«В поисках счастья»

Дорис Смит В поисках счастья

Глава 1

Автобусный туристический маршрут пролегал по самым интересным местам побережья Норфолка. Жадные до впечатлений путешественники с одинаковым интересом разглядывали старую церковь, восстановленную ветряную мельницу, красно-белый маяк, небольшую закусочную.

Несколько лет назад самым счастливым из них удавалось увидеть феноменальное чудо — Джоанну Дайкс. Пятилетняя малышка катила по дороге кукольную коляску, приводя в умиление всех. Туристы окружали ее плотной толпой и спрашивали, заглядывая в коляску:

— Это твоя куколка?

— Нет, это моя сестренка, — серьезно отвечала девчушка.

Взорам любопытствующих открывалась поразительная картина — на подушечке лежал толстый пятнистый котенок.

— Правда, он очень похож на меня? — спрашивала малышка.

Загипнотизированные двумя парами вопрошающих глаз, двумя маленькими ротиками, туристы послушно кивали.

— Бинки — это которая с хвостиком, — важно объясняла девочка.

С тех пор прошло пятнадцать лет. И вот Джоанна вновь оказалась в родных местах. Заехала к родителям на пару дней из колледжа. Воспоминания детства нахлынули как неизбежная океанская волна. Она все еще видела себя крошечной беззаботной девчонкой в белых носочках, бегущей по зеленому лугу, которому нет ни конца, ни края.

Джоанна готовилась к отъезду и укладывала вещи, когда к ней в комнату заглянула мать. Дороти Дайкс предложила дочери помощь, но это походило на шутку. Мать — личность творческая, ее главное занятие в жизни — живопись. Порядок и чистота в доме ее никогда не интересовали.

Джоанна, продолжая паковать сумку, посмотрела на мать и… обмерла. Та свесилась из открытого окна, что-то увлеченно изучая снаружи:

— Один, два, три, четыре, пять, шесть… семь! — Дороти приняла более безопасную позу и с любопытством взглянула на дочь. — Интересно, это к тебе относится? Знаешь, как в детской считалочке: «Семь, семь — спрячь свою тайну за дверь». У тебя есть тайна, дорогая?

Джоанна почувствовала, как по спине словно холодок пробежал.

— Тайна? — Девушка облизнула пересохшие губы.

Три дня дома оказались для нее пыткой: тяжело скрывать от близких свои чувства и замыслы. Но скоро все останется позади — до отъезда в Шотландию всего несколько часов.

— Дорогая?! — Мать с тревогой смотрела на Джоанну. — Ты позеленела! С тобой все в порядке?

Девушка, с трудом взяв себя в руки, попыталась отделаться шуткой:

— Ты бы видела себя в окне — не так бы позеленела!

Мать засмеялась:

— Хочешь познакомиться с любопытным семейством? Я наблюдаю за ними с марта: взрослая пара, а теперь еще целых пять малышей. Нет, ты только посмотри!

Джоанна послушно выглянула из окна: на телевизионной антенне чинно расположились сороки, семь черно-белых птиц.

«Спрячь свою тайну за дверь» — эти слова болью отозвались в сердце девушки. Да, у нее было что скрывать.

— Джо, прости, что-нибудь случилось?

Дороти, умная, проницательная женщина, целиком преданная своему творчеству, обычно руководствовалась принципом невмешательства в чужие дела. Поэтому ответ «нет» принимала безоговорочно.

— Нет, ма. — Джоанна старательно отводила взгляд. — Честное слово.

— Ладно, — задумчиво протянула Дороти, выходя из комнаты. — Поторопись, а то опоздаешь на поезд.

— Не волнуйся, я почти готова.

Собирая вещи, Джоанна остановилась у туалетного столика. Она посмотрела на себя в зеркало: молода, стройна, хорошо одета, темно-каштановые шелковистые волосы коротко пострижены, огромные глаза цвета горького шоколада блестят, смуглая бархатистая кожа светится румянцем. «Что новенького у нас в Полинезии?» — любил пошутить Майлс, намекая на ее необычную красоту. Он никак не хотел поверить, что Джоанна родилась и выросла на ферме в Норфолке.

Они встретились в Художественном колледже в Лондоне, где оба изучали дизайн тканей. Джоанна сдавала выпускные экзамены, а Майлс только что приехал из Дублина и поступил на специальный курс повышения квалификации.

Высокий, широкоплечий, с потрясающей красоты зелеными глазами и очаровательной ямочкой на подбородке, он всегда улыбался, балагурил, машину водил на предельных скоростях. Жизнь казалась праздником рядом с этим настоящим ирландцем.

Пару выходных молодые люди провели у родителей Джоанны. Проводив Майлса в Лондон, девушка бросилась в дом, не сомневаясь, что разговор о предстоящем браке пройдет легко, без лишних эмоций. Она ошиблась.

— К чему такая спешка? А почему он сам не захотел с нами поговорить? — строго спросил отец.

— Дорогая, как долго вы знакомы? — поинтересовалась мать.

— Четыре недели?! — буквально взорвался отец. — Больше нам ничего не нужно знать, да? — Позже, немного успокоившись, он добавил: — Поговорим об этом в другой раз, когда тебе исполнится двадцать один год.

Мать пыталась успокоить Джоанну. Объясняла, что Майлс им понравился, но молодым людям надо немного подождать, лучше узнать друг друга…

Дороти и Эдвард Дайкс недавно отпраздновали серебряную свадьбу. Многое выпало на их долю за эти годы, но любовь, преданность и взаимопонимание восторжествовали.

Дороти со смехом говорила, что мужу необязательно внешне походить на картофель только потому, что он его выращивает. А тот в свою очередь требовал медаль за многолетнюю жизнь с такой женщиной.

Они познакомились четверть века назад. Казалось, у них так мало общего! Эксцентричная молодая художница не могла отличить рожь от пшеницы, Эдвард же успел проявить себя как успешный фермер. Он сумел создать высокопроизводительное хозяйство и всегда мечтал о сыне, который продолжил бы его дело. Но жизнь подарила ему дочь и Бинки, и он с благодарностью принял бесценный дар. Именно Эдварду принадлежала известная шутка: «Бинки — это та, что с хвостиком».

Голос матери вывел Джоанну из задумчивости:

— Дочка, пора!

Подхватив сумки, девушка выбежала во двор, где отец уже нетерпеливо расхаживал возле машины.

— Хорошенько отдохни, дорогая. Ты это заслужила. Передавай приветы Сью, — щебетала Дороти, целуя дочь на прощание.

— Да, обязательно, — кивнула Джоанна.

Интересно, что бы сказали родители, если бы узнали, что их дочь вовсе не собирается к Сью, а едет в Шотландию к Майлсу.

Стыд жаркой волной обдал девушку, и она поспешно юркнула в машину.

Отец молча сидел за рулем, лишь изредка поглядывая на дочь. За окном автомобиля проносились поля, луга, пастбища, родные сердцу места.

— Ярмут — хороший город, ты могла бы неплохо устроиться. — Голос отца вернул Джоанну на землю.

Девушка вспомнила: мать говорила что-то о вакансии в местной школе.

— Купили бы тебе небольшую машину, и ты могла бы жить дома, — мечтательно вздохнул Эдвард. — Мне всегда нравился Ярмут, и тебе тоже.

Еще одна страничка из прошлого… Шумная толпа на берегу, волны, песок, медузы, цветные шарики мороженого, надежные руки родителей… Воспоминания опять причинили боль: отца, мать и дочь всегда связывали любовь и абсолютное доверие…

— Я не думаю, что их устроила бы моя кандидатура — зачем им учитель на несколько месяцев. — Девушка пыталась напомнить отцу, что весной ей исполнится двадцать один год.

Эдвард насупился — он уловил скрытый намек. Как же претили ему ссоры и конфликты!

— Па, прости, но ты ведь понимаешь, я собираюсь выйти замуж за Майлса.

— Что ж, хорошо, ценю твою честность. У тебя есть право на собственный выбор. Но хочу еще кое-что сказать. — Он взглянул на дочь и усмехнулся. — Не волнуйся, дорогая, все в порядке, я очень доволен тобой. Тебе, наверно, было нелегко понять меня и принять мою позицию. Другая бы на твоем месте наломала дров, а потом бы всю жизнь мучилась…

О господи! За что ей такие испытания?! Джоанна с трудом перевела дыхание.

— С Майлсом у меня бы не было проблем.

— А что думает сам молодой человек? Брак — это союз двоих на всю жизнь, здесь спешить нельзя. Мы с твоей мамой были помолвлены два года.

— Ну и что? Это ничего не изменило. Ты тоже был уверен в правильности своего выбора с самого начала, — мягко проговорила Джоанна.

На вокзал они успели вовремя.

— Ты навсегда переселяешься к Сью? — пошутил Эдвард, втаскивая тяжелые сумки в вагон.

Сердце у Джо словно замерло в груди. Отец и предположить не мог, что дочь обманывает, он верил каждому ее слову.

— Кстати, где сейчас Майлс? — спокойно поинтересовался Эдвард.

— Дома, — быстро ответила девушка, на этот раз правду. Молодой человек находился в Дублине, его самолет вылетал в семь.

— Будешь писать ему, попроси навестить нас как-нибудь.

Джоанна кивнула, почувствовав, как кровь приливает к лицу. Она была готова ко всему, но только не к такому нежному и доброму отношению. И теперь не знала, что делать…

Поцелуй на прощание, и поезд тронулся. Отец на платформе помахал ей рукой…

Джоанна, сидя у окна, погрузилась в размышления. Через несколько часов она будет с Майлсом, и вскоре станет его женой. Все произошло действительно слишком быстро. Она как-то призналась любимому, что боится потерять его. «В чем проблема? Давай поженимся», — весело предложил тогда Майлс.

Проблемы могли возникнуть с отцом и матерью. Поэтому они решили ехать в Шотландию, где, по законодательству, для вступления в брак до совершеннолетия не требовалось разрешения родителей невесты.

Пожалуй, не стоило заезжать домой. Майлс предлагал отправиться в Эдинбург сразу после экзаменов, но девушке так хотелось повидать родителей. Молодой человек, подумав, решил тоже навестить родных.

Под стук колес хорошо думалось. Джоанна вдруг поняла, что очень мало знает о своем женихе. Ему двадцать два, у него есть старший брат Дуглас, родители — владельцы компании «О’Мейли твидс», производящей шерстяные ткани. Родом из Донегола, они сейчас проживают в Дублине. Майлс тоже участвует в семейном бизнесе. Он не только выдающийся дизайнер, но и торговый агент, специалист по связям с общественностью. «Метит в директора?» — поинтересовался как-то Эдвард у дочери. Но ей об этом ничего не было известно.

Тепло отзываясь о старшем брате, Майлс не преминул заметить: «Дуглас может сделать что-нибудь, только когда сам захочет. Иначе его с места не сдвинешь, инициативности маловато».

Что еще? Джоанна задумчиво потерла пальцами виски. Ах да, по знаку Зодиака Майлс — Овен, обожает зимние виды спорта и быструю езду на автомобиле.

Девушка вспомнила, как бурно развивались их отношения. Семь недель весны, радостных встреч, солнца и любви! Они обедали в тихих ресторанчиках, ездили к морю. Поистратившись на наряды, Джоанна впервые попросила родителей перевести ей небольшую сумму в долг.

«Любовь — самое важное в жизни, — убеждала себя Джоанна. — Майлс любит меня…» Отчего же так тревожно на душе? Откуда смутные предчувствия и опасения? «Ладно, давай тогда поженимся» — внезапно это заманчивое предложение показалось Джоанне легкомысленным, несерьезным. Радужная перспектива поблекла.

«Легко ли найти квартиру в Дублине?» — спросила она как-то своего жениха. «Не знаю, я не думал об этом. В доме родителей полно места. Но если захочешь, мы что-нибудь придумаем», — беспечно ответил Майлс.

Самое главное — это мужчина и женщина, чувства, которые их связывают. Остальное: дети, хозяйство, планы на будущее — потом. Нежность, чувственность, беззаботная легкость… Как долго может существовать такая любовь в чистом виде?

В прошлом году Джоанна прошла в Художественном колледже факультативный курс по ткачеству. Преподаватель постоянно напоминал студентам, что конечный результат целиком зависит от начального этапа — подготовки нитяной основы. Одна ошибка — и весь дальнейший труд насмарку. Это утверждение можно использовать как жизненную установку — начальный этап определяет последующее развитие явлений, событий, отношений. Это относится и к замужеству.

Джоанна предвидела, что ожидает ее в ближайшие четыре недели: скитание по меблированным комнатам, грустная официальная церемония регистрации брака, без родных, знакомых, без подарков и теплых поздравлений… Нет, о таком ей и думать не хотелось. Она мечтала о венчании под звон колоколов в той самой церкви, где на всю жизнь соединили свои судьбы ее родители…

Что же правильно? Каково ее истинное желание?

Поезд медленно приближался к Норвичу. Джоанна вдруг отчетливо поняла: у нее нет однозначного ответа на самые важные вопросы. Сердце тревожно сжималось, неуверенность, сомнение, безволие будто сковали душу. Какое ужасное состояние!

«Если я одержима такими мыслями и опасениями, может быть, недостаточно люблю?! Господи! Что же делать?! Нужно время, нужно все обдумать…»

Внезапно Джоанна осознала, что поезд давно остановился. Схватив вещи, она выскочила на платформу. Надо действовать! Необходимо немедленно связаться с Майлсом, позвонить ему домой, пока не поздно. Как же все объяснить? Неужели придется невнятно бормотать что-то вроде: «Дорогой, понимаешь, я, конечно, люблю тебя… Но в Эдинбург с тобой не поеду, приезжай сюда, нам необходимо поговорить». Господи, что он подумает о ней? Девушка почувствовала отвращение к себе, к этой шумной суете на вокзале, к телефонной будке, куда она с трудом втиснулась со своим багажом.

В трубке долго раздавались гудки. Наконец ответил мужской голос.

— Майлс! — радостно воскликнула Джоанна и тут же поникла, не дождавшись ответа. Недоброе предчувствие холодом сковало душу. — Можно мне поговорить с мистером Майлсом О’Мейли? — попросила она прерывающимся голосом.

— Боже мой, неужели вы ничего не знаете?! — спросил незнакомец на другом конце провода.

— Что я должна знать? — чуть слышно произнесла девушка, задыхаясь от волнения.

— А вы ему кто — друг? — последовал странный вопрос.

Джоанна в отчаянии прижала руку к горлу, вспомнив, что семья жениха ничего о ней не знает, и тихо прошептала:

— Не совсем. А что случилось?

— Не повезло ему… Вчера он поехал на машине в Белфаст, чтобы позже встретиться с приятелем и отправиться в путешествие по Шотландии.

— Не повезло? — пролепетала девушка омертвевшими губами. — Он ранен?

— Даже не знаю, как вам сказать, — замялся на секунду говоривший. — К сожалению, он погиб…

У Джоанны перед глазами со страшной быстротой завертелись огненные круги, земля поплыла под ногами, и она упала в обморок — провалилась в бездонную черную пропасть.

Глава 2

— Я подумала, нам лучше пообедать в городе и заглянуть на выставку.

Джесси Ли, школьная подруга Дороти Дайкс, внимательно посмотрела на юную гостью. Такая трогательная малышка, а в глазах столько боли и печали. Вопросов, разумеется, задавать не следует.

Дороти предупредила: дочь даже им с отцом ничего толком не рассказала. Они поняли, что Джоанна позвонила Майлсу домой из Норвича, желая что-то ему объяснить, и узнала об аварии. Девушка не хочет ни с кем видеться, разговаривать, врач обеспокоен ее состоянием.

— Она всегда может погостить у меня, — предложила Джесси. — Не знаю, правда, понравится ли ей такая идея.

Но как ни странно, Джоанна приехала, была мила, сдержанна, пыталась внимательно выслушивать семейные истории Джесси.

Громадная тяжесть, обрушившаяся на ее плечи, не исчезала, завладела всем ее существом. Мысли ни днем, ни ночью не давали покоя, парализуя волю и чувства: если бы она действительно любила, то просто сказала бы «да», при чем здесь размышления о том, что правильно, а что нет? Майлс мертв, и уже ничего нельзя исправить.

Он погиб, потому что Джоанна заговорила о свадьбе, потом ей захотелось домой… позже она вообще засомневалась…

Да, Майлс не знал о колебаниях своей избранницы, но она чувствовала себя безнадежно виноватой в его гибели.

Голос Джесси вернул Джоанну к действительности. Речь шла об ирландской выставке текстиля, проводимой для узкого круга специалистов, но миссис Ли могла через знакомых раздобыть пригласительные билеты. Она неуверенно взглянула на девушку:

— Может, тебе не очень хочется туда идти?

— Нет-нет, я с удовольствием заглянула бы на выставку, — решительно заявила Джоанна, преодолевая внутреннее сопротивление: нельзя же прятаться от жизни до конца своих дней.

После длительных сборов и утомительной поездки на такси дамы прибыли в выставочный комплекс. У входа их уже поджидал представительный мужчина, который галантно проводил гостей в зал.

Тоненькая поникшая фигурка идущей впереди Джоанны вызвала в Джесси такой приступ жалости, что она подумала: «Хорошо бы малышка познакомилась сегодня с каким-нибудь достойным человеком. Так хочется, чтобы она отвлеклась от грустных мыслей».

А вокруг бушевало море красок, тонов и полутонов. Искусно составленные композиции всех видов твида, фланели и других шерстяных тканей и изделий из них производили на посетителей неизгладимое впечатление.

Переходя от стенда к стенду, Джоанна внимательно разглядывала экспонаты. Внезапно она остановилась как вкопанная, увидев надпись: «Компания «О’Мейли твидс». Каррикду».

Девушка почувствовала приступ паники. «Бежать отсюда, быстрее бежать! Как я оказалась здесь? Ведь теперь спокойно лишь в родных краях, среди знакомых сине-голубых просторов полей, пастбищ и моря. Меня ждет работа в Ярмуте и тихая жизнь в отчем доме».

Ноги налились свинцовой тяжестью, а в голове пульсировала одна мысль: «Это ты виновата в его гибели. Он мчался к тебе…»

Джоанна, оправившись от оцепенения, медленно подошла к стенду и услышала за спиной отчетливый шепот:

— Какая трагедия в семье… такой молодой, всего двадцать два, и надо же — погиб в автокатастрофе недалеко от Дублина…

Джоанна побледнела, напряженно вслушиваясь в чужие слова:

— Родители никак в себя не придут. Отец очень сдал, мать держится, но на выставку не приехала, где-то здесь должен быть их сын… нелегко ему сейчас, бедняге…

Не в силах ни дышать, ни двигаться, девушка как завороженная разглядывала авангардные проекты компании О’Мейли. Какие необычные краски, неожиданные сочетания: изумрудно-зеленый эффектно комбинировался с черным, белым, желтым; лиловый, ярко-розовый переливался с голубым; поражал контраст бордового и серого, горчичного и фиолетово-синего. Да, это работы Майлса, девушка узнала бы их из тысячи!

Новая догадка болью отозвалась в сердце Джоанны: семья О’Мейли потеряла не только близкого человека, но и очень талантливого дизайнера, настоящего мастера своего дела.

«Это ты виновата во всем…» — однообразный тоскливый рефрен буквально оглушил девушку, голова закружилась. Джесси моментально подхватила юную спутницу под руку, заботливо усадила за столик недалеко от буфета, пытаясь отвлечь ее разговорами ни о чем.

— Надеюсь, он не женат, — мечтательно произнесла она.

— Кто? — озадаченно спросила Джоанна.

— Он. Вон тот молодой человек, который несет нам напитки.

— Мне все равно, женат он или нет, — буркнула Джоанна.

— Как мило. Но если вас это действительно интересует, я пока еще холост. Разрешите вас угостить. — Молодой человек, очаровательно улыбаясь, с трудом удерживал в руках два бокала с шерри и один с джином и тоником. Через секунду он ловко поставил напитки на стол и уютно расположился рядом с Джоанной.

Стройный, высокий… Темные волосы, смуглая кожа, тонкие черты лица и доброжелательный взгляд широко открытых глаз делали его невероятно привлекательным.

— Прошу прощения, забыл представиться: О’Мейли. Шей О’Мейли к вашим услугам, — вежливо произнес он.

Шей?! Джоанна была потрясена. Майлс никогда не упоминал это имя. Очень странно!

— Мой хороший друг — миссис Ли, — с особой теплотой в голосе произнесла девушка, — а меня зовут Джоанна Дайкс.

Завязался легкий непринужденный разговор. Разглядывая своих собеседников, увлеченных беседой об общих знакомых, девушка думала о том, как поразительно этот юноша похож на Майлса — так же хорошо сложен, у него черные волосы и твердый упрямый подбородок.

Нестерпимая боль пронзила сердце Джоанны. Перед глазами поплыли круги. Несколько раз глубоко вздохнув, она взяла себя в руки и внимательно вслушалась в веселую болтовню молодого человека, не замечая тревожного взгляда Джесси.

— Вы представляете, иду вчера по этой узкой улочке, думаю о своем. Вдруг из дверей магазинчика выскакивает какой-то парень, спрашивает меня, люблю ли я животных. Отвечаю: «Да», он втаскивает меня внутрь. Там на столе сидят две обезьянки. Парень говорит: «Выбирайте любую, мистер!» Сажает мне обеих на плечи, раз и готово — снято. «С вас семь с половиной шиллингов за фотографию. Приходите завтра утром. Если мы не сможем разобрать на снимке, где именно вы, — вернем деньги».

— По крайней мере, честно! — неожиданно для себя улыбнулась Джоанна.

— Честно?! — с деланым гневом возмутился молодой человек. — Утром я к ним зашел, мне дали восемь шиллингов, сказали — на орешки…

Джоанна весело рассмеялась. Внимательно наблюдая за своей подопечной, Джесси с облегчением подумала: «Шей О’Мейли, да вам просто цены нет!»

Когда же молодой человек предложил стать их гидом по выставке, миссис Ли, дипломатично сославшись на усталость, осталась за столиком.

Джоанну вновь охватило беспокойство. «Господи, что же делать? Это брат Майлса. Ему и всей его семье я причинила такое горе! Я не имею права шутить с ним и смеяться как ни в чем не бывало!» Чувство вины разъедало девичью душу: Майлс мог бы жить и радоваться каждому дню, если бы не ее капризы! Джоанна всматривалась в милое смуглое лицо, избегая взгляда доверчивых карих глаз, и представляла, как бы он посмотрел на нее, если бы узнал правду.

— Давай сходим куда-нибудь сегодня вечером, — внезапно предложил Шей.

От неожиданности девушка потеряла дар речи. Скрепя сердце она прерывающимся голосом ответила:

— Спасибо за приглашение, но я не могу, прости.

— Почему? Может, я и похож на обезьяну, но обещаю не кусаться. — Шутка далась ему с трудом, глаза потемнели от затаенной боли и обиды.

— Ты тут ни при чем, — стала торопливо объяснять Джоанна, — просто у меня уже назначена встреча…

— Конечно, в этом нет ничего удивительного, — задумчиво произнес Шей. — Ладно, тогда займемся твидом.

Девушка охотно согласилась. Шей водил ее от стенда к стенду, снабжая показ емкими комментариями и необходимой информацией. Джоанна испытала невероятный эмоциональный подъем, чувство освобождения и обновления охватило ее с такой силой, что она с трудом подавила в себе желание закружиться в диковинном танце прямо посреди необычного пестрого мира тканей. Ее художественная натура чутко реагировала на проявления красоты и гармонии. Сколько же умения и труда вложено в эти проекты, авангардные разработки!

Стенд компании О’Мейли производил сложное впечатление. Каскады черно-белого твида, однотонного габардина, волны мягкой фланели перемежались с эксклюзивными платьями, костюмами, модельными изделиями, подготовленными специально для выставки. Готовую одежду фирма не выпускала. Шей объяснял, что для этого нужны художники, стилисты, специалисты по сбыту и так далее. Направление очень перспективное, появилась необходимость заняться этим вплотную.

— Надо срочно что-нибудь предпринять. Мы упускаем большие возможности по расширению бизнеса. Потеря главного дизайнера, конечно, невосполнима. — Голос Шея звучал просто и буднично.

Девушка вспыхнула, по телу пробежала дрожь.

— Я знаю, я уже слышала об этом, мне очень жаль…

Шей внимательно посмотрел на нее:

— Спасибо. Да, плохи наши дела. На самом деле я не представляю, как мы справимся без него.

Джоанна удивленно вскинула голову. Она и не предполагала, что работа Майлса имела такое огромное значение для фирмы. Он не любил разглагольствовать о своих планах, разработках, о семье, невесте… Предпочитал действовать, ни секунды не сомневаясь в успехе всех своих начинаний. Он и представить себе не мог, какое его ждет разочарование, и виной тому будет девушка, которую он сам выбрал.

Обычно мучительные размышления приводили Джоанну в состояние, близкое к тяжелому обмороку. А сейчас она, к своему удивлению, продолжала спокойно стоять и смотреть на обаятельного молодого человека, испытывая странное чувство защищенности.

Инстинктивно почувствовав, что девушке не по себе, Шей предложил подышать свежим воздухом. Они вышли из выставочного центра и стали медленно прогуливаться вдоль автостоянки. Шей остановился возле белого «мерседеса» с аббревиатурой Ирландии на заднем стекле. По-хозяйски облокотившись на крышу автомобиля, он устало закурил.

Джоанна поинтересовалась, почему он сам не занимается дизайном тканей.

— Фантазии не хватает, работаю по шаблону, — признался Шей, задумчиво глядя вдаль.

«Я же могу помочь. Я бы смогла!» — пронеслось у девушки в голове. Помолчав, она спросила:

— Сейчас ты занят сбытом?

— Отчасти. Просто не нашлось никого более подходящего. Вообще-то я по специальности ткач, но сумел многому обучиться, познакомился почти со всеми производственными процессами.

— Сегодня удачно сложился день? — мягко спросила Джоанна.

— Вполне, если не считать одного момента. Такая неудача! Можно сказать, он сорвался с крючка. Вчера, казалось, обо всем договорились. — Шей с расстроенным видом стал рассказывать о представителе крупной торговой компании, специализирующейся на продаже фирменной одежды по всей стране. — Сейчас они подыскивают шерстяные, твидовые ткани для пошива дамских туалетов, должен сказать, очень изысканных. Я даже не уверен, что мы справились бы с заказом и наша продукция им бы подошла. Этот тип еще не появлялся сегодня, — пробормотал он и, взглянув на Джоанну, спросил: — Ты точно занята вечером?

Абсолютно точно, напомнила себе девушка, ведь все осталось как прежде. Но почему же тогда кажется, что весь мир внезапно изменился, краски стали ярче?! Безумие, просто безумие какое-то! Эта встреча была предначертана судьбой. Теперь-то Джоанне стало понятно, как можно искупить свою вину…

Внезапно из дверей выставочного центра вышел какой-то мужчина и позвал Шея:

— Вот ты где! Ты нужен в зале, к тебе пришли.

— О господи! Кто?

— Фэлгейт-Уинтер.

Лицо Шея озарилось волнением, в глазах появился странный блеск. Судя по всему, вчерашняя «рыбка» вернулась!

— Пожелай мне удачи, — попросил он Джоанну. — Спасибо, что выслушала меня. Ты прелесть.

— Успеха тебе, — тепло откликнулась девушка.

Продолжая улыбаться, Джоанна посмотрела на незнакомца. Массивный, статный, он производил необычное впечатление. Все в нем было широким — плечи, грудь, шея. Резко очерченные черты лица свидетельствовали о сильном характере. Могуч, как дуб, невольно подумала девушка. Ветер растрепал темные волосы, придавая небрежность всему облику мужчины. Да и одет он был странновато: серый свитер под горло, мешковатые брюки и серая спортивная куртка из твида.

Незнакомец хранил упорное молчание. Почувствовав необходимость что-либо сказать, Джоанна приветливо воскликнула:

— Ткани великолепные, правда? А расцветки какие! Особенно привлекает стенд О’Мейли.

— Спасибо, — бесстрастно поблагодарил мужчина.

Девушка удивилась — при чем здесь «спасибо»? Видимо, он один из служащих.

— Да, есть что запомнить, — начала Джоанна с энтузиазмом, однако, посмотрев на собеседника, запнулась.

Он вежливо склонил к ней голову, но во взгляде его глубоких серых глаз сквозило откровенное безразличие.

— Спокойной ночи, — твердо произнес незнакомец, решительно удаляясь.

Девушка чуть не топнула ногой от возмущения. «Конечно, меня это совершенно не задело. Меня это вообще не касается! Просто я устала, нервы никуда не годятся… Хотя надо честно признать, так открыто мной пренебрегли впервые».

Почему же так больно? После гибели Майлса Джоанна думала, что ничто на свете не сможет причинить ей боль. И вот, глядя вслед удаляющемуся незнакомцу — прямая спина, гордо поднятая голова, пружинящая походка, — она почувствовала, как мучительный трепет пронзил ее с головы до ног.

Глава 3

Стюардесса повторила по-английски слова, только что прозвучавшие на ирландском языке:

— Приветствуем вас на борту самолета ирландской авиакомпании «Эр-Лингус-Айриш»…

Господи, с ума можно сойти, подумала Джоанна. Но теперь уже поздно что-либо менять. Родителям она объявила, будто нашла на лето временную работу в Дублине. И вот ее путешествие началось…

Дублин оказался прекрасным городом, где старинные дворцы и храмы соседствовали с современными многоэтажными постройками, все утопло в цветах и зелени, улицы пестрели рекламой.

Джоанна остановилась в отеле и вскоре уже набирала нужный номер телефона.

— Добрый день, компания «О’Мейли твидс». Слушаю вас, — раздался приятный голос в трубке.

— Я бы хотела поговорить с мистером Шеем О’Мейли.

— К сожалению, мистер О’Мейли в Донеголе. Вернется к концу недели.

— Будьте добры, — Джоанна облизала внезапно пересохшие губы, — могла бы я встретиться с миссис О’Мейли?

* * *

Джоанна медленно подходила к офису компании «О’Мейли твидс». Каждый шаг давался ей с трудом. Казалось, непомерная тяжесть придавливала ее к земле. Многое бы она сейчас отдала, лишь бы оказаться подальше отсюда, в Норфолке. Даже наряд, который девушка выбрала для делового свидания, выдавал ее бесконечное отчаяние, душевную агонию: золотисто-желтое платье с перламутровыми пуговицами, жакет и перчатки в тон — этот комплект был выбран для брачной церемонии…

Джоанна на секунду задержалась перед стеклянной входной дверью, за которой открывался новый мир, неведомый и манящий.

«Ну, соберись же с духом, отважный следопыт в желтом», — приказала себе Джоанна. Гордо подняв голову, она решительно прошла в приемную.

Ничто здесь не напоминало конторское помещение. Светлые стены песочных оттенков, кремовая обивка мягкого дивана, черные двери, красный ковер на полу, низкий стол — все отвечало самому изысканному вкусу.

— Мисс Дайкс? — деловито поинтересовалась секретарша, холодно сверкнув голубыми глазами, и сняла трубку бежевого телефона. — Я сейчас позвоню мисс Болдуин.

— Но у меня назначена встреча с миссис О’Мейли, — взволнованно напомнила Джоанна.

— Да-да, обычно мисс Болдуин… ее секретарь…

Видимо, кого-то здесь ошибочно приняли за продавщицу копировальной бумаги, подумала Джоанна и твердо заявила:

— Прошу прощения, но мне необходимо увидеть миссис О’Мейли.

— Хорошо, я узнаю у мисс Болдуин, что можно сделать, — последовал ответ.

Джоанна уже открыла рот для протеста, но, вспомнив, что миссис О’Мейли не здорова, ведь ее даже не было на выставке, решила промолчать. Внезапно голубоглазая суровая особа с нежным голосом и хвостиком на макушке стала менее грозной:

— Простите, я просто выполняю свои обязанности. Приказы здесь отдает мисс Болдуин. — Девушка положила трубку на рычаг и хитро улыбнулась. — Вам повезло. Мисс Болдуин нет на месте, а миссис О’Мейли ждет вас. Пройдите, пожалуйста, по коридору, вторая дверь направо.

Джоанна сделала несколько шагов. Сердце бешено стучало в груди, по телу пробегала дрожь. Сколько раз, наверное, здесь проходил Майлс, энергичный, деловой, подтянутый. От этой мысли внутри у девушки что-то болезненно сжалось. Но отступать некуда — она постучалась в дверь и, услышав приглашение, вошла в просторный кабинет. Его хозяйка стояла у открытого окна со стаканом воды в руках.

— Присаживайтесь, мисс Дайкс.

Ошеломленная, точно напившись дурмана, девушка послушно села в удобное кресло и огляделась. Какое великолепие: три стены обшиты панелями, четвертая оклеена серебристо-серыми обоями, пол устлан темным ковром с брызгами лилового, зеленого и белого цвета, подвесной потолок со встроенными светильниками, огромный рабочий стол из тика с бюваром из флорентийской кожи!

Смущенная, Джоанна украдкой взглянула на Шейлу О’Мейли. Стройная, хрупкая, моложавая, с гордой осанкой, тонкими чертами лица, красивыми карими глазами, она казалась надменной и неприступной.

Миссис О’Мейли села за стол и, спрятав в ящик пузырек с таблетками, посмотрела на часики:

— Могу уделить вам пять минут, мисс Дайкс, к сожалению, я очень занята.

Пять минут?! Джоанна растерялась. Ей необходимо так много сказать, объяснить этой странной женщине, которая вдруг мягко улыбнулась, тепло и внимательно глядя на юную посетительницу.

Девушка невольно представила сценку: заботливая мать терпеливо склоняется к своим расшалившимся малышам. И Джоанна интуитивно поняла, чья именно фотография в рамочке висит на стене. Она поспешно отвернулась.

— Благодарю, что нашли возможность меня принять, миссис О’Мейли. — Девушка не узнала собственный голос. — Видите ли, я студентка…

— Удивительно! — раздалось в ответ, и было трудно понять: шутка это или комплимент.

Джоанна принялась сбивчиво объяснять, что хотела бы посвятить летние каникулы изучению проблем ткачества.

— Тогда вы обратились по адресу. Вас интересует экскурсия на фабрику? — последовал деловой вопрос.

— Это возможно?! Правда? — воскликнула Джоанна.

Миссис О’Мейли кивнула:

— Конечно. Только надо добраться до Донегола. Здесь у нас штаб-квартира, средоточие деловой активности.

Беседу прервал телефонный звонок. Невольно вслушиваясь в четкий, строгий голос этой необыкновенной женщины, Джоанна осознала: перед ней профессионал высшего класса, опытный специалист и руководитель, которому вряд ли понадобится чья-либо помощь.

— На чем мы остановились, мисс Дайкс? Надо организовать вашу поездку в Донегол. — Шейла тут же стала объяснять, как лучше добраться до фабрики, что там можно посмотреть. — Ну что ж, договорились. Возможно, за вами вышлют машину, на месте вас встретит кто-нибудь из персонала.

Джоанна поняла, что аудиенция окончена. Что же ей делать, как загладить вину перед этой женщиной и всей семьей? Может, вообще не стоило здесь появляться? Нервничая, девушка вскинула голову, в поле ее зрения попала фотография. Как завороженная она всматривалась в знакомые черты. Да, это Майлс! Майлс в красном свитере: смеющиеся карие глаза, смуглое лицо, непослушные черные волосы… Боже, какой потрясающе юный, беззаботный, обласканный любовью…

— Миссис О’Мейли, у меня к вам просьба, — произнесла Джоанна, заметив, как вздрогнула ее собеседница. — Нельзя ли мне неделю-другую поработать на вас?

— Боюсь, это невозможно, — сухо ответила женщина. — У нас нет вакансий для студентов.

— Мне не нужно платить, я просто хочу помочь, — настаивала Джоанна.

— Помочь? И чем же? Что вы умеете делать?

— Я могу быть дизайнером. У меня есть чутье, я так люблю эту работу! — Джоанна почувствовала, что разговор заходит в тупик.

— Мое дорогое дитя, — голос Шейлы звучал назидательно, — боюсь, одной любви здесь недостаточно.

Повисло тягостное молчание. Джоанна напряженно вслушивалась в тишину. На нее вдруг навалилась неотвязная тоска. Одной любви недостаточно. Она любила Майлса, но не смогла сделать так, как он просил. Не хватило смелости и веры…

Миссис О’Мейли вздохнула, не зная, чем помочь юной посетительнице:

— У нас очень слаженный коллектив профессионалов. Возможно, когда-нибудь и вы, мисс Дайкс, окажетесь в их числе. Кстати, почему ваш выбор пал на нашу компанию? Случайно?

— Я оказалась здесь из-за вашего сына, миссис О’Мейли, — быстро ответила девушка, с испугом взглянув на женщину, которая внезапно побледнела.

— Вы знали моего сына? — дрогнувшим голосом спросила та.

Господи! Какая это мука говорить о Майлсе в прошедшем времени! Джоанна поняла, что не в состоянии сказать правду.

В эту секунду дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое: мужчина среднего возраста с рулоном ткани под мышкой и стройная темноволосая девушка с документами в руках. Вновь зазвонил телефон, и вошедшая брюнетка поспешно сняла трубку:

— Доброе утро. Это офис миссис О’Мейли. Нет-нет, у телефона Джеральдина Болдуин, ее личный секретарь. Я перезвоню вам через пять минут.

Шейла О’Мейли, решив взять бразды правления в свои руки, распорядилась:

— Так, Гарри, сядь и подожди, пожалуйста, сейчас я освобожусь, — и, повернувшись к Джоанне, спросила: — Мисс Дайкс, вы говорили о моем сыне Майлсе?

— Нет. Неделю назад я познакомилась на выставке в Лондоне с другим вашим сыном. Я узнала о несчастье. Примите мои соболезнования.

— Спасибо, — тихо молвила несчастная мать.

— По словам мистера О’Мейли, вашей фирме нужны дизайнеры. Сам он надеется получить большой заказ. Именно поэтому я решила предложить свои услуги. — Джоанна с трудом подбирала слова. — Конечно, это безумно глупо с моей стороны. Простите за беспокойство.

— Мисс Дайкс, вы меня озадачили. Странная история, совершенно не похоже на моего сына. — Шейла О’Мейли пристально смотрела на девушку, Джеральдина тоже не спускала с нее глаз.

Неожиданно в разговор вмешался Гарри:

— Все правильно, Шейла. Если мы беремся за разработку новой «Молодежной коллекции О’Мейли», нам понадобятся свежие идеи. По-моему, эта юная леди нам бы очень подошла. Стоит попробовать.

— Не знаю, не знаю. — В голосе миссис О’Мейли зазвучали стальные нотки. — Судьба молодежной коллекции пока не определена… Прошу извинить моего сына, если он поспешил обнадежить вас, мисс Дайкс.

В разговор вновь вступил Гарри:

— Шейла, это неправильно. Нужно предоставить мальчику возможность проявить себя. Дай ему шанс. В конце концов, именно он нашел заказчика.

— Пожалуйста, мистер Блэйк, не сейчас, — решительно прервала его Джеральдина Болдуин, многозначительно посмотрев на свою начальницу.

Джоанна встала:

— Мне пора, всего хорошего.

— Простите, что так вышло, — озабоченно пробормотала Шейла О’Мейли. — Я закажу вам машину для поездки на фабрику. Оставьте ваш адрес мисс Болдуин, она с вами свяжется.

В приемной Джеральдина сделала выговор непослушной синеглазке, записала необходимую информацию о Джоанне в свой блокнот и разразилась гневной тирадой:

— Миссис О’Мейли нельзя тревожить по пустякам! Она тяжело переносит горе. Совершенно себя не бережет. А в приемной пропускают к ней всех кому не лень. Итак, мисс Дайкс, если будет возможность предоставить вам машину, мы сообщим. Всего доброго. — Резко развернувшись на каблуках, она удалилась.

— Как дела? — поинтересовалась нарушительница строгих правил. — Или мисс Совершенство постаралась все испортить?

— Нет, все в порядке. Миссис О’Мейли была очень любезна, — ответила Джоанна.

— Да, она славная, работящая, — подтвердила синеглазая девушка. — Но лучше бы ей отдохнуть дома, такое страшное испытание… Мне кажется, она его слишком идеализировала, а он-то был просто-напросто избалованным мальчишкой.

Джоанна изумленно распахнула глаза.

— Ее сын, Майлс… ну, который погиб, понимаете, что я хочу сказать? — В хитром взгляде говорившей промелькнуло недоброе выражение. — Вертопрах, бабник… один ветер в голове…

Глава 4

Наступила суббота. После встречи с Шейлой О’Мейли прошло три дня — и никакого ответа. Джоанна грустно размышляла о перспективах. А что если поискать работу? Блестящая идея! Через несколько минут, сидя в холле гостиницы, девушка листала свежую газету. Внезапно она похолодела, увидев объявление с адресом Майлса: «Срочно требуется кухарка-экономка в дом к трем взрослым людям. О’Мейли, Нокбэг, Черная Лощина».

Буквы прыгали перед глазами. Почему такая спешность? Вдруг кто-нибудь заболел? Девушка пребывала в смятении.

Регистратор Пэт Бирн, услышав тяжелые вздохи симпатичной гостьи из Англии, решила ей помочь.

— Что-нибудь случилось? — Пэт прочла несколько строк, на которые указала девушка, и улыбнулась. — А ведь это легко устроить, я знаю всю семью. Отец разъезжает на белом «мерседесе», правда, он очень сдал после несчастья. Мать иногда заскакивает к нам перекусить. Месяц назад погиб их сын, совершенно потрясающий был парень. — Она сняла трубку телефона и набрала нужный номер.

— А как насчет сына по имени Шей? — спросила Джоанна.

— Никогда о таком не слышала, — начала было объяснять Пэт, но потом отвлеклась, чтобы поговорить по телефону. Положив трубку, она повернулась к Джоанне. — Вот и все, место твое, если ты этого хочешь.

Спустя несколько часов Джоанна тряслась в стареньком автобусе, который вез ее в Черную Лощину. В тусклом запыленном стекле девушка видела свое отражение: тонкая шея, бледное уставшее лицо, испуганный взгляд, как у беззащитного котенка…

Да, уверенности ей не хватало. Особенно после странного телефонного разговора с мистером О’Мейли-младшим. Она так обрадовалась, застав Шея дома, тепло поздоровалась, представилась, а в ответ услышала холодный, безразличный голос. Можно подумать, юношу подменили.

— Мисс Дайкс? — произнес мистер О’Мейли таким тоном, будто впервые слышит ее фамилию. — Мы знакомы? Простите, не припомню. Вы по объявлению? Приезжайте. — Он подробно сообщил, как лучше добраться до дома…

Тяжело пыхтя, автобус вырулил на площадь крошечного городка. Джоанна поспешно выбралась из салона и застыла в изумлении — точно декорация к волшебной сказке, перед ней открылась цепь холмов. Озаренные теплым янтарным светом, они отливали зеленым, багровым, сине-фиолетовым на фоне лазурного неба. Очарованная видением, Джоанна боялась шевельнуться. Казалось, один неверный шаг — и все исчезнет!

Девушка неуверенно пробиралась по заросшей дороге. Сердце тревожно сжималось, в голову лезли ненужные мысли. Черная Лощина! От одного названия по коже бегут мурашки. Что ждет ее впереди?

Когда Джоанна добралась до ворот усадьбы Нокбэг, ее охватила внезапная слабость. Пытаясь успокоиться, девушка осмотрелась. Перед ней, утопая в цветах и зелени, стоял новый одноэтажный дом с мансардой и балконом, на который прямо со двора вела резная кованая лестница. В тени деревьев виднелись гараж и еще одно здание.

Как раз в это время оттуда вышла женщина с корзинкой в руках. Когда она, улыбаясь, прошествовала мимо Джоанны к припаркованной неподалеку машине, девушка явственно услышала робкое «мяу». У ограды остановился еще один автомобиль, из него выскочили двое парнишек с собакой.

Только сейчас Джоанна разглядел небольшую бронзовую табличку на воротах: «Д. О’Мейли, ветеринарный врач». Она терялась в догадках. Дуглас ветеринар?! А как же семейный бизнес? На выставке он производил впечатление знающего человека.

— Простите, вы ищете доктора О’Мейли? — вежливо обратился один из мальчиков к Джоанне. — Это здесь, пойдемте с нами. Доктор такой добрый, он всем помогает. А мы привезли Спота на перевязку. Видите, какие царапины? Все из-за кошки.

— Из-за двух кошек, — уточнил второй парнишка. — Двое на одного!

В приемном отделении находилось несколько человек со своими питомцами. Джоанна присела в сторонке, пытаясь представить встречу с Дугласом. Только теперь она догадалась, что в семье, видимо, три брата.

Время шло, и вскоре Джоанна осталась одна.

— Вы записаны на прием? — Мужской голос раздался так неожиданно, что девушка вздрогнула.

Она чуть не вскрикнула от изумления: перед ней высился тот самый человек в сером, который так поразил ее на выставке. Это и есть Дуглас О’Мейли?!

Джоанна от неожиданности не знала, что сказать, и молча взирала на высокую фигуру в белом халате. Похоже, Дуглас О’Мейли ее вообще не помнил.

— Чем могу быть полезен? Может, вам нужны кошка или собака, хомяк, кролик, пони? Пожалуйста, нет проблем! — Мужчина доброжелательно смотрел на посетительницу.

— А вам не нужна, например, экономка? — неожиданно для себя игриво подхватила Джоанна.

— Экономка? — недоуменно спросил врач, серые глаза от изумления округлились. — Так это вы?!

— Джоанна Дайкс собственной персоной, вы попросили меня подъехать, — спокойно ответила девушка, в глубине души наслаждаясь произведенным эффектом.

Дуглас О’Мейли, однако, не находил ничего забавного в сложившейся ситуации.

— Это какое-то недоразумение, — решительно заявил он. — Мне нужен опытный человек.

— Я вполне подхожу, — настаивала Джоанна. — Может, я изучала домоводство, — решила схитрить она.

— Очень интересно, — мягко улыбнулся Дуглас. — Но я ищу профессионала.

Да, с таким не поспоришь, подумала девушка. Все равно, что биться головой об стенку. Как же глупо все получилось! Зачем только она сюда приехала?

— Ну что ж. — Джоанна грустно вздохнула. — Простите, что отняла у вас время.

Дуглас стоял перед ней такой самоуверенный, рассудительный… Казалось, он не в меру статен, плечист, крепок… Глаза лучились добротой. Держался он просто и при этом с невероятным достоинством.

— Послушайте, нам надо поговорить. Курите? — Он уселся рядом. Девушка покачала головой. — Молодец, терпеть не могу, когда курят дети вроде вас.

— Я уже не ребенок, — заметила Джоанна. — Мне двадцать.

— Двадцать, — спокойно повторил мужчина. — Видимо, студентка. Откуда вы?

— Из Норвича.

— Интересно. — Дуглас внимательно на нее посмотрел. — У моего брата были друзья из ваших краев. Он вообще был очень общительный. — Мужчина вздохнул.

Джоанна почувствовала, как судорожно сжалось сердце. Она с трудом проговорила:

— Ваш брат погиб в автокатастрофе? Я слышала об этом на выставке.

— Да. А ведь я видел вас тогда, — вспомнил он наконец. — Вам еще понравились ткани нашей фирмы. Вот странное совпадение! Мы все время встречаемся…

Этот человек слишком уж проницательный, встревожилась Джоанна. О чем он думает?

— Выставка меня просто поразила, и я приехала в Дублин, чтобы еще больше узнать о шерстяных тканях. Потом я случайно увидела ваше объявление и решила помочь.

— Почему?

— На выставке все только и говорили о вашем брате, о матери, — спокойно начала объяснять девушка, — мне стало очень жалко вашу семью.

Он внимательно посмотрел ей прямо в глаза.

— Спасибо, — тепло поблагодарил Дуглас. — У нас проблемы с отцом, мать ужасно о нем беспокоится. Мы с Шеем не можем все время находиться здесь. А мать сама сейчас в лечебнице. Смерть брата стала для нее страшным ударом. Внешне она кажется спокойной, но безутешная скорбь целиком завладела ею, гложет изнутри. Безысходная боль может разрушить человека.

Джоанна знала это на собственном опыте. Порой бездействие губительно. Для нее поездка в Дублин стала спасением, и она смогла справиться с приступами отчаянной тоски. Неожиданно для себя Джоанна разоткровенничалась:

— Просто сидеть и лить слезы — не выход. Надо действовать, что-нибудь делать.

Она поймала на себе испытующий взгляд доктора и потупилась.

— Что ж, вы, конечно, правы. Но моя мать хваталась за тысячу дел одновременно и надорвалась. Природу не обманешь. — Он на секунду задумался и продолжил уже другим тоном: — А теперь расскажите, что вы знаете о домашнем хозяйстве.

У девушки мелькнула надежда: вдруг не все еще потеряно. Доктор колеблется, может, хочет испытать ее. В нем что-то как будто внезапно изменилось.

Джоанна с воодушевлением поведала о своем детстве, о том, как с десяти лет хозяйничала на кухне и по дому, готовила еду на всю семью.

Понятно… Но есть еще одна проблема. У моего отца тяжелейшая форма артрита. Его мучают боли, он почти не в состоянии работать. Часто не сдержан, вспыльчив. Поэтому в доме нужен человек, умеющий обслуживать инвалидов.

— Мне это знакомо, — с готовностью подхватила Джоанна. — Мой дед последний год перед смертью жил с нами. У него часто менялось настроение. Малейшие погодные колебания превращали его в несносного брюзгу.

Дуглас продолжал внимательно изучать ее лицо, мягко улыбаясь. Девушка неожиданно почувствовала себя ребенком, беззащитным, как котенок.

— Даже не знаю, что вам сказать, — тяжело вздохнул Дуглас О’Мейли.

Внезапно на улице раздался шум, и кто-то яростно заколотил в дверь, отбивая воинственный ритм. Потом раздался веселый голос:

— Поблизости есть враги или можно спокойно войти? — и появился Шей, экипированный по-походному: свитер, брюки, высокие ботинки, рюкзак. — Джо! Не верю своим глазам! Неужели это действительно ты?! — Через секунду он уже сжимал девушку в объятиях. — Господи, как я рад! Я ведь даже объявил розыск, подключил к работе настоящего специалиста…

— Ты серьезно? — поразилась Джоанна.

— В безвыходных ситуациях хороши любые средства, — загадочно объяснил Шей.

— Минуточку, — вмешался в разговор Дуглас. — Мисс Дайкс здесь по моему приглашению. — Он в двух словах изложил суть дела, чем привел Шея в дикий восторг.

— Я, правда, еще окончательно не решил, — буркнул Дуглас. — Нельзя столько требовать от мисс Дайкс.

— Она не любит, когда ее так называют, — уверенно заявил Шей. — Мне кажется, Джо справится. Она — сущий клад для нас. — Молодой человек огляделся: — Врагов не видно, — и, поймав удивленный девичий взгляд, пояснил: — Я имею в виду кошек, моя хорошая. Терпеть их не могу. Пойдем лучше приготовим чай. Я умираю от жажды. Знаешь, как трудно вести машину в такую жару! Я ехал без остановки от самого Донегола.

Глава 5

Сверкающая кухня, выдержанная в белых и темно-синих тонах, была оборудована по последнему слову техники.

— Ну как, получил ты контракт? — поинтересовалась девушка.

— Мы получили. — Шей поставил чайник на плиту. — Помнишь, Дуглас позвал меня тогда? Оказывается, они с этим Фэлгейт-Уинтером играли вместе в гольф, и вдруг — о, чудо — на девятнадцатой лунке сделка была заключена!

— Но ты ведь хорошо тогда на выставке поработал, — настаивала Джоанна, испытывая необъяснимую симпатию к этому бесшабашному парню с широкой улыбкой и лукавыми темными глазами.

— Не знаю, может быть, — задумчиво протянул он. — С Дугласом всегда так, он непредсказуем. Ведь он совершенно не хотел ехать на выставку, но, сама понимаешь, ему пришлось. И заметь, он не вел никаких переговоров — это было по моей части, — не суетился… Он обладает какой-то непостижимой силой, умением воздействовать на людей…

Джоанна была тронута такой похвалой в адрес Дугласа и спросила:

— У него большая ветеринарная практика?

— Да. А еще он по утрам читает лекции в колледже.

— Шей, — помолчав, девушка отважилась задать вопрос, который уже давно мучил ее, — Дуглас и Майлс — они были очень близки?

— Да, как ни странно. Они абсолютно разные, но очень дружили. Когда случилось несчастие, Дуглас был вне себя от горя. Не посчастливилось бы кое-кому…

— Кому — девушке? — сдавленным голосом спросила Джоанна.

— Да нет же, за рулем была не девушка, а какой-то парень, он только-только получил права.

— Вот как, — медленно произнесла Джоанна, овладев собой.

Шей как-то странно посмотрел на нее и продолжил:

— Но я предполагаю, что девушка все-таки была и где-то поджидала Майлса. Мы с Дугласом почти уверены в этом. Майлс, конечно, не был святым, но девчонки подобного рода часто во многом сами виноваты…

Констатация этого факта болью отозвалась в душе Джоанны. Никто никогда и не сомневался, что вокруг Майлса вьются девушки…

К дому тихо подкатил автомобиль. Джоанне было видно, как Дуглас и незнакомый мужчина помогают кому-то выбраться из салона машины.

— Оставьте, я же сказал, сам справлюсь, — раздался недовольный голос.

— Это босс. Трудно ему порой приходится, — прокомментировал Шей. — А тот другой — мистер Болдуин. Он со своей женой часто вывозит нашего босса куда-нибудь.

Болдуин! Знакомая фамилия. Джоанна вздрогнула, вспомнив Джеральдину. Неужели это ее родители?

Прислушиваясь к тому, что происходило на улице, Джоанна задумалась: «Если все-таки я получу это место, справлюсь ли?»

Шей решил сходить к машине, но, приоткрыв дверь, отпрянул.

— Фу-фу, глупое животное, не приближайся ко мне! — пытался он остановить огромного серого кота, величественно прошествовавшего мимо него на кухню.

— Ты действительно его боишься? — недоверчиво спросила Джоанна.

— Не выношу, когда они прикасаются ко мне, — честно признался Шей, вытирая пот со лба. — Даже не представляешь, какую выдержку надо иметь, чтобы выжить в этом доме.

Оставшись на кухне в одиночестве, Джоанна погрузилась в размышления. Она не переставала удивляться, почему Майлс никогда не говорил о Шее. Они так похожи, как близнецы. Интересно, сколько Шею лет.

Внезапно зазвонил телефон. Джоанна сняла трубку и услышала требовательный мужской голос:

— Зайди ко мне, пожалуйста.

Прежде чем она успела ответить, человек на другом конце провода положил трубку.

Джоанна поняла, что, если хочет остаться в этом доме, надо действовать. Как бы там ни было, но Мэтью О’Мейли в чем-то нуждается, надо его найти. Девушка, с любопытством озираясь вокруг, вышла в холл. Зеленый ковер, синие стены, отделанные голубым ниши — все вызывало восхищение. Одна из дверей была распахнута, и Джоанна украдкой заглянула внутрь.

Просторное помещение, декорированное в коричнево-белых тонах, было обставлено простыми и редкими предметами строгого вкуса: темное вращающееся кресло, черный кожаный диван и огромный белый рабочий стол, возвышающийся, как алтарь.

Хозяин кабинета, не поднимая головы от папки с документами, произнес строго:

— Как поживает твоя мать? Ты передал ей мое послание?

— Простите, мистер О’Мейли, — отозвалась Джоанна, понимая, что ее приняли за другого человека. — Я не Шей.

Мужчина уставился на нее. В его темных волосах серебрились седые пряди, эффектно оттеняя бархатные карие глаза. Лицо, чистое, смуглое, с тонкими чертами, хранило выражение энергии и надменной сдержанности. В свои пятьдесят с лишним, он был все еще очень красив какой-то экзотической красотой — вылитый испанский гранд. Несмотря на изнуряющую болезнь, Мэтью О’Мейли сохранил царственную, горделивую осанку.

— Кто вы?

— Меня зовут Джоанна Дайкс. Надеюсь получить место экономки в этом доме. Ваш сын уже беседовал со мной.

— Дуглас?

Она кивнула.

— Не понимаю, при чем здесь он? — недовольно буркнул мистер О’Мейли. — Сколько вам лет?

— Двадцать, — честно призналась Джоанна. — Вы, наверное, думаете, что я слишком молода…

— Ничего подобного, меня все устраивает, — с обворожительной улыбкой ответил Мэтью О’Мейли. Взгляд темных глаз обладал невероятной притягательной силой. Внезапно его тон стал сухим и назидательным: — Молодость не помеха, главное — желание трудиться. К сожалению, с возрастом человек утрачивает оба эти свойства. Вас ждет нелегкая работа, говорю это со всей откровенностью. Я очень сложный человек, многое мне теперь не под силу. Предупреждаю заранее, чтобы у вас потом не было претензий…

— Значит, я получу это место? — затаив дыхание, спросила Джоанна.

Несколько секунд мистер О’Мейли внимательно всматривался в юное девичье лицо, потом решительно ответил:

— Да, посмотрим. Позже мы еще поговорим.

Джоанна почувствовала огромное облегчение. Все складывалось весьма удачно. Возникшая обоюдная симпатия превратила деловой разговор в приятную беседу. Девушке даже было позволено приготовить ужин.

Спустя некоторое время Джоанна уже вовсю хозяйничала на кухне под руководством Шея, который деловито наставлял:

— Послушай, крошка, сбавь обороты. Он еще ничего не решил, он всегда оставляет себе лазейку…

— Но он же сам объяснил мне, как трудно иметь с ним дело, — раздраженно буркнула Джоанна.

— Ну не знаю, Джо. Я, конечно, был бы рад, если бы ты осталась… Но тебе будет трудно…

Оглушительно зазвонил внутренний телефон: Мэтью вызвал Шея к себе в кабинет.

Оставшись на кухне одна, девушка стала с удовольствием колдовать у плиты. Вскоре рулеты из куриного филе с грибами и овощами, фруктовый салат на десерт были готовы. Джоанну беспокоило лишь одно — она не знала, где накрыть стол. Придется идти к начальству.

Вежливо постучавшись в дверь, девушка вошла в коричневый кабинет. Белый стол был завален образцами твида. Шей растерянно мял в руках кусок ткани.

— Так дело не пойдет, — раздраженно чеканил слова Мэтью О’Мейли. — Мне нужно что-нибудь необычное. Фэлгейт-Уинтеру даже показывать такое нельзя. — Тут он увидел Джоанну и взорвался: — В чем дело? Эта штуковина на двери разве не работает? — В его глазах будто погас свет, губы кривились в нервной судороге, лицо стало холодным и отстраненным.

Джоанна испуганно моргала, не понимая, о чем речь.

— Покажи ей, Шей! — гневно приказал босс, яростно вдавливая в стол кнопку.

Шей озабоченно встал.

— Видимо, пора ужинать, сэр, — попытался объяснить он появление Джоанны и ободряюще посмотрел на нее: — Ты ведь за нами пришла, Джо?

Девушка молчала, разглядывая панель с тремя кружочками на двери. На зеленом была надпись: «Войдите», на желтом — «Ждите», на красном — «Занято». И все это время зловеще мерцал красный свет…

— О, простите. — До девушки наконец дошел смысл происходившего. — Ужин готов, но я не знаю, где следует накрыть стол.

— Нигде! — рявкнул Мэтью и, склонившись над столом, тут же забыл о Джоанне. — Вот это, например, что такое?! Смотреть не на что! Тускло, бездарно! Кто только додумался до такого? — бушевал он. Ответ ему и не требовался. — Оправдания меня не интересуют. Если бы я сам мог заниматься делами, результат был бы другой!

Окончательно растерявшись, Джоанна не знала, что предпринять. А ведь Дуглас предупреждал, что будет нелегко справиться с обязанностями. Дуглас! Вот кто может помочь! Она бросилась в лечебницу, но там все было закрыто.

— Привет! Вы меня ищете?

Девушка обернулась и увидела Дугласа на балконе мансарды. Он выглядел очень привлекательно в светло-сером костюме, белой рубашке с голубым галстуком. Вечернее солнце золотило смуглую кожу, ветерок играл в темных волосах…

— Да! — отозвалась Джоанна. — Не знаю, что делать с ужином.

В глазах мужчины мелькнуло удивление. Усмехаясь, он посмотрел на часы:

— А вы пунктуальны. Может, подниметесь?

Она легко взбежала по кованой лестнице на балкон.

— Добро пожаловать, — с улыбкой приветствовал хозяин свою гостью.

— Спасибо, — тихо пробормотала она, смущенная пристальным взглядом его лукавых глаз, и резко остановилась. Через открытое французское окно вышел и направился прямо к ней огромный серый пес с белой звездочкой на груди. Таких великанов Джоанна в жизни еще не видела.

— Познакомьтесь, это Флэнн. Он встречает и контролирует всех моих посетителей, — шутливо объяснил Дуглас.

Флэнн гостеприимно распахнул пасть и милостиво разрешил девушке себя погладить.

— Как поживаете, Флэнн? — вежливо поздоровалась Джоанна. — Какой вы большой, — улыбнулась она, вопросительно глядя на Дугласа.

— Большой королевский дог, мой лучший друг, — пояснил мужчина и пригласил девушку внутрь.

Светлая гостиная радовала глаз сочетанием голубого, синего и золотисто-песочного цветов.

— Располагайтесь поудобнее. Чем мне вас угостить? Хотите отбивную с грибами, омлет? — Он отправился на кухню.

Джоанна не сразу сообразила, что Дуглас собирается угостить ее ужином. Неужели думает, будто она пришла именно за этим?

— Нет, нет, мистер О’Мейли! — воскликнула Джоанна, но шум воды подсказал, что Дуглас ее не слышит.

Джоанна направилась было на кухню, но путь ей преградил Флэнн. Склонив голову набок и навострив уши, он не сводил с нее глаз. Внезапно пес вскинул передние лапы девушке на грудь, чуть не опрокинув ее.

— Нельзя, пусти! — закричала Джоанна.

Дуглас немедленно вбежал в комнату.

— Флэнн, назад! — скомандовал он, и дог послушно отошел от своей жертвы. — Извините, он так заботится о сохранности моего серебра. Господи, он напугал вас, простите.

— Ничего страшного, я люблю собак, — дрожащим голосом ответила Джоанна.

— Ах да, ваша еда, я мигом, — заторопился хозяин.

Это уж слишком! Джоанна не выдержала:

— Мне ничего не нужно! Я лишь хочу, чтобы вы спустились вниз и поужинали сами.

Дуглас не верил своим ушам:

— Только не говорите, что приготовили…

— Да, да, я приготовила ужин на всех. Но не могу собрать вас за столом. Я даже не знаю, где вы обычно едите.

— Я, например, прямо здесь, в своих апартаментах. Кстати, что вы там приготовили?

— Куриный рулет с помидорами, грибами и овощами, фруктовый салат, — отрапортовала Джоанна.

— Здорово! А мы тут думали отведать селедки.

— Мы?! — озадаченно переспросила девушка.

— Мы с Флэнном. Простите, Джоанна, искушение узнать, как широко могут распахнуться ваши удивленные глазки, было слишком велико. Простите меня за все! А вообще-то у нас с Флэнном отдельное хозяйство. Мы сами справляемся со своими делами. А вы, значит, все-таки получили место экономки?

— Да, я беседовала с вашим отцом.

— Понятно. И поэтому сразу приступили к исполнению своих обязанностей?

Она неуверенно кивнула, вспомнив красный кружок на двери кабинета босса.

— А он ничего не хочет об этом знать? — проницательно заметил Дуглас, имея в виду своего отца. — Не расстраивайтесь, может, все еще утрясется.

— Но неправильно питаться очень вредно для него и для Шея. — В голосе девушки звучала искренняя забота.

— Вы абсолютно правы, спорить не о чем. Шей меня тоже беспокоит. Он заслуживает лучшего к себе отношения за все, что делает. — Слова Дугласа показались девушке загадочными. Какие странные люди, странные отношения!

Дуглас стремительно потащил Джоанну вниз по лестнице, затем в дом, дальше по коридору в кабинет отца. Он без стука распахнул дверь и решительно ворвался внутрь.

Время, похоже, здесь остановилось. Мэтью все также перебирал кипы документов, мрачно приговаривая:

— Можно забыть об этом заказе. А Фэлгейт-Уинтеру передайте, что наша продукция сгодится лишь для наших собственных похорон.

— Надеюсь, не помешал? — вежливо осведомился Дуглас. — Джоанна говорит, что ужин готов.

У девушки перехватило дыхание. Господи, что сейчас будет?!

Мэтью О’Мейли аккуратно сложил бумаги в папку и взглянул на сына.

— Конечно, не помешал. Все в порядке. Вот, посмотри, что Шей привез обратно. Это черт знает что! — Босс презрительно поджал губы. — Ладно, помоги мне подняться…

Буря миновала! Напряжение спало — все заулыбались.

— Неужели ты нас почтишь своим присутствием, Дуглас? — недоверчиво спросил Мэтью.

— Я же имею право съесть свою порцию куриного рулета с помидорами и грибами, — торжественно изрек тот.

Ужин прошел в спокойной обстановке. Все отбросили заботы, тревоги, волнения и наслаждались едой. Юная кухарка получила изрядную порцию похвал за свою стряпню. Шей развлекал собеседников забавными историями, даже Мэтью несколько раз удачно сострил.

Джоанна заботливо обводила взглядом сидящих за столом мужчин, следя за их настроением. Внезапно, вспомнив что-то, она наклонилась к Шею:

— Я так рада, что твоя мать скоро вернется домой из больницы.

Ее слова произвели невероятный эффект. В комнате будто повеяло ледяным холодом, воцарилось гробовое молчание.

— Что такое? Что случилось с Мэйрой?! — вдруг вскрикнул Мэтью.

Шей сидел красный как рак, уставившись в тарелку.

Дуглас первым пришел в себя и спокойно объяснил отцу:

— С Мэйрой все в порядке, не волнуйся. Опять произошла путаница с фамилиями. — Он повернулся к Джоанне: — Мы с Шеем не братья.

Девушка была поражена. Как же так, оба О’Мейли, но не братья? Кто же тогда Шей? Почему он так покраснел? Отчего злится Мэтью? У Джоанны голова шла кругом. Столько вопросов — и все без ответов…

— Мы не родственники, правда, — вдруг торопливо произнес Шей.

— Ну, мы это толком до конца не выяснили, — поправил Дуглас. — В сущности, все О’Мейли в Каррикду в большей или меньшей степени родственники.

— Но Шей так похож… — Имя Майлса почти сорвалось с губ Джоанны, и она с ужасом поняла, что чуть не выдала себя. — Он так похож на мистера О’Мейли.

— Похож на меня?! — вспыхнув до корней волос, рассердился Мэтью. — С какой стати ему быть похожим на меня? Мы не родственники.

Вечер был безнадежно испорчен. Джоанна, поборов неловкость, обратилась к Мэтью О’Мейли:

— Вы не возражаете, если я начну работать с понедельника?

— Простите, мисс Дайкс, мне надо еще подумать, — сухой ответ неприятно поразил девушку.

— О, простите, — огорченно пробормотала она. — Я думала…

— Не знаю, не знаю. Оставьте свой адрес, вам сообщат о моем решении.

Разочарование было так глубоко, что Джоанна стала молча собирать посуду. Шей помог ей отнести поднос на кухню.

— Как часто ходит автобус до города? Мне пора возвращаться. — Джоанна выглядела подавленной.

Ей вовсе не хотелось уезжать. Господи, этот парень с белозубой улыбкой буквально воскресил ее, вернул желание жить и радоваться солнечному свету.

— Я подвезу тебя, — тусклым голосом ответил он. — Джо, не торопи события, в Ярмут ты всегда успеешь вернуться. Не спеши, пожалуйста. — Он с мольбой всматривался в нежное девичье лицо, потом обнял Джоанну и крепко прижал к себе.

— Надеюсь, не помешал? — Дуглас стоял в дверях кухни.

В Джоанне все перевернулось. Что происходит? Ей казалось, что своими поступками она предает память жениха. Она не узнавала саму себя.

Внезапно девушка заметила, что Дуглас смотрит на нее без тени осуждения или порицания, и она на миг доверчиво погрузилась в ярко-серый мир его добрых, все понимающих глаз. Конечно, он ведь не знает ее страшной тайны. Дуглас видит в ней лишь студентку, которая ищет способ подзаработать летом.

Вся изогнувшись, Джоанна попыталась высвободиться из объятий Шея, но тот не отпускал, задорно поблескивая глазами.

— Черт возьми, помешал! — нахально заявил он Дугласу.

— Знаешь, — задумчиво произнес незваный гость, — я как раз размышлял о прошлом. Когда я был молодым, — тут в глазах его сверкнули веселые искорки, — я никогда не ухаживал за девушкой возле кухонной раковины. Я готов был сделать невозможное. А ты чего ждешь? А я тем временем займусь вот этим. — Дуглас снял пиджак, всем своим видом показывая, что намеревается сам здесь похозяйничать.

Шей отвел Джоанну в сад. Какое великолепие! Казалось, огромная сказочная чаша наполнена живыми трепещущими красками. Флоксы и дельфиниумы пестрой пеной бились в кирпичную стену террасы. Повсюду клубились разноцветными облаками розы — светло-желтые, оранжевые, алые, красные. Лепестки бегонии и цикламена переливались всеми оттенками лилового, розового и малинового. Зеленая бархатная лужайка вела к овальному бирюзовому бассейну и резной каменной беседке.

Молодые люди устроились у самой воды. Шей неторопливо рассказывал о себе, своей работе в Донеголе, где он был помощником заведующего отделом производства. После гибели Майлса мистер О’Мейли пригласил его в Дублин, поселил в Нокбэге, чтобы Шей всегда был под рукой.

— Иными словами, чтобы ты работал двадцать четыре часа в сутки, — подытожила девушка.

— Да я не жалуюсь, я тоже не в проигрыше, — честно признался Шей. — Я во всем поддерживаю босса. Он говорит, что многое хотел бы и мог изменить. Так или иначе, моя семья в долгу перед ним. — Он помедлил, намереваясь еще что-то сказать, но потом передумал. — Мой дед проработал на компанию «О’Мейли твидс» пятьдесят лет. Он научил меня всему. Дед потрясающий человек. Я бы хотел, чтобы ты с ним познакомилась.

— С радостью, — тепло отозвалась Джоанна. — Мечтаю съездить в Донегол.

— А тебе обязательно возвращаться в Англию?

— К сожалению, да, если не получу это место. Вообще-то родители были против моего отъезда в Ирландию.

— Только родители? — Темные глаза вопрошающе смотрели на нее.

— Да.

— Странно. У такой потрясающей девчонки должен кто-то быть. — Шей многозначительно замолчал.

— Ты прав. Он умер, — тихо ответила Джоанна.

— О господи! — Шей с сочувствием смотрел на нее. — Прости, милая, я же не понял… тогда сам Бог меня тебе послал…

Джоанна покачала головой. У нее не было слов. Что тут скажешь? Сейчас она знала лишь одно: рядом с ней живой человек, у него теплые руки и губы, участливые глаза. Он умеет рассмешить, его шутки не ранят… Он может сказать или сделать что-нибудь невообразимо глупое, сумасшедшее специально, чтобы поднять ей настроение. Какой Шей юный и милый!

Внезапно герой ее размышлений обратился к ней таким странным тоном, что Джоанна вздрогнула.

— Я сам нечто подобное пережил. — На лице парня и следа не осталось от детской непосредственности и беззаботности.

Джоанна увидела перед собой взрослого, много пережившего мужчину. Резкая перемена поразила ее в самое сердце.

— Она умерла?

— Нет. Она мне доходчиво объяснила, что я напрасно теряю время, — кратко поведал Шей. — Я не виню ее… Я чуть с ума не сошел.

Джоанна ясно поняла, что недооценивала Шея, считая его милым, но легкомысленным. Она видел его теперь в совершенно другом свете.

— А, вы, значит, здесь? — Казалось, Дуглас обладает удивительной способностью задавать ненужные вопросы. Он посмотрел на Джоанну: — Вообще-то я вас искал. Отец просил передать, что вы приняты на работу. Было бы неплохо, если бы вы начали завтра после обеда.

— Отлично! — воскликнула девушка, потерявшая уже всякую надежду задержаться в этом доме. — Благодарю вас!

— Меня? За что? — удивленно осведомился он.

— Я думаю, вы замолвили за меня словечко, — робко предположила девушка.

— Возможно, вы и правы. Должно быть, у меня с головой не все в порядке.

— Смотрите-ка, Джерри! — обрадовался Шей.

По лужайке к ним медленно спускалась сама Джеральдина. Она махнула рукой, и Дуглас поприветствовал ее в ответ, направляясь ей навстречу.

Какой невероятный контраст: гибкая, грациозная девушка в кремовом платье и могучий, статный мужчина. Джоанну неприятно поразила мысль — у них назначено здесь свидание!

Парочка подошла к бассейну, и последовала церемония знакомства.

— Джеральдина, это Джоанна Дайкс. Она будет поддерживать огонь в домашнем очаге в ближайшие недели. Джоанна, это Джеральдина Болдуин, без нее компания «О’Мейли твидс» развалилась бы за один день, — деловито проговорил Дуглас.

Девушки обменялись оценивающими взглядами. Фиалковые глаза Джеральдины загадочно мерцали.

— Как поживаете, мисс Дайкс? Простите, что не смогла помочь вам с поездкой. — Она со смехом взглянула на ошарашенного Дугласа и пояснила: — Все в порядке, я еще не сошла с ума. Мы уже знакомы. Мисс Дайкс была у нас в офисе за день до того, как твоя мать попала в больницу.

Джеральдина сказала это так просто и буднично, что в ее словах невозможно было заподозрить скрытый зловещий смысл.

— Но Джоанна не виновата в случившемся, — счел необходимым подчеркнуть Дуглас.

Джоанна мучительно покраснела. Она догадывалась, что выглядит ужасно: алеющие щеки, глаза, полные слез, припухшие губы. Кто-то очень напоминал провинившегося ребенка.

И почему она до сих пор ничего не сказала Дугласу, с запоздалым сожалением подумала Джоанна.

— Значит, вы виделись с моей матерью? — уточнил тот.

— Да, — пролепетала девушка и внутренне сжалась в ожидании гневных нападок.

Дальнейшее поведение Дугласа поразило Джоанну. Задумчиво на нее посмотрев, он спокойно спросил:

— Наверное, вы встречались по поводу ваших дизайнерских предложений.

Джоанна молча кивнула.

— Ну и как, успешно? — заинтересовался Дуглас. — Вообще-то миссис О’Мейли редко принимает какие-либо решения без ведома большого босса.

Девушка растерялась, не зная, что сказать.

— Ладно-ладно, — засмеялся Дуглас. — Увидимся завтра. Шей заедет за вами в гостиницу около четырех. — Он повернулся к красавице с фиалковыми глазами: — Джеральдина, дорогая, если хочешь успеть к началу, нам надо поторопиться.

— До свидания, мистер О’Мейли, до свидания, мисс Болдуин, — вежливо попрощалась Джоанна.

— О, пожалуйста, без формальностей, просто Джеральдина. — Мисс Болдуин была само очарование. — И помните, я всегда к вашим услугам. Я всегда в курсе всего.

— Они поехали в придорожное заведение, нечто вроде клуба. Нам с тобой надо будет там побывать, — предложил Шей.

— Они хорошие друзья?

— Конечно. Я думаю, у них все сладится… — Он так глубоко задумался, остановившись на красный свет, что не заметил, как светофор переключился на зеленый, и очнулся, только когда сзади раздались нетерпеливые гудки.

— Полагаю, все рады, ведь Джеральдина такая… — Джоанна запнулась, подыскивая нужное слово, но тут она заметила, что Шей ее вообще не слушает.

Он так резко рулил на поворотах, что умудрился задеть мусорный бак.

Глава 6

На следующий день, собрав вещи, Джоанна поджидала Шея в холле гостиницы. Сумасшедшая радость охватила ее, живое тепло волнами пробегало по всему телу.

Внезапно, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, девушка обернулась и растерянно заморгала, не веря глазам своим: в проеме двери стоял Дуглас.

— Похоже, вы готовы к отъезду, — с непроницаемым выражением лица произнес он.

— А я думала, Шей… — пробормотала Джоанна растерянно.

— Он играет в футбол. — Дуглас поднял ее сумки и решительно вышел во двор.

Девушка поспешила за ним к припаркованному у дверей огромному автомобилю оливкового цвета. Как загипнотизированная, Джоанна юркнула на переднее сиденье.

Машина плавно скользила по улицам Дублина. Лишь выехав за пределы города, Дуглас нарушил молчание:

— Нам надо поговорить о ваших обязанностях. Работа трудная. У нас у всех масса собственных проблем, только ваших еще не хватало.

— А я похожа на человека с проблемами? — отважилась спросить Джоанна.

— Однозначно, — словно выстрелил он.

— Прошу прошения, мистер О’Мейли, обещаю не причинять вам лишних хлопот.

— Господи, не обижайтесь, дитя мое. — Дуглас заметно волновался. — Многого вам не понять, но знайте: смерть Майлса — страшный удар для моих родителей. Последствия совершенно непредсказуемы. Отец очень сложный, требовательный, капризный человек, мать держит боль в себе. Шей прекрасная поддержка отцу, Джеральдина отлично ладит с матерью. Вот так обстоят дела. Все еще хотите попасть в нашу компанию?

Джоанна отдала честь, словно солдат, готовый к бою, и твердо отрапортовала:

— Да, мистер О’Мейли, хочу.

В темно-серых глазах словно промелькнула молния.

— Хорошо. — Взглянув на часы, Дуглас сообщил, что ему необходимо заехать к пациенту. — Это в Гленасмоуле, вам там должно понравиться.

Дорога пролегала среди холмов и перелесков. Над быстрыми речками возносились арки старинных каменных мостов. А вокруг, куда не кинешь взгляд, высились горы, нежно-зеленые, золотисто-коричневые.

Дуглас специально остановил машину на самом краю отвесной скалы, чтобы Джоанна могла полюбоваться бездонной голубизной Дублинского залива.

Белой лентой дорога вилась среди лиловых вересковых пустошей. Все дальше и дальше уводила она из мирного края рощ и лугов в суровое царство темных утесов и мрачных болот.

Дуглас оказался хорошим рассказчиком. Он увлеченно поведал девушке о героях местных легенд и преданий.

Давным-давно в дебрях Гленасмоула охотились люди из рода Фианна. Это были могучие воины, своим вожаком они выбрали Фианна. Дикий вепрь, свирепый волк, красавец олень становились их добычей.

— Люди из рода Фианна были отважные сердцем, — таинственно продолжил Дуглас. — Они бесстрашно принимали все, что посылала им судьба.

Экскурс в историю продолжился повествованием о судьбе кланов О’Бирн и О’Тул во времена Нормандского завоевания, о мужественной борьбе местных жителей с захватчиками.

— Это земля воинов, — многозначительно подчеркнул Дуглас, заканчивая свой рассказ. — Я бы прискакал за тобой на коне и увез бы в свои владения высоко в горах…

Джоанна изумленно уставилась на него.

— Да, так бы все и было, если бы мы жили две тысячи лет назад, — совершенно серьезно заявил он. — У меня еще много историй, но это как-нибудь в другой раз, мы уже приехали.

Пожилая женщина, владелица больной кошки, жила в маленькой деревеньке, приютившейся на склоне горы. За старой леди, протеже семьи Болдуин, присматривала Джеральдина. Именно она и обнаружила, что кошка заболела.

Доктор осмотрел мяукающего пациента с распушившимся хвостом.

— Она не умрет? — жалобно спросила пожилая дама.

— Нет, что вы, — успокоил ее Дуглас. — Это крысиный укус.

С помощью Джоанны доктор быстро и ловко обработал рану, наложил повязку, сделал кошке укол.

— Ну вот, теперь все будет хорошо, правда, Джо?

Он так ласково это сказал, что девушка невольно вздрогнула.

Джоанна не могла понять, что с ней происходит. Находиться рядом с Дугласом, помогать ему оказалось так приятно!.. Что-то в ней всколыхнулось, откликнулось на могучую внутреннюю энергию, исходящую от этого человека. Девушка доверчиво окунулась в серый омут его глаз. Какой необыкновенный у него взгляд, вдруг подумалось ей, манящий, властный, завораживающий… И никак не поймешь, о чем думает такой загадочный мужчина.

Доктор решительно отказался от платы за свои услуги, туманно объяснив, что всегда с интересом изучает сложные случаи. Мол, это важно для его профессионального опыта.

— Вы очень добры, сэр, — с достоинством поблагодарила пожилая дама.

— А у тебя неплохо получилось, — похвалил Дуглас девушку, когда они тронулись в путь.

— У тебя тоже. — Джоанна даже задохнулась от собственной смелости.

Мужчина довольно рассмеялся:

— Стараюсь, однако!

* * *

Несколько часов спустя Джоанна, наученная горьким опытом, громко постучалась в кабинет Мэтью О’Мейли. Ни одна лампочка не вспыхнула, зато раздался голос босса.

— Входи, входи. Послушай, — сразу заявил он, — давай оставим эти «мисс Дайкс». Терпеть не могу подобные штучки. Джоанна — так ведь можно? Вот и отлично! — Внезапно Мэтью улыбнулся смущенной, подкупающей улыбкой озорного мальчишки.

Какой чудесный день, радовалась девушка. Мистер О’Мейли мог ходить без посторонней помощи. Джоанна приготовила чай на террасе, где они вдвоем спокойно посидели, мирно беседуя о том, о сем.

— Мы почти не видим Дугласа, — признался Мэтью. — Он все как-то сам по себе. Надеюсь, у него нашлось время показать тебе твою комнату?

— Да, там чудесно! — Джоанна сразу вспомнила, как была очарована светло-зеленым тоном стен, ковра, занавесок, белой встроенной мебелью, ажурным покрывалом на кровати.

— Давай-ка я введу тебя в курс дела, — тут же предложил Мэтью и стал рассказывать обо всех особенностях жизни в Нокбэге.

К счастью, появился Гарри Блэйк, и девушка была избавлена от дальнейших утомительных подробностей.

— Приготовь нам что-нибудь вкусненькое на ужин, — попросил Мэтью новоявленную кухарку. — Но ты особо не спеши, делай как тебе удобно.

Вскоре вернулся Шей. Он выскочил из своей желтой машины, бодрый, свежий, невероятно красивый в белом свитере.

— Прости, Джо, меня не отпускали… У тебя все в порядке? — Лучезарно улыбаясь, он взял ее за руку.

Как с ним легко и приятно, думала девушка, шагая рядом с Шеем по лужайке.

— У мистера О’Мейли посетитель, — вспомнила она.

— Да, это Гарри Блэйк, главный дизайнер нашей фирмы. Видимо, они будут обсуждать образцы тканей.

— Сегодня, в воскресенье?! — поразилась Джоанна.

— Вот узнаешь лучше нашего босса, тогда перестанешь удивляться, если он пошлет за тобой в два часа ночи.

— Нет, я все равно буду удивляться, — заспорила девушка.

— Ладно, валяй, — разрешил Шей. — Со мной он часто так поступает. Мэтью плохо спит, и порой именно ночью у него возникают всякие идеи.

Шей на ходу стянул через голову свитер. Джоанна на секунду замерла, ощущая только себя и близость его горячего смуглого тела. У нее пересохло во рту, когда она поняла, что Шей собирается избавиться и от джинсов.

— Не обращай на меня внимания, — пропищала девушка.

— Даже и не собирался, — дерзко ухмыльнулся юноша, оставшись в одних плавках. — Искупаемся?

Помня о своих обязанностях — а вдруг она кому-нибудь понадобится, — Джоанна неохотно отказалась. Но предложение было слишком заманчивым.

Шей нырнул в бирюзовую гладь бассейна, взметнув фонтан брызг. Плавал он прекрасно. Выбравшись из воды, Шей уселся рядом с Джоанной. И тут произошла самая невероятная, но как будто совершенно естественная вещь: девушка взяла полотенце и принялась заботливо вытирать ему голову.

— Какой же ты худой, — вздохнула она.

— А ты хорошая, очень хорошая. — Лицо Шея оказалось так близко, что его черты расплылись у нее перед глазами.

Господи, какой он искренний, неиспорченный, как ребенок, думала Джоанна, наблюдая за Шеем. И жизненные принципы у него простые и ясные: мужчина, женщина, ребенок, дом… и лицо любимой, которая рядом, изо дня в день, много лет подряд…

Внезапно глаза у Шея затуманились, словно от боли. Он весь ушел в себя, суровая складка прорезала лоб. Да, видно, судьба когда-то наотмашь ударила его в самое сердце.

Спустя мгновение юноша стряхнул с себя оцепенение и вновь надел маску задорного весельчака и балагура.

Что творилось в темных закоулках его души, в каких лабиринтах блуждала его мысль, девушка не знала. Но ей так хотелось, чтобы этот человек смог наконец разглядеть и понять настоящую Джоанну!..

Ужин удался на славу. Потягивая кофе, Гарри Блэйк и Мэтью продолжили разговор о заказе Фэлгейт-Уинтера. Босс сначала горячился, но потом неожиданно увлекся новой идеей по созданию «Молодежной линии О’Мейли».

— Как вы думаете, сэр, Фэлгейт-Уинтер согласится сотрудничать с нами? — размышлял Шей. — У них уже есть бренд для реализуемой продукции.

— Да, у него безошибочное чутье. Если ему что-нибудь приглянется — он станет платить, — пояснил Мэтью. — Многое зависит от тебя. Проблем не должно быть. Мы раскрутим «Молодежную линию О’Мейли». Это название станет популярным. Мы завоюем рынок и найдем своего покупателя среди молодежи.

Превозмогая усталость и нарастающую боль, Мэтью углубился в расчеты и потребовал, чтобы к нему незамедлительно явились сотрудники фирмы, отвечающие за упаковку и складирование товара, за рекламу.

Гарри Блэйк попытался урезонить босса, напомнив, что в воскресенье людей нельзя беспокоить.

— А мне плевать, какой сегодня день! — бушевал мистер О’Мейли, судорожно хватаясь за край стола. — Они хотят завалить все дело!

— Успокойся, Мэтью. — Гарри Блэйк замялся, подыскивая нужные слова. — Они ни в чем не виноваты. Это Шейла велела приостановить работы над проектом.

— Что?! — побледнев, взорвался босс. — Почему мне никто об этом не сказал? — Он метнул разгневанный взгляд на Шея: — Ты знал?

— Нет, — моментально ответил тот, покрывшись жарким румянцем.

Джоанна почувствовала себя здесь лишней. Тревога теснила грудь. Одна трагедия уже обрушилась на обитателей Нокбэга, сколько еще невзгод им предстоит вынести? А ведь Дуглас предупреждал о грядущих трудностях, вспомнила девушка. Смерть Майлса многое изменила: будто расшатались казавшиеся непоколебимыми устои.

Такой замечательный дом, хозяин и его жена — такая красивая пара! И что за всем этим кроется?

— И когда же моя очаровательная женушка успела все это сделать?! — Вопрос стальным клинком пронзил тишину.

— Во вторник утром, — ответил Блэйк. — Я говорил, что это ошибка. Но… она была сама не своя. Это случилось накануне госпитализации.

Джоанна молила Бога, чтобы в Мэтью проснулось сострадание и он осознал, в каком ужасном состоянии была Шейла. Смерть ребенка не должна разъединять родителей… Но то, что она услышала, потрясло ее до глубины души.

— Могу одно сказать: чем дольше она пробудет в больнице, тем лучше, — вынес свой приговор мистер О’Мейли.

Не в силах выдержать охватившее ее отчаяние, Джоанна тихо выскользнула из столовой.

Позже к ней на кухню заглянул Шей.

— Да, с нами не соскучишься, — как всегда, лукаво улыбаясь, пошутил он.

Но девушке было не до смеха, о чем она тут же сообщила своему другу.

— Смейся или сойдешь с ума — это стало для меня правилом, — грустно объяснил Шей.

— «Чем дольше она там останется, тем лучше…» Злые, бесчеловечные слова. Над этим невозможно смеяться, — чуть не плача твердила Джоанна.

— Но она его очень подвела, — вставил Шей.

— Ты на его стороне, да?

— Да. Всегда. Он может менять свои решения, беситься. С ним трудно, он слишком своевольный человек. Нельзя сказать, что у него дурной характер, просто ему нельзя перечить, когда он не в духе. Я уважаю его, он мне симпатичен, я хорошо понимаю Мэтью, — неожиданно Шей замолчал, густо покраснев.

Странно, удивилась Джоанна, Мэтью покраснел точно так же, когда она упомянула о его внешнем сходстве с Шеем. Одни вопросы и загадки… Но стоит ли в них углубляться?

— Расскажи мне о новой коллекции, — попросила Джоанна.

— Можно сказать так: это Майлс. Идея принадлежала ему. Дизайн тканей и одежды тоже его. Во всех рекламных разработках были его фотографии. Даже этикетки и упаковку придумал он. Это огромные деньги… Босс не отступится, никогда…

— Все равно это жестоко, Шей. Миссис О’Мейли просто не выдержала, она слишком его любила.

— Ты очень добрая и хорошая, — мягко проговорил Шей. — Но у тебя странное представление о любви, оно мне не по душе. — Внезапно зажужжал внутренний телефон, Шей ответил на звонок: — Да, сэр, уже иду, — и быстро вышел в коридор.

Покончив с работой, Джоанна поджидала его на кухне, но он так и не вернулся. Девушка решила прогуляться. Ей стало казаться, что она задыхается в гнетущей атмосфере Нокбэга. Здесь люди ненавидели друг друга, друзья становились врагами. А ведь несколько часов назад все выглядело иначе: запах кофе, красиво сервированный стол, покой и уют… Джоанне даже почудилось, будто она дома…

А теперь девушка почти бежала прочь от этого зловещего места, подгоняемая неясной тревогой. Все казалось зыбким, неясным, расплывчатым, как в тумане. Недаром район называется Черная Лощина, здесь действительно господствуют черные мысли и творятся темные дела…

Уже стемнело, когда Джоанна миновала придорожное кафе, единственный островок света и веселья в огромном безлюдном крае холмов и лугов. Чувство одиночества буквально затопило девушку, она ощутила нестерпимую жажду любви и взаимопонимания…

Погруженная в свои мысли, девушка чуть не закричала от ужаса, когда огромная тень метнулась к ней. Чей-то мокрый нос ткнулся в руку, к ногам прижалось теплое тело — Флэнн! Тут же раздался голос Дугласа:

— Привет! Шей уже начал о тебе беспокоиться.

В неверном свете сумерек он походил на сказочного рыцаря.

— Правда? — вяло спросила девушка, пытаясь унять дрожь.

— Да. Думаю, Шей испугался, что с твоим исчезновением он опять останется без хорошей пищи.

Улыбка тронула его губы, но не отразилась в задумчивых серых глазах. Словно Дуглас пытался понять, что происходит с Джоанной, что ее беспокоит.

— Мне просто захотелось пройтись, — уклончиво ответила она и с удивлением заметила, что Дугласу явно принесли облегчение ее слова.

— Если хочешь, пойдем домой, — предложил он. Джоанна кивнула. — Ночью будет дождь, — предсказал Дуглас, всматриваясь в небо.

Джоанне вспомнилась песенка «Скоро пойдет дождь». Вокруг бушует буря, а людям все нипочем, мужчина и женщина — они всегда вдвоем. Каждый вечер они возвращаются к родному очагу, здесь они в безопасности, здесь их дом.

Дуглас только что, не задумываясь, произнес простые слова: «Пойдем домой». Почему же так больно защемило сердце?

Словно почувствовав неладное, Дуглас заботливо заглянул Джоанне в глаза:

— Я знаю, ты очень расстроилась сегодня, мне Шей рассказал. Постарайся поменьше обращать внимание на такие вещи. Как-нибудь утрясется, вот увидишь.

Глава 7

На следующий вечер Джоанна вновь прогуливалась вдоль дороги, когда рядом с ней остановился оливковый лимузин и Дуглас приветливо распахнул дверцу.

— Ну, как дела? — поинтересовался он.

— Хорошо. А как у тебя прошел день? Ты был очень занят? — застенчиво спросила девушка.

Ведя машину, доктор стал рассказывать о своих пациентах. Неожиданно буквально из-под колес автомобиля выскочила небольшая собачонка. Ее хозяйка крикнула Дугласу:

— Все в порядке!

Доктор выскочил из машины:

— Вы говорите, все в порядке?! Собака чудом избежала смерти, я и моя спутница тоже могли пострадать!

Женщина, отчаянно моргая, стояла, пунцовая от стыда и волнения.

— Чего я терпеть не могу, так это безответственности, — возмущался Дуглас, когда они двинулись дальше. — Здесь очень оживленное движение, всякое может случиться. Какое право мы имеем заводить питомцев, если не готовы о них заботиться?

* * *

Джоанна теперь редко виделась с Шеем. У него была масса дел в Донеголе, в штаб-квартире фирмы. Он постоянно встречался с партнерами по бизнесу, заказчиками, поставщиками.

Джоанна скучала по Шею. Ведь, страшно сказать, одной из причин, побудивших ее добиваться места экономки в доме, был этот смуглый черноволосый красавец. И теперь ей очень недоставало его улыбки, дружеского участия…

Вдруг, словно по волшебству, Шей оказался прямо перед ней. Он стоял и радостно ухмылялся, заметив ее растерянность. В строгом темном костюме и белоснежной рубашке, молодой человек был просто неотразим.

Молодой О’Мейли — он мог бы стать лицом новой линии фирмы, подумала Джоанна, любуясь им.

— Хочешь чего-нибудь? — спросила наконец девушка.

— Да, молока.

Они тихо сидели за столом и мирно беседовали о пустяках. Джоанна задумалась. Всего пять дней в Нокбэге, но вот опять возникло ощущение, что она на своем месте, что здесь ее дом.

— Ты с Дугласом общалась?

Девушка покачала головой.

— Видимо, он слишком занят, чтобы вспоминать о нас, — вырвалось у нее.

Джоанну поразила обида, сквозящая в ее словах.

— Но он каждое утро приходит и помогает отцу, для которого начало дня — самое тяжелое время суток.

— Понятно, — протянула Джоанна. — А почему Дуглас всех сторонится, запирается у себя наверху?

— Так уж получилось. Он давно ведет самостоятельный образ жизни. Родители раньше жили в Донеголе, потом в Дублине. А вместе все поселились, потому что боссу нужна помощь. А как у тебя дела с Мэтью?

— Нормально, — бодро ответила девушка. — Он не такой уж и страшный. Мне все время кажется, что я должна его бояться, но я почему-то не боюсь.

— Ты можешь с ним разговаривать. И я могу. С боссом можно общаться, — объяснил Шей.

Правда, подумала Джоанна. А еще он очень обаятельный. Бесполезно напоминать себе, что мистер О’Мейли — бессердечный эгоист. Стоит только увидеть его за рабочим столом, всегда подтянутого, безукоризненно одетого, энергичного, улыбающегося, как невольно забываешь обо всех его недостатках.

Шей рассказал о делах на фабрике, объяснив, что для заказа Фэлгейт-Уинтера необходимо подобрать другие красители для тканей.

— Придется мне самому поискать, а может, лучше сразу посоветоваться с Де.

— С Де?! — удивленно повторила Джоанна.

— С дедушкой, — засмеялся Шей. — Мой отец умер, когда я был совсем маленьким, и меня воспитывал дед. Он ткач еще той, старой школы. Тогда можно было использовать собственные идеи. Он часто сам составлял красители.

Джоанна почувствовала неподдельный профессиональный интерес. Да, ей было приятно осознавать, что справилась с трудным делом, наладив хозяйство в Нокбэге. Но приехала она сюда все-таки не за этим.

Слова Шея разбудили в ней тайные надежды. Пряжа, ткани, красители — вот о чем она действительно мечтала, вот почему оказалась здесь.

Утром следующего дня Шей собирался в Каррикду, и Джоанна встала пораньше, чтобы приготовить ему завтрак и проводить.

— Джо, милая, у меня нет слов. Ты сотворила чудо. Еще несколько недель назад эти стены казались мне чужими, мрачными, а теперь… даже не знаю… я чувствую, что я дома.

Джоанна и ахнуть не успела, как Шей обнял ее, прижал к себе, целуя в губы.

Желтый автомобиль скрылся за поворотом, когда девушка увидела Дугласа, спускавшегося по лестнице во двор. Он махнул рукой в знак приветствия и скрылся в дверях дома.

* * *

Время текло мирно. Джоанна хлопотала на кухне, изобретая изысканные лакомства. Она получила первое письмо от матери, которая беспокоилась о том, что дочка останется без отдыха. В Ярмуте шли дожди, неизвестно, что будет с урожаем. Семь сорок по-прежнему жили рядом с домом. «А это значит, что тайна все еще существует, но я не могу ее разгадать», — шуткой закончила мать свое послание.

Следующий день выдался тревожным. Утром Дуглас попросил приготовить отцу только чай.

— Что-нибудь случилось? — встревожилась Джоанна.

— Ночь выдалась очень тяжелая, — сдержанно ответил Дуглас. — Он слишком плотно поужинал вчера: свинина, сливки, ананас. Ему бы, конечно, следовало быть более ответственным… Но, Джо, я так надеялся на твое здравомыслие.

— Мне очень жаль, — пролепетала девушка. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Сейчас нет. И пожалуйста, чтобы больше такого не было. Всем ведь плохо.

Мэтью О’Мейли держался молодцом. Бледный, осунувшийся после тяжелейшего приступа боли, он старался успокоить Джоанну.

— Перестань извиняться. Все в порядке. Хороший урок нам обоим.

— Мы все знаем, что ты отлично готовишь, — сказал ей Дуглас, когда она вернулась на кухню. — Совсем необязательно так усердствовать.

Что он такое говорит? Джоанна не верила своим ушам. Да на него не угодишь!

— Прости, — смиренно потупилась она. — Этого больше не повторится.

— А что сегодня на ужин?

Джоанна заранее все продумала и бойко отрапортовала:

— Филе палтуса на пару с бананами и лимонным соком. Поужинаешь с нами?

Пока слова приглашения слетали с ее губ, странное дело, Джоанне вновь вспомнилась песенка о дожде. Это глупо, решила она, глупо надеяться, что такой сильный и цельный человек, как Дуглас, нуждается в опеке, в убежище.

Дуглас явно колебался, посматривая на часы, затем покачал головой:

— Нет, спасибо за приглашение, но у меня слишком много вызовов.

Шей вернулся домой утомленный. На фабрике ему пришлось утрясать проблемы с профсоюзом, заняться красителями он даже не успел.

— Но посмотри, что я привез, — оживился Шей, доставая из портфеля мотки и катушки с пряжей самых невероятных цветов.

Джоанна замерла от восторга.

— Гарри хочет это использовать для оформления витрины нашего магазина. У меня в машине еще кое-что есть.

— Что?! — по-детски загорелась Джоанна.

— Пойдем посмотрим. Там рама для нитяной основы и ткацкий станок.

— Станок в машине?

— Небольшой, настольный, в наши дни такой редко встретишь. Сейчас пользуются ножными. Надеюсь, Гарри он пригодится, — удовлетворенно заметил Шей.

— Когда мистер Блэйк начнет оформлять витрину? — осторожно поинтересовалась Джоанна.

— Не знаю. Дня через три, а что?

— Если возможно, мне бы очень хотелось поработать на станке. Только никому не говори, умоляю.

Сердце защемило от его улыбки и понимающих глаз. Как же хорошо рядом с этим человеком! Неясное нежное чувство словно прикоснулось к ее душе, растворяя все волнения и заботы.

Позже, сидя у себя в комнате на полу, Джоанна раскладывала на ковре моточки пряжи. Она увлеченно составляла «картину» летнего ирландского неба. Какой цвет выбрать? Кобальтово-синий? Может, бирюзовый и лиловый? Девушка отложила ярко-синий, бледно-зеленый и розовый мотки.

— Что же нам с тобой делать? — В дверях стоял Дуглас. — Стучусь, стучусь, а ты не отзываешься.

— Прости, — растерялась Джоанна.

Дуглас расположился рядом с ней на ковре.

— Интересно, чем это ты занимаешься? — Он внимательно осмотрел необычную коллекцию, подержал в руках два моточка розовой пряжи и отложил тот, который выбрала и Джоанна.

Девушка попыталась что-то объяснить:

— Шей привез с фабрики. А я…

— Да, ты говорила, что изучаешь ткани, твид. — Дуглас тепло взглянул на нее. — Хочу пригласить тебя ко мне на чашечку кофе.

Он продолжал раскладывать разноцветные моточки: желтый, серо-зеленый, оливковый, коричневый.

— Спасибо, — быстро ответила Джоанна и поспешила к туалетному столику, чтобы привести себя в порядок.

— Пока я тут устраиваю кукурузное поле, я тебе еще кое-что скажу, — задумчиво произнес Дуглас.

— Ты всегда засеиваешь кукурузные поля в спальнях? — пошутила девушка, замерев от собственной дерзости.

— А что? Может, лучше сена насушить? — тихо спросил он, не поднимая головы.

Джоанна зарделась, как пион. Хорошо, что он на нее не смотрит. И зачем только она пыталась острить? Девушка схватила щетку для волос и принялась судорожно причесываться.

— Должен сказать, у матери возникли осложнения, так что ее пока не выпишут. Это значит, что я тебя никуда не отпущу. Придется тебе у нас задержаться. Это возможно?

— Да! — воскликнула Джоанна, ощущая, что прилив эгоистической радости заглушил остальные чувства.

— И еще кое-что. Ты ведь знаешь о «Молодежной линии»? Мать хотела поставить на этом проекте крест. Но отец не только возобновил работы, но отдал все под начало Шея. Шей считает, что Мэтью во всем прав, Джеральдина всегда на стороне матери. — Дуглас старался рассуждать беспристрастно. — Надеюсь, они там у меня наверху не перегрызутся к нашему приходу.

— А что ты сам думаешь об этой линии?

— Смешно. — Он испытующе посмотрел на Девушку. — Ты первая меня об этом спросила. — Казалось, он не собирался отвечать. — Какой еще моток взять? Белый, оранжевый…

Не верится, думала Джоанна, что человек, которому, по мнению многих, нет дела до семейного бизнеса, тканей, пряжи, мог так хорошо чувствовать цвет, так увлеченно подбирать материал.

— Я и не знала, что ты этим увлекаешься, — заметила девушка, указывая на пряжу.

— И я не знал. Думаю, мы многое вбираем в себя в детстве, юности. У меня был отличный дед. Очень много времени я проводил и с Брэндоном О’Коннором из Каррикду. Целыми днями просиживал у него на крыльце, слушая бесконечные истории. Как же он умел рассказывать! Когда-то в каждой ирландской деревне был свой рассказчик, но те времена давно миновали. Что ж, пожалуй, нам пора наверх.

У Дугласа было замечательно, но настроение гостей совершенно не соответствовало уютной обстановке: казалось, в воздухе летали стрелы.

Шей и Джеральдина сидели в разных концах гостиной и даже не смотрели друг на друга.

— Мы немного задержались — возделывали кукурузное поле, — объявил Дуглас, но на шутку никто не откликнулся.

— Я пыталась объяснить, в каком состоянии находится Шейла, — начала было Джеральдина, небрежно поправив пряди иссиня-черных волос.

— Понятно, — прервал ее Дуглас и обвел взглядом собеседников. — Должен вам сказать, что одна проблема снята: Джо пробудет у нас сколько потребуется.

Дуглас мужественно разыгрывал роль гостеприимного хозяина. Неожиданно он шутливо схватил Джеральдину за платье и обратился к Джоанне:

— Взгляни-ка, вот еще один объект для твоего научного исследования. Это особая ткань, ручная работа мастеров с островов Аран. Домотканые пояса рыбаки надевали в плавание на счастье.

Джоанна с интересом рассматривала необычный, тонкий узор плетения.

— Давай поставим станок здесь, — вдруг предложил Дуглас. — Я целый день занят. Тебя никто не будет тревожить, можешь работать сколько захочешь.

Джоанна была тронута до слез и после легкого замешательства охотно согласилась с таким заманчивым предложением.

После кофе Джеральдина стала решительно собирать посуду, отказавшись от помощи Джоанны.

— Боже мой, да посиди отдохни, тебе и так достается. Это моя работа. — Она тепло, по-дружески улыбалась.

Джоанна подумала, что Джеральдина, видимо, не так уж плохо к ней относится.

Попрощавшись с хозяином, Джоанна и Шей спустились на террасу. Внезапно молодой человек занервничал и крикнул Дугласу, глядевшему на них с балкона:

— Я еще не убрал машину, могу подбросить Джерри домой.

Дуглас, спросив что-то у Джеральдины, ответил:

— Не беспокойся, я сам ее отвезу.

Шей пробормотал что-то нечленораздельное. Джоанна неприятно поразилась, увидев его бледное, отрешенное лицо. Она терялась в догадках. Неужели между Джеральдиной и Шеем происходит нечто, недоступное ее пониманию?

— Что-нибудь случилось? — спросила она робко.

— Нет, — огрызнулся Шей.

— А ты поставишь машину в гараж?

— К черту машину, — крикнул он и бросился прочь.

Джоанна долго ворочалась в постели. Тревожные мысли не давали покоя. Ее волновало все: настроение Шея и Дугласа, нездоровье Мэтью и Шейлы, исчезновение кота Дымка…

Наутро ее разбудил громкий, настойчивый стук в дверь.

— К тебе можно? — Не дожидаясь ответа, в комнату ворвался Шей и подал Джоанне чашку чаю. Он игриво покрутился перед ней, демонстрируя новый темный костюм. — Босс все одобрил, я имею в виду «Молодежную линию». А мальчика сегодня будут фотографировать.

— Ты станешь лицом новой линии?!

— Точно. И как ты догадалась? Ну все, я побежал. И прости за вчерашнее. Я вел себя как болван.

— Ничего, я просто хотела помочь.

— А ты и так все время помогаешь. Ты здесь, ты — прелесть!

Все утро Джоанна провела в поисках кота. Она обыскала все закутки и закоулки. В отчаянии вышла за ворота усадьбы. В нескольких шагах от нее на дороге лежало что-то серое.

Нет, только не это! Девушке стало трудно дышать. Она поняла, что не в силах взглянуть на растерзанное тельце…

Время тянулось мучительно медленно. Когда к дому подъехал Дуглас, девушка была на грани истерики.

— Дымок… Его, наверное, сбила машина, — крикнула она, метнувшись к доктору.

— Где он, что с ним? — сдержанно спросил Дуглас.

— Я… я не знаю, я не подходила… он там, на дороге, — испуганно пролепетала Джоанна, интуитивно догадываясь, что мог Дуглас о ней подумать.

Через пару минут он пронес мимо нее скорбную ношу.

Вечером, собирая в саду цветы для гостиной, Джоанна обнаружила холмик свежевскопанной земли…

Глава 8

Казалось, жизнь в Нокбэге постепенно входила в свое русло.

Мэтью принимал новые болеутоляющие таблетки, был бодр, подвижен и даже ездил с Шеем в офис.

— Ты бы видела, — докладывал вечером Шей Джоанне, — его появление произвело эффект взорвавшейся бомбы. Он все перевернул вверх тормашками. В результате создан новый отдел по внедрению «Молодежной линии».

Шей целую неделю работал в Дублине. Каждую свободную минуту проводил с Джоанной, знакомя ее с достопримечательностями столицы. Девушка словно попала в искрящийся вихрь веселья, жизнь била ключом. Они с Шеем были очень красивой парой и могли бы стать живой рекламой компании «О’Мейли твидс», олицетворяя молодость и радость бытия.

— Не знаю, может, остаться сегодня вечером дома, — как-то раз предложила девушка своему другу. — Я ведь все-таки экономка, а меня теперь часто не бывает дома.

— Вот-вот, дорогая, ты экономка, а не нянька, — успокоил ее Шей. — Мэтью сейчас в хорошей форме, он отлично сам справляется со своими делами. Поверь, если у него возникнут проблемы, мы все об этом сразу узнаем. Так что пользуйся моментом, как говорится, готовь сено в солнечный день.

«Готовь сено» — эти слова прозвучали как напоминание о другом мире, другом человеке.

В эти яркие суматошные дни Джоанна почти не видела Дугласа.

Однажды, возвращаясь с почты, девушка заметила на дороге маленького гнедого пони и двоих мужчин. Одним из них оказался Дуглас.

— Привет! — обрадованно воскликнул он, но тут же отвлекся, чтобы осмотреть копытце у захромавшего пони.

Завороженная девушка глаз не могла отвести от поразительной картины: посреди пыльной, солнцем выбеленной дороги на корточках сидит мужчина в светлой рубашке, твидовом пиджаке и бережно ощупывает лошадиную ногу.

Спустя некоторое время Джоанна столкнулась с доктором у дверей лечебницы.

— Дуглас, — озабоченно произнесла она, — это ничего, что мы с Шеем почти каждый вечер выезжаем в город и твой отец остается в доме один?

— Не беспокойся, мы с Джеральдиной часто его навещаем. Отец отлично себя чувствует, ему не нужна нянька. Я рад, что вы развлекаетесь, Шею нужна передышка. Он работает до кровавого пота. Как там твое кукурузное поле?

Позже Шей втащил ткацкий станок на мансарду и помог Джоанне наладить его.

Замирая от восторга, девушка взяла в руки челнок — и пошла работа.

Время пролетело незаметно. Вскоре появился Дуглас в сопровождении Джеральдины.

— Кто-нибудь хочет теннис? — спросил хозяин.

— Да, пожалуйста, большой и холодный, — отозвался Шей. Оба мужчины скрылись на кухне.

Поймав недоуменный взгляд Джоанны, Джеральдина пояснила:

— Шутка! Мы так называем кофе, пиво и тому подобное. Хочешь чего-нибудь?

Сама бы Джоанна в жизни не догадалась, о чем речь.

— У англичан и ирландцев обычно бывают разные поводы для смеха, — продолжила синеглазая красавица. — Дуглас всегда так говорит. А мы с тобой давно не виделись — с тех пор, как погиб Дымок. Ах, бедное существо… Он, наверное, приходил в ту ночь к дому, но дверь-то была закрыта. — В словах Джеральдины сквозил плохо скрытый упрек.

Джоанна не могла больше это слышать, слезы душили ее. Она бросилась к двери, крикнув Джеральдине:

— Передай им, пожалуйста, что мне нужно было уйти.

В саду было тихо и прохладно. Джоанна невидящим взглядом смотрела вдаль. В голове роились сумбурные мысли, душевная тревога не покидала.

Неожиданно из темноты прямо навстречу девушке вышел Дуглас.

— И куда это мы идем? — поинтересовался он. В зыбком сумеречном свете его фигура поражала особой горделивой статью. — У меня в лечебнице находится собака после операции. Хочу проведать ее. Пойдешь со мной?

После секундного колебания Джоанна согласилась.

Черно-белая колли с повязкой на животе мирно спала в коробке. Дуглас тихо отошел в сторону, рассказывая девушке о своей работе.

— Представляешь, — пожаловался он, — умер котенок. Ему вовремя не сделали прививку от инфекционного энтерита. Ты бы видела горе хозяина — маленького мальчика! Потом оказалось, что я забыл заказать вакцину для собак. Люди привозят ко мне животных, а я не в состоянии сделать прививку. Терпеть не могу что-либо забывать. Это так не по-деловому!

— Такое случается, — мягко заметила девушка. — Не думаю, что хозяева четвероногих обиделись на тебя.

Уж она бы точно простила этого доброго, честного, трудолюбивого человека, если бы он стал просить у нее прощения. Она бы все для него сделала!

— Конечно же они обиделись, причем справедливо…

— А кто у тебя еще сегодня был? — спросила Джоанна, сама не зная почему. Внезапно ее больно кольнула мысль: в этом доме ни о чем, кроме твида, не говорят. Кто-нибудь хоть раз в жизни поинтересовался, что происходит вокруг?

— Да как обычно. Нарывы, переломы… Один кот поранил лапу, так я боялся, что придется ампутировать коготь, но все обошлось.

Продолжая оживленно беседовать, доктор и Джоанна вернулись на мансарду. В гостиной их возбужденно приветствовал Шей:

— Какие люди! А мы уж думали, вы удалились в лес и малиновка приютила там вас. О бедная птичка, ты осталась без крова. — Шей, дурачась, переиначил слова детской песенки, превратив ее в двусмысленную шутку. Он раскраснелся, его глаза подозрительно блестели. Шей явно выпил лишнего.

Джеральдина тоже потягивала пиво. Парочка мирно сидела на диване, вокруг все было разбросано, на ковре темнел пепел от сигарет.

— Что же делать малиновке без своего гнездышка? — все не мог успокоиться Шей. Он отхлебывал пиво из стакана, свободной рукой обнимая Джеральдину за плечи.

— Ах, перестань, Шей. — Джеральдина капризно надула губки и отодвинулась. — Что-то вас действительно долго не было. А ты, значит, передумала и вернулась, — констатировала она, повернувшись к Джоанне.

Дуглас и виду не подал, что происходит из ряда вон выходящее.

— Будешь кофе, Джо? Я сделаю нам обоим. — С этими словами он скрылся на кухне.

— О господи! Мне не по себе, я чувствую себя неприбранной, — простонала Джеральдина и, открыв пудреницу, состроила гримасу своему отражению. В следующее мгновение она по-хозяйски скользнула рукой в карман пиджака Шея и извлекла оттуда расческу. Этот поступок отражал, судя по внезапно окаменевшему лицу Шея, что-то очень личное, интимное.

Джоанна подумала, что ее дружба с Шеем могла спровоцировать такое собственническое поведение смуглой красавицы, которая наконец перестала изображать нежную симпатию по отношению к англичанке.

— Джо, крошка, у меня для тебя плохие новости, — вдруг объявил Шей.

— Что случилось? — От страха у Джоанны округлились глаза.

— Станок, его придется вернуть.

— Из-за непростительной задержки и так уже возникли проблемы, — елейным голоском вставила Джеральдина, пытаясь запутанно объяснить, кому и зачем так срочно понадобился станок.

Джоанна окончательно расстроилась, вспомнив, как много времени потратила на развлечения, в то время как станок простаивал. Что ж, сама виновата: за двумя зайцами погонишься…

Дуглас тихо тронул ее за руку.

— Пойдем поможешь мне. — Он кивнул в сторону кухни. Стоя у раковины, Дуглас спросил: — Насчет станка… Тебе хватило бы пары дней?

— Да, — хрипло произнесла она. — Но это уже не важно.

— Понятно, — задумчиво протянул Дуглас. — Да, лучше ни во что не вмешиваться, — почти неслышно пробормотал он, и Джоанна сделала для себя печальный вывод, что на его помощь рассчитывать не стоит. — С твоим появлением многое изменилось.

Такое неожиданное признание заставило девушку затаить дыхание.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила она.

— Ну, дом, хозяйство. А что же еще? — небрежно объяснил он и вдруг добавил: — Это важно для тебя?

Джоанна вздрогнула, осознав, что для нее все важно, все имеет значение, особенно…

— Что важно? — уточнила она.

— Станок. — Дуглас с напряженной пытливостью впился взглядом ей в лицо.

— Ах, — разочарованно выдохнула девушка, не ожидая такого ответа.

«А ты на что надеялась?» — крутилась в голове назойливая мысль. Пожав плечами, Джоанна наконец ответила:

— Конечно, важно, но я не хочу создавать проблем.

На следующее утро Дуглас заглянул на кухню и как бы между прочим сообщил:

— Кстати, станок — твой, до среды. Я все устроил.

Он так быстро исчез, что Джоанна даже слова вымолвить не успела.

— А говорил, что никогда ни во что не вмешивается, — первой пришла в себя Джоанна, глядя на застывшего от изумления Шея.

— Поверь мне, раньше он никогда этого и не делал, — заявил тот. — Ну и дела! Признавайся, что ты с ним сотворила вчера в лесу?

Джоанна быстро справилась с делами и улизнула на мансарду. Сидя за станком, девушка почувствовала умиротворение. Как хорошо жить на свете!

Позже Джоанна решила сделать Дугласу приятный сюрприз. Достав посуду и новую зеленую скатерть, она накрыла стол у него на кухне — салат, два бифштекса. Ему ведь необязательно знать, что это ее порция. На десерт она прямо здесь приготовит печеные яблоки с миндалем.

Позже, услышав звук двигателя автомобиля, Джоанна выскочила на балкон и встретилась взглядом с Дугласом. Он вылез из машины и помахал ей рукой.

Внезапно Джоанна, сама не понимая, что делает, бросилась вниз по лестнице навстречу Дугласу. Она взяла его за руку. Это произошло так естественно, что он даже не удивился. Так рука об руку они и поднялись наверх.

Какое-то неясное томление охватило Джоанну. Перед глазами мелькали заманчивые картины: красиво сервированный стол, машина у дверей дома, мужчина машет рукой…

Воспоминание о Джеральдине отрезвило девушку. Она тихо отпустила его.

— Что это? — изумился Дуглас, войдя на кухню.

— Ленч.

— Так, ты хотела как лучше, но я же говорил: я сам о себе могу позаботиться. Я все делаю сам. Никто тебя не просил напрягаться, — холодно проговорил он.

Пораженная его черной неблагодарностью, Джоанна взорвалась:

— Ну и пожалуйста! Хочешь делать все сам — ради бога! — Хлопнув дверью, она слетела вниз по лестнице.

Предоставленная самой себе, Джоанна тоскливо слонялась по дому. Ей было стыдно за свою вспышку. Ведь знала же, знала, что с Дугласом нельзя своевольничать!

Чтобы немного отвлечься, девушка решила поплавать в бассейне. Искупавшись, она устроилась на солнышке и вскоре задремала.

Ветерок, разносивший по саду нежный аромат цветущих роз, погладил Джоанну по щеке, и она поняла, что уже не спит. Было так хорошо, что не хотелось шевелиться. Сквозь неплотно сомкнутые веки девушка различала переливающиеся краски неба, воды, травы… Внезапно она широко распахнула глаза — на краю бассейна сидел мужчина в белой рубашке и пиджаке. Он закатал брюки и свесил ноги в воду. Дуглас.

— Привет, — улыбнулся он, заметив, что девушка проснулась.

— Привет, я тебя не заметила.

— Правда? Хотя да, у тебя ведь глаза были закрыты, — хмыкнул Дуглас.

Вид спящей красавицы поразил его в самое сердце. Девушка была так изумительно хороша, что у него потемнело в глазах от неожиданной страсти.

Джоанна молчала. Она решила, что больше не проронит ни слова. Дуглас умудрился вывести ее из себя, пусть теперь за это расплачивается. То, что он здесь, рядом, такой стройный, загорелый, будто помолодевший, ничего не меняет.

— Ленч мне понравился, — сообщил Дуглас, но Джоанна даже не посмотрела в его сторону. — Я был груб. Что мне за это будет?

Девушка испугалась, что сейчас расплачется. Нервы напряжены до предела, мучительная дрожь пробежала по телу, сердце тоскливо заныло. Она не могла понять, почему так тревожно на душе.

— Что с тобой? — всполошился Дуглас. — Ты так побледнела. Сколько времени ты провела на солнце?

Он заботливо дотронулся своей широкой ладонью до ее лба, пытаясь определить, нет ли температуры.

— Со мной все в порядке. — Девушка отпрянула.

Дуглас испуганно взглянул на нее:

— Ты вся дрожишь. — В его серых глазах мелькнуло странное выражение. — О, прости. Я… я не хотел тебя напугать.

Господи, как все запутано, подумала Джоанна. Но словами ничего нельзя объяснить. Он, видимо, решил, что ей неприятно его прикосновение. Когда Дуглас дотронулся одной рукой до ее лба, второй он слегка поддерживал ее за талию. Их разделяло всего несколько сантиметров, и Джоанна ощутила жар его тела. Да, она испугалась, но испугалась своей реакции на близость Дугласа. Прикосновение его пальцев, аромат его кожи вызвали в девушке такую бурю эмоций, что у нее перехватило дыхание.

Но пусть уж лучше он остается при своем мнении, решила Джоанна. Пусть думает, что они лишь друзья и ей неприятны дружеские объятия.

А Дуглас всматривался в ее лицо, будто хотел проникнуть в тайники ее души.

Кто она: котенок или птичка? Пожалуй, котенок. Глаза такие необычные — огромные, темные, завораживающие, думал он в смятении.

— Я должен идти, — наконец пробормотал он.

— Я тоже, — отозвалась Джоанна.

Оба не двигались, разглядывая друг друга.

Дуглас пытался понять, что произошло за последние несколько часов. Он очень жалел, что вел себя как слабонервный во время ленча. Частично в этом виновата Джеральдина, которая во время их утренней встречи вздумала болтать о Джоанне.

— Знаешь, что думает о тебе маленькая англичанка? Только учти, это между нами. Она считает, что ты ни на кого не похож, потому что очень одинок и слишком правильный.

— Значит, она так считает, — усмехнулся он. — А потом скажет, что я вообще вышел в тираж и веду себя старомодно.

В глазах его собеседницы появилось такое странное выражение, что у Дугласа не осталось сомнений — Джоанна это уже сказала.

Он расстроился. Все правильно: Джоанна на тринадцать лет моложе. А он и раньше-то не пользовался особым вниманием юных особ…

Потом он приехал домой, и встречать его выбежала прекрасная девушка. Дуглас был ослеплен, ошеломлен, чуть с ума не сошел.

Но, поднявшись к себе в квартиру, он понял, что его просто-напросто пожалели и решили обогреть, накормить и сочувственно потрепать по плечу. Жалость ему не нужна. Дуглас хотел, чтобы девушка это поняла.

— Если ты не очень торопишься, я расскажу тебе историю, которая произошла в Глэнасмоуле много-много лет назад, — неожиданно предложил он.

— Расскажи, — смилостивилась Джоанна.

И Дуглас послушно начал.

В четырнадцатом веке Дублин находился под властью нормандских баронов. Представители ирландских кланов были вынуждены скрываться в горах Уиклоу. Во главе рода О’Бирн стоял молодой Коннор.

А в Глэнасмоуле, в замке Белгард, проживало нормандское семейство Тальбот. И была у них пятнадцатилетняя дочь Эммелин.

Однажды девушка отправилась на верховую прогулку в горы. Об опасности она даже не подумала. Устав, спешилась, легла отдохнуть и уснула. Ее разбудил страшный шум. Люди Коннора О’Бирна окружили ее. Плохо пришлось бы юной красавице, если бы сам предводитель не взял ее под свою защиту. Угрожая мечом, он разогнал толпу и опустился на колени перед прекрасной незнакомкой.

Но тут, как ураган, налетел отряд из замка Белгард. О’Бирны ретировались, остался лишь коленопреклоненный Коннор. Враги заковали смельчака в цепи и отвезли в замок.

Коннор провел ночь в темнице в ожидании казни. На рассвете дверь распахнулась — там стояла прекрасная Эммелин.

Коннор и девушка бежали из замка. Вскоре они поженились и остались жить в горах.

— Ну, мне пора. Надо позвонить, а потом я встречаюсь с Джеральдиной. — Дуглас махнул рукой и решительно зашагал к дому.

Для Джоанны мир внезапно лишился красок: солнце потускнело, вода в бассейне стала серой, горы на горизонте мрачно потемнели. Девушка тоскливо огляделась. Она ощутила себя совершенно беззащитной, одинокой в этой прекрасной загадочной стране, которая так и не стала ей домом.

Джоанна стала думать о Шее. Он всегда вел себя мило, весело, неплохо целовался, много шутил. Можно подумать, что они знают друг друга тысячу лет.

Отношения с Дугласом складывались непросто. Джоанна все время становилась для него источником неприятных эмоций. Но он, несмотря ни на что, оставался спокойным, доброжелательным, как… отец. И что тут странного, размышляла Джоанна, Дуглас действительно относится к ней как к ребенку. Ей вдруг захотелось закричать от безысходности. Вот бы схватить его и трясти до тех пор, пока он не поймет, как она страдает!

«Пора повзрослеть, Джо Дайкс», — приказала себе девушка.

На следующий день Дуглас был занят с самого утра. Когда в Нокбэге объявилась Джеральдина, ее ждала лишь записка от доктора.

Праздно побродив по мансарде, синеглазая красавица остановилась возле Джоанны, работавшей на станке.

— Надо же, неплохо у тебя получается, — мило улыбнулась Джеральдина. — Кстати, тебе тут не попадалось рекламное объявление? — Она заглянула под диванную подушку. — Мы его вчера вечером разглядывали. Взяли у друзей, с которыми ужинали. О продаже новых домов в Сандифорде.

Новые дома?! Что все это значит? На Джоанну внезапно накатила удушливая волна, но она мужественно присоединилась к поискам.

— Ах, ладно, — махнула рукой Джеральдина через несколько минут. — Наверное, он забрал с собой. Мы хотим туда съездить посмотреть.

Последнее время какое-то внутреннее беспокойство неотступно терзало Джоанну. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, словно, блуждая по жизни, заблудилась, как в лесу.

Во вторник вечером Дуглас подошел к ней и, заглянув прямо в глаза, спросил:

— Джоанна, я тебя чем-то обидел?

— Нет, что ты! — Девушка, покраснев, потупилась.

— Слава богу! А то мне показалось, что ты какая-то подавленная.

— Я хотела спросить: твою маму скоро выпишут? — Голос Джоанны предательски дрогнул.

— Уже скоро. — Дуглас искоса посмотрел на девушку. — У тебя появились какие-то планы?

— Да, но я не спешу и останусь до тех пор, пока буду нужна. Мы же договорились.

— Да, спасибо, — неуверенно забормотал Дуглас. — Как только что-нибудь прояснится, я тебе скажу. Кстати, как твои занятия по ткачеству?

— Шей завтра заберет станок, я успела все закончить, — деловито сообщила Джоанна, стараясь заглушить смутное беспокойство.

— А ты не покажешь мне свои шедевры? — От обычной сдержанности Дугласа не осталось и следа, он горел желанием немедленно увидеть ее работы.

Джоанна наивно надеялась, что Дуглас забудет об ее дизайнерских амбициях. Работать на ткацком станке было достаточно трудно. Ее любительского энтузиазма не хватило на то, чтобы добиться полной безупречности.

— Ничего особенного не получилось, — стушевалась девушка, неохотно доставая образцы.

Необычное чередование нитей основы и утка, нежная цветовая гамма придавали работам некую оригинальность.

— Боюсь, я неважная ткачиха, — удрученно призналась Джоанна.

— Ну что ты, — успокоил ее Дуглас. — Мы же только хотели выяснить, смогла бы ты участвовать в проекте «Молодежная линия О’Мейли».

Джоанна насторожилась. Подбор цвета пряжи ей явно удался, техника исполнения конечно же страдала.

— Ну и как? — осторожно спросила она.

— Ты уверена, что хочешь слышать мое мнение? — в глазах Дугласа появилось какое-то странное выражение. — Это… как бы тебе сказать, это старомодно, — торжественно изрек он, победно глядя на нее сверху вниз. Казалось, такой вердикт доставил ему несказанное удовольствие.

Как несправедливо, чуть не закричала Джоанна. Краски свежие, узор необычный — что ему не понравилось?! Изделия из такой ткани выглядели бы просто замечательно! А он сказал: «Старомодно».

— А, по-моему, неплохо получилось, — упрямо отчеканила она.

— Конечно, неплохо. Компания О’Мейли уже лет эдак пятьдесят выпускает подобные ткани. Если тебе действительно кажется, что эти образцы подойдут для «Молодежной линии», лучше даже близко не подходи к моему отцу.

— А вот это разве не похоже на кукурузное поле? — в отчаянии спросила Джоанна, указывая на золотисто-зеленый квадрат.

— «Кукурузные» времена прошли. Сегодня требуется что-то совсем другое. Ты отстала от жизни, — жестко припечатал Дуглас.

— Обязательно быть таким язвительным? — ужаснулась девушка.

— Я говорю правду. В наши дни людям нужно все больше возбуждающих факторов. Необходимы новизна, постоянное разнообразие. По-моему, ты еще не доросла до понимания этого элементарного факта. — Он взял в руку образцы и вновь произнес: — Старомодно!

Девушка в упор смотрела на Дугласа, пытаясь понять, что он думает на самом деле. Вот заладил: «Старомодно, старомодно». И с таким пафосом произносит это слово, понятно, делает это намеренно. Но почему, зачем?

Джоанна рано ушла в свою комнату. Не хотелось ни с кем видеться, разговаривать. Она окончательно расстроилась, вспомнив, что Шей тоже видел ее работы и вообще ничего не сказал. Неужели так плохо?! Внезапно в голове точно молния сверкнула, с глаз спала пелена. Все правильно! Пастельные тона не годятся! Нужно что-то яркое, сочное, провокационное, с контрастными цветовыми узорами и вкраплениями.

Джоанна мысленно примерила наряд из своей экспериментальной ткани и задумалась. В ней одновременно заговорили профессионал-дизайнер и женщина-практик. Понятно — нужен гибкий поход к решению проблем.

* * *

В колледже наступили каникулы, и Дуглас, свободный от лекций, почти весь следующий день провел дома, к огромной радости Флэнна. С балкона Джоанна несколько раз видела эту парочку на прогулке: огромный резвый пес и статный флегматичный хозяин, точно монарх, осматривающий свои владения.

Горькая досада охватила девушку: «Старомодно. Думает, я ничего не понимаю. Я тебе покажу, «старомодно».

Джоанна чувствовала в себе перемену. Она как будто по-новому увидела многообразный мир и по-другому представила концепцию «Молодежной линии». Склонившись над листами бумаги, Джоанна без устали делала все новые и новые эскизы, разработки, технические описания. Возникали необычные узоры и цветовые переплетения: изумрудно-зеленые, алые, сине-фиолетовые, оранжево-золотистые.

И мечтала она теперь об одном — стать членом профессиональной команды дизайнеров.

Вечерело, в доме стояла тишина. Мэтью расположился на террасе. Что-то в его позе, взгляде вызвало в Джоанне тревогу.

— Мистер О’Мейли, хотите, я что-нибудь приготовлю для вас?

— А, это ты, Джо, — вздрогнул он. — Иди сюда, посиди со мной… С тобой бывает такое: просыпаешься утром и понимаешь — все до смерти надоело?..

Врач предупреждал, вспомнила Джоанна, что действие обезболивающего может прекратиться. Неужели это произошло и у Мэтью опять появились боли?

Мистер О’Мейли, словно прочитав ее мысли, покачал головой:

— Нет, мои суставы тут ни при чем. Скорее, наступил момент истины. Представь, бьешься, бьешься — а все без толку.

— Мистер О’Мейли, что вы такое говорите?! — воскликнула девушка. — Это не так! Посмотрите, как обстоят дела на вашей фирме.

— Вот я и смотрю. Если честно, хочу подать в отставку. Они без меня справятся. Жена останется в совете директоров, Шей будет главным менеджером, года через два войдет в правление, — делился своими соображениями Мэтью.

— А вы чем займетесь?

— Отправлюсь куда-нибудь, где тепло и сухо, буду впитывать солнце, как губка, — улыбнулся он по-мальчишески задорно. — Только не говори пока ничего парням. Дуглас отнесется к этой новости, как всегда, безразлично, Шей расстроится.

Вот уж действительно момент истины, подумала Джоанна. У нее тоже есть что сказать.

— Да, Дуглас очень сдержанный человек, но его никак нельзя назвать равнодушным, — решительно заявила девушка. — Он в курсе всех дел фирмы, и отдельные моменты его по-настоящему волнуют, он… — Джоанна испуганно замолчала, не решаясь продолжить столь успешно начатую речь адвоката.

— Не стесняйся, давай. — В глазах Мэтью вспыхнул жгучий интерес.

И Джоанна поведала ему обо всем, даже о критических замечаниях Дугласа по поводу ее устаревших взглядов на жизнь. Мистер О’Мейли как-то неопределенно хмыкнул и велел немедленно принести дизайнерские разработки.

— Не понимаю, почему ты сразу ко мне не пришла? Имей в виду, я их, скорее всего, выброшу…

Джоанна принесла все, что успела за это время сделать. Мэтью долго и внимательно изучал материал — зарисовки, описания, готовые тканые элементы… Он задавал профессиональные вопросы, выслушивал, кивал.

Они были так поглощены работой, что не сразу заметили Шея.

— Боже, какая же ты умница! — воскликнул он, увидев разработки. — Это же просто здорово! А вы что скажете, сэр? — обратился Шей к боссу.

— Любопытно, любопытно, — ответил Мэтью, отправляясь в свою комнату. — Полагаю, я могу взять это с собой? Утром еще разок взгляну.

Джоанна растерянно посмотрела на Шея.

— Не волнуйся, моя хорошая, — успокоил тот. — Все отлично. Хочешь верь — хочешь нет, но одной девчонке крупно повезло: она скоро заработает кучу денег.

Смысл сказанного не сразу дошел до Джоанны.

— Ты считаешь, что мне, может быть, даже заплатят?

— Не «может быть», а совершенно точно. О’Мейли в таких делах очень порядочны и щепетильны.

Джоанна погрузилась в размышления. Никакого вознаграждения ей не нужно, этого нельзя допустить! Ее вклад в общее дело должен стать символическим возвратом долга.

Наступил новый день, а девушка так и не придумала, как отказаться от денег.

Неожиданно на кухню заглянул Дуглас и предупредил, что повезет отца в больницу к Шейле.

— Похоже, у него появились какие-то идеи. Считает необходимым посоветоваться с матерью.

Дожидаясь Мэтью, Джоанна очень нервничала, места себе не находила. Вернулся он сам не свой от усталости и напряжения и бросил всего несколько слов:

— Твои работы, я думаю, мы используем. Жена хотела бы повидаться с тобой.

* * *

Шейла О’Мейли ждала девушку в своей палате. Выглядела она отдохнувшей, посвежевшей. Улыбаясь, приветливо произнесла:

— Проходите, мисс Дайкс, садитесь. — Сверкнув темными глазами, она вдруг словно выстрелила: — А вы, оказывается, темная лошадка.

Джоанна обмерла, не зная, что сказать.

— Сразу и не определишь, что в вас скрыто, — проговорила миссис О’Мейли, но, увидев, что с девушкой творится что-то неладное, взволнованно спросила: — Все в порядке?

Джоанна была не в состоянии произнести ни слова и лишь беспомощно потрясла головой. Шейла не сводила с нее пристального взгляда следователя.

— Расслабьтесь. Совсем необязательно выглядеть такой виноватой, — передернула плечами миссис О’Мейли. — Меня не касается ваше прошлое, я говорю о ваших дизайнерских способностях.

Джоанна взяла себя в руки и призналась:

— Даже не знаю, что и думать о своих работах.

— О, я слышу голос своего мужа, — засмеялась женщина. — У него получается, что мы вам делаем одолжение, рассматривая ваши работы. На самом деле все как раз наоборот — ваш проект очень хорош. Надеюсь, мы можем рассчитывать на сотрудничество с вами?

— Но я не возьму никаких денег, миссис О’Мейли, — решительно заявила Джоанна.

— А почему? Хорошая работа должна быть хорошо оплачена.

— Мне хотелось помочь, хоть немного, — тихо произнесла девушка.

— Но откуда у вас такое желание? Мы для вас никто, вы даже не знали моего сына… — Женщина помолчала, словно ожидая ответа, потом продолжила: — Простите меня за расспросы, я вам верю. Просто все это трудно понять.

— Мне так хотелось, — настаивала на своем Джоанна.

— Тогда мне остается лишь выразить вам свою признательность и благодарность. Таких, как вы, редко встретишь.

— А еще Шей был так озабочен… — начала было Джоанна.

Но миссис О’Мейли резко оборвала ее:

— Да, конечно.

Девушка поняла, что упоминать имя Шея больше не стоит.

Шейла пожалела о своей несдержанности. Ее лечащий врач и давний друг Ноэль Кэрри как-то объяснил ей: «Всегда полезно понять, что есть вещи и ситуации, которые трудно принять и невозможно изменить. Я не думаю, что ты можешь изменить характер Мэтью, лишь понапрасну изводишь и терзаешь себя».

Шейла все это отлично понимала. Она догадалась, что вчерашний визит Мэтью с дизайнерскими разработками этого ребенка был своеобразной попыткой примирения. Он никогда не проигрывал и мог позволить себе что угодно. На этот раз Шейла пошла навстречу супругу. Это автоматически означало, что она больше не будет препятствовать дальнейшему развитию и внедрению в производство «Молодежной линии».

Шейла задумчиво взглянула на Джоанну. Да, ее работы действительно чудесные. И сама малышка прелестна: огромные глаза, ротик бантиком, как у котенка на коробке с шоколадными конфетами.

Шейла проследила за взглядом девушки.

— Да, это Майлс, — сдавленным голосом пояснила миссис О’Мейли. — Можете взять фотографию — будет лучше видно. Он создатель и воплощение «Молодежной линии». У него было столько энергии, фантазии. Он бы прославился на весь мир. Но это, конечно, не важно… — Она замолчала, судорога исказила ее черты. Шейла впервые за последние недели заговорила о погибшем сыне.

— Важно то, что ваша любовь навсегда останется с ним, — мягко заметила девушка.

— Да. — Шейла тяжело вздохнула. — Я вдруг поняла, как мало я о нем знала. Не представляю, куда он в тот день ехал, кто ждал его… — Она внезапно замолчала, уйдя в себя.

Было еще кое-что, вызывавшее беспокойство женщины. Шейлу раздирали противоречивые чувства.

Миссис О’Мейли искренне восхищалась Джеральдиной. Умная, красивая, невероятно трудоспособная, она всегда была рядом со своей строгой начальницей. Шейла знала, что девушка влюблена, но не уверена в чувствах избранника.

Джоанна Дайкс была очаровательна. Маленькая англичанка, по словам Джерри, строила глазки Дугласу. Пожалуй, стоит предупредить ее кое о чем, решила Шейла.

— Джоанна, — обратилась она к девушке. — Меня беспокоит один вопрос. Вы ведь не хотите создать проблемы?

— О чем вы говорите, миссис О’Мейли? — Джоанна совершенно растерялась.

— Дома, с Дугласом. Вы такая молодая, симпатичная… — Шейла запнулась, заметив, как помертвела девушка.

— О, миссис О’Мейли… — простонала Джоанна.

— Поймите меня правильно, я просто обязана вас предупредить. Так легко дать повод для слухов и домыслов, — менторским тоном изрекла женщина.

— Миссис О’Мейли, на меня пожаловались? — чуть слышно прошептала девушка.

— Нет, жалоб не было, — твердо ответила Шейла. — Так… слова, намеки…

— Не знаю, что вы слышали, миссис О’Мейли, но это явно недоразумение. Я даже не буду говорить, что этого больше не повторится. Потому что ничего не было и быть не могло. — Джоанна воспользовалась появлением медсестры и поспешно распрощалась с собеседницей.

Остаток дня Джоанна провела в борьбе с приступами самобичевания. Она не могла не думать о наставлениях миссис О’Мейли. Неужели дурацкая сцена у бассейна так напугала Дугласа, что он побежал жаловаться мамочке? Господи, стыд-то какой! Джоанна не представляла, как сможет пережить такое. И как ей после этого разговаривать с ним?!

Глава 9

В начале следующей недели Нокбэг опустел. Шей работал в Донеголе, Дуглас замещал друга, ушедшего в отпуск. Мэтью много работал у себя в кабинете. Проект «Молодежная линия» набирал обороты.

Джоанна тоскливо слонялась по пустым коридорам. Через две недели она покинет этот дом и больше никогда не увидит никого из семьи О’Мейли.

В пятницу вечером Джоанна прошла в комнату Шейлы еще раз проверить, все ли готово к возвращению хозяйки.

На кухне ее поджидал Дуглас.

— Привет, — поздоровался он как ни в чем не бывало. — Шея не видела?

— Нет, мистер О’Мейли, он в Донеголе, — чопорно ответила Джоанна.

У Дугласа глаза на лоб полезли.

— Что это значит? Зачем такие формальности?

— Я подумала: чтобы не возникло проблем, нам надо быть осторожными.

— Неужели?! — Склонив голову набок, он недоверчиво взирал на Джоанну.

Сославшись на дела, она дерзко повернулась к нему спиной. Мужчина молча покинул поле боя.

Вскоре во двор въехала желтая машина, и Шей появился на кухне, держа в руках корзинку с крышкой.

— Что это там у тебя? — спросила Джоанна.

— Не поверишь, я проехал с этим в машине двести сорок километров. — Он поставил свою ношу на стол.

Раздавшийся из корзинки тонкий писк заставил Джоанну замереть в восторженном нетерпении. Из-под крышки показалась крошечная золотая лапка. Девушка заглянула внутрь: там на синем одеяле сидел очаровательный рыжий котенок. Он был самых благородных кровей, настоящий аристократ, от сморщенного носика до самого кончика янтарного хвоста.

— Это мне? — Девушка бережно взяла в руки теплый шелковистый комочек шерсти и, засмеявшись, прижалась к нему губами.

— А кому же еще?!

— О, Шей! — Она посадила котенка в корзинку и, бросившись к молодому человеку, крепко обняла его. Он же, воспользовавшись ситуацией, нежно поцеловал Джоанну. — Котенок потрясающий! Где ты его взял?

Малыш был прелестный: широкая мордочка, толстые лапы, коренастое тельце. А цвет какой! Огненно-золотистое пламя от спинки стекало к лапам и хвосту, приобретая янтарно-кремовый оттенок.

— Лучше облегчить душу признанием: я его нигде не брал, лишь осуществил доставку. Это все Дуглас организовал, он выпросил его у своей крестной.

Значит, вот кого надо благодарить? Через секунду Джоанна была уже на мансарде. Дуглас открыл дверь, держа стакан молока в руке.

— О, заходи. Понимаешь, не было времени перекусить, — сообщил он.

Джоанна, охваченная волнением и неожиданной нежностью, испытала нечто похожее на внезапную слабость. Взяв себя в руки, она нерешительно пробормотала:

— Нет, я не буду заходить. Я хотела сказать «спасибо» за котенка. Я в восторге — он такой красивый. — Девушка почувствовала неловкость за свою холодность.

— Ну и отлично, — ответил Дуглас, не понимая, что у девушки на уме. — Вообще-то я его еще не видел.

— Я могу принести…

— Нет, я спешу, — заторопился он, надевая на ходу пиджак.

Котенок оказался сущим чертенком. Он носился как угорелый, прыгал на плечи и спины ничего не подозревавших жертв. Мордочка у него при этом всегда оставалась лукаво-невозмутимой.

Джоанне захотелось назвать малыша как-нибудь по-особенному. Воспользовавшись книгой ирландских имен, она выбрала имя Кен, оно было кельтским и означало «красивый».

Заглянув в раздел «Д», девушка прочитала: «Дуглас — темно-серый». Поразительно, как точно! Это же цвет его глаз!

* * *

Дом сверкал чистотой. Овальный стол в гостиной был красиво сервирован, в воздухе стоял аромат цветов и изысканных блюд. Для первого общесемейного ужина Джоанна составила необычное меню: карри, бананы в лимонном соке, огуречный салат со сметаной, ананас с миндалем.

Миссис О’Мейли не могла нарадоваться на Джоанну. Она по достоинству оценила эту замечательную девушку, ее гибкий ум, рассудительный характер, душевную чуткость и деликатность, художественную одаренность.

Когда все расположились за столом, мистер О’Мейли провозгласил тост:

— Леди и джентльмены, за Джоанну, нашего домовитого дизайнера и мастера на все руки!

— За Джоанну! — крикнули все дружно и подняли свои бокалы.

Зардевшись, Джоанна украдкой посмотрела на Дугласа. Такой спокойный, уверенный в себе человек, а зачем-то пытается отгородиться от нее и от всего, что она могла бы дать…

За шутками и разговорами вечер пролетел незаметно. Все изменилось в одно мгновение, точно порыв холодного воздуха пронесся по комнате, когда Шейла наклонилась к Шею и громко произнесла:

— Вернешься из Лондона с переговоров с Фэлгейт-Уинтером, займись поиском квартиры.

По лицу молодого человека точно тень пробежала, но он и виду не подал, что ошарашен.

— Будет сделано, миссис О’Мейли. Я явно злоупотребил вашим терпением, — отшутился он.

Мэтью взорвался:

— Зачем Шею искать квартиру? Мы же договорились, что он живет здесь.

— Это ты так считаешь, — отрезала Шейла с холодной улыбкой на губах.

Повисло напряженное молчание. Стало слышно, как Дуглас со стуком поставил свой стакан, как Шей шумно перевел дыхание, а Джеральдина звякнула браслетами.

— Что ты хочешь сказать? — Мэтью гневно сверкнул глазами.

— Боже мой, остынь, дорогой. Я хочу Шею добра. Это не дело — жить на работе. Признай, в нашем доме у него нет ни минуты отдыха.

— Он всегда может прийти ко мне и изложить свои проблемы, — завелся Мэтью. — Он знает, что его выслушают. Люди всегда могут ко мне прийти. Вот почему я здесь.

— Да, сэр, так и есть, — вставил Шей. — Я не жалуюсь.

— Как знать, — продолжала улыбаться Шейла. — Зато я жалуюсь, немного. Между прочим, мне стало бы легче, если бы мне пришли на помощь.

— Мама, — вмешался Дуглас, — обязательно надо сейчас это обсуждать?

— Конечно нет. Я просто хотела, чтобы Шей помнил об этом.

— А я хочу, чтобы ты тоже кое-что помнила, — глядя на жену в упор, процедил Мэтью. — Здесь я хозяин, и я принимаю решения. Шей мне нужен, и он останется. Я не могу без него обойтись. Когда смогу, мы это обсудим. Ясно?! — Его голос, как стальной клинок, рассек воздух.

Шейла безмятежно взирала на разбушевавшегося супруга.

Эта пара несовместима, озабоченно думала Джоанна, они как огонь и вода.

Спустя некоторое время Джоанна обходила свои владения, собирая в стирку грязные полотенца, и вспомнила, что возле бассейна тоже надо посмотреть. Из беседки доносились голоса.

— Ты глупец, Шей. Тебе следует убраться из этого дома. — Голос Джеральдины звенел от гнева.

Джоанна решительно шагнула внутрь павильона.

— Здесь есть грязные полотенца?

— А, Джо, это ты, заходи, — спокойно произнесла Джеральдина, поглядывая на Шея.

— Только не подумайте, что я шпионила, — пошутила Джоанна.

— Какая разница, — беззаботно заявила Джеральдина. — Я втолковывала Шею, что, по-моему, он должен искать новую работу. Вы же оба знаете, что произошло. Они, как две собаки, грызутся за одну кость.

Джоанна не выдержала:

— А что же будет с «Молодежной линией»?

— Что-нибудь да будет, — равнодушно пожала плечами Джеральдина. — И не смотри на меня как на предателя. Я годами наблюдаю эту безобразную грызню. Кошмар! На самом деле Шейла совсем не такая. — Она взглянула на Шея: — Конечно, решать тебе. — Не сказав больше ни слова, она ушла.

Шей молча смотрел девушке вслед, пока она не скрылась за кустами.

— Она действительно беспокоится о тебе, — заметила Джоанна. — Неужели ты уедешь?

— Нет, пока меня не выгонят.

— Может, Джерри и права: ты легко найдешь хорошую работу.

— Может быть. — Стало ясно, что Шей больше не намерен обсуждать этот вопрос.

Джоанна собралась вернуться в дом.

— Джо, а может, стоит пожениться?

— Пожениться? — Девушка остановилась как вкопанная. — Ты имеешь в виду нам с тобой?

— Да, дорогая, — просто ответил Шей. — Пожениться и зажить своим домом.

— Пожениться, чтобы был предлог покинуть Нокбэг, не обижая Мэтью? — попыталась пошутить Джоанна.

Темные глаза Шея загадочно сверкнули. Он подошел и взял Джоанну за руки.

— Нет, моя милая. Я говорю совсем о другом. Меня настолько переполняют чувства, что просто слов не хватает. Да, признаю, я бегал за Джерри, но стоило мне увидеть тебя, как что-то со мной случилось, что-то очень хорошее.

Он обнял и прижал ее к себе, губы прильнули к губам.

Какой же он милый, искренний, добрый, думала Джоанна. Наверно, ему действительно было бы намного легче на другой работе, а если бы жена еще и разделяла его профессиональные интересы… Нет, о Дугласе вспоминать нельзя, напомнила себе девушка, это совершенно бессмысленное занятие.

— Так что же ты решишь? — Шей начал проявлять нетерпение. — Ты мне очень дорога, у нас много общего.

— А как же Кен?

— Я же проехал с ним в одной машине двести сорок километров. — Он выждал несколько секунд. — Ты скажешь «нет», я так и знал.

По телу девушки пробежала дрожь, болью отозвавшаяся в сердце. Шальная мысль промелькнула в голове: случись этот разговор недели три-четыре назад — она скорее всего ответила бы «да».

— Мне нужно подумать, — поспешно пробормотала Джоанна.

— Ты слишком много думаешь. — Шей с грустью взглянул на девушку. — Видимо, все время вспоминаешь того парня…

— Нет, я, конечно, думаю о Майлсе, но… — Она осеклась, в ужасе прижав руку к горлу.

— Майлс? Какой Майлс? — тихо спросил Шей.

Джоанна медленно раскачивалась из стороны в сторону в безмолвном отчаянии, судорожно ломая пальцы.

Но Шей знал ответ:

— Майлс О’Мейли. Расскажи мне все.

— Не могу.

— Ты должна, дорогая. Это поможет. — Он тяжело опустился на стул и усадил ее, как ребенка, к себе на колени. — Вы с Майлсом были…

— Нет, не были! — воскликнула девушка, чувствуя, как фальшиво прозвучало ее утверждение. Что ждало ее в Эдинбурге? Что заставило ее передумать? В глубине души она знала ответ. Но вслух упрямо крикнула, будто пыталась убедить себя в чем-то: — Мы собирались пожениться! В Шотландии. Это со мной он должен был встретиться. Ты ведь никому не скажешь?! Обещай! Никто ничего не знает, даже мои родители. Обещай, что будешь молчать. — Она была на грани истерики.

— Конечно, я буду молчать, клянусь, — успокоил Шей девушку. — Ты должна мне верить, Джо.

Потрясение было настолько сильным, что Джоанна не скоро пришла в себя.

— А как же мы, милая? — мягко спросил Шей, когда они медленно возвращались к дому. — Сколько времени тебе нужно на размышления? — В его голосе звучала мольба.

— Не очень много, честно, — пообещала Джоанна.

— А знаешь, что мне пришло в голову? — Он даже остановился на мгновение. — В этом году я еще не брал отпуск. А что если я отпрошусь у босса на пару дней и отвезу тебя в Каррикду? Не бойся, никаких вольностей. Просто там тихо и спокойно, идеальное место для принятия решений. Мы поживем у моей матери.

Удивительно, но у Мэтью не оказалось возражений. Джоанна с радостью ждала этой поездки.

Жизнь в доме постепенно вернулась в обычную колею. В спокойной обстановке миссис О’Мейли была простым, милым человеком. Она с удовольствием помогала Джоанне на кухне, играла с Кеном.

— Мы с ним одной масти, — шутила она, держа на коленях огненно-рыжий меховой шарик, который громко мурлыкал и тыкался носиком в ладони.

— Я буду по тебе ужасно скучать, Джо, — как-то призналась Шейла.

Однажды Дуглас взял Кена на осмотр к себе в лечебницу. Джоанна чувствовала себя там неуютно, торопилась, все время порывалась уйти.

— Сидеть! — приказал доктор, как будто она была Флэнном. — В чем дело? Я тебя не съем.

— Не хочу, чтобы пошли разговоры, — выпалила девушка.

— Разговоры? — изумился Дуглас. — Послушай, что у тебя на уме? — Он устало вздохнул. — Дитя мое, если кто из нас двоих и вынашивает коварные замыслы, то уж точно не я. У меня и в мыслях ничего такого не было, особенно в отношении ребенка, который в два раза меня младше… Кроме того, я не заигрываю с девушками, которые встречаются с другими парнями.

Джоанна задрожала, словно получила тупой удар в сердце. Неужели все в Нокбэге так думали?

— Не расстраивайся, мы же друзья. — Колдовские серые глаза смотрели в упор. — Я, например, точно знаю, о чем идет речь, когда мужчина приводит девушку к своим родным. Думаю, тебе тоже это известно. Если тебе от этого станет легче — прими мое благословение.

Потом произошли непредвиденные события. Шею пришлось срочно собираться в Лондон на переговоры с Фэлгейт-Уинтером. Речь шла об экспортных поставках компании «О’Мейли твидс». Подписание контракта означало колоссальный прорыв на мировом рынке.

— Не беспокойся, — улыбнулась Джоанна Шею. — Я посмотрю Каррикду в другой раз.

— Не знаю, как все получится, — вздохнул молодой человек. — У нас столько работы…

— У нас? — уточнила девушка.

— Да, Джерри летит тоже, на ней будет вся документация, — быстро произнес он. — Не волнуйся, у нас с ней все кончено. Если бы я не был в этом уверен, то не брал бы ее с собой. И тебя отпускаю с человеком, которому абсолютно доверяю. — Видя полное недоумение девушки, Шей с улыбкой объяснил: — Да, я попросил Дугласа. Он сразу согласился.

Ехать в Донегол с Дугласом?! Это уж слишком! Джоанна даже не пыталась скрыть возмущение, но Шей ничего не заметил…

Глава 10

— Ну, будь здоров, — попрощался Дуглас с Шеем.

— До свидания, спасибо! Что бы мы без тебя делали? — отозвался тот и, поцеловав Джоанну, шутливо приказал ей: — Помни, нельзя приставать к человеку за рулем. Скоро увидимся.

Они находились в Дан-Лэре, откуда Шей на морском пароме отправлялся в Англию.

Стоял прекрасный тихий вечер. Перламутров-голубое небо почти сливалось со светящейся морской гладью.

Пароход, громоздившийся у причала, был весь залит огнями. Как рубины и опалы, они таинственно мерцали в сгущающихся сумерках.

Очень романтично, подумал Дуглас. Хорошо, что люди не научились читать мысли, успокоил он сам себя.

— Хочешь прогуляться по пристани? — предложил он Джоанне. — Сможем посмотреть, как будет отчаливать пароход.

Да, чужие мысли нельзя обнаружить, как на радаре, и расшифровать, но уловить, что происходит с другим человеком иногда все-таки можно.

«Черт побери, почему она так дичится? — размышлял Дуглас. — Как будто боится, что я брошу ее в море!»

Долгие протяжные гудки возвестили об отправлении судна. Пассажиры на палубе неистово махали руками, шляпами и чем придется. Джоанна, различив в толпе отбывающих Шея, замахала в ответ с таким же рвением.

— Мне жаль, что у вас все так нескладно вышло, — посочувствовал Дуглас.

Джоанна обожгла его темным взглядом.

— Ты вовсе не обязан куда-то ехать из-за меня.

— Все в порядке, — заверил Дуглас. — Отец поручил мне пару дел на фабрике. Кроме того, в Каррикду у меня хороший друг, с которым мне хочется пообщаться. Между прочим, не заключить ли нам перемирие? — Дуглас заметил, как ее щеки окрасились румянцем. — Я совершенно не понимаю, что происходит, но между нами существует какая-то фатальная неясность.

Слова давались Дугласу нелегко, он не привык к праздному пустословию. Редко раскрывал душу, но сейчас ему очень хотелось, чтобы эта девушка поняла его и приняла дружбу и помощь. С того самого мгновения, когда Дуглас впервые увидел отважную кареглазую малышку, он не переставал мечтать об этом. Правда, он и предположить не мог, что Джоанна не только с честью выдержит испытание на прочность, но и очарует всех обитателей Нокбэга.

— Так, ладно, — тяжело вздохнул Дуглас. — Нам предстоит провести вместе несколько дней. Давай же вести себя как нормальные взрослые люди. Как брат и сестра, например. Кстати, я думаю, тебе лучше всего пожить вместе со мной в одном чудесном доме.

Дуглас точно знал, что никому на свете не признался бы, почему он решил так поступить. В голове вертелась ирландская поговорка: «Я хочу, чтобы тебя увидели мои розы». Дуглас переиначил ее: «Я хочу, чтобы тебя увидела Кейт». Он заглянул в огромные ясные глаза Джоанны, мысленно взывая к ее душе и сердцу.

— Возражения есть? — с деланым безразличием спросил он.

— Возражений нет, — сразу отозвалась Джоанна.

— А по поводу остального?

— Одобряю, я всегда мечтала о брате.

На рассвете следующего дня они отправились в путь. Дуглас показал девушке город Каррик, полноводную реку Шаннон, они останавливались в Драмклиффе, где похоронен поэт Уильям Йейтс.

Не один раз им навстречу попадались телеги и крытые фургоны, запряженные лошадьми.

— Такой способ передвижения становится здесь очень популярным. Но, к сожалению, люди не имеют ни малейшего представления, как ухаживать за животными, — сердито заметил Дуглас.

Джоанна вновь увидела два фургона с фонариками на бортах.

— В Ирландии нет цыган, это бродячие ремесленники — жестянщики, лудильщики. В наши дни они редко когда чинят горшки и чайники. В основном разводят лошадей, — объяснил Дуглас. — Устала? — заботливо спросил он у Джоанны, заметив, что она трет глаза.

Девушка отрицательно покачала головой. Время, проведенное рядом с Дугласом, пролетело незаметно. Путешествие по Ирландии навсегда останется в ее памяти, и она будет ужасно благодарна человеку, подарившему ей эти волшебные впечатления.

С возвышенности Бандоран Джоанна увидела бирюзовую голубизну Атлантики, изумрудную зелень холмов Донегола.

Флэнн радовался жизни, как щенок, и в упоении носился вокруг машины во время остановок. Джоанна с Дугласом смеялись от души, наблюдая за серым великаном.

— Это край О’Доннелов. Когда-то они правили Донеголом, — вглядываясь в синеющую даль, сообщил Дуглас, и Джоанна, затаив дыхание, приготовилась слушать.

Ребенком О’Доннел был арестован по приказу королевы Елизаветы I и брошен в темницу Дублинского замка. Шли годы. Однажды в ночь на Рождество юноша бежал из тюрьмы и в пургу по глубокому снегу пытался перейти через горные перевалы Уиклоу, но силы покинули его, и он потерял сознание.

Слух о побеге юного героя дошел до людей клана О’Бирн. В своем родовом замке они как раз встречали Рождество. Забыв о празднике, члены клана оседлали коней и, как черные тени, помчались в снежном урагане на поиски Хью О’Доннела.

— Они нашли его? — по-детски округлив глаза, вздохнула Джоанна.

— Нашли. Привезли в замок, выходили и помогли добраться до родных мест. Пойдем-ка, я покажу тебе Волшебные Мосты. Это очень известная достопримечательность. — Он протянул Джоанне руку. — Держись за меня. Не хотел бы я тебя потерять.

Девушка с благодарностью ухватилась за сильную мужскую руку — высоты она боялась.

Через резные арки, высеченные в скале ветром и непогодой, были видны вспененные волны, которые с диким ревом бились о прибрежные скалы. Морская пучина гипнотизировала, пугала, манила…

— Все в порядке, я тебя не отпущу, — как сквозь сон услышала Джоанна голос Дугласа.

Внезапно в его словах девушка уловила иной, более глубокий смысл. Да, это мужчина, на которого можно положиться, он никогда не подведет. Такому сильному, волевому человеку можно вверить свою жизнь.

Джоанна теперь точно знала: если бы тогда в Эдинбурге ее ждал Дуглас, а не Майлс, ничто бы ее не остановило.

Ах, если бы это был Дуглас, думала Джоанна, не смея даже самой себе ни в чем признаться. Господи, что сотворил с ней этот мужчина за четыре недели?! Она столько мучалась, страдала, блуждая в потемках лабиринта непонятных чувств, пытаясь понять, что произошло.

Теперь все стало ясно. Любовь — это не только физическое влечение или романтическая восторженность. Это глубокое, сильное, требовательное и всепоглощающее чувство, которое заполняет тебя всю. Ты совершаешь несвойственные тебе поступки, помнишь мимолетные; прикосновения, взгляды, жесты, улыбку. Любовь — это когда твоя рука в его руке, а душа замирает в диком восторге…

Джоанна сделала самое невероятное и бессмысленное, что только можно было себе представить, — влюбилась именно в этого человека, хотя судьба явно препятствовала такому развитию событий. Да и сам он намеревался быть ей лишь братом…

«Давай же вести себя как нормальные взрослые люди», — вспомнила Джоанна. Что ж, так и придется поступить.

— Ты не замерзла? — встревоженно спросил Дуглас, и девушка вдруг заметила, что дрожит. — Все равно, пора двигаться дальше. — Он свистнул Флэнну.

Машина миновала Бандоран, город Донегол, который дал название огромному прекрасному краю стремительных рек, высоких гор, зеленых холмов, где паслись черномордые овцы, быстроногие кони и маленькие ослики, а люди трудились не покладая рук.

По обе стороны дороги виднелись белоснежные каменные коттеджи, крытые соломой, бескрайние луга и пастбища. Вдали синело море.

Внезапно Дуглас остановил машину на подъеме у края отвесной скалы и указал рукой куда-то вниз.

— Смотри, вон Каррикду.

На дне глубокого ущелья лепились крошечные домики. Отсюда, с высоты горного перевала, деревня казалась игрушечной.

Дуглас медленно въехал на центральную улицу Каррикду: серые и белые дома, магазины, церковь, у поворота указатель со стрелкой: «Компания «О’Мейли твидс».

— А вот здесь живет мой друг Винсент О’Нил, — оживился Дуглас, указав на один из коттеджей. — Он ветврач, но сейчас почти не практикует, ведет исследовательскую работу. Живет замкнуто, никуда не выходит. Жаль, он — врач от Бога, — убежденно проговорил Дуглас, не скрывая, что мистер О’Нил когда-то оказал на него огромное влияние. — А теперь приготовься. Гляди в оба, если что — предупреждай! — усмехнулся Дуглас, плавно въезжая в гостеприимно распахнутые ворота прекрасной усадьбы. — Не ровен час — наеду на кого-нибудь.

Девушка была уверена, что он пошутил, но на подъездной дорожке, откуда ни возьмись, появились два огромных черных кота с воинственно задранными хвостами.

— Видишь, я же говорил, — засмеялся Дуглас. — Парни в дозоре! Стража!

Через несколько мгновений машина остановилась у крыльца величественного особняка, выстроенного в стиле Андреа Палладио. Посмотреть на приезжих высыпала целая толпа усатых-полосатых.

Из дома навстречу гостям выбежала стройная моложавая женщина в коротком сине-зеленом платье. Ее с лаем и топотом сопровождала свита собак.

Дуглас вышел из автомобиля и сразу угодил в крепкие объятия тонких рук, в хоровод виляющих хвостов. Судя по его блаженной улыбке, он был чрезвычайно доволен таким приемом.

Джоанна смущенно держалась позади. Но Дуглас тотчас обернулся к ней, лаская и подбадривая взглядом.

— Ну, Кейт, что скажешь? — обратился он наконец к своей крестной. — Не обращай внимания на пятно на носу. Она его постарается смыть!

Джоанне казалось, она попала в сказку: волшебный дом, изящные кошачьи пируэты, завораживающая улыбка Дугласа и мелодичный голос хрупкой феи:

— Я думаю — она просто прелесть!

Джоанна и оглянуться не успела, как тоже очутилась в нежных объятиях Кейт.

Хозяйке дома было за пятьдесят, на лице и особенно вокруг глаз пролегли легкие морщинки, в волосах серебрились седые пряди, но сине-зеленые глаза лучились таким весельем и задором, смех был так заразителен, что все моментально подпадали под власть ее обаяния.

Усадьба Кейт Мартин была будто заколдована добрыми духами. Здесь царили радость и покой. Дом поражал красотой и уютом. В прекрасную столовую, декорированную в светло-зеленых тонах, представителей семейства кошачьих не допускали. Все остальные замечательно провели время, наслаждаясь едой и общением. Собаки, послушно расположившись под столом, ловили на лету лакомые кусочки.

— Пятьдесят — прекрасный возраст, — провозгласила Кейт. — Это так здорово, когда тебя перестает волновать мнение окружающих! Они-то, конечно, уверены, что я не в себе. — Женщина задумчиво обвела взглядом комнату. — Хотя все возможно. Говорят, правду о себе человек узнает последним.

В тот день Джоанна, утомленная избытком эмоций и впечатлений, рано поднялась к себе в комнату. Но в гостиной еще долго раздавались голоса. Крестная болтала без умолку, а Дуглас сидел, подперев голову рукой, и слушал, слушал…

Ничего необычного, но Джоанна никогда прежде не видела этого загадочного мужчину таким умиротворенным и бесконечно счастливым.

Глава 11

На следующий день Джоанна проснулась очень рано и все утро провела у окна, любуясь природой. Владения Кейт находились на границе между деревней Каррикду и диким простором побережья. Белокаменные коттеджи казались брызгами среди пестрых садов, зеленых пастбищ, золотых полей. К морю спускались каменистые утесы, резко чернеющие на фоне светло-голубого, словно размытого, неба.

Звук цокающих копыт привлек внимание Джоанны — Дуглас вел под уздцы гнедого коня. Увидев девушку в окне, он помахал рукой.

— Доброе утро! Уже позавтракала? — улыбаясь, спросил он. Джоанна покачала головой, тихо проваливаясь в серую бездну его сияющих глаз. — Давай-давай, поторапливайся, а не то пропустишь самое интересное.

Поскольку Кейт никогда не ложилась раньше часа ночи, а на свет божий не решалась взглянуть раньше десяти утра, молодые люди позавтракали вдвоем и сразу отправились на фабрику.

Они шли по старинным узким улочкам, разглядывая дома, магазины. Жители Каррикду не давали Дугласу прохода:

— Здравствуйте, сэр! Как поживаете? А как ваши родители?

Джоанна подметила, как терпелив и внимателен был Дуглас к людям. Для каждого у него нашлись доброе слово и теплая улыбка.

На центральной улице Дуглас показал своей спутнице местную пивную «У Флагерти».

— Можно будет заглянуть сюда как-нибудь вечерком. Тебе понравится, у нас здесь даже поют.

Компания «О’Мейли твидс» располагалась в нескольких корпусах, территория тонула в зелени. На воротах висело приветствие: «Добро пожаловать, уважаемые посетители».

Руководство фабрики уже поджидало Дугласа и Джоанну. На встречу пришли главный управляющий, менеджер по кадрам, начальник производства и многие другие. Всем было интересно взглянуть на юную англичанку, создавшую великолепные дизайнерские работы.

— Скажите, пожалуйста, — с улыбкой спрашивали сотрудники фирмы у Джоанны, — откуда вы взялись в самый нужный момент?

— Ее сам Бог послал, — решительно заявил Дуглас и, помолчав секунду, добавил: — Мне!

Джоанна поймала его вопрошающий взгляд. И весь мир исчез для нее. Она видела лишь Дугласа, высокого, статного, широкоплечего, его яркие серые глаза и белозубую улыбку. Что он хотел сказать? Странное нетерпение овладело Джоанной. Как разгадать скрытый смысл его слов?

Дуглас отвел взгляд в сторону, и девушка вновь обрела почву под ногами. Она была так поглощена своими переживаниями, что с трудом вникала в общий разговор.

— Теперь насчет денег, — перешел Дуглас к важному вопросу. — Необходима дискретность. Ведь стоит кому-нибудь только рот раскрыть в заведении Флагерти, как подробности станут известны всему краю.

С этим трудно было поспорить, и сотрудники, кивая, стали показывать Дугласу сейф.

В эту минуту мисс Мак-Нили, менеджер по кадрам, предложила Джоанне осмотреть фабрику. Они посетили красильный, прядильный и ткацкий цеха, ряд производственных помещений. Девушка заметила, что везде трудятся молодые работники. Как объяснила мисс Мак-Нили, они постигали секреты мастерства прямо на деле.

Менеджер рассказывала о фабрике и людях, создававших прекрасные ткани, с таким энтузиазмом, что ее преданность компании «О’Мейли твидс» не вызывала сомнения.

Вслушиваясь в слова мисс Мак-Нили, девушка поняла, что изменение структуры предприятия повлекло бы за собой множество негативных последствий. Бизнес перестал бы быть семейным, порвались бы связи, исчезли бы вековые традиции, чувство гордости за свое дело, которое сплотило людей в один коллектив.

Джоанна с интересом заглянула в стиральный и сушильный цеха. Она и не знала, что в процессе выработки ткани для улучшения качества и прочности плетения в пряже специально сохраняют природный жировой компонент. Уже готовые ткани стирают и сушат.

— Особенно важна вода, которую мы здесь используем, — подчеркнула мисс Мак-Нили. — Это мягкая природная вода наших болот. Попробуйте на ощупь вот этот экземпляр, сами убедитесь.

В упаковочном цехе все было заполнено готовой продукцией. Рулоны твида, обернутые бумагой, плотно обвязанные веревками и проштампованные, громоздились вдоль стен.

Джоанна глаз не могла оторвать от яркого изобилия красок. Она с восхищением провела рукой по красно-золотистому образцу.

— Это очень модный цвет, — объяснила мисс Мак-Нили. — Дизайн мистера Майлса, вы ведь не были с ним знакомы. — К счастью для Джоанны, женщина в это время разглядывала ткань. — Очень испорченный молодой человек, чудовищный повеса и при этом невероятно обаятельный, — приговаривала она рассеянно. Вспомнив о Джоанне, она озабоченно спросила: — Может быть, вам еще что-нибудь хочется посмотреть?

— Нет-нет, — поспешила заверить ее девушка. — Я просто размышляла о семье О’Мейли. Два брата — вы знали их детьми?

— Конечно. Мистеру Дугласу было около шести, когда я поступила сюда на работу к его деду, он тогда был еще жив.

— Шесть лет, — протянула Джоанна, не в силах представить этого взрослого, сильного, самоуверенного мужчину маленьким ребенком. — Каким он был?

— Очень спокойным. Всегда крутился возле деда. Такой разумный был мальчик — светлая голова.

— А Майлс?

— Абсолютно другой. Экстраверт. Избалованный любимчик, капризный, взбалмошный. — Женщина задумалась. — Не знаю, в курсе ли вы, что именно случилось в тот страшный день.

— Нет, — прошептала Джоанна.

— Я думаю, там была замешана какая-нибудь испорченная девчонка, — вздохнула мисс Мак-Нили. — Да, конечно, в таких делах всегда участвуют двое, а Майлс умел быть настойчивым покорителем сердец. Но я человек старых принципов, и такие девицы приводят меня в негодование.

— Какие — такие? — внезапно спросила Джоанна.

— Вы решите, что я слишком щепетильна, но скажите, если между молодыми людьми все честно и открыто, зачем разводить тайны, напускать туман? Я считаю, если бы не эта вертихвостка, Майлс был бы жив.

Джоанна уставилась в пол, лицо покрылось испариной.

— А вы уверены, что вообще была какая-то девушка? — с трудом выдавила из себя Джоанна.

— Несомненно. В день гибели Майлса она звонила ему домой, разыскивала его. Шей тогда ответил на ее звонок. Он говорил, что девушка была очень расстроена. Я думаю, мистер Дуглас даже собирался найти ее.

— Зачем? — вырвалось у Джоанны.

— Наверно, чтобы все ей объяснить. — Доброе лицо женщины омрачилось. — Ох уж эти современные девушки, такие распущенные! К вам это, конечно, не относится, дорогая, — они считают, им все дозволено. А в результате из-за какой-то развязной штучки под угрозой оказались судьбы многих людей, разваливается многолетний бизнес. Ей бы следовало все это знать…

Дуглас поджидал девушку у ворот фабрики, Флэнн вертелся рядом.

— Я волнуюсь, ты нервничаешь, но вот почему — не знаю.

— Что тебя беспокоит? — мягко спросила Джоанна.

— Деньги, которые сегодня и завтра остаются на территории фабрики. Очень большая сумма получена в банке на покрытие давних исков по заработной плате. Деньги в сейфе, но сама видишь, какой он ненадежный. Придется организовать охрану.

В «большом доме» Кейт, как все его называли, ничто не нарушило обычного уклада жизни. Примерно двадцать кошек лакомились очередным угощением. Кейт поинтересовалась планами гостей, Дуглас ответил, что собирается отвезти Джоанну к Мэйре О’Мейли, а сам навестит Винсента О’Нила.

— Не звони в дверь, он все равно не откроет, — заявила Кейт. — Проходи в дом через кухню. Он совсем странным стал.

— Господи! Но он хотя бы навещает твоих питомцев?

— Никогда, — печально вздохнула Кейт.

— Но ведь ты могла бы что-нибудь сделать, он бы тебя послушал, — начал Дуглас, окончательно расстроившись. — Такой одаренный человек, в ветеринарии ему нет равных во всей Ирландии. В чем дело, Кейт? Каким таким исследованием он занимается?

— Должен был. — Женщина многозначительно посмотрела на крестника, и тот все понял.

— Господи, вот беда-то! Только не это! — воскликнул он.

Вскоре Дуглас притормозил у ворот миссис О’Мейли. Из дверей небольшого красивого дома вышла высокая, статная женщина. Она была очень хороша собой: смуглолицая, кареглазая, с копной чудесных каштановых волос. Весь ее облик наводил на мысль о темпераментном, волевом характере.

— Добро пожаловать, — улыбаясь, поприветствовала она гостей. — Дуглас, зайдешь? — Пропустив мимо ушей извинения Дугласа, она нарочито печальным голосом проговорила: — Ох, плохи твои дела, Мэйра. Кто же починит твою газонокосилку?

Дугласу ничего не оставалось, как вылезти из машины и отправиться в сарай.

Мэйра, сжав Джоанне руку, с заговорщицким видом прошептала:

— В доме всегда должен быть… мужчина! Как я рада тебя видеть, Джо, — тепло улыбнулась женщина. — Шей столько о тебе рассказывал!

Хозяйка с гордостью показала девушке свой дом, который купила за гроши, а потом все обустроила по своему вкусу.

— Правда, времени на все не хватает, я же свободна только между семестрами.

— Семестрами? — не поняла Джоанна.

Мэйра объяснила, что до замужества работала учительницей. Как только дети выросли и стали самостоятельными, она получила диплом по психологии и теперь преподает в одном из университетов на севере Англии.

Джоанна, считавшая Мэйру не то служанкой, не то официанткой, не могла прийти в себя от изумления.

— Я и понятия не имела, — растерянно пролепетала девушка. — Шей говорил, что вы подрабатываете за морем…

Мэйра весело рассмеялась:

— Как это на него похоже!

Проводив Джоанну до «большого дома», Мэйра сказала:

— В следующий раз Шей должен привезти тебя ко мне в дом.

Она прямо и открыто посмотрела на девушку, Джоанна не отвела взгляда:

— С удовольствием, миссис О’Мейли. Но… я не знаю…

— Джо, милая, ты никому ничего не должна. Времена, когда девушке полагалось выйти замуж за мужчину, стоило ему только привести ее в свой дом, давно миновали, даже в Каррикду. Например, Джерри Болдуин бывала здесь не один раз.

Джоанна даже не подозревала, какие сложные отношения связывали Шея и Джеральдину.

— Ты знакома с Джерри? — спросила Мэйра. — Огонь, а не девушка. Я никогда так не веселилась, как в тот день, когда познакомилась с ней. Они с Шеем должны были покрасить мне ванную. Как же мы смеялись!

— Она собирается замуж за Дугласа, — неопределенно ответила Джоанна.

— Да, я слышала. Что ж, он сумеет укротить ее. Мне нравится Дуглас. Я всегда была на его стороне. — Мэйра помолчала. — Может быть, теперь это уже не так важно, когда Майлса не стало — да упокой, Господи, его душу, — но то, как Шейла по-разному относилась к своим сыновьям, было отвратительно. Неудивительно, что Дуглас предпочел общаться с животными, а не с людьми.

— По-моему, это не очень счастливый брак, — нерешительно предположила Джоанна.

— Счастливый?! — переспросила Мейра. — Они не витали в облаках. Мэтью хотел получить фабрику, а ей нужен был муж, который сумел бы наладить производство. Ту, на которой ему следовало бы жениться, он бросил, хотя она всегда его любила и до сих пор любит.

Джоанна покраснела. Эти слова подтверждали некоторые ее догадки.

— Вы хотите сказать…

— Нет, никаких имен. Я и так наговорила лишнего. А Мэтью не такой уж плохой. Всегда окруженный морем людей, он умеет быть терпимым и сдержанным, редко кого ненароком обидит, да и то не смертельно.

Если Мэтью и бросил кого-то много лет назад, то этот кто-то справился со своим горем, решила Джоанна.

— Когда Джим умер… — начала Мэйра и пояснила: — Это мой муж. Они с Мэтью дальние родственники. Внешне были похожи как две капли воды, а по характеру отличались как день от ночи. Когда Джим умер, Мэтью мне очень помог. Я и рассчитывать на такое не могла. Но помощь приняла ради Шея и дочерей. Я очень рада, что сын теперь в состоянии вернуть хоть какую-то часть долга. Шейла никогда не смирится. — Мэйра испуганно посмотрела на девушку. — Мне не следовало все это говорить. Забудем, ладно?

Забыть такое? Это просто невозможно, подумала Джоанна.

* * *

Кейт ждала девушку в гостиной, где к ее приходу был разожжен камин.

— Интересно, что тебе сообщила Мэйра? Ты выглядишь такой озадаченной, — поинтересовалась женщина. — Господи, да ты покраснела!

— Нет, — совсем смутилась Джоанна. — Просто стало немного жарко. Но миссис О’Мейли меня действительно поразила. Я не знала, что она читает лекции в университете.

— Да, она умница, уникальный человек! Очень сильная личность. Что еще можно сказать о женщине, родившей сына от любимого человека? Жаль, что я этого не сделала…

Джоанна изумленно взглянула на Кейт:

— Разве такое было возможно?

— Сложновато, если учесть, что мой возлюбленный покинул меня и женился на другой, — спокойно ответила Кейт. — Пусть тебе повезет больше.

— Мне?!

— Дитя мое, а зачем же, по-твоему, Дуглас привез тебя ко мне? Разве не для того, чтобы сделать тебе предложение?

— О, все совсем не так, — простонала Джоанна. — Простите, но вы ошибаетесь, мисс Мартин. Это Шей хотел привезти меня к себе домой, но ему пришлось срочно уехать в Лондон. Дуглас просто выручил его. Нет-нет, Дуглас не должен думать, что… Нет, если бы ему такое в голову пришло, он бы расстроился, как и в тот раз… — Девушка совсем растерялась. — Он же собирается жениться на Джеральдине. Они и дом себе присматривают.

— Джеральдина? Никогда о такой не слышала, — нахмурилась Кейт. — О, дорогая, прости, я не хотела тебя расстроить. Так ты выходишь замуж за Шея? — Она секунду помолчала, размышляя. — Так вот в чем дело. Ну что ж, не всем везет в жизни. А я так надеялась, что ты выберешь Дугласа. Я его очень люблю. Шей тоже хороший парень, очень открытый, целеустремленный, он далеко пойдет. Желаю всего самого хорошего, милая…

— О, вы, наверно, решите, что я сошла с ума, — с трудом проговорила девушка. — Шей действительно очень хороший, он просил моей руки, но… — Она замялась. Внезапно самой Джоанне все стало предельно ясно. — Я не могу.

— Так, значит, и не вини себя ни в чем, — посоветовала Кейт. — Я рада, что разговор состоялся. Это было полезно.

Вскоре вернулся Дуглас. Он ни словом не обмолвился о друге, зато предложил всем отправиться в заведение Флагерти.

В своей комнате Джоанна медленно переоделась в нарядную голубую юбку и ажурную белую кофточку без рукавов. Девушка задумчиво посмотрела в окно. В ее жизни произошел переворот. Вопросы, которые прежде совершенно не волновали ее, приобрели в один миг огромное значение. Джоанну стала угнетать собственная слабость, неспособность противостоять трудностям, выносить вид крови, смело глядеть вниз с отвесной скалы и многое другое. В то время как он, этот сероглазый мужчина, мог все…

— Дорогая, ты замерзнешь! — воскликнула Кейт, когда девушка спустилась в гостиную. Подожди, я тебе кое-что дам. — Она накинула Джоанне на плечи воздушный розово-алый палантин. — Посмотри, Дуглас, просто прелесть!

— Да, точно, — серьезно заявил он, но осталось неясным, что именно взволновало его: красота девушки или ткани. — Такое воспевать надо…

— Ну и за чем же дело стало? — спросила Кейт с вызовом.

— Нет, я пас, — засмеялся он, провожав своих спутниц к машине.

Пивная «У Флагерти» стояла в деревне испокон веков. Дух старины прочно въелся в дубовые столы и панели, в потемневшую гладь зеркал. Завсегдатаи тепло приветствовали новых гостей.

Джоанна, потягивая джин с тоником, смотрела по сторонам. Вокруг были в основном одни мужчины. Девушка подумала, что, как и в феодальные времена, они, наверное, все работали на хозяина — О’Мейли. Дуглас подтвердил ее догадки.

— По крайней мере, пока, — добавил он, нахмурившись.

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Кейт.

— Точно не знаю, но чувствую: отец что-то замышляет. — Он понизил голос. — Возможно, речь пойдет о продаже или слиянии компании. Ничего не знаю.

— Только не это! — воскликнула Кейт. — Ужас!

Джоанна растерянно смотрела на собеседников.

— Джо, ты, наверно, не в курсе. — Дуглас в упор глянул на девушку. — Но мой брат стремился к тому, чтобы компания вошла в корпорацию, контролируемую иностранным капиталом. В прошлом году он предпринял некоторые шаги в этом направлении.

— Чем создал большие проблемы, — добавила Кейт.

— Понятно, — вяло протянула Джоанна. Она была потрясена: Майлс всегда казался ей ответственным, преданным своему делу, семье. — Тебя это очень огорчает? — вдруг спросила она Дугаса.

— Да, конечно, — задумчиво ответил он.

В эту минуту в зале появился старик с мелодионом в руках, и пивная наполнилась тягучими звуками. Посетители радостно подпевали, быть может, не в такт, но зато дружно. Все песни были ирландскими. Какие-то Джоанна знала, некоторые слышала впервые.

Дуглас не сводил с девушки глаз, то и дело нашептывая ей на ухо:

— Вот отличная бунтарская песня — прямо для тебя!

Неожиданно старый музыкант затянул старинную балладу о погибших кораблях. Грустный мелодичный напев совершенно очаровал Джоанну, неясное мечтательное настроение полностью овладело ею.

Как хорошо в этом краю! Дикая, первозданная красота Ирландии, ее неистовый дух покорили девушку. Каррикду стоял и будет стоять, и только ее, Джоанны, не будет здесь в воскресенье. В прошлом останутся несколько счастливых дней, наполненных любовью к единственному в мире мужчине, а впереди — одиночество.

Джоанна очнулась, услышав голоса:

— Пожалуйста, сэр, спойте нам! Мистер О’Мейли, давайте спойте для своей крошки!

Джоанна не верила своим ушам: обращались к Дугласу!

— Ничего не выйдет, — ухмыльнулся тот, качая головой. — Я не могу петь. После пары кружек пива еще нет нужного настроения.

Мистер Флагерти тут же поднес Дугласу огромную порцию виски.

— Вот, пожалуйста, сэр, будьте здоровы!

Дуглас обвел взглядом пивную и медленно встал.

— Ладно, потом пеняйте на себя.

— Он что, правда будет петь? — шепотом спросила Джоанна у Кейт.

— Конечно, а почему бы нет, — так же шепотом ответила та.

Она не стала говорить, что впервые за долгие годы упорного труда, лишений и испытаний Дуглас выглядит таким воодушевленным, словно светится изнутри.

Дуглас никогда не показывал своих чувств. Ни в семь лет, когда его мать, вернувшись вечером с фабрики и обнаружив дрожащего маленького сына на полу в холле, воскликнула: О господи! Ты еще не в постели?!» Ни в тринадцать, когда она требовала: «Ах, Дуглас, да отдай же ты это Майлсу! Ты что, не видишь, он хочет?»

Дуглас выдержал все, даже в выборе профессии остался непреклонен. Мать после ряда сцен заявила: «Не понимаю, в кого пошел Дуглас. Он мог быть не хуже Майлса».

Все эти годы Кейт не позволяла себе вмешиваться в семейные дела О’Мейли — прошлое тяготело над ней. Но сколько раз приходили безумные мысли: «Боже, все бы отдала за такого сына!»

Кейт нежно любила Дугласа и что было сил помогала ему. Ее дом всегда был открыт для него, здесь он мог шутить, отдыхать, обсуждать важные дела. Кейт старалась понять своего крестника и часто знала, что творится у него на душе. Мудрой женщине многое открылось накануне вечером, когда она увидела Дугласа и эту малышку вместе. И не важно, догадывались ли Джо и сам Дуглас, что с ними происходит.

— Спойте, спойте для малютки! — дружно звучали голоса.

Джоанна в розовом палантине была сказочно хороша. Именно таким красавицам посвящаются песни. А уж как она смотрела на Дугласа! Нет, ошибиться здесь невозможно!

Красивым сильным голосом Дуглас затянул балладу из Донегола «Она по ярмарке гуляла».

Фраза, исполненная с глубоким, страстным чувством, совершенно потрясла Джоанну. Дуглас, не отрывая от нее сверкавшего взора, казалось, пел для нее одной:

Она по ярмарке гуляла, Я видел лишь ее одну…

Джоанна дрожала. Тихо кружилась голова, его глубокий взгляд проникал ей прямо в душу. Что он хотел сказать? Нет, нет, это невозможно, неправильно… немыслимо.

И скоро, очень скоро Наступит славный день, День нашей свадьбы…

«Для меня такой день не наступит никогда, никогда», — стучало в голове у Джоанны.

А Дуглас в эту минуту думал о том, как глупо и бессмысленно мечтать о чужой невесте.

Глава 12

На следующий день Дуглас повез Джоанну в гости к Брэндону О’Коннору, деду Шея. Машина плавно скользила по дороге. Дуглас был молчалив и лишь изредка поглядывал на свою спутницу. Джоанна, замирая от восторга, смотрела в окно.

Как прекрасен этот дивный дикий край! Яростный ветер гнал по небу рваные облака, сбрасывал камни с серых утесов, проносился над зелеными полями и срывал белую пену с морских волн.

Брэндон О’Коннор встретил гостей во дворе небольшого белокаменного коттеджа. Он держал под уздцы серого ослика, груженного двумя корзинами торфа.

Хозяин с гордостью продемонстрировал Джоанне старинный ткацкий станок, который передавался в семье из поколения в поколение. Старик был искусным мастером своего дела, прекрасно разбирался в природных красителях, скептически оценивал современные, химические.

Джоанна узнала, как в прошлом использовали лишайники для получения коричневых, красно-коричневых и желтых тканей. По словам О’Коннора, это были традиционные цвета Донегола.

— Сейчас все изменилось, — с грустью сказал он гостям на прощание.

По дороге домой Джоанна чувствовала, как ее охватывает тоска.

— Спасибо, что свозил меня туда, — тихо поблагодарила она Дугласа.

— Пожалуйста, — глухо ответил он. — Это мир Шея. Он очень хотел, чтобы ты познакомилась с его дедом. Кстати, сегодня вечером и завтра я должен быть на фабрике.

* * *

Интересно, какие у Кейт планы?

Кейт пригласила девушку в соседний городок на местный праздник. Подразумевалось, что Дуглас идет с ними. Но он стал вяло и неуверенно бормотать что-то о необходимости ехать на фабрику.

У Джоанны потеплело на сердце: какой же он милый, когда вот так растерянно топчется на месте и выдумывает всякую ерунду. Он стал похож на мальчишку, который от смущения не знает, куда деваться. Девушка была абсолютно уверена, что Дуглас просто-напросто боится остаться рядом с ней. Видимо, вчера, когда пел и смотрел на нее, он заметил ее страстный, зовущий взгляд. Она ничего не могла с собой поделать…

«Да не смотрел он на меня, — пыталась обмануть себя Джоанна. — Мне просто показалось — игра света. Сейчас он, наверно, жалеет, что вообще когда-то на меня взглянул».

Без Дугласа праздник показался Джоанне не праздником. Состязания, соревнования, конкурсы не интересовали ее. Зато Кейт веселилась как ребенок. Может, человек так и должен радоваться жизни в более зрелом возрасте?

По дороге домой Кейт, сидя за рулем своей небольшой машины, вспоминала конкурс ирландского танца. Внезапно она притормозила, указывая Джоанне на зеленый автомобиль у обочины. Неподалеку, среди фургонов бродячих ремесленников, в окружении целой толпы детишек, стоял высокий мужчина. И этот человек, который, по его собственным утверждениям, должен был находиться на фабрике, ласково улыбаясь, раздавал детворе конфеты.

Кейт хотела было посигналить крестнику, но Джоанна остановила ее.

— Интересно, — с вызовом в голосе произнесла женщина, нажимая на газ. — Что все это значит? Что происходит между вами? А, все понятно, так я и думала, — торжественно изрекла она, не обращая внимания на девушку, которая лишь молча качала головой. — Не спорь со мной, я не слепая.

— Он мой работодатель и друг Шея. Между нами ничего не может быть, — тяжело вздохнула Джоанна.

— Да, надо только признать, что вы влюблены друг в друга, — заметила Кейт. — А что в этом такого неприятного?

— Неприятного? — заикаясь, пробормотала девушка. — Это просто невозможно. Ведь есть Шей, Джеральдина…

— Поверю в ее существование, только когда увижу, — проворчала Кейт. — А Шей никогда не был собакой на сене.

— А еще, мисс Мартин, — сухо обронила Джоанна, — вы упустили из виду один важный момент — Дуглас меня не любит.

— Ерунда! Я сразу поняла, что он влюблен в тебя, еще когда он выпрашивал котенка.

— Выпрашивал моего Кена? — поразилась Джоанна. — А я думала, вы хотели избавиться…

— Я ни за что не рассталась бы с таким красавчиком! Но Дуглас сумел меня уговорить. — Кейт внимательно посмотрела на девушку. — Ты не хочешь ему помочь? Признайся ему, что не выходишь замуж за Шея.

«И они поженились, и жили долго и счастливо», — крутилось у Джоанны в голове. Господи, как все запутано!

— Мисс Мартин… — Девушка поежилась.

— Кейт.

— Хорошо, Кейт. — Джоанна улыбнулась. — По-вашему, я должна предложить себя мужчине, который меня вовсе не хочет. Вы бы как поступили на моем месте?

— Я бы ему все объяснила. И если потребовалось бы — не отступила. — Кейт взглянула Джоанне прямо в глаза. — Я его крестная, но как-то подумала, что могла бы стать матерью такого человека.

Девушка затаила дыхание.

— Тридцать пять лет тому назад Мэри Мак-Нили, Шейла Мак-Суини и я мечтали о Мэтью. Каждая из нас, как и любая другая в Каррикду, отдала бы все за него. Я была бы ему плохой женой, он это знал точно.

— Мэйра сказала, он женился из-за фабрики, — возмущенно произнесла Джоанна.

— Он знал себе цену, — заметила Кейт. — С его головой и внешностью он мог позволить себе все что угодно. Он родом с западного побережья Ирландии. Известно, что Непобедимая армада в этих краях потеряла много своих кораблей. В жилах местных жителей течет испанская кровь, как, например, у членов семейства О’Мейли. Мэтью был, конечно, лучше всех.

— А Шейла безразлично относилась к мужу? Мэйра сказала: это был брак по расчету.

— Тридцать пять лет назад Мэтью сделал свой выбор. Фабрика стала лишь приложением. У моего отца тоже было много денег. Я нравилась Мэтью, мы неплохо проводили время. Но я отличалась легкомысленностью.

Шейла была совсем другой — в рот Мэтью заглядывала, никакой самостоятельности. Сегодня ей не мешало бы осмотреться. Майлса не вернуть, а без участия Шея в бизнесе фирмы наступит коллапс. Ты говоришь, равнодушна к мужу? Да она без ума от него была, всегда. Правда, если бы трезво его оценивала, то избежала бы многих страданий и обид.

Думаешь, почему у Дугласа было такое печальное детство? Очень просто — он не походил на Мэтью. Я все это тебе рассказываю, дитя мое, чтобы ты лучше поняла Дугласа.

— Я вам очень благодарна, — тихо призналась девушка. — Мне кажется, у Мэйры не было шансов.

— Объясни, что ты имеешь в виду, — озадаченно попросила Кейт.

— Я не хотела об этом думать, но многие прямо или косвенно намекали, что Шей — сын Мэтью, ребенок от любимого человека. — Слова давались Джоанне с трудом.

— Господи! Надеюсь, ты ни с кем это не обсуждала. Да, Мэйра родила сына от мужчины, которого любила, но это ее муж. Откуда у тебя такие бредовые идеи?

— Сама додумалась, — смутилась девушка и поведала Кейт о своем невольном расследовании и бесконечных инсинуациях окружающих.

— Ты меня поразила, — призналась женщина. — Я даже не знала, что такое творится. А вдруг и Шейла… Должна тебе сказать, Мэйра уникальный человек. Джим О’Мейли познакомил ее со своим кузеном Мэтью накануне свадьбы. Тот сразу пленился девушкой. Но Мэйра хранила верность любимому.

Мэтью, видимо, в то время остро нуждался в женском тепле и внимании, и у них с Шейлой будто новая жизнь началась. В результате на свет появился Майлс. Жаль, это было лишь временное улучшение в отношениях между супругами. Только теперь я до конца поняла, что тогда происходило.

— Вы станете что-либо предпринимать, чтобы остановить сплетни?

— Нет. Зачем? Я знаю, что Шей — сын Джима. Стоит ли кому-то что-то доказывать? Шейле придется кое с чем смириться. Такова жизнь, не правда ли, Джо? Надо учиться верить людям.

Во время обеда Кейт решила взять быка за Рога.

— Мы видели тебя! — тоном инквизитора объявила она Дугласу. — В лагере жестянщиков.

— Да? Неужели? — невозмутимо откликнулся тот. — Я проводил разведывательную операцию. Парни что-то знают о фабричных делах, но помалкивают.

Джоанна поднялась к себе переодеться. Когда она спустилась, Кейт куда-то лихорадочно собиралась.

— Представляешь, позвонила подруга. У нее, кажется, начались схватки, а дома никого нет. Я лечу туда. Справишься сама, дорогая? В доме останутся кухарка и Пэдди, в случае чего, они тебе помогут, — выдала Кейт и исчезла.

Через несколько минут Дуглас, очнувшись от раздумий, предложил:

— Сегодня хороший вечер. Давай куда-нибудь сходим.

— С удовольствием. Но разве тебе не надо на фабрику?

— Подождут. Днем ничего случиться не может. Хочешь, поедем к морю? — Дуглас проводил девушку к машине, помог устроиться и приказал Флэнну тихо сидеть на заднем сиденье.

Джоанне было легко и радостно, и все потому, что рядом человек, который дарил ей необыкновенное ощущение покоя и защищенности.

— Это синий час, — затрепетала от восторга девушка, когда машина остановилась.

Дуглас поднял на Джоанну ясные, лучистые глаза и терпеливо ждал разъяснений, хотя прекрасно понял ее состояние. Девушка и раньше замечала его необыкновенную душевную деликатность: он никогда не перебивал собеседника и всегда был очень внимателен к людям. Чувство умиротворения теплой волной окатило Джоанну. Воображение рисовало милые заманчивые картины: Дуглас склоняется к маленькой дочурке, Дуглас ведет за руку свою уменьшенную копию…

— В синий час разговаривать запрещено? — тихо-тихо спросил Дуглас.

Джоанна вспыхнула, радуясь, что он не может прочесть ее мысли.

— Прости. Просто здесь так хорошо, что я буквально растворилась, улетела куда-то. — Джоанна неопределенно махнула рукой в сторону не то моря, не то скал.

— Но ты смотрела не в туманную даль, — спокойно подметил Дуглас. — Ты смотрела на меня.

— Прости, — шепнула девушка.

— Я не жалуюсь. Очень даже приятно, когда тобой любуются, — пошутил он. — Может, пройдемся? Для тебя это синий час, я бы назвал его сумеречным. Хорошее слово, весьма романтичное.

Помогая Джоанне спуститься с небольшого, поросшего травой склона, Дуглас предложил:

— Возьми меня за руку, будь умницей. Не хочу, чтобы ты оступилась. — Он и не подозревал, что в его словах девушке слышится двоякий смысл.

Словно под действием гипноза, Джоанна повиновалась.

— Почему ты назвала этот час синим? — не унимался Дуглас.

— Просто так, я ведь фантазерка. Я была забавным ребенком с очень развитым воображением. Любовь к цвету — это у меня от матери, она художница.

— Расскажи еще что-нибудь. Я только подумал, как мало о тебе знаю.

— Да рассказывать в общем-то не о чем, — растерялась девушка.

Она поведала Дугласу об отце-фермере, о своих планах поработать в школе, о родном городе Ярмуте.

Джоанна будто парила в воздухе от тихой радости. Это было так замечательно — бродить по берегу рука об руку с сильным, незаурядным человеком, смотреть на резвящегося пса и болтать без умолку о том, о сем!

— А теперь — ты, — приказала девушка.

Он попытался отшутиться:

— Мы так пропустим сумеречный час.

Но потом все же рассказал о своем детстве, школе под Дублином, о юношеских переживаниях.

— Майсл уводил у меня всех моих девушек, — с грустью в голосе произнес Дуглас.

— Тебе, наверно, его не хватает, — осторожно предположила Джоанна.

— Да. Но самое ужасное — видеть страдания матери. Ты, наверно, догадалась, что Майлс был для нее светом в окошке. Учти, мать ничего не знает о его деловых перипетиях. Отец все скрывает от нее. Он более душевный человек, чем может показаться на первый взгляд. Отец не занимается пустословием, он действует.

Джоанна смотрела на Дугласа и размышляла о сложных отношениях между членами одной семьи. Вера и недоверие, любовь, самоотдача, равнодушие и бессмысленная жестокость сплелись в один тугой узел.

Голос Дугласа вывел ее из задумчивости:

— Ты с радостью ждешь возвращения на родину? Наверно, чувствуешь себя очень одинокой.

— Одинокой?! — Джоанна забыла об осторожности. — Разве я могу быть одинокой с тобой? Господи, что я натворила? — спохватилась она. — Прости, я сказала глупость, надеюсь, никто ничего не слышал.

— Как раз я все слышал и так счастлив! Пусть весь мир услышит об этом! Я не хочу говорить тебе «прощай».

Джоанна пребывала в смятении, признание рвалось с губ.

— Я тоже, — замирающим голосом произнесла она и прикрыла глаза. — Мне было так хорошо!

— Кейт сказала, ты не выходишь за Шея. — Дуглас внимательно посмотрел на девушку. — А теперь объясни, пожалуйста, с чего ты взяла, будто не нужна мне. Моя единственная мечта в жизни — ты!

Джоанна почувствовала внезапную слабость. Сердце неистово билось в груди, его биение отдавалось в горле, в висках. Что делать? Этого не должно быть! Но Джоанна уже знала — противиться своему чувству так же бессмысленно, как пытаться остановить бег морских волн.

— О Дуглас! — простонала она. — Я не знаю, что сказать.

Дуглас бросил на землю пиджак, и они уютно устроились среди травы и диких цветов. Обняв любимую за плечи, мужчина долгим, внимательным взглядом всматривался в нежное, такое родное лицо.

— Признайся, почему ты решила, что я не хочу тебя?

Джоанна рассказала о просьбе Шейлы вести себя осмотрительно, напомнила ему о его собственной сдержанности.

Дуглас выглядел растерянным.

— Как же нам это исправить?

Губы Джоанны дрогнули и призывно раскрылись. Дуглас припал к этому источнику радости и блаженства и все никак не мог утолить терзающую его жажду.

— Вот я и приведу в семью дизайнера, — нежно сказал он некоторое время спустя. — Ты, конечно, догадываешься, что только поэтому я делаю тебе предложение.

— Предложение? — ахнула Джоанна. — Ты мне… ты просишь меня выйти за тебя замуж?

— Не прошу, а настаиваю.

Охваченная волнением, она молчала. В голове роились неотвязные мысли: «Шей не выдаст. Родители ничего не знают. Что делать? Нет, я не должна… Господи, что делать?!»

— Пожалуйста, дай мне время. Мне надо подумать, — попросила она, нежно поглаживая его щеку. — Я люблю тебя. Но я никогда, никогда и представить себе не могла, что ты тоже меня любишь. Все так неожиданно! Позволь мне собраться с мыслями. Мне нужно всего несколько часов, и я дам тебе ответ.

— Ладно. — Напряженное лицо Дугласа немного смягчилось. — Если завтра ты будешь готова сказать «да», я немного подожду, мне тоже есть о чем поразмышлять. — Он нежно прижал ее голову к своей щеке и замер, охваченный тихим ликованием.

Вскоре они вернулись в «большой дом», и Джоанна озабоченно спросила:

— Тебе обязательно нужно на фабрику? Неужели что-то может случиться?

— Нет, не думаю, — честно признался Дуглас. — Но я обещал там быть, значит, я должен поехать.

Дуглас сел в машину, где его уже поджидал Флэнн, расположившись на переднем сиденье. Пес восторженно лизнул хозяина в лицо, как будто спрашивая: «Она не едет? Хорошо! Это мое место!»

Джоанна должна была признать, что у нее не сложились отношения с серым великаном. Флэнн показал себя ярко выраженным однолюбом.

Оставшись в полном одиночестве, Джоанна устроилась у окна. Спать не могла, сознание лихорадочно работало. «Да» или «нет»? Девушка не находила ответа. Она всегда считала, что чудес не бывает, но одно все-таки произошло: Дуглас полюбил ее. И она любила его глубоко и преданно.

Но может ли она выйти за Дугласа замуж и продолжать скрывать свое прошлое? Разве возможно все ему объяснить? Охваченный любовью, он, скорее всего, простит ее, но потом… Какие мысли будут мучить и терзать его? Кого он будет винить в гибели Майлса? Дуглас — человек слова. Он сделал предложение и теперь не отступит, что бы ни случилось. Если все ему рассказать именно теперь, она никогда не узнает его истинных чувств.

«Значит, признаться во всем я не могу, — размышляла Джоанна, — но и отказаться от этого человека я не в состоянии. Что ж, придется рискнуть и дать положительный ответ».

Наконец сон сморил девушку, но спала она тревожно, беспокойно и проснулась от непонятного шума во дворе. Джоанна вскочила и выглянула в окно. Внизу стоял Пэдди, помощник Кейт по хозяйству, и разговаривал с незнакомыми людьми.

— Что случилось? — крикнула девушка.

Из сбивчивых ответов она поняла, что на фабрике произошло что-то ужасное. Была совершена попытка ограбления. Скорее всего, в этом замешаны бродячие ремесленники.

Джоанна заставила Пэдди отвезти ее на фабрику и вскоре выяснила подробности.

Дуглас оказал сопротивление налетчикам, сражался как лев, был тяжело ранен в голову. Его без сознания доставили в госпиталь. Сейф не тронут. Полиция ведет расследование.

— Что, что с мистером О’Мейли?! — задыхаясь от волнения, бросила Джоанна офицеру полиции.

— Пока трудно что-либо сказать, — ответил тот сдержанно. — Вам бы лучше вернуться домой.

— А Флэнн? — вдруг вспомнила девушка. — Где он, что с ним?

Никто не знал. Никого не интересовала судьба собаки. Но Джоанна сумела-таки кое-что узнать. Флэнна нашли возле хозяина, его несколько раз ударили ножом.

Тем временем полицейский передал Пэдди ключи от машины Дугласа и попросил отвезти девушку домой.

Господи, какой кошмар, думала Джоанна. Это не может быть правдой!

— А как же Флэнн? — не унималась она.

Прошлое настойчиво стучалось в двери, проверяя на прочность. «Надо действовать, — решила Джоанна, — иначе опротивлю сама себе, слабость окончательно разрушит меня».

Джоанна бросилась бегом к конторе. Флэнн лежал на полу в луже крови. Девушка опустилась возле него на колени и погладила. Но что это? Ее чуткие пальцы уловили слабый пульс!

— Пэдди, он жив! — закричала она. — Мы отвезем его к мистеру О’Нилу.

Как они вдвоем втащили Флэнна в машину, а потом мчались через всю деревню к врачу, Джоанна не помнила.

Дом ветеринара был погружен во мрак. Джоанна бросилась к черному ходу и ворвалась внутрь.

— Мистер О’Нил! — стала она громко звать хозяина, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте.

По какому-то внутреннему наитию Джоанна вошла в одну из комнат и зажгла свет. Там, сидя на стуле, спал огромный седовласый человек с красным лицом.

— Мистер О’Нил, простите, но у меня умирает собака, — кричала она и трясла доктора за руку.

Тот проснулся и уставился на нее бессмысленными голубыми глазами.

— Это Флэнн, собака Дугласа, слышите?! Вы должны помочь! — умоляла она, повторяя, как заклинание: — Дуглас, Дуглас О’Мейли.

Внезапно доктор пришел в себя и вскочил на ноги.

— Что случилось?! — воскликнул он.

Девушка потащила его в машину, на ходу объясняя, что произошло.

— Пэдди нам поможет. Я сделаю все, что вы мне скажете, — твердо пообещала Джоанна.

— Вам придется сделать еще больше, — ответил Винсент О’Нил, осмотрев собаку. — Вам придется совершить невозможное. И мне тоже.

Врач О’Нил доказал, что он способен на чудеса. Он действовал быстро и четко. Джоанна двигалась как автомат, подавая инструменты, поддерживая Флэнна. Наконец был наложен последний шов.

— Хорошо, теперь пусть природа сделает свое дело. Ты отлично поработала, — похвалил Винсент девушку. — Я тоже.

Позже удалось связаться с Кейт по телефону. Она дежурила в госпитале и сообщила, что Дуглас по-прежнему без сознания. Вскоре должны приехать его родители.

— Как он обрадуется, когда услышит о Флэнне, — бодро заявила Кейт. — Дорогая, я не знаю, кто из вас лучше: ты или О’Нил?

— Кейт, — дрожь охватила Джоанну, — а он услышит?

Джоанне запретили ехать в госпиталь, пришлось остаться дома. Она металась по темным комнатам, не находя места от беспокойства. Любимому человеку плохо, очень плохо…

Заезжала Мэйра, звонил О’Нил — Джоанна все воспринимала как сквозь туман.

— Даже не представляешь, как много ты сделала, — улыбаясь, сказала Мэйра. — И не только для собаки. Снимаю перед тобой шляпу. Возможно, ты способствовала возрождению замечательного человека.

Но Джоанна с трудом вникала в смысл слов, ей было не до того. Хотелось кричать от бессилия — Дугласу плохо, он без сознания!

— Он тяжело ранен, но силен как бык, — успокаивала Мэйра. — У него есть зачем жить. Ты ведь любишь его?

— Да, так получилось. Я не хотела, — ответила девушка, потупившись. — Шей такой милый.

— Не переживай за него, — твердо произнесла Мэйра. — Я тебя понимаю, Шей тоже поймет.

Вскоре приехала Кейт, бледная от усталости.

— У меня хорошие новости. Шейла и Мэтью в госпитале. Дуглас на несколько секунд пришел в себя и узнал родителей.

— Ничего себе шок, — прокомментировала последнюю часть сообщения Мэйра. — Как думаешь, Кейт, он когда-нибудь прежде видел обоих родителей у своей постели?

К утру Дуглас окончательно пришел в себя, его состояние больше не вызывало опасений у врачей.

Кейт по телефону пригласила супругов О’Мейли пожить у нее в доме.

Тридцать пять лет прошло, а она все еще любит этого человека, догадалась Джоанна.

Глава 13

Мэтью и Шейла подъехали к «большому дому» на своем белом «мерседесе». Кейт явно нервничала, пытаясь за шутками скрыть свои истинные чувства.

— Берегись, Мэтью, здесь Пузырек и Плакса. Они прячутся по темным углам!

— Ох уж эти твои кошки, — нервозно хихикнула Шейла, с тревогой наблюдая за мужем.

— Их станет на две меньше, если они попадутся мне под ноги, — пообещал Мэтью, с трудом поднимаясь по лестнице. — Когда-то я бегом бегал по этим чертовым ступенькам. Времена меняются.

Немного позже Шейла одна спустилась в гостиную и предложила Джоанне подышать свежим воздухом. Они прогуливались вдоль берега, дружелюбно обмениваясь новостями.

Шейла рассказала, как они с Мэтью побывали у Дугласа.

Все остальное вроде в порядке. Шей прекрасно справляется со своими обязанностями в Лондоне. Мистер Фэлгейт-Уинтер не только подписал договор о сотрудничестве в рамках «Молодежной линии О’Мейли», но и познакомил Шея с представителями французской фирмы, заинтересованной в совместной деятельности. Шей и Джеральдина в понедельник отправляются в Париж.

— Мы многим тебе обязаны, Джо, твои работы очень хороши. Надеюсь, Каррикду вдохновит тебя на новые свершения. Но ты ведь не уедешь в понедельник, — убежденно проговорила она. — Дугласа можно будет скоро навестить. Господи, какой кошмар! Он никогда не болел, я и не беспокоилась…

Джоанна размышляла, что у Шейлы на сердце.

— Хочу тебя кое о чем спросить, Джо, — вкрадчиво произнесла миссис О’Мейли. — Муж планирует какие-то изменения в бизнесе. Он тебе, случайно, ничего не говорил?

— Мне? — делано удивилась Джоанна. — Зачем ему обсуждать со мной свои проблемы?

— Ты ему нравишься, — просто ответила Шейла. Ее карие глаза, которые могли метать молнии, мучать, обличать, сейчас светились теплым, мягким светом. — Мне не на кого сейчас опереться, и Майлс больше не поддержит…

— Майлс и не собирался вас поддерживать. — Девушка сама не поняла, как у нее вырвались эти слова.

— Продолжай, — строго потребовала Шейла. — Пора мне узнать правду.

* * *

Гораздо позже Шейла заглянула к Мэтью в спальню. Его опять мучали боли, и каждое движение доставляло массу страданий. Он устало разглядывал галстук, валявшийся на полу.

— Ты не могла бы поднять, — попросил Мэтью супругу.

Только теперь Шейла поняла, как много времени уделял Дуглас отцу, который иногда по двадцать раз звонил по внутреннему телефону сыну на мансарду и просил немедленно прийти.

— Да, надо нам учиться взаимодействовать, — вздохнула Шейла.

— Зачем?

— Думаю, нам стоит встретиться с Фэлгейт-Уинтером и французами. Мы должны способствовать продвижению «Молодежной линии О’Мейли».

Мэтью оживился, глаза засверкали, он напряженно всматривался в лицо жены.

— Кажется, я что-то пропустил? Как это здорово — действовать, быть активным. В чем дело?

— Все зависит от тебя, — загадочно улыбнулась Шейла. — Ведь решения принимаешь ты?

Шейла задумчиво смотрела на мужа. Тридцать пять лет они вместе, но ближе не стали.

Когда она сидела у постели больного сына и несколько часов подряд ловила взгляд серых глаз, ей открылось что-то очень важное.

Мэтью, не выдержав длительной паузы, воскликнул:

— Что у тебя на уме? Давай начистоту!

— Я думала о Дугласе. Кейт намного ближе ему, чем я. Он любит Кейт с детства, она всегда любила тебя, а ты…

— Ну, продолжай. Ты всегда думала, что Мэйра — моя великая страсть, а Шей — результат наших отношений.

— Не знаю, — хриплым от волнения голосом ответила Шейла. — Не знаю, что и думать. Я всю жизнь, похоже, заблуждалась.

— Знаешь, в Париже ты справишься без меня, — решительно заявил Мэтью. — А вот в Рим нам непременно надо поехать вместе.

За ужином царила тихая дружеская атмосфера. Покой был нарушен телефонной трелью.

— Это Джеральдина. Она в Донеголе, просит приютить ее на ночь, — сообщила Кейт, положив трубку. — Ей надо увидеться с Дугласом, и завтра же она улетает в Лондон.

— Господи, мы, видимо, слишком много ей платим! — воскликнул Мэтью.

— А по-моему, это нормально, — отозвалась Шейла. — Они же почти помолвлены.

* * *

На следующее утро Шейла повезла Джеральдину в госпиталь.

Джоанна места себе не находила, не зная, что делать. Волшебный синий вечер, казалось, остался в прошлом. Воспоминания мучали, подавляли. Девушку охватила потребность уйти куда-нибудь, двигаться, кричать, плакать.

Когда она, погруженная в думы, брела по дороге, возле нее притормозил белый «мерседес», за рулем которого сидела Джеральдина.

— Привет, залезай, — дружелюбно улыбнулась она Джоанне. — Да не бойся, я не собираюсь тебя похищать.

— А я и не боюсь, — спокойно ответила девушка.

— Знаешь, у меня сегодня приступ альтруизма, — заявила Джеральдина. Такое вступление не предвещало ничего хорошего. — Мне захотелось тебя увидеть. Твои дизайнерские разработки великолепны. Все ждут новых. У тебя большое будущее.

— Спасибо, — сухо поблагодарила Джоанна.

Фиалковые глаза внезапно сузились.

— Все так замечательно, даже жаль портить такую идиллию.

— Что ты имеешь в виду?

— Посмотрите-ка на нее, сама мисс Невинность! — язвительно фыркнула Джеральдина. — А ведь тебя немедленно вышвырнут на улицу, если вскроется правда о твоем романе с Майлсом.

Джоанна качнулась, как от удара. Свет померк перед глазами.

— Кто тебе сказал? — Было бессмысленно это спрашивать, Джоанна знала ответ.

— Шей.

— Но он же обещал!

— Так уж получилось, он не хотел, — честно призналась Джеральдина. — Была вечеринка, Шей перебрал, еле на ногах стоял. Тут кто-то вспомнил о тебе, а он взял и брякнул что-то насчет твоего знакомства с Майлсом. Вот и все. Остальное я выпытала у него позже.

— Зачем тебе это? — подавленно спросила Джоанна.

— Зачем? Объясню. Мне жаль тебя и Майлса, но не пытайся найти замену в лице Дугласа.

— Нет! Все совсем не так! — задыхаясь от безнадежности, крикнула девушка.

— Но ты ведь строишь планы? — холодно поинтересовалась Джеральдина.

— Мне он небезразличен, если хочешь знать, — отрезала Джоанна.

— Так, намеков ты, видимо, не понимаешь. Что ж, буду откровенна: мне это все не нравится. Я была не в восторге, когда ты здесь объявилась со своим бескорыстным желанием помочь семье О’Мейли. — Джеральдина помолчала. — Жаль кота, я не хотела его смерти. Надеялась, Дуглас места живого на тебе не оставит, и ты сбежишь. Я даже попросила миссис О’Мейли поговорить с тобой, но все без толку.

— Ты, кажется, забыла, что миссис О’Мейли была не здорова, — вставила Джоанна. — А у меня была потребность помочь.

— Мне все равно. Я хочу, чтобы ты вернулась в свою Англию, а я уж займусь Дугласом. На следующий год мы, наверное, могли бы пожениться. А поскольку ты нежно предана ему, сообщаю: я буду ему хорошей женой.

Джоанна дрожала всем телом, она изнемогала от безысходности. Ей всегда представлялось, что дамоклов меч поражает быстро, как молния, рассекая человеческий мирок пополам. Оказалось, он плавно, справедливо-медленно опускается на жертву, сантиметр за сантиметром проникая в кровоточащую рану.

— Ты считаешь, им это не понравится? — спросила Джоанна, думая о своей беде.

— По-моему, тут даже говорить не о чем. Но решать, конечно, тебе.

— Они ничего не должны знать! — моментально ответила Джоанна. — Что я должна делать?

— Уезжай, как и планировала. Теперь слушай внимательно. Я знаю, как все уладить.

* * *

Последние часы в Каррикду стали для Джоанны сущей пыткой. Необходимость притворяться, делать вид, что ничего не происходит, лишила девушку последних сил. Она написала объяснительные письма. Дугласу посвятила всего несколько строк с отказом.

Джеральдина действовала по всем правилам конспирации, нервозно помогая Джоанне собирать вещи. Мисс Болдуин держала себя в руках, стараясь не вспоминать о своем визите в госпиталь к Дугласу.

…Улыбаясь, Джеральдина вошла к нему в палату и застыла на месте. На нее будто холодом повеяло, когда она заметила мгновенно потухший при ее появлении взгляд Дугласа. Этот человек был предельно искренен, честен до мозга костей. Всегда. Они встречались целый год, но Дуглас как был, так и остался только другом. О браке он никогда не помышлял!

Джеральдина не переставала надеяться, но Дуглас, устало откинувшись на подушки, произнес роковые слова:

— Хочу тебе кое-что сказать, никто еще не знает. Я попросил Джоанну выйти за меня замуж…

* * *

На рассвете Джоанна, никем не замеченная, покинула гостеприимный «большой дом». Спустя пятнадцать часов она была в Норвиче.

Глава 14

— Послушай, ма, он, наверное, занят, — в третий раз повторила Джоанна. Она поджидала во дворе отца, обещавшего отвезти ее в Ярмут. — Ему совсем не обязательно ехать со мной.

— Дорогая, он намного лучше тебя разбирается в двигателях, — с отсутствующим видом возразила миссис Дайкс.

Отец собирался помочь дочери выбрать подержанную машину, чтобы ей было легче добираться на работу в художественную школу. Он и финансировал все мероприятие.

Родители переживали за Джоанну. Бедная девочка ходила как в воду опущенная.

Дороти Дайкс даже попыталась провести небольшое расследование, что в корне противоречило ее принципу невмешательства в дела других людей.

— Я все думаю об этой семье… Они знали Майлса, дорогая?

— Возможно, — неохотно буркнула Джоанна и вздрогнула от неожиданности.

Непонятно откуда в воздух взмыли три черно-белые птицы.

— О, смотри! — воскликнула Дороти, вспомнив детскую считалку. — «Три сороки — свадьбе сроки».

— По-прежнему все семь в наличии? — спросила Джоанна.

— Нет. — Мать покачала головой. — Видимо, тайна раскрыта. — Она как будто случайно задержала свой взгляд на дочери, но Дороти редко что делала просто так.

Так нельзя, решила Джоанна. Родители не заслужили такого отношения с ее стороны. Все последние дни они поддерживали ее с неизменной любовью и молчаливой преданностью.

— Ладно, мам, ты права, это семья Майлса. Вот почему мне хотелось помочь. Но они не знали, что мы были знакомы. Не имело смысла ворошить прошлое. А теперь поздно, все кончено!

А разве могло быть иначе после всего, что она натворила, после холодных строк:

«Дорогой Дуглас!

Прости, пожалуйста, что у меня не хватило смелости увидеться с тобой еще раз. Я хорошо все обдумала, считаю, что решение мое правильное.

Никогда не забуду время, проведенное в Ирландии. Спасибо за твою доброту.

Береги себя.

Джоанна».

— Значит, Дуглас — брат Майлса. Он похож на него? — допытывалась Дороти.

— Нет. Он старше, у него серые глаза. Ветеринар, всегда крайне занят. Он был очень добр ко мне. Он вообще очень добрый, к нему тянутся и стар и млад.

— Как замечательно ты о нем говоришь.

— Он хороший, — только и смогла произнести Джоанна, поспешив навстречу отцу.

Мистер Дайкс отверг все машины, которые им удалось посмотреть в гараже. Он был чем-то обеспокоен и все время поглядывал на часы.

— Па, в чем дело? Можно подумать, мы опаздываем на поезд, — не выдержала Джоанна.

— Гм, ты почти угадала, — ответил отец. — Мне надо на вокзал.

Там царило оживление. Спешили куда-то люди, раздавались гудки поездов.

— Посмотри, может, найдешь здесь своего знакомого, — неожиданно обратился отец к дочери.

Джоанна изумленно осмотрелась и тут же заметила на опустевшей платформе одинокую фигуру.

Они увидели друг друга одновременно. Девушку словно током пронзило. Дуглас махнул рукой и поднял свой багаж.

Он великолепен, замирая от восторга, подумала Джоанна.

— Привет, рад тебя видеть, — бодро сказал Дуглас девушке и обратился к ее отцу: — Мистер Дайкс, надеюсь, я не очень вас побеспокоил?

— Дуглас, как ты себя чувствуешь? — тихо спросила Джоанна.

— Я в порядке, уже работаю. Держи! Это котенок, привитый, брошенный своей хозяйкой. — Он с улыбкой протянул девушке корзинку, откуда раздавалось настойчивое мяуканье.

Вскоре золотисто-янтарный малыш гордо разгуливал по всему дому. Дороти не могла на него наглядеться.

— Я не собиралась брать Кена сюда, — призналась Джоанна.

— Нечего отлынивать от своих обязанностей, — строго возразил Дуглас и так тепло взглянул на девушку, что у нее сердце зашлось от тихой радости.

Все засмеялись, напряжение спало.

Последние новости из Каррикду звучали вполне оптимистично. Полиция задержала двух проходимцев, причастных к нападению на фабрику, ведется следствие. Флэнн совершенно поправился и шлет Джоанне наилучшие пожелания. Мэтью и Шейла уезжают в совместную деловую поездку. Джеральдина и Шей работают в Каррикду.

Когда Дуглас и Джоанна наконец остались в гостиной одни, что-то их словно подтолкнуло друг к другу. Дуглас с неистовой сосредоточенностью впился взглядом в глаза Джоанны, как будто хотел ворваться к ней в душу и прочесть все ее тайны.

— Ну, так когда же? — вдруг спросил он.

— Что когда? — растерялась Джоанна.

— Когда ты решишь выйти за меня замуж?

— Я долго думала, прежде чем написать тебе то письмо. Больше мне нечего сказать.

— А я уверен в другом. Именно поэтому я и обратился к твоему отцу и попросил разрешения приехать.

Джоанна раскрыла рот от удивления.

— Что ты сделал? — Она истерично хихикнула. — Бедный папа, наверное, не знал, что сказать.

— Как раз очень хорошо знал. Он согласился встретиться со мной.

— С ума можно сойти!

— А что такого? Я, видимо, так же поступлю, когда подрастет наша дочь.

— Наша дочь?! — Джоанна поперхнулась от изумления. Дуглас действовал на нее завораживающе, будто сулил целый новый мир.

— Да, наша дочь. С личиком, как у котенка.

— Не надо, пожалуйста, — взмолилась Джоанна. — Я же сказала «нет». По-другому быть не может.

— Джеральдина предупреждала, что ты будешь вести себя именно так, — тихо произнес Дуглас. — Послушай, я никогда не собирался жениться на Джеральдине, я не люблю ее.

Девушка задумчиво смотрела на возлюбленного: взрослый волевой мужчина, очень прямой, честный. Как она может выйти за него замуж, не рассказав всей правды о себе? Но и открыться ему она не решалась.

— Я буду помнить каждую минуту, прожитую в Ирландии. — Она тяжело вздохнула. — О Дуглас, зачем ты приехал?!

— Да, похоже, я напрасно теряю время.

Немного позже мистер Дайкс отвез Дугласа в Ярмут.

— Дорогая, он действительно очень симпатичный, — улыбнулась Дороти, лаская сонного котенка.

Лежа в постели, Джоанна никак не могла заснуть. Она слышала, как вернулся отец и сказал матери:

— Славный парень. Нашли ему номер в отеле на набережной. — Название отчетливо прозвучало в тишине.

* * *

Стояло тихое раннее утро. Джоанна на отцовском автомобиле лихо подъехала к отелю и как сумасшедшая влетела в вестибюль. Портье деловито сообщил:

— Мистер О’Мейли только что вышел, но должен вернуться за багажом.

— Если он появится, умоляю, задержите его, не отпускайте, — чуть не плача, попросила Джоанна и бросилась на улицу. На набережной было пустынно, лишь одна фигура четко вырисовывалась на фоне светло-голубого неба.

Дуглас! Девушка сразу узнала его и долго наблюдала, как он медленно бредет ей навстречу, опустив голову. Он очнулся в двух шагах от нее, серые глаза вспыхнули ярким светом.

— Я уже давно на тебя смотрю, — призналась Джоанна.

— Я в таком состоянии, что и лохнесское чудовище не заметил бы.

— Из-за меня?

— Да нет, я сам виноват. Ты была предельно честна со мной, я должен был смириться с твоим решением.

Честность… он считал ее честной, в то время как она лгала, изворачивалась, водила за нос лучшего в мире мужчину!

— Дуглас, мне надо тебе что-то сказать, — начала Джоанна.

Внезапно небо потемнело, и на горячий асфальт тяжело плюхнулись первые капли дождя.

— Скорее в твою машину! — крикнул Дуглас, схватив ее за руку.

Через несколько минут они уже сидели в автомобиле, надежно укрытые от струй небесного водопада.

Два человека нашли убежище среди бурь и невзгод — такую картину воображение уже не раз рисовало Джоанне, но вдруг все стало совершенно реальным.

— Это со мной тогда должен был встречаться Майлс, — нарушила тишину Джоанна.

— Да?

— Мы решили сбежать в Шотландию и там оформить брак. Нам пришлось пойти на это.

— Пришлось?!

— Да, мне еще нет двадцати одного года, мой отец решил, что мы должны подождать.

— А Майлс не хотел ждать, — констатировал Дуглас очевидный факт. — А ты что чувствовала? Или тебя даже не спрашивали?

— Он был мне очень дорог, я не хотела его огорчать. — Она замолчала, тяжело дыша.

— Продолжай, — спокойно попросил Дуглас.

— Я подвела его, нарушила обещание.

— Как это получилось? Хочешь, отгадаю? Майлс говорил: мол, зачем ждать до свадьбы. Но ты держалась до последнего, так?

Она кивнула:

— Я надеялась на отсрочку. Когда мой поезд прибыл в Норвич, я уже знала, что не смогу пойти на это. Я позвонила прямо с вокзала. Но было поздно.

Дуглас напряженно всматривался в ее лицо.

— Джо, знаешь, как я все это воспринимаю? Девушка спасается в самую последнюю минуту. — Он похлопал ее по колену. — Ну-ну, все пройдет. — И нежно улыбнулся. — Я уже давно обо всем догадывался.

— А когда ты решил, что я не самая плохая девушка на свете?

— Как только увидел тебя. А спустя пять минут влюбился. Господи, я никогда больше не отпущу тебя, я все выдержу. — Он бережно прикоснулся поцелуем к маленькому, скорбно сжатому рту.

— Попроси меня снова, — вдруг потребовала Джоанна, глядя на него в упор.

Он сел ровнее, распрямил плечи, пригладил волосы, поправил галстук.

— Джо, дорогая моя крошка, ты выйдешь за меня замуж?

— Да, любимый, с радостью!

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg