«На расстоянии поцелуя»

Алекс Вуд На расстоянии поцелуя

1

Шаги Айрин гулким эхом отдавались в коридорах замка. Каблучки жалобно цокали, как будто умоляя девушку одуматься и повернуть вспять. Но она знала, что это невозможно, и поэтому старалась подавить в себе зарождающийся страх.

Скрипучие двери, щербатые каменные ступени с прозеленью мха, потемневшие от времени портреты людей в средневековых костюмах… Тусклый свет едва пробивался сквозь узкие стрельчатые окна, придавая замку Холиуэй жуткий вид.

Айрин поежилась. Неужели ей придется здесь жить? Она никогда не видела более отвратительного дома. Пустой и холодный, с бесконечной анфиладой комнат и извилистыми коридорами, он казался лабиринтом, из которого нет выхода.

Снаружи замок выглядел не менее пугающе. Увидев свое будущее жилище, Айрин решила, что перед ней развалины какой-нибудь старинной заброшенной крепости. Замок действительно был построен в пятнадцатом веке, однако заброшенным отнюдь не являлся. В нем жили слуги, и теперь здесь будет ее дом…

Она уже не помнила, как долго идет по темному коридору. Айрин потеряла счет времени, казалось, что она заточена в этом угрюмом склепе уже много часов. Ей всюду чудился запах плесени. Дом словно гнил изнутри.

Как же можно владеть этими развалинами и не пытаться восстановить их? – невольно задумалась девушка. Неужели лорда Томаса Сесила Огастеса Пэддингтона, графа Холиуэй, не смущает то, что замок скоро рухнет?

Похоже, что нет. Холиуэй разваливается прямо на глазах, а его законный владелец развлекается где-то на стороне и в ус не дует. Если, конечно, у него есть усы. Эта мысль развеселила Айрин, но не надолго. Печальная действительность надвигалась на нее, не давая возможности расслабиться…

Айрин все шла и шла. Тяжелый чемодан оттягивал девушке руку, и она жаждала как можно скорее от него избавиться. Ей уже начало казаться, что здесь никого нет, а ее привезли сюда специально, чтобы похоронить заживо. Несомненно, кое-кто в Нью-Йорке очень обрадовался бы такому исходу событий! Но неожиданно девушка увидела впереди полоску света, пробивавшуюся из-под закрытой двери, и ее тревогам пришел конец.

Слава Богу, вздохнула Айрин. Все-таки хоть кто-то здесь есть. Надеюсь, что это живые люди, а не привидения.

Она нерешительно постучала в дверь. Послышались неторопливые шаркающие шаги, дверь распахнулась, и на Айрин повеяло теплом. Запах кофе и свежеиспеченных булочек напомнил девушке о том, что она весь день ничего не ела. В животе призывно заурчало. Айрин проглотила слюну и подняла глаза.

Стоявший перед ней мужчина чем-то действительно походил на привидение. Он был невероятно худ и высок, одежда висела на нем как мешок. Его пронзительные глаза под кустистыми седыми бровями внимательно изучали лицо девушки.

– Как вы сюда попали, мисс? – В его голосе не было ни тени любезности. Скорее, наоборот, человек был явно недоволен тем, что его потревожили.

Айрин не на шутку перепугалась. А вдруг водитель такси, который с такой неохотой вез ее в эту глушь, что-то перепутал?

– Я Айрин Шепперд, – пробормотала она, не сводя глаз со своего собеседника. – Это ведь замок Холиуэй?

Мужчина, так невежливо разговаривавший с ней, немедленно сменил тон.

– Мисс Шепперд? Но мы ждали вас только в пятницу…

Растерянность в его голосе немало позабавила девушку, хотя поводов для веселья не было. Она была совершенно одна в чужой стране, в полуразвалившемся замке, где ей, видимо, предстоит прожить лет десять. Было из-за чего рвать на себе волосы.

Айрин действительно должна была появиться в Холиуэе только в пятницу. Но планы неожиданно поменялись, и ей пришлось вылететь из Нью-Йорка почти на неделю раньше. Стивен уверял, что в Англии все предупреждены, что ее обязательно встретят.

Что ж, она могла бы догадаться, что Стивену нельзя доверять даже в таких вопросах. В лондонском аэропорту Хитроу, куда Айрин прилетела восемнадцать часов назад, ее не ждал никто. Напрасно она мерила шагами огромный зал ожидания, напрасно несколько раз делала объявления о том, что «Айрин Шепперд из Нью-Йорка ждет встречающих ее у справочного бюро». Бесполезно. Никто не появился. Айрин попробовала позвонить Стивену, но его телефон молчал, и девушка заподозрила, что кузен забыл о ней в ту самую минуту, когда посадил в самолет.

Айрин была на грани отчаяния. Ей хотелось немедленно купить обратный билет и улететь домой. Накричать на Стивена, разорвать контракт, потребовать консультации с юристом. Ведь она сделала такую глупость, согласившись на предложение Стивена. Разве от него может исходить что-нибудь хорошее?

Айрин взяла в буфете аэропорта горячий чай с молоком. Традиционный английский напиток показался ей отвратительным, но зато возвратил способность здраво мыслить. Итак, каковы варианты?

Лететь домой. Родной Нью-Йорк, пролив Гудзона и монументальная статуя Свободы, приветливо встречающая гостей на пороге города. Дом, в котором она провела всю сознательную жизнь. У Айрин защемило сердце, на глаза навернулись слезы.

Так просто вернуться. Ее примут назад, и никто ничего не скажет. Чтобы потом опять шпионить и контролировать ее. Стивен снова будет совать нос во все ее дела, отсекать нежелательные знакомства и всячески портить ей жизнь под предлогом родственной заботы.

Нет, о возвращении не могло быть и речи. Айрин одним глотком допила горячий чай, который больно ожег ей язык. Но девушка не обратила на это внимания. Главное, что теперь она знает, что делать! Айрин решила сама искать дорогу в загадочный замок Холиуэй.

Она знала, что он находится где-то на северо-западе страны, и представляла, что это довольно далеко. Но трудности ее не пугали, и маленькая отважная американка с неподъемным чемоданом и мягкой коричневой сумкой через плечо отважно пустилась в путь через всю Англию.

Ей повезло. Поезд на Ливерпуль, от которого можно было добраться до замка на машине, отходил вечером. Ей придется лишь несколько часов подождать на вокзале, затем короткий отдых в уютном купе и путешествие до замка на машине. Значит, прикинула Айрин, уже часов в двенадцать я буду в Холиуэе. Ночи, разумеется.

Получилось примерно так, как она рассчитала, только появилась она в замке лишь под утро, так как шофер сбился с дороги. Они долго плутали по ухабистым сельским дорогам, и Айрин утешала себя только мыслями о том, что скоро сможет принять горячую ванну и уснуть в теплой постели. Ветер, бесцеремонно теребивший кроны деревьев, и противный осенний дождь изрядно действовали ей на нервы.

– Вот ваш замок Холиуэй, – недовольно буркнул шофер. Только солидное вознаграждение заставило его везти эту ненормальную девицу в такую даль, и он был счастлив, что долгий путь подошел к концу.

– Где? – Несмотря на плохую погоду, Айрин открыла окно и наполовину высунулась из него.

– Сейчас повернем, увидите, – ехидно заметил водитель, видя нетерпение американки. – Посмотрите на эти романтические развалины во всей красе, – многозначительно пробормотал он себе под нос.

Сразу за поворотом Айрин увидела дом. Он показался ей огромным и мрачным. Темно-серая кирпичная кладка, маленькие прорези окон, угрюмые круглые башни, наводившие на мысль о пыточных застенках внутри… Но в целом замок Холиуэй не разочаровал девушку. Его окружала атмосфера таинственности и романтики, что не могло не понравиться ей. Именно таким Айрин и представляла себе традиционный английский замок.

Однако когда они подъехали ближе, Айрин ахнула. Она и не думала, что жилой дом, каковым являлся замок, может находиться в таком плачевном состоянии. Создавалось впечатление, что при сильном дуновении ветра эта покосившаяся крепость рухнет и похоронит всех своих обитателей.

– Нравится? – Водитель с мстительным удовольствием наблюдал за тем, как выражение ужаса проявляется на лице пассажирки. – Вы погостить, или переезжаете сюда насовсем?

Айрин вздрогнула. Как ей хотелось ответить, что ни о каком переезде речи быть не может…

– Не ваше дело, – сказала она с достоинством. Пора поставить этого наглеца на место!

Она отсчитала водителю изрядную сумму денег, решительно взяла в руки чемодан и направилась к рассохшейся двери. Естественно, на звонок не было даже намека.

Айрин постучала. Тишина. Она громыхнула по двери кулаком. Тот же результат. Тогда она дернула за массивную ржавую ручку, и дверь со скрипом отворилась.

Девушка оробела. Что это значит? Но она не привыкла отступать и храбро направилась вглубь замка на поиски человека, который бы слышал хоть что-нибудь об Айрин Шепперд. Проплутав по извилистым коридорам битый час, она донельзя обрадовалась тому, что ее мучения закончились.

Но радость была преждевременной. Вместо того чтобы накормить и обогреть Айрин, ее подвергают допросу!

– Вы позволите мне пройти? – независимо поинтересовалась она. – Я чертовски устала и хочу есть.

Человек в дверях вздрогнул. Недоброе выражение промелькнуло в его глазах, но через секунду он уже овладел собой.

– Конечно, мисс Шепперд. – Он склонился перед девушкой, пропуская ее вперед.

Айрин вошла. По всей видимости, эта комната была чем-то вроде кухни и столовой для прислуги, так как за столом сидели люди в рабочей одежде и методично поедали стоящие перед ними припасы.

– Это арендаторы, милочка, не пугайтесь. Они убирают парк, и мы кормим их за свой счет, – услышала Айрин за спиной чуть шепелявый голос.

Девушка обернулась. Перед ней стояла приземистая круглолицая женщина, одетая в простую серую юбку и неопределенного цвета кофту. Сверху был небрежно повязан пестрый фартук.

– Я миссис Симмонс, – пояснила женщина добродушно. – Здешняя экономка. А это мой муж, Джим.

Она ткнула рукой в неприятного тощего субъекта, который был только что так нелюбезен с Айрин.

– Здравствуйте, – улыбнулась девушка. Ей было приятно встретить в этих развалинах такое милое и приветливое создание как миссис Симмонс.

Айрин села к столу и, пока экономка суетилась у плиты, огляделась вокруг. Комната была велика. Девушка даже не поняла сразу, насколько, так как половина помещения была завалена всевозможной мебелью, от сломанных стульев до резных зеркальных шкафов.

На большом дубовом столе, за которым завтракали работники, стояли высокие грубые свечи. Айрин поначалу подумала, что в доме даже нет электричества, но потом увидела небольшой одинокий ночник на стене. Он не горел, но, по крайней мере, была надежда на то, что в замке есть свет. А также газ – в этом Айрин убедилась, приглядевшись к допотопному инструменту, с помощью которого миссис Симмонс готовила еду.

И, надо сказать, это у нее превосходно получалось. Когда Айрин глотнула обжигающе горячий кофе, который заботливая экономка поставила перед ней вместе с тарелкой сдобы, она чуть не застонала от удовольствия.

– Это божественно, миссис Симмонс, – пробормотала она с набитым ртом.

Экономка расцвела. Было видно, что похвала гостьи чрезвычайно ей приятна. Арендаторы один за другим заканчивали свой завтрак и выходили, бросая напоследок заинтересованные взгляды в сторону Айрин. Это были большей частью крупные угрюмые мужчины средних лет, и Айрин стало не по себе от их пристального внимания.

– Они у нас ребята хорошие, – неожиданно шепнула ей экономка, уловив замешательство девушки. – Вы им просто в диковинку.

Айрин могла бы возразить, что она не зверь, чтобы так на нее таращиться, но не стала. В конце концов, она действительно свалилась как снег на голову.

Подкрепившись, Айрин снова обрела бодрость духа. Наверное, жить можно и в этом полуразвалившемся замке. Хотя после собственного великолепно обставленного дома в пригороде Нью-Йорка будет тяжеловато привыкать к подобной обстановке.

Однако сюрпризы сегодняшнего дня на этом не закончились. Когда Айрин познакомилась с отведенной ей комнатой, то ее уверенность в себе сильно поколебалась.

Огромное мрачное помещение, в котором стоял пронизывающий холод, было, по мнению экономки, «самой приличной комнатой замка Холиуэй». Айрин чуть не присвистнула, увидев высокие потолки с лепниной, облупившиеся стены и кровать с балдахином, изъеденным молью и старостью.

– Увы, мисс Шепперд, замок Холиуэй доживает свои последние дни, – печально сказала миссис Симмонс.

– Зовите меня Айрин, – машинально поправила ее девушка, размышляя про себя, что лично она не собирается доживать свои дни в таком убожестве. – Мы обязательно что-нибудь придумаем, миссис Симмонс, – проговорила она и лучезарно улыбнулась маленькой экономке. – Я не позволю, чтобы замок развалился на куски!

Утром Айрин проснулась от нестерпимого холода. Груда наваленных сверху одеял не спасла положение, и девушка ужасно продрогла за ночь.

А дома сейчас тепло, тоскливо думала она, лежа в постели. Здесь я обязательно подхвачу простуду или что-нибудь пострашнее.

Девушка пролежала еще полчаса в тщетной надежде на то, что станет теплее. Убедившись, что с каждой секундой она замерзает все больше и больше, Айрин энергично откинула одеяла и встала на ледяной пол. Она оделась за пару минут и подошла к окну. Моросил дождь, небо было безрадостного серого цвета. Английская погода не баловала американку Айрин солнышком.

– Вы уже встали, мисс Щеп… Айрин? – В комнату вошла миссис Симмонс. – Вы будете завтракать сейчас?

Айрин энергично кивнула головой. Молодой организм срочно требовал горячей пищи для поддержания хорошего настроения.

– Через пять минут я принесу… – Миссис Симмонс заторопилась к выходу.

– Ни в коем случае, – крикнула Айрин в неподдельном ужасе. Мысль о том, что ей придется сидеть одной в этой тоскливой комнате и дожидаться экономку с обязательной овсянкой, слишком пугала ее. – Я пойду с вами.

– И то верно, – улыбнулась миссис Симмонс. – Здесь вы, наверное, совсем замерзли. А вдвоем нам будет веселее.

Айрин понуро брела за экономкой по коридору. Та без умолку что-то говорила, но девушка почти не слушала ее. От вчерашнего оптимизма уже ничего не осталось. Замок Холиуэй казался слишком большим и заброшенным. Неужели она сможет справиться с ним? Хватит ли у нее сил?

2

Айрин Шепперд было не занимать мужества. Всю свою недолгую жизнь она сталкивалась с проблемами. Беды сыпались на нее как из рога изобилия, и Айрин научилась не унывать из-за пустяков. У нее находился ответ на любой вопрос, решение к любой задаче.

Когда Айрин было три года, ее родители погибли в автокатастрофе. Об этом кричали все американские газеты. Известный бизнесмен Элрой Т. Шепперд не справился с управлением на залитом дождем шоссе и врезался в опору Бруклинского моста. Вместе с ним в машине находилась его красавица жена Кэтрин Осборн, в прошлом звезда Бродвея. Элрой скончался на месте, Кэтрин – в больнице, через неделю после аварии.

Малышка Айрин пока ничего не понимала. Она скучала по родителям, которые неожиданно исчезли из ее жизни, но не верила в то, что больше никогда не увидит их. Страшная трагедия не затронула девочку, которая была слишком мала, чтобы осознать ее. Тем более что дядя и тетя были всегда так добры к ней…

После смерти Элроя и Кэтрин заботу об Айрин взял на себя Ричард Шепперд, младший брат Элроя. Девочка унаследовала огромное состояние отца, которым было необходимо управлять до ее совершеннолетия. Этим, по согласию душеприказчиков Элроя, и стал заниматься Ричард.

Ричард и Элрой никогда особенно не дружили. Примешивалась и капелька зависти – отец отличал лишь старшего сына, который, казалось, с пеленок обладал деловой хваткой. Ангус Шепперд искал себе преемника, который сможет сохранить и преумножить капитал. Он сам еще помнил те времена, когда его собственный отец зарабатывал тридцать долларов в неделю, проводя дни и ночи в маленьком обувном магазинчике. После смерти хозяина дед Элроя и Ричарда решил продолжить его дело и вложил все накопленные деньги в обувную торговлю. И не прогадал – его сын, Ангус Шепперд, стал одним из крупнейших производителей в стране.

Поэтому Ангус очень внимательно относился к подбору наследника. Один неверный шаг, и благосостоянию Шеппердов придет конец. Элрой полностью оправдал ожидания отца. Миллион, оставленный ему Ангусом, быстро превратился в два, потом в три, а затем Элрой потерял им счет.

У Ричарда дела шли не так гладко. Он с самого детства знал, что семейным бизнесом будет заниматься Элрой, ему же отец отводил роль управляющего. Такое положение не очень устраивало честолюбивого Ричарда, и он решил открыть свое дело.

Небольшой обувной магазин на Пятой Авеню не приносил никаких прибылей. Только громкое имя – Шепперд – спасало Ричарда от неминуемого банкротства. Он посылал проклятия на головы отца и брата, которые расширяли семейный бизнес без него, но с удовольствием принимал от них деньги. Несколько раз Ангус предлагал блудному сыну вернуться в отчий дом и занять подобающее место в семье и концерне Шеппердов. Однако Ричард не хотел быть вторым после Элроя, любимчика отца.

После того, как обувной магазин все-таки обанкротился, Ричард Шепперд вложил оставшиеся средства в торговлю продуктами и здесь преуспел гораздо больше. Может быть, потому, что его никто не сравнивал с братом.

Элрой Шепперд не часто вспоминал о Ричарде. Только на Рождество и на день рождения, когда приходилось делать обязательный звонок и справляться о его здоровье. Ричард отвечал ему тем же, и их обоих вполне устраивали подобные отношения.

Женитьба Элроя внесла некоторые изменения в их жизнь. Кэтрин Осборн была звездой бродвейских шоу, она прекрасно пела и танцевала, ее обожествляли и забрасывали дорогими подарками. Перед Кэтрин открывались блестящие перспективы. Но она без колебания бросила сцену, став супругой «Великого Обувщика», как прозвали газетчики Элроя Шепперда.

Кэтрин выросла в большой семье, где все заботились друг о друге. Ей было непонятно, почему Элрой и Ричард видятся так редко. Она взяла на себя инициативу и стала восстанавливать семью Шеппердов. Благодаря Кэтрин братья стали чаще встречаться, подолгу беседовать. Иногда они даже устраивали совместные пикники. Жизнь налаживалась, и Элрой уже начинал подумывать о том, чтобы по-братски поделиться с Ричардом наследием отца. Он чувствовал, что уже не может уследить за всем своим имуществом, ему необходима была помощь родного человека.

Нелепая авария расставила все точки над Элрой и Кэтрин погибли, так и не доведя до конца воссоединение семьи. Малютка Айрин осталась сиротой, а Ричард неожиданно стал тем самым Шеппердом, который производит две трети обуви в стране. Больше никто не смотрел на него с жалостью, не делал никаких выводов и сравнений. У торговой марки Шепперд снова был один-единственный хозяин.

Ричард не долго горевал о брате. Несмотря на усилия Кэтрин, он не питал к Элрою дружеских чувств. Застарелая зависть и обида всегда брали вверх. Узнав о гибели брата, Ричард в первую очередь подумал о наследстве. Как брат он имел право на многое, если Элрой не оставил завещание. Увы, надеждам Ричарда не было суждено оправдаться. Предусмотрительный старший брат отписал все свое достояние малютке-дочери, завещав остальным родственникам жалкие крохи.

Правда, Ричард не остался в накладе. Он был назначен опекуном малышки Айрин, взял ее в свой дом и таким образом получил доступ к ее капиталам. А так как по условиям завещания девочка имела право распоряжаться деньгами только после двадцати семи лет, Ричарду можно было расслабиться и почувствовать себя полновластным хозяином.

Надо отдать ему должное, он пекся об интересах племянницы, как о своих собственных. Состояние девочки увеличивалось, доказывая тем самым, что Ричард Шепперд, вопреки мрачным прогнозам отца, все-таки унаследовал кое-что из семейных деловых качеств.

Благосостояние самого Ричарда Шепперда также росло. Если раньше он еле-еле сводил концы с концами, то теперь о сети супермаркетов Шепперда знали все в стране. Деньги и авторитет старшего брата очень помогли Ричарду. Со временем ему становилось все труднее разделять капиталы Элроя и свои собственные. Он с уверенностью причислял себя к миллиардерам, забывая, что настоящая владелица почти всего состояния – крошка Айрин.

У Ричарда было двое детей. Младший, Уильям, был ровесником Айрин, а его брат Стивен был на пять лет старше. Девочка привыкла считать обоих кузенов родными братьями и никогда не понимала, почему они называют Марту, жену Ричарда, мамой, а она, – всего лишь тетей.

Ричард и Марта старались ни в чем не отказывать малютке, но со временем Айрин все отчетливее понимала, что она не так дорога дяде и тете, как Стивен и Билли. Подростком она даже несколько раз убегала из дому, так как считала, что тетя Марта несправедливо придирается к ней.

Шли годы, Айрин взрослела, менялись ее взгляды, предпочтения, привычки. Она начинала понимать, что одинока в этом мире. Ричард теперь рассматривал ее как досадную помеху на пути к богатству Шеппердов, и Стивен был с ним солидарен.

Айрин все чаще приходило на ум, что ее положение в доме дяди не так просто, как казалось на первый взгляд. Стивен постоянно косо смотрел на нее, и она никак не могла понять, в чем дело, пока один из старых друзей Элроя Шепперда, Макс Линдсей, не открыл ей глаза.

– Все, чем владеет твой дядя, принадлежит тебе, – рассказывал он неторопливо, смакуя гаванскую сигару. Айрин сидела рядом, сложив руки на коленях. На лице ее была написана смесь любопытства, недоверия и упрямства. – Ричард – всего лишь управляющий. Конечно, он тоже многого добился, но, по сравнению с твоим богатством, это сущие пустяки. Боюсь, как бы его зависть и жадность не доставили тебе неприятностей…

Айрин судорожно сглотнула. Она была очень далека от денежных вопросов и даже примерно не подозревала о том, каковы размеры ее состояния.

– И что мне теперь делать? – спросила она с присущей всем Шеппердам прямолинейностью.

Макс рассмеялся. Он узнавал в шестнадцатилетней девочке черты ее отца, которые помогли тому стать одним из самых богатых людей Америки.

Малышка далеко пойдет, если Ричард ей позволит, отметил он про себя, любуясь раскрасневшейся девушкой. Как жаль, что Элрой поступил так неосмотрительно, разрешив дочери распоряжаться своим капиталом лишь в двадцать семь лет. Из нее получился бы отличный управляющий, у девчонки есть голова на плечах.

– Я вполне доверяю Ричарду, – пожал Макс плечами. – Но ты все равно должна держать все под контролем. Пусть дядя пока не допускает тебя к управлению, но, когда тебе исполнится двадцать семь, все изменится.

Айрин кивнула головой. Она должна будет стать достойной продолжательницей дела отца.

И Макс подробно рассказывал Айрин о том, какими заводами, фабриками и магазинами она владеет, во что вложены основные капиталы, и по каким направлениям развиваются компании под единой маркой «Шепперд».

Знания прочно засели в голове у девушки, и когда подвернулся удобный случай, она не преминула сделать дяде замечание относительно некоторых его решений. Ричард Шепперд был неприятно удивлен ее осведомленностью. Он насторожился. С тех пор началось скрытое противостояние между Айрин и Ричардом. А точнее, между Айрин и Стивеном.

Стивен Шепперд был правой рукой отца, в то время как Билли совершенно отстранился от бизнеса – он увлекался музыкой, мечтал о собственной рок-группе и не интересовался акциями и инвестициями.

Стивен же, наоборот, вникал во все. И чем больше он разбирался, тем сильнее его грызла зависть. Айрин, палец о палец не ударившая за все эти годы, была владелицей огромного состояния. В то время как его отец, приложивший столько усилий, по-прежнему оставался всего лишь младшим братом Элроя Шепперда. Стивен не задумывался о том, что Ричард и его семья многого достигли только после смерти Элроя, благодаря его деньгам. Честолюбивого сына Ричарда не заботило его нынешнее положение, он жаждал большего.

Айрин сразу смекнула, что Стивен по-черному завидует ей. Она не понимала, как человек, занимающий настолько высокий пост, зарабатывающий такое количество денег, способен опуститься до подобных чувств. Она постоянно замечала его косые взгляды и кривые ухмылки. Но дочь Элроя Шепперда было тяжело устрашить. Наоборот, ее забавляли переживания Стивена. Девушка не упускала возможности подколоть кузена, и это ей всегда удавалось, ибо Айрин обладала живым чувством юмора.

Отношения их окончательно испортились, когда Айрин стала решительнее вмешиваться в дела компании. Она требовала ставить ее в известность перед заключением особенно крупных сделок, просматривала ежеквартальные финансовые отчеты и, к безмерному удивлению и негодованию Стивена, даже находила там ошибки.

Возможно, Ричард бы не возражал против активного участия племянницы в работе, но Стивен воспротивился этому. Ему была отвратительна сама мысль о подчинении Айрин Шепперд.

– Но мы не можем изменить тот факт, что Айрин владеет фактически всем… – Ричард попытался урезонить разбушевавшегося сына.

– И это отвратительно, – негодовал Стивен. – Посуди сам, отец, зачем девчонке совать свой нос в то, что ее совсем не касается? Ее дело искать себе жениха, выходить замуж, детей рожать. А бизнес пусть оставит мужчинам! Она же всю жизнь нуждаться не будет, чего еще ей надо?

Видя отчаяние в глазах старшего сына, Ричард усмехался. Ему были понятны чувства Стивена. Семейная зависть передалась по наследству, только теперь она усугублялась тем, что Айрин – женщина.

– Мы что-нибудь придумаем, сынок.

– Обязательно, – цедил сквозь зубы Стивен.

Но почему-то никак не придумывалось, как избавиться от надоедливой сестры законным способом. Стивен чувствовал, что жизнь становится невыносимой. С каждым днем настойчивая Айрин все серьезнее интересовалась делами, не давая ему ни минуты покоя.

Но потом ее интерес неожиданно затих. Она перестала теребить Стивена, приходить в главный офис компании, присутствовать на совещаниях. Годовой выпуск обуви и производительность труда не имели больше никакого значения для Айрин Шепперд. Но вместо того, чтобы обрадоваться этому, Стивен испугался. Потому что странное поведение Айрин легко объяснялось. Она не на шутку влюбилась, а это было чревато неприятными последствиями для всех членов семьи.

Эван Грегор учился со Стивеном в колледже. Они были довольно дружны, но после окончания учебы разъехались по разным уголкам страны и потеряли связь друг с другом. Эван уехал на рудники в Мексику искать счастья, а Стивен вернулся в Нью-Йорк и стал работать на отца. Они случайно встретились в одном модном клубе и обрадовались друг другу. Стивен привел его в дом, познакомил с родными.

Школьный приятель Стивена пришелся по вкусу всем Шеппердам. Особенно Айрин.

Эван Грегор был высок, строен и хорош собой. У него всегда была наготове стандартная шутка и белозубая улыбка. Он никогда не смущался и не обременял себя излишними приличиями и сантиментами. Когда Айрин увидела Эвана в первый раз, она чуть с ума не сошла от счастья. Перед ней стоял ее идеал мужчины: сильный, крепкий, свободный. При виде Эвана на ум приходили ковбои времен покорения Дикого Запада. Казалось, он только что слез с необъезженного мустанга и зашел в бар, чтобы промочить горло капелькой виски.

Айрин была хороша, а первая любовь сделала ее еще прекраснее. Темно-каштановые волосы с медным отливом, лукавые карие глаза, маленький прямой носик не могли не очаровать «сына прерий».

Эван не сразу понял, какие выгоды ему сулит любовь богатой наследницы. Он не привык забивать голову цифрами и вычислениями, ему были ближе бейсбольные матчи и пивные бары. Однако, когда Эван пригляделся к Айрин, к ее дому и окружению, он почувствовал, что здесь пахнет большими деньгами. Миленькая сестренка его давнего приятеля стала Эвану Грегору еще милее.

Дальновидный Стивен и не предполагал, что его встреча со старым приятелем по колледжу будет иметь такие последствия. Айрин и Эван встречались почти каждый день. Он водил ее на матчи своей любимой бейсбольной команды, катал на огромных скоростях в своем автомобиле и даже однажды привез в Техас на родео. Айрин замирала от счастья. В любимом воплотились мечты о свободе и независимости, залитых солнцем равнинах и бушующих морях. Ослепленная любовью девушка не замечала того, что ее избранник не знает, как вести себя в приличном обществе, а имена Хемингуэя и Фицджеральда кажутся ему кличками скаковых лошадей.

Айрин не смущало ничего. Рядом с ней был настоящий мужчина, который выпивал пинту пива залпом на спор, помнил результаты всех бейсбольных матчей за последние пять лет и так целовал ее, что у нее останавливалось сердце.

Девушке казалось, что она будет счастлива с Эваном всю свою жизнь. Она мечтала об уютном домике где-нибудь в пригороде родного Нью-Йорка, симпатичных детишках и веселых совместных вечерах у камина. День, прожитый без Эвана, был пуст и безрадостен. Айрин считала часы и минуты до того благословенного момента, когда она вновь увидит добродушную улыбку своего любимого и услышит его громкий смех.

Шепперды были в шоке. Особенно Стивен. Неожиданная привязанность Айрин не очень удивила его. Стивен всегда подозревал, что у его сестры стойкое стремление к примитивным существам, в этом он видел лишний повод для насмешки. Но он почуял опасность. Стивен прекрасно знал, что Эван не так пустоголов, как кажется на первый взгляд, и что при удобном случае он не упустит своей выгоды. Любовь Айрин Шепперд была манной небесной для Эвана Грегора.

Когда же Айрин торжественно объявила, что выходит за Эвана замуж, Стивен пришел в ярость. Он предвидел, что после женитьбы на самой богатой из Шеппердов его дружок захочет сам поучаствовать в дележке пирога. Угрозу следовало устранить немедленно.

Стивен принялся за дело. Искусный дипломат, он знал, на какие рычаги надо нажимать, чтобы добиться желаемого. Он аккуратно предложил Эвану крупную сумму отступного. Вскользь упоминая о многочисленных обременительных обязанностях главы концерна «Шепперд», выставляя Айрин в самом черном свете, Стивен сумел убедить Эвана в том, что его семейная жизнь будет далеко не праздником. Не забыл он также проинформировать незадачливого жениха о том, что Айрин станет настоящей богачкой только после двадцатисемилетия, до которого было еще долгих шесть лет…

Становиться послушным мужем стервозной богатой наследницы в планы Грегора не входило. Он подумал-подумал, да и предпочел синицу в руках журавлю в небе. Эван забрал наличные и исчез, отправившись то ли на Запад, то ли на Юг.

Стивен торжествовал. Одним камнем он убил двух зайцев – насолил ненавистной сестре и отвел угрозу, нависшую над его личным благополучием. Айрин рыдала и не выходила из своей комнаты целыми днями, забыв о компании и финансах.

Но Стивен не желал на этом успокаиваться. Всегда существовала вероятность того, что появится новый Эван Грегор, умнее и расчетливее, который не удовлетворится деньгами, а пойдет до конца, чтобы получить все. Рано или поздно Айрин Шепперд выйдет замуж, и тогда господству Стивена и его отца наступит конец. Это надо было предотвратить любой ценой.

– Отец, а почему бы нам самим не найти жениха для Айрин? – как-то предложил Стивен. Он постоянно размышлял о том, как бы удачно сплавить сестру с рук, чтобы обезопасить свое положение.

Ричард оторвался от бумаг и внимательно посмотрел на сына. Тот в последнее время сон потерял из-за неприятностей с Айрин. Ричарду тоже не нравилась мысль о том, что когда-нибудь придется все отдать племяннице и ее супругу, но он держал себя в руках.

– Айрин – своевольная девчонка. Она ни за что не будет плясать под нашу дудку, – рассудительно заметил Ричард. У Стивена порой возникают такие бредовые мысли!

– Сейчас она в депрессии. Очень удачный момент, и если преподнести все как следует, она сделает то, что надо. Главное – найти подходящего кандидата.

Стивен демонически улыбнулся и лихо повернулся на каблуках. Его осенила блестящая идея.

– Послушай, отец, – быстро заговорил он, наклоняясь к Ричарду через весь стол. – Мы ведь с удовольствием пожертвуем несколько миллиончиков тому, кто согласится увезти ее от нас подальше?

От кровожадной улыбки на лице сына Ричарду стало не по себе.

– О чем ты говоришь, Стив? – спросил он, заикаясь.

– Никакого криминала, отец, – досадливо отмахнулся Стивен, правильно истолковав замешательство отца. – Мы просто удачно выдадим ее замуж, снабдим хорошим приданым. И заключим грамотный брачный контракт, который надежно обезопасит нас от Айрин Шепперд.

– Что ж, – одобрил сына Ричард. – Действуй. Только аккуратно. Нам не нужны лишние проблемы. И… – Ричард запнулся. – Пусть уж жених будет не очень плохой. Она все-таки славная девочка.

– Конечно, папа, за кого ты меня принимаешь, – возмутился Стивен. – Она будет устроена лучшим образом!

3

Лорд Томас Сэсил Огастес Пэддингтон, граф Холиуэй сидел на низеньком диванчике в своем лондонском клубе с послеобеденной чашкой кофе и размышлял о бренности бытия. На философствование единственного сына покойного сэра Бенджамина и леди Маргарет подвигли две вещи: ужасающее состояние его финансов и несчастная любовь.

Графу Холиуэй летом исполнилось двадцать восемь лет. Он обладал всеми плюсами и минусами молодого английского аристократа. От благородных предков он унаследовал изысканную красоту черт и прекрасное телосложение. Кроме того, он обучался в Оксфорде, говорил на французском и итальянском и был знатоком английской литературы. А также немного боксировал и увлекался греблей.

Лорд Сэсил был рожден, чтобы управлять огромным поместьем и жить в наследном замке Холиуэй, представляя собой частичку того избранного круга, который зовется английской знатью и является предметом зависти всех стран.

Граф осознавал свое предназначение и избранность. Он презрительно кривил губы, когда речь заходила о новоиспеченных дворянах или нуворишах из Америки, которые стремились во что бы то ни стало завоевать мир, издавна принадлежавший истинным аристократам. Однако мир бизнеса и денег беспощадно вторгался в жизнь лорда Сэсила, заставляя его безмерно страдать.

Увы, семья лорда Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона, графа Холиуэя была до неприличия бедна. Фамильный замок дошел до такой степени разрушения еще при жизни отца молодого лорда, что семья была вынуждена переехать в поместье Болтонрок, которое входило в приданое леди Маргарет. Средств даже на косметический ремонт замка Холиуэй не было, и Сэсил предпочитал не ездить туда, чтобы лишний раз не расстраиваться.

После смерти лорда Бенджамина дела пошли особенно худо. Маргарет еле сводила концы с концами, лорду Сэсилу пришлось умерить свои аристократические аппетиты и искать работу. Но, увы, все, что мог предложить мир амбициозному лорду, – это место преподавателя. Что ни в коем случае не устраивало Сэсила.

Он стал помогать матери с поместьем, и благодаря его усилиям оно держалось на плаву. Конечно, пришлось отказаться от дорогостоящей светской жизни и забыть на время о Лондоне с его шумными развлечениями. Но лорд Сэсил не жаловался. Со свойственным юности энтузиазмом он брался за любое дело и за четыре года жизни с матерью в Болтонроке узнал о жизни больше, чем за все время учебы в стенах Оксфорда.

Лорд Сэсил постепенно привязался к Болтонроку и Чиппелу, небольшому городку в пяти милях от имения. Когда он скакал на своей гнедой кобыле в Чиппел и смотрел на колосящиеся поля арендаторов, то казался себе почтенным землевладельцем, которого обожествляют простые крестьяне. А жители видели перед собой молодого человека с открытым привлекательным лицом и юношеским задором в глазах и относились к нему соответственно. Юный лорд пришелся по вкусу обитателям Чиппела и его окрестностей.

Жизнь лорда Сэсила текла размеренно и неторопливо, не балуя его событиями. Пока однажды он не встретил леди Джейн Камиллу Максел и не влюбился без памяти.

Макселы были соседями Пэддингтонов. Их усадьба находилась к юго-востоку от Чиппела, далеко от Болтонрока, и этим объясняется тот факт, что Сэсил и Джейн познакомились не сразу. Но когда это все-таки произошло, все в округе поняли – свершилось эпохальное событие.

Леди Джейн была воплощением всевозможных женских добродетелей. Кроткие голубые глаза, длинные белокурые волосы, немного вздернутый носик и фарфоровая кожа пленили лорда Сэсила с первого взгляда. Как и подобает благовоспитанной девице, леди Джейн была строга со всеми молодыми людьми, не позволяла себе ничего лишнего, постоянно цитировала Шекспира и порой забывала, что живет в двадцатом веке, а не в восемнадцатом.

Граф Холиуэй обожествлял это небесное создание. Он забрасывал любимую цветами, безжалостно сорванными со скудных клумб Болтонрока, и часами слагал сонеты в ее честь. По едва заметным признакам лорд догадывался, что его усилия не пропали зря, – девица была настроена к нему весьма и весьма благосклонно.

Чего нельзя было сказать о ее родителях.

Нет, они ничего не имели против молодого графа Холиуэя лично. Их устраивало его происхождение (куда знатнее их собственного), его воспитание и внешний вид. О лучшем муже для малютки Джейн можно было и не мечтать. Но таких малюток у сэра Максела было еще пять, и отцу семейства приходилось думать о более прозаических вещах, чем любовный пыл лорда Пэддингтона.

С помощью старшей Джейн, самой привлекательной из сестер Максел, семья надеялась значительно улучшить свое материальное положение, которое, увы, оставляло желать лучшего. Влюбленному лорду намекнули, что пока он не найдет способа быстро разбогатеть и предложить Джейн что-нибудь посущественнее развалин фамильного замка, ему не стоит даже смотреть в ее сторону.

Граф был в отчаянии. Никогда в жизни он не вожделел презренного металла с такой силой. Но о том, чтобы быстро разбогатеть, не могло быть и речи, и Сэсилу пришлось смириться с тем, что надежда на счастье разбилась о столь прозаичную преграду.

Он попытался воззвать к чувствам самой леди Джейн, но та трусливо избегала откровенного разговора. Сэр Сэсил сделал правильный вывод о том, что она полностью согласна со своими родителями, и обиделся. Он принципиально не показывался у Макселов целый месяц, что стоило ему невероятных мучений. Однако выяснилось, что страдал он совершенно напрасно. Джейн и не думала горевать о незадачливом поклоннике. Наоборот, она напропалую кокетничала с неким Робертом Ливзом, сыном чиппельского мэра, который не отличался ни привлекательной внешностью, ни аристократическим происхождением, зато обладал кругленькой суммой в банке, так как его отец одно время очень успешно занимался бизнесом.

Пораженный в самое сердце подобным предательством со стороны той, кого он считал образцом женщины, Ромео двадцатого века уехал в Лондон, чтобы промотать скопленные за последние четыре года деньги и постараться забыть неверную.

Друзья встретили молодого лорда Пэддингтона с радостью. Они не ожидали, что он когда-нибудь покинет свою провинцию и навестит их. По случаю такой встречи была устроена пирушка в их любимом клубе, и Сэсил с удовольствием окунулся в полузабытую атмосферу компании молодых холостяков.

Однако он больше не был беззаботным студентом и не мог веселиться так, как раньше. Постоянная мысль о безденежье и разбитое сердце не давали ему покоя.

Как-то раз, обедая в небольшом ресторанчике в Сохо с самыми близкими друзьями, лорд Пэддингтон поведал им историю своих злоключений. Выпитое вино сделало обычно сдержанного Сэсила разговорчивым, и он живописал красоту и вероломство леди Джейн.

– Тебе надо отомстить ей, Сэсил, – немедленно последовал совет друзей. – Ты должен доказать, что графа Холиуэя нельзя отвергнуть как заурядного торговца.

Сэсил лишь пожимал плечами. Уязвленное самолюбие ныло не меньше, чем рана, нанесенная его сердцу. Но что он мог поделать?

– Погоди, – заплетающимся языком произнес Эндрю Кармайкл, весьма преуспевающий молодой человек, имеющий обширные связи во всех уголках земного шара. – У меня есть идея. Один мой американский приятель, миллиардер, между прочим, ищет мужа для своей кузины.

– А причем тут я? – поинтересовался Сэсил. Его передернуло при одном только упоминании об американских девицах. Он был знаком с некоторыми и совершенно не понимал, как можно испытывать к подобным женщинам что-нибудь, кроме презрения.

Нет, его сердце всецело принадлежало нежным и робким созданиям, которые не гонятся за правами и политикой, а просто позволяют себя любить и собой восхищаться.

– Успокойся, Сэсил, – поморщился Эндрю. Склонность Сэсила к девушкам, далеким от реалий сегодняшней жизни, была хорошо известна его друзьям. – Эта сестрица, как я понял, не совсем нормальная или что-то в этом роде. Семья не дождется, пока кто-нибудь избавит их от нее. А за это, – Эндрю обвел притихших слушателей триумфальным взглядом, – они готовы предоставить солидное вознаграждение…

– Жениться ради денег?!! Никогда. – Сэсил вскочил. – Я никогда не опущусь до такого. И… и эта девица, скорее всего, невероятно страшна, раз они не могут пристроить ее на родине.

– Вовсе нет, – ответил Эндрю. Он видел, что Сэсил в негодовании, но, в конце концов, кто только что просил о помощи? – Просто ее семье нужно, чтобы она находилась в надежных руках как можно дальше от Америки. Все-таки они любят девочку и не хотят, чтобы она попала в лапы какого-нибудь негодяя… Условия брачного контракта очень выгодные, – продолжал он, видя, что Сэсил начал колебаться. – Совершенно не стыдно жениться из-за денег, пора тебе забыть о своих старомодных понятиях, граф Холиуэй. С тем капиталом, который тебе дадут в придачу к невесте, ты сможешь открыть собственное дело и заработать еще кучу денег или вообще ничего не делать и наслаждаться жизнью. Твоя Джейн будет кусать локти.

– Но я не представляю, как я буду жить с незнакомой жуткой девицей в одном доме, – вскричал расстроенный Сэсил. – Спать с ней… Брр.

– Если ты настолько щепетилен, – усмехнулся Эндрю, – то в контракт можно включить любые пункты. Ты всего лишь обговоришь это с их юристом, и дело в шляпе. Девушка тоже заинтересована в том, чтобы сбежать из дома на волю. У вас будут обычные партнерские отношения. Согласись, за восемь миллионов долларов можно…

– Сколько? – переспросил Сэсил, не веря собственным ушам. – Восемь миллионов долларов?

– Да, – спокойно кивнул головой Эндрю. – А я разве еще не сказал об этом?

Через две недели после этого памятного разговора в Лондон прилетел Стивен Шепперд с готовым брачным контрактом, уже подписанным Айрин. Взвесив все за и против, проведя несколько бессонных ночей, лорд Томас Сэсил Огастес Пэддингтон, граф Холиуэй, в конце концов решился опозорить имя предков и предать собственные моральные убеждения. Он поставил свою подпись на документе, согласно которому некая Айрин Шепперд должна будет стать его женой.

Счастье с Джейн Максел откладывалось на неопределенный период времени.

4

Айрин решила как следует изучить замок. Ее хозяйственная натура восставала при мысли о царящем вокруг запустении. Неужели ничего нельзя сделать?

Она еще раз прокрутила в голове условия подписанного брачного контракта. Согласно ему, на се личный счет в ливерпульском отделении лондонского банка Стивен должен был положить крупную сумму денег, которой она могла располагать по своему усмотрению. Почему не потратить хотя бы часть на ремонт замка Холиуэй? Конечно, это забота ее так называемого мужа, но разве она теперь не графиня Холиуэй? Значит, замок принадлежит и ей в какой-то степени.

Было так приятно обладать чем-то конкретным после того, как всю жизнь твоими были лишь непонятные ценные бумаги и неведомые фабрики. Несмотря на то, что все состояние Шеппердов фактически принадлежало Айрин, она всегда чувствовала себя приживалкой. В замке Холиуэй девушка впервые ощутила великолепное чувство независимости. Айрин хотелось приложить куда-нибудь бушующую в ней энергию. Полуразрушенное поместье идеально подходило для этих целей.

Идея Стивена начала нравиться ей.

После таинственного исчезновения Эвана Айрин была сама не своя от волнения. Она была готова обзванивать больницы и полицейские участки, но Стивен благоразумно остановил ее. С лживыми соболезнованиями он подсунул ей несколько фотографий, на которых Эван весело проводил время с ослепительной блондинкой.

Горе Айрин не знало границ. Впервые в жизни она доверилась мужчине, отдала ему свое сердце и наивно надеялась на то, что он отвечает ей взаимностью. Увы, ее подло предали и посмеялись над ней. Айрин казалось, что мир рухнул. Ей больше было не на что рассчитывать. Мечты о собственном домике и дружной семье развеялись как утренний туман. Ей по-прежнему придется жить с родственниками и выносить косые взгляды и подколки кузена.

Айрин замкнулась в себе. Она была разочарована. Жизнь и так не очень баловала наследницу шеппердских миллионов, а теперь преподнесла такой сюрприз!

Как он мог так поступить со мной, шептала девушка по ночам, когда подушка намокала от слез. Он казался таким искренним, таким влюбленным. Чем я заслужила такое отношение? Я ненавижу тебя, Эван Грегор!

Но даже великая печаль не может длиться вечно. Рана в сердце стала потихоньку подживать, но душа полнилась горечью и злобой. Ей казалось, что в ее жизни больше не будет ничего хорошего.

Стивен наблюдал за тем, как от страдания Айрин перешла к ярости, от ярости – к презрению. Эти метаморфозы были ему по вкусу: Айрин не лезла в дела компании и совсем забыла о роли деловой женщины. К тому же он выжидал, когда ее нынешняя жизнь станет настолько невыносимой, что она с радостью окунется в новое приключение. Разумеется, то, которое предложит ей он.

Наконец Стивену показалось, что наступил прекрасный момент, чтобы претворить свой план в жизнь. Айрин больше не запиралась в комнате, но былая живость к ней не вернулась.

Стивен видел, что девушке необходима встряска и что она готова откликнуться на любое предложение, даже самое безумное.

– Скажи, Айрин, ты не хотела бы сменить обстановку на время? – осторожно начал Стивен однажды вечером. Они сидели на террасе и наблюдали за закатом. Самая подходящая атмосфера для авантюрных начинаний.

Айрин подозрительно покосилась на кузена. Было нетипично для Стивена проявлять к ней дружеское участие.

– Ты все время грустишь, не пора ли встряхнуться? – бодро продолжал он, не замечая взгляда Айрин.

– С чего вдруг такая забота? – ехидно поинтересовалась девушка.

– Ты все-таки моя сестра, – с достоинством ответил Стивен. – Мне противно видеть, как ты сидишь целыми днями дома и киснешь.

– А что ты предлагаешь?

Айрин самой надоело горевать, но она не знала, как вырваться из плена мрачных мыслей. А вдруг Стивен подкинет интересную идейку? Он всегда был парнем с головой…

И Стивен оправдал ее ожидания.

– Почему бы тебе не выйти замуж?

Айрин чуть не свалилась с дивана.

– Изумительная мысль, – съязвила она. – Вот только достойного жениха не могу никак найти. Поможешь?

– Конечно, – невозмутимо кивнул головой Стивен. – Он уже есть.

После этих слов Айрин действительно сползла на пол.

– Один английский лорд ищет состоятельную невесту, – пространно начал Стивен. – Я не знаю, ни как он выглядит, ни что он из себя представляет. Конечно, опасно покупать кота в мешке, но он готов заключить брачный контракт, который обезопасит тебя от любых посягательств с его стороны.

– Ага, значит, лорд получит богатую жену, а мне-то какая выгода?

– Ты станешь леди, переедешь в Англию. Будешь жить в живописном замке, иметь кучу денег и притом будешь абсолютно свободна. Я же знаю, что тебе не очень нравится здесь, с нами…

Стивен замолчал, давая Айрин возможность осмыслить его слова. Девушка напряженно думала. Совершенно немыслимо взять и бросить все в Нью-Йорке, переехать в другую страну, выйти замуж за незнакомого человека. Но, с другой стороны, что держит ее в Америке? Она заложница своего наследства, Стивен и дядя глаз с нее не спускают. Эван предал ее, близких подруг у нее никогда не было. В Англии, по крайне мере, у нее будет шанс найти свое место в жизни.

Стивен знал, чем прельстить Айрин. Ни громкий титул, ни старинный замок, ни, тем более, муж-лорд не интересовали ее. А вот заманчивая свобода… Никаких родственников рядом, постоянного надзора и шпионства Стивена, придирок Ричарда. Она сможет забыть о компаниях и финансах и наслаждаться самостоятельной жизнью. Ведь в Америке Шепперды все равно не оставят ее в покое, пока ей не исполнится двадцать семь. А до этого еще так долго…

– У меня будут собственные деньги? – дрожащим голосом спросила девушка, являющаяся обладательницей миллионов Шеппердов.

Стивен понял, что выиграл.

– Конечно, – улыбнулся он, – сколько хочешь.

Бракосочетание было самым странным событием в жизни Айрин. Ей даже стало казаться, что она совершает ошибку, очертя голову бросаясь в это непонятное замужество. Но жребий брошен. Она подписала контракт, и отступить ей не позволят…

В пятнадцати милях от Холиуэя находился Раундтаун, небольшой промышленный город. Узкие улочки, невысокие дома, сотни спешащих на работу людей. Как удивились бы они, узнав, что в запыленном такси, едущем по городу, сидит очаровательная невеста. Но никто даже не догадывался о том, что Раундтауну суждено стать свидетелем очень странной свадьбы.

В одиннадцать утра запыленное такси подъехало к зданию мэрии на центральной улице. Из него вышел высокий молодой человек с маленькими бегающими глазами. Он огляделся по сторонам и, заметив припаркованный неподалеку большой черный автомобиль, вздохнул с заметным облегчением. Молодой человек волновался, что тщательно продуманный план может быть нарушен каким-нибудь непредвиденным обстоятельством. Но люди, которых он ждал, приехали, значит, повода для тревоги не было.

Молодой человек повернулся, распахнул дверцу такси и подал руку девушке в свадебном платье.

– Мы приехали, Айрин, – бодро сказал он, но его интонации отдавали фальшью.

Стивен прилетел в Англию накануне. Он остановился в лучшем отеле Ливерпуля и с самого утра уже был на вокзале Раундтауна и ожидал Айрин.

Неустрашимый Стивен немного побаивался этой встречи. Вдруг сестра передумает и потребует, чтобы он забрал ее домой? Такая возможность была не исключена, ведь неизвестно, как она прожила последние две недели в Холиуэе. Стивен нервничал. О возвращении Айрин не хотелось думать, не говоря уже о расторжении контракта и о том, что за этим последует.

Стивен предпочел бы совсем не участвовать в церемонии. Но кто-то же должен передать Айрин мужу! Дурацкая традиция и правила приличия. Стивен сознавал, что оставить сестру одну в подобных обстоятельствах было бы ужасно. Ричард наотрез отказался принимать участие в сомнительной свадьбе, и Стивену пришлось взять на себя все.

Айрин опаздывала. Стивен топтался на вокзале, не представляя, откуда она может появиться. Но он волновался зря. Подъехало забрызганное грязью такси и остановилось рядом с ним.

– Привет, братишка, – услышал он насмешливый голос кузины. – Жертвенная овечка готова.

Сарказм в ее словах покоробил Стивена. В конце концов, ее никто не заставлял ввязываться в эту историю, она все подписала добровольно. Несправедливо обвинять его в чем-либо!

Но Стивен удержался и не стал возражать Айрин. Кто знает, чем может закончиться подобная словесная перепалка. Вместо этого он вежливо улыбнулся, приветствовал девушку и независимо сел рядом с ней. Теперь Стивен был спокоен. Она приехала, на ней свадебное платье, значит, она не собирается идти на попятный.

Если бы Стивен знал, о чем думает Айрин, он не был бы так невозмутим. Девушка серьезно размышляла о том, чтобы немедленно расторгнуть контракт и вернуться домой. Она устала жить в огромном холодном замке и каждое утро просыпаться с мыслью о том, что отрезана от всего мира.

Но гордость мешала Айрин вымолвить хоть слово. Когда она увидела Стивена на вокзале, как всегда делового, собранного, холодного, волна ненависти всколыхнулась в ее груди. Разве она сможет пробыть рядом с этим монстром хоть один день после того, как вкусила свободы?

Мысль о возвращении домой была непереносима. Здесь все в ее руках. Если она захочет, то Холиуэй засияет всеми цветами радуги. В Англии ее ждала самостоятельная жизнь, со всеми ее плюсами и минусами, а дома – еще как минимум шесть лет беспросветной тоски. Поэтому Айрин отвернулась от Стивена и стала смотреть в окно, так и не сказав ему о своих сомнениях.

Теперь они стояли у мэрии и смотрели на мрачное серое здание. Их мысли были так же серы и безрадостны. Стивен, несмотря на всю свою непробиваемость, чувствовал неловкость. Айрин же угнетало то, что день ее свадьбы, всегда такой значимый для женщины, не принесет ей ничего, кроме горечи.

Какая насмешка судьбы, думала девушка, поднимаясь по каменным ступенькам. Фальшивая свадьба, фальшивый посаженый отец. Зачем надо было устраивать весь этот фарс?

На последней ступеньке Айрин поскользнулась и упала бы, если бы Стивен не схватил ее за локоть.

– Осторожнее, – прошипел он, не в силах сдерживать неприязнь.

– Я почти ничего не вижу из-за этой дурацкой вуали, – обиженно сказала Айрин. – Если бы не ты, мне не пришлось бы навешивать на лицо эту тряпку.

Стивен вздохнул. Согласно контракту на невесте должна была быть густая вуаль. На этом особенно настаивал лорд Пэддингтон.

– Я должен был жениться на самой прекрасной девушке в мире, – без обиняков пояснил Сэсил на личной встрече со Стивеном. – Мне будет тяжело видеть другую женщину на ее месте.

К тому же я просто не смогу посмотреть в глаза человеку, с которым хладнокровно заключаю такую постыдную сделку, добавил Сэсил про себя.

Стивен поморщился. Он понимал, что это встретит отпор со стороны Айрин, но делать было нечего. Граф Холиуэй категорически отказался знакомиться с мисс Шепперд. Стивен побаивался, что дело развалится из-за этого пустяка, но гнев Айрин очень быстро сменился апатией.

– Ах, делайте, что хотите, – махнула рукой девушка. – Мне все равно. Можете хоть в холщовый мешок меня одеть. Я тоже не желаю знакомиться с этим ненормальным лордом.

Но таких жертв не потребовалось. На Айрин было очаровательное шелковое платье нежного кремового оттенка и плотная вуаль в тон, которая почти полностью скрывала лицо девушки. Она сама едва видела, что находится вокруг. Не оставалось никаких сомнений в том, что лорд Пэддингтон не сможет разглядеть ее лица.

По пути в мэрию Айрин чувствовала себя униженной, но это ощущение быстро прошло. Появился непонятный ей азарт. Вуаль бросала тень на лица окружавших ее людей, придавая им сказочный вид, и Айрин чувствовала себя героиней средневековой баллады. Самый лучший способ излечить разбитое сердце…

Стивен и Айрин вошли в большую красивую комнату, в которой, переговариваясь, стояли трое мужчин.

Айрин с любопытством вглядывалась в каждого из них, пытаясь понять, где ее будущий муж.

Первым привлек ее внимание мужчина необъятных размеров. Он стоял к ней спиной и отчаянно жестикулировал. Айрин твердо решила про себя, что если это лорд Пэддингтон, она немедленно развернется и сбежит, несмотря на все брачные контракты в мире. Принадлежать такому мужчине даже только на бумаге было невозможно!

Стивен, угадавший ее страх, поспешил успокоить сестру.

– Это не он, – шепнул он. – Граф вон тот, молодой.

Айрин послушно посмотрела на собеседников говорливого толстяка. Справа от него стоял высокий блондин с тонкими чертами лица. Ничего особенного, посредственность, решила Айрин про себя. Ей никогда не нравились мужчины подобного типа, поэтому она немедленно перенесла свое внимание на третьего.

И обомлела. На секунду ей показалось, что перед ней Эван Грегор, так глупо утраченная и до сих пор не забытая любовь. Но, приглядевшись, девушка поняла, что поторопилась со сравнениями. Мужчина был выше Эвана и шире в плечах. И намного красивее.

Неужели я стану женой этого человека? – Айрин не смела верить собственным глазам.

И правильно делала, потому что через минуту их заметили, и к ним направился тот самый блондин, которого она только что проигнорировала.

– Здравствуйте, граф. – Стивен пожимал руку блондину, который косился на Айрин. – Все готово?

– Да, – процедил тот и подчеркнуто вежливо предложил Айрин руку.

Девушка отпустила брата и прикоснулась к руке будущего мужа. Голова неожиданно закружилась, а желудок противно заурчал. Холодное презрение, которым веяло от лорда Пэддингтона, парализовало Айрин.

Вышел чиновник и оглядел странную компанию. За годы службы он привык ничему не удивляться, поэтому никак не отреагировал на то, что не было ни подружек невесты, ни плачущих родителей, ни многочисленных гостей, ни атрибутов, неотъемлемых для любой свадьбы.

Вместо этого он прокашлялся и обратился к молодым. Айрин старательно прислушивалась к словам чиновника, но очень скоро поняла, что не может ничего разобрать. Тогда она бросила это бесполезное занятие и сосредоточилась на более интересном – разглядывании своего жениха. Плотная вуаль позволяла ей немного повернуть голову, скосить глаза и безнаказанно изучать лицо лорда Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона, графа Холиуэй.

Вскоре Айрин была вынуждена признать, что несколько поторопилась причислять лорда к категории середнячков. Волевой подбородок, высокая линия скул, небрежная прядь волос на высоком лбу. Его точеный профиль являл собой интригующую смесь женственной утонченности и решительной мужественности. Взрывоопасное сочетание для чувствительного женского сердца.

Жаль, что он такой мерзкий чванливый тип, рассуждала Айрин про себя. Он, конечно, не в моем вкусе, но мы могли бы стать друзьями…

В этот момент несостоявшийся друг одевал ей на палец кольцо. Почувствовав прикосновение холодного металла, Айрин вздрогнула. Она подняла глаза и столкнулась со взглядом Сэсила. Ей показалось, что он хочет сорвать вуаль с ее лица.

Айрин поежилась. Ей стало не по себе.

Надеюсь, у него нет никакой наследственной психической болезни, хихикнула она про себя.

Айрин Шепперд не теряла чувства юмора ни при каких обстоятельствах.

– А теперь муж может поцеловать свою жену, – заключил чиновник, сложив руки на животе.

Айрин похолодела. Что делать? Сэсил, похоже, тоже был в замешательстве. Но выхода не было, и он, решительно наклонившись, прижался через вуаль к тому месту, где, по его предположению, находились губы невесты.

Первым побуждением Айрин было немедленно отвернуться. Но, сообразив, что это будет глупо выглядеть, она с покорностью жертвы застыла на месте.

Губы Сэсила нехотя коснулись рта Айрин, и девушка снова ощутила, как волна отвращения, исходившая от него, накрыла ее с головой. Она едва удержалась, чтобы не влепить ему пощечину. Но дурацкую роль приходилось играть до конца…

Церемония на удивление быстро закончилась. Лорд Сэсил и Стивен пошептались о чем-то, после чего муж Айрин отвесил нарочитый поклон в ее сторону и исчез со своими сопровождающими. Заинтересованный взгляд, который кинул на нее молодой спутник лорда, немного утешил девушку.

Стивен и Айрин остались одни. Он понимал, что необходимо сказать что-то на прощание, поинтересоваться, как она живет в замке. Но не мог заставить себя вымолвить ни слова.

Чиновник выжидающе смотрел на странную пару, которая не двигалась с места. Заснули они, что ли? Он многозначительно хмыкнул. Они сразу очнулись и направились к выходу.

Айрин упорно молчала, и Стивен решился сам нарушить тишину.

– Ты теперь в Холиуэй? – задал он глупый вопрос.

– Да, – протянула Айрин. – куда же еще?

– Тебе там нравится? – Стивен не замечал провокационных интонаций в голосе девушке и упрямо поддерживал беседу.

– Там изумительно, – ответила Айрин. – Именно об этом я мечтала всю жизнь.

Стивен с облегчением вздохнул. У него как гора с плеч свалилась. Теперь с чистой совестью можно лететь домой и забыть о кузине хотя бы на некоторое время.

Айрин села в такси, махнула на прощание рукой и укатила в свой таинственный замок. Стивен растерянно смотрел ей вслед. От прежней радости не осталось и следа. Ему не о чем волноваться, проблема удачно решена, но счастливым он себя почему-то не чувствовал. С отъездом Айрин в его жизни образовалась пустота. Раньше он тратил столько сил на ненависть и интриги, что же он будет делать теперь, когда его происки увенчались успехом?

5

Генри Блумсбридж был вполне доволен жизнью. Он только что возвратился из Парижа, где провел несколько незабываемых месяцев. Впереди его ждала встреча с лондонскими друзьями, веселые холостяцкие вечеринки и, конечно, любящие родственники.

Генри был двоюродным братом лорда Пэддингтона со стороны матери. Сестра леди Маргарет Пенелопа обесчестила семью, сбежав в семнадцать лет из дома с неким Альфредом Блумсбриджем, красивым фатоватым малым, который не принес ей ничего, кроме неприятностей. Когда Генри исполнилось десять лет, Пенелопа нашла в себе силы покинуть беспутного мужа и вернуться в лоно семьи, где ее встретили довольно прохладно. Но это никак не отразилось на Генри – тот немедленно подружился со всеми своими родственниками. И эта дружба продолжалась по сей день.

В отличие от Сэсила Генри не тратил драгоценное время на получение образования. Его влекли неизведанные просторы бизнеса, и, отучившись необходимое количество лет, Генри целиком отдался этой страсти. Он постоянно что-то покупал и продавал, открывал какие-то компании, носился с новыми идеями. Казалось, что Генри увлекает сам процесс зарабатывания денег, а не конечный результат.

У него не все шло гладко, но, где-то выигрывая, а где-то проигрывая, Генри Блумсбридж умудрялся держаться на плаву. Превосходные манеры, неотразимая внешность, умение располагать к себе людей не раз оказывали ему услугу.

Решив все свои проблемы в Лондоне, Генри направился в Ливерпуль. Сейчас в его планы входило посещение родового гнезда Пэддингтонов. Генри думал найти там кузена. Ему не терпелось повидать Сэсила и познакомиться поближе с его молодой женой.

При воспоминании о странной свадьбе Сэсила Генри улыбнулся. Как похоже на братца – устроить такую таинственную церемонию!

Невеста в плотной вуали, чтобы никто не увидел ее лица, никаких гостей – все это отдавало восточной экзотикой. Но Генри оставил свое мнение при себе, так как знал вспыльчивый характер графа Холиуэя и предпочитал не ссориться с ним, намекая на подозрительную таинственность всего мероприятия.

Генри был шафером на этой загадочной свадьбе, и всю церемонию его разбирало любопытство. Почему лицо невесты скрыто фатой? Сэсил не поднял ее, даже целуя девушку. Неужели она настолько уродлива, что кузен решил спрятать ее от посторонних взглядов? Генри не мог поверить в это. Скорее всего, новоиспеченная леди Пэддингтон слишком хороша, чтобы открыто демонстрировать ее красоту…

Но ведь рано или поздно Сэсилу придется познакомить жену с родней. В чем смысл подобной свадьбы? – терялся в догадках Генри, подъезжая к замку Холиуэй. Ему не терпелось познакомиться с Айрин Пэддингтон.

Увидев замок, Генри присвистнул. Он не был в Холиуэе более десяти лет. Даже тогда замок производил удручающее впечатление. Сейчас же было трудно поверить в то, что там живут люди.

– Как Сэсил мог привезти сюда молодую жену? – пробормотал Генри. – Его повесить за такое мало. Может быть, здесь уже никто не живет?

Генри выбрался из машины и огляделся. Забытая на клумбе мотыга, расчищенная дорожка и небольшой спортивный автомобиль у дверей ясно указывали на то, что замок Холиуэй все-таки обитаем.

Генри усмехнулся. Он и не догадывался, что у его кузена настолько экстравагантный вкус, чтобы купить красный спортивный «феррари».

Постучав в дверь, Генри с удивлением заметил большую круглую кнопку звонка. Такого в Холиуэе отродясь не водилось. Он решительно нажал на нее, и тотчас звонкая трель разнеслась по первому этажу замка. Послышалось хлопанье дверей и шарканье ног, тяжелая входная дверь распахнулась, и перед Генри возникла неизменная миссис Симмонс с красными от спешки щеками. Не часто посетители появлялись в замке Холиуэй!

– Мистер Генри! – расплылась в улыбке экономка. Она прекрасно помнила проказы юного Блумсбриджа, которые он устраивал еще в лондонском доме Пэддингтонов. – Какая неожиданность!

– Здравствуйте, миссис Симмонс, – весело ответил Генри. Ему польстила ее искренняя радость. – Я проезжал мимо и решил посмотреть на старые развалины. Если честно, я и не подозревал, что Холиуэй в таком состоянии. Я думал, Сэсил отремонтировал его и живет здесь с молодой женой…

– Увы, лорд Пэддингтон и носа сюда не кажет, – печально вздохнула миссис Симмонс. – Меня оставили здесь с моим Джимом дожидаться, когда же замок развалится окончательно.

Они мирно беседовали в пустом огромном помещении, бывшем некогда знаменитым холлом замка Холиуэй.

– Что же мы в дверях-то стоим, – спохватилась экономка, осознав, что она битый час держит Генри в холле. – Проходите, мистер Генри, я пойду поищу леди. Она где-то там… – Миссис Симмонс сделала неопределенный жест в сторону темного коридора, уходившего вглубь замка.

– Значит, Пэддингтоны все-таки живут здесь, – обрадовался Генри.

– Нет, – тихо ответила экономка. – Здесь только Айр… леди Пэддингтон. Сэр Сэсил проживает с матушкой в Болтонроке…

– Что? – изумился Генри. – Его жена живет одна в этом средневековом кошмаре?

Он был настолько шокирован этим известием, что не подумал, что миссис Симмонс может обидеться на его нетактичное замечание.

– Этот средневековый кошмар, мистер Генри, – родовое гнездо Пэддингтонов, – с достоинством произнесла экономка. – И Айрин здесь не одна, а со мной и моим мужем. К тому же нас постоянно навещают арендаторы.

– Простите, миссис Симмонс, – пробормотал смущенный Генри. – Но это все равно ужасно. Сэсил должен был забрать вас отсюда, раз у него нет денег на восстановление Холиуэя.

Миссис Симмонс лишь пожала плечами, не желая комментировать действия хозяина, но ее круглое опечаленное лицо говорило о том, что она полностью согласна с Генри.

– Но мы не сидим, сложа руки, не думайте, – вдруг загадочно произнесла она. – Вот сейчас найдем Айрин и устроим вам экскурсию. Наша леди Пэддингтон – молодчина.

Миссис Симмонс говорила о жене Сэсила с такой любовью, что желание Генри познакомиться с новой леди Пэддингтон возросло стократ.

– Но почему Сэсил живет не с женой? – осмелился спросить Генри, когда экономка вела его в единственное приличное помещение замка – кухню.

Этот вопрос не давал Генри покоя с того самого момента, как он узнал об этом.

– Мне об этом не сообщили, – неодобрительно откликнулась миссис Симмонс. Она не хотела сплетничать о хозяевах, хотя по обмолвкам самой Айрин уже успела понять, в чем тут дело. Бедную американскую девочку заманили красивым титулом и бросили одну-одинешеньку в старинных развалинах.

Миссис Симмонс не думала, что когда-нибудь будет презирать члена семьи Пэддингтонов с такой силой. Они всегда казались ей образцом добродетели. Лорд Сэсил жестоко разочаровал ее.

– Она живет здесь уже больше трех месяцев? – тихо спросил Генри, прикинув, сколько времени прошло с момента свадьбы Сэсила.

– Да, – ответила словоохотливая экономка. – И скажу вам по секрету, мистер Генри, я очень рада, что она появилась в Холиуэе. Возможно, благодаря ей мы выберемся из этой ямы…

– Миссис Симмонс, мне не терпится познакомиться с леди Пэддингтон лично, – немного бесцеремонно прервал экономку Генри.

Он чувствовал, что ее похвалам в адрес Айрин не будет конца. А он уже выпил обязательную чашку чая с молоком, съел вкуснейшее песочное печенье и отдохнул после долгой дороги. Теперь Генри желал воочию убедиться в том, что новая леди Пэддингтон – действительно чудо.

– Уж не сомневаюсь в этом, – лукаво улыбнулась миссис Симмонс.

Генри вздрогнул. Почему экономка так многозначительно посмотрела на него?

– Айрин где-то в доме, – сказала миссис Симмонс. – Мы пытаемся своими силами сделать ремонт, и она постоянно что-то красит или чинит. Я даже не знаю, где ее сейчас искать. Она обычно появляется к обеду, который, кстати, будет через полтора часа.

– Что? – Генри не мог поверить собственным ушам. – Жена лорда Паддингтона занимается ремонтом? Красит? Чинит?

– Именно так, – заметила миссис Симмонс с удовлетворенной улыбкой. – Но она леди Пэддингтон пока только на бумаге. А ее американские родичи научили ее многим полезным вещам. Девочка толковая, и руками работать умеет, и головой…

Миссис Симмонс посмеивалась про себя, наблюдая за растерянным лицом Генри.

– Знаете что, – вдруг сказал он. – Я не в силах ждать целых полтора часа. Вы занимайтесь обедом, а я отправлюсь на поиски леди Пэддингтон.

– Как хотите, мистер Генри, – пожала плечами экономка. – Только не заблудитесь.

– Я знаю Холиуэй как свои пять пальцев, – самонадеянно ответил Генри и вышел из комнаты.

– Удачи, – донеслось до него не совсем понятное пожелание миссис Симмонс.

Экономка немного постояла на месте, прислушиваясь к шагам Генри. Она всегда относилась к нему хорошо. И он, и Сэсил выросли у нее на глазах, но открытый живой характер Генри был ей милее, чем высокомерие и сдержанность лорда Пэддингтона.

Удачи тебе, дорогой, мысленно еще раз подумала она, мешая длинной ложкой густую подливку к мясу.

Несмотря на свою уверенность в том, что в замке Холиуэй невозможно заблудиться, Генри очень быстро перестал ориентироваться в извилистых коридорах и многочисленных комнатах, похожих друг на друга как две капли воды.

Он шествовал мимо полусгнивших дверей, портретов, покрытых плесенью, потрескавшихся стен и рваных гобеленов. Генри уже начал потихоньку ненавидеть кузена, допустившего, чтобы его родовой замок превратился в склеп. Но, с другой стороны, Холиуэй стал приходить в упадок задолго до рождения лорда Сэсила. Генри, отличавшийся деловым подходом к жизни, подозревал, что восстановление замка потребует огромных средств и усилий.

Неожиданно интерьер стал меняться, и Генри понял, что именно здесь леди Пэддингтон и пытается навести порядок. Пыль была тщательно сметена, стены заново покрашены. То и дело встречались плотницкие инструменты и малярные кисти. Генри догадался, что хрупкая женщина вряд ли способна заменить строительную бригаду. Скорее всего, она нанимает рабочих…

Генри подивился тому, что Айрин, впервые приехавшая в страну три месяца назад, уже развернула такую активную деятельность в замке, в то время как Сэсил и пальцем не пошевелил, чтобы как-то спасти Холиуэй от разрушения.

Какая энергичная девушка, подумал Генри. И, видимо, с деньгами. Неужели Сэсил женился на ней только ради них? – осенила его до гениальности простая мысль.

Генри встал как вкопанный. Причина столь загадочного поведения кузена наконец разъяснилась. Заполучить богатую американскую жену и засунуть ее подальше в дыру вроде Холиуэя, чтобы под ногами не мешалась…

Печальный ход его мыслей был внезапно прерван какофонией пронзительных звуков. В замке Холиуэй была потрясающая звукоизоляция, и этим объяснялось то, что он до сих пор ничего не слышал. И только свернув в очередной коридор, Генри чуть не оглох.

Протяжно гудел непонятный прибор, по звуку похожий на допотопный пылесос. Душераздирающе мяукал кот, которому, казалось, хотели оторвать хвост. Кто-то усердно двигал мебель, и она противно скрежетала по полу. Звучала громкая музыка. Возглавлял этот адский хор женский голос, который выкрикивал непонятные команды.

– Аккуратнее, там гобелен шестнадцатого века…

– Правее, я сказала, правее…

– Перестать орать, Пушок, я же тебе помогаю, глупое создание…

– Мистер Симмонс, не могли бы вы сделать музыку чуть потише?

К великому облегчению Генри, последняя просьба была незамедлительно выполнена. Он сделал еще несколько шагов и очутился перед широко распахнутыми дверями парадного замкового зала.

Генри боязливо заглянул внутрь. Судя по доносящемуся оттуда шуму, там могло происходить все, что угодно. Один беглый взгляд убедил его в том, что в зале идет всего-навсего заурядный ремонт. Правда, очень масштабный.

Трое высоких мужчин в рабочей одежде стояли на приставных лестницах и осторожно отдирали от стены потемневший от сырости и времени гобелен. Мистер Симмонс, супруг экономки, вбивал в стену огромный гвоздь. У его ног стоял маленький магнитофон, который только что оглушительно ревел. В левой стороне зала была навалена огромная гора мусора, там же аккуратно сложена вся мебель. На полу валялись инструменты, тряпки, газеты.

На первый взгляд создавалось впечатление, что в зале царит абсолютный хаос. Но это было не так. Приглядевшись, внимательный наблюдатель мог бы заметить, что все действуют слаженно, согласно намеченному плану. Каждый выполнял определенную работу и не мешал другим.

Управляла же процессом среди суматохи и гвалта невысокая девушка в спортивных синих брюках, заляпанных краской, и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Пышные каштановые волосы были старательно повязаны косынкой, из-под которой выбивались непослушные пряди.

В данный момент она пыталась вытащить из-под дивана кота, который был настолько напуган ревущим пылесосом, что нашел, по его мнению, надежное убежище и орал там благим матом.

– Иди же сюда, негодяй, – приговаривала лежащая на полу девушка, засунув под диван руку. Пылесос, которым она до этого, очевидно, чистила пол, был уже выключен, но упрямый кот никак не желал покидать убежище, создавая тем самым дополнительные трудности.

Да бросьте вы его, мисс, – лениво произнес мистер Симмонс, оторвавшись от своего гвоздя.

– Он нервирует меня своими криками, – возразила девушка. – И вообще, коту здесь не место, его надо было оставить с миссис Симмонс… Есть! – вдруг вскрикнула она и поднялась с пола, прижимая к груди серого облезлого кота, который не хуже пылесоса собрал на свою шерсть всю пыль с пола.

– Ах ты, мерзкое животное, – нежным голосом обратилась девушка к коту, который блаженно жмурился в ее объятиях, делая вид, что не он только что сотрясал воздух своими воплями. – Ой…

Девушка подняла глаза и увидела Генри, стоящего в дверях с разинутым ртом. Кот, воспользовавшись секундным замешательством хозяйки, ловко вывернулся из ее рук, шлепнулся на грязный пол и с победным «мяу» снова исчез под диваном.

Девушка только всплеснула руками.

– Вам надо шваброй его вытащить, – посоветовал Генри, любуясь растерянным личиком девушки.

Айрин Пэддингтон, графиня Холиуэй. Генри сразу понял, кто перед ним, как только увидел девушку, хотя меньше всего он ожидал найти столь очаровательное существо в такой неромантичной обстановке.

Косынка почти сползла с головы Айрин, являя миру ее буйные медные кудри. Карие глаза горели энтузиазмом, на щеках пылал румянец. Сразу было видно, что кипучая энергия Айрин нашла свое применение в замке Холиуэй.

Генри отметил, что жена его кузена – настоящая красавица. Ее не портили даже бесформенные спортивные брюки, которые оказались к тому же прорванными на левом колене. Клетчатая рубашка и волосы были обильно припудрены побелкой, но, тем не менее, Айрин Пэддингтон была прекрасна.

Затянувшееся молчание прервал мистер Симмонс. Он обернулся и увидел застывшего в дверях Генри Блумсбриджа.

– А, мастер Генри, как вы тут оказались? – загнусавил он.

Мистер Симмонс подошел к Генри, мужчины пожали друг другу руки.

– Да так, проезжал мимо, решил вас навестить, – бодро ответил Генри, наблюдая краешком глаза за Айрин.

– Вот уж старушка моя обрадуется, – ухмыльнулся Симмонс. – Она всегда в вас души не чаяла.

– Я ее уже видел, – заметил Генри, не понимая, почему Айрин не двигается с места. Неужели она не собирается знакомиться с ним? Ведь если ты хозяйка дома, в котором неожиданно появился незнакомец, разве не логично проявить к этому человеку хоть какой-то интерес?

– А мы тут ремонт затеяли. – Симмонс продолжал бубнить себе под нос. – Не знаю, что из этого получится, но идея неплохая. Уж больно жалко Холиуэй…

Тут до Симмонса дошло, что ему следовало бы представить гостя хозяйке дома, которая по-прежнему находилась в ступоре.

– Леди Пэддингтон, – замахал он рукой, стараясь привлечь внимание девушки. – Идите сюда.

Айрин наконец очнулась и направилась к мужчинам. Она настолько грациозно двигалась, что у Генри засосало под ложечкой.

Такую женщину следует нарядить в шелка и посадить на трон, а не заставлять красить стены развалившегося дома, неожиданно подумал он. Мой братец – форменный идиот…

– Леди Пэддингтон, позвольте представить вам Генри Блумсбриджа, двоюродного брата лорда Сэсила, – торжественно заговорил Симмонс тоном придворного, торжественно представляющего заморского посла королеве. Как будто вокруг не было обломков мебели и обрывков бумаги, не воняло краской, а он сам только что не называл Айрин фамильярно «мисс».

– 3-здравствуйте, – пробормотала Айрин и протянула Генри руку. Тот, вместо того, чтобы пожать ее, наклонился и прильнул к ней губами.

Девушка мучительно покраснела. От ее рук пахло растворителем, ногти были обломаны, да и на ощупь кожа была далеко не нежной и гладкой. В последнее время Айрин было совсем некогда ухаживать за собой, и без того проблем хватало – ведь она твердо решила привести Холиуэй в порядок.

Но не только состояние ее рук смущало Айрин. В Генри Блумсбридже она узнала шафера Сэсила, того самого неотразимого молодого человека, который поразил ее своим сходством с Эваном Грегором, ее первой любовью.

При ближайшем рассмотрении Генри оказался еще лучше. Копна выгоревших на солнце волос, мужественная складка у четко очерченных губ, насмешливые карие глаза. Сердце Айрин заколотилось как бешеное. Перед ней стоял улучшенный вариант Эвана Грегора, тот тип мужчины, которым она особенно восхищалась.

И почему не он – лорд Сэсил? – подумала Айрин с сожалением как тогда, на свадьбе. С этим мужчиной я могла бы быть счастливой…

Через полчаса они сидели в маленькой гостиной, которую усилия Айрин и ее помощников превратили в очень милую комнату. Глядя на изящную современную обстановку, со вкусом подобранную мебель, ни за что нельзя было догадаться, что за пределами этой уютной комнаты царят запустение и разруха.

Айрин переоделась в голубое шерстяное платье, умылась и причесалась и поэтому чувствовала себя во всеоружии. На ее коленях дремал умиротворенный Пушок, и глаза Генри постоянно устремлялись на кота. Или на ее ноги…

Эта мысль была особенно приятна девушке.

Они пили горячий чай, заваренный заботливой миссис Симмонс, и Айрин неторопливо рассказывала о своей жизни в замке Холиуэй.

– И я подумала, почему бы не навести здесь порядок? Ведь просто безобразие, что дом находится в таком ужасном состоянии. Я располагаю некоторыми средствами и трачу их на ремонт…

Айрин благоразумно умолчала о том, что в ее распоряжении было бы гораздо больше денег, если бы не Стивен Шепперд, который умудрился и здесь обмануть ее. Согласно условиям брачного контракта, Стивен должен был положить на ее личный счет в банке крупную сумму денег и постоянно пополнять ее, чтобы Айрин ни в чем не зависела от так называемого мужа.

Но первый же визит в банк горько разочаровал ее. На счету Айрин Пэддингтон была всего лишь несчастная тысяча фунтов, и никакого пополнения в ближайшее время не предвиделось. Только тогда Айрин до конца поняла затею двоюродного брата. Он удачно избавился от нее, наложив лапу почти на все ее состояние.

Первым побуждением девушки было немедленно вернуться в Америку. Вряд ли кто-то станет удерживать ее здесь. Лорду Пэддингтону нет до нее никакого дела. Он забыл о ней в тот самый момент, как закончилась брачная церемония. У нее не было перед мужем никаких обязательств. Может быть, вернуться домой и наказать зарвавшегося кузена за его неуемную жажду власти и денег?

Но Айрин не могла просто так оставить замок Холиуэй и его обитателей. Она успела привязаться к ним всем сердцем. Добродушная миссис Симмонс и ее постоянно ворчащий муж, суровые арендаторы, со многими из которых она уже подружилась. Неугомонный кот Пушок, гроза мышей и крыс. Айрин прекрасно понимала, что если она покинет их, им ничего не останется делать, как ждать конца. Конца замка Холиуэй, конца жизни. Вряд ли Пэддингтоны пожелают потратить полученные от нее деньги на восстановление замка. Только ее личное присутствие давало обитателям замка какую-то надежду – Айрин видела это в глазах миссис Симмонс, слышала в приветствиях ее мужа.

И она сделала свой выбор.

Еще посмотрим, Стивен, не окажешься ли ты в дураках в конце концов, шептала Айрин себе под нос, мчась в красной спортивной машине, которую взяла напрокат. Я теперь английская леди, мне принадлежит настоящий замок, и я не позволю тебе торжествовать!

Но обо всем этом Айрин умолчала. Совсем необязательно кузену мужа знать о предательстве ее собственной семьи. Вполне хватит и того, что поведение его двоюродного брата, лорда Сэсила в высшей степени загадочно…

И Генри не замедлил затронуть эту тему.

– Я не понимаю одного, Айрин, – проговорил он задумчиво. Они решили обращаться друг к другу по-родственному. – Почему Сэсил не живет здесь с вами? Или вы не живете там с ним?

Потому что это не входит в условия контракта, чуть не брякнула девушка. Но она видела, что Генри не в курсе дела, и решила быть осторожнее в выражениях.

– Понимаете, Генри, наш брак не совсем обычный… – Айрин замялась. Она понимала, что глупо скрывать правду. Но так не хотелось признаваться в том, что основа ее семьи – деловая сделка!

– Значит, брак по расчету, – закончил за нее Генри. – Я прав?

Он внимательно посмотрел на притихшую девушку. Как можно думать о деньгах, когда она рядом, мелькнула у него в голове шальная мысль.

– Да! – выпалила Айрин.

В конце концов, чего ей стыдиться? Они заключили контракт, и она не давала клятву держать в тайне его условия. Тем не менее, при одной мысли о том, что Генри Блумсбридж узнает о том, какому унижению она подверглась, Айрин бросало в холодный пот.

– И вы совсем не встречаетесь с Сэсилом? – уточнил Генри.

Он не мог поверить в это. Неужели его кузен настолько глуп, чтобы не обращать внимания на собственную жену, на такую красавицу? Сам Генри не мог глаз оторвать от Айрин.

– Он даже не знает, как я выгляжу, – с горечью произнесла Айрин. – Ваш кузен настоял на том, чтобы на мне была вуаль… Да вы и сами помните, Генри.

Генри вскочил и подошел к креслу Айрин.

– Скажите, а разве вам не хочется вырваться – из этой тюрьмы? Посмотреть мир? Вы молоды, красивы, перед вами вся жизнь, а вы хороните себя заживо в этих развалинах в угоду Сэсилу.

– Неправда, – возразила Айрин. Ее уши пылали от похвал, которые Генри расточал в ее адрес. – Это мой собственный выбор, и Сэсил тут ни при чем.

Айрин поймала себя на том, что впервые произнесла имя мужа вслух. До сих пор она думала о нем только как о лорде Пэддингтоне, а в разговорах вообще не упоминала.

– Мне очень нравится Холиуэй, – начала сбивчиво объяснять Айрин, теряясь под пристальным взглядом Генри. – Хотя он, конечно, совсем не похож на тот дом, в котором я жила раньше. Здесь все другое, но я полюбила Холиуэй всем сердцем. Хотя это, наверное, странно.

Айрин замолчала и подозрительно посмотрела на Генри. Ей казалось, что он может посчитать ее излияния наивными и сентиментальными. Но Генри внимательно слушал ее, не выказывая удивления или насмешки.

– Миссис Симмонс очень любит замок. И ее муж тоже. Они хотят, чтобы Пэддингтоны вернулись сюда. Холиуэй должен быть возрожден…

Генри был поражен словами Айрин. Человек извне, она всей душой привязалась к родовому замку его кузена, который, наоборот, не выказывал ни малейшего интереса к судьбе Холиуэя.

– Я понимаю, – медленно проговорил он. – Просто позор, что Сэсил не трудится рука об руку с вами.

Несмотря на эти слова, Генри поймал себя на мысли о том, что ему было бы неприятно видеть кузена рядом с Айрин.

– Сэсил – взрослый человек и сам решает, что ему следует делать, – жестко сказала Айрин.

Ее лицо потемнело при воспоминании о лорде Пэддингтоне. Она в последнее время часто размышляла о нем. Сэсил так несправедливо к ней отнесся. Разве он не мог проявить по отношению к ней хоть капельку душевного тепла?

– Знаете, Генри, – вдруг улыбнулась Айрин. – У меня никогда не было настоящей семьи или собственного дома. Я всегда жила у дяди с тетей. А это совсем не то, что родители. Теперь у меня по-прежнему нет семьи, но зато есть свой дом, и я не брошу его на произвол судьбы.

Сэсила убить мало за такое, расстроенно подумал Генри, слушая Айрин. Как он может так издеваться над ней?

– Все равно, Айрин, вы же не можете все время безвылазно здесь сидеть, – задумчиво произнес он. В его голове зародилась одна интересная идея. – А почему бы нам и вас не развлечь немного, и Сэсила не проучить? Ведь ремонт не требует вашего постоянного присутствия?

– Нет, – сказала заинтригованная Айрин. – Я вполне доверяю мистеру Симмонсу, он справится и без меня.

– Вот и отлично, – улыбнулся Генри.

Его идея полностью оформилась, оставалось только воплотить ее в жизнь. Почему бы не досадить немного кузену? А заодно приблизиться к его очаровательной жене…

6

Лорда Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона, графа Холиуэя мучили угрызения совести. Он старательно подавлял их в себе днем, но ночью они брали верх и не давали ему спокойно спать. Сэсил постоянно думал об Айрин. Он представлял себе молодую перепуганную девушку в огромном полуразрушенном Холиуэе и понимал, что ей ужасно одиноко там.

Надо было предложить ей что-нибудь поприличнее Холиуэя, терзал себя лорд Сэсил. Снять квартиру или дом.

На ее собственные деньги? – тут же ехидно вопрошала совесть. Ты же не мог ничего ей дать. Только Болтонрок или Холиуэй. У тебя не было выбора.

Лорд Пэддингтон понимал, что так оно и было, но это не мешало ему чувствовать себя последней свиньей. Его так и подмывало съездить в Холиуэй, но мысль о том, кем Айрин его считает, всегда охлаждала этот благородный порыв. Как он сможет посмотреть ей в глаза после позорного условия о вуали?

Сэсил уже начинал жалеть о том, что вообще позволил втянуть себя в эту затею. Он был бы гораздо счастливее без Айрин Шепперд и ее восьми миллионов долларов. Хотя последнее, конечно, приятно грело душу.

Граф Холиуэй скрыл факт своей женитьбы почти от всех, поэтому никто из его знакомых не знал, откуда у него появились деньги. Вначале все были ужасно заинтригованы, но потом успокоились – прошел слух, что Сэсил получил наследство от какого-то дальнего американского родственника. Лорд Пэддингтон сам немало поспособствовал распространению подобных разговоров, поэтому он был очень доволен, когда некоторые стали приносить ему соболезнования по случаю кончины его дядюшки.

Сэсил впервые в жизни осознал, как деньги меняют людей. Теперь те, кто раньше с презрением поглядывали на него, уважительно снимали шляпу, завидев его на улице. То, чего не мог добиться титул его предков, в один день сделали деньги Айрин, и это добавляло горечи в безрадостные мысли Сэсила.

Он начал понимать, что приобрел лишние проблемы. Во-первых, угрызения совести замучили Сэсила. То, что Айрин была презренной американкой, ни в коей мере не умаляло его вину. А во-вторых, дама его сердца, изысканная леди Джейн постоянно намекала на то, что раз теперь у сэра Сэсила все в порядке с деньгами, она с чистой совестью может стать его законной супругой. Лорда Пэддингтона мучила и меркантильность его возлюбленной, и невозможность подобного брака – ведь по условиям контракта его союз с Айрин Шепперд должен длиться не меньше десяти лет…

Порой Сэсила так и подмывало рассказать об этом красавице Джейн, но, глядя в ее голубые глаза, он понимал, что она будет не в состоянии войти в его положение.

К тому же прибавились и чисто материальные заботы. Сэсилу не хотелось просто жить на проценты с новоприобретенного капитала. Ему претила мысль о том, что он, лорд Пэддингтон, превратился в обыкновенную содержанку. Сэсилу хотелось заняться делом, вложить куда-нибудь деньги, преумножить капитал. Но как? С чего начать, как развернуться? Бизнес был для него китайской грамотой. Сэсил предпочитал разговоры об искусстве изучению котировок акций…

Но, конечно, были и свои приятные стороны. Лорд Пэддингтон никак не мог поверить в то, что уже не надо считать каждый фунт, не надо думать о том, где взять деньги на ремонт и насущные нужды. Мысль о Холиуэе время от времени проскальзывала в его голове, но он гнал ее прочь.

Я еще успею заняться замком, успокаивал себя Сэсил. Пока можно немного расслабиться и насладиться свалившимся на голову богатством.

К тому же приближался день рождения Генри, его двоюродного брата. Обычно они отмечали праздник всей семьей, и теперь Сэсил не собирался нарушать традицию. Он хотел устроить большую вечеринку в Болтонроке и пригласить всех друзей и знакомых. И, конечно, леди Джейн. Несмотря на то, что в любовной сфере лорда Пэддингтона постигло сильное разочарование, он по-прежнему хранил верность выбранному идеалу.

Правда, была одна проблема. Кузену как-то придется объяснить отсутствие леди Пэддингтон, а ведь он был шафером на свадьбе…

Сэсил сожалел о том, что ему пришлось пригласить именно Генри на эту роль. Он предпочел бы, чтобы никто из семьи не знал об этой постыдной женитьбе, но выхода не было – шафер был нужен срочно, и никого другого под рукой не оказалось. Мистер Бинкли, юрист, заключавший контракт с Шеппердами, наотрез отказался играть эту роль.

– Шафер – это молодой красивый парень, – бормотал он, когда Сэсил уговаривал его. – Пусть свадьба ненастоящая, но хоть что-то должно же в ней быть…

Теперь Сэсил понимал, что Генри, который очень удивился такой странной церемонии, будет задавать лишние вопросы, когда на семейном торжестве не окажется леди Айрин.

Ничего, успокаивал себя Сэсил, я что-нибудь придумаю. Или расскажу ему всю правду. В браках по расчету нет ничего постыдного!

Болтонрок было не узнать. Он был красив и светел как никогда, его гостеприимная хозяйка леди Маргарет, мать Сэсила, встречала всех с радушной улыбкой.

Гостей набралось порядочно. Женщины в нарядных вечерних платьях и мужчины в традиционных смокингах переговаривались вполголоса, разгуливая по дому. Ждали только приезда самого виновника торжества, чтобы начать праздничный банкет.

Генри задерживался, и это нервировало хозяев, хотя сами гости не обращали на это никакого внимания.

– Что с тобой, Сэсил? На тебе лица нет, – ласково сказала леди Джейн, обращаясь к лорду Пэддингтону, который действительно поминутно поглядывал на часы и явно некомфортно себя чувствовал.

– Генри задерживается, – пояснил он. – Боюсь, как бы чего не случилось. Он так неосторожно водит машину…

Сэсил улыбнулся девушке и снова посмотрел на дверь. Джейн немного обиделась. Она так собиралась на эту вечеринку, тщательно продумала мельчайшие детали туалета и прическу, а Сэсил едва удостоил ее своим вниманием.

– А он приедет один? – полюбопытствовала она.

Джейн видела, что Сэсил не расположен продолжать беседу, но не могла просто так отпустить его. Она послала ему самый нежный взгляд, на который была способна. Стрела, кажется, попала в цель, потому что Сэсил вздрогнул и покраснел. Джейн удовлетворенно усмехнулась.

– Н-нет, – пробормотал Сэсил, смущенный огнем, полыхнувшим в безмятежных голубых глазах Джейн.

Его несостоявшаяся невеста была особенно хороша сегодня. На ней было бледно-голубое платье с расклешенной юбкой и открытыми плечами. Изящную шейку украшала одинокая нитка жемчуга.

– Ты восхитительна, Джейн, – шепнул он, забывая о ее вопросе.

Польщенная девушка зарделась. Приятно сознавать свою власть над мужчиной!

– Так с кем же он приедет? – все-таки спросила Джейн. – С невестой?

Произнося эти слова, Джейн устремила на Сэсила многозначительный взгляд, напоминающий о тех временах, когда она была его невестой.

Сэсил отвернулся. Такое лицемерие было ему непонятно. Он, конечно, любит леди Джейн больше жизни, но все имеет свои пределы!

– Вряд ли, – сухо пробормотал Сэсил. – С какой-то знакомой американкой. Он познакомился с ней в Париже, она, кажется, вдова или что-то в этом роде. Не думаю, что Генри интересуется подобным типом женщин…

– Забавно, – протянула Джейн и нахмурилась. Неприязнь, прозвучавшая в голосе Сэсила, насторожила ее. Она впервые слышала, чтобы сдержанный лорд Пэддингтон говорил о женщине с таким презрением.

Но у Сэсила были свои причины. Все, связанное с молодыми американками, было ему слишком неприятно, чтобы он мог скрывать свои эмоции.

Генри позвонил ему неделю назад и попросил разрешения привезти на вечеринку одну новую знакомую.

– Конечно, Генри, – удивился Сэсил. – Это же твой день рождения. Ты можешь приглашать, кого хочешь. А кто она?

Сэсил был заинтригован. У Генри была репутация донжуана, но он никогда не знакомил своих подруг с родственниками. Наоборот, старался делать все возможное и невозможное, чтобы эти две стороны его жизни как можно меньше соприкасались. Так что было чрезвычайно странно услышать из его уст подобную просьбу.

– Что-то серьезное? – продолжал Сэсил, чувствуя, что Генри не очень хочется отвечать на этот вопрос.

– Это не то, что ты думаешь, – наконец нехотя откликнулся он. – Просто знакомая. Богатая вдова из Техаса, я познакомился с ней в Париже, и мы неплохо провели время…

Здесь Генри сделал паузу, а Сэсил внутренне напрягся. Его пуританское воспитание не позволяло ему даже представить себе, как можно неплохо проводить время с точки зрения Генри Блумсбриджа.

– И ты считаешь, этого достаточно, чтобы привести ее домой? – холодно осведомился лорд Пэддингтон. Словосочетание «богатая американка» вызывало у него головную боль.

– Не волнуйся, Сэсил, она славная девчонка, – засмеялся Генри, уловив замешательство кузена. – Пора отбросить снобизм, ведь твоя жена, кажется, тоже из Штатов…

Упоминание о жене не улучшило настроение Сэсила.

– Делай, что хочешь, – процедил он сквозь зубы. – Надеюсь, что твоя подруга умеет вести себя за столом.

– Все будет в ажуре, Сэс, – пообещал Генри. – До встречи.

Раздраженный Сэсил повесил трубку.

В ажуре! И где только Генри нахватался таких словечек?

Неудивительно, что Сэсил совсем не желал распространяться о новой знакомой Генри. Однако любопытство Джейн было уже удовлетворено, и она не требовала новых объяснений.

– Сэсил, Генри приехал. – К Сэсилу и Джейн через весь зал спешила леди Маргарет, высокая стройная женщина с чуть тронутыми сединой волосами. Любой, глядя на ее лицо, понимал, что в молодости она была замечательной красавицей.

– Хорошо, мама, я иду. – Сэсил вздохнул с облегчением и, предложив руку Джейн, направился в холл.

Генри Блумсбридж уже разговаривал с кем-то из гостей. Он принимал поздравления с днем рождения и дружеские поцелуи. Его любили многие, поэтому все слова звучали искренне и проникновенно.

– Генри, наконец, – обрадованно произнес Сэсил, подходя к кузену. – Тебя здесь все заждались.

– Извините, неотложные дела. – Генри улыбался все той же неотразимой улыбкой, которая безотказно действовала на женщин. Сэсил почувствовал, что даже маленькая ручка Джейн дрогнула в его ладони.

Да, Генри всегда пользовался бешеным успехом у женщин, с легкой завистью подумал лорд Пэддингтон. И как ему это только удается?

– Давай пройдем в зал, давно пора начинать вечеринку, – торопливо предложил Сэсил. Ему не понравился интерес, с которым Генри посмотрел на Джейн. Кузена необходимо было срочно отвлечь!

– Подожди немного, сейчас подойдет Шейла. Она пошла привести себя в порядок. Путешествие было довольно утомительным, – рассеянно ответил Генри, и Сэсил подумал, что интерес Генри к Джейн не так уж велик, как ему показалось.

– Шейла – это та самая девушка, которая должна приехать с тобой? – бесцеремонно вмешалась в их беседу Джейн.

Она всего несколько раз встречалась с кузеном лорда Пэддингтона, но уже успела подружиться с ним. Генри умел располагать к себе людей, и леди Джейн не стала исключением, пав жертвой его обаяния.

Сэсил немного поморщился. Порой наивные манеры его любимой действовали на нервы. Это походило на элементарную невоспитанность…

Но Генри было тяжело смутить. Он удивленно поднял брови и сказал чуть насмешливо:

– Значит, Сэсил успел-таки все разболтать?

Джейн закивала головой. Ее разбирало любопытство, и она не замечала, что лорд Пэддингтон, стоявший с ней рядом, недовольно хмурится.

– Я ничего не разбалтывал, – отрезал Сэсил. – Если бы ты предупредил меня, что информация секретна…

– Ни в коем случае. – Генри замахал руками в шутливом ужасе. – Шейла – очень милая девушка, мы познакомились с ней на Монмартре. Она из Техаса и сейчас путешествует. У нее недавно умер муж. – Тут Генри потупил глаза и вздохнул. – Шейла очень переживает.

– Бедняжка, – ахнула Джейн. – Такое горе…

– Теперь она решила навестить Англию? – холодно поинтересовался Сэсил. Ему стало казаться, что они уделяют незнакомке слишком много внимания.

– Я сумел убедить ее, – улыбнулся Генри. – А вот и она.

Он посмотрел куда-то за спину Сэсила. Тот немедленно обернулся. Джейн последовала его примеру.

– Шейла, дорогая, познакомься с моим двоюродным братом, лордом Томасом Сэсилом Огастесом Пэддингтоном, графом Холиуэй, – торжественно произнес Генри, когда девушка подошла к ним поближе.

– Здравствуйте, – улыбнулась Шейла и протянула руку остолбеневшему Сэсилу.

Потому что было, от чего столбенеть. Новая американская знакомая Генри оказалась ослепительной красавицей.

Волосы Шейлы были скручены в тугой пучок, только небольшая кокетливая челочка покрывала гладкий лоб. Эта прическа подчеркивала изящный овал ее лица, делая молодую женщину неотразимой. Огромные темные глаза находились в странном контрасте с кожей, светившейся молочной белизной. Аккуратно очерченные губы, немного подкрашенные розовым, наводили на мысль о страстных поцелуях. Мягкий шелк бордового платья не скрывал соблазнительных округлостей фигуры.

Сэсил поймал себя на том, что смотрит на плавную линию груди Шейлы. Ему стало неудобно.

– Очень рад познакомиться с вами, мисс…

– Миссис Либерти, – ответила она низким грудным голосом, от которого каждая жилочка в теле Сэсила напряглась. – Но мне больше нравится просто Шейла.

Сэсил невольно залюбовался улыбкой, озарившей лицо Шейлы. Искренняя и нежная, она была одновременно настолько соблазнительна, что Сэсил почувствовал неловкость. Он впервые встретил женщину, от которой физическая притягательность прямо-таки исходила волнами.

Ногти Джейн, вцепившейся ему в руку, привели лорда Пэддингтона в чувство.

– Л-леди Джейн Максел, – запоздало представил он свою спутницу.

Шейла так же приветливо улыбнулась Джейн и уже собралась протянуть ей руку, но, заметив неодобрение в поджатых губах девушки, передумала.

– Рада встрече с вами, – просто сказала она, не добавляя ни имени, ни титула.

В голосе Шейлы слышался сильный акцент. Сэсил, который раньше презирал всех, кто говорит не по-лондонски, находил в этом особенное очарование. Казалось, никак иначе и не может звучать низкий голос Шейлы Либерти.

– Вот теперь в зал, – бодро сказал Генри и, взяв Шейлу под локоток, повел ее по мраморной лестнице на второй этаж, где в парадной гостиной Болтонрока собрались гости.

Джейн и Сэсил последовали за ними. Лорд Пэддингтон сознавал, что это неприлично, но он не мог глаз оторвать от стройных бедер Шейлы, покачивавшихся в такт ее шагам. Она двигалась настолько плавно, что, казалось, летит по воздуху, а не ступает по полу. Однако если она и была похожа на ангела, то на земного ангела: линии ее фигуры вызывали вполне земные ассоциации…

Никогда не видел более гармоничной женщины, внезапно подумал Сэсил. Он покосился на леди Джейн, вышагивавшую рядом с ним, и впервые за время их знакомства обратил внимание на то, что она сутулится. Спина Шейлы была прямой. Хотелось даже подойти к ней и провести указательным пальцем по позвоночнику, чтобы убедиться в его ровности.

Сэсил сжал руки в кулаки. Он вдруг почувствовал непреодолимое желание дотронуться рукой до спины Шейлы. Полупрозрачная ткань почти полностью закрывала ее от нескромных взглядов, но не настолько, чтобы не хотелось снова и снова всматриваться в девушку, в надежде увидеть что-нибудь более откровенное…

Неожиданно гул голосов вернул Сэсилу способность трезво соображать. Он понял, что они уже вошли в зал. Все наперебой бросились поздравлять Генри и знакомиться с его спутницей. Сэсил был неприятно поражен нескромными взглядами и комплиментами, которыми осыпали Шейлу мужчины. Даже самые невинные слова болезненным эхом отзывались в нем.

– Создается впечатление, что виновник торжества отнюдь не Генри, а эта миссис Либерти, – проговорила Джейн с плохо скрытой завистью в голосе.

Сэсил вздрогнул и вспомнил о ней. Было ужасно вдруг понять, что в течение целых пятнадцати минут он полностью игнорировал любимую женщину!

– Новое лицо всегда вызывает интерес, – резонно возразил он. – Тем более что Генри ничего не имеет против.

Сэсил старался говорить спокойно, чтобы ничем не выдать свои истинные чувства. Не хватало только, чтобы Джейн узнала о тех противоречивых эмоциях, которые вызвала в нем подруга Генри.

Лорд Пэддингтон никак не мог разобраться в самом себе. Он находился в собственном доме, рядом с ним были его родственники и близкие друзья, он собирался устроить грандиозную вечеринку по случаю дня рождения двоюродного брата. Тут же была и прекрасная женщина, любовь всей его жизни, идеал женственности и красоты.

Что произошло в последние пятнадцать минут? Его настроение резко испортилось. Захотелось немедленно всех прогнать, включая Джейн, это олицетворение женственности и красоты, запереться в своей комнате, включить Баха и погрузиться в мрачные мысли.

Неужели эта американка с протяжным выговором и непередаваемо лукавым выражением темных глаз смогла так смутить его?

Лорду Пэддингтону было противно думать об этом.

Я просто не выспался, решил он про себя. И к тому же волновался, ожидая Генри. Сейчас все наладится!

– Не стоит обращать внимания на эту выскочку, – резко сказал он Джейн. – Она не должна портить тебе настроение, дорогая. Очередная подружка Генри, у него это быстро заканчивается…

И Сэсил осекся, не договорив фразу. Он представил себе Шейлу в объятиях Генри, и ему стало еще хуже.

– Генри же прекрасно знает, как ты относишься к подобным людям, – капризно проговорила девушка. – Так неприлично приводить ее в дом графа Холиуэя.

Сэсила передернуло от нотки снобизма, прозвучавшей в голосе Джейн. Он как бы увидел себя со стороны, и ему это совсем не понравилось.

– Это праздник Генри, – нехотя ответил он. – Пусть делает все, что хочет. Мы ведь не будем ему мешать, правда?

Он повернулся к Джейн и посмотрел ей в глаза.

Все-таки я безумно ее люблю и хочу, чтобы она когда-нибудь стала моей женой, твердо сказал он себе. Вот только почему ее глаза какого-то мутного цвета?

Вечеринка продолжалась. Генри сумел зажечь веселье в каждом госте. Везде слышался смех, были видны улыбки. Казалось, Болтонрок неожиданно стал прибежищем толпы счастливых эльфов, готовых танцевать и распевать песни всю ночь напролет.

Пожалуй, единственным угрюмым человеком был граф Холиуэй. Если вначале он старался изображать из себя радушного хозяина, то потом бросил безнадежную попытку затмить Генри на этом поприще. Лорд Сэсил отошел в сторону. Ключевыми фигурами на этой вечеринке были Генри Блумсбридж и его очаровательная спутница.

Именно Шейла и была причиной, по которой лорд Пэддингтон места себе не находил. Он всюду слышал ее низкий голос и едва сдерживался, чтобы не следовать за ней по пятам. За весь вечер ему ни разу не удалось подойти к ней – Шейла была постоянно окружена толпой гостей. Она танцевала, смеялась, флиртовала, совершенно не замечая хозяина дома.

– Не очень-то похоже, что она скорбит по мужу, – услышал Сэсил брюзгливый голос Джейн. Новые интонации неприятно резанули слух. Первым порывом было спросить:

– А тебе какое дело?

Но Сэсил быстро пришел в себя. Джейн была слишком обидчива, чтобы разговаривать с ней в таком тоне. Вместо этого, он нежно улыбнулся ей и заметил:

– Миссис Либерти сама решает, как ей себя вести, что делать…

– Тебе она тоже понравилась? – зло спросила Джейн. Ее голубиный взор затуманился, небесные глазки метали молнии.

– О чем ты говоришь, Джейн, – возмутился лорд Пэддингтон. – Ты же знаешь все о моих чувствах. Как ты могла так подумать обо мне?

Джейн недоверчиво хмыкнула. Да и сам Сэсил сознавал, что его слова звучат не слишком убедительно. Перед самим собой глупо было притворяться, что миссис Шейла Либерти не произвела на него никакого впечатления.

7

Первое, что услышал Сэсил утром следующего дня, спускаясь в столовую к завтраку, был чей-то мелодичный смех. Он замер на лестнице, мучительно припоминая, кому может принадлежать столь очаровательный голос. Никто из женщин Болтонрока не обладал такими бархатными переливами.

– Я рад, что тебе понравилось, Шейла, – произнес мужской голос, и Сэсил сразу все вспомнил.

Конечно. Богатая американская вдова, подружка Генри. Лорд Пэддингтон почувствовал вполне законное негодование. Что делает эта женщина в его доме в столь ранний час? Очевидно, что она ночевала в Болтонроке. Без согласия хозяина? Сэсил весь кипел от ярости.

Но когда он вошел в столовую, его гнев моментально улетучился, уступив место более сильному чувству. При виде Шейлы, непринужденно болтавшей с Генри и леди Маргарет, волнения вчерашнего вечера вновь охватили Сэсила.

– Доброе утро, сынок, – обратилась к нему леди Маргарет. – Ты сегодня что-то рано встал.

Сэсила передернуло. Он представил себе, как отреагирует Шейла на это нежное материнское замечание.

И реакция не замедлила последовать.

– Доброе утро, лорд Пэддингтон, – пропела Шейла. – Мы и не надеялись увидеть вас до обеда.

Насмешка, явственно прозвучавшая в ее голосе, заставила Сэсила мучительно покраснеть. Генри прыснул.

– Ваш смех разбудил меня, – надменно ответил Сэсил. Это его дом, и он имеет полное право оставаться в постели сколь угодно долго!

– Простите. – Живое личико Шейлы изобразило раскаяние. – Я и не думала, что в Болтонроке такая слышимость. Вы, наверное, спали в холле на диванчике, раз мы смогли разбудить вас…

И Шейла с невинным видом принялась разглаживать салфетку на коленях. Сэсил побагровел. Нет, это явно был не его день.

Добрый кузен Генри подлил масла в огонь, сказав:

– Не злись, Сэс, не порти такое прекрасное утро своей мрачной физиономией.

Сэсил едва сдержал колкие слова, рвущиеся с языка. Но, памятуя о своем достоинстве и происхождении, он оставил без внимания реплику кузена.

Разговор повернул на нейтральные темы. Говорили о погоде, скачках, Ниппеле, Штатах, обо всем на свете. Даже молчаливая леди Маргарет принимала активное участие в беседе. Молчал один лорд Пэддингтон. Чувство оскорбленного достоинства боролось с восхищением, которое в нем вызывала Шейла. В конце концов последнее победило. Сэсил решил не обижаться, а заняться более приятым делом. И лорд Пэддингтон принялся внимательно разглядывать миссис Либерти.

Ее густые волосы были заплетены в небрежную косу, вьющиеся пряди нет-нет, да и выбивались из прически, превращая Шейлу в старшеклассницу. Улыбка же, обнажавшая жемчужные зубки, делала ее еще моложе. Сэсил никак не мог поверить в то, что перед ним взрослая женщина, побывавшая замужем.

Лорд Пэддингтон ощущал почти кровожадную радость оттого, что Шейла – вдова. Значит, никто не имеет на нее никаких прав. Не то чтобы он сам претендовал на нее. Нет, упаси Бог. Ведь он терпеть не может подобных женщин. Независимых, уверенных в себе, сильных. Но мысль о том, что мистер Либерти уже покинул грешную землю, приятно грела душу.

Однако оставался еще Генри. Каковы отношения между ним и Шейлой? Этот логичный вопрос пришел Сэсилу в голову в очень неудачный момент. Лорд Пэддингтон как раз собирался налить немного сока в высокий бокал, но при неожиданной мысли о кузене вздрогнул и пролил темно-красную жидкость на белоснежную скатерть.

Поднялся приличествующий случаю шум. Прибежала служанка с тряпкой и принялась размазывать сок по скатерти, леди Маргарет только ойкала и прижимала руки к груди – она очень трепетно относилась к своему столовому сервизу и донельзя боялась за него. Генри подшучивал над неловкостью кузена.

Шейла молча смотрела на Сэсила карими глазищами. Сэсил не знал, куда деваться от ее взгляда. Он чувствовал, что краска заливает его лицо, и понимал, что такое необыкновенное смущение выглядит по меньшей мере странно.

Но все когда-нибудь заканчивается, и мучительный завтрак тоже подошел к концу. Сэсил с видимым облегчением поднялся из-за стола. Ему не терпелось переговорить с Генри наедине и выяснить, как долго Шейла пробудет в Болтонроке. Совершенно неожиданно этот вопрос приобрел огромное значение.

Но Генри не дал ему такой возможности. У него были совсем другие планы на сегодняшнее утро.

– Сэсил, мы с Шейлой собираемся покататься на лошадях. Присоединишься к нам? – невинно спросил он кузена.

Шейла по-прежнему хранила молчание. Она и не думала поддерживать просьбу Генри.

Сэсил обнаружил, что кивает головой в знак согласия еще до того, как обдумал это предложение. Несмотря на словесную пикировку с Шейлой, идея катания на лошадях в ее компании обладала необычайной привлекательностью.

– Вот и прекрасно. Тогда ты поможешь нам подобрать смирную лошадь для Шейлы…

– Я неважная наездница, – наконец открыла рот она.

Сэсил понял, что она обращается лично к нему, и покраснел. Впервые с тех пор, как Шейла появилась в Болтонроке, она по собственной инициативе заговорила с лордом Пэддингтоном.

– Это совсем не сложно, – услышал Сэсил свой голос как будто со стороны. – Мы с Генри с удовольствием поможем вам.

– Спасибо, – чуть слышно произнесла Шейла и улыбнулась.

Сэсила словно огнем обожгло. Эта улыбка предназначалась лично ему, в ней было ободрение, благодарность и интерес. До сих пор Шейла ни разу не смотрела на него так. Раньше она удостаивала лорда Пэддингтона лишь насмешкой.

От улыбки Шейлы настроение Сэсила резко улучшилось. Он уже не возмущался из-за того, что в Болтонроке оставили гостью, не спросив его разрешения. Наоборот, это оказалось чудесным подарком. Именно катания на лошадях ему и не хватало, чтобы чувствовать себя счастливым.

Сэсил поднимался к себе в комнату, насвистывая популярный мотивчик. Жизнь неожиданно стала казаться удивительно прекрасной. Лорд Пэддингтон не желал признаваться самому себе, что такая внезапная перемена настроения объяснялась всего лишь приветливым взглядом миссис Либерти. Он придумывал массу других причин, натягивая на себя бриджи для верховой езды.

– Я так давно не катался на лошади. Генри великолепно придумал, – бормотал он себе под нос. – Будет забавно посмотреть, как с этой заносчивой дамочки слетит вся спесь, когда она на лошадь заберется.

В голове Сэсила мелькнула недостойная мысль подсунуть Шейле самого норовистого коня, но он не поддался искушению. В конце концов, он английский лорд и обязан вести себя соответственно. Даже если присутствие миссис Либерти ему неприятно.

Сэсил повторил эти слова вслух и с горечью убедился, что его возмущение звучит наигранно.

– Шейла – самая скучная и надоедливая женщина, которую я когда-либо знал, – громко сказал лорд Пэддингтон. Но совершенно неожиданно для себя он обнаружил, что звучание ее имени имеет магическое влияние. Сэсила охватила буря противоречивых эмоций. Он в который раз за последний день не мог понять, чего же он хочет на самом деле.

Если бы лорда Пэддингтона спросили, настаивает ли он на отъезде миссис Либерти, он ответил бы положительно. Сэсил терпеть не мог, когда в Болтонроке толклись посторонние. Но в то же время при мысли о том, что Шейла, с ее огромными лучистыми глазами и очаровательной улыбкой, исчезнет из его жизни, Сэсил чувствовал себя весьма подавленно.

Определиться с собственными ощущениями было невозможно, и Сэсил решил пока не забивать себе голову этим. Впереди его ждала замечательная прогулка, и отравлять жизнь подобными размышлениями смысла не имело.

Когда Сэсил подошел к конюшне, Генри и Шейла уже ждали его. Вернее, они мило беседовали, не замечая ничего вокруг. Генри в темно-коричневых брюках и желтой рубашке смотрелся очень живописно. Он держал в руках хлыст и небрежно похлопывал себя по голенищам сапог.

Шейла была в джинсах и клетчатой рубашке, на голове бейсболка. Сэсил не мог не признать, что даже в таком незамысловатом наряде она выглядела великолепно. Узкие брюки подчеркивали ее соблазнительную фигуру, рубашка была небрежно расстегнута, вызывая желание увидеть то, что скрывала клетчатая материя.

Одним словом, Шейла была прекрасна с головы до ног. Сэсил подумал, что, несмотря на нелепость своей одежды, напоминавшей о толпах зрителей, собравшихся на спортивном состязании, она выглядит уместно на залитой солнцем площадке перед конюшней, словно родилась и всю жизнь провела в Болтонроке.

Лорд Сэсил неторопливо приближался к беседующим. Он тщетно надеялся на то, что кто-нибудь из них обернется и заметит его, однако и Генри, и Шейла были слишком поглощены друг другом, чтобы вертеть головой по сторонам. Сэсила неприятно кольнуло это открытие. Неужели, несмотря на все уверения Генри, между ними все-таки что-то есть?

– Сэсил, мы тебя заждались. – Генри соизволил заметить кузена.

Лорду Пэддингтону почудилось, что его голос звучит расстроенно. Почему? Ведь Генри сам пригласил его на эту прогулку. Мог бы промолчать и наслаждаться обществом блистательной миссис Либерти в одиночку…

– Это неправда, – смеясь, возразила Шейла, – мы только пришли. Не верьте ему.

Ее глаза улыбались Сэсилу, и он почувствовал, как все его сомнения тают. Уж кто-кто, а Шейла явно была не против его присутствия.

Окрыленный Сэсил повел их в паддок. Он с детства любил лошадей, и теперь ему было приятно показать Шейле что-то, чем он действительно гордился. Если раньше, когда они были стеснены в средствах, Сэсил всегда умудрялся найти деньги на лошадей, то уж теперь, с миллионами, полученными от Айрин, конюшня Болтонрока по-настоящему процветала.

Шейла только восторженно ахала, когда шла вслед за Сэсилом по утрамбованной дорожке между стойлами. Во всем был виден глаз хозяина. Ухоженные лошади радостно ржали, приветствуя Сэсила, и подозрительно косились на незнакомых людей. Шейла была потрясена. Она и не думала, что конюшни можно содержать в таком образцовом порядке.

О чем она не замедлила сказать Сэсилу с присущей ее нации прямолинейностью.

– Спасибо, – улыбнулся Сэсил. Ему польстила похвала Шейлы. Он видел, что она смотрит на все практичным взглядом и в состоянии оценить те титанические усилия, которые ему пришлось приложить, чтобы привести конюшню в порядок.

Наконец они подошли к стойлу Снежинки. Великолепная белоснежная кобылка внимательно разглядывала пришельцев круглым влажным глазом.

– Снежинка – наша самая спокойная лошадь. С ней вы будете в безопасности, – пояснил Сэсил. Он подозвал грума и дал ему несколько указаний вполголоса.

Шейла, как зачарованная, смотрела на кобылу.

– Что-то не в порядке? – спросил Сэсил, заметив, что девушка застыла на месте.

– Нет, все замечательно, – очнулась Шейла. – Только я ни разу не ездила на лошади. Совсем…

Сэсил был удивлен. Конечно, он прекрасно помнил слова Шейлы о том, что она – неважная наездница, но он не воспринял их серьезно. Разве катание на лошадях не обычное развлечение для богатых людей? Неужели ее муж не позаботился о том, чтобы у нее была собственная конюшня?

– Увы, – пробормотала Шейла и отвернулась. К своему ужасу, Сэсил осознал, что последний вопрос произнес вслух.

– Мой муж был очень жестоким человеком, – тихо продолжала Шейла, не глядя на Сэсила. – Он держал меня взаперти, никуда не выпускал, сам почти не появлялся дома. Я была фактически его пленницей…

Острая жалость пронзила сердце Сэсила. Он не мог представить себе такую жизнерадостную женщину, как Шейла, одну в большом безлюдном доме. Неожиданно волна раскаяния охватила его. А разве он сам не поступает так же деспотично по отношению к бедняжке Айрин?

– Это ужасно, – вырвалось у него.

Шейла подняла на него полные слез глаза.

– Да. Это действительно ужасно.

Что-то в ее тоне заставило Сэсила вздрогнуть и посмотреть в сторону. Казалось, Шейла видит его насквозь и упрекает в чем-то. Хотя какие тут могут быть недомолвки? Наедине с собой нет смысла притворяться. Она как будто прямо обвиняет его в том, что он так жестоко обошелся с Айрин Шепперд.

– Но это уже закончилось, – улыбнулась Шейла. – Сейчас я свободна и больше не совершу подобную ошибку.

Минутная неловкость рассеялась, и лорд Пэддингтон вновь видел перед собой неунывающую молодую женщину, которая ни на что не намекала, а просто рассказывала о своей нелегкой жизни.

– По-моему, хватит о грустном, – вмешался в их беседу Генри. Сэсилу показалось, что он уловил нотки ревности в голосе кузена. – Лошади застоялись. Мы же кататься сюда приехали…

Вняв словам Генри, Сэсил махнул груму, и тот стал выводить лошадей из стойла. Гнедой Вихрь, любимец Сэсила, призывно заржал, увидев Снежинку.

– Здесь, кажется, любовь, – произнесла Шейла с лукавой улыбкой, предназначавшейся лорду Пэддингтону. Ее глаза поддразнивали Сэсила, бросали ему вызов.

Генри в это время занимался своим конем и не слышал ее слов. Сэсилу неожиданно стало жарко. Он уловил в глазах Шейлы интерес, призыв, обещание… Или это всего лишь игра воображения? Шейла не дала ему возможности найти ответ на этот вопрос. Произнеся столь многозначительные слова, она развернулась и направилась к выходу. Лорду Пэддингтону ничего не оставалось делать, как послушно следовать за ней, проклиная всех женщин мира и против воли любуясь соблазнительной походкой Шейлы.

Выйдя на улицу, они увидели, что Генри уже сидит в седле. Сэсил едва смог сдержать торжествующую улыбку. Шейлу ведь надо научить садиться на лошадь. Раз Генри так глупо самоустранился, то Сэсил с удовольствием возьмет на себя роль внимательного наставника начинающей любительницы конного спорта.

Грум подвел Снежинку к Шейле, передал ей поводья, а сам почтительно отошел в сторону, ожидая приказаний. Кивком головы Сэсил отпустил его.

– Позвольте, я помогу вам, – тихо сказал Сэсил, обращаясь к девушке.

Он старался, чтобы его голос звучал беззаботно, но тот все равно предательски дрогнул. Создавалось впечатление, что Сэсил умоляет ее о величайшей услуге, но Шейла вроде бы не обратила на это внимания.

– Конечно, – ответила она. – Я сама хотела просить вас об этом, ведь Генри меня покинул…

Шейла кивнула головой в сторону Генри, который гарцевал на лошади невдалеке, ожидая их.

Сэсил подошел к Снежинке, вдел ногу в стремя и одним стремительным ловким движением вскочил в седло. Восхищение, которое он увидел в горящих глазах Шейлы, придало ему сил.

– Это очень просто, Шейла, – произнес он, слезая с лошади. Сэсил впервые назвал ее по имени и пришел в ужас от собственной смелости. Раньше его никогда не смущало присутствие женщины, и он смело называл знакомых женщин по именам. Однако сейчас непонятная робость переполняла его.

Хотя Шейла, кажется, ничего не имела против.

– Я попробую, – задорно произнесла девушка. – Но у меня вряд ли получится так же здорово, как у вас.

Сэсил почувствовал, что от ее похвалы у него зарделись уши. Он проклинал свою белую кожу, которая выдавала его волнение с головой.

Почему я веду себя как мальчишка, впервые увидевший симпатичную девушку? – задавал он себе один и тот же вопрос. Стыдно в двадцать восемь лет краснеть из-за пустякового комплимента, который говорится только из вежливости!

Самоистязания помогли мало. Каждый ласковый взгляд или приветливое слово Шейлы действовали на него как разряд электричества.

Но его волнение превзошло все мыслимые границы, когда ему пришлось подсаживать Шейлу на лошадь. Ее рука обвилась вокруг его шеи, прядь шелковистых волос коснулась его щеки. Сэсил на мгновение ощутил изгиб ее талии и гладкость кожи ее рук, вдохнул ее неповторимый запах. Всего лишь одна минута, даже меньше, но этого было достаточно, чтобы у него закружилась голова. Сэсил понимал, что если бы объятие продлилось еще чуть-чуть, он бы не выдержал и прижал Шейлу к себе уже совсем не по-дружески. И это пугало его.

Лорд Пэддингтон не узнавал сам себя. Он был обычно очень сдержан с женщинами и никогда не позволял исконным мужским инстинктам брать верх. Его влекло к женщинам как нормального здорового мужчину, но никогда это влечение не было настолько сокрушающим. Сэсил чувствовал, что если он будет находиться слишком близко к Шейле, то не сможет держать себя в руках и легко пересечет границу приличия. Зародившееся в первые минуты их общения желание прикоснуться к ее бархатной коже становилось все сильнее и сильнее.

Генри наблюдал за ними издалека. Он видел, как Сэсил мастерски взлетел на Снежинку, показывая Шейле, как это делается, и как потом он бережно подсадил девушку на лошадь. Волна гнева на самого себя охватила Генри. Как можно было так оплошать! Он умчался вперед, совсем забыв о Шейле, оставив ее на попечение Сэсила, который, несомненно, безумно этому обрадовался.

То, что лорд Пэддингтон неравнодушен к чарам Шейлы, было видно невооруженным взглядом. Генри это было неприятно. Он уже чувствовал, что Шейла немного принадлежит ему самому. Он привез ее в Болтонрок как свою подругу, и она не имеет ни малейшего права улыбаться всем подряд!

Хотя, конечно, имеет, тут же осадил себя Генри. Ведь они просто друзья. Шейла ничем не показала, что ее отношение к Генри выходит за рамки приятельского. Поэтому он не вправе упрекать ее ни в чем. Но было чертовски обидно видеть, как она кокетничает с Сэсилом. Ведь на месте кузена мог бы быть и он сам…

8

То, что Шейла первый раз сидит в седле, было ясно при одном взгляде на нее. Девушка судорожно цеплялась за гриву покорной Снежинки, пытаясь удержаться в вертикальном положении. У нее это плохо получалось. Хотя лошадь послушно стояла на одном месте, Шейла с трудом удерживала равновесие. Казалось, что стоит Снежинке сделать один шаг, как ее наездница кубарем полетит на землю.

Если бы на месте Шейлы был другой человек, Сэсил нашел бы немало поводов для веселья. Раньше он относился к новичкам в верховой езде с огромным презрением, однако сейчас не узнавал сам себя. Неожиданно его охватила страсть к преподаванию. Сэсил медленно ехал рядом с Шейлой и подбадривал ее советами. Видеть, как на твоих глазах новичок учится прямо сидеть в седле, управлять поводьями, просто наслаждаться верховой ездой, было невыразимо приятно. Особенно, когда этот новичок так хорош собой…

Шейла внимательно прислушивалась к советам Сэсила. Лорд Пэддингтон был немногословен, но с его помощью уже через десять минут Шейла смогла расслабиться и не нервничать после каждого шага лошади. Все оказалось не так уж страшно. Снежинка не предпринимала попыток перейти на галоп или рысь, она послушно трусила, не обращая внимания на Вихря, который рвался вперед, на простор. Сэсилу стоило большого труда сдержать горячего коня.

Девушка видела, что лорд Пэддингтон сам не прочь ослабить поводья и умчаться вдаль. Она не понимала, почему он, так плохо относившийся к ней поначалу, вдруг сменил гнев на милость и старательно наставляет ее в ущерб себе.

– Вам, наверное, уже надоело со мной возиться, – робко заметила она, когда Вихрь в очередной раз попытался ускакать вперед.

– Ну что вы. – К собственной досаде Сэсил снова залился краской. Казалось, что любое обращение Шейлы к нему заставляет его сердце учащенно биться. Это ощущение было незнакомо, никогда раньше Сэсил не предполагал, что от простых слов может кружиться голова…

– Я же вижу, как Вихрь страдает. – Шейла смущенно улыбнулась.

– Ничего, он свое еще наверстает, – сказал Сэсил.

Он не узнавал в Шейле ту язвительную особу, которая подшучивала над ним за завтраком. Что случилось? Откуда в ней эта неожиданная мягкость и кротость? Она теперь казалась олицетворением женственности и слабости. Ее хотелось защищать от всего на свете.

Генри, похоже, испытывал точно такие же чувства. Он периодически подъезжал к ним и интересовался, как обстоят дела. По его глазам было видно, что он с удовольствием занял бы место Сэсила, но лорд Пэддингтон не собирался предоставлять ему такой возможности. Ловеласу Генри придется немного подождать!

Сэсил испытывал непонятный задор. Делом принципа было не уступить Генри. Шейла – гостья лорда Пэддингтона, и он сделает все возможное и невозможное, чтобы она надолго запомнила свое пребывание в Болтонроке…

Через некоторое время Шейла поняла, что уже может спокойно сидеть в седле, не боясь опрокинуться на землю. Она выпрямилась и впервые посмотрела по сторонам. Ярко светило солнце, от традиционного утреннего тумана не осталось следа. Шейла прищурилась и приложила ладонь ко лбу, обозревая окрестности. Всюду, насколько хватало глаз, простиралась изумрудная зелень. Осень еще не заявила о своих правах, лишь несколько пожухлых листочков напоминали о том, что лето уже прошло.

Шейла вдохнула свежий воздух полной грудью. Неподвижность пейзажа была обманчива. Каждое дерево, каждый куст жил своей жизнью, невидимой обычному смертному. Девушке пришли на ум старые сказки о троллях и эльфах, обитавших в укромных, увитых зеленью пещерах. Болтонрок вполне годился на роль убежища сказочных существ.

– Вам тут нравится? – спросил Сэсил. Он видел, что Шейла восхищенно оглядывается по сторонам.

– Здесь изумительно, – прошептала девушка. Она не стала рассказывать ему о возникших у нее ассоциациях. Ибо если в Болтонроке обитают эльфы, то лорд Пэддингтон, несомненно, их король…

Шейла незаметно улыбнулась. Она очень живо представила себе Сэсила в просторных зеленых одеждах, усыпанных драгоценными камнями.

– Я очень люблю Болтонрок, – произнес Сэсил, не замечая многозначительного молчания Шейлы. – Но места вокруг Холиуэя, семейного замка Пэддингтонов, еще красивее.

– Холиуэй, – мечтательно произнесла Шейла, словно смакуя незнакомое слово. – Красивое название. Хотела бы я посмотреть на этот замок…

Сэсил немедленно пожалел о том, что Холиуэй в таком запущенном состоянии, а, главное, что там проживает некая Айрин Шепперд. Так просто было бы сейчас пригласить туда Шейлу. Они провели бы вместе в Холиуэе несколько замечательных дней…

Сэсил вздохнул, отгоняя соблазнительное видение. Реальность была слишком печальна, чтобы долго предаваться мечтам.

– Мы совсем не живем в Холиуэе, – замялся он. – Замок почти разрушен…

Шейла кинула на Сэсила насмешливый взгляд. Ему почудился какой-то намек. Но на что?

– Я скоро займусь им, – с юношеской горячностью добавил лорд Пэддингтон. Немой упрек Шейлы подействовал лучше, чем все увещевания леди Маргарет.

– Хорошо, – улыбнулась Шейла и лукаво посмотрела на Сэсила. – Я проверю.

И, прежде чем он успел опомниться от ее неожиданного обещания, она пришпорила Снежинку и рванула вперед. Сэсил подивился тому, как девушка, впервые севшая в седло полчаса назад, ловко управляется с лошадью. Истосковавшаяся по движению Снежинка весело бежала вперед, и Вихрь, жеребец Сэсила, жалобно заржал, видя, что она исчезает вдали.

Сэсил потрепал коня по холке и чуть-чуть сдавил его бока. Этого было достаточно, чтобы Вихрь полетел вперед, словно выпущенная из лука стрела. Через пять минут они догнали Снежинку. Глаза Шейлы радостно горели, щеки разрумянились. Сердце Сэсила неожиданно защемило. Он в жизни не видел такой красивой женщины. Более того, безупречной. Сэсил глаз не мог оторвать от румянца на нежной коже девушки. Она казалась богиней, но близкой, земной. В ее красоте не было ничего от холодности древнегреческих статуй, которые леденили своим совершенством. Шейла Либерти была способна воспламенить любого мужчину.

Вихрь недовольно заржал. Он не понимал, что творится с его хозяином. Вместо того чтобы мчаться по зеленой равнине, лорд Сэсил постоянно дергал поводья, удерживая жеребца на месте. Вихрь, конечно, не догадывался, что причиной его мучений была наездница Снежинки, но чувствовал, что именно из-за медлительной кобылы веселое катание превращается в пытку. И он решил по-своему оживить его. Изогнув шелковистую шею, коварный жеребец больно куснул ничего не подозревающую Снежинку. Та от страха и неожиданности понеслась вперед, не обращая внимания на Шейлу, судорожно вцепившуюся в гриву.

Сэсил на мгновение остолбенел. Все произошло в течение нескольких секунд, и он не успел сориентироваться. Генри оказался быстрее. Он сразу понял, чем могут закончиться эти внезапные скачки, и немедленно рванул вслед за Шейлой. Очнувшийся Сэсил последовал за кузеном.

Снежинка все-таки не зря считалась самой спокойной лошадью Болтонрока. Они догнали ее в считанные минуты. Но обрадоваться этому не успели. Снежинка резко повернулась, пытаясь уйти от преследования, и Шейла вылетела из седла. Лошадь, освободившись от груза, побежала вперед и остановилась неподалеку.

Генри и Сэсил спешились и одновременно подбежали к упавшей Шейле, которая неподвижно лежала на земле. Но Сэсил все-таки чуть-чуть опередил кузена. Он склонился над девушкой, ожидая увидеть кровь на ее прелестном личике. Но вместо этого его встретила лукавая улыбка. Сердце Сэсила екнуло. Он почувствовал, что его лицо ясно выражает волнение, которое он испытывает. И Шейла прекрасно это видит.

– С вами все в порядке? – прошептал лорд Пэддингтон непослушными губами.

Сэсил пожирал глазами побледневшее лицо девушки, обрамленное буйными каштановыми кудрями. Дурацкая бейсболка валялась в стороне, и волосы Шейлы явили миру свое великолепие.

– Да, – также еле слышно сказал Шейла, не делая ни малейшей попытки подняться.

– Айр… Шейла! – К ним с криком подбежал Генри. – Как ты?

– Все хорошо, – твердо произнесла девушка и присела. Тут же немного поморщилась – ушибленная нога дала о себе знать.

– Я очень удачно упала, – продолжила девушка после минутной паузы. – Снежинка же не очень быстро скакала…

– Вам повезло, – сказал помрачневший Сэсил. – Люди и шеи себе таким образом ломали.

Шейла вздрогнула, и Генри немедленно поспешил ее успокоить.

– Не слушайте его, Шейла. Падение с лошади – самое обычное дело.

Генри метнул на Сэсила гневный взгляд и протянул Шейле руку, чтобы помочь ей подняться. Для человека, кубарем слетевшего с лошади несколько минут назад, Шейла встала с земли удивительно легко, и Сэсил в который раз поразился присущей ей грации. Даже немного прихрамывая, она была изящна, почти невесома, и лорд Пэддингтон остро позавидовал кузену, который поддерживал Шейлу под локоток. Видимо, Генри имел на это право.

Но Шейла вскоре стряхнула руку Генри.

– Я не инвалид, – безапелляционно заявила она. – К тому же я хочу еще покататься.

Генри принялся убеждать Шейлу в том, что это слишком опасно, но Шейла не сдавалась, и ему пришлось уступить. Снежинку без труда поймали, и Шейла села в седло уже без посторонней помощи, правда, немного морщась от боли.

Остаток дня прошел без приключений. Сэсил, Генри и Шейла ехали не торопясь, разговаривая о пустяках. Сэсилу казалось, что многое осталось недосказанным в их беседе. Он видел это в повороте головы Шейлы, в блеске ее бездонных глаз, в легком движении руки, которым она поправляла непослушные волосы. Небольшое противостояние между ними, которое бросилось всем в глаза утром, исчезло без следа. Сэсил уже не понимал, как он мог так негодовать из-за того, что Шейла осталась в Болтонроке без его ведома…

Они вернулись домой уже под вечер. Шейле казалось, будто она целый день таскала на себе тяжеленные мешки. Все тело ныло, но она была счастлива, как никогда в жизни. Даже неудачное падение не смогло омрачить сегодняшний день.

Сэсил был на вершине блаженства. Шейла казалась ему самой очаровательной женщиной мира. До такой степени очаровательной, что он совсем забыл о девушке своей мечты, леди Джейн Максел.

Леди Маргарет не преминула ему о ней напомнить.

– Знаешь, дорогой, я очень рада, что ты хорошо провел время, – сказала она, целуя сына в лоб.

Генри и Шейла уже поднялись в свои комнаты, так что не были свидетелями проявления нежных материнских чувств, чему Сэсил был очень рад. Он всегда немного терялся, когда леди Маргарет обращалась с ним на людях как с маленьким мальчиком.

– Но ты мог бы предупредить Джейн об этом, – продолжила она с мягким упреком.

Сэсил вздрогнул. Воспоминание молнией пронзило его. Вчера на вечеринке они договаривались встретиться после обеда, чтобы пойти на выставку цветов в Чиппеле!

– Джейн звонила и очень удивилась, не застав тебя дома. – Слова матери раскаленным железом жгли Сэсила.

– Я забыл, – промямлил лорд Пэддингтон, сознавая, что у леди Маргарет, пожалуй, есть все причины обращаться с ним как с ребенком.

Брови леди Маргарет выразительно поползли вверх. Она была умной женщиной и быстро сообразила, что не радость от встречи с кузеном так повлияла на память Сэсила.

– Миссис Либерти – обворожительная женщина, – вроде бы не к месту заметила она. – Вот только мы же ничего о ней не знаем. К тому же она подруга Генри…

– Они просто друзья, – выкрикнул Сэсил в запале. Напоминание о Генри взбесило его.

Леди Маргарет усмехнулась такой горячности сына, и он осознал с запоздалым сожалением, что вложил слишком много чувства в свое возражение. С наблюдательной матерью надо быть поосторожнее.

– Я все понимаю, дорогой, – проговорила она задумчиво. – Все равно это так неожиданно…

Сэсил не стал уточнять, что именно она считает неожиданным. С леди Маргарет было опасно разговаривать на подобные темы. Сэсил хотел сначала разобраться в собственных чувствах, а потом уже заводить дискуссию о неотразимости миссис Либерти.

А разбираться надо было во многом. День, проведенный в обществе Шейлы, перечеркнул всю его прошлую жизнь. Сэсил прошел в свою комнату и, не раздеваясь, растянулся на кровати. Было необходимо привести свои мысли в порядок.

До появления Шейлы все было просто и ясно. Сэсил любит Джейн, Джейн любит Сэсила. Когда он разрешит свои материальные проблемы, они поженятся и будут счастливы всю свою жизнь. Теперь все изменилось. Темноволосая красавица с техасским выговором и пристрастием к джинсам смешала все карты. Сэсил уже не был уверен в том, что сможет быть счастливым с Джейн, после того, как узнал, что в мире есть женщины, подобные Шейле. Гордые, независимые, самостоятельные. Сексуальные.

Об этом Сэсил боялся даже думать. Потому что при одной мысли о Шейле, ее обольстительной фигуре, нежной коже, манящих губах его охватывала дрожь. Образ миловидной белокурой девушки, с вечно поджатыми губами и четкими представлениями о том, что прилично, а что нет, бледнел в сравнении с Шейлой. Сэсил проклинал себя за это, но не мог ничего поделать – Шейла Либерти всего лишь за один день полностью завладела его мыслями.

Сэсил пытался объяснить это необыкновенной физической привлекательностью Шейлы. Но в глубине души он прекрасно сознавал, что дело не только в этом. Ему было интересно говорить с ней, молчать с ней. Он не чувствовал ни малейшей скованности или неловкости в ее присутствии. Наоборот, Шейла вдохновляла его, вселяла уверенность в себе.

Сэсил сел на кровати и обхватил руками голову. Он всеми силами отгонял от себя мысль о том, что он, возможно, просто-напросто влюбился в Шейлу Либерти. Весь его предыдущий опыт говорил о том, что это невозможно. Они выросли в совершенно разных семьях и странах, у них не было ничего общего. Шейла обладала всем тем, что всегда настораживало Сэсила в женщинах. Она была упряма и уверена в себе, не нуждалась ни в чьей помощи и была готова самостоятельно сражаться за место под солнцем. Почему же его, всегда восхищавшегося слабыми застенчивыми девушками, так неумолимо тянет к ней? Или он ошибался раньше, а сейчас судьба дала ему шанс исправиться?

9

На следующий день погода, как назло, испортилась. Это означало, что о катании на лошадях не могло быть и речи. Генри Блумсбридж явно скучал. Он бродил по огромному дому, в основном молчал или отпускал язвительные замечания. Сэсил боялся, что кузен не выдержит деревенского уединения и захочет уехать куда-нибудь поближе к столичным огням. А значит, увезет с собой и Шейлу. Даже думать об этом было невыносимо, поэтому лорд Пэддингтон прилагал массу усилий, чтобы развлечь гостей.

Неплохую идею ему подала, как ни странно, Джейн Максел. Она позвонила утром и полным упрека голосом напомнила Сэсилу о его обещании сходить с ней на цветочную выставку в Чиппеле.

– Вчера был такой замечательный день, – плаксиво выговаривала Джейн, – а сегодня на улицу выйти страшно. Льет как из ведра.

– Но ведь выставка проходит в оранжерее, так что неважно, какая погода, – робко возразил Сэсил. Он чувствовал себя неловко, ведь вчера он напрочь забыл о даме своего сердца…

– До оранжереи еще надо добраться, – капризничала Джейн.

– Все равно я готов загладить свою вину и пригласить тебя на выставку сегодня, – по-рыцарски предложил Сэсил, хотя тон Джейн ему очень не нравился.

Немного поколебавшись для приличия, Джейн милостиво согласилась. Они договорились о встрече. Сэсил повесил трубку с видимым облегчением. Как же он раньше не замечал, что леди Джейн настолько манерна? Каждое ее слово отдавало жеманством.

Сэсил услышал задорный смех Шейлы в соседней комнате и печально вздохнул. Вот у кого бы Джейн могла поучиться многому, пришло ему в голову.

Джейн Максел долго предвкушала посещение чиппельской выставки цветов в компании лорда Пэддингтона. Девушка была уверена, что в романтической обстановке Сэсилу будет легче решиться на серьезный разговор с ней. Джейн считала, что влюбленному графу пора делать предложение. Он неожиданно разбогател, теперь нет никаких препятствий для свадьбы…

Но Джейн была жестоко обманута в своих ожиданиях. Вместо того чтобы радоваться возможности провести этот день с ней вдвоем, Сэсил привел с собой Генри и его отвратительную подружку Шейлу, как-там-ее-по-фамилии. Джейн чувствовала, что ее незаслуженно оскорбили. Американка не понравилась ей еще тогда, на вечеринке. Сейчас же утонченная английская леди была готова возненавидеть соперницу. В том, что Шейла Либерти представляет угрозу ее счастью, Джейн не сомневалась ни капли.

Однако Джейн могла сколько угодно страдальчески морщить лоб и поджимать губы, заслышав техасский акцент Шейлы. Лорду Сэсилу это было абсолютно безразлично!

Джейн терзало совершенно неизвестное ей ранее чувство – ревность. Она настолько привыкла видеть лорда Пэддингтона у своих ног, что у нее не укладывалось в голове, как он может так холодно обращаться с ней сейчас. Ведь бывали дни, когда он часами ждал ее звонка, умолял о минутном свидании…

У нее на глаза навернулись слезы. Вот каковы современные мужчины! Стоит только рыжей вертихвостке призывно улыбнуться им, как они тут же забывают о своих преданных невестах и готовы бежать за нахалкой на другой конец света.

Везде Джейн видела подтверждение своим горьким мыслям. И слова Генри, и глаза Сэсила, и взгляды проходящих мимо мужчин ясно говорили о том, что Шейла – неотразима, а она, Джейн, всего лишь бледная тень по сравнению с ней!

Однако, обвиняя Сэсила в предательстве, Джейн совершенно забывала о том, что когда-то сама отвергла его любовь из-за меркантильных соображений. Сейчас она считала себя невинной жертвой мужского коварства, и это ужасно портило и без того противный дождливый день.

Но Джейн ошибалась, думая, что никто не обращает внимания на ее кислую физиономию. Ее спутники прекрасно понимали, в каком она настроении и что является этому причиной. Сэсила терзали угрызения совести, но он ничего не мог с собой поделать – Шейла слишком влекла его к себе. По сравнению с ее живой красотой леди Джейн казалась лишь бесплотным призраком, к тому же готовым постоянно упрекать и увещевать. Шейла Либерти своим теплом согревала всех вокруг, Джейн Максел была способна остудить самую горячую голову. Можно ли обвинять Сэсила в том, что его сердце стремилось совсем не к той женщине, которую весь Чиппел уже давно считал его невестой?

Генри тоже было несладко. Он видел, что между Сэсилом и Шейлой зарождается нечто, понятное лишь им двоим, куда не было доступа посторонним. Он, Генри Блумсбридж, медленно, но неуловимо отдалялся от них. Ревность открыла ему глаза на то, в чем еще боялись себе признаться и Сэсил, и Шейла. Страдания бедняжки Джейн тоже не остались им незамеченными. Генри Блумсбридж понимал, что они оба – лишние на этой прогулке…

Шейла Либерти тоже не была до такой степени беззаботной и ненаблюдательной, как могло показаться на первый взгляд. Она гораздо лучше отдавала себе отчет в собственных чувствах, чем думал Генри. Но Шейла не позволяла сомнениям отражаться на лице. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы поддаваться эмоциям. Вначале надо было как следует все обдумать. Поэтому Шейла веселилась вовсю, отвлекая своих спутников от мрачных размышлений.

Погода постепенно прояснялась. Лучи солнца робко проглядывали сквозь тучи, дождик прекратился. Чиппельская оранжерея встретила посетителей во всем блеске. Шейла была поражена. Она никогда прежде не видела такой красоты. Желтые, красные, оранжевые, синие растения ошеломляли своими красками. От сладкого запаха кружилась голова. Песчаная дорожка уводила вглубь огромного стеклянного здания. По ней неторопливо прогуливались немногочисленные посетители, все-таки погода неблагоприятно подействовала на любителей ботаники. Изредка встречались служащие оранжереи в красочной форме. К ним можно было подойти, спросить о заинтересовавшем вас растении и получить исчерпывающий ответ.

Шейла была в восторге. Она крутила головой по сторонам и старалась ничего не упустить. Сэсил охотно давал ей разъяснения. Леди Маргарет всегда увлекалась цветами, ее сад в Болтонроке славился на всю округу, когда она еще не стала леди Пэддингтон. Поэтому неудивительно, что ее сын обладал весьма обширными познаниями в этой области. Генри, который в жизни не мог отличить ромашку от тюльпана, путался в названиях орхидей и не понимал разницы между отдельными их видами. Ему казалось странным, что Шейла, затаив дыхание, слушает Сэсила. Генри видел в этом лишь женское притворство.

Из кожи вон лезет, лишь бы ему понравиться, мрачно заключил он про себя, наблюдая за девушкой.

И Генри стал преувеличенно любезен с леди Джейн. В глубине души он надеялся, что Сэсил опомнится и бросится спасать свою любимую из лап коварного обольстителя. Но тщетно. Сэсил не обратил на их легкомысленную болтовню ни малейшего внимания. Таким образом, вопреки логике четверка молодых людей разбивалась на две пары: Джейн с Генри и Сэсил с Шейлой.

Первая пара была увлечена легкой кокетливой беседой, полной полунамеков и заигрываний. Джейн всегда находила Генри Блумсбриджа очень интересным мужчиной и сейчас не упустила возможности познакомиться с ним поближе. С каждой минутой разговора она все меньше и меньше думала о лорде Сэсиле. Его неотразимый кузен действовал как очень хорошее успокаивающее средство. Иногда в голове Джейн мелькало подозрение, что причина такого повышенного внимания со стороны Генри отнюдь не ее прелести, а заурядная ревность, но она гнала такие мысли прочь. Девушка не сомневалась в собственной неотразимости и была рада, что нашелся наконец мужчина, способный оценить ее по достоинству!

Сэсил и Шейла не замечали никого вокруг. Они медленно брели по извилистым дорожкам оранжереи. Цветы всех стран мира радостно приветствовали их. Казалось, буйству красок не будет конца. Разговор молодых людей то затухал, то разгорался с новой силой. К своему удивлению, Сэсил понял, что совсем необязательно без умолку говорить. Раньше лорд Пэддингтон всегда напрягался, если в беседе с малознакомым человеком вдруг повисала пауза. Теперь все было наоборот. Тишина окутывала их незримой завесой, отгораживая от всех. Они находились в совсем другом мире, где слова не имели значения, а глаза говорили лучше, чем любой красноречивый оратор.

Сэсил обнаружил, что на ярком солнечном свете, преломленном стеклянной крышей оранжереи, волосы Шейлы отливают медью. Эта неожиданная рыжинка была ей необыкновенно к лицу. Собираясь в Чиппел, Шейла не стала закручивать волосы в хвост, а распустила их. Темная густая волна окутывала ее плечи, и у Сэсила снова мучительно заныли пальцы. Ему безумно хотелось дотронуться до ее пышных волос, поиграть с ними так же легко и беззаботно, как это делал солнечный лучик, пробившийся сквозь толщу листвы…

– Лорд Пэддингтон, вы меня слышите? – со смехом спросила Шейла. Она задала Сэсилу вопрос, а он стоял, как зачарованный, не в силах оторвать от нее глаз.

Сэсил кивнул головой. Официальное обращение неприятно резануло слух.

– Зовите меня Сэсил, – внезапно произнес он. Несмотря на серьезность его тона, губы девушки тронула насмешливая улыбка.

– Сэсил? – изумленно переспросила она, картинно подняв тонкие брови. – Какое забавное имя. Я всегда думала, что так зовут только женщин. У меня в Штатах есть подруга, Сэсили… Ах, не сердитесь на меня! – поспешно воскликнула Шейла, увидев, как страдальчески исказилось лицо Сэсила. – Простите, я не хотела вас обидеть, – тихо проговорила она. Ее личико выражало живейшее раскаяние, и Сэсил немедленно простил ее, хотя сердце ныло от незаслуженной обиды.

– Вообще-то у меня несколько имен, – с достоинством произнес он. – Томас Сэсил Огастес Пэддингтон.

Сэсил картинно поклонился, как бы представляя себя. Шейла ласково посмотрела на него.

– Том – прекрасное имя. Можно я буду звать вас так?

– Конечно, – немного изумился Сэсил. – Правда, меня так никогда не звали, но если вам это имя нравится больше…

Он не успел закончить фразу, так как в этот момент на их дорожку свернули Джейн и Генри, и их уединение было нарушено.

– Я так устала, – томно протянула Джейн, многозначительно смотря на Сэсила. – По-моему, нам всем пора домой.

Лорд Пэддингтон пожал плечами.

– Но ведь мы приехали сюда совсем недавно. – От Сэсила не укрылся подозрительный взгляд, который на него метнула Джейн.

– На самом деле прошло уже пять часов, – со смехом возразил Генри. – Ты потерял счет времени, что, впрочем, не так уж странно…

Такой бесцеремонный намек раньше смутил бы Сэсила, но сейчас ему море было по колено.

– Неужели? – спросил он. – Действительно, мы с Шейлой так мило беседовали, что время пролетело незаметно. Правда? – обратился он к американке.

– Да, – Шейла кивнула головой. – Том – прекрасный рассказчик.

– Том? – не выдержала Джейн. Что произошло между этими двумя сегодня, раз она уже зовет его настолько фамильярно? – Насколько я помню, Сэсил, – кисло продолжила она, намеренно подчеркнув его имя, – тебе никогда не нравилось, когда тебя называли Томом или Огастесом!

– Люди меняются, Джейн, – ответил лорд Пэддингтон, глазом не моргнув. Придирки Джейн совершенно не испугали его. Шейла только что назвала его по имени! Это что-то да значило.

Леди Джейн не нашлась, что ответить. Никогда Сэсил не был так далек от нее. Впервые в жизни Джейн осознала, что проиграла. Ей показалось, что глаза Шейлы насмешливо блеснули, и этого она уже вынести не могла.

– Я еду домой, – прошипела Джейн. – А ты можешь делать что хочешь, вместе с этой…

Леди Джейн так и не сказала, кем, по ее мнению, была Шейла. Во-первых, она была аристократкой до мозга костей и знала, что положено говорить приличной девушке, а что нет. А во-вторых, угрожающий блеск в глазах Сэсила ясно указывал на то, что скандал лучше не устраивать.

После этой уничижительной тирады Джейн развернулась и почти побежала по дорожке к выходу.

– Ее надо догнать, – тихо сказала Шейла. Она с какой-то непонятной жалостью глядела вслед девушке.

– Да, – согласился с ней Сэсил, не трогаясь с места.

– Она все равно заблудится. Джейн совершенно не ориентируется здесь, – пожал плечами Генри, – Предлагаю пройти к выходу коротким путем и встретить ее там.

Что они и сделали. Через десять минут у выхода показалась и Джейн. Она замерла на месте, увидев их.

– Джейн, ты ведешь себя, как… – гневно начал Сэсил, но мягкое прикосновение остановило его.

– Вы совершенно правы, Джейн, – ласково заговорила Шейла, подойдя к девушке поближе. – Уже поздно, и мы все очень устали. Лучше поедем домой и не будем обижаться друг на друга.

Что-то было в голосе Шейлы настолько искреннее и подкупающее, что Джейн, открывшая было рот для колкого возражения, ничего не сказала.

– Где мы оставили машину? – обратилась Шейла к Генри. Он махнул рукой в сторону парковки. – Вот и отлично. Немедленно отправляемся домой, будем пить чай с бисквитами. Вот и погода начинает портиться…

Все четверо посмотрели вверх. Небо опять затягивалось тучами, и не было никаких сомнений в том, что утренний дождик скоро вернется.

Домой ехали в полном молчании, только радио громко распевало старые песенки. Сэсил на заднем сиденье смотрел на нежный профиль Шейлы и думал о том, что она не так беззащитна и ранима, как кажется на первый взгляд. Наоборот, она может сто очков дать любому из них в плане улаживания конфликтных ситуаций. Джейн присмирела и больше не разбрасывалась оскорблениями. Сэсил, знавший ее капризный нрав, поражался тому, насколько быстро Шейла справилась с ней.

Но не только восхищение заполняло Сэсила. В конце концов, он уже успел немного привыкнуть к этому чувству. Его удивляло сейчас то, как быстро леди Джейн испарилась из его сердца. Раньше он даже не мог помыслить о том, что другая женщина, пусть даже такая прекрасная, как Шейла, сможет всего за два дня покорить его.

Лорд Пэддингтон не считал себя легкомысленным человеком. В отличие от Генри, который с легкостью менял подружек, без труда покоряя самых неприступных красавиц, Сэсил всегда держал себя в руках. Избрав себе однажды идеал, он оставался ему верен, хотя многие знакомые женщины пытались пробить сердечную броню графа. Все их попытки заканчивались полнейшим провалом. Сэсил имел право гордиться собой и своим постоянством.

Сейчас же его убеждения рушились на глазах. Шейла Либерти ничего не делала для того, чтобы завлечь Сэсила, но его неумолимо влекло к ней. Она не соблазняла его откровенной одеждой, не делала прозрачных намеков, не вкладывала в свои слова какой-то таинственный смысл. Шейла была открыта и непринужденна, она смеялась, когда хотела, говорила, что думала. Ни разу Сэсил не замечал в ней обычного женского кокетства. Но ее товарищеское поведение не спасло его. Обаяние Шейлы только возрастало от того, что она вела себя по-дружески, не пытаясь извечными женскими уловками пленить мужское сердце.

Необыкновенная внешняя привлекательность Шейлы тоже сыграла свою роль. Сэсил никогда не жаждал с такой силой ни одну женщину. Даже Джейн Максел, любовь всей его жизни, не вызывала в нем такого неистового желания.

Любовь всей его жизни. Сэсил грустно усмехнулся, вспомнив об этом. Величайшее заблуждение, вот как правильно. Но теперь он очнулся ото сна и больше не совершит подобной ошибки!

Молодые люди проводили вместе каждый день, катались на лошадях, причем Шейла делала значительные успехи, яростно спорили по вечерам. Сэсил больше не требовал от Генри, чтобы он увез миссис Либерти подальше. Наоборот, было бы желательнее, если бы сам Генри исчез из Болтонрока, оставив здесь Шейлу.

Леди Маргарет с растущим удивлением наблюдала за отношениями между Шейлой и Сэсилом. Всего полмесяца провела миссис Либерти в Болтонроке, но уже успела подружиться с ее неприступным сыном. Леди Маргарет привыкла к тому, что Сэсил очень осторожен в выборе знакомых, и его неожиданная привязанность к Шейле доказывала лишь то, что никто не застрахован от случайностей. Проницательный материнский взгляд видел то, что было еще скрыто от всех. Внезапно вспыхнувшая дружба между молодыми людьми слишком походила на страсть.

Но однажды утром гром грянул среди ясного неба. Генри, спустившись в столовую к завтраку, безапелляционно заявил:

– Завтра вечером нам необходимо быть в Лондоне. Нас ждут. Ты помнишь, Шейла?

Он многозначительно посмотрел на девушку, напоминая об их договоренности. Шейла мучительно покраснела. В глазах Генри она увидела справедливый упрек…

– Конечно, – выдавила из себя девушка. – Сейчас же пойду собирать вещи.

Она встала и послушно направилась в свою комнату. Сидевший тут же и внимательно прислушивавшийся к их разговору Сэсил спросил:

– К чему такая спешка, Генри? Неужели ты не можешь еще немного побыть с нами?

Сэсил прилагал усилия, чтобы казаться спокойным, но у него это плохо получалось. Напоминание о том, что Шейле пора уезжать, выбило его из колеи.

– Я-то могу, – ответил Генри с недоброй усмешкой. – А вот Шейла нет. Ее ждут в другом месте.

От Генри не укрылось волнение Сэсила. И он с нескрываемым злорадством наблюдал за тем, как огорченно вытягивается лицо кузена.

– Я скажу тебе честно, Сэсил, – проникновенно начал он, пользуясь тем, что леди Маргарет не вышла к завтраку, и они с Сэсилом были в столовой одни. – Тебе лучше забыть о Шейле. Она изумительная девушка, но у вас вряд ли что-то получится…

Лицо Сэсила скривилось. Он ни с кем не обсуждал свои чувства, но раз Генри сам начал этот разговор, то почему бы и не высказать ему свое мнение?

– Знаешь, что я думаю, Генри? – невозмутимо спросил Сэсил. – Ты просто ревнуешь. Я не уверен, что миссис Либерти чувствует что-то по отношению ко мне, но то, что ты ей абсолютно безразличен, это точно.

Насмешка попала в цель. Генри вскочил, сжимая кулаки.

– Мы немедленно уезжаем отсюда, – прошипел он. – Не забывай, дорогой кузен, что ты женатый человек!

Сэсил моментально помрачнел. Генри тоже. Ох, не стоило ему напоминать лорду Пэддингтону об Айрин…

– Извини меня, Генри, – медленно сказал Сэсил. – Шейла действительно прекрасна, но мы все равно не должны из-за нее ссориться. Ты совершенно прав…

Генри опомнился. Ревность совсем помутила его разум, раз он стал в таком тоне разговаривать с Сэсилом.

– Это ты меня прости, – произнес он с раскаянием. – Я сам не свой в последнее время, и дело вовсе не в Шейле.

Хотя Генри говорил искренне, Сэсил все равно не поверил ему. Однако озвучивать свои подозрения он не стал, неприятных впечатлений и так хватало.

Вечером Генри и Шейла уехали. Девушка была весь день молчалива и избегала оставаться наедине с лордом Пэддингтоном. Сэсил несколько раз порывался заговорить с ней о том, что терзает его, но всегда останавливался. Шейла старательно уклонялась от задушевных бесед. Они снова стали «миссис Либерти» и «лордом Пэддингтоном» друг для друга, как будто не было совместных прогулок, многозначительных взглядов, нежных пожатий рук и дружеских поцелуев перед сном, от которых голова шла кругом…

Сэсил был в отчаянии. Шейла уехала вместе с Генри, а он остался в Болтонроке с матерью и собственными невеселыми мыслями.

10

Айрин ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть. Она прокручивала в голове события двух последних недель и в который раз убеждалась в том, что ей не в чем себя упрекнуть. Однако долгожданное успокоение не приходило.

Айрин включила ночник и села на кровати. Благодаря ее усилиям комната приобрела наконец благопристойный вид. Древняя кровать была подремонтирована. Испорченные молью покрывала и полусгнившие гобелены заменили. Айрин уже не мерзла по ночам, как раньше. Холиуэй постепенно становился настоящим домом, уютным и теплым. Но все это уже не приносило радости. Айрин была по-прежнему одинока и сейчас с особенной остротой ощущала это.

Мистер и миссис Симмонс очень обрадовались ее возвращению. Когда Генри Блумсбридж увез Айрин в неизвестном направлении, ничего им не сказав, они оба страшно испугались, что больше не увидят леди Пэддингтон. Без нее в Холиуэе стало пусто и безрадостно, даже Пушок ходил как потерянный, заглядывал во все комнаты и жалобным мяуканьем призывал хозяйку.

Возвращение Айрин поставило все на свои места. Рабочие веселее стучали топорами, мистер Симмонс энергичнее давал указания, Пушок снова начал проказничать. Даже кофе на плите миссис Симмонс быстрее варился с приездом Айрин. Но девушка не замечала этого. Она была полностью погружена в свои мысли, и никто не знал, что так печалит молодую леди.

– Вот попался бы мне на глаза этот Генри, я бы ему все высказала, – заявила однажды миссис Симмонс мужу. Она жарила блинчики, и ее раскрасневшееся лицо имело весьма воинственное выражение.

Мистер Симмонс хмыкнул. Он не стал задавать лишних вопросов, так как за двадцать пять лет супружеской жизни научился понимать жену с полуслова. Миссис Симмонс была уверена, что причиной мрачного настроения Айрин являлся Генри Блумсбридж.

Миссис Симмонс попыталась было расспросить девушку о том, что случилось за это время, но обычно разговорчивая Айрин хранила упорное молчание. Экономке не удалось ничего выведать, она могла только строить догадки.

Однако дел в Холиуэе было по горло, и Симмонсам было некогда раздумывать. Айрин тоже с головой погрузилась в работу, как будто хотела что-то забыть. Ее постоянно видели то в одном, то в другом конце замка. Она лично руководила всеми работами, и мистер Симмонс был вынужден признать, что девчонка обладает куда лучшей хваткой, чем он сам. Айрин входила в каждую мелочь, для нее не существовало пустяков. Одной рукой она подписывала счета, другой листала книгу об интерьере, одновременно давая указания находившимся рядом рабочим.

Большой головной болью для нее стал ее банковский счет. Когда Айрин окончательно поняла, что Стивен не собирается выполнять свое обещание и переводить ей деньги, она позвонила в Нью-Йорк. Стивена долго не могли найти, так как Айрин не представилась. Она боялась, что, узнав, кто звонит, кузен вообще откажется разговаривать. Ее расчет был верен, так как Стивен строго-настрого запретил своим служащим звать его к телефону в случае звонка Айрин.

Через некоторое время в трубке раздался голос Стивена.

– Хелло.

– Это Айрин, – без приветствия начала девушка. – И не вздумай класть трубку, тебе это дороже обойдется.

Она услышала, как Стивен с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Я тебя слушаю, сестренка, – ответил он после минутной паузы. Очевидно, решил, что с леди Пэддингтон лучше не спорить. – Как твои дела?

– Тебя не касается, – резко сказала Айрин. Она знала, как лучше всего ошеломить Стивена. Он привык к тому, что она всегда покорна и вежлива, все время соглашается с ним. Пора показать кузену, что он жестоко ошибается, считая ее наивной девочкой.

– Ты, надеюсь, не забыл о том, что должен регулярно переводить мне деньги? – продолжала она тем же тоном. – Только при этом условии тебе позволено пока пользоваться моим состоянием…

Айрин намеренно сделала акцент на слове «пока». Пусть Стивен не обольщается на ее счет. Несколько месяцев самостоятельной жизни превратили Айрин в совсем другого человека. Теперь она была готова сражаться за свои права.

Ее тактика возымела успех. Несгибаемый Стивен Шепперд дрогнул.

– Конечно, я все помню. – Он попытался утихомирить разбушевавшегося в Айрин демона. – Просто сейчас некоторые трудности, я закрутился и забыл…

Айрин кровожадно улыбнулась. Она и не ожидала, что кузен так быстро уступит. Девушка была готова пригрозить ему возвращением, хотя покидать Холиуэй в ближайшее время не входило в ее планы.

Однако ты теряешь хватку, братец, ехидно подумала Айрин. Или это я изменилась?

– У тебя есть сутки, чтобы исправиться, – процедила она в трубку.

– Хорошо, – пролепетал Стивен. – Не волнуйся, до…

Но Айрин уже отключилась, и противные короткие гудки оглушили Стивена.

Вот черт, выругался он. Ни минуты покоя! Она даже из Англии умудряется испортить мне настроение.

Но в глубине души он был рад, что Айрин дала о себе знать. Хладнокровный делец, не думающий ни о чем, кроме денег и власти, порой терзался мыслью о покинутой всеми девушке…

Айрин была довольна. Стивен сделает все, что она захочет. Уступив один раз, он не будет сопротивляться и дальше, в этом Айрин была уверена. Теперь она могла тратить деньги, не раздумывая…

Холиуэй преображался на глазах. У всех его обитателей не было ни минуты покоя. Каждый день привозили стройматериалы и мебель, рабочие стучали молотками с утра до ночи, Айрин едва успевала переговорить со всеми. Мистер Симмонс стал для нее практически незаменим. Он отдавал распоряжения рабочим наравне с ней, и девушка была абсолютно уверена в том, что он сделает все, как надо.

Айрин вспоминала первую встречу с Джимом Симмонсом, когда он поразил ее своей угрюмостью. Теперь она видела, что это очень милый и добрый человек, который по-настоящему хорошо относится к ней.

За короткие четыре месяца замок Холиуэй успел стать ее родным домом, а мистер и миссис Симмонс – ее семьей. Айрин была счастлива. Почти.

Она старалась не думать о том, что произошло. Но это было невозможно. Против воли она возвращалась к мучающим ее мыслям. Айрин говорила себе, что это было всего лишь небольшой шалостью, не имеющей никакого значения. Однако почему она никак не может успокоиться? Почему ей так тяжело выкинуть этот пустяк из головы?

Айрин жалела, что поддалась на уговоры Генри Блумсбриджа и приняла участие в этом дурацком розыгрыше. Но, тем не менее, она прекрасно сознавала, что никогда еще не жила столь полной жизнью, как в те две недели…

Прошел почти месяц с тех пор, как Айрин разыгрывала в Болтонроке богатую американскую вдову Шейлу Либерти. Оказывается, талант Кэтрин Осборн, бродвейской звезды, которая двадцать один год назад дала жизнь Айрин Шепперд, неожиданно проснулся. Айрин старательно имитировала чуждый ей техасский акцент, носила необычную одежду, да и вела себя совсем по-другому. Шейла Либерти и Айрин Шепперд были разными людьми. Объединяло их только одно – сердце, которое так глупо повело себя.

Когда Генри Блумсбридж поделился с Айрин своей идеей, она с восторгом ухватилась за нее. Генри знал, что в Болтонроке готовится вечеринка по случаю его дня рождения, и предложил Айрин поехать вместе с ним под вымышленным именем. Вероятность того, что Сэсил узнает в неотразимой Шейле свою жену, была ничтожно мала. Поэтому Айрин могла в собственное удовольствие провести время и немного подразнить лорда Пэддингтона.

Авантюристка в Айрин с радостью откликнулась на такое заманчивое предложение. Несмотря на работу, кипящую в Холиуэе, девушке уже надоело сидеть там. Молодая душа жаждала приключений. И затея Генри с лихвой искупала все эти полные одиночества месяцы.

Но дело было не только в этом. Присущий всем женщинам дух мстительности требовал, чтобы лорд Пэддингтон не остался безнаказанным. Айрин до сих пор не могла простить ему вуаль во время бракосочетания. Ей хотелось лично познакомиться с мужем, чтобы убедиться лишний раз, какой это ничтожный, жалкий человек, способный жениться ради денег, а потом избавиться от жены, запихнув ее в забытую Богом дыру.

Что ж, знакомство состоялось. Только ничего хорошего для Айрин из этого не вышло.

Когда Генри представлял ей лорда Пэддингтона в холле Болтонрока, Айрин была вынуждена признать, что, если он и подлец, то таковым совсем не кажется. Наоборот. Перед ней стоял высокий красивый молодой человек, чье лицо дышало благородством. Айрин невольно подумала, что в лорде Пэддингтоне в полной мере воплотилось то, что во всем мире считается настоящим английским аристократизмом. Она его помнила далеко не таким привлекательным. Хотя, конечно, во время бракосочетания у нее не было возможности как следует приглядеться к графу Холиуэю…

Вспомнив о злосчастной вуали, Айрин смогла собрать остатки прежней злости и немного поиздеваться над Сэсилом. Она видела, как он дергается от ее невинных замечаний, и это придавало ей сил.

Запала, однако, надолго не хватило. Каждый раз, когда Айрин смотрела в синие глаза Сэсила, она забывала о настоящей цели своего визита. Ей начинало казаться, что она на самом деле просто гостья, которая случайно очутилась в Болтонроке, и которой ничто не мешает быть приветливой с хозяином поместья.

Вначале Айрин думала, что все ограничится только вечеринкой. Она намеревалась блеснуть как звезда на ночном небосклоне и исчезнуть потом с первыми лучами солнца. Но планы изменились. Генри предложил немного погостить в Болтонроке, насладиться английской природой, покататься на лошадях. Отдохнуть как следует. Айрин сильно подозревала, что именно это он и задумал еще в Холиуэе. Но сил сопротивляться уже не было. Девушка не могла отказать себе в этом удовольствии.

Тем более, мне надо узнать Сэсила получше, успокаивала она себя, не замечая того, что из «этого лорда Пэддингтона» он постепенно превращается для нее в «Сэсила».

Несколько дней в Болтонроке растянулись на две недели. Айрин только в конце поняла, какую ужасную ошибку она совершила. Время, проведенное в компании презренного мужа, было самым счастливым в ее жизни. А она даже не могла признаться ему в том, кто она на самом деле…

С каждым днем Айрин открывала в лорде Пэддингтоне новые достоинства. Он мог непринужденно рассуждать о таких вещах, о которых известно только немногим профессионалам. Его знания в некоторых областях были потрясающими. Айрин никогда не думала, что можно быть настолько образованным человеком и при этом не казаться занудой. Ей вспомнился Стивен, который не упускал случая блеснуть своей эрудицией и постоянно подчеркивал, насколько он умен. Сэсил же не старался произвести впечатление. Он просто был самим собой.

Айрин чувствовала, что ее неприязнь к лорду Пэддингтону тает на глазах. Общение с ним доставляло ей невероятную радость. Айрин боялась лишний раз на него взглянуть, чтобы ненароком не выдать свое волнение. Больше всего девушку страшила реакция Генри. Ведь если остальные, заметив симпатию американской гостьи к хозяину дома, лишь пожмут плечами и улыбнутся, то он вряд ли поступит так же. Генри знал все и мог в любой момент открыть Сэсилу глаза…

Поэтому Айрин поначалу старалась спрятать свои истинные чувства за стеной насмешки. И, надо признать, это у нее неплохо получалось. Вспоминая возмущенную физиономию Сэсила, когда он увидел ее в столовой на следующее утро после вечеринки, Айрин каждый раз прыскала со смеху.

Но насмешки не могли продолжаться вечно, ведь ее сердце говорило совсем другое. Айрин убеждалась, что Сэсил совсем не жестокое чудовище, а вполне нормальный мужчина. Какие причины толкнули его на такой брак – неизвестно, но ведь и он в свою очередь мог думать о ней, Айрин, невесть что. Вдруг он считает ее невероятной уродиной, не способной найти себе мужа обычным способом?

И Айрин решила не мучить себя понапрасну. Я все равно как-нибудь выясню этот вопрос, размышляла она. А сейчас я могу расслабиться. Айрин Шепперд и ее обиды подождут. Сегодня я – Шейла Либерти, богатая американская вдова, которой ничто не мешает весело проводить время с лордом Пэддингтоном.

Насколько такая позиция опасна, Айрин поняла позднее. Но пока она наслаждалась общением с Сэсилом, их серьезными разговорами и дружескими спорами, утренними прогулками и катанием на лошадях.

При воспоминании об уроках верховой езды Айрин охватывала сладкая дрожь. Случайное прикосновение руки Сэсила заставляло ее сердце учащенно биться. Когда же он осторожно, не позволяя себе ничего лишнего, подсадил ее на лошадь, и его рука обвилась вокруг ее талии, кровь бросилась Айрин в голову, и она едва удержалась, чтобы не прижаться к нему всем телом.

Айрин ничего не могла понять. Ей никогда не нравились мужчины, похожие на лорда Сэсила. Она всегда отдавала предпочтение крепким темноволосым красавцам типа Генри Блумсбриджа или Эвана Грегора. Утонченный светловолосый тип обычно не производил на нее никакого впечатления.

Но теперь все было наоборот. Генри совершенно терялся на фоне Сэсила. Даже Эван, воспоминание о котором когда-то больно жгло душу, уже не имел значения. Айрин почувствовала, что она полностью освободилась от него. Видимо, для того, чтобы попасть в новый плен…

Сэсил – последний мужчина на земле, от которого я могу ожидать взаимности, упрямо твердила себе девушка, но сердце не слушалось ее. Да и как можно было убедить его, если и разум, и все органы чувств утверждали противоположное? Айрин видела, как загораются глаза Сэсила, когда она входит в комнату, ощущала, как дрожит его рука при рукопожатии. В воздухе носилась любовь, и девушка интуитивно чувствовала это.

Все же она еще цеплялась за мысль о том, что это просто игра, и лорд Сэсил интересен ей не больше, чем его кузен, а, может быть, и меньше. Айрин почти убедила себя в этом, но поездка в Чиппел на выставку цветов доказала обратное. И открыла девушке глаза лично леди Джейн Максел.

Присутствие капризной англичанки навело Айрин на мысль о том, что между Джейн и Сэсилом что-то есть. Она ревниво припомнила подробности вечеринки, на которой лорд Пэддингтон не отходил от Джейн. Да, все вставало на свои места. Сэсил влюблен в эту бледную особу, и она, видимо, отвечает ему взаимностью. Айрин без труда угадала признаки влюбленности в лице Джейн.

Настроение Айрин резко испортилось. Раньше девушка была уверена, что она – не ревнивый человек. Узнав об измене Эвана, Айрин горевала, но не концентрировалась на том, что у него другая. Теперь же она ощутила, как волна ненависти к леди Джейн захлестывает ее с головой.

И что Сэсил нашел в этом заморыше, рассуждала про себя девушка, украдкой рассматривая бесцветное личико Джейн. Конечно, они одного круга. Она была бы идеальной женой для лорда Пэддингтона, графа Холиуэя. Не то, что некая Айрин Шепперд. Вот только почему Сэсил не женился на этой белесой девице?

Вспомнив о солидном вознаграждении, которое Стивен выплатил лорду Пэддингтону за женитьбу на ней, Айрин совсем расстроилась. Теперь все вставало на свои места. Сердце Сэсила принадлежит Джейн Максел, и ей надеяться не на что…

Но Сэсил, видимо, так не думал. И если у Айрин Шепперд не было никакого шанса, то Шейла Либерти имела все основания предполагать, что не совсем безразлична лорду Пэддингтону.

Выставка цветов была чудесна. Айрин не ожидала увидеть такое великолепие. Но прекраснее всего был Сэсил и его внимание к ней. Леди Джейн больше не существовало для него, это Айрин поняла сразу, как только они вошли в оранжерею. Сэсил рассказывал о растениях, комментировал их названия и на ходу придумывал смешные истории лишь для нее, Айрин. Или Шейлы? Ах, какая разница…

Айрин купалась в его синих глазах. Она не сомневалась в том, что ее сияющее лицо выдает ее с головой, но ей было глубоко безразлично, что подумают Джейн и Генри. Это был ее день, и она собиралась насладиться им в полной мере.

Но все проходит. Незаметно промелькнули две недели. Айрин уже начало казаться, что она всю жизнь живет в Болтонроке. Шейла Либерти стала полновластной хозяйкой ее тела и сердца. Она без оглядки влюбилась в Сэсила и собиралась бороться за свою любовь.

Однако действительность разрушила радужные надежды. Однажды утром Генри безапелляционно заявил о том, что в Лондоне его ждут срочные дела, и что они уже и так слишком долго злоупотребляют гостеприимством Сэсила и леди Маргарет. Айрин едва удержала стон разочарования, рвавшийся из глубин ее сердца.

Все, сказке пришел конец. Шейле Либерти пора исчезнуть, Генри своевременно напомнил Айрин об этом. Еще чуть-чуть и расставание с Болтонроком и лордом Сэсилом стало бы невозможно. Айрин уже начала всерьез подумывать о том, чтобы признаться во всем Сэсилу. Теперь такая возможность была упущена. Возможно, даже к лучшему. Вряд ли лорд Пэддингтон захочет иметь с ней дело, узнав, что на самом деле очаровательная Шейла – та самая Айрин Шепперд, которая вот уже полгода является его женой.

Невеселым было возвращение Айрин в Холиуэй. Генри отвез ее туда на своей машине. За все время их пребывания в Болтонроке он ни слова не сказал об их отношениях с Сэсилом. Генри держался в стороне и не предпринимал никаких шагов, чтобы помешать развитию симпатии между Сэсилом и Айрин. Он испытывал какое-то горькое удовлетворение от того, что кузен влюбляется в собственную жену, не зная этого. Но он понимал Сэсила – не увлечься Айрин было невозможно. Она была как глоток свежего воздуха после душного помещения. Ни леди Джейн, ни любая другая чиппельская девушка ей в подметки не годилась. И если поначалу Генри еще питал иллюзии по поводу того, что Сэсил будет хранить верность Джейн, то после выставки цветов он осознал, что это просто невозможно, – очарование Айрин оказалось сильнее.

Чего Генри не мог понять, так это поведения девушки. Ведь Сэсил так безжалостно обошелся с ней. Неужели у женщин совсем нет гордости? Вначале Генри думал, что она просто дразнит Сэсила, хочет отомстить ему. Потом он понял, что ошибается. Слишком подозрительно блестели глаза Айрин при разговорах с лордом Пэддингтоном. Он уже успел убедиться в том, что Айрин – прекрасная актриса, но не до такой же степени. Ее настоящие чувства были как на ладони, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о привязанности девушки к лорду Пэддингтону.

Негодованию Генри не было предела. Айрин производила впечатление достаточно здравомыслящего человека, почему тогда она так глупо ведет себя? Порой Генри хотелось подойти к ней и встряхнуть как следует, чтобы развеять все ее иллюзии. Но разве он мог так себя вести? В конце концов, Айрин и Сэсил – муж и жена, и будет только лучше, если их отношения наладятся.

Но благими намерениями вымощена дорога в ад. Сколько бы Генри не убеждал себя в том, что ему следует оставить Айрин и Сэсила в покое, он не мог так поступить. И он чрезвычайно обрадовался, когда от его делового партнера в Лондоне пришло письмо с просьбой срочно разобраться с одним делом. У Генри появился прекрасный предлог уехать и увезти с собой Айрин, что он и сделал.

Они холодно попрощались у ворот Холиуэя. Генри видел, что мысли Айрин далеко, и подозревал, что она душой осталась с Сэсилом.

И зачем я только потащил ее в Болтонрок, с запоздалым сожалением подумал он. Я хотел заинтересовать ее сам, а в результате отдал другому…

11

Однако Генри Блумсбридж не терял надежды.

Айрин неосторожно увлеклась Сэсилом. Чего не бывает в этой жизни, флегматично рассуждал он про себя по пути в Лондон. Но это не значит, что ее чувство долговечно. Возможно, это была всего лишь минутная слабость. Я подожду. Я все время буду рядом с ней, и кто знает…

Несмотря ни на что, Генри не сомневался, что удача будет на его стороне. Подсознательно он недоумевал, как можно восхищаться его кузеном, когда на свете есть он, Генри Блумсбридж. К концу своего путешествия Генри полностью убедил себя в том, что сердце Айрин обязательно будет принадлежать ему, это всего лишь вопрос времени.

Генри быстро завершил все дела, которые требовали его непосредственного участия. Его друзья и партнеры поразились такой спешке, но у него была весомая причина – в далеком замке его ждала несчастная принцесса, которую надо было освободить из плена.

Таким образом, буквально через неделю после того, как Генри привез Айрин в Холиуэй, он снова появился у ворот замка. Он привез с собой очаровательного рыжего щенка и торжественно вручил его девушке. Та ласково поблагодарила Генри и взяла маленький теплый комочек.

– Я назову его Вихрем, – задумчиво произнесла Айрин. – Он самый настоящий ураган.

Песик радостно затявкал, подтверждая данную ему характеристику.

Сердце Генри упало. Похоже, он напрасно надеялся, раз даже его подарок Айрин назвала в честь коня Сэсила. Однако он спрятал свое разочарование поглубже. Не стоит торопиться с выводами, можно очень сильно ошибиться…

Но и потом заметного потепления в их отношениях не произошло.

– Между ними точно что-то случилось, – заключила миссис Симмонс. Как и раньше, ее единственным собеседником был муж, которого не очень-то интересовали сердечные дела леди Пэддингтон. – Она на него даже смотреть не хочет, – продолжала миссис Симмонс, не обращая внимания на молчание супруга. – А ведь раньше были такими друзьями…

– Да оставь ты их в покое, – в сердцах сказал Джим. – Что за привычка перемывать косточки ближним!

Миссис Симмонс обиделась и перестала надоедать ему праздной болтовней. Однако она осталась при своем мнении, тем более что для этого были все причины.

Айрин действительно не обрадовал приезд Генри. Слишком много боли причиняли воспоминания, связанные с ним…

Генри все прекрасно понял. Если он и лелеял надежду на то, что Айрин уже избавилась от своих чувств к Сэсилу, то сейчас он видел, что эти чувства гораздо глубже, чем ему казалось вначале.

Айрин водила его по замку, рассказывала о своих успехах, но ни словом не обмолвилась о Болтонроке или лорде Пэддингтоне. Такое молчание было красноречивее любых признаний.

– Скажите, Айрин, вам понравилась наша затея? – наконец осмелился поинтересоваться Генри.

Они сидели в большом парадном зале, который был уже полностью отремонтирован. Генри вспоминал, как он впервые увидел Айрин в этой самой комнате среди груды строительного мусора.

Если бы только я оставил все как есть, снова упрекнул себя Генри.

– Какая? – холодно спросила Айрин. Она не была настроена на задушевную беседу. Тем более с Генри.

– Болтонрок, – кратко ответил он. Пришла пора поговорить начистоту. Он уже больше не мог выносить это напряженное молчание и обмен вежливыми, ничего не значащими фразами.

– Это было… интересно, – через силу произнесла Айрин. Она долго подбирала нужное слово.

– Мне кажется, вы скучаете теперь еще сильнее, чем раньше, – отважился Генри.

Айрин лишь пожала плечами.

– Я думаю, я совершил ошибку, предложив вам поехать со мной в Болтонрок. Вы были бы счастливее сейчас, если бы не познакомились с Сэсилом.

Яснее он не мог намекнуть на ее нынешнее состояние. Теперь все зависит от самой Айрин. Захочет ли она открыться ему?

– Все в порядке, Генри, – широко улыбнулась девушка, напомнив Генри Шейлу Либерти. – Я очень рада, что познакомилась с лордом Паддингтоном.

– Вы влюбились в него, – неожиданно для самого себя сказал Генри. Он замер на месте. Как он мог быть так неосторожен?

– Я… я не знаю, – прошептала девушка. – Но я точно могу сказать, что больше не презираю его так, как раньше…

Генри показалось, что на него вылили ведро ледяной воды. Значит, его догадки подтвердились. Айрин была настолько глупа, чтобы влюбиться в Сэсила.

– Вы понимаете, что это не имеет смысла? – Генри вскочил и стал лихорадочно расхаживать по залу. Комната была достаточно велика для того, чтобы он мог выплеснуть таким образом свое негодование.

– Я ничего не знаю! – Айрин сжалась в комочек. Ей было тяжело говорить об этом с Генри, но молчать она тоже не могла. – В конце концов, мы женаты…

Генри рассмеялся.

– Сэсил влюблен в Джейн Максел. Вы видели ее на вечеринке и на выставке цветов. Он собирался на ней жениться и обязательно это сделает, как только обстоятельства позволят!

Айрин закрыла уши руками. Слова Генри больно ранили ее. Но она не собиралась просто так уступать!

– Он ни разу не навестил ее за все время, что мы жили в Болтонроке! – парировала она.

– Элементарная вежливость, – бросил Генри. Ему надо было во что бы то ни стало заставить Айрин поверить в то, что Сэсил равнодушен к ней. – Зато потом он бросился к своей обожаемой Джейн и, наверное, долго веселил ее рассказами об эксцентричной американке.

– Этого не может быть! – вскричала Айрин. Она потеряла контроль над собой.

– Почему? – изумился Генри. Он надеялся, что не переигрывает. Однако Айрин была в таком состоянии, что вряд ли заметила бы фальшь.

– Мне показалось, что он… – Айрин не договорила, но ее мысль была и так ясна.

– Айрин, милая… – Генри присел перед девушкой на корточки. – Мне так жаль, что я заставил вас пройти через все это. Но я хорошо знаю своего кузена. Он поддался минутной слабости, ведь вы очаровательны. Но это ничего не значит. Сэсил любит другую, и вам не стоит тешить себя напрасной надеждой. Тем более, когда он узнает, что Айрин Пэддингтон и Шейла Либерти – одно и то же лицо… Неужели вы думаете, что он будет от этого в восторге?

Айрин молчала. В словах Генри была правда. Но она все равно не могла с ним согласиться.

Что-то в глубине ее сердца упрямо твердило, что Генри ошибается, и что она сама прекрасно знает правду. Что для лорда Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона графа Холиуэя, существует только одна женщина – она. А как ее зовут, Шейла или Айрин, и кем она ему приходится, случайной знакомой или законной супругой, не имеет никакого значения…

– Я знаю, что совершила ошибку, – наконец заговорила Айрин, медленно подбирая слова.

Меньше всего девушке хотелось обсуждать с Генри свои сердечные проблемы. Однако она больше не могла выносить пытку молчания, ей было необходимо поделиться хоть с кем-нибудь грузом, который неумолимо давил на нее.

– Но сердцу не прикажешь, – продолжила она, приободренная молчанием Генри. Может быть, он даст ей дельный совет?

Но роль советчика не очень устраивала Генри Блумсбриджа. Он мнил себя рыцарем, спасающим принцессу из лап дракона. Генри встал перед изумленной Айрин на колени.

– Сэсил не тот человек, который вам нужен, – проникновенно сказал он. – Вспомните о том, как бездушно он обошелся с вами на свадьбе. Лорду были нужны деньги, и он без зазрения совести взял их у вас, даже не подумав о том, что вы будете думать и чувствовать. Разве настоящие мужчины так поступают?

Айрин нечего было возразить. Речь Генри была правильной от начала до конца, но она не находила отклика в исстрадавшемся сердце девушки.

– Я все знаю, – простонала она. – Но это сильнее меня!

– Айрин… – Генри стал еще серьезнее. – Я люблю вас.

Девушка изумленно посмотрела на него.

– Я полюбил вас с первого взгляда. Вы стояли в этой самой комнате и казались ангелом, сошедшим с небес. Я думал, что грежу наяву, но потом понял, что вы – живая женщина из плоти и крови…

Айрин внимательно слушала поэтические излияния Генри. Она сознавала, что любая женщина чувствовала бы себя польщенной, если бы ей стали признаваться в любви таким образом. Увы, сама Айрин не могла сказать, что речь Генри произвела на нее впечатление. Да и сложно внимать одному мужчине, когда все твои мысли заняты другим!

– Простите меня, Генри. Я очень благодарна вам за любовь, но я не могу ответить на нее. – Айрин закрыла лицо руками и откинулась на спинку кресла. Она очень надеялась, что Генри не догадывается об истинной причине столь сильного на первый взгляд волнения. На самом деле Айрин не могла сдержать улыбку – лицо неотразимого Генри Блумсбриджа выражало такую растерянность, что не расхохотаться было невозможно.

Почувствовав, что справилась с неожиданным приступом веселья, Айрин опустила руки. Генри уже поднялся с колен и высокомерно смотрел на нее сверху вниз.

– Вы еще очень пожалеете о том, что отказали мне, леди Айрин Пэддингтон, – совсем не по-джентельменски проговорил он. – Сэсил отомстит вам за мои страдания.

С этими словами Генри развернулся и гордо вышел из комнаты. Айрин с удивлением смотрела ему вслед. Такой мелодраматичности она явно от него не ожидала.

Генри и сам понимал, что перегнул палку. Но обратного хода не было, и ему оставалось только проклинать свою горячность, из-за которой он предстал перед Айрин таким дураком.

12

Айрин копалась в саду. Стояло прекрасное осеннее утро, и миссис Симмонс уверяла, что это самая подходящая погода для пересаживания розовых кустов. Айрин была неважным садоводом, и не могла оспорить правоту экономки, поэтому старательно возилась с колючими цветами. Вихрь, маленький сеттер, подаренный Генри, носился по клумбам, разбрасывая лапами комья земли. Он задорно лаял и путался у Айрин под ногами. Девушка шикала на неугомонного щенка, но тот не обращал на нее ни малейшего внимания, полностью оправдывая свое имя. Неподалеку, на невысоком зеленом заборчике сидел Пушок и с интересом наблюдал за попытками Айрин справиться и с розами, и с сеттером.

Однако идиллия была вскоре нарушена. Раздался звук, совершенно необычный для Холиуэя, – настойчивый гудок автомобиля. Вихрь немедленно прекратил свою возню, Пушок повернул одно ухо в сторону источника звука, а Айрин от неожиданности уронила мотыгу.

Машина прогудела еще раз. Гость требовал отворить ворота, которые, по настоянию Айрин, были закрыты на замок. К Холиуэю теперь просто так подъехать было невозможно.

– Интересно, кто там такой нетерпеливый? Пойдем, посмотрим, – обратилась Айрин к сеттеру. Тот моментально рванул вперед, как будто только и ждал приглашения. Хозяйка улыбнулась и последовала за ним.

Айрин обошла заброшенную сторожку, в которой хранился садовый инвентарь, и решительно направилась к воротам. Она ругала про себя мистера Симмонса, который не внял ее настойчивым просьбам и не посадил у ворот привратника.

– К нам никто не ездит, – мотивировал он свой отказ. – Я слишком занят, чтобы такой пустяковиной заниматься, а платить кому-то лишние деньги ни к чему.

И Айрин была вынуждена признать справедливость его слов. В Холиуэе действительно не бывало посетителей.

– Зато теперь леди Пэддингтон вынуждена сама отпирать ворота, – пожаловалась Айрин Вихрю, который бежал впереди нее и жалобно поскуливал, призывая хозяйку ускорить шаг.

Наконец Айрин вышла на лужайку перед парадным входом замка. Отсюда до главных ворот, где остановилась машина нежданных гостей, было рукой подать. Но Айрин повела себя очень странно. Вместо того чтобы пойти быстрее и не заставлять людей ждать, девушка замерла на месте. Более того, через секунду она отпрянула назад и, завернув за угол, прижалась к стене дома.

Айрин молила Бога, чтобы ее не заметили. Потому что в стоявшей за решетчатой оградой машине она узнала лимузин лорда Пэддингтона…

– Миссис Симмонс, Сэсил приехал! – Айрин сама не своя влетела на кухню. Экономка была поглощена приготовлением апельсинового джема, поэтому не слышала и не видела ничего вокруг.

– Что? – вскрикнула она, напуганная неожиданным появлением Айрин. – Что случилось?

– Сэсил приехал!

– Лорд Пэддингтон? – изумилась экономка. – Быть этого не может!

– Его машина сейчас стоит у ворот. – Айрин опустилась на стул. Она представить себе не могла размеров катастрофы, если бы в Холиуэй был беспрепятственный доступ.

– Надо найти Джима, пусть откроет и примет хозяина как следует. И почему он не нашел привратника? – засуетилась миссис Симмонс. Она приписывала странное поведение Айрин естественному волнению перед встречей с мужем.

– Мистер Симмонс в правом крыле, с рабочими, – сказала девушка. – Спрячьте меня куда-нибудь!

Ее голос сорвался на крик. Страшно было подумать, что произойдет, если лорд Пэддингтон обнаружит Шейлу Либерти в собственном доме!

– Почему? – Удивление миссис Симмонс не знало границ.

– Сэсил не должен меня здесь видеть. Скажите ему, что я уехала в Лондон, Париж, Нью-Йорк. Да куда угодно!

Айрин вскочила и подошла к экономке.

– Пожалуйста, миссис Симмонс. Я не могу сейчас с ним встретиться!

Неподдельное волнение в тоне девушки тронуло экономку, хотя она находила подобную просьбу очень и очень подозрительной.

– Прятаться вам тут негде, – рассудительно заметила она. – Если вы так боитесь встречи с мужем, то уезжайте куда-нибудь на время. Я пойду искать Джима, а вы быстренько соберите вещички. Ваша машина стоит у черного входа, так что граф вас не заметит…

– Спасибо, дорогая миссис Симмонс. – Айрин в порыве благодарности прижала к себе экономку. – И обязательно предупредите мистера Симмонса и рабочих!

Последние слова Айрин прокричала уже из коридора. Она понимала, что следует торопиться.

Миссис Симмонс пожала плечами. Вечно у них какие-то непонятные затеи, думала она, снимая передник. Напридумывают себе проблем, а потом разобраться не могут!

После отъезда Генри и Шейлы лорд Пэддингтон несколько дней пребывал в беспросветном отчаянии. Болтонрок казался ему отвратительным теперь, когда в нем не было Шейлы, Вихрь зря топтался в конюшне – прогулки верхом без Шейлы потеряли всякую привлекательность. Но меланхолия постепенно проходила. Не обошлось без помощи леди Маргарет. Она со свойственной ей проницательностью сразу догадалась, что чувство Сэсила к прекрасной гостье гораздо серьезнее, чем казалось на первый взгляд. Леди Маргарет ничего не имела против. Жизнерадостная Шейла нравилась ей намного больше капризной Джейн, которая все время была в плохом настроении. Леди Маргарет была уверена, что из Шейлы получилась бы отличная леди Пэддингтон. Но, как умная мать, она держала эти мысли при себе, давая сыну возможность самому сделать выбор.

Лорд Сэсил не нуждался в подсказках. Тоска по Шейле становилась сильнее с каждым днем. Джейн была окончательно забыта.

Семейство Макселов забило тревогу. Джейн с покрасневшими глазами целыми днями сидела у себя в комнате и отказывалась выходить на свежий воздух. Ревность подсказывала ей, что причина ее забвения – некая темноволосая американка, которая доставила ей столько неприятных минут на выставке цветов в Чиппеле. До Джейн дошли слухи о том, что Шейла прожила в Болтонроке еще две недели, а потом уехала с Генри в неизвестном направлении. Но это известие не принесло облегчения. Ведь Сэсил по-прежнему не давал о себе знать. Яснее он не мог бы сказать о том, что его любовь к ней прошла.

Порой Джейн так и подмывало съездить в Болтонрок, чтобы лично разобраться в том, что там произошло. Но гордость каждый раз останавливала ее. Не годится ей, дочери благородных родителей, бегать за мужчиной и вынюхивать скандальные подробности.

Если бы Джейн знала, что лорд Пэддингтон страдает намного сильнее, возможно, это утешило бы ее. Сэсил плохо спал по ночам, весь осунулся. Леди Маргарет видела, что пора вмешаться в жизнь такого взрослого и такого глупого сына.

– Я думаю, тебе стоит разыскать Шейлу, – как-то заметила она за ужином.

Сэсил уронил вилку. Он знал, что его мать – женщина редкого ума, но чтобы она еще и мысли читать умела…

– Ты только понапрасну терзаешь себя, – продолжала леди Маргарет, делая вид, что не замечает удивления сына. – По-моему, миссис Либерти ясно давала понять, что ты ей небезразличен.

Тут леди Маргарет немного покривила душой. Симпатия Шейлы к Сэсилу была очевидной, но кто знает, что было на уме у бойкой американки? Возможно, она забыла о влюбленном лорде в тот самый момент, когда покинула пределы Болтонрока? Но материнское сердце чувствовало, что Сэсила необходимо подбодрить.

– Ты совершенно права. – Глаза Сэсила восторженно загорелись. – Я именно так и поступлю. Но прежде… – Сэсил приумолк, его лицо помрачнело. – Я улажу еще кое-какие дела.

Леди Маргарет вопросительно посмотрела на сына, ожидая услышать подробности. Но Сэсил не собирался посвящать ее в детали своей женитьбы. А как раз этим он и решился заняться. Лорду Пэддингтону неожиданно понадобилась свобода, и он был готов получить ее любой ценой.

Недолго думая, лорд Пэддингтон кинул пару рубашек и брюк в небольшую дорожную сумку, поцеловал леди Маргарет и, выведя лимузин из гаража, поехал в Холиуэй.

На душе было легко. Он наконец принял решение и собирался воплотить его в жизнь.

Я посмотрю, в каком состоянии замок, намечал Сэсил по дороге план действий, переговорю с миссис Симмонс, познакомлюсь с женой. Если она все еще там, конечно…

При мысли об Айрин настроение лорда Пэддингтона немного испортилось. Он не представлял себе, каким образом произойдет это знакомство.

Очень приятно, я ваш муж?

Глупо. Надо было сразу по-другому уладить этот вопрос. Но сейчас было поздно переживать. Можно только надеяться на то, что Айрин Шепперд окажется милой девушкой, и они отлично поладят.

Первым сюрпризом для Сэсила явились огромные парадные ворота, закрытые на замок. Он даже вылез из машины, чтобы как следует рассмотреть это чудо природы. Насколько он помнил, раньше доступ к замку не преграждало ничего. Конечно, когда-то давно ворота присутствовали, но они были сняты еще в те далекие времена, когда лорд Сэсил был маленьким мальчиком.

Сэсил усмехнулся. Неужели это новоявленная леди Пэддингтон раскомандовалась тут? Что ж, ее можно только похвалить за подобную предусмотрительность. Однако почему тогда нет привратника?

Лорд Пэддингтон сел обратно в машину и нажал на гудок. Тишина. Он еще раз сотряс воздух. Никакого ответа. Сэсилу пришлось прождать добрых двадцать минут, прежде чем за оградой замелькал чей-то силуэт. Приглядевшись, Сэсил понял, что к нему со всех ног спешит Джим Симмонс.

– Извините, сэр, мы вас не слышали, – заторопился он с объяснениями. Но Сэсил был настроен миролюбиво. К тому же он чувствовал, что не вправе упрекать верного слугу. Сэсилу было неловко за то, что он так долго пренебрегал своими обязанностями.

– Ничего страшного, – улыбнулся Сэсил. – Я рад, что к Холиуэю теперь просто так не подъедешь.

Джим открыл ворота, и Сэсил сел обратно в машину. У парадного входа в замок лорд Пэддингтон заглушил мотор.

– За замком есть небольшой гараж, – обратился к нему Джим Симмонс. – Я думаю, вам лучше поставить машину туда…

Сэсил изумленно посмотрел на слугу.

– Гараж? В Холиуэе? Откуда? – Ему явно не хватало слов.

– Ну, нам с моей старушкой надо же где-то хранить наш потрепанный драндулет, – почему-то засмущался мистер Симмонс. – Вот мы и приспособили старый сарай под гараж. Теперь там хорошо. Надеюсь, вы не возражаете?

И он боязливо замолчал. Идея с гаражом целиком принадлежала Айрин. После того, как ее красный «феррари» вымок под проливным дождем, девушка заставила рабочих переоборудовать сарай. Кто знает, как отреагирует лорд Пэддингтон на подобное поведение жены? Мистер Симмонс не знал, каковы отношения между Айрин и Сэсилом, но видел, что обычным супружеством здесь и не пахнет.

– Ни в коем случае, – ответил Сэсил. От него не укрылось минутное замешательство Симмонса, но он не придал этому значения. – А как поживает миссис Симмонс?

Джим обрадовался тому, что разговор коснулся более безопасной темы. Может быть, лорд Пэддингтон и к переменам в Холиуэе отнесется так же рассеянно.

Но его надежды не оправдались. Как только они вошли в холл замка, с губ Сэсила сорвалось изумленное восклицание. Джим огляделся по сторонам. Работа была проделана немалая, хотя до совершенства было еще далеко. Но лорду Пэддингтону, помнившему Холиуэй почти развалившимся, и такое изменение показалось сказкой.

– У вас здесь ремонт? – Сэсил не придумал ничего лучше, как задать этот абсолютно бессмысленный вопрос. Он с удивлением разглядывал стены, покрытые новыми гобеленами, красивую мебель, лепные потолки, на которых не было заметно и тени разрушения. Все это требовало объяснений. Лорд Пэддингтон прекрасно понимал, что сам Джим Симмонс и его супруга вряд ли стали бы затевать такое.

– Скажите мне, пожалуйста, – наконец заговорил Сэсил после продолжительной паузы. – Что все это значит?

Сэсил развел руки в стороны. Мистер Симмонс потупился. Впервые в жизни он чувствовал себя настолько неловко. Жена строго-настрого запретила ему упоминать имя Айрин в разговоре с лордом Пэддингтоном, да и сама девушка почему-то исчезла. Но как же объяснить хозяину то, что творится в Холиуэе? И разве он не имеет право знать, где сейчас находится его жена?

– Джим! – повысил голос Сэсил. Ему показалось, что старый слуга не услышал его.

– Вот придет сейчас миссис Симмонс и все вам объяснит, – произнес Джим облегченно. Ему в голову пришла блестящая идея – пусть жена сама разбирается с лордом Паддингтоном.

Сэсил озадаченно нахмурился.

– Тогда давайте пойдем к ней, – сказал он. Но не успели мужчины сделать и пары шагов, как в холл влетела разрумянившаяся миссис Симмонс. Апельсиновый джем, за приготовлением которого ее настигло известие о прибытии хозяина, помешал ей лично встретить его на пороге Холиуэя. Миссис Симмонс рассыпалась в извинениях и выражала радость от того, что видит лорда Сэсила в добром здравии.

Она тараторила, не умолкая ни на минуту. Лорд Пэддингтон, как ни старался, не мог вставить в ее речь ни словечка. С выяснением загадок Холиуэя пришлось подождать.

Лорда Сэсила провели в его комнату, которая оставалась в первозданном, разрушенном виде. Айрин намеренно не стала там ничего делать. По молчаливой договоренности с Симмонсами она решила заниматься личным помещением лорда Пэддингтона в последнюю очередь. И миссис Симмонс сейчас с удовольствием созерцала изумленную физиономию хозяина, который увидел покрытые пылью драпировки и рассохшуюся мебель.

– Мы не знали о вашем приезде, поэтому не успели привести ваши комнаты в порядок, – смиренно проговорила коварная экономка, сложив руки на животе. Но во взгляде, который она кинула на Сэсила исподтишка, ясно читалась насмешка.

– А другого помещения нет? – робко спросил Сэсил. Заброшенный Холиуэй упреком дохнул на него из комнаты.

В голосе лорда Пэддингтона было столько растерянности, что миссис Симмонс смилостивилась.

– Конечно, есть, – расплылась она в широкой улыбке. – Я просто хотела вам показать, что Холиуэю нужна крепкая хозяйская рука.

Сэсил смолчал. Он был вынужден снести этот укор. Лорд Пэддингтон слишком хорошо понимал справедливость слов старой экономки, чтобы вступать с ней в споры.

Следующая комната была совсем другой. Изысканная современная обстановка, маленький телевизор в углу. Никакой показной роскоши, но все очень мило и уютно.

Сэсил увидел свою дорожную сумку, аккуратно поставленную возле кровати. Он усмехнулся. Значит, Симмонсы сразу собирались поместить его именно здесь, а представление в полуразрушенной части Холиуэя было затеяно, чтобы упрекнуть его…

– Миссис Симмонс, нам надо поговорить, – решительно заговорил лорд Пэддингтон. Он не сомневался, что экономка, в отличие от своего нерешительного мужа, обязательно ответит на все его вопросы. И он не обманулся в своих ожиданиях.

– Я вас внимательно слушаю, лорд Сэсил, – спокойно произнесла миссис Симмонс. Она, видимо, пришла к какому-то решению, так как ее лицо не выдавало ни тени колебания.

– Что все это значит? Я приезжаю и застаю Холиуэй совершенно преобразившимся. Джим не смог ничего объяснить мне…

Миссис Симмонс едва успела спрятать лукавую усмешку. Молодчина Джим! Надо немного помучить лорда Пэддингтона.

– Я не понимаю, почему вы спрашиваете меня об этом, – проговорила она с наигранным простодушием. – Ведь ремонтом заведует леди Айрин, поэтому я была уверена, что вы в курсе…

Несмотря на просьбу Айрин не упоминать ее имя в присутствии сэра Сэсила, экономка решила поступить по-своему.

Лицо Сэсила вытянулось. Значит, эта американка вовсю хозяйничает в замке. Благородное негодование поднялось в его душе. Но, натолкнувшись на пристальный взгляд миссис Симмонс, наблюдавшей за ним, он сник. Эту неведомую Айрин надо было еще и поблагодарить за то, что она наводит в Холиуэе порядок.

Но миссис Симмонс необходимо было что-то сообщить. Хотя о чем тут можно говорить, когда она жила вместе с Айрин несколько месяцев. Неужели она до сих пор ничего не знает о постыдной сделке, которую заключил Сэсил? Это было невероятно…

– А где сейчас леди Пэддингтон? – через силу спросил Сэсил. Назвать жену просто «Айрин» он не мог.

– Ей пришлось срочно уехать в Ливерпуль, – солгала экономка.

Она, конечно, предпочла бы сказать правду, но эта история была слишком загадочна. С чего бы это Айрин вдруг срываться с места и бежать от лорда Сэсила? Нет, здесь лучше подождать и не самовольничать. Миссис Симмонс сердцем чувствовала, что она поторопилась делать выводы относительно Айрин и Генри Блумсбриджа. Что-то между лордом Паддингтоном и его женой явно есть…

– Она должна скоро вернуться, – добавила миссис Симмонс, видя, что Сэсил в растерянности.

– Но она живет здесь? – осмелился спросить он. Уж очень не хотелось обнажать свою личную жизнь перед слугами. Но миссис Симмонс, в конце концов, и так в курсе дела, смысла хитрить с ней не было.

– Естественно, – негодующе ответила экономка. Она решила не упускать возможность подколоть лорда Пэддингтона. – Где же еще жить жене, как не в доме мужа?

Сэсил оставил эту реплику без ответа. Он выглядел настолько растерянно, что добросердечная миссис Симмонс сжалилась над ним.

– Устраивайтесь здесь, а я пойду приготовлю чай. Джем, блинчики с пылу с жару, а? – Она подмигнула растерявшемуся графу Холиуэю.

– Конечно, – улыбнулся Сэсил. – Благодарю вас, миссис Симмонс.

Экономка выплыла из комнаты, а Сэсил рухнул в кресло, стоявшее у кровати. В мыслях надо было срочно разобраться.

Итак, леди Пэддингтон таинственно исчезла из замка. Сэсил ожидал всего, чего угодно, но только не того, что она жила в Холиуэе все это время как полноправная хозяйка. Надежда на то, что ему удастся убедить жену разорвать брачный контракт, стремительно таяла. Ибо Айрин Шепперд явно чувствовала себя здесь как дома. А зачем добровольно покидать собственный дом, тем более такой благоустроенный? Сэсил мрачнел с каждой минутой. Ему следовало оставить все надежды на то, что он скоро станет свободным человеком. А свобода была ему необходима как воздух. Воспоминания о смеющемся личике Шейлы Либерти, ямочках на ее щеках, лукавых глазах не давали лорду Пэддингтону покоя…

13

Айрин тем временем домчалась до Раундтауна. Ее лихорадило. Удивительно, как она ни во что не врезалась по дороге, хотя возможностей было предостаточно. Но Провидение уберегло девушку от всех дорожных происшествий. Теперь она сидела в машине, припаркованной у небольшого здания на боковой улочке, и размышляла.

Мысли Айрин мелькали как в калейдоскопе, она никак не могла сосредоточиться. То ругала себя за бегство, то хвалила за предусмотрительность, то радовалась, что избежала огромной опасности, то холодела при мысли о том, что случилось бы, если бы Сэсил ее застукал.

Через полчаса Айрин немного успокоилась. Что сделано, то сделано, теперь оставалось решить, что же предпринять дальше. Вариантов было множество. Можно было заночевать в Раундтауне, а потом вернуться в Холиуэй через несколько дней. Но вдруг Сэсил еще будет там? Конечно, миссис Симмонс по телефону с удовольствием снабдит ее всей необходимой информацией, но Айрин не хотелось лишний раз показывать экономке, насколько ей нежелательна встреча с мужем. И так вопросов не оберешься. И так ли не хотела она встречаться с лордом Пэддингтоном?

Айрин честно попыталась ответить на этот вопрос. Действительно ли она желает, чтобы лорд Сэсил как можно скорее убрался из Холиуэя? Ведь если он так и поступит, то она вряд ли когда-нибудь его увидит вновь. Отношения с Генри безнадежно испорчены, а больше никакой связи между ними не было. Айрин вспомнила о том, как Сэсил в день ее отъезда робко попросил ее о встрече. Она обещала ему, что подумает. А что еще могла сказать бедная девушка? Теперь же была возможность возобновить знакомство. Не пора ли Шейле Либерти вновь выйти на сцену?

Айрин боролась с искушением, но оно было слишком велико. Только сейчас девушка поняла, что безумно истосковалась по Сэсилу. Ей настолько не хватало общения с ним, что она была готова немедленно вернуться в Холиуэй, броситься ему в ноги и откровенно признаться во всем. Лишь бы еще раз взглянуть на него…

Но об этом не могло быть и речи. Поэтому оставался всего лишь один вариант – Шейла.

Я только немного поговорю с Сэсилом, упрямо подумала Айрин. Всего один раз.

Айрин подыскивала оправдания своему постыдному поведению, но в глубине души прекрасно знала, что желание увидеть Сэсила в любом случае окажется сильнее.

Почему я должна оправдываться сама перед собой? – пришел ей в голову простой вопрос. Мне нужен этот человек. Что я теряю?

Айрин знала, что она ввязывается в опасную игру, где ставки были слишком высоки. Но она ничего не могла с собой поделать: ее неудержимо влекло к лорду Пэддингтону.

Сэсил осматривал Холиуэй. Джим Симмонс с гордостью показывал ему, чего им удалось достигнуть за четыре коротких месяца. С его губ постоянно срывались похвалы в адрес Айрин, и Сэсил чувствовал себя неловко. Тень Айрин по пятам следовала за ним по всему замку.

– Скажите, Джим, а леди Айрин красива? – вдруг неосторожно спросил Сэсил. Его разбирало любопытство, и он решил пожертвовать приличиями и затронуть столь щекотливую тему.

Видя недоумевающие глаза мистера Симмонса, Сэсил поспешно добавил:

– С вашей точки зрения. Да, как вы находите мою жену?

Симмонс почесал затылок. Он не был готов к такому вопросу, хотя жена предупреждала его, что между лордом и леди не все гладко.

– Понимаете, – протянул мистер Симмонс. – Мне тяжело сказать…

Сэсил устало вздохнул. Прямо наваждение какое-то! С кем ни заговори об Айрин, везде натыкаешься на стену молчания и уверток.

– Говорите, как есть, – резко прервал его колебания Сэсил.

– Леди Пэддингтон, конечно, что надо, – наконец ответил Симмонс. – Но вам лучше бы спросить мистера Блумсбриджа об этом. У вас вкусы наверняка совпадают, он бы точнее высказался…

Джим Симмонс потупился. Он совсем ничего не понимал.

– Генри? – переспросил изумленный Сэсил. – Он знаком с Айрин?

– Да, – не менее удивленно проговорил мистер Симмонс. – Он уже несколько раз был в Холиуэе, даже возил ее куда-то.

Сэсил был ошеломлен. Он не ожидал от кузена подобного вероломства. Генри даже словом не обмолвился о знакомстве с Айрин. Как он мог так поступить с ним? Скорее всего, она рассказала ему о постыдных подробностях их таинственного брака.

Краска стыда залила лицо Сэсила. В который раз он пожалел о том, что поддался минутной слабости и женился на мисс Шепперд.

А что если Генри обо всем рассказал Шейле?

Сэсил похолодел. Это вполне вероятно. Поэтому Шейла была так молчалива в последний день и ничего конкретного не обещала ему в ответ на просьбу о новой встрече.

Лорд Пэддингтон был готов растерзать кузена. Но ярость была абсолютна бессмысленна. Надо было срочно разыскать Генри и выспросить у него, что он успел сообщить Шейле. А потом найти саму Шейлу и объясниться с ней. Сэсил не представлял, что он скажет ей, как оправдается. Но он был уверен в том, что сила его любви преодолеет любое презрение с ее стороны. Если, конечно, ему не померещилась ответная симпатия в ее глазах…

Вечером Сэсил засобирался домой.

– Разве вы не дождетесь леди? – с наигранным простодушием спросила миссис Симмонс. – Она очень огорчится, узнав, что не застала вас.

Сэсил метнул на нее расстроенный взгляд.

Не мучайте меня больше, казалось, говорил он. Экономка прекрасно поняла его.

А бедный мальчик-то страдает, подумала она с жалостью. В чем же причина? Ах, как они меня запутали со своей любовью…

Миссис Симмонс привыкла к тому, что она всегда в курсе семейных тайн Пэддингтонов. Сейчас впервые в жизни она не понимала, что происходит.

Надо будет хорошенько расспросить Айрин, решила про себя экономка. Хватит прятаться от меня. Кто еще сможет дать ей дельный совет?

Пока лорд Пэддингтон отдавал перед отъездом последние распоряжения Джиму Симмонсу относительно Холиуэя и обещал в скором времени вернуться, чтобы лично руководить работами, миссис Симмонс проскользнула в холл и набрала несколько цифр на телефоне.

– 298, пожалуйста, – тихонько сказала она, услышав голос телефонистки гостиничного коммутатора.

– Алло, – немедленно отозвалась трубка мелодичным голосом Айрин.

– Он собирается выезжать через час, – заговорщически прошептала миссис Симмонс.

– Хорошо, – тем же тоном ответила Айрин. – Спасибо.

Миссис Симмонс удовлетворенно положила трубку и так же незаметно выскользнула из холла. Она выполнила свою миссию, но Айрин придется все объяснить ей по возвращении!

Девушка позвонила несколько часов назад, оставила номер телефона и попросила немедленно с ней связаться, как только лорд Пэддингтон вздумает покинуть Холиуэй. Вначале экономка решила, что Айрин просто хочет перестраховаться и любой ценой избежать встречи с мужем. Но по волнению в голосе девушки проницательная миссис Симмонс поняла, что дело не только в этом. Она была донельзя заинтригована.

– Здесь замешано сердце, уж поверьте моему опыту, – по секрету поведала она кастрюлям на кухне. – И я обязательно дознаюсь, что к чему!

Сэсил мучительно ощущал двусмысленность своего положения в Холиуэе. С одной стороны, он – полновластный хозяин, приехавший в собственное владение. С другой стороны, незнакомая женщина распоряжается в замке как в своем доме, и все слуги от нее без ума. Что делать дальше? Сидеть в Холиуэе и ждать Айрин? Жажда деятельности, кипевшая в лорде Сэсиле, протестовала против такого развития событий.

Я вернусь в Болтонрок и попробую связаться с Генри, наконец решил Сэсил. Ему придется кое-что мне объяснить. А потом уже продумаю, как быть дальше.

Сэсил сердечно попрощался со всеми, пообещал скоро вернуться и, выведя машину из гаража, поехал по направлению к Раундтауну. Лорд Пэддингтон терпеть не мог эту дорогу, так как из-за многочисленных поворотов нельзя было развить хорошую скорость, но, увы, это был единственный путь из Холиуэя к главным магистралям страны. Приходилось терпеть.

Темнело, и Сэсил включил фары. Неожиданно луч света выхватил одинокую женскую фигурку у обочины. Девушка стояла, прислонившись к небольшой спортивной машине, и напряженно вглядывалась в темноту.

Что-то случилось с машиной, догадался Сэсил. Ужасно не хотелось останавливаться и терять время, но лорд Пэддингтон понимал, что девушке необходимо помочь. Дорогой на Раундтаун редко кто пользовался, и бедняжка могла всю ночь простоять на обочине.

Сэсил заглушил мотор и вышел из машины. Девушка обрадованно заспешила ему навстречу.

– Вы знаете, у меня… – сбивчиво начала она объяснения и запнулась на полуслове.

Услышав нежный голос, Сэсил замер на месте. Девушка тоже остановилась в двух шагах от него, не в силах пошевелиться. Сэсил как завороженный смотрел на ее лицо. Ему казалось, что он спит, и от любого движения наваждение рассеется и прекрасное видение исчезнет. Ибо перед ним стояла Шейла Либерти собственной персоной, рукой всевидящего Провидения заброшенная на эту проселочную Дорогу.

– Добрый вечер. – Шейла первая обрела дар речи. – Так неожиданно встретить вас здесь…

– То же самое могу сказать и о вас, Шейла, – улыбнулся Сэсил. Ее слова убедили его в том, что он не спит, и что они действительно встретились на пустынной дороге, ведущей к Раундтауну.

Они поедали друг друга глазами. Каждый вдруг понял, что счастье рядом, стоит лишь руку протянуть…

Наконец Шейла кашлянула и поежилась. Прохладный ночной ветерок не располагал к задушевным беседам на улице. Сэсил очнулся. Девушка мерзнет, а он стоит как истукан.

– Что произошло? – спросил он, кивнув в сторону машины Шейлы.

– Я не знаю, – пожала плечами девушка. – Я не очень хорошо в этом разбираюсь. Кажется, бензин кончился.

Сэсил подошел к «феррари» и убедился, что топлива почти не осталось. В голову пришла блестящая идея.

– Здесь неподалеку мой замок Холиуэй, – сказал Сэсил. – Если хотите, мы там переночуем и заправим вашу машину. Я давно хотел показать вам замок…

Он замолчал, отчаянно боясь услышать «нет».

– А я вам не помешаю? – робко спросила девушка. – Ведь вы ехали в другую сторону.

И тут же прикусила язык. Откуда американке, второй раз в жизни слышавшей про замок Холиуэй, знать, где он находится?

Но Сэсил так обрадовался, что ничего не заметил. Вот и прекрасно. Главное, не проговориться снова. В следующий раз ей может и не повезти…

– Ни в коем случае, – радостно воскликнул Сэсил. – Я буду счастлив познакомить вас с Холиуэем.

Они направились к лимузину, оставив «феррари» на обочине.

– Мы заберем ее завтра, когда привезем бензин. За ночь с ней ничего не случится, – успокаивающе проговорил Сэсил, заметив встревоженный взгляд Шейлы, который она кинула на машину.

– Хорошо, – улыбнулась она и скользнула на переднее сиденье лимузина.

Сэсил лихо развернул машину и рванул назад, к Холиуэю. Он поражался тому, как быстро изменилось его настроение. Всего полчаса назад он пребывал в унынии, теперь жизнь снова заблестела, заиграла всеми цветами радуги. И всего лишь потому, что одна хрупкая девушка, отправляясь в путешествие, забыла запастись бензином.

Кстати, куда же она ехала?

– Я хотела навестить знакомого, – спокойно сказала Шейла. – Он живет тут неподалеку.

Сэсил покраснел. Оказывается, он опять рассуждал вслух. В последнее время это стало привычкой. Как бы не сболтнуть что-нибудь важное. Нежные слова так и лезли на язык в присутствии Шейлы…

– Я очень рад, что вы туда не доехали, – заметил Сэсил с улыбкой. – Видимо, сама судьба вмешалась и закинула вас на эту дорогу, чтобы вы смогли посмотреть Холиуэй.

Не зря же я так страстно желал этого, добавил про себя Сэсил. Мечты все-таки сбываются.

Как же, судьба вмешалась, мысленно прокомментировала девушка. Я битый час торчала в этой пустыне, дожидаясь вас, милый граф.

Но Айрин мудро решила не уточнять, каким образом она в действительности встретилась ему сегодня…

Когда они подъехали к замку, уже совсем стемнело. По дороге они почти не разговаривали. Сэсил наслаждался близостью любимой женщины, которая так неожиданно оказалась в его машине, а Шейла лихорадочно размышляла о том, как бы ей предупредить Симмонсов о том, чтобы они не узнавали в ней леди Айрин Пэддингтон…

Девушке снова повезло. Открывать ворота на этот раз вышла миссис Симмонс. Она углядела в окно машину хозяина и поспешила ему навстречу.

Шейла не сомневалась, что, окажись на месте миссис Симмонс ее муж Джим, тайное немедленно стало бы явным. Но Шейла энергично подмигнула ей за спиной Сэсила и приложила палец к губам. Сообразительная экономка моментально все поняла и степенно кивнула головой в знак того, что правильно истолковала жесты девушки.

– Познакомьтесь, миссис Симмонс. Это Шейла Либерти, моя… знакомая, – представил Сэсил Шейлу.

Женщины многозначительно улыбнулись друг другу, но даже внимательный наблюдатель ничего бы не заметил в вежливом приветствии, которым они обменялись.

– У Шейлы кончился бензин, я подобрал ее на дороге, – продолжал говорить Сэсил, направляясь к дому вслед за миссис Симмонс. Экономка слушала его внимательно и посмеивалась про себя. Теперь понятно, зачем Айрин понадобилось знать точное время отъезда лорда Пэддингтона…

– Миссис Симмонс, подумайте, где бы нам разместить Шейлу, – просительно обратился Сэсил к экономке, когда они вошли в холл замка. – Понимаете, Шейла, у нас здесь ремонт, и я не уверен, что смогу предложить вам достойную комнату, – заговорил он с девушкой.

– Ничего страшного, – улыбнулась она. – Я привыкла к отсутствию комфорта.

Еще бы! Посмотрел бы достопочтенный лорд, на что был похож Холиуэй, когда Айрин впервые появилась здесь.

– У нас есть несколько славных комнат, как раз для гостей, – неуверенно начала миссис Симмонс. На самом деле таких комнат было всего две: Сэсила и Айрин. Но не могла же экономка во всеуслышанье заявить об этом!

– Прекрасно, – обрадовался Сэсил. – А теперь, миссис Симмонс, не смогли бы вы приготовить нам ваш изумительный кофе с бисквитами? Признаюсь, я успел изрядно проголодаться.

– Хорошо, – сказала экономка и исчезла в глубине дома. Но прежде чем направиться на кухню, она на минутку забежала в левое крыло дома, где в этот момент шли ремонтные работы и где постоянно находился мистер Симмонс. Супруги пошептались немного, после чего экономка с чистой совестью бросилась исполнять поручение хозяина. Да, Айрин не зря надеялась на сообразительность миссис Симмонс. Все в доме были предупреждены о том, что узнавать леди Пэддингтон в Шейле строго запрещено.

Но некоторым обитателям замка это было трудно понять. Когда Сэсил и Шейла вошли в гостиную, им навстречу с лаем бросился Вихрь. Он крутился возле Шейлы, умильно заглядывал ей в глаза и рьяно вилял хвостом, всем своим видом выражая радость по поводу ее возвращения.

Бедный песик, подумала девушка. Я так неожиданно бросила его…

Сэсил в недоумении смотрел на собаку.

– Какой хорошенький, – сказала Шейла и присела на корточки, чтобы приласкать Вихря. Надо было как-то успокоить собаку, прежде чем Сэсил начнет что-нибудь подозревать. – Как его зовут?

Она подняла на Сэсила невинные глаза. Интересно, как он выкрутится?

– Я впервые вижу его, – признался Сэсил. – Я же говорил, что почти не живу здесь.

Лорд Пэддингтон был донельзя расстроен. Айрин, видимо, основательно поселилась в Холиуэе. А вдруг она неожиданно появится сейчас? Сэсил похолодел от ужаса. Будет очень трудно объяснить Шейле присутствие леди Пэддингтон…

В этот момент стукнула дверь и в комнату вошла миссис Симмонс с подносом. Чашки с дымящейся жидкостью, аппетитное печенье, бутерброды и джем немного развеяли ужас, охвативший лорда Пэддингтона.

Будь что будет, решил он про себя. Если вдруг Айрин появится, я во всем признаюсь. Шейла должна будет понять меня!

Шейла тем временем устроилась в кресле у столика.

– Какая вкуснотища, – пропела она. Урчание в желудке напомнило девушке о том, что она ничего не ела почти весь день.

Вихрь немедленно запрыгнул в кресло за ней и уселся на ее коленях. Привычным движением девушка спихнула наглого пса в сторону и тут же застыла на месте, поймав настороженный взгляд Сэсила.

Я слишком по-хозяйски себя веду, догадалась она. То, что можно Айрин, нельзя Шейле.

– Эта собака, кажется, знает вас, – произнес Сэсил медленно.

– Вы ошибаетесь. – Шейла покачала головой. – Меня любят животные.

– Ни капли не сомневаюсь в этом, – усмехнулся Сэсил. – На их месте я бы чувствовал то же самое.

Миссис Симмонс, которая еще не ушла из гостиной, исподтишка посмотрела на лорда Пэддингтона. Его эмоции были как на ладони. Экономка подавила улыбку и обменялась понимающими взглядами с Айрин. Так, пора ей уходить…

– Если я буду вам нужна, звоните, – поклонилась миссис Симмонс и вышла.

– Хорошо, – кивнул головой Сэсил. Когда дверь за миссис Симмонс закрылась, он с видимым облегчением опустился во второе кресло у чайного столика.

Айрин пришло в голову, что совсем недавно точно так же сидел напротив нее Генри и излагал свой безумный план. Выходит, я должна быть ему благодарна, думала Айрин, любуясь мужественным лицом Сэсила. Если бы не Генри, я бы никогда не познакомилась с Сэсилом…

Сэсил тоже был занят своими мыслями. Шейла очень гармонично смотрелась в этом большом антикварном кресле. Создавалось впечатление, что она живет в этом доме и является его полновластной хозяйкой. Она небрежно почесывала песика, который блаженно жмурился. Однако, когда лорд Пэддингтон протянул к нему руку, рыжий нахал оскалил белые клыки и недружелюбно зарычал.

– Вихрь, не смей, – шлепнула собаку Шейла.

– Что? – переспросил Сэсил. – Как вы его назвали?

– Он такой вертлявый, – смущенно пояснила Шейла. – Если бы это была моя собака, я бы назвала его Вихрем…

Услышав свое имя, пес заливисто тявкнул. Шейла покраснела до кончиков волос.

Не смей вообще рта раскрывать, приказала она себе. Иначе он обо всем догадается.

И, чтобы отвлечь Сэсила от собаки, Шейла стянула резинку, удерживавшую пышные волосы, и тряхнула головой. Густые блестящие локоны рассыпались по плечам. Сэсил мгновенно забыл о псе.

– Вы прекрасны, Шейла, – прошептал он, не в силах больше скрывать свое восхищение.

Вы прекрасны, Айрин, эхом повторила про себя девушка. Ей с каждой минутой становилось тяжелее откликаться на чужое имя. Так хотелось признаться ему во всем, рассказать о том, что она пережила за это время. Прижаться головой к его плечу…

Айрин поймала себя на том, что не отрываясь смотрит на Сэсила. Что он о ней подумает? Она вздрогнула и с хрустом откусила кусочек печенья, которое держала в руке.

Сэсил смущенно отвел глаза. Он не хотел напугать Шейлу своим пристальным вниманием. Но его взгляд против воли возвращался к ней. Лорд Пэддингтон чувствовал, что готов отдать душу за один лишь поцелуй Шейлы. Он вглядывался в блестящие глаза девушки, смотрел на маленькие ручки, которые рассеянно ласкали ухо дремавшего пса, на ее нежные губы, сулившие неземное блаженство. Его голова шла кругом. Женщина, которую он так неистово вожделел, находилась совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Надо было всего лишь немного наклониться вперед, чтобы вдохнуть вновь неповторимый запах ее волос, который навсегда запомнился ему со дня их первого катания…

Девушка наблюдала за Сэсилом сквозь полуопущенные ресницы. Она любовалась его гладкой кожей и светлой прядью волос, небрежно спустившейся на лоб. Ей хотелось протянуть руку и поправить его растрепавшуюся прическу, но она понимала, что этот простой жест будет расценен им как приглашение к чему-то большему, чего Айрин и боялась, и желала одновременно.

Хотя… что может быть проще? – думала она. Мы женаты, Холиуэй – наш дом. Что мешает нам по-настоящему стать супругами?

От этих смелых мыслей кровь бросилась ей в голову, в висках лихорадочно застучало. Девушка приложила холодные ладони к пылающему лбу, но это не принесло желанного облегчения. Лишь одно могло погасить огонь, пылавший в ее крови…

Тишина нависала над ними, толкала их навстречу друг другу. Выдержать такое искушение было невозможно.

– Я не могу больше так, Шейла, – почти выкрикнул Сэсил и упал на колени перед девушкой. – Я люблю вас!

Айрин вздрогнула. Теперь она могла торжествовать: коварный муж угодил в расставленную ловушку, влюбился в собственную жену. Но Айрин чувствовала лишь безмерную боль. Что произойдет, когда он узнает правду?

– Сэсил, – начала она с мукой в голосе, но его горячая ладонь, с силой сжавшая руку девушки, остановила признание, готовое сорваться с ее губ.

– Не говори ничего, – произнес Сэсил. Его глаза лихорадочно блестели. – Только «да» или «нет». Большего я не вынесу.

Девушка откинулась на спинку кресла. Ее рука непроизвольно дотронулась до гладкой щеки Сэсила, пальцы принялись ласкать нежную кожу. Похоже, ее тело давно все решило за нее.

– Да, – чуть слышно прошептала Айрин. Она не могла сопротивляться Сэсилу и собственным желаниям. Искушение было слишком велико.

Одним ловким движением Сэсил поднялся на ноги. Он наклонился над Айрин, которая показалась себе маленькой и беззащитной перед мощным всплеском его чувств.

Сэсил обнял девушку за талию, другую руку просунул ей под колени и выпрямился с ней на руках. Потревоженный щенок недовольно тявкнул во сне. Айрин счастливо улыбнулась. Ощущать сильные руки Сэсила оказалось намного приятнее, чем мечтать об его объятиях. Она прижалась лбом к его щеке и почувствовала, как он напрягся.

Интересно, найдет ли лорд Пэддингтон дорогу в комнату, шаловливо подумала она, когда Сэсил вышел в коридор. Очень не хотелось бы показывать ему дорогу в собственном доме.

Но страхи Айрин не оправдались. Сэсил хорошо ориентировался в этой части замка. Он лишь один раз нерешительно оглянулся вокруг и сразу понял, куда надо идти.

Через несколько минут, когда Сэсил, по-прежнему прижимая ее к груди, переступил порог спальни, девушка вздрогнула, словно ее холодной водой окатили.

Господи, он ведь уверен, что я вдова. Что же он подумает, когда поймет, что я девственница?

14

Но отступать было поздно. Пусть будет, что будет, как-нибудь выкручусь, решила про себя девушка.

Тем временем Сэсил донес ее до кровати и положил на мягкий шелк простыни. И тут же, склонившись над ней, прикоснулся к ее губам. Девушка страстно ответила на его поцелуй, чувствуя, как внутри разгорается пламя. Это ощущение было ей внове, никогда раньше мужчина не вызывал в ней такую бурю эмоций.

Айрин приподнялась и обхватила Сэсила руками. Она ощутила твердые мускулы его спины и в который раз убедилась в том, что хрупкость Сэсила обманчива.

– Я люблю тебя, – шептал Сэсил, покрывая ее шею поцелуями. Айрин изогнулась в его руках, наслаждаясь каждой секундой ласки.

Губы Сэсила опускались все ниже и ниже, не пропуская ни миллиметра ее бархатной кожи. Наконец он дошел до упругого полукружья ее груди. Нетерпеливые пальцы расстегнули пуговицы рубашки, и Айрин ахнула, когда его горячий язык коснулся маленького розового соска.

Сэсил словно впервые открывал для себя красоту женского тела. Девушка, распростертая перед ним на кровати, была настолько прекрасна, что Сэсил едва мог поверить в то, что она принадлежит ему. Однако все его пять чувств убедительно твердили, что это именно так. Руки ощущали ее бархатную кожу, нос вдыхал ароматный запах ее волос, глаза видели ее улыбку, губы могли попробовать ее тело на вкус…

Ласки Сэсила становились настойчивее. Он впился пальцами в бедра девушки. Сэсила раздирали противоречивые ощущения. Ему хотелось наброситься на Шейлу и выплеснуть страсть, которая так долго копилась в нем. Но в то же время рвущая душу на части нежность тоже требовала выхода, и Сэсил поцелуями изливал свою любовь.

Трепещущее тело Шейлы лишало его способности к размышлению, однако Сэсил смутно ощущал, что его неотступно преследует какая-то мысль. Он пытался сосредоточиться, но ничего не получалось – Шейла магнитом тянула его к себе, заставляя забыть обо всем на свете.

Сэсил почувствовал, что не в силах больше ограничиваться одними ласками. Он нетерпеливо расстегнул брюки девушки и стянул их, обнажив стройные ноги Шейлы. Его взгляд устремился на белый кружевной треугольник ее трусиков. Сэсил осторожно коснулся нежной ткани. Шейла немедленно содрогнулась. Ее бросало в жар от его малейшего прикосновения.

Девушка села на кровати. Сэсил не мог оторвать от нее глаз. Матовая кожа Шейлы призывно белела в полумраке комнаты, и Сэсилу захотелось включить свет, чтобы подробно рассмотреть ее великолепное тело. Но он боялся пошевелиться – казалось, любое неосторожное движение развеет магию любви…

Айрин протянула руку и дотронулась до груди мужчины, провела пальчиком по упругому животу. Брюки Сэсила не скрывали его возбужденного состояния. Айрин нежно коснулась набухшего бугорка, который немедленно откликнулся на ее ласку. Ее собственное тело тоже отреагировало на это смелое прикосновение. Айрин почувствовала, как кружевные трусики намокли. Она поняла, что готова к величайшему таинству жизни, физическому слиянию двух любящих, которые уже едины душой.

– Я хочу тебя, Шейла, – хрипло прошептал Сэсил. Его возбуждение достигло пика. Легкие касания девушки приводили его в такое неистовство, что он больше не мог терпеть эту сладкую пытку.

Айрин вздрогнула. Чужое имя больно хлестнуло ее.

Не пора ли признаться ему во всем? – с болью подумала она.

Но, видя горящие глаза Сэсила, девушка понимала, что сейчас не самый удобный момент, чтобы вести разговоры начистоту…

Я еще успею расстроить его, решила про себя Айрин. А сейчас пусть зовет, как хочет. Главное, что я люблю его, и это моя ночь!

И Айрин прильнула к Сэсилу, покрывая его лицо страстными поцелуями. Но мужчине этого было уже мало. Он сжал ладонь девушки и положил ее руку на источник охватившего его возбуждения. Айрин расценила это как призыв к действию. Дрожащими пальцами она стала расстегивать брюки мужчины, он помогал ее неумелым попыткам. Потом Сэсил встал с кровати и одним по-кошачьему легким движением освободился от остатков одежды. Айрин замерла. Перед ней стоял полностью обнаженный мужчина во всем великолепии своего мускулистого поджарого тела.

Сэсил положил руки на плечи девушки и опустил ее обратно на кровать. Лаская ее губы настойчивым языком, он сдернул с нее трусики и провел пальцем по маленькому пульсирующему вулкану, спрятанному между ее стройных бедер.

Айрин застонала, призывая Сэсила поторопиться. Ее терзала нестерпимая жажда, и только он был способен утолить ее. Сэсил лег на девушку всем телом. Он хотел бы не торопиться, продлить сладкую минуту ласки, но его мужское естество требовало немедленной разрядки.

У нас целая жизнь впереди, мысленно пообещал он девушке. А сейчас я хочу, чтобы ты стала моей…

Айрин развела ноги в стороны, и Сэсил одним резким движением заполнил упругое пространство внутри нее. Внезапная боль пронзила девушку, и она чуть не вскрикнула. Но Сэсил уже энергично двигался в ней, и неприятное ощущение бесследно исчезло, уступив место блаженству. Когда же Сэсил почувствовал, что девушка приближается к вершине наслаждения, он перестал сдерживать себя и излился горячей струей в ее чресла. Айрин забилась в его объятиях. Миллионы маленьких иголочек пронзили ее тело, заставляя трепетать каждую жилку. Ее сердце переполняла любовь к мужчине, который только что открыл для нее путь к неземному блаженству…

Уставший Сэсил откинулся на спину. Он закрыл глаза, капельки пота проступили на лбу. Айрин приподнялась на локте и любовалась точеным профилем возлюбленного. Она понимала, что сейчас возникнет множество вопросов, на которые будет очень трудно ответить, и наслаждалась последними минутами покоя.

Опасения Айрин подтвердились. Через несколько минут Сэсил открыл глаза, и девушка поежилась под его пристальным взглядом.

– Шейла… – начал Сэсил, но осекся. Было видно, что он с трудом подбирает слова. – Возможно, мне показалось, но…

Айрин шаловливо зажала ему рот рукой.

– Давай не будем ни о чем говорить, – прошептала она. – Зачем портить такую чудесную ночь словами?

Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем сейчас, взмолилась Айрин про себя. Пусть эта ночь останется в моей памяти неомраченной…

И Сэсил внял ее мольбам.

– Хорошо, дорогая, – улыбнулся он. – Я и не собирался говорить ни о чем серьезном. Все пустяки подождут до утра. У нас столько времени впереди…

Сэсил притянул девушку к себе. Айрин прижалась щекой к его груди, рука Сэсила теребила прядь ее волос.

Может быть, у нас с тобой только эта ночь, с грустью подумала девушка. А завтра ты не захочешь даже смотреть на меня.

15

Ночью разразилась гроза. Айрин разбудил дождь, яростно барабанивший по подоконнику. Она кинула взгляд на настенные часы и убедилась, что уже пора вставать. За то время, что она прожила в Холиуэе, девушка привыкла подниматься ни свет ни заря. Вдруг до нее донеслось чье-то ровное дыхание. Айрин повернула голову, и легкая улыбка тронула ее губы.

Сэсил спал сном невинного младенца, по-детски подложив ладонь под щеку. Сердце Айрин сжалось от боли. Неужели ее счастье недолговечно? Неужели он, так страстно любивший ее этой ночью, с презрением отвернется от нее, узнав ее настоящее имя?

Айрин не могла поверить в это. Но в то же время сознавала всю двусмысленность своего положения. Он может обвинить ее в том, что она обманом проникла в Болтонрок, втерлась в доверие к нему и его матери, разрушила его счастье с Джейн. Сэсил влюбился Шейлу Либерти, а она вдруг неожиданно превратится в его постылую супругу. Кто гарантирует, что его увлечение Шейлой не кратковременно, что оно выдержит такое испытание?

А дождь за окном по-прежнему безжалостно хлестал траву и деревья. Небо было тусклым и безрадостным. Айрин никогда не считала себя суеверным человеком, но сейчас девушке показалось, что природа намекает на то, что не будет ей счастья с Сэсилом…

Вдруг человек рядом с ней зашевелился. Сильная рука обняла Айрин за талию и потянула вниз.

– С добрым утром, любимая, – прошептал Сэсил, щекоча губами ухо девушки.

Ах, если бы она тоже могла с чистой совестью поприветствовать его!

– Привет! – улыбнулась Айрин в ответ и провела кончиком указательного пальца по губам Сэсила. Он немедленно поймал узкую девическую ладошку и принялся ее целовать.

Айрин была безмерно счастлива. Но она осознавала, что это чувство эфемерно, что оно в любой момент может развеяться как утренний туман. Разве она имела право на украденное счастье? Сэсил любит не ее, а ее героиню, роль которой она так мастерски сыграла…

Сэсил искоса наблюдал за подвижным личиком возлюбленной. Он видел, что ее терзает что-то, но не решался прямо спросить об этом.

Как мало я о ней знаю, думал Сэсил. О чем она мечтает, чего хочет… Мне надо о стольком расспросить ее!

Любовный опыт лорда Пэддингтона был не очень велик. Он, в отличие от Генри, никогда не считал, что мужественность мужчины измеряется количеством соблазненных им женщин. Наоборот, Сэсил предпочитал строить отношения с противоположным полом на гармоничной основе, разумно сочетая физическое и духовное. Встретив Шейлу, он впервые почувствовал, что не способен контролировать себя в полной мере. Он желал ее и телом, и душой. Все доводы рассудка отступали перед зовом плоти.

Но, несмотря на скудный опыт, Сэсил прекрасно понял, что девушка, с которой он провел эту незабываемую ночь, до него не знала мужчины. Первое подозрение закралось в его голову, когда он увидел, как сдержанна Шейла в своих ласках. Сэсил был уверен, что не недостаток темперамента мешал девушке расслабиться. Создавалось впечатление, что ее что-то страшит. Сэсилу трудно было понять, в чем дело, ведь он не предполагал, что побывавшая замужем женщина может быть так неопытна. Однако Сэсил не долго концентрировался на этих мыслях, ночью у него было гораздо более приятное занятие.

Но вскоре ему пришлось снова задуматься об этом. Преграда, задержавшая его движение внутри Шейлы, ясно подтвердила его подозрения. Сэсил был ошеломлен. Но девушка не захотела говорить об этом, и Сэсил решил отложить беседу на утро.

Сейчас же, нежась в постели и чувствуя горячее тело Шейлы рядом, Сэсилу вообще не хотелось разговаривать. Он предпочел бы пролежать так весь день, ощущая близость любимой женщины. Меньше всего ему хотелось затрагивать вопросы, которые могут быть неприятны Шейле.

– Ты чудо, – медленно произнес Сэсил. Лицо девушки немедленно осветилось улыбкой.

– А ты лежебока, – шутливо упрекнула его она. – Теперь я не удивляюсь, почему Холиуэй в таком состоянии. Если его хозяин каждый день до обеда валяется в постели…

Айрин закатила глаза в притворном ужасе.

– Бедный замок, – покачала она головой и тут же мысленно отругала себя. Ведь у миссис Шейлы Либерти не была вчера возможности как следует осмотреть Холиуэй. А то, что увидела случайная гостья, выглядело вполне прилично.

Но Сэсил не обратил на это внимания. Молитвенно сложив руки на груди, он покаянно опустил голову.

– Я обязательно исправлюсь. Клянусь. Но и ты должна кое-что пообещать мне…

Айрин энергично закивала головой.

– Ты никогда не покинешь меня, – произнес Сэсил без тени улыбки. Время шуток закончилось. Мысль о том, что Шейла вдруг опять исчезнет из его жизни, была невыносима.

Айрин побледнела. Вот замечательный момент признаться в том, что связывает их на самом деле. Но язык отказывался повиноваться. Опрометчивые слова могут возвести между ними непреодолимую преграду.

– Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, – продолжал Сэсил, по-прежнему не сводя с девушки глаз. – На расстоянии вытянутой руки. Или еще ближе. На расстоянии поцелуя.

И в подтверждение своих слов Сэсил притянул Айрин к себе и нежно поцеловал в самую серединку губ.

– Согласна? – чуть слышно спросил Сэсил.

– Да, – выдохнула Айрин.

Я и так была все это время на расстоянии поцелуя от тебя, мысленно упрекнула она Сэсила. Если бы ты догадался приподнять вуаль, когда брал меня в жены и целовал при всех, то знал бы это!

Но вслух она не сказала ничего. Слишком рано открывать семейные тайны.

В дверь робко постучали.

– Кто там? – недовольно спросил Сэсил. Как в отсутствие хозяина распускается прислуга!

– Лорд Сэсил, мне необходимо поговорить с миссис Либерти, – сказал, заикаясь, Джим Симмонс.

Он долго не решался потревожить супругов, но в Холиуэй привезли новую мебель, а все документы и деньги хранились у Айрин. Надо было немедленно расплатиться с поставщиками и уточнить кое-какие детали. И мистер Симмонс не придумал ничего лучше, чем нарушить покой лорда Пэддингтона и его гостьи. Он помнил о том, то называть Айрин можно только Шейлой, поэтому и обратился именно к миссис Либерти.

Айрин чуть не умерла со смеху, глядя на растерянную физиономию Сэсила.

– Я сейчас выйду, – звонко крикнула она, натягивая брюки. – Наверное, что-то по поводу «феррари», – наспех объяснила она загадочное поведение мистера Симмонса. Мысленно Айрин ругала себя за то, что в любовном угаре забыла о таком важном деле, как новая мебель. Хотя ее можно было понять…

– Я скоро. – Глаза Айрин озорно блеснули, и она скрылась за дверью. Тут же послышался приглушенный спор, который становился все тише по мере того, как девушка и мистер Симмонс удалялись от комнаты.

Сэсил остолбенел. Оказывается, в его собственном доме происходят совершенно неизвестные ему вещи. Казалось, что Шейлу прекрасно знают в Холиуэе. Но ведь это невозможно!

Сэсил встал, оделся и подошел к окну, из которого открывался чудесный вид на сад Холиуэя. Погода потихоньку прояснялась, и лорд Пэддингтон мог в полной мере насладиться видом свежей зелени, ожившей после дождя. Но Сэсил не обращал внимания на красоту пейзажа. Невеселые мысли занимали его.

Шейла Либерти. Незнакомка, возникшая из ниоткуда. Прекрасная и обольстительная, с телом куртизанки и глазами невинного ребенка. Кто она на самом деле? Мнимая вдова… В первый раз в Холиуэе и так хорошо знакома с ним… Какие еще сюрпризы ожидают его? Он бездумно отдал этой женщине свое сердце, не пожалеет ли он об этом?

Сэсил печально вздохнул и отошел от окна. Он твердо знал одно – кем бы ни оказалась Шейла, он от нее не отступится.

Неожиданно блестящая идея осенила его. Генри Блумсбридж! Ведь именно кузен Генри привез Шейлу в Болтонрок. Значит, ему должно быть хоть что-то известно о ней.

Сэсил наморщил лоб, припоминая, где в Холиуэе может быть телефон. Ах, да, холл. Сэсил решительно распахнул дверь и направился в сторону лестницы. Слава Богу, он еще помнит, куда надо идти.

Но когда Сэсил спустился вниз, намерение позвонить Генри совершенно вылетело у него из головы. В парадном холле замка вовсю кипела работа. Рабочие в синих униформах деловито вносили большие ящики, один человек что-то помечал в блокноте, другой яростно спорил с мистером Симмонсом. Шейлы нигде не было видно.

– Что здесь происходит? – спросил Сэсил. Это уже переходило всякие границы! Без ведома хозяина в замке творится что-то невообразимое.

Рабочие не обратили на беспомощные вопросы Сэсила ни малейшего внимания. Человек с блокнотом и собеседник мистера Симмонса лишь мельком глянули в его сторону. Зато сам Джим засуетился. Размахивая какими-то бумагами, он поспешил к лорду Пэддингтону.

– Мы заказывали на той неделе мебель, и вот сейчас ее привезли… – начал он.

Сэсил нетерпеливо вырвал у него из рук бумаги. Каждая была подписана «леди Айрин Пэддингтон». Гнев Сэсила поутих. Имя жены своевременно напомнило ему о том, что прежде чем выяснять что-то о Шейле, надо бы со своими делами разобраться.

– А сама леди еще не появилась? – хмуро спросил он Симмонса, боясь услышать утвердительный ответ.

– Н-нет, – отозвался Джим, подозрительно смотря на лорда Сэсила, но удерживаясь от комментариев. Ему, конечно, было прекрасно известно, что леди Айрин сидит сейчас на кухне с его женой и секретничает, но суровая миссис Симмонс строго-настрого запретила ему распространяться об этом.

– Хорошо, – рассеянно пробормотал Сэсил, погруженный в свои мысли. Кто сможет ответить на мучающие его вопросы?

Конечно, Генри Блумсбридж. Коварный кузен и о Шейле многое знает, и с Айрин успел познакомиться. Главное, застать его дома, ведь Генри никогда не слыл домоседом…

Сэсил быстро набрал номер лондонской квартиры кузена. После десяти протяжных гудков, когда он уже успел потерять терпение, в трубке раздался сонный голос Генри:

– Генри Блумсбридж слушает.

Волна радости затопила Сэсила. Теперь милому кузену придется выложить всю правду.

– Привет, Генри, это Сэсил, – заговорил он непринужденно. – Как поживаешь?

– Хорошо, – изумленно ответил Генри. Звонить по утрам никогда не входило в привычки Сэсила, поэтому этот ранний звонок настораживал. – Чем обязан такой чести?

Сэсил усмехнулся. Он и не сомневался, что Генри сразу почует неладное.

– Понимаешь, Генри, – пространно начал он. – Я надумал жениться, и мне нужна кое-какая информация…

– Что? – Удивлению Генри не было предела. Добропорядочный кузен в последнее время все больше и больше шокировал его. – Опять? У тебя же есть жена.

– Я знаю, – ответил Сэсил невозмутимо. – Но это неважно. Мы не венчались в церкви, поэтому расторгнуть такой брак будет нетрудно.

Генри присвистнул.

– Ты уже все решил, как я погляжу. Молодец! – Сарказм в голосе Генри немало позабавил Сэсила. – Но я-то тебе зачем? Вряд ли я смогу рассказать тебе о леди Джейн что-то новенькое…

– Причем тут Джейн? – с досадой прервал его Сэсил.

– Кто же твоя избранница? – искренне удивился Генри. По утрам он бывал особенно несообразителен.

– Шейла.

Гробовая тишина, последовавшая за ответом Сэсила, красноречивее любых слов свидетельствовала об изумлении Генри.

– Это невозможно, – вырвалось у него. Сэсил сразу насторожился. Значит, он не ошибся, предполагая, что Генри сможет пролить свет на загадку, окружающую Шейлу.

– Почему?

Генри молчал. Перед его мысленным взором встала девушка с осыпанными побелкой волосами, командующая группой рабочих. Такой он увидел Айрин впервые. Потом была соблазнительная кокетка в изумительном вечернем платье, при одном взгляде на которую мужчины теряли рассудок. И, наконец, женщина с горящими глазами, готовая сражаться за свою любовь до последней капли крови.

Жаль, что этой любовью стал не я, с горечью подумал Генри, припоминая подробности последней встречи с Айрин.

– Ты меня слышишь? – спросил Сэсил. Молчание Генри насторожило его. – Что ты знаешь о Шейле Либерти?

По голосу кузена Генри понял, что от его ответа зависит счастье Сэсила. Так хотелось поддаться мелочной мстительности и оклеветать девушку! Генри знал, что Сэсил поверит каждому его слову…

– Ты не можешь жениться на Шейле, – наконец вымолвил он. – Потому что ты уже женат на ней. Айрин Шепперд и Шейла Либерти – одно и то же лицо.

Сказав это, Генри пожалел только об одном – о том, что не видит сейчас лица Сэсила. Он считал, что это было бы достойной наградой за то, что он не дал ревности одержать победу.

Сэсил положил трубку, не в силах вымолвить ни слова. Тогда понятно, почему собака так прыгала вокруг нее, вертелась у него в голове одна-единственная мысль.

Айрин в это время мирно пила чай на кухне и беседовала с миссис Симмонс.

– Тебе нужно все непременно рассказать лорду Пэддингтону, – рассудительно говорила экономка, потягивая ароматный чай. – Раз вы любите друг друга, то без труда уладите это маленькое недоразумение.

Айрин хмыкнула. Ничего себе недоразумение. Сэсил не захотел знакомиться с женой, так она хитростью навязала ему свою особу.

– Теперь все будет хорошо. – Миссис Симмонс ободряюще потрепала девушку по руке.

И тут же вздрогнула, потому что кухонная дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник лорд Пэддингтон. Его глаза гневно горели, и Айрин немедленно поняла, что случилось что-то ужасное.

– Доброе утро, лорд Пэддингтон, – невозмутимо произнесла миссис Симмонс. – Что вы хотите на завтрак?

– Нам надо поговорить, – процедил Сэсил сквозь зубы.

Сердце Айрин ушло в пятки. Вот. Пришел страшный час расплаты. Несомненно, он о чем-то догадался.

– Я пойду посмотрю, как там дела у Джима. – Миссис Симмонс поднялась и бочком вышла. Несмотря на уверения о том, что все будет хорошо, экономка не на шутку испугалась гнева хозяина. Таким она еще ни разу его не видела…

Айрин осталась один на один с грозным обвинителем.

– Как насчет чая? – робко спросила она в тщетной надежде, что он перестанет так сурово на нее смотреть.

– Потом, – отрезал Сэсил. – Сначала я хотел бы, чтобы ты все мне объяснила, дорогая Шейла… или Айрин. Даже не знаю, как тебя называть.

Девушка зажмурилась и подняла плечи. И почему я не рассказала ему обо всем сразу? – горько упрекнула она себя.

– Послушай, Сэсил…

– Тебе же не нравилось это имя. Помнишь выставку цветов? – Сэсил прервал девушку на полуслове. Айрин молча кивнула головой. – Почему же ты так называешь меня сейчас?

– Я тогда пошутила, – прошептала Айрин. Она чувствовала себя преступницей.

– Значит, все было только шуткой. Болтонрок, лошади, вчерашняя ночь…

Сэсил поймал себя на том, что не ощущает ни злости, ни ненависти. Грусть переполняла его сердце. Айрин ли, Шейлу ли, но он любил эту женщину и не мыслил своей жизни без нее. Неужели ее чувство к нему не более, чем розыгрыш?

– Нет, – вырвалось у Айрин. Она стояла перед Сэсилом, прижимая руки к груди. Огромные глаза девушки блестели от слез.

– Сэсил, – заговорила девушка. Ее голос срывался от волнения. – Я должна была сразу признаться тебе, но я все время боялась…

– Чего? – вскричал Сэсил.

– Того, что ты отвернешься от меня, – прошептала Айрин. – Ведь во время нашей свадьбы ты не захотел даже взглянуть на меня… Когда Генри предложил мне поехать в Болтонрок под чужим именем, мне было очень интересно. Хотелось познакомиться с тобой, посмотреть, что ты за человек.

– Отомстить, – закончил за нее Сэсил. – Скажи, вы с Генри сразу придумали этот план? Прельстить глупого наивного мужа и потом посмеяться над ним?

– Это неправда! – Айрин закусила губу. – Все было совсем по-другому.

– Как?

– Я была заперта в Холиуэе. Одна, без друзей, без поддержки. Генри предложил мне немного развлечься, я согласилась. Вот и все.

– Неужели?

– Я и не предполагала, что буду настолько глупа, чтобы влюбиться в тебя, – в запале выкрикнула Айрин. – А уж Генри тем более этого не предполагал!

Девушка раскраснелась, ее глаза метали молнии. Сэсил против воли любовался ею.

Она маленькая интриганка, твердил он про себя. Она обманула меня, я не должен об этом забывать…

Но в глубине души Сэсил сознавал, что если Айрин и виновата, то он сам был далеко не безгрешен. Если бы он обратил внимания на свою собственную жену, то сейчас они не кричали бы друг на друга в жаркой кухне, а занимались чем-нибудь гораздо более приятным.

– Если хочешь знать, Генри обозвал меня безмозглой гусыней, когда узнал, что я… – Айрин запнулась. Слова «люблю тебя» чуть не сорвались с языка. Но девушка не была уверена в том, что Сэсил хочет слышать их.

– Он так сказал? – возмутился Сэсил. – Вот нахал. Наверняка сам имел на тебя виды!

Айрин усмехнулась. Неожиданная вспышка ревности со стороны Сэсила указывала на то, что еще не все потеряно.

– Все, что произошло между нами, серьезно, – тихо произнесла она. Сэсил не сводил с нее глаз.

Ведь она была все это время так близко от меня, вдруг пришло ему в голову. Всего лишь на расстоянии поцелуя. Стоило мне только поднять вуаль, и это лицо, глаза, губы могли бы принадлежать мне уже тогда…

– Прости меня! – Сэсил порывисто шагнул к девушке и сжал ее в объятиях. Айрин блаженно прильнула к его груди. Неужели любовь оказалась сильнее мелочных соображений гордости?

– И ты меня, – виновато прошептала Айрин. – Жаль, что так получилось…

– Наоборот, глупышка, – счастливо засмеялся Сэсил. – Хорошо, что это произошло хотя бы так. Ты только представь себе, что было бы, если бы Генри не привез тебя в Болтонрок!

– Ужас, – ахнула Айрин. – Даже подумать страшно.

– Но теперь мы во всем разобрались? – Сэсил вопросительно заглянул девушке в глаза. – У тебя больше нет никаких секретов?

– Ну, если не считать десяток-другой внебрачных детей, – задумчиво протянула Айрин, – вроде бы нет.

– Хулиганка, – упрекнул ее Сэсил и потянулся губами к полураскрытому рту жены. – Но я все равно люблю тебя!

Ее ответное признание потонуло в страстном поцелуе. Сэсил больше не желал терять ни единой минуты. Теперь он обнимал не Шейлу Либерти, а свою законную супругу леди Айрин Пэддингтон, и, как ни странно, от этого его желание лишь сильнее разгоралось.

– Погоди, вдруг миссис Симмонс войдет и увидит нас? – Айрин попыталась утихомирить мужа. Она чувствовала, что он уже готов повторить подвиги предыдущей ночи прямо на кухонном столе.

– Ну и что? – Сэсил отмел все возражения Айрин. – Разве я не имею права любить свою жену там, где хочу? Это, в конце концов, мой дом.

– Наш дом, – с улыбкой поправила его Айрин.

– Да. Наш дом, – подтвердил Сэсил. Он наклонился и взял Айрин на руки. – И уж в собственной спальне мы точно сможем делать все, что захочется!

И Сэсил понес жену наверх, в комнату, где они провели такую незабываемую ночь.

Айрин замерла в сильных руках мужа. То, о чем она раньше не смела и мечтать, неожиданно стало явью. Теперь у нее есть дом и любящий муж. Она больше не одинока в этом мире.

Стивен бы умер от злости, узнав, что я счастлива вопреки его усилиям, вдруг подумала Айрин с веселой злостью.

Но больше она не вспоминала о пронырливом кузене, потому что руки и губы Сэсила отбили у нее охоту размышлять о ком бы то ни было, кроме Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона, графа Холиуэя.

Эпилог

Стивен Шепперд сидел на террасе своего загородного дома и неторопливо потягивал апельсиновый сок. Он с гораздо большим удовольствием выпил бы чашку настоящего турецкого кофе, однако в последнее время пошаливало сердце, и врач запретил Стивену злоупотреблять этим напитком.

Стивен грелся в лучах закатного солнца. У него было все, что необходимо для счастья. Стивен считался одним из самых перспективных молодых бизнесменов страны. Марка «Шепперд», и до того известная, побила все рекорды популярности с тех пор, как во главе компании стал Стивен. Его отец, Ричард, отошел от дел год назад, сразу после истории с Айрин.

Стивен усмехнулся. Надо же, какой пустячок подкосил несгибаемого Ричарда. Отец не мог себе простить того, что позволил Стивену так безжалостно обойтись с дочерью его старшего брата. Стивену это было только на руку. Он так давно жаждал власти, что решение Ричарда ни капли не испугало его. Стивена не страшила ни ответственность, ни нагрузка. Компания стала для него всем, она заменила ему семью, друзей, женщин. Но Стивен не роптал, ведь именно этого он добивался так много лет, и ради этого приложил столько усилий, чтобы избавиться от Айрин.

Стивен встал и прошелся по террасе, чтобы размять затекшие ноги. Сидячий образ жизни и постоянное перенапряжение отрицательно сказались на нем. Его волосы поредели, лицо приобрело нездоровый желтоватый оттенок. Но Стивен был уверен – деньги окупят все его недостатки с лихвой и без труда возместят потерю здоровья.

Прошел почти год с тех пор, как Айрин Шепперд уехала в Англию. Стивен регулярно переводил на ее счет в лондонском банке определенную сумму денег, но в глубине души посмеивался над наивной кузиной. Ее американские капиталы росли как на дрожжах, а она довольствовалась жалкими подачками! Стивен не сомневался, что к тому времени, как Айрин исполнится двадцать семь, и она получит право распоряжаться своим состоянием, он обязательно что-нибудь придумает, чтобы лишить девушку всего. Стивен не собирался просто так расставаться с тем, что фактически принадлежит ему…

Однако он, будучи человеком умным, сознавал, что проблем будет много. Идеальным выходом было бы, мечтал он иногда, если бы Айрин вообще пропала. Не появилась больше здесь никогда. Мало ли что может случиться с одинокой девушкой в чужой стране.

Но кровожадные мысли ничуть не успокаивали. Стивен понимал, что к возвращению кузины придется долго и кропотливо готовиться.

Он услышал, как скрипнула дверь, и раздраженно обернулся. Стивен терпеть не мог, когда его беспокоили в минуту размышления. Но, увидев слугу, склонившегося перед ним в почтительном поклоне, он расслабился.

– Ваша вечерняя пресса, – тихим голосом сообщил слуга и протянул Стивену на подносе несколько газет.

– Спасибо, – процедил Стивен. Он взял за правило быть неизменно вежливым с прислугой, но от его любезности порой бросало в холодный пот.

Стивен небрежно кинул газеты на столик, налил из графина в высокий стакан еще немного сока и сел в легкое плетеное кресло. Он предвкушал приятное чтение. Стивен всегда живо интересовался событиями, происходящими в мире. Его увлекало все: и политика, и экономика, и культура, и, конечно, светские новости.

Он вращался теперь в самых высоких кругах и хотел знать об этих людях все, даже самые мелкие, незначительные подробности.

Стивен закинул ногу на ногу и развернул первую газету. Прочитал о предстоящих выборах президента, о грядущей реформе налоговой системы, о жертвах землетрясения в Мексике.

Страничка юмора изрядно повеселила Стивена. Он пришел совсем в хорошее настроение, когда взял следующую газету. Это был экземпляр самой известной нью-йоркской газеты, специализирующейся на светских новостях, скандалах, сплетнях. Стивен вполне доверял информации, которая там печаталась, так как, в отличие от заурядной желтой прессы, корреспонденты этой газеты никогда не занимались беспочвенным сочинительством. Несколько раз скандальные статейки, встреченные Стивеном в этой газете, сослужили ему неплохую службу, нейтрализовав особо опасных конкурентов.

Стивен посмотрел на первую страницу и замер на месте. С газетного листа ему улыбалась Айрин Шепперд собственной персоной. Стивен выронил газету. Шок был слишком велик, чтобы он мог держать себя в руках. Неожиданное напоминание о том, что кузина жива и здорова, отдавало мистикой.

Стивен отпил глоток сока. Зубы противно стукнулись о край стакана. Сделав над собой усилие, Стивен поднял газету с пола и вгляделся в фотографию.

Женщина на снимке была потрясающе красива. Фотограф запечатлел ее в тот момент, когда она выходила из роскошного автомобиля. Темные волосы развевались на ветру, огромные глаза радостно сияли. Даже черно-белый снимок не мог скрыть выражение счастья, которым лучилось ее лицо.

Стивен не мог поверить собственным глазам. Айрин изменилась почти до неузнаваемости, но, тем не менее, это была она. Ненавистная кузина, единственное препятствие на пути к абсолютному могуществу…

Стивен поморщился. Похоже, Айрин не только не пропала, но прекрасно себя чувствует и даже пользуется популярностью. Стивен прочитал подпись к фотографии.

Надпись гласила: «Леди Айрин Пэддингтон на церемонии вручения наград Королевского Общества Охраны Замков».

Стивен недоверчиво хмыкнул. Что произошло, раз она смело называется именем своего фальшивого мужа? Он развернул газету и углубился в чтение статьи.

«Вчера в банкетном зале лондонского отеля Хилтон состоялась ежегодная церемония вручения наград Королевского Общества Охраны Замков. Примечательно то, что впервые в истории Общества первый приз был присужден американке. Леди Айрин Пэддингтон, супруга лорда Томаса Сэсила Огастеса Пэддингтона, удостоилась столь высокой чести за реставрационные работы, проведенные ею в фамильном замке Пэддингтонов Холиуэе.

Леди Айрин приехала в Англию год назад, но за столь короткое время эта очаровательная хрупкая женщина успела фактически возродить Холиуэй, продемонстрировав при этом недюжинную деловую хватку, свойственную представителям ее славной нации. Председатель Общества, достопочтенный сэр Эдуард Гардински, призвал всех владельцев старинных замков следовать примеру леди Пэддингтон.

Супруг леди Айрин лорд Сэсил также присутствовал на церемонии. Эта прекрасная пара могла бы послужить примером идеальных взаимоотношений между англичанами и американцами.

Лорд Пэддингтон – потомок очень древнего английского рода. Он являет собой редкий образец разумного сочетания английского аристократизма и американской предприимчивости. Его имя постепенно становится известным в деловых кругах страны. Не обошлось тут, несомненно, без влияния его прелестной жены, которая сама происходит из очень состоятельной семьи.

У четы Пэддингтонов есть основания считать себя счастливой супружеской парой. Для этого у них есть все. К тому же из проверенных источников нам стало известно, что в скором времени на свет появится новый лорд Пэддингтон, который, без сомнения, продолжит славные деяния своих родителей…»

Строчки поплыли у Стивена перед глазами. Он больше не мог читать витиеватые восхваления в адрес Айрин и ее мужа. Жизнерадостная статья повеяла на него нестерпимым холодом. Неведомыми путями Айрин обрела свое счастье с Сэсилом Пэддингтоном. Значит, теперь у нее есть защитник, ив положенный час она снова появится в Нью-Йорке, чтобы потребовать отчета, как он, Стивен, распорядился наследием Шеппердов. Ее деньгами.

Стивен почувствовал, как его охватил озноб. Проклятая Айрин! Словно кто-то ворожит ей. А он-то надеялся, что избавился от нее навсегда…

Через четыре месяца Стивен узнал о том, что леди Айрин Пэддингтон счастливо разрешилась от бремени, произведя на свет сразу двух очаровательных малюток, мальчика и девочку. В газеты не поступало почти никакой информации, так как Сэсил прилагал все усилия, чтобы газетчики не тревожили молодую мать. Однако Стивен уже обзавелся собственными источниками в Англии, и каждую неделю получал глянцевые фотографии кузины.

Ревность, зависть, злость так плотно переплелись в нем, что он уже не мог отличить одно от другого. Единственное, что было бесспорно, так это то, что победителем в этой игре стала все-таки Айрин, а Стивен потерпел сокрушительное поражение…

Но сама Айрин и не догадывалась о том, что за морем ее успехи доставляют кому-то столько проблем. Она напрочь забыла о существовании Стивена Шепперда. Сейчас у нее были дела поважнее – ей надо было как-то справляться со своим многочисленным семейством. Для Айрин, которая столько лет прожила в забвении, было непривычно то, что она необходима стольким людям одновременно. Малыши требовали постоянного внимания, и у молодой мамы от забот голова шла кругом. К тому же у нее было еще одно обязательство – Айрин постоянно помнила о том, что обещала всегда быть рядом с мужем. Но это не причиняло ей неудобств, ведь она сама стремилась к тому, чтобы всегда находиться от Сэсила не дальше, чем на расстоянии поцелуя.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

Эпилог

Реклама на сайте