«И никаких сожалений»

Розалинд Бретт И никаких сожалений

Глава 1

Клэр стояла в саду, прислушиваясь к болтовне поздних гостей, доносившейся из бунгало. Она вздрогнула, узнав глухой властный голос, ответивший остроумной репликой на смех Пэтси Хэрриман. Голос ее, Клэр, мужа.

Когда она направилась к лестнице, ведущей на веранду, на нее нахлынули звуки дикой ночной жизни Западной Африки. Резкие вскрики тропических птиц, шуршание насекомых под подстилкой листьев. Звуки диковинной, примитивной жизни, они были так чужды ее родной Англии. Клэр никогда раньше не покидала Британию, и в этот момент ее охватил приступ необъяснимой паники. Ей показалось, что все происходящее — дурной сон и она никак не может проснуться. Ощущение полной нереальности и… безнадежности. Все произошло слишком быстро…

Будучи еще молоденькой девушкой, Клэр вместе с подружками смеялась над историями о безумной любви с первого взгляда. Но когда это произошло с ней самой, Клэр было не до смеха. Она утратила самоконтроль… эмоции захлестнули ее, ослепили настолько, что она не захотела увидеть отсутствие любви в пепельно-серых глазах мужчины, предложившего ей руку и сердце.

Клэр ухватилась за железные перила и ясно представила себе тот вечер, когда она впервые увидела Росса Брэннана.

Вечеринка подошла к концу, гости начали разъезжаться по домам. Клэр стояла в холле, второпях пытаясь застегнуть верхнюю пуговицу своего пальто из овечьей шерсти.

— Черт возьми! — раздраженно вырвалось у Клэр, и в этот момент она увидела в зеркале лицо мужчины, который перевернул всю ее жизнь. Он стоял позади нее, слабо освещенный тусклым светом одной-единственной лампы. Его худое лицо с узкими скулами и хорошо очерченным подбородком было не лишено своеобразного шарма. Уверенный, почти высокомерный взгляд стальных глаз говорил, что этот мужчина привык брать от жизни все, что только захочет.

Он шагнул вперед и приблизился к Клэр.

— Давай я попробую, — сказал незнакомец, а Клэр повернула к нему личико и гордо задрала подбородок, совсем как обиженный ребенок. Его пепельно-серые глаза встретили ее взгляд, и он бесцеремонно схватил ее за воротник пальто. Клэр затаила дыхание, а незнакомец сурово сказал:

— Я застегну эту пуговицу, даже если для этого мне придется задушить тебя.

Такая жесткая фраза должна была заставить Клэр как можно скорее выскочить за дверь, подальше от него, но вместо этого она позволила проводить себя до дома, где жила с детства вместе с тетей Летти и дядей Фредом. Высокий незнакомец неспешно шел рядом с ней и что-то говорил надменным тоном.

Он признался, что ему нравится компания Клэр. Он возил ее в Лондон и в Ворвик. После пикника на берегу реки они купались и долго катались на лодке. Оказалось, что Росс всего три года назад вернулся из Нигерии и перед ним стоял выбор: отправиться туда вновь еще на полтора года или, получая половинный оклад, ждать назначения на должность главного директора в филиале фирмы в Кейптауне. Направление в Кейптаун было его мечтой. Россу уже успели надоесть тропики. Но когда он описывал бесконечные тропические ливни и полуденный жар, ужасающие болота и обыденную монотонность тропиков, в его голосе звучали ностальгические нотки.

С самого начала тетя Летти отнеслась к Россу с недоверием. «Он слишком хорошо знает этот мир», — сказала она. Его речь была грубой, в суждениях скользил неприкрытый цинизм. Должно быть, жизнь в Африке сделала его таким. Во всяком случае, тетя Летти нашла, что он не подходящая пара для Клэр.

Росс вызвал в Клэр интерес именно своей непохожестью на жителей ее родного Ридглея. Клэр нравилась его смелость, смешанная с грубостью и наглостью. По ночам, лежа в кровати, она не переставала думать о его худом загорелом лице. Клэр хотелось прикоснуться к его губам, смягчить эту циничную полуулыбку.

Квартира, где жила Клэр, была расположена в одном здании с банком, которым управлял ее дядя. Ее мама умерла при родах, и тетя Летти, мамина сестра, взяла на себя заботу о малышке, в то время как отец Клэр уехал за границу. По возвращении в Англию он решился вновь жениться, и Клэр осталась жить с тетей Летти и дядей Фредом.

Выросшая в атмосфере чопорности и педантичной аккуратности, которая царила в доме дяди, Клэр мечтала уехать подальше от Ридглея в красочный, живой мир далеких стран. Повзрослев и превратившись в независимую молодую женщину, самостоятельно зарабатывающую себе на жизнь, она так и не смогла объяснить своих стремлений тете Летти. По мнению тети, у Клэр было все, чего могла пожелать милая, воспитанная девушка, и, как все остальные девушки Ридглея, она, несомненно, должна была однажды выйти замуж за местного жителя и остаться в родном городе навсегда.

Но у Клэр на этот счет было свое мнение. Она знала, чего хочет… Появление Росса Брэннана в ее жизни лишний раз доказывало, что самые потаенные мечты могут стать явью.

Росс был вынужден отправиться в Лондон, и целая неделя для Клэр прошла в томительном ожидании. В тот вечер, когда он вернулся, словно сама Судьба благоволила им: тети и дяди не оказалось дома, они отправились на ужин к друзьям. Росс молча зажег сигарету, слегка наклонив голову. Затем выпрямился и выпустил серебристую струю дыма.

— Мой босс попросил меня вновь вернуться в Нигерию еще на полтора года.

Клэр сидела к нему вполоборота и мягко перебирала клавиши пианино.

— На плантации в дикие джунгли? — Ее голос был до странности спокойным и даже прохладным. — Ты поедешь?

— Не знаю. — Росс внимательно изучал кончик сигары. — Сначала я не стал подписывать контракт. Он потребовал объяснений, и мы несколько часов обсуждали причину моего отказа. Все мои аргументы он разбил в пух и прах, остался только один — тягостное одиночество. И он предложил мне выход.

Клэр нервно рассмеялась:

— Рискну предположить, что это брак.

Он подошел ближе, заглянул в ее испуганные глаза и молча кивнул. Росс был одет в серый костюм. Клэр нравилось, как он выглядел в сером. Этот цвет оттенял его худое лицо и загорелую кожу, выявлял его индивидуальность. При мысли о расставании с ним боль защемила ее сердце, она вновь опустила пальцы на клавиши и заиграла спокойную мелодию, пытаясь взять себя в руки.

— Ради бога, Клэр! — Росс сильно схватил ее за плечи, причиняя боль, и развернул к себе. — Тебе что, совсем не интересно, что я сейчас скажу?

— Я знаю, что ты собираешься сказать. — Она попыталась отстраниться от него. — Брак отпадает. Ты же все равно не женишься, даже если согласишься поехать в Нигерию. Не понимаю, почему ты такого плохого мнения о браке.

— Жизнь слишком коротка, чтобы потратить ее всю только на одну женщину, — сказал Росс твердо.

— Но если ты… любишь ее? Многие мужчины предпочитают провести остаток дней с женщиной, которая их понимает.

— Нет такой женщины, которая бы понимала, чего хочет мужчина. — Его ядовитая усмешка подтвердила эти слова. — Я говорю это, исходя из собственного опыта, Клэр. Мне тридцать один год, но я уже изучил все типы женщин.

— Ты циник, — заявила она.

— Нет, я реалист. И поэтому я могу сказать то, что собираюсь. Клэр, тебе не терпится вырваться из этого крохотного, захолустного городка, а я от нечего делать не против вернуться в тропики. Мы могли бы поехать вместе.

Его слова долго витали по комнате, прежде чем достигли сознания Клэр.

— Нет! — вырвалось у нее. — Я бы с радостью покинула Ридглей, но не для того, чтобы жить в грехе с африканским плантатором.

Даже ей самой эти слова показались слишком книжными и чопорными, так что Клэр не удивилась, когда Росс расхохотался, запрокинув назад голову.

— Ох, иди сюда и садись рядом, мисс Порядочность! — Он взял ее за руку и усадил на кушетку. Сам он уселся рядом и, все еще давясь от смеха, окинул взглядом ее тонкое личико. — Твоя тетя неплохо тебя обработала, — сказал Росс с усмешкой. — Но мне кажется, в этом была определенная целесообразность. Ты ведь совсем не дурнушка со своими фиалковыми глазами и облачком кудрявых волос.

— Прекрати, Росс, лучше скажи, что ты намерен сделать. — Клэр чувствовала, что краснеет под его пытливым взглядом.

— Сама догадайся, — подразнил он.

— Ты… ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж? — робко спросила Клэр.

— В некотором роде. — Он наклонился к низенькому столику и вынул сигарету из портсигара. Она не могла отвести внимательных глаз от его гордого профиля, на виске у него заметно билась вена. Росс преподнес свой рассказ довольно легкомысленным тоном, но Клэр поняла, что эти слова давались ему с трудом. Россу приходилось обращаться к кому-то за помощью ради своей карьеры!

— Ты ведь не влюблена в меня? — резко спросил он.

Инстинктивно Клэр воззвала к своей гордости.

— Я… нет, не думаю.

— Хорошо. Иначе все бы только усложнилось. Мои предложения таковы: мы станем мужем и женой на полтора года.

— А что будет, когда пройдут эти полтора года?

— Мирный развод, Клэр. И никаких сожалений.

Она выслушала его спокойно, не проронив ни слова, пытаясь понять, что же он ей предлагал. Путешествие в часть света, в которую ей бы никогда не удалось попасть. И замужество… с Россом!

— Ты тоже не влюблен в меня? — спросила она, заранее зная ответ.

— Нет, В моих чувствах к тебе нет ничего душераздирающего. Очень легко представить себя влюбленным в привлекательную девушку, но это далеко от любви до гроба в твоем понимании.

Эти слова причинили Клэр жгучую боль. Но она промолчала, и ее мысли устремились в будущее. Она выйдет за Росса, будет жить с ним в глухом, почти безлюдном месте. Возможно, он научится любить по-настоящему и вскоре почувствует, что нуждается в ней. Она повернула голову и взглянула на Росса. На его лице застыли усмешка и ожидание.

— Росс, — тихо спросила она. — Почему я?

— Ты довольно мила, нам есть о чем поговорить… и у тебя хорошее чувство юмора.

— И это все?

— Вполне хватит на последующие восемнадцать месяцев, — черство заметил он.

— Меня посчитают сумасшедшей, если мы поженимся. Ты ведешь себя здесь жестоко и грубо, в этом цивилизованном английском городке. Подумать страшно, каким ты станешь в дикой Западной Африке.

— Рискни, — сказал Росс с вызовом. — Ты всегда мечтала о приключениях. Запомни, милая, это будет лишь приключение. Ты будешь невестой по расчету, никакой сердечной боли при расставании, обычное партнерство.

Клэр уставилась на него. Она подумала о трех годах, что он провел в Нигерии без женского общества… предстоящие полтора года могут совсем подорвать его самодисциплину и уверенность, которые так восхищали ее. Росс нуждался если уж не в любви женщины, так хотя бы в ее компании. Но так ли сильна ее любовь, чтобы принять то немногое, что он намеревался ей предложить, надеясь превратить их отношения в нечто существенное за восемнадцать проведенных вдвоем месяцев?

— Ну что скажешь? — Росс взял ее за подбородок и приподнял лицо. От его прикосновения по телу Клэр прокатилась волна огня. В этих мимолетных, ничего не значащих прикосновениях скрывалась опасность. Она могла неожиданно взорваться или, наоборот, расслабиться… а Росс рассмеяться либо рассердиться.

— Моя тетя будет против этой затеи, — спокойно ответила она. — Она начнет плакать, а я не могу смотреть, как дорогие мне люди плачут.

— Я тоже. А ты очень плаксивая? — пошутил он.

Клэр покачала головой, встала с кушетки и подошла к распахнутому окну. Любовь и страдание слились в ней воедино. Росс заметил как бы невзначай, что она произвела на него глубокое впечатление, не такое, как другие женщины, которых он знал. Он хотел жениться на Клэр. А она не могла не поддаться искушению почувствовать под ногами палубу корабля, вдохнуть соленого морского воздуха под пологом неведомого бирюзового неба.

Внезапно она ощутила его близость. Табачный дым ударил в ноздри. Росс слегка задел ее плечо рукавом пиджака. Клэр знала, что стоит ей обернуться и заглянуть в его серые глаза, как тысячи мельчайших игл вопьются в ее сердце. Ни у одного другого мужчины на свете не было таких стальных глаз, ленивой улыбки, прямого носа с маленькой горбинкой. Росс Брэннан…

— Скажи еще раз, что меня ожидает в тропиках? — попросила она, чувствуя себя человеком, нуждающимся в горьком лекарстве от лихорадки.

— Невыносимая жара, насекомые-паразиты, шанс заболеть малярией и долгие месяцы монотонной жизни, — перечислил Росс.

— Только чокнутый может согласиться на все это, — тихо заметила Клэр.

Они напряженно смотрели друг на друга, потом Росс отвел взгляд и отошел в сторону.

— Наверное, это была сумасшедшая, бестолковая затея, — сказал он с легким раздражением, уставившись в окно. — Забудь. Будем считать, что я никогда ничего тебе не предлагал.

И когда он это сказал, Клэр поняла, что никогда не простит себе, если отпустит его одного. Она не могла так поступить… она слишком сильно его любила.

Клэр была не вполне готова к разговору с тетей о предстоящем браке. Тетя Летти признала, что Росс мог быть весьма милым, когда он того хотел, но остальные его качества заставляли усомниться, будет ли Клэр счастлива в таком союзе. Впоследствии ей предстояло горько пожалеть о своем решении. И вообще, влюбленные молодые люди не всегда поступают разумно.

Тетя Летти не одобряла брак, заключенный по расчету, а ее племянница так и не смогла объяснить, что ее спокойствие и хладнокровие были всего лишь защитной маской для ее истинных чувств. Знал бы только ее отец, что она решилась на брак с односторонней любовью, он ни за что не дал бы на него благословения. Отец только посочувствовал дочери, связывающей свою жизнь с «таким расчетливым эгоистом, как Брэннан». Клэр ничего другого не оставалась, кроме как проглотить эти слова, зная, что в них заключена чистейшая правда.

Через месяц Клэр стояла с будущим мужем перед алтарем и без сожалений сменила фамилию с Мэриден на Брэннан. Росс надел на ее хрупкий пальчик золотое кольцо с овальным жадеитом-кабошоном и вопросительно взглянул на Клэр. Она улыбнулась и сказала, что кольцо ей нравится.

— Хорошо, — коротко ответил Росс и нежно поцеловал ее пальчик.

Их взгляды встретились… Да, признала Клэр, им придется преодолеть много боли и душевных мук, но будут и долгожданные минуты счастья. Если она всем сердцем поверит в это, то жизнь с Россом станет более чем сносной.

Молодожены покинули Англию и отправились в Лагос. Так Клэр оказалась за тысячи миль от самых близких ей людей. Тетя Летти не сказала ни слова на прощание, храня незыблемое молчание до самого отплытия теплохода. Отец дал Клэр несколько советов в напутствие и одарил Росса тяжелым взглядом. Клэр написала им несколько писем и отправила в Ридглей во время стоянки теплохода, но не получила ответа.

Она надеялась, что письма от родных придут в Лагос, и поэтому с радостью согласилась на предложение мужа задержаться в городе на пару недель и немного развеяться. Они чудесно проводили время на весьма занимательных вечеринках. Мужчины, казалось, завидовали Россу, счастливому обладателю такой юной и очаровательной жены. Они единогласно заявили, что тропики — не подходящее место для белой женщины. Местные дамы высказывали Клэр свои соболезнования, сожалели о ее невежестве и почти открыто заявляли, что Росс женился по расчету, а не по любви. Ни один мужчина, говорили они, заботящийся о благополучии жены, не потащит ее за собой в этот тропический ад. Она потеряет свою красоту и легкую походку, а кроме того (тут они бросают завистливые взгляды на ее безмятежную улыбку), Клэр вскоре впадет в меланхолию, как и все остальные.

Клэр поежилась от всех этих слов и быстрым шагом направилась в бунгало. Здесь, в Онитсло, она вдоволь наслушалась подобных предупреждений, а завтра они с Россом совершат завершающий этап их путешествия. Клэр вошла в озаренную ярким светом гостиную и тут же заметила, что Росс и Пэтси Хэрриман отсутствуют.

— Росс был весьма любезен и решил проводить Пэтси до дома, — пояснила хозяйка бунгало миссис Маклин, одарив Клэр вымученной улыбкой. Годы, проведенные в тропическом климате, смыли блеск с ее волос и иссушили лицо, придав ему коричневато-серый оттенок. Миссис Маклин обращалась с Клэр с подчеркнутым дружелюбием. — Как же ты молода, — сказала она. — Майку Хэрриману не следовало привозить Пэтси в этот климат, а потом бросать ее здесь на произвол судьбы.

Клэр, стараясь вести себя сдержанно, облокотилась на спинку стула в ожидании возвращения мужа. Пэтси была весьма привлекательной брюнеткой с пухлыми губами. Клэр старалась не чувствовать себя уязвленной. Росс даже не предупредил ее, что уходит вдвоем с этой девушкой.

— Ну, моя дорогая, это твоя последняя ночь в Онитсло, — сказала миссис Маклин. — С завтрашнего дня ты еще долго не увидишь ни одной белой женщины… или белого мужчины, за исключением мужа. Вынуждена признать, что я восхищаюсь твой отвагой и самоотверженностью. На твоем месте любая другая женщина не согласилась бы на уединенную жизнь в самом сердце африканских джунглей.

Только не с таким мужчиной, как Росс, добавила про себя Клэр. Она улыбнулась и одернула длинную шифоновую юбку.

— Росс признался, что жизнь для него будет невыносимой, если он не возьмет с собой жену, — ответила она.

— Да, вижу, красоты дикой Африки уже успели взбудоражить твой ум, — сказала хозяйка с грустной улыбкой, наверное вспоминая свои собственные первые впечатления, когда ее нога много лет назад впервые ступила на жаркий континент.

Клэр кивнула. С каждым новым днем ее желание отправиться в тропики и жить вместе с Россом возрастало все больше. Проведенные вместе месяцы, даже если их супружество было всего лишь соглашением, излечат Росса от его жесткого цинизма, и, когда придет время расставания, он не сможет отпустить ее. Клэр цеплялась за эту надежду, и она помогала ей держаться на плаву, высоко подняв голову.

Наконец в комнату вошел Росс в вечернем белом смокинге.

— Что вы так долго? Мы уже решили, что вас придавило упавшим деревом, — заметила миссис Маклин, одиноко убирая стаканы со стола. Ее муж уже давно завалился спать в кресло.

— У Пэтси было что рассказать про Майка, а я подставил участливое ушко. — Росс неспешно пересек гостиную и остановился напротив жены. — Понравился вечер? — спросил он. — Не желаешь немного прогуляться напоследок? Уже темно, но на улице свежо и прохладно. И у меня не скоро появиться шанс прокатиться на легковом автомобиле. Пойдем?

— Конечно, — согласилась Клэр.

— Тогда повяжи что-нибудь на голову, если не хочешь нахватать насекомых в волосы.

Как здорово было бы очутиться на свежем воздухе без тяжелого тропического шлема! Однако под палящим африканским солнцем каждый европеец вынужден был носить топи. Клэр откинулась на спинку сиденья полуспортивного кабриолета, когда Росс вез ее вдоль пальмовой рощи, скрывающей Старый город, где витала атмосфера старой доброй Англии. За большими окнами бунгало веселые компании играли в бридж, мужчины курили сигары на террасах, держа в руках рюмки с коньяком.

Вскоре они достигли побережья. Над водой стояла тишина. Сквозь черноту беззвездного неба на горизонте светились огни кораблей. Они казались далекими призраками, всего лишь туманной иллюзией. Клэр глубоко вздохнула, закрыла глаза и окунулась в таинственный, почти мистический мир тропической ночи. Росс сделал крутой поворот и остановил машину на побережье почти у самой кромки воды.

Они молча наблюдали, как свет корабельных сигнальных огней отражается в неподвижной морской глади. Рядом с пристанью бесшумными тенями мелькали небольшие рыбацкие лодки.

— Если повезет, то уже через две недели мы будем дома, — заметил Росс.

Клэр не удержалась от смешка.

— Что тебя развеселило? То, что я сказал «дом»? — с раздражением произнес он. — Я провел там три года и прикипел душой к джунглям. Ты не понимаешь, что я сейчас чувствую. Я собираюсь вновь взглянуть на плоды своей работы. Я очистил участок от леса и посадил деревья, годные на стройматериалы. Я побывал в местной деревушке дикарей и показал, как правильно сажать растения и собирать урожай, научил их английскому, лечил их антибиотиками…

— Росс, нет необходимости продолжать. — Клэр положила руку ему на плечо. — Я понимаю, что ты гордишься своими достижениями.

— Когда мне заплатили за работу, — продолжал Росс, — когда моя собственная земля была засеяна и дела шли превосходно, я купил еще участок земли. Мы очистили его и посадили каучуковые деревья… Интересно, как там сейчас дела?

Клэр знала, что он и не ждал ее ответа. Росс говорил отрешенно, слегка прищурив глаза. Нотку ностальгии в его голосе ей уже приходилось слышать не единожды. Она почувствовала, как Росс сразу отдалился от нее.

— Дом и лестницу придется чинить. Надеюсь, с Божьей помощью крыша выдержала ливни и ураганы, — закончил он.

Клэр сидела рядом, храня молчание. Росс зажег сигарету и выпустил струю дыма. А через пару минут сказал:

— Не дуешься за то, что я пошел провожать Пэтси к ее дураку-мужу?

— А он и вправду дурак? — спросила она, отмахиваясь от надоедливого москита.

— Любой мужчина — дурак, если позволяет жене заигрывать с другими мужчинами, — с усмешкой ответил Росс.

— Кажется, мне стоит быть начеку, — легкомысленно заявила Клэр.

— Там, куда мы едем, ты будешь вне конкуренции. И я буду единственным белым мужчиной в радиусе тридцати миль. — Росс ехидно улыбнулся. — Разве перспектива остаться со мной наедине так вас тревожит, миссис Брэннан?

— Ты слишком четко ограничил рамки нашего контракта, так что меня ничто не тревожит, — передразнила его Клэр, невозмутимо выдержав его озадаченный взгляд.

— Думаешь, мы с тобой хорошо поладим, Клэр? — спросил он.

— Я по натуре оптимистка, — заверила она мужа.

Росс завел машину и по пути к бунгало Маклинов заметил, что им неплохо было бы купить собаку.

— Нет, лучше двух собак, — добавил он. — Тогда мы не будем сильно расстраиваться, если одна из них подцепит какую-нибудь инфекцию и ее придется пристрелить. А еще тебе понадобится научиться держать в руках оружие. Ты будешь много времени проводить в одиночестве, а лучший способ отпугнуть хищников от дома — перестрелять их как можно больше. Ну что, уже дрожишь от страха?

— Слегка, — соврала она, хотя у самой мурашки пробежали по телу, когда Росс упомянул ружья и диких животных.

— Ну возможно, тебе и не удастся повстречать леопарда, но вот муравьев, жуков и мух следует опасаться. Никогда не ложись спать, не накрыв кровать противомоскитной сеткой, — вполне серьезно заявил Росс, хотя Клэр уловила слабую усмешку на его губах. — Я буду каждый вечер заходить в твою комнату и проверять, на месте ли сетка.

— Какой ты деспот! — колко заметила Клэр, радуясь, что в темноте не видно вспыхнувшего на се щеках румянца. Как глупо, что она краснеет! Но ведь они совсем недавно поженились. Клэр была преисполнена надежды, что Росс в конце концов влюбится в нее раз и навсегда.

— Мне не терпится увидеть обезьян, — с воодушевлением заметила она.

— Обязательно их увидишь, дорогая. Даже если мне для этого придется их подстрелить и притащить к твоим ногам на своих плечах.

Глава 2

Когда они наконец достигли своих владений, Росс остановился как вкопанный. Местные жители, несущие Клэр на «стуле» из связанных вместе ветвей дерева с навесом из свежих пальмовых листьев, тоже остановились и опустили ее на землю. Клэр подошла к мужу, не обращая внимания ни на жару, ни на боль во всем теле. Росс хмуро смотрел на дорогу, успевшую густо зарасти слоновьей травой всего за восемь месяцев его отсутствия. Стебли травы, широкие и плотные, доходили Россу до плеч. Чтобы пройти к дому, мужчинам пришлось долго рубить ее широкими мачете.

Продолговатой формы дом с каркасом из красноватого дерева и с жестяной крышей стоял не на фундаменте, а на мощных столбах. Скорость, с которой дом подвергся разрушению, могла бы показаться невероятной, если забыть, что дело было в джунглях. Большая часть крыши рухнула, а то, что осталось, провисло в виде правильного треугольника. Дверь держалась на одной петле, веранда обрушилась, стекла были разбиты, позволяя насекомым и летучим мышам свободно залетать в дом.

Джунгли отвоевали все, что принадлежало им раньше, вытеснив кофейные и какао-деревья с плантаций. Даже стены дома плотно обвили стебли лиан. Все вокруг казалось заброшенным и диким. Мебель в доме оказалась густо поросшей зеленой плесенью. Стол, стулья, диваны и даже пол были зелеными. Росс смотрел на нее с жгучей ненавистью, как будто именно плесень была повинна в этом бедламе. Он бросил пару слов чернокожим парням, и они принялись усердно счищать плесень с мебели заостренной корой неизвестного Клэр дерева.

Клэр захотелось расплакаться. Ей стало жалко и себя, и Росса. Конечно, он привел в дом не горячо любимую жену, но все-таки он хотел устроить ей не такую встречу.

Две спальни находились по разные стороны гостиной. Кровати и шкафы в них дождь превратил в сплошное месиво. Ставни не открывались. Все комнаты были в плачевном состоянии.

— Клэр, прости за все это. — Росс взлохматил рукой волосы. Тут же улыбнулся и одернул руку. — Но это же Африка, дорогая! Вот что она может сотворить с плодами твоего тяжкого труда за пару месяцев. Боже, мне кажется, ты сейчас расплачешься!

— Я бы с удовольствием выпила чаю, — спокойно сказала Клэр. — Пойдем. После чашки крепкого чая нам обоим станет легче.

Он разжег огонь на кухне, и Клэр заварила чай. У них осталось немного бисквитов, и после наскоро приготовленного ленча Росс вытащил матрасы на улицу сушиться.

— Да, нашли мы им работенку, — обратился он к жене. — Дорогая, проследи, чтобы эти ребята счистили всю плесень, даже с пола и стен. Если оставить хоть чуть-чуть, она тут же вновь разрастется по всему дому.

Дом был прибран, а площадка вокруг него расчищена. Росс вскрыл деревянные ящики с провизией, отсортировал и перенес в дом. Клэр помогла расставить еду по буфетам и шкафам. Припасенной провизии хватило бы на год. Там было все: мука, масло, рис, овес, свиное сало, тушенка, чай, кофе, сахар и многое другое. К тому же каждые два месяца к Була прибывал паром с продовольствием, так что они могли пополнять запасы.

Лес уже погрузился в сумерки, когда работа по дому наконец была закончена. Тихая африканская ночь вступила в свои владения, чувственная, но коварная. Кровати были застелены льняными покрывалами, и в этом странном жилище Клэр и Росс смогли спокойно поужинать вдвоем. Рыбные консервы с зеленым горошком, сухие бисквиты и консервированный ананасовый сок — вот и весь ужин. Клэр очень проголодалась и отдала должное даже такой скудной пище. Росс задумчиво наблюдал за ней, поглядывая поверх своей тарелки.

— Ты сегодня держалась молодцом, — сказал он. — Девять женщин из десяти в такой ситуации начали бы ныть или закатили бы истерику.

— Я же говорила тебе, что я не плакса. — Клэр улыбнулась, чувствуя, как ее распирает от гордости.

— Ну, просто девушка-скаут. Какое счастье, что мне достался такой образец стойкости, как ты. Слезы бы только усугубили ситуацию. Здесь и так слишком сыро.

После ужина Клэр снова занялась чемоданами. На этот раз она разбирала и сортировала одежду, заготовленную на девять недель. В этой же комнате Росс беседовал с местным жителем, который на ломаном английском объяснил, что мистер Дюррант, который должен был присматривать за плантацией во время отсутствия большого босса, заболел и отправился в Наусу на собственные плантации.

— Вам доставляли заработную плату? — спросил Росс.

Мужчина кивнул, заявив, что каждый месяц прибывала лодка с деньгами для него и его людей.

— Так какого черта вы перестали работать? Ты был назначен главным рабочим. Почему плантации в запустении? — Росс требовал ответа. Его густые черные брови опасно сдвинулись над метающими молнии глазами.

Рабочий пытался объяснить, что они работали, но людей осталось не так много. Большинство ушли со своими женщинами вслед за мистером Дюррантом… Но люди будут усердно работать теперь, когда вернулся большой босс.

— Помяни мое слово, они будут, — твердо сказал Росс. — Пойдешь завтра со мной на рассвете. Теперь свободен.

Рабочий, облегченно улыбаясь оттого, что так легко отделался, поклонился Клэр и поспешил вон из дома.

— Они совсем как дети, — со вздохом сказал Росс, зажигая сигарету. — Тебе придется все время приглядывать за ними. Иначе они перестараются и разгромят весь дом… Ну ты сама видишь! — Он развел руками.

— Сядь и спокойно покури, — посоветовала Клэр.

— Это Дюррант так взбесил меня. — Не обращая внимания на ее слова, Росс мерил шагами комнату. — Если он посмел забрать с собой моих людей, то ему придется немедленно их вернуть… Могу поклясться, он выбрал самых лучших работников! Клэр, в каком замечательном мире мы живем! Каждый сам за себя… — Он запнулся и пожал плечами. Видимо, его жизненная философия мало чем отличалось от воззрений мистера Дюрранта.

Клэр, закончив разбирать одежду, уселась на кровать и решила, что ей следует как-то приукрасить свое неприглядное новое жилище. Она решила сделать на диван и кресла подушки из красного вечернего платья, которое вряд ли пригодится ей в этих условиях. Красный цвет поможет оживить комнату. Клэр улыбнулась собственным мыслям и помассировала усталые плечи.

— Завтра мы подберем прислугу, — заметил Росс, как будто прочтя ее мысли об обустройстве дома. — Прежние ребята неплохо работали.

Клэр кивнула и перекинула шелковый розовый халат через локоть. Ей ужасно хотелось принять ванну. На улице стояло небольшое строение с огромной медной ванной, но рабочие еще не успели там убраться. Горячая вода смыла бы грязь и пот с ее уставшего тела, помогла бы успокоить кожу, искусанную насекомыми. Сама не зная как, Клэр поднялась на ноги.

— Если тебе еще что-нибудь понадобится, только скажи, — спокойно произнес Росс. — Наша новая жизнь началась с сущего кошмара, но мы справимся. А сейчас иди спать.

У Клэр не хватило сил даже на ответ, и она молча кивнула.

— Займи ту комнату, что побольше, — добавил он, уже сидя за столом над кипой бумаг. — В этой части дома крыша и окна лучше сохранились. Спокойной ночи, милая.

— Спокойной ночи, Росс.

Войдя в спальню, она устало разделась и уселась на край кровати. Ее взгляд упал на залитую светом полной луны стену, к которой прилипли маленькие серебристо-голубые ящерицы. Ящерки сидели неподвижно, образуя замысловатый орнамент, только их крохотные глотки ритмично двигались, стараясь захватить побольше прохладного воздуха. Клэр улыбнулась, очарованная диковинной красотой этого чуждого ей мира. Она приложила правую руку к груди и почувствовала, как сильно бьется ее сердце от утомительного, но захватывающего путешествия и новых впечатлений. Наконец, Клэр повесила над кроватью бледно-зеленую сетку от москитов и растянулась на постели. Она быстро заснула, убаюканная странными первобытными звуками джунглей.

В последующие несколько дней обнаружились новые повреждения. Небольшой джип, который Росс купил незадолго до возвращения в Англию, великолепно подходящий для езды по корявым красным африканским дорогам, совсем вышел из строя. Гараж был полностью обвит лианами, и их стволы пронизали автомобиль насквозь. Росс вынул двигатель, надеясь его починить и использовать в дальнейшем.

Недавний ураган сорвал крышу с лесопилки и разбросал лезвия пил по земле, перемешав с опавшими листьями и красной почвой. Еще очень многое предстояло очистить, починить и привести в порядок.

Сараи для сушки сырья были полуразрушены, мешки валялись на открытом воздухе, черенки фруктовых деревьев пустили корни в плодородную тропическую почву.

Росс своей железной рукой установил жесткую дисциплину и заставил местных жителей приступить к работе. Высокие темнокожие парни в широкополых шляпах, защищающих от дождя и палящего солнца, начали приводить плантацию в порядок. Их труд был тяжелым и изнуряющим, но рабочие весело насвистывали, пели песни, шутили, будто появление босса наполнило их жизнь новыми целями и смыслом. Клэр с удивлением наблюдала за ними из окна гостиной.

Двое из прежних парней, работавших в доме, уехали с Дюррантом, но один остался — проворный парнишка по имени Джонни. У двоих работников, присланных Россом, были непроизносимые имена, и Клэр стала звать их Марк и Лукас. Марк был главным, в его обязанности входило следить за порядком в доме, а Лукас стал хозяйничать на кухне. Все трое также должны были ухаживать за огородом, пропалывать грядки и окучивать овощи. Их жены работали бок о бок с ними, стремясь заработать еще несколько порций риса для своих семей. Клэр часто наблюдала через распахнутую дверь дома за стройными женскими фигурками, склонившимися над грядками или собирающими плоды с фруктовых деревьев. Их одежда — длинный кусок пестрой материи, туго завязанный на груди, — сковывала каждое движение. Глядя на трех женщин, Клэр поражалась их бесстрастному раболепству. Она хотела подойти и поговорить с ними, но никак не могла набраться храбрости.

Они жили в близлежащей деревне, круглые низенькие глиняные дома с соломенными крышами которой были видны за стволами пальм и каучуковых деревьев плантации. Клэр, слушая по ночам ритмичную барабанную дробь, восхищенно представляла себе традиционные танцы деревенских жителей. Росс попросил ее не ходить в деревню слишком часто. Он боялся, что она сразу же подцепит какую-нибудь опасную инфекцию. Позже Клэр сможет ходить куда пожелает — когда она привыкнет к жаркому климату, ее организм окрепнет и не будет реагировать на вирусы и бактерии, наполняющие горячий, влажный воздух тропиков.

Клэр разбила около дома свой собственный небольшой садик, в котором собиралась выращивать цветы. Эта затея пришла ей в голову еще в Англии, и Клэр запаслась пакетиками с семенами. Вернувшись с плантации на обед, Росс увидел жену, бережно опускающую семена в разрыхленную почву.

Росс остановился и уставился на нее. Клэр радостно улыбнулась, откинув назад черные блестящие волосы, но муж не улыбнулся в ответ.

— Смотри не засиживайся долго за работой на жаре. Я не хочу, чтобы ты слегла в постель с температурой, — сухо сказал он. — И будь хорошей девочкой, надевай шляпу, когда выходишь на солнцепек.

— В этом чертовом топи я чувствую себя живым изваянием. В нем невозможно спокойно наклониться или хотя бы повернуть голову, чтобы козырек не наехал на глаза. — Клэр состроила недовольную мину.

— Если ты заболеешь лихорадкой, твои прекрасные пышные волосы придется срезать под корень, — предупредил Росс.

— Я буду как с картинки, — рассмеялась она.

Росс непроизвольно окинул ее оценивающим взглядом:

— Ты будешь неплохо выглядеть. Совсем как молоденький юноша с веснушками на носу.

Клэр провела пальцем по своей щеке, убирая засохший комочек грязи.

— Я бы не отказалась от стакана холодного апельсинового сока, — сказала она, поднимаясь на ноги. Теплые сильные пальцы Росса обхватили ее кисть, он потянул Клэр на себя, помогая встать. Они вместе вошли в прохладный дом.

Росс снял с головы тропический шлем и уселся на диван, чтобы стянуть с ног запыленные сапоги. Его хлопковая рубашка была насквозь пропитана потом. Клэр с замиранием сердца опустилась перед ним на колени и помогла снять тяжелые сапоги.

— Мягкие подушечки на диване, а теперь такая забота, — сказал он с усмешкой. — Интересно знать, что ждет меня дальше?

— Ты же с рассвета на ногах. Я просто хотела помочь. — Клэр залилась нежным румянцем и быстро поднялась на ноги. — Рассказывай, как идут дела, большой босс. Что удалось починить, что отстроить заново?

— Дела идут потихоньку. — Он растянулся на диване, положив голову на одну из подушек Клэр из красного шелка. — Большой босс желает выпить, — с улыбкой сказал Росс.

Клэр подошла к серванту, достала бутылку джина и налила в стакан, добавив льда и тоника. Обед давно уже был готов, но Росс любил перед едой насладиться холодным напитком.

— Держи. — Она подала ему стакан. — Я пойду помогу Лукасу накрыть на стол.

Еда выглядела вполне аппетитно: салат из консервированных овощей, поджаренный ломтиками бекон и апельсиновый десерт. Клэр приняла освежающую ванну и надела новое шелковое платье цвета крем-брюле. Она знала, что Россу понравится обед, и была готова к его восхищенному взгляду и комплименту по поводу ее женственного облика. Может быть, он в нее и не влюблен, но Клэр знала, как высоко он ценит ее общество. Она старалась стойко терпеть черствый, заплесневелый хлеб, насекомых в ванной, жестокий полуденный зной и ржавую воду. И то, что воду для питья приходилось фильтровать и дезинфицировать, а сетка на двери и окнах не задерживала мелких кусачих мошек.

И все равно Клэр была счастлива. Она была рядом с Россом, и оттого всевозможные неудобства, которые приходилось сносить, живя в джунглях, казались блаженством.

— Я достану тебе соломенную шляпу, — неожиданно сказал он. — Твое безрассудство меня тревожит.

Сердце Клэр бешено забилось, как всегда, когда Росс проявлял заботу о ее благополучии.

— Я вижу, ты опять носишь сандалии без носков, — добавил муж, когда они пили кофе в гостиной.

— О нет, только не носки, — заныла Клэр. — Мне становится дурно, когда в такую жару что-то стягивает мне голени.

— Ты могла бы носить гольфы до колена, как у меня.

— Не вздумай заставить меня их надеть. Я буду выглядеть пугалом.

— А кто здесь станет на тебя смотреть? Девочка моя, ты, как никто другой, умеешь дерзко парировать мои замечания.

Клэр рассмеялась. Ей всегда было хорошо и легко с Россом.

— Если я перестану состязаться с тобой в остроумии, то быстро потеряю квалификацию. Мой неукротимый дух будет сломлен.

— Пока я не замечаю в тебе признаков сломленного духа. — Его серые глаза изучали ее лицо, на губах играла широкая улыбка. Росс сидел в кресле перед небольшим письменным столом вполоборота к ней. — Ты все еще отлично выглядишь, хотя у тебя прибавилось веснушек.

— Когда у женщины нет возможности кушать пирожные, она может обойтись хлебом, — сострила Клэр.

Росс усмехнулся и покачал головой:

— Клэр, я должен кое-что сказать о тебе и никогда не откажусь от своих слов, не важно, как будут развиваться наши отношения в ближайшие месяцы: у тебя твердый характер.

— Спасибо, большой босс, — сказала она с наигранной серьезностью и поклонилась. — Если бы мне не хватало твердости характера, ты бы не предложил мне отправиться с тобой в джунгли.

— Правда, истинная правда. — Он взял со стола ручку и принялся вертеть ее в руках. — Ты скучаешь по Англии и своим родным?

— Я… мне не нравились их… взгляды на жизнь. — Клэр уставилась в опустевшую чашку. — У женщин сильно развита интуиция. Мне кажется, тетя Летти догадалась, что наш брак заключен не по любви.

— Скорее всего, догадалась, — спокойно согласился Росс. — Но она бы не раздумывая выдала тебя замуж за чопорного Саймона только потому, что он живет в Ридглее. Безопасность превыше удовольствий — вот девиз женщин, подобных твоей тете.

— Большинство женщин стремится к размеренной жизни без потрясений, — возразила Клэр. — А удовольствие кратковременно, я думаю, ты со мной согласишься.

При этих словах Росс устремил на нее пристальный взгляд пепельно-серых глаз.

— Значит, Саймон был не так уж плох? — съязвил он.

— Он писатель, и мы с ним подолгу разговаривали о жизни. — Клэр подперла кулаком подбородок. По какой-то бредовой идее она считала, что такая поза придает ей вид умудренной жизнью женщины. — У всех людей есть свои сложности, свои основные потребности и мотивы. И тетя Летти спутала мои со своими. Если бы я искала безопасности, Росс, то не выбрала поездку в Африку с человеком, у которого камень вместо сердца.

— Ты бы тогда вышла за Саймона Лонгворфа, да? — Он цокнул языком. — Любовники не могут быть друзьями, как кто-то однажды сказал.

— Тебе легче оттого, что у меня никогда не было любовных приключений? — спокойно спросила Клэр.

— Привезти сюда женщину, желающую получить опыт в любви, просто невозможно при наших обстоятельствах, — заявил Росс.

— Возможно, тебе было бы лучше с подобной женщиной. — Клэр заставила себя выдержать взгляд его холодных стальных глаз. От странного направления их беседы, от скрываемой в ней некоей интимности и опасности ее сердце бешено колотилось. Они никогда раньше не говорили об интимных отношениях… но никогда раньше они не были так одиноки.

Росс пожирал ее глазами. Ему захотелось подойти и коснуться ее медово-золотистой кожи, но он не тронулся с места. Клэр подумала, что человеку с таким характером, как у Росса, трудно стать счастливым. Особенно если он решительно не собирается использовать шанс сблизиться с женщиной, в компании которой ему предстоит провести полтора года.

— Выходит, тебя предупредили, что мужчина может воспылать страстью, не испытывая любви, — усмехнулся он. — Хорошо. Эти знания помогут тебе удержаться от искушения изменить характер наших отношений.

— А при чем тут я! Я не намерена ничего менять. — Клэр смотрела на него с негодованием.

— Еще как при чем. — Росс сел ближе к столу. — Ты ведь единственная хорошенькая женщина в округе.

Клэр в недоумении наблюдала, как ее муж, положив локоть на край стола, начал писать отчет, лениво водя ручкой по желтоватой бумаге и подпирая кулаком подбородок.

Этот человек умел убедить всех в том, что он один прав, а они нет, вскипая от обиды, думала про себя Клэр. Она могла соблазнить его. Стоило только решиться. Влюбить в себя, несмотря на его эгоизм и жестокость!

Она начала собирать чашки из-под кофе, позабыв, как обычно, что чистотой в доме теперь должны заниматься Марк и Лукас. К тому времени как Клэр вошла на кухню с подносом, к ней вернулось чувство юмора и она окончательно оправилась после разговора с Россом. Будь он проклят! Как Росс веселился! А ведь знал, что, разозлив Клэр — с ее-то характером, — он играл с огнем. Саймон бы ни за что не позволил себе этого… но их с Саймоном совместная жизнь была безнадежна.

Несколько слоев краски, заботливо наложенной на стены Марком, Джонни и Лукасом, изменили дом до неузнаваемости. Кремового цвета стены с панелями из темного дерева являли собой прекрасный задний план для массивной, угловатой мебели, которая теперь сияла и переливалась на солнце благодаря воску, ежедневно втираемому Марком. Парни, работающие по дому, отстроили веранду из свежих бревен, починили крышу и соорудили новые оконные рамы, не забыв их как следует просмолить. В эти дни от всего дома исходил неприятный, едкий запах смолы.

Пока не прибыл весь багаж, Клэр приходилось обходиться без книг, магнитофона и кассет с любимой музыкой. В ее распоряжении не было ни шахматной доски, ни даже колоды карт, и пальцы Клэр давно соскучились по прикосновениям к гладкой прохладной поверхности фортепианных клавиш.

Однажды вечером она беспокойно прохаживалась от одной двери гостиной до другой, на минуту задерживаясь у выхода на веранду, затем возвращалась назад и бралась за шитье. Наконец Росс не выдержал и ласково сказал:

— В конце недели прибудет паром, и тогда ты найдешь чем заняться. На нем будут связки книг, свежие журналы и, несомненно, письма от родных.

— На самом деле мне не то чтобы скучно, — ответила ему Клэр.

— Но музыка и книги не помешают, а?

Она кивнула и принялась шить, низко склонив голову. Ее черные как вороново крыло волосы мерцали глянцевым блеском в свете настольной лампы. Музыка и книги помогут ей отвлечься. Ее беспокойство коренилось не в скуке или в неудовлетворенности из-за неудобств этого забытого богом уголка в глуши тропического леса, куда привез ее Росс, а во все возрастающей любви к нему и желании стать мужу ближе.

С таким человеком, как он, жить было не легко. Когда из-за непрекращающихся проливных дождей им пришлось много времени проводить наедине, напряжение постепенно возросло и было готово взорваться, подобно туго сжатой пружине. Клэр сидела на диване, слушая, как мельчайшие капли дождя барабанят по тонкой крыше, отзываясь звонким эхом по всему дому. Она слушала до тех пор, пока у нее вконец не расходились нервы. С каждым ударом капли в ней самой как будто подпрыгивали комочки нервов. Росс наблюдает за мной с циничным интересом, думала она про себя, как врач наблюдает за подопытной морской свинкой. Клэр ненавидела его за это. Мужчина, у которого сохранились хоть какие-нибудь человеческие чувства, подошел бы и успокоил ее, но только не Росс. Он невозмутимо развалился в кресле, закинув ногу за ногу, держа перед собой зажженную сигарету, и внимательно смотрел в напряженное лицо Клэр своими холодными, стальными глазами.

— Дай мне сигарету, — неожиданно сказала она.

Росс молча потянулся к столику за раскрытым портсигаром, взял тонкую белую сигарету и протянул ей. Клэр пришлось прикуривать самой. Вообще-то она курила редко, но за последнее время буквально пристрастилась к крепкому табаку Росса.

— Не стоит перенапрягаться, — с усмешкой сказал он. — Если из-за этого проклятого дождя тебе захочется заорать, не стесняйся, ори во всю силу легких.

— Разве крик не входит в твой список недозволенного для женщины? — едко отпарировала Клэр, выпуская изо рта струйку резко пахнущего дыма.

— Да хватит тебе, Клэр, — сухо сказал Росс. — Я и не требую от тебя слишком многого. Ты здесь, со мной, и мне этого достаточно. Я люблю наблюдать за тобой, когда ты шьешь или занимаешься другими женскими рукоделиями. Я не прошу тебя все терпеть, прикусив губу, как бойскаут на соревнованиях по выносливости. — Он резко встал с кресла и пересел на диван, поближе к Клэр. — Ты просто маленькая глупышка, — ласково произнес он рядом с ее ухом. — Ты хрупкая, нежная маленькая глупышка. — Росс прижал Клэр к себе, притянул ее голову к своему плечу и мягко провел рукой по ее горячему лбу. — Ты дезинфицируешь воду, прежде чем выпить ее? — прозаически добавил он.

От накатившей истерики или от разочарования Клэр разобрало глупое хихиканье. Росс посмотрел на нее, его взгляд остановился на губах цвета спелой вишни. От этого взгляда ее сердце екнуло, и, когда Росс выпустил ее из своих объятий, она почувствовала, как умирает частичка ее души. Клэр все еще чувствовала на своих плечах тепло его рук, жестких и мозолистых, но все равно нежных. Когда он сказал, что стаканчик с чем-нибудь горячительным сможет ей помочь, она кивнула и проводила грустным взглядом его удаляющуюся высокую фигуру.

Пытаться внушить ему любовь было все равно что стараться пробить кирпичную стену, и Клэр это знала. Но при первом взгляде на его длинные ноги, обтянутые легкими льняными брюками, и на широкую мускулистую грудь под просторной серой рубашкой по телу Клэр пробегала волна возбуждения. Росс будоражил ее чувственность своей дикой красотой. С иронично поднятыми дугами бровей над пронзительными глазами цвета закаленной стали с темно-синими искорками в глубине, он выглядел как… сам дьявол… дьявол, которого она боялась и одновременно любила.

Росс принес ей стакан джина с тоником, с плавающими на поверхности кусочками льда из лично построенного им холодильника.

— Пей до дна, — задорно сказал он, поднося жене стакан.

Клэр автоматически повторила за ним тост и лихо выпила за будущее, которого у них могло вовсе не быть. Дождь неожиданно прекратился, оставив после себя тишину и странное ощущение спокойствия.

— Не старайся изменить себя, — вдруг сказал Росс. — Будь собой, несмотря на невзгоды. Иногда твое поведение меня раздражает, но должен признать, что в душе я потрясен.

— Ты хочешь сказать, что, хоть я и хрупкая маленькая глупышка, я тебе нравлюсь именно такой? — с надеждой спросила Клэр.

— Я хочу сказать, что ты еще не оперившийся птенец и ты мне такой нравишься. Как странно, что дождь затих именно сейчас. Ты не находишь? — Росс приподнял голову, внимательно вслушиваясь в загадочную тишину, нависшую над джунглями, как плотное покрывало, не пропускающее ни единого звука. — Сейчас мы похожи на Ноя и его жену, запертых в ковчеге и не знающих, что происходит снаружи.

— У нас даже есть пара собак, — со смехом отозвалась Клэр. — Брут вскоре станет отцом маленьких щенят.

— Я это заметил, — сухо сказал Росс.

Они оба рассмеялись и через минуту одновременно перестали. Мимолетная тишина вторглась в их дом из джунглей, и они молчали, боясь погубить это странное чувство — ожидание чуда. Клэр затаила дыхание. Счастье, подумала она, похоже на синюю птицу: вот ты держишь ее в руках, а в следующий миг она уже упорхнула.

Глава 3

Проливной дождь наконец исчерпал свои силы, и над джунглями засияло солнце. Его лучи золотыми иглами пробивали густой туман над лесом и вышедшей из берегов рекой.

Весь дом был окутан туманом — он проникал под дверь, сквозь щели и через приоткрытые окна и оседал капельками влаги на свежевыкрашенных стенах, мебели и одежде. Из-за сырости и духоты тело Клэр при каждом движении моментально покрывалось испариной.

К полудню, когда горячее солнце рассеивало туман и низкое небо тропиков поражало своей сверкающей голубизной, на дом набегали полчища муравьев. Пол казался живым от насекомых, снующих повсюду в поисках съестных запасов. Клэр и прислуга приступали к контратаке, разбрасывая по комнатам куски сухофруктов и старого хлеба. Дождавшись момента, когда муравьи облепят еду со всех сторон, превратившись в единый живой ком, они бросали его в кипящую воду, и жадные до чужой еды насекомые погибали.

Вместе с муравьями стали наведываться острокрылые мухи цеце, а после наступления сумерек их сменяли москиты, мелкие мошки, плодовые мушки, жуки, ночные мотыльки и огромные, жуткие пауки с мохнатыми лапками. Клэр ненавидела пауков и всегда была начеку, готовая столкнуться с одной из этих дьявольских тварей. Пауки обнаруживались в самых неожиданных местах: в кастрюлях, на диване, под абажуром настольной лампы. Но больше всего они облюбовали места, где Клэр предпочитала находиться в эти жаркие дни, — в ее ванной и в спальне.

Увидев паука на кровати, она начинала дико орать, призывая на помощь прислугу. Появлялся один из темнокожих парней и с гоготом и улюлюканьем принимался ловить многоногого чужака. У Клэр возникла мысль, что они специально подбрасывали ненавистных ей членистоногих в дом, чтобы посмеяться над маленькой белокожей хозяйкой. Они считали ее мягкотелой и пугливой — словом, недостойной быть женой их большого босса. И она не могла их винить за это! Она была идиоткой, едва не падающей в обморок, видя, как паук ползет по направлению к ней. А что с ней будет, если из джунглей забредет леопард и попытается на нее напасть?

Росс, казалось, преспокойно жил, не обращая внимания на постоянные смены настроения и нарастающее напряжение Клэр. Почти все, о чем она ему говорила, натыкалось на глухую стену его цинизма. Но она знала, как много сил и энергии отбирала у Росса работа, особенно в нынешних тяжелых условиях. Предстояло еще проделать колоссальную работу, прежде чем плантации станут приносить прибыль. А пока их ждали одни убытки — расходы на ремонт, на закупку нового оборудования и строительного материала. Только благодаря безграничному усердию и тяжкому труду Россу удалось отстроить заново лесопилку, починить пилы и джип. Все рабочие на плантации были из числа полудиких местных жителей, они абсолютно не разбирались в механике, и Россу пришлось все делать самому. Часами возился он со сломанной техникой, спокойно насвистывая себе под нос незамысловатые мелодии. Клэр казалось, что в его ситуации было бы естественнее кричать и ругаться, а не сосредоточенно работать, сохраняя на лице бесстрастное выражение. Но тихий, сбивчивый свист больше подходил для той работы, за которую он взялся.

Клэр была уверена, что дожди наконец закончились, но однажды утром она проснулась от нестерпимого жара и такой тяжести в груди, что дышать было трудно. Клэр приподнялась на локте и откинула назад копну влажных от пота волос. Одна из собак, Эдвина, лежала на полу у распахнутой настежь двери спальни. Собака дрожала и тяжело дышала, высунув разбухший язык. Клэр опустилась перед ней на колени и принялась гладить ее по рыжей свалявшейся шерсти.

— Сегодня очень душно, правда, Эдвина? А у тебя скоро родятся щенки, бедняжка.

Но собака даже не вильнула хвостом в ответ на ласку. В этот момент из коридора вышел Росс, поглядел на Клэр и резко взял ее за плечо.

— Немедленно отойди от собаки, — грозно сказал он. — Она совсем обезумела от жары и может наброситься. Тебе давно не делали прививки от столбняка?

Клэр проигнорировала его слова и попыталась приподнять морду Эдвины.

— Бедная девочка. Кажется, Росс, она скоро будет рожать.

— А ты собираешься играть при ней роль акушерки? Ха! — Он дерзко усмехнулся и убрал прядь мокрых волос со лба. — Лукас! — От его громоподобного крика у Клэр перехватило дыхание. — Принеси горячий кофе, немедленно.

— Кофе?! — недоуменно переспросила она.

— Горячая жидкость охлаждает организм. Плохо, когда тепло накапливается внутри… и встань с пола! Милая, ты ведешь себя как ребенок!

Клэр вскочила на ноги и вышла на веранду. Небо из серо-голубого стало медно-желтым, с красноватым отливом по краям облаков. Верный признак приближения тропической грозы.

Росс подошел к Клэр и встал прямо у нее за спиной. Она чувствовала его горячее дыхание на своем затылке. Ее взгляд впился в крепкую загорелую руку, двигающуюся в нескольких сантиметрах от ее талии. Но нет, она опустилась на деревянные перила.

— Последний ливень, — сказал Росс. — После него начнется жаркая, сухая погода. Слава богу, дождались.

В этот момент он казался таким уставшим, таким обессиленным, что Клэр захотелось обернуться и обнять его, стереть с любимого лица выражение страдания. Но она вовремя взяла себя в руки.

Облака начали сгущаться и постепенно превратились в угрожающие серые грозовые тучи. Клэр подняла голову и затаила дыхание, ожидая, что в любую секунду небо может не сдержаться и разразиться холодным ливнем. По ее телу пробежала дрожь. В этом месте все было несдержанным: погода, люди, чувства. Все повиновалось диким, примитивным законам, неизменным со времени зарождения человеческого разума. Все основы ее прежней жизни — брак, семья, дружба, любовь — не имели здесь значения… Возможно, именно поэтому Росс провел между ними черту отчуждения. Возможно, поэтому он и предложил жить в браке с заранее четко оговоренными обязанностями обеих сторон.

День превратился в ужасный кошмар, больше похожий на ночную тьму. Свинцовые тучи не желали делиться влагой, и дождь редкими, скупыми каплями падал на землю. Время от времени гремел отдаленный гром и блистали белые молнии, прорезая темное небо, подобно резким ударам ножа.

Клэр уложила Эдвину на коврик в тихом, прохладном углу и отправилась в свою спальню. Ставни на окнах были закрыты, и в комнате было темно и прохладно. Она зажгла лампу и склонилась над недовязанным свитером. Но через пару минут с кухни донесся звон посуды и свист вскипевшего чайника, и Клэр, ополоснув лицо и шею водой, двинулась в гостиную.

Одновременно с ней в гостиную вошел Росс, неся чашку чаю. Он окинул взглядом свою мокрую от пота рубашку, промямлил нечто нечленораздельное и пошел переодеваться. За окном беспрерывно сверкали молнии, вспыхивая фейерверком на фоне абсолютно черного неба, но дождь все не начинался.

Сразу после обеда Росс надел куртку и накинул на плечи дождевик.

— Ты собираешься выйти на улицу? — воскликнула Клэр.

— Я оставил некоторые инструменты и отремонтированное оборудование около гаража. Если они намокнут, вся моя работа пойдет насмарку.

— Не задерживайся надолго, — почти автоматически произнесла она.

Росс взглянул на ее бледное угловатое лицо в свете тусклой лампы и, не сказав ни слова, шагнул на улицу, в бушующую стихию.

Пришел Лукас и убрал со стола. Клэр в рассеянности слушала, как звенит посуда в его руках, затем он вернулся с кухни и спросил, не угодно ли хозяйке еще чего-нибудь. Клэр сказала, что он может идти, и минуту спустя осталась одна во всем доме. Даже закрыв глаза, она видела вспышки молний за окном. При раскатах грома Клэр зажимала руками уши.

Затем со всем своим диким неистовством на дом обрушилось ненастье. Стены и крыша заскрипели от порывов ураганного ветра. Подобный взрыву удар грома раздался прямо над головой Клэр, она задрожала от ужаса и в панике упала ничком на диван, прикрыв руками голову. Тропический ливень застучал по тонкой крыше, не останавливаясь ни на секунду, а в черном небе, подобном разверзшимся вратам ада, плясали разряды молний. Клэр всхлипывала и тряслась от страха, жалея, что не может умереть просто потому, что ей этого захотелось.

Она не слышала, как Росс вошел и снял с себя мокрый дождевик. Только когда он дотронулся до ее плеча, она поняла, что он находится рядом с ней. Клэр подняла бледное, мокрое от слез лицо.

— В чем дело? — с наигранным недоумением спросил Росс. — Тренируешься сдерживать крики в порядке эксперимента по выработке силы воли?

— Росс, пожалуйста, закрой ставни!

— Прежде чем ты выберешься из этого места, тебе предстоит пережить еще не одну тропическую грозу. Так что лучше тебе начинать привыкать прямо сейчас, — жестко ответил он. — Иди и закрой ставни сама, если хочешь.

— Ты… ты бессердечная тварь! — выдавила она. Ее взгляд был прикован к его хищной улыбке. В этот момент она показалась Клэр оскалом тигра.

— Пойдем, я тебе помогу, — предложил Росс.

— Я… я не могу… я боюсь молний!

— Лучший способ победить страх — это встретиться с ним лицом к лицу. — Он схватил ее за плечи и рывком поставил на ноги.

— Я не пойду туда! — Клэр начала истерично отбиваться, пытаясь вырваться из его мускулистых рук, чувствуя, что весь мир сошел с ума. На лице Росса играли отблески молний, он оторвал Клэр от земли и понес к окну через всю комнату. Он заставил ее стоять рядом, пока сам закрывал ставни. Клэр судорожно всхлипывала сквозь плотно сжатые зубы, пытаясь подавить приступ истерики. Она ненавидела его… ненавидела!

— Я предупреждал, на что будет похожа твоя жизнь здесь со мной, — сказал он сурово. — Ты довольна своим прыжком через стену Ридглея в большой, непокоренный мир? Разве этот тропический рай не соответствует твоим девичьим мечтам? Посмотри, да тут просто идиллия!

Страх и ненависть смешались в душе Клэр, и она не могла больше сдерживаться. Она подняла руку и со всей силы ударила Росса по лицу. Острая боль пронзила ее кисть, пальцы горели как от огня. Клэр резко повернулась и побежала в спальню, где бросилась ничком поперек кровати и заплакала, как обиженный ребенок.

Она не слышала, как Росс вошел в комнату, спокойный и бесстрастный. Одной рукой он молча обнял ее за плечи, приподнял голову и заставил сделать глоток виски из стакана, который держал в другой руке. Клэр судорожно вздохнула, когда обжигающий напиток прошел сквозь горло и разлился по желудку. Она провела руками по мокрым от слез щекам и убрала со лба спутанные пряди черных волос.

— Ты самый жестокий человек из всех, кого я знаю, — прошептала она.

— И ты вышла за меня замуж, — насмешливо заметил Росс, покачав головой. — Ну как, тебе уже лучше?

— Значительно лучше, — ответила она, пытаясь справиться с нервной икотой.

— Что же получается — девушка, хладнокровно переносящая все неудобства жизни в тропиках, боится пары молний? — с циничной усмешкой спросил Росс.

— Пары молний! — Клэр приподнялась на локтях и бросила на мужа полный отвращения взгляд. — Теперь вы знаете, мистер Брэннан, что ваша жена вовсе не закаленная герлскаут, какой вы меня до сих пор считали.

— Стойкость и выносливость очень утомляют, правда, моя радость? — Он улыбнулся и не казался в этот момент таким уж жестоким. — Ты не боишься ни криков хищников, доносящихся ночью из джунглей, ни огромных жуков и красных муравьев. Змеи тоже тебя не устрашают. Один бог знает, как одна только мысль о пресмыкающемся гаде приводит в ужас некоторых мужчин. Но обычная гроза?! — Росс разразился смехом.

— Я же еще не оперившийся птенец, помнишь? — Клэр села на кровати и высвободилась из объятий Росса. Сейчас прикосновение его теплых, крепких рук не приносило ей ни комфорта, ни успокоения. Его бессердечность устрашала Клэр. — Я испугалась и, как маленький ребенок, забилась в угол. И этот жуткий грохот… — При воспоминании, как ей пришлось провести несколько минут одной посреди бушующей грозы, у Клэр по телу пробежала судорога.

Росс окинул взглядом ее юное усталое лицо, задумался на минуту и сказал:

— Милая, ты доверишь мне сделать то, что в этой ситуации я считаю наилучшим выходом для тебя?

Клэр удивленно взглянула на мужа.

— Ч-что ты собираешься сделать? — нервно вздрогнув, спросила она.

— Ничего такого, на что ты не дашь согласия. Ты пойдешь со мной к веранде? Если захочешь, можешь спрятаться за моим плечом.

Ее ноздри яростно раздулись, а дыхание участилось. Но она сказала:

— Хорошо, пойдем. — На негнущихся ногах Клэр вышла из спальни и последовала за Россом через всю гостиную к двери, ведущей на веранду.

— Готова? — спросил Росс. Клэр судорожно кивнула.

Он обнял ее за талию, резко распахнул дверь, и шум бушующей стихии обрушился на них. Клэр крепче прижалась к Россу. Над деревьями вспыхивали молнии, мощный ветер гнул деревья до самой земли, дождь лил стеной, вода ручьями стекала с широких листьев пальм. Неожиданно мощный разряд молнии, подобно сияющему узкому клинку, ударил с неба и рассек стоящее поблизости дерево от самой верхушки до корней. Послышался ужасный треск и глухой звук, как будто дерево застонало от боли. Клэр испуганно завизжала, бросилась Россу на шею и спрятала свое лицо на его груди.

Он вновь взял ее на руки, отнес в гостиную и, бережно уложив на диван среди красных шелковых подушек, сел рядом.

— Милая, ты видела, как молния причиняет вред, — тихо сказал он, низко склонившись к ее голове. — Когда мы видим, как что-то или кто-то делает нечто ужасное, это дает нам знание и помогает найти в себе отвагу справиться с этим ужасом.

— С-спа-асибо тебе за урок, большой босс, — дрожащим голосом сказала Клэр, свернувшись в клубочек, как котенок. — Через год и еще три месяца, проведенных с тобой, я буду готова справиться с чем угодно и с кем угодно.

— Поздравляю, ты теперь вступила в высшую лигу, — с улыбкой сказал Росс, гладя ее волосы. — Но разве ты не заметила, как там было красиво? Молнии в тропиках похожи на бесконечный поток золотых лучей. Небесный фейерверк. Неплохое бы вышло название для оперы Гершвина.

— Тебе всегда нравилось, когда я играла музыку Гершвина, — мечтательно произнесла Клэр, и се мысли вернулись к Ридглею, к пианино в гостиной у тети и к Россу, сидящему на диване в стильном сером костюме, слушающему, как она играет.

Дразнящая улыбка пробежала по губам Росса, когда он приподнял ее подбородок и взглянул на грустное, задумчивое лицо.

— Ты прошла сквозь очищение огнем и водой, — сказал он. — Ты свидетельница Божьего промысла.

— Тебе нравится вся эта дикость, разве не так, Росс? — В ее устах это звучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

— Дикость у меня в крови, — согласился он. — Она делает меня таким, какой я есть, — первобытным.

Клэр тихо рассмеялась.

— Ты можешь быть добрым, когда захочешь, — сказала она, легонько коснувшись его руки подушечками пальцев. — Временами мне казалось, что ты целиком состоишь из гранита, а внутри у тебя ледяное сердце.

— Нет, милая, я всего лишь на три четверти гранитный. — Он неохотно поднялся на ноги и провел ладонью по щеке, на которой до сих пор багровел след от удара Клэр. — За твоим ангельским личиком скрывается настоящая мегера, — пошутил он.

— Ты ждешь от меня извинений? — дерзко спросила Клэр. — Я не так уж сильно тебя ударила. А вот у меня пальцы свело от боли.

— Хорошо, это научит тебя не распускать руки. Я не люблю кисок, которые царапаются.

— Ты хотя бы раз думал обо мне как о женщине? — Она сама не поняла, как только ей пришло в голову задать такой вопрос.

— Если бы ты могла видеть себя моими глазами! — Росс откинул назад голову и громко засмеялся над ней.

Конечно, Клэр сознавала, как она выглядела в данный момент: белое от пережитого ужаса лицо, распухшие веки, влажные от слез глаза, растрепанные волосы и размазанная по лицу губная помада. О-о, пусть смеется! Лучше слышать его смех, чем упреки, нравоучения или его сарказм. Хотя бы Росс не подтрунивал над ней из-за того, что она такая неженка: испугалась удара тропической молнии, способной за долю секунды рассечь дерево пополам.

Ему нравилось насилие. Оно было частью его самонадеянного характера. Насилие читалось в жестокой складке его прямых губ. Когда полчаса назад Росс заставил ее стоять около распахнутых ставней, он так сильно сжал ее плечи своими стальными пальцами, что, казалось, хрупкие кости сломаются под таким нажимом. Завтра у нее на руках будут синяки, хотя, возможно, они и сейчас уже успели проявиться. Неожиданно Клэр почувствовала себя очень усталой и опустошенной. Куда привело ее опрометчивое решение выйти замуж за Росса, принятое в такой далекой сейчас Англии? Где теперь полные надежд мечты на счастливое будущее, которые рисовал ее неискушенный разум? Сейчас Клэр была слишком ослаблена, чтобы искать ответы на эти мучительные вопросы. Она откинула голову на спинку дивана и попыталась расслабиться.

Росс с самым невозмутимым видом налил себе виски и принялся ходить по комнате, делая неспешные глотки из стакана под гулкое грохотание отдаленного грома.

Из-за проливных дождей остальной багаж с необходимыми в быту вещами прибыл намного позже, чем планировалось. А с ним прибыло и пианино. Клэр была не на шутку удивлена, увидев, как Росс и прислуга вчетвером втащили его в дом и установили в гостиной.

— О, Росс, — растроганно произнесла Клэр, усиленно моргая, пытаясь остановить нахлынувший поток слез. — Какой чудесный сюрприз!

— Я рад, что тебе понравилось. Мне казалось, ты скучаешь по музыке. — Он провел своими неуклюжими, мозолистыми пальцами по клавишам. — Звук, конечно, не такой, как у пианино в доме твоей тетушки.

— Росс, оно просто чудесно! — Клэр принесла стул и села перед инструментом. Она легонько, с огромной нежностью погладила блестящие гладкие клавиши. — Это лучший рождественский подарок в моей жизни.

— Трудно представить, что сейчас месяц нарядных елок и рождественских торжеств, когда над нами сияет палящее солнце, а-а? — Его рука ненароком легла на оголенное плечо Клэр. — Теперь ты сможешь играть рождественские гимны, а я прочищу горло и подпою тебе.

Так оно и случилось. На ужин Клэр зажарила сочную индейку и приготовила настоящий сливовый пудинг. Чтобы придать дому праздничный вид, она украсила гостиную цветами и пальмовыми ветками. Клэр была счастлива, как ребенок: в доме витал дух Рождества, у нее были книги, пианино, магнитофон и кассеты с любимой музыкой, теннисные ракетки, пакетики с карамелью и целая гора семифунтовых банок с рассыпчатым печеньем.

У нее был заготовлен подарок для Росса. Она купила его еще до отплытия из Англии и прятала от мужа до Рождества — серебряная зажигалка, купленная на деньги, которые подарил ей на свадьбу отец. Она была выполнена в форме орла, блестящая и очень красивая. Когда Росс благодарил ее за подарок, его глаза сияли.

— Это я навел тебя на мысль об орле? — спросил он.

Клэр кивнула. С самого их знакомства Росс ассоциировался в ее сознании с одним из тех орлов из старой пословицы, которые всегда парят в одиночестве. В душе она надеялась, что Росс не такой, но разумом понимала, что пословица права.

Серый туман рассеялся к завтраку, обнажив знойное солнце на раскаленном добела небосводе. Клэр с раннего утра расставляла и переставляла недавно прибывшую мебель, пока не довела Марка и Джонни до предынсультного состояния. Тогда она переключилась на пианино и в течение нескольких часов самозабвенно играла свои любимые мелодии, а затем перепела все популярные песни. Когда она наконец устала от игры и пения, в дело пошел магнитофон. Клэр мечтательно лежала на диване под звуки мелодий Дебюсси, держа стакан с прохладным лимонадом в одной руке и сигарету в другой. Росс заявил, что живет в ночном клубе вместе с человеком-оркестром.

Со временем детский задор утих и Клэр переключилась на мирное времяпрепровождение: долгими вечерами в тиши и прохладе веранды она шила себе новые платья, занавески, подушки на диван. Увидев ситцевые занавески на окнах, пеструю бархатную обивку кресел и стульев, вышитые льняные салфетки под вазами со свежими цветами, Росс сказал, что никогда раньше не жил в столь благоустроенном доме.

Жара на время спала, но только для того, чтобы вскоре набрать силы, и в эти прохладные дни Росс все время от рассвета до заката проводил на плантациях. Именно тогда Клэр испытала первый приступ меланхолии. Оставленная наедине с собой до самого вечера, она пыталась тщательно распределить занятия на целый день. Один час, физических упражнений, три часа игры на пианино, четыре главы книги в день (ей пришлось четко ограничить чтение из-за боязни, что книги слишком быстро закончатся) и обязательный послеобеденный отдых. Но отсутствие компании было суровым испытанием. Клэр стала ловить себя на том, что иногда разговаривает сама с собой.

Наконец, она добралась и до Росса.

— Скажи, ты будешь ужасно против того, чтобы я ездила с тобой на плантации на пару часиков каждый день? — однажды вечером спросила она.

— Не то чтобы ужасно… — Росс задумался. — Но если тебе требуется перемена в окружении, то будь готова, завтра на рассвете поедешь со мной в джипе. Да, надень костюм для верховой езды и не забудь шляпу.

Как здорово было вырваться на время из-под надоевшего бунгало и катиться вместе с Россом к реке по немощеной дороге ржаво-рыжего цвета! Клэр была удивлена, каким долгим и извилистым оказался их путь. Через два часа езды на машине они оказались у реки, небольшого притока Нигера. Водная гладь была покрыта зеленым ковром сплетенных воедино водных растений, кое-где прорвавшимся и обнажившим черную, мутную воду. У берегов росли мангровые деревья, выпятив на солнце свои диковинные корни.

Они вышли из джипа и пошли к очищенному от леса участку, на котором был разбит временный поселок рабочих. Хотя было еще довольно темно: солнечный диск только показался на горизонте, рабочие уже валили лес, тут же обрубали сучья, обвязывали стволы цепями и тащили на очищенную площадку рядом с дорогой. Росс оставил ее одну, проинструктировал, как не заблудиться в лесу, и вручил винтовку, приказав стрелять, «если что случится».

Клэр уселась на поваленное дерево, настороженно оглядываясь по сторонам. Как только красные лучи восходящего солнца стали пробиваться из-за стволов деревьев, в джунглях закипела жизнь. Ярко оперенные птицы с пронзительными криками перелетали с ветки на ветку, кусты шевелились от движения невидимых животных, лесная подстилка с пробивающейся из нее желтой травой гудела от мириад спешащих по своим делам насекомых. Все звуки сливались воедино, составляя диковинную музыку джунглей.

Она не знала, сколько времени просидела почти без движения, но солнце уже было высоко. Широкие кроны деревьев защищали от его палящих лучей, но из-за сильной влажности воздух" был горячим и тяжелым, и Клэр стало дурно. Она встала и принялась разминать ноги, прогуливаясь от одного дерева до другого, но уходить далеко не стала, боясь заблудиться.

Когда наступил полдень, рабочие прервались на обед. Мужчины собрались вокруг общих котелков и ложками вычерпывали еду. Их обед представлял собой смесь риса с овощами и травами, которую они заедали свежими лепешками.

Вернувшись к джипу, Клэр поела вместе с мужем и сделала пару глотков апельсинового сока из жестяной фляги.

— Милая, тебе лучше вернуться домой, пока не начался солнцепек, — сказал Росс. — Ты сможешь сама дойти?

— Да, я с удовольствием прогуляюсь.

— Парочка ребят тебя проводят. Когда доберешься до дома, отошлешь их обратно.

— Зачем отвлекать людей от работы? — удивилась Клэр. — Я могу пойти одна.

— Берегись, а то я поймаю тебя на слове. — Росса рассмешило ее заявление.

Она обиженно задрала подбородок и нахмурила лоб:

— Ты думаешь, у меня не получится? Я пойду одна.

— О-о, у тебя все получится, девушка-скаут. — Росс с усмешкой потрепал ее по подбородку. — Понравилось смотреть на мужа за работой?

— Я тебе сочувствую. Трудиться на такой жаре очень тяжело. — Подбородок все еще ощущал тепло от его прикосновения. Клэр захотелось, чтобы Росс провел рукой по ее волосам, шее, плечам…

Она сняла тропический шлем, заправила концы льняной блузки за пояс узких брюк для верховой езды и втайне содрогнулась от наслаждения, когда Росс, смахивая муху, прикоснулся к ее руке. Он вылез из машины и пошел к рабочему поселку, чтобы отобрать двоих сопровождающих для Клэр.

Пару недель спустя она, как любая прилежная английская домохозяйка, корпела над цветами в своем саду, когда появился Росс и прямиком направился к ней. Но ведь он ушел меньше двух часов назад! В ее сознании всплыла жуткая сцена: Росса кусает змея или какая-нибудь другая ядовитая тварь, и он вынужден срочно вернуться домой. Клэр захотелось все бросить и побежать ему навстречу, но она заставила себя спокойно его дождаться.

— Привет, — сказала она, снедаемая дурным предчувствием. — Что ты здесь делаешь?

Росс пробежался пальцами по воротнику ее шелкового платья.

— Я ни минуты больше не мог пробыть без тебя, — шутливо ответил он.

Как бы она хотела, чтобы это оказалось правдой! Она повернулась к высокому растению на толстом стебле с широкими бархатистыми листьями, по форме напоминающему юкку.

— Как ты считаешь, возможно ли, чтобы из семени обычной брюссельской капусты вырос такой монстр?

— Наверное, ты перепутала семена, — слегка пожав плечами, сказал Росс.

— Я уверена, что ничего не перепутала, — с раздражением заявила она.

— Тогда растение перемешалось корнями с каким-нибудь другим… хотя я точно не знаю. Забавно, но как такое могло вырасти?

Несколько минут они простояли молча. Такие часы было приятно проводить на улице: утренний туман уже рассеялся, а солнце пока еще не распалило воздух. Клэр хотелось, чтобы муж восхищался ее цветами, и она сорвала несколько веточек жасмина, чтобы поставить их в доме.

— Веришь или нет, но этим утром у меня была причина вернуться так скоро, — наконец сказал Росс. — Приезжает Прайс с женой.

— Да? А кто он такой и вообще откуда ты это знаешь? — Она пытливо взглянула на мужа из-под широких полей соломенной шляпы.

— Мой управляющий слышал, что они собираются к нам. Мистер и миссис Прайс — миссионеры.

— Они милые люди? — Ее интерес был вполне оправдан: вот уже несколько месяцев она не встречала ни одного белого человека, кроме, конечно, Росса.

Он нахмурился:

— Мне кажется, они тебе понравятся… хотя я бы предпочел, чтобы они держались подальше от моих владений.

— Почему? Были какие-то неприятности в деревне? — полюбопытствовала Клэр.

— Нет, ничего такого. Как только миссионеры уехали, местные жители сразу же забыли их. — Росс собрался уходить. — Мы неплохо ладим вдвоем. Я не хочу, чтобы другие совали нос в наши дела, — бросил он через плечо.

Уже на лестнице Росс обернулся и сказал:

— Они приедут до наступления ночи, так что ужинать будем вчетвером. И боюсь, на сей раз они решат остановиться в нашем доме, раз ты живешь здесь со мной.

— Хорошо, я приготовлюсь к их приезду. — Клэр была слишком занята мыслями о предстоящем ужине, чтобы как следует вдуматься в слова Росса и в то, почему он не хотел оставлять гостей на ночь.

— В прошлом году они разбили лагерь на краю деревни, — со вздохом продолжил он. — Я видел их только по вечерам. Клэр, это означает, что нам придется поставить еще одну кровать в твою спальню и притворяться, что спим вместе. А в моей спальне разместим миссионеров.

Эта фраза сразу оборвала хозяйственные размышления Клэр. Она, затаив дыхание, взглянула на мужа. Росс молча кивнул.

— Окружающий мир надвигается на нас, Клэр. Миссис Прайс любит посплетничать…

— Ты имеешь в виду, если я на ночь поставлю раскладушку в гостиной, ей покажется это смешным? — с замирающим сердцем спросила она. — Росс, твоя спальня очень мала. Мы могли бы объяснить все тем, что вдвоем там слишком тесно.

— Да, там довольно тесно, — задумчиво произнес он, ударив носком сапога по деревянному пню, стоящему около лестницы. — Надеюсь, они не задержатся более чем на одну ночь. Но мне пора заняться делами.

Когда Росс ушел, Клэр приказала прислуге убраться в спальне, в которой она намеревалась поселить гостей. Но даже новые сетки от москитов и свежие цветы у изголовий кроватей не смогли смягчить суровый, аскетический облик комнаты. Клэр осмотрелась вокруг, решив, что здесь ничто не говорило о присутствии мужчины. Заметит ли это миссис Прайс? Сможет ли она догадаться, что на самом деле это спальня незамужней девушки? Клэр, нахмурив лоб, оглядела свое отражение в зеркале над туалетным столиком и задумчиво провела пальцем по овальному жадеиту в обручальном кольце.

Она была женой Росса лишь формально. Но за почти полгода, проведенных вместе, Клэр преисполнилась надежд на их будущий счастливый реальный брак.

Она резко развернулась и вышла в гостиную. Вызвав из кухни Лукаса, она полчаса давала указания насчет предстоящего ужина, стараясь подобрать блюда, достойные ожидавшихся гостей.

Глава 4

Миссис Прайс оказалась невысокой тучной блондинкой с писклявым голосом. У нее было крохотное, почти кукольное личико с причудливым узором веснушек, не скрываемых даже большими круглыми очками в роговой оправе. Одета гостья была в простенькую, но опрятную блузу и серые бриджи. У нее была привычка во время разговора чесать кончик Носа указательным пальцем левой руки, отчего ее речь теряла свою серьезность на корню. Нервы у Клэр были натянуты до предела, и ей с трудом удавалось слушать миссис Прайс, которая болтала почти без остановки, и при каждом почесывании носа на ее безымянном пальце сверкало громоздкое золотое кольцо с бриллиантом. От этого у Клэр разболелась голова.

Мистер и миссис Прайс сердечно поблагодарили хозяев дома за горячий ужин и спальню с настоящими кроватями. Практически все их путешествие проходило по реке, поэтому они не могли взять с собой много багажа и питались исключительно тушеной фасолью и консервированной ветчиной. Судя по комплекции гостей, эта диета была одной из самых питательных в тропиках.

Но Клэр была рада даже таким гостям. Она могла поговорить по душам с женщиной, хотя миссис Прайс была далека от высшего общества. Хотя ее гардероб не отличался разнообразием, она живо интересовалась модой, новыми материалами и стилями. Она выразила восторг по поводу элегантной простоты платья Клэр.

— Как приятно видеть женщину, которая так прелестно одевается, — сказала миссис Прайс с улыбкой. — Те немногие женщины, которых я встречала во время путешествия, так же как и я, носили мужеподобную одежду.

— Так намного практичнее, — согласилась Клэр. — Но в бриджах мне слишком жарко.

— Ваша прислуга вызывает восхищение, — призналась миссис Прайс после ужина, когда мужчины вышли курить сигары на веранду и дамы остались наедине. — Я никогда раньше не видела, чтобы прислуга из местных жителей так хорошо справлялась со своими обязанностями.

Клэр, довольная, рассмеялась:

— Росс на них кричит и ругается, а я подбадриваю, получается классический случай кнута и пряника. Мне очень нравится Джонни, он самый младший. Я бы хотела, чтобы он проработал на меня всю жизнь.

Миссис Прайс серьезно сказала:

— Надеюсь, вы не позволите из-за своей привязанности вывезти его в Англию. Джунгли — его дом. Тропики сильно воздействуют и на европейцев, иногда они не желают с ними расставаться и живут здесь до конца своих дней. Дорогая, взять хотя бы вашего мужа. Не могу сказать, что удивлена его возвращением. Росс Брэннан поступил мудро, привезя с собой жену. Жизнь в джунглях подчас становится невыносимо тяжкой для одинокого человека, и хотя для женщины здешние условия могут оказаться суровым испытанием, все ее страдания компенсируются осознанием того, что она делает своего супруга счастливым. — Миссионерка пытливо взглянула на Клэр сквозь толстенные стекла очков. — Миссис Брэннан, вы не находите свою почти отшельническую жизнь слишком тягостной? Вы умная, симпатичная девушка, наверное, вам не хватает подходящей компании.

— Еще кофе, миссис Прайс? — Клэр взяла кофейник и налила гостье полную чашку. — Хотя мои слова могут показаться вам странными, — тихим, доверительным голосом начала она. — Я никогда раньше не была так счастлива, как здесь.

— О-о! Как я рада это слышать! Спасибо, дорогая. — Миссис Прайс щедро подсластила кофе. — Некоторые женщины, которых я встречала… ну, из-за одиночества они часто ругаются с мужьями. Обыденность расшатывает нервы, им требуется вылить на кого-то свою агрессию, а у человеческих существ есть одна неприятная особенность — мы срываемся на тех, кого больше всего любим.

— Мы с Россом стараемся не спорить из-за мелочей, — сказала Клэр. — Он очень устает, работая на плантациях. К тому же жара плохо влияет и на физическое здоровье, и на нервную систему. К счастью, у меня есть пианино! — Она с улыбкой посмотрела на инструмент. — С помощью музыки я расслабляюсь.

Миссис Прайс одобрительно закивала:

— Джунгли могут сломить человека, а могут сделать еще крепче. Росс, должна заметить, выглядит намного лучше по сравнению с прошлым моим визитом. С ним произошел несчастный случай: его придавило поваленным деревом, и рабочие с трудом смогли его вытащить из-под ствола. Росс очень крепкий мужчина и, к счастью, переломов не было, он отделался только сильными ушибами. Но когда мужчина прикопан к постели, жаркий климат высасывает из него силы.

Клэр затаила дыхание. Росс никогда не упоминал об этом происшествии… Хотя он вообще мало что рассказывал о себе!

Гости отправились в спальню, а Клэр принялась приводить в порядок гостиную: взбивала подушки на диване и поднимала с пола опавшие лепестки цветов. Марк установил для нее раскладушку в спальне Росса, и теперь она не знала, как попросить мужа перенести ее в гостиную. «В самом деле чего ты боишься?» — с ядовитой усмешкой на губах спросил бы он. Разве за шесть месяцев, прожитых вместе, он не доказал свою стойкость к ее красоте и шарму?

— Ты бродишь по комнате, как кошка, которая ждет, когда кто-нибудь выпустит ее погулять за дверь. — Росс резко захлопнул крышку пианино. — Если ты нервничаешь из-за того, что нам предстоит провести ночь в одной комнате, боюсь даже представить, какой бы ты была, окажись мои намерения в отношении тебя менее благородными.

— Пожалуйста, оставь свои шуточки. — Клэр бросила на него полный негодования взгляд. — Я хочу… чтобы мою постель перенесли сюда.

— А я отказываюсь ее переносить. — Росс сел на стул рядом с пианино и одарил ее нахальным взглядом. — Я не хочу, чтобы вся Нигерия судачила о моих чисто платонических отношениях с женой.

— Ага, боишься испортить свой имидж героя-любовника? — ядовито заметила она.

Росс медленно поднялся со стула, сжав руки в кулаки, и Клэр увидела опасный блеск в стальных глазах. Ее сердце бешено заколотилось от дурного предчувствия, грудь тяжело вздымалась под легким шифоновым платьем. Росс был не из тех, кто прощает издевки над собой, но отчего-то Клэр иногда пыталась вывести его из себя. Она поймала себя на мысли, что сама спровоцировала его на ссору. Наверное, Клэр пыталась изменить его безразличное отношение к себе как к женщине.

Росс оглянулся и посмотрел на дверь комнаты, в которой спали мистер и миссис Прайс… или подслушивали их разговор… и в следующий миг схватил жену за руку и насильно затащил в свою спальню. Ударом ноги он захлопнул за собой дверь.

— Если мы решили поругаться, то давай сделаем это без свидетелей, — понизив голос, сказал Росс. — Слушай, давай обойдемся без мелодраматизма с твоей стороны. Эти люди уедут через пару дней…

— Я не прошу слишком многого, — перебила она его. — Я лишь хочу, чтобы ты перенес мою кровать в гостиную.

— Проклятие! Ни за что! — Слова срывались с его губ как выстрелы.

— Тебя так волнует, что другие люди могут подумать или сказать о тебе. Я такого и предположить не могла, — с насмешкой произнесла Клэр. — Это доказывает, насколько девушка может ошибаться в мужчине.

— И наоборот, — отпарировал он. — Я считал тебя не такой, как остальные девушки, способной не впадать во все эти женские истерики, но ты быстро меня разочаровываешь. Сначала ты ревела во время грозы, теперь на тебя снизошел приступ показной скромности. Я заметил, что ты опрокинула солонку во время ужина. В чем дело, разве дорогая тетушка не предупредила тебя, что рассыпанная соль в народных поверьях означает угрозу целомудрию?

— Ах ты, мразь! — Клэр почувствовала, что задыхается от ярости. Ее рука задрожала от желания ударить по его загорелому, нагло ухмыляющемуся лицу. — Почему ты привез меня, а не другую девушку в этот первобытный ад? Почему я?

— Возможно, я действовал импульсивно, — сказал Росс. — Я бы потом горько сожалел, пропустив столь удачную сделку, как женитьба на тебе. Ну, ты понимаешь.

— Сожаление ничего не значит, — опрометчиво сказала Клэр. — С тобой и так тяжело жить из-за твоего бешеного темперамента, но чтобы спать в непосредственной близости друг от друга…

— Тебе придется спать рядом со мной, малышка! — Неожиданно Росс подскочил к ней, схватил за хрупкие плечи и крепко прижал к себе. Голова Клэр по инерции опрокинулась назад, и он запустил пальцы в ее волосы, и в следующий миг толстая прядь черных волос обвивала его руку. Клэр была в его власти. В таком положении она не могла сопротивляться, иначе Росс вырвал бы ей все волосы.

— Пусти! — закричала она.

— Классическая женская мольба, моя дорогая. — Казалось, Росс наслаждается ее беспомощностью. — Если бы ты была поменьше, я тебя отшлепал. Но больших девочек принято целовать.

Он наклонил голову и припал к ее губам, прижимая Клэр все крепче и крепче к своей груди. Затем, после долгого, страстного поцелуя, Росс отстранился, нагло посмотрел ей в глаза и отошел на пару шагов. От бушевавшей в ней ярости Клэр не могла произнести ни слова. Ее губы побагровели, а на лице застыло выражение обиженное и в то же время влюбленное.

— Ну давай. — Росс казался отстраненным и усталым. — Назови меня скотиной. Еще одно классическое женское слово.

Гнев, подобно яду, попавшему в кровь, разлился по всему телу, он бушевал в ее венах и требовал возможности вырваться наружу. Наконец Клэр взорвалась:

— Никогда! Слышишь? Никогда больше не прикасайся ко мне! Я знаю, зачем ты привез меня сюда. Потому что тебе доставляет удовольствие иметь в своем распоряжении почти все местное население и белую женщину в придачу! Это тешит твое разбухшее тщеславие! Разве не так? Хорошо, признаю, с моей стороны было полным безумием приехать сюда только потому, что хотелось выбраться из опостылевшего Ридглея. Но ты не можешь ничего сделать, чтобы я перестала тебя ненавидеть. Мне противен один твой вид, противны прикосновения твоих рук!

Несколько минут он стоял, тяжело дыша, удивленно уставившись на взъерошенную Клэр. Затем он отвернулся и сорвал с шеи галстук.

— Я никогда не отступаюсь от того, что делаю или говорю, — с угрозой в голосе сказал Росс. — Мы сегодня разделим эту комнату, как до этого делили дом. И ничего личного, если ты не хочешь, чтобы весть о том, что мы уже воспринимаем друг друга в штыки, разлетелась по всему Онитсло. Для этого незачем далеко ходить — миссис Прайс уже здесь.

В привычно сухом тоне его голоса скользило раздражение, которое Клэр при всем желании не могла не заметить. Она знала, что в некотором роде получила именно то, что хотела. Она причинила ему боль. К сожалению, Клэр не испытывала всплеска радости и триумфа, внутренне она все еще остро переживала несколько минут, проведенных в его грубых объятиях. Ее чувственные губы мечтали ответить на поцелуй, а кожа еще хранила тепло его рук. То, что он тогда сказал ей в Онитсло, было правдой. Он женился на ней для удобства. Клэр должна была следить за тем, хорошо ли готовится обед и прибирается дом. Она была не более чем домоправительницей.

Но ведь случались же дни, когда жизнь здесь казалась радостной и счастливой, как будто мечта становилась явью. Однако сегодня ночью ее мечта казалась несбыточной. Когда Клэр наконец легла на свою кровать под полог из противомоскитной сетки, она не стала сдерживать слезы и горячие соленые капли потекли по ее щекам. Она не могла жить без любви. Клэр была создана для любви: она мечтала о ней всеми клетками своего тела. Ее ум, красота нуждались в любви, без нее дух Клэр будет сломлен. Она вздохнула и смахнула слезы с глаз. А еще хвасталась, что редко ссорится с мужем! Ну вот, сегодня они нагнали упущенное, и она наговорила такого, чего Росс никогда не сможет простить. Он уже спал, Клэр слышала его размерное дыхание, и он даже не сказал «спокойной ночи», прежде чем растянуться на кровати под зеленой сеткой. Когда он в последний раз обернулся и взглянул на жену, его лицо было похоже на камень.

Миссионеры провели весь следующий день в деревне, возвращаясь только к обеду и ужину. После ужина они вчетвером сидели на веранде, распивая джин и слушая магнитофон. Мужчины обсуждали проблемы лесоводства, а Клэр и миссис Прайс говорили об Англии. Перед отъездом Клэр с Россом сходили на некоторые неплохие театральные постановки в Уэст-Энде. Воспоминания помогли ей отвлечься от неприятных мыслей и переживаний, которыми ей нельзя было поделиться с другой женщиной.

На следующей неделе, возвращаясь из деревни, мистер и миссис Прайс принесли с собой несколько резных работ по дереву и кости, украшения из перьев и расписную глиняную посуду. Некоторые из вещей местные жители преподнесли им в подарок, а остальные Клэр решила выкупить, хотя миссис Прайс и предупредила, что в Лагосе можно купить более ценные и красивые сувениры.

— Но эти сделаны руками жителей моей деревни, — возразила Клэр. — Я хочу отвезти их в Англию.

Сочувствуя пожилой женщине, пожертвовавшей своей молодостью ради миссионерского дела, Клэр сделала все возможное, чтобы дни, проведенные в ее доме, оказались незабываемыми для миссис Прайс. Она готовила для гостей лучшие блюда из самых свежих продуктов, которые только могла достать. По возвращении из деревни их ждала освежающая ванна с травами, ужин и спальня, надежно защищенная от нападений кусачих насекомых. Клэр приказала выстирать и перегладить всю их одежду и спальные принадлежности, отремонтировать снаряжение и самолично заштопала огромную походную сумку, треснувшую по швам.

— Куда бы мы ни пошли, везде за нами ухаживают, — сказала миссис Прайс. — Но никто и никогда не проявлял о нас с мужем столько заботы, как вы, моя дорогая. Если бы я только знала, как мне вас отблагодарить!

Миссионеры задержались на три недели. Даже в Була они проводили меньше времени, чем в гостях у Клэр.

— О, Клэр! Дом выглядит сейчас таким милым и ухоженным, — со вздохом сообщила миссис Прайс, сожалея, что им с мужем предстоит уезжать. — Когда мистер Брэннан жил здесь один, дом был совсем другим. Ваш муж — везучий человек, раз у него есть вы, моя дорогая.

Клэр молилась, чтобы Росс не услышал этих слов, но миссис Прайс специально повысила голос и обернулась к другому концу веранды, где сидели их мужья. Росс курил сигарету, а мистер Прайс сигару особого индийского сорта, которую позволял себе лишь раз в день.

— Я как раз говорила, мистер Брэннан, что вы очень счастливый человек, — писклявым голосом проворковала она. — Вам удалось найти жену, которая привнесла гармонию и уют в эту дикую страну.

— Я всегда выбираю только лучшее, — с ленивой улыбкой отметил Росс.

— И вы, я осмелюсь сказать, как и все мужчины, считаете это своей заслугой, — с некоторой долей яда заметила она. — Даже все лучшие черты Клэр вы готовы приписать себе, потому как, выбрав ее в жены, вы открыли в ней эти таланты. Но вы ведь не станете отрицать, что Клэр могла стать столь же хорошей хозяйкой в доме другого мужчины?

— Напротив, — вежливо ответил Росс. — Другой мужчина сможет использовать опыт, который Клэр получила от меня.

Миссис Прайс удивленно уставилась на высокомерного плантатора, женившегося на юной, хрупкой девушке с алыми, чувственными губами, фиалковыми глазами и ангельскими завитками черных волос. Росс ответил на ее взгляд самой очаровательной улыбкой:

— Подводя итоги нашего диалога, я пришел к выводу, что вы считаете меня законченным эгоистом, раз я привез с собой в тропики слишком чувствительную девушку?

— Я восхищаюсь стойкостью Клэр, — серьезно сказала миссис Прайс. — И она не столь слабохарактерна, чтобы вы привезли ее сюда силой, мистер Брэннан.

— Но, будь Клэр вашей дочерью, вы бы гнали меня метлой с порога дома и не дали заморочить ей голову сказками о тропиках? — шутливым тоном спросил Росс. — Клэр до смерти хотела поехать со мной. Ну как я мог противиться желаниям любимой женщины?

— А мне кажется более вероятным, что миссис Брэннан скорее следовала вашим желаниям. Женщины намного романтичнее и впечатлительнее мужчин.

— Да, женские мечты о романтике часто причиняют своим хозяйкам немало горя. — Росс взглянул на лицо Клэр, бледное и таинственное в серебристом свете луны. — Милая, ты согласна с философией миссис Прайс?

— Мы намного чаще поступаем глупо, нежели умно, — холодно произнесла она, уколотая нежно-насмешливым обращением к ней мужа. — Но все мы можем учиться на собственных ошибках.

— Значит, в следующий раз ты поступишь умнее? — Росс издал недоверчивый возглас, но тут же сообразив, что зашел слишком далеко в своих рассуждениях при посторонних, он предложил Клэр сыграть на пианино, прежде чем они все отправятся спать.

Она вошла в гостиную, села за инструмент и открыла крышку. Ее пальцы сами собой потянулись к клавишам, и вскоре весь дом был заполнен звуками «Лунной сонаты». Мысли Клэр обратились к музыке, нежной и чарующей, воспевающей любовь, которую никогда не омрачит тень ревности и недоверия.

Ранним утром Росс распрощался с гостями и уехал на плантации, а Клэр вызвалась проводить миссионеров до берега реки, куда причалило их каноэ три месяца назад. Перед отплытием миссис Прайс решила устроить пикник, и они втроем уселись на влажную от росы траву вокруг импровизированного стола с сандвичами и апельсиновым соком. После ленча мистер Прайс принялся проверять снаряжение, а его жене и Клэр ничего не оставалось делать, как только сидеть и беседовать, греясь на нежарком утреннем солнце.

— Ваша деревня постепенно растет, — сказала миссис Прайс. — На этот раз мы насчитали двадцать восемь детей. Когда мы приезжали в прошлый раз, их было лишь девятнадцать. Двенадцати из них уже исполнилось четыре годика, они готовы к обучению. Мой муж собирается писать в Лагос с просьбой прислать учителя. Но сможет ли мистер Брэннан построить школьное здание? Клэр, как вы считаете, он поможет или же мне стоит обратиться в Совет по правам местных жителей и начать собирать деньги?

Глаза Клэр засветились, она была рада возможности помочь маленьким детям.

— Я подброшу мужу пару фраз о школе как бы невзначай, и через пару дней он будет считать, что основать школу было его идеей, — предложила она.

— Да, мужчины, они сами как дети! — Миссис Прайс позволила себе улыбнуться, что случалось с ней крайне редко. — Они довольны, если осознают свое превосходство. Моя дорогая, вы чувствуете себя абсолютно счастливой рядом с этим молодым человеком? Он довольно груб и циничен. Иногда он переходит черту своими странными замечаниями.

— Он просто считает себя самым умным, как, впрочем, и все мужчины. — Клэр слабо улыбнулась. Ее сердце сжималось от мысли, что надежда на счастливую жизнь с Россом умирала с каждым днем. — Дайте мне знать, если вам потребуется моя помощь в Була.

— Обязательно. Я рада, что вы готовы мне помочь. Пройдет еще год, а может, и два, прежде чем мы сможем открыть школу. В этой стране все происходит слишком медленно, дела откладываются в долгий ящик. Но со временем у нас все получится. Мы сделаем Була одной из самых процветающих деревень в Нигерии.

— Я мечтаю о том дне, когда смогу все это увидеть, — задумчиво произнесла Клэр. — Через год я отправлюсь назад в Англию.

— Надеюсь, нам еще удастся увидеться.

Мистер Прайс уже уложил провизию и багаж в каноэ с обитыми мягкой тканью сиденьями. На прощание он пожал руку Клэр, переусердствовав от дружелюбия с силой нажима, и тепло поблагодарил за гостеприимство. Миссис Прайс чмокнула ее в щеку, и женщины обнялись. Клэр попросила навестить ее, когда они в следующий раз наведаются в Була. Миссионеры осторожно уселись в лодку.

Наконец каноэ отчалило от берега и стало медленно плыть по течению. Мистер Прайс в последний раз помахал рукой и налег на весла. Клэр следила за удаляющейся лодкой, пока та не скрылась за зарослями мангровых деревьев. Солнце было уже в зените, его горячие лучи стали напекать ей спину, и Клэр решила не мешкая отправиться домой.

Теперь, когда гости уплыли и ей вновь предстояло проводить все время наедине с Россом, в душу Клэр пробралась грусть. И снова у нее в запасе было полно времени, чтобы подумать о своем будущем, об отце, тете Летти и дяде Фреде и о том, почему от них не было никаких вестей. Они оставили Клэр в одиночестве, решив, наверное, что таково было ее желание: остаться наедине с мужчиной, который явно ее не любил. Но хотя ей самой это казалось странным, Клэр ничуть не сожалела о сделанном выборе.

— Восемнадцать месяцев и никаких сожалений, — сама себе напомнила она. Когда Росса переведут в Кейптаун, он отправится туда один. Клэр понимала, что с его отъездом умрет часть ее души, но она заставила себя не терять надежду. В Ридглее она была жива только наполовину, а здесь, в этом диком, затерянном рае, она наслаждалась медовым месяцем с привкусом дегтя. Клэр решила испытать судьбу, и пока она ей благоволила.

Выйдя к дороге, она обнаружила Джонни, вежливо ждущего появления хозяйки. Преданный Джонни, в руке он держал деревянный посох, готовый убить им любую змею, оказавшуюся на пути Клэр.

— Домой, Джонни, — сказала она, обмахиваясь широким листом слоновьей травы. — Прямо домой!

Через несколько дней Клэр проснулась утром с ужасной головной болью и разпухшим языком. Солнце еще не встало, а из гостиной доносился шум перетаскиваемого по полу тяжелого багажа. С веранды слышался грозный голос Росса, отдающего приказы прислуге.

Она медленно приподнялась и села на кровати. Из-за сухости и боли в горле было тяжело дышать. Хотя в комнате было по-утреннему прохладно, тело Клэр покрылось испариной. Она отодвинула противомоскитную сетку и встала, к своему ужасу почувствовав тяжесть в ногах. Осторожно, избегая резких движений, Клэр умыла лицо и руки в тазу с прохладной водой и укуталась в халат. Прежде чем выйти из спальни, она тщательно расчесала волосы жестким гребнем. Около двери она передумала, сняла халат и надела легкий шифоновый сарафан.

В гостиной, освещенной электрическими лампами, сидел Росс, допивая последнюю чашку кофе.

— А я только собирался тебя проведать, — сказал он. — Выпей со мной кофе, а затем я отправлюсь в путь. Я уже и так опаздываю.

— Ты уверен, что захватил все необходимое? — заботливо спросила Клэр.

— Думаю, да. Вижу, ты еще окончательно не проснулась. Можешь выйти освежиться на веранду. На улице прохладно.

Прохладно? Ее лицо и тело горели как от огня, а рука, сжимающая чашку, дрожала мелкой дрожью. Она с грохотом поставила чашку с кофе на стол.

— Злишься на меня за то, что я не беру тебя с собой? — удивленно изогнув бровь, спросил Росс. — Путь предстоит не из легких, и один бог ведает, в каком состоянии находится сейчас дом. Это лишь временная постройка — обычный деревянный сарай. Должно быть, ветра уже стерли его с лица земли. И потом, я еду в очень отдаленный район страны. Участок земли не подходит для каучуковых деревьев, но я купил его и засадил на деньги компании, так что считаю своим долгом заставить его приносить прибыль.

— Я все это знаю, — убедила его Клэр, пытаясь справиться с раздражением, вызванным плохим самочувствием. — Росс, я и не собираюсь ехать с тобой.

— Но тогда почему ты так неожиданно… ну, я не знаю. — Он недоуменно пожал мускулистыми плечами, обтянутыми в льняную рубашку цвета хаки. — Ты сказала, что не боишься остаться одна на десять дней и что с чернокожими слугами ты будешь чувствовать себя даже в большей безопасности, чем с белой прислугой. К тому же у тебя есть две собаки… жаль, что нам пришлось убить всех щенят, кроме одного, но они все равно бы не выжили.

— Со мной все будет в порядке, — уверенно заявила она.

Он подошел ближе и приподнял ее подбородок, внимательно всматриваясь в усталое лицо жены.

— Может, ты расстроилась оттого, что я тебя покидаю? — с ухмылкой на губах спросил Росс. — Наверняка ты ненавидишь меня не так сильно, как говоришь.

Клэр сердито убрала его руку с лица.

— Мне самому не хочется тебя оставлять. — Серые глаза Росса стали серьезными, когда он заглянул ей в лицо. — Но такова моя работа, и вскоре опять начнутся проливные дожди. Я просто не могу дольше медлить.

Дрожащей рукой Клэр убрала волосы со лба:

— Извини, Росс. Мне трудно быть доброй и ласковой в это время суток.

— Выпей еще чашку кофе и съешь бисквит. Я пойду отнесу это. — Он кивнул на ружье и несколько коробок с патронами, лежащими на стуле. — Заодно прослежу, чтобы парни как следует уложили багаж.

Клэр услышала звук удаляющихся шагов, а минуту спустя — рев заводящегося мотора. Росс вновь вернулся в гостиную. Она окинула взглядом его стройное, мускулистое тело. Рядом с ним Клэр, как всегда, почувствовала себя хрупкой и женственной. Да что с ней такое стряслось? Она отчаянно надеялась, что это была не лихорадка. Останется ли Росс, расскажи она ему о своих подозрениях? Ее глаза внимательно изучали любимое лицо, она уже набрала воздух в легкие, готовясь сказать первое слово, но промолчала. Женщины умоляют лишь тех, кто их любит, и держатся гордо с мужчинами, которым они безразличны.

— Милая, ты готова? — Росс положил кубик сахара в рот и с треском расколол его своими острыми белоснежными зубами. Клэр с трудом смогла оторвать взгляд от его рта. Она молча кивнула и последовала за мужем наружу. Подойдя к лестнице, Клэр остановилась в нерешительности, Росс уже спустился и ждал ее около джипа.

— Где твоя шляпа? — недовольным тоном спросил он.

Клэр спешно размышляла, как начать разговор.

— Росс, давай простимся здесь… я не поеду с тобой до реки. Не возражаешь?

— Испугалась темноты? — Его тон мог показаться дразнящим, если бы его голос не был столь леденяще-колким. — Когда мы доберемся до реки, будет уже светло, но достаточно прохладно для пешей прогулки.

— Я бы предпочла остаться дома. — Голова закружилась, и Клэр трясущейся рукой ухватилась за перила. У нее вновь промелькнула мысль рассказать Россу о своем плохом самочувствии и подозрении на лихорадку. Тогда ему придется делать выбор между женой и работой, и, оставшись дома, Росс будет очень зол… Он даже может отправить Клэр назад в Англию, если решит, что местный климат плохо влияет на ее здоровье.

Нахмурившись, Клэр осторожно спустилась с лестницы и встала напротив мужа.

— Клэр, отчего-то мы перестали быть друзьями, — тихо сказал он. — Мне это не нравится.

Она прислонилась к стене дома, чувствуя слабость и ненадежность своих ног.

— Не говори глупости. — Она пыталась говорить спокойно. — Все дело в усталости. Мне лучше вернуться в постель.

— Пока меня не будет, ты можешь спать все дни и ночи напролет. Здесь есть что-то еще, не правда ли? — Росс сердито вздохнул. — Ах, женщины, вы умеете выбрать момент, чтобы показать характер!

— Пожалуйста, прекрати. Я не хочу ссориться с тобой, — взмолилась Клэр. Ее голова загудела от его едких нападок. Она желала, чтобы Росс поскорее уехал. — Отправляйся на свои плантации каучуковых деревьев и забудь обо мне.

— Не говори так, — сказал он, смягчившись. — Я понимаю, что плохо поступаю, оставляя тебя здесь совсем одну, даже не попрощавшись как следует. Но не думай, что я не забочусь о тебе. — Росс достал сигарету из портсигара и зажал ее между зубов. — Почему бы тебе прямо не сказать, что боишься?

— Ты не любишь, когда я чего-нибудь боюсь. Помнишь грозу? — Клэр сделала над собой усилие, и ее голос зазвучал ровно и уверенно. — Но на этот раз дело вовсе не в страхе.

Он вынул из кармана брюк зажигалку, прикурил сигарету и через минуту выпустил изо рта струйку серебристого дыма.

— Тебе не терпится увидеть, как я уезжаю, разве не так? — сказал Росс.

Клэр пошатнулась от этих слов. О боже, еще никогда в жизни она не чувствовала себя так плохо!

— Пожалуйста, Росс, иди. — Ее голос был резким и грубым.

Он повернулся и пошел, оставив за собой облачко сигаретного дыма.

— Ладно, если ты не хочешь меня немного проводить, я уезжаю, — сказал он, залезая в джип. — Ты позаботишься о доме и плантациях?

Она кивнула.

— Тогда до встречи. — Росс включил зажигание и в последний раз взглянул на Клэр. В его пепельно-серых глазах горели неприятные искорки из смеси злости и недоумения.

— Пока, — отозвалась Клэр, глядя вслед отъезжающему автомобилю. Вскоре джип выехал на дорогу и, набрав скорость, скрылся из виду, подняв за собой облако рыжей пыли.

Беспокойство из-за того, что он мог коснуться ее руки и понять, что у нее температура, прошло. Клэр чувствовала лишь огорчение. Росс определенно на нее обиделся, а она не могла оправдаться перед ним.

Она неспешным шагом вернулась в гостиную, выключила свет и побрела в спальню. Около самой двери ее голова резко закружилась, и Клэр начала медленно оседать на пол, но вовремя вцепилась в ручку двери и с трудом поднялась на ноги. Войдя в комнату, она, не переодеваясь, плюхнулась на кровать и моментально заснула.

Следующие три дня Клэр почти не вставала с постели: ее тело трясло в лихорадке, а мозг порождал больные фантазии. В надежде окончательно выздороветь до возвращения Росса, она принимала огромные дозы лекарств, не заботясь о возможных побочных эффектах. На четвертый день температура спала, но Клэр была еще слишком слабой, чтобы ходить. На пятый день она вышла вечером на веранду и просидела в кресле пару часов, а на шестой смогла, проснувшись, выйти к завтраку. Но чувствовала она себя все еще неважно, сказывались последствия перенесенной лихорадки и передозировки лекарств. Зато голова прояснилась, и Клэр могла связно мыслить.

Вот только мысли ей в голову приходили не столь приятные. Клэр все не могла забыть обиду, нанесенную Россу. Она вспомнила, какой он бросил на нее взгляд, прежде чем сесть в машину. В его глазах Клэр прочла ярость… холодную и спокойную ярость. У Росса это было самым опасным состоянием.

Она тяжело вздохнула и устроилась поудобнее на диване, прижав к груди единственного оставшегося в живых щенка Эдвины. Перед отъездом Россу пришлось убить остальных щенков. Очевидно, он решил, что именно из-за этого Клэр и разозлилась на него. Конечно, она сильно расстроилась и несколько дней пребывала в подавленном состоянии, но одновременно понимала необходимость избавить слабых, больных щенков от страданий.

Клэр погладила щеночка по мягкой, пушистой шерстке и ласково улыбнулась, услышав, как он зафырчал от удовольствия. Этот малыш оказался самым крепким и здоровым из всего помета. Придется назвать этого крохотного парнишку Счастливчиком, сказал тогда Росс с неизменной ухмылкой на губах. Иногда, когда он бывал в хорошем настроении, в нем просыпались зачатки нежности, неожиданные для столь сурового и жесткого человека. Но как только Клэр предпринимала попытку докопаться до потаенных глубин его сердца (в которых, несомненно, было место и для любви), Росс забирался в свой панцирь, скованный из грубости. Он всегда находил самый верный способ вывести Клэр из себя.

Но иногда она чувствовала себя рядом с ним по-настоящему счастливой. Например, в ту незабываемую ночную прогулку по тропическому лесу, когда Росс крепко прижал ее к себе в дружеском объятии. Или когда они долго смеялись и смотрели друг другу в глаза после удачной шутки.

Она уже отчаялась достучаться до его сердца. Росс Сам распахнет его для Клэр, когда наконец полюбит ее.

На следующий день она уже была полна сил и энергии и, чтобы чем-то себя занять, решила перебрать одежду мужа. Возможно, какие-то вещи требовалось зашить или постирать. К тому же в ткани часто заводились личинки жуков, мелких бабочек и других насекомых.

Она вошла в его спальню и сразу почувствовала запах табачного дыма. Клэр открыла шкаф, где Росс хранил верхнюю одежду: брюки, пиджаки, рубашки и белый смокинг. Она вынимала одну вещь за другой, тщательно осматривала и складывала на кровать. Когда она встряхнула смокинг, из его кармана выпал кусок белоснежной материи и мягко, подобно ночному мотыльку, опустился на пол. Клэр наклонилась, чтобы его поднять, попутно вспоминая, что смокинг был на Россе во время их ссоры после ужина с миссионерами. До этого он надевал его лишь раз, на прощальной вечеринке в Онитсло… Ее пальцы коснулись нежнейшего шелка. Носовой платок… с отпечатком кроваво-красной помады и вышитыми в углу серебристыми нитями инициалами «П. X.».

Пэтси Хэрриман! Росс провожал ее домой после окончания вечеринки у Маклинов. Воображение Клэр сразу нарисовало картину, как Росс вытирает с лица и шеи этим самым платком следы кроваво-красной помады, оставленные губами Пэтси. А затем случайно кладет платок к себе в карман и напрочь забывает о нем.

Клэр ощутила резкий всплеск негодования, хотя понимала, что это бесполезно. Из рассказа миссис Маклин она узнала, что Росс познакомился с Пэтси еще во время первого посещения Онитсло. И разве Клэр не заметила еще в Англии, что он притягивает к себе взгляды женщин, как магнит железо?

Она сложила шелковый платок пополам и засунула обратно в карман белого смокинга. Ей резко расхотелось возиться с вещами мужа, и она повесила одежду в шкаф.

Выходя из комнаты, Клэр столкнулась с поджидающим ее Марком. Он сообщил, что по реке прибыл мистер Картер. Он причалил к их пристани и теперь направлялся в дом. Клэр сразу оживилась. Первый случайный гость после шести месяцев затишья, и он решил зайти именно тогда, когда Росс был в отъезде!

Глава 5

Когда Дон Картер наконец добрался до дома, Клэр была готова предложить ему кофе и вкусный обед. Неизвестный гость оказался худощавым юношей среднего роста, с копной неухоженных платиновых волос, ямочкой на подбородке и глазами чистейшей небесной голубизны — все это указывало на то, что в его жилах текла английская кровь.

— Так вы и есть миссис Брэннан? — первым делом спросил он, стоя в дверном проеме гостиной с зажатым в руке тропическим шлемом. Верхняя пуговица запыленного пиджака была расстегнута, а на его весьма привлекательном лице играла изумленная улыбка, полная неподдельного восторга.

Клэр поприветствовала гостя самой очаровательной улыбкой.

— Как жаль, что мой муж сейчас в отъезде и вам не удастся с ним переговорить, — сказала она, слегка смущенная пытливым взглядом голубых глаз, скользившим по ее хлопковому платью и по тому, что под ним скрывалось.

— В Онитсло я слышал, что Росс привез с собой жену. — Дон Картер прошел в глубь комнаты без тени стеснения. — Неужели он совсем не упоминал обо мне?

— Ваше имя кажется мне знакомым… позвольте, я возьму вашу шляпу, мистер Картер. И садитесь, пожалуйста.

Тот с живостью принял приглашение и уселся на диван, приняв из рук Клэр чашку свежесваренного кофе.

— Мы с Россом виделись пару раз в году, когда он жил здесь в первый раз. Мои плантации в тридцати милях вверх по течению. — Его голубые глаза впились в лицо Клэр. — А сейчас я возвращаюсь из отпуска, из Онитсло.

— Сожалею, что мужа нет дома…

— Нет, не волнуйтесь, — поспешил он заверить. — Я ничуть не огорчен, миссис Брэннан.

Это признание заставило Клэр улыбнуться.

— Росс счел необходимым спуститься вниз по реке, взглянуть на каучуковые деревья… а, вот и Марк с обедом для вас. Мистер Картер, вы, должно быть, сильно проголодались.

— Вынужден признать, что я чертовски голоден, — сказал Дон, пожирая глазами поднос с салатом из зеленой фасоли, поджаристым беконом и десертом, аккуратно поставленный перед ним Марком. — Вы превратили этот дом в настоящий рай, если позволите мне так выразиться. Вы бы видели мою жалкую лачугу! Боже, какой же Росс все-таки везунчик!

Клэр снова улыбнулась, поражаясь удивительному свойству тропиков: одних — старить раньше времени, а в других навеки оставлять юношеский задор. Дон Картер только что вернулся из города и чувствовал себя бодрым и свежим. Да, без сомнения, он имел в Онитсло успех у женщин. Этакий обворожитель с платиновыми кудрями и очаровательной ямочкой на подбородке.

Дон с аппетитом принялся за предложенную еду и рассказал радушной хозяйке, как он уехал со своей плантации и прожил две недели в Онитсло.

— Чтобы разнообразить скучную жизнь плантатора, я решил немного развлечься, — сказал он, подхватывая с тарелки кусочки сладкой груши в розовом желе и взбитых сливках. — Как вы находите жизнь в джунглях, миссис Брэннан? Должно быть, сейчас, когда Росс в отъезде, вам здесь невероятно скучно?

— О нет. Мне надо приглядывать за домом, и в саду накопилось много работы. Так что на скуку просто не хватает времени.

— Боже, я до сих пор не могу поверить, что вы реальны. — Дон откинулся на спинку дивана с довольной улыбкой. — В Онитсло меня предупредили, что вы весьма привлекательны, но я знаю, как тропики могут до неузнаваемости изменить характер и красоту женщины. Встретить здесь женщину, подобную вам, миссис Брэннан, все равно что найти прекрасную орхидею в самом центре джунглей.

Клэр добродушно рассмеялась, прикрыв ладонями раскрасневшиеся от комплимента щеки. Каждый вечер перед сном она наносила на лицо густой слой питательного крема, зная, как быстро стареет кожа в этом влажном жарком климате. Ради Росса она старалась сохранить свою юность и красоту. Правда, он назвал ее привлекательной всего раз, и то как бы невзначай. Росс мог разразиться комплиментами в адрес десятка других женщин, но только не Клэр.

— Ах да, я же захватил с собой вашу почту! — неожиданно воскликнул Дон. Он вышел на веранду и вернулся с серебристо-серым кейсом в руках. Положив его на столик, Дон щелкнул замком и вынул небольшую стопку писем. — Это одна из причин, по которой я решил заглянуть к Россу. Вы рады получить письма на три недели раньше?

— Я вам безгранично благодарна, — вежливо отозвалась Клэр, трясущимися от возбуждения руками приняв стопку из рук Дона. Семь писем для Росса и три для нее. Она сразу же узнала на одном конверте размашистый подчерк отца, на другом — аккуратный, мелкий подчерк тети Летти, а третье письмо оказалось от Саймона Лонгворфа.

— Спасибо, мистер Картер, что вы не поленились привезти нам почту, — еще раз поблагодарила она. — В этих диких местах письма от близких людей ценятся на вес золота. — Ее глаза засияли как золотые слитки, подтверждая искренность ее слов.

— Мне было приятно привезти их вам, миссис Брэннан. — Лицо Дона озарилось мальчишеской, задорной улыбкой, и, вернувшись к кейсу, он достал оттуда пачку газет и журналов и осторожно положил на бамбуковый столик. — Это прислала миссис Маклин. Добрая душа. Она также пожелала вам придерживаться старого курса и не разочароваться в Африке. Мистер Маклин прислал целый ящик свежих апельсинов, я пока оставил их в лодке, и вот еще коробка ромовых трюфелей от Пэтси Хэрриман, она назвалась вашей подругой.

Клэр взяла в руки круглую коробку с конфетами, и вновь по ее сердцу прокатилась волна негодования.

— Как мило с ее стороны, — сдержанно сказала она. — Но она мне не подруга. Наверное, она просила передать трюфели Россу.

— Да, Пэтси известная пожирательница мужских сердец, — с усмешкой согласился Дон, доставая из кармана пиджака портсигар. — Могу я предложить вам сигарету, миссис Брэннан?

— Да, пожалуй. — Клэр приняла сигарету и поднесла ее ко рту слегка подрагивающими пальцами. Дон наклонился к ее лицу, зажигая сигарету, и Клэр слегка смутилась от его наглого, оценивающего взгляда. Она сделала глубокую затяжку и задержала дыхание, пока не ощутила, как едкий табачный дым до боли врезался в ноздри. Она надеялась, что тот дикий поцелуй Росса в спальне был продиктован не одной только яростью и обидой. Но теперь Клэр до конца осознала, что он не придавал особого значения поцелуям.

— Табак помогает расслабиться, не правда ли? — вдруг сказал Дон.

Клэр обернулась и заглянула ему в лицо. Дон ответил широкой улыбкой, исполненной симпатии.

— Я не вполне понимаю, что вы хотели этим сказать, — довольно натянуто сказала она.

— А мне кажется, что понимаете. — Дон изучал выражение ее лица сквозь облачко табачного дыма. — Всем здесь известно, что Росс Брэннан — грубый мужлан. Совместная жизнь с ним — не подарок для такой девушки, как вы.

— И какая же я, по-вашему, девушка, мистер Картер? После целого часа, проведенного в моей гостиной, без сомнения, вы стали экспертом по части моего характера.

— Вы очень привлекательная, эмоциональная и чувствительная, — вежливо сказал он. — Я могу показаться всего лишь мальчишкой, но первое впечатление обманчиво. Мне уже за тридцать, и я многое повидал в жизни. И научился хорошо разбираться в людях.

— О, мистер Картер, вам не откажешь в скромности.

— Пожалуйста, зовите меня Дон. — Он усмехнулся. — Так делают все симпатичные девушки.

— Тогда позвольте узнать, как вас называют все остальные девушки? — Несмотря на вполне наглое поведение Дона Картера, Клэр от души рассмеялась.

— Вы имеете в виду девушек вроде Пэтси Хэрриман? — Взгляд его ясных голубых глаз был невинно обращен сквозь распахнутые ставни на растущие перед окном кусты цветущей жимолости.

— Опять в нашем разговоре всплывает ее имя, — сказала Клэр вполне обыденным тоном. — Что еще она просила передать Россу вместе с коробкой ромовых трюфелей? Вероятно, свою любовь?

— Миссис Брэннан, ее любовь ничего не стоит, и Росс знает это, как никто другой. Но подобные ей девушки всегда представляют опасность, так как девушки, подобные вам, воспринимают их более серьезно и остро, чем мужчины.

— Мистер Картер, вы, должно быть, философ?

— Дон, — поправил он.

— Если я буду называть вас по имени, то в свою очередь и вы станете называть меня по имени. Вы этого добиваетесь? — Клэр обдала его гордым взглядом, но тут же сообразила, что слишком серьезно воспринимает слова гостя, и улыбнулась. — Меня зовут Клэр… Дон.

— «Клэр» означает «струящийся свет», — сказал он. — Это имя вам подходит. Кстати, раз уж мы договорились называть друг друга по именам, почему бы нам ни перейти на «ты»? Так вот, Клэр, в тебе есть нечто сияющее, похожее на солнечный свет, отраженный от чистейшего, нетронутого снега.

— Снег обычно тает, когда на него падают лучи солнца, — возразила она. — Иногда мне кажется, что я вот-вот растаю от тропической жары. Не понимаю, как Россу удается еще и работать на плантации.

— Он человек из стали, — пошутил Дон. — Уверен, ты знаешь об этом лучше меня.

Их взгляды встретились, и Клэр с содроганием отметила, что только здесь, за тысячи миль от цивилизованного мира, было возможно вести беседу с незнакомцем на столь интимную тему. В Англии она никогда не разговаривала на тему любви и личной жизни с Саймоном… интересно, о чем Саймон написал в своем письме? Он надеялся, что они с Клэр когда-нибудь поженятся…

— Клэр, у тебя чудесный сад. — Дон кивнул в сторону распахнутого окна, за которым зеленели дивные растения. — Раньше здесь росли кукуруза и хлопок. Росс старался получить как можно большую выгоду от земельного участка.

— Давай пройдемся по саду, — предложила она. — Я посадила несколько типично английских растений, но некоторые из них выросли настоящими уродцами.

— О-о, джунгли накладывают свой отпечаток на любое растение, пустившее корни в их благодатную почву, — нараспев произнес Дон.

Они вышли в сад и зашагали по узким утрамбованным дорожкам. Клэр ревностно ухаживала за цветами, но сорняки слишком быстро росли и распространялись в этом влажном климате, отчего сад, несмотря на все ее усилия, казался слегка заброшенным.

— Ты потрясающая девушка! — Дон не уставал выражать ей свое восхищение. — Маргаритки, фиалки, даже душистый табак. Прохладными вечерами, когда вы сидите вдвоем с Россом на веранде, его аромат напоминает вам об Англии.

— Да, у него очень приятный запах, — согласилась Клэр. — Если ты останешься на ужин, я поставлю в гостиной вазу со свежими цветами.

— Завтра утром я уже должен быть на своей плантации, — сказал он с оттенком сожаления в голосе. — Но я не могу отказаться от приглашения на ужин.

— Я буду рада компании, пока Росса нет. — Клэр улыбнулась.

Она провела гостя в комнату Росса, чтобы Дон мог умыться и побриться, а затем отправилась на кухню обсуждать с Лукасом меню на сегодняшний вечер. Пройдет много месяцев, прежде чем Дону Картеру доведется ужинать в обществе женщины, и Клэр решила его порадовать самыми вкусными блюдами. Она послала Джонни в деревню за самой упитанной курицей и приказала Лукасу приготовить рагу из кукурузы, перца и батата. Клэр сама приготовила ванильный пудинг, разрезала плоды авокадо на половинки, вынула косточки и украсила взбитыми сливками. Затем она приготовила заварной крем и открыла банку консервированных ананасных ломтиков.

Заинтригованный Лукас бросал на хозяйку беглые взгляды, удивляясь, почему она уделяла столько внимания мистеру Картеру. Должно быть, он воспринял ее энтузиазм как прямое оскорбление большому боссу. Так Россу и надо! Клэр все еще злилась при мысли об оставленных на носовом платке следах помады, который она нашла в его белом смокинге. Пэтси Хэрриман была девушкой, за которой любой мужчина пожелал бы приударить. Но зачем Россу потребовалось включать ее в свою коллекцию женских сердец?

— Будь внимательнее, не пережарь курицу! — предупредила она Лукаса и пошла в свою комнату, а затем в ванную. По пути Клэр захватила три письма из Англии и положила в спальне на туалетный столик, собираясь прочитать их перед сном. Она самодовольно улыбнулась, радуясь тому, что научилась приберегать немного удовольствия про запас.

Клэр не спеша приняла освежающую ванну с лепестками жасмина и уложила волосы. Она надела кружевное платье нежно-кремового цвета, который придавал ее коже теплый бронзовый оттенок. Из-за черных вьющихся волос и загорелой кожи собственное лицо показалось Клэр слишком мрачным, и она привнесла в него яркий штрих в виде розовой перламутровой помады. Глядя на себя в зеркало, она не могла не заметить, что выглядела сегодня наилучшим образом. Она была женщиной, и ей требовалась определенная доза неподдельного мужского восхищения, особенно в этих диких краях. Но ей следовало осмотрительнее вести себя с Доном Картером, ибо, как сам он признался, он вовсе не был тем задорным мальчишкой, каким привык казаться.

Когда Клэр вышла из своей комнаты, Дон уже ждал ее в гостиной, гладко выбритый, в легком вечернем костюме.

— О боже! Ты потрясающе выглядишь! — Взгляд его блестящих от восторга глаз пожирал стройную фигуру Клэр. — Не боюсь повториться, но Росс Брэннан — очень везучий парень. Надеюсь, он осознает свою удачу?

— Да, конечно, — иронично ответила она. — Росс постоянно заверяет меня, что я просто венец его мечтаний.

Клэр разлила по стаканам джин с содовой и лимонным соком, и они вышли на веранду наслаждаться напитком и прохладой вечера. Солнце еще не закатилось за горизонт, его красновато-розовые лучи плясали, подобно языкам пламени, на кронах деревьев. Как только полоски сумрака пронзили небосвод, из джунглей начались доноситься скрипучие вскрики тропических птиц. Пальмы раскачивались под порывами теплого ветра, а высокие стебли бамбука тряслись и шуршали. Постепенно ветер усиливался, разгоняя дневной жар.

— Взгляни на месяц, — сказал Дон, показывая рукой в небо. — Он похож на маленький кораблик, плывущий по волнам темно-синего моря.

— Мужчинам нравятся джунгли, не правда ли? — зачарованно смотря в небо, спросила Клэр.

— Они чем-то похожи на женщину. Джунгли часто меняют свое настроение, заставляя мужчину то люто их ненавидеть, то крепко любить. Все очень просто, Клэр. Теплые, полные жизни, изрезанные тропами, ведущими как к опасности, так и к наслаждению. Да-а. — Дон глубоко вдохнул, наполнив легкие воздухом, полным тропических ароматов. — Джунгли постепенно проникают в сущность мужчины, становятся его неотъемлемой частью.

Ужин прошел в непринужденной обстановке, и после, по предложению Дона, они включили магнитофон и стали танцевать. С отодвинутыми к стенам диваном и стульями, гостиная казалась просторной, и Клэр беззаботно смеялась, когда Дон кружил ее в танце под звуки любимой музыки. Ее смех резко оборвался, когда на веранде послышались до боли знакомые тяжелые шаги и через пару мгновений в дверном проеме появилась темная высокая фигура.

Клэр не ожидала такого скорого возвращения мужа, и на ее румяном лице читалось выражение полной растерянности, когда она выскользнула из объятий Дона Картера. Росс также не ожидал увидеть смеющуюся Клэр в танце с другим мужчиной, и в его глазах отразилась леденящая душу боль.

Уверенной походкой он вошел в гостиную и в тишине гробового молчания бросил рюкзак на стул. Перелетев через стул, рюкзак с грохотом повалился на пол, и Клэр вздрогнула от неожиданности.

— Ты вернулся… так скоро, — с трудом выдавила она из себя. — Как обстоят дела на плантации каучуковых деревьев?

— Не совсем так, как хотелось бы, — сухо отозвался он. Брошенный в сторону Клэр взгляд показал, что ситуация в собственном доме представлялась ему не лучше. — Картер, что ты здесь делаешь… помимо того, что танцуешь с моей женой?

Дон, выглядевший не столь встревоженным, как Клэр, объяснил, что плыл по реке из Онитсло и заскочил к нему домой передать почту и фрукты.

— Миссис Брэннан оказалась столь любезна, что пригласила меня на ужин, — добавил он, ухватившись за узел галстука, будто ему вдруг стало душно и он решил его развязать. — Мои парни разбили палатку на твоем участке. Надеюсь, ты не станешь возражать?

— Конечно нет, — с ледяным спокойствием ответил Росс. Теперь настал черед Дона получить острый взгляд стальных глаз. — Ты всегда можешь рассчитывать на еду в моем доме и на постель на моем участке.

Клэр обеспокоил тон его голоса, и ей не понравилось, как Росс сделал ударение на слове «постель». Но не мог же он вообразить…

— Осталось ли что-нибудь из еды для хозяина этого дома? — потребовал он.

Лукас уже вернулся в деревню, и Клэр пришлось самой готовить ему ужин. Из кухни она внимательно прислушивалась к разговору двоих мужчин. Все в ней заклокотало, когда Росс в недвусмысленных выражениях принялся рассказывать о своих чувствах в тот миг, когда обнаружил, что жена в его отсутствие подкатывается к Дону. Он сказал, что уезжал на десять дней, но вернулся на седьмой, а Клэр не беспокоит, переживал ли он за нее, скучал ли по ней. Росс так и обмер, войдя на порог дома и увидев разодетую жену, танцующую и смеющуюся, как девушка на первом свидании.

Взяв поднос с едой, Клэр вернулась в гостиную. Росс развалился в плетеном кресле из стволов тростника, держа в руке стакан виски с содовой. Дон стоял на выходе на веранду, со своим кейсом в руках. Его прежнюю веселость как ветром сдуло, а на лице читалось выражение полной растерянности.

— Клэ-э… миссис Брэннан, я отправляюсь в свою палатку, — сказал Дон. — Огромное спасибо за великолепный ужин.

— Приходите утром на завтрак, мистер Картер, — пригласила его Клэр. — Негоже начинать путешествие с сухих бисквитов и консервированных бобов.

— Благодарю. Вы очень любезны. — Дон пожелал ей и Россу доброй ночи, вежливо поклонился и направился к реке, где его рабочие разбили временный лагерь.

— Кажется, своим появлением я испортил всю вечеринку, — заметил Росс, подхватывая вилкой огромный кусок бифштекса и отправляя его в рот. — Солнышко, ты слишком разошлась. Тебе так не кажется?

— Я только старалась быть гостеприимной. Что в этом плохого? — в недоумении спросила Клэр. — Дон принес несколько писем… и коробку ромовых трюфелей от твоей подружки Пэтси Хэрриман.

— Моей подружки?! — Его глаза блеснули, подобно стали. — Милая, ты выбрала довольно странный тон. Я бы сказал, ревнивый.

— По-моему, вы с Пэтси очень тесно дружите. Разве я не права? У меня была возможность убедиться в этом еще в Онитсло. — Клэр облокотилась на спинку стула, надеясь, что выглядит спокойной и невозмутимой. Черт! Ну почему он вернулся так неожиданно? Возможно, за эти семь дней Росс смягчился и простил ей ту ссору перед отъездом, а она вновь разозлила его. Теперь на Клэр взирал не любимый человек, а железный истукан с ледышками вместо глаз.

— Да-а, я умудрился жениться на очень умной женщине, — пошутил он. — Неудивительно, что все плантаторы на сотню миль в округе мне завидуют. Они говорят: ну и повезло же этому Россу Брэннану. Его женушка — настоящий ангел… только ангелы не подозревают своих мужей в связях с другими женщинами!

— Ты сам произнес слово «связь»! — взорвалась Клэр. — Готова поспорить, дело не закончилось несколькими поцелуями в твоей машине.

Эти слова повисли над ними, как занесенный топор палача. Росс тяжело взглянул на жену. Его глаза не выражали никаких эмоций, но взгляд бурлил подобно сверлу. Клэр чувствовала себя мошкой, которую поймали, оторвали крылышки, придавили стеклом и положили под микроскоп.

— Отправляйся спать, — сухо сказал Росс. — Возбуждение от ужина и танцев с Доном Картером ударило тебе в голову.

— Я тебя ненавижу! — закричала Клэр. — Твое высокомерие перешло все границы!

— Ты мне это уже говорила, — спокойно напомнил он, глядя на Клэр поверх стакана с виски. — Я начал беспокоиться: может, ты и вправду начала в это верить?

— Росс, разве тебе не всецело безразлично мое мнение о тебе? Неужели тебе не дает покоя факт, что я могу тебя ненавидеть? Поэтому ты и споришь со мной? — спросила она. — Значит, не все так безнадежно. Это показывает, что в тебе все-таки есть человеческие чувства. Ты хранишь их в сердце под железным замком, а ключ давно потерял.

— Умно, моя дорогая. — Росс многозначительно постучал по лбу указательным пальцем. — Смотри только не стань чересчур умной. От лишних мозгов у меня есть хорошее средство. Не думаю, что оно тебе понравится.

— Хочешь сказать, что отошлешь меня назад в Англию? — ледяным тоном спросила Клэр.

Росс изогнул черную бровь удивленной дугой.

— По-твоему, это худшее из наказаний, что я могу для тебя избрать? — через миг спросил он. — Отправить тебя домой в Англию… к Саймону?

— Давай не будем вмешивать сюда Саймона!

Клэр упала духом. Бурлящая в ней злость мигом испарилась, уступив место безразличию и апатии. Почему ее и Росса связывала только злость и обида? Почему никогда в их отношениях не проскальзывала даже тень любви? Клэр слишком устала, чтобы пытаться ответить на эти вопросы. Она развернулась и пошла в свою комнату. Она запрется у себя и будет читать письмо Саймона… и к дьяволу Росса. И не важно, существует ли ключ к его запертому на замок сердцу. Клэр уже не верила в возможность его найти.

— Спокойной ночи, — бросила она через плечо. — Надеюсь, твои каучуковые деревья еще можно спасти.

— Можно спасти что угодно, если ты твердо намерен это сделать, — сказал Росс. — Спокойной ночи, Клэр. Возможно, за ночь мы оба немного остынем и с утра сможем разговаривать как цивилизованные люди.

— Возможно, — согласилась она, закрывая за собой дверь спальни. У нее было ощущение, будто она оставила позади свое сердце. Из глаза вытекла теплая слезинка и скатилась к губе по раскрасневшейся от переживаний щеке. Еще одна блестящая мечта погибла от его слов, как нежный цветок, она завяла от его холода. Когда Росс застал ее с Доном, он возмущался, как владелец ценной вещи, на которую посягнул кто-то другой, а не как любящий ее человек. Если бы только Росс ее любил… Клэр отдала бы все на свете, лишь бы увидеть в тот миг огонь ревности в пепельно-серых глазах.

От внезапно накатившей усталости она упала в кресло и закрыла глаза. Просидев так пару минут, она встала и разостлала постель. Потом медленно разделась, умылась нагревшейся за жаркий день водой, накинула халат и улеглась на кровать. Включив настольную лампу, Клэр ногтем указательного пальца вскрыла конверт с письмом отца.

В первой части письма он в основном писал о собственном браке, кажется, все было благополучно, но затем отец продолжил:

«Каково тебе получить то, чего добивалась? Сейчас ты живешь в согласии с Богом и Природой. Моя малышка, я надеюсь, ты как следует заботишься о своем здоровье и этот Брэннан относится к тебе со всей добротой, на которую вообще способен. Я не стану повторять свои сомнения, которые высказал до твоего с ним отъезда в Африку. Просто знай, что наш с Элизабет дом всегда открыт для моей девочки на случай, если твой слишком поспешный брак с Брэннаном не заладится».

Отец переживал за нее! С тяжелым вздохом Клэр засунула письмо обратно в конверт. Письмо огорчило ее. Слишком уж открыто в нем разворачивалась дальнейшая грустная перспектива ее жизни с Россом… Росс, он пытался быть с Клэр добрым и заботливым, но он не любил ее.

Письмо тети Летти должно было быть наполнено слезами и обидой, и Клэр отложила его в сторону, взявшись за письмо Саймона. Она надеялась, что он не написал слов вроде: «Вернись ко мне, я все прощу».

Но нет! Письмо Саймона можно было назвать, по меньшей мере, торжествующим. Его первая книга была опубликована в престижном издательстве и наделала много шума в литературных кругах. Сейчас Саймон был в Норвегии, собирал материалы для следующего своего творения. Он был вполне счастлив и со всей искренностью желал Клэр того же. Саймон не надеялся, что она соблаговолит ему написать, но выслал ей свой роман с автографом. Он надеялся, что Клэр книга понравится. Книга была полностью лишена романтики, но романтизм никогда не входил в перечень черт его характера.

Это ты верно подметил, разочарованно подумала про себя Клэр, отложив письмо в сторону.

Следующим вечером, когда Клэр и Росс сидели на веранде и наблюдали за луной, медленно льющей молочно-серебристый свет на джунгли, он сказал:

— Мне пришло письмо от отца.

Клэр чуть не подпрыгнула от изумления, Росс очень редко упоминал о своей жизни в Англии и рано овдовевшем отце-священнике.

— О чем он пишет? — живо спросила она.

— Он надеется, что я приеду в Англию и захвачу с собой тебя, чтобы познакомить с ним.

«И ты именно так и поступишь? — захотелось ей спросить. — Повезешь меня как свою жену знакомить с отцом или же наш брак вскоре распадется без всяких сожалений?»

— От кого пришли твои письма? — поинтересовался Росс.

Она рассказала, заметив, как он ударил кулаком по железной решетке веранды при упоминании Саймона Лонгворфа.

— Тот парень, что возвел тебя на пьедестал? А-а, Клэр? Это он вбил в твою голову мечты о путешествиях и приключениях? Писатели известны своим пристрастием плести золотые сети паутины, скрывающие реальные факты. Они выставляют все в розовом свете, заставляют жизнь казаться привлекательнее, чем она есть или даже могла бы быть.

— Росс, давай обойдемся без твоего цинизма сегодня вечером, — неожиданно попросила Клэр. — Я не надеялась обрести в Африке Потерянный Рай. Я лишь хотела…

— Приключений? — перебил он ее.

Нет, любви, уточнила она. Твоей любви, Росс. Твоих крепких объятий и нежности в серых глазах вместо безразличия.

— Моя изнеженная, чувствительная маленькая глупышка, — сказал Росс. — Когда я был один в хаосе разбросанных ураганом каучуковых деревьев, я решил, что ты могла бы уехать в Онитсло на время дождей. А увидев тебя вместе с Картером прошлым вечером, я убедился в том, что тебе не хватает общества цивилизованных людей и веселья вечеринок. Миссис Маклин будет только рада принять тебя на пару недель.

Клэр не сразу почувствовала, как ее пальцы сжались в кулак и ногти до боли впились в нежную кожу.

— Ты хочешь, чтобы я поехала? — спросила она.

— Дорогая, в последнее время ты почти не улыбаешься, а грусть тебе не к лицу. — Он поднялся с кресла и оперся на перила веранды, зачарованно глядя в ее освещенное лунным светом лицо.

— Ты хочешь, чтобы я поехала? — повторила она.

— Если ты уедешь, я не стану прыгать от радости, — честно сказал Росс.

Клэр медленно поднялась и встала напротив мужа. Ее сердце бешено колотилось от одной мысли о расставании.

— Я хочу извиниться за прошлую ночь, — робко начала она. — Я вела себя как последняя свинья, когда ты был уставшим и удрученным. А что касается танца с Доном Картером… Росс, мне здесь не скучно, правда.

— Я подумал, что тебе могла наскучить наша однообразная жизнь. — Он прижал ладонь к ее теплой щеке. — Если ты хочешь уехать в Онитсло, скажи прямо сейчас. Я отвезу тебя завтра…

— Нет, — оборвала его Клэр, обвив пальцами его запястье. — Без тебя мне нечего делать в Онитсло.

— Милая, здесь будут сильные грозы, — предупредил он. — Проливные дожди, ужасные молнии…

— Теперь я могу их пережить, — заверила его она. — Ты показал мне, как молния может убивать. Но убить человека может и многое другое. Я уже не боюсь молний, я повзрослела.

— Ну, если ты так считаешь, малышка. — Росс наклонился ближе, на его губах играла задорная, мальчишеская улыбка. Когда он заговорил, Клэр могла видеть кончики его острых белоснежных зубов. — Поиграй мне на пианино. Что-нибудь из Гершвина. Сегодня на меня нахлынула ностальгия.

Через несколько дней аккурат в полдень на дом обрушилась мощная гроза. Росс вернулся из гаража и снял пиджак.

— Хорошее времечко сесть и написать отчет о добыче каучука, — сказал он. — Хочешь, я закрою ставни?

— Я… нет, не думаю.

— Так подумай. Я готов посидеть в духоте, если это поможет стать тебе счастливее.

— Нет, не надо. Я могу повернуться к окну спиной.

Росс бросил документы на стол, достал несколько чистых листов бумаги и ручку.

— Какое сегодня число? — спросил он.

— Двадцать восьмое апреля, — без замедления ответила Клэр и развернула на коленях небольшую циновку, собираясь ее починить.

— Давай-ка посмотрим. — Он задумчиво взглянул на жену. — Кажется, у тебя через пару дней должен наступить день рождения.

— Мой день рождения прошел, когда ты был в отъезде, — тихо возразила Клэр. Она лежала тогда в кровати, изнемогая от высокой температуры, трясясь в лихорадке и чувствуя себя, как минимум, на сотню лет, но никак не на двадцать один год.

— О-о! — Росс аккуратно снял колпачок с ручки и принялся писать. Его возглас означал одновременно сожаление и насмешку. Клэр с замиранием сердца следила за ним, гадая, что же из этих двоих в нем победит. Заговорит ли его сердце, прежде чем верх возьмет циничный разум?

— Ну… хотя момент упущен, мы все равно можем отпраздновать твой день рождения. Где-то на кухне припасено шампанское. Я могу подарить тебе ключ от нашего бунгало. — Росс рассмеялся. — Давай устроим вечеринку сегодня вечером?

Дом сотрясался от бешеных раскатов грома. Каждый миг комнату освещал серебристо-белый свет молний. Клэр неосознанно сжала пальцы в кулак, когда раздался еще один удар грома, прямо у них над головой.

— К тому же, Клэр, двадцать один год исполняется только раз в жизни, — продолжал убеждать ее Росс, весело улыбаясь. — Мы должны радостно проводить время, что нам отводиться Богом.

— Было бы здорово устроить вечеринку, — сказала она, зажмурившись от очередного всплеска молнии. — К тому же у нас за окном настоящий фейерверк, не надо готовить заранее.

Но пусть все пройдет не так, как в вечер его возвращения с дальних плантаций. Пусть ее вечеринка удастся! И на одну ночь из бушующего от грозы неба вылетит синяя птица счастья! Хотя бы ненадолго…

Глава 6

Вечеринка. Вечеринка с Россом по случаю дня ее рождения. Клэр с радостью отправилась на кухню осматривать запасы еды. Интересно, удастся ли ей с Лукасом устроить настоящий праздничный ужин. Хороший вечер с музыкой и танцами позволит расслабиться как Россу, так и ей. Поездка на дальнюю плантацию вытянула из него много сил. Как сказал Дон Картер, Росс способен заставить даже самый захудавший участок земли приносить прибыль. Он бы не вернулся так рано, если бы не удостоверился, что плантация каучуковых деревьев процветает.

Лукас испытывал к Россу глубочайшее уважение, если не сказать — обожание (муж Клэр относился к своим работникам с хозяйской строгостью, но одновременно и с отеческой заботой, за что пользовался у местных жителей особой любовью), и по указанию маленькой миссис он принялся яростно взбивать сливки на торт. Клэр достала сушеные фрукты, промыла в теплой воде и нарезала небольшими кусочками. Главным блюдом неизбежно оказывался цыпленок, но на этот раз Клэр велела Лукасу разрезать его на несколько частей, потом слегка отварить и, наконец, поджарить на сковородке до золотисто-бронзовой корочки. Гарнир из запеченных перцев, батата и золотистой кукурузы выглядел очень аппетитно… не хватало только любимой жареной картошки. Как Клэр мечтала отведать картошки, поджаренной на шипящем сливочном масле, политой сверху майонезом! Вареная картошка, жареная, запеченная в духовке, чипсы, фри, картошка в мундире, картофельная запеканка… она могла назвать еще сотни блюд.

Все, хватит! Она приказала себе не думать об этом. Пожалуйста, довольствуйся тем, что имеешь.

Сегодня вечером, несмотря на ужасную грозу, Клэр не переставала благодарить судьбу за редкие минуты счастья. Вечеринка по поводу ее двадцать первого дня рождения будет незабываемой.

Клэр совсем позабыла про закуску! Она провела рукой по волосам, размышляя, что еще можно было подать к столу. Ах да! В шкафу на нижней полке лежали две баночки паштета из гусиной печени с белыми грибами. Паштет можно намазать на хрустящие тосты… да, Россу это должно понравиться! Она открыла шкаф и за банками с консервированным перцем и зеленым горошком нашла то, что искала.

На десерт Клэр решила сделать апельсиновые корзиночки, из тех плодов, что принес Дон Картер. Она разрезала апельсины пополам, осторожно вырезала сочную мякоть и приготовила из нее желе. Затем положила желе обратно в кожуру, украсила сверху взбитым белком и засахаренными вишенками. Десерт получился крайне аппетитным.

Она угостила сладостями детишек Лукаса. После того как Росс смягчил свои правила, они стали часто забегать в дом. Раньше Росс всеми силами старался оградить жену от вирусов и бактерий, но отныне перестал ограничивать контакты Клэр с местными жителями. «Нельзя же продезинфицировать все вокруг, — заявила ему Клэр. — Мой организм достаточно окреп и привык к местному климату. Не беспокойся, я не боюсь подхватить лихорадку». Но после ее слов Росс не стал меньше беспокоиться.

Когда со всеми приготовлениями на кухне было покончено, Клэр нацепила дождевик мужа и побежала под проливным дождем к сараю, где находилась ванная. За закрытой дверью слышался голос Росса.

— Ты собрался просидеть здесь всю ночь? — закричала она, барабаня в дверь. — Я тоже хочу помыться.

— Женщина, оставь меня в покое, — раздался его глухой смех. — О-о! В углу огромный жирный паучище сплел себе паутину. Тебе понравится его компания.

— И ты посмеешь оставить его здесь, — воскликнула Клэр, ахнув и сморщив нос, когда большая капля воды упала с крыши сарая и ударила ей по лицу. Она посильнее укуталась в дождевик, натянув капюшон чуть ли не до подбородка. — Ты же знаешь, пауки наводят на меня ужас.

— Они поедают мух и других насекомых, переносящих инфекции, — неохотно пояснил Росс. За дверью Клэр слышала, как он плескается в воде. — Но раз уж мы решили справить сегодня твой день рождения, так и быть, я отправлю этого Вельзевула обратно в джунгли.

— Огромное спасибо! — сказала она. — Росс, кажется, гроза затихает. Раскаты грома теперь слышны вдалеке. Наверное, гроза переместилась к побережью.

— Милая, я все еще слышу шум дождя. Капли стучат по крыше. Хочешь пораньше залезть в ванну? Но меня этим не проведешь!

Клэр лишь вздохнула и прижалась спиной к стене. Когда Росс был в хорошем настроении, сердце Клэр переполнялось к нему любовью. Сегодня она его просто обожала. Когда Росс вышел из ванной, весь мокрый, с блестящими, вьющимися волосами и стальным блеском серых глаз, ей захотелось прижаться к мускулистой груди, вдыхать терпкий аромат его тела.

— Я заставил Вельзевула собирать вещички, — шутливо сказал он, зажигая сигарету. — Ты можешь идти и купаться с миром, жена моя.

Да, Росс. Твоя жена и ничья другая, думала Клэр, снимая одежду и белье и залезая в душистую пенистую воду. Росс… она не представляла свою жизнь с кем-нибудь еще, кроме этого высокого, отлично сложенного римлянина с оливковой кожей. Клэр посмотрела на свое отражение в запотевшем зеркале, висящем на влажной нештукатуренной стене. Когда она подумала о том, что через несколько месяцев ей придется расстаться с любимым мужчиной, ее прекрасные фиалковые глаза потемнели от боли. Муж и жена на восемнадцать месяцев, затем развод и никаких сожалений.

Разве мог он после семи месяцев, проведенных вместе, разрушить все, что они создали вдвоем в этих джунглях? Правда, они часто ссорились, раньше и теперь, но все мужья и жены должны ссориться. Их мнения не совпадали по многим различным аспектам, но, как говорится, противоположности сходятся. Росс иногда бывал груб и жесток, и тогда она чувствовала себя униженной и разбитой. Но он был мужчиной, занимающимся тяжелым трудом в суровых условиях тропической Африки, и Клэр не требовала от него быть ласковым с ней все время. Ей хватило бы небольших доз нежности каждый день.

Могла ли она ненавидеть Росса? Клэр улыбнулась своему искаженному отражению в старом зеркале. Она вылезла из ванны и завернулась в махровое полотенце. Ворсистая ткань нежно скользила по влажной бархатистой коже. Клэр поежилась от удовольствия. Собрав волосы в пучок на затылке, она оделась и вышла на улицу, накинув на плечи дождевик, вновь позаимствованный на время у Росса. Плащ доходил ей до щиколоток, он насквозь пропах табаком, сыростью и терпким запахом мужского пота. Клэр точно знала, что не могла ненавидеть Росса. Но вкрадывалось ли к нему хотя бы на миг подозрение, что она любит его всеми фибрами своей юной души? Скорее всего, нет. А может, он просто не хотел этого замечать. Ему не нужны были лишние осложнения, так он сказал Клэр, когда предлагал уехать с ним в Нигерию. Имел ли Росс в виду любовь? Ведь тогда они не смогли бы расстаться ровно через восемнадцать месяцев. По телу Клэр пробежала внезапная дрожь, она ускорила шаг и вбежала вверх по ступенькам на веранду.

Она надела платье из полупрозрачного шифона цвета лаванды, который подходил к ее фиалковым глазам. Сегодняшним вечером Клэр хотела выглядеть как мисс Вселенная. Она разбрызгала по сгибам локтей и за ушами (центрам искушения, как их называла одна ее подруга) духи под названием «Горные фиалки». Аккуратно подвела губы и закрепила на волосах серебряную заколку с аметистами. Она застыла перед зеркалом, выпрямившись и крепко прижав руки к туловищу, как устремившаяся в небо бабочка. Клэр нервничала, она чувствовала себя невестой, готовящейся выйти к жениху. Наконец, она глубоко вдохнула, набираясь храбрости, и вышла в гостиную, выпрямив спину и гордо задрав голову.

Он был там, стоял в свете настольной лампы в своем белом смокинге и черных как смола шелковых брюках. Взглянув на смокинг, Клэр вздрогнула, вспомнив про платок Пэтси, но тут же прогнала неприятные мысли и устремила взгляд на лицо мужа. Ничто не должно испортить лучший вечер в ее жизни! Дон сказал, что девушки, подобные Пэтси, опасны лишь потому, что такие девушки, как Клэр, принимают их всерьез, в отличие от мужчин.

— Ого! — Росс оторвал взгляд от бутылки шампанского, которую держал в руках. — Девочка моя, сейчас ты похожа на персидскую лилию.

— Какой милый комплимент, Росс. — Она озарила его блистательной улыбкой. — Ты тоже выглядишь весьма привлекательно.

На несколько мгновений их взгляды встретились и застыли в глазах друг друга. Затем он поставил бутылку в ведерко со льдом и поднял какую-то вещицу с бамбукового стола. Он пошел Клэр навстречу медленной, ленивой походкой. У Клэр сжалось сердце, когда его пальцы вонзили в ее волосы рядом с серебряной заколкой настоящую тропическую орхидею. Росс, по его словам, вышел прямо под дождем в джунгли, чтобы сорвать этот цветок. Он наклонил голову, все еще мокрую и пахнущую дождем, и коснулся в поцелуе щеки Клэр.

Ее закрытые веки обдало теплым дыханием, когда Росс заключил дрожащую Клэр в свои объятия. Горячие, крепкие ладони прижались к ее спине. Клэр едва не задохнулась от восторга при еще одном прикосновении его губ к своей щеке.

— Клэр, поздравляю с совершеннолетием, — сказал Росс. — Каково это, стать женщиной?

Это просто чудесно, подумала Клэр. Ей захотелось обвить руками загорелую шею Росса и держать его так вечно.

— Вижу, ты где-то достал шампанское. — Она улыбнулась. — В последний раз мы пили его на нашей свадьбе. Помнишь?

— Мне кажется, с того дня прошло уже очень много времени. Намного больше чем семь месяцев, — задумчиво произнес Росс.

Он повернулся и взял в руки бутылку шампанского. Лукас уже расставил столовые приборы на белую ситцевую скатерть, и Клэр осталось лишь добавить несколько финальных штрихов: поставить свечи и вазочки с душистыми камелиями. Она задержалась на несколько секунд перед столом, любуясь произведенным эффектом, затем отправилась на кухню помогать Лукасу.

Когда Клэр вернулась в гостиную вместе с Джонни, помогающим ей нести первые блюда, Росс уже разлил шампанское по бокалам и выключил лампу. Без электрического освещения комната казалась намного уютнее. На стенах мерцали отблески колышущихся огоньков свечей. На улице все еще шел дождь, мелкие капли стучали по крыше, как маленькие молоточки. Но гроза ушла дальше в джунгли, раскаты грома не сотрясали небо, а молнии напоминали о себе лишь слабыми, отдаленными вспышками.

Клэр села на стул, который учтиво пододвинул Росс. Она улыбнулась, сгорая от нетерпения начать ужин.

— Мне нравится твоя улыбка, — заметил Росс, усаживаясь на другом конце стола. — Когда ты улыбаешься, на твоих щеках появляются забавные ямочки. Я уже было начал подумывать, что здесь ты разучилась улыбаться.

— Сегодня я счастлива, — сказала Клэр, улыбаясь еще шире от предвкушения чудесного вечера. — Я испекла торт, он хорошо поднялся и не опал. Разве это не чудо?

— Боже, я поражаюсь непостижимости женских мыслей! — с усмешкой заявил он. — А если бы он не поднялся? Что бы ты тогда делала?

— Тогда я бы не смогла предложить тебе кусочек вкуснейшего торта с чашечкой кофе… а мне так хочется сделать тебе приятное. — В бокале с шампанским вились и шипели крошечные пузырьки, и она выпила его залпом. Холодный игристый напиток сразу же ударил ей в голову, и Клэр засмеялась. — На удачу! — крикнула она и бросила бокал назад через плечо. Стекло со звоном ударилось об пол и разлетелось на мелкие, сияющие в свете свечей осколки. Джонни тут же бросился их собирать.

— Я собиралась сделать нечто подобное еще во время свадебного застолья, но тогда я слишком тебя стеснялась, — пояснила она слегка ошарашенному мужу.

— А сейчас, когда ты усмирила страшного волка и распоряжаешься в его логове, ты снова стала собой? — пошутил Росс. Он налил шампанское в другой бокал и подал его жене. В его серых глазах загорелись искорки веселья. — Пожалуйста, миссис Брэннан.

— Спасибо, Росс. — Она приняла бокал и подняла вверх, с трудом удерживая его своими слабыми, хрупкими пальцами.

— Пей до дна, милая, — сказал Росс с улыбкой. — И пусть все твои торты успешно поднимаются!

Клэр медленно осушила бокал, чувствуя, как с каждым глотком по венам разливается тепло.

— Ммм, великолепное вино, — сказала она, и Росс еще раз наполнил бокалы. Когда они принялись за тосты с паштетом, Клэр почувствовала легкое головокружение от шампанского. Оно даже Россу приподняло настроение.

— Вкусно, — сказал он, оценивая нежнейшую курятину с хрустящей поджаристой корочкой и запеченный батат с перцем и кукурузой, щедро обсыпанный пряностями. — Клэр, на кухне ты просто ангел во плоти.

Только на кухне? Клэр обиделась.

— Чтобы ты оставался цивилизованным человеком, иногда мне приходится разряжать обстановку, готовя аппетитные блюда, большой босс, — сказала Клэр, делая небольшой глоток вина. — Не торопись с комплиментами, пока не увидишь мои апельсиновые корзиночки.

Десерт нашел своего почитателя. Росс ел апельсиновое желе, не отрывая взгляда пепельно-серых глаз от Клэр.

— Если не ошибаюсь, я раньше не видел на тебе этого платья, — озадаченно произнес он. — Этот цвет так похож на цвет твоих глаз. Клэр, освещенная бликами свечей, ты выглядишь такой хрупкой. Я начинаю опасаться за тебя. Зря я привез тебя с собой. Скажи, пока ты не мечтаешь уехать отсюда подальше, а-а?

— Отнюдь, здесь я научилась справляться с одиночеством и готовить батат, чтобы по вкусу он напоминал картофель, — спокойно ответила она, склонив над бокалом голову с черными завитушками волос. — Надеюсь, привезти меня с собой в этот дом посреди диких джунглей того стоило.

— Я был для тебя крепким орешком, и ты чуть не поломала зубы, пытаясь меня разгрызть, малышка моя, — неожиданно резко сказал Росс. — Неудивительно, что твоя тетя сделала все возможное, чтобы не допустить нашего брака. О-о, она видела меня насквозь. Она узнала во мне эгоиста, мечтающего добиться комфортной жизни в тропиках ценой здоровья ее племянницы… Черт! Каким же я был эгоистом!

— Нет… — сказала Клэр, смотря ему прямо в глаза, и быстро замотала головой. Его подарок — тропическая орхидея скользнула по гладким волосам и упала на пол. — Я знала, во что ввязывалась, когда согласилась выйти за тебя замуж. Живя в Ридглее, я не могла осуществить свою мечту, я… я просто оголодала по настоящей, самостоятельной жизни. — Она коротко рассмеялась. — Может, я не такая опытная и толстокожая, как миссис Прайс, но я стойкая и терпеливая. И местные микробы лишь однажды причинили мне серьезные неприятности.

— Хочешь сказать, что у тебя была лихорадка? — резко оборвал ее Росс, привставая со стула и пронзив Клэр тяжелым взглядом стальных глаз. — Когда это было?

— Ой! — Она вздрогнула, поняв свою оплошность. Но отступать было уже поздно. — Когда ты уезжал на те дальние плантации каучуковых деревьев. Я… не сказала тебе ничего тем утром, я знала, что ты разозлишься и, вероятно, останешься дома. А я не хотела тебя задерживать. Позже начались бы дожди, и ты вообще не смог бы туда съездить…

— Дурочка! — гневно воскликнул Росс. — Как долго держалась температура?

— Дня четыре. Но она не была очень высокой, и жар к вечеру спадал. Я принимала много лекарств и быстро вылечилась.

— Ты не понимаешь, болезнь могла дать серьезные осложнения! — Его лицо стало бордовым от злости, на висках выступили синие вены, в которых бешеными скачками билась кровь. — О боже! Зачем только я привез тебя сюда!

— Не говори так, — взмолилась Клэр. Слезы подступили к ее глазам, в горле застрял комок. Ее кожа казалась бледной и обескровленной на фоне его раскрасневшегося лица. Она знала, что Росс позаботился бы о ней во время болезни. Но была бы эта забота вызвана устремлением сердца или всего лишь волей разума? Она не знала ответа на этот вопрос. В одном она была уверена: больная, ослабленная женщина стала бы обузой на плечах Росса, а он не любил осложнений.

— Какая же ты все-таки глупая, Клэр. Тебе следовало признаться мне тем утром, что ты больна. Я бы не кричал на тебя, а попытался вылечить.

— Твое лечение, Росс, страшнее самой болезни… давай выпьем кофе.

Они расположились на диване с чашечками крепкого черного кофе. Клэр налила себе свежих сливок из небольшого серебряного кувшинчика для молока с изумительной чеканкой. Это был свадебный подарок Саймона Лонгворфа, но она держала этот факт в тайне. Росс просто восхищался кувшинчиком, принимая его чуть ли не за произведение искусства. И сейчас он сидел, осторожно поглаживая серебряную вещицу подушечками мозолистых пальцев.

— Тонкая работа, — произнес Росс. — Когда я вижу подобные вещицы, всегда начинаю чувствовать себя грубым и неуклюжим. Наверное, я просто боюсь их сломать.

— Серебро — довольно прочный материал. — Клэр хрипло засмеялась. — Как и женщин, его иногда можно грубо держать в руках, — заметила она с усмешкой и тут же почувствовала на себе острый, недовольный взгляд серых глаз.

— Клэр, я не люблю, когда в тебе начинает говорить хитрая лисица, — сказал Росс.

— Это просто одно из средств самозащиты, — пошутила она. — Если ты считаешь меня глупой, мягкотелой девчонкой, просто отошли меня обратно в Англию.

— Именно так и поступлю. — Он говорил вполне серьезным тоном, от которого все надежды Клэр разбились, как волны о прибрежные скалы. Отъезд навсегда закроет для нее путь к сердцу Росса. Она сделала уже многое, осталось немного подождать. Но все ее труды рухнут, подобно тому как в джунглях за неделю рушатся здания, возведенные за несколько месяцев. Нет, нет и нет! Она поднялась с дивана и, шурша складками шифонового платья, подошла к пианино.

«Я не уеду, ни за что, — думала Клэр, обуреваемая отчаянием. — Я упрошу его, стану умолять… нет, я его соблазню. Я сделаю все, чтобы остаться здесь!»

Ее пальцы сами собой заскользили по клавишам пианино, создавая ритм популярной мелодии. Она вспомнила глупейшие слова этой песни и принялась их напевать мягким, хрипловатым голосом.

Она услышала, как засмеялся Росс, подойдя к входной двери и открыв ее нараспашку.

— Дождь прошел, — сказал он. — Ветер прогнал облака, и теперь можно увидеть луну.

Клэр запела еще мягче, еще нежнее. Были ли его слова приглашением насладиться вместе с ним лунным светом? Не важно! Она возьмет на вооружение тактику Пэтси Хэрриман, применит пару ее приемчиков… Росс не должен знать, что Клэр движет любовь. Его надо уверить, что она хочет его, что этого требуют ее плотские желания.

Она вышла на веранду и встала рядом с мужем. Когда Росс прикуривал, то слегка задел локтем плечо Клэр. По ее телу пробежала дрожь вожделения, ее манила теплота его тела, терпкий запах мужского пота… Она должна была превратить его безразличие в пламенную страсть… страсть, из-за которой он не отошлет ее назад в Англию.

Лунный свет отражался и преломлялся в миллионах капель влаги, из-за чего тропический лес казался высеченным из единого кристалла горного хрусталя. Клэр и Росс стояли вдвоем на веранде, окруженные первобытной красотой джунглей. Неожиданно из деревни донесся глухой бой барабанов.

— Это в твою честь, Клэр, — медленно произнес Росс. — В честь твоего дня рождения я подарил жителям деревни трех хорошо откормленных свиней, и сейчас они устраивают пир.

— Росс, ты поступил очень мило. — Она положила руку ему на плечо и крепко вцепилась в ткань смокинга. В легком мерцании луны ее бледные пальцы были похожи на белые лепестки орхидеи. — Если ты отправишь меня домой, у местных жителей больше не будет возможности устроить такой праздник.

Клэр подняла голову и заглянула ему в глаза. Она знала, что сейчас лунные блики играют в ее блестящих волосах, ночные тени утончили лицо, сделав его хрупким и нежным, а фиалковые глаза сияют, подобно двум чистейшим аметистам.

Маленький красный огонек брошенной Россом сигареты описал дугу и пропал в темноте ночи. Клэр почувствовала, как теплые руки обхватывают ее плечи, спину, движутся вниз к талии. Она прижалась к его груди, дрожа от предвкушения. Горячее, прерывистое дыхание Росса обжигало ее лицо. Секунду, которая в тот миг казалась вечностью, они смотрели в глаза друг другу. Росс нарушил молчание.

— Сладкая глупышка, — сказал он. И сразу Клэр почувствовала прикосновение его губ к своим губам, нежное, но требовательное. Она слегка вскрикнула, когда ее губы разжались, принимая поцелуй Росса. Стук двух сердец и барабанная дробь сплелись воедино, в дикую песнь страсти. Для Клэр все оборвалось неожиданно, один миг — и Росс уже отдалился, а она рассеянно смотрит на задорный блеск его глаз.

— Уф, это было неожиданным, — с усмешкой сказал он.

— Да, — прошептала Клэр в ответ. Она пыталась представить, что бы сказал Росс, узнав, какие ощущения одолевали ее хрупкое тело в момент поцелуя. Знал бы он, что земля ушла у нее из-под ног, а мир вокруг застыл и затаил дыхание.

— Думаю, во всем виновата романтическая обстановка этого вечера, — добавил он.

Клэр выдавила из себя слабую улыбку. Она так и не узнала, к чему мог привести этот стремительный страстный поцелуй, потому как в эту минуту по джунглям разнесся оглушительный, жуткий рев вышедшей на охоту дикой кошки. У Клэр застыла кровь в жилах, а Росс сразу напрягся. Он оттолкнул жену, спустился по ступенькам веранды и начал внимательно прислушиваться, пытаясь определить направление звука.

— О боже! Он совсем близко… я пойду и прикончу его!

— Росс, нет! — закричала она, до боли вцепившись в железные перила веранды. — Ты не должен ходить в джунгли ночью… это слишком опасно!

— Милая, только не впадай в панику. — Его лицо выражало суровую решительность, а глаза застыли, как два слитка стали. — Я не могу допустить, чтобы леопард беспрепятственно бродил вокруг нашего дома или деревни. Сегодня полнолуние, света достаточно, чтобы найти его по следам.

— Ты пойдешь один? — Ее сердце обливалось кровью. Клэр захотела броситься ему на шею, удержать его, умолять не уходить. Она ужасно боялась, но не за себя, а за мужа, которому предстояло схватиться с огромной дикой кошкой.

— Естественно, я пойду не один, — сказал Росс, послав ей насмешливую улыбку. Он вернулся в дом и прошел в кабинет, где держал оружие. Росс сиял, как электрическая лампочка. В нем проснулся древний инстинкт охотника. Клэр знала, что никакие мольбы и уговоры не помешают Россу пойти по следу леопарда.

— Я возьму с собой несколько охотников из деревни, — сказал он, вынимая коробку с патронами и заряжая винтовку. — Не волнуйся, Клэр, все будет хорошо. Судя по реву, зверь довольно крупный, но мне уже доводилось несколько раз подстреливать леопарда. Это опасные звери, Клэр. Нельзя допустить, чтобы они бросались на детей или женщин. Когда я был здесь в прошлый раз, леопард растерзал подростка… я не хочу, чтобы это повторилось.

— Понимаю, — прошептала Клэр.

Росс зашел в свою комнату и через пару минут вернулся, одетый в брезентовые штаны и куртку цвета хаки. На его ногах были высокие армейские ботинки.

— Придется прочесать большой участок леса, но луна светит ярко, облаков на небе нет, так что отыскать следы леопарда не составит труда. Клэр, прекрати смотреть на меня так встревоженно и растерянно хлопать ресницами. — Росс холодно рассмеялся. — Скорее всего, я вернусь домой на рассвете. — Он быстрым шагом направился прочь от их бунгало, в одной руке держа винтовку, а другой придерживая в кармане коробку патронов. Он даже не обернулся, как будто они ничего не значили друг для друга и несколько минут назад их губы не соединились в поцелуе.

Клэр вновь услышала рев дикой кошки, уже после того, как Росс вышел за пределы их участка и двинулся в сторону деревни, чтобы отобрать мужчин для охоты. По спине Клэр пробежал холод. Впервые она осталась по-настоящему одна среди джунглей. Когда Росс уехал на дальние каучуковые плантации, она приказывала кому-то из прислуги, обычно Джонни или Марку, остаться в доме и спать на веранде. Но сегодняшней ночью Клэр будет совсем одна. Компанию ей составит лишь только страх за жизнь Росса.

Клэр прошла в спальню, сняла праздничное платье и надела домашний халат. Сна не было ни в одном глазу. Ей казалось невозможным заснуть, растянувшись на кровати под зеленой сеткой и вздрагивая от малейшего шороха, доносящегося из джунглей. Она вернулась в гостиную, зажгла лампы и потушила свечи, все еще горевшие в опустевшей комнате. Принеся с кухни поднос, Клэр автоматически, не задумываясь над своими движениями, принялась убирать со стола. Вечеринка по поводу ее дня рождения подошла к концу. Какие бы надежды она ни строила на этот вечер, все они рухнули, как только дикий рев леопарда пронзил холодный ночной воздух, разбудив в Россе жажду крови, с которой Клэр была не в силах бороться.

Ночь тянулась очень медленно.

Около полуночи уловила шорохи около веранды, от которых в ее венах застыла кровь. Через пару секунд Клэр вспомнила, что теперь она умеет обращаться с оружием. Она встала со стула, достала из ящика стола небольшой револьвер с перламутровой рукояткой, который вручил ей Росс, и на цыпочках вышла на веранду. Превратившись в единый комок нервов, Клэр прислушивалась и вглядывалась в каждую тень, пока не различила черный силуэт у лестницы.

— Миссис, это вы? — раздался из темноты звонкий голос.

Клэр подошла ближе и взглянула на поднимающегося по ступенькам Джонни, держащего под мышкой соломенный матрас. В темноте блеснула его белозубая улыбка.

— Я пришел к вам… остальные пошли за кошкой. — Он бросил матрас на пол веранды и свернулся на нем калачиком, подложив под голову ладони.

Когда розовые перья рассвета достигли крон деревьев, Клэр мучительно поднялась с кресла, в котором провела всю ночь, и пошла на кухню. Сейчас она больше всего нуждалась в чашке крепкого горячего кофе. Она выпила даже две чашки, затем отправилась в спальню и умылась не продезинфицированной по экстренности случая водой. Клэр переоделась в легкую шелковую рубашку и слайсы.

Тяжелые мысли не давали ей покоя. За ночь могло произойти все, что угодно. Солнце уже появилось на горизонте, через час его лучи озарят небо, а от Росса все не было никаких вестей.

Она вышла на улицу и забросала вопросами Джонни. Считал ли он, что охотники уже убили леопарда? Каковы были шансы мистера Брэннана не получить рану на этой охоте? Юноша живо затряс головой. Большой босс слишком хорошо стрелял, он не мог пострадать. Маленькой миссис не стоило волноваться за своего мужа, с ним все в порядке, он счастлив, что ушел на охоту.

В мучительном ожидании прошел еще один час. Марк с Лукасом ушли с Россом, и Клэр решительно направилась на кухню готовить завтрак. Она испекла две буханки хлеба и решила приготовить бисквитный рулет. Сладкий запах свежевыпеченного хлеба наполнил весь дом. Клэр как раз вынимала бисквитный корж из духовки, когда с улицы донесся нестройный хор мужских голосов. Не подумав, что делает, она поставила горячий противень на деревянный стол и побежала по узкому коридору в гостиную. По двору шла кучка людей, они оживленно переговаривались, кричали и размахивали руками. Наблюдая за ними из окна, Клэр различила в центре высокую фигуру Росса. На его лице сияла счастливая улыбка, широкополая шляпа была сдвинута на макушку, одежда была перепачкана красно-коричневой грязью. Вокруг Росса столпились двенадцать или более чернокожих мужчин, а шествие замыкали дети и женщины, провожавшие охотников от самой деревни.

Увидев Росса живым и невредимым, Клэр после бессонной ночи и всех переживаний наконец испытала облегчение. Ее сердце забилось с удвоенной силой, ей захотелось выскочить на улицу и побежать Россу навстречу, но ее гордость вовремя подавила этот импульс. Поднявшись по ступенькам на веранду и открыв входную дверь, Росс застал в гостиной Клэр, спокойно сидящую в кресле с книгой в руках.

— Ну как, подстрелил свою кошку? — спросила она. Клэр пыталась говорить ровным, будничным голосом, но ее слова прозвучали ужасно холодно.

— А как же! — Он провел рукой по небритому подбородку и щекам. — Огромная тварь размером с меня валяется сейчас мертвой.

Его слова кинжалом вонзились в ее сердце. Клэр встала с кресла и направилась на кухню.

— Я приготовлю тебе кофе и завтрак, — бросила она через плечо.

— Хорошо, Клэр. Принеси еду ко мне в комнату, — ответил он, пытаясь подавить зевок. — Я просто валюсь с ног от усталости. Скажи, Джонни пришел составить тебе компанию?

— Да… спасибо, — коротко ответила Клэр и покинула гостиную.

На кухне она приготовила огромный омлет с грибами, разогрела вчерашнюю курицу и намазала маслом горячие куски хлеба. Она составила еду, кофейник, кружку и сахарницу на бамбуковый поднос, отнесла его в спальню Росса и поставила на столик перед кроватью. Росс развалился в грязной одежде на белой льняной простыне, с наслаждением дымя сигаретой.

— Я приготовлю тебе ванну, — сказала Клэр и повернулась к двери.

— В чем дело? — вдруг спросил он. — Ты выглядишь измотанной. Что, волновалась за меня всю ночь напролет?

— Я всего-навсего женщина, — резко отпарировала она, даже не повернувшись к нему лицом. На ее глазах навернулись слезы, Клэр не хотела, чтобы Росс их заметил и понял, через какие страдания ей пришлось пройти этой ночью.

— Клэр.

— Да? — напряженно спросила она, стоя у выхода и вцепившись в дверную ручку.

— Милая, тебе не стоит переживать за крепкого орешка, — полунасмешливо произнес Росс за ее спиной. — Если боишься, что меня проглотит дикий зверь, то можешь прямо сейчас отправляться назад в Англию.

— Все пытаешься доказать, что ты не такой уж и эгоист? — резко воскликнула Клэр. Она была в очень раздраженном состоянии после бессонной ночи, и его небрежный тон было невозможно выносить. — Я знаю, что леопарда надо было обязательно подстрелить. Но ты шел на охоту, как на бал!

— Я всего лишь навсего мужчина, — передразнил ее Росс. — Я давным-давно предупредил тебя, что в моем характере отсутствуют положительные качества. И могу добавить, что не следует воспринимать все так серьезно, как ты, а то можно и заболеть.

При этих словах он беззаботно рассмеялся, чем еще больше разозлил Клэр. От бессильной ярости слезы покатились из глаз, она обернулась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Продолжай! Смейся! — не сдержалась она. — Какая веселая шутка! Отчего бы не посмеяться над дурой, которая беспокоилась за тебя и не смыкала глаз всю ночь?!

— Я смеюсь не над тобой, — возразил Росс, наливая в кружку горячий кофе. — А над тем, как местный климат расшатывает нервную систему. Золотце, успокойся. Все, что я сделал, — это пошел и раздобыл чудесный пятнистый ковер для нашей гостиной. Только представь, как мило он будет смотреться посреди комнаты.

Клэр вышла и захлопнула за собой дверь, оставив позади его жестокий смех. Их поцелуй на веранде прошлым вечером казался теперь сном, из которого ее только что резко вернули в реальность. Росс целовал ее под воздействием шампанского и романтического лунного света. Сегодняшним утром погоня за леопардом заняла все его мысли. А Клэр была вынуждена более чем когда-либо принять условия Росса. Он не был еще готов позволить своим чувствам доминировать над разумом.

Жаль, что у него нет младшего брата или сестры, ядовито подумала Клэр. Все, чего Росс от нее хотел, — это чтобы она стала его маленькой сестренкой. Приятная и неназойливая компания. Отлично, он еще увидит, на что способна Клэр!

Глава 7

Ливневые дожди вновь набрали силу, распространяя везде грязь и запах затхлой воды. Сырой, туманный воздух высасывал из людей силы и расшатывал нервы до предела. Клэр приходилось надевать длинный резиновый дождевик, чтобы ходить на пастбище за коровьим молоком, в деревню за цыплятами, чтобы работать в огороде и собирать стручковую фасоль и кабачки. Домой она все равно возвращалась промокшей, с онемевшими ногами.

Пианино расстроилось и фальшивило, а несколько клавиш и вовсе западали. Одежда начала гнить. В полдень, когда солнце нещадно накаляло влажную атмосферу, Клэр казалась, что у нее готовы расплавиться даже кости.

Росс заболел тропической лихорадкой и не выходил из своей спальни. Он приказал Клэр держаться от него подальше, чтобы самой не подцепить инфекцию, но на вторую же ночь она нарушила его приказ. Услышав стоны, она вошла в его комнату и увидела лежащего на кровати Росса, мокрого от пота и дрожащего от озноба. Клэр провела около него всю ночь, меняя холодные компрессы со лба и смачивая водой его иссушенные, горячие губы. Ближе к рассвету Росс перестал бредить и крепко заснул, и Клэр ушла к себе. Казалось, он не заметил ее присутствия. Окончательно поправившись, он не сказал Клэр ни слова, а она ни о чем не стала напоминать. Но как она ни старалась, все равно не могла забыть одно имя, которое упоминал Росс в бреду… Пэт.

Несколько раз он также бубнил нечто вроде того, что он достаточно крепок, чтобы «пройти через все это», что Пэт идти не может, потому что впадет в истерику и этим только усложнит все дело…

Клэр не пыталась понять смысл всех этих бредовых слов, она лишь радовалась быстрому выздоровлению Росса. Она боялась, что болезнь может основательно истощить резервы его физической выносливости. После выздоровления Росс казался очень оживленным. Он развил бурную деятельность, стараясь возместить на работе потерянные дни. Клэр подозревала, что за этим во многом наигранным оживлением он пытается скрыть свои истинные чувства.

В сентябре сезон дождей завершился раньше обычного. Туман рассеялся и явил миру жаркое солнце на желтовато-бронзовом небосводе. Год был урожайным, налившиеся колосья пшеницы клонились к земле, стебли кукурузы были очень высоки, словно стремились вознести початки как можно ближе к солнцу. Поля наполнились смехом, болтовней и ритмичными напевами чернокожих рабочих. «Малая жара», как они называли сентябрь, была для них самым лучшим временем в году: дожди прекратились, солнце даже в зените не было палящим… они были счастливы и поэтому пели, веселились и добродушно подначивали друг друга.

Однажды вечером Росс сидел в кресле, мрачно уставившись на мысок своего ботинка. Клэр отложила в сторону рубашку, к которой пришивала пуговицы, и взглянула на мужа. В такие дни, когда Росс выглядел мрачным и подавленным, ее мысли обращались к упомянутому им во время лихорадки имени… Пэт, сокращение от Пэтси.

— Росс, о чем ты думаешь? — Слова слетели с ее губ прежде, чем она одумалась. Поняв свою оплошность, Клэр сжала кулаки, готовясь к неприятному разговору. Она вскрикнула от боли, когда позабытая ею иголка воткнулась в кожу. Клэр подняла палец и взглянула на увеличивающуюся на глазах алую капельку крови.

— Я думал об Англии, — мрачно ответил Росс. — Багряно-золотистый лес, окутанный дымкой тумана, улетающие на зимовку скворцы и звон церковных колоколов.

— Вспоминаешь церковь в Бедфорде, где служит твой отец? Да, Росс?

Он кивнул и направился к бару, налить себе стакан виски со льдом:

— Я нечасто вспоминаю это место с ностальгией… возможно, я просто начинаю стареть.

Клэр подавила смешок:

— Однажды я напомню тебе эти слова, когда мы вновь начнем ссориться и мне захочется залепить тебе пощечину.

— Не существует брака без ссоры, — сухо заметил он.

— Разумеется, ты прав, — согласилась Клэр. — Но только если эти ссоры происходят по действительно серьезным поводам, таким, как дети, работа, счета за еду и одежду, или по поводу того, где провести отпуск.

— От всего этого мужчина может сойти с ума. — Росс ядовито усмехнулся. — Мало кто по-настоящему заботится о жизни других людей. Люди идут на поводу у своих инстинктов и чувств, поэтому и опускаются до ссор из-за детей.

— Ты не любишь детей, Росс? — Раньше Клэр никогда не осмеливалась задать ему этот вопрос.

— Да не то чтобы, — неопределенно ответил он. — Дети хороши во всех отношениях, если не считать той властности, которую они будят в своих родителях.

— Не все родители властные, — воскликнула Клэр.

— У тебя было мало личного опыта, — довольно резко напомнил он ей. — Но эта твоя тетя держала тебя мертвой хваткой. Она решила, что ты должна остаться в Ридглее и прожить в этом несчастном городишке всю жизнь. И только для того, чтобы оттуда вырваться, ты ухватилась даже за мое опасное предложение приехать сюда.

Он думал, что прав. Клэр быстро взяла в руку иголку и склонила голову над шитьем, боясь, что Росс увидит опровержение этих слов в ее глазах. Приподняв ресницы, Клэр увидела, как Росс пересекает леопардовую шкуру и направляется к ней. Он остановился напротив нее. Клэр задрожала, почувствовав его теплую руку на своем лице. Росс взял ее за подбородок, приподнял лицо и заглянул в испуганные глаза жены.

— Чем ты намерена заняться, когда вернешься в Англию? — спросил он.

— Займу денег у отца и отправлюсь в Египет, — после недолгой заминки ответила Клэр. Она сама удивилась тому, что смогла сказать это абсолютно ровным и спокойным голосом. — Мне кажется, рядом со сфинксом я буду чувствовать себя как дома.

Росс ухмыльнулся.

— Намекаешь на меня? — спросил он. — Это я — каменный сфинкс?

— Ты сам это произнес.

Его близость не давала Клэр покоя, она положила рубашку с катушкой ниток на столик и поднялась на ноги.

— Музыка. Я хочу послушать музыку. Только какую?

— Танцевальную, — сказал Росс. — В последний раз мы танцевали год назад в Онитсло.

Онитсло… Пэтси… В бешенстве Клэр захотелось разбить все кассеты и выкинуть магнитофон из окна, лишь бы больше не испытывать сердечной боли.

Она переборола себя и поставила кассету с блюзом. Клэр отрешенно стояла перед магнитофоном, вслушиваясь в грустную мелодию. Росс подошел к ней, обхватил рукой ее талию и прижал к себе. Клэр танцевала, ни о чем не думая, подчинясь движениям Росса и ритму музыки.

— Ты помнишь ту последнюю ночь в Онитсло? — неожиданно спросил он.

— Мои воспоминания расходятся с твоими. Я не видела тебя практически весь вечер, — ответила Клэр, в танце положив голову ему на плечо.

— А ты не пренебрегала мужским вниманием, — ядовито напомнил Росс. — Ты перетанцевала со всеми мужчинами на вечеринке. А потом ты исчезла… должно быть, один из кавалеров повел тебя на веранду наслаждаться звездным небом.

Его слова причинили ей немыслимую боль. Остаток танца Клэр двигалась почти автоматически.

— А в это время, — сказала она, выбирая другую кассету, — ты оттачивал свое очарование на ком-то еще.

— Правда… на ком? — Его вопрос прозвучал так обыденно. — Я помню только, что сидел в углу и болтал со стариком Колонелом Хьюзом.

Ну да, конечно, подумала Клэр, наверное, хихиканье этого Колонела Хьюза она и слышала со ступеней веранды! Она вставила первую попавшуюся кассету и включила магнитофон.

— Я пойду подышу свежим воздухом, — сказала она, выходя из гостиной со слезами на глазах. Клэр вышла на веранду и глубоко вздохнула. Из гостиной полились звуки музыки, а она стояла в одиночестве, залитая светом бледно-желтой луны. На темном небосводе полыхали мириады звезд. По двору двигались быстрые серые тени. Из джунглей донесся крик вышедшего на охоту хищника, и одна из собак ответила ему пронзительным воем.

Клэр нагнулась над перилами и взглянула на погруженный в полумрак сад. Влажные листья мерцали в свете луны и звезд. Взгляд Клэр пробежал по верхушкам спящих растений и устремился вдаль к полю, засаженному хлопком, и к рощице красного дерева. Ее жизнь превратилась в сладостную муку, а любовь стала агонией, которую невозможно было переносить. Сонливость и усталость наполнили ее тело.

Ночной мотылек с разлета врезался в ее щеку. Клэр пошатнулась, откинула назад голову и заехала затылком по подбородку Росса… Он последовал за ней. Ее сердце радостно екнуло.

— Нам обоим требуется немного тишины и покоя, — устало сказал он.

Клэр незаметно пододвинулась ближе к нему. Она пыталась дышать ровно, борясь с желанием разрушить повисшее над ними молчание поцелуем. Клэр чувствовала, как мерно вздымается и опускается грудь Росса, как его жесткие руки обвили ее талию.

«Любовь моя, — подумала она, — смогу ли я когда-нибудь понять тебя? Что движет тобой, когда ты вдруг переходишь от нежности к грубости?»

Несколько минут они стояли молча, затем Pocc развернул Клэр и повел в гостиную.

— Включить настольную лампу? — спросила она.

— Да, пожалуй. — Росс ей улыбнулся. — Мне еще надо разобраться с бумагами, так что допивай свой коктейль и иди спать. — Он окинул ее изучающим взглядом. — Сегодня ты выглядишь очень усталой.

«Моя дорогая Клэр,

я была счастлива получить хорошие новости насчет школы. Тот факт, что здание почти построено, станет мощным орудием в наших руках при переговорах с Комитетом по правам местных жителей. Они будут вынуждены скорее прислать учителя в Була. Понимаю, что Росс Брэннан сделал это скорее ради вас, чем ради интересов детей. Хотя он сильно изменился с тех пор, как вы вошли в его жизнь. Надеюсь, что нам с мужем удастся вас навестить в конце января, тогда мы сможем уладить все вопросы, связанные со школой. Искренне надеюсь, что вы чувствуете себя превосходно и вполне счастливы своей жизнью. День, когда закончится срок службы вашего мужа, постепенно приближается. Полагаю, вы с нетерпением ожидаете вашего возвращения в Англию…»

Клэр дочитала письмо миссис Прайс до конца и взглянула на оставшиеся для Росса. Два из них были из главного офиса в Лондоне, два из Онитсло и одно письмо из Лагоса. Она взяла розовый конверт и поднесла к глазам. Женский неаккуратный подчерк. Клэр уловила слабый аромат цветочных духов. Она резко бросила конверт обратно на столик и тут заметила, что разбухший коричневый пакет был адресован ей.

Большинство женщин любят сюрпризы, и Клэр быстро разорвала бумагу и вытряхнула содержимое себе на колени… Роман Саймона! Она повертела книгу в руках, размышляя, стоит ли рассказать о ней Россу. Она открыла первую страницу, в углу которой ровным, красивым почерком было написано пожелание от Саймона. Он хотел, чтобы Клэр читала и наслаждалась его романом и знала, что именно их дружба вдохновила его на сочинение некоторых глав.

Клэр отложила книгу в сторону, надела соломенную шляпу и вышла на улицу под палящие лучи солнца. Она направилась вдоль плантации красного дерева к деревне.

Продираясь сквозь заросли, она вышла к новому строению, которое и было школой. Здание, снаружи выкрашенное белой краской, было увенчано высокой железной крышей, способной выдержать любой ураган. При строительстве Клэр настояла на огромных окнах с прочными деревянными ставнями, чтобы детям в новой школе было светло и уютно. Каменная лестница, обрамленная перилами из красного дерева, вела на просторную веранду. Перила веранды были хорошо продуманы: деревянная решетка была узкой, так что ребенок не мог просунуть в нее голову и застрять.

Внутренняя отделка была еще не закончена. Чернокожие рабочие настилали пол, красили стены, белили потолок и строили перегородку из красного дерева, отделяющую помещение для учителя от классной комнаты.

Школа была построена с просто потрясающей скоростью. Росс лично контролировал все работы, и Клэр испытывала гордость за мужа.

Клэр вернулась на веранду, облокотилась на перила и взглянула на раскинувшуюся в низине под холмом деревню. Женщины в пестрых одеждах и широкополых соломенных шляпах склонялись над грядками и собирали овощи в корзины, а голенькие детишки, с ног до головы перепачканные грязью, резвились рядом с ними. Клэр долго стояла и смотрела вниз, чтобы эта картина лучше отложилась в ее памяти. Затем, грустно вздохнув, она направилась обратно домой, то и дело оборачиваясь и бросая задумчивые взгляды на белое здание школы. Большой колокол, установленный на крыше школы, был ее идеей, и Клэр очень этим гордилась. Но когда колокол зазвонит в первый раз, созывая чернокожих детей на урок, ее здесь уже не будет. Она не увидит, как дети впервые сядут за свои парты, как учитель развесит их рисунки на стенах класса… От этой мысли на глаза Клэр навернулись слезы.

«Сентиментальная дура!» — разозлилась она на саму себя. Разве Росс не преподал ей урок жестокосердия?

Вернувшись в дом, Клэр принялась готовиться к завтрашнему отъезду. Они с Россом собирались провести Рождество в Калаи, в доме Дона Картера. Клэр получила его приглашение две недели назад и была на седьмом небе от счастья, когда Росс согласился отправиться к Картеру.

— Тебе давно пора сменить обстановку и немного развлечься, — сказал Росс, гладя ее по голове, как маленького ребенка. — А этот парень танцует во сто крат лучше меня.

— Неправда! — возразила Клэр, но он лишь состроил недоверчивую мину в ответ. Казалось, подобные комплименты его ничуть не волновали.

— Я танцую неуклюже, как медведь-переросток, — сказал Росс и залился смехом.

Джонни и Лукас должны были отправиться вместе с ними, а Марк оставался в доме следить за порядком и готовиться к возвращению хозяев.

Клэр составила железные консервные банки на пол и стала их перебирать. Свинина, крольчатина, зеленый горошек, шпинат, морковь, ананасные колечки и несколько банок с настоящим картофелем, которые совсем недавно доставил паром. Лукас принялся раскладывать провизию по большим холщовым мешкам, а Клэр отправилась в свою комнату собирать чемодан. Аккуратно складывая платья, она мечтала о том, чтобы в Калаи для нее нашлось женское общество.

Росс вернулся с плантации, когда Клэр уже отдавала последние распоряжения Марку, и остановился перед бамбуковым столиком, на котором лежала стопка писем. Краем глаза Клэр заметила, как он сунул розовый конверт в карман, собираясь прочитать его в уединении. Клэр до крови прикусила нижнюю губу — она была уверена, что это письмо написала Пэтси Хэрриман.

На следующее утро они встали рано и сразу же отправились в путь. Воздух был свежим и прохладным, легкий бриз разгонял утренний туман. Клэр уселась на носу лодки рядом с Джонни, Лукас поместился посередине, а Росс на корме. Заработал мотор, и лодка отплыла от берега, виляя по узким протокам между мангровыми деревьями. Бурые волны казались вязкими, у Клэр не было никакого желания свесить руку с края лодки и опустить ее в воду. Вскоре русло начало расширяться, мангровые деревья остались по берегам реки, и моторная лодка набрала скорость.

Джонни с Лукасом запели вразнобой, фальшивя и не попадая в единый ритм. Клэр откинулась на спинку сиденья, вытянула ноги вдоль днища лодки и натянула тропический шлем на глаза.

— Если бы они пели на итальянском, — сообщила она, — я могла бы представить себе, что мы в Венеции.

— Ага, особенно если бы на берегах реки находились палаццо, а не голодные гигантские крокодилы, — отозвался Росс.

Клэр начала пристально вглядываться в прибрежные заросли. Когда она различила огромную темно-зеленую тушу, развалившуюся на желтом песке, ее сердце екнуло от испуга. Но рядом с сильным и уверенным в себе мужем она могла ничего не бояться. Клэр пригрелась на теплом утреннем солнышке, и ее потянуло в сон.

— Ты слишком рано поднял меня с постели, — сказала она. — Ничего, если я немного посплю?

— Спи, если хочешь. Ты все равно никудышный собеседник.

— Ночь, ночь, — пробубнила Клэр, смыкая веки. Сон принял ее в свои объятия, и последним, что она увидела, было загорелое ухмыляющееся лицо Росса. Но вот черты его лица постепенно изменились, и перед Клэр сидел уже Саймон… он тепло улыбался и рассказывал о своей новой книге…

Глухой удар лодки о причал грубо вырвал ее из сна. Она резко поднялась, так что кровь ударила в виски, и огляделась вокруг. Русло реки сузилось и теперь напоминало ручеек, над которым с двух сторон нависали мангровые деревья. Берег был покрыт густыми зарослями широколистной травы, узкая тропинка начиналась от бревенчатого причала и теряла след в зарослях.

— Здесь нам придется выгрузиться и шагать оставшийся путь пешком, — сказал Росс. С легкостью он швырнул багаж Джонни и Лукасу, которые уже стояли на берегу, поднял Клэр на руки и вынес из лодки.

— Ты не обязан был это делать, — принялась возражать она, поправляя бриджи и съехавший набок шлем.

— Я решил, что за столь долгое путешествие у тебя затекли ноги. — Он вынул оставшийся багаж и привязал лодку к пирсу, затем они двинулись вперед. Росс шел впереди, носком сапога проверяя на устойчивость каждый дюйм покрытой илом тропинки. Берег размывала река, и земля была заболоченной. Один раз нога Росса увязла в грязи по колено. Клэр шла следом за мужем, буквально наступая ему на пятки. Процессию замыкали Джонни и Лукас, несущие на плечах багаж. Выйдя на сухой, песчаный участок земли, они решили устроить привал и перекусить. Клэр быстренько приготовила бутерброды с ветчиной, достала из мешка бисквиты и апельсиновый сок. Покончив с едой, Росс вытащил портсигар и предложил жене сигарету. Они молча курили, наслаждаясь минутным отдыхом.

— Росс, — резко позвала Клэр. — Скажи честно, я сейчас ужасно выгляжу? Ну, по английским стандартам?

— Когда ты не в брюках, твои ножки подойдут к любому стандарту, — с усмешкой ответил он. — Тебе следовало надеть юбку. Тогда ты могла бы не беспокоиться за свою красоту.

— Нет, я серьезно. Посмотри на мою кожу и скажи правду.

Росс улыбнулся еще шире и потрепал ее по щекам.

— Для меня сойдет, — признался он. — Твоя кожа ничуть не хуже, чем у любой белой женщины, прожившей в тропиках больше года. Удовлетворена?

Клэр кивнула. Ее щеки все еще горели от прикосновения его теплых рук, а сердце бешено колотилось от его близости.

— Тебя и вправду начинает беспокоить твой внешний вид? — через несколько минут спросил Росс.

— Скажем так, меня не прельщает мысль маскировать под толщей косметики урон, нанесенный этим климатом, — призналась она.

— Дорогая моя девочка, тебе рано еще думать об этом. — Он подавил смешок. — Чистый английский воздух и хорошее питание сотворят чудо и определенно обтянут плотью твои кости. Ты стала такой худой.

— Разве тебе не нравятся стройные девушки? — Напоминание об Англии загнало для Клэр солнце за тучи.

— Мне нравишься ты, — ответил Росс и игриво натянул ей козырек топи на глаза.

Клэр улыбнулась, загребла горсть желтого песка и раскрыла ладонь, наблюдая за песком, струящимся сквозь пальцы и сыплющимся на загорелые колени Росса.

— В шортах ты похож на инструктора бойскаутов, — сказала она.

— Ну спасибо, герлскаут. Теперь ты мне разонравилась.

Тело Клэр затряслось от нервного смеха.

— Спроси меня, — попросила она, загребая больше песка, — нравишься ли ты мне.

— Знать ничего не хочу, — равнодушно ответил Росс.

— Трус, — обозвала его Клэр. — Ты потерял все отличительные значки скаута.

— Мне кажется, ты стала слишком умной, — сказал он. А через пару минут добавил: — Было бы неплохо ненадолго вернуться в Англию.

— Англия… туманный Альбион… глоток холодного освежающего воздуха для иссушенного тропиками горла. — Клэр поджала ноги и задумчиво положила подбородок на колени. Росс достал из кармана шорт горсть изюма и отправил ее в рот.

— Я хочу поскорее убраться отсюда. — Его лицо стало серьезным. — Скорее всего, я просто устал жить на два абсолютно разных мира — Англию и Нигерию. Пора сделать выбор. — Росс с минуту помолчал. — Как только тебе может нравиться такой непоседливый парень, как я?

— Во мне сильны материнские инстинкты, — пошутила она, пытаясь прогнать серьезность с его лица. — Я вижу, тебе не хватает материнской заботы.

— Ну все, хватит бездельничать! — резко сказал Росс. Он вскочил на ноги и помог подняться Клэр.

Ближе к вечеру они добрались до Калаи. Их встретили все четверо мужчин, живущих здесь. В небольшом поселении не было ни единой белой женщины. Хотя Клэр узнала, что миссис Иглес, жена окружного шерифа, была вынуждена вернуться в Англию всего пару месяцев назад из-за малярии.

Клэр улыбнулась каждому мужчине в той последовательности, в которой их ей представляли, и встала между мужем и Доном Картером. «Видимо, не только я одна соскучилась по женскому обществу», — подумала она, глядя на окружающие ее счастливые лица.

— Я безумно рад видеть вас снова, миссис Брэннан, — сказал Дон с лучезарной улыбкой на устах. — Когда вы написали, что приедете сюда на Рождество, моему счастью не было предела.

— Я тоже рада новой компании, — заверила его Клэр. — Я уверена, Росс устал от меня за год и соскучился по настоящему мужскому разговору.

— Такая усталость мне по нраву, — схохмил Дон. — Но я не могу поверить в ваши слова. Скажи, Росс, в них есть хотя бы толика правды?

— Ты же знаешь, каковы они, женщины. Для них фантазии дороже фактов.

— Огромное тебе спасибо, Росс, за то, что привез в Калаи жену. Она способна впустить свежую струю воздуха в нашу скучную жизнь, — сказал ему Дон. — Женские фантазии прекрасно сочетаются с рождественской сказкой.

Во время этой беседы Дон не спускал с нее глаз. По искоркам, играющим в его голубых глазах, Клэр поняла, что он вспоминает их первую встречу. Они тогда танцевали, тесно прижавшись друг к другу, и Дон явно флиртовал с ней. Весь оставшийся путь до бунгало Дона Росс молча смотрел прямо перед собой. Казалось, его мысли были очень далеко от Калаи.

Одноэтажный коттедж, выкрашенный белой краской, стоял в центре поселения. Внутри было довольно просторно. Огромные окна пропускали массу света. В доме было три жилые комнаты и кухня. Все вокруг блестело чистотой — должно быть, Дон несколько дней делал уборку, готовясь к приезду Клэр. Он сообщил, что поживет недельку у мистера Иглеса — своего соседа и приятеля. При этих словах Дон не смог скрыть разочарованного выражения своего лица. Росс сухо поблагодарил его за оказанное гостеприимство, добавив, что Дон мог бы и не съезжать.

— Нет. Лучше я поживу недельку у приятеля. — Дон старался смотреть Россу прямо в глаза. Клэр сняла топи и распустила волосы. — Надеюсь, в моем доме вы сможете расположиться с удобствами. Хотя здесь и не так уютно, как в вашем бунгало в Була. Но у меня нет жены, которая бы заботилась о красоте и комфорте.

Она огляделась по сторонам. Стеллажи, забитые книгами, паласы цвета свежей зелени, медные гравюры на стенах, мягкие кресла на высоких ножках и стойкий запах табачного дыма. На бамбуковом столике стояли бутылки с джином, виски с содовой и соком лайма.

— Я уверена, нам будет очень комфортно в твоем доме, Дон, — вмешалась в их разговор Клэр и нежно улыбнулась. — Спасибо, что позволил остановиться здесь.

Последующая неделя оказалась очень занимательной.

Вечером все собрались в доме Дона, чтобы отпраздновать приезд Росса и Клэр. Поданные на ужин блюда не отличались особым разнообразием. На десерт Дон преподнес коробку сахарного печенья с орехами. После нескольких коктейлей обстановка стала непринужденной. По комнате разносился дружный смех, все разговоры в основном сводились к жизни в Англии. Дон включил магнитофон, и Клэр пришлось по нескольку раз станцевать с каждым из мужчин поселения. Росс, лениво потягивая коктейль, спокойно наблюдал, как она кружится в танце с очередным поклонником. Клэр вспомнила, в какое бешенство пришел Росс в тот вечер, когда застал ее танцующую с его другом. Сейчас на его лице не было и тени ярости. Он невозмутимо взирал на то, как Дон заключает его жену в объятия.

— Да, Клэр в отличной форме, несмотря на все тягости жизни в джунглях, — услышала она голос своего мужа, обращающегося к мистеру Иглесу. — Благодаря своей силе воли, везению и моим наставлениям она сумела сохранить красоту и здоровье в тропическом климате.

Росс говорил о ней так, будто оценивал достоинства породистой кобылы, и Клэр почувствовала удар по своему самолюбию. Она еще крепче прижалась в танце к груди Дона.

— Клэр, я беспрестанно думал о тебе с нашей последней встречи, — прошептал он ей на ухо. — А ты думала обо мне?

— Что ты имеешь в виду? — холодно заметила она. — Дон, я замужняя женщина.

— Да, я знаю. — Он тяжело вздохнул. — Ну почему всех хорошеньких женщин уводят прямо у меня из-под носа?

— И как часто подобное случается? — шутливо спросила Клэр. — Могу поклясться, ты отхватил львиную долю побед на любовном фронте.

— Все мои прежние романы не считаются, Клэр. Ты способна затмить любую женщину.

— Что за чушь! — возмутилась она. — Когда мужчина на месяцы остается в одиночестве на краю света, любое существо в юбке способно вызвать у него восхищение.

— Как сладко ты выглядишь и как горько ты говоришь! — Дон отодвинулся на полшага, чтобы заглянуть ей в глаза. — Клэр, неужели ты уже заразилась от Росса Брэннана циничным отношением к жизни?

— Разве это не естественно? — удивленно спросила Клэр. — Многие женщины перенимают настроение, оценки и взгляды своих мужей. Дон, я не исключение.

— Ты — Клэр, вечный свет, — твердо, уверенно сказал он. — Ты слишком хороша для этого парня.

— Да. Росс груб и ожесточен. Но я способна видеть и те качества его души, которые скрыты от посторонних глаз, — принялась она защищать своего мужа. — Он вовсе не железный человек, за которого вы все тут его принимаете.

Ноэль Брэди хлопнул Дона по плечу.

— Ты уже танцевал с миссис Брэннан, — сказал он. — Теперь моя очередь.

Завершение вечеринки не вызвало у Клэр сожаления. Она уже пресытилась мужским вниманием и желала только одного — отдохнуть ото всех. И только Росс ни разу не пригласил ее танцевать. Клэр устало разделась, легла на кровать под зеленую сетку и моментально уснула.

Однажды утром она отправилась вместе с Россом на озеро Калаи. Оно было огромным, простирающимся до самого горизонта и темно-синим, как морские глубины. По берегам обосновались остролистые мангровые деревья и заросли высокой травы. Клэр встала на корень одного из деревьев, возвышавшегося над поверхностью озера, и заглянула вниз. Казалось, что у озера нет дна, перед Клэр открывалась лишь толща прозрачной, чистейшей воды. Несколько небольших рыбацких лодок скользили по озерной глади, оставляя за собой легкую рябь. Лучи восходящего солнца плясали на поверхности воды, и казалось, что озеро наполнено расплавленным золотом.

Клэр прилегла отдохнуть под кроной дерева. Ее взгляд приковала змея, причудливо двигающаяся по теплой каменной глыбе в дюжине футов от нее. Коричневато-зеленая чешуя змеи, с серебристыми полосками на голове и боках, блестела на солнце, как мелкий бисер. Она зигзагами двигалась по камню, ощупывая поверхность черным, раздвоенным языком. Наконец змея выбрала наиболее нагретый участок и, свернувшись в кольцо, отошла ко сну.

Клэр вскинула вверх голову, когда прямо над ней большой какаду разразился свистяще-скрипящим криком. В нескольких футах поодаль на его призыв ответила другая птица. Крошечная мартышка с белой мордочкой свесила с ветки лапку и попыталась схватить Клэр за волосы. Девушка в ужасе отпрянула и столкнулась лицом к лицу с трясущимся от смеха Россом. Клэр обиженно отвернулась и легла на траву, подперев рукой голову. Она сорвала травинку и принялась рассматривать, подняв ее над головой. Это занятие ей быстро наскучило, и Клэр переключила свое внимание на мужа.

— Я рада, что завтра мы отправляемся домой, — сказала она.

— Что, уже устала от общества холостяков? — спросил Росс. — Неужели они так тебе надоели?

— Ну… они все похожи на мотыльков, порхающих вокруг горящей свечи, — с оттенком грусти произнесла Клэр.

— Это доказывает, что ты все еще неплохо выглядишь. — Росс вяло усмехнулся.

— Любая другая женщина на моем месте смогла бы произвести тот же эффект.

— Скорее всего, да, — равнодушно согласился он.

Клэр бросилась ничком на землю и прикрыла глаза рукой. Только бы не видеть его бесстрастного, вечно ухмыляющегося лица! Боль, вызванная обидой, отразилась во всем теле жестокой судорогой. Сердце глухо стучало, горло пересохло, при каждом вдохе в него как будто вонзались сотни игл. Клэр изо всех сил пыталась побороть свою слабость. Она услышала, как чиркнула зажигалка, и уловила терпкий аромат табачного дыма. Над ее головой вновь раздался пронзительный крик какаду.

Наконец Клэр взяла себя в руки. Раздвинув губы в широкой улыбке, она перевернулась на спину и попросила сигарету. Росс сам прикурил и подал ей сигарету. Табачный дым тонкими струйками пронзал воздух и уходил в небо.

— Прежде чем мы отправимся в Англию, ты намерен еще раз проверить свои плантации каучуковых деревьев? — через пару минут спросила Клэр.

— Почему это так тебя интересует?

— Я решила, что пока миссионеры будут жить у нас, ты сможешь проведать те дальние плантации. Миссис Прайс писала, что на этот раз они задержатся на несколько недель.

— Хочешь убрать меня со своего пути, а-а? — Росс говорил не выпуская сигарету изо рта. Он запустил руку в карман рубашки и вытащил пачку пожелтевших бумаг. — Вот одно из писем главного офиса, что пришло с последней почтой. Я собирался рассказать о нем по возвращению в Була. Дело в том, Клэр, что они не собираются искать замену на мою должность до самого марта. И вообще они просят меня остаться здесь и работать до конца июня. Это все написано в этом письме. Вот, можешь почитать. — Он протянул ей смятые листы.

Клэр покачала головой.

— Все это означает, что нам придется задержаться еще на три месяца. А потом возвращаться в Англию в самый разгар сезона дождей, — заключила она.

— Что ты думаешь по этому поводу?

— Ничего. Меня разморило, и мозг в принципе отказывается думать о чем бы то ни было. — Клэр в растерянности пожала плечами. Она даже не знала, что должна была почувствовать в этот момент. Но что-то в голосе Росса заставило ее насторожиться.

Он засунул письмо обратно в карман.

— Нам предстоит взвесить нечто важное, — сказал он. — Например, состояние твоего здоровья. Ты знаешь не хуже меня, что местный климат изрядно истощил твои силы. До конца марта ты сможешь продержаться, благодаря изначальной установке именно на этот срок. Но я не хочу, чтобы ты задерживалась здесь еще на три месяца.

— Росс, со мной здесь ничего не случилось… физически.

— Возможно, но я беспокоюсь и о твоем душевном состоянии.

— Но, Росс…

— Клэр, наша жизнь здесь была очень тяжелой. — Он подался вперед и заглянул ей в глаза. — Разве ты станешь это отрицать? Разве ты не соскучилась по новым книгам, журналам, женскому обществу? Ты устала даже от музыки. Порой мне казалось, что еще одна мелодия — и ты взорвешься как воздушный шарик. Клэр, ты очень выносливая, и я тоже. Но ты должна признать, что наша совместная жизнь в Була стала просто невыносимой.

— Именно по этой причине ты и привез меня в Калаи? — выпалила Клэр на едином дыхании. — Тебе требовался отдых от моего общества?

— Нам обоим был нужен отдых, милая. Смена обстановки на пару дней. — Его лицо вновь приобрело бесстрастное, суровое выражение.

— Ты вправду хочешь, чтобы я уехала?.. — Ее дыхание стало прерывистым. — Ответь мне, Росс!

Но он не ответил. Его взгляд был устремлен поверх синих вод озера Калаи.

Глава 8

— Хорошо, Росс, я поеду в Англию в марте. — Ее голос был похож на глухое эхо, отражающееся от прибрежных скал. — Не хочу злоупотреблять твоим гостеприимством еще на три месяца.

Она наблюдала за ним сквозь полуопущенные ресницы. При ее последних словах Росс бросил на нее быстрый, острый как лезвие ножа взгляд. В одно дикое мгновение Клэр захотелось раскрыть правду, рассказать ему о своей любви… но Росс ответил бы смехом на ее признание, выставил бы Клэр сентиментальной дурой. Она промолчала и сделала глубокую затяжку сигаретного дыма.

— Только представь себе, как я могу спокойно заниматься своей работой, когда наши постоянные ссоры и твои нервные срывы высасывают из меня всю энергию? — спросил Росс с каменным выражением лица. — Тем не менее я должен заметить, что ты преуспела в игре на пианино. Правда, меня твоя музыка порядком измотала. Я могу понять, почему ты плачешь, слушая ту кассету с серенадами.

— Так… ты понимаешь, что я чувствую? — Ее сердце бешено заколотилось.

— Да, понимаю… но не одобряю. — Росс выпустил изо рта толстую струю дыма. — Клэр, попытайся не воспринимать все так серьезно. Раньше ты была таким веселым и игривым ребенком. Мне бы не хотелось убить в тебе этого ребенка.

Клэр с трудом улыбнулась в ответ. Легкий бриз ласково растрепал ее волосы. Она вдохнула теплый, влажный воздух полной грудью.

— Росс, ты останешься до конца июня? — спокойно спросила она.

— Конечно. Все дело в каучуковых плантациях. Я должен показать их своему преемнику, объяснить все детали его работы. Мне абсолютно бессмысленно два раза мотаться туда и обратно. Миссис и мистер Прайс уже уедут к тому моменту, как мне и новому работнику придется отправиться на дальние плантации. Это означает, что ты поедешь с нами…

— Я?! — воскликнула Клэр с замиранием сердца. — Значит, ты собираешься отправиться туда до конца марта?

— Да. Дольше тянуть нельзя. Этот участок земли — один из самых никчемных во всей Западной Африке. Мне необходимо всерьез заняться им. В прошлый сезон я не успел как следует там разобраться. Сейчас на плантации накопилось много работы. Правда, я не могу себе представить, как мы все трое сможем разместиться в том крохотном сарае…

— Я могла бы остаться в Була, как в прошлый раз, — сказала она, несмотря на жгучее желание разделить с Россом эту жуткую поездку.

Он накрыл ее ладонь своей:

— Нет. На сей раз я этого не допущу.

— Я неплохо справлялась одна. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. — Как бы случайно, Клэр сжала его ладонь.

— В прошлый раз ты выглядела такой несчастной и разобиженной. Мне пришлось по-быстрому делать свои дела и спешить домой.

И именно в этот момент он увидел Клэр вместе с Доном Картером!

— Сейчас я уже почти сдружилась с джунглями, — напомнила ему она.

— Не имеет никакого значения. Я не собираюсь еще раз оставить тебя одну.

— Мы привезли из Англии большую палатку, помнишь?

— Да, правда. Надо ее отыскать и просмотреть как следует. Вдруг ее надо починить? — Росс тихонько вздохнул, с его лица не сходила легкая усмешка. — Клэр, ты же понимаешь, почему март — финальный срок?

— Да. Прекрасно понимаю. — Очень осторожно она разжала пальцы и отпустила его руку. — Срок нашего контракта заканчивается в марте. С твоим методичным умом, Росс, ты любишь четко исполнять все условия. Если я останусь до конца июня, тебе придется выплатить мне дивиденды. Разве не так, Росс?

На ее губах сияла улыбка, но на сердце зияла рана. Она посмотрела на любимого человека. Во взгляде ее фиалковых глаз, более глубоком и чистом, чем все это озеро, читалось разочарование. Клэр бросила окурок в воду, и по водной глади побежала темная рябь.

— Росс, ты не собираешься возвращаться в Англию? — Она не столько спрашивала, сколько утверждала.

— Я спокойно могу прожить здесь еще лет этак пять, — согласился Росс.

— Но помнишь, ты упоминал про какой-то пост в Кейптауне? — Она испытующе всматривалась в его лицо. Его профиль чем-то напоминал хищную птицу. Эта особенность всегда выделяла Росса среди других мужчин. По крайней мере, для Клэр. Орлы всегда летают в одиночестве, подумала она.

— Конечно, я могу принять эту должность в Кейптауне и остаток жизни провести за письменным столом, подписывая бумаги, — с оттенком презрения заявил Росс.

— Но эта работа не для тебя, — заключила Клэр.

— Шеф размахивал этой должностью перед моим носом, как морковкой перед мордой осла. Но я предпочитаю работать на собственной плантации на свежем воздухе под лучами ласкового солнышка. Вся беда в том, что мне необходим начальный капитал.

— Даже если ты начнешь с малого?

— Мне придется начать с малого. Нечто наподобие нынешних построек в Була. Я много об этом думал. — У Клэр сложилось впечатление, что он говорил сам с собой. — Если я соглашусь на пост в Кейптауне и застряну там на три года, то смогу заработать немало денег. Особенно если буду экономить. Добавим сюда то, что я уже заработал, и можно будет открыть собственное дело.

Клэр молча выслушивала его планы на будущее. Мы никогда еще не были так близки, как в этот момент, подумала она. Никогда раньше он не раскрывал своих планов, а вместе с тем своих убеждений и мечтаний… никому.

— Когда вкладываешь всю наличность в подобное дело, — продолжал Росс, — приходится залезать в долги. Надо будет купить участок земли вблизи города и построить многоэтажный дом для рабочих.

Ему придется снова и снова бороться с одиночеством. Очень много времени он проведет без женского общества. Такие мысли занимали Клэр в тот момент.

— Тот факт, что мне придется задержаться в Була еще на три месяца, меня вовсе не огорчает. К тому времени многое прояснится, — закончил свой монолог Росс.

— Мне очень хорошо в Була, — сказала она. — Ты сделал все, чтобы я чувствовала себя как можно комфортнее.

— К началу апреля мне будет не хватать твоей моральной поддержки. — Он улыбнулся, и на его щеках образовались очаровательные ямочки. — Милая, не смотри на меня так. — Росс наклонился и поцеловал ее в лоб. — Мне будет не хватать твоего присутствия. Я привык видеть тебя каждый день за столом, когда прихожу обедать, такую свежую и миленькую, почти всегда улыбающуюся. Но… мы заключили сделку. Разве я не прав? Думаю, было бы мудро придерживаться ее условий.

— Что бы ни случилось? — спросила Клэр. — Даже если к концу оговоренного срока мы настолько привыкнем друг к другу, что расставание покажется… адом?

— Сделка есть сделка, — сказал Росс сквозь сжатые челюсти. — Клэр, я не передумаю.

— Твои слова… они так суровы. Тобой движет лишь рациональность и холодный расчет. Наверное, это местный климат так воздействует на мужчин… и на женщин тоже.

— Нет, не климат, а время и жизненный опыт, — с горечью возразил он. — Пока это лишь приключение, все в порядке. Но на всю жизнь… нужно быть слишком беспечным, чтобы пойти на такое.

Нет, подумала Клэр, не беспечным, а любимым и желанным. Любимым, несмотря на весь твой холодный расчет.

— Теперь я вижу, что мы должны были пройти через все это, — сказала она, смотря на солнечные блики, переливающиеся на поверхности озера. — Мне было нужно закалить характер. Твое безразличие, цинизм и грубость помогли мне стать сильнее. Что бы ни ожидало меня в будущем… я готова с этим справиться. Я стала более уверенной в себе и менее чувствительной, способной самостоятельно выбирать дорогу в жизни. — Клэр говорила сухо и четко, строго выбирая слова. Она стремилась убедить Росса в своей готовности встретить их расставание. — Ты помнишь, как заставил меня смотреть на вспышки молний во время грозы? Я хотела убежать, зарыться лицом в подушки, но я осталась. Потому что твоя сила и уверенность, Росс, передались мне. И подобных случаев было немало. — Она сурово сдвинула брови. — Я стала сильной, Росс. Благодаря тебе.

— Благодаря моему эгоизму, ты это хотела сказать, а-а? — Его глаза сверкнули стальным блеском. Росс заключил ее ладонь в свои руки и нежно поцеловал пальцы Клэр. — Спасибо за твое великодушие и понимание.

Миссионеры появились в январе, как и обещали. Клэр была рада их видеть. Сидя на веранде школы рядом с миссис Прайс, она наблюдала за чернокожими детьми, играющими в чехарду на площадке для игр. Их бронзовые личики светились в золотистых лучах солнца. Мистер Прайс приказал им вернуться в Школу. Когда дети дружно проигнорировали его слова, мистер Прайс спустился вниз по лестнице, направился к площадке и принялся их подгонять. Наконец, все дети были собраны под сводами новой школы.

С огромным терпением миссионер начал объяснять им новый материал. Пятилетний Ито, сын Лукаса, получал огромное удовольствие от учебы, он всегда с энтузиазмом приходил на занятия и внимательно слушал учителя. Ито схватывал все на лету и заливался громким смехом, когда другие дети делали ошибки.

Во время перерыва на ленч детишки доставали из парт миски с рисом и сахарным сиропом и уплетали еду за обе щеки, умудряясь при этом безостановочно галдеть и подтрунивать друг над другом.

Когда мистер Прайс принялся читать им упрощенную версию притчи о добром самаритянине, чернокожие детишки дружно погрузились в сон.

Вскоре появился Джонни с новостями. Несколько минут назад к нему примчался паренек и сообщил, что прибыл паром и матрос велел как можно скорее принести письма. Их шкипер заболел и хотел побыстрее добраться до города.

— Мы приберемся здесь и сразу же вернемся в дом, — сказала миссис Прайс. — Клэр, вы не отправите наши письма вместе со своими?

— Конечно. — Она улыбнулась и отправилась по пыльной, раскаленной от полуденного жара дороге к дому.

На ступеньках она заметила чернокожего мальчика, тот сразу же вскочил на ноги при ее появлении. Клэр приказала Джонни накормить паренька и угостить холодным лимонадом, а сама отправилась в гостиную. Там, в столе, она отыскала большую кожаную сумку для писем. Она сложила туда корреспонденцию миссионеров, два своих письма, для отца и тети Летти, и оглянулась в поисках писем Росса. Где он мог их хранить? Раньше он лично относил письма к причалу, чтобы поболтать со шкипером — своим давним приятелем. Сегодня же Росс был на плантации, в нескольких милях от дома, а паром был готов отправиться с минуты на минуту.

Все документы Росс держал в секретере в спальне. Скорее всего, там находились и его письма. Клэр отправилась в спальню мужа, отперла секретер и обнаружила стопку конвертов, аккуратно перетянутых лентой. Два больших коричневых конверта с документацией, несколько писем в главный офис в Лондоне и маленький конверт, сразу вызвавший у Клэр подозрение…

Она растерянно уставилась на адрес Онитсло. Острая льдинка царапнула ее сердце. Капелька холодного пота скатилась от щеки к подбородку… как слеза. Не помня себя, Клэр вернулась в гостиную и пополнила сумку для писем. Она позвала Джонни и велела отнести ее на паром.

Клэр механически меряла шагами комнату, пока ее взгляд не упал за окно. Она уставилась на красную почву и выжженную солнцем траву. Ее пальцы автоматически сжимались в кулак и снова разжимались. Постепенно ощущение комка в горле прошло, и Клэр стала дышать ровнее и глубже. Она гордо задрала голову и расправила плечи. Губы искривились в жестокой усмешке.

Отчего Росс не мог позволить себе написать Пэтси Хэрриман? Он мог делать все, что ему заблагорассудится. Его не волновало, кому писала свои письма Клэр, и она не имела права совать нос в его личные дела. Даже если ей что-то и не нравилось, следовало держать свои чувства при себе.

Она достала носовой платок и промокнула губы. На крохотном лоскуте мягкого шелка остались капельки крови! Клэр искусала свои губы и даже не почувствовала боли. Настолько была сильна боль ее израненного ревностью сердца! В бреду Росс назвал имя женщины. Он получал от нее письма… и отвечал на них. Клэр не могла этого вынести. Еще труднее было понять, почему он поддерживал связь с замужней женщиной. Росс никогда не производил на Клэр впечатления мужчины, способного увести чужую жену.

Клэр закрыла глаза и мысленно нарисовала себе портрет Пэтси. Высокая, стройная, с каштановыми, слегка вьющимися волосами, пухлым ротиком и необычайно белой кожей, что было загадкой, учитывая здешнее солнце. Клэр отчетливо понимала физическую привлекательность Пэтси, но всегда считала ее стервозной… хотя мужчины чаще обращают внимание на внешний вид, нежели на душевные качества.

В гостиную вошел Марк, чтобы накрыть стол к ужину. Загремела посуда и бокалы. Клэр всегда нравился этот звук. Для нее он был музыкой, предвещавшей скорое появление Росса. Усталый, он возвращался с работы в уютное гнездышко, которое Клэр обустроила как могла. Марк смерил ее озадаченным взглядом.

— Миссис в порядке? — спросил он.

— С миссис все хорошо, Марк, — вежливо ответила она и только тогда заметила, что неосознанно порвала шелковый платок в клочья своими длинными ногтями прямо на глазах у прислуги. Она спрятала обрывки в карман и обернулась, чтобы поприветствовать миссионеров, входящих в комнату.

— Привет, — сказала Клэр, пока мистер и миссис Прайс устраивались в креслах. — Ну разве я не лентяйка? Я даже не переоделась к ужину. Вы не подождете меня пару минут? А потом мы с вами выпьем по коктейлю. Я сгораю от нетерпения прочитать письма, что доставил сегодня паром.

Клэр отправилась в свою уютную прохладную спальню, вытащила из шкафа платье и по привычке его встряхнула. Крошечный мотылек выпорхнул из складок подола и принялся биться о стекло. Подумаешь. Что такого страшного в том, что моль проела ее последнее платье? Такой пустяк не идет ни в какое сравнение с ревностью и горькой обидой, поселившихся в ее сердце. Клэр отдала Россу свое сердце, посвятила ему свою любовь, даже рисковала своей красотой и здоровьем в этом ужасном тропическом климате, лишь бы быть с ним рядом. А взамен он несправедливо отдал свою любовь другой женщине! Как же он жесток!

Клэр натянула на липкое от пота тело яркое платье с цветочным орнаментом и зачесала волосы назад. Мысленно она перенеслась в будущее. Как-то она сказала Россу, что займет у отца денег и отправится в Египет. Но поступит ли она так на самом деле? Сможет ли она по возвращении в Англию отправиться куда бы то ни было? Возможно, если бы Саймон вернулся в Рид-глей и все еще выказывал признаки любви к ней, Клэр стоило бы упасть в его объятия сразу же после развода с Россом. Пускай Саймон залечит ее раны своей лаской.

Распрямив спину, Клэр вошла в гостиную и, следуя предписаниям этикета, завела беседу с гостями. Да, негритята были очень забавными, но потребуется много времени и терпения, чтобы привить им желание учиться.

— Но весь наш труд окупится сторицей, — с энтузиазмом заявила миссис Прайс. — Клэр, когда мы построили школу для маленьких негритят, я поняла, что годы наших с Джеймсом скитаний по джунглям не прошли даром. Естественно, без помощи вашего мужа весь проект был бы неосуществим. А Росс Брэннан построил здание школы за такой короткий срок. Ну и шустрый же он!

— О-о, он трудоголик! — согласилась Клэр, усаживаясь посреди подушек дивана со стаканом джина с лаймом в руке. Волна усталости прокатилась по ее телу, отдалась зудом в ногах и слабой болью в суставах. Стрелки часов медленно приближали момент возвращения Росса, и сердце в груди Клэр не прыгало от радости, как раньше. Ее любовь — искалеченная птица, которая больше никогда не сможет взлететь.

Он вошел в комнату, рубашка насквозь промокла от пота, топи сдвинут на затылок, высокие болотные сапоги покрыты толстым слоем красно-коричневой грязи, руки изодраны шипами тропических растений.

— Вам следует быть осторожнее, — заметила миссис Прайс, показывая на его израненные руки. — Многие местные растения ядовиты.

— Обычно я более осмотрителен. Спасибо, Клэр. — Он принял из рук жены стакан джина и тоника и сделал огромный глоток. — Боюсь, сегодня голова у меня занята совсем другим. Ммм, как освежает! Я пойду проветрюсь перед ужином и переоденусь… о, вижу, пришла почта!

Он подошел к стопке писем, лежащих на бамбуковом столике, и быстро просмотрел конверты. Краем глаза Клэр наблюдала за ним. Ищет ли он письмо от Пэтси Хэрриман? Ну, на этот раз в стопке не было розового конверта… какое, должно быть, разочарование для Росса!

После ужина вся компания расположилась на веранде. Основной темой разговора стал скорый приезд учителя для новой школы. Вскоре разговор нечаянно зашел об Англии (подобное часто случалось, когда несколько белых путешественников собирались вместе).

— Клэр, какая же вы счастливая! — Миссис Прайс вцепилось в ее локоть. — Наверное, вы вне себя от радости — всего через пару месяцев вы возвращаетесь домой.

Радость. Не то слово. Но Клэр заставила себя вежливо улыбнуться в ответ.

— Я соскучилась по родным и сгораю от нетерпения их повидать. Мой отец повторно женился, и я еще не знакома со своей мачехой.

— Ах да. Вы потеряли мать, когда были еще совсем маленькой. — Миссис Прайс сочувственно улыбнулась. Затем она обратила свой взор на Росса: — Ваш отец тоже овдовел, когда вы были еще ребенком, не так ли, мистер Брэннан?

— Мне тогда было около восьми, — сказал Росс ледяным тоном.

Клэр обернулась, чтобы взглянуть на мужа. При упоминании о родителях Росс всегда замыкался в себе. У него были плохие отношения с отцом, об этом Клэр догадалась давно. Отец Росса был человеком строгих правил, и с сыном у него было мало общего. Возможно, он не одобрял выбранный Россом путь в жизни и его циничное отношение к людям.

Миссионеры отправились спать. На этот раз Клэр не пришлось ютиться с Россом в одной спальне. Он сам предложил ей ночевать в гостиной.

— Клэр, — позвал он, когда они остались наедине. — Сегодня ты какая-то грустная. Уверена, что с тобой все в порядке?

— Со мной все хорошо, — сказала она, облокотившись на перила веранды. Раньше, когда Росс спрашивал ее о самочувствии, Клэр радовалась проявленной им заботе. Но только не теперь. Сейчас она знала, что в его вопросе не кроются чувства. Росс просто чувствовал перед ней свою ответственность… он не хотел, чтобы она заболела прямо перед их расставанием.

— У тебя легкая депрессия, да?

— Да, — подтвердила Клэр. — Я привыкла к этому месту, несмотря на зной, насекомых и прочие неприятности.

— Ты очень восприимчивая девушка. Помнишь нашу первую встречу в Англии?

— Более чем отчетливо, — сказала она, воскрешая в памяти отражение сурового загорелого лица в зеркале и крепкие пальцы, затягивающие галстук. — Был самый разгар лета, — продолжила Клэр. — Мы познакомились на вечеринке в Ридглее у одной из львиц общества. Я увидела твое отражение в зеркале. Так девушки видят лица своих будущих мужей, гадая по зеркалу в День святой Агнессы.

— На тебе было тонкое розовое платье, — сказал Росс с легкой улыбкой. — Я помню его очень отчетливо. На спине огромный вырез. Я помню треугольник белоснежной кожи и крохотную родинку на правой лопатке.

— Что ж, сейчас у меня уже не белоснежная кожа. Скорее болезненно-коричневая. Неплохо бы я сейчас смотрелась в розовом платье. — Клэр засмеялась.

— Неправда, — быстро опроверг Росс. — Я говорил тебе это еще в Калаи: твоя кожа осталась на удивление юной и нежной.

— Отлично. — Она запрокинула голову и посмотрела на звездное небо. — Значит, в таком случае мне не составит особого труда отыскать себе второго мужа.

После ее слов между ними повисло долгое молчание. Клэр услышала, как он открыл портсигар, затем последовало чирканье зажигалки, и боковым зрением она увидела его профиль в красноватом свете горящей сигареты.

— Кого ты выберешь? — наконец спросил он. — Саймона Лонгворфа?

— Возможно, — неопределенно ответила она. Его бесстрастный тон отозвался болью в ее сердце.

— Клэр, помнишь, что я сказал тебе в тот раз, когда мы обедали у твоей тетушки?

— Что я похожа на маленького ангела, но, скорее всего, это заблуждение. Росс, ты все еще так думаешь?

— Конечно. — Он усмехнулся.

— Тетя Летти сказала, что ты человек, успевший повидать мир. Я согласна с ней. Даже твои детские проделки, когда мы купались в реке, не особо изменили мое мнение о тебе. Росс, ты никогда не был ребенком. Ты очень рано повзрослел. Я часто раздумывала над тем, почему я согласилась выйти за тебя замуж. Я хотела создать для тебя дом, подобие семьи, смягчить твое циничное отношение к жизни. Клянусь, я никогда не требовала больше, чем ты был готов мне предложить.

— Девушка-скаут держится до последнего вздоха, да? — Тон его голоса был самым заурядным.

— Я не льщу себе. Я не хочу сказать, что за эти пятнадцать месяцев оставила хоть какой-нибудь след в твоем сердце. — Она пыталась говорить столь же обыденным тоном. — Осмелюсь сказать, что мое тщеславие пострадало сильнее, чем мое сердце. А ты остался столь же неприступным.

— Я рад это слышать, Клэр. Я не хотел каких-либо осложнений. Лишь твоя приятная компания, твоя игра на пианино и ощущение женского присутствия в доме.

— И ты получил, что хотел?

— Да, милая, — ответил он с легким зевком. — Я получил именно то, что хотел.

Милая! Никто другой не мог произнести это глупое слово так, как Росс. Милая… оно будет еще долго преследовать Клэр, она знала, что непременно будет. Бесшумно, как привидение, Клэр оставила его одного, в облачке сигаретного дыма, с Брутом, лежащим у ног. Через полчаса, когда Росс вошел в гостиную, она уже спала на своей раскладушке под навесом из противомоскитной сетки.

Через пару дней прибыли Джонсоны, поразившие обитателей Була многочисленностью своей семьи. Мистер Джонсон, школьный учитель, привез с собой жену и троих детей.

Клэр, наблюдая через окно за их приближением, надеялась, что им понравится новый дом. В школьной пристройке были гостиная, кухня и просторная спальня… еще пару комнат можно было достроить. Она обязательно попросит об этом Росса.

Джонсоны казались очень дружной семьей. Клэр пожала руку мистеру и миссис Джонсон, расточавшим улыбки маленьким негритятам. Она проводила их в новый дом, все досконально показала и ушла, чтобы не мешать.

Подойдя к дому, она заметила, что Росс внутри, и передумала заходить в дом. Несколько минут она провела в саду, обрывая с растений засохшие листья. Ее бедный сад! Что с ним будет, когда она уедет в Англию? На месте ее цветника вырастут кукуруза и хлопок, а дикие лианы вновь обовьют стены дома.

Она услышала тяжелые шаги Росса за своей спиной и обернулась.

— Прибыл новый учитель с семьей, — сказала она. — Всего их пять человек.

— Хм, вот это проблема. Как ты думаешь, они смогут все разместиться?

— Я думаю, необходимо достроить еще пару комнат. Не могут же они все спать в одной спальне.

— Хорошо, это можно устроить. У меня еще остался строительный материал. — Росс задумался и погладил подбородок. — Они показались тебе достойными людьми?

— Да. Детишки просто светятся от счастья, они вырядились в новые одежды, чтобы встретить учителя. Мистеру Джонсону не терпится приступить к работе.

— Отлично. — Росс запрокинул назад голову, и золотистые лучи солнца осветили его гордое лицо. От этой картины у Клэр защемило сердце. Она медленно повернулась и направилась к лестнице. Но он опередил ее, лихо пробежал по ступенькам и распахнул перед ней двери дома. Она с готовностью приняла предложенную Россом руку.

— Не убегай от меня, — сказал он прямо над ее ухом. — В последнее время это вошло у тебя в привычку. Мне кажется, мы отдаляемся друг от друга. Давай выпьем вместе по коктейлю.

Клэр минуту колебалась, затем одобрительно кивнула и уселась в кресло. Росс принес ей стакан виски со льдом. Они молча выпили и поставили пустые стаканы на бамбуковый столик. Росс сел рядом с Клэр и зажал ее руку в своих ладонях. Клэр внутренне напряглась. Он сидел так близко, что она улавливала аромат хвойного мыла, которым он пользовался.

— Чувствуешь себя моим приятелем, маленький скаут? — шутливо спросил он.

Клэр кивнула. То скаут… то милая… а теперь — приятель. Пэтси он называл «дорогая». С усмешкой на губах, конечно… но все же…

— Я соскучилась по игре на пианино, — сказала она, пытаясь отодвинуться от Росса подальше. — Музыка помогла мне решить немало проблем.

— Да. Жаль, что оно сломалось и нам пришлось отослать его в город на ремонт. Не думаю, чтобы его можно было починить.

— Никаких шансов, — согласилась Клэр. — Если только мистер Бартон не получил хорошее музыкальное образование.

— Сомневаюсь, котенок. — Он потрепал ее рукой по волосам. — Он всего лишь плотник. И скорее всего, такой же грубый, необразованный мужлан, как я.

— Он составил чертеж и помог отстроить здание школы. Значит, у него есть образование, — тихо заметила Клэр.

— Школа облагородила внешний вид Була, — лаконично сказал Росс. — Я ничего не делаю без выгоды.

— Росс, неужели ты спланировал уже всю свою жизнь? Скажи, она включает в себя брак? Или этим вопросом я перехожу черту дозволенного?

Он слегка отодвинулся от Клэр, железной хваткой сжал ее запястье и окинул ее таким взглядом, от которого у нее щеки зарделись краской. В глазах Росса мерцал стальной блеск ярости. Она испугалась, что это ее вопрос так разозлил его.

— Эту черту в наших отношениях я проложил, чтобы защитить тебя, Клэр, не себя. Мужчине легче утратить контроль над собой и впоследствии забыть то, что было совершено под воздействием минутных желаний.

— Минутные желания, которые могли бы связать нас на всю жизнь, не так ли, Росс? — Ее дыхание участилось. Клэр почувствовала влагу на внутренней стороне ладоней. — Это бы расстроило все твои планы. Ты это хочешь сказать?

— Именно так, — без колебаний согласился он. — В моих планах тебе нет места, Клэр… извини, мне жаль, что я обидел тебя своими словами. Но лучше высказать все сейчас, так легче будет перенести боль.

Клэр молча встала и проследовала в свою спальню. Она упала в кресло и закрыла лицо руками. Горячие слезы потекли из глаз, она не пыталась их остановить. Теперь Росс облек свои мысли в слова… В его дальнейших планах ей не было места. Как бы ни сложилась его судьба, он уже окончательно и бесповоротно вычеркнул Клэр из своей жизни.

Глава 9

В последующие дни все время и мысли Клэр занимали Джонсоны, миссионеры и дети. Джонсоны были очень дружной, сплоченной семьей. Мистер Джонсон, очень серьезно относившийся к процессу обучения, так основательно все объяснял детям, что даже мистер Прайс снимал очки и закатывал глаза. Миссис Джонсон была крупной женщиной, с глубоким грудным голосом и характером, полным доброты и оптимизма.

— Они настоящие самородки, — говорила миссис Прайс про Джонсонов. — Я должна написать письмо благодарности в Общество. Вначале я пришла в недоумение, увидев, насколько огромна их семья. Но теперь я понимаю, что это даже к лучшему. Семья, подобная Джонсонам, образцовый пример. Со временем Була станет одной из самых преуспевающих деревень во всей Нигерии… Да что там — во всей Западной Африке! Приятно осознавать, что начало работы положили именно вы, моя дорогая.

Клэр покачала головой:

— Вскоре вы сможете открыть свою собственную школу.

— О-о, она такой будет красивой и большой, как ваша, — со вздохом произнесла миссис Прайс. — Клэр, мы многим вам обязаны. Разве я не права, Джеймс?

Мистер Прайс был полностью согласен со своей женой. Западная Африка становилась все лучше и лучше, благодаря таким людям, как миссис и мистер Брэннан, храни их Бог!

— Но к сожалению, — сказала миссис Прайс, — теперь нас больше ничего не держит в Була.

— Может, вы останетесь еще на неделю? Немного отдохнете, — предложила Клэр.

— Да. На неделю можно, — согласился миссионер. — Пройдет немало времени, пока нам с женой удастся пожить в таком же чудесном доме, как ваш.

Клэр была счастлива получить их согласие. Через неделю прибывал новый работник, мистер Гамприсс.

— Мы можем отлично отдохнуть втроем, — с воодушевлением воскликнула Клэр. — Мы будем устраивать пикники, играть в теннис, кататься на лодке по реке.

Миссис Прайс открыла было рот, чтобы сказать, что Клэр не обязана заботиться об их развлечении, но, взглянув на разгоряченное, радостное лицо девушки, передумала. Она согласилась и легким кивком поблагодарила Клэр за радушие.

Специально для жены Росс построил теннисный корт недалеко от дома, И как-то прохладным вечером он пригласил всех устроить турнир по теннису. Гости оказались в неплохой физической форме, и вся компания получила от игры огромное удовольствие.

— Надеюсь в скором времени увидеть вас на Уимблдоне, миссис Прайс, — шутливо заметил Росс и звонко рассмеялся, пропустив очередной мяч своего противника.

— В юности у меня еще были подобные планы, — улыбнулась миссис Прайс. — Ох уж эти мечты юности! Мы были молоды и не знали, каков на самом деле реальный мир.

— Вы никогда не чувствовали… разочарования в миссионерской деятельности? — спросил Росс.

— Ни разу, — заверила его миссис Прайс. — Мы с Джеймсом многое получили взамен… любовь приносит свои дары. Вскоре вы это поймете, мистер Брэннан. Любовь — все, что человеку требуется в жизни. Если глубокие чувства пустили корни в сердце человека, он ни в чем больше не нуждается. Любовь придает нам силы и мужество идти дальше по жизни.

На следующий день Клэр и миссионеры отправились на пикник в долину реки. Она поджарила цыпленка, приготовила сандвичи с ветчиной и помидорами, а еще захватила коробку овсяного печенья и два термоса с ледяным лимонадом. Джонни нес корзинку с едой до причала. Мистер и миссис Прайс решили устроить лодочную прогулку. Впереди процессии бежал Счастливчик, любимый щенок Клэр, он радостно лаял и махал хвостом. Когда Клэр и миссионеры уселись в лодку, Счастливчик начал жалобно подвывать. Он выглядел таким несчастным и всеми покинутым, что сердце Клэр не выдержало и она решила взять его с собой.

— Иди к нам, — позвала она его. С радостным визгом щенок, который вырос уже до значительных размеров, с разбегу запрыгнул в лодку. Он бросился к хозяйке и попытался лизнуть ее щеку, отчего Клэр чуть не опрокинулась в воду.

— Вы считаете, что брать с собой в плавание собаку разумно? — возмутилась миссис Прайс. — Я не хочу, чтобы он упал за борт и утонул.

— Я буду следить за ним. — Клэр улыбнулась и попыталась уложить Счастливчика на дно лодки. — Ты будешь хорошей собачкой, да, солнышко?

Щенок ответил ей полным любви взглядом. Хотя теперь Клэр было неудобно сидеть, нельзя было вытянуть ноги, она все равно была рада обществу своего питомца. Джонни оттолкнул лодку от причала и помахал на прощание рукой. Мистер Прайс заработал веслами, и небольшое каноэ понеслось по течению.

— Мы выбрали чудесное утро для прогулки, — заметила миссис Прайс. — Жаль, что ваш муж не смог пойти с нами.

— Сейчас он ужасно занят, готовится к приезду своего заместителя, мистера Гамприсса. — Клэр потрепала Счастливчика по пушистой шерстке. — Наверное, вы знаете, что Росс останется в Була еще на три месяца?

— Вас не огорчает, что придется задержаться здесь? — спросила миссис Прайс, разглядывая лотосы, цветущие по берегам реки.

— Росс считает, что мне лучше отправиться домой в марте… а его решение обжалованию не подлежит. — Клэр слабо улыбнулась. — Он заботится о моем здоровье.

— О-о, я вижу положительные сдвиги в мистере Брэннане. Однажды он поразил меня тем… что… как бы это выразиться… что увлечен только своими нуждами. Вижу, он сильно изменился с тех пор. Благодаря вам, Клэр, прежний большой босс стал намного… человечнее.

Они причалили к берегу, где невысокие пальмы раскрывали свои листья, подобно огромным зеленым зонтам. По кронам мангровых и банановых деревьев прыгали обезьянки. Они с радостью ловили кусочки фруктов, которые Клэр и миссис Прайс им кидали. На деревьях росло множество орхидей, их крохотные лепестки напоминали крылья бабочек. Клэр сразу вспомнила тот вечер, когда они отмечали ее день рождения и Росс подарил ей орхидею. Что бы могло произойти, думала она, если бы не объявился этот проклятый леопард. Тем вечером Росс был в романтическом настроении. Его сердце было открыто для любви… Клэр поняла это по его жаркому поцелую, по нежным рукам, ласкавшим ее плечи…

Забудь про поцелуи, резко приказала себе она. Поцелуй ничего не значит для Росса.

Они расположились на небольшой поляне: постелили покрывало прямо на траву, сверху соорудили небольшой тент. Счастливчик, до этого остервенело лаявший на обезьян, подбежал к Клэр и улегся подле ее ног. Он отрывисто дышал, высунув язык. Его влажные карие глаза светились от любви к хозяйке.

— Что, надоело дурачиться с обезьянами? — спросила она. В ответ Счастливчик завилял хвостом и лизнул ее руку. — Решил немного поспать?

Ленч прошел в тишине и в молчании. Только большие голубые стрекозы, пролетая над головами, нарушали их покой. Нижний ярус тропического леса окутывала белесая дымка, а вверху солнечные лучи падали на широкие листья пальм, заставляя их светиться ярко-зеленым светом. Легкий бриз шевелил траву, а в речной заводи глухо постукивали полые трубки тростника.

Проведя несколько часов в тишине и спокойствии, они с сожалением стали собираться назад. Мистер Прайс собрал тент, покрывало и корзину с остатками еды и понес их к лодке. Клэр улучила момент и сорвала одну из чудесных розовых орхидей с золотистой пыльцой и крошечными зелеными точечками.

— Подумать только, — сказала она, — как дорого стоит подобный цветок в цветочных магазинах Лондона. А здесь орхидеи свободно растут и любой может их сорвать.

— Я не очень-то разбираюсь в этих вещах. — Миссис Прайс почесала кончик носа. — На мой вкус, орхидеи слишком претенциозны. При взгляде на эти цветы мне на ум приходят мысли о ночных клубах, роскошных автомобилях и бесцельно прожитой жизни.

Лично у Клэр эти цветы вызывали другие ассоциации. Но она не стала делиться ими с подругой. Она не могла сказать миссис Прайс, что та орхидея была воплощением ее надежд. Но когда раздался жуткий крик ночной кошки, муж в ажиотаже бросился за ружьем, раздавив каблуком хрупкий цветок, упавший с ее волос во время страстного поцелуя.

Когда их лодка почти достигла Була, солнце было уже высоко над горизонтом и золотистые блики играли на поверхности воды. Здесь устье реки сужалось, и лодка проплывала вблизи илистых берегов, поросших густой травой. Среди корней мангровых деревьев местами угадывались удлиненные зеленые туши. Клэр знала, что в этих местах крокодилы были особенно большими и прожорливыми. Горе тому путнику, кто осмелился потревожить их покой в тени широколистной травы. На прошлой неделе Росс подстрелил одну из этих тварей. Тогда крокодил напал на одного из чернокожих работников. Парнишка уже поправлялся, о пережитой беде напоминал лишь кривой шрам на месте, где сошлись вооруженные острыми зубами челюсти.

Интересно, происходящее с нами — повеление судьбы или жизнь похожа на шахматную доску: черные и белые клеточки, и от нашего выбора зависит вся дальнейшая жизнь?

Клэр взяла с собой в это путешествие Счастливчика по доброте душевной. Но из-за ее решения все последующие дни были наполнены печалью, так как щенок неожиданно рванулся за пролетающей стрекозой и, прежде чем кто-то из людей в лодке смог среагировать, вывалился за борт.

Счастливчик боялся воды, поэтому он инстинктивно поплыл не в сторону лодки, а к берегу.

— Смотрите! — закричал мистер Прайс, указывая рукой на берег. Там заросли высоких ирисов колыхнулись, и огромная туша со всплеском скользнула в воду. Именно туда в панике плыл Счастливчик.

— Счастливчик! — закричала Клэр, надрывая голос. — Сюда, мальчик! Плыви ко мне… ко мне!

Но пес уже карабкался на скользкий илистый берег, сползал и вновь начинал бить лапами по воде. Даже на лодке Клэр слышала его жалобный писк.

Все произошло за пару секунд. Но для Клэр они показались вечностью. Стремительно из воды показалась уродливая крокодилья морда с блестящими желтыми глазенками, открылись и захлопнулись длинные челюсти, сверкнув рядом острых белых зубов.

Клэр не помнила, как кричала, как пыталась вырваться из крепких рук мистера Прайса и броситься в воду, как миссис Прайс успокаивала ее, говорила, что они не могли уже помочь Счастливчику. В ее ушах стоял пронзительный предсмертный визг ее любимого щеночка.

Постепенно Клэр приходила в себя. Она спрятала лицо на плече миссис Прайс и винила себя в случившемся. Она никогда не сможет простить себя. Она должна была оставить Счастливчика дома.

Когда Росс вернулся домой с работы, миссионеры дружно пытались утешить Клэр. Россу одного взгляда на жену было достаточно, чтобы понять, что случилось нечто ужасное. Мистер Прайс объяснил ему происшедшее, в то время как миссис Прайс подвела Клэр к дивану и уговорила прилечь.

— Она в шоке. Бедное дитя. — Миссис Прайс взяла ладони Клэр в свои и принялась ее успокаивать.

Росс уселся рядом на диван, держа в руке стакан, наполовину заполненный чистым виски. Он обхватил ее рукой за плечи и приподнял.

— Ты должна выпить все это, моя девочка, до самого дна, — сказал Росс. Он запрокинул ей голову и поднес ко рту стакан. Клэр едва не поперхнулась, когда обжигающая жидкость разлилась по горлу.

— Бедный, маленький Счастливчик… я… я все еще слышу его визг! — через силу произнесла она.

— Моя дорогая, не надо сдерживать слезы. Давай поплачь, — убеждала ее миссис Прайс.

— Я не могу… мои слезы как будто все высохли.

— Это было безумием брать с собой собаку! — сказал Росс, все еще обнимая Клэр за плечи. — Клэр, ты же знаешь, каким он был непоседой.

— Я просто не смогла ему отказать, — с надрывом произнесла она. — Его взгляд был таким жалобным.

— Ты маленькая сентиментальная глупышка. Вот что случается, когда слушаешься своего сердца, а не разума… ты помогла уничтожить существо, которое любила.

— Мне кажется, я готова умереть, — прошептала Клэр.

— Умереть из-за собаки? — недоверчиво спросил Росс. — Клэр, только не ты. Для этого ты слишком сильна духом.

— Ты не понимаешь, что я сейчас чувствую! — Она вырвалась из его рук. — У тебя просто нет сердца!

Она дрожала, несмотря на влитую в нее порцию виски, ее сознание вновь и вновь рисовало картину, будто явившуюся из ночного кошмара: плывущая к берегу собака и разверзшаяся красно-коричневая пасть крокодила.

— Чай! — воскликнула миссис Прайс. — Горячий сладкий чай поможет вывести Клэр из состояния шока. Я сбегаю на кухню и приготовлю.

Клэр и вправду почувствовала себя значительно лучше после нескольких чашек горячего, от души подслащенного чая. Она даже нашла в себе силы дойти до спальни и сменить грязную блузку и бриджи на голубое хлопковое платье. Но за ужином у нее начисто пропал аппетит. Клэр была рада, когда миссионеры наконец-то отправились спать, а прислуга расстелила се постель в гостиной.

— Старайся не думать о том, что произошло, — посоветовал Росс. — Это Африка, земля насилия, грубости, первобытных инстинктов. Скоро ты избавишься от всего этого.

— Да. Я хочу вернуться домой, в Англию, — услышала саму себя Клэр. — Я с радостью уеду отсюда.

Он взглянул на ее бледное лицо, почти неразличимое на фоне белоснежной подушки, заглянул в ее темные от пережитого ужаса глаза. Его лицо казалось высеченным из куска скалы: четкие скулы и подбородок, орлиный нос, тонкие поджатые губы и ни единой эмоции. Только в его серых глазах плясали синеватые искорки. Кончики его губ слегка искривились, как от приступа боли, когда он сказал:

— Клэр, мы все учимся на своих ошибках. Однако жизнь может преподать нам очень жестокий урок. Мы можем только надеяться извлечь из него выгоду и стараться заглушить боль в сердце. Постарайся уснуть. Я не стану закрывать дверь моей комнаты. Если тебе что-нибудь понадобится ночью…

— Спасибо, — сказала она. — Но я думаю, что смогу уснуть.

— Спокойной ночи, милая. — Росс ласково потрепал ее по щеке, закрыл полог из зеленой сетки, погасил настольную лампу и ушел. Клэр услышала, как скрипнула дверь, ведущая на веранду. Вскоре до нее долетел запах табачного дыма. Горло Клэр сдавил спазм, к глазам подступили слезы. Двойная боль давила на нее: боль от потери любимого питомца и боль от осознания того, что она и вправду хотела уехать от Росса. Он не мог ей дать ничего стоящего, кроме этой глупой игры в приятелей. Как только приедет мистер Гамприсс, Росс перестанет нуждаться в ней как в компаньоне.

Странно, что столь самодостаточный человек, как Росс, может ненавидеть одиночество. Клэр решила, что это связано с его детскими воспоминаниями: он рано лишился матери и не нашел общего языка с отцом.

Она лежала, прислушиваясь к шуму ветра за окном, приносящему странные крики, шорохи, шелест — звуки ночных джунглей. Неожиданно Клэр охватило жгучее желание вернуться в Англию. Она соскучилась по медовому аромату цветущей в апреле вербы, по вечерней песне жаворонков, по искрящимся всеми цветами радуги росинкам на изумрудно-зеленой траве… свежей, удивительно яркой и сочной траве, не такой, как эта пожелтевшая солома, из которой знойное солнце высосало последние капли влаги.

Она вспомнила золотисто-бронзовый закат в родном Ридглее, красящий стены домов в яркие краски и заливающий окна верхних этажей багрянцем.

Я же тебе говорила, сказала бы тетя Летти, Росс Брэннан не тот мужчина, который может сделать тебя счастливой.

Очевидно, что не тот, подумала Клэр, внутренне сжимаясь от боли. Возможно, он вполне подошел бы Пэтси Хэрриман.

Клэр встала очень рано и вышла на веранду насладиться блеском утренних звезд. Она стояла неподвижно и смотрела на небо, пока первые алые лучи зарождающегося светила не коснулись верхушек деревьев. Это мое прощание с Африкой, подумала Клэр, прощание с надеждами, будоражившими ее ум с самого дня свадьбы с Россом Брэннаном. Она вышла замуж за человека, который ее не любил. Только сейчас она поняла, как же она прежде ошибалась, надеясь разжечь любовь в каменном истукане. Она взглянула на обручальное кольцо. Фиолетовый камень заискрился багряными огоньками, когда на него упали лучи солнца. Клэр вернулась в гостиную и огляделась вокруг: красные подушки на диване и шторы, которые она сшила своими руками, блестящая от воска мебель и книги в красочных переплетах, аккуратно расставленные по полкам. Это место стало для нее домом. Когда она уедет, частичка ее души все равно останется здесь.

Клэр была даже рада скорому отъезду миссионеров. Миссис Прайс начала понимать истинные отношения, связывающие Клэр и Росса. Она хотела скрыть от миссис Прайс тот ужасный, болезненный факт, что, уехав в начале апреля, она расстанется с Россом навсегда.

Так рано начавшийся день превратился в сплошное несчастье. Около четырех часов миссис Прайс читала в гостиной, ее муж отправился на прогулку, а Клэр заварила себе чай и разместилась на веранде в одиночестве. После нескольких чашек ароматного чая Клэр решила спуститься вниз и взглянуть на цветы. Они переливались яркими красками на фоне выжженной желтой травы. И Клэр впервые за день пожалела о своем скором возвращении в Англию. Она будет скучать по влажным веткам, на которых из-за дождя искрились мелкие бисерины влаги. По дому среди высоких деревьев. Она вдыхала запах лесной свежести и слышала, как капельки стучат по крыше. Клэр подняла вверх голову, чтобы теплые струйки дождя смыли тревоги, печаль с ее юного лица. Открыв рот, она ловила языком капельки, и на вкус они показались ей сладкими.

Вдруг ее голова закружилась, и острая боль, будто острый нож, вонзилась в затылок. Она стояла с непокрытой головой под жестоким солнцем Африки. Медленно Клэр направилась к дому. Когда она уже достигла последней ступеньки, вновь резко закружилась голова. Клэр поскользнулась, полетела вниз с лестницы и упала на правую руку. Из дома выскочили миссис Прайс и ее недавно вернувшийся муж, но Клэр уже встала к тому моменту на ноги.

Трясущаяся от боли, Клэр села на стул и выпила предложенный миссис Прайс чай. Потом они пошли в гостиную и обработали рану кипяченой водой и йодом. Миссис Прайс приложила кусочек ваты и аккуратно забинтовала руку Клэр чуть ли не до самого локтя.

Когда Росс вернулся к ужину, сразу же обратил внимание на эту повязку.

— Боже! Что случилось на этот раз? — воскликнул он. — У тебя что, склонность ко всяким травмам?

— Я поскользнулась на лестнице, — ответила Клэр. — Ничего страшного, просто царапина. Сейчас уже почти не болит.

— Кто делал перевязку? — Росс нахмурил густые брови.

— Миссис Прайс. Она знает, как это делается.

— Что еще она сделала? — Их разговор скорее напоминал допрос с пристрастием.

— Промыла водой и обработала йодом. Говорю же, со мной все в порядке.

— Кожа сильно повреждена? — Росс продолжал сыпать вопрос за вопросом.

— Только царапина. Теперь ранка чистая, так что нечего волноваться.

Клэр быстро сбежала от него на кухню. Ее все еще слегка мутило после солнечного удара.

После ужина миссис Прайс опять уселась в кресле с книгой. Росс и мистер Прайс принялись играть в шахматы. Клэр, не способная шить из-за раненой руки и уставшая от книг и журналов, взяла колоду карт и начала раскладывать пасьянс.

В половине десятого миссионеры, выпив, по обычаю, по стакану теплого молока, пожелали доброй ночи и ушли спать.

Когда они остались наедине, Росс втащил раскладушку в гостиную.

— Скажи мне, где ее поставить, — потребовал он. — Я сам ее соберу и расстелю постель.

— Я сама справлюсь. — Клэр понимала, что слишком холодно с ним разговаривает, но не могла ничего с этим поделать.

— Да ладно, милая. Я тебе помогу.

Никогда раньше она не слышала столько заботы и теплоты в его голосе. Слишком устав, чтобы спорить, она все ему объяснила. Росс распылил аэрозоль против насекомых по комнате, установил над раскладушкой тент из сетки. Клэр села на край постели и, случайно задев больную руку, скривилась от боли.

— Ты уверена, что не нужна помощь, чтобы раздеться? — спросил Росс.

— Да. Только вот…

— Только вот что? — Он встал рядом с тентом и взглянул на Клэр сверху вниз.

Она показала на повязку вокруг своего запястья:

— Миссис Прайс перевела весь бинт. Рукав платья очень узкий на локте. Не думаю, что смогу его стянуть.

Он внимательно изучил рукав:

— Нет, не пролезет. Давай снимем повязку, а потом я снова забинтую.

— Она расстроится, увидев завтра утром, что я сменила повязку. Наверное, она решит, что я ей не доверяю.

— Тогда спи в платье, — предложил Росс.

— Но оно помнется!

— Да какая разница!

— Нет, лучше снять платье. Тогда остается только разрезать рукав. Только, Росс…

— Ну, я слушаю.

— Это мое последнее платье. Я не хочу кромсать его. Левой рукой я вряд ли смогу сделать аккуратный разрез. Ты поможешь мне?

Росс тяжело вздохнул.

— Хорошо. Только иди сюда, к лампе. Постараюсь как можно меньше испортить твое платье, — наконец согласился он.

Пока он резал рукав, Клэр отвернулась от него и пыталась сосредоточить внимание на лампе. Ночной мотылек уселся на горячее стекло, через минуту распахнул крылья и отлетел, но вскоре вернулся. Он бился об лампочку в предсмертной агонии, пока не обессилел и не рухнул на стол.

Клэр неосознанно вздрогнула.

— Потерпи. Я скоро, — пробубнил Росс, всецело поглощенный работой. — Фу-уф, вот и все. Посмотри, так сойдет?

Она закатала разрезанный рукав до локтя и кивнула:

— Просто отлично, спасибо.

— Ты выглядишь очень усталой, — сказал он. — Хочешь, помогу тебе снять платье?

Клэр подчинилась его просьбе, и вскоре она стояла перед ним беззащитная в тонком пеньюаре. Росс не мог оторвать глаз от ее стройного тела, аккуратных холмиков груди, длинных оголенных ног. Наконец он отвернулся, чтобы перекинуть платье через спинку стула.

— Ложись спать, — приказал он.

Клэр устало кивнула и, сев на стул, стала снимать туфли.

— Спокойной ночи, милая.

— Спокойной ночи, Росс.

Дверь бесшумно закрылась за его спиной.

На следующее утро миссионеры в последний раз посетили школу. Мистер Джонсон прививал детям азы хороших манер, и они уже научились вежливо здороваться и прощаться. Мистер и миссис Прайс тепло попрощались с Джонсонами, дав напоследок ценные, по их мнению, рекомендации.

Клэр проводила миссионеров до причала. С миссис Прайс она обнялась, с Джеймсом Прайсом обменялась рукопожатием. Они обещали друг другу поддерживать связь. Пожилая пара уселась в свое каноэ и отчалила от пристани.

Клэр не чувствовала ни сожаления, ни грусти. Что случилось с ее эмоциями? Клэр чувствовала себя изнеможенной, ее чувства как будто изжили себя. Она смотрела, как миссионеры плывут по реке, прочь из се жизни.

Глава 10

Оживленный разговор за спиной вывел Клэр из задумчивости. Она обернулась и увидела, как темнокожий парнишка говорит что-то Джонни, отчаянно жестикулируя. Джонни кивнул, улыбнулся и направился к своей хозяйке.

— Новый белый господин прибудет через два-три часа по реке, — сообщил он ей.

Приказав остаться и помочь гостю, когда появится лодка, Клэр в одиночестве отправилась домой. Она еле плелась, то и дело спотыкаясь о коряги и проваливаясь в ямки. В этот момент она пожалела, что отказалась в свое время от носилок. Ей не хотелось утруждать местных жителей. На ней были бриджи. В них собственные ноги казались Клэр слишком худыми. На талии же бриджи немилосердно давили, и складки заправленной футболки врезались в тело. Правая рука ужасно саднила. На миг в мозгу Клэр промелькнула ужасающая мысль о том, что в рану попала инфекция.

До дома она добралась только к пяти часам. Марк и Лукас дремали в тени веранды, но тут же вскочили на ноги, заслышав голос Клэр. Она принялась раздавать им указания: в спальнях подмести и убраться, воду отфильтровать, продезинфицировать и нагреть, приготовить горячий ужин.

Слава Всевышнему, думала она, что приезжает новый человек. Наверняка он привезет с собой книги, кассеты с новыми песнями и, самое главное, новости из Англии. Ей трудно было оставаться наедине с Россом на этой стадии их отношений. В глубине души она радовалась, что мистер Гамприсс собрался приехать именно сегодня, как раз после отъезда миссионеров.

Он прибыл три часа спустя. Своим крепким рукопожатием мистер Гамприсс едва не сломал Клэр руку.

— Рад знакомству с вами, миссис Брэннан, — сказал он. Его голос звучал очень искренне, хотя Клэр подозревала, что выглядит в данный момент не наилучшим образом. Бессонная ночь оставила коричневые круги под глазами, а за последнюю неделю она сильно исхудала.

Билл Гамприсс оказался мужчиной среднего роста, крепкого телосложения, с загорелой кожей и карими, вечно бегающими глазами. Его отец был плавщиком меди в Бирмингеме, как сообщил он Клэр. Билл хотел изучать медицину, но отец воспротивился. Его сын — докторишка? Он и слышать ничего не желал об этом.

Мистер Гамприсс присел на край дивана, его глаза непрерывно изучали каждый дюйм гостиной.

— Я не знал, что ждет меня здесь, — задумчиво произнес он. — Но точно я не ожидал подобного. Здесь все выглядит таким… цивилизованным.

— Видели бы вы этот дом, когда пятнадцать месяцев назад я и мой муж прибыли сюда. — Клэр улыбнулась и покачала головой, как бы отряхиваясь от неприятных воспоминаний. — Сюда вторглись джунгли, по дому разрослась зеленая плесень. Мы с Россом затратили много сил, чтобы этот дом стал пригодным для жизни.

— Просто потрясающе, — воскликнул Билл с энтузиазмом. — Я… надеюсь, вы оставите мне некоторую мебель. Видите ли, я холостяк. Мне не требуется много вещей, чтобы дом был для меня уютным.

— Да. Мы оставим всю мебель, — с грустью сказала Клэр. — Она принадлежит компании… и вы можете взять несколько книг…

— Это пианино тоже принадлежит компании? — спросил он, не зная, что этим бередит ее израненное сердце.

— Нет, пианино мое, — быстро ответила она. — Это подарок мужа, и я заберу его с собой, когда уеду. Паром доставит его до Онитсло.

— Очень жаль. — Его глаза теперь изучали лицо Клэр. — Я могу убедить вас поменять решение? Я люблю иногда сыграть несколько простеньких мелодий.

— Нет. Пианино сломано, и никто так и не смог его починить. Еще чаю, мистер Гамприсс?

— Зовите меня Билл. Нам ведь теперь придется часто видеться… если только ваш муженек не имеет ничего против ваших близких знакомств с другими мужчинами?

Назвать Росса ее «муженьком»! Клэр едва не разразилась истерическим смехом. Но хотя Билл Гамприсс казался ей слегка неприятным и тяжелым человеком, она решила не давать воли нервам.

— Так вы мечтали стать доктором? — как ни в чем не бывало спросила она.

— А-ай! Я уже им был, но мой старик в последний момент встал на дыбы. Он упрямый, самодовольный… ну, вы знаете людей подобного типа. Считает, что владеет душами своих детей только потому, что посодействовал нашему появлению на этот свет. Беда в том, — Билл глубоко вздохнул, — что чаще всего дети чувствуют себя обязанными перед родителями. Отец предложил мне неплохое пособие. Я бы не стал его получать, если бы рассорился со стариком.

— Как же вы пришли в лесозаготовительный бизнес? — спросила Клэр. — По-моему, это далековато и от занятий вашего отца, и от профессии врача тоже.

— Это он предложил мне. Я младший сын в семье, понимаете? Мои старшие братья пошли по стопам отца и… у меня не было возможности выбора. Я не против лесоводства. Я вполне разбираюсь в этом бизнесе.

— Но все еще испытываете тягу к разного рода болезням? — Клэр улыбнулась. Она оглядела его крепкие пальцы. Да, подумала она, из него вышел бы отличный хирург. — Еще не поздно вернуться в медицину, Билл. Живя здесь два или три года, вы можете получиться. Тогда вам будет чем заняться длительными одинокими вечерами.

— Поможет не умереть со скуки, да? — Билл выдавил из себя смешок. — Не могу винить Брэннана в том, что он привез с собой свою маленькую женушку. Хотя здесь не подходящий для молодой женщины климат, не говоря уже о проливных дождях.

— Да, дожди — это самое худшее, — согласилась она. — Влажный, горячий воздух, становится трудно дышать.

— Похоже, вы основательно изучили эту местность. — Мистер Гамприсс оглядел Клэр с ног до головы с неподдельным интересом. — Боже, как же сильно должна влюбиться девчонка, чтобы отправиться с мужчиной в джунгли, за мили от магазинов и кино.

— Что правда, то правда. — Клэр кисло улыбнулась. — Должна заметить, что буду целый месяц ходить на все фильмы и проведу немало времени в магазинах, когда вернусь в Лондон.

— Сожалею, что шеф заставил Брэннана задержаться еще на несколько недель, — довольно грубо извинился он. — Не хочу разрушить вашу дружную семью.

— Нет, что вы. Вы тут ни при чем, — заверила она его. — Почему бы вам всерьез не заняться изучением медицины, пока вы здесь? Ко времени возвращения в Англию вы сможете выучить довольно много и будете готовы сдать вступительные экзамены в университет.

— Хм, хорошо, я подумаю. — Он поскреб пальцами по своему небритому подбородку. — Скажите, могу я принять ванну и побриться? У вас есть здесь ванна или душ?

— Да, у нас есть ванна. В том небольшом строении во дворе. Там есть горячая вода. Если вы захватите с собой чистую одежду и бритву, сможете помыться прямо сейчас. Я покажу, как включается холодная и горячая вода.

Проводив нового жильца до ванной, Клэр вернулась на веранду посидеть и поразмыслить. Хорошо, что мистер Гамприсс был совсем не похож на Дона Картера. В ее нынешнем нервном состоянии Клэр могла искать поддержки и сочувствия у такого мужчины, как Дон, — так несчастный котенок ищет тепленькое местечко на груди человека. Клэр никогда не смогла бы зайти с Доном далеко… слишком сильны были ее чувства к Россу. Но все равно она была рада, что Билл Гамприсс ей не нравился.

Постепенно ее голова склонилась на подушку дивана, веки полузакрылись. Клэр лежала в полудреме, наблюдая, как вечернее солнце опускается за джунгли. На востоке небо пылало огнем, скоро солнце уйдет за горизонт, свет померкнет и на джунгли обрушиться тьма.

Да, в Лондоне она будет ходить на все фильмы, театральные постановки и, конечно, по магазинам. Затем она ненадолго вернется в Ридглей, она многим была обязана своей тете. Но, заразившись любовью к джунглям, Клэр будет стремиться вернуться в тропики снова и снова. Хорошие секретари нужны по всему миру. Она сможет найти работу, претворяющую хотя бы часть ее желаний.

Незаметно для самой себя Клэр перешла границу между сном и реальностью. Пробудилась она от ощущения, что кто-то стоит рядом с ней. Она уловила теплое дыхание на своем лице.

— Нельзя спать на веранде после наступления темноты, — сказал Росс, помогая ей подняться с дивана. — Какой угодно зверь мог подкрасться незамеченным и напасть на тебя спящую.

Росс взял ее за плечи и повел в дом.

— Клэр, надеюсь, ты не становишься просто беспечной? — требовательным тоном вопросил он.

Она отрицательно покачала головой:

— Я лишь немного устала. Я провожала миссионеров до причала. Росс, новый работник уже здесь.

— Да, Джонни мне сказал. Ну и как он тебе?

— Он очень… прямолинейный. Говорит, что хорошо умеет работать.

— Иначе и быть не может. Компания выбирает только лучших. Он очень молод?

— Ненамного моложе тебя. Я рада, что ты решил сделать пристройку к дому, теперь у него есть собственные апартаменты. Но… когда я уеду, здесь станет слишком много свободного места.

— Может, он повстречает девушку, достаточно безумную, чтобы выйти за него замуж. — Росс вошел в комнату, предоставив Клэр закрывать дверь за ними обоими. — И никаких сожалений, — сказал Росс совершенно спокойно. Посмотрите на него, эти слова уже въелись в его душу!

Присутствие Билла немного разрядило обстановку между Клэр и Россом. У него было собственное мнение по каждому вопросу, Росс не соглашался, и они часто и подолгу спорили. Билл неплохо играл в теннис, а играя в гольф, так сильно бил клюшкой, что за один день в джунглях были потеряны сразу три мячика. Он без проблем разбивал Клэр в шахматы и шашки. Но в Россе он встретил достойного противника, и одну партию они разыгрывали до самой ночи. Клэр лежала на своей кровати, прислушиваясь к голосам спорящих друг с другом мужчин, и удивлялась: как они будут уживаться после ее отъезда?

Росс признал, что Билл полон энтузиазма, но был не согласен с его позицией. По мнению Росса, чтобы заставить плантацию приносить прибыль, достаточную по меркам компании, нужно жить и дышать ею.

— Прекрати уговаривать его заняться медициной, — недовольно сказал Росс в один день. — Билл должен сосредоточить все свое внимание на работе.

— О-о, это ты один так умеешь, — язвительно заявила Клэр. — Ты не способен думать ни о чем, кроме своей работы. Страшно представить себе степень твоей преданности плантациям, которыми ты сам вскоре намереваешься владеть.

— Почему страшно? Ты все равно с этим не столкнешься.

— Нет, слава богу. В апреле я уже буду в Англии. — Клэр быстро развернулась на каблуках и поспешила на кухню — единственное место, где она могла спрятаться от Росса. Из-за его жестоких слов она чуть не отрезала себе палец острым ножом. Но самым страшным было то, что она умудрилась пролить масло на горящую плиту. Клэр чуть не разрыдалась, в то время как Лукас, дико крича, принялся гасить разбушевавшийся на плите огонь. На истошный вопль Лукаса прибежал Билл. Он ворвался на кухню, как торнадо, начал спрашивать, что случилось, и предлагать свою помощь.

— Моя милая девочка, вы что, сожгли пудинг? — спросил он.

— Нечто вроде этого. — Клэр прижала руки к груди и одарила Билла застенчивой улыбкой. — Пожалуйста, не сообщайте об этом происшествии Россу. Он всегда жутко бесится, когда со мной что-нибудь случается. Он боится, — ядовито добавила она, — что я спалю дотла его бесценную плантацию.

Билл смерил ее суровым взглядом. Он должен быть слепым, подумала Клэр, чтобы не заметить отсутствия сердечности в ее отношениях с Россом.

Последняя неделя февраля началась с ужасающей грозы. На рассвете мощный раскат грома сотряс дом до основания. Сильный удар ветра чуть не вырвал ставни вместе с петлями. По небу плясали языки молний, но влага не торопилась выплескиваться на землю. Клэр проснулась рано, но из-за разбушевавшейся грозы не спешила вскакивать с кровати. Она погрузилась в легкую дремоту и встала уже довольно поздно. Очень быстро она завершила утренний туалет и поспешила в гостиную.

Стол был уже накрыт, и двое мужчин терпеливо ждали ее появления. Билл Гамприсс разместился в кресле с газетой, Росс стоял у окна и задумчиво наблюдал за надвигающимся ненастьем. Когда Клэр вошла, они одновременно повернули головы.

— Извините, что опоздала, — сказала она. — Вы, мальчики, могли меня и не ждать.

— Ты могла бы и не торопиться, — произнес Росс. Уголок его рта искривился в легкой усмешке. Оттого что она назвала его мальчиком, подумала Клэр. — Из-за этого, — он указал на окно, — мы все равно будем сидеть дома.

Он помог Клэр сесть за стол, потом двое мужчин расселись по своим местам. Она разлила кофе по чашкам, в то время как ее муж раскладывал кусочки консервированного грейпфрута по фарфоровым тарелкам. Клэр сразу принялась за кофе, двумя глотками осушив чашку до дна. Росс уже принялся за заливной язык.

Послав ей ослепительную улыбку, Росс сказал:

— Поторапливайся, ленивая Лиззи. Ты задерживаешь войска.

— Обслужи вначале Билла. Я… не думаю, что стану что-нибудь есть.

— В любом случае съешь свою порцию грейпфрута.

Клэр несказанно удивилась: Росс не пытался впихнуть в нее даже кусочек заливного! Потом она поняла причину — он знал, что Клэр все еще боится грозы, и решил не расшатывать еще больше ее и так уже слабые нервы. Она была благодарна Россу за его понимание.

Он передал тарелку с мясом Биллу. Тот добавил себе еще маринованных помидоров и добрую ложку горчицы.

Клэр прикончила наконец свой грейпфрут и долила в чашку еще кофе.

— В Лагосе я присутствовал на двух завтраках, — сказал Билл, жуя за обе щеки. — И каждый раз мне подавали яичницу с беконом. Мне как-то не довелось спросить, где они доставали яйца и свежее мясо.

— Бекон, скорее всего, был консервированным, — предположила Клэр. — А яйца иногда несут даже наши куры. Билл, вам понравился Лагос?

— Так себе. У меня не было времени завести там друзей. Правда, я встретил некоторых людей, знакомых с вами. Что напомнило мне… — Он неуверенно взглянул на Росса, затем запихнул в рот огромный кусок заливного, чтобы получить несколько минут отсрочки.

— Напоминает о чем? — переспросил Росс безо всякого любопытства в голосе.

— Парочка посланий, — пробурчал Билл с набитым ртом. — Я начисто про них забыл. В последние дни мои мысли были заняты другим.

Клэр размазала масло по хлебцу, недоумевая, почему Гамприсс выглядел таким встревоженным. Он даже слегка покраснел. А Росса, казалось, это только забавляло.

Билл назвал несколько знакомых имен, передал от них пожелания всего наилучшего и приглашения в гости.

— Кажется, в Онитсло все знают, что вы, Клэр, первой отправитесь в Англию.

— И это все? — спросил Росс. Его холодные серые глаза изучали раскрасневшееся лицо Билла Гамприсса. Клэр переводила взор с мужа на Билла и обратно. Она почувствовала между ними возрастающее напряжение.

Билл нахмурился, искоса взглянул на Клэр и сказал:

— Нет, есть еще кое-что. В Онитсло была одна… женщина. Перед отъездом она пришла меня проведать. Она слышала, что отправляюсь в Була. Ммм… миссис Хэрриман.

От неожиданности Клэр выронила нож. Лицо Росса же осталось безмятежным.

— Что она велела передать?

— Она сказала, что развелась с мужем и остается в Лагосе дожидаться вашего приезда.

— Понятно. — Росс передал Клэр пустую чашку. — Милая, если ты не против, налей мне еще кофе.

Она была против! Да еще как! В тот момент она ненавидела его орлиный профиль, его ледяные серые глаза, поджатые губы, с вечно играющей на них усмешкой. Росс пододвинул чашку поближе, взглянул на жену, и их глаза встретились. Клэр отвела взгляд, борясь с желанием выплеснуть горячий кофе ему в лицо. Кофейник дрожал в ее трясущихся от злобы руках, она попыталась налить кофе в чашку и расплескала половину кофейника по столу. Клэр тут же извинилась, сказав что-то обо все еще болевшей руке.

— Не мешало бы закрепить твое запястье специальным ремнем, — посоветовал Росс.

Билл сказал, что у него есть такой, совсем новехонький. Он приобрел его пару месяцев назад и никогда им не пользовался.

— Пойду принесу, — сказал он и быстро побежал в спальню, радуясь возможности избавиться от неприятного разговора.

Клэр сидела тихо, слушая, как порывы штормового ветра бьются об окно. Росс допивал свой кофе, его спокойствие и безразличие били по душе кнутом. В ее сердце стучали тысячи маленьких молоточков. Боль обиженной любви и негодование слились воедино. Она хотела разбить сердце Росса, как он разбил ее… но у Клэр не было на это ни сил, ни возможности. Причинить сердечную боль можно только тем, кто тебя любит.

— Почему бы тебе ни поесть еще? — предложил Росс, кивнув в сторону ее пустующей тарелки. — На кофе и грейпфруте далеко не уедешь.

— Росс, ради бога! — закричала она.

— Спокойно, — быстро среагировал он, потому как в гостиную вернулся Билл.

Он не обманул: ремешок был совсем новый, кожаный, с бархатным покрытием изнутри. Билл вложил его в руку Росса, а сам вернулся на свое место допивать кофе. Росс взял запястье Клэр и обмотал ремешком… ей пришлось позволить ему сделать это — в присутствии Билла.

— Не слишком туго? — спросил Росс, закрепляя ремень.

Клэр покачала головой и одернула руку. Он предложил ей сигарету, но Клэр отказалась. Мужчины закурили и принялись разговаривать о делах. Стройматериалы, кофе, хлопок, пальмовое масло, урожаи и зря вложенные деньги, большие налоги и нехватка рабочей силы. Клэр слушала их вполуха. Она встала и принялась бесцельно бродить по комнате. Росс достал какие-то бумаги и начал объяснять Гамприссу причину возросшей прибыли за последние пять лет.

— Мне повезло, что я продолжаю ваше дело, — заметил Билл. — Все так четко! Я бы отдал свой десятилетний заработок, лишь бы обладать вашим острым, логическим умом.

— У моего ума есть свои недостатки, — заверил его Росс.

— Но они не проявляются в бизнесе, конечно?

— Нет, только не в бизнесе.

— Миссис Брэннан, вам следует убедить мужа заняться политикой. — Билл засмеялся. — Ему надо сидеть в правительстве.

Росс оглянулся на жену, ожидая от нее реплики. Но Клэр лишь слабо улыбнулась и продолжила взбивать подушечки на диване. Выражение интереса сошло с лица Росса, он опять склонился над документами, время от времени поглаживая подбородок.

Ближе к полудню двое мужчин накинули плащи и отправились на плантации. Как только за ними захлопнулась дверь, почти не раздумывая Клэр надела свой дождевик. Она уже завязывала капюшон, когда неожиданно вернулся Росс. Он резко распахнул дверь, впустив в дом холодный порыв ветра.

— Куда ты собралась? — спросил он.

— В школу.

— В этом ты не пройдешь и половины пути!

— Мне… нужно сменить обстановку… хотя бы на пару часиков.

Лицо Росса было похоже на глиняную маску. Клэр с горечью вздохнула и принялась расстегивать пуговицы.

— Хорошо, это не важно.

— Я вернулся именно потому, что ожидал от тебя что-то подобное. — Он подошел ближе и надел дождевик вновь на ее плечи. — Если тебе здесь слишком одиноко, можешь пойти со мной. Не хочу, чтобы ты бродила по округе в одиночестве.

Клэр слабо улыбнулась:

— Нет, спасибо. Я лучше останусь здесь и найду себе занятие.

— Давай хотя бы выйдем на веранду. Подышишь свежим воздухом, — предложил Росс.

Заинтригованная, Клэр подчинилась и проследовала вслед за мужем на веранду. Росс повернулся спиной к ветру, загородив тем самым Клэр. Он стоял, одной рукой держась за перила, другую положив на плечо жены. Клэр прижалась к нему всем телом, ветер трепал ее черные волосы, в ушах стоял гул отдаленного грома.

— Скажи, когда с тебя будет достаточно, — сквозь гул ветра прокричал он.

Молнии озаряли небо, порывы ветра срывали цветки и ломали ветки кустарников в ее саду, но, странное дело, Клэр совсем не было страшно. Раздался глухой треск, и отломанная ветка какао понеслась по хлопковому полю, гонимая ветром. Серые облака застыли над тропическим лесом, как сплошное одеяло. Багровые лучи солнца ложились на деревья кровавыми пятнами.

Наконец Клэр двинулась назад, Росс распахнул перед ней дверь и втолкнул девушку внутрь.

— Захватывающее зрелище, — сказал он, помогая ей снять дождевик. — Но к несчастью, как и все в джунглях, погода перегибает палку.

На губах Клэр застыла улыбка.

— Вели Лукасу заварить тебе чай, — сказал Росс.

Клэр кивнула. Несколько недель назад она бы упросила его остаться с ней и выпить чаю вдвоем, но не сегодня.

— Не слышу твоих обычных колкостей, — неожиданно сказал он. — С чего вдруг ты перестала со мной спорить?

— Я… мне просто нечего сказать. Ты уже уходишь?

— Скорее всего.

— Не опаздывай к ленчу, — вместо прощания сказала она и пошла на кухню, не оглянувшись посмотреть, как Росс уходит в бушующую стихию.

День вошел в свою колею. Клэр читала, слушала магнитофон, но ни на минуту не забывала послание Пэтси Хэрриман. Она уже приготовилась заманить Росса в свои сети! Для Клэр эта мысль была просто невыносима. Пэтси в объятиях Росса!

И она ничего не могла с этим поделать! Совсем ничего. Росс уже доказал ей, что она не имела на него никакого влияния.

Клэр трясущимися руками пыталась зажечь сигарету, когда вернулся Билл Гамприсс.

— Боже, ну и ветер! — сказал он, снимая плащ. — Он пронизывает до костей. Росс считает, что ветер стихнет к закату. Облака уже почти разошлись.

— Хорошо, — лаконично ответила она. — Хотите, я приготовлю что-нибудь поесть, или будете дожидаться обеденного времени?

— Нет, я только выпью. Я сам налью.

Клэр вернулась на диван, подложила под плечи подушку и откинула назад голову. Все ее тело болело.

— Налить вам стаканчик? — спросил Билл.

— Нет, спасибо. — Клэр наблюдала, как спиралька сигаретного дыма тает в воздухе.

Руки Билла, почему-то подумала она, были покрыты густыми черными волосками. Не коричневые, блестящие золотом в лучах солнца… как у Росса. Хотя Билл брился этим утром, его подбородок был синюшного цвета и явно требовал доработки. Он осушил стакан залпом, потом уселся в кресло и стал открыто наблюдать за Клэр.

— Я решил последовать вашему совету и послал домой за некоторыми книжками по медицине. — Говоря это, он выглядел весьма довольным собой.

— Учеба всегда пригодится. — Улыбка Клэр получилась довольно вымученной. — Она открывает двери в будущее.

— Двери в будущее? Навряд ли. У меня никогда не получалось делать все по высшему разряду, только достаточно хорошо. Я придерживаюсь золотой середины. Не стремлюсь в лидеры, но и не хочу стать аутсайдером. Но когда вы сказали мне о трех годах изоляции посреди диких джунглей, я решил продолжить учебу. — Он постучал пальцами по подлокотнику кресла и нахмурился. — Странно, но я всегда ставлю перед собой цели, достичь которые мне не под силу. Интересно, каково это быть умным и рассудительным, как Росс? Хотя иногда он бывает… — Билл прервал свои размышления вслух и уставился на шкуру леопарда у своих ног.

— Каким? — Неожиданно в Клэр проснулся интерес. — Не пытайтесь щадить мои чувства. Я слишком хорошо знаю Росса.

— Ну… я собирался сказать, что он немного напоминает машину. Никогда не показывает своих чувств и слабостей. Понимаете?

— Еще как понимаю, — сказала она с кислой усмешкой. — Билл, он нравиться вам как человек? Или вы находите Росса слишком… неуживчивым?

— Я восхищаюсь им! — поспешно воскликнул Билл, как будто опасался задеть чувства Клэр. — Он один из тех людей, что целенаправленно бросают вызов окружающему миру, идут против всех и вся. Лично я люблю более легкую и спокойную жизнь. Мне кажется, вы тоже, Клэр.

— Такую жизнь предпочитает большинство людей, — согласилась она. — Росс относится к числу редких исключений — он тигр, которого нельзя загнать в клетку.

— Могу поклясться, этого леопарда он подстрелил сам. Я прав?

У Клэр кольнуло сердце, когда она вспомнила ту звездную ночь.

— Да, вы правы, — со вздохом проговорила она.

— Хотел бы я в этом поучаствовать, — возбужденно произнес Билл. — Ничего, если я попрошу вашего мужа взять меня как-нибудь на охоту?

— Собираясь на охоту, Росс не спрашивает у меня разрешения, — сказала она, думая в этот момент о Пэтси Хэрриман. Ее развод очистил для Росса дорогу, он свободно мог забрать свой трофей.

Билл улыбнулся своим мыслям, наверное представляя, как поставит ногу на шкуру поверженного им самим леопарда.

— Думаю, мне стоит принять ванну, — сказал он, вставая на ноги.

Оставшаяся в одиночестве, Клэр закрыла глаза, прислушиваясь к жалобному вою ветра за окном. По ее щекам потекли слезы. Она скучала по Счастливчику, по его звонкому лаю, добродушному взгляду огромных карих глаз, наполненных любовью к хозяйке. Она могла заботиться о нем, давать разные забавные прозвища. Щенок отвлекал ее мысли, играя с ним, Клэр забывала обо всем на свете… даже о своей безответной любви.

После обеда Росс предложил сыграть в карты. За минимальную ставку приняли пенни, и началась игра в покер. Клэр была сегодня не в настроении, и ей катастрофически не везло.

— Клэр, из вас выйдет никудышный игрок. — Билл засмеялся.

— Согласна, пора мне выйти из игры, — холодно заметила Клэр.

— Росс говорил мне, что вы отлично играете в теннис. Надеюсь, вы не столь же хороши, как он, иначе у меня нет шансов на победу.

— Я не такая безжалостная, как он… в любом виде игры.

— Ну, меня вы все равно разобьете в пух и прах. — Билл закусил губу и сосредоточил взгляд своих черных глаз на картах в руках. — Но это будет, когда ваше запястье окончательно заживет.

— Дождь превратит теннисный корт в грязную лужу, а к тому времени, когда она высохнет, я уже буду в Англии, — сказала Клэр. — Вам придется обходиться без женского общества.

Во время этого разговора Росс упорно хранил молчание.

— Тогда это место станет уже другим, — продолжил Билл. — Дом — всего лишь здание, когда в нем нет женщины. Вы согласны со мной, Росс?

И тогда Росс вскочил столь внезапно, что стул отлетел и с грохотом рухнул на пол.

— Здесь очень душно, — воскликнул он. — Ветер стих. Давайте немного пройдемся.

— Да, давайте, — согласилась Клэр. — После грозы воздух необычайно свежий. Вам понравится прогулка, Билл.

Тот мгновенно сорвался с места и принес дождевик Клэр и свой плащ. Росс в задумчивости зажег сигарету. «Похоже, его одолевают муки совести», — с недоумением подумала Клэр.

Глава 11

Когда настал долгожданный перерыв в дождях и на все еще обложенном тучами небе засияло солнце, Росс предложил отправиться на дальние плантации. Им с Биллом следовало проинспектировать состояние каучуковых деревьев, пока дожди совсем не размыли дороги.

— Клэр, поедешь с нами? — спросил Росс. — Ты ведь не любишь оставаться одна, когда за стенами дома бушует гроза.

— Если ты хочешь, чтобы я поехала. Собрать вещи приблизительно дней на десять?

— Нет, скажем, на неделю. Сейчас нельзя рассчитывать на благоприятную погоду. Она неустойчива и может измениться в любой момент.

Был уже поздний вечер. Билл закрылся в своей комнате и писал письма. Росс расположился в кресле, рядом с настольной лампой. Клэр штопала блузку. Ее одежда приходила в негодность с пугающей быстротой. На нынешний момент она располагала одним платьем, слаксами и бриджами, которые за последний месяц стали ей велики, парой блузок, шерстяным свитером, черным шелковым топом и короткой оранжевой юбкой. Этим утром она заметила в юбке крохотные дырочки, проделанные личинками насекомых, так что юбку можно было не считать.

Клэр захотелось разорвать черту отчуждения, возникшую между ней и Россом. Подойти к нему, сесть на подлокотник кресла, чтобы его рука легла на ее ладонь… Раньше никогда еще она не испытывала такого сильного желания стать ему ближе. «Я похожа на путника, затерявшегося в пустыне, — подумала Клэр, — умирающего от жажды. И вот я вижу мираж, который превратится в груду песка, как только я к нему приближусь… к этому спящему в кресле тигру».

Теперь, когда всего через три недели Клэр возвращалась в Англию, от кровоточащей раны в сердце остался лишь ноющий шрам. Она уже отказалась от любви Росса, приняла как данность свое одиночество. Клэр была благодарна своей воле, позволившей пройти через все сердечные муки с гордо поднятой головой и улыбкой на губах.

Ее вымученная улыбка слегка поблекла на следующий день, когда Билл, не знавший, насколько болезненной была для Клэр тема отъезда домой, попросил ее об услуге. Он хотел, чтобы в Лондоне Клэр заказала для него медицинскую литературу и отправила ее по почте в Була. Эти книги были очень дорогими, но Билл готов был выписать ей чек на требующуюся сумму. Он довольно робко попросил Клэр о поцелуе, чтобы придать ему храбрости в его начинаниях.

— Клэр, вы самый понимающий человек из всех моих знакомых, — сообщил он. Затем, ковыряя землю носком сапога и опустив глаза, добавил: — Надеюсь, ничего страшного нет в том, что в тот день я передал… сообщение от Пэтси Хэрриман для Росса? Мне горько думать, что я поступил неправильно… она такая… ну, вы меня понимаете.

— Я знаю, Билл. — Клэр положила руку на его рукав, чтобы его успокоить. — Она пожирательница мужчин, да?

— Я знаю этот тип женщин! — горячась, воскликнул он. — Они разрушают чужие семьи. Не могу понять, как мужчина может… он будет просто сумасшедшим, если…

— Билл, прекратите! — приказала она. — Лучше сконцентрируйтесь на своих обязанностях.

— Но, Клэр, я волнуюсь за вас…

— Спасибо, очень любезно с вашей стороны, но не стоит. — Клэр гордо задрала подбородок. Когда она так делала, Росс называл ее скаутом. — Жизнь в Африке сделала меня очень сильной, Билл. Сейчас я могу преодолеть любые трудности.

Говоря это, она почти поверила в свои слова. Закрыв для себя тему отношений с Россом, Клэр направила свои мысли на хозяйственные проблемы. Мысли о доме всегда служат отдушиной для всех женщин.

Вечером она сидела в гостиной, деля комнату только с Россом, прислушиваясь к тиканью часов и звукам ночной жизни, доносившимся из джунглей. Сегодня было новолуние. Клэр не увидит больше лес, окрашенный мерцающим серебристым светом. Луна нарастет только через три недели… в это время она будет уже на пути домой.

— Клэр, почему ты такая грустная? — Росс оторвал глаза от книги и посмотрел на жену. Их взгляды встретились, застыли в воздухе и не смогли оторваться друг от друга. В этот миг все вокруг замерло. — В чем дело? Пытаешься представить меня седым одиноким стариком с больным сердцем и чахоткой? Еще один африканский плантатор, выброшенный на обочину жизни, да?

— Скорее всего, так оно и будет, — резко заметила Клэр. Она разорвала зубами шелковую нить и вставила новую в иголку.

Его брови удивленно поползли вверх (скорее всего, из-за ее дерзкого тона), затем он пожал плечами и ухмыльнулся:

— Не-ет. В этой старой собаке еще полно сил. Милая, ты не жалеешь, что потратила столько времени здесь со мной? Скажи. Я хочу знать правду.

— Мы уже говорили об этом. — Клэр послюнявила палец, чтобы завязать узелок. — Благодаря нашему союзу и жизни в тропиках я повзрослела. Теперь я стала совсем другим человеком.

— Сейчас я имею в виду седой локон в твоих волосах. — Пепельно-серые глаза внимательно изучали ее лицо. — Довольно странно. Я видел, как нечто подобное происходило после перенесенной лихорадки, но чтобы просто так…

— Это волосы выгорели на солнце, — пошутила Клэр, зная, что именно безответная любовь и переживания стали причиной возникновения белой пряди волос. Она заметила ее всего несколько дней назад. Росс первым указал ей на этот факт.

— Сильно переживаешь из-за этого? — спросил он.

— Только не здесь. Может, и буду, когда… я вернусь в Англию и люди на улицах будут тыкать в меня пальцем.

— Вообще не тревожься. — Росс ободрил ее улыбкой. — Седой локон придает тебе некий шарм… хотя шарма у тебя и так хватает.

— Уверена, ты просто пытаешься меня успокоить.

Росс почувствовал укол совести, поэтому и решил сказать ей что-нибудь приятное, пронеслось в ее голове.

— Замечательно, что у нас есть нечто общее: любовь разыгрывать комедии! — съязвил он, стряхивая пылинку с брюк. — Кто бы мог поверить, скажи я, что обоюдная любовь к фарсу поможет мужчине и женщине оставаться хладнокровными на протяжении восемнадцати месяцев посреди диких джунглей.

— Я знаю, что ты ненавидишь напряженность, — сказала Клэр. — А смех способен разрядить обстановку.

Весь следующий день она не смеялась: ну нельзя же было в самом деле назвать смехом то истерическое хихиканье, которым она отвечала на неуклюжие шутки Билла.

Ее левая нога давно побаливала, но сегодня Клэр едва не скрутило от боли, стоило ей только наступить на нее, вставая с кровати. Ей пришлось прихрамывая отправляться на кухню: Лукас подхватил лихорадку, так что некому теперь было готовить еду.

Естественно, Росс первым же делом поинтересовался ее ногой. Клэр не ошиблась — не сказав даже «доброе утро», он накинулся на нее с расспросами. Что случилось? Падала ли она? Нет ли боли в спине? На град вопросов она отвечала лишь мотая головой.

— Мне кажется, в большом пальце застряла заноза… или еще что-нибудь, — с неохотой отвечала она.

— Снимай сандалии, я посмотрю, — приказал Росс. Он с легкостью взял ее на руки и усадил на диван. Прежде чем Клэр успела расстегнуть ремешок, он встал на одно колено и резким движением стянул сандалию с ее ноги. Его теплые руки обхватили ее стопу и подняли вверх, ближе к свету. Несколько минут Росс молча изучал каждый миллиметр ее пальца. Затем он недобро усмехнулся. От этого у Клэр зародилось неприятное предчувствие.

— У тебя там личинки-паразиты… и не надо так брыкаться! Успокойся, моя девочка. Их непременно надо достать. Иначе плоть загниет и придется ампутировать стопу. — Он поднял голову и взглянул на зеленое от ужаса и отвращения лицо Клэр. — Как долго болела нога?

— Дня два-а. Не больше. — Тут до нее наконец дошло. — Ты собираешься резать мне палец?!

— По-другому нельзя. Не могу допустить, чтобы там осталась хоть частица червя. Пойду принесу аптечку.

Росс также захватил стакан чистого виски и заставил ее выпить все до дна. Затем он уложил ее лицом вниз на диван и заставил прикусить скомканную салфетку. Клэр ничего не оставалось делать, как подчиниться и доверить свою судьбу новоиспеченному хирургу.

— Один есть, — услышала Клэр после нескольких мучительно тянущихся минут. — Держись, милая. Иду за номером два.

— Ты говоришь совсем как пилот Эррол Флинн во время войны. — Она нервно рассмеялась.

— Плохо слышу. Можешь говорить внятнее?

— Это потому, что у меня салфетка в зубах! — Она вновь засмеялась.

— Кажется, кто-то слишком много выпил. — В его хрипловатом голосе слышалась нотка веселья. — Бинго! Второй готов, — сообщил он ей. — А вот и третий… черт, я его упустил! Клэр, сожми зубы поплотнее. Нельзя пропустить ни одного.

В конце концов все личинки были благополучно извлечены. Росс замазал палец зеленкой и наложил повязку.

— Клэр, твоей ножке придется немного отдохнуть. Чем больше ты будешь на нее наступать, тем больше риск, что в ранку попадет инфекция.

— Мне нужно идти на кухню, — возразила она. — Лукас болен. Кроме меня, некому готовить еду. От Джонни с Марком у плиты толку мало.

— Я могу открыть консервы и разогреть остатки вчерашнего ужина, — твердо настаивал он. — Твоей ноге требуется покой.

— А как же поездка на плантации каучуковых деревьев? — Она с сомнением посмотрела на мужа. — Мы же собирались отправиться завтра.

— Да, мы должны ехать… но только не ты, милая. Боюсь, тебе придется остаться дома. Может, это и к лучшему. Там не самое подходящее место для женщины. Ужасно влажно, много москитов.

— Чертовы личинки! — в сердцах воскликнула Клэр. — Я пятнадцать месяцев здесь жила, и ничего. А они выбрали самый неподходящий момент, чтобы забраться ко мне в ногу.

Росс присел на диван и вложил сигарету ей в губы. Он нетерпеливо почиркал зажигалкой, пока не появилось слабое пламя, и зажег дергающийся в ее губах цилиндрик.

— Неужели ты так боишься остаться одна? — спросил Росс. — Джонни и Марк всегда будут под рукой. Они очень тебе преданы.

— Нет, я не боюсь, — запротестовала Клэр. — Просто я… долго готовилась к этой поездке. Мы ведь должны были провести оставшиеся дни вдвоем.

— Я же провожу тебя до Онитсло, — напомнил он.

Стиснув зубы, Клэр перекусила сигарету, так что пришлось ее выбросить.

— Если мне суждено остаться на следующую неделю здесь, пусть так и будет. — Она улыбнулась. — Росс, спасибо за операцию. Возможно, она спасла мне жизнь. Не знала, что у тебя такое нежное прикосновение.

— О-о, ты еще многого обо мне не знаешь! — Он улыбнулся в ответ. — Думала, что уже выведала все мои секреты, а? Так вот, тебя еще ждут сюрпризы.

Росс помолчал, удивленно вглядываясь в серьезное лицо Клэр. Он нагнулся и прошептал:

— В этот момент надо было засмеяться.

— Я не хочу. — Клэр ответила на его растерянный взгляд, и, несмотря на всю причиненную им боль, ей захотелось положить голову ему на плечо, погладить огрубевшую кожу его рук…

— Клэр, скажи мне кое-что. — Его голос вновь стал хриплым. — Помнишь то послание от Пэтси Хэрриман, что передал Билл?

— Расплывчато.

«О, Клэр! Ну и лгунья же ты! Ты ведь ни на минуту не забывала его. Можешь воспроизвести слово в слово, — думала она. — То, что раньше ты считала плодом разыгравшегося воображения, после слов Билла стало явью».

— Я рад, что ты не сделала никаких неправильных выводов, — сказал Росс. — Молодчина, скаут!

Да, чертовски хороший скаут, подумала Клэр. Она с замиранием сердца наблюдала, как Росс медленно поднимается на ноги, собирает аптечку. Он взял склянку с марганцовкой и отнес на кухню, затем вернулся обратно, чтобы сообщить, что поставил чайник на плиту.

— Я заварю тебе чай, а затем мне необходимо отправиться на плантацию.

— Спасибо, — кротко сказала она. — Можно мне вообще наступать на левую ногу?

— Только в экстренных случаях, — предупредил он с ухмылкой. — Тебе можно лишь отдыхать и читать. Если в этом доме, конечно, осталась хотя бы одна книга, которую ты не успела прочитать от корки до корки.

— Есть одна. Я приберегала ее напоследок. Посмотри на верхней полке на самом дне. Такая синяя, с золотым тиснением. — Она наблюдала, как Росс перебирает книгу за книгой. Наконец он нашел нужную и прочитал название и автора.

— Лонгворф?! — изумленно воскликнул он. Он заглянул на титульный лист и обнаружил пожелания, написанные рукой Саймона для Клэр. — Ты не говорила мне, что он послал тебе экземпляр своей первой книги. — Росс усмехнулся. — Можно узнать почему?

— Она автобиографическая, — холодным тоном объяснила Клэр. — Может, я не хотела, чтобы мой муж читал о другом мужчине в моей жизни.

Росс пересек комнату и вложил книгу ей в руку:

— Неужели ты думаешь, что я стал бы ревновать?

— Нет. На это я и не надеюсь. Просто хотела избежать саркастических замечаний о Саймоне с твоей стороны. Ты вообще ни во что не ставишь подобных ему людей. Для тебя главное действовать. Когда ты чего-нибудь хочешь, то просто идешь и берешь это. И к черту всех, кто стоит на твоем пути! — Клэр вцепилась в книгу так, что побелели костяшки пальцев. — Саймон — другой…

— Он мечтатель, да? — Росс склонился над ней. От распахнутой на груди черной шелковой рубашки исходил терпкий аромат одеколона. — Клэр, ты хочешь сказать, что Саймон Лонгворф именно тот, кто нужен тебе после всех твоих скитаний?

— Возможно. — За ничего не значащими словами она пыталась скрыть свои чувства к Россу. — Я знаю Саймона почти всю свою жизнь. Такое длительное знакомство сделает нашу совместную жизнь определенной.

— Ты просто не видишь леса за деревьями. — Росс подавил смешок. — Жизнь в Западной Африке вместе с суровым плантатором должна была научить тебя парочке вещей. Надеюсь, Саймон это оценит.

— Увидим. — Клэр демонстративно раскрыла книгу, показывая, что разговор окончен. Через пару минут она услышала, как закрылась за Россом входная дверь. Вошел Марк с подносом: он принес горячий чай и свежие сливки. Клэр в задумчивости выпила пару чашек. Под конец она решила, что остаток дня будет очень милой и общительной, ведь завтра Росс и Билл уезжают на целую неделю.

Они собрались на следующее утро очень рано. Джонни и Марк получили строгий наказ оставаться в доме на ночь, пока маленькая миссис не могла ходить.

— Мы вернемся так скоро, как только возможно, — заверил ее Росс. — Давай ноге побольше отдыха и не скучай! — Тут он язвительно ухмыльнулся. — Ну конечно, я же совсем забыл: книга Саймона не даст тебе заскучать! Надеюсь, он обнажил не слишком много подробностей вашего подросткового романа?

— Иногда, Росс, — с раздражением произнесла она, — мне хочется запустить в твою голову чем-нибудь очень тяжелым.

Билл, предусмотрительно вышедший на веранду, давая им возможность попрощаться тет-а-тет, теперь просунул голову в дверной проем с замечанием, что солнце уже встает.

— На улице туман, — добавил он.

— Могу поклясться, дождь начнется еще до того, как мы доберемся до лодки, — заявил Росс, не сомневаясь в своей правоте. — Захватил с собой дождевик?

Билл кивнул и улыбнулся Клэр.

— Сожалею, что вам пришлось остаться дома, — сказал он. — Но все же каучуковый лес не подходящее место для женщины.

— Тем не менее я бы не отказалась на него взглянуть. Надеюсь, погода вскоре улучшится, — с некоторым беспокойством предположила она.

— Прячь голову в подушки всякий раз, как за окном будет ударять молния, — посоветовал Росс, надевая на плечи тяжелый рюкзак.

— Но ты сам учил меня встречаться лицом к лицу со страхом, как подобает настоящему скауту, — напомнила ему Клэр. — Благодаря тебе я закалилась. Не хочу снова стать мягкотелой.

— Ты никогда не станешь по-настоящему закаленной, сладкая моя. — Росс наклонился и поцеловал ее в нос. — Будь хорошей девочкой. Не делай ничего такого, чего на твоем месте не сделал бы я.

Он вышел вслед за Биллом, и через минуту до Клэр донесся рев мотора. Она доковыляла до окна и успела увидеть, как джип исчезает за поворотом. Ее взор обратился к небу. Белая дымка окутывала грязно-серые тучи, и Клэр поняла, что скоро пойдет дождь. Из ее груди вырвался непроизвольный вздох. Она обещала не скучать, но ей больше ничего не остается делать. Несмотря на несомненный талант Саймона, он не смог бы описать в своей книге и половины того, что произошло с душой Клэр за эти восемнадцать месяцев.

Она вернулась в гостиную, стукнувшись по пути больным пальцем о косяк двери. Свернувшись калачиком на своем любимом диване, она взяла со столика вазочку с изюмом и арахисом, а также стакан холодного грейпфрутового сока. Мысли Клэр, оторванной от мира людей, совершенно естественным образом обратились к родному городу и к тем дням, которые ей довелось провести вместе с Россом.

Раз в год в Ридглее устраивались скачки, и Клэр пошла на них с Россом. В тот день шел дождь, и ему пришлось поднять крышу своего спортивного кабриолета. Но когда они достигли ипподрома, ветер уже разогнал тучи и на небе сияло яркое летнее солнце. Болельщики снимали свои плащи, убирали зонты и рассаживались на трибунах. Росс, взяв Клэр под локоть, проводил ее до их места. Бросив ее сумочку на свое кресло, он достал бинокль и принялся изучать лошадей. В твидовом пиджаке и темно-коричневых брюках он казался Клэр самым красивым мужчиной на свете. Мысль, что она испытывала к Россу не только физическое влечение, впервые взбудоражила ум.

Клэр любила лошадей. Она делала небольшую ставку в каждом заезде, вызывая у Росса усмешку, каждый раз игнорируя его советы и ставя на ту лошадь, что нравилась ей больше всего.

— Прислушиваясь к своему сердцу, а не к доводам разума, ты напрашиваешься на неприятности, — заметил он.

Изучая его профиль из-под полузакрытых ресниц, она понимала, что видела его глазами своего сердца. Высокий, поджарый, с хорошо развитой мускулатурой и угловатым лицом. Пару раз он задорно улыбался ей, показывая ровный ряд белых острых зубов, а в его глазах мерцали синие искорки.

Они появлялись, когда Клэр играла для него на пианино. У нее был талант от природы, который тетя Летти заставила развить, а отец заплатил за учебу. Но когда она играла для Росса, ее музыка наполнялась новыми, неизведанными эмоциями. Он сообщил, что Клэр играла просто великолепно… для своего уровня.

— Хочешь сказать, что мне еще расти и расти? — спросила она.

Стоило только Россу заговорить об Африке, Клэр внутренне содрогалась от восторга. Тропическая ночь… и Росс. Неустрашимый, энергичный, уверенный в себе мужчина, приучивший себя брать все, что пожелает.

Она беспрестанно расспрашивала его об Африке. Он рассказывал… синие искорки в глазах выдавали его удовольствие от ее наивного любопытства. Недели, проведенные вместе с ним, были полны веселья и возбуждения.

Клэр была вынуждена пригласить его к себе домой. Тетя Летти была крайне удивлена, но выбор Клэр явно не одобрила. За столом она отсадила Росса подальше от своей племянницы. После ужина они все играли в бридж. Клэр радостно улыбнулась, когда Росс помог ее тете сесть за карточный столик.

— Должна признать, он довольно мил, — сказала ей тетя Летти вечером. — Я ужасно играла сегодня, но Росс, как мой партнер по бриджу, все время меня спасал. В нем есть какая-то изюминка… только он не наш тип, Клэр. Он успел повидать мир…

— Именно поэтому он и интересен, — вмешался дядя Фред. — У этого парня горящий взгляд… ты заметила?

— Горящий взгляд больше к лицу миловидной девушке, — недовольным тоном заявила тетя. — Клэр, мне кажется, тебе не следует с ним больше встречаться. У меня такое чувство… Клэр, этот парень может сделать тебя очень несчастной.

— Тетя, дорогая! — Она звонко рассмеялась. — Он всего лишь мой друг.

— Не думаю, что Саймон с тобой согласится, — задумчиво произнесла тетя Летти.

Саймон и Росс были как небо и земля. Саймон был блондином, Росс — брюнетом и плантатором, а не писателем. Росс брал судьбу в собственные руки вместо того, чтобы пытаться разобраться в скрытом смысле происходящих с ним событий.

Клэр знала, что Росс воспринимает ее только как хорошего компаньона, и она не хотела разрушать их дружбу, требуя чего-то большего. Быть рядом с ним означало для нее смешанное с ужасом наслаждение. Ей нравилось танцевать с Россом, хотя на танцполе он имел мало общего с Джином Келли. Устав от танцев, они выбегали на террасу ночного клуба. Было лето, и солнце садилось поздно, заливая деревья багряным огнем. Облака казались воздушным золотистым шарфом, перекинутым через алый небосвод. Они вдвоем наслаждались закатом, вдыхая аромат роз.

Однажды вечером Росс усадил ее на скамейку в саду и забросал вопросами о ее жизни. Клэр ничего не оставалось делать, как только честно отвечать.

— Я ужасно благодарна тете Летти и дяде Фреду, что позволили мне жить вместе с ними.

— Это они должны быть благодарны, что заполучили такое послушное дитя, — сказал Росс с задумчивой улыбкой.

Каково это… маленький английский городок после просторов Западной Африки?

— Тихо, уютно, расслабляет нервы. — Он накручивал на палец локон ее черных волос. — Там нет ничего интригующего, но мне всегда хотелось отправиться в тропики. Только в джунглях я понял, что такое настоящее одиночество. Я не был к нему готов. Ты не можешь себе этого представить, Клэр. Мой ближайший сосед жил от меня в тридцати милях, и он был мужчиной.

Вскоре Росс покинул ее на неделю. В своем воображении Клэр бродила по местам, которые ей не терпелось увидеть: по шумным базарам, по забытым богом деревням дикарей, по жутким джунглям. Она пыталась представить себе гигантские деревья, потрясающие тропические цветы, полуденный зной и огромное жаркое солнце на бронзовом небосводе. Клэр даже и не надеялась, что Росс вернется из Лондона с предложением, которое воплотит ее мечты… Почти не надеялась.

Клэр встала с дивана и доковыляла до окна. Сквозь залитое дождем стекло она различала лишь слабые тени. Мир погряз в серости! Она представила себе двоих мужчин в лодке, попавших в самый центр тропического потопа. Она пошла на кухню и спросила у Джонни, как долго будет идти дождь.

— Три-четыре часа, — последовал ответ.

За это время Росс и Билл успеют промокнуть до нитки, прежде чем доберутся до укрытия. Ее сердце переполнили тревога, любовь и все другие чувства и эмоции, какие только может испытывать оставленная в одиночестве женщина.

Клэр сидела в озаренной светом настольной лампы гостиной, думая о тех днях, месяцах, годах, что ждут ее впереди. Росс со сдвинутой на затылок шляпой и задорной улыбкой на губах не войдет с улицы, не снимет дождевик и не нальет себе стакан виски. Она никогда больше не увидит, как он курит на веранде, развалившись в плетеном кресле, а верный пес лежит около его ног. Иногда Клэр так и подмывало сказать нечто вроде того, что я, мол, уезжаю, но мое сердце навсегда останется с тобой, а ты, похоже, слишком увлечен Пэтси Хэрриман, чтобы это заметить. Я решила плыть по течению, у меня нет больше сил бороться с моими принципами и установками, которые вложила в меня тетя Летти. Я мечтаю о путешествиях, но решила посвятить свою жизнь тем, кто нуждается во мне. Таким, как тетя и отец, как Саймон… я никогда не смогу полюбить его… ведь я люблю тебя, Росс.

Любовь! Я ненавижу любовь! Она отняла у меня независимость, отдала меня во власть эмоций и жестокого человека, которого я люблю!

Она в одиночестве прикончила свой скромный ужин: омлет с помидорами и поджаристые хлебцы — и выпила несколько стаканов джина с лаймом, чтобы успокоить нервы. Вошел Джонни, поинтересовался, все ли в порядке с маленькой миссис? Она кивнула, решив не показывать окружающим своего плохого настроения.

— Я сейчас включу магнитофон, — сказала Клэр с улыбкой. — Открой дверь на кухню, чтобы вы с Марком тоже могли послушать музыку.

Им нравилось, когда она ставила кассеты, и двое чернокожих парней будут счастливы, как дети, если и у них на кухне зазвучит музыка.

Было уже поздно, около десяти, когда Клэр услышала шум снаружи. Ее сердце ушло в пятки, но она приблизилась к окну и осторожно взглянула через забрызганное каплями дождя стекло. На веранде она различила силуэт человека в тяжелом плаще, светящийся в свете звезд, как призрак. Повернулась ручка запертой двери, и раздался глухой стук. У Клэр в ушах застучала кровь… Это не Росс, он намного выше. И не Билл Гамприсс, тот коренастее человека, стоящего на ступенях веранды. Яркая вспышка молнии рассекла небосвод, осветив на мгновение все вокруг. Незнакомец подошел к окну и прислонился к стеклу, пытаясь разглядеть, что происходит в доме. Клэр казалось, что он смотрит прямо в ее распахнутые от страха глаза. Сердце ее замерло, когда мокрые от дождя пальцы забарабанили в стекло.

— Я знаю, что ты там стоишь, — сказал мужчина. — Я вижу твой силуэт.

Глава 12

Этот голос! Интонация, знакомый говор… Клэр вздохнула с облегчением. Дон Картер! Девушка поспешила открыть ему дверь. Дон с лучезарной улыбкой на губах скинул свой промокший плащ на пол веранды. Затем он стянул заляпанные грязью до колен сапоги-ботфорты и проследовал за Клэр в гостиную. Он внес туго набитый чемодан и на удивленный взгляд Клэр ответил:

— Я сбежал из Калаи. Взял моторную лодку и прибыл сюда. А где Росс? Я надеюсь, он позволит остаться мне здесь до пятницы, пока не прибудет паром?

— Росс уехал на дальние плантации с новым работником. Они проверяют, как идут дела с выработкой каучука, — в замешательстве объяснила Клэр. — Ты навсегда уезжаешь из Калаи?

Дон кивнул, поставил на пол чемодан и небрежным движением убрал со лба прядь мокрых волос. Она пошла налить ему стаканчик виски с содовой.

— Там стало просто невыносимо. — Он принял из ее рук стакан с благодарной улыбкой. — Иглес был неплохим человеком, пока его жена жила вместе с ним. Но стоило ей только вернуться в Англию, он как с цепи сорвался. Жизнь в джунглях и так не сахар, но когда между четырьмя мужиками начинается бесконечная грызня! Короче, после одной жуткой стычки с Иглесом я быстро собрал вещички и смылся. Этот парень превратился в настоящего тирана, а Ноэль и Джеффрис готовы ему во всем подчиняться. Но только не я!

Дон залпом выпил содержимое стакана. Его взгляд сосредоточился на Клэр.

— Я рассчитывал, что Росс будет здесь… Похоже, он довольно часто оставляет Тебя одну.

— Нет, что ты! — запротестовала она. — Просто ты всегда появляешься именно в тот момент, когда он на дальних плантациях. И конечно, я буду рада, если ты останешься здесь до пятницы.

— А он не станет возражать… что ты здесь одна… и мы будем ночевать под одной крышей? — Его голубые глаза изучали исхудавшее лицо Клэр, с почти незаметным макияжем и, хотя она об этом даже не подозревала, с особенным очарованием бледной фарфоровой кожи. — Я не могу разбить палатку и ночевать в ней во время сезона дождей. Это просто нереально, Клэр.

— Естественно, я даже и не думала о палатке. — Она слегка наморщила лоб. — Ты можешь поселиться в комнате Билла — это работник, который займет должность Росса после его отъезда.

В этот момент из кухни высунулась кучерявая голова обеспокоенного Джонни. Узнав посетителя, он расплылся в белозубой улыбке.

— Джонни, приготовь кофе и сандвичи, — приказала Клэр. — Порежь ветчину, которую я открывала вчера за ужином, и принеси горчицу. Да, захвати еще кусок пирога с ананасом.

— Уже иду, миссис. — Джонни взглянул на Дона, уже успевшего расположиться в кресле с сигаретой в зубах. — Вы по реке, сэр?

— Да, на лодке, — подтвердил Дон. — Мои чернокожие ребята вернулись обратно в Калаи.

— Понятно, сэр. Уже бегу и делаю сандвичи.

— Клэр, ты просто чудо, — сказал Дон после ухода слуги. — У тебя непревзойденный талант: ты сумела превратить этот барак в настоящий дом, а дикарей — в цивилизованных слуг!

— На это способно большинство женщин, — ответила на его возвышенную реплику Клэр. — Ты слишком долго прожил в тропиках, Дон, и теперь идеализируешь всех женщин. Если бы мы находились в цивилизованном мире, ты даже не обратил бы на меня внимания — неприметная брюнетка безо всякого шарма.

Его взгляд пробежался по серебристой пряди волос. Дон достал портсигар и предложил ей сигарету.

— Ангелы не курят, — весело сказала Клэр, прикуривая от его зажигалки.

Когда девушка выпрямилась, Дон неожиданно встал на ноги и оказался непозволительно близко к ней.

— Если намерен остаться, то будь хорошим мальчиком, — резко заметила она. — Как я уже однажды тебе напоминала — я женщина замужняя.

— Счастливая замужняя женщина? — спросил он.

— Конечно, — уверенно заявила она.

— Клэр, ты не похожа на счастливую женщину. Раньше эти прекрасные глаза сверкали, как два аметиста в солнечный день, а не как фиалки после дождя. У меня такое чувство, что тебе сейчас не хватает дружеского плеча. По счастью, я решил забрести на огонек.

— Ты поможешь мне развеять скуку до возвращения Росса, — ледяным тоном сообщила Клэр. — Что будешь теперь делать? Ты же покинул свой пост в Калаи. Теперь компания разорвет контракт и выгонит тебя без выходного пособия.

— Я навсегда распрощался с компанией, — с удовольствием в голосе заявил Дон. — Вернусь в Англию и найду себе нормальную работу.

— Однажды ты сказал мне, что тропики глубоко запали тебе в душу, — напомнила Клэр. Она села в кресло и жестом пригласила Дона сделать то же самое. Он подчинился и уселся напротив нее, закинув ногу на ногу.

— Любовь к тропикам похожа на роман с экзотической женщиной, — сказал Дон. — Когда чувство умирает, не остается ничего, кроме страстного желания убраться подальше от прежней пассии.

— Росс говорил нечто подобное после первых трех лет, проведенных в Була, — сказала она. — Но потом он все равно вернулся.

— Клэр, на этот раз он привез с собой тебя, свой талисман. Он привез юную девушку с чистым взглядом, овеянную ароматом английских садов. Ты напоминаешь ему о родине, Клэр. Звучит, конечно, грубо, но как иначе объяснить то, что совершил наш умница Росс.

Это не только звучало грубо, но и было недалеко от истины. Клэр почувствовала облегчение, когда в гостиную вошел Джонни с подносом в руках. Она смогла быстро сменить столь болезненную тему.

— Чем ты хотел бы заняться по возвращении в Англию? — спросила она, подавая ему чашку кофе.

— Наверное, стану продавцом автомобилей. — Он добавил сахара в чашку. — Наверняка ты заметила, как хорошо у меня подвешен язык. Сейчас на родине автомобильный бум.

— Да, ты известный болтун. — Клэр улыбнулась. — Еще горчицы?

Дон приподнял рыжую бровь и взглянул на нее. Затем взял предложенную баночку и намазал сандвич горчицей.

— Думаешь, у меня получится?

— Скорее всего, да. Ты очень общительный человек. А в тропиках так одиноко!

— Клэр, ты одинока?

— Нет, когда Росс…

— Когда Росс здесь. Милая, будь со мной откровенна.

— Не называй меня так! — резко взорвалась Клэр.

— Почему… а-а, потому, что он так тебя называет?

— Дон, я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь. У тебя нет права…

— У меня есть право друга!

— Друзья, сующие свой нос в мою жизнь… не те, которые мне нужны.

— Чушь! Если у них нет привилегий, то это не друзья, а просто знакомые. Наши отношения больше чем это… Клэр, или могли бы стать.

— Хватит, Дон! — Клэр уже закипала от ярости. — Мне не хотелось бы нарушать обычаи гостеприимства!

— В такую Погоду за дверь даже собаку ты не выгонишь. Над джунглями сгустились сумерки, завывает холодный ветер. — Дон обиженно улыбнулся. — Куда же мне идти?

— В деревню, — сухо сказала она. — Там тебя куда-нибудь пристроят.

— Клэр. — Он откинулся на спинку кресла с легкой усмешкой. — Ты ведь это не серьезно?

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу позволить тебе остаться здесь, пока мой муж в отъезде.

— Это звучит так чопорно. О'кей, если настаиваешь, я буду держать себя в рамках дозволенного. Но ты еще пожалеешь, что не раскрылась перед настоящим другом.

— Мне нечего раскрывать… еще кофе?

— Да, пожалуй. — Он пододвинул к ней чашку, между его рыжих бровей пролегла задумчивая складка. — Когда вы с Россом покидаете Була?

Ее сердце екнуло: она не могла соврать, а правда вызовет поток новых вопросов. Она сказала, что она уедет в Англию первой, а Росс останется до конца июня.

— Я поеду в конце марта. — Она внимательно наблюдала за реакцией Дона. Не сделает ли он каких-нибудь выводов для себя?

Он лишь пожал плечами:

— Не буду ничего говорить по этому поводу. Только знай: в это время я буду еще в Лагосе, и мы можем поехать в Англию вместе.

После ужина Клэр проводила гостя до комнаты Билла и убедилась, что Марк постелил свежее постельное белье и поставил тазик с водой.

— Хвала Небесам — в Англии не нужно дезинфицировать воду. — Дон улыбнулся и обнял Клэр за плечи. — Ты любишь этого парня чертовски сильно, разве я не прав?

Она кивнула:

— Что ж, Дон, у тебя есть все, что нужно?

— Не совсем. Но я не теряю надежды.

— Ты неисправим! — Клэр выскользнула из кольца его рук и повернулась к двери. — Завтрак в восемь, Дон. Смотри не проспи. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Клэр — вечный свет. Спасибо, что разрешила мне остаться.

Следующие несколько дней прошли весьма приятно. Дон больше не пытался ни флиртовать, ни докучать расспросами. Он вел себя как верный друг — такой, в каком Клэр и нуждалась в то время. По крыше колотили капли дождя, а они мирно играли в карты или в дартс. Дон много рассказывал о себе, о днях юности, о старых лондонских знакомых. Его родители умерли несколько лет назад, и он остался совсем один — ни братьев, ни сестер у него не было. Возможно, именно отсутствие семьи побудило его поехать в Африку.

— Тропики не были моим Эльдорадо, — сказал он застенчиво. — Но я твердо решил найти свою нишу в жизни по возвращении домой. Я не хочу переходить с работы на работу, как многие мужчины, приехавшие из тропиков.

— Дон, я всем сердцем желаю тебе успеха. — Клэр ласково улыбнулась. — В тебе много упрямства и силы воли. Уверена, ты можешь добиться всего, чего пожелаешь.

В пятницу она проводила его до причала и вместе с ним дождалась прибытия парома.

— Клэр, давай отправимся в Англию вместе, — продолжал убеждать ее Дон. — У меня такое чувство, что в этом путешествии тебе понадобится друг.

Клэр не дала никаких обещаний. Дон сообщил, что задержится в Лагосе до конца марта и будет всегда под рукой на случай, если она изменит решение.

Прибыл паром. Клэр забрала почту и посылки, попрощалась с Доном и опять осталась одна.

В обществе Джонни она направилась домой по размокшей дороге. Под деревьями, недалеко от пристани, Росс оставил свой джип, накрыв его защитным тентом. Клэр захотелось вдруг забраться в машину, посидеть на водительском кресле, почувствовать под руками шероховатый руль. Она залезла в кабину джипа и там открыла сумку с письмами.

Розовый конверт, который она больше всего боялась увидеть, был здесь. С расплывчатой росписью, ароматом французских духов и отпечатком губной помады, как будто Пэтси поцеловала бумагу. В приступе ненависти Клэр захотела порвать конверт на мелкие клочки и втоптать их в грязь. Но еще больше ей хотелось вскрыть конверт и прочитать, что хотела сообщить ее мужу Пэтси Хэрриман.

Но Клэр была слишком хорошо воспитана и, кроме того, настроилась исполнять условия ее сделки с Россом до конца. Поэтому она сунула письмо обратно в сумку. С минуту она задумчиво смотрела в окно автомобиля, затем решила прочитать адресованные ей письма. Тетя Летти ждала ее с нетерпением, вместе с дядей Фредом она будет встречать ее корабль в Саутгемптоне, а затем она отвезет любимую племянницу прямо в родной Ридглей. Клэр вздохнула. Ее планы насчет магазинов и кино полетели в тартарары. Она не сможет отказать тете после восемнадцати месяцев разлуки.

В своем письме отец и его новая жена приглашали Клэр погостить у них дома в Гемпстеде. Элизабет, писал отец, ждет не дождется встречи со своей падчерицей.

Последним, как всегда, она вскрыла письмо Саймона. Он припас для нее хорошенький сюрприз. В Норвегии его страсть к Клэр остыла, он познакомился с замечательной девушкой по имени Айра, и они планировали пожениться… в конце марта!

«Она очень похожа на тебя, — писал Саймон. — Молочная кожа, крохотные золотистые веснушки на носу. Я привезу ее с собой в Англию. Мы можем встретиться и поболтать о былых днях. Как же давно я тебя не видел! Когда-то все считали очевидным, что мы с тобой поженимся, но жизнь распорядилась по-своему… мы полюбили других людей. Надеюсь, ни один из нас об этом не пожалеет».

Клэр вздрогнула при слове «пожалеет». Она не раскаивается ни в чем, но горько пожалеет, когда наступит пора расстаться с Россом.

Мужчины вернулись домой на три дня позже, чем планировали, промокшие, усталые, страшно соскучившиеся по горячей пище и хорошему сну.

— Ну и поганое же там местечко! — исчерпывающе высказался Билл.

— Да. Теперь я окончательно в этом убедился, — согласился Росс, раскуривая сигарету. — Я намерен сообщить компании, что затея провалилась. С этого участка невозможно собрать стоящий урожай.

— Если даже Росс не может заставить эти земли приносить прибыль, то что в таком случае могу сделать я?

— Вы оба — быстро в ванную, потом ужинать и спать, — твердым голосом заявила Клэр.

— Какие сладостные речи, — устало улыбнулся Росс. — Я соскучился без вас, миссис Брэннан.

— Я скучала… без вас обоих, — отрывисто произнесла она, пытаясь унять стук сердца. — А теперь, двое бродяг, отправляйтесь мыться без разговоров, а я пока приготовлю еду.

— Как твоя нога? — поинтересовался Росс.

— Сейчас уже намного лучше. Тебе следует взять пример с Билла и заняться хирургией.

— Старого пса новым трюкам не научишь, — с усмешкой ответил он, поглаживая успевшую отрасти за неделю бороду. — Скажи, я выгляжу столь же ужасно, как и Билл?

— Еще хуже. — Клэр рассмеялась. Она была счастлива вновь видеть Росса, перекидываться с ним остротами. И он сказал, что соскучился по ней! Хотя, когда Клэр уедет, он не станет скучать — сразу бросится в объятия обожаемой Пэтси. Но чем больше Клэр об этом думала, тем страннее ей казался выбор Росса. Пэтси вряд ли была хорошей хозяйкой в доме, а Росс любил вкусную пищу, уютную обстановку, чистоту и порядок. Возможно, он намеревался нанять домработницу, а Пэтси оставить так, для декорации.

Стол был накрыт, в ожидании возвращения мужчин из ванной Клэр стояла перед окном и задумчиво оглядывала хорошо знакомые ей места: крохотный садик, дорога к причалу, далекая кромка леса. В гостиную вошел Росс. С его мокрых волос падали на лоб капельки влаги, от чистой белой рубашки исходил аромат мужского одеколона. Клэр повернула голову и улыбнулась ему через плечо. Росс подошел к ней и встал сзади. Плечи Клэр почти касались его теплой груди, в такой близи она улавливала запах хвойного мыла и крема для бритья.

— Я много думал о тебе, — сказал Росс. Будто расплавленное железо разлилось по венам, когда Росс провел пальцем по ее волосам. — Чем ты занималась, пока меня не было?

Повинуясь внутреннему инстинкту, Клэр попыталась скрыть неожиданный приезд Дона Картера.

— Ничем особенным, — сказала она. — Скучала, отдыхала и очень сильно волновалась за тебя и Билла. Я с ужасом представляла себе, как вы проводите весь день на ногах под проливным дождем и спите в промокшем бараке. Просто чудо, что вы вернулись здоровыми.

— О-о, мы с Биллом очень крепкие парни, милая. — Его рука опустилась на плечо Клэр. Сквозь тонкую ткань она ощущала теплоту и шероховатость его кожи. — Билл не такой уж и плохой парень. Он хочет учиться и не слишком впечатлительный. Теперь он знает, насколько суровой может быть жизнь. Думаю, он здесь приживется. Хотя настоящее испытание для него начнется, когда мы уедем из Була и оставим его одного.

У Клэр по телу пробежала дрожь при этих словах. Росс взял ее за плечи и развернул к себе лицом:

— Клэр, неужели ты уже так привыкла к этому месту?

Глядя в его пепельные глаза, она захотела сказать, что любое место покажется ей раем, лишь бы они были вместе. Но вместо этого она дала прозаический, вполне предсказуемый ответ:

— Мне нравятся тропики. Вероятно, из-за того, что здесь впервые я освободилась от груза предрассудков, который взвалила на мои хрупкие плечи тетя Летти.

— Жизнь в джунглях избавила тебя от прежних слабостей, да? — Росс сдвинул брови и нахмурился, отчего его лицо стало казаться суровее. — Вернувшись в Англию, ты станешь самостоятельно управлять своей жизнью или будешь следовать чужим советам? Скажи мне, Клэр.

— Я постараюсь. — Она растерянно улыбнулась. — Я не могу сказать точнее… пока.

— Клэр. — Росс встряхнул ее, как куклу. — Сердце управляет твоими действиями. Ты знаешь, к чему это может привести?

— Кажется, да, — с легкой грустью произнесла она, не отрывая взгляда от его стальных глаз. — Но научить меня руководствоваться разумом тебе не под силу, большой босс.

— Возможно, если бы я пытался, то только бы испортил тебя, — усмехнулся он. — Я думаю, ты решилась приехать сюда, заразившись красивыми историями об Африке?

Она кивнула. Она не могла сказать, что любовь к нему привела ее в Була. Росс никогда не любил осложнения. А узнав про письма Пэтси Хэрриман, Клэр поклялась расстаться с ним, как и договаривались, — безо всяких сожалений.

— Клэр, благодаря тебе, — продолжил Росс, — эти восемнадцать месяцев были для меня менее мучительными, чем прошлые три года одиночества. Но…

— Никаких сожалений, — быстро добавила она. — Не говори, что не предупреждал меня о лихорадке, червях-паразитах и меланхолии. Я справилась со всем этим вполне неплохо, разве не так?

Росс прижал ладонь к ее хрупкому юному лицу. Его губы иссохли, веки опухли после бессонных ночей. Он просто устал… Клэр не следовало воображать, что это происходило из-за нее.

— Я никогда не простил бы себе, если бы с тобой случилось что-нибудь плохое, Клэр, — искренне сказал он. — Ты настоящий самородок… золотой самородок.

— Спасибо, большой босс. Но почему ты говоришь мне все это? У меня есть еще неделя до отъезда в Лагос. — Она мило улыбалась, хотя ее горло сдавило тисками и каждое слово давалось с трудом. — Я рада, что ты вернулся и теперь мы… втроем сможем отлично провести последнюю неделю.

— Да-а, неделька бы выдалась изнуряющей, если бы тут не было Билла, не правда ли?

Клэр кивнула. Для нее присутствие Билла Гамприсса было просто манной небесной. Проведя последнюю неделю наедине с Россом, зная, что с каждым часом приближается момент их расставания, она бы испытывала неземные муки.

Невероятно, но затем Росс зажал ее личико в своих огромных ладонях и запечатлел мягкий, нежный поцелуй на ее губах.

— Спасибо тебе за все, Клэр, — прошептал он. — Ты улыбалась, когда я рычал на тебя, сама боролась с лихорадкой в полном одиночестве, ты привнесла радость и уют в мою суровую жизнь. У меня не самый приятный характер, и если бы все было по-другому…

Клэр ласково провела рукой по его подбородку:

— Восемнадцать месяцев — не так уж и много для одинокого покорителя джунглей. Не за что, мистер Брэннан.

Они стояли рядом и впервые за все месяцы говорили на одном языке, но тут в гостиную ворвался Билл и нарушил воцарившийся было мир.

— Кто спал в моей постели и всю ее смял?! — как медведь из сказки, воскликнул он, радостно улыбаясь. Он поднял вверх правую руку, в которой держал пару резиновых шлепанцев. — Я нашел их под кроватью. Не мои и не Росса — слишком маленькие.

— Они Дона, — сказала Клэр прежде, чем успела опомниться. Она же не упоминала про визит Дона.

— Дон Картер? — резко переспросил Росс. — Он был здесь?

— Да. Он остановился на неделю, затем в пятницу отправился на пароме в Лагос. — Она встретила недовольный взгляд Росса. Его стальные глаза горели опасным огнем. Сердце Клэр екнуло… неосознанно она дала ему понять, что страдала от скуки и одиночества все эти десять дней.

Клэр ухватилась за запястье Росса, но он заставил ее разжать пальцы.

— Дон бросил работу и уехал из Калаи, — сказала она немного растерянно. — Он… спал здесь… я не могла позволить ему спать в палатке под проливным дождем. — Ее голос опустился до хрипоты.

— Кажется, ты вообще не собиралась рассказывать мне об этом обстоятельстве, — сказал Росс. — Ты собиралась разыгрывать из себя маленького храброго ангела и убедить меня в том, что стойко держалась все эти десять дней непогоды. Так, значит, он в Лагосе? Что, дожидается твоего приезда, чтобы вы составили сладкую парочку по пути в Англию?

Подчас наступают такие моменты, когда одно неправильное слово, взгляд, жест могут навсегда разъединить двух любящих людей. Обиженная незаслуженными упреками, Клэр опрометчиво сказала:

— Да. — Собственный голос показался ей неестественно глухим. — Дон ждет меня в Лагосе, как ты и догадался. Он ждет меня… как и Пэтси ждет тебя!

Глава 13

На следующий день завтрак прошел в гробовом молчании. Клэр кусок не лез в горло, даже Росс оставил одно блюдо нетронутым. Она знала, что не в характере Росса было подолгу пребывать в плохом настроении, и очень удивилась, когда он велел Биллу идти на работу без него.

Когда они остались наедине, Росс достал портсигар и предложил Клэр сигарету. Она лишь покачала головой. Клэр было холодно, несмотря на духоту и зной за окном. Она поежилась и поудобнее устроилась на диване.

— Я не намерен обсуждать необдуманность твоего решения возвращаться в Англию вместе с Картером. — Он говорил с хрипотцой в голосе, откинувшись на спинку кресла и положив локоть на подлокотник. — Хотя есть нечто, что мне необходимо выяснить. То послание от Пэтси Хэрриман хоть как-то повлияло на твое решение?

— Не очень. А должно было?

Росс подался вперед, пепел его сигареты упал на шелковую подушечку дивана.

— Мне не хотелось бы думать, что Пэтси Хэрриман толкнула тебя в объятия этого парня.

— За кого ты меня принимаешь? — вскипела Клэр.

— Раз уж ты спросила, — с легкой усмешкой заявил он, — то я считаю тебя маленькой дурочкой. Я видел в Калаи, как этот парень пытается подкатить к тебе… он из-за тебя ушел с работы?

— Нет. Не из-за меня! — Клэр побелела как полотно, она сжала руки в кулак, чуть ли не до крови врезавшись ногтями в нежную кожу. — Дон, как и я, хочет вернуться к цивилизации.

— И когда он случайно проплывал мимо и заглянул на огонек, вы сговорились и составили этот маленький план, так? — язвительно заметил Росс. Потом он сразу посерьезнел. — Клэр, я много размышлял этой ночью.

— Правда?! — Так, значит, это он, а не Билл мерил шагами веранду в утренние часы. — Не надо было тратить на меня драгоценное время, отведенное под сон. Это резко снизит твою трудоспособность.

— Должно быть, — продолжил он, пропустив замечание Клэр мимо ушей, — какое-то время ты думала про Пэтси.

Росс был беспощадным, а Клэр боялась… дико боялась того, что он мог вытянуть из нее.

— Разве это важно? — спросила она, пытаясь справиться с дрожью в голосе. — Я никогда не была тебе настоящей женой, это правда. Но, узнав, что ты уже подобрал мне замену, я была слегка… шокирована.

— Сарказм тебе не к лицу, Клэр. — Его глаза вновь сверкнули недобрым блеском.

— У меня нет твоей потрясающей способности принимать удары судьбы с безразличием, — продолжала Клэр. — Боюсь, моя гордость была ущемлена или мое тщеславие.

Росс поднялся на ноги и подошел к книжному шкафу. Его пальцы бережно гладили корешки книг.

— Я разочаровался в тебе, Клэр. Я считал тебя умнее, считал, что ты не станешь из-за уязвленного самолюбия ввязываться в… хм, ситуацию с человеком, которого не любишь.

— Ты, кажется, абсолютно уверен, что я не люблю Дона.

— Ты только хочешь его использовать.

— Ой, ну зачем же так, — с горечью произнесла она. — Ты никогда не делал лишнего движения, не приносящего тебе прибыль. Слава богу, я уезжаю от тебя!

Росс тупо уставился на нее, пуская колечки дыма.

— Слава богу, я возвращаюсь к нормальной жизни! — добавила Клэр.

Он подошел ближе и навис над ней, как скала.

— Отправляйся с Картером, возвращайся к нормальной жизни. Но ради бога, Клэр, — добавил он на повышенных тонах, — сначала разберись в парне как следует, прежде чем сломя голову кидаться в омут. Ты меня слышишь?

— Слышу, слышу, — устало сказала она. — Росс, давай не будем ссориться, хотя бы в эти последние дни. Я… я этого не выношу.

Дождь на время приутих, и Росс решил, не теряя ни минуты времени, отправиться в путь. Клэр почти всю дорогу несли на сплетенном из бамбуковых стволов «стуле». Росс шел впереди, проверяя тропу. Они больше не ссорились, но относились друг к другу с холодной вежливостью. Билл никак не мог понять причину такой резкой перемены в отношениях семьи Брэннан. Прощаясь с Биллом, Клэр не смогла сдержать слез.

— Я перешлю вам те книги по медицине, — пообещала она. — Вскоре вы станете врачом, я в вас верю.

Уже давно было оговорено, что Клэр поживет какое-то время у миссис Маклин в Онитсло. Росс расположился в отеле. Он сказал, что должен был решить какое-то дело, связанное с работой, но Клэр знала, что этим делом была Пэтси Хэрриман.

Миссис Маклин не очень хорошо себя чувствовала, но все же решила устроить Клэр прощальную вечеринку.

— Не стоит так утруждаться, — заверила ее Клэр. — Я вполне могу обойтись и без прощальной вечеринки.

— Что вы, Клэр. Не можем же мы расстаться с вами навсегда, как следует не попрощавшись! — Миссис Маклин внимательно рассматривала Клэр. — Вы очень похудели, моя девочка. Стали немного старше, мудрее, ммм? Мне очень жаль, что я не могу предложить комнату для вас и мистера Брэннана, но ко мне приехал погостить племянник с женой.

— Он неплохо разместился в отеле, — улыбнулась Клэр. — Я не против делить комнату с Дженет.

Дженет Маклин работала медицинской сестрой в Лагосе, но в настоящий момент жила со своей матерью.

— Надеюсь, у вас с Россом все было гладко? — Она взяла Клэр за руку. — По возрасту я могла быть вашей матерью. Уверена, вы не обидитесь на подобный вопрос с моей стороны?

Клэр покачала головой:

— Росс останется еще на три месяца по требованию компании. Хотя присланный новый работник вполне компетентен. Росс им очень доволен.

— Это уже говорит о многом. — Миссис Маклин рассмеялась и устало откинулась на спинку дивана. — Росс Брэннан чрезвычайно требователен. Но должна отметить, Клэр, вы неплохо его переносите. Каковы его планы на будущее… очередная плантация?

Стальные тиски сдавили грудь Клэр.

— Росс намерен перебраться на несколько лет в Кейптаун, а затем на плантацию… на свою собственную, — сказала она.

— Как замечательно все для вас складывается, — оживилась миссис Маклин. — Кейптаун очень красивый город. Вам понравится. По сравнению с Була он покажется вам вершиной цивилизации.

— Но мне нравилось в Була. — В Клэр заговорила ностальгия. — Пока я жива, я буду помнить это место.

Росс настоял, чтобы Клэр приняла от него деньги на новую одежду, и вместе с Дженет она отправилась в тур по магазинам. Дженет была простенькой, но целеустремленной девушкой, сразу заявившей, что основной ее целью в жизни было стать главной сестрой в больнице.

— Брак изжил себя, — сказала она Клэр. Они сидели в небольшом кафе, нагруженные пакетами с покупками и изнуренные беготней по магазинам. Чай и чудесные пирожные с кремом напоминали об Англии. — Посмотри на некоторых здешних женщин, — развивала свою мысль Дженет. — Во что они втянули себя? Тропики либо превратили их в старух, либо окончательно разрушили их мораль. Устав от такой жизни, они начинают завязывать романы на стороне. Ты знаешь Пэтси Хэрриман?

Клэр почувствовала, что бледнеет.

— Да… немного, — сказала она.

— Она заставила своего мужа попрыгать, пока тот не догадался развестись с ней. Уверена, сейчас она уже подыскивает кандидата на роль второго мужа. — Дженет прервала рассуждения, чтобы сделать глоток горячего чая. — Естественно, она весьма привлекательна… точнее, смазлива. Мужчины, способные увлечься ею, просто идиоты.

— А что, уже были разговоры о ее новом кавалере? — как будто из простого любопытства поинтересовалась Клэр.

— Ну… говорят, что он плантатор. — Дженет заглянула в глаза Клэр. — Раньше она крутилась вокруг Росса, до того, как он уехал в Англию… и вернулся оттуда с женой.

Клэр удалось выдавить из себя улыбку.

— Женщины находят Росса очень привлекательным, — сказала она. — Ты не замечала?

— Не особенно. — Дженет сидела за столиком, прямо держа спину. Ее каштановые коротко стриженные волосы были не уложены, на губах не было ни следа губной помады. Клэр понимала, что Дженет не пользовалась особенным успехом у мужчин. Хотя, кажется, она и не стремилась к этому. Она определенно не одобрила несколько выбранных Клэр платьев. Воздушных, полупрозрачных… которые так нравились Россу.

Именно такое платье Клэр надела на устроенный в ее честь вечер. Росс не соблаговолил явиться вовремя, и после танца с прыщавым клерком Клэр присела в уголок в компании двух женщин за тридцать. Они обе были женами плантаторов, но были вынуждены жить в Онитсло, вдали от своих мужей. Одна, миловидная блондинка с бронзовым загаром, сообщила Клэр, что больше всего на свете хотела бы отправиться в джунгли вслед за мужем… но Джимми не разрешил. Он не хотел видеть, как любимая жена старится у него на глазах. Блондинки в тропиках стареют быстрее других женщин, заверила она Клэр.

— А этот серебряный локон — он настоящий? — неожиданно поинтересовалась она.

— Это воспоминание о моей жизни в джунглях, — иронически сообщила Клэр.

— Рады, что возвращаетесь в Англию? — неожиданно встрепенулась брюнетка, опустошив четвертый по счету стакан виски со льдом.

— Во всяком случае, не жалею, — ответила Клэр, поднимаясь на ноги, чтобы потанцевать с мистером Маклином.

В одиннадцать гостей позвали к столу. Стульев на всех не хватило, так что некоторым пришлось расположиться на полу. Среди них оказалась и Клэр. Вдруг кто-то приподнял ее и усадил на подушку. Она повернула голову и ухватилась за рукав белого смокинга… это был Росс.

— Миссис Брэннан должна сидеть на стуле, — сказал кто-то сбоку. — Она же виновница торжества!

— Мне вполне комфортно, — сказала она, хотя теперь, когда появился Росс, это было ложью. Клэр постоянно боялась, что они выдадут каким-нибудь образом свои истинные отношения, а местные люди обожали скандалы и сплетни.

Росс наклонился и бесцеремонно поднял ее на ноги.

— Поменяйся со мной местами, — приказал он. — Я успел заграбастать стул.

— Тебе на полу будет менее удобно, чем мне, — запротестовала Клэр.

— Поменяйся со мной местами ради мира и спокойствия. — Он говорил тихо, но настойчиво.

Ей ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Она села на стул, а Pocc на пол, неуклюже подобрав под себя длинные, худые ноги. Он тяжело вздохнул и положил голову на колени Клэр.

Блондинка, которая недавно разговорилась с Клэр, попыталась втянуть Росса в беседу.

— Джимми хочет, чтобы я поехала к нему, правда, — услышала Клэр ее визгливый голос. — Но он говорит, что слишком сильно меня любит и боится того, что его суровая жизнь может со мной сделать… жара, мухи и тому подобное.

— Похоже, он благородный парень, — ответил Росс. — Только негодяй позволит женщине жить с ним в джунглях.

— Но вы же не считаете себя негодяем? — спросила блондинка.

— Я полная скотина, — сухо заметил он. — Но я получил хороший урок.

— Вы хотите сказать, что увезли жену с собой в джунгли? Как же вы ужасно поступили и какая же храбрая ваша жена!

Росс выдал смешок… всего один, что было довольно странным. Слуга принялся разносить напитки, и Росс, не поднимая глаз на Клэр, сказал:

— Милая, мне виски с содовой, пожалуйста.

Клэр взяла стакан с подноса и передала ему. В этот момент она поймала на себе пораженный взгляд блондинки и улыбнулась, как бы говоря: да, я и есть та самая храбрая женщина, отправившаяся в сердце джунглей с этой скотиной.

Кто-то сказал:

— Уже за полночь.

Миссис Маклин поднялась со стула. Она выглядела очень усталой.

— Пора заканчивать вечеринку, — сказала она. — Миссис Брэннан надо хорошо выспаться напоследок. Одному богу известно, на что будет похожа ее каюта на корабле.

Вокруг Клэр начали распространяться шепотки, и она сказала:

— Мне жаль, что из-за меня вам приходится прерывать веселье.

— Ничего страшного! Мы пойдем к Ричардсонам. — выкрикнула незнакомая Клэр женщина. — Можем и Росса забрать с собой, если он тебя уже утомил.

Гости стали быстро расходиться, добрая их половина заверила Клэр, что непременно придет завтра утром проститься с ней. Без четверти час Клэр добралась наконец до спальни. Дженет уже отправилась назад в Лагос, и она одиноко села на край двуспальной кровати. Клэр чувствовала себя измотанной, но не сонной. От света тусклой лампы по стенам плясали серые тени.

Она грустно улыбнулась, вспоминая, как люди на вечере восприняли известие о ее отъезде. Они решили, что Клэр ждет ребенка!

Она нагнулась, чтобы снять туфли и немного размять затекшие ноги, и в этот момент вошел Росс и закрыл за собой дверь.

— Что, не спится в последнюю ночь на выжженной солнцем африканской земле? — спросил он с оттенком нежности в голосе.

Росс постоял минутку в нерешительности, потом подошел к Клэр и уселся рядом.

— Ты поставила меня в неловкое положение, — вдруг сказал он.

— Что ты хочешь этим сказать? — Клэр, как громом пораженная, уставилась на него.

— Клэр, ты разбудила во мне угрызения совести.

— Сожалею… — Но тут же она улыбнулась. — Росс, хватит об этом, в самом деле! Помнишь, о чем мы договорились в Англии? Когда время нашего союза подойдет к концу, мы расстанемся безо всяких сожалений.

— Я много чего помню, — сказал он с ухмылкой, вынул что-то из кармана смокинга и передал ей. Небольшая металлическая шкатулка, отделанная полудрагоценными камнями.

— Это мне? — удивилась Клэр, бережно поглаживая пальцами тонкую ручную работу.

Росс кивнул. Забрав шкатулку назад, он откинул крышку. Внутри, на красной бархатной подушечке, обнаружился золотой браслет. Он обернул его вокруг кисти Клэр и защелкнул замок.

— Тебе нравится? — Росс критически рассматривал браслет и то, как он лежал на руке Клэр.

— Да, Росс, очень. — Она взглянула на него. — Это твой прощальный подарок?

Он слегка нахмурился, а затем кивнул:

— Ты написала родным, когда им встречать тебя?

— Да. Тетя Летти и дядя Фред будут ждать меня в Саутгемптоне.

— Что ты скажешь им… о нас?

— Скажу правду, они должны меня понять.

— Они будут проклинать меня за эгоизм, Клэр. Но это самое меньшее, что я заслужил.

— Ты слишком серьезно все воспринимаешь. — Она нежно улыбнулась. — Я не думаю так о тебе. Через несколько месяцев моя жизнь в тропиках станет казаться сном. Мы можем больше никогда не увидеться. — При последних словах голос Клэр дрогнул.

Росс вдруг заговорил очень резко:

— Ты можешь представить нас через десяток лет? Я, такой, как я есть сейчас, плюс еще несколько заработанных в джунглях дурных качеств, и ты, цветущая, с хорошим мужем и оравой детишек? Кто это будет — Саймон или Картер?

— Саймон женится на девушке из Норвегии, — сказала Клэр, поправляя золотой браслет на запястье и пытаясь сдержать слезы.

— Так, значит, это будет Дон Картер?

— Почему бы не Дон? Он не хуже, чем твой выбор, если не лучше.

Росс ухватился за узел галстука и стянул его вниз. На его лице застыло каменное выражение, но глаза заблестели, а кадык нервно задергался.

— Спокойной ночи, Клэр. — Он поднялся. — Я провожу тебя завтра до корабля.

И он ушел. Клэр упала лицом в подушку и зарыдала. Никогда раньше она не чувствовала себя такой несчастной.

На следующее утро огромная толпа народа пришла ее проводить. Они устроились на палубе за столиками и заказали напитки. Матрос предупредил, что у них есть пятнадцать минут на то, чтобы проститься.

— Налей себе выпить, — сказал Росс. — Я пойду посмотрю на твою каюту.

Клэр решила пойти с ним. Он подхватил ее под локоть, и вдвоем они поднялись на следующую палубу. Каюта была рассчитана на двоих. Клэр поняла с первого взгляда, что он выложил за нее кругленькую сумму. Хотя и не номер люкс, но вполне шикарная для корабля, который с большой натяжкой можно было назвать круизным.

— Ну, мне нечего больше сказать, кроме — прощай, — тихо произнесла Клэр.

Чтобы не встречаться с ним взглядом, она принялась рассматривать каюту. На туалетном столике стояла огромная ваза с тропическими цветами, с массой цветов, очевидно не предусмотренных программой плавания.

— Спасибо за цветы, Росс. — Она улыбнулась. — И за то, что привез меня сюда. Ты был прекрасным компаньоном. Надеюсь, ты вскоре приобретешь собственную плантацию, как и хотел.

— Ради бога, заткнись! — грубо приказал он. — Ты доведешь меня до слез своими разговорами.

— Хотела бы я посмотреть, как ты плачешь. — Она протянула ему руку, но Росс ее не пожал.

— Шкипер велит очистить палубу, слышишь? — сказал он, поворачиваясь к двери. — Возможно, я еще увижу тебя, Клэр.

— Возможно. — Слезы навернулись ей на глаза. — Росс, поторопись. Я уже слышу гул мотора.

В этот момент он сгреб ее в объятия, заглянул в ее бледное хрупкое лицо со слабой улыбкой на губах. Он пробубнил что-то невнятное (должно быть, «прощай») и пулей выскочил за дверь.

Клэр стояла не двигаясь, ощущая под ногами дрожь двигателей, молча уставившись на дверь, отделившую в одно мгновение прошлую жизнь от нынешней. Корабль тронулся… сначала медленно, постепенно набирая ход, он увозил ее прочь от джунглей, полуденного зноя, полных лунного света ночей… и от единственной любви ее жизни.

Клэр подошла к кровати и медленно опала на белоснежное покрывало, как будто ее кости превратились в желе. Все кончено! Ее мечта завоевать сердце Росса, удержать его навеки рядом с собой в качестве нежно любящего мужа канула в Лету.

Неужели она и вправду сказала, что ей был нужен Дон Картер? Она превратилась в настоящую актрису. Только ее глаза могли выдать Россу всю правду.

Лежа на кровати в заполненной ароматом тропических цветов каюте, она потеряла счет времени. Возможно, прошел всего лишь час, хотя вряд ли, когда дверь каюты со скрипом распахнулась.

— Это стюард? — спросила она, не поднимая головы. — Не могли бы вы принести мне чашечку чаю?

Дверь захлопнулась, и тогда Клэр села на кровати, убирая с мокрого от слез лица спутанные черные волосы. В одно мгновение ее рука застыла в воздухе, сердце едва не выскочило из груди, в висках застучала кровь, стены пошатнулись, и мир перевернулся… перед ней стоял Росс!

— Ты?! — прошептала она, не веря своим глазам. — Росс, это ты?

— Милая, неужели мое появление для тебя настолько неприятная неожиданность?

Клэр не нашла в себе сил ответить. Она лишь смотрела на него и думала о том, что любимый мужчина материализовался по велению ее израненного сердца. Росс придвинулся ближе. Клэр затаила дыхание и закрыла глаза. Только открыв их вновь, она поняла, что это не сон.

— Ты не успел сойти с корабля до отплытия? — предположила Клэр.

— У меня была уйма времени, милая. Я просто не захотел… и не намеревался. Я купил билет до Лагоса.

— Да, конечно. — Очередная надежда рушилась как карточный домик. — Там Пэтси… ждет тебя.

— Клэр, к черту Пэтси! — взревел он так, что Клэр аж подпрыгнула. — Если ты еще хоть раз произнесешь имя этой твари, то, клянусь богом, Клэр, я за себя не отвечаю.

Постепенно смысл сказанного дошел до утомленного ума Клэр, и она недоверчиво уставилась на Росса. Он назвал Пэтси тварью?!

— Да перестань смотреть на меня так, словно я призрак. — Он улыбнулся и через секунду уже сидел рядом с ней, живой и реальный. — Милая, если я скажу тебе, что Пэтси Хэрриман не сможет заменить мне тебя даже через миллион лет, ты скажешь то же самое про Картера?

— Это что, игра? — спросила Клэр, хлопая глазами, как озадаченный ребенок.

— Игра… превратившаяся в нечто такое, к чему я был не готов. — Он все больше и больше озадачивал ее. — Какую карту мне стоит выложить первой, Клэр? Может, ту, под именем Пэтси?

Клэр кивнула, стиснув зубы.

— Пэтси — цветок на подгнившей ножке, — начал он. — Она мастерица осложнять себе жизнь. Но еще со времен колледжа у меня сохранилась способность общаться с подобными ей… я не имел в виду романтически, Клэр. Я хочу сказать, что мне жаль людей подобного сорта. Я не могу не откликнуться на их призыв о помощи. Понимаешь, о чем я?

— Пока не совсем. — Клэр потрясла головой, все еще не веря, что это не наваждение.

— Пэтси Хэрриман склонна к суициду. Учась в колледже, я делил комнату с подобным ей парнем. Он влюбился в девушку из кондитерской лавки и приводил ее к нам в комнату, о чем я и не догадывался. Но, живя в общежитии, нельзя ничего скрыть, и вскоре выяснилось, что какая-то девушка частенько наведывается к нам в гости, и Пэт…

— Пэт?! — воскликнула Клэр.

— Пэт Рэймонд милый парень, но у него в жилах вода, а не кровь. Он из бедной семьи, его родители работали день и ночь, лишь бы сын получил степень. Исключения из колледжа он бы не перенес. Он угрожал прыгнуть с моста в реку. Он только так говорил, люди его эмоционального склада всегда так делают. Ну, я представил дело так, что девушка приходила ко мне, и вскоре меня исключили. Мой отец… — На мгновение на лице Росса появилась прежняя циничная усмешка. — Мой отец был этому не рад. Боюсь, он не одобрял все, что я делал.

— Значит, именно о Пэте Рэймонде ты говорил в бреду, — догадалась Клэр, и ее глаза засияли, как восходящее солнце. — Оказывается, Пэт — это мужчина.

— В каком бреду? — переспросил Росс. Теперь настал его черед озадачиваться.

— Ой, ты же не должен был об этом узнать. — Клэр виновато улыбнулась. — Я пришла в твою комнату и ухаживала за тобой, когда ты был в лихорадке. Ты не помнишь. Ты постоянно бубнил про Пэт… ну, я подумала… она же постоянно писала тебе.

— Я ей разрешил, Клэр. — Росс крепко сжал ее ладони. — Ее брак постепенно разваливался… я сказал, что она может писать мне каждый раз, когда почувствует себя… покинутой. Клэр, неужели ты подумала, что в тех розовых конвертиках были строчки о безумной любви?

— Не надо смеяться надо мной. — Она попыталась отодвинуться от него, но это было невозможно: он уже держал ее за локти. — Росс… что ты здесь делаешь? Мы уже распрощались. Теперь придется пройти через это еще раз в Лагосе.

— Не придется, — решительно заявил он. — Почему ты ухаживала за мной, когда я был болен?

— Гуманные чувства… я бы не стала смотреть, как мучается собака…

— Почему ты так ревновала меня к Пэтси?

— Я… была… твоей женой.

— Ты все еще моя жена.

Нечто в его голосе… нечто такое, что ей еще не доводилось слышать… заставило ее сердце бешено колотиться.

— Ты мог рассказать мне о Пэтси еще в Була, — дрожащим голосом произнесла она.

— Я использовал ее как последнее оружие против твоей атаки, Клэр. Один мудрец сказал однажды, что циник — человек, знающий цену всему, но не знающий ничьей ценности. Таким был я до встречи с тобой… и даже после. Затем, даже не пошевелив пальцем, ты меня изменила…

Он рассказывал, как с каждым месяцем возрастало ее влияние на него. Он ожидал подобного, зная, что ему предстоит жить с единственной женщиной в изоляции от внешнего мира. Но он не был готов к тому, что простое увлечение перерастет в глубокое чувство. Помнила ли Клэр ночь, когда он ушел охотиться на леопарда?

— Да, — прошептала она, не веря своему счастью.

— Тогда я это осознал, — лаконично сказал он.

Его чувства становились все сильнее, но он им не верил. Разум говорил ему, что из-за суровости жизни он принимает влечение за любовь. Росс убедил себя в том, что испытывает к Клэр лишь физическое влечение.

— Мы не задавали друг другу лишних вопросов, — сказал он. — И никогда на словах не высказывали иных чувств, кроме влечения. Я решил, что лучше оставить все так, как есть… ради тебя.

— Ради меня? — Клэр подняла голову и посмотрела на Росса широко распахнутыми, влажными от слез Глазами. — Ты думал, это плохо, если я решу остаться с тобой навсегда?

— Ты не знаешь, через какой ад мне пришлось пройти, — сквозь стиснутые зубы проговорил он. — Смотреть, как ты худеешь, узнать, что ты в одиночестве переболела тропической лихорадкой…

— Росс. — Она ласково прикоснулась к его щеке. — Любое место, где мы будем вместе, станет для меня раем. Хотя все выглядело так, будто я чахну на глазах, это не из-за тропиков. А из-за того, что отсылал меня назад, когда каждая частичка моей души хотела остаться с тобой.

Росс положил свою ладонь поверх ее, он сдвинул ее ладонь от щеки к губам и нежно поцеловал.

— Я думал, что могу спокойно дать тебе уехать… пока ты не сказала, что поплывешь на одном корабле с Доном Картером. Мое тщеславие не могло этого вынести. — Он усмехнулся, и горячее дыхание обожгло ее ладонь. — Ты моя жена, и я буду жить с тобой в маленьком коттедже в захолустной английской деревушке, если ты того хочешь, Клэр.

— Такая жизнь не для тебя, Росс.

— Но если это то, чего ты хочешь… — Его лицо было таким измученным, что сердце Клэр чуть не разбилось вдребезги. — Это то, чего хочешь ты, милая, а с этим стоит считаться.

— Я хочу тебя, — сказала она очень просто. — Я никогда ни в чем не нуждалась, кроме тебя.

Такая вспышка любви читалась в его глазах, что Клэр инстинктивно подалась назад.

— Клэр, ты все еще ничего не знаешь обо мне, — страстно произнес он. — Иногда мне кажется, что я сам себя не знаю… — Он крепко сжал ее руки. — Я способен убить мужчину, который хотя бы взглянет на тебя.

Росс нежно поправил черный локон ее волос, провел рукой по мягко очерченным скулам, подбородку, изгибу шеи.

— Клэр, я хочу, чтобы ты сейчас же вернулась со мной в Була. Ты согласна?

Она кивнула и бросилась ему на шею. Она хотела немедленно ощутить сладкий вкус его поцелуев на губах, силу его рук…

— Я люблю тебя, Клэр, — прошептал Росс у нее над ухом. — Я готов произносить эти слова снова и снова. Я люблю тебя.

Эти слова были для нее прекраснейшей музыкой на свете… она могла слушать их снова и снова.

Росс долго смотрел ей в глаза, затем улыбнулся. Клэр обняла его за плечи, аромат цветов разносился по каюте, корабль двигался в Лагос… Оттуда они вдвоем вернутся в Була. Три замечательных, наполненных любовью медовых месяца в Була… Весь мир будет принадлежать только им двоим.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Реклама на сайте