«Роковая страсть»

Аманда Фрей Роковая страсть

1

Алекс Сэндлер, не помня себя, сбежал по ступенькам небольшого особняка, в котором размещалась риелтерская контора. Он владел ею на паях с давним приятелем Дэвидом Тернером.

Прохладный сентябрьский ветер взъерошил светлые волосы Алекса, но тот не обратил на это никакого внимания. На ходу застегивая пиджак, он помчался за угол, в маленький тихий переулок, где оставил утром свой «бентли».

Плюхнувшись за баранку, Алекс с треском захлопнул дверцу, включил зажигание и, рискуя быть оштрафованным за превышение скорости, погнал автомобиль вперед,— на оживленную городскую магистраль.

Пока Алекс мчался по улицам Ковентри, с его губ то и дело слетали приглушенные ругательства. К тому времени, когда он добрался до своего дома, его негодование достигло предела. В довершение ко всему въезд на местную стоянку оказался перегороженным мебельным фургоном.

Сговорились они сегодня, что ли! — пронеслось в голове Алекса.

Проклиная все на свете, он оставил «бентли» прямо напротив входа в дом. Разумеется, штрафной квитанции не миновать, но делать нечего. Такое уж, видно, нынче выпало счастье!

В вестибюле Алекс вызвал лифт и стал ждать, нетерпеливо покачиваясь с пятки на носок. Когда кабинка наконец спустилась, он ворвался внутрь сквозь раздвигающиеся дверцы — благо за ними никого не оказалось — и нажал на кнопку четвертого этажа, где находилась его квартира.

Стремительно шагая по коридору, Алекс стискивал в ладони ключи. Однако перед самой дверью своей квартиры, на которой поблескивала медью овальная бляшка с номером тридцать четыре, он секунду помедлил. Затем глубоко вздохнул и сунул ключ в замочную скважину.

— Дьявол! — в сердцах произнес Алекс, переступив порог. — Потом добавил несколько более крепких выражений.

Ковер в гостиной не пострадал, но вода уже подступала к нему. Между краем ковра и расползающейся по полу лужей оставалось всего несколько дюймов сухого пространства.

Алекс пересек гостиную и оказался перед полностью залитой кухней. В центре глубина искусственного озера достигала не менее дюйма. Очевидно, еще при строительстве дома пол кухни недостаточно хорошо выровняли.

Брезгливо поморщившись, Алекс снял дорогие модельные туфли, затем стянул носки и завернул штанины выше щиколоток. Только после этого он вошел в воду.

— Как будто у меня нет других проблем! — сердито проворчал он, пробираясь к раковине.

То же самое Алекс сказал в офисе, кладя телефонную трубку после разговора с некой Энджелой Фредриксен, о существовании которой еще совсем недавно даже не догадывался.

С утра ничто не предвещало неприятностей. Алекс и Дэвид спокойно обсуждали предстоящую сделку с клиентом, пожелавшим приобрести дом в пригороде Ковентри. Между делом Алекс набрасывал на листке бумаги список знакомых, у которых имелись холостые или вдовствующие немолодые родственники-мужчины.

— Что это ты там пишешь? — спросил Дэвид, когда Алекс в очередной раз невпопад ответил на вопрос.

— Понимаешь, у меня появилась одна идея. Хочу познакомить мать с каким-нибудь достойным человеком, который сумел бы отвлечь ее от мыслей об отце.

— Кэтти все еще переживает? Алекс со вздохом кивнул.

— Но ведь со дня смерти твоего отца прошло уже больше двух лет!

— В том-то и проблема. Я не ожидал, что мать так сильно… — Не договорив, Алекс вновь вздохнул. — Вот мне и пришло в голову, что, если познакомить ее с кем-нибудь, это поможет ей избавиться от грустных мыслей. Как думаешь, стоит попробовать?

— Не знаю, дружище. Впрочем, если действовать деликатно, то…

В эту минуту раздался телефонный звонок.

— Возьми трубку, — быстро произнес Алекс. — Если это моя мать, скажи, что меня нет.

Дэвид с опаской взглянул на телефон.

— А что, если это Сюзи, которой захотелось в очередной раз сообщить, что она жить без меня не может?

— Брось, твоя бывшая пассия уже больше месяца тебе не звонит. Скорее всего, это кто-нибудь из наших клиентов.

Пока приятели спорили, сработал автоответчик. Через минуту зазвучал высокий женский голос:

— Мистер Сэндлер, это Энджела Фредриксен. Я живу в том же доме, что и вы. Моя квартира находится под вашей. Прошу вас, позвоните мне сразу же, как только услышите это сообщение, потому что у меня капает с потолка. В вашей квартире или сорвало кран, или труба дала течь, в результате чего вода просочилась ко мне. У меня промокла кровать, ковер пропитался насквозь… Вы имеете страховку? Да, чуть не забыла! Номер моего телефона двести шестьдесят пять…

Алекс схватил трубку.

— Что вы такое говорите, мисс… э-э… как вы там сказали… Что у вас прорвало?

— О, как хорошо, что вы на месте, мистер Сэндлер! Видите ли, я не знаю точно, что случилось, но произошло это не у меня, а у вас. У меня же течет с потолка, начала отваливаться штукатурка, матрас, наверное, уже окончательно испорчен, и, когда идешь по ковру, под ногами хлюпает вода. Но что меня бесит больше всего, так это мои промокшие туфли, потому что я выложила целых восемь фунтов за водоотталкивающий спрей, который рекламировали в обувном магазине!

Алекс выругался.

В трубке на миг наступила тишина, потом раздалось:

— Мистер Сэндлер? Ведь вы в тридцать четвертой квартире живете, верно? Номер вашего рабочего телефона дал мне сосед из тридцать пятой…

Алекс прикрыл трубку рукой и повернулся к Дэвиду.

— Позавчера мать упоминала о том, что мой кухонный мусоропровод якобы плохо действует. Я видел, как она возилась под раковиной, но не придал этому большого значения. Одному Богу известно, что мамочка сделала с водопроводной трубой! — Он убрал руку с микрофона. — Да, я живу в тридцать четвертой квартире, дьявол меня побери!

В ответ прозвучал вздох.

— Э-э… вы никому не оставляли запасного ключа?

Алекс потер лоб пальцами.

— Нет.

— Очень опрометчиво с вашей стороны. Обязательно нужно было оставить! Ведь, уходя из дому, вы можете забыть ключ, а когда вернетесь, не сможете…

— Мисс… э-э…

— Энджела. Думаю, вы можете так меня называть после того, что сделали с моей постелью. Как же нам поступить… Если бы у соседей был ключ от вашей квартиры, я сама могла бы вызвать слесаря, а так…

Алекс побарабанил пальцами по столу.

— Какого она цвета?

— Что?

— Вода, которая к вам течет.

— Ах вода… Ну, она немного мутная. Хуже другое: протечка как будто усиливается. Не знаю, сколько еще влаги сможет вобрать моя постель и ковер. Если вы не поспешите домой, вода непременно просочится к моим нижним соседям. Если уже не просочилась…

С губ Алекса вновь слетело ругательство.

— Еду! — Швырнув трубку на аппарат, он встал. — Придется вернуться домой, иначе из-за моей мамочки рухнет все здание!

Дэвид хохотнул, но тут же поспешил придать лицу серьезное выражение.

— Да-да, конечно. Поезжай, а я тем временем займусь делами.

Вот какой разговор состоялся в офисе, а сейчас Алекс стоял босиком в своей залитой водой кухне и пытался понять, что же дало течь.

— И это та самая мамочка, которая постоянно твердит мне о необходимости жить экономнее! — проворчал он, открывая дверцу под раковиной, чтобы взглянуть на трубы, хотя на самом деле вообще предпочел бы их не видеть. — Ах, мама, и зачем только ты возилась здесь? Ведь я пригласил тебя поужинать со мной, потому что мне показалось, будто ты затосковала от одиночества! Сам-то я прекрасно чувствую себя и без компании. Гораздо лучше, чем в чьем-либо обществе.

Висящий на стене телефон издал громкую трель.

— А, чтоб тебя! — воскликнул Алекс, вздрогнув. Он схватил первое попавшееся полотенце, вытер руки и взял трубку. — Слушаю! Выкладывайте, что вам нужно, да поскорее, у меня нынче не самый удачный день!

— Э-э… мистер Сэндлер?

Алекс вздохнул. Снова эта Энджела… Соседка, чья квартира стараниями его мамочки пришла в полный беспорядок.

Сделав над собой усилие, Алекс попытался отыскать в душе хоть каплю сочувствия, но из этого ничего не вышло. Впрочем, разве может быть иначе, когда он стоит посреди залитой водой кухни?

— Да, это я, — сдержанно произнес он, стараясь оставаться в рамках приличий.

— Это Энджела Фредриксен из тридцатой квартиры.

Алекс вновь заглянул под раковину.

— Мисс Фредриксен, я только что…

— Просто Энджела. Он скрипнул зубами.

— Хорошо. Энджела, послушайте, я вошел в квартиру только минуту назад и еще не успел понять, что здесь…

— Чудесно! Значит, я позвонила вовремя. Сейчас поднимусь и помогу вам. Все равно моя квартира не просохнет, пока не перестанет течь с потолка.

— Знаю, но… — Алекс умолк, сообразив, что связь прервалась. Энджела попросту повесила трубку!

Надо же, он, известный своим умением разговаривать с клиентами, оказался бессилен перед какой-то соседкой! И сейчас та поднимается к нему, чтобы окончательно уничтожить его и без того изрядно пострадавшее эго, увидев, насколько он безнадежен в водопроводной сфере.

Настоящий мужчина обязан уметь обращаться с разводным ключом, сказал себе Алекс, вешая трубку.

В действительности в его квартире не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего вышеупомянутый слесарный инструмент.

Вот что получается, если папа у мальчика скрипач, а мама библиотекарь: из него вырастает абсолютно невежественный в технических вопросах человек. По крайней мере, я способен честно признаться себе в этом. А вот моя мамочка всегда считала, что она на все руки мастер!

Дверной звонок возвестил о прибытии Энджелы.

Да поможет мне Господь! Алекс вздохнул, на миг закрыв глаза. Затем крикнул в сторону прихожей:

— Входите, там не заперто!

Он услыхал звук открывшейся и захлопнувшейся двери. Спустя несколько мгновений прозвучал женский голос:

— Ах какой ужас!

Сам Алекс, увидев, что творится в его квартире, выразился гораздо крепче. Но ведь он мужчина, в конце концов.

— Вот именно, ужас! — Алекс бросил на гостью взгляд через плечо и едва не плюхнулся на залитый водой пол.

Ему показалось, что в его дом влетела фея. Или ангел. Энджела…э-э… Фредриксен напоминала и то и другое. Она явно была на целый фут ниже Алекса, рост которого составлял шесть футов и два дюйма. И он готов был спорить, что, если она повернется, за ее спиной обнаружатся крылышки.

Энджела обладала весьма изящной, даже хрупкой фигурой и — Алекс готов был поклясться в этом — скандинавскими корнями. В пользу данного предположения свидетельствовала также фамилия прелестной соседки. Прямые светлые волосы Энджелы были аккуратно пострижены и едва достигали плеч. Глаза, большие и ясные, поблескивали, как обрамленные бриллиантами изумруды, составляя своеобразный контраст матовой, молочно-белой коже лица.

Энджела стояла у кромки расползающейся по квартире лужи, сунув пальцы в карманы коротких узких брючек, державшихся на стройных бедрах. Ее розовый хлопковый свитер был настолько короток, что при движении то и дело полз вверх, обнажая соблазнительную полоску кожи плоского живота.

Несмотря на небольшой рост, ноги Энджелы были на удивление длинными. Обута она была в светлые спортивные тапочки, пестревшие розовыми и оранжевыми цветочками.

Словом, Энджела была не просто миленькой девушкой, но настоящей красавицей.

Просто удивительно, как это Алекс не заметил ее раньше!

Все его мужские инстинкты пришли в состояние полной готовности, тело напряглось настолько, что это даже вызвало болезненные ощущения. Он поморщился.

Кто решился выпустить в свет столь хрупкое и прекрасное существо? Что за родители у этой на вид не достигшей еще совершеннолетия девушки, если она живет одна и полностью предоставлена самой себе? Да, не повезло бедняжке…

Тем временем Энджела решительно сбросила тапочки, чтобы войти в воду. Поведение Алекса показалось ей странным. Почему он так на нее смотрит?

Энджела на всякий случай обмахнула рукой рот — вдруг на губах остались крошки печенья, которое она жевала, дожидаясь, пока в верхней квартире появятся признаки жизни, — затем вошла в воду, приблизилась к Алексу и пристально взглянула на него.

— С вами все в порядке?

— Что? — Он тряхнул головой, будто прогоняя наваждение. — Ах да… Простите, задумался…

Энджела кивнула и устремила взгляд под раковину.

— Ну и что мы имеем?

— Проблему. Видите эту штуку? — Он указал на трубу, из которой текла вода. — Вот виновница всех наших несчастий. Вернее, виновница моя мать. Подозреваю, это она что-то здесь нарушила, когда возилась позавчера с мусоропроводом. Видите, труба находится прямо возле него.

— М-да, похоже на то. — Энджела задумчиво посмотрела на Алекса. .

Он кивнул.

— Почти уверен, что все так и было.

— И вы хотите закрепить трубу в прежнем положении?

— Э-э… Ну… — Алекс почесал в затылке. — Вы случайно не знаете, где в вашей квартире находится кран, перекрывающий всю воду?

Шагнув вперед, Энджела протянула руку и повернула вентиль.

— Вот здесь.

Течь заметно уменьшилась. Видя это, Алекс завернул вентиль до конца. С трубы упало еще несколько капель, и на этом все кончилось. — Замечательно. Так… теперь мне нужен разводной ключ или что-то в этом роде.

— Лучше вызовите водопроводчика, — посоветовала Энджела. — Где у вас тут швабра и тряпки?

— Нет, погодите. Взгляните сюда. Если плотно соединить концы трубы и покрепче завернуть вот эту штуку — кажется, она называется муфтой, — то…

— Беда с вами, мужчинами. Даже заблудившись, вы стесняетесь спросить дорогу. И уж разумеется, никогда не признаетесь, что находитесь не в ладах с сантехникой! Что зазорного в том, чтобы вызвать специалиста? Вы только взгляните на этот кавардак!

Энджела сделала широкий красноречивый жест, и Алексу пришлось слегка отстраниться, чтобы не прийти в соприкосновение с ее рукой.

— Если бы вы с вашей мамой не затеяли игру в водопроводчика, мой матрас не промок бы и мне сегодня было бы где спать! — добавила Энджела.

После этих слов Алекс просто вскипел от негодования. Разве он виновник всех несчастий?

— Погодите-ка…

Однако закончить фразу ему не удалось. Как оказалось, Энджела еще не все сказала.

— Мужчины! — презрительно фыркнула она. — И о чем только думал Господь, создавая вас?

С тем же успехом Алекс мог бы сказать нечто подобное о женщинах. К счастью, ему хватило ума оставить свое мнение при себе.

— Послушайте…

— Так где же все-таки тряпка? Мне нет смысла заниматься уборкой своей квартиры, пока не исчезнет вода из вашей. Все равно капель с моего потолка не прекратится.

Они стояли рядом, Алекс нависал над Энджелой, и тем не менее та как будто не замечала разницы в росте. В конце концов, удивляясь про себя ее умению держать себя в руках, Алекс открыл дверь кладовки и вынул швабру, половую тряпку и ведро.

— Среди ваших родственников случайно нет неженатых мужчин лет сорока-пятидесяти? — спросил он, бросая тряпку на пол, чтобы та впитала воду. — Скажем, отца или дяди?

Человек, находящийся в родстве с такой уверенной в себе девушкой, наверняка сумеет обуздать буйный нрав моей мамочки, думал Алекс, провожая взглядом Энджелу, которая направилась в ванную и вернулась с корзиной для грязного белья.

Достав оттуда несколько махровых полотенец, она тоже бросила их на пол.

— Неженатые родственники? О чем это вы? Алекс отжал тряпку над ведром.

— Ладно, это я так… Не обращайте внимания. — В следующее мгновение, к своему большому удивлению, он обнаружил, что по его лицу разливается жаркий румянец смущения. Вот это да! Он уже и не помнил, когда краснел последний раз. Это все мать виновата! — Да, не обращайте внимания, — твердо повторил Алекс.

Энджела бросила на него подозрительный взгляд. Потом тоже отжала полотенце над ведром.

— Вам придется заняться стиркой.

— Разумеется, — буркнул он.

И не только, мелькнуло в его голове. Когда я наведу порядок в собственной квартире, это будет лишь полдела. Потом еще придется заниматься апартаментами Энджелы. Подумав об этом, Алекс извинился и направился к телефону, чтобы позвонить матери.

— Скорей приезжай ко мне, — коротко сообщил он, дождавшись ответа. — У нас возникла проблема. Кстати, заодно познакомишься кое с кем.

2

Приехав к сыну, Кэтти Сэндлер еще застала процесс уборки. Алекс и Энджела заканчивали наполнять собранной с пола водой последнее ведро.

Кэтти явилась с растрепанными ветром волосами. Не сразу разобравшись, в чем причина срочного вызова, она напустилась на Алекса с бранью. Ведь он не дал ей возможности досмотреть по телевизору любимый дневной сериал!

Увидев мать Алекса, Энджела сразу поняла, от кого тот унаследовал голубые глаза. И темный цвет волос наверняка тоже. Впрочем, о последнем судить было сложнее, потому что локоны Кэтти явно подверглись окраске, приобретя цвет спелого баклажана.

На вид матери Алекса можно было дать лет сорок пять, но в действительности ей, наверное, было больше. Потому что сам Алекс выглядел лет на двадцать восемь — тридцать.

— Здравствуйте, миссис Сэндлер, — вежливо произнесла Энджела.

— Здравствуй, детка, — сразу заулыбалась та. Называй меня Кэтти, так все делают. Кроме того, так мне гораздо приятнее.

— Ты приехала вовремя, мама, — хмуро заметил Алекс. — Вся грязная работа почти окончена.

— Не забывай, что осталась еще моя квартира, — сказала Энджела.

Алекс усмехнулся.

— Безусловно. Разве о таком забудешь! — Он вздохнул. — Мама, не могла бы ты взять корзину с мокрыми полотенцами и другими вещами, спуститься в прачечную и загрузить их в стиральную машину? А я тем временем зайду к Энджеле и посмотрю, что творится у нее.

Однако Кэтти имела иное мнение на сей счет.

— Нет, лучше я схожу к Энджеле. Раз уж Я создала проблему, значит, мне ее и решать. Хотя, честно говоря, не припоминаю, чтобы я касалась этой дурацкой трубы. Меня интересовал лишь мусоропровод.

Алекс воздел глаза к потолку. Верно, мусоропровод, но труба-то рядом!

— А ты, сынок, займись пока стиркой, продолжила Кэтти. — Мы вполне обойдемся без тебя. — С этими словами она взяла Энджелу под руку и повела к выходу. — Не скажешь, сколько тебе лет, дорогая?

— Двадцать пять.

От удивления Алекс едва не уронил себе под ноги бельевую корзину. Двадцать пять? Не может быть! А он-то решил, что Энджеле всего восемнадцать!

— В самом деле? — донеслось до него восклицание Кэтти. — Никогда бы не подумала. А парень у тебя есть? Впрочем, что я говорю… Разве мыслимо, чтобы у такой симпатичной девушки не было ухажера! Кстати, с твоей внешностью, детка, запросто можно заставить мужчину заботиться о тебе.

— Вообще-то я и сама вполне способна о себе позаботиться. — Энджела оглянулась на Алекса. — За исключением тех случаев, когда какому-нибудь парню от нечего делать вздумается затопить мою квартиру.

— На меня не смотри, — мгновенно парировал тот. — Лучше поблагодари мою мамочку. Это ей всегда кажется, что она лучше всех все умеет делать. Пока маме не взбрело в голову заняться починкой мусоропровода, — кстати, не представляю, что там можно чинить! — у меня все работало исправно.

Энджела укоризненно покачала головой.

— Ай-ай-ай, как не стыдно сваливать вину на другого! Так поступают только маленькие дети.

— Ничего я не сваливаю, — возразил Алекс. — Напротив, говорю чистую правду. — Он раздраженно махнул рукой. — Впрочем, какая разница! Сейчас это не имеет большого значения. Просто покажи моей маме, во что превратилась твоя квартира. А я загружу стиральную машину и присоединюсь к вам.

— Не стоит оставлять в прачечной свои вещи без присмотра, — заметила Энджела. — Их могут украсть.

— Прямо из включенной машины? — саркастически усмехнулся Алекс.

Она кивнула.

— Именно. Со мной такое случалось в университетском общежитии.

Вот как? Выходит, у Энджелы высшее образование? Интересно, какой предмет она изучала? Нечто такое же воздушное и эфемерное, как и она сама? Впрочем, характер у нее на удивление твердый.

— Ладно, об этом я сам позабочусь, — несколько натужно улыбнулся Алекс. — У тебя достаточно своих проблем, верно?

Он мысленно поздравил себя с маленькой победой, но радоваться ему пришлось недолго. У Энджелы на все был готов ответ.

— Да, — сказала она. — Постучи ко мне, когда тебе понадобится полотенце, чтобы вытереться после душа, который ты непременно захочешь принять по окончании сегодняшней уборки.

Алекс открыл рот, намереваясь произнести достойную отповедь, но тут же закрыл, потому что ничего подходящего на ум не пришло. Покрепче сжав ручки корзины, он молча прошел мимо Кэтти и Энджелы и направился в прачечную.

Что она себе позволяет? Алекс злился, насыпая в машину стиральный порошок и принимаясь поочередно перекладывать в резервуар вещи из корзины. Да, ее потолок, постель, ковер и пол испорчены, но разве я не пообещал устранить последствия устроенного моей мамочкой наводнения?

Он излишне резко повернул регуляторы. Мотор стиральной машины пришел в действие, и желудок Алекса непроизвольно сжался при звуках зашумевшей в резервуаре воды.

Как это похоже на женщин! Ухватиться за что-то и не отпускать. Наверное, она считает меня совершенно безнадежным, подумал он, ставя коробку со стиральным порошком в опустевшую корзину. Но ей нечего беспокоиться. Если я что-то пообещал, значит, сделаю!

Подхватив корзину, Алекс повернулся спиной к урчащей машине. Если найдутся желающие вытащить из этой штуки что-нибудь, пока она стирает, им не поздоровится. Так что напрасно Энджела беспокоится.

По-прежнему пребывая в мрачном настроении, он сразу, не заходя к себе, направился в тридцатую квартиру. Что толку оттягивать неприятный момент?

Дверь жилища Энджелы оказалась приоткрытой, поэтому Алекс толкнул ее ногой, ведь руки у него были заняты.

— Так вот, дорогая, как я уже упоминала, моему сыну, похоже, никак не удается найти для себя подходящую партию. У него были подружки, но, насколько я понимаю, среди них не оказалось той единственной, с кем он хотел бы связать судьбу. Однако дело в том, что Алекс не там ищет. Разве можно найти суженую в баре, куда ходят одни холостяки? Да, дамы там тоже бывают, но какие! Те, которым хочется выпить. Ну скажите на милость, разве уважающая себя женщина станет таскаться в бары?

Алекс сообразил, что подслушал окончание разговора. Или, точнее, монолога Кэтти. Разумеется, она распространялась о его, Алекса, проблемах. Во всяком случае, таковыми они ей представлялись с материнской точки зрения. Сам Алекс придерживался иного мнения, но разве Кэтти когда-нибудь принимала во внимание его точку зрения?

— Мужчине нужна хорошая подруга, — назидательно продолжала та. — Жена способна окрылить своего мужа, но может и сломать. Сколько раз пыталась я втолковать это Алексу, и все без особого успеха. Может, хоть ты… Раз уж у тебя сейчас нет близкого приятеля… или все-таки есть?

Алекс со стуком поставил корзину на пол. Он не верил собственным ушам. Мамочка втихомолку действует за его спиной, пытаясь подыскать ему невесту. Ну не свинство ли!

Тем более что Алекс первым до этого додумался. Только он собирался не жениться, а выдать замуж мать.

Кэтти и Энджела одновременно обернулись на звук, затем, не сговариваясь, выбежали в коридор.

— А, это ты, сынок, — улыбнулась Кэтти. — Загрузил стиральную машину?

— Да, мама. — Алекс отодвинул корзину к стене и кивнул на дверь. — Не могла бы ты выйти со мной на минутку, мне нужно кое-что сказать тебе.

Кэтти кашлянула.

— Видишь ли, дорогой… Сам знаешь, для меня нет ничего важнее искреннего разговора с единственным сыном — ведь тебе известно, как я тебя люблю, — но дело в том, что Энджела только что показала мне свою спальню. Должна сказать, комната изрядно пострадала. Просто ужас. Так что, боюсь, тебе придется подождать с нашим разговором. Лучше взгляни-ка на это.

Однако Алекс покачал головой, решив, что матери не удастся отвертеться от беседы с глазу на глаз.

— Мама…

— Иди, иди сюда!

Тяжко вздохнув, Алекс направился следом за Кэтти. Он был удачливым дельцом в сфере продажи недвижимости, но не мог сладить с собственной матерью.

— Ладно, раз уж ты так настаиваешь, давай посмотрим.

Квартира Энджелы как две капли воды походила на жилище Алекса. Та же планировка, только обстановка, разумеется, другая. Более женственная, если можно так выразиться.

Здесь запросто можно делать снимки для какого-нибудь периодического издания, занимающегося вопросами оформления жилых помещений, думал Алекс, переходя из прихожей в кухню, затем в гостиную и, наконец, в спальню.

В его квартире обстановка была совсем другая. Гораздо более сдержанная. Темный ковер, крытые коричневой кожей кресла и диван, модернистские картины — тоже очень неброские, прохладные, не раздражающие глаз, И никаких свечей, искусственных цветов, керамических ваз и прочих мелочей, которые только собирают пыль, не принося никакой пользы. Что же касается розового цвета, то в персональном словаре Алекса просто отсутствовало данное определение.

Конечно, квартира Энджелы выглядела совсем по-другому. Розовые оттенки здесь превалировали. Что же касается разного рода побрякушек, то Энджела запросто могла открыть магазин. Чтобы только вынести их из гостиной, потребовалось бы не меньше года.

Презрительно усмехнувшись, Алекс поднял взгляд на потолок спальни.

Боже правый! Тут не хватит никакой страховки…

— Вот дьявол!

— Именно, — кивнула Кэтти. — Жуткий кавардак. Ничего не поделаешь, сынок, придется нам с тобой потрудиться.

Несколько мгновений все трое наблюдали, как редкие капли падают с потолка на насквозь промокшую постель.

— Наверное, в перекрытии между этажами есть какие-то пустоты, в которых еще осталась вода, — глубокомысленно изрекла Кэтти. — И все-таки я надеюсь, что скоро капель прекратится. Ковер и так весь мокрый. Что с ним теперь делать?

— У моей соседки недавно была похожая проблема, — заметила Энджела. — Пойду попрошу поделиться опытом.

Пока она отсутствовала, Алекс снял с кровати тяжелый, пропитанный влагой матрас.

— Давай поднимем его вертикально и прислоним к стене, — сказала Кэтти.

Возясь с матрасом, Алекс думал о том, что не сможет возместить Энджеле ущерб. К примеру, где найдешь такое покрывало? Своей пестрой веселой расцветкой оно напомнило ему пасхальное яйцо — здесь присутствовали все оттенки розового, желтого, лилового и бирюзового.

Лучше дам Энджеле деньги, решил он. Пусть сама подберет что-нибудь по своему вкусу. К тому же не представляю, как бы я покупал в магазине нечто подобное, подумал Алекс, взглянув на мокрое покрывало, которое Кэтти бросила на пол вместе с постельным бельем. Кстати, не похоже, чтобы к Энджеле часто заглядывали приятели. Какому парню понравилось бы спать в кровати, больше напоминающей цветочную корзинку. И ароматы здесь какие-то… женские. Алекс потянул носом воздух и пришел к выводу, что запахи ему не нравятся.

Кэтти все разглядывала потолок. С него уже почти не текло, но выглядел он отвратительно.

Проследив за ее взглядом, Алекс поморщился.

— Смотрите, что я добыла! — раздался голос Энджелы. Она толкала перед собой какую-то громоздкую конструкцию на колесиках. — Последнее слово техники: пылесос, способный втягивать воду! Чудесно, правда? Это миссис Коул мне одолжила. А еще у нее есть специальные вентиляторы для пола, с помощью которых потом можно будет окончательно высушить ковер. Алекс натянуто улыбнулся.

— Замечательно. Просто превосходно.

Непринужденно, будто рядом с ней находились лучшие друзья, Кэтти обвила одной рукой талию Энджелы, другой — Алекса.

— Знаете что? Давайте быстренько приведем в порядок ковер и оставим его сохнуть, а сами тем временем отправимся в хозяйственный магазин и подберем все необходимое для побелки потолка. Через денек-другой он высохнет — и мы сразу займемся делом.

— Честно говоря, мне кажется, что лучше все-таки пригласить мастера, — заметила Энджела.

— Действительно, мама, с каких это пор ты стала разбираться в вопросах побелки?

Кэтти пожала плечами.

— А что тут особенного? Помнится, как-то раз, в молодости, я лично побелила потолок на кухне. Не понимаю, зачем вызывать бригаду штукатуров, если можно справиться с ремонтом самостоятельно. Да никто и не захочет заниматься такой мелочью. Мы купим готовый раствор, останется только нанести его на потолок. Это несложно, вот увидите!

— Кажется, на днях я уже слыхал нечто подобное, — мрачно произнес Алекс.

Кэтти взглянула на него снизу вверх.

— Не переживай, сынок. Говорю же тебе, дело яйца выеденного не стоит. А к твоей злополучной трубе я не имею никакого отношения. И вообще… На твоем месте я бы радовалась, что это досадное недоразумение дало тебе возможность познакомиться с такой очаровательной соседкой.

— Да, конечно, мама. Я радуюсь.

Кэтти на миг сильнее прижала его к своему боку.

— Я серьезно говорю!

— Я тоже. Что толку выяснять, кто прав, кто виноват. Что было, то прошло. Сейчас нужно решить конкретную задачу. Разумнее всего вызвать на днях штукатура, а самим заниматься своими делами. Например, пока он будет работать, можно посидеть в ресторане. Я приглашаю. — Алекс поочередно взглянул на обеих дам. — Ну, что скажете?

По лицу Кэтти было ясно, что она не согласна.

— Сынок…

— Мама! Знаешь, напрасно ты ушла на пенсию. Тебе нужно было еще немного поработать. Ты явно скучаешь без дела, не знаешь, куда применить свою, энергию… и тем самым сводишь меня с ума!

Кэтти пригрозила ему пальцем!

— Не нужно так разговаривать со мной, дорогой. Если хочешь знать, я жалею, что прежде столько сил отдавала работе. Лучше бы это время я посвятила тебе. И твоему отцу. Может, тогда он не ушел бы так рано из жизни. — Голос Кэтти дрогнул, но она быстро справилась с собой. — Словом, я хорошо усвоила урок и сейчас могу со знанием дела сказать тебе, что для меня является главным в жизни: ты, сынок, и твое личное счастье. Больше у меня ничего не осталось. Хоть ты уже и взрослый мужчина, но я по-прежнему твоя мать. И тебе известно, как обычно говорят в подобных случаях.

Алекс бросил на Кэтти недоуменный взгляд.

— Как говорят?

— Лучше позже, чем никогда. Я не всегда оказывалась рядом, когда ты нуждался во мне, будучи мальчиком, однако сейчас открыта новая страница моей жизни. Отныне можешь на меня рассчитывать. Это я тебе твердо обещаю.

Алекс стиснул зубы. Сбывались худшие его опасения.

— А сейчас, дорогие мои, мы сделаем вот что: заглянем в хозяйственный магазин, потом посетим мебельный салон и посмотрим на матрасы,— после чего, сынок, ты пригласишь нас с Энджелой поужинать, идет?

В отчаянии Алекс несколько раз сжал кулаки. Мамочка всерьез вообразила, что назойливая забота — лучший способ проявления родительских чувств. Ну как прикажете спорить с матерью, которая изо всех сил старается сделать свое чадо счастливым? Любая попытка возразить заранее обречена на провал. В материнских глазах вы лишь будете выглядеть черствым и неблагодарным отпрыском.

Алексу не осталось ничего иного, как произнести:

— Хорошо, мама, твоя взяла. Пойдем, куда ты скажешь.

— Вот это другое дело, сынок! Главное, не падать духом.

Кэтти потрепала сына по щеке, а он тем временем еще раз тоскливо взглянул на потолок.

И все-таки Энджела права, мелькнуло в его голове. Проще всего обратиться к специалистам. Это сэкономило бы массу времени и средств. Так нет же! Мы пошли на поводу у мамочки и в угоду ей отправимся сейчас бродить по магазинам. А между тем недавно я видел маму в действии, и это было неутешительное зрелище. Тем не менее, несмотря не все соображения здравого смысла, я усложняю сейчас задачу, на которую при нормальном стечении обстоятельств ушло бы от силы дня два. Вдобавок увеличивается стоимость ремонта и количество затрачиваемых усилий.

Алекс вздохнул.

А может, все как-нибудь уладится? Кэтти и Энджела наверняка подружатся. Во всяком случае, сейчас они неплохо ладят. И как знать, возможно, у Энджелы все-таки найдется холостой родственник, с которым Кэтти захочет познакомиться.

Прежде чем отправиться по магазинам, они наскоро привели квартиру в порядок. Пока Алекс с помощью пылесоса освобождал ковер от избытка влаги, дамы отнесли в ванную покрывало и постельное белье. На следующий день Энджела собиралась отправиться со всем этим в прачечную-химчистку, где находились специальные стиральные машины для вещей больших размеров.

Когда, по мнению Кэтти, было сделано все, что возможно, она объявила об окончании работ.

— На сегодня достаточно. Дело к вечеру, и к тому же я проголодалась. Пора перейти к следующему пункту плана. Идемте, дорогие мои!

Алекс заметил, что тоже не прочь перекусить, а Энджела захватила на ходу сумочку. Ей не так уж хотелось есть, однако она больше не могла оставаться в своей некогда уютной, но превратившейся в невесть что квартире.

— Твоя мама просто прелесть, — негромко заметила Энджела, запирая дверь,

Алекс закатил глаза к потолку. «Прелесть» залила сегодня две квартиры. И остается лишь надеяться, что потоп не распространился также на третью — ту, что находится под апартаментами Энджелы.

— Послушай, я понимаю, что мы с матерью доставили тебе массу неудобств, но постараюсь загладить вину и возместить ущерб любыми доступными мне способами. — Покосившись на шагающую к лифту Кэтти, Алекс добавил: — Мама полна решимости, и, если ты немного потерпишь ее присутствие, я найду людей, действительно разбирающихся в том, как делается ремонт. Обещаю, это продлится недолго.

Энджела удивленно взглянула на него.

— По-моему, ты излишне драматизируешь ситуацию. Ведь не нарочно же Кэтти повредила трубу! Ну ошибся человек, с кем не бывает. Разве сам ты всегда непогрешим? Догадываюсь, что порой Кэтти досаждает тебе, но все равно ты не должен вымещать на ней недовольство. Ведь она твоя мать.

Алекс ожидал чего угодно, но только не этого. Энджела встала на сторону Кэтти? И ополчилась против него, который всеми силами старается исправить положение? Притом что сам он ни в чем не виноват. Настроение у него окончательно испортилось.

— Разумеется, мать повредила трубу не нарочно. И сам я далек от совершенства. Но у меня было достаточно времени для того, чтобы изучить свою мать. Ты же только сегодня с ней познакомилась. И потому не знаешь, чего можно от нее ожидать. — Усугубления созданного хаоса, вот чего! — подумал он.

— На мой взгляд, Кэтти вполне уверена в себе, — пожала плечами Энджела.

— О, несомненно! — Алексу приходилось видеть, как отец вытирал скупую мужскую слезу над своим любимым, отремонтированным матерью велосипедом. Но плакал папа отнюдь не от радости. Впрочем, не посвящать же Энджелу в тонкости семейных отношений. Алекс поднял руки, показывая, что сдается. — Ладно, я не стану с тобой спорить. Сейчас мы спокойно пройдемся по магазинам, а когда ты познакомишься с моей матерью поближе, то сама все поймешь.

— Хорошо, — ответила Энджела, всем своим видом показывая, что слова Алекса ничуть ее не убедили.

— Поторопитесь, дети мои! — крикнула Кэтти. — Мы понапрасну тратим время.

— Идем, мама, — откликнулся Алекс. Затем он понизил голос и добавил: — Только потом не говори, что я не предупреждал тебя. Пойми, я бы рад ошибиться, но… Впрочем, может быть, на этот раз я действительно окажусь не прав. — Благие мечты! — хмыкнул он про себя. — Но на всякий случай давай договоримся так. Мы позволим моей мамочке немного поиграть в штукатура, потом ты начнешь как можно искреннее восхищаться проделанной ею работой, а через пару дней она потеряет к своей затее интерес, и тогда можно будет пригласить специалиста. — Он подмигнул Энджеле. — Поверь, я знаю что делаю!

Та смерила его укоризненным взглядом.

— Ну и пройдоха же ты!

— Я всего лишь забочусь о том, чтобы ты не впала в панику. — В том, что рано или поздно это случится, Алекс не сомневался: ему приходилось видеть последствия некоторых прежних попыток матери что-то отремонтировать. — Но, когда это все-таки произойдет, вспомни мои слова. Со своей стороны еще раз обещаю обо всем позаботиться.

Энджела сморщила нос.

— Ладно, запомню.

Тут вновь подала голос Кэтти:

— Сынок, ну что ты задерживаешь Энджелу? Бедняжка, наверное, умирает от голода. Ты только взгляни на нее! Кожа да кости. Думаю, нам нужно взять ее под свою опеку. Ведь сама она ни капельки о себе не заботится, это совершенно ясно. Да и семья, похоже, совсем забросила девочку.

— Ох, только не нужно упоминать про семью! — тихонько вздохнула Энджела. Она готова была позволить Кэтти сколько угодно заниматься ремонтом, лишь бы это удержало на расстоянии ее ближайших родственников. Отец и двое старших братьев считали своим долгом максимально облегчить жизнь Энджелы, причем часто не интересуясь, нуждается ли та в их помощи. В результате Энджела порой чувствовала себя словно под присмотром.

На улице Алекс помог дамам сесть в его «бентли», на ветровом стекле которого — о чудо! — не было заметно никаких штрафных талонов. Заводя двигатель, он посмеивался про себя. Дело сделано, Энджела предупреждена. Таким образом, в его распоряжении оказывается относительно спокойный промежуток времени, в течение которого мамочка будет занята ремонтом.

Хотя дьявол бы это все побрал! Ведь мать интересует не только побелка. Из подслушанного сегодня в квартире Энджелы разговора Алекс узнал о некоторых дополнительных намерениях матери. Но предупрежден — значит вооружен, так что она напрасно старается.

Плохо другое — возмещение причиненного Энджеле ущерба выльется в немалую сумму. И это именно в тот момент, когда Алекс со своим деловым партнером и другом Дэвидом собрались вложить некоторые средства в расширение бизнеса.

Он повел автомобиль в направлении ближайшего хозяйственного магазина, не обращая внимания на презрительные взгляды, которые время от времени бросала на него сидящая на переднем пассажирском сиденье Энджела.

Пусть себе смотрит! Алекс вовсе не нуждается в ее симпатии. Он вообще не готов к началу каких-либо отношений с женщиной, тем более длительных. Это только осложнило бы и без того непростую ситуацию.

Нет уж, увольте. Вот если бы у Энджелы нашелся какой-нибудь неженатый дядюшка, которого можно было бы свести с Кэтти, — другое дело. Тогда жизнь сразу стала бы легче.

Надо будет как-нибудь поделикатнее расспросить Энджелу о родственниках, решил Алекс. А начать можно прямо сейчас, пока мы едем.

— Кстати, Энджела, — как можно более непринужденно произнес он, — не расскажешь ли немного о себе? — На самом деле мне это совершенно не интересно, мелькнуло в его голове.

Алекс считал себя симпатичным парнем, и у него были для этого все основания. Он обладал красивой стройной фигурой, темными вьющимися волосами и голубыми как озера глазами. Однако существовала одна досадная проблема: Алекс плохо находил общий язык с дамами. Особенно с теми, которые ему нравились. Это качество он унаследовал от отца.

Прежде чем ответить, Энджела испытующе посмотрела на Алекса. Откуда вдруг такой интерес к ее персоне? Что-то прежде— Алекс не демонстрировал никаких намерений к сближению. А уж ей самой и подавно этого не нужно. В конце концов, у них чисто деловые отношения, которые к тому же будут очень непродолжительными.

— Зачем тебе это? — спросила она. Алекс пожал плечами.

— В общем-то мне все равно. Просто пытаюсь вести светский разговор. У тебя… э-э… большая семья? Много родственников?

— Не очень.

Удовольствие от этого разговора, как от посещения дантиста, вздохнул Алекс,

— А поточнее?

— Ну, есть двое братьев. Старших. Они хорошие парни, но думают, что мне до сих пор десять лет. Отец, похоже, тоже придерживается подобной точки зрения. Если они узнают о случившемся, то все трое завтра же будут здесь. Ремонт они произведут за считанные часы, только все сделают так, как сами сочтут нужным. Им невозможно объяснить, что у меня есть собственные желания. Вот Кэтти другое дело, — с улыбкой взглянула Энджела на мать Алекса. — По крайней мере она спросила, какого цвета потолок я хотела бы видеть в своей спальне!

Алекс усмехнулся.

— По роду своей деятельности я повидал немало квартир. Как правило, потолки в них были белыми, а ковры на полу бежевыми.

— Уверена, мой отец и братья решили бы точно так же, — фыркнула Энджела.

Тем временем Алекс обдумывал полученную информацию. Итак, Энджела упомянула об отце и братьях. Выходит, из женщин она в семье одна? Или еще есть мать? Прямо спрашивать неудобно. Ладно, позже все выяснится. Да, Энджелу можно понять, размышлял он, вертя баранку. С одной стороны, трое самоуверенных мужчин, с другой — моя «прелестная» мамочка. Разумеется, Энджела сделала выбор не в пользу своих родственников. Эх, лучше бы это были не братья, а, скажем, дядья. И притом постарше. А так единственным потенциальным кандидатом для знакомства с моей матерью оказывается отец Энджелы. Может, все-таки рискнуть и спросить, женат ли он?

— Хм… А твоя мать не могла бы повлиять на братьев и отца? — осторожно произнес Алекс, притормаживая на перекрестке. И затаил дыхание, ожидая ответа.

— Из родителей у меня один отец, — нехотя призналась Энджела. В ласковых объятиях которого можно задохнуться, добавила она про себя.

— Вот как? — оживился Алекс. — А что случилось с матерью?

— Умерла. От сердечной недостаточности. Ох…

Скрипнув зубами, Алекс нажал на газ, потому что на светофоре зажегся зеленый свет. — Прости.

— Ничего, это случилось давно. Мне тогда было пятнадцать лет.

В подобном возрасте девочки бывают очень ранимыми, почему-то подумалось Алексу.

Исподтишка покосившись на Энджелу, он повел «бентли» к хозяйственному магазину. По его мнению, она и сейчас выглядит ранимой. И как будто нуждается в защите. Алексу вдруг захотелось обнять ее и крепко прижать к груди.

Это еще что за наваждение? — вспыхнуло в его мозгу. С ума я сошел, что ли? Недоставало еще подыгрывать собственной матери в попытках подыскать мне невесту!

— Сынок, ты собираешься остановить автомобиль? — спросила Кэтти, выглядывая из окошка. — Мы уже проехали три удобных места. Знаю, как ты бережешь свой «бентли», но неужели нам действительно нужно ехать в самый конец стоянки?

— Что? Ах да!.. Прости, мама, я задумался.

— Говорю же тебе, не переживай! — по-своему поняла Кэтти слова сына. — В конце концов, мы умные образованные люди, так что как-нибудь справимся с возникшей проблемой… Эй-эй, осторожно, слева фонарный столб!

— Ой, прошу прощения, зазевался. — Резко повернув руль вправо, Алекс избежал столкновения со столбом. Он чувствовал, что его щеки пламенеют. Внезапно вспыхнувшее желание обнять Энджелу обескураживало и выбивало из колеи. Возьми себя в руки, приятель! — приказал он себе. Ты ведешь себя так, будто тебе не тридцать, а шестнадцать лет. И как будто прежде тебе не приходилось встречать смазливых девиц. Остановив «бентли» на отмеченном белой краской участке, Алекс выключил двигатель и на минуту откинулся на спинку сиденья, чтобы собраться с мыслями.

— Дорогой, ты идешь? — услыхал он вскоре голос матери,

— Разумеется. Сразу после вас. — Еще не договорив, Алекс понял, что опоздал: мать и Энджела уже покинули автомобиль. Тогда он запер «бентли» и двинулся следом за идущими к магазину дамами. Его взор был устремлен на грациозно покачивающиеся бедра Энджелы.

— С тобой все в порядке, сынок?

Алекс поспешно отвел глаза от соблазнительного зрелища и взглянул на Кэтти.

— Абсолютно. А что? Та вздохнула.

— Просто я тут подумала… Ничего, если мы сначала купим все необходимое здесь, затем отправимся куда-нибудь перекусить и лишь потом поедем за матрасом? Я очень хочу есть, да и Энджела только что призналась, что не успела как следует подкрепиться во время ланча и потому ограничилась одним яблоком.

— Не вижу проблем. Главное, чтобы мы все-таки заменили матрас и Энджеле было где спать нынешней ночью.

В ответ Кэтти ласково улыбнулась.

Все-таки я люблю ее, подумал Алекс. И буду любить еще больше, если между нами возникнет некоторая дистанция.

В магазине было людно. Когда они наконец добрались до нужного отдела, между Кэтти и Энджелой завязался небольшой спор относительно того, какой именно валик для побелки нужно купить. Алекса этот вопрос совершенно не интересовал, поэтому он предпочел не вмешиваться в разговор. В результате Кэтти выбрала два разных валика.

Алекс лишь усмехнулся. Ничего, пусть мамочка потешится. Все равно потом придет настоящий штукатур и все переделает.

Поймав на себе взгляд Энджелы, он одарил ее одной из самых обаятельных своих улыбок. И немало удивился, заметив в глазах той оттенок смущения и подозрительности.

Подобная реакция заставила Алекса насторожиться. Что бы он ни сделал, его действия не производят на Энджелу ни малейшего впечатления. Вернее, результат всегда оказывается отрицательным.

На мгновение Алексу даже стало стыдно: он все устраивает так, чтобы было удобно в первую очередь ему самому. Но Энджела не понимает, что он лучше разбирается в сути происходящего. И хорошо знает свою мать.

Однако все-таки неприятно чувствовать себя подлецом, даже если таковым не являешься.

Теперь я понимаю, что испытывали верховные жрецы, принося юных девственниц в жертву кровожадным богам, — подумал Алекс. — Порой приходится совершать какие-то поступки, даже несмотря на внутреннее их неприятие. Только нужно убедить девственницу, что все делается ради достижения благих целей. Ни больше, ни меньше.

Интересно, Энджела девственница?

Алекс надеялся, что нет. Потому что в дальнем уголке его сознания вырисовывались образы того, чем он хотел бы заняться с Энджелой, когда кончится вся эта суета. Разумеется, без клятв в вечной верности и длительных взаимных обязательств. Просто небольшое, приятное обоим развлечение. Но, конечно, при условии, что отец и братья Энджелы будут держаться в стороне.

Решив не обращать внимания на поведение спутниц — одна непонятно почему хмурилась, а другая все никак не могла выбрать раствор для побелки, — Алекс направился к выстроившейся к кассе очереди. Вскоре Кэтти и Энджела присоединились к нему.

Кэтти устроила небольшой спектакль, настаивая на том, что сама должна оплатить покупки. Алекс с чистой совестью позволил ей это сделать. В конце концов, именно она является виновницей происходящего.

Спустя некоторое время все трое устроились за столиком в ресторане. К этому моменту настроение Алекса заметно улучшилось. Дело понемногу продвигалось вперед, так что вполне можно было перекусить. Тем более что у Алекса разыгрался аппетит.

— Что закажем? — с воодушевлением спросил он.

— Твою голову на блюде, — мрачно пошутила Энджела.

Придется запихнуть в уши вату, чтобы не слышать подобных колкостей, мелькнуло в голове Алекса. А еще лучше, соорудить для девчонки кляп. Это поможет решить проблему кардинально.

— Выбери что-нибудь попроще, золотце, — с усмешкой взглянул он на Энджелу, — К чему подобная кровожадность?

Та просмотрела меню.

— Тогда пусть это будет салат.

— Салат? — удивленно повторил Алекс. — И все? Больше ничего не хочешь?

— Разумеется, хочет, — вмешалась в разговор Кэтти. — Разве Энджела похожа на кролика? Салат только для начала. Чего еще тебе хочется, детка? — повернулась она к Энджеле. — Выбирай, не стесняйся. Алекс угощает. Закажи самое дорогое блюдо, если оно покажется тебе аппетитным.

Алекс поморщился.

— Мама, если Энджела хочет салат, пусть ест салат. Не принуждай ее.

— Ничего подобного. Она не хочет есть один салат, — заявила Кэтти. — Ей необходим кусок мяса, лучше всего телятины. — Она широким жестом указала на Энджелу. — Взгляни на нее! Ветер дунет посильнее — и она улетит.

— По-моему, ты плохо знаешь женщин, мама.

— Я? С чего ты взял? — возмутилась Кэтти. — В конце концов, я сама женщина. Или ты не считаешь меня таковой?

— Что ты, мама. Как тебе пришло такое в голову! Но быть женщиной — одно, а разбираться в вопросах женской психологии…

Кэтти фыркнула.

— Можно подумать, ты в них разбираешься. Если бы это было так, я давно бы нянчила внуков!

— Хорошо, хорошо… — Алекс пожалел, что затеял этот разговор. — Однако дело в том, что многие женщины любят читать дамские журналы, особенно те, в которых даются советы, например, как сохранить стройность фигуры, — и еще уйма всякого из той же области. Это тебе известно? Множество девушек внушили себе, что парень не должен видеть, как они едят, особенно в начале знакомства. Поэтому в ресторане многие дамы делают вид, что у них нет аппетита. И все эти ухищрения направлены лишь на одно: чтобы мужчина видел в них только хрупкое и женственное существо. Бедняжки не понимают, что когда мы приглашаем их в ресторан, то нас оскорбляет, если они едва прикасаются к заказанным блюдам. — Сделав короткую паузу, Алекс добавил: — Честно говоря, я думаю, что Энджела успела что-то перехватить. Пока мы убирались в ее квартире.

— Ничего подобного! — воскликнула та. Причем так страстно, будто ей не было безразлично мнение Алекса. — Просто сегодня я не слишком голодна. И если я не набрасываюсь на еду, как грузчик, это еще не означает…

Кэтти похлопала ее по руке.

— Тише, детка, успокойся. Не позволяй моему сыну расстраивать тебя. Мы закажем для тебя всего одну говяжью котлету. Понимаешь, ты выглядишь немного… как это называется… анемично! Да-да, именно. Тебе необходимо увеличить в организме количество красных кровяных телец.

— Кэтти, со мной все в порядке, — возразила Энджела. — Правда. Кстати, если уж речь зашла о мясе, то оно не так уж и полезно…

— Вот видишь, мама, — усмехнулся Алекс. — Нужно заказать для Энджелы курицу. Вот, в меню указана куриная грудка под грибным соусом. Согласна, Энджела?

— И все-таки хорошая телячья отбивная… — начала Кэтти, но Энджела перервала ее:

— Уверяю вас, с кровью у меня все в порядке. Никакого малокровия нет и в помине. Зато есть норвежские корни. Поэтому моя кожа такая бледная, понимаете? И волосы у меня светлые, видите? Это благодаря дедушке Густаву, который был норвежцем. И моряком. Во время первой мировой войны английский крейсер подобрал его и нескольких других норвежцев в море. Так он попал в Англию, а потом не захотел отсюда уезжать, потому что в госпитале влюбился в медсестру. Позже она стала его женой и моей бабушкой.

К столику подошла официантка.

— Вы готовы сделать заказ?

— Да, — первой ответила Энджела. — Мне, пожалуйста, фирменный салат с легкой заправкой.

— Добавьте туда нарезанную курятину, ладно? — вставила Кэтти. — Девушке нужны белки. Видите ли, мы хотим немножко подкормить ее. Так что, пожалуй, к мясу можно присоединить и яйцо.

Энджела сдалась.

— Ладно, согласна. Положите в салат куриную грудку, яйцо, приправьте все это оливковым майонезом, чтобы состав моей крови пришел в норму и все были счастливы.

— Боюсь, у нас нет оливкового майонеза, — произнесла официантка извиняющимся тоном.

— Боже мой, ну тогда сойдет и обычный майонез! — воскликнула Энджела. Затем она опустила голову и добавила едва слышно: — Мамочка, за что мне все это? Почему ты не хочешь мне помочь? Ведь это в твоих силах!

Алекс взглянул на нее и сочувственно похлопал по плечу. Вот Энджеле и пришлось впервые столкнуться с упрямством Кэтти.

— Прости, что ты сказала? Я не расслышал.

Энджела подняла голову.

— А я не с тобой разговаривала.

— Ах так… Мама, Энджела к тебе обращается. Удели ей капельку внимания, пожалуйста.

— Я и не с Кэтти беседовала, — буркнула Энджела.

— Что-то я не пойму. Не со мной и не с Кэтти, но тогда с кем?

Энджела метнула в Алекса сердитый взгляд.

— Мог бы и догадаться! Я разговаривала со своей матерью. И это была конфиденциальная беседа.

Он кашлянул.

— Со своей матерью? Но ведь, насколько я понял, она…

— Да, умерла. И мне кажется, что мама плохо присматривает за мной с небес, вот я и попыталась ей об этом сказать. Прежде она мне больше помогала, а в последнее время я почти совсем не ощущаю ее влияния. Но ведь она находится ближе к… э-э… так сказать, высшей администрации, чем, например, я, поэтому могла бы замолвить за меня словечко.

— Ты так думаешь?

Энджела кивнула.

— Да. Именно это я и сказала маме.

— Ясно. Значит, ты выложила ей свои претензии, а она что? Дала тебе какой-нибудь ответ? — Поймав на себе пристальный взгляд Энджелы, Алекс поспешно поднял руки. — Я просто так спросил.

— Нет, мама ничего не ответила, — терпеливо пояснила та. — Умершие, как правило, не разговаривают. Однако это не означает, что они ничего не слышат. И, надеюсь, мама все-таки обратит на меня внимание! — с запалом закончила она.

— Хорошо, хорошо. Только не волнуйся.

Алекс откинулся на спинку сиденья и внимательно взглянул на Энджелу. С виду она казалась вполне нормальной.

Вскоре к столику вернулась официантка с заказанными напитками. Алекс вставил в свой стакан соломинку. Размышляя над словами Энджелы, он не заметил, как выпил половину своего крюшона.

В конце концов, он кое-что подытожил. До сих пор ему хоть и с переменным успехом, но все-таки удавалось справляться со своей матерью. Возможно, он так же смог бы управиться с братьями Энджелы. И даже с отцом. Но призрак умершей матери — это уже слишком.

Нет, осложнять свою спокойную холостяцкую жизнь подобным образом он не готов…

Алекс выдержал ужин. Разумеется, он не удостоился бы приза за общительность, однако на вопросы все-таки отвечал и пару раз даже сам что-то произнес. Впрочем, у него не было уверенности, что Энджела и Кэтти обратили на его усилия хоть какое-то внимание. Обе оживленно болтали, и у Алекса сложилось впечатление, будто он лишь отвлекает их своими попытками поучаствовать в застольной беседе.

Ну и чудесно. Так даже лучше. Собственно, разве не этого он добивался с самого начала? Во всяком случае, Кэтти переключила внимание с него на Энджелу. А это означает, что можно будет хотя бы несколько дней спокойно поработать с Дэвидом в риелторской конторе.

Подали сливочное мороженое с шоколадной подливкой, джемом и орехами, но даже ради этого вкуснейшего лакомства дамы не прервали беседы.

Испытывая странное раздражение, Алекс оплатил счет. На выходе из ресторана он придержал дверь. Энджела пропустила Кэтти вперед, и та кивнула, продолжая что-то рассказывать. Галантного жеста Алекса обе они даже не заметили.

Невзирая на столь вопиющую несправедливость, тот обходительно помог Кэтти и Энджеле сесть в автомобиль. При этом он не преминул отметить стройность удивительно длинных по отношению к росту ног Энджелы.

3

Раздосадованный, что интересуется тем, чего вообще не должен замечать, Алекс все внимание сосредоточил на дороге и управлении автомобилем. Их путь лежал в мебельный салон.

— Как же мне не злиться, — неожиданно для себя проворчал он на очередном повороте. — Вместо того чтобы заниматься собственными делами, я потратил день неизвестно на что. Как мне теперь смотреть Дэвиду в глаза?

— Ты что-то сказал, сынок? — спросила Кэтти.

— Нет.

— Хм, а мне показалось… Старею, наверное. Кстати, Энджела…

Разговор вышел на новый виток, а Алекс, мрачно усмехнувшись про себя, свернул на парковочную площадку мебельного салона. Остановив «бентли», он вышел и открыл дверцу с другой стороны, чтобы помочь Энджеле выйти.

— О, благодарю, — сказала та. — Я и сама бы справилась, но все равно спасибо.

— Мама учила меня быть любезным с дамами, — заметил Алекс, открывая соседнюю дверцу и протягивая руку матери.

Кэтти улыбнулась ему в ответ, а Энджела посмотрела так, словно видела впервые. Ее мысли были настолько заняты сегодняшним происшествием в квартире, что она как будто ничего не замечала вокруг.

Только сейчас Энджела как следует рассмотрела Алекса, и оказалось, что он высок, строен, его выразительные голубые глаза очень кра сивы. Вокруг их наружных уголков уже начала появляться сеть едва заметных морщинок. Лицо покрывал мягкий загар.

Вообще Алекс удивительно напоминал ей одного парня, в которого Энджела была тайно влюблена в шестнадцать лет. Однако предмет ее мечтаний все лето не обращал на нее внимания.

Скорее всего, Алекс тоже не обратил бы, если бы труба в его кухне не дала течь и нижняя квартира не оказалась бы залитой.

Энджела старалась быть честной, хотя бы перед собой. Она не принадлежит к тому типу женщин, которые вызывают интерес у современных мужчин.

Может, это мама так все устроила там, на небесах, чтобы случилась протечка? — мелькнула у нее мысль. Хотя вряд ли. Скорее всего, это обычное совпадение.

— Ну? — спросил Алекс. — Ты увидела все, что хотела?

Энджела встрепенулась. Оказывается, она до сих пор смотрит на него!

— Да.

— Ну и чудесно.

Алекс закрыл автомобиль и повел Энджелу в мебельный салон, положив руку на спину, чуть ниже лопаток.

Энджела вздрогнула.

— Тебе холодно? — немедленно поинтересовался Алекс.

— Нет, — сказала она. — Со мной все в порядке.

Это не соответствовало истине, но объяснить свое состояние Энджела не могла. Тем бо лее Алексу. Парень подобной наружности наверняка очень высокого мнения о себе. Вот и незачем способствовать еще большему раздуванию его эго. Подумав об этом, Энджела почувствовала, как по ее спине пробежала новая волна дрожи.

— Уверена? — спросил Алекс.

— Абсолютно.

В сопровождении Кэтти они вошли в магазин. Энджела огляделась вокруг и с ее губ слетело:

— О Боже… — Еще несколько минут назад она даже вообразить не могла, что покупка нового матраса взамен испорченного превратится для нее в тяжкое испытание.

Энджела в растерянности остановилась на пороге огромного зала, сплошь заполненного разнообразными матрасами. На один из них ей предстоит лечь — для окончательной проверки товара перед уплатой денег.

И все это придется сделать в присутствии Алекса и Кэтти. Впрочем, последняя не в счет, важен только Алекс.

Мамочка, ты здесь? — подняла Энджела глаза к потолку.

— Эй, можно мы тоже войдем? — раздалось сзади.

Обернувшись, Энджела увидела стоящих за ее спиной Кэтти и Алекса. Она поспешно ступила в сторону.

— Простите.

Кэтти уверенно вошла в зал, нетерпеливо потирая руки.

— Так, девочки и мальчики, посмотрим, что здесь есть… Похоже, мы очутились в матрасном раю! Видишь, Энджела, тут можно в два счета найти замену твоему испорченному матрасу.

Та искренне на это надеялась. Прежде ей никогда не доводилось ходить по магазинам с красивым холостым мужчиной, тем более с целью приобрести какие-либо спальные принадлежности.

Все это вдруг показалось Энджеле чересчур интимным. Нечто подобное она испытывала, когда в юности отправлялась с отцом покупать себе нижнее белье.

Разумеется, Кэтти можно в расчет не брать, так как она женщина, но Алекс… Он не просто посторонний человек, он еще и очень привлекательный мужчина. Поэтому Энджела решила максимально сократить процесс покупки.

Сделав глубокий вдох для храбрости, она направилась к ближайшей группе матрасов.

— По-моему, вот этот, с краю, очень симпатичный, правда? — Ей хотелось схватить матрас под мышку и удрать с ним. К сожалению, в одиночку унести такую тяжелую вещь не представлялось возможным.

Вдобавок Кэтти быстро внесла поправки в этот план.

— Нельзя покупать вещь, вначале не испробовав ее как следует. Приляг сюда! — Она похлопала ладонью по упругому матрасному боку.

— Нет-нет, я и так вижу, что он хорош.

Кэтти решительно помахала пальцем перед лицом Энджелы.

— Детка, так дело не пойдет. Ты обязательно должна полежать на матрасе. К тому же мне кажется, что выбранный тобою экземпляр не очень хорош. Даже с виду он жестковат. Давай взглянем на другие. Уверена, здесь непременно найдется что-нибудь получше. К примеру, вот неплохой матрасик…

— Мама, Энджеле понравился тот, — негромко произнес Алекс.

Матрас, на который указала Кэтти, стоил в два раза дороже того, что привлек Энджелу.

Но Алексу следовало предвидеть реакцию матери. Ее лишь подстегнуло замечание сына.

— Дорогие мои, вы не понимаете, Это как будто выбираешь рождественскую елку. Ты уверен, что нашел лучшую, но лишь до той минуты, пока не перейдешь к следующему ряду. — Кэтти со снисходительной улыбкой взглянула на Алекса и Энджелу. — Вы никогда не выберете хороший Матрас, пока не осмотрите хотя бы некоторые из тех, что выставлены в зале.

Чувствуя, что у него начинает ломить виски, Алекс потер их пальцами.

— Давай, золотце. Делай, что велит Кэтти, иначе этому не будет конца. Уж поверь мне. — Он аккуратно, но крепко взял Энджелу за талию и уложил на матрас. — Приляг на минутку.

— Но…

Алекс легонько нажал на ее лоб, заставив положить голову.

— Ну как?

Энджела поневоле спросила себя, уж не заложено ли у этой семейки сумасшествие в генах? Потому что сейчас Алекс действовал точно в духе Кэтти.

Она сделала вид, что размышляет, потом произнесла:

— Отлично. Мне нравится.

Алекс кивнул, затем взял ее на руки и уложил на другой матрас.

— А этот?

Пока он носил Энджелу по залу, перекладывая с одного матраса на другой, ей становилось все труднее сосредоточиться. Да и кто на ее месте остался бы безразличным к происходящему?

— Так ты скоро свалишься с ног, — заметила она, с беспокойством взглянув на Алекса.

Тот рассмеялся.

— Я тебя умоляю! Ведь ты легче перышка. Такое впечатление, будто на руках у меня ребенок.

— Вот здесь ты ошибаешься, — нахмурилась Энджела.

Но Алекс даже не запыхался, его лицо не покраснело от натуги. Он продолжал начатое до тех пор, пока наконец Кэтти и Энджела не пришли к единому мнению.

— А теперь, — произнесла Кэтти, ничуть не смущаясь тем обстоятельством, что они остановили выбор на первом матрасе, том самом, который Энджела облюбовала изначально, — нужно обсудить размеры.

Энджела удивленно взглянула на нее.

— То есть как? Размеры известны, ведь мы просто заменяем один матрас другим.

— Заменяем, переменяем… — пренебрежительно махнула рукой Кэтти. — На прежнем матрасе едва хватало места для тебя одной. Нужно смотреть вперед, девочка моя. Может, до сих пор ты ни с кем не спала на своей кровати, но хороший матрас должен служить лет двадцать, верно? Вдруг в следующем году ты повстречаешь парня своей мечты? Тогда тебе придется выбросить совершенно новый матрас и заменить его другим, более удобным. И, главное, широким. — Она подмигнула Энджеле. — Но ведь это непрактично, правда? А теперь представь, что суженый повстречается тебе не через год, а в следующем месяце? Или на той неделе? А может, даже сегодня! — Кэтти пристально взглянула на Энджелу и многозначительно кивнула в сторону стоящего рядом Алекса.

— Все, мама, достаточно, — процедил тот сквозь сжатые зубы.

— А что такого я сказала? — невинно захлопала ресницами Кэтти. — Ничего особенного. Только то, что…

— Мы слышали, мама, не нужно повторять. Будь потактичнее, ты ставишь Энджелу в неловкое положение.

Сам Алекс тоже покрылся испариной после слов Кэтти. Причем он не был до конца уверен, что послужило тому причиной: вызванное матерью раздражение или вспыхнувшая в мозгу картина какого-то мужчины, — да что там, его самого! — лежащего в постели с Энджелой.

Кэтти вновь дружески обняла их обоих за талию.

— Нет, в самом деле, дорогие мои. Этот матрас слишком узок. Ну-ка прилягте на него вдвоем!

Алекс нахмурился. Происходящее казалось ему все более нереальным.

— Мама…

— Кэтти… — одновременно с ним произнесла Энджела.

Однако та перебила их обоих.

— Ну давайте же! В этом нет ничего зазорного. И интимного тоже. В конце концов, мы находимся посреди огромного мебельного салона. Уверяю вас, у меня нет никаких задних мыслей. Честное слово. Сынок, приляг на минутку, пусть Энджела сама убедится, что этот матрас недостаточно широк.

Алекс стиснул зубы. Он любил мать, но сегодня та зашла слишком далеко. И зачем ей это нужно? Видимо, для того чтобы он начал думать об Энджеле.

Но больше всего Алекса раздражало то, что коварный план матери действует. Да, хитрости ей не занимать! Только он предпочел бы, чтобы мать практиковалась на ком-нибудь другом. Если в скором времени я не найду мамочке приятеля, худо мне придется, подумал Алекс. Это еще цветочки. Боюсь, скоро она возьмется за меня всерьез. Но пока придется подчиниться. Без дальнейших препирательств он улегся на постель, сложил руки на груди и устремил на мать сердитый взгляд.

— Вот. Довольна?

Кэтти укоризненно покачала головой.

— Не обращай на него внимания, детка, — повернулась она к Энджеле. — Просто приляг рядом, прочувствуй, каково оказаться на таком узком матрасе вдвоем. Вот так, молодец. Ну и каково тебе? Не думаю, что очень удобно. Так тесно, что даже повернуться трудно, правда? — Кэтти вдруг хихикнула. — Помню, у нас с мужем был продавленный матрас, с углублением посередине. Так приходилось устраиваться на самых краях, иначе мы скатывались к центру и оказывались друг на друге!

Нет, сегодня мамочка и впрямь меня доконает! — пронеслось в голове Алекса.

Одновременно он живо представил себе, как они с Энджелой лежат посередине кровати, причем его мало интересовало, кто будет сверху.

— Уверяю, вам бы не захотелось спать в такой кровати, — сказала Кэтти.

Кому это «вам»?

— Запомни, как тебе лежалось на этом матрасе, — добавила Кэтти.

Вряд ли я это забуду, мама, подумал Алекс. И тут же сообразил, что мать обращается вовсе не к нему, а к Энджеле.

— А теперь переместитесь на двуспальный матрас… Нет, лучше на этот, королевский. Кстати, Энджела, хочу тебя спросить… Ты считаешь себя горячей девушкой или, напротив, прохладной?

Алекс не поверил собственным ушам. Сегодня мать явно превзошла саму себя. Он готов был восхищаться ловкостью, с которой она выкидывала одно коленце за другим. До нынешнего дня Алекс даже не подозревал, что мать способна на такое. Его бросило в жар при одной лишь мысли о возможном ответе Энджелы.

Она горяча. Несомненно. Степень женской чувственности всегда можно определить по некоторым едва уловимым, не поддающимся точному определению признакам. А в Энджеле страстность ощущается весьма отчетливо. И было бы странно, если бы данное качество не проявлялось в постели.

Тем не менее прямой вопрос Кэтти заметно смутил Энджелу.

— Прошу прощения? — неуверенно произнесла она.

— Видишь ли, детка, это может повлиять на твой выбор,— невозмутимо пояснила Кэтти.

Алекс счел это замечание правильным, однако решил пока помалкивать. Всякий раз, когда он открывал рот, мамочка тут же вмешивалась в разговор.

Тем временем Кэтти похлопала ладонью по обширному королевскому матрасу.

— Уж здесь-то места побольше! Вдвоем не будет тесно. — Она сделала жест, и Алекс с Энджелой послушно легли на матрас. — Понимаешь, если ты жаркая, тебе лучше ложиться подальше от мужа. Иначе можно перегреться.

Боже правый!

— С другой стороны, если ты мерзлячка и легко простужаешься, всегда можно переместиться к мужу поближе, прижаться плотнее и вдоволь насладиться преимуществами широкого матраса. — Кэтти прокашлялась с таким важным видом, будто посвящала Энджелу в тайны мироздания. — В общем, детка, все сводится к одному-единственному простому вопросу.

Кто бы говорил о простоте! — мелькнула мысль у Алекса. Уж он-то прекрасно знал, что мать лишь умеет осложнять жизнь.

— А заключается он в следующем, — продолжила Кэтти. — Нравится тебе лежать в объятиях мужчины или нет?

— В объятиях? — пискнула Энджела.

Ее щеки окрасились румянцем, и она вскочила на ноги так поспешно, будто под ней находился не матрас, а раскаленная плита. От ее внимания не укрылось, что Алекс, хотя тоже встал, но гораздо медленнее. Вероятно, подобные беседы смущали его в гораздо меньшей степени. День начался ненормально, а заканчивается как-то… странно, подумала Энджела.

Она не привыкла обсуждать интимные вопросы с посторонними людьми, однако не представляла себе, как можно попросить Кэтти не совать нос не в свое дело. Ведь та искренне пыталась помочь решить проблему.

Кроме того, Кэтти во многом права. Если уж все так обернулось, то действительно лучше купить более широкий матрас. Энджела собиралась когда-нибудь выйти замуж, ей хотелось иметь детей. Просто сначала она желала набраться жизненного опыта, самоутвердиться, что ли. Словом, пожить самостоятельно. А потом непременно найдется подходящий парень, который станет ее мужем.

Но произойдет это не здесь и не сейчас. И, разумеется, тем единственным человеком, с которым Энджеле захочется связать жизнь, не является стоящий рядом Алекс Сэндлер. Несмотря на хорошие манеры, он слишком нетерпелив и раздражителен. Все его выводит из себя, и в наибольшей степени собственная мать.

— О чем ты спрашиваешь, мама? — сказал Алекс. — Сама подумай, откуда Энджеле знать, нравится ей спать с мужчиной или нет?

Услыхав такие слова, Энджела вскипела. Ее начинало задевать, что Алекс относится к ней, как к цыпленку, только вчера вылупившемуся из яйца. Сама она не считала себя настолько наивной и потому выпалила не задумываясь:

— У меня были парни! Множество! Прозвучало это довольно хвастливо. Великолепно! — пронеслось в мозгу Энджелы. Боже, когда кончится этот дурацкий день?

— Да, но был ли среди них хоть один стоящий? — насмешливо взглянул на нее Алекс.

Энджела нахмурилась.

— Не твое дело.

— Вот видишь! Значит, я прав: заслуживающих внимания парней тебе не попадалось.

— Интересно, почему ты так уверен? И что ты вообще знаешь обо мне!

— Может, и не знаю, но догадываюсь.

— Неужели? — Уперев руки в боки, Энджела шагнула вперед.

Пылкости ей не занимать, с усмешкой подумал Алекс. Хотя вряд ли она так уж опытна в интимной сфере. Вы только взгляните на нее! Кажется, ей вздумалось меня напугать?

— Детки, детки! — вмешалась Кэтти. — Не надо ссориться. Это… — она на миг задумалась, припоминая слово, — неконструктивно. Да-да! Так вы ничего хорошего не добьетесь, только время потеряете. Все решается гораздо проще. Ну-ка, сынок, обними Энджелу. И как следует! Посмотрим, понравится ей это или нет.

— Что? — воскликнула Энджела.

— Мама, ради всего святого… — Не закончив фразы, Алекс выругался сквозь зубы.

Если бы он помалкивал, как и собирался, мать не додумалась бы до столь несуразного предложения. Так нет же, он непременно должен был что-то сказать, умник! И в итоге уткнулся носом в новую проблему. Сам того не желая, подыграл мамочке, которая явно задалась целью свести его сегодня с ума. И замена испорченного матраса новым для нее лишь способ добиться своего.

— Тебе наверняка уготовано местечко в преисподней, — мрачно сообщил он матери. Затем повернулся к Энджеле. — Иди сюда. Давай поскорее покончим со всем этим.

— Но…

— Сынок, ты обидел меня, — надулась Кэтти.

Однако Алекс не обратил на ее слова никакого внимания.

— Разумеется. Всю жизнь я только и делаю, что обижаю тебя. — Произнеся это, он вдруг подумал, что частенько слышал, как нечто подобное говорил его отец, которому тоже порой приходилось несладко в отношениях с женой. Удастся ли мне найти человека, способного поладить с моей мамочкой? — уныло подумал Алекс. Если эта затея провалится, мать не даст мне ни спокойно жить, ни работать. — Ну что же ты? — вновь взглянул он на Энджелу. — Время идет…

— Но…

— Неужели надеешься, что нам удастся отвертеться?

Строго говоря, они могли бы проигнорировать Кэтти. Конечно, та обиделась бы еще больше, но тут уж ничего не поделаешь. По сути, им осталось лишь подозвать продавца, оформить покупку и отправиться домой.

И вообще… Они могут уйти прямо сейчас, а позже вернуться вдвоем, без Кэтти, и спокойно приобрести требуемое.

Все так, но подобная тактика лишь подстегнет изобретательность мамочки, подумал Алекс.

Кроме того, у него просто зудели руки от желания ощутить, каково это — держать Энджелу в объятиях.

Алекс шагнул вперед, аккуратно взял Энджелу за плечо и повернул спиной к себе.

— Давай доставим мамочке удовольствие.

— Алекс… — нервно произнесла она.

— Ш-ш-ш…

Глядя на Энджелу сверху вниз, Алекс понял, что ее макушка окажется прямо под его подбородком. В следующее мгновение он проверил свою догадку на практике. Обняв Энджелу, он ощутил прикосновение ее спины к своей широкой груди, а светлых волос — к подбородку, на котором уже начала пробиваться щетина.

Волосы у Энджелы были мягкие, как у ребенка, и пахли цветами. Алекс ощутил это во всей полноте, когда уложил ее на матрас, тут же устроившись рядом и вновь прижав к себе.

— Ну? — Ему пришлось прокашляться. — Что скажешь?

Энджела вдруг подумала, что, если бы за ее спиной в постели всегда находился Алекс, мерзнуть бы не пришлось. Даже можно было бы послать прощальный поцелуй теплой фланелевой пижаме и отдать в благотворительный фонд шерстяные носки. От этой мысли ей почему-то стало особенно уютно. Она даже вздохнула от удовольствия.

Кэтти же самодовольно ухмыльнулась, явно польщенная собственной изобретательностью.

— Похоже, Энджеле нравится, сынок, — заметила она, несмотря на то что никто не спрашивал ее мнения. — Так что ты решила насчет матраса, детка? Королевский?

Не успев толком осознать, что она делает, Энджела непроизвольно теснее прижалась к Алексу, желая оказаться еще ближе к чудесному источнику тепла. В следующее мгновение она залилась краской смущения и поспешно отстранилась.

Однако не тут-то было. Алекс не спешил ее отпускать. Он тоже был немного сконфужен тем обстоятельством, что Энджела могла ощутить, как некоторая… э-э… твердая часть его тела уперлась в ее спину. Но Алексу так приятно было обнимать Энджелу, что он не мог сразу отказаться от этого волшебного ощущения.

Его поведение нельзя было назвать джентльменским, однако он ничего не мог с собой поделать. Ведь это была обычная реакция мужского организма. Прежде Алексу казалось, что с возрастом он научится себя контролировать, но он ошибся. И, честно говоря, ему было приятно, что Энджела ощущает прикосновение его интимного органа.

Впрочем, сама она могла испытывать от этого неловкость. Тем более что опыта в любовных делах — Алекс не сомневался — у нее было очень мало. Хотя, несмотря ни на что, Энджеле явно было приятно в его объятиях.

Вздохнув, Алекс позволил ей отодвинуться, но совсем рук не убрал. Если Энджела остановит выбор на матрасе королевских размеров, то в будущем наверняка станет спать не одна. В таком случае ей следует знать, что она обязательно столкнется с некоторыми непривычными для нее вещами.

— Ответь, Энджела, — со вздохом произнес он, — какой матрас ты выбрала?

— Королевский.

Собственный голос показался ей чересчур трепетным. Зато сейчас она уже не сомневалась: конечно, королевский. Матрасы других размеров не шли с ним ни в какое сравнение.

Кэтти кивнула.

— Отличный выбор. Конечно, такой матрас займет больше места в твоей спальне, к тому же теперь придется подумать о кровати. Ведь его нужно будет поместить на какой-то каркас. Вдобавок придется купить другое постельное белье, потому что нынешнее окажется узким.

О да, мамочка весьма практична! Они с Энджелой оказались в неловком положении, а ей и горя мало.

— Ты уверена, дорогая? — Ой, что это я брякнул? — спохватился Алекс. Дорогая? Как у меня вырвалось подобное слово?

Энджела судорожно глотнула воздух. Он назвал ее дорогой!

— Да. Этот матрас гораздо шире остальных, — произнесла она, поднимаясь и старательно подавляя дрожь в голосе. — На нем удобнее лежать. Только вот пряжка на твоем брючном ремне…

— А что с ней такое? — удивился также вставший на ноги Алекс.

— Она давила мне в спину, — пояснила Энджела с совершенно невинным видом. — Но ведь мужчины не надевают ремень в постель, верно? Кстати, Кэтти, вы были правы. Лежать в кровати с мужчиной действительно гораздо теплее, чем в одиночестве. Если все они такие горячие, как Алекс, то, найдя себе подходящего спутника жизни, я никогда не буду мерзнуть долгими зимними ночами. С Алексом мне было тепло и… хорошо. — Она потупилась и умолкла. Неприятно было чувствовать себя такой неуклюжей, но прежде ей не приходилось оказываться в такой неловкой ситуации — лежать посреди магазина в объятиях едва знакомого человека.

Тем временем Алекс изумленно взглянул на нее. Шутит она или говорит серьезно?

Ему действительно трудно было поверить, чтобы Энджела впрямь решила, будто в спину ей уперлась пряжка ремня. Ведь несколько минут назад она уверяла, что встречалась с множеством парней.

Так, и что из всего этого следует?

Лишь одно: Энджела девственница.

Словно почувствовав, что трое посетителей салона сделали выбор, возле них появился продавец.

— Чем могу помочь?

Кэтти ответила прежде, чем Алекс или Энджела успели открыть рот.

— Мы берем вот этот, — указала она на матрас.

— Очень хороший выбор, — одобрил продавец. — Такие матрасы неплохо раскупаются. Например, в прошлом месяце мы продали…

— Не нужно нас уговаривать, — прервал его Алекс. — Мы уже все решили. И потом, мы спешим, так как скоро наступит ночь, а вопрос с постелью до сих пор не решен. Не могли бы вы просто выписать чек?

— Пожалуйста, — вставила Энджела, очевидно опасаясь, как бы продавец не обиделся.

Алекс презрительно засопел. Парень наверняка получит неплохие комиссионные с этой продажи, что гораздо существеннее любых формул вежливости.

— В самом деле, сынок, не забывай о хороших манерах, — подхватила Кэтти. — Помнишь, как я учила тебя в детстве: «пожалуйста» — серебро, «спасибо» — золото!

— Мм? — поднял бровь Алекс.

— Буду рад вам помочь, — поспешно вклинился в разговор продавец, видимо не желая оказаться в центре семейного скандала. А еще вероятнее, ему самому не терпелось оформить покупку и получить за нее деньги. — Чек я выпишу моментально, только, боюсь, вы не сможете увезти матрас с собой.

— Что?

— Как?

— Почему?

Продавец попятился.

— Видите ли, этот экземпляр не продается. Здесь собраны лишь демонстрационные образцы товара. То, что покупатели выбирают, затем привозится со склада. Мы доставим вам матрас послезавтра.

— Нас это не устраивает, — проворчала Кэтти.

— А где находится ваш склад? — спросила Энджела. — Может, мы сами туда съездим?

Продавец замахал руками.

— Что вы, это далеко! Вы доберетесь туда часам к девяти вечера, не раньше. И потом, нужно еще вынуть матрас из штабеля…

— Что ж, придется, видно, спать на полу, — философски заметила Энджела.

— Ни в коем случае, — резко возразил Алекс. — Сомневаюсь, чтобы в твоей квартире успели высохнуть ковры.

Недалеко от нашего дома есть гостиница, подумал он. Проведу ночку-другую в тамошнем номере, а послезавтра, глядишь, доставят матрас…

— Правильно, сынок! — оживленно воскликнула Кэтти. — В самом деле, — повернулась она к Энджеле, — в квартире Алекса полно места. Ты разместишься там со всеми удобствами. Поспишь на диване, пока мы не обустроим твою спальню. Впрочем, сынок, — вновь взглянула Кэтти на Алекса, — ты сам мог бы устроиться на ночь на диване, а кровать уступил бы Энджеле. В конце концов, она твоя гостья.

— Мама!

— А что такого? Обыкновенная любезность.

— Жаль, что в моей гостиной стоят одни кресла. Лучше бы я обзавелась диваном, — огорченно покачала Энджела головой.

— Теперь уже поздно сокрушаться, — резонно заметила Кэтти.

— Что верно, то верно. Но я не могу спать в кровати Алекса!

— Не бойся, я совершенно здоров, — иронично хмыкнул тот, задетый одновременно предложением матери и отказом Энджелы его принять.

Множество женщин были бы счастливы оказаться в моей постели, мрачно размышлял Алекс.

При желании я мог бы продавать билеты. Просто я очень разборчив в связях, вот в чем проблема. И мне не очень хочется пускать в дом девицу, которая беседует с покойной матерью, как с живой…

Энджелу же волновал совсем не вопрос его здоровья.

— Я говорю не об этом, — заметила она. — Мне не хочется тебе мешать. — Вдобавок у нее возникли опасения иного свойства. Она вдруг ощутила реальную угрозу потерять душевное равновесие. Короткого промежутка времени, проведенного с Алексом на матрасе, было достаточно, чтобы ее сердце дрогнуло. Если же она ляжет спать в его кровати, пусть даже без него самого, это может обернуться настоящей бедой. Ведь простыни, пусть даже выстиранные, наверное, все равно хранят присущие одному только Алексу запахи. Она будет вдыхать их всю ночь, осознавая, что лежит на подушке, прежде принимавшей в свои мягкие объятия темноволосую голову Алекса. Когда Энджела представила себе это, ее сердце сладко сжалось. — Кроме того, я не сплю в чужих кроватях, — добавила она. Особенно в твоей!

Кэтти пояснила продавцу:

— Кровать этой девушки пришла в негодность, причем совершенно не по ее вине. В квартире моего сына труба дала течь, в результате чего нижняя квартира оказалась залитой водой. Так они и познакомились. Вы в силах нам помочь?

Продавец огорченно покачал головой.

— Весьма сожалею, но тут ничего не поделаешь. Доставить матрас сегодня невозможно. В лучшем случае мы привезем его вам завтра.

Вздохнув, Энджела удрученно потерла нос.

— Что ж, раз иначе не получается, так тому и быть.

Продавец проводил их к кассе, где снабдил всей надлежащей информацией. Энджела настояла на том, что сама оплатит разницу между стоимостью односпального и двуспального матраса, а чек взяла себе.

— Это лишь до тех пор, пока не доставят матрас, — заметила она, взглянув на Алекса. — Потом возьмешь его, чтобы предъявить в страховой компании. Может, тебе возместят расходы, хотя бы частично. Кстати, то же самое стоит проделать и с чеком из хозяйственного магазина. У тебя большая страховка?

— Честно говоря, точно не помню. — В действительности Алекс прекрасно знал, что застраховался на небольшую сумму. Просто ему не хотелось об этом говорить.

— Боюсь, если страховка маленькая, много выручить не удастся, — добавила Энджела.

Если бы даже страховка была побольше, Алекс не перестал бы волноваться. Теперь он знает, кто живет в нижней квартире, и это обещает ему множество бессонных ночей. У него было богатое воображение, с которым ему не придется скучать. Он уже сейчас представлял себе Энджелу лежащей в постели — совершенно обнаженную, прекрасную и вожделенную.

Скрипнув зубами, Алекс нервно провел пальцами по волосам. Если так пойдет и дальше, бессонница ему гарантирована. А это непременно отразится на бизнесе.

— Не беспокойся, какую-то часть затраченных средств мне непременно возместят, — взглянул он на Энджелу. — Не стоит волноваться. Так или иначе, но все в конце концов уладится.

4

Доставку матраса назначили на следующий день, после чего Кэтти, Энджела и Алекс покинули мебельный салон. Часы показывали начало девятого.

— Все, домой, — сказала Энджела, устраиваясь в «бентли» рядом с Алексом. Она откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и потерла виски пальцами.

— Голова болит? — участливо спросил он.

— Пока нет, но может разболеться. Дома первым делом заварю себе травяной чай. Иногда чашечка подобного настоя помогает мне предотвратить недомогание.

Сидящая сзади Кэтти наклонилась и положила локти на спинку переднего сиденья.

— Бедняжка, у тебя выдался трудный день. По-моему, ты должна отправиться прямо к Алексу. Пусть он приготовит тебе чай. — Она бросила на сына предупреждающий взгляд, безмолвно призывая не возражать. — Свой автомобиль я оставила возле вашего дома. Когда вернемся, сразу уеду к себе. С возрастом я стала укладываться в постель довольно рано. Сможешь приготовить для Энджелы чашечку чаю, сынок?

Просто безобразие! — возмутился про себя Алекс. Дипломатия моей мамочки очень напоминает мне действия человека, использующего тяжеленную кузнечную кувалду для забивания тонюсенького гвоздика.

— Разумеется, я способен заварить чай, мама, — с нажимом произнес он. — Только мне придется одолжить его у Энджелы. Ведь ты прекрасно знаешь, что чай я не пью, тем более травяной. Кроме того, разве ты не допускаешь, что головная боль возникла у Энджелы от нас с тобой? Может, ей хочется побыть в одиночестве!

— Не говори глупостей, — с ходу отмела Кэтти саму возможность того, что ее общество способно вызвать головную боль.

Алексу осталось лишь закатить глаза к потолку.

— Не спорь, — сказала Кэтти, хотя он не произнес ни слова. — Просто на Энджелу повлияли события нынешнего дня. Они любого бы выбили из колеи.

— У меня тоже денек выдался не из лучших, — заметил Алекс. — Мало того что предстоит навести порядок сразу в двух квартирах, так еще пришлось раскошелиться. И ничего, на головную боль я не жалуюсь!

Кэтти фыркнула.

— Это потому что у тебя твердокаменный лоб, Вообще-то ты мог бы быть более снисходителен к другим, дорогой. Особенно к дамам. Мы это любим. — Она улыбнулась с изрядной долей кокетства. — Психологи считают, что каждый мужчина должен прислушиваться к той доли женского начала, что была отпущена ему природой.

Не дождешься, подумал Алекс. Лучше я буду есть песок.

— А тебе не кажется, что было бы гораздо проще для всех, если бы дамы прислушивались к заложенному в них мужскому началу? — процедил он сквозь зубы. — Но нет, вместо этого они стараются переделать нас. А может, мы вовсе не хотим переделываться!

— Просто вы слишком углублены в себя, — не удержалась от замечания Энджела.

— Не обращай на Алекса внимания, — посоветовала ей Кэтти. — Кстати, где ты работаешь? Тебе можно будет завтра утром подольше поспать?

Энджела вздохнула.

— Нет. Я учительница. К тому же школа, где я преподаю, находится далеко и мне приходится рано вставать, чтобы успеть добраться на работу вовремя.

Алекс пристально взглянул на нее, затем произнес, обращаясь к Кэтти:

— Знаешь, если Энджела учительница, то к стрессам ей не привыкать. Думаю, с сегодняшним нервным напряжением она тоже успешно справится.

— Благодарю, — повела бровью Энджела.

— Не за что, — усмехнулся Алекс. — Да, нелегкая у тебя работа. Вот, наверное, где истинная головная боль!

— Порой приходится трудновато. — Энджела оглянулась на Кэтти. — Однако вам не стоит беспокоиться на мой счет. Сегодня я прекрасно справлюсь со всем сама. Выпью чаю, а если не поможет, глотну таблетку от головной боли.

Тут Алекс решил вмешаться, понимая, что, если не сделает этого, мать позаботится о том, чтобы отправить Энджелу сначала в его квартиру, а затем в кровать. В итоге он глазом не успеет моргнуть, как окажется женатым.

Однако в вопросах создания семьи Алекс предпочитал действовать самостоятельно. Он должен лично выбрать невесту, ведь ему же потом предстоит жить с девушкой, не так ли? А мамочка пусть ищет жениха себе. Если ей так хочется услышать свадебный марш, почему она медлит с собственным повторным замужеством?

— Понятно, мама? — быстро произнес Алекс. — У Энджелы часто болит голова, и она научилась с этим справляться. И вообще, у нее крепкие нервы, иначе она не смогла бы работать в школе, где множество трудных подростков и все такое… Наверное, все учителя страдают от постоянной мигрени.

Кэтти задумчиво прищурилась и спустя несколько мгновений изрекла:

— Они просто святые. Дорогая, и как только твой отец позволил тебе выбрать подобную профессию? Но не беспокойся, мы постараемся снять с твоих плеч хотя бы часть тяжкой ноши. Я имею в виду, что мы сами приведем твою квартиру в порядок. Тебе самой ничего не придется делать. Сынок, ты должен лично принять участие в ремонте!

— Не могу, мама. Я работаю.

— Да, но…

— А вот ты, напротив, совершенно свободна. Так что тебе и карты в руки.

— Да, но…

Как ему приятно было отметать возражения матери! Такое случалось нечасто, однако сейчас праздник был на улице Алекса.

— Разве не ты собиралась заняться побелкой? Вот и все остальное уладишь. Поможешь святой душе, ангелу во плоти, так сказать…

Кэтти вновь прищурилась.

— Ладно. Тогда ты завтра проводишь Энджелу на работу. Заодно и посмотришь, что это за школа. Небось там одни хулиганы и наркоманы. Да еще с ножами и пистолетами. Может, Энджеле там вовсе не место.

Час от часу не легче! — пронеслось в голове Алекса.

Тут Энджеле удалось вставить слово.

— Что вы, наша школа совсем не такая. У нас очень строгие правила. Не то что нож или пистолет, простую пилку для ногтей пронести невозможно. Безопасности уделяется очень большое внимание. Кстати, мой отец и братья приезжали посмотреть, где я работаю, и школьные порядки произвели на них хорошее впечатление. Когда занятий нет, школа всегда на замке, посторонний в нее не проникнет. Так что за меня волноваться не стоит.

Алекс задумчиво потер подбородок, удерживая баранку одной рукой. Все-таки ему очень хотелось каким-то образом вовлечь в эту историю свою мать. Рассказ о школе навел его на мысль, что среди коллег Энджелы могут оказаться неженатые преподаватели.

— Наверное, обеспечение вашего учебного заведения охранниками стоит немалых денег. Напрашивается вывод, что у ваших учеников очень заботливые родители.

— Так и есть, — подтвердила Энджела.

— А у детишек высокие интеллектуальные показатели?

— Верно. Гораздо выше, чем во многих других школах города. Но, разумеется, блестящими их не назовешь. Дети есть дети, — пожала она плечами.

— Я знаю, как повысить интеллектуальный уровень ваших школьников, — сказала Кэтти.

Энджела с интересом взглянула на нее.

— Правда? И как же?

— Нужно привить им любовь к чтению.

— Неплохая мысль.

— В некотором смысле она закономерна, — усмехнулся Алекс, сворачивая на парковочную площадку возле своего дома и останавливая «бентли» слева от находящегося там автомобиля матери. — Ведь Кэтти по профессии библиотекарь.

— В самом деле? — Энджела выглядела удивленной. По-видимому, ей трудно было представить себе Кэтти в библиотечной тиши.

— Да, дорогая, — кивнула та. — Всю жизнь обожала книги.

— Вот и навестила бы учеников Энджелы, — негромко произнес Алекс. — Почитала бы детишкам какие-нибудь занятные истории.

— А что, это идея! — воскликнула Энджела. — Соглашайтесь, Кэтти, я все устрою.

Алекс немедленно ее поддержал.

— Да, мама, соглашайся.

— Ладно, там видно будет, — сказала Кэтти, открывая дверцу «бентли» и ступая на асфальт. — Хотя… что мне делать в школе? Там нужны молодые крепкие люди, а не дамы пенсионного возраста.

Алекс и Энджела вышли следом.

— Мама, ты как будто не присутствовала при нашем разговоре! Школе не охранники нужны — там их достаточно, насколько я понимаю, — а человек, который мог бы чем-то заинтересовать ребят. К примеру, ты могла бы почитать книжку одной группе детишек, пока Энджела занималась бы с другой. И наоборот. Всегда найдутся ученики, которым приходится объяснять учебный материал дольше, чем остальным. Верно, Энджела?

— Абсолютно.

— Вот видишь, мама. Кстати, когда я был маленьким, ты не отказывалась читать мне вслух.

— Не всегда. По моему глубокому убеждению, тебе недоставало моего материнского внимания.

— Но я давно вырос, теперь мне поздно читать. А вот ученикам Энджелы просто необходимо. Брось, мама, не ломайся. Любишь ты, чтобы тебя уговаривали!

— Я сказала, что подумаю?

— Да.

— Ну так дайте мне немного времени!

Алекс решил, что сейчас нажимать на мать не следует.

— Конечно, мама. Поезжай домой, выспись как следует. И об Энджеле не беспокойся. Я о ней позабочусь.

Он видел, что матери действительно не терпится уехать, оставив его наедине с Энджелой. Вероятно, она надеялась, что без нее они быстрее найдут общий язык.

Но это вряд ли. Сама того не ведая, Кэтти немало постаралась сегодня, чтобы пробудить в Алексе настороженность. Поэтому он лишь скептически усмехнулся про себя.

— Правильно, — немедленно согласилась Кэтти. — Вы двое ступайте в дом. Бедняжка Энджела, наверное, валится с ног от усталости. Позаботься о ней, сынок, а я отправлюсь к себе. Не хочу пропустить любимый сериал.

Последнее слово заставило Алекса поморщиться, однако он счел за благо промолчать. Мать гнула свою линию, он — свою. Там видно будет, кто из них выйдет победителем.

— Всего хорошего, Кэтти, — с улыбкой произнесла Энджела.

— Тебе также, дорогая. Созвонимся. Как только потолок подсохнет, я им займусь. Не успеешь оглянуться, как все будет по-прежнему. И даже лучше.

— Не сомневаюсь. До встречи!

Кэтти помахала Энджеле рукой, потом вдруг порывисто ее обняла.

Эта сцена вызвала на лице стоящего рядом Алекса гримасу отвращения. В следующую минуту он вызволил Энджелу из объятий Кэтти, взял под руку и решительно повел к дому.

— До свидания, мама.

— Да-да… Будь внимателен к Энджеле, слышишь?

— Конечно. Не вижу проблем.

Когда они свернули за угол, Алекс облегченно вздохнул.

— Прошу прощения за свою мамочку. Сейчас мне совершенно ясно, что она рано перестала работать. Это было ошибкой с ее стороны. Большое количество свободного времени явилось для нее испытанием. Она не знает, что делать со своим досугом. — Он вызвал лифт и пропустил Энджелу впереди себя в кабинку. — С недавних пор мама стала очень назойливой. Вдобавок она тоскует по моему отцу.

Энджела сочувственно кивнула.

— Мой отец тоже долго не мог успокоиться после смерти матери. А когда умер твой папа?

— Два года тому назад.

Наверное, нелегко было Кэтти в одиночку справляться со свои горем, подумала Энджела. Мой отец хотя бы был занят работой. Возможно, идея Алекса вовлечь Кэтти в мою школьную деятельность не лишена здравого смысла.

— А Кэтти не получала помощи специалиста? — спросила она.

— Ты имеешь в виду, обращалась ли она к психологу?

— Ну да.

— Кэтти в это не верит. Она скорее умрет, чем признается, что у нее существуют проблемы подобного свойства.

— А ты сам? — спросила Энджела, выходя из лифта, остановившегося на ее этаже.

— Я?

— Да. Возможно, если бы ты обсудил с психологом возникшие между тобой и матерью проблемы, то…

Алекс почувствовал себя оскорбленным.

— У меня с головой все в порядке. И вообще, до недавнего времени я жил спокойно. Потом матери взбрело в голову, что она должна уделять мне больше внимания. Тогда-то и начались проблемы. Спрашивается, почему я должен обращаться к психологу?

Ладно, придется признать, что тактика выбрана неверно, подумала Энджела. Но, по-моему, все равно очевидно, что вопрос признания необходимости психологической помощи стоит не только перед Кэтти, но и перед Алексом.

— Послушай, я вовсе не вижу в тебе кандидата на поступление в психиатрическую лечебницу, — улыбнулась она. — Просто мне самой приходилось обращаться к психологу, когда я переживала трудные времена.

Почему-то Алекс не удивился, услышав это. Похоже, что Энджела вообще постоянно нуждается в психологической помощи.

— Кстати, мне это очень помогло, — добавила та.

Погоди, пообщаешься с моей мамочкой — и тебе вновь придется обратиться к психологу! — мелькнуло в мозгу Алекса.

— Тебе проще, ты женщина, — заметил он.

— Ох, я тебя умоляю!

— Нет, серьезно.

Энджела покачала головой. Какой-то неандерталец!

Вставив ключ в замочную скважину, она открыла дверь.

Алекс повел носом.

— Что это за запах? — То, что он ощутил, показалось ему странным. Кажется, у Энджелы нет домашних питомцев? — Пахнет так, будто здесь кто-то умер.

Энджела сморщила нос.

— Ну и ароматы! Дверь разбухла… И почему здесь так тепло?

Они вместе вошли в квартиру. Алекс заметил, что на электрической плите мигает индикатор таймера.

— Вот оно что! Уходя, ты не выключила плиту, и она работала все время, пока нас не было.

— Значит, вентиляторы для просушки пола не действовали. Они автоматически выключаются, когда температура в помещении достигает определенного уровня. Здесь же не просто тепло, а жарко как в парилке. Жаль, что мы не догадались оставить окна открытыми. — Энджела зажала нос пальцами. — Что же издает подобный запах? Неужели сырая штукатурка?

Алекс сходил в прихожую, чтобы закрыть входную дверь. Но не тут-то было!

— Дверь разбухла из-за повышенной влажности воздуха, — сказал он, вернувшись. — Мы открыли ее, но, боюсь, запереть не сможем. Во всяком случае, мне это не удалось.

Лицо Энджелы вытянулось.

— Превосходно! — всплеснула она руками. — Просто замечательно! — Она собиралась устроить себе сегодня импровизированный ночлег в гостиной. Снять с кресел подушки и уложить на пол, чтобы спать было удобнее. Но когда вдохнула этот запах, ей захотелось как можно скорее убраться из собственного жилища.

Алекс тоже пребывал не в лучшем расположении духа. В эту минуту ему очень хотелось пнуть что-нибудь ногой. Неужели на сегодня недостаточно неприятностей? Один досадный сюрприз следует за другим. Ему даже страшно было подниматься в свою квартиру. Что ждет его там? Мысленно сосчитав до десяти, чтобы успокоиться, он вздохнул.

— Кэтти была права: ты не можешь оставаться здесь. Давай я помогу тебе собрать все необходимое для ночлега. Думаю, ты вынуждена будешь провести эту ночь у меня.

Энджела имела иное мнение на это счет.

— Не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Например, открою окно и…

— Золотце, ты даже не сможешь запереть входную дверь! — взорвался Алекс. — Вдруг кто-нибудь заберется ночью в твою квартиру, а ты будешь спать и ничего не услышишь. Знаешь, чем кончаются подобные истории?

— Хорошо, хорошо! Не кипятись. Я могу отправиться… ну, хотя бы в гостиницу. Вот. Там мне ничто не будет угрожать. Да, решено, переночую в отеле. Видишь, как все просто решается.

— Энджела, пожалуйста, давай захватим все, что тебе необходимо, и поднимемся ко мне. Если Кэтти узнает, что ты провела ночь в гостинице, она будет пилить меня днями напролет!

— Но…

— Умоляю тебя! Не нужно спорить. Просто выполни мою просьбу и все. Хорошо? У меня у самого голова раскалывается. Впечатление такое, будто мозги плавятся. Последний раз я испытывал нечто подобное в юности, когда страдал от похмелья после выпитого накануне в большом количестве пива. И мне не хочется терять нервные клетки. Как известно, они не восстанавливаются.

Энджела задумчиво прикусила нижнюю губу. Если ее отец узнает, что она провела ночь в квартире едва знакомого человека, у него случится инфаркт. С другой стороны, входная дверь не запирается. А с третьей — не хочется тратить деньги на то, чтобы провести в отеле единственную ночь. При ее зарплате это расточительство. Конечно, можно было бы попросить оплатить гостиничный счет Алекса, но неловко взваливать на его плечи еще и эту финансовую ношу.

Что же делать?

Энджела вздохнула. Порой приходится идти по пути наименьшего сопротивления.

— Так и быть, — сказала она. — Отправлюсь к тебе. Много брать с собой не буду, только зубную щетку и ночную сорочку. — Тут ей пришла в голову удачная мысль, и она добавила: — Только по пути я загляну к миссис Коул, той самой, что одолжила мне сегодня пылесос и вентиляторы для пола. Нужно сообщить ей, где меня искать в случае чего. Видишь ли, старушка слаба здоровьем… — Энджела на миг умолкла, мимоходом подумав о том, что жизнерадостная миссис Коул очень удивилась бы, услыхав подобное заявление. — Хм… И я сказала, чтобы она звонила мне в любое время, если будет нуждаться в помощи. Давай сделаем так: ты ступай к себе, а я подойду чуть позже.

— Точно? — пристально взглянул на нее Алекс.

Она кивнула.

— Конечно.

— Тогда я ухожу.

Может, мое целомудрие и не пострадает, думала Энджела, глядя в спину быстро направляющегося к выходу Алекса. Вон как он рванул отсюда! Ясно, что у него нет никаких особенных планов на мой счет.

Она не знала, радоваться ей, огорчаться или считать себя оскорбленной. Ох уж эти мужчины! Понять их невозможно.

Энджела прошлась по квартире, собирая необходимые вещи. Зубную щетку и ночную рубашку. Крем для лица и косметичку. Расческу, чистое белье, носки и рубашку — это на утро. Книжку, чтобы было что почитать перед сном. Собственную подушку, в наволочку которой уместились все названные вещи.

Выйдя в коридор, Энджела позвонила в дверь миссис Коул. Лучше перестраховаться, чем потом локти кусать.

Впрочем, в глубине души она понимала, что ей ничто не угрожает.

К сожалению.

Энджела нахмурилась. К сожалению? Откуда взялась эта странная мысль?

Разумеется, она не станет сожалеть, если Алекс предпочтет остаться в рамках приличий.

Напротив, буду очень рада, подумала Энджела, ужасаясь тому, какое направление приняли ее размышления.

Она вновь нажала на кнопку звонка. Наконец дверь отворилась на ширину цепочки и в щели показалось лицо миссис Коул.

— Кто? — спросила та.

Энджела отступила на шаг назад, чтобы миссис Коул смогла лучше разглядеть ее.

— Это я, Энджела.

— А… Сейчас, дорогая. Одну минутку.

Раздался металлический звук вынимаемого из пазов ползунка цепочки, после чего дверь распахнулась во всю ширь.

— Входи, детка, входи…

Шагнув в коридор, Энджела вкратце объяснила ситуацию.

— Вот я и решила предупредить вас, — заключила она свой рассказ, — на тот случай, если кто-нибудь станет меня искать.

— Весьма разумно, дорогая моя. Давай-ка я запишу имя и телефонный номер молодого человека. Говоришь, вы с ним только сегодня познакомились? Может, чуть позже позвонишь мне от него и сообщишь, все ли в порядке? О человеке трудно судить по первому впечатлению, знаешь ли. Иногда можно, но лучше не стоит. У меня на кухне есть большая скалка, и я не задумываясь применю ее, если потребуется. Однажды, когда еще был жив мистер Коул, мой супруг, и мы жили в коттедже, к нам забрался ночью вор. Так я вооружилась этой самой скалкой, потихоньку подкралась к негоднику сзади и ка-ак…

Прошло некоторое время, прежде чем Энджеле удалось покинуть квартиру разговорчивой соседки. Сперва она долго не могла вставить словечко в бесконечный поток воспоминаний, потом с трудом отказалась от предлагаемой скалки и, наконец, убедила миссис Коул, что достаточно будет и одного утреннего звонка,

— Ничего со мной за ночь не случится, — сказала Энджела. — А утром я позвоню вам, чтобы вы не беспокоились. — Она очень порадовалась тому обстоятельству, что в квартире миссис Коул только одна жилая комната и нет помещения, где можно было бы устроить кого-нибудь на ночь. В противном случае та непременно пригласила бы Энджелу к себе и заговорила бы до полусмерти.

Поднявшись на следующий этаж, Энджела коротко постучала в дверь Алекса, и тот сразу открыл.

— Почему ты так задержалась?

Она округлила глаза.

— А что, у тебя действует комендантский час?

— Нет, золотце. Просто я волновался.

— Правда? Послушай, я взрослый человек и меня никто не опекает с момента переезда в этот дом. А произошло это год назад.

Ей показалось, будто Алекс пробормотал нечто наподобие того, что ее отцу следует провериться у психиатра на предмет состояния мозгов. Впрочем, Энджела не была уверена, правильно ли поняла фразу, поэтому предпочла пропустить ее мимо ушей и спросила:

— Будем пререкаться в прихожей или мне все-таки можно войти? Я глупо чувствую себя с подушкой под мышкой.

Алекс смутился.

— Ох, прости! Входи, пожалуйста. Кстати, что это ты принесла? Ведь, насколько я помню, речь шла о зубной щетке и ночной рубашке…

— Да, но потом я решила захватить еще кое-какие вещи, — сказала Энджела, проходя мимо него.

— Вещи?

— Да. Они могут понадобиться мне. Кстати, зубная щетка и ночная сорочка тоже здесь, — похлопала Энджела по толстому боку наволочки. — Понимаешь, я стараюсь относиться к происходящему, как к своего рода приключению. Это помогает мне не думать о плохом. Особенно о нынешнем плачевном состоянии моей квартиры.

Алекс прокашлялся. Ясно, кого Энджела считает виновником кавардака, учиненного в ее уютном жилище.

— Понятно. Это все объясняет. Что ж, располагайся и чувствуй себя как дома.

— Спасибо.

— О, не за что.

Они стояли посреди гостиной, глядя друг на друга. Энджела прижимала подушку к груди.

— Куда можно положить вещи?

Алекс вновь кашлянул. В присутствии Энджелы он почему-то чувствовал себя провинившимся школьником. И это действовало ему на нервы.

— Прости. Дай это мне. — Он протянул руку к подушке. — Ты расположишься там. — Алекс кивнул в сторону спальни. — А я лягу на диване.

— Но ты такой высокий, тебе будет неудобно здесь спать.

Алекс мысленно усмехнулся. Он весь день чувствовал себя не в своей тарелке, так что перспектива провести ночь на диване уже не казалась ему пугающей. Даже с учетом того, что ноги будут свисать с краю.

— Я стараюсь быть джентльменом. Предоставь мне такую возможность, ладно?

Энджела пожала плечами и направилась в спальню. Уж такую малость, о которой просит Алекс, она может для него сделать.

Однако на пороге спальни Энджела вдруг остановилась.

— У тебя двуспальная кровать!

— Мне это известно, — вздохнул Алекс, покосившись на узкий неудобный диван.

— Но зачем одному человеку столь обширное ложе?

Произнеся эти слова, Энджела сразу покраснела. Какой глупый вопрос! Во-первых, она сама только что приобрела двуспальный матрас. Во-вторых, Алекс обладает приятной наружностью и у него, наверное, бывают дамы. Не исключено, что на этой самой кровати устраиваются настоящие оргии.

Боже правый, о чем я думаю! — спохватилась Энджела.

— Моя соседка, миссис Коул, знает, где я нахожусь, — заметила она. — Говорю это так, на всякий случай.

Алекс с интересом взглянул на нее.

— Что это пришло тебе в голову? Впрочем, можешь не отвечать, — махнул он рукой. — Не думаю, что мне действительно хочется это знать. — Алекс прошел мимо Энджелы и положил ее подушку на покрывало — Кровать входила в комплект спального гарнитура, — сдержанно пояснил он. — По-твоему, я должен был отказаться от нее и спать на полу?

Энджела неожиданно рассмеялась. Глядя на нее, Алекс почувствовал, что его лицо тоже непроизвольно расплывается в улыбке.

— У тебя приятный смех, — заметил он. — И очень заразительный. В последнее время мне нечасто приходилось смеяться. Сегодня особенно.

Вздохнув, Энджела сказала:

— Да, нынче выдался нелегкий денек.

— То же самое я могу сказать обо всем последнем месяце.

— Тебе лучше знать. Но все-таки ты не потерял чувства юмора. Если человек способен смеяться, для него еще не все потеряно.

— Да-да, знаю. Улыбайся, и мир будет улыбаться вместе с тобой?

Энджела кивнула.

— А также все остальные банальности в этом же роде.

Алекс легонько обнял ее за плечи.

— Идем пить чай. Надо же наконец это сделать. Надеюсь, ты не забыла захватить чайные пакетики?

Энджела запустила руку в наволочку и извлекла коробку с чаем.

— Держи. — Бросив через плечо последний взгляд на широкую постель, она направилась на кухню. — Давай поставим чайник.

Нельзя сказать, что беседа давалась им легко, но и напряженности между ними не было. Что касается Энджелы, то она чувствовала себя обессиленной.

— Честно говоря, я только сейчас почувствовала, как устала.

— Немудрено.

— Вот именно, — кивнула она.

— Что мне сделать для тебя? Может, дать полотенце, если ты не принесла с собой свое, или… О дьявол!

— Что?

— Вспомнил про свои полотенца. Они до сих пор находятся в стиральной машине, в прачечной.

— Наверное, их давно утащили.

— Умоляю, не начинай заново!

Энджела пожала плечами. В конце концов, это проблема Алекса.

— Хорошо. Тогда я отправляюсь спать. Если передумаешь насчет дивана, дай знать.

Передумаешь! Он вообще не собирался проводить ночь на диване. Но раз уж так вышло, то передумывать не станет. Кроме того, ему хочется, чтобы Энджела спала в его постели. Разумеется, он предпочел бы тоже там оказаться, однако не желал доставлять своей матери подобного удовольствия. Ведь та только и мечтала, чтобы они с Энджелой провели ночь в объятиях друг друга…

Разумеется, полотенца оказались в стиральной машине. И конечно, они были мокрые. К тому времени, когда Алекс развесил их в сушилке, включил вентилятор и вернулся в свою квартиру, Энджела исчезла в спальне, закрыв за собой дверь.

В моей спальне, подумал Алекс, прислушиваясь к звукам льющейся в ванной воды.

Энджела стоит под его душем и пользуется его мылом.

А потом она заберется в его постель, под его одеяло.

Он мрачно засопел.

Хорошо хоть голову Энджела положит не на его подушку.

Нет худа без добра, решил он, глядя на закрытую дверь. Она принесла свою подушку.

Обе его собственные лежат на диване, дожидаясь хозяина.

Брезгует она, что ли? — мелькнуло в голове Алекса.

Действительно, Энджела спокойно могла бы воспользоваться одной из его подушек.

Дьявол, да что со мной такое? — подумал он, вновь устремляя взгляд на закрытую дверь спальни.

Прежде она никогда не казалась ему столь притягательной. Что же случилось?

Впрочем, зачем притворяться перед самим собой? Никакой тут загадки нет. Просто сегодня за этой дверью находится Энджела.

Алекс услышал, как прекратился шум воды. Затем его слух уловил негромкое пение.

Склонив голову набок, Алекс усмехнулся: у Энджелы нет слуха!

Спустя несколько минут ему показалось, что в спальне раздался шорох простыней.

Алекс многое отдал бы, только бы открыть эту дурацкую дверь и лечь в постель рядом с Энджелой. То-то мать порадовалась бы! Ведь даже дня не прошло, а он уже грезит о женщине.

Скрипнув зубами, Алекс на миг закрыл глаза. Нет, так нельзя. Нужно быть сильным. Особенно имея дело с Энджелой. Несмотря на непродолжительность их знакомства, Алекс успел понять, что она не из тех, кто с легкостью укладывается в постель к мужчине, которого вдобавок едва знает. Энджела скорее принадлежит к типу женщин, соглашающихся на близость только после свадьбы.

И все-таки вид запертой двери очень сильно задел Алекса. Бормоча про себя ругательства, он повернулся к источнику раздражения спиной и направился прочь из квартиры, снова в прачечную — проверить, не высохли ли полотенца.

Пока он шел, в его голове вертелась мысль, что матери не удастся выдать за него Энджелу. Сам он жениться не собирается, так что мамочка напрасно старается. Правда, если с Энджелой все-таки завяжется роман, можно угодить в ловушку. Ведь результатом интимной связи иногда становятся дети.

Значит, нужно купить презервативы, решил Алекс. Это избавит меня от неприятных неожиданностей. Он подумал об этом, и в нем вдруг с такой силой вскипело желание, что его бросило в дрожь. Перед внутренним взором вспыхнул образ Энджелы.

Физиология! Дело вовсе не в Энджеле. На ее месте могла бы оказаться любая другая женщина — и твоя реакция была бы точно такой же. Просто у тебя затянулся период воздержания.

Он стянул полотенца с сушилки и побросал в корзину для белья. Все это время ему приходилось бороться с некоторыми весьма заметными проявлениями в области паха.

По этой же причине Алекс задержался перед дверью своей квартиры.

Это просто смешно! — подумал он, когда наконец, кое-как справившись с собой, он повернул ключ в замке. Может, она и женщина, но я-то мужчина! Я сильнее.

Да, мне действительно нужны эти чертовы презервативы, — решил он спустя минуту.

Он наскоро принял душ в ванной для гостей, которая находилась возле кухни. Затем надел спортивные брюки и растянулся на диване. Как и следовало ожидать, для ног места оказалось недостаточно — диван был коротковат. И к тому же узок.

Алекс заложил руки за голову и уставился в потолок. Ночь обещала быть долгой…

5

Энджела повернулась со спины на бок, потом легла на живот. Прошла всего минута, и она вновь перевернулась на спину. Взглянула на часы, стоявшие рядом на тумбочке. Начало третьего. А в половине девятого предстоит встретиться со своими пятиклассниками. Причем дети не должны заметить никаких следов бессонной ночи.

Еще через пять минут Энджела снова повернулась на бок, в который раз попытавшись уснуть. Однако сбившиеся из-за беспрерывного верчения простыни мешали выбрать удобное положение.

Нет, так дальше не пойдет, решила Энджела, откидывая одеяло и поднимаясь с постели. Потихоньку подойдя к двери, она прислушалась, но, кроме собственного взволнованного дыхания, ничего не услышала.

— Может, выпить чашку какао? — мелькнуло в ее голове.

Судя по царящей в гостиной тишине, бессонница мучила одну лишь Энджелу. Намаявшийся за день Алекс наверняка уснул, едва коснувшись щекой подушки.

Так что напрасно я беспокоилась по поводу своей добродетели, усмехнулась про себя Энджела. Алекс и не думал на нее посягать. Негодяй. Мог хотя бы попытаться, и тогда у нее появилась бы возможность послать его ко всем чертям.

Энджела осторожно приоткрыла дверь. Если двигаться тихо, можно незаметно проскользнуть мимо спящего Алекса на кухню и приготовить чашку какао, Выпив его, нужно прокрасться обратно и поспать хотя бы часа два. Разумеется, этого недостаточно, но выбирать не приходится.

Бесшумно выскользнув из спальни, Энджела как бесплотное привидение миновала диван.

— Ты куда? — раздался вдруг голос Алекса.

От неожиданности она пронзительно взвизгнула и схватилась за сердце.

— Хочешь, чтобы у меня случился инфаркт?! — Энджела резко повернулась к дивану, но там никого не оказалось. Алекс стоял у окна, глядя в ночь. — Почему ты не спишь?

Он пожал плечами.

— Не могу уснуть.

— Да… — протянула Энджела. — Я тоже.

— Прости, что напугал тебя.

Она кашлянула, прочищая горло.

— Ничего.

Алекс обернулся и посмотрел на нее.

— Так куда ты собралась?

— На кухню, — смущенно призналась Энджела. — Подумала, выпью чашечку какао, и может, удастся уснуть.

— А… Ну идем. — Он двинулся вперед, зажигая по пути свет.

Оба одновременно зажмурились.

— Ну вот, сначала ты испугал меня, потом ослепил, и сейчас я бодра как никогда. Теперь усыпить меня можно только ударом кувалды по голове.

Алекс почувствовал себя неловко. Он признавал свою вину по обоим пунктам, но также и по третьему, о котором Энджела даже не догадывалась. Последним пунктом являлось непомерно разросшееся за последние часы чувственное желание. Впрочем, в его возникновении сам Алекс был повинен лишь частично, потому что почву для этого сознательно подготовила мать.

Ничего, с ней я еще разберусь, хмуро подумал Алекс, открывая дверцу холодильника и вынимая картонку молока.

Затем он повернулся к Энджеле, которая была не в соблазнительной, с глубоким вырезом спереди ночной сорочке и даже не в эротичной полупрозрачной пижаме, нет, на ночь она облачилась в шаровары и мешковатую футболку!

Так почему же у Алекса возникло желание прижать руку к сердцу, чтобы хоть немного утихомирить его?

Совершенно очевидно, что под футболкой на Энджеле нет лифчика. Ее соски тверды и слегка натягивают трикотаж.

Ну и что? Подумаешь! Не видал, что ли, Алекс сосков в своей жизни? Напротив, насмотрелся вдоволь. Причем обнаженных, а не спрятанных под футболку. И вообще, ему тридцать лет, а не пятнадцать.

Интересно, они у нее розовые или коричневатые?

— Ты проливаешь молоко.

— Что? Ах да… действительно. Подай мне губку, пожалуйста.

Алекс вытер стол и подал кастрюльку Энджеле.

— Поставь на огонь, а я пока достану какао.

— В твоей аптечке случайно не найдется ромашки?

— Какая ромашка в половине третьего утра! Ничего подобного в моей аптечке нет и никогда не было. Скажи спасибо, что есть хотя бы какао.

— Хорошо, дай его мне.

Энджела добавила в молоко несколько ложечек порошка какао и принялась тщательно размешивать.

— В данный момент мне трудно испытывать благодарность за что-нибудь. Я попросту ничего не чувствую.

— Да, мне знакомо подобное состояние

— Не представляю, как предстану утром перед классом… У меня тридцать два ученика. Думаешь легко с ними управляться? Да еще после бессонной ночи.

Алекс взял из ее рук кастрюльку и наполнил какао две чашки. Одну подал Энджеле, а из другой отпил глоток и задумчиво произнес:

— Все-таки нужно было заставить Кэтти отправиться завтра с тобой в школу и помочь во время занятий. Если бы ей не вздумалось ремонтировать мой мусоропровод, труба под раковиной осталась бы цела и ты спокойно спала бы сегодня в своей кровати.

А я спал бы в своей, добавил он про себя. Вместо того чтобы сидеть сейчас напротив практически незнакомой женщины и всячески лебезить перед ней.

Энджела подперла щеку рукой и устремила на Алекса пристальный взгляд.

— Скажи, что с тобой такое? По-моему, ты склонен винить Кэтти во всех грехах. Наверное, произошедший в этом году спад экономики тоже лежит на ее совести? — Она на минутку задумалась, потом продолжила: — Знаешь, что я тебе скажу? Ты нуждаешься в помощи. А еще лучше — в хорошей встряске, которая помогла бы тебе осознать, что лежит в основе твоего желания свалить все несчастья этого мира на свою мать. Понимаешь, в жизни всякое случается. И трубы тоже время от времени дают течь. — Энджела вздохнула. — Мне кажется, ты недооцениваешь Кэтти. Она милая женщина и очень печется о тебе. Например, сегодня Кэтти искренне пыталась тебе помочь, а ты только ворчал на нее и раздражался по пустякам. Стыдно так себя вести!

— Что? — Алекс едва не выронил из рук чашку. — Я вовсе не обвиняю Кэтти во всех жизненных невзгодах, а лишь в том, чему она действительно стала причиной. С трубой все было в порядке, пока Кэтти не забралась под раковину. С твоей стороны безумие думать иначе. Так что это ты сумасшедшая, золотце, а вовсе не я! — Несколько секунд он в упор смотрел на Энджелу, потом махнул рукой. — Впрочем, нет. Не сумасшедшая, а наивная.

Она усмехнулась.

— Ну да, конечно… Я наивная! Ладно, думай, что хочешь, это дело твое…

— Может, как учительница ты и хороша, но что касается реальной, а не школьной жизни, тут у тебя явный проигрыш. Ты попала под воздействие обаяния Кэтти, однако не представляешь, каково общаться с ней каждый день. Поэтому ты не вправе меня критиковать. К твоему сведению, сегодня я держался как чертов святоша!

— Чертов святоша? Тебе не кажется, что в этом определении присутствуют два взаимоисключающих понятия?

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

— Знаешь, в чем твоя главная беда? В том, что ты даже не догадываешься, как тебе повезло. У тебя такая чудесная мать! Попробовал бы ты пообщаться с моим отцом.

Алекс мгновенно насторожился.

— А что с ним такое? Он случайно не занимается рукоприкладством или чем-либо в этом роде?

— Нет, ничего такого. Многим мой отец даже нравится. Собственно, мне в первую очередь. Просто после смерти мамы отец и двое моих братьев принялись так меня опекать, что мне пришлось уехать от них сюда, в Ковентри, и только здесь я обрела возможность свободно дышать.

— Иными словами, они чересчур активно вмешивались в твою жизнь, — констатировал Алекс.

— Вот именно.

Он откинулся на спинку стула.

— Давай разберемся. По-твоему, я должен быть счастлив, что моя мать любит меня настолько, что постоянно вмешивается в мою жизнь, однако самой тебе не по душе твоя назойливая семейка. Правильно я понимаю?

Энджела качнула головой.

— Это не одно и то же.

Сложив руки на груди, Алекс хмыкнул.

— Ну да, разумеется. Само собой.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Энджеле не хотелось первой прерывать зрительный контакт.

— И что только нам делать с нашими родственниками… — вздохнул Алекс.

— Сдаться и позволить и дальше сводить нас с ума. А что еще остается? Ведь мы любим их.

— Верно. Любим.

Энджела допила остатки какао.

— Ну ладно. Как говорится, то, что вечером пугает, в свете дня нас…

— Что? — Алекс отнес пустые чашки в раковину и сполоснул под краном.

— Э-э… забыла. Не могу вспомнить.

— Выручает? — подсказал он. — Или, может, окрыляет?

— В свете дня нас выручает… — морща лоб, пробормотала Энджела. — Нет, там было какое-то другое слово. Но не «окрыляет», это точно.

Алекс хохотнул.

— Знаешь, что я тебе скажу? Ты бы лучше выбросила из головы все банальные поговорки, если собираешься когда-нибудь выйти замуж и обзавестись детьми. Иначе со временем станешь похожа на большинство матерей, которые так и сыплют банальностями. Кстати, моя собственная мать в этом смысле абсолютный чемпион.

— Я буду хорошей матерью. А насчет пословицы… Там говорится о том, что текущие проблемы нужно решать сегодня, а о завтрашних беспокоиться, когда они придут. То есть завтра.

Алекс поставил чашки в шкаф.

— М-да… Сказать тебе, который час? Почти три. Утра. То есть завтра уже наступило. И скоро явится Кэтти, чтобы устроить в твоей квартире настоящий бедлам. Так что время беспокоиться пришло.

— Уверена, ты преувеличиваешь, — твердо произнесла Энджела. — Но так как нам просто необходимо немного поспать, я не собираюсь сейчас спорить с тобой. Кстати, у меня возникла идея. Схожу-ка я к себе. Вдруг там уже подсохли полы и можно улечься спать.

— Нет! — отрезал Алекс. — Хочешь, чтобы твой отец и братья прикончили меня за то, что я позволил тебе остаться в незапертой квартире? Не выдумывай. Побудешь до утра здесь, под моим присмотром.

— И для этого я уехала из родительского дома в другой город? Чтобы здесь угодить в лапы нового надсмотрщика? — пробормотала Энджела себе под нос. — Вот и попробуй угадай, чего ждать от жизни!

— Верно, попробуй угадай, — согласился Алекс. Затем он подтолкнул Энджелу в сторону спальни. — Ступай в постель, спящая красавица!

— Скорее бессонная, — возразила та. — Я не могу спать в твоей кровати. Она слишком большая.

— Бедняжка, — покачал Алекс головой.

Без всякого сочувствия, по мнению Энджелы.

— Знаешь что? Так как мне все равно придется спать здесь, то я займу диван, а ты — кровать. Тогда по крайней мере один из нас отдохнет.

Но Алекс тут же отмел и эту идею.

— Нет, так не пойдет. Просто при первой возможности я куплю другой диван. Этот давно пора заменить. Сегодня я почувствовал, что из него пружины выпирают. — Он на миг задумался. — Лучше мы поступим вот как: оба ляжем в кровать.

Энджела уставилась на него во все глаза.

— Ну нет! Я не согласна.

Словно угадав, о чем она думает, Алекс поднял ладонь, как перед клятвой на Библии.

— Я ничего не предприму в отношении тебя, обещаю. — Хотя бы потому, что этого очень хочется моей мамочке! Кроме того, у меня во всей квартире не сыщется ни единого презерватива, добавил он про себя.

Энджела посмотрела на короткий диван, затем перевела взгляд на Алекса, пытаясь прочесть выражение его глаз. Но в полумраке гостиной это трудно было сделать.

— Хорошо, — наконец кивнула она. — Я буду спать на одеяле, а ты под ним. Надеюсь, у тебя найдется какая-нибудь простыня, чтобы мне было чем укрыться.

Алекс взял ее за руку и повел в спальню.

— Мы с моей кроватью чудесно ладим. Я знаю ее, она знает меня. Я могу спать на ней любым способом, в том числе и на одеяле. Меня это ни капельки не беспокоит.

Несколько мгновений Энджела обдумывала его слова, ища возможные ловушки. Но ни одной не нашла.

— Хорошо. Ты будешь сверху.

Алекс на миг потерял дар речи. И она еще обижается, когда ее называют наивной? Ей хоть понятно, что она сказала?

А может, Энджела в совершенстве владеет искусством создания всякого рода двусмысленностей? — подумал он. Что, если в действительности она хочет, чтобы я…

Стиснув зубы, Алекс пропустил Энджелу вперед, вошел сам и ногой закрыл дверь спальни.

Да-да, парень, помечтай! — скептически усмехнулся он про себя.

— На какой стороне предпочитаешь спать? — спросила Энджела.

— Обычно я сплю на этой стороне, — кивком указал Алекс.

— Ладно, — не стала она спорить.

На самом деле Энджела сомневалась, что ей вообще удастся уснуть. В раннем детстве во время грозы она иногда забиралась в постель к старшему брату и испуганно прижималась к нему. В остальном ее опыт общения с противоположным полом был весьма ограничен. В студенческие годы она интенсивно занималась, а став школьной учительницей, лишилась большей части свободного времени.

Когда они улеглись, Энджела сразу повернулась на бок, спиной к Алексу.

Глядя на изящные очертания ее скрытой под одеялом фигуры, тот лишь стискивал кулаки, повторяя про себя как мантру: сам виноват, нечего было предлагать спать вместе!

Кровать была широкой, и он отодвинулся как можно дальше от Энджелы. Но все равно его обоняние улавливало исходящий от нее слабый цветочный аромат. Причем Алекс не помнил, чтобы в его ванной находилось мыло с таким запахом.

Сейчас сочетание запахов шампуня, мыла и собственно женских ароматов Энджелы сводило его с ума.

Сам виноват…

Если ей вздумается повернуться на спину, мне придется туго, пронеслось в его голове, пока он распределял складки шерстяного пледа таким образом, чтобы они скрывали образовавшуюся в области паха выпуклость. Та была в равной степени очевидна и болезненна.

Как ни странно, спустя некоторое время Алекс незаметно для себя задремал. И спал до половины седьмого, когда их с Энджелой разбудил какой-то резкий сигнал.

Глаза Алекса широко распахнулись, кровь будто вскипела от влившегося в вены адреналина. Не соображая, что делает, он крепко прижал Энджелу к себе.

— Что?! Что это такое?

— Боже, уже утро! Как это может быть?

— Мы горим? У нас пожар?

— Тише, успокойся. Просто я принесла с собой будильник. Мне пора вставать.

Алекс провел рукой по лицу.

— Кошмар… Я только что потерял пять лет жизни. И таким образом ты просыпаешься каждое утро? Удивительно, как у тебя до сих пор не было инфаркта.

— Видишь ли, дело в том, что я сплю очень крепко и… О дьявол!

— Что еще стряслось?

— Ничего. — Если он ничего не заметил, зачем указывать ему на это?

— Не успокаивай меня. Если что-то случилось, то так и… Ах… Хм!

Алекс очень по-мужски, басовито прокашлялся. Все было так естественно, что поначалу он не обратил на это внимания. Однако сейчас увидел, что голова Энджелы покоится на его плече, а сама она не просто прижалась к нему во сне, но оказалась практически привязанной к его телу скомканными и переплетенными простынями. Одна ее нога лежала поверх бедра Алекса, коленом другой она упиралась пониже его живота, рука покоилась на груди, пальцы были погружены в поросль темных волосков.

Выходит, ночью Энджела сама каким-то образом пересекла воображаемый разделительный барьер и оказалась в моих объятиях! — словно в лихорадке подумал Алекс.

— Э-э… — Он провел языком по пересохшим губам. — Давай-ка я помогу тебе высвободиться из этих простыней.

Но Энджела поспешно оттолкнула его руку.

— Нет-нет, я справлюсь сама! — Надеюсь, он еще не окончательно проснулся и не успел сообразить, где находятся мои ноги и руки, в отчаянии думала она.

— Не глупи. Воспринимай это как акт милосердия.

Энджела на миг прекратила сражаться с простынями.

— Что?

Алекс понемногу расслабился. Видя, что Энджела не желает принимать его помощь, он заложил руки за голову и вытянулся во весь рост.

Тем временем, не дождавшись ответа, Энджела продолжила схватку с постельным бельем. При этом она поневоле терлась о тело Алекса, и тот воспринимал ее действия как весьма нежный, пронизанный чувственностью массаж.

— Должен тебе сказать, что у мужчин довольно хрупкое самолюбие.

Энджела фыркнула.

— Неужели?

— Нет, правда. И ты только представь, как возвысила меня в собственных глазах. Сейчас я чувствую себя гораздо лучше, зная, что пользуюсь успехом у дам.

— Ах избавь меня от этого! — закатила она глаза к потолку. — С твоей внешностью нечего плакаться на отсутствие женского внимания.

Алекс рассмеялся, явно забавляясь.

— Ладно, как скажешь. Может, все-таки позволишь помочь тебе?

— Тебе только дай волю… — пробормотала Энджела, удваивая усилия. — Все, я освободилась!

Она перекатилась на свою половину постели, и Алекс сразу испытал приступ разочарования из-за того, что больше не ощущает приятного тепла женского тела. Тебе бы радоваться! — удрученно сказал он себе, вспомнив, где находилось колено Энджелы. Еще минута — и ты оказался бы в неловком положении.

— Думаю, нам пора вставать.

— Еще рано, — возразила она. — Тебе можно немножко поспать.

На это Алекс мог бы сказать, что бешеное сердцебиение все равно не позволит ему вздремнуть. Однако он промолчал.

— Сейчас я уйду, и ты спокойно уснешь, — добавила Энджела.

После такого пробуждения — вряд ли.

Алекс медленно сел на постели, опустил ноги на пол, потер пальцами грудь и потянулся.

— Нет, я уже окончательно проснулся. — Он посмотрел на часы. — Хотя еще довольно рано. Ты всегда встаешь в такое время?

Пожалуйста, дай утвердительный ответ!

Алекс где-то читал, что очень важно, чтобы биоритмы партнеров совпадали. Если этого не происходит, союз рано или поздно распадется. Ведь трудно жить с человеком, который бодрствует, когда ты спишь, и наоборот.

— Мне долго добираться до работы, — извиняющимся тоном пояснила Энджела. — Кажется, я уже упоминала об этом.

Алекс повернулся, чтобы видеть ее во время беседы… и тут же пожалел об этом: она делала утреннюю зарядку. Касалась кончиками пальцев пола, поднимала руки над головой, наклонялась вправо-влево. При этом футболка неизбежно задиралась, обнажая плоский светлый живот с ямочкой пупка.

Кто бы мог подумать, что пупок окажется таким соблазнительным?

Не успел Алекс подумать об этом, как испытал напряжение во всем теле.

Дьявол! — выругался он про себя. Неужели мне теперь суждено все время находиться в возбужденном состоянии? А ведь совсем недавно я был уверен, что научился себя контролировать. Однако его тело бурно выразило протест против какого бы то ни было контроля.

Вздохнув, Алекс поднялся с кровати и направился в ванную. Он слышал, что холодный душ помогает справиться с нежелательным эротическим напряжением. Ему еще никогда не доводилось проверять это утверждение на практике, но перспектива встать под ледяные струи не воодушевляла. И все же делать было нечего…

— Я собираюсь сполоснуться под душем, — сообщил Алекс, стараясь держаться спиной к Энджеле.

— Ступай, — ответила та. — Я сделала это вчера.

— Знаю. — Не успел он произнести это, как в его мозгу вспыхнул образ обнаженной Энджелы: она стояла, подставив лицо под ласковые струи, которые омывали ее лоб, щеки и волосы и ручейками стекали по стройному телу. Ну вот, опять! Почему он все время думает об этом? — Знаю — повторил Алекс со сдержанным вздохом. — Ладно, пойду… Кстати, возле кухни есть еще одна ванная.

— Ну да. Мне это известно. Ведь в наших квартирах одинаковая планировка.

— Верно. Как это я забыл! — Алекс провел пальцами по волосам, думая о том, что, наверное, Энджела посмеивается над ним за его спиной, которую он старательно держал повернутой к ней. — Хорошо, раз ты все знаешь, то воспользуйся другой ванной, чтобы наложить макияж и проделать остальные, необходимые, по вашему Женскому мнению, штучки, на которые вы тратите уйму времени и сил. Устраивает тебя такой вариант?

Энджела повела бровью.

— Да. Только у меня на макияж уходит всего десять минут.

— Вот как? — скептически хмыкнул он.

— Это правда, сам увидишь.

Алекс не собирался с ней спорить. Десять так десять. Перед ним сейчас стояла другая проблема, требующая скорейшего решения. Скрывшись за дверью ванной, он с гримасой отвращения — потому что, как любой нормальный человек, любил комфорт — повернул кран холодной воды.

Через полчаса побритый, одетый и причесанный Алекс, на ходу завязывая галстук, переступил порог кухни и изумленно замер.

Энджела опередила его. Она успела облачиться в темно-синие брюки и элегантный свитер. Ее светлые волосы обрамляли лицо мягкими кудрями. На ногах красовались туфли на высоком каблуке. Энджела сидела за столом и завтракала пшеничными хлопьями с молоком.

Алекс указал на выглаженные, безупречно сидящие на ней брюки.

— Это ты тоже принесла с собой вчера в наволочке?

— Нет, я спустилась к себе и переоделась. И захватила с собой мои любимые хлопья, на твою долю тоже. Хочешь?

Он не верил собственным ушам.

— А как же макияж? Насколько я понимаю, ты решила обойтись без него? Потому-то и управилась так быстро. Я не замечаю на твоем лице косметики.

Энджела улыбнулась.

— Так и должно быть. Хороший макияж всегда незаметен, особенно дневной. На самом деле косметика на мне есть. Посмотри внимательнее. — Она подняла лицо и закрыла глаза, чтобы Алекс смог рассмотреть ее веки.

Тот отпрянул. С ума сошла! Разве можно, будучи такой свежей, красивой и чудесно благоухающей, так искушать человека? Нет, она определенно напрашивается на неприятности!

— Дьявол! — едва слышно произнес Алекс.

Ему очень хотелось бы узнать, какой мерзавец пустил слух об эффективности холодного душа. Ведь он поверил в эту чушь и минут десять мерз сегодня понапрасну!

Перед Алексом остывала на столе вторая чашка кофе. Сам он был настолько погружен в работу над документами, относящимися к последней сделке, что не сразу заметил пришедшего на работу в восемь часов Дэвида.

Тот, увидев Алекса, даже остановился от неожиданности.

— Эй, ты что здесь делаешь? — ошеломленно спросил он.

Алекс медленно поднял голову.

— То есть как? Работаю.

Дэвид хохотнул.

— Ведь ты почти никогда не приходишь вовремя! Что случилось, дружище? Бессонница замучила?

— Ладно, не пытайся острить, — поморщился Алекс.

Ему все-таки удалось поспать этой ночью. Немножко.

— Да не подумай ничего такого… Я ведь не жалуюсь. Ты хоть и опаздываешь по утрам, зато вечером задерживаешься дольше положенного. В итоге получается то же самое, что и у меня. И для дела польза. Лучше скажи, что стряслось?

— Оставь, Дэвид. Я пришел сегодня пораньше, и на том конец. Точка. Больше мне нечего сказать. — Даже говоря это, Алекс думал об Энджеле, и от одних только мыслей о ней по его телу разливалось приятное тепло.

Дэвид замахал руками.

— Ладно, ладно, как хочешь. Просто меня не покидает ощущение, что ты попал в какую-то передрягу и…

— Хорошо, я тебе расскажу, — вздохнул Алекс, поняв, что Дэвид не оставит его в покое. — Помнишь, вчера мне пришлось срочно вернуться домой?

— Разумеется. Как же я могу не помнить! Алекс вкратце поведал о событиях минувшего дня, заключив свой рассказ словами:

— Вот так и получилось, что Энджела провела ночь в моей постели. И у меня есть все основания опасаться, что, если моя мамочка всерьез возьмется за ремонт, мне еще долго не удастся поспать в одиночестве. Дэвид лукаво усмехнулся.

— Неужели тебя пугает подобная перспектива? Насколько я понял, эта Энджела довольно привлекательна. По-моему, тебе не на что жаловаться. Впрочем, если хочешь, могу тебе помочь. Пусть Энджела приезжает ночевать ко мне. Так и быть, проявлю благородство, разделю с ней свою постель!

— Дэвид, — предупреждающе произнес Алекс.

Тот не обратил внимания на его тон.

— Но сначала я бы хотел увидеть фото. Наши представления о женской привлекательности могут не совпадать. Помнишь ту певичку из ночного клуба, куда ты как-то раз меня затащил. Тебе она казалась миленькой…

— Таковой она и была.

— Вот видишь! А я не нашел в ней ничего особенного.

— Послушай, речь сейчас не об этом, — раздраженно бросил Алекс.

Дэвид пожал плечами.

— Допустим, но я не вижу проблемы. Ты вынужден спать с некой красоткой, которая оказалась девственницей во всех смыслах этого слова. Что ж, мое сердце обливается кровью от сочувствия тебе, однако я полагаю, что, вместо того чтобы костерить свою мать, ты должен спасибо ей сказать за такую услугу. Кстати, может, спросишь у своей Энджелы, нет ли у нее такой же симпатичной подружки? Представляешь, как здорово получилось бы! Мы бы вместе ходили на свидания…

Несколько мгновений Алекс пристально смотрел на него, потом махнул рукой.

— Ладно, забудь. По-моему, ты ничего не понял… или я не смог тебе правильно объяснить, что происходит… Нет смысла продолжать эту беседу. Лучше займись делами. Кажется, тебе сегодня предстоит встреча с клиентом?

— Иду, иду. Я всего лишь хотел дать тебе дельный совет.

— Да пойми ты, в отношении Энджелы я не могу предпринять никаких попыток близости! — вскипел Алекс. Тут зазвонил телефон, однако он лишь покосился на аппарат и отвечать не стал. — Энджела доверяет мне, поэтому я не считаю себя вправе дотронуться до нее. Ну и попал я в историю! — пронеслось в его голове.

Умолкший было телефон зазвонил снова. На этот раз Алекс схватил трубку.

— Да! — крикнул он и услыхал голос Кэтти. — Мама? Почему ты звонишь? Надеюсь, ничего не случилось?

— Э-э… Ну…

— Что? Не тяни, говори прямо!

— Как тебе сказать…

— Мама!

— Что ты такой нетерпеливый! Я приближаюсь к сути. — Кэтти прокашлялась. — Так вот, сынок…

— Да? — Алекс провел по лицу рукой, решив набраться терпения и не прерывать мать, иначе она ничего не скажет до вечера.

— Понимаешь, я случайно разлила раствор для побелки на ковер Энджелы.

— Что?

— Не заставляй меня повторять десять раз! — сказала Кэтти.

— Ну мама! — Что?

— Как можно случайно разлить раствор? Ведь его там почти целое ведро!

— Оно-то так…

Неужели она сделала это нарочно? — с ужасом подумал Алекс. С нее станется… А труба? Можно ли допустить, что тут тоже не обошлось без предумышленных действий? Впрочем, мать ведь не знала, кто живет в нижней квартире. Или?..

— Мама!

— Сынок, клянусь тебе, это вышло случайно. Алекс вздохнул.

— Ну допустим. Но как именно все произошло?

— Я старалась сэкономить время. Ведь мне же известно, как ты оберегаешь свою личную жизнь. Вот я и решила как можно скорее избавить тебя от присутствия Энджелы, И потом, могут ведь пойти пересуды и все такое… Не говоря уже о том, что Энджеле не стоит раньше времени узнавать о каких-то твоих… ну скажем, мелких слабостях. Порой мужчине неплохо напустить на себя немного таинственности. — Кэтти хихикнула словно девчонка. — Разумеется, я не говорю, что ты непривлекателен и не пользуешься успехом у дам. Напротив, любую из них ты мог бы сделать счастливой. Просто негоже девушке сразу видеть мелочи быта, включая подлежащее стирке нижнее белье и тому подобные вещи. Понимаешь, о чем я говорю? Порой реакция женщины бывает непредсказуемой. При виде мужского белья она пугается сильнее, чем если бы на его месте оказалась живая гадюка. Поэтому лучше подцепить девушку на крючок до того, как она обнаружит интимные предметы твоей одежды.

Алекс почувствовал, что у него начинается нервный тик.

— Раствор, мама. Расскажи мне о растворе!

Кэтти вновь прокашлялась.

— Кстати, должна тебе сказать, что ковер Энджелы до сих пор очень мокрый. И пол под ним — тоже. Удивительно, как твои полы не пострадали…

Потирая дергающуюся щеку ладонью, Алекс подумал о том, что теперь ему придется проверить пол в своей квартире. Беспокоясь о причиненном Энджеле ущербе, он совершенно позабыл о собственных проблемах.

— Мама, пожалуйста, сосредоточься на растворе для побелки. Как он пролился на ковер?

— Очень просто. Приехав сегодня к вам, я, как мы и договаривались, отправилась за ключом от квартиры Энджелы к соседке, миссис э-э… Коул, кажется. Да, именно так ее зовут! Мы с ней немного поболтали — с полчасика, не больше, — и я отправилась к Энджеле. Хорошо, что миссис Коул предупредила меня насчет двери, иначе я подумала бы, что в квартире побывали грабители. Миссис Коул сказала, что дверь разбухла и не запирается, а Энджела, уходя на работу, попросила присматривать за ее жилищем, так что…

Алекс скрипнул зубами.

— Итак, ты вошла в квартиру. И что произошло дальше?

— Дальше я увидела, что потолок в спальне просох и можно приниматься за побелку. И тут я подумала. — Кэтти выдержала многозначительную паузу, во время которой от дурных предчувствий у Алекса, казалось, перестало стучать сердце.

— Да? — одними губами произнес он, ожидая чего-то ужасного.

— Цвет!

— То есть? — не понял Алекс.

— Нет, я неправильно выразилась. Не цвет, конечно, а оттенок.

— Но ведь вы с Энджелой договорились красить потолок белым…

— Конечно. Но разве ты не знаешь, сколько существует оттенков белого цвета! — Кэтти торжествовала. — Подумай сам, сынок! И лилейно-белый, и ближе к цвету слоновой кости, и жемчужный, и…

— Я понял, понял!

— Так вот, когда я подумала об этом, мне пришла в голову замечательная идея. — Последовала новая пауза.

— Так?

Кэтти вздохнула.

— Я думала, это будет несложно. Кто мог ожидать, что контейнер окажется таким тяжелым…

— Не может быть! — вскричал Алекс. — Неужели ты…

— Ну да. Я взяла эту пластиковую емкость, сняла крышку и полезла на стремянку, чтобы вблизи сравнить цвет штукатурки на неповрежденном участке потолка и оттенок раствора. Но в какой-то момент я покачнулась, контейнер накренился… Словом, как я и говорила, немного раствора пролилось на ковер.

— Немного? — обреченным тоном произнес Алекс.

— Честно говоря, выплеснулось порядочно.

Тик превратился в ощутимое судорожное подергивание.

— Я слушаю, мама.

— Короче, раствор попал не только на ковер, но и на мебель тоже. Если ты помнишь, спальня Энджелы слегка перегружена мебелью. Здесь и платяной шкаф, и комод, и секретер, и тумбочки…

Кэтти продолжала говорить, а Алекс тем временем думал о том, что все это похоже на ночной кошмар.

— Ты говоришь, что покачнулась, — сказал он. — А стремянка устояла? Ты не упала с нее? Не ушиблась?

— Не волнуйся, сынок, со мной все в порядке. Я вовремя восстановила равновесие.

— По крайней мере, хоть в чем-то повезло…

— Мне — да, а вот ковру и мебели…

Алексу не хотелось даже думать о том, как сейчас выглядит спальня Энджелы.

— Насколько я понимаю, вылилось все, что было в контейнере?

— Нет, на донышке немножко осталось. Немножко осталось!

— Ну а оттенок хотя бы совпал?

— Что?

— Оттенок раствора. Ведь ты его хотела проверить, насколько я понял. Вот я и спрашиваю, совпал ли он с оттенком штукатурки на потолке!

— Сынок, у тебя все в порядке? Ты как-то странно разговариваешь.

— Правда?

— Честно говоря, мне кажется, что ты почему-то злишься.

— Вот как? Тебе, в самом деле, так кажется, мама? — Весь разговор вдруг показался Алексу настолько абсурдным, что он рассмеялся.

— Сынок? — раздался в трубке встревоженный голос Кэтти. — Не волнуйся, я сейчас приеду к тебе!

Ну, нет, только не это! Перспектива встретиться сейчас с матерью подействовала на Алекса как холодный душ.

— Нет-нет! Не нужно никуда ехать, мама! Оставайся на месте. Я буду здесь, ты — там. — Спокойно, парень, только не впадай в истерику! — Займись пока мебелью. Нужно стереть раствор, пока он не засох. Ведь раствор для побелки делается на водной основе, если не ошибаюсь?

В трубке наступила тишина.

— Мама? На водной?

— Видишь ли, сынок, как правило, да. Но продавец в хозяйственном магазине посоветовал взять этот раствор, потому что в него что-то добавлено для скорейшего высыхания. Так что я не знаю…

— Мама, скорее сотри пятна с мебели! А что делать с ковром, ума не приложу. Боюсь, придется заменить его новым. Я зайду взглянуть на него часов в шесть.

— Как, разве ты не приедешь прямо сейчас?

Однако Алекс и не думал этого делать. Напротив, ему хотелось максимально отдалить неприятный момент.

— Нет, мама. У меня здесь полно работы. Ведь вчера мне пришлось рано покинуть офис, помнишь? Постарайся пока сделать все, что сможешь, а потом я что-нибудь придумаю.

На протяжении всего дня Алекс пытался сосредоточиться на делах, но это оказалось нелегкой задачей. Мысли его путались и мешались. То он вспоминал лежащую в его постели Энджелу, то размышлял о новой выходке матери. Иногда ему удавалось ненадолго сосредоточиться на последнем договоре о купле-продаже, но через несколько минут в голове вновь возникал образ лежащей в постели Энджелы. Затем Алексу представился ее розовый ковер, залитый раствором для побелки. Дьявол! Он взъерошил пятерней волосы и уставился в пустоту.

6

Наконец рабочий день завершился. Он показался Алексу бесконечным, будто длился не восемь, а все сорок часов.

Ровно в пять Алекс взял свой кейс и поднялся. Но действительно ли ему хочется вернуться домой?

Он снова сел. Наверное, рабочий день Энджелы тоже закончился и она уже приехала домой.

Дьявол бы это все побрал! — в сердцах подумал Алекс.

Конечно, Энджела увидела, что стало с ее любимым ковром, и расстроилась.

Проверю-ка я еще несколько бумаг, решил Алекс. Так, на всякий случай. Мало ли что… Трус!

Ладно! Хорошо! Поеду домой. Но если Энджела плачет, то я…

Что? Что ты сделаешь, застав ее в слезах?

Застрелюсь…

Глубоко вздохнув, он вновь взял кейс и направился к выходу.

Подъехав к своему дому, он вышел из «бентли» и на лифте поднялся на этаж Энджелы.

Не бойся, сказал себе Алекс, на минутку остановившись перед ее дверью. Ведь пока не слышно никаких рыданий, верно? Скорее всего, самое трудное уже позади. Вероятно, осталось лишь утереть последние слезы.

О Господи! Слезы хуже всего.

Потоптавшись у порога еще немного, Алекс собрался с духом и толкнул дверь. Войдя в прихожую, он сначала направился на кухню и только потом заглянул в гостиную. В этот момент из спальни донеслось:

— Кэтти, прошу вас прекратить сейчас же!

Ого! Похоже, малышка Энджела сердится. И не на кого-нибудь, а на ту самую Кэтти, которой восхищалась не далее как вчера.

— Ведь вы же не нарочно это сделали! Подобная оплошность с каждым может случиться. Часто бывает так, что никто не виноват. Вы просто старались помочь, и только. Я все понимаю.

Любопытно. Выходит, Энджела вовсе не пытается снять с плеч Кэтти голову, а, напротив, утешает? Притом, что та практически уничтожила ее уютный дом!

Просто ангельский характер.

Интересно, что вынудит Энджелу выйти из себя? Может, Кэтти должна взорвать здание? Да, пожалуй, тогда Энджела рассердится, но и то только в том случае, если усмотрит в действиях Кэтти злой умысел.

— Так от грязи избавиться невозможно, вы только размазываете раствор. Успокойтесь, Кэтти! Скоро приедет Алекс — и мы все уладим.

Если бы он стоял не посреди гостиной, а поближе к стенке, то непременно боднул бы ее головой. Хотя при его везении в стене непременно образовалась бы дыра, которую ему же потом и пришлось бы заделывать.

Лучше возьми себя в руки, парень, приказал себе Алекс.

— Энджела? Мама? Я уже здесь… О дьявол! — Последнее восклицание вырвалось у него, когда он перешагнул порог спальни и увидел всю картину.

Впечатление было такое, будто в центр красивого розового ковра бросили бомбу, начиненную раствором для побелки. На пушистой поверхности образовалось подобие огромного безобразного цветка, отдельные лепестки которого разлетелись по всей комнате.

Глаза Алекса непроизвольно расширились. Кто бы мог подумать, что в контейнере умещается столько жидкости!

— Энджела, я просто не знаю, что ска… — Он умолк, заметив, что та яростно подает ему знаки из-за спины Кэтти. Совершенно очевидно, что ей не хотелось усугублять ситуацию. Просто ангел во плоти!

— Кэтти немного беспокоилась, что ты расстроишься, Алекс.

— А сейчас уже нет? — Он вновь обвел взглядом погубленную обстановку. Вместо того чтобы стереть раствор, Кэтти умудрилась размазать его по всем мыслимым поверхностям. — Не представляю, как подобная мысль могла прийти ей в голову, — язвительно усмехнулся Алекс.

— Понимаешь, Кэтти не нашла подходящих тряпок, а губка, которую ей пришлось использовать, очень быстро пропиталась, — кротко пояснила Энджела.

— Охотно верю.

— Я сказала Кэтти, что мы с тобой все уладим!

Чему она радуется?

— Правда? — буркнул Алекс. — Хотел бы я знать, каким образом… То есть, разумеется! — спохватился он, сообразив, что своим скепсисом нарушает оптимистический настрой Энджелы. — Мы с тобой обо всем позаботимся. Тут вообще не о чем горевать. — Интересно, как можно устранить подобный разор? Что я волшебник, что ли? С другой стороны, Энджела права. Зачем еще больше расстраивать Кэтти? — Ни о чем не беспокойся, мама. Мы быстренько наведем здесь порядок.

— Ох, сынок, боюсь, это будет не так просто…

— Не преувеличивай. Мы прекрасно справимся с нынешней маленькой неудачей. — А подстегивать нас будет мысль об альтернативе — о том, что, если Кэтти продолжит заниматься ремонтом, дело кончится разрушением всего здания. — Мама, я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня, — сдержанно произнес Алекс.

— Да, сынок?

— Завтра ты… э-э… должна отправиться с Энджелой в школу.

Энджела удивленно взглянула на него.

— Что?

— Ведь мы говорили об этом, не так ли? Насколько мне известно, в большинстве школ приветствуется добровольная помощь родителей. Думаю, твое учебное заведение в этом смысле не исключение.

— Конечно. Существует множество всяких дел, которыми не успевают заниматься учителя. Сбор всевозможных бумаг, замена расписаний, помощь отстающим ученикам… Но…

— Вот видишь, мама? Великолепная идея. Завтра же поезжай с Энджелой. В последнее время ей довелось столько всего перенести! Тебе придется взвалить на себя часть ее школьных обязанностей. Уделишь внимание кому-нибудь из ребятишек, отстающих по математике или английскому языку. У тебя прекрасно получится. Помнишь, как ты помогала мне готовить домашнее задание?

— Конечно, помню, но…

Никаких «но»! — подумал Алекс. Завтра мать ни под каким видом не должна появиться в квартире Энджелы.

— Полдня ты проведешь в школе, — продолжил он, пропустив возражение Кэтти мимо ушей, — а потом завезешь Энджелу в какой-нибудь торговый комплекс, где вы сможете купить постельное белье взамен прежнего, испорченного.

— Не думаю, что нужно что-нибудь покупать, — возразила Энджела. — Белье прекрасно отстирается.

Алекс покачал головой.

— Это еще неизвестно. Может, на нем останутся пятна. Позже заменим ковер.

Энджела опустила взгляд, по-видимому размышляя над сказанным.

— По-моему, ковер не стоит менять до тех пор, пока не закончится побелка, иначе новый тоже может оказаться… мм… испорченным.

Алекс уже думал об этом. Кто знает, чего еще следует ожидать от Кэтти! Она весьма изобретательна, в этом ей не откажешь.

— Верно, — коротко кивнул он. — Хорошая мысль. Заменим ковер позже. Итак, завтра вы займетесь школьными делами, а я найду штукатура, который быстренько побелит потолок.

— Зачем, сынок? — воскликнула Кэтти. — Ведь я же сама собиралась попробовать…

— У тебя не будет на это времени, мама, — твердо произнес Алекс. — Не забывай, тебе придется иметь дело со школьниками. И вообще, давай пару дней передохнем. Кстати, я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что рядом с Энджелой находится надежный человек.

Кэтти задумчиво выслушала Алекса, потом с вожделением взглянула на потолок и грустно вздохнула.

— Мне так хотелось поработать прекрасными валиками, которые мы купили в хозяйственном магазине! Но ты прав, сынок. Я тоже буду чувствовать себя лучше, зная, что оказываю Энджеле помощь. Однако если тебе в ближайшее время не удастся найти штукатура, я могу побелить потолок во время уикенда. К тому времени штукатурка полностью просохнет.

Алекс на миг прикрыл глаза, испытывая немалое облегчение. Он только что обрел как минимум два свободных дня.

— Замечательно. Итак, будем считать, что мы договорились. — Знать бы еще, что творится в душе Энджелы. Что та думает обо всем этом. В конце концов, она молодая хрупкая женщина. Наверное, еле сдерживается, чтобы не разреветься. Алекс поморщился от этой мысли, хотя и знал, что, если придется, утешит Энджелу. Ведь не умрет же он, пока та будет плакать у него на груди. Хотя бы такой малости, как утешение, Энджела заслужила! — Знаешь что, мама? Я должен переодеться, да и Энджеле наверняка нужно освежиться после работы. Почему бы тебе тем временем не сходить в магазин и не купить чего-нибудь на ужин? Встретимся у меня, скажем, через часок. Посидим втроем, отвлечемся на время от всего этого… — Не договорив, Алекс красноречиво обвел взглядом комнату. — Может, в бридж сыграем.

Однако Кэтти наотрез отказалась от предложения.

— Нет-нет! — замахала она руками. — Если мы не будем здесь прибираться, то я поволоку свои старые кости домой. — На губах Кэтти появилась кокетливая улыбка, как бывало всегда, когда та заводила речь о своем возрасте. — Хочу посмотреть мое любимое ток-шоу. Уж не обижайтесь, что предпочитаю телевизор вашему обществу.

Алекс похолодел.

Не может быть! Мамочка вновь его обошла. А ведь ей ничего не было известно о том, что он собирается пригласить их с Энджелой к себе на ужин, и, следовательно, она не могла заранее придумать ход, способный вновь оставить Алекса наедине с прелестной соседкой. Невероятно!

Но как бы то ни было — по случайности или благодаря тонкой манипуляции — Алексу вновь предстоит провести вечер с Энджелой. Наверняка та расплачется, и тогда ему придется обнять ее, прижать щекой к своей груди — предоставив рубашке впитывать слезы — и вдохнуть изумительно приятный аромат светлых волос…

Вскоре Кэтти удалилась, оставив Алекса и Энджелу в спальне.

Сунув одну руку в карман брюк, Алекс принялся массировать другой шею.

— Просто не знаю… — задумчиво произнес он. — Все это так обескураживает меня…

— Что именно? — спросила Энджела, печально оглядывая испорченный любимый ковер. Он был куплен всего три месяца назад. С него до сих пор не была срезана бирка.

— Я стою с красивой женщиной в ее будуаре, — медленно произнес Алекс. — Вот ты закрой глаза и подумай об этом! Возможности безграничны. Вернее, таковыми они могли бы быть. Многие парни позеленели бы от зависти. — Он немного помолчал. — Прошлой ночью в моей постели спала такая куколка… просто загляденье! С которой мы познакомились всего лишь несколько часов до того. А сегодня встретились вновь — и где же? В ее спальне! Представь, как бы все звучало, вздумай я поведать кому-нибудь, как провожу свой досуг. Сплошное райское блаженство, ни больше ни меньше!

Энджела изумленно посмотрела на Алекса. Его глаза были закрыты, на губах блуждала мечтательная улыбка.

— Любой, кто узнал бы о том, как я провел последние сутки, назвал бы меня счастливчиком, — вздохнул он.

— Ты случайно ничего не добавил в свой кофе во время ланча? — насмешливо спросила Энджела. — Впрочем, допускаю, что это не ты, а кто-то другой подмешал что-то в чашку.

Алекс как будто не слышал ее.

— А потом я открываю глаза и — бабах! На мою бедную голову обрушивается реальность. — Он, в самом деле, открыл глаза и огляделся. Разумеется, его окружал прежний кавардак, который так и не стал хотя и кошмарным, но все же сном. — Со стороны моя жизнь может показаться завидной. У меня собственное дело, я сам себе хозяин. Я владелец чудесной квартиры в кондоминиуме. Моя мать вкладывает душу и сердце в мой успех, а ночью мою постель согревает восхитительная женщина. Но знаешь, что я хочу тебе сказать?

— Что?

— Все это произведет впечатление только на человека, который не общается со мной тесно. Потому что при ближайшем рассмотрении мое положение представляется — каким?

Энджела вопросительно взглянула на него.

— Плачевным! — провозгласил Алекс.

Она опустила глаза.

В течение последних суток Энджела изо всех сил старалась удержаться на стороне той части человечества, которая привыкла считать, что стакан, до середины наполненный жидкостью, скорее наполовину полный, чем наоборот. Однако в свете последних событий чем дальше, тем больше она склонялась к мнению, что стакан все-таки наполовину пуст.

— Вдобавок я свинья, — развел Алекс руками. — Потому что думаю только о себе. Прости меня, Энджела.

Она подняла ресницы и вновь потупилась. Ей не нравилось собственное нынешнее настроение. Кроме того, Энджела не любила истеричных и плаксивых дамочек и не желала на них походить.

— Иди ко мне, — сказал Алекс, протягивая к ней руки,

— Нет, — шмыгнула она носом. — Я в порядке. Правда. Не волнуйся за меня.

— Иди-иди, не стесняйся!

Но ведь она не собирается плакать. Энджела обвела глазами комнату, глядя куда угодно, только не на Алекса.

— Да я… я…

— Знаю. Иди же ко мне. Я ни слова не скажу, даже если ты зальешь слезами меня всего. Тебе нужно выплакаться.

Тут Энджела не выдержала и шагнула в его объятия. Он крепко прижал ее к себе. Она обвила руками Алекса за пояс, положила голову ему на грудь, и в тот же миг ее глаза наполнились слезами.

— Бедняжка, — негромко произнес он. — Днем сражаешься в школе с неграмотностью, а ночью даже не имеешь возможности как следует отдохнуть…

— Я стараюсь держаться в форме, — всхлипнула Энджела. — И чувствую себя отвратительно, когда мне это не удается.

— Понимаю, понимаю…

— Просто я впервые оформила свое жилище по собственному вкусу. — Она грустно и прерывисто вздохнула. — Все подбирала сама. Мне всегда нравилось все розовое, но мои братья подсмеивались надо мной. А когда я, наконец, сделала все, как хочу… — Не договорив, она спрятала лицо на груди Алекса и зарыдала.

Тот принялся ее успокаивать.

— Шш… солнышко, не нужно так убиваться. У тебя потом голова заболит.

— А Кэтти…

Алекс безмолвно поднял глаза к потолку. Кэтти! Дальше можно не продолжать. Если в скором времени для той не найдется приятеля, туго им с Энджелой придется.

— Она такая милая…

— Да, конечно, — сдержанно согласился Алекс.

— На нее невозможно сердиться.

На самом деле очень даже возможно, но от этого только становится хуже.

— Кэтти так переживает из-за всего!

Что не приносит ровным счетом никакой пользы.

— Знаю.

— Только… только… Ой, мне нужна салфетка!

— Солнышко, посмотри на меня. — Ах, как я ее понимаю. И еще ему пришло в голову, что, возможно, настал удачный момент для привлечения Энджелы к поискам потенциального супруга для Кэтти. — Ну, посмотри! — Он поднял ее подбородок двумя пальцами. Глаза Энджелы были полны слез и сияли как изумруды. Алекс вытер ее щеки тыльной стороной ладони. — Про Кэтти можешь мне не рассказывать, я и так все знаю… О, какая ты сейчас хорошенькая!

— Неправда, я ужасно выгляжу, когда плачу. У меня краснеют и опухают глаза. Посмотри, разве нет?

— Нет. Они стали еще красивее. Как и ты сама.

— Брось, не утешай меня. Я знаю, что глаза у меня сейчас красные. Красные!

— Ладно, розовые, но лишь слегка.

— Вот видишь!

— Но в остальном они похожи на изумруды, лежащие на дне ручья. — Алекс мысленно поздравил себя с удачной, на его взгляд, фразой. Она прозвучала вполне романтично и вдобавок представляла собой чистую правду. Глаза Энджелы действительно походили на драгоценные камни. Слезы придавали им блеск, а темные ресницы дополняли эффект. Конечно, плохо, что она плачет, но это странным образом украшает ее.

— Энджела?

— Что?

— По-моему, я должен поцеловать тебя.

Она отклонилась назад, чтобы лучше видеть лицо Алекса.

— Прости?

Он решительно кивнул.

— Да, определенно. Я должен поцеловать тебя сейчас же!

— Алекс…

Он наклонился и легонько коснулся губами ее приоткрытого рта.

— Мм?

— Я… э-э… что ты…

Алекс притянул ее поближе, затем принялся дразнить, сжимая губы своими. Неудивительно, что она не смогла сосредоточиться на произносимой фразе. Поэтому она просто вздохнула.

— Как приятно… — произнес Алекс, касаясь губами ее рта. — Ты такая нежная… И по дороге домой съела конфетку, верно?

Мм… ириску.

— Гм… так я и думал. — Он немого расставил ноги, чтобы легче было удерживать равновесие. — Не могла бы ты раскрыть губы чуть пошире, солнышко? Мне хочется немного углубиться, с твоего позволения.

Ошеломленная, она повторила:

— Углубиться?

При этом произошло именно то, о чем просил Алекс: ее губы раскрылись шире.

— Благодарю, дорогая, — произнес он и тут же скользнул языком в ее рот.

Не желая спугнуть Энджелу, Алекс действовал очень нежно. Сначала он медленно провел по ее зубам кончиком языка, и она издала едва слышный стон. Ободрившись, Алекс ввел язык чуть дальше и коснулся ее собственного, чтобы спустя мгновение затеять с ним игру. Он надеялся пробудить в Энджеле желание ответить ему тем же.

Вскоре он почувствовал, как ее руки медленно двинулись вверх, и наконец, Энджела обвила ими его шею, что было воспринято им как добрый знак.

Когда Алекс сделал вид, что собирается прервать поцелуй, она попыталась воспрепятствовать этому. Иными словами, поцелуй ей понравился.

Алекс скользнул ладонями вниз по спине Энджелы, затем прижал ее бедра к своим. Убедившись, что она не собирается отодвигаться, он поднял одну руку и погрузил пальцы в пышные светлые волосы. Желание сделать это возникало у Алекса всякий раз, когда Энджела оказывалась рядом.

— О, ты опасная женщина, — тихо заметил он, — Сколько тебе лет, ты говоришь?

Она заметно смутилась.

— Двадцать пять. — Энджела прокашлялась, и ей показалось, что не только прочистилось горло, но и просветлела голова. — Да, двадцать пять. И что с того?

— Просто удивляюсь, как это рядом с тобой до сих пор нет парня, — искренне признался Алекс. — Ты такая чувственная… я бы даже сказал, зажигательная. И при всем том одна.

Энджела едва не рассмеялась, хотя в действительности забавного было мало. Дожив до двадцати пяти лет, Энджела еще ни разу не слышала от мужчины слов, подобных тем, которые только что произнес Алекс. Никто не называл ее чувственной. И зажигательной тоже.

Алекс медленно выдохнул.

— Взгляни-ка, из моих ушей случайно дым не идет?

Она подошла к делу серьезно. Внимательно осмотрела сначала одно ухо, потом другое.

— Нет, все в порядке. А жаль. Интересно было бы увидеть, как из-за тебя вдруг воспламеняется парень. Это как-то прибавляет веса в собственных глазах.

— Конечно. — Алекс действительно был близок к точке воспламенения. И тут он подумал, что мать добилась своего с необычайной легкостью и ее можно поздравить с победой.

Алекс вздохнул, чувствуя, что удовольствие нарушено. В следующую минуту, словно ощутив перемену в его настроении, Энджела произнесла:

— Я проголодалась. — В действительности есть ей не хотелось. Вид испорченного ковра напрочь отбил у нее аппетит. Тем не менее, она заговорила о еде, потому что это был ее излюбленный прием, неизменно помогавший избавиться от внимания отца и братьев, если оно становилось излишне назойливым. — А ты? — добавила она.

Алекс отпустил ее и вновь потер шею.

— Пожалуй, не отказался бы перекусить. — Ему требовались силы, чтобы он смог пережить все текущие неприятности. — Чего бы тебе больше хотелось?

— Ну не знаю…

— Скажем иначе: какая кухня тебя больше привлекает: китайская, японская, мексиканская или та, которую подают за углом, в забегаловке Гарри Батлера?

Энджела кивнула.

— Та, что у Гарри, сойдет.

— Да? — рассмеялся Алекс. — Наверное, ты сильно проголодалась!

Ошибаешься, я совсем не хочу есть, подумала Энджела. Просто дурачусь, потому что чувствую себя не в своей тарелке. Разумеется, ей и прежде приходилось целоваться, так что сие действие не являлось для нее чем-то новым. С другой стороны, никто никогда не воспламенялся после поцелуя с ней. Да и сама она не испытывала восторженного трепета.

Возьми себя в руки! Иначе Алекс решит, что тебе не есть хочется, а чего-то другого.

— По правде говоря, у меня нет особого желания куда-то идти, — сказала Энджела. — Почему бы нам не проинспектировать наши продуктовые запасы и не приготовить что-нибудь дома?

Женщина, которая отказывается от приглашения в ресторан и предпочитает готовить сама? Алекс был озадачен. Не пытается ли Энджела сэкономить его деньги?

Пристально взглянув на нее в тщетной попытке разгадать, какие мысли витают в ее прелестной головке, он спросил:

— Ты уверена?

Тем временем Энджела уже направилась на кухню. Оглянувшись через плечо, она сказала:

— Мм? А, да. Вполне.

Это судьба, не без внутреннего содрогания подумал Алекс.

— У меня в морозильнике найдется немного мяса для отбивных, — сообщил он.

Энджела распахнула дверцы кухонного шкафчика.

— А у меня есть консервированный зеленый горошек, фасоль и кукуруза.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

— Можно приготовить что-нибудь индийское, скажем карри, — неуверенно произнесла Энджела.

— Звучит заманчиво. Бери свои жестянки и идем ко мне. Да! И смесь для карри тоже, если есть. Потому что у меня точно ничего такого не отыщется.

— Вот, держи, — подала ему Энджела пакетик с пряностями.

— Великолепно. Поспешим наверх.

Взяв пакетик и банку с зеленым горошком, Алекс свободной рукой обнял Энджелу за плечи, притянул поближе к себе и повел к выходу. Они в обнимку дошли до лифта, поднялись на следующий этаж и приблизились к квартире Алекса. Только тогда он убрал руку с плеч Энджелы, чтобы отыскать в кармане брюк ключи.

7

Все это время Алекс старательно убеждал себя, что обнимает Энджелу исключительно в целях предосторожности. Например, чтобы она не упала, споткнувшись на ступеньке. Однако правда заключалась в том, что ему приятно было ощущать ее рядом. Очень приятно.

— Присаживайся, — кивнул он на кухонный стул. — Сейчас я быстренько переоденусь и мы займемся ужином.

— Я могу начать одна…

— Нет. У тебя был трудный день… И, кроме того, это у меня впервые — чтобы красивая девушка готовила еду в моей кухне. Я не хочу пропустить ни единого мгновения из столь чудесного действа. У меня есть определенные ожидания, понимаешь? Так что ты уж не спеши начинать, пожалуйста. Я вернусь через пару минут.

Энджела удивленно взглянула на него.

— О чем это ты? Какие ожидания?

Он усмехнулся.

— Наверное, мне не следовало бы рассказывать, потому что я рискую получить от тебя пощечину, но… Видишь ли, я мужчина и мне не чужды многие мужские фантазии. Например, одной из них является образ миловидной девушки в чем-то коротеньком и облегающем, которая встречает меня с бокалом вина, а затем отправляется на кухню, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое. — Алекс вздохнул. — Знаю, знаю все, что ты можешь ответить! Но ведь это просто фантазия. Замечательная с мужской точки зрения. Возможно, если я когда-нибудь решусь лишиться личной свободы и женюсь, мои грезы претворятся в жизнь и сделают меня счастливым. — Его лицо прояснилось. — Да, моя жена могла бы осуществить эту мечту, сделав мне своеобразный подарок ко дню рождения или на годовщину брака. Как ты думаешь? — спросил он с оттенком надежды.

Энджела сложила руки на груди и пристально взглянула на него.

— Насколько я понимаю, миловидная девушка должна быть одета в нечто такое, что по своей прозрачности превосходит полиэтилен? — Благодаря своим братьям она неплохо разбиралась в мужских фантазиях. — Что ж, по данному поводу могу сказать следующее: меня бы на месте той девушки не оказалось. Если даже допустить, что я влюблюсь и потеряю голову, то все равно соглашусь лишь на ужин, но в полиэтилен ни для кого наряжаться не стану.

Алекс изобразил на лице задумчивость.

— Да, по-моему, ты не из тех девушек, что любят полупрозрачное белье. Это совершенно очевидно. Подобная откровенность не в твоем характере. Может, подумаешь насчет передничка? Представь какой-нибудь особый случай, например день рождения твоего мужа. — Заметив на лице Энджелы сомнение, он добавил, сам не зная, зачем продолжает этот разговор: — Ведь такое бывает раз в году! Неужели тебе не захочется сделать мужу приятное и надеть всего-навсего передник?

— Передник? — Энджела пришла в некоторое замешательство.

Ее озадачивал этот разговор. Она уже начала сомневаться, что понимает мужчин. Очевидно, для проникновения в загадочную мужскую душу все-таки недостаточно иметь двух братьев. Она полагала, что женщина в переднике выглядит глупо. И старомодно.

— Да, — кивнул Алекс.

— Но сейчас уже почти никто не пользуется передником. Во всяком случае, из тех женщин, с которыми я знакома. И потом, что эротичного в переднике?

— То есть как? — удивленно взглянул на нее Алекс. И в следующее мгновение сообразил, в чем его ошибка. — Ах да! Ведь я не сказал, что кроме передника на тебе ничего не будет.

Воображаемый образ вспыхнул так ярко, что Алекс на миг закрыл глаза.

Рот Энджелы изумленно открылся.

— И конечно же передник должен быть окантован оборочкой?

— Мне нравится ход твоих мыслей. Только ткань непременно должна быть полупрозрачной. Такой, чтобы сквозь нее проглядывала нагота. Понимаешь? Не была видна полностью, а лишь проглядывала. По-моему, намек всегда гораздо более эротичен, чем откровенная демонстрация тела. Ты так не думаешь?

— Помечтай, приятель!

Алекс ухмыльнулся.

— Именно это я и делаю. И с каждой минутой мне становится все приятнее.

— Алекс! — строго взглянула на него Энджела.

— Эй, не забывай, что я мужчина и потому не несу ответственности за свои фантазии. Они идут в комплекте с гормонами мужского организма. Разумеется, я не вынашиваю каких-то особенных планов, но некоторую надежду все-таки питаю. И не уверяй меня, что женщины не фантазируют.

Она и не собиралась утверждать ничего подобного.

— Разумеется, мы тоже не лишены воображения… но наши фантазии совсем не похожи на ваши! — И это истинная правда. Энджела никогда не грезила о хлопочущей на ее кухне женщине в полупрозрачном переднике. Ни разу.

— Эротические фантазии могут считаться таковыми лишь в том случае, если представитель противоположного пола хотя бы частично обнажен, — заметил Алекс. — Скажи, что в твоем воображении бывает надето на мужчине?

— Ради всего святого! — воскликнула Энджела. — Ступай переодеваться, ладно?

Лукаво улыбаясь, он отдач ей честь.

— Слушаюсь, мэм!

В спальне Алекс быстро снял костюм и натянул джинсы. Затем зашел в ванную, чтобы взглянуть на себя в зеркало и решить, нужно ли бриться. Проинспектировав состояние своих щек, он подумал, что лучше оставить все как есть. Ему не хотелось, чтобы Энджела вообразила, будто он пытается произвести на нее впечатление.

Я и без того похож на мартовского кота, решил Алекс, трогая пальцами подбородок со слегка отросшей щетиной. Вон как глаза горят!

Выходя из ванной, он едва не сбил с ног Энджелу.

— Ой! — пискнула она.

Алекс поддержал ее, чтобы не упала.

— Энджела! Прости. Что ты здесь делаешь?

Она перехватила принесенный с собой бокал в другую руку и облизала пальцы, облитые его содержимым.

— Я принесла тебе выпивку. Считай это моим посильным вкладом в твою фантазию. Мне казалось, ты развеселишься.

Алекс взял у нее бокал.

— А где же передник? — повел он бровью. — Ведь именно в нем заключается вся прелесть!

Энджела фыркнула.

— Будь благодарен и за это.

Картинно вздохнув, Алекс отпил глоток.

— Но ведь это яблочный сок! — возмущенно вырвалось у него.

Энджела пожала плечами.

— Все, что мне удалось найти.

— В холодильнике где-то есть бутылка вина. Я поищу.

— Хорошо. Только давай поторопимся, потому что я изрядно проголодалась.

Она сказала это и вдруг поняла, что ей действительно захотелось есть. Кроме того, перспектива провести вечер в обществе Алекса показалась Энджеле не такой уж неприятной — при условии, что они не станут обсуждать вопросы, связанные с ее испорченным жилищем.

Выцветшие джинсы, в которые переоделся Алекс, плотно облегали его стройные бедра. Молния на них была застегнута, а пуговица — нет. И это показалось Энджеле настолько эротичным, что дремлющая в ней чувственность вдруг оказалась разбуженной — дополнительное, свидетельство необычности ее нынешнего состояния. Разве прежде она никогда не видела братьев с расстегнутой верхней пуговицей на джинсах? Неоднократно!

Футболка, которую Алекс натянул вместо рубашки, немного села после множества стирок, и сейчас трикотаж обтягивал выпуклости его мышц.

Он был босиком — собственно, почему бы человеку не расслабиться в собственном доме? Слегка отросшая за день щетина на щеках и подбородке придавала ему несколько бесшабашный вид.

И если Энджела не заметила раньше — или постаралась не замечать, — то сейчас, наконец, увидела то, что невозможно было не увидеть: Алекс весьма привлекателен!

В то же время она чувствовала себя с ним в полной безопасности.

Впрочем, был тот поцелуй, там, в ее разоренной квартире… Он чрезвычайно смущал Энджелу.

Алекс улыбнулся ей.

И зачем он это делает? Этак я вконец сконфужусь!

— Ну что, давай отправимся на кухню и займемся твоим индийским блюдом? — предложил Алекс.

— Давай. Очень хочется есть.

Действительно, Энджела давно не испытывала такого волчьего аппетита.

Что со мной происходит? — пронеслось в ее мозгу. Может, у меня развивается гипогликемия, недостаток сахара в крови? В таком случае мне и впрямь следует поскорее поесть, а не выдумывать всякие глупости и не засорять голову делами сердечными, которые лишь выбивают меня из колеи!

На кухне Энджела развернула мясо, а Алекс достал сковороду. Затем он принялся нарезать лук.

— Ты уверена, что говядина подходит для карри по-индийски? Ведь в Индии корова считается священным животным.

Энджела дернула плечом, ища глазами нож.

— Честно говоря, мне все равно. Только бы это блюдо поскорее приготовилось.

Нарезав мясо ломтиками, она обжарила его на сковороде, затем отмерила необходимое количество смеси пряностей для карри. Алекс вскрыл жестянки с консервированными овощами и нашел в холодильнике томатную пасту. Наконец Энджела смешала все ингредиенты. Минут через пятнадцать в сковороде забулькала подливка, а кухня полнилась аппетитными запахами.

Глотая слюнки, Алекс и Энджела топтались у плиты.

— Как думаешь, скоро смешаются ароматы специй?

— А они должны смешаться? — с интересом спросил Алекс.

— Разумеется. В этом вся суть. Должен возникнуть букет запахов, только так получается настоящее карри.

Он задумчиво потер переносицу.

— А сколько времени у тебя уходило на это прежде?

Энджела вздохнула.

— Полдня.

Алекс изумленно уставился на нее.

— Не может быть! — Он решительно блеснул глазами. — Значит, так: ждем еще пять минут, а за это время приготовим в тостере гренки. И все. Сразу приступим к еде.

Она с готовностью кивнула.

— Идет!

Ей не терпелось сесть за стол по двум причинам. Во-первых, она действительно проголодалась. А во-вторых, сейчас, когда делать было нечего и оставалось лишь наблюдать за сковородой, Энджела вдруг остро ощутила близость Алекса. Кухня была небольшая, и он стоял совсем рядом. Высокий, как братья Энджелы — она макушкой лишь достигала его подбородка, — и такой же широкоплечий, как они. И глаза у него почти такого же цвета, как и у братьев, — голубые.

Только она почему-то не испытывала к нему никаких сестринских чувств.

Как хорошо, что Алекс не умеет читать мысли, подумала Энджела, зардевшись.

— Где у тебя находятся тарелки? — спросила она, кашлянув.

— Вон там.

Алекс не собирался ждать, пока мясо насытится благоуханием пряностей. Витающий на кухне запах и без того казался ему чрезвычайно соблазнительным. Но еще более неотразимыми были ароматы Энджелы. Они-то больше всего и дразнили обоняние Алекса.

Или мы приступим к еде, или я овладею ею прямо на кухонном столе! — блеснуло в его мозгу.

Она сняла тарелки со специальной подставки.

— Ну что, начнем?

Взглянув на нее, Алекс провел рукой по лицу, стараясь прогнать посторонние мысли.

— Конечно. Надеюсь, после еды твое настроение улучшится. Подумать только, сколько на тебя всего навалилось! Причем сама ты ни в чем не виновата…

Энджела улыбнулась.

— Верно. Это ты виноват. Надеюсь, тебя подобная мысль успокаивает? Если да, то могу подбросить дровишек в огонь. — Она воздела руки и драматически воскликнула: — Ты разрушил мою жизнь!

— Я? — вскинул Алекс брови. — Неправда! Я не имею к этому ни малейшего отношения. Это все Кэтти…

— Если бы ты не жил здесь, то, даже невзирая на то что Кэтти вздумалось отремонтировать мусоропровод, задев при этом трубу, вода просочилась бы не в мою квартиру, верно?

Не глядя на нее, Алекс принялся нарезать хлеб.

— Там, в шкафчике салфетки… — начал он нейтральным тоном, однако Энджела не собиралась сдаваться.

— Ведь верно, не так ли?

— В общем да, но…

— Вот видишь! Выходит, ты и есть главный виновник всего. — Она поставила сковороду в центр стола и погрузила туда небольшой половник. — Можешь радоваться: вся вина целиком лежит на тебе.

М-да, а я то-то размечтался, подумал Алекс. Сев за стол, он решительно принялся накладывать карри в тарелку Энджелы. Затем положил себе.

Пока он это делал, Энджела успела попробовать блюдо.

— Мм! Горячо… Но вкусно! По-моему, мы не оплошали. Попробуй сам!

Алекс так и сделал. Прожевав, он взглянул на улыбающуюся Энджелу.

— Гм… Действительно, неплохо получилось.

Вдвоем они составили отличную команду. И это заслуга Кэтти. Так что, в конечном итоге она добилась своего.

Эта мысль заставила Алекса нахмуриться.

После ужина они переместились в гостиную. Алекс расположился на диване, перед телевизором, по которому транслировали футбольный матч между местными клубами. Энджела устроилась за столом, разложив перед собой бумаги.

Игра оказалась неинтересной, поэтому Алекс то и дело переключался на другие каналы.

«Индия. Существует два географических объекта с таким названием: страна и один из американских штатов», — прочла Энджела в ученической работе. Ну, Энштейн! — усмехнулась она. Затем обернулась.

— Алекс?

— Мм?

— Не мог бы ты сделать для меня любезность? Выбери, пожалуйста, какой-нибудь один канал и смотри, ладно? Ты меня отвлекаешь.

— Мужчины всегда так смотрят телевизор, — сообщил тот, удивляясь, что Энджела до сих пор этого не знает.

— Мне это прекрасно известно, — хмыкнула она. — Мой отец и братья только и делают, что переключают каналы. Это раздражает. Мне нужно сосредоточиться, а я не могу. У меня тут один ученик считает, что в мире есть две Индии, одна из которых является штатом Америки.

Алекс хохотнул.

— А разве это не так?

— Очень смешно! — поморщилась Энджела. — Разумеется, мальчик спутал Индию с Индианой.

Не найдя ничего интересного, Алекс выключил телевизор. Затем встал и подошел к столу.

— Чем ты тут занимаешься?

— Проверяю работы своих учеников. А потом мне еще нужно будет составить планы уроков.

Он придвинул к себе стопку исписанных тетрадных листков.

— Давай я проверю это, а ты тем временем займись планами.

— Ты вовсе не обязан…

— Просто позволь мне это сделать, ладно? Уж такую услугу я могу тебе оказать. И не только могу, но хочу. У тебя ведь есть готовые ответы на заданные ученикам вопросы, верно?

— Нет, но вот работа, в которой все ответы даны правильно. Можешь сверяться с ней.

— Хорошо.

Некоторое время они работали молча. Потом Алекс встал из-за стола, включил радио и нашел станцию, транслировавшую спокойную лирическую музыку. Вновь усевшись за стол, он прочел:

— Правда ли, что у жителей Индии по шесть рук?

Энджела усмехнулась, поняв, о чем Алекс думает.

— Чему ты учишь своих школьников? — взглянул на нее он.

— Понимаешь, мы сейчас проходим Индию и ее культуру. Некоторые божества, в частности Шива, изображаются многорукими. — Она взглянула на имя ученика, написанное в верхней правой части листа. — А, это Джимми Уиллер. Наверное, не решился задать вопрос при всех. Отложи эту работу, позже я сама ее проверю.

— Ах вот почему ты предложила приготовить индийское блюдо! — догадался Алекс.

— Я не нарочно. Просто это было первое, что пришло мне в голову.

— Понятно…

Алекс взялся за проверку другой работы. На некоторое время воцарилась тишина. Затем он произнес:

— Энджела?

— А?

— Какая у тебя самая любимая фантазия?

Она оторвала взгляд от составляемого плана.

— Что?

— Фантазия. Про свою я тебе рассказал, и мне… интересно, о чем мечтаешь ты.

— Так, ничего особенного…

— А все-таки?

— Ну, мечтаю выиграть в лотерею. Только по-крупному. Скажем, несколько миллионов. — Она рассмеялась. — Иначе я не согласна!

— Вот как? И как бы ты потратила эти деньги?

— Ну, моим братьям хотелось бы приобрести новые автомобили. Отец всю жизнь мечтает о яхте. А в моей школе не мешало бы обновить спортзал, поставить там несколько тренажеров…

— Энджела, я серьезно тебя спросил. Мне действительно хочется знать, как ты представляешь себе мужчину своей мечты.

— Но это же глупо!

Алекс вскинул бровь.

— Даже глупее, чем полупрозрачный передник?

— Нет. Глупее этого ничего не может быть.

— Тогда что?

Энджела вздохнула.

— Ладно. Раз уж ты рассказал, о чем мечтаешь, придется ответить тебе тем же. По крайней мере, это будет справедливо. Знаешь, как выглядит девица, в полуголом виде ожидающая твоего возвращения домой? Как идиотка!

Алекс усмехнулся.

— А по-моему, она выглядит соблазнительно. Да-да, я действительно так считаю.

— Дело твое, — пожала Энджела плечами. — А я… Рядом с нашим домом находился теннисный корт, и я часто наблюдала за игроками. Мои братья тоже играли там в теннис. А меня не брали. Помню, иногда мне бывало так завидно… Наверное, поэтому… — Она умолкла, опустив ресницы.

Алекс пристально наблюдал за ней.

— Тебе хотелось бы встречаться с теннисистом?

— Ведь я предупреждала тебя, что у меня глупые мечты, — сказала Энджела. — Но это еще что! В детстве мне очень хотелось поиграть с соседским парнишкой в лошадки.

В лошадки? Что ж, я тоже не прочь, но при условии, что буду жеребцом!

— Постой-ка, ведь в твоей фантазии нет наготы, — заметил он.

— Почему же? Теннисисты, можно сказать, наполовину раздеты во время игры.

— Это не то. Ты прекрасно понимаешь, что я подразумеваю.

— Далась тебе эта нагота! — вздохнула Энджела. — Вы, парни, ничего не смыслите в чувствах.

— Да?

— Мне нужен мужчина, который не лишен привлекательности, ведет себя как мачо — кажется, так это называется, — но вместе с тем безумно влюблен в меня и способен не просто признаться в этом, а рассказать о своих чувствах.

Скверно! — подумал Алекс. Ах как скверно! Ему становилось плохо от одной лишь мысли о подобном повествовании.

— Тебе недостаточно знать, что парень влюблен, обязательно Необходимы душевные излияния?

Ох уж эти женщины! Как они любят поговорить! Все им нужно обсудить, во все вникнуть. Причем тема должна быть не любая, а именно о чувствах, дьявол бы их побрал!

Энджела просто не понимает, почему мужчинам так нравится женская нагота. Если бы она только сделала над собой усилие и попыталась вникнуть… Алекс скрипнул зубами.

— Да, я хочу знать, как меня любят, — честно призналась Энджела.

— Хорошо. А если во время признаний твоего парня ты будешь… э-э… обнажена? На это ты согласна? — с надеждой спросил он.

— Нет! Такой вариант меня не устраивает.

Пусть речь идет всего о фантазии, но это ее фантазия. Ее парень. И, разумеется, они будут одеты во время подобного разговора. Может, позже и разденутся — мечты Энджелы этого не исключали, — но сначала все будет в рамках приличий.

Алекс поморщился.

— А не испытываешь ты такого желания, чтобы твой парень, скажем, побил кого-нибудь ради тебя? — предложил он после некоторых раздумий. — К примеру, какого-нибудь хулигана? — Он сам не понимал, почему спрашивает об этом. Ведь ему вовсе не хотелось становиться главным действующим лицом фантазий Энджелы.

Та на минутку задумалась.

— Или чтобы он победил в каком-нибудь соревновании? — продолжил Алекс мысль. — Словом, чтобы сделал что-нибудь. — Что угодно, только бы не распространяться о чувствах! Идея словесного выражения своего душевного состояния казалась Алексу абсурдной. Зачем говорить, если можно просто делать? — Что ты думаешь о битве с огнедышащим драконом? — добавил он.

— Ничего. Битвы мне безразличны.

— Я говорю лишь о фантазиях, — поспешно уточнил Алекс. — Если постараться, можно представить себе дракона.

Обдумывая его слова, Энджела смешно сморщила нос, И от этого стала такой симпатичной, что Алексу вновь захотелось поцеловать ее.

— Ну да, можно. В таком случае я бы одела своего рыцаря в средневековые доспехи. Перед сражением он мог бы повязать мою косынку или шарф — ведь все это делается ради меня. То есть в мою честь. Впрочем, я не понимаю, почему ты так настаиваешь на какой бы то ни было битве. В конце концов, это моя фантазия. Ведь я же не вносила поправок в твою.

— Ещё как! — возразил Алекс.

И вновь его удивила собственная горячность. Действительно, откуда взялось это желание переделать грезы Энджелы? Если бы он собирался претворять их в жизнь, тогда другое дело. Но у него нет подобных намерений, уж в этом-то он не сомневается.

— Ладно, я слегка повеселилась… но все равно никого не хочу видеть в своих фантазиях обнаженным. Даже частично.

— Так и быть. Согласен, голышом сражаться с драконом несподручно. Да и опасно: он ведь плюется огнем, так что может и обжечь.

— Точно! — улыбнулась Энджела. — Как же я сама до этого не додумалась?

— На том и сойдемся. Пусть мужчина твоей мечты будет одет. — Согласившись с Энджелой в этом пункте, Алекс потерял интерес к разговору. — Идем в постель.

Ее брови изумленно взметнулись.

— Прости?

Алекс решительно отодвинул стопку ученических работ.

— Я все проверил. Твои ученики все поголовно балбесы, во всяком случае в том, что касается Индии… Уже поздно, я устал, ты зеваешь, так что пора отправляться в постель.

— Иными словами, ты хочешь сказать, что пора спать? — уточнила Энджела.

Он поднялся из-за стола.

— Я слишком устал, чтобы спорить с тобой по семантическим вопросам.

— Нет, постой! Давай обсудим это. Святые угодники!

— Нет. Мы не станем открывать дискуссию. У тебя слипаются глаза, у меня тоже, поэтому мы просто почистим зубы, умоемся, ляжем в постель, натянем на себя одеяло, закроем глаза и погрузимся в здоровый крепкий сон. Понятно? И для этого не нужно никаких разговоров.

— Значит, мы отправляемся спать в прямом смысле этого слова?

— Что же еще? Тема обнаженности не прельщает тебя даже в фантазиях… Все, поднимайся, готовься ко сну и марш в кровать.

Энджела встала из-за стола, но вновь споткнулась о слово «кровать».

— Сегодня я лягу на диване. А кровать займешь ты.

— Мы ведь уже знаем, что это не срабатывает. Кроме того, кровать широкая. И я не трону тебя.

Меня не это беспокоит, мрачно подумала Энджела. Ведь не ты прошлой ночью перебрался на другую половину постели. Это сделала я. Как мне контролировать себя во сне? И что, если сегодня все повторится? Алекс сочтет меня распутной девицей. Или решит, что я изголодалась по мужской ласке.

Ни то ни другое не соответствует действительности. Более того, Энджела считала, что по отношению к ней это даже несправедливо. Разве она виновата; что Алекс источает тепло, как отопительная батарея? Ей еще никогда не было так уютно спать.

— Нет, правда, я…

Алекс взял ее за руку и повел за собой.

— Шш… Я же сказал: никаких разговоров.

Тут Энджела уперлась.

— Знаешь что? Я сама способна принять реше…

— Говорю тебе, помолчи! Не видишь, я веду себя, как упомянутый тобой мачо. Наслаждайся. А если не можешь, что-то делай с этим. Мы оба взрослые люди и способны чувствовать себя комфортно, не прибегая к взаимным притязаниям.

Хотя, с точки зрения Алекса, достижение приятного равновесия во взаимоотношениях в данном случае нелегкое дело. Энджела оказалась твердым орешком.

По правде говоря, Алекс надеялся на повторение минувшей ночи. Ведь едва ли Энджела способна обвинить его в использовании своего преимущества. Она сама придвинулась поближе, в результате оказавшись в его объятиях. Если ей снова захочется устроиться поуютнее, что ж, он не возражает.

В чем-то он прав, думала тем временем Энджела. Споры ни к чему хорошему не приведут. Даже если я начну брыкаться, Алекс не отпустит меня. Видно, придется смириться с существующим положением и думать лишь о том, как бы вновь не пересечь воображаемую границу, которая делит постель надвое.

Энджела позволила Алексу отвести ее в ванную, где сразу принялась чистить зубы. И пока она делала это, в ее голове текла череда соблазнительных образов. Ярче всего ей виделось, как она перекатывается во сне на другой бок и оказывается в объятиях Алекса. Тот предпринимает попытку поцеловать ее — удачную попытку. Причем из легкого и нежного поцелуй быстро перерастает в глубокий, волнующий. Возможно такое?

Да, конечно. Энджела поставила зубную щетку в стаканчик, чувствуя себя при этом последней идиоткой. Это просто смешно! — подумала она.

Покинув ванную и шагнув в спальню, Энджела застыла как вкопанная. Объект ее раздумий лежал на кровати в очках и преспокойно читал книгу.

Пока она предавалась в ванной волнующим размышлениям, Алекс устроился с возможным удобством, явно чувствуя себя в полной гармонии с самим собой.

Взглянув на вошедшую Энджелу поверх очков и заметив разлившийся по ее лицу румянец, он спросил:

— Что случилось?

— Ничего, — отмахнулась та. — Просто я не знала, что ты носишь очки.

— Не всегда. Лишь иногда пользуюсь ими для чтения.

— Ясно, — кивнула Энджела.

Про себя она отметила, что очки очень идут Алексу. В них его голубые глаза казались еще более выразительными, а темная металлическая оправа подчеркивала красоту и мужественность лица.

Все, я пропала! — пронеслось в мозгу Энджелы.

Она сжала кулаки. Это нечестно, в конце концов! Почему он так привлекателен?

Увидев, что Алекс вновь уткнулся в книгу, Энджела просто вскипела от негодования.

Негодяй! Болван! Она сама не своя от волнения, а он…

Сдержанно сопя, Энджела откинула одеяло и улеглась на самом краешке постели, спиной к Алексу.

Если я не ношу полупрозрачного белья, значит, я уже не женщина? Меня можно игнорировать? Какое свинство!

Правда, Алекс пообещал не прикасаться ко мне, так что…

Нет, все равно подлец!

На другой стороне кровати Алекс отчаянно пытался сосредоточиться на книге. Он уже несколько раз прочел одну и ту же фразу, но так и не сумел вникнуть в ее смысл. Близкое присутствие Энджелы занимало все его внимание.

Наконец он сдался, бросил книжку на тумбочку и выключил свет. Затем повернулся на бок, явив Энджеле свою спину.

Дьявол бы побрал женщин со всеми их капризами!

Спустя минут десять он улегся на живот. Потом на спину.

Примерно через полчаса Алекс медленно повернулся на левый бок, заранее осознавая ошибочность подобного действия. Он оказался лицом к Энджеле, которая, судя по всему, тоже никак не могла уснуть. Его ноздри уловили неповторимый аромат ее волос.

Ох, кажется, я сейчас умру! — возникла в мозгу Алекса мысль. А следом другая: Энджела, пожалуйста, придвинься ко мне снова!

Он понимал, что, едва это произойдет, ему больше не удастся уснуть. Но ведь он все равно не может сомкнуть глаз! А так хотя бы пройдет зуд в руках, порожденный отчаянным желанием дотянуться до Энджелы.

— Алекс?

Тот вздрогнул.

— Да?

— Ты спишь?

Хотел бы он уснуть!

— А ты как считаешь? — Да, давай, нагруби ей, умник!

— Прости, — прошептала Энджела.

Вздохнув, Алекс повернулся на спину. Немного полежав, заложил руки за голову.

— Ничего, все в порядке. Что ты хотела?

— Я не могу уснуть.

— Я тоже.

— Но я так устала…

— И я.

— Что же нам делать?

Алекс мог бы дать ей множество действенных советов, однако большинство из них послужило бы для Энджелы поводом дать ему пощечину.

— Не знаю.

— Может, стоит немного, прогуляться?

— Но тогда пришлось бы одеваться, а мы ведь только что разделись.

— Верно… — Она на миг задумалась. — Сейчас темно. Никто и не заметит, как мы одеты.

— Не просто темно, но поздно. На нас могут напасть. Наверняка найдется кто-нибудь, кому захочется нас ограбить.

Алексу показалось, что он слышит, как Энджела кусает нижнюю губу, и ему безумно захотелось прикоснуться к ее рту языком.

— Ладно, не будем подвергать себя опасности. Э-э… может, кино посмотрим?

— По телевизору нет ничего стоящего, я проверял программу.

— Жаль. Тогда… — Она умолкла, придумывая, что бы такое сделать. — Поговорить не хочешь?

Алекс едва не выругался вслух. Ох уж эти женщины! Нет, разговаривать ему не хочется. Но, если Энджела вздумает настаивать, он подробно расскажет, чем желает заняться.

Для начала поцелует ее. Потом покроет поцелуями все тело. Но сначала стянет с Энджелы эту дурацкую футболку. И спортивные шаровары, разумеется, тоже.

Ах как приятно будет исследовать языком ямку ее пупка! А потом можно переместиться повыше, к груди. Алекс был уверен, что к тому времени соски Энджелы отвердеют и сожмутся в горошины. Мм… какое наслаждение!

Он стиснул зубы, чувствуя, что, если его мужская плоть отвердеет хотя бы еще немного, ему грозит перелом.

— Придвинься поближе, — произнес он совершенно непринужденно, как будто речь шла о самой обычной вещи.

— Что?

— Ты сейчас свалишься с кровати. Перебирайся ко мне, я не кусаюсь. Вот молодец! Еще ближе.

— Но…

— Чудесно. — Он нежно обнял Энджелу, положив ее голову себе на грудь. При этом Алекс старался не касаться Энджелы нижней частью тела. — Именно так ты спала прошлой ночью. Закрой глаза. Я буду поглаживать тебя по спине, пока ты не уснешь.

Дьявол, я проявляю такое благородство, что, наверное, вправе претендовать на вступление в рыцарский орден!

Отбросив сомнения, Энджела уютнее устроилась в объятиях Алекса. Окружающие его ароматы были такими… мужскими. Она уткнулась носом в поросший волосками торс Алекса, испытав удовольствие, когда те защекотали ее ноздри.

Ощущение настолько понравилось Энджеле, что не долго думая она потерлась носом о грудь Алекса. Причем совершенно не заботясь о том, что он чувствует.

Алекс широко раскрыл глаза от неожиданности. Что эта негодница делает? Едва очутившись в его объятиях, Энджела принялась ласкаться как котенок. И если он не предпримет мер предосторожности, все это может привести к… Ох, лучше не думать об этом!

— Э-э… лежи спокойно. Думаешь, я каменный? — Тьфу! Неудачная аналогия.

Энджела замерла. Что это там Алекс бормочет? Разве не он сам пригласил ее придвинуться поближе?

— Алекс?

Нос Энджелы больше не касался его торса. Вдобавок, она — благодарение небесам! — слегка отодвинулась. Может, еще есть надежда, что я выживу нынешней ночью.

— Да?

— Ты слишком интенсивно растираешь мне спину. Больно…

— Ох, прости, дорогая! — Алекс немедленно исправил ошибку. — Так лучше?

— Да, спасибо. Я не слишком тяжелая? Не давлю тебе на плечо?

— Ничуть. А сейчас закрой глаза и расслабься. Постарайся уснуть. — С этими словами он поцеловал Энджелу в лоб — просто ничего не мог с собой поделать.

— Спокойной ночи, Алекс.

— Тебе тоже, солнышко.

В его уютных объятиях Энджела уснула почти мгновенно, напоследок успев подумать о том, что он назвал ее «солнышко».

А Алекс же еще долго лежал, уставившись в потолок, прежде чем сон сморил и его.

8

— Кэтти, не могли бы вы взять Люси и позаниматься с ней в пустом соседнем классе математикой?

— О, разумеется, — ответила та так важно, что Энджела едва удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. — Что-нибудь еще?

— Ну… мистер Орбисон справлялся у меня…

Глаза Кэтти вспыхнули интересом.

— Директор школы? Лестер?

— Да.

— Он спрашивал обо мне?

— Его интересовало, не могли бы вы зайти с ним в нашу школьную библиотеку и подсказать, что там следует улучшить или переделать, — пояснила Энджела.

— Лестеру требуется мой совет? — На губах Кэтти появилась мечтательная улыбка.

— Мистер Орбисон сам так сказал.

— С радостью помогу чем могу. После занятий с Люси я зайду к нему в кабинет.

— Спасибо, Кэтти. Мне так приятно, что вы находитесь здесь. Остальные учителя мне завидуют. Вы очень всем понравились.

— Правда? — Кэтти машинально поправила прическу.

Энджела улыбнулась. Она догадывалась, что в последнее время та выслушивала больше нареканий, чем похвал. Однако за минувшую неделю все кардинальным образом переменилось. Единственным человеком, продолжавшим ворчать на Кэтти, был ее собственный сын Алекс. Нужно будет поговорить с ним об этом, мельком подумала Энджела.

— Конечно. В учительской только и разговоров о том, какая вы неоценимая помощница.

Кэтти скромно опустила глаза.

— Брось, детка. Все, что я делаю, доставляет удовольствие мне самой.

— Так ведь это же чудесно!

— Ладно, Люси, идем посмотрим, что там у тебя не получается с заданием по математике. Вообще, уметь правильно считать — это очень важно. Однажды у меня был такой случай… — Кэтти повела девочку в соседний класс, и Энджела закрыла за ними дверь.

Сегодня вечером, впервые за несколько минувших дней, она вернется домой не в обществе Кэтти, а вместе с одной из своих коллег, Сюзи Коллингсворт, которая подбросит ее на своем автомобиле. Энджеле придется замещать заболевшего преподавателя, поэтому ее рабочий день закончится не в половине четвертого, как обычно, а часов в шесть.

Вернувшись домой, Энджела первым делом поднялась на свой этаж. К счастью, дверь ее квартиры высохла, и теперь ее вновь можно было запирать. Хотя бы одна хорошая новость.

Зайдя к себе, Энджела грустно огляделась вокруг и направилась в спальню, чтобы переодеться. Там, все еще упакованный в пластик и прислоненный к стене, стоял новый матрас. На нем можно было бы спать, если бы комната была приведена в порядок. Но этого до сих пор не произошло.

Энджела вздохнула.

Сменив одежду, она покинула свою квартиру и отправилась к Алексу. Дверь открыла ключом, который тот дал ей. Здесь запахи были получше, чем в ее разоренном жилище.

— Дорогой, я дома! — крикнула Энджела в шутку, надеясь таким образом напугать Алекса: обычно в кино подобную фразу произносят жены, обращаясь к мужьям.

— Эй! — откликнулся тот из спальни. — Где ты была? Я начинаю волноваться.

Энджела уже была на кухне. Открыв дверцу духовки, она принюхалась и блаженно прикрыла глаза. Мясной рулет! И главное, что ей не пришлось его готовить.

— Что? — крикнула Энджела в сторону спальни.

На столе горкой в тарелке возвышались еще теплые оладьи, политые черничным сиропом. Упаковка от мучной смеси до сих пор лежала на кухонной стойке возле плиты, по соседству с миской, в которой белели остатки теста и находилась перемазанная ложка.

Прежде Энджеле не приходилось сталкиваться с подобным феноменом. Мужчина, пекущий оладьи? В ее собственной семье подобного не наблюдалось.

Не удержавшись, она взяла с тарелки крайнюю, обильно политую сиропом оладью и отправила в рот.

Мм… как вкусно! Спустя несколько мгновений Энджела тяжело вздохнула. Однако вечно так продолжаться не может. Рано или поздно мне придется обустроить собственную квартиру. И начать нужно в этот уикенд. Послать Кэтти и Алекса с каким-нибудь поручением, чтобы они не узнали, чем я занимаюсь, и не предложили своей помощи.

Конечно, быстро восстановить былой уют не удастся, размышляла Энджела, беря вторую оладью. К тому же как приятно возвращаться не в пустую квартиру, а туда, где тебя ждут, причем с вкусным горячим ужином.

Что может быть лучше, чем после напряженного трудового дня встретить теплый прием? Да еще от такого горячего парня?

Хм, может, Алекс выйдет из спальни обнаженным? Ведь нагота занимает столько места в его фантазиях. Не исключено, что одну из них он решит осуществить.

Однако когда Алекс появился на кухне, он не был обнажен, хотя и пришел босиком. Но все равно, по мнению Энджелы, выглядел он великолепно — настолько, что ее сердце затрепетало.

Светлые линялые джинсы, почти белые на коленях, плотно облегали его длинные мускулистые ноги. Голубая, наброшенная поверх белой майки рубашка была расстегнута, волосы на голове взъерошены, на щеках темнела отросшая за день щетина, глаза смотрели устало.

— Эй! — произнес Алекс. — Ты случайно не потерялась по дороге домой? Я тревожился. Он выглянул в прихожую. — А где Кэтти?

— Сегодня меня подвезла домой одна из моих коллег. И я вовсе не потерялась. Просто мне пришлось задержаться в школе.

Алекс поцеловал ее прямо в губы. Получилось это так естественно, будто он уже не первый год встречал Энджелу с работы.

Та немного удивилась, но потом решила не обращать внимания. В конце концов, разве она не спит с этим парнем в одной постели?

— Задержаться, говоришь? — усмехнулся Алекс. — Ты плохо вела себя на уроках и тебя вызвали в кабинет директора?

Энджела рассмеялась.

— Нет. Я замещала заболевшего учителя. Умолкнув, она испытующе взглянула на Алекса. — Но если уж речь зашла о директоре, то могу сообщить, что Кэтти…

Алекс вновь машинально обернулся в сторону прихожей, будто ожидая, что Кэтти все-таки появится там.

— Что у нее может быть общего с вашим директором? — спросил он. — Правда, где она? Ты часом не прикончила ее за очередную выходку? Дело в том, что хотя Кэтти порой и бывает чертовски назойливой, но все-таки она моя мать.

Энджела покачала головой.

— Не волнуйся, Кэтти жива и здорова. Кроме того, она просто душка. Так считает большинство моих коллег. И, между прочим, наш директор, мистер Орбисон, тоже.

— Не может быть.

— Может. Скажу больше: по моему глубокому убеждению, их симпатия взаимна. Глаза Кэтти вспыхивают при одном упоминании имени мистера Орбисона.

— Не может быть!

— Может!

— Вот это да…

— Именно.

Неужели случилось то, чего я добивался? — подумал Алекс, еще до конца не веря в удачу.

Известие Энджелы очень обрадовало его, но, с другой стороны, заставило задуматься. Он так хотел подыскать для Кэтти подходящего мужчину… А сейчас таковой появился, и это казалось… ему странным.

— Но… ужин готов. Я ожидал, что Кэтти заедет сюда.

Энджела пожала плечами. Что тут скажешь? Когда речь идет о делах сердечных…

— А я голодна как волк, — заявила она. — Давай поскорее сядем за стол.

— Думаешь, Кэтти отправится ужинать с вашим директором?

— Насколько мне известно, она собиралась заехать в книжный магазин и подобрать что-нибудь для нашей школьной библиотеки. Помнится, Кэтти упомянула, что по дороге перекусит в каком-нибудь кафе. Она горит желанием выполнить поручение мистера Орбисона, который попросил ее помочь с обновлением и обустройством библиотеки. — Энджела улыбнулась, — Не удивлюсь, если вскоре они начнут встречаться вне школьных стен.

— Но я так старался… Столько всего приготовил…

Алекс произнес это с настолько типичными интонациями ждущей похвалы домашней хозяйки, что Энджела едва не рассмеялась. Она прекрасно знала, каково сейчас Алексу, потому что в своей семье ей частенько доводилось заниматься стряпней.

Встав на цыпочки, она поцеловала Алекса в колючую щеку.

— Не переживай. Взгляни на это с другой стороны. Ты хорошо постарался, и теперь завтра вообще ничего не нужно будет готовить.

— Но…

— Алекс, что с тобой такое? Твоя мать взрослый человек и не должна перед тобой отчитываться. К тому же ты не уведомил нас с Кэтти, что планируешь особенный ужин. Уверена, Кэтти будет сожалеть, когда обо всем узнает. И вообще, тебе не стоит расстраиваться по пустякам.

Он немедленно возмутился.

— Ты не понимаешь! Кэтти за всю свою замужнюю жизнь ни разу не взглянула на постороннего мужчину. Для нее существовал только мой отец.

Ну вот, не успела осуществиться моя идея, как я почувствовал себя скверно. И… одиноко.

Взглянув на него, Энджела решительно надела плотные кухонные рукавички и вынула мясной рулет из духовки. Затем поставила на стол две тарелки, положив возле каждой нож и вилку.

— Не расстраивайся. Насколько я успела узнать Кэтти… Словом, мне кажется, что она не пропадет.

— Легко тебе говорить… А что, если этот ваш мистер Орбисон попросту использует Кэтти?

— Как это? — произнесла Энджела, нарезая рулет аккуратными ломтиками.

Алекс невесело усмехнулся.

— Так, как мужчина может использовать женщину. Позабавится и бросит. А Кэтти останется с разбитым сердцем.

Надо же! — пронеслось в мозгу Энджелы. Кто бы мог подумать, что Алекс такой заботливый сын?

— Не слишком ли ты сгущаешь краски? Мистер Орбисон вполне благопристойный и серьезный человек. Напрасно ты думаешь, что…

Алекс хмуро покачал головой.

— По-моему, он не подходит Кэтти.

— Вот как? Интересно, каковы у тебя основания для подобного мнения?

— Они знакомы чуть больше недели. И, тем не менее, Кэтти уже готова стремглав нестись выполнять его поручения!

— Больше недели — немалый срок, — возразила Энджела. усаживаясь. — Мы с тобой были знакомы всего несколько часов, и это не помешало мне в тот же день очутиться в твоей посте… — Она осеклась. — Ладно, оставим это. Пора ужинать.

Однако Алекс не обратил на ее слова никакого внимания.

— Вот увидишь, Кэтти захочет сэкономить средства вашей школы и предложит обустроить библиотеку самолично. В результате школьное здание рухнет, ты потеряешь работу, а твои ученики лишатся светоча знаний и организуют банду малолетних преступников.

Энджела рассмеялась.

— Что ты говоришь!

— Напрасно веселишься. Так и будет. Попомни мои слова.

Вздохнув, Энджела положила на тарелку Алекса пару аппетитных ломтиков рулета.

— Садись ешь. Ты сразу почувствуешь себя лучше.

Он вынул из холодильника глубокую тарелку с салатом и бутылочку соуса, после чего сел напротив Энджелы.

— Думаю, ты бы тоже забеспокоилась, если бы твой отец вдруг начал встречаться с какой-нибудь женщиной. Давай-ка я положу тебе салат… Соусом полить?

— Да, немного. Но ты ошибаешься, насчет своего отца я бы не волновалась. Он взрослый человек. И если бы у него появилась постоянная подруга, я была бы только рада.

— Если бы твой папа встречался с наивной женщиной, ты бы волновалась, уверяю тебя.

— Кэтти не наивна! — горячо возразила Энджела. — Я даже не хочу это обсуждать.

Решив перевести разговор в нейтральное русло, она задала Алексу вопрос о том, как сыграла его любимая футбольная команда. Тот буркнул в ответ что-то невразумительное, из чего стало ясно, что его настроение основательно испорчено.

Энджела решила не поддаваться и не позволять мрачному настроению Алекса влиять на ее собственное состояние духа.

Вы только посмотрите на него! — думала она. То плакался, что из-за назойливости Кэтти лишен личной жизни, а то вдруг кардинально переменил мнение на этот счет. Его желание осуществилось — и он оказался выбитым из колеи.

— Замечательный рулет, — совершенно искренне похвалила она.

— Его следовало подать на стол еще час назад. Но тогда я ожидал вас с Кэтти, так что…

Энджела вздохнула.

— Ладно, раз ты так настаиваешь… Что случилось? Почему ты волнуешься так, будто лопнул банк, в котором хранились твои деньги? Впрочем, даже в этом случае вина лежала бы не на мне, верно?

Ах ты хочешь войны? — подумал Алекс. Хорошо, ты ее получишь!

— С моими финансовыми сбережениями все в порядке, — сумрачно сообщил он.

— С чем я тебя и поздравляю!

— Благодарю.

— Не за что.

— Ты должна была позвонить мне и предупредить, что задерживаешься.

Энджела смерила его взглядом.

— Половина седьмого — это еще не поздно! Часов десять вечера — может быть. Двенадцать — определенно поздно. А половина седьмого — нет.

— А я говорю, поздно! Знаешь почему? Потому что обычно ты возвращаешься домой в половине пятого или в пять.

По глубокому убеждению Алекса, в данном вопросе Энджела не права. И он намеревался доказать ей это.

Энджела возмущенно засопела.

— Послушай, сейчас я нахожусь не у себя дома, так? В данный момент я сижу в чужой квартире. Принадлежит она человеку, которого еще неделю назад я совсем не знала. Причем заметь, я не только не являюсь твоей женой, но мы не помолвлены и даже не встречаемся. Словом, мы едва знакомы, а ты требуешь, чтобы я отчитывалась перед тобой?

Однако Алекса не так-то просто было поколебать.

— Речь идет об обыкновенной вежливости и хороших манерах.

Энджела едва сдержалась, чтобы не накричать на него. Беда с этими мужчинами, они как будто напрочь лишены способности признать свою неправоту. Ее братья ведут себя точно так же.

Взяв свою тарелку, она поднялась из-за стола.

— Знаешь что? Пожалуй, некоторое время я побуду внизу, у себя дома.

Ее заявление явно заставило Алекса смутиться.

— Почему? — спросил он.

Ну что делать с этими мужчинами? — возвела Энджела глаза к потолку.

— Потому что я могу на пальцах одной руки сосчитать те редкие случаи, когда по возвращении домой меня ждал горячий ужин! Я пыталась приучить своих братьев к приготовлению еды по очереди. Но знаешь, что из этого получилось? — Вопрос был риторический. Она не ждала от Алекса ответа.

Тот, видя ее решительный настрой, даже отклонился немного назад — так, на всякий случай.

— В их представлении приготовление ужина сводилось к подогреванию замороженной пиццы. Или к приобретению у уличного торговца хот-догов. Порой их фантазия распространялась на консервированный суп в жестянках, который они выливали в кастрюлю и кипятили, даже не добавив воды. И всякий раз у меня создавалось впечатление, что этому супу лет двести. Вдобавок у моих братьев он постоянно пригорал. Уж не знаю, как они умудрялись проделывать это с супом.

Хот-доги и консервированный суп? Явное свидетельство непритязательности в еде. Нет, подобная схема питания Алексу не нравилась. Равно как и то, что Энджела сейчас пыталась поставить его на одну доску со своими лишенными кулинарного эстетизма братцами.

— Разумеется, я быстро догадалась, что они поступают так нарочно. Моим братьям не хотелось заниматься стряпней — женским делом, — имея в доме сестру. Я же не могу относиться к приготовлению пищи халатно. — Немного помолчав, Энджела добавила: — Вот и сейчас мне хочется отдать должное этому превосходному мясному рулету. Насладиться им, понимаешь? Потому что подобным блюдом меня еще никто никогда не угощал! — Она отодвинулась от стола, держа тарелку в руках. — Я спущусь к себе и спокойно, с удовольствием съем этот рулет. Спасибо, что ты его приготовил. Возможно, позже я вернусь, а может, и нет. Как-нибудь устроюсь на ночлег в собственной квартире.

Ей действительно не хотелось вновь укладываться в постель с этим глупцом, даже, несмотря на то, что их совместные ночи были вполне платоническими. Особенно из-за этого.

— Энджела…

— И не нужно снова начинать разговор о хороших манерах, вежливости и тому подобном. Тебе нужна вежливость? Ладно! Я вежливо спрашиваю у тебя: минула уже неделя, так почему в моей квартире до сих пор не побелен потолок и вообще ничего не сдвинулось с места? По-моему, мне следует самой нанять рабочих, а потом просто передать тебе для оплаты счета за оказанные услуги: И к дьяволу попытки войти в положение, в котором ты оказался, помочь сохранить твои деньги, успокоить! Ты все равно не ценишь этого.

А вот с этим Алекс категорически не согласился.

— Неправда, ценю…

Однако Энджела только рукой махнула.

— Если бы ценил, мы не вели бы сейчас этот разговор.

— Но…

— И к дьяволу мое понимание ограниченности твоего свободного времени! Знаю, ты очень занят своей работой, но меня это больше не интересует, ясно? — Не дожидаясь ответа, она направилась в прихожую, и вскоре за ней с грохотом захлопнулась входная дверь.

Алекс стоял, растерянно глядя ей вслед. Еще не было случая, чтобы девушка так напустилась на него. Обычно они, напротив, старались подладиться под Алекса.

И все равно он считал, что Энджела и Кэтти должны были позвонить ему! Ведь сейчас не средневековье, кругом множество телефонов.

Все верно, он не должен был так набрасываться на Энджелу. Ведь ни она, ни Кэтти не знали, что их ожидает сюрприз в виде вкусного ужина. Возможно, следовало их предупредить, но тогда не получилось бы сюрприза.

Дьявол, как жаль, что все так глупо вышло! — поморщился Алекс.

Обычно он не волновался из-за проявляемого женщинами недовольства. И даже если они уходили от него, не переживал. Разве мало вокруг красоток?

Однако с Энджелой все оказалось по-другому.

Тем временем она спустилась по лестнице в свою квартиру, бережно неся тарелку с рулетом и салатом. Открыв дверь, Энджела на миг застыла: ей сразу ударил в нос запах… сырости, что ли. Да, иначе его не назовешь.

Она пересекла гостиную и открыла дверь обширной лоджии.

— Здесь гораздо лучше.

Повернувшись к небольшому дивану, на который собиралась сесть, Энджела едва не выронила тарелку.

Нет… Не может быть…

На диване лежали мокрые полотенца. И положил их туда не кто иной, как Кэтти, которая вчера выходила на лоджию с Энджелой. Увидев на полу лужи, образовавшиеся после прошедшего днем дождя, Кэтти вызвалась подтереть их.

Энджела поставила тарелку на небольшой столик, затем приподняла ком влажных полотенец и потрогала диван. Так и есть, сырой!

Подняв глаза к небесам, она прошептала в тихом отчаянии:

— За что? Чем я заслужила все это?

У нее была идея провести ночь на этом диване, одевшись и укрывшись потеплее, но теперь последняя надежда рухнула.

Энджела еще раз провела ладонью по поверхности дивана, чтобы убедиться, что ничего не изменилось.

Сбросив полотенца на пол, она придвинула к столику стул, села и принялась медленно есть, обдумывая свою невероятно усложнившуюся в последнее время жизнь. Затем ее мысли плавно перетекли к стычке с Алексом.

Может, мне или Кэтти действительно следовало позвонить и предупредить о том, что их не стоит ждать в обычное время? — подумала она. Я достаточно долго живу одна и отвыкла от того, что обо мне кто-то может беспокоиться. Наверное, придется все-таки извиниться…

Оставив опустевшую тарелку на столике, она направилась в спальню. Похоже, потолок здесь полностью просох. На нем осталось лишь несколько пятен в тех местах, откуда капала вода. Ковер выглядел гораздо хуже. И ярче. Можно было подумать, что его специально раскрасили белой краской к Рождеству.

Еще несколько месяцев — и эта комната придет в соответствие с сезоном.

Энджела вновь обвела спальню взглядом. Похоже, здесь не все так плохо, как выглядит. Нужно лишь побелить потолок, убрать ковер и привести в порядок пол.

К следующему воскресенью я могу наконец-то вернуться домой, удовлетворенно подумала Энджела. И тогда моя жизнь войдет в привычную колею.

Да-да, так и будет!

Немного подумав, она позвонила Алексу.

— Привет. Это я… Прости меня за несдержанность, хорошо?

— Нет, — сказал он. — Это я виноват. И прощу у тебя прощения.

Его слова удивили Энджелу. Мужчины, с которыми ей приходилось общаться, скорее удавились бы, чем признали свою неправоту.

— Знаешь, я пришла к выводу, что мне или Кэтти действительно следовало позвонить и предупредить тебя, чтобы ты не ждал нас в обычное время. Я понимаю, что ты волновался, и… мне жаль, что все так получилось.

— Ладно, теперь уж ничего не поделаешь. Но и я хорош! Налетел на тебя, хотя сам тоже вчера вечером задержался и не позвонил.

— Да! Точно. Я и забыла…

Дьявол! — подумал в эту минуту Алекс. Она забыла, а я, как последний идиот, напомнил! В следующий раз нужно думать, прежде чем говорить.

Он прокашлялся.

— Э-э… полагаю, этот ваш мистер Орбисон не такой уж плохой человек. — Хотя, разумеется, это еще нужно проверить, подумал он. — Просто я не привык к тому, что у моей матери может быть какой-то мужчина. В общем, как бы то ни было, я прошу прощения.

Итак, мы оба сожалеем о случившемся, констатировала Энджела. Что дальше? Алекс вновь прокашлялся.

— Хм… так ты поднимешься ко мне?

— Придется, — вздохнула она. — Мой диван влажный. На него… э-э… кто-то положил мокрые полотенца.

— Догадываюсь, кто именно, — усмехнулся Алекс. — Разумеется, Кэтти.

— Ну… да.

Он в свою очередь вздохнул. Тогда Энджела сказала:

— Я собираюсь ненадолго выйти из дома. Так что ты не волнуйся по поводу моего отсутствия.

— Да? И куда ты идешь? Может, мне пойти с тобой? Наверное, нужно будет нести что-то тяжелое?

Нет, только не это. Энджеле хотелось побыть в одиночестве. Обдумать все хорошенько. Кроме того, она не желала посвящать Алекса или Кэтти в свой план. Еще вздумают вмешаться!

— Спасибо, но твоего присутствия не требуется. Я лишь загляну в ближайшие магазины. Тебе будет скучно ходить со мной, правда.

Алекс потер нос, выискивая повод отправиться вместе с Энджелой, но так ничего и не придумал.

— Ты там поосторожнее, ладно? Если все-таки у тебя наберется много пакетов, позвони мне из магазина, я подъеду на автомобиле и заберу тебя домой.

Энджела согласилась, хотя в действительности звонить не собиралась.

В соседнем супермаркете она купила все, что было необходимо для побелки и наведения в доме порядка. Направившись с тележкой к кассе, Энджела на полпути повернула обратно и взяла еще шампунь для ковра.

Нагруженная этими покупками, она отправилась домой, больше всего опасаясь, как бы не столкнуться в лифте или в коридоре с Алексом.

К счастью, этого не произошло и ей удалось незаметно занести покупки в дом. Взглянув на часы, она увидела, что уже начало десятого.

Нужно поспешить, иначе Алекс забеспокоится и спустится сюда проверить, не вернулась ли я домой, подумала Энджела.

Ей очень не хотелось, чтобы это произошло. По замыслу Энджелы, Алекс вообще не должен появляться в ее квартире до воскресенья. За это время она надеялась решить вопрос с побелкой, а также разобраться в том, что все-таки между ними происходит — между ней и Алексом. На некотором расстоянии понять это наверняка окажется проще. Может, даже удастся определить, к чему подобные отношения могут привести.

Укладываясь спать с мужчиной в одну кровать, Энджела может серьезно нарушить свои перспективы.

Самое плохое заключается в том, что она понемногу начала надеяться на некий счастливый исход своего странноватого общения с Алексом. У нее все больше нарастало желание смотреть на протечку злополучной трубы как на своего рода счастливое предзнаменование.

Как знать, возможно, нынешнее необычное поведение Алекса указывает на то, что он тоже движется в этом же направлении.

Остается набраться терпения и посмотреть, как будут разворачиваться события, решила Энджела.

Проблема, однако, заключается в том, что она терпеть не могла ждать.

Энджела трудилась над своей квартирой в часы, предшествующие возвращению Алекса с работы.

Купленный для ковра шампунь сотворил чудо. Она даже не надеялась на подобный эффект. После применения волшебного средства ковер стал выглядеть как новый. Только мокрый. Энджела вновь одолжила у соседки вентиляторы для пола, и, пока те сушили ковер, квартира наполнилась приятным ароматом шампуня.

Даже лучше, чем раньше, удовлетворенно подумала Энджела, когда все было кончено.

Выстиранное покрывало немножко село, но его нежные цвета ничуть не пострадали. Находящийся на лоджии диван высох сам собой.

Потолок Энджела успешно побелила собственными силами.

Самым дерзновенным проектом была покупка и установка новой, отвечающей размерам приобретенного ранее матраса кровати. Осуществили все это рабочие мебельного салона. На долю Энджелы остались только страхи и опасения, что Алекс неожиданно вернется с работы пораньше или Кэтти вздумается заглянуть на чашку чаю.

Результатом всех приложенных усилий стала надежда в ближайший уикенд вернуться наконец домой.

Похоже, удача улыбнулась мне вновь, думала Энджела, оглядывая в воскресенье после полудня свою похорошевшую квартиру. Пожалуй, приглашу сегодня Алекса на ужин, решила она. Только, разумеется, я не намерена наряжаться в полупрозрачный передник. Этого он не дождется.

Впрочем, никакого передника у нее и не было.

9

Энджела пригласила на ужин и Кэтти. Так сказать, для страховки, ибо не была уверена в себе: Алекс ей все больше и больше нравился.

По сути, они жили вместе, несмотря на то что их отношения строились на платонической основе. Ну, может, не совсем, потому что время от времени они целовались, что, похоже, всякий раз становилось сюрпризом для обоих.

Втайне Энджела надеялась, что Алекс тоже питает к ней интерес. Безответная любовь не прельщала ее.

Кэтти и Алекс несказанно удивились, увидев приведенную в порядок квартиру Энджелы. Когда первое изумление прошло, оба принялись наперебой извиняться за то, что не принимали участия в процессе обустройства.

— А куда подевался раствор для побелки, который я пролила на ковер? — спросила Кэтти.

— Исчез, — лукаво улыбнулась Энджела. — Я вывела его с помощью вот этого средства. — Она показала опустевшую бутылку из-под шампуня.

Глаза Кэтти округлились.

— Неужели это возможно?

— Как видите!

— Но ведь мы собирались заменить испорченный ковер новым, — напомнил Алекс.

— Да… однако теперь подобная необходимость отпала. По-моему, этот ковер совсем неплох.

— Просто чудо! — воскликнула Кэтти, после чего Энджела пригласила всех к столу.

Ужин прошел, выражаясь языком официального протокола, в теплой, дружественной обстановке. Беседа за столом порхала с одной темы на другую. В угоду Алексу поговорили даже о футболе.

Ночью впервые за долгое время Энджела спала в собственной квартире.

На следующей неделе она несколько раз встречалась с Алексом, зато с Кэтти виделась редко. Вероятно, директор школы, мистер Орбисон, отнимал у той все больше свободного времени.

Алекс все никак не мог освоиться с мыслью, что его мать встречается с мужчиной. Осознание данного факта явно выбивало его из колеи, хотя он упорно отказывался это обсуждать.

Как-то раз, после сообщения о том, что ночью ожидаются первые заморозки, Энджела заносила с лоджии в дом горшки с геранью, когда в дверь квартиры позвонили. Оказалось, что это Алекс.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

— Как дела?

— Так себе. А у тебя?

— Нормально… Постой, что значит «так себе»? Что случилось? Ты не заболела? — Алекс потрогал ладонью ее лоб.

— Нет, — ответила она, но не отстранилась. — Сегодня нам пришлось исключить из школы двоих учеников.

— Вот как? И что они сотворили? Подрались или испортили какой-нибудь дорогостоящий прибор? — Он задержал руку на лбу Энджелы, а потом словно невзначай переместил на плечи. Алексу очень нравилось прикасаться к ней. — Не стоит из-за этого переживать.

— Мальчишек застали за курением в школьном туалете. А у нас сигареты под запретом. Так что директору пришлось исключить этих школьников.

— Ну и ладно, не волнуйся, негодники получили по заслугам.

— Так-то оно так, однако, их матери не согласны с этим решением. Они убеждены, что за подобный проступок можно было ограничиться более мягким наказанием.

— По-моему, ты не должна принимать все это так близко к сердцу. Знаешь, я пришел узнать, не захочется ли тебе вновь устроить совместный ужин. У меня есть упаковка куриных грудок. Впрочем, я и сам все приготовлю. Ты пока приляг, положи ноги на возвышение, отдохни с полчасика, а потом поднимайся ко мне, я тебя накормлю.

Энджеле хотелось провести вечер с Алексом. Странно, но, пробыв вместе менее двух недель, а потом прожив порознь вдвое больший промежуток времени, они как будто скучали друг без друга. Во всяком случае, о себе Энджела точно могла сказать, что скучает.

— У меня есть консервированные бобы и сладкий картофель. Я могу…

— Нет. У тебя был трудный день, ты нуждаешься в том, чтобы за тобой кто-то поухаживал. Я все сделаю сам, обо всем позабочусь.

— Ты вовсе не должен за мной ухаживать…

— Хорошо, согласен, я неудачно подобрал слово. Тебе это действительно не нужно, зато необходимо мне. Так что давайте свои бобы с картофелем, леди, и займитесь-ка делом!

Сказано это было нарочито суровым тоном, однако Энджела успела неплохо изучить Алекса, поэтому просто улыбнулась.

То же самое происходило порой с ее братьями. Но там все решалось незамысловато. За подобные заявления они запросто могли схлопотать по шее.

Но с Апексом все было по-другому. Приятно. Даже очень. Энджела действительно чувствовала, что о ней заботятся.

Направившись на кухню, она вынула из холодильника банку с бобами, сладкий картофель и вручила все это Алексу.

Он поцеловал ее в теплую макушку.

— Скоро увидимся. — И ушел.

Энджела просто таяла, когда он так делал. Только было бы гораздо лучше, если бы Алекс поцеловал ее в губы.

Мечтательно вздохнув, она вынула из кухонного шкафа две пачки мучной смеси и внимательно прочла инструкции на обеих. Ей показалось, что кекс готовится быстрее, чем блинчики, поэтому она остановила выбор на нем. За минувшие дни Энджела узнала, что Алексу очень нравится домашняя выпечка. Загадочно улыбаясь, она достала из холодильника масло и яйца…

— Ведь мы же договорились, что ты ничего не будешь делать, — сказал Алекс, когда Энджела пришла к нему со свежевыпеченным кексом.

— Это было нетрудно и заняло совсем немного времени.

— Все равно…

Энджела прищурилась.

— Ну, если тебе не нравится кекс, ты не обязан его есть.

— Нет! — быстро произнес Алекс. — То есть я хотел сказать, что раз уж ты все равно испекла этот кекс…

Энджела улыбнулась. В ее глазах заплясали чертики.

Кашлянув, Алекс отвернулся, чтобы вынуть из духовки испеченный сладкий картофель. Клубни они разрезали на половинки и на каждую положили масло. Куриные грудки Алекс стушил в сотейнике, приправив томатным соусом. Консервированные бобы послужили превосходным гарниром.

— У тебя просто праздничный ужин получился! — воскликнула Энджела, вдыхая аппетитные ароматы.

Алекс скромно опустил взгляд.

— Не преувеличивай. Думаю, пора сесть за стол.

— С удовольствием!

После ужина Алекс предложил переместиться в гостиную и посмотреть по телевизору фильм.

— Только не про войну, — сказала Энджела. — Не хочу смотреть на распростертые тела.

— Нет. Сегодня показывают чудесную комедию. Тебе понравится, вот увидишь.

Так и получилось. Они устроились на диване и посмотрели фильм от начала до конца, причем Алекс ни разу даже не попытался переключиться на другой канал.

— Спасибо, — сказала Энджела и легонько поцеловала Алекса в губы.

Во всяком случае, намеревалась она запечатлеть на его губах именно легкий поцелуй. Однако Алекс взял ее лицо в ладони и страстно припал к ее губам.

Прошло немало времени, прежде чем они оторвались друг от друга.

— Ты такая… славная, — прошептал он.

И вновь прильнул к губам Энджелы, горячим влажным языком пытаясь проникнуть в ее рот.

О да, она сразу впустила его. Их языки сплелись и затеяли захватывающую и очень чувственную игру.

Кажется, я успела привыкнуть к поцелуям Алекса, вспыхнуло в мозгу Энджелы. И полюбить их…

Она чувствовала себя на седьмом небе в объятиях его сильных надежных рук. Вскоре одна его рука забралась под свитер Энджелы. Пальцы Алекса почти невесомо скользнули вверх по ее спине, порождая приятный трепет во всем теле.

— Послушай… — начала Энджела, но он прервал ее.

— Я беспокоюсь о тебе, солнышко. Постоянно.

— Правда?

— Да. И все твои переживания воспринимаю, как свои собственные.

— Но ведь лично со мной ничего не случилось. Просто, когда учеников исключают из школы, это всегда неприятно…

Она умолкла, почувствовав, что Алекс переместил руку со спины и очень нежно сжал грудь. В следующее мгновение большой палец скользнул по ее скрытому под кружевами лифчика соску.

— Понимаю, дорогая, но… — Алекс тоже замолчал, словно вдруг потеряв нить разговора. — Ты такая нежная… Я бы даже сказал, хрупкая.

Энджеле было странно слышать это. Сама она себя хрупкой не считала. Тем не менее, ощутив новый прилив чувственного трепета, она прижалась к Алексу. Минуло меньше минуты, и ей показалось, что сегодня она действительно более хрупка, чем обычно. Возможно, потому что рядом находится сильный, нежный и заботливый Алекс.

Она обвила его шею одной рукой. Другой влезла под его рубашку и коснулась пальцами жестких волосков, покрывающих его грудь.

Энджела сама не понимала, как это произошло, но теперь она знала, что полюбила этого человека. Каким-то чудом Алексу удалось проникнуть сквозь ее защитные барьеры и подобраться к самому сердцу. Это пугало ее… но не слишком.

Оставив губы Энджелы, он принялся покрывать мелкими поцелуями ее шею. Она чувствовала прохладное прикосновение зубов.

Не оставляя своего занятия, Алекс завел руки за спину Энджелы и расстегнул бюстгальтер. Потом поднял ее свитер и взглянул на грудь.

— Оставайся сегодня у меня, солнышко, — негромко произнес он. Затем, вспомнив историю их отношений, решил пояснить, как представляет себе дальнейшее. — Клянусь, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Я так давно тебя хочу. Ты не представляешь, каково мне было лежать с тобой в постели и не, сметь коснуться тебя. Прошу, останься. Позволь мне заняться с тобой любовью.

Подумать только, Алекс хочет заняться с ней любовью! Именно любовью — от внимания Энджелы не укрылся выбор слов.

Очень осторожно Алекс коснулся губами ее груди, несколько раз обвел языком сосок, прежде чем втянуть его в рот и начать легонько посасывать.

Энджеле показалось, что она умирает — настолько сильными и прекрасными были ощущения. Что же тогда будет с ней, когда они займутся любовью?

Есть лишь один способ выяснить. Сделать это. Простой, напрашивающийся сам собой вывод. Она любит Алекса и потому желает близости с ним.

Однако стоило Энджеле открыть рот, чтобы сообщить о своем решении, как раздался звонок домофона.

Алекс поднял голову, взгляд его был туманным, будто спросонок.

— Что? Кто?

Звонки все звучали: Энджела едва не расплакалась. Алекс же пришел в бешенство.

— Какого дьявола? — рявкнул он. — Кого нелегкая несет? Я не стану отвечать!

Однако звонки настойчиво продолжались. Энджела застегнула бюстгальтер и опустила свитер.

— Все-таки спроси, кто там, — посоветовала она. — Мало ли, может, что-то срочное.

Выругавшись, Алекс подошел к домофону и нажал на кнопку.

— Да! И пусть это будет хорошее известие, иначе…

— Сынок, это я! — раздался голос Кэтти. — Можно мне подняться? Хочу поговорить с тобой.

Алекс ненадолго отпустил кнопку — ровно настолько, чтобы успеть выругаться.

— Неужели, это так срочно? — спросил он, снова опуская палец на кнопку. Дьявол меня побери, если я сейчас хочу беседовать со своей мамочкой!

— В общем, да.

Вздохнув, Алекс нажал на другую кнопку — ту, с помощью которой отпирается замок на двери подъезда. В конце концов, мать есть мать. Если повезет, она скоро уйдет. А Энджела, напротив, останется. До утра.

Однако Энджела поднялась, приглаживая растрепавшиеся волосы.

— Я поздороваюсь с Кэтти и уйду. Не хочу вам мешать.

Алекс едва удержался, чтобы не топнуть ногой с досады. Еще немного — и он перегородит выход собственным телом, только бы не лишиться этой ночью Энджелы.

Однако, когда Кэтти явилась, Алекс достаточно учтиво пригласил ее войти, вместо того чтобы излить на нее все свое раздражение. Удержало его лишь то соображение, что Кэтти даже не догадывается, чему она помешала.

— Привет, — сказала Энджела, целуя Кэтти в щеку. — Рада вас видеть.

Апекс только зубы стиснул.

— Дорогая! — произнесла Кэтти, беря Энджелу за обе руки. — Как хорошо, что ты здесь. Тебе тоже нужно это услышать.

Боже мой, о чем это она? — мелькнуло в голове охваченного внезапной тревогой Алекса.

Он машинально обнял за плечи и придвинул к себе Энджелу. Может, Кэтти пришла сообщить, что смертельно больна? Что у нее рак? Лейкемия? Опухоль мозга? Или что-нибудь не менее ужасное?

— Что случилось? — просил он помертвевшими губами.

Кэтти смущенно взглянула на Энджелу.

— Ваш директор, мистер Орбисон…

— Директор школы? — уточнил Алекс. — Что с ним такое?

— Ну, он… как бы это сказать… в общем… неплохой человека, правда? — Кэтти вновь взглянула на Энджелу.

— Да, — кивнула та. — Очень добрый, порядочный и… справедливый.

Опустив глаза, Кэтти принялась теребить бахрому на шарфе.

Алекс наблюдал за ней, совершенно сбитый с толку. Выходит, лейкемия у директора школы?

— Словом, мистер Орбисон сделал мне предложение! — выпалила Кэтти. — Я сказала «да».

Алекс и Энджела изумленно воззрились на нее.

— Что?!

Затем Энджела обняла Кэтти и расцеловала.

— Но это же чудесно! Поздравляю! Алекс, скажи же что-нибудь!

Алекс не знал, что думать, не то что говорить. Чувствовал только, что ему худо. Тревожно. И вообще не по себе.

Да, он хотел выдать мать замуж, однако сейчас, когда это желание начало сбываться, его охватило чувство вины.

— Мама, ты впрямь хочешь выйти замуж за этого человека?

— Да, сынок, хочу. Я любила твоего отца, прожила с ним тридцать лет, но сейчас… Порой мне бывает очень одиноко, а Лестер, то есть мистер Орбисон, такой хороший. Пойми, я не хочу провести остаток жизни в одиночестве. — Неожиданно Кэтти подмигнула Алексу. — И потом, ты ведь сам не хочешь, чтобы я постоянно тебе надоедала. В конце концов, у тебя своя жизнь, я прекрасно это понимаю.

Плечи Алекса поникли. Здорово. Теперь он чувствует себя полным мерзавцем.

— Кроме того, мне кажется, что я могу сделать Лестера счастливым. — Кэтти выпрямилась. — Во всяком случае, постараюсь.

Алекс растерянно подыскивал, что бы такое сказать.

— Да, но… вы с мистером Орбисоном познакомились не так уж давно. Неужели ты успела полюбить его, мама?

— Знаешь, по-моему, да. Глупо, конечно, но я словно помолодела. Снова чувствую себя девчонкой.

Алекс провел рукой по лицу. Боже милостивый!

— Э-э, мама? Почему бы тебе не присесть на минутку. Я хочу кое-что сказать тебе.

Тут Энджела не выдержала.

— Послушай, прекрати вести себя так, будто в доме покойник! Порадуйся за Кэтти. Хотя бы сделай вид! — добавила она шепотом, подтолкнув Алекса локтем в бок.

Порадоваться? Ну да, наверное нужно. Только было бы чему.

— Ладно, мам, я понимаю, что у тебя сейчас приподнятое настроение и все такое… Но хочу сказать… Словом, ты очень переживала смерть папы, тебе нечем было заполнить образовавшуюся пустоту. К тому же ты оставила работу, и у тебя появилось много свободного времени. Ты не знала, чем занять досуг, и, честно скажу, порой сводила меня с ума.

Кэтти кивнула.

— Да. Я не сразу осознала это, но постепенно все поняла. Потому-то и согласилась, когда ты предложил мне помочь Энджеле в школьных делах.

— Все верно, у меня был некий подспудный мотив.

— Я это знаю, сынок, и не сержусь на тебя.

— Нет, мама, ты все-таки не понимаешь до конца. Я не просто хотел занять тебя чем-то, а надеялся, что в школе найдется какой-нибудь одинокий учитель — вдовец или что-нибудь в этом роде, — который заинтересует тебя. Но и это еще не все, — вздохнул Алекс. — Самое главное, что выводило меня из себя, так это твои попытки устроить мою личную жизнь. В конце концов, все это мне так надоело, что я решил то же самое проделать с тобой. В мои истинные намерения входило выдать тебя замуж и таким образом сбыть с рук.

Кэтти согласно кивнула.

— Твоя идея удалась.

— Мам, неужели ты не понимаешь? Я вел себя, как последний мерзавец. И если ты действительно выйдешь замуж за мистера Орбисона, это произойдет только благодаря моим интригам. Иными словами, ты не должна вступать в брак. Просто не должна.

— А вот тут ты ошибаешься дорогой. Я даже скажу тебе спасибо за подобные интриги! Пойми, второй раз в жизни мне выпало счастье обрести родственную душу. И сейчас передо мной открывается множество перспектив.

— Мама…

— Ладно, раз ты так настаиваешь, давай взглянем на дело с другой стороны. Думаешь, я не заметила, что вы с Энджелой стали проводить вместе много времени? Ведь не станешь же ты отрицать этот факт только потому, что ваше знакомство явилось следствием неполадок с водопроводной трубой? И неужели ты откажешься от своего счастья — вдруг вы с Энджелой решите связать свои судьбы — только из желания доказать матери, что она не имеет права вмешиваться в твою личную жизнь?

— Э-э…

— Неужели откажешься? — повторила Кэтти.

— Э-э…

Энджела посмотрела на Алекса с возрастающим ужасом. В следующую секунду ей стало ясно, что он на самом деле отказался бы. И от счастья, и от всего остального.

Да, он пригласил Энджелу провести с ним ночь, однако в действительности это не означало для него ровным счетом ничего.

Правы были мои братья, угрюмо подумала Энджела. Мужчинам нужен секс. Любовью они не занимаются. А женщины просто дуры, если воображают себе что-то другое!

Она попятилась от Алекса. Уловив это движение краем глаза, тот повернулся к ней.

— Энджела!

Она продолжала пятиться к двери, к свободе.

— Забудь, как меня зовут! Теперь я понимаю, что у тебя возникло желание и ты решил удовлетворить его с моей помощью… Что ж, очень удобно, я всегда под рукой. Знаешь, как это называется? Использование! Ты просто используешь меня! К твоему сведению, это гораздо хуже, чем дурацкие игры, которые вы с Кэтти ведете друг с другом. — Она уперлась спиной в рукоятку входной двери. — Когда ты попросил меня провести с тобой ночь, я полагала, что скажу «да» отношениям, которые выльются во что-то очень важное для нас обоих. Но это тупик, верно? И мне нужно радоваться, что я осознала это до того, как стало слишком поздно…

— Энджела, я…

Она завела руку за спину и нащупала на двери набалдашник.

— Знаешь что, Алекс? Я говорю тебе «нет». Отныне и навсегда. Больше не заходи ко мне и не звони. Для тебя я занята. Навечно. — Она открыла дверь, но в последний момент обернулась. — Простите, Кэтти! Примите мои поздравления. Я очень рада за вас и мистера Орбисона… — Голос Энджелы задрожал, из глаз брызнули слезы, и она убежала. Навсегда.

Алекс и Кэтти несколько мгновений смотрели на захлопнувшуюся дверь. Наконец Кэтти кашлянула.

— Кажется, я зашла не вовремя…

— В общем да, — мрачно кивнул Алекс, засовывая руки в карманы брюк и по-прежнему не сводя глаз с входной двери.

— Ты не пойдешь за Энджелой?

— А что я ей скажу? Она абсолютно права. Я пригласил ее провести со мной ночь, не подразумевая… ничего, кроме этого.

Кэтти с сожалением взглянула на него.

— М-да… что тут скажешь…

— Верно, сказать нечего.

— Наконец-то ты встретил девушку, которая могла бы стать для тебя всем на свете, и вот чем это завершилось, — покачала Кэтти головой. — Ладно, мне пора. Мы с Лестером договорились заглянуть в ювелирный салон. Нужно выбрать обручальные кольца… — И она ушла со счастливым блеском в глазах.

Алекс остался в одиночестве.

Всю ночь и следующий день он размышлял. Мотивы собственного поведения казалось ему вполне обоснованными. Какой парень пришел бы в восторг от того, что мать выбирает ему жену? В подобном деле следует полагаться только на собственный вкус.

С другой стороны, Энджела ведь понравилась не только Кэтти, но и самому Алексу. Тот сразу заметил, что она красива, умна, обладает прекрасными душевными качествами, представляет собой цельную личность, к тому же хороший друг, обещает стать чудесной матерью, чувственна, артистична, чиста и в то же время наделена пылкой страстностью. При других обстоятельствах…

Алекс устало протер глаза.

Боже, какой я дурак! Но что же делать?

— Иногда неплохо помогают цветы, — посоветовал Дэвид, к которому совершенно отчаявшийся Алекс обратился через пару дней за советом. — Только не дари розы. Это слишком вычурно и одновременно банально. Еще меня частенько выручали конфеты.

— Их тоже можно дарить? — удивленно взглянул на друга Алекс.

— Конечно! Попытайся, с тебя ведь не убудет. Дерзай, женщины любят, чтобы за ними ухаживали. И еще они обожают романтику.

На следующий день, вечером, запасшись коробкой дорогих конфет и букетом нежных незабудок, он спустился этажом ниже, подошел к двери Энджелы и с сильно бьющимся сердцем нажал на кнопку звонка.

Ничего не произошло. Алекс позвонил еще несколько раз — результат тот же.

Тогда он позвонил в соседнюю квартиру. Миссис Коул открыла сразу.

— Энджела? Знаете, я сама не видела ее дня три, — охотно сообщила старушка, с интересом поглядывая на букет в руках Алекса. — Кажется, она упоминала, что хочет взять отпуск и навестить родных. Думаю, ее нет в городе, но вы все-таки попытайтесь…

В этот момент неожиданно отворилась дверь Энджелы и она показалась на пороге в теплом халате и с носовым платком в руке. Ее нос выглядел распухшим и покрасневшим.

— Ведь я велела тебе не приходить больше ко мне! — сердито воскликнула она. Затем добавила гораздо более любезно: — Добрый вечер, миссис Коул.

— Здравствуй, детка…

— Солнышко, ты заболела? — с беспокойством спросил Алекс. И тут же вспомнил, зачем пришел. Шагнув вперед, он протянул Энджеле цветы. — Вот. Это тебе. И конфеты тоже.

Она возмущенно засопела.

— Зачем? Это же просто смешно! Неужели ты вообразил, будто, подарив мне букет и конфеты, можешь все уладить? В таком случае ты ничего не понял. Но я больше не намерена ничего объяснять. Если ты не способен постичь, почему женщина уходит от мужчины… — Она осеклась, так как от сильного волнения у нее перехватило дыхание. Но ей удалось быстро взять себя в руки. — Если это выше твоего разумения, значит, ты такой же высокомерный, самовлюбленный, эгоистичный и… и… Что ты делаешь? Что это?

Пока она говорила, Алекс достал из кармана темно-синюю бархатную коробочку и, не обращая внимания на изумленно наблюдавшую за сценой миссис Коул, встал на одно колено, открыл и протянул коробочку Энджеле.

— Дорогая, позволь мне сказать следующее. Я довольно плохо играю в теннис и совсем не знаю правил игры в лошадки, но…

Энджела потрясенно смотрела на него. Потом, припомнив давний разговор, перевела взгляд на находящееся в бархатном футляре кольцо со сверкающими в электрическом свете бриллиантами, и ее рот непроизвольно раскрылся.

— …но все равно хочу спросить, — продолжал тем временем Алекс. — Скажи мне здесь и сейчас: ты выйдешь за меня замуж? За эти дни я понял, что люблю тебя и совершенно не мыслю жизни без тебя. Решай!

С той стороны, где стояла миссис Коул, донеслось сдавленное «ах!».

Казалось, Энджела на миг потеряла дар речи. Однако это было обманчивое впечатление. Похоже, она знала, какой выбор следует сделать в подобной ситуации.

Она зажмурилась, словно перед прыжком с трамплина, затем открыла глаза и решительно высморкалась в платочек.

— Да, дорогой. Я выйду за тебя замуж.

— Несмотря на то, что я плохой теннисист? — уточнил Алекс, поднимаясь на ноги.

— Разве в этом дело? — улыбнулась вдруг Энджела. — Ведь сама я так и не овладела этой игрой!

Не раздумывая больше ни секунды, Алекс вручил ей букет и конфеты, затем вынул из коробочки кольцо.

— Давай примерим?

Энджела молча протянула руку. Спустя мгновение бриллианты заискрились на ее пальце.

— Навсегда? — спросил Алекс.

— Навеки! — шепнула Энджела.

Сунув опустевшую бархатную коробочку в карман, Алекс подхватил Энджелу на руки.

— Простите, миссис Коул, у нас тут возникло срочное семейное дело! — бросил он через плечо.

В следующую минуту дверь за обоими закрылась — явно под воздействием полученного от Алекса нетерпеливого пинка.

— Как странно сейчас делаются предложения… — пробормотала оставшаяся в одиночестве миссис Коул, умиленно смахивая слезинку со щеки. — Помню, в мое время… — Не договорив, она мечтательно вздохнула и ушла, аккуратно затворив за собой дверь.

КОНЕЦ

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9 X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?