«Погладить тигра»

Эва КИНШОУ

Погладить тигра

Перевод с английского А.Л. Куклей

Анонс

Джейн Милред и Гордон Стенли встретились случайно: она явилась к нему взять интервью вместо заболевшего коллеги по редакции. Они сразу приглянулись друг другу. Но Гордон - в инвалидной коляске после серьезного транспортного происшествия. А Джейн, опытная журналистка, еще не избавилась от последствий излишне пуританского воспитания, к тому же - в окружении пятерых старших братьев. Она не решается "погладить тигра".

Найдут ли они путь друг к другу? Ведь тому есть еще одно препятствие присутствие в доме Стенли известной актрисы Констанс Элисон и ее дочери, любимицы Гордона, двенадцатилетней Моники.

Глава 1

Ближе к концу рабочего дня в редакции одной из портлендских еженедельных газет зазвонил телефон.

- Вас, мистер Барринг, - сказала секретарша.

Джозеф Барринг, главный редактор еженедельника, улыбнулся ей, сказал: "Спасибо, Эмили" и взял трубку.

- Что? Да, Кейт, это я. Что?! - Улыбка сбежала с его лица. - Не может быть, Кейт! Ты шутишь. И надо же, чтобы это случилось именно сейчас! Ну кто тебя просил?! - Секретарша обеспокоенно посмотрела на своего начальника. - И когда ты сможешь встать? - продолжал тот. - Нет, это слишком поздно. А завтра - никак? - Он послушал еще, кусая губы. - Да, да, понимаю. Понимаю! Да. До встречи. - И Джозеф с грохотом обрушил трубку на рычаг.

- Что-то не так, мистер Барринг? - осторожно спросила Эмили.

- Кейт заболел. Это ужасно!

- О... Надеюсь, что он скоро поправится...

- Рано или поздно он, конечно, поправится. Но на завтра у него было назначено интервью с Гордоном Стенли. Мы не имеем права упустить такой материал! Однако что же делать? - Он на несколько минут задумался, затем решительно сказал: - Джейн Милред. Да. Если кто-то и сможет заменить Кейта, то только она.

***

Гордон Стенли выглянул из окна своего кабинета и тихо присвистнул. Он увидел женщину, идущую по тротуару по направлению к его дому, и неожиданно для себя осознал, что любуется ею.

Невысокая, стройная, с длинными черными волосами; Гордон решил, что ей, пожалуй, немногим больше двадцати. Красивая походка, легкие, плавные шаги. Он гадал, что может скрывать под собой ее плотное пальто, едва заметно обрисовывающее контуры тела. Изящные движения женщины наводили на мысль о тонкой и гибкой фигуре. Вот она откинула назад блестящие волосы, вынула что-то из кармана. Глядя на нее, Стенли не сумел сдержать восхищенной улыбки.

Независима - он готов был держать пари - так же, как и великолепна. И в этот момент женщина остановилась - точно напротив его дома. Неужели это и есть замена Кейту Малкому, спросил он себя, затаив дыхание...

Было три часа пополудни, но казалось, что уже сгущаются сумерки. Низкие тяжелые облака, нависшие над улицами, лишили мир всех его красок, а ледяной ветер пронизывал до костей.

Джейн Милред поплотнее запахнула пальто из верблюжьей шерсти, бросила взгляд на листок, который держала в затянутой перчаткой руке. Это здесь. Старый, но прекрасно сохранившийся двухэтажный особняк в одном из самых престижных районов Портленда - дом Гордона Стенли, у которого она должна получить интервью для своей газеты.

Момент, стоило признать, был не совсем удачным. Джейн пришлось провести всю ночь и нынешнее утро, готовясь к предстоящей беседе, - после того, как ее коллега, гораздо более известный и опытный, чем она сама, неожиданно слег с лихорадкой.

Немного поколебавшись, девушка отворила калитку в кованых железных воротах, дошагала до входной двери и позвонила. Прождала с минуту, топчась у входа, и собралась было снова нажать кнопку, когда дверь распахнулась и на пороге предстала женщина - столь же привлекательная, сколь и известная. Джейн даже рот приоткрыла от изумления, а глаза ее широко распахнулись.

- Ооо... - протянула Констанс Элисон, кино- и телезвезда, - вы, должно быть, из газеты. Вас прислали вместо Кейта Малкома?

После некоторых усилий Джейн удалось наконец закрыть рот и собраться с мыслями.

- Да, это так. Правда, я пришла брать интервью не у вас, мисс Элисон, к огромному моему сожалению.

Констанс Элисон улыбнулась ей своей знаменитой загадочной улыбкой и тряхнула золотисто-рыжими волосами.

- Очень мило с вашей стороны, - сказала она. - Но у вас будет достаточно материала после интервью с Гордоном. Правда, он не слишком-то доволен, что прислали кого-то другого вместо Кейта. Они давно знакомы, видите ли, - добавила она, понизив голос. - Однако входите же! Вы, должно быть, замерзли.

Холл был выдержан в цвете красного перца и увешан картинами. Конни указала на вешалку, и Джейн оставила там пальто. Затем одернула одежду, поправила волосы и быстро оглядела себя. Желтый джемпер, заправленный в замшевые брюки цвета карамели, высокие блестящие коричневые сапоги - все вместе смотрится неплохо, решила она и, взяв свою сумку, вновь приготовилась следовать за мисс Элисон. Та, однако, не двигаясь с места, созерцала ее задумчивым взглядом.

- Знаете, вы больше похожи на модель, чем на журналистку, - заметила она, пожалуй, немного недовольно. - Он может воспринять это как своего рода вызов.

- Благодарю! Но внешность бывает обманчива, мисс Элисон. Я - журналист и обладаю определенным опытом общения с... э... со сложными респондентами.

- Что ж, прекрасно. - Конни пожала плечами. - Я вас предупредила.

- О чем это ты ее предупредила? - послышался вдруг раздраженный голос. - Ради всего святого, Конни, впусти ее наконец.

Конни отворила дверь комнаты и вошла внутрь.

- Милый, - проговорила она, - похоже, ты сегодня не в настроении.

Джейн помедлила в дверях, оглядываясь вокруг. Она увидела большую, со вкусом обставленную комнату, у дальней стены которой ярко горел камин. Увидела она и человека, что сидел у огня спиной к вошедшим. Человека в инвалидном кресле. Гордона Стенли.

Он не потрудился обернуться даже когда мисс Элисон, сопровождаемая Джейн, направилась к нему.

- Это журналистка. Она пришла взять у тебя интервью, на которое ты соизволил согласиться, Гордон. И, прошу заметить, не ее вина, что Кейт заболел, - сказала она отрывисто.

- Понимаю.

- Прекрасно. Тогда я пойду и приготовлю кофе.

Конни неопределенно махнула рукой и удалилась, оставив Джейн на произвол судьбы. Та, однако же, вовсе не набивала себе цену, говоря Конни, что может справляться с самыми сложными интервью, и она спокойно встретила взгляд темных насмешливых глаз Гордона Стенли.

Он был, очевидно, высок, хотя, когда он сидел, об этом сложно было судить наверняка. Густые темные волосы почти достигали плеч. Но первое, что привлекало внимание, было его лицо. Узкое, худое, со складками у рта и глубокими тенями под глазами - следами страданий, перенесенных и побежденных. Сейчас его губы были сурово сжаты, но она помнила фотографии, где он улыбался, а лицо его излучало веселье и радость.

На миг ей захотелось сделать что-нибудь, чтобы эта всепоглощающая любовь к жизни вновь вернулась к нему, но она тут же одернула себя, и ее внезапный порыв бесследно прошел. Вместо него она ощутила растущее раздражение, увидев, как он пристально и бесстыдно рассматривает ее.

Джейн внутренне поморщилась, когда он уставился на ее грудь под желтым свитером, потом принялся изучать ее талию, а после опустил глаза, разглядывая бедра и оценивая длину ее ног. В то же время она не могла отрицать, что под этим раздевающим наглым взглядом она вдруг почувствовала легкий озноб. Этот взгляд волновал ее.

Никогда прежде незнакомые мужчины не производили на Джейн подобного эффекта. С нее достаточно, решила она. Поправила волосы, уперла руки в бедра и постаралась взглянуть на него как можно более холодно.

- Так-так... - протянул Гордон Стенли. - А вы довольно-таки заносчивы, не так ли, мисс... позабыл ваше имя. - Он насмешливо поднял брови.

- Милред, - отозвалась она. - Джейн Милред. И если вам угодно так думать, мистер Стенли, я не стану это отрицать. А также, если что-то вас не устраивает, достаточно сказать мне об этом, и я уйду.

Стоило ей произнести эти слова, как перед ее мысленным взором предстал редактор, и в памяти всплыли последние сказанные им слова. "Не вздумай вернуться без этого интервью, Джейн. Оно - первое, что он согласился дать за два прошедших года. Пахнет настоящей сенсацией. Мы не должны упустить шанс".

Ладно, подумала она, пожав плечами, будь что будет. Гордон Стенли заметил ее движение.

- Что бы это значило? - поинтересовался он.

Она чуть улыбнулась.

- Я просто подумала, что наверняка получу нагоняй, если у меня не будет вашего интервью, мистер Стенли.

- Так что вы станете делать, если я выгоню вас? - Его насмешливый взгляд вновь скользнул по ней.

- Уйду. Умолять вас не стану, уж извините. Видимо, я слишком заносчива для этого, - сказала она с немалой долей сарказма.

- Или же вы неплохой психолог, мисс Милред? - предположил он после секундной паузы.

- Все может быть, - прошептала Джейн. Ее глаза блеснули, отразив танцующее пламя камина.

- Фиолетовые глаза, - пробормотал он. - Не думаю, что раньше видел действительно фиолетовые глаза... Ах да, вы можете присесть, если хотите.

- Благодарю. - Джейн опустилась на диванчик, покрытый мягким розоватым льном, по правую руку от кресла хозяина.

Пока она открывала сумку, он добавил:

- Что не означает, впрочем, будто у вас нет шанса встретиться с редактором, не имея на руках интервью.

- Понимаю. - Она достала блокнот, карандаш и маленький диктофон. - Вы не будете возражать, если я стану записывать ваши слова на пленку?

- Ну я же смогу отредактировать запись.

Джейн бросила на него быстрый взгляд своих фиолетовых глаз.

- Разумеется - если сочтете нужным. Я полагаю, наша сделка состоится, только если у вас будет право отредактировать все интервью?

- Да. - Он кивнул и вопросительно глянул на нее. - Это вас не расстраивает? Обыкновенно журналисты ужасно огорчаются, когда их не вполне соответствующий действительности, зато сенсационный материал начинают кромсать и править.

- Это своего рода искусство, - отозвалась она холодно, - представить факты таким образом, чтобы все были удовлетворены.

Некоторое время они смотрели друг на друга, потом он тонко улыбнулся и проговорил:

- Кое-кто может заинтересоваться, какое искусство вы способны продемонстрировать в постели, мисс Милред. С подобной фигурой, я уверен, вы пользуетесь большим спросом в этой... области. Однако давайте начнем.

Не отвечай, предостерегла себя Джейн, однако не удержалась:

- Кое-кто может заинтересоваться, способны ли вы хоть на что-нибудь в этой области, мистер Стенли.

К ее удивлению, он расхохотался.

- Попались, - констатировал он. - Я знал, что вы не такая холодная, спокойная и собранная, какой хотите казаться. Существует мало женщин, которые, услышав непристойный намек, не оскорбляются. Крайне мало, знаете ли.

- Можно считать, что мы разобрались с этим? - Джейн сжала губы.

- Можно-можно. Как долго это продолжалось - другой вопрос. Так с чего вы хотите начать?

Джейн огляделась и попыталась привести мысли в порядок.

- Мой редактор просил немного биографии. Хотя множество людей знают о вас, нам нужна... - она сделала паузу и развела руками, - история о том, как вам удалось преодолеть последствия того несчастного случая. Когда вас парализовало, все были уверены, что вы больше не сможете ходить. Однако теперь уже очевидно, что то была ошибка. Как вы с этим справились?

- Как справился? Очень плохо, по большей части, - сказал Гордон Стенли. - Вот Конни, без сомнения, может подтвердить это. Да, Кон? - добавил он, поскольку Конни как раз вошла в комнату, держа в руках поднос.

- Нет, не могу. Ты великолепен, Гордон. Ты - вдохновение для множества людей. Он прибедняется. Не дайте ему обмануть себя! - добавила она, обернувшись к Джейн.

- А почему здесь только две чашки? - Гордон осмотрел поднос.

- Я ухожу к парикмахеру, милый. И маникюр надо сделать. Так что вернусь только через несколько часов. Но думаю, вы двое найдете о чем поговорить. Счастливо! - Она помахала им рукой.

- Счастливо, - откликнулась Джейн, в то время как Гордон промолчал.

Пауза затягивалась, и Джейн наконец решилась начать:

- У меня есть определенный подход, мистер Стенли. О чем вы сами хотели бы поговорить?

- Вы имеете в виду - о чем угодно?

- Абсолютно. И мы запишем - или нет, как захотите.

Он кивнул, затем улыбнулся - несколько злорадно.

- Тогда расскажите мне о себе, Джейн. И можете записывать - или нет, как сочтете нужным.

- О'кей, - Она не включила диктофон, но и убирать его не стала. - Мне двадцать шесть. Родилась на юге Орегона, в округе Калмат-Фолс. Получила степень бакалавра английского языка в университете. Потом стала журналисткой, работала парламентским репортером в "Курьере". Я приехала в Портленд три месяца назад, поскольку несколько устала от политики, - Джейн поморщилась, - и некоторое время искала работу, пока не обрела теперешнее пристанище - в еженедельнике.

- Ммм... - протянул он неопределенно. - Я читал несколько ваших интервью в газете. Недурственно.

Она удивилась.

- Спасибо за комплимент. Но беседовать с интересными людьми - дело легкое и приятное.

Искра веселья промелькнула в его глазах.

- Замужем?

- Нет. В данный момент не занята и ничем таким не связана.

- Что так?

- Может, на это нет времени? - Она пожала плечами. - А как насчет вас?

- Мне казалось, это очевидно.

- Вы имеете в виду мисс Элисон...

- Разумеется, я имею в виду Конни, - бросил он нетерпеливо.

- Можно об этом написать?

-Нет.

- Прекрасно, - сказала она ровно. - Вы еще что-то хотите узнать обо мне?

- Да. Вам бы подошла работа на телевидении, мне кажется, вы бы сумели. Никогда не думали об этом?

- Думала, конечно. - Джейн улыбнулась. - Но такая работа с неба не сваливается. И потом - мне нравится писать. Мне хотелось бы однажды написать книгу.

- А чем занимаются ваши родители?

- Мама? Ничем, она просто жена и мать. - Джейн замолчала и грустно вздохнула. - Но нас у нее было шестеро детей, так что это непростая работа сама по себе. А мой отец - механик.

Гордон Стенли уселся прямо и пристально взглянул на нее.

- Так вы высоко взлетели, Джейн Милред. Неплохая карьера: из семьи механика - в мир богатых и знаменитых.

- Вы и сами взлетели не ниже, я полагаю, - откликнулась она.

- Похоже, у нас много общего? - Он глянул на нее лукаво.

- Я долго шла к этому.

- В то же время, думаю, мы похожи. Вам не составит труда налить кофе?

Джейн поднялась на ноги.

- Нисколько. Вам с молоком?

- Черный. И один кусок сахара.

- Мы - те, кто мы есть. - Она подняла кофейник, ее глаза блеснули. Другой вопрос - нравимся ли мы себе такими.

Она поставила перед ним чашку с кофе. И в этот момент огромный золотистый Лабрадор ворвался в комнату и сразу кинулся к Джейн, намереваясь радостно вылизать ей лицо. Она дернулась в сторону, пытаясь избежать этого, но от неожиданности допустила неловкое движение и упала.

Последствия были обескураживающими. Она толкнула столик с кофейной чашкой, горячий кофе опрокинулся на Гордона, тот вскрикнул от боли, а Джейн и собака покатились по ковру, образовав невразумительную кучу-малу.

Дверь снова распахнулась, и на пороге возникла девочка лет двенадцати с длинными рыжими волосами. Увидев происходящее, она ахнула и, прижав руку ко рту, сказала приглушенно:

- Ой, черт побери!

- Моника! - загремел Гордон. - Не смей чертыхаться, это звучит омерзительно! Сколько раз я тебе говорил: не пускать сюда Роланда! Между прочим, меня ошпарило! И...

- Гордон, мне так жаль. - Моника ринулась в комнату, на бегу выдернула из-под вазы с цветами широкую льняную салфетку и принялась вытирать ею следы кофе.

- Черт возьми, в последнее время ты только и делаешь, что ругаешь меня так и этак, а я всего лишь хочу как лучше. Роланд! Поднимайся немедленно! Как вы? - добавила она нежным голосом, обращаясь к Джейн. - Ничего себе не повредили?

Джейн села, обозрела девочку, ее клетчатые леггинсы, травянисто-зеленый джемпер и рыжие волосы и сказала несколько неуверенно:

- Ты... неужели Моника Элисон?

Внезапно она почувствовала боль и добавила:

- Я уверена, что он не нарочно, но я, похоже, растянула ногу в лодыжке.

- Ну да, я Моника Элисон, - отозвалась тем временем девочка, - вы необычайно догадливы, но... Гордон, - она обратила на него взгляд огромных темных глаз, - что мне теперь делать?

- Сними с нее сапог... Нет, сперва выведи вон эту проклятую собаку, а потом возвращайся сюда, и быстро.

- Как скажешь, Гордон. - Она ушла, таща за собой упирающегося пса.

- Вот проклятие! - пробормотал он и, к ужасу Джейн, начал подниматься с кресла.

- Не надо! Со мной все в порядке.

Гордо Стенли, однако, не обратил внимания на ее слова. При помощи костыля, ранее не замеченного Джейн, поскольку тот лежал за креслом, он поднял себя на ноги, а затем осторожно опустился на пол рядом с ней. Это усилие дорого ему обошлось: лицо мгновенно побледнело, но он немедленно взялся за ее сапог, нащупал застежку и осторожно ослабил ее.

- Я сниму с вас сапог, если вы сможете аккуратно вытащить ногу, проговорил он.

- Думаю, не стоит, вам не надо было вставать, - сказала она с беспокойством. - Я...

- Можете вы замолчать и просто сделать то, что я вам сказал?

Он перебил ее резко, почти грубо, но Джейн заметила в его глазах беспокойство. Она нервно сглотнула, и постепенно они совместными усилиями стянули сапог с ноги. Лодыжка заметно распухла, а когда Гордон подтянул штанину, стало видно, что она уже чуть посинела. Стоило Гордону слегка прикоснуться к ее ноге, как Джейн вздрогнула от боли.

- Она может быть сломана... Моника! - позвал он.

- Иду, иду... О Господи! - Моника опустилась на пол возле них и воззрилась на поврежденную ногу.

- Это не лучше, чем чертыхаться, - ядовито заметил Гордон.

- Ладно, еще что скажешь? - Моника отвернулась от него и осторожно прикоснулась к лодыжке. - Ох вы, бедняжка...

- Что тебе следует сделать, так это позвонить врачу.

Моника вскочила и опрометью кинулась к телефону.

- Твоему врачу? - спросила она.

- Да. А вообще, дай-ка сюда трубку сюда. Я поговорю.

- Я и сама могу. Здесь записан его номер...

- Послушайте, - сказала Джейн, - если вы просто вызовете мне такси, я могу поехать к своему доктору. Уверена, она не сломана.

Но Моника уже возбужденно вещала в трубку:

- Видите ли, какое дело, доктор Мейсен... Да, это Моника. Нет, нет, с Гордоном все в порядке, то есть он, кажется, немного обжегся, но дело не в этом. Тут у нас леди, и все это из-за меня, потому что Роланд повалил ее. Мы боимся, не сломала ли она лодыжку. Кстати, Гордон встал из кресла, а я знаю, что ему нельзя...

- Моника, дай мне трубку! - прошипел Гордон сквозь зубы.

Но девочка уже закончила разговор, протянула ему замолчавший телефон и ответила, почти снисходительно:

- Он уже едет.

***

- Что это с тобой стряслось?

Джейн прислонила костыль к редакторскому столу - на следующее утро - и осторожно уселась в кресло.

- Растянула лодыжку.

- О... А как прошло интервью?

- Никак.

- Джейн! Я тебя предупреждал! Ты знала, что задание будет непростым. И не говори мне, что ты просто развернулась и ушла!

- Джозеф, - сказала она ровно, - я страшно тронута тем, что ты беспокоишься о моей лодыжке. Нет, я не просто развернулась и ушла. Откровенно говоря, меня оттуда унесли. Как ты думаешь, это означает, что я могу получить компенсацию?

Мистер Барринг прищурился.

- Расскажи-ка мне об этом поподробнее, - потребовал он несколько обеспокоенно.

- Что ж. Я могла бы развернуться и уйти, ибо Гордон Стенли, разумеется, не упустил случая изречь несколько пошлостей. Затем он пытался поставить меня на место, дав понять, что невысокого мнения о журналистах и их неточных версиях событий. А еще он задавал мне некоторые вопросы очень личного характера.

- Но ты не... ты не грубила ему? - спросил Джозеф осторожно. - Я имею в виду, у тебя, конечно, есть своя гордость, но человек в инвалидном кресле...

- Джозеф, ты когда-нибудь слышал, чтобы я хоть кому-то грубила? отозвалась Джейн раздраженно.

- Нет. - Он пожал плечами. - Нет, но я отлично знаю, какой ты иногда можешь быть резкой. То есть порой это бывает полезно, но... Я только хочу знать, не спровоцировала ли ты у него такое раздражение, что... Ты сказала, что тебя оттуда вынесли...

Джейн закрыла лицо руками и расхохоталась.

- О, черт возьми! - сказала она наконец и взглянула в ошеломленное лицо редактора. - Нет. Вот что случилось, Джозеф, на самом деле.

- Так все в порядке? - Джозеф был полон решимости, даже возбужден, когда Джейн окончила свое повествование. Она ни словом не упомянула о Конни, а о Монике - лишь вскользь. - Я имею в виду, вы с ним, должно быть, сблизились во время всего этого, может, даже стали друзьями...

Джейн оглянулась: как раз в эту минуту кто-то постучал в дверь. Джозеф нетерпеливо разрешил войти. В дверях сперва появилась огромная корзина цветов, а после - секретарша, которая с трудом удерживала корзину в руках. Она плюхнула ее на пол возле Джейн и сказала коротко:

- Вам.

- Гордон Стенли, могу поспорить. - Джозеф выпрямился. - Это встало ему в кругленькую сумму, не иначе. Гляди-ка, розы, тюльпаны, лилии, орхидеи - и все из оранжереи, разумеется.

Джейн нагнулась и достала записку, приколотую к ленте. На губах ее заиграла улыбка.

- Вообще-то, это от пса.

Брови Джозефа подпрыгнули, он ухмыльнулся.

- А ничего этот пес не пишет по поводу того, что ты могла бы зайти к ним еще разок и получить-таки интервью?

- Нет, не пишет. Знаешь, Джозеф, ты самый упертый человек из всех, что я когда-либо встречала.

- Ты тоже этим страдаешь. - Джозеф пожал плечами. - Джейн. Итак, не объяснишь ли мне, почему ты не желаешь брать интервью у Стенли? - Он проницательно взглянул на нее, сузив глаза. - Джейн промолчала. - Я хочу сказать: если все дело только в твоей ноге, так она ведь всего лишь растянута. Несколько дней, и...

- Дело не в этом. Мне кажется, он не хочет этого интервью.

- Но он же согласился!

- Возможно. Но мне кажется, ему не хочется. И вообще, он лучше знает Кейта, с ним ему будет комфортнее, а у меня совсем другая манера.

- Он давал интервью всю свою проклятую жизнь - в том числе и до этого случая. Слушай, ты знаешь, почему он согласился на этот раз? Потому что был немалый шанс, что он останется парализованным, никогда не сможет ходить. А он сможет, вопреки всему - он сможет. Поэтому и согласился. Чтобы другие люди, прикованные к инвалидным коляскам, получили надежду. - Джейн безмолвствовала. - Джейн?

- Он сам предложил тебе интервью, Джозеф, или это ты настоял? Ты готов самые светлые чувства использовать для собственной выгоды.

- Это железный человек, дорогая.

- Сейчас, может быть, и не такой уж железный.

- Достаточно для того, чтобы глумиться над тобой, покуда его собака тебя не уронила. Ладно, есть только один способ это выяснить. - Он взялся за телефон.

- Не... - начала Джейн, но Джозеф уже говорил со своей секретаршей, приказывая соединить его с Гордоном Стенли.

Она сплела пальцы и глубоко задумалась, спрашивая себя, отчего у нее, как проницательно заметил Джозеф, нет никакого желания заниматься интервью. Ей вспомнились события вчерашнего дня. Врач Гордона, доктор Мейсен, оказался веселым, жизнерадостным крепышом. Он прежде всего помог Гордону усесться обратно в кресло, а после аккуратно и осторожно принялся за лодыжку Джейн, предварительно дав ей обезболивающее. Моника приготовила новый кофе, и все они уселись перед камином.

Девочка, несомненно, была очень ярким ребенком. Она задала Джейн множество вопросов о ее работе - неожиданно разумных вопросов - и рассказала, что английский - ее любимый предмет в школе. Джейн вскоре стало очевидным, что Гордон Стенли очень любит Монику Элисон, хотя та и могла порой быть настоящим стихийным бедствием. Тем вечером они с псом Роландом устроили шумную борьбу на ковре, и Моника в несколько раундов уложила его на обе лопатки. А Джейн, глядя в темные глаза девочки, невольно задавалась вопросом: может она быть дочерью Гордона Стенли?

Чуть позже вернулась Конни и со свойственной ей очаровательной непосредственностью присоединилась к импровизированной вечеринке.

- Я с места не сдвинусь, - заявила она, - пока не узнаю во всех подробностях, что здесь стряслось. Это же уму непостижимо, хотя...

Говоря все это, Конни открывала бутылку шампанского, и Монике было позволено выпить полстакана, а доктор Мейсен сказал Джейн, что после обезболивающего она может выпить стакан - не больше, а потом ей лучше бы отправиться домой и лечь в постель.

Но душой компании был сам Гордон Стенли. Джейн поняла наконец, отчего Джозеф так жаждал пообщаться с ним. Оптимизм и радость, которые запечатлевали на его лице фотографии, не шли ни в какое сравнение с тем искрометным, заражающим всех весельем, которое он излучал в жизни. Так продолжалось до тех пор, пока не стало ясно, что он устал: лицо осунулось, складки у рта стали особенно резкими и глубокими.

Все заметили это. Конни и Моника словно невзначай придвинулись поближе к его креслу, а доктор Мейсен неодобрительно покачал головой.

Джейн тут же взялась за телефон и вызвала такси. Все тепло попрощались с ней и - уже не в первый раз - извинились за неприятный инцидент. Доктор Мейсен помог ей подняться и дойти до машины, а Джейн, уходя, в последний раз оглянулась на маленькую компанию, и странное чувство внезапно овладело ею.

Отчего мне кажется, что я знаю этого человека давным-давно, хотя знакома с ним едва ли полдня, спросила она себя, вновь возвращаясь в настоящее. И отчего так страшусь увидеть его снова?..

- Гордон? Это Джозеф Барринг, - сказал редактор в трубку. - Как ты, старик? Все в норме? Отлично: Да, она тоже в порядке, пока что ходит с костылем, но это только растяжение... Да, цветы уже здесь, она просила поблагодарить тебя. Говорит, что просто в восторге от них. - Джейн угрожающе взглянула на Джозефа, но тот и глазом не моргнул. - Дело в том, Гордон, что мы хотели бы знать, можешь ли ты все-таки дать интервью? Джейн не уверена, что это хорошая идея, но Кейт тяжело болен и встанет на ноги хорошо если через месяц... Да, кстати, знаешь, я отыскал еще одну историю. Девушка-жокей. Она сломала себе позвоночник, но верит, что однажды снова сумеет начать ходить... - С полминуты Джозеф молчал, слушая Гордона, а затем... - Ты согласен? Отлично! Да, да.

Он черкнул что-то в блокноте, распрощался, положил трубку и с видом триумфатора взглянул на Джейн.

- В пятницу утром, в одиннадцать. Сегодня вторник; он полагает, что к пятнице ты уже будешь способна нормально передвигаться. А до пятницы, кстати, можешь быть полностью свободна.

- Ты сказал ему, что я считаю интервью плохой идеей.

- Я всего лишь сказал ему правду. - Джозеф пожал плечами. - Но я знаю, что ты можешь это сделать, Джейн, и, только между нами, мне кажется, ты справишься здесь лучше, чем Кейт. Он несколько зануден, понимаешь ли... Это очень важное интервью, Джейн, и это необычное интервью.

***

К утру пятницы Джейн и в самом деле ходила гораздо лучше. Она уже могла оставить костыль, хотя пока что приходилось пользоваться при ходьбе легкой тростью; ее лодыжка немного ныла - но и только. И все же это означало, что лучше обуть что-нибудь мягкое, удобное и без каблука. Увы, единственной подходящей парой обуви, которой она располагала, были ярко-синие замшевые туфли. Хотя они все еще выглядели неплохо, Джейн давно уже ходила в них только дома. Но делать было нечего. Джейн уселась на кровать и принялась раздумывать, что можно было бы с ними надеть. В конце концов она остановилась на голубых джинсах и выбрала к ним довольно-таки элегантный длинный бледно-желтый свитер.

Выглядит все это просто смехотворно, решила Джейн, разглядывая себя в зеркале. Она внезапно задумалась, отчего ей вообще пришло в голову купить эти экстремальные туфли. Да потому что они были забавные, потому что они были удобные, а я тогда была на несколько лет моложе, ответила она самой себе и вновь устроилась перед зеркалом.

Проснувшись утром, Джейн первым делом вымыла голову и теперь, поразмышляв, решила уложить свои густые темные волосы в тугой узел на затылке. Это выглядит уже лучше, подумала она, опустив руки и разглядывая свое отражение в зеркале. Вид более серьезный и профессиональный - несмотря на дурацкие туфли. И, поддавшись неожиданному порыву, она надела очки, хотя обыкновенно предпочитала обходиться без них. Очень по-деловому, подумала Джейн, но вздохнула. Ибо ничто не могло надолго заглушить глубокое чувство неловкости, которое она испытывала в преддверии грядущей встречи с Гордоном Стенли.

Джейн горестно оглядела бумаги, в беспорядке разбросанные по столу, и, поднявшись, подошла к окну. Квартира, которую она снимала, была маленькой и тесной, но вместе с тем очень уютной и со вкусом обставленной, а вдобавок из окна открывался бесподобный вид на гавань Портленда. Но сейчас ее занимали не красоты пейзажа. Она невидяще глядела за окно, а мысли ее были далеко.

Отпущенные ей свободные дни Джейн провела в поисках сведений о Гордоне Стенли - рылась в газетных архивах и перечитывала черновики Кейта Малкома.

Отыскать информацию не представляло труда. Стремительный взлет этого человека к вершинам славы приковал к нему внимание тысяч людей, и его имя постоянно было на слуху. Один из четверых детей школьного учителя, Гордон проявил незаурядный талант бизнесмена. Ему не было равных во всем, что касалось коммерции и торговли. В двадцать три года он уже приобрел первую свою фирму.

Начал Гордон Стенли с текстильной компании, в то время пребывающей в жутком упадке, и за несколько лет превратил ее в ведущую фирму штата по производству спортивной одежды. Он продал компанию за миллионы и двинулся дальше, ни разу не проиграв.

Однако прославился он отнюдь не в одном только мире бизнеса. Еще два момента беспрестанно притягивали к нему внимание публики.

Во-первых, его тяга к вечному соревнованию с дикой природой: он спускался по водопадам на маленькой надувной лодке - и одет был при этом в спортивную одежду той компании, которую на данный момент поддерживал. Он объехал всю Америку на мотоцикле, на дальнем юге он удил рыбу в реках, кишащих крокодилами. В скачке на длинную дистанцию Национального чемпионата штата он покрывал многие десятки миль в день - в седле, какие производила одна из принадлежащих ему фирм. Свои предприятия он рекламировал самым экстравагантным образом, и это, надо отметить, давало великолепный результат.

Во-вторых - его филантропия. Он был спонсором ежегодного детского конкурса штата Орегон в области наук и искусства, а также ежегодных детских спортивных соревнований.

Все это продолжалось до тех пор, пока два года назад Стенли не разбился на мотоцикле, столкнувшись с пьяным водителем. В то время все были уверены, что полученные травмы никогда не позволят ему ходить. И он впал в депрессию.

Но больше всего Джейн была потрясена, когда поняла, что при всей этой популярности, при том, что Гордон Стенли постоянно оставался на виду у публики, его личная жизнь всегда оставалась тайной за семью печатями. В свои тридцать шесть он, даже если и был когда-то женат, вовсе не стремился афишировать это. Джейн не нашла также никаких упоминаний о его любовных связях. Ни сплетен, ни намеков - ничего. Немалый подвиг, если учесть, что Гордон Стенли живет с Конни Элисон и - вполне возможно - их общей дочерью.

- Загадочный человек, - пробормотала Джейн, все еще бездумно глядя за окно, и прибавила про себя: когда ему хочется быть таковым...

Она бросила взгляд на часы и решила, что пришло время вызывать такси. Но и по пути к Гордону Джейн не переставала размышлять. Много лет она работала над собой, училась быть журналистом и вот теперь начинала создавать себе имя. Ее подход предполагал, что следует всегда копать как можно глубже, всегда доискиваться до сути проблемы, не ограничиваясь поверхностными суждениями, - в любой теме. Уметь находить интересные аспекты, до сих пор неизвестные людям, и раскрывать их. Выработала она и свои методы - сложный и кропотливый поиск и, разумеется, профессиональное умение формулировать и задавать правильные вопросы.

Теперь она понимала, что отправилась на первое интервью с Гордоном Стенли гораздо менее подготовленной, чем ей тогда казалось. Это была не ее вина - так сложились обстоятельства. Зато сейчас Джейн осознавала, что, если она станет хорошо делать свою работу, у нее возникнут проблемы. Ибо этот человек уже очаровал ее.

Что это со мной происходит? - вдруг раздраженно спросила она себя. Ей не семнадцать лет. Она уже не впечатлительная девчонка, которая может вот так вот взять и влюбиться по уши. Она опытный журналист, верно ведь? Почему же тогда она почувствовала этот странный озноб, когда Гордон разглядывал ее при первой встрече? Это был вопрос, на который, как Джейн обнаружила, она боится ответить даже самой себе.

На этот раз входную дверь ей открыла седоволосая женщина, одетая в светлый халат. Она экономка, объяснила та, и, да, мисс Милред ожидают, но мистер Стенли очень устал сейчас, не против ли гостья немного подождать?

Не против, согласилась Джейн и снова повесила свое верблюжье пальто в красно-перечном холле. Ее провели в ту же комнату, и она уселась на тот же самый диванчик, покрытый розовым льном, - у огня. Ей принесли чашку кофе, а через двадцать минут экономка пришла за ней и проводила в заставленный книгами рабочий кабинет с окном, выходящим на улицу.

Гордон Стенли сидел за письменным столом, склонившись над бумагами. Услышав, как Джейн вошла, он проговорил:

- Прошу прощения, что заставил вас ждать. Как нога?

- Почти что в порядке, спасибо. Извините меня за эти синие туфли. Они очень удобные, видите ли.

Она не смогла понять, что заставило ее сказать это, а Гордон обернулся. Он перегнулся через спинку кресла, чтобы иметь возможность рассмотреть ее обувь, и в темных глазах промелькнула искра веселья.

И тут до нее дошло. Именно для того она и произнесла эту фразу - чтобы превратить невозмутимого холодного дельца в то, чем он стал в прошлый раз, после того как собака опрокинула ее на пол. Она согласилась бы видеть его любым - раздраженным, насмешливым, даже грубым, но только без такой вот отчужденности и подчеркнутой официальности.

Хотя, вообще-то, какое ей до этого дело? Он держится так, как ему удобнее, - и прекрасно!

- Слишком яркие, - сказал Гордон. - И это - не та обувь, какая подходит серьезному преуспевающему журналисту. Зато все остальное в вас - вполне на уровне. - Он поднял глаза и заинтересованно оглядел ее очки и строгую прическу, но его веселый взгляд быстро померк. - Присаживайтесь, Джейн. Если вы не возражаете, я бы хотел закончить с этим поскорее. У меня много работы, видите ли. В бизнесе сейчас могут возникнуть проблемы из-за финансового кризиса в некоторых странах Азии...

- Если хотите, мы можем начать именно с этого.

- О чем это вы? - Он вскинул бровь.

- Ну, - она вынула из сумки блокнот, карандаш и диктофон, - что вы думаете о причинах и возможных последствиях этого кризиса? Как он может повлиять на ваш бизнес, к примеру?

Она открыла блокнот и приготовила карандаш. Гордон Стенли нахмурился.

- Вы шутите?

- Отнюдь. А почему бы нет? Ведь бизнес в настоящее время - основная часть вашей жизни.

- Джейн, - сказал он терпеливо, - все, что я хочу сделать, это рассказать о своей болезни. Дать некоторым людям надежду, заставить поверить, что они вновь смогут ходить. Только это. Я не собираюсь комментировать международные кризисы.

- Этого мне от вас и не надо, но ведь у вас же есть какие-нибудь свои личные соображения? Это даст людям возможность получше узнать, что вы за человек. Их это интересует.

- Вся моя биография давно уже разложена по косточкам.

Джейн сохраняла невозмутимый вид.

- Не вся, мистер Стенли. Имеются существенные лакуны.

Повисло напряженное молчание.

- Слушайте, - сказал он мягко, но с нетерпеливыми нотками в голосе, одному Богу известно, почему я позволил втянуть себя в это в первый раз. Неважно. Но если вы полагаете, что сумеете получить здесь сведения, за которыми ваша братия гоняется не первый год, и состряпать из этого сенсацию, то глубоко заблуждаетесь.

- Вы имеете в виду подробности вашей личной жизни? - холодно отозвалась Джейн. - Я не думаю, что это может стать сенсацией и заинтересовать хоть кого-нибудь.

- Если не считать вас.

- Это я пропущу мимо ушей, мистер Стенли, - все так же холодно сказала она. - Я предложила поговорить о вашей биографии, поскольку не знала, что единственной вашей целью является рассказать публике, какой вы бедный-несчастный, как вы ужасно страдали и как совершили прямо-таки подвиг, героически преодолев все это.

Она закрыла рот и одновременно - глаза, ожидая взрыва. По правде сказать, Джейн сама не могла поверить, что только что высказала такое. Зато она представляла, что именно этот человек может сказать ей в ответ...

Глава 2

Ничего не случилось. Когда она вновь взглянула на него, его глаза метали молнии, но сказал он только:

- Знаете, как называются такие, как вы? Стервятники.

- Послушайте меня, Гордон Стенли, - спокойно отозвалась она. - Вы вызываете восторг и уважение у множества американцев. Если желаете держать свою частную жизнь при себе - прекрасно. Но коль скоро мы действительно хотим, чтобы статья действительно дала импульс, чтобы на нее обратили внимание, мы должны сделать ее интересной для всех. Для всей читающей публики, а не только для паралитиков и каталептиков. Для всего общества. Чтобы убедить людей помочь разрешить проблему инвалидности.

- Ах, вот мы и скатились до лести, - ехидно заметил Гордон. - Слово за слово, и нате вам, пожалуйста... Что там еще? - прибавил он, услышав легкий стук в дверь.

В кабинет заглянула экономка.

- Мистер Стенли, - осторожно сказала она, - у вас гости. Они говорят, что пришли на обед.

- Обед? - повторил Гордон изумленно. - Какой еще обед? О чем это вы, Сэлли? Я никого не приглашал, да и не время еще обедать.

Сэлли вошла в комнату. Она выглядела обес-покоенно.

- Это мисс Элисон их пригласила. Она, должно быть, позабыла об этом, когда они с Моникой уезжали. Она просила их прийти в полдвенадцатого, а сейчас уже больше.

- Да кто, черт побери, они такие?! - простонал Гордон.

- Ну... ваши общие друзья. - Сэлли неуверенно посмотрела на Гордона. Мистер и миссис Мортон и мисс Бетси Уоллес.

- И вы, конечно же, сказали им, что я дома, - бросил Гордон раздраженно. - Сэлли поникла, но Гордон тотчас же прибавил: - Не берите в голову, Сэлли. Джейн, надеюсь, вы соблаговолите присоединиться к обеду. Кто знает, может, вы найдете еще какие-нибудь интересные образы для своих будущих статей...

Джейн посмотрела на него с удивлением.

- Большое вам спасибо, но, боюсь, я вынуждена отказаться.

- Почему же?

- Мне, право же, неудобно. Это ваши друзья, вы, должно быть, хотели поговорить на личные темы. Я не хочу стеснять...

- Никого вы не стесните, - запротестовал Гордон. - И я чувствую себя виноватым перед вами. Как-никак, я испортил вам утро, так позвольте теперь предложить вам обед, так. сказать - во искупление. А если все дело в ваших ужасных синих туфлях, так не волнуйтесь: то, как одевается Фанни Мортон, пожалуй, - самое несуразное, что я видел в своей жизни. Ваших туфель на ее фоне никто и не заметит... Сэлли, накройте на пятерых, - перевел он взгляд на экономку. - Простите мою резкость. Я думаю, вы сможете предложить гостям что-нибудь из ваших кулинарных шедевров.

Экономка расплылась в улыбке, и взгляд ее, обращенный к своему боссу, был полон обожания. Она тотчас же принялась утверждать, что ему не за что извиняться, и наконец удалилась, сияя. А Джейн продолжала задумчиво разглядывать Гордона. Тот слабо улыбнулся.

- Не слишком я вас шокировал, а?

- Мистер Стенли, пять минут назад вы обозвали меня стервятником...

- Но вы, однако, не остались в долгу.

-...Затем вы начали уличать меня в лести, а теперь приглашаете отобедать с вами. Я нахожу все это вместе несколько труднодоступным для понимания.

- Такой вот я загадочный, - Гордон ухмыльнулся, - иррациональный и эксцентричный. Но что тут поделаешь, нельзя ведь попрекать бедного калеку, сидящего в инвалидном кресле... Если хотите, можете об этом написать, добавил он злорадно.

- Видите ли, я пришла сюда не для того, чтобы вы оттачивали на мне свое остроумие, мистер Стенли. Я выполняю работу...

- А заодно оттачиваете на мне свое красноречие, не так ли? - Он смотрел на нее насмешливо.

- Ну знаете... - Джейн поджала губы.

- Послушайте, сдается мне, что вы сделали строгую прическу и приняли сугубо официальный вид, чтобы отбить у меня желание полюбоваться вашей фигуркой, как это было в прошлый раз, - сказал он с иронией. - Однако же опасность все еще не миновала. Есть шанс, что мы узнаем друг друга лучше. Ну да ладно. Пообедайте с нами, и вы сможете увидеть другую сторону моей жизни - если хотите. Давайте сейчас бросим это интервью и займемся им позже. - Джейн кивнула. Ее щеки слегка порозовели. - Вот и славно. Я вижу, мы поняли друг друга, - сказал он с довольным видом и покатил свое кресло к выходу, но возле двери притормозил. - Только после вас, мисс Милред.

***

Позади дома, в застекленной оранжерее, был накрыт круглый стол. Он стоял среди буйной растительности, под сенью лимонных и манговых деревьев, на берегу маленького искусственного прудика. Джейн подумалось, что здесь поработал искусный садовник и наверняка какой-нибудь талантливый ландшафтный дизайнер.

Стол был покрыт льняной скатертью, возле каждого прибора лежала салфетка с ярким узором из крупных желтых, зеленых и белых цветов. И там же - белоснежный тончайший фарфор, ножи и вилки с бледно-желтыми костяными рукоятками, тяжелые темно-зеленые бокалы. Веселый, праздничный натюрморт, так контрастировавший с мрачной промозглой погодой за окном.

И замечательная компания. Тед и Фанни Мортон - супружеская пара средних лет. Он был владельцем картинной галереи, она - художницей. Джейн слышала о них, а теперь имела возможность увидеть воочию. Тед Мортон - полный, невысокий мужчина, с густым голосом и заразительным смехом, Фанни же, напротив, - худая и бледная, с тонким нервным лицом, в нестерпимо яркой одежде, обремененная множеством блестящих украшений.

Элизабет Уоллес - "Зовите меня Бетси", - немедленно сказала она Джейн, - была, согласно ее собственным словам, ленива и очень богата. Светлая блондинка, немного за тридцать, в отличие от Фанни - великолепно и со вкусом одетая. Джейн она показалась необычайно привлекательной.

Все они добродушно посмеялись над забывчивостью Конни, тепло поздоровались с Джейн, легко и непринужденно приняли в свою компанию и поглядывали на нее с заметным интересом. Джейн немедленно стало ясно, что все они - хорошие друзья Гордона Стенли.

Ей, тем не менее, далеко не сразу удалось избавиться от неловкости, и прошло некоторое время, прежде чем они перестали изучать ее. Все это несколько подпортило Джейн аппетит. В особенности смутил ее удивленный взгляд Бетси, брошенный на синие туфли. Но Гордон тут же принялся объяснять, отчего Джейн носит на ногах этот кошмар, и все снова посмеялись над этой историей.

Пока они ели суп, Бетси спросила:

- Так как же, Гордон, почему же ты выпроводил Конни и Монику в Калифорнию?

- Я никуда их не выпроваживал. Они сами. Ты же знаешь, Конни ненавидит холодную погоду.

- Бедняжка. - Фанни кивнула с полным пониманием. - Она родилась в Сан-Хосе. Горячая южанка... Там ведь никогда не бывает настоящих холодов.

- А вот Джейн родилась в Калмат-Фолс, - заметил Гордон. Они сидели друг напротив друга, и Гордон перевел на нее взгляд, когда заговорил. - Как вы полагаете, можно вас назвать горячей южанкой?

- Не то чтобы мне нравились холода, - отозвалась Джейн, предпочитая проигнорировать двусмысленность этого вопроса, - но на западе, там, где мы жили, зимой вообще-то гораздо холоднее, чем в Сан-Хосе.

- А вы взяли интервью у Гордона? - переменила тему Бетси.

- Я пыталась, - ответила Джейн с улыбкой.

- Однако у Роланда сложилось собственное мнение по этому поводу, добавил Гордон, в то время как Сэлли убирала тарелки для супа. - Тед, не откроешь ли ты вино?

- Но... - Бетси сделала паузу. - Милый, неужели ты и в самом деле хочешь дать интервью? Мне всегда казалось, что ты избегаешь подобных вещей.

- Верно. Но редактор Джейн - я думаю, все вы знаете, как настойчив может быть Джозеф Барринг, если уж что-то вобьет себе в голову, - буквально взял меня за горло. Это все для того, чтобы помочь несчастным людям вновь начать ходить, утверждает он. - Гордон поморщился. - Возможно, это так...

- Это так, - спокойно сказала Джейн.

- Не думаю, что могу сказать людям на этот счет что-нибудь стоящее, запротестовал Гордон.

- Можешь, конечно же можешь! - вмешалась Фанни. - Не сдавайтесь, Джейн! - добавила она.

- Ну вот что, - проговорил Гордон. - Я не уверен, что многие люди сумеют снова начать ходить, даже если я что-то такое и скажу. Это у Джейн с Джозефом все просто: раз-два - и готово. Я даже не знаю, когда я сам смогу ходить, - прибавил он с горечью.

- Очень скоро, - отозвались его друзья хором, - и вновь рассмеялись.

- Будто ты сам так не считаешь, - заметила Бетси, все еще улыбаясь.

Он бросил на нее быстрый взгляд и снова повернулся к Джейн.

- Вам не пора еще принимать оборонительную стойку, мисс Милред?

Джейн отпила вина.

- Это по поводу "раз-два - и готово"? Дайте подумать... Да нет, пожалуй. Знаете, я прошла хорошую школу - с детства выдерживала нападки своих пятерых братцев.

- Пять братьев! - Тед воззрился на нее. - О, ужас!

- Что вы, это имело и свою хорошую сторону. Когда они не отравляли мне жизнь, то даже приносили пользу. Благодаря их заботам, я выучилась ездить верхом, стрелять, играть в регби - и еще куче всяких вещей, которыми девочки обычно не занимаются.

- И где теперь ваши братья? - спросила Бетси.

- Переженились и разбрелись по свету, - отозвалась Джейн. - Я была младшей.

- И что же, вы играете в регби? - спросил Тед, глядя на нее с изумлением.

- Теперь уже нет. - Джейн рассмеялась. - Зато я отлично знаю все правила.

- Вы, должно быть, болеете за своих в Общеамериканских соревнованиях, заметил Гордон. - Ежегодная серия из трех игр в лиге регби, - пояснил он, обернувшись к Фанни, - в этом году - между Портлендом и Калмат-Фолс. Когда все игроки, независимо от того, в каких командах они состоят и где живут, играют за команду того города, откуда они родом.

- Конечно, болею, - кивнула Джейн. - Калмат-Фолс выиграет.

- Да неужели? Все сходятся на том, что команда Портленда сильнее.

- Не понимаю, почему, - сказала Джейн насмешливо. - Калмат-Фолс уже выиграл первую из трех игр.

- Это не значит, что выиграет и вторую.

- Хотите пари, Джейн? - сладко спросила Бетси. - У меня будет вечеринка в следующую пятницу, и в пятницу же - финальная игра. Мы сможем посмотреть матч по телевизору, и я утверждаю, что Калмат-Фолс не выиграет этот матч. Придете?

Джейн заколебалась.

- Ну я... Большое спасибо за приглашение, но...

- Приходите, Джейн, - настаивала Бетси. - Будет очень интересно.

- Она колеблется, поскольку полагает, что ей нужно мое одобрение, чтобы прийти.

- Почему это? - удивилась Бетси.

Бросив на Стенли уничтожающий взгляд из-под ресниц, Джейн сказала, опередив его:

- Мистер Ст... то есть Гордон - опасается близко подпускать меня к себе. Я хочу в своем интервью показать новые... неизвестные раньше аспекты его личности, но он то так, то сяк старается этого избежать, всеми правдами и неправдами. Так что спасибо большое, Бетси, но, судя по всему, я действительно персона нон грата.

- Никогда не слышала ничего более смехотворного! - Фанни выглядела ошарашенной. - Гордон, я тебе говорила раньше и снова скажу: тебе вовсе не нужно быть затворником.

- Фанни, есть только одна вещь, которую я оставляю за собой право не афишировать. Это моя личная жизнь. И я вовсе не затворник.

- Согласна, - сказала Бетси.

Тед подался вперед.

- Но тебе не кажется, что ты поставил Джейн в сложное положение, Гордон? Коль скоро ты согласился на это интервью?

- Однако я не соглашался на Джейн. Прийти должен был Кейт, но он заболел.

- Если вы спросите меня, - Фанни дернула своим длинным тонким носом, я скажу, что лично мне бы не хотелось, чтобы размазня-Кейт имел со мной хоть какое-нибудь дело. Нет, я думаю, ты ошибаешься, Гордон, дорогой. Я ведь люблю тебя и желаю только добра. И считаю, что тебе давно пора было вылезти из своей раковины.

- Я тоже тебя люблю, Фанни, - сказал Гордон терпеливо, - но прошу тебя не говорить, что мне следует делать, а чего не следует.

- Прекрасно. - Фанни пожала плечами, она выглядела несколько недовольной. - Сейчас ты, чего доброго, скажешь, что если Джейн придет на вечеринку, то ты - нет.

- Ну я все же не настолько капризен. Глядите-ка, Джейн, у вас появилась новая возможность изучать богатых и знаменитых. Удача сама идет к вам в руки, - добавил он насмешливо.

- Я дам вам знать, Бетси, - сказала Джейн спокойно и повернулась к Фанни. - Извините, я могу показаться навязчивой, но скажите, вы ведь та самая Франческа Мортон, которая в прошлом году стала лауреатом премии Альберта Райва?

Фанни была польщена, и беседа плавно повернулась к обсуждению живописи вообще и премии Альберта Райва в частности. А когда подошло время десерта, Гордон неожиданно сказал:

- Мне бы хотелось выпить вместе с вами кофе, но, боюсь, не выйдет. Дела зовут... - Он не упомянул ни о Джейн, ни об интервью.

- Вот так, - сказала Бетси, - радушный хозяин нас бросает. Не знаю, что решат Тед и Фанни, а я выпью кофе. Кстати, а как насчет Джейн? Ты собираешься дать ей интервью? Право же, в этом нет ничего страшного, Гордон. И если ты выпьешь с нами кофе, это тоже не слишком ужасно.

- Увы, время не ждет, - отозвался тот. - Да, я дам интервью. А еще я думаю, Бетси, что тебе ни к чему беспокоиться о Джейн. Поверь, она способна о себе позаботиться.

***

Спустя некоторое время Сэлли принесла в кабинет кофе. Гордон, который разговаривал по телефону, махнул Джейн рукой, как бы говоря, что она может приступать, не дожидаясь его. Она налила кофе в две чашки и поставила одну из них на стол перед ним - очень осторожно. Затем уселась, взялась за свою и принялась размышлять, как ей подойти к проблеме на этот раз. Стенли положил трубку, быстро записал что-то в блокноте и отшвырнул карандаш.

- Ну так как, начнем?

Она посмотрела в его темные глаза.

- Вы уверены, что не нуждаетесь в отдыхе или еще в чем-нибудь? спросила Джейн.

- Вполне, - сказал Гордон отрывисто. - Можно поинтересоваться, что вас заставило так подумать?

- Я... в прошлый раз я заметила, что вы как-то внезапно и резко устали, - она произнесла это с некоторым беспокойством.

Он покачал головой.

- У меня был сеанс физиотерапии перед тем, как вы пришли. А сегодня я вполне бодр. Не извольте беспокоиться.

- Может быть, с этого мы и начнем, - сказала она неторопливо. Расскажите об этой физиотерапии. Это она сотворила чудо с вашими ногами?

- Гидротерапия, физиотерапия, общая терапия... - Он неопределенно помахал рукой. - Еще какая-то там, о которой я раньше и не слыхал. Плюс несколько титановых стержней у меня в спине.

Джейн прищурилась и сделала запись, затем включила диктофон. Гордон, между тем, похоже, не собирался продолжать, и она спросила:

- А как насчет вашей силы воли? - Он пожал плечами. - Может быть, вы, например, - закинула она удочку, - дали себе слово, что снова начнете ходить?

- Конечно, я был не в восторге от жизни в инвалидном кресле, но кто на моем месте думал бы иначе?

- Стало быть, вы не считаете, что ваш образ мыслей как-то повлиял на выздоровление?

- Ну в определенной степени - может быть. Но львиная доля заслуг в этом принадлежит медицине.

- Иначе говоря, - она машинально погрызла кончик ручки, - вы полагаете, что ваши собственные желания, ваше упорство, ваша стойкость здесь не играли никакой роли? Но неужели же не имеет значения все то, что вы перенесли? Боль от нескончаемых физических упражнений, осознание постепенного прогресса, который, в иные минуты, прогрессом и не казался, отчаяние от того, что многие вещи вам недоступны, ощущение отвратительной беспомощности...

Он поднял руку, прерывая ее, и сказал раздраженно:

- Конечно, все это было. Но не было, понимаете ли, этакого магического пароля: "Я снова буду ходить - и все тут". Я не долдонил это, чтобы...

- Но вы говорили это себе? - перебила она.

- Да, - подтвердил он сквозь зубы, - я говорил это. Я кричал это. Орал во весь голос. Но если вы действительно хотите знать, что мне помогло помимо медицины, - это было совсем другое. Люди, которые не позволили мне сдаться. Люди, которые... жили рядом с моим гневом и отчаянием, даже когда все это обращалось на них. Люди, которые сами никогда не теряли надежду.

- Врачи?

- В том числе. А еще - Тед и Фанни, Бетси, Сэлли, Джефф - мой шофер, он еще и медбрат, и больше всех - Конни и Моника.

Некоторое время Джейн молчала. Она оглядела кабинет, отмечая - какой-то частью своего сознания, - что это необычайно красивая комната. Стены обиты деревянными панелями, на полу - пушистый персидский ковер, повсюду стеллажи с книгами, а между ними - картины. Она вновь повернулась к Гордону и спокойно сказала:

- Мисс Элисон упоминала в прошлый раз, что вы отлично справляетесь.

- У мисс Элисон удивительно короткая память, - ответил он, и Джейн уловила иронию в его голосе.

- Еще она сказала, что вы могли бы стать вдохновением для многих людей. Не поясните ли, что она имела в виду?

Он бросил на нее быстрый взгляд.

- Каждую неделю я проводил некоторое время с людьми, находящимися в том же положении, что и я. Вот и все.

- Вы не говорили мне этого раньше. - Джейн пристально посмотрела на него.

- А что бы это изменило?

- Я не обвиняла бы вас... в некоторых вещах, в которых обвиняла ранее. - Она моргнула и сняла очки. - Что же, мы сошлись хотя бы в одной вещи, насколько я могу судить.

- Это в какой же?

- Статья может сделать доброе дело.

Она взяла ручку, потом положила ее и отхлебнула еще кофе. Между тем он проговорил неторопливо:

- Это... возможно, что это и так, Джейн. Да, я надеюсь, что это так, но те пути, которые выбирает один человек, чтобы справиться со своими проблемами, не так-то просто распространить повсеместно и сделать приемлемыми для всех без исключения. Мне приятно было бы считать себя стойким, отважным, мужественным и все такое, но я-то хорошо помню проклятые времена, когда был жалкой развалиной. И потому не желаю, чтобы из меня делали героя. - Он пожал плечами.

- А что, если бы я процитировала вас здесь дословно? - спросила Джейн после долгой паузы, в течение которой она сидела, глубоко задумавшись. - И добавила бы, абсолютно честно, - она покосилась на него, - что легко могу поверить: было время, когда вы делали жизнь всех людей вокруг себя совершенно невыносимой.

Он молчал некоторое время, потом искра смеха блеснула в его глазах.

- И как бы вы это сформулировали?

Она постучала ручкой по своей чашке.

- Что-то вроде этого: "Гордон Стенли - известный бизнесмен и миллионер - несомненно, сущее наказание. Я испытала на себе его высокомерие и заносчивость, и нетрудно было поверить его признанию, что во время его выздоровления он сделал жизнь всех, кто его окружал, невероятно сложной..."

- Благодарю вас, - сказал он, и в его голосе прозвучала насмешка.

- И все это - чистая правда, - заметила Джейн. - Никто не обвинит меня в том, что я искажаю факты.

- Не думал, что я настолько заносчив.

- Если б вы были на моем месте, заметили бы. - Он поморщился. - Ну, конечно, я немного преувеличиваю. - Она была сама серьезность. - Вы все-таки еще не законченное чудовище.

- Джейн, - сказал он, глядя прямо на нее, - я ведь могу заподозрить, что вы насмехаетесь надо мной, чтобы скрыть, что я кажусь вам привлекательным.

- В самом деле? - спросила она невинно.

- Да. У вас так блестят глаза... - Настала ее очередь поморщиться. Прежде чем она успела что-нибудь сказать, он прибавил: - И как вы собираетесь спасать мой образ, после того как вывалите столько нелицеприятных фактов?

- Я могу указать на привязанность к вам ваших друзей, на то, как вы добры к детям. Моника ведь просто восхищается вами, хотя ее имени я не стану упоминать. Я могу рассказать публике, как вежливы и предупредительны вы по отношению к покалеченным журналистам. - Она приподняла бровь. - Я могу... она поколебалась, потом взглянула ему в глаза, - сказать им, что меня поразила ваша честность.

Он промолчал. Джейн же, после долгой паузы, проговорила:

- И мы можем рассказать нашим читателям, какое огромное значение имела для вас поддержка окружающих людей. Возможно, это самое главное, что они должны понять...

- Ладно, - сказал он отрывисто, - пусть будет так.

***

Час спустя она выключила диктофон и сказала с юмором:

- Ну что ж, возможно, теперь я не потеряю работу.

- Джозеф - суровый начальник, а?

- Он просто делает свое дело, ему нужно, чтобы газету покупали.

Гордон откинулся на спинку кресла и принялся изучать ее.

- Я могу себе представить сцены, которые происходят порой между вами и стариной Джозефом.

- Думайте что хотите, - ответила Джейн. В голосе ее, однако, слышно было некоторое недовольство.

- Так когда я смогу лицезреть готовую статью?

Она немного подумала.

- Может быть, в понедельник. Я поработаю над ней в выходные, и она, полагаю, попадет в следующий номер еженедельника. Разумеется, если вы ее одобрите.

- Вы всегда так проводите выходные?

- Нет. Но в этот раз так сложилось, что мне нечего особенно делать, да и лодыжка все еще побаливает, так что лучше посидеть дома.

- А что вы обычно делаете в выходные, Джейн Милред? - спросил Гордон.

- Летом - отправляюсь на пляж, играю в теннис. - Она пожала плечами. А в это время года - хожу в кино, на концерты, на выставки или занимаюсь домашними делами, готовлю, читаю, - самые обычные вещи, право слово, - Ну да, ну да. И все это вы делаете в одиночестве?

- Не обязательно. У меня есть друзья и...

- Но не мужчина?

- Нет. Я уже вам это говорила.

Их взгляды встретились, и Джейн увидела в глазах Гордона любопытство, а потом он сказал:

- Мне это представляется несколько странным.

- Вступайте в клуб, - отозвалась она сухо.

Он вскинул бровь и задумчиво спросил:

- В клуб мужчин, которые находят, что это странно? - Она согласно кивнула. Его губы изогнулись в усмешке. - Ясно. Однако же вы привлекательны, умны и все такое. Так что ваш образ жизни достаточно необычен, чтобы иметь право поинтересоваться - почему.

- Знаете, Гордон, меня такие вопросы задевают. Почему же это так странно - быть двадцати шести лет от роду, счастливой, свободной и не иметь спутника жизни?

Похоже, он забавляется, и это обеспокоило ее. Его любопытство типичное для мужчин, подумала она раздраженно. Он весь будто излучает превосходство. А еще смотрит на нее изучающе и заинтересованно, словно она не человек, а экзотическое животное в зоопарке. С другой стороны, она вдруг осознала, что даже теперь он необычайно привлекает ее. Красивый, обаятельный и очень мужественный, черт бы его побрал!

- Но вообще-то, были мужчины в вашей жизни? - спросил он, так и не опустив бровь.

Этот вопрос только подлил масла в огонь.

- Несколько, - отозвалась она с видимым спокойствием, - и они не задерживались надолго, но в этом мне стоит винить только себя. Я слишком много думала о своей карьере. У меня перед глазами всегда стоял пример моей матери, погребенной под рутиной воспитания детей и домашней работы, я видела, как тяжело ей приходилось... - Она замолчала.

- И вы не хотели, чтобы нечто подобное случилось с вами, - уточнил он.

- Я хотела еще дважды подумать, прежде чем обременять себя семьей.

- Для некоторых ваши доводы могут показаться странными, но, с другой стороны, все это звучит разумно и прагматично. Вы, очевидно, весьма уравновешенны, расчетливы и умны. И это плохо влияет на ваши отношения с людьми, - заключил он.

- Не то чтобы... Есть, правда, еще одна вещь, если вам так уж надо знать. - Она вздохнула. - Я выросла в провинции, и меня всегда воспитывали в рамках очень строгой морали. И потом, мои братья постоянно оберегали меня от всяческих возможных связей с мужчинами, дабы это не закончилось плачевно.

Гордон покивал.

- Пуританское воспитание, не так ли, Джейн?

- Боюсь, что так.

- Но вы хотя бы не девственница до сих пор? - Он ухмыльнулся.

Джейн помедлила, у нее снова заблестели глаза.

- Я говорю вам это, Гордон Стенли, только оттого, что вы недавно рассказали мне то, что привыкли скрывать. Девственница.

- У меня нет слов, - сообщил он.

Она улыбнулась ему.

- Полагаю, вы хотели сказать: "Это уже чересчур".

- Нет, вовсе не это. Я имел в виду, что потрясен вашей честностью. - Он задумчиво рассматривал ее своими темными глазами. - Что касается того, что я сказал вам перед обедом...

- Ах да, - перебила она его, - вы сказали, что у нас есть шанс узнать друг друга лучше.

- Я думаю, что так и случилось, в какой-то мере.

- Не в том смысле, в каком мне хотелось бы.

- Так же, как и мне. Однако не все еще потеряно. - Она открыла сумку и начала складывать туда свои вещи. - Поэтому вы и не хотели приходить во второй раз? Джозеф сказал мне...

Его слова повисли в воздухе, и на несколько секунд воцарилась тишина. Джейн надела очки, потом вновь сняла их, потерла глаза и коротко ответила:

-Да.

- Потому что я такой заносчивый и не могу нормально ходить. Пока что.

- Вы не всегда заносчивый, - она поднялась. - Когда возвращаются Конни и Моника?

Он откинул голову на спинку кресла и протянул:

- Никак не можете отказать себе в удовольствии сунуть нос в мою личную жизнь?

- А вы, я погляжу, не откажете себе в удовольствии кого-нибудь поддеть.

- Вы правы. - Гордон выпрямился. Он выглядел довольным. - Ладно, давайте перестанем пикироваться.

- Ну да. Однако... - Джейн моргнула.

- Потому что я предполагаю попрощаться с вами, мисс Милред, и вернуться к работе. И в свете ваших чувств и моего... мерзкого характера, возможно, будет лучше, если наши пути больше не пересекутся. - Он посмотрел на нее чистым взглядом.

- Я... - Джейн поколебалась. - Да, я согласна, мистер Стенли, лучше, чтобы не пересекались. Все рекомендации по поводу статьи вы можете передать через Джозефа. Я думаю, он еще пришлет к вам фотографа, но мое присутствие при сем не обязательно.

- О'кей. - Он протянул ей руку через стол. - Разошлись, как в море корабли. Всего наилучшего, Джейн. Берегите свою лодыжку.

- Непременно, - отозвалась она, поглядев на него долгим взглядом - в последний раз. - А вы берегите свою спину...

А потом Гордон Стенли смотрел из окна кабинета, как Джейн идет по улице прочь от его дома. Смотрел, не отрывая глаз. Он почувствовал, как у него задергалась щека. Джейн завернула за угол, шагая, несмотря на легкую хромоту, присущей ей легкой, летящей походкой, а он представлял ее без одежды, в своих объятиях... Ради всего святого, Конни, когда ты вернешься домой?!

***

В понедельник, в полдень, Джейн сидела в кабинете Джозефа Барринга и терпеливо ждала, когда тот закончит говорить по телефону. Копия написанной ею статьи была послана Гордону Стенли сегодняшним утром, и теперь шеф обсуждал ее с Гордоном.

Наконец Джозеф, который, с точки зрения Джейн, был удивительно немногословен в процессе беседы, положил трубку и уставился на Джейн тяжелым взглядом.

- Ему не понравилось, - сказала она покаянно. - Я предупреждала тебя...

- Ему очень понравилось, - перебил ее Джозеф. - Он дал самую высокую оценку.

- Тогда почему же ты выглядишь таким мрачным? - спросила Джейн изумленно.

Барринг скривился, у него задергалось веко.

- Слышала когда-нибудь о премии Джоунза, Джейн?

- Естественно. Каждый журналист спит и видит...

- Ну вот. Я понял, что могу получить Джоунза при помощи твоего материала. Ты проделала чертовски хорошую работу с этим Гордоном Стенли. Я и представить не мог, что он будет с тобой настолько откровенен. Знаешь, что он сказал? "Она просто-таки выпотрошила меня".

Джейн помолчала. Обычные гордость и удовлетворение от сознания хорошо сделанной работы не приходили. Странное чувство опустошенности вдруг овладело ею.

- В какой-то мере так и было, - сказала она.

- А еще что было?

- В каком смысле?

- Что-нибудь еще - во время вашей встречи с Гордоном Стенли, - в голосе Джозефа звучала усмешка.

- Нет. А чего ты ожидал?

Джозеф покачал головой и поджал губы.

- Ты красивая женщина, Джейн. А он - не женат.

- Однако он занят. - Джейн сказала это прежде, чем сумела остановить себя.

- Ну да. Ты о Конни? - Он неопределенно помахал рукой. - Они знакомы уже много лет.

- Джозеф, - Джейн поглядела на него в упор, - ты хочешь сказать, что так хорошо осведомлен о личной жизни Гордона Стенли?

- Я хорошо знаю его, причем уже давно. Не думай, что он, тем не менее, распространяется о своей личной жизни. А что, Конни все еще вертится вокруг него?

- Э... да... нет, - перебила сама себя Джейн. - Я хочу сказать, что заслуга Конни в том, что он выздоравливает, очень велика. И мне не кажется, что "вертится вокруг" - подходящие слова.

- Неужели? Удивительное дело. Я полагаю, юной Монике сейчас... лет десять?

- Двенадцать.

- Ну ясно.

- А Моника... - Джейн оборвала себя. - Я хочу сказать, она - прелестный ребенок. Ладно. Что у нас на повестке дня, Джозеф?

Тот не торопился с ответом. Он пристально смотрел на Джейн, и ей казалось, он видит ее насквозь. Потом Джозеф сказал:

- На повестке? Небольшое развлечение. - Джейн подняла брови, а внутри себя - почти затаила дыхание. - Не знаю, слышала ли ты об одной леди... Элизабет Уоллес. Обычно ее называют Бетси. Унаследовала чертову уйму денег от своего отца, так же как и роскошный дом недалеко от набережной, и закатывает шикарные приемы. Мы приглашены на один из них.

Джейн могла только безмолвно взирать на него. Когда в пятницу она вернулась от Гордона, то позвонила Бетси Уоллес и оставила для нее сообщение: хотя она крайне благодарна Бетси и очень ценит ее приглашение, она, увы, никак не сможет быть...

- О нет! - воскликнула она. - Это ведь матч регби?

- А, ты уже слышала об этом? Кстати, она не настаивает, чтобы ты все время там работала. Она ожидает тебя просто как гостя.

- Ну да, а рядом со мной тем временем будет околачиваться фотограф. Ты, верно, шутишь, Джозеф!

- Джейн, ты отлично знаешь, что мы пытаемся расширить тираж нашей газеты. Публике нравится светская хроника, она любит читать о жизни знаменитостей. А ты отлично пишешь, сможешь добавить толику юмора, сможешь...

- Да-да, конечно. Эта премия Джоунза не дает тебе покоя, - едко заметила Джейн.

- А ты еще не получила ее, девочка.

- Я не это имела в виду, - рассерженно перебила она его. - Я всего лишь хочу уточнить...

- Что ты хочешь уточнить? - вопросил Джозеф недовольно.

- Подобные веши - работа Кейта, а не моя.

- Будто я не знаю. Кейт как никто умеет забираться к самым верхам общества, и на приеме он отлично смотрелся бы. Но его сейчас нет с нами, как ты могла заметить. И кроме тебя нам некем его заменить.

Джейн вздохнула и развела руками.

- Как она вообще нас приглашала?

- Позвонила мне сегодня с утра. Сама. Я сказал, что Кейт болен, о чем она уже, впрочем, знала. Ты что-то хочешь сказать? - Он посмотрел на нее, прищурившись.

- Ничего. Продолжай.

- Так вот, она уже знала о Кейте и сообщила, что встречалась с тобой и ты ей очень понравилась. Так почему бы не прислать тебя, сказала она.

- Но это бессмысленно! - Джозеф приподнял брови и остался безмолвным. Неужели нет никого другого, кто мог бы туда пойти?

- Джейн, - Джозеф болезненно поморщился, - я уже сказал тебе это один раз, и, мне кажется, ты должна была понять: без Кейта мы как без рук.

- Я надеюсь, Кейт понимает, что его проклятая болезнь подкосила всех нас, - протянула Джейн сладким голосом. - Так, насколько я понимаю, у меня нет выбора?

- По правде говоря, нет, Джейн. Для тебя это будет небольшая смена обстановки. Легкое развлечение. Полагаю, тебе не о чем беспокоиться... С тобой будет фотограф, но снимать следует только тех гостей, которые дадут на это согласие...

***

Сказать, что она не находила себе места всю неделю, значит ничего не сказать, думала Джейн, по мере того как пятница неумолимо приближалась. Она волновалась, ей не давали покоя неразрешимые вопросы, ответов на которые она отыскать не могла.

Позвонить ли Гордону Стенли, чтобы рассказать, что произошло?

Почему Бетси, которая, кажется, разделяла желания Гордона сохранить свою личную жизнь при себе, вдруг совершила такой поступок?

Неужели Бетси в самом деле интересует только пари по поводу матча регби, или же здесь есть что-то еще?

Только одна вещь не беспокоила ее - мысль о том, что она наденет на этот прием. Костюм уже был готов: длинная тонкая серая юбка с пуговицами впереди, лиловая кофточка, так гармонирующая с ее глазами, и поверх нее серебристо-серая блуза. Она выбрала этот наряд сразу, едва вернулась от Джозефа, и потом уже не испытывала никаких сомнений в том, что в пятницу она будет именно в нем.

Выбрать одежду заранее - было очень верной мыслью. Это Джейн поняла в пятницу, ибо всю первую половину дня в редакции кипела бурная деятельность подготовка очередного номера еженедельника. Работе, казалось, не будет конца, и Джейн даже испугалась, что опоздает. Однако не опоздала. Они с фотографом явились к дому Бетси Уоллес и сразу же оказались окружены гостями, желающими увидеть себя на страницах модной газеты.

Наконец этот поток иссяк. Джейн с облегчением вздохнула - среди прибывших гостей Гордона Стенли не оказалось. Фотограф уехал, а ей было пора забыть о работе и повеселиться на вечеринке. И в этот момент к парадному крыльцу дома подкатил огромный серебряный лимузин. Водитель вылез наружу, открыл заднюю дверь и вынул инвалидное кресло.

Джейн окаменела. Не находя в себе сил сдвинуться с места, она просто тупо наблюдала, как шофер помогает Гордону Стенли выбраться из машины и усесться в кресло.

В первый момент Гордон, казалось, не заметил ее, но, когда инвалидное кресло покатилось к входной двери, он обернулся. Взгляды их встретились, и Джейн горько пожалела, что не имеет возможности стать невидимкой.

Глава 3

- Это не то, о чем вы думаете, - будто издалека услышала она собственный голос.

- Нет? - Он смотрел на нее насмешливо. - И о чем же, вы полагаете, я думаю?

- Я... ну... это была не моя идея. Если наши пути пересеклись снова, то - не по моей вине, - сказала она тихо.

- В самом деле? Что-то незаметно, чтобы вас притащили сюда на аркане или что-то в этом роде. Крис, позвони в дверь наконец, - раздраженно обратился он к своему шоферу. - Сколько можно ждать на крыльце?

Крис подчинился, а Джейн забеспокоилась.

- Я здесь по долгу службы. По некоторым причинам - для меня неизвестным, мистер Стенли, - ваша подруга Элизабет попросила меня присутствовать на приеме. Возможно, ей захотелось, чтобы статья о нем попала в газету.

- Понятия не имею, чего ей на самом деле хотелось... А, Бетси! - сказал он, когда дверь распахнулась и хозяйка предстала на пороге. - Я слышал, вы тут собрались ради матча регби. Если бы я знал это раньше, то не пришел.

Бетси пожала плечами. Она перевела взгляд с Гордона на Джейн и обратно, а затем проговорила:

- Милый, я думаю, Джейн оставит тебя в покое, если тебе того захочется. И не забывай, пожалуйста, что она - моя гостья... Входите же!

Они еще немного помедлили в дверях; потом, повинуясь жесту Гордона, Крис поднял его кресло по ступенькам крыльца, а после направился к лимузину, бросив на ходу, что будет ждать в машине, если вдруг понадобится.

- Идемте, Джейн, - просто сказала Бетси.

Джейн поколебалась, глядя на кресло Гордона и раздумывая, не помочь ли ему. Гордон заметил ее взгляд и проговорил - тихо и зло:

- Я справлюсь сам, оставьте меня в покое!

- Как угодно.

За просторным вестибюлем начинался длинный коридор, выводивший на открытую веранду, откуда открывался великолепный вид на сад. На веранде стоял громадный телевизор, там же уже собрались гости - не меньше полусотни человек. Гордона немедленно обступили, так что Джейн ничего не стоило уйти от него подальше. Через несколько секунд она осознала, что Бетси следует за ней. Та взяла Джейн под руку и проговорила с очаровательной улыбкой:

- Давайте выпьем, а потом я вас представлю гостям. Надеюсь, у вас все в порядке? Мне показалось, что Гордон чем-то расстроен.

- Мной, - сказала Джейн.

- Вот как?

На Бетси был наряд в бело-голубых тонах - цвета команды Портленда. Бледно-голубой ангорский джемпер с длинной белой юбкой, жемчужное ожерелье на шее, изумительной красоты жемчужные серьги и серебристые туфельки. Она выглядела шикарно и невероятно богато. Огромный круглый стол, на котором были сервированы роскошные закуски, украшали бело-голубые ленты и воздушные шары.

- Что происходит между вами? - спросила она, сняв с подноса два бокала с шампанским и подавая гостье один из них.

Не отвечая, Джейн неторопливо осмотрела зал. Пятьдесят болельщиков, приглашенных на просмотр матча, болтали, смеялись, шутили и пребывали, очевидно, в самом прекрасном расположении духа. Среди этого скопления белого и голубого Джейн обнаружила людей, чьи наряды были выдержаны в коричневых тонах. Значит, она тут гостей не единственная болельщица Калмат-Фолса. Она обернулась, любуясь видом на гавань, расцвеченную в сумерках тысячами огней, и проговорила:

- Ничего. Похоже, Гордону было невероятно сложно решиться на это интервью, и, хотя мы благополучно закончили работать с ним, полагаю, его раздражают любые напоминания об этом.

- Вы знаете, я изменила свое мнение относительно состояния Гордона, сказала Бетси задумчиво. Джейн заморгала, непонимающе уставившись на нее. Теперь я думаю, что Фанни права. Он в опасности, потому что замыкается в себе. Сейчас оно, пожалуй, не слишком заметно, но все это будет прогрессировать. И мне кажется, - добавила она, глядя в глаза Джейн, - что у вас достаточно ума и мужества, чтобы спасти его... от него самого.

Джейн слегка тряхнула головой, словно для того, чтобы привести мысли в порядок. Она обернулась туда, где стояло кресло Гордона, окруженное людьми, так что его с трудом можно было разглядеть сквозь толпу гостей, которые смеялись, обмениваясь шутками, и сказала твердо:

- Что-то не похоже, чтоб он был одиноким и замкнутым, во всяком случае, сейчас.

Бетси проследила за ее взглядом.

- Если бы вы знали Гордона так, как я, вы бы поняли, что к чему, прошептала она.

- И в чем же дело? - спросила Джейн.

- Мы всегда были с ним добрыми друзьями, а когда-то одно время даже любовниками. Я в тот момент очень нуждалась в поддержке и мужском внимании, - сказала Бетси мягко. - Гордон помог мне пережить разрыв с мужем, вновь обрести веру в себя, в свою привлекательность. А затем, когда я пришла в норму, он вновь свел наши отношения к дружбе. Одно время я хотела возобновить нашу связь, но он, конечно, был прав, утверждая, что лучше оставить все, как есть.

- Что ж, - Джейн искала и не могла найти подходящих слов. В ее душе бушевала целая буря эмоций. - Конни сейчас рядом с ним, не так ли? - Она смотрела на Бетси, и в глазах ее читалась неуверенность.

- Конечно. И Моника. - Бетси улыбнулась. - О, вон Тед и Фанни, идемте, поздороваемся с ними и начнем наконец вечеринку.

Мортоны были рады видеть Джейн. Они были в числе тех немногих, кто отказался сфотографироваться для газеты, и теперь со смехом обсуждали это.

- Бедняжка Бетси! - воскликнула Фанни. - Она ведь и сама не в восторге от всех этих любителей попозировать, но вынуждена была на это пойти.

Джейн вопросительно подняла брови.

- Ну она, очевидно, очень хотела затащить вас на эту вечеринку, вставил Тед, - и придумала для этого убедительный повод. Скажешь, нет, Бетси?

Та непринужденно проигнорировала вопрос мужа и обернулась к Джейн.

- Ну что ж, - она огляделась по сторонам, - Джейн, кого бы вам представить? Давайте начнем с...

***

Прошел час. Веселье было в самом разгаре, и все с нетерпением ожидали начала игры. Джейн к тому времени успела познакомиться с несколькими мужчинами, которые усердно давали ей понять, что незаняты, и несколькими женщинами, которые с не меньшим усердием давали понять, что будут пресчастливы увидеть упоминания о себе в будущей статье. Ей как раз удалось вежливо отвергнуть приглашение некоей леди приехать к ней в гости и осмотреть дом (возможно, даже, написать об этом статью), когда тихий, исполненный сарказма голос произнес возле самого ее уха:

- Вам следовало согласиться. Кейт на вашем месте так бы и поступил, он никогда не упускает возможности забраться повыше.

Джейн посмотрела в насмешливые темные глаза Гордона Стенли.

- А я не хочу этого, действительно не хочу, - сказала она тихо. - И никогда не представляла себе, как это делается.

- Немного великосветской болтовни и пустых шуток - и дело в шляпе, посоветовал он ехидно и прибавил: - Ради всего святого, сядьте куда-нибудь. Терпеть не могу, когда люди возвышаются надо мной, в особенности если это женщины.

Поколебавшись, Джейн опустилась в плетеное кресло рядом с ним. В тот же момент ожил телеэкран, раздались приветственные возгласы, послышался свисток, объявлявший начало матча, и лига регби предстала во всей своей красе.

- Я гляжу, Джозеф никак не утихомирится, - сказал Гордон. - Джейн кивнула, следя за игрой. - Вам не кажется, что между нами что-то происходит, Джейн? - спросил он затем. И, хотя Калмат-Фолс перешел в атаку, глаза Джейн мгновенно обратились к Гордону.

- О чем это вы? - прошептала она.

- Меня преследует чувство, что кто-то подбивает вас позаботиться обо мне. Кто-то, кто считает, что непременно должен мне помочь. Кто-то, если не сказать, что этих людей трое. Целый заговор.

Джейн изумленно уставилась на него. Она не знала, что ответить. Как вообще понимать все это. Ее спас телевизор, ибо в этот момент оттуда раздались свистки и радостные крики болельщиков. Джейн злорадно улыбнулась и проговорила:

- Обратите внимание, Калмат-Фолс выбил очко.

- Меня удивляет Тед, однако, - невозмутимо продолжил Гордон. - Он вообще-то никогда не вмешивается в дела, которые его не касаются.

- Я не думаю, что Тед в курсе... - Джейн резко прервала себя.

- Ага, а вы, значит, в курсе.

- Самую малость. - Она поджала губы. - И я все еще несколько ошарашена этим, - добавила она едва слышно.

- Пожалуй, это еще одна вещь, которую нам стоило включить в интервью, сказал он сухо. - Вы могли бы рассказать читателям о том, как лучший друг превращается в злейшего врага, когда начинает думать, будто лучше знает, что для вас хорошо, а что плохо, что нужно, а что не нужно, и пытается претворить свои идеи в жизнь.

- Но... - Джейн просто не знала, что сказать.

- Вам не кажется, что они могли бы хотя бы проконсультироваться с вами? - спросил он.

- Ну нет, я вообще об этом не думала. А вы уверены, что не ошибаетесь?

- Я уверен в другом - что зря вы им потакаете.

- Но я не потакаю...

- Впрочем, у меня появилась идея. Мы можем оставить их всех с носом.

- Как?

- Возьмем и просто-напросто исчезнем... Обратите внимание, теперь Портленд выбил очко.

Джейн снова обернулась к телевизору. В то время как все в комнате взорвались радостными воплями, она видела на экране только невразумительное мелькание голубого и коричневого. Ее мысли были далеко.

- Не могу сосредоточиться.

- Соревнования так много для вас значат?

- Да нет, - она пожала плечами, - это просто игра.

- Ладно, давайте уходить поодиночке. Я буду вас ждать у парадной двери через пять минут.

- Я... - Она беспомощно замолчала, потом заставила себя продолжить. Не думаю, что это хорошая идея.

- Возможно, вы правы, - протянул он. - Но я больше ничего не могу с вами сделать, кроме как поговорить. Почему бы нам не поговорить снаружи? Или я вам противен оттого, что сижу в этом проклятом кресле? - Джейн увидела гнев в его темных глазах. И не только гнев - поняла она вдруг. Что-то еще... Боль...

- Нет-нет, конечно же нет,- торопливо проговорила она. - Я имела в виду...

- Тогда едемте, мисс Милред.

***

Десять минут спустя они уже были в лимузине, который Крис вел в сторону центра. Джейн, в одиночестве сидящая сзади, чувствовала себя неловко и напряженно. Ее упорно преследовала мысль, что она не должна была так поступать.

Лимузин остановился перед знакомой кованой решеткой, и тут Гордон Стенли еще раз сумел вызвать изумление Джейн. Поблагодарив Криса, он поднялся с кресла и при помощи двух костылей направился в дом.

В гостиной горел огонь в камине, лампы были зажжены, а на тележке возле камина покоился поднос с едой.

- Сэлли, - сказал Гордон, останавливаясь перед тележкой. - Она всегда оставляет мне ужин. Хотите чего-нибудь?

Джейн увидела кофейник, две чашки и тарелку, полную сандвичей.

- А что, Сэлли знала, что я приду? - спросила Джейн и сама подивилась тому, каким странным, чужим показался ей собственный голос.

Гордон поустойчивее встал на своих костылях и бросил на нее насмешливый взгляд.

- Вряд ли. Я и сам не знал, что буду принимать вас сегодня вечером. Нет, она всегда оставляет достаточно еды на случай, если я вернусь не один. Могу предложить вам бренди. - Он посмотрел на нее, приподняв бровь.

- Нет, спасибо. Предпочитаю кофе.

- Прекрасно, так, может, вы, как всегда, нам нальете? Я собираюсь немного походить. Вечерняя разминка. Надеюсь, это не будет вас раздражать. Он покрепче оперся на костыли и зашагал по комнате.

Джейн наблюдала за ним, отмечая про себя некоторые детали. То, что он оказался выше ростом, чем ей казалось, пока он сидел. То, что он был необычайно худ. То, что каждый шаг - осторожный и неуверенный - давался ему ценой предельной концентрации усилий. И когда он проходил мимо нее, она видела капли пота, выступившие у него на висках.

Потом она отвернулась, наполнила две чашки, выбрала сандвич и устроилась на диванчике. А он обошел комнату раз шесть или семь и осторожно опустился в кресло и с облегчением откинулся на спинку. Джейн подождала с минуту, потом осторожно взяла его чашку и поставила на столик перед ним, предложила ему сандвич.

- Благодарю, - Гордон поднял голову и улыбнулся ей. Он все еще тяжело дышал. - Никак не могу понять, зачем я вообще потащился на эту вечеринку к Бетси.

- Да, это не... - Джейн помедлила и начала снова. - Это не похоже на человека, который стремится быть затворником.

- На самом-то деле никакой я не затворник, просто они никак не хотят меня понять. Но давайте переменим тему, расскажите, как вы провели последнюю неделю.

- Безумно. - Она слабо улыбнулась.

- То есть?

Она рассказала ему, что в отсутствие Кейта на нее свалилась куча работы, потом они плавно перешли на общие темы. Поговорили о политике и о том времени, когда она была парламентским корреспондентом. Джейн припомнила несколько забавных случаев и необычных материалов, с которыми ей доводилось сталкиваться. Поговорили о путешествиях, и она рассказала ему о тех местах, где ей хотелось бы побывать, а он ей - о тех, где ему побывать случалось.

У них не возникало пауз в разговоре - местами забавном, местами серьезном, временами они вместе смеялись. И когда она наконец взглянула на часы, то с удивлением обнаружила, что уже почти одиннадцать.

Они посмотрели друг на друга. Гордона, казалось, позабавил ее ошеломленный вид, и она тоже заулыбалась, глядя на него.

- Игра, должно быть, уже закончилась, - сказал он.

- Я все-таки болела за Калмат-Фолс.

- Не хотите ли еще кофе?

- Спасибо, нет. Мне пора домой.

- Завтра суббота, - заметил он.

- Тем не менее...

- Что, какие-то планы на выходные? - перебил Гордон.

- Да нет, - Джейн поморщилась. - Вы можете подумать, что я скучный человек, но я собиралась в выходные заняться домашними делами. Хотя, по правде говоря, терпеть их не могу.

- Неужели это отнимает у вас столько времени, учитывая, что вы живете одна?

Джейн поглядела на него, пламя камина отражалось в ее глазах.

- Вы удивитесь, если узнаете. Надо вымыть полы, вытереть пыль - ужас, одним словом. Почистить обувь опять же. Ну и неплохо было бы заняться собой. Помыть голову, привести в порядок ногти. - Она придирчиво посмотрела на свою руку.

- По-моему, ваши ногти в полном порядке. Так же, как и волосы.

- Но я другого мнения.

- Итак, у вас мания чистоты, Джейн. Это что, еще одна особенность, свойственная провинциальным девушкам?

- Ну не знаю. - Она откинулась на спинку дивана и рассмеялась. - Но моя мама была так счастлива обрести наконец дочку после пяти мальчишек, что едва не свела меня с ума, преподавая науку о том, как быть аккуратной, хозяйственной, женственной и все такое. Иногда это начинает утомлять. Темные глаза Гордона уставились на нее.

- И не вздумайте сказать то, что собирались, - предупредила она.

- А что я собирался сказать?

- Что-нибудь в том смысле, что, да, моя женственность вся при мне.

- Вы правы, черт возьми. - Гордон явно забавлялся. - Вы необычайно умны, Джейн Милред, хотя, пожалуй, не настолько опытны в жизни, какой кажетесь на первый взгляд. Вот Конни, например... - Он помедлил. - Она очень женственна, и еще она - искушенный в жизни человек.

Джейн отвернулась. Она вернулась с небес на землю.

- Когда она собирается вернуться?

- Не знаю, - отозвался он задумчиво. - Мы с ней слегка повздорили.

- Так что же, вы действительно выставили ее в Сан-Хосе? - Джейн взглянула на него в изумлении.

- Я за свою жизнь ни разу никого никуда не выставил. - Гордон заметным усилием подавил растущее раздражение. - Так какого же черта...

- Я не первая, кто вас в этом обвинил, - быстро заметила Джейн.

- Нет, - он бросил на нее гневный взгляд, - это сделала моя добрая приятельница Элизабет Уоллес, если я все правильно помню. А вы были счастливы уцепиться за эту идею.

- Знаете что... - Джейн вознамерилась встать, - я тут ни при чем, и вообще, мне не стоило приходить.

- Почему же не стоило? Мы, кажется, не делали ничего предосудительного, только беседовали.

Снова сев, Джейн вдруг поняла, что ее воображение будоражат мысли о том, что она и этот человек занимаются чем-нибудь еще. Помимо беседы. Чем-то "предосудительным"... Она встретилась с ним взглядом - и уже не смогла оторвать глаз. Ей страстно, мучительно захотелось почувствовать прикосновение его рук к своему телу, захотелось коснуться губами его губ, таких твердых и нежных, захотелось узнать, как это будет, если они начнут заниматься любовью... И неожиданно поняла, что не одинока в своих желаниях.

Джейн резко вскочила на ноги. Мир вокруг неудержимо рушился, и ей захотелось поскорее оказаться как можно дальше отсюда.

- И все-таки мне кажется, что я злоупотребляю вашим гостеприимством, пролепетала она, плохо сознавая, что именно говорит. - У меня ощущение, как будто бы я... - Она потрясла головой.

- Заняли чужое место? - предположил он спокойно.

- У вас есть Конни, - сказала она, словно защищаясь. - И вы сами не хотели, чтобы наши пути снова пересеклись.

- А вы знали, что они пересекутся... Нет, погодите! - Он сделал предостерегающий жест, когда она собралась вставить слово. - Я не обвиняю вас в том, что случилось, но вам стоило предупредить меня, Джейн. Насчет вечеринки...

- Сколько раз я набирала ваш номер, - сказала она с тоской в голосе, и каждый раз опускала трубку, потому что говорила себе, что это не может быть серьезно. И уже начала думать, не вообразила ли я все это.

- Сядьте, - велел он.

- С вашего позволения, я пойду, - отозвалась она охрипшим голосом.

- Не говорите ерунды, - ответил Гордон резко, - женщине не стоит ходить по улицам одной в такое время. Я попрошу Криса...

- Пожалуйста, не надо, - прошептала Джейн едва слышно. - Я вызову такси... и подожду его снаружи...

***

Ближе к вечеру субботы все домашние дела были закончены. Квартира сияла, все вещи перестираны и прибраны. Преобразилась и Джейн - ногти наманикюрены, вымытые волосы - так и блестят. Она выглянула из окна, в промозглый сумрак, так соответствующий ее настроению. Капли дождя упали ей на лицо и, точно слезы, потекли по щекам. И тогда Джейн в самом деле разрыдалась от овладевшего ею чувства всепоглощающего одиночества.

Как могло все вокруг так неожиданно, в одночасье, измениться? спрашивала себя она. Из-за одного-единственного мужчины она больше не чувствовала себя счастливой и довольной жизнью. Бесследно исчезли прежние легкость и беззаботность, а успехи на поприще карьеры, которыми она всегда так гордилась, теперь совсем не радовали. Вместо всего этого ее захватил водоворот неясных эмоций, и странных желаний, и непонятная тяжесть лежала на сердце.

Человек, уже несвободный, напомнила она себе. Человек в инвалидном кресле. Человек, который насмехался над ней и был с ней беспощадно честен. Человек, который просто сидел рядом с ней вчера вечером и говорил ни о чем, мог сделать ее...

Какой? - спросила она себя. Счастливой, всего лишь счастливой... вот ответ. Что-то странное, необъяснимое произошло с ней вчера. Ей было хорошо рядом с этим человеком, они постоянно находили темы для разговора, у них оказалось множество общих интересов, он понимал ее с полуслова - так же, как и она его. Но было и что-то еще... Что-то помимо духовного единства... Что? Никогда раньше она не испытывала ничего подобного, поняла Джейн. Никогда прежде ее не тянуло к мужчине так, как теперь. Ей хотелось быть вместе с ним, спать с ним, ей захотелось, чтобы этот мужчина взял ее. Захотелось впервые...

Вот что случилось вчера, и она испугалась этого. Испугалась, что не совладает с собой. Как такое могло с ней произойти?

Джейн провела руками по лицу, стирая влагу-и дождь и слезы, тряхнула головой, гоня прочь навязчивые мысли. Не надо на этом зацикливаться, сказала она себе. Но что же ей делать? Работать, вот что.

Она включила кондиционер, чтобы нагнать в комнату побольше бодрящего холодного воздуха, и, поскольку чувствовала себя печальной, опустошенной и потерянной, решила налить себе стакан белого вина. А затем села за пишущую машинку.

Да, работать, решила она твердо. Много-много красивых слов, цветистых фраз и высокопарных выражений. Именно так следует описать вчерашнюю великосветскую вечеринку. До того Джейн никогда не задумывалась, как именно должны выглядеть подобные мероприятия, да и от вчерашнего приема единственного, на котором побывала за свою жизнь, она разглядела лишь половину.

Она написала совсем немного, как ей вдруг пришло в голову, что она так и не знает, чем закончился вчерашний матч. Джейн не покупала газет, не включала телевизора и не слушала радио весь сегодняшний день, нарочито заполненный домашними делами...

В дверь позвонили. Джейн вздохнула, припрятала свой стакан с вином, отправилась в прихожую и открыла замок, не сняв на всякий случай дверной цепочки.

- Какая вы осторожная девушка, - сказал Гордон Стенли. - Я понимаю, что нас не назовешь фанатичными болельщиками, но, поскольку Калмат-Фолс выиграл и вы натянули нам всем нос, я подумал, что обязан угостить вас обедом. Джейн лишь растерянно моргала. Она стояла у двери, не в силах вымолвить ни слова. - Вы ведь не собираетесь весь вечер держать меня на лестнице, Джейн?

- Ой!.. - смущенно воскликнула та и откинула наконец цепочку.

Когда дверь распахнулась, она узрела Гордона, сидящего в своей коляске, и Криса позади него. На коленях Гордона лежало несколько пестрых коробок, а Крис держал пакет, откуда выглядывало горлышко бутылки.

- Что такое, мисс Милред? - спросил Гордон. - Я не вовремя?

- Входите, пожалуйста. - Джейн все-таки сумела улыбнуться.

Пять минут спустя Крис ушел, забрав с собой коляску, которую Гордон сменил на пару костылей. Он устроился в кресле, а Джейн составила принесенные коробки на стол и принялась изучать их содержимое. Она обнаружила овощное рагу, копченого цыпленка, картофель, мясные рулеты и лимонный пирог.

- Сэлли? - спросила Джейн, подняв наконец голову от коробок.

- Она. - Гордон кивнул. - Сэлли просила передать вам, что тоже болеет за Калмат-Фолс. Подумать только! Предатель в моем собственном доме!

- Я даже не знала, что они выиграли... - пробормотала Джейн.

- Выиграли, выиграли. Два - один.

- Да здравствует Калмат-Фолс!.. - Она запнулась. - Но... как вы меня нашли? Моего адреса нет в телефонной книге.

- Джозеф сказал мне.

- Джозеф?!

- Не судите его строго. Я насел на него так, что ему некуда было деваться, - сказал Гордон без малейшего раскаяния в голосе.

- Хотелось бы верить, но, думаю, мой шеф недолго запирался. Что вы ему сказали?

Гордон развалился в кресле. В его глазах прыгали веселые искорки.

- Ничего, кроме того, что хочу встретиться с вами.

- Полагаю, теперь он напряженно ждет развязки.

- Да забудьте вы о нем.

- Нелегко просто взять и позабыть о своем боссе... Да, вы хотите выпить?

- Я принес с собой...

- Незадолго до того, как вы пришли, я уже открыла бутылку вина. Сегодня у меня был ужасный день, - пояснила Джейн и начала собирать коробки, чтобы отнести их на кухню.

- И чем же вы сегодня занимались? - спросил Гордон немного позже, когда она протянула ему бокал вина, задернула шторы и зажгла лампы.

Она уселась напротив.

- Пыталась выжать из себя немного красивых слов и толику высокого стиля.

Он скользнул по ней взглядом. Блестящие темные волосы, овальные ногти, покрытые бледно-розовым лаком. Голубой жакет, светлые брюки и песочного цвета туфли. И невольно задался вопросом: сознает ли эта женщина, насколько она прекрасна? Воспитание в рамках строгой морали, с одной стороны, и явно увенчавшиеся успехом попытки матери сделать дочь привлекательной и женственной, с другой, в итоге придали ей неповторимую, неизъяснимую прелесть. Она, должно быть, сама не понимает в полной мере, какое впечатление производит на окружающих.

Возможно, конечно, что все это лишь игра, а на самом деле Джейн Милред холодна и расчетлива... Но ему тут же вспомнились смеющиеся фиолетовые глаза, и Гордон осознал, что не в силах поверить ни в ее холодность, ни в расчетливость.

А ее фигура! Даже скрытая - так, как сейчас, под широким жакетом - она будто создана для того, чтобы свести с ума любого мужчину... Включая меня, подумал он.

- Может, я могу помочь? Всегда хотел попробовать себя в роли журналиста, - сказал он и мысленно поморщился, так хрипло прозвучал его голос. - Дайте-ка посмотреть. - Он замолчал и, глядя в текст, надолго задумался. Потом сказал: - Абсолютно никаких идей. - И поднял на нее глаза, удивленный тем, что недостаток его литературного таланта заставил Джейн рассмеяться.

- Не беспокойтесь об этом, - посоветовала она.

- Но надо же попробовать! - настаивал Гордон. - Не может быть, чтобы это было настолько сложно.

- Довольно-таки сложно. Сначала нужно просмотреть подобные статьи, чтобы понять, как вообще это делается. Я могла начать не с общего описания собравшейся компании, а с Бетси. - Она задумалась. - "Представительница болельщиков команды Портленда, в бледно-голубой ангоре, белом шелке и жемчугах..." Вы знаете, я заметила, что в высшем свете очень интересуются регби. Это вроде как элитный спорт или что-то в этом духе. А баскетбол - для людей попроще.

- Что ж, вы в чем-то правы. Но Бетси, между прочим, не всегда вращалась в высших кругах. Ее отец был продавцом рыбы. Правда, у него имелась деловая хватка, так что в конце концов он сумел превратить свой несчастный лоток в настоящую торговую империю. - Джейн чуть не поперхнулась глотком вина.

- Удивлены, а? - насмешливо констатировал Гордон. - С тех самых пор Бетси на дух не переносит никакие... дары моря. Однако если довести ее до белого каления, она способна ругаться, как рыбачка.

- Но... но как тогда она стала такой... такой...

- Истинной леди? Хорошая школа. И еще, - его взгляд неожиданно стал холодным, - замужество с одним великосветским мерзавцем, который не уставал напоминать ей о ее происхождении.

Джейн глядела на него широко раскрытыми глазами.

- Она сказала мне, что вы очень помогли ей тогда.

- Почему она это вам сказала? - удивился Гордон.

- Не знаю...

- Ну давайте, Джейн, "раскалывайтесь", - сказал он нетерпеливо.

- Она... - Джейн помедлила. - Мне кажется, Бетси полагает, что я могла бы помочь вам...

- Иными словами, все было подстроено! Чтобы свести нас вместе, а?

- Я пыталась отказаться от ее приглашения на вечер, но Джозеф настоял, чтобы я пошла и написала статью, - сказала Джейн сухо.

- Давайте не будем валить с больной головы на здоровую. - Гордон сардонически улыбнулся, приподняв бровь.

Некоторое время Джейн изучала бокал, который держала в руке, потом подняла на него глаза, и в них было смущение.

- Вы сказали мне, что несвободны. Но вы пришли сюда, - она неопределенно обвела рукой комнату, - и... прошлым вечером...

Она беспомощно замолчала. Долгую минуту он пристально смотрел на нее.

- Думаю, я должен кое-что вам объяснить. Именно поэтому я упомянул Конни вчера вечером...

- Может быть, - казалось, ей хотелось перебить его, не дать ему высказаться, - мы поедим, а уж потом вы станете мне "кое-что объяснять"?

- Джейн, при чем тут еда?

- Нет уж, - сказала она твердо, - пора ужинать. Мы будем есть здесь или перейдем за стол?

- Ну давайте перейдем за стол.

- Отлично. Я накрою. А пока могу включить телевизор, чтобы вам не было скучно...

Ужин был почти закончен, когда Джейн решилась начать:

- Я могу сказать вам кое-что?

- Внимательно слушаю вас.

- Перед тем, как вы пришли сегодня, я чувствовала себя отвратительно. Впервые с тех пор, как я приехала в Портленд, мне стало ужасно одиноко, и я засомневалась, все ли со мной в порядке.

Гордон повертел в руках бокал и бросил на нее испытующий взгляд.

- О чем это вы?

Она помедлила, обвела взглядом комнату. Хотя Джейн снимала квартиру вместе с мебелью, некоторые штрихи в обстановке она добавила от себя. Книжные полки, например. Фотография в рамке, запечатлевшая ее семью. Несколько горшков с цветами. Ее собственный обеденный сервиз, яркий, с узором из крупных цветов.

- У меня было ощущение, что я чего-то добиваюсь в жизни. Моя работа, чувство, что я всегда в центре событий, я имею в виду - новости, культура, наука. Все это как антипод той далекой провинции...

- Но сегодня вы почувствовали что-то иное?

- Да, и, видите ли, мне не с кем поделиться. Раньше у меня никогда не было подобных проблем, скорее уж наоборот. Наш дом был всегда полон народу, уединиться было тяжело; потом, поступив в университет, я жила в общежитии, и даже когда начала работать, то поначалу снимала домик вместе с четырьмя подругами. - Она поколебалась и продолжила, менее напористо: - Не то чтобы мне хотелось вернуть прошлое. И я рассказываю вам это не потому, что мне просто больше не с кем поделиться своими проблемами. Когда я рядом с вами, то почему-то чувствую себя очень счастливой, - сказала она резко и отпила вина. - Даже когда вы говорили мне гадости, я не считала себя оскорбленной. Это было скорее похоже на поединок, и мне нравилось.

- Когда вы говорили мне гадости в ответ, я чувствовал то же самое, сказал он.

- Нелегко разговаривать с мужчинами. - Джейн поморщилась. - Рано или поздно...

- У них появляются вполне определенные мысли насчет вас, - закончил Гордон. Она пожала плечами. - Продолжайте, Джейн.

- Это не так легко - сказать то, что я хочу сказать. - Она отставила свою тарелку. - Но после всего, что произошло, я невольно задалась вопросом, действительно ли вы... - Она замолчала, прикрыв глаза, и изо всех сил пожелала, чтобы ей не пришлось ничего такого объяснять.

- Действительно ли я не смог бы посягнуть на вашу невинность? Что ж, тот факт, что я безобиден, и в самом деле имеет под собой некоторые основания. - Он сказал это с горечью, но в его темных глазах она увидела злость.

- Я... я не хотела вас уязвить...

Гордон мягко улыбнулся.

- Моя дорогая Джейн, если бы вы пережили то же, что пережил я, вы бы поняли, что уязвить меня не так-то легко. - Она закрыла глаза и выдохнула: "Слава тебе, Господи!" - С другой же стороны, я могу оказаться не настолько безобидным, как вы себе воображаете, - добавил он. - Но в чем-то вы правы, я не смогу наброситься на вас и завалить на ковер.

Прежде чем она нашлась, что ответить, раздался телефонный звонок. Джейн поднялась и отправилась в прихожую. Звонил Джозеф Барринг.

- Джейн, - возбужденно спросил он, - как все прошло?

- Что?!

- Вечеринка, что же еще? Я понимаю, что это не совсем твоя стихия, и мне не терпится узнать, как тебе удалось справиться. Я в ужас прихожу, когда представляю, как ты сидишь сейчас среди горы бумаги, скрежеща зубами.

- Если ты намерен издеваться...

- Не бесись, Джейн. Скажи, Гордон Стенли встретился с тобой?

- Да. Благодаря тебе, Джозеф.

Тот хохотнул.

- Он - человек, которому сложно сказать "нет". Передай ему привет от меня. Увидимся в понедельник. - С этими словами босс положил трубку.

Джейн стиснула зубы и вернулась к столу. Она выглядела раздраженной.

- Джозеф?

- Джозеф, причем - в своем обычном репертуаре. - Джейн поморщилась. Так о чем мы говорили?

Гордон рассмеялся.

- Я уверял, что не сумею опрокинуть вас на ковер.

- Я потеряла нить. - Джейн потерла щеку. - Время от времени Джозеф доводит меня до белого каления.

- О, я думаю, он просто беспокоится о вас. Когда я виделся с ним, он просил меня не говорить вам ничего такого, что может вас расстроить.

Джейн промолчала, она пыталась вообразить своего начальника, защищающего ее. Но почему?

- Что, например?

- Ну он не дурак, этот Джозеф Барринг, хотя иногда таким кажется, протянул Гордон. - Думаю, он заметил, что мы интересуемся друг другом. Так это все, что вы можете сказать по поводу нашей последней встречи?

- Это... - Она осеклась и перевела дыхание. - Да.

Он изучающе смотрел на нее, так пристально, что Джейн показалось, будто Гордон видит ее насквозь. И она спросила себя, может ли он понять, что она лжет ему... Вернее, не лжет, но уж во всяком случае не говорит всей правды. Потом он неловко пошевелился и пробормотал:

- Хотелось бы мне, чтобы я мог сказать то же самое. - Его слова повисли в воздухе. Джейн привстала, дотянулась до бутылки и до краев наполнила их бокалы. Гордон отставил свою тарелку и посмотрел на нее насмешливо. - А чего же вы так испугались прошлым вечером? Неужели я и в самом деле такой страшный?

Ей вспомнился его гневный взгляд в тот момент, когда она положила руки на его кресло - у Бетси, - и Джейн слегка покачала головой.

- Я... не знаю, что сказать.

- Тогда я скажу кое-что. - Он сделал паузу, посмотрел на нее, сузив глаза. - Почему одна женщина оставляет тебя равнодушным, а другая - нет, хотя обе красивы? Не отвечайте, - его губы изогнулись, - я теоретизирую. В тот момент, когда вы впервые пришли в мой дом - точнее сказать, перед тем как вы вошли в мой дом - и, по сути, сказали мне, что я могу отправляться к чертовой матери...

- Я не понимаю. - Джейн беспомощно замолчала.

- Просто мне случилось выглянуть из окна, и я увидел, как вы идете по тротуару. И был сражен вами. - Она недоверчиво глядела на него. - Поверьте, я сам не понимаю, как это вышло. И это было до того, как я понял, кто вы такая.

- Вы думали, что я... просто человек на улице, прохожий, которого вы больше никогда не увидите?

- Да, - на мгновение лицо Гордона исказилось, - именно так. Затем, когда вы послали меня к черту...

- Я этого не делала, - запротестовала Джейн, но выглядела она смущенно.

- Возможно, мы оба гораздо более заносчивы, чем нам кажется. - Они посмотрели друг на друга, потом она неохотно кивнула, соглашаясь. - Вот видите. Но тогда вы поразили меня в самое сердце. Ваша походка, ваши необыкновенные фиолетовые глаза, ваша гладкая кожа, ваша фигура. Я понял, что меня неудержимо тянет к вам - и душой, и... телом.

Джейн молча сидела несколько секунд, глядя в пол. Потом ее ресницы дрогнули, она подняла на него взгляд и еле слышно проговорила:

- Спасибо вам. Я... я чувствую, что счастлива, не знаю, почему... Нет, знаю. - Она помедлила, осторожно подбирая слова. - Мне кажется, что я люблю вас, но... боюсь даже думать об этом.

Гордон не ответил - просто потянулся к ней и накрыл ладонями ее руки. Она видела его кисти - худые, с длинными, тонкими пальцами, но неожиданно сильные, - и поняла внезапно, что можно влюбиться в мужчину, просто глядя на его руки... Тут Гордон слегка тряхнул головой и потер висок.

- Вы в порядке? - спросила Джейн обеспо-коенно.

- Вполне. - Он улыбнулся. - Между прочим: если я, вернувшись, вынужден буду сказать Сэлли, что вы не попробовали ее лимонный пирог, у меня будут большие неприятности.

- Сейчас попробую.

Они ели пирог, испеченный Сэлли, и сошлись во мнении, что эта леди истинное сокровище. Потом Гордон предложил:

- Я знаю одну кофейню, которая специализируется на всякой экзотике. Их кофе по-венски выше всяческих похвал.

- На улице дождь. - Джейн вздохнула. - И потом, я тоже умею делать прекрасный кофе.

- Просто подумалось: а не сменить ли обстановку? - Он пожал плечами. Мы могли бы взять такси. Мне нравится такая погода. Сейчас на улицах необыкновенно красиво.

- Тогда мне надо переодеться... - Джейн замолчала, увидев взгляд Гордона, обращенный на нее. Взгляд, полный восхищения.

- Вы прекрасны, - просто сказал он.

Она посмотрела на него, и легкая краска расползлась по ее щекам. И тут же ей вспомнилась Конни Элисон.

- Ладно, - сказала она, - если вы действительно этого хотите.

- Поверьте мне, Джейн, я очень хочу.

***

Они вышли из дома - в объятия сырого холодного вечера - и сели в ожидавшее их такси. Моросил дождь, дул пронизывающий ветер, но Гордон был прав: размытый свет фонарей, отраженный в мокром асфальте улиц, цветные пятна рекламных огней придавали городу поистине сказочный облик.

Отыскав кафе, они уселись в полутемном, похожем на пещеру, но очень уютном зале. На столике перед ними горела высокая свеча, а вокруг витал волшебный аромат кофе.

Даже за то краткое время, что они провели на улице, дождь успел покрыть их волосы и одежду серебристыми каплями, они блестели в темных волосах Гордона и на плечах его пиджака. Джейн подумалось, что Гордон как будто ожил - таким бодрым и довольным жизнью он сейчас казался. Тот огляделся вокруг и с удовольствием принюхался.

- Давно я уже не делал таких вещей. Словно выбрался из тюрьмы...

Джейн улыбнулась ему - тепло и понимающе, а он затаил дыхание и нашел под столом ее руку. Несколько минут, показавшиеся вечностью, они сидели так - просто глядя друг на друга. Затем Гордон огляделся по сторонам и подозвал официанта...

***

- Мы с Конни, - говорил он, пока они пили кофе, - были вместе еще много лет назад. Я знаю, что вы хотите сказать, - добавил Гордон, видя, как удивленно расширились глаза Джейн. - Если вы можете иногда читать мои мысли, то и я - ваши. Да, Бетси и Конни тоже знакомы давно, и они знают, что я имел дело с ними обеими. Это не мешает им оставаться добрыми друзьями.

Джейн подняла бровь и отпила кофе из своей чашки.

- Вы, кажется, взяли за правило делать бывших любовниц своими добрыми друзьями.

Он мрачно посмотрел на нее.

- В случае с Конни все решилось само собой. Случилось так, что она полюбила другого человека. Она всегда мечтала о карьере, желала сделать свое имя всемирно известным, а тот человек мог ей это обеспечить. Так вот, она уехала, а я остался. - Гордон помолчал. - У нас с ней всегда были забавные отношения. Мне кажется, никто из нас серьезно не думал о том, чтобы пожениться.

- Я вижу. - Он прожег ее взглядом. - Хотя я, конечно, пристрастна.

- В любом случае, - продолжил он секунду спустя, - три года назад Конни вернулась, вместе с Моникой, и ее единственным объяснением было, что с отцом Моники у нее не заладилось. Она вернулась знаменитой, и наша богема - Тед, Фанни, Бетси и иже с ними - приняла ее обратно в свои ряды. И я тоже - как друга. - Он немного помолчал. - Еще я помог ей привести в порядок дела. В финансовых вопросах Конни не понимает ни на йоту. Ну а о том, какой неуправляемой может быть Моника, думаю, излишне вам рассказывать.

- Да уж, - согласилась Джейн.

- Потом случилось то, что случилось... - Гордон замолчал и принялся разглядывать стену над головой Джейн. - Я провел шесть месяцев в больнице, а Конни тем временем просто-напросто поселилась у меня.

Джейн удивленно заморгала.

- Я тоже удивился, - сообщил Гордон с долей ехидства в голосе, - но у меня не возникло желания что-нибудь менять. Она потратила на меня кучу денег, времени и сил, и я не мог не быть ей благодарен.

- Расскажите мне, - сказала Джейн тихо.

- Она уникальная, - сказал он с улыбкой, - несмотря на то что ничего не понимает в деньгах. Она приходила в больницу каждый день, не спрашивая моего согласия, и в самые черные дни, когда я уже ничего не хотел, была рядом. А если я прогонял ее - все равно оставалась в клинике. Общалась с другими людьми, раздавала автографы, приносила им цветы, шоколад, звонила их родственникам... - Он замолчал и покачал головой. - И, конечно, Моника.

- Девочка тоже приходила?

- О да. Она приносила мне головоломки. Огромные головоломки из множества маленьких кусочков, которые сводили меня с ума, пока нам не удавалось собрать их в единое целое. Или читала мне книги. Потом, когда я вернулся домой, они обе были там, это придало моей жизни хоть какой-то смысл. Мелкие проблемы, вроде выбора хорошей школы для Моники, покупки ей этого проклятого пса, потому что она всегда хотела собаку, и все в таком же роде...

- Так Роланд - ваше приобретение?

- Мой грех, - отозвался Гордон. - А еще всякие дела, вроде того, чтобы разбираться с финансами Конни и с ее карьерными вопросами - она не нашла никакой работы, пока я был в клинике. - Он замолчал, поднял свою чашку, отпил. - В моем доме появились жизнь, тепло, уют. Раньше я ничего такого не хотел, но внезапно оказалось, что мне нужно именно это. Конни и Моника никогда не отворачивались от меня, даже когда я был абсолютно невыносим.

- Я знаю, что за этим последует, - прошептала Джейн.

- Да, Конни очень хочет, чтобы мы поженились. А я не могу сделать ей больно, это было бы черной неблагодарностью с моей стороны...

Джейн вытерла со щеки одинокую слезу и возблагодарила небеса за полумрак, царящий вокруг. Кафе было полупустым, а большую часть посетителей составляли влюбленные парочки. Джейн вдруг с беспощадной ясностью осознала, что он предложил отправиться в кафе, потому что здесь, "на нейтральной территории", ему было проще объясниться с ней. Рассказать ей о Конни...

Горькая ирония! Джейн, наоборот, тут было гораздо тяжелее. Ей страстно хотелось, чтобы они с Гордоном были такой же влюбленной парой, как и те, что их окружали. Но, увы...

Гордон дождался, пока его чашку вновь наполнят, потом сказал с усилием:

- Я не смогу спать спокойно, если оставлю ее одну после всего. И Моника, которая даже не знает, кто ее отец, нуждается во мне... - Он оборвал себя, болезненная гримаса исказила его лицо. - Это прекрасная женщина, которая знает меня лучше, чем кто бы то ни было, и делала для меня все, что могла, - когда все остальные отвернулись от меня.

- Ладно, я поняла. - Джейн отвела взгляд и некоторое время смотрела на пламя свечи, стоящей между ними. Потом вновь глянула ему в глаза. - Но вы не любите ее?..

- Конни очень дорога мне. Думаю, я даже был влюблен в нее, пока... - Он внезапно замолчал.

- А сама она? Хочет выйти за вас замуж, зная, что вы делаете это просто из благодарности? - спросила Джейн, тщательно подбирая слова.

- Я наделал много ошибок, Джейн, но всему есть предел. Неужели же я позволю ей понять, что не люблю ее?

- Вы думаете, что сможете ее обмануть?

- Я... уже сделал это.

Их взгляды встретились.

- А что, если она поймет?

- Она не успеет. Конни не хочет ждать, пока я снова смогу нормально ходить. Мы поженимся в самое ближайшее время.

- Ее... ее что, так легко обмануть?

- Вообще-то нет, но все зависит от обстоятельств. Полагаю, она думает, что я все еще калека и могу остаться таким навсегда.

Джейн открыла было рот, но так ничего и не сказала. Ей мучительно хотелось спросить его о Монике. Неужели ему никогда не приходило в голову, что Моника может быть его дочерью? Он мог и не задумываться об этом, единожды поверив Конни, но их несомненное сходство бросается в глаза. Или все это - игра воображения? Она вспомнила, как он общался с Моникой. Нет, то, что он чувствует к ней, явно что-то большее, нежели просто благодарность.

- О чем вы думаете? - спросил он.

Она легкомысленно улыбнулась.

- Не имей я личной заинтересованности, сказала бы, что это повод для отчаяния.

- Некоторые браки по расчету бывают удачными.

- Пока кто-то не появляется на вашем пути, - сказала Джейн, почти неслышно.

Гордон улыбнулся невеселой улыбкой.

- Не всегда следует ставить инстинкты на первое место. Иногда приходится прислушиваться к голосу разума, даже если это означает - бежать от себя. Кстати сказать, сейчас мы с вами занимаемся именно этим...

- Я понимаю вас, - пробормотала она, - лучше, чем вы думаете.

Они посмотрели друг на друга.

- Могу я сказать вам еще кое-что, прежде чем мы расстанемся? - спросил он спокойно. - Если кто-то из присутствующих здесь и становится постепенно затворником, то это - вы. В большей степени, чем я.

- Я всего несколько месяцев в этом городе.

- Даже если и так. Я не предлагаю вам бежать и прыгать в постель к первому встречному, но не позволяйте вашему пуританскому воспитанию задавить вас окончательно.

- Вы... вы будете счастливы, если я найду себе кого-нибудь? - спросила она, и в ее фиолетовых глазах засветилось недоверие.

- Нет. Однако я буду счастлив видеть, что счастливы вы. Потому что вы дороги мне, Джейн. Я уверен, что вы сумеете найти достойного человека, подходящего вам гораздо более, чем такой старый пень, как я. И не пытайтесь разубеждать меня. - Джейн не нашлась, что ответить. Впрочем, Гордон, казалось, и не ждал от нее ответных слов, поскольку добавил: - Но я буду думать о вас...

Глава 4

Прошел месяц. В один прекрасный день, когда Джейн корпела над бумагами, Джозеф Барринг подошел к ее столу. Джейн недовольно взглянула на него. Она писала еженедельный обзор новых кинофильмов - еще одна тема Кейта Малкома, которая теперь легла на ее плечи, - и ей не хотелось отвлекаться.

- Тебе что-то нужно, Джозеф?

- Нет, просто хотел выразить свое восхищение. Твой последний кинообзор был великолепен.

- За последние несколько недель я просмотрела больше фильмов, чем за всю предыдущую жизнь, - мрачно сообщила Джейн.

- Придется посмотреть еще один, детка. В субботу вечером состоится премьера в пользу Благотворительного фонда. Ты туда приглашена, так что потрудись - хотя бы на время выхода в свет - принять жизнерадостный вид.

- Приглашена я туда, разумеется, как журналист-обозреватель, пробормотала Джейн.

Джозеф невозмутимо проигнорировал ее комментарий.

- И приоденься. Сливки общества, разумеется, не оставят без внимания подобное мероприятие. Это широкоэкранный приключенческий фильм, по поводу которого потом еще долго будет много охов и вздохов. Я намереваюсь посвятить обзору целую полосу.

- Хорошо, я все поняла.

- И я не шучу, говоря "приоденься". Хочу, чтобы ты хорошенько потолкалась среди этих самых сливок, Джейн.

- Ладно-ладно, Джозеф, - сказала Джейн, насмешливо глядя на своего шефа, который принял самый что ни на есть грозный вид.

- Как прошло интервью с Гринвудом? - спросил Джозеф. Саймон Гринвуд недавно получил литературную премию.

- Никаких проблем, - отозвалась Джейн. - Разговорить его было нетрудно. Гораздо труднее - заставить потом замолчать.

- Я так и думал. Когда можно ожидать окончательный вариант статьи?

- Как только я его сделаю, Джозеф. Слышно что-нибудь о Кейте?

- Его болезнь может затянуться на месяцы.

- Один месяц уже прошел.

- Он уехал лечиться на Гавайи.

- Ого!

- У Кейта скопилось несколько неиспользованных отпусков. А вернется он обратно с кучей свежей информации об этом месте.

- Везет же некоторым. - Джейн вздохнула. - Интересно, когда я смогу попутешествовать?

- Я, возможно, подумаю над этим, когда приедет Кейт. Да, подумаю. Все это время ты отлично работала, Джейн. - Джозеф поколебался, глядя на нее так, словно желал что-то спросить, но в конце концов только потрепал ее по плечу. Джозеф и представить себе не мог, каким мрачным взглядом проводила его Джейн, когда он наконец отошел.

Но, как бы то ни было, Джейн не могла не понимать, что именно Джозеф, по сути дела, спасает ее от неразрешенных проблем и боли душевной. Если бы даже она хотела принять как руководство к действию слова Гордона Стенли, сказанные перед тем, как они сели в разные такси и разъехались по домам из кафе, она навряд ли имела бы для этого достаточно времени. Слишком много работы свалилось на нее, так что не было времени не только устраивать свою личную жизнь, но даже и размышлять о ней.

Домой из редакции она вернулась поздно, швырнула сумку на кровать и отправилась под душ. В Портленд приходила весна. Стояла теплая и сырая погода. Джейн не принимала это тепло всерьез, поскольку была уверена, что холода еще грянут. Она вышла из ванной, влезла в махровый халат и выглянула из окна спальни, любуясь ночным городом.

Взгляд обратился в сторону центра города, и мысли о Гордоне Стенли снова овладели ею. Она отошла от окна, налила себе в стакан ананасового сока и устроилась в кресле - наедине со своей неразрешенной дилеммой.

Действительно ли он имел в виду именно то, что сказал ей? И не был ли он прав - гораздо больше, чем ей казалось, - когда говорил, что не подходит ей? Или же он посоветовал это, просто чтобы упростить ей жизнь?

Я никогда этого не узнаю, подумала Джейн. Между тем, несмотря на все сказанное, включая характеристику "старый пень" - то, чего она никогда не думала о нем,- Джейн была уверена, что влюблена в Гордона Стенли. Однако, с другой стороны, она не чувствовала себя одинокой и покинутой. И мысль о том, чтобы последовать его совету, не была ей отвратительна, но... Джейн так ничего и не решила для себя окончательно.

Она припомнила прежние времена и мужчин, в которых когда-то была влюблена. Теперь эти воспоминания вызвали у нее улыбку. Какая ерунда считать те прежние свои чувства любовью! Нет, ни один из тех людей не проникал так глубоко в ее сердце.

Джейн опустошила свой стакан, аккуратно поставила его на столик. И попыталась придать своим мыслям иное направление: понять, как она может избавиться от этой навязчивой идеи. Ею вдруг овладело ощущение нереальности происходящего. Гордон Стенли - словно мираж, словно бесконечно повторяющийся сон. Влюбиться в человека, с которым виделась всего четыре раза в жизни, это глупо, не правда ли? К тому же он для нее недостижим. Слишком много препятствий стоит между ними.

- С глаз долой - из сердца вон, - пробормотала она. - Но правда ли это? Я искренне надеюсь, что так.

Откинув голову на спинку кресла, Джейн задумалась. Интересно, поженились они уже? Зная Гордона, Джейн была уверена, что это событие, даже если оно и имело место, не получило широкой огласки. Будет ли ей легче жить, когда она узнает, что свадьба состоялась? Она не могла ответить, и эта мысль не давала ей покоя. Так же, как и последние слова Гордона Стенли: "Но я буду думать о вас..."

Она тряхнула головой, пытаясь отвлечься от неразрешенных - и неразрешимых! - проблем, и заставила себя заняться работой над интервью с Саймоном Гринвудом.

***

Субботним утром она вышла из дома, чтобы купить платье. А субботним вечером, когда они стояли перед кинотеатром, фотограф сказал ей с восхищением в голосе:

- Джейн, тебе надо почаще выходить в свет. Ты выглядишь потрясающе!

- Спасибо, Стив. Ты тоже сегодня ничего. - Они давно работали вместе, она и Стив Вайленс. Это был приятный, легкий в общении человек, отличный фотограф и примерный семьянин - с женой и четырьмя ребятишками. - Хорошо хоть, что не холодно, - добавила Джейн, оглядывая себя.

Ее шелковое платье кремового цвета было украшено крупными темно-лиловыми цветами. Фасон подчеркивал достоинства фигуры, легкая ткань струилась по телу, оставляя открытым одно плечо, а на другом была собрана мягкими складками.

Ее волосы свободно падали на плечи по обеим сторонам лица, а сзади были сколоты причудливой сиреневой заколкой. Кремовые - под цвет платья - туфли на шпильках дополняли наряд. На сей раз она не взяла с собой диктофон, поскольку считалась почетным гостем на благотворительной премьере. Но это не означало, что ей не нужно работать.

- Нам пора, - сказал Стив. - Прибывают первые гости.

- Надеюсь, ты знаешь, кто они такие, - заметила Джейн, - потому что я понятия не имею.

- Все та же извечная богема, - отозвался он немного насмешливо.

- Понятно. Но лучше бы ты разъяснил мне поподробнее. Когда они будут выходить, мне нужно перехватить некоторых из них.

В течение получаса лимузины высаживали перед кинотеатром богатых и знаменитых. Затем наступило затишье, и Стив сказал:

- Похоже, что все, можно идти... - А потом прошептал: - О нет, гляди-ка, Гордон Стенли со всеми домочадцами - Конни Элисон и девочкой... Джейн? - Он огляделся по сторонам. - Джейн, ты что, прячешься?

- Да, - сказала она нетерпеливо. В этот момент ее не волновало, что может подумать Стив. - Слушай, встань передо мной, а? Я не хочу, чтобы они меня видели.

Мгновение он смотрел на нее непонимающим взглядом, а затем подвинулся так, чтобы как можно лучше загородить ее. К счастью, Стив был высоким и крепко сложенным мужчиной, так что это не составило большого труда.

Но, хотя Джейн не было видно и Гордон, Конни и Моника вошли внутрь, не заметив ее, она имела возможность выглянуть из-за спины Стива и рассмотреть их. Гордон, в темном пиджаке поверх белоснежной рубашки, шел, опираясь на трость. Конни, с распущенными рыжими волосами, облаченная в травянисто-зеленый шелк, держала его под руку. На Монике же было жемчужно-белое платье с длинными узкими рукавами и белые нарядные туфельки.

- Ты ничего не хочешь мне сказать? - спросил Стив, когда троица скрылась. - Джейн промолчала. - Ты же с ними знакома. Ты брала у него интервью. В чем проблема?

- К сожалению, Стив, - сказала Джейн, - у нас немного натянутые отношения.

- Судя по твоему поведению, "немного натянутые отношения" - это очень мягко сказано, - заметил Стив. - Ну да ладно. Кино-то мы пойдем смотреть, или как? Нечасто появляется возможность сделать это бесплатно...

Тремя часами позже, когда показ закончился, Джейн сказала Стиву:

- Не знаю, как ты, но я просто потрясена.

Зажегся свет, и публика начала шумно подниматься на ноги.

- Это было великолепно, - ответил Стив с энтузиазмом. - Ну ладно, за работу. Я возьму свою камеру и жду тебя в фойе.

- Сделай мне одолжение, Стив. Если ты увидишь Гордона Стенли, держись от него подальше, ладно?

Он посмотрел на нее озадаченно, но кивнул.

***

- Могу я узнать ваше мнение? - спрашивала Джейн уже в десятый раз. На этот раз она обращалась к румяной пожилой леди, увешанной бриллиантами.

- Да, да, - откликнулась женщина, - отличный фильм!

- Благодарю... О, прошу прощения... - Она обернулась, услышав, как кто-то обратился к ней по имени, и обнаружила Монику, которая стояла за ее спиной, широко улыбаясь.

- Джейн! Как здорово, что вы здесь! Вы выглядите великолепно. Как ваша нога? Вам понравился фильм? По мне, это полный отпад!

- Дорогая, где ты? Не отходи далеко... О, Джейн! - Конни Элисон появилась рядом с Моникой. - Рада повидаться с вами. Вы знаете, я давно хотела вам сказать, что ваше интервью с Гордоном - просто отличное. Вы все написали правильно и именно так, как он хотел. Верно, милый? - добавила она, когда Гордон подошел и встал рядом с ней.

Джейн отыскала глазами Стива и сделала отрицательный жест. Стив мгновенно опустил фотоаппарат.

- Спасибо Конни, - сказала она. - Я тоже рада вас видеть. И тебя, Моника...

- А вы сейчас тут работаете? - возбужденно спросила Моника.

- Да. Я расспрашиваю людей, что они думают о фильме. Моя газета собирается написать об этом статью.

- Ой, а спросите меня. Я могу! Правда, Гордон, я могу?

- Простите, - сказала она беспомощно, впервые взглянув на Гордона. Я...

- Как поживаете, Джейн? - непринужденно перебил ее он. - По вам не скажешь, что вы сейчас на работе.

- Это идея Джозефа. Он хочет, чтобы я тоже была на фотографиях.

- Прекрасно выглядите. Мы сегодня устраиваем прием, может быть, вы присоединитесь? - вставила Конни. - Нам было бы приятно вас видеть, правда ведь, Гордон?

Это похоже на кошмар, подумала Джейн.

- Большое спасибо, но я... я уже приглашена сегодня на ужин. Мы приглашены, да, Стив?

- Э... - Стив заморгал, и Джейн наступила ему на ногу. - Да. Да!

Конни выглядела несколько разочарованной. Моника тоже.

- Но вы возьмете у меня интервью, Джейн? - сказала Моника. - Я ведь ребенок, у меня должен быть свежий и оригинальный взгляд на вещи.

- А почему бы нет? - весело сказала Конни, а Джейн, не отрываясь, смотрела на Гордона.

- Я, пожалуй, оставлю вас, - пробормотал тот и зашагал прочь.

Джейн получила комментарии Конни и Моники по поводу фильма, а Стив сфотографировал их обеих. Потом они поболтали несколько минут, затем Конни сказала, что ей лучше бы отыскать Гордона, и они распрощались.

- Нет, - сказала Джейн Стиву, - не требуй от меня никаких объяснений. Это слишком сложно... Прости. - Она грустно улыбнулась.

- Все в порядке. И что касается ужина, Джейн. Я женатый человек и, видишь ли, у моей жены сегодня день рождения. Уже поздно, так что мне пора...

- Стив, у меня не было другого выхода, - отозвалась Джейн. - Иди, конечно. Я возьму такси.

- Уверена? Я могу тебя куда-нибудь подкинуть.

- Нет. Похоже, что мне в другую сторону. Но все равно спасибо за все, Стив, - сказала она искренне.

Тот все еще колебался.

- У тебя странный вид, Джейн. Давай я хотя бы посажу тебя в такси.

Она покачала головой.

- Мне еще нужно забрать пальто и сумку. Не беспокойся. Со мной все в порядке, дружище...

Через пять минут Джейн обрела пальто и сумку. К тому времени служащие уже сворачивали ковер в фойе, а все сиятельные гости разъехались. Она вышла из кинотеатра и остановилась на тротуаре, разыскивая взглядом телефонную будку, как вдруг, к ее изумлению, лимузин, уезжавший последним, остановился рядом с ней. Из окна машины выглянула Конни.

- Джейн? С вами все в порядке? А где же ваш спутник?

- Он... ему пришлось уйти... Возникли форсмажорные обстоятельства, пролепетала Джейн. - Но...

Моника высунула голову.

- Тогда вы можете пойти к нам на ужин! Ура-а!

- В самом деле, Джейн! - обрадовалась Конни. - Забирайтесь же в машину!

***

Бетси явилась на прием в облегающем черном платье, а ее густые волосы, уложенные вокруг головы, напоминали блестящий шлем. Присутствовали Тед и Фанни Мортон, сверкающая, как новогодняя елка, своими бесчисленными украшениями. Было еще около двадцати человек, которых Джейн видела на премьере.

Сэлли подала легкий ужин, принесла шампанское в ведерках со льдом.

- Невозможно игнорировать друг друга целый вечер, - тихо сказал Гордон, подходя к Джейн.

Она посмотрела ему в глаза.

- Вы правы. Извините.

- Похоже, нынче вечером судьба настигла нас.

- Возможно. - Она отпила глоток шампанского. - Я рада, что вы так хорошо передвигаетесь, - добавила она. Гордон был на ногах весь вечер, хотя ему все еще приходилось опираться на трость, а его кресло стояло неподалеку.

- Я сделал большой шаг вперед за последний месяц. Врачи говорят, что совсем скоро я приду в норму окончательно, хотя я сам в этом не уверен. - Он поморщился.

- Это означает, что скоро вы сможете жить как все люди?

- Ну не совсем, - сказал Гордон с болезненной гримасой. - Но я наконец-то могу отказаться от этого проклятого кресла и костылей.

- А сделали ли вы другой большой шаг?

Их взгляды встретились. Они поняли друг друга.

- Еще нет, но дата уже назначена.

- Она выглядит очень красивой. И счастливой. Вы оба, - сказала Джейн.

Гордон не ответил, вместо этого он сказал:

- Вы действительно должны были ужинать с фотографом?

Джейн почувствовала, как у нее начинают гореть щеки, и поняла, что лгать бесполезно.

- Он женат, у него четверо детей, а у его жены сегодня день рождения. Нет, я просто не успела придумать ничего другого в тот момент.

- У вас появился кто-нибудь?

- Гордон, какая вам разница?

Тот бросил на нее один короткий, но, тем не менее, понимающий взгляд. Взгляд этот затем задержался на ее обнаженном плече, скользнул по фигуре, обрисованной тонким шелком платья, а потом Гордон снова посмотрел ей в глаза и проговорил:

- Вы правы, никакой. Потанцуем?

- Обязательно.

В целом весь этот прием показался Джейн довольно-таки скучным мероприятием. Но в середине вечера Конни отвела ее в сторону и спросила, не хочет ли она посмотреть сочинения Моники. Сама же Моника стояла за ее спиной, переминаясь с ноги на ногу.

- О, конечно. Ты пишешь, Моника?

- Иногда, - отозвалась девочка. - Я хочу научиться писать так, как вы.

Они покинули гостиную. Джейн спиной чувствовала взгляд Гордона, но не оглянулась.

В комнате Моники над кроватью под белым покрывалом висела драпировка, украшенная абстрактной композицией, выполненной тонкими серебряными нитями. На полу - ковер цвета весенней травы, стены выкрашены в более глубокий зеленый цвет. В одном из углов на маленькой скамеечке сидела мягкая кукла-арлекин, размером с саму Монику, в другом - стол и высокий стул перед ним.

- Мне нравится твоя комната, - сказала Джейн.

- Спасибо. - Девочка немного смутилась. - Это все мама делала. Я думаю, что сама устроила бы все немного по-другому, но так тоже ничего. А куклу мне Гордон подарил. Правда, она забавная? - Моника взяла арлекина, обняла его, прижавшись к нему щекой, и посадила обратно. А потом подвела Джейн к столу и показала на раскрытый блокнот.

- Вот. Это мое последнее сочинение.

Джейн читала короткое эссе, девочка, затаив дыхание, ожидала ее ответа.

- Ну как?

- Ты неплохо управляешься со словами, Моника. - Джейн полистала блокнот, проглядывая другие сочинения. - У вас есть школьная газета?

- Да, но там пишут только старшеклассники.

- Если ты хочешь стать писателем, - сказала Джейн неторопливо, - есть две вещи, которые тебе следует сделать. Во-первых, нужно, чтобы о тебе узнали, а во-вторых - постоянно писать что-то новое. Во многих газетах существуют страницы для ребят, где охотно публикуют детские сочинения. У нас, например, она тоже есть - в ежемесячном приложении. Там можно прочитать письма мальчишек и девчонок, стихи, рассказы и все такое. Не хочешь ли попробовать?

Моника возбужденно запрыгала, но вдруг притихла.

- Когда пишешь школьное сочинение, это легко, потому что тебе дают тему. А так... Не уверена, что знаю, о чем можно часто и много писать.

- Как насчет того, чтобы начать с Роланда? О нем можно написать целую книгу. Или о фильме, который ты сегодня видела, о том, какое впечатление он на тебя произвел. Потом - этот твой чудесный арлекин. Или, к примеру, какие блюда ты любишь есть, а что - терпеть не можешь. А еще - одежда, которая тебе нравится, как, по твоему мнению, следует одеваться, чтобы не выглядеть безвкусно...

Джейн замолчала, потому что Моника смотрела на нее широко распахнутыми глазами, во взгляде ее читалось восхищение. Потом девочка сказала:

- Почему я сама обо всем этом не подумала?

- Трудно объять необъятное, особенно если тебе всего двенадцать.

- Вы такая замечательная, Джейн...

Когда пришло время расходиться, Конни спросила Бетси Уоллес, не согласится ли та подкинуть Джейн домой.

- Я могу взять такси, - запротестовала Джейн, но ни Конни, ни Бетси не обратили внимания на ее возглас. А Гордон попрощался с ней мельком, и что-то непонятное, недосказанное было в его взгляде, обращенном к ней.

***

- Они назначили дату свадьбы, - сказала Бетси, пока вела свой желтый "порше" по вечерним улицам Портленда.

- Я в курсе.

Бетси посмотрела на нее, приподняв бровь.

- Не знала, что это стало достоянием масс.

- Гордон сказал мне сегодня вечером, - отозвалась Джейн спокойно. - Не саму дату, а только то, что она назначена.

- Между вами так ничего и не произошло?

- Нет.

- Жаль. Не думаю, что он поступает правильно.

Джейн открыла окно, подставила лицо ветру и сказала как можно более равнодушно:

- Полагаю, он считает, что это - самое правильное решение для них всех.

- Поразительно, насколько мужчины иногда бывают слепы, - пробормотала Бетси. Тем временем они уже подъезжали к дому Джейн.

- О чем вы? Вы имеете в виду... - Джейн оборвала себя и сжала губы.

- Я имею в виду Монику. Стоит только посмотреть на них с Гордоном... И не говорите мне, что вы не заметили.

- Да, - согласилась Джейн, - как только увидела их рядом, сразу заметила. Но если она - дочь Гордона, почему Конни не сказала ему? И неужели он ничего не подозревает?

- Конни... не поймите меня неправильно, я очень хорошо к ней отношусь, но мисс Элисон очень взбалмошная женщина. Может, это присуще всем звездам, но она не разбирается не только в денежных делах, но и в своих чувствах и даже в своей личной жизни. Так что, хотя Гордон мог бы быть отцом Моники, она была вполне уверена что отец - тот, другой человек, которого она безумно любила и который, однако, бросил ее на произвол судьбы, как только узнал, что Конни ждет ребенка.

- Господи! И как же она справилась с этим? - спросила Джейн.

- Помогли ее родители. Они поддерживали ее и морально, и материально. А потом присматривали за Моникой, когда Конни вновь занялась своей карьерой.

- Так что же, Конни до сих пор не знает, кто отец Моники на самом деле? Теперь-то она должна знать!

- Она говорит, что испытала шок, когда поняла это. Поначалу девочка была очень похожа на нее - думаю, это из-за рыжих волос. Она сказала... Бетси помедлила, словно раздумывая. - Она сказала, что сможет когда-нибудь сказать правду Гордону, только если он женится на ней. Женится по своей собственной воле. - Джейн молчала, будто утратив дар речи. - Вы должны принять во внимание характер Конни, Джейн. Она зачастую ведет себя не так, как большинство более рациональных людей. Немного не от мира сего, понимаете? Но она очень благородный человек, и очень любит Гордона...

- Что ж, она, очевидно, считает, что он собирается жениться на ней по собственной воле...

-...А не из благодарности и не из-за того, что не может бросить Монику, вы это хотели сказать, да? Странно, не правда ли? Все вокруг это понимают, кроме нее.

- Может статься, все вы, их друзья, не правы, полагая, что у них ничего не выйдет. Возможно, он не может бросить не только Монику. При всем своем характере Конни, тем не менее, способна сделать его счастливым...

- И поэтому вы решили самоустраниться?

Джейн вздохнула.

- Да. И надеюсь, что, если судьба в кои-то веки решит стать ко мне благосклонной, мне не придется пройти через это снова.

Бетси развела руками.

- Полагаю, теперь вам будет легче избегать встреч с Гордоном, коль скоро наш дорогой Кейт Малком снова с нами.

- Вы знаете больше, чем я. - Джейн поморщилась. - Я думала, он на Гавайях.

- Был. Он вернулся вчера и сразу захотел войти в курс дел.

- Слава Богу! Наконец-то с моих плеч свалится вся эта светская хроника.

- А вы еще над чем-то работаете? - спросила Бетси с любопытством.

- Над несколькими вещами. Сейчас моя главная головная боль - статья о редких почтовых марках.

- Моя дорогая Джейн, вы знаете, что мой отец их коллекционировал? Он собрал неплохую коллекцию, теперь она вся у меня. Может, зайдете на ланч? Мы с вами могли бы посмотреть их. Как насчет понедельника?

***

В воскресенье, ближе к полудню, Джейн услышала звонок в дверь. Это снова был Гордон, но теперь он стоял на ногах и был один, без Криса.

- Что... почему?.. - пролепетала она.

- Позвольте войти, Джейн, - сказал Гордон нетерпеливо. Джейн поколебалась, потом сняла цепочку. - На этот раз не занимаетесь уборкой? осведомился он сухо, следуя за ней внутрь квартиры.

- Если вы пришли, чтобы снова глумиться надо мной, Гордон Стенли...

- Напротив. - Его голос звучал странно. - Я пришел сказать, что был слепцом и круглым идиотом. Это ведь все вы, верно?

- Не понимаю, о чем вы говорите.

Он оглядел ее с головы до ног. Стояла теплая погода, и на ней была легкая юбка, розовая блузка с широким вырезом и короткими рукавами и сандалии; ее волосы были собраны в конский хвост. Он тоже был одет по-летнему - легкие брюки цвета хаки и светло-голубая рубашка. Джейн подумала, что он очень бледен.

- Кто еще мог распространяться об этом? Никто из моих друзей, могу вас уверить! И интересно мне, почему никто из них не попытался меня предупредить... - Он оборвал себя, гневно глядя на нее. - К тому же, вы исчезли вместе с ней вчера вечером.

Джейн вздрогнула. Она начала понимать.

- Вы... имеете в виду... Монику?

- Разумеется, я о Монике, - сказал он, повысив голос. - Мне сказали, что вы заметили это, как только увидели нас рядом - ее и меня. А теперь об этом уже известно всему свету.

Джейн положила руки на спинку кресла, потому что - впервые за свою жизнь - почувствовала, что они дрожат.

- Вы считаете, будто это сделала я? - спросила она едва слышно.

- Почему же иначе мне позвонил сегодня журналист из вашей проклятой газеты и спросил, не хочу ли я прокомментировать слух о том, что Моника моя дочь?

- Это не так... - Она осеклась и начала снова: - Единственный человек, с кем я разговаривала об этом, была Бетси. Вчера вечером, когда та отвозила меня домой.

- Так вы утверждаете, что не заметили это тогда, когда увидели нас вместе? - Он все еще был бледен, от гнева, осознала Джейн.

- Заметила! - крикнула она. - Но Бетси первая заговорила об этом, а вовсе не я! И о том, как слепы могут быть мужчины. Не поэтому ли вы так беситесь, Гордон? Вас выставили дураком, да? А вы теперь ищете крайнего, чтобы сорвать злость!

На миг Джейн показалось, что он ударит ее. Но Гордон, прислонив свою трость к спинке кресла, неожиданно шагнул к Джейн и сжал ее в объятиях.

- Я хотел сделать это с тех самых пор, когда впервые увидел тебя, пробормотал он и принялся целовать ее.

Джейн не ответила на поцелуй, но и не сопротивлялась. Она вдруг с удивлением отметила, что не пытается вырваться только из опасения, что какое-нибудь резкое ее движение заставит его потерять равновесие. Когда же он оторвался от нее, она проговорила:

- Если вы закончили, я думаю, вам пора идти.

Но Гордон и не подумал отпустить ее. Он прислонился спиной к стене, прижал Джейн к себе и проговорил с непередаваемым ехидством в голосе:

- Вот почему ты все еще девица, Джейн. Холодна, как лед.

- Нет. - Она с трудом сдержала гнев. - Вы что, действительно ожидали, что я поддамся на грубую силу и оскорбления? Вы рисковали, мистер Стенли. Это только из-за вашей больной спины я не стала использовать те методы, которые мои братья рекомендовали применять в подобных ситуациях.

Он рассмеялся.

- Какой-нибудь прием карате? - предположил он.

- Гораздо грубее.

- Ах, как страшно, - сказал он насмешливо.

- Отпустите меня, - велела Джейн, - иначе...

- Что "иначе"? Моя спина такая же больная, как и две минуты назад. И мне будет нелегко снова встать на ноги, если я упаду, должен вас предупредить.

- Прекратите! - потребовала Джейн. Сейчас она была, пожалуй, так же бледна, как и он сам. - Вы вломились в мой дом и начали обвинять меня в ужасных вещах! Вы считаете, что имеете право целовать меня, когда вам взбредет в голову...

- Целовать тебя, даже когда ты во гневе, Джейн, - это неземное блаженство. Так же, как и обнимать. Так ты отрицаешь обвинение?

В глазах Гордона не было больше ни гнева, ни насмешки. Он смотрел на нее серьезно и изучающе. Джейн, однако, разозлилась еще больше.

- Черт возьми, - сказала она сквозь зубы, - что вы о себе возомнили? Я не собираюсь ни о чем с вами разговаривать в подобной ситуации, не собираюсь перед вами оправдываться и что-либо вам объяснять. Если вам что-то не нравится, вас здесь не задерживают, мистер Стенли.

- Ты дрожишь, - сказал он спокойно и провел рукой по ее спине, не давая ей, однако, никакой возможности вырваться.

- Да! От желания врезать вам по роже!

- А если я скажу, что прошу прощения?

- Попросите - и можете проваливать к дьяволу!

Он помолчал. Потом сказал едва слышно:

- Я уже все равно что в аду. - И вновь поцеловал ее.

Глава 5

- Нет... - запротестовала было Джейн, но Гордон не услышал.

Его губы скользнули по ее щеке, по подбородку и, наконец встретившись с ее губами, захватили их в плен - нежно и в то же время страстно. И у нее пропало желание сопротивляться. Злость прошла, канули в небытие раздражение и обида.

Джейн прильнула к его груди, покоряясь ему, позволяя делать все, что он хочет, - и чувствуя, как каждое движение его рук и губ наполняет ее неземным блаженством. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. В промежутке между поцелуями их взгляды встретились, и Джейн вдруг показалось, что мир исчез, что не осталось ничего, кроме этих бездонных темных глаз, и тонет, растворяется в них.

Ее тело с неожиданной готовностью отзывалось на его ласки. Руки, словно живя собственной жизнью, легли ему на плечи; грудь напряглась; она задрожала, изнывая от желания. Ее бросило в жар. Он целовал ее снова и снова, и она пылко отвечала ему. Волна наслаждения накрыла ее, подхватила, закружила. Джейн застонала в экстазе. Ей хотелось, чтобы все это длилось бесконечно.

Но вот они оторвались друг от друга. Он опустил руки, Джейн - на короткое, сладкое мгновение - положила голову ему на грудь, а потом отошла. Гордон опустился в кресло. Джейн, обняв себя за плечи, смотрела в окно.

- Прости, - сказал он наконец. - За все. За то, что подозревал тебя. Я был просто потрясен, когда все это случилось.

- Могу себе представить. Должно быть, это был шок.

- Не только. Это было - как одна из головоломок Моники. Будто бы все никак не хочет складываться в единое целое, потому что не хватает какого-то кусочка, но какого именно? И вот теперь он нашелся. - Гордон устало откинул голову на спинку кресла. - Как мог я быть таким глупцом?

Джейн пожала плечами.

- Моя мама сетовала, что никто из ее шестерых детей не похож на нее. А мы, конечно, были похожи - в той или иной степени. Она просто не могла это заметить.

Гордон мрачно взглянул на нее.

- Почему, черт возьми, она не сказала мне?.. Не отвечай! Бетси... Я немедленно позвоню Бетси и надеюсь, что она наконец-то будет честна со мной, хотя бы теперь. И она будет, черт побери!

- Так вот почему ты обвинил меня!

- Бетси сказала, что услышала от тебя много интересного - такого, что касалось меня и Моники...

- Я никому не сказала ни слова, кроме Бетси, - пробормотала Джейн расстроенно.

- Я тебе верю. Похоже, это просто совпадение... Но почему именно сейчас, как ты думаешь?

- Вы раньше выходили куда-нибудь все вместе? С Конни и Моникой, я имею в виду? - медленно спросила Джейн.

- Да, конечно... Или... если ты имеешь в виду мероприятия, подобные этой премьере, то... нет. - Гордон задумался. - Это была не моя идея. Конни очень хотела пойти. Она настаивала, и я подумал: ладно, пусть все, кто называет меня затворником, наконец-то успокоятся. - Он поморщился. - Ты думаешь, кто-то заметил и позвонил в газету?

Джейн развела руками.

- Если ты скажешь мне, кто тебе звонил, я попытаюсь выяснить, откуда в газете стало известно об этом.

Гордон пожал плечами.

- Какое это теперь имеет значение?

- Это обелит мое имя.

- Я же сказал, что верю тебе.

Повисло долгое молчание. Джейн отошла от окна и села в кресло напротив Гордона.

- Как они это восприняли?

- Конни и Моника? Они утром ушли на школьный праздник и еще ничего не знают.

- Ты должен... Я знаю, как ты ее любишь. Ты должен быть счастлив, сказала она искренне.

- Я счастлив безмерно, - сказал он, подняв на нее свои темные глаза. И был бы еще счастливее, если бы все это на меня не свалилось так внезапно. Я всегда любил Монику, как своего собственного ребенка, и все для нее делал... Но теперь чувствую себя так, словно угодил в ловушку. - Он невесело улыбнулся. - Знаешь почему я так легко поверил, что это ты проболталась?

Джейн, нахмурившись, в упор глянула на него.

- Почему же?

- Потому что тогда я смог бы себе сказать: ах, вот как! Если Джейн может поступать подобным образом, значит, она совсем не такая, как я думал! Между нами ничего не может быть, а я был глупцом, когда сходил по ней с ума...

Джейн вздрогнула и поднялась на ноги.

- У тебя были женщины после того, как с тобой случилась эта беда, Гордон?

- Нет.

- А ты можешь...

- Могу ли я? - Он развалился в кресле и посмотрел на нее испытующим взглядом, который она так хорошо знала. - Да, могу. Теоретически. Если хорошенько потренируюсь.

- Но, получается, что ты даже не... - Она снова смешалась и замолчала.

- Нет, Джейн. Даже с Конни. - В его глазах появилась насмешка. - А что?

- Думаю, ты, должно быть, очень неуверен в себе, Гордон. - Он уселся прямо и вздохнул. - Возможно, ты даже беспокоишься, как у тебя... получится после столь долгого воздержания, - проговорила она ровным голосом. - Гордон рассерженно взглянул на нее. Она заколебалась, но заставила себя говорить: Я не специалист, но... когда я готовилась к интервью с тобой, то изучала всякие проблемы, связанные с парализованностью, даже когда она временная... и знаю, что могут быть разного рода отклонения...

- Чего ты добиваешься, Джейн? Выражай свои мысли яснее, будь так добра!

Он тоже поднялся с кресла и теперь возвышался над ней. Она отступила на шаг, но продолжила:

- Я хочу сказать, что ты зря не подпускаешь к себе Конни. Она ведь смогла бы очень многое для тебя сделать. Просто позволь ей... быть с тобой. Я уверена, что с ее помощью ты обретешь все, что утратил. Она любит тебя и она... нужна тебе. И наступит момент, когда ты с удивлением будешь спрашивать себя: и что я нашел в этой Джейн!

- Слушай! - сказал он сквозь зубы, - это не то, что ты говорила десять минут назад.

Она слегка пожала плечами.

- Когда ты обвинял меня в холодности, ты ведь хотел спровоцировать меня, не так ли?

- Ты серьезно?

- Абсолютно серьезно, - отозвалась она. - Видишь ли, ты был прав насчет меня: ты мне не подходишь. Мне нравится проводить с тобой время, общаться, ты очень разносторонний человек, и у нас много общих интересов. Но жить с тобой как женщина с мужчиной я не хочу. И думаю, что права насчет тебя: ты не только нуждаешься в Конни, ты любишь ее. Просто ты не уверен насчет последнего решительного шага. И не забывай о девочке, - она спокойно улыбнулась, хотя ее сердце разрывалось от боли, - в Монике очень много и от Конни, и от тебя. Вы с Конни будете прекрасной парой. Иди домой, Гордон, и женись на ней. Так будет лучше для всех... нас.

- Ты, кажется, уверена в том, что делаешь, - сказал он угрюмо.

Она отвернулась на миг, а когда вновь обернулась, ее фиолетовые глаза были сухи и спокойны.

- Да.

Он вышел, не сказав ни слова.

***

-...Вы знаете, я полагаю, что светская хроника должна была упомянуть об этом, - сказала Бетси на следующий день за ланчем.

- Джозеф все вычеркнул, - ответила Джейн.

Она ела холодного цыпленка, сидя за столом на веранде дома Бетси и любуясь видом на реку. Теплая погода пошла на убыль, как и предрекали синоптики, и холодный западный ветер гнал по серой воде реки изрядные волны.

- А откуда Джозеф узнал? - спросила Бетси.

- Я ему сказала. Он - друг Гордона, я думаю, вам это известно.

Бетси отпила вина из бокала.

- Я была просто потрясена, когда Гордон позвонил мне и абсолютно спокойно спросил, знала ли я, что это правда. Потом он очень долго объяснял мне, что с моей стороны было нечестно не сказать об этом ему. Мужчина! Одному Богу известно, что теперь будет.

- О, я думаю, все пойдет так, как и планировалось.

- Вы не знаете Конни. - Бетси внимательно взглянула на нее. - Не настолько хорошо, я имею в виду. И кроме того, хотя Джозеф и вырезал из статьи все, что могло бы их скомпрометировать, люди все равно узнали и начали болтать. Это стало достоянием общественности, так что если Гордон попытается сделать вид, что он не в курсе...

- Уверена, что не попытается.

- Я всегда говорила Конни, что, как только она поняла, ей следовало все откровенно ему рассказать.

- Бетси, - Джейн отодвинула тарелку, - спасибо за великолепный ланч. Расскажите теперь о коллекции вашего отца. Как он начал этим заниматься?

- Понимаю, - протянула Бетси. - Тема закрыта. Извините. Наверно, вам было больно все это выслушивать. - Джейн не ответила. - Мой отец, - Бетси тронула губы салфеткой, - едва у него появилось достаточно денег, начал искать хобби, которое можно было бы назвать "джентльменским". Он перепробовал множество вещей, принятых в приличном обществе. Разводил собак, играл в дартс, пил пиво и состоял в правлении клуба регби. Моя матушка предложила ему заняться филателией, и, когда отец понял, как дороги могут быть по-настоящему редкие марки, он этим серьезно заинтересовался. В конце концов у него началась настоящая мания. Пойдемте, я покажу вам коллекцию...

***

Джейн вернулась домой ближе к вечеру, мысленно благословляя Элизабет Уоллес. Теперь материала для статьи было более чем достаточно, а вдобавок Бетси согласилась позволить сфотографировать некоторые марки из отцовской коллекции.

А еще Бетси рассказала Джейн о другом коллекционере - главном сопернике ее отца. Они вели на аукционах легендарные баталии за особо редкие марки, и каждый из них хватался за сердце при одной лишь мысли о том, что у конкурента появился какой-нибудь уникальный экземпляр, которого нет у него самого. Эту историю можно было бы использовать, как преамбулу статьи.

Поставив на стол чашку кофе, Джейн уселась за машинку. Три часа спустя она потирала затекшую шею, но была полностью удовлетворена результатами своего труда. Потом она отправилась в постель и немедленно заснула.

***

На следующее утро Джозеф, рассеянно пробегая глазами предварительный вариант статьи, вдруг опустился на стул - так, словно его не держали ноги, и прошептал:

- Не может быть! - Джейн подняла бровь. - Как, черт возьми, ты добралась до коллекции Уоллеса? - спросил он потрясенно.

- Ну я не влезала ночью к ней в окно, если ты об этом, - отозвалась Джейн, с насмешкой глядя на него.

- Джейн, не шути со мной. Я старался годами... Я пытался... Слушай, это легально? Я хочу сказать, она разрешила?

- Разумеется, она разрешила, Джозеф.

- Но почему?

Это был вопрос, который Джейн уже задавала себе сама. Ответ же, - тот, который в первую очередь приходил в голову, - вовсе ее не радовал. Не чувствует ли Бетси себя виноватой за то, что свела их вместе - в тот момент, когда, казалось, они уже окончательно решили больше не встречаться?..

- О, думаю, я ей понравилась, Джозеф. Между прочим, - добавила она сладким голосом, - очень надеюсь, что Кейт наконец-то вернулся?

- Вернулся и выходит на работу с понедельника, - сказал Джозеф рассеянно и взглянул на нее. - А что?

- Так, интересуюсь.

Он поглядел на нее задумчиво.

- Как поживает интервью с Гринвудом?

- Завтра утром будет у тебя на столе.

- Отлично! Кстати, я позвонил Гордону Стенли и извинился. Объяснил ему, что в редакцию был анонимный звонок. Однако рано или поздно что-то подобное должно было произойти. Все, кто знаком с Гордоном, последние три года недоумевали.

- Да уж, я думаю.

- А как ты узнала об этом, Джейн? - Джозеф бросил на нее острый взгляд.

- Он... - Джейн быстро прикидывала в уме. - Он поинтересовался, не собираюсь ли я это использовать. Я заметила их сходство в тот день, когда мы впервые встретились.

- А ты собиралась?

- Джозеф! Мне, конечно, стало интересно, но использовать это... Нет.

- Ясно, - сказал Джозеф загадочным тоном.

- Что тебе ясно? - Джейн явно потеряла терпение.

- То, что тебе нужен отдых, моя дорогая. И я собираюсь тебе его предоставить. Ты свободна всю следующую неделю. Нет, - он поднял руку, когда Джейн сделала попытку протестовать, - я настаиваю. Почему бы тебе не съездить на Гавайи? Потрясающее место, честное слово. Кейт просто лучится здоровьем, так что люди даже сомневаются, действительно ли он болел...

***

Вернувшись домой вечером, Джейн пошла прямо к зеркалу и критически уставилась на свое отражение. Разве она выглядит больной? Или подавленной? Она не заметила ничего подобного, за исключением, может быть, голубоватых теней под глазами. А еще, кажется, она немного похудела. Но это ведь еще не повод!..

Она уселась на краешек кровати и обняла себя руками за плечи. Джозеф, который всегда был тираном и рабовладельцем, позволил ей - по собственной инициативе, заметьте! - сделать перерыв. Неужели последствия душевных мук, которые она испытывает, настолько очевидны для всех?

Единственная вещь, о которой она могла сейчас думать, которая занимала ее все это ужасное время, - осознание того, что она солгала Гордону Стенли. И что она сделала все для того, чтобы отдать его в полное распоряжение Конни Элисон.

У меня не было выбора, напомнила она себе. Я не смогла бы жить с мыслью, что отобрала у Моники отца. Но, с другой стороны, Джейн отнюдь не была уверена, что права насчет чувств Гордона и Конни Элисон.

Джейн внезапно задумалась о Конни. О том, что из себя на самом деле представляет эта женщина, которую все любят и которая тем не менее зачастую повергает всех окружающих в шок. Эта женщина ушла от Гордона Стенли к другому человеку и настолько быстро, так сказать, поменяла постели, что даже не могла знать наверняка, кто отец ее ребенка.

Но она, очевидно, беременности не планировала. Возможно, какие-то проблемы с контрацепцией или... или Конни действительно настолько неорганизованный человек? Однако почему я вообще думаю об этом? - спросила себя Джейн. И подскочила от неожиданности, когда кто-то постучал в дверь.

Не может быть, сказала она себе, только не Гордон Стенли - снова. Это был не Гордон. Его дочь.

- Моника! Что ты здесь делаешь? Что...

Глаза Джейн удивленно округлились, когда ее взгляд упал на большую сумку у ног Моники. Девочка была в леггинсах и теплом зеленом свитере, а на сгибе локтя висело пальто.

- Пожалуйста, Джейн, впустите меня. Мне больше не к кому было пойти...

- Но... ну да, входи, конечно, - Джейн распахнула дверь, и Моника, подобрав свою сумку, шагнула внутрь квартиры. - Но я должна... обязана дать знать твоей маме и Гордону, что ты здесь, ты ведь это понимаешь, Моника? Они, должно быть, с ума сходят.

- Не сходят - во всяком случае, пока что. Предполагается, что я на занятиях в театральной студии до половины восьмого.

- Но твой преподаватель...

- О, она будет читать Шекспира, а когда она этим увлекается, то теряет всякое чувство реальности. Мне нравится ваша квартира. Когда я стану журналистом, у меня будет что-нибудь в этом роде.

- Как ты узнала, где я живу? - Джейн закрыла входную дверь.

- Влезла в записную книжку Гордона. Я сначала хотела позвонить в вашу газету, - призналась она, - потому что вашего номера не было в телефонной книге, но у Гордона нашелся ваш телефон, и я узнала адрес. Дело в том, Джейн, что мне надо с кем-то поговорить. У меня все перевернулось в жизни. Вы не поверите, но после всех этих лет у меня теперь есть отец.

Джейн посмотрела в ее темные глаза и почувствовала, что ее собственные наполняются слезами. Она сморгнула их и сказала:

- Поздравляю, Моника.

- Смешная штука, - продолжала Моника. - Я иногда боялась встретить своего отца, потому что знала, что никогда не буду любить его так, как Гордона, а теперь... Забавно, да?

- Я очень рада за тебя. Лучшего отца и быть не может.

Моника оставалась мрачной. Потом девочка вздохнула.

- У всего этого есть и другая сторона. Взрослые иногда очень странные. Они спорят о том, кто из них прав, а кто нет, поженятся ли они, и о всяких подобных вещах.

- Прямо при тебе? - изумилась Джейн.

- Нет, конечно, но... - Моника взглянула, лукаво, - я подслушивала за дверью.

- Понятно. - У Джейн дрогнули губы. - Думаю, тебе не следовало этого делать.

- А как еще человек в двенадцать лет может оказаться в курсе семейных дел?

- Есть вещи, в курсе которых тебе еще рановато быть, - заметила Джейн осторожно.

- Я просто забочусь о маме, Джейн, - тихо сказала Моника. - Поверьте, она в этом нуждается. Вот почему она с такой радостью уцепилась за Гордона, когда он согласился ее принять.

Джейн заморгала, но Моника была абсолютно серьезна.

- О... знаешь, давай сядем и я нам приготовлю... что-нибудь.

- Здорово. Кстати, я захватила свои рассказы, чтобы показать вам. Моника села в то самое кресло, что занимал ее отец два дня назад, и открыла сумку. А Джейн тем временем, чувствуя непреодолимое желание ущипнуть себя посильнее, ретировалась в кухню с мыслью: что, ради всего святого, мне делать? Ей было крайне неудобно, но как юна могла сдержать поток откровений из уст ребенка, который был готов довериться ей?

Через пять минут она взяла два стакана ананасового сока и тарелку с бутербродами и вернулась в комнату.

- Ой! Спасибо, - сказала Моника с энтузиазмом. - Понимаете, в чем дело...

- Моника, - Джейн опустилась на стул, - прежде чем мы продолжим, я обязана тебе кое-что сказать. Твои родители рассердятся, не только узнав, что ты здесь вместо своей театральной студии... Кстати, как ты сюда попала?

- Взяла такси. У меня есть карманные деньги.

- Ясно. Так вот, они еще будут недовольны, что ты рассказываешь о семейных делах посторонним людям.

- Ну я слышала, как Гордон сказал маме, что только два человека не знали тайну - я и он. Выходит, весь остальной мир знал.

Джейн не решилась это комментировать.

- Ты не могла бы пойти к кому-нибудь еще... к тому, кто ближе к вашей семье, я хочу сказать.

- Я хотела услышать непредвзятое мнение, Джейн, - сказала Моника мрачно. - Я однажды слышала, как мама сказала Гордону... никак не привыкну называть его отцом... сказала, что ваши статьи - самые объективные, которые она когда-либо читала. И вы - не посторонняя.

- Но как насчет Бетси, или Теда и Фанни, или твоих дедушки с бабушкой?

- Мои дедушка и бабушка живут в Сан-Хосе, это в Калифорнии. А еще моя мама сказала, что вы должны были очень хорошо понимать Гордона, чтобы написать такую статью. - Джейн молча смотрела на нее. - Но дело в том, продолжала Моника, - что они не поженятся... из-за меня.

- Не поженятся? - Джейн широко распахнула глаза.

- Конечно нет! Теперь никто не имеет права разлучать нас с Гордоном и ему совсем не надо жениться на маме для того, чтобы мы были вместе.

Железная логика, во всяком случае, для ребенка, подумала Джейн.

- Таким образом, ты должна быть счастлива, что между ними все останется как раньше. Но ведь они в любом случае собирались пожениться.

- Не думаю, что это была очень хорошая идея, - сказала Моника задумчиво. - Мама хочет быть нужной людям. Иначе она чувствует себя... Для этого есть слово, но я не знаю, как это сказать.

- Несовершенной? - предположила Джейн. - Но ведь ты сказала, что твоей маме очень хотелось, чтобы Гордон был с ней...

- Да, но до того она действительно чувствовала себя ему необходимой именно так, а не наоборот. Теперь у Гордона худшее уже позади и он не нуждается в ней так, как раньше, поэтому... - Она пожала плечами.

- Но ты должна радоваться, что они вместе и рядом с тобой, особенно теперь.

- Нет, если они станут все время ругаться.

- Моника, они не будут, - мягко сказала Джейн. - Все это оказалось несколько неожиданным, ошарашило их...

- Есть и другая вещь, - сказала Моника мрачно. - Я не хочу принимать чью бы то ни было сторону.

- Ты и не обязана.

- Но почему она держала все в тайне? Почему не сказала даже мне?

- Может быть, до сих пор у нее не было возможности объяснить тебе некоторые вещи... Моника, я сейчас им позвоню. Я должна.

- Так что мне делать, как вы думаете, Джейн?

- Дай обоим успокоиться, - посоветовала Джейн. Потом она неожиданно для себя подошла к Монике и крепко обняла ее. И девочка на миг благодарно прижалась к ней. - Позвоню им, а пока они сюда доедут, почитаю твои рассказы.

***

Трубку взял Гордон. Она знала, что так и будет. Судьба - удача или что там еще - была не на ее стороне с тех самых пор, как она встретила Гордона Стенли.

- Джейн? - сказал он удивленно.

- Да, Гордон, я звоню сказать тебе, что здесь у меня Моника.

На другом конце провода наступила оглушающая тишина, а затем:

- Какого черта она там делает?!

Джейн глубоко вздохнула и попыталась рассказать, по возможности спокойно, все как было.

- Ты шутишь...

- Нет, честное слово. Если подождешь минутку, я дам ей трубку.

- Я не говорил, что ты врешь...

- Можешь ты приехать и забрать ее?

- Я отправил Криса домой, а Конни нет, она как раз уехала за Моникой... Джейн, может, ты привезешь ее сюда на такси? Я позвоню в эту их студию и попрошу сказать Конни, чтобы она не беспокоилась. Сделаешь?

- Но я... ох, ладно...

- Спасибо. Увидимся, - сказал Гордон коротко и положил трубку...

***

Впервые на памяти Джейн Моника выглядела несчастной - когда они подходили к кованым воротам. Гордон сам открыл дверь и строго заявил:

- Моника, не поступай так больше. Теперь я твой отец и могу не ограничиваться только тем, чтобы говорить тебе, что делать и чего не делать. Я могу выпороть тебя или не давать карманных денег... Ты до инфаркта меня доведешь! - Но, говоря все это, он подошел к девочке и крепко прижал ее к себе.

Джейн тихо попятилась. Она попросила такси подождать у ворот и сообщила Монике, что отправится в нем обратно. Девочка начала было протестовать, но Джейн прекрасно понимала, что скоро окажется здесь совершенно лишней. К тому же любой хороший журналист знает, в какой именно момент ему следует отвернуться...

***

Днем в пятницу Гордон Стенли, сидя за рулем своего лимузина, наблюдал, как Джейн выходит из редакции. Та внезапно остановилась, задумалась, словно пытаясь что-то припомнить, затем посмотрела на здание с неприязнью.

Снова потеплело, и Джейн была в коротком бежевом льняном платье без рукавов и коричневых замшевых туфлях, а ее волосы приподняты и сколоты сзади яркой заколкой. Она показалась Гордону необыкновенно красивой, хотя выглядела, пожалуй, немного усталой и бледной.

Джейн постояла немного, а затем медленно направилась прочь от редакции, и Гордон невольно поразился, в очередной раз осознав, что одна лишь походка этой женщины сводит его с ума. Он вышел из машины, догнал ее и положил руку ей на плечо. Она обернулась - так резко, что едва не выронила сумочку, - и замерла, увидев, кто стоит позади нее. Потом не без усилия промолвила:

- Я не знаю, какой рок все время пересекает наши пути...

- На этот раз - не рок, - перебил он ее.

Она окинула его взглядом своих фиолетовых глаз.

- Что это значит? Что-то случилось?

- Ровным счетом ничего. - Он пожал плечами. - Просто я приглашаю тебя поужинать со мной.

- Нет... - Она глубоко вздохнула. - Большое спасибо, но я... как бы это сказать...

- Знаю, что ты хочешь сказать. Но мы можем оставаться друзьями? Ведь то, что ты испытываешь ко мне, уместнее всего назвать дружескими чувствами, не правда ли? - В его темных глазах была насмешка. - И у тебя нет никаких проблем в этом вопросе, а? - Она лишь беспомощно взирала на него. - Если ты беспокоишься обо мне, могу тебя уверить: я чувствую себя все лучше и лучше. - Он подождал несколько секунд, но Джейн все молчала, и Гордон проговорил суховато: - Мы создаем затор на тротуаре.

Джейн огляделась по сторонам и обнаружила, что они с Гордоном действительно - словно маленький островок в море спешащих людей. Он взял ее под руку и повел к машине.

***

- Ты теперь можешь водить, - сказала она, когда он уселся за руль.

- Как видишь. Еще немножко, и я смогу танцевать.

- А как насчет того, чтобы ездить верхом, сплавляться по горным рекам все такое?

- Нет. Не думаю, что вновь захочу рисковать. Кстати, - он переменил тему, - ты неплохо приручила Монику.

- Я ничего такого не сделала и сама удивилась.

- Она от тебя в восторге.

- Девочки в ее возрасте склонны выбирать себе образец для подражания. Полагаю, это ненадолго. Найдется еще кто-нибудь.

Гордон ничего не сказал на это, а через пару минут молчания спросил:

- У тебя ведь вроде как каникулы?

- Кто тебе сказал?

- Джозеф.

- Вы что, обсуждали меня с Джозефом? - спросила она холодно.

- Не припомню. Зато знаю, что Кейт вернулся и жаждет включиться в работу.

Джейн искоса взглянула на него, но он был невозмутим как скала.

- Да, у меня каникулы.

- Есть какие-нибудь планы?

- Да, есть.

Его губы изогнулись в усмешке.

- Ты не очень-то общительна сегодня, Джейн.

- Я не вполне понимаю, что тут делаю с тобой и почему должна давать тебе отчет о своих планах, - отрезала она.

- А может, дело в том, что никаких планов и вовсе нет, - парировал он.

- Гордон, - сказала она спокойно, - ты не имеешь никакого права лезть в мою жизнь. Но если тебе это так интересно, отвечу: планы у меня есть. Я уезжаю в Мэйфорд. Назавтра у меня билет, а вернусь я через неделю, в воскресенье. Собираюсь там загорать, купаться, гулять и вообще расслабиться. Еще вопросы будут?

- Одна?

- Да, - отозвалась Джейн, голос ее звучал холодно. - И, пожалуйста, не надо это комментировать. Мне хочется побыть одной. - Она замолчала и поджала губы.

- Мы на месте, - заметил Гордон.

Посмотрев в окно, Джейн обнаружила, что они подъехали к знаменитому ресторану "Колумбия".

- Не рановато ли ужинать?

- Это важно? Мы можем для начала выпить, потом, к примеру, покататься по городу, а там, глядишь, и поужинаем.

Джейн оглядела набережную, которая простиралась под террасой ресторана, - лодки, причал, разноцветные блики закатного солнца на воде, сверкающие, как самоцветы...

- Ладно, - сказала она беспомощно.

Они не разговаривали вовсе, пока он заказывал пиво для себя и джин с тоником для нее. Потом Гордон сказал:

- Может, ты не поверишь, но я очень благодарен тебе за Монику. Она успокоилась после разговора с тобой. И мне очень неудобно, что мы с Конни заставили ее думать о разных неприятных вещах...

Джейн бросила на него взгляд из-под ресниц.

- Полагаю, вы с Конни не нарочно сделали так, что она вас услышала?

- Какой ребенок справится с искушением подслушать под дверью "взрослый" разговор?

- Я не виню вас. - Джейн слабо улыбнулась.

- Зато я виню, - сказал он решительно. - Мы вели себя неправильно. И это не в первый раз. - Он выглядел задумчивым и грустным. - Я отвел Конни в уголок, когда они вернулись в воскресенье со школьного праздника, и рассказал, что случилось. Она была в ужасе, потом разозлилась, начала кричать. А Моника явилась узнать, в чем проблема. - Гордон помедлил, созерцая зеленоватую гладь реки, потом сказал: - В тот момент я действительно верил, что все придет в норму само собой. Еще одно доказательство того, что нет предела человеческой наивности.

- И когда же ты разуверился?

- Да прямо на следующий же день. Конни сообщила мне, что теперь чувствует себя так, будто вынуждает меня жениться на ней и что она не сможет жить с этим спокойно. Я потерял терпение и сказал, что у нее никогда не было лучшего предлога женить меня на себе. Спросил, какого дьявола она так долго скрывала от меня правду и в итоге выставила меня полным идиотом... - Он поморщился.

- Я полагаю, это было мучительно - таким вот образом спуститься с небес на землю. Надеюсь, ты убедил ее, что для вас с ней ничего не изменилось?

- Это было абсолютно невозможно. Во-первых, если Конни вобьет себе что-то в голову, переубедить ее очень сложно. Во-вторых, она была очень расстроена тем, что Моника огорчилась. И наконец, в-третьих, когда Моника высказалась, что, по ее мнению, мы не должны жениться, Конни хлопнула дверью.

Джейн широко распахнула глаза.

- Ты хочешь сказать, Конни ушла?

- Она вместе с Моникой опять отправилась к своим родителям в Сан-Хосе. Но мы так ничего и не решили окончательно.

- Ну слава Богу! - Джейн облегченно вздохнула. - Но ты действительно не должен был... Я хочу сказать, Монике ведь всего двенадцать, она была ошарашена, когда узнала, что ты ее отец. А главное - девочку угнетает мысль, что ей придется выбирать между вами. - Гордон мрачно смотрел на нее. - Мне действительно жаль, - сказала она после паузы. - Конечно, слова сочувствия легко произносить, особенно когда ты сам - стороннее лицо... - Джейн посмотрела на него и отпила из своего бокала. Она сейчас очень хорошо понимала его - чисто по-человечески.

- От всех этих рассуждений легче не становится... - Он пожал плечами. И, видишь ли, случившееся ничего не меняет в отношении тебя.

- Я рада, - сказала она чуть слышно.

- Ты не знаешь, что я имею в виду.

- Что бы это ни было, мне нет места в вашей жизни, Гордон. Я полагала, что в прошлый раз мы во всем разобрались.

Гордон откинулся на спинку стула и некоторое время изучал янтарную жидкость в своем стакане.

- Ты имеешь в виду тот "прошлый раз", - он поднял на нее свои темные глаза, и в них была насмешка, - когда ты дала мне понять, что я тебе небезразличен?

Джейн подавилась глотком джина. Она поставила бокал и взглянула на Гордона чуть ли не со слезами на глазах.

- Я... Гордон, зачем...

- Джейн, Джейн, - укоризненно произнес он. - Ну что с тобой такое? Ты ли это? Ты ли - та самая решительная журналистка, которая еще недавно говорила мне одну гадость за другой?

- Ладно, продолжай, - сказала она более спокойно.

- Ты также дала мне понять, - он легко улыбнулся, играя своим стаканом, - что я - неуверенный в себе человек, который боится, будто у него не получится заняться любовью с женщиной. Я правильно тебя понял?

- И что же?

- Просто хочу увериться, что мы выяснили этот вопрос. Или хотя бы, что ты выяснила его для себя. - Она молчала. Ее преследовала мысль, что все, что она чувствует, отражается в ее глазах. Гордон допил пиво, аккуратно поставил стакан на стол, а затем продолжил: - А еще я хотел бы быть уверен, что теперь, когда я не могу жениться и жить с Конни Элисон, тебя не преследует мысль, что это ты, Джейн Милред, стала между нами.

Глава 6

- Ты шутишь, - нервно сказала Джейн.

- Я? Нисколько. - Он поднял бровь и сухо прибавил: - Кто же шутит такими вещами?

- Но почему?

- Мы с ней не подходим друг другу.

- Вы прекрасно подходили друг другу два года, - заметила она.

- Это разные вещи. - Гордон подозвал официанта. - Не хочешь ли попробовать омара, Джейн, - предложил он, - или... как насчет устриц для начала?

- Ненавижу устриц, - прошипела Джейн, гневно глядя на обоих - на Гордона Стенли и ни в чем не повинного официанта, ошеломленного этой вспышкой ярости.

- Я... я могу предложить вам кальмаров, мэм, - пролепетал тот.

- Кальмары! Они безвкусные и вредны для желудка.

- Может, я привел тебя не в тот ресторан? - предположил Гордон. Сколько можно строить из себя мегеру? - Джейн вскинулась, резко повернувшись к нему, ее фиолетовые глаза метали молнии. Но прежде чем она успела раскрыть рот, он ухмыльнулся, и на его лице появилось выражение глубокого удовлетворения. - Вот теперь это моя Джейн. Имеешь что-нибудь против "Морского салата"? Они здесь очень хорошо его готовят - с анчоусами, крабами и...

- Да, спасибо, это было бы чудесно. А на десерт я хочу "Джейн Дей".

Она закрыла меню и взяла свой бокал. Но в ее глазах все еще был гнев, и Джейн, отвернувшись, уставилась на реку за верандой ресторана.

- Из-за чего мы все время ругаемся? - спросил Гордон довольно сердито. Он заказал устриц, омара и бутылку вина.

- Временами ты меня просто бесишь, - ответила она тем же тоном.

- Ах! Прошу прощения за то, что назвал тебя мегерой.

- Могу тебе посоветовать сначала думать и только потом говорить.

- Да, мэм. Простите, мэм, - пропел он.

- И не стоит паясничать.

- А что мне стоит делать? - вопросил он насмешливо.

- Прекратить придуриваться и сказать, почему ты не женишься на Конни.

Гордон помолчал, пристально рассматривая ее, затем пожал плечами.

- Все очень просто. Я сведу ее с ума, а она - меня. Ты сама только что сказала мне, как хорошо я умею бесить людей.

- Но ты должен был понять это раньше, чем... чем...

- На самом-то деле - нет. Вернуться ко мне было глупостью со стороны Конни. Допускаю, что найдется человек, которому придется по душе такой образ жизни, с этой ее вечной бурной деятельностью и любовью ко всему миру. Вот только тем человеком буду не я.

- Человеком, - уточнила Джейн, - который станет Монике отчимом.

- Возможно. - У него нервно дернулась щека. - Но теперь я знаю себя достаточно хорошо, чтобы понимать, что я превращу жизнь Конни в кошмар.

- Что для Моники необходимо, так это чтобы вы жили вместе - так же, как и раньше.

- Но мы не можем, - отозвался он. - А Моника... мы не потеряем друг друга, даже если не сможем постоянно жить как одна семья.

- Она тоже это говорила, - пробормотала Джейн, однако немедленно добавила: - Но все равно ситуация выглядит так, как будто ты бросаешь ее.

- Ты думаешь, я этого не понимаю? - Гордон посмотрел на нее взглядом, исполненным боли. - Одно утешение: то время, пока мы жили вместе, было счастливым и мирным.

- Ладно, - сказала Джейн, - тебе решать, в конце концов. Я не могу указывать, хотя и не одобряю тебя. - Она пожала плечами.

- Что, восстали твои пуританские инстинкты? - спросил он цинично.

- Возможно.

- А как эти инстинкты повлияют на нас?

- На нас? - Она заморгала.

Подошел официант и поставил на столик заказанные блюда.

- Ну да, на нас, - подтвердил Гордон, когда тот отошел. Джейн попробовала салат, а он - устриц. - Ты и я. Джейн Милред, журналистка, и Гордон Стенли...

- Не начинай снова, - сказала она угрожающе.

- Ладно, я полагал, у тебя есть чувство юмора.

- Ты... ты, среди прочего, сказал, что все это ничего не меняет в отношении меня, - заметила Джейн.

- Ах, эти прочие вещи, - Гордон холодно улыбнулся. - Ну что ж, вернемся к ним. Ты - сложная задачка, Джейн Милред. Но, может быть, ты сохранила в памяти свои собственные слова: необходимость жениться на женщине из благодарности - повод для отчаяния.

- Это было раньше... до того... - Джейн проглотила кусочек анчоуса и взяла бокал с вином.

- До того, как я узнал о Монике?

- Да. А потом многое изменилось.

- Но не весь же остальной мир, - сказал он сухо.

- Случившееся, очевидно, очень угнетает тебя, Гордон, и я могу понять почему, - сказала она спокойно.

Он отставил тарелку с устрицами.

- Думаю, что ты действительно понимаешь. Я не имею ни малейшего желания спать с Конни, хотя всегда любил ее, любил по-своему, и был благодарен ей. Но случившееся заставило меня осознать, что самая плохая служба, которую я мог бы ей сослужить, - это жениться на ней. И с другой стороны, - он наполнил свой стакан и продолжил, - теперь проблема с тобой решится сама собою.

- Да, - согласилась Джейн, несколько настороженно.

- Я не признавался себе, что именно из-за тебя не смог бы заставить себя честно любить Конни, а значит - и жениться на ней. Потом я наконец-то понял, что ты - одна из причин. Однако не единственная. Вторая причина, по которой я не могу этого сделать, носит имя Моника.

- Я думала...

- Я тоже. Сначала. Но все далеко не так просто. Мы добьемся лишь того, что разорвем Монику на части. Мои друзья предупреждали меня, - сказал он мрачно и поморщился. - Люди, которые знали меня, когда я еще был... в порядке. В здравом уме. - Искорка веселья мелькнула в его глазах, и он немного подождал, давая ей время возразить. Она не сказала ничего. - Такие вот дела, Джейн. Что же касается тебя... Проблема в том, что, если, скажем, мы окажемся где-нибудь вдвоем и будем там целоваться, как это случилось однажды, мне будет стоить нечеловеческого усилия воли не затащить тебя в постель.

- Ты... ты не поверил в то, что я сказала тебе?

- Нет, не поверил. Слушай, в тот момент я был ужасно расстроен. И разозлился оттого, что глупая девчонка, - он посмотрел на нее задумчиво, почти на десять лет младше меня, может сделать со мной такое, а сама... - Он осекся. - Впрочем, я бы и сам ужасно боялся, будь я девственницей, - сказал он с той же решительной честностью, которая так восхитила ее однажды, когда она наконец заставила его говорить о себе во время интервью. - Но есть только одна женщина в мире, с которой я хочу сейчас попробовать заняться любовью, и это - ты. Так уж сложилось. Гордон откинулся на спинку стула, и Джейн показалось, что он выглядит усталым. Ее глаза потеплели. Но она молчала, ожидания продолжения.

- Глупо надеяться, что ты пойдешь на это, да? Потому что у тебя свои проблемы, своя мораль, свое отношение к Монике и Конни. И никаких причин быть со мной.

Она не отвечала, бездумным взглядом глядя в пространство - на реку, на скользящих над водой чаек, на гуляющих по набережной людей - и не видя всего этого.

- Джейн?..

- Нет, Гордон, не глупо надеяться, - ответила она тихо. - Ты очень... очень дорог мне, Гордон, но...

- Не надо, - попросил он, - не продолжай. Ты сказала достаточно, чтобы мне захотелось остановить это мгновение.

Они посмотрели друг другу в глаза, а, когда его взгляд пробежал по ней, она вдруг почувствовала, как жар разливается по всему телу и ею овладевает мучительное желание. Они словно остались вдвоем на целой планете - Мужчина и Женщина, - и ей страстно захотелось очутиться в его объятиях. Сердце учащенно забилось, теплая волна накрыла и отхлынула, оставив ее - пораженную и ошарашенную.

- Ешь, Джейн, - мягко сказал Гордон. - И не считай, что ты одинока в тех чувствах, которые сейчас владеют тобой.

Джейн машинально взяла нож и вилку, но есть не стала.

- Со мной никогда такого не было раньше.

- Вынужден сказать, что рад это слышать.

Он грустно улыбнулся, а ей стало смешно.

- Мне страшно представить, что бы ты сделал со мной, будь я в твоей власти.

Гордон безмолвно смотрел на нее, потом просто сказал:

- Благодарю. Ты мне однажды сказала, что была бы счастлива узнать, что я хочу тебя. Я могу сказать о себе то же самое.

У Джейн было такое чувство, будто она родилась заново. Все вокруг стало новым, волшебным. Поданный десерт был удивительно вкусен, а закат необычайно красив. Она готова была променять всю свою жизнь на этот миг, а весь мир - на эту открытую террасу ресторана у реки, где она сидела рядом с самым дорогим ей человеком. А еще Джейн была очень рада, что надела нынче утром свое любимое платье...

- Можно я поеду с тобой в Мэйфорд? - Ее ресницы взлетели, и она удивленно взглянула на него. Он, казалось, немного смутился. - Я что-то не то сказал?

- Нет! Я... - она глубоко вздохнула, - я еще не думала об этом.

- Сейчас я не могу понять, о чем ты думаешь. Иногда у меня это получается, особенно когда ты смеешься надо мной. Но бывают минуты, когда ты отлично скрываешь свои мысли - как за глухой стеной.

- Я просто смотрела вокруг и удивлялась тому, что сейчас все выглядит лучше, чувствуется лучше... даже, кажется, дышится легче.

- То же самое может быть с тобой в Мэй-форде, - сказал он тихо.

- Гордон, целую неделю?!

- Может быть - нет. Мне нужно еще съездить в Сан-Хосе. - Он замолчал и, потянувшись к ней, взял ее руки в свои. - Ты ведь все понимаешь, да, Джейн?

Она помолчала, чувствуя, как блекнет очарование момента.

- Мне сейчас не хочется быть абсолютно честной, Гордон. Но я знаю: это расстроит меня - думать... знать, что Конни и Моника остались одни, в то время как ты и я...

- Счастливы и любим друг друга?

- Ну да. Это все слишком быстро... - Она стыдливо опустила глаза.

Подумав с минуту, Гордон сказал:

- Может, я приеду в Мэйфорд и расскажу тебе, как все сложилось в конечном итоге? И мы просто побудем рядом.

- Ты имеешь в виду...

- Я имею в виду, что не буду настаивать на постели, пока ты сама не захочешь... - Их взгляды встретились. - Дело ведь к тому идет, разве нет, Джейн? - Она не ответила. - Или же к тому, что ты согласишься выйти за меня замуж. - Она оставалась безмолвной. - Мы же не сможем разобраться во всем этом, если не будем общаться, - добавил он.

- Ты прав, - сказала она наконец.

- Там мы, конечно же, поругаемся, станем издеваться друг над другом, потом помиримся, затем - опять поругаемся, но рано или поздно придем к какому-нибудь решению, как ты считаешь? - Искра веселья промелькнула в его глазах.

- Я думала, ты более оригинален, Гордон, - сказала она насмешливо.

Гордон откинулся на спинку стула. Он выглядел довольным.

- Снова смеешься надо мной, Джейн Милред? Оригинален! Вот когда мы целовались в прошлый раз, это действительно было оригинально. А сегодня мы с тобой сидим здесь, и если кто-то из знакомых увидит нас, он умрет от любопытства, теряясь в догадках о том, что же происходит. - Он заинтересованно огляделся по сторонам. - Я думаю, из этого может выйти газетная сенсация.

Джейн не смогла сдержать смех.

- Мне нравится эта идея!

Они просидели в ресторане почти до девяти часов вечера, беседуя о том о сем и ни разу более не упомянув о своих чувствах друг к другу. Но оба знали, что есть нечто, связывающее их как общая тайна.

- Думаю, мне лучше отвезти тебя домой, - сказал он наконец. - Во сколько у тебя завтра поезд?

Она назвала ему время, и они покинули ресторан. Гордон не торопясь, нарочито медленно вел машину по улице в сторону ее дома. Будто ему хотелось еще хоть немного продлить их свидание.

- Может, я завтра подкину тебя на станцию? - спросил он. - Ты, кажется, не умеешь водить машину.

- Вообще-то умею. Я, между прочим, впервые уселась за руль трактора вскоре после того, как научилась ходить. Но у меня нет машины в Портленде.

- Ну так заехать за тобой?

- Если хочешь, - сказала она мягко. Гордон остановил лимузин возле ее дома. - Может быть, ты... зайдешь?

- Мне бы хотелось, но... это может оказаться не очень хорошей идеей. Не сегодня.

- Мне кажется, я поняла, что ты имеешь в виду, - сказала она и, когда он отвернулся, осторожно вытерла с глаз набежавшие слезы. - Что не означает, что я не могу сделать вот это.

Он обнял ее за плечи, и их губы слились в страстном поцелуе.

- Мне пора, - сказала Джейн, - и тебе, наверное, тоже. Увидимся утром.

***

Она не смогла заснуть этой ночью. Все вспоминала: он целует ее, прижимая к себе крепко и нежно, а она дрожит от страсти. И волны жара вновь захлестывали ее. Однако было и еще кое-что - мысли, не дававшие ей покоя.

Вернувшись домой, Джейн приняла ванну и упаковала оставшиеся вещи. Потом вставила кассету в магнитофон, включила музыку, сварила кофе и с чашкой в руках устроилась в кресле. И пока она слушала голос Мика Джаггера под перебор гитарных струн, два слова неотступно преследовали ее.

"Джейн" и "Стенли". "Джейн Стенли".

Жена миллионера. Женщина, которой больше нет нужды пробивать себе дорогу наверх. Замужем за человеком, которого едва знает. Мачеха Моники...

Внезапно Джейн словно очнулась. Она в самом деле слишком мало знала о нем. Да, он очень хорош собой и привлекает ее как мужчина. Но красивое лицо и постель - это ведь еще не все, что нужно для совместной жизни. Как, например, он будет относиться к ее работе? И что она сама думает о том, чтобы стать матерью? С другой стороны, подумалось ей, ужасно не хочется отдавать его обратно Конни...

Так что же, любовь покроет все? Или мудрее попытаться узнать человека получше, прежде чем принять решение? Она улыбнулась своим мыслям, однако в душе ее прочно поселилось беспокойство. Все это было слишком ново, слишком непривычно. Но зачем, собственно, она вообще взялась думать обо всем этом? Ведь все дело в том, что очень сложно удержаться и не переспать с ним, дожидаясь, пока они узнают друг друга получше.

Да еще вокруг витает незримый дух Конни Элисон, торопя Джейн с принятием решения.

Она улеглась в кровать, так ничего и не решив для себя. Несомненно было только одно: Джейн чувствовала магическую притягательность этого человека и непреодолимое желание быть с ним. Может, я слишком осторожна? - подумалось ей. Может, стоит просто плыть по течению и позволить всему идти так, как оно идет? В конце концов, должна же Фортуна когда-нибудь повернуться к ней лицом!..

***

Когда они шли к поезду, Гордон - заботливо или властно? - отобрал у Джейн сумку. Они уселись в купе - до отхода поезда было еще около десяти минут, и Джейн сказала:

- Гордон, твое здоровье значительно улучшилось за последние два месяца. Это просто поразительно!

- Знаю. Думаю, тут дело в двух вещах. Если определенным образом тренировать мышцы, можно добиться удивительных результатов. А еще, если ты однажды сделал первый, хотя бы крошечный шаг, все остальное дается легче. Как говорится, начало - половина дела.

- Тебе все еще бывает больно?

- Иногда. - Он поморщился. - Но, как правило, по моей собственной вине - когда я излишне перегружаю себя. Кстати сказать, когда мы впервые встретились, именно так и было. Я перестарался со своими тренировками и вынужден был вернуться в кресло на несколько недель. Между прочим, это тебе.

Он протянул ей пластиковый пакет, в котором Джейн обнаружила фрукты, шоколад и подборку журналов. Она была так искренне тронута, что перегнулась через столик и чмокнула его в щеку.

- Спасибо! - Несколько секунд они держались за руки, и Джейн вздрогнула от того, что знакомое чувство влечения вновь, помимо ее воли, овладевает ею. - Значит, ты мог ходить... до того...

Он отпустил ее руку и откинулся на спинку дивана.

- Не так хорошо, как сейчас, но - да, я уже попробовал ходить.

- Может, из-за этого у тебя было такое отвратительное настроение в тот раз? Улыбка осветила его темные глаза.

- Да уж, конечно, мне не нравилось торчать в инвалидном кресле в присутствии красивой девицы, которая к тому же смеялась надо мной и довела меня до бешенства. И ты знаешь, Джейн, это проклятое кресло я особенно возненавидел после того, как увидел тебя в окно идущей к моему дому. Эта походка... Одна она способна свести мужчину с ума. А я тогда вовсе не мог ходить, понимаешь? Такой вот контраст...

- Не замечала, что хожу как-то иначе, чем другие женщины.

- Можешь мне поверить. Я провел множество бессонных ночей, просто вспоминая ее. Хочешь знать, что я о ней думаю?

- Да, если это - не очередная насмешка.

Он хмыкнул.

- Походка, вспоминая которую мужчина может среди ночи, весь в смятении, изнывать от страсти. Надеюсь, это не прозвучало насмешкой?

- Ладно, продолжай.

- Когда ты идешь, ты - словно лепесток, плывущий по воде. Кажется, что ты ступаешь по воздуху, паришь, скользишь, летишь... И знаешь, что я думаю? Такую походку приобретаешь, когда имеешь пять братьев и регулярно играешь с ними в регби... - Джейн расхохоталась. - Это не повод для смеха, - сказал он возмущенно. - Ты не даешь мужчинам спать по ночам.

- Я смеюсь не над этим. Иметь походку игрока в регби, по-моему, совсем не женственно. - Она продолжала смеяться.

- Поверь мне, это чудесно, - просто сказал он.

Она еще раз ухмыльнулась, а потом встретила его взгляд и поняла, что знакомая жаркая волна вновь поднимается в ней...

- Кажется, уже объявили отправление, - прошептала она.

- Ты права. - Он встал. - Береги себя, Джейн Милред.

- Обязательно. Ты тоже.

И долгую-долгую минуту они смотрели друг другу в глаза. Затем Гордон вышел из купе. А Джейн махала из окна, даже когда и он, и сама платформа давно уже скрылись из виду...

***

Три дня она прожила в Мэйфорде в полном одиночестве.

Стояли чудесные теплые солнечные дни, словно специально предназначенные для того, чтобы купаться, валяться на песке и бездельничать, наслаждаясь жизнью. Летний домик, который снимала Джейн, расположился, утопая в цветах, у самой дороги, ведущей к пляжу.

Пляжи Мэйфорда, защищенные от холодных северо-западных ветров горой Кэллинар, были настоящим раем. Белые скалы вздымались из моря совсем рядом с берегом и блестели на солнце, омываемые шипящими волнами, а вода вокруг них была цвета ультрамарина. Джейн проходила пешком целые мили, гуляя по пляжу и любуясь морем, скалами и маяком, который, словно сказочная башня, возвышался над узким мысом. Один раз она даже заметила далеко, среди волн, темную спину кита, плывущего с севера в теплые экваториальные воды.

Мэйфорд, средоточие уютных домиков, маленьких ресторанчиков, теннисных кортов и детских игровых площадок, многие годы сохранял славу одного из лучших курортных городков штата. Множество людей ездили сюда отдыхать. А Джейн, одинокая среди этого многолюдства, неотступно думала о человеке, которого ждала.

Гордон Стенли возник на ее пороге к исходу третьего дня. Он выглядит как-то иначе, чем обычно, решила Джейн. Таким она никогда его не видела. Он словно помолодел и, казалось, светился каким-то внутренним светом. Увидев ее, Гордон улыбнулся и проговорил:

- Не знаю почему, но всегда, приезжая в этот город, я начинаю чувствовать себя лучше. - Джейн улыбнулась в ответ, а он взял ее руки в свои и добавил: - Но никогда еще я не чувствовал себя так хорошо, как сейчас.

***

- Как ты? Как они? Как там дела? - спрашивала Джейн немного позже.

Когда первый порыв страсти миновал и они оторвались друг от друга, она наконец сумела привести мысли в порядок и обрела способность говорить членораздельно. А он предложил выпить и, как фокусник, извлек откуда-то бутылку легкого белого вина. Они стояли на веранде ее домика, глядя на заходящее солнце. Джейн поставила на столик два бокала, Гордон разлил вино.

- Дела идут своим чередом, - сказал он неторопливо. - Едва я приехал в Сан-Хосе, Конни дала мне понять, что не изменила решения. Она не считает правильным выходить за меня замуж. А еще ей предложили главную роль в телевизионном сериале, и она дала согласие. Прошу заметить: все это она вывалила на меня, не дав мне и рта раскрыть.

- Это... - Джейн не знала, что сказать.

- Это - в порядке вещей, когда речь идет о Конни. Вся ее жизнь сплошной сумбур.

- А может быть, Конни таким образом пытается справиться с ситуацией? Должно быть, она понимает, что любит тебя, а ты ее - нет...

Гордон покосился на нее.

- Ты так думаешь? Ладно, послушай-ка, что еще Конни мне объявила. Оказывается, она сделала все это ради Моники и оставалась со мной, пока была мне необходима. Теперь же я изменился, и поэтому - все иначе. В первый раз много лет назад - она тоже бросила меня оттого, что я не нуждался в ней и, более того, имел возможность над ней доминировать...

Джейн удивленно вздохнула, и Гордон мрачно посмотрел на нее. Он помолчал, а потом решил кое-то уточнить:

- И дело здесь вовсе не в сексе. Оказывается, я вечно навязывал ей свое мнение и свою опеку. Подавлял ее. И еще она сообщила, что та женщина, которая выйдет за меня замуж, должна обладать огромной силой воли, которой у нее, Конни, нету.

- А сам ты чувствовал это? - спросила Джейн.

- Я? - Он замолчал и посмотрел на море. - Мои друзья честно сообщили мне однажды, что я не стесняюсь переступать через людей... Но нет, я не понимал, что Конни так воспринимает все, что я для нее делал. И надеюсь, что у нас с тобой не будет проблем.

Он поглядел на нее, и она ответила ему точно таким же долгим и мрачным взглядом. Ею овладело странное чувство. Она почти не сомневалась в том, что Конни Элисон была права насчет него...

- Ты думаешь о том же, о чем и я? - тихо спросил Гордон.

- Мне тоже придется пройти через все это, чтобы быть с тобой, прошептала Джейн.

- Именно.

- Это не кажется мне идеалом счастливой и спокойной жизни в браке.

- А никто и не обещал, что будет легко. Но мне всегда казалось, что двое людей, живущие вместе, неизбежно влияют друг на друга. И зачастую вынуждены находить компромиссы. Но, несмотря на все это, каждый из них должен обладать определенного рода независимостью и правом принимать решения. Ты не согласна?

- Компромиссы и право принимать решения. И время от времени кому-нибудь приходится чем-нибудь поступаться.

- Разумеется.

Джейн отвела взгляд.

- Итак, что за планы у Конни и Моники?

Гордон опустился в плетеное кресло.

- Этот телесериал будет сниматься на побережье, в Южной Калифорнии. В течение следующих трех месяцев Конни будет проводить там всю неделю, а на выходные приезжать в Портленд. Моника будет со мной во время ее отсутствия. - Он помедлил. - Я собираюсь купить дом для Конни и хочу, чтобы он располагался как можно ближе к моему собственному. Тогда Моника сможет в любое время прийти туда, куда ей захочется.

- Ты еще ничего не сказал о том, что они сами обо всем этом думают.

- Сдается мне, у всех словно гора свалилась с плеч. Конни радуется, как ребенок, возможности вновь очутиться перед камерой. И тому, что мы сумели вернуться к нашим прежним отношениям старых добрых друзей. Думаю, мы с ней еще посмеемся над всем этим вместе. А Моника чувствует большое облегчение.

Джейн украдкой вытерла слезы.

- Ты уверен в этом?

- Джейн, - сказал Гордон вдохновенно, - ты серьезно думаешь, что я не сделаю все, что в моих силах, для двух этих людей, которые столь много для меня значат?

- Нет, я так не думаю.

- Тогда - ты выйдешь за меня замуж?

Ее ресницы взметнулись, широко открывая фиолетовые глаза.

- Гордон, я... я не знаю еще, - пролепетала она.

- Я не собираюсь торопить тебя, ты же знаешь. Но невозможно взять барьер, если боишься упасть с лошади, не забывай это. Между прочим, я снял номер в отеле Мэйфорда.

В ее глазах появилось смущение.

- А я удивилась, почему ты без багажа.

- Я помню, что пообещал не давить на тебя, - заметил он. - Не хочешь ли прогуляться по пляжу?

- Да, я имела в виду... если ты хочешь...

- Допивай, что там у тебя в бокале, Джейн, - посоветовал Гордон. - Мы совершим небольшую прогулку и полюбуемся здешними красотами. А там - видно будет.

***

Они бродили по пляжам, пока совсем не стемнело. Тогда они отправились в город, чтобы купить немного еды, а потом снова вернулись к берегу и ели свой ужин, сидя на песке.

- Я подумываю, не искупаться ли мне завтра, - лениво сказал Гордон.

- Вода отличная. Мэйфорд, как обычно, на высоте, - пробормотала Джейн. - Завтра ранним утром можно совершить заплыв, а потом позавтракать в кафе "У Дживза"...

Она замолчала, прислушиваясь к шороху волн, тихо наползающих на берег, и наслаждаясь свежим, пахнущим солью воздухом.

- Годится. Что признается "ранним утром"?

- Шесть часов.

Он присвистнул.

- Ого! Не знал, что вы ранняя пташка, мисс Милред.

- Ты забыл, что я выросла в провинции.

- Кто рано встает, тому Бог дает... - Он поморщился. - Только не говори мне, что привыкла и рано ложиться.

- Я ценю свой сон. - Джейн пожала плечами. Гордон тяжко вздохнул. - А у тебя, я так понимаю, все наоборот?

- Ну да, я типичная сова. - Он скомкал пакеты в плотный шар и зашвырнул точно в урну, стоящую неподалеку. - Придется что-то с этим делать.

- Я не собираюсь рано ложиться, - сказала Джейн.

Гордон обнял ее за плечи.

- Знаю. Ты просто дразнишь меня, как обычно.

- Но насчет раннего заплыва я серьезно, - заметила она и прижалась к нему. - Взгляни на звезды, - добавила она, зачарованно глядя вверх. - Ты знаешь, этот отпуск выдался так неожиданно. Когда все время занят работой, нет времени думать, а здесь я много размышляла о... себе.

- И что ты решила? - Он поцеловал ее в щеку.

- Одна из проблем работы журналиста - то, что ему всегда следует быть сторонним наблюдателем, а не участником.

- Ты считаешь, что это случилось с тобой?

- Не знаю. Мне кажется, по природе своей я очень осторожна. Такой уж родилась.

- Ты целовала меня не слишком-то осторожно.

- Ты... такого, как ты, нелегко целовать осторожно, Гордон Стенли.

- Надо же! Такого мне еще не говорили.

- Правда? Должны же были у тебя быть еще женщины, кроме Конни и Бетси.

- Были. - Ей показалось, что он вздрогнул. - Ни одной из них я не предлагал, однако, стать моей женой. И хотя я не монах, отнюдь, я и не ловелас.

- Сказать можно все.

Гордон придвинул Джейн поближе к себе.

- В моей жизни было две женщины, о которых я думал, что действительно люблю их. Потом выяснилось, что я ошибался.

- Понятно.

- Я знаю, о чем ты хочешь теперь меня спросить, - сказал он едко. Как, мол, я могу быть уверен, что люблю тебя?

- Тебя не раздражает этот вопрос?

- Нет.

- Почему нет? - спросила она, все еще глядя на звезды.

- Потому что я знаю ответ. Обрати внимание на несколько фактов. Первый: ты в единый миг ворвалась в мою жизнь и сразу все расставила по местам. Второй: тебе самой хочется быть со мной. Третий: мне с тобой - тоже. И я думаю, они говорят сами за себя. Еще вопросы будут? - Сладкая дрожь охватила ее, когда он провел рукой по ее спине. - В конце концов, это - общественный пляж, - пробормотал Гордон.

Она отодвинулась, скорее машинально, и тихонько рассмеялась, а он принялся целовать ее.

- Ты... невозможен... - наконец удалось произнести Джейн.

- Я знаю. А ты - невозможно красива и заставляешь меня терять голову. Если хочешь найти виновного, вини того, кто сделал тебя такой.

Они продолжили - этот поцелуй, а потом был еще одни, и еще... Рука Гордона скользнула под ее блузку, она почувствовала, как его пальцы коснулись ее груди, и задрожала от наслаждения. Джейн опустила голову ему на плечо. У нее прерывалось дыхание, и, когда он убрал руки от нее, она прошептала:

- Нет, не останавливайся.

- Я не хочу останавливаться. Но я не хочу и повредить тебе.

- Надеюсь, что этого не будет... - Она нашла его руку, и их пальцы сплелись. - Я хочу сказать, ты не повредишь, потому что, если я не... - Она запуталась и замолчала.

- Понимаю, что ты хочешь сказать: очень трудно удержать себя и не пойти дальше?

- Да, ты прав. - Джейн перевела дыхание и добавила беспомощно: - Боюсь, что это случится со мной.

Гордон обнял ее, прижал к себе, мало-помалу она успокоилась и положила голову ему на колени, чувствуя неожиданное спокойствие и бесконечную любовь к этому человеку. И больше всего на свете ей сейчас хотелось сказать заветную фразу: "Да, Гордон, я выйду за тебя замуж..." Осознание этого поразило ее, как удар молнии, она даже вздрогнула.

- Что? - Гордон отдернул руку и посмотрел на нее сверху вниз.

- Я... Нет, ничего.

- Джейн, - сказал он мягко, но настойчиво.

Она села и отряхнула с себя песок.

- Но ведь я ничего об этом не знаю! Как это - жить вместе, каждый день. Изо дня в день. Я не знаю, как ты отнесешься к тому, что я не брошу свою работу. И совладаю ли я с Гордоном Стенли - бизнесменом и миллионером. - Он собрался было сказать что-то, но она остановила его, мягко коснувшись пальцами его губ. - Дай мне закончить. Если что-то и нужно нам с тобой сейчас, по-настоящему нужно, то это общение. Я не представляю, что будет дальше, и не могу сказать тебе ни "да", ни "нет". Я пока что недостаточно хорошо знаю тебя, Гордон, чтобы стать твоей женой.

- Как жаль, - сказал он, помолчав. - Потому что я как раз собрался остепениться. Мне надоело метаться без цели и смысла, и я хочу обрести уютный уголок, любящую жену и тихое семейное счастье.

- Что-что?

Его губы изогнулись в усмешке.

- Несколько иное амплуа, согласен. Но это так. - Она попыталась сказать хоть что-нибудь и не смогла. - Ты удивлена, - констатировал он с иронией. Джейн не ответила. - Но главное заключается в том, - проговорил Гордон, что я люблю тебя и хочу, чтобы именно ты стала моей тихой пристанью.

- Однако, - сказала Джейн наконец, - ты ведь тоже почти не знаешь меня, Гордон. Как же ты можешь быть уверен?

- Спроси свое сердце, - отозвался он негромко. - Ты ведь тоже хочешь этого, Джейн...

- Гордон, если я выйду за тебя замуж, то только при определенных условиях...

- Ну конечно, - перебил он ее. - Как же я мог забыть! Женщина - не женщина, если она не предъявит какой-нибудь ультиматум своему потенциальному мужу. Это ее неотъемлемое право.

Джейн уставилась на него, не понимая, шутит он или говорит серьезно. В ее глазах застыло выражение недоверчивости и обиды. Гордон ласково похлопал ее по плечу.

- Ну что такое?

- Не делай так, - предостерегла она, вновь обретая хладнокровие. И когда он посмотрел на нее вопросительно, она раздраженно добавила: - Шутишь надо мной, опекаешь, словно ребенка. Хватит!

Его взгляд внезапно посуровел.

- Это то, что я чувствую к тебе, Джейн Милред. Все просто.

- Я не желаю, чтобы все было так просто. Мы едва...

- Мы едва знакомы, - передразнил он. - Уверен, что знаком с тобой достаточно, чтобы понять, чего я хочу. Я знаю, что ты чертовски красивая, созревшая женщина, что ты возбуждаешь меня, как никто другой, что я свихнусь и жизнь моя превратится в ад, если в ней не будет тебя. И, дорогая Джейн, сказал он, - как ты думаешь, что прояснит наше дружеское общение? Конечно, мы сможем выяснить всякие мелкие подробности, например, кто какую зубную пасту предпочитает, но я не думаю, что это настолько критично. - И снова Джейн не нашлась с ответом. - Все это детали, - продолжал Гордон, - ничего не значащие мелочи, которые выяснятся сами собой, когда мы станем жить вместе - и спать вместе. Уж с этим-то у нас проблем не будет, как ты думаешь? Или ты все еще беспокоишься о моих способностях в этой области?

- Нет... О черт! - воскликнула она. - Не могу поверить, что обсуждаю все это с тобой так откровенно...

- Да, обычно люди предпочитают выяснять подобные вопросы кружным путем, - сказал он мягко, но в его голосе слышалась ирония.

- Итак, - сказала Джейн после продолжительного молчания, - ты хочешь сказать, что либо мы поженимся, либо... все останется, как есть?

- Что-то в этом роде, - пробормотал Гордон. - Но я не ожидаю, что ты кинешься со мной к алтарю прямо завтра или...

- Всего лишь четыре дня назад, - перебила она его, - ты сказал мне нечто, вроде: "Все к этому идет, не так ли, Джейн?" То есть к тому, чтобы заняться любовью, - добавила она, чтобы не оставить уже никаких недоговоренностей.

Он улыбнулся, и, наклонившись к ней, легко коснулся губами ее губ.

- Я стал немного мудрее с тех пор, Джейн. Вот и все.

- Но почему? Я все еще не понимаю.

- Ты поймешь. Это понимаешь сердцем, и ты тоже сумеешь. - Она молчала и смотрела на него. В бледным свете звезд его лицо казалось таинственным и грустным, а в глазах не было и тени насмешки или превосходства. Только нежность. Потом он сказал: - Ты имеешь право полагать, что едва знаешь меня, Джейн. Но узнавать друг друга можно по-разному, многие вещи подсказывает нам сердце. Я многое знаю о тебе такого, что ты мне не рассказывала. А еще я просто чувствую - какая ты, кто ты... Ты никогда не замечала, что то же самое бывает и с тобой?

Она потрясла головой, словно желая привести мысли в порядок. Но он не ждал от нее ответа, встал на ноги и протянул ей руку, чтобы помочь подняться. И когда она тоже встала, проговорил:

- Подумай об этом. У тебя будет время. Я провожу тебя до дома и пойду в отель.

Они побрели по берегу, держась за руки. Их путь пролегал под гигантскими соснами, что стройным рядом выстроились вдоль пляжа, и прошлогодние иглы шуршали под их ногами. Гордон обнял Джейн за плечи.

- Я взял с собой несколько образчиков творений Моники, - сказал он через некоторое время. - Она просила меня показать их тебе. Ты осознаешь, какую плотину ты прорвала, когда посоветовала ей начать писать?

- Нет, я об этом не подумала. Но все равно рада, что так получилось. Девочка очень хорошо пишет для своих двенадцати. - Она остановилась. Моника знает о нас?.. Что ты здесь, и...

- Нет. Об этом еще не знает никто. Она думает, что мы увидимся с тобой в Портленде.

- Вот как...

- Мы пришли, - сказал Гордон тихо, когда они повернули на дорожку, ведущую к порогу ее летнего домика. - Это подходящее место, чтобы встретиться завтра в шесть часов утра?

- Да, но мы можем сделать это и в семь, если хочешь, - ответила Джейн немного растерянно.

- Не думаю, что ранний подъем завтра станет для меня проблемой. - Он посмотрел на нее довольно ехидно.

- Ты... - начала было Джейн и замолчала, когда его руки мягко коснулись ее. - Скажи мне честно, дорогая, смогла бы ты переспать со мной сегодня?

- Не знаю. Голос разума говорит мне, что нет. Но, как тебе известно, я могу иногда начисто позабыть об осторожности.

Они стояли под фонарем, их лица были хорошо видны друг другу. Его глаза казались загадочными, и Джейн овладело непреодолимое искушение тоже вдруг сделаться таинственной и необъяснимой - для него. Сбить его с толку, ошеломить... Откуда взялось такое неожиданное желание, спросила она себя. Почему этот человек заставляет меня становиться иной, отвергать все, к чему я так привыкла?

Неважно, внезапно решила она. Почему бы не оставить на время эти загадки и вместо этого не заставить его немного запутаться и поломать себе голову?

- Спокойной ночи, Гордон, - прошептала Джейн, а затем обвила руками его шею и страстно поцеловала, приникнув к нему всем телом - манящим, зовущим последовать за ней, трепеща от желания.

Это оказалось серьезным испытанием и для ее силы воли, но, когда он подался к ней и прижал к себе, она выскользнула, послала воздушный поцелуй и побежала по дорожке к домику - прочь от него!

Глава 7

На следующее утро в шесть часов Джейн уже сидела у дороги, ведущей к пляжу, на скамеечке под сосной. Она надела джемпер и шорты поверх купальника и прихватила с собой сумку с прочими пляжными принадлежностями. Вчера она надеялась устроить Гордону бессонную ночь, однако этот план ей самой же и вышел боком - она нескоро пришла в себя после того, как поцеловала его там, под фонарем. Долгие ночные часы ее будоражили мысли о нем и вдобавок охватило чувство вины за нечестную игру. Все эти раздумья - и некоторые другие - так и не позволили ей уснуть.

Но как теперь вести себя с человеком, который отказался спать с ней, пока они не поженятся, спрашивала себя Джейн. И как она сумеет узнать его лучше, если все их общение сведется к ничего не значащим встречам и разговорам ни о чем? Замкнутый круг!

Конечно, печальная ирония в том, что если кто-то из них и был пуританином, то это она. Получается, что она сама вынудила его к излишней сдержанности...

- С добрым утром, Джейн.

Она обернулась и увидела, что Гордон стоит перед скамейкой. Он выглядел несколько заспанным, растрепанным и мрачным.

- Доброе утро. - Несмотря на грустные мысли, Джейн не смогла не улыбнуться. - Боже мой, что я с тобой сделала!

- Выдернула меня из постели в неурочный час, - сказал он сердито и уселся рядом с ней на скамеечку, ненавидящим взглядом уставившись на море. Да и ты сегодня хороша, вот уж не думал, что ты будешь выглядеть такой разбитой.

- Только подошел - и уже успел это заметить?

- Я с минуту, стоя там, сзади, смотрел на тебя.

- Понятно. И моя спина сообщила тебе, что я...

- Это была очень выразительная спина, поверь. Может, ты не так уж наслаждалась местью, учиненной мне прошлым вечером? И в свете этого я могу надеяться на хороший день?

Джейн неопределенно хмыкнула и повернулась к нему. Он смотрел на нее, сузив глаза и не без ехидства.

- Ну что ж, это была не очень хорошая идея, согласна. Но мне ничего не оставалось... - Она замолчала и подумала минутку. - Я, видишь ли, просто не смогла удержаться.

- О! Сейчас ты станешь говорить, что я довел тебя до этого, нет?

Джейн поджала губы. Он снова ее переиграл. Вместо того чтобы как следует помучиться, сидит себе и подшучивает над ней, а она снова выглядит полной дурой!

Однако на сей раз Джейн не позволила Гордону проникнуть в свои мысли. Равнодушно пожав плечами, она проговорила:

- Насчет хорошего дня... Я собираюсь пойти поплавать. Думаю, это может помочь и тебе прийти в более приподнятое расположение духа.

Она поднялась со скамейки и устремилась к пляжу, не оглядываясь и не интересуясь, следует ли он за ней. На песке отшвырнула сумку, быстро разделась и кинулась в море.

Поднявшееся солнце сулило еще один безоблачный, жаркий день, но вода пока еще была обжигающе холодной. Теперь Гордон, пожалуй, захочет убить меня, подумала она, ныряя под волну. Но, оказалось, тот хотел совершенно иного. Джейн почувствовала, как его руки поволокли ее в глубину, но тут же подняли над водой.

- Отпусти меня, - взвизгнула она.

- Нет уж, ни за что!

Гордон повернул Джейн лицом к себе и долгую минуту разглядывал ее тело в фиолетовом купальнике, который подчеркивал необычный цвет ее глаз. А потом начал бурно целовать. Волны накрывали их - одна за другой, и Джейн с испугом осознала, что совершенно беспомощна и почти не может дышать. Тогда она взмолилась о пощаде. Он послушался. И сказал:

- Доброе утро, Джейн.

- Это... более жестокая месть, чем моя, - выдохнула она.

- Нет, правда? - спросил он с затаенной улыбкой, прятавшейся в глубине его глаз; его руки мягко заскользили по ее мокрому телу. - Что, если я скажу тебе: выглядишь ты потрясающе?

- Уверена, что выгляжу как мокрая крыса.

- Нет, - он сжал ее в объятиях, - как прелестная русалка, которая губит моряков. Очарованные, они стремятся к ней и бросаются в морскую пучину.

Она прижалась щекой к его груди.

- Только не я. Я чувствую себя ужасно.

- Давай поплаваем немного, а потом вылезем на твердую землю и отправимся завтракать.

- Идет.

Он нежно поцеловал ее, затем отпустил, и они поплыли бок о бок. Гордон оказался великолепным пловцом, и они проплавали почти целый час, прежде чем решили, что пора выбираться на сушу.

- Ты отлично плаваешь, - заметила Джейн, когда они вышли из воды.

- Я сейчас плаваю гораздо лучше, чем до катастрофы.

- А, ну да, ведь бассейн в таких случаях - обязательная процедура.

Она вынула из сумки юбку, расческу, солнечные очки и шляпу и собралась было одеваться, когда он сказал:

- Почему бы не обсохнуть, погуляв по пляжу, прежде чем мы отправимся в город? - Она проследила за взглядом его темных глаз, который скользнул по ее шее, по груди под фиолетовым купальником, по талии, по бедрам, и вспомнила прикосновения его рук. Он опустил взгляд на ее ноги, и она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но он начал первым: - Я уже два года как не наслаждался прогулкой по пляжу с полуобнаженными девушками.

Джейн закрыла рот и - в отместку - принялась пристально изучать его. Бледность кожи с легким оливковым оттенком была единственным напоминанием о том, что этот человек некогда был инвалидом. Он был прекрасно сложен, с красивыми упругими мышцами, длинными сильными ногами, узкими бедрами и тонкой талией... Она внезапно почувствовала, что у нее перехватывает дыхание, и поспешно отвернулась. Смотрела на горизонт и думала о том, как она счастлива быть рядом с Гордоном, а еще - о том, как приятно сознавать, что сейчас, когда на ней только купальник, он видит ее фигуру и восхищается ею.

- Джейн? - Она повернула голову и увидела вопрос в его глазах. - О чем ты думаешь?

- Обо всем понемногу. О том, какой замечательный сегодня день. О том, какой красивый пейзаж нас окружает. О том, как хорошо мы поплавали...

- Вы смеетесь надо мной, Джейн Милред!

Она помотала головой.

- Вовсе нет, ты просто не дал мне закончить. Я думала еще и о том, что вы тоже очень хороши собой, мистер Стенли.

Он ничего не ответил и снова пробежал по ней взглядом. Может быть, оттого, что на ней было так мало одежды, этот взгляд вызвал у нее чувство почти что физического прикосновения, словно это его руки скользили по ее телу. Ей захотелось обнять его, прижаться к нему. И остаться так навсегда. Неземной восторг вновь переполнял ее.

Джейн не замечала никого, кроме Гордона. Другие ранние пташки - люди, которые купались или прогуливались по берегу, - словно бы не существовали. Они стояли друг против друга на белом песке пляжа, ощущая, с какой неимоверной силой их тянет друг к другу.

Гордон с усилием оторвал взгляд от ее тела, от золотистой кожи и глянул ей в глаза. Она встретила его взгляд, и оба обнаружили, что улыбаются.

- Мэйфорд, очевидно, какое-то магическое место, - сказала Джейн. - Я чувствую себя так, словно мы - на другой планете.

- Я тоже. Люблю этот город, - отозвался он, - а теперь мне еще кажется, что мы в долгу у него.

Она огляделась по сторонам с легкой улыбкой, откинула волосы, оделась, надела очки и шляпу и собрала остальные вещи в сумку.

- Пойдем, дорогой.

Он взял ее за руку, и они отправились в город в поисках завтрака.

***

- Ммм... - Джейн украдкой потерла живот. - Это было прекрасно, хотя я, похоже, пожадничала.

Она начала с фруктового салата - грейпфруты и вишни, сдобренные листиками мяты. За ним последовала яичница с беконом под томатным соусом и, разумеется, кофе. Деревянная терраса ресторана нависала над берегом. Вокруг них с веселым щебетом порхали птицы, а внизу тихо шелестели легкие волны. На востоке величественно вздымалась гора Кэллинар со своим неусыпным стражем маяком.

- После сытного завтрака - самое время для физических нагрузок, сказал Гордон. - Иначе можно потерять форму.

- Как насчет того, чтобы прогуляться до маяка? Там потрясающе красивые места, - предложила она с энтузиазмом и рассказала ему о ките, которого видела оттуда.

- К сожалению, не сегодня, Джейн.

Она взглянула на него с беспокойством.

- Ты в порядке? Может, из-за меня...

- В порядке. И ты здесь ни при чем. Но мы еще успеем добраться до маяка.

- Конечно. Так что мы будем делать сейчас?

- К сожалению, я должен провести несколько часов, сидя у телефона. Бизнес - штука сложная. Но что ты скажешь, Джейн, если я заеду за тобой часов в пять, и мы отправимся любоваться закатом и ужинать?

Она хотела было возразить, но вдруг передумала.

- Мне нравится это предложение. Куда мы поедем ужинать?

- В моем отеле отличный ресторан.

Джейн пришло в голову, что их беседа проходит в какой-то забавно высокопарной манере. Гордон откинулся на спинку, его темные глаза с любопытством следили за ней. Она вдруг заметила, что он выглядит усталым и чересчур бледным, и заволновалась.

- А где твоя машина, Гордон?

- Зачем она тебе?

- Я подумала, что могла бы сходить за ней, а потом приехать сюда и отвезти тебя в отель. Ты... не против?

- Это очень мило твоей стороны, - он улыбнулся, - но я в состоянии дойти до гостиницы.

- Ты должен был сказать мне... - Она осеклась и замолчала, вспомнив, как он не любит, когда ему указывают на его слабости.

- Нечего говорить. Разве что, - он пожал плечами, - то, что пройдет еще несколько месяцев, прежде чем я окончательно поправлюсь.

- Я чувствую себя виноватой, - сказала она в отчаянии. - Он вопросительно поднял бровь. - За то, что устроила тебе бессонную ночь, помимо всего прочего.

Он мягко рассмеялся.

- Думаю, что она все равно была бы бессонной - и не по твоей вине. Ладно, может, мы наконец пойдем отсюда?

От побережья было недалеко до отеля, но Джейн проводила Гордона до самого порога.

- Если ты свалишься или еще что-нибудь случится, я никогда себе не прощу.

- Послушай, наверное, мне следует извиниться, - сказал он, когда они стояли на тротуаре возле отеля.

- Не стоит, - ее глаза внезапно блеснули, - ты не единственный, кто провел бессонную ночь. И еще: мне самой нужно немного времени.

- Зачем?

- Дела, - сказала она неопределенно.

Он посмотрел на нее, и резкие складки у рта неожиданно разгладились. Потом он поцеловал ее в кончик носа.

- Ладно, увидимся в пять. - И Гордон неторопливо пошел прочь.

Джейн смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду. Потом что-то заставило ее отправиться обратно на пляж. Она отыскала свободный столик в кафе на берегу, уселась и глубоко задумалась. Ею сейчас владели тысячи противоречивых эмоций, и она поняла, что снова запуталась.

Был момент, когда чувствовала себя почти как юная, впервые влюбленная девчонка, решила Джейн. Девчонка, которая хотела побежать в магазин и купить себе платье, потому что она не привезла с собой ничего, в чем можно было бы пойти в ресторан в его отеле - один из лучших в городе. Девчонка, которой захотелось немедленно привести в порядок волосы, заново накрасить ногти и наслаждаться при этом процессом собственного преображения. Но и девчонка, сказала она себе сухо, которая так легко поддалась искушению прошлым вечером и сделала глупость.

В то же самое время она была иной - более зрелой, более опытной. Двадцатишестилетней девушкой, которая, возможно, скоро выйдет замуж. Джейн все еще пребывала в недоумении, когда вспоминала об "ультиматуме" Гордона: "ты выйдешь за меня замуж, или мы останемся просто друзьями". Испытывала она и чувство вины за то, что сделала ему больно. А еще ее преследовало странное ощущение, что есть в Гордоне Стенли много такого, чего она не только не знает сейчас, но и никогда не узнает.

Вздохнув, Джейн оперлась подбородком на руки и стала смотреть на море. Потом тряхнула головой, вскочила и отправилась покупать платье.

***

Машина остановилась возле ее дома ровно в пять часов. Это был не тот лимузин, что принадлежал Гордону, а, очевидно, взятый в Мэй-форде напрокат. Джейн села рядом с Гордоном, и с минуту они смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила она наконец.

- Нормально. Не беспокойся за меня.

Она расслабилась. На ней было платье простого покроя, но, тем не менее, очень красивое. Оно походило на греческую тунику. Тонкий бледно-золотой шелк стекал с плеч, лаская тело. Золотистые сандалии на ногах гармонично дополняли наряд, а в волосы, заколотые с одной стороны и свободно ниспадавшие с другой, Джейн вставила шелковую розу. Губы и ногти она покрасила в цвет бронзы, и легчайший аромат ее любимых духов витал вокруг нее.

Джейн улыбнулась Гордону. Тот все еще не сделал ни малейшей попытки тронуть с места машину.

- Дозволено ли мне будет выразить восхищение по поводу вашей внешности, мисс Милред? - Его взгляд ласкал слегка загорелую кожу ее обнаженной шеи, потом скользнул на ее плечи. Вслед за этим он оглядел себя. На нем были светлые брюки и черная рубашка с длинными рукавами. Он был чисто выбрит, темные волосы - аккуратно причесаны. - Спасибо тебе, - проговорил он.

- За что, Гордон?

Тот наконец-то завел мотор.

- За все. За то, что ты есть на свете. Увидев тебя, я несколько минут потерял дар речи. - Машина тронулась с места. - Ты что, привезла это сногсшибательное платье с собой на всякий случай?

- Я... - Она помедлила. - Хотелось бы мне сказать, что я всегда готова ко всему, но, увы, это не так.

- Ты что, купила его прямо сегодня? - поразился он.

- Именно, - отозвалась она с чувством глубокого удовлетворения в голосе. - В Мэйфорде есть несколько отменных магазинов.

- Тебе не обязательно было это делать, - сказал он мягко.

- Поверь мне, Гордон, когда есть повод купить новое платье, от этого невозможно удержаться - если ты женщина.

Какое-то время он молчал, сосредоточенно глядя на дорогу, а затем его лицо помрачнело, и он проговорил:

- Ох, черт, Джейн, это все чрезвычайно не к месту.

- Что? - Она услышала неожиданное беспокойство в своем голосе.

- Я должен лететь в Портленд сегодня вечером. В восемь часов. В одной из моих компаний случился кризис. Она оказалась на грани банкротства, сказал он расстроенно, - и в довершение главного менеджера поймали на финансовых махинациях. Теперь, когда это открылось, он угрожает покончить с собой. Все это ставит под угрозу существование компании, и я обязан...

- Гордон, - перебила она его, - почему ты просто не сказал об этом, когда я только еще садилась в машину? Или почему... - Она повысила голос и резко закончила: - Почему ты просто не позвонил мне?

- Я сам узнал полчаса назад, Джейн...

- Как ты сможешь вылететь из Мэйфорда в такой короткий срок? Все рейсы сейчас переполнены! - запротестовала она.

- Аэропорт всего в часе пути. Туда прилетит самолет компании и заберет меня.

- Ах, самолет компании, - протянула Джейн. - Вот что значит быть богатым. - Она откинулась на сиденье и сжала зубы, не желая продолжать. Не желая выпускать наружу свою обиду и разочарование. Но все же не смогла удержаться от того, чтобы добавить: - Тогда почему мы куда-то едем? Разве тебе не надо собираться?

Гордон остановил лимузин на автостоянке возле маяка.

- Потому что у нас еще есть время, - сказал он тихо и достал с заднего сиденья сумку-холодильник, которую она не заметила раньше. Оттуда он извлек запотевшую бутылку шампанского и два хрустальных бокала. - Я заказал столик в ресторане отеля. Но почему бы нам для начала не выпить здесь и не полюбоваться видом?

- Действительно, почему...

Она прислонилась к крылу машины, созерцая закат над панорамой Мэйфорда, глядя на расстилающиеся внизу - прямо под ними - пляжи, на маяк, возвышающийся рядом, выкрашенный в сияющий белый цвет, а сейчас нежно-розовый от заходящего солнца... Гордон присоединился к Джейн несколькими минутами позже. Она перевела взгляд на море, любуясь тысячами бликов, играющих на воде, переливающихся, мерцающих, вспыхивающих под вечерним солнцем, когда ленивые волны, накатываясь на берег, лизали подножья белых скал. Приняв от Гордона бокал, Джейн сказала чуть мрачно:

- Я должна извиниться перед тобой. - Она посмотрела на свое шампанское сквозь пелену набежавших на глаза слез, потом взяла себя в руки. - Мне надо привести себя в порядок.

- Не надо. - Он обнял ее за плечи. - Ты и так в порядке. Вот не думал, что ты настолько заботишься о своей внешности.

- Не настолько...

- Что не означает, что ты не выглядишь обалденно.

- Обалденно? - Она поморщилась. - Несколько жаргонный термин.

- Но тем не менее так оно и есть.

Джейн оглядела себя, посмотрела на свои золотисто-розовые сандалии.

- Такие вещи с тобой часто случаются?

- Не чаще, чем если бы я был врачом, пожарным или полицейским.

- Очень смешно.

- Ты все еще злишься, Джейн.

Она поджала губы.

- Есть альтернатива. - Он помолчал, рассматривая пейзаж. - Ты можешь поехать вместе со мной.

- О... я...

- Понимаю, ты рассержена. Разочарована. Мне кажется, сейчас происходит первое серьезное испытание наших чувств - теперь, когда пришло время задуматься о браке, это особенно важно.

Она гневно взглянула на него, но не увидела и намека на насмешку. И сказала нерешительно:

- Послушай, одна из проблем в том, что я чувствую себя немного глупо. И, похоже, именно это заставляет меня злиться.

- Я тоже расстроился, как нетрудно догадаться. Но скажи, это единственная причина, по которой ты все еще колеблешься?

Она пошевелилась.

- Выйти за тебя, Гордон, я все еще не могу решиться.

- Учти: я, возможно, не смогу вернуться до конца недели.

Оба замолкли. Потом Джейн сказала:

- Не надо меня шантажировать, Гордон. Я этого очень не люблю.

К ее вящему удивлению, он рассмеялся и чмокнул ее в макушку.

- Просто проверка, мисс Милред. Ладно, а теперь поедем и посмотрим, что приготовил для нас ресторан.

***

В просторном зале они уселись за маленький, изысканно сервированный столик: красивые льняные салфетки и скатерть, тонкие фарфоровые тарелки и изящные приборы из серебра. На блюдах - пахнущие дымом коптильни бутерброды с лососем, сырная соломка, острые мясные шарики, жареные колбаски и огромное блюдо с фруктами: ананас, киви, клубника, грозди черного винограда. В качестве десерта предлагались сыр и пирожные с заварным кремом. У столика стояли два удобных плетеных кресла.

- Это... это потрясающе, - сказала Джейн, усевшись в одном из них и оглядевшись по сторонам. Золотой свет заходящего солнца окружал их, создавая волшебное ощущение нереальности происходящего. Джейн отпила шампанское из тончайшего бокала и посмотрела на Гордона. - Я... я просто неблагодарная девица. Здесь - рай земной, да и только! - Она подняла бокал.

- Очень рад, - просто сказал он, - не хотелось, чтобы мы расстались, затаив обиду. А еще я рад, что ты надела это чудесное платье и выглядишь так - можно, я снова это скажу? - обалденно.

- Мы можем стать живой рекламой Мэйфорда. - Она вновь отпила из бокала и улыбнулась Гордону.

- Есть только одна вещь, о которой я сейчас мечтаю, - сказал он тихо. Оказаться с тобой в постели, Джейн.

- Не думаю, что нам стоит делать это, Гордон...

- Даже и помечтать нельзя? - В его глазах промелькнула знакомая искорка.

- Ты хорошо знаешь, какие сложности у нас... с этим...

- Даже слишком хорошо, - отозвался он. - Бессонные ночи, болезненный юмор, желание отомстить...

- Снова смеешься надо мной, да?

Золотой закатный свет начинал меркнуть, и синий вечер окутал Мэйфорд сумеречными тенями.

- Что ты будешь делать? - спросил Гордон.

- Остаток каникул? То же, что делала, пока тебя не было. Купаться, гулять, читать и все такое. И думать. - Джейн выглядела озабоченной.

- Могу я надеяться, что твои мысли будут о нас с тобой? - спросил он и допил свое шампанское.

Гордон не мог оторвать взгляда от изгибов ее тела под золотистым платьем, от ее длинных обнаженных ног, от волос, так красиво падающих на одно из плеч. Он невольно спрашивал себя, а приходит ли ей в голову, что, расставаясь с ней, он тем самым теряет то немногое, что действительно ему необходимо в жизни. И с удивлением осознал, что пойдет на все, лишь бы иметь возможность назвать ее своей женой и разделить с ней постель.

Но и она не сможет долго прятать свои сокровенные мысли и чувства за этой насмешливой маской, сказал он себе. Что она скажет, когда поймет, что я хочу все - или ничего и что я готов свернуть горы ради того, чтобы обладать ею целиком, без остатка?

Он не мог знать, о чем думала Джейн. А та говорила себе, что, может быть, вопрос о том, будут ли они спать вместе до свадьбы или нет, - просто испытание силы воли каждого из них. Очередное состязание: Джейн Милред и Гордон Стенли. Сможет ли она противостоять этому человеку? Как долго продлится их игра и чем все закончится? Она не знала ответов на свои вопросы.

И было еще одно - невидимая, но прочная нить, связавшая их. Что бы они ни думали, что бы они ни чувствовали сейчас, эта нить не исчезала, и оба это понимали.

Отодвинув бокал, Гордон встал, помог Джейн подняться на ноги и обнял ее.

- Извини, - пробормотал он чуть слышно, - но я не могу уйти, не сделав это, что бы о нас ни подумали.

Он спрятал лицо в ее волосах, провел руками по спине, коснувшись плеч, талии, бедер... Джейн несколько секунд стояла недвижно, а потом обвила руками его шею и подставила ему губы...

Когда они вышли, уже почти стемнело. Она обнаружила, что не находит в себе сил сказать хоть что-нибудь. Ее обуревали эмоции. Какое неземное блаженство - чувствовать прикосновение его рук к груди! Какое наслаждение проводить руками по его спине, касаться губами его кожи, там, где ворот рубашки открывает горло, и прижиматься к нему, и замирать в его объятиях! И как невыносимо больно расставаться с ним!

В тишине они сели в машину и поехали в сторону ее дома, по-прежнему не говоря ни слова.

Остановив машину, он печально улыбнулся, стиснул ее руку и коснулся губами ее лица. Затем отпустил ее и вынул что-то из кармана.

- Ты не единственная, кто делал сегодня покупки. - Она с удивлением повернулась к нему, а он вложил в ее ладонь небольшой красиво упакованный сверток. - Не открывай сейчас, - добавил он. - И позвони мне, когда вернешься в Портленд. До свидания...

Он снова обнял ее и нежно поцеловал.

Джейн, не колеблясь, поцеловала его в ответ и выскользнула из машины.

***

Это было кольцо - с чистейшей воды сапфиром и двумя небольшими бриллиантами по обеим сторонам от него. В свертке она нашла коротенькую записку:

"Моя дорогая Джейн, согласишься ли ты обручиться со мной этим кольцом?"

Долгое время она взирала на этот шедевр ювелирного искусства. Потом ее рука протянулась к нему... и отдернулась. Несколько раз Джейн пыталась взять кольцо, но не решалась. В конце концов, она поставила футляр на столик и вышла на балкон, чтобы разобраться с овладевшими ею чувствами.

Почему ее преследует чувство опасности? Ведь это - только украшение, просто кольцо, а не какие-то путы, навечно связывающие их друг с другом. Но, Боже, почему ей мучительно хочется, чтобы это было именно так? Неужели он не мог быть здесь, чтобы надеть кольцо ей на палец, неужели он не мог быть с ней здесь и сейчас!

Неожиданно она осознала природу дилеммы. Где-то глубоко внутри она была зла на него - за то, что занимает второе место в жизни Гордона, после его финансовой империи. Никакое кольцо - даже такое красивое - не могло окончательно уничтожить эту боль, эту обиду.

Нет, Джейн не собиралась ограничивать свободу Гордона даже в том случае, если станет его женой. Но эти дни в Мэйфорде были специально предназначены для них - только для них двоих. И если всерьез задумываться о том, чтобы провести остаток жизни вместе, - тогда должно быть время, когда бизнес не имеет права вторгаться в их жизнь, не так ли?

Тут ее мысли приняли другое направление. Она снова подумала о состязании силы воли между нею и этим человеком, которому нравилось доминировать - всегда и во всем. И поняла, что это всерьез беспокоит ее.

Задумчиво покачав головой, Джейн вернулась в комнату. Снова взглянула на кольцо. Ей вспомнилась Конни Элисон, которая, по ее собственным словам, была слишком слаба для того, чтобы не позволить Гордону Стенли подавить себя. А она, Джейн Милред? Уверена ли она, что сумеет противостоять ему?

Потом женская природа одержала верх: она все-таки взяла кольцо из футляра и надела на палец. Оно подошло идеально - так, словно Джейн сама примеряла его. Но... но и это не придало девушке уверенности в том, что ей следует обручиться с Гордоном Стенли и выйти за него замуж. Она сняла кольцо и положила его обратно в футляр - на ложе из белого бархата...

***

- Выглядишь ты, дорогая, просто отлично! - сказал Джозеф Барринг утром в понедельник когда Джейн явилась в редакцию.

- Спасибо, - она улыбнулась начальнику.

- Где побывала?

- Да уж не на Гавайях, Джозеф. Съездила всего лишь в Мэйфорд.

- А, старый добрый Мэйфорд, - пропел Джозеф. - Отличный выбор. Ну и что там у тебя случилось интересного?

Джейн начала было говорить, что ничего особенного там с ней не произошло, но вдруг замолчала и взглянула на своего редактора более пристально.

- А что это ты имеешь в виду, Джозеф?

- Ну, скажем, твою личную жизнь. Я, например, там сделал предложение своей будущей жене - на пляже, под луной, когда мы отправились купаться ночью - много лет назад. Мэйфорд мастер проделывать такие шутки.

Что ж, Джозеф не так уж и не прав, подумала Джейн. В ее глазах мелькнуло веселье.

- Как это мило, Джозеф.

- Ну да, Мэйфорд большой шалун. Знаешь, многие люди купаются по ночам в Мэйфорде, но с нами случилась настоящая катастрофа. Мы не смогли найти свою одежду, когда вышли из воды, потому что луна зашла за тучи и стало темно, как в бочке из-под дегтя.

Джейн расхохоталась.

- Серьезно?

- Мы искали ее почти час. С моей невестой едва не случилась истерика. А что, ты там не встретилась с Гордоном Стенли, совершенно случайно, конечно?

Джейн резко оборвала смех.

- О чем это ты?

- Кейт пустил слух, что он уехал туда с кем-то, и этот "кто-то" - вовсе не Констанс Эли-сон. Кстати о нашей дорогой Конни, ты слышала, что она будет сниматься в новом телесериале?

- Да. Но Кейт, ты же не позволишь ему... - Джейн не знала, что сказать.

- Распускать грязные сплетни? Не в этом случае, Джейн. Нет. - Она села, не в силах скрыть облегчение. - Нет, - повторил Джозеф задумчиво, пристально разглядывая ее. - Но мы - не единственная газета в городе, Джейн, не забывай об этом. Теперь о работе: у меня есть для тебя задание. Это интервью с некоей небезызвестной леди. Она может стать следующим лидером отделения Демократической партии, здесь, в Орегоне, и часто общается с журналистами. Но я хочу, чтобы ты с ней поговорила... как женщина с женщиной, понимаешь?

Отключиться от мыслей по предыдущей теме Джейн далось нелегко. Да, газеты раззвонят о них с Гордоном...

- Не совсем понимаю, Джозеф, в чем суть твоего задания.

- Я считаю, никто другой с этой дамой не справится так, как ты, Джейн. И она уже согласилась уделить тебе время.

Мистер Барринг улыбнулся своей любимой сотруднице, потрепал ее по спине и ушел.

***

Вернувшись вечером домой, Джейн вспомнила, что обещала позвонить Гордону. Но что ему сказать? За оставшиеся дни в Мэйфорде она так ничего и не решила. Однако не сомневалась в том, что он не позволит себя игнорировать.

Джейн переоделась и выпила холодного лимонаду - в Портленд пришло лето, стояла удушливая жара. Потом набрала номер.

- Привет, - сказала она, когда Гордон поднял трубку. - Как ты?

- Один как перст, - отозвался он. - Почему бы тебе не приехать? Или ты надеешься обо мне позабыть?

- Странно, что ты это говоришь. А вот мне что-то подсказывает: позабыть тебя у меня, пожалуй, не выйдет.

- Садись в такси. Сэлли приготовила для нас ужин. Жду. - И он опустил трубку.

Некоторое время Джейн слушала короткие гудки, бездумно глядя на телефон. Затем напомнила себе, что все еще носит в футляре его обручальное кольцо, страшась вынуть и посмотреть на него еще раз. Она глубоко вздохнула: так или иначе, ей придется найти слова, чтобы объяснить ему, что они не подходят друг другу...

Сэлли впустила ее в дом и сообщила, что она выглядит просто великолепно.

- Мистер Стенли ждет вас там, за домом. - Экономка махнула рукой. Прекрасный вечер, как раз чтобы искупаться перед ужином, - добавила она.

Гордон работал в саду. В одной руке - шланг, в другой - садовые ножницы. Он был босиком, в старых брюках и выцветшей ковбойке. Джейн ошарашенно воззрилась на него - подобное занятие было последним, за которым она ожидала застать мистера Стенли.

Потом он обернулся. Посмотрел на нее, и в его глазах она увидела восхищение - ею, ее прической, ее легким зеленым облегающим фигуру платьем. Он выключил воду, отложил шланг и ножницы и протянул к ней руки.

Джейн встретила его взгляд и как завороженная шагнула к нему.

- Привет, - сказал Гордон мягко. - Я скучал по тебе.

- Я... тоже.

Он прижал Джейн к себе, взял ее правую руку и коснулся губами запястья. Потом взглянул на другую руку, задумчиво поднял бровь, предложил пройти на веранду и присесть. И ушел, сказав, что принесет чего-нибудь выпить.

Пока он ходил, почти совсем стемнело. Он вернулся с двумя высокими стаканами и протянул ей один из них.

- Мятный коктейль, - сообщил он. Переключил что-то на щитке возле стола, и в тот же миг над прудом загорелись разноцветные огни, озаряя все вокруг волшебным мягким светом.

- Это впечатляет, - признала Джейн. - Я и не знала, что ты увлекаешься садоводством.

- Мое хобби, - отозвался он, усаживаясь рядом с ней. - Я сам оформлял этот сад и частенько работаю здесь. Сказать невозможно, насколько приятно делать это не из инвалидного кресла.

Джейн посмотрела вокруг. Она была уверена, что Гордон нанимал дизайнера ландшафтов, чтобы создать этот маленький рай в центре Портленда, и садовника - ухаживать за ним. Ей стало стыдно.

- А что? - спросил он, и искра насмешки зажглась в его глазах. - Ты думала, что на этот сад я тратил только деньги?

- Я... да, именно так. - Она смутилась. - Извини.

- Означает ли это, что я не столь плох, как тебе кажется? - поддразнил он ее.

Вздрогнув от неожиданного вопроса, она вскинула на него глаза. И почувствовала, что у нее начинают гореть щеки.

- Разве я когда-нибудь говорила, что плохо о тебе думаю?

- Да нет, но что-то витает в воздухе. Ты не надела моего кольца. Не позвонила мне, хотя приехала домой вчера днем... Кстати, как прошел остаток отпуска в Мэйфорде?

- Отлично.

Она тряхнула головой, словно для того, чтобы суметь переключиться с одной темы на другую. Хотя вовсе не была уверена, будто это действительно смена темы - он легко мог догадаться, что остаток ее отпуска в Мэйфорде был заполнен мыслями о нем.

- Если вы собираетесь купаться, - сказала Сэлли, показавшись на веранде, - то хочу вас предупредить: ужин будет готов через четверть часа. Не уверена, что, если вы задержитесь с ужином, я успею вас обслужить, добавила она несколько обеспокоенно. - Мы с сестрой уговорились сходить в кино...

- Нет проблем. Спасибо, Сэл. Можете быть свободны, когда захотите. Искупаемся? - обернулся он к Джейн, когда Сэлли ушла.

- Я не взяла купальник, Гордон. И еще вот что: не знаю, как сказать тебе, но я не могу это сделать... - Она вынула бархатный футляр и поставила на столик между ними.

Гордон поглядел на него, потом поднял бровь, но не сказал ничего.

Джейн поджала губы.

- Послушай, Гордон. У меня складывается ощущение, что мы постоянно будем препираться. - Она сделала паузу и посмотрела на него робко. - Я думаю, что это хорошо звучит лишь на словах - мы можем сколько угодно говорить о нашей независимости, о том, будто станем уважать свободу другого и сумеем избежать конфликтов. Но ты - человек, которому нравится настоять на своем. И я тоже.

- А что, если случится так, - сказал он медленно, - что мы будем хотеть одного и того же?

Она вздрогнула от глубинного смысла его вопроса.

- Ты не допускаешь, что однажды наши мнения разойдутся?

- Нет - в серьезных вопросах. Есть нечто большее, чем наши сиюминутные желания, подумай об этом. - Она молчала, улыбаясь чему-то. - Так что же ты предлагаешь нам делать?

Джейн отпила глоток коктейля.

- Не знаю. Пожалуйста, не думай, что мне не понравилось кольцо, оно очень красивое, но... - она запнулась.

- Можно взглянуть, как оно смотрится на твоей руке?

- Нет, Гордон!

Ее внезапно охватила дрожь, она со стуком поставила стакан на стол и вскочила на ноги. Он не двинулся с места.

- Собираешься сбежать, Джейн?

Что-то в тоне его голоса заставило ее напрячься.

- Какой смысл оставаться?

- Хотя бы ради отличного ужина, приготовленного Сэл, - сказал он сухо. Джейн прерывисто дышала. - И, может быть, мы сможем обсудить, как сохранить наши отношения - хотя бы дружеские.

- Ты хорошо знаешь, как это будет нелегко.

- О да, - сказал он холодно.

Тут явилась Сэлли, чтобы сообщить, что ужин на столе. Это решило судьбу Джейн.

***

Они начали с шампанского. Высокие желтые свечи на столе озаряли комнату мягким неярким светом.

- А где Роланд? - спросила Джейн, усаживаясь за стол.

- В Сан-Хосе, с Моникой.

- Ты нашел для них дом? - Джейн отставила бокал и взяла вилку.

- Да, чуть выше по улице. Его надо немного обновить и привести в порядок, но Конни довольна им.

- Когда Моника придет жить к тебе?

- Через несколько недель. - Он допил шампанское и тоже взялся за вилку и принялся за салат. - Я так и не показал тебе ее работы.

Джейн улыбнулась Сэлли, которая пришла забрать тарелки.

- Было очень вкусно, спасибо. Как вы готовите этот замечательный соус для салата?

Сэлли зарделась от удовольствия.

- Я напишу вам рецепт.

Она ушла и вернулась с горячими тарелками, прикрытыми крышками.

- Спасибо, Сэл, - сказал Гордон, открывая бутылку вина. - Вы не опаздываете в кино?

- Ой, ведь нужно подать вам десерт и...

- Мы способны сами позаботиться о себе. Уверен и в том, что мы с Джейн в состоянии самостоятельно вымыть насколько тарелок, - он вопросительно поднял бровь, обернувшись к ней.

- Да-да, конечно, можем.

- Ну, если вы не возражаете, - Сэлли взглянула на часы, - тогда я пойду, чтобы, правда, не опоздать.

- Счастливо, - сказал Гордон. - Желаю приятного вечера. И передайте привет вашей сестре.

- Ну вот, - заметил Гордон, разливая вино, - мы предоставлены самим себе.

- Как ты все тщательно спланировал, - сказала она с искрой гнева в глазах.

- Полагаешь, это я подговорил Сэл отправиться сегодня в кино?

- Ты хорошо знаешь, что я так не думаю!

- Тогда в чем проблема?

- Твои махинации. Твой способ вертеть людьми, - сказала она раздраженно. - Ты уверил Сэлли, что я не уйду отсюда, пока не вымою тарелки, потому что чертовски хорошо знаешь, что после этого я не смогу бросить на несчастную экономку всю эту гору посуды!

- Ах, вот что, - сказал он, не отрывая от нее взгляда - так же, как и на протяжении всей ее тирады. - Ну, знаешь, у каждого свои недостатки. Не думаю, что мое стремление "вертеть людьми", как ты изволила выразиться, причиняет окружающим больше неприятностей, чем, скажем, твоя экзотическая логика.

- Экзотическая? О чем это ты?

- Сама посуди. Ты поцеловала меня с необычайной страстью, вовсе не собираясь ложиться со мной в постель. Идея оставаться просто добрыми друзьями тебе тоже не нравится, потому что ты чертовски хорошо знаешь, как мы возбуждаем друг друга. И при этом, - сказал он с убийственной иронией, ты отказываешься не только выходить за меня замуж, но даже и обсуждать эту тему. Вот эта экзотическая логика, а вернее - нелогичность и заставляет меня спрашивать: чего ты вообще хочешь, Джейн Милред?

Глава 8

Отчаянным усилием воли Джейн сдержала нарастающую злость. А Гордон, подождав несколько секунд ее ответа, поднял крышку с тарелки и принюхался к аромату мяса.

- О, мое любимое блюдо, - пробормотал он, - рагу с рисом и овощами. Надеюсь, говядина не оказывает на тебя такое же действие, как устрицы и кальмары?

- Обычно нет, - сладко отозвалась Джейн, - но сегодня вечером, боюсь, она встанет у меня поперек горла.

- Уверяю: если мы поженимся, у тебя не будет подобных проблем. Слушай, а не из-за того ли ты разозлилась, что я так неожиданно уехал, бросив тебя в Мэйфорде? - Но смотрел он не на нее, а на говядину.

- И из-за этого тоже, - ответила она и пододвинула к себе тарелку. - А главное - из-за того, что я в этой ситуации выглядела наивной дурой.

- Я говорил тебе, в чем причина.

- Говорил, - согласилась она с иронией. - Но что я должна была чувствовать, когда поняла, что основное для тебя - это бизнес, а я - так, с боку припека. Это должен был быть особенный вечер, Гордон. Я чувствовала себя... особенно, я старалась и выглядеть особенно, и надеялась разрешить все свои сомнения, поговорив с тобой.

Оба так и не притронулись к еде. Они смотрели друг на друга не отрывая глаз. Затем он сказал:

- Ну так расскажи мне о своих сомнениях.

Она взяла бокал с вином и принялась рассматривать рубиново-красную жидкость. Потом ее плечи вдруг поникли.

- Мне кажется, я боюсь тебя. Боюсь, что окажусь, как и Конни, не в состоянии... выжить с тобой.

- Ты действительно полагаешь, будто я предложил тебе выйти за меня, не веря, что у нас все будет хорошо? - спросил Гордон спокойно.

- Но ты не знаешь меня как следует - так, как я себя знаю, - прошептала Джейн. - Ты на меня давишь.

- Ну хорошо, давай пойдем другим путем. Мы можем расстаться на какое-то время и посмотреть, как у нас получится жить друг без друга. Ешь, рагу остынет, - добавил он мягко.

Она машинально отправила в рот кусочек мяса. Потом сказала:

- А на сколько?

- На сколько сочтешь нужным.

Ее глаза расширились.

- Не... не общаться совсем?

- Если это то, чего ты хочешь.

- Вряд ли, не видясь с тобой, я смогу узнать тебя лучше, - сказала она беспомощно и смущенно.

- Тогда, - он откинулся в кресле и поглядел на нее насмешливо, - мы можем встречаться, окружив себя людьми.

- Гордон, это не смешно!

- Совсем не смешно, - согласился он. - То есть на самом-то деле в этом есть и смешная сторона, но я обещаю, что не буду смеяться долго. - Гордон взглянул на нее со своей характерной иронией.

Джейн с удивлением обнаружила, что за этой пикировкой незаметно для себя съела рагу. Она взяла бокал, поставила его обратно, не попробовав вина, и вдруг расхохоталась. Он поднял бровь.

- Мне просто интересно: может, я сошла с ума? Многие женщины пожертвуют чем угодно, чтобы оказаться на моем месте, я уверена. Но все же мне кажется, что небольшой перерыв в наших отношениях - это хорошая идея.

- Однако скажи: будем мы встречаться в окружении других людей или нет?

- Я не знаю, где и как мы можем это сделать.

- Меня пригласили на ужин в пятницу вечером. Не хочешь ли пойти со мной?

- А в честь чего ужин?

- В честь юбилея Фанни. - Гордон назвал известный ресторан. - Бетси непременно там будет.

- А как насчет Конни?

- Нет, она останется в Сан-Хосе до следующей недели.

Джейн поморщилась.

- А это... это не выйдет слишком вызывающим?

- От нас зависит. Я обещаю не проявлять там нежных чувств к тебе, как и сегодня в течение всего вечера. А Мортонов ты знаешь почти так же хорошо, как я и Бетси.

- Нежных чувств? - Ее глаза блеснули. - Извольте уточнить, мистер Стенли.

- Целовать, обнимать, показывать, что абсолютно очарован тобой, пояснил он ехидно. - Ну и все такое прочее. К тому же, думаю, это весьма подходящее событие для того, чтобы ты надела свое восхитительное платье.

- Оно было хорошо для того вечера... Черт побери, Гордон! Я, честно, не знаю, что нам делать!

- Давай немного отложим решение, - сказал он, - и вместо этого отведаем десерта "от Сэлли".

***

Гордон держал слово до конца этого вечера. Они ели домашний яблочный пирог. Потом Джейн настояла на том, чтобы убрать посуду, а он - поможет ей, и получилось у них легко и весело. Она сделала кофе, и они пили его в саду, разговаривая о ничего не значащих вещах. Джейн, например, рассказала Гордону о своем новом задании. Тот заметил:

- Да, полагаю, у нее было труднее получить согласие на интервью, чем у меня в свое время.

- Ты знаешь ее?

- И очень хорошо, по правде сказать.

- И какие у меня могут возникнуть сложности?

- Вставить хоть слово в ее монолог. Если эта дама начинает говорить... А еще она человек, которому очень непросто ответить "нет". Но в любом случае, передай ей мое почтение.

Гордон потянулся и зевнул. Джейн поднялась с плетеного садового кресла.

- А сад великолепный, - сказала она и поцеловала его в щеку. - Нет, не вставай, я сама найду выход. И спасибо за... за то, что ты понял меня. Увидимся в пятницу.

Она зашагала прочь и не могла уже увидеть, как Гордон внезапно изо всех сил стиснул подлокотники своего кресла. Он проклинал себя за то, что неправильно вел себя с ней, что все испортил. И что мешало ему, вместо того чтобы городить огород, просто сказать, что он не может жить без нее? Что его останавливало? Страх, подумал он вдруг, боязнь преждевременно использовать этот самый сильный козырь.

***

- Мы не могли с вами раньше встречаться? - спросила у Джейн Дорис Арчибальд, женщина, которая, как многие полагали, может вскоре стать следующим лидером отделения Демократической партии в штате Орегон.

Они встретились в холле отеля, и Дорис провела ее в свой номер.

- Не думаю, миссис Арчибальд. Уверена, что я бы запомнила это.

- А мне ваше лицо показалось знакомым.

Дорис Арчибальд, высокой женщине с резкими чертами лица, было за пятьдесят. Она была известна деловой хваткой, бескомпромиссностью и своей готовностью помогать людям.

- Полагаю, однако, что у нас есть общие знакомые, - проговорила Джейн, сама не зная, зачем она это сказана. У нее ведь сперва не было намерения упоминать имя Гордона. - Гордон Стенли просил меня передать вам свое почтение.

Дорис хлопнула себя по лбу.

- Так вот оно что! Стало быть, вы и есть та самая таинственная женщина Гордона.

- О, я...

Но Дорис уже искала что-то в газете.

- Вот, - сказала она с видом триумфатора и предъявила Джейн для обозрения газетный лист.

Да, ошибки быть не может. Фотография в газете запечатлела их, идущих по берегу - рука в руке - и улыбающихся друг другу. А краткий текст гласил:

Известный бизнесмен и миллионер Гордон Стенли вернулся к общественной жизни, впервые после несчастного случая, произошедшего с ним два года назад. На пляже Мэйфорда он находился вместе с таинственной незнакомкой, хотя не так давно сделал предложение Конни Элисон.

Джейн выронила газету и прижала руку ко рту. И сказала потерянно:

- Джозеф предупреждал меня, а я - забыла...

- Что ж, я хочу услышать об этом поподробнее, - заявила Дорис. - Я знаю Гордона много лет, понимаете ли.

И Джейн, пришедшая брать интервью у Дорис Арчибальд, вдруг обнаружила, что сама рассказывает ей все подряд - о себе, о Гордоне, о своих чувствах и сомнениях, - не имея возможности сопротивляться напору этой женщины.

- Я дам вам маленький совет, - сказала Дорис после того, как вытянула из Джейн больше, чем та, как ей казалось, может рассказать хоть кому-нибудь. - Мужчин нужно учить. Не стоит ждать от них, что они сумеют нас понять, это бесполезно, если не помочь им в этом. - Губы Джейн дрогнули в улыбке. - Гордон Стенли - очень гордый человек. Осознание собственной беспомощности после аварии далось ему нелегко. Он мог остаться калекой на всю жизнь. Если бы обстоятельства сложились чуть-чуть по-другому, он, возможно, никогда не стал бы таким, каков он сейчас. К нему нужно быть снисходительной, но так, чтобы он этого не заметил.

- Я... я понимаю, - прошептала Джейн.

- Ни на минуту не сомневаюсь, что однажды он сумеет избавиться от этой болезненной неуверенности в себе. И станет более уравновешенным человеком. Постарайтесь не опускать руки, моя дорогая. Пусть Гордон поймет - поймет с вашей помощью, - что он снова полноценный мужчина.

- Вот, значит, как, - сказала Джейн. - А я и не думала, что... из-за этого он не хочет подпускать меня к себе, пока мы не поженимся.

- Джейн, - отозвалась Дорис, - я абсолютно уверена, что такая прелестная девушка, как вы, найдет способ это преодолеть. - Джейн безмолвно взирала на Дорис Арчибальд, чувствуя, что у нее начинают гореть щеки. Та похлопала ее по руке. - Вижу, мы поняли друг друга. С другой стороны, Конни, как бы я хорошо к ней ни относилась, ему абсолютно не подходит... Ну да ладно, что бы вам хотелось знать обо мне?

- Как вы научились умению понимать мужчин и мудрости обращаться с ними? - спросила Джейн, и ее глаза заблестели.

***

Но, конечно, то, что звучит разумно и рационально в определенные моменты жизни, в иных случаях может оказаться не настолько правильным. И когда Джейн принялась обдумывать слова Дорис Арчибальд, она снова засомневалась.

Что, если причина резкости Гордона кроется отнюдь не в его неуверенности в себе? И зачем он предложил ей сделать перерыв в отношениях? Чувствует ли он себя так же одиноко и потерянно, как она сама? Черт возьми! - сказала она себе, что делать, если ты не в состоянии жить с человеком, но и жить без него тоже не можешь?..

А потом она встретилась с Джозефом Баррингом.

- Ну, знаешь... - сказал тот, когда она пришла на работу следующим утром. - Вынужден заметить, что ты могла бы сказать мне!

- Мне нечего особо сказать. Это... Видишь ли, Джозеф, это - без комментариев, - расстроенно промолвила она.

Впрочем, Барринг не выглядел особенно удивленным.

- Джейн, я подозревал, что нечто подобное произойдет, еще с того дня, когда ты сидела тут с вывихнутой ногой и отказывалась доводить интервью с ним до конца. Могу я дать тебе маленький совет? Я все равно его дам, продолжил он, когда она протестующе подняла руку.

- Но, Джозеф...

- Нет уж, ты послушай, - сказал он. - Астрономы утверждают, что когда сталкиваются два небесных тела, получается большой взрыв. Не забудь, что ты можешь быть холодной и жесткой, когда тебе это нужно. А Гордон, со своей стороны, слишком много пережил - такого, что не каждому под силу, - и в некоторые моменты жизни может быть не так рационален, как ты.

И снова глаза Джейн широко распахнулись.

- Как ты... Я хочу сказать, - пролепетала она и не смогла продолжить.

- Как я догадался, что вы доставили друг другу немало неприятных минут? Я бы сказал, зная вас обоих, что это очевидно. Однако, после ваших столкновений, в чем бы ни была их причина, ему явно полегчало.

***

В течение всей последовавшей недели Джейн всеми силами старалась противиться тому, чтобы детали их с Гордоном отношений не стали достоянием масс. Она была вынуждена буквально отбиваться от своих коллег и других журналистов, падких на сенсации, встав на позицию простого, но твердого "без комментариев". Несколько дней она и слышать не слышала ничего о Гордоне пока тот не заехал за ней в пятницу вечером.

- Ну-ну, - сказал он, входя в дверь ее квартиры, - у тебя не возникает ощущение дежа вю, Джейн?

Его темный взгляд скользнул по ней, облаченной в светло-золотое платье, в те же золотые сандалии, с тем же цветком в волосах.

- Да, возникает. - Она оглядела его, одетого в ту же черную рубашку, что и тогда, в Мэй-форде, и неожиданно почувствовала, что ее охватывает дрожь. - Но я бы предпочла, чтобы мы были сейчас подле маяка на горе Кэллинар. Хотя, конечно, Мэйфорд оказался не очень-то приватным местом.

- Ты видела газету? - Он пожал плечами, когда она кивнула. - Это цена славы.

- Тебя это не расстроило?

- Нет. А тебя?

- Я... я просто беспокоюсь насчет реакции Конни и Моники. Что они подумают?

- Конни мне звонила. Она сказала, что удивлена, почему ей это не приходило в голову раньше, и что, по ее мнению, мы отлично подходим друг другу.

- Ты серьезно? То есть... она всерьез так думает?

- Да, дорогая. - Он взял ее за руку. - А Моника полагает, что вообще все к лучшему. Мы долго с ней беседовали. Девочка говорит, что Конни стала другим человеком. Она сказала, цитирую: "Ты должен понять маму. Она думала, что обязана сделать все возможное, чтобы у меня были мама и папа, но теперь понимает, что ошибалась".

- Это... - Джейн на мгновение закрыла глаза. - Это за пределами моего понимания.

Он поцеловал ее запястье, затем отпустил руку.

- Прости, мой визит не значился в твоей повестке дня, но...

- Да нет, пустяки, входи, конечно.

Гордон бросил взгляд на часы.

- У нас не так много времени.

Джейн не ответила, а просто провела его в гостиную. Там в ванночке со льдом покоилась бутылка шампанского, и два бокала стояли на столе. Электрический свет был потушен, горела одна только золотая свеча, а из магнитофона доносилась тихая музыка Вивальди. Увидев все это, он удивленно посмотрел на нее, подняв бровь.

- Мы не поедем на ужин, Гордон, - сказала она спокойно.

- Но... не поздно ли теперь отказываться? Нас ждут...

- Не ждут. Я позвонила Фанни сегодня утром, и она поняла меня. Те пятьдесят человек, что там будут, развлекут ее и без нас.

- А что же предлагается взамен?

Она улыбнулась.

- Ты полагал, что я не хочу спать с тобой до свадьбы. И ошибался: я не собираюсь выходить за тебя замуж. Однако это не значит, что я вообще не хочу спать с тобой. И сегодня ночью мы будем вместе.

- Но почему? - Он снова взял ее за руку.

- Потому что я люблю тебя, Гордон. У нас может быть много сложностей, но моих чувств они не изменят, - просто сказала она. - Никто и ничто не в состоянии их изменить.

- Джейн... - Он произнес - нет, выдохнул - ее имя, а в глазах все еще была неуверенность.

- Знаешь, - сказала она, - бояться неудачи, даже не попытавшись, - это признак малодушия. Ты боишься, Гордон?

- Как ты узнала? - Он положил руки ей на плечи. - Я... смотрел тебе вслед, когда ты уходила от меня в понедельник, но так и не набрался смелости сказать, что не могу жить без тебя, Джейн. Я... люблю тебя больше, чем, как я думал, вообще способен любить. Тогда, в Мэй-форде, я покинул тебя, потому что не мог решиться... - Гордон смешался и замолчал.

- Продолжай, - шепнула Джейн.

- Как ты сумела понять?

- Наверное, мне помогло одиночество. Я жила без тебя это время и была более одинока, чем когда бы то ни было. Это было как нескончаемая боль и бесконечная пустота внутри...

Он закрыл глаза и взял ее руки в свои.

- Я долго был уверен, что уже использовал все шансы, какие представились мне в жизни, что теперь - уже поздно и удача больше не повернется ко мне лицом. Что она ускользнула именно тогда, когда была мне нужнее всего... Джейн, я... я, наверное, был слепым глупцом, полагая, что ты будешь счастливее, если...

- Тсс. - Она приложила палец к его губам и посмотрела в глаза. - Я знаю наперед все, что ты можешь сейчас сказать. Поверь, я благодарна тебе за то, что ты понял меня. Но теперь я не могу ждать. Мое... терпение истощилось.

Его глаза внезапно помрачнели.

- Должен признаться, что есть и другая причина тому, что я хотел подождать, - мое мужское самолюбие. А еще я думал: когда она выйдет за меня, я ее не потеряю, даже если окажусь не слишком хорош в постели...

- О Гордон, - выдохнула она, но он не позволил ей продолжать.

- К сожалению, когда тебе пришлось пережить... - он помедлил, потом сказал, глядя на нее, - такую вещь, как полная потеря контроля над своим телом, оно отказывается отвечать на сигналы твоего мозга, когда... ну, да ты понимаешь, о чем я... то потом сам себе не доверяешь. С другой же стороны, когда ты рядом со мной - так, как сейчас...

- Мы можем просто попробовать, - мягко перебила его Джейн. - Ты знаешь, Гордон, мы с тобой в сходном положении. Не забыл, что мне тоже понадобится помощь?

Он прижал ее к себе с такой силой, что на несколько секунд у нее перехватило дыхание...

***

Он откупорил шампанское, налил им по бокалу и принес в спальню.

Горела настольная лампа, бросая мягкий желтоватый свет на Джейн, лежащую под зеленовато-голубой простыней, с разметавшимися по подушке волосами. Гордон долго смотрел на нее, потом поставил оба бокала на пол и сел на краешек кровати. Она обернулась, придвинулась к нему, потянув за собой простыню, приподнялась на локте рядом с ним. Он дотронулся до ее волос, и она снова пошевелилась, подвинувшись еще ближе. Он мягко провел пальцами по ее спине, а она подняла голову, подставив ему лицо и закрыв глаза.

Их губы встретились. От его прикосновения ее словно ударило током, и она затрепетала, пронизанная наслаждением. Он поцеловал ее, потом откинул простыню и провел руками по ее бедрам, по животу, коснулся грудей...

- Как ты прекрасна.

- Гордон, - выдохнула Джейн, - со мной происходит что-то странное, я никогда не чувствовала ничего подобного...

- Скажи мне, - предложил он.

- Никогда не думала, что может быть такое счастье, что это так восхитительно...

- Даже тогда, когда настаивала на том, чтобы мы занялись любовью? - Он поднял на нее взгляд, неожиданно ироничный.

- То, как это на самом деле, я не могла вообразить даже в самых прекрасных мечтах.

Гордон долго ничего не говорил, потом произнес:

- Ты права. Я тоже никогда прежде не чувствовал ничего подобного.

Он провел пальцами по ее затвердевшим соскам, и она выгнула спину, подставляя грудь под его руки. Его дыхание стало нервным и прерывистым; он подвинул ее, лег рядом, его губы касались ее шеи, плеч, ключиц... Она таяла от его ласк и чувствовала непреодолимое желание слиться с ним воедино, сделаться одним целым, принять его в себя...

- Сейчас? - сказал он, уткнувшись в ее волосы.

- Да, пожалуйста, или я умру.

Он снова вошел в нее, и она опять взмыла на волне наслаждения, закричала в экстазе и услышала его сладострастный стон...

Когда они наконец сумели оторваться друг от друга и обрели способность говорить, то подвинули подушки поближе к стене, уселись в постели и взяли свои бокалы с шампанским, которое уже испустило все свои пузырьки.

- Когда-то мне подумалось, что в твоих объятиях я испытываю неземное блаженство, - сказала она. - Но сегодня я действительно побывала в раю.

- Я не решился сказать это сразу, а теперь признаюсь: я чувствую себя другим человеком. А еще я хочу предостеречь вас, мисс Милред: мне казалось, что любить вас больше, чем я любил, невозможно, но, оказывается, я ошибался.

- Знаю...

- Знаешь?

- Я хотела сказать: мне знакомо это чувство. Что мы будем делать? Мне теперь сложно будет скрывать, что я не такая уж сильная и независимая. - Она поморщилась.

- Ты считаешь, что это следует скрывать? - спросил он. - Я, например, ничего такого скрывать не собираюсь.

- Мужчины не проявляют это так откровенно, как мы, женщины, - сказала она со смехом.

- Знаешь, а ведь у тебя могут возникнуть проблемы с выдворением меня из этой постели и из этой квартиры.

- Это не... последствия? - Она посмотрела на него обеспокоенно.

- Нет. - Он коснулся ее щеки. - Просто мне здесь удивительно хорошо.

Джейн расслабилась.

- Я не собиралась никуда уходить. Впереди выходные.

Гордон притянул ее поближе к себе.

- Ты не совсем поняла меня. Я больше вообще не хочу быть там, где нет тебя.

- Неплохо сказано, - прошептала она...

Они все же вышли из дома, но это случилось лишь днем в воскресенье. И для начала отправились навестить Бетси. Та встретила их, стоя на пороге своего дома, и сказала, едва они подошли:

- Я знала. Вы созданы друг для друга. Когда свадьба?

***

- Свадьба, - сказал Гордон тем же вечером.

Они были у него дома и сидели, держась за руки, на диванчике в гостиной. Джейн поцеловала его в шею.

- Я думаю, ты понравишься моей маме. Не возражаешь против венчания по всем правилам?

- Нет. С какой стати?

- Я уехала от своей семьи, - продолжала она, - чтобы поселиться здесь и быть самостоятельной. Но мы ведь можем пригласить их, правда? Тогда они будут знать, что я люблю их по-прежнему, хотя и покинула родительский дом, чтобы сделать карьеру журналиста.

- Конечно, пригласим их. И кстати, Джейн. - Он взял ее за подбородок и поцеловал в губы. - Я не буду мешать твоей карьере.

- Спасибо, - сказала она. - Я долго думала об этом. Честно говоря, я не считаю, что когда-нибудь смогу перестать писать, но теперь у меня появится определенное положение в обществе, новые обязанности. - Ее губы изогнулись в лукавой улыбке. - Так что, думаю, я перейду на внештатную работу. Многие журналисты так работают. Тогда у меня будет больше свободного времени.

- Ты не обязана...

- Не обязана. Но я сделаю это с радостью. Я смотрю на это, как на некую новую ступень, и уверена, что Джозеф... Да, он дал мне неплохой совет, кстати сказать... - Она замолчала.

- Что за совет он тебе дал? - спросил Гордон немного резко.

- Да так... - отозвалась Джейн неопределенно. - Но оказалось, что его совет был очень правильным.

- Не по поводу ли нас с тобой?

- Как все подозреваемые, я имею право хранить молчание.

- Дружище Джозеф!

- Не только Джозеф. Еще и Дорис Арчибальд.

- Как я погляжу, все сговорились! - сказал он грозно, но глаза его смеялись.

- Может быть. Тебя это не уязвляет? - спросила она неожиданно серьезно. - Потому что я могу только благословлять людей, которые обратили мое внимание на то, чего я никак не хотела замечать.

Гордон ничего на это не сказал, просто притянул Джейн поближе к себе.

- Я люблю тебя. В твою походку и твои глаза я влюбился с первого взгляда, но теперь схожу с ума от любого твоего жеста, любуюсь тем, как ты смеешься, как ты спишь, как ты печатаешь на машинке. Ты прекрасна, как распускающийся цветок, ты даришь мне радость, тепло и свет. - Он коснулся ее щеки кончиками пальцев. - Ты веришь мне? Когда-то я сам не смог бы поверить, что это возможно...

- Гордон, - сказала она едва слышно.

- Позволь мне закончить. Конечно, мне бывало хорошо с другими женщинами, но никогда - так, как сейчас. Мне досталось величайшее сокровище, а я даже не знаю, какими словами описать свою любовь к тебе.

- Но ты делаешь это вполне успешно...

- На самом деле - нет. Для того, что ты для меня сделала, любых слов будет мало. Я был просто глупцом, испуганным настолько, что спрятался от всего мира за стенами гордыни, высокомерия и эгоизма. И только твои любовь и вера уничтожили все эти смехотворные средства защиты и снова сделали меня самим собой.

- Мне помогли.

- Вся помощь в мире не стоила бы ни гроша, если бы ты не захотела сделать это. Ты думаешь, я не понимаю, Джейн?

- Честно говоря, я до последней минуты не была уверена в своем решении, - призналась она. - Но потом мне вдруг стало все равно, права я или нет. Я просто знала, что ты нужен мне.

- Интересно, можешь ли ты понять, как ты нужна мне и как всегда будешь нужна?

***

- Свадьба. - На этот раз это сказала Джейн. Потом она продолжила: - Я знаю одну старую деревянную церковь в городке, неподалеку от того места, где жила. Меня там крестили... Только, Гордон, - сказала она обеспокоенно, - это очень далеко отсюда.

- Ну и отлично.

- Но твоя семья, твои друзья...

- Там в городке есть какие-нибудь гостиницы?

- Да, четыре, но...

- Тогда нам всем будет где остановиться. О чем еще беспокоиться? Кстати, я говорил, что люблю вас, мисс Милред?

Она подняла бровь.

- Ты не шутишь?

Он поцеловал ее.

- Думаю, это очень правильно - обвенчаться в церкви, где тебя крестили и где в такой замечательный день мы сможем собрать всех, кого любим.

***

Месяц спустя в гостинице маленького городка округа Калмат-Фолс сложно было бы найти место. Церковь - под стать городу, тоже небольшая - была заполнена до отказа. Невеста начала путь к алтарю под руку со своим отцом, и шепот пробежал по толпе. Никогда еще Джейн не выглядела такой прекрасной. Она будто светилась изнутри.

Здесь собрались такие разные люди - богачи из высшего столичного общества Портленда стояли вперемежку с жителями этого маленького городка, среди которых Джейн выросла и которых знала с детства. И не было сомнений в том, что они все очень рады за нее и очень ее любят.

Семья Милред на удивление быстро сошлась с Гордоном. Он уважительно общался с ее отцом, очаровал мать и на удивление быстро подружился с братьями. И, конечно, вся ее родня была сегодня в церкви. Рядом стояла высокая, поразительно элегантная женщина в длинном зеленом платье - мать Гордона Стенли, а еще Конни Элисон, удивительно красивая в темно-голубом шелке, и Элизабет Уоллес, в бежевом. Даже Франческа Мортон впервые в своей жизни была одета со вкусом. Юная Моника в длинном, до пола, розовом платье сияла от восторга и возбуждения.

Джейн осмотрела свое собственное платье, потом ее глаза встретились с глазами мамы, и Джейн увидела, что они лучатся счастьем. Потому что Кэтлин Милред ждала этого дня и долгие годы хранила свое тонкое белое свадебное платье и облака легкой фаты, чтобы Джейн надела все это сегодня.

Спасибо, безмолвно сказала Джейн маме, проходя мимо. Она могла только поблагодарить Бога, что исчезло ее желание отдалиться от матери - исчезло, когда она осознала, как сильно любит и как хорошо понимает ее.

Но вот невеста стоит рядом с высоким красивым мужчиной, который вот-вот должен стать ее мужем. Он был бледен и напряжен. Ее отец вложил ладонь дочери в руку Гордона, и та подумала: я знаю, что с ним творится. Но только когда церемония подошла к концу и священник сказал, что она может поцеловать своего мужа, Джейн смогла облечь это знание в слова.

- Никогда не сомневайся во мне, Гордон, - прошептала она, когда тот поднял фату и взглянул в ее фиолетовые глаза. - Я не просто твоя, я навсегда твоя. По всем законам, Божьим и человеческим.

Он обнял ее. Стало тихо, и он сказал - так что было слышно во всей церкви:

- Джейн, я ужасно боялся, что ты передумаешь, боялся до последней минуты. Я сказал тебе однажды, а теперь хочу повторить всему миру: я не могу жить без тебя, моя любимая...