«Всё, что хочет женщина»

Всё, что хочет женщина (fb2) - Всё, что хочет женщина 821K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Андреа Йорк

Андреа Йорк Всё, что хочет женщина

1

В увядающем свете вечерних сумерек на грубо нарисованной вывеске харчевни можно было прочесть: «У Педро». Внутри почти половина населения калифорнийского пограничного городка начинала активно приходить в себя после изнуряющей дневной жары.

Стоя на пороге, Роберта Стаут внимательным взглядом окинула небольшое помещение. Табачный дым висел в воздухе до самого потолка. Сигаретные окурки устилали деревянный пол. Истертые, прожженные сигаретами деревянные столы были сплошь в пятнах и бесчисленных ножевых зарубках. Реклама над баром призывала попробовать несколько сортов пива. Из угла, конкурируя с громким гулом голосов и взрывами пьяного смеха, доносились звуки мексиканской танцевальной мелодии.

Роберта на секунду задержалась, заколебавшись, но взяла себя в руки и спокойно прошла к свободному столику рядом с баром. Несколько голов с любопытством повернулись в ее сторону. Она уселась на стул нога на ногу и разгладила юбку на коленях. Взгляд ее упал на группу мужчин, сидевших через несколько столиков от ее стола и не спускавших с нее глаз. Один из них повернулся к компаньону, что-то сказал ему, и они вместе рассмеялись, заставив ее заподозрить, что именно она предмет их обсуждения. Роберта поставила обе ноги прямо.

Инстинкт самосохранения предупреждал, что ей надо как можно скорее уйти отсюда. Но Роберта Стаут никогда ни от кого не убегала. Кроме того, Конни, назвав по телефону место встречи, сказал, что встретиться надо как можно скорее. Во что вляпался ее брат на этот раз. Еще один карточный долг?

Она работала помощником окружного прокурора, и ей платили за то, чтобы она следила за общественным порядком. Почему же она не может справиться с этим парнем? Потому что, вмешался внутренний голос, мальчишка вырос и стал мужчиной.

Кроме него у нее не было никого из близких. Она была Конраду сестрой, и заменяла мать с тех пор, как ей исполнился двадцать один год — столько, сколько сейчас ему. Жизнь научила ее понимать, как много значит для человека семья. Боль пронзила ее сердце при мысли о родителях. Если бы только они были живы, возможно, все сложилось бы по-другому. Возможно.

— Будете что-нибудь заказывать? — Женский голос с сильным акцентом прервал ее размышления. Официантка скользнула взглядом по одежде Роберты и, видимо, прикинула ее стоимость. В ее темных глазах промелькнула зависть.

— Колу, пожалуйста.

Официантка тряхнула головой и отошла, оставив после себя едкий мускусный запах.

Вскоре она вернулась с колой. Роберта поднесла стакан к губам, лишь на долю секунды позволив себе подумать, мыли ли этот стакан сегодня.

Держа в руках кружку с пивом, Юджин Эронсон склонился над стойкой бара. Время от времени его взгляд возвращался к Роберте. Она была похожа на котенка, потерявшегося в аллее, полной диких котов. Однако казалось, что это ее не беспокоит. Ее холодная сдержанность по какой-то причине бесила его. Классический покрой костюма придавал ей вид женщины, уверенной в себе. И в то же время что-то в ней противоречило этому впечатлению. Пожалуй, цвет собранных в узел на шее волос — огненно-каштановый. И еще губы — полные и мягкие.

До сих пор она была его лучшим следом. Вернее сказать — единственным. Он готов был биться об заклад, что она пришла сюда, чтобы встретиться с братом. Такая женщина и ногой не ступит в подобное болото, не имея на это очень веской причины. Ему оставалось только ждать.

Но где, черт возьми, ее братец? Судя по жадным взглядам, которые бросали на Роберту пьяные завсегдатаи харчевни, ее выдержка скоро сдаст. Женщины всегда приносят беспокойство. Он знал это из собственного опыта, и ему чертовски не хотелось прокладывать кулаками дорогу из этой дыры сегодня ночью. Во всяком случае, не из-за такой цыпочки, как она.

Роберта рассеянно постучала длинным наманикюренным ногтем по стакану и заерзала на стуле. Она ждала уже двадцать минут. Что могло задержать Конрада?

Она снова оглядела помещение. Ее взгляд упал на мужчину, который открыто, без стеснения тискал за столом свою девицу, и она быстро отвела глаза. И тут ее внимание привлек один мужчина за стойкой бара, и она стала изучать его профиль — скорее из любопытства, чем из интереса.

Мужчина, чей рост превышал шесть футов на три или даже четыре дюйма, не мог оставаться незамеченным. Кремового цвета шляпа, низко надвинутая на лоб, прятала большую часть лица. Темные волосы доходили до воротничка рубашки. Легкий светло-коричневый пиджак не скрывал ширины плеч. Смуглый цвет кожи наводил на мысль о его южноамериканском происхождении. Возможно, среди его предков были индейцы.

Ее взгляд медленно вернулся к его лицу и встретился с его взглядом. Бирюзовые глаза словно пронзили ее. В его взгляде светился вызов, в то время как в иронично приподнятых уголках губ она прочла явный интерес к своей особе.

Ее сердце подпрыгнуло как сумасшедшее. Она ощутила какое-то странное влечение — или это был страх? — и почувствовала себя словно в ловушке. Но, отогнав от себя это чувство, Роберта смело ответила незнакомцу холодным взглядом, выражавшим только вежливый интерес.

— Мисс Стаут?

Роберта подняла глаза. Официантка ставила перед ней стакан. Это была не та девушка, что подходила в первый раз.

— О, спасибо, но я ничего не заказывала.

— Это от Конни.

Глаза Роберты расширились при упоминании имени брата, и она огляделась в надежде увидеть его где-нибудь поблизости.

— Он просил передать вам вот это. — Девушка незаметно сунула ей свернутый листок бумаги.

Чувство страха заставило сжаться ее желудок. Она хотела спросить, где же Конни, но, подняв глаза, обнаружила, что опоздала. Девушка отошла от ее стола и затерялась в толпе.

Роберта изучала зажатый в пальцах клочок бумаги. Ей потребовалось какое-то время, чтобы преодолеть смятение и тревогу, охватившие ее, и вникнуть в написанное. «Бетти, встретимся наверху, вторая дверь направо. Жду. К.».

Роберту охватило такое чувство, словно на нее надвигается темная туча. Схватив сумочку, она сунула туда записку и встала.

Проходя мимо бара, она неожиданно буквально кожей почувствовала, что за ней следят. Ей хотелось побежать, но она сдержалась. Дойдя до лестницы, она глубоко вдохнула и начала подниматься. Наверху она остановилась, чтобы осмотреться в полутемном коридоре. Направо располагались три комнаты. Она подошла к средней и тихонько постучала.

— Бетти? — раздался из-за двери приглушенный голос. Без сомнения, это был Конрад.

— Да, Конни, это я. — Мускулы ее лица свело от напряжения.

В приоткрывшейся двери показалось взволнованное лицо брата. С облегчением он распахнул дверь. Но в то мгновение, когда Роберта уже сделала шаг в комнату, она услышала за спиной какое-то движение. Она лишь тихо вскрикнула, когда ее втолкнули в комнату. От шока она не могла даже вдохнуть, в то время как сильные пальцы крепко обхватили ее кисть.

— Позвольте мне, — произнес, растягивая слова, низкий голос. Мужчина ногой закрыл дверь. Конрад рванулся к окну, но звук металла в голосе незнакомца заставил его остановиться.

— Замри! А теперь руки на стену, ноги на ширину плеч.

Роберта вскинула голову и с ужасом узнала мужчину, которого она разглядывала перед этим в баре.

Он был даже выше, чем ей сначала показалось, и от его присутствия комната сразу стала тесной. Черты его лица дышали настоящей мужской силой.

Мужчина завел ее руку за пояс и вытащил револьвер. Оружие было нацелено на Конрада. Волна страха захлестнула Роберту, она всеми силами старалась не потерять сознания и не рухнуть к ногам незнакомца. Однако она никогда не падала в обморок, не собиралась падать и сейчас. Опасен этот человек или нет, он не имеет права пугать ее до смерти. Вместе со страхом она отбросила всякую осторожность.

— Сейчас же отпустите меня! — потребовала она, выдергивая руку.

Он не обращал на нее никакого внимания, целиком сосредоточившись на Конраде.

Роберта мгновенно взъярилась, голос ее зазвучал громче:

— Вы сумасшедший или как? Кто вы такой?

— Стойте спокойно, — предупредил он.

Она перевела глаза на Конрада, и ее охватило чувство, будто произошло что-то ужасное. О, Конни, подумала она, во что ты втравил меня на этот раз?

— Если у вас какое-то дело к нам, выкладывайте. Уже поздно.

— Я — Юджин Эронсон, калифорнийский рейнджер. — Его голос был обманчиво мягок, а глаза — твердые, неумолимые — первый раз за все время смотрели Роберте прямо в лицо. Он на мгновение отпустил ее руку и отвернул лацкан пиджака. На его рубашке сиял значок калифорнийского рейнджера, похожий на мексиканскую серебряную монету. Увидев его, Роберта удивилась еще больше.

— И что же вы хотите от нас?

— Ваш брат должен ответить мне на несколько вопросов.

— Какие еще вопросы? — Конрад оглянулся через плечо.

— Был убит человек, и описание убийцы соответствует твоей внешности.

Взволнованный голос Роберты прозвучал в наступившей напряженной тишине особенно громко:

— Нет! Здесь какая-то ошибка!

Она нерешительно шагнула к Конраду, свирепо глядя на Юджина, подобно тигрице, защищающей своего детеныша.

Боль в ее голосе невольно пробила брешь в его железном самообладании. И это страшно удивило его самого, ведь он уже давно перестал доверять женщинам. Почему именно этой женщине суждено было затронуть его душу? Вспышка внутренней минутной слабости неприятно растревожила его. Он делал свою работу независимо от того, какие чувства испытывал. Да он никогда и не пытался их анализировать — просто делал свое дело так, как считал нужным.

Заставив свое лицо вновь принять жесткое, безапелляционное выражение, Юджин произнес резче, чем намеревался:

— Не двигайтесь, леди. А ты, — он кивнул в сторону Конрада, — оставайся на месте.

— Я никого не убивал! — Голос молодого человека слегка дрожал от страха. Он бросил через плечо взгляд на сестру: — Клянусь, Бетти… Я не делал этого. Я…

— Подожди, Конни. — Роберта предостерегающе подняла руку. — Не говори ничего, пока я не смогу помочь тебе. — Ее попытка вернуть самообладание почти провалилась.

Темная бровь мужчины слегка приподнялась.

— Я просил вас не вмешиваться, мисс Стаут. — Он крепче сжал ее запястье.

— Уберите ваши руки! — прошипела она сквозь зубы.

Он отпустил ее руку и встал позади нее.

Облегчение Роберты было недолгим. Теперь она почувствовала его руки на себе. Теплые пальцы профессионально заскользили по ее телу — он с механической педантичностью обыскал ее. Глаза Роберты расширились от изумления, а затем угрожающе прищурились. Ее напряженность должна была бы насторожить Юджина.

В одно мгновение Роберта развернулась и со всей силой взметнула руку вверх. Ее ладонь со звонким шлепком пришла в соприкосновение с его щекой, и сила удара заставила его голову откинуться.

Неожиданность ее реакции застала Юджина врасплох. Револьвер выпал из его руки и со стуком грохнулся на пол. В тот же момент Конрад схватил стоявшую на полу лампу и, выдернув шнур из розетки, швырнул ее в полицейского. Комната погрузилась во тьму. Конрад прыгнул к окну.

— Черт вас подери, женщина! — закричал Юджин, бросаясь за ним. Стоявшая перед ним Роберта бросилась к окну в ту же самую секунду, и ее хрупкая фигурка столкнулась с намного превосходящей ее массой стальных мускулов. Она вскрикнула и отлетела назад. Инстинктивно Юджин вытянул руку, чтобы удержать ее, и они вместе с грохотом рухнули на пол.

За окном раздался рев заводимого двигателя и скрежет шин рванувшегося в ночь мотоцикла.

Юджин лежал, наполовину распластавшись на теле Роберты.

Роберта не шевелилась. Ему показалось, что она без сознания.

— Что с вами? — В его низком голосе слышалась искренняя тревога.

— Со мной все в порядке, — ответила она резко. — А теперь слезьте с меня!

Юджин отдернул руку и отодвинулся. На какой-то миг он позволил себе почувствовать к ней нечто большее, чем обыкновенное человеческое участие, и теперь мысленно ругал себя за это. Меньше всего он хотел каким-либо образом быть связанным с Робертой Стаут. Сейчас он должен сконцентрироваться на ее брате. Эта женщина и так уже причинила ему массу неприятностей. Из-за нее Конраду удалось сбежать, и сейчас его мотоцикл мог мчаться по таким дорогам, где Юджину на машине просто не проехать.

Он быстро поднялся и наклонился над ней.

— Давайте руку, — сказал он холодно.

Она ощетинилась.

— Мне не нужна ваша помощь.

Сильные руки обвились вокруг нее, и Юджин рывком поднял ее с пола. В этот момент оба услышали треск рвущейся материи. Левый рукав ее костюма — ее нового костюма — был наполовину оторван.

А я купила его только неделю назад, расстроенно подумала Роберта.

На какое-то время оба они замерли. Роберта ждала извинений. В конце концов, она не привыкла, чтобы с ней обращались как с мешком картошки. Однако ее ждало разочарование.

— Не шевелитесь, пока я не включу свет. — Он говорил безапелляционно, командирским тоном, не допускающим возражений, и это подействовало ей на нервы.

В конце концов, черт с ним, с костюмом. Но как он смеет разговаривать с ней так грубо, с таким высокомерием! Приказывает ей не шевелиться. Да куда, он думает, она может деться? Одна туфля соскочила с ноги, когда она упала, и ей вовсе не хочется хромать в темноте, разыскивая ее.

Роберта постояла какое-то время, ощущая странную неуверенность. Больше всего на свете ей хотелось бы оказаться сейчас где-нибудь в другом месте. Но она не должна показывать слабость. Конрад всегда полагался на нее, и теперь он нуждается в ней, в ее силе.

Внезапно комната осветилась вспыхнувшей лампой, и Роберта заморгала, привыкая к свету. Юджин поднял револьвер и засунул его в кобуру. Потом подошел к окну, выглянул на улицу и лишь после этого повернулся к ней.

Теперь, в электрическом свете, Роберта снова отметила, какие у него удивительные, совсем светлые глаза. Они особенно поражали контрастом со смуглым цветом кожи. Обрамленные длинными ресницами, они, без сомнения, были самой привлекательной частью его лица, не считая ямочки на подбородке. Весь его облик словно олицетворяет собой мужскую силу. От уголков его глаз расходился веер тонких морщинок, как у человека, привыкшего смеяться щедрым искренним смехом.

Юджин понравился ей сразу, как только она увидела его внизу, у стойки бара. Но она ни за что не хотела признаться себе в этом. К тому же он груб, уговаривала она себя. И вообще противный. Совсем не ее тип. Ее подбородок воинственно вздернулся.

— Поздравляю. — Он задумчиво прищурился. — Я недооценил вас. Чисто сработано. Вам удалось отвлечь мое внимание, чтобы дать вашему братцу возможность сбежать.

Она чуть не задохнулась от возмущения.

— Ч… что? Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите! — Ей совсем не нравился его тон, ни капельки.

— Разве? Не вы ли предупредили его, чтобы он не говорил ничего лишнего, пока вы не сможете ему помочь?

Роберта являла собой картину незаслуженно оскорбленной невинности.

— Да, но я имела в виду юридическую помощь. Вы же знаете мое имя, и, если вы хорошо подготовили домашнее задание, вам должно быть известно, что я работаю у окружного прокурора. Зачем мне делать такую глупость, как содействие побегу брата?

Он посмотрел на нее скептически.

— Я никогда не мог понять женщин. В данном случае я никак не мог предположить, что вы будете настолько несообразительны, чтобы ударить офицера полиции при исполнении им своих обязанностей. Это очень глупо.

В зеленых глазах Роберты вспыхнуло мятежное пламя. Она подумала, что к его характеристике следует добавить еще такие качества, как самоуверенность и наглость. Высокомерный задавала, отвратительный грубиян!

— Значит, я глупая, да? А я вам скажу, что ваши манеры такие же никчемные, как и ваше суждение о людях. Если бы вы с самого начала не распускали руки, ничего этого не случилось бы!

Юджин с удивлением взглянул на нее, и его лицо медленно осветилось широкой улыбкой.

— Уверяю вас, я только исполнял свою работу.

Роберта слегка покраснела.

— Ну ладно, я не собираюсь стоять здесь и спорить с вами. У меня есть дела поважнее. Где, интересно, моя вторая туфля? — пробормотала она.

Бегло осмотрев комнату, она нашла пропажу, прохромала к ней. Когда она наклонилась, чтобы поднять туфлю, Юджину представилась возможность обозреть ее обтянутую юбкой часть тела пониже спины.

Выпрямившись, она встретила его задумчивый взгляд и потупилась. Надев туфлю, она принялась отыскивать сумочку. На этот раз, прежде чем подобрать ее, она встала так, чтобы быть к Юджину лицом.

Берясь за ручку двери, Роберта бросила на него испепеляющий взгляд через плечо:

— Не могу сказать, что знакомство было приятным.

— Минуточку! — Юджин шагнул к ней. Роберта вопросительно посмотрела на него.

— И куда, интересно, вы направляетесь?

— Домой, — коротко ответила она.

Юджин медленно окинул ее оценивающим взглядом. Жакет порван, блузка выбилась из-под юбки, волосы растрепались и рассыпались по плечам.

Роберта осмотрела свою одежду и смутилась, стараясь сохранять достоинство, она кое-как заправила блузку под юбку, а потом занялась прической, предварительно вынув из волос последние шпильки. Конечно, ничего нельзя было сделать с порванным жакетом, поэтому ей пришлось снять его и перекинуть через руку.

Подняв глаза, она увидела, что Юджин улыбается. И чем шире становилась его улыбка, тем глубже пролегали складки около рта. Похоже, он получал удовольствие, видя ее в таком положении. Да он просто издевается над ней!

— Пойдемте. — Он схватил ее за руку.

Прекрасно. Она сама не могла дождаться, когда они покинут это место.

Но он повел ее не к двери, а к окну. Глаза Роберты расширились от изумления.

— Что вы делаете? — Как будто сама не могла догадаться.

— Нам лучше выйти отсюда тем же путем, что и Конрад, — произнес он будничным тоном.

— А что вы имеете против того, чтобы выйти тем путем, каким и вошли?

— Мисс Стаут. — Положив руку на бедро, он посмотрел на нее все с тем же высокомерием, которое так ее раздражало. — Я порекомендовал бы вам прислушаться, если только вы не хотите выйти из этого кабака с боем. Посетители внизу уже, наверное, перепились до умопомрачения, а ваш вид, извините мою прямоту… одежда разорвана. Они решат, что у нас с вами было здесь веселенькое свидание и что они совсем не прочь принять участие в его продолжении. Усекаете мысль?

— Разумеется.

Лицо Роберты горело. Она в ужасе уставилась на окно, потом на свою узкую юбку и покачала головой. Ни за что на свете она не станет задирать юбку, чтобы вылезти в окно. Ни за что!

— Здесь есть пожарная лестница, — продолжал Юджин, — или, по крайней мере, то, что так называется. Я пойду первым и помогу вам спуститься. — Он посмотрел на ее юбку и произнес мягче: — Доверьтесь мне, о’кей?

Довериться ему! Доверься мне, сказал Волк Красной Шапочке. Кого этот человек собирался одурачить? Он винит ее в побеге Конрада и, возможно, хочет сейчас лишь одного — заставить ее вылезти в это окно, а потом, как только они выберутся на карниз, уронить где-нибудь. Конечно, потом он заявит, что это был несчастный случай.

— Знаете что, — заявила она, — вы вылезаете через окно, а я выхожу отсюда. — И направилась к двери.

— Вы уверены, что хотите выйти именно так?

Она кивнула. Юджин посмотрел на ее упрямый подбородок и пожал плечами:

— Будь по-вашему. Пойдемте.

Растрепанная и уставшая, Роберта твердым шагом шла через небольшой зал харчевни. Она не обращала внимания на похотливые взгляды, направленные на нее, и недвусмысленные комментарии. Может быть, все же безопаснее было бы выбраться через окно, но сейчас уже поздно думать об этом. Кроме того, от высоты у нее кружилась голова. Распрямив плечи, она продолжала продвигаться к выходу.

Пока кто-то не преградил ей путь, выставив в проходе ногу.

Роберта смерила мужчину презрительным взглядом. Он напомнил ей хорька. Маленький, с черными усами и глазками-бусинками. Он улыбался, и его зубы походили на автомобильную решетку перед карбюратором.

Ну, что дальше? — подумала она устало. Похоже, это один из самых плохих дней в ее жизни.

Роберта посмотрела мужчине прямо в глаза.

— Предлагаю вам немедленно убрать вашу ногу, — приказала она, — или…

Тот оглядел ее снизу доверху и ощерился еще больше.

— Или что, красотка?

Она слегка наклонилась к нему и понизила голос:

— Или ты будешь первым, кого загрузят в камнедробилку, что стоит как раз напротив харчевни.

Глазенки-бусинки превратились в щелки. Хорек не поверил ей.

— И кто же собирается это сделать? Уж не ты ли? — прошипел он.

— Нет. Он. — Роберта показала пальцем назад через плечо. Ее смелость несколько поубавилась, когда она поняла, что Юджин отстал. Но он следил за ней, и в его глазах пылал гнев. Возможно, он специально отстал, чтобы преподать ей урок. Краем глаза она, видела, как его массивная фигура приближалась к ней с необычной для людей такого роста кошачьей грацией.

Локтем он отодвинул ее в сторону. Зеваки затихли.

— Какие-то проблемы? — спросил Юджин, обращаясь к хорьку. Его голос звучал спокойно и ровно. При этом он чуть наклонился, и его пиджак слегка распахнулся, приоткрывая кобуру, прикрепленную к поясу.

Глаза мужчины расширились, встретив неумолимый холодный взгляд Юджина. Он убрал ногу с прохода и поднял вверх руки.

— Нет, мужик, никаких проблем. Мы только немного поговорили.

Толпа, жаждавшая увидеть драку, потеряла к происходящему интерес, и в харчевне снова зазвучала пьяная болтовня.

Роберта заметила, что одна из официанток, та, которую звали Кончитой, не отрывает глаз, от Юджина. В ее взгляде она увидела ярость и еще что-то. Ненависть? Может быть, мужчина, который только что приставал к ней, ее дружок? Но у Роберты не было времени размышлять об этом — Юджин схватил ее за руку и повел к двери.

Она даже затаила дыхание, пока они не выбрались наружу, и только тогда позволила себе глубоко вдохнуть, испытывая огромное облегчение.

— А это было довольно забавно, — сказала она, пытаясь показать, что ничуть не испугалась.

Юджин осклабился.

— Леди, вы опасная женщина, вы знаете это?

Она слабо улыбнулась.

— Но мы же вышли, не так ли?

Несколько минут назад, когда она противостояла этому подонку, Юджин не мог не почувствовать невольного уважения к ней. Он восхищался смелостью в женщинах. Теперь же он был чертовски зол.

— Нас могли убить.

Она повела нежным плечиком.

— Мы могли с таким же успехом погибнуть, карабкаясь по этой сомнительной пожарной лестнице. Кроме того, неужели вы думаете, что я стала бы разговаривать с этим человеком, не зная ничего о приемах самообороны?

Он закатил глаза к небу.

— Пойдемте, — прорычал он, грубо хватая ее за руку и увлекая за собой к месту парковки. — Я хочу задать вам несколько вопросов.

Но Роберта не хотела никуда идти с ним.

— Я не буду отвечать на ваши вопросы.

Раздраженно глядя на нее, Юджин снял пиджак и перекинул его через плечо.

— Послушайте, леди, у меня руки чешутся арестовать вас, так что не искушайте меня.

В своем гневе Роберта не уступала ему. Она выпрямилась во весь свой небольшой рост.

— О! И на каком же основании?

Его улыбка не коснулась глаз.

— Как насчет подстрекательства, пособничества в побеге, нападения на офицера полиции и препятствования в осуществлении правосудия? Достаточно для начала?

— В таком случае, — процедила она сквозь зубы, задыхаясь от гнева, — нам лучше отправиться сейчас же, пока вы не добавили к своим обвинениям еще и сопротивление аресту.

— Вот теперь вы благоразумны.

Видя, что она с трудом поспевает за ним, Юджин замедлил шаг. Было тихо, если не считать доносившихся из харчевни, откуда они только что вышли, громких взрывов пьяного смеха. Оба напряженно молчали. Внезапно у Роберты заурчало в животе. Она вспомнила, что ничего не ела с полудня. Голод всегда приводил ее в плохое расположение духа.

Когда они подошли к автомобилю Роберты, из тени вышел какой-то мужчина. Она, испуганно вскрикнув, отскочила в сторону.

— Эй, мужик, что это тебя там задержало? — спросил незнакомец низким грубым голосом.

— Черт возьми, Рамирес, ты не должен был этого делать. Хорошо, что я ждал тебя. Кроме того, ни один уважающий себя вор не наденет белую рубашку в такую лунную ночь.

— А почему, ты думаешь, я ее надел? — рассмеялся Рамирес, подходя к ним. Он поднял с земли пиджак Юджина и протянул ему.

Роберта осторожно выглянула из-за спины своего мучителя, забыв, что продолжает держаться за его пояс. Они стояли так близко друг к другу, что их тени сливались в одну. Ее легкая блузка коснулась его твердой мускулистой спины, и странные мурашки побежали у нее по телу. С раздражением она отодвинулась от него на благопристойное расстояние. Теперь, когда она поняла, что Юджин знает этого человека, ей сразу стало легче дышать.

— Надеюсь, причина, по которой ты задержался, не была очень серьезной? — спросил Рамирес по-английски с легким испанским акцентом. Его глаза оценивающе задержались на Роберте.

Она выступила вперед. Мужчина казался знакомым, но она никак не могла вспомнить, где его видела. Наконец вспомнила — он сидел в баре рядом с Юджином. Роберта в замешательстве переводила глаза с одного на другого.

— Мисс Стаут, мне кажется, вы и лейтенант Хосе Рамирес уже встречались. — Юджин протянул к ней руку, приглашая подойти ближе.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Если этот человек лейтенант Рамирес, то я Мери Поппинс.

— Ей нужны доказательства, Хосе, так что тебе лучше представить их ей. Мисс Стаут может быть очень упряма, если захочет.

Она глубоко вздохнула и перевела взгляд на Рамиреса. К ее изумлению, он начал раздеваться. Сначала скинул сомбреро, потом расстегнул несколько пуговиц на рубашке и вытащил из-за пазухи тряпичный сверток, сразу лишившись своего фальшивого брюшка.

Он улыбнулся Роберте.

— Вижу, теперь вы узнаете меня. Польщен, что мой костюм ввел вас в заблуждение. Извините, но у меня не было выбора. — Он пожал плечами. — Я не мог рисковать тем, что вы меня узнаете.

— Какие у вас ко мне вопросы, лейтенант?

— Все в свое время, — ответил он.

Роберта с возмущением смотрела на обоих мужчин. Ясно, что Рамирес пришел с Юджином, чтобы арестовать ее брата.

Хосе переключил свое внимание на Юджина.

— Я ждал внизу, как мы и договаривались, и проследил, чтобы никто не поднялся наверх. Что случилось?

— Я столкнулся с небольшой проблемой. — Юджин со значением посмотрел на Роберту.

— Он ушел?

Тот пожал плечами.

— Такие вещи случаются.

— Да, но не с тобой, амиго.

— Извините меня, — она прервала их беседу, — уже поздно. Вы собираетесь везти меня в отделение?

— Нет, мы только хотим задать вам несколько вопросов, — ответил он спокойно. — Это не займет много времени. В тридцати минутах отсюда есть небольшой ресторанчик — по дороге к центру. Мы могли бы обговорить все за чашкой кофе.

— Хорошо, — согласилась она, признавая свое поражение. Что ж, придется еще часок-другой потерпеть их присутствие. По крайней мере, они не потащат ее в полицию. Конрад позвонит ей. Если не этой ночью, то завтра. Она полезла в сумочку за ключами. — Я поеду за вами.

— В этом нет необходимости. Я поведу вашу машину, а Хосе поедет за нами в моей.

Роберта скользнула на переднее сиденье. Машина тронулась, вслед за ними стартовал светло-кремовый «форд» Юджина с Рамиресом за рулем. Они не заметили, как с другой стороны улицы вырулил черный седан и, держась на не вызывающем подозрений расстоянии, последовал за ними.

2

Шел уже одиннадцатый час, когда они вошли в небольшой ресторанчик, располагавшийся почти на окраине города. Наметанный глаз Юджина обшарил каждый дюйм комнаты, не упуская никаких мелочей, — приобретенная привычка, которая стала для него второй натурой.

Пока они шли к столику, Юджин изучал посетителей ресторанчика — старика, сидевшего в углу с газетой, молодого человека и девушку лет двадцати за одним из столиков, всецело поглощенных друг другом.

Ему было интересно, что подумала Роберта об этом месте.

А она думала, что это не самое роскошное место из тех, где ей приходилось бывать, но и не самое плохое — эта сомнительная честь по праву принадлежала харчевне «У Педро».

— Хорошенькое местечко, — пробормотала она.

— Не многолюдное. — В его взгляде она прочла иронию. — И кофе не такой уж плохой. Но если вы закажете что-нибудь еще, я к вам присоединюсь. — Его глаза заискрились весельем.

Роберта подивилась, какие у него орлиные черты лица. Эти черты, а также высокие скулы и смуглая кожа явно говорили о том, что в нем есть какая-то доля индейской крови. Нижняя губа, более полная, чем верхняя, делала его рот чувственным. Это были губы человека, способного на страсть и умеющего смеяться.

— Я не голодна. — Она уселась за стол.

Рамирес сел напротив нее. Роберта ожидала, что оба сядут напротив, и удивилась, когда Юджин опустился на стул рядом с ней, заставляя ее подвинуться. Их бедра соприкоснулись, и Роберту окатила горячая чувственная волна. Она выпрямилась, словно старый английский клерк, и почти вжалась в стену. Но минуту спустя ее спина заболела от такого усилия, и она заставила себя расслабиться. Если он не возражает против столь тесного соседства, то и она не будет обращать на это внимания.

Плохо было лишь то, что ее чувства никак не хотели согласиться с доводами разума. Жар, исходящий от его тела, проникал в нее, разжигая кровь. Ей казалось, что от ее тела должен подниматься пар. Знает ли он об этом? Догадывается, какую реакцию вызывает? Она взглянула на Юджина. Его бесподобные бирюзовые глаза внимательно изучали ее.

Она отвела взгляд, делая вид, что заинтересовалась молодой парочкой. Девушка что-то сказала молодому человеку, и они горячо заспорили на испанском. А еще говорят о каких-то особенных латиноамериканских любовниках, подумала Роберта. Эти двое определенно не могли служить образцовой влюбленной парой. Но, с другой стороны, что она знает о любви? Разве она крупный эксперт в этой области?

Однажды, когда она переживала страшнейшую в своей жизни трагедию — смерть родителей и старшего брата, Роберта пожалела, что у нее нет ни мужа, ни друга, на чьем плече она могла бы найти утешение, мужчины, чье заботливое внимание могло бы хоть немного облегчить ее горе. Но у нее никого не было. Только Конрад, которому в то лето было двенадцать. Единственным сильным плечом в семье осталось ее плечо, и она должна была помочь брату пройти через то страшное испытание.

У Роберты не было иллюзий на свой счет. Она считала себя в меру хорошенькой, но не настолько, чтобы заставить мужчин бегать за ней с высунутыми языками. Что ее вполне устраивало. Ее незамужний статус давал ей право делать все, что ей хочется, не спрашивая ничьего разрешения.

Она попыталась незаметно подавить зевок.

Юджин изучал ее лицо, оказавшееся сейчас так близко от него. Роберта его заинтриговала. То она представала перед ним тигрицей, когда бесстрашно шла по залу, полному пьяниц, а то вдруг, как сейчас, покраснела, будто школьница, заметив его изучающий взгляд.

Он вбирал в себя запах ее духов и думал, что она сказала бы, если бы знала, что из-за ее близости он с трудом заставляет себя сосредоточиться на деле. Конечно, это была не самая удачная мысль — сесть рядом с ней, но он всегда садился лицом к двери. Но его странным образом тянуло к ней, а в данных обстоятельствах это было совсем некстати.

Он давно уже вышел из сосункового возраста, чтобы верить в вечную любовь и мечтать найти свое счастье. Да, она умнее и утонченнее всех женщин, каких он знал, но все равно это неважно. Важно лишь то, что с ней надо держать ухо востро.

Увидев приближающуюся официантку, Роберта вздохнула с облегчением. У женщины были соломенного цвета крашеные волосы, развязная самодовольная походка. Жвачка во рту при каждом шаге надувалась влажным пузырем.

— Чего желаете? — спросила она, широко улыбаясь.

Было очевидно, что в их компании ее интересует только Юджин.

— Мне кофе без молока, — сказала она.

Мужчины заказали то же самое.

Официантка сунула блокнотик в карман фартука и, заткнув карандаш за ухо, удалилась, раскачивая бедрами.

Юджин повернулся к Роберте.

— Ну, расскажите нам о себе.

Ей захотелось стереть улыбку с его лица.

— Расскажу, но, думаю, это не то, что вы хотели бы услышать.

Мужчины переглянулись.

— Хорошо, тогда расскажите нам о Конраде.

Она почувствовала толчок в сердце.

— Что именно вы хотите узнать?

— Когда вы последний раз видели его, не считая сегодня?

— Около полутора месяцев назад. Двадцать пятого августа, если быть точной.

— Вы абсолютно уверены в дате?

— Абсолютно. Это день моего рождения.

В тот день ей исполнилось тридцать. И что принесла ей эта круглая дата? Лишь дополнительные морщинки у глаз да несколько лишних фунтов веса, в основном на бедрах.

— И с тех пор он не давал о себе знать? То есть до сегодняшнего дня?

— Вот именно.

— Почему, как вы думаете? — настаивал Юджин.

— Извините?

— Ну, он навестил вас в день рождения, именно к вам он обратился за помощью. Очевидно, вы близки. Почему же он так долго не виделся с вами?

— Мой брат взрослый человек, мистер Эронсон. Он не обязан отчитываться передо мной каждый вечер.

— Мисс Стаут, — вступил в разговор Рамирес, — мы понимаем ваше беспокойство за брата. Но нам нужно узнать, где был он в ночь убийства. Если вы нам поможете, мы быстро закончим с этим, и вы поедете домой отдыхать.

— Я понимаю вас, лейтенант. Мой брат навещает меня, когда может. Несколько месяцев назад он перебрался на новую квартиру, около университета, и записался там на курсы. С тех пор мы не часто виделись.

Официантка принесла кофе. Роберта отпила глоток и поставила чашку на стол.

— В чьем же убийстве подозревается мой брат?

Юджин тоже поставил свою чашку и посмотрел на нее.

— Говарда Болдуина.

Роберта застыла. Смерть Болдуина не была для нее новостью. В офисе окружного прокурора ждали официального полицейского рапорта, чтобы принять дело к производству. Но думать, что Конни замешан в этом деле, просто смешно. Болдуин был большой шишкой. Где ее брат мог встретиться с ним?

— Вы знали его? — спросил Юджин.

— Кто его не знал? — Она вздохнула. — Это был один из богатейших людей в Сан-Диего. Он владеет, вернее владел, всем в городе. Верфи, строительство высотных зданий. — Ее глаза сверкнули. — Скажите, лейтенант, а что заставляет вас думать, что его убил Конрад? Говард Болдуин наверняка был знаком с великим множеством людей, и наверняка у него хватило врагов.

Рамирес наклонился вперед.

— Ваш брат был замечен около места преступления в ту ночь, когда Болдуина убили. И именно в то время, когда было совершено убийство.

Роберта холодно взглянула на него.

— Был замечен, лейтенант? Конраду двадцать один, он среднего роста, обыкновенного телосложения, шатен с зелеными глазами. Это описание подойдет к изрядному числу молодых людей, живущих в нашем городе, чей возраст колеблется от двадцати до тридцати. У вас есть какие-нибудь конкретные доказательства?

— Нет, — ответил Рамирес.

— В таком случае, — проговорила она с осуждением в голосе, — я предложила бы вам поискать настоящего убийцу, так как это не Конрад.

— Вы очень верите в своего брата, мисс Стаут, это достойно уважения.

— Я знаю своего брата, — сказала она ровно. — Он никогда не смог бы никого убить. Кроме того, какой у него мог быть мотив?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, мисс Стаут.

Роберта искоса взглянула на Юджина.

— А почему вас пригласили заняться этим делом?

Прежде чем он смог ответить, Рамирес снова вмешался:

— При расследовании дел такого масштаба в приглашении калифорнийских рейнджеров нет ничего удивительного. Как вы знаете, одна из их функций — оказывать содействие местным отделениям полиции, когда это требуется. У них превосходные криминалистические лаборатории…

— К тому же он может пересечь мексиканскую границу и доставить подозреваемого обратно под вашу юрисдикцию, не так ли, лейтенант? — прервала его Роберта. — Такая величина, как Говард Болдуин, заслуживает только самого лучшего, да? Другое дело — мы, бедные пеоны, не дай бог, убьют нас…

— Мисс Стаут, не слишком ли вы мелодраматичны? — Рамирес уже начал нервничать.

— Я так не думаю. — Роберта отодвинула чашку.

Юджин медленно пил кофе, наблюдая за ней. Он восхищался тем, как она держится. Даже со встрепанными волосами, в помятой и порванной одежде она вызывала уважение. Когда дело касалось ее брата, для нее не существовало сомнений и страха. Столь сильная привязанность к близкому человеку интриговала его. Кроме матери и сестры Силлы, ни в одной женщине больше он не встречал такой привязанности к близким. Даже наоборот.

Он поставил чашку на стол.

— Роберта, в этом нет ничего личного. Мы только стараемся выполнить свою работу.

— Понимаю, — ответила она. — Но я рассказала вам все, что знаю.

— Хорошо, но если вспомните еще что-то, допустим место, куда ваш брат мог поехать, вы сообщите мне? — Рамирес достал из кармана рубашки маленькую визитную карточку и вручил ей.

— Да. Конечно.

Юджин пытался понять, насколько она искренна. Небрежным жестом он положил руку на спинку дивана.

— Если Конрад невиновен, ему нечего опасаться, — заверил он.

— Мой брат невиновен.

— Тогда почему он убежал?

— Не знаю, — сказала она, — но собираюсь узнать. Последние два дня я провела в суде. Завтра я загляну в бумаги по делу Болдуина. Когда можно ждать отчета вашего полицейского управления?

Юджин безошибочно уловил в ее тоне вызов.

— Отчет скоро будет в вашем офисе, — ответил за него Рамирес.

— Тогда завтра утром я буду в вашем управлении. Вы хотите что-нибудь еще спросить, прежде чем я уйду? — обратилась она к Юджину.

Она перевела игру на их поле! В его глазах мелькнуло восхищение. Он поднялся на ноги.

— Нет, на сегодня все.

Роберта тоже встала.

— Тогда, пожалуйста, мои ключи. — Она протянула руку.

— Я провожу вас до машины, — сказал он, протягивая ей ключи.

Рамирес сделал знак официантке.

— Вы идите. Мне еще нужно позвонить.

Юджин рассеянно кивнул. Все его внимание было сосредоточено на соблазнительной походке Роберты, которая уже шла к выходу. Легкий прохладный ветерок заставил Роберту ненадолго остановиться, чтобы накинуть на плечи жакет. Юджин взял ее за руку.

— Я хочу сказать вам кое-что перед тем, как вы уедете.

Роберта взглянула на его руку.

— Знаете, у вас довольно неприятная привычка. Отпустите меня, пожалуйста.

Юджин отпустил ее руку.

— Послушайте. — Он сжал в карманах кулаки. — Вы поможете вашему брату, если посоветуете ему сдаться.

Она сердито посмотрела на него.

— С чего вы решили, что я увижу Конрада? Он сейчас, возможно, уже пересек границу Мексики. — При этой мысли ее охватила тревога.

— Что ж, это было бы весьма неудачно.

Ее глаза вспыхнули.

— Для него или для вас?

— Для нас обоих.

Она отвернулась.

— Я же обещала дать вам знать, если что-нибудь услышу от него. А теперь извините…

Он обезоруживающе улыбнулся.

— Почему у меня такое чувство, что вы все время пытаетесь от меня избавиться?

— Мне показалось, вы закончили с вопросами.

— Да. Только еще вот что.

— Ну что теперь? — простонала Роберта.

— Я был бы вам благодарен, если бы вы не покидали город.

— Не тратьте время. Я знаю правила. Я и не могла бы никуда уехать, пока мой брат в беде. И не трудитесь провожать меня до машины. Я прекрасно дойду сама. — Она прошла мимо Юджина, словно его здесь и не было.

Он больше ничего не мог сказать, чтобы задержать ее. Но сам факт, что ему хотелось это сделать, явился неожиданностью для него самого. Он хотел видеть ее снова и снова. Забудь это, приказал он себе. За свою жизнь Юджин твердо уяснил: никогда нельзя верить, что все именно так, как кажется с виду Он был простым человеком и любил простые вещи — острые блюда калифорнийско-мексиканской кухни, музыку кантри, прямоту и порядочность. А что он не любил в людях, так это лицемерия и несправедливости. И еще он очень не любил, когда из него пытались сделать дурака. А Роберта Стаут была женщиной именно того типа, который бередил его душу. Поэтому хорошо, что она для него за пределами досягаемости.

— Как хотите. — Он пожал плечами. — Только не забудьте мне позвонить, если услышите что-нибудь.

Юджин сделал несколько шагов в сторону ресторана, когда услышал какой-то звук. Откуда-то слева мягкий ночной бриз донес звук, который начался как низкий, приглушенный и перешел в высокие ноты. Смех.

Юджин повернулся и направился в сторону развилки, где через квартал от ресторанчика стояли несколько подростков рядом с темным автомобилем одной из последних моделей. Их смех звучал в тишине ночи неестественно громко.

Он расслабился. Скорее всего, подростки вышли прокатиться от скуки. Он уже развернулся, собираясь уйти, как вдруг у него возникло ощущение, что кто-то за ним следит. Он быстро огляделся, затем снова перевел взгляд на мальчишек. Один за другим они залезли в автомобиль. Мгновение спустя мотор с рычанием ожил, и, скрипнув по асфальту шинами, машина рванула по дороге в его сторону.

Юджин никак не мог избавиться от ощущения, что за ним следили. Подобно своим индейским предкам он научился жить, доверяя инстинкту. И это не один раз спасало его.

Машина, набирая скорость, перескочила на противоположную полосу движения. Юджин не был уверен в том, что мальчишки представляют какую-нибудь угрозу, но он был чертовски уверен в том, что не собирается рисковать. Он обернулся, желая убедиться, что Роберта в безопасности добралась до своей машины. Но она все еще медленно шла к ней, о чем-то глубоко задумавшись.

— Сукины дети! — пробормотал он, бросаясь к ней.

Роберта тоже остановилась, прислушиваясь. Краем глаза она увидела бегущего к ней и что-то кричащего Юджина. Откуда-то сбоку возникли слепящие огни несущегося прямо на нее автомобиля. Тяжелый холодный ком сдавил ее желудок. Она заставляла себя двигаться, но ноги не слушались ее.

В тот самый момент, когда машина вильнула с дороги, Юджин подбежал к Роберте и сбил ее с ног. Вместе они перекатились два раза по асфальту. Юджин вскочил на колено и выхватил из кобуры девятимиллиметровый полуавтоматический револьвер. Он прицелился в машину, ожидая, что она развернется и снова помчится на них. Но она не вернулась, хвостовые огни скоро исчезли из виду в полутемной аллее.

— Не вставайте, — приказал он.

Роберта лежала, распластавшись, позади него. В ее глазах стояли слезы. Благодаря бога за то, что осталась жива, она старалась не думать об испытаниях, которые сегодня обрушились на нее. Тут сзади раздался крик, и, обернувшись, она увидела бегущего к ним Рамиреса.

— Как вы? Что случилось? — В руке он держал револьвер.

— У некоторых парней извращенное чувство юмора, — пробормотал Юджин, поднимаясь и отряхивая одежду. Он помог подняться Роберте, потом пошел за своей валявшейся в стороне шляпой.

Роберта дрожала так сильно, что ее зубы стучали, как кастаньеты, кожа горела в тех местах, где коленки соприкоснулись с гравием мостовой.

Неожиданно она ощутила пронзительную боль в руке и подняла ее, чтобы потереть, как ей подумалось, синяк. Но, когда она отняла ладонь, та была мокрой и липкой. Роберта воззрилась на нее с ужасом. Слегка покачнувшись, она прикрыла глаза и неожиданно почувствовала подступающую тошноту.

— Я… Меня ранили, — проговорила она, уставившись на стекающую из пулевого отверстия кровь.

Глаза обоих мужчин расширились. Юджин почувствовал, как все в нем заледенело: он не слышал никакого выстрела.

Его руки подхватили Роберту прежде, чем она упала. Он нежно поднял ее и понес к машине. Рамирес поторопился открыть заднюю дверцу и кинулся к машине Юджина — вызвать по рации «скорую помощь».

Эронсон осторожно опустил Роберту на сиденье. В голове у него крутилась сотня разных вопросов.

— О, я испачкаю кровью ваш пиджак, — прошептала она, плохо понимая, что происходит.

— Не беспокойтесь об этом. — Он вынул из заднего кармана платок и туго обвязал его вокруг ее кисти. — Только держитесь, хорошо? Все будет в порядке.

Дыхание Роберты стало коротким и неровным. Юджин обнял ее одной рукой, прижимая к себе. Другой рукой он отвел ей за ухо упавшую на лоб золотистую прядь. Его пальцы нежно скользнули по ее щеке. Какое-то мгновение он просто смотрел на нее. Он обнял девушку и крепче прижал к себе, пытаясь согреть.

Вскоре ночную тишину прорезали звуки сирены «скорой помощи».

3

— Думаешь, это кто-то из тех парней? — спросил Рамирес.

— Не исключено. Хотя я сомневаюсь в этом, — ответил Юджин, оглядывая улицу.

Сейчас, при ярком свете дня, все казалось совсем другим: улица — шире, ресторанчик — больше, стоявшие в ряд дома походили на готовых к сражению полковых ветеранов. Внимание Юджина было приковано к одному из них, он прикидывал расстояние между собой и домом.

— Думаешь, он мог стрелять оттуда? — спросил Хосе.

— Возможно. Мы не слышали выстрела. Кто бы ни стрелял, он использовал глушитель. Ей повезло, что пуля не задела кисть… аккуратная чистенькая дырочка.

— А что те ребята? Я не верю в совпадения. — Рамирес развернулся на каблуках, что-то разглядывая на земле. Солнечный свет отразился от предмета, он подобрал его. — Думаешь, они в этом как-то замешаны?

Юджин пожал плечами.

— Кто знает? Возможно, им заплатили, чтобы они отвлекли внимание от снайпера. А может, он хотел, чтобы мы заподозрили в этом одного из мальчишек.

— Хорошо, что он оказался не слишком метким. — Рамирес протянул Юджину связку ключей, которую он поднял с земли. — Вот. Мне кажется, они принадлежат мисс Стаут.

— Если только он вообще собирался убивать ее.

— Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

— Называй это чутьем. — Юджин опустил ключи в карман.

— По-твоему, он хотел напугать ее?

— Возможно.

— С какой целью? — Вынув из кармана блокнот, Хосе что-то быстро нацарапал в нем.

— Сам не пойму. Или он плохой стрелок и промахнулся, или профессионал и попал именно туда, куда хотел. Что рассказала официантка?

— Не много. — Рамирес постучал карандашом о блокнот. — Она работает здесь всего неделю. Позже я расспрошу владельца ресторана. — Он закрыл блокнот и засунул его снова в карман.

Юджин кивнул.

— Я собираюсь пройтись по домам и поспрашивать, не видел ли кто чего-нибудь подозрительного прошлой ночью. Встретимся позже в твоем офисе.

— О’кей. — Рамирес улыбнулся. — Передай ей от меня привет.

— Передам.

Роберта просыпалась медленно. Лежа лицом к стене, она осторожно пошевелилась и поморщилась от боли, пронзившей руку. Боже, она чувствовала себя ужасно! Она повернулась на спину и прямо перед собой увидела широкую мускулистую грудь под легкой голубой рубашкой. Ее взгляд поднялся вверх и уперся в бирюзовые глаза. Мужчина заслонял собой почти весь верхний свет.

— Привет, Роберта Стаут, — лениво протянул он низким голосом. Она заметила, как в его глазах загорелись искорки.

— Привет, — ответила она, размышляя над тем, действует ли его улыбка на все женские сердца в радиусе сотни миль или только на ее одно.

— Как вы себя чувствуете?

— Как будто меня только что переехал грузовик.

Он хрипловато рассмеялся.

— Хорошо, что вы такая крутая.

— Да? Мне никто не говорил такого раньше.

Именно в этот момент в ее палату решил заглянуть врач. Кивнув Юджину, он подошел к кровати, взял из прикрепленного на спинке кармана карту пациентки и прочитал ее.

— Доброе утро, молодая леди. Как вы сегодня?

— Лучше, — ответила Роберта. Она всегда чувствовала себя не в своей тарелке с врачами. Она даже не могла вспомнить его имя.

— Я подожду за дверью. — Юджин повернулся, чтобы выйти.

— Нет-нет, все в порядке, вы можете остаться. — Доктор подошел к Роберте и поднял ее руку. — Вам повезло. Пуля прошла навылет, иначе нам пришлось бы выковыривать ее. Но все же давайте оставим вас здесь на ночь. На всякий случай.

— На какой случай? — Роберта насторожилась.

— У вас небольшая температура. Я хочу убедиться, что рана не воспалится, и что у вас нет отрицательной реакции на лекарственные препараты. — Он улыбнулся, пытаясь взбодрить ее. — Не беспокойтесь. К утру вы будете чувствовать себя лучше. Попытайтесь отдохнуть. Попозже я еще раз зайду проведать вас.

Отечески потрепав ее по плечу, он вышел. Юджин снова вернулся к своему посту возле ее кровати.

— Похоже, вам отсюда сегодня не сбежать, — сказал он сочувственно.

— Да, похоже на то. — В ее широко раскрытых глазах светилась тихая грусть.

— Действительно, следует воспользоваться этим случаем и отдохнуть.

— Наверное.

— Ну, тогда мне надо оставить вас, чтобы вы могли воспользоваться этой возможностью.

— Юджин?

— Да? — Он смотрел на нее, вспоминая, какой хрупкой и незащищенной была она в его объятиях прошлой ночью.

— Спасибо вам… за то, что вы спасли мне жизнь. Я знаю, вы подвергали себя опасности. Я вам очень благодарна. — На короткое мгновение их взгляды встретились и утонули друг в друге. Его глаза, казалось, читали все секреты ее души.

— Всегда пожалуйста. — Он снова улыбнулся. — Просто я не могу устоять перед хорошенькими женщинами. — Он чувствовал, как его неудержимо влечет к ней. Это же чувство он испытал прошлой ночью.

Потом он вспомнил, почему находится здесь.

— У меня есть для вас кое-что. — Он выловил из кармана джинсов ключи и протянул ей.

— Мои ключи!

— Вы обронили их, когда упали.

— То есть когда вы сбили меня с ног, не так ли? — Она слегка усмехнулась.

Он смутился.

— Извините, что так получилось. Я не собирался действовать столь грубо.

— Вам совершенно не за что извиняться. Вы действовали очень храбро. Если бы не вы, я сейчас не разговаривала бы с вами. Еще несколько дюймов и… — Ее передернуло.

Они изучали друг друга — как двое людей, которых помимо воли влекло друг к другу и которые ничего не могли с этим поделать.

— Отдыхайте, — приказал он не терпящим возражений тоном. — Я приду позже. — Он дошел до двери и обернулся. — Между прочим, Хосе шлет вам свою любовь. — Его глаза смеялись.

— Конечно, так я вам и поверила. — Роберта улыбнулась.

Она проводила его глазами до двери. Почему он не спросил о Конраде? Проявил профессионализм или человеческий такт? Она видела в его глазах озабоченность. Он по-настоящему беспокоился о ней. Она испугалась, осознав, что мечтает о большем. Юджин очень привлекательный мужчина, опасно привлекательный. И очень смелый. Если бы он не шел по следу ее брата… Она заставила себя не думать об этом. Конрад, его безопасность, его будущее — ее главная забота.

Роберта постаралась расслабиться, но это становилось труднее с каждой минутой по мере того, как она пыталась разобраться в своих чувствах.

До сих пор ее жизнь была сосредоточена на работе, а работа не оставляла ей свободного времени. Но сейчас, здесь, у нее оказалось слишком много свободного времени, и она невольно задумалась. А если бы ее убили? Что люди вспомнили бы о ней? Оценили бы ее профессиональные качества и достижения? Возможно. Но вспомнит ли кто-нибудь, что ей нравится йогурт из морозилки, что она любила ласковый весенний дождик?.. Нет, никто не вспомнит, потому что она никого не подпускала к себе так близко. Пустить кого-то в свою жизнь означало бы открыть свое сердце боли. Потеря семьи научила ее этому.

Ее мысли вернулись к Юджину. На мгновение она забыла, что он собирается арестовать ее брата. Он вел себя как старый друг. Казалось, он действительно беспокоится о ней. Теперь их связывает невидимая нить — они вдвоем стояли на грани смерти. Она обязана ему жизнью. Дурочка, подумала она, он пытается умаслить тебя, чтобы через тебя добраться до Конни. Он использует на тебе старый-престарый трюк — сначала завоевывает доверие, а затем добивается своего.

Еще одна мысль беспокоила ее. Кто в нее стрелял? И почему? Ходили слухи, что Болдуин разбогател за счет мафии и что сам он один из мафиози. Если это так, то каким образом здесь замешан ее брат? Кому нужно убивать ее? А может, мишенью был Юджин? Учитывая его профессию, у него наверняка есть враги. В конце концов, ее ранили, когда он сбил ее с ног, — возможно, что целились в него.

Роберта включила телевизор и натянула одеяло до самого носа. Рекламировали шампунь. Она переключила телевизор на другой канал. И замерла.

На экране была фотография Конрада. А спустя мгновение она сменилась ее собственной фотографией, где она была запечатлена рядом с братом. Потом репортер сообщил, что в нее стреляли и что сейчас Роберта находится в госпитале в критическом состоянии. Но каким образом пресса получила информацию о происшедшем инциденте? И для чего репортер сказал, что она в критическом состоянии? Он добавил, что в нее стреляли после ее встречи с братом, которого полиция подозревает в причастности к убийству Говарда Болдуина. Дальше в репортаже говорилось уже только о благотворительных делах покойного господина Болдуина.

Ее пальцы сжались в кулаки. Наверняка здесь постарались этот мексиканец-полицейский и этот… этот… ковбой! Заявление для телевидения — их рук дело. Кроме них некому. Она села, но слишком быстро — ей пришлось сжать зубы, чтобы не закричать от пульсирующей боли в руке.

Роберта все еще кипела от негодования, когда часом позже к ней в палату ворвался Алан Шервуд, ее шеф, — высокий, шести футов, мужчина с крепким телосложением футбольного нападающего и пышной шевелюрой, слегка присыпанной сединой, которая ему очень шла.

Его лицо было хмурым.

— Что, черт возьми, случилось? — начал он с порога.

Пока Роберта рассказывала ему в подробностях, что с ней случилось, он в нетерпении мерил большими шагами палату. Он всегда так вышагивал, если что-то обдумывал. Когда она закончила рассказ, он остановился, посмотрел на нее темными гипнотизирующими глазами и задал ей тот же вопрос, который Рамирес задал Юджину несколько часов назад.

— Думаешь, это был один из ребят?

— Не имею понятия, — ответила она. — Но хотела бы знать, почему лгал тот телерепортер. Если Конни слышал эти новости, он, наверное, теперь с ума сходит от беспокойства. Когда я доберусь до этого репортера, я ему шею сверну.

— Полегче, Бетти, ты разбередишь рану. Расслабься.

— О господи, я этим только и занимаюсь последнее время! Я хочу выбраться отсюда, сейчас.

— Ты не можешь. Успокойся.

— Алан, что тебе известно об убийстве Болдуина?

Он провел ладонью по волосам.

— Мы ждем отчета полицейского управления, но эти черти тянут. В понедельник я пошлю туда одного из наших людей.

— Пошли меня. Я хочу пойти туда, — почти умоляюще попросила Роберта.

Он махнул рукой.

— Ты знаешь, что не можешь это сделать, Бетти. Твой брат — подозреваемый. Все, что касается твоего расследования, могут назвать конфликтом интересов.

Она помрачнела.

— Я должна найти его. Прошлой ночью Конни убежал от калифорнийского рейнджера. Могут подумать, что он виновен.

— Возможно. Но самое лучшее для тебя сейчас — как можно скорее поправиться, а это тебе не удастся, если ты будешь так беспокоиться. Ты хоть ешь что-нибудь?

— Да. — Она не хотела говорить о еде.

— Постарайся отдохнуть, Бетти. Мы обсудим все позже. — Он повернулся к выходу.

— Алан!

Замерев в дверях, он обернулся.

— Мой брат не убивал этого человека.

Он задумчиво посмотрел на нее.

— Надеюсь, что нет, солнышко. Ради тебя надеюсь, что нет.

Когда Юджин вечером вошел в палату, Роберта даже не пыталась скрыть раздражение. Она смотрела на него обвиняюще.

— Похоже, у вас не заняло много времени сообщить новости телерепортерам, не так ли?

Он смерил ее долгим взглядом, в котором не было уже ни сочувствия, ни нежности — только твердость. Сейчас перед ней стоял человек, явившийся сюда с определенной целью.

— Я не давал им никакой информации.

Его слова не убедили Роберту.

— Тогда кто? Мы были там одни! Кто еще мог об этом знать?

Юджин пожал плечами.

— Не представляю. — Он стоял рядом с ее постелью.

Ее щеки заалели.

— Как это не представляете? Это явно кто-то из полиции. Кто-то, кому вы все рассказали.

— Не обязательно, — отмахнулся он. — Когда вас привезли в больницу, я постарался добиться, чтобы врачи сразу занялись вами. В приемной было полно народу. Может, кто-то узнал вас. Возможно даже, это был кто-нибудь из тех, кто видел вас в суде.

Она нахмурилась.

— Возможно. Но если вы не давали никакой информации, тогда кто дал? Репортер сказал, что я встречалась с Конрадом прошлой ночью. Откуда он мог узнать об этом?

— У них свои информаторы, — ответил Юджин. — Даже кретин, который стрелял в вас, мог позвонить им. Может быть, он следил за нами от самой харчевни и, доставив себе маленькую радость тем, что выстрелил в вас, хотел еще и прочитать о себе в газете. Кто знает? Такое случается.

— Но не со мной, — почти выкрикнула Роберта. — Ее грудь нервно вздымалась под покрывалом.

— Я хочу задать несколько вопросов. Вы можете хотя бы предположительно назвать кого-то, кто хотел бы застрелить вас?

— Нет.

— Вы уверены? Может быть, ревнивый любовник?

— У меня нет ревнивых любовников.

— А как насчет дружка? — настаивал Юджин.

— Человек, с которым я встречаюсь, просто не обладает таким темпераментом, чтобы убить меня в припадке ревности, — ответила Роберта с холодной старомодной чопорностью и тут же подумала о Гилберте. Они встречались изредка вот уже полгода. Просто встречались. Может, ему и хотелось большего, но она не торопилась переводить их отношения в более серьезную стадию.

— Другие жертвы тоже так говорят, однако это случается. — Губы Юджина дрогнули в сухой усмешке.

— Я неплохо разбираюсь в людях. — Ее проницательный взгляд; казалось, пронзил его. — Кроме того, Гилберта сейчас нет в городе. Мы хорошие друзья и с удовольствием проводим время в обществе друг друга. Мы даже никогда не ссорились.

Он приподнял бровь.

— Звучит довольно скучно. А как насчет тех, кого вы сажали? Вдруг кто-то захотел сквитаться с вами, может, даже не сам, а кто-то из его родственников?

Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

— Я не знаю. Полагаю, это возможно в принципе, но мне никто не угрожал.

— А мог это быть кто-нибудь из знакомых вашего брата, который хочет свести с ним счеты через вас?

— С тех пор как Конрад поступил в колледж, я не часто встречалась с его друзьями. Мне хватало своей работы. С чего бы это кто-то из знакомых Конрада захотел меня застрелить?

Юджин задумчиво смотрел на нее.

— Есть ряд причин. Ваш брат мог быть замешан в деле с наркотиками, или у него могли быть игорные долги.

— Но даже если так, почему кто-то должен хотеть убить меня, а не самого Конрада?

— Его они не могут достать, а вас могут. Вы стали ближней мишенью в настоящий момент. Возможно также, что таким способом они хотят кое-что сообщить Конраду.

— Вы думаете, стрелял один из тех мальчишек в автомобиле?

Он неопределенно пожал плечами.

— Трудно сказать. Было слишком темно, чтобы разглядеть. Сейчас я не располагаю достаточной информацией. Нам известны только цвет и марка машины. Я проверил, не была ли такая машина украдена, но и тут нам не повезло. Возможно, что мальчишки оказались там случайно, а стрелял в вас кто-то еще.

— А почему вы так уверены, что стреляли именно в меня? — спросила Роберта. — В конце концов, вы офицер федеральных сил. Готова поспорить, что у вас есть двое или даже трое врагов, отирающихся где-нибудь поблизости.

— Если бы снайпер целился в меня, он сделал бы это в более удобное время и при более благоприятных обстоятельствах. — Юджин покачал головой. — Нет, я думаю, целились в вас. Поэтому сегодня на ночь я поставлю охрану возле вашей двери.

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Охранник должен будет обеспечивать мою безопасность или поджидать моего брата, если он здесь появится?

— И то и другое, — сказал Юджин. — Но я не могу допустить, чтобы какой-нибудь маньяк довел до конца то, что ему не удалось с первого раза. Я хочу, чтобы вы были в безопасности.

Ее брови сошлись на переносице.

— Вы ведь не думаете, что Конрад в самом деле появится здесь? Это место слишком многолюдно.

— А вы ведь не думаете, что он не попытается проведать вас, узнав, что в вас стреляли и что вы в критическом состоянии?

Роберта отвела глаза от его прощупывающего взгляда.

— Я так не считаю, — ответил Юджин сам себе.

— И вы рассчитываете на это, так?

— Если Конрад в городе, я его найду.

Она сжала кулаки под одеялом.

— Со всем моим уважением, Юджин, катитесь вы к черту!

— Я там уже побывал, Бетти. — Он коснулся пальцами шляпы. — Увидимся завтра.

— Завтра меня здесь не будет. Я покину больницу.

— Знаю. Я отвезу вас домой.

— В этом нет необходимости, — быстро ответила она. — Моя машина здесь.

Он остановился в дверях и улыбнулся.

— Нет, ее здесь нет. Я оставил ее возле вашего дома, прежде чем привез вам ключи.

— Кто-нибудь еще отвезет меня домой.

Но он уже вышел за дверь. Только теперь она вспомнила, что он ответил ей, когда она послала его к черту. Что он имел в виду?

Звук шагов Юджина гулко раздавался по коридору, когда он шел к лифту. Навстречу ему шел священник, и он поприветствовал его почтительным кивком.

В ожидании лифта он думал о своих только что сказанных словах. Да, он уже побывал в аду. Причем дважды. Впервые — когда убили его отца, второй раз — когда он вел дело, очень похожее на это. Когда случилась первая трагедия, его чуть не убило чувство вины, во втором случае — предательство.

В конце концов, их с Робертой биографии не так уж и отличались друг от друга. На ней почти с детства лежала ответственность за воспитание брата, а на нем после смерти отца — забота о матери и сестре Силле. Он не мог винить Роберту в том, что она всеми силами пытается помочь брату, но и не мог позволить своим личным чувствам помешать выполнению своего долга — задержанию Конрада. К тому же он совсем не хотел, чтобы его влечение к этой женщине стало еще сильнее.

Он должен был закончить это дело до Дня Благодарения.

Юджин ощущал приближение новогодних праздников как тяжелую тучу, надвигающуюся на него. Тучу, несущую горькие воспоминания, сожаление. И чувство вины. Его отец был убит накануне Дня Благодарения. Юджин вздохнул при мысли о том, что в этом году ему придется поехать домой на праздники. Вот уже несколько лет он старался держаться подальше от дома, потому что там его одолевала боль воспоминаний и чувство вины. И все же тяга к дому, к семье была сильнее.

Он снова подумал о Роберте. Почему жизнь так сложна? Почему он не может просто сказать ей: ты мне нравишься, и я думаю, что нравлюсь тебе. Почему бы нам не соединиться? Но жизнь никогда не была такой простой. Вот и сейчас. Они с Робертой нравятся друг другу, но, когда это дело будет закончено, он ее больше не увидит.

Дверь лифта открылась, и Юджин вошел внутрь. По крайней мере, сегодняшнюю ночь она проведет в безопасности в своей постели, подумал он.

Лежа на больничной койке, Роберта дала себе слово, что завтра она первым делом разыщет Конрада, а потом уж докажет его невиновность. Поставив перед собой эту цель, она взяла с ночного столика книгу и начала читать. Через несколько минут она так увлеклась книгой, что не заметила, как открылась дверь. Не видела она и посетителя, пока тот не подошел к ее кровати.

Услышав рядом с собой шорох, она испуганно откинула голову и увидела священника среднего роста, с седыми волосами, аккуратно спускающимися на воротничок. Черная сутана облегала худощавую фигуру.

Словно это было для него привычным делом, священник наклонился и поцеловал Роберту в щеку. Выпрямившись, он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся.

4

Прижимая одеяло к груди и наблюдая, как священник снимает очки, Роберта постаралась придать своему лицу выражение легкого любопытства.

Неожиданно ее сердце так подпрыгнуло, что чуть не выскочило из груди. На нее смотрели глаза такого же зеленого цвета, как ее собственные.

— Конни? — Ее голос дрогнул.

— Бетти, — прошептал он. — Как ты, сестренка?

— Боже мой, это действительно ты! — выдохнула она с облегчением. — Конни, я так беспокоилась. Где ты был? Объясни мне…

— Тсс… Не так громко. — Он посмотрел на дверь и прижал палец к губам, потом присел на постель и обнял ее, стараясь не задеть раненую руку.

Роберта чуть не задохнулась от слез, горячо обняв его в ответ. Ей не хотелось выпускать его из своих объятий. Ей внезапно вспомнился тот страшный день, когда погибли их родители и старший брат. Тогда они с Конрадом проплакали всю ночь, прижавшись друг к другу, а потом поклялись любить и защищать друг друга до конца своих дней. До сих пор она чувствовала себя ответственной за брата. Эти последние дни, когда она поняла, что с Конни может что-то случиться, стали для нее сущим потрясением. Она не выживет, если потеряет его.

Конрад наклонился к ней. На его лице промелькнула тревога.

— Что с тобой случилось, Бетти? Когда я увидел тебя по телевизору и репортер сказал, что в тебя стреляли… Боже, я не знал, что и думать!

— Я до сих пор до конца не поняла, что произошло. Я шла к моей машине, и вдруг в меня кто-то выстрелил. Но со мной все в порядке, Конни. Давай лучше поговорим о тебе.

Он встал.

— Извини, Бетти.

— За то, что заставил меня страшно волноваться? Да, тебе следовало извиниться. — Она еле сдерживала слезы.

— За то, что убежал, когда ты нуждалась во мне.

— Но почему ты это сделал? Я от волнения с ума сходила.

— Знаю. Поэтому я и хотел повидаться с тобой. Я тоже очень испугался после той передачи. — В его глазах отразилась боль. — Послушай, Бетти, у меня не много времени, но ты должна поверить мне — я не убивал Болдуина.

Ее сердце буквально рванулось ему навстречу.

— Я никогда так не думала.

Конрад пододвинул стул к кровати и сел. Глядя на дверь, он заговорил приглушенным голосом:

— Я действительно видел Болдуина в ту ночь, когда он умер. Я пошел к нему, чтобы сказать, что хочу выйти из дела.

— Какого дела? — Ее сердце тревожно забилось.

— Я был ему должен. У него имелась моя расписка за карточный долг. Но я не мог сразу отдать деньги и попросил отсрочки. Тогда он сказал мне, что я могу свой долг отработать.

— О, Конни! Почему ты не пришел ко мне? Я бы помогла тебе.

Он вскинул голову.

— Я сам вляпался в это, сестренка, и сам решил выбраться. Кроме того, если бы ты узнала, что я снова играл… В общем, мне этого не хотелось.

В глазах у Роберты заблестели слезы, она безрезультатно пыталась их спрятать.

— И как же он предложил тебе отработать долг?

— Предложил доставлять для него кое-что время от времени. А также от него.

Она нахмурилась.

— Доставлять что?

Он покачал головой.

— Не знаю точно. И вот я отвез небольшой кейс, не знаю, что там было. Я отвез его на частный аэродром, тот, что возле старой фермы Данлонов. Но клянусь, я сделал это только раз. А потом решил отказаться и пошел к нему той ночью. Мне все это не понравилось.

— И что он сказал? — спросила Роберта мрачно.

— В том-то и дело, что я не смог поговорить с ним. Когда я вошел к нему в комнату, он лежал на полу, уже мертвый. Кто-то закричал. Я испугался и убежал.

— А кому ты отдал тот кейс? Как он выглядел? — допытывалась Роберта.

— Болдуин не назвал имени человека, которому я должен был его отдать, но он был тощим и лысым. А когда он взял кейс, то что-то записал в маленьком блокноте.

Она кивнула, запоминая.

— Хорошо, мы проверим это. Я позвоню Шервуду и…

— Нет, ты не можешь это сделать! — возразил он быстро. — Я пришел сюда не для того, чтобы сдаваться. Я только хотел увидеть, в каком ты состоянии. Как только я где-нибудь остановлюсь, сразу позвоню тебе. Обещаю.

Тоскливое предчувствие сжало ее сердце. Она боялась за него.

— Конни, ты в большой опасности. Ты должен сдаться властям. Я помогу тебе, ты же знаешь, я не оставлю тебя.

В его взгляде промелькнула тень сомнения и мгновенно исчезла. Он с грустью покачал головой:

— Да, я знаю. Но подумай, Бетти. Я был ему должен и не смог отдать долг. Кто-то, возможно слуга, видел меня той ночью. Ты думаешь, кто-нибудь поверит, что я невиновен?

— Я верю тебе. — Роберта закрыла глаза, чувствуя себя ужасно несчастной.

— Спасибо. Ты, возможно, единственная, кто мне верит, — с горечью ответил он, не поворачиваясь от окна. — Этот рейнджер доставляет тебе много неприятностей?

— Ничего такого, с чем бы я не справилась, — солгала она.

— На этот раз я вляпался в дерьмо основательно, да?

— Ничего, Конни, выпутаемся. Вместе. — Она помолчала, ожидая, что он согласится.

Конрад раздвинул жалюзи пошире, чтобы лучше разглядеть из окна улицу.

— Я еще не все тебе сказал.

Страх сжал ее сердце.

— Что еще?

— Я думаю, меня подставили.

Роберта застыла, кровь бросилась ей в лицо.

— Подставили?

— Я случайно появляюсь в доме Болдуина сразу после того, как его убили. И тут же обо мне начинают говорить как об убийце.

— Ничего еще не доказано. Кто, кроме Болдуина, знал, что ты собирался к нему тем вечером?

— Никто. По крайней мере, я никому об этом не говорил. Той ночью я позвонил ему из таксофона, значит, кто-то был у него и узнал, что я должен прийти. — Конрад сжал зубы. — Знаешь, Бетти, я боюсь, здорово боюсь. Но еще больше меня разбирает злость. Кто-то использовал меня, я это чувствую.

По спине у Роберты пробежал холодок.

— Почему ты так думаешь? Кому нужно подставлять тебя?

— Не знаю. — Он взглянул на часы. — Но я здесь слишком задержался. Ты собираешься сдать меня полиции, Бетти?

Выражение глаз ответило за нее даже прежде, чем она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.

— Мне пора. — Он нежно коснулся ее руки, потом поднял трубку телефона, стоящего на ночном столике, и набрал номер. Закончив разговор, он снова обернулся к окну. На дорожке под окном в бледном свете уличного фонаря ясно виднелась одинокая мужская фигура. Калифорнийский рейнджер. Секундой позже он наконец увидел желаемое — торопливо переходящего улицу отца Валенсио.

Конрад изучал рейнджера еще какое-то время, потом потянул шнур и опустил жалюзи.

Страх, который Роберта испытывала из-за брата, еще больше усилился, когда она увидела безнадежность в его глазах. Она чувствовала тревогу и смятение так, словно они были ее собственными. Ей хотелось встать и пойти вместе с ним, чтобы доказать всему миру, что он никогда не мог совершить такой вещи, как убийство.

Покинув палату Роберты, Юджин решил покараулить снаружи, недалеко от входа в больницу. Он видел, как несколько человек вошли в церковь, располагавшуюся прямо напротив больницы. Еще несколько человек вышли оттуда и двинулись в его направлении. Он слегка посторонился. Переведя взгляд на место парковки автомашин, он прищурился, вглядываясь в быстро надвигающуюся темноту.

Еще несколько человек вышли из больницы. Одни направились к своим машинам, другие заторопились к церкви напротив. За исключением священника, спешащего в больницу, все выглядело как обычно.

Распрямив плечи, Юджин двинулся к месту парковки автомашин. Он был уже на углу, когда краем глаза неожиданно заметил тень в угловом окне на четвертом этаже больницы. В окне палаты Роберты.

Он напрягся. За жалюзи мелькнул проблеск света, будто их только что закрыли. Нахмурившись, он задал себе вопрос, не могла ли это быть Роберта.

Юджин не успел еще до конца обдумать эту мысль, а его длинные мускулистые ноги уже несли его, перескакивая через две ступеньки, по бетонной лестнице больницы. К тому времени как он домчался до палаты Роберты, от пробежки по четырем лестничным пролетам у него слегка сбилось дыхание.

Когда он ворвался в палату, на него смотрели две пары глаз, удивленных и виноватых.

Роберта лежала в постели. Юджин перевел пронзительный взгляд синих глаз на священника.

— Падре, я предлагаю вам отойти от кровати и встать у стены.

Аскетическое лицо священника выразило удивление, но он безропотно повиновался.

Сердце Роберты затрепетало, однако на лице ее не дрогнул ни один мускул.

— Вы что-нибудь забыли, мистер Эронсон? Или вам нужно исповедаться? — спросила она.

— Едва ли, — пробормотал он, подходя к священнику.

— А жаль, — без всякого выражения изрекла Роберта. — Уверена, что отец Валенсио был бы рад услышать вашу исповедь.

Юджин слегка вздрогнул, а когда заговорил снова, его голос звучал холодно:

— Я здесь, мисс Стаут, чтобы услышать вашу исповедь.

Взгляд Роберты оставался ясным и твердым.

— Тогда, боюсь, вы будете разочарованы.

— Ну, это как посмотреть. — Юджин пристально разглядывал священника. — Значит, вы отец Валенсио, да? А вы уверены, что не отец Конрад?

Он наблюдал за реакцией священника, но она оказалась совсем не такой, какую он ожидал. Кустистые седые брови отца Валенсио приподнялись над удивленными голубыми глазами. Юджин шагнул ближе к священнику.

— Давайте посмотрим, настоящий ли это отец Валенсио. — Он протянул руку и дернул священника за бороду.

Святой отец вскрикнул от боли и удивленно уставился на Юджина. Тот отдернул руку.

Никогда еще с тех пор, как его, десятилетнего мальчишку, застали за доеданием последнего из маминых пирожков, приготовленных к одной из ее семейных вечеринок, Юджин так не сожалел о своем поступке. С покаянным выражением он уставился в строгое лицо священника и примирительно протянул руку.

— Извините. Я принял вас за другого.

Роберта постаралась спрятать улыбку.

— Мы не являемся свидетелями одного из ваших увлечений? — спросила она с издевкой.

Юджин сделал вид, что не слышал ее.

— Лопес! — крикнул он.

— Да, сэр. — В дверном проеме показался полицейский, охранявший вход в палату.

Юджин развернулся навстречу ему.

— Я строго приказал никого сюда не впускать. Как ты это объяснишь? — Он кивнул в сторону отца Валенсио.

Лопес повел широкими плечами.

— Он сказал мне, что кто-то позвонил ему и попросил прийти сюда как можно скорее. Я подумал, что леди очень серьезно больна.

— Я приказал не пускать сюда никого.

— Может быть, я смогу объяснить, — заговорил отец Валенсио.

Юджин повернулся к нему.

— Слушаю.

— Мне позвонил один из здешних докторов и сказал, чтобы я как можно скорее пришел в больницу, он назвал номер этой палаты. Сказал, что речь идет о жизни или смерти. Естественно, я решил, что нужен умирающему. Что еще я мог подумать?

— Кто вам звонил?

— Доктор Уитни. — Отец Валенсио не колебался с ответом.

Юджин метнул на Лопеса сердитый взгляд.

— Уверен, вы даже не спросили у него документы.

Охранник нахмурился.

— Нет, сэр. Он не вызвал у меня подозрений.

— Извините меня, — прервал их отец Валенсио. — Мне нужно нанести еще несколько визитов. Можно мне уйти? — спросил он спокойно.

— Конечно. Только еще один вопрос, святой отец.

— Да? — Священник испытывал явное облегчение.

— Как долго вы здесь находитесь?

— Недолго. Около пяти минут, полагаю.

— А может, минут пятнадцать или около того? — невинно поправил его Лопес.

Отец Валенсио заколебался. Добрыми глазами он посмотрел на Роберту и перевел взгляд на Юджина.

— Это возможно, я думаю. Боюсь, я не очень хорошо ориентируюсь во времени.

На лицо Юджина легла тень задумчивости.

— Спасибо, святой отец. Это все.

Испытывая одновременно нервозность и облегчение, Роберта прикрыла глаза. Когда она их снова открыла, отец Валенсио уже покинул палату.

Юджин повернулся к Лопесу.

— Позвоните в службу безопасности, пусть они проверят выходы.

Тот кивнул и заторопился к двери.

Юджин вперил в Роберту обвиняющий взгляд.

— Конрад был здесь сегодня?

Она осторожно улыбнулась.

— А я-то подумала, что вы вернулись, потому что не можете больше жить без меня.

— Я не настроен шутить. Кто еще был здесь сегодня?

Она пожала плечами.

— Отец Валенсио, конечно.

— Посмотрите на меня, Роберта, — скомандовал он внезапно охрипшим голосом. Как провинившийся ребенок, она повиновалась. — Кто еще был в этой комнате сегодня вечером? — повторил он.

— Никто. — Роберта покачала головой. — Больше никого не было. — Она сглотнула. Ложь тяжелым камнем легла ей на сердце и придавила ее к постели.

Юджин внимательно разглядывал ее еще какое-то мгновение, потом, к ее облегчению, отошел к окну и посмотрел вниз на улицу.

— Отец Валенсио подходил к окну? — тихо спросил он, приподнимая жалюзи.

— Нет, — вырвалось у нее. Потом она вспомнила, но было уже поздно. Юджин видел, как Конрад опускал жалюзи. — Нет, — повторила она, — но я подходила.

— И что вы видели на улице? — Он продолжал стоять к ней спиной.

Роберта на секунду задумалась.

— Идущих людей. И церковь.

Она ждала его реакции. Ее не последовало. Вместо этого он подошел к кровати и посмотрел на нее сверху вниз.

— Рука все еще болит?

Роберта не ожидала увидеть нежность в его глазах.

— Немного, — ответила она все еще подозрительно.

— Тогда вам лучше отдохнуть. — Юджин смотрел на ее губы. Потом перевел взгляд на грудь, и в его глазах она увидела загоревшийся мужской интерес.

Неожиданно она обнаружила, что укрывавшая ее простыня сползла до пояса, открыв тоненький прозрачный халатик, под которым нетрудно было увидеть высокую молодую грудь с поднимающимися вверх упругими полушариями.

Роберта выдавила из себя слабую улыбку.

— Спасибо, я так и сделаю, — пробормотала она, натягивая простыню до самого подбородка.

Минуту спустя в палату вошел Лопес и что-то шепотом сказал Юджину. Потом они вышли. Юджин не попрощался. Она закрыла глаза. Неопределенность и гложущее чувство вины беспокоили ее сейчас гораздо сильнее, чем пульсирующая боль в руке.

Страх за брата и отчаяние заставили ее пойти на ложь, хотя этого нельзя было делать. Теперь она становилась сообщницей. И если Юджин Эронсон узнает правду, то ни извинения, ни слезы не спасут ее от тюрьмы, в этом она была уверена.

Она пребывала в каком-то пограничном состоянии между сном и явью, как вдруг почувствовала, что кто-то стоит рядом с кроватью. Она осторожно открыла глаза и увидела склонившегося над ней Юджина.

— Я вернулся пожелать доброй ночи, — сказал он тихо.

— Доброй ночи, — прошептала она, и ее глаза снова закрылись. Может быть, если она не будет их открывать, он выключит свет и тихонько уйдет…

Она ждала. Но так и не услышала тихих шагов удаляющегося на цыпочках рейнджера. Вместо этого она услышала, как что-то тяжелое тащат по полу. Ее глаза непроизвольно распахнулись.

Юджин подтащил стоявшую около стены маленькую кушетку почти к самой ее кровати, оставив только небольшое пространство, чтобы она могла пройти, бросил шляпу на ночной столик и сел на кушетку.

Роберта подскочила на кровати и поморщилась.

— Что вы делаете?

— А как вы думаете? — ответил он вопросом на вопрос с легкой усмешкой в голосе.

— Похоже, вы собираетесь устроиться здесь на ночь с комфортом.

— Поздравляю. Вы наблюдательны.

Она искоса взглянула на Юджина. Кушетка была для него слишком мала. И его попытки каким-то образом расположиться на ней выглядели почти комично. Она чуть не рассмеялась вслух, когда он едва не упал на пол.

Со смешанным чувством неловкости и волнения Роберта подумала о том, что они с Юджином будут рядом всю ночь. Он лежал так близко, что мог дотронуться до нее. Эта интимность тревожила ее, хотя и не совсем приятно. И все же часть ее сознания требовала признать, что с ним она чувствует себя в безопасности. Она закрыла глаза и представила, как бы чувствовала себя в его объятиях, прижавшись щекой к его плечу, слушая его тягучий грудной шепот, впитывая всем существом его запах…

— Вы знаете отца Валенсио, не так ли?

Роберта чуть не подпрыгнула, когда реальный, а не представляемый глубокий голос Юджина проник в мир ее фантазий.

— Что? — с трудом переспросила она, возвращаясь на землю.

— Вы знаете отца Валенсио? Сегодня вы видели его не в первый раз, так?

Его слова заставили ее сжаться. Ей не хотелось отягощать свою совесть еще одной ложью.

— Мы с Конрадом были его прихожанами.

Роберта с напряжением ждала его ответа, но он не ответил, и она повернула к нему голову — ей нужно было увидеть его лицо. Молчание.

Роберта ужаснулась. Юджин занимал в ее мыслях такое место, она так мечтала о нем, а он в это время обдумывал, как заставить ее сознаться. Роберта проговорила язвительно:

— Как будто недостаточно того, что я должна выносить ваше присутствие всю ночь, вы еще собираетесь мне докучать разговорами? Вас что, никто не ждет дома?

Он повернулся к ней.

— Никто. На эту ночь я весь ваш. — И чуть погодя добавил: — Кто знает, может, вы будете разговаривать во сне?

5

Он принялся за сандвичи, когда зазвонил телефон. Он схватил трубку, не дожидаясь второго звонка.

— Да?

— Она только что покинула больницу.

— Отлично. Не спускайте с нее глаз.

— Она не одна. С ней калифорнийский рейнджер.

— Тогда вы должны быть особенно осторожны. Через нее мы выйдем на ее брата.

Положив трубку, он снова вернулся к завтраку. Подняв стакан с вином, он посмотрел на темно-красную жидкость и вздохнул.

Конрад Стаут был головной болью, которую он не мог себе позволить. Но, с другой стороны, он всегда мог заплатить этой шушере, чтобы они позаботились о его небольших проблемах.

Роберта вставила ключ в замок и повернула его.

— Спасибо, что отвезли меня домой. — Она секунду колебалась — пригласить его зайти или нет. Однако хорошее воспитание взяло вверх. — Не хотите ли зайти?

Он задержался на какое-то мгновение, будто собираясь отказаться. Но потом все же молча шагнул в прихожую.

Она проскользнула мимо него в небольшую гостиную и, бросив на ходу сумочку на кушетку, прошла на кухню.

— Кофе? — крикнула она не оборачиваясь.

— Это то, что надо. Спасибо.

— Присядьте пока. Я буду через минуту.

— Помощь нужна? — спросил он.

— Нет. Рука, конечно, побаливает, но все нормально.

Она воткнула в розетку вилку кофеварки, сняла с полки банку с кофе и, отсыпав несколько ложек, залила водой, все время чувствуя на себе его взгляд.

— Почему вы пригласили меня? — спросил он.

— А почему бы и нет? — быстро нашлась она.

Он развеселился.

— Я подозреваю, что вы вздохнете с облегчением, когда за мной закроется дверь.

Роберта снова невольно отметила, какой он все-таки большой. Его присутствие в этой кухне делало помещение совсем малюсеньким. Плотная ткань джинсов туго обтягивала мускулистые бедра. Вся его сильная фигура казалась абсолютно неуместной на фоне желтых обоев с нежными подсолнухами. Что-то подсказывало ей, что лучше немедленно напоить его кофе и побыстрее выпроводить из квартиры.

— Я, возможно, показалась вам неблагодарной. Спасибо за то, что привезли меня домой… и за то, что спасли мою жизнь, — поблагодарила она немного натянуто.

Юджин небрежно повел плечом.

— Это не составило мне труда. Кроме того, вы уже поблагодарили меня.

Отвернувшись от него, она потянулась к чашкам на полке, но его рука перехватила ее руку.

— Позвольте мне помочь, — прошептал он ей в самое ухо.

Он придвинулся еще теснее и по-хозяйски положил руку на ее талию. Роберта всем существом ощутила тепло его крепкого сухощавого тела. Она медленно обернулась к нему и уже больше не могла оторвать взгляда от его глаз. Ее охватило чувство беспомощности, незнакомое ей до сих пор. Она хотела крикнуть, чтобы он перестал так смотреть на нее, но не могла. На какой-то миг ей показалось, что он хочет прижать ее к буфету. В тот же момент она поняла, что в глубине души хочет этого и вместе с тем боится. Ее сердце грозило выскочить из грудной клетки.

— Кофе готов, — тихо произнес Юджин севшим голосом, не отрывая взгляда от ее губ. Он безошибочно понял беззащитное выражение ее глаз и отступил, позволяя ей отодвинуться.

Испытывая благодарность и одновременно невольное разочарование, Роберта разлила кофе и подала ему чашку.

— Не хотите присесть? — Она смотрела мимо него.

— Нет. Выпью и побегу. — Он поднес чашку к губам, испытывая смятение от одолевавших его мыслей. Что же в этой женщине такого особенного, что заставляет его одновременно злиться и желать ее? Он безумно хотел поцеловать ее, но знал, что если сделает это, то уже не сможет остановиться. Самое лучшее для него сейчас — как можно скорее сбежать от нее. И тем не менее он не мог не желать, чтобы их встреча произошла при других обстоятельствах, более романтичных…

Юджин одним глотком допил кофе и поставил чашку на буфет.

— Прежде чем уйти, я хотел бы кое-что сказать вам.

Она застыла.

— За вашим домом будут следить несколько дней.

Он произнес это самым обыденным тоном, и до Роберты не сразу дошло значение его слов.

— И как долго?

Он пожал плечами:

— Посмотрим.

Ее щеки залил густой румянец.

— Я не хочу, чтобы кто-то торчал около моего дома, — твердо произнесла она, глядя ему в глаза.

— Это нужно для вашей же безопасности.

Ее рот сжался в презрительной гримасе.

— Для моей безопасности, как же! — В ее глазах сверкнул гнев. — Я сразу догадалась, что вы привезли меня домой не по доброте сердечной. Прошлую ночь вы дежурили у больницы потому, что там мог появиться Конрад. И вы набросились бы на него сразу, как только он шагнул бы в палату.

Его брови сурово сдвинулись над переносицей.

— Мое пребывание в вашей палате преследовало двойную цель. Вы забыли — я ведь подозревал, что Конрад уже был у вас. Это во-первых. А во-вторых, я не знаю, почему в вас стреляли. Может, это случайность. Но я не собираюсь никому предоставлять повторного шанса закончить свою работу.

Она невесело рассмеялась.

— Вы действительно хотите, чтобы я поверила, что полицейский возле моего дома будет стоять исключительно ради моей безопасности?

— Мне все равно, во что вы верите. Но подумайте вот о чем. — Он положил руки на бедра, приняв вызывающую позу. — Если бы я поставил охранника только для того, чтобы он следил за появлением Конрада, стал бы я вас предупреждать об этом?

Что-то промелькнуло в ее глазах. Он подвинулся ближе.

— Вы всегда так подозрительны? — пророкотал его голос с внезапной нежностью.

— Только когда мне кажется, что меня используют.

Он нахмурился и повернулся к выходу.

— Заприте за мной дверь.

Роберта беспомощно смотрела ему вслед.

— Юджин!

— Да?

— Кто будет меня охранять? Лопес?

Сарказм попал в цель. Его глаза сузились в узкие щелки.

— Знаешь что? Ты нравилась мне больше, когда была под наркозом.

Он вышел, захлопнув за собой дверь. Довольная улыбка тронула уголки ее губ. На мгновение она задумалась: а что было бы, если бы они встретились при других обстоятельствах? И тут же улыбка погасла. Ничего бы из этого не вышло. Он — офицер правопорядка. Каждый день он рискует своей жизнью. А она и так уже потеряла слишком много близких людей. И не хочет больше никого добавлять к этому списку.

Ночью Роберта не могла уснуть. Она ходила взад и вперед вдоль окна, занимающего почти всю стену ее гостиной, и гадала, почему Конрад не позвонил. Неизвестность пугала ее. Где он, что с ним? Привычка общаться с братом, выработанная годами, не могла умереть за одну ночь.

В три утра, измученная беспокойством и почти без сил, она легла в постель.

Понедельник не принес никаких изменений. Она весь день не выходила из дому, боясь пропустить звонок брата.

Ночью она опять лежала в постели, мучаясь и мысленно ругая себя. Почему она не была с Конрадом тверже? Почему не заставила его пойти в полицию? По крайней мере, теперь она бы знала, где он. Но что она могла сделать? Конни всегда был таким упрямым. А сейчас он к тому же напуган и волнуется, как и она, даже больше. Она должна что-то сделать.

На следующее утро Роберта приняла решение.

Она позвонила в офис окружного прокурора. Когда Алан Шервуд взял трубку, она коротко объявила:

— Мне нужно тебя видеть.

Он согласился встретиться с ней за ланчем.

Когда она подошла к столику, за которым ее ждал Алан, он улыбнулся и встал, приветствуя ее.

Улыбка Роберты была искренней — Алан всегда ей нравился. Он наклонился, чтобы чмокнуть ее в щеку, и тут она заметила краем глаза, что за его столиком сидит кто-то еще. Ее сердце забилось как ненормальное — она поняла, кто это. Одновременно в ней поднялась волна протеста — ей показалось, что ее предали. Проклятье, что здесь делает Юджин Эронсон?! Она отвела от него взгляд и повернулась к Алану.

— Надеюсь, я не помешала? — спросила она, с трудом сдерживая саркастическую улыбку.

Алан задумчиво взглянул на Юджина и снова перевел взгляд на Роберту.

— Нет, конечно. Мы с Юджином случайно встретились несколько минут назад, и он попросил нас присоединиться к нему за ланчем. Надеюсь, ты не против? — Алан одарил ее одной из своих лучезарных улыбок, которые она про себя называла «политическими».

— Нет, я не против, — вежливо ответила она, хотя внутренне вся дрожала от ярости. Она не хотела говорить ничего лишнего. Ясно, что Юджин припрятал в рукаве какие-то козыри. К тому же он не встал, когда она подошла, ограничившись кивком.

Алан отодвинул для нее стул, и Роберта изящно села на него. Место ее оказалось между мужчинами.

Она сделала вид, что изучает меню. Ей совсем не хотелось есть, и, когда подошла официантка, она заказала только салат.

Разворачивая на коленях салфетку, Роберта подняла глаза и увидела, что Юджин внимательно наблюдает за ней. В его глазах читалась усмешка.

Почему он здесь? Случайно столкнулся с Аланом? Это предположение не обмануло ее ни на минуту. Алан всегда предпочитал этот ресторан, и все, кто знал его, были прекрасно осведомлены об этом. О нет, эта встреча совсем не случайна.

К тому времени как им принесли еду, Роберта уже не знала, куда ей смотреть. Взяв вилку, она начала медленно есть салат. Юджин неотступно смотрел на нее, и каждый раз она в смущении отводила взгляд. Салат показался ей абсолютно безвкусным. Она решила прекратить напрасную борьбу с ним и отодвинула от себя тарелку.

Потом они обсуждали с Аланом дело, над которым вместе работали. Роберта чувствовала себя все более неловко. Она механически отвечала на вопросы, механически сама задавала их, при этом мысленно решала, как же поступить.

Эта встреча не дала ничего из-за Юджина.

Ее глаза сверкали от еле сдерживаемой ярости. Черт подери, она не спала четыре ночи подряд, и у нее не было ни сил, ни желания поддерживать пустой разговор. У нее было важное дело к Алану, которое ей нужно обсудить с ним, и пусть Юджин катится ко всем чертям!

— Алан. — Роберта наклонилась вперед. — Я хочу заняться расследованием — ты знаешь, каким. — Она увидела, что он засомневался, возможно, как всегда, обдумывая, как это впишется в текущую политику. — Забудь обо всем, кроме того, что это очень важно для меня.

Алан кивнул.

— Это не так просто, Бетти. Ты знаешь, почему я не могу поручить тебе расследование.

— И почему же нет? Кроме конфликта интересов, не вижу другой причины. Кроме того, я не могу оставаться в стороне и ничего не предпринимать. Я сойду с ума!

Алан ненадолго задумался.

— Дорогая, ты одна из моих лучших людей, но я просто не могу дать тебе это дело. — Увидев мольбу в ее глазах, он добавил: — Я знаю, как тебе тяжело. Я чувствовал бы себя так же, если бы это был один из моих родственников.

— Он больше чем мой родственник, — резко бросила она. — Он — вся моя семья.

Алан накрыл ладонью ее руку.

— Мне это известно. Я хочу, чтобы ты знала: здесь нет ничего личного. Не сомневаюсь, ты не сделаешь ничего, что может помешать делу. Но единственное, что ты сейчас можешь сделать, — это сообщить нам, если что-нибудь услышишь от Конрада. Ты ведь сообщишь?

— Конечно, Алан. Но я не думаю, что мистер Эронсон верит в это. Я сказала ему, что уверена — Конрада подставили, чтобы свалить на него это убийство. — Прищурившись, она в упор взглянула на Юджина и потянулась за своей сумкой.

Тот задумчиво смотрел на нее, будто взвешивая ее слова, потом пожал плечами.

— Полагаю, это возможно. Человек невиновен, пока его вина не доказана. — Он наклонился вперед, словно подчеркивая значение своих слов. — Но даже вы должны признать, что бегство Конрада не очень способствует имиджу невиновности.

Роберта не собиралась отступать.

— Не думаю, что вас это так или иначе беспокоит. Ваша цель — схватить подозреваемого и доставить властям. Это будет значительным плюсом в вашем послужном списке, не так ли?

— Бетти! Ты несправедлива! — вмешался Алан.

Юджин знаком остановил его.

— Я сам могу отвечать за себя. Мы с мисс Стаут провели уже несколько раундов на эту тему. — Его глаза сверкнули, когда он взглянул на Роберту. — Я уже сказал, моя работа не в том, чтобы судить. Мне дают приказ выполнить работу, и я ее выполняю. А что касается того, виновен человек или невиновен, это должен определять суд. И в данном случае все равно, что думаю лично я.

— А мне не все равно, — сказала она резко. — Поэтому я хочу заняться этим расследованием. Никто лучше меня не сделает эту работу.

Юджин сложил руки на груди.

— Если я не арестую его, это сделает кто-то другой.

Но это будешь ты, подумала она. Острая боль — какая-то смесь физической и душевной боли — пронзила ее. Каждый раз, когда он был рядом, Роберта чувствовала, что ее неудержимо влечет к нему. И эта боль была следствием осознания того, что между ними никогда ничего не может быть. Она ненавидела свое сердце, которое начинало бешено колотиться от каждого его взгляда. Как сейчас, например. Его глаза смотрели так серьезно, однако взгляд скользил по ней куда-то в пустоту. И почему именно ее брат оказался замешанным в эту историю?

— Алан прав, — продолжал Юджин. — Я тоже думаю, что вам не следует заниматься этим делом по той простой причине, что, как только однажды вы дадите волю чувствам, это отразится на беспристрастности судебного решения. И тогда вы можете совершить ошибки, смертельные. Причиной этому может послужить ваша совесть. Хотите рискнуть?

Роберта хмуро посмотрела на него.

— Спасибо, но мне не нужна ваша проповедь. — В душе Роберта знала, что он прав. Но она не могла просто сидеть и ничего не делать. Нервная энергия клокотала в ней.

Она следила за выражением лица Юджина. На скулах у него обозначились желваки. Он уже открыл рот, чтобы заговорить, но в этот момент около их стола остановился мужчина. Он был среднего роста, худощавый, явно испанского происхождения. Под ярким светом верхнего освещения его волосы отливали иссиня-черным блеском. Он стоял необычно прямо, напоминая Роберте матадора, которого она однажды видела.

Он наклонил голову в знак приветствия.

— Добрый день. Меня зовут Луис Болдуин. Говард Болдуин был моим дядей.

Алан кивнул и представил их. Луис улыбнулся.

— Я завтракал с друзьями, когда увидел вас. Но боюсь, я подошел к вам не просто с визитом вежливости. Мне позвонил человек, назвавшийся Альваро Камоэнс. — Его темный взгляд остановился на Роберте. — Он сообщил, что видел, как Конрад Стаут убил моего дядю.

За столом воцарилась гробовая тишина. Роберта застыла. Вся кровь, казалось, отхлынула от ее лица.

— Когда это случилось? — спросил Алан.

— Он позвонил сегодня рано утром. Перед тем как повесить трубку, он сказал, что собирается пойти в полицию и сделать заявление.

— А почему этот Камоэнс не сделал заявления раньше? — спросила Роберта, пряча страх под гневом. — Прошло две недели с тех пор, как умер ваш дядя.

Луис слегка манерно повел плечом.

— Боюсь, на это у меня нет ответа. Хотите поговорить с ним?

— А вам не приходило в голову самому задать ему этот вопрос? — вмешался Юджин, и Роберта взглянула на него с удивлением. Он словно был на ее стороне.

Луис покачал головой.

— Нет, извините. У меня голова забита множеством проблем. Эти звонки с соболезнованиями не оставляют мне ни одной свободной минуты. А еще приходится заниматься бизнесом дяди. Я уже опаздываю на встречу, так что прошу извинить меня… — И повернулся к Роберте: — Мне жаль, что мы встретились при подобных обстоятельствах. — Вежливо кивнув, он удалился.

Тяжелое молчание повисло над столом. Сердце у Роберты камнем придавило предчувствие, что должно случиться что-то страшное.

Алан прочистил горло.

— Мне жаль, что тебе пришлось выслушать это, Бетти. Я займусь этим сам.

Камоэнс жил, как оказалось, в районе, достаточно хорошо знакомом Роберте. Лужайка перед домом была давно не стрижена. К двери вели прогнившие деревянные ступеньки. Она постучала. Ответа не последовало, и она постучала громче.

Роберта подумала, не перепутала ли она адрес, но, сверившись с бумагой, которую держала в руке, убедилась, что все правильно. Она взялась за ручку двери и тронула ее. Дверь оказалась незапертой. Она толкнула ее и вошла внутрь.

— Здравствуйте! Эй! Кто-нибудь дома? — позвала она из крошечной прихожей.

Ответа не было. Роберта позвала еще раз. Не получив ответа, она пошла по коридору.

Первая комната была пустой. Она пошла дальше и остановилась на пороге второй комнаты. Посредине ее стояла кровать. Простыни были смяты. Половина покрывала съехала на пол. Направляясь к шкафу, она обо что-то споткнулась и посмотрела вниз. Это было что-то запутавшееся в покрывале. Она наклонилась и постаралась сдвинуть покрывало в сторону. С первой попытки ей это не удалось. Она дернула сильнее. Покрывало сползло, и Роберта увидела лицо мужчины, смотревшего на нее безжизненными глазами.

Она замерла от ужаса. У нее даже не нашлось голоса, чтобы закричать. А что, если убийца еще в доме? — мелькнуло у нее в голове.

Крепко прижимая к груди сумочку, она стала пятиться к двери. И натолкнулась на живое человеческое тело. Она пронзительно закричала.

6

Сильные пальцы сжали запястье Роберты и заставили ее обернуться.

— Не нервничай, детка, — успокаивающе произнес мужской голос.

Она подняла голову и встретилась с бирюзовыми глазами, оценивающе смотрящими на нее.

— С тобой все в порядке? — спросил он, вглядываясь в ее расстроенное лицо. Из прошлого опыта Юджин прекрасно знал это выражение — смесь страха и отвращения.

Она стряхнула с себя его руки.

— Нет, не все в порядке. Вы испугали меня до смерти. — Она глубоко вздохнула. — Мне хотелось бы, чтобы вы больше никогда ко мне так не подкрадывались.

— Простите, — не очень убедительно извинился Юджин. — У меня не было времени уступить вам дорогу. — Он посмотрел вниз. — Это, должно быть, кто-то из наших знакомых?

Она постаралась ответить ровным голосом.

— Не имею ни малейшего представления, но, кто бы то ни был, он мертв.

Юджин внимательно посмотрел на лежащего мужчину.

— Ты права.

Сдернув покрывало, он прошелся по карманам покойного, вытащил его бумажник, заглянул внутрь и снова засунул в карман.

Роберта скрестила руки на груди, стараясь сдержать нервную дрожь. Глядя на склоненную голову Юджина, она пролепетала еле слышно:

— Никогда не думала, что скажу это, но я рада вас видеть.

Он поднялся и посмотрел на нее как-то странно.

— Одно из двух: либо мое обаяние становится неотразимым, либо у вас начинается истерика.

— У меня никогда не бывает истерик. Просто я обрадовалась, что это вы, а не убийца, вот и все.

— Да? Я тоже. Вспомните об этом в другой раз, когда соберетесь одна сделать что-нибудь подобное.

— Что написано в его удостоверении личности? — спросила она, игнорируя его издевку.

— Это Альваро Камоэнс. — Он чуть не выругался вслух, увидев, как побелело ее лицо. — Давайте выберемся отсюда. — Буквально вытащил ее в маленькую гостиную, посадил на кушетку и заставил глубоко дышать. Сидя рядом с ней, он дождался, пока ее дыхание снова стало нормальным. — Между прочим, — сухо спросил он, — что вы тут делаете?

— Я могла бы задать вам тот же вопрос, — ответила она с вымученной улыбкой.

— Не пойдет, я спросил первым. — Тень такой же улыбки мелькнула на его лице.

— Вы знаете, почему я здесь.

— А точнее?

Его взгляд заставил ее почувствовать себя пауком, запутавшимся в собственной паутине. Она опустила глаза.

— Я пришла спросить Камоэнса, почему он солгал о моем брате.

Лицо его посерьезнело, он поднялся.

— Вам лучше уйти. Скоро здесь соберется много народа. — Достав из кармана носовой платок, он взял телефонную трубку.

— Я не уйду.

Юджин замер с трубкой в руке, потом положил трубку и повернулся к ней, слегка нахмурившись.

— Вы были на месте преступления, Бетти, и вы знаете, что за этим последует. Я должен сообщить о случившемся. Через пятнадцать минут здесь закипит работа. Рамирес и его люди прибудут вместе с судмедэкспертом для опознания. Всему, что они обнаружат, будет придано большое значение. — Его тон стал резким. — И не забудьте репортеров, которые начнут щелкать камерами со вспышками. — Их глаза встретились. — Не забудьте также об окружном прокуроре. Он тоже здесь появится. И не думаю, что будет очень счастлив, увидев вас здесь.

Ее подбородок воинственно вздернулся.

— Мне все равно. Я не уйду.

Юджин устало вздохнул.

— Не надо упрямиться. Вы понимаете, что убийца мог находиться здесь, когда вы пришли? Вас тоже могли убить. Я же сказал вам, что займусь этим.

Роберта покачала головой.

— Я не могу позволить себе ждать. Камоэнс лгал о моем брате. Я пришла, чтобы выяснить, почему он это делал, и не могу уйти, пока не пойму, что происходит.

— А вы не подумали о том, что скажет шеф, обнаружив вас на месте убийства человека, который собирался обвинить в убийстве вашего брата?

Она поморщилась, но не отступила.

— Это ничего не доказывает, — сухо возразила она.

— Точно. Но тебя обнаружат рядом с убитым свидетелем. — Он сорвался на «ты».

Она застыла.

— Я же не убивала его. Вы пришли почти сразу за мной. У меня даже не было на это времени.

— Мне это неизвестно.

Гордо подняв подбородок, она постаралась призвать на помощь все свое самообладание.

— Значит, вы собираетесь арестовать меня?

— Нет, — протянул Юджин. — Это только означает, что, если вы останетесь здесь, вам придется отвечать на массу вопросов. Вы могли бы найти лучшее применение своему времени.

Что он хочет сказать? — подумала она. Что сохранит в тайне ее визит сюда? Но ради чего он это сделает? В чем его выгода?

— Вы думаете, я способна просто так взять и сбежать? — Она сама не знала почему, но для нее неожиданно стало очень важно то, что он о ней действительно думает.

— Нет, — ответил он, — я так не думаю. Но если вы собираетесь остаться, вам лучше быть ко всему готовой. Помните, ваше имя все еще на устах у прессы.

Роберта кивнула.

— Ладно. Я ухожу. — Она помолчала секунду, чувствуя себя неловко. — Но только если вы пообещаете держать меня в курсе относительно всего, что удастся выяснить. Рано или поздно мне это станет известно, но для меня важно узнать это раньше.

Юджин долго молчал. Она уже решила, что не дождется ответа, но наконец он кивнул.

— Хорошо, я дам вам знать.

— Спасибо. — Роберта повернулась к двери.

— Могу я кое о чем спросить вас, прежде чем вы уйдете?

Его голос был обманчиво мягок. Она обернулась. Он смотрел на ее изящный силуэт на фоне дверного проема.

— Конечно, — ответила она немного нервно.

— Если у вас никогда не бывает истерик, могу я отнести вашу реакцию на счет моего неотразимого обаяния?

Роберта вышла, не ответив.

Юджин с удовлетворенной улыбкой потянулся, как довольный собой огромный снежный барс.

Ожидание становилось с каждой минутой невыносимей. Роберта прибрала гостиную, загрузила белье в стиральную машину и теперь мерила шагами комнату. Что, если Юджин не позвонит? Уже девятый час, а от него никаких известий. Что, если он дал обещание лишь для того, чтобы заставить ее уйти?

Вскоре она была уже сплошной комок нервов. Ей следовало остаться. По крайней мере, она что-нибудь знала бы уже сейчас. Роберта металась по комнате как раненый зверь.

Звонок раздался в девять. Она опрометью бросилась к двери и широко распахнула ее. На пороге стоял Юджин. Взглянув на него, она сразу поняла, что хороших новостей не предвидится.

Он прошел в гостиную. Она жестом предложила ему сесть. Он отказался и сразу перешел к делу.

— Выглядит все не очень хорошо. — Он сделал паузу, набрав в легкие воздуха, и потом быстро произнес: — На ноже, которым был убит Камоэнс, отпечатки пальцев Конрада.

Роберта отшатнулась.

— О нет! — простонала она. В глазах ее был неприкрытый ужас.

Ты сообщил ей новости, теперь уходи, приказывал ему голос рассудка. Но ноги не повиновались. Он стоял, глядя в ее беспомощные, полные отчаяния глаза, и не знал, что делать. Он просто не мог сейчас уйти и оставить ее одну. Ему хотелось обнять ее, погладить по голове, как испуганного ребенка.

Он сделал шаг к ней и остановился.

Роберта несмело отступила. На его лице она видела смену различных чувств, в том числе нерешительность и жалость. Она резко выпрямилась. Ни разу, даже когда умерли родители, она не позволяла никому жалеть ни себя, ни Конрада. Не позволит и сейчас. Особенно Юджину Эронсону.

— Нет, — качая головой, прошептала она, стараясь оправиться от шока. — Нет, — произнесла она уже тверже. — Конрад не убивал никого из них. Он не мог этого сделать.

— Нет никаких следов взлома или борьбы. Бумажник на месте, значит, это не ограбление. Теперь Конрада будут допрашивать по подозрению в двух убийствах.

— Его подставили.

— У меня нет выбора.

— Понимаю. Значит, Конрад узнал о том, что Камоэнс был свидетелем убийства Болдуина, и убил его. И вы думаете, я могу в это поверить? О, подождите минуту, — продекламировала она мелодраматично. — К тому же Конрад еще и постарался, чтобы его отпечатки остались на ноже. Ну как, до вас дошло?

Как ему хотелось, чтобы она поняла его!

— Бетти, я не имею ничего личного против Конрада. Если хотите знать правду, я даже мечтал бы, чтобы ваш брат не был замешан в этом деле. Мне и так с трудом удается охранять вас и заниматься его поисками.

— Вам лучше уйти, — тихо ответила она. — Я не буду удерживать вас от выполнения долга. Спасибо, что зашли.

Юджин пытался догадаться, о чем она думает. Она казалась сейчас абсолютно спокойной. Слишком спокойной.

— Если вы собираетесь самостоятельно продолжить расследование, то забудьте об этом. Послушайте, — добавил он недовольно, — я не говорю, что вы во всем ошибаетесь, но если вы знаете, где Конрад, то лучше скажите мне об этом сейчас.

— Я не знаю, где он, — сказала она тихо. — Кроме тот, я уже не знаю, кому теперь могу доверять.

Он вздохнул.

— Думаю, тогда все. — Он дотронулся рукой до края шляпы. — Спокойной ночи.

— Неужели вы не можете согласиться, что я права хотя бы в отношении отпечатков пальцев?

Он ушел, оставив ее вопрос без ответа. Он не мог или не хотел сказать ей то, что она жаждала услышать.

Долго еще она стояла неподвижно посередине комнаты наедине со своими мыслями, чувствуя безумную усталость. Потом подошла к дивану и почти упала на нет. Откинув голову на подушки, Роберта уставилась в потолок, и только закрыла глаза, как зазвонил телефон.

Она вскочила и схватила трубку.

— Да?

— Бетти?

— Конни! — Она повернулась спиной к окну: что, если Юджин все еще следит за ней?

— Я думал о тебе, — сказал Конрад. — Вспоминал, как мы жили. Это все, чем я занимаюсь последнее время. — Он сделал паузу. — Бетти?

— Я слушаю, Кон. — Ее сердце трепетало от любви к нему.

— Помнишь, когда я был ребенком, ты летом часто водила меня в киоск, торговавший мороженым? Это стало почти ритуалом. Мне было тогда десять.

— Да.

— Этот киоск был моим любимым местом. Знаешь, он все еще там стоит. Столько лет прошло, в это даже трудно поверить.

Роберта насторожилась. О чем он говорит? Этого киоска нет уже года три. Там пустое место рядом с автобусной остановкой.

Она крепче прижала к уху трубку.

— Конни, с тобой все в порядке?

— Ты знаешь, мне давно уже не десять, но иногда кажется, будто это было вчера, — продолжал он, игнорируя ее вопрос. — Я не могу говорить долго, телефон может прослушиваться.

— Конни, я должна тебя увидеть!

— Мне нужно идти, Бетти, но я буду думать о тебе.

— Подожди! — Она держала трубку так крепко, что у нее побелели кончики пальцев. Но он уже закончил разговор.

Что за странный звонок? — думала Роберта. Зачем Конраду понадобилось звонить ей только затем, чтобы поделиться воспоминаниями о киоске с мороженым? И почему он сказал, что киоск еще там, хотя знает, что его там уже давно нет?

Она снова села на диван, размышляя.

Может, Конрад пытался ей что-то внушить? Этот киоск, которого больше нет… Он сказал, что тогда ему было десять лет. Но ведь ему было семь, когда они ходили к тому киоску. Между семью и десятью большая разница, он не мог перепутать.

Роберта представила себе тот угол. Пустое место вместо киоска. Автобусная остановка. И… Старая телефонная будка!

Телефонная будка! Не выпуская журнала, который все еще был зажат в ее руке, она вскинула руку и взглянула на часы. Девять тридцать. Может, Конрад хотел назначить ей встречу? Да, скорее всего, так. Он хотел, чтобы она подошла к телефонной будке на углу в десять часов.

Не желая привлекать внимания на тот случай, если за ней наблюдают в окно, Роберта зевнула. Тем временем она судорожно обдумывала свои действия. Доехать до утла можно за пять минут. Но пешком на это потребуется как минимум двадцать. Она должна выйти из дома уже через десять минут.

В задумчивости она посмотрела на кухонное окно. Оно выходило во двор. Чтобы попасть на улицу, ей нужно, кроме своего двора, пройти еще и через двор миссис Стетсон. От улицы ее отделяют два препятствия. Первое — ограждение из цепи — не представляет проблемы. А вот второе… Ей нужно пробраться мимо Дика — огромной немецкой овчарки миссис Стетсон.

Роберта нервно сглотнула. Дику уже много лет, и зрение уже подводит его. Узнает ли он ее в темноте?

Она открыла холодильник, вынула мясное филе, разрезала мясо на две равные части и завернула их в целлофан.

Роберта приблизилась к окну и стала внимательно изучать каждую тень, каждое дерево. Потом подошла к двери, ведущей к черному ходу, надела шапочку и убрала под нее волосы. Взявшись за дверную ручку, она вдруг вспомнила о мясе.

Схватив свертки, она вышла в ночь. Ничто не сможет помешать ей добраться до телефонной будки к десяти часам.

Добравшись до изгороди миссис Стетсон, она присела на корточки и всмотрелась в темноту.

— Дик, иди сюда, малыш, — позвала она тихо.

Долго ждать не пришлось. Пес подошел так тихо, что, если бы Роберта не ждала его, она бы испугалась. Он слегка зарычал.

— Тсс, Дик. Ты перебудишь весь квартал.

Пес свирепо оскалился.

— Эй, парень, посмотри лучше, что у меня есть. — Роберта развернула один пакет и положила мясо на изгородь.

Дик подошел ближе, с любопытством принюхиваясь. И тут он узнал ее. Роберта просунула руку через загородку и потрепала его по носу. Пес склонил голову набок и тихонько заскулил.

— Помнишь меня, да, малыш? — Она еще раз погладила его. — Приятного тебе аппетита.

Дик осторожно понюхал мясо еще раз, затем взял его, лег на живот и с аппетитом принялся за еду.

Роберта, не тратя ни секунды, перебралась через изгородь и побежала дальше, держась поближе к забору. Добравшись до калитки, она взмолилась, чтобы та не заскрипела. Повезло. Но ей нужно торопиться. Оказавшись на улице, Роберта сразу бросилась бежать, стараясь держаться как можно ближе к домам.

К тому времени, когда она добралась до телефонной будки, ее бока болели от напряжения, в горле пересохло и язык, казалось, заполнил весь рот. Она стояла, тяжело дыша. Ноги отказывались сделать хотя бы один шаг.

Когда зазвонил телефон, она сразу же схватила трубку.

— Да? — выдохнула она.

— Я знал, что ты все поймешь, Бетти.

— Кон, я должна тебя увидеть. — Она прикрыла дверь в кабинку не до конца, чтобы не зажегся свет.

— Я не могу, сестричка.

— Послушай меня, Конни. Все осложняется. Полиция обнаружила тело Альваро Камоэнса, и на орудии убийства твои отпечатки пальцев. Скажи, что ты не знаешь его… пожалуйста.

— Я не знаю его, Бетти, и я не убивал его. Я говорил тебе, что кто-то подставляет меня. Это еще раз доказывает мои слова.

— Мне нужно тебя увидеть. Иди сам в полицию. Я прослежу, чтобы тебе была обеспечена надежная защита.

— Я тебе уже говорил, что не могу идти в полицию. Кто, черт возьми, защитит меня от проклятого убийцы, на счету которого уже две жертвы, можешь мне сказать?

— У нас есть компетентные люди…

— Конечно, есть, — прервал он, — но я никому не могу доверять. Когда будет найден настоящий убийца, я приду в полицию, но не раньше.

— Тогда мы зашли в тупик.

— Я только хотел дать тебе знать, что со мной все в порядке. Не беспокойся, ладно? Возможно, я больше не смогу звонить.

Она привалилась к стене кабинки.

— Что ты хочешь сказать?

— Я постараюсь уехать из страны. Может, мы не увидимся какое-то время. Может, никогда. Мне будет не хватать тебя, Бетти. Я хочу, чтобы ты знала. — Его голос сорвался. — Извини.

— Конни, подожди. Пожалуйста, не вешай трубку!

Но раздался характерный щелчок, связь оборвалась. Роберта стояла, сжимая трубку дрожащими пальцами. Наконец она положила трубку, открыла дверь и вышла из кабинки.

Дождь моросил теперь сильнее, и его капли на лице смешивались со слезами, струящимися по щекам.

Роберта вдруг почувствовала, как она одинока. Она всегда сама боролась с трудностями. Но сейчас на нее навалилась такая страшная усталость! И ей не к кому обратиться за помощью.

Неожиданно она вспомнила слова Рамиреса. Вы можете доверять Юджину, это честный и справедливый человек.

Да, пожалуй, это единственный выход. Она попросит Юджина о помощи.

Роберта распрямила плечи и, заставив себя поверить в правоту сделанного выбора, зашагала домой. В кармане лежал еще один кусок мяса. Еще одна взятка Дику. Этой ночью ей нужно увидеть Юджина, пока решимость не изменила ей.

7

Кошмар застал его врасплох. Юджин содрогнулся всем телом, почувствовав, как лезвие ножа входит в него. Страшная боль заставила его схватиться за грудь, прежде чем он упал на землю. Хватая ртом воздух, он сдержал стон и закрыл глаза. А когда открыл их, то снова увидел ее — Ванессу. На ее лице не было ни малейших следов раскаяния. Она смотрела на него так же равнодушно, как если бы перед ней валялся какой-нибудь неодушевленный предмет.

Ее лицо отдалилось и исчезло. Он взглянул вверх и увидел медленно бледнеющие краски заката под заливающей небо сумеречной темно-лиловой краской. Он хотел подняться, позвать на помощь, но у него ничего не получалось.

Юджин изо всех сил пытался вырваться из кошмарного сна. Веки его затрепетали, тело конвульсивно дернулось, и наконец он проснулся. Он был весь в поту, сердце отчаянно колотилось.

В течение двух лет после случившегося этот сон снился ему не так уж часто, но каждый раз оставлял его потрясенным. Он снова заснул перед телевизором. Юджин налил в стакан виски и опустошил его. Пустой желудок сразу забурлил, протестуя. Он взглянул на экран и некоторое время безразлично смотрел рекламу, которую показывали обычно после ночного шоу.

Мысль о Роберте заставила его поморщиться. Печаль, которую он увидел в ее глазах, перевернула ему душу Поставив стакан, он поднялся с кресла, чтобы выключить телевизор.

Юджин пытался убедить себя, что беспокойство о Роберте вызвано инстинктом защиты слабого.

В конце концов, чужие переживания не оставляют его равнодушным, а на нее свалилось столько неприятностей. Но ведь это уже было — его переживания о том, что может случиться с родственником подозреваемого в убийстве. Давно ли? Ответ всплыл сам собой: два года назад.

И тогда он поклялся, что это больше никогда не повторится.

В мрачном настроении Юджин вошел в спальню, сорвал с себя рубашку и бросил ее на спинку стула. Потом подошел к шкафу и стал смотреть на себя в зеркало. Его взгляд остановился на кривом шраме, пересекавшем грудь поперек прямо под плечом. Этот шрам всегда будет напоминать ему о двух вещах — чувствах, испытанных однажды, и горькой унизительной правде: женщина, которую он любил или думал, что любит, оставила его умирать на обочине дороги среди крыс и мусора.

Хрипловатый голос Ванессы снова звучал в его ушах, вызывая мучительные воспоминания. «Пожалуйста, дорогой, мне нужна твоя помощь».

Низкие раскаты грома за окном вернули его к реальности. Каким же ты был дураком! — сказал он себе. Он растянулся на кровати, стараясь расслабить уставшие мускулы спины, и уже собирался расстегнуть молнию на джинсах, когда вдруг услышал неожиданный шум.

Кто-то барабанил в дверь.

Юджин взглянул на часы на ночном столике: почти половина двенадцатого. Только Хосе мог прийти к нему в это время, и то лишь в крайнем случае.

Юджин выхватил револьвер из лежавшей на столике рядом с кроватью кобуры и, сунув его за пояс джинсов, быстро зашагал к двери. От неожиданного прикосновения холодного металла к теплой коже по его спине пробежал холодок. Он включил наружный свет рядом с входной дверью, не зажигая света в холле, и, подойдя сбоку к окну, бросил взгляд на улицу.

На пороге около двери в прилипшей к телу мокрой от дождя одежде стояла Роберта.

Он распахнул дверь.

— Бетти! Что случилось? С вами все в порядке? — с тревогой в голосе выкрикнул он, втаскивая ее внутрь.

Ее взгляд с интересом заскользил по комнате. Она сразу отметила, что это чисто мужская комната. Об этом говорило все — от массивного каменного камина почти в полную стену до тяжеловесной мебели из дуба. Впечатление смягчали только несколько ярких индейских ковриков, покрывавших деревянный пол. Вид этой комнаты невольно наводил на мысль, что любая вещь, принадлежавшая женщине, показалась бы здесь крайне нелепой и чужеродной. Это было логово льва.

— Что с тобой? — повторил Юджин, от волнения снова переходя на «ты».

— Мне нужна ваша помощь, — выпалила она. — Я хочу быть с вами, когда вы отправитесь на поиски Конрада.

Какое-то время Юджин стоял, не шевелясь, словно не слышал ее. Потом на его сжатых челюстях заиграли желваки.

— Что вы сказали? — спросил он холодно.

— Я сказала, что мне нужна ваша помощь.

Ее слова вернули его в прошлое. Мало того что Роберта пришла именно в то время, когда он вспоминал о предательстве Ванессы, она повторила ее фразу, слово в слово. Будь он проклят, если позволит использовать себя второй раз.

Юджин схватил ее за плечи и резко тряхнул.

— Позвольте мне самому догадаться, — прорычал он. — Сейчас вы объявите мне, что, как только мы найдем его… вместе… ваш брат послушает вас и сдастся сам, правильно?

Роберта резко втянула воздух. Никогда еще она не видела ни в чьих глазах такого презрения. Он стоял так близко, что она ощущала запах виски в его дыхании. Ей стало страшно.

— Ну? — Он снова тряхнул ее.

Она постаралась овладеть собой.

— Теперь, когда я узнала, что вы способны читать мысли, можете отпустить меня, — проговорила она сухо.

— Но мы еще не закончили. Скажите мне, мисс, как далеко вы готовы зайти, чтобы спасти брата?

Роберта боялась разозлить его еще больше. Она вдруг подумала: а что, если он ненормальный? Его дом находится в пустынном месте, и никто не услышит ее криков. Ее сердце бешено колотилось рядом с его обнаженной горячей грудью. Она поняла, что ее приход сюда был ошибкой. Она никогда не поставила бы себя в такое положение, если бы не испытывала отчаянную решимость во что бы то ни стало найти Конрада.

— Отпустите меня, — прошептала она.

Юджин поставил ее на пол и погладил по щеке, грустно улыбаясь.

— О нет, радость моя. — Он покачал головой. — Вы сказали, что вам нужна моя помощь. Теперь скажите, что вы готовы для этого сделать. — Он понизил голос. — Бьюсь об заклад, вы еще не овладели в совершенстве искусством убеждения, не так ли? Иначе вы сейчас уже целовали бы меня. — Его пальцы сжали ее дрожащий подбородок. — Ничего, я могу и подождать, — пробормотал он хрипло, наклоняясь к ее губам.

Роберта отшатнулась от ненависти, которую почувствовала в нем, когда его рот грубо захватил ее губы. Нежности не было и в помине. Сжав ее плечи, Юджин покрывал ее лицо яростными поцелуями изголодавшегося человека.

Она попыталась оттолкнуть его, но его тело было твердым как закаленная сталь. На короткое время она расслабилась и обмякла в его объятиях, но потом подняла колено, чтобы ударить его в пах. Его рука перехватила ее ногу. Сильные пальцы сжались над коленом, затем его собственное колено раздвинуло ее бедра. Потеряв равновесие, Роберта вцепилась в его плечи.

Рука Юджина продолжала путешествовать по ее бедрам, пока не остановилась на округлых холмиках крепких ягодиц. Его поцелуи стали еще более настойчивыми.

Любое мое действие еще больше разъярит его, мелькнуло у нее в голове. И она сделала самое неожиданное, о чем раньше не могла даже подумать. Она ответила на его поцелуй.

Ее руки скользнули вверх по его плечам и соединились, обняв его шею. Его кожа была теплой на ощупь. Она прильнула языком к его языку, вторгшемуся в ее рот. На мгновение она почувствовала, как его тело задрожало, потом напряжение словно спало с него, и его губы снова стали нежными.

Эта нежность вызвала у нее странные ощущения. Ее целовали и раньше, но никогда с таким чувством, которое заставило трепетать ее сердце и, казалось, достигало самой глубины ее души. И все же ее разум боролся с этим чувством, не желая признавать, что этот человек заставил ее испытать такие глубокие эмоции.

В то время как для Роберты ее действия были полной неожиданностью, этого нельзя было сказать про Юджина. Он был уверен в том, что она отреагирует именно так. А чего еще я мог ждать? — подумал он. Чувство триумфа сменилось горьким разочарованием. Если бы она оказалась другой!

С видимым усилием он разжал руки Роберты и резко отстранился от нее. Тяжело дыша, он несколько раз моргнул, стараясь рассеять туман, окутавший мозг, и потер рукой глаза.

— Идите домой, Бетти, — прохрипел он. — Убирайтесь к дьяволу из моего дома и не пытайтесь помешать мне выполнять мою работу.

Первым желанием Роберты было бежать. Но она никогда ни от кого и ни от чего не убегала. И все же его слова пронзили ее сердце как стальная стрела.

— Чтобы ты знал, — сказала она дрожащим голосом. — Я не торгую своим телом ради чьего бы то ни было спасения.

— Даже ради спасения брата? — Он смотрел на нее с подозрением.

— Даже ради него, — ответила она и направилась к двери.

Юджин в задумчивости наблюдал за тем, как она выходит в дождливую ночь, потом закрыл глаза, презирая себя за то, что сделал. Ты скотина! — сказал он мысленно. Зачем ты так ранил ее? И сам же себе ответил: потому что я не хочу, чтобы она заполнила мне сердце и мысли и разбередила душу. Но я никогда не хотел бы снова причинить ей такую боль.

В этот момент молния расколола небо надвое. Разошедшийся ливень хлестал в окна. Удалось ли Роберте благополучно добраться домой? — подумал он.

Эта мысль обожгла его. Он схватил свой плащ и шляпу. Беды не будет, если я удостоверюсь, что она без приключений дошла до дому. У нее ужасная привычка оказываться не вовремя там, где не надо.

Говард Болдуин, очевидно, предпочитал высоких блондинок с большой грудью. Его секретарша Дениза Роквелл была гибкой и длинной, как прекрасная дикая кошка джунглей. Нахмурив брови, амазонка свысока посмотрела на Роберту.

— Кто-то из офиса окружного прокурора уже был здесь.

Роберта изобразила улыбку.

— Мне нужна дополнительная информация.

— Извините, но я не могу ничего больше сообщить вам.

— Тогда позвольте мне поговорить с тем, кто может. — Роберта упрямо сжала зубы, не желая отступать. Она до смерти устала от людей, говорящих ей «нет».

Блондинка пожала плечами.

— Я посмотрю, что можно сделать. — И исчезла в кабинете.

Роберта проследила за ней взглядом. Она не могла не почувствовать зависти. Длинные ноги, прекрасная фигура. Было от чего расстроиться.

Вчера она ходила в харчевню «У Педро», чтобы увидеть Лауру Брандос, официантку, которая передала ей записку Конрада. Выяснила она лишь то, что Лаура с Конрадом недолго учились вместе в университете и, когда Конрад узнал, что она работает здесь, то попросил ее об одолжении — передать Роберте записку. Лаура понятия не имела, где он сейчас.

Секретарша вернулась спустя несколько минут с худощавым седовласым мужчиной средних лет.

— Мисс Стаут, я — Глен Джефферсон. — Роберта пожала протянутую руку, напрягаясь под его оценивающим взглядом. — Я только что говорил с представителем окружного прокурора. Извините, но мне сказали, чтобы я не давал вам никакой информации.

— Чепуха, — раздался голос за ее спиной. Все трое обернулись и увидели появившегося в дверях Луиса Болдуина. Он двинулся к ним с легкой грацией пантеры. — Так как мисс Стаут уже здесь, мы могли бы помочь ей. В конце концов, нам нечего скрывать. Проходите, мисс Стаут. — Он жестом пригласил ее проследовать в свой кабинет, вошел сам и закрыл дверь. Потом прошел к столу и уселся за него.

— Итак, что я могу сделать для вас?

Их разделял только стол. Со своего места Роберта отлично видела гладко выбритое худощавое лицо, полные губы. Одет он был в превосходно сидящий темно-синий костюм и белоснежную шелковую рубашку.

— Только ответить на несколько вопросов.

Он слегка склонил голову.

— Хорошо.

— Что будет теперь, когда вашего дяди… не стало? С бизнесом, я имею в виду.

Он пожал плечами.

— Дела будут идти, как и раньше.

— Значит, вы унаследовали его пост в компании?

— Да, это так. Должен признать, это большая ответственность. Лучше бы он оставил все это кому-то другому.

Роберта оглядела помещение.

— Это его… Это был его кабинет?

— Нет, я не мог заставить себя перебраться туда. Мы с дядей были очень близки. Надеюсь, его убийцу скоро найдут.

Роберта не знала, имел ли он в виду убийцу вообще или ее брата конкретно.

— Я тоже надеюсь, мистер Болдуин. Знаю, что мой брат первый в списке подозреваемых, но я не верю в его виновность.

— Я понял со слов Глена Джефферсона, что окружной прокурор не хочет, чтобы вы занимались этим делом.

Она кивнула.

— Да, это так. Честно говоря, мне нельзя было даже приходить сюда. У вас есть полное право попросить меня уйти. Я ценю, что вы согласились поговорить со мной. Понимаю, для вас это непросто при сложившихся обстоятельствах.

— Так же как и для вас, мисс Стаут.

— Еще один вопрос, — продолжала она спокойно. — Не знаете ли вы, кто мог так ненавидеть вашего дядю, чтобы решиться даже на убийство?

Он задумался на мгновение.

— Дядя осуществлял широкую деятельность. Полагаю, были люди, которые не любили его, но не могу представить, кто хотел бы его убить.

— Глен Джефферсон входил в число его партнеров?

Луис улыбнулся.

— Да, и я унаследовал его как партнера тоже.

Роберта поднялась, заметив, как его черные глаза быстро пробежали по ее фигуре.

— Ну, не смею больше отрывать вас от дел.

— Никакого беспокойства, — заверил он.

— Спасибо.

Роберте не понравился Глен Джефферсон, и она решила не выносить быстрого суждения о Луисе.

Подходя к лифту, она обдумывала, что скажет Алану, когда увидит его. Без поддержки окружного прокурора возможность ее действий весьма ограничена. В ее распоряжении были лишь отдельные разрозненные кусочки информации, но никакой логически приемлемой версии убийства не вырисовывалось.

Роберта мысленно прокручивала в голове последний разговор с Юджином. С той ночи прошло уже два дня. Сначала он был с ней вежлив, ей даже показалось, что он был рад видеть ее. Тогда почему он так разозлился, когда она попросила его о помощи? На какой-то момент в ней вновь вспыхнула обида. Он убил в ней последнюю надежду.

Но Роберта легко не сдавалась. Есть и другие способы получить информацию.

8

Балансируя на стуле, стоявшем на двух задних ножках, Юджин лениво наблюдал за приближавшейся к нему Робертой. В ее лице и походке читалась решительность. Это была женщина, имевшая перед собой четкую цель.

Его взгляд отметил туго собранные в пучок волосы. Жаль. Ему больше нравились распущенные. Костюм цвета морской волны в полоску не очень успешно скрывал приятные округлости ее фигуры и совсем не мешал обозревать стройные ножки. Она, без сомнения, очень привлекательна.

Роберта остановилась перед ним и положила руки на его заваленный бумагами стол.

— Вы должны передо мной извиниться.

— Да, — сохраняя непроницаемое выражение, согласился он.

— Это все, что вы собираетесь сказать?

— Вы сегодня прослушивали свой автоответчик?

— Нет.

— Я позвонил и извинился.

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

— Тогда мне лучше поспешить домой и прослушать запись, да? — Ее тон был полон сарказма.

— Пожалуй. — Он не отрывал взгляда от ботинок.

Роберта оглядела помещение. Эта тесная комнатенка располагалась почти в конце здания, в стороне от большой комнаты, где сидели несколько полицейских, разбирая какие-то бумаги и отвечая на телефонные звонки.

— Значит, это ваш офис. — Она осмотрела стену, обклеенную фотографиями разыскиваемых преступников.

— Скажем, это место, где я в данный момент могу повесить шляпу.

Роберта перевела на него взгляд. Юджин сидел в шляпе — возможно, он куда-то собирался идти или только что откуда-то вернулся. Шляпа была низко надвинута на лоб, скрывая верхнюю часть лица, и все же она заметила в его глазах иронию.

— Полагаю, человек вашей… профессии не задерживается долго в одном месте. Я хочу сказать, вы, должно быть, много путешествуете.

— Нет — на ваш первый вопрос и да — на второй. Путешествую, когда того требует дело.

Столь прохладный прием разозлил ее. Ей хотелось стереть с его чувственных губ эту циничную усмешку.

— Вы, похоже, тратите не так уж много сил, да? — спросила она с легким неодобрением.

Он окинул ее с ног до головы откровенным взглядом. Когда он снова перевел глаза на ее лицо, она холодно и спокойно смотрела на него в упор, хотя внутри у нее, казалось, вот-вот взорвется бомба.

— О, я мог бы найти немного сил при необходимости. Вы имеете в виду что-то определенное? — Он не спускал с нее глаз.

— Что вы, и в мыслях нет.

Юджин снял ноги со стола, и стул с грохотом упал на пол. Он встал и, обойдя стол вокруг, присел на его край.

Теперь их глаза находились на одном уровне.

— Давайте покончим с этими играми, Бетти. Не хотите сказать, зачем вы в действительности здесь? Не могу представить, что вам просто приятно меня видеть.

— Я хочу знать, почему вы разозлились на меня той ночью. — Она уже сомневалась, правильно ли поступила, придя сюда.

— Это неважно.

— Для меня важно. Вы наговорили мне гадостей, даже не выслушав меня сначала. Вы всегда такой ограниченный?

Он вздохнул.

— Поверьте, я сожалею, что так обошелся с вами. В самом деле. Вы выбрали неудачное время, вот и все. Примете мои извинения? — В его голосе слышались теплые искренние нотки.

— Это зависит от того, что вы ответите на мой вопрос, — ответила она.

— О моей ограниченности?

Она кивнула. Юджин пожал плечами.

— Нет, не всегда. Я только не… не доверяю женщинам.

— Всем женщинам?

— Нет, я доверяю своей бабушке. — Он улыбнулся.

Его ответ удивил ее, она засомневалась в его искренности. Почему-то она никак не могла представить, что у него есть бабушка.

— Мир? — спросил он.

Она неохотно встретилась с ним взглядом. Но ей было важно, чтобы между ними установились если не дружеские, то хотя бы нормальные отношения.

— Ну… наверное, так.

— Теперь, когда мы с этим покончили, назовите мне настоящую причину, которая привела вас сюда.

— Кто-нибудь говорил вам, что вы очень недоверчивый человек, Юджин?

— Да, моя мамочка. Но зато она не воспитала из меня дурака. Я всегда чувствую, когда меня хотят поймать на крючок, дорогая. Вам от меня что-то надо, так?

— Можно мне присесть?

— Намечается долгий разговор, а?

— Нет. — Она улыбнулась. — Просто ноги гудят. Мне пришлось сегодня много ходить, прежде чем я пришла сюда. Визит к вам последний в моем списке.

— Сражен наповал. — Он кивком пригласил ее сесть.

Усевшись, Роберта взяла со стола фотографию.

— Это ваша семья?

— Угу.

— Почему-то я не представляла, что у вас на рабочем столе может быть семейная фотография.

— Мать как-то принесла ее.

— Вы могли бы забрать ее домой.

— Мог бы. — Он настороженно смотрел на нее. Она поставила фотографию на место.

— Почему вы не доверяете женщинам?

— Не думаю, что вы хотите говорить именно об этом.

Она снова вздохнула.

— Вы правы. Я долго думала и приняла решение. — Она взглянула на часы. — Вот уже целый час, как я больше не работаю в окружной прокуратуре.

— Не работаете? — Он, казалось, нисколько не был удивлен.

— Я подала в отставку, — пояснила она просто. — Вот почему я здесь. Хочу сделать вам предложение.

— Я не потороплюсь, если скажу, что польщен?

— Думаю, вам следует услышать, что я хочу сказать, прежде чем торопиться с выводами… снова.

— Продолжайте. Вы полностью завладели моим вниманием. — Он улыбнулся, желая разрядить обстановку и помочь ей почувствовать себя непринужденнее. Это ему, однако, не удалось. Для нее результат этого разговора имел слишком большое значение.

— В ту ночь я сказала, что мне нужна ваша помощь. Она мне все еще нужна, — тихо проговорила она.

Шутливый огонек исчез из его глаз.

— Поверьте мне, — поторопилась она объяснить. — Я бы не пришла сюда, если бы у меня был выбор. Вы единственный, кому я могу довериться. — В ее голосе прозвучало отчаяние, и она возненавидела себя за это.

Он невесело рассмеялся. Странная сложилась ситуация: она доверяет ему, а он уверен в том, что не может доверять ей.

— Все, о чем я вас прошу, это выслушать меня. Хорошо?

Он пожал плечами.

— Довольно справедливо.

Роберта водрузила на стол свою сумочку.

— Я была не до конца честной с вами и сожалею об этом. — Она замолчала. — В ту ночь в больнице я вам солгала. — Она высматривала на его лице признаки негодования или презрения, но оно оставалось бесстрастным. — У меня не было выбора. — Она глубоко вздохнула. — Ваши подозрения были справедливы: Конни приходил ко мне тогда.

Она замолчала. Юджин встал и подошел к окну.

— Почему вы говорите мне об этом сейчас?

— Потому что хочу начать сначала. Я должна спасти брата! Если вы согласитесь работать со мной, чтобы доказать его невиновность, я расскажу вам все, что знаю.

Он повернулся к ней.

— Я слушаю.

— Конни пришел ко мне в больницу рассказать, что его подставили. Он был должен Говарду Болдуину деньги — карточный долг — и, чтобы расплатиться, согласился отвезти кое-что в определенное место, которое ему назвали. — Роберта подняла глаза и увидела, что Юджин внимательно смотрит на нее. Она решила не упоминать об аэродроме. Это будет ее припрятанным козырем.

— Это все?

Она покачала головой.

— Нет. Есть еще кое-что. Если я расскажу вам все и дам слово, что сообщу, как только Конни появится, вы согласитесь работать вместе со мной?

Он попытался ожесточить свое сердце. Эти слова он уже слышал раньше. Единственная разница была в том, что Роберта произносила их с большей искренностью.

— Это не очень похоже на предложение, которое я надеялся услышать от вас.

— Подумайте только, Юджин. Если мы будем работать вместе, то будем знать, что делает каждый из нас. Это лучше, чем работать друг против друга, не правда ли?

— Нет.

Ее сердце упало.

— Что вы имеете в виду под этим «нет»?

— Я сочувствую положению, в котором вы оказались, но не думаю, что подобный тесный контакт является хорошей идеей. Моя работа — задержать Конрада. Его виновность будет определять суд. А вам лучше быть от всего этого подальше.

Роберта почувствовала разочарование. Перед ней был прежний Юджин — сердитый, серьезный, недосягаемый. Суровое выражение лица, напряженная поза.

— Помимо всего, — добавил он, — вы слишком замешаны в этом. Для вас это стало борьбой не на жизнь, а на смерть. Вы можете пострадать, вас могут даже убить. — Он покачал головой. — Не играйте в детектива. Делайте вашу работу, советник, и предоставьте мне заниматься моей.

Она взглянула ему прямо в глаза.

— Не могу поверить своим ушам. Неужели вы не понимаете, что я говорю? Жизнь моего брата в опасности. Для меня нет ничего важнее, чем семья. Кроме него у меня никого нет.

— Ответ все равно отрицательный. Я работаю один и не нуждаюсь в помощи женщины, это лишь затормозит мою работу.

Она приблизилась к нему вплотную. Ее грудь вздымалась от еле сдерживаемой ярости.

— Если вы думаете, что работа с женщиной только замедлит ваше расследование, тогда валяйте, работайте самостоятельно. Но ничто, — она ткнула указательным пальцем ему в грудь, — и никто не сможет помешать мне выяснить, кто подставил Конрада. — Она снова ткнула его. — Поэтому даже не думайте вставать у меня на дороге.

Она схватила сумочку со стола и кинулась к двери, но внезапно резко остановилась.

— Вы ошиблись в отношении меня. Мне не нужен мужчина, чтобы держаться за его руку. И я чертовски уверена, что мне не нужно мужское одобрение. Не все женщины одинаковы, Юджин, и мне не нравится, что вы стрижете всех под одну гребенку.

На его лице появилась смесь удивления и восхищения, быстро сменившаяся одобрением. Он смотрел ей вслед, пока она пробиралась по запруженному народом помещению. Когда она только появилась в этом здании и шла к его кабинету, он подумал, что она прекрасна. Но разгневанная Роберта была великолепна. Таких женщин он никогда не встречал.

У нее были ум, мужество и решительность. Такая женщина будет бороться до конца за то, во что верит. Он испытывал восхищение и тревогу одновременно. К такой женщине можно было прикипеть всем сердцем.

Юджин потер грудь на том месте, куда Роберта тыкала пальчиком. Как раз там был шрам. И там, чуть ниже, билось его сердце.

Он взглянул на семейную фотографию отца, матери и сестры и тяжело сглотнул. Время идет. Он хотел закончить это дело до Дня Благодарения, до которого оставался всего месяц.

Когда Роберта скрылась из виду, он вдруг осознал, что никогда еще не чувствовал такого одиночества.

Роберта вошла в Сити-холл в три часа. Она зашла в департамент по легковым автомобилям и попросила клерка проверить, какие машины были зарегистрированы на имя Говарда Болдуина. Десятью минутами позже она спустилась в налоговый департамент и попросила сидевшего там сотрудника предоставить ей записи, касающиеся собственности Болдуинов.

Покинув Сити-холл, она поехала в здание суда округа. Там в отделе, где хранилась картотека регистрации браков, она отыскала заявление Болдуина на выдачу ему лицензии на брак. В этом же офисе в отделе свидетельств о рождении она сделала еще один запрос о предоставлении ей информации.

В течение следующих нескольких часов Роберта продолжала копаться в бумагах, пройдя почти все отделы — от регистрации криминальных правонарушений до картотеки привлекаемых к суду граждан.

К тому времени, когда она покинула здание суда, она многое узнала о Говарде Болдуине. У него был дом, имелись автомобили и яхта. Его жена Глория погибла в автокатастрофе за рулем «мерседеса». Он был демократом, а его жена голосовала за республиканцев. Роберта узнала дату его рождения, узнала, что впервые он женился в девятнадцать лет и развелся двумя годами позже. На Глории он женился пять лет назад. Она была на пятнадцать лет моложе его. У него было несколько собственных дел, и он никогда не привлекался к суду. Его единственный брат Джилл со своей женой Мэрилин усыновили ребенка по имени Луис, и этот мальчик стал племянником Говарда.

Но все это было общеизвестно. А ей нужны были его секреты. Завтра она продолжит поиски.

Когда Роберта отперла дверь своей квартиры, она валилась с ног. Она сбросила туфли и прохромала к дивану. Постанывая, она почти упала на него и принялась растирать пальцы ног. Ступни и колени ломило от долгих часов стояния на каблуках. Вдобавок у нее болела спина и слезились глаза, уставшие от просматривания бесчисленных записей.

Уставшая и разочарованная не очень удачным днем, она вытянулась на диване и вздохнула. Потом ее мысли вернулись к Юджину, и она вспомнила его слова о том, что он звонил ей, принося свои извинения. Что же он сказал?

Любопытство заставило ее встать и включить автоответчик.

— Это Юджин, — произнес глубокий голос. Последовала долгая пауза. — Извините. — Гудки, трубку повесили.

Она стояла и хмурилась. И это все?! Только «извините». Этот человек действовал ей на нервы.

Роберта снова уселась на диван, закинув ноги на кофейный столик, и закрыла глаза. Она уже начала дремать, когда раздался звонок в дверь, заставивший ее вздрогнуть. После второго звонка она вздохнула и с трудом подняла с дивана свое уставшее тело.

Открыв дверь, она замерла от удивления.

— Я передумал, — сказал Юджин, отодвигая ее в сторону и проходя в гостиную.

9

— Вы передумали? — Роберта с подозрением разглядывала его мужественное лицо с резкими чертами.

— В это так трудно поверить? — Темные брови Юджина удивленно приподнялись, однако она была готова поклясться, что он смотрит на нее как лис, попавший в курятник.

— Вот именно. — Она прошла к дивану и небрежным жестом пригласила его сесть. Он выбрал большой крепкий стул. — Для человека, разуверившегося в людях, вы довольно быстро изменили свое решение. — Она села на диван лицом к нему со сдержанным холодным выражением на лице.

Он проследил за ее взглядом.

— Я много думал, прежде чем прийти сюда.

— Давайте выясним все до конца. Вы мне не доверяете, но хотите помочь. Почему?

Он улыбнулся.

— Вы недооцениваете силу своего убеждения.

Она смотрела в его лицо, словно ища ответа на какой-то свой незаданный вопрос, затем улыбнулась с легкой иронией.

— Как вам не стыдно, Юдж? Думаете, я удовлетворюсь таким ответом?

В его взгляде читалась усмешка.

— Вы и в самом деле говорили очень убедительно. Но, чтобы быть с вами честным до конца, я должен признать, что у меня есть и другие причины передумать.

— Например? — Роберта спокойно ждала, что он скажет.

Он взял с кофейного столика фотографию в рамке и стал изучать ее. На ней были сняты Роберта, ее родители и оба брата. Он поставил фотографию на место.

— Я понял так, что, если мы будем работать вместе, вы дадите мне знать, когда Конрад свяжется с вами? Я хочу, чтобы вы постарались убедить его прийти в полицию. Я, со своей стороны, помогу вам в расследовании. — Он чуть приподнял плечо. — Это будет взаимная договоренность.

Она все еще до конца не верила ему.

— Это все?

Его взгляд скользнул по ее голым ногам и вернулся к лицу.

— В общих чертах.

— Вы можете хотя бы признать, что в словах Конрада о том, что его подставили, есть доля правды?

Он поднял руки.

— Речь шла не об этом. Я иду на сотрудничество с вами не из чувства галантности. Хотя и есть шанс, что Конрад невиновен, но вы подумали, что будете делать, если это окажется не так?

— Мы с Конни так близки, что, если бы он был виновен, я не могла бы этого не почувствовать. Мне кажется, вы тоже часто поступаете так, как подсказывает сердце, поэтому вы должны понять меня. — Юджин не ответил, и она продолжила: — Если он виновен, тогда я буду вести себя в зависимости от ситуации.

— Итак, договорились? — спросил он.

— Хорошо. С чего начнем?

На какое-то мгновение она попыталась замаскировать гложущие ее еще сомнения улыбкой, потом напомнила себе, что ради брата готова пойти на любой риск.

— Хотите обсудить что-нибудь еще? — спросил Юджин.

— Да. Вы не против, если мы продолжим разговор на кухне? Моему кровообращению срочно требуется сахар, — бросила она через плечо, уже направляясь в кухню.

Юджин покорно пошел за ней.

— Хотите сандвичи с сыром и ветчиной?

Он покачал головой.

— Кофе или чай?

— То же, что и вы.

Она принялась за работу. Сделав себе сандвич, она достала из буфета два стакана, бросила в них лед и поставила на стол.

— Вот что мне пока известно. Конрад доставил кейс на частный аэродром. Он описал человека, который принял у него кейс, и отметил это в какой-то тетради. Маленького роста, лысый. — Она вынула из холодильника кувшин, потом вернулась к столу и налила напиток в его стакан. Свой она наполнила только наполовину. — Мы можем начать с поиска этой тетради.

— Вы случайно не знаете, где этот аэродром?

— Рядом со старым ранчо Данлонов.

— Хорошо. Начнем оттуда. Я поеду…

— Мы поедем вместе, — перебила она, усаживаясь напротив него. — И как можно скорее.

Он поднял руку, останавливая ее.

— Мы не можем поехать туда прямо сейчас, ночью. Мне нужно осмотреть место, разведать обстановку. Только после этого мы сможем появиться там. Дайте мне несколько дней.

На мгновение Роберта почувствовала разочарование.

— Вы правы. Но мне так не терпится разобраться с этим.

— Знаю, — произнес он тихо и почти ласково.

Она отхлебнула из стакана.

— Я просмотрела всю информацию, которая есть на Болдуина. Конечно, это только бумажный след, но это начало.

— Я подозревал, что вы этим займетесь. Позже мы сравним наши записи. Сначала я хочу проверить аэродром.

— Хорошо. — Роберта доела свой сандвич.

Юджин взял пустые стаканы и отнес их в раковину.

— Вы планируете предварительно лишь проверить это место, да? Вы ведь не поедете туда без меня? — Сомнения заставили эти слова сорваться у нее с языка прежде, чем она успела остановить себя. Она почувствовала неловкость из-за того, что говорила как ребенок, нуждающийся в заверениях взрослого.

— Я никогда не нарушаю данное слово. — Его лицо стало непроницаемым, а в голосе появились металлические нотки. — Хочу предупредить, советник. Если вы думаете использовать меня, оставьте эту мысль. Я не люблю сюрпризов.

Роберта устало улыбнулась.

— Я тоже, рейнджер.

Аэродром занимал большую часть земли бывшего ранчо.

Юджин остановился в высокой траве среди деревьев и густого кустарника, за которыми его практически не было видно.

В здании ангара работали двое мужчин. Он наблюдал за ними уже два дня. Один из них соответствовал описанию, которое Конрад дал Роберте. Этот мужчина отдал второму распоряжение погрузить в маленький частный самолет несколько корзин, после чего направился в офис. Юджин удовлетворенно спрятал бинокль и пошел к машине, которую оставил в полумиле отсюда.

Вернувшись в город, он позвонил Роберте.

— Заеду за вами в полночь, — сказал он. — Будьте готовы.

Свернув с шоссе, они проехали около мили по проселочной дороге, прежде чем Юджин затормозил на небольшом склоне возле деревьев. Роберта почти ничего не могла разобрать в темноте, но разыгравшееся воображение заставляло ее видеть на каждом шагу притаившихся в засаде змей.

— Мы подъехали сзади. Этой старой дорогой почти не пользуются.

— А почему? — Она старалась не думать о ползающих в ночи мерзких тварях.

— Около десяти лет назад хозяин сдал землю в аренду нефтяной компании. Они провели здесь дорогу, потом пробурили скважину, но нефти не оказалось. Тогда они упаковали оборудование и уехали, а дорога осталась. — Он открыл ящик для перчаток и вынул оттуда два фонарика. — Подождите здесь. — Он передал ей один фонарик.

Она нахмурилась.

— Я пойду с вами.

Юджин раздраженно вздохнул.

— Только не говорите, что опять собираетесь спорить со мной. Вы когда-нибудь можете сделать так, как вам говорят?

— Нет — ответила она упрямо. — Вы обещали, что мы будем работать вместе. И я хочу, чтобы вы сдержали это обещание.

Он вздохнул.

— Хорошо. Пойдемте. Но, если нас поймают, не говорите, что я не предупредил вас.

— Что ж, справедливо. — Она нервно сглотнула и открыла дверцу автомобиля.

Чтобы быть менее заметной в темноте, Роберта надела поношенные джинсы и просторный черный свитер. Выбравшись из машины, она подошла к Юджину и встала рядом с ним, напряженно вглядываясь в темноту.

— Не включайте фонарик, пока мы не доберемся до ангара.

Через несколько минут ее глаза привыкли к темноте. Луна почти скрылась за тучей. Тропинка была почти неразличима. Темные тени деревьев путали Роберту почти до смерти. Трава доходила ей до щиколоток.

Наконец они приблизились к ангару, и она заметила невдалеке взлетную полосу. Сооружение выглядело как одна из типичных небольших сборно-разборных конструкций. Оно поддерживалось с четырех углов столбиками, сложенными из кирпичей. Над дверью висела табличка — «Вест лимитед».

Юджин занялся замком на двери и быстро справился с ним. Он знаком приказал Роберте подождать, осторожно вошел внутрь, огляделся и только потом тихо позвал ее.

Луч фонарика медленно скользил по комнате. Одна стена была облеплена картинками в дешевых пластмассовых рамках. Около другой в ряд стояли ящики. На металлическом столе были разбросаны какие-то счета и квитанции. В комнате удушливо пахло сигарным дымом и потом.

— Займитесь счетами, пока я посмотрю там. — Он кивнул на стоящие в углу ящики.

— Хорошо. — Положив фонарь на стол, Роберта подтащила стул и уселась на него, поморщившись от раздавшегося скрипа. Потом придвинула к себе пачку квитанций.

Юджин заметил шкаф для бумаг и попробовал выдвинуть один из его ящиков. Тот оказался заперт. Он взялся за другой.

Роберта тихо вскрикнула.

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего. Ушибла палец. — Она со вздохом возвратила квитанции на прежнее место и взяла отчет.

Минут через пять он спросил:

— Нашли что-нибудь?

— Нет. А вы?

— Ничего. — Он посветил фонариком в угол. Роберта положила счета и открыла ящик стола.

— Интересно, что было в том кейсе, который Конрад привез сюда?

Юджин подошел к ней.

— Я бы тоже не отказался это узнать. Посветите сюда. — Он вынул из кармана маленький фотоаппарат и сфотографировал несколько счетов. Потом продолжил свои поиски.

Приглушенное проклятье Роберты заставило Юджина снова повернуться к ней.

— Что теперь? — спросил он.

— Опять ушибла палец. — Она присела, заглянула под стол и попыталась вытащить из-под него коробку. Под коробкой оказался коврик. Роберта несколько секунд смотрела на него, потом взяла за углы и потянула вместе с коробкой. Ей удалось вытащить все это из-под стола. Она начала шарить в коробке.

— Эй! Вы не подошли бы сюда на минуточку? — позвала она Юджина.

Он приблизился. Роберта показала ему на пол, на то место, где лежал коврик. Он прикрывал выпиленную в форме квадрата доску. Доска оказалась крышкой под полом. Юджин поднял ее.

— У меня был однажды клиент, который держал свой сейф под полом в спальне, — тихо заговорила Роберта, гладя на него с победной улыбкой. — Я знала, что мы найдем здесь что-нибудь.

Он улыбнулся, гладя на сейф в люке под их ногами.

— И как же мы будем его открывать?

Роберта собралась уже ответить, но в этот момент Юджин насторожился.

Быстро закрыв люк, он передвинул на место ковер с коробкой. Потом выключил оба фонарика и сунул в карман.

— Пошли, — прошептал он, хватая Роберту за руку. Быстро подтащив ее к двери чулана для одежды, он толкнул ее внутрь.

— Что вы…

— Тихо! — Он опять толкнул ее в чулан, втиснулся сам и закрыл дверь. — Кто-то идет.

Кромешная темнота обступила их. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Роберта протянула руку за спину, чтобы выяснить, что так давит ей в позвоночник. Там обнаружилось несколько деревянных ящиков, поставленных один на другой. Она была зажата между ними и Юджином. Она подавила стон, услышав звук поворачиваемого в замке ключа.

Волей обстоятельств она оказалась прижатой к Юджину самым интимным образом. Но в чулане больше не было места. Ее сердце стучало так громко, что ей казалось — этот стук должен быть слышен за милю отсюда.

Роберта находилась в этом тесном чуланчике не больше нескольких минут, а уже чувствовала страшную духоту. Ей стало трудно дышать. Капли пота выступили у нее на верхней губе. Она попыталась расслабиться, потом задержала дыхание, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Но близость Юджина лишила ее всякой способности соображать.

Теснота чулана начинала действовать и на него. Он дрожал от напряжения, пытаясь не очень давить своим телом на Роберту. Запах ее кожи кружил ему голову, а прикосновение ее твердых сосков возбудило его так, что он был готов забыть обо всем на свете. Даже звук посторонних голосов не уменьшил напряжения в нижней части его тела. Он сжал зубы, чтобы не застонать.

В комнате включили свет, который просочился в чулан сквозь щель между дверью и полом. Раздавшийся совсем близко хриплый мужской голос чуть не заставил Роберту подпрыгнуть.

— Ну, если ты меня вытащил от бабы из-за пустяка… — резко произнес мужчина.

— Не беспокойся, это стоит того, — послышался ответ.

— Мне нужно открыть сейф.

— Открывай! Если поторопишься, мы оба здесь не задержимся.

Роберта не осознавала, что мертвой хваткой вцепилась в плечи Юджина, пока он не пошевелился. Она ослабила хватку и снова затаила дыхание, почувствовав, как напряжено его тело. И хотя она была испугана, интимность ситуации и его очевидное возбуждение не могли оставить ее равнодушной.

Они услышали скрип стула, отодвигаемого от стола. Роберта представила, как оттаскивают в сторону коврик. Слава богу, что они с Юджином не успели заняться этим сейфом.

— Ладно, — пробормотал хрипатый. — Давай сюда. — Наступила пауза. — Пятьдесят штук. Мелочь.

— Для тебя, может, и мелочь, но у меня они прожгли дыру в кармане. Не хотел бы, чтобы моя старушка обнаружила их. Между прочим, когда я могу поговорить с шефом?

— Шеф залег. Пока мы больше не будем отгружать товар.

— А как насчет того, что я тебе дал?

— Он, возможно, использует это на карманные расходы.

— Сейчас оприходую это, и можешь идти.

Скрипнул стул — похоже, мужчина с хриплым голосом встал.

— Эй, ты не собираешься убрать тетрадку обратно в сейф?

— He-а, я уже запер его, — ответил хрипатый.

Минутой позже их шаги затихли. Раздался звук запираемой двери.

Роберта с облегчением вздохнула и стала ждать, что будет делать Юджин. И вдруг поняла, что не хочет выходить отсюда. Ее не оставляло волнение, возникшее в тот момент, когда она ощутила затвердевшую плоть Юджина около своего желудка. Все ее тело, тесно прижатое к нему, горело от страстного желания узнать больше.

Она не знала почему — может быть, из-за смертельной опасности, или из-за темноты, или от сознания того, что, выйдя из этой комнаты, они снова будут только деловыми партнерами, — но сейчас, пусть ненадолго, ей хотелось отбросить всякую рассудительность. Она хотела отдаться чувствам, которые не имели ничего общего с логикой.

Повинуясь импульсу, Роберта нежно провела руками по его плечам и прижалась к нему еще ближе. Только один раз, подумала она.

— Бетти… — Ее имя слетело с его губ так нежно, будто прикосновение шелка. — Я… я не могу двинуться, — простонал Юджин. Его руки зарылись в ее волосах, и он приник к ее губам. Их дыхание смешалось. Его язык проник в ее бархатный влажный рот. Сначала медленно — атаковал и отступил, снова атаковал и снова отступил. Его движения воспроизводили древнейший ритуал любви мужчины и женщины.

Роберта коротко простонала и еще теснее прижалась к нему.

Сильные руки обхватили ее талию, он приподнял ее с пола, а затем медленно опустил на ящики. Его пальцы скользнули по ее ногам, приподняли их. Он прижал ее к себе так, что она как бы оседлала его. Она с готовностью раздвинула бедра, позволяя ему удобно устроиться между ними.

— Бетти, радость моя, — прошептал Юджин прямо в ее рот. — Ты должна остановить меня… потому что… я сам не могу. — Он еще сильнее прижал ее к себе.

Остановить его? Он что, сошел с ума? Неужели он не чувствует, как она хочет его? Никогда еще она не испытывала ничего подобного к мужчине.

Его руки проникли под ее свитер и рубашку, ладони скользнули вдоль спины. Роберта наслаждалась его прикосновениями. Одна рука продолжала гладить ее спину, а другая переместилась на грудь и сжала ее. На ней не было бюстгальтера. Он резко вдохнул и снова впился в ее рот.

— Боже, как я хочу тебя! — прошептал он с отчаянием. — Хочу смертельно. — Он мучительно выдохнул и прижался к ее лбу. — А здесь немного тесновато.

Роберта прижалась к нему еще ближе. Но постепенно его слова дошли до ее сознания, и она оторвалась от него, глубоко дыша. Боже мой, что она делает? Она же практически умоляет, чтобы он взял ее. Она закрыла глаза, испытывая страшную неловкость. И почувствовала себя несчастной, так как поняла: ничто не остановило бы ее, если бы они оказались в более подходящем месте.

— Ты прав, — проговорила она с усилием. — Они могут вернуться. Нам лучше идти.

Колени ее дрожали, когда Юджин помог ей спуститься с ящиков. Губы слегка опухли от поцелуев. Неловкими движениями она заправила рубашку в джинсы. Благодарение Небу, что в темноте не видно ее лица.

В напряженном молчании они вышли из чулана. Она не хотела смотреть на него, но это было слишком трудно.

Юджин протянул к ней руку.

— Бетти, — прошептал он. — Мне не следовало этого делать. Я…

Она оборвала его.

— Нам лучше поспешить. — Призвав на помощь все свое самообладание, Роберта с непроницаемым лицом прошла к столу. Юджин шел за ней.

— Куда этот тип засунул тетрадь? — спросила она.

— Должна быть где-то здесь. Я не слышал, чтобы он куда-то отходил. — Он стал шарить по ящикам, а Роберта быстро перебирала бумаги на столе.

— Здесь ничего нет, — наконец констатировала она.

Юджин отодвинул стул, выдвинул коврик с коробкой, потом, опустившись на колени, открыл люк. Тетрадь лежала поверх уже знакомого им сейфа.

Его голос слегка охрип от волнения.

— Посвети, пожалуйста. — Он отдал ей свой фонарик и открыл тетрадь.

По пляшущему лучу фонарика Юджин понял, как у Роберты дрожит рука, и сам изо всех сил старался унять вышедшие из-под контроля гормоны. С усилием он сосредоточился на открытой странице. Там решительным мужским почерком были записаны имена и места назначения. Он пробежал глазами три исписанные страницы. На каждой из них мелькали одни и те же имена. Его взгляд зафиксировал два уже знакомых ему имени — Конрад Стаут и Альваро Камоэнс.

Он положил гроссбух на стол и взял фотоаппарат. Сфотографировав каждую страницу, он захлопнул тетрадь и вернул ее на прежнее место в люк.

На этот раз сердце Роберты колотилось совсем по другой причине. Она тоже видела имя Конрада под именем Камоэнса, и это заставило ее содрогнуться от страха. Она остолбенело наблюдала, как Юджин закрыл люк и задвинул коробку с ковриком на старое место.

— То, что имя Камоэнса в этом журнале стоит радом с именем Конрада, не означает, что Конни убил его, — проговорила она прерывающимся шепотом.

— Пойдем.

Роберта хотела продолжить обсуждение волнующего ее вопроса, но решила, что это может подождать. Идя рядом, они в молчании дошли до машины. Домой возвращались той же заброшенной дорогой, по которой и приехали.

— Я проявлю пленку и принесу ее завтра утром, если ты не против. — Он первым нарушил молчание.

— Прекрасно. — Боясь, что глаза могут выдать ее страх, Роберта смотрела прямо перед собой.

Кинув на нее быстрый взгляд, Юджин перевел глаза на дорогу. Он был удивлен ее реакцией, и это угнетало его. Желание остановить машину и броситься вместе с ней в высокую траву становилось все менее управляемым, но он запретил себе думать об этом. Она принадлежала к типу женщин, которые признают только атласные простыни, а ее любимый цвет, возможно, золотой, как цвет обручального кольца. Да еще проблема с ее братцем. Нет, сказал он себе, лучше совсем забыть о ней. Только как, черт подери, он собирается это сделать после того, что между ними было?

Его пальцы крепче сжали руль. Злость и разочарование бушевали в нем. Сколько еще он сможет игнорировать страстное выражение ее зеленых глаз и огонь золотисто-каштановых волос, которые, казалось, просто умоляли его вынуть шпильки и освободить их струящийся шелк? А ее губы, мягкие и теплые? Он вспомнил нежные округлости ее грудей, и кровь с новой силой закипела в нем. Юджину снова пришлось напомнить себе, что его мысли должны сосредоточиться на деле. Ради них обоих.

— Завтра я собираюсь сходить в офис Болдуина. Хочешь пойти со мной? — спросил он.

— Я уже была там, — грустно откликнулась Роберта. — Луис держал себя безукоризненно, но у его секретарши я, прямо скажем, не вызвала энтузиазма. Она сторожит офис так, будто там хранятся фамильные драгоценности.

Он улыбнулся.

— Не беспокойся, она не доставит тебе неприятностей.

— Ты знаешь ее?

— Я встречался с ней.

Конечно, он знает ее, подумала Роберта. Он не сидел без дела, проводя расследование, и успел, наверное, сделать не меньше, чем она, а может, и больше.

Роберта вспомнила стройную секретаршу, от которой, казалось, исходит особый сексуальный магнетизм. Дениза Роквелл и Юджин смотрелись бы вместе как очень красивая пара. На мгновение она испытала что-то, похожее на ревность. Вот еще, подумала она, мне абсолютно не свойственна ревность.

Оставшуюся часть дороги они проделали в молчании.

10

Увеличенная фотокопия страницы из гроссбуха, найденного на складе, лежала на столе. Роберта смотрела на список имен.

— Как видишь, — сказал Юджин, — вот это имя появляется чаще других — Дж. Хауфер. Похоже, он чаще всего доставляет товар. Его имя также последнее в этой тетради. Возможно, это тот парень, который был на складе прошлой ночью.

Одно упоминание о ночном эпизоде заставило ее пульс участиться. Картина всплыла перед ее глазами так четко, будто это случилось только что. Нет, это больше не повторится. Она смотрела на руки Юджина, держащие фотографию, и вспоминала, как нежно они обхватили ее талию. Нежно и крепко одновременно. А как они подняли ее…

Роберта потрясла головой, стараясь избавиться от видений, и подняла глаза. Юджин вопросительно смотрел на нее, и она поняла — он что-то сказал.

— Извини, — пробормотала она, чувствуя себя полной идиоткой, размечтавшейся как девчонка.

Его взгляд смягчился, глаза затуманились.

— Я сказал, что имя Камоэнса упоминается здесь несколько раз, а имя Конрада — только один.

Она снова посмотрела на список. Около каждого имени стоял номер, затем две буквы. Например: А. Камоэнс, 50 БА.

— Прошлой ночью тот человек доставил деньги, — заметила она. — Цифры возле имени могут обозначать код. Но что означает БА? Суммы возле имен разные, но БА стоит возле каждого имени, кроме Хауфера.

— Около его имени нет ничего, потому что ему сказали, что его деньги пойдут на карманные расходы, помнишь? Я думаю, что БА — место назначения, — ответил Юджин.

— Например, Алабама?

— Не думаю. Это слишком очевидно.

Роберта открыла свой кейс и вытащила из него папку.

— Я изучала данные о Болдуине и его племяннике и обнаружила много интересного, но, боюсь, ничего, что могло бы помочь Конни.

— У Луиса есть алиби, и его слуга подтверждает это.

В дверь позвонили.

— Ты ждешь кого-нибудь?

— Нет. — Она встала. — Пойду посмотрю, кто это.

Открыв дверь, Роберта изумленно вскрикнула.

— Гилберт! Когда ты вернулся?

— Сегодня утром. Я приехал, как только услышал, что случилось. — Он прошел в прихожую и обнял ее. Роберта стояла, не двигаясь. Он отступил немного, взял ее ладони в свои и посмотрел на нее сверху вниз. — Я скучал без тебя. Как ты тут?

— Нормально. Как твоя поездка? — Она была явно смущена столь непривычным проявлением его чувств.

— Великолепно. У меня было достаточно материалов и свидетельских показаний, чтобы выиграть дело. — Он гордо улыбнулся и снова обнял ее.

Роберта уже собиралась сказать, что задыхается в его приветственном объятии, но в этот момент почувствовала, как он напрягся. Подняв глаза, она увидела, что он уставился на что-то за ее спиной, и проследила за его взглядом.

Небрежно прислонившись к косяку двери, за ее спиной в обманчиво ленивой позе стоял Юджин. Из-под опущенных век его голубые глаза внимательно изучали сцену, разворачивающуюся в прихожей.

— Гил, это Юджин Эронсон, калифорнийский рейнджер. Работает над делом Болдуина. Юдж, это Гилберт Берроуз, мой друг.

Преодолев первоначальное удивление, Гилберт улыбнулся и, подойдя к Юджину, пожал ему руку.

— Рад познакомиться с вами.

Тот выпрямился и, кивнув, ответил на рукопожатие, но не улыбнулся в ответ. Он смерил Гилберта оценивающим взглядом. Один только его гигантский рост ставил на место многих мужчин, не говоря уже о его глазах, которые, казалось, могли заглянуть в самую душу.

Последовала неловкая пауза, после которой Гилберт снова повернулся к Роберте и обнял ее за плечи.

— Я сожалею о Конраде. Есть какие-нибудь новости?

Она покачала головой.

— Мы с Юджином работаем вместе кое над чем, но пока ничего конкретного.

— Ну, теперь я вернулся, — спокойно заявил Гилберт. — Если тебе понадобится помощь, ты знаешь, я в твоем распоряжении.

Она не сомневалась в его искренности, о которой свидетельствовали и тон его голоса, и выражение лица. Роберта пережила нелегкий момент. Метнув короткий взгляд на Юджина, она рассеянно улыбнулась Гилберту.

— Спасибо. — И, не найдя, что еще сказать, выпалила: — Ты, наверное, слышал, я подала в отставку.

Он нахмурился.

— Бетти, ты считаешь это разумным? Ведь кто-то может подумать, что ты сделала это потому, что допускаешь возможность виновности брата.

Он попал в больное место. Роберта ощетинилась.

— Я знаю, что Конни невиновен. А моя отставка — единственный способ заняться этим расследованием, вот и все.

— Успокойся, Бетти. Просто я волнуюсь за тебя. — Он украдкой бросил взгляд на часы. — Мое предложение остается в силе. Помогу всем, чем только смогу.

— Спасибо. Я ценю это.

Гилберт наклонился и слегка поцеловал ее в губы.

— Мне пора идти. Я позвоню тебе вечером. Мы можем пообедать и все обсудить.

Роберта кивнула.

— Хорошо.

— Увидимся еще. — Он вежливо кивнул Юджину и вышел.

Она закрыла за ним дверь и обернулась.

— Значит, это Гилберт, — произнес Юджин.

— Да.

— Тот мужчина, с которым ты встречаешься.

Она пожала плечами.

— Мы друзья.

— Это видно.

Она обошла его, проходя в гостиную.

— Нам лучше поторопиться, если мы хотим попасть к Болдуину до полудня.

— Не беспокойся, — заметил он. — Ты успеешь еще приодеться к обеду с Гилбертом.

Она остановилась и посмотрела на него через плечо.

— Ты не против того, чтобы оставить этот список с именами здесь? Мне хотелось бы еще раз посмотреть его позже.

— Если хочешь. — Он взглянул на нее с высоты своего роста. — Может, у тебя какие-то проблемы с нашим планом? Все еще можно переиграть.

Его спокойный голос словно ласкал ее тело. Она покачала головой.

— Абсолютно никаких. Только возьму сумочку.

Дениза Роквелл сидела за столом, когда Юджин вошел в ее плюшевый офис. Роберта осталась в холле. Она выудила из сумочки очки с затемненными стеклами, которые купила еще вчера, и надела их. Большие круглые стекла практически скрывали ее лицо. Она прислушалась к разговору в кабинете.

— О, никак, это мистер Эронсон? Приятно снова увидеть вас, — проворковала секретарша.

— Привет. Мисс Роквелл, не так ли?

— Называйте меня Дениза.

— Хорошо… Дениза.

— Глена нет в городе, а Луис ушел на ланч. Я и сама собиралась сейчас уйти. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— В общем, да, — ответил Юджин. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов, но если я помешаю вашему ланчу…

— О! — вздохнула она. — Я не планировала ничего особенного.

— Тогда мне повезло. Позвольте мне пригласить вас на ланч. Мы могли бы заодно и поговорить.

— О, это было бы чудесно!

— Я рад.

Роберта представила себе, как пышногрудая блондинка торопливо хватает сумочку, опасаясь, как бы Юджин не передумал. Еще бы, такой кавалер. Она нахмурилась. Он никогда не был столь предупредительным с ней.

А вот какой-то Денизе Роквелл обеспечено королевское обхождение.

Голоса смолкли. Роберта устремилась к расположенному неподалеку фонтанчику с водой и наклонилась над ним. За спиной она услышала звук открывающейся двери.

— Позвольте мне, — раздался голос Юджина. — Вы нажимаете на эту маленькую кнопочку, чтобы защелкнуть замок, да?

— Да, спасибо.

Она сделала вид, что пьет воду из поднимающейся кверху струйки фонтанчика, но любопытство пересилило. Она стрельнула глазами в сторону ожидавшей лифт пары. Дениза показалась ей еще выше и величественнее. В самом деле, они с Юджином смотрелись рядом потрясающе.

Меня это не должно волновать, подумала она. Я здесь для того, чтобы заниматься делом. Выпрямившись, она водрузила сползшие громоздкие очки на переносицу.

Лифт резким стуком возвестил о своем прибытии, дверцы раскрылись.

Роберта заметила женский туалет и нырнула туда, чтобы вымыть руки. Сдвинув брови, она посмотрела на себя в зеркало. Золотисто-каштановые волосы падали мягкими локонами на плечи. Вместо сшитого на заказ делового костюма сегодня она, чтобы ее не узнали, надела платье из тонкого хлопка в розово-коричневых тонах. Удобные туфли на невысоком каблуке уступили свое место очень игривым босоножкам, состоящим из нескольких тоненьких полосочек коричневой кожи.

Роберта чувствовала себя непривычно. В конце концов, она не так уж много знала о том, как ведут себя настоящие сыщики. Подождав еще несколько минут, она покинула туалет.

Дойдя до двери кабинета, которую Юджин оставил открытой, только сделав вид, что запер ее, она тронула ручку. Осторожно ступив, она нажала кнопку и заперла за собой дверь. В ее распоряжении было не так уж мало времени.

Пройдя мимо стола Денизы, она подошла к двери с табличкой, на которой крупными буквами было написано: Говард Болдуин. Дверь была заперта.

Вернувшись к столу секретарши, она потянула верхний ящик и улыбнулась. Дениза слишком торопилась и оставила свой стол незапертым. В подставке для карандашей лежала связка ключей, скрепленных вместе большим кольцом. Она схватила их и заторопилась к заветной двери в кабинет Болдуина.

К тому времени, когда она поняла, что ни один ключ к двери не подходит, у нее на лбу выступили капельки пота. В желудке от волнения все сжалось. Роберта вытерла влажные ладони о платье. Вернувшись к столу Денизы, она быстро обыскала его сверху донизу. Ничего.

Роберта стояла, уставившись на стол с таким видом, словно надеялась на чудо. Она еще раз потянулась к подставке для карандашей. И обнаружила там еще один ключ. Она схватила его и бросилась к двери, держа — на удачу — пальцы скрещенными.

Ключ подошел. Слава богу! Роберта вздохнула с облегчением и осмотрелась, потом подошла к столу и уселась в глубокое кожаное кресло. Выдвинув верхний ящик стола, она взглядом окинула его содержимое — две ручки, карандаш, скрепки, полупустая упаковка жевательной резинки. Она пошарила руками у задней стенки ящика. Ничего.

Время уже подстегивало ее. Скоро вернется Дениза. Снова ничего заслуживающего внимания. Следующий ящик. Хотя бы что-нибудь найти. Возможно, Болдуин не оставил ничего разоблачительного.

С глубоким вздохом она открыла дверцу большой тумбы слева от стола. Пять папок аккуратно стояли в ряд, Роберта просмотрела их одну за другой. Бусинки пота выступили у нее над верхней губой.

Ее время кончалось. На нее накатила злость. Пока Юджин развлекается с Денизой Роквелл, льстя ее тщеславию, она сидит тут как проклятая, в этом кабинете, страдая от голода и нервного напряжения. Конечно, это была ее идея…

Она снова вернулась к папкам. В одной из них оказалось несколько отпечатанных на машинке листов. Роберта пробежала страницы глазами и напряглась. Это был список компаний, которыми владел Говард Болдуин. Одна значилась особо — «Вест лимитед». Теперь эта компания принадлежала Глену Джефферсону и Луису Болдуину. Знают ли они, что кто-то выкачивает деньги из их грузовой компании? А может, сам Глен Джефферсон хотел устранить Болдуина? Или Луис?

Роберта вытащила из папки эти странички. Когда она ставила папку на место, из нее неожиданно что-то выпало. Она нагнулась. Это был чек на миллион долларов, выписанный на «Б. — Д. корпорейшн» — корпорацию Болдуина и Джефферсона. Увидев, откуда поступил чек, она даже ахнула.

— Мне кое-что попалось! — Роберта широко улыбнулась Юджину, влезавшему в автомобиль. — Между прочим, я жду уже целую вечность. Почему ты так долго?

— Дениза любит поговорить, — ответил он уклончиво, включая зажигание.

— Очень мило. Я, между прочим, весь день не ела.

— Можем остановиться по дороге домой, и ты возьмешь что-нибудь, — предложил он, встраиваясь в поток машин.

— А что ели вы с Денизой? Филе миньон или бифштекс в темном пиве?

— Ни то ни другое. Она вегетарианка. — Он свернул за угол.

Губы Роберты слегка скривились.

— Трудно поверить, что… э-э… такое роскошное тело можно прокормить салатом и брюссельской капустой.

— Дениза предпочитает овощные паштеты, — уточнил он. — Она пригласила меня сегодня вечером попробовать одно из ее любимых блюд.

Роберта пробормотала что-то невнятное.

— Не понял. — Юджин на мгновение оторвал взгляд от дороги и посмотрел на нее.

— Я сказала — притормози возле кафе.

Временами Юджин выводил ее из себя.

— Между прочим, — поинтересовался он, — что ты нашла в кабинете Болдуина?

— «Б. — Д. корпорейшн» владеет компанией «Вест лимитед».

Он насторожился.

— Я взяла список компаний, а также сделала копию чека, выписанного на «Б. — Д. корпорейшн» в оплату займа и поступившего от компании на Багамах. — Она сделала паузу и продолжила: — Багамы — БА.

Он кинул на нее быстрый взгляд.

— Деньги, доставляемые в офис грузовой компании, отправляются на Багамы?

— Точно.

— Значит, кто-то переправляет их туда для компании, занявшей на длительный срок деньги у «Б. — Д. корпорейшн»? Почему? — Он свернул с дороги около кафе.

— Это надо выяснить. Куда ты поворачиваешь?

— Я думал, ты голодная. Пойдем. — Он вылез из машины и подошел к ее дверце. — Прошу.

— Что-то не похоже на «Макдоналдс», — заметила она, глядя на него.

— Зато кормят хорошо. Ты собираешься вылезать или нет?

Она улыбнулась сахарной улыбкой.

— Разве можно отказаться от такого любезного приглашения? — Роберта уже хотела выйти, но в этот момент раздался громкий гудок. Она даже не сразу догадалась, что это сигналит телефон в их машине.

Она попыталась проскользнуть мимо Юджина, чтобы он сам смог взять трубку с ее стороны. Но не успела — он заблокировал выход, наклонившись через нее к телефону.

Она откинулась на сиденье, чтобы он мог дотянуться до трубки. Но Юджин как будто не заметил этого. Его левое плечо и рука прижались к ее груди. У нее сразу затвердели соски от этого прикосновения. В смущении она прикрыла глаза.

— Извини. Твой ланч ненадолго откладывается, — прошептал он ей почти в самое ухо.

— Ч… что? — переспросила она, слегка задыхаясь.

— Парня, похожего по описанию на Конрада, видели в заброшенном доме милях в десяти отсюда. Я должен проверить…

— Конечно. Я еду с тобой.

Он сел за руль и включил зажигание.

Несколько минут спустя они неслись вдоль окраин. Сердце Роберты радостно стучало. Она молилась, чтобы это оказался Конни. Ей нужно увидеть его, она должна поговорить с ним.

Юджин съехал с двухполосной дороги и припарковал машину возле поросшего лесом откоса.

— Отсюда нам лучше пойти пешком. Дом там, за деревьями.

Они пошли по тропинке среди густого кустарника. Где-то вдали слышался приглушенный шум самолета.

Юджин оглянулся на нее.

— Подожди здесь. Я войду в дом.

Роберта затрясла головой, отказываясь остаться.

— Нет. Если это Конни, то у нас больше шансов убедить его, если я буду с тобой. Он послушает меня. Не смотри так. Мы идем вместе. — Она упрямо вздернула подбородок.

— А если это не он?

— Все равно. Я хочу пойти.

— Хорошо, только успокойся, — прошептал он.

Они продолжили путь. Когда они уже подходили к дому, Роберта заметила невдалеке сидящего человека. Его голова была наклонена, словно он размышлял о чем-то. Огонек надежды вспыхнул в ее сердце. Она остановилась и прижала руку к груди.

Словно почувствовав ее взгляд, человек поднял голову. На долю секунды Роберте показалось, что он смотрит прямо на нее. Она застыла, глядя на юношу, и сердце ее, ухнув куда-то вниз, казалось, разлетелось на тысячу осколков.

Юджин обнял ее за плечи.

11

Роберта в отчаянии покачала головой. Это был не Конрад. Разочарование было так велико, что она стала задыхаться.

— Что ты, успокойся! — сочувственно произнес Юджин.

— Все в порядке, — ответила она нетвердым голосом.

— Постой здесь, а я поговорю с ним.

Она молча кивнула, не отрывая от юноши взгляда.

Кусты слегка зашуршали, когда Юджин вышел на открытое место.

— Не двигаться! — крикнул он громко.

Голова парня дернулась, и он в изумлении уставился на Юджина. Казалось, он был в нерешительности — повиноваться приказу или бежать.

— Не пытайся даже, сынок, — предупредил тот, показывая на свой значок.

Роберта не могла больше выдержать. Она тоже вышла на открытое место. Ей показалось, что при виде ее у парня в глазах промелькнуло облегчение.

— Я же просил тебя подождать, — прошептал ей Юджин.

— Ему не больше шестнадцати, Юдж. Посмотри, он перепуган насмерть.

— Твое имя, молодой человек, — потребовал Юджин.

— Рональд. Рональд Крейн.

— Это правда? — с недоверием спросил он.

Парень выпрямился и расправил плечи.

— Да. У меня есть бумаги.

— Ладно, стой на месте и не двигайся.

— Мои водительские права в заднем кармане. Если не верите, можете сами посмотреть.

— Хорошо, но не делай резких движений, понял?

— Да, сэр. — Парень медленно вынул из кармана старый потрепанный бумажник и протянул его Юджину.

Тот посмотрел документы. Седьмого декабря парню будет восемнадцать лет. Седьмое декабря. В тот же день родился и его отец. Юджин прокашлялся.

— Значит, это твое настоящее имя.

— Да, сэр. — Несмотря на кажущуюся непринужденность позы юноши, в нем чувствовалось нервное напряжение.

— Что ты тут делаешь? — спросил Юджин, возвращая бумажник.

— Я хотел побыть какое-то время один, вот и все.

— Ты убежал из дому?

Похоже, парень не умел врать. Он отвел взгляд в сторону, потом снова посмотрел на Юджина.

— Ну… что-то вроде этого.

— А как ты попал сюда? Я не заметил никакого транспортного средства.

— Автостопом, — ответил Рональд, поднимая кверху большой палец в качестве наглядной иллюстрации.

— О’кей, — кратко резюмировал Эронсон. — Пошли.

Парень поморщился, как будто ему предложили касторового масла.

— Вы отвезете меня в тюрьму? Но только не звоните матери. Она больна. И у нее нет денег, чтобы внести за меня залог.

— А где твой отец? — нарушила молчание Роберта. Что-то в этом юноше затронуло ее материнские чувства. А может быть, он просто напомнил ей Конрада.

Взгляд Рональда обратился на нее.

— Он оставил нас месяц назад. С тех пор мы о нем не слышали.

— Почему ты убежал, сынок? — Взгляд Юджина смягчился.

— Моя мама и я… мы поспорили. Я хотел бросить школу, чтобы помогать ей. А она была против. Мы стали спорить… — Он пожал плечами. — И я ушел.

— И как давно это было, Ронни?

— Два дня назад. Прошлую ночь я провел здесь. Я собирался вернуться. Я не оставил бы ее. Просто я почувствовал себя… беспомощным, понимаете? — Его лицо вспыхнуло от смущения, и он отвернулся.

— Понимаю, — с теплотой в голосе отозвался Юджин. — Пойдем, мы отвезем тебя домой.

Рональд с надеждой ухватился за его слова.

— Так вы не отправите меня в тюрьму?

— Ты находишься на территории частной собственности и провел здесь ночь. Это нарушение. — Он сделал паузу, чтобы его слова лучше дошли до юноши. — Но я сделаю для тебя исключение, на этот раз. Только не повторяй такого больше.

— Не беспокойтесь, это не повторится. — Рональд вздохнул с облегчением. — Я даже не входил в дом. Я спал снаружи.

Наблюдая за ним, Роберта не пыталась скрыть облегчения. На ее глаза набежали слезы. Встретившись с парнем глазами, она улыбнулась. Уголки губ Юджина слегка дрогнули.

— Ронни, ты не будешь возражать, если мы остановимся по дороге и покормим эту леди? Особенно принимая во внимание, что она осталась голодной отчасти из-за тебя.

Рональд покачал головой и улыбнулся. И тут же широкая улыбка осветила и лицо Юджина. Она покраснела и отвернулась.

Когда их машина остановилась возле дома Рональда, они увидели на пороге одинокую женскую фигуру.

Судя по сходству с юношей, это была его мать. Роберта отметила про себя, что она выглядит очень болезненной, почти истощенной. Увидев выскочившего из машины сына, женщина заплакала.

— О боже! — простонала она. — Я так беспокоилась. Мой дорогой, я думала, с тобой что-нибудь случилось.

Рональд нагнулся и осторожно обнял ее.

— Извини, мам, — произнес он с раскаянием. В его глазах заблестели непролитые слезы.

При виде этой счастливой встречи у Роберты сжалось сердце. Она подумала о Конраде. Увидит ли она его когда-нибудь снова?

Улыбаясь сквозь слезы, миссис Крейн подняла взгляд на Юджина. Заметив его значок, она нахмурилась.

— Ронни что-нибудь натворил? — спросила она слабым голосом, словно ей трудно было говорить.

— Нет, мэм. Он направлялся домой. Мы только подвезли его. — Юджин на секунду перевел взгляд с Рональда, а потом снова посмотрел с улыбкой на его мать.

— Спасибо, мистер…

— Юджин Эронсон. А это Роберта Стаут.

Роберта тоже улыбнулась и кивнула.

— Не хотите ли зайти и что-нибудь выпить? Я… У нас есть пиво и содовая.

— Я думал, ты все это выбросила, — буркнул Рональд. — Ты же знаешь, что он не вернется.

Щеки миссис Крейн залил румянец.

— Я собиралась. Может быть, мистер Эронсон хотел бы…

— Нет, благодарю вас, мэм. Нам пора.

— Ну хорошо. Я благодарна за то, что подвезли моего сына.

— Нам это не составило труда. — Юджин мгновение колебался — стоит ли ему обнадеживать ее, наконец решился: — Рональд говорит, что ваш муж… пропал. Если не возражаете, я мог бы навести справки.

Парень чуть не подпрыгнул.

— Мы не нуждаемся в нем!

— Тише, Ронни. Этот человек хочет что-то сказать.

Теперь Юджин обратился к Рональду.

— Возможно, с ним что-то случилось, поэтому он и пропал.

Юношу его слова явно не убедили, он презрительно хмыкнул.

— Если бы что-то случилось, разве нам не сообщили бы?

— Если при нем не оказалось удостоверяющих личность документов, то нет. — Он заглянул в обеспокоенное лицо миссис Крейн. — Я займусь этим.

— Благодарю вас. За все, что вы для нас сделали. И Рональд тоже благодарен вам. — Она бросила на сына осуждающий взгляд.

— Я хочу ему кое-что сказать. — Суровое лицо Юджина повернулось к парню. — Ты должен окончить школу. Если я узнаю, что ты не ходишь туда, я вернусь. Ты меня понимаешь? — Тот молча кивнул, и он продолжил: — Я кое-кого здесь знаю. Думаю, у тебя будет возможность подработать, но только после школы. И только если у тебя будут хорошие оценки. — Он достал из кармана рубашки визитную карточку и отдал ее миссис Крейн. — Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится.

Глаза женщины наполнились слезами благодарности, она слабо улыбнулась.

Роберта следила за Рональдом. Но теперь ее внимание переключилось на Юджина. С изумлением и радостью она увидела нежность в его взгляде, обращенном на хрупкую женщину. Она поняла его чувства. Его не оставила равнодушным ситуация, в которой оказался Рональд, горевший решимостью помочь матери и злостью на бросившего их отца.

Она увидела своего партнера совсем с другой стороны. Под грубоватой внешностью скрывались нежность, доброта к детям и к слабым и обиженным. Он маскирует эти чувства за фасадом сурового мужчины, не желая, чтобы кто-нибудь даже заподозрил об их существовании.

Роберта молчала, пока они ехали по городскому шоссе. Неожиданно Юджин остановил машину, прервав ее размышления. Выглянув в окно, она увидела, что они находятся на берегу, и вопросительно посмотрела на него.

— Почему мы остановились?

— Я думал, ты захочешь поговорить. — Его глубокий хрипловатый голос звучал нежно.

Роберта уставилась в окно и наконец, собравшись с духом и глубоко вздохнув, заговорила:

— Ты был прав все это время.

— В чем?

— Конрад оказался бы в безопасности под твоей опекой. Если бы я могла сказать ему об этом. Сразу после смерти родителей у нас с Конни были такие же споры. Ему было тринадцать, и он хотел работать. Мне еще удалось его убедить, что страховка матери и отца позволит нам сохранить дом и оплачивать его учебу в школе. — Она почувствовала ком в горле. — Я стала учиться на юриста и подрабатывала по ночам. Я почему-то все время верила, что нам удастся выкарабкаться.

Она не упомянула об одиночестве и грусти, которые испытывала от того, что у нее почти не оставалось свободного времени, чтобы почаще бывать с братом и его друзьями.

— И вот теперь я без работы и не имею ни малейшего представления, что мне делать дальше.

— Ну, я уверен, что мы что-нибудь придумаем.

— Конни — все, что у меня есть.

— Знаю, — с нежностью произнес Юджин, и его рука, лежавшая на спинке сиденья, коснулась ее плеча. — Пойдем, я хочу показать тебе кое-что. — Он открыл дверь и вышел.

Роберта выскользнула из машины следом за ним. Она сняла туфли и оставила их в машине. Юджин взял ее за руку и повел к воде. Они стояли, наблюдая за прибоем.

— Была здесь когда-нибудь? — спросил он, глядя на нее с высоты своего роста.

— Проезжала мимо, но никогда не останавливалась. Как называется этот залив?

— Бока Чика, в переводе с испанского — «маленькое устье». Красота, не правда ли? — Они помолчали. — Ты когда-нибудь ловила рыбу? — спросил Юджин.

Она покачала головой. Он подошел и встал позади нее. Она откинулась назад, прижавшись спиной к его широкой груди. Его руки обхватили ее сзади, и пальцы скрестились на ее талии. Ей не хотелось никуда идти. Долго они стояли, не двигаясь, зачарованно любуясь красотой работы небесного художника.

— Бетти, — прошептал он, гладя на нее со смешанным чувством. Пригладив рукой ее растрепанные ветром волосы, он нежно коснулся ее губ.

Ее имя на его устах, произнесенное так мягко, подействовало на Роберту словно физическое прикосновение. Ей хотелось запустить пальцы в его взлохмаченную ветром шевелюру. Она инстинктивно приподнялась на цыпочки, в то время как он слегка наклонился, чтобы уравнять разницу между его ростом и ее невысокой фигуркой. Его губы были мягкими и нежными. Он раскрыл языком ее губы, их языки встретились, она ощутила вкус соли. Этот поцелуй под ярко пламенеющим закатным небом, казалось, длился вечность.

Роберта судорожно вздохнула, обвила руками его шею и крепче прильнула к нему, чувствуя, как хрупкий мостик, разделявший их, рухнул. Осознав, что все ее существо радостно откликается на его поцелуй, Юджин обнял ее еще сильнее. Его губы скользнули вниз по ее шее, осыпая кожу частыми горячими поцелуями. Его дыхание возбуждало ее. Пальцы, гладящие ее бедра, стали более настойчивыми.

Ей было так хорошо в его объятиях. Здесь никто не мог помешать им — ни срочный звонок, ни чей-то визит. Их неудержимо тянуло друг к другу. Но обстоятельства, разделявшие их, продолжали существовать — долг Юджина и чувство вины, которую Роберта испытывала перед братом.

С огромным усилием Юджин оторвался от нее, напоминая себе, что ему придется арестовать Конрада, когда они найдут его. А Роберта в этот момент вспомнила, что у него назначено свидание с высокой голенастой блондинкой, и она не знает, собирается ли он увидеться с Денизой потому, что та ему нравится, или потому, что хочет выудить у нее какую-нибудь полезную информацию. А не использует ли он ее точно так же, чтобы добраться до Конрада?

Ветер прекратился.

— Уже поздно, — сказала она, — нам пора возвращаться.

Он внимательно посмотрел на нее, словно стремясь запомнить черты ее лица.

— Хорошо. Кажется, я забыл, что у тебя свидание с Гилбертом.

12

На следующее утро Юджин появился ровно в девять. Когда она открыла ему дверь, он повел ноздрями.

— Хм. Пахнет чем-то вкусным.

Он был в форме — светло-коричневой рубашке и брюках цвета хаки. Как обычно, на голове у него была кремовая шляпа. Роберта невольно подумала, что он в любой одежде выглядит ужасно сексуально.

— Я готовлю завтрак. Присоединишься? — Она развернулась и направилась на кухню.

Он последовал за ней.

— Думал, ты не пригласишь.

— Свежий кофе в кофейнике на столе. Наливай сам. Ты какую яичницу предпочитаешь?

— Сверху не зажаренную. Из пяти яиц.

Она удивленно приподняла брови. Он улыбнулся:

— У меня сегодня с утра хороший аппетит.

Роберта разбила яйца одно за другим на шипящую сковородку.

— А мне казалось, тебя еще переполняет чувство сытости от тех овощных паштетов, что ты ел вчера.

Она готова была откусить себе язык. Что он делает ночами, ее не касается. Она достала из тостера четыре ломтика хлеба и бросила их на тарелку рядом с плитой. Юджин наблюдал за ней.

— Ну, если строго придерживаться фактов, то я ужинал вместе с телевизором.

Роберта замерла со сковородкой в руках.

— Не говори только, что Дениза Роквелл не сдержала обещания и не приготовила тебе ужин.

— Ах, вот ты о чем, — наконец сказал он.

— Ты же говорил, что она пригласила тебя вчера на ужин.

Беря с тарелки тост, он пожал плечами.

— Да, но я не говорил, что принял ее приглашение.

— Ты не принял?

— Угу. Я здорово устал вчера. Должно быть, повлиял морской воздух.

Их глаза встретились. Роберта первая отвела взгляд. После неловкой паузы она встала.

— Тебе лучше поторопиться с завтраком, если ты хочешь в десять быть у Луиса.

Ее сердце пело.

Луис жил в доме, унаследованном от дяди. Несколько спален выходили окнами на огромную хорошо подстриженную лужайку. Дом и площадка вокруг него были окружены высокой кирпичной стеной. Слуга провел посетителей в отделанный темными деревянными панелями кабинет, где Луис уже ждал их, удобно расположившись в темно-вишневом кожаном кресле.

— Доброе утро. Пожалуйста, садитесь. — Он кивнул в сторону поставленных напротив его стола двух стульев. — Не хотите ли что-нибудь выпить? — Его кофейно-чайные глаза скользнули по Юджину и остановились на Роберте.

Они вежливо отказались.

— Чем я могу вам помочь? — спросил Луис.

— Мы хотели бы узнать, не удалось ли вам что-нибудь еще вспомнить относительно смерти вашего дяди, — сказал Юджин. — Что-нибудь, что вы забыли упомянуть раньше.

Луис на мгновение задумался и покачал головой.

— Нет, к тому, что я уже сказал вам, мне нечего добавить. — Он опять взглянул на Роберту. — Я удивлен, увидев вас вместе.

— Я здесь не по поручению окружного прокурора, мистер Болдуин, — пояснила она, — а как заинтересованное лицо. С разрешения мистера Эронсона.

— Понимаю, — ответил он.

Юджин наклонился вперед.

— Вы упоминали, что в ту ночь, когда умер ваш дядя, здесь была вечеринка.

Луис кивнул.

— Да, небольшая вечеринка. — Откинувшись в кресле, он внимательно разглядывал Юджина.

— И кто присутствовал?

— Глен Джефферсон, его жена Кэтрин, сын Фреда — ему двадцать восемь, он работает на фирме. Еще Гейбл Патрик с женой Сильвией, ну и я, конечно.

— Гейбл Патрик?

— Президент «Патрик корпорейшн».

— Это была деловая встреча?

Луис пожал плечами.

— Да нет. Дядя и Гейбл давно дружили.

— Был еще кто-нибудь?

— Секретарь дяди. Дениза Роквелл.

— Ваш секретарь теперь.

— Да, — улыбнулся он.

— Вы с дядей нормально ладили?

— Не всегда. Иногда наши мнения по поводу некоторых решений в сфере бизнеса расходились. Мой дядя был щедрым человеком. Щедро дарил свое время. Я всегда наслаждался теми часами, которые мы проводили вместе.

— Ваш дядя делился с вами своими проблемами, секретами? — задал очередной вопрос Юджин.

— Если у него и были секреты, он унес их в могилу, — ровным голосом ответил Луис. — Мой дядя не был святым, мистер Эронсон. Есть люди, которые не любили его. Он был могущественный человек. Как личность и как профессионал.

— А Джефферсон? Как вы думаете, был бы он способен убить вашего дядю? — спросила Роберта.

— Все возможно, полагаю. Но я так не думаю. — Он внимательно посмотрел на нее. В его глазах впервые за все время вспыхнул интерес. — Простите мою некомпетентность в этих вопросах, но у меня создалось впечатление, что два свидетеля уже дали показания на Конрада Стаута.

Юджин еще больше наклонится вперед.

— Один из ваших слуг видел, как он выходил из дома, но никто не видел, как он совершал убийство. Другой свидетель вообще больше не сможет давать показаний.

— Понимаю. Я думал, что в данных обстоятельствах исключены какие-либо сомнения. — Он обратился к Роберте: — Если ваш брат невиновен, почему он скрылся?

Она взглянула ему прямо в глаза.

— Не знаю. Может быть, боится. Или знает что-то, но не имеет возможности прийти в полицию. Не исключено, что Конрад появился в этом доме в тот момент, когда ваш дядя уже был мертв, и он видел, кто его убил. Как вы сказали, все возможно. Человек считается невиновным, пока его вина не доказана, мистер Болдуин. — Она с трудом сдерживала волнение.

Луис вздохнул.

— Вы правы, конечно. Извините. Просто мне очень хочется, чтобы это все скорее закончилось. — Затем он вежливо обратился к Юджину: — Хотите узнать что-нибудь еще?

— Нет, это все. — Тот встал. — Спасибо.

Роберта наклонила голову, выражая благодарность, тоже встала и оглядела комнату. Вдоль одной из стен стояли полки с книгами. Среди них были триллеры, детективы, а также руководства по ведению различных отраслей бизнеса. Часть другой стены занимала коллекция оружия. Около шкафа с оружием стоял еще один, поменьше. Он привлек ее внимание, и она подошла поближе. Потом взглянула на Луиса и удивленно приподняла бровь.

— Похоже, очень дорогие игрушки, — резюмировала она, кивая на несколько лежащих в ряд ножей.

— Да. — Луис встал рядом с ней. — Дядя начал собирать их несколько лет назад.

— Он всегда держал их запертыми?

— Нет, не всегда. Иногда он доставал что-нибудь показать друзьям, а потом забывал запереть шкаф. Я всегда напоминал ему об этом. В ту ночь, когда дядю убили, он показывал Фреду Джефферсону нож…

— Которым дядю позже убили? — закончила она.

— Да. — В первый раз Луис выдал свое напряжение.

— Извините. Еще раз благодарим вас за то, что смогли уделить нам время, — спокойно сказала Роберта и повернулась к выходу.

Пока они не выехали на шоссе, она молчала, потом заговорила.

— Юдж, тебе никакой из этих ножей не показался знакомым?

Он покачал головой.

— Нет, а что?

— Я только подумала, не принадлежал ли нож, которым убили Альваро Камоэнса, тоже к этой коллекции?

— Не исключено. Каждый из этих ножей отличается от других. Вполне можно предположить, что кто-то взял нож и убил им Альваро. Но ты сама говорила, что Конрад ходил пару раз к Болдуину. Он тоже мог украсть нож.

— Хорошо, — сказала она. — А что, если во время одного из его визитов Говард Болдуин показал ему нож, может быть, даже дал подержать, и таким образом отпечатки пальцев Конрада оказались на ноже. А убийца Камоэнса знал об этом и использовал этот факт, чтобы свалить вину на моего брата.

Юджин некоторое время задумчиво молчал.

— Да, такая вероятность не исключена. Я проверил все магазины — никто не помнит, чтобы кто-то покупал нож, по описанию похожий на этот. — Он окинул ее оценивающим взглядом, и в его глазах Роберта прочла восхищение. — У меня остались кое-какие дела на сегодня, но, как только вернусь, я еще раз взгляну на этот нож.

— Ты дашь мне знать, что тебе удастся выяснить?

— Конечно.

— Я бы не вычеркивала из списка подозреваемых Джефферсона или Луиса, — сказала она и добавила: — И даже Денизу Роквелл.

Он задумался на мгновение.

— Джефферсон мог что-то скрывать или даже прикрывать своего сына. Луис как племянник унаследовал дело, хотя у него и так уже столько денег, что он не знает, что с ними делать. По существу, он мог открыть и свое собственное дело. Но почему ты подозреваешь Денизу?

— Она могла быть любовницей Болдуина. Возможно, он пообещал ей что-нибудь — брак или деньги…

Юджин покачал головой.

— Это ей мог дать и Луис, к тому же он значительно моложе.

Остаток пути она не проронила ни слова.

Было половина двенадцатого, когда Юджин подвез ее к дому. Она махнула ему на прощание рукой и повернулась, чтобы открыть дверь, но в последний момент передумала. Приняв решение, Роберта забралась в свою машину и покатила в сторону города. Через десять минут остановила машину около почты.

Пройдя двойные стеклянные двери, она вошла в здание почты и вскоре уже наклеивала марки на свои счета, собираясь отослать их. И тут она заметила Рональда Крейна.

Он стоял у двери, изучая объявление на стене. Протертые до дыр в некоторых местах джинсы были ему уже явно малы. Роберта вспомнила, как смеялась, когда Конрад рассказал ей, что ребята специально покупают их такими.

Она подошла и остановилась рядом с юношей.

— Привет, Ронни. — Она улыбнулась. — Как мама?

Он угрюмо посмотрел на нее и переступил с ноги на ногу.

— Она в больнице. Я только что от нее.

— Мне жаль. Что с ней?

Он неопределенно повел плечом.

— Ее обследуют. Результаты станут известны через несколько дней. — Он снова взглянул на объявления и перевел взгляд на Роберту. — Еще увидимся.

— Подожди.

Его вызывающая поза напоминала ей Юджина — большие пальцы засунуты за пояс, руки в передних карманах джинсов.

Роберта не хотела, чтобы он уходил.

— Я собиралась перекусить. Не присоединишься ко мне? — Она увидела, как напряглось его тело, и быстро добавила: — Ненавижу есть в одиночестве. Пожалуйста.

Он покачал головой.

— Мне не нужна благотворительность, — резко ответил он, гордо распрямляя плечи.

— А кто тебе ее предлагает? Так ты разговариваешь с друзьями?

Он смутился на мгновение.

— А вы мой друг?

— Хотела бы им быть, — мягко ответила она.

Он снова взглянул на объявления, потом на нее. Ей опять показалось, что он хочет развернуться и уйти.

— Могу я что-то узнать у вас?

— Конечно, — улыбнулась она.

— Ваша фамилия Стаут? — И, когда она кивнула, спросил: — У вас есть брат Конрад?

Ее глаза изумленно распахнулись.

— Да. Откуда тебе это известно?

— Это он? — Рональд кивнул на одно из объявлений на стене.

Она проследила за его взглядом и ахнула. Ее брат объявлен в розыск.

— Вижу, вы расстроены, — заметил юноша. — Я лучше пойду.

— Нет, пожалуйста. — Кровь стучала в ее голове. — Я считаю своего брата невиновным, но ничего не могу сделать. Мое приглашение на ланч остается в силе. Ну, так ты присоединишься ко мне?

Он пожал плечами.

— Если хотите.

Роберта с трудом удержала вздох облегчения.

— Здесь поблизости есть кафе, где очень прилично готовят. Подожди минутку, я сейчас отправлю эти счета.

Спустя полтора часа она вошла в свой дом и включила автоответчик. Индикатор показывал, что был только один телефонный звонок. Она включила запись. Гилберт просил ее позвонить ему. Она стерла запись и прошла в гостиную.

С легким вздохом она расправила скатерть на столе.

В этот момент что-то отскочило от стола и шлепнулось на пол. Роберта наклонилась, чтобы поднять, и тут только поняла, что это такое. У нее на ладони лежал миниатюрный микрофон. Ее сердце забилось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди. Кто-то поместил его сюда. Наверное, ему сейчас был слышен бешеный стук ее сердца.

Сколько времени он находился здесь? Когда его поставили? Впрочем, не имеет значения — когда. Главное, что кто-то знает, что документ у нее.

Мысли разбегались. Она попыталась сосредоточиться. Но чем больше она раздумывала, тем сильнее злилась. Как они осмелились шпионить за ней! Она уставилась на «жучок», потом сжала его в кулаке. Кто-то все время следил за ней. Она должна была отвезти документ в город.

Но что, если Алана нет в офисе?

Она схватила сложенные машинописные страницы, кейс и выбежала из дома. Сев в машину, она сразу рванула с места.

Пока она гнала машину, срезая углы на поворотах, волнение не оставляло ее. Десять минут спустя она припарковала машину на стоянке напротив здания суда. Схватив кейс, она выпрыгнула из машины даже раньше, чем успел заглохнуть двигатель.

Сердце ее бешено колотилось, но Роберта, поборов желание оглянуться через плечо и побежать, ровным шагом, гладя прямо перед собой, дошла до угла. На перекрестке горел красный свет. Она хотела пересечь улицу, не дожидаясь зеленого, но регулировщик заметил ее и предупреждающе махнул рукой. Ей пришлось вернуться на тротуар. Радом за какие-то секунды скопилась небольшая толпа людей, тоже ждущих зеленый.

Неожиданно в толпе позади нее произошло какое-то движение. В следующий момент ее сильно толкнули в спину, и она полетела на мостовую. Падая, она инстинктивно выставила вперед руки, и ее сумочка и кейс разлетелись в разные стороны.

Громкий сигнал автомобиля и резкий скрежет шин было последнее, что она слышала.

13

— Леди? Леди, вы меня слышите?

Роберта лежала на мостовой, ощущая резкую боль в ладонях, коленях и кистях рук, которые приняли на себя основную силу удара.

— Не трогайте ее, — предупредил кто-то.

Другой голос ужаснулся:

— Вы видели? Это произошло так быстро…

— Леди?

Она слегка пошевелилась.

— Все в порядке, — смогла она вымолвить.

Ее голос дрожал. Она медленно села и увидела склонившегося над ней полицейского с профессионально невозмутимым лицом — его выучка, очевидно, включала в себя умение не проявлять открыто свои чувства в подобных случаях.

— Не волнуйтесь, мисс. Мой партнер уже вызвал по радио «скорую».

Она взглянула на другого полицейского, регулировавшего движение. Позади него толпились любопытные, ожидавшие увидеть, чем же все кончится.

Проезжавшая мимо машина громко засигналила. Автобус, ждавший своей очереди, ревел как самолет.

— Со мной все в порядке. — Голос Роберты дрожал. — Я только немного ушиблась, вот и все. Помогите мне встать.

— Вы уверены, что сможете? — Она не очень убедила его.

— Да… пожалуйста.

Он помог ей подняться и отойти к обочине. Роберта закусила губу и с трудом сдержала стон, когда резкая боль пронзила колено. Слегка пошатываясь, она посмотрела на свои руки. Запястья уже начинали синеть.

— Что случилось? — спросил полицейский, вручая ей сумочку.

Роберта прижала ее к груди.

— Кто-то толкнул меня. — Ее горло пересохло, говорить было больно. Только сейчас она осознала, что ее едва не убили.

— Вы его видели? Может быть, заметили, когда он подходил к проезжей части? — Полицейский вынул блокнот и ручку из заднего кармана, взглянул на часы и сделал запись.

— Нет. Я первая подошла к краю тротуара, он был сзади.

— Может быть, кто-нибудь из толпы заметил его. Почему бы вам не подождать в моей машине, пока не приедет «скорая»?

Она покачала головой.

— Нет, «скорая» мне не нужна.

Он посмотрел на нее без всякого выражения.

— Тогда разрешите задать вам несколько вопросов, чтобы я мог составить отчет об инциденте.

— Хорошо, — согласилась она и позволила повести себя к патрульной машине. На полдороге она неожиданно остановилась. — Подождите. У меня же был с собой кейс.

Он оглянулся вокруг.

— Я ничего не вижу. Наверное, кто-то его взял.

Сердце Роберты заколотилось. Кейс украли, а с ним документ, который она собиралась показать Алану. Она должна немедленно увидеть его.

— Послушайте, офицер, парень, который толкнул меня, возможно, просто псих, и выбрал меня случайно. Кроме этого, мне больше абсолютно нечего вам сказать, извините.

— Мой коллега опрашивает сейчас свидетелей. Может быть, кто-то из них поможет опознать подозреваемого.

У кромки тротуара затормозила «скорая», и молодой медик, выбравшись из машины, быстрым шагом направился к ним.

— Кому нужна медицинская помощь? — спросил он.

Роберта покачала головой, чувствуя, как ее щеки заливает румянец смущения.

— Нет, мне не нужен врач. Со мной все в порядке. Действительно.

— Вы можете идти?

Она нахмурилась.

— Конечно, могу, — ответила она сердито и тут же почувствовала себя виноватой. В конце концов, он только выполняет свою работу. Она заставила себя улыбнуться. — Тем не менее, спасибо.

— Может быть, вас все-таки осмотреть? — настаивал он. В его глазах она заметила искорки интереса, но профессионального или мужского — не могла сказать.

— Это абсолютно лишнее. Я хорошо себя чувствую. Кроме того, я опаздываю на встречу.

Он пожал плечами.

— Ну, если вы уверены…

— Уверена, — твердо заявила она и добавила немного мягче: — Но если я почувствую себя плохо, обещаю, что непременно обращусь к врачу.

— О’кей, — согласился врач и зашагал к машине.

Она обернулась к офицеру.

— Я работаю в офисе окружного прокурора, и сейчас у меня должна быть важная встреча. — Она вытащила из сумочки документы и помахала ими перед его глазами. Посмотрев, он сделал пометки в своем блокноте.

Роберта попыталась улыбнуться.

— Я понимаю, что выгляжу не слишком прилично одетой для деловой встречи, но все решилось в последнюю минуту. Могу я позвонить вам, если вспомню что-нибудь еще?

Рация в машине пискнула, и он подошел, чтобы принять сигнал. Роберта слышала, как он давал свои координаты и описывал, что случилось.

Когда он вернулся, она сказала:

— Послушайте, офицер… — она взглянула на его значок, — Липсон. Я лично знакома с лейтенантом Рамиресом. Он может поручиться за меня. Кроме того, я не пострадала. Я уверена, что у вас есть более важные вещи, чем эта бумажная работа.

Он улыбнулся в первый раз за все время и закрыл блокнот.

— Я передам лейтенанту привет от вас.

Она улыбнулась в ответ.

— Обязательно сделайте это.

Когда Алан увидел ее, он сказал собеседнику, с которым говорил по телефону, что свяжется с ним позже.

— Что с тобой случилось? — Он встал из-за стола.

Она прохромала к стулу.

— Кто-то только что пытался меня убить.

Он заморгал от изумления.

— Ты уверена?

— Когда тебя толкают на улице под приближающийся автомобиль, я называю это попыткой убийства.

По тому, как сощурились его глаза, она поняла, что ее сарказм достиг цели.

— Присядь, Бетти, пока не упала. Сюда. — Он обошел стол и, взяв ее за локоть, подвел к дивану.

Когда она села, он опустился на диван рядом с ней.

— Начни сначала.

— Я работала над делом Болдуина.

Алан тяжело вздохнул.

— Я знал, что ты не сдашься.

— У меня есть основания верить, что Конрада подставили, — решительно заявила она.

Он приподнял бровь.

— И что это за Основания?

Роберта потерла болевшее запястье.

— Он сам сказал мне.

— Ты говорила с Конрадом?

Она кивнула. Алан поднялся и стал вышагивать из угла в угол, собираясь с мыслями. Потом остановился и строго взглянул на нее сверху вниз.

— Когда?

Она подняла голову и спокойно посмотрела ему в глаза.

— Это не имеет значения, Алан. Суть в том, что я шла к тебе с той информацией, которую достала. Когда меня толкнули на улице, кто-то украл мой кейс с документами. Они не хотели, чтобы я показала их тебе.

Он продолжал смотреть на нее, не отводя глаз.

— Как этот злоумышленник мог узнать, что у тебя была эта информация?

— В моей гостиной стоял «жучок».

Он неодобрительно покачал головой и резко сказал:

— Мои люди работают над этим, Бетти. Тебе не следует влезать в это дело.

— И что удалось выяснить твоим людям? — с иронией спросила она.

Он отмахнулся.

— Я не собираюсь ничего тебе рассказывать.

— Готова поспорить, что мне удалось узнать гораздо больше. Хотя было бы интересно сравнить результаты, ты не думаешь?

Он тихо выругался.

— Я же велел тебе держаться от этого подальше. Черт возьми, тебя чуть не убили… опять. Не забудь о снайпере, который стрелял в тебя.

— Я не забыла. — Она помолчала. — Ладно, не буду больше отнимать твое время.

Его голос остановил ее.

— Тебе известно, что ты всегда выводишь меня из равновесия?

— Алан хороший друг и чертовски хороший окружной прокурор. — Она снова уселась на диван. Довольная улыбка коснулась уголков ее губ.

— В этом нет сомнений.

— Между прочим, я чувствую себя хорошо, спасибо.

В его взгляде мелькнуло раскаяние.

— Извини, не спросил сразу. Но, дорогая, я беспокоюсь о тебе. Я просто дьявольски волнуюсь и хочу, чтобы ты не занималась этим делом.

— Не могу.

Он вздохнул.

— Ты упрямица. Но это делает тебя очень хорошим прокурором. Ты никогда не сдаешься. — Он вернулся за свой стол. — Что тебе удалось выяснить?

Она слегка повела плечом.

— Не так уж и много. Я проверила некоторые ниточки. Одна из них привела на частный аэродром. — Она описала, как была там с Юджином. За исключением сцены в чулане, разумеется. — У нас есть копия списка имен и чека. Чек и аэродром, с которого деньги улетели на Багамы, принадлежали Болдуину.

Алан тихонько постукивал карандашом по столу.

— Ты думаешь, Болдуин посылал деньги в банк?

— А кто еще мог это сделать? Это его самолет.

— Может быть, он кому-то был должен эти деньги?

— А может, это были деньги, которые требовалось отмыть? Кто-то убил Болдуина и хочет, чтобы это выглядело так, будто это сделал Конрад. Зачем? Чтобы кого-то и что-то прикрыть.

— Я проверю это.

— А что тебе удалось выяснить? — В ней боролись любопытство и отчаяние.

Он пожал плечами.

— Ты знаешь почти все. Два орудия убийства. Одним ножом убит Говард Болдуин, другим — Альваро Камоэнс. На него, кстати, в полиции заведено дело.

— Я не удивлена.

— Мы проверили нескольких подозреваемых. У меня есть список лиц, которые знали и того и другого. Но Конрад все еще остается главным подозреваемым.

Роберта выпрямилась.

— У Болдуина была коллекция холодного оружия. Я готова поспорить, что там не хватает ножа. Эронсон проверяет это…

— Юджин? — Алан весь подобрался.

— Он ходил со мной задать некоторые вопросы Луису.

— Я думал, что вы не ладите друг с другом.

— Чисто профессиональная любознательность. — Смутившись, она отвела глаза в сторону.

Алан отбросил карандаш.

— Пока у меня не будет доказательств, Конрад остается под подозрением. Мне нужно что-нибудь, во что можно вцепиться.

— Я работаю над этим.

— Мне недостает здесь тебя. Когда ты вернешься?

— Когда с этим делом будет покончено, ты, возможно, уже не захочешь, чтобы я вернулась.

— Ну уж нет! Ты слишком хороший работник. Клара спрашивала о тебе. Почему бы тебе не прийти к нам в воскресенье? Мы устроим для тебя шикарный обед.

— Я дам тебе знать. — Она встала и пошла к двери.

— Бетти!

Она остановилась и обернулась через плечо.

— Мы ни о чем с тобой сегодня не говорили.

— Понимаю. — Она вышла.

Алан задумчиво смотрел ей вслед. Его пальцы постукивали по столу. Спустя минуту он поднял трубку и набрал номер.

— Ты идиот, — прорычал он в трубку. — Я хотел, чтобы за ней последили, а ее чуть не убили. — Пауза. — Я не хочу слушать оправданий. Чтобы этого больше не повторилось.

Юджин весь день собирал информацию по другому делу, которым он занимался параллельно. Но мысли его постоянно возвращались к Рональду Какое-то предчувствие не давало ему покоя. Он вел машину по шоссе, когда его внимание привлекла показавшаяся вдалеке знакомая фигура. Он затормозил и подождал, пока парень не поравняется с ним. Он заметил, что Рональд бледен, а в глазах его какой-то стеклянный блеск.

— Подвезти, Ронни?

Юноша заколебался, но потом пожал плечами.

— Можно.

Он обошел машину и сел рядом.

— Куда направляешься?

— Когда приедете туда, куда собирались, просто высадите меня.

Юджин кинул на него быстрый внимательный взгляд.

— Ты не собираешься снова убежать, а?

Рональд не отрывал глаз от окна.

— Это уже не имеет значения.

Юджин затормозил. Бока Чика — тот берег, куда он привозил Роберту несколько дней назад. Он выключил зажигание и взглянул на парня, который в этот момент неловко провел рукой по глазам.

— Давай поговорим.

Последовало непродолжительное молчание.

— Мама умерла. Она умерла, когда я сидел в кафе с вашей приятельницей, Робертой.

В его словах слышалось страдание и раскаяние одновременно. Юджин не раз видел смерть и насилие, но трагедия этого парнишки ранила его в самое сердце. Однако он только сказал:

— Мне жаль.

— Я даже не попрощался с ней, — тихо продолжал Рональд, как будто говоря с самим собой.

— Давай пройдемся, Ронни. Я хочу поговорить с тобой.

Они вышли из машины и двинулись вдоль берега. Забавно, подумал Юджин, это мое секретное место, но в течение нескольких дней я привожу сюда уже двоих. Двоих людей, которые стали мне дороги. Он смотрел на воду и думал, что такого есть в этом парнишке и почему судьба Рональда так трогает его.

Они долго молчали. Юджин сознательно не смотрел на Рональда, давая ему возможность немного успокоиться.

— Что ты будешь делать? — наконец спросил он.

— Собираюсь найти отца…

Юджин был удивлен, пока не услышал конец предложения:

— … и когда найду, то убью его. — Голос Ронни сорвался, как от рыдания. Юджин все еще не смотрел на него.

— Это было бы ошибкой, парень. Я думаю, твоей матери не хотелось бы этого. Ты так не считаешь?

— Мне больше ничего не остается. И некуда больше идти.

Почему именно ему суждено утешать этого парнишку? К тому же он в этом совсем не силен. Да потому что это его судьба, его расплата за ту вину, которую он нес в своей душе.

— Я хочу тебе кое-что рассказать. Мой отец тоже был рейнджером, как и дед. Однажды ночью его вызвали на задание. Это случилось перед Днем Благодарения. Я взбесился, потому что это означало, что его опять не будет дома на праздники. В то время я был уже достаточно взрослый, и мне не нравилось, что он пропадает на работе сутками. Я так разозлился, что спросил его, какого черта он вообще женился. Мы крупно поспорили. Он был большой, сильный мужчина, и я подумал, что он прибьет меня, но он только сказал мне с горечью:

— Когда вернусь, мы продолжим наш разговор. — И ушел.

Юджин подавил тяжелый вздох. Ему дорого стоило это признание. Он никогда не предполагал, что поделится своим тяжким бременем с молодым парнишкой.

— В ту ночь его убили. Я никогда не мог простить себя. Я наговорил столько ужасных слов, и у меня не осталось шанса вернуть их назад. Я уже никогда не мог извиниться перед ним, сказать, как я его люблю. После я часто приезжал в это место подумать. Оно как-то способствует размышлениям. Я и сейчас время от времени приезжаю сюда.

Рональд опустил голову. Юджин не был даже уверен, слушает ли он его. Но ему было важно достучаться до парня.

Неожиданно он вспомнил, что день рождения у Рональда седьмого декабря, тот же день, что и у его отца. К тому же этот парень чем-то напоминал ему отца: и линией упрямо поднятого подбородка, и походкой — слегка вразвалку. Юджин никогда не верил в реинкарнацию, но сейчас он хватался за все, что помогло бы ему: если не полностью оправдаться перед самим собой, то хотя бы частично искупить свою вину. Помогая Рональду, он хоть немного облегчил боль, не отпускавшую его все эти годы.

— Так вот, Ронни. — Он пытался справиться с дрожью в голосе. — Я привез тебя сюда, на это мое место, потому что здесь ветер, небо, земля и вода разделят твое горе. Я могу оставить тебя здесь ненадолго, попрощаться с прошлым, как когда-то это сделал я. Или… — голос его все же дрогнул, — или, если хочешь, я могу остаться с тобой и разделить твои чувства.

Юджин ждал с колотящимся сердцем. Юноша не произнес ни звука. Он понял и повернулся, чтобы уйти.

— Нет. Не уходите.

Из горла парнишки вырвался какой-то ужасный хриплый звук, в котором сконцентрировалось все его так долго и глубоко скрываемое от всех горе и отчаяние.

Незнакомые тревожные чувства теснились в груди Юджина. В частности, он был зол на отца Рональда, без зазрения совести бросившего парнишку и его больную мать и не испытывавшего при этом ни ответственности за них, ни вины. Но это давало ему шанс искупить свою вину. Он положил руку на плечо Рональда, одним этим жестом предлагая ему то, что он сам уже не мог дать своему отцу. Сочувствие и понимание. И в этот момент он почувствовал, что цепь, сковывавшая его душу, наконец разорвалась.

Юджин узнал о том, что случилось с Робертой, только в шесть часов вечера. Войдя в свой офис, он направился к столу, на ходу снимая шляпу. Лейтенант Хосе Рамирес вошел в комнату сразу же следом за ним. Если он и удивился, увидев с ним незнакомого юношу, то не подал виду.

— Ну, догадайся, что случилось, — начал он с порога. — Час назад мы получили сообщение. Кто-то толкнул Роберту Стаут под машину, когда она собиралась перейти улицу.

Юджин мгновенно напружинился, подобно туго натянутой струне. В груди у него похолодело.

— Она пострадала? — с трудом выговорил он.

— Она не в больнице, если ты это имеешь в виду.

— Проклятье! — прошипел Юджин, отодвигая Рамиреса в сторону. — Проклятье! — пробормотал он громче и заторопился к двери. Но тут же вспомнил о Рональде. Он вернулся и шепнул Хосе: — Не окажешь услугу?

— Конечно.

— Ты знаешь, где мой ключ. Отвези парня ко мне домой. Или вот что, это даже лучше. Как думаешь, твоя мать позволит ему побыть у нее до моего возвращения? Позже все объясню.

— Уверен, она любит, когда дом полон ребятишек. Можешь спросить моих братьев и сестер.

— Спасибо.

Хосе задумчиво посмотрел ему вслед.

Вслед за звонком в дверь сердито застучали. Роберта открыла дверь и облегченно вздохнула.

Закрыв за собой дверь, Юджин внимательно оглядел ее снизу доверху, словно желая убедиться, что она не пострадала. На мгновение в его глазах вспыхнул гнев, челюсти сжались.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

— Тебе крупно повезло, ты это знаешь?

Ее глаза наполнились слезами. Она могла только кивать.

Он колебался. Сердце его бешено колотилось. Ему хотелось коснуться ее. Он думал, что взорвется, если не сделает этого.

— Тебя могли убить. Я предупреждал тебя. Я… Боже, Бетти!.. — Он протянул к ней руки и заключил ее в свои объятия. Она радостно прижалась к нему.

Юджин закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, которые дарил ему запах ее кожи, волос. Его пальцы погрузились в ее огненную гриву. Он приподнял ее лицо и посмотрел в бездонные зеленые глаза. В его груди что-то болезненно шевельнулось. Что-то, причиняющее боль и одновременно радость.

Руки Роберты крепко обхватили его за пояс. Мужская сила притягивала ее к нему как магнит.

— О, Юдж! Мне так жаль. Кто-то украл кейс с документами. Я…

— Кейс? — Его руки на мгновение разжались, он с недоумением посмотрел на нее. — К черту кейс, Бетти. Тебя чуть не убили. Я больше не могу притворяться, что ты для меня ничего не значишь. Значишь, и слишком много. Я хочу тебя. — Этот шепот прозвучал совсем рядом с ее губами, и через секунду его рот слился с ними, не дав ей ответить.

Но у Роберты и не было желания останавливать его. Ее руки скользнули вверх по его плечам и соединились на шее. Их губы ласкали друг друга в захватывающем дух поцелуе. Его руки скользнули по ее волосам, щекам, плечам и сомкнулись на талии. Он прижался к ней всем телом. Ее сердце стучало как барабан. Она ощутила его затвердевшую плоть, и ее тело инстинктивно откликнулось, призывая его к еще большей близости. С каждым толчком его языка во влажную теплоту ее рта необыкновенные ощущения внизу ее живота разгорались все сильнее. Она жаждала почувствовать его внутри себя.

Страстная реакция Роберты сводила его с ума. Юджин хотел ее сейчас больше всего на свете. Неохотно он ослабил свои объятия и слегка отодвинулся, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза были закрыты, а в ямочке на нежной шее часто-часто пульсировала маленькая жилка.

Сексуальное желание смешалось с чувством таким сильным, что он даже вздрогнул: никогда еще он не испытывал напора подобной страсти.

Слабый стон вырвался из горла Роберты.

Он улыбнулся.

— Да?

Она открыла глаза, и он прочел ответ в их зеленой глубине.

Юджин поднял ее и понес в спальню. Мягкий свет от старомодной лампы-бра над кроватью создавал здесь интимную обстановку. Он нежно опустил ее на покрывало и внимательно взглянул в ее поднятое лицо.

— Ты уверена?

— Уверена, — прошептала она и неожиданно оробела.

Его рот снова впился в ее губы. Роберта обвила руками его шею и вернула ему поцелуй с такой страстью, на которую не считала себя способной. Удивление у нее в душе сменилось бурной радостью, охватившей каждую клеточку ее тела.

Юджин принялся расстегивать на ней блузку. Справившись с последней пуговицей, он усадил Роберту и спустил одежду с ее плеч. Потом отстранился и посмотрел на нее затуманенным взглядом. Его длинные пальцы коснулись ее подрагивающих плеч и спустили вниз бретельки бюстгальтера. Его губы жадно последовали за пальцами, осыпая плечи и шею частыми горячими поцелуями.

Когда он коснулся застежки бюстгальтера, кончики его пальцев нежно погладили ее грудь, и Роберта испытала ощущения, о существовании которых даже не подозревала. Она судорожно потянулась к его рубашке и выдернула ее из брюк.

— Ты прекрасна, — прошептал он, пьянея от набухшей полноты ее грудей.

— И ты тоже, — хрипло ответила она, прижимаясь к его широкой волосатой груди. Сила его широченных плеч завораживала ее и заставляла дышать все чаще и чаще.

Его ладонь легла на одну напряженную грудь, а влажный кончик языка заскользил вокруг затвердевшего розового соска другой груди, пробуя его на вкус, возбуждая. Роберта застонала от удовольствия и выгнулась дугой навстречу его губам. Его дыхание обжигало ей кожу.

Другая его рука легла на молнию ее джинсов и дернула за замок. Он прервал свой поцелуй ровно настолько, чтобы стянуть с нее джинсы и трусики. Роберта, повинуясь страстному зову своего тела, приподняла бедра, помогая ему.

Юджин тоже помог ей сорвать с него одежду. Когда он выпрямился, Роберта легла на спину, не в силах отвести глаз от его могучего тела. Загар покрывал его целиком, нигде не было даже тоненькой незагорелой полоски. Она задержала дыхание, любуясь его мужской красотой. Ее кидало то в жар, то в холод.

Юджин опустился рядом с ней и страстно, с отчаянием изголодавшегося человека жадно впился в ее губы. Влажный кончик ее языка проскользнул в его рот, От ощущения трущихся о его грудь твердых сосков его мгновенно бросило в жар. Его возбужденная подрагивающая плоть прижалась к ней. Его рот жадно пил ее сладость, а руки не знали покоя. Одна рука опустилась на бедра и нежно, но настойчиво раздвинула их. Его пальцы ласкали атласную кожу внутренней стороны ее бедер.

Роберта возбужденно вцепилась в его плечи, ее тело пульсировало под его пальцами. Она не могла больше ждать.

— Юдж, пожалуйста…

От этих слов огонь внутри него запылал еще жарче. Юджин навис над ней, раздвинул коленом ее бедра и почувствовал, как женское тепло волнами струится из ее лона. Его набухшее до предела, ставшее твердым как гранит мужское естество прикоснулось к нему, и медленно, медленно он вошел в нее.

Они оба застонали от удовольствия. Он сделал сильный толчок и проник глубже. Дав ей несколько секунд, чтобы ощутить его, он начал двигаться медленными глубокими толчками, купаясь во влажной сладости ее лона.

Эти медленные глубокие движения сводили Роберту с ума. Она стонала, водя ногтями по перекатывающимся под ее пальцами мускулам его влажной спины. Никогда, никогда раньше она не испытывала такого всепоглощающего наслаждения. Она вдруг превратилась в агрессора, торопя его и покусывая ему губы. Закинув ноги за его спину, она обвивалась вокруг него, стремясь сделать их слияние еще полнее.

Понимая ее чувства и испытывая от этого почти полуобморочное состояние, Юджин с удесятеренной энергией все увеличивал темп и натиск — глубже, сильнее, пока она не закричала от нашедшей наконец выход страсти. Он задрожал, и его стон слился с ее криком. Они вместе достигли оргазма.

Через некоторое время он потянулся и выключил свет, потом, отбросив прядки волос с ее щеки, нежно заключил ее в объятия. Роберта испытала глубочайшее удовлетворение, и сейчас она наслаждалась его теплом возле себя. Все переживания последних недель, казалось, улетучились от одной только его близости. Она затрепетала, вспомнив только что испытанные ощущения.

Роберта провела кончиками пальцев по его груди и натолкнулась на шрам.

— Откуда это у тебя?

Она уже подумала, что он не ответит, настолько затянулось молчание. Наконец его грудь поднялась, он глубоко вздохнул.

— Это случилось два года назад. Я отправился в Мексику, чтобы доставить обратно в Штаты подозреваемого. Мы с ним остановились в аллее и разговаривали. Но тут мое внимание отвлекли, и… и меня ударили ножом.

Роберта нахмурилась. Ответ явно не удовлетворил ее.

— Разве ты не обыскиваешь подозреваемых? — Ее, например, он обыскивал — это она помнила совершенно точно.

— Тот случай был единственным, когда я этого не сделал.

— А почему? — настаивала она.

Он беспокойно переменил положение.

— В тот день со мной была женщина. Любовница того парня. Только я думал, что он ее брат. Она так говорила.

Что-то в его тоне говорило ей, что он о чем-то умалчивает.

— Ты знал ее? — Она приподнялась на локте и выжидающе посмотрела на него.

Их глаза встретились в темноте.

— Я сделал ей предложение выйти за меня замуж.

— Извини. Я не хотела влезать в твою душу. Ты можешь больше ничего не говорить.

Она наклонилась и нежно поцеловала его шрам. Ее глаза блестели от слез, и в них светились одновременно печаль и радость. Печаль — из-за той боли, которую ему пришлось вынести, а радость — потому что он был сейчас с ней. Он принадлежал ей полностью. Сейчас. И будет принадлежать столько времени, сколько длится их сотрудничество.

Юджин олицетворил ее мечту, ставшую явью. Но он был не мечтой, а реальностью, и очень отчетливой.

14

Когда Роберта проснулась, первое, что она увидела, был солнечный луч, просочившийся сквозь шторы. За ночь температура в спальне понизилась, и она глубже зарылась под одеяло, прижимаясь к теплой глыбе мускулов рядом с собой. Темная густая поросль на загорелой груди безумно притягивала ее. Она улыбнулась своим мыслям и удовлетворенно вздохнула. Юджин дал ей уснуть только под утро.

При воспоминании о своих восторженных вскриках и его жарком шепоте ее щеки залило румянцем. Она долго смотрела на его лицо, с которого во сне спало напряжение. Ей хотелось трогать его, познавать его мужественную красоту. Ни один мужчина не выглядел так соблазнительно. Роберта погрузила пальцы в его волосы, наслаждаясь ощущением их густоты. Она разглядывала его длинные ресницы, загибавшиеся на концах.

Юджин пошевелился, но не проснулся.

Вздохнув, Роберта встала и прошла в ванную, морщась от боли в мышцах, давно отвыкших от подобных нагрузок.

Выйдя из душа, она завернулась в полотенце и, закрепив его на груди, вернулась в спальню. Она что-то доставала из комода, когда неожиданно раздавшийся за спиной голос Юджина заставил ее вздрогнуть.

— Ты ушла, не пожелав мне доброго утра.

Он сидел, прислонившись к спинке кровати, и выглядел очень довольным. Одеяло лежало в стороне, и только простыня прикрывала нижнюю часть его тела.

— Ты спал так мирно, что мне не хотелось беспокоить тебя. К тому же, если ты еще не заметил, сейчас уже полдень.

Он улыбнулся. Его глаза не отрывались от кружевного пустячка в ее руках — предмета нижнего белья.

— Да, действительно. Однако почему бы тебе не подойти сюда? — Он похлопал по постели рядом с собой.

Она постаралась легкомысленно отшутиться.

— Ты просто ненасытен.

— И это еще не все, что я собой представляю.

Она окинула взглядом силуэт его тела, проступавший под тонкой простыней, и ее глаза расширились. Она заколебалась.

Он вздохнул с шутливым разочарованием.

— Ну, если ты не хочешь подойти ко мне, придется мне подойти к тебе. — Он взялся за край простыни.

— Подожди. — Густо покраснев, Роберта двинулась к кровати. Не то чтобы она была стыдливой. В конце концов, они смотрели друг на друга весь вечер и всю ночь. Просто она знала, что сейчас, при свете дня, им нужно поговорить. Это можно сделать лишь в том случае, если он будет от нее на расстоянии.

Она остановилась у постели.

— Итак, в каком виде ты предпочитаешь овсянку на завтрак?

Его взгляд замер на ее ногах.

— С молоком.

Его ладонь поползла по ее бедру.

— Без сахара?

Она не сумела скрыть дрожь в голосе.

Он тянул за край полотенца, пока она не села рядом с ним. Его указательный палец коснулся ее губ, он смотрел прямо в глубину ее глаз.

— Вся сладость, в которой я нуждаюсь, находится здесь, — произнес он низким хриплым голосом. Его глаза притягивали как магнит, в то время как палец неторопливо рисовал дорожку на ее шее, затем остановился возле ее груди и прошелся над краем полотенца, поглаживая нежную теплую кожу.

— Я думаю, оно нам мешает, согласна? — хрипло пробормотал он и дернул за узел.

Полотенце упало на кровать. Роберта тихо охнула.

— Юдж, нам нужно поговорить, — прошептала она.

— Потом. Обещаю.

Его губы накрыли ее рот в долгом поцелуе. Роберта поняла, что снова страстно хочет его. Его пальцы ласкали ее грудь, потом опустились на живот. Она сжала бедра, чувствуя пульсацию между ними. Ощущения были такими сильными, что это испугало ее, и она негромко застонала. Впрочем, поговорить можно и позже…

Овсянку они есть не стали. Она сварила яйца, испекла оладьи и поджарила бекон, и теперь они наслаждались каждой минутой их совместного завтрака.

Юджин отложил вилку.

— Оладьи были просто великолепны.

— Хочешь еще?

— Нет, спасибо. Шести с меня достаточно.

Роберта начала убирать со стола. Он помог ей.

— Где ты хочешь поговорить? Здесь или в гостиной? — спросил он.

— Давай в гостиной. Я приготовлю кофе, а ты захвати чашки.

Они сели на диван. Роберта засунула руку под подушку, достала маленькую коробочку и открыла крышку. Юджин заглянул внутрь и подождал, пока она вновь закроет крышку. Она принесла кофе и снова села на прежнее место.

— Я оставила их снаружи за кухонной дверью, — пояснила она, разливая кофе.

Он смотрел на нее поверх своей чашки.

— Где ты их обнаружила?

— Один под кофейным столиком, другой на кухне и один в спальне рядом с телефоном, под ковром. Я нашла один утром, а два других перед тем, как ты пришел сюда вчера вечером.

— Ты уверена, что нашла все?

— Думаю, да. Я все внимательно осмотрела, но…

— Я пришлю человека, который еще раз все осмотрит. — Он поморщился. — А пока возьму их в лабораторию. Такой «жучок» легко спрятать. В зависимости от мощности передатчика он действует на расстоянии от сотни ярдов до мили. Есть также приспособление, известное как «комбинированный жучок» — для прослушивания одновременно телефона и комнаты. Его можно засечь только тогда, когда идет прослушивание.

— Теперь ты видишь? — Ее губы сурово сжались, в твердую линию. — Меня толкнули под машину, чтобы кто-то мог украсть мой кейс. Тот, кто это сделал, хотел получить всю информацию, которую мы собрали.

Он кивнул.

— Расскажи мне подробно, что произошло, когда ты собиралась перейти улицу.

Она рассказала все, что помнила. Когда она закончила, Юджин спросил:

— Тебя толкнули сразу, как только загорелся зеленый для пешеходов?

— Мне так показалось. Я — стояла там довольно долго.

— Итак, зеленый свет для движущихся автомобилей сменился на красный.

Она уставилась на него.

— Что ты хочешь сказать?

— Тот, кто покушался на тебя, знал, что машина достаточно далеко и успеет затормозить. Ему нужен был только кейс. А «жучки» установили, чтобы следить за тобой. С их помощью они также узнали бы, если бы объявился Конрад. Помнишь, когда ты оказалась в больнице, кто-то позвонил на телевидение, надеясь, что Конрад услышит сообщение о твоем ранении. Я подозреваю, что тебя использовали, чтобы выманить его из укрытия.

Это сразило Роберту. Сердце ее сжалось от тревоги за брата. Она закрыла глаза и тихо проговорила:

— Да, наверное, это так. Теперь ты не можешь отрицать, что Конни невиновен.

— Все не так просто. Я хотел бы, чтобы Конрад оказался невиновным, но не могу быть в этом уверенным. Он твой брат. Твои чувства к нему влияют на твое мнение. Я оказываюсь как бы между двух огней.

— Так же как и я. Я согласна с тобой в одном — что Конни нужно найти и привести сюда. И лучше мы найдем его, чем кто-то другой.

— Что бы ты сказала, если бы я сейчас сообщил тебе, что у меня есть наводка на Конрада.

Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.

— Я сказала бы, что это замечательно. Давай найдем его.

— Я хотел сказать тебе раньше, но все произошло так быстро.

— Хорошо. Когда мы едем?

— Я не беру тебя с собой, — произнес он тоном, не допускающим возражений.

Роберта знала, что бесполезно пытаться изменить его решение. Ее охватила невыносимая печаль.

— Полагаю, тогда это все. — Она повернулась, чтобы выйти.

Он шагнул к ней, заставив ее обернуться.

— Поверь мне, Бетти, так лучше.

— По-твоему. — Она стряхнула его руки.

Но он не отпускал ее.

— Пожалуйста, поверь, я слишком беспокоюсь о тебе, чтобы подвергать тебя опасности.

Она отступила назад.

— Когда ты уезжаешь?

— Утром. Послушай, — начал он, испытывая неловкость, — ты не поживешь у меня, пока я не вернусь? Тебе там будет безопасней. И я должен сказать тебе кое-что еще.

— Что?

— Мать Рональда умерла вчера. Я хочу, чтобы он остался в моем доме, пока мы не решим, как ему жить дальше.

— Мне жаль его.

— Так ты побудешь у меня, пока я не вернусь?

— Я подумаю. Можно дать ответ вечером?

— Конечно. — В его голосе прозвучало разочарование. — Мне нужно сегодня еще кое-что сделать, но я вернусь сразу, как только смогу. Ты проводишь меня до двери?

Таким образом он предлагал ей мировую.

Роберта молча кивнула и проследила взглядом за тем, как он взял шляпу и подобрал коробку с «жучками». У двери он обнял ее и поцеловал на прощание.

— Никому не открывай. И обещай мне, что никуда не пойдешь, пока я не вернусь. Хорошо?

— Обещаю постараться.

После того как он ушел, Роберта еще долго стояла, глядя в окно невидящими глазами. Потом отвернулась от окна. Вот тебе и безумная любовь. Она была права. То, что произошло с Конрадом, разделяло их безнадежно. Юджин не доверяет ей. С чего это она решила, что после этой сказочной ночи, полной любви, он будет относиться к ней по-другому? Он же сказал, что неравнодушен к ней. Но это не означает признания в любви.

Может быть, так лучше. Ей надо радоваться, что он не разделяет ее чувств. Вспомнив его жуткий шрам на груди среди других, не таких заметных, она подумала, что ей еще следует благодарить судьбу за то, что она не будет связана с его жизнью, с его миром, полным насилия, где его однажды могут покалечить или убить. Этого она не смогла бы вынести.

Что же ей делать? Последовать за ним, когда он отправится за ее братом? Нет, это бесполезно. Оставшись в его доме, она, по крайней мере, сразу же узнает, когда он вернется.

Она достала из кладовки сумку, положила туда несколько вещей и отнесла в машину. По крайней мере, у нее будет свое средство передвижения, пока она останется в его квартире.

Возвращаясь в дом, она услышала телефонный звонок и поспешила снять трубку.

— Хелло.

— Мисс Стаут?

— Да? — Она не узнала голос.

— Это Лаура Брандос. Мне нужно поговорить с вами. Это касается Конрада.

— В чем дело? С ним что-нибудь случилось?

— Я знаю, где он. Можете подъехать к харчевне «У Педро»?

— Уже еду.

Роберта схватила сумочку и выбежала из дома.

Лауру она заметила сразу же, как только вошла в харчевню. Она стояла за стойкой бара, считая чеки. Роберта поспешила к ней.

— Где он?

Девушка, которая что-то записывала в эту минуту в блокноте, подняла на нее глаза.

— Мне следовало сказать вам раньше…

— Да, следовало, — не могла не согласиться Роберта. — Так скажите хотя бы сейчас, где он.

Лаура уставилась на свои руки.

— Он в Мексике, у моих тети и дяди.

Роберта с укором посмотрела на девушку.

— Вы хотите сказать, что знали, где он был все это время?

— Я не могла сказать вам. Конни потребовал от меня обещания, что я никому не скажу, даже вам.

— Но почему? Вы же знаете, как я беспокоюсь о нем. Кроме того, вы понимаете, какие у него могут быть неприятности?

Лаура сжала дрожащие руки.

— Да. Но я… обещала.

Роберта постаралась не выдать волнения.

— С ним все в порядке?

Лаура пожала плечами.

— Насколько мне известно. От него не было известий несколько дней. Но вчера приходили двое мужчин и спрашивали о нем. Сказали, что они детективы. Только что-то было не так — я почувствовала это. Думаю, они лгали.

Роберта проглотила ком в горле — это был страх.

— Как я могу добраться до ваших родственников?

— Они живут в небольшом крестьянском домике в двадцати милях от Сен-Бласа.

— Итак, он звонил вам?

— Дважды. Он обещал позвонить вчера, но не позвонил. У дяди нет телефона, поэтому Конни звонит из города. — Слезы выступили у нее на глазах, и она отвернулась. — В ту ночь, когда он попросил меня передать вам записку, он рассказал, что случилось. Я знаю Конни. Он не мог убить того человека.

— Не сомневаюсь, что это так. — Роберта сжала руку девушки. — Дайте мне адрес ваших родственников, Лаура. Я должна ехать. Эти двое, о которых вы упомянули, могут быть убийцами Говарда Болдуина. Мне нужно успеть добраться до Конни раньше них.

Лаура кивнула и, вырвав листок из блокнота, лежащего на стойке бара, нарисовала план и нацарапала адрес.

— Сен-Блас примерно в четырех часах езды отсюда. Вам лучше отправиться туда утром.

Юджин тоже планировал поехать куда-то утром. Без нее.

— Я не могу ждать, — заверила она. — Я должна отправиться немедленно.

Лаура нахмурилась.

— Если вы поедете сейчас, то прибудете в Сен-Блас как раз перед наступлением темноты. Вам придется там переночевать. Поверьте, будет неблагоразумно ехать дальше ночью. В горах полно бандитов. В мотеле «Плаза» в городке работает мой кузен. Там вы будете в безопасности. Скажите кузену, что знаете меня. — Она перевернула листок и написала сверху имя кузена и название мотеля. — Пожалуйста, поверьте мне. — Лаура вручила листок Роберте. — Для вас опасно путешествовать ночью.

Она сложила записку и засунула ее в сумочку.

— Хорошо, я остановлюсь на ночь в Сен-Бласе. — Ее взгляд упал на телефон, и она подумала о Юджине.

Наконец-то случилось то, чего она ждала. Но его нет, а если она сообщит ему, все ее труды пропадут. Он ни за что не согласится взять ее с собой. Она попрощалась с Лаурой и направилась к двери. Кровь стучала у нее в висках. Она делает так, как лучше для Конрада. Все остальное не имеет значения.

Роберта завела мотор и двинулась на юг в направлении мексиканской границы. К Конраду.

Приподняв занавеску, отделявшую зал от бара, следившая за Робертой женщина довольно улыбнулась. Как замечательно, подумала она. Ей представляется случай, о котором она так мечтала. Год назад Юджин Эронсон арестовал ее мужа, и теперь тот, из-за свидетельств рейнджера, надолго в тюрьме.

Она бросила взгляд на работавшую за стойкой Лауру и с кошачьей грацией, заставлявшей посетителей бара пускать слюни, направилась в конец комнаты, где стоял еще один телефонный аппарат.

Юджин схватил трубку сразу после первого звонка. Голос на другом конце провода прокашлялся и прошептал:

— У меня есть для вас информация о Роберте Стаут. Она сейчас на пути к своему брату.

— Кто говорит? — коротко спросил Юджин.

— Это неважно. Важно, что она обманывает вас.

Юджин напрягся, в желудке у него возникло жжение.

— Чем вы это докажете?

— У вас будут доказательства, когда вы ее увидите, — последовал ответ. — Она собирается провести ночь в Сен-Бласе, в мотеле «Плаза». Завтра утром она направится дальше, в деревушку Салазар, где ее ждет брат.

Трубку повесили.

Юджин отсутствующим взглядом смотрел прямо перед собой. В горле у него пересохло. Может, потому она и позволила ему переспать с ней, что он не заподозрил, что она знает, где скрывается Конрад? Ему необходимо узнать правду!

Юджин снял трубку и набрал номер. Когда ему ответили, он рявкнул:

— Мне нужен вертолет. Немедленно.

Роберта повесила трубку, вернулась к столу и уставилась в окно кафе. Весь городок, состоявший из бензоколонки, кафе, мотеля и нескольких домиков, разбросанных редко тут и там, казалось, полностью растворился в темноте.

Бросив на тарелку чаевые, она взяла чек и направилась в свой номер. Ее нервы были на взводе, долгая езда утомила ее настолько, что она даже не была уверена, удастся ли ей уснуть. И тут за спиной у нее раздался какой-то приглушенный звук. Она оглянулась через плечо и, ничего не увидев, ускорила шаг.

Ее мысли переключились на Юджина. Прошлая ночь была самой восхитительной в ее жизни. Но была ли она такой же для него? — подумала она. Роберта вставила ключ в замок и толкнула дверь, вновь испытав какое-то странное чувство, оказавшись одна в этом незнакомом месте, в незнакомом городе.

Закрыв за собой дверь, она потянулась к выключателю, чтобы зажечь свет. И почти уже дотянулась до него.

Но тут чья-то рука зажала ей рот.

15

Тишина была оглушающей. Ужас сдавил Роберте горло. Она вцепилась ногтями в большую руку, зажимавшую ей рот.

— Не кричи, дорогуша, — раздался низкий ленивый голос.

Ее глаза расширились от изумления, когда она узнала этот тембр и перестала сопротивляться.

— Так-то лучше. — Он отпустил ее и щелкнул выключателем.

Она резко обернулась. От гнева ее грудь ходила ходуном при каждом вздохе.

— Негодяй! Ты испугал меня до смерти. Зачем ты это сделал? — Ее голос дрожал, и она должна была приложить массу усилий, чтобы выровнять дыхание.

— Я не знал, захочешь ли ты видеть меня. — Юджин цинично усмехнулся.

Она моргнула в недоумении.

— Что?

— Мы расстались вчера не слишком дружелюбно, — заметил он, мрачно подумав про себя, какой потрясающей была та ночь.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Я мог бы спросить у тебя то же самое, — ответил он, не меняя выражения лица.

— Я имею в виду — каким образом ты добрался сюда так быстро?

— Вертолетом.

Она увиливает, подумал он.

Роберта выглядела искренне удивленной.

— Не могу поверить. Я звонила тебе двадцать минут назад, тебя не было.

— Ты звонила мне? — Он напрягся.

— Да, но ты не мог так быстро получить мое сообщение. Как ты узнал, где я?

— Это неважно. Главное, я здесь.

— Я рада, что ты здесь. — Ее голос звучал сейчас значительно теплее. Она обвила руками его шею и поцеловала его. — Но как ты узнал, в какой я комнате?

— Это нетрудно. Когда я показал клерку свой значок, он был только счастлив сообщить мне все, что меня интересует.

Мускулы Юджина напряглись, и он вздрогнул. Он не мог поверить в реальность происходящего. Роберта ехала на встречу с Конрадом, и при этом выглядела такой чертовски невинной. Он ожидал все что угодно, но не такую радость при его появлении.

Он побледнел. Итак, звонившая ему незнакомая женщина сказала правду. Мысль об этом довела его почти до белого каления. Ему хотелось вытрясти из Роберты всю душу. Но вместо этого он стоял как статуя, позволяя ей целовать себя.

Наконец она чуть отступила назад и улыбнулась.

— Я пыталась дозвониться тебе. О, Юдж, мне все равно, каким образом ты здесь оказался. Я так рада видеть тебя!

Он увидел, что от волнения она не замечает его холодности. Или, может быть, притворяется, что не замечает, подумал он.

— Я… знаю, где Конни, — выговорила Роберта.

Лицо Юджина оставалось по-прежнему безучастным, но что-то промелькнуло в глазах. Его губы растянулись в напряженной улыбке.

— Итак, ты его нашла.

— Да. Теперь, когда ты здесь, мы можем поехать прямо сейчас. Если ты хочешь, — добавила она.

Он покачал головой.

— Думаю, нам лучше провести ночь здесь. — Он начал доверять ей и в то же время боялся своих новых чувств. И за это она должна заплатить.

— Наверное, ты прав, — сказала Роберта. — Мы сможем отправиться завтра рано утром. — Она взяла свою сумку с вещами и направилась в ванную.

Юджин подошел к кровати. Из душа доносились звуки льющейся воды. Он разделся и скользнул в постель.

Через несколько минут душ выключили. Роберта вышла из ванной, прошла в комнату и погасила свет. Секундой позже он почувствовал, как она улеглась рядом с ним.

Они оба не двигались. Наконец она склонилась над ним.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — И счастлива, что ты здесь и что я могу сказать тебе это. — Ее голос нежно дрожал во мраке комнаты, и он ощутил боль, смешанную с отчаянием. Или это было чувство вины? — Я так скучала!

Ее руки обхватили его, и он ощутил, как по нему пробежал жар возбуждения.

— Да? — проговорил он в ответ. В темноте его глаза настойчиво смотрели в бездонные очи. — Покажи мне, Бетти. Покажи, как ты скучала обо мне.

Она прижалась к нему своими теплыми мягкими губами. Он подумал, что это будет их последняя ночь. Испытает ли он когда-нибудь снова такое же блаженство? Его чувства к Роберте — конечно, любовь. Но обстоятельства ставили перед ним этот выбор. Он должен был отвернуться от нее. Или заняться с ней любовью в последний раз.

Его руки сомкнулись вокруг нее. Мягкие полушария ее грудей тесно прижались к его мускулистой груди, и он почувствовал ее реакцию на агрессивные движения его языка у нее во рту. Его ладони переместились с талии на ягодицы, и он еще крепче прижал ее к себе. Его возбужденный член уперся в ее бедро. Ему пришлось слегка передвинуться, пока он не очутился в мягких зарослях между ее бедрами.

Роберта застонала, прижимаясь к нему.

— Я не могу ждать. Пожалуйста, Юдж. Я хочу тебя сию же секунду. — Ее хриплый голос был полон страсти.

Он медленно вошел в нее, а затем так же медленно вышел, повторяя это снова и снова в неторопливом, ленивом ритме. Их тела и губы слились. Они потеряли себя друг в друге.

Он почувствовал, как она судорожно забилась в захлестнувшей ее волне предвкушения оргазма. Услышав ее стон, он ускорил ритм — глубже, сильнее, глубже, — пока не проник в нее до самого предела и с глубоким радостным стоном не взорвался в ней, изливая в нее свое семя.

После этого он молча лежал возле нее, ожидая, пока она уснет. Услышав ее тихое ровное дыхание, он повернул голову и посмотрел на ее лицо, такое невинное во сне.

Он так хотел ненавидеть эту женщину. Но потянулся за покрывалом и укрыл ее. Роберта повернулась, чтобы привлечь Юджина к себе, но вместо него обнаружила пустую подушку. Нахмурившись, она заморгала, стараясь скорее прогнать сон, и повернула голову. Он сидел рядом с кроватью, оседлав стул, и внимательно смотрел на нее.

Неожиданно почувствовав смущение, Роберта натянула на грудь простыню и села.

— Что случилось?

Он не ответил. Тогда она опустила ноги на пол, все еще удерживая на груди простыню.

— Почему ты не разбудил меня?

— Ты выглядела так мирно. — Он поднялся и, подойдя к окну, уставился на улицу.

Она пыталась понять причину его неожиданной холодности.

— Юдж, что-то не так?

Он не обернулся, бросив через плечо:

— Почему ты спрашиваешь?

Что-то действительно было не так. Она знала это. Она почувствовала признаки этого еще прошлой ночью, когда они занимались любовью, и сейчас снова ощутила это.

— Я не знаю. Может, у меня нервы не в порядке. Должно быть, я успокоюсь, когда мы заберем Конрада. — Она направилась в ванную.

Он резко дернулся, напугав ее.

— Заткнись, Бетти! Я не хочу больше ничего слушать.

Она нахмурилась.

— А что я сказала?

— Главное, чего ты не сказала. — Его пальцы сжались в кулаки.

— Я не понимаю.

Он обжег ее взглядом. Но в этом взгляде было не желание. На этот раз в бирюзовой синеве этих глаз горел бешеный гнев.

— Ты знала уже несколько дней, где скрывается Конрад. — Его слова звучали не как вопрос, а как утверждение.

Она непонимающе посмотрела на него.

— Нет. Я узнала об этом только вчера во второй половине дня. Как ты можешь говорить такое! Мы ведь провели вместе прошлую ночь. Я бы сказала тебе.

— Мне кое-кто позвонил и поклялся, что ты знала обо всем уже несколько дней. И мне сказали, где искать тебя. Как ты это объяснишь?

— Не знаю, но, клянусь, я узнала о Конраде только вчера после обеда. Мне позвонила Лаура Брандос и попросила подъехать к ней. Выяснилось, что она знает, где прячется Конни.

— Тогда почему ты мне об этом не сообщила?

Роберта подняла руку, как бы прося его о понимании.

— Я собиралась позвонить тебе сразу, как только узнала, но потом передумала. Я подумала, что, если скажу тебе, ты все равно не возьмешь меня с собой.

— Тогда почему я не получил от тебя сообщения на автоответчике? Ты ведь знала, что я вернусь.

— Я не хотела рисковать. Там мог быть установлен «жучок».

— Я звонил также в офис. Но и там мне не передали ничего.

— Потому что я не передавала тебе никакого сообщения. В то время, когда я решила оставить тебе сообщение, ты был уже на пути сюда. — Она закрыла глаза и прошептала: — Ради бога, Юдж, не смотри на меня так. Я понимаю, что ты должен делать свою работу. Но я сама сказала тебе, что хочу, чтобы ты нашел Конни. И я первая позвонила тебе, черт возьми!

Она теряла его. Она видела, как он все больше отдаляется от нее. Она понимала в глубине души, какую травму он перенес, но отказывалась расплачиваться за грехи чужой женщины.

— Все это красиво звучит, Бетти. А у тебя есть какие-нибудь доказательства? — переспросил он.

Ее голова гордо вскинулась.

— Ты хочешь сказать, что я использовала тебя? Что я специально задерживала тебя, чтобы ты не мог перегородить путь Конраду, и мы бы исчезли вместе на рассвете? — Она громко рассмеялась. — Не отвечай. Я вижу это по твоему лицу.

Он хотел верить ей, но такое полное доверие было для него слишком новым чувством.

— Скажем, я должен обдумать все на трезвую голову.

Роберта вздрогнула. Его слова пронзили ее сердце как удар ножа. Итак, у ее идола обнаружились глиняные ноги. Любовь оказалась мифом, существующим только в шелковом коконе ее мечты, где ему и следует навсегда остаться. Она вздохнула.

— Ты не веришь мне, и я не могу заставить тебя поверить.

— Ты лгала мне и раньше, — сказал он.

Она кивнула.

— Да, я солгала тебе, когда ты спросил меня, был ли Конни в больнице. Но с тех пор я ни разу не солгала тебе. Если ты этому не веришь, мне жаль. — Ее подбородок слегка приподнялся. — Только запомни, что я сказала тебе сегодня, Юдж. Увидим, кто из нас прав. — Она медленно повернулась, не желая, чтобы он заметил, как больно ее ранили его слова.

— Я сказал тебе, что не могу допустить, чтобы меня использовали, — пробормотал он за ее спиной.

— Если кто кого и использовал, так это ты меня. И если ты так ненавидишь меня, почему занимался со мной любовью этой ночью?

Он пожал плечами, и его взгляд, защищаясь от ее страдающих глаз, стал твердым и жестким.

— Так уж случилось. — Он пожалел о своих словах, как только произнес их, но не попытался ничего исправить. Мог ли он сказать ей, что все еще хочет ее больше всего на свете? Это дало бы ей слишком большую власть над ним.

— Понимаю. — Она крепче сжала край простыни, потом выпрямила плечи и исчезла в ванной.

Он видел боль в ее глазах. Проклятье, и у него это вызывало ответную боль. Неужели она этого не видит? Юджин хотел верить ей, но ее поведение делало это очень трудным. Мысленно он вернулся на две недели назад. Тогда Роберта пришла к нему за помощью, а спустя какое-то время это все кончилось тем, что они занялись любовью. Планировала ли она это? Не разработали ли они с Конрадом весь этот план — снайпер, вторая угроза ее жизни — только чтобы спасти ее брата от тюрьмы? Ведь она сказала ему однажды, что семья — самое главное в ее жизни. Она даже бросила работу ради того, чтобы спасти своего брата. На что еще она готова пойти ради него?

Через полчаса они вышли из мотеля. Он протянул руку за ключами от машины.

— Я поведу.

— Как угодно. — Она бросила ключи ему на ладонь.

В кафе при мотеле они оба в молчании выпили кофе. Затем Юджин расплатился, и они так же молча вышли.

Не доходя до машины, Юджин неожиданно схватил ее за руку и толкнул за угол здания. Там он коснулся пальцем ее губ, делая знак соблюдать молчание.

Какой-то мужчина прошел мимо, и Юджин схватил его за рубашку.

— Почему ты следишь за нами?

Незнакомец с шумом втянул воздух. Юджин слегка ослабил хватку.

— Я не слежу за вами, — прохрипел тот.

Юджин зажал его сильнее.

— Конечно. Я видел тебя ошивающимся здесь прошлой ночью. И только что в кафе ты следил за нами. Тебе лучше рассказать все, и побыстрее.

Мужчина дернулся и сразу как-то сник.

— О’кей, о’кей. Только отпустите.

Юджин отпустил его, и тот несколько раз глубоко вздохнул.

— Мне поручено следить за мисс Стаут.

Роберта ахнула.

— Скажи мне что-нибудь, что я еще не знаю, — рявкнул Юджин. — Кто, например, поручил тебе это.

— Я, возможно, потеряю работу из-за этого.

— Я жду, — резко напомнил Юджин.

— Указания поступили из аппарата окружного прокурора.

Роберта в недоумении уставилась на мужчину.

— От кого именно? — потребовала она более подробной информации.

Мужчина долго смотрел под ноги, наконец выдавил:

— От самого окружного прокурора.

— От Алана Шервуда? — заикаясь, переспросила Роберта. — Но почему он приказал следить за мной?

— После того как в вас стреляли, он очень беспокоится о вас. Мистер Шервуд догадывается, что, кто бы это ни был, он, возможно, хочет добраться и до вашего брата. Он не в состоянии официально помочь вам. Поэтому он поручил вашу защиту мне. Никто больше об этом не знает.

— Это правда? — спросил Юджин угрожающе.

— Клянусь, правда. Есть еще одна вещь. В тот день, когда мисс Стаут толкнули под машину, я должен был следовать за ней, но по пути от ее дома у меня лопнула шина, и я вынужден был остановиться. Я не мог помешать тому, что случилось. — Он развел руками. — Это все. Если хотите узнать что-нибудь еще, вам лучше поговорить с самим шефом.

— Именно это я и собираюсь сделать, — коротко сказала Роберта, но в глазах ее стоял теплый свет.

— Хорошо, можешь идти, — расслабился Юджин. — Но если я обнаружу, что ты еще следуешь за нами, я с тобой покончу. И скажи Шервуду, что я поговорю с ним, как только вернусь.

Мужчина с облегчением кивнул и зашагал прочь.

Они проехали молча минут двадцать, пока Роберта не обернулась к нему и не бросила на него холодный взгляд.

— По крайней мере, Алан верит в невиновность моего брата.

Юджин сбросил скорость, съехал с дороги на обочину и остановил машину. Он вздохнул.

— Я думаю, мне еще раз надо обо всем подумать на трезвую голову.

— Ну, я мешать не буду. Я буду тихо сидеть и сильно ненавидеть тебя. — Она выпрямилась. — Хотя, еще раз подумав, я лучше предоставлю тебе возможность делать это в одиночестве. — Она вылезла из машины.

Юджин последовал за ней.

— Если хочешь арестовать Конрада, тебе лучше поторопиться, — сказала она, не глядя на него.

— Если Конрад там, где, как нам сказали, должен быть, он может еще немного подождать.

— Я не хочу, чтобы ты думал, что я тяну время.

Он прислонился к машине.

— Роберта, я долго был один. Я многое повидал и даже такие вещи, о которых невозможно говорить. И хочу сказать тебе, Что я никогда никому не доверял, кроме Хосе.

Он выпрямился и встал позади нее, как там, на берегу, куда он возил ее.

— Когда я предложил Ванессе выйти за меня замуж, она согласилась. Однажды я получил сообщение, что ее брат убил человека. По крайней мере, я считал, что он был ее братом. Я должен был его арестовать. Она упросила меня взять ее с собой. Когда мы нашли его, она стала умолять меня отпустить его. Я отказался.

Роберта повернулась и испуганно взглянула ему в лицо.

— Я надевал на него наручники, и в этот момент она окликнула меня. Я обернулся, и она… ударила меня ножом. Какое-то время я пролежал в больнице. Когда мне стало лучше, я выписался и стал разыскивать их обоих.

— Нашел? — спросила она тихо.

— Да, и взял их. Потом я давал свидетельские показания.

— Мне жаль, что это случилось с тобой. — Она тяжело вздохнула. — Но если ты помнишь, я однажды сказала тебе, что не люблю, когда меня сравнивают с другими женщинами.

— Я не хотел сделать тебе больно. То, о чем я тебе рассказал…

— Пожалуйста, я не хочу больше ничего слышать сейчас.

— Когда мы привезем Конрада, я сделаю все возможное, чтобы помочь ему.

Ей хотелось броситься Юджину на шею, но она не могла. Боль была еще слишком свежей. В памяти всплыла прошлая ночь. Она вспомнила его руки на своем обнаженном теле, жар от его прикосновений. Теперь, в холодном свете дня, от той радости не осталось и следа. На смену ей пришли безнадежность и чувство потери. И одиночество.

Гудок огромного многоколесного трейлера, пронесшегося мимо, вернул ее к действительности.

— Нам лучше продолжить путь.

— Хорошо, — пробормотал Юджин.

Когда они мчались по скоростному шоссе, Роберта думала о Конраде. По мере приближения к цели их путешествия она все больше нервничала.

Юджин свернул с шоссе на узкую проселочную дорогу Проехав по ней несколько миль, он сбавил скорость.

— Это, должно быть, здесь. — Он кивнул на деревенский домик справа от дороги, мимо которого они проехали.

— Почему ты не остановился?

— Потому что не знаю, какой прием нам тут окажут.

— Родные Лауры не в курсе, что я еду, и вряд ли ожидают тебя. К тому же вокруг не видно никаких машин.

— Они могут быть в гараже.

— Я не вижу и мотоцикла Конрада, — задумчиво сказала она.

Юджин обогнул дом и остановился невдалеке от него.

— Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, пока я проверю, как там обстоят дела.

Роберта упрямо подняла подбородок.

— Ну уж нет. Я иду с тобой. Если Конрад в доме, он будет сопротивляться, пока не увидит меня.

Она уже собиралась открыть дверцу машины, но Юджин накрыл ее руку своей ладонью.

— Только не сейчас. Давай подождем и посмотрим, не выйдет ли кто-нибудь из дома.

Она задумалась.

— Может быть, он не знает, что мы здесь? Может, спит или еще что-нибудь? А может, его даже нет здесь. — Она уставилась на клаксон автомобиля и уже подняла было руку, но он остановил ее взглядом и смотрел на нее сурово до тех пор, пока длящееся молчание и его мрачный вид не заставили ее разгадать его мысли. Она бросила на него уничтожающий взгляд. — Не говори ничего, я все поняла. Ты думаешь, я попытаюсь подать ему какой-нибудь сигнал, не так ли? — Она презрительно улыбнулась. — Ну, например, один гудок означает, что ты со мной, два — что я приехала одна. Так?

В его глазах вспыхнул гнев, и он резко наклонился к ней. Роберта испугалась, что зашла слишком далеко. Она инстинктивно отпрянула в сторону, прижав руку к горлу.

Но Юджин, запустив пальцы в ее волосы, привлек ее к себе и захватывающим душу поцелуем заставил забыть обо всем на свете. Когда он отпустил ее, она все еще дрожала.

— Кажется, это единственный способ заставить тебя замолчать. — Он открыл дверь и выбрался из машины. — Оставайся здесь, — приказал он.

— Почему? Что ты собираешься делать? — В ее голосе проскользнули недовольные нотки.

— Хочу осмотреться. Оставайся здесь, я тебе сказал. — Он осторожно закрыл дверь.

Роберта видела, как он подошел к сараю и исчез там.

— Хотела бы я, чтобы он наконец определился, — пробормотала она себе под нос. — То он хочет меня, то отшвыривает, как ненужную вещь. — Она облизала рот кончиком языка и прерывисто вздохнула, вспомнив вкус его губ.

Через несколько минут Юджин вышел из сарая, стал обходить дом вокруг. Ее охватила паника. Она больше не могла оставаться в неведении, здесь Конрад или нет. Она никогда не принадлежала к тем людям, которые могут подолгу чего-то выжидать. Если бы Юджин знал ее лучше, он понял бы, что она так просто не подчинится его приказу. К тому же она достаточно ждала. Лучше ей быть с ним, чем одной. Она вылезла из машины и тихо прикрыла за собой дверцу.

В воздухе пахло сыростью от влажной земли. Стараясь не потерять Юджина из виду, Роберта не смотрела под ноги и едва не поскользнулась на мокрой траве. Она уже собиралась пойти за ним, но какое-то движение привлекло ее внимание. Она оглянулась и заметила возле дома худенькую женщину испанского типа, которая сошла со ступенек и кивала ей.

— Сеньорита Стаут?

Роберта кинула взгляд в сторону сарая, но Юджин уже скрылся за углом дома. Она повернулась к женщине, которая шла к ней. Когда женщина почти приблизилась, Роберта инстинктивно попятилась. Что-то ее насторожило.

— Сеньорита Стаут, меня зовут Кармен. Я кузина Лауры. Я живу здесь. — Она выглядела достаточно безобидной, но Роберта уже открыла рот, чтобы позвать Юджина. — Конрад здесь, — добавила женщина.

Роберта захлопнула рот.

— Пожалуйста, не бойтесь. — Кармен, казалось, нервничала, поглядывая на дом. — Я рада, что вы наконец приехали. Конрад очень болен, и я боюсь за него. — Женщина заломила руки.

Напряжение Роберты усилилось.

— Болен?

— Да. Вчера простудился, а сегодня ему хуже. Он все время спрашивает о вас. Мы получили от Лауры весточку, что вы едете. Я должна вернуться к нему. Мой муж отправился за доктором. — Женщина была явно расстроена.

Волнение Роберты росло. Конни болен? Что он делал все это время, почему не заботился о себе? Ее бросило в дрожь — она вспомнила тот ужас, который испытала, узнав, что ее родители и старший брат погибли. Забыв обо всем на свете, кроме брата, Роберта заторопилась в дом следом за Кармен.

Юджин вышел из сарая удивленным. Он видел там мотоцикл Конрада и подумал, где же родственники Лауры? Почему никто не выходит из дома? Что-то было не так. Слишком тихо, а в таком спокойном месте любые шумы должны казаться громкими. Он снова оглядел окрестности и дом и заметил мелькнувший на крыльце красный жакет Роберты.

Черт побери! Эта упрямая женщина опять сделала по-своему. Она упорно не подчинялась его приказам. Ему следовало это предвидеть. Казалось, она находит особое удовольствие в том, чтобы идти ему наперекор, и всегда делает что-нибудь такое, что выводит его из себя. Подавляя раздражение, он поспешил за ней.

Роберта вошла следом за Кармен в небольшую комнату, служившую гостиной. Если бы она знала, в какой комнате находится Конрад, то уже оттеснила бы в сторону эту маленькую женщину и мчалась к брату. Она хотела позвать его. Но у нее уже не было такой возможности.

Кто-то схватил ее сзади, зажав рот мясистой рукой. Не в состоянии вздохнуть, она тихо всхлипнула. Темная лапа страха так сильно сжала когтями ее сердце, что Роберту затошнило. Она слабо взмахнула руками и перестала сопротивляться.

— Послушная девочка, — проскрежетал мерзкий голос у нее над ухом. — Твой дружок под прицелом, поэтому тебе лучше держать ротик закрытым. — Этот скрипучий голос наполнил ее сердце ужасом.

Мужчина убрал руку от ее рта и взял за горло. Роберта судорожно хватала ртом воздух. На волосатом предплечье этой руки она увидела вытатуированную черную кобру. От мужчины пахло потом и дешевым кремом после бритья.

Юджин выругался у порога, злясь на Роберту. Он вошел в комнату и сразу же остановился, увидев сначала перекошенное от ужаса лицо Роберты, а потом направленный на него автомат с глушителем. У него не было времени отступать. Он шагнул к ней, и его мускулы напряглись, как у быка, готового к атаке.

— Если шевельнешься, она схлопочет. — Мужчина сплюнул и махнул автоматом.

— Отпусти ее, — приказал Юджин.

— Боюсь, мы не сможем этого сделать, — неожиданно раздался другой голос. Юджин повернул голову. Этого мужчину, похожего на хорька, он уже видел раньше.

— Проведи девушку сюда, — приказал «хорек» татуированному компаньону, затем, вынул у Юджина револьвер из-под куртки и кивнул ему, приглашая следовать за ними.

Роберту, буквально парализованную страхом, протащили по коридору и втолкнули в столовую. Она подняла голову, и глаза ее расширились от ужаса еще больше. Перед ней на деревянном кухонном стуле сидел Конрад. Его руки были связаны за спиной. А позади него стоял Луис Болдуин, держа пистолет у его головы.

16

— Ну-ну, никак, это наша сладкая парочка. — Голос Луиса был полон неприкрытого цинизма.

Внимание Роберты переключилось на брата. Сердце ее отчаянно билось. Даже в полумраке комнаты она видела, как он похудел и осунулся. Она беспомощно смотрела на его попытки освободиться и что-то сказать ей сквозь грязный платок, завязывавший его рот.

Она перевела взгляд на Луиса. Его зловещая тень заслоняла свет, падавший из небольшого окна комнаты.

— Итак, Роберта Стаут, мы снова встретились.

Удивление и страх быстро сменились у нее злостью. И ненавистью. Она ненавидела этого человека за все несчастья, свалившиеся на них с братом по его вине.

— Я понимаю, почему вы злитесь, но наша встреча была неминуема. Таким образом я решил сразу несколько проблем. — Он улыбался одним ртом, в глазах его не было и тени улыбки. — Между прочим, вы помните Боба, не так ли?

Она внимательно посмотрела на более низкорослого из двух мужчин, и от страха у нее снова все сжалось в груди. Она видела его «У Педро». Это был «хорек», который не хотел пропускать ее, когда она проходила мимо его стола.

— Да, вижу, что вы его узнали, — улыбнулся Луис. — Они с Джимом проделали отличную работу.

Роберта взглянула на Юджина. Окруженный по обеим сторонам двумя мужчинами, он держался спокойно, с непроницаемым выражением на лице.

Луис стоял в расслабленной позе, опираясь на одну ногу и отставив другую в сторону. Его худощавое тело напоминало матадора, только что убившего быка и теперь взиравшего на публику с высокомерной важностью.

Ей страшно захотелось стереть эту улыбку с его лица.

— Итак, за этим всем стояли вы, — проговорила она ровным голосом. — Я не удивлена, вы мне никогда не нравились.

— Я не собираюсь завоевывать приз зрительских симпатий.

— Где Кармен? — Роберта неожиданно почувствовала страх за родственников Лауры.

Глаза Луиса наполнились презрением.

— Я рад, что она так превосходно сыграла свою роль и заманила вас сюда. Но у нее был для этого стимул. Видите ли, ее муж сейчас связан и находится в другой комнате. — Он захихикал над собственной шуткой.

— Почему вы использовали именно Конрада? — продолжала она спрашивать тем же спокойным голосом.

— Он был готов для этой роли. Я знал, что он должен прийти в тот вечер. Его требовалось поймать рядом с телом, но он пришел намного раньше, чем я ожидал.

— Итак, вы выждали время, когда должен был появиться Конрад, и убили своего дядю? А ваш слуга?

— Он же мой слуга. — Он развел руками.

— Неужели вы не чувствуете никаких угрызений совести? — В голосе Роберты звучало искреннее недоумение. — Он же все-таки был вашим дядей.

— Но не кровным. Меня усыновили. Уверен, вы это знаете.

Она глубоко вздохнула, пытаясь сохранить внешнее спокойствие.

— Что вы имели против него?

— Ничего личного, только бизнес, — спокойно ответил Луис.

— Бизнес? — с презрением переспросила Роберта.

— Мы оба были частью организации. Очень важной частью. Дядя стал проявлять чрезмерную жадность. Я должен был остановить это, — проговорил Луис таким тоном, будто обсуждал цвет костюма, который собирался надеть.

Краска сошла с лица Роберты.

— И при этом вы унаследовали все от своего дяди?

— Да. Вместе с высоким положением в организации.

— Убежден, что не он один крал деньги.

Они оба обернулись на звук голоса Юджина.

— Продолжайте, — предложил Луис.

— Готов побиться об заклад, что деньги, улетавшие с вашего аэродрома, были сливками, снятыми с руководства вашей организацией.

Луис наградил его искренней улыбкой.

— Да.

— И улетали они в банк на Багамах, где превращались в кассовые чеки. — Он взглянул на Роберту. — Ты нашла один из этих чеков в кабинете его дяди, помнишь? Они возвращались в Штаты и, скорее всего, размещались на корпоративных счетах как документальное доказательство того, что средства поступали из-за границы. Это могло быть оформлено долгосрочными кредитными соглашениями и существует соответствующая документация, позволяющая всему этому выглядеть как абсолютно нормальный законный заем.

— Да, да! — кивнул Луис с наглым видом.

— Сомневаюсь, что ФБР будет счастливо, узнав обо всем этом, — ровным голосом прокомментировал Юджин.

— А кто собирается им рассказать? Вы? — Луис засмеялся. Из его горла вырывались безобразные хриплые звуки.

Взгляд рейнджера посуровел.

— Отпусти ее. Она ничего не скажет, если ты отпустишь их обоих.

— Откуда такая уверенность? — ухмыльнулся Луис.

— У тебя есть я. Никто не узнает, что они были здесь. Она никому не скажет. — Юджин заметил, как подобралась Роберта.

Луис посмотрел на них и улыбнулся.

— О, кажется, мы являемся свидетелями любовной истории. — Он похлопал Конрада по плечу. — Конни, малыш, ты знаешь, что сыграл роль свахи? — Он с усмешкой наблюдал, как молодой человек пытается развязать веревки. Потом снова рассмеялся, будто ему в голову пришла какая-то забавная мысль, но почти сразу же посерьезнел. — Жаль, что из вашего предложения ничего не выйдет. — Он взглянул на часы и вздохнул. — Досадно, но я должен прервать нашу вечеринку, у меня есть другое неотложное дело.

Боб повернулся к Луису.

— Можно мне убить его? — спросил он, кивая в сторону Юджина. — У меня должок к этому ублюдку.

— Если ты имеешь в виду то, что случилось «У Педро», я все равно остаюсь при своем мнении — ты трус, — заявил Юджин.

Боб даже захрипел.

— Ты… Я убью тебя немедленно!

— Какое счастье! Ненавижу долго ждать.

Боб покраснел от злости.

— Не сейчас, — предупредил его Луис.

Юджин взглянул на Роберту. Ее лицо побледнело. Он видел, как она дрожит. Как он хотел помочь ей, вырвать ее отсюда.

И он принял решение.

Его удар ботинком по ногам Боба заставил того пошатнуться. Одновременно Юджин развернулся, и его кулак врезался в ребра Джима. Согнувшись пополам, Джим громко охнул. Все происходило как в замедленном кино. Последнее, что он почувствовал, был страшный удар в висок. Он рухнул на пол.

— Нет! — в отчаянии закричала Роберта и бросилась к неподвижному Юджину. Джим перехватил ее. Ее борьба с ним оказалась безуспешной — силы были слишком неравными.

— Что с ним делать? — спросил Джим у Луиса.

— Оттащи его в сарай, а потом вернись, чтобы проводить туда наших друзей. — Он цинично улыбнулся. — А потом… ты знаешь, что делать. Подожги сарай, за ним дом. А я вызову вертолет.

Бросив на Роберту и Конрада последний пронзительный взгляд, Луис вышел из комнаты.

Резкая боль в голове дала Юджину знать, что он еще жив. Он поднял руку к виску. Ладонь стала мокрой и липкой. Кровь все еще продолжала струиться по лицу. Ухватившись за стену, он попытался подняться. Ноги едва держали его. Пытаясь сфокусировать взгляд, Юджин покачнулся и привалился к стене.

Он должен разыскать Роберту. Он осторожно шагнул и пошатнулся. Звон в ушах немного ослабел, и он услышал голоса.

Тонкий лучик света, просочившийся сквозь дырку в крыше, упал на четырех человек на другом конце сарая. Юджин потряс головой, стараясь прояснить сознание, и острая боль снова пронзила его. Боб и Джим стояли спиной к нему. Где же Луис?

Наконец взгляд его сфокусировался на небольшой группе. Он увидел гордо выпрямившуюся фигурку Роберты. Она с ненавистью смотрела на Джима, который держал ее на мушке.

На какой-то миг Юджину показалось, что она его увидела. Ее глаза расширились, и она быстро отвернулась.

Он прикинул расстояние между ними и, пошатываясь, сделал один шаг. Потом другой.

И замер. Маленькие кулачки Роберты разжались, и она уперла их в бедра. Выражение злости в ее глазах пропало, словно его там никогда и не было, и теперь она строила глазки мужчинам и улыбалась им, как прожженная искусительница. Потом начала расстегивать блузку.

Что, дьявол ее возьми, она делает? — подумал он.

Но Роберта точно знала, что делает.

Она не хотела умирать. Особенно теперь, когда убедилась, что Юджин жив. Не отрывая глаз от Джима, она расстегнула три верхние пуговицы блузки и с удовлетворением отметила его загоревшийся взгляд. Она должна была подманить его поближе.

— Скажи мне, Джим, что бы ты взял за то, чтобы отпустить меня? — спросила она кокетливо. Не расстегнутыми оставались всего две пуговицы. Она почти читала его мысли.

Джим взглянул на дверь, потом снова на нее.

— Я никому не скажу, — прошептала она. — Рейнджер мертв, тебе не надо беспокоиться о нем. Если ты отпустишь нас, мы с Конрадом поселимся где-нибудь в Мексике. Да, Конни?

Она оглянулась через плечо на брата, и они поняли друг друга без слов.

— Ну, что скажешь? — Ее голос перешел в хриплый шепот. — Ты мог бы встречаться со мной всегда, когда у тебя появится желание. — Ее тошнило от отвращения. Палец ее задержался на последней пуговице. Давай, подонок. Давай, двигайся.

Джим шагнул вперед, но Боб остановил его.

— Эй, мужик, Луис может заинтересоваться, что это мы тут так задержались. Он, наверное, уже вызвал вертолет и теперь хочет поскорее отсюда убраться.

— Не беспокойся. — Джим похотливо взирал на атласную кожу груди Роберты, маняще мерцающую над черным кружевным бюстгальтером. — У нас есть время. Луис отправляется вертолетом, а у нас есть машина.

Боб скривился, его пистолет все еще был направлен на грудь Конрада.

— Он наедет на нас.

— He-а. Если он войдет, скажи ему, что я хочу немного позабавиться. Он не будет возражать. — Джим ухмыльнулся. — А ты будешь следующим, идет?

— А вы отпустите нас после этого? — спросила Роберта. Она знала, какой ответ даст Джим. И она знала также, что он соврет.

Он не разочаровал ее.

— Конечно, крошка. Я оставлю дверь незапертой, и вы с братом сможете уйти.

Роберта вся напряглась, когда Джим придвинулся к ней ближе. Она заставила себя улыбаться, с удовлетворением отмечая, что внимание обоих мужчин сосредоточено на ней. Кровь стучала у нее в ушах. Она с трудом уняла дрожь в пальцах, когда они задержались на последней пуговице. Она вспомнила, как хвасталась Юджину, что знает приемы самообороны. Все, что ей было известно в этой области, она узнала в течение двух суббот в местном гимнастическом зале.

Джим подошел совсем близко. Все еще держась за блузку, Роберта коленом изо всех сил ударила его в пах. С хриплым стоном он рухнул на землю, сложившись пополам.

Боб от неожиданности на мгновение замер, вытаращив глаза. Конрад удачно использовал этот момент и ударил его ногой под ребра, заставив рухнуть на пол. Подскочив к бандиту, он нанес ему еще несколько ударов.

— Сука! — заорал Джим, сбивая Роберту с ног и приземляясь на нее сверху. — Я убью тебя! — прорычал он.

Роберта видела, как он замахнулся. Удар был такой силы, что ей показалось — он сломал ей шею. Голова гудела. Во рту она ощутила вкус крови, текшей из рассеченной губы. Ее глаза наполнились слезами.

Рык рассвирепевшего Юджина потряс воздух. Он схватил Джима сзади за ворот рубашки, поднял в воздух и отбросил в сторону. Ярость придала ему силы, и он нанес несколько сокрушительных ударов в лицо противника.

Вилы! Роберта схватила их и обернулась, как раз когда от его ударов бандит отлетел к двери, распахнув ее своим телом.

Юджин шагнул за ним и замигал от солнечного света, ударившего в глаза. Он несколько раз глубоко вздохнул. Только сила воли и упрямство удерживали его на ногах.

Отдаленный гул привлек его внимание, и он взглянул вверх. К ним быстро приближался вертолет. Он уже почти завис над домом. У Юджина заложило уши от шума, он закашлялся от поднявшейся пыли.

Вертолет приземлился. В этот момент Юджин увидел бегущего к вертолету Луиса. Он заставил себя сделать несколько шагов, но понял, что не успеет.

Почти уже добежав до вертолета, Луис обернулся и заметил рейнджера. Даже на расстоянии Юджин видел его снисходительную циничную ухмылку. Луис стал похож на кобру, готовящуюся нанести смертельный укус. Он достал из кармана пистолет, прицелился и выстрелил.

Удар в плечо отбросил Юджина назад.

Роберта вскрикнула и бросилась к нему. Конрад не отставал от нее. Раздался еще один оглушительный выстрел, но она не остановилась и даже не взглянула на Луиса.

Добежав до упавшего Юджина, она бросилась на землю рядом с ним. Положив его голову на колени, она наклонилась и приложила ухо к его груди. Благодарение богу, он был еще жив. Но дыхание было неровным и хриплым. И красное пятно с ужасающей быстротой расползлось по его рубашке.

— Вот, возьмите, — раздался знакомый голос, и ей протянули толстое полотенце. — Один из моих людей нашел его в доме. Это поможет остановить кровь, пока мы не доставим его в больницу.

Ее сердце радостно подскочило.

— Вы! — воскликнула она, уставившись в изумлении на лейтенанта Хосе Рамиреса. Она с благодарностью приняла полотенце и приложила его к ране Юджина. — Вы прилетели на этом вертолете?

— Да.

Хосе взглянул на Юджина, и его брови сошлись на переносице.

— Где Луис? — спросила Роберта.

— Он больше не доставит вам беспокойства.

Юджин застонал и открыл глаза. Сфокусировав взгляд на лейтенанте, он прошептал:

— Привет, амиго… Как ты… оказался по другую сторону границы?

Хосе улыбнулся.

— Дружище, ты сможешь поблагодарить меня позже.

— Как ты узнал, где я?

Хосе взглянул на Роберту, и перевел глаза на Юджина.

— Твоя подруга считала, что в интересах Конрада было, чтобы его поскорее нашли. В общем, она позвонила тебе, но так как тебя не было, я принял ее сообщение.

— Бетти?

Юджин прикрыл глаза, потом снова открыл их.

— Ты звонила?

— Да, — тихо сказала Роберта.

Она так и не узнала, что он собирался еще сказать. Он потерял сознание.

17

Роберта сидела возле кровати и смотрела на спящего Юджина. Врач уверил ее, что с ним все будет в порядке. Пуля прошла насквозь, не задев важнейшие жизненные органы.

Первый раз Юджин очнулся в вертолете. Он слабо улыбнулся Роберте и прошептал:

— Дорогая, ты просто бесподобно провела этот прием ногой. Напомни мне, чтобы я никогда не дрался с тобой, хорошо?

Больше он не приходил в сознание.

Сидя рядом с ним в больнице, она с удовлетворением отметила, как спокойно и мирно он выглядит. Неожиданно Юджин открыл глаза и в упор посмотрел на нее.

— Доктор сказал, ты скоро поправишься. Они собираются продержать тебя здесь еще одну ночь, чтобы убедиться, что нет никаких осложнений.

— Не хочу, чтобы ты уходила, — пробормотал он тихо.

— Меня теперь от тебя за волосы не оттащишь, — сказала она со слабой улыбкой.

— В таком случае выключи свет и иди сюда. — Его голос перешел в хриплый шепот.

— В комнате будет слишком темно. — Она не могла смотреть на него и оставаться строгой.

— Не совсем. — Он щелкнул выключателем возле кровати, и комната наполнилась мягким, неярким светом.

Роберта шагнула к кровати. Как сказать ему, что она не хочет провести остаток жизни без него? Что хочет от него детей? Милый, мой милый… От волнения колени ее подгибались.

Он протянул здоровую руку и привлек ее к себе за талию. Потом рука его скользнула ниже, и мозолистые пальцы обожгли ей бедро. Он крепче притянул ее, пока она не оказалась почти лежащей на нем. Поцелуй развеял все оставшиеся сомнения. Роберта застонала от удовольствия, когда его язык проник в ее рот и сплелся с ее языком. Она запустила пальцы в непокорные пряди его темных волос.

В нижней части тела нарастало возбуждение. На мгновение она испытала чувство разочарования от того, что простыня и ее одежда не дают ей возможности более интимного контакта с его мужественным телом. Она целиком отдалась поцелую и почти не осознавала, что он делает, пока его большая ладонь не легла ей на грудь. Она глубоко вздохнула от удовольствия и вдруг поняла, что он сумел расстегнуть ее блузку.

— Для человека, у которого рука в гипсе, ты на редкость неплохо справился с этим.

— Как видишь, мне не мешает. Ведь пальцы у меня свободны. — Он снова приник к ней губами.

— Ты причинишь себе боль.

— Радость моя, — простонал он. — Я причиню себе боль, если не дотронусь до тебя. — Его голова опустилась ниже, и он взял в рот ее розовый сосок, одновременно обводя вокруг него горячим языком. Роберта выгнулась над ним дугой.

— О, Юдж, как я хотела бы, чтобы ты был здоров, и мы бы сейчас оказались дома…

— Я же сказал тебе, что прекрасно себя чувствую. Со мной случались вещи и похуже.

— Юдж, но медсестра может войти.

— Нет, не может.

— Юдж, я…

— Бетти, — сурово прервал он, — если ты помолчишь, мы наконец сможем уладить все наши разногласия.

— Ни за что, пока ты не выключишь этот свет.

Юджин протянул руку к выключателю. Его новый поцелуй заставил Роберту сходить с ума от желания. Если бы только они могли заняться любовью!

Юджин шевельнулся в кровати. Свет зажегся снова.

— Что ты делаешь? — с трудом выговорила она.

— Я кое-что хочу сказать тебе. Я хотел сказать это давно.

— В самом деле, милый? Но это может подождать.

— Нет, не может. Каждый раз, когда я оказываюсь радом с тобой, я не могу думать трезво, поэтому не мешай мне.

Роберта была слегка разочарована. Она больше не хотела разговоров. Ей хотелось только одного — чтобы он целовал ее.

— С самого первого раза, когда мы отдались друг другу, я хотел сказать тебе, что чувствую, но что-то меня удерживало. Я даже пытался доказать себе, что ошибаюсь. Когда я подумал, что ты использовала меня, чтобы помочь Конраду бежать, я страшно разозлился и сказал себе: как мне повезло, что я от тебя избавился. Я думал, что могу позволить тебе уйти, но сердцем я знал, что расстаться с тобой выше моих сил. Я люблю тебя. Можешь ли ты простить меня за то, что я сомневался в тебе?

Слезы стояли в ее глазах. Она жадно смотрела на него, изучая каждую черточку его родного лица. Она никогда не думала услышать от него эти слова.

— Прощать нечего, милый. Ты имел право так думать. Если бы только я позвонила тебе сразу… — Ее рука ласково коснулась его щеки. — Я так счастлива! — прошептала она. — Думаю, я влюбилась в тебя в ту ночь, когда мы сидели вместе в этом ужасном чулане.

— Я не мог уснуть в ту ночь, так же как и в следующую, — все представлял, как ты была рядом со мной. Я вновь и вновь мечтал ощутить рядом твое теплое нежное тело. — Он поцеловал ее ладонь. — Бетти, радость моя. Я хочу предложить тебе кое-что.

— О, и что же это? — Она провокационно провела пальцами по густым волосам на его груди.

— Опекунство в интересах защиты, пожизненное.

Роберта притворилась, что обдумывает его слова.

— И когда ты собираешься оформить это официально?

— Как только освобожусь от этого проклятого гипса.

— Так долго?

— На мне быстро все заживает.

— В таком случае я согласна. — Она улыбнулась.

— Приветствую это очень мудрое решение.

Ее зеленые глаза затуманились от страсти.

— Правда, есть одна вещь…

Она продолжала гладить его грудь. Юджин застонал от удовольствия.

— Да, дорогая? — с трудом смог он выговорить.

— Пожалуйста, выключи свет, и мы можем закончить мириться.

Он коварно усмехнулся.

— Все, что леди пожелает.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg