«Бухгалтерия чувств»

Ева Ратленд Бухгалтерия чувств

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Клэй Кенкейд раздраженно мерил шагами роскошный ковер, устилавший его кабинет на самом верхнем, шестьдесят четвертом, этаже великолепного здания «Кенкейд Энтерпрайзиз» на Пятой авеню Нью-Йорка. Остановился на мгновенье у окна, взглянул на поток снующих далеко внизу машин. Да что же это такое, Кренстон выходит за всякие рамки!

Драгоценных полчаса рабочего утра уже потрачены впустую. Кенкейд потянулся к кнопке интеркома на письменном столе, мельком взглянув на собственную фотографию в свежем выпуске «Тайма».

«Клэй Кенкейд, тридцатишестилетний миллионер: удача находит человека». Статьи он не читал, но с удовольствием сообщил бы авторам, что удача не имеет никакого отношения к его успеху. Верный расчет — вот причина. Сделай нужный шаг в нужный момент — и окажешься на вершине.

— Мэгги, позвоните и выясните, что там стряслось с Кренстоном! — рявкнул он секретарше.

— Уже звонила, мистер Кенкейд, — раздался в ответ ровный голос Мэгги. — Мистер Кренстон заболел, и его замещает некая мисс Роджерс. Она вот-вот появится.

Мысль о том, что заместителем Кренстона оказалась женщина, существенно смягчила раздражение Клэя Кенкейда. В преимущественно мужском мире международного бизнеса он с легкостью находил общий язык с такими же, как и он сам, жесткими коммерсантами. Но даже в бизнесе женщина — это… ну, скажем, глоток свежего воздуха. За годы работы он обнаружил, что почти все без исключения деловые дамы умны, коммуникабельны и компетентны в своей области. Да и смотреть на них приятно — таких строгих, элегантных и вместе с тем подчеркнуто женственных в легкой ауре дорогого аромата.

Так-так, эта мисс Роджерс задерживается. Не иначе как решила подправить макияж, прическу и все такое. Что ж, и против позднего ленча он не стал бы возражать.

* * *

Она уже опаздывает. Ну и плевать. Синтия Роджерс сидела за своим столом, не спуская глаз с телефона. Пока не позвонит педиатр, она и шагу не сделает из кабинета.

— Синди, твой маникюр! От него опять ничего не останется, — вырвал ее из раздумий голос Дженни, сидевшей за столом напротив. Подруги делили на двоих крохотную кабинку в офисе фирмы «Каррузерс и Кренстон».

Синди опустила взгляд. Чертова привычка! Она и не заметила, что обкусывает ноготь.

— Ох, Джейн, вчера ночью у Джейми опять поднялась температура. К утру спала, но я все равно переживаю.

— А ты только и делаешь, что переживаешь, с того дня, как на тебя свалилась забота о племянниках. Стоит кому-нибудь из них сбить коленку, как ты впадаешь в панику.

— Я же говорю — у него температура! Это тебе не разбитая коленка. — Синди и сама понимала, что не стоит так тревожиться. — Я… Ну, короче, я решила, что лучше ему побыть денек дома. Покажу его врачу. Я и в офис-то за папкой только заскочила. А теперь, черт бы все побрал, придется замещать Кренстона.

— Ах, бедняжка! — В голосе Дженни явно звучала насмешка. — Да у ребятни вечно насморк и температура. Сегодня они хнычут, а завтра уже носятся как угорелые. Ты ж сама сказала, что утром он был в норме. Может, отложишь визит к врачу на завтра? А вдруг он возьмет да и пригласит тебя на ленч?

— Кто? — недоуменно спросила Синди.

— «Кто?» — передразнила ее Джейн. — Только посмотрите на нее — рассиживается тут, ногти грызет! Да ты должна лететь к нему на всех парах. И губы, кстати, не грех накрасить. У тебя же встреча с Клэем Кенкейдом. Мне бы хоть постоять рядышком с ним.

— Господи, да зачем же? — Синди уложила в портфель папку с документами Кенкейда.

— Еще спрашиваешь, — фыркнула Джейн. — Ты бухгалтер или кто? Небось знакома с терминами «прибыль» и «убыток». Да и вот это тоже наверняка читала. — Она потрясла номером «Тайма».

— Да уж, читала. И все цифры его прибыли мне знакомы. — «Удача» — подходящее слово, про себя добавила она. Но в один прекрасный день эта самая удача может отвернуться. Потому что Клэй Кенкейд слишком часто и неоправданно рискует. Она уже четыре года проводит аудит его фирмы, и у нее не раз возникало ощущение, что империя Кенкейда буквально висит на волоске. Но Синди никогда и ни с кем, даже с сослуживцами, не обсуждала проблем клиентов, а потому и сейчас не поделилась своими мыслями с Джейн. — Тебе-то что до его миллионов? — поддразнила она подругу. — Он не из тех, кто женится. — Как раз в сегодняшней статье «Тайм» констатировал, что Кенкейд — закоренелый холостяк.

— Да я вовсе и не рассчитывала на что-то постоянное. — Джейн вынула из сумочки пудреницу — освежить макияж. — Но чем, скажем, плох отпуск на Гавайях или бриллиантовый браслетик? Говорят, он о-очень щедр. Вдобавок ко всему он молод и хорош собой!

— Ой, Джейн, ты прямо как… — Синди оборвала смешок и схватила трубку телефона. Так, отлично, доктор Скоуфилд сможет принять Джейми в половине третьего. Синди быстро прикинула в уме. Сейчас четверть одиннадцатого. Если с делами Кенкейда закончить к одиннадцати или хотя бы к половине двенадцатого, то можно успеть на ранний поезд до Коннектикута.

Она уже поднялась из-за стола с портфелем в руках, как вдруг сообразила, что ее слаксы и мокасины не самый подходящий наряд для деловой встречи. Ну и ладно, остается надеяться, что шелковая блузка и блейзер скрасят впечатление. И, отбросив мысли об одежде, она поспешила к выходу, ловить такси.

Синтии приходилось несколько раз бывать в здании «Кенкейд Энтерпрайзиз», но прежде она не поднималась выше шестьдесят третьего этажа, где размещались все бухгалтерские службы фирмы. Как не встречалась и лично с Клэем Кенкейдом. «Бизнес уорлд» называл его финансовым магом и волшебником. Бульварные газеты окрестили его плейбоем. Снимки в прессе демонстрировали высокого, темноволосого, интересного мужчину. Но для Синтии Роджерс он был не более чем колонками цифр в бухгалтерском отчете. Причем цифры эти, по ее мнению, балансировали в опасной близости к катастрофе.

Лифт плавно затормозил на верхнем этаже, и она ступила в коридор роскошного пентхауса «Кенкейд Энтерпрайзиз». Приятная седовласая дама в приемной, ответив на улыбку, взяла у нее визитку.

— Он вас ждет, — по-дружески кивнула ей женщина. — Проходите.

Синди привыкла и к роскошным кабинетам, и к их влиятельным владельцам, так что ни то, ни другое не наводило на нее страха. Она шагнула в кабинет — рука наготове, чтобы открыть портфель, а в мыслях лишь необходимые для дела цифры. Клэй Кенкейд встретил ее с улыбкой, и у Синди дыхание замерло в груди. Ее взгляд остановился на красивом, мужественном лице, утонул в пронзительных, глубоко посаженных глазах. Атмосфера вокруг внезапно накалилась, словно перед грозой.

Она и не представляла себе… Она не была готова к этому магнетизму, к этой энергии, исходившей от него… Что-то шевельнулось глубоко внутри, что-то настолько чувственное и заразительное… Она даже испугалась. Боже милостивый, они всего лишь смотрят друг на друга — а ее уже пронизывает жар.

Хрупкая фигурка, взъерошенные волосы, мокасины… У нее такой вид, будто она выскочила из университетского городка. Он яростно выругался про себя. Они что там все, в «Каррузерс», с ума посходили? Прислали какую-то соплячку!

Синди прекрасно поняла его недовольство, и это помогло ей хоть как-то собраться с силами.

— Доброе утро, мистер Кенкейд. Я Синтия Роджерс, — произнесла она, беря в свои руки инициативу, как делала это всегда, когда встречалась с новыми клиентами, которые обходились с ней как с несмышленым новичком. — Боюсь, я немного опоздала.

— А точнее — на тридцать пять минут.

В ответ на его наглую самоуверенность Синди захотелось показать ему язык. Но…

— Прошу прощения. Лифт подвел. Слишком много народу, — отозвалась она с едва заметным налетом дерзости.

Он прочитал в ее чистых ореховых глазах вызов — и мгновенно его расшифровал: «Вам не запугать меня, Клэй Кенкейд!» Что за черт, он никого и не собирался запугивать. Просто…

— График у меня достаточно плотный. — Злясь на ее небрежность, Клэй уже жалел, что не смог прийти Кренстон. Пусть этот настырный парень отнимал у него драгоценное время на мелочи, но он хотя бы знал свое дело. А эта девчушка… Клэй вздохнул. И вдруг сообразил, что его поведение отдает элементарной невежливостью. — Присаживайтесь, мисс Роджерс.

Она устроилась в предложенном кресле и выжидающе подняла глаза.

— Рад, что вы смогли прийти. — Клэй поколебался, подыскивая приличные выражения, чтобы ничем ее не обидеть. — Не хотел бы задеть вас… — медленно произнес он, разглядывая ее волосы — странное сочетание золотых и коричневых прядей, выгодно обрамлявших овал лица, — но «Кенкейд Энтерпрайзиз» — предприятие довольно обширное.

Она кивнула.

— У нас широкие связи в самых разных странах мира. — После очередного кивка он продолжал: — И во всех этих странах собственные торговые обычаи и налоговые правила. Состыковать все это сумел бы лишь человек, досконально знакомый с ними.

— Само собой, — согласилась она.

— Кренстон с моими делами знаком. Остается лишь сожалеть, что его нет с нами в такое горячее время.

— Эпидемия, — бесстрастно объяснила она. — Вирусы ни с кем не считаются.

Он нахмурился в ответ на ее сарказм. Губы Синди тронула улыбка.

— Я вас прекрасно понимаю. Мистер Кренстон выйдет на работу через неделю, максимум две. Если вы предпочитаете подождать, давайте отсрочим аудит.

— Возражать не стану, — с облегчением вырвалось у него. Лучше, конечно, когда все идет по плану, и из-за этой отсрочки ему, наверное, придется отложить поездку в Лондон, но без Кренстона… Он все никак не мог отвести глаз от ее спутанных разноцветных прядей. Выгорели на солнце. Явный признак того, что развлечения ее интересуют гораздо больше бухгалтерских отчетов. — Да, думаю, лучше мне дождаться Кренстона, — сказал он. — Прошу прощения, что вам пришлось зря сюда ехать.

— Ничего страшного. Это моя работа. — Уже стоя, она несколько секунд молчала, затем подняла на него широко распахнутые, серьезные глаза. — Но нам кое-что нужно решить прямо сейчас, мистер Кенкейд. Например — намерены ли вы продлить срок договора с перуанской нефтяной компанией и договор со «Скандинавскими морскими линиями». Кроме того, необходимо подвести черту под несколькими сделками, поскольку от их результата будет зависеть сумма налогов.

Он оторопело уставился на нее. Затем ткнул пальцем в то самое кресло, откуда она только что встала.

— Сядьте, мисс Роджерс. Скажите-ка мне вот что, юная леди, с чего это вам вздумалось водить меня за нос?

— Вы сами пришли к определенным выводам относительно моей квалификации, мистер Кенкейд. Я предполагала, что вы доверяете фирме «Каррузерс и Кренстон», так зачем же дополнительно сообщать вам, что я уже пять лет как работаю старшим бухгалтером и из них четыре года занимаюсь проверкой ваших финансовых документов? Перед тем как отправиться на встречу с вами, мистер Кренстон имел обыкновение консультироваться со мной.

— Понятно. — Он продолжал недоуменно разглядывать ее. Странно, но от ее по-мальчишески лукавой усмешки на душе у него потеплело. И собственная ошибка теперь уже не раздражала, а веселила его. Клэй взглянул на часы у нее за спиной. — Ну вот что, поскольку вам потребовалось лишних тридцать пять минут, чтобы сюда добраться, и еще десять, чтобы представиться, времени у нас практически не осталось. Если вы подождете до окончания моей следующей встречи, мы сможем обсудить все необходимые вопросы за ленчем.

— Мне очень жаль, но, боюсь, это невозможно. У меня тоже назначена встреча. К тому же, — быстро добавила она, — я не отниму у вас много времени. Мне и нужно-то всего лишь уточнить у вас несколько деталей. — Она вынула из портфеля бумаги и положила один из листков на стол. — Вот, взгляните.

Клэй опустился в кресло и с видимой неохотой уставился на листок. Он не мог не признать, что мисс Роджерс подготовлена действительно прекрасно. В дотошности не уступает Кренстону, но держится как-то свободнее. Кренстон вечно колебался относительно возможных сделок и втягивал его в бесконечные дискуссии. Синтия Роджерс ничего не предлагала, не советовала, но ее точный анализ всех существенных фактов и данных оставлял ему свободу для принятия самостоятельного решения. И ему это нравилось.

— Ну что ж. На данный момент это все, — несколько минут спустя сказала она.

— Вы и в самом деле все обдумали. — Он внимательно разглядывал ее. Нет, по-своему она, надо сказать, очень мила — такая свежая, безыскусная. — Уверены, что на ленч остаться не можете?

— Нет, извините. — Даже не подняв глаз, Синтия принялась собирать разложенные веером бумаги. Он вдруг уловил слабый запах… неужто детской присыпки? Клэй быстро взглянул на ее руку. Пальцы тонкие, в чернилах. И без колец. Ноготь на большом пальце обкусан подчистую. При всей компетентности в ней чувствовалась какая-то неуверенность и ранимость.

— Я бы и не стал вас уж слишком задерживать, — добавил он. — У нас есть ресторан для руководства прямо здесь, в здании.

— Огромное спасибо, но все равно — нет. У меня действительно важная встреча. — Она решительно щелкнула замком портфеля и с улыбкой посмотрела на него. — Да у нас и так уже все решено. В следующий раз я побеспокою вас только затем, чтобы подписать отчет. Всего доброго, мистер Кенкейд. И удачного вам дня, — пробормотала она уже на пути к двери. Ей удалось хладнокровно продефилировать мимо секретарши, но едва она оказалась в коридоре, как ноги сами понесли ее бегом к лифту. От кого она, собственно, удирает? — лихорадочно тыча в кнопку вызова, удивлялась Синди. К сожалению, ответ был ей известен.

От Клэя Кенкейда.

Она оказалась совершенно не готова к настолько сильному воздействию его личности. Как и к собственной слишком живой реакции на него — к тревожному и жаркому замиранию сердца. В тот миг, когда она заглянула в темные глаза Клэя, земля поплыла у нее под ногами, словно она оказалась в зыбучих песках. Какое счастье, что ей удалось как-то скрыть свое состояние! Синди привыкла к клиентам, которые при первой встрече незамедлительно связывали ее молодость с некомпетентностью. А она в свою очередь мгновенно поражала их строгой деловитостью и осведомленностью и от души наслаждалась их недоумением.

Прошлый опыт пришелся сегодня как нельзя кстати. Она сумела скрыть обуявшие ее непонятные чувства под маской профессионализма. А бухгалтерские документы и бумаги помогли собраться быстро с мыслями и унять дрожь в руках.

Но вот его приглашение на ленч чуть не вывело ее из равновесия. Уж слишком велик был соблазн остаться с ним подольше, познакомиться поближе. Неожиданное чувство, полностью противоречившее ее решению больше не подпускать к себе мужчин.

Что значит — не подпускать? Деловой ленч или даже ужин с клиентом — не такая уж редкость в ее работе. Спрашивается, почему ленч с Кенкейдом непременно должен был вылиться в нечто большее?

Возможно, Джейн и права, думала Синди, останавливая такси. Возможно, она действительно чрезмерно переживает за троих ребятишек, которые год назад, после смерти сестры, оказались у нее на руках. Да, всего лишь год назад. А впечатление такое, что прошла целая вечность. Тери скоро исполнится три года, а ее братьям — Джонни и Джейми — девять и пять лет. Как же они быстро растут! И как трудно с ними справиться!

Синди вздохнула. Да, конечно, она чересчур серьезно относится ко всему этому, но по-другому как-то не получается. Вот бы стать похожей на Клэр… Материнские обязанности она выполняла легко и непринужденно…

Синди рассеянно следила, как таксист маневрирует на запруженной транспортом улице, и думала о Клэр. Ее болезнь — была ли она следствием стресса? Конечно, несчастье выбило сестру из колеи, но здоровье ее стало внушать опасения только через три месяца после гибели Джона в автомобильной катастрофе. Смерть мужа стала для Клэр двойным ударом, поскольку катастрофа произошла не в Калифорнии, где у него якобы была назначена деловая встреча, а на магистрали в Пенсильвании, и сопровождала его в поездке хорошенькая секретарша.

Эта трагедия и для Синди стала настоящим шоком. Брак сестры с Джоном Атвудом всегда казался ей счастливым и прочным, хоть она и нечасто появлялась в их доме. В те дни Синди была с головой погружена в собственную жизнь. Наслаждалась своей уютной квартиркой на Манхэттене. Радовалась любимой работе. И была влюблена в своего жениха Дэна.

— Ты шутишь! Не собираешься же ты в самом деле забрать детей к себе! — воскликнул Дэн вечером после похорон.

— То есть как это? А кто же еще? — удивилась Синди.

И действительно — кто? Не родители, ясное дело. Пять лет назад они продали свой дом в Бронксе и переехали в городок пенсионеров в Фениксе, штат Аризона, где более благоприятный климат для больных суставов матери.

И, само собой, не Джерри — младший брат Синди, заканчивавший юридическую школу в Калифорнии.

И, уж конечно, не свекровь сестры со свекром. Родители Джона никогда не проявляли особого интереса даже к собственному сыну, не говоря о внуках.

— Помочь мы не против, — заявила мать Джона. — Малышку, думаю, взяли бы, — с сомнением добавила она. — Но мы уже не те… Нет, с мальчиками нам не справиться.

Как будто Синди позволила бы кому-нибудь разделить детей!

Синди уже бежала, уворачиваясь от встречных, по переполненной железнодорожной платформе, но мысли о прошлом все не покидали ее. Дэн помог ей перебраться из маленькой квартирки в Коннектикут, в большой дом Клэр в Гринвиче — она решила, что глупо срывать детей с привычного места. А потом Дэн не одни выходные провел вместе с ней: катал мальчишек на яхте, возился с ними во дворе… Причем делал это с радостью. Целых полгода. А затем сдался.

Впрочем, все, наверное, к лучшему. Тогда ей казалось, что она любит Дэна, а сейчас практически и не вспоминает о нем. Мальчишки и те сильнее по нему скучают. Для них его исчезновение стало еще одной потерей.

Синди снова вздохнула. Она пыталась наладить быт детей с той же пунктуальностью и четкостью, какой всегда отличались ее бухгалтерские отчеты. Но разница была слишком велика. Свести в балансе миллионы долларов — для нее все равно что сунуть ноги в туфли. Она делала это уверенно, зная наверняка, что каждая цифра будет на месте.

Но с той же легкостью и уверенностью справиться с детьми ей никак не удавалось. Джонни она не разрешала играть в футбол — это же так опасно! А в каком он был восторге, когда добился наконец разрешения записаться в бейсбольную секцию! Правильно ли она поступила, что запретила ему тренироваться, пока он не подтянет математику? А сегодняшний случай с Джейми? Синди чувствовала себя виноватой. Заставила его просидеть весь день дома и даже работу бросила, чтобы показать его врачу, а он, вполне возможно, и не болен вовсе.

Успокойся, решительно приказала она себе. И, вспомнив, что сорок пять минут в поезде можно потратить с толком, поспешно вынула из портфеля папку с бумагами.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— На мой взгляд, молодой человек вполне здоров, — сказал доктор Скоуфилд. — Может, просто от школы отлыниваешь, а, Джейми?

— Синди меня сама не пустила. А я очень хотел, потому что сегодня все пошли в парк. — Джейми, бросив на Синди укоризненный взгляд, спрыгнул с кушетки, встряхнул золотистыми волосами, постоянно спадающими ему на лоб, и объявил: — А я не плакал!

— Это точно, не плакал. Но я ж тебе и укола не делал, — подмигнул в ответ доктор.

— Ну и что! Все равно ведь ты дашь мне шарик, да?

— Джейми! — покачала головой Синди, заправляя ему рубашку и пытаясь хоть как-то пригладить непокорный вихор. Пора его подстричь.

Доктор Скоуфилд рассмеялся и отправил Джейми к медсестре за наградой в виде воздушного шарика. А потом обернулся к Синди:

— Ну что, наша тетушка опять понапрасну бьет тревогу, а?

Синди сконфуженно улыбнулась, поблагодарила доктора и вышла, забрав куртку Джейми и свою сумочку.

«Это уже начинает здорово действовать мне на нервы», — думала она, подсаживая Джейми в кабину старого пикапа Клэр.

— Давай купим гамбургер и коктейль, а, Синди?

— Не выйдет. Пристегни ремень, Джейми.

— У-у-у…

— Вот тебе и у-у, — передразнила его Синди и, наклонившись, сама защелкнула ремень безопасности. — Мы же идем вечером в пиццерию, забыл? А сейчас нужно поскорее вернуться и помочь миссис Стюарт с делами по дому, чтобы она могла уехать на уикенд.

— А как же твои выходные? — спросила у нее как-то Джейн. — Пятница, суббота и воскресенье — это же самые лучшие дни для свиданий! Надо же когда-то и развлекаться.

— Ну, в развлечениях у меня недостатка нет! — хмыкнула в ответ Синди. — Занятия в бассейне, детские праздники, да еще…

— Так ты совсем засохнешь! — возмутилась коллега. — Просто не представляю, как можно жить связанной по рукам и ногам.

— Я вовсе не чувствую себя связанной, — возразила ей Синди. И это было правдой. Она любила детей и радовалась общению с ними. Почти всегда. Она не сдержала усмешки, подумав, что проведенные с детьми выходные всякий раз доказывают, насколько необходима передышка их экономке миссис Стюарт, которая с понедельника по пятницу неотрывно была при этой чрезмерно живой троице. Миссис Стюарт — просто клад для них, и потерять ее никак нельзя, думала Синди, сворачивая с главной дорожки на боковую, что вела во вместительный, на три машины, гараж. Из гаража она прошла в гостиную, а Джейми вихрем понесся впереди, криками возвещая об их возвращении.

Синди неизменно трогал тот поток любви, что обрушивался на нее, как только она переступала порог дома. Хотя вернее было бы сказать не «поток», а «канонада», с усмешкой поправила она себя в тот миг, когда Джонни ринулся к ней, победно размахивая листком бумаги.

— Синди, я получил «хорошо» за контрольную по математике! Только в одном месте цифру пропустил — и все. Можно я завтра пойду на тренировку по бейсболу, можно, Синди? Вот, посмотри сама!

— Молодец, Джонни. Я так тобой горжусь… — Она швырнула куда-то вбок свой портфель, но листок с контрольной из рук Джонни взять не успела: маленькая Тери обхватила ее колени и ее лепет: «Синди, Синди» — вклинился в общий радостный гам. — Привет, кнопка! — Синди подняла малышку и защекотала ей шейку губами, умудряясь при этом уворачиваться от жирных, в крошках от попкорна, пухлых ладошек.

— Батюшки! — Из кухни появилась миссис Стюарт и забрала Тери. — Да ты же сейчас тетю измажешь с ног до головы! Ну-ка, пойдем вымоем ручки и умоемся.

— Вы можете сегодня уехать пораньше, — сказала ей Синди. — Я только сбегаю наверх, переоденусь, а потом отвезу вас на вокзал.

На вокзал они поехали вместе с детьми. Вернувшись, Синди проверила домашнее задание Джонни, исправила две ошибки и повела всех троих наверх.

— Сначала уберем в спальнях, а потом поедем в пиццерию. Завтра нам с вами нужно встать очень рано, чтобы успеть на бейсбол, — напомнила она.

Миссис Стюарт свои собственные спальню и ванную рядом с гладильной комнатой, а также весь нижний этаж содержала в образцовом порядке. Но еще четыре спальни и ванные — это уж слишком. На такое никто не способен. Да, дом великоват. Так, во всяком случае, решила Синди, когда только переехала сюда, — вся ее квартирка была едва ли просторнее ее нынешней спальни. Однако, за исключением по большей части пустующих гостиной и обеденного зала, дети использовали каждый дюйм двухэтажного дома. Слава Богу, благодаря страховке мужа Клэр сохранила дом, так что Синди не пришлось лишать детей привычного простора для игр.

И тем не менее материально ей приходилось нелегко. Ведь еще оставались налоги, страховые полисы плюс жалованье экономке и плата за обучение… уж не говоря о продуктах и одежде для подрастающего поколения. Дедушки и бабушки и с той, и с другой стороны предлагали ей материальную поддержку, но Синди отказалась, решив, что пособий на детей и страховки Джона ей хватит. Однако болезнь Клэр съела большую часть страховки, а то, что осталось, Синди положила в банк до поступления детей в колледж. Оказалось, что ее собственное жалованье и дотации на детей не покрывают всех расходов, и ей приходилось понемногу добавлять из своих сбережений. И все же она не хотела обращаться за помощью. Нужно как-нибудь справиться собственными силами. Поначалу она решила оставить мальчиков в частной школе, где у них уже были друзья, да и учителя знакомые, но… Может быть, в следующем году придется все-таки перевести их в государственную школу, размышляла она, пока с «помощью» Тери наводила порядок в ванных, направляла в нужное русло энергию Джонни — тот орудовал пылесосом — и уговаривала Джейми разложить все игрушки по местам.

* * *

Весну в Гринвиче Синди просто обожала. Ей нравилось следить, как зеленым пушком покрываются деревья; она любила солнечные, радужные дни и воздух — чистый и пряный от запахов оживающей природы. Вот и сейчас Синди с наслаждением вдыхала аромат молодой травы, витавший над бейсбольным полем младшей лиги, куда они все вместе приехали, чтобы посмотреть тренировку Джонни в его команде под названием «Новички Семко».

Похоже, из взрослых здесь были лишь она да тренер с женой. Высокий, симпатичный тренер выстраивал мальчишек в шеренгу и одновременно сражался с собственным сыном и еще несколькими зеваками.

— Дейви и вы, ребята, ну-ка, слезайте со скамеек и марш отсюда! Кому я сказал! Быстро!

— Нет, без Лема прямо беда, — качая головой, вздохнула его жена.

— А кто это — Лем? — спросила Синди.

— Помощник тренера. К несчастью, он сломал ногу, так что до конца сезона не появится. Ой, простите, я не представилась. Марси Прескотт.

— А я — Синди Роджерс. Моя помощь пригодится?

Марси снимала с ребят мерки, и, учитывая уже заметную беременность, ей это давалось с трудом.

— Спасибо большое! — с искренней благодарностью отозвалась она. Синди взяла у нее сантиметровую ленту, а Марси стала записывать имена и размеры ребят. — У команды Стива будет новая форма, — сообщила Марси. — Белая, с красной надписью «Семко» впереди и цифрами на спине. Носки, шапочки и шлемы тоже будут красными.

— Потрясающе! — Синди обернулась в поисках Тери. Дочка тренера взяла ее под свое крылышко, и Джейми увязался с ними.

Закончив обмер, Синди — в детстве она частенько играла в бейсбол со своим братом Джерри и его друзьями — решила помочь Стиву в тренировке. Потом она сама удивлялась — как это вышло, что она стала помощником тренера? Может, просто потому, что Марси была беременна, а Стив один совсем измучился. Да и какая разница, если уж на то пошло. Главное — теперь она всегда будет на поле рядом с Джонни.

* * *

Болезнь Филипа Кренстона затянулась, и спустя две недели, в понедельник, Синди с остальными бухгалтерами из своей группы появилась в «Кенкейд Энтерпрайзиз» и приступила к работе в отделе на шестьдесят третьем этаже. Вот здесь-то под конец рабочего дня во вторник и стояла Синди, через спину Теда Барристера заглядывая на экран его компьютера, где появлялись все новые и новые цифры. С прошлого квартала имущество компании увеличилось на десять процентов, и методичный ум ее помощника путался в разнообразии новых приобретений — от кораблей до бытовых ванн.

«Тайм» назвал Клэя Кенкейда непревзойденным предпринимателем, а вот «Бизнес уорлд» окрестил его «шакалом, процветающим за счет несчастий других». Отвратительное слово — шакал, но и самой Синди мерещилась некая патологическая жадность в подобном приобретении всех убыточных предприятий без разбору. Пожав плечами, она склонилась над столом, чтобы сделать очередную пометку в списке Теда… Вот тут-то это и произошло. По комнате пронесся едва заметный шелест, затем на миг наступила тишина — и наконец щелканье компьютерных клавиш и приглушенный гул голосов возобновились. Она подняла голову и увидела причину всеобщего замешательства. Клэй Кенкейд.

Пожалуй, такое случилось впервые — чтобы президент корпорации появился в бухгалтерии.

К нему шагнула руководитель отдела, но Клэй взмахом руки остановил ее и направился прямиком к Синди. Дыхание у нее перехватило, голова закружилась, и она вновь ощутила это странное, щемяще-радостное замирание сердца. Она собрала волю в кулак и постаралась встретить его хладнокровно-вопросительным взглядом.

— Добрый день, мистер Кенкейд.

— Мисс Роджерс… Как тут у нас идут дела?

Его улыбка была теплой и искренней. Боже милостивый, да что это с ней такое?! Сквозь застилающий глаза туман она увидела, как он кивнул Теду и тот, невнятно сославшись на какое-то дело, исчез из-за стола, оставив их наедине… насколько возможно остаться наедине в помещении, полном народу.

— Надеюсь, особых проблем нет?

— Нет-нет, — поспешно отозвалась она, сообразив, что так и не ответила на его первый вопрос. — Пока все идет превосходно.

— Ну и хорошо. Да, кстати, рабочий день подходит к концу. Могу ли я пригласить вас поужинать сегодня со мной?

— Я… мм… — Вот чего Синди ожидала меньше всего. Смутившись на мгновение, она почти пожалела, что будет вынуждена ему отказать. — Мне очень жаль. Но у меня… уже назначена встреча.

— Понятно. Ну а как насчет ленча завтра?

— Мне очень жаль. У меня… — Она запнулась. Это ведь один из их самых важных клиентов! — Вы хотели что-то обсудить, мистер Кенкейд?

Он покачал головой.

— Это всего лишь просьба, мисс Роджерс. А вовсе не приказ.

— О, я и не думала… то есть я просто… — Черт! Что она заикается, как пугливая школьница?! Уловив смешливый блеск в его глазах, Синди выпалила чуть ли не с вызовом: — Дело в том, что на завтра у нас назначено еженедельное совещание руководства. Мистер Кренстон все еще болен, и я должна его замещать.

— Все ясно. — Он криво усмехнулся. — Работа есть работа. Что ж, может быть, в другой раз. — Резко повернувшись, он зашагал к выходу.

Охваченная разочарованием, Синди смотрела ему вслед. Может, сегодня ей и удалось бы выкроить время… Да нет же, она ведь теперь помощник тренера. Ей нужно быть на тренировке. К тому же она раз и навсегда решила, что ничто — решительно ничто в ее жизни — не должно нарушать планы детей. И вообще — если ее не будет дома, то кто отвезет Джонни на тренировку?

Все так, но очень уж захотелось… Нет, конечно, она обожает детей и ни за что не откажется от них. И все же… иногда так хочется получить хоть капельку прошлой свободы. Чтобы не торопиться домой. Чтобы задержаться в баре за коктейлем или сходить в театр, поговорить с интересным собеседником…

— Эй, Синди, взгляни-ка!

Она и не заметила, когда вернулся Тед, и вздрогнула от неожиданности, услышав его голос. Машинально повернулась к экрану монитора, но мысли ее все еще витали вокруг человека, за которым только что закрылась дверь.

* * *

Клэй Кенкейд пожал плечами, заходя в служебный лифт, чтобы подняться в свой сектор. Что ж, поставим на этом точку. Или еще рано? Он вышел из кабины и направился в кабинет через заднюю дверь. С тех самых пор, как она влетела к нему в то утро в пятницу, он никак не может выбросить ее из головы. И, откровенно говоря, сам не понимает — почему.

А еще не понимает, почему при встрече с ней в бухгалтерии он вдруг до такой степени… ну, скажем, смутился. В присутствии женщин он не смущался уже с тех пор, как ему стукнуло четырнадцать.

Клэй улыбнулся, вспомнив то лето, когда он познакомился со своими сводными сестрами, благодаря которым обязательные каникулы в доме матери и ее третьего мужа, Джейка, стали почти что сносными. Присутствие пасынка Джейк выносил с трудом — впрочем, как и присутствие собственных дочерей. И коллективные наезды детей призваны были служить именно его удобству — чтобы уж, как он выражался, «развязаться со всем этим одним махом».

Тем не менее сестрички — одна годом старше, а две другие чуть младше Клэя — воспринимали сложившийся порядок вещей с восторгом, от души радуясь появлению мужчины в их истинно женской обители. Они обожали брата, который всегда так по-мужски откровенно высказывал мнение относительно их нарядов, который одобрял или осуждал их школьных ухажеров, сопровождал их на прогулках и запросто справлялся с поломкой фена. Для Клэя же их сердечность и искреннее восхищение составляли приятный контраст со спартанской жизнью в отцовском доме на протяжении девяти месяцев в году. С тех самых пор он и перестал смущаться в обществе женщин. Вот только… Что, собственно, имеет против него Синтия Роджерс?

И второе — почему это его волнует?

— О, мистер Кенкейд, — сказала Мэгги, входя в кабинет со стопкой бумаг, — почему вы не дали мне знать, что уже вернулись?

— Я в вашем распоряжении, мэм. — Клэй занял свое место в глубоком кожаном кресле и устремил взгляд на секретаршу. Но все его мысли витали вокруг девушки с золотисто-каштановыми волосами, слишком занятой своими деловыми встречами, чтобы принять его приглашение.

— Лэндоувер наше предложение отклонил, — сообщила ему Мэгги.

— Интересно, почему бы это… — задумчиво протянул Клэй. У нее и правда встреча или это просто предлог, чтобы отказать ему?

— Вы намерены идти дальше?

— Да что за черт, в самом деле! — Если он ей не нравится, неинтересен — какой толк настаивать?

— Отлично. — Мэгги отложила папку. — Возможно, другого предложения не будет и тогда возникнет интерес к вашему.

— Другого предложения? Вы что, считаете… Синтия с кем-то встречается?

— Кто-кто?

Клэй спохватился:

— Что там у меня запланировано на следующую неделю?

Спустя двадцать минут работа была закончена, и Клэй вышел из-за стола. Не успел он надеть куртку, как Мэгги сообщила:

— Сегодня звонили из журнала «Форчун». Просят интервью.

Клэй так и замер с вытянутой рукой.

— Я не даю интервью, вы же знаете!

— Знаю. И считаю, что пора бы уже дать. Иначе о вас будут болтать кому что на ум взбредет — независимо от реальных фактов. «Бизнес уорлд» и так уж назвал вас алчным стервятником, наживающимся на несчастье людей, у которых рушится дело всей их жизни. И никто еще ни слова не написал о том, как вы спасаете этих несчастных, когда берете их к себе в партнеры или назначаете управляющими. Уж не говоря о том, что ставите на ноги пресловутое дело всей их жизни, с которым без вас они не знали бы куда и приткнуться.

— Не волнуйтесь вы так. — Он чмокнул ее в щеку. — Никаких интервью! — с нажимом провозгласил он. — Пусть люди судят нас по нашим делам.

— Кстати, о людях. Очень жаль, что вы не читаете газет. Этот дешевый журнальчик, «Персоналитиз», утверждает, что на женщин вы набрасываетесь точно так же, как и на партнеров по бизнесу, а потом без сожаления их бросаете. Добралась бы я до этого редактора, — ворчала она, собирая со стола папки. — Уж у меня бы нашлось что ей сказать!

— Мэгги! — Клэй, хмыкнув, застегнул куртку. — С чего эта тирада?

— А что? Должны же они понять, в конце-то концов, кто на кого набрасывается! Боже ж ты мой, да эти женщины, которые только и делают, что стараются поймать вас на крючок… — Зуммер интеркома оборвал ее на полуслове.

— Дорого-ой, — раздался томный женский голос. — Мэгги нет в приемной. Вот я и нажала тут кнопочку — проверить, у себя ли ты. Ты один, Клэй?

— Я… мм… Да, здесь только Мэгги.

— О-о, а я… Ради Бога, впусти меня. Не хочу разговаривать через эту штуковину.

Мэгги повернула ручку, и в кабинет впорхнула обладательница томного голоса. Неземное видение в зелени шелка и кружев, окутанное пьянящим ароматом «Наваждения». Небрежно кивнув Мэгги, облако поплыло в сторону Клэя.

— О, Клэй, только не говори, что ты сегодня занят. Я все так великолепно придумала! Сначала ужин — хотя бы в том ресторане, куда ты меня возил в прошлом месяце. Ну, а пото-ом, если ты будешь о-очень, очень милым…

Мэгги вышла из кабинета и тихонько прикрыла за собой дверь.

* * *

В половине пятого Синди втиснулась в такси вместе с тремя коллегами, которые тоже уезжали домой с Центрального вокзала. Миссис Стюарт она предупредила, чтобы та пораньше накормила детей ужином. Так что теперь ей останется лишь переодеться, собрать Джонни и к шести отвезти его на стадион. Разумеется, если удастся успеть на тот поезд, что отходит в четыре сорок семь.

Машина тронулась — и в потоке людей, торопливо покидающих здание «Кенкейд Энтерпрайзиз», Синди увидела Клэя Кенкейда об руку с невероятно красивой женщиной.

Стараясь не замечать застрявшего в горле комка, Синди провожала их глазами. Женщина шла медленно, покачивая бедрами. «Но трещит она явно без умолку», — подумала Синди. Разглядывая тонкий профиль, она отметила и быстрое движение губ женщины, и ослепительность улыбки, обращенной к Клэю. Стараясь шагать с ней в ногу, он подался вперед, словно ловя каждое ее слово.

«Могу ли я предложить вам поужинать со мной?» Еще и часа не прошло, как он произнес эти слова. Немного же времени заняли у него поиски замены. Синди заалела от возмущения. Правильно она сделала, что отказала ему. К счастью, такси наконец набрало скорость, и эта парочка исчезла из поля зрения.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Пару дней спустя в полдень Клэй Кенкейд вышел из такси, обернулся, и его взгляд упал на выходившую из здания Синтию Роджерс. Она устремилась вдоль тротуара, а он еще несколько минут стоял, глядя ей вслед. Ему нравилась ее походка — голова чуть вздернута, плечи расправлены, стройные ноги так и пружинят при каждом шаге. Похоже, она с головой погружена в собственные мысли и не замечает провожающих ее многочисленных восхищенных взглядов. Двигается легко и быстро, с непринужденной, естественной грацией. И вместе с тем в ее движениях ощущается энергия, как будто она радуется уже тому, что живет.

Девушка растворилась в толпе, и Клэй со странным чувством смятения заторопился к дверям.

Однажды он увидел ее в кафе для сотрудников: она пила кофе со своим молодым коллегой, весело болтала о чем-то, а глаза у нее так и искрились. Клэя вдруг охватила совершенно необъяснимая, отчаянная зависть. Безумие какое-то. Он ведь едва знаком с ней. А она едва знакома с ним. Так почему же она… почему она отталкивает его? Ее отказы на оба его приглашения были решительными, категоричными… и непогрешимо вежливыми. «Мне очень жаль. У меня назначена встреча».

Ну что ж, еще поглядим, чья возьмет.

— Как она там сказала, Мэгги? Встреча с важным клиентом?! — спросил он с порога.

Мэгги удивленно подняла голову.

— О чем это вы?

— Так, ничего. Составьте-ка для меня письмо.

Чуть позже Мэгги лукаво улыбалась, печатая полуофициальное приглашение:

«Мистер Клэй Кенкейд покорнейше просит мисс Синтию Роджерс уделить ему внимание в день и час на ее усмотрение:

в субботу, четырнадцатого апреля, в 19.00;

в воскресенье, пятнадцатого апреля, в 10.00;

в понедельник, шестнадцатого апреля, в 16.00…»

Далее следовал еще целый ряд вариантов, и Мэгги, не удержавшись, фыркнула. Этой мисс Роджерс придется потрудиться, изобретая такую массу деловых встреч для вежливого отказа.

* * *

Синди стремительно вышагивала по просторному торговому залу универмага «Вулуорт», а мысли ее перескакивали с одного на другое. День рождения Тери, зубы Джонни, семейный бюджет. И некая личность по имени Сэм Александер.

Она купила подарки Тери, остановив свой выбор на прелестной сумочке с целым набором игрушечной косметики (малышка будет в восторге!), красочной головоломке, цветных карандашах и книжках-раскрасках (нужно взять две, чтобы она могла поделиться с Джейми). Делится Тери не слишком охотно. Конечно, она немного избалована — самая маленькая, да и девочка к тому же, и мальчишки ей во всем уступают. Нужно найти для нее частный садик или отдать в малышовую группу в школе.

Джонни осенью нужно ставить пластинку на зубы; дантист велел прийти, когда мальчику исполнится десять. Три тысячи долларов. А страховка покроет лишь половину.

— Благодарю вас. — Она с улыбкой взяла упакованные подарки. Опустила сдачу в кошелек и поспешила обратно в офис. А по дороге вновь вспомнила человека, который вошел в лифт, когда она из него выходила.

Сэм Александер. Он был основным владельцем и менеджером по финансам бумажной компании на Западном побережье, около месяца назад обанкротившейся. Поскольку он был также и клиентом фирмы «Каррузерс и Кренстон», Филип послал ее туда с проверкой. И ей очень не понравилось то, что она там увидела.

— Такое впечатление, что цифры подтасованы, — сообщила она Кренстону. — Скорее всего, кто-то откачивал доходы себе в карман, и теперь эти средства преспокойненько лежат себе где-нибудь на счету в швейцарском банке.

— Осторожно, дорогая, — ответил тогда Кренстон. — Мы ведь не детективы. Наше дело — составить отчет по тем цифрам, что нам предоставляет клиент. Так что осторожность и еще раз осторожность, — повторил он, подмигнув ей.

Синди и не вспомнила бы о Сэме Александере, если бы не натолкнулась на него снова. Причем дважды. И где? Именно здесь, думала Синди, снова поднимаясь в бухгалтерию «Кенкейд Энтерпрайзиз». Неужели он пытается всучить «Кенкейд Энтерпрайзиз» свою разграбленную бумажную фабрику?

И между прочим, запросто может добиться успеха, принимая во внимание методы Клэя Кенкейда. Ведь он не только скупает убыточные предприятия. Зачастую он еще и принимает на работу тех самых людей, что довели эти предприятия до разорения, а иногда даже оставляет их в качестве партнеров. До сих пор ему невероятно везло. Нет, она просто обязана его предупредить.

Ну да, конечно. Вот так, ни с того ни с сего, заявится к нему в кабинет с сообщением: «Я тут встретила одного субъекта в лифте… и подумала, что вы, возможно, собираетесь заключить с ним сделку… так вот, лично я считаю, что это скользкий тип».

Если уж на то пошло, какое значение имеет одно гнилое яблоко в целой корзине подобранных Кенкейдом фирм? В конце концов, он уже большой мальчик. Сам разберется.

Но все таки… несмотря на весь его апломб, в нем есть что-то такое… доверчивое, что ли. Пожалуй, даже неоправданно доверчивое.

Тут Синди заметила на своем столе адресованный лично ей конверт. Она распечатала его.

«Мистер Клэй Кенкейд покорнейше просит…»

Как необычно. Предусмотрительно. И мило. Предоставить ей — она сосчитала — десять вариантов на выбор! И это не кто-нибудь, а Клэй Кенкейд!

Синди вновь взглянула на листок. Такое впечатление, что он в самом деле хочет увидеть ее. Она почувствовала себя… особенной.

Она села за машинку и отпечатала ответ:

«Мисс Синтия Роджерс с удовольствием принимает любезное приглашение мистера Кенкейда…»

* * *

Клэй сам поразился той радости, что охватила его, когда он увидел в вестибюле Синди. В душе он опасался, что она передумает.

Она читала брошюру и не сразу его увидела. Легкое вязаное темно-коричневое платьице без рукавов, очень простого покроя, облегало ее хрупкую, но очаровательную фигурку. Разрез сбоку заманчиво приоткрывал стройные ноги в коричневых лодочках.

Клэй предварительно заказал столик в «Ритце», но, когда она подняла на него глаза и улыбнулась, неожиданно изменил свои планы. Пусть в этот вечер она принадлежит только ему!

Синди удивилась, когда такси обогнуло Центральный парк и свернуло на Восемьдесят седьмую улицу, в жилой район. Через несколько минут машина затормозила у одного из старинных домов.

Такси отъехало, и у нее в душе шевельнулось опасение. Синди быстро обернулась к Кенкейду:

— Я предполагала, что нас ждет ужин.

— Конечно. — Он словно поддразнивал ее улыбкой. — Тихая, спокойная обстановка. Непревзойденный шеф-повар… — Подхватив ее под локоть, он шагнул к крыльцу.

Синди не двинулась с места.

— И кто же этот непревзойденный шеф-повар? Все еще ухмыляясь, Кенкейд щелкнул каблуками и склонил голову.

— Вы? Но вы не можете… вы же не… — Она вскинула глаза на скромный особняк. Жилище явно не для такого богача, как Клэй Кенкейд. — Вы… вы что, здесь живете?

Он кивнул.

— Я не думаю… — Синди заколебалась. — Я… предпочла бы ресторан, — довольно неуклюже закончила она.

— Почему не высказать то, что вы в действительности думаете?

— Я… я так и сказала.

— А ваши глаза говорят иное. Хотите, расшифрую? «Вот что, парень, не хватало еще мне остаться с тобой наедине в чьей-то там квартире! Бульварные газеты, насколько мне известно, дают тебе ту еще рекомендацию!»

— Пожалуйста! — прошептала она, оглядываясь на замедлившего шаги прохожего. Со стороны могло показаться, что они ссорятся.

— Извините. — Голос его стал тише, мягче. — Честно говоря, я заказал столик в «Ритце». И мы можем поехать туда, если вы настаиваете. Но когда я увидел вас в вестибюле, когда вы мне улыбнулись… мне вдруг так захотелось провести этот вечер только с вами… Может, все-таки позволите мне самому приготовить для вас ужин? — Он протянул руку. — Обещаю вести себя как джентльмен.

Его взгляд был таким бесхитростным, таким открытым, а слова звучали так честно, что душа Синди не могла не отозваться теплотой и доверием. Синди взяла протянутую ладонь, и они вместе поднялись на крыльцо.

Дверь им открыл седовласый швейцар, но не в униформе, а в обычном темном костюме, и приветливо поздоровался.

На верхний этаж они поднимались в старинном лифте. Синди, оказавшись в тесной кабинке наедине с Клэем, ощутила тревогу и странное возбуждение. Не прошло и минуты, как двери лифта открылись. Клэй повернул ручку и провел ее в свою квартиру.

Шагнув через порог, Синди оказалась в просторной гостиной, прекрасно спланированной, с отделкой, в которой преобладали насыщенные тона, словно подсказанные самой природой. Везде чистота, но у комнаты был жилой вид: чашка кофе и раскрытая газета остались на столике у окна, на полу под диваном брошены кроссовки.

— Значит, здесь вы и живете. — Синди представила себе, как он бегает по утрам по парку, а потом возвращается домой, к утреннему кофе и газете. Обычный человек. Ничего общего с финансовым богом, каким он представал в своей резиденции в пентхаусе.

— Абсолютно один. Устраивайтесь, прошу вас. — Он подхватил кроссовки и исчез за дверью, по-видимому, спальни.

Синди принялась бесцельно бродить по комнате, уговаривая себя сохранять спокойствие. Подошла к камину, взглянула на огромную ветку папоротника в медном кувшине, подняла глаза к картине на стене. Стилизованный городской пейзаж на фоне оранжевого заката, высвечивающего очертания Бруклинского моста. Отличная картина. В ней чувствуется вкус, как и во всем остальном — в мебели, отделке. Должно быть, у него отличный декоратор. И все же она ожидала увидеть более шикарное жилище.

— Выпьете перед ужином? — Клэй снял пиджак и галстук и теперь закатывал рукава рубашки. — Что предпочитаете?

— На усмотрение шеф-повара, — отозвалась Синди, предполагая получить привычный в его кругах «мартини».

Но и здесь ее ждал сюрприз. Клэй ушел на кухню, и до нее донеслось жужжание миксера. Вернулся он с двумя громадными бокалами.

— Восхитительно, — оценила Синди, наслаждаясь свежестью персикового вкуса. Она откинулась на спинку глубокого кожаного кресла. Клэй сидел на диване напротив, вытянув длинные ноги. Его взгляд не отрывался от нее, и у Синди снова заныло в груди от острого чувства ожидания. Но тревоги на этот раз не было. Скорее сладостно-тихая радость, такая же покойная, как атмосфера в его доме. — У вас очень мило. Удобно. Но не совсем то, что я… — она оборвала себя на полуслове.

— Не совсем то, что вы ожидали увидеть? — подсказал Клэй, насмешливо изогнув губы.

— Ну, я… — она запнулась. — Мне представлялась хотя бы прислуга, подающая напитки и блюда…

— Я бы с ума от такого сошел. Не выношу, когда кто-то постоянно крутится под ногами.

— Потому и не женились? — Черт! Синди готова была откусить себе язык. Не хватало еще совать нос в его личную жизнь.

— О, в принципе я не против, — с ухмылкой сказал он. — Но брак… брак — это значит и дети.

Она резко выпрямилась.

— Вы не любите детей?

— Я имел в виду, что неудача в браке плохо отражается на детях. Заявляю это с точки зрения ребенка, которому пришлось иметь дело с четырьмя отчимами.

— Четырьмя! — Она чуть не поперхнулась.

— По очереди, само собой.

Синди никак не могла переварить эту мысль. Влюбляться и выходить замуж четыре… нет, даже пять раз!

— Ваша мать, видимо, была очень… очень привлекательной женщиной, — неловко произнесла она.

— Мама и сейчас хороша, — рассмеялся он. — Живет в Париже со своим пятым мужем. Пятым — и, наверное, самым лучшим. Не считая моего отца, разумеется.

— О! — Больше ей нечего было сказать.

Клэй поднялся:

— Пойду-ка взгляну, как там дела у шеф-повара.

Сбросив туфли, Синди прошла вслед за ним на кухню — на удивление современную, оборудованную микроволновой печью, посудомоечной машиной и множеством сверкающих чистотой шкафчиков.

— Очень мило, — снова сказала она, следя, как он вынимает из микроволновки бифштексы. — Давно вы здесь живете?

— Больше четверти века. — Клэй уже скреб картофель.

— Вы шутите!

— И не думаю. После развода родителей мы с отцом переехали сюда. — Смазав картофелины маслом, он в нескольких местах проткнул их вилкой. — А когда папа умер… в общем, я решил остаться здесь.

— Вы жили вместе с отцом?

— Он хотел, чтобы я приглядывался к бизнесу. С отчимами мне приходилось общаться только летом, на каникулах.

— Кухня выглядит очень современно. Наверняка вы тут все переоборудовали.

— Пять лет назад я купил этот дом.

Клэй сунул картофель в микроволновку, установил таймер и включил печь. А затем принялся резать спаржу.

— У вас все так ловко получается, — отметила Синди. В отсутствие миссис Стюарт они с детьми обходились пиццей да гамбургерами.

Он рассказал ей, что начал готовить лет с двенадцати, просто потому, что отец этого не умел. А Синди в ответ призналась, что так и не научилась готовить: сначала это делала мама, а потом старшая сестра, Клэр. Она рассказала и о смерти Клэр, и о своем младшем брате, Джерри.

Но ни словом не обмолвилась о детях.

Пока они беседовали, Клэй порезал овощи, приготовил заправку для салата, поджарил бифштексы и потушил спаржу. Ее помощь состояла в том, чтобы накрыть большой обеденный стол в гостиной, разложить приборы, расставить бокалы. Занимаясь столом, она думала о Джейн. Интересно, что бы та сказала о таком свидании? Ни тебе шикарного ресторана, ни шикарных апартаментов. Да и Клэй не пытается приударить за ней. Во всяком случае, до сих пор не пытался.

— Ну, расскажите о себе, — предложил Клэй, когда они устроились за столом.

— Я уже рассказала.

— А вот и нет. Вы рассказали о родителях. О сестре и о том, что она умерла. И о брате, который скоро станет юристом.

— Да рассказывать-то особенно и нечего. Колледж в Нью-Йорке. Фирма «Каррузерс и Кренстон». Вот и все.

— И никаких личных привязанностей? — спросил он, вновь наполняя ее бокал.

— Ничего серьезного. — Она помолчала. — Вообще-то был один человек. Но все уже в прошлом.

— Жалеете?

Синди помотала головой. Он так искренне интересовался ее жизнью, что ей захотелось рассказать о Дэне, о том, как скучают по нем мальчики, о проблемах Джонни с математикой и о его любви к бейсболу. И о том, как Джейми боится воды.

Осторожно, Синди! Ты — сама по себе. Тебе ни к чему близкие отношения еще с одним человеком, потому что их ждет тот же печальный конец, и дети снова будут страдать. Она лихорадочно пыталась найти другой предмет для разговора. Бизнес!

— «Кенкейд Энтерпрайзиз» разрастается. Это заметно даже по последнему кварталу, — с наигранной беспечностью произнесла она.

— Говорят, чем больше, тем лучше.

— Возможно. Но видите ли… некоторые из ваших приобретений — скажем, «Скандинавские морские линии» — прекрасно проявили себя. Сорок процентов прибыли.

— А некоторые — например, «Краски Аллена» — гораздо хуже, верно?

— Как вам сказать… — Синди замялась. — Баланс говорит сам за себя. У вас, наверное, аллергия на цифры или что-нибудь в этом роде? Вы, похоже, не обращаете никакого внимания на…

— Ладно, я вас понял. — Клэй хмыкнул. — Давайте остановимся на том, что людей я люблю больше. Лесс Аллен когда-то работал у моего отца.

Значит, он хотел помочь своему знакомому. Это все объясняет. Но типы вроде Сэма Александера… Предупредить его или нет? Может ли она себе это позволить?

— Вы были правы. — Она приподняла бокал. — За непревзойденного повара! Я понятия не имела, что спаржу тушат. Потрясающе вкусно.

— Благодарю. Я очень надеялся, что вам понравится… все. Не жалеете, что согласились прийти ко мне?

— Нет, конечно, — ответила она. Клэй стал другим. Здесь, в своей скромной квартире, в чуть помятой рубашке, с вихром, спадающим на лоб совсем как у Джейми, он казался беспечным, открытым. Доверчивым.

И Синди, глубоко вздохнув, решилась. Ее охватило внезапное и непреодолимое желание его защитить.

— Я недавно встретилась в лифте с одним человеком. Сэмом Александером.

— Да, — кивнул Клэй, отрезая кусок бифштекса. — Он владелец разорившейся бумажной фирмы.

Это ей было известно.

— И он хочет, чтобы вы вложили свои деньги в его фирму.

— Что-то вроде.

— Не делайте этого!

Резкость ее тона заставила его вскинуть голову.

— У вас есть что-то против него?

— Ну, не совсем… — Закусив губу, она возила по тарелке кусок спаржи. — Я… просто в нем есть что-то неприятное. Мне не нравятся его глаза.

— Его глаза? — Брови Кенкейда поползли вверх, он хмыкнул. — Что ж, пригляжусь во время следующей встречи. Кофе?

— Да, спасибо. — Она знала, что он не принял ее слова всерьез. Но, в конце концов, это не ее дело.

После ужина они сидели рядышком на диване и разговаривали. Обо всем — о книгах, о кинофильмах и политике. Синди давно уже не было так легко. Взглянув на часы, она пришла в ужас. И выпалила прямо посреди фразы:

— Будьте добры, вызовите для меня такси. Мне нужно успеть на последний поезд.

— На поезд?

— Я живу в Гринвиче, штат Коннектикут, — объяснила она в ответ на его вопросительный взгляд.

— А я и не знал. Иначе послал бы за машиной.

— Это лишнее. Свою машину я оставила на станции в Гринвиче, так что доберусь сама.

Он прикоснулся кончиком пальца к ее щеке. Синди вздрогнула.

— Когда я приглашаю даму на ужин, то всегда провожаю ее до самого дома…

В лунном свете влажным серебром поблескивал «ягуар». За рулем Кенкейд был так же уверенно-спокоен, как и во всем остальном. Машина плавно влилась в поток транспорта, и Синди откинулась на мягкую спинку. Они молчали, как старые друзья, словно каждый вспоминал приятные минуты вечера. Она поражалась тому, что чувствует себя рядом с ним настолько покойно. Через какое-то время он протянул к ней руку, взял ее ладонь в свою, и покой превратился во что-то еще более чудесное и личное. Ей хотелось бы ехать вот так очень, очень долго.

Когда они подъехали к вокзалу, где стояла ее машина. Клэй захотел проводить ее до самого дома, и «ягуар» последовал за ее автомобилем.

Она затормозила у дверей гаража и, выйдя из машины, увидела, что он уже направляется к ней. Она протянула руку:

— Вечер был восхитительный. Спасибо вам.

— И вправду восхитительный, — с нажимом подтвердил он. И наклонился, чтобы поцеловать ее. Прикосновение его губ было легким и удивительно нежным. Но, несмотря на это, Синди вдруг обожгло желание настолько сильное, что она готова была обхватить его за шею и прильнуть к его груди. Пришлось напрячь всю волю, чтобы отстраниться.

— Еще раз большое спасибо, — сумела довольно спокойно произнести Синди, после чего села в машину и въехала в гараж.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Двери за ней захлопнулись, но Клэй еще несколько минут стоял, разглядывая дом и двор вокруг него.

Это что же, она здесь живет? Одна? Немыслимо! Или, скажем, неправдоподобно. Тогда с кем?

Он отправился обратно, по дороге вспоминая, что Синди рассказала ему о себе. Не очень-то много. Родители переехали из Бронкса в Феникс. Сестра умерла. Брат живет в Калифорнии.

Мужчина? «Все в прошлом» — так она сказала.

Может, не совсем в прошлом? Может, этот человек куда-нибудь уехал и у нее поэтому выдался свободный вечер?

Нет, для такого она слишком честна, решил он, уже переезжая границу между штатами.

* * *

Двери гаража давным-давно закрылись за ней, а Синди все сидела в машине, опустив пылающее лицо в ладони и пытаясь разобраться в сумятице своих чувств. Как же ей было с ним хорошо!

А потом этот поцелуй… Его и поцелуем-то трудно назвать. На один короткий миг его губы прикоснулись к ее губам. Совсем легко. А ее с ног до головы обдало жаром, и она уже готова была броситься ему на шею.

О Боже, может, она просто… соскучилась по любви! Прошло уже столько времени с тех пор, как ее целовали. Из горла вырвался то ли смешок, то ли всхлип. Как же это было давно…

А если вспомнить, ничьи поцелуи, даже поцелуи Дэна, так на нее не действовали. И вот на тебе, Клэй Кенкейд, известный своими многочисленными и краткими связями… Богатый. Всесильный.

Но почему она должна бежать от него и от своих чувств? — спрашивала себя Синди, выходя наконец из машины. Как там поется в песне? «Если сердце боится разбиться, танцевать ему не научиться».

С Клэем Кенкейдом она могла бы танцевать и смеяться, им было бы хорошо вместе. Голова у Синди кружилась от восторга, когда она зашла в притихший дом.

Она постучала в дверь спальни миссис Стюарт, давая ей знать о своем возвращении. И отправилась наверх. Еще на лестнице ее мысли сделали крутой поворот.

Дети. Как она могла забыть? Кто бы ни появился в ее жизни, он обязательно появится и в жизни детей. Она просто-напросто не может позволить себе рисковать их счастьем.

И вообще — почему это она делает такие далеко идущие выводы из одного вечера? Возможно, он и не пригласит ее больше. А если пригласит, то она откажется.

В комнате Тери она уложила поудобнее малышку, мертвой хваткой вцепившуюся в любимого плюшевого медведя, разжала пальчики и пристроила игрушку рядом. Потом вынула два грузовика и пожарную машину из постели Джейми и выключила ночник. Телевизор Джонни беззвучно мерцал, и она щелкнула кнопкой. А потом прошла к себе в спальню.

Ее не тревожили сны о Клэе Кенкейде.

* * *

Две недели спустя Клэй Кенкейд беседовал со своим архитектором.

— Жильцы все предупреждены, и некоторые уже освободили квартиры.

— Отлично. Как только вы примете окончательное решение, я подготовлю чертежи. Думаю, нам удастся вместить все в имеющуюся площадь.

— Это главное. Я не потесню потенциальных покупателей.

— Действительно, что такое торговый ряд без покупателей? Буду держать с вами связь, — на прощанье добавил архитектор.

Клэй подпер голову рукой. Ностальгия и легкая грусть одолевали его при мысли о том, что придется снести четырехэтажный дом, доставшийся ему в наследство от отца. Это было самое большое здание в тех двух кварталах, что он купил под свой будущий торговый ряд. Среди остальных построек были и жилые дома, но в основном — офисы небольших фирм.

Район потихоньку ветшал. Теперь у него был довольно захудалый вид, но его по-прежнему населяли зажиточные интеллигентные семьи — по большей части профессоров из близлежащего университета. Наверное, стоит купить один-два из этих добротных старинных домов и подремонтировать их, не выселяя жильцов. Клэй испытывал душевный подъем — как всегда в начале нового проекта. Он уже представлял себе просторные торговые залы с фонтанами и зелеными деревцами.

Клэй поднялся из-за стола, подошел к окну и выглянул вниз, на миниатюрные машины, торопливо снующие по шоссе. Начал накрапывать дождик, и на его глазах один за другим, как красочные воздушные шары, стали раскрываться зонтики. Рабочий день закончился. Окружающие офисы пустели. Люди спешили домой. Или по своим делам. И среди них где-то Синтия Роджерс.

Что за дьявольщина, почему она все время избегает его? Ведь тот вечер в его квартире был таким приятным. Они разговаривали, шутили и… А может, для нее он не был таким уж особенным. Возможно, она предпочла бы «Ритц».

Но она ведь ему больше ни единого шанса не дала. Всякий раз, когда он пытался ее пригласить, она его опережала: «Извините… Важная встреча… Я так занята… У меня абсолютно нет времени».

А почему его нет, черт побери? На что она тратит время в своем огромном доме в Гринвиче? Или скорее — на кого!

Вошла Мэгги с неизменным блокнотом в руках.

Клэй, слушая вполуха, обошел стол, опустился в свое кресло, вытянул ящик и водрузил на него ногу.

— Ах да, — вдруг сказала Мэгги. — Дважды звонил Сэм Александер. Горит желанием встретиться с вами. В четыре пополудни в понедельник вы свободны. Записать его на это время?

Сэм Александер… Клэй улыбнулся, вспомнив, как мисс Синтия Роджерс пыталась сообщить ему, одновременно стараясь «ничего не сообщать», что этот парень — грязный мошенник.

— Мистер Клэй!

— Нет. Скажите, что я передумал. Его фирма меня не интересует. Я кое-что разузнал. Но ему об этом знать не обязательно. — Он выпрямился в кресле. Сэм Александер! Вот и отличный предлог.

* * *

Синтия, загородив дорожку и нахмурившись, крепко держала велосипед Джонни:

— Никуда вы не поедете, молодой человек! Сначала уберете все до единого сорняка на этой клумбе!

— А вот и поеду! — Джонни изо всех сил дернул за руль, и Синди едва удержалась на ногах. — Мне нужно к Тодду! Его папа обещал научить нас ловить мяч. Сорняки уберу, когда вернусь.

— Это ты уже говорил на прошлой неделе. Я тебе поверила — и что вышло? Ты ничего не сделал! — Синди разрывалась на части. Она знала, как ему хочется поиграть, но… Она ведь дала ему целую неделю, постоянно напоминала о невыполненной работе — но он так и не сдержал свое обещание! — Синди потянула за велосипед и почти вырвала его у Джонни. — Давай-ка лучше принимайся за клумбу, иначе не будет никаких игр, даже вечером.

— Ты противная, Синди! Противная! Мамочка мне обязательно разрешила бы. Она никогда не заставляла меня полоть сорняки. А ты вообще не моя мама! Я пойду к Тодду! И все! — Мальчик так резко разжал руки, что Синди потеряла равновесие и упала вместе с велосипедом.

Боль от его слов была сильнее, чем от падения. Синди в отчаянии смотрела, как он мчится по двору в сторону улицы. Но у самых ворот Джонни налетел на встречного мужчину и тот схватил его за плечи.

— Спокойно, парень! — Клэй Кенкейд развернул Джонни и твердой рукой подтолкнул к Синди. — С дамой так разговаривать не положено. Надо извиниться.

Синди поднялась с земли, отряхнула с шорт пыль. Она чувствовала себя идиоткой. Злилась на Джонни. И на Кенкейда — за то, что стал свидетелем этой сцены.

Кенкейд на нее не смотрел. Он наклонился к Джонни:

— Ничего не слышу.

— Извини.

— Вот так-то лучше. — Кенкейд, делая вид, что не заметил в голосе Джонни ни следа раскаяния, протянул ему руку: — Клэй Кенкейд. А как тебя зовут?

— Джонни. Джонни Атвуд. — Мальчик неохотно пожал протянутую ему руку, но его лицо пылало враждебностью к назойливому незнакомцу.

— Знаешь что? Гораздо легче и быстрее сделать работу, чем от нее отлынивать. Хочешь, заключим пари?

— Пари?

Кенкейд, сопровождаемый подозрительным взглядом Джонни, подошел к цветочной клумбе.

— Держу пари, что мы сможем убрать все сорняки за двадцать… нет, за полчаса. Если я выиграю, Синтия разрешит тебе съездить к твоему другу. — Он посмотрел на Синди, и та кивнула. — Ну, договорились? А если нам потребуется больше времени, значит, я проиграл — и тогда тренировка будет за мной. Идет?

На миг Синди показалось, что Джонни откажется. Он же упрям, как его отец! Затаив дыхание, она ждала ответа.

— Идет. — Джонни подошел к Кенкейду. Тот торжественно посмотрел на часы. И они принялись за работу.

Несколько секунд Синди молча следила за ними. Помимо злости ее терзало еще и недоумение. Кенкейд свалился как снег на голову, нарвался на отвратительную сцену, все уладил, а к ней и не обратился… даже не поздоровался. А теперь болтает с Джонни, ловко выдирая сорняки и не жалея свои модные джинсы. Какой же он…

О Господи, там же Тери и Джейми одни! Она перешагнула бейсбольную перчатку Джонни, обошла велосипед и торопливо вбежала в дом.

Не стоило волноваться. Малыши, все еще в пижамах, сидели на ковре, завороженно уставившись в телевизор.

Синди чуть-чуть отодвинула Тери:

— Ты слишком близко сидишь, кнопка. Как только мультик закончится, поднимайтесь наверх умываться. После обеда мы едем на тренировку Джонни, так что нужно подготовиться, поняли?

Она вымыла и сложила посуду после завтрака, протерла кухонную стойку и повела малышей одеваться. И все это время ее не покидало острое ощущение присутствия рядом Клэя Кенкейда. Желудок сжимало спазмами, а перед глазами стояла атлетическая мужская фигура, оккупировавшая ее цветочную клумбу. Одевая ребят, она слышала, как он болтает с Джонни, и злилась, что не различает слов.

Она застегивала сарафанчик Тери, когда в спальне появился Джонни.

— Я уже готов, — горделиво объявил он. На редкость горделиво, отметила она, учитывая, как упорно он сопротивлялся.

— Работа готова, — исправила она. — А ты закончил работу.

— Да, закончил. За двадцать пять минут. Я пойду к Тодду?

— Иди. Ровно на один час. Погоди! — окликнула она его. — Где мистер Кенкейд?

— Его зовут Клэй! Он внизу. Ждет тебя, — выпалил мальчик, кубарем скатываясь по лестнице.

Синди медленно направилась вниз. Тери притихла у нее на руках, а Джейми вскачь несся впереди. Кенкейд сидел у столика для игр, но при их появлении встал. Удивление, написанное на его лице, было столь очевидным, что у Синди запылали щеки.

— Привет! — Джейми застыл перед Клэем, а тот склонился к нему:

— Здравствуй. Ты кто?

— Джейми. Ты хочешь жениться на Синди?

— Я… мм… — Гость искоса бросил взгляд на Синди.

— А Дэн хотел. Только все равно не женился. У Дэна есть лодка, и он брал нас с собой кататься. А у тебя есть лодка?

— Джейми! — Синди кинулась к мальчугану, готовая закрыть ему рот ладонью. — Некрасиво так забрасывать гостя вопросами. Это мистер Кенкейд. Поздоровайся.

— Я уже сказал ему «привет», ты что, не слышала?

— Сказал-сказал, — подтвердил Кенкейд, весело сверкнув глазами. — А кто эта юная леди? — Он отвел золотистые кудряшки, закрывавшие малышке лицо. Та не сводила с него широко распахнутых глаз, а пухлые ручонки еще сильнее обвились вокруг шеи Синди.

— Это Тери. Она у нас маленькая, и еще она…

— Тери, поздоровайся с мистером Кенкейдом, — решительно вмешалась Синди. Неизвестно, что еще собирается выложить Джейми. — Ей нужно время, чтобы освоиться. Когда она к вам привыкнет, то будет тоже болтать вовсю. — О черт! Зачем она это сказала? Ей вовсе не хочется, чтобы Тери к нему привыкала.

Синди как можно быстрее выпроводила детей во двор, предварительно запретив им играть в песочнице — чтобы не измазались к тому времени, когда нужно будет ехать на тренировку. И наконец обернулась к Кенкейду, от души надеясь, что он не слышит гулкого биения ее сердца.

— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Содовой, чая со льдом? Или чего-нибудь покрепче?

— От чая я бы не отказался. — Клэй прошел вслед за ней на кухню и пристроился на одном из высоких табуретов.

«Как ему удается всегда выглядеть таким спокойным? А меня его присутствие неизменно сбивает с толку», — думала Синди, разводя в графине быстрорастворимый чай. Чувствуя на себе его неотрывный взгляд, она неожиданно для самой себя выпалила:

— Почему вы так на меня смотрите?

— Просто невероятно — вы выглядите еще моложе, чем при нашем знакомстве. Вас можно принять за старшую сестру, но уж никак не… кто вы им? Тетя?

Кивнув, она достала два бокала.

— Я уже со всеми встретился?

— Со всеми? — Синди замерла, подняв на него удивленный взгляд.

— Со всеми детьми?

— А! Да, конечно. — Она разлила чай по бокалам.

— Это дети Клэр? — Да.

— Вы о них не рассказывали.

— Правда? Погодите-ка, я добавлю мяты. — Она поспешно выскочила за дверь, убедилась, что дети играют, и сорвала с грядки пару веточек мяты. Вернувшись на кухню, сполоснула мяту, опустила по веточке в каждый из бокалов и протянула один ему. — Давайте выйдем на веранду, чтобы они были у меня на виду. — (Тери как раз засеменила в направлении песочницы.) — Нет, Тери. Сейчас в песок играть нельзя. Джейми, поиграй с ней в мячик, ладно? А то она вся испачкается.

— Но она же не умеет! — возмутился Джейми.

— Ну, тогда покатай ее на качелях. — Синди подошла к детям и подсадила Тери на качели. — Только не очень высоко! — предупредила она Джейми и вернулась на веранду.

— Жизнь иногда преподносит непростые сюрпризы, верно?

Синди поразилась прозвучавшему в голосе Клэя пониманию. Он взял ее ладонь в свою, и волна дрожи пробежала по ее телу. Синди как будто магнитом тянуло к нему. Он тихонько гладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони, а сам смотрел на ее обкусанный ноготь. Смутившись, она выдернула руку и поднесла бокал ко рту.

— Я забыла поблагодарить вас. И не только за то, что избавили клумбу от сорняков. — Она натянуто рассмеялась. Вот так беседа для Клэя Кенкейда! — За то, что вы справились с Джонни. Бывает, что я… ох, даже не знаю… Во всяком случае, вам удалось призвать его к порядку и, не задев его гордости, заставить выполнить работу. Спасибо вам большое.

Клэй усмехнулся.

— У моего второго отчима был девятилетний сын. Я был всего на пару лет старше, но пришлось научиться с ним справляться — ради самообороны, так сказать.

— Похоже, у вас громадный опыт, — медленно отозвалась Синди, представив череду отчимов, чужие дома…

— Да уж, большой и разнообразный, — с кривой усмешкой подтвердил Клэй.

— Куда больше, чем у меня. Признаюсь, я растерялась. Если бы не появились вы… — Синди умолкла. В ее глазах читался вопрос.

Клэй неловко заерзал, но вовремя вспомнил, что у него есть отличный предлог для внезапного появления.

— Мне нужно было кое о чем у вас спросить, — объяснил он. — Помните, тогда вечером вы упоминали одного человека — Сэма Александера?

— Да? — Она вдруг вспыхнула и украдкой бросила на него подозрительный взгляд.

— Мне бы хотелось получить конфиденциальную информацию о его компании, «Алога пейперс».

— Конфиденциальную?

Клэй сразу ощутил ее напряжение и почувствовал себя виноватым. Зачем приводить ее в замешательство, если он и так уже провел собственное расследование и пришел к определенным выводам? И все же он не удержался:

— Фирма «Каррузерс и Кренстон» проводила окончательную проверку.

— Результаты этой проверки теперь находятся в суде и доступны любой заинтересованной стороне.

— Синтия, нам обоим известно, что цифры могут лгать. — Он заглянул ей прямо в лицо. — Когда бизнес сводит меня с незнакомым человеком, мне хочется знать не только цвет его глаз, но гораздо больше. А вы сказали…

— Что мне не нравится взгляд Сэма Александера. — Синди улыбнулась. — И это все, Клэй Кенкейд, что вы от меня услышите. Хотите еще чаю?

Кивнув, он молча следил, как она наполняет его бокал. Эта девушка выглядит совсем юной, но она настоящий профессионал. Что бы ни думала о человеке, сколько бы ни знала о нем — тайн клиента не выдаст. Ему это нравилось. А еще ему понравились тактичность и остроумие, с которыми она пресекла его расспросы.

— Я уже вернулся, Синди! Как и обещал! — Послышался лязг велосипеда о дверь гаража, а потом показался и Джонни. — Через час, как ты сказала!

— Очень хорошо, Джонни. Побудь пока здесь с Тери, а я приготовлю ленч. Нужно спешить, — обратилась она к Кенкейду.

— Кажется, вы говорили, что не умеете готовить.

— Верно, но зато я мастер по бутербродам с ореховым маслом и джемом. Прошу прощения…

Однако он не ушел. Синди просто не верила своим глазам: сидит у нее на кухне, жует бутерброды с ореховым маслом, поит молоком Тери и рассказывает Джейми сказку о молочном зубе. Джейми верил во все. В Санта-Клауса, в молочный зубик, в пасхального кролика… Синди поражалась, как мог об этом догадаться Клэй Кенкейд. Наверное, у одного из его отчимов был пятилетний сын.

У Синди возникло такое ощущение, словно она сама попала в сказку, и лишь усилием воли она заставила себя действовать быстро и собранно, иначе они опоздали бы на тренировку. Смущаясь, она спустилась вниз в спортивном костюме, заказанном для нее Стивом Прескоттом. Однако при виде ее в глазах Кенкейда зажегся одобрительный огонек.

— Вы меня поражаете, Синтия Роджерс. Вот уж поистине многоликая женщина. Какие таланты вы еще мне откроете? — Затем, к дикому восторгу Джонни, Клэй предложил подвезти их на своем «ягуаре». — Провожу вас на стадион. Хочу увидеть в действии вас и вашего тренера, — сказал он, и его губы тронула очаровательная улыбка.

«Неужели у него нет других дел?» — думала Синди, пытаясь сосредоточить мысли на дороге, а не на мужчине, сопровождавшем их в серебристом «ягуаре». У него нашлось время, чтобы лично приготовить для нее ужин, очистить клумбу от сорняков и рассказывать детям небылицы о молочном зубе.

Минуту спустя они остановились у стадиона, и Синди выбросила из головы все мысли о бизнесе. Дочурка тренера взяла на себя заботу о Тери и Джейми, а Синди с Джонни поспешили на поле. Она успела лишь коротко кивнуть Клэю Кенкейду, прежде чем тот устроился на трибуне для зрителей.

Уже после нескольких подач стало ясно, что игра проиграна. «Новичкам Семко» было далеко до мастерства «Пиратов пиццы» с их первоклассным подающим. Синди старалась все внимание уделять только игре, но ее взгляд нет-нет да и скользил к трибунам. Туда, где сидел Клэй Кенкейд.

Синди очень расстроилась, когда Джонни после второго неудачного броска швырнул биту наземь и с плачем кинулся с поля. Она увидела, как Кенкейд подошел и опустился рядом с ним на корточки. Но у нее не нашлось времени следить за ними. Нужно было дать наставления лучшему отбивающему «Новичков» Тодду, который умудрился проворонить третью базу. Дейви Прескотт ударил по бите, и Синди завопила:

— Ну же, Тодд, давай!

Когда она в следующий раз оглянулась на трибуну, Кенкейд исчез. Настроение у нее заметно упало, но она упрямо мотнула головой и вернулась к игре. Они продули с разгромным счетом 27:7. Полная катастрофа.

Джонни с убитым видом забрался в кабину их пикапа. Синди похвалила его, сказав, что он здорово поймал бросок на своем поле.

— Вывести противника из игры так же важно, как и сделать хороший бросок, — добавила она. О том, когда ушел Клэй Кенкейд, она не спросила. И вообще постаралась о нем не думать.

И лишь гораздо позже, когда дети уже были в постелях, а она осталась одна, эмоции взяли верх. Она просто не в состоянии была думать ни о чем и ни о ком другом. Долго сидела в постели, заложив пальцем страницу книги… и наслаждалась воспоминаниями прошедшего дня.

Клэй Кенкейд, казалось, всю жизнь провел с ней в этом доме. Его присутствие приносило… почти облегчение. Она вспомнила, как загорелась ладонь от его легкого прикосновения и как мурашки побежали по коже. И как она заметила свой обкусанный ноготь. Нужно наконец перестать грызть ногти!

— Синди! — едва слышный шепот сопровождался тихим стуком в дверь.

— Заходи.

Мальчик толкнул дверь, осторожно вошел в спальню. И остановился рядом с ее кроватью, такой понурый, в измятой пижамке, с подсохшими следами слез на щеках.

— Прости меня, Синди.

— Ну, что ты, солнышко. Ты ведь уже…

— Прости за то, что я сказал, что ты не моя мама, — всхлипнул он. — Я знаю, что ты не мама, но я не хотел… — Слова никак не желали слетать с языка.

— О Джонни! Иди сюда, милый. — Она притянула его к себе, усадила рядом и крепко обняла. — Я все понимаю. Ты очень скучаешь по маме, правда?

Он кивнул; худенькое тельце дрогнуло от рыданий. Синди, давая ему время выплакаться, молча держала его в объятиях. Неправда, что дети все быстро забывают. Ведь Джонни был не таким малышом, как Тери и Джейми, и воспоминания все еще мучают его.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — тихонько сказала она, когда рыдания чуть-чуть утихли. Она потерлась подбородком о мягкие завитки на его макушке. — Я тоже очень скучаю по твоей мамочке. Если ты кого-нибудь любишь и он уходит из твоей жизни, ты просто не можешь не скучать.

— Ага. Я и по папочке скучаю. И по Дэну. — Джонни поднял к ней лицо. — Почему ты прогнала Дэна, а, Синди?

— Я… — Синди запнулась. Не причинит ли она мальчику еще большую боль, сказав правду — что Дэн сам ушел? — Понимаешь, все дело в том… в общем, взрослые часто заняты. Дэн — юрист, к нему обращается за помощью множество людей. Но мы… — она покрепче прижала мальчугана к себе, — мы ведь всегда найдем время друг для друга, правда?

Он кивнул.

— Я… прости, что я на тебя накричал, Синди.

— Ничего. Я все понимаю. — Она заставила себя рассмеяться. — Держу пари, мы еще не раз будем ругаться так же, как сегодня. А все потому, что я вас люблю и всегда буду говорить вам, что нужно делать, а чего нельзя. Конечно, не стоило бы обижаться и кричать друг на друга. Но если разок-другой и получится… мы ведь всегда помиримся, правда? Мы ведь знаем, что любим друг друга.

— Ой, я тебя так люблю, Синди!

— И я люблю тебя. И мы постараемся больше не кричать друг на друга. Хорошо? — Когда он совсем успокоился, она перевела разговор на бейсбол.

— Сегодня у меня не очень хорошо получалось, да, Синди?

— Солнышко, ты же не можешь сразу стать первоклассным спортсменом. Для этого нужно много тренироваться.

— И Клэй так сказал. А еще Клэй сказал, что приедет меня поучить.

— О! — Она вздрогнула от неожиданной радости — и тут же отогнала ее прочь. — Ну что ж… очень хорошо. Но знаешь, он очень занят, так что ему, наверное, трудно будет найти для этого время.

— Но он же сам сказал! Он обещал! — Мальчик весь так и светился надеждой, и у Синди не хватило сил его разубеждать.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Ой, Синди, ты ни за что не догадаешься, что сегодня было! — приветствовал ее Джонни в понедельник вечером. — К нам приезжал Клэй и учил меня броскам!

— А я половлял мячи, — тут же похвастал Джейми.

— Ловил, — машинально исправила Синди, ероша его светлые вихры.

— А вот и нет! — заявил Джонни. — Он все время у нас под ногами путался, и Клэй ему сказал, чтобы он стоял в сторонке!

— Но они же прыгали в сторону, а я их половлял… ловил… и нес к корзинке, чтобы Клэй мог снова бросать.

— И я, и я… — затараторила Тери, бросаясь навстречу Синди.

— Да вам тут, я смотрю, скучать не пришлось! — Синди подхватила малышку на руки, обняла, пытаясь тем временем переварить новость, что Клэй Кенкейд отложил на полдня дела, чтобы поиграть в бейсбол с девятилетним ребенком. Она этого ну никак не ожидала. Опустив Тери, она прошла в дом поздороваться с миссис Стюарт. — Как прошел день?

— Отлично. — Миссис Стюарт наклонилась над духовкой. — После полудня у нас был гость. — Она вынула ароматное жаркое и водрузила кастрюлю на кухонную стойку. А потом окрикнула мальчиков: — Давайте-ка мыть руки, ребятня! Ужин готов. Джонни, присмотри за Тери и не забудь, для чего нужно мыло! — Она снова обернулась к Синди. — Некий мистер Кенкейд. Он появился с целой корзиной мячей сразу после возвращения Джонни из школы. Сказал, что был здесь поблизости по делу, а Джонни потом мне объяснил, что он уже приезжал в субботу и они договорились о тренировке. — У миссис Стюарт был слегка встревоженный вид. — Вы ведь не против, нет?

— Ну конечно, нет, — отозвалась Синди. Против ли она? С одной стороны, она была рада, что надежды Джонни оправдались. И все же боялась, как бы эти визиты не вошли в привычку. Джонни будет все время ждать его… Дэн ведь тоже играл с детьми…

Да хватит уже переживать. И хватит думать о Клэе Кенкейде!

Легче сказать, чем сделать. На протяжении всего ужина и позже, занимаясь домашними делами, укладывая детей и читая им сказки, Синди то и дело вспоминала заразительную улыбку Клэя, его умение обращаться с детьми и тот потрясающий такт, с которым он погасил бунт Джонни, превратив работу в игру. И его доброту сегодня. Может, он и в самом деле оказался здесь по делу. Но все равно — с его стороны так мило вспомнить о Джонни, привезти мальчику мячи и потратить время на игру с ним…

Уже и дети угомонились, и она устроилась за столом у себя в спальне, а ее мысли по-прежнему возвращались к Клэю. «Понятное дело, — подтрунивала она над собой, — гораздо легче думать о симпатичном мужчине, чем о предстоящей работе». Ее ждали счета за прошедший месяц. Больше всего на свете она ненавидела ими заниматься. Страшно переживала, оплачивая счета и наблюдая, как тают ее сбережения.

Она взяла конверт из газовой компании и замешкалась, терзая ноготь. В прошлом месяце счет за отопление был чудовищным. Но в этом все не так ужасно. Хвала Господу, весна наступила рано! А с приближением лета станет еще легче. Изоляция в доме отличная, а потолки такие высокие, что кондиционер практически не требуется.

Извещение из школы гласило, что плата со следующего учебного года повышается. Синди вздохнула. Боже, как же не хочется забирать детей из этой школы… Клэр очень нравилось, как там поставлено обучение.

Клэр… Взор Синди затуманился. У нее просто сердце разрывалось от мысли, что придется хоть в чем-то нарушить заведенный Клэр порядок и…

Она вздрогнула от телефонного звонка.

Это оказалась Марси Прескотт. Они по-дружески поздоровались, и Марси спросила, нет ли у нее графика игр «Новичков Семко».

— Да, и еще списка имен родителей и адресов, — добавила она. — Мне нужно составить расписание, чьи родители на какую игру готовят угощение. Представляешь, Стив возложил на меня обязанности секретарши, а сам взял да и улетел в Техас со всеми документами по младшей лиге! Во всяком случае, я надеюсь, что он не потерял их, а увез в своем портфеле! Нигде не могу их найти.

Синди присоединилась к ее добродушному смеху.

— Все списки у меня на работе, — сказала она. — Я могу послать тебе копии.

— Вот что, у меня есть идея получше. Завтра я еду в город. Может, встретимся за ленчем и я сама заберу их, а?

Синди согласилась не раздумывая, и они договорились встретиться в половине первого в ресторане «Классик».

Вот почему на следующее утро, когда Клэй Кенкейд позвонил ей и пригласил на ленч, ей пришлось отказаться.

— Мне очень жаль, — сказала она. И это было правдой. — Спасибо, что позанимались с Джонни. Он был просто в восторге.

— Мне и самому понравилось, — ответил Клэй. — Жаль, что вы заняты. Тогда в другой раз?

— Да-да, конечно. Звоните в любое время. — Синди повесила трубку, в душе ругая себя за то, что так расстроилась. Разве она не решила раз и навсегда, что нельзя слишком привязываться к Клэю Кенкейду? И встрече с Марси Прескотт она очень рада. Они познакомились совсем недавно, но Синди чувствовала, что подружится с Марси. Ей очень нравилась эта молодая женщина.

И она не ошиблась в своем предчувствии. Марси выглядела потрясающе в элегантном платье для будущей мамы, но что в ней особенно привлекало, решила за ленчем Синди, так это ее теплая, искренняя улыбка, веселый блеск глаз, ее жизнерадостность. Марси Прескотт вся так и светилась счастьем. Едва они устроились за столом, как она вынула из полной сумки коробку и открыла ее.

— Мне нужно было купить кое-какие необходимые мелочи — домашние шлепанцы и все такое, — но против этого я не устояла! — воскликнула она, разворачивая крошечное розовое платьице.

— Ой, какая прелесть! — восхитилась Синди. — И кружевной воротничок, и рюши! Я бы и сама не устояла.

— Я так рада, что мы встретились, — умирала от желания кому-нибудь показать.

— Значит, будет девочка — ты точно знаешь? — Да.

— А ребята рады сестричке? — спросила Синди.

— Джинджер мечтала о девочке и теперь на седьмом небе от счастья. Дейви, правда, хотел братишку, но он у нас философ. Заявил, что ребенок все равно будет слишком мал, чтобы играть в бейсбол.

— А Стив рад?

— Не то слово!

От Синди не укрылось, что при упоминании о муже лицо Марси озарилось особенным светом.

Они женаты не меньше десяти лет, ведь Дейви уже девять, а у Марси до сих пор вид счастливой новобрачной. В душе Синди шевельнулась зависть. Если бы она вышла замуж за Дэна, были бы и они так же счастливы? Глядя на Марси и слушая ее рассказы о муже, Синди понимала, что она на самом деле не любила Дэна. Нет, любила, конечно, но в ее чувстве не было такой глубины. Хотя… даже истинная любовь не длится вечно. Брак Клэр расшатывался с рождением каждого ребенка… Синди отмахнулась от горестных воспоминаний.

— Стив сказал, что ты классный бухгалтер, — говорила Марси. — Вот здорово! — Глаза ее искрились восхищением. — А я с собственной чековой книжкой справиться не могу.

Синди, рассмеявшись, ответила, что с цифрами гораздо проще иметь дело, чем с малышами. И беседа перешла на проблемы воспитания.

* * *

Когда вечером Клэй подошел к своей квартире, за дверью разрывался телефон. Редчайший случай. Мало кто знал его номер. Он снял трубку на прикроватном столике. Звонила Кларисса, младшая из его сводных сестер.

— Клэй! — выпалила она. — Я думала, что Джулия тебе понравилась!

— Джулия? — Клэй опустился на кровать, потянул за узел галстука, соображая, где он слышал это имя.

— Моя подруга, Джулия Комптон. Ты с ней познакомился на вечеринке у Джорджа. А потом я приводила ее, когда мы с тобой обедали в «Классик». Вспомнил?

— Ах да… — Темноволосая крошка учительница.

— Она сказала, что не видела тебя с того самого вечера, когда ты пригласил ее в театр.

Вот теперь Клэй все вспомнил. Он тогда пожалел Джулию, потому что она сказала, что очень любит театр, но в последнее время почти не видела новых пьес. А Кларисса обмолвилась, что у него есть сезонный билет в несколько театров. Вот он и пригласил Джулию на спектакль, а потом в ресторан. Пьеса, помнится, ему понравилась. А Джулия? Миленькая, довольно приятная и… другого слова не придумаешь — скучная.

— Я думала, она тебе понравилась, — повторила Кларисса.

— Так и есть. Очень даже милая девушка.

— Милая! И это все, что ты можешь сказать? Знаешь, в чем твоя проблема, Клэй? За тобой гоняется столько этих холеных деловых дамочек, что ты уже не способен распознать настоящую женщину! Джулия просто прелесть. Если бы ты дал себе труд познакомиться с ней поближе…

— Ну-ну, Кларисса, — прервал он ее, догадавшись, что сестричка села на своего любимого конька под названием «тебе пора жениться». — Ты же знаешь, как я занят.

— Ох уж эти мужчины! — фыркнула она. — Ты совсем как Джордж, когда он пытается от чего-нибудь отвертеться. Да, но звоню-то я по поводу барбекю [1]. Мы устраиваем его через месяц, так что уж будь добр, освободи время заранее!

Они болтали еще несколько минут, и Клэй повесил трубку, предварительно пообещав непременно появиться на барбекю у них на Лонг-Айленде. Само собой, она пригласит туда и Джулию Комптон. Из всех его сестер Кларисса опекала его больше всех. Она вообще обожала устраивать судьбы других людей. К его несчастью, она и жила ближе всех к нему. Ее муж, Джордж Эдвардс, стал лучшим менеджером его филиалов, а принять Джорджа на работу его уговорила именно Кларисса.

«Но вот жениться, сестричка, ты меня не уговоришь. Уж во всяком случае, не на Джулии», — с усмешкой подумал Клэй, сбросив на кровать пиджак и галстук.

Он прошел на кухню, плеснул в бокал бренди и сделал глоток. Синтия Роджерс — невероятно занятая девушка. С другой стороны, как же ей не быть занятой, при такой-то работе, троих детях… да еще и тренировках по бейсболу. Он хмыкнул. А она была прехорошенькая в этой своей бейсбольной форме!

И все же… почему только работа и никаких развлечений, если не считать игр с детьми? У нее совершенно нет времени, даже на обычный ленч. А скоро закончится и аудит, и она перестанет приходить на Пятую авеню.

Но что, если она будет работать у него?..

* * *

Клэй Кенкейд два дня подряд приходил в бухгалтерию. Его присутствие тревожило Синтию, выводило из себя. Но еще больше нервировал его чрезмерный интерес ко всему, чем она занималась. Клэй останавливался у ее стола, вглядывался в экран монитора, рассматривал финансовые отчеты и задавал уйму вопросов, многие из которых не имели ни малейшего отношения к аудиту. В четверг он не пришел, зато позвонил Синди.

— Нам нужно обсудить одну проблему, Синтия, — по-деловому кратко бросил он. — Не могли бы мы встретиться за ленчем? Скажем, в половине первого «У Конвея»?

— Да-да. Разумеется. — Что за проблема? Насколько ей известно, проверка идет достаточно гладко. Что бы там ни было, а деловые вопросы нужно обсуждать с Кренстоном. Она предполагала увидеть и своего босса в ресторане, а потом засомневалась — может, самой ему позвонить? В конце концов Синди решила, что ее пригласили на встречу только потому, что отчет за последний квартал делала она. Вполне логичное предположение.

— Столик мистера Кенкейда? — переспросила официантка. — Сюда, пожалуйста.

Кенкейд стоя встретил ее у столика, явно предназначенного для двоих. Она замешкалась у кресла, которое он для нее выдвинул.

— А где Кренстон? — поинтересовалась она.

— Кренстон?

— Я была уверена, что он здесь. Вы ведь сказали, что возникла проблема по поводу аудита.

Он улыбнулся.

— Нет. Садитесь, Синтия. С аудитом никаких проблем нет.

— Но вы сами сказали…

— …что мне нужно обсудить с вами одну проблему. Вы озадачены, поэтому не стану тянуть резину. Не согласитесь ли вы работать у меня?

— Работать у вас? — в еще большем смятении переспросила Синди. — И в качестве кого?

— Аналитика. Вы могли бы заниматься цифрами, на которые у меня, как вы выразились, аллергия, и давать свое заключение, стоит ли мне вкладывать средства или нет.

— Но… — Все это так неожиданно. — Мне казалось… мистер Моррисон…

— Том слишком загружен. Кроме того, у него, на мой взгляд, такая же аллергия на все новое, как у меня на цифры.

— Наверное, он считает, что вы слишком за многое хватаетесь. И я считаю так же, если уж на то пошло. — Синди обрела наконец почву под ногами. Ей давно хотелось предупредить его, что компания слишком быстро разрастается. — За какой-нибудь год ваши приобретения составили… — Она умолкла, поскольку официант принес напитки и меню. Когда заказ был принят, разговор переключился на любимые блюда и рестораны, и Синди была рада, что ее прервали. Что ж это такое, в душе корила она себя, человек всего лишь предложил тебе работу, а ты уже учишь его, как он должен вести свои дела. И при этом даже не сообщаешь ему, что не намерена принимать его предложение.

— Вы что-то начали говорить о размерах моих приобретений, — напомнил Клэй, как только на столе появились салаты.

— И тем самым превысила свои полномочия.

— Да ладно вам, Синди! Давайте выкладывайте все, что думаете! Собственно, этого я от вас и хочу. Подобного рода информация мне просто необходима. — Он положил вилку. — Откровенно говоря, я восхищен вами. Во-первых, вы невероятно быстро работаете. В нашу первую встречу вы за десять минут представили мне сведения, на которые большинство других потратили бы часа два.

— Послушать вас, так я просто ходячий баланс.

— Но что важнее всего, вы умеете так объяснить свои цифры, что в них даже для меня появляется смысл. Вы не просто нудный счетовод. — Клэй наклонился к ней, опершись руками о стол. Синди видела, что он более чем серьезен. — У вас есть то самое всеобъемлющее видение обстановки, которое мне необходимо.

Теперь ей было понятно, зачем он проводил столько времени в бухгалтерии и задавал бесконечное множество на первый взгляд неуместных вопросов. Она может гордиться собой. Но его предложение все равно не примет.

— Я ценю ваше предложение, но вынуждена отказаться. Мне нравится моя нынешняя работа.

— Вы что, подписали с «Каррузерс и Кренстон» долгосрочный контракт? Или в вашем соглашении есть пункт, запрещающий вам работать у клиентов этой фирмы?

Она покачала головой.

— Почему же вы не хотите у меня работать?

«Да потому, что, когда ты вот так на меня смотришь, внутри у меня все тает, и голова кружится… и земля плывет под ногами… а я не хочу, чтобы снова пострадали дети». Она готова была крикнуть, чтобы он оставил ее в покое. Но сумела взять себя в руки, отодвинула салат и заговорила со всей искренностью, на которую была способна, решив высказать если не всю правду, то хотя бы часть ее.

— Послушайте, мистер Кенкейд, все дело в том, что на мне сейчас лежит большая ответственность. Дети… короче, наша жизнь только-только начала налаживаться. И моя работа подходит мне именно потому, что не отнимает у меня много сил и внимания. Я просто-напросто не готова сейчас к каким-либо переменам.

— Да, это мне понятно. — В его голосе было столько теплого участия, а в глазах светилась такая проницательность, что у Синди загорелись щеки. — И все же это не объясняет, каким образом работа всего в двух кварталах от прежнего места сможет что-либо изменить. А рабочий день будет даже удобнее. Возможно, многое вы сможете выполнять дома. Вам не нужно будет бегать из офиса в офис, как вы делаете это сейчас. Что же до жалованья… мне, разумеется, неизвестны размеры вашего нынешнего жалованья. Но здесь на ваши плечи ляжет очень большая ответственность, так что… — Он подумал несколько секунд и назвал сумму, от которой у Синди перехватило дыхание. Чуть ли не в два раза больше, чем она получает сейчас!

— Если бы я работала у вас, то первым делом предложила бы вам урезать жалованье своим служащим.

Он рассмеялся.

— Сколько платишь, столько и получаешь. У меня превосходный штат. А вы эти деньги наверняка отработаете сполна. Послушайте, Синди… — Он принялся перечислять все преимущества, которые ждут их обоих, если она перейдет на работу в «Кенкейд Энтерпрайзиз».

Искушение было очень велико. Эта работа ей действительно интересна. Да и жалованье…

Но она ведь будет работать бок о бок с Клэем Кенкейдом. Каждый Божий день ее будет преследовать это тревожное и радостное волнение, которое не отпускало ее и сейчас, пока он с жаром убеждал ее согласиться.

Но Синди еще не забыла, что с уходом Дэна в ее жизни образовалась пустота, и с ужасающей четкостью поняла, что пустота после исчезновения Клэя Кенкейда будет невыносимой. Нет смысла так рисковать.

— Нет. — Синди решительно мотнула головой. — Правда, я благодарна вам за предложение, но на такую перемену прямо сейчас не решусь.

— Понимаю. И все же не принимайте окончательного решения. — Несмотря на его видимое спокойствие, он был явно сбит с толку. Этот человек не привык к отказам. — Давайте договоримся, что вы зайдете ко мне… скажем, к концу рабочего дня в понедельник и мы еще раз все обсудим. Перемен-то особых не будет, Синди. У вас есть выходные, чтобы обдумать все как следует.

— Ладно, я подумаю, если вы настаиваете.

* * *

В течение следующих дней Синди постоянно возвращалась к его предложению. Каждую минуту, вне зависимости от того, чем в тот момент занималась — кормила ли детей пиццей, проводила ли тренировку с ребятами, купала ли Тери, — новая работа занимала все ее мысли.

Сама работа. Это было бы так интересно…

Деньги. Правильно бы она поступила, отказавшись от такой прибавки? Насколько все стало бы легче! И с чего она, собственно, взяла, что их отношения превратятся в более личные? Кенкейд — человек занятой… и не только в бизнесе. Если бульварные газеты не врут обо всех его многочисленных дамах, то ее скромная личность вряд ли вызовет у него какой-то интерес.

Итак… почему бы и нет?

Ближе к вечеру в понедельник Синди уже не могла сосредоточиться на цифрах отчета, как не могла и игнорировать легкую, но ощутимую дрожь превкушения, пробегающую по телу. Она убеждала себя успокоиться. Ничего особенного не случится. Она просто поднимется к нему в кабинет, скажет, что решила принять его предложение, и в деловом тоне обсудит все условия.

А если он предложит отпраздновать ее назначение за ужином или просто выпить по бокалу в ее честь… О Господи, да зачем ему это? Ну а если все же предложит, она вполне может отказаться. Отношения должны быть только деловыми.

К тому моменту, когда Синди зашла в лифт и нажала кнопку пентхауса, тлевшее весь день возбуждение превратилось в настоящий пожар.

Клэя на месте не было.

— Он уже ушел и сегодня не вернется. — Мэгги, взяв свою сумочку, взглянула на Синди с некоторым удивлением: — А что, у вас была договоренность о встрече?

— Да. Нет. То есть… не совсем. — Дурацкое положение! — Впрочем, это неважно, — заявила она Мэгги, пока они вместе спускались на первый этаж.

Синди совершенно пала духом и ничего не могла поделать с глубочайшим своим разочарованием…

«Что ж. Я оказалась права, — решила она. — Моя скромная особа ему абсолютно неинтересна. Ни в работе, ни… в чем-нибудь другом. Да и само предложение, возможно, было сиюминутной причудой. А по зрелом размышлении он передумал. А то и вовсе о нем забыл».

* * *

В тот момент Клэй в самом деле забыл обо всем на свете. Он стоял у дверей кабинета скорой помощи в центральной больнице и пытался утешить рыдавшую в его объятиях женщину. Кажется, она назвалась Денизой, но он не был уверен. Одно он знал наверняка: это дочь Дэниэла Солтера, который только что умер.

— Сердечный приступ, — сказали врачи. — Видимо, это и стало причиной падения со строительных лесов.

Клэй нередко пользовался услугами его фирмы по сносу старых зданий и о несчастном случае узнал одним из первых.

Клэй сделал все, что мог, чтобы успокоить девушку. Принес ей кофе, пробыл с ней до тех пор, пока не приехали ее друзья.

— О, мистер Кенкейд, — с чувством выдохнула Дениза, когда он собрался уезжать. И стиснула его руку. — Как вы добры! Мне было так… так… — Прижав ладонь ко рту, она на миг закрыла глаза. — Без вас я бы просто не выдержала.

— Это тяжелый удар для всех нас, — ответил Клэй. — Если я хоть чем-то могу помочь… — он вложил ей в руку визитку, — прошу вас, дайте мне знать в любое время.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На следующее утро звонок Клэя поймал ее буквально в тот момент, когда она появилась на своем рабочем месте.

— Простите, что не дождался вас вчера, Синтия. Меня вызвали по срочному делу.

Все-таки не забыл!

— Ничего страшного. — Спокойный тон дался ей с трудом.

— К сожалению, сегодня у меня очень плотный график. Но если бы вы уделили мне пару минут… Вы не можете подняться прямо сейчас?

— Я… э-э… да, конечно. — Она пыталась подавить переполняющий ее восторг. Само собой, восторг этот был связан только с будущей работой. Решив, что примет его предложение, Синди тут же начала вживаться в новую роль. Такая интересная, необычная работа…

Когда она вошла к нему в кабинет, Кенкейд поднялся навстречу, и ей пришлось собрать волю в кулак, чтобы спокойно ответить на его приветствие.

— Как хорошо, что вы смогли прийти! — (Странно, но он как будто и сам нервничает…) — Итак, вы обдумали за выходные нашу проблему?

— Да. — У Синди дрожали руки, и она поспешно сунула их в карманы юбки.

— И?..

— Думаю, мне представился редкий шанс, — тихо проговорила она. — Я попробую.

— Отлично! — На его лице было написано облегчение, радость и… еще что-то новое для нее. Ей даже на миг показалось, что он хочет ее обнять. Но он лишь улыбнулся и добавил: — Я очень рад. Вы для меня просто находка. Во всех смыслах.

— Я… я надеюсь. — Боже, как же трудно устоять против этой его улыбки! Но что значит «во всех смыслах»? Он что, предполагает большее, нежели чисто деловые отношения?

Но его тон стал вдруг подчеркнуто деловым:

— Присядьте, обсудим условия. — Выдвинув для нее кресло, Кенкейд обошел стол и занял свое место. Коротко обговорив все пункты, они сошлись на условиях ее приема, и Кенкейд пообещал немедленно составить договор — чтобы перед тем, как сообщить новость Кренстону, она могла проконсультироваться со своим адвокатом.

Наконец Синди поднялась, чтобы уйти. У нее было ощущение, что она сделала верный шаг. Прежде она никогда не завязывала близких отношений ни с боссом, ни с сослуживцами. Так почему с Клэем Кенкейдом непременно должно быть по-другому? Она просто будет держаться на расстоянии. И если не считать двух его предыдущих приездов в Гринвич, скорее всего, у него не будет ни времени, ни желания возиться с детьми.

— Да, кстати, сообщите мне сегодня, когда соберетесь домой, — вдруг сказал он. — Я вас отвезу.

Синди уже от двери растерянно обернулась.

— Я обещал Джонни потренироваться с ним.

* * *

Филип Кренстон встретил новость как воспитанный человек. Сказал, что это ступенька наверх в ее карьере, и пожелал удачи. А еще заявил, что Синди была одним из лучших сотрудников фирмы и, если захочет вернуться, место для нее всегда найдется.

В течение двух следующих недель она задерживалась по вечерам, чтобы освободить свой рабочий стол. Джейн так восторгалась и переживала по поводу предстоящего события, что у Синди возникли подозрения, уж не завидует ли та. Подруга без конца приводила ей цитаты из газет на тему об «опасности служебных романов».

— Да ради всего святого, Джейн! — воскликнула наконец Синди. — Уж тебе-то известно, что я не из тех, кто заводит романы, особенно на службе.

— Но Клэй Кенкейд как раз из тех. «Персоналитиз» пишет, что он…

— Избавь меня, — буркнула Синди, вытаскивая кипу бумаг из нижнего ящика стола. — Как ты вообще можешь читать этот паршивый журнал?

— Зато в нем всегда найдешь что-нибудь интересненькое о любой известной личности. — В голосе Джейн зазвучали искушающие нотки: — Представь только, ты сможешь стоять рядом с ним, смотреть в эти задумчивые глаза, вдыхать аромат его лосьона и считать его миллионы…

— Именно для этого он и берет меня на работу, — ответила она. — Чтобы считать его миллионы. Именно этим я и намерена заниматься. Все наши беседы будут касаться исключительно бизнеса.

— Само собой. Но ты только послушай это! — Джейн снова взялась за свой журнал. — «Общие деловые проблемы и радость успеха, общие темы для бесед… могут спровоцировать сексуальное возбуждение». Спровоцировать, Синди! Если не хочешь сгореть, нужно быть чрезвычайно осторожной!

Синди сунула груду бумаг в мусорную корзину и развернулась в кресле к Джейн.

— Неужели я слышу это от той самой женщины, что советовала мне накрасить губы, чтобы соблазнить Клэя Кенкейда во время деловой беседы?

— Но это же другое дело. Тогда ты у него не работала. Послушай-ка вот еще что. — Джейн поправила на носу очки и уткнулась в журнал: — «Ничто не представляет большей опасности в романтических отношениях, чем разница в служебном положении». А связь с человеком, который определяет размеры твоего жалованья, продвижение по службе и твое профессиональное будущее, — это дело весьма рискованное!

— От всей души благодарю тебя за совет. Будь добра, передай мне во-он ту папку. И пойми, наконец, Джейн, в сотый раз тебе объясняю: я не собираюсь заводить роман ни с Клэем Кенкейдом, ни с кем другим!

— Ладно-ладно. Что ты так кипятишься? Я же просто стараюсь объяснить тебе, в какой уязвимой ситуации ты оказалась. С другой стороны, я… Послушай, Синди, не сделаешь мне одолжение? Скажи Филипу Кренстону, чтобы теперь я проводила аудит у Кенкейда, ладно? — У Синди поползли вверх брови, и Джейн рассмеялась. — В отличие от некоторых я ничего не имею против коротких романов. Так ты поговоришь с Кренстоном, а, Синди?

— Сделаю, что смогу. — Синди с грохотом задвинула пустой ящик, злясь на неизвестно откуда появившиеся раздражение и… неужто ревность? Что ей за дело до его интрижек?

Она твердо решила держаться с ним в деловых рамках. И не собирается ни переступать их, ни позволять детям…

Дети! Синди закусила губу. За последние две недели Кенкейд трижды приезжал в Гринвич, чтобы потренировать Джонни. Два раза из этих трех она работала допоздна, так что они не встречались. Но в третий Синди оказалась дома и была вынуждена из вежливости пригласить его на ужин, приготовленный миссис Стюарт. В тот вечер она не могла не заметить, что Клэй нашел с детьми общий язык.

Он появился однажды и на игре Джонни, но быстро уехал. Оно и понятно, наверняка по выходным у него много собственных развлечений. И Синди была этому очень рада. Хорошо, что он не сможет так сблизиться с детьми, как Дэн. Дэн ведь проводил у них все выходные. С Клэем Кенкейдом такого не получится. Уж об этом она позаботится.

Синди предполагала, что ей отведут рабочее место в бухгалтерии на шестьдесят третьем этаже. Однако ей предоставили личный кабинет в секторе руководства. Как и все остальные кабинеты в пентхаусе, этот был отделан в роскошных бежевых и темно-коричневых тонах. А одну стену украшала большая картина в стиле импрессионизма. Нежно-коралловые мазки повторяли оттенок кожаной отделки ее рабочего кресла, и этот теплый цвет придавал комнате женственную атмосферу. Синди с первого взгляда влюбилась в свой новый кабинет.

Но кабинет Клэя Кенкейда был совсем рядом, за углом по коридору, и этот факт в немалой степени нервировал ее. Во-первых, у нее создалось впечатление, что бульварные газеты все-таки не врали. Работая в «Каррузерс и Кренстон», она бывала во многих фирмах, но нигде не видела такого потока дам, проплывающих в кабинет одного человека. Консультанты, юристы, как личные, так и деловые знакомые… ну и, разумеется, сотрудницы «Кенкейд Энтерпрайзиз». Все, как одна, стройные, красивые, утонченные — и все, как одна (Синди это интуитивно чувствовала), выискивающие любой предлог подольше побыть в обществе Клэя Кенкейда. Это ее почему-то страшно раздражало. Клэй был явно не против; более того, он просто купался в женском внимании. По крайней мере всякий раз, когда Синди случалось видеть его рядом с одной из почитательниц, он буквально источал обаяние, провожая очередную даму к двери либо выходя вместе с ней на ленч, ужин… или куда там они, черт бы их побрал, отправлялись!

Впрочем, ей-то все равно. В конце концов, это не ее дело.

Однако не так-то просто оказалось работать с Клэем в тесном контакте — и сохранять при этом полный нейтралитет. Он то и дело заглядывал к ней в кабинет, и каждый раз, когда она видела его красивое лицо, испытующий взгляд темных глаз или слышала его хрипловатый голос, броня деловитого самообладания готова была с нее слететь.

В попытке по возможности избегать Клэя она попробовала все проблемы решать через его помощника — Тома Моррисона. Кабинет Моррисона располагался прямо напротив ее кабинета; их разделяла лишь комнатка Энн Игл — секретарши Синди и Моррисона.

Однако Том всегда ссылался на Клэя. И поскольку окончательное решение оставалось за Кенкейдом, все важные совещания они проводили втроем — причем чаще всего за ленчем, в обеденном зале для руководства. Совещания эти, как правило, выливались в жаркие споры, и все ее эротические чувства и фантазии мгновенно испарялись.

Задолго до перехода к Кенкейду она получила ясное представление о методах его работы, так что пришла сюда настроенная исправить его ошибки. Но ее бухгалтерская осторожность натыкалась на его почти агрессивную напористость. Не прошло и двух недель, как их деловые беседы превратились в настоящие стычки. Иногда ей удавалось его остановить, иногда нет. Но каков бы ни был результат и какими бы жестокими ни были баталии, сразу по их окончании Клэй успокаивался и к нему возвращалась его обычная благожелательность.

Синди так не умела. В «Кенкейд Энтерпрайзиз» она перешла с решимостью добиться здесь финансовой стабильности. И теперь страшно расстраивалась оттого, что удерживать финансы в равновесии ей приходится в такой же упорной борьбе, как и собственные чувства.

Том Моррисон, по возрасту годившийся ей в отцы, в финансовых вопросах был консервативен не меньше Синди, и она поражалась тому спокойствию, с которым он принимал рискованные шаги Клэя.

— Знаю. Иногда он поступает опрометчиво, — объяснил ей как-то Моррисон. — Но приземляется всегда благополучно.

— До сих пор, во всяком случае, — неохотно согласилась Синди. Хочешь не хочешь, а это правда. — Но ведь когда-нибудь и расшибется.

Через несколько дней у Клэя была намечена поездка в Лондон, и Синди, услышав об этом, вздохнула с облегчением. Она вспомнила предупреждение Джейн. Нельзя сказать, чтобы обсуждение деловых проблем провоцировало «сексуальное возбуждение». Но береженого Бог бережет. Синди явно нуждалась в передышке.

После одной из деловых баталий Клэй позвонил и предложил подвезти ее домой. Он снова обещал Джонни тренировку.

Еще одна проблема, думала Синди, бессознательно грызя ноготь. Дети пока не привыкли к Клэю так, как это было с Дэном. Но как только на дорожке у дома останавливался «ягуар», Джейми вылетал к нему с криком: «А вот и Клэй!» И крошка Тери семенила навстречу. А потом Синди приходилось приглашать его на ужин. А один раз он сам пригласил их в ресторан, и его нисколько не обескуражили ни болтовня Джейми, ни разгром, что устроила за столом Тери. С ним всегда было весело. Он любил детей. И общался с ними на равных.

Но если даже ее, взрослого, трезвомыслящего человека, тянет к нему все сильнее — что же говорить о детях? Они ведь такие бесхитростные и ранимые! Нужно найти какой-то способ приостановить эту дружбу.

— Мне кажется, вы можете избаловать Джонни, — сделала она пробный шаг в тот день, когда он подвозил ее домой.

— Избаловать? Каким образом?

— Не намеренно, конечно. Я знаю, что вы этого не хотите. И это так замечательно, что вы ему помогаете. Он делает потрясающие успехи. Но… — Синди теребила пуговичку на блузке. — Ну, вы же знаете, какие они, дети. Стоит уделить им немного времени, как они уже надеются, что вы всегда будете рядом. А вы ведь человек занятой. Вот, поездка в Лондон намечается… и все такое. — Она чувствовала себя глупо. — В общем, Джонни может просто не понять, что у вас нет на него времени.

Клэй бросил на нее внимательный взгляд и вновь устремил глаза на дорогу, где машины шли чуть ли не вплотную друг к другу.

— Похоже, вы себе противоречите, а?

— То есть?

— Вы же всегда советуете мне не рубить сплеча, как следует во все вникнуть, не упустить ни единой мелочи, прежде чем подписать долгосрочный контракт. — Он словно поддразнивал ее, намекая на нечто совершенно не связанное с Джонни.

Синди крутанула пуговицу так, что та отлетела.

— Я говорю совсем о другом! — вспылила она. — Личные отношения и бизнес — разные вещи.

— Вот именно. Так почему же вы так упорно удерживаете наши отношения в деловых рамках? Почему не хотите… узнать меня поближе? — Последние слова он пропел на мелодию популярной песенки. При виде знакомой ухмылки Синди так и вспыхнула.

— Я очень занята. Вы же сами знаете.

— Я знаю, что всю неделю у вас живет экономка, так что вы вполне можете провести вечер-другой со мной. Мы сходили бы в театр, в ресторан или еще куда-нибудь. Почему вы мне постоянно отказываете?

— Потому что мне нужно быть дома. У меня много дел. Нужно помогать Джонни с математикой. Возить Джейми в бассейн, а Тери — на уроки танцев. И вообще, я не о себе говорила, а о детях.

— Хорошо. Поговорим о детях. — Он сосредоточенно нахмурился, сворачивая на скоростную линию шоссе. — Вы что, против моих тренировок с Джонни?

— Да нет же. Просто я…

— Просто вы хотите, чтобы я дал торжественное обещание остаться с ними на веки вечные. Аминь.

— Ничего подобного!

— Очень хорошо, потому что в жизни так не бывает. Сегодня я даю пару уроков Джонни, а завтра могу оказаться в Тимбукту. Или погибнуть, как его отец.

— Или же просто уйти, — с горечью добавила она. Его слова прозвучали так жестоко!

— Точно. Бывает, сделки срываются. — Он бросил еще один внимательный взгляд в ее сторону. — Возможно, я просто уйду. Но Джонни будет играть немножко лучше, потому что сегодня мы с ним позанимались. И вспоминать о том, как ему было со мной весело. Во всяком случае, я на это надеюсь. — Улыбка исчезла с его лица. — Пустое занятие — ограждать ребят от жизни. Люди появляются и уходят. Все меняется. Джонни должен научиться радоваться мгновению и ценить его. И вы тоже, Синди.

Радоваться мгновению. Вот оно. Наконец-то Клэй произнес это вслух. Таков он и есть. Может возникнуть ниоткуда, насладиться моментом — и исчезнуть.

Больше Синди не касалась этой темы. Он все равно не поймет.

* * *

Все десять дней его отсутствия она упорно работала, чтобы защитить интересы его компании.

Не сказать, правда, чтобы Клэй оценил ее усилия. Не прошло и двух часов после его возвращения, как он в ярости влетел в ее кабинет, требуя объяснений:

— Какого черта вы расстроили сделку с фирмой «Краски Лэнтайна»?!

Синди выслушивала его разнос, пока у нее не лопнуло терпение. После чего с треском швырнула блокнот на полированную дубовую столешницу и взвилась с роскошного кожаного кресла кораллового цвета.

— Лично мне казалось, — сквозь зубы процедила она, — что вы платите мне за финансовые консультации.

— Вот именно. За консультации. А не за ваши чертовы инструкции, которые сорвали мне сделку!

— Я не давала никаких инструкций.

— А что это, по-вашему, такое: «Не спешите с подписанием контракта по «"Краскам Лэнтайна"»?

— «Пока я не свяжусь с мистером Кенкейдом, чтобы он…»

— А тем временем фирма уплыла из-под носа! И «Картер инкорпорейтед» получила ее на тарелочке с голубой каемочкой!

— Пошлите Картеру письмо с благодарностью. Он оказал вам огромную услугу.

— Это только ваше мнение! — заорал Клэй.

— Мнение, подтвержденное фактами. — Синди опустилась в кресло и попыталась взять себя в руки. А потом заговорила, медленно и отчетливо произнося каждое слово: — Больше половины магазинов фирмы Лэнтайна последние три года работали в убыток. Все запасы товаров истощены, и в наследство вы получили бы лишь длинный список кредиторов да ругань неудовлетворенных покупателей.

— В связи с чем эта фирма и обошлась бы мне в сущий пустяк. Да какого дьявола я должен думать о запасах и кредиторах? Я планировал переоформить все под фирму Фореста и…

— …и смириться с убытками в последующие два года. Что и происходит сейчас во всех магазинах Фореста.

— Да черт побери, Синди! Нужно же время, чтобы оживить производство и поставить его на ноги.

— Точно. Вот почему вам следует повременить с приобретениями и позволить своей компании набрать обороты. Разумеется, если вы хотите остаться на плаву. — Она взяла карандаш и придвинула блокнот поближе. — Цифры не лгут. И процентное соотношение прибыли и убытков сейчас…

— К чертям ваше процентное соотношение! — Кенкейд перегнулся через стол и выхватил у нее карандаш. — Чтобы меня остановили какие-то чертовы цифры!.. — Он чуть ли не ткнул в нее карандашом. Атмосфера накалилась до предела. — Запомните-ка вот что. Это проще простого. Если мне подвернется шанс — я хватаюсь за него обеими руками. И настоятельно советую вам действовать таким образом, чтобы фирмы вроде «Лэнтайн» не просачивались у меня сквозь пальцы. Понятно?

— Это что, угроза, мистер Кенкейд? — От злости у нее свело желудок.

— Нет. Не угроза. — Ярость у него на лице вдруг сменилась удивлением. Он как будто сник и, швырнув карандаш на стол, сунул руки в карманы. — Я просто пытался объяснить вам свои методы работы.

— Вот как? Что ж, позвольте тогда объяснить вам мои методы работы. — Синди снова поднялась на ноги и отчеканила: — Когда меня нанимают на работу, я вкладываю в нее максимум своих способностей. В качестве вашего финансового консультанта я считаю себя обязанной сохранять ваши кредиты в неприкосновенности и следить, чтобы расширение компании не отражалось на доходах.

— Боимся рискнуть? — Хрипловатая чувственность его голоса и заговорщицкий блеск в глазах сразили ее. Синди в смятении отвернулась. Боже, как же быстро он умеет меняться!

— Моя работа состоит в том, чтобы осуществлять финансовый контроль, — дрогнувшим голосом ответила она. — Если вам это не нужно — только скажите, и я тут же уволюсь!

— Вы не можете уволиться. Вы подписали контракт. — Грудной смех Клэя вывел ее из себя. Нет, ей никогда не привыкнуть к моментальной смене его настроений! Взять хотя бы этот скачок от безграничной ярости к… чему-то совершенно необъяснимому.

— Это не проблема, — парировала она, пытаясь удержать разговор в деловом русле. — Продолжайте в том же духе — и банкротства вам не миновать, так что вы меня сами с радостью отпустите!

— Ну нет, радость моя. Для этого потребуется куда больше, чем просто банкротство. — От его взгляда, интимного, как поцелуй, краска залила ее щеки.

Онемев от потрясения, Синди глядела, как за ним закрывается дверь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Клэй Кенкейд невидящим взглядом смотрел в пространство и барабанил пальцами по столу.

— Вас что-то тревожит, мистер Кенкейд? — спросила Мэгги, собирая корреспонденцию, которую они только что просмотрели.

— Синтия Роджерс.

— Синди? — Мэгги откинулась на спинку кресла. — А мне казалось, что она прекрасно справляется. Очень симпатичная девушка. И так погружена в работу…

— Да уж, чертовски погружена! Только я собираюсь сделать шаг, как она тут как тут, наступает мне на пятки. Если ей не удается связать все в один финансовый узел, она считает, что я делаю ошибку. — Кенкейд взял со стола карандаш, повертел в пальцах, отшвырнул прочь. — Что она, черт возьми, думает? Как я стал тем, кем стал, интересно? Она еще в куклы играла, а я уже занимался бизнесом.

— Какая жалость, что вы ею недовольны! А я-то думала…

— Минуточку-минуточку! Я вовсе не говорил, что недоволен ею. Она умна. Когда дело касается фактов и цифр, не пропустит ни единой детали. Пару раз даже убедила меня отказаться от покупки. Может, и на пользу дела. К тому же я вполне могу с ней сладить. Она считает деревья, но решение, покупать лес или нет, остается за мной. Босс-то все же я.

— Точно. — Мэгги, прижимая папку с бумагами, смотрела на него с некоторым удивлением. — Тогда в чем проблема? У вас сложились хорошие деловые отношения…

— Я, в общем-то, не совсем бизнес имел в виду.

— Вон что? — Мэгги склонила голову набок. — Но я думала… Вы разве не наведывались несколько раз в Гринвич?

— Только чтобы встретиться с парнишкой.

— С парнишкой? Ах, да. Она же говорила мне об опекунстве над детьми своей сестры. А ведь совсем молоденькая. Должно быть, у нее забот полон рот.

— Верно. К тому же она сама их себе создает, кудахчет над детьми, как наседка. Собственно, точно так же, как и в бизнесе, — вслух размышлял Клэй.

— Так, понятно. Значит, в Гринвич вы ездите, чтобы повидаться с мальчиком. — Мэгги хмыкнула. — Пытаетесь покорить ее с помощью детей?

— Нет! — Клэй нахмурился. — Ч-черт, да я и понятия не имел о детях, когда появился у нее в первый раз. А потом познакомился с Джонни. Это старший из всех, ему девять. Тот самый возраст, когда детские игры уже позади и мальчишки вступают, как им кажется, в настоящий спорт. И еще он… изголодался по мужскому обществу. — Клэй заложил руки за спину и откинулся назад. — Знаешь, Мэгги, мне очень повезло, что у меня был отец. Он всегда был рядом, всегда был готов прийти на помощь. — Клэй вздохнул. — В свой первый приезд я попал на игру Джонни, и тот дважды промазал, а потом швырнул свою биту и расплакался. Я его так хорошо понимал… Сам не знаю, как это вышло, но я пообещал приехать и потренировать его. А теперь в каждую нашу встречу он допытывается, когда я снова приеду… как будто боится, что не приеду вовсе.

— Похоже, вы попали в ловушку и не знаете, как из нее выбраться, а?

— Да нет, я ведь не против. Я и сам получаю огромное удовольствие. Он отличный парень и работает упорно. Скажу больше, Мэгги: по-моему, из него выйдет первоклассный бейсболист! — Клэй встал из-за стола, подошел к окну, потянулся и обернулся к Мэгги. — Он мне очень нравится. Мы здорово подружились.

— Понятно. — Мэгги, по-прежнему сидя в кресле, подняла на него глаза. — И его тетя вам тоже нравится, верно?

— Синди? Я… Думаю, да. — С растерянным видом Клэй запустил пальцы в волосы. — Такое впечатление, что мне лишь изредка, краешком глаза удается увидеть настоящую Синди, — произнес он, скорее пытаясь объяснить что-то самому себе, чем Мэгги. — Пожалуй, только в тот вечер, когда я пригласил ее домой, она позволила себе просто быть самой собой, забыть обо всех делах. Не сказать, чтобы мы так уж долго о чем-то беседовали. Но она казалась такой беспечной, такой отзывчивой… — Он замолчал. Вот она, женщина, которую он хочет видеть снова и снова. Женщина, ответившая на его легкий… да, почти дружеский поцелуй… с таким жаром. Клэй вздохнул. — Мне немножко жаль ее, Мэгги.

— Жаль?

— Да. У нее совершенно нет времени для себя. Вечные заботы о других. Синтия из тех, кто дает, Мэгги. Она так старается сделать все и стать всем для этих малышей, что у них нет возможности даже думать самостоятельно. Она их всегда от всего оберегает. — Он хмыкнул. — И меня оберегает. Она, конечно, смела, в этом ей не откажешь. Вы бы слышали, как она набрасывается на меня, когда ей кажется, что я слишком рискую. Черт, да у меня весь бизнес построен на риске! Но действует она только из лучших побуждений. Да, она из тех, кто дает.

— Скажите-ка мне вот что. Почему вы до сих пор не женились?

Неожиданный вопрос поразил Клэя.

— Н-ну… не знаю. Никогда об этом не задумывался. Наверное, забот было по горло. Вы же в курсе, сколько мне пришлось работать после банкротства отца. А потом его болезнь, и у меня опять не было времени на что-то другое. По правде говоря, сам не знаю, почему не женился. Видимо, был слишком занят.

Мэгги, фыркнув, встала с кресла.

— Не слишком, раз всегда находилось время для женщин.

Клэй рассмеялся, но это замечание заставило его задуматься. Да, действительно, рядом с ним было много женщин — близких, хороших друзей. Но ни с одной из них ему не хотелось провести всю жизнь.

— Ладно, скажем по-другому, — уступил он. — Я был слишком занят для более близких отношений.

— Или же просто не встретили ту, единственную.

Клэй пожал плечами:

— Может, и так.

Мэгги направилась к выходу, но у самой двери обернулась:

— Знаете, мистер Клэй, за вами всегда бегало столько женщин, что вам просто не нужно было бегать за женщиной самому. Вот вы и не научились.

— Ну же, Мэгги! О чем речь?

— О стратегии. — Она усмехнулась. — Есть идея. Вы с мисс Роджерс часто проводите… э-э… деловые совещания.

— Дальше. — Клэй не сводил с нее скептического взгляда.

— Так почему бы вам не превратить одно из этих совещаний в деловой ужин в… скажем, в «Тропикане», где можно танцевать? И где ей может представиться возможность стать самой собой. Не будете же вы спорить весь вечер, верно?

— Вы думаете, мне это не приходило в голову? Думаете, я не предлагал ей…

— А вы не предлагайте. Настаивайте. Вы же, в конце концов, босс. — Весело сверкнув глазами, Мэгги вышла из кабинета.

* * *

Зажужжал интерком, и голос секретарши произнес:

— Мисс Роджерс, на связи мистер Кенкейд.

Странно. Обычно он просто заявлялся к ней в кабинет. Собственной персоной.

— Да, Клэй, слушаю, — сказала она в трубку. Они уже давно обходились без официальных обращений. Долго ли можно сохранять официальность посреди деловых баталий? Или, если уж на то пошло, посреди тренировок по бейсболу, детского гвалта и бутербродов с ореховым маслом.

— Синди, завтра во второй половине дня я улетаю в Денвер. — Взглянуть на обанкротившийся инструментальный завод, догадалась Синди. И он ей это тут же подтвердил.

— Послушай-ка, прежде чем предпринимать какие-либо шаги, я должна…

— Знаю-знаю. Потому и звоню. Ты, насколько мне известно, изучала финансовые документы завода, и мне бы хотелось обсудить кое-что перед отъездом. Но, понимаешь, — продолжал Клэй, — график у меня сегодня забит до предела. Целый день ни одной свободной минуты. Может, встретимся вечером? Чтобы обсудить наши дела, конечно.

— Гмм…

— Та-ак, посмотрим, последняя встреча у меня как раз… да, недалеко от «Тропиканы». Ты не могла бы подойти туда часам к шести? Я попрошу Мэгги заказать нам столик.

— Н-не думаю, что…

— Я бы не стал настаивать, но другого времени просто нет.

— Что ж…

— Спасибо, Синди. До вечера. — Он отключился, и Синди медленно положила трубку на рычаг.

«Тропикана»? Место не слишком подходящее для деловых встреч. Прежде Синди часто там бывала, ей нравилась тихая атмосфера, приглушенный свет и танцы… с Дэном. А сегодня она придет туда с Клэем. У нее вдруг томительно защемило сердце…

Синди решительно отмахнулась от фантазий и постаралась сосредоточиться на проблемах бизнеса. Итак, завод в Денвере. Она достала из папки отчет и раскрыла его.

К этому времени Синди уже кое-что уловила в методах работы Кенкейда и поняла, что он действует не так уж опрометчиво. Она была рада, что удержала его от покупки фирмы «Краски Лэнтайна», но в то же время не могла не признать, что магазины «Краски Фореста» постепенно наращивают обороты. Клэй назначил некоего Хэнка Элкинса главным менеджером и отдал ему двенадцать процентов акций. Теперь Хэнк из кожи вон лез, чтобы обеспечить рост производства, и прибыль медленно, но верно увеличивалась. Элкинс последовал примеру Клэя: предоставил своим помощникам возможность самостоятельных решений, отдал им часть акций предприятия и поощрял их инициативу.

Синди задумалась, постукивая кончиком карандаша по столу. Казалось бы, у Кенкейда не компания, а сборная солянка из фирм самого разного профиля, но везде просматривалась одна впечатляющая черта. Руководство каждой из фирм, а также члены совета директоров везде были владельцами значительного количества акций, что обеспечивало им не только голоса в решении деловых проблем, но и долю от прибыли.

— Это выгодно для дела, — говорил Клэй. И он был прав.

Синди опустила глаза на отчет. Денверский инструментальный. В отличие от красок товар не слишком широкого потребления. Судя по отчету, падение прибыли здесь произошло не в результате плохого управления, а потому, что изделия устарели. Завод производит запчасти для механизмов, которые вытесняются другими, более современными. Так зачем Клэю вообще туда ездить и даже думать о приобретении фирмы? Нет, им необходимо поговорить.

Она сняла трубку и отменила занятия Джейми в бассейне. После чего сообщила миссис Стюарт, что вернется поздно, и попросила проверить уроки у Джонни.

* * *

«Тропикана»… Здесь все было так, как запомнилось Синди. Ползучие растения и пышная листва создавали впечатление тропического рая. Столики в уютных нишах — истинное пристанище для влюбленных.

— Добрый вечер, мистер Кенкейд, — обратилась к нему официантка. — Ваш столик готов.

— Ты здесь часто бываешь? — не удержалась от вопроса Синди. Почему же она тогда его не видела? Впрочем, тут же решила она, возможно, тогда ее, кроме Дэна, никто не интересовал.

— Да нет, не очень. Только когда поздно возвращаюсь с совета директоров — он проходит неподалеку.

Синди устремила взгляд на красивое точеное лицо, неотразимые темные глаза. Да, конечно. Кто его хоть раз увидит, запомнит навсегда. Проглотив комок в горле, она постаралась успокоиться.

— Я просмотрела сведения по денверскому предприятию. И хотела…

— Как насчет коктейля?

Синди молча кивнула.

— Две «Маргариты», — обратился Клэй к официантке. — Неплохо перед ужином, а, как ты думаешь? — спросил он у Синди. Та снова кивнула и хотела было продолжить тему Денвера, как вдруг он приложил палец к губам: — Шшш… Послушай, какая песня!

Из-за густой листвы и приглушенного света они практически не видели оркестра. Девушка в струящемся парчовом платье с хрипотцой пела о страсти и муках зарождающейся любви. Синди на миг захватили и незатейливая мелодия, и слова милой песенки. Стараясь не замечать неотрывного взгляда Клэя, она все же вздохнула с облегчением, когда песня закончилась и официантка принесла коктейли. Она сразу же припала к бокалу, наслаждаясь солоноватым вкусом «Маргариты».

— Хорошо освежает. — Синди улыбнулась. — Ты умеешь выбирать напитки.

— Спасибо.

— Итак… — снова взялась она за свой блокнот.

— Дай мне отдышаться, Синди. Я только что с совещания. Позволь хотя бы допить коктейль. Нужно же хоть капельку расслабиться.

— Очень смешно, — едко отозвалась она. — Да ты, по-моему, только и делаешь, что расслабляешься, — разумеется, когда не кипишь от ярости.

— Зато ты всегда зажата. — Клэй перегнулся через столик. — Что может принести радость и спокойствие Синди Роджерс?

— Послушай, дела есть дела. Я отменила занятия Джейми в бассейне, чтобы…

— Бассейн… А ты плаваешь, Синди?

— Да. Я плаваю. Я играю в теннис. Так вот, тут у меня выписаны все нужные данные, чтобы…

— Кстати, о данных… Ты сама-то догадываешься, какие замечательные данные у тебя?

— Что?

— Фигура не для подиума, конечно. Для манекенщицы ты маловата ростом. — Клэй окинул ее оценивающим взглядом. — Думаю, все дело в том, как ты держишься. Уверенно и грациозно. А твоя походка… Ты замечаешь, сколько людей оборачивается, когда ты проходишь мимо?

— Нет. Я… Что за глупости! — Она отхлебнула из бокала. — Никто на меня не смотрит.

— Я смотрю. Бывает, специально задерживаюсь в холле, только чтобы взглянуть, как ты спешишь на работу. Мне нравится твоя походка, Синди.

Да он с ней флиртует… Синди решила игнорировать его попытки. И склонилась над блокнотом.

— Так вот, насчет денверского предприятия. Думаю, ты не отдаешь себе отчета в происходящем.

— Ты тоже.

Она уставилась на него во все глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, ты не отдаешь себе отчета, какая чудесная музыка здесь звучит.

Синди с трудом сглотнула. Вот уж неправда. Она отдавала себе отчет и в том, какая звучит музыка, и в том, как он смотрит на нее, и в том, как отчаянно колотится у нее в груди сердце.

— Ох… — выдохнула она. — Здесь просто невозможно заниматься делами.

— Совершенно с тобой согласен. А значит, давай и пытаться не будем. — Клэй улыбнулся и протянул ей руку. — Потанцуем?

Это было чудесно. Прильнуть к нему, наслаждаться теплом рук, с нежностью скользящих вдоль ее спины. Как чудесно снова танцевать, медленно двигаться в такт баюкающей мелодии, в такт движениям партнера! Чудесно.

Весь вечер Синди как будто плыла в счастливом тумане… почти не замечая, что ест или пьет, почти не понимая, о чем они говорят. Все, что она могла ощущать, — это неповторимое очарование их единения. Чувственную связь, которая возникла между ними, сблизила их. На обратном пути ее голова покоилась у него на плече.

На вокзале она забрала свою машину, но Клэй поехал за ней следом. На этот раз она пригласила его «выпить перед возвращением домой чашечку кофе».

Включив свет в безмолвной гостиной, она направилась было на кухню.

— Погоди, — окликнул Клэй и притянул ее к себе. Его поцелуй был полон осторожной нежности, но пробудил в ней такое жгучее желание, что Синди прижалась к нему, приоткрыв губы и вскинув руки ему на плечи. И в ответ его рот мгновенно завладел ее губами полностью.

Забыв обо всем на свете, Синди таяла в его объятиях; ее пальцы словно не по своей воле ласкали его лицо, гладили волосы.

— О, Синди… — Хриплый шепот выдал его. Казалось, он тоже не в силах устоять против тех эмоций, что владели и ею. Он осыпал быстрыми поцелуями ее веки, виски, краешки рта. А когда его губы прильнули к ямочке на горле, пламя желания внутри ее стало невыносимым. Давно забытая сладкая мука любви грозила захлестнуть ее с головой, и Синди поспешно увернулась, прижавшись щекой к его плечу, в попытке хоть как-то сдержать наплыв желания.

Клэй словно уловил ее невысказанную мольбу. Его руки медленно, неохотно соскользнули с ее талии.

— Кофе ждет? — спросил он и улыбнулся, нежно и чуть снисходительно.

Он прошел вслед за ней на кухню и присел на табурет, а Синди принялась готовить кофе. Сегодня она не испытывала неловкости. Ей было уютно и спокойно с ним. Пока грелся чайник, Синди смеялась и болтала обо всем, что приходило в голову. А потом налила две чашки и пододвинула одну через стойку бара к Клэю.

— Пойдем посидим на диване, — предложил он, вставая с высокого табурета.

— Нет уж, сядь на место. Нам нужно поговорить о деле.

Клэй насупил брови, но повиновался.

— Ох, Синди, только не начинай снова об этом денверском заводе.

— Но встреча-то намечалась как раз ради него?

— Не совсем.

Она зарделась от его дразнящей ухмылки. Вспомнила, как таяла в его объятиях, — и дрожь вновь пробежала по телу. Его взгляд хранил те же воспоминания, и Синди поспешно отвернулась.

— Ну, вот что, — выдавила она, пытаясь собраться с мыслями. — Ты хотел обсудить возможную сделку с инструментальным заводом.

— Хотел-хотел. — Он сделал первый глоток. — Отличный кофе, Синди. Ладно, давай о заводе. Я просмотрел все отчеты, что ты дала мне на прошлой неделе, и принял решение.

— Принял решение… покупать? — Неужто он в самом деле отмахнулся ото всех ее предостережений?

— Да. И уже начал переговоры. Видишь ли, у меня есть план…

— Минуточку. Так ты уже принял решение? Тогда скажи-ка мне вот что. К чему было устраивать весь этот балаган?

Его губы снова дрогнули в знакомой ухмылке.

— Тебе ведь понравилось, правда?

— Дело не в этом! — процедила Синди, заливаясь краской при мысли о том, до какой степени ей понравился вечер. — Главное, что ты ни слова не сказал о денверском заводе! Тебе плевать на мое мнение! — А она-то столько времени потратила на цифры, с такой тщательностью все проанализировала!

— Послушай, Синди, ты не понимаешь. Я всего лишь хотел…

— Нет уж, я все прекрасно понимаю. И мне противно. Если тебе наплевать на то, что по этому поводу думаю я, если ты не прислушиваешься к моему профессиональному мнению… тогда зачем ты взял меня на работу?

— Погоди минутку. Я прислушиваюсь к твоему профессиональному мнению, и оно очень важно для меня. Я всегда самым внимательным образом изучаю твои отчеты.

— После чего поступаешь, как тебе заблагорассудится!

— Полагаю, у меня есть такая привилегия, — с удивлением и немного раздраженно отозвался он.

— Само собой. Ты ведь шеф. Только давай уточним один момент. То, что ты шеф, не дает тебе права мною манипулировать!

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что ты уже второй раз меня обманываешь.

— Обманываю?

— Да, хитришь! Назначаешь деловое совещание, в то время как на уме у тебя совсем иное! — Злые мысли жалили ее острыми иглами…

— Какие еще обвинения, леди? — бесстрастным тоном проговорил Клэй.

— Не станешь же ты отрицать, что воспользовался своим положением, чтобы принудить меня провести с тобой вечер, который… который…

— Продолжай! — Теперь он поднялся, и глаза его сверкнули почти враждебным огнем.

Она тоже встала.

— Вот что я тебе скажу. Я — бухгалтер. И чертовски хороший бухгалтер, между прочим. Но секс не является частью моей специальности.

Его лицо посерело от ярости.

— Не хочешь же ты сказать… Ты же не пытаешься обвинить меня… Да нет же, так и есть! Ты обвиняешь меня в сексуальном домогательстве!

— Нет! Я этого не говорила.

— Вслух, может, и не говорила. Но я уловил твою мысль. Что ж, больше я не стану тебя домогаться. Доброй ночи.

Синди так и продолжала стоять, прижав ладонь ко рту, пока не услышала, как за ним захлопнулась дверь. А потом вся ее злость внезапно улетучилась.

И остались только нечеловеческая усталость и одиночество.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Клэй пробежал по парку два круга вместо одного. В ускоренном темпе.

Даже это не помогло. Он был по-прежнему взбешен.

К чертям Синтию Роджерс! Какого дьявола она о себе воображает! А точнее — что она вообразила о нем? В жизни он не заманивал женщину в свои объятия хитростью! Ему это ни к чему.

Да, он устроил этот вечер под видом деловой встречи. Но сделал-то это ради нее! Чтобы дать ей передышку — от детей, от работы. Она всегда так напряжена, так серьезна. Вечно грызет ногти, вечно переживает, чтобы все было как надо. Хотелось доставить ей радость.

И ведь этот вечер доставил ей радость! Они танцевали не один раз, и ее изящная гибкая фигурка двигалась так же грациозно, как и во время ходьбы. Только без присущей ей деловитости. Она танцевала легко, беспечно, полностью отдаваясь музыке и интимной атмосфере зала. Ему доставляло удовольствие смотреть на нее. Лицо ее оживилось от радости, в ореховых глазах блестели искорки, как будто… как будто общение с ним ей нравилось.

И для него… да, и для него этот вечер был особенным. Он вспомнил, как на обратном пути она прикорнула у него на плече и ее спутанные разноцветные пряди легко и нежно касались его подбородка. Позже, в полумраке гостиной, он не смог устоять против соблазнительного изгиба ее губ. Она окунулась в его объятия и ответила на поцелуй с таким дразнящим неистовством, что желание затопило его теплым ливнем. Ни одна женщина не вызывала в нем подобных эмоций. Потребовалось немалое усилие, чтобы отпустить ее: он догадывался, что ее желание не уступает его собственному.

Но он ошибся. Вот и все.

Уж он-то не собирается повторять судьбу отца, так и не смирившегося с тем, что единственная любимая женщина его не любит.

Любимая? Откуда взялась эта мысль о любви?

День выдался невероятно загруженный. Бесконечные телефонные звонки, сплошной поток посетителей, мелкие детали, которые следовало обсудить с Мэгги и Томом до отъезда в Денвер. Около одиннадцати возник неожиданный перерыв. Клэй откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, поражаясь охватившему его чувству одиночества.

Звонок от Мэгги.

— На линии миссис Дэниэлс. Возьмете трубку, мистер Кей?

— Разумеется. — Бедняжка Лиза. Пытается разыгрывать из себя довольную жизнью и свободой разведенную женщину. А ведь все еще страдает по своему бывшему. — Привет, Лиза, — произнес он в трубку.

— Привет, — раздался в ответ знакомый томный голос. — Где пропадал?

— Я… мм…

— Ну да ладно. Ты прощен. Вот послушай, у меня потрясающий план на сегодняшний вечер. — Ей тоже одиноко, подумал Клэй. И даже пожалел, что придется ей отказать.

— Сегодня не выйдет, Лиза. Я улетаю в Денвер.

— Деловая поездка?

— Исключительно деловая, — заверил он.

— В таком случае, может быть, я поеду с тобой? Раз «Кенкейд Энтерпрайзиз» собирается распространить свое влияние на Денвер, я буду полезна. Там у меня живет весьма влиятельный кузен. И вообще, — уговаривала она, — разве в скучной деловой поездке тебе не приятно будет иметь рядом веселого собеседника?

— Да, конечно, — подумав, ответил Клэй. А почему нет, черт возьми?

Лиза сказала, что узнает у Мэгги все подробности, и отключилась.

Позже Мэгги зашла к нему и с понимающей улыбкой сообщила, что миссис Дэниэлс удалось забронировать место на тот же рейс.

— Отлично, — отозвался он.

— В половине четвертого, — продолжала Мэгги, — она приедет сюда, чтобы успеть на вертолет до аэропорта.

— Отлично, — повторил Клэй. Но какое-то странное выражение на лице Мэгги заставило его добавить: — У нее в Денвере кузен. Сотрудник коммерческой палаты, член клуба бизнесменов и все такое. Нужный человек.

— Угу.

— И что это значит, ваше «угу»?

— Не слышала прежде, чтобы вы интересовались нужными людьми. — Мэгги повела плечом. — Впрочем, миссис Дэниэлс виднее. Она весьма… деятельна. Полагаю, самое подходящее для нее определение.

* * *

Синди провела беспокойную ночь, снова и снова прокручивая в памяти события вечера и стычку с Клэем. На следующее утро, с трудом отыскав в переполненном вагоне свободное место, она все еще в ужасе вспоминала взгляд, которым на прощание одарил ее Клэй. Было видно, что ее обвинение оскорбило его и потрясло до глубины души.

А ведь она совсем не то хотела сказать.

Да о каком сексуальном домогательстве может идти речь? Он не просил ее ни о чем таком, на что Синди сама не соглашалась с радостью. О, она была наслышана о мужчинах, пользующихся своим руководящим положением. И отдавала себе отчет, что Клэй к ним уж никак не относится. Синди горестно застонала. Ну, с чего она так взвилась? Как бы ни сложились обстоятельства, она с легкостью уклонилась бы от любого предложения, которое пришлось бы ей не по душе. Даже если бы оно исходило от ее босса.

Видно, это-то ее и разозлило. То, что не сумела ему противостоять. От одного взгляда на него она вспыхивает, как факел. А когда Клэй прикоснулся к ней, все ее здравомыслие испарилось. Остались лишь эмоции. Она вспомнила волну затопившего ее наслаждения и неизведанное до сих пор желание, которое испепеляло ее и требовало удовлетворения.

Синди прижалась пылающей щекой к холодному стеклу, вспоминая, что первым отстранился именно он. А она… она в тот миг была благодарна ему за понимание. Ей было так хорошо с ним. Так радостно. Она сварила для него кофе, и ощущение счастья все еще было с ней, когда…

Синди резко выпрямилась, вновь закипая гневом. Он же манипулировал ею! Никаких дел у него на уме не было. А если б она не поверила, что это чисто деловая встреча, то никогда не пошла бы с ним в ресторан. С самой первой встречи она почувствовала, как сильно подпадает под его влияние, и твердо решила не выходить за рамки деловых отношений.

Да, она чертовски хороший бухгалтер! Как раз такой, который и нужен счастливчику мистеру Клэю Кенкейду. Наличность компании убывает, кредит приближается к критической отметке, так что этот разорившийся инструментальный завод нужен ему не больше, чем дырка в голове. О чем она и собиралась сообщить ему прошлым вечером, перед тем как он одурманил ее до такой степени, что…

Сидевшая рядом пожилая женщина участливо тронула Синди за руку:

— Что с вами, дорогая? На вас лица нет.

Синди с трудом растянула губы в улыбке:

— Я просто… э-э… задумалась. Все в порядке.

— Да уж, знаю, душечка. Держитесь. И не тревожьтесь вы так. Вот мы и приехали. Пора выходить.

Синди, медленно двигаясь в потоке выходящих пассажиров, старалась как-то упорядочить свои мысли. И с присущей ей педантичной честностью расставить все точки над «i».

Первое. Она обязана извиниться перед Клэем. Он не женат и вправе выбирать, за кем ухаживать. И если она по собственной глупости моментально кинулась ему на шею — что ж, это только ее проблема.

Второе. Клэй Кенкейд обязан извиниться перед ней. Она великолепно выполняет свою работу. И если он напрочь отметает ее мнение — значит, унижает ее как профессионала.

Третье. Есть один-единственный способ решить обе проблемы: уволиться.

Синди решила вручить ему заявление лично. Сегодня же. В данный момент, похоже, Клэй возражать не станет, несмотря ни на какой контракт. К его возвращению она бы уже освободила кабинет. Добравшись до офиса, она тут же попросила Мэгги сообщить, когда у него выдастся свободная минутка, — ей жизненно необходимо поговорить с ним до его отъезда в Денвер.

Около трех Мэгги наконец позвонила.

— Клэй только-только освободился, Синди. Не задерживайся. Через полчаса ему нужно выходить.

Кенкейд сидел за столом, но при ее появлении поднялся. Джентльмен, как всегда, иронично отметила Синди.

— Вы хотели меня видеть, мисс Роджерс? — без улыбки, ледяным тоном спросил он.

Да, нелегко ей придется.

— Вчера вечером… — Сглотнув, она подняла на него глаза. — Ты меня не так понял. Я вовсе не хотела обвинить тебя в… в том, о чем ты подумал.

— Благодарствую. Какое облегчение, — отозвался он с сарказмом.

— Просто… мы встретились, чтобы обсудить чисто деловые вопросы. Я так, во всяком случае, думала. А потом ситуация переменилась. Наверное, сама атмосфера виновата… — Синди очень не хотелось снова его обидеть. Во всем этом столько же ее вины, сколько и его. — Бывает, человек совершенно бессознательно посылает другому сигналы… И еще… мы так и не обговорили то, ради чего встретились.

— Синди, послушай, я все понял. Ты хочешь сказать — давай придерживаться исключительно бизнеса. Верно? Все, понял. Согласен.

— Верно. Но есть и еще кое-что. Мы с тобой не понимаем друг друга, находимся, так сказать, на разных волнах даже в бизнесе.

— То есть?

— То есть ты выбрасываешь деньги на ветер, платя мне за рекомендации, которые учитывать не намерен. Как в случае с денверским инструментальным.

— Неправда, Синди. Я самым внимательным образом прочитал твой отчет…

— И все равно решил покупать завод.

— Потому что время подходящее. Послушай… — Клэй в смятении провел ладонью по волосам. — Я привык работать в одиночку и, бывает, заключаю сделку, не утруждая себя объяснениями причин. Мне известно все, о чем ты говорила. Убытки, устаревшая продукция. Но понимаешь, в чем дело… Я собираюсь сменить продукцию.

— Но наличные средства компании не позволяют… Такие перемены потребуют огромных затрат!

— Знаю. Все знаю. — Клэй наизусть перечислил цифры отчета, который, как она думала, он даже и не просмотрел. — Видишь, твоя работа не проходит даром. Может, чтобы с этим раскрутиться, я что-нибудь продам. Но… — Он взглянул на часы. — Этот момент я хотел обсудить по возвращении. Вдруг получится еще и снизить цену. Президент фирмы, Стивенс, связан по рукам и ногам долгами. Но в общем-то он неплохой специалист в своем деле, и я… — Он все продолжал что-то объяснять ей, а Синди думала: вот он, весь в этом, Клэй Кенкейд. Бизнесмен до мозга костей. Бизнес, и только бизнес. Восторг в глазах, в голосе.

Но не слишком ли быстрый рывок?

Словно прочитав в ее глазах вопрос, Клэй рассмеялся.

— Вижу, нам точно придется с чем-то расстаться.

— Непременно — если не передумаешь по поводу денверского завода.

— Ты пока прикинь, ладно? Выбери, что нам лучше всего продать. — Он вновь взглянул на часы. — Пора. Обсудим детали, когда вернусь.

— Ладно, — согласилась Синди. Она уж и забыла, что пришла с заявлением об уходе. Он все-таки прислушивается к ней. Она ему нужна.

— Да, и еще, Синди… — Улыбка исчезла с его лица, и Синди даже показалось, что в глазах его промелькнула грусть. — Я все понял и даю тебе обещание. Только бизнес. Договорились? — Клэй протянул ей руку.

— Хорошо, — сказала она, отвечая на рукопожатие. — Удачной поездки тебе, — с улыбкой закончила Синди, и Клэй открыл ей дверь кабинета.

Потрясающей красоты женщина в изящном бежевом платье беседовала в приемной с Мэгги. На звук открывающейся двери женщина обернулась, тряхнула роскошными локонами медового цвета и проскользнула мимо Синди к Клэю.

— Ну что же ты! Опаздываем.

Синди вежливо кивнула и заторопилась к выходу. Но все же успела уловить тонкий аромат дорогих духов и последние слова незнакомки:

— Мои вещи уже в вертолете. Только я не уверена, что взяла все, что нужно. Ты же не сказал мне, надолго ли мы едем.

Синди уже прошла к себе и захлопнула дверь кабинета, но томный голос продолжал звучать в ушах. Эта женщина, эта красивая, несказанно утонченная женщина летит с Клэем в Денвер. Будет делить с ним его восторг от новой сделки. Сопровождать на встречи, обедать с ним, ужинать в романтическом полумраке ресторанов. Его объятия откроются для нее.

Синди была потрясена жгучим уколом ревности.

Ведь только вчера вечером в его объятиях была она. И ее обволакивала волна сладкой дрожи. «А все потому, что тебя целовал истинный знаток женщин с громадным любовным опытом!» — твердила она себе.

Уж кому, как не ей, знать об этом! Разве Джейн не цитировала ей статьи из бульварных газет и журналов? «Клэй Кенкейд и его многочисленные романы». И разве не видела она собственными глазами ежедневное паломничество в его кабинет страждущих дам? Синди в который раз поклялась, что никогда не окажется в их числе.

Все, что случилось вчера, можно сказать, к лучшему. Да, она сглупила, но теперь по крайней мере между ней и Клэем нет недомолвок. Чистой воды бизнес, и только.

Она опустилась в кресло и, сцепив зубы, долго уговаривала себя не плакать.

* * *

Из Денвера Клэй вернулся в среду ближе к вечеру. Поездка оказалась весьма удачной с деловой точки зрения.

Вот только Лизу брать не стоило. Он так и не сумел выкроить для нее время.

Да ладно тебе, парень. Ты и не хотел выкраивать для нее время.

В аэропорту ждала машина ее кузена, чтобы отвезти их на выходные к нему на ранчо — в часе езды от Денвера. Лиза пришла в ярость, когда Клэй отказался, сославшись на запланированную следующим утром игру в гольф со Стивенсом.

— Раз у тебя есть время на гольф, мог бы найти время и для нашей вечеринки, — бушевала она.

Несмотря на ее многочисленные звонки, на ранчо Клэй так и не попал. А в понедельник утром, когда Лиза вернулась в гостиницу, его там не было. Он искренне поразился, увидев ее во вторник утром у дверей своего номера.

— Я позвонила в бюро обслуживания в номерах и заказала завтрак на двоих, — победоносно улыбнулась она.

Догадываясь, что на уме у нее не один только завтрак, Клэй с облегчением воспользовался подходящим предлогом — внизу его уже дожидался Стивенс.

Лиза, позабыв о манерах, топнула ногой и заявила, что вообще не понимает, зачем он ее пригласил.

— Нет, правда, Клэй. Ты ведь со мной ни единой секунды не провел!

— Позволь напомнить, что ты сама напросилась. А я сразу предупредил, что поездка чисто деловая.

— Ну и занимайся своим бизнесом. А я лечу домой! — И она выскочила из номера, едва не сбив с ног официанта с тележкой.

Клэй смотрел ей вслед, вдыхая смешанный с запахом кофе аромат ее духов.

Зачем он ей вообще позволил поехать с ним? Ответ, к сожалению, был известен. Наверное, потому, что в тот момент чувствовал себя одиноким…

Но в течение всей этой суматошной недели, когда выдавалась возможность поднять голову от цифр, которыми забросал его Стивенс, он постоянно вспоминал лишь одного человека.

Безумие какое-то. Хватит думать о Синди Роджерс.

Клэй наконец вернулся мыслями к делам. Как он и предполагал, Стивенс принял все его предложения. Клэй попросил Мэгги назначить на следующее утро совещание с Томом и Синди, чтобы обговорить детали. «Пока все идет как по маслу», — подумал он в тот момент, когда на его столе вновь зажужжал интерком.

— На линии некий Джонни Атвуд, мистер Клэй. Детский голос.

— Привет, Джонни. Как дела?

— Отлично. В субботу я провел хороший удар.

— Здорово!

— Через две базы. Добрался до второй, а третью упустил. Потом бил Дейви, и я получил очко.

— Молодчина. Я бы с удовольствием посмотрел. Жаль, что меня не было в городе.

— Я знаю. Мне Синди сказала. Мы выиграли — 18:7.

— Вот видишь, я же тебе говорил. Потренируешься — и все получится.

— Клэй, а ты занят?

— В каком смысле?

— Ну, Синди сказала, что у тебя много дел. И ты, наверное, не сможешь приезжать к нам…

Горестный голосок проник в душу Клэя.

— Эй, парень, для вас у меня всегда найдется время.

— Правда?

— Ну конечно. Понедельник подойдет?

— Отлично!

Услышав этот крик радости, Клэй понял, что отменит все дела, но не пропустит встречу.

— Продолжай пока тренировки. До понедельника, — попрощался он. И, повесив трубку, откинулся на спинку кресла.

Синди. Едва появившись в офисе, Клэй уже умирал от желания увидеть ее хоть краешком глаза.

Придется как-то с этим справиться. Но уж мальчика он ни за что не подведет.

* * *

— А Джонни сегодня звонил Клэю на работу! — сообщил Джейми.

Синди в замешательстве подняла глаза от почты. Ей всегда было трудно решить: то ли отругать Джейми за ябедничество, то ли благодарить за ценные сведения.

— Он хотел, чтобы Клэй поучил его броскам, вот и спросил, а Клэй сказал…

Синди шлепнула конвертом по губам Джейми.

— Может, Джонни сам все расскажет, а?

— Ага, Джейми! Заткнись, — насупился Джонни, и брат поспешно ретировался за спину Синди. — Я его не просил, Синди! Не просил!

— Но, Джонни, мистер Кенкейд — человек очень занятой, — мягко пожурила она. — Ты не должен отрывать его от дел. — Боже милостивый, что мог подумать Клэй!

— Прости. Я только хотел рассказать, как провел тот мяч, и что мы выиграли, и про счет… А Клэй… он сказал, что не занят. — На детском личике были написаны такая надежда, такой восторг, что у Синди все в душе перевернулось. — Еще он сказал, что в понедельник приедет. Это ведь ничего, а? Ну, если он сам хочет приехать?

Синди сдалась. Она была так благодарна Клэю! Только вернулся из Денвера, масса неотложных звонков и встреч, а он все же откликнулся на невысказанную мольбу Джонни. Синди вспомнились его слова:

«Возможно, завтра я буду в Тимбукту… Но Джонни будет играть чуточку лучше, потому что сегодня мы с ним тренировались…»

Не станет она лишать Джонни этих «сегодня».

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Клэй, Том и Синди больше часа провели в конференц-зале, обсуждая, что же лучше всего продать. И Клэй принял наконец решение. Синди оцепенела, уставившись на него.

— Продать «Скандинавские морские линии»! — Она не верила своим ушам. — Да они же приносят наибольший доход!

— Следовательно, и выгода от продажи наибольшая. Разве ты не об этом мечтаешь? Не о наличных?

— Меня скорее волнует приток наличных, Клэй. — Повысив голос, Синди ткнула пальцем в документы: — Приход с расходом никак не согласуются, ты что, не видишь? Слишком многие предприятия у тебя работают в убыток! — В поисках поддержки у Тома она вскинула на него глаза.

Том, стиснув в зубах мундштук трубки, пожал плечами.

— Ни одно из них не продашь так дорого, как «Скандинавские линии», — отозвался Клэй.

— Ну, не знаю. Взять, к примеру, строящийся торговый центр. Только выставь его на продажу — сам удивишься. Это же первоклассное вложение средств. — Весьма ценное приобретение для любого, кто пока еще не превысил свой бюджет, мысленно добавила она. — Разумеется, потенциал у этого центра огромный. Но сейчас он лишь выкачивает средства из компании. Выставь его на продажу, и…

— Нет! — решительно бросил Клэй. И встал из-за стола. — Продаем «Скандинавские морские линии». Займись этим, Том. Да, и сведения по денверскому инструментальному тоже у тебя. Подготовь документы, хорошо? — Он взглянул на часы. — У меня через несколько минут встреча. — Не произнеся больше ни слова, он забрал со стола ручку, сунул в карман и скрылся за дверью.

Раздражение Синди обрушилось на Тома:

— Пора вам прекратить курить. Это вредно и для вас, и для окружающих.

— Извини. Привычка, что поделаешь. — Он стрельнул в нее взглядом. — Только нечего на меня набрасываться из-за Клэя.

— Я бы из него сейчас душу вытрясла, — рявкнула Синди. — Это просто выше моего понимания! Почему он хочет продать прекрасную фирму, которая работает без перебоев и приносит максимум доходов?

— Потому и хочет. Неужели не понимаете?

— Нет, не понимаю, — пробурчала она, собирая бумаги.

— Работает без перебоев. Слишком все гладко.

— Ах, вон что! Теперь понимаю. — Синди с треском захлопнула папку. — Ему не хватает проблем дряхлого завода, и без того погрязшего в долгах!

— Точно! Стивенс… ну, тот, что владеет контрольным пакетом акций денверского инструментального… попал в передрягу. Будь я проклят, если знаю, что больше привлекает Клэя — справиться с самыми сложными проблемами или же вытащить кого-нибудь из-под финансового пресса. — Том ткнул трубкой в сторону Синди. — Его отец когда-то тоже попал в передрягу. Да, кстати. Оставьте в покое торговый центр, Синди. Это сердце «Кенкейд Энтерпрайзиз».

— Как это?

— Именно оттуда все начиналось. Вы что, не в курсе?

Она помотала головой.

— Ну так знайте теперь. Клэй, можно сказать, вырос там, в универсальном магазине своего отца, Гарри Кенкейда. Я руководил отделом мужской одежды, а Мэгги работала у Гарри секретарем.

— Вон оно что. Значит, вы работали у отца Клэя.

— Ага. Еще когда Клэй был совсем крохой и бегал то и дело из дома в магазин.

— Значит, он много времени проводил в магазине? — Она сгорала от желания узнать побольше. На Тома явно нахлынули воспоминания, и Синди с готовностью вновь опустилась в кресло.

— Да уж. Особенно когда от Гарри ушла жена. После развода весь мир Гарри, казалось, сосредоточился вокруг бизнеса и сына. И он очень страдал, когда потерял магазин.

— А почему?

— Я точно не знаю. Думаю, жизнь шла вперед, а Гарри за ней не поспевал. Как бы то ни было, но его признали несостоятельным. Мне пришлось подыскать себе другое место. А Мэгги — ее муж был еще жив — осталась с Гарри и работала без жалованья, чтобы помочь ему разобраться со всеми бумагами. Она-то и нашла его на полу в кабинете. Сердечный приступ. И вот что я вам скажу. С того самого дня я в Клэя поверил. Ему и восемнадцати не было, но он всю ответственность взял на себя.

— Да, я понимаю. Он такой, — задумчиво отозвалась Синди.

— Ага. Ну и досталось же ему! Крутился как волчок, бегая то в колледж, то в больницу — и при этом пытаясь спасти магазин.

— Магазин? — переспросила Синди. — Я думала, они все потеряли.

— Кроме самого здания. Хотя к этому все шло. Мэгги считает, что это и спровоцировало сердечный приступ… ну, когда Гарри понял, что будет вынужден продать здание. Но Клэю как-то удалось… — Том покрутил в руках трубку, которая в очередной раз погасла. — Он от всего отказался, чтобы спасти отцовский бизнес.

Синди машинально следила за колечками дыма, не пропуская ни слова, пока Том рассказывал ей, как Клэй всеми правдами и неправдами добился ссуды, переоборудовал здание, а затем сдал в аренду другим фирмам — в том числе прачечной самообслуживания, где потом сам и работал. Перед ней предстал совсем иной облик «счастливчика Клэя Кенкейда, тридцатишестилетнего миллионера». Она увидела худющего, работающего на износ студента, который отказался от спорта и развлечений, взяв на себя заботу об отце и его бизнесе.

— На двери кабинета Клэя висела табличка с именем Гарри Кенкейда — крупными такими буквами. Но после приступа Гарри не мог работать полный день, и Клэй пригласил меня. Я назывался заместителем, но, в общем-то, всем руководил. Клэй трудился в поте лица, и все это окупилось. Через пять лет он приобрел еще три фирмы, положив таким образом начало «Кенкейд Энтерпрайзиз». И с тех пор так и не сворачивает со своего пути.

— А эти фирмы… — поинтересовалась Синди. — Полагаю, они обанкротились… или же были на грани?

Том хмыкнул.

— Не стану изображать из себя большого знатока психологии, — сказал он, выбивая трубку в пепельницу, — но впечатление и в самом деле такое, что после несчастья своего отца Клэй не может спокойно видеть, как другие становятся банкротами. У него сердце разрывается, если кому-то приходится закрывать предприятие и выгонять людей на улицу.

«Как в случае с денверским инструментальным», — подумала Синди.

— И, глядя на него, я начинаю верить библейским заповедям типа «возлюби ближнего». — Том вынул из кармана табакерку и принялся вновь набивать трубку. — Видите ли, у Клэя вроде бы на уме милосердие, а не деньги. И при всем при этом он миллионер. Вам не стоит так беспокоиться, Синди. Помните, я как-то сказал вам, что Клэй всегда приземляется благополучно?

Синди все сильнее впадала в задумчивость по мере того, как новый образ Клэя Кенкейда вырисовывался все четче. Ей хотелось бы задать еще очень много вопросов и как можно больше услышать о Клэе. Но она понимала, что достаточно хотя бы произнести вслух его имя, как Том по ее голосу обо всем догадается.

* * *

Кое-какие подробности Синди удалось услышать и от Мэгги. Как-то раз они вместе обедали, и Синди, полагаясь на свое хладнокровие, обмолвилась, что Том немного рассказал ей о прежней жизни Клэя.

— Вот как? — испытующе взглянула на нее Мэгги.

— Ну, о том… — Синди ковыряла вилкой в салате, — как он спас отцовский бизнес.

— Он сделал куда больше, — без колебаний заявила Мэгги. — Он спас Гарри жизнь.

— Да-да. Том говорил мне, что мистер Кенкейд был предан бизнесу душой и телом, а Клэй спас магазин и начал с нуля.

— Ах, вот вы о чем. — Мэгги пожала плечами. — Ну, такой результат был неизбежен. Клэй — прирожденный предприниматель. Я имела в виду то, как он поддерживал интерес отца к жизни — консультировался с ним по поводу каждого своего шага, постоянно обращался за помощью. Словно именно Гарри вел все дела, а не Клэй. Но я даже и не это имела в виду. Клэй дал отцу стимул к жизни. И обеспечил наилучший уход и заботу. Готовил для него диетические блюда, переоборудовал тот старый дом, где они жили, — ведь Гарри не мог ходить. Кондиционеры, лифт — абсолютно все для удобства Гарри.

Синди вспомнились небрежные, как бы между прочим, объяснения Клэя. Провел центральное отопление, систему кондиционирования… Научился готовить, потому что отец этого не умел. И ни намека на то, что все это было сделано ради отца.

— Должно быть, он сильно любил его.

— Вы абсолютно правы, — сказала Мэгги. — Клэй не только заботился об отце, он старался проводить с ним как можно больше времени. Гулял вместе с ним, возил на свои игры в гольф. Убедил вернуться на работу. Он подарил Гарри девять лет, а ведь врачи обещали не больше двух. — Мэгги опустила чашку на стол и взглянула на Синди. — И при этом Клэй был страшно занят, стараясь поставить бизнес на ноги. У него практически не было свободного времени, а если и выдавалась минутка, он спешил к отцу. Никаких встреч с девушками или развлечений…

— Ну, полагаю, он теперь наверстывает, — довольно едко заметила Синди.

— Естественно. Он хорош собой, одинок и богат. Женщины на него охотятся. Впрочем, и их винить трудно. — Покачав головой, она рассмеялась. — Я бы и сама за ним побегала, если бы не годилась ему в матери. Клэй Кенкейд — личность необыкновенная.

Синди молчала, в душе понимая справедливость этого замечания. Как и то, что за последние дни узнала о нем очень много.

— Но меня это прямо бесит! — вдруг выпалила Мэгги и отпихнула тарелку. — Все эти женщины… Большинство из них даже не сознают, какой он необыкновенный! Их интересуют лишь его деньги. А Клэй… он… он мужчина!

— Да, — согласилась Синди. Ее развеселила горячность Мэгги.

— Мужчины просто идиоты, Синди, — не унималась Мэгги. — Всякий раз попадаются на ерунду типа «ах, ты такой замечательный!». И даже не догадываются, что у женщины на уме на самом деле. Боюсь, как бы и Клэй не попался на подобную удочку. — Она доверительно наклонилась к Синди: — Клэю нужна особенная женщина — ему под стать. Женщина мягкая, чтобы понимала и любила его по-настоящему, но и сильная, чтобы могла указать на его ошибки. — Мэгги выпрямилась. — Да, будьте добры, — кивнула она официанту, возникшему у их столика со свежим кофе.

Синди дождалась, когда официант вновь наполнил их чашки и отошел, а потом все же не удержалась:

— А он… ну, вы понимаете… у него есть кто-нибудь близкий?

Мэгги задумалась.

— Трудно сказать. Какое-то время казалось, что он увлекся одной учительницей… протеже его сводной сестры. Довольно милая девушка. Но сейчас… сейчас он, похоже, отдает предпочтение Лизе Дэниэлс. Даже в Денвер ее с собой брал, — многозначительно добавила Мэгги.

— О да. Я ее видела. — Сердце у Синди болезненно екнуло при воспоминании о прелестной женщине с копной белокурых волос.

— Разумеется, я не в курсе, насколько серьезен его интерес. Может, он просто возится с ней как… как с одной из своих подопечных.

— О чем вы?

— О благотворительности.

— Я об этом не слышала.

— Неудивительно, но это так. Тому много примеров. Взять хотя бы интернат для трудных подростков, где очень помогли одному из его сводных братьев. Несколько лет этот интернат содержался в основном на средства Клэя.

— Я об этом не знала. В документах по крайней мере на это нет никаких указаний. — Она подумала о налогах, на мгновение забыв о романтических увлечениях Клэя.

Мэгги пожала плечами.

— А… эта самая Лиза Дэниэлс… Ее тоже интересуют деньги? — спросила Синди, про себя отметив, что если и так, то по ее внешнему виду ни за что не догадаешься.

— О нет. У нее своих предостаточно. Лиза… она просто плакса. Обливается слезами с тех самых пор, как ее бросил муж, — причем по большей части на плече у Клэя. Никто так не умеет утешить, как он. Но в последнее время… — Мэгги ухмыльнулась. — Лично мне кажется, что притворства там больше, чем горя. На мой взгляд, она выбрала Клэя в качестве заместителя бывшего мужа. И между прочим, вполне может добиться своей цели! Она женщина умная.

Синди внезапно отшвырнула салфетку и выдавила побелевшими губами:

— Пойду-ка я, пожалуй. Дел полно. До встречи, Мэгги.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Слова Мэгги никак не шли из головы Синди. И вспоминались всякий раз, когда она видела у кабинета Клэя очередную красивую женщину. А таких было много. Деловые ли это встречи или личные, Синди сказать не могла.

Но в конце концов, его женщины никак не касаются Синди. И плевать ей, убеждала она себя, скольких из них он вывозит в свет. И на чью удочку попадется.

Одна из таких любительниц закидывать крючок как-то заглянула в ее кабинет.

— К вам мисс Дениза Солтер, — сообщила Синди секретарша.

— Хорошо. Пусть войдет, — с некоторым удивлением ответила Синди. Солтер? Откуда ей знакома эта фамилия? Ах да! Фирма по сносу старых зданий Солтера. Оттуда прислали неправдоподобно низкие расценки на снос домов под торговый центр.

— Эта фирма принадлежала моему отцу, — заявила экзотического вида рыжеволосая леди, чей тщательный макияж показался Синди лишь самую капельку чрезмерным. — Он недавно умер. — Невероятной длины ресницы горестно затрепетали. — А я, мисс Роджерс, твердо решила сохранить фирму. В память об отце.

— Так теперь вы ею руководите?

— О да. Но не просто руковожу. Я работаю наравне с нашими ребятами, как это делал папа.

— Вот как. — В сознании Синди эта новость никак не желала сочетаться с ресницами мисс Солтер и длинными накрашенными ногтями. — Ну что ж. К нам поступили еще не все предложения, так что окончательного решения — воспользуемся ли мы услугами вашей фирмы или нет — придется подождать.

— Да-да, так мне и мистер Кенкейд сказал. Он был очень любезен и предложил мне поговорить с вами. Видите ли, я ему все объяснила… ну, об отце и о том, что хочу сохранить фирму… и он сказал, что наши расценки для такой работы крайне низки.

— Так вы хотите их изменить? — спросила Синди. — Вы заберете свою копию или же мне просто вычеркнуть вас?..

— О, я просто не знаю, что делать. Хочу еще раз обратиться за помощью к мистеру Кенкейду… может, он что-нибудь посоветует. К сожалению, сегодня он очень занят, поэтому предложил мне зайти в другой раз. По его словам, наша фирма недостаточно крупная для таких масштабов… В общем, если мы получим ваш заказ, то лишь на один участок… Так он, во всяком случае, предложил. И посоветовал мне связаться с вами. Понимаете, все это для меня внове… и я… иногда я чувствую себя такой беспомощной…

Ну да. Беспомощность тигрицы, мысленно прокомментировала Синди и поднялась, показывая, что разговор окончен.

— В таком случае я не стану принимать по этому вопросу никаких решений, пока не обсужу все с мистером Кенкейдом. Благодарю за визит, мисс Солтер.

Десять минут спустя Синди влетела к Мэгги и, воспользовавшись отсутствием Клэя, выпалила:

— Эта мисс Дениза Солтер — она вообще знает, что делает?

Мэгги подняла глаза от бумаг и фыркнула:

— О, будьте уверены, эта знает!

— Но… снос зданий, Мэгги! Как-то не сочетается со всем этим… этим… — Синди сделала жест рукой, до того точно обрисовав в воздухе облик Денизы, что Мэгги расхохоталась.

— Наследство от парикмахерской, где она работала до того, как приняла решение взяться за фирму отца. А решение это, я уверена, она приняла сразу же, как упала в мужественные объятия Клэя Кенкейда.

— О, значит, они… — у Синди заныло сердце, — они с Клэем очень близки?

— Да нет, дорогая. Они едва знакомы.

— Но вы сами сказали… — Облегчение сменилось приливом злости. — Мэгги, так не бывает!

— Думаете? Тогда послушайте. — Мэгги постучала кончиком карандаша по столу. — Дэниэл Солтер, владелец фирмы по сносу домов, давно овдовел, а со своей единственной дочерью Денизой был явно не в ладах. Во всяком случае, как сказал Тому один из рабочих фирмы, отец больше трех лет не встречался с Денизой. Но вот у Дэна случился приступ, и он упал с лесов. Его отвезли в больницу и, само собой, позвонили Денизе. Поскольку несчастье произошло на одном из объектов Клэя, то и ему тоже сообщили. Он помчался в больницу и появился там как раз вовремя, чтобы утешить рыдающую осиротевшую дочь. А малышка Дениза далеко не глупа. И в состоянии определить, когда ей в руки попадает выигрышный билет.

— Билет?

— Шаткий бизнес… на нем и специализируется мистер Клэй.

— Ну да, — задумчиво согласилась Синди. — Плюс умерший отец.

— Вот именно. Она ведь женщина и «ах-ах, до чего беспомощна!», — добавила Мэгги, превосходно имитируя томный, с придыханием, выговор Денизы. — У одного из его отчимов было три девочки, для которых Клэй стал настоящим идолом. С тех пор он и считает себя величайшим защитником прекрасной половины человечества!

— Защитник! — фыркнула Синди. — Скорее глупец! — Она перегнулась через стол. — Знаете, Мэгги, мать Клэя сослужила ему плохую службу, одарив его всеми этими сводными сестрами и братьями. Да, и кстати… вы, кажется, что-то говорили об интернате для трудных подростков, где воспитывался один из его сводных братьев, я правильно вас поняла?

Мэгги кивнула.

— В налоговых документах нет ни единого упоминания о благотворительности.

— Ничем не могу помочь. Просто не знаю, — развела руками Мэгги.

— Что ж, я это непременно выясню, — пообещала Синди. — Позвоните, когда он вернется, ладно?

Через два часа Мэгги позвонила, и Синди отправилась в кабинет к Клэю. Он стоял спиной к двери, у окна. Синди не мешкая приступила к делу:

— Я тут услышала… не от тебя, разумеется… что ты много лет оказывал финансовую поддержку интернату для трудных подростков. Это правда?

— H-ну да, — ответил он, стрельнув в нее удивленным взглядом. Совсем как мальчишка, застигнутый у банки со сладостями. — Видишь ли, я был знаком с парнишкой, который там жил некоторое время. И директор интерната произвел на меня громадное впечатление. Он сумел…

— Детали мне ни к чему. А как этот интернат называется?

— «Ранчо Болстена». В паре миль от города. Владелец основал его по собственной инициативе. А теперь, кажется, получает субсидии округа и еще какую-то помощь от организации «Юнайтед уэй».

— И от тебя. Сколько? И как давно?

Клэй нахмурился.

— Не знаю. Лет пятнадцать или… — Он запустил руку в волосы. — Слушай, Синди, да не знаю я, сколько и как давно. Не думаешь же ты, что я веду учет?

— Ну, разумеется, нет, — отозвалась она, скривив губы в саркастической усмешке. — Подумаешь, миллион-другой. — Она вздохнула. — А учесть можно только последние три года.

— О чем ты?

— О налогах, Клэй. В «Каррузерс и Кренстон» уже много лет занимаются налогами и твоей корпорации, и твоими личными, но я ни разу не видела упоминания ни об одной благотворительной акции.

— Потому что подарок, как я считаю, — это подарок, а не налоговая лазейка.

— Весьма необычный взгляд на проблему.

— Знаю. По идее я должен вопить, что с меня дерут бешеные налоги, и изо всех сил изворачиваться, чтобы их не платить. Если я плачу большие налоги — значит, и деньги зарабатываю немалые, так что я не против отчислять государству причитающуюся ему часть. Разве может страна жить без наших налогов? Кроме того, я в долгу у государства. — Клэй снова выглянул в окно и повернулся к Синди. — Ведь именно деньги государства помогли мне вытащить отца из долгов.

— Вот как? А я слышала, что это сделал ты.

— Не иначе как поговорила с Томом или Мэгги. — Он улыбнулся. — У них предвзятое мнение. Нет, Синди. Когда у отца случился первый сердечный приступ, мы были разорены. Подчистую. Он провел две недели в бесплатном отделении окружной больницы — и ему там, должен добавить, был обеспечен наилучший уход. Но свою фирму, которая, к счастью, была зарегистрирована в качестве юридического лица, он уже к тому времени потерял. Я отправился к адвокату, и тот помог мне получить небольшую ссуду от федерального правительства на развитие малых предприятий. Что и дало нам возможность переоборудовать здание бывшего магазина и основать «Кенкейд Энтерпрайзиз». — Он прошелся к столу и снова вернулся к Синди. — Я уж не говорю о студенческих ссудах, которые помогли мне закончить колледж. Мы живем в великой стране, Синди. И я, когда плачу налоги, всего лишь возвращаю малую толику своего долга этой стране. Так что я совсем не против налогов.

Синди несколько секунд молчала, очарованная искренностью этого человека, так непохожего на всех, с кем она была знакома.

Насколько она знала, любой клиент без исключения мечтает получить как можно больше денег и как можно больше из них оставить себе. А Клэй…

Синди осторожно прикоснулась к его руке.

— Кажется, в голове у меня кое-что начинает проясняться, — дрогнувшим голосом произнесла она. — Но, честно говоря, я поражаюсь, каким образом ты добиваешься успехов. — Она махнула в сторону дивана. — Садись. Нужно поговорить.

— О чем? — На его губах заиграла удивленная улыбка, но он все же послушно опустился на диван.

— О любителе трудностей и благотворительности, и еще о том, как попасть на одну волну с финансовым аналитиком компании. И о том, какой чертовский успех тебя ждет, если ты станешь прислушиваться к моим советам.

— Вот это я понимаю — беседа!

— Никакой беседы. Говорить буду я. А ты — слушать.

Он открыл было рот, но Синди остановила его жестом.

— Ты нанял меня на работу, чтобы я тебе помогала. И теперь, когда я наконец поняла, как у тебя обстоят дела, я намерена помогать. Идет?

Клэй кивнул, но удивленные смешинки из глаз не исчезли. Он молча ждал, пока Синди, собираясь с мыслями, сделала круг по комнате. После чего она остановилась напротив него.

— Первое, что мы сделаем, — это вытащим на свет Божий твою благотворительность. — Синди снова подняла руку, не дав ему заговорить. — Пожертвования на благотворительные цели — это легальная трата, а вовсе не лазейка. Мы просчитаем расходы за последние три года и внесем соответствующие изменения в налоговую декларацию. Потому что, — очередным взмахом руки она заставила его молчать, — для благотворительного предприятия нужны средства. Да-да, твоя компания — не что иное, как благотворительность: покупка убыточных фирм и возвращение их к жизни, чтобы они вновь могли приносить прибыль, обеспечивать людей работой и чтобы те в свою очередь, как добропорядочные граждане, платили налоги для процветания страны! — Синди, задыхаясь от длинного монолога, закатила глаза под потолок.

Клэй смеялся и лишь мотал головой.

— Вот потому-то мы и вернем хотя бы часть вложенных тобой в благотворительность денег, после чего пустим их на жалованье рабочим и инженерам, которые и будут восстанавливать эти убыточные предприятия, тем самым двигая экономику вперед. И при этом мы какое-то время ничего не будем приобретать — до тех пор, пока…

— Ладно! Ладно! Я понял!

— Правда? — Синди, наклонившись, заглянула ему в глаза. — Ты внимательно слушал? Это очень важно, потому что теперь я действительно на одной волне с тобой. И я очень хочу, чтобы ты продолжал делать то, что делаешь сейчас. Но при этом не хочу, чтобы ты погорел. Ты должен процветать. Не только ради твоего собственного блага, но и для блага очень многих людей. Ах да, и еще для блага нашей прекрасной страны, которой ты от всей души гордишься!

Теперь они уже оба расхохотались, и Клэй поднялся с дивана.

— Ладно, Синди, я все понял. Считай, я в твоем полном распоряжении. Делай со мной все, что пожелаешь! — Его руки обвились вокруг нее, но он тут же отпрянул. — Ох, извини.

— Ничего, — выдохнула Синди. Ей отчаянно хотелось снова оказаться в его объятиях, и, чтобы не выдать себя, она поспешно опустила голову.

* * *

Между ними установилось восхитительное взаимопонимание. Синди обнаружила, что с радостью разделяет многие взгляды Клэя. Он всегда видел далеко вперед. Задолго до начала сноса зданий под торговый центр он уже связался с торговыми фирмами и предложил им высказать архитектору свои пожелания по поводу обустройства помещений.

Началась и конверсия на денверском инструментальном. Главный инженер занимался установкой нового оборудования, рассчитанного на производство современной упаковочной тары для медицинской и пищевой промышленности, в то время как рабочие проходили переподготовку. Синди с удовольствием занималась наличными средствами и кредитами — как раз тем, что так ненавидел Клэй. Она была счастлива, что они наконец «на одной волне», и старалась не забывать, что отношения между ними исключительно деловые.

С огромным трудом, но Синди все же смолчала, когда Клэй решил предоставить фирме Солтера небольшую часть контракта по сносу зданий.

— Дочь Солтера так упорно работает, чтобы поставить фирму на ноги, — поделился он с Синди, нисколько не удивив ее этим суждением.

Но Дениза продолжала дефилировать в кабинет Клэя и обратно, и Синди не выдержала.

— Чего ей теперь-то нужно? — спросила она Мэгги. — Она же получила свой контракт!

— Ой, не будьте так наивны, дорогая. Не думаете же вы в самом деле, что ей нужен контракт! Нет, Синди, это ее пропуск в кабинет Клэя и, как она рассчитывает, ключик к его сердцу. И должна признаться, наша крошка мисс Солтер на верном пути. Попросить совета у мистера Клэя — лучший способ привлечь его внимание.

— Понятно. — Синди закусила губу.

* * *

Синди стояла у окна в спальне Джонни и смотрела во двор, на Клэя и детей. Клэй бросал Джонни мячи из корзины. Он следил, чтобы Джейми и Тери держались на приличном расстоянии, но не отстранил их от участия, позволив собирать мячи и возвращать в корзину. Сквозь распахнутое окно до Синди доносились веселый смех и болтовня. Ей вдруг стало очень одиноко.

Отойдя от окна, она подобрала синие школьные брюки Джонни, бросила белую рубашку в корзину для стирки. Он так торопился, когда приехал Клэй…

Может, пригласить Клэя на ужин? Но ведь он теперь все равно никогда не остается, даже если она и приглашает.

И в самом деле, приблизительно через час дети вбежали в дом и Синди услышала урчание «ягуара». Он что, избегает ее?

Синди спустилась на первый этаж, мимоходом отметив, что ее жизнь замкнулась на детях и работе. Нужно бы почаще выбираться из дому. Может, Мэгги согласится сходить с ней как-нибудь в театр? Да и Джейн неплохо бы позвонить — пообедали бы вместе.

Как раз когда она вошла в гостиную, туда вбежали дети и… Сердце у нее заколотилось, и слова Джейми донеслись как будто издалека:

— А у нас Клэй. Можно он будет с нами ужинать? Можно, Синди?

Клэй, улыбаясь, покачал головой.

— Вы бегите умываться, ребята. Я хочу поговорить с вашей тетей. Не выйдешь на минутку, Синди?

Наверняка что-нибудь по работе, подумала Синди, но, выходя следом за ним через открытый гараж, никак не могла успокоить бешеный ритм сердца.

— Дело вот в чем, — сказал Клэй, когда они дошли до подъездной дорожки. — Тери и Джонни… они дразнят Джейми.

— О Боже, опять! — Она вздохнула. С тех пор как Джейми бросил занятия в бассейне, эта парочка постоянно обзывала его трусишкой. — Вот маленькие чудовища! Сколько раз я им говорила…

— Дети всегда говорят то, что думают, — даже если это очень жестоко.

— Ты прав. Я сказала Джейми, чтобы он не обращал внимания.

— Это, конечно, хорошо. — Он потер кулаком подбородок. — Но вот какая штука… Мальчику очень важно преодолеть себя. Да и вообще… каждый ведь должен научиться плавать.

— Но вода приводит его в ужас, — ответила Синди. — Джонни плавает как рыба, а Тери еще так мала, что ничего не боится. — Она закусила губу. — Джейми нужно было раньше начинать. Но тогда его мама как раз… ну, ты знаешь. А теперь я не хочу его заставлять насильно.

— Верно. — Взгляд Клэя светился такой теплотой, что Синди залилась краской. — Ты лишь хочешь его защитить. Но я-то вот о чем речь веду: что, если я пару раз возьму его с собой в клуб? Там он не будет стесняться детей, да и я буду рядом. Может, он и рискнет, а? Что скажешь? — Он взглянул на часы. — Бегу, Синди. Заеду за ним в воскресенье, после гольф-клуба. Около двух. Идет?

Она кивнула — и Клэй исчез прежде, чем она успела его поблагодарить.

В воскресенье двое других малышей умоляли взять их с собой.

— Нет, — твердо заявил Клэй. — Сегодня день Джейми. С тобой мы играем в бейсбол, Джонни. А юная леди… — он подхватил Тери на руки, — надеюсь, не станет возражать против зоопарка?

— Сегодня? — воскликнула Тери.

— Не сегодня, но очень скоро. Конечно, если нам Синди разрешит. Поедем вдвоем, только ты да я.

— И я смогу посмотреть обезьян?! И ты купишь леденцы?!

— И обезьяны будут, и леденцы. — Клэй, смеясь, поставил малышку на землю. — Поехали, Джейми.

Джейми с важным видом уселся в машину, а Синди, глядя им вслед, чувствовала себя такой же покинутой, как и оставшиеся с ней дети.

— Давайте-ка приготовим настоящий мужской ужин, — предложила она детям. — И не просто бифштексы и картофель. — Что-нибудь особенное. Чтобы наверняка понравилось Клэю. Ей вспомнилось, как был доволен отец, когда Клэр на его день рождения подала праздничный обед из тушеной говядины с капустой.

Любой умеющий читать умеет и готовить, твердила она про себя, лихорадочно роясь в поисках кулинарной книги Клэр. И нашла-таки!

Они помчались в магазин покупать необходимые продукты. Затем Синди попросила детей — те сгорали от нетерпения, как и она, — накрыть на стол, пока будет готовиться ужин.

Пока тушилась говядина, Синди приготовила овощи — их предлагалось тушить отдельно, а затем выложить вокруг говядины на большом блюде.

Она сделает все в точности как Клэр.

«Мясо обсушите, посыпьте гвоздикой и тушите в течение двадцати минут. Полейте соусом».

Синди тщательно отмерила все ингредиенты соуса: две столовые ложки воды… две чайные ложки уксуса… четверть чашечки кукурузного сиропа… сухая горчица… А горчица есть? Синди обшарила кухонный шкафчик. Ага, есть… одна чайная ложка сухой горчицы, четверть чайной ложки пряностей. Отлично.

В пять часов, когда обещал вернуться Клэй, ужин был почти готов. Салаты на столе, овощи поспели как раз вовремя, мясо уже можно поливать соусом. Как только подъедет машина, она сунет булочки в духовку и подогреет капусту.

А у Клэя будет время выпить перед ужином и немного отдохнуть.

Услышав, что машина уже на дорожке у дома, Синди от волнения задохнулась.

— Синди, я умею плавать! — с криком ворвался в прихожую Джейми.

— Он пару раз попробовал, — объяснил, входя следом за ним, Клэй. — Думаю, еще несколько тренировок — и дела пойдут на лад.

— Я держался за шею Клэя, и мы сделали круг по всему бассейну. Два раза! И я совсем не испугался.

— Вот здорово, Джейми! — Синди крепко обняла мальчугана.

— А мы приготовили ужин, — объявил Джонни.

— И стол такой красивый. Пойдем посмотрим. — Тери тянула Клэя за палец.

— Я решила, что наши пловцы проголодаются, — пробормотала Синди. — Вот я… мы и приготовили ужин.

— И я даже знаю, что сегодня на ужин! — У Клэя загорелись глаза, и он с наслаждением втянул в себя доносившийся из кухни аромат. — Тушеная говядина с каким-то необыкновенным соусом из кукурузного сиропа, пряностей и Бог знает чего еще!

Его вопросительный взгляд остановился на Синди. Та кивнула.

— А я думал, ты не умеешь готовить.

— Зато умею читать, — вызывающе ответила она.

— Причем превосходно, судя по всему. Как бы мне хотелось остаться! Прости, Синди. Я уже приглашен. И отменить ну никак не могу. Меня за месяц пригласили.

Непонятно как, но ей удалось выдавить из себя:

— Ничего, все нормально. Я бы так и так готовила ужин для детей. — Она была рада, что Клэй не видел накрытого стола.

А потом он ушел.

Почти всю капусту ей пришлось выбросить. Дети ее не любили.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Они проводили последний в сезоне матч. «Новички Семко» играли со своим самым грозным противником, которого им пока еще не удавалось победить, — командой «Пираты пиццы».

Игра достигла кульминационной точки. Счет 20:18 в пользу «Пиратов». У команды Джонни еще оставался шанс на победу. Их очередь бить, два игрока на базе при всего лишь одном выбывшем. Синди расплылась в улыбке, увидев, что следующим будет бить Дейви Прескотт. В команде он самый лучший. Если кто и сумеет принести победу, так только Дейви.

«Пираты» взяли тайм-аут, и их тренер Боб Бейли выставил нового подающего. Дейви промахнулся. Синди и сама упала духом, и расстроилась за мальчика, который покинул базу совершенно удрученный. Стив обнял сына. Ей не было слышно слов, но она и так знала, что тренер сейчас утешает Дейви. Стив Прескотт — хороший отец, подумала она. И в этот момент с ужасом увидела, чей настал черед бить. Джонни!

О нет, нет! Напряжение будет слишком велико для него. Он ведь такой впечатлительный… Если промахнется, то никогда себе не простит. Это же их последний шанс, и если…

Затаив дыхание, она смотрела, как Джонни профессиональным жестом подбил мяч к основной базе. А потом набрала полную грудь воздуха и закричала:

— Давай, Джонни! Вперед! — Ну пожалуйста, в душе взмолилась она. Боже, не дай ему промахнуться.

Она услышала глухой удар биты Джонни по мячу и распахнула глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как мяч просвистел на левое поле. Дальше, дальше! Три очка!

Синди была не в силах сдержать свою радость. Она прыгала, хлопала в ладоши и вопила от счастья. Победа! 21:20! И это сделал Джонни!

Она кинулась к племяннику, чтобы обнять его, поздравить… Но не смогла пробиться. Джонни был в самом центре восторженно скачущей и орущей толпы «Новичков».

А потом сквозь этот гам до нее донесся голос тренера «Пиратов», Боба Бейли.

— Прескотт, — полным праведного негодования тоном произнес он, — я требую аннулировать эти очки!

— Что-о? — удивленно воззрился на него Стив. — Хочешь объявить фол? Да ты же собственными глазами видел этот удар. Прямиком на левое поле. А ты заявляешь…

— Нет, не фол. Парень нарушил правила игры младшей лиги.

— Что?

— Он играл без шлема.

Все взгляды разом обратились на Джонни. На голове у него была бейсбольная кепка, лихо сдвинутая на макушку.

— О! Я не заметил, — сказал Стив. И повернулся к Бейли: — Господи, не хочешь же ты опротестовать удар только из-за…

— Это непреложное правило, Прескотт.

На поле вдруг стало тихо. Родители и все присутствующие зрители покинули скамейки и кольцом окружили тренеров. Казалось, все затаили дыхание, а Стив спросил:

— Так ты требуешь переиграть последнюю подачу?

— Нет. Я требую присудить победу «Пиратам».

Синди громко ахнула, и все разом зашумели. Этот Боб Бейли, гневно подумала она, он позорит всю младшую лигу. «Пираты» и побеждают везде потому, что тренер выставляет на поле только лучших игроков, пока остальные сидят на скамейке запасных. Вот Стив — тот строго следит, чтобы каждый из ребят получил свой шанс в игре. Но Бейли на детей наплевать. Ему важно одно — победа. И теперь он хочет отобрать у Джонни успех, завоеванный таким трудом! Ну нет, она ему не позволит!

— Вы не можете этого сделать, — выступила вперед Синди. — Здесь есть и ваша вина. Раз вы видели, что он без шлема, почему не остановили своего подающего? — Она практически не слышала ни ответа Бейли, ни своих возражений. Она знала лишь, что будет сражаться до конца.

— Минуточку! — Стив пытался навести порядок. — Давайте поспокойнее. В конце концов, это не более чем детская игра. Послушайте, пусть ребята сами примут решение. Попросим и «Новичков», и «Пиратов» проголосовать, считают ли они счет справедливым.

Синди увидела усмешку на лице Боба Бейли.

— Отлично. Это будет по-честному, — согласился он.

Краска бросилась ей в лицо. Ну конечно. Он-то знает, что в команде «Пиратов» игроков больше. Синди едва не накинулась на Бейли с кулаками.

— Нет! — выкрикнула она. — Это нечестно! Я вам не позволю…

— Синди! — Кто-то схватил ее, но она тут же выдернула руку.

— Оставьте меня! — снова выкрикнула она.

— Пойдем, Синди. — Клэй мягко, но уверенно тянул ее от собравшейся на поле толпы.

— Нет! Пусти меня! Я хочу им сказать…

— Я знаю, что ты хочешь им сказать. И скажешь, но не сейчас. Сначала нужно успокоиться. Стив прав. Это не более чем игра.

— Но это же нечестно, — чуть ли не в слезах повторяла она. — Джонни так здорово ударил, и…

— Классный был мяч! — Клэй с размаху ударил кулаком по ладони. — Ф-фьюить! Прямо в точку. И никто, слышишь, Синди, никто не отберет у него этой радости.

— Но они же как раз и отбирают! Как ты не понимаешь? В команде «Пиратов» ребят больше, и они, конечно, проголосуют за свою победу.

— В любом случае никто из них не забудет этого удара. Тем более Джонни.

Синди если и не успокоилась, то хотя бы притихла, и они вернулись к командам. Ребята устроились на скамейках с листочками бумаги в руках, на которых каждый должен был написать «да» — за победу «Новичков» и «нет» — если считал, что они победили несправедливо. Затаив дыхание, Синди ждала, пока собирали листочки и подсчитывали результат.

Она увидела, как улыбнулся Стив, а Боб Бейли сунул руки в карманы и пожал плечами. На всех листочках, кроме двух, стояло «да».

Теперь, уже не сдерживая слез, Синди вместе со всеми кричала «ура!».

— Удивительно, — сказала она Стиву и Клэю. — Я думала… Ох, мне так стыдно. Я была уверена, что они проголосуют за себя.

Неприятный инцидент, казалось, нисколько не омрачил радости от победы, и все мальчишки в приподнятом настроении бросились помогать Стиву складывать в его пикап спортивные принадлежности. Они горели желанием побыстрее отправиться на праздник по поводу окончания сезона, устроенный для всех игроков и их родителей.

— Можно я поеду с тобой, Клэй? — услышала Синди голос Джонни. — Ты ведь с нами, правда? Тебе никуда не нужно спешить?

Восторг охватил ее, когда она услышала ответ:

— Конечно, с вами. Я бы такое ни за что не пропустил. Это же наш великий день.

По схеме, которую нарисовала для нее Марси, Синди направилась к дому Прескоттов и удивилась, обнаружив, что они живут совсем недалеко от нее. Только участок побольше, решила она, сворачивая на подъездную дорожку. Акров шесть, не меньше, думала Синди, разглядывая прекрасный ландшафт со множеством высоких деревьев.

Здесь был и бассейн олимпийских размеров, и вскоре все дети и большинство взрослых уже вовсю ныряли и плавали. Увидев, как Джейми бесстрашно прыгает вместе с остальными, Синди испытала прилив гордости, не меньший, чем от удара Джонни. И непередаваемую благодарность Клэю. За каких-нибудь три посещения клуба он сделал то, чего ей не удалось добиться никакими занятиями в бассейне.

Наслаждайся моментом. Да, он был прав. И удар Джонни, и успехи Джейми в плавании — все это результат тех минут, что они провели с Клэем. Она видела, что он не спускает глаз с Тери, которая явно решила ни в чем не отставать от Джинджер. А Джинджер выделывала курбеты, словно маленькая рыбка, как будто вода была ее родной стихией. Замечательные ребята Джинджер и Дейви, подумала она. К тому же им повезло, у них такие заботливые, понимающие родители. Синди вспомнила, как Стив обнял сына, когда тот промахнулся во время игры. И Марси всегда такая приветливая, милая, общительная.

Синди оглянулась. Марси, прижав одну руку к пояснице, другой расставляла тарелки на столе для пикника. «Она работает, а ты тут размечталась!» Синди торопливо присоединилась к ней. Блюда с салатами, жареные бобы, а также тарелки и чашки уже стояли на длинных узких столах. Стив же раскладывал хот-доги и гамбургеры на громадном каменном гриле.

Праздник удался. Через некоторое время бассейн опустел, все собрались у столов, а потом разбились на группки — кто поговорить, кто поиграть. Синди вспомнились вечеринки ее детства. Такого изобилия, конечно, не было, но все равно очень похоже. Домашний праздник.

«Нужно бы почаще устраивать такие, — думала она, вручая Джонни пакет, чтобы он собрал пустые банки из-под воды. — Кто бы ни появлялся в моей жизни или жизни детей, мы должны радоваться этому вместе. Вот, например, Мэгги. Можно было бы пригласить и ее с внуками…»

И Клэя… Он так прекрасно ладит с детьми…

Клэй не такой, как Дэн. Да, он тоже играет с детьми, но благодаря Клэю дети стали сильнее не только телом, но и душой. «И я тоже», — не могла не признать она, вспомнив об инциденте на бейсбольном поле.

Синди складывала в мешок для мусора бумажные тарелки, как вдруг ее руку остановил Стив.

— Синди, ты не могла бы увести Марси и заставить ее отдохнуть? Она уже так давно на ногах!

— Запросто, — со смехом отозвалась Синди. — Ведь тогда и я смогу отдохнуть. Оставь ты это блюдо, Марси. Пойдем. Я давно хотела поговорить с тобой.

— Иди-иди, дорогая. — Стив быстро чмокнул жену в щеку. — Мы с Клэем управимся.

Клэй. Он все еще здесь. Она наслаждалась его голосом, убеждавшим Джонни и Дейви повременить с бегом наперегонки, пока они не уберут остатки еды с последнего стола.

Почти все уже разъехались. Синди проверила, как там Джейми и Тери, и с облегчением увидела, что Джинджер заняла их какой-то игрой.

— О чем ты хотела поговорить? — спросила Марси, тяжело опускаясь в плетеное кресло.

— Обо всем. Но сначала, может, выпьешь чего-нибудь прохладительного? — с тревогой отозвалась Синди. У Марси и впрямь усталый вид.

Вдалеке раздавались детский смех и голоса мужчин, а они с Марси сидели рядышком в тени огромных деревьев и любовались бликами последних лучей на поверхности бассейна… И Марси показалась ей такой родной, что Синди без стеснения спросила о том, что ее на самом деле интересовало:

— Как тебе это удается?

— Что? — с улыбкой спросила Марси.

— Так замечательно справляться с детьми. И так легко. Ты вроде и не тревожишься никогда.

— Конечно, тревожусь. Как и любая другая мать.

— Но не так сильно, как я. — Синди нахмурилась. — Я и сейчас тревожусь. Вчера пришло письмо от дедушки и бабушки Атвудов с приглашением погостить у них в августе. — Это письмо удивило и озадачило Синди. И она рассказала подруге о родителях Джона и о том, что они прежде не проявляли особого интереса к детям. — Я не уверена, что детям это нужно.

Марси хмыкнула.

— Отлично тебя понимаю. У меня в Калифорнии живет сестра — та еще штучка. Но я все же позволила ей забрать к себе Джинджер и Дейви. Это было прошлым летом, когда мы со Стивом ездили в Японию. И с детьми, представь себе, ничего не случилось. Им даже понравилось. Дети вообще не так уж беспомощны.

— Да, я знаю. Наверное, я слишком переживаю потому, что я им не родная мать.

— А я ведь своим даже не родная тетя.

— То есть как это — не родная тетя?

— Я стала им тетей, когда вышла замуж за Стива, — объяснила Марси в ответ на ее удивленный взгляд.

Она рассказала ошарашенной Синди, что родители детей, ее добрые друзья, погибли при кораблекрушении, когда Дейви только-только исполнилось пять лет, а Джинджер — три. Сведений о родственниках не было, и детей отправили в детский дом, а Марси как социальный работник занималась их делом. В конце концов она отыскала их дядю, Стива Прескотта.

— И я влюбилась в него по уши! Это было четыре года назад.

— Но они ведь называют вас мамой и папой!

— Это недавнее нововведение. Инициатива Дейви в связи с малышом. — Марси приложила руку к животу. — А до тех пор мы были Марси и Стив. Дейви решил сменить обращение, чтобы малыш не запутался. А я, честно говоря, полагаю, что он просто не хотел отличаться от друзей. Ну, а Джинджер во всем подражает Дейви.

— Понятно, — пробормотала Синди, все еще стараясь свыкнуться с новостью. — Значит, Стив на самом деле им дядя.

Марси, хмыкнув, кивнула.

— И ты не поверишь, сколько я его уговаривала не брать детей. Он казался мне не слишком надежным.

— Это Стив Прескотт ненадежен?! — воскликнула Синди.

— Видишь, что такое первое впечатление, и можно ли на него полагаться? В то время у него не было даже собственного жилья, и я думала…

Она так и не сказала, о чем думала, потому что в этот миг Клэй и Стив принесли им по бокалу воды со льдом и устроились в соседних креслах.

Но беседовали мужчины в основном друг с другом. Оказалось, что они были немного знакомы по какому-то обществу, и вскоре между ними разгорелся спор о методах руководства в этом обществе, так что Марси и Синди смогли вернуться к своему разговору.

В следующий раз их прервала Джинджер, спросив, нельзя ли ей сводить Тери на конюшню и покатать на пони.

Стив ответил, что можно, но только вместе с ним.

— Он совсем смирный, наш пони, — успокоил он Синди.

Все вместе они прошли к выгулу для лошадей, посмотрели, как катаются дети. А потом Клэй помог всем троим Атвудам забраться в машину. Может, он предложит проводить их до дома? Но нет, не предложил.

— Спокойной ночи. Осторожнее на дороге, — только и произнес он. Проводил взглядом их машину, а потом сел за руль своей и уехал в другую сторону.

* * *

Буквально через три дня Стив позвонил Синди из больницы.

— Девочка! Карен Луиза Прескотт! — Он был вне себя от счастья. — Настоящая красавица. И Марси хорошо себя чувствует. Все прошло замечательно.

— Я так рада за вас, — со слезами на глазах отозвалась Синди. Она тут же послала цветы и поздравления, но решила, что для визита рановато. Само собой, и с вечеринками, которые она задумала, тоже придется подождать.

Синди очень удивилась, когда через три недели ей позвонила Марси и пригласила в ближайшее воскресенье на крестины.

— Я понимаю, нужно было предупредить заранее, — извинилась она. — Но захотелось устроить этот праздник до отъезда моей мамы.

— О! Вы прелестно выглядите! — Миссис Стюарт, приехавшая от сестры, чтобы помочь с детьми, с восхищением разглядывала шелковое платье Синди. — К вашим волосам так идет этот золотистый цвет! Вы вся прямо сверкаете! Ой, нет, Тери! — Она едва успела схватить малышку. — Не дай Бог, испачкаешь Синди. Она же едет на праздник.

Даже мальчишки на миг забыли об игре.

— Ты очень красивая сегодня, Синди.

Так что, уезжая, она чувствовала себя на высоте. И все-таки как-то непривычно оставлять детей дома в солнечный выходной день.

У ворот ее встретил Дейви, весь такой элегантный, в смокинге и при галстуке, — ни дать ни взять маленький джентльмен. А малышке ее представила Джинджер.

— Это моя маленькая сестричка, — гордо возвестила она и склонилась над старомодной колыбелькой, чтобы разгладить складку на прелестном белоснежном платьице. — Ее зовут Карен.

— Она просто восхитительна. — Синди тоже склонилась над малышкой, и та ответила ей пристальным взглядом огромных синих глаз. — У нее твои глаза, Марси. Тот же самый цвет! А волосы иссиня-черные, как у Стива. Потрясающее сочетание. Просто красавица.

— Это точно, — согласился Стив. — Ты только взгляни на ямочки!

— Шшш! — Марси играючи шлепнула Стива по руке. — Сегодня гости должны восхищаться. А ты — их благодарить.

— Оставь Стива в покое, — рассмеялась Синди. — Он заслужил право гордиться. И ты тоже. — Синди обняла обоих. В этом доме счастье буквально выплескивается и обволакивает тебя, думала она. Болтая с Марси, ее мамой и другими гостями, она забыла о своем одиночестве.

И вдруг нежданно-негаданно появился Клэй, его сопровождала та самая потрясающей красоты женщина, с которой он однажды улетал в Денвер.

— Лиза Дэниэлс, — представила ее Марси. — Лиза — моя коллега по правлению Общества детских приютов. А это Синтия Роджерс, Лиза. Сотрудник «Кенкейд Энтерпрайзиз».

— О да! — Лиза изящным жестом протянула руку. — Нас до сих пор не представили, но я вас несколько раз видела в офисе Клэя.

— Да, много раз, — кивнула Синди. Несмотря на застрявший в горле комок, ей удалось выдавить несколько вежливых слов и даже бросить короткое приветствие Клэю. И весь вечер не смотреть на него.

Но удовольствие было испорчено. Даже слова Марси при прощании не смогли поднять ей настроение:

— Клэй приехал с Лизой Дэниэлс, но весь вечер не сводил глаз с Синтии Роджерс. Что это значит?

— Ничего, — заявила Синди. — Мы с ним друзья и… коллеги. Только и всего.

Вот и не забывай об этом, твердила она себе по дороге домой. Клэй придерживается их договора насчет «чисто деловых отношений». Так почему же она не может?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Синди должна была немедленно принять решение: отпускать детей к Атвудам или нет. Миссис Атвуд уведомила ее по телефону, что ее муж через несколько дней прилетит по делам в Нью-Йорк и может забрать детей. Казалось, она была искренне рада будущей встрече и обещала, что дети прекрасно проведут время. Чуть позже съездят все вместе на Ниагарский водопад, а заодно, возможно, и в Канаду.

Синди ответила, что кое-что еще узнает и позвонит на следующий день. На работе она решила посоветоваться с Мэгги.

— По-моему, отличный отдых для детей, — сказала Мэгги. — А в чем проблема?

Синди заколебалась.

— Да они же практически не знают друг друга!

— В таком случае самое время познакомиться поближе, вам не кажется?

— Я не уверена. Они не такие… в общем, они совсем на вас не похожи.

— Все люди разные, Синди, и бабушки разные бывают. Не волнуйтесь. Дети прекрасно справятся.

То же самое говорила и Марси. И все-таки Синди рассказала Мэгги, что бабушка не захотела взять детей к себе после смерти Клэр.

— Возможно, она просто старалась быть с вами честной, — ответила Мэгги. — Понимая, что вряд ли справится с ними в таком возрасте. Дети — это ведь огромная ответственность.

— Так почему же она надумала взять их теперь?

— На месяц, а не навсегда, дорогая. Не будьте так эгоистичны.

Вечером Синди спросила у детей, хотят ли они сами поехать.

— Вот это да! — завопил Джонни. — Ниагарский водопад! Я его видел на снимках.

— Вот это да! — вторил ему Джейми. — Я еще ни разу не летал на самолете. Вот будет здорово!

— И я хочу, — добавила Тери.

В конце концов Синди их отпустила и предоставила миссис Стюарт месячный отдых. За всю свою жизнь она не чувствовала себя настолько одинокой.

Клэй без конца летал в Денвер и обратно, чтобы все подготовить к пуску денверского — теперь уже упаковочного — завода. А пуск этот должен был состояться на следующей неделе. Несколько раз Клэй появлялся и у себя, но был так занят, что Синди его практически не видела.

Она очень удивилась, когда во вторник утром Клэй прошел прямо к ее столу и положил сверток.

— В качестве благодарности.

Она подняла на него глаза и затаила дыхание, гадая, настанет ли такой момент, когда при виде его красивого мужественного лица ее не будет охватывать дрожь.

— Ты что, даже не откроешь?

Она перевела взгляд на пакет, взяла его и развернула целлофановую обертку. Сертификат на сто акций денверского упаковочного!

— О, Клэй! — Она была вне себя от восторга.

— Твое участие неоценимо, Синди. Члены совета решили, что ты заслужила поощрение.

— Спасибо огромное. Но я просто делала свою работу. И не ожидала такого.

— Ну, пока их ценность невелика. Но… — его глаза вспыхнули, — придержи эти акции, детка. Мы уже получили большой заказ от ведущей медицинской корпорации. И еще несколько заказов в процессе подготовки. До встречи. — Он исчез прежде, чем она успела хоть как-то отреагировать.

Глаза Синди внезапно наполнились слезами. «Придержи эти акции, детка». Да она ни за что не выпустит их из рук. Это же ниточка, которая связывает ее с ним…

* * *

В среду вечером Синди уже собиралась уходить, как с ней по интеркому связалась Мэгги:

— Будьте добры, Синди, зайдите на минутку.

Синди пробежала в приемную. Мэгги сидела на своем месте, а Том, пристроившись на краешке стола, задумчиво жевал мундштук.

— Я хочу попросить вас об одолжении, дорогая, — обратилась к ней Мэгги. — Иначе я погорю. Не знаю, как это получилось, но я не отдала Клэю очень важные бумаги. А они ему нужны срочно. Не могли бы вы отвезти их ему?

— В Денвер? — поразилась Синди. — А вы не можете послать их экспресс-почтой?

— Ой, нет! Я их не доверю даже курьеру, — ответила Мэгги. — Это секретный материал, и мне вовсе не хочется, чтобы он потерялся или попал в чужие руки. Мне было бы куда спокойнее, если бы мистер Клэй получил их через надежного человека.

Синди повернулась к Тому.

Тот кашлянул.

— Не смотрите на меня. Я нужен здесь.

— Может, вам даже понравится. — Мэгги ткнула в ее сторону карандашом. — Сходите, например, на вечеринку по поводу открытия денверского завода, которую устраивает эта шишка, кузен Лизы Дэниэлс.

— А в понедельник попадете на само торжественное открытие, — добавил Том. — Клэю будет приятно, если там окажется кто-то из наших.

— Вам в любом случае придется поехать, — заявила Мэгги. — Иного способа просто…

— Ладно, — согласилась Синди. В конце концов, у нее нет причин для отказа. — Может, возьму пару отгулов и слетаю к родителям в Феникс.

— Отлично. — Мэгги сняла трубку, пролистала справочник. — Закажу билет на завтра на утро.

К тому времени, когда Мэгги заказала места в самолете и гостинице и вручила ей тщательно запечатанный конверт для Клэя, Синди уже и сама загорелась желанием ехать. Она никогда не была в Денвере, да и переоборудованный завод, с которым так много было связано, ей очень хотелось увидеть.

И Клэя. Это, конечно, не свидание, но… Универмаг Бергдорфа еще открыт. Раз уж она попадет на торжественную вечеринку, нужно купить что-нибудь понаряднее.

* * *

В четверг под вечер в кабинете президента фирмы Клэй и Стивенс обсуждали последние приготовления к открытию. И вдруг секретарша по интеркому сообщила:

— К мистеру Кенкейду мисс Роджерс.

Стивенс вопросительно изогнул бровь, но Клэй от удивления даже не смог ничего сказать. Синди? Здесь? Стивенс, пожав плечами, попросил секретаршу впустить мисс Роджерс. Оба вежливо поднялись, и Синди увидела, как восхищенно заблестели глаза Стивенса.

Ее тонкую фигурку выгодно облегал костюм в мелкую красно-синюю клеточку. На плече у нее висела синяя кожаная сумка, а запечатанный пакет она тут же протянула Клэю.

— Извините, что потревожила, — сказала она, обращаясь сразу к обоим. — Но Мэгги сказала, что это срочно и что надо передать эти бумаги лично вам в руки. Вот я и решила заехать сюда сразу из аэропорта.

— Спасибо. — Клэй машинально протянул руку за пакетом, но все еще никак не мог отвести глаз от Синди. От ее милого разрумянившегося лица, неповторимых, вечно спутанных кудрей и соблазнительных губ. Услышав многозначительное покашливание Стивенса, Клэй поспешно обернулся. — Ах, да… Джим, это Синтия Роджерс. Синди, это Джим Стивенс, президент денверского упаковочного.

— Добрый день. — Синди с улыбкой пожала руку Стивенсу.

— Так вы, значит, и есть тот финансовый кудесник, о котором нам рассказывал Клэй? Позвольте мне показать вам, что у нас тут творится. Клэй, побудь пока у меня, отдохни немного, а я покажу мисс Роджерс наш завод.

— Минуточку. — Клэй даже разозлился на Стивенса за этот собственнический жест. — Ты ведь не торопишься обратно, а, Синди? Отлично. Тебе где номер заказали? В «Денвере»? Как только вы со Стивенсом закончите осмотр, я отвезу тебя в гостиницу. — Неохотно отпустив их, Клэй проводил ее взглядом. Он бы сам с радостью показал ей завод. Но Джим так гордится своим детищем, и… это ведь действительно его завод.

Клэй опустил глаза на пакет, который все еще держал в руке. Что за дьявольщина? Что могла послать ему Мэгги? Пакет оказался запечатан так плотно, что Клэю пришлось повозиться, чтобы его открыть. А открыв, он обнаружил там всего лишь несколько абсолютно бесполезных распечаток. Да что за черт! Внутри оказался еще и запечатанный конверт. Клэй вскрыл его. На листочке четким почерком Мэгги было написано:

«Когда счастливый шанс стучится в дом, нужно открыть дверь. Удивились при виде посыльного? Удачи.

Мэгги».

Клэй даже расхохотался. Потрясающая, надежная, незаменимая, всезнающая Мэгги, которая всегда читала его как открытую книгу! Она прислала ему не пакет, а Синди! Такого случая больше не будет!

* * *

«Как хорошо, когда она рядом», — думал Клэй, возвращаясь вместе с Синди в гостиницу.

— Отличный парень этот Стивенс, как тебе показалось?

— Забавно. Он то же самое сказал о тебе.

— Вот как?

— Да. Сказал, что дела у него шли из рук вон плохо. Целый год держался, работая себе в убыток, просто чтобы не выгонять людей. Но понимал, что долго так продолжаться не может, и уже хотел было остановить производство и распродать станки. А потом, — восхищенным тоном продолжала Синди, — кто-то посоветовал ему обратиться к великому Клэю Кенкейду. И вот вам, пожалуйста! Теперь он считает тебя добрым волшебником.

— Ой, Синди, прекрати. — Клэй бросил на нее быстрый взгляд. — Ты меня в краску вгоняешь.

— Я всего лишь цитирую мистера Стивенса. Он очень гордится и новым заводом, и тем, что нанимает людей, вместо того чтобы увольнять! Он считает тебя гением.

— Ну, это вряд ли. — Клэй, смеясь, уже сворачивал на автостоянку у гостиницы. — Мы всего лишь следуем старому доброму правилу: найди незаполненную нишу — и тебя ждет успех.

— Не мы. Ты. Не каждому дана такая прозорливость. И не у каждого хватит мудрости и мужества, чтобы пойти на риск. У тебя все это есть. — Она опустила руку на его ладонь, все еще сжимающую руль. — Как сказал Стивенс, ты отличный парень, Клэй.

Из уст Синди это что-то новенькое. Клэй был смущен и вместе с тем несказанно рад. Он поднес ее ладонь к губам.

— Спасибо, — пробормотал он. — Ну а теперь быстренько в ресторан, а то еще наговоришь лишнего, а потом будешь жалеть.

Клэю хотелось, чтобы этот ужин никогда не кончался. Для счастья достаточно просто сидеть за столиком напротив и следить, как блики от язычков свечей играют на ее гладкой коже. Сейчас Синди казалась деликатной, нежной, почти воздушной. Впрочем, ее деликатность ему известна. Он вспомнил ее начальственную и непреклонную стойку — она принимала ее всякий раз, когда выдавала свой знаменитый ультиматум: «Нет, этого мы себе позволить не можем!» Но сегодня она выглядела… хрупкой, беззащитной и до того желанной, что его просто снедала жажда подхватить ее на руки, отнести в свой номер, опустить на постель… свою постель.

— О чем ты думаешь? — Синди, поставив чашку на стол, улыбнулась.

— О сигналах, которые люди посылают, сами того не ведая.

— Что?

— Да нет, ничего. У тебя был трудный день — перелет, смена времени. Давай-ка я провожу тебя в номер. Встретимся в вестибюле в девять. И надень брюки. Путешествие будет не из легких.

— Вот как? И что за путешествие?

— В горы. — Клэй смотрел на ее губы и изо всех сил удерживался от желания, пронизывающего его огненными искрами. Лучше не рисковать. — До завтра, — только и произнес он и поспешил прочь.

* * *

Встретившись с ней на следующее утро в вестибюле, Клэй бросил взгляд на ее легкомысленные босоножки и повел в один из магазинов при гостинице. Когда они вышли оттуда, Синди посмотрела на свои ноги в кроссовках, потом на перекинутый через руку свитер.

— На мне слишком много всего надето, — пожаловалась она.

— Тебе не будет так казаться, когда мы доберемся до места. Карабкаться туда я тебя не заставлю, — пообещал он, выводя машину со стоянки. — Если подумать, так ее и горой-то никогда не называли. Просто Красной скалой. А иногда — амфитеатром Красной скалы.

— Амфитеатр? — удивилась Синди. — На вершине горы?

— Нет, не на вершине. Внутри. Вырезан самой природой. Одно из чудес света. Я захватил с собой брошюру, можешь пролистать во время ленча.

Кафе, выбранное им для отдыха, оказалось далеко не обычным. Как объяснили Синди, гостиница «На верхушке дерева» считалась местной достопримечательностью. В самом центре обеденного зала высилось огромное, обнесенное сеткой живое дерево, среди ветвей которого порхали яркие экзотические птички.

— Как красиво! И необычно! — воскликнула Синди, наблюдая за разноцветными пернатыми в густой листве дерева. Впрочем, уже одно то, что она оказалась здесь вместе с Клэем, делало это место особенным. Синди откинулась на мягкую, из бледно-зеленой кожи, спинку кресла и достала брошюру.

Амфитеатр там описывался как «впечатляющий памятник древних времен; величественный подиум, миллионы лет тому назад поднявшийся из океана».

— Представить только, а я никогда о нем даже не слышала, — призналась Синди. — И вообще практически нигде не бывала, — сказала она, опустив глаза в тарелку. Синди вдруг показалась себе ужасно скучной.

— Что, совсем никуда не ездила? Занятия все время отнимали? Или другие обязанности?

— Нет, — быстро отозвалась она. Господи, неужто она пытается пустить в ход маневр «пожалей меня, бедняжку»? — В свое время… В общем, у Дэна была яхта, и мы часто путешествовали с ним… повидали немало интересных мест — Нантакет, например… Виноградник Марты… и тому подобное.

— Расскажи мне о нем.

— О Дэне? — Синди увидела, как он отодвинул тарелку и устремил на нее внимательный взгляд. — То есть что он за человек?.. — Она немного подумала, прежде чем ответить. — Наверное, веселый. Жизнь любит. Яхту, театры, рестораны, танцы… — Впервые со времени их разрыва она так подробно говорила о Дэне. Как странно, что именно с Клэем… — Но с ним было не просто весело, — добавила Синди. — Он очень помог мне во время болезни сестры, после ее смерти. А потом… ну, наверное, все это для человека неподъемно. И наш разрыв был неизбежен. Вернее, он неизбежно должен был меня бросить.

— Тебе его не хватает?

— Поначалу да, пустота какая-то ощущалась. Мне казалось, что меня предали. Но потом… я была так занята с детьми…

— Понимаю. — Клэй взглянул на счет, бросил на стол несколько банкнот. — Может, Дэну тоже казалось, что его предали.

— Может быть, — согласилась Синди.

Поднимаясь по горному серпантину, они еще раз остановились на площадке обзора — полюбоваться красочными равнинами, простиравшимися до самого Денвера.

Но даже эта красота померкла по сравнению с самим амфитеатром. Казалось, чья-то невидимая рука гигантской ложкой зачерпнула часть горного массива, и склоны образовавшейся чаши превратились в ряды зрительских мест, спускавшиеся вниз, к громадной гладкой каменной сцене. По обеим ее сторонам безмолвными стражами высились утесы из песчаника, а еще один падал косой стеной, как задник в фантастическом театре.

Синди застыла на месте, потрясенная сказочной панорамой, очарованная брызгами солнца на поверхности скал. Клэй тоже молчал в благоговейном восторге, и Синди тихонько взяла его за руку, радуясь, что может разделить с ним свой восторг.

— Наверное, сегодня нет представления. К тому же будний день. Я этому рад. — Клэй осторожно заправил выбившийся локон ей за ухо. — Мне так приятно быть здесь только с тобой…

И мне, подумала Синди, но признаться в этом постеснялась. Она заговорила о театре, обратив внимание Клэя на то, что представления устраивались здесь задолго до того, как склоны оборудовали скамьями для зрителей и провели электричество.

— Хорошо, что эти современные новшества остались невидимыми для глаз, а скамьи вырубили прямо из песчаника, — отозвался Клэй.

Разговор зашел о том, что в тридцатые годы этот театр обеспечил работой множество людей.

— Отец был еще ребенком, — сказал Клэй, — но очень хорошо запомнил времена Великой депрессии. Сколько же тогда было бездомных и безработных! Он говорил, что Рузвельт сдвинул дело с мертвой точки — и не путем раздачи пособий, а тем, что обеспечил людей работой.

— И ты идешь тем же путем, верно? — Синди прикоснулась к его руке. С каждым днем, думала она, я все больше узнаю об этом человеке. Он прекрасный бизнесмен, этого у него не отнимешь. Но больше всего его волнуют люди, которые у него работают. — Я рада, что стала частью «Кенкейд Энтерпрайзиз», — призналась она.

— И только «Кенкейд Энтерпрайзиз», верно? — тихонько спросил Клэй.

— Я… я не понимаю.

— Понимаешь, Синди. Почему ты меня избегаешь? Это из-за Дэна? — Участие в его глазах поразило Синди.

— Дэн? Господи, да я даже и не… — Она умолкла, боясь признаться, что и не любила по-настоящему человека, за которого хотела выйти замуж. Не любила так, как… — Нет, — поспешно сказала она. — Нам с Дэном было хорошо вместе, но мое чувство к нему не было… Короче, у нас все равно ничего бы не вышло. Мы не подходили друг другу.

— Тогда чего же ты боишься, Синди?

«Тебя! — чуть не закричала она в ответ. — Боюсь, потому что могу полюбить тебя так, как не любила никого в жизни. И если ты потом отвернешься от меня…»

— Синди! — повторил, чуть наклонившись, Клэй.

От необходимости отвечать ее спас внезапно хлынувший ливень. Они стремглав бежали по рядам для зрителей, пока не добрались до выступающего из скалы козырька. Под ним оказалась довольно глубокая расселина, почти пещера, где они и укрылись от стихии.

— Ну, как ты? — Клэй убрал с ее лица пряди намокших волос.

— Нормально. — Она поспешно натянула свитер, который до сих пор только прикрывал ей плечи. И, вздрогнув, рассмеялась. — Ты был прав. Теперь мне не кажется, что на мне слишком много надето.

— Тебе холодно? Прижмись ко мне. — Он расстегнул молнию ветровки, приглашая Синди разделить его тепло.

Она охотно нырнула в его объятия, прильнула к груди, чувствуя, как жар его тела окутывает их обоих.

— О Синди… — раздался его хриплый выдох, и она почувствовала, как напряглось его тело, когда их губы слились в долгом-долгом поцелуе. Полном такой нежности, такой пьянящей сладости, что и ее собственное тело отозвалось дрожью желания. Руки ее обвились вокруг его талии, ладони скользнули под свитер, обласкали горячую гладкую спину, и его ответный стон наполнил восторгом душу Синди. Она покрыла легкими поцелуями его подбородок, пробежала губами вниз, к шее, языком прильнула к солоноватой ямочке на горле и на миг затихла, очарованная вырвавшимся из его груди вздохом наслаждения.

Ей хотелось дразнить его сладкой мукой, хотелось отдаться волнам страсти, что накатывали на нее с каждым прикосновением мужских рук и губ. Непередаваемо прекрасное чувство единения затопило ее… как будто она стала частью Клэя, частью этого дождя, барабанившего по скалам, частью древнего, вечного, изменчивого океана… И ей вдруг открылась правда мира: все меняется… и ничто не меняется в природе. Один лишь миг — вот все, что у нас есть. И только он имеет значение. Она еще сильнее прижалась к Клэю, чтобы не упустить, чтобы сохранить этот единственный волшебный миг их близости.

* * *

Совершенно новое для нее, восхитительное чувство близости не исчезло даже с окончанием дня. Оно переполняло Синди и на следующее утро. Теперь она знала точно, что они настроены на одну волну. И бизнес тут ни при чем. Важны лишь те будоражащие душу и тело эмоции, которые они открыли для себя вчера.

Синди спустилась в вестибюль и при виде Клэя поняла, что им владеют те же чувства. Они отражались в его глазах — теплых, восхищенных, ликующих. Окружающие перестали для нее существовать. Остался один только Клэй и та волнующая магнетическая сила, что влекла их друг к другу.

Любовь? Она захлебнулась на вдохе, боясь даже в душе произнести это слово. С дрожью восторга она приняла его протянутую руку, мечтая, чтобы эта близость, как бы она ни называлась, длилась вечно.

Даже в переполненном кафетерии ей казалось, что, кроме них, никого в целом мире нет. Они смеялись, разговаривали или просто молчали. И никогда в жизни Синди не испытывала столь полного счастья.

— Вот это сюрприз! — раздался крик за спиной у Синди. Клэй поспешно встал, и она увидела, как радостно вспыхнули его глаза.

— Кларисса! Я и не знал, что вы тоже приедете! Вот здорово! Синди, это моя сестра Кларисса Эдвардс и ее муж Джордж.

Синди показалось, что она попала в столпотворение, хотя вновь прибывших было всего трое: Кларисса, Джордж и изящная темноволосая женщина по имени Джулия Комптон. Когда все расселись, Синди оказалась рядом с Джорджем, а Клэй был оккупирован сестрой и Джулией Комптон. Обе женщины не замедлили завладеть его вниманием.

— Да чтобы я пропустила такое событие!.. — говорила Кларисса. — Как только я услышала, что этот город вот-вот падет к ногам моего старшего братца, тут же велела Джорджу позвонить Лизе и попросить приглашение.

Позвонить Лизе? Ах да. Синди вспомнила, что именно кузен Лизы Дэниэлс и устраивает праздник. А она об этом и забыла, поскольку до сих пор Лизы в поле зрения не было.

— Я уговорила и Джулию приехать, — щебетала Кларисса, — зная, как ты будешь ей рад.

— Надеюсь, ты не против. — Мягкий, шелестящий голос Джулии соответствовал ее юной внешности. — Мне очень хотелось встретиться. Ведь в последний раз мы с тобой виделись… да, на вечеринке у Клариссы, довольно давно.

Ответ Клэя Синди пропустила. Ее отвлек Джордж, поинтересовавшийся, не она ли тот самый финансовый аналитик компании, которым так восторгается Клэй.

Синди умудрялась поддерживать разговор с Джорджем, хотя все ее внимание было нацелено на троих собеседников напротив. А те продолжали делиться воспоминаниями, которые выводили ее из себя: «А помнишь, Клэй, как мы… Пойдем еще как-нибудь? Ты не забыл тот случай, когда…» Синди вдруг с болью осознала, что она практически ничего не знает о Клэе. Да, он упоминал о своих сводных сестрах, но Синди как-то не задумывалась о них и не придавала особого значения его общему с Клариссой прошлому. А та, судя по всему, твердо вознамерилась свести брата с этой миниатюрной Джулией…

— Ах, вот ты где, дорогой! Я искала тебя и на заводе, и в твоем номере — и решила, что наверняка найду здесь. — За креслом Клэя возникла Лиза Дэниэлс, опустила тонкие руки ему на плечи, легко помассировала. На запястьях ее зазвенели браслеты. — Привет всей компании. О, Кларисса… рада тебя видеть. Хорошо, что вы с Джорджем тоже решили приехать. Это большой день для Денвера. А наш праздник… я кручусь всю неделю.

Всю неделю? Значит, она была здесь, с Клэем… думала Синди, не сводя глаз с рук, нежно массирующих ему мышцы под тонкой рубашкой.

Этим рукам пришлось соскользнуть с его плеч, когда Клэй поднялся из-за стола.

— Привет, Лиза. Я не знал, что ты уже вернулась. С Клариссой, Джорджем и Синди ты, конечно, знакома. Позволь представить тебе Джулию.

Лиза сверкнула ослепительной улыбкой.

— Доброе утро. Приятно познакомиться. Я рада, что вы все здесь. Надеюсь, вы меня извините, но мне просто необходимо украсть у вас этого симпатягу. Ну и дела, Клэй, стоило мне оставить тебя на пару дней, как все полетело кувырком. Мне пришлось слетать в Нью-Йорк, на заседание благотворительного комитета, — объяснила она остальным и вновь повернулась к Клэю: — Ты забыл даже о том, что на сегодня у тебя назначена встреча с Леоном Чемберсом. А он ведь будет церемониймейстером на нашем празднике. Леон дожидается тебя в моем номере, так что нужно спешить. Вы уж нас извините, ребята. До вечера.

Неважно, что Клэй, прежде чем уйти, быстро наклонился к Синди и шепнул на ухо:

— До скорого, да?

Синди видела только одно: как Лиза собственнически взяла его под руку, как интимным светом заискрились ее устремленные на него глаза. «Вчера он выкроил для меня время просто потому, что она была в отъезде. А я-то думала…»

— Вот ведьма! — Круглое лицо Клариссы так и пылало гневом. — Всю неделю, видите ли, крутилась! — съязвила она. — Подумаешь, большое дело — вечеринку организовать…

Та же мысль пришла в голову и Синди.

— Ну, это же не обычная вечеринка, — возразил Джордж. — Это большой праздник, Кларисса. Из Вашингтона прилетает сам глава департамента труда!

— Ну и что? — парировала Кларисса. — Как это связать с тем, что Лиза утащила от нас Клэя? И с какой стати ему встречаться с церемониймейстером, раз уж она сама занимается банкетом?

Джордж лишь покачал головой и почел за благо удалиться, заявив, что идет в бассейн.

— Ох, дорогая… — Темные глаза Джулии Комптон погрустнели. — Наверное, не нужно мне было приезжать. Клэй так занят…

— Да ладно тебе, Джулия, прекрати. Ничего, стоит ему увидеть тебя в новом наряде… И выбрось ты из головы Лизу Дэниэлс. Она за ним уже два года гоняется, а толку-то!

— Она такая красивая, — вздохнула Джулия.

— Ничуть не лучше тебя, — отрубила Кларисса. — Только, ради Бога, давай обойдемся без этого испуганного взгляда. А то у тебя вид… как у какой-нибудь твоей первоклашки!

— Вы учительница? — спросила Синди, вспомнив давнишний разговор с Мэгги.

— Да, — кивнула Джулия, и обе уставились на Синди, словно только что ее заметили.

— Очень… очень приятно, — пробормотала Синди. Ей так и слышался голос Мэгги: «Какое-то время мне казалось, что он увлекся одной учительницей… протеже его сводной сестры. Довольно милая девушка».

Все верно, Джулия очень мила. И Кларисса — явный тип сестры-опекунши — толкает Клэя к ней в объятия. Есть еще и Лиза… Ну, этой опекун не нужен, она сама себя протолкнет куда угодно. И мисс Дениза Солтер. И бессчетное количество других женщин, цепляющихся за Клэя. Повисших у него на шее. Алчных, жаждущих.

«И я — одна из них?! — спросила она себя. — Ну нет, будь я проклята, если стану участвовать в этом сафари!»

Синди стало душно. Поскорей бы выбраться из этого кафе!

— Мне пора идти. Приятно было с вами познакомиться.

* * *

Клэй разыскивал Синди в вестибюле гостиницы. Он уже звонил ей в номер, но ответа не получил. Не сидит же она до сих пор в кафе! Может, в бассейн пошла?

Лиза семенила рядом с ним и громко спорила:

— Ты просто невозможен, Клэй. Главный стол и без того полон. Мисс Роджерс просто не вписывается. Ну почему она должна там сидеть?

— Потому что я так хочу.

— Но с какой стати? Она ведь не жена тебе…

Он обернулся к Лизе.

— Пока нет. Но… — Клэй замолк, уловив на ее лице потрясение. И некую смесь гнева и горечи в зеленых глазах. — Лиза, мы с тобой всегда были добрыми друзьями, но… — Лиза ему нравилась. Всегда такая добрая, внимательная. Вот и сегодняшний банкет — целиком и полностью ее идея. Ему не хотелось… он не собирался ее обижать. — Лиза, — мягко сказал Клэй. — Надеюсь, ты поймешь меня правильно. Я… — Ну как ей сказать? Как объяснить то, что он и сам лишь смутно ощущает? Что Синди стала для него центром вселенной и другой женщине здесь просто нет места? — Лиза, я…

Приложив палец к его губам, она заставила его замолчать.

— Не нужно. Я понимаю. Не скажу, что рада, но понимаю. Счастья тебе, друг мой. — Заморгав, она легонько потрепала его по руке и направилась к лифту.

Клэй вздохнул. И двинулся в сторону бассейна. Но тут его окликнул дежурный:

— Мистер Кенкейд, у меня для вас записка.

Он протянул листок, и Клэй прочитал его прямо у стойки:

«Клэй,

Извини, что улетела без предупреждения. Я поехала к родителям в Феникс. Удачного празднества. Буду в офисе в четверг.

Синди».

Поехала в Феникс. Никаких объяснений, как будто он тут вообще ни при чем. Даже не попрощалась по-человечески.

Вроде бы и не пощечина. Но ощущение именно такое.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Как же хорошо снова оказаться с родителями! Синди не видела их с прошлого Рождества, когда они прилетали на восток, чтобы провести праздник с нею и детьми. Синди сразу же отметила, что здоровье матери, хоть она еще и прихрамывает, значительно улучшилось.

— Я в самом деле верю, что здесь целебное солнце, — заявила Анджела Роджерс, постаревшая, но все еще сохранившая сходство с дочерью. Теперь она не так энергична, как прежде, подумала Синди, но жизнерадостность — ее вторая натура — осталась при ней.

Отражением этой жизнерадостности служил и новый дом с двумя спальнями, разбросанными повсюду разноцветными подушками, яркими занавесками и цветами в кадках.

— Похоже, вы здесь неплохо устроились, — сказала Синди.

— Мы еще и заняты по горло, — добавил ее отец, Алберт Роджерс. — Ты не поверишь, сколько тут проходит всяческих мероприятий, в этой так называемой «общине пенсионеров»!

Устроившись, Синди позвонила Атвудам, чтобы они ее не искали. Сначала она дала своим родителям поздороваться с Атвудами и поговорить с детьми. Когда наконец настал ее черед, трубку взял Джонни. Услышав его голос, Синди едва сдержала слезы. Как же она скучает по детям!

— Привет, Синди! — Тон мальчика показался ей восторженным. — А знаешь, через два дня мы уезжаем! Дедушка говорит… — Голосок его становился все звонче с каждым следующим «а дедушка говорит…». В конце последовало: — Он просто класс! Мы сначала поедем на Ниагару, а потом в Канаду. Это другая страна, Синди!

— Похоже, вы там не скучаете, — отозвалась она.

— Ага. Хочешь поговорить с Джейми? Джейми-и, иди, Синди звонит!

Джейми тоже был в восторге от предстоящей поездки в Канаду и также сообщил ей, что это «другая страна, там и флаг другой, и все такое…».

Потом трубку передали Тери, и малышка рассказала Синди, что бабушка подарила ей куклу и даже разрешила взять ее с собой в поездку.

В трубке загудело. Синди, вздрогнув, опустила ее на рычаг. И продолжала сидеть в кресле.

— Синди, солнышко! — позвала Анджела. Иди же к нам. Все готово.

Синди прошла к родителям на кухню, где ее ждали салат с цыпленком, булочки и охлажденный чай.

— Замечательно, — оценила Синди, пытаясь избавиться от мыслей о Клэе, как делала это всю дорогу до Феникса. Она завела разговор о детях и о том, как они счастливы с дедушкой и бабушкой. — Наверное, я недооценила Атвудов, — призналась она.

— Как и все мы, — кивнула мама. — У них тоже есть проблемы, как и у меня с моим артритом. Но знаешь, Клэр сама предпочла бы, чтобы дети остались у тебя.

— Может быть, — протянула Синди. Ее вилка замерла над горкой салата. — Я их обожаю. Просто не могу дождаться их возвращения. — Она засмеялась. — Представляете, мне даже в тягость тишина и покой в доме.

— Ну а ты как, Синди? — спросил Алберт. — Новая работа тебе нравится?

— Мне нравится жалованье. Да, и работа, конечно, тоже. Знаете… — Она не собиралась говорить о Клэе. Но, уже начав, не смогла остановиться. И не догадывалась, какой гордостью зажглись ее глаза, когда она стала описывать его деловые начинания. — Он покупает предприятия, которые находятся на грани краха, и…

— Ах, так он из этих? — Отец чуть не разбил бокал о стол. — Меня это просто бесит! — возмутился Алберт. — Скупают небольшие фирмы, чтобы монополизировать экономику и подчинить ее своей власти!

Синди возмущенно бросила вилку.

— Клэй вовсе не такой. Его приобретения больше похожи на… подарки.

— Вон что? Ну-ка, ну-ка, рассказывай.

Синди, подталкиваемая скептицизмом отца, бросилась на защиту Клэя:

— Он никогда не захватывает фирму полностью. Всегда только присоединяет ее к своей компании. И показывает владельцам, как получать прибыль вместо того, чтобы работать себе в убыток. — Она наспех привела несколько примеров. — Если кто и рискует при этом, так только он. Ты не поверишь, но я до хрипоты с ним спорю, только чтобы удержать его от банкротства, иначе он скупил бы все убыточные предприятия в стране!

К тому моменту, когда Анджела подала на десерт мороженое, Алберт Роджерс со смехом вскинул руки:

— Сдаюсь, Синди. Твой Клэй Кенкейд — истинный рыцарь в сверкающих доспехах. Я пас, дорогая, — отказался он от мороженого. — Пойду в клуб, поплаваю. — На пути к двери он потрепал Синди по волосам. — На тебе, похоже, лежит немалая ответственность, солнышко. Рад, что ты довольна работой.

— Кажется, мистер Кенкейд очень приятный человек, — заметила Анджела, как только они остались одни.

— Так и есть. И он такой добрый… — Синди рассказала, как Клэй возится с детьми, тренирует Джонни, научил плавать Джейми.

— Вот это да, он и в самом деле очень добр. А ведь занят-то как, должно быть! — Анджела, окунув ложку в мороженое, искоса взглянула на дочь: — А он женат?

— Пока нет, но над этим многие работают.

— Как это?

Снова вспыхнув гневным румянцем, Синди рассказала матери обо всех дамах, дефилирующих к боссу в кабинет. И о стараниях Лизы и Джулии в Денвере. Вот только умолчала о самой Синди Роджерс и поездке на Красную скалу.

— Плейбой, значит. — У матери был разочарованный вид.

— Не совсем. — И снова Синди принялась защищать Клэя: — Этот ярлык на него навесили бульварные газеты. Но он просто… да, добр, иначе не скажешь. Особенно к женщинам, — быстро добавила она, вспомнив слова Мэгги. — Считает себя их защитником.

— Ха! Похоже, ему самому нужна защита от охотниц, что за ним гоняются. Ну… а ты?

— Что — я?

— Тебе он тоже нравится?

Щеки Синди стали пунцовыми.

— Нет, конечно!

— В жизни не слышала, чтобы ты столько говорила о каком-нибудь мужчине. Даже о Дэне, за которого собиралась замуж.

— Н-ну, это не потому, что я… то есть я вовсе не… — Но Синди так и не закончила. — Тебя же там не было, ма. Ты не знаешь, каково это! Все эти женщины! — выпалила она.

— А что, это тебя удивляет? Судя по твоим рассказам, он из тех мужчин, за которых любая с удовольствием выйдет замуж.

— Да, наверное, — горько согласилась Синди.

— Ты любишь его, Синди? — Анджела опустилась на стул напротив дочери.

— Я… да. Да! — пробормотала Синди, и, к ее ужасу, у нее по щекам покатились слезы. — Ох, мамочка, да, я люблю его! Я такого ни к кому не испытывала. Но не стану подталкивать его…

— Мне кажется, за него стоит бороться.

— Ну нет. — Синди гневно вытерла слезы. — Если бы он по-настоящему любил меня, то не тратил бы время на других. Он бы…

— Такие добрые люди уязвимы, дорогая. Я-то знаю. Сама замужем за одним из них.

Синди вспомнились похожие слова Мэгги: «Клэй очень уязвим, особенно когда дело касается беспомощных женщин».

— Но, мам… — упрямо возразила она. — У меня и времени нет, чтобы за ним бегать. Работа, дети…

— И кстати, о детях. — Мать рассеянно крутила вилку в пальцах. — Я рада, что ты взяла их к себе, потому что больше никто не мог это сделать. Но я тогда волновалась и продолжаю волноваться сейчас. Мне вовсе не хочется, чтобы они заполнили всю твою жизнь. И твой разрыв с Дэном меня очень расстроил.

— А я рада, что мы разошлись, мам. Теперь я понимаю, что не любила его.

— А Клэя Кенкейда любишь, верно?

— Да, но…

Анджела вскинула руку:

— Послушай. Хочу кое-что сказать. До сих пор я этого тебе никогда не говорила. Твоя сестра… когда она выходила замуж за Джона, они очень любили друг друга. Но когда у нее появились дети, она все внимание обратила на детей. И тогда Джон… ну, ты сама знаешь.

Синди кивнула. Бедная Клэр. Ей вспомнились Марси и Стив — их любовь с появлением детей словно расцветала еще сильней.

— Мужчин тоже нужно лелеять и нянчить. Временами так же, как и детей. А бывает, они нуждаются в защите не меньше нас. — Анджела постучала пальцем по столу. — Этих женщин, которые бегают за Клэем — во всяком случае, некоторых из них, — возможно, больше интересуют его деньги, чем он сам.

Синди коротко выдохнула. Слова Мэгги — точь-в-точь.

— Судя по всему, ты успешно защищаешь его в бизнесе. Так почему бы не в любви? И еще, солнышко… — мать прикоснулась к ее руке, — это ведь не совсем борьба. Ты можешь просто постараться, чтобы с тобой ему было приятнее, чем с другими.

* * *

В четверг утром, когда Синди добралась до офиса, слова матери все еще звучали у нее в ушах: «Бизнес — это средство к существованию, солнышко. Любовь — вот твоя жизнь. И если тебе повезло ее найти, то отдай ей всю себя».

Вооруженная этим советом матери, Синди именно так и собиралась поступить. Она любит Клэя. Она наконец признала это, честно и безоговорочно, — и ей стало так легко! Она любит в нем все: и его улыбку, и его нежную заботу обо всех… о Джонни и Джейми. И о ней… Синди закрыла глаза, вспоминая поездку на Красную скалу. Его поцелуй… Значит ли это, что и он ее тоже любит?

Недолгие минуты с Клэем значили для Синди больше, чем многие годы без него. И что бы ни случилось, память о них останется с ней. А для него они так же важны? Способна ли она сделать его счастливым?

Ей хотелось увидеть его, прочитать ответ в неотразимых темных глазах. Хотелось прикоснуться к нему, показать, как…

Клэя в кабинете не было.

— На утро у него назначено несколько встреч. А потом деловой обед. Думаю, появится не раньше вечера, — сообщила ей Мэгги. — А у вас что-то важное?

— Да нет, подождет.

— Ну а вы как, Синди? Хорошо отдохнули?

— О да, спасибо. — Синди только сейчас вспомнила, что эту возможность ей предоставила Мэгги. Она рассказала о встрече с родителями, о том, что здоровье матери улучшается.

— Но праздник вы пропустили. — Мэгги перебирала на столе бумаги, не поднимая глаз, и в ее голосе слышалась укоризненная нотка.

— Очень мало времени было, — объяснила Синди. — Хотелось подольше побыть с родителями.

— Понятно, — пробормотала Мэгги. — Это, конечно, очень важно.

— Да, — согласилась Синди и выскочила из приемной, гадая, почему чувствовала себя виноватой под взглядом Мэгги.

Под конец рабочего дня она вновь возникла в приемной Мэгги.

— От Клэя никаких известий?

Ответил ей Том. Он вошел вслед за ней, усталый, измотанный и довольно злой.

— Клэй на объекте, — бросил он, смахивая с брюк табачные крошки. — Кажется, намерен разобрать бывший магазин отца по кирпичику и только потом опустить на него болванку. — Том вынул из кармана трубку. — Уж слишком он сентиментален.

— А вы что-то не в духе, — удивилась Мэгги. — В чем дело? Э нет, не выбивайте свою трубку ко мне в корзину.

Пойманный на месте преступления, Том сунул трубку обратно в карман.

— Женщины! — пробурчал он.

Синди рассмеялась.

— Да что это с вами, Том? Мне казалось, вы нас любите.

— Еще бы, люблю, конечно. Ради Бога, наслаждайтесь своим чистым, непрокуренным воздухом. И своими правами. Но вот что я вам скажу: не поверю я, чтобы парикмахерша вот так запросто превратилась в спеца по сносу зданий.

— А-а, понятно, — кивнула Мэгги. — Дениза Солтер.

— В точку. Она не отличит отбойный молоток от костыля. Так нет же, все равно гарцует по объекту в каске и кованых ботинках… только под ногами болтается. — Том удалился из приемной, продолжая бурчать на ходу: — Эти мне женщины!

— Уж эти мне мужчины! — эхом отозвалась Мэгги, многозначительно кивнув Синди, — Зачем ей, спрашивается, молоток понадобился? Как будто не ясно, что вовсе не дом должен упасть к ее ногам!

«Я это делаю не из-за слов Мэгги, — твердила себе Синди несколько минут спустя, усаживаясь в такси, чтобы добраться до бывшего магазина Кенкейда. — Он может и завтра не появиться в офисе, а мне нужна его подпись на документах, чтобы дать им ход. Это срочно».

Но сама она прекрасно понимала, что бизнес тут ни при чем.

Кругом царила разруха. Несколько жилых домов и офисов пока еще не тронули, но все остальные уже превратились в груды обломков. Рабочий день закончился, так что, кроме пары припозднившихся строителей, здесь не было ни души.

Таксист недоуменно покрутил головой и обернулся к Синди с вопросом:

— Вы уверены, что адрес верный, мисс?

— Да. — Синди смотрела на абсолютно нетронутый пятиэтажный дом в дальнем углу квартала. Клэй должен быть там. Если еще не ушел.

Она расплатилась с водителем и вышла. Обошла демонтажную технику и стала пробираться между кучами мусора ко входу в здание, крепко прижимая к груди портфель и чувствуя себя довольно нелепо. Разыскивать здесь Клэя не было необходимости. Целые месяцы она бегала от него, а теперь вот начала бегать за ним. Но она ничего не могла с этим поделать… даже один лишний день без него был для нее невыносим.

Двое рабочих укладывали тяжелый тюк в припаркованный поблизости грузовик. Затем они вернулись в дом, и Синди побежала следом, чтобы спросить, где ей найти мистера Кенкейда. Оказавшись внутри, Синди заморгала, не сразу привыкнув к полумраку, — и тут услышала голос Денизы, прозвучавший гулко и громко в опустевшем здании:

— Ну ладно, ребята, на сегодня все. Мистер Кенкейд хочет оставить себе еще кое-какие мелочи, но этим мы займемся завтра. Не забудьте перед уходом запереть грузовик.

Рабочие ушли, а Синди окликнула Денизу:

— Прошу прощения, мисс Солтер. Мистер Кенкейд еще здесь?

Дениза обернулась, и Синди увидела, что в рабочем комбинезоне и тяжелой каске девушка выглядит еще более хрупкой, беспомощной и… и прелестной.

Дениза нахмурилась.

— Я точно не знаю, где сейчас может быть мистер Кенкейд. Но здесь запретная зона, мисс Роджерс. То есть опасная. — Голос у нее был начальственный. — Вам лучше уйти… Мне что-нибудь передать от вас Клэю… мистеру Кенкейду?

— Нет. Я привезла кое-какие документы, он должен их подписать.

— Ну так оставьте их мне, — покровительственно заявила Дениза. — Я их непременно передам.

Синди уже разозлилась не на шутку, но постаралась сохранить спокойный тон:

— Благодарю вас. Но я бы предпочла передать их лично в руки.

— Ну так и дайте их мне, а я лично позабочусь, чтобы он получил их лично в руки, — язвительно предложила Дениза. — В данный момент мистера Кенкейда ваше присутствие вряд ли обрадует. Ему нужно обсудить со мной кое-какие дела.

— Вы хотите сказать — обсудить, что из мелочей он хочет оставить? — Синди едва не расхохоталась ей в лицо. — Да ладно вам, мисс Солтер. Я сама его найду.

Но Дениза не собиралась отступать.

— Одну минуточку. Я бы вам посоветовала думать, прежде чем грубить мне, если вам, конечно, дорога ваша работа.

— Моя работа? — искренне изумилась Синди.

— Вот именно. Никогда не знаешь, от кого будешь зависеть, — ухмыльнулась Дениза. — К вашему сведению, наша беседа с мистером Кенкейдом касается не только оставшихся в доме мелочей. А куда более серьезных решений!

— Серьезных решений? — переспросила потрясенная Синди.

— О да. Возможно, я вас удивлю… — Дениза осторожно стянула каску и встряхнула волосами, — сообщив, что фирма Солтера подумывает о слиянии с «Кенкейд Энтерпрайзиз»!

Подумывает о слиянии! Ну и наглая же девица! Синди опять едва сдержала хохот.

— Что вы, мисс Солтер, — простодушным тоном сказала она. — Этим вы меня нисколько не удивили. Всякая убыточная фирма в нашей стране будет счастлива слиться, как вы выражаетесь, с «Кенкейд Энтерпрайзиз»!

— Вот как? Ну так вы будете удивлены — или, скорее, обеспокоены, верно? — узнав, что мистер Кенкейд сам предложил слияние с фирмой Солтера!

— Нет! И этот факт меня нисколько не удивляет. Мне и без того прекрасно известны усилия мистера Кенкейда по сохранению вашей фирмы. Такова уж его политика. Что меня действительно беспокоит, так это то, что вы, похоже, путаете его деловые мотивы с личным интересом к вашей персоне! — Игнорируя попытки Денизы прервать ее монолог, Синди заговорила еще быстрее: — Меня беспокоит, что мистер Кенкейд слишком добр, чтобы посоветовать вам снова взять в свои загребущие ручки парикмахерские ножницы, а руководство фирмой передать тому, кто способен отличить отбойный молоток от костыля!

Позади раздалось покашливание — или, может, сдавленный смешок? — и обе девушки, обернувшись, увидели возникшего неподалеку Клэя.

Боже праведный! Сколько он уже там стоит? Много ли услышал?

Дениза поспешно заговорила. Голос ее сразу же изменился, в нем зазвучали жалобные нотки:

— О, мистер Кенкейд, я вас как раз искала. Хотела спросить…

— Потом, Дениза. — Он смотрел на Синди, а она никак не могла понять выражение его лица. — Ты хотела меня видеть, Синди?

— Я… привезла документы на подпись. Но ты занят, это подождет, — пробормотала она и ринулась прочь, сгорая от стыда. Они сцепились, как две сороки в схватке за побрякушку. А он все слышал!

— Синди! Подожди!

Она ничего не слышала. Спотыкалась, чуть не падала, но продолжала прокладывать путь среди строительного хлама.

— Эй! — окликнул он. — Выход в другой стороне!

Плевать. Главное — подальше от него. Каблук попал в щель, и Синди упала бы, но Клэй успел ее подхватить. А потом взял за плечи и развернул к себе.

— Ты ревнуешь, Синди!

— Ничего подобного! — Она снова вырвалась и слепо бросилась бежать.

— Нет, ревнуешь. И из Денвера поэтому улетела! — кричал он, не отставая от нее. — Ну послушай же, я обещаю… о черт!

Услышав поток сдавленных проклятий, Синди поняла, что он упал, и обернулась.

— Ох, Клэй! — воскликнула она. — Ты ушибся? — (Он сидел на полу, придерживая разорванную на колене штанину.) — Позволь я посмотрю. Больно?

Клэй поднял голову и насупился.

— Давай сюда эти чертовы документы, которые нужно подписать!

— Да Бог с ними.

— Дай сюда документы, я сказал!

Он был до того взбешен, что Синди поспешно протянула ему бумаги. А сама в тревоге опустилась на колени рядом с ним.

— Позволь мне взглянуть! — Она отвернула разорванную ткань.

— Оставь! Сначала разберемся с этим. — Он ткнул ей в руку лист бумаги. — Вот!

Машинально опустив глаза, Синди прочитала нацарапанные большими буквами строчки:

«Я люблю тебя, Синди Роджерс. Ты выйдешь за меня замуж?»

Синди откинулась на корточках назад, не замечая ни острых обломков кирпичей, ни пыли и грязи на полу. Она все смотрела на огромные буквы — и не могла поверить своим глазам.

— Ради всего святого, Синди, только не начинай эту ерунду — «так неожиданно» и все такое. Хватит с меня обвинений в домогательстве и чисто деловых отношений! Вот они, прямо перед тобой, мои честные намерения, черным по белому! — Он ткнул пальцем в документ. — Ответь же на мой вопрос!

— О Клэй!

Прильнув к его груди, она замерла, не в силах оторваться от него, наслаждаясь этим мгновением и новым для нее чувством. Он такой удивительный, самый лучший, и ей теперь можно открыто любить его, делить счастье с ним и… Синди выпрямилась.

— Клэй… Дети… Знаю, ты любишь их, но… — Она смущенно улыбнулась.

— Уж я-то стану классным отчимом! Опыта предостаточно. Ну, за тобой ответ. Подпиши вот здесь, — показал он на свои губы.

И Синди с готовностью повиновалась.

Примечания

1

Здесь: пикник с мясом, жаренным на вертеле.

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?