«Охота на наследницу»

Эмма Дарси Охота на наследницу

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Пакет из Бразилии… Курьер, доставивший его, имел четкую инструкцию вручить пакет лично Нику Рамиресу под расписку.

Ник сначала наблюдал за тем, как курьер покинет его офис, потом долго смотрел на закрывшуюся за ним дверь, но только не на пакет, лежавший на его столе. Прислать его мог только один человек — его отец, его биологический отец, который не имел никакого права вторгаться в его жизнь. Эта дверь захлопнулась шестнадцать лет назад.

Даже раньше.

Значительно раньше.

Сейчас Нику тридцать четыре, а было всего лишь семь, когда он в полной мере познал, что значит быть отверженным. Он увидел себя ничего не понимающим школьником, и это мучительное воспоминание заставило его вскочить с кресла и отойти подальше от стола и проклятого пакета из Бразилии. Невинный семилетний мальчишка, он запутался в паутине лжи и интриг взрослых и тщетно пытался отыскать свое место в семье и сердцах своих родителей.

Теперь его место здесь, в этом офисе — сердце его собственной рекламной компании, занимающей два этажа в престижном здании бизнес-центра.

Он достиг вершины, он богат и самодостаточен. Его креативный стиль работы принес ему успех, и этот офис с видом на Сиднейскую гавань, и роскошный пентхаус в Вулумулу, фешенебельном районе Сиднея… Ему ничего не нужно от его отцов — богатых и влиятельных мужчин, которые всегда так привлекали его алчную до жизненных удовольствий мать.

Да, они здорово раскошеливались ради нее в годы детства и юности Ника, давая деньги и на его содержание, и на образование в закрытых школах. Так они платили за то, чтобы Ник не был помехой их жизни.

Но эти времена давно прошли. И Энрике Рамиресу слишком поздно предлагать ему что-либо. У него было два шанса — первым он пренебрег, а вторым… Восемнадцатилетним юношей Ник приехал в Рио-де-Жанейро, чтобы познакомиться с отцом, которого никогда не знал, и был встречен яростным негодованием, когда явился к тому домой и представился сыном.

— Чего ты хочешь от меня? Чем надеешься поживиться?

Эти глумливые слова в устах высокопоставленного бразильца заставили Ника ответить:

— Ничего. Я просто хотел увидеть тебя, потому что решил взять твою фамилию — она принадлежит мне по рождению.

Его генетическая связь с отцом была очевидна — такие же густые черные волосы, такая же смуглая кожа, такие же зеленые глаза в обрамлении длинных густых ресниц, длинный аристократичный нос, высокие скулы и тяжелый квадратный подбородок с ямкой. Контуры рта, точно такого же, как у отца, выдавали чувственность натуры, а высокая стройная фигура была одновременно сильной и атлетичной.

О, да, он был точной копией отца. Вернувшись в Австралию, Ник официально поменял фамилию на Рамирес. Да, он взял фамилию отца, но если Энрике решил, что может хоть как-то вмешиваться в его жизнь…

На столе зазвонил телефон.

— Миссис Кондор на линии, хочет поговорить с вами, — проинформировал Ника личный помощник.

Его мать. И второе за утро непрошеное вмешательство родителей в его жизнь, с иронией подумал Ник.

— Соедини меня с ней. — В трубке раздался щелчок. — Мама?

— Дорогой! Случилось что-то очень-очень важное! Нам срочно нужно поговорить.

— Мы и говорим.

— Я имела в виду, что нам нужно встретиться. Ты можешь найти время прямо сейчас? Я как раз еду в город. Это очень важно, Ник. Я получила пакет из Бразилии…

На скулах Ника перекатились желваки.

— Я тоже.

— А… — В коротком возгласе Ник уловил удивление и разочарование. — Я-то собиралась подготовить тебя, поскольку он был твоим отцом… Но теперь вижу, что этого не потребуется. — Последовал драматический вздох. — Какая невосполнимая потеря! Энрике было всего около шестидесяти — слишком молод, чтобы умереть. Он был таким живым, таким энергичным…

Ник почувствовал странную горечь — его отец, которого он так и не узнал, ушел из жизни. Он посмотрел на пакет на своем столе — последняя весточка.

— …Он оставил мне потрясающее изумрудное ожерелье…

Мать принялась в деталях описывать украшение. Она обожала красивые вещи и привила умение разбираться в них и Нику. Каждый мужчина, которому посчастливилось разделить с ней постель, щедро расплачивался за эту привилегию.

Сейчас мать состояла в пятом браке, но Ник не сомневался, что, появись на горизонте еще более богатый и преуспевающий мужчина, ее прекрасные глаза снова алчно заблестели бы… Впрочем, Энрике Рамирес не был ее мужем.

Скорее всего, она не захотела выходить замуж за бразильца и жить в чужой стране. Ей было вполне достаточно, что всемирно известный игрок в поло по воле случая оказался членом жюри конкурса «Мисс Вселенная», победительницей которого в тот год стала Надя Килман.

Конечно, она не собиралась беременеть от Энрике — это была досадная случайность, особенно если учесть, что Надя собиралась замуж за Брайана Стила, сына и наследника австралийского угольного магната Эндрю Стила. Но разве трудно красивой женщине убедить влюбленного мужчину, жениха, что он отец ребенка, которого она носит под сердцем? Это известие лишь ускорило свадьбу с женихом-миллиардером, хотя, по условиям контракта, и лишило ее звания «Мисс Вселенная». Впрочем, в сознании матери она и этот титул так и остались неразделимы.

Вся история его непростых отношений с матерью промелькнула в голове Ника, пока та рассказывала о рудниках по добыче изумрудов в Боливии, принадлежавших Энрике Рамиресу. Зная мать, он сразу понял, что рассказывает она неспроста.

Интересно, остался бы он сыном Брайана Стила, если бы мать не поймалась на лжи? Но даже после развода и повторного брака обоих родителей Ник продолжал считать Брайана своим настоящим отцом, пока однажды прямо не спросил его, почему тот не приходит в школу и не посещает спортивные соревнования, как другие разведенные отцы.

— Спроси об этом свою мать, — последовал резкий ответ.

— Но я ведь не виноват, что ты больше ее не любишь, — возразил Ник с ощущением жестокой несправедливости. — Я ведь не только ее сын, но и твой.

— Нет, ты не мой сын.

Потрясенный, уязвленный, возмущенный, Ник не сдавался.

— Нельзя развестись с ребенком. Ты — мой отец. И то, что у тебя теперь другая семья, не означает…

— Я не твой отец! — Брайан вспыхнул от гнева. — И никогда им не был. Ради бога, мальчик, посмотрись в зеркало! В тебе нет ничего моего!

Но Ник снова не поверил. Да, его волосы не были рыжими, кожа — бледной, а глаза — голубыми, но он просто унаследовал смуглость матери…

— Я просто больше тебе не нужен, да? — с горечью спросил Ник, в полной мере ощущая себя заложником развода родителей.

— Да. Зачем мне нужен чужой ублюдок? Твоего настоящего отца зовут Энрике Рамирес, и когда он не играет в поло, разъезжая по всему миру, то живет в Бразилии. Сомневаюсь, что он когда-нибудь придет к тебе в школу, но ты можешь попросить свою мать связаться с ним от твоего имени.

И Ник, с решимостью семилетнего ребенка, потрясенного шокирующей новостью, попросил.

— Дорогой, я понимаю, что ты разочарован тем, что Брайан оказался тебе не отцом, — с лучезарной улыбкой сказала ему Надя. — Но у тебя теперь есть замечательный отчим — Гарри…

— Я хочу знать о своем настоящем отце, — с упорством настаивал Ник.

— Ну, ладно, ладно. Он женат, дорогой. И, боюсь, нет никакой надежды на то, что он разведется. Это как-то связано с политикой и религией в его стране. — Она грациозно воздела руки. — Мы никогда не смогли бы стать семьей, даже если бы захотели.

— Он знает обо мне?

— Да, знает. — Горестный вздох. — Одно из невероятных стечений обстоятельств. Энрике приехал в Австралию, и твой дедушка — впрочем, теперь ты знаешь, что он тебе не дедушка, — пригласил его к себе в поместье, где он построил великолепную площадку для поло, мня себя великим игроком. Было запланировано большое торжество, и я никак не могла не поехать. Я надеялась, что Энрике сообразит сделать вид, что незнаком со мной… — Еще один горестный вздох. — Но увидев тебя…

— Он узнал во мне сына?

— Твой возраст, а главное, твоя внешность — вы похожи как две капли воды. Я была вынуждена во всем признаться, и он использовал этот секрет, чтобы… хм…

Затащить ее в постель.

Ник оказался для Энрике всего лишь средством шантажа, чтобы еще раз уложить в постель бывшую Мисс Вселенная. Со временем Ник понял, что красивому и самоуверенному бразильцу не пришлось прикладывать особых усилий для этого. И неважно, что потом разразился скандал и правда всплыла наружу.

— Твоя мать хотела меня не меньше, чем я ее, — без тени раскаяния заметил Энрике, когда Ник рассказал ему о последствиях его поступка. — Она могла сказать «нет». Я никогда не принуждал женщину ложиться со мной в постель. Это был ее выбор. Ее жизнь.

— А моя жизнь была тебе безразлична, — обвиняюще произнес Ник,

— Я тебе ее дал, и этого достаточно. А копание в прошлом ничего тебе не даст, — презрительно бросил Энрике, — поэтому лучше оставь все как есть.

Хороший совет. И Ник внял ему. Именно поэтому он никак не мог заставить себя прикоснуться к пакету из Бразилии.

— Что он тебе оставил, дорогой? — В медовом голосе матери слышалось жгучее любопытство. Похоже, изумрудное ожерелье разожгло ее аппетит.

— Большинство моих внешних черт, — насмешливо ответил Ник.

— Это так, но ты же понимаешь, что я не это имею в виду. Не будь занудой. Он написал мне, что ожерелье — это знак благодарности за то, что я родила ему такого замечательного сына. Раз он считает тебя таковым, то оставил тебе много больше, чем ожерелье.

— Я еще не открывал пакет.

— Так поторопись. Я хочу узнать все подробности, как только доберусь до твоего офиса. Твой отец был очень богат, ты же знаешь.

Да, Ник знал об этом, но его богатство никогда не было ему нужно.

— Я буду у тебя через пятнадцать минут, — донесся до него голос матери. — Разве не замечательно, что он вспомнил о нас через столько лет?!

Как всегда, она была полностью сосредоточена на себе, и Ник не удержался от колкости:

— Нет, не замечательно, мама. Что замечательного в том, что мне пришлось дожидаться его смерти, чтобы быть признанным?

— Ой, не будь таким злопамятным, дорогой. Что прошло, то прошло. Наслаждайся сегодняшним днем.

Вот он — основной жизненный принцип Нади Килман-Стил-Мэннинг-Ллойд-Хардвик-Кондор.

— Конечно, мама. Не дождусь, когда увижу тебя и твое ожерелье.

Которое, безусловно, уже украшает ее шею.

Ник опустил трубку на рычаг и снова посмотрел на пакет. У него было побуждение бросить его в мусорную корзину нераспечатанным, но какая-то его часть, конечно же, хотела узнать, чего же, по мнению отца, он был достоин.

Ник вскрыл пакет.

В нем было два письма.

Как он и ожидал, одно было от адвоката по имени Хавьер Эстес. Второе, как ни странно, было написано от руки самим Энрике и адресовано лично Нику. Читая его, Ник с удивлением узнал, что отец был осведомлен о мельчайших подробностях его жизни, но самое главное, конечно же, было припасено напоследок.

Ник был настолько потрясен, что пришел в себя только тогда, когда помощник открыл дверь кабинета и впустил его мать.

В свои пятьдесят пять она выглядела на тридцать пять. Она оставалась воплощением женской красоты и сексуальности, из которых выжала все, что только возможно.

Где бы она ни появлялась, взоры всех присутствующих мужчин немедленно обращались к ней, и все другие женщины сразу же меркли на ее фоне. Мисс Вселенная гордо и надменно пронесла этот титул через всю свою жизнь.

Густые блестящие темно-русые волосы шелковым водопадом струились по спине, вызывая желание немедленно прикоснуться к ним. Большие глаза удивительного янтарного цвета обладали каким-то гипнотическим взглядом — стоило ей посмотреть на какого-нибудь мужчину, он тут же оказывался у нее в плену. Точеный нос имел идеальную форму, полные чувственные губы обнажали в улыбке ровные белоснежные зубки.

И — кто бы сомневался — ее длинную изящную шею украшало изумрудное ожерелье, идеально подходящее к ее наряду, конечно же, от известного кутюрье. Наряд Нади был выдержан в черно-белых тонах с несколькими вкраплениями красного, придававшего драматизм общему замыслу.

— Ну?.. — Нетерпение было приправлено сладкой улыбкой.

Ник встал, обошел свой стол и присел на его краешек, с циничным удовольствием наблюдая за приближением матери. Затем желание умерить ее тщеславие подстрекнуло его заметить:

— Не думаю, что ты единственная, кто получил этим утром от Энрике Рамиреса изумрудное ожерелье.

Идеально очерченная бровь взметнулась вверх.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что мой отец в годы своей спортивной карьеры посеял свои семена по всему миру. У меня есть сводный брат в Англии и еще один — в США. Думаю, что смерть нашего дорогого отца потрясла их так же, как и меня, несмотря на то, что мы все трое являемся его… ублюдками. Думаю, что свою благодарность матерям моих братьев он выразил таким же ожерельем.

— Ну и что! — На лице Нади появилась мечтательная улыбка. — Энрике был неотразим, и ни одна женщина не могла устоять перед ним. Но это плохая новость для тебя, Ник. Думаю, что тогда Энрике поделил наследство на троих.

Ника не волновало наследство, он хотел познакомиться со своими сводными братьями, но, чтобы осуществить это, он должен был реализовать сумасбродную фантазию умершего отца — прожить в своем незаконнорожденном сыне другую жизнь, где бы были настоящая любовь, верность и отцовство.

Это был вызов. Еще и потому, что сам Ник не верил ни в любовь, ни в счастливый брак, но он был готов притвориться, чтобы встретиться со своими единокровными братьями, почувствовать, что не одинок на этом свете.

— Нет никакого наследства, — солгал он матери, зная, что иначе она обязательно постарается добраться до него. — В качестве наследства отец оставил мне сведения о семье, которых я так добивался от него, когда мне было восемнадцать, — с ироничной улыбкой добавил он.

— Сводные братья… — Надя скорчила гримасу. — Ты и впрямь намерен их разыскать?

— У меня нет никаких сведений о них. В отличие от меня, они не знают, кто их настоящий отец, потому фамилия Рамирес ни о чем им не говорит. Мне сообщили, что их личности сейчас устанавливаются, так что я подожду. Пока же я намерен вернуться к делам, если ты позволишь…

Ник подошел к двери и услужливо распахнул ее для матери.

— Спасибо за визит. Рад, что тебе понравилось ожерелье.

— Разве ты не разочарован, Ник?

Он пожал плечами.

— Я ничего не ожидал, поэтому не могу быть разочарован.

— Тебе надо было настоять на том, чтобы Энрике признал тебя при жизни. Ты всегда был слишком горд, слишком независим…

— До свидания, мама.

Оставшись один, Ник сосредоточился на том, как ему поступить. У него не было никаких данных о братьях: ни их имен, ни описаний, ни возраста.

Единственная возможность найти их — выполнить все условия Энрике.

Если для этого он должен жениться и стать отцом — он сделает это, но так, чтобы эта ситуация была пригодна для жизни, потому что ребенок не должен страдать из-за развода родителей и жить с ощущением, что он нежеланен и никому не нужен. Если у него должен быть ребенок, он создаст ему условия для нормальной жизни.

В его мозгу всплыл образ женщины.

Он был уверен, что Тесса идеально подойдет ему в качестве жены и матери его ребенка.

Он не сомневался, что они придут к разумному соглашению, выгодному для обеих сторон. Тесса не была похожа на других женщин, которых он знавал немало, — женщин, стремящихся женить его на себе из-за того, кем и чем он был. Тессе же от него ничего не нужно, впрочем, как и от других мужчин.

Но она должна хотеть ребенка.

И неважно, что она была дочерью Брайана Стила, его родной дочерью.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— В нем совсем нет ничего твоего, Тесса, — проворчал ее отец, с недовольным выражением лица разглядывая двухмесячного внука.

Нет ничего его — вот что имел в виду Брайан. Тесса знала, что была любимицей отца еще и потому, что в ней явно угадывались его гены — рыжие волосы, бледная кожа и голубые глаза. Видимо, поступок матери Ника оставил глубокий эмоциональный след в душе Брайана Стила.

Несомненно, раненая гордость подтолкнула его к скоропалительному браку с еще одной яркой и известной женщиной — блондинкой, звездой театра и ТВ Ливви Кертин. Этот брак продлился два года, и при разводе опека над дочерью была передана отцу. К большому облегчению Ливви.

Тесса никогда не сомневалась в том, что любима отцом. Даже после его третьего брака и рождения двух сыновей, которыми он очень гордился. Но дочь была его слабостью, несмотря на то, что третья жена всячески пыталась ослабить их связь, внушая Брайану, что дочерью должна заниматься мать. Ливви же, запрещавшая называть себя мамой, не проявляла никакого интереса к воспитанию дочери.

Исходя из собственного опыта, Тесса твердо решила для себя — никаких браков, чтобы не было никаких разводов. А главное, ее сын должен быть уверен, что мама очень любит его. И неважно, кто его отец. Она дала жизнь этому ребенку, и он только ее.

— У него будут вьющиеся волосы, — заметила Тесса, хотя ее собственные локоны были унаследованы от Ливви, а не от отца.

У Брайана Стила волосы были прямыми, когда-то рыжие, сейчас они были абсолютно белыми. Но голубые глаза не утратили своей яркости, и, судя по взгляду, отец собирался задать ей вопрос, от ответа на который она до сих пор успешно уходила.

Они сидели в залитом солнцем внутреннем дворике сельского дома, принадлежавшего семейству Стил. Тесса хотела сохранить в секрете рождение ребенка, и отец без лишних вопросов предоставил дом в ее распоряжение на несколько месяцев, пока они с женой курсировали между Сиднеем и Мельбурном, выполняя свои светские обязанности.

— Ты так и не скажешь мне, кто отец ребенка?

— Это неважно, папа. — Тесса с любовью посмотрела на своего черноволосого, зеленоглазого сына. — Он — мой.

— Тесса, я понимаю, ты не хочешь выходить замуж за парня…

— Он тоже не хочет жениться на мне, — сорвалось с ее языка прежде, чем она успела подумать о последствиях.

— Почему нет? — Отец выглядел оскорбленным, как будто любой мужчина должен быть на седьмом небе от счастья, получи он шанс стать мужем его дочери. В конце концов, она была Стил — дочерью миллиардера, наследницей пусть и части, но огромной горнодобывающей империи, кроме того, была привлекательна внешне, особенно когда брала на себя труд подчеркнуть это.

— Он знает о ребенке?

— Нет. Я не говорила ему. Это только внесет путаницу и создаст множество проблем.

— Он что, женат?

— Нет. — Взгляд голубых глаз Тессы встретился с взглядом точно таких же глаз. — Это случилось только однажды, отец. Непростительная непредусмотрительность и ошибка для нас обоих.

Особенно для Ника. Он ясно дал это понять, когда после всего не смог скрыть смятение оттого, что поддался страсти и занимался сексом с дочерью Брайана Стила.

— Ты не думаешь, что он обо все догадается, когда увидит тебя с ребенком? — ворчливо спросил Брайан.

— Вряд ли, — ответила Тесса, подумав, что случившееся между ней и Ником наверняка накрепко заперто в самых дальних тайниках его памяти. — Мы практически не пересекаемся в свете, — пояснила она. — А к тому моменту, как все узнают о том, что у меня есть ребенок, дата его рождения уже не будет иметь значения.

— Судя по всему, ты не хочешь, чтобы он вообще когда-нибудь узнал о ребенке, — резко заметил отец.

Все это так сложно, подумала Тесса. Даже если не считать запутанной семейной истории, она была не того типа женщиной, который привлекал Ника. А, зная его характер, Тесса не сомневалась, как он отнесется к навязанному ему отцовству. Особенно если мать ребенка — она!

Ник был категорически настроен против брака и цинично относился к любым любовным историям. Кроме того, отцовство было для него болезненной темой, и если он узнает о ребенке… Тесса даже вздрогнула, представив его реакцию.

Для Ника же лучше ничего не знать о сыне. Впрочем, для нее это тоже лучше. Ник Рамирес — это запретный плод, который она не могла перестать желать, даже понимая прекрасно, что это не принесет ей ни счастья, ни радости. Прервать с ним деловые отношения, когда она уже не могла скрывать свою беременность, было так же трудно, как наркоману отказаться от наркотика. Связать же себя с ним навсегда узами совместной заботы о ребенке значило бы обречь себя на постоянные муки — Тесса это прекрасно понимала.

— Хранить подобный секрет… Понимаешь, рано или поздно мальчик захочет узнать о своем отце. — Брайан нахмурил седые брови, в его голосе была неподдельная тревога. — Ты намерена лгать ему всю жизнь? Говорить, что его отец умер?

— Не знаю, папа. Я не заглядывала так далеко вперед.

— В таком случае пора подумать об этом. Лучше сейчас решить все вопросы с его отцом, потому что твой сын имеет право знать правду, которая не должна стать для него потрясением…

Тесса бросила на отца взгляд, думая, может ли она затронуть болезненную тему его прошлого. Ливви лишь недавно рассказала ей, что произошло много лет назад между ее отцом и Ником. Будучи в тот момент второй женой Брайана, она услышала от него самого историю о том, как Мисс Центр Ее Собственной Вселенной — Надя Килман-Стил Мэннинг — не соизволила рассказать своему сыночку о том, что его отец не Брайан, а ее бразильский любовник.

— Как когда-то для Ника, да, папа? — спросила Тесса осторожно.

— Кто тебе рассказал?

— Ливви.

Брайан хмыкнул.

— Наверняка твоя мать преподнесла тебе это как сюжет высокой драмы.

— Она просто посчитала, что мне нужно знать эту историю, раз у меня с Ником деловые контакты.

— Деловые контакты, — снова хмыкнул отец. — Ливви всегда любила посплетничать.

— Это было для него большим ударом, папа? — вернулась Тесса к волнующей ее теме.

— Не то слово! Он был в шоке! — Брайан болезненно поморщился при этом воспоминании. — Я плохо поступил с ним и никогда не перестану сожалеть об этом. Но я был настолько зол на Надю, настолько потрясен обманом, что перенес это на Ника. А он ни в чем не был виноват. Он был просто маленьким мальчиком, боровшимся за то, во что верил.

— В какой-то степени ты был… восхищен им?

Брайан криво усмехнулся.

— Нет, в тот момент я его не переносил, видя в нем воплощение проклятого бразильского… попугая! Но потом я испытал стыд за то, как безжалостно выплеснул ему в лицо жестокую правду. Ему было только семь лет, но он упорно стоял на своем, пока я одним ударом не разрушил его веру в то, что он мой сын. У меня было такое чувство, будто я что-то убил в нем.

Брайан горестно покачал головой.

— Я не хотел бы, чтобы твой сын — мой внук — пережил нечто подобное. Меня не волнует его отец, но не делай этого с мальчиком. Он имеет право знать правду. Знать с самого начала.

Это был разумный совет, Тесса понимала это, хотя мысли о Нике всегда порождали в ее душе эмоциональный хаос. Она не могла забыть, каким смятенным он был после их близости, как старательно избегал впоследствии любых напоминаний об этом.

Ник часто прибегал к услугам ее агентства по кастингу при подборе актеров для телевизионной рекламы, которой он занимался. В течение первых месяцев беременности, когда она продолжала работать рядом с Ником, Тесса очень ждала какого-нибудь знака с его стороны, свидетельствовавшего, о том, что между ними есть нечто большее, чем просто деловые отношения. Тщетно. Более того, очень скоро он завел роман с очередной моделью, как две капли воды похожей на всех остальных, чередой прошедших через его жизнь. И постель.

Когда Ливви рассказала ей его историю, Тесса поняла, что Ник никогда не захочет иметь серьезных отношений с дочерью Брайана Стила. Кроме деловых разве что.

Между ними сложилось даже некоторое подобие платонической дружбы, но однажды ночью внезапно вспыхнувшая страсть… Это было безумие, и Ник, похоже, был решительно настроен не допустить повторения.

Но Тесса не могла не признать, что ее отец прав. Ни ее чувства, ни чувства Ника не важны, когда дело касается ребенка. Ее сын не виноват в том, что она стал последствием. Но ребенок есть, и он имеет право знать своих биологических родителей.

Неожиданно зазвонил ее мобильный. Тесса встала и улыбнулась отцу.

— Присмотри за Заком, пока я поговорю, ладно?

Брайан кивнул, успев проворчать:

— Не пойму, почему ты назвала его Заком. Что за имя такое? Небось это была идея твоей матери…

— Тесса, это Ник. Ник Рамирес.

От шока Тесса не нашлась, что ответить. Она резко остановилась, пытаясь взять себя в руки.

— Где ты сейчас? — нетерпеливо спросил Ник.

Тесса сделала глубокий вдох и спросила:

— В чем дело, Ник? Какие-то проблемы?

Наверняка что-то, связанное с агентством. Неужели ее личный помощник не справился с работой?

— Никаких проблем, — быстро заверил он ее.

— Тогда зачем ты мне звонишь?

— Я хочу с тобой встретиться.

— Зачем?

Молчание.

Электрическим разрядом Тессу пронзил страх. Неужели он как-то узнал о ребенке? Решил, что может быть его отцом?

— Могли бы мы встретиться за ленчем? Ты ведь в Сиднее, раз Ливви здесь?

— Нет, я не в Сиднее, Ник.

— Разве ты не говорила, что твоя мать настаивает на том, чтобы ты была все время рядом и занималась подбором актеров для ее первого фильма в качестве режиссера? Разве не по этой причине я вот уже шесть месяцев имею дело исключительно с твоим помощником, а не с тобой лично?

— Все именно так.

— Что ж, Ливви вчера прилетела в Сидней из Лос-Анджелеса, — продолжал Ник. — И поскольку ты ответила на звонок, ты где-то в Австралии. Где именно?

— Я в Синглтоне, у отца. — По крайней мере, в этом она не солгала.

Ник подавил разочарованный вздох.

— Тесса, мне действительно нужно встретиться с тобой.

Его настойчивость насторожила Тессу еще больше.

— Зачем, Ник?

Он проигнорировал вопрос, ухватившись за предлог, только что пришедший ему в голову.

— В четверг вечером премьера…

Это был молодежный сериал, премьера которого была приурочена к окончанию учебного года. Его создатели рассчитывали на большую аудиторию и шумный успех. Тесса планировала вернуться в Сидней, к себе домой в Рэндвик, завтра, встретиться с матерью, пройтись по магазинам, чтобы купить платье для премьеры…

— Насколько я помню, именно ты занималась подбором актеров для этого сериала. И если у тебя нет сопровождающего, чтобы провести тебя по красной дорожке, предлагаю свои услуги. Идет?

Донельзя удивленная поведением Ника, Тесса не удержалась от вопроса:

— В чем дело, Ник?

— Ни в чем. Или ты уже нашла парня, который позаботится о тебе?

— А разве у тебя нет девушки, которая будет рада повиснуть у тебя на шее, пока ты будешь шествовать по дорожке в свете вспышек?

— Нет.

— Не могу поверить!

Впрочем, Тесса не очень удивилась — женщины появлялись и исчезали из жизни Ника очень быстро. Но весь этот странный разговор мало походил на деловую беседу… С другой стороны, Ник никак не мог узнать о ребенке, ведь она исчезла из Сиднея еще до того, как ее беременность стала заметна.

— К чему все это, Ник?

— Поговорим при встрече, Тесса. Куда и когда заехать за тобой?

Надо же, он ни минуты не сомневался, что у нее никого нет, чтобы сопроводить на премьеру! Впрочем, он считал, что последние полгода она провела в Лос-Анджелесе и вряд ли какой-то парень так долго ждал ее в родном городе.

Разговор с отцом камнем лежал у Тессы на сердце. Она понимала, что вот он — реальный шанс поговорить с Ником о сыне. Значит, она должна согласиться. Кроме того, у нее действительно не ныло кавалера.

— Я остановлюсь в «Риджент-отеле» на эту ночь, тем более именно там будет проходить послепремьерная вечеринка…

— Значит, встретимся в холле отеля в шесть.

— Хорошо, в шесть.

— Спасибо, Тесса.

Ей показалось или в его голосе на самом деле прозвучало облегчение?

— Знаешь, я скучал по тебе все эти месяцы, — услышала она в трубке и почувствовала, что Ник улыбается. — Жду встречи, Тесса.

Из трубки уже давно неслись короткие гудки отбоя, а Тесса все никак не могла сдвинуться с места.

Нет, этот звонок никак не мог быть связан с ребенком, его ребенком, — Ник не сомневался в ее выдумке про Лос-Анджелес. Но больше всего ее потрясли слова о том, что он скучал по ней, нарушившие им же самим установленное правило — не иметь с ней никаких личных дел. Что могло потребоваться от нее Нику Рамиресу, да еще так срочно?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Входя в «Риджент-отель», Ник улыбался — лучшего места, чтобы сделать начало их романа с Тессой достоянием общественности, не придумать. Остается надеяться, что соглядатай Энрике доложит об этом Хавьеру Эстесу, и тот сочтет, что первый шаг на пути к любви и браку сделан.

В холле отеля стоял тихий гул голосов. Ник занял позицию у стойки регистратора, чтобы видеть лифты и сразу заметить Тессу, когда та спустится из своего номера. А это должно было произойти с минуты на минуту, поскольку в отличие от большинства женщин Тесса была очень пунктуальна.

Наверняка эту черту ей привили в закрытой школе, где все делалось строго по звонку и малейшая задержка была наказуема. Что ж, в этом они тоже похожи… В закрытую школу детей часто отправляют, чтобы сплавить их с глаз долой. Ник не сомневался, что Тесса непременно согласится с условием, что их ребенок, если он у них родится, никогда не будет отправлен в закрытую школу.

Ник пока никак не мог увидеть себя в роли отца, примериться к этой сложной и долговременной ответственности, которую предполагал уложить в рамки контракта. Его личные детские впечатления были сплошь отрицательными, и Ник твердо знал, что ни один ребенок не заслуживает этого. А это значит, что в том, что касается ребенка, все условия должны быть продуманы с особой тщательностью.

Да уж, Энрике бросил ему коварный вызов — чтобы познакомиться со своими сводными братьями, он сам должен стать отцом. Но ребенок есть ребенок, и он должен позаботиться о нем или о ней. Его братья, должно быть, уже взрослые, если были зачаты в ту пору, когда Энрике был на вершине своей карьеры игрока в поло…

Ник уловил, что шум голосов в лобби изменил тональность — в нем появились удивленные и восторженные нотки. Он посмотрел в ту сторону, куда были повернуты все головы, а именно к широкой лестнице, ведущей с мезонина, где был расположен ресторан отеля. Уверенный, что это кто-нибудь из звезд — участников сегодняшней премьеры, Ник замер, увидев знакомое лицо. Несколько мгновений он не мог совладать с собой.

По лестнице с видом королевы спускалась… Тесса. Она выглядела настолько потрясающе, настолько изысканно, что затмила и свою, и его мать, признанных красавиц, даже в их лучшие дни.

Рыжие волосы Тессы были распущены и струились по обнаженным бледно-перламутровым плечам. Черты ее прелестного от природы лица были подчеркнуты умелым макияжем, благодаря которому голубые глаза казались еще больше и ярче, а улыбка — еще более ослепительной.

На Тессе было платье, способное сорвать шоу, стоит ей ступить на красную дорожку. Расшитое бисером, глубоко декольтированное, розовато-лилового цвета, оно струилось до самого пола, подчеркивая высокую грудь, тонкую талию и длинные ноги, обутые в сексуальные серебристые босоножки на высоком каблуке.

Под стать платью были и украшения — серьги, колье и браслет с крупными бриллиантами. Ник почувствовал, что при виде этой новой Тессы, выступавшей сегодня во всем блеске, у него в животе стали происходить странные вещи. И не только в животе, а и в паху… Что решительно не способствовало мыслительному процессу.

Тесса замерла на середине лестницы. Она увидела Ника еще до начала своего выхода — его взгляд поначалу где-то блуждал, но теперь был прикован к ней. Он смотрел, но не двигался, не сделал ни одного шага по направлению к ней.

Тесса испытывала прямо-таки злорадное удовлетворение при виде его потрясенного выражения лица. Общаясь с ним на профессиональном уровне, она всегда старалась не привлекать внимания к своему внешнему виду, но это не означало, что она была не способна очаровать его, если бы взяла на себя труд сделать это. А сегодня взяла — побывала у стилиста, косметолога, прошлась по магазинам в поисках наряда.

Она решила, что если ей предстоит разговор о ребенке, то пусть он вспомнит, как хотел ее в ту ночь, когда был зачат Зак. Тесса не была уверена в том, что двигало ею сегодня — гордость или желание, примитивное желание, чтобы Ник потерял голову.

Ник по-прежнему оставался недвижим. Отлично! Она продолжила свой спуск по лестнице. Наконец Ник очнулся и двинулся ей навстречу к подножию лестницы, и люди, как всегда, отступали перед ним, как Красное море перед Моисеем.

Высокий, смуглый, необыкновенно привлекательный, особенно в вечернем наряде, Ник, с его внешностью латинского любовника вызывал чувство опасности, от которой мурашки бежали по телу, и сладко замирало сердце.

Когда Тесса впервые увидела его, то сразу подумала, что нет на земле женщины, способной устоять перед ним и не желающей оказаться с ним в постели. Самое плохое было в том, что Ник прекрасно осознавал это, и Тесса решила оставаться исключением, не поддаваться его чарам и не падать к ногам, как остальные женщины.

Увы, исключением она не стала.

Она упала в его объятия в тот же миг, как только он решил заняться с ней сексом. И, доведись этому повториться, упала бы снова без промедления. Впрочем, случись подобное, ей было бы намного легче в постели признаться Нику в наличии ребенка.

Тесса посмотрела в лицо подошедшего Ника и поняла, что, даже если и зажгла в нем искорку интереса, он уже взял все свои эмоции под контроль. Он взял ее руку и прижался к ней губами с ироничной почтительностью.

— Чистый Голливуд, Тесса, — насмешливо заметил Ник, чувственно щекоча губами кожу ее руки. Затем поднял голову и посмотрел ей в глаза, выразительно приподняв бровь. — Абсолютно в духе сегодняшней премьеры.

По руке Тессы пробежал электрический ток, в крови забурлил адреналин.

— Я долго думала, как обставить свое появление на публике. — Она хотела дать ему понять, что действует исключительно в профессиональных интересах, а не ради того, чтобы произвести впечатление на него лично, что было, конечно же, неправдой.

— Ты превзошла всех и оказалась вне конкуренции, — с насмешливой улыбкой признал Ник.

— Я не собиралась ни с кем конкурировать, — быстро возразила она. — Или я перестаралась? Ты поэтому стоял там столбом и не спешил мне навстречу?

Ее неуверенность вызвала у Ника улыбку.

— Ни в коем случае. Твой выход заслуживает продолжительной овации. Просто я не ожидал такого от тебя.

— Я могу быть настоящей дочерью своей матери, если захочу. А почему бы и нет, раз я иду на премьеру?

— Действительно, почему нет? Просто мне понадобилось время, чтобы привыкнуть к тебе такой.

— Какой? Впрочем, ты и раньше видел меня при параде. — Тесса не удержалась, чтобы не напомнить ему о том, что он уже видел ее нарядной — на одной из вечеринок, которая закончилась для них в постели.

Густые черные ресницы на миг прикрыли глаза Ника, губы искривились в многозначительной усмешке.

— Играешь с огнем, Тесса?

Краска залила ее шею, затем щеки, выдав с головой. Смятение вылилось в агрессивную контратаку.

— Это ты заступил за черту, Ник. Я не просила тебя сопровождать меня этим вечером. Ты сам настоял на этом, помнишь?

— Да, — не стал отпираться Ник, но его губы по прежнему были растянуты в усмешке, ставящей ее в один ряд с теми женщинами, которые мечтали забраться ему в брюки. — Но вернемся к фурору, который ты произвела. Не лги, что ты не наслаждаешься произведенным эффектом.

— Я просто оделась соответствующе случаю, Ник Рамирес! И вместо того, чтобы тешить свое самолюбие, считая, что я вырядилась так для тебя, лучше проводи меня в кафе, где мы бы могли перекусить прежде, чем отправиться в театр.

— К вашим услугам. — Ник положил ее руку, которую продолжал удерживать все это время, на сгибе локтя. — Только сейчас я осознал, как соскучился по твоему острому язычку.

— Было слишком много меда для занятой пчелки? — не удержалась Тесса от иронии, за которой постаралась скрыть ревность ко всем его женщинам.

К ее большому облегчению, Ник рассмеялся, в его зеленых глазах, когда он бросил на нее взгляд, плескалось удовольствие. Нет, это просто недопустимо, чтобы мужчина был настолько привлекателен. Но если бы дело было только в физической привлекательности, ей бы не было так трудно — Тесса не сомневалась, что тогда смогла бы держаться от Ника на расстоянии. Но были еще ум, чувство юмора и та особая духовная связь, которая заставляла Тессу хотеть, чтобы Ник Рамирес принадлежал ей, и только ей.

Даже понимание того, что этого никогда не будет, не уменьшало желания Тессы, и она никак не могла взять себя в руки — видимо за время длительного перерыва в их общении она утратила навыки игры. Ее мысли то и дело возвращались к болезненной теме его многочисленных любовниц.

— Итак, расскажи, как получилось, что ты «продинамил» свою нынешнюю подружку и решил пойти на премьеру со мной? — Собственный легкий, насмешливый тон вопроса показал ей, что, похоже, не все навыки утрачены.

— Все как-то совпало. Я так и так собирался расстаться с ней, а у нее на подходе оказался другой парень.

— Потому что она наконец-то поняла, что ты не собираешься надевать ей кольцо на палец?

— Я никогда не давал ни одной женщине подобной надежды, Тесса.

— Но и не мешал им мечтать. Впрочем, это часть игры.

— Какой игры?

— Ты прекрасно знаешь — мужчина охотится за самой привлекательной женщиной, которую только может себе позволить, а женщина — за самым богатым мужчиной, которого только сможет привлечь.

Ее отец и его мать — лучшая тому иллюстрация.

— Я не покупаю женщин, — возразил Ник.

— Покупаешь, Ник. Покупаешь тем, кто ты и что собой представляешь. Только они не понимают, что ты намерен лишь посещать их спальню, а не остаться в ней навсегда. Могу поспорить, что каждая следующая твоя пассия уверена, что она будет именно той, кто заполучит тебя навсегда.

— Я не могу контролировать их мечты, но я действительно никогда не подпитывал их.

— Поддерживал имидж честного человека?

— Я всегда ненавидел обман, Тесса.

От этих слов ей стало холодно. Может, ей стоит открыть ему правду прямо сейчас, бросить в лицо факт его отцовства и посмотреть, как он поведет себя? С другой стороны, он пока так и не сказал, какова цель этой встречи, а таковая должна была быть, судя по его настойчивости. Тесса не верила, что он просто соскучился по ее острому язычку.

Новость об отцовстве может еще немного подождать. Сначала она удовлетворит свое любопытство.

— Сыр и фрукты или ты хочешь чего-нибудь посущественнее? — спросил Ник, провожая ее к свободному месту. — И что бы ты хотела выпить?

— Бренди и большой кусок шоколадного торта, — ответила Тесса, и на ее лице отразилось предвкушение греховного удовольствия. — И я не стану с тобой делиться, поэтому, если ты голоден, закажи что-нибудь и себе.

Увидев на его лице замешательство, вызванное ее отнюдь, не диетическим заказом, Тесса сухо заметила:

— Я не помешанная на своей фигуре модель, к которым ты привык.

— Кстати, мне нравятся женственные формы, — с одобрительной улыбкой ответил Ник. Под его взглядом Тесса снова вспыхнула. — Пойду, сделаю заказ. Попрошу, чтобы нас обслужили побыстрее.

Тесса кивнула, напомнив себе, что именно с целью вызвать мужской интерес она так оделась, и Ник просто повел себя предсказуемо. Будучи таким, каков он есть, он просто не мог отреагировать иначе. И она должна радоваться, ведь именно к этому она стремилась — чтобы он вновь захотел ее.

Она еще не успела до конца продумать стратегию своего поведения, как вернулся Ник.

— Ну и как ты относишься к подобной сделке?

— Какой сделке? — не поняла Тесса.

— Когда мужчина охотится на самую привлекательную женщину, которая ему только по зубам, а женщина — соответственно на самого богатого мужчину.

— Я не играю в эти игры. Мужчины не могут отделить наследницу от ее наследства, поэтому они неизбежно больше думают о наследстве, чем обо мне. А меня это не устраивает.

— Поэтому ты до сих пор не замужем? Ты не веришь, что мужчина может полюбить тебя как женщину, как человека, а не как наследницу?

Тесса нахмурилась.

— Что это за сеанс психоанализа, Ник? У тебя это не очень хорошо получается. В прошлый раз ты заявил, что, по твоему мнению, меня сильно обидел какой-то мужчина или мужчины, поэтому я превратилась в Снежную королеву. А я просто не играю в твои игры.

— Мои игры? Что ты под этим подразумеваешь?

— Обычную схему — ты излучаешь на меня поток своего сексуального магнетизма, я тут же превращаюсь в воск, и ты можешь делать со мной, что пожелаешь.

Ник вытаращил глаза, слушая это емкое описание его способа очаровывать женщину.

— Ну, во-первых, на тебя я поток своего сексуального магнетизма не направлял…

— Специально — нет. У тебя это происходит естественно… как дышать. Но тебя задела моя неподатливость, и ты решил списать это на мою холодность.

— Но ты действительно всячески скрываешь свою женственность, Тесса. Эти вечные бесполые джинсы «унисекс», рубашки, никакого макияжа, хвост на затылке…

— Мой бизнес не предполагает, что я должна сражать наповал своим внешним видом. В качестве агента по подбору актеров меня больше волнует внешний вид моих клиентов.

— Ладно, согласен, я неправильно тебя оценивал, но все это в далеком прошлом, особенно в том, что касается холодности.

— Не таком уж далеком, прошел всего год, — не удержалась от напоминания Тесса.

— Теперь я знаю тебя лучше, — продолжал развивать неясную пока для Тессы мысль Ник.

— В интимном плане, — опять-таки не удержалась Тесса, надеясь воскресить в его памяти то, что сама никак не могла забыть.

— Почему бы нам не возобновить эти отношения? — спросил он в лоб, без всяких прелюдий.

У Тессы перехватило дыхание и пропал дар речи. Но даже не пропади он, она не нашлась бы что ответить — в голове была звенящая пустота, ни одной мысли, а лишь эхо громкого стука сердца.

К их столу подошел официант и стал расставлять заказанные напитки и еду. Ник понимал, что она не ответит ему, пока они снова не останутся наедине. Он откинулся на спинку стула и стал ждать. Смотрел на нее и ждал. В его глазах Тесса увидела решимость и поняла, что отказа он не примет и будет добиваться своего.

Но зачем? И почему именно сейчас?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Ник видел, что его предложение повергло Тессу в шок и она готова сразу же отвергнуть его.

Он воспринял ее провокационный выход как предназначенный специально для него, но, может, он ошибся, и это было просто естественное женское желание превратить свое возвращение в шоу, оказаться в центре внимания и восхищения. Ее шестимесячное пребывание в Голливуде вместе с матерью могло сделать такое вызывающее поведение привычкой.

Но проблема состояла в том, что он не остался равнодушным, сразу вспомнив, каково это было между ними, когда не осталось ничего, кроме жара страсти и всепоглощающего наслаждения. Ник всегда считал, что смешивать деловые отношения, причем очень полезные и взаимовыгодные, с сексуальными — большая ошибка. Вступив на эту зыбкую почву вместе с Тессой, он постарался больше не попадать в подобную ситуацию, поскольку это неминуемо влекло неприятные последствия, а Ник хотел избежать их, во что бы то ни стало.

Но брак — это нечто совсем другое. Тем более если он намерен завести с Тессой ребенка, то от такого последствия уже не отмахнуться.

Пока официант расставлял их заказ, Тесса сидела очень прямо и напряженно. Ее взгляд был сосредоточен на его ловких руках. Когда же официант ушел, она стала смотреть на торт, затем взяла вилку, насадила кусочек плотной шоколадной смеси на серебряные зубцы и поднесла ко рту. И в этот миг посмотрела прямо на Ника пронзительным, как лазер, взглядом, заставившим того поежиться.

— Ник, к чему все это? Тебе захотелось еще раз переспать со мной?

— Та ночь стоит того, чтобы ее повторить. Ты не согласна, Тесса?

Жаркий румянец бросился ей в лицо, но Тесса не отвела взгляд.

— Я всегда считала, что ты придерживаешься принципа «дешево досталось, легко потерялось».

— Согласись, в нынешнее время это самый безболезненный подход менять партнеров. Никакого чувства вины…

— Если рядом с моим именем уже стоит галочка, зачем возвращаться к пройденному?

— На этот раз я имею в виду не случайную ночь.

— Если так, Ник, тебе лучше объяснить, что ты имеешь в виду, потому что я ничего не понимаю.

Тесса снова принялась за свой шоколадный торт, давая понять, что не станет его перебивать. Она по прежнему не отрывала взгляд от его лица, следя за малейшими изменениями выражения на нем.

— Если наши отношения станут близкими, ты можешь быть уверена, что это не имеет ничего общего с твоими деньгами, — неторопливо заговорил Ник. — Ты же знаешь, что ничто меня не заставит взять хоть цент из денег твоего отца.

Тесса не сдержала усмешки.

— Я думала, что табу распространяется и на меня.

Ник не понял иронии и нахмурился.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ну… после нашего незапланированного… того, что произошло, ты категорически отказался от продолжения, и я решила, что ты не хочешь иметь ничего общего с дочерью Брайана Стила.

— Ты думаешь, меня волнует, кто твой отец? Мне это безразлично. Каждый из нас живет своей жизнью, Тесса.

— О'кей, допустим, мои деньги тебя не привлекают и тебя не волнует, кто мой отец, даже несмотря на то, что когда-то он был и твоим отцом тоже и обошелся с тобой жестоко…

— Это древняя история, Тесса.

— Так ли это, Ник? Я всегда думала, что все мы — это сумма нашего прошлого, того, что внутри нас. Именно это делает нас теми, кто мы есть. Взять наших отцов, например. Так уж случилось, что я очень люблю своего…

— Ну и прекрасно, — перебил ее Ник. — У меня нет претензий к Брайану Стилу. Он имел полное право отказаться от меня, узнав, что я ему не родной сын. И у меня нет проблем с тем, что ты его дочь.

Честно говоря, его даже веселила мысль о том, что бывший отец может стать его тестем, если они с Тессой договорятся. Тогда уж Брайан Стил не сможет отрицать, что их ребенок — его настоящий внук.

Тесса покачала головой и глубоко вздохнула.

— Ник, давай разберемся. Мы с тобой провели вместе ночь, и случившееся не имело продолжения только потому, что мы с тобой деловые партнеры. Так?

— Да.

Нет. На самом деле Ник испугался, что превратится в такого же раба, в какого его мать с легкостью превращала всех мужчин — они теряли контроль над собой и своей жизнью из-за сексуального влечения к ней. Одной ночи с Тессой хватило, чтобы понять, что она — наркотик, а Ник всячески избегал любой зависимости. Но теперь, если он станет сохранять благоразумие, да и Тесса — девушка благоразумная…

— Но поскольку мое агентство весьма успешно вело с тобой все дела в мое отсутствие, — продолжала выстраивать логическую цепочку Тесса, — ты пересмотрел ситуацию и решил, что можешь позволить себе маленький безболезненный романчик со мной, да?

Скептические нотки в ее голосе свидетельствовали о том, что она считает его предложение из ряда вон выходящим, но Ник решил довести дело до конца.

— Не романчик, Тесса. Я думал о том, чтобы нам пожениться. И завести ребенка.

Сказать, что Тесса была как громом поражена, — ничего не сказать. В ее мозгу билась истерическая фраза — у нас уже есть ребенок! В какой-то миг она уже была готова произнести это вслух. Но брак! Брак означал, что Ник стал бы ее мужем и ее несбыточная мечта стала бы явью… Разве что ни слова не было сказано о любви. Впрочем, это было бы удивительно, учитывая историю их отношений. Спустя одиннадцать месяцев было бы странно пытаться убедить ее в этом. Да она бы и не поверила в то, что черный принц внезапно превратился в белого рыцаря в сверкающих доспехах.

Она могла бы еще поверить в то, что он снова захотел увидеть ее в своей постели, если бы не слова о ребенке.

С чего вдруг Ник захотел стать отцом? Он всегда был мужчиной, как чумы избегавшим мало-мальски длительных отношений с женщинами. Что же у него на уме?

Он никак не объяснил, почему вдруг именно ее выбрал на роль жены, не говоря уже о том, почему он вообще решил жениться. Он всегда выказывал пренебрежение к самому институту брака, называя его ловушкой для дураков.

Тесса вспомнила, что он сказал о ее деньгах. Скорее всего, им движет уверенность в том, что не только он не претендует на ее наследство, но и она в случае развода не посягнет на его богатство. Наверняка он продумал этот вопрос, имея перед глазами пример собственной матери. Это как-то объясняет его выбор, но зачем ему вообще жениться?

— Это… сюрприз, — только и смогла выдавить Тесса, надеясь услышать хоть какие-то веские доводы.

— Надеюсь, что не неприятный, — сверкнул Ник улыбкой. — Я уверен, что мы хорошо поладим. — Похоже, он не сомневался, что они придут к взаимопониманию.

Вкрадчивые нотки в его голосе завораживали, как песня сирены, соблазнительно призывая отбросить все сомнения и идти за ним. Но Тесса не могла позволить себе ступить на это минное поле.

— Тебе надоело волочиться за модельками, Ник? — Она отложила вилку и взяла бокал, глядя на него поверх края.

— Мне кажется, что моногамные отношения с подходящей женщиной очень удобны…

— Понятно…

Тесса сделала глоток бренди. Если эпитет подходящая был, еще куда ни шло, то удобны неприятно резало слух. После той ночи гордость заставила ее продолжать с ним удобные деловые отношения и не делать драмы, когда очень скоро Ник стал удовлетворять свой сексуальный аппетит с другой женщиной. Но если он думает, что точно так же она станет относиться к его неверности, если они поженятся, то он глубоко заблуждается.

— То есть ты решил попробовать быть верным одной женщине, пока смерть не разлучит вас?

Ник усмехнулся.

— Я говорю о партнерстве, Тесса. Как и любое партнерство, оно должно длиться, пока устраивает обоих. Если оно не даст нам того, чего мы хотим, мы разойдемся.

Очень удобно. Для него, естественно. Чтобы с губ Ника Рамиреса сорвались слова о вечной любви?! Эти губы замечательно целуют, обещая неземное наслаждение, но никогда не произнесут слов любви.

— Не ты ли говорил мне, что максимальный срок для страсти — два года? — напомнила Тесса с насмешливой улыбкой. — И что потом? Ты считаешь, что мы сможем прожить в браке дольше?

Ник кивнул.

— В этом все и дело. Я говорю о партнерстве, потому что мне всегда нравилось твое общество. Нам ведь никогда не было скучно вместе, не так ли, Тесса?

— Не знаю, Ник. Не так уж часто мы и встречались, поэтому это скорее предположение, чем факт. Странно, что ты решил построить брак на таком фундаменте. Странно, что ты вообще решил жениться. — Тесса вопросительно приподняла бровь. — Не хочешь сказать, что случилось?

Она еще не успела договорить, как почувствовала, будто перед ее носом захлопываются стальные двери его души. Тесса подумала, что Ник Рамирес никогда и ни одну женщину не впустит в свою душу и сердце, включая его жену. Но кое-что она все-таки поняла — мотивация его решения жениться очень личная и спрятана в глубоких тайниках, но жениться он по какой-то причине должен и выбрал ее как самую подходящую кандидатуру.

Ее, потому что за одну ночь его сексуальный интерес к ней не был исчерпан. Ее, потому что она не устраивала сцен и не преследовала его, когда он сразу же завел роман с другой женщиной. Ее, потому что она не станет претендовать на его деньги, когда наступит время расстаться…

Внутри Тессы нарастала волна гнева, пока она наблюдала, как Ник продумывает свой ответ. Она была готова объяснить Нику, что к чему, и положить конец этому нелепому разговору.

— Это все из-за ребенка, — наконец ответил Ник. — Я хочу, чтобы наш ребенок рос в нормальной семье, более стабильной, чем были у нас с тобой в детстве. Ты ведь понимаешь меня, Тесса? И поддерживаешь? Ты помнишь, каково пришлось нам, поэтому у нашего ребенка все должно быть по-другому.

Сердце Тессы сделало попытку выскочить из груди и застряло где-то в горле. Он знает о Заке! Именно поэтому он завел разговор о браке, поскольку считает, что у ребенка должны быть не просто оба родителя, а настоящая семья, когда папа и мама живут под одной крышей.

Мысли Тессы были в смятении. Она не ожидала, что Ник так легко воспримет факт своего отцовства и пойдет по традиционному пути — предложит узаконить их отношения ради ребенка.

— Тебе не обязательно жениться на мне, — быстро сказала она, не желая, чтобы он был втянут в совместную жизнь как в ловушку. — Я не против того, чтобы ты участвовал в жизни Зака. Более того, буду рада, если ты разделишь со мной заботы о нем.

— Зака? — Ник недоуменно нахмурился.

Тесса подумала, что ему, как и ее отцу, не понравилось имя, которое она дала сыну, и перешла в наступление.

— Вообще-то я не думаю, что ты имеешь хоть какие-то права на нашего сына, — воинственно заметила она. — Тебя не было рядом, когда я родила его два месяца назад…

— Ты родила… нашего сына… два месяца назад? — Голос Ника походил на раскат грома, настолько он был переполнен эмоциями, глаза сверкали.

Тесса услышала хруст стекла и увидела, что верхушка V-образного бокала с мартини, который заказал себе Ник, лежит на столе, а его окровавленная рука крепко сжимает ножку. Яркие капли крови алели на белой скатерти.

Ник не знал о ребенке!

Осознание того, что она только что сотворила, было для Тессы настоящим нокаутом. Она закрыла глаза, крепко сжала губы. Сейчас, сию минуту она сама выпустила свою жизнь из-под контроля.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Это не было ложью. Как бы Ник ни хотел этого, он чувствовал, что сказанное Тессой — правда. И призналась она только потому, что ошибочно решила, будто он уже все знает.

Она не преследовала никакой далеко идущей цели, не рассчитывала что-то получить от него — ей, как никому другому, не было причины навязывать ему чужого ребенка.

Но если это правда, то правдой становились и слова Энрике из его письма, адовым огнем вспыхнувшие в сознании Ника…

«Я помню твой визит ко мне, когда тебе было восемнадцать, — в твоих глазах сверкало презрение к тому образу жизни, который я вел, получая наслаждение от красивых женщин без малейших обязательств с моей стороны. Можешь ли ты сегодня, положа руку на сердце, сказать, что не пошел тем же путем, меняя женщин как перчатки только потому, что можешь это делать? Сынок, ты идешь по моим стопам…»

Нет, я не похож на тебя, яростно воспротивился Ник. Я никогда безответственно не разбрасывал свое семя…

Но он сделал именно то, что сделал его отец.

И сделал это с Тессой. Господи, почему из всех женщин именно с ней?!

Два месяца назад она родила его сына. Который, по существу, является ублюдком.

— Мисс Стил, ваш лимузин подан, — услышал погруженный в раздумья Ник.

— Нет! — сорвалось с его губ, и он даже стукнул кулаком по столу. — Отошлите его. Мы не поедем на премьеру.

— Сэр? — В голосе посыльного был испуг. — Вы порезались? Вам нужна медицинская помощь?

Порезался? Ник опустил взгляд на стол и увидел разлитый напиток, разбитый бокал, ножку которого он продолжал судорожно сжимать, и капли крови на белоснежной скатерти.

— Не могли бы вы принести несколько салфеток, чтобы остановить кровь и сделать повязку? — попросила Тесса.

Посыльный колебался.

— Если мистеру Рамиресу принесли треснувший бокал…

— Ничего страшного, — быстро заверил Ник, не желая поднимать суматоху. — Я воспользуюсь носовым платком. — Он выхватил белоснежный треугольник из нагрудного кармана и приложил к порезу. — Простите за беспорядок.

— Все хорошо, сэр. Сейчас официант все уберет. А насчет лимузина для мисс Стил…

— Тесса… — предостерегающе произнес Ник. Тессе ничего не оставалось, как подтвердить изменение планов.

— Будьте добры, отпустите шофера. Мои планы изменились.

Посыльный отправился выполнять поручение, и почти сразу же у стола возник официант.

— Тебе следует обратиться к врачу, — посоветовала Тесса, наблюдая, как Ник обматывает ладонь носовым платком.

Он видел, что Тесса нервничает, даже испугана. Она сидела, откинувшись на спинку стула и сложив руки на коленях, и изо всех сил старалась выглядеть спокойной и собранной, но румянец на скулах без слов выдавал ее волнение.

— Нужен всего лишь пластырь, — заверил он ее и тоже откинулся на спинку, пока официант приводил в порядок их столик. Он чувствовал, как в крови играет адреналин, но понимал, что жаждет сразиться не с Тессой, а с Энрике.

Тесса же была его решением, а не проблемой.

Он должен быть с ней честен, добр и добиться ее согласия на то, что было ему так нужно, а именно доказать своему бразильскому отцу, что тот ошибался на его счет.

— Принести вам другой напиток, сэр?

— Нет, благодарю.

Сейчас ему нужно было быть трезвым и рассудительным, чтобы убедить Тессу в необходимости их брака, а это будет непросто.

Он должен убедить Тессу выйти за него замуж. И это было сейчас самым важным. И дело было больше не в его сводных братьях, а в его сыне.

— Итак, — мягко проговорил Ник, — ты встретилась со мной сегодня, чтобы обо всем рассказать?

Тесса отрицательно покачала головой.

— Скорее, прощупать почву, узнать, почему ты вдруг так настаивал, чтобы сопровождать меня на премьеру. Я даже подумала, что ты каким-то образом обо всем узнал… — Тесса тяжело вздохнула, вспомнив о своей ошибке.

Ник не смог совладать с голосом, поэтому главный вопрос задал резким и скрипучим голосом.

— Почему ты мне не сказала, что беременна, Тесса?

— Потому что не хотела, — после паузы честно и предельно ясно ответила она.

— Но почему?

Тесса пожала плечами. Было видно, что ей не хочется отвечать на этот вопрос. Она опустила ресницы, сжала ладонями свой бокал.

— Ты думала, я стал бы отрицать, что ребенок мой?

Тесса сделала глоток бренди.

— Но ведь ты пользовался презервативами той ночью, — напомнила она ему.

— Они не дают стопроцентной гарантии, Тесс. Кроме того, один порвался, и тогда я спросил, пьешь ли ты таблетки.

Тесса подняла на него виноватый взгляд.

— Я солгала, Ник.

— В чем?

— Я не знала про порванный презерватив. Если бы ты сказал мне, я бы выпила таблетку утром, потому что я не принимала контрацептивы регулярно.

— Но зачем ты солгала?

— Я не хотела, чтобы ты знал, что у меня уже давно никого не было и в таблетках не было нужды. Ведь ты уже тогда считал меня Снежной королевой, а я ею вовсе не была. Мне казалось, что так ты посчитаешь меня… нормальной, поэтому и соврала. — Ее взгляд стал насмешливым. — Уверена, что все твои женщины заблаговременно заботились о таких вещах. Я просто оказалась не подготовленной к тому, что случилось.

— И поэтому ты решила не говорить мне о ребенке? — не отставал Ник.

Тесса воинственно вскинула подбородок, ее глаза стали похожи на два кинжала.

— Для тебя это была… остановка на одну ночь, или ты забыл? И ты сам не хотел никаких последствий.

— Но речь-то была не о ребенке. Я говорил, что не хочу смешивать личные и деловые отношения, — торопливо стал объяснять он, уловив нотку глубоко затаенной обиды в ее голосе. — Ребенок — это совсем другое, Тесса.

— Да, — горячо ответила Тесса. — Ребенок — это неотъемлемая часть того, что означает быть женщиной, а ты отверг меня как женщину. Ты отказался от той моей части, которая зачала ребенка, поэтому с какой стати я бы стала делить его с тобой? Кроме того, когда я поняла, что беременна… — ее голос стал желчным, — у тебя уже завязался роман с другой женщиной.

Теперь Нику стало все ясно. Спасаясь от соблазна завязать с Тессой длительные отношения, он думал только о себе, что было абсолютно в духе его мамочки.

— Мне очень жаль. — Извинение сорвалось с его губ, но как-то слишком поспешно, и он сам почувствовал это. Но что еще мог он сказать? — Действительно жаль.

По тому, с каким скептицизмом взглянула на него Тесса, Ник понял: она не поверила, что за его словами стоит искреннее сожаление. Впрочем, он и так знал, что словами ее не убедить, поэтому протянул руку и накрыл ее ладонь своей. Может быть, физический контакт будет более убедительным, ведь именно непреодолимое физическое притяжение привело их к нынешней ситуации.

— На твоем месте, я бы тоже ничего не сказал о ребенке, — признался он. — Но я очень рад, что узнал о нем.

Ой ли?

Тесса опустила взгляд на руку, накрывшую ее ладонь, стараясь унять жаркий трепет, который Ник Рамирес умел пробудить в ней одним таким вот прикосновением. Она не должна терять над собой контроль, нужно сосредоточиться на серьезных вопросах, а не улетать мыслями в туманную даль.

Ник предложил ей брак, поскольку его обуяло желание иметь ребенка. И понятное дело, что новость о том, что желанный ребенок у него уже есть, повергла его в шок, впрочем, похоже, она не вызвала у него агрессивного протеста, как она ожидала. Он даже не стал ее осуждать за то, что скрыла от него этот факт. По большому счету его реакцию можно считать положительной, и Тесса чувствовала замешательство, поскольку это противоречило всему тому, что она знала о Нике.

— Где он… ребенок… наш сын? — немного задушенным голосом спросил Ник. Было заметно, что он не в силах справиться с эмоциями.

Неужели новость потрясла его так глубоко? Или он слегка актерствует, чтобы максимально использовать ситуацию в своих интересах.

— В твоем номере? — снова задал он вопрос, не получив ответа на предыдущий.

— Нет. — Тесса решила быть осторожной, поскольку по-прежнему не понимала, чего добивается Ник. — Я оставила его дома на попечении няни.

— Няни?

— Это профессиональная няня, обученная ухаживать за самыми маленькими детьми, — быстро пояснила Тесса. — Поначалу я нуждалась в ней больше, чем Зак. Что касается ребенка, то он абсолютно здоров.

— Зак? Сокращенное от Закари? — спросил Ник.

— Нет. Просто Зак. — Тесса воинственно вскинула подбородок на случай, если он выскажет недовольство выбором имени для сына. — Просто мне нравится это имя.

— Зак Рамирес… Неплохо звучит. Главное, не вызовет в школе желания придумывать клички. С таким именем мальчишке будет житься спокойно.

— Он — Зак Стил, — поправила Тесса.

В глазах Ника полыхнул огонь.

— Я его отец, Тесса.

— Ты еще должен доказать это, Ник, — с вызовом парировала она.

— Тогда давай начнем прямо сейчас. Я отвезу тебя домой и познакомишь меня с сыном.

— Ты хочешь увидеть его сегодня?

— А есть какая-то причина, по которой я не могу этого сделать?

Причина заключалась в том, что она не была к этому готова. Она совершенно не так представляла свою сегодняшнюю встречу с Ником. И дело было не только в том, что он вел себя в абсолютно непредсказуемой манере, а в том, что он был полон решимости навсегда войти в ее жизнь, поскольку имел теперь на это право.

Может быть, им движет элементарное любопытство, которое он быстро удовлетворит и отступит? Что ж, у нее есть шанс узнать это уже сегодня. Если же он действительно захочет стать настоящим отцом…

— Тесса… — окликнул ее Ник. В его глазах горело нетерпение, и это не было сексуальное горение. Тесса поняла, что сейчас его мыслями полностью владел сын.

— Хорошо, но только Зак наверняка спит. Если тебя удовлетворит вид спящего ребенка…

Ник был уже на ногах и тянул Тессу за руку, невзирая на то, что ее бокал был еще полон, а шоколадный торт — не съеден. Как всегда его прикосновение вызвало в ней прилив желания, хотя было видно, что секс — последнее, что было у Ника на уме. Может, он и хотел использовать это оружие нынешним вечером, но это было до того, как он узнал о существовании сына.

Они ступили на лестницу, ведущую вниз. Большинство людей в холле подняли головы, чтобы посмотреть на них — женщины сфокусировали взгляд на Нике, взгляды мужчин были прикованы к Тессе. Она хотела соответствовать, нет, превзойти всех этих женщин, не отрывавших взгляда от Ника. Впрочем, она никогда не хотела быть только объектом сексуального желания, она всегда хотела большего.

По какой-то причине Ник решил, что хочет ребенка, и для его рождения остановил свой выбор на ней — прагматичный выбор, поскольку она не золотоискательница и достаточно молода для воспроизводства потомства. Ирония заключалась в том, что, сделай он подобное предложение год назад, она была бы безумно счастлива, но он опоздал ровно на одиннадцать месяцев.

Одиннадцать месяцев, полных сердечной боли и внутренней опустошенности, окончательно лишивших ее иллюзий. Что она будет иметь в этом браке? Его уважение и вежливость, которые всегда присутствовали в их деловых отношениях? Наверняка хороший секс, в котором он большой специалист. Но даже в нем никогда не будет настоящего чувства, не будет любви.

Однажды она уже позволила себе обмануться, но больше никогда не попадется в эту ловушку. Теперь она должна думать прежде всего о Заке. Их сын может получить семью, отца, женатого на его матери. И Заку все равно, что будет стоять за этим, просто у него будут папа и мама. Как и должно быть.

Они уже достигли стойки консьержа, и Ник попросил подогнать его машину. Тесса подумала о номере люкс, забронированном на ночь, и менеджер пообещал, что ее вещи упакуют и отправят завтра ей домой.

Но все это было так несущественно по сравнению с предстоящей встречей Ника с сыном. Если он не почувствует связи с ним, о браке следует забыть. Забыть о сексуальном притяжении. Забыть о фантазиях, в которых они любят друг друга. Забыть о мечте, в которой черный принц превращается в рыцаря и спасает ее от всех врагов. Сейчас их будущее зависело от того, как воспримет Ник своего сына. Тесса убеждала себя, что не должна ждать слишком много от Ника Рамиреса.

— Вот моя машина, — сказал Ник, когда на подъездной дорожке появился серебристый «ламборджини».

Тесса напряглась — быстрая машина, быстрый мужчина, быстрая жизнь… Она, должно быть, сошла с ума, допустив, что семейная жизнь с Ником возможна. Как она могла позволить ему вторгнуться в ее жизнь, в ее дом, в ее сердце?

Она не заметила, что вонзила ногти в руку Ника, пока он не накрыл ее ладонь свободной рукой.

— Тесса, я обещаю, что все будет хорошо. Я сделаю так, чтобы все было хорошо, — уверенно и убедительно произнес он.

Тесса сделала глубокий вдох. Назад пути нет, в любом случае. Ник никогда и ни за что не забудет, что у него есть сын. Она посмотрела ему в глаза, в которых горел вызов. Глаза были точно такими же зелеными, как и у ее сына.

— Зак очень похож на тебя внешне, но я не хочу, чтобы он походил на тебя во всем остальном. Я надеюсь, что ты хорошо подумал, прежде чем этим вечером войти в его жизнь?

Она увидела, как напряглись желваки на его скулах, небольшая ямка на подбородке стала более заметной. В этот момент служащий подал ему ключи от машины и распахнул дверцу для Тессы. Ник усадил ее на пассажирское место, сам сел за руль и резко взял с места — в новую жизнь, где их ждал девятинедельный ребенок, который наверняка в этот момент спал, не подозревая, что стал тем стержнем, на котором его родители собирались построить будущее.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ник едва сдерживался, чтобы не вдавить в пол педаль газа и не превысить скорость, настолько ему хотелось поскорее попасть в дом Тессы в Рэндвике. Но безрассудному нарушению правил больше не место в его новой жизни, в которой он является отцом. Так же, как нет места и холостяцкому «ламборджини». Тесса права — ему предстоит многое изменить в своей жизни.

Зак очень похож на тебя внешне, но я не хочу, чтобы он походил на тебя во всем остальном.

Это колкое замечание было очень созвучно с тем, что Ник думал о своем собственном отце. Он походил на него внешне, но не хотел стать таким, как он.

Настало время измениться и доказать себе… и Тессе, что он может стать хорошим мужем и отцом. Пусть пока она не верит в это, но этим вечером она открыла для него дверь в другую жизнь, жизнь с ней и их сыном.

Его не было рядом, когда она была беременна, давала жизнь их ребенку, он даже не знает…

— Зак родился в Лос-Анджелесе?

Он расслышал, как у Тессы сбилось дыхание. Ник крепче схватился за руль, пообещав себе, что не станет оспаривать ни одно из решений, принятых ею, что выслушает ее внимательно и одобрительно.

— Нет. Я родила его здесь, в Сиднее, в частной клинике. — Она глубоко вздохнула. — Я не уезжала в Лос-Анджелес, Ник. Я вовсе не была нужна матери — я не вписываюсь в ее жизнь, равно как и в твою. Я просто использовала Лос-Анджелес как предлог, чтобы исчезнуть из твоего поля зрения.

— Тесса, с тех пор как мы познакомились, ты всегда присутствовала в моих мыслях. И чем дольше мы были знакомы, тем больше места ты в них занимала.

Ник уловил странную вспышку в ее взгляде, как будто она прикидывала, стоит ему верить или нет.

— Мне не очень нравилось вести дела с твоим помощником. Я скучал по тебе, Тесса. Скучал по твоему юмору, по твоей оценке того, что я делаю, по чувственным зарядам…

— Ник, мы всегда говорили только о деле, — пылко возразила Тесса, удивленная такой интерпретацией их деловых встреч.

— Перестань! — насмешливо ответил Ник. — Между нами всегда был секс, даже когда его еще не было. Ты же понимаешь, о чем я?

— Но у нас были платонические отношения!

— Да между нами молнии сверкали!

— Тогда почему ты так повел себя после…

— Потому что мы зашли слишком далеко и наши отношения вышли из-под контроля. Все изменилось после той ночи, мы слишком быстро и слишком далеко зашли, и то, что мы чувствовали, было слишком глубоко и серьезно. А когда все становится слишком серьезно, появляются чувство собственничества, ревность, рабская зависимость. Люди глупеют и выставляют себя дураками, стоит им позволить гормонам взять верх над разумом. Я и сейчас считаю, что в тот момент нам не стоило продолжать наши отношения. Мне не нравится кому-то принадлежать…

У Тессы вырвался нервный смешок.

— Придется смириться, потому что ты будешь принадлежать, если в твое сердце войдет ребенок.

Да, Тесса права. Сегодня речь идет не о мужчине и женщине, не о сексуальном притяжении между ним и ею, а о ребенке, их сыне.

На пороге их встретила няня, которой Тесса представила его коротко и определенно:

— Это Ник Рамирес, отец Зака.

Затем она стала расспрашивать няню, как прошел вечер и не просыпался ли еще ребенок для ночного кормления. Оставив их на пороге детской, няня удалилась. Тесса пристально посмотрела на Ника — ему показалось, что над его головой занесли топор, — и пригласила войти. По телу Ника как будто прошел электрический разряд, когда он увидел плетеную детскую колыбель. Готов ли он отдать свое сердце ребенку?

Он заставил себя приблизиться к колыбели, понимая, что сомневаться и отступать поздно. Кроме того, детская не была тем местом, где следует принимать жизненно важные решения. Ребенок в колыбели был его плотью и кровью, неразрывно и навсегда связан с ним. Они принадлежали друг другу с момента, когда Зак был зачат, и будут принадлежать всю жизнь.

Ник почувствовал, как спадает напряжение, и заглянул в колыбель с трепетом, но без страха.

— Какой маленький… — прошептал он благоговейно.

— На самом деле Зак достаточно крупный для своего возраста, — сухо проинформировала его Тесса.

— Крупный?

Ребенок казался Нику невообразимо маленьким и хрупким, а в спеленатом виде и вовсе походил на египетскую мумию. Видно было только личико — с пропорциональными, правильными чертами и прижатыми к голове ушами, что, по мнению Ника, было очень важно для мальчика. У него были черные волосенки и густые длинные реснички. Ник сразу же решил, что обязательно научит сына всем мальчишеским умениям, и тогда его даже при таком сочетании никто не осмелится дразнить девчонкой.

Маленькая ямка в центре подбородка, точно такая же, как у самого Ника, как магнитом притянула его палец. Какая мягкая, нежная кожа! Ник не справился с желанием коснуться ее снова и снова, улыбнувшись недовольному вздоху, который издал его сын, и мысленно сказал ему: «Привет, Зак. Это я, твой папа».

Ребенок как будто услышал, поскольку запеленатый сверток начал извиваться, пытаясь высвободиться, брови на маленьком личике удивленно изогнулись, затем нахмурились, маленький ротик приоткрылся и издал оглушительный крик.

Ник испуганно повернулся к Тессе.

— Я не сделал ему больно?

Она покачала головой и с улыбкой успокоила:

— Это сработали его внутренние часы — пора его кормить. Ты не подержишь его, пока я подогрею бутылочку?

Ник с опаской вынул сверток из кроватки. Только сейчас он в полной мере осознал, что извивающий и кричащий ребенок не был куклой, а был живым существом, его сыном!

— Поддерживай ему головку, — быстро проинструктировала Тесса.

Стоило вынуть ребенка из кровати, как тот замолчал. Ник прижал его к груди, положив головку на сгиб локтя. Малыш открыл глаза — зеленые глаза! — и посмотрел прямо в лицо Ника, как будто спрашивая: «Папа? Кто такой папа? И хочу ли я, чтобы он у меня был?»

— Хочешь, малыш, — проникновенно прошептал Ник. — Можешь мне поверить.

— Что ты сказал? — удивленно спросила Тесса, вынимая бутылочку из мини-холодильника и ставя ее в микроволновую печь.

Услышав голос матери, Зак снова зашелся в крике. Видимо, он знал ее и доверял только ей. Что ж, доверие надо заслужить, и Ник поклялся, что сделает это.

Он попытался успокоить малыша, покачивая его, но потерпел неудачу. Тесса с улыбкой забрала сына.

— Я поменяю ему памперс, пока молоко подогревается, — быстро сказала она, укладывая Зака на пеленальный столик и разворачивая. Ник подошел, чтобы увидеть «таинство» смены памперса, раз уж он вознамерился стать настоящим отцом. Связь с малышом, его доверие могут возникнуть, только если он станет частью его повседневной жизни.

Тесса ловко сняла памперс и набросила на Зака пеленку, но Ник успел заметить, как оснащен его сын по мужской части.

— Зачем ты прикрыла его? Мне кажется, ему нравится быть голым.

— Конечно, — с лукавой улыбкой согласилась Тесса. — Но первое, что он сейчас сделает, это описает нас. Мы как раз в зоне досягаемости и если хочешь рискнуть…

Пока она говорила, пеленка на глазах Ника стала намокать, и он не мог не засмеяться, глядя на блаженное выражение на лице сынишки.

— Да, мама хорошо тебя знает, — сказал он ему, ничуть не стесняясь того, что со стороны это выглядит глуповато. Две пары совершенно одинаковых зеленых глаз обменялись понимающими взглядами.

— Теперь можешь рассматривать его дальше, — насмешливо заметила Тесса, убирая промокшую пеленку. — Я не знаю, как выглядят другие мальчики в таком возрасте, но педиатр пошутил, что Зак… в этом смысле… оснащен как бык.

Как бык было, конечно, преувеличением, но Ник был очень доволен, что с этим у его сына нет никаких проблем.

— Нет ничего хуже, если мальчик испытывает комплексы по поводу своей мужественности, — заметил он в ответ на насмешливый взгляд Тессы.

— Вряд ли тебе знакомо это чувство.

— Между прочим, размер волнует не только мужчин, — парировал он.

— Уверена, что все твои женщины были в высшей степени довольны твоим размером. Просто я не хочу, чтобы Зак считал, что должен перепробовать как можно больше женщин только потому, что может себе это позволить.

— Я тоже никогда так не считал, — запротестовал Ник. — Надеюсь, ты не станешь засорять голову Зака всякими глупостями…

— Уверена, что за этим ты будешь следить особо тщательно. — Тесса закончила переодевание и ловким движением взяла ребенка на руки. Достав из микроволновки бутылочку, она села в кресло-качалку и приступила к кормлению.

— А почему ты не кормишь грудью? Разве материнское молоко не полезнее для ребенка?

— У меня нет молока. — Тесса болезненно поморщилась. — Были кое-какие проблемы.

Ник нахмурился. Неужели Тесса, как и его мать, считала, что кормить грудью — удел крестьянок, которые хотят быть коровами, а аристократки должны нанимать своим детям кормилицу. Неужели Тесса отказалась от кормления из нежелания испортить форму груди?

— Какие проблемы? — быстро спросил он.

— Не думаю, что тебе нужно знать такие подробности, Ник, — ушла от ответа Тесса.

— Нужно. — Теперь Ник встревожился по-настоящему.

— Ник, Зак родился абсолютно здоровым, — поморщившись, сказала Тесса.

— Речь не о нем.

Тесса обреченно вздохнула.

— Зак был крупным мальчиком, и поэтому пришлось прибегнуть к кесареву сечению. Для него все обошлось благополучно, а у меня началось воспаление, и пришлось принимать антибиотики…

Теперь Нику стало все понятно, но от этого он почувствовал себя еще более виноватым, потому что в это трудное время его не было рядом.

— Я должен был быть рядом с тобой. Ты не должна была проходить через все это одна.

— Я не была одна.

— Конечно, врачи и медсестры в клинике…

— Со мной все время был отец.

— Нет! — В невольно вырвавшемся у Ника возгласе был протест. И прежде, чем он смог взять под контроль свои слова, они уже вырвались наружу. — Твой отец занял мое место! Ты позволила моему ребенку родиться ублюдком, как я когда-то, и сделала свидетелем этого Брайана Стила!

Было очевидно, что Ник себя не контролирует.

— Он — мой отец, Ник! — не менее яростно возразила Тесса. — И единственный человек, на поддержку которого я всегда могу рассчитывать.

— Но ты же не просила у меня поддержки, черт возьми! Ты не дала мне ни единого шанса!

Их разговор на повышенных тонах отвлек внимание Зака от бутылочки. Он выплюнул соску и негодующе закричал, как будто почувствовал неладное.

Тесса подняла его вертикально и стала успокаивающе поглаживать по спинке, бросив на Ника умоляющий взгляд.

— Не могли бы мы поговорить потом, когда он уснет?

Ник кивнул, но в нем бурлила обида. Он совершенно забыл о том, как сам поступил с ней, какую боль причинил, думая лишь о том, что Тесса поступила с ним так, как будто он ничего не значил в ее жизни.

Но он изменит такое положение вещей! Он станет на равных с Тессой растить их сына, станет для него настоящим отцом. И начнет прямо сегодня!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Тесса никак не могла успокоить неровное биение сердца. Она чувствовала себя словно запертой в клетке с диким зверем, выжидающим удобного момента, чтобы напасть. Она была в безопасности лишь до тех пор, пока у нее на руках Зак, но стоит ей положить его обратно в кроватку, как Ник даст выход своей ярости, которую он подавляет в себе с того момента, как раздавил бокал в баре отеля.

Этот новый Ник не имел ничего общего с тем спокойным, уравновешенным и циничным мужчиной, которого мало что трогало в этой жизни, и которого Тесса знала.

Это был странный вечер — прошлое, настоящее, будущее… все переплелось. Зак задремал, едва допив молоко, и Тесса снова туго запеленала его прежде, чем уложить в кроватку. Она остро чувствовала присутствие Ника, стоявшего рядом и следившего за каждым ее движением. Наконец Зак был уложен. Его маленькое личико было невинно и спокойно, на него еще не легла печать жизненных проблем и тревог. Тесса очень надеялась, что никогда и не ляжет.

Когда она вела Ника по коридору в то крыло дома, в котором находились ее личные апартаменты, от нервного возбуждения у нее покалывало кожу.

— Я установила мониторы, так что и я, и няня сразу увидим, если Зак проснулся, — пояснила она Нику.

— Я не сомневаюсь, что ты тщательно все предусмотрела.

От этого короткого ответа Тесса занервничала еще сильнее.

— Тем не менее, нам следует подумать о другом доме. Ни этот дом, ни мой дом в Вулумулу не предназначены для семьи. — Говоря это, он не спускал глаз с Тессы.

У нее же ослабели колени. Было очевидно, что теперь Ник, как бульдозер, будет наезжать на нее с замужеством, отвергая все ее доводы прежде, чем она успеет озвучить их.

— Папа не знает, что отец моего ребенка — ты, — быстро проговорила она. — Я ему не сказала, а в больнице он находился рядом со мной… мне просто нужно было, чтобы кто-то был рядом, если бы вдруг что-то пошло не так. — Увидев, как Ник напрягся, Тесса поспешно продолжила — Я и тебе не собиралась ничего говорить, но именно отец заставил меня взглянуть на ситуацию по-другому, сказал, что нельзя скрывать от мужчины, что у него есть ребенок. Он очень к месту вспомнил, как поступила твоя мать с тобой, держа в неведении о том, кто твой настоящий отец, и чем это в итоге обернулось для тебя, Ник. Он сказал, что и Зак имеет право знать, кто его отец.

— Дело не в Заке, Тесса. Я сделал тебе предложение, еще ничего не зная о нем. И я не отступлю. Теперь особенно. — Он сделал шаг по направлению к ней. Весь его вид излучал непреклонную решимость.

Одной рукой он привлек Тессу к себе, пальцами другой нежно коснулся ее щеки.

— Мне жаль, что мы пришли к этому таким путем, но сейчас я здесь и ты — та женщина, с которой я хочу быть.

Так ли это? Если учесть, что он и вправду сделал ей предложение, еще не зная о Заке, то действительно остановил свой выбор на ней в качестве жены. А поскольку выбирать он мог из внушительного списка ярких и красивых женщин, то она должна чувствовать себя, по меньшей мере, польщенной, а не сомневающейся и боящейся быть одураченной и использованной.

Как будто почувствовав ее душевное смятение, Ник прошептал:

— Я хочу, чтобы мы оба забыли месяцы, когда мы не были вместе… — Его голова склонялась все ниже, губы уже почти касались ее губ. — Чтобы ты забыла все то, что развело нас… Я никогда не переставал хотеть тебя, Тесса.

Ник поцеловал ее так, что ее сердце-предатель немедленно перешло на его сторону. Начавшись как нежное утешение, поцелуй перерос в чувственное соблазнение, а потом в страстное порабощение. У Тессы не нашлось сил противиться ему. Она хотела забыться, раствориться в этом поцелуе, насладиться ощущением момента, когда Ник Рамирес принадлежал ей.

Внутри Тессы все пульсировало от возбуждения, которое мог вызвать только он, так почему бы ей не поддаться иллюзии, что Ник любит ее? Не согласиться на брак, в котором он снова и снова будет доставлять ей это наслаждение?

Да! — билось в ее мозгу.

Да! — шумела кровь, несясь по венам.

Больше Тесса ничего не слышала. Губы Ника оторвались от ее рта, чтобы они оба могли перевести дыхание. Он прижимал ее к себе настолько крепко, что ее груди и его грудь одновременно приподнялись при вдохе. Губы Ника нежно коснулись ее щеки, затем уха. Слова, которые он шептал, кружили голову как крепкое вино:

— Одно прикосновение к тебе, один поцелуй, и я снова тону. Ты как сирена, и будь я, как гласит легенда, моряком, никогда бы не покинул тебя, последовал бы за тобой в пучину…

Но он покинул!

Ушел к другой женщине.

И если он снова сделает это…

Внезапно Тессу охватило чувство примитивного собственничества. Она взяла в ладони лицо Ника и, глядя ему в глаза, предупредила:

— Ты собираешься жениться на мне и жить со мной, Ник. Если ты изменишь… даже не пробуй вернуться обратно. Моя дверь будет закрыта для тебя навсегда.

— Собственница, — насмешливо протянул Ник, в его зеленых глазах плясали чертики. — Но я тоже стану твоим собственником, что справедливо. Согласна? — Он провел рукой по ее волосам. — Я предвкушаю, как твои роскошные волосы рассыпаются по черной шелковой подушке. Моей подушке. Всегда, когда я этого захочу.

Мысль о том, чтобы предстать перед Ником обнаженной, пробудила в Тессе все ее сомнения и неуверенность в себе. В постели Ника перебывало столько красивых женщин с идеальной, натренированной в спортивном зале фигурой…

— Вот незадача. У меня простое хлопковое постельное белье шоколадного цвета, если ты подумывал о том, чтобы воспользоваться моей постелью этой ночью.

Ник рассмеялся.

— Узнаю мою Тессу. Но качество и цвет твоего постельного белья ничуть не охладят мой пыл. — С этими словами он подхватил Тессу на руки и прижал к груди, как недавно Зака. — Давай опробуем шоколадное, черное и впрямь может показаться несколько драматичным. Шоколадные простыни и бледный перламутр твоей кожи… ммм…

Его слова ласкали ее слух, поскольку ей было очень важно почувствовать себя желанной после того, как он бросил ее. Почувствовать себя по-женски могущественной и способной удержать от измены. Надежда расправила свои крылья в сердце Тессы, и у нее не нашлось сил подрезать их. Наоборот, ее сердце билось все быстрее и так гулко, как барабан, возвещающий, что грядет новая жизнь, жизнь с Ником.

Ник поставил ее на ноги у кровати, которую не без удовольствия оценил.

— Очень роскошно, сексуально и соблазнительно. И очень соответствует тебе, Тесса.

— Это всего лишь хлопок, — ответила Тесса и прикусила язык. Ну почему она не может просто принять комплимент? Что ее не устраивает и вызывает неприятие?

Поверхностность восприятия.

Она ненавидела весь тот глянец и лоск, которыми в избытке обладали женщины Ника. Такие, как Мисс Вселенная, его мать, — разодетые в шелка и увешанные драгоценностями, как символами их статуса, и Ник Рамирес, страстный латинский любовник, был тоже таким символом.

— Я знаю, что хлопок. И он тоже соответствует тебе — рациональный, практичный, долговечный, удобный, — заметил Ник, посмеиваясь над ее упрямством.

— Ну и ну! Сравни меня еще со старой пижамой, — возмутилась Тесса.

— Тесса, ты хороша такая, какая есть. — Ник прижал палец к ее губам. — Тебе не надо напоминать мне, насколько ты отличаешься от всех женщин, которые у меня были. Я слышу это, я вижу это, я чувствую это… Каждый из моих органов чувств ощущает это.

Ох, Тесса, лучше бы тебе помолчать.

Ник медленно спустил с ее плеч тонкие бретельки облегающего платья. О, он знал, как касаться женщины. Знал, как целовать. В памяти Тессы вспыхнули подробности их предыдущей ночи, заставив задрожать от предвкушения. Она закрыла глаза, когда его взгляд опустился на полукружия ее груди. Пальцы Ника стали поглаживать их, спуская все ниже тонкую ткань и подбираясь к пикам сосков.

— Я понимаю Зака, который каждый раз недовольно кричит, когда ты даешь ему бутылочку. Ты создана для материнства, Тесса. А для мужчины нет ничего сексуальнее, чем полные, мягкие груди…

Он наклонил голову и стал целовать их, а руки его тем временем нащупали молнию на спине, расстегнули ее, и платье упало на пол. На Тессе остались только розовые кружевные трусики — она стояла напротив полностью одетого Ника практически обнаженная.

— Посмотри на себя… — Ник выпрямился и отступил на шаг. Его руки легли Тессе на бедра.

— Лучше бы я посмотрела на тебя. — Звук, вырвавшийся из пересохшего горла, напоминал воронье карканье. Тесса внезапно вся вспыхнула, будучи выставленной на обозрение.

— Но ты куда более экзотична. И эротична, — с мягкой насмешкой над ее смущением заметил Ник. Лед и пламень, сверкание холодных бриллиантов в сережках на фоне огненных волос, и подвеска в ложбинке… Его глаза снова опустились на ее грудь. — Не говоря уже… — его руки уже снимали с нее трусики, голос враз охрип, — о жемчужно-белых бедрах, меж которых пламенеет островок рыжих волос.

— Пожалуй, мне стоило сделать глубокую восковую эпиляцию в зоне бикини. Думаю, тебе это больше по вкусу, — выпалила она.

Ник покачал головой.

— В твоей естественности есть дразнящая тайна, Тесса. — Ник уложил ее на кровать, раздвинул ноги и поставил между ними свое колено. — Ты — воплощение чувственности.

Правда это или нет, Тесса велела себе больше не задумываться и сконцентрироваться на происходящем здесь и сейчас. Ник снял пиджак и небрежно бросил его на пол, за ним последовал галстук-бабочка. Он расстегнул рубашку, предварительно вынув запонки и привычным жестом положив в карман брюк.

У Тессы перехватило дыхание, когда Ник наконец снял рубашку. Она видела много красивых мужчин и на фотографиях, и в фильмах, но ни один из них не мог сравниться с Ником.

Он был великолепно сложен и при этом элегантен — в развороте широких плеч угадывалась сила, мускулистая грудь плавно переходила в плоский живот, смуглая кожа волнующе мерцала в полумраке.

Ник сбросил с себя остатки одежды, и Тесса с вожделением остановила свой взгляд на символе его мужественности. Ей хотелось коснуться, попробовать его на вкус… При этом она точно знала, что не найдется на земле женщины, которая не позавидовала бы ей в это мгновение, желая именно того, чего со всей страстью желала сейчас Тесса.

Но этой ночью Ник предлагал себя ей.

И Тесса не стала отказываться. Ее руки медленно скользили по его плечам, впитывая тепло и шелковистость гладкой кожи. Она чувствовала, как нарастает внутри нее лихорадочное возбуждение, а сердце наполняется распутным восторгом от сильнейшего желания Ника, которое невозможно было не заметить. Она мечтала поскорее вознестись вместе с ним к тем высотам, где он будет видеть только ее, слышать только ее, чувствовать, знать только ее…

Дикий крик вырвался из ее горла, когда он накрыл ее тело своим. Ноги Тессы помимо воли бесстыдно обвились вокруг Ника, побуждая заполнить томительную пустоту внутри нее. Но когда это произошло, Тесса вдруг заметила в зеленых глазах Ника вызов — ну-ка, как скоро ты достигнешь пика в моих объятиях? И Тесса решила так просто не сдаваться, не позволить ему одержать легкую победу. Пусть подождет, а еще лучше — пусть испытанию подвергнется его собственный самоконтроль. Она из последних сил удерживала себя на грани оргазма, прикладывая всяческие усилия к тому, чтобы Ник сдался первым. Но проиграла… Проиграла с экстатическим, всепоглощающим удовольствием, когда ее тело содрогалось от неконтролируемых конвульсий, чтобы потом провалиться в блаженную негу.

Но, все-таки, она услышала, как вскрикнул Ник, исторгая внутрь нее свою жизненную силу, и это был победный клич завоевателя.

— Я слышал, что секрет счастливого брака — в большом количестве секса, — пробормотал Ник, когда, утомленные, они лежали, обнявшись.

Кто-то бы сказал, что секрет в том, что люди любят друг друга, промелькнуло в голове у Тессы. Неужели регулярных занятий любовью будет достаточно, чтобы удержать Ника в лоне семьи?

Тесса еще не решила окончательно, но соблазн сдаться и принять предложение Ника был очень сильным. Она нежно погладила его грудь и тут же почувствовала ответную дрожь его тела.

— Почему-то мне кажется, что я буду не из тех жен, которые постоянно ссылаются на головную боль, — лукаво заметила она, а ее рука уже скользила по его бедру.

Ник перехватил ее руку в самый ответственный момент, перекатился на спину и навис над Тессой, показывая, что он снова владеет ситуацией.

— Итак, пока смерть не разлучит нас? — с традиционной интонацией священника продекламировал Ник. — Никаких проблем с этим, Тесс?

— Это касается обоих, Ник, — напомнила Тесса.

— Отлично. Как только ты будешь готова, мы поженимся. Желание — очень сильное оружие, но никогда не стоит прибегать к нему, если не знаешь, как с ним управляться. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

Неужели это оружие в ее руках? Неужели Ник действительно считает, что у нее есть над ним власть?

— Ты просто решила меня подразнить… а я принял это за приглашение. Если ты попробуешь спекулировать сексом, я уйду.

Никогда не спекулировать сексом, мысленно высекла на подкорках сознания Тесса, хотя и удивилась при этом. Она не сомневалась, что в мире Ника все строится на бартере — секс в обмен… да на что угодно.

— Ты поняла, Тесса? — спросил Ник. Его пронизывающий взгляд говорил, что это важнейшее условие их взаимоотношений.

— Да.

Ник еще мгновение пристально смотрел ей в глаза, затем наклонил голову и поцеловал. Тессу сразу перестал волновать вопрос, кто над кем имеет большую сексуальную власть. Это неважно до тех пор, пока Ник хочет ее. Если бы только она могла стать единственной женщиной, которую он желал, но это мечта, несбыточная мечта.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

С того самого мгновения, когда Зак утром разбудил их, Ник начал действовать таким образом, как будто Тесса уже дала согласие выйти за него замуж. И наблюдая за тем, с каким удовольствием Ник возится с сыном, Тесса не нашла в себе сил разочаровать его отказом.

Она решила понаблюдать, на сколько хватит родительского энтузиазма Ника.

Он оставался с ними до самого завтрака и только потом уехал, пообещав вернуться через пару часов, как только возьмет бланки, которые они должны заполнить для того, чтобы пожениться.

Тесса помахала вслед серебристому «ламборджини», иронично думая о том, не вернется ли Ник обратно на старомодном семейном седане. Ей казалось, что ее мир раскололся на мелкие кусочки, так быстро в ее жизнь ворвались перемены, и была рада отъезду Ника и возможности побыть наедине с собой и хорошенько подумать над предложением, которое еще вчера объявила невозможным.

Тесса окинула взглядом старый белый дом в колониальном стиле, который она перестроила по своему вкусу, чтобы в нем можно было жить и работать. Полукруглая подъездная дорога позволяла клиентам без проблем парковать машины, на первом этаже был устроен не только офис, но и фотостудия, чтобы делать для актеров портфолио под ее руководством.

Тесса всегда любила этот дом — место, где он расположен, широкие веранды с выкрашенными в белый цвет ажурными чугунными заграждениями, старомодную, выкрашенную в зеленый крышу, под цвет сосен, росших вокруг дома.

Но Ник прав — этот дом подходит для одинокой работающей матери, а это значит, что, если они поженятся, ей придется переехать.

Куда, а главное, зачем?

Тесса никак не могла собраться с мыслями — ощущения от прошедшей ночи все еще были слишком сильны, чтобы принимать земные и рациональные решения. Но одно она знала точно — этот дом она не станет продавать, он был символом той жизни, которую она для себя построила и в которой была уверена.

Именно о доверии размышляла Тесса, когда вернулся Ник с бланками, которые им надлежало заполнить. Зак дремал после еды в своей комнате, а она сидела в своем офисе, изучая новые контракты, подготовленные ее помощником. Ник стремительно вошел в офис, подошел к ее рабочему столу и положил бланки, сунул в руку ручку и стал объяснять, где и что писать.

— К этому бланку требуется еще копия свидетельства о рождении. После того как я сдам эти документы, придется ждать месяц, — проинформировал он.

Месяц, подумала Тесса. Хватит ли этого времени, чтобы убедиться в надежности его обязательств по отношению к Заку и к ней самой?

— Это значит, что мы попадаем в рождественские и новогодние праздники и все лучшие места, где бы можно было организовать торжество, уже заняты. Но ничего, мы наймем самого лучшего устроителя свадеб, немедленно разошлем приглашения…

— Остановись!

Взгляд Ника сразу же стал подозрительным, а затем и настороженным, когда он увидел, как Тесса откладывает ручку и толчком откатывается в своем кресле подальше от стола и от него.

— Мне нужно время, Ник.

— Только не говори, что ты изменила свое решение.

— Вообще-то я ни разу не сказала, что выйду за тебя замуж, — резко ответила Тесса, не позволяя себе испугаться. — Честно говоря, у меня совсем не было времени, чтобы обдумать твое предложение.

— А о чем тут думать? У нас обоих есть обязательства перед сыном, которому, безусловно, будет лучше, если его родители женаты. Помня о нашем детстве, разве ты думаешь иначе?

В его словах была логика, но Тесса задала вопрос, который волновал ее больше всего:

— А как насчет нас?

— Я думал, что прошлой ночью мы все выяснили. И даже установили основные правила нашей совместной жизни, достигнув полного взаимопонимания. Разве не так?

— В пылу страсти — да, но…

— Почему ты решила пойти на попятный, Тесса? Просто подпиши бумаги и дай нам шанс. — Взгляд Ника стал тяжелым и жестким. — Вспомни себя ребенком — ты металась между Ливви и отцом. А я? Никому не нужный, предоставленный самому себе. Мы должны сделать так, чтобы у Зака все было по-другому. Ради сына ты должна понять, что брак — наилучший выход.

Дай нам шанс… Ради сына…

Да, решила Тесса. Аргумент «ради сына» был очень убедительным. И ради Зака она рискнет.

Скорее всего, она добровольно кладет свое сердце на доску для рубки мяса, но, с другой стороны, ее постель больше не будет пустой и одинокой. Во всяком случае, до тех пор, пока Ник останется верен своим обещаниям.

— Ладно! — Тесса решительно придвинула кресло обратно к столу и подписала бумаги. Наверняка она совершает большую глупость, но ради Зака стоит попробовать. — Но я не хочу никакого светского торжества, — категорически предупредила она, откладывая ручку.

— Почему? — Глаза Ника настороженно сузились. — Никто из нас не собирается повторять это дважды. Так почему бы не отпраздновать по всем правилам, сделать сказочную свадьбу, о какой мечтают все женщины?

— Потому что она не будет сказочной. Это будет… цирк.

Ник нахмурился.

— Ну, подумай сам, Ник. — Лицо Тессы стало насмешливым. — Это не станет чем-то личным и трогательным, а превратится в главную сплетню уходящего года: мой отец и три его жены, твоя и моя матери, соревнующиеся в том, кто больше внимания привлечет к себе, невеста, являющаяся дочерью Брайана Стила, и жених, который, как выяснилось, оказался не его сыном…

Морщина на лбу Ника разгладилась, губы искривила сардоническая усмешка.

— Разве не смешно было бы заставить их всех танцевать под нашу дудку?

Его циничный взгляд на их семейную ситуацию не разрядил обстановку.

— И ты думаешь, что кто-нибудь из них явится, чтоб искренне пожелать нам счастья? — Но думала Тесса в этот момент о всех тех женщинах, которые возненавидят ее за то, что ей удалось заарканить Ника. Она как будто слышала их перешептывания.

Старая добрая ловушка — беременность… За ней ведь миллионы Стила… Дорогая, о какой любви может идти речь…

Ник пожал плечами.

— Мы живем в этом мире, среди этих людей, Тесс. И нашему сыну предстоит жить среди них. Скрываясь, мы ничего не выиграем.

— Но нам не обязательно подлаживаться под вкус галерки, — возразила Тесса, движимая чувством самосохранения.

— Какая у тебя в голове альтернатива? Сбежать?

— Да… нет… Я бы хотела, чтобы эта свадьба была для нас, понимаешь? — Ее взгляд стал молящим. — Я думала об очень тихой свадьбе…

— Тебе не удастся хранить наш брак в тайне, как ты хранила существование сына. И чем дольше ты станешь скрывать, тем труднее будет открыть правду, — резко заметил Ник, затем его голос смягчился. — В нашей ситуации нет ничего стыдного, Тесс. Я буду рядом и защищу тебя от…

— Нет, Ник. — Его настойчивое желание устроить из их свадьбы публичное шоу настораживала. — Кому и что ты хочешь продемонстрировать?

— Моя единственная цель — ничего не скрывать о наших отношениях!

Кровь бросилась к щекам Тессы.

— Ой-ли? Вообще-то я думала, что это касается только тебя, меня и Зака. — Тесса понимала, что рано или поздно правда выплывет наружу, но лучше… после свадьбы, а не до или во время.

Если бы они поженились перед Рождеством и пропустили светский сезон в Сиднее, уехав сразу же куда-нибудь на медовый месяц, может быть, у них и могло что-нибудь получиться. Они бы втроем отпраздновали первое Рождество Зака как настоящая семья. Тесса отчаянно цеплялась за свою мечту, чтобы еще хоть чуть-чуть пожить в сказке.

Ник не двигался, его мозг вступил в спор с природными инстинктами. Да, эта свадьба затевается ради Тессы и Зака, но он не намерен ни от кого скрываться. Во-первых, это противоречило его принципам. Во-вторых, по его мнению, мужчина только тогда мужчина, когда он умеет заставить всех считаться с собой.

Плохо уже то, что Тесса скрыла от него свою беременность, не дав возможности находиться рядом в самый ответственный момент. И он намерен показать всем и каждому, как он горд иметь Тессу своей законной женой, а Зака — сыном.

И публичная свадьба была бы отличным заявлением.

Упрямство Тессы в этом вопросе заставило Ника пересмотреть приоритеты. Но неужели она сама не понимает, какой потрясающей и неповторимой невестой будет в белом платье, затмив обеих их мамаш? У нее не будет конкуренток. Ни одной. И все же Ник решил уступить, понимая, что в данном случае важнее сам факт их брака.

— Мы можем взять Зака, сесть в самолет и полететь в Лас-Вегас. Домой мы вернемся женатыми, если это то, чего ты хочешь, — забросил удочку Ник, решив проверить ее реакцию.

— Лас-Вегас — это пошло. Кроме того… — Тесса расправила плечи, как будто пыталась справиться с внутренним напряжением, — мне кажется, что лучше подождать месяц, как полагается по австралийским законам. Не хочется жениться в спешке.

— Я не передумаю, Тесса, — быстро предупредил Ник.

Тесса, стоявшая к нему спиной у большого французского окна, бросила на него через плечо испытующий взгляд.

— Пока ты еще не вкусил сполна отцовских обязанностей, но как я могу быть уверена, что ты не потеряешь интерес и не сбежишь? Что не переложишь на меня большую часть забот, поняв, что отцовская обязанность — не только игры и веселая возня?

— И тебе нужен этот месяц, чтобы проверить меня?

— Одна ночь еще не делает мужчину отцом, — уколола она его.

— Я знаю это так хорошо, как никто другой. Но поверь, если у меня и есть какая-то цель в жизни, то это дать своему сыну все, что бы я хотел получить от своего отца, которого никогда не было рядом.

— Добрые намерения не всегда благие.

— Это не намерения, а обещание.

— О, моя жизнь полна невыполненных обещаний.

— Именно поэтому ты хочешь тихую и очень частную свадьбу? Чтобы было легче пережить неудачу, на которую ты изначально настроена?

— Можно посмотреть на это и иначе — ты можешь устать от нас, тебе все это надоест…

— Исключено!

Ник чувствовал, что Тесса по-прежнему старается возвести преграду между собой и Заком и им, Ником. Ему не нравились ее сомнения по поводу искренности его намерений и готовности взять на себя обязательства мужа и отца.

Он подошел к Тессе сзади, обнял за талию и привлек к себе.

— Месяца дней и ночей не хватит, чтобы я даже начал удовлетворять все те желания, что ты возбуждаешь во мне, Тесс, — промурлыкал он ей в ухо и легонько дунул.

— Давай сбережем силы и фантазию для нашей первой брачной ночи, — предложила она.

— А что доставит тебе наивысшее наслаждение? Каким ты видишь день нашей свадьбы? И ночь?

— Они должны быть только для нас двоих, Ник. Я знаю одно место на севере Квинсленда…

Желание Ника стало непереносимым, и он сдался — ради этой женщины он был согласен на все.

— Отлично! Зарезервируй его для церемонии! И закрой дверь, — хрипло скомандовал он.

Месяц спустя Ник, с нетерпением смотрел на запертые двери, ожидая выхода своей невесты. Он согласился с желанием Тессы сделать их свадьбу очень личной и тихой — в прессу не просочилось ни единого слуха, — но выбор места просто ошеломил его.

Поначалу он считал ошибкой, что Тесса отказалась от традиционной свадьбы, но в тот момент, когда он увидел эту часовню, Ник понял, что она ни секунды не чувствует себя ущербной.

Эта красивая маленькая часовня была построена на территории курорта, расположенного в районе Большого Барьерного рифа на севере Квинсленда. Три ее стены были стеклянными, сквозь них были видны песчаный пляж и бирюзовое море, зеленые лужайки, пальмы и тропический сад.

Проход между скамьями не был устлан традиционной красной дорожкой — невероятно, но пол прохода тоже был из стекла, сквозь которое был виден искусно подсвеченный аквариум с кораллами и множеством самых разных рыб. Эффект был просто потрясающий — как будто идешь по морю.

Рядом с Ником стоял священник — благообразный мужчина лет пятидесяти, по-отечески взирающий на волнующегося жениха. Слева от них находились две женщины в переливающихся зеленых платьях — одна из них была пианисткой и сидела за роялем, другая была певицей и стояла рядом. Справа на белом столе, украшенном цветами, лежали документы и две золотые ручки.

Вдруг где-то снаружи зазвонил колокол, возвещая о начале церемонии, и Ник обрадовался, что томительному ожиданию пришел конец. Это был долгий и трудный месяц, в течение которого Ник всеми силами пытался доказать не столько Тессе, сколько самому себе, что достоин стать ее мужем и отцом для Зака. И теперь он хотел, чтобы двери часовни поскорее распахнулись, церемония завершилась, документы были подписаны и Тесса стала его женой.

Пианистка взяла первые аккорды шубертовской «Ave Маriа», и двери часовни, наконец, отворились. Возвещая о появлении невесты, запела певица.

Действительно — Ave! — подумал Ник, испытав потрясение при виде Тессы в белом кружевном платье, расшитом хрустальными бусинками. Струящаяся фата была прикреплена к тиаре, сверкающей на фоне прекрасных волос цвета красного золота, что делало Тессу похожей на богиню, выходящую из морских глубин.

Богиня… Она несла в руках не традиционный букет — Тесса несла на руках ребенка, которого они вместе сотворили, живой символ их союза.

И в этот миг Ник осознал, насколько права была Тесса, настояв именно на такой свадьбе — их должно было быть только трое. Трое людей, чей неразрывный жизненный союз будет сейчас скреплен юридически. Единственными посторонними в часовне были организаторы свадьбы, которые, через несколько мгновений, навсегда исчезнут из их жизней, оставив ощущение, что Ник, Тесса и Зак были одни.

Тесса подошла к Нику и протянула ему сына. В ее голубых глазах светилась надежда на то, что все происходящее сейчас правильно.

Когда отзвучали клятвы, Ник и Тесса подписали документы. Но то, что раньше Ник счел бы формальностью, приобрело для него глубокий смысл. Ребенок на его руках изменил его взгляды на жизнь, а Тесса, родившая его, заняла особое место в его сердце.

Слушая, как Ник произносит брачные клятвы — в его голосе не было ни намека на иронию или циничный юмор, лишь решительность и уверенность, Тесса почувствовала, как в ее сердце расцветает надежда.

Из всех предложенных вариантов брачных клятв, она выбрала традиционную, не став советоваться с Ником, поскольку он дал ей полную свободу в подготовке свадьбы. Именно эти традиционные слова передавали то, чего она хочет на самом деле всем своим сердцем, и Тесса очень боялась, что Ник может отнестись к ним с шуткой или насмешкой.

Когда священник провозгласил их мужем и женой, Ник поцеловал ее нежно и ласково, и Тессе показалось, что соприкоснулись их души. А певица тем временем запела песню о том, чтобы они навсегда запомнили этот миг и те чувства, которые сейчас испытывают, и чтобы эти чувства никогда не угасли в их сердцах.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Что происходит, Тесса? — требовательно спросил ее отец, цепким взглядом осматривая ее новый дом. — Я слышал, что Ник Рамирес купил этот дом месяц назад за пятнадцать миллионов долларов!

— Да, так и есть, — ответила Тесса, начиная сомневаться, что выбрала правильный момент, чтобы обо всем рассказать отцу, пригласив его к себе на утренний чай.

— Сколько же он заставил тебя выложить, чтобы уступить дом? — Тон отца был воинственным и подозрительным одновременно при мысли, что кто-то мог втянуть его дочь в невыгодную сделку. — Нет, покупка дома в любом случае выгодна… Да и месторасположение хорошее. Но зачем он покупал его, чтобы затем перепродать тебе?

— Папа, все не так, — тихо сказала Тесса.

— Что ты хочешь сказать? — седые брови взметнулись вверх.

— Ник купил этот дом для меня. И Зака. Как семейный дом для нас.

— Не проще ли было нанять агента…

— Папа! Я просто хочу сказать…

— Ладно, ладно. — Брайан поднял руку в примирительном жесте. — Дом и вправду очень хороший, Тесса.

Они вышли в патио, откуда открывался чудесный вид на Сиднейскую гавань и арочный мост. Стояло прекрасное солнечное утро, небо было голубым, морская гладь искрилась на солнце, и Тесса надеялась, что в таких декорациях отец спокойнее воспримет то, что она собиралась ему сказать.

— Требуется большой штат прислуги, чтобы содержать такой большой дом. — Отец указал на ухоженные зеленые лужайки, террасами спускавшиеся к самому берегу. Так же ступенчато располагались и большой бассейн, теннисный корт и причал с навесом для лодок.

— С этим у нас все в порядке, папа, — заверила отца Тесса, приглашая его сесть на один из стульев вокруг столика. — Садись, а я пока приготовлю для нас чай.

— Сейчас трудно найти надежную прислугу, — заметил Брайан, не сев на предложенный стул, а последовав за Тессой к бару. — Ты внимательно проверила их документы и рекомендации? Ты не должна забывать о безопасности, дочка. Дело теперь не только в тебе, но и в моем внуке. И пусть похищение детей не слишком распространено в Австралии, но… Кстати, где Зак? — Брайан стал оглядываться в поисках коляски или кроватки. — Я бы хотел увидеть его.

Тесса глубоко вздохнула, осознав, что избежать шока все равно не удастся.

— Зак со своим отцом.

— Отцом? — Брайан резко обернулся, его голубые глаза двумя лазерами сверлили Тессу.

— Ты сам советовал сообщить отцу о ребенке, и я последовала твоему совету, — поспешно пояснила она.

— Но я не советовал давать ему какие-либо права на ребенка, — резко возразил Брайан. — И кто этот парень, Тесса? Ты говорила, что он вряд ли заинтересуется ребенком.

— Я ошиблась.

— Но Зак совсем маленький! Как ты можешь оставлять его без надзора? Мой внук…

— Папа, мы теперь семья. — Тесса собрала все свое мужество и пояснила: — Три недели назад я вышла замуж за отца Зака.

От неожиданности у Брайана отвисла челюсть.

— Я не хотела большого светского мероприятия, — быстро стала она объяснять. — Мы полетели в Квинсленд…

Брайан расправил плечи, его грудь заходила ходуном от возмущения. Он навис над дочерью и загрохотал:

— Ты вышла замуж за какого-то пройдоху, который сделал тебя беременной, не сказав мне?! Без проверки моими адвокатами, кто он и что он? Где были твои мозги, Тесса? Он один раз уже использовал и бросил тебя, что мешает ему сделать это снова?

— Он не бросит, — уверенно возразила Тесса, — и он меня не использовал. Кроме того, Ник не возьмет ни цента из денег семьи Стил. Он купил этот дом для нас на свои собственные средства. Он нанял прислугу и платит ей. Это все…

— Ник! — Имя вскриком сорвалось с губ Брайана. — Не хочешь ли ты сказать, что вышла замуж за Ника Рамиреса? Это он — отец Зака? Тесса, я правильно тебя понял?

— Да, папа. — На всякий случай Тесса воинственно вскинула подбородок, предупреждая отца, что не потерпит критики своего выбора.

Брайан покачал головой, как будто до конца не веря услышанному.

— Не могу поверить! Не могу!

— Ник очень хорошо относится к Заку, папа. — В голосе Тессы послышалась мольба. — Очень хорошо.

Брайан в отчаянии развел руками.

— Живя с Ником Рамиресом, ты будешь без конца подвергать себя унижениям, — воскликнул он с мукой в голосе, не зная, как еще выразить свой протест. — Пусть он не жиголо, охотящийся за твоими деньгами, зато он не пропускает ни одной юбки. Точно так же, как его папаша!

Эти слова были полны застарелой ненависти к Энрике Рамиресу, по вине которого Брайан пережил самое большое унижение в своей жизни.

Тесса лихорадочно искала выход из положения, ее желудок сжимался от страха, что пропасть, лежавшая между ее отцом и ее мужем, окажется непреодолима.

— По меньшей мере Зак будет знать, что я была замужем за его отцом, — схватилась она за спасательный круг. — Он будет знать, что я пыталась создать семью и дом для него. И даже если у меня ничего не получится, у него всегда будет мать, которая не только любит его, но у которой всегда найдется для него время.

Глаза Тессы наполнились слезами, горло перехватило при воспоминании о том, как у ее собственной матери никогда не было для нее времени, даже когда она отчаянно нуждалась в ее заботе и поддержке. В ее жизни было столько эмоциональных брешей, которые не поможет заполнить даже Ник. Скорее всего, он оставит их еще больше, когда…

Электрический чайник засвистел, и Тесса потянулась, чтобы отключить его, не сразу нащупав выключатель. В это время отец обошел стойку бара, и Тесса оказалась в его крепких объятиях. Ей сразу стало спокойно и хорошо, как в детстве.

— Все хорошо… У тебя есть я, дочка, — стал хрипло утешать он ее. — И неважно, как там у тебя сложиться с Ником Рамиресом, помни, что я всегда приду на помощь.

Тугой узел нервов внутри Тессы стал понемногу ослабевать. Отец любит ее достаточно сильно, чтобы смириться с ситуацией и остаться рядом с ней в любом случае. При этой мысли слезы градом покатились по ее щекам.

— Мне жаль, что тебе так туго пришлось в детстве, девочка. — Тесса, прижатая к широкой груди отца, почувствовала, как та поднялась и опустилась в тяжелом вздохе. — Я старался сгладить ситуацию, как мог, но, видно, мне это плохо удалось.

Бедный папа, подумала Тесса, разве ты мог справиться с капризным характером Ливви и ревностью третьей жены. У нее никогда не было обиды на отца.

— Ты всегда заботился обо мне, папа, — прошептала она.

— Ты должна была позволить мне устроить для тебя настоящую свадьбу. — Тесса поняла, что сильно задела его гордость своим поступком. — Моя единственная дочь… Это должна была быть самая красивая и роскошная свадьба, которую только можно устроить за деньги.

Тесс резко втянула воздух и подняла голову, чтобы посмотреть отцу прямо в глаза.

— Отец, невозможно купить чувства людей. Тебе было бы неприятно передавать меня в руки Ника у алтаря, а твои три жены, того и гляди, вцепились бы друг другу в глотки.

Отец усмехнулся.

— Намного разумнее было пожениться тихо и тайно — только я и Ник. И Зак.

— Зак… — Губы Брайана искривила саркастичная усмешка. — И кто дергал меня за язык, когда я полез к тебе со своими советами?

— Ты дал мне очень правильный совет. И все обернулось как нельзя лучше.

Отец посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом.

— Так ли, дочка? Я не говорю сейчас о Заке, я говорю о тебе. Только Господь знает, как ты всегда была обделена любовью, поэтому выйти замуж только ради ребенка…

— Нет! — пылко воскликнула Тесса. — Даже не думай так, папа. Ник и я… нам очень хорошо вместе…

Секс! Фантастический, потрясающий секс, к которому она пристрастилась как к наркотику. Но не могла же она сказать об этом отцу, хотя предательский румянец уже залил ее щеки.

— Я бы не вышла за Ника, если бы не хотела его в качестве мужа.

Насмешливый блеск в глазах отца ясно показал, что он думает о том, что связывает ее с Ником. И тогда Тесса решилась открыть ему сердце.

— Я люблю его, папа. Я люблю его уже давно. И я буду рада всему, что дадут мне эти отношения. Пожалуйста… постарайся меня понять.

— Я все понимаю, девочка моя. — Отец нежно погладил Тессу по щеке. — Только стараясь взять от жизни все и стоит жить.

Тесса не была согласна с такой философией, но понимала отца, который привык, что за все в жизни надо платить и все имеет свою цену. Но разве можно заплатить за любовь или боль…

— Придется снова кипятить чайник, — заметил шутливо отец, разжимая объятия. — Давай наконец выпьем чаю.

Восстановление привычной гармонии в их отношениях принесло Тессе несказанное облегчение. Она быстро приготовила чай и сервировала стол.

— Ты уже сказала матери, что вышла замуж? — спросил Брайан.

— Еще нет. Она сейчас в очередной поездке, а мы только что вернулись из свадебного путешествия. Ник хочет устроить большой прием после того, как мы закончим приводить дом в порядок. Но я сообщу ей до того, как будут разосланы приглашения.

— Представляю, какой это станет сенсацией.

— Да, но, надеюсь, интерес к ней быстро угаснет. Всегда легче иметь дело со свершившимся фактом, не так ли?

— Да, что сделано, то сделано, — сухо согласился отец. — И теперь, поскольку наш разговор тет-а-тет завершился, скажи мне, где твой муж и мой внук?

Тесса снова уловила воинственные нотки в его голосе и поняла, что теперь отец жаждет встречи лицом к лицу с Ником. Самое интересное, что Ник настаивал на том же, с трудом согласившись дать ей полчаса на объяснение с отцом наедине. Она представила двух быков, которые вот-вот схлестнутся рогами, и нервно оглянулась, чтобы сразу же заметить Ника, поднимавшегося снизу по лестнице с Заком в специальной переноске-«кенгуру» на животе. Малыш весело гулил, а Ник с улыбкой что-то ему говорил.

— Он действительно хорошо относится к сыну, — резко заметил Брайан.

— Очень хорошо.

— А к тебе, Тесса? — Голос отца стал еще резче. — Насколько хорошо он относится к тебе?

— Лучше, чем я ожидала, — после короткого колебания ответила она. — Он не перестает удивлять меня, — добавила она честно.

По мере приближения Ника Тесса все сильнее чувствовала себя как на иголках. Теплота в его взгляде исчезла, сменившись настороженностью, с которой он оценивал ситуацию.

Брайан резко поднялся со стула и — Тесса понимала, что он делает это ради нее, — протянул Нику руку.

— Ты давно не носишь мою фамилию, — начал он с напоминания, что в восемнадцать лет Ник официально поменял фамилию Стил на Рамирес, — и я всегда уважал это твое решение. Но теперь, как сказала моя дочь, ты являешься моим зятем, отцом моего внука, и два эти обстоятельства снова объединили нас в семью. Так?

— Так! — подтвердил Ник, пожимая протянутую руку. — И поверьте, мы бы стали семьей намного раньше, если бы Тесса сообщила мне о своей беременности.

Отец кивнул, как бы принимая этот факт, но не удержался от колкости:

— Не очень приятная ситуация, когда принимать решение тебя… вынуждают, правда, Ник?

Ответ последовал незамедлительно, но был уклончивым. Ник явно не хотел обострять ситуацию.

— Что касается принятия решений, то я ни за что не осуждаю Тессу. У нее были на то свои причины, но я глубоко сожалею, что меня не было рядом и я не смог разделить с ней то, что обязан был разделить.

— Да, Тессе пришлось нелегко, не знаю, говорила она тебе или нет. Думаю, врачи сразу должны были сделать кесарево сечение, а не тянуть, подвергая риску и Тессу, и Зака. Потом эта инфекция…

— Папа, все уже позади, — быстро вмешалась Тесса, увидев, как напряглось лицо Ника.

— Да, она рассказала мне, — резко ответил Ник, проигнорировав реплику Тессы. — Я вам глубоко признателен за то, что вы были рядом с Тессой, когда она давала жизнь моему ребенку.

— Она моя дочь…

— Теперь она моя жена, — отрезал Ник. — И вам больше никогда не придется занимать мое место. — Он высвободил свою руку из руки Брайана и обнял ею Зака. — Отныне я всегда буду рядом с моей женой и сыном.

Увидев всполохи в глазах Ника и сузившиеся глаза отца, Тесса испугалась.

— Что ж, держи свое слово, Ник Рамирес, и у нас не будет проблем.

— Я — не мой отец. Не забывайте об этом, Брайан Стил! — последовал немедленный контрудар. — Я взял его фамилию, потому что она принадлежит мне по праву, но я — это я, а не мой отец. И я всегда буду бороться за то, что мне принадлежит.

— Я тоже. И я бы на твоем месте не забывал, кто твоя жена.

— Отец… — Тесса вскочила на ноги и протянула к отцу руки в мольбе. — Угрозы не доведут до добра. Не делай этого, пожалуйста. Это мой выбор, мой риск, моя жизнь…

— Наша жизнь! — резко поправил ее Ник, собственнически обняв Тессу за плечи свободной рукой и привлекая к себе. — Мы с Тессой приняли решение. У нас есть сын. И мы хотим быть семьей. Если захотите, вы можете стать ее частью…

— Папа, пожалуйста! — Сердце Тессы забилось в радостной надежде. — Пусть все будет хорошо!

Брайан глубоко вздохнул, как будто освобождаясь от подозрительности и враждебности. Он с вызовом посмотрел на Ника, затем опустил взгляд на стол.

— Похоже, чай остыл. А я еще даже не подержал на руках своего внука. Дайте-ка мне его, а то пригласили в гости и нападаете на меня.

Напряжение мгновенно ушло. Ник осторожно достал Зака из переноски и протянул деду. Мужчины присели за стол и завели разговор о покупке дома.

Испытывая невероятное облегчение и благодаря Бога за эту передышку, Тесса подошла к стойке и включила чайник. К счастью, мужчины, столь важные для нее, были достаточно умны и сдержанны, чтобы избежать ситуации, которая могла бы стать непоправимой. Но она прекрасно понимала, что во время разговора на нейтральную тему они продолжают прощупывать друг друга. Она прекрасно понимала сомнения отца, поскольку сама до конца не знала, насколько Ник готов выполнить взятые на себя обязательства. Пока их брак держался на чувстве отцовства и сексе, и то, и другое — в смысле секса с ней — было для Ника внове. И если она была еще готова поверить в то, что Ник никогда не оставит сына, то его любовные связи никогда не длились долго. Самое долгое из того, что она знала, — шесть месяцев, а потом…

Она мысленно запретила себе думать об этом. Пока Ник не давал ей никакого повода сомневаться в нем, и она не хотела, чтобы отец почувствовал ее неуверенность.

— Глядя на Зака и на тебя, Ник, — отец бросил сардонический взгляд на зятя, — ни на миг не усомнишься в том, кто отец ребенка.

— Это так. Но я бы поверил Тессе и в том случае, если бы он был ее точной копией, — парировал Ник.

— Как когда-то я поверил твоей матери, — последовало насмешливое напоминание.

— Не стоит сравнивать мою мать и Тессу, — спокойно ответил Ник, — между ними нет ничего общего.

Брайан хмыкнул, что означало согласие.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— И теперь, когда я узнал, как трудно достался Тессе Зак, сомневаюсь, захочет ли она еще одного ребенка…

— Ты хочешь… еще одного ребенка? — Тесса не смогла скрыть радости в голосе.

— Ни у тебя, ни у меня не было ни брата, ни сестры. Мы оба были единственными детьми у наших матерей…

— Да, — быстро сказала Тесса.

Ник сразу понял, к чему относилось ее «да».

— Я просто думаю о том, что так будет лучше для Зака.

— Я тоже так думаю.

Ник снова удивил ее — еще один ребенок, как подтверждение серьезности его намерений. В ее сердце зародилась надежда, что Ник стоит на пороге любви. Или, любя сама, она старается оттенить своей любовью все его слова и поступки?

Но как бы то ни было… жизнь с Ником хороша. И становится лучше день ото дня.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Приглашение матери позавтракать у нее дома означало только одно — ей что-то от него нужно, а количество сообщений, присланных ею за последние три недели, — что она не намерена отступать. Впрочем, теперь, когда Брайан Стил узнал о его женитьбе на Тессе, так и так настало время сообщить обо всем и матери.

Ник не хотел, чтобы Тесса присутствовала при разговоре и стала свидетельницей реакции новоявленной свекрови — она и так слишком ранима и не уверенна в том, что касается их брака.

Мой риск, бросила она при разговоре с отцом.

А какой ошеломленной она выглядела, когда он заговорил еще об одном ребенке? Это лишний раз подтвердило его подозрения в том, что она рассматривает их брак как нечто временное, во всяком случае, с его стороны. Тесса как будто все время ожидала, что Ник поведет себя привычным образом, ведь до сих пор короткие, необременительные интрижки были единственной формой его отношений с женщинами. Но Ник-то знал, что с Тессой будет все по-другому.

Поэтому он и не хотел, чтобы в их жизнь вмешивались люди, которые не способны понять, что он испытывает по отношению к Тессе и Заку. Хватит с нее вчерашнего разговора с отцом. Она сделала все, чтобы сгладить ситуацию с Брайаном, а теперь настал его черед сделать то же самое по отношению к матери.

Завтрак в роскошном доме Кондоров был подан в залитой солнечным светом комнате, интерьер которой был выдержан в бело-желтой гамме. Стол стоял так, чтобы открывался вид на Балморал-Бич и лагуну, где Филипп Кондор держал свою яхту.

Мать грациозно восседала на стуле вполоборота к входу, чтобы были видны ее безупречные профиль и фигура. Брюки зеленовато-желтого цвета подчеркивали длину и стройность ног, в глубоком вырезе блузки цветочной расцветки была видна высокая грудь.

— Дорогой! — Мать поднялась со стула с чувственной грацией — движение, многократно повторенное и отточенное до совершенства. Изобразив пару воздушных поцелуев, она взяла Ника под руку и повела к столу. — Где ты был? — прощебетала она.

Как хорошо, что Тесса не играет в эти жеманные глупые игры, подумал Ник. С другой стороны, ей, наследнице огромного состояния, никогда и не надо было играть, а вот Наде Килман, дочери бедных иммигрантов, пришлось, потому что красота — это все, что смогли дать ей родители, бедные люди, много потрудившиеся на своем веку и погибшие в пожаре, спасая свой дом в пригороде Сиднея.

В шестнадцать Надя начала свою карьеру модели и никогда не оглядывалась назад. Она всегда смотрела только вперед.

— Мама, я пришел, как ты просила, — сухо прервал щебет Ник. — Что ты хотела? — Он тут же пожалел о резкости, решив не портить ей настроения.

— Сок? Кофе? — Если уж Надя решила изображать из себя заботливую хозяйку, значит, ей точно что-то нужно от него.

— Спасибо, я сам за собой поухаживаю.

Ник налил себе стакан свежевыжатого апельсинового сока и взял круассан.

— Я знаю, ты купил новый дом в Пойнт-Пайпер!

Да, похоже, мамочка решила сразу приступить к делу.

— Да, я узнал, что он выставляется на продажу, и купил его, — ответил Ник равнодушно.

— Ах, я была на стольких блистательных вечеринках в этом доме! Но могу сказать, что прежние хозяева неумело распорядились его красотой. Поэтому я хочу вот что тебе предложить, Ник, — и ты знаешь, что я очень хорошо умею это делать, — не приглашай декоратора, я сама…

— Нет, мама, — сразу же прервал ее Ник. — Уже все решено.

— Но мне нужен новый проект. — Надя улыбнулась, пуская в ход весь арсенал своего оружия убеждения. — Ты получишь великолепный дом. Гарантирую, о твоем новом доме будет говорить весь город. Я заплачу за аннулирование контракта, если ты уже подписал его…

— Нет. Это больше не обсуждается.

— Дорогой, обо всем можно договориться. Просто нужно назвать правильную цену.

Ник покачал головой, подумав о том, что он и сам сделал бы это циничное замечание еще несколько недель назад. Но теперь он точно знал, что это не так. Любовь, которую он испытывает к сыну, не имеет цены. И доверие, которое он хочет заслужить у Тессы, тоже не имеет.

— Я знаю, что ты все любишь делать по-своему, — продолжала тем временем Надя, — но ты не можешь не согласиться, что у меня огромный опыт…

— Мама, с тех пор как мы виделись в последний раз, я женился. И моя жена сама занимается обустройством нашего дома.

— Женился! — Надя уставилась на него в потрясенном неверии, на смену которому пришло разочарование. — Но я ничего об этом не слышала!

— В принципе это не твое дело, — спокойно заметил Ник. — Ты же не советовалась со мной ни по одному своему замужеству, не так ли? Ты просто поступала так, как считала нужным.

— Ты хотя бы знал, за кого я выходила замуж, — парировала она со злостью, вызванной, скорее, тем фактом, что он нарушил ее планы, а не самой женитьбой.

— Неважно, мама. Что касается…

— Я хочу знать, на ком ты женился, — раздраженно прервала она его. — После всех твоих циничных заявлений по поводу брака, я хочу узнать, кто и как смог изменить твое мнение. Это настолько на тебя не похоже…

— Ты просто плохо меня знаешь.

Ты считаешь меня похожим на отца, а я — не он, мысленно добавил Ник.

— Просто назови имя! — потребовала Надя. — Выводы я сделаю сама.

— Тесса Стил, — с гордостью ответил Ник.

— Тесса Стил?! — Голос матери сорвался на визг. — Дочь Брайана Стила?

Ник кивнул.

Вдруг Надя разразилась хохотом.

— О, это потрясающе! — веселилась она, вскакивая на ноги и хлопая в ладоши. — Брайан избавился от меня и заполучил в зятья моего сына! Потрясающе!

Ник только вздохнул, уже привыкнув к ее способности все, так или иначе, поворачивать на свою особу.

— И его денежки снова вернулись в нашу семью! — со злорадством продолжала веселиться Надя. — Вот это ход, Ник!

Деньги! Ник стиснул челюсти, чтобы горячая волна ярости, ударившая в голову, не вырвалась наружу.

— Ничто в мире не заставит меня взять хоть цент из денег Брайана Стила, — резко сказал он.

Надя резко остановилась и потрясенно уставилась на него.

— Тогда зачем ты женился на ней? Она даже не красивая.

— Для меня — красивее всех. — Слишком взбешенный, чтобы усидеть на месте, Ник резко поднялся. — Кроме того, она родила от меня сына…

— Ребенок! И ты попался в эту древнюю как мир ловушку? Она поймала тебя, как когда-то я Брайана!

— Нет, мама. Ситуация несколько другая — я не был его сыном, а Зак — мой сын.

— Ты уверен?

— Без комментариев.

— Что ж, это был очень ловкий ход с ее стороны в любом случае. Она же понимала, что у тебя пунктик на том, что родной отец отказался от тебя, и ребенок, в особенности сын, привяжет тебя к ней намертво.

Воздух накалился от злобы, которую источали оба собеседника. Ник сделал глубокий вдох, чтобы взять себя в руки, и как можно спокойнее произнес:

— Тесса не использовала ребенка, чтобы заставить меня жениться. Она даже не сообщила мне о ребенке, вернее, сообщила после того, как я сделал ей предложение.

— Что?

— Ты слышала, мама. Сначала я сделал ей предложение.

— Зачем?

— Потому что хотел жениться на ней. Потому что хотел обрести именно то, что Тесса и Зак дали мне.

— И когда у тебя появилось это желание? Ты вел привычный образ жизни еще тогда, когда умер Энрике, а это было всего два месяца назад.

Пакет из Бразилии!

Ирония заключалась в том, что о письме отца он практически не вспоминал с тех пор, как Тесса сказала ему о Заке. И теперь вдруг подумал, что фантазия отца стала для него явью.

— Неужели смерть Энрике заставила тебя задуматься о бренности жизни? — с иронией спросила Надя. — И ты решил, что настало время жениться и обзавестись потомством?

Ник покачал головой, думая о том, насколько разные у них с матерью жизненные ценности и совместить их невозможно.

— Просто продолжай жить своей жизнью, мама. А мне позволь жить моей, — сказал он и вышел, помахав на прощание рукой.

— Наследство! — крикнула она вдогонку, осененная догадкой. — Ты женился из-за наследства! Ты солгал, когда сказал, что отец ничего тебе не оставил. Но разве мог он оставить мне изумрудное ожерелье, а тебе, своему сыну, ничего? Женитьба на Тессе Стил — твой входной билет в наследство Энрике! — с уверенностью закончила Надя.

Желудок Ника мучительно сжался от нехорошего предчувствия. Надины же глаза удовлетворенно сверкали.

— О, так и вижу, как Энрике смеется, вписывая в завещание это условие. Славная месть напоследок…

— Нет, мама. — Ник больше не мог сдерживаться. — Я не возьму ни цента из денег Рамиреса тоже. И ты не можешь заблуждаться сильнее, связывая мой брак с Тессой с условиями завещания твоего бразильского любовника. Отец не упоминал ее в своем письме.

— Дорогой, мне ты можешь доверить этот секрет, — вкрадчиво проворковала Надя.

Переубеждать ее было бесполезно.

— Дорогой, а что конкретно отец написал тебе? — с хитрой улыбкой спросила Надя.

— Я уже говорил тебе. Он написал, что у меня где-то есть два сводных брата, но не назвал ни имен, ни адресов.

— И они получат наследство, если ты не…

— Да не в наследстве дело! — закричал Ник, доведенный до предела. — Мама, я пришел сообщить тебе, что женился, что у меня есть сын — одним словом, своя собственная семья. Впрочем, как я вижу, новость о внуке вызвала у тебя интереса не больше, чем когда-то мое появление на свет.

— Как ты можешь так говорить? — с театральной пылкостью запротестовала Надя.

— Очень просто. — Он насмешливо отсалютовал и повернулся к двери. — Доброго тебе дня, мама. Попроси Филиппа купить тебе еще один дом и займись его обустройством. В мой же для тебя вход воспрещен!

— Что это значит?

Но Ник уже закрыл за собой дверь. Он шел через анфиладу комнат, думая о том, что с матерью его связывает лишь кровная, первобытная связь «мать — ребенок». Он рассчитывал сохранить в будущем хотя бы внешние приличия, но ее отношение к Тессе и Заку не оставило надежды даже на это.

Значит, их пути окончательно разошлись. Что ж, настало время разорвать все отношения, которые, по правде говоря, никогда не были ни близкими, ни теплыми. Но теперь та пустота, которая всегда жила в нем при отсутствии материнской любви и заботы, заполнилась благодаря Заку и Тессе.

Эти мысли не покидали Ника всю дорогу до дома. К сожалению, он не принял в расчет, что мать не захочет отпустить его и на что может решиться в своей обиде и разочаровании. Он не думал, что Надя Килман-Стил-Мэннинг-Хардви-Кондор решит воспользоваться другим источником информации, а именно — обратиться к жене Ника, которая не сможет отказать ей в законном праве увидеть внука!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

К тому времени, как Надя Кондор наконец-то ушла, Тесса чувствовала, что опустилась в черную и беспросветную пучину — на ее новой жизни, жизни с Ником, можно было ставить крест. Но у нее хватило гордости не показать его матери, какую боль та ей причинила, хоть это и было очень слабым утешением, когда ее мечта лежала в руинах.

Ирония состояла в том, что после долгих сомнений она поверила-таки Нику, что его женитьба на ней не связана ни с какими имущественными вопросами — ему не были нужны ее деньги, а она не претендовала на его. Она никогда не думала, что может быть еще какой-то имущественный интерес, знать не знала о наследстве Рамиреса. Более того, Ник никогда не говорил ни о смерти своего отца, ни об условиях завещания.

Он предложил со всех сторон удобный брак, и она приняла предложение ради Зака, ради того, чтобы у него был не приходящий, а живущий с ним отец. И как ей теперь поступить? Оставить все как есть, как будто ничего не случилось? Но ведь по сути ничего и не случилось.

Они женаты.

Ник купил для них прекрасный дом.

Он не просто живет с сыном под одной крышей, но и проявил себя замечательным отцом, даже завел разговор о втором ребенке — братике или сестричке для Зака.

У Тессы не было к нему претензий и как к мужу — Ник был заботлив, внимателен, щедр как любовник, их занятия сексом были преисполнены страсти и пыла. Это было даже больше, чем она ожидала, поскольку о любви между ними с самого начала речи не шло.

Брачные клятвы в расчет можно было не принимать, потому что слова были выбраны ею. Убедительный тон, которым Ник произносил их, позволил Тессе надеяться, что эти слова для него что-то значат, но, видимо, она обманулась, поддавшись эмоциональному накалу всей церемонии.

И сегодня Надя Кондор спустила ее с небес на землю. То, что она любит Ника Рамиреса всем сердцем, не означает, что и он когда-нибудь полюбит ее так же. Она должна наконец прекратить жить фантазиями!

И на горе, затопившее сейчас ее сердце, она обрекла себя сама. Ник не лгал ей — да, он утаил от нее очень личную мотивацию своего желания жениться, но не лгал. Он просто привел ей очень логичные доводы, почему им следует пожениться, не предлагая ничего больше, чем просто партнерство, которое им обоим выгодно. И свою часть сделки Ник выполняет неукоснительно.

И глупо с ее стороны чувствовать себя обманутой, потому что если кто и обманул ее, то она сама. Поэтому она не позволит Наде Кондор разрушить те отношения, которые они выстраивали с Ником, начиная с той ночи, когда он узнал о существовании Зака. И сама не станет разрушать их из глупой гордости.

Когда Ник вернулся с работы, она постаралась быть естественной и вести себя как обычно. Тесса очень старалась, но потерпела фиаско…

Что-то случилось…

Ник пока не мог понять, что именно, но Тесса была не похожа на саму себя. Все то время до ужина, когда они играли с Заком, а потом укладывали его спать, ее лицо ни разу не озарилось улыбкой, он ни разу не услышал ее смех или шутливый рассказ о проделках их сына. Тесса все время была чем-то занята, в разговор вступала, только если Ник вовлекал ее. Было заметно, что мыслями она где-то далеко.

Когда они спускались в столовую, оставив Зака на попечение няни Кэрол, Ник обнял Тессу за плечи и сразу почувствовал, что она напряглась, как будто его прикосновение было ей неприятно, даже оскорбительно.

— Тесса? — спросил он, нахмурившись.

Она улыбнулась извиняющейся улыбкой и немного расслабилась.

— Просто тяжелый день. Люди приходили и уходили, завалив меня проспектами и образцами тканей для занавесок и обивки мебели.

— Тесса, если тебя так утомляют эти хлопоты, давай наймем дизайнера по интерьеру…

— Нет, я хочу сделать все по-своему, ведь это наш дом, — пылко возразила Тесса. — Если я все доверю декораторам, мы получим лучшее, что можно купить за деньги, но нашего в этом не будет ничего.

— Кто-то критиковал твои решения? Заставил тебя чувствовать…

— Нет, нет. Просто утомительный день. А как ты? Как прошел завтрак с матерью?

Черт! Вот, оказывается, что ее тревожило! Он должен был позвонить и рассказать ей, дав понять, что мнение матери не имеет для него никакого значения.

— Предсказуемо, — с иронией ответил Ник. — Она не могла поверить, что я женился на тебе не из-за денег, точно так же, как Ливви уверена, что ты вышла за меня ради секса. Иначе почему? — решил Ник подначить ее.

— Действительно, почему? — подыграла Тесса.

Ник расслабился, в который раз подумав, насколько же ему легко общаться с Тессой. Иногда им даже слова не были нужны — достаточно было одного взгляда.

— Естественно, никакого восторга по поводу того, что она стала бабушкой, — все так же иронично добавил Ник. — Понятно, что Зак — живое напоминание о ее возрасте. Предвижу, что наши контакты будут сведены к минимуму.

— И тебя это не волнует? Ты можешь потерять мать.

— А она у меня разве была когда-нибудь?

— Она была… центральной фигурой в твоей жизни, Ник.

— Трудно не быть ею, когда она была моей единственной кровной родственницей. Мною нельзя было пренебрегать, поскольку я был той козырной картой, благодаря которой она женила на себе твоего отца. Ее материнство всегда было очень показным и при этом очень собственническим.

Мысли Ника невольно перекинулись на незнакомых ему сводных братьев. Интересно, как их матери объясняли свои беременности? Если Энрике все-таки признал их своими сыновьями, то только после смерти, почему-то был уверен Ник.

Они могли быть усыновлены, или, вполне вероятно, какие-нибудь мужчины до сих пор считают их своими родными сыновьями, как Брайан Стил когда-то считал самого Ника. Тогда новости из Бразилии могли полностью перевернуть их жизни.

— У моей матери вообще очень развито чувство собственности, — нахмурившись, заметил Ник, вспомнив их разговор о наследстве Энрике. Его ничуть не волновало, если оно отойдет его сводным братьям. Тогда это станет приятным различием между ними — он бы всегда тяготился этим посмертным даром.

— Просто Надя знает, каково это — ничего не иметь, а мы с тобой — нет. Мы никогда не были в ее положении.

Тесса, как всегда, была права. Благодаря амбициозным махинациям Нади ему посчастливилось родиться в богатой и привилегированной семье, совсем как Тесса. Он никогда не знал нужды в материальном ее смысле и, когда вырос, стал понимать, что его матерью движет погоня за жизненными благами. И понимал, почему ей всегда будет мало.

— Она всегда хочет еще большего, — пробормотал он, когда они входили в столовую. — Этим утром она мечтала наложить лапу и на этот дом, предложив декорировать его так, чтобы все ахнули. Это главная цель, поскольку у Нади никогда не было понимания, что такое настоящий дом. Она всю жизнь живет как будто в витрине.

— А что значит дом для тебя? — спросила Тесса испытующим тоном, снова насторожившим Ника.

Он обнял Тессу, притянув ее к себе за талию одной рукой, а другую поднес к лицу, на котором залегли следы внутреннего напряжения. Ее прекрасные голубые глаза были затуманены, взгляд избегал его взгляда. Ник взял ее лицо за подбородок и заставил смотреть прямо в глаза.

— Дом там, где твое сердце, — я согласен с этой пословицей. Мое сердце здесь, с тобой и Заком, — сказал Ник, пристально глядя на Тессу.

— Отлично! — Она сверкнула белозубой улыбкой, которая, однако, не коснулась ее глаз, и вывернулась из его объятий. Тесса жестом обвела интерьер столовой, обстановка которой была вывезена из его бывшего дома. Стол был стеклянным, на массивной мраморной подставке, стулья из черной кожи были привезены из Италии и считались очень стильными. — Ты не будешь возражать, если я выкину эту холодную и неудобную мебель и заменю ее мягкой, со светло-зеленой обивкой? Не нравится мне черный цвет, я не хочу…

— Светло-зеленый звучит здорово, — быстро заверил ее Ник, услышав неуверенность в ее голосе. — Ради бога, выбрось то, что тебе не нравится, и даже не сомневайся. Это был временный выход из положения, пока мы окончательно не обставили дом.

Часть стола была накрыта для ужина, остальная — завалена образцами ткани.

— Я бы хотела, чтобы ты взглянул, но прежде открой бутылку Шардоне. У нас на ужин цыпленок и чоризо, тушенные с картофелем, как сказала кухарка. Она сейчас принесет, поэтому самое время разлить вино.

По не свойственному Тессе многословию Ник окончательно уверился, что случилось что-то серьезное. Он чувствовал, что Тесса очень далека от него сегодня, а ее тактика уклонения — от разговора и от физического контакта — просто пугала. Между ними снова выросли барьеры, и хотя Ник не знал почему, он точно знал, что они должны быть сметены немедленно.

Особенно не собирался мириться он с ними в спальне.

Тесса сидела у туалетного столика и расчесывала волосы, стараясь с помощью этих привычных ритмичных движений унять внутреннее напряжение. Вокруг нее была ее собственная мебель, привезенная из Рэндвика. Она тоже не подходила для этого дома, этой комнаты, но дарила успокоительное чувство привычности.

Она надела пеньюар из голубого шелка с кружевами, купленный специально для медового месяца, и потуже затянула пояс. Тогда он был предназначен для соблазнения, но этой ночью соблазнение не входило в ее планы. Кожа Тессы была покрыта мурашками, хотя стояла середина лета и в доме было тепло.

Надевая пеньюар, она хотела, чтобы в ней зародилось желание близости, ведь в кровати ее ждет Ник. Теперь он ее муж, и однажды он сказал, что именно хороший секс склеивает супружеские отношения, а Тесса отчаянно хотела сохранить их брак, какими бы причинами он ни был спровоцирован. Ник — ее муж, и она любит его, поэтому всегда должна быть готова доставить ему сексуальное наслаждение.

Дверь их ванной комнаты открылась. Тесса намеренно не оглянулась, а продолжала методично расчесывать волосы. В зеркале отразилась великолепная фигура обнаженного мужчины, мужчины, которого бы возжелала любая женщина. От взгляда, которым он посмотрел на нее, у Тессы перехватило дыхание, а сердце сжалось от приступа страха.

А так ли хорошо она знает Ника?

Не использовал ли он секс, чтобы отвлечь ее от вопросов, которые ей стоило бы задать еще до свадьбы? Впрочем, есть еще Зак, и ради их сына…

Хотя, может быть, отец был прав и жениться только ради сына неправильно? Неправильно для нее?

У Тессы похолодело в животе, когда она увидела в зеркале, что Ник приближается к ней. Ей показалось, что с каждым его шагом ее грудь все сильнее стискивают стальные обручи. Больше невозможно было притворяться, что ничего не случилось.

Ник использовал ее в своих финансовых интересах. И только ради них он женился на ней. Да, пусть существует еще тысяча других причин, и все они резонны и важны, но эту, одну, Тесса не могла игнорировать.

— Позволь мне, — сказал Ник, отбирая у нее щетку для волос. На его губах заиграла дразнящая чувственная улыбка.

Тесса молча отдала щетку, надеясь, что мощная волна сексуального желания подхватит и унесет ее, заставив забыть обо всем. Если она перестанет думать…

— У тебя самые эротичные волосы, каких мне доводилось касаться, — промурлыкал Ник, осторожно проводя щеткой по ее волосам.

Тесса закрыла глаза. Может ли она верить его словам? Что из сказанного им правда?

— Особенно волнующе они выглядят на фоне твоей обнаженной кожи, — прошептал он и легонько подул ей в ухо, в то время как его руки спускали шелк с ее плеч.

Тесса действовала неосознанно. Она вскочила на ноги, задрожав всем телом, готовая дать отпор любому прикосновению Ника. Опершись спиной на туалетный столик, она схватилась за ворот пеньюара и стянула его у горла, в ее глазах горел отказ.

Ник тоже выпрямился, излучая агрессию самца, который был не намерен отказываться от намеченного. Мускулы на груди и руках взбугрились еще рельефнее, лицо ожесточилось.

— Ну, выскажи, что у тебя на душе! — приказал Ник, чувствуя, как между ними стремительно растет эмоциональная стена.

— Пятнадцатое ноября, — сорвалось с языка Тессы.

— И что?

— В этот день ты позвонил мне и попросил о встрече. Ты сказал, что ждал моего возвращения из Лос-Анджелеса. Сказал, что скучал по мне.

— Я действительно скучал по тебе, но не говорил, что ждал твоего возвращения, — резко поправил ее Ник. — Я сказал, что, поскольку Ливви в Сиднее, логично было предположить, что ты тоже вернулась домой.

— И еще это был день, когда ты решил жениться на мне, не так ли? — гневно спросила Тесса.

— День, когда я подумал об этом, — признал Ник, ничуть не смутившись под ее натиском. — Тогда я еще не принял решения.

— Но что заставило тебя задуматься о браке, Ник? Что изменило твое мнение, еще недавно диаметрально противоположное?

По глазам Ника Тесса поняла, что была права в своих подозрениях, но он ушел от прямого ответа.

— Почему бы тебе самой не ответить на эти вопросы, Тесса?

Бархатные нотки в его голосе не насторожили ее, и напрасно. Но, ослепленная гневом и обидой, Тесса восприняла его вопрос как еще одну увертку.

— В этот день твоя мать получила прекрасное изумрудное колье от твоего отца Энрике Рамиреса, — выпалила она. — В этот же день и ты получил письмо из Бразилии, в котором сообщалось, что твой отец умер, а также были оговорены условия получения…

— И была названа твоя фамилия, как единственной кандидатки в мои жены, только после брака с которой я получу наследство, да? — оборвал ее Ник. Теперь уже его глаза пылали гневом. — Неужели моя мать зашла так далеко, Тесса?

Растерянная и рассерженная Тесса только и смогла попросить:

— Тогда расскажи мне правду сам, Ник.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Правда…

Слова мельтешили в мозгу Ника, но никак не складывались в предложения, способные описать то, что он испытывает к Тессе. Она была его женой, матерью его сына — вместе они были настоящей семьей.

— А правда, такова… — Он быстро схватил ее за руку и крепко сжал, а затем потянул Тессу к кровати. Ник знал, что она не станет отрицать, что им хорошо вместе в постели.

— Ник…

Страдание и боль в ее голосе заставили его действовать еще решительнее. Ник подхватил Тессу на руки, прижал к груди и пристально посмотрел в глаза, где плескался страх. Господи, она боялась, но он никогда не смог бы намеренно причинить ей боль!

— Вот она, правда!

Ник уложил ее на шелковые подушки и зажал коленями ее ноги, руками захватил в плен ее руки, чтобы предотвратить любые попытки вывернуться. Он должен был, во что бы то ни стало, избавить ее от сомнений, подпитывающих ее страхи.

— То, что ты чувствуешь со мной… и то, что я испытываю с тобой… Это глубокое чувство единения… Разве у тебя было так с кем-нибудь другим, Тесса? — требовательно спросил он.

Тесса не ответила, видимо не желая сейчас открывать перед ним душу. Яростная Тесса. Холодная Тесса. И только из-за того, что в их жизнь вмешалась его мать, с ее извращенными представлениями о жизни.

— Нет, — с уверенностью ответил Ник за нее. — Ни ты, ни я не испытывали подобного, поскольку такое может случиться только тогда, когда чувства взаимны.

Ник перевел дух, готовясь продолжить говорить.

Тесса слушала. Она больше не противилась его объятиям, и Ник видел, что она полностью сосредоточилась на том, что он говорил, скрупулезно анализируя каждое его слово.

— Правда состоит в том, что ты позволила моей матери прийти к нам домой и разрушить то доверие, которого мы с тобой достигли в наших отношениях. Господи, кому? Моей матери, которая не узнает правды, даже если ткнется в нее носом!

— Может, она не знает всей правды, но она бросила мне в лицо дату, Ник! — Тесса решила не сдаваться.

— Я женился не на деньгах! — в который раз яростно возразил Ник.

— Я знаю. Ты женился на мне потому, что я, наверное, единственная из известных тебе женщин, которая, ты уверен, не попытается оттяпать толстый кусок из огромного наследства Рамиреса. Женщина, которая родилась уже с деньгами…

— Прекрати! Прекрати уничижать себя! Ты моя жена, потому что только с тобой рядом я мог представить, как проживу жизнь. Буду иметь от тебя ребенка… Это не имеет ничего общего с деньгами!

— Пятнадцатое ноября! — снова бросила она ему в лицо дату. В ее глазах было разочарование и укор за то, что он снова увиливает от прямого ответа.

— В этот день я решил, что не проживу свою жизнь, как мой отец. Он не признавал меня в жизни, а я, прости меня Господь, не признаю его в смерти! Я — это я! Не моя мать, которая норовит ухватить все, что только может. Не мой отец, который срывал удовольствия, не заботясь о том, что он оставляет позади себя. Я забочусь о тебе и о нашем сыне, и наш брак никак не связан с наследством Рамиреса. И если ты не чувствуешь этого…

Он впился взглядом ей в лицо.

— Ты должна чувствовать…

Тесса лежала очень тихо и неподвижно, впитывая в себя страсть, исходившую от Ника. Она была тронута его словами, но не была до конца уверена, что заботился он действительно о ней как таковой, а не как о матери Зака. Но когда его рот обрушился на ее губы, она не стала противиться этой атаке, позволив своим губам приветствовать захватчика, чувствуя знакомый прилив желания, нарастающий внутри ее тела.

Просто следуй за ним, мысленно велела она себе.

Скорее всего, Ник женился на ней, чтобы что-то доказать самому себе. И если это было не ради денег, она сможет смириться со всем остальным. Судя по его словам, ей и Заку была отведена почетная роль сделать из завидного холостяка семейного человека. И если она хочет, чтобы он им оставался, она должна с готовностью и радостью отвечать на его ласки.

— Скажи, что ты чувствуешь это! — потребовал Ник, с усилием отрываясь от нее, чтобы прочесть ответ в ее глазах.

— Да, — ответила Тесса под его напряженным взглядом.

Их брак был важен для него. Кроме того, никакая мысль о наследстве не могла бы его заставить полюбить Зака так, как Ник любил сына. Его забота о Заке была самой что ни на есть подлинной. А что до нее… Ответ был в его следующем поцелуе.

Он был намного нежнее, мягче, скорее молящим об ответе, чем требующим его. Ник отпустил ее руки, и Тесса немедленно обняла его за шею, мечтая поскорее забыть и Надю Кондор, и корыстные мотивы их брака, в которые она едва не поверила, и пятнадцатое ноября, которому она придала такое важное значение.

— Вот она, правда, — снова повторил Ник у самых ее губ. — Попробуй ее на вкус.

Вкусу этой правды был замечательный.

Пальцы Тессы зарылись в его волосы, когда голова Ника склонилась над ее грудью. В этот миг она чувствовала себя очень сексуальной, женственной и желанной. Женщиной, которую Ник выбрал себе в жены, промелькнуло у нее в голове. За это, а не из-за денег. Она должна поверить в это. И она верит.

Ник сместился чуть ниже и стал ласкать и целовать ее живот, пройдясь языком по шраму от кесарева сечения… Когда его губы сомкнулись вокруг самой чувствительной точки ее женского естества, по телу Тессы пошли волны такого сильного удовольствия, что у нее зашлось сердце. Она застонала, затем закричала и неконтролируемым жестом стала тянуть Ника за волосы, моля поскорее подарить ей наивысшее наслаждение.

И как это всегда случалось между ними, Ник сначала вознес ее на заоблачную вершину и только потом присоединился к ней в оргазме. Тесса ощутила, как его жизненная сила наполняет ее, испытав в этот миг огромную радость и чувство полного единения.

Господи, как она могла подумать, что это может иметь что-то общее с деньгами! То, что сейчас произошло, невозможно купить за деньги, невозможно сыграть, невозможно отрицать.

Тесса лежала в объятиях Ника, ее голова покоилась на его плече, ноги их были переплетены. Это был ее муж, ее любовник, и в глубине души Тесса продолжала надеяться, что когда-нибудь он полюбит ее не только телом, но и всем сердцем.

Нику не хотелось разговаривать. Он был полностью расслаблен. Шелковистые волосы Тессы рассыпались по его груди, ее теплое дыхание щекотало кожу. Ощущение полной физической гармонии между ними позволяло не думать о конфликте, и все же Ник не мог до конца отделаться от мыслей о том, какую сильную боль причинила Тессе его мать своими домыслами.

Конечно, дата — пятнадцатое ноября — имеет значение, является рубежом в его жизни. И связь между пакетом из Бразлии и его решением жениться на Тессе существует. Но когда он отрицал какую-либо связь между наследством Рамиреса и его женитьбой, он тоже не лгал, поскольку ничто и никогда не заставит его принять хоть малую толику наследства отца — это слишком похоже на библейские тридцать сребреников.

И все же Ник признавал, что не до конца честен с Тессой. Вспоминал ход собственных мыслей в тот день… Дело было даже не в вызове, брошенном отцом в своем прощальном письме, поскольку в тот момент он еще не осознал, что живет точно так же, как жил презираемый им отец. Он был готов выполнить волю отца только ради того, чтобы получить обещанную возможность познакомиться со своими сводными братьями. Своими единственными кровными родственниками.

Но даже этот мотив его брака перестал быть правдой. Он перестал быть eю в тот момент, когда Тесса рассказала ему о Заке. Внезапно открывшееся отцовство мгновенно стало приоритетом даже над желанием познакомиться с братьями. Теперь у него была собственная семья, и это было так прекрасно, что Ник был готов сделать все, чтобы сохранить ее.

Ирония заключалась в том, что он практически не вспоминал о письме Энрике и теперь вдруг понял, что бразильский плейбой, которого он так презирал, хоть сам и растратил свою жизнь понапрасну, в самом конце понял, что есть настоящее счастье. Ведь он так и написал в своем письме:

«…Найди женщину, с которой ты был бы счастлив прожить всю жизнь, женщину, от которой был бы счастлив иметь детей…»

Это был настоящий отцовский совет, с горькой иронией подумал Ник.

Тесса на его плече вздохнула.

Ник покрепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

— Тебе хорошо сейчас, Тесс? — спросил он, очень надеясь, что яд, впрыснутый его матерью в ее сердце, растворился.

— Ммм…

Ник улыбнулся.

— Хороший секс.

Его улыбка немедленно погасла, хотя в ее словах не было ничего неправильного — секс действительно был отличным. Он всегда был отличным с Тессой. Тогда почему он так разочарован ее словами? Опустошен? Неужели она расценивает то, что произошло между ними, всего лишь как хороший секс? Ник вдруг почувствовал, что всей душой желает, чтобы она ощутила что-то еще. Но что? Чего он еще хотел от нее?

Он понимал, что непоследователен, ведь он достиг всего, что хотел. Тесса вроде бы забыла о словах его матери, и они закончили день хорошим сексом.

Что ему еще нужно?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Тесса была в столовой и наблюдала за тем, как развешивают яблочно-зеленые занавески на окна. Этот чужой дом постепенно становился их домом — не витриной богатства и успеха, а местом, где людям удобно и комфортно находиться.

Она никого не ждала — в субботнее утро никто не наносит визитов, тем более без предварительной договоренности, поэтому очень удивилась, когда их недавно нанятая экономка, Бетти Паркер, вошла в столовую и передала ей визитную карточку.

— Я проводила джентльмена в гостиную, миссис Рамирес.

Такое старомодное определение и уважительная интонация, с которой говорила экономка, пробудили в Тессе любопытство. Она взглянула на карточку и испытала шок.

Хавьер Эстес. Адвокат. Рио-де-Жанейро…

Повод такого визита мог быть только один — наследство в Бразилии. Иначе зачем бы адвокату проделывать весь этот путь в Сидней? А значит, вопрос все-таки в деньгах! Тогда… Ник солгал ей.

— Мистер Эстес хотел бы видеть мистера Рамиреса, — доложила Бетти, — но поскольку он с малышом на нижней террасе у бассейна…

Учит Зака плавать в подогреваемом бассейне. Их сын барахтается в воде, как головастик… Ник любит их сына, и так ли это важно, что он не любит ее? Что женился на ней ради…

Ради чего?

Тесса стиснула зубы. Сейчас она об этом и узнает.

— Вы правы, что сказали о госте сначала мне, Бетти, — быстро заверила она экономку и протянула ей карточку. — Отнесите Нику, а я пока поприветствую гостя.

Бетти улыбнулась и кивнула.

— Я решила, что он какая-то очень важная персона, поэтому неудобно заставлять его ждать слишком долго. Пока бы я спустилась к бассейну…

— Вы абсолютно правы. Спасибо.

У нее есть по меньшей мере пятнадцать минут, пока не появится Ник. Он наверняка захочет переодеться, чтобы предстать перед гостем в респектабельном виде. О своем внешнем виде Тесса даже не подумала. Впрочем, бежевые брюки и рубашка в полоску — вполне приемлемая домашняя одежда.

Гостиная была одной из первых комнат, которые Тесса уже закончила обустраивать. Как ни странно, все вещи, которые ей удалось собрать на различных аукционах, вместе составили очень гармоничную обстановку: три дивана «честерфилд» с обивкой в кремовых, персиковых и яблочно-зеленых тонах, мраморные кофейные столики… Но гость из Бразилии вряд ли заметил все это. Он стоял у окна и смотрел на Сиднейскую гавань.

— Мистер Эстес…

Мужчина обернулся, и Тесса сразу поняла, почему он произвел такое впечатление на экономку. Гость был высок, с густыми седыми волосами, контрастировавшими со смуглым лицом римского патриция. Его плечи не были согбенны возрастом, но по глубоким морщинам на его лице Тесса предположила, что мужчине не меньше семидесяти.

На нем был прекрасно сшитый серый костюм. Весь его облик свидетельствовал о больших деньгах, и если бы Тесса не выросла в богатстве, могла бы почувствовать себя подавленной. Вместо этого она почувствовала в себе агрессию, вызванную желанием защитить свой дом от того, что этот человек в него принес.

Несколько мгновений гость пристально рассматривал ее через элегантные очки без оправы. Затем его губы растянулись в обезоруживающей улыбке, и он произнес ее имя с таким видом, как будто проверял, насколько оно ей подходит.

— Тесса Стил…

— Тесса Стил Рамирес, — поправила она, решив стразу определить свой статус, и протянула руку.

— Конечно. Мне было любопытно, почему сын Энрике взял в жены дочь Брайана Стила после той скандальной истории…

— Та история произошла не по вине Ника. И не по моей, — заметила Тесса, не желая развивать эту тему.

— Что делает вас обоих полностью независимыми людьми, — быстро сказал гость и остановил восхищенный взгляд на ее волосах. — Вы исключительно красивы. — Он взял протянутую руку в обе свои и слегка сжал. В его глазах горело неприкрытое мужское восхищение, несмотря на преклонный возраст. — Теперь я многое понимаю…

— Давайте перейдем к цели вашего визита, мистер Эстес. — Тесса выдернула свою руку и жестом пригласила гостя присесть. — Прошу.

— Я жду вашего мужа.

— Он вскоре подойдет, пока же…

Тесса опустилась на один из диванов, ожидая, что гость последует ее примеру, но тот остался стоять у окна, наблюдая за ней.

— Являясь адвокатом, вы, как я полагаю, приехали из Рио-де-Жанейро, чтобы выполнить волю Энрике Рамиреса, — начала разговор Тесса.

— Да, я его единственный душеприказчик, — подтвердил гость. — Энрике уполномочил меня проследить, чтобы все миссии были выполнены в полном соответствии с завещанием. — В его голосе слышалась гордость.

— Миссии? — Тесса удивилась такому странному термину.

Гость выразительно изогнул одну бровь.

— Насколько я могу судить, вы незнакомы с условиями завещания.

Вот он — момент истины!

— Поскольку я не знаю ни о каком наследстве, я, естественно, не знаю и об условиях его получения по завещанию. — Тесса вскинула подбородок. — Я вышла замуж не за деньги, мистер Эстес.

Губы гостя изогнулись в усмешке.

— Я и не думал, что деньги могут стать для вас мотивом, учитывая богатство вашей собственной семьи. Наследство Ника…

— Что здесь происходит?!

Ник ворвался в комнату, едва прикрытый белым купальным халатом, который не удосужился даже завязать. Зак, сидевший на сгибе его локтя, был вообще голым и едва прикрыт полотенцем.

— Убирайтесь из моего дома! — яростно воскликнул Ник, указывая свободной рукой на дверь.

— Ник! — Потрясенный вскрик слетел с губ Тессы, вскочившей на ноги и бросившейся к мужу. Она никогда раньше не видела его в таком состоянии. Его зеленые глаза сверкали двумя льдинками, готовые заморозить и ее тоже, сделай она еще хоть шаг или скажи хоть слово.

— Не вмешивайся, Тесса! У этого человека нет к нам никаких дел. Его никто не звал. Ему здесь не рады. Он уйдет отсюда ни с чем, как когда-то я, восемнадцатилетний, ушел из дома Энрике Рамиреса.

— Я пришел дать, — возразил Хавьер Эстес.

— Мне ничего не нужно. Мне не нужно ничего из того, в чем мой отец отказал мне при жизни, и я тем более не хочу этого после его смерти. Если вы полагаете, что я приму это, вы не можете заблуждаться больше.

— Но вы выполнили все условия.

— Но не ради наследства Рамиреса, — быстро возразил Ник.

— Но треть наследства…

— Нет!

Адвокат указал рукой на Зака.

— У вас есть сын… внук Энрике…

— Не вмешивайте сюда ребенка!

— Почему вы хотите лишить его наследства?

— Потому что единственное наследство, которое имеет значение для него, быть сейчас с отцом и матерью. — Ник подошел к Тессе и обнял ее за плечи свободной рукой. — Мы вырастим нашего сына так, как считаем нужным. Чтобы он ценил то, что ценим мы. Это вопрос любви, заботы и надежности. Мы всегда будем рядом. Заку ничего не нужно от Энрике Рамиреса.

Тесса неподвижно стояла в кольце его объятия, чувствуя, как Ник прямо-таки излучает гордую независимость. По тому, как он крепко удерживал ее рядом с собой, она понимала, что он хочет продемонстрировать гостю, что она является неотъемлемой частью того, что он хочет в этой жизни. Мы — партнеры, с облегчением подумала она, чувствуя, как отпускает ее напряжение, вызванное появлением Хавьера Эстеса.

Ведь именно партнерство предлагал ей Ник с самого начала. И дело вовсе не в наследстве, а в том, что они оба прекрасно понимали, что важно для ребенка. И в том, что им хорошо в постели. И пусть это далеко не все, чего хотела сама Тесса, но все-таки… Главное, что Ник не лгал.

Адвокат не выглядел обескураженным гневной отповедью Ника. Его вид выражал, скорее, одобрение. После нескольких мгновений молчания он мягко спросил:

— Вы считаете, Энрике не заботился о вас?

— Я отлично помню нашу встречу в Рио-де-Жанейро, — с горькой усмешкой ответил Ник. — И каждое его слово навсегда запечатлелось в моей памяти.

— Как и в памяти Энрике. Как вы думаете, зачем он платил огромные деньги, чтобы получать отчеты обо всей вашей последующей жизни.

Отчеты? Знал ли Ник, что за ним непрерывно наблюдают? Тесса ужаснулась, но Ник не выглядел удивленным, а лишь насмешливо посмотрел на адвоката.

— Как вы думаете, зачем он написал вам предсмертное письмо? Зачем выразил надежду, что вы измените свою жизнь, полную пустых удовольствий, чтобы… — Хавьер Эстес перевел взгляд на Тессу и Зака, — получить то, что имеете сегодня?

Сознание Тессы выхватило слово письмо. Оно было в том пакете, которое Ник получил пятнадцатого ноября? Была ли условием выполнения миссии женитьба? Но зачем, если ему не нужно наследство?

Ник крепче прижал ее к себе.

— Все, что я сейчас имею, я имею благодаря Тессе. Тому, какой она человек и что она дала мне.

Тесса почувствовала, что Ник искренен и что эти слова для него преисполнены значения. Хавьер Эстес улыбнулся и кивнул.

— Я вижу, что вы искренне привязаны друг к другу. Энрике был бы доволен.

Ник рубанул рукой по воздуху.

— Я женился на Тессе не ради удовольствия моего отца.

— Не станете же вы отрицать, что именно его письмо подтолкнуло вас к браку? — с насмешливой улыбкой спросил адвокат. — Энрике обладал исключительной проницательностью.

— Может быть, но к моему браку с Тессой это не имеет никакого отношения, равно как и условия завещания, что бы там Энрике не оставил мне в наследство.

— Наследство… Энрике использовал этот аргумент, чтобы заставить вас пересмотреть свою жизнь. И это сработало, не так ли?

Дыхание со свистом вырвалось сквозь стиснутые зубы Ника. Он не хотел признать, что отец манипулировал им из могилы, но Тесса подумала, что в этом случае Энрике двигали самые добрые побуждения.

— В вашу с Энрике встречу вы посеяли в нем первые семена сомнений по поводу того образа жизни, который он вел. Он не мог признать вас официально, потому что его жена не смогла родить ему сыновей, только двух болезненных дочерей. Признав вас, он принес бы ей много горя.

— Простите, — презрительно фыркнул Ник, — но я не чувствую себя польщенным, что моя ценность возросла только потому, что отец не смог обзавестись законными сыновьями.

— Все не так. На него произвела неизгладимое впечатление ваша встреча. — Адвокат сделал жест, призывающий Ника выслушать его. — Мальчик… юноша, каким вы были в восемнадцать, породил в нем желание узнать вас поближе. Шли годы, его жена умерла от лейкемии, а затем скончались от болезней и дочери, и Энрике все чаще и чаще думал о вас…

— Еще раз простите, но мне не нравится, что за мной шпионили. — Ник был непреклонен. — Если наблюдение все еще продолжается, отзовите ваших ищеек, Эстес…

— Он также следил за жизнью ваших сводных братьев, которых он разыскал после встречи с вами.

Сводных братьев?

Тесса была потрясена этой новой информацией.

— Он встречался с ними? — В голосе Ника она уловила ревность. — Признал их законными сыновьями? — Было видно, что боль от того давнего отказа по-прежнему таится в его сердце.

— Нет. — Хавьер Эстес отрицательно покачал головой. — Их жизни сложились таким образом, что Энрике посчитал лучшим ничего не менять.

— Ради бога! — презрительно воскликнул Ник, ни на миг не поверив в такую щепетильность отца. — Они просто могли нарушить его собственную жизнь, как и я. Намного безопаснее было прервать все контакты и объявиться только после смерти.

— Может, и так. Но он любил вас достаточно сильно, чтобы подарить возможность познакомиться после его смерти… если захотите.

— Подарить? Подарок не предполагает условий получения. Его отдают даром.

— Он считал, что действует во благо своих сыновей.

В этот момент Зак решил, что пора вмешаться в разговор, и закричал во всю силу своих легких. Даже четырехмесячный малыш почувствовал витавшее в воздухе напряжение, подумала Тесса. Ник передал ей малыша, слишком раздраженный, чтобы самому успокоить его.

— Лучше унеси его отсюда, Тесс, — процедил он сквозь зубы. В его глазах полыхала едва сдерживаемая ярость.

— Нет. — Тесса прижала головку сына к своему плечу — его излюбленному местечку, и крик перешел в сердитое сопение. — Что бы здесь ни происходило, мы должны быть вместе, — с непоколебимой решимостью заявила она.

Ни в коем случае она не упустит возможность получить информацию, которая прольет наконец свет на то, что чувствует и о чем думает Ник на самом деле!

Ник снова повернулся к адвокату. В его низком голосе зазвучали угрожающие нотки.

— Вы хотите сказать, что возможность нашей с братьями встречи зависит от того, выполнили ли они, в свою очередь, так называемые миссии, выдуманные нашим отцом перед смертью?

— Именно так и обстоит дело.

— То есть, у меня нет никакой гарантии, что я встречусь с ними, даже если я выполнил свою часть отцовской фантазии?

— Каждый из вас должен заслужить право…

— Право?! — вспылил Ник. — Вы что, не понимаете, насколько все это отвратительно? Гротескно? Оскорбительно? Мы не его сыновья, мы — дрессированные обезьяны! — Ник вскинул руки в жесте, выражающем отвращение. — А вы… директор этого цирка! Вам весело наблюдать, как отвергнутые ублюдки ходят по струнке и ждут награды от папаши Энрике?

Лицо Хавьера Эстеса посуровело.

— Заверяю вас, сэр, дело обстоит совершенно по-другому. Тот образ жизни…

— Они — мои братья, понимаете?! — сорвался Ник на крик. — Мы с ними одной крови! Пусть они сами отвергнут меня, если так решат, но Энрике не имел права поступать так с нами. Сообщить всем нам о нашем существовании и удерживать врозь. Мы взрослые люди и имеем право сделать свой собственный выбор.

— Вы не считаете, что ваши братские отношения приобретут еще большую ценность, если каждый из вас выполнит возложенную на него миссию ради возможности встретиться? — искренне поинтересовался адвокат.

— Думайте, как хотите. — Ник крепко сжал кулаки и агрессивно выдвинул вперед подбородок. — Я же считаю это оскорбительным злоупотреблением властью и не стану соучастником этого. Мне не нужно ничего из того, что Энрике может дать мне. У меня есть собственная семья.

Ник предупреждающе поднял руку, видя, что адвокат собирается что-то сказать.

— Довольно! Отзовите своих ищеек и возвращайтесь в Бразилию. У нас с вами нет и не может быть никаких дел. Разговор окончен. Уходите!

Ник повернулся к Хавьеру Эстесу спиной, подошел к Тессе и взял из ее рук сына.

— Мы снова пойдем в бассейн. Проводи этого человека, а еще лучше — поручи это Бетти. Я не бываю слишком вежливым с директорами цирка.

Тесса кивнула, остро чувствуя настроение Ника. Оно было примерно таким же, как тогда, когда она рассказала Нику, что во время трудных родов с ней рядом находился ее отец. Это было посягательство на кровные узы — его не было рядом, когда родился его сын, его братья удерживаются от него вдалеке…

Тесса молча смотрела, как Ник выходит из комнаты, унося на руках их сына. Хавьер Эстес, не шевелясь, тоже наблюдал за их уходом. Похоже, он пребывал в шоке от такой оценки его участия в этом деле, где чужой волей ему отводилась роль кукловода.

— Это очень печальное дело, — пробормотал Хавьер, признавая свое поражение.

— Подарок должен отдаваться безо всяких условий, мистер Эстес, — тихо произнесла Тесса.

— Но разве то, что досталось даром, ценится? — иронично поинтересовался адвокат. — Мне казалось, что он принял условия и решил их выполнить…

— А каковы были условия? — спросила Тесса, полная решимости выяснить правду до конца.

— Найти подходящую женщину, которую он полюбил бы, жениться на ней, завести ребенка, стать семейным человеком… прекратить бесцельно растрачивать свою жизнь, непрерывно меняя женщин. Разве это не было хорошим отцовским советом? Разве это не свидетельствует о заботе?

Женщину, которую полюбил бы…

Да-а, присланные ищейки прозевали тот факт, что она уже родила ребенка Ника и их брак был основан не на любви к ней, а на любви к сыну.

— Я приехал сам, поскольку Ник не связался со мной, хотя и выполнил все условия. Остальные двое связались.

— Остальные два брата?

— Да. И мы назначили дату встречи.

— И они выполнили условия?

Адвокат нахмурился.

— Я не имею права разглашать эту информацию.

— Но дата встречи все-таки назначена, да?

— Да. Четырнадцатое февраля. Четыре часа дня. В моем офисе.

— В Рио-де-Жанейро?

— Конечно. Там наследство будет разделено между братьями.

— Ник не изменит свое мнение по поводу наследства, мистер Эстес.

Адвокат поморщился.

— Быть отвергнутым в лицо в восемнадцать лет… такое не забыть и не простить. Какая ирония, что именно Ник произвел на отца такое неизгладимое впечатление… и ничего не получил от этого.

— Может быть, остальные братья не испытали в жизни такой неудовлетворенности? И я, и Ник были вынуждены дорого заплатить за то, что нам было отказано в том, что так естественно для любого человека, и это разъедало наши души. И мы должны были максимально защититься от этого, как-то уменьшить ущерб, нанесенный нам в детстве.

— Вижу, вы хорошо понимаете своего мужа, — с грустной усмешкой заметил адвокат.

— Просто я люблю его, — произнесла Тесса.

— Мне жаль, что я не могу изменить условия завещания. Я не могу подарить ему его братьев. Если вы любите его, Тесса Стил Рамирес, вы не позволите оставаться ему неудовлетворенным его жизнью. Вам известны дата и место встречи…

Но я не сказала, что Ник тоже любит меня…

Тесса проводила адвоката до двери, а затем прошла через свой новый, красивый дом, который Ник купил для них, размышляя о произошедшем.

Их брак не имел ничего общего с наследством Энрике Рамиреса. Надя Кондор была не права. Но не женился ли Ник на ней, чтоб получить возможность встретиться с братьями?

Тесса представила себе весы, на одной чаше которых была она с Заком, а на другой — два сводных брата Ника. И хотя во время разговора с Хавьером Эстесом чаша явно склонилась в ее сторону, Тесса не чувствовала себя победительницей, потому что в проигрыше оказывался Ник и боль от этой потери будет жить в нем всегда.

И она в силах это изменить.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Ник чувствовал себя слишком злым, слишком взвинченным и слишком разоблаченным, чтобы оставаться рядом с Тессой. Он чувствовал, что не в силах сейчас находиться даже рядом с сыном. Он должен был справиться с этим один и оставить наконец прошлое в прошлом.

Он нашел Кэрол, няню Зака, и отдал ей сына, которому по времени как раз полагалось поспать, а сам решил заняться какой-нибудь тяжелой, бездумной физической работой, чтобы сбросить внутреннее напряжение.

Ник направился прямиком в лодочный сарай, сбросив у бассейна белый купальный халат. Его маленькую гоночную яхту требовалось очистить от налипших раковин и прочей морской живности — как раз та работа, которая ему сейчас требовалась.

Он работал уже целый час, когда пришла Тесса. Ник прекратил работу и выжидающе посмотрел на нее, понимая, что она хочет поговорить о визите адвоката из Бразилии, хотя считал, что сделал все, чтобы призрак наследства больше не витал над их браком. И все-таки он чувствовал, что невидимые барьеры между ними снова выросли.

Тесса выглядела спокойной и собранной, какой бывала обычно, когда они вместе работали, обсуждая претендентов на ту или иную роль в рекламном ролике. Ее одежда была подчеркнуто простой и несексуальной, макияж — минимальным, ее роскошные волосы собраны в хвост на затылке. Но не это встревожило Ника больше всего, а выражение ее лица, настороженность в прекрасных голубых глазах. К своему большому огорчению, Ник понял, что доверие Тессы, которого он добивался с таким трудом, снова разрушено.

— Ты неплохо поработал, — заметила она, окинув взглядом его грязный и покрытый каплями пота торс и руки, и быстро повернулась к мини-холодильнику. — Хочешь выпить чего-нибудь холодного?

Ник чувствовал, что Тесса нервничает.

— Да, спасибо, — поблагодарил он немного церемонно, понимая, что выглядит сейчас как дикарь из джунглей. — Полагаю, Хавьер Эстес ушел?

— Да, он ушел.

— И ты хочешь поговорить. — С этими словами он подошел к умывальнику и открутил краны.

— Да. — Тесса открыла дверцу холодильника и стала изучать его содержимое.

Что ж, на этот раз она хотя бы откровенна, успокоил себя Ник, не такая, как после визита его матери. Схватив мыло и мочалку, он стал яростно тереть лицо, руки и грудь. Он как раз заканчивал вытираться, когда Тесса протянула ему банку холодного напитка. Вместо того чтобы принять ее, он схватил Тессу за запястье и притянул к себе.

— Я никогда не хотел этого наследства, Тесс, — сказал он, удерживая ее взгляд.

— И все-таки у тебя была цель, Ник, — тихо ответила она. — Предлагая мне брак, ты думал о своих братьях.

— А может быть, я использовал этот повод, чтобы получить то, что действительно хотел?

Тесса нахмурилась, затем с мольбой посмотрела на Ника.

— Пятнадцатое ноября, — напомнила она.

Нику очень трудно было решиться на эту полную откровенность, даже ради того, чтобы вернуть ее доверие, которое было жизненно необходимо для их дальнейшей семейной жизни. Но у него не было выбора, как больше не было ни отвлекающих маневров, ни сил скрывать, как снедало его одиночество всю его жизнь, несмотря на достигнутый успех и материальное благополучие. Настало время обнажить душу.

Ник отбросил полотенце и крепче обнял Тессу, мысленно подбирая слова, чтобы все ей объяснить. Он прижался лбом к ее лбу, как будто хотел, чтобы их мысли слились.

— У тебя есть семья, — начал он. — Какая бы она ни была, но ты знаешь хотя бы всех ее членов как со стороны матери, так и со стороны отца, можешь с ними свободно общаться.

Он почувствовал, как Тесса напряглась — то ли от нетерпения, то ли от протеста.

— Это не значит, что ты не чувствовала себя одинокой, — продолжил он. — И я это прекрасно знаю.

С губ Тессы сорвался тихий вздох, тело расслабилось, но она ничего не сказала, ожидая продолжения с его стороны.

— Пакет из Бразилии… Там было письмо, в котором сообщалось, что у меня есть два сводных брата, незаконных, как и я, сыновья моего отца — один в Америке, другой — в Англии. И было сказано, что я не смогу встретиться с ними или хотя бы узнать, кто они, пока душеприказчик Энрике Рамиреса не убедится в том, что я выполнил миссию, выдуманную моим отцом… Понимаешь, у меня внезапно появилась семья. Я больше не был один на этом свете. Существовали еще два парня одной со мной крови.

— Я понимаю, как это важно для тебя, Ник.

Насмешливый смешок сорвался с его губ.

— Я чувствовал себя как бегун на длинные дистанции, уверенный, что бежит один, и не знающий, что параллельно бегут два его брата. Этот сукин сын… бывший моим отцом, скрывал их существование пока был жив, но я был полон решимости найти их после его смерти!

— Конечно, Ник. — Тесса отклонила голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Именно это я и хотела тебе сказать, идя сюда.

— Нет, Тесс. Я не хочу, чтобы Энрике Рамирес жил во мне. И не хочу видеть его в моих братьях. Но больше всего я не хочу, чтобы его призрак омрачал нашу жизнь.

— Но…

Ник быстро прижал палец к ее губам, призывая к молчанию.

— Нет. Послушай меня. — Ник нежно взял в ладони ее лицо и стал разглаживать пальцами горестные морщинки в уголках ее полных боли глаз. — Ты считаешь, что я решил жениться на тебе из-за письма из Бразилии. В какой-то мере оно подтолкнуло меня к действию. Но, читая письмо отца, я думал… о тебе. Думая о возможности узнать братьев, я думал… о тебе. И у меня не было ни малейшего сомнения, кого просить стать моей женой.

— Ты привел мне много логичных доводов, — напомнила она.

— Такое поведение подсказывал мой многолетний циничный взгляд на жизнь, любовь и брак, но не было никакой логики в тех чувствах, которые ты всегда пробуждала во мне. А уж когда ты мне сказала о Заке, то тут уж стало не до логики. В тот вечер, когда я узнал о сыне, во мне все перевернулось. Ты подарила мне то, о чем я так болезненно мечтал всю жизнь. И я не мой отец, я никогда не оставлю вас. Я не откажусь от того, что имею сегодня, и от того, что мы вместе можем дать нашим детям.

В этом излиянии чувств Тесса услышала боль и многолетнее одиночество, которое такая мать, как Надя, лишь усугубляла. Вот откуда у Ника такое недоверие к женщинам.

И все-таки он выполнил условие завещания — доверился одной женщине, которой оказалась она, Тесса. Доверился настолько, чтобы иметь от нее ребенка. Интуитивный выбор или нет, но это был самый большой комплимент женщине.

Тесса стояла в кольце его объятий, упершись в его грудь руками, сжатыми в кулаки, чтобы защититься от сексуального магнетизма Ника и выполнить то, зачем она пришла.

— Спасибо, что доверился мне, Ник, — мягко произнесла она, разжимая кулаки и поглаживая напряженные мышцы на его груди. — Спасибо, что рассказал правду. Это очень много для меня значит.

Она чувствовала, что если сейчас не выкажет ему своего доверия, то он снова закроется. Это был тот момент, когда их отношения вступали в новую фазу.

— Мне жаль, что я поверила твоей матери. Она умело всколыхнула те чувства, которые отравляли всю мою жизнь, хотя я и старалась оставить их в прошлом. И мне очень нужно было, чтобы ты мне помог, помог снова почувствовать нашу близость.

— И у меня получилось? — с надеждой спросил Ник.

— Да, — уверенно ответила Тесса. — Получилось.

В глазах Ника вспыхнул триумфальный огонь.

— Прекрасно! Потому что мне очень хорошо с тобой, Тесса. Хорошо во всех смыслах.

Было заманчиво воспользоваться его признанием и закрыться в их маленьком мирке, отрешившись от всего остального. Но Тесса знала, что никогда не простит себе этого. Смысл любви в том, чтобы отдавать, а не брать. Нику нужны его братья. Скорее всего, они и так бы были вместе, но желание узнать братьев подтолкнуло Ника к принятию решения. Он стал отцом для Зака, мужем для нее… пока смерть не разлучит нас.

Ник готов выполнить клятву. Теперь она была уверена в том, что они вместе навсегда.

Тесса подняла руку и погладила его по лицу, с мольбой вглядываясь в его глаза.

— Ты не думаешь, что не стоит теперь отказываться от своих братьев, тем более, если они тоже выполнили условия завещания ради того, чтобы ваша встреча стала возможной? И все эти месяцы они мечтали познакомиться с тобой…

— Скорее, мечтали о наследстве, — цинично заметил Ник.

— А вдруг их так же, как и тебя, наследство не волнует? — быстро возразила Тесса. — Может, каждый из них тоже чего-то добился в жизни, но всегда чувствовал себя одиноким, совсем как ты?

Ник иронично усмехнулся.

— А может, они совсем другие и у нас нет ничего общего?

— Ты должен знать это наверняка. У вас общий отец, который, не признавая вас при жизни, признал после смерти и, как мог, позаботился о вас. Теперь все зависит от вас. И если ты откажешься сейчас, ты снова проиграешь, Ник. Это твой шанс избавиться от тех чувств, которые отравляли всю твою жизнь

Ник нахмурился, то ли не принимая ее доводов, то ли, наоборот, признавая их важность.

— Это твой шанс, — продолжала настаивать Тесса. — Ты можешь протянуть братьям руку или повернуться к ним спиной. Если ты отвернешься, если откажешься от возможности познакомиться с ними… — Тесса взяла его за подбородок и посмотрела в глаза, пытаясь проникнуть в его сердце и душу… — ты поступишь так же, как когда-то твой отец.

— Нет! — Голова Ника дернулась. Он отступил назад и схватил Тессу за плечи, как будто хотел встряхнуть.

— Да! Ведь именно так он поступил с тобой. И с ними. Они приедут в Рио-де-Жанейро, чтобы встретиться с тобой, Ник. Твои кровные братья. Такие же, как и ты, незаконные сыновья Энрике. Они будут ждать тебя в офисе Хавьера Эстеса в четыре часа четырнадцатого февраля…

— Откуда ты знаешь?

— Я спросила.

— Зачем? — Его пальцы больно впились в ее плечи. — Почему тебя так волнует, встречусь я с ними или нет?

Тесса глубоко вздохнула и озвучила самую большую свою тайну.

— Потому что я люблю тебя. — Ее губы дрогнули в чуть ироничной улыбке. — Все очень просто, Ник. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Ты любишь меня… — повторил Ник, как будто был потрясен ее словами. Давление пальцев ослабло. Он смотрел на нее сначала с недоверием, а потом со все возрастающей радостью. На его губах появилась улыбка, заставившая сердце Тессы участить свой ритм. — Ты любишь меня, — снова повторил он с удовольствием.

— Только не думай, что тебе это дает какие-то преимущества, — запаниковав, быстро предупредила она. — Давай считать, что у меня просто очень развито чувство справедливости, Ник Рамирес. И еще я всегда говорю правду.

— Что ж, правда за правду. Я тоже тебя очень люблю, моя прекрасная Тесса.

Тессе показалось, что у нее из легких выкачали весь воздух, и она с трудом прошептала:

— Ты… любишь… меня?

— Я люблю тебя так сильно, что даже страшно. Впрочем, я знал, что именно так все и будет, если я подпущу тебя близко к сердцу. И именно поэтому я так боролся за твое доверие. Ты — центр моего мира, ради тебя я готов на все…

— На все? — с трудом соображая от того коктейля счастья, который преподнес ей Ник, поинтересовалась Тесса.

— На все.

Она обвила руками его шею и придвинулась вплотную. Поначалу в его глазах промелькнуло неверие, а потом они подозрительно заблестели, и Тесса поняла, что у Ника созрел собственный план.

— Ты поедешь в Рио-де-Жанейро? — быстро спросила она.

— Только если ты поедешь со мной, — без колебаний ответил Ник.

— Я поеду с тобой, — пообещала Тесса.

Ник кивнул.

— Я пришел к выводу, что скрепляет брак вовсе не секс. По-настоящему крепким его делает взаимная любовь.

— Я очень тебя люблю, Ник, — сказала Тесса, испытывая огромную радость от возможности произносить эти слова.

— Давай посмотрим насколько, — предложил Ник и поцеловал ее.

И она показала насколько, что заставило Ника с еще большим энтузиазмом продемонстрировать степень своей собственной любви.

Оказалось, что секс может быть превосходным даже в лодочном сарае.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Ник решил устроить прием до того, как они с Тессой уедут в Рио-де-Жанейро. Он по-прежнему был уверен в необходимости сделать это, уверяя ее, что их счастье спутает карты всем недоброжелателям.

И он оказался прав. На торжество собрался весь цвет сиднейского общества. Все хотели своими глазами увидеть молодоженов и посмотреть, во что они превратили свой дом в Пойнт-Пайпер.

Тесса и Ник приветствовали прибывающих гостей у входа. Тесса подумала, что совсем недавно ненавидела бы все это, но уверенность в том, что Ник любит ее, изменила ее взгляд. Ей попросту было безразлично, как они выглядят вместе или что скажут люди — счастье, каким было наполнено ее сердце, надежно защищало ее.

Кроме того, большинство людей искренне желали им счастья и благополучия, и даже зависть была какой-то благодушной. Тесса спокойно улыбалась гостям, даже Наде Кондор, демонстративно щеголявшей в изумрудном ожерелье, подарке Энрике Рамиреса. Она намеренно выбрала классическое черное платье, чтобы подчеркнуть красоту украшения.

— Итак, вы оба едете в Рио за наследством, — самоуверенно заявила она. Ее красивые золотистые глаза светились удовлетворением оттого, что она правильно оценила ситуацию. — Я знала, что вы примете его.

— Вообще-то мы едем познакомиться с моими братьями, — ответил иронично Ник. — Надеемся хорошо провести время. И там же я отпишу свою долю наследства сиротам.

Удовлетворенный блеск в ее глазах сменился шоком.

— Сиротам?

— Да. Мы с Тессой решили, что это наилучшее применение этим деньгам.

— На свете так много одиноких, никому не нужных детей, — добавила Тесса. — Вы должны понимать это, ведь в шестнадцать лет вы потеряли всех своих близких, Надя.

Надя отшатнулась и надменно вскинула голову.

— Я прошла долгий путь с тех пор.

Да, долгий, но, по мнению Тессы, Наде так и не удалось достичь того, что есть у них с Ником. Ей стало жаль эту женщину, и она импульсивно предложила:

— Я подумала, не поможете ли вы со своим опытом в дизайне интерьеров кое-что доделать у нас в доме, когда мы вернемся?

Надменность немедленно уступила место радостному ожиданию.

— Конечно, дорогая. Мы отлично проведем время и поболтаем о своем, о девичьем. Позвони мне, ладно?

— Конечно, — пообещала Тесса.

Надя покинула их и стала с королевским видом фланировать по залу, примеряясь к тому, что и как она здесь переделает в ближайшем будущем.

— Она постарается все взять в свои руки, — шепотом предупредил Ник.

— Ничего, — успокоила его Тесса и с уверенностью добавила: — Мы нужны ей, Ник. Мы — ее единственная настоящая семья.

— О'кей, но сразу зови меня на помощь, если она заступит за черту.

— Обязательно, — с улыбкой заверила она Ника.

— Ты же знаешь, что ты для меня всегда на первом месте.

Тесса засмеялась и лукаво посмотрела ему в глаза.

Ник склонился к ее уху и прошептал:

— Если ты будешь на меня так смотреть, я утащу тебя в постель…

— Не получится — к нам приближается моя мать.

Ник театрально застонал и вернулся к роли гостеприимного хозяина.

Если стиль Нади Кондор можно было назвать королевским, то стиль Ливви Кёртин — ярким, броским. Надя жаждала поклонения ее красоте, Ливви — поклонения ее актерским успехам.

На ней было темно-красное атласное платье, белокурые волосы собраны высоко на затылке, и со всем этим великолепием очень драматично контрастировали черные украшения. Но главным ее атрибутом был молодой мускулистый красавец. Глядя на эту пару, Тесса не могла не признать, что ее мать благодаря многочисленным пластическим операциям выглядит не старше своего спутника.

Конечно же, Ливви опоздала. Она всегда опаздывала, чтобы придать себе большей значимости и подчеркнуть статус звезды. Ливви приближалась к Нику и Тессе с таким видом, будто сделала им одолжение своим присутствием.

— Муж! Ребенок! Дом! Как все по-обывательски, дорогая! — громко произнесла она вместо приветствия, изобразив поцелуй. — Но должна признать, что дом выглядит просто великолепно.

— Приятно слышать, что хоть что-то вызывает твое одобрение, — не удержалась от иронии Тесса.

— Ты всегда была слишком прямолинейна, Тесса. Должна сказать, что ты выглядишь лучше, чем когда-либо. Прямо расцвела. — Она бросила на Ника кокетливый взгляд из-под искусственных ресниц. — Похоже, ты хорошо заботишься о моем ребенке.

Тесса вытаращила глаза. Ребенок! Видимо, убавляя возраст ей, Ливви убавляет лет и себе.

— Тесса тоже хорошо обо мне заботится, — ответил Ник.

— Неужели? Я всегда считала, что Тесса пошла в Брайана — такая же прямолинейная, замкнутая, упрямая. — Она протянула руку и потрепала Тессу по щеке. — Приятно слышать, что ты хоть что-то взяла и от меня.

— Мама, брак — это больше, чем секс, — процедила Тесса сквозь стиснутые зубы.

Это был непростительный грех — назвать Ливви мамой, и последствия не замедлили сказаться.

— Как скучно и банально ты стала изъясняться, Тесса…

— Я всегда была скучной. Думаю, ты найдешь более веселую компанию среди наших гостей.

— Не сомневаюсь, дорогая, — раздраженно бросила Ливви и удалилась в поисках восхищенного внимания со стороны других людей.

— Что случилось с твоей обычной снисходительностью? — Ник театрально приподнял одну бровь.

Тесса глубоко вздохнула, чтобы освободиться от напряжения.

— Прости. Честно говоря, я считаю свою мать бесконечно бестактной и… невыносимой. Думаю, я действительно похожа на отца — прямолинейная, замкнутая, упрямая.

— Есть немного, но не слишком.

— Господи, она смотрела на тебя просто с вожделением!

— Голливудская Мечта строится на похоти, — серьезно ответил Ник. — Ливви прекрасно понимает это, и все ее слова и поступки имеют одну цель — снова и снова получать подтверждение того, что она по-прежнему желанна.

— И этот плейбой…

— Это витрина. — Ник сардонически усмехнулся. — Твоя мать коллекционирует мужчин, моя — деньги и всяческие жизненные блага. Ни одна из них уже не изменится, мы должны принять этот факт.

Очень справедливое замечание, и грустное. До конца приема она найдет возможность помириться с Ливви и сказать, что двери ее дома всегда открыты для нее. Может быть, со временем ее матери захочется стать матерью. И бабушкой.

Вечер удался на славу. Ник увлеченно беседовал с режиссером, чьи фильмы ценил очень высоко, а Тесса услышала совсем рядом:

— Отличная вечеринка, дочка.

— Я рада, что тебе нравится, папа.

Брайан хмыкнул.

— И все же немного похоже на цирк, в который ты боялась превратить свою свадьбу. Я получаю удовольствие, наблюдая за нашими примадоннами. — Его кустистые седые брови вопросительно поднялись. — Тебя никто не обидел?

Тесса покачала головой.

— Они не смогли бы, потому что то, что существует между мной и Ником… Это неприкосновенно.

— Значит, все хорошо?

— Насколько вообще может быть!

Отец обнял Тессу за плечи и с теплотой проговорил:

— Я хочу сказать, что очень горжусь тобой. Я был женат на трех красивейших женщинах, но сегодня ты затмила всех их. И знаешь почему?

— Потому что тебе нравится мое голубое платье? — поддела Тесса отца, зная, что голубой — его любимый цвет.

Брайан засмеялся и крепче прижал ее к себе.

— Потому что ты не просто красива, ты светишься от счастья. И мое сердце переполняется радостью, когда я вижу это сияние. — Он ласково поцеловал ее в макушку. — А теперь возвращайся к своему мужу. И можешь сказать ему, что я горжусь и им тоже.

— Потому что он сделал меня счастливой?

Брайан на миг задумался.

— Ник был хорошим ребенком. И пока я считал его своим сыном, нам было очень хорошо вместе. Несмотря на то, что произошло в его жизни, он стал хорошим человеком. Иначе ты не была бы так счастлива, правда?

Хороший человек…

Именно так, подумала Тесса, Ник — прекрасный человек. А его братья? Хорошие ли они люди? Чем обернется для него эта встреча, на которой она так настаивает?

Прием закончился, гости разъехались, и Ник тут же увлек Тессу в спальню, где они до утра занимались любовью, а в моменты отдыха обсуждали вечеринку. Разговор о родственниках снова вернул мысли Тессы к предстоящей поездке в Бразилию.

— Ник, может случиться, что твоим братьям действительно нужно только наследство… — Она знала, какую боль могут причинить несбывшиеся надежды, и не хотела, чтобы мужчине, которого она любила всем сердцем, пришлось снова испытать разочарование.

— Что ж, это может стать концом, а может — началом, — задумчиво ответил Ник и перекатил Тессу на спину. Он нежно провел пальцем по ее губам. — Они могут стать частью нашей жизни, а могут не стать, и у нас тоже будет выбор. — В его глазах не было беспокойства. — Мы съездим и все узнаем. И пусть будет, как будет. Не тревожься, ладно?

Тесса кивнула.

Они уже справились с очень многим. И, конечно же, справятся с тем, что предстоит. Вместе.

Его поцелуй стал лучшей гарантией. Отныне и навсегда, в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас…

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?