«Прерванная музыка»

  ГЛАВА ПЕРВАЯ

     Голова кружилась. Арабелле казалось, что она стремительно летит на облаке высоко в небе. Что-то пробормотав, она снова провалилась в мягкую пустоту. Где-то далеко родилась боль и, стремительно нарастая с каждой секундой, словно раскаленная стрела пронзила руку.

     — Нет! — вскрикнула девушка, открыв глаза. Она лежала на холодном столе.   Платье ее, замечательное серое платье, было залито кровью, а все тело покрыто синяками и ссадинами. Какой-то человек в белом халате внимательно смотрел ей в глаза. Она застонала.

     — Сотрясение мозга, — пробормотал мужчина. — Царапины, ушибы. Сложный перелом запястья, одна связка почти перерезана. Подготовьте больную к операции, определите ее группу крови и везите в операционную.

     — Хорошо, доктор.

     — Ну что?

     Второй голос был резкий, требовательный. Очень мужественный и знакомый, но не голос ее отца.

     — С ней все будет в порядке, — сдержанно ответил врач. — А теперь, пожалуйста, мистер Хардеман, выйдите и посидите в коридоре. Я, конечно, понимаю ваше беспокойство, но будет гораздо больше пользы, если вы дадите нам возможность работать.

     Итан! Это голос Итана! Она сумела повернуть голову — да, это действительно был Итан Хардеман. Он выглядел так, словно его вытащили прямо из постели. Темные волосы всклокочены — явно собственной пятерней. Суровое худощавое лицо осунулось, серые глаза так потемнели от беспокойства, что казались почти черными. Белая рубашка была наполовину расстегнута, словно он натягивал ее впопыхах, пиджак нараспашку. В руках он мял поля своей дорогой кремовой шляпы.

     — Белла, — выдохнул он, увидев ее бледное, в синяках, лицо.

     — Итан, — смогла хрипло прошептать она. — Итан, моя рука!

     Несмотря на протесты врача, он придвинулся к ней еще ближе.

     — Ну и напугала же ты меня, малышка! — прошептал он, осторожно коснувшись распухшей щеки. Его рука дрожала, когда он убрал с ее лица прядь длинных темных волос. В глазах Арабеллы отразились и боль и радость.

     — А мой отец? — с беспокойством спросила она: ведь отец вел машину!

     — Его отправили на вертолете в Даллас. У него повреждены   глаза, а там лучшие специалисты. Все остальное в порядке. Отец и позвонил мне, сам он не смог быть с тобой, ты понимаешь. — Итан холодно улыбнулся. — Один Бог знает, чего ему стоило такое решение.

     Ей было слишком больно, чтобы вдумываться в тайный смысл его слов.

     — Но... моя рука? — опять повторила она.

     — Тебе все расскажут потом. Мэри и остальные будут здесь утром. Я дождусь, пока тебя привезут из операционной.

     Арабелла схватила Итана за руку своей здоровой рукой и почувствовала, как напряглись его мускулы.

     — Объясни им... как важны для меня руки... пожалуйста, — взмолилась она.

     — Они понимают. И, поверь, сделают все возможное. — Итан провел пальцем по ее растрескавшимся губам. — Я не оставлю тебя, — тихо произнес он. — Я буду здесь.

     — Итан, — прошептала она, ухватив его за руку, чувствуя, как усиливается боль, — помнишь, тогда, у заводи?..

     Его лицо окаменело. Он вздрогнул, увидев, как она корчится от боли.

     — Господи, неужели вы ничего не можете сделать? — крикнул он врачу, ощущая ее боль как свою собственную.

     Доктор, похоже, наконец сообразил, что этим высоким сердитым мужчиной, ворвавшимся в приемный покой минут десять назад, движет что-то большее, чем раздражение.

     — Я дам ей обезболивающее, — пообещал врач. — Вы родственник? Муж?

     Серые глаза Итана в упор взглянули на него.

     — Нет, я не родственник. Эта девушка — известная пианистка, много выступает с концертами, — стал объяснять он и зачем-то добавил: — Она живет с отцом, у нее нет мужа, ей просто не позволяли выходить замуж.

     Но у врача не было времени для дискуссий. Он оставил Итана на попечение медсестры, а сам с облегчением скрылся за дверью отделения «Скорой помощи».

     Несколько часов спустя, лежа в отдельной палате, Арабелла — в больничной рубашке в цветочек — то приходила в себя после наркоза, то снова впадала в забытье. Итан находился рядом — он сердито глядел в окно на нежные краски рассветного неба. Он был в той же одежде, что и вчера ночью.

     — Итан! — позвала она.

     Он тут же обернулся и подошел к кровати. Он действительно выглядел просто ужасно. Лицо бледное от усталости и сдерживаемого гнева.

     — Ну, как ты?

     — Очень устала, все болит, и голова кружится, — пробормотала она.

     Итан выглядел таким же свирепым, совсем как когда-то, когда они были моложе. Теперь ей уже почти двадцать три, а ему тридцать, но он всегда был гораздо старше ее по жизненному опыту. Сейчас, когда он стоял рядом, Арабелле трудно было даже вспомнить, сколько она выстрадала за последние четыре года. Так много воспоминаний, сонно подумала Арабелла, глядя на дорогое лицо. Тогда, четыре года назад, Итан был для нее всем, но он женился на Мириам. Вскоре после свадьбы Итан и Мириам разъехались и жили врозь. И все эти четыре года Мириам сражалась зубами и когтями против развода. Сдалась она совсем недавно. Развод вступил в силу всего три месяца назад.

     Итан отлично умел скрывать свои чувства, но появившиеся морщины на лице говорили сами за себя. Мириам глубоко ранила его. Арабелла осторожно попыталась тогда предупредить его, но они только поссорились из-за этого, и Итан с холодной жестокостью вычеркнул Арабеллу из своей жизни. Время от времени они случайно встречались, это было неизбежно, поскольку жена его брата была ее лучшей подругой. Но Итан всегда держался холодно и отчужденно. До сегодняшней ночи.

     — Лучше бы ты тогда послушался меня насчет Мириам, — заплетающимся языком произнесла Арабелла.

     — Мы не будем обсуждать мою бывшую жену, — холодно ответил он. — Когда ты сможешь встать, я заберу тебя к себе домой. Мама и Мэри позаботятся о тебе.

     — Что с отцом?

     — Я не узнал ничего нового. Потом позвоню еще раз. В данный момент мне нужно позавтракать и переодеться. Вернусь, как только смогу. Мы как раз сейчас клеймим скот.

     — А тут еще я на твою голову! — Она глубоко вздохнула. — Мне очень жаль, Итан.

     Он ничего не ответил, только спросил:

     — У тебя была в машине какая-нибудь одежда?

     Она покачала головой. Даже такое движение вызвало сильную боль. Здоровой рукой Арабелла отвела с лица волнистые пряди густых темных волос.

     — Все мои вещи остались в Хьюстоне.

     — Где ключи?

     — У меня в сумочке. Они должны были принести ее сюда.

     Итан пошарил в шкафчике, стоявшем у дальней стены, и обнаружил там дорогую кожаную сумочку. Взяв ее, словно ядовитую змею, он поднес ее к кровати.

     — Где они? — сердито буркнул он.

     Несмотря на все усиливающуюся боль, Арабелла весело посмотрела на него.

     — Ключи в том отделении, которое застегивается на молнию.

     Он достал связку, и она показала, какой именно нужен. Итан с видимым облегчением положил сумку на место.

     — Никогда не мог понять, почему женщины не пользуются карманами, как это делают мужчины.

     — То, что нам нужно, не поместится в карманы, — объяснила Арабелла. Она с любопытством смотрела на него. — Ты выглядишь ужасно.

     Итан не улыбнулся в ответ — он почти никогда не улыбался, за исключением тех нескольких волшебных дней, когда ей было восемнадцать. Пока Мириам не вцепилась в Итана Хардемана своими прекрасными ручками.

     — Я почти не спал! — Голос его звучал резко и хрипло.

     Она сонно улыбнулась.

     — Не рычи на меня. В прошлом месяце, в Лос-Анджелесе, я получила письмо от Корины. Она сообщила, что с тобой последнее время просто невозможно жить рядом.

     — Моя мать всегда считала, что со мной просто невозможно жить, — напомнил он.

     — Корина пишет, что таким ты стал в эти три месяца, после того, как развод был оформлен окончательно. Почему Мириам вдруг сдалась?

     — Откуда я знаю? — резко ответил он и отвернулся.

     Она заметила, как напрягся он при одном упоминании имени своей бывшей жены, и сердце ее сжалось. Его женитьба была самым горестным событием в ее жизни. Такая неожиданная — Арабелла чуть с ума не сошла, когда узнала. Ей почему-то всегда казалось, что Итан любит ее. В восемнадцать она была слишком юной для него, но в тот день, у заводи, она была уверена, что он испытывает к ней нечто большее, чем просто   физическое влечение. Хотя, впрочем, это могла быть всего-навсего иллюзия. Но, что бы он ни чувствовал, с Мириам он начал встречаться сразу после этого, а через два месяца женился на ней. Для Арабеллы это был жестокий удар. Она до сих пор любила его. А Итан увлекся Мириам, которая приехала тогда на ранчо сниматься в каком-то рекламном фильме. И здесь, у нее на глазах, Итан поддался чарам этой рыжей кареглазой красотки.

     Арабелла никогда не обладала самоуверенностью Мириам, и та увела Итана, как оказалось, только затем, чтобы тут же бросить. Говорят, что   после неудачной женитьбы Итан стал женоненавистником. Арабелла в этом не сомневалась. Он никогда не был плейбоем — слишком серьезный и сдержанный. В Итане не было легкости и беззаботности. Он уже много лет был главой семьи, и даже в самых ранних воспоминаниях Арабелла видела его спокойным суровым   мужчиной,   который отдавал   приказы, словно генерал. Уже в двадцать лет Итан командовал мужчинами вдвое старше себя.

     — Я пошлю кого-нибудь за твоими вещами в Хьюстон.

     — Спасибо.

     Он не хочет, чтобы она говорила о Мириам. Арабелла глубоко вздохнула и попыталась поднять руку. Рука оказалась непривычно тяжелой. Гипс! Виднелись разводы йода, ярко выделявшегося на бледной коже. Арабелла закрыла глаза.

     — Им пришлось вправлять кости, — объяснил Итан. — Гипс снимут через шесть недель.

     Сможет ли она играть так, как прежде? И сколько времени потребуется на восстановление, и на что они с отцом будут жить, если она не сможет играть? Арабеллу охватила паника. У отца больное сердце. И что уж греха таить, именно его болезнь была самым важным аргументом в те далекие дни, когда она совсем не желала учиться долгие годы, постоянно заниматься, часами играть на рояле. Ей хотелось весело проводить время с друзьями, Мэри и Джен, сестрой Итана, и Мэтом, его братом, за которого Мэри потом вышла замуж.

     Удивительно, что после аварии отец позвонил именно Итану. С тех пор как Арабелла выросла и превратилась в молодую женщину, отец делал все возможное, чтобы Итан не подходил к ней слишком близко. Итан никогда ему не нравился, и тот отвечал взаимностью. Откуда возникла эта неприязнь? Ведь Итан Хардеман никогда не выказывал ей особого внимания, никогда! До того самого дня, когда они отправились купаться и дело едва не зашло слишком далеко. Но Арабелла никому об этом не рассказывала, так что отец ничего не знал. Это был ее секрет. Ее и Итана.

     Она с усилием вернулась в сегодняшний день. Ни в коем случае нельзя распускаться! У нее и так хватает проблем!

     — Ты сказал, что я буду жить у тебя, — нерешительно заговорила Арабелла, пытаясь собраться с мыслями. — Но мой отец...

     — В Далласе живет твой дядя. Отец остановится у него.

     — Он не захочет, чтобы я была так далеко, — настаивала она.

     — В самом деле? Не захочет? — Он натянул ей одеяло до самого подбородка. — Постарайся уснуть. Сейчас лекарство подействует.

     Она пристально смотрела на него широко открытыми зелеными глазами.

     — Ты не хочешь видеть меня у себя дома, — проговорила она. — И никогда не хотел. Мы поссорились из-за Мириам, и ты сказал, что тебя от меня просто тошнит, и ты никогда больше не хочешь меня видеть!

     Итан поморщился.

     — Постарайся уснуть, — сдерживаясь, произнес он.

     Арабелла то приходила в себя, то снова впадала в забытье, не замечая страдальческого выражения его лица.

     — Да. Уснуть...

     Когда лекарство, наконец, подействовало, весь мир стал уплывать куда-то далеко-далеко, и Арабелла задремала, вернувшись в те далекие дни, когда они росли вместе с Мэри и Мэтом, а рядом был Итан, обожаемый, молчаливый и такой недостижимый.

     Единственной отдушиной для нее стала музыка. Она играла прекрасные классические произведения и вкладывала в звуки всю свою любовь к Итану, любовь, которая ему была совсем не нужна. В двадцать один год Арабелла выиграла международный конкурс с огромным денежным призом, и эта победа помогла ей заключить контракт с фирмой звукозаписи.

     Известно, что исполнение классической музыки не приносит пианистам больших доходов, но манера ее игры очень понравилась, и тогда она попыталась переключиться на поп-музыку. Новые ее альбомы разлетелись мгновенно, торговля требовала еще и еще. Доходы росли вместе со славой.

     Отец заставлял ее выступать, ездить в концертные турне, и это было самое мучительное. Арабелла стеснялась незнакомых людей, терпеть не могла переезды. Она пыталась протестовать, но у нее не было сил сопротивляться властному отцу. Она любила его, отец оставался ее единственной опорой в жизни. И Арабелла подчинилась. Итан же не мог спокойно смотреть, как мистер Крэг командовал дочкой. Она росла в Джекобсвиле, и в те годы Итан был для нее чем-то вроде старшего брата, готового защитить, но в то же время держащегося на расстоянии. До того дня, когда он взял ее с собой купаться.

     Мириам уже была на ранчо и позировала для серии снимков в стиле вестерн для одного из модных журналов. Итан обращал на нее очень мало внимания — пока едва не потерял контроль над собой, начав целоваться с Арабеллой. На следующий же день он принялся ухаживать за Мириам — и ему не пришлось долго добиваться ее.

     Арабелла собственными ушами слышала, как та хвасталась другой фотомодели, что состояние Хардеманов у нее в руках, и она намерена продать Итану свое тело в обмен на роскошную жизнь. Ее любимого рассматривали как туго набитый кошелек! И она отправилась к Итану и попыталась рассказать о том, что услышала.

     Он не поверил! Обвинил в том, что она ревнует его к Мириам. Обидел холодными замечаниями по поводу ее возраста, неопытности и наивности, а потом приказал вообще убираться с ранчо. Она убежала прочь и вернулась в свою музыкальную школу.

     И вот теперь именно Итан будет заботиться о ней! Итан упорно игнорировал Арабеллу с самой своей женитьбы, демонстративно исчезая каждый раз, когда она приходила навестить Мэри или Корину.

     Мэри и Мэт жили вместе с матерью Итана, Кориной, в большом доме Хардеманов. Корина всегда относилась к Арабелле как к члену семьи, но Итан был холоден, неприступен и почти не разговаривал с ней.

     Впрочем, Арабелла и не ожидала от него ничего другого. Он предельно ясно выразил свое мнение о ней, когда буквально через несколько дней объявил о своей помолвке с Мириам. Это известие неприятно поразило всех, даже его мать, а поспешная свадьба еще несколько месяцев служила поводом для сплетен. Но Мириам не была беременна — следовательно, он женился на ней по любви? Если так, то любви этой хватило ненадолго. Мириам отбыла восвояси через шесть месяцев, оставив Итана одного, но не свободного. Арабелла так и не поняла, почему Мириам не соглашалась на развод и почему сбежала от человека, за которого только что вышла замуж. О своем браке Итан никогда ни с кем не говорил.

     Арабеллой настойчиво овладевала дремота. Наконец, она глубоко вздохнула и уснула, оставив позади все волнения и горести.

  ГЛАВА ВТОРАЯ

     Когда она проснулась, был уже день. Закованную в гипс руку жгло и дергало. Она сжала зубы и отчетливо вспомнила случившееся — удар, звон бьющегося стекла, собственный крик — и пустоту. Отца она не обвиняла. Скользкая дорога, неожиданно выскочившая перед ними машина — и они, съехав с проезжей части, врезались в бетонный столб. Несмотря на покалеченную руку, Арабелла была счастлива уже тем, что осталась жива. Но как же теперь выступать с концертами? Она не хотела даже думать об этом. И вообще нужно быть оптимисткой.

     Они направлялись в Джекобсвиль из студенческого городка, где она давала благотворительный концерт. Отец не сказал, почему они едут в Джекобсвиль, и Арабелла решила, что он, по-видимому, хочет немного отдохнуть там. Возможно, она снова увидит Итана, и сердце ее гулко билось в груди.

     Они были уже совсем рядом с Джекобсвилем, когда это случилось. Отца отправили в Даллас, и он вызвал Итана. Но почему? Почему он попросил позаботиться о своей дочери человека, которого совершенно откровенно не любил? Когда дверь больничной палаты открылась, она все еще решала эту загадку.

     Вошел Итан с чашкой кофе в руках. Как всегда, мрачный. И эта высокомерная манера держаться, так заинтересовавшая Арабеллу с первой же встречи! Он был не похож на других, как и его имя, которое получил при рождении. Его мать, Корина, была поклонницей Джона Уэйна и особенно фильма «Разведчики». Когда Корина поняла, что беременна, она не могла придумать для будущего первенца лучшего имени, чем то, что носил в фильме герой Джона Уэйна. Вот так он и стал Итаном Хардеманом. Вторым его именем было Джон, но мало кто знал об этом.

     Арабелла очень любила смотреть на него. Фигура наездника, мощные плечи и грудь, узкие бедра, плоский живот и длинные мускулистые ноги. Загорелое лицо, с глубоко посаженными серыми глазами, которые иногда казались серебристыми, а иногда чуть голубоватыми. Темные волосы он коротко стриг. Прямой нос, чувственный рот, высокие скулы и чуть выдающийся подбородок с ямочкой. И еще изящные руки с длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями.

     Она пристально посмотрела на него. Сейчас он был одет в безукоризненный ковбойский наряд, элегантный даже для хозяина ранчо: синяя клетчатая рубашка, серые джинсы и черные сапоги.

     — Ты выглядишь просто ужасно, — сказал он, и все ее романтические мечты рассеялись как дым.

     — Спасибо за комплимент, — отозвалась она с жалким подобием своего обычного темперамента. — Твоя поддержка необходима мне больше всего!

     — Выздоровеешь! — как всегда невозмутимо произнес он, сел в стоящее рядом с кроватью кресло и закинул ногу на ногу, прихлебывая кофе. — Мама и Мэри потом зайдут навестить тебя. Как рука?

     — Болит, — ответила Арабелла и здоровой рукой откинула назад волосы. В голове у нее звучали прелюдии Баха и «Сонатины»   Клементи. Музыка! Она была ее жизнью, заставляла дышать. Страшно даже подумать, что теперь можно потерять все это...

     — Тебе что-нибудь давали?

     — Да, несколько минут назад. У меня еще немного кружится голова, но болит уже поменьше. — Арабелла видела, как бросилась прочь санитарка, когда он вошел. Не хватало еще, чтобы из-за нее Итан затерроризировал здешний персонал.

     Он слегка улыбнулся.

     — Я не причиню слишком много беспокойства. Просто хочу убедиться, что за тобой здесь как следует ухаживают.

     — Несомненно, — сухо ответила она. — Правда, я слышала, что, по крайней мере, двое врачей намерены уволиться, если меня не выпишут в ближайшее время.

     Итан слегка смутился.

     — Я только хотел удостовериться, что ты получаешь самое лучшее лечение.

     — Получаю, не сомневайся! — Она отвела глаза. — Хоть и не без помощи врага.

     Он напрягся.

     — Я тебе не враг!

     — Нет? Мне кажется, несколько лет назад мы расстались не совсем друзьями. — Она вздохнула. — Жаль, что у вас с Мириам ничего не получилось,   — тихо произнесла она. — Надеюсь, это не из-за того, что я тогда сказала?

     — Все в прошлом! — оборвал он. — Давай лучше забудем.

     — Хорошо.

     Он пил кофе и скользил взглядом по ее хрупкой фигурке.

     — Ты похудела. Тебе нужен отдых.

     — Я не могла позволить себе такую роскошь, — ответила она. — Мы только в этом году начали сводить концы с концами.

     — Твой отец мог бы пойти работать и помочь тебе, — холодно заметил Итан.

     — Ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь! Ты сам отказался от этого много лет назад.

     — Я лучше тебя знаю, от чего отказался. Мама и Мэри готовят тебе комнату для гостей. Мэт сейчас на ярмарке в Монтане, так что Мэри будет рада твоей компании.

     — А твоя мама не возражает, что ты посадишь меня ей на шею?

     — Моя мама любит тебя. И всегда любила, и ты это прекрасно знаешь, так что не надо притворяться.

     Она посмотрела на свою закованную в гипс руку.

     — Ты звонил в Даллас, узнал про отца?

     — Я звонил утром твоему дяде. Сегодня отца должен осматривать окулист. Они настроены уже более оптимистично, чем вчера.

     — Он спрашивал обо мне?

     — Конечно, спрашивал. Ему рассказали про твою руку.

     — Ну и?..

     — Если верить твоему дяде, отец не сказал ни слова. — Итан мрачно улыбнулся. — Ну, а чего ты еще ожидала? Твои руки его кормят. Он увидел впереди будущее, когда ему снова придется работать ради пропитания. Полагаю, он сейчас захлебывается от жалости к самому себе.

     — Как ты смеешь! — оборвала его Арабелла.

     Он смотрел на нее не мигая.

     — Я знаю твоего отца. Теперь для разнообразия попробуй жить по-своему.

     — Я довольна своей жизнью, — буркнула она.

     Их глаза встретились, и он замер. В комнате стояла такая тишина, что был слышен шум машин на улице.

     — Ты помнишь, о чем спросила меня, когда тебя принесли сюда?

     — Нет, мне было слишком больно, — солгала Арабелла, пряча глаза.

     — Ты спросила, помню ли я тот день, у заводи.

     У нее вспыхнули щеки. Она беспокойно теребила больничную рубашку.

     — Не знаю, почему я об этом спросила. Это все древняя история.

     — Четыре года — не такая уж древняя история. Отвечаю на твой вопрос: да, я помню. Хотя и хотел бы забыть.

     Ну что же, подумала Арабелла, все предельно ясно!

     — Почему же не можешь? — спросила она, стараясь, чтобы ее слова прозвучали так же спокойно, как его. — В конце концов, ты же сам сказал мне, что я на это напросилась, а ты думал о Мириам.

     — К черту Мириам! — Он встал и, отвернувшись к окну, поднес чашку ко рту и отхлебнул немного, чтобы успокоиться. Его ранило даже простое упоминание имени бывшей жены. Арабелла представления не имеет, в какой ад превратила его жизнь Мириам. Как и о том, почему он позволил Мириам заманить себя в эту ловушку и женился на ней. Объяснения и извинения запоздали на четыре года. Его воспоминания о том дне, проведенном наедине с Арабеллой, были всегда с ним, даже более — были частью его самого, но он не мог сказать ей об этом. Все его чувства были заперты так глубоко, что он уже почти забыл, что это такое — чувствовать. Они ожили в тот момент, когда позвонил отец Арабеллы и сказал, что она ранена. Даже сейчас, при мысли, что она могла бы погибнуть, Итан ощущал болезненный страх. Свет вокруг померк, и лишь когда он примчался в больницу и сам убедился, что с ней не случилось ничего страшного, впереди забрезжило.

     — Ты что-нибудь знаешь про Мириам? — спросила Арабелла.

     — Ничего не слышал с самого развода и до прошлой недели. — Он наконец допил кофе и холодно засмеялся. — А теперь она хочет приехать поговорить о примирении.

     У Арабеллы упало сердце. Вот и все твои надежды! — подумала она.

     — Ты хочешь, чтобы она вернулась?

     — Нет, не хочу! — Он холодно смотрел на Арабеллу. — Мне понадобилось несколько лет, чтобы заставить ее согласиться на развод. Неужели ты думаешь, что я снова собираюсь сунуть шею в петлю?

     — Я не знаю тебя, Итан, — тихо ответила она. — И, наверное, никогда не знала. Но ведь ты когда-то любил ее, — добавила Арабелла, опустив глаза. — Ничего удивительного, если ты скучаешь или хочешь, чтобы она вернулась.

     Он не ответил. Повернулся и сел в стоящее рядом кресло, закинув ногу на ногу. Итан рассеянно вертел в руках пустую чашку. Любил ли он Мириам? Хотел ее — да! Любил ли? Нет!

     — Треснутое зеркало лучше заменить, чем чинить, — сказал он Арабелле, ставя чашку на пол. — Я не хочу примирения. И вот тут-то, — продолжал он, придумывая на ходу и сразу же намечая выход из сложной ситуации, — мы и можем помочь друг другу.

     — Что?..

     Он пристально посмотрел на нее.

     — Твой отец растил тебя в эмоциональной тюрьме. А ты никогда не пыталась вырваться. Ну что же, вот твой шанс!

     — Я не понимаю...

     — Раньше ты умела читать между строк. — Итан достал из пачки сигарету и принялся вертеть ее в руках. — Не бойся, я не буду курить здесь, — сказал он, заметив ее взгляд. — Мне просто нужно чем-то занять руки. Я хочу предложить вот что — мы с тобой можем сделать вид, что у нас роман.

     Удивление и страх ясно отразились у нее на лице. Однажды он просто вышвырнул ее из своей жизни, а теперь имеет нахальство просить сделать вид, что у них роман? Это жестоко!

     — Я так и знал, что тебе не понравится мое предложение, — сказал он, наблюдая за девушкой. — Но все-таки подумай о нем. Мириам приедет только через неделю-другую. Есть время хорошенько подготовиться.

     — А почему ты не можешь просто сказать ей, чтобы она не приезжала? — неуверенно спросила Арабелла.

     Он внимательно разглядывал носки сапог.

     — Я мог бы сказать, но это не решит проблему. Она так и будет то появляться в моей жизни, то исчезать. Лучший, и даже единственный способ — это найти вескую причину. Роман с тобой вполне для этого подходит.

     — Мириам просто умрет от смеха, если кто-нибудь скажет ей, что у тебя «роман со мной», как ты говоришь.   Мне было всего восемнадцать, когда ты женился на ней. Она никогда не считала меня соперницей и была права. Я не была ей соперницей ни тогда, ни сейчас. — Арабелла гордо вздернула подбородок. — Я талантлива, но не красавица. Она никогда не поверит, что ты заинтересовался мной.

     Итан с трудом сдержался. Как больно слышать эти слова! А еще больнее вспоминать, как ему пришлось обидеть Арабеллу. Но тогда у него не было выбора. Объяснять же это сейчас, через четыре года, не имеет никакого смысла.

     Потемневшими глазами Итан смотрел на Арабеллу. Сможет ли он во второй раз позволить ей уйти из своей жизни? Но, по крайней мере, они пробудут несколько недель вместе под предлогом договора о взаимопомощи. Лучше, чем ничего! Хоть останутся какие-то воспоминания, которые помогут прожить ожидающие его пустые и бессмысленные годы.

     — Мириам не глупа, — произнес он вслух. — Ты теперь молодая женщина, пользующаяся известностью в своих кругах, а не тихая деревенская мышка. Она не узнает, какую замкнутую жизнь ты вела, если, конечно, сама не расскажешь. — Он с нежностью взглянул на девушку. — Даже без вмешательства твоего отца не думаю, чтобы у тебя оставалось много времени на мужчин.

     — Мужчины — предатели! — ответила Арабелла. — Я предложила тебе свое сердце, а ты швырнул его мне в лицо. Я больше никому его не предлагала и не собираюсь. У меня есть моя музыка. Больше мне ничего не надо.

     Он не верил ей. Юношеская влюбленность не оставляет такой горечи. Возможно, лекарства несколько затуманивали сознание, но Итан готов был отдать собственную руку, только бы знать, что она действительно любит его.

     — А что, если у тебя больше не будет музыки? — вдруг спросил он.

     — Тогда я брошусь с крыши! — твердо ответила она. — Я не могу жить без нее. Не хочу даже пробовать.

     — Это же трусость!

     — Вовсе нет, — возразила Арабелла. — Мне нравится то, что я делаю. Большая часть того, что я делаю, — поправилась она. — Я не люблю толпы и переездов, но вполне довольна своей жизнью.

     — Ну, а муж? Дети? — осторожно поинтересовался он.

     — Мне не нужно ни то, ни другое. — Она отвернулась. — Моя жизнь уже распланирована.

     — Это твой папаша, черт бы его побрал, распланировал ее! Он командует даже тем, как ты должна дышать, а ты ему позволяешь!

     — Тебя не касается, что я делаю! — Зеленые глаза в упор смотрели на него. — Ты не имеешь никакого права говорить, что отец мной командует. Ты сейчас сам пытаешься манипулировать мною, хочешь заставить помочь тебе избавиться от Мириам.

     Глаза Итана превратились в узкие щелочки.

     — Это поразительно. Ты с такой отвратительной легкостью расправляешься со мной, но слова не можешь сказать своему папочке!

     — Я тебя не боюсь! — Она сплела пальцы. — А отца всегда побаивалась. Мой талант — единственное, что его интересует. Я думала, если стану знаменитой, может быть, он меня полюбит. — Она горько рассмеялась. — Но ничего не получилось. И теперь, когда я больше не смогу играть, я ему не нужна. — Арабелла взглянула на Итана полными слез глазами. — И тебе тоже, если бы не приезд Мириам. Я всегда была для мужчин пешкой, а ты утверждаешь, что только отец пытается распоряжаться моей жизнью.

     — Это просто твое воображение, — тихо произнес Итан.

     — Я знаю свои недостатки. — Арабелла закрыла глаза. — Я помогу тебе избавиться от Мириам, но не нужно защищать меня от собственного отца. Сомневаюсь, что я еще когда-нибудь увижу его.

     — Если рука заживет как следует, увидишь. — Итан бросил сигарету в пепельницу. — Мне нужно заехать за мамой и Мэри. Скоро должен вернуться человек, которого я послал за твоими вещами. Я привезу их сюда.

     — Спасибо, — сдержанно поблагодарила Арабелла.

     Он еще постоял возле кровати, внимательно глядя на нее.

     — Я тоже не люблю зависеть от других. Но ты со своей независимостью можешь зайти слишком далеко. На данный момент я — это все, что у тебя есть.

     — Каким образом ты намерен убедить Мириам, что наши отношения не просто выдумка?

     — Ты, похоже, нервничаешь, — заметил он. — Неужели боишься, что я буду заниматься с тобой любовью прямо перед ней?

     — Разумеется, нет! — вспыхнула она.

     — Ну, так расслабься! Я не прошу у тебя никаких жертв. Несколько улыбок, нежные рукопожатия — и все станет ясно. — Он горько рассмеялся. — А если это не поможет, я объявлю о нашей помолвке. Да не пугайся ты! — холодно добавил Итан, увидев выражение лица Арабеллы. — Мы сможем ее расторгнуть, когда она уедет.

     Сердце билось как сумасшедшее. Итан и не представляет, что от одной мысли о помолвке с ним... Она любила его так отчаянно!.. Увы! Совершенно ясно, что он не испытывал подобных чувств.

     — Ну, хорошо, я согласна, — сказала Арабелла и закрыла глаза. — Итан, я так устала!

     — Отдыхай. Я приду попозже.

     *   *   *

     Итан вернулся с Кориной и Мэри, но сам в палату не вошел.

     Маленькая изящная Корина обладала, по мнению Арабеллы, всеми качествами идеальной свекрови. О сражениях этой доброй, энергичной и жизнерадостной женщины с Итаном ходили легенды. Но она любила Арабеллу и Мэри как родных — так же, как и Джен, свою замужнюю дочь, жившую в другом штате.

     — Счастье, что Итан оказался дома, — рассказывала Корина Арабелле, пока Мэри, ее лучшая школьная подруга, сидела рядом и слушала с улыбкой в карих глазах. — С тех пор как развод признан окончательным, он почти каждый день уезжал из дома. В основном деловые поездки. Он стал мрачным и беспокойным. Просто поразительно, что в этот раз он послал вместо себя Мэта.

     — Может, после развода он нагоняет упущенное, — предположила Арабелла. — Итан ведь слишком порядочен, чтобы встречаться с другими женщинами, пока... официально считался женатым.

     — В отличие от Мириам, которая уже в первые недели после свадьбы готова была лечь в постель с любым, кто носит брюки! — резко сказала Корина. — Бог знает, почему она так долю цеплялась за него. Мириам никогда не лобила Итана.

     — В Техасе жена не получает алиментов от бывшего мужа, — усмехнулась Мэри. — Может, это и ответ на твой вопрос.

     — Я предложила ей отступного. — Слова Корины изумили Мэри и Арабеллу. — Мириам отказалась. Я слышала, что она встретила кого-то на Карибском море и собирается замуж за своего нового приятеля. Вероятно, именно поэтому она и согласилась на развод.

     — Так почему же она хочет вернуться? — спросила Арабелла.

     — Возможно, для того, чтобы доставить Итану как можно больше неприятностей, — мрачно предположила Корина. — Она частенько бросала ему в лицо такие слова, от которых у меня просто сердце разрывалось на части. Бог свидетель, он старался сопротивляться, но даже сильный мужчина может не выдержать непрестанные насмешки и унижения. Однажды Мириам прямо на званом обеде соблазнила одного из деловых партнеров Итана. Он наткнулся на забавлявшуюся парочку в своем собственном кабинете.

     Арабелла закрыла глаза.

     — Должно быть, для него это было просто ужасно!..

     — Ты даже не представляешь, до какой степени, — кивнула Корина. — На самом деле он не любил Мириам, и она об этом знала. Ей хотелось, чтобы Итан обожал ее, носил на руках, а он никак не желал этого делать. К тому же эти постоянные измены! Итан как-то проговорился, что Мириам кажется ему просто отвратительной, а возможно, и ей он говорил то же самое... Как раз в это время она старалась устроить как можно больше скандалов. Она добилась своего. Итан привык соблюдать правила приличия. А Мириам ничуть не стеснялась соблазнять даже его деловых партнеров. — Корину при этих словах передернуло. — Мужское «эго» — самое чувствительное место. И она это знала и била туда, где больнее всего. Итан очень изменился. Он всегда был молчалив и замкнут, но то, что сделала с ним эта женитьба!.. — Корина развела руками.

     — Он никогда не подпускал к себе слишком близко, — тихо сказала Арабелла.

     — Ты одна могла развеселить его, — улыбнулась Корина. — Ты учила его играть. Таким счастливым, как в то лето, четыре года назад, я его не видела.

     — В самом деле? — с трудом улыбнулась Арабелла. — А ведь мы поссорились из-за Мириам. Думаю, он так и не простил мне те слова, что я тогда сказала.

     — Гнев может скрывать самые разные эмоции, — тихо произнесла Корина. — Это не всегда то, что кажется.

     Еще долго после их ухода Арабелла думала о словах Корины. Как такого мужественного человека, как Итан, могла ранить слабая женщина? Может, Мириам имела над ним какую-то власть? Например, чувственную, подумала она, и боль ревности добавилась к физической боли. Мириам была светской, изысканной женщиной. Вполне понятно, что он так сильно поддался ее чарам.

     Вошла медсестра с огромным букетом, и Арабелла едва не расплакалась от такой красоты. Записки никакой не было, но по роскоши подарка она сразу поняла, что цветы от Корины. Нужно будет завтра поблагодарить ее.

     Ночь оказалось беспокойной. Арабеллу мучили воспоминания и физическая боль. Она окончательно проснулась, когда было еще темно, и так и лежала, глядя на потолок, а память снова и снова возвращала ее к тому летнему дню, в котором было жужжание пчел над цветами, пышно разросшимися в том месте, где речка широко разливалась и была достаточно глубокой, чтобы плавать. В тот жаркий день они с Итаном отправились купаться...

     Она словно наяву видела бабочек, слышала стрекотание кузнечиков. Они поехали туда на грузовичке Итана, потому что под палящим солнцем южного Техаса дорога была бы слишком долгой и утомительной. На нем были только белые плавки. Сильное тело, широкие плечи и грудь, узкие бедра, длинные ноги. Он дочерна загорел, грудь и плоский живот густо покрывали завитки темных волос. До этого дня вид Итана в плавках не волновал Арабеллу, но тут она вдруг отчего-то засмущалась и прыгнула в воду.

     Она была одета в закрытый желтый купальник, очень скромный и недорогой. Заработки ее отца позволяли им едва сводить концы с концами, и Арабелле приходилось подрабатывать, чтобы оплатить свою учебу в музыкальной школе в Нью-Йорке. Она мечтала стать первоклассной пианисткой, и будущее ласково ей улыбалось. Арабелла приехала навестить сестру Итана, но та с приятелем уехала куда-то в гости, поэтому он и предложил девушке искупаться.

     Его предложение испугало ее, но, в то же время, и обрадовало. Итан был на несколько лет старше ее. Обычно он вел себя очень сдержанно, но в тот ее приезд следил за ней пристальным взглядом, который одновременно беспокоил и волновал. Арабелла уже давно любила этого человека, любила до боли. И вот, в тот день, когда он так небрежно пригласил ее поплавать, мечты, казалось, начинали сбываться.

     Когда они подъехали к реке, что-то случилось. Арабелла не понимала взглядов, которыми Итан окидывал ее тело, откровенно жадных, возбуждающих, соблазняющих. Она заливалась румянцем всякий раз, как он смотрел на нее.

     — Тебе нравится твоя музыкальная школа? — спросил он. Они сидели на траве у берега, Итан курил сигарету.

     Она с трудом оторвала взгляд от его широкой груди.

     — Очень нравится. Хотя скучаю по дому. — Она вертела в руках стебелек травы. — Совершенно нет времени! Приходится так много наверстывать!

     — Мальчики? — поинтересовался он, поднося сигарету к губам.

     — Нет! — Она с негодованием отвернулась от его насмешливого взгляда.

     Он потушил сигарету об землю.

     — А у нас гости. Какая-то киногруппа снимает рекламные фильмы, и им понадобилось настоящее ранчо. Моделям очень здесь нравится. Одна даже спросила меня, правда ли, что корову доят, дергая за хвост.

     Арабелла рассмеялась.

     — И что же ты ей сказал?

     — Что, если хочет, может попробовать сама.

     — Как тебе не стыдно! — улыбнулась Арабелла, и тут же улыбка исчезла: казалось, она смотрела ему прямо в душу. От этого долгого, проникновенного взгляда Арабелле стало не по себе, а Итан вдруг встал и шагнул к ней.

     — Пытаешься соблазнить меня, да, Белла? — ласково поддразнил он, стоя над ней и ощущая, как ее нежный взгляд скользит по его телу.

     Она залилась краской.

     — Разумеется, нет! Я... я просто смотрела на тебя.

     — Ты делаешь это весь день. — Он опустился на колени так, что ее бедра оказались у него между ног. Грудь Арабеллы напряглась под его долгим взглядом. Заметив, что соски отчетливо выдаются под тонкой шелковистой тканью, она попыталась прикрыть грудь руками, но стальные пальцы поймали ее запястья и отвели назад. Он наклонился, теперь его бедра были совсем рядом, и она почувствовала, как начали изменяться очертания его тела. Ее испуганные глаза встретились с его.

     — Итан, что ты... — охрипшим голосом начала она.

     — Не двигайся, — низким голосом произнес он, медленно и нежно касаясь своей грудью ее напрягшихся сосков. — Переплети свои пальцы с моими, — шепнул он, не прекращая возбуждающих прикосновений. Его твердые тонкие губы были совсем рядом с ее ртом. Он нежно куснул ее за нижнюю губу, провел языком по ее влажной внутренней поверхности.

     Арабелла застонала от такой близости, глаза ее изумленно открылись.

     — Да, — сказал он, чуть отодвинувшись, чтобы лучше видеть ее. — Ты и я. Неужели такая мысль никогда не приходила тебе в голову, когда Джен несколько месяцев назад упорно знакомила тебя с молодыми парнями?

     — Нет, — слабым голосом призналась Арабелла. — Я думала, тебя не интересуют девушки моего возраста.

     — Девственница имеет свою притягательность. Ты же еще девушка, правда?

     — Да, — с трудом ответила она, удивляясь своей полной неспособности произнести что-либо связное.

     — Не бойся. Я остановлюсь прежде, чем ситуация станет опасной, — тихо сказал он. — Но до этого мы будем долго наслаждаться друг другом. Открой рот, когда я его целую, малышка, дай мне почувствовать, как твой язык касается моего...

     Арабелла застонала, позволив его языку проникнуть в нежную глубину ее рта, и в ответ он опустил на нее свое тело.

     Почувствовав ее панику, Итан успокоил девушку ласковыми словами и нежными поглаживаниями. Она лежала на мягкой, густой траве и смотрела в светлые серые глаза.

     — Боишься? — тихо спросил он. — Я знаю, ты чувствуешь, как я возбужден, но не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Пожалуйста, расслабься. Мы можем просто лежать вместе, вот так. Я не потеряю контроль над собой, даже если ты позволишь мне пойти дальше.

     — А что... дальше?

     Итан приподнялся на локте и провел кончиками пальцев по ее плечу, шее, вниз, к округлым линиям груди. Он едва дотрагивался до нее, и она не могла справиться со своим телом, охотно отвечая на прикосновения его тонких пальцев.   Серые глаза с удовольствием наблюдали за ней.

     — Я знаю, чего ты хочешь, — тихо прошептал он и, не отводя от нее взгляда, легко коснулся сосков, заставив ее выгнуться дугой. — Ты когда-нибудь делала это с другим мужчиной?

     — Никогда, — прерывающимся голосом, дрожа от возбуждения, ответила Арабелла, впиваясь ногтями в его мускулистые руки.

     При этих словах его лицо изменилось: черты стали тверже, а глаза начали как-то странно светиться. Он приподнялся на несколько дюймов.

     — Спусти купальник до пояса, — с грубоватой нежностью попросил Итан.

     — Не могу, — покраснела Арабелла.

     — Я хочу видеть тебя. Хочу показать, как приятно, когда твоего тела касается тело мужчины и никакая ткань не препятствует этому прикосновению.

     — Но я никогда... — слабо запротестовала она.

     Он заговорил тихо, нежно и торжественно:

     — Белла, есть ли другой мужчина, с которым ты хотела бы быть первый раз?

     — Нет, — ответила она, подумав. — Я бы не смогла, если бы кто-то другой смотрел на меня так. Только ты.

     Он глубоко вздохнул.

     — Только я, — едва слышно произнес Итан. — Ну, так сделай это!

     И, пораженная собственной смелостью, она послушно стащила с плеч лямки и спустила купальник. Он внимательно наблюдал за ее движениями и, когда она обнажилась до пояса, чуть прикрыл глаза.

     — Я не думала, что первым будешь ты, — дрожащим голосом прошептала Арабелла.

     — Я тоже, — ответил Итан, проводя рукой по ее груди.

     Он накрыл ладонью отвердевший сосок, и Арабелла застонала, когда его губы снова коснулись ее рта.

     Ее тело жило само по себе, отдельно от разума. Оно отчаянно хотело Итана. Инстинктивно она поднимала бедра, стремясь к более тесному контакту. Но этого было мало — она пылала, словно в огне. Он просунул руки ей под спину, и его грудь заскользила по ее нежной груди, бедра ритмично двигались по ее бедрам. Арабелла вскрикнула.

     Этот крик остановил его. С трудом оторвав от нее губы, он застонал, вскочил на ноги и бросился в воду, оставив на берегу потрясенную Арабеллу в спущенном купальнике.

     Она успела только натянуть его, когда Итан выбрался на берег и, взяв девушку за руку, заставил встать.

     Он не отпустил ее руку, а поднес ко рту и приложился губами к мягкой ладошке.

     — Я завидую мужчине, которому ты достанешься, — серьезно произнес он. — Ты совершенно необыкновенная.

     — Почему ты это сделал? — нерешительно спросила Арабелла.

     Он отвел глаза.

     — Может, хотел попробовать тебя, — ответил он с циничной улыбкой и отвернулся за полотенцем. — У меня еще никогда не было девственницы.

     — А!..

     Он смотрел, как она собирает вещи и обувается.

     — Надеюсь, ты не приняла все это всерьез? — спросил он, распахивая перед ней дверцу грузовичка.

     Приняла, да еще как, но что-то подсказало ей, что этого говорить не надо. Она кашлянула.

     — Нет, не приняла.

     — Я рад. Ничего не имею против того, чтобы продолжить твое дальнейшее образование, но учти: я ценю свою свободу.

     Его слова больно задели Арабеллу. Возможно, именно так и было задумано? Итан едва не потерял контроль над собой, а он такого не любил. Гнев ясно читался у него на лице.

     — Я не просила тебя продолжать мое образование, — сердито ответила она.

     Он насмешливо улыбнулся.

     — Вот как? А мне показалось, ты разве что плакат на грудь не повесила. Или я просто читаю там, где не следует? Ты хотела меня, детка, и я был рад оказать тебе эту услугу. Но только до определенного   момента. Девственниц приятно целовать, а под собой в постели я предпочитаю более опытных женщин.

     Она отвесила ему звонкую пощечину. Он не сказал ни слова — лишь улыбнулся холодной, насмешливой и высокомерной улыбкой, означавшей, что он выиграл, а все остальное не имеет значения. Потом посадил ее в грузовичок и отвез домой.

     На следующей неделе его везде видели с Мириам, и Арабелла случайно услышала, как та рассказывала другой фотомодели о своих видах на Итана. Несмотря на их осложнившиеся отношения, Арабелла тут же отправилась к нему и рассказала все, пока не поздно. Но он лишь посмеялся над ней и обвинил в ревности. А потом выставил из своей жизни, сообщив все, что думает о ней и ее недостатках.

     И теперь, четыре года спустя, она помнила каждое слово. Арабелла закрыла глаза. Интересно, его воспоминания такие же горькие? Вряд ли. Наверняка Мириам подарила ему какие-то счастливые мгновения.

     Несмотря на уже забрезживший рассвет, вконец измученная Арабелла вновь уснула.

  ГЛАВА ТРЕТЬЯ

     Итан и его семья жили в огромном двухэтажном особняке, построенном в викторианском стиле. Он стоял на невысоких холмах южного Техаса. Вокруг лежали пастбища, и все это очень напоминало декорации к старому фильму о Диком Западе — разве что скот был совсем настоящий да изгороди крепкие, а не по-киношному картонные. Джекобсвиль находился недалеко от Хьюстона, совсем близко от Виктории. Арабелле всегда нравился этот городок, она была знакома почти со всеми его обитателями.

     Старый элегантный особняк Хардеманов, со светло-кремовыми стенами, башенкой и причудливыми резными украшениями был достаточно красив, чтобы модные журналы время от времени помещали на своих страницах его фотографии. В нем хранились редкие вещи времен освоения Техаса, а также привезенные из Англии, потому что первый Хардеман приехал сюда из Лондона. Состояние Хардеманов было нажито давно, начало ему положил еще в девятнадцатом веке крупный скотопромышленник, воспользовавшись последствиями снежной бури, сгубившей половину всех ранчо на Западе. По правде говоря, сначала фамилия звучала как Хартмонд, но, поскольку их предок не получил классического образования, ее писали как придется, пока она не превратилась в Хардеман.

     Итан был очень похож на того старого Хардемана, чей портрет украшал камин в гостиной. Возможно, они вообще принадлежали к одному и тому же типу людей, думала Арабелла, разглядывая Итана и прихлебывая кофе, который он принес в ее комнату.

     — Спасибо, что пригласил меня, — поблагодарила она.

     — Места здесь хватает. — Он пожал плечами и посмотрел на высокий потолок. — Это была спальня моей бабушки. Помнишь, мама о ней рассказывала? Она дожила до восьмидесяти лет, та еще старушка! Когда-то, в двадцатые, это была настоящая женщина-вамп, а ее мать прославилась как ярая суфражистка. Одна из тех, что боролись за избирательные права женщин, — пояснил он.

     — Молодец! — засмеялась Арабелла.

     — Ты бы ей понравилась. Она тоже была энергичной и решительной.

     — Это я-то энергичная и решительная? — удивилась Арабелла. — Я всю жизнь позволяла отцу командовать собой и если бы не этот несчастный случай, то и сейчас бы делала то же самое. — Она посмотрела на гипс и вздохнула. — Итан, что мне дальше делать? У меня даже нет работы, а деньгами всегда распоряжался отец.

     — Сейчас не время беспокоиться о том, что будет дальше, — твердо сказал Итан. — Самое главное — выздороветь.

     — Но...

     — Я обо всем позабочусь! — перебил он ее. — Включая и твоего отца.

     Она поставила на стол чашку и снова откинулась на подушки. Рука у нее еще болела, и Арабелла довольно часто принимала лекарство. В глазах все слегка расплывалось, и было даже приятно лежать, предоставив Итану заботиться обо всем.

     — Спасибо, — кивнула она.

     — Когда ты по-настоящему отдыхала?

     — Не знаю. Кажется, никогда. — Арабелла вздохнула. — Времени не хватало.

     У нее все сжалось внутри при одном воспоминании о том грузе, под постоянным давлением которого она жила все это время, о бесконечных турне, о самолетах и комнатах в дешевых гостиницах, о концертных залах, студиях звукозаписи и ожидающей ее публике. Последнее время ей со все большим трудом удавалось заставлять себя выходить на сцену, сдерживая панику при виде всех этих людей.

     — Тебе, наверное, будет не хватать сцены и восхищения, — заметил Итан.

     — Наверное. — Она закрыла глаза, не заметив промелькнувшего у него на лице странного выражения.

     — Поспи лучше. Я зайду потом.

     Он встал и вышел из комнаты. Она даже не открыла глаза. Здесь было спокойно и безопасно. Не нужно думать о неудачах, о недовольном лице отца, его холодом взгляде. Интересно, простит он ее когда-нибудь за то, что не оправдала его надежд? Наверное, нет. Слезы потекли у нее по щекам. Если бы он только любил ее, хоть немного, ради нее самой, а не за ее талант!

     Мать Арабеллы, тихая, спокойная женщина, погибла, когда дочери было всего шесть лет. И та ее почти не помнила. Отец потом никогда не говорил о ней, но Арабелла смутно представляла, что до похорон он был совсем другим человеком.

     Отец случайно узнал, что у Арабеллы талант музыканта, и с этого момента ее карьера пианистки стала его навязчивой идеей. Он ушел с работы в юридической конторе и занялся организацией концертных турне дочери.

     — Не грусти, дорогая, — ласково говорила ей Корина, сидя около кровати девушки с вязанием в руках. — Жизнь становится проще, если ты спокойно принимаешь все, что случается с тобой, и решаешь проблемы по мере их возникновения. Не надо самому искать неприятности.

     Арабелла подняла глаза на Корину, поправила гипс и поморщилась — место перелома все еще болело. Швы, которые наложили на руку, прежде чем покрыть ее гипсом, уже сняли, но по-прежнему оставалось ощущение, будто рука побывала в мясорубке.

     — Я стараюсь, — ответила она матери Итана. — Что-то отец молчит, а пора бы ему и позвонить. Хотя бы для того, чтобы узнать, смогу ли я продолжать свою карьеру.

     — Цинизм подходит моему сыну, но никак не тебе, — заметила Корина, глядя на девушку поверх очков, которые надевала, когда занималась рукоделием. — Бетти-Энн готовит на десерт вишневый пирог.

     — Мой любимый! — обрадовалась Арабелла.

     — Я знаю! Итан сказал нам. Он очень хочет, чтобы ты поправилась.

     — А что, Мириам действительно пытается вернуться к нему?

     Со страдальческим вздохом Корина произнесла:

     — Боюсь, что да. Знаешь, что я думаю? Что последний любовник бросил ее беременной! И теперь она попытается затащить Итана в постель и убедить, что это его ребенок.

     — Вам нужно писать романы, — недоверчиво отозвалась Арабелла. — Потрясающий сюжет!

     — И нечего смеяться! Она вполне способна на такое. Мириам уже не так хороша, как когда-то. Выпивка и беспорядочный образ жизни оставили на этой красотке свой след.

     — Итан хочет, чтобы я с ним встречалась... чтобы держать Мириам на расстоянии.

     — Он так тебе и сказал? — ласково улыбнулась Корина. — Ну что же, я думаю, этот предлог ничем не хуже других.

     — Что вы имеете в виду? — изумилась Арабелла.

     — Это уж пусть Итан сам тебе расскажет! А ты собираешься с ним встречаться?

     — Мне кажется, это небольшая плата за то, что он предоставил мне крышу над головой и ради меня перевернул весь дом. Я чувствую себя незваной гостьей, — огорченно призналась Арабелла.

     — Глупости! — отмахнулась Корина. — Мы все рады, что ты живешь у нас, и никто не хочет, чтобы вернулась Мириам. Пожалуйста, подыграй Итану! Мириам просто позеленеет от зависти, и ей придется убраться восвояси.

     — Она остановится здесь? — забеспокоилась Арабелла.

     — Только через мой труп! — зарычал Итан, стоя в дверях и глядя на девушку.

     — Привет, дорогой. Опять валялся в грязи вместе с лошадьми? — любезно осведомилась Корина.

     Вид Итана действительно вызывал такие мысли. Он был одет в рабочую одежду — хлопковую рубашку, грубые штаны, сапоги, до которых ни один уважающий себя городской ковбой не дотронется даже палкой, и шляпу — на нее, судя по всему, не один раз наступала лошадь. Загоревшая кожа была покрыта слоем пыли, а рабочие перчатки он держал в руке, которая выглядела не многим чище самих перчаток.

     — Лечил жеребят. Сейчас март, — напомнил он. — В самом разгаре клеймение скота, а кобылы еще не все ожеребились. Как вы думаете, кто будет на этой неделе дежурить по ночам возле будущих мам?

     — Только не Мэт, — застонала Корина. — Он сбежит из дому.

     — Это ему не повредит, — невозмутимо отозвался Итан. — Они с Мэри просто не могут ругаться без слушателей. Рано или поздно это повлияет на их брак.

     — Знаю, — печально согласилась Корина. — Я изо всех сил пыталась убедить Мэта, что он должен жить самостоятельно. На те деньги, что достались ему от Боба, он может построить дом и обставить его как следует.

     — Мы просто слишком добры к нему, — заявил Итан. — Надо прекратить с ним нянчиться.

     — Ты пришел сюда по какому-нибудь делу или просто позлить меня?

     — Я пришел спросить Арабеллу, хочет ли она кошку.

     — Что хочу? — удивилась Арабелла.

     — Кошку, — повторил он. — Перед домом стоит Билл Дэниельс, он несет к ветеринару кошку с четырьмя котятами, чтобы их усыпить.

     — Да, я хочу кошку! — поспешно ответила Арабелла. — Пять кошек! — Она прикусила нижнюю губу. — И неважно, что скажет мой отец, когда узнает об этом! Он ведь терпеть не может кошек.

     — Почему бы для разнообразия не подумать о том, чего хочешь ты, а не твой папа? — сердито спросил Итан. — Ты хоть когда-нибудь поступала по-своему?

     — Однажды он позволил мне съесть шоколадное мороженое, хотя велел купить ванильное.

     — Это вовсе не смешно, — мрачно отозвался он. — Я скажу Биллу, что мы берем всех кошек. — Он отошел от двери.

     — Мне нужно возвращаться к работе.

     — В таком виде? — поинтересовалась Корина. — А твои работники тебя не стесняются? Им не стыдно работать на такого грязнулю?

     — Мои работники еще грязнее меня, — гордо ответил он. — Завидуешь, потому что сама чистая?

     Корина протянула было руку к мусорной корзинке, но Итан с улыбкой выскочил из комнаты.

     — Неужели вы бы бросили в него корзинкой? — смеясь, спросила Арабелла.

     — Почему бы и нет? Знаешь, Белла, мужчинам вредно оказываться победителями. Особенно Итану, — добавила она, задумчиво глядя на девушку. — Это, как я вижу, ты уже поняла. Итан хороший человек, сильный. Но ему тем более нельзя поддаваться. Он хочет все делать по-своему и не уступит ни дюйма.

     — Может, поэтому они с Мириам и не смогли поладить?

     — И это тоже. Но главное — один мужчина ее явно не устраивал.

     — Не представляю, как можно уйти от Итана, — сказала Арабелла.

     Несколько дней Арабеллу продержали в постели против ее воли. Сказали — приказ врача, потому что у нее сотрясение мозга и множество мелких травм. Но в одно прекрасное утро из-за туч выглянуло солнце, было необычно тепло для начала марта. Арабелла самостоятельно спустилась на веранду и уселась в качалку.

     Корина ушла на какое-то женское собрание, Мэри отправилась за покупками, и некому было запретить ей выходить из комнаты. Еще утром Мэри помогла ей одеться в широкую джинсовую юбку на кнопках и синюю рубашку с длинными рукавами, завязала волосы синей бархатной лентой. Даже в такой будничной одежде Арабелла выглядела элегантной, чуть-чуть косметики придало лицу выразительность. Хотя кто мог бы это заметить?

     Но вот тут она ошиблась. Во двор въехал грузовичок, из него вышел Итан и остановился на ступеньках крыльца, увидев Арабеллу.

     — Черт побери, кто позволил тебе встать?

     — Я устала лежать в постели. — От одного его вида сердце у нее забилось, как пойманная птица. Он был одет в старые выцветшие джинсы, грубую рубашку, на   голове   поношенная коричневая шляпа. Сапоги измазаны грязью. — У меня просто небольшое сотрясение мозга, и рука уже не болит. Сегодня такой чудесный день!

     — Да, денек замечательный! — Он зажег сигарету и прислонился к столбу. Серые глаза внимательно рассматривали ее. — Сегодня утром я разговаривал с твоим дядей.

     — В самом деле?

     — Твой отец уехал из Далласа в Нью-Йорк. — Он прищурился. — И знаешь почему?

     — Наверное, из-за банковского счета. Если на нем еще что-то есть...

     — На нем кое-что есть, но он не получит денег. Мой адвокат уже позаботился, чтобы для твоего отца счет был закрыт, и теперь банк не выдаст ему ни пенни.

     — Итан!

     — Это единственный способ оставить хоть что-то тебе. Когда выздоровеешь, разберешься с ним сама. Сейчас нужно как можно быстрее поправиться и не остаться без гроша из-за твоего корыстного папочки.

     — Сколько у меня? — спросила Арабелла, страшась ответа, потому что ее отец любил жить роскошно.

     — Двадцать пять тысяч. Не ахти какая сумма, но если этим разумно распорядиться, на жизнь хватит.

     — Я не думала о будущем, — сказала она, глядя на его мускулистые руки, — и позволила отцу положить деньги на общий счет, потому что он сказал, что так будет лучше. Похоже, я обязана тебе своим будущим куском хлеба?

     — Ты честно отрабатываешь свой долг, помогая мне избавиться от Мириам. Вот только над тобой придется немного поработать. — Он долго смотрел на нее. — Ты вымыла волосы.

     — Вообще-то их вымыли мы с Мэри. Ей пришлось помочь мне одеться — вот из-за этого! — Она вытянула вперед руку в гипсе и сморщилась от боли. — Я не могу даже застегнуть лиф... — Она замолчала на полуслове.

     Итан прищурился.

     — Стесняешься говорить со мной о нижнем белье? Я знаю, что женщины носят под платьем. — Он вдруг стал холодным и отчужденным. — Слишком хорошо знаю. — Он помрачнел и резко отвернулся. — Мне нужно вернуться в конюшню. Если тебе что-нибудь понадобится, крикни. Бетти-Энн на кухне.

     Он ушел не оглядываясь.

     Арабелла с тоской посмотрела ему вслед и начала потихоньку раскачиваться. Странно, что Итан не нашел кого-нибудь взамен Мириам. Уж он-то мог выбрать кого угодно — даже благодаря своей внешности, не говоря уже о состоянии. Но, судя по всему, он все это время оставался один. Не могла же Мириам обидеть его настолько сильно — или он все еще любит ее?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

     В тот вечер Арабелла в первый раз ужинала вместе со всеми, когда Мэт объявил, что увозит Мэри отдыхать на Багамы.

     — Отдыхать? — возмущенно вскинулся на него Итан. — Это еще что такое?

     Мэт весело ухмыльнулся. Он был очень похож на брата, только глаза у него были темно-синие, а не серебристо-серые, как у Итана. Мэт был ниже ростом и не такой грозный с виду, но, несмотря на свой веселый характер, тоже умел работать.

     — Отдых — это то, чего я не имел с тех самых пор, как женился. Я уезжаю, и Мэри едет со мной!

     — Сейчас март, — напомнил Итан. — А как же с клеймением? Да и кобылы жеребятся...

     — Я никогда даже не заикался о медовом месяце. — Мэт выразительно посмотрел на брата.

     — Ну, хорошо. Поезжай, — сухо согласился Итан. — Я найму еще одного работника и постараюсь обойтись без тебя.

     — Спасибо, Итан, — ласково сказала Мэри. Она смущенно отвела глаза и с восторгом посмотрела на мужа.

     — А где вы собираетесь остановиться? — спросил Итан.

     — Это секрет! — хмыкнул Мэт. — Если ты не знаешь, где я, то и искать не станешь.

     — Я тоже пытался так сделать четыре года назад, — возмутился Итан. — Но ты все равно нашел меня.

     — Это совсем другое дело, — возразил Мэт. — Тогда возникли проблемы с банком.

     — Прежде чем вернешься, можешь заодно и дом себе присмотреть, — посоветовала Корина.

     Мэт погрозил ей пальцем:

     — Нехорошо так говорить!

     — Я просто подумала...

     — Почему ты не хочешь иметь свой собственный дом? — поинтересовался Итан.

     — Не могу себе этого позволить. Пока.

     — Чушь собачья! В банке тебе дадут любой кредит.

     — Не хочется залезать в долги. Итан лишь хмыкнул в ответ.

     — Ты и понятия не имеешь, что такое долг.

     — Да все я знаю! — замахал руками Мэт. — Вот если Мэри получит работу секретарши на текстильной фабрике, мы, может, и рискнем. Но сначала решили отдохнуть. Да, детка?

     — Да, — радостно подтвердила Мэри.

     Весь вечер Арабелла слушала рассказы Мэта и Мэри об их будущем путешествии и, когда пришло время ложиться спать, первой отправилась к себе в комнату. Она только начала подниматься по лестнице, когда Итан вышел из кабинета и приблизился к ней со словами:

     — Давай-ка я отнесу тебя наверх! — Он наклонился и легко подхватил ее, стараясь не задеть больную руку.

     — Но у меня болит рука, а не нога, — неуверенно возразила Арабелла.

     — Не хочу, чтобы ты переутомлялась.

     Она растерянно умолкла. Итан же, держа ее в своих объятиях, был наверху блаженства. Он так и не смог забыть того сладостного ощущения ее близости, несмотря на отчаянные многолетние попытки. Конечно, Арабеллу не нужно нести. Однако он не сумел сдержаться — ему страстно захотелось почувствовать ее тело рядом. Это возрождало горько-сладкие воспоминания о том единственном дне, когда он дал волю своим желаниям. С того времени пережитые ощущения не давали ему покоя. Теперь же, когда она находилась в его доме, он почти не спал все эти дни, а если и засыпал, сны опять были полны ею одной.

     Арабелла не знала, что сказать, лишь обняла его за шею и уткнулась лицом в плечо. У него перехватило дыхание, словно ее ласковое движение испугало и обеспокоило его.

     — Извини, — наконец прошептала она. Он не ответил, лишь крепче обнял ее, наслаждаясь едва уловимым запахом цветов, исходящим от ее волос.

     — Ты похудела, — заметил он.

     — Я знаю. — Она вздохнула, и ее грудь коснулась его груди. — А ты разве не рад? Если бы я весила раза в два больше, ты бы свалился с лестницы, и мы оба непременно свернули бы себе шею.

     — Возможно. — Он улыбнулся и, проходя в дверь спальни, сказал: — Держись крепче, я закрою дверь.

     Она повиновалась, смущенная и взволнованная их близостью. Почувствовав охватившую ее предательскую дрожь, Итан остановился как вкопанный. Пристально глядя в ее широко открытые глаза, он спросил:

     — Тебе ведь приятно быть со мной?

     Арабелла густо покраснела, опустила глаза и замерла у него на руках, тщетно пытаясь хоть что-нибудь произнести.

     Ее смущение лишь усилило чувства Итана. Это было похоже на возрождение из мертвых. Охватившее его желание впервые за четыре года напомнило ему, что он мужчина. Толчком ноги он закрыл дверь и осторожно положил Арабеллу на кровать, но сам остался стоять и лишь смотрел на нежную округлость ее груди, на любимое лицо и, когда увидел в ее глазах неприкрытое желание, замер.

     Значит, она тоже все помнит! В какое-то безумное мгновение Итан чуть не бросился к ней — чтобы крепко прижаться и целовать, пока хватит дыхания. Но он отошел от кровати прежде, чем тело перестало бы повиноваться ему. Может быть, Арабелла и хочет его, но ее девственность уже достаточное препятствие для них обоих. Она все еще испытывает горечь и обиду при воспоминаниях о прошлом, да и охвативших его чувств может хватить ненадолго. Нет, он должен быть твердо уверен...

     Итан зажег сигарету и резким движением сунул зажигалку обратно в карман.

     — А мне казалось, что ты бросил курить, — заметила Арабелла, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Почему он замолчал, отошел от кровати? Почему вообще он сначала дразнит ее нежными словами, а потом ведет себя так отчужденно? Тени прошлого, подумала она.

     — Я и бросил — до того момента, как ты попала в аварию, — холодно согласился Итан.

     — И до того, как лопнула шина у грузовика. — Она начала перечислять, загибая пальцы: — И когда работники напились накануне начала клеймения, а еще в тот раз, когда захромала твоя лошадь и когда укусила тебя...

     — Мне не нужны никакие поводы, чтобы закурить, — оборвал ее Итан. — Я всегда курил, и ты это знала. — Он прищурился, глядя на ее нежное лицо. — Я курил и в тот день у реки. И ты не жаловалась на запах табака, когда я тебя целовал.

     Она ощутила горечь, и, должно быть, это отразилось в ее глазах.

     — В восемнадцать лет. Я пару раз целовалась с мальчиками, а ты был намного старше и опытнее. — Она опустила глаза. — Изо всех сил я старалась вести себя как настоящая женщина, но, едва ты коснулся меня, совсем потеряла голову. — Она устало вздохнула. — Такое чувство, что все это было лет сто назад. Наверное, ты был прав. Я действительно вешалась тебе на шею. Я была без ума от тебя.

     Он опять с трудом удержался, чтобы не броситься к ней. Арабелла еще чувствует себя виноватой, а ведь не прав был он, и только он один! Он обидел ее, ранил ее гордость — так же, как Мириам ранила его. Может, ее отец и не смог бы так вмешиваться в жизнь Арабеллы, если бы он, Итан, послал тогда к черту Мириам!

     — Какие сложные паутины мы плетем, — тихо сказал он. — Даже когда не хотим никого обманывать.

     — Ты не мог не любить Мириам, — отозвалась Арабелла.

     Лицо Итана превратилось в маску. Удивительно, как на него действует одно только имя бывшей жены. Он поднес ко рту сигарету и жестко посмотрел на Арабеллу.

     Их глаза встретились, и этот взгляд оказался еще более интимным и волнующим, чем тот, которым они обменялись внизу.

     — Ты предлагаешь помочь мне вернуть самоуважение?

     Казалось, прошли века, пока она пыталась понять, всерьез ли он задал свой вопрос. Нет, этого не может быть! — решила она наконец. Четыре года назад он предельно ясно описал ей свои чувства.

     — Нет. Я ничего не предлагаю, кроме спектакля, который придется разыграть, когда приедет Мириам. Я в долгу перед тобой за то, что ты привез меня сюда выздоравливать.

     — Ты мне ничего не должна, — холодно ответил он.

     — В таком случае я сделаю это в память о прошлом, — не менее ледяным тоном заявила она. — Ты всегда был для меня старшим братом. Этим я и отплачу за твою заботу обо мне.

     Она словно ударила его! Итан выдохнул дым, не сводя с нее пристального взгляда.

     — Как говорится, подойдет любая причина, — бросил он. — Увидимся утром. — Повернулся и пошел к двери.

     — А что, собственно, ты хотел бы услышать? — крикнула она вслед. — Что я соглашусь сделать все, что ты скажешь, даже убить? Тебе нужны чудеса?

     Он остановился, держась за ручку двери, и посмотрел на нее.

     — Нет, мне не нужны чудеса. — И в этот момент что-то внутри у него умерло. — Я поселил котят в конюшне. Если хочешь их посмотреть, я отведу тебя туда завтра утром.

     Арабелла заколебалась. Он ей протягивает пальмовую   ветвь?   Но если   они   хотят,   чтобы Мириам им поверила, нельзя находиться в состоянии войны.

     — Спасибо, с удовольствием! — кивнула она.

     — Не за что, — небрежно бросил он по-испански — привычка общаться с работниками-мексиканцами. Итан свободно говорил на трех или четырех языках, и это нередко удивляло приезжих, считавших его техасский акцент признаком низкого образования.

     Мэри и Мэт уезжали на следующее утро. Арабелла, сожалея, что остается без любимой подруги, нервничала — как она справится с ситуацией?

     — Да не беспокойся ты так! — ласково ободрила ее Мэри. — Итан с Кориной сумеют о тебе позаботиться. Да и Мириам здесь не остановится! Итан этого не допустит, вот увидишь.

     — Надеюсь, ты права. У меня такое ощущение, что эта женщина одним только своим языком способна угробить человека.

     — Не сомневаюсь, — скривилась Мэри. — Она может быть такой гадкой, что дальше некуда. Но если ты заведешься, то, пожалуй, и не уступишь ей. Ты весьма красноречива, когда рассердишься. — Она засмеялась.

     — У меня маловато практики. Кроме Итана, я ни на кого так не сердилась! Ну ладно, пожелай мне удачи.

     — Желаю, но вряд ли тебе это понадобится.

     Итан отвез их в аэропорт Хьюстона, чтобы не пришлось делать пересадку, добираясь самолетом из Джекобсвиля. Он вернулся раньше, чем ожидала Арабелла, и не забыл про котят.

     — Идем, если тебе еще хочется на них посмотреть. — Он взял ее за здоровую руку и потянул за собой. Его лицо не выражало никаких чувств.

     — Надо же сказать твоей маме, куда мы пошли, — запротестовала она.

     — Я с восьми лет не сообщаю матери, куда пошел. Мне не нужно ее разрешение, чтобы ходить по ранчо.

     — Я не это имела в виду, — пробормотала Арабелла.

     Но Итан не обратил на ее слова никакого внимания. Сегодня он был одет в свою, как он говорил, «городскую» одежду: черные брюки, голубую рубашку и черно-серую спортивную куртку.

     — Ты испачкаешься, — сказала Арабелла, когда они вошли в конюшню.

     Он бросил насмешливый взгляд на ее дорогие джинсы и бледно-желтый свитер.

     — Каким это образом? Очевидно, ты имеешь в виду себя? Мы можем и не ходить.

     — Нет, пойдем! — Арабелла решительно двинулась вперед по проходу.

     Она направилась туда, куда он показал, со страхом и радостью ощущая его присутствие. Замирая от ужаса, подумала, что, если бы не авария и ее покалеченная рука, она бы никогда в жизни не увидела больше Итана.

     Ее рука. Арабелла посмотрела на свою гипсовую повязку. В голове зазвучали обрывки мелодий. Она закрыла глаза и услышала «Сонатину» Клементи, которую играла студенткой. Улыбнувшись, Арабелла мысленно переключилась на изысканную «Английскую сюиту» Баха и «Финляндию» Грига.

     — Я сказал — вот котята. Ты не слышишь? — тихо произнес Итан.

     Она открыла глаза и поняла, что, возможно, ее пальцы уже никогда не воспроизведут снова эти звуки. И мелодии, которые она сыграет, будут лишь жалкой пародией на ее прежнюю игру. Она не сможет играть даже поп-музыку. Ей не на что будет жить. И рассчитывать на помощь отца никак не приходится — уже сейчас он не желает ее навестить, даже позвонить не удосужился. Хорошо, что Итан спас часть ее денег, но этого хватит ненадолго, если отец не расплатился с долгами...

     Смятение отразилось у нее на лице, и Итан заметил его. Он нежно коснулся кончика ее носа. Надо перестать поддразнивать Арабеллу. Ей и так пришлось несладко.

     — Перестань паниковать! Жизнь не кончается завтра.

     — Тебе легко так рассуждать!

     — Нет, совсем не легко, — помрачнел Итан. — А вот на это стоит посмотреть сегодня. — Он опустился на колени и жестом пригласил последовать его примеру. И все тревоги Арабеллы тут же улетучились при виде новорожденных котят. Все четверо, как и мать, были белоснежными, с темно-синими глазами.

     — Никогда не видела ничего подобного! — поразилась Арабелла. — Белая кошка с синими глазами...

     — Говорят, они встречаются довольно редко. Билл нашел их у себя в сарае, а он не большой любитель кошек.

     — И их собирались усыпить! — Арабелла даже застонала. — Если отец попробует возражать, я просто сниму для них квартиру, — твердо заявила она. Потом улыбнулась кошке и с жадностью посмотрела на котят. — А она позволит мне подержать хоть одного?

     — Конечно. Вот, бери! — Итан поднял крошечный белый комочек и осторожно положил ей на ладонь. Она нежно прижала теплое тельце к себе и потерлась щекой о крошечную головку, завороженная магией новой жизни.

     Итан ласково, без обычной насмешки, наблюдал за ней.

     — Ты любишь малышей, да?

     — Всегда любила. — Она неохотно вернула котенка Итану. — Я мечтала, что выйду замуж, заведу детей, но впереди все время был еще один концерт, еще одна запись... — Она жалобно улыбнулась.   —   Мой отец делал все, чтобы у меня не было даже возможности познакомиться с кем-нибудь поближе.

     — Он не желал рисковать. — Итан положил котенка на место, Погладил кошку и выпрямился. Двумя руками провел по темным растрепанным волосам Арабеллы. Потом, в тишине конюшни, лишь время от времени нарушаемой фырканьем лошади, взял в ладони ее лицо. — Мы с тобой раньше вместе катались верхом. Помнишь?

     — Да. Я после этого ни разу не садилась на лошадь. Итан, Корина как-то рассказала мне, что ты не дал ей продать ту лошадь, на которой я обычно ездила. Это правда?

     — Да, у меня были на то свои причины. Он жадно смотрел ей в глаза, чувствуя, как ее близость начинает влиять на него — так же, как и вчера вечером. Тревожно забилось сердце.

     — Мы уже тысячу лет не оставались с тобой вдвоем, — тихо произнес он.

     Арабелла опустила глаза, наблюдая, как тяжело поднимается и опускается его грудь.

     — Да, давно, — нервно сглотнув, согласилась она.

     Он осторожно взял в руку прядь ее волос, пропустил сквозь пальцы.

     — Тогда у тебя тоже были распущенные волосы, — напомнил он. — Они лежали на траве вокруг твоей головы, когда мы занимались любовью у старой заводи.

     — Мы не занимались любовью, — произнесла Арабелла сквозь зубы. — Ты лишь несколько раз поцеловал меня, а потом сделал все, чтобы я не приняла этого всерьез. Кажется, еще назвал это «моим дальнейшим образованием»?

     — Ты была совсем зеленая и ничего не понимала в мужчинах, — отрывисто произнес Итан, — особенно если они возбуждены. Может, тогда ты и была совсем ребенком, но теперь-то наверняка должна понимать, какая опасная сложилась тогда ситуация, и я намеренно положил ей конец.

     — Теперь это не имеет значения, — расстроенно ответила Арабелла. — Тебе удалось убедить меня, что в случившемся не было ничего серьезного. Просто, как обычно, я сделала глупость. Может, мы уже вернемся в дом?

     Но Итан лишь глубже запустил руки ей в волосы.

     — Тебе было всего восемнадцать, — отрывисто произнес он. — Восемнадцатилетняя девственница, отец которой ненавидит меня и полностью контролирует жизнь дочери. В этой ситуации соблазнить тебя мог только бессердечный идиот.

     Арабелла смотрела на него, потрясенная необычной яростью в его голосе, в его взгляде.

     — Да уж, идиотом тебя никак нельзя назвать, — согласилась она, дрожа от страха и обиды. —   Но не надо притворяться, что тебя волновали мои чувства, тем более, после того, что ты мне тогда наговорил...

     — Господи, как можно быть такой слепой? — застонал он и посмотрел на ее губы. А потом наклонился к ним. — Я хотел тебя!

     И после этих слов губы Итана медленно прижались к ее губам. Но в тот момент, когда она почувствовала его прерывистое дыхание и его ладони на своем лице, резкий звук разрушил волшебство, заставив их застыть на месте.

     Это был рев подъехавшей машины. Итан резко вскинул голову, глаза его лихорадочно блестели. Он убрал от ее лица вдруг задрожавшие руки. Оба тяжело дышали. Арабелла чувствовала, что ноги ее не держат.

     В зеленых глазах ясно читался вопрос, который она не решалась задать вслух.

     — Я долго был один, — коротко произнес Итан с насмешливой улыбкой. — Тебе ведь хотелось, чтобы было именно так?

     И прежде чем Арабелла успела ответить, он отпустил ее и повернулся к выходу.

     — Я жду сегодня покупателя, — бросил Итан уже на ходу. — Наверное, это он.

     Он шел по проходу впереди нее, почти радуясь неожиданной помехе. Он едва не потерял голову, прикоснувшись губами к Арабелле. Надо быть поосторожнее. Нельзя ее торопить, это не приведет ни к чему хорошему.

     Выйдя во двор, Итан обнаружил, что приехавший   вовсе   не   был   покупателем.   У дома остановилось такси, из которого сначала показались роскошные длинные ноги, а вслед за ними и их обладательница Мириам Хардеман. Водитель извлек из багажника машины шесть дорогих красных чемоданов. Боже! Она решила остановиться здесь!

     Итан замер, чувствуя, как весь покрылся холодным потом. Один вид бывшей жены оказался способен полностью подорвать в нем уверенность в собственных силах. Усилием воли он заставил себя успокоиться, повернулся и протянул руку Арабелле, молча потребовав обещанную помощь.

     Стоя рядом с ним, Арабелла смотрела на Мириам. Она не только позволила Итану взять себя за руку, но сама изо всех сил ухватилась за него. Теперь они были вместе — в горе и в радости.

ГЛАВА ПЯТАЯ

     Увидев Итана и Арабеллу, Мириам приподняла тонкую бровь. Она пристально, с откровенной враждебностью смотрела на Арабеллу, словно не веря собственным глазам. Заметив, что они держатся за руки, она на мгновение, похоже, потеряла свою обычную самоуверенность. Потом через силу улыбнулась, но в карих глазах не было веселья.

     — Здравствуй, Итан. — Нервным жестом Мириам отбросила назад длинные темно-рыжие волосы. — Надеюсь, ты получил мою телеграмму?

     Он тоже смотрел на нее, твердо решив не поддаваться ни на какие ее фокусы.

     — Да, получил.

     — Расплатись с шофером! — настойчиво потребовала она. — У меня нет денег. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я остановлюсь у тебя в доме, потому что не могу позволить себе остановиться в гостинице.

     Итан не произнес ни слова, но его взгляд стал еще отстраненнее.

     Арабелла смотрела, как Итан расплатился с шофером, потом перевела взгляд на Мириам. Эта женщина была само совершенство. Красные огоньки вспыхивали в длинных темно-рыжих волосах, карие глаза колдуньи, точеное лицо, изящная фигура. Но возраст уже сказывался, и, к тому же, она немного располнела. Арабелла вспомнила слова Корины о возможной беременности. Да, Мириам, наверное, и вправду беременна.

     — Здравствуй, Арабелла, — сказала Мириам, холодно рассматривая девушку. — Я наслышана о тебе. Разумеется, я тебя помню. Ты была совсем ребенком, когда мы с Итаном поженились.

     — Я выросла, — спокойно отозвалась Арабелла. Она с нежностью посмотрела на Итана. — По крайней мере, Итан так считает.

     Мириам презрительно засмеялась.

     — Неужели? Я полагаю, очень юная женщина — как раз то, что ему нужно, потому что она не знает, чего лишена.

     Арабелла не поняла эту насмешку, как и взгляд Итана, когда он подошел к ним, велев сначала одному из ковбоев отнести в дом вещи Мириам.

     — Итан, дорогой, расскажи ей, почему ты не хочешь иметь дело с опытными женщинами, — с издевкой промурлыкала Мириам.

     Итан ответил ей лишь холодным взглядом, который так не любила Арабелла. Похоже, он подействовал и на Мириам.

     — У нас очень давние отношения с Арабеллой. Я встречался с ней еще до тебя, — сказал он, невозмутимо глядя на бывшую жену.

     Глаза Мириам вспыхнули.

     — Да, я помню, твоя мать об этом говорила.

     Он прижал к себе Арабеллу и бросил на нее довольный взгляд.

     — Тебя ждали только на следующей неделе, — сказал он Мириам.

     — Я закончила показ моделей на Карибском море и решила заехать сюда по дороге в Нью-Йорк, — ответила та, нервно теребя в руках сумочку.

     Арабелла смотрела на Мириам из надежного убежища — обнимавшей ее руки Итана. Рука была напряжена, и Арабелла не совсем понимала происходящее. Если он все еще любит Мириам, почему не скажет об этом? Зачем все это притворство?

     — Сколько ты собираешься здесь пробыть? — поинтересовался Итан. — Мы сейчас очень заняты, и, надеюсь, ты понимаешь, что мы с Арабеллой дорожим каждой минутой, проведенной вдвоем.

     Мириам подняла бровь.

     — Как удобно, Арабелла, что ты появилась именно сейчас. По-моему, последние годы ты занималась лишь своей карьерой.

     — Белла пострадала в автомобильной аварии. Естественно, я хочу, чтобы она была сейчас рядом со мной, — ответил Итан с холодной улыбкой. — Надеюсь, ты приятно скоротаешь вечера, беседуя с моей мамой.

     — Давайте пройдем в дом, — раздраженно ответила Мириам. — Я устала и хочу выпить.

     — Здесь ты пить не будешь, — твердо заявил Итан. — Мы не держим в доме спиртное.

     — Не держите!.. — ахнула Мириам. — Но у нас же всегда был бар со спиртным!

     — Он был у тебя, — возразил Итан. — Когда ты уехала, я выбросил все бутылки. Я не пью.

     — Ты вообще ничего не делаешь, — с ухмылкой сказала Мириам. И злобно добавила: — Особенно в постели!

     Арабелла почувствовала, как дернулся Итан. Она, наконец, начала понимать происходящее, во всяком случае, решила, что понимает, и с яростью взглянула на Мириам. Конечно, Итану не требуется защита, и, возможно, он даже рассердится, если она что-то скажет, но это уже слишком! Ведь Мириам ему изменяла — что удивительного, если его это оттолкнуло? Даже самому любимому человеку трудно простить такое.

     И Арабелла решилась. Гордо вскинув голову и храбро глядя в лицо сопернице, она сказала:

     — Может быть, это вы испытываете какие-то проблемы в постели. У нас с Итаном их нет. — Это была чистая правда, но не в том смысле, как поняла ее Мириам. Итан про себя изумленно ахнул.

     — Ах ты, маленькая... — задохнулась Мириам. В   воздухе   еще   звучало   произнесенное   ею слово, когда вмешался Итан. У него было такое лицо, что Арабелла не на шутку испугалась.

     — Дорога вон там, — показал Итан. — Я предоставлю тебе машину. Но распускать свой грязный язык и оскорблять мою будущую жену я не позволю!

     Мириам тут же пошла на попятный. Арабелла никак не отреагировала — она была слишком потрясена этими словами.

     — Прошу меня извинить. — Мириам опустила глаза. — Похоже, я переборщила. — Теперь она смотрела на Итана с любопытством и необычным для нее беспокойством. — Я... Просто я не думала, что ты так быстро найдешь мне замену.

     — Я серьезно тебя предупреждаю, — резко оборвал ее Итан. — Если ты остаешься здесь, то на моих условиях. Услышу хоть одно грубое слово в адрес Беллы, и ты уедешь немедленно. Ясно?

     — Куда уж яснее. — Мириам заставила себя улыбнуться. — Ну хорошо, я буду идеальной гостьей. Но я думала, мы собирались говорить о примирении.

     — Ты, может, и собиралась, — невозмутимо ответил Итан, — мы же с Беллой собираемся пожениться. В моей жизни нет места для тебя ни сейчас, ни в будущем.

     Мириам побледнела. Она резко выпрямилась, как всегда элегантная в своем сером костюме, и снова улыбнулась.

     — Весьма откровенно.

     — С тобой иначе нельзя, — заметил Итан. — Только после вас, — ернически добавил он, пропуская Мириам в дом.

     Арабелла все еще не могла прийти в себя, когда он взял ее за руку.

     — Ты была великолепна, — тихо произнес он, чтобы не слышала Мириам. — Не бойся, я не позволю ей обидеть тебя.

     — Я не собиралась этого говорить...

     Он нежно улыбнулся:

     — Я тебе потом объясню.

     — Ты не должен мне ничего объяснять, — ответила она, спокойно глядя на него. — Мне безразлично, что говорит эта женщина.

     — Ты полна неожиданностей.

     — Ты тоже. Я думала, ты собираешься приберечь известие о нашей помолвке напоследок, — ответила она.

     — Извини. Мне показалось, что это самый подходящий момент. Ну ладно, идем. Выше голову!

     Арабелла сумела улыбнуться и, ухватившись за сильную руку Итана, последовала за ним в дом.

     Корина была далеко не в восторге от такой гостьи, но, как настоящая леди, не могла откровенно демонстрировать Мириам свою неприязнь, скрыв ее за безупречными манерами и холодной любезностью. Единственный раз она позволила себе улыбнуться — когда Итан сел на диван рядом с Арабеллой и с видом собственника привлек девушку к себе. Она же свернулась клубочком, упиваясь его близостью и с восторгом вдыхая его запах. Получается, что визит Мириам имел и хорошие стороны. Арабелла могла открыто проявлять свои чувства, не боясь быть разоблаченной. Как жаль, что Итан лишь притворяется!

     Она подняла голову, глядя ему в лицо, пока он с вежливым интересом выслушивал рассказ Мириам о ее путешествиях. Чувствовалось, что он до сих пор очень напряжен.

     — Арабелла, а что ты тут делаешь? — спросила Мириам. — Я думала, ты в Нью-Йорке.

     — Я была на гастролях и как раз возвращалась с благотворительного концерта, когда наша машина попала в аварию.

     — Белла возвращалась сюда, — вставил Итан, бросив на Арабеллу предупреждающий взгляд. — Она ехала с отцом. Лучше бы я сам ее повез!

     Арабелла с облегчением перевела дух, поняв, что едва не проговорилась. Мириам вряд ли поверила бы в их помолвку, узнав, что Арабелла живет в Нью-Йорке, и они не видятся.

     — Ты сможешь играть снова или теперь твоя карьера закончена? — поинтересовалась Мириам с ехидной улыбкой. — Думаю, Итан все равно захочет, чтобы ты сидела дома и занималась детьми.

     — Насколько я помню, — холодно перебил ее Итан, — ты вообще не собиралась заводить никаких детей. Я хочу сказать — после свадьбы, — многозначительно добавил он.

     Мириам беспокойно заерзала в кресле.

     — Да, действительно. Кстати, у вас здесь есть чем заняться? Терпеть не могу телевизор, — сказала она, пытаясь побыстрее сменить тему разговора.

     — Итан, Арабелла и я — мы все очень любим смотреть фильмы о природе, — сообщила Корина. — Между   прочим, сегодня   вечером очень интересная   передача о белых медведях, да, дорогой? — повернулась она к Итану.

     Они обменялись понимающими взглядами с матерью.

     — Да, конечно.

     Мириам застонала.

     Это был самый длинный день в жизни Арабеллы. Она избегала встречи с Мириам, не отходя от Итана, даже когда он отправился проверять, как идет клеймение. Обычно он ездил туда на лошади, но из-за покалеченной руки Арабеллы взял машину.

     — Ну как, все в порядке? — взглянул он на нее.

     — Спасибо, все отлично, — улыбнулась она.

     Он переоделся в старые джинсы, сапоги и синюю клетчатую рубашку. Широкополая шляпа была сдвинута набок. Итан выглядел таким типичным ковбоем, что Арабелла невольно улыбнулась.

     — Что смешного? — подозрительно прищурился Итан.

     — Ты вылитый герой вестерна. Неплохо для босса.

     — Мне не нужно носить деловые костюмы, чтобы меня слушали мои же работники. — Он затянулся сигаретой. — Ты удивила меня сегодня утром. Как ты здорово справилась с Мириам!

     — А ты что, ожидал, что я расплачусь и побегу прятаться? Я умею обращаться с раздраженными людьми. Не забудь, я жила с моим отцом.

     — Я помню. В этот раз прятаться пришлось Мириам.

     — Ты тоже не остался в стороне. Господи, до чего же злая женщина! Неужели она и раньше была такой? Я что-то не замечала.

     — Ты ее раньше не знала. — Он помолчал и добавил, покачав головой: — А может, и знала. Ты с самого начала видела ее насквозь! А теперь спрашивай!

     Она вздрогнула от неожиданности.

     — О чем?

     Итан холодно засмеялся. Машина шла по неровной дороге, тянущейся вдоль изгороди. Несмотря на отличные рессоры, их постоянно трясло и подбрасывало на сиденьях.

     — Разве тебе не интересно узнать, почему Мириам так удивилась, когда ты дала понять, что мы с тобой любовники?

     — Я решила, что она просто хочет поиздеваться... — начала Арабелла.

     Итан свернул на боковую дорогу, потом резко остановил машину и выключил двигатель. Опустил стекла, и в салон ворвалось пение птиц, далекое мычание коров.

     Одна рука Итана лежала на руле, другая сжимала сигарету. Он посмотрел Арабелле прямо в глаза и тихо сказал:

     — Мириам завела любовника через две недели после нашей свадьбы. А потом их последовала целая вереница. И я развелся с ней — она заявила, что я не способен удовлетворить ее в постели.

     Он произнес все это с ледяным спокойствием, но глаза потемнели, словно от боли — возможно, это так и было. Арабелла где-то читала, что у мужчин это самое уязвимое место.

     Она спокойно выдержала его взгляд.

     — Мне кажется, ее никто не мог удовлетворить. Не зря же у нее было столько любовников!

     Итан только теперь почувствовал, что уже несколько секунд почти не дышит. Расслабившись, он откинулся на спинку сиденья и произнес:

     — Говорят, что все бывает в порядке, если оба этого хотят, но я был слишком старомоден для Мириам, — и затянулся сигаретой.

     — Корина думает, что Мириам беременна, — взглянула на него Арабелла, — поэтому она и приехала мириться. Она хочет забраться к тебе в постель и представить все так, как будто это твой ребенок.

     — Я с самого начала сказал тебе, что она мне не нужна! Ни в постели, ни где-нибудь еще. Мириам придется долго притворяться, чтобы заполучить меня.

     — Но она может соврать и заявить всем, что ты отец ребенка, — возразила Арабелла.

     Он вздохнул.

     — Да, это возможно.

     — Что же делать? — встревожилась Арабелла.

     — Что-нибудь придумаю, — пообещал он, не глядя на нее. Может, лучше всего запереть дверь спальни на ключ? — горько подумал он.

     — Я могла бы помочь, если ты объяснишь, что надо делать, — предложила Арабелла. — Видишь ли, я сама знаю о сексе лишь то, чему ты научил меня в тот день, — призналась она, отвернувшись.

     Он тут же забыл обо всем.

     — О Господи! — ахнул Итан. — Да ты шутишь!

     — Боюсь, что нет.

     — У тебя же наверняка были другие мужчины!

     — Не в том смысле, в каком ты думаешь.

     — Но ведь ты же встречалась с кем-то за эти четыре года? Ты можешь оставаться девственницей, но иметь хоть какой-то опыт.

     Она сама себя загнала в угол! Как сказать ему, что прикосновения и даже взгляды других мужчин вызывают у нее лишь тошноту? Она попыталась сменить тему, но Итан перебил ее:

     — Ответь мне, Белла!

     — И не собираюсь! — возмутилась она.

     — Неужели со мной было так хорошо, что ты не хотела повторить это с кем-нибудь еще? — улыбаясь, спросил он.

     Она покраснела. Итан был на седьмом небе. Он протянул руку и бережно взял прядь ее волос, наслаждаясь их мягкостью и шелковистостью.

     — Не представляю, как я сумел тогда остановиться. Ты так реагировала на мои ласки...

     — Я была влюблена в тебя, — призналась она, — и отчаянно хотела доказать, что уже выросла. Пожалуй, даже доказала, но мне это все равно не помогло. По крайней мере, до этого дня мы были друзьями... — Арабелла вздохнула.

     Он потушил сигарету и закрыл пепельницу.

     — Может, ты и права. Если мы хотим, чтобы все получилось, надо в присутствии Мириам вести себя как влюбленные, — сменил он тему.

     — Ты хочешь сказать, мне нужно носить декольтированные платья, вилять бедрами при ходьбе, сидеть у тебя на коленях и ерошить тебе волосы? Особенно в присутствии Мириам?

     — Ты делаешь успехи, малышка.

     — И тебя это не будет смущать? — подколола она его.

     — Если только ты не будешь раздевать меня прямо при людях. Мы же не хотим смущать мою маму.

     — Боюсь, что пока придется ограничиться частичным соблазнением, — показала она на свою руку в гипсе. — Мне и себя-то трудно раздеть, не то что тебя.

     — Да, кстати, — поинтересовался он, многозначительно поглядывая на виднеющиеся под блузкой лямки, — как ты умудряешься одеваться-раздеваться?

     Она пожала плечами.

     — Я справляюсь почти со всем. Кроме белья.

     — Тогда почему бы тебе не походить без белья, пока здесь живет Мириам? — предложил он. — Я постараюсь не есть тебя глазами, но ей это даст некоторую пищу для размышлений.

     — У твоей мамы будет сердечный приступ.

     — Только не у нее! Она с самого начала была на твоей стороне. — Он смотрел на Арабеллу потемневшими глазами. — Она никогда не могла понять, почему я предпочел тебе Мириам.

     — Ну, а я как раз поняла! У Мириам было все, чего не было у меня. Особенно светские манеры и жизненный опыт. — Она взглянула на свои руки. — У меня же не было ничего, только немного таланта. А теперь, может быть, не осталось и этого.

     — Перестань! — решительно потребовал Итан, обняв ее за плечи. — Давай не будем думать о будущем. Не будем думать о том, как с тебя снимут гипс, о твоем отце. Подумаем о Мириам и о том, как убрать ее отсюда. Это для нас теперь самое главное. Ты   поможешь мне сейчас, а я тебе потом, когда приедет твой отец.

     — А он приедет? — расстроенно спросила она.

     Нежные зеленые глаза так доверчиво смотрели на него, что Итан ощутил, как у него забилось сердце. Арабелла была такая же красивая, как и в восемнадцать, и такая же застенчивая и невинная. Теперь он не променял бы ее нежность на весь блеск и изысканность Мириам! Но Арабелла не принадлежит ему. А с тем горьким прошлым, что лежит между ними, возможно, никогда и не будет принадлежать. Арабелла только играет свою роль в их договоре о взаимопомощи. Только роль, и ничего более.

     — Появится он или нет, не имеет значения. — Он посмотрел на ее тонкие, изящные пальцы. — Я позабочусь о тебе.

     Она почувствовала, как по спине пробежал холодок. Если он действительно так думает! Она закрыла глаза, вдыхая запах его туалетной воды, тепло стройного, сильного тела.

     В ее жизни было так мало любви! Одинокая и нелюбимая. Отцу нужен был лишь ее талант, а не она сама. Никто и никогда не любил ее, а ей так хотелось, чтобы ее полюбил Итан — так же сильно, как она его. Но этого уже никогда не случится. Мириам убила в нем это чувство.

     — Что   ты притихла,   девочка? — спросил Итан. Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. — Что случилось?

     От прозвучавшей в его голосе нежности ей захотелось плакать. Она попыталась скрыть слезы, но он уверенно взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть ему в глаза.

     — Ничего, — с трудом произнесла Арабелла, зажмурившись. Нет, все-таки она безнадежная трусиха. Так хочется спросить — ну почему ты не можешь любить меня?

     — И перестань проживать целую жизнь за один день. Ничего не выйдет.

     — Я нервничаю, — призналась она, стряхивая со щеки слезинку. — Но все идет вверх дном! У меня была карьера, будущее, хорошая квартира в Нью-Йорке. Я путешествовала... А теперь это все может оказаться в прошлом. Отец не захочет даже разговаривать со мной.

     — Ничего, он объявится! Твоя рука заживет. А сейчас тебе работа не нужна. Ты занимаешься очень важным делом.

     — Да. — Она слабо улыбнулась. — Я помогаю тебе остаться одиноким.

     Он как-то странно посмотрел на нее.

     — Нет, не так! Наша главная цель — заставить Мириам уехать отсюда без кровопролития.

     Арабелла подняла голову.

     — Она такая красивая. Ты точно не хочешь, чтобы она вернулась? Ты же любил ее когда-то.

     — Я любил иллюзию. — Он заправил ей за ухо прядь темных волос. — Внешняя красота вовсе не показатель того, что внутри. Мириам считала, что красоты вполне достаточно, но для большинства людей доброе сердце значит больше, чем хорошенькое личико.

     — Она сейчас не такая холодная, как раньше. Он улыбнулся, глядя ей в глаза.

     — Ты что, пытаешься толкнуть меня в ее объятия?

     — Нет. — Арабелла перевела взгляд на его рот. — Я просто подумала: твердо ли ты уверен, что хочешь избавиться от нее?

     Итан прижал ее голову к своей груди, пригладил растрепавшиеся волосы.

     — Уверен. Это и с самого начала не был удачный брак. — Он чуть отодвинулся и посмотрел в нежное лицо Арабеллы, любуясь его изящными чертами. — Я действительно хотел ее, — рассеянно продолжал Итан, — но физическое влечение — это еще не все.

     Возможно, что влечение — это все, на что Итан способен, подумала Арабелла. Несколько лет назад он хотел и ее тоже — хотел, но не любил. На Мириам он женился, значит, испытывал к ней достаточно сильное чувство...

     — Ну а теперь о чем ты думаешь?

     — О том, что было когда-то, — призналась она. Перевела дыхание и улыбнулась. — Я...

     Его губы неожиданно прижались к ее губам, оборвав фразу.

     Арабелла замерла. Долгих лет, отделявших этот поцелуй от того, первого, словно никогда и не было. Она помнила его запах, и его рот заставил раскрыться ее — совсем как в тот раз. Помнила его слабый стон, когда он ладонями притянул поближе ее лицо, его лихорадочную настойчивость, все более требовательную и нежную одновременно.

     — Поцелуй меня, — прошептал Итан. От его дыхания легкая дрожь охватила ее влажные губы. — Не надо сдерживаться.

     — Я не хочу... — из последних сил пыталась протестовать она.

     — Ты хочешь меня. Всегда хотела, и я это знал.

     Он запустил пальцы в ее длинные волосы и снова с силой прижался к ее губам, сначала неторопливо, потом с ошеломляющей страстью.

     Она замерла, и он чуть отодвинулся.

     — Не сопротивляйся, — хрипло попросил Итан. Обнимавшие ее лицо ладони слегка дрожали. Он весь горел. Арабелла воспламенила его. Прежнее желание вернулось с полной силой. Она принадлежала ему, пусть даже на несколько секунд. Он отчаянно желал ее — она была его сердцем. Мириам, прошлая боль — все было забыто. Осталось лишь неутолимое желание держать в своих объятиях нежное тело Арабеллы, вновь и вновь ощущать сладость ее губ. — О Боже! Позволь только любить тебя, — простонал он.

     — Ты не любишь, — с горечью ответила она. — И никогда не любил...

     Ладони Итана скользнули вниз, и он крепко прижал ее к себе. Она положила руки ему на грудь, но не обвила его за шею и не ответила на поцелуй. Его просто возбудила бывшая жена, и теперь ему необходим какой-то выход энергии. Это было... унизительно.

     Он почувствовал ее настроение и посмотрел на нее, едва переводя дыхание. Грудь болела от бешеных ударов сердца, а вид прелестного, раскрасневшегося лица Арабеллы заставлял его биться еще сильнее. Она казалась испуганной, но под страхом, где-то в глубине, прятался голод, который она отказывалась удовлетворить.

     Заметил он и не только это. Несмотря на тот удар, что нанесла его гордости Мириам, Итан обнаружил, что он по-прежнему мужчина. Держа в объятиях Арабеллу, он ощутил желание — яростное желание, которое, как он много лет думал, никогда уже не сможет испытать. Это открытие заставило его тихо чертыхнуться. Надо же такому случиться именно сейчас, да еще с Арабеллой!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

     Итан не на шутку испугал ее. Он словно потерял контроль над собой, а она знала, какая сила скрыта в этом худощавом теле. Арабелла попыталась отодвинуться, но он прижал ее еще сильнее, так, что его суровое, загорелое лицо оказалось совсем рядом.

     — Что случилось? — резко спросил он.

     — Ты хочешь Мириам, — произнесла она онемевшими губами. — Ты хочешь эту женщину, а я снова должна замещать ее.

     Ее слова потрясли его. Он ослабил объятия, и Арабелла, воспользовавшись моментом, отодвинулась. Она больше ни минуты не могла находиться в закрытом пространстве машины. Открыв дверцу, Арабелла выбралась наружу и стояла, обхватив себя руками, смотря вдаль. Вокруг, в этом летнем зное, стрекотали цикады.

     Итан тоже вышел из машины, зажег сигарету. Не сговариваясь, они медленно направились к рощице возле небольшого ручья, вдоль которого можно было дойти до той самой заводи. Итан прислонился к стволу большого мескитового дерева и не торопясь курил сигарету, пока Арабелла бросала рассеянные взгляды то на летающих вокруг бабочек, то на цветы, густо покрывающие оба берега ручья.

     Молчание затягивалось.

     Итан продолжал курить, глядя на пробегавшую по воде рябь.

     — Ты вовсе не замещала Мириам в машине. Мой брак закончен, — произнес он, наконец.

     — Может,   она   изменилась... —   отозвалась Арабелла, густо посыпая солью собственные раны. — Вдруг это еще один шанс для тебя?

     — Это еще один шанс для Мириам, — Итан бросил на нее колючий взгляд. — Еще один шанс поставить меня на колени. Единственное мое достоинство в ее глазах — размер моего бумажника.

     Это и есть самое обидное, решила Арабелла. Он любил Мириам, а ей нужны только его деньги!

     — Прости. Наверно, это тяжело...

     — Никому не нравится быть ходячей чековой книжкой. — Он бросил на землю докуренную сигарету и сердито раздавил ее сапогом. — А Мириам не уедет, если ты не поможешь мне. — Он оттолкнулся от дерева и с мрачным видом шагнул к ней. — Тебе тоже нужна помощь. И ты ее получишь.

     — Нет, Итан, — задохнулась Арабелла, правильно истолковав и его решительную походку, и лихорадочный блеск в глазах. Точно так же он смотрел на нее в тот день у заводи. — Итан, пожалуйста, не надо! Я для тебя просто игрушка. Ты хочешь Мириам. И всегда хотел ее, а не меня!

     Он подошел и ухватился за дерево, заперев Арабеллу в кольце своих рук.

     — Нет, — охрипшим голосом возразил он. Он пристально смотрел ей в лицо, ощущая бешеное биение сердца.   Его тело, остававшееся как будто замороженным все эти долгие четыре года, вновь ожило.

     — Не надо, — умоляла она. От его близости она почувствовала слабость. Но вновь испытать боль и обиду? — Пожалуйста, не надо!

     — Посмотри на меня!

     Она покачала головой.

     — Я сказал — посмотри на меня!

     Усилием воли Итан заставил Арабеллу поднять глаза и уже не позволил опустить снова.

     По-прежнему не отводя взгляда, Итан медленно прижался к ней всем телом, давая почувствовать вызванное ею возбуждение.

     У Арабеллы расширились зрачки. Она едва дышала. После первых мгновений шока она попыталась вырваться, но Итан застонал и закрыл глаза.

     — О Боже, — прошептал он почти благоговейно. — Так долго... — С яростным восторгом он прижался к ней губами. Он снова мужчина!

     Арабелла чувствовала, что тонет в его объятиях. От близости этого горячего сильного тела кружилась голова, но она не могла позволить себе сдаться.

     — Я не буду любить тебя, Итан, — прошептала она. Воспоминания исказили страданиями ее лицо. — Не буду любить! Не буду!..

     Сердце у него в груди едва не разорвалось. Так вот в чем дело! Тайный страх. Он слегка улыбнулся и перевел взгляд на ее нежный рот.

     Теперь Итан начал понимать, как она уязвима и почему.

     — Мы не будем торопиться, — шепнул он, наклонившись. — Ты помнишь, как я учил тебя целоваться — не только губами, но и зубами, и языком?

     Она все помнила, но это уже не имело значения, потому что он тут же принялся учить ее снова. Она почувствовала, как ее рта коснулись его теплые губы, нежно потянули за нижнюю, потом за верхнюю губу. Его язык мягко прошелся по губам, потом медленно скользнул внутрь.

     Арабелла глухо застонала. Все ее тело было напряжено, пальцы здоровой руки судорожно сжимались и разжимались, ногти, даже сквозь рубашку, оставляли царапины у него на груди.

     — Расстегни мне рубашку, — велел он, не отрываясь от нее.

     Она колебалась, и он страстно поцеловал ее.

     — Сделай это! Ты никогда не касалась меня так. Я хочу этого.

     Повиноваться ему сейчас — значит совершить эмоциональное самоубийство, но пальцы уже покалывало от желания коснуться его теплой, загорелой кожи. Арабелла с наслаждением ощущала, как его губы играют с ее ртом, пока она непослушными пальцами здоровой руки расстегивала пуговицы. Наконец она коснулась упругих завитков волос на груди и теплой кожи под ними.

     — Итан? — неуверенно пролепетала она.

     — Ничего не надо бояться, — шепнул он. — Дай мне приподнять тебя... О Господи, девочка! — застонав, он прижал ее к стволу дерева, но она даже не замечала жесткую кору, впившуюся ей в спину. Арабелла обвила его руками за шею, и они замерли в страстном объятии. — Тебе ведь хочется почувствовать меня еще ближе, правда? Я знаю. Я испытываю то же самое. Я хочу тебя. — Он взял ее за бедра и еще теснее прижал к себе. — Я хочу тебя, Белла! Боже, как я тебя хочу!

     Она была не в состоянии что-либо ответить. Он поднял ее на руки, но она так и не открыла глаза. Она принадлежит ему! Чего бы он ни хотел, что бы ни делал, у нее нет сил сопротивляться. Арабелла чувствовала, как ветер шевелит ей волосы, чувствовала губы Итана на своих губах.

     Он отнес ее к машине, открыл дверь и посадил на сиденье.

     Арабелла едва переводила дыхание. Она никак не ожидала, что теперь, после приезда Мириам, Итан проявит к ней такую страсть. Разумеется, все дело в ней, в Мириам. Он никак не хочет признать, что его сердце все еще в плену у женщины, которую он не может удовлетворить. Она посмотрела на его расстегнутую рубашку, на видневшуюся под ней широкую мускулистую грудь.

     — Ничего не скажешь? — тихо спросил он.

     Она медленно покачала головой.

     — Я не позволю тебе сделать вид, что ничего не случилось. — Он приподнял ее лицо. — Мы занимались любовью.

     У Арабеллы вспыхнули щеки.

     — Нет... не совсем.

     — Ты бы не смогла меня остановить. — Он осторожно провел пальцем по ее нижней губе. — Четыре года, а чувства не стали слабее. Мы вспыхиваем, едва коснувшись друг друга.

     — Это чисто физическое влечение, — слабо запротестовала она.

     Он взял длинные пряди ее волос и закрутил ей вокруг шеи.

     — Нет.

     — Просто приехала Мириам, и ты снова страдаешь, потому что она не хотела тебя...

     — Рядом с тобой я чувствую себя мужчиной, — хрипло шепнул он. — С тобой я снова стал живым человеком.

     Она не поняла. Итан же сам сказал, что не в состоянии удовлетворить Мириам, но ведь он явно не новичок в любви! Она до сих пор дрожала от силы разбуженных им чувств.

     — А что ты собираешься делать сегодня вечером? — Арабелла попыталась сменить тему разговора. — Мириам наверняка отправится прямиком к тебе в спальню.

     — Позволь мне самому заняться Мириам. Ты хочешь вернуться домой?

     Она не хотела, но все равно кивнула. Он взял в руки ее лицо и заставил посмотреть на него.

     — Если бы я жаждал только твоего тела, я получил бы его еще четыре года назад. Ты отдалась бы мне в тот день, возле заводи.

     Ее дыхание стало прерывистым.

     — Я не понимаю...

     — Это заметно. — Он еще раз поцеловал ее, резко отпустил и выпрыгнул из кабины. Потом захлопнул дверцу, обошел машину, забрался на водительское место.

     — Ты же говорил — мы будем делать вид, что влюблены, только для того, чтобы избавиться от Мириам, — растерянно начала Арабелла.

     — Но ведь мы сейчас не притворялись, правда? — тихо спросил он. — Я же сказал — мы не будем торопиться. Пусть все будет как будет.

     — Но я вовсе не хочу заводить случайную связь, — прошептала она.

     — Я тоже. — Машина тронулась с места и запрыгала по полю. — Прикури мне, пожалуйста.

     Он протянул ей сигарету и зажигалку, но только с третьего раза ей удалось выполнить его просьбу. Она вернула ему сигарету и зажигалку, не сводя глаз с его губ.

     — Ты ведь думала о том, чтобы отдаться мне, правда? — неожиданно спросил он.

     Зачем лгать? — спросила она себя. И выдохнула:

     — Да.

     — Тут вовсе нечего смущаться. Совершенно естественно между двумя людьми, которые так давно знают друг друга. — Он затянулся. — Но секс вне брака тебя не привлекает.

     Арабелла упорно смотрела вперед.

     — Нет, — честно призналась она.

     Он посмотрел на нее и рассеянно кивнул:

     — О'кей!

     Арабелла окончательно запуталась в паутине неопределенности. Она уже ничего не понимала, и меньше всего — внезапно изменившееся отношение Итана. Он хотел ее, это было очевидно. Но только лишь потому, что не мог получить Мириам? Или существовала еще какая-то причина, которую она не знала?

     Ну что же, времени выяснить это у нее вполне достаточно, решила Арабелла. Итан спокойно сидел рядом, курил сигарету, а она украдкой бросала на него взгляды, пытаясь понять, что же он от нее хочет. Жизнь вдруг стала очень сложной.

     Ужин в тот вечер прошел напряженно, Мириам почти ничего не ела. Она смотрела на Арабеллу так, словно желала той путешествия на Марс. Возможно, размышляла девушка, это потому, что она видела, как они возвращались с прогулки. Волосы у Арабеллы были растрепаны, макияж стерт, губы распухли. Не нужно быть ясновидцем, чтобы догадаться — они с Итаном занимались любовью.

     Мириам сразу же все заметила и была взбешена. Этот взгляд Итана, каким он смотрел на другую женщину из-под густых черных ресниц, она прекрасно знала. Когда-то, в самом начале их знакомства, он так же смотрел и на нее. Но теперь он видел одну лишь Арабеллу, и надежда Мириам на примирение испарилась, словно дым. Конечно, она не любила Итана, но ее оскорбляло, что ее бывший муж может любить кого-то другого, особенно если этот кто-то — Арабелла. Именно из-за нее Итан так окончательно и не попал под власть Мириам. Да, он хотел ее, но его сердце всегда принадлежало Арабелле. Именно поэтому Мириам долго не соглашалась на развод. Она знала, что у Итана и Арабеллы тут же начнется роман. Но теперь она уже ничего не могла сделать.

     Итан не замечал злобных взглядов бывшей жены. Его интересовала только Арабелла. Он смотрел на припухлость ее губ, вспоминал, как целовал их, и с удовлетворенным мужским тщеславием думал о том, с какой легкостью Арабелла бы сдалась, если бы только он пошел до конца.

     Он снова мужчина,   сильный,   на все способный, и впервые присутствие Мириам не выводило его из равновесия. Ее насмешки и издевательства насчет его возможностей в постели теперь не трогали его — проблема оказалась не вполне физического характера. На Арабеллу его тело реагировало совершенно по-другому.

     Мириам заметила, как сияет его лицо, и поежилась.

     — О чем задумался, дорогой? — холодно усмехнулась она. — Вспоминаешь, как мы когда-то были вместе?

     Сжав губы, Итан внимательно посмотрел на нее.

     — Я думал о том, что у тебя, судя по всему, было кошмарное детство, — ответил он.

     Мириам побелела как полотно. Она уронила вилку и наклонилась, чтобы поднять ее.

     — Почему ты так считаешь? — запинаясь, спросила она.

     За несколько секунд презрение превратилось в жалость. Все встало на свои места — он понял. Любить ее, конечно, он не может — впрочем, как и снова жить с ней. Но чувство ненависти к Мириам ослабло.

     — Просто так, — с сочувствием ответил он. — Ешь бифштекс. Что бы там ни говорили, поджаренное мясо с кровью вот уже не одну сотню лет поддерживает силы жителей этой страны.

     — Похоже, у меня в последнее время и так слишком большой аппетит. — Мириам с подозрением взглянула на Итана и опустила глаза.

     Арабелла с холодным отчаянием наблюдала за ними. Итан явно старается подбодрить Мириам. А что делать ей? Подыграть ему или не надо? Она хотела лишь одного — чтобы он был счастлив. И если необходимо помочь ему вернуть Мириам, она найдет в себе силы и для этого.

     Словно прочитав ее мысли, он улыбнулся девушке. Потом положил руку на стол ладонью кверху, как бы прося ее руки. После мгновенного колебания пальцы Арабеллы скользнули в сомкнувшуюся вокруг них теплую ладонь. Он поднес их к губам и жадно поцеловал, не замечая восторженного удивления матери и едва сдерживаемой злости Мириам.

     Арабелла покраснела и на мгновение перестала дышать. В его ласке была такая нежность, а во взгляде такая страсть, что она вспомнила сегодняшнюю прогулку — вспомнила, и ответная волна чувственности нахлынула на нее.

     — Мы что, действительно собираемся смотреть фильм о природе? — прервала затянувшееся молчание Мириам.

     Итан удивленно взглянул на нее.

     — Почему бы и нет? Мне нравятся белые медведи.

     — Лично я не собираюсь этого делать! Ненавижу белых медведей! Терпеть не могу деревенскую жизнь, вопли животных, этот дом и тебя!

     — А я-то думал, что ты приехала за примирением.

     — О каком примирении можно говорить, если ты так откровенно занимаешься любовью в полях с этой мисс Пианисткой?

     Арабелла вспыхнула, но Итан лишь рассмеялся.

     — Между прочим, это было в машине, а не в полях, — заявил он с обескураживающей откровенностью. — К тому же помолвленные всегда занимаются любовью.

     — Да, я помню, — ледяным тоном отозвалась Мириам. Она швырнула на стол салфетку и встала. — Пожалуй, пойду лягу. Увидимся утром. Спокойной ночи!

     Она ушла, и Корина со вздохом откинулась на спинку стула.

     — Слава Богу! Теперь я смогу спокойно поесть. — Она взяла булочку и намазала ее маслом — Кстати, что ты там говорил насчет любви в машине? — с улыбкой спросила она Итана.

     — Нам нужно было озадачить Мириам, — ответил он. — Вот ты сама скажи — что мы делали?

     — Арабелла девушка, — напомнила Корина.

     — Я знаю, — улыбнулся Итан. — Так оно и будет.

     — Да не смущайся ты так, девочка! — Корина похлопала Арабеллу по руке. — Секс — это тоже часть жизни. Но ты не такая, как Мириам. Совесть замучает тебя до смерти. И, по правде говоря, с Итаном будет то же самое. Он ведь пуританин.

     — Не я один, — невозмутимо отозвался Итан. — Как, по-твоему, можно назвать двадцатидвухлетнюю девственницу?

     — Разумной девушкой, — ответила Корина. — В наши дни опасно вести себя легкомысленно, а кроме того, глупо предоставлять мужчине преимущества брака, не заставив его принять ответственность за последствия удовольствий. Это не старомодная мораль, это здравый смысл. Я закоренелая сторонница женского равноправия, но черт меня побери, если я отдам мое тело какому-нибудь мужчине без любви и обязательств.

     Итан спокойно встал и подвинул свой стул матери.

     — Залезай сюда, — посоветовал он. — Если ты собираешься читать проповедь, нужно, чтобы тебя было не только слышно, но и видно, малявка!

     Корина угрожающе отвела назад руку с булочкой, но Итан только расхохотался. Он наклонился, подхватил мать на руки, поцеловал в щеку.

     — Я люблю тебя, — сказал он и посадил ее на место, взволнованную и негодующую. — Никогда не меняйся!

     — Итан, ты просто выводишь меня из себя! — возмущенно заявила Корина.

     Он поцеловал ее в лоб.

     — Взаимно. — Он перевел взгляд на с обожанием взирающую на него Арабеллу. — Мне нужно позвонить. Если она снова спустится, приходи ко мне в кабинет, дадим ей еще одну порцию пищи для размышлений. — Он подмигнул и ушел, оставив двух женщин за столом.

     — Ты ведь все еще любишь его, правда? — спросила Корина, отхлебнув кофе.

     Арабелла пожала плечами.

     — Похоже, от этой болезни нет лекарства, — согласилась она. — Несмотря на Мириам, наши ссоры и эти годы, проведенные врозь, я никогда не мечтала ни о ком другом.

     — Похоже, это у вас взаимное.

     — Мы лишь играем, чтобы Итана вновь не сцапала Мириам.

     — Но не странно ли, что Итан так изменился всего за один день? — произнесла Корина, внимательно наблюдая за своей собеседницей. — Сегодня утром, когда приехала Мириам, он был такой напряженный и колючий. Теперь же это совсем другой человек — расслабленный и неуязвимый для ее колкостей. — Она прищурила глаз.— Что ты с ним сделала, пока вы были вдвоем?

     — Только поцеловала, честное слово, — ответила Арабелла. — Но он и вправду изменился. — Она нахмурилась. — Итан сказал что-то странное... я не поняла... насчет того, что снова стал мужчиной. И еще про то, что Мириам говорила, что он не может ее удовлетворить. По-видимому, надо было просто поддержать его мужское самолюбие?

     Мать Итана загадочно улыбнулась, глядя в чашку с кофе.

     — Может, и так. — Она откинулась на спинку стула. — Знаешь, она ведь попытается заполучить его снова. И может, даже сегодня ночью.

     — Вот и я о том же говорю, — кивнула Арабелла. — Но так и не смогла собраться с духом и предложить ему... спать вместе. — Она закашлялась. — Итан такой пуританин. Я подумала, что он будет в ярости, если я только заикнусь об этом. Я не имела в виду... — добавила она, сообразив, что его мать может не то подумать.

     — Я понимаю, дорогая. Не беспокойся об этом. Мне тоже кажется, что тебе неплохо было бы провести сегодня вечером хоть какое-то время у него в спальне. Мириам хорошенько подумает, прежде чем врываться к Итану. — Корина хмыкнула. — Вряд ли она здесь останется.

     — Но Итан? — огорченно заметила Арабелла. — Ему это не понравится. А вдруг Мириам, увидев меня в его спальне, расскажет вам об этом? Вы же тоже пуританка, когда речь идет о том, что неженатая пара спит вместе под вашей крышей.

     — Я притворюсь, что удивлена и возмущена, и потребую от Итана назначить день свадьбы, — пообещала Корина.

     — О нет, только не это! — ахнула Арабелла.

     Корина встала и   начала убирать со стола. Она бросила на гостью веселый взгляд.

     — Ни о чем не беспокойся. Я знаю кое-что, чего не знаешь ты. Давай отнесем все это на кухню. Бетти-Энн ушла домой час назад. Помоги мне вымыть посуду. А потом будем строить дальнейшие планы. У тебя есть соблазнительное неглиже?

     Все это уже начинает походить на какой-то странный сон, думала Арабелла, дожидаясь Итана в его спальне, одетая в белую ночную рубашку и пеньюар, которые дала ей Корина. Как она сможет рассказать ему, что все задумала его мать?

     Она расчесала волосы. Под рубашкой с глубоким вырезом на ней по-прежнему был бюстгальтер: сама Арабелла не могла его расстегнуть, а Корину беспокоить не хотелось.

     Улегшись на старинную, с резными колонками кровать Итана, она придала своей позе сексуальность — так, во всяком случае, ей казалось. Но эта комната была явно мужской, и Арабелла чувствовала себя не совсем уютно.

     Около камина стояли два тяжелых кожаных кресла, на полу лежали несколько ковров индейской работы. Окна закрыты старинными, тяжелыми занавесями. В мужском стиле была и лампа на потолке, по форме напоминающая колесо фургона. Высокий комод у одной стены и туалетный стол с зеркалом у другой, рядом с современным встроенным платяным шкафом, дополняли обстановку. Комната была большой, как раз для Итана. Он любил большие пространства.

     Дверь начала открываться, и Арабелла приподнялась. Возможно, это Мириам? Она приспустила пеньюар с одного плеча, мысленно проклиная гипс, который портил весь эффект. Спрятав больную руку за спину, она выпятила грудь, глядя на Дверь с соблазнительной, как она надеялась, улыбкой.

     Но это оказалась не Мириам. Это был Итан, замерший на пороге. Пальцы, расстегивавшие рубашку, застыли.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

     — О! — испуганно воскликнула Арабелла. Она поспешно села, болезненно ощущая, как сверх меры обнажена ее грудь, не говоря уж   о том,   что   атлас,   предательски   облепляя изгибы ее стройной фигуры, подчеркивал все интимные подробности.

     Итан захлопнул за собой дверь, лицо его было непроницаемо. Он выглядел очень усталым, измученным, но в глазах горел огонь. Он смотрел на нее так, словно никогда в жизни не видел женского тела, не мог оторвать глаз от высокой груди под атласом с изящной кружевной отделкой.

     — Боже мой, — произнес наконец он, — ты способна поставить на колени любого мужчину!

     Арабелла ожидала от него совсем другого, но после этих слов почувствовала, что не зря потратила сегодня на себя столько сил.

     — Правда? — робко спросила она, расплываясь в счастливой улыбке.

     Итан подошел поближе. В наполовину расстегнутой рубашке он выглядел грубым, опасным и очень сексуальным — растрепанный, с проступающей на загорелом лице щетиной.

     — Этот бюстгальтер действительно необходим или ты просто не смогла его снять? — поинтересовался он, усаживаясь рядом на кровать.

     Арабелла смущенно улыбнулась.

     — Не смогла снять, — призналась она, приподняв руку в гипсе. — Я все еще не могу шевелить этими пальцами.

     Он нежно улыбнулся.

     — Иди сюда.   — Он притянул ее к себе и спустил с плеч лямки рубашки, чтобы добраться до застежки. Но атласная ткань соскользнула до пояса, полностью обнажив ее грудь, едва прикрытую кружевами.

     У Итана перехватило дыхание. Его тело тут же недвусмысленно заявило о том, как на него действуют ее формы, и он не смог сдержать смех.

     — О, Боже!

     — Что такое? — испугалась она.

     — Не спрашивай. — Он расстегнул лифчик, весело глядя на ее усилия не дать упасть этому последнему заслону от нескромных взглядов. — Не сдерживай меня, — прошептал Итан, вплотную приблизив свои губы к ее губам.

     Это было самое эротическое ощущение в жизни Арабеллы, даже более эротическое, чем тогда, у заводи, потому что теперь она повзрослела и ее любовь стала еще глубже. Здоровой рукой она обняла его за шею.

     Итан слегка отодвинулся и жадным взглядом впился в ее грудь. Затем провел по ней рукой и осторожно коснулся пальцем напряженного соска. Арабелла с трудом сдержала стон, а Итан свободной рукой приподнял ее голову. Другая рука скользнула вниз и осторожно приподняла Арабеллу.

     — Я так мечтал об этом, — произнес он, и его теплые губы прижались к ее нежной груди.

     Она ощутила это прикосновение и, уже не сумев сдержаться, застонала. Возбуждение Итана росло с каждой секундой, пока все тело не начала сотрясать дрожь. Эта девушка воплощала в себе все, о чем он мечтал. Юная, невинная, горячо отвечающая на его ласки, отдающая себя целиком. Он едва мог поверить в происходящее.

     Арабелла вся трепетала от его ласк. Итан почувствовал, как ее ногти впились ему в спину, и застонал, еще ниже сдвигая тонкую ткань, пока не ощутил под рукой нежную кожу бедра.

     — Нет, Итан, нет... — отчаянно зашептала Арабелла, но он осторожно опустил ее на покрывало, понимая, что теперь она беспомощна и целиком в его власти.

     — Я не причиню тебе боли, — нежно произнес он, наклоняясь к ней. — Расстегни мне рубашку. — Он склонился к ее губам, уверенно коснулся их. — Я хочу заниматься с тобой любовью, — прошептал он. — Нам не нужно идти до конца.

     — Я не понимаю, — тихо отозвалась она.

     Он закрыл ей глаза поцелуями.

     — Я научу тебя. Так или иначе, я буду твоим возлюбленным. Так почему бы не начать прямо сейчас? Сними с меня рубашку, а потом приподнимись и дай мне почувствовать твою грудь.

     Она и представить себе не могла, что мужчина может говорить такое женщине, но эти слова оказали на нее решающее действие. Застонав, она непослушной рукой расстегнула ему пуговицы и изогнулась дугой. Ощущения были ошеломляющие. Она едва не лишилась чувств, когда его кожа коснулась ее кожи, и беспомощно зарыдала в его объятиях.

     Итан закрыл глаза. Сбывались все его мечты. Это его Арабелла, и она хочет его. Хочет его!

     Он раздвинул коленом ее ноги, не отрывая рта от ее губ, взял за руку и прижал к своему напряженному животу.

     — Я не могу! — бурно запротестовала Арабелла.

     — Можешь, любовь моя, — прошептал он, разжимая ее кулак, — коснись меня вот так. Белла! Ты так нужна мне! — Его пальцы дрожали. — Не останавливайся, — хрипло умолял он, громко дыша сквозь стиснутые зубы.

     Она потрясенно всматривалась в его лицо. Он наслаждался запретным удовольствием с ее помощью, до боли желая сказать ей, каким невероятным кажется ему все происходящее, но не мог произнести ни звука.

     Скрип открываемой двери поверг их обоих в состояние шока.

     — О, Господи! — воскликнула пораженная Мириам. В следующую секунду она выбежала прочь, хлопнув дверью, и ее возмущенный голос долго еще раздавался в коридоре вместе со стуком каблуков.

     Итан вздрогнул и перевалился на спину.

     Арабелла поднялась с обнаженной грудью, в глазах ее застыла тревога.

     — С тобой все в порядке? — нерешительно спросила она.

     — Не так, чтобы очень, — сокрушенно улыбнулся он и засмеялся, несмотря на пульсирующую боль в теле. — Но знаешь, малышка, это такая чудесная боль!..

     Она натянула пеньюар, прикрыв грудь, и нахмурилась.

     — Я не понимаю, Итан. Он засмеялся.

     — Вот и хорошо, что не понимаешь. Во всяком случае — пока. — Он лежал, глубоко дыша, пока не восстановилось дыхание, и боль не начала отступать. Все это время серые глаза его с нежностью скользили по ее лицу и фигуре.

     — Мириам нас видела, — смущенно сказала Арабелла.

     — Но разве не для этого все и делалось?

     — Да, конечно, но... — она покраснела и отвела взгляд.

     Итан сел, лениво потянулся и, взяв в ладони ее лицо, стал покрывать его легкими, нежными поцелуями.

     — Женщины с незапамятных времен ласкали мужчин, — прошептал он в ее закрытые глаза. — Готов поспорить, даже твои лучшие подруги, включая Мэри, делали это.

     — Но она не...

     — Если она была влюблена, то почему нет? — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Арабелла, это вовсе не грех — хотеть кого-то. Особенно если ты по-настоящему любишь своего избранника. Это просто физическое выражение чего-то неосязаемого.

     — У меня много разных «пунктиков»... — начала она.

     Он отвел назад ее влажные, растрепанные волосы.

     — У тебя есть принципы. Я понимаю. На всякий случай предупреждаю, что не собираюсь соблазнять тебя в своей собственной постели. — Он весело подмигнул. Никогда еще Итан не чувствовал себя таким живым, мужественным, способным на все. Он коснулся губами кончика ее носа. — Отложим близость до нашей первой брачной ночи.

     — Что? — она ошарашенно взглянула на него.

     — Теперь свадьба неизбежна, — объяснил он. — Мириам не собирается уезжать, даже если ты будешь проводить здесь каждую ночь. Она из той породы женщин, которые не понимают отказа. Она приехала, чтобы остаться, и уверена, что может заставить меня сделать так, как она хочет. — Итан посмотрел на ее руку, придерживающую рубашку на груди. — Сними ты это, — попросил он, — мне так нравится смотреть на тебя.

     — Итан!

     Он хмыкнул.

     — Тебе же самой нравится, когда я на тебя смотрю, так что можешь не притворяться. Я много лет пробыл в уверенности, что уже не мужчина, и тебе придется простить, если я покажусь немного хвастливым. Дело в том, что я только что узнал про себя кое-что потрясающее.

     — Что же?

     — Я не импотент, — просто ответил он.

     Она   нахмурилась. Это   ведь   означает,   что мужчина не может?..

     — Мириам поэтому насмехалась над тобой?

     — Вот именно! Она не могла возбудить меня, несмотря на все ее штучки. Но ни за что не соглашалась дать развод. Она была уверена, что снова сумеет покорить меня. Чего она не понимала, так это того, что я никогда и не был ею покорен. Я был лишь влюблен, и то в чисто физиологическом плане. Однажды удовлетворенное, это чувство быстро проходит. Во всяком случае, так произошло со мной.

     — Она-то уверенна в постели, — вздохнула Арабелла. — А вот я такая трусиха...

     Он прижал ее к своей груди и нежно погладил ей волосы.

     — Первый раз это бывает трудно даже для мужчин, — ласково шепнул он. — Но ты привыкнешь. Я не сделаю тебе больно.

     — Я знаю. — Арабелла действительно знала это. Но сможет ли он когда-нибудь полюбить ее? Ведь именно этого она хотела больше всего на свете! Вздохнув, Арабелла прижалась к нему.

      — Ты правда не чувствуешь ничего с Мириам? Она такая красивая и опытная!

     Его руки замерли на ее обнаженной спине.

     — Она тебе и в подметки не годится, — хрипло пробормотал Итан. — И никогда не годилась.

     Но ты же на ней женился, хотелось возразить Арабелле. Ты любил ее и сегодня за ужином посочувствовал ей. Но слова так и не были произнесены. Пока она думала, он стянул тонкую ткань с ее груди, прижал к себе и снова принялся ласкать опытной рукой.

     Арабелла тихо застонала, а он улыбнулся, прижавшись губами к ее лбу.

     — К тому времени, когда тебе исполнилось восемнадцать, я уже хорошо знал женщин, — прошептал он. — Но в тот день я почувствовал с тобой что-то большее, чем с любой другой, а сделал меньше, чем когда-либо делал. С тех пор я всегда думал об этом дне.

     — Но ты же женился на Мириам, — тихо сказала она, закрыв глаза и не видя его напрягшегося лица.— И это говорит само за себя, не так ли? Ты никогда не любил меня. Только хотел. Так будет и дальше. Отпусти меня, Итан! — Она всхлипнула и попыталась оттолкнуть его.

     Но он крепко держал ее и вместе с ней осторожно опустился на кровать.

     — Это не просто желание, — ласково ответил он. — Не надо со мной бороться. Не противься мне, любовь моя, — шептал Итан, целуя Арабеллу.

     Слезы катились по ее лицу и капали ему в рот, но он не оторвался от ее губ, пока она не стала покорной. Только тогда Итан поднял голову и посмотрел на ее нежное лицо.

     — Неужели ты думаешь, что, если бы я испытывал к тебе только желание, я бы пощадил твою чистоту?

     — Наверное, нет...

     — Мужчина, охваченный порывом страсти, обычно не сдерживает себя ни в словах, ни в поступках. Я мог бы получить тебя сегодня днем. Или прямо сейчас. Но я сдержался. — Итан сел и снова прижал к себе Арабеллу. — Ты не слишком-то уверена в себе, правда? — спросил он. — Придется тобой заняться.

     — Мы же делаем все только для того, чтобы убрать отсюда Мириам, во всяком случае, ты сам так сказал, — напомнила она дрожащим голосом.

     — Да, я так сказал. — Он провел пальцем по ее носу. — Но чтобы довести все до конца, тебе придется выйти за меня замуж. — Он усмехнулся. — Это будет не так уж и плохо. Даже если поврежденная рука не позволит тебе концертировать. Во всяком случае, ты   сможешь учить музыке детей.

     — Считаешь, мне этого достаточно? — грустно спросила она.

     Улыбка исчезла с его лица. Он-то думал, что Арабелла любит его! А теперь говорит, что брака с ним ей недостаточно, продолжает думать о карьере!

     — Разве ты не веришь, что можешь быть счастлива здесь? — спросил он.

     Она беспокойно зашевелилась.

     — Я устала, Итан. Давай сегодня не будем разговаривать о свадьбе, хорошо?

     Он взял с тумбочки около кровати пачку сигарет и закурил, хмуро глядя на Арабеллу.

     — Ну, хорошо. Нам все равно когда-нибудь придется выяснить наши отношения.

     — А пока я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе избавиться от Мириам. Если ты уверен, что хочешь именно этого, — нерешительно добавила она.

     — Опять ты за свое! Неужели ты считаешь, что я хочу ее возвращения?

     — А ты действительно не хочешь? — Она смотрела на него грустными зелеными глазами.

     — Разве ты не слышала, что я тебе говорил? Ты знаешь, что такое импотент? — рассердился он и самым простым языком объяснил, заставив Арабеллу густо покраснеть.

     — Я... я знаю, что это такое! — смущенно ответила она. — Но мне не слишком нравится моя роль в этой истории. Может, ты действительно хочешь Мириам и боишься снова потерять ее... не справиться с ней. Она уже однажды предала тебя...

     — О, черт! — Он глубоко затянулся и сердито вздохнул. — Лучше иди к себе в комнату, пока Мириам не притащила сюда мою мать, испугав ее до смерти.

     — Корина не испугается, — рассеянно отозвалась Арабелла.

     — Почему ты так думаешь?

     Она подняла на него глаза.

     — Потому что это была ее идея. Она даже пеньюар мне дала.

     — О, Господи! — расхохотался Итан. — Ох уж эти женщины!

     — Мы спасали тебя от Мириам.

     — Все верно. А кто теперь будет спасать тебя от меня? — Он обнял девушку за талию и склонился к ее губам. — Я хочу тебя. Сейчас же снимай это одеяние и ложись в постель. Я буду любить тебя изо всех сил.

     — Ты хочешь не меня, а Мириам! — возмущенно отпрянула от него Арабелла.

     — Ты слепа, как крот, — покачал он головой. — Ну, хорошо, беги! Но теперь я все время буду на два шага сзади. Один раз ты от меня ускользнула. Больше такого не случится.

     Этих слов она тоже не поняла. Итан говорил много странных вещей. Страсть его одно временно и радовала, и огорчала. Арабелла не забудет этот вечер, но какими горькими останутся эти воспоминания! Она всегда будет чувствовать себя только заместительницей той женщины, которую он по-настоящему любил.

     — Я буду жить своей собственной жизнью, — сказала она, направляясь к дверям. — Я никогда не забуду, что ты сказал мне тогда, четыре года назад, когда велел больше не возвращаться на ранчо.

     — Забудешь, — ответил он, открывая перед ней дверь. — Ты же не знаешь, почему я это сказал.

     Она остановилась и посмотрела на него.

     — Знаю. Ты хотел избавиться от меня.

     — Чтобы жениться на Мириам, — подсказал он.

     — Да.

     Итан вздохнул.

     — Нет больших слепцов, чем те, кто не желает видеть, — пробормотал он. — Тебе было восемнадцать, ты была эмоциональной рабыней своего отца, талантливым новичком с блестящей будущей карьерой, влюбленной впервые в жизни. Теперь тебе почти столько же, сколько мне было тогда. Попробуй встать на мое место. Подумай о том, что бы ты чувствовала, как бы ты поступала.

     Она растерянно глядела на него.

     — При чем тут мой возраст?

     — При всем! Господи, неужели ты не понимаешь?   Белла, а вдруг бы ты забеременела в тот день, у заводи?

     Она побледнела, представив, в какой ужас это привело бы ее отца. Она знала, что бы он сделал в этом случае. Ей бы никогда не позволили иметь внебрачного ребенка. Возможно, узнав об этом, Итан настоял бы на их женитьбе, но это был бы вынужденный брак.

     — А может, и не забеременела бы, — неуверенно произнесла она. — Некоторые женщины вообще никогда не беременеют.

     — Да, но очень немногие! В тот день я не был готов и не мог гарантировать тебе защиту. Вполне возможно, что мы бы сотворили ребенка. — Его глаза потемнели, он хрипло продолжил: — Как бы мне этого хотелось! О, Господи, Арабелла, как бы мне хотелось сделать тебя беременной!..

     Ее всю охватил жар. Она уцепилась пальцами за дверную ручку.

     — Я лучше... пойду к себе, — с трудом выговорила она.

     — Ты ведь тоже этого хочешь, правда? — он понимающе улыбнулся, заставив ее затрепетать.

     — Мы не женаты, — ответила Арабелла, хватаясь за остатки здравого смысла.

     — Будем женаты, — заверил ее Итан. — И, между прочим, я вовсе не отказываюсь менять пеленки и кипятить бутылочки. Я не отношусь к тем неандертальцам,   которые считают,   что мужское занятие —   только пиво и футбол, остальное должны делать женщины.

     Она смотрела на него не отрываясь.

     — А вдруг я не смогла бы родить тебе ребенка?

     Он нежно улыбнулся и коснулся ее губ кончиками пальцев.

     — Тогда, наверное, мы с тобой стали бы еще ближе друг другу, чем большинство супругов, — ласково ответил он. — Были бы неразлучны. Мы могли бы усыновить ребенка, или даже несколько, или занялись бы каким-то делом, связанным с детьми. — Он наклонился и поцеловал ее. — Но не думай, что я мечтаю лишь о том, чтобы ты родила мне детей. Дети — это драгоценная оправа брака. Они не должны быть его единственной целью.

     Она даже и не мечтала услышать такие слова от Итана. Слезы ручьем покатились у нее по щекам. Арабелла всхлипнула.

     — Ради Бога... — Он наклонился и поднял ее на руки, потрясенный ее реакцией. — Арабелла, не надо, — шептал Итан, целуя ее дрожащие губы и нежно укачивая на руках, как ребенка. Голова его шла кругом.

     Арабелла обняла его здоровой рукой за шею и тихо постанывала, трепеща в его объятиях.

     — Я целиком за, но давайте не будем доходить до крайностей, —   сухо произнесла у них за спиной Корина Хардеман.

     Итан поднял голову и непонимающим взглядом уставился на мать. Она стояла, прислонившись к стене, и в ее серых глазах светилось такое торжество, что даже он смутился.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

     Арабелла же смутилась еще сильнее. Она покраснела и застыла в объятиях Итана.

     — Наверное, тебе следует поставить меня на пол? — наконец робко спросила она.

     — Зачем? — сухо поинтересовался Итан. — Самое приятное только началось.

     — Судя по тому, что мне рассказала Мириам, оно началось уже давно, — сердито откомментировала Корина и, не выдержав, весело расхохоталась. — Вы быстро продвигаетесь к бурному концу, во всяком случае, так мне было сказано. Позорное поведение, а Арабелла к тому же такая невинная. — Она подняла глаза на Итана. — Как ты мог, и все такое прочее!..

     Итан хмыкнул.

     — Мне помогли. — Он хитро взглянул на Арабеллу.

     — Про это Мириам тоже рассказала, — кивнула Корина.

     — Это все твое развращающее влияние, — Арабелла попыталась вырваться, — поставь меня на пол. Я так и знала, что, если не буду осторожной, ты собьешь меня с пути истинного.

     Он бережно опустил ее на ноги.

     — Хочешь еще попробовать? Мне припоминается, что я обнаружил тебя на своей кровати в белом пеньюаре и в очень соблазнительной позе... — Он перевел взгляд на мать. — Это твоя идея?

     — Вообще-то да, — призналась Корина. — Я просто не знала, что еще делать. Я была абсолютно уверена, что Мириам попытается тебя заполучить, и даже знаю — почему. Я думаю, она беременна.

     — Белла мне это сказала. — Он потер грудь ладонью и с нежностью посмотрел на младшую из двух женщин. — Мы женимся. Белла еще про это не знает, но ты уже можешь заняться приготовлениями к свадьбе. Я отведу ее к алтарю раньше, чем она успеет сообразить, что происходит.

     — Хорошая мысль! — весело засмеялась Корина. — Я так рада, Арабелла! Из тебя получится просто чудесная невестка.

     — Но... — нерешительно начала та, переводя взгляд с сына на мать.

     — Это точно, — подтвердил Итан. — Завтра я отвезу ее в город и куплю кольцо. Ты не возражаешь против бракосочетания в методистской церкви? Обряд мог бы совершить преподобный Боланд.

     — Прекрасно! А потом устроим прием в Джекобсвиль-Инне. Там достаточно места. Шелби Белленджер поможет все устроить. Она великолепно провела в прошлом месяце благотворительный показ мод — просто удивительно, как она совмещает свою общественную деятельность с воспитанием двух сыновей.

     — Спроси у нее, — посоветовал Итан. — Ну, а теперь насчет приглашений.

     — Но я не думаю... — снова попыталась возразить Арабелла.

     — Вот и прекрасно, и не думай, — одобрил он, поворачиваясь к матери. — Ты справишься с приглашениями?

     — Это моя свадьба! — взорвалась Арабелла. — Наверное, и я могу чем-нибудь помочь?

     — Конечно, можешь, — согласился Итан. — Например, примерить подвенечное платье. Отвези ее в лучший магазин Хьюстона, — снова повернулся он к матери, — и найди там самое дорогое платье. Не позволяй ей выбрать что-то обыкновенное.

     — Не позволю, — пообещала Корина. — Белое подвенечное платье, — вздохнула она. — Знаешь, Итан, я уже думала, что никогда не увижу тебя таким счастливым...

     — Я тоже, — хрипловато произнес Итан, и глаза его блеснули.

     Но это же только для того, чтобы навсегда изгнать из своей жизни Мириам! — хотелось закричать Арабелле. Он не любит, он просто хочет меня! Я помогаю ему вновь почувствовать себя мужчиной. А это еще не причина для женитьбы!

     — Пожалуй, на этот раз я все-таки запру дверь, на всякий случай, — хмыкнул Итан. — Спокойной ночи, малышка, — посмотрел он на Арабеллу.

     — Спокойной ночи, Итан, — тихо ответила она. — Вот только...

     Он закрыл дверь раньше, чем она успела сказать, что именно «только».

     — Мне не хочется выглядеть самодовольной, но ничего не могу с собой поделать, — улыбнулась Корина. Она шла по коридору рядом с Арабеллой. — Мириам была так уверена, что сможет снова заполучить Итана. Мне просто страшно подумать, что она второй раз нанесет ему такую рану.

     — Сегодня за ужином он был с ней уже другой, — сказала Арабелла.

     Корина бросила на нее взгляд.

     — Итан совсем не так прост. Не беспокойся. Он не станет жениться на тебе только для того, чтобы прогнать Мириам. Это я могу тебе гарантировать, — добавила она. — Пойду-ка я лучше спать. Спокойной ночи, дорогая, и прими мои поздравления.

     — Но между нами ничего же не случилось, — выпалила вдруг Арабелла. — Не знаю, что там сказала Мириам...

     Корина ласково потрепала ее по щеке.

     — Я знаю тебя и знаю своего сына. Ты можешь мне ничего не рассказывать. К тому же, — с улыбкой добавила она, — мужчины, добившиеся своего, не выглядят так, как Итан. Я, может быть, и старая, но не слепая. Спокойной ночи!

     Арабелла пошла дальше по коридору, отчаянно надеясь, что не встретит Мириам.

     Но та ожидала ее: она даже открыла дверь своей комнаты, как только Арабелла подошла к ней. Лицо Мириам горело, глаза покраснели.

     Она явно плакала.

     — Ах ты, змея! — яростно набросилась она на девушку, отбросив за спину темно-рыжие волосы. — Он мой! Я не сдамся без боя!

     — Можете биться, — спокойно ответила Арабелла. — Мы собираемся пожениться. Итан же вам сказал.

     — Он не женится на тебе! — закричала Мириам. — Он любит меня! И всегда любил! А тебя только хочет! — Она окинула соперницу насмешливым взглядом. — Ты пока для него в новинку, но это очень быстро пройдет. Ты не доведешь его до алтаря.

     — Он уже делает приготовления к свадьбе.

     — А я говорю — Итан не женится на тебе! — крикнула Мириам. — Он развелся со мной только потому, что я ему изменила.

     — Вполне достаточный повод, — ответила Арабелла. Ее трясло, но она решила не отступать. — Вы оскорбили его гордость.

     — А как насчет моей гордости, когда с самой свадьбы мне тыкали в нос тебя? — взорвалась Мириам. — Только и слышишь — Белла то, Белла се — от всей семейки! Никто не мог сравниться с тобой, никто! Я ненавидела тебя с самого начала, потому что Итан хотел тебя! — Теперь ее душили слезы. — Только представь! — Она горько рассмеялась. — Я гораздо интереснее и красивее тебя, о таком успехе у мужчин ты и мечтать не можешь! Но хотел он все равно тебя, твое имя он шептал, когда занимался со мной любовью! — Она прислонилась к стене и беспомощно зарыдала. Арабелла изумленно смотрела на Мириам.

     — Что? — с трудом выдавила она.

     — Только после того, как я обвинила его, что он пользуется мной как твоей заместительницей, он совсем не смог... Он был без ума от твоего тела! И до сих пор без ума от него. Может быть, еще и потому, что никогда его не имел. А теперь, когда он тобой наиграется, может, я и смогу получить его обратно. Надо только заставить его снова захотеть меня. Он же любил меня, — жалобно прошептала она. — Он любил меня, но я не могла сделать так, чтобы он еще и хотел меня. Черт бы тебя побрал, Арабелла! Если бы не ты, у нас все было бы хорошо!

     Она вошла в свою комнату и захлопнула дверь, оставив в коридоре ошеломленную Арабеллу. Девушка не помнила, как добралась до своей спальни. Непослушными руками включила свет, заперла дверь и рухнула на кровать. Неужели Мириам сказала правду? Возможно ли, чтобы мужчина любил одну женщину, но желал другую?

     Одно было совершенно очевидно — Итан по-прежнему хотел ее. Может быть, для брака этого и недостаточно, но она любила его больше жизни. Если физическое влечение — единственное, что он может дать ей, может быть, она, начав с этого, когда-нибудь научит его любить ее? Она не так красива, как Мириам, но он однажды сказал, что ее внутренние качества не менее важны.

     Его взрывы страсти сегодня днем и вечером — яркое доказательство, что так называемая импотенция по отношению к Мириам всего лишь уловка. Ведь если он мог желать одну женщину, то мог желать и другую? Мириам уязвила его гордость, и тело Итана взбунтовалось. Ведь за ужином он явно смягчился по отношению к своей бывшей жене. Так не могло ли это повлиять и на его способность желать ее? Мириам объявила ей войну, и как справиться с соперницей, куда более красивой и эффектной, чем она?

     Утром жизнь показалась Арабелле не такой уж мрачной. Она была уверена в себе — над собой, над своей внешностью нужно работать! Возможно, ей удастся стать такой, как Мириам, и тогда Итан полюбит ее. Она еще заставит Мириам признать поражение, использовав против нее ее же собственную тактику! Арабелла надела свой самый эффектный сарафан из светло-зеленого хлопка с большим квадратным вырезом и широкой юбкой. Это был кокетливый наряд, очень идущий к ее глазам. Волосы зачесала наверх и подкрасилась ярче, чем обычно. Потом вдела в уши огромные серьги, которые ей самой никогда не нравились. Теперь в зеркале на нее смотрела гораздо более умудренная жизнью особа, чем та, которую привыкла видеть Арабелла. Она соблазнительно улыбнулась и кивнула. Да! Если Итану нужна светская женщина, она сможет стать такой. Конечно, сможет!

     Покачивая бедрами, Арабелла пошла к лестнице. Если бы не этот дурацкий гипс, она выглядела бы вполне соблазнительно. Ну, ничего, уже совсем скоро его снимут, и тогда можно будет купить кое-что подходящее из одежды.

     Когда она спустилась к завтраку, Итан и Мириам сидели уже за столом, а Корина и экономка, Бетти-Энн, деловито сновали с тарелками из кухни в столовую.

     Мириам и Итан, похоже, были очень увлечены разговором, и весьма приятным, потому что он ласково улыбался, а Мириам ловила каждое его слово. Она даже выглядела сегодня утром по-другому. В джинсах и в футболке, безо всякой косметики, длинные волосы заплетены в косу. Какая перемена, подумала Арабелла.

     Итан обернулся, увидел Арабеллу и сжал челюсти. В прищуренных глазах мелькнуло какое-то странное выражение.

     — Доброе утро! — с преувеличенной веселостью воскликнула девушка. Она наклонилась к Итану и чмокнула его в нос. — Как поживаешь? А вы, Мириам? Чудесное утро, правда?

     Мириам что-то пробормотала в ответ и занялась своим сэндвичем, бросив на девушку злобный взгляд.

     Арабелла уселась и налила себе кофе.

     — Я думаю, мы с Кориной поедем сегодня в Хьюстон покупать мне подвенечное платье, если ты не возражаешь, — легкомысленным тоном обратилась она к Итану. — Я так хочу выбрать что-нибудь по-настоящему изысканное.

     Итан молча смотрел в чашку. Перед его глазами возникли картины прошлого. Мириам после их помолвки тоже говорила что-то похожее. Она даже выглядела так, как Арабелла сейчас, такая же нарядная и накрашенная. Неужели он ошибся? Неужели теперь, когда она потеряла возможность делать карьеру и зарабатывать деньги, они стали так много для нее значить? Или же она пытается соперничать с Мириам, принимая ее облик? Он отбросил последнее предположение. Арабелла знает, что ему не нужна еще одна Мириам. Она не сделает такую ошибку, стараясь копировать женщину, которую он, Итан, презирает. Он опять куда-то впутался? Ему хотелось отделаться от Мириам, но, похоже, он снова попал в ту же ловушку.

     Вошла Корина с тарелкой печенья, взглянула на Арабеллу и тихонько ахнула.

     — Белла? Как... ты по-другому выглядишь, дорогая.

     — Вам нравится? — улыбнулась Арабелла. — Я решила попробовать что-то новое. Мы поедем сегодня в Хьюстон?

     Корина поставила тарелку на стол.

     — Конечно. Если хочешь...

     — Разумеется, отправляйтесь, — промурлыкала Мириам. — Я побуду тут с Итаном, — добавила она, лукаво улыбаясь бывшему мужу.

     Итан молчал. Он пытался осознать перемену в Арабелле.

     За завтраком он не сказал ей ни слова, и она уже начала нервничать. Этот его оживленный разговор с Мириам. А потом... когда она заговорила о подвенечном платье, он выглядел просто смущенным. Может быть, он передумал и больше не хочет на ней жениться?

     Вдруг он встал и пошел к дверям.

     — Итан, подожди минутку! — крикнула ему вслед Мириам. — Мне нужно у тебя кое-что спросить.

     Она подбежала к нему, нежно взяла под руку, и они вместе вышли из комнаты.

     — Приятно так начинать день, — сказала Арабелла, принимаясь за вторую чашку кофе.

     Корина ласково потрепала ее по руке.

     — Да не волнуйся ты! Поедем лучше в город. Только схожу на кухню, скажу Бетти-Энн, когда мы вернемся.

     Пока Арабелла обдумывала увиденное за завтраком, зазвонил телефон, и она взяла трубку.

     Это оказался ее отец.

     — Как ты? — спросил он.

     Арабелла намотала провод на пальцы.

     — Спасибо, гораздо лучше.

     — Как твоя рука?

     — Не знаю, гипс еще не сняли.

     — Надеюсь, у тебя хватило ума показать ее хирургу?

     — Да, меня смотрел специалист. — Разговаривая с отцом, она снова почувствовала себя девчонкой-подростком. — Есть шанс, что я смогу играть, как прежде.

     — Хозяин дома, где ты живешь, закрыл мне доступ к нашему совместному счету в банке, — сообщил он. — Это не очень-то красиво с твоей стороны. Мне тоже надо на что-то жить.

     Она прикусила губу.

     — Я... я знаю... но...

     — Тебе придется выслать мне чек, — продолжал он. — Я не могу жить за счет брата. Мне нужно не меньше пятисот долларов. Слава Богу, что у нас хорошая страховка. Дай мне знать, как только гипс снимут, и ты проконсультируешься у специалиста.

     Арабелла колебалась. Надо ему сказать, что она выходит замуж за Итана, но слова не шли с языка. Просто удивительно, как отец подавлял ее, а ведь она уже взрослая женщина. Наверное, все дело в привычке. Он всегда контролировал ее и сейчас продолжал контролировать. Я просто тряпка, сердито подумала она.

     — Я... я позвоню тебе, — пообещала она.

     — И не забудь про чек. Адрес Фрэнка ты знаешь.

     Вот и все! Ни ласковых слов, ни утешения. Просто повесил трубку. Она стояла, тупо глядя на телефон. Тут появилась Корина, и они отправились в Хьюстон в ее черном «мерседесе».

     Они провели целый час в отделе для невест роскошного магазина в Хьюстоне, пока, наконец,   Арабелла из трех дорогих и красивых платьев не выбрала одно. Это было традиционное подвенечное платье из алансонских кружев на белом атласном чехле с изящным V-образным вырезом, доходившим чуть ли не до талии, но при этом не выглядевшим чересчур смелым. Фату она выбрала тоже традиционную — ярды и ярды воздушной ткани, которую Итану придется держать во время церемонии. Арабелла чувствовала себя классической невестой, поскольку отправлялась на брачное ложе девственницей.

     Удовольствие от покупок несколько портили изменившееся отношение Итана и новый облик Мириам. Арабелла никак не могла понять, что случилось, что вызвало эти перемены. И, даже выбирая платье, она гадала, придется ли ей надеть его. Итан может ведь и передумать. Она не станет обвинять его. Возможно, ему трудно расстаться с Мириам, ведь окончательное решение о разводе вынесено всего три месяца назад. Арабелла нахмурилась, глядя, как продавщица аккуратно упаковывает покупку в нарядную коробку.

     — Какое счастье, что платье подошло тебе по размеру, — улыбнулась Корина. — Не понадобилось никаких переделок. Это хороший знак.

     Арабелла с трудом улыбнулась в ответ:

     — Ну что же, благоприятное предзнаменование мне не помешает.

     Мать Итана посмотрела на нее с любопытством, протягивая продавщице кредитную карту. Но только после того, как все покупки, включая нижнее белье из шелка и кружев и нейлоновые колготки, были сделаны и они уже возвращались в Джекобсвиль, Корина поинтересовалась у Арабеллы, что случилось.

     — Я никак не могу понять, почему Итан так странно вел себя сегодня утром, — откровенно ответила та.

     — Это наверняка дело рук Мириам, — бросила в ответ Корина. — Не надо недооценивать эту женщину. Итан обращается с ней слишком вежливо, и ей это нравится.

     — Я ее не недооцениваю. — Арабелла заколебалась. — Этот звонок, сегодня утром, он был от моего отца. Он позвонил и попросил выслать ему чек... — Она смущенно кашлянула. — В конце концов, он мой отец, — с вызовом добавила Арабелла.

     — Разумеется.

     — Мне следовало бы самой заплатить за это платье, — сказала вдруг Арабелла. — Тогда, если свадьба вдруг не состоится, это не причинило бы ущерб вашему бюджету.

     — Послушай, девочка моя, ты прекрасно знаешь, что наш бюджет от такой суммы не потерпит никакого ущерба. — Она нахмурилась, глядя на Арабеллу. — Это была идея Итана. Он хотел, чтобы у тебя было платье от лучшего портного.

     — Мне кажется, он передумал. Сегодня утром они с Мириам, похоже, нашли общий язык, — расстроенно сказала Арабелла.

     Корина тихо вздохнула.

     — Ох, Белла, хотелось бы мне знать, что на уме у моего старшего сына. Не может же он снова попасть в сети к своей бывшей жене!

     — Мириам сказала, что он хотел меня, когда женился на ней, — выпалила вдруг Арабелла. У нее дрожали губы. — Она обвинила меня в том, что я разрушила ее брак.

     — Это правда. Итан всегда хотел тебя, — отозвалась Корина. — Ему следовало жениться на тебе и не позволить твоему отцу увезти тебя. Видишь ли, он никогда не был счастлив с Мириам. Я всегда чувствовала, что она лишь временная замена тебя, причем замена довольно бледная. Возможно, Мириам это поняла и причина именно в этом!

     — Хотеть — не значит любить. — Арабелла повертела в руках лежащую на коленях сумочку. — Может быть, у меня и нет большого жизненного опыта, но уж это-то я знаю.

     — Ты сегодня выглядишь очень элегантно, — улыбнулась Корина. — Сарафан очень красивый, и твоя новая прическа мне тоже нравится. Итан, несомненно, обратил внимание, — лукаво добавила она.

     — А мне показалось, что сегодня утром Мириам целиком завладела его вниманием, он даже не рычал на нее.

     — Мужчины часто становятся немножко странными, когда начинают думать о женитьбе, — заверила ее Корина. — Перестань беспокоиться. Итан знает, что делает.

     Знает ли, подумала Арабелла. Может быть, она помогает ему совершить ошибку еще большую, чем прежде?

     *   *   *

     Когда они вернулись на ранчо, Арабелла обнаружила там дополнительный повод для беспокойства. В тот самый момент, когда она и Корина входили в дом с огромной коробкой, навстречу им по лестнице спускалась Бетти-Энн с подносом.

     — Зачем ты носила поднос наверх? — нахмурясь, поинтересовалась Корина.

     И прежде чем та успела ответить, у Арабеллы сердце ухнуло куда-то вниз.

     — Итан упал, — сдержанно произнесла Бетти-Энн. — Его пришлось везти в больницу и делать рентген, а эта, — она мотнула головой в сторону лестницы, — вцепилась в него мертвой хваткой.

     — Он в порядке?

     — Легкое сотрясение мозга, ничего страшного. Его хотели оставить на ночь, но он настоял на том, чтобы вернуться домой. — Экономка вздохнула. — Как приехал, так сидит у себя в комнате, а эта над ним кудахчет, и все время он или чего-то требует, или чертыхается. — Она осторожно взглянула на Арабеллу. — Не знаю, что уж там ему сказала эта Мириам, только он слишком уж озабочен, чтобы видеть мисс Арабеллу. Слишком озабочен и слишком сердит.

     Арабелла почувствовала, что у нее подгибаются колени. Неужели ее отец снова позвонил и сказал Итану о том чеке, который потребовал у нее? Она была уверена, что это разозлит Итана.

     — Наверное, мне лучше подняться наверх к нему, — сказала она.

     — Обе поднимемся, — коротко ответила Корина.

     Итан лежал прямо на покрывале, со швом на лбу. Стежки образовывали красно-черный узор на загорелой коже. Он был полностью одет, а рядом сидела Мириам с ангельским выражением лица. Само милосердие!

     — Наконец-то ты вернулась, — начал Итан, свирепо глядя на Арабеллу. — Надеюсь, ты получила удовольствие от своего похода по магазинам?

     — Ты же знаешь, мы ездили покупать мне подвенечное платье, — растерялась она.

     — И купили очень красивое, — решила поддержать девушку Корина, — одно из самых дорогих. Авторская модель...

     — Да, у меня тоже было такое, когда я выходила замуж, — вмешалась Мириам, бросая на Итана игривый взгляд. — Правда, дорогой?

     — Что с тобой случилось? — спросила Корина.

     — Лошадь сбросила, — коротко объяснил Итан. — Время от времени это случается с каждым всадником. Я помогал Рэнди с новым мустангом, которого мы купили у Люка Харпера. —   А   когда падал, зацепился   за   забор. Ничего страшного.

     — Кроме сотрясения мозга, — пробормотала Корина.

     — Очевидно, кроме Мириам, это никого не обеспокоило! — Он возмущенно посмотрел на мать и Арабеллу.

     Корина ответила ему таким же взглядом.

     — Я вижу, у тебя чудесное настроение. Ну что же, пойду помогу Бетти-Энн. Ты идешь, Мириам? — многозначительно поинтересовалась она.

     — Нет-нет! Я останусь с Итаном. С сотрясением мозга его нельзя оставлять одного, — с улыбкой заявила Мириам, демонстративно кладя руку на большую загорелую руку Итана.

     Корина вышла. Арабелла не знала, что делать. Не похоже, что Итана надо защищать от бывшей жены, а от его взгляда ей хотелось куда-нибудь убежать и спрятаться.

     — Ты разговаривал с моим отцом? — нерешительно спросила она.

     — Нет, я не разговаривал с твоим отцом! — холодно ответил он. — Мириам, принеси мне, пожалуйста, пива.

     Судя по ее виду, Мириам меньше всего хотелось уходить из комнаты, но под сердитым взглядом Итана она неохотно вышла из комнаты, с беспокойством посмотрев на Арабеллу.

     Та поняла значение этого взгляда, когда дверь закрылась и   Итан выдал ей по полной программе.

     — Спасибо за любовь и заботу, — холодно произнес он. — Как мило, что тебя все-таки интересует,   остался ли я жив, свалившись с лошади.

     — Что ты хочешь этим сказать? — опешила она.

     — Могла бы, по крайней мере, сказать маме, — продолжал Итан. Он попытался сесть, сморщился и схватился за голову, но сердито закричал, когда она шагнула к нему: — Держись подальше, детка! Мне не нужно твое запоздалое внимание. Слава Богу, здесь была Мириам. Она позаботилась обо мне.

     — Я не понимаю, о чем ты говоришь...

     — Ты разговаривала по телефону перед тем, как уехать в город?

     — Ну да, конечно... — начала она.

     — Мириам сообщила тебе, что я ранен и нужно, чтобы мама отвезла меня в больницу, но ты ничего не ответила. Ни одного слова! Ты хотела отомстить мне за то, что я не проявил к тебе утром достаточно внимания? Или за то, что произошло вчера вечером? Я зашел слишком далеко и оскорбил твои девичьи чувства?

     У Арабеллы закружилась голова. Наверное, после сотрясения мозга он не в себе, отсюда и все эти странные заявления.

     — Но, Итан, Мириам мне не звонила! — ответила она. — И не говорила, что ты ранен!

     — Не пытайся оправдываться! — возмущенно заявил он. — Мне не надо было разводиться с Мириам! В конце концов оказалось, что это она по-настоящему любит меня, а ты — нет. Надеюсь, это чертово платье можно вернуть в магазин, потому что жениться на тебе я теперь не соглашусь ни за что на свете! Убирайся из моей комнаты!

     — Итан! — вскрикнула Арабелла, в ужасе от того, что он мог подумать о ней так, поверить, что она способна предать его.

     — Я привез тебя сюда только потому, что пожалел, — он бросил на нее холодный взгляд. — Да, я хотел тебя — еще как! Но женитьба — слишком дорогая цена за корыстную девственницу с глазами-калькуляторами. Теперь совершенно ясно, что я был прав — тебе нужна только материальная независимость для себя самой и, возможно, для твоего алчного папаши! — Прежде чем она смогла ответить на это незаслуженное обвинение, он сел на кровати и закричал: — Я сказал — убирайся! Не хочу тебя больше видеть!

     — Если ты веришь, что я корыстная, тогда я ухожу, — ответила она, дрожа от обиды и ярости. — Рада была узнать о твоих настоящих чувствах ко мне: о плотском желании и жалости.

     Его глаза гневно вспыхнули.

     — Могу сказать то же самое! Ты ничем не отличаешься от Мириам — стараешься ухватить побольше. Ты даже выглядишь,   как она прежде!

     Так вот оно что! Слишком поздно Арабелла поняла, как перемены в ее внешности и неожиданный интерес к подвенечному платью должны были выглядеть в глазах человека, которого уже однажды поймали ради его богатства.

     — Ты не понимаешь... — начала она.

     — Нет, я-то как раз понимаю, — возразил Итан. В висках у него стучало. — Убирайся!

     Арабелла ушла. Слезы застилали ей глаза, и в коридоре возле своей комнаты она едва не столкнулась с Мириам. Увидев самодовольное выражение ее лица, Арабелла не выдержала.

     — Поздравляю! — резко бросила она. — Вы получили, что хотели. Надеюсь, ваша совесть позволит вам наслаждаться этой победой — если только у вас есть совесть.

     — Я же сказала тебе — он мой, — с вызовом в голосе ответила Мириам.

     — Он никогда не был вашим! — Арабелла сердито смахнула слезы. — И моим тоже не был, но я, по крайней мере, любила его! А вам были нужны только его деньги — я сама слышала, как вы говорили это еще перед свадьбой. От вашего разрыва пострадало не ваше сердце, а ваша гордость. Итан бросил вас, и вот этого вы перенести и не смогли! А теперь собираетесь вернуть его, но снова будете обманывать. Вы не любите его даже сейчас! И если вы уже не беременны, то в таком случае я — папа римский!

     Мириам побелела.

     — Что ты сказала?!

     — Вы слышали! Что вы намерены сделать? Снова отвести Итана к алтарю и заявить, что это его ребенок? Это как раз то, что ему сейчас нужно больше всего — чтобы вы вернулись и докончили начатое! Однажды вы едва не погубили его. Теперь доведете свое дело до конца?

     — Но мне же нужен кто-то! — заявила Мириам.

     — А не проще договориться с отцом ребенка?

     Мириам обхватила себя руками.

     — Мой ребенок тебя не касается. Впрочем, и Итан тоже. Если бы он тебя любил, то никогда бы не поверил, что ты можешь бросить его в такую минуту!

     Арабелла спокойно кивнула.

     — Да, я знаю, — ответила она с болью в голосе. — И именно поэтому уезжаю. Если бы он любил меня, хоть немного, я осталась бы и сражалась с вами не на жизнь, а на смерть. Но ему нужны вы, поэтому я ухожу. — Она горько рассмеялась. — Я уже привыкла. Я сделала это четыре года назад, и посмотрите — сколько счастья вы ему дали!

     Мириам скорчила гримасу.

     — На этот раз все будет по-другому!

     — Не будет! Вы не любите его, — сказала Арабелла. — В этом-то весь и ужас, даже если он вас любит.

     Она повернулась и пошла к себе в комнату. К горлу подкатывала тошнота. Итак, история повторяется вновь.

     Коробка с подвенечным платьем лежала у нее на кровати. Она швырнула ее на кресло, бросилась на кровать и зарыдала. То, что так подло поступила с ней Мириам, не имело значения! Но Итан не поверил ей! Вот от чего было больнее всего. Если он не доверял ей, то уж никак не мог любить. Она построила себе воздушный замок, надеясь, что его страсть сможет перерасти в любовь. Увы, такое никогда не случится. Физического влечения недостаточно, чтобы заменить им настоящее чувство.

     Сославшись на головную боль, остаток дня Арабелла провела у себя в комнате, не вышла она и к ужину. Смотреть на торжествующую Мириам было невыносимо, да и на разговоры с Итаном сил уже не осталось. Она прекрасно знала, что, если он принял решение, ничто не может изменить его. Утром ей придется уехать. По крайней мере, у нее есть немного денег и кредитные карточки. На первое время хватит. Можно будет остановиться в гостинице.

     Глаза у нее покраснели. Черт бы побрал эту Мириам! Она таки сумела все испортить. Теперь она снова получила Итана, как и собиралась. Ну что же, злорадно подумала Арабелла, они достойны друг друга. Чего стоит его притворство! Итан сам признался, что испытывал к ней только желание и жалость и потому лишь, когда случилась авария, пригласил к себе в дом. Возможно, и просьба помочь удержать Мириам на расстоянии — тоже притворство, как и его так называемая импотенция? Она больше не поверит ни одному его слову! Если между ними все кончено — тем лучше! Ему нужна Мириам — пусть забирает! Арабелла надела ночную рубашку, погасила свет и легла в постель.

     Корина наконец смогла на пять минут остаться вдвоем с сыном — Мириам отправилась спать.

     — Тебе чего-нибудь принести? Мы толком не ужинали. Арабелла давным-давно ушла к себе с головной болью.

     — Какая жалость, — холодно отозвался Итан.

     Корина сердито посмотрела на него.

     — Ну, что там у тебя? Давай, выкладывай!

     — Мириам перед тем, как вы с Арабеллой отправились в Хьюстон, сообщила, что меня надо отвезти в больницу, — коротко ответил он. — Но Арабелла даже не сочла нужным сказать тебе об этом. Очевидно, покупки для нее важнее, чем мое здоровье.

     Корина удивленно воззрилась на сына.

     — Что ты несешь? Был один-единственный звонок — от отца Арабеллы!

     — Это она так тебе сказала? — усмехнулся он. — Ты с ним говорила или слышала его голос? Или, может, Бетти-Энн?

     Корина пододвинулась поближе к кровати. В ее взгляде ясно читались неодобрение и беспокойство.

     — Я надеялась, что ты действительно любишь Арабеллу, — сказала она. — Я надеялась, что на этот раз ты все-таки сумеешь разглядеть за наружным блеском настоящую Мириам — холодную, эгоистичную. Возможно, тебя действительно притягивает такой тип женщин, поскольку ты не способен на настоящую любовь!

     Итан удивленно поднял брови.

     — Прошу прощения?

     — Ты меня слышал! Мне не нужны никакие доказательства, что Арабелла не солгала. Она не способна бросить даже раненое животное, тем более — человека. Я верю ей, потому что знаю ее и люблю. — Она пристально посмотрела на сына. — Любовь и доверие — две стороны одной медали, Итан. Если ты мог поверить, что Арабелла способна на такой поступок, тогда тебе лучше позабыть о женитьбе или снова вдеть себе в нос кольцо Мириам. Ей-Богу, сейчас мне кажется, что вы стоите друг друга.

     Она повернулась и вышла из комнаты. Он схватил со стола чашку и яростно швырнул ее в закрывшуюся дверь. Он чувствовал, что сбит с толку, но мать не имела права так с ним разговаривать! Зачем Мириам лгать о телефонном звонке, который он легко может проверить? Нужно всего лишь узнать у телефонной компании, откуда поступил звонок. Во всяком случае, Мириам в последнее время очень изменилась, стала такой нежной и заботливой... Ему действительно нравится ее общество. Она рассказала ему о мужчине, в которого влюблена, и Итан постарался уговорить ее вернуться к этому человеку, попробовать начать сначала. Значит, сам он больше не интересует ее как мужчина! Тогда какой же смысл стараться разрушить их роман с Арабеллой?

     А может, это просто хитрость, с помощью которой Мириам пытается вернуть его? А вдруг Арабелла действительно невиновна в том, в чем он ее обвинил? При этой мысли Итана прошиб холодный пот. Если так, значит, он сам, своими руками, все разрушил? Уже второй раз! Итан застонал. И что на него нашло? Виной всему то, как была одета Арабелла, что она сказала по поводу дорогого свадебного платья, и еще — обида, когда Мириам сообщила, что Арабелла все равно собирается ехать в Хьюстон, несмотря на случившееся с ним.

     Итан лег и закрыл глаза. Сейчас он не будет — не может думать об этом. Надо подумать обо всем утром, когда в голове немного прояснится. Тогда он и займется своим будущим — если у него еще есть будущее с Арабеллой.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

     На следующее утро Арабелла проснулась от звука оживленных голосов. Она села на кровати. Голубая рубашка облегала ее стройное тело, спутанные темные волосы упали на плечи. В этот момент Мэри, стукнув в дверь, ворвалась в комнату.

     — Привет! — засмеялась она, обняла Арабеллу и поставила на кровать сумку с подарками. Мэри загорела, посвежела и выглядела просто очаровательно. — Это тебе! — объявила она. — Футболки, юбки, ожерелья и даже несколько открыток. Ты скучала обо мне?

     — Еще как! — вздохнула Арабелла, обнимая подругу. Мэри действительно была ее лучшей, ее единственной подругой. — Тут все так запуталось!

     — Я слышала, вы с Итаном собираетесь пожениться, — продолжала Мэри, с любопытством глядя на нее.

     Арабелла помрачнела.

     — Да. Во всяком случае, мы так сказали Мириам. Но свадьбы не будет.

     — А твое платье? — Мэри кивнула на лежащую в кресле коробку. — Корина нам все о нем рассказала.

     — Оно сегодня же вернется в магазин: вчера вечером Итан разорвал помолвку. Он хочет снова быть с Мириам.

     Мэри замерла.

     — Чего он хочет?!

     — Снова быть с Мириам, — спокойно повторила Арабелла. — Она изменилась, во всяком случае, он так считает. Последние сутки их водой не разольешь. Я уезжаю отсюда, — добавила она, высказав вслух принятое накануне решение. — Мне очень не хочется просить тебя сейчас, ты ведь прямо с самолета, но не могла бы ты отвезти меня в Джекобсвиль немного попозже?

     Мэри чуть было не отказалась, но, заглянув в глаза подруги, поняла: Арабелла смертельно обижена.

     — Хорошо, — она сумела выдавить из себя улыбку. — С радостью! А Итан знает, что ты уезжаешь?

     — Пока нет. И не нужно ему говорить. Он вчера упал и получил сотрясение мозга. Сейчас о нем заботится Мириам, он сам этого хочет. Итан так и сказал.

     Мэри помолчала.

     — Ну что же, одевайся и складывай вещи. Насколько я понимаю, мне никому не нужно рассказывать, что ты уезжаешь!

     — Да, пожалуйста.

     — Ну хорошо. Когда будешь готова, спускайся вниз.

     — Так и сделаю. А ты не могла бы... забрать это с собой? — она кивнула на коробку.

     Мэри взяла коробку, сожалея в душе, что Итан дождался, пока купят платье, и только потом разорвал помолвку. Чувства Арабеллы его, похоже, тоже не слишком волновали.

     — Я быстро, — пообещала Арабелла вслед уходящей Мэри.

     Она надела костюм и теплый жакет, которые могла застегнуть одной рукой. Собрала те немногие вещи, которые у нее были с собой, и повязала на шею шарф так, чтобы поддерживать гипс. Затем взяла чемодан и, еще раз взглянув в зеркало на свое бледное лицо без всякой косметики, вышла из комнаты, где была так счастлива и так несчастна.

     Оставалось сделать последнее. Попрощаться с Итаном. Она даже себе самой не признавалась, что надеется на лучшее — на то, что он передумает.

     В этот самый момент Итан разговаривал с притихшей и подавленной Мириам. Он потребовал от нее правды, и ей пришлось во всем признаться. После вчерашнего разговора с Арабеллой, о котором Итан ничего не знал, ее мучила совесть.

     — Мне не следовало так делать, — виновато улыбнулась она. — Но у нас все могло бы быть по-другому, если бы ты любил меня, когда мы поженились. Я знала, что против Арабеллы у меня нет ни малейшего шанса, поэтому мне нужны были другие мужчины — чтобы хоть как-то поквитаться с тобой и с ней, — впервые призналась она, виновато глядя ему в глаза. — Тебе следовало бы жениться на ней. Мне очень жаль, что я так осложнила тебе жизнь. И очень стыдно за вчерашнюю ложь.

     Итан с трудом переводил дыхание. Что же он такое нес вчера Арабелле? Он просто сошел с ума от своей злости!

     — Я отменил свадьбу, — буркнул он.

     — Она простит, — с утешением произнесла Мириам. — Я уверена, Арабелла любит тебя. — Она протянула руку и коснулась его лица. — Ты знаешь, я действительно люблю своего Джереда. — Она вздохнула. — Я убежала из-за ребенка. Подумала, что он ему не нужен, но теперь я уже не так уверена... По крайней мере, надо было дать ему хоть один шанс. Я не спала по ночам, все думала об этом. Позвоню ему сегодня же утром — и будь что будет!

     — Может оказаться, что он хочет этого ребенка не меньше, чем ты, — ответил Итан и, улыбнувшись, сказал: — Хорошо, что мы расстаемся друзьями.

     — И я рада, — горячо отозвалась она. — Я знаю, что не заслуживаю этого — от меня только одни неприятности.

     — Уже не только, — заверил он ее.

     — Пойду позвоню. Спасибо тебе за все. Мне стыдно за свой поступок. Ты заслуживаешь большего, чем то, что я могла тебе дать. — Она наклонилась и нежно поцеловала его.

     Итан приподнялся и в знак старой дружбы вернул поцелуй. Прощальный дружеский поцелуй.

     Именно это и увидела замершая в открытых дверях Арабелла. И сразу почувствовала себя лишней. Девушка побледнела. Значит, вот как обстоят дела! Они помирились. Мириам любит его, и теперь они снова поженятся и будут счастливы. Мириам выиграла!

     Она горько улыбнулась и шагнула назад. Ни Итан, ни Мириам и не заметили, что она была в комнате.

     На лестнице Арабелла столкнулась с Кориной.

     — Я как раз иду к Итану... — она остановилась, глядя на чемодан Арабеллы.

     — Мэри отвезет меня в город, — дрожащим голосом сказала Арабелла. — И на вашем месте я бы не стала сейчас беспокоить Итана. Он очень занят с Мириам.

     — Это уже переходит всякие границы! — сердито воскликнула Корина. — Почему он ничего не желает слушать?

     — Он любит ее. Тут уж ничего не поделаешь. Вчера вечером он сам сказал мне, что привез меня сюда только из жалости. Он хотел меня, но любит-то Мириам! У нас бы все равно ничего не получилось! Это и лучше, что я уезжаю, не буду ему мешать.

     — Девочка моя, — огорченная Корина нежно обняла Арабеллу. — Ты знаешь, что дверь нашего дома для тебя всегда открыта. Я буду скучать.

     — Я тоже буду скучать без вас. Я попросила Мэри отвезти платье обратно в магазин, но... но, может быть, оно понадобится Мириам? — храбро закончила она. — Там надо будет совсем немного переделать.

     — Я позабочусь о платье, — сказала Корина. — А вот ты-то как? Куда ты поедешь?

     — Пока в какой-нибудь мотель. Когда устроюсь, позвоню отцу. Не беспокойтесь, благодаря вмешательству Итана у меня есть деньги. Я не буду голодать и сумею позаботиться о себе. Спасибо за все, что вы для меня сделали. Я никогда вас не забуду.

     — Я тоже никогда тебя не забуду, моя дорогая, — тихо отозвалась Корина. — Не пропадай, звони нам.

     — Конечно, позвоню, — с улыбкой солгала Арабелла. Она ни за что не станет этого делать — ради Итана.

     Попрощавшись с Бетти-Энн и озадаченным Мэтом, она вышла вместе с Мэри и даже не обернулась посмотреть на стоявшую недалеко от дома машину.

     В этот самый момент Мириам подняла голову и улыбнулась Итану.

     — Неплохо. Жаль, что у нас ничего не получилось. Может, мне теперь спуститься вниз, объяснить все Арабелле и твоей матери? — Она скорчила гримаску. — Боюсь, что, когда я закончу, меня просто-напросто вышвырнут через заднюю дверь.

     — А я боюсь, что в опасности будет скорее моя голова. Ничего, как-нибудь справлюсь. Иди лучше, звони своему карибскому знакомцу.

     — Так и сделаю. Спасибо.

     Он посмотрел ей вслед и снова откинулся на подушки. Итан слышал, как приехали Мэт и Мэри, и ждал, что они придут поздороваться. Может, он сумеет заманить сюда Арабеллу и разобраться во всем, пока не поздно? Услышав, как дважды стукнули дверцы машины, а потом взревел мотор, Итан нахмурился. Не могли же они снова куда-то уехать!

     Через несколько минут в комнату вошла Корина и заговорила с холодной яростью:

     — Надеюсь, ты счастлив. Ты получил, что хотел. Она уехала!

     — Кто? — сердито спросил он, ощутив вдруг внутри холод и пустоту.

     — Арабелла, — сообщила Корина. — Ты же отменил свадьбу. Платье она оставила для Мириам и сказала, что поздравляет вас с предстоящим бракосочетанием.

     — Ну, ради Бога! — не выдержал Итан. Он поспешно спустил ноги с кровати и попытался встать, но голова еще сильно кружилась. Он снова сел и потер лоб. — Но я не собираюсь жениться на Мириам! Черт возьми, откуда она это взяла?

     — Вероятно, от тебя, после всего, что ты ей вчера наговорил. И когда она уезжала, тут у вас, похоже, что-то происходило, потому что на прощанье Арабелла сказала, что вы с Мириам очень заняты.

     Она видела, как Мириам целовала его!

     — Боже мой, у меня просто талант губить свою жизнь. Должно быть, это какое-то глубоко спрятанное желание смерти. Куда она уехала?

     — Сказала, что в мотель. Мэри будет знать, в какой именно.

     Итан приподнял голову. В глазах его была мука.

     — Она позвонит отцу. Он тут же примчится и снова станет ею командовать.

     — Ты не забыл, кто выставил ее за дверь? Нет, мой дорогой мальчик? — злорадно улыбнулась Корина.

     — Но я думал, что она предала меня!

     — Как будто Арабелла способна на такое! И как только ты мог поверить?!

     — Ты забываешь, что у меня сотрясение мозга, и я временами ничего не соображаю, — сердито ответил он.

     — А что же Белла тут увидела такого, что решила отдать Мириам подвенечное платье?

     — Я лишь поцеловал ее, а она поцеловала меня! — Он взмахнул руками. — Мириам возвращается, чтобы выйти замуж за отца своего ребенка. Это был просто прощальный поцелуй!

     — Ты идиот, — спокойно произнесла Корина. — Четыре года назад ты поставил благополучие Арабеллы выше своего собственного и женился на другой женщине, обманув и ее, и самого себя, а теперь прошляпил и второй свой шанс. Почему ты не сказал Арабелле, что любишь ее?

     Он опустил глаза. Есть вещи, о которых не расскажешь и собственной матери.

     — Она хочет делать карьеру. И всегда хотела. Она приехала сюда только потому, что была ранена, и ей понадобилось надежное пристанище. Она с самого начала была против, а ведь я пытался уговорить ее выйти за меня замуж. Наверное, боялась, что застрянет здесь, со мной, и не будет больше выступать.

     — Скорее уж, боялась, что ты просто используешь ее как противоядие от тех чувств, что питаешь к Мириам, — ответила Корина. — Она сказала, что ее ты только хотел, а любил всегда Мириам. Она искренне верит в это.

     Итан тяжело вздохнул и снова лег.

     — Я поеду к ней, как только голова хоть немножко придет в порядок.

     — Это ничего не даст, — возразила Корина. — Она не вернется. Арабелла уже дважды позволила тебе изрезать на куски ее сердце. Третий раз она не рискнет.

     Он удивленно посмотрел на мать.

     — Что ты хочешь сказать — изрезать на куски?

     — Итан, — терпеливо стала объяснять Корина, — она любила тебя четыре года назад. Отчаянно любила. Она считала, что Мириам нужен не ты, а твои деньги. Арабелла пыталась защитить тебя, а ты заявил, что она вмешивается не в свое дело, и наговорил, Бог знает что еще. Она убежала и с тех пор убегала от тебя все время. Ты никогда не задумывался, почему она приезжала к Джен, а потом к Мэри только в твое отсутствие?

     — Я сам избегал встреч с нею. — Он отвел глаза. — Мне было слишком больно. Я был женат, Мириам ни за что не хотела разводиться... — Он глубоко вздохнул. — Я не мог вынести этой пытки — видеть ее и не сметь прикоснуться. — Он взглянул на мать. — Откуда ты знаешь, что она любила меня?

     — Это же совершенно очевидно. Она выбрала музыку как замену, подобно тому, как ты выбрал Мириам. Вы оба глупцы! Столько времени потеряно зря!

     Итан закрыл глаза. Значит, Арабелла любила его? Он попытался представить, как могло бы все сложиться, если бы он женился на ней тогда. У них бы уже росли дети, они были бы настоящей семьей. Арабелла бы каждую ночь спала в его объятиях и любила его. Эти мысли и видения были невыносимы. Своими идиотскими обвинениями он прогнал свою любовь второй раз и теперь, возможно, уже не сумеет вернуть обратно. Он слышал, как уходила мать, но даже не открыл глаза.

     Арабелла остановилась в мотеле в центре Джекобсвиля, предпочтя свой любимый, построенный в испанском стиле. Она устроилась в номере, стараясь не думать, каким пустым и аскетически-суровым он выглядит по сравнению с той комнатой, в которой она жила на ранчо Хардеманов.

     Разобрав вещи, она позвонила отцу в Даллас. Гипс должны снять через девять дней. Отец встретит ее здесь и отвезет в Хьюстон. Он сдал свою квартиру в Хьюстоне на то время, пока живет в Далласе, но они могут найти временное жилье. Мысль о том, что придется вернуться к отцу, уже не воспринималась Арабеллой столь болезненно.

     Время тянулось медленно. Мэри несколько раз приезжала ее навестить, но Арабелла не хотела слушать о том, что происходит на ранчо. Единственное, что имело значение, — Итан не потрудился позвонить, заехать или хотя бы бросить открытку. Теперь он знал всю правду, но не желал   извиняться. Он   никогда не просит прощения, думала она. Раз Мириам все еще с ним, какое ему дело до всего остального? Арабелла стала для него прошлым.

     Итан же в это время пытался справиться с собственным характером. Он был уверен, что Арабелла не станет его слушать. Оскорблял ее он весьма красноречиво. Прежде чем выяснять отношения, лучше выждать несколько дней и немного остыть. За это время приедет возлюбленный Мириам. Они уже помирились, и Мириам с этого момента жила как на облаке, она едва могла говорить о чем-либо, кроме своего плантатора, за которого собиралась замуж.

     После отъезда Арабеллы Мэт и Мэри упорно игнорировали присутствие Мириам, а Корина была с ней так холодно-любезна, что казалась просто увешанной сосульками. Итан старался как-то исправить ситуацию, обращать на Мириам больше внимания, но это лишь подливало масла в огонь.

     Жених Мириам и отец Арабеллы приехали в город одновременно. Пока Джереда представляли семейству Хардеманов, с Арабеллы сняли гипс и сказали, что рука зажила почти идеально. Отец Арабеллы с надеждой смотрел на врача. Но дальше последовал удар.

     — Почти идеально, — повторил доктор Вагнер, нахмурившись. — Это значит, что мисс Крэг будет играть на фортепьяно, но уже никогда не сможет достичь прежнего мастерства. Разорванные связки никогда не восстанавливаются полностью, хотя бы потому, что в процессе соединения их приходится несколько укорачивать. Мне очень жаль.

     Арабелла до сих пор сама не понимала, как сильно она надеялась на благоприятный исход. Девушка отчаянно разрыдалась. Отец забыл собственное разочарование, увидев горе дочери. Он неловко обнял ее и стал гладить по спине, нашептывая слова утешения.

     В тот вечер он повел ее ужинать в ресторан. Она надела вечернее платье, черное с блестками, аккуратно заколола волосы. Арабелла выглядела элегантно, но даже без уже надоевшего гипса не нравилась самой себе. Закрытая раньше гипсом кожа казалась неестественно бледной, были заметны шрамы. Она держала руку на коленях и была уверена, что в сумраке ресторана никто их не увидит.

     — Что мы будем делать? — спокойно спросила Арабелла.

     Отец вздохнул.

     — Ну, пока попробую выпустить кое-какие новые записи и повторить некоторые старые. — Он посмотрел на нее через стол. — Я был не слишком хорошим отцом, да? Бросил тебя после аварии... Ты подумала, что я не хочу содержать нас обоих, если ты лишишься работы?

     — Да, так и подумала, — призналась она.

     — Эта авария заставила меня поразмыслить о том, что случилось с твоей матерью, — медленно произнес он. Никогда раньше не разговаривали они на эту тему. — Арабелла, мама погибла из-за того, что я в гостях выпил чуть больше, чем следовало. А я был за рулем... Нет, меня никто ни в чем не обвинял, — холодно усмехнулся он, заметив выражение ее лица. — По закону я не был даже пьян. Но и полиция, и я знали, что, будь я трезв, мог бы отреагировать быстрее и избежать столкновения с той машиной. Ее смерть была мгновенной. Я жил столько лет со своей виной. — Он откинулся на спинку стула и принялся рисовать узоры на запотевшем бокале. — Я не мог признать свою ошибку. Постарался выбросить из головы прошлое и сосредоточился на тебе. Я собирался проявить благородство и посвятить свою жизнь тебе и твоей блистательной карьере. — Он внимательно посмотрел на ее бледное лицо. — Но ты не хотела этой карьеры, правда? Ты хотела Итана Хардемана.

     — А он хотел Мириам, так какая теперь разница? Кстати, Мириам вернулась, и они помирились.

     — Мне очень жаль, — ответил он. — Ты знаешь, авария всколыхнула все воспоминания. Смерть твоей матери, попытка справиться с этим, жить с чувством вины. Я был нужен тебе — и в то же время не мог смотреть тебе в лицо, девочка. Я едва не потерял тебя точно так же, как потерял ее...

     У него дрогнул голос, и Арабелла впервые в жизни посмотрела на отца как на простого человека — со всеми страхами и недостатками, свойственными любому. Ее потрясла мысль о том, что он не всемогущ. Почему-то родители всегда кажутся именно такими.

     — Я не помню, как умерла мама, — сказала она. — И уж, разумеется, не обвиняю тебя в нашей аварии. Ты ничего не мог сделать. Правда, — добавила она, когда он поднял на нее измученные глаза. — Папа, я не обвиняю тебя.

     Он прикусил нижнюю губу и отвернулся.

     — Зато я сам себя обвиняю. Я позвонил Итану Хардеману, потому что больше было некому, но еще я подумал, что, может быть, сумею таким образом вернуть тебе то, чего лишил. Прикинул, что, раз твоя рука в гипсе, Итан перестанет играть в благородство и даст тебе шанс.

     — Спасибо, — сказала она. — Но ему нужна только бывшая жена. Может, это и к лучшему. Четыре года назад я боготворила землю, по которой он ходил, но теперь я стала старше...

     — И все еще любишь его, — закончил отец. Он покачал головой. — Похоже, все мои усилия пошли прахом. Ну, хорошо, а что ты собираешься делать теперь?

     Арабелла была поражена тем, что он спрашивает ее мнение. Это случилось впервые.

     — Во всяком случае, я не хочу оставаться в Джекобсвиле, — твердо заявила она. — И чем скорее мы уедем отсюда, тем лучше.

     — Наверное, мне придется сначала поехать в Хьюстон и подыскать для нас жилье, — сказал он. — Потом попробую найти работу. — Отец жестом отмел ее возражения. — Я провел в твоем прошлом слишком много времени. Ты имеешь право на собственную жизнь. Жаль только, что я понял это лишь тогда, когда едва не потерял тебя.

     Арабелла горячо сжала ему руку.

     — Папа, ты был так добр ко мне, — нежно сказала она. — Мне не на что пожаловаться.

     — Ты уверена насчет Мириам? — спросил он, нахмурясь. — Итан чуть с ума не сошел, когда я позвонил и сообщил ему об аварии.

     — Уверена, — произнесла Арабелла, закрывая обсуждение этого вопроса.

     — Ну хорошо. Начнем все сначала. В конце концов, если ничего не получится, ты всегда сможешь преподавать. — Он ласково улыбнулся ей. — Это так приятно, когда твой воспитанник становится знаменитым. Можешь мне поверить.

     Она улыбнулась в ответ.

     — Меня это вполне устроит.

     Пожалуй, она даже испытала облегчение. Говоря по правде, ей всегда были в тягость гастроли, постоянные переезды, концерты. Теперь все это кончилось, и она ни о чем не жалела.

     На следующее утро отец уехал в Хьюстон. Арабелла решила побездельничать и все утро провалялась в постели. Потом собралась пораньше сходить в ресторан пообедать.

     Здесь подавались очень вкусные блюда из морских продуктов. Она сделала заказ и стала ждать.

     Невероятно, думала Арабелла, как изменилась ее жизнь после того, как она примирилась с приговором врачей. То, что могло бы стать для нее травмой, вовсе ею не стало. Она приняла все с удивительной легкостью. Конечно, ее ведь поддержал отец.

     На нее упала чья-то тень, и она, машинально улыбаясь, повернулась к официанту. Но это оказался не официант. Перед ней стоял Итан Хардеман.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

     Арабелла заставила себя сдержаться. Она смотрела на него без всякого выражения.

     — Привет, Итан, — спокойно сказала она. — Рада видеть тебя. А Мириам с тобой? — Она бросила выразительный взгляд за его плечо.

     Он положил шляпу на свободный стул и опустился на другой, рядом с ней.

     — Мириам выходит замуж.

     — Да, я знаю, — начала она.

     Значит, Мэри уже сказала ей, подумал он.

     Не удивительно, Мэри навещает подругу каждый день. Он поймал ее взгляд, но она быстро опустила глаза.

     — Я хотел приехать пораньше, но думал, что тебе нужно время для решения дел. Что сказал врач про твою руку?

     Как спрятать от него свое разбитое сердце? Чтобы сохранить гордость, ей придется врать! Нельзя, чтобы он узнал о ее несчастье. Кроме того, он собирается жениться, и она желает ему всего самого лучшего. Кому нужны ее проблемы?

     — Все отлично, — сказала она. — Немного физиотерапии, и я вернусь в Хьюстон, а оттуда в Нью-Йорк, чтобы продолжить свои занятия музыкой.

     Лицо Итана закаменело. Зная, как сильно была повреждена рука, он был уверен, что Арабелла никогда уже не сможет играть, как раньше. Конечно, в наше время есть самые разные методики лечения поврежденных связок... Может, врачи использовали какую-то новую технологию?.. Но его гордости от этого было не легче. Если бы он с самого начала сказал ей о своих чувствах, все могло бы быть совсем по-другому. Его жизнь рушилась, и все потому, что он неправильно рассчитал время.

     Итан, глядя на нее через стол, сказал:

     — Значит, ты получила то, что хотела.

     — Да. Как и ты, — она заставила себя улыбнуться. — Надеюсь, что вы с Мириам будете счастливы.

     Он изумленно уставился на нее. В это время появился официант с салатом и поинтересовался у Итана, готов ли тот сделать заказ. Рассеянно он заказал бифштекс, салат и кофе и, когда официант отошел, тяжело откинулся на спинку стула.

     — Арабелла, но я не собираюсь жениться!

     — Но ты же сам сказал...

     — Я сказал, что Мириам выходит замуж.

     — А какая разница?

     Он тяжело вздохнул.

     — Она выходит за своего плантатора-южанина. Отца ее ребенка.

     — О! — Арабелла сочувственно взглянула на его измученное лицо. — Мне очень жаль, Итан, — тихо сказала она и нерешительно коснулась его руки.

     Его словно ударило электричеством. Он поднял глаза, встретился с ней взглядом и сжал пальцами ее руку. Ему не хватало этой девушки больше, чем он думал. И его дом, и его жизнь без нее пусты.

     — Хочешь меня утешить? — полушутя спросил он. — Они с женихом несколько дней собираются пробыть у нас. — Он снова опустил глаза, чтобы она не заметила горевшего в них голода. — Ты могла бы вернуться и поддержать меня, пока они не уедут.

     Она прикрыла глаза.

     — Я не могу.

     — Но почему? Это же всего день-два. Ты будешь жить в своей комнате. Корина и Мэри обрадуются.

     — Мне не следует делать этого, Итан.

     Он сжал ее пальцы.

     — А если я попрошу прощения, это поможет? — тихо спросил он. — Я не хотел быть таким грубым с тобой, но я был не в себе после сотрясения и поверил всему, что наплела мне Мириам.

     — Я думала, ты лучше знаешь меня. Это старая истина: чтобы доверять людям, их надо любить.

     Он болезненно поморщился. Словно кол воткнули в сердце. Да, он должен был доверять ей! Но он поступил по-другому, и теперь она бежит прочь, потому что он — именно он! — причинил ей боль. Но зачем позволять ей убегать? Ее нужно удержать, чего бы это ни стоило!

     — Послушай, девочка моя, — тихо начал Итан, гипнотизируя ее взглядом, — с Мириам в доме нам всем пришлось тяжело. Но она скоро уедет.

     Забрав с собой твое сердце, подумала Арабелла.

     — Мы с отцом собираемся в Хьюстон, как только он подыщет для нас квартиру, — тихо произнесла она.

     Итан сжал челюсти. Он не рассчитывал на такое осложнение, хотя должен был бы подумать и об этом. Конечно, карьера музыканта! Козырная карта для ее отца.

     — Ты могла бы пожить у нас, пока отец найдет что-то подходящее.

     — Мне хорошо и здесь, в мотеле.

     — Но мне это не нравится! — В его голосе прозвучал арктический холод. В глазах вспыхнул огонь. — Это я виноват в том, что ты уехала. Мы хорошо начали, пока я не стал торопить события и делать неверные выводы.

     — Ну и хорошо. — Она внимательно посмотрела ему в лицо. — Для тебя было очень больно снова потерять Мириам.

     — Если бы ты только знала... — начал он медленно и тихо, вовсе не думая о Мириам. Он поднес к губам ее пальцы и нежно куснул их, наблюдая, как вспыхнуло ее лицо, и зажглись нежностью зеленые глаза. — Поехали со мной, — тихо попросил он. — Ты сможешь улечься у меня на кровати в том атласном пеньюаре, и мы снова займемся любовью.

     — Тише! — воскликнула она, оглядываясь вокруг, не услышал ли кто.

     — Ты покраснела!

     — Конечно, покраснела. Мне хотелось бы совсем забыть об этом! — пробормотала она, пытаясь освободить руку, но он еще сильнее сжал ее пальцы.

     — Мы сможем устроить на прощание грандиозный спектакль для   Мириам и ее жениха.

     Еще до отъезда она будет уверена, что мое сердце вовсе не разбито.

     — А почему я снова должна помогать тебе?

     Он взглянул ей прямо в глаза.

     — На этот раз не нахожу никакой причины, — ласково улыбнулся он. — И все же надеюсь, что ты поедешь со мной. Может быть, я смогу выпросить прощение за то, как обошелся с тобой.

     Она густо покраснела и попытатась вырвать руку.

     — Занимаясь со мной любовью? Неужели ты думаешь, что я согласна радоваться даже крохам, остающимся мне от твоих отношений с Мириам?

     — Нет! Я вовсе так не думаю. — Он не отвел взгляд, надеясь заметить в ее лице хоть какой-то знак, что она все еще любит его, что он не окончательно все погубил.

     — Я слышал, как ты играешь. — Он посмотрел на ее руки и нежно погладил их. — Твои руки гениальны. Я рад, что ты сохранила этот талант, хотя для меня это значит, что я снова теряю тебя. — Так и могло случиться, но теперь у него появилась надежда, что эта потеря не будет вечной. Если он сумеет убедить Арабеллу в своей любви, она к нему когда-нибудь вернется.

     После обеда Итан подождал, пока она соберет вещи,   и оставил сообщение для   ее отца, что Арабелла уехала на ранчо Хардеманов. Она понимала, что возвращаться не надо, но искушение было слишком велико. По крайней мере, у нее останутся хоть эти горько-сладкие воспоминания на те долгие пустые годы, которые ждут ее впереди.

     Итан вез ее на ранчо, тихий и задумчивый.

     — Клеймение закончено, — сообщил он, когда они выехали из Джекобсвиля. — Хорошо, когда у человека есть свободное время.

     — Наверное. — Она посмотрела на пастбище, тянувшееся от шоссе до самого горизонта. — Это пастбище все еще принадлежит братьям Белленджер?

     — Разумеется. Для Колхауна и Джастина это настоящая золотая жила. Весьма кстати, если учесть, с какой скоростью увеличивается их семейство. У Колхауна и Эбби сын и дочь, а у Джастина и Шелби двое сыновей.

     — А как дела у Тайлера, брата Шелби? — рассеянно спросила Арабелла.

     — Он женился на девушке из Аризоны. Детей у них пока еще нет, но ранчо процветает — Тайлер с женой расширили его, теперь туда в качестве приманки для туристов входит настоящая деревушка из глинобитных хижин в стиле Дикого Запада. Похоже, это тоже окажется для них золотой жилой.

     — Я рада за них, — сказала Арабелла, глядя прямо перед собой, — хорошо, когда у людей все в порядке.

     — Так же мы думали и о тебе, когда твое имя стало появляться в заголовках газет. Мы все знали, что у тебя есть талант.

     — Но нет честолюбия, — призналась она. — Зато у отца его хватало на двоих. Я любила только музыку. И сейчас люблю.

     — Ну что же, когда ты пройдешь сеанс физиотерапии, снова вернешься к своей музыке.

     — Конечно. — Арабелла посмотрела на бледную кожу поврежденной руки. Она напрягла мускулы, понимая, что они уже никогда не будут прежними.

     Итан заметил выражение ее лица. Всю оставшуюся дорогу до ранчо он молчал.

     Мириам с женихом сияли, словно новобрачные. Даже Корина держала себя с ней мягче, а Мириам изо всех сил проявляла дружелюбие к Арабелле.

     — Мне действительно очень жаль, что я испортила ваши отношения с Итаном, — сказала молодая женщина, когда они ненадолго остались вдвоем. Купаясь в своем вновь обретенном счастье, она могла позволить себе быть великодушной. — Я сводила старые счеты, но ни Итан, ни ты не виноваты в том, что он не любил меня. — Она бросила взгляд на Джереда, высокого элегантного мужчину, в котором явно была видна порода, и на лице у нее появилось нежное выражение. — В Джереде есть все, что я мечтала увидеть в муже. Я убежала, потому что думала — ему не нужен наш ребенок так, как он нужен мне. У меня путались мысли, и в голову пришла дикая идея заставить Итана снова жениться на мне — чтобы поквитаться с Джередом. — Она бросила на Арабеллу виноватый взгляд. — Прости меня. Надеюсь, в этот раз у вас с Итаном все получится.

     Арабелла сумела улыбнуться.

     — Спасибо. Надеюсь, вы тоже будете счастливы.

     — Я этого не заслуживаю, но я действительно счастлива. — Мириам довольно улыбнулась и вернулась к жениху.

     Мэри бросала на Арабеллу любопытные взгляды и наконец затащила подругу в уголок.

     — Что происходит? Я чуть не упала, когда увидела вас вместе. Вы помирились?

     — Не совсем. Он опять хочет, чтобы я ему помогла. На этот раз Мириам не должна подумать, что все-таки разбила ему сердце, — объяснила Арабелла, возвращаясь взглядом к Итану.

     Мэри улыбнулась.

     — Не думаю, что у нее возникнет такая мысль, учитывая, что Итан не может отвести от тебя глаз.

     Арабелла невесело рассмеялась.

     — Он просто делает вид.

     — Так вот как это называется, — сухо заметила Мэри. — Ну что же, не обращай внимания, пока можешь.

     — Я думала... — Арабелла умолкла, встретив взгляд серых глаз Итана и увидев вспыхнувший в них жадный огонь. Казалось, окружавшие их люди куда-то исчезли. Они смотрели друг на друга, не отводя глаз. На долгое, до боли сладкое мгновение воздух между ними оказался заряженным электричеством. Потом Корина отвлекла его внимание, и Арабелла снова смогла дышать.

     Весь остаток дня он не выходил из дома. После ужина, когда все смотрели кино по телевизору, она переоделась в удобные джинсы и легкую блузку и тихонько спустилась в библиотеку, к роялю, чтобы в первый раз после аварии попробовать поиграть.

     Осторожно закрыв дверь, чтобы никто ее не услышал, Арабелла села и открыла крышку. Это был концертный рояль, и к тому же великолепно настроенный, потому что Корина часто играла на нем. Арабелла коснулась клавиш и сыграла гамму левой рукой.

     Ну что же, неплохо, улыбнулась она. Потом положила на клавиши дрожащую правую руку. Когда она попыталась сыграть «фа», большой палец пронзила боль. Арабелла сморщилась. Ничего страшного, решила она через минуту. Может, ей сейчас трудно играть гаммы и лучше попробовать какую-нибудь простую пьесу?

     Она выбрала ноктюрн Шопена, пьесу для начинающих, которую играла когда-то в детстве. Начала очень медленно, рука плохо слушалась и дрожала. И самое ужасное — было больно. Арабелла застонала и в отчаянии уронила руки на клавиатуру, предчувствуя долгие месяцы работы — прежде чем она сможет сыграть как следует хотя бы гамму, если вообще сможет когда-нибудь хоть что-то сыграть.

     Она не слышала, как вошел Итан. Не слышала, как он закрыл за собой дверь и долго смотрел на ее склоненную над инструментом фигуру. Только когда он подошел совсем близко и сел на банкетку лицом к ней, Арабелла подняла голову.

     — Ты не можешь сразу хорошо играть, — сказал Итан.

     Она сжала зубы, ожидая очередного удара.

      — На это потребуется время. Наберись терпения.

     Она облегченно вздохнула. Он не знает! По крайней мере, ее гордость не пострадала.

     — Все в порядке. — Она встретилась с ним взглядом и почувствовала, как замерло сердце. — Тебе не следует меня жалеть. Я могу играть — только нужно время для полного выздоровления, а потом придется долго разрабатывать руку.

     — Конечно. — Он посмотрел на клавиши. — Обидно, да? То, что я тебя пожалел?

     — Правда всегда лучше всего.

     Он не сводил с нее глаз.

     — А что вы с отцом собираетесь делать до тех пор, пока твоя рука не выздоровеет окончательно?

     — Он хочет выпустить мои новые записи и кое-что из старого. — Ее левая рука осторожно коснулась клавиш, и Арабелла снова с горечью подумала о своей утрате. — Так что, видишь, в ближайшее время я не буду испытывать финансовые затруднения. Мы с отцом позаботимся друг о друге.

     Итан сердито вздохнул.

     — Он снова намерен выиграть? — холодно спросил он.

     Изабелла отшатнулась, удивленная прозвучавшей в его голосе яростью.

     — Снова?

     — Однажды я уже позволил ему забрать тебя. — На скулах у него заиграли желваки, глаза вспыхнули серебристым огнем. — Я позволил тебе уйти, потому что твой отец убедил меня: он и музыка нужны тебе больше, чем я. Но второй раз я не могу этого сделать.

     Она колебалась.

     — Но ты... ты же любил Мириам!

     Его лицо окаменело.

     — Нет!

     — Ты только хотел меня, — снова начала она, пытаясь встретиться с ним взглядом. — Этого слишком мало для того, чтобы жениться.

     — Нет!

     Он сбивал ее с толку. Арабелла беспокойным жестом откинула назад волосы.

     — Ты можешь сказать что-нибудь кроме «нет»? — медленно спросила она.

     — Перекинь ногу сюда. — Теперь она сидела на длинной узкой банкетке лицом к нему. Итан потянул ее обтянутые джинсами ноги и положил на свои. Взяв ее за бедра, он привлек Арабеллу к себе еще ближе, пристально глядя в глаза.

     Она впилась ногтями ему в плечи.

     — Итан, ради Бога!

     Но он крепко держал ее, сжав челюсти и тяжело дыша.

     — Будь я проклят, если отпущу тебя! — хрипло произнес он. — Ты выйдешь за меня замуж.

     Она не верила своим ушам. Что он говорит? Но что-либо анализировать, когда он так близко, было почти невозможно.

     — Скажи «да». — Итан наклонился к ней. — Скажи немедленно! Иначе, да поможет мне Бог, я возьму тебя прямо здесь и сейчас!

     — Да, Итан, — с трудом выговорила Арабелла. Как она могла отказать ему во второй раз? В то же мгновение она ощутила его губы на своих, во всем мире не осталось ничего, кроме этих губ и рук.

     Он ухитрился расстегнуть свою рубашку и ее блузку, и она почувствовала его твердые мускулы. Он целовал ее так, что болели губы. Сильные, но ласковые руки гладили спину, заставляя Арабеллу сладко постанывать.

     — Так у нас будет и в постели, — прошептал Итан. От его голоса по ее влажным, припухшим губам пробежал холодок. — Но сначала мы сольемся воедино. Потом я буду качать тебя... вот так... и мы будем любить друг друга на белых крахмальных простынях...

     Почувствовав во рту его язык, Арабелла изогнулась дугой и застонала. Дрожащими руками она прижимала к себе голову Итана, ощущая его сильное загорелое тело, на котором поблескивали капельки пота, его движения, мощные и неторопливые, как набегающие на берег волны, его напряженное лицо, прерывистое дыхание...

     В этот миг он коснулся губами ее груди. У нее перехватило дыхание. Арабелла задрожала от небывалого чувства восторга.

     — Я хочу тебя, — прошептал он.

     — Я знаю, — шепнула в ответ Арабелла. — Я тоже... хочу тебя.

     Итан едва сдерживался, чтобы не поддаться охватившему их обоих порыву. Но это не должно произойти вот так! Нет, сказал он себе. Нет! Итан перевел дыхание и посмотрел в ее нежные, затуманенные страстью глаза.

     — Не так, — отрывисто произнес он. — Наш первый раз не должен быть на банкетке в незапертой комнате. Правда?

     Она смотрела на него, все еще сотрясаемая дрожью. Только сейчас Арабелла вспомнила, где они находятся.

     — Я представляла, что мы в постели, — прошептала она.

     — Господи, со мной было то же самое. Ты когда-нибудь думала, что мы будем вот так, совсем близко? Сидеть одни в тихой комнате, когда твое тело все открыто моим глазам и рукам?

     — Думала, — тихо призналась Арабелла. Она совсем не возражала, чтобы он смотрел на нее. Теперь она принадлежит ему. Если Итан испытывает только желание, ей хватит и этого. Должно хватить...

     — Я тоже. Каждую долгую, одинокую ночь. — Он наклонился к ее груди. Она изогнулась навстречу, прижалась к нему. — Вот так же будет и в постели, — прошептал он. — Но тогда я буду целовать не только твою грудь и не остановлюсь, пока ты не будешь удовлетворена.

     Она целовала его глаза, щеки, нос, рот.

     — Надеюсь, ты не пожалеешь, — тихо сказала Арабелла.

     Он поднял голову и посмотрел на нее. Если она когда-нибудь и любила его, он убил это чувство. Он буквально заставил ее согласиться на этот брак, но другого выхода нет. Возможно, любви можно научить?

     — У тебя на свадьбе будет белое платье и все, что полагается, — добавил он. — Включая брачную ночь. Сначала мы принесем наши брачные   клятвы,   и   к черту эти современные манеры! — Он нежно поцеловал ее. — Настоящий брак должен быть именно таким — с честью и уважением друг к другу.

     Уважение. Честь. И ни слова о любви... Но, может, она хочет слишком многого?

     — Твоя мама была права. Ты настоящий пуританин.

     — Да и ты тоже. — Он с неохотой отодвинул ее от себя, застегнул сначала ее блузку, потом свою рубашку. — Мне нравится мысль о застенчивой, краснеющей невесте, — пробормотал он, увидев, как она покраснела. — Ты не возражаешь?

     — Ничуть, — заверила его Арабелла. — Я так долго этого ждала!..

     — Столько же, сколько и я, — ответил он, отходя от нее. — И теперь мы дождемся этого вместе. Несмотря на твоего отца, Мириам и все прочие препятствия, мы этого дождемся, Белла!

     Она взглянула на него с надеждой и тихим обожанием.

     — Да, теперь мы этого дождемся, — шепнула она в ответ.

     Им придется сделать это. Арабелла знала, что не сможет пережить еще одну разлуку с ним. Позже она все объяснит отцу, и они помирятся. А пока достаточно и того, что они с Итаном вместе смотрят в будущее. Любовь может прийти потом, если только она сумеет стать такой женой, какую он хочет, такой, какая ему нужна. А пока можно просто жить одним днем.

     Но что он подумает, когда узнает, что ее карьера закончена? Не решит ли, что Арабелла выходит за него по расчету?

     Она в тот же вечер позвонила отцу и все объяснила. Странно, но он не показался ей разочарованным, даже поздравил. Больше того, пообещал, что Арабелла получит львиную долю от той сделки, которую он заключает сейчас от ее имени.

     Это ее успокоило. У нее все-таки будут какие-то деньги. Тогда в будущем, когда Итану надоест ее тело, у нее будет хоть что-то для начала. Она сможет как-то жить дальше, пусть даже без него.

     Спала она беспокойно, просыпалась, думала, правильно ли поступила. Хорошо ли это для Итана, ведь он теряет любимую женщину? Или нужно его отпустить? К утру она так ничего и не решила.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

     — Значит, все по новой? — Корина недоверчиво смотрела на сына, когда он, вместе с   серьезной   Арабеллой,   сообщил   ей   новость. — Ага! И на сколько же на этот раз?

     — Навсегда! — Он упрямо выпятил подбородок. — Ты, наверное, уже отправила платье обратно? — добавил он.

     — Нет, не отправила, — ответила Корина. — Я засунула его в шкаф, потому что была уверена, что у тебя хватит унаследованного от меня здравого смысла не повторять дважды самую глупую ошибку в твоей жизни.

     Он изумленно уставился на мать.

     — Ты сохранила его?

     — Да. — Она улыбнулась Арабелле. — Я надеялась, этот сумасшедший все-таки придет в себя. Правда, не была уверена, что он сумеет преодолеть свои старые сомнения. Особенно, — добавила она, бросая мрачный взгляд в сторону Мириам, — когда прошлое принялось вмешиваться в настоящее.

     — Я тебе когда-нибудь об этом расскажу, — пообещал Итан матери. — А пока не заняться ли нам приготовлениями к свадьбе?

     — Я позову вечером Шелби. Арабелла, ты не возражаешь?

     — Я буду очень рада, — ответила та, не поднимая глаз. — Но вы уверены, что у нее найдется для нас время?

     — Найдется. Мы с ее матерью были лучшими подругами много лет назад. Смотри, — повернулась она к сыну, — не упусти Арабеллу на этот раз.

     Итан посмотрел на невесту.

     — Ни за что. Уж на этот раз не упущу.

     Арабелла старалась не показать свое волнение. Она вдруг засомневалась, сумеет ли удовлетворить его. Если он не ослаб за эти четыре года, как сможет она, девственница, утолить его голод?

     Итан заметил слезы у нее на глазах, но истолковал их по-своему.

     — Ты же не собираешься сбежать? — сердито поинтересовался он.

     — Брак — это серьезный шаг, — постаралась она уклониться от ответа. — Ничего, я скоро успокоюсь.

     — Я дам тебе все, что ты захочешь, — бросил Итан. — Хоть луну, если пожелаешь.

     Корина перевела взгляд на Мириам и ее жениха. Те просто светились от счастья в ожидании скорой свадьбы. Ничего похожего с Итаном и Арабеллой, напряженными, настороженными, обходящими сложные вопросы, которые им еще предстоит решать.

     — Я не хочу луну, — сказала Арабелла. — Мне достаточно хорошей семьи.

     — Мы принадлежим к одному кругу, у нас много общего, — упрямо заявил Итан. — Мы создадим такую семью.

     Шелби Белленджер приехала на следующее утро поговорить с Арабеллой. Шелби была красивая женщина, гораздо красивее Мириам, и ходило немало слухов об их бурном романе с Джастином, ее мужем. Стройную фигуру Шелби не   смогло   испортить даже   рождение двоих сыновей.

     — Я не могу передать, как мы благодарны тебе за помощь! — обрадовалась ей Арабелла. — Мне никогда не приходилось заниматься организацией таких праздников.

     — Для меня это просто удовольствие, — улыбнулась Шелби. — Очень люблю свадьбы. Мою собственную я никогда не забуду — к сожалению, по совершенно иным причинам. Но, несмотря на неудачное начало, наш брак оказался настоящим чудом. Джастин — это единственное, что мне надо в жизни, он и мальчики.

     — И где ты находишь на все время? — спросила Арабелла.

     — С двумя дошколятами это не так-то просто, — засмеялась Шелби, — но вот Эбби — это настоящее чудо. Она занимается ими, ведь ей все равно приходится сидеть дома. Вы знаете, она ждет третьего ребенка. Джастин сказал, что поговорит с Колхауном, выяснит, знает ли его брат, откуда берутся дети.

     Все засмеялись. В Джекобсвиле не было секретом, что Колхаун и Эбби с удовольствием завели бы хоть целую дюжину маленьких Белленджеров.

     — Ну а теперь, — Шелби открыла блокнот, — я познакомлю вас с разными вариантами, а потом мы обговорим конкретные детали.

     Обсуждение свадьбы заняло почти все утро.

     Шелби уехала перед самым обедом, и к этому времени голова у Арабеллы пошла кругом.

     — Я уже не хочу никакой свадьбы, — пожаловалась она Корине. — Это все так сложно.

     — Мы можем сбежать и обвенчаться тайком, — предложил Итан.

     Корина смерила его возмущенным взглядом.

     — Мэри и Мэт это уже сделали. Но тебе я не позволю! Или будет настоящая свадьба с венчанием в церкви, или вы будете жить в грехе!

     — Мама! — с театральным ужасом воскликнул Итан.

     — И потом — что тут ужасного? У нас уже есть невеста и подвенечное платье. Остаются только приглашения и угощение.

     — Ну, мы могли бы обзвонить гостей и устроить барбекю.

     — Итан, немедленно убирайся отсюда! — потребовала Корина.

     — Только если Арабелла уберется вместе со мной. Я подумал, что ей хочется посмотреть котят. Они подросли, пока ее не было, — добавил он.

     Искушение было велико.

     — Идем, цыпленок, — поддразнил ее Итан. В джинсах и простой рубашке он был так красив — настоящий ковбой, как в кино.

     — Ну хорошо, — сдалась Арабелла, направляясь следом за ним к дверям под веселыми взглядами Мэри и Корины. Итан поймал ее за руку, и они пошли дальше, сплетя пальцы. Он с одобрением посмотрел на ее серые брюки и свитер с серо-желтыми узорами.

     — Тебе идут распущенные волосы.

     Она улыбнулась.

     — Только лезут в глаза.

     Они вышли из дома, и Итан надвинул шляпу на лоб.

     — Сегодня жаркий денек. Можно будет искупаться.

     — Нет, спасибо, — отозвалась она поспешно. Ее смущал его пристальный взгляд.

     — Боишься, что история может повториться? — тихо спросил Итан. Он остановился у дверей конюшни и обернулся, ласково и вопросительно глядя на нее. — Мы помолвлены. В этот раз я бы не отказался. Я бы взял тебя.

     Она опустила глаза.

     — Я хочу венчания в белом платье.

     Он внимательно посмотрел на Арабеллу.

     — Я тоже этого хочу. Но оно будет не менее белым, если наши тела выразят наши чувства.

     Она вскинула на него сердитый взгляд.

     — Это и есть все, что ты чувствуешь ко мне? Ты сам так сказал — желание! Ты хочешь меня. Я — это тело, которым ты хочешь пользоваться!..

     Он резко отпустил ее, почти оттолкнул от себя.

     — О, Господи! Я никак не могу пробиться к тебе! — с горечью промолвил он.

     Она скрестила руки на груди.

     — Я бы так не сказала. Ты хотел меня четыре года назад, но женился на Мириам. Ты любил ее, не меня.

     — Четыре года назад Мириам сказала мне, что беременна. — Лицо Итана окаменело при этом воспоминании. — К тому времени, когда я понял, что это ложь, мы уже были женаты.

     Арабелла наконец поняла, о чем он говорит. Они с Мириам не стали дожидаться венчания. Может быть, тогда, когда он ласкал ее у заводи, он уже занимался любовью с Мириам? Накатил приступ тошноты.

     Она попыталась уйти, но он схватил ее за руку.

     — Нет! — резко заговорил Итан. — Все совсем не так! С самого начала была ты, и только ты! Не ты, а Мириам была заменителем. — Скрипнув зубами, он притянул ее к себе. — В тот день я понял, что если не сделаю что-нибудь, то возьму тебя, несмотря на свои самые лучшие намерения. Мириам оказалась вполне доступной и под рукой. — Он наклонился над Арабеллой. — Я использовал ее, и она знала об этом и ненавидела меня именно за это. Я обманул нас, обманул всех троих. Она пришла ко мне и сказала, что влюблена в меня, ну, я и женился на ней. У тебя была карьера, к тому же я считал, что ты еще слишком молода для замужества, поэтому и отказался от тебя. Боже мой! Разве я не заплатил за свое решение? Я платил за него все эти четыре года. И сейчас плачу!

     Время замерло, когда до нее дошел смысл его слов.

     — Ты занимался любовью с Мириам, потому что хотел меня? — с трудом выговорила она. Мириам так и сказала. С его стороны это было чисто физическое влечение, даже одержимость.

     — Да. — Он тяжело вздохнул и погладил ее плечи, расправляя пальцами свитер. — И не мог получить тебя. — Он отодвинул губами волосы с ее шеи и горячо, страстно прижался к ней. — Белла, я не смог бы остановиться, — хрипло зашептал он. — Если бы я получил тебя хоть раз, то уже не смог бы остановиться. — Его теплые, влажные губы медленно и нежно касались ее кожи. — Ты бы уже никогда не смогла уехать, неужели ты не понимаешь, малышка? Ты была бы моя. Совсем моя!

     Она закрыла глаза. От возбуждающих прикосновений его губ у нее слабели колени. Он соблазнял ее словами. Нельзя позволять ему делать это. Но она так слаба!

     Он оттеснил ее в пустую конюшню и прижал к дверям. Его била дрожь.

     — Я намерен заставить тебя выйти за меня замуж. Если для этого потребуется соблазнить тебя — ради Бога! Я приведу тебя к алтарю любым способом.

     — Шантажист, — слабо запротестовала она.

     — Поцелуй меня. — Он прижал ее плотнее и почувствовал, что она тоже начинает дрожать от возбуждения. Она подняла к нему лицо, и он коснулся ее губ медленным движением, исторгшим стон из ее груди. Отведя в сторону ее руки, Итан шагнул назад, раскрасневшийся, с дрожью в сильных руках.

     — У тебя есть еще месяц, — срывающимся голосом предупредил он. — Если к этому времени обручальное кольцо не будет у тебя уже на пальце — берегись! Я не намерен ждать больше ни одной ночи.

     Он повернулся и зашагал прочь, оставив дрожащую Арабеллу одну.

     Ровно месяц спустя она произносила брачные клятвы в маленькой методистской церкви Джекобсвиля. Выдавал ее замуж приехавший отец, на церемонии присутствовала добрая половина города. После того разговора в конюшне Итан так и не прикоснулся к ней. Может, он и не любил ее, но страсть его была бурной и горячей.

     Мириам уже давно уехала со своим Джередом и прислала им приглашения на свадьбу. Она обогнала Итана на две недели, но он, похоже, не возражал. Он был очень занят, много накопилось дел на ранчо. Корина сухо заметила, что это, возможно, и к лучшему, потому что его перемены настроения нервируют окружающих.

     Только Арабелла понимала, что означают эти резкие смены настроения, и сегодня была намерена разобраться с их главной причиной. Итан забронировал им номер в отеле на берегу Мексиканского залива, и Арабелла волновалась, как никогда в жизни. Все преграды падут, и она останется один на один с бурной страстью Итана. Она не знала, как сумеет пережить это мгновение.

     — Из тебя получилась очень красивая невеста, — сказала Корина, вытирая слезы и целуя Арабеллу перед тем, как та отправилась переодеваться. — Я просто уверена, что в этот раз у вас с Итаном все получится.

     — Надеюсь. — Несмотря на все свои страхи, Арабелла сияла, когда остановилась поцеловать Мэри и Мэта и сказать спасибо Шелби.

     — Я делала это с большим удовольствием, — заверила ее Шелби, покрепче ухватившись за руку мужа. Джастин Белленджер был бы слишком сложным спутником жизни для обыкновенной женщины, но Шелби сумела найти путь к его сердцу, и он, похоже, ничуть не возражал. Он улыбался, глядя на жену, и его худощавое лицо сияло гордостью.

     — Я не забуду все, что вы сделали, — сказала   Арабелла, немного стесняясь   Джастина. Она поцеловала Шелби в щеку. — Спасибо.

     — Надеюсь, вы будете счастливы, — тихо ответила Шелби.

     — От брака получаешь то, что вложишь в него, — добавил Джастин и улыбнулся жене: — Дашь мало, мало и получишь. У вас все будет отлично.

     — Спасибо, — повторила Арабелла.

     Итан поймал ее за руку и развернул к себе. Ее удивило радостное сияние его глаз. Он первый раз подошел к ней после того, как произнес свое «да» и, ко всеобщему удивлению и недоумению, даже не поцеловал ее у алтаря.

     — Багаж уже в машине. Едем, — тихо сказал Итан, скользя взглядом по ее телу. — Я хочу остаться с тобой вдвоем.

     — Но... разве мы не переоденемся?

     — Нет. — Он взял в ладони ее лицо и поднял к своему. — Я хочу сам снять с тебя это платье, — прошептал он, касаясь ее легким поцелуем, от которого у Арабеллы подогнулись колени. — Идем, миссис Хардеман.

     В его устах это имя прозвучало так необычно. Она взяла его за руку и позволила увести себя прочь, стараясь не обращать внимания на шуточки собравшихся вокруг гостей. Итан, видимо, решил, что они могут пренебречь традицией и не присутствовать на собственном свадебном приеме. Он ухмыльнулся, что-то шепнул довольной матери, и они отбыли, осыпаемые рисом, конфетти и добрыми пожеланиями.

     В Галвестон Итан повез ее в «мерседесе» Корины, а свою собственную машину оставил как приманку для шутников с их мылом и консервными банками. Автомобиль матери остался нетронутым, и Итан улыбнулся, заметив, как Арабелла посмотрела на него.

     — Консервные банки, намыленные окна. Мы уже староваты для таких штук, — хмыкнул он, помогая ей сесть в машину.

     Она состроила ему гримаску.

     — Некоторые из нас уж точно растут слишком быстро.

     — В твоем случае — недостаточно быстро.

     Он завел машину и объехал вокруг церкви, с удовольствием глядя в зеркало заднего вида на изумленные лица друзей.

     — Я бы с радостью женился на тебе и в шестнадцать лет, но совесть не позволила мне вытаскивать младенца из колыбели. — (Следует ли принимать его высказывание всерьез?) — Не веришь? — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Вот подожди, пока мы доберемся до Галвестона. Тебя ждет немало сюрпризов.

     — Правда? — Интересно, каких именно, подумала Арабелла. У нее было предчувствие, что самым большим сюрпризом окажется их брачная ночь, которой она втайне боялась. Одной только ее любви может оказаться недостаточно.

     Итан включил приемник, и они слушали музыку всю дорогу до отеля. Это оказался очаровательный кирпичный дом на самом берегу. Окна их номера выходили на залив Галвестон, но, несмотря на близость города, место оказалось тихим и спокойным. Над пляжем носились и ныряли в воду чайки.

     — Переоденься в джинсы и какую-нибудь блузку, пойдем погуляем по пляжу, — предложил он, почувствовав ее настроение, и усмехнулся: — Сегодня прохладно для плавания.

     — Хорошо. — Она колебалась, не зная, нужно ли переодеваться в его присутствии.

     — Ты можешь пойти в ванную, а я переоденусь здесь, — небрежно произнес он.

     Арабелла с благодарностью улыбнулась мужу и достала вещи из чемодана. К тому времени, когда она переоделась в джинсы и серый свитер, на нем уже тоже были джинсы и рубашка в сине-белую полоску.

     — Идем. — Он не дал ей времени подумать о том, что они будут вместе жить в этой большой комнате с двумя кроватями. Итан привел ее на пляж, и они провели весь день, разговаривая, гуляя, отыскивая раковины. Вечером они поужинали в ресторанчике, лакомясь дарами моря. Он располагался в старом маяке, и, сидя на широкой террасе, после наступления темноты они могли любоваться проходящими мимо судами.

     К тому времени, когда они вернулись к себе в номер, Арабелла успокоилась, расслабилась и чувствовала себя такой влюбленной, что уже и не протестовала, когда Итан обнял ее прямо в дверях и принялся страстно целовать.

     Он не стал включать свет. В темноте закрыл и запер дверь, поднял на руки Арабеллу и отнес на ближайшую кровать. Она потеряла голову от его поцелуев, от нежных прикосновений, пока он медленно раздевал ее, касаясь ее тела сначала губами, потом руками. Пока он раздевался, она потягивалась, словно кошка, а ощутив кожей его обнаженное тело, охнула от удовольствия.

     Его губы нежно коснулись ее рта. Время мчалось все быстрее, пылавший внутри нее огонь разгорался все сильнее и сильнее, поцелуи становились все бесконечнее, а прикосновения его рук заставляли ее трепетать и вскрикивать. Она забыла о своих страхах и давала ему все, чего он хотел, доверчиво встретив его вторжение.

     Мгновенная боль сменилась растущим чувством наслаждения и взрывом восторга, граничащим с болью.

     — Нет, — застонал он, когда, тысячелетия спустя, она нерешительно шевельнулась, и крепко прижал ее к своему, влажному от пота, телу. — Лежи.

     — Ты в порядке? — тихо спросила она.

     — Теперь — да, — ответил Итан и ласково провел губами по ее лицу. — Ты любишь меня. Одно желание не могло бы сделать того, что мы только что испытали, — хрипло пробормотал он. — Оно не вызывает такой нежности.

     Она закрыла глаза. Значит, он знает. Это и не удивительно. Возможно, именно этого Арабелла и боялась больше всего — когда они будут заниматься любовью, Итан поймет, как сильно она его любит.

     Его пальцы осторожно перебирали ее густые волосы.

     — Да, — призналась наконец она. — Я люблю тебя. И всегда любила. Не думаю, что от этого сумели изобрести какое-то лекарство.

     — Боже сохрани, чтобы такое случилось! — шепнул он в ответ, с глубоким вздохом обняв Арабеллу и еще теснее прижав к себе. — Ты моя, — заявил он. — Я никогда тебя не отпущу. Ты будешь жить со мной, рожать мне детей, и мы будем друг для друга всем ровно столько, сколько проживем на этом свете.

     — Даже если ты всего-навсего испытываешь ко мне только желание? — грустно спросила она.

     — Да, я хочу тебя, — согласился он, — я хочу тебя до безумия и даже больше! Но если бы я испытывал только желание, для его удовлетворения подошло бы любое женское тело. Здесь же совсем другое дело. Мне не нужна была Мириам. Но ведь и за все четыре года у меня не было ни одной другой женщины. Разве это недостаточное доказательство моей любви к тебе?

     Арабелла перестала дышать. Она повернулась, пытаясь разглядеть его глаза в едва освещенной лунным светом темноте.

     — Ты меня любишь?

     — Господи, всем сердцем! — охрипшим голосом ответил он. — Неужели ты не знала? Ты просто слепая дурочка. Мама знала. Мэри и Мэт знали. Все знали о моих чувствах, все, включая Мириам, так почему же ты не знала?

     Она засмеялась: ее любовь взаимна!

     — Потому что я была слепой дурочкой! О, Итан, я люблю тебя, люблю, люблю!..

     Но продолжить ей не удалось. Его руки и губы прервали признание Арабеллы. Он снова прижал ее к себе, и долгое время за них говорили их тела на новом для них и прекрасном языке любви.

     — Один Бог знает, как я буду делить тебя со сценой, — с горечью сказал Итан много позже, когда они лежали и пили охлажденный лимонад. — Но я постараюсь.

     — Итан... — Она сморщила нос и прижалась лицом к его теплому плечу. — Понимаешь, я... ну, сказала неправду...

     — Что?

     — Сказала неправду, — повторила она. — Я смогу снова играть, но не так, как раньше. — Она вздохнула и нежно потерлась щекой. — Я смогу учить музыке, но не смогу выступать. И хочу сразу предупредить, что не жалею об этом. Я предпочла бы тебя даже такой славе, как у Вана Клиберна.

     Он потерял дар речи. Ему больше не нужны были доказательства ее любви. Итан наклонился и нежно поцеловал ее.

     — Это   правда,   Арабелла?   —   тихо   спросил он.

     — Правда, Итан. — Нежно покусывая его губы, она поставила на его плоский, теплый живот ледяной стакан с лимонадом.

     Он заорал и вскочил. Арабелла расхохоталась, предвкушая предстоящую кару.

     — Ты... Ты, маленькая... — начал он, и она увидела его улыбку, заметила быстрое движение в свою сторону.

     Поставив лимонад на столик возле кровати, Арабелла протянула руки к мужу и привлекла его к себе, принимая свою судьбу и все, что пошлет ей в дальнейшем жизнь. Итан в ее объятиях! Это рай.

Оглавление

  ГЛАВА ПЕРВАЯ

  ГЛАВА ВТОРАЯ

  ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?