«Срочно требуется жена»

Ирен Беллоу Срочно требуется жена

1

– Мне нужна жена.

Джойс Робсон отвлеклась от изучения контракта на оформление интерьера, перестала думать о невеселых финансовых перспективах собственной компании и посмотрела на своего лучшего друга Бернарда Куинси. Выражение хорошо знакомого лица заставило ее улыбнуться.

Потом она захлопала глазами, склонила голову набок и спросила:

– Что ты сказал?

Бернард уютно расположился в кресле напротив ее письменного стола. От долгих часов, проведенных на открытом воздухе, его темные волосы слегка выцвели, а серьезные серые глаза окружила сеть тонких морщинок.

– Я сказал, что мне нужна жена.

Ощутив приближение легкой паники, Джойс выдавила:

– Ты шутишь?

– Ничуть. Меня убивают налоги. В одиночку их не выплатить. Кроме того…… – Он пожал плечами. – Жизнь заставляет.

– Заставляет? – Джойс отложила ручку и недоверчиво выгнула брови. Невозможный тип… – И это говорит человек, у которого есть все: процветающий бизнес, роскошный дом с иголочки и новая женщина каждую ночь?

Бернард выпрямился и свел брови на переносице.

– Ты преувеличиваешь.

– Ладно, новая женщина каждый месяц. Какая разница?

– Ты права.

Джойс продолжала сердито смотреть на Бернарда. Какого черта ему неймется?! Ей бы половину его успеха…

– Все они одинаковые. Похожи друг на друга как две капли воды. Эти связи не имеют смысла. В них нет глубины.

– Хочешь сказать, что ни к чему не обязывающий секс тебе надоел?

– Мне бы хотелось, чтобы эти связи были более прочными и глубокими. Вроде тех отношений, которые сложились у нас с тобой. Только с добавлением секса.

– Понятно…

По какой-то неясной причине слова Бернарда злили ее. Нет, Джойс никогда не думала о нем как о сексуальном партнере. Они подружились двадцать лет назад, когда семья Бернарда переехала в тихий пригород Плимута и вселилась в соседний дом. Поскольку его родители часто отсутствовали, мальчик и девочка росли вместе.

Бернард шумно выдохнул.

– Пойми меня правильно. Мне очень нравятся наши отношения, но… когда люди раздеваются на глазах друг у друга, это совсем другое дело.

– Верно.

Бернард смотрел на нее с неподдельным интересом.

Джойс сделала усилие и взяла себя в руки. На что она злится? У них действительно прекрасные отношения. Прочные и удобные. Но они действительно никогда не раздевались на глазах друг у друга. Разве что в раннем детстве.

– Ради прочной связи вовсе не обязательно жениться, – сказала она.

– Но если бы я нашел подходящую женщину, то не захотел бы с ней расставаться.

– Конечно… – У нее похолодело под ложечкой. Стремясь отвлечься, Джойс снова уставилась на контракт. Потом она вдруг вспомнила о своих изменившихся планах и у нее мелькнул проблеск надежды. – Послушай, наш совместный ланч придется отменить. У нас назначено совещание с представителями Мелланби, а до тех пор мне нужно закончить дело. Они считают, что витрины с живыми картинами смогут привлечь к ним новых клиентов. Я уже нашла одного актера, который намазывает сандвичи майонезом так, словно проводит эротическую стимуляцию.

Бернард прищурился.

– Только ты можешь найти в приготовлении сандвичей что-то чувственное…

– Еда всегда связана с чувственностью. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я тут ни при чем. Это фирменный стиль бюро «Пикантная витрина». Гилберт на таких вещах собаку съел. Без него мы просто погорели бы.

Бернард кивком указал на вазу, в которой стоял букет из презервативов всех цветов радуги.

– «Хочешь остренького? Обратись в «Пикантную витрину», да?

– Вот именно. – Джойс криво усмехнулась. Необычная сексуальная ориентация ее компаньона не мешала мелкому дизайнерскому бюро широко использовать традиционный секс в качестве главной приманки клиентов, желавших продать свои товары и услуги местному населению. Планы оформления составлял ее компаньон Гилберт, а Джойс занималась поиском клиентов, делопроизводством, бухгалтерией и чувствовала себя самозванкой, поскольку не соответствовала имиджу сексуальной обольстительницы, которого от нее ждали. – Ничего, если мы перенесем ланч на другой день? – спросила она.

– Конечно. Правда, я думал, что ты сможешь дать мне совет.

– Совет? – Джойс встала, обошла письменный стол и прислонилась к нему. Неужели придется продолжить этот дурацкий разговор? Что за чушь пришла ему в голову? – Это что, новое проявление твоей импульсивности?

Бернард поджал губы.

– Я вовсе не импульсивен.

– Ой ли? А кто месяц назад сорвался с места и полетел на Канарские острова, чтобы провести там уик-энд? Кто купил себе громадный дом? Кто сделал татуировку на?..

– Ты обещала никогда не упоминать об этом…

– Нет, ты скажи, кто это был? Разве не ты?

– Ладно, ладно. Возможно, иногда я и бываю чересчур импульсивным.

Джойс продолжала мерить его взглядом.

– Да, может быть, про жену у меня просто сорвалось с языка, и все же это серьезно. Мне действительно нужна жена. Я чувствую это.

Под ложечкой у Джойс вновь возник странный холодок. Ее охватила странная тревога. Она с трудом заставила себя улыбнуться.

– Давай поставим точки над «i». Ты хочешь получить совет, как и где ее искать?

– Да. И, если ты поможешь мне в этом, я помогу тебе в чем-нибудь другом. Буду твоим вечным должником.

– Ладно, подумаю. Но взамен потребую множества мелких услуг. Хотя я в сердечных делах не специалист. У меня нет на них времени.

– Знаю.

– Но отдаешь ли ты себе отчет, насколько важен такой шаг?

Бернард слегка пожал плечами.

– Это ведь не дом и не мебель. – Она развела руками. – Серьезную связь в супермаркете не купишь.

– Да, конечно. Неужели ты думаешь, что я хочу купить жену?

– Уже шаг вперед… – Новая мысль заставила ее напрячься. – А как к твоему намерению отнесутся твои многочисленные подружки?

– Им придется привыкнуть к этой мысли. Я уже принял решение. – Бернард откинулся на спинку кресла, и его лицо приняло хорошо знакомое Джойс упрямое выражение. – Пока что речь идет только о прочной связи. Я не собираюсь жениться впопыхах, хотя моя конечная цель заключается именно в этом.

– Ладно… Совет прост. Когда берешься за такое дело, нужно помнить о романтике.

Он вопросительно выгнул брови.

– Если ты найдешь подходящую женщину, тебе придется поухаживать за ней.

Бернард сложил руки на груди.

– Дарить розы, шоколад, духи… – продолжила она.

– Бриллианты и поездки на курорты?

– Да. Ты меня понял.

– Ясно. Иными словами, ты предлагаешь мне купить жену.

Ничего себе благодарность за совет!

– Нет. Ничего подобного я не говорила.

Раздался стук в дверь. Затем на пороге появился Гилберт Мур и пригладил рукой седеющие кудри.

– О, привет, Бернард!

Бернард заерзал в кресле. Обожающий взгляд Мура был ему не по душе.

– Привет, Гилберт.

Джойс не смогла бы заняться этим бизнесом без помощи Гилберта. Когда после очередного приступа мании величия Мура уволили из лучшего дизайнерского бюро Плимута, он замыслил создать свое собственное. Этот человек был настоящим гением. Получив полную свободу, он за каких-то два года сумел сделать «Пикантную витрину» известной.

Гилберт вздохнул и перевел взгляд на Джойс.

– Эти типы уже здесь. Ты готова к разговору?

– Конечно. – Она слегка стиснула плечо Бернарда. – Извини, что с ланчем ничего не вышло. Я это компенсирую.

– Когда? Может быть, сегодня вечером? Я обожаю твое жаркое по-валлийски.

Джойс удивилась.

– Ты хочешь, чтобы я готовила?

– Не делай вид, будто ты этого не умеешь. Ты одна из лучших поварих Корнуолла.

– Теперь уже ты преувеличиваешь.

Бернард только поднял подбородок и посмотрел на нее.

– Но я не подходила к плите, с тех пор как…

– С тех пор как основала бюро. Это тут ни при чем. Я отложил совещание и проехал через весь город вовсе не для того, чтобы ты меня отфутболила.

Джойс никогда не могла сопротивляться его улыбке. Она украдкой покосилась на Гилберта и развела руками, признавая свое поражение.

– Договорились. – Бернард неторопливо кивнул, встал и выпрямился во весь рост, составлявший метр девяносто. Профессия позволяла ему сохранять великолепную фигуру. Хотя в последнее время он руководил собственной процветающей фирмой, но по-прежнему не чурался физического труда.

И это пошло ему на пользу. Найти жену Бернарду будет проще простого.

У Джойс гулко забилось сердце. Сейчас ей не хотелось думать о поисках жены для Бернарда. Она взяла со стола папку и буркнула:

– Ладно… Закончим вечером.

– Буду ждать с нетерпением.

Она помедлила у дверей и еще раз посмотрела на старого друга. В нем были уверенность и сила, видные невооруженным глазом, но сам Бернард, казалось, об этом не догадывался.

Солнечные лучи, проникавшие сквозь окно кабинета, освещали его мужественное лицо. Она вздрогнула. Это лицо было знакомо ей как свое собственное, но внезапно Джойс показалось, что она видит его впервые. Так бывает, когда смотришь на голограмму: стоит немного изменить ракурс – и картина становится совсем другой. Глаза Бернарда сияли, губы лукаво улыбались, и вдруг она увидела то же, что видели женщины, не дававшие ему проходу.

– Ну, счастливо, – сказала Джойс, надеясь, что Бернард не заметил странной нотки, прозвучавшей в ее голосе.

Он кивнул, услышал звонок и потянулся к висевшему на поясе сотовому телефону.

Джойс тяжело вздохнула и пошла следом за Гилбертом. Сердце продолжало стучать, а в ушах звучал внутренний голос, о существовании которого Джойс и не подозревала: что было бы, если бы мы действительно разделись на глазах друг у друга?

Вынимая из духовки противень, Джойс посматривала на хмурого Бернарда и улыбалась. Раньше Бернард был в курсе всех ее тайн. Неужели такое возможно? На кухне вкусно запахло жареным мясом и специями.

Бернард втянул в себя воздух и слегка расслабился. Если бы Джойс раньше поняла, что за вкусную еду может получить от Бернарда что угодно, она бы этим непременно воспользовалась.

– Я знал, что ты не утратила своего искусства. – Он жадно смотрел на еду. – Это редкий дар. А ты скрывала его от меня.

Она покачала головой и поставила противень на плиту.

– Ты же знаешь, я была занята. – Джойс подозрительно покосилась на Бернарда. – Но разговаривать на эту тему больше не собираюсь. Наконец-то я делаю что-то полезное и стоящее. Такие вечера будут оставаться исключением из правила.

– Я могу помочь тебе расширить дело. Тогда ты сможешь нанять помощницу.

– Спасибо за то, что поставляешь мне клиентов, однако тебе известно, как я отношусь к твоим попыткам решить все мои проблемы.

– Если время от времени ты будешь принимать мою помощь, ничего с тобой не случится.

– Так я и делаю, за что тебе огромное спасибо. Но я уже большая девочка и должна сама руководить фирмой. Ты не можешь делать все за меня.

Бернард молча достал из холодильника банку пива, открыл ее, наполнил два стакана и один передал Джойс. Продолжать разговор не имело смысла. Они говорили об этом много раз. Бернард продолжал поставлять ей клиентов из числа своих знакомых, с которыми регулярно играл в гольф и теннис, но рассказывать об этом не собирался.

Он сделал глоток и задумался. Забавно… Едва с его губ сорвалась фраза про жену, как он понял, что это правда. Да, именно этого он и хотел. Домашних трапез, которые можно с кем-то разделить. Бокал вина в ближайшем бистро больше не доставлял ему удовольствия.

Бернард отсалютовал Джойс банкой. Спорить с ней не имеет смысла.

– Хорошо сидим…

Она тоже подняла банку.

– Если бы я получила пару крупных заказов, было бы еще лучше. – Джойс сделала большой глоток и продолжила: – Но должна признаться, что снова постоять за плитой было приятно.

Бернард обвел взглядом белые кухонные полки и желтые стены в белую полоску, вдоль которых вились ползучие лианы – гордость Вероники Бейкер, соседки Джойс по дому.

На губах Джойс продолжала играть все та же таинственная улыбка.

– Ну как дела? – спросил он.

– Замечательно. Со станцией мойки машин мы договорились.

– Я не про работу.

Щеки Джойс окрасил румянец.

– А про что?

– Сам не знаю. Сегодня ты какая-то… особенная. – Когда она краснела в последний раз? Бернард заерзал на месте, пытаясь понять, в чем именно заключается эта особенность.

Джойс начала торопливо накладывать еду на тарелки.

– Ты обратил внимание на розы?

Через кухонную арку он посмотрел в прихожую. На столе у двери стояла ваза, полная белых роз.

– И кто же их прислал?

Глаза Джойс засияли, а улыбка стала еще шире.

– Понятия не имею. Вероника считает, что у меня появился тайный поклонник.

– А это никак не связано с нашей сегодняшней беседой? – с легкой досадой спросил Бернард, помогая ставить тарелки на стол.

– Нет. Думаешь, я сама прислала себе цветы, чтобы показать тебе пример?

Он неловко засмеялся.

– Конечно нет. – Откуда взялась эта досада? – Но совпадение странное, не правда ли?

– Я удивилась не меньше твоего.

– Ты действительно не имеешь понятия, кто их прислал?

– Действительно. И все же это очень приятно. Но вернемся к нашим баранам. Романтическое ухаживание за женщиной, которая тебе нравится, это самый надежный путь к ее сердцу. – Она склонила голову набок. – До сих пор я так не думала, но тайная страсть – это и в самом деле очень романтично.

У Бернарда отвисла челюсть. Значит, у нее действительно появился тайный поклонник. Странно… Раньше ему не было до ухажеров Джойс никакого дела. Разве он сам в последние месяцы не прожужжал ей все уши, напоминая про необходимость личной жизни?

Она замечательная женщина. Настоящий цветок среди терний. Красивая, белокурая, приветливая, Джойс неизменно приковывала к себе внимание мужчин. Ее чары заключались не столько в темно-зеленых глазах, пышной груди и округлых бедрах (хотя одного этого было бы вполне достаточно), сколько в доброте и терпении. Мужчина, которому доводилось испытать это на себе, мог считать себя счастливчиком.

– Нужно соблюдать осторожность, – сказал Бернард. – Он может оказаться кем угодно.

– Бернард, хватит меня опекать. У мужчины, который посылает женщине розы, чувствительная натура. Не могу представить себе, что такой человек может быть опасным.

– Может быть, ты и права. Во всяком случае, хвастаться подарком он не стал. Ненавижу, когда женщину покупают дорогими подарками.

Джойс повернулась к нему и подбоченилась.

– Я говорила совсем о другом!

Бернард поднял руки в знак мира.

– В данном случае о покупке речь не идет, поскольку даритель пожелал остаться неизвестным.

– Да, этот подарок заставляет ждать чего-то большего. Впрочем, возможно, мы делаем из мухи слона. Это может ничего не значить.

Бернард смерил ее пристальным взглядом. Щеки Джойс продолжали гореть, глаза сияли. Все-таки она чертовски привлекательна. Более того – вызывает желание.

Но он отогнал от себя эту мысль, как делал уже не раз. Почему-то думать о ней как о женщине было неловко. Джойс была ему вместо сестры. Конечно, она пришла бы в ужас, если бы узнала, что его посещают такие фантазии.

– Сомневаюсь, – сказал он. – Рано или поздно он объявится. Иначе какой в этом смысл?

Джойс нетерпеливо вздохнула.

– Смысл – в ожидании. В трепете. В романтике!

Бернард снова испытал странное чувство досады.

– Смысл в том, что этот малый хочет затащить тебя в постель.

– Это несправедливо. Ты даже не знаешь его…

– Он мужчина. Что еще я должен о нем знать?

– Ты тоже мужчина.

– По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?

Джойс захлопала глазами и лишилась дара речи. Наступила тягостная пауза. Бернард заскрежетал зубами. Зачем он сморозил эту глупость?

Хлопнула входная дверь, и на кухню влетела Вероника, за которой бежала трехцветная кошка Табби.

– Ты не говорила, что собираешься делать жаркое!

Джойс достала из шкафа еще одну тарелку. «По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?» – продолжало звучать у нее в ушах. Что ж, он и в самом деле мужчина. Этого следовало ожидать, но… все это как-то… странно.

Джойс поставила на стол тарелку и села рядом с Вероникой, продолжая избегать упорного взгляда Бернарда, сидевшего от нее по другую руку.

– Я думала, ты на службе, – сказала она Веронике, работавшей в местном Центре социальной защиты.

Вероника положила на тарелку изрядную порцию жаркого.

– Угу… Я отбирала образцы плитки. Скорее бы закончили отделку нового помещения! Держу пари, скоро снова начнется кризис. А раз так, нам понадобится место для работы с новыми подопечными.

– Центр расширяется? – спросил Бернард, так и не притронувшийся к еде.

– А разве Джойс тебе не рассказывала? Она сама вызвалась помочь нам. Помогала сносить стену между нами и соседним пустующим зданием. Надо сказать, она умеет орудовать кувалдой!

– Владелец помещения Уортингтон, – сказала Джойс, все еще глядя в сторону, – хотел предоставить мне право первого удара, но я отказалась. Побоялась, что на нас рухнет крыша. Поэтому первый удар сделал он.

– Но мы тоже приложили к этому руку! – засмеялась Вероника.

Джойс, продолжавшая смотреть на кастрюлю с пюре, покачала головой.

– Это было очень приятно. Позволило снять агрессию.

Вероника сделала большие глаза.

– Есть еще один человек, который умеет орудовать кувалдой. Сын Уортингтона. Если бы этот мальчик был лет на пять постарше, Хью мог бы хватить инфаркт!

– Крис? – Джойс невольно хихикнула и стала накладывать себе пюре. – Думаю, они с Джимми ровесники. – Мысль о младшем брате заставила ее улыбнуться. В прошлом году он закончил колледж и уехал в Суонси работать на шахте. Джойс, долго заботившейся о Джимми, расставание далось нелегко. – Он как-то намекал мне, что любит женщин постарше. Конечно, Крис еще мальчик, но с ним следует быть осторожнее. Кто его знает… – рассудительно сказала она.

– Двадцать два года – чудесный возраст. – Вероника улыбнулась, и на ее левой щеке образовалась ямочка. – Было бы приятно просветить юную, неопытную душу. Но Хью опасаться нечего: я не краду младенцев из колыбели.

– Если тебе хочется просветить юную, неопытную душу, могу посодействовать, – неожиданно сказала Джойс и посмотрела сначала на Бернарда, а потом на Веронику. – Помоги Бернарду найти новую подружку. – Может быть, Вероника возьмет это бремя на себя. Почему-то быть свахой Джойс расхотелось.

– Что? – Вероника выпрямилась и посмотрела на Бернарда. – С чего это тебе понадобилась помощь в таких делах?

– С того, что ему захотелось серьезных отношений, – ответила за него Джойс.

Вероника на мгновение задумалась, а затем широко улыбнулась.

– Бернард, неужели ты решил жениться?

– Если найду подходящую женщину.

– Вот это да! Приятно слышать.

Джойс начала ковырять пюре.

– Ему нужна женщина, с которой можно дружить и одновременно заниматься сексом! – выпалила она, покраснела и покосилась на Бернарда.

Тот заморгал глазами, а потом улыбнулся уголком рта.

– Дружба и взаимное уважение – непременное условие любой прочной связи.

– Где ты это вычитал? – Вероника подняла брови и кивком показала на его пустую тарелку. – Что случилось? У тебя аппетит пропал?

– Напротив. Умираю с голоду. – Бернард с облегчением наполнил тарелку и принялся за еду.

Поджавшая губы Джойс ковыряла вилкой пюре. Как можно сказать такую фразу, а потом делать вид, что ничего не случилось?

Впрочем, ничего и не случилось. Видимо, сексуальные фантазии, которые Бернард питал на ее счет, были недостаточно сильными, чтобы заставить его действовать.

Джойс охватило дурное предчувствие. Бернард всю жизнь был рядом и при необходимости подставлял ей плечо. Во всяком случае, последние тринадцать лет, прошедшие после смерти ее отца. Но как только Бернард найдет женщину, которая будет давать ему то же, что давала она, Джойс, и даже больше, старая подружка ему не понадобится. Она станет третьей лишней…

Бернард протянул руку и слегка сжал ее пальцы.

– Мы с тобой все равно что родные. Не думай, что тебе удастся от меня избавиться. – Он видел ее насквозь. Как всегда.

– Нет. Конечно нет. Если ты женишься, у меня появится сестра, – сквозь зубы сказала Джойс.

– Правильно. – Видимо, эти слова полностью удовлетворили Бернарда, потому что он взял вилку и занялся жарким.

Озадаченная Вероника откинулась на спинку стула и посмотрела на Бернарда.

– У тебя уже есть какой-то план?

– Нет. Я просто решил не исключать такую возможность и посмотреть, что из этого получится.

Вероника задумчиво прищурилась.

– Ясно. Не исключать возможность – это хорошо…

– Я сказала ему, что сначала нужно найти подходящую женщину, а потом поухаживать за ней, – прояснила ситуацию Джойс.

На лице Вероники расцвела улыбка.

– Отличная мысль! Бернард, что ты об этом думаешь? Как ты относишься к романтике?

Он пожал плечами.

– В принципе положительно. Но для меня романтика – это нечто большее, чем вызывающие подарки.

– Вызывающие подарки? – переспросила Вероника.

– Я хочу, чтобы женщина любила меня, а не мои подарки. Я не намерен делать себе рекламу. Это не мой стиль.

Джойс встала и положила свою тарелку в мойку.

– Я имела в виду только одно: ты должен воздействовать на ее чувства как-то по-особому. Подарки только часть дела.

Бернард пружинисто поднялся и сбросил в ведро остатки еды.

– Ладно. Это понятно.

– Кажется, кто-то говорил, что на десерт будет мороженое. – Вероника встала и начала рыться в холодильнике. – Шоколадное? Сладкая смерть! Сейчас я разложу его по тарелкам, и мы пойдем на балкон.

– Мне совсем чуть-чуть, – сказала Джойс.

– Бернард… – Вероника подвела Бернарда к раздвижной двери балкона. – Зажги фонарь, ладно? Мы сейчас придем.

– Ладно. За это мне причитается на две ложечки больше.

– Договорились. – Вероника улыбнулась, задвинула за ним дверь и повернулась к Джойс. Ее глаза мерцали.

– Вероника, зачем ты его выставила? Что у тебя на уме? – Джойс наклонилась и начала искать в ящике буфета ложку для мороженого.

– Когда у вас с Бернардом состоялся этот разговор?

– Сегодня во время ланча.

– И ты предложила Бернарду поухаживать за женщиной, которую он выберет?

– Сомневаюсь, что тактика «раз-два, и в дамки» поможет ему завести долгую связь.

– А тебе не кажется странным, что Бернард не исключает такой возможности, но к активным поискам не приступает?

Джойс пожала плечами.

– Такую женщину вряд ли найдешь в местах, где он бывает. Думаешь, ее можно встретить в баре на углу?

– Конечно нет. Но тебя не настораживает то, что розы от неизвестного поклонника ты получила после вашего разговора?

– С чего ты взяла, что их прислал Бернард? Это мог быть и Перси.

Двухлетний роман Джойс с великим электронщиком Перси Лотианом закончился девять недель назад, когда Перси заключил контракт с одной американской компанией и отбыл из Плимута, так и не поняв, почему Джойс не захотела бросить свою работу и улететь с ним.

– Перси? Тот самый, с которым ты рассталась? Человек, который подарил тебе на вторую годовщину вашего знакомства новую флэш-память?

– Тут ты права, но я не понимаю, почему ты решила, что это дело рук Бернарда. – Кровь звенела у нее в ушах. «По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?»

Вероника посмотрела в окно и убедилась, что Бернард зажег фонарь.

– Мне всегда казалось, что вы созданы друг для друга… Одно к одному: выбор времени, слова Бернарда о том, что он не любит вызывающих подарков… Похоже, он и есть тот самый тайный поклонник…

У Джойс перехватило дыхание.

– Ты так считаешь?..

– Подумай сама. Он не ищет женщину, потому что уже нашел ее. Это ты.

– Ты свихнулась? – Джойс с изумлением уставилась на подругу.

– Неужели до тебя не доходит? Все сходится.

– Ничего не сходится. Просто пара случайных совпадений, и все.

Вероника взяла у Джойс ложку и начала раскладывать мороженое.

– Давай спросим у него.

– Нет!

– Почему?

– Потому что это полный бред! Он санитаров вызовет!

Вероника вручила Джойс одну вазочку, взяла две оставшиеся и пошла к раздвижной стеклянной двери.

– Чего ты боишься?

– Ничего. Просто не собираюсь засорять себе мозги всякой ерундой. Прекрати сейчас же! Ты меня поняла?

Вероника испустила тяжелый вздох и кивнула.

– И все же подумать следует.

Джойс открыла дверь и покачала головой. Вокруг зажженного фонаря вились и жужжали ночные насекомые. На небе горели крупные звезды. Бернард сидел за столиком в дальнем конце балкона.

Девушки вошли, и Вероника протянула Бернарду вазочку с мороженым.

Джойс села рядом с ним.

– Хорошо здесь…

Бернард поблагодарил Веронику, взял вазочку и начал смаковать мороженое.

– До чего же украшают жизнь такие простые вещи, как вкусная еда, приятная обстановка и добрые друзья!

– Да, добрые друзья, – с нажимом повторила Джойс, увидев красноречивый взгляд Вероники, означавший «а что я говорила?».

– Просто сцена из рекламного ролика! – засмеялась Вероника.

Бернард усмехнулся.

– В этом виноват вкусный обед.

Он протянул руку и сжал кисть Джойс.

– Ты и в самом деле замечательно готовишь. Надеюсь, что женщина, на которой я женюсь, тоже будет знать толк в кулинарии.

Ощутив тепло его руки, Джойс перестала улыбаться. Она попыталась высвободиться, но, кажется, Бернард этого не заметил. Наоборот, поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Теперь, когда Лотиан остался в прошлом, ты сможешь найти себе подходящего человека. – Он отпустил ее руку.

Вероника наклонилась вперед.

– Иными словами, вы оба готовы к серьезной связи.

Джойс уставилась на подругу, потеряв дар речи. Да как у нее язык повернулся ляпнуть такое?!

– Верно. – Бернард махнул рукой, отгоняя муху. – Мы вместе учились плавать, ездить на велосипеде и водить машину. Почему бы вместе не поучиться любви?

Джойс замерла, не зная что сказать.

Бернард положил руку на колено Джойс.

– Слушай, ты так много работала. Неужели ты не заслуживаешь счастья?

Джойс перевела взгляд с руки Бернарда на подругу, ликующе взмахнувшую ложечкой.

– Конечно, заслуживает!

Колено под рукой Бернарда горело огнем. Шею Джойс залила краска. Он погладил ее голень, а потом снова занялся десертом. В чем дело? Раньше он прикасался к ней миллион раз, а она не обращала на это внимания. Это всего-навсего дружеский жест. Вероника жестоко ошибается. Конечно, ее тайный поклонник вовсе не Бернард.

– Итак, Бернард… – Вероника слизнула с ложечки мороженое. – Расскажи нам, какую женщину ты ищешь. Может быть, мы сумеем помочь. Я, например, каждый день вижусь с множеством женщин.

Бернард отодвинул вазочку, откинулся на спинку стула и уставился в пространство.

– Мне нужна настоящая связь и настоящая женщина. С головой на плечах и в то же время из плоти и крови. Нет, она не обязательно должна быть крупной, но худышка мне тоже не нужна.

Джойс подняла брови.

– Значит, топ-модели тебе надоели?

Бернард усмехнулся.

– Топ-модели слишком берегут фигуру и к тому же не любят рожать.

Девушки молчали, ожидая продолжения.

Он всматривался в ночь так пристально, словно верил, будто женщина его мечты может материализоваться из темноты.

– А мне понадобятся дети, – произнес он.

– Постой! – выпалила Джойс. – Кажется, ты не собирался торопиться с женитьбой. А теперь говоришь о детях?

Слова Бернарда поразили ее. Женатый Бернард еще куда ни шло, но Бернард-отец?.. Это не укладывалось у нее в голове.

– Брось. Ты же знаешь, я люблю детей.

– Нет, не брошу. Не могу представить тебя в роли отца!

Он закинул голову и засмеялся.

Джойс слышала этот смех тысячи раз, но почему-то сегодня от этого звука по ее рукам побежали мурашки.

– Я тебя понимаю. – Он пожал плечами. – Мы сами были славными детьми. Не знаю почему, но мне хочется нескольких малышей.

– Нескольких? – Джойс заморгала глазами. А она-то думала, что знает его как облупленного…

– Начнем с парочки, а там будет видно.

Изумленная Джойс посмотрела на подругу и увидела, что та широко улыбается.

– А я могу представить Бернарда отцом!

– А почему бы и нет? Я уже говорил, что хочу от жизни чего-то большего. Именно это мне и нужно… правда, со временем.

Джойс аж рот раскрыла от изумления.

Бернард перестал улыбаться и неловко заерзал на стуле.

– Вообще-то она должна быть женщиной домашнего типа. Не из тех мамочек, которые сбагривают детей соседям.

Джойс закрыла рот и посмотрела на него с сочувствием.

– Бернард, разве твои родители никогда не сбагривали тебя?

– Конечно, сбагривали.

Она выпрямилась. Родители Бернарда много путешествовали. Мальчик проводил в доме Джойс больше времени, чем в своем собственном, но до сих пор ей и в голову не приходило, что это было ему неприятно.

Джойс участливо прикоснулась к его руке.

Уголки рта Бернарда лукаво приподнялись.

Джойс снова показалось, что она смотрит на голограмму под другим углом. Бернард Надежный превратился в Бернарда Сексуального.

Волна непреодолимого желания заставила ее проглотить слюну. Раньше она не ощущала всей обольстительности его улыбки. Конечно, он тысячи раз пользовался этой улыбкой, чтобы задобрить ее, но ее пульс при этом не учащался.

Черт бы побрал Веронику и ее воображение! Черт бы побрал этого нового Бернарда!

Его зрачки расширились, и он склонил голову набок.

Господи, неужели он чувствует то же самое?!

– Я возьму трубку. – Вероника стояла, держа в руках вазочки, и во все глаза смотрела на Джойс.

Телефон, висевший на стене кухни, трезвонил во всю мочь. Судя по выражению лица подруги, звонок был далеко не первый.

– Нет, я сама. Это наверняка Гилберт. Я должна была закончить проект договора.

Она вскочила и устремилась на кухню.

2

Бернард свернул на подъездную аллею. В ночи маячили очертания огромного темного дома. Зачем он купил это чудовище?

Его шаги гулко отдавались в пустоте. Он зажег свет и очутился в просторной комнате, которая когда-то радовала его, а теперь казалась пустой и безжизненной. Он опустился в кожаное кресло у изразцового камина.

Бернард положил голову на спинку кресла и закрыл глаза. Тишина угнетала его. Он с удовольствием побыл бы у Джойс подольше, но она, как обычно, взяла работу на дом. Кроме того, сегодня вечером она была не в настроении. Бернард готов был поклясться, что Джойс вздохнула с облегчением, когда он обнял ее на прощание. Конечно, тайный поклонник тут ни при чем; ее заботит нечто другое.

Она что-то скрывает.

Слов нет, обед прошел замечательно. Но когда Джойс вышла на балкон, что-то изменилось. То ли она почувствовала себя неуютно, то ли расстроилась.

Он снова вспомнил события вечера. Ему кажется или это действительно имеет место? Что – это? Бернард не мог найти подходящего слова. У него засосало под ложечкой. Если бы он не был уверен в обратном, то решил бы, что Джойс среагировала на его прикосновение. Они часто танцевали, даже боролись, но никогда прежде не ощущали… Чего? Близости друг друга?

Она для него как сестра. И все же, все же… Когда сегодня вечером он улыбался ей, в ее глазах отражался какой-то новый блеск. А когда зазвонил телефон, Джойс не обратила на него внимания. Взгляд у нее был томный и мечтательный.

Бернард, ты ошибаешься. Ошибаешься, понял?

Даже если Джойс внезапно перестала воспринимать его как брата, она явно не одобряла его желания обзавестись семьей. Этот план не вызывал у нее никакого сочувствия.

Неужели она не понимает, что он нуждается в тепле и уюте, которые превращали ее дом в семейный очаг? Бернард тосковал по тем вечерам, которые провел там вместе с ней, играя в покер, обсуждая пришедшие ей в голову идеи или просто непринужденно болтая, чтобы скоротать время.

Но это было раньше. До того, как она основала бюро.

Бернард обвел взглядом огромный диван и кресла с обивкой теплых тонов. Именно она помогла ему выбрать эту мебель. У Джойс был хороший вкус. Каким-то образом ее присутствие чувствовалось здесь, но этого было недостаточно, чтобы создать атмосферу, царившую в ее доме. Одной мебели мало, чтобы превратить дом в очаг. Для этого нужны люди. Теплые людские тела и души. Так что мысль о жене и детях вовсе не так уж плоха.

Вообще-то до сегодняшнего дня он не думал о женитьбе. И сказал об этом Джойс только для того, чтобы привлечь ее внимание. Но тут же понял, что это правда. Топот маленьких ножек, аромат вкусного обеда и теплые слова жены, радующейся его приходу с работы, внезапно показались Бернарду единственным противоядием от тоски, неизменно охватывавшей его в этом пустом доме.

Он шумно выдохнул, встал и поплелся в просторную спальню. Просто стыд и позор, что Джойс с головой погрузилась в работу и не понимает, что обкрадывает себя. Работа не самое главное на свете.

В последние годы и у него самого работы было выше головы. Теперь у Бернарда, занимавшегося обустройством земельных участков и малым строительством, был в подчинении целый штат. Большинство его времени уходило на совещания с архитекторами, изучение планов участков и наблюдение за ходом работ. Работа заполняла почти все его время, но его это не удовлетворяло.

Он снял костюм и растянулся на кровати королевских размеров с постельным бельем зелено-коричневого цвета, также выбранным Джойс.

И выбрать этот дом ему тоже помогла Джойс. Теперь Бернарду требовалось только одно: направить энергию Джойс на поиски жены для него. Никто не знает его лучше, чем она. Если кто-нибудь способен подыскать ему подходящую женщину, то это именно Джойс.

Конечно, если она не захочет занять это место сама.

Когда на следующее утро в кабинет вошел Гилберт Мур, Джойс отвернулась от компьютера. Он широким жестом положил на письменный стол толстую пачку листовок.

– Это наши рекламные объявления, которые предстоит разослать по почте.

Она подавила зевок и посмотрела на пачку.

– Жаль, что мы не смогли позволить себе сфальцевать их…

– Тебе помочь?

– Нет. – Джойс махнула рукой. – Лучше свяжись с этим зазнайкой кинооператором. Он звонил уже дважды, но иметь дело со мной не захотел. Если бы не договор с Чарльтоном, я бы сказала этому нахальному щенку все, что о нем думаю. Почему владельцу рекламной компании стукнуло в голову, что снимать ролик должен именно этот тип? Он ведь только что окончил киношколу!

– Что ж делать, если мистер Чарльтон хочет дать шанс своему протеже и за это делает нам крупную скидку?

Джойс издала короткий смешок.

– Гилберт, ты прекрасно знаешь, сколько они заломили за ролик первоначально. – Она покачала головой. – А денег у нас не густо.

Мур пренебрежительно махнул рукой.

– Такие дела не по моей части… Что, мы действительно вылетаем в трубу?

– Действительно. Но как-нибудь выпутаемся.

Джойс вздохнула. В последнее время их расходы превышали доходы, однако два небольших заказа, полученные сегодня утром, позволяли надеяться, что они продержатся до тех пор, пока Мелланби не заплатит аванс. Слава богу, его не отпугнул экстравагантный проект, предложенный Гилбертом.

Пока Джойс добавляла в кофе молоко, Гилберт налил себе чашку.

– Сегодня утром у нас появились два новых клиента, а Тина из «Прачек-волшебниц» позвонила и сказала, что у ее витрины собираются подростки и глазеют на нее часами. Сегодня она пришлет нам чек.

– Вот и отлично. – Он показал на дверь. – Раз так, я пошел ублажать управляющего.

Джойс посмотрела на кружку, над которой поднимался пар, и снова зевнула. Она не спала всю ночь, и виноват в этом был Бернард. С чего он взял, что созрел для роли мужа и отца? До сих пор самые долгие связи Бернарда продолжались несколько месяцев. Что у него на уме?

– Гилберт, ты можешь представить себе Куинси отцом семейства? – спросила Джойс, остановившись в дверях кабинета своего партнера.

Компаньон посмотрел на нее поверх очков в металлической оправе. Сомневаться не приходилось: она застала Мура в момент мозговой атаки. На его плечах красовалась шляпка с плюмажем, взятая с вешалки.

– Бернарда? Детка, что тебя тревожит? Бернард хочет жениться, а ты боишься, что потеряешь своего лучшего друга?

Она вздохнула и прислонилась к косяку.

– О господи, как глупо… Я действительно хочу, чтобы он был счастлив. Но мне почему-то… неспокойно.

– Догадываюсь. Он хочет, чтобы ты помогла ему найти жену.

Джойс смущенно улыбнулась.

– А она должна быть некоей выдающейся гражданкой, согласной все принести в жертву своему мужу и будущим детям.

У нее приподнялся уголок рта.

– Поразительно… Ты что, по ладони читаешь, что ли?

– Нет, детка. Просто это видно невооруженным глазом.

– Видно? – Джойс уставилась на него. – Что видно? Я знаю этого человека всю свою жизнь, но никогда ничего подобного не подозревала.

Гилберт пожал плечами.

– Ты не видишь вас обоих со стороны. Я давно подозревал это.

– Что подозревал?

Гилберт откинулся на спинку скрипнувшего кресла и пригладил рукой плюмаж.

– Брось, Джойс. Неужели ты не поняла намека? Мне сдается, что ты и есть та самая выдающаяся гражданка, желающая принести себя в жертву.

Джойс не поверила своим ушам.

– Сначала Вероника, теперь ты… Я вовсе не ищу мужа. А о детях вообще не может быть и речи!

Гилберт засмеялся.

– Только пока. Потом ты привыкнешь к этой мысли.

– Я думаю только об этом бюро. У меня нет времени ни на что другое.

В этот момент раздался звонок, возвещавший о приходе посетителя.

Джойс повернулась, увидела почтальона и пошла к нему. Крепко сбитый мужчина положил на стоявший в приемной письменный стол пачку писем и бандероль.

– Привет, Брэд, – сказала она почтальону. – Что вы нам принесли?

Он приподнял лохматую бровь.

– Обычную ерунду. Слава богу, новых счетов нет.

Джойс посмотрела на бандероль.

– А это что?

– Понятия не имею. Обратного адреса нет. – Он поправил сумку на плече и шагнул к двери. – Надеюсь, что-нибудь полезное.

Джойс рассеянно кивнула и начала рассматривать бандероль. К ней была приклеена карточка с ее именем. Внутри лежало что-то твердое. Она ощутила возбуждение. Неужели еще один подарок от тайного поклонника?

– Что там? – послышался рядом голос Гилберта.

– Не знаю.

Он протянул руку и взял со стола почту.

– Раз так, открой и посмотри.

Джойс сорвала с коробки липкую ленту, затаила дыхание и сняла крышку. Внутри лежал прямоугольный предмет, завернутый в цветную бумагу и обвязанный шелковой ленточкой. Джойс вынула его и заглянула в пустую коробку.

– Открытки нет.

– Вот она. – Гилберт нагнулся, поднял сложенный листок бумаги, упавший на пол, и протянул ей.

Дай мне лечь

И умереть на твоей белоснежной груди.

Я бы съел тебя как изысканный плод.

Я пью твой аромат,

И он сжигает меня, словно пламя.

Десмонд Стюарт (1875–1928)

– Что там написано? – Гилберт попытался заглянуть ей за плечо.

Джойс отчаянно покраснела и прижала записку к груди.

– Это личное.

Он кивком показал на предмет в цветной бумаге.

– Ты будешь разворачивать? Или хочешь сделать это не при мне?

Джойс посмотрела на подарок.

– Похоже на книгу. – Она немного помешкала, а потом сорвала бумагу.

Это и в самом деле была книга. Посмотрев на нее, Джойс ахнула. На обложке были изображены лепестки роз, два хрустальных бокала, подсвечники и блюдо с печеньем в форме сердечек.

– «Любовники. Поваренная книга. Основные ингредиенты, необходимые для вечера вдвоем», – вслух прочитал Гилберт. – И кто же, по-твоему, мог это прислать?

– Я… не знаю.

Зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть.

Трубку снял Гилберт.

– Бюро «Пикантная витрина». Гилберт Мур слушает.

Затем он приподнял седые брови и посмотрел на Джойс.

– Да, Бернард, она здесь. Мы только что разобрали почту.

Когда Джойс брала трубку, у нее дрожали руки. Неужели поваренную книгу ей прислал Бернард?

– Алло?

– Привет, солнышко. Похоже, с делами покончено. День чудесный. Как насчет совместной трапезы? А вдруг мне повезет и я сумею убедить тебя приготовить еще один роскошный обед?

Когда Джойс положила последнюю листовку в пачку, лежавшую на дальнем конце дивана, часы пробили одиннадцать раз. В животе у нее бурчало. Взятая на дом работа заставила ее отвергнуть не только предложение Бернарда пообедать, но и еду вообще.

Она допоздна задержалась на работе, принесла домой досье одного из новых клиентов, чтобы определить цену на услуги бюро, а потом начала складывать рекламные листовки для отправки утренней почтой. Чтобы не думать о последнем подарке, следовало все время ощущать себя занятой.

Но ее план бесславно провалился.

Неужели именно Бернард и есть ее тайный поклонник? По телу бежали мурашки. Краем глаза увидев под лавиной листовок поваренную книгу в обложке с лепестками роз, Джойс покачала головой и вытащила ее.

И тут зазвонил телефон, стоявший на угловом столике. Кого еще черт несет в такое время? Когда Джойс снимала трубку, у нее гулко колотилось сердце.

– Алло…

– Привет, моя дорогая, – прозвучал в трубке голос Эмили Робсон.

– Привет, ма. Что-нибудь случилось?

– Да нет. Ничего особенного. Просто захотелось услышать тебя. Как дела?

Джойс вздохнула. В голосе матери слышалось напряжение.

– Перестань. Ты расстраиваешься из-за того, что Лиззи снова не оплачивает счета? – Подруга, с которой Эмили снимала дом, часто опаздывала вносить свою долю.

– Нет, она выписала мне чек.

– Прекрасно. Если так, то в чем проблема?

– Нам прислали нового управляющего. – Мать заведовала секцией детской одежды в местном универмаге.

– Да? А что случилось со стариной Бобби?

– Его перевели.

– А этот новенький тебе не нравится.

– Он не дает мне житья. Ему не нравится все, что мы делаем. То, как мы размещаем заказы, то, как мы обслуживаем потребителей, то, как мы считаем выручку… Этот тип заставляет нас все переделывать.

– Ничего. Я не сомневаюсь, что ты с ним справишься.

– Не уверена, что игра стоит свеч. Ладно, что мы все обо мне… Почему ты дома в пятницу вечером? Наверно, опять притащила домой столько работы, что хватит на весь уик-энд?

Джойс тяжело вздохнула.

– Ты могла хотя бы для разнообразия поддержать мое желание чего-то добиться в жизни.

– Радость моя, я так и делаю. Но не забывай, что у каждого человека должна быть личная жизнь.

– Разве вы с Бернардом дадите забыть?

– Кстати, как поживает мой второй сынок?

Джойс сделала паузу, пытаясь решить, стоит ли рассказывать матери о том, что Бернард принял решение круто изменить свою жизнь.

– В последнее время он сильно изменился.

– Изменился? В какую сторону?

Джойс нахмурилась.

– Поговаривает о том, что хочет остепениться.

Наступило короткое молчание, после чего Эмили радостно воскликнула:

– Просто замечательно! Давно пора. Похоже, он наконец созрел. Мальчик всегда держал слово, и я знала, что он нас не подведет. И что же вы надумали?

– Не знаю, о каком слове ты говоришь, но наш план заключается в том, чтобы найти ему жену. Примерно так же, как мы нашли для него дом и мебель.

– Найти жену? Что ты хочешь этим сказать?

– Ну… во всяком случае, речь идет о серьезной связи. Он не станет торопиться с женитьбой. Желает сначала проверить свои чувства.

– Он хочет, чтобы именно ты нашла ему подходящую женщину? О боже, неужели я ошибалась?.. Скажи, после его решения ваши отношения изменились?

– Изменились? – Джойс закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана.

– Он никак не намекал, что этой женщиной, ну… можешь быть ты?

Джойс открыла рот, собираясь возразить, но в ее ушах эхом прозвучали слова Бернарда: «По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?» Она выпрямилась. А вдруг Вероника, Гилберт и мать правы?

– Ма, а почему ты спрашиваешь?

– Вспомни, что случилось перед смертью отца. Я провела всю ночь в больнице, а утром Бернард привел тебя и Джимми. Ты несла букет азалий, а Джимми шел с тобой, чтобы поставить их в воду.

– Ваза оказалась с трещиной, и я пошла вниз за новой.

– Верно. Когда ты ушла, отец очнулся в первый раз за несколько дней, узнал Бернарда и взял его за руку. Папа ужасно обрадовался и сказал, что всегда любил его как сына. Мы все расплакались, и тут Бернард дал ему честное слово.

При воспоминании о смерти отца у Джойс болезненно сжалось сердце.

– Какое слово?

– Он пообещал присматривать за тобой, заботиться о тебе и следить за тем, чтобы у тебя ни в чем не было недостатка.

Джойс грустно улыбнулась. В то время Бернарду было всего шестнадцать… Она проглотила комок в горле.

– Все это очень трогательно, – сказала она. – Жаль, что я этого не знала. Но он действительно заботится обо мне. Мы всегда заботились друг о друге. Как положено друзьям.

– Не знаю… Судя по тому, как он это сказал, можно было подумать, что с годами ваши отношения перерастут в нечто большее. Отец тоже так думал. Перед смертью он сказал, что жалеет только об одном: ему бы хотелось видеть, как Бернард станет настоящим членом нашей семьи. И Джимми тоже любит его. Впрочем, как и все мы.

– Ох, мама… Я знаю это, но мне кажется, что ты торопишься с выводами.

– Как по-твоему, это возможно? – В голосе матери прозвучала отчаянная надежда. – Он ни на что не намекал? Вполне возможно, что он не знает, как за это взяться.

У Джойс защемило сердце. Неужели она и сама надеется на это?

– Не знаю. Не уверена…

– Послушай меня, детка! Ты должна дать ему шанс. Я всегда надеялась, что вы поладите.

– Знаешь что? Я постараюсь присмотреться. Если окажется, что Бернард ко мне неравнодушен, то я не стану исключать такую возможность.

– Сделай так, детка. Ей-богу, не пожалеешь.

В животе у Джойс громко заурчало.

– Мама, я скоро позвоню тебе.

– Непременно. И скажи Бернарду, что старушка Эмили не прочь время от времени поболтать с ним.

Джойс положила трубку и устремилась на кухню, держа поваренную книгу в руке. Она долго стояла, не сводя глаз с печенья в форме сердечек, изображенного на обложке.

В книге были рецепты двух видов. К первым относились блюда, содержавшие много специй и крема. Другие рецепты, дополнявшие первые, носили пышные названия типа «Пенная ванна в воскресное утро» или «Пикник для двоих при лунном свете» и включали подробные указания, как лучше подавать то или иное блюдо. Тарелками здесь служили разные части тела, а столовым серебром – пальцы. На многочисленных цветных фотографиях были изображены пары, сервирующие блюда тем или иным способом.

Джойс вспыхнула. Неужели эту книгу прислал ей Бернард? Неужели он хочет, чтобы их отношения стали именно такими? Она закрыла глаза и представила себя и Бернарда на такой фотографии.

Бернард лениво размазывает сладкую глазурь по ее груди, а она протягивает ему кусочек цыпленка. Он берет этот кусочек губами, потом наклоняет голову и слизывает глазурь с ее сосков…

Ее тело сладострастно напряглось… Если они станут любовниками, то смогут ли остаться друзьями? Сможет ли она заниматься с Бернардом любовью, рискуя навсегда потерять его дружбу?

И вдруг Джойс осенило. Все, что от нее требуется, это убедить Бернарда, что он может быть счастлив и в том случае, если не будет усложнять себе жизнь. Конечно, риск велик: он может уйти к другой женщине или перестать дружить с ней. Но если она наберется смелости, то получит куда больше.

Она готова к следующему шагу… Поняв это, Джойс сначала застыла на месте, потом выпрямилась, расправила плечи и вздернула подбородок.

Раз так, осталось только одно.

Она прижала книгу к груди. Будущее казалось ясным, как хрусталь.

Поскольку Бернард, кажется, предпочитает оставаться тайным поклонником, нужно дать ему понять, что она, Джойс, сама неравнодушна к нему.

Иными словами, нужно соблазнить своего лучшего друга.

3

В отличие от Джойс у Бернарда урчало в животе не вечером, а на следующее утро. Он с надеждой заглянул в холодильник, но не обнаружил ничего привлекательного. Оставалось только одно: пойти куда-нибудь позавтракать и взять с собой Джойс. Наверняка эта ужасная женщина ничего не ела со вчерашнего дня.

Пятнадцать минут спустя он остановился у ее дома, вылез из машины и пошел по дорожке, вдоль которой росли раскидистые золотые клены. В прохладном утреннем воздухе чувствовалось приближение дождливого октября. Бернард обогнул дом и через калитку прошел в задний двор. В центре маленького садика негромко журчал фонтан. Шторы на окне спальни Джойс оставались задернутыми.

– Что, работала допоздна, соня? – пробормотал он, наклонился и поднял с земли несколько кусочков щебня.

Камушки, пущенные опытной рукой, попали в окно второго этажа. После пятого броска шторы раздвинулись, окно открылось, и на Бернарда уставилась хмурая Джойс.

– Я сплю.

Солнце падало на ее распущенные волосы, отчего те казались ослепительно-золотыми. Джойс была сонной, лохматой и очень хорошенькой. Легкий ветерок трепал ее просторную майку, обтягивая пышную грудь. Бернард застыл на месте как загипнотизированный, а затем с трудом отвел глаза.

– Опять заработалась, да? – укоризненно спросил он.

Джойс сладострастно потянулась; при этом ее грудь соблазнительно подалась вперед. Майка сползла в сторону, обнажив белоснежное плечо.

У Бернарда возник комок в горле. Хотя он давно подавил вожделение, которое когда-то питал к Джойс, но сегодня утром не обратить внимания на ее женские чары было невозможно.

– Хватит ворчать. – Она взялась рукой за ворот майки и прикрыла грудь, но при этом обнажился живот. Джойс начала растирать его круговыми движениями. – Ох… В желудке пусто. Если я сейчас же не поем, то умру с голоду. Давай позавтракаем. Тем временем ты расскажешь, зачем вытащил меня из постели.

Пока ее рука обводила пупок, Бернард представлял себе, что делает то же самое языком. То, что это живот Джойс, делало эти фантазии еще более возбуждающими и запретными.

Интересно, что значит заниматься любовью с женщиной, которая тебе по-настоящему дорога? От этой мысли в его груди разлилось странное тепло.

– Ну, если мы не будем есть, то я снова ложусь спать. – Она капризно надула губки. Ничего сексуальнее Бернард до сих пор не видел.

– О нет… То есть… Именно ради завтрака я и приехал… То есть чтобы повезти тебя завтракать.

– Не хочу никуда ехать. – Джойс жестом показала ему на заднюю дверь. – Иди на кухню. Попробуем что-нибудь состряпать.

Через несколько секунд Бернард уже стоял на ее кухне. Когда на застеленной ковром лестнице послышались шаги, у него зачастил пульс.

Он повернулся лицом к Джойс. Она была по-прежнему облачена в майку, не только не скрывавшую фигуру, но подчеркивавшую ее при каждом движении. Взгляд Бернарда спустился к краю майки, ниже которого виднелись обнаженные, такие соблазнительные и стройные ноги. Похоже, больше ничего на Джойс не было.

Она шла к нему, лукаво улыбаясь. От ее взгляда по спине Бернарда побежали мурашки. Джойс явно изменилась. В тот вечер ему так не показалось. За годы взрослой жизни он научился читать сигналы. Сегодня утром Джойс подавала ему все сигналы, какие только были на свете.

Она как всегда позволила обнять себя, но при этом ее руки чуть крепче сжимали его шею, а соприкосновение тел было более долгим, чем обычно. Бернарда пронзило острое желание. А потом она непринужденно отстранилась – так, словно ничего и не было.

Когда Джойс пошла к холодильнику, Бернард со свистом втянул в себя воздух. А вдруг ему показалось? Он сел за стол, не сводя с нее глаз. Джойс явно проявляет инициативу. Бернард не знал, как будет реагировать, если это продолжится, но запретный плод мог оказаться слишком сладким, а искушение – слишком сильным, чтобы ему сопротивляться.

– Как ты относишься к яйцам по-бенедиктински? – спросила его Джойс, нагнувшись к нижней полке холодильника. При этом ее майка задралась и еще больше обнажила ноги.

Когда она приподнялась и снова нагнулась, чтобы поднять упавший пакетик с майонезом, то раздвинула ноги и майка поднялась еще выше на бедрах, вызвав у Бернарда сильнейший приступ удушья. Под натянувшейся на упругих округлостях полоской ткани мелькнуло видение чего-то белого и кружевного. Она быстро выпрямилась и торопливо одернула майку, одарив его при этом загадочной и все понимающей улыбкой.

Бернард издал сдавленный стон.

Джойс свела брови на переносице и потерла бедро, отчего зрелище стало еще более возбуждающим.

– Нет? Тогда французские гренки?

Бернард сделал невероятное усилие и заставил себя посмотреть ей в глаза.

– Все что хочешь, Джойс.

Ее глаза заблестели еще сильнее.

– Раз так, я приготовлю яйца по-бенедиктински. Хочется чего-то знакомого и в то же время новенького.

У Бернарда сжалось горло, поэтому он просто кивнул, а затем закрыл глаза. Справившись с собой, встал и, чтобы отвлечься, начал варить кофе. Джойс стояла у стойки и взбивала в миске соус. Потянувшись за ситечком, он воспользовался моментом и вдохнул ее теплый аромат. Аромат был чистый и нежный, без примеси духов или мыла.

– Извини, – сказал он, достав ситечко и слегка столкнувшись с Джойс.

– Не за что. – Она смерила его взглядом и снова таинственно улыбнулась.

Бернард поставил кофейник на плиту и снова сел, пытаясь успокоиться.

Когда кофе закипел, а на плите зашипел бекон, от аппетитного запаха у обоих потекли слюнки.

– Попробуй. – Джойс зачерпнула пальцем немного соуса и поднесла его к губам Бернарда.

Он смотрел ей в глаза как зачарованный. Судя по блеску этих глаз, исследование неосвоенной земли продолжалось. Он взял ее палец в рот и слизнул соус. Джойс вынула палец и снова опустила его в черпачок.

На этот раз она сунула палец в собственный рот, закрыла глаза и неторопливо облизала его.

– Голландский рецепт. В моей новой поваренной книге говорится, что он с секретом.

– Потрясающе.

Ее глаза засияли.

– Секрет заключается в том, как именно следует его есть.

Она ловко положила на тарелку гренки, бекон и яйца, заливая каждый слой соусом. Потом закусила губу и протянула тарелку Бернарду.

– Видишь ли, согласно рецепту это блюдо нужно есть вместе.

– Я люблю делиться. – Сказав это, Бернард покраснел до ушей. Да что же это творится?! Джойс стояла так близко, что он не смог противиться соблазну и погладил ее бедро.

Она широко раскрыла глаза, но не сделала попытки отстраниться.

– В книге говорится, что начать нужно так…

Джойс сделала глубокий вдох и, держа тарелку на весу, села верхом на колени Бернарда. Она мечтала об этом всю ночь. Теперь эта мечта осуществилась. Но иметь дело с Бернардом из плоти и крови оказалось намного приятнее. В его глазах горел огонь.

Нет, она не ошиблась. Бернард действительно желает ее. Именно он и есть ее тайный поклонник.

– Все это довольно неожиданно, но пока что рецепт мне нравится.

– Еще бы! – лукаво ответила Джойс. – Столовые приборы при этом не обязательны, – пробормотала она, подцепила кусочек яйца, отвела тарелку в сторону и снова посмотрела Бернарду в глаза. Потом подставила под руку ладонь, согнутую ковшиком, чтобы не капал соус, и поднесла кусочек к его губам.

Не сводя с нее глаз, Бернард взял кусочек в рот и начал неторопливо жевать.

– Яйца по-бенедиктински еще никогда не были такими вкусными.

Она хмыкнула и ничего не сказала.

Он поднес руку Джойс к ее рту и предложил:

– Попробуй сама.

Она сунула пальцы в рот, смакуя вкус блюда и ощущая дрожь ожидания. Соус капал ей на ладонь.

– Я забыла салфетки.

Не успела Джойс отодвинуться, как Бернард взял ее руку и поднес к губам.

– Дай я, – сказал он и ловко слизнул с ее ладони капли голландского соуса.

Каждое прикосновение его языка укрепляло ее уверенность в себе.

– Ты тоже испачкался. – Сердце Джойс колотилось как сумасшедшее. Она наклонилась, потянулась губами к уголку его рта и слизнула капельку соуса.

Он наклонил голову.

На один короткий миг их дыхание смешалось, и оба затрепетали от возбуждения. А потом Бернард прильнул к ее губам. Губы приоткрылись, языки столкнулись, и Джойс ощутила вкус соуса.

Ее груди прижимались к груди Бернарда. Она слегка заерзала, возбуждая ту часть его тела, о которой мечтала с особым удовольствием. Ее бросило в жар.

Он провел ладонями по ее бокам. Прикосновения его языка вызывали у нее лютый голод.

Джойс прервала поцелуй, чтобы перевести дух.

Зрачки Бернарда расширились, в глазах горело желание. Его губы ждали нового поцелуя.

Джойс испустила негромкий стон, снова прильнула к этим чувственным губам и слегка отодвинулась, давая простор рукам Бернарда, потянувшимся к ее груди. Когда опытные пальцы нащупали тугие соски и начали их дразнить, Джойс закорчилась, прижалась лобком к его лобку и часто задышала.

Увидев часы, висевшие на стене за спиной Бернарда, она отпрянула и выпрямилась.

– О боже…

Бернард обхватил ее ягодицы и прижал к себе.

– Знаю. Почему мы не сделали этого раньше? Это чудесно.

Вся вчерашняя возня с листовками теряла смысл: Джойс опаздывала к утренней почте.

– Да, верно, но… уже половина двенадцатого. Мне пора уходить. Через полчаса почта закроется. Мне следовало разослать эти листовки еще вчера.

– Листовки?

– Я должна одеться. Извини.

Она быстро чмокнула Бернарда в щеку, вскочила и побежала к лестнице. Если не принимать душ, еще можно успеть…

– Подожди! – Бернард вскочил, опрокинув стул, и устремился за ней.

Чувство вины заставило Джойс остановиться на нижней ступеньке и повернуться лицом к нему.

– Бернард…

– Скажи, во всем виновато мое чересчур развитое воображение… или мы оба действительно только что сгорали от страсти? – Он обхватил ее руками и прижал к себе.

Ее тело предательски дрогнуло.

– Да, сгорали.

Бернард выгнул брови, не веря своим ушам.

– И после этого… ты уходишь?

Джойс ощущала жестокое разочарование.

– Я не могу иначе.

– Нет, можешь.

– Понимаешь, мы построили рекламную кампанию на том, что наши листовки поступят к потребителям одновременно с передачей по телевидению. Все дело во времени. Я должна была отправить их еще вчера.

– Ладно. Я отвезу тебя. Мы опустим эти листовки в почтовый ящик, потом вернемся… и продолжим с того момента, на чем остановились.

Джойс обхватила ладонями его щеки.

– Я бы с радостью, но Вероника попросила сегодня помочь ей красить помещение Центра социальной защиты. Ради этого она пожертвовала уик-эндом с Хью.

Брови Бернарда сошлись на переносице.

– Ты убегаешь, потому что жалеешь о случившемся?

– Нет. – Она провела пальцем по его нижней губе. – Нет. Я надеялась, что мы… ну, ты меня понимаешь…

Бернард приподнял ее подбородок.

– Раз так, продолжим. Сегодня вечером.

– Да. – Ее сердце стучало как паровой молот. – Вечером.

– Я зайду в кулинарию, возьму что-нибудь, а потом заеду за тобой в Центр.

Тело Джойс заныло от ожидания.

– Да… О боже, я опаздываю! – выдохнула она, повернулась и побежала по лестнице.

– Эй, Джойс! – крикнул ей вслед Бернард. – Не забудь взять с собой поваренную книгу!

Зажегся желтый свет, и машина устремилась вперед. Миновав перекресток, Вероника обернулась к подруге.

– Ну что, есть какие-нибудь новости от твоего тайного поклонника?

– Да. Я получила еще один подарок.

– Да ну? И что же это на сей раз?

Джойс слегка помешкала, потом вынула книгу и протянула ее Веронике.

– Вчера прислали по почте.

Когда Вероника прочитала название, у нее отвисла челюсть.

– Домой?

– Нет, в офис.

– Значит, тот, кто ее прислал, знает оба твоих адреса?

– Это нетрудно. Я оставляю свои визитные карточки повсюду.

– Ну? – У Вероники загорелись глаза.

– Что «ну»?

– Что об этом говорит Бернард?

– Сначала он сказал, что человек, приславший цветы, хочет вступить со мной в любовную связь.

Вероника пожала плечами и остановилась у очередного светофора.

– Предположение разумное. И полностью соответствует его словам, сказанным в тот вечер.

– Пожалуй.…

– Значит, я права? Твой тайный поклонник – это и есть Бернард?

У Джойс вспыхнули щеки. Разве можно было сомневаться в этом после такого поцелуя? Бернард желает ее. Она не смогла скрыть улыбку.

– Похоже, что так оно и есть.

– Да ты что? Неужели между вами что-то произошло?

Улыбка Джойс стала еще шире. Неуверенность в собственной правоте не помешала ей ощутить волну радости.

– Сегодня утром он заехал ко мне, и мы… В общем, дело сдвинулось с мертвой точки.

– О боже! – Вероника расплылась от уха до уха. – Как интересно! И что же, вы целовались?

– Еще как.

– Я так и знала! – воскликнула довольная подруга. – И что дальше?

На светофоре включился зеленый, и машина поехала дальше.

Радость Джойс тут же потускнела.

– Будь я проклята, если знаю….

– Лапочка, неужели тебя тревожит его желание обзавестись женой и детьми?

Джойс застонала.

– При одной мысли об этом у меня сводит живот… Понятия не имею, как мне быть.

– Нужно довести дело до конца. Ведь это же Бернард! Если сейчас ты отступишь, то никогда не узнаешь, что могло из этого выйти. Да и мало ли что взбрело ему в голову? Наверняка просто хочется чего-то нового.

Тяжело вздохнув, Джойс заставила себя улыбнуться. Нет, сейчас думать об этом не следует.

Вероника припарковалась у Центра, а затем обернулась к подруге.

– Не суетись. Все будет хорошо. Вот увидишь.

Рядом остановился побитый фургончик, и из него вылез сын хозяина помещения Крис Уортингтон.

– Доброе утро, леди. – Он низко поклонился и подарил им ослепительную улыбку.

Джойс волей-неволей улыбнулась. Этот юноша напоминал ей Джимми. Ее брат тоже невозможный обаяшка. Хотя она и не признавалась в этом, но очень скучала по нему…

Джойс тряхнула головой и посмотрела на Криса. Его темные волосы и смуглая кожа составляли яркий контраст с голубыми глазами. Вероника права. Будь мальчик на несколько лет старше, он был бы неотразим. Наверняка все девочки в университете сходят по нему с ума.

– Крис, любовь моя, ты приехал помогать двум безруким дамочкам? – Вероника похлопала его по плечу.

Все трое пошли к подъезду.

– Вы вовсе не безрукие. Я приехал делать проводку в коридоре, но, если понадобится, могу и кистью помахать.

– Ловлю на слове. – Вероника достала ключи и открыла дверь.

Полчаса спустя Джойс тупо смотрела на голубые кляксы, усеявшие подстеленную тряпку. Похоже, на пол попадало больше краски, чем на стену. Выкинуть Бернарда из головы не представлялось возможным.

– Вам помочь? – спросил заглянувший в дверь Крис.

Она повернулась на стремянке.

– Спасибо. Как-нибудь справлюсь.

Он вошел в комнату.

– У вас рассеянный вид.

– В последнее время мне есть над чем подумать.

– Сложности с поклонниками? Наверно, их у вас куча.

Джойс улыбнулась. В самом деле, славный мальчик…

– Если бы!

– Я серьезно. Сколько их у вас?

– Тайна, покрытая мраком. С какой стати это тебя интересует?

– Ну, по крайней мере один поклонник у вас есть. Причем питающий самые серьезные намерения.

Джойс картинно вздохнула и провела валиком по тряпке.

– Может быть.

– Ясно. Похоже, вы сомневаетесь, что можете ответить на его чувство.

– Скорее не уверена, что сейчас мне нужны такие сложности.

– Хотите совет?

Она добродушно улыбнулась. Кто знает, а вдруг этот юноша обладает даром предвидения?

– Хочу. Что ты мне посоветуешь?

– Довериться своему сердцу.

Джойс захлопала глазами, а потом засмеялась.

– Ты безнадежный романтик, верно?

– Увы, да.

– А у тебя самого есть девушка?

Его взгляд потеплел.

– Да, есть.

– Что ж, ей очень повезло. Такие мальчики, как ты, встречаются редко.

На пороге остановилась Вероника.

– Крис, можно тебя на минутку? Мне нужна еще одна пара рук.

– Конечно. – Он повернулся к Джойс. – Не забудьте мои слова. Не отказывайтесь от любви.

Джойс улыбнулась ему вслед. На нее снова нахлынули воспоминания об утреннем поцелуе Бернарда. Любовь это или нет, неизвестно, но что-то важное между ними произошло.

– Да. – Она провела валиком по стене. – Что бы это ни было, отказываться я не буду.

4

Во второй половине дня Джойс трепетала от ожидания. Малярные работы пошли ей на пользу, но следовало торопиться: Бернард мог заехать за ней с минуты на минуту.

Она стояла в туалете и сосредоточенно оттирала с тыльной стороны ладони упрямое пятно голубой краски. Джойс впервые в жизни хотелось принарядиться для Бернарда. Выглядеть маляршей ей не улыбалось. Она занялась следующим пятном на руке.

Решение было принято. Она не могла забыть тот поцелуй. Судя по реакции Бернарда, он тоже не сможет его забыть. Если он не откажется от своего намерения, то она не откажется и подавно.

– Ну что, солнышко, ты готова? – послышался за спиной звучный баритон.

Джойс вздрогнула от испуга.

– Нельзя так подкрадываться к человеку!

Бернард прижался к ее спине, обхватил Джойс руками и притиснул к раковине. У нее гулко заколотилось сердце.

– Извини, – сказал он. – Мне не терпелось увидеться. Я думал о тебе весь день. Давай помогу.

Он нежно стал смывать с ее рук остатки краски. Джойс прислонилась к Бернарду, ощущая прикосновение его щетинистой щеки, мускулистой груди и твердых бедер, его запах и дыхание, от которого шевелились волосы.

Когда благодаря его усилиям последнее пятно исчезло, Бернард отложил тряпку.

– Слушай, то, что случилось сегодня утром на кухне, действительно было или мне почудилось?

Джойс повернулась к нему лицом, чувствуя уверенность, хотя под ложечкой у нее сосало от страха.

– Ты имеешь в виду это? – спросила она, а потом прижалась к нему и поцеловала.

Если бы Джойс слишком долго думала над тем, что они делают, она бы никогда не решилась на подобное. Похоже, импульсивное решение самое лучшее…

Бернард испустил негромкий стон и крепко прижал ее к себе. Ее прежние ощущения тут же вернулись. Тепло его дыхания. Настойчивые удары языка. Покалывание во всем теле, вызывавшее жгучее желание… Она не могла насытиться.

Ладони Бернарда гладили ее спину и бока. Потом он отстранился, и Джойс со свистом втянула в себя воздух. У нее звенело в ушах.

– Да, именно так все и было, – сказал он.

– В самом деле? А мне показалось, что все было немножко не так. – Джойс не терпелось снова прильнуть к его губам, но внезапно ей стало ясно, что этого мало. Она взяла руку Бернарда и бесстыдно прижала ее к своей груди. – Ты трогал меня здесь.

– Джойс… – прошептал Бернард, снова целуя ее в губы.

Он начал ласкать ее грудь сквозь тонкую майку, и Джойс бросило в жар. Когда она тесно прижалась к нему и задвигала бедрами, Бернард прервал поцелуй и зарылся лицом в ее шею.

– У тебя совесть есть? Я еле сдерживаюсь. Или ты хочешь закрыть дверь и заняться любовью прямо здесь, в туалете?

Это действительно приходило ей в голову. Угроза Бернарда только усилила остроту желания.

– Идея соблазнительная.

Бернард откинул голову и посмотрел на нее с удивлением.

– Оказывается, в тебе есть порочная жилка! Я понятия не имел о ее существовании.

Джойс поцеловала его в нос.

– Я тоже.

Он улыбнулся, но тут же стал серьезным и пристально посмотрел ей в глаза.

– Джойс, я действительно желаю тебя, но это надо прекратить. Если продолжение отношений приведет к тому, что я лишусь твоей дружбы, то лучше не рисковать. Не знаю, как я буду жить без тебя. Богом клянусь, я даже представить себе такое не могу.

Его голос звучал так искренне, а взгляд был таким серьезным, что у Джойс возник комок в горле. Она заморгала, пытаясь справиться со слезами. В эту минуту Бернард был ей дороже всех на свете, и, хотя Джойс ощущала тот же страх, она прекрасно понимала, что нужно делать.

Она взяла Бернарда за руку и решительно сказала, глядя ему прямо в глаза:

– Бернард, я хочу рискнуть. Мы можем стать больше чем друзьями.

Бернард выпрямился. У него напрягся подбородок.

– Ладно. Если так, едем ко мне.

Дорога к нему оказалась нелегким испытанием.

Бернард гладил бедро Джойс, изнывая от желания. А она прижималась губами к его шее, водила рукой по груди, и его сердце бешено колотилось от ожидания.

Едва они переступили порог его дома и оказались на кухне, как их губы слились в новом жарком поцелуе. Их ласки становились все изощренней. В ход пошли и некоторые понравившиеся обоим рецепты из той, подаренной Джойс поваренной книги.

– Давай перейдем в спальню, – едва сдерживая чувственное нетерпение, предложил Бернард.

– Лучше не надо.

У него сжалось сердце.

– Ты не хочешь заняться любовью?

– Конечно, хочу, дурачок. Но мне нравится этот стол. – Ее ладонь погладила полированную крышку. – Если это и в самом деле что-то вроде еды, то им нужно заниматься на кухонном столе. Как по-твоему?

Бернардом овладело возбуждение.

– По-моему, ты совершенно права…

– Не двигайся. – Бернард натянул трусы, слез со стола и мгновение постоял, глядя на нее. – Я хочу запомнить тебя такой.

Джойс мучительно покраснела – то ли от стыда, то ли от возбуждения – и вытянулась на крышке стола.

– Теперь я знаю, зачем тебе понадобился такой длинный стол.

– Ты права. Когда я покупал его, то думал о тебе. Надеялся соблазнить тебя что-нибудь приготовить. – Он улыбнулся. – Но мне не приходило в голову, что блюдо окажется таким… горячим.

– Это была только закуска.

– Это настоящий пир. Подожди. Я сейчас вернусь. – Он ушел в ванную.

Джойс снова легла навзничь, едва живая от изумления. Она голая лежит на кухонном столе Бернарда. Они занимались любовью на столе. И это было чудесно. Впервые в жизни она ощущала себя совершенно свободной. И порочной.

Где-то зазвонил сотовый телефон. Джойс не сразу поняла, что звук доносится из ее сумочки, валявшейся под высокой табуреткой. Она нахмурилась, неохотно встала и достала аппарат.

– Джойс Робсон.

– Джойс, в сценарии нашего рекламного ролика чего-то не хватает. И дело не в подборе пары… Почему-то мне кажется, что это неправильно.

Джойс вздохнула и посмотрела в сторону ванной. Если она польстит самолюбию Мура, то сумеет закончить этот разговор еще до возвращения Бернарда.

– Гилберт, я тебе доверяю. Раньше ты всегда справлялся с такими вещами. Следуй своему чутью. Что оно тебе подсказывает?

Услышав шаги, Джойс обернулась и покраснела от смущения. Бернард, на котором снова были джинсы, застал ее голой, стоящей посреди кухни и ведущей деловой разговор. Такое случилось с ней впервые в жизни.

– В том-то и дело, – сказал Гилберт. – Я оставил шляпку в офисе, а ты знаешь, что без нее мне не думается. Мое чутье не работает. Мне необходим плюмаж.

Бернард улыбнулся уголком рта и шагнул к раздосадованной Джойс.

– Гм… Гилберт, утром я заеду в офис, возьму шляпку, приеду к тебе, и мы вместе поработаем над сценарием. А до тех пор отдохни, ладно?

– Ты просто душка. Так и сделаем. Я действительно устал. Прилягу и послушаю Фрэнка Синатру. Он всегда меня успокаивает.

– Ладно. Тогда до завтра. – Она дала отбой.

Бернард забрал у нее трубку и положил на табуретку. Потом погладил Джойс по голове.

– Я потратил много сил, чтобы не думать о тебе как о женщине.

Язык ее не слушался, но любопытство оказалось сильнее.

– И все же иногда думал?

– Да, иногда я позволял себе пофантазировать.

– В самом деле? – Она приподнялась и посмотрела на него. – И что же это были за фантазии?

Он негромко хмыкнул.

– Реальность оказалась намного лучше. – Бернард поцеловал ее в лоб. – Расскажу как-нибудь в другой раз. Сейчас мне надо немного успокоиться, иначе я никогда не доберусь до десерта.

– До десерта?

– Да. Но нам еще предстоит главное блюдо.

– Неужели не наелся?

– Не знаю, как ты, а я только нагулял аппетит. – Увидев, что Джойс нахмурилась, он добавил: – Не волнуйся. Вечер только начался.

– Ничего себе! Этого я от тебя не ожидала.

Бернард отодвинулся и сел.

– Дай мне немного сполоснуться, а потом мы снова займемся твоей поваренной книгой… Оставайся здесь, – сказал он, когда Джойс сделала попытку слезть со стола.

– Мне тоже нужно сполоснуться.

– Когда мы закончим, тебе придется вымыться с головы до ног, и я сам позабочусь об этом. Пока что мне слишком нравится запах секса.

Бернард поцеловал ее так крепко, что у Джойс тут же пропала охота спорить. Она жадно посмотрела ему вслед и впервые заметила розу, вытатуированную на его левой ягодице. Как ни странно, изображение маленького цветка прекрасно сочеталось с его рельефными мускулами и смуглой кожей.

Джойс подняла книгу, случайно сброшенную ими на пол. Она улыбнулась и начала просматривать содержание, ожидая возвращения Бернарда.

Вскоре послышались его легкие шаги.

При виде ее глаза Бернарда затуманились и потемнели.

– Если мы хотим заняться едой, то тебе придется прикрыться. Вид твоего обнаженного тела слишком возбуждает меня.

Он надел на Джойс свою рубашку и одернул полы так, чтобы они прикрыли ее бедра, потом натянул джинсы и сел рядом.

– Чего тебе хочется? – спросила она.

Он начал лениво листать книгу, подолгу задерживаясь на каждой странице.

– Пожалуй, это подойдет. Цыпленок в медовом соусе с чесноком. Кажется, у меня есть все нужные ингредиенты. И способ подачи блюда очень аппетитный. Женский пупок используется как соусник.

– Да, но мне больше нравится цыпленок по-итальянски.

– Слишком много возни.

– Зато вкусно.

– Ладно, посмотрим… – Бернард перевернул еще несколько страниц, затем хитро улыбнулся и положил книгу перед Джойс.

Она нагнула голову.

– Что это?

– Тефтели.

– С макаронами? – Она постучала указательным пальцем по картинке.

Он открыл полку, достал оттуда кастрюлю для спагетти, наполнил водой и поставил на плиту.

Джойс издала довольный смешок. От ее страхов не осталось и следа. Бернард стал ее любовником и одновременно остался лучшим другом. Все было правильно.

– Где у тебя филе? – спросила она. – Я приступаю к готовке.

– Одобряю и поддерживаю. – Бернард смерил ее взглядом. – Сама знаешь, как я люблю твою кухню.

Джойс взяла протянутый им кусок мяса и улыбнулась. Да, этот вечер запомнится ей надолго…

5

На следующее утро Джойс проснулась с первыми лучами солнца. Сначала она испугалась, не понимая, где находится, но звук мерного дыхания и тепло тела, лежавшего рядом, заставили ее вспомнить события вчерашнего вечера.

Джойс перевернулась на бок и стала изучать лицо мирно спавшего Бернарда. Вчера она узнала его совсем с другой стороны – впрочем, как и себя саму. Воспоминание о собственном бесстыдстве заставило ее улыбнуться.

Бернард улыбнулся и потянулся к ней, не открывая глаз.

Сквозь открытую дверь донесся слабый зуммер ее сотового телефона.

– Это Гилберт, – сказала Джойс. – Я же обещала встретиться с ним утром.

– Да, я слышал. Но ведь сегодня воскресенье, – жалобно сказал Бернард, глядя ей в спину. Джойс, завернувшаяся в простыню, быстро шла по коридору.

Он лег на спину и шумно выдохнул. Воскресенье пошло коту под хвост. Его надежды на новую порцию яиц по-бенедиктински пошли прахом. Теперь Джойс весь день проведет с Гилбертом. Разве это честно?

Через минуту Джойс вернулась с мятой одеждой в руках. Выражение лица у нее было виноватое.

– Я ненадолго. У него проблемы со сценарием ролика с рекламой наших услуг, который мы будем снимать на следующей неделе. Я знаю, как его ублажить. Все будет в порядке. Как только закончу, сразу позвоню.

Бернард сложил руки на груди и начал хмуро следить за тем, как она одевается.

– Значит, вечер мы все-таки проведем вместе?

Она выпрямилась, держа туфлю в руке.

– Ну… вообще-то до завтра мне нужно заново просмотреть пару контрактов… Но мне очень хочется остаться. Я постараюсь приехать вечером и приготовить тебе что-нибудь вкусное.

– Если так, то пометь в своем ежедневнике, что следующий уик-энд ты непременно проведешь у меня. Весь уик-энд. Это будет что-то особенное.

Бернарду отчаянно хотелось напомнить, что в следующую субботу будет его день рождения, но он поборол соблазн. Джойс об этом не заикнулась. Неужели забыла?

Она долго медлила с ответом.

– Я попытаюсь.

Бернард ощутил укол разочарования.

– Ладно. Я отвезу тебя. А вечером заеду. Но к тому времени с работой будет покончено. Договорились?

Благодарная улыбка Джойс заставила его растаять. Бернард быстро оделся и отвез ее домой. Выходя из машины, Джойс крепко поцеловала его, после чего у Бернарда не осталось никаких сомнений.

– Не волнуйся, – сказала она перед тем, как закрыть дверь, – так легко ты от меня не избавишься. Мне не терпится рассмотреть твою татуировку. Ты отвлек меня, и я не успела как следует ее изучить.

Джойс бросила на него страстный взгляд и устремилась к входной двери.

Бернард мыл бокал, запачканный губной помадой, и негромко напевал. Звонок в дверь прозвучал, когда он клал в посудомоечную машину последнюю тарелку. Бернард улыбнулся. Неужели она передумала и вернулась?

Он рывком распахнул дверь и увидел на пороге молодого человека.

– Джимми! – с искренним удовольствием воскликнул Бернард. – Мы не знали, что ты приехал. Как дела, братишка? Ты пропустил… завтрак. – Бернард чуть не сказал «пропустил Джойс», но вовремя опомнился. Что бы сказал Джимми, если бы узнал, как его сестра провела ночь?

Они похлопали друг друга по спине, после чего Бернард провел Джимми в гостиную.

– Дай посмотреть на тебя. Сколько мы не виделись? Почти год. Ты отрастил волосы и слегка заматерел.

Двенадцать месяцев назад Джимми был чисто выбритым и коротко подстриженным выпускником технического колледжа. Теперь его светлые волосы были собраны в конский хвост, а на подбородке проступала темная щетина. Рукава майки обтягивали внушительные бицепсы.

Его зеленые глаза – такие же, как у сестры, – осмотрели комнату.

– Шикарный дом. Похоже, ты преуспеваешь.

– Не жалуюсь, дела идут неплохо. Что ты здесь делаешь? Неужели шахта надоела?

– Платили хорошо. Но мне не хотелось бы вкалывать там до конца жизни.

Тон Джимми был небрежным, но выражение его глаз заставило Бернарда насторожиться. Ему уже доводилось видеть этот взгляд.

– По-моему, ты никогда не чурался тяжелой работы.

– Ну да… Честно говоря, у меня не было выбора. Меня уволили.

– Уволили?

– Да. Точнее, выгнали. Похоже, десятнику не понравилось, что я встречался с его дочерью.

Бернард покачал головой. У Джимми был редкий дар влипать во всякие истории. И чаще всего – из-за женщин.

– Правда, официально причина была другая. Он обвинил меня в поломке оборудования. Но тут я был ни при чем. Честное слово, Бернард. Когда это случилось, у меня вообще был выходной.

– Угу. Ты у нас просто ходячее несчастье. Помнишь случай, когда одна знойная брюнетка обвинила тебя в том, что ты сделал ей ребенка, и хотела содрать алименты? Чего ты лишился на этот раз?

– Изрядной суммы. И положительных рекомендаций.

– Значит, тебе нужна работа?

– И жилье. Потому что у Джойс есть соседка. – Джимми с надеждой огляделся по сторонам.

Бернард закусил губу. Этот парнишка был ему вместо брата, но Бернарду меньше всего на свете хотелось, чтобы он шатался поблизости и мешал им с Джойс проводить время.

– Думаю, это мы уладим. У меня есть приятель, который живет в одной половине дома, а другую сдает. Кажется, сейчас она свободна. Думаю, ты сможешь снять ее за разумную цену.

– Спасибо.

Бернард подошел к дубовому письменному столу, занимавшему весь дальний угол комнаты, достал из ящика чековую книжку своей компании и начал выписывать чек.

– Ты уже работал у меня и знаешь, что требуется. Нужно быть в нужное время в нужном месте и делать нужное дело. Работа будет тяжелая. Но руки у тебя сильные и мозолистые, так что справишься.

Джимми затаил дыхание, боясь поверить в свое счастье.

Бернард вырвал чек и передал его Джимми.

– Это аванс. Его хватит, чтобы заплатить за жилье.

– Спасибо, Бернард. Ты не представляешь, как я тебе благодарен. Ты всегда меня выручаешь. – Молодой человек заерзал в кресле и уставился в пол. – Слушай, не говори Джойс про мою ссору с десятником, ладно? В прошлый раз она страшно разозлилась. Кричала, что я никогда не стану взрослым. Если она снова начнет пилить меня, я этого просто не вынесу.

– Думаю, об этом стоит помалкивать, – сказал Бернард.

– Спасибо. Я всегда знал, что на тебя можно рассчитывать, – просто сказал Джимми.

Бернард хлопнул Джимми по спине.

– Ну что ж, пошли звонить Бену. – Увидев вопросительный взгляд молодого человека, он добавил: – Парню, который сдает половину дома.

Джимми понимающе кивнул.

6

Джойс удалось заставить Гилберта вновь поверить в себя и решить проблемы со сценарием. Но на это ушел почти весь день.

Вернувшись домой, она остановилась на крыльце. В дальнем конце двора Вероника качалась на качелях с Крисом Уортингтоном.

– Чем это вы тут занимаетесь? – спросила она.

Крис спрыгнул на землю, но Вероника продолжала качаться. Юноша отчаянно покраснел.

– Привет, Джойс. Мы… разговаривали. Просто разговаривали…

Вероника остановила качели и сказала:

– Крис был очень любезен и весь день помогал мне в Центре. За это время мы покрасили и оклеили обоями почти все стены. – Она испустила вздох. – Но когда мы хотели уехать, мой чертов рыдван не захотел заводиться и его пришлось отбуксировать в мастерскую.

Крис сунул руки в карманы и начал шаркать ногой в кроссовке.

– Я предложил отвезти Веронику домой, а она угостила меня лимонадом. – Он жестом показал на столик, где стоял кувшин, два полупустых стакана и тарелка с булочками.

Казалось, юноша нервничает. Не влюбился ли он в Веронику? У Джойс слегка ёкнуло сердце. Хотя Вероника была на пару лет моложе Джойс (а Джойс недавно исполнилось двадцать восемь), но все же была на добрых четыре-пять лет старше Криса. Мальчик славный. Жаль, если его сердце будет разбито.

Конечно, Вероника ему откажет…

– Не хотите ли присоединиться к нам? – спросил Крис.

Вероника похлопала ладонью по доске.

– Да, Джойс, отдохни.

– Не могу. – Джойс показала им чемоданчик. – У меня есть работа.

Вероника покачала головой и неодобрительно зацокала языком.

– Спасибо и на том, что ты не работала вчера.

У Джойс запылали щеки.

– Верно. Мне нужно разобраться с контрактами, чтобы освободить вечер.

Крис допил остатки лимонада.

– Тогда позвольте откланяться. Желаю дамам всего хорошего.

Вероника встала и пожала ему руку.

– Спасибо, что подвез меня. Я это запомню.

– Не за что. – Он улыбнулся Джойс и ушел.

– Извини. Я не хотела его прогонять.

Подруга небрежно помахала рукой.

– Крис милый мальчик, но Хью ничто не угрожает.

– Я в этом не уверена, – усмехнулась Джойс.

Вероника взяла поднос с лимонадом и пошла следом за Джойс.

– Ну?

– Что «ну»?

– Сама знаешь. Как вы с Бернардом провели ночь?

– Без комментариев.

– Но все было замечательно, верно?

Джойс только выгнула бровь и улыбнулась в ответ.

Вероника радостно вскрикнула.

– Я так и знала! Знала с самого начала! Вы просто созданы друг для друга. Если так, берись за работу. Грех заставлять ждать такого красавчика, как Бернард.

– Ты права. Нужно поторопиться.

Джойс улыбнулась и побежала наверх.

Джойс дала компьютеру команду на печать, встала и потянулась, разминая нывшую спину. В других, более интимных местах ныло тоже. Ночь с Бернардом заставила ее поработать мышцами, которые уже чуть было не атрофировались. И даже теми, о существовании которых она не подозревала.

Джойс побежала на кухню, чтобы выпить воды и что-нибудь съесть. К ее возвращению контракты будут распечатаны.

Когда она спускалась по лестнице, раздался звонок в дверь. Она закусила губу. Неужели Бернард приехал раньше времени?

К ее удивлению, на крыльце стоял Джимми с корзиной белья. Он смущенно улыбался.

– Привет.

– Бернард сказал мне, что ты приехал. – Джойс впустила его. Она ощущала радость, к которой примешивалась легкая досада. – Не могу поверить, что ты первым делом отправился к нему. Тебе следовало сначала зайти ко мне. Хотя бы белье оставил.

– Белье никуда не убежит. Мне захотелось с ним поздороваться, вот и все. – Он поставил корзину и крепко обнял сестру. – Я сам постираю. Мне нужна только твоя машина.

– Почему ты не попросил разрешения постирать у него?

– Не хотел испытывать свое счастье. Он дал мне работу. Я не осмелился просить его о других одолжениях.

– Ну что, тебе надоело работать на шахте? Или ты по нас соскучился?

Отвечать Джимми не торопился. Он загрузил белье, а потом повернулся к сестре.

– Кому охота все время общаться с грубыми парнями? Мне плевать, сколько там платили. Этого все равно недостаточно.

Вид у брата был виноватый. Картина знакомая…

– Джимми, неужели ты опять попал в беду?

Он добавил в машину порошок.

– Нет. Конечно нет. Ладно, признаюсь. Я действительно скучал там. Мне не нравится надолго уезжать из дому. Ты довольна?

Она поджала губы и смерила Джимми пристальным взглядом.

– Ладно, добро пожаловать. Ты голодный?

– Как всегда.

Джойс кивнула, подошла к холодильнику и вынула все необходимое для сандвича. Сколько раз за прошедшие годы ей приходилось кормить брата? Забота о нем стала ее второй натурой. Джойс делала это с тех пор, как отец умер, а мать уехала и стала жить отдельно.

Она намазывала хлеб майонезом и хмурилась. Брат явно чего-то не договаривает. Джойс это нутром чувствовала. Ладно, там видно будет. Физически он сильно изменился. Может быть, заодно и повзрослел.

Она положила на хлеб кусочки индейки и сыра, тяжело вздохнула и ощутила знакомую усталость. Ее жизнь и без того была сложной. Неужели придется выручать брата из очередной беды? Нет, на это у нее больше не хватит сил.

– Ты уже видела своего братца?

Джойс, сидевшая в спальне и просматривавшая контракт, вздрогнула и подняла взгляд. Вечер давно наступил, а она и не заметила… При виде широких плеч и красивого лица Бернарда у нее участился пульс.

Она улыбнулась ему.

– Джимми ненадолго ушел. Он замечательно выглядит, правда? Стал таким сильным… Я не ожидала увидеть его таким возмужавшим.

Бернард подошел к старому креслу, опустился на колени и положил руки на бедра Джойс.

– Да. Я тоже не поверил своим глазам, когда открыл дверь, – так он изменился. – Он помолчал, а потом добавил: – Мне и в голову не приходило, что я так по нему соскучился.

– Я знаю, почему он вернулся.

– Знаешь?

– Да. Из-за девушек.

Бернард выпрямился.

– Девушек?

– На шахтах работают одни мужчины.

– Ах ты об этом… Верно.

– Он привык к Плимуту. К тому же мы здесь. Я не думала, что он продержится так долго. Но мне обидно, что он первым делом пошел к тебе.

– Понимаешь, нам нужно было сделать кое-какие мужские дела. В конце концов, мы братья.

– Спасибо, что взял его к себе.

– Парень заслужил отпуск. Хорошо, что он вернулся.

– Я ничего ему не сказала. Про нас с тобой…

– Я тоже. Думаешь, он станет возражать?

Она мгновение помешкала.

– Нет. Не думаю.

Листы бумаги, лежавшие на ее коленях, соскользнули, и Джойс подхватила их одной рукой.

– Кажется, ты говорила, что закончишь работу до моего приезда.

– Осталось всего несколько страниц.

– Уже одиннадцатый час. Работа подождет до утра. – Бернард наклонил голову и уткнулся носом в ее шею.

– Утром я должна встретиться с клиентом и подписать контракт. Этот заказ необходим нам как воздух.

– Что за клиент?

– Тот самый владелец химчистки, которого прислал ты. Похоже, мы с ним поладим.

– Вот и отлично. В цене не стесняйся. Майк Галлахер – человек далеко не бедный.

Джойс кивнула и снова сосредоточилась на контракте.

Бернард снял с нее носок.

– Что ты делаешь?

– Не обращай на меня внимания. Заканчивай свое дело. А я тем временем займусь своим.

Сильные руки Бернарда размяли ее подошву, затем каждый палец по очереди и перешли к пятке.

– Тебе нужно как следует расслабиться, – пробормотал он, закончив с одной стопой и принимаясь за другую.

Буквы сливались… Джойс прочитала параграф пять раз подряд, затем махнула рукой и положила контракт на письменный стол. К тому времени руки Бернарда, поглаживавшие ее голень сквозь джинсы, добрались до колена.

– Кажется, теперь все правильно. В полном соответствии с инструкциями.

– Зато здесь никаких инструкций нет. – Бернард погладил ее лодыжку.

Джойс надела свои любимые джинсы и легкий свитер – на случай, если станет холоднее. Глаза Бернарда горели: было видно, что старые джинсы и свитер ему нипочем.

Он провел ладонями по ее бедрам, обхватил ягодицы, привлек к себе, слегка приподняв, и поцеловал. Джойс обвила руками его шею и приоткрыла губы, уступая жадным ударам его языка.

– Итак, – сказал Бернард, с явной неохотой оторвавшись от нее, – обед мы уже пропустили. А что ты обещала, уходя от меня после самого важного события в нашей жизни?

– Как мне получить прощение? – спросила она.

– Есть только один способ.

– Какой?

На его губах появилась обольстительная улыбка.

– Пойти со мной на прогулку.

Джойс ощутила легкое разочарование.

– Только и всего?

– Не волнуйся, все еще впереди. Хотя мне доставляет удовольствие изучение новой стороны наших отношений, но я не хочу испортить то, что у нас было. Мне хочется, чтобы мы делали то, что привыкли делать, когда были просто друзьями.

– Мы никогда не гуляли вместе.

– Знаю. А разве тебе этого не хочется? Помнишь, как на озере мы ходили в походы с ночевкой?

– Хорошо, сейчас я возьму туфли, мобильник, и мы отправимся на прогулку.

Бернард кивнул и промолчал, когда Джойс сунула трубку в карман. Через минуту они вышли наружу.

Несколько часов спустя она лежала в объятиях Бернарда. На любовников падал лунный свет. Все было чудесно, все правильно.

Сытая и довольная Джойс сонно улыбнулась.

– Спасибо.

– Рад стараться. – Бернард отвел от ее щеки прядь золотых волос.

– Приятно слышать. Но я имела в виду прогулку.

– Для таких простых удовольствий у нас впереди целая жизнь.

Джойс повернулась к нему лицом и широко раскрыла глаза.

– Ты уверен, что мы проживем вместе всю жизнь?

– А почему бы и нет? Ведь до сих пор так и было, правда? А сегодня вечером ты отложила работу ради того, чтобы провести время со мной. Это очень важно. Когда у нас появятся дети, твоя жизнь изменится. Работа перестанет быть для тебя на первом месте.

– Минутку… – Джойс порывисто села. Сна у нее не было ни в одном глазу. – Я не давала согласия на детей. Я рада, что ты так думаешь, но не знаю, что случится через неделю, не то что через несколько лет. Зачем заводить разговор о каких-то детях, если нам и так хорошо?

Бернард тоже сел и нахмурился.

– Да, сейчас нам хорошо, но почему ты думаешь, что этого будет достаточно? Ты собиралась найти мне жену, которая будет рада иметь детей. Я надеялся, что ты решила хотя бы попробовать…

Сбитая с толку Джойс крепко зажмурилась, открыла свои удивительные зеленые глаза и захлопала ресницами.

– Да… Но я с самого начала говорила, что семья и дети не для меня.

У Бернарда засосало под ложечкой.

– Значит, я тебя не понял.

Джойс долго смотрела на него.

– Извини. Может быть, в один прекрасный день я захочу этого, но поручиться не могу. Я… не знаю.

– Ладно. – Бернард обнял ее и погладил по спине. – Я могу подождать. Сейчас важнее другое: мы вместе. Торопиться некуда.

В свое время она поймет, что хочет того же. Конечно, поймет.

– Бернард, я не хочу причинить тебе вред. Ты ясно сказал, что хочешь от жизни большего. А потом вдруг… стал ухаживать за мной. Это было так странно и неожиданно, что я ничего не смогла с собой поделать…

– Ухаживать за тобой? – Бернардом овладело дурное предчувствие.

– Можешь не притворяться. После твоих слов о вызывающих подарках я обо всем догадалась. Правда, поваренная книга сначала удивила меня, но потом мне понравилось.

Он хотел что-то сказать, но передумал. Боже всемогущий, Джойс решила, что ее тайный поклонник – это он, Бернард… Не потому ли она вознамерилась соблазнить его? Проклятье, он совершенно забыл про того парня!

– Джойс…

– Тсс… Не будем больше говорить об этом. Если хочешь продолжать делать вид, я тебе подыграю.

– Угу…

Следовало открыть Джойс правду. Следовало честно сказать ей: «Мне так понравилось быть с тобой, что я думать забыл о романтических подарках». Но получается, что их новые отношения возникли только по недоразумению. Не пожалеет ли она, если узнает правду?

Но кто ее тайный поклонник? Необходимо это выяснить, причем выяснить немедленно. Мало ли, а вдруг это какой-нибудь псих…

– О чем ты думаешь? – спросила Джойс.

– О тебе. Иногда я мечтал о тебе как о женщине. Это продолжалось много лет. Хорошо, что эту тягу можно больше не подавлять. Мы поладим. Вот увидишь.

Бернард поцеловал ее, лишив возможности еще раз высказать неуверенность в их совместном будущем.

А чтобы окончательно покончить с сомнениями, он снова овладел ею. Они поладят. Обязаны поладить. Потому что другого выхода нет.

У Джойс болела голова. После бессонной ночи с Бернардом она рано встала, чтобы еще раз просмотреть контракт накануне утреннего совещания.

В дверь офиса позвонили, и Гилберт пошел открывать.

– Привет, Джимми! С возвращением. Рад видеть тебя.

Мужчины обменялись дружескими приветствиями, а потом Джимми вошел в кабинет Джойс. На нем были майка и старые джинсы. Колени джинсов покрывала пыль, майка промокла от пота.

– Нед ждет меня в фургончике. Заехали по дороге… – Он посмотрел на Джойс. – Слушай, можно тебя на пару слов?

– Конечно. – Она вышла из-за письменного стола. – Гилберт, ты не возражаешь?

– Нет. Конечно нет. – Гилберт помахал им рукой, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Джойс повернулась к брату.

– Что-нибудь случилось?

– Ничего. Просто я… – Он отвел взгляд. – Ну… в общем… я не при деньгах. Не дашь взаймы?

– О чем речь? Сейчас поищу. Сколько тебе нужно?

– Сможешь одолжить мне пару сотен?

У нее сжалось сердце.

– Пару сотен?

– Переезд обошелся немного дороже, чем я рассчитывал.

Она нахмурилась.

– Не знаю, Джимми… Ты же знаешь, я ненавижу лишние траты.

Тревожные морщины на лбу Джимми стали заметнее. У нее засосало под ложечкой. Раньше брат никогда не просил у нее денег. И не сделал бы этого и сейчас, если бы не крайняя нужда.

– Ладно, попробую наскрести… Можешь подождать до завтра?

Джимми тут же успокоился и наградил ее улыбкой.

– Спасибо, Джойс. Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Верну при первой возможности. Честное слово.

– Знаю. А теперь за работу. Я не хочу, чтобы ты поссорился с новым боссом.

– С Бернардом? Дай бог всем такого босса! Он парень что надо.

– Да уж… Заедешь завтра после ланча.

– Договорились. Тогда до завтра. – Он быстро вышел из комнаты и радостно заулюлюкал.

Джойс вздохнула. Придется залезть в свои сбережения, но разве младшему брату откажешь? Ладно, как-нибудь выкручусь. Если повезет, на следующей неделе Мелланби заплатит аванс.

А сегодня утром она подпишет новый контракт…

7

Через сорок пять минут она с чемоданчиком в руке шла по ковровой дорожке к офису Майкла Галлахера. Бессонная ночь давала себя знать. Ей хотелось отложить встречу, но Галлахеру не терпелось поскорее начать оформление витрины, о котором они вкратце договорились по телефону.

К тому же от этого зависело поступление денег…

Она нашла нужную дверь, вошла и остановилась в маленькой прихожей, смежной с большим кабинетом. Внимание Джойс привлекло какое-то движение. На полу лежала девочка лет шести-семи, вокруг валялись игрушки и книги.

Малышка выпрямилась и широко раскрыла голубые глаза.

– Вы – витринная тетя?

– Да. Твой папа здесь?

– Да. Сейчас покажу. – Она встала и поманила Джойс за собой.

Джойс смотрела на нее с любопытством. Дети казались ей инопланетянами. Она не думала о них с тех пор, как перестала играть с Бернардом в «дочки-матери». Вчерашние страхи ожили вновь.

«Когда у нас появятся дети, твоя жизнь изменится».

Боже, какая она идиотка! Бернард был прав. Она знала о его намерениях заранее, но почему-то не поверила в их серьезность. Вчера вечером у него был такой обиженный вид…

Когда они вошли, Майк Галлахер поднялся из-за стола.

– Мисс Робсон?

Она протянула руку.

– Рада познакомиться с вами, мистер Галлахер.

– Спасибо, что согласились приехать. – Он показал на девочку. – Я бы приехал сам, но сегодня у Долли нет занятий в школе. День учителя. Жена у меня работает, и Долли решила присмотреть за мной.

– Утром я помогала папе разбирать дела. – Долли ткнула пальцем в груду бумаг, лежавшую на стуле.

Галлахер улыбнулся и потрепал девочку по плечу.

– Радость моя, в один прекрасный день ты станешь деловой женщиной. А теперь беги и дай мне поговорить с мисс Робсон. Она хочет помочь нам расширить бизнес.

Лицо Долли засветилось от гордости.

Тронутая Джойс посмотрела ей вслед.

– Славная малышка, – сказала она, когда девочка ушла.

– Не могу представить себе, как бы я жил без нее. Мы ждем второго ребенка. Пожелайте мне счастья.

Джойс села в указанное им кресло.

– Что ж, удачи вам.

– Не обижайтесь, но мне кажется, что вам не помешает чашечка кофе. Сейчас я сварю.

– Не откажусь.

Он подошел к столу, на котором лежали какие-то шланги и приспособления и стояла кофеварка.

– Какой кофе вы предпочитаете?

– Сладкий и не слишком крепкий. С молоком или со сливками – все равно.

Через минуту Галлахер протянул ей дымящуюся чашку. Джойс приняла ее и с досадой заметила, что у нее дрожат руки. Сегодня вечером она пообедает с матерью и отдохнет. А здоровый сон все поставит на свои места.

Она схватила чашку обеими руками и сделала глоток.

– Если вы чистите одежду так же, как варите кофе, проблем у нас не будет.

Галлахер довольно фыркнул и сел за стол.

– Дай-то бог. А сейчас давайте обсудим, как оформить витрину. У меня есть пара идей.

Еще полчаса они вырабатывали концепцию, после чего, к облегчению Джойс, Галлахер поставил на контракте витиеватую подпись.

– Похоже, наше сотрудничество будет плодотворным. Передайте Бернарду, что я у него в долгу. Это ведь он порекомендовал вас.

– Мы сделаем все, чтобы «Чистка Галлахера» заняла достойное место на деловой карте города.

– Не сомневаюсь. – Галлахер пожал ей руку и встал, чтобы проводить. Снаружи их встретила Долли.

– Я хочу вам кое-что показать! – Девочка схватила удивленную Джойс за руку и потащила к кукольному домику, построенному из книг, журналов и всяких мелочей, найденных в офисе.

От прикосновения маленькой ручки у Джойс потеплело на душе.

– Ну это же надо! – Она опустилась на колени рядом с Долли и начала рассматривать домик. – Из коробочки для кассеты получился замечательный шезлонг!

– Поиграйте со мной! – взмолилась малышка.

– Долли, мисс Робсон пора возвращаться на работу. – Галлахер взял дочь за руку.

Личико ребенка стало грустным, и Джойс ощутила комок в горле.

– Извини, Долли. Мне действительно пора возвращаться в офис. Я должна оформить витрину предприятия твоего папы.

– Ладно, я понимаю. Ни у кого нет времени поиграть со мной. Все заняты.

Галлахер взъерошил дочери волосы.

– Скоро мы с тобой пойдем на ланч.

– А что мы будем есть? Пиццу? С поджаристой корочкой? – У Долли засияли глаза.

– Что захочешь.

– Да, папа. Спасибо. И не забудь, что ты обещал пораньше уйти домой. – Она повернулась к Джойс. – Потому что даже взрослым иногда нужно поиграть.

– Верно. – Джойс подняла брови и кивнула Галлахеру. – На той неделе я свяжусь с вами.

Когда Джойс вышла на улицу, слова Долли продолжали звучать у нее в ушах. Устами младенца…

– Ты где? – прозвучал в трубке голос Гилберта Мура, когда Джойс выехала на проспект.

– Только что вышла от Галлахера.

– Ну как, выгорело?

– Да. Похоже, Бернард рассказал ему о наших предыдущих успехах. Галлахер слышал о витрине службы знакомств, которую мы оформили прошлой осенью. И сказал, что доверяет нашему мнению.

– Отлично. Джойс, не возвращайся в офис. У нас деловой ланч.

– Надеюсь, что за счет клиента. Иначе для нас это слишком дорого.

– Детка, это не имеет значения. Речь идет о солидном куске хлеба с маслом.

– Вот как?

– Вчера вечером я случайно столкнулся со своей университетской подружкой. В кулинарии, у отдела холодных закусок. Раньше ее звали мисс Кора Уинчестер, но теперь она миссис Перкинс. Настоящая красотка. Эта женщина могла бы обратить меня в истинную веру. Великолепно одевается. Просто, но элегантно. Приподнятые плечи, высокие каблуки… Правда, сейчас она замужем. За богатым вдовцом. Она подбила его открыть сеть магазинов, торгующих бельем.

– Целую сеть? Может быть, следовало начать с одного магазина?

– Этот малый – настоящий Мидас, у которого все превращается в золото. Он создавал процветающие предприятия по всей стране, а потом продавал их. Правда, на этот раз магазины будут принадлежать Коре. Она собирается руководить ими сама. Конечно, им понадобятся хорошо оформленные витрины. Я сказал, что нам не мешало бы познакомиться с ее мужем поближе, ну и все такое.… Она только что позвонила и предложила встретиться за ланчем. Конечно, я согласился.

– Где?

– В «Джипси». На Корал-стрит.

Джойс недовольно поморщилась. Она ненавидела пользоваться кредитной карточкой компании. Ладно, если заказать салат и что-нибудь не слишком дорогое, счет будет вполне приемлемым…

– Джойс, ты меня слышишь?

– Слышу. Будь по-твоему. Встретимся на месте.

Она дала отбой, вырулила в крайний ряд и через пятнадцать минут припарковалась на стоянке ресторана.

Перкинсы являли собою полную противоположность друг другу. Кора, привлекательная женщина лет сорока с небольшим, была сложена как статуя и источала уверенность в себе. На ней было огненно-красное платье и туфли на высоких каблуках. Низкое декольте обнажало соблазнительную ложбинку между грудями. Копна иссиня-черных кудрей была собрана на макушке.

Рядом с ней Дональд Перкинс, облаченный в простой, но дорогой коричневый костюм, казался старым и маленьким. Неужели этот скромный человек с мягкими манерами мог заработать такие деньги? Должно быть, за очками в толстой оправе скрывались острый глаз и железная хватка. Внешность обманчива. Такие люди часто бывают безжалостными.

– Джемма, дорогая! – Кора схватила ее за руки и сделала вид, что целует в щеку. – Каждый друг Гилберта – это мой друг. Он так много о вас рассказывал!

Потом Кора отпустила руки Джойс, поджала губы и осмотрела ее с головы до ног.

– Гм… Милочка, выглядите вы неважно, но потенциал у вас есть.

Джойс открыла рот, чтобы ответить, но Гилберт ее опередил.

– Ее зовут Джойс, а не Джемма… Ну, кажется, все готово. Может быть, сядем за столик?

– А выглядит она как типичная Джемма. – Кора снова смерила Джойс взглядом, но Гилберт уже вел ее к столику.

– На самом деле Кора мухи не обидит. Настоящая киска. – Дональд взял Джойс под руку. – И коготки выпускает редко.

Джойс заставила себя улыбнуться. Боль, до тех пор терпимая, стучала в висках. Похоже, официант знал Перкинсов и приветствовал их с преувеличенной любезностью.

Не успела Джойс раскрыть меню, как Кора уже заказала бутылку шампанского и закуски.

– Заказывай что хочешь, дорогая. – Гилберт положил руку на спинку стула Коры. – Счет оплачивает бюро «Пикантная витрина».

Джойс заставила себя улыбнуться еще шире, испытывая отчаянное желание лягнуть Гилберта под столом.

– «Пикантная витрина»? Очень мило, – сказала Кора, придвинувшись к Джойс. – Чувственность – это как раз то, что нам нужно. Она сможет обеспечить «Тайным искушениям» успех.

– Это по нашей части. Твои магазины полностью соответствуют нашему направлению. Так что волноваться не о чем, – сказал Гилберт.

– Я уверен, нам понравится все, что вы предложите. Правда, дорогая? – Дональд погладил Кору по руке, а потом повернулся к Джойс. – Вчерашняя случайная встреча с Гилбертом сильно воодушевила ее. Жена считает, что это перст судьбы.

– Время покажет. – Кора тепло улыбнулась Джойс. – Оформить витрину может кто угодно. Но я ищу того, с кем могла бы сотрудничать на долгосрочной основе. Для меня личные отношения самое важное.

Джойс вернула ей улыбку.

– Видимо…

– Если так, то дело в шляпе, – прервал ее Гилберт. – Ты полюбишь Джойс. Она настоящая лапочка. А теперь расскажи о круизе, из которого вы только что вернулись.

Когда Кора начала рассказывать об их недавнем путешествии на Сейшельские острова, Джойс слегка расслабилась.

Дональд сидел тихо, время от времени кивал, но не сводил глаз с Джойс, подбадривавшую его улыбкой.

Принесли закуски, после чего все углубились в меню и начали заказывать блюда.

Тем временем Джойс заказала салат «Цезарь», минеральную воду, выпрямилась и стала слушать Кору, которая пустилась в объяснения своего видения оформления витрин магазинов новой сети.

Гилберт наклонился к Коре и махнул рукой в сторону Джойс.

– Вновь открывающиеся магазины – это ее конек. Дай ей нужные сведения, и она составит такой проект, что в день открытия яблоку негде будет упасть.

– Яблоку, говоришь? Это хорошо. Во всяком случае, соблазнительно! – Кора хихикнула и сделала глоток шампанского. – Я говорила, какой подарок сделал мне муж на годовщину свадьбы?

Гилберт хмыкнул и посмотрел на Дональда.

– Какой?

– Два места в криогенном центре! – Она буквально лучилась от счастья.

Гилберт широко раскрыл глаза.

– В криогенном центре?

– Мы так любим друг друга… – Кора погладила Дональда по руке. – Мысль о разлуке для нас невыносима. Поэтому когда придет наш срок, нас положат в большой холодильник на две персоны. Разве это не романтично?

Джойс кивнула Дональду, с нетерпением ожидавшему ее реакции.

– Никогда в жизни не слышала ничего романтичнее.

– Это здорово! – Гилберт засмеялся, и пара присоединилась к нему.

Джойс не могла себя заставить засмеяться и улыбнулась, опасаясь, что улыбка вышла кривой.

Гилберт повернулся к Дональду, сунувшему в рот кусочек краба, и добавил:

– Если только она не заморозит вас раньше времени.

Дональд вытер рот и улыбнулся.

– Для этого моя Кора слишком пылкая. Она умеет разжигать жар в крови.

Джойс заморгала. Похоже, она ошиблась. Либо этот мужчина вовсе не такая амеба, как ей показалось, либо он выпил слишком много шампанского.

– Ничего не могу с собой поделать. – Кора заерзала на стуле. – Когда я надеваю сексуальное белье, то возбуждаюсь. Я создаю собственную линию эротичного белья. И хотела бы, чтобы это белье было выставлено в витринах.

Джойс откашлялась.

– Конечно. Это не проблема.

– Чудесно! – Кора хлопнула в ладоши и села на своего любимого конька. – По-моему, в садомазохизме есть что-то непреодолимо привлекательное. В моей линии широко используется кожа. Это так сексуально!

– Ну что ж… – Джойс посмотрела на своего партнера. – Я уверена, что Гилберт не ударит в грязь лицом. Все зависит от того, как вы хотите это представить. Если вы рассчитываете на более или менее ограниченный рынок…

– Ограниченный? – Кора нахмурилась.

– Мы можем расширить его, если представим линию в правильном свете, – сказал Гилберт.

У Джойс возникло дурное предчувствие.

– Но если вы ориентируетесь на знатоков…

– Детали обсудим позже. Пока что речь идет о концепции, – прервал Гилберт и бросил на партнершу красноречивый взгляд.

– Ничего, что-нибудь придумаете. – Кора помахала рукой, показывая, что разговор закончен. – Что-то я заскучала… Нам нужна еще одна бутылка.

Когда Гилберт жестом подозвал официанта, Джойс едва не застонала. Но потом махнула на все рукой, подняла бокал и залпом осушила его.

Легкий ветерок разносил детский смех.

Бернард, осматривавший дорожку, которую прокладывали Джимми и Нед, выпрямился. После ночи, проведенной в постели с Джойс, он проснулся один, и им до сих пор владело уныние. Он погрузился в работу, стараясь избавиться от этого чувства.

Он повернулся к Неду.

– Похоже, Джимми больше нравится сажать цветы, чем класть кирпичи.

– Босс, предоставьте его мне. К концу недели он будет у меня класть кирпичи «елочкой». – Нед шутливо обнял юношу. – И не только кирпичи!

Джимми нахмурил брови. Не успел он открыть рот, как владелец участка Гордон Макмиллан вышел из-за угла массивного кирпичного здания. За ним следом бежали мальчик лет шести и девочка на год-два младше. Они забавно перебирали короткими ножками, стараясь не отстать от отца, и громко смеялись.

Увидев счастливого Гордона, Бернард покачал головой. У этого человека – архитектора, с которым им часто приходилось работать, – было все, о чем мечтал Бернард: счастливая жизнь, красивый дом, любящая жена и двое ребятишек, обожавших отца. Гордон подхватил детей и остаток пути проделал бегом, смеясь вместе с ними.

Бернард ощутил зависть – чувство, которого раньше не испытывал, – и снова вспомнил вчерашние пугающие слова Джойс. Глупо было считать, что она примет его план без борьбы. Джойс не хочет детей. И не уверена, что когда-нибудь захочет их.

– Камилла несет апельсиновый сок, – объявил Гордон. Он поставил отпрысков на полоску травы рядом с Бернардом.

Дети тут же убежали и начали носиться по двору.

Бернард улыбнулся.

– Теперь я понимаю, зачем тебе понадобился забор.

– Непоседы ужасные! – Гордон смотрел вслед детям с любовной улыбкой.

Из дома вышла хорошенькая светловолосая жена Гордона с подносом в руках.

Увидев мать, дети тотчас устремились к ней и стали бегать вокруг. Камилла шла к Неду и Джимми, собиравшим инвентарь.

Эта сцена несказанно тронула Бернарда.

– Красиво получается. – Камилла кивком показала на дорожку и поставила поднос на угол ближайшей скамейки. – Мужчины, похоже, вы умираете от жажды.

Джимми и Нед пробормотали «спасибо» и взяли стаканы с охлажденным напитком. Бернард сделал то же самое.

– Премного благодарен, Камилла. Я только что сказал твоему мужу, что он хорошо устроился.

– Он старается. – Камилла протянула стакан мужу, тот обнял ее и прижал к себе.

Вместе с бегавшими вокруг детьми они казались воплощением семейного счастья.

– Дом получился отличный, – сказал Бернард. – Гордон давно носился с этим проектом. И часто говорил о нем.

– О да, поговорить он любит…

– Неужели в раю тоже есть свои проблемы?

– Да нет. Просто он обещал взять няню, чтобы я могла работать неполный день, но дальше обещаний дело не идет.

– Тебе не нравится сидеть дома?

– Я сижу дома уже почти шесть лет. Я скучаю по работе… Пойми меня правильно. Я люблю своих детей, люблю быть вместе с ними. Но бывают дни, когда мне хочется пообщаться со взрослыми. Хочется чувствовать, что ты делаешь что-то важное… Я понимаю, что воспитание детей тоже важная вещь, но временами ощущаю себя существом второго сорта. По-твоему, это чушь?

Не этого ли боится Джойс?

– Нет, не чушь. Ты не хочешь жертвовать своими потребностями ради семьи.

– Вот именно. Я не хочу приучать Дженни к мысли, что когда она вырастет, то будет должна принести себя в жертву. Хочу, чтобы она была сама себе хозяйкой.

– Я никогда не задумывался над этой проблемой.

– Конечно, надо соблюдать какое-то равновесие. Дети для меня по-прежнему на первом месте. Но я не желаю чувствовать себя только матерью.

Бернард смерил ее задумчивым взглядом. До сих пор он считал, что роль домашней хозяйки Камилле по душе. Но разве современная женщина может бросить все ради семьи и детей?

– А равновесие соблюдать трудно? – спросил он.

– Очень. Я уже сейчас разрываюсь между домом и общиной. А если вернусь на работу, это будет еще труднее.

– И все же тебе хочется этого?

– Конечно.

– Скажи, ты жалеешь, что бросила работу ради семьи?

– Честно? – Дженни начала вырываться, и Камилла спустила ее на землю. – Иногда жалею.

– Бюро «Пикантная витрина». Джойс Робсон слушает.

– Привет, солнышко, – прозвучал в трубке низкий баритон Бернарда.

Джойс улыбнулась. По ее спине побежали сладкие мурашки.

– Привет. Извини, утром мне пришлось рано уйти. Ты так сладко спал, что я не захотела тебя будить.

– А следовало. Тогда мы начали бы день вместе. А ты бросила меня одного. – В голосе Бернарда слышалась наигранная обида.

Она засмеялась.

– Бедный зверь, прости меня!

Бернард обольстительно промурлыкал:

– Ты можешь заслужить прощение…

– Заслужу. Как это сделать?

– Пообедать со мной. Съездим куда-нибудь, чтобы тебе не нужно было готовить. А потом вернемся ко мне и примемся за десерт.

– Я бы с удовольствием, но обещала маме пообедать с ней «У Доменико». Ты знаешь, как она любит этот ресторан.

Бернард ахнул.

– Значит, ты будешь есть итальянские блюда… без меня?

Воспоминание о том, как она подбирала губами спагетти с его груди, заставило Джойс покраснеть.

– Сам знаешь, все это время я буду думать о тебе.

– Похоже, мне придется развлекаться в одиночку. Ладно… Закажу себе того самого лосося с трюфелями.

Теперь уже ахнула Джойс.

– Без меня? Ни за что! В рецепте написано, что трюфели мощный афродизиак, доводящий хряков до исступления. Их запах напоминает им запах самки.

– Угу… Могу представить себе, чем это может кончиться.

Она хихикнула.

– Именно так и написано в книге. Свиньи ищут трюфели, потому что этот запах их возбуждает.

– Кто мы такие, чтобы спорить с природой? Время от времени людям тоже следует давать себе волю.

– Ты прав.

– Если так, приходи на десерт.

Джойс ощутила жгучую досаду.

– Не могу. Дел много. После обеда нужно просмотреть кучу бумаг. К утру я должна подготовить несколько проектов договоров…

– Что ж, ладно. Делай свои дела.

– Бернард, мне очень жаль. Я ужасно соскучилась, но чувствую, что придется работать допоздна.

– Тебе следовало бы отдохнуть после бессонной ночи. Извини, что не дал тебе уснуть.

– Это было чудесно. Я ни о чем не жалею.

– Я тоже.

Наступила пауза. Джойс смотрела на экран монитора и чувствовала, что она не в силах положить трубку. Она закрыла глаза, представляя себе лицо Бернарда, вспоминая его страстные поцелуи и то, как он овладевал ею.

– Ну что ж, не буду тебя отвлекать… Мне только хотелось услышать твой голос. – Бернард сделал паузу. – Скажи на прощание что-нибудь сексуальное.

У Джойс тут же участился пульс. Она испустила тяжелый вздох.

– Твои поцелуи и прикосновения сводят меня с ума. Когда наши языки сталкиваются, я готова…

Тут раздался негромкий стук, и в щель просунулась голова Гилберта.

– У меня возникло несколько идей для «Тайных искушений». Не хочешь взглянуть?

Джойс выпрямилась.

– Да, конечно. Подожди минутку, ладно? – попросила она Гилберта. – Извини, Бернард, мне нужно работать, – сказала она в трубку. – Поговорим позже.

– Ладно. Мне тоже нужно бежать.

– Тогда завтра вечером?

– Да, завтра вечером.

Джойс положила трубку. Ее сердце гулко билось от ожидания. Казалось, завтра не наступит никогда.

8

Вечером она ждала мать в ресторане «У Доменико». Фрэнк Синатра сладко мурлыкал о старых временах, перекрывая негромкие голоса многочисленных посетителей. Об этой встрече они договорились несколько недель назад. Джойс не могла от нее отказаться, хотя экономила деньги, устала и думала только о том, чтобы поскорее лечь спать.

Горло саднило. Пытаясь справиться с болью, она сделала глоток минеральной. Не хватало только заболеть.

Гилберт дал ей папку с соображениями по поводу оформления витрин Перкинсов, но Джойс вспомнила давешний ланч и пришла к выводу, что новая встреча едва ли состоится. Она сунула в чемоданчик папку Гилберта просто на всякий случай, чтобы убить время. Но почему-то не могла заставить себя раскрыть ее.

В висках стучало, глаза воспалились. Не следовало жечь свечу с двух концов. Чем-то нужно было пожертвовать, но она не могла отказаться ни от Бернарда, ни от работы.

В дверях показалась Эмили Робсон, маленькая женщина с выцветшими светлыми волосами и тревожным морщинистым лицом. Когда Джойс помахала ей рукой, Эмили слегка успокоилась и пошла к столику.

– Милая, кажется, ты ждала этой встречи не меньше, чем я, – сказала она, сев напротив.

– Ты права. – Джойс ощутила забытое желание поделиться с матерью своими заботами.

Но Эмили давно смирилась с тем, что дети отдалились от нее, и не слишком интересовалась их делами.

– Пора платить налог на недвижимость, а у Лиззи всех отправили в отпуск без сохранения содержания. Я не смогу заплатить за нее, а этот новый управляющий сводит меня с ума! – одним духом выпалила она.

Джойс вздохнула и заставила себя забыть о собственных проблемах.

– Ладно. Давай по порядку.

Официантка в зеленом переднике подошла, чтобы принять у них заказ. Они заказали два фирменных блюда.

Джойс повернулась к матери.

– Если я не ошибаюсь, налог на недвижимость автоматически выплачивается из твоей закладной. Позвони в компанию и узнай, получили ли они копию счета.

– Да, верно. Я совсем забыла. Я получила счет по почте и ударилась в панику.

– Ты говорила с Лиззи? Может быть, у нее отложена какая-то сумма на экстренные расходы?

– Кое-что у нее отложено, но этих денег надолго не хватит.

– Она не хочет поискать другую работу?

Морщины на лбу Эмили стали еще глубже.

– Она такая же, как я. Не закончила колледж и слишком долго находилась на иждивении мужа. Мы с ней два сапога пара. Понятия не имею, как мне удалось дорасти до должности заведующего секцией.

– Ты упорно работала и доказала, что умеешь делать дело.

– Иногда я скучаю по своему старому магазину канцтоваров. Там было намного проще.

– Человек должен расти.

Мать кивнула, но морщины на ее лице не разгладились.

– Есть несколько агентств по подбору служащих, которые получают плату от работодателей. Пусть обратится туда и или сама поищет что-нибудь в газетах. Можно найти временную работу. Если отпуск без сохранения содержания продлится, эта временная работа сможет со временем стать постоянной. Тем более что найти место секретаря нетрудно.

– Хорошая мысль. Я скажу ей.

Официантка принесла корзину с булочками. Джойс откусила кусочек и ощутила острый вкус чеснока.

– Значит, с новым управляющим отношения не налаживаются?

– Он обосновался у нас в магазине.

– И к чему это привело?

Эмили уставилась в свой чай со льдом.

– Объем продаж вырос на сорок процентов. Начальство вне себя от радости.

– В отличие от тебя.

– Это ужасный человек. – Щеки Эмили вспыхнули. Она сделала глоток чая. – Он вечно крутится под ногами и следит за тем, что я делаю.

– Ну и что, раз это идет на пользу магазину? – Джойс склонила голову набок. – Если он следит за тобой, то видит, как ты стараешься.

– Надеюсь. Кажется, ему понравились мои предложения по совершенствованию программы подготовки продавцов. Терпеть не могу хамства и навязчивости торговых работников. Спасибо за то, что ты убедила меня заняться этим. Я использовала источники, о которых ты говорила.

– Вот и хорошо…

Официантка принесла заказанные ими блюда, и Джойс попробовала кусочек лингини под маринадом.

– А теперь твоя очередь. Как развиваются ваши отношения с Бернардом? – спросила Эмили.

Рука Джойс застыла на полпути. В мозгу ярко вспыхнуло воспоминание о том, как она слизывала маринад с груди Бернарда. Она положила вилку.

– Гм… Мы встречаемся.

Мать широко открыла глаза.

– Я так и знала! Джимми наверняка радуется тому, что два человека, которых он любит, решили соединиться.

– Он еще ничего не знает.

– Значит, обрадуется. Во всяком случае, я ужасно рада. Значит, у вас все хорошо?

Джойс заставила себя улыбнуться.

– Конечно. Лучше некуда. – Стараясь не дать себе воли, она сунула в рот кусочек пасты и начала жевать.

У матери и так хватало забот. Тревожить ее не следовало. Джойс решила, что справится со своими проблемами самостоятельно. Как всегда.

Бернард остановил машину у новеньких ворот с надписью «Реднапп». Давешний разговор с Камиллой только усилил его сомнения. Похоже, его представления устарели. Ему всегда казалось, что большинство из работающих замужних женщин работают только по необходимости. То есть когда иначе нельзя свести концы с концами в материальном отношении.

Правда, в его случае такой необходимости нет. Если бы Джойс не была так привязана к своей работе…

Бернард шумно выдохнул и вылез из машины. Джойс встречается с матерью, потом будет работать дома. Это значит, что сегодня вечером они не увидятся. Но ехать домой ему еще не хотелось.

Он придирчиво осмотрел участок. С только что разбитых клумб ему приветливо подмигивали анютины глазки. Мимо проехала машина и направилась к кирпичному коттеджу, стоявшему в конце улицы.

Бернард пропустил машину и пошел к клумбе, возле которой суетились Джимми и Нед.

– Привет, Джимми. Пора заканчивать. Я угощу тебя пивом. И тебя тоже, Нед.

Джимми закрыл багажник, куда они с Недом грузили растения, и медленно пошел навстречу Бернарду.

– Ну… не знаю…

– Спасибо, но меня ждут дома. – Нед забрался в кабину. – Желаю приятно провести время. До завтра. – Он помахал им рукой и уехал.

Из-за угла выехала темная машина и остановилась за спиной Бернарда.

Джимми выпрямился и посмотрел на рыжеволосую девушку, сидевшую за рулем.

– Извини, Бернард, я должен ехать. Это за мной.

– Джимми, подожди! – Встревоженный Бернард устремился за ним следом. – Можешь взять подружку с собой.

– Привет, красавчик! – Рыжая вылезла из машины и обняла Джимми.

Тот беспомощно посмотрел на Бернарда.

– Бернард, это Бриджет. Бриджет, это мой босс.

– Бриджет. Рада познакомиться.

Девушка улыбнулась и протянула руку Бернарду, но Джимми не отпустила.

Бернард пожал протянутую руку.

– Я много о вас слышала. Вы очень хорошо сделали, что дали Джимми работу. Мой отец был ужасно несправедлив. Никогда не прощу ему, что Джимми пришлось уйти.

– Ваш отец? – Бернард вопросительно посмотрел на Джимми. Неужели эта девушка приехала за ним из самого Суонси?

– Бриджет, милая, нам пора ехать. – Джимми попытался высвободиться, но девушка еще крепче обняла его за талию.

– Эй, братишка, – сказал Бернард Джимми, – можно тебя на минутку?

Бриджет надула губки и выпустила Джимми.

Тот потрепал ее по щеке, улыбнулся, и они с Бернардом отошли в сторону.

– Бернард, клянусь, я не знал, что она приедет. Бриджет позвонила, попросила взаймы, и я отправил ей телеграфный перевод. А потом она постучала в мою дверь, нагруженная сумками. Что мне было делать?

– Может быть, отослать обратно?

– Я… не мог.

– Сколько ей лет?

– Восемнадцать.

– Ты уверен?

– Когда мы только еще начали встречаться, я заставил Бриджет показать водительские права. Такие приключения мне ни к чему.

– Отец знает, где она?

– Не уверен.

– Судя по твоим словам, он не из тех типов, которые отпускают своих детей на все четыре стороны.

Джимми неловко зашаркал ногами.

– Едва ли она сказала ему, что уезжает.

– Значит, она убежала?

– Ей восемнадцать лет. Она не маленькая и имеет право жить самостоятельно.

– Ради бога. Но что ты будешь делать, если отец приедет за ней?

– Не знаю. Я не сделал ничего плохого.

– А я тебя ни в чем и не обвиняю. – Где-то вдалеке прогудела машина. Бернард покачал головой. – Она спит с тобой?

Джимми опустил голову.

– Да.

– И ты рад этому?

– Наверно… – Он шумно выдохнул. – Она все переставила. И на кухне, и в ванной.

Бернард негромко присвистнул.

Между бровями Джимми залегла скорбная морщина.

– Она читает журналы для новобрачных.

– Это серьезно.

– Что мне делать? – В голосе Джимми слышалось отчаяние.

– Придется отправить ее домой.

– Как?

– Не знаю. – Бернард похлопал его по спине. – Не волнуйся. Я займусь этим. Что-нибудь придумаем.

– Спасибо, Бернард. – У Джимми заблестели глаза. – Я должен был сразу обратиться к тебе.

– Джимми! – крикнула Бриджет. – Ну что, мы едем?

– Сейчас.

Ветерок гнал по мостовой желтые листья.

Бернард покачал головой. Нужно отправить Бриджет домой еще до того, как об этом узнает Джойс. Ей не следует волноваться за младшего брата. Необходимо уладить это дело, причем как можно скорее.

От колонок цифр рябило в глазах. Джойс замигала. Сегодня вечером ей никак не удавалось сосредоточиться. Возвращение Джимми и обед с матерью заставили ее вспомнить то, что осталось в далеком прошлом.

Во-первых, болезнь отца. Они ужасно огорчились, когда выяснилось, что отец знал о своем раке, но скрывал это до последней возможности. Весть о том, что он обречен, выбила их из колеи.

После смерти отца мать тоже чуть не отдала богу душу. Джойс с грустью вспоминала о своих тщетных попытках заставить Эмили встряхнуться, о том, как она пыталась накормить Джимми и ублажить кредиторов обещанием рассчитаться с долгами, хотя знала, что не сможет этого сделать.

На плечи Джойс легло тяжелое бремя. Волей-неволей ей пришлось взять на себя заботу о семье. Она позвонила другу семьи, который был владельцем маленького магазина канцтоваров, потом заставила мать встать, одеться и отвезла ее в магазин на собеседование.

Эмили покорно выполнила все указания дочери. Она пошла работать в магазин. Сама Джойс после занятий в школе работала официанткой в маленьком семейном ресторане. Это позволяло им как-то сводить концы с концами.

Именно Джойс лечила синяки и шишки, часто выпадавшие на долю драчуна Джимми; именно она с тревогой ждала брата, когда тот не возвращался домой к назначенному часу; именно она поехала на другой конец графства выручать Джимми, когда тот попал в полицию, связавшись с плохой компанией.

Она покачала головой. Год прошел спокойно, но теперь Джимми вернулся. Судя по холодку под ложечкой, неприятности были не за горами.

Если она так переживает из-за брата, то что же будет, когда у нее появятся свои дети?

Джойс посмотрела на часы. Да, поздновато, но Бернард еще не спит. Нужно поговорить с ним. Нужно заставить его понять, что она не хочет детей и не захочет их никогда.

А если он не откажется от своих планов и начнет искать другую женщину?.. Что ж, пусть будет так…

Джойс проглотила комок в горле и пошла к двери. Чем скорее с этим будет покончено, тем лучше.

Когда Дороти Мэннерс села напротив, Бернард улыбнулся. Он представлял себе частного детектива совсем по-другому. У этого детектива были короткие русые кудри, румяные щеки и веселая улыбка. Дороти была воплощением добродушия и понравилась ему с первого взгляда.

Она попросила Бернарда встретиться с ней в баре «Эксетер», неподалеку от его дома. К соседнему столику спешила усталая официантка с подносом, уставленным напитками. Гул множества голосов смешивался со звуками тяжелого рока.

Дороти полезла в сумку.

– Вот моя лицензия. Я закончила четырехгодичную юридическую школу…

– Я не сомневаюсь в вашей квалификации. У вас самые лучшие рекомендации.

Она выпрямилась и наградила его обаятельной улыбкой.

– Так вы хотите, чтобы я установила личность тайного поклонника вашей подружки?

– Верно. Вы все правильно поняли. – Бернард протянул ей большой конверт из толстой коричневой бумаги. – Я уже говорил, что она не знает о моей инициативе. И очень важно, чтобы все это осталось строго между нами. К сожалению, я мало что могу вам предъявить. Тут визитная карточка Джойс и открытка, вложенная в букет роз. Кроме того, я записал даты, когда она получала подарки.

Дороти одобрительно кивнула.

Он откашлялся.

– А еще – название присланной им поваренной книги и издательства, которое ее выпустило. Я хочу только одного: убедиться, что этот тип не псих.

– Он прислал ей поваренную книгу?

– Верно.

– Странно. Таких подарков тайные поклонники обычно не делают.

– Ну… это… э-э… эротическая поваренная книга.

– Ох… – Дороти широко раскрыла глаза и слегка покраснела. – Да, это… важная информация.

– Бернард? – послышалось сзади.

Узнав голос Джойс, Бернард вздрогнул и обернулся. Сердце заколотилось так, что зазвенело в ушах.

– Солнышко, как ты сюда попала? – Он встал и поцеловал застывшую на месте Джойс в щеку.

Взгляд у него был виноватый, и это только усилило ее ужас.

Она обвела взглядом русоволосую женщину.

– Я шла к тебе, но случайно увидела твой фургончик на автостоянке.

– Ты шла ко мне? – Бернард удивился и в то же время обрадовался.

– Мне нужно было поговорить с тобой. – Услышав собственный голос и не узнав его, Джойс стиснула кулаки.

Она снова посмотрела на незнакомку. Кто это такая? Кем она приходится Бернарду?

Когда Бернард показал жестом на незнакомку, Джойс успела справиться с приступом ревности.

– Гм… Это Дороти, моя… приятельница. Дороти, это Джойс, та самая, о которой я вам столько рассказывал.

Женщина встала и протянула руку.

– Очень приятно.

– Дороти, кажется, мы обо всем договорились?

– Верно. Мне пора. – Дороти надела на плечо сумку и кивнула. – Джойс, рада была познакомиться. Бернард, я позвоню.

– Ладно. – Он вынул из бумажника несколько кредиток и бросил на стол.

– Ну что, пойдем ко мне? – спросил он, когда Дороти вышла.

– Нет. У меня тоже мало времени. Я должна вернуться и еще немного поработать.

Бернард, почуявший недоброе, нахмурился.

– Раз так, садись. – Он показал на стул.

Джойс немного помешкала, но потом села на место Дороти.

Он лжет. Эта женщина ему никакая не приятельница. Джойс хотелось заплакать. Она теряет лучшего друга.

Вместо того чтобы вернуться на свое место, Бернард сел рядом.

– Послушай, это не было любовное свидание. Дороти просто…

– Симпатичная девушка, которая, судя по ее внешности, вполне соответствует твоим планам.

– Джойс, милая, ты – единственная женщина, которая соответствует моим планам. Ты и есть мой план.

– Нет. Тебе нужны жена и дети, а мне нужны карьера и материальное благополучие.

Он заскрежетал зубами.

– У тебя будет материальное благополучие. Неужели не понимаешь? Я хочу обеспечить тебя. Буду рад заботиться о тебе. Ты не обязана добиваться этого сама. Я не могу видеть, как ты надрываешься. Ты очень устала, а я сомневаюсь, что без этого нельзя обойтись. За этот год ты многого добилась. Клиентов у тебя хватает. Но ты не высыпаешься, верно? И ешь по-человечески только тогда, когда я рядом. Радость моя, кончится тем, что ты заболеешь.

Глаза Джойс заволокло пеленой.

– Я действительно устала. Я знаю, что так нельзя, но по-другому справиться со всеми делами не могу.

– Значит, тебя привело ко мне что-то очень серьезное.

– Да.

– Рассказывай.

Она помедлила. Если бы было можно вернуться к прежним отношениям… Раньше они говорили друг с другом без всякого труда.

Теплая рука Бернарда легла на ее кисть.

– Джойс, я все тот же Бернард, твой лучший друг. Говори, что случилось.

– Я понимаю твое желание заботиться обо мне… Но разве ты не видишь, что я никогда не позволю себе надеяться на кого-то другого?

– Я знаю, как тебе было трудно, когда умер отец…

– Ты знаешь далеко не все. Например, ты не знаешь, что после этого мама несколько недель не вставала с кровати. Что мне пришлось кормить ее силой, потому что она ничего не ела и бросила меня с Джимми на произвол судьбы. Что вместо денег папа оставил после себя одни долги. Что если бы я не потащила маму к мистеру Херрингу, то она не получила бы это место и я не знаю, что бы с нами тогда было. Слава богу, что у нас осталась крыша над головой. Бернард, это было тяжело. Чертовски тяжело.

Бернард проглотил слюну. Им владели противоречивые эмоции: удивление, чувство вины, гнев на то, что Джойс молчала все эти годы. Конечно, он знал, что после смерти отца семье Робсонов пришлось нелегко. Но Джойс была права: о подлинных масштабах катастрофы он не догадывался.

Как он мог этого не видеть? Настолько погрузился в свои проблемы, что ничего не замечал? Ему отчаянно хотелось обнять и утешить ее, но это было невозможно. Джойс сидела рядом как каменная.

– Почему ты ничего мне не говорила? – спросил он.

Она вытерла слезу и уставилась на пламя свечи, горевшей на столе.

– Не знаю. Семейная гордость? Эмили всегда была замечательной матерью. Я считала ее непобедимой. Наверно, я думала, что, если не признавать случившегося, худшее не наступит.

– Как это?

– Сохранять видимость было не так уж трудно. Ты недавно говорил об этом и, как всегда, был прав. Когда я была с тобой, все остальное казалось мне кошмарным сном. Рядом с тобой я была счастлива.

– Была?

Наконец Джойс повернулась к нему.

Увидев в ее глазах боль, Бернард ощутил дурное предчувствие.

– А сейчас стало трудно. Я просто… Я увидела, как ты сидишь с этой женщиной, и ощутила боль и ревность оттого, что ты проводишь время с другой. Даже если все это совершенно невинно. Но потом я поняла, что вы идеально подходите друг другу, и подумала: если ты действительно дорог мне, какое право я имею мешать тебе найти человека, который хочет того же, что и ты?

– Вот тебе и раз! Между мной и Дороти ничего нет. Ты все неправильно поняла.

– Она тебе просто приятельница.

– Верно.

– Ты думаешь, что наши с тобой желания не совпадают?

– Да, не совпадают.

– Я хочу быть с тобой. А ты хочешь быть со мной. Все остальное приложится.

– Мне нужно время.

Бернард зажмурился и сделал глубокий вдох. Когда он открыл глаза, Джойс снова смотрела на свечу.

– Сколько?

– Несколько дней. Не знаю.

Джойс подняла взгляд, и Бернард с трудом удержался от желания привлечь ее к себе.

– Тебе нужно отдохнуть, – проглотив комок в горле, сказал он. – Бодрый человек все видит в другом свете.

Она кивнула и поднялась. Бернард хотел проводить ее, но Джойс подняла руку.

– Я сама.

Какое-то мгновение она колебалась, словно хотела передумать, но потом повернулась и ушла.

– А Джимми нет. Он пошел к сестре. – Бриджет стояла в дверях. Взгляд у нее был настороженный.

Бернард ощутил прилив сочувствия к девушке. Он тоже чувствовал себя брошенным. Сегодня он сделал все, чтобы дать Джойс покой. Это было нелегко. Он набирал номер ее телефона по крайней мере шесть раз и в последнюю секунду давал отбой.

Он пожал плечами.

– Им нужно кое-что обсудить… Вообще-то я пришел не к нему, а к вам.

– Ко мне? – Бриджет широко раскрыла глаза, потом прищурилась и воинственно вздернула подбородок. – Почему? Мы с Джимми еще не в таких отношениях, чтобы меня представляли его семье!

– Мне вас представили, а я практически член семьи.

Дверь раскрылась немного шире.

– Это вышло случайно. Он бы не представил меня, если бы вы не оказались рядом в тот момент, когда я за ним приехала. Похоже, он даже расстроился из-за этого.

– Можно войти? По-моему, вам очень нужно с кем-то поговорить.

Бриджет помешкала, а потом открыла дверь нараспашку.

– Я не понимаю, почему он вдруг так повел себя…

Бернард неопределенно пожал плечами.

Бриджет высморкалась, провела Бернарда в темную гостиную и без церемоний плюхнулась на диван.

– Он чокнутый! Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, ему все не так! Я приехала сюда, бросив все: школу, работу в салоне красоты, сестру…

– У вас есть сестра? – Бернард сел в исцарапанное кресло. Мебель была старая и потертая, напоминавшая о тяжелых временах, выпавших на долю Джойс и Джимми.

– Младшая. Все еще живет с папой. Я хотела взять ее с собой, чтобы увезти от этого тирана, но она слишком добрая и не смогла бросить его. Кроме того, она хочет закончить школу.

– Значит, она знает, где вы?

У Бриджет округлились глаза.

– Разве я могла бы бросить ее?

– А ваш отец знает?

– Нет, черт побери!

– А сестра ему не скажет?

– Она не ябеда.

– Как думаете, что сделает ваш отец?

Бриджет пожала плечами.

– А мне какое дело? Пусть хоть ноги протянет. Меня бы это вполне устроило. Я уже взрослая. И не нуждаюсь в том, чтобы мною командовали.

– Вы собираетесь вернуться в школу?

– Сначала мне нужно освоиться на новом месте. Может быть, вернусь в следующем году.

– А на какие деньги вы собираетесь жить?

Она выпрямилась.

– Это дело Джимми. А мое дело – заботиться о нем. Вчера вечером я купила продукты и испекла пирог. Он похвалил. И съел все до кусочка, так что, по-моему, не врал.

– Бриджет, поймите, Джимми сам только еще пытается встать на ноги. Я подозреваю, что те деньги, которые Джимми вам прислал, он взял взаймы. Он и так в долгах и работает как вол, пытаясь удержаться на плаву.

– Я уже пыталась найти работу. Ходила в парикмахерскую за углом и спрашивала, не нужна ли им маникюрша. У меня нет своей машины, а его машиной я стараюсь пользоваться пореже… Хотя он и не возражает, – быстро добавила Бриджет. – Он хочет помочь мне. Хочет, чтобы я осталась здесь.

Бернард наклонился к девушке и негромко спросил:

– Он просил вас приехать?

Бриджет широко раскрыла глаза. В них отразился страх юного существа, впервые вырвавшегося на волю и вдруг понявшего, каким страшным может быть окружающий мир.

– Нет…

– Но он обрадовался, когда увидел вас у дверей?

– Он сказал, что я могу остаться. И что все в порядке.

– Думаю, так оно и было.

– Но тогда почему он все время не в духе? По-моему, он пошел к сестре, чтобы отдохнуть от меня.

– Вы уже жили вместе?

– Нет. Я жила у себя. Мы встречались. Несколько раз. Он даже не знал, кто мой отец.

– Но вы поехали следом за ним, не спросив его согласия, стали жить в его квартире и решили, что все уладится само собой.

– Я думала, что нравлюсь ему.

– Не сомневаюсь, что так оно и есть.

– Но он меня не любит.

– А вы его?

Казалось, этот вопрос застал ее врасплох. Бриджет выгнула брови, хотела что-то сказать, но передумала и отвернулась.

– Не знаю…

– Как же так?

Она вытерла глаза кулаком и снова повернулась к Бернарду.

– Наверно, мне не следовало приезжать.

– Я этого не говорил.

– Но пришли вы именно за этим. Чтобы уговорить меня вернуться. Потому что у Джимми не хватит на это духу.

– Вам будет трудно сделать это?

– Жить с отцом я больше не буду. Он считает меня ребенком. Думает, что я его собственность.

– Могу держать пари, что теперь он обратит на вас внимание. И наверняка захочет поговорить.

Бриджет подалась вперед.

– Вы думаете, я смогу выставить ему свои условия?

– Если ваш отец такой же, как большинство родителей, то он считает, что поступает правильно. Он любит вас и желает вам добра. Сомневаюсь, что ему доставит удовольствие, если вы будете несчастны.

– Вы побудете здесь, пока я буду звонить ему? Мне нужна моральная поддержка.

– Конечно. – Бернард откинулся на спинку кресла. Кажется, дело сделано. Дай бог, чтобы его собственные проблемы разрешились так же легко…

Бернард выключил плиту. Два дня. Он дал Джойс два дня. Он хотел дать ей еще немного времени и дождаться, когда она сама позвонит ему, но ноги не послушались и понесли его к ней.

Он посмотрел на настенные часы. Слава богу, Джойс явится с минуты на минуту. Даже когда она задерживается на работе, то приходит домой не позже девяти. А сейчас почти девять.

Бернард дрожал от нетерпения. Вероника с удовольствием помогала ему готовить Джойс сюрприз, но как отнесется к этому сама Джойс? Ведь она не сделала ни одной попытки связаться с ним после того, как помешала его встрече с Дороти.

Если бы знать, о чем Джойс думает… Да, он не был ее тайным поклонником, но еще не поздно начать ухаживание. Если она хочет романтики, будет ей романтика.

Входная дверь открылась и захлопнулась.

– Бернард! Ты здесь? – раздался голос Джойс.

Бернард отставил кастрюлю в сторону и вышел в переднюю. При виде Джойс он внутренне ахнул. Она была усталой и подавленной, глаза окружали темные круги. Нет, при такой работе ее надолго не хватит.

Джойс вынула из стоявшей на столе вазы слегка увядшую розу.

– Привет, – сказала она и протянула ему цветок. – Я удивилась, увидев у дверей твою машину.

Бернард взял розу, затем обнял Джойс и немножко успокоился, когда она прижалась к нему.

– Привет, солнышко. Надеюсь, ты не возражаешь. Я не мог дождаться, когда увижу тебя. Вероника позволила мне войти.

– Нет, не возражаю. Все в порядке. Сюрприз приятный.

– Я скучал по тебе.

Взгляд у нее был грустный.

– Я тоже. Но боюсь, что мы совершаем ошибку.

– Нет. Нет. Даже и не думай. Если понадобится, я буду ждать тебя целую вечность. Не стану торопить и действовать тебе на нервы.

– Но… Я могу никогда не захотеть того же, что и ты. Не знаю… По-моему, во мне нет того, что ты ищешь.

Бернард невольно фыркнул.

– Конечно, есть, солнышко. Помнишь, как мы с тобой играли? Я, как все мальчишки, хотел сооружать крепость, но ты все время строила дом. С занавесками, скатертями и прочими финтифлюшками для уюта.

– Это было в детстве. А я говорю о том, хватит ли у меня духу взять на себя воспитание детей. Я уже пыталась воспитывать Джимми и, если говорить честно, не уверена, что справлюсь с такой ответственностью.

– Я никогда не встречал более ответственного человека, чем ты.

– Я не знаю, справлюсь ли. И не знаю, хочу ли я этого. Вспомни, в какие переделки попадал Джимми. Это стоило мне уйму нервов. Едва ли я смогу выдержать такой стресс. Тем более что у меня и без того хватает волнений.

– О чем тебе волноваться? Ты не из тех людей, которые попадают в переделки.

– Откуда я знаю? Все это время я переживала из-за других. У меня просто не было возможности переживать из-за себя самой.

– Неужели ты хочешь сама попасть в переделку?

– Ну, не в такую, как мой братец.

– С Джимми все в порядке. – У Бернарда похолодело внутри. Она не знает и о половине его выходок. Слава богу, Бриджет вернулась домой еще до того, как сюда явился ее папаша.

– Пока что. Тьфу, тьфу, тьфу… Хотя Джимми мой брат, но у меня такое чувство, что я уже вырастила одного ребенка. А если бы он действительно был моим сыном? Я не уверена, что хочу повторения.

У Бернарда сжалось сердце. Едва Джойс призналась, что не возражает против прочной связи, как он понял, что мечтает создать с ней семью. Почему она не чувствует того же? Может быть, им будет достаточно друг друга? В самом деле, зачем им дети?

– Ладно. А вдруг из меня вышел бы никудышный отец?

– Отец из тебя вышел бы замечательный. Достаточно посмотреть на то, как ты ладишь с Джимми.

Бернард ощутил угрызения совести.

– Может быть, я сумею обойтись без детей.

– Ты и в самом деле так думаешь? – Во взгляде Джойс читалось сомнение.

Внезапно им овладела страшная усталость.

– Честно говоря, не знаю. Но если это помешает нашей совместной жизни, я…

– Бернард…

– Давай отложим этот разговор, ладно? Я хочу тебе кое-что показать.

Господи, неужели опять какой-то сюрприз?! Хватит с нее сюрпризов!

Он взял Джойс за руку и повел на кухню.

– Посуду вымыть не успел… Ладно, потом вымою. – Бернард выпустил ее руку, подошел к подносу, быстро перелил содержимое кастрюли в миску и поставил ее рядом с блюдом земляники.

Джойс посмотрела на поднос, закрыла глаза и вдохнула аппетитный запах карри и шоколада.

– Ты готовил…

– Причем без всякого рецепта. Это мое собственное изобретение. Не из поваренной книги. Просто все смешивал и пробовал на вкус. Кажется, получилось недурно. – Бернард просто не мог заставить себя воспользоваться книгой, которую Джойс прислал тайный поклонник. Его мучила совесть, но он еще не мог сказать ей правду. Может быть, он сделает это потом, когда их отношения станут более прочными.

На глаза Джойс навернулись слезы.

– Боже, какой ты милый… Такого еще не было… Прости, что опоздала. Мы бились с новым заказом… Но тебе и так до чертиков надоели разговоры о моей работе.

– Я хочу знать все, что с тобой происходит. – Он взял поднос и пошел в столовую, смежную с кухней.

– Все в порядке. Мне необходимо немного отвлечься… – Увидев столовую, Джойс ахнула.

Бернард затаил дыхание. Он положил на пол пару пушистых одеял, смастерил горку из подушек, включил негромкую музыку, зажег несколько десятков свечей, купленных заранее, и расставил их по всей комнате. А в довершение картины зажег камин.

– Ну, что скажешь? – спросил он.

Джойс медленно повернулась, взяла у него поднос, поставила на одеяло и снова повернулась к Бернарду.

– Это чудесно.

Ее губы были поразительно нежными. Бернард привлек ее к себе, наслаждаясь их медовым вкусом. Поцелуй Джойс был наполнен тем же чувством, которое он сам испытывал последние два дня.

– Проголодался? – спросила она, когда смогла отстраниться.

– Да. – Бернард снова потянулся к ее рту, но Джойс увернулась, сбросила с себя туфли и побежала к горке из подушек.

– Значит, Вероника пошла ночевать к Хью?

– Как только я вошел, они с Табби удрали, задрав хвост. Вероника сказала, что дом в нашем полном распоряжении.

– Всем бы такую компаньонку… А ты очень внимательный любовник. Не пожалел сил на то, чтобы приготовить такой обед. Нельзя дать ему остыть. Мы будем смаковать каждый кусочек. – Она опустилась на подушки, вытянулась, обольстительно улыбнулась и похлопала рукой по одеялу, приглашая Бернарда сесть рядом. – Иди сюда и ешь свой обед, а то сил не хватит.

Когда он лег рядом, Джойс взяла с подноса кусочек курицы, обмакнула в карри и начала кормить Бернарда из рук. А потом провела губами по его губам и слизала с них капельки соуса.

– Мм… замечательно. Может быть, рецепт не из поваренной книги, но мы можем пользоваться ее советами о том, как следует подавать блюдо. – Она стерла каплю с его щеки и облизала палец.

– Кажется, ты вошла во вкус. Попробуешь курицу?

– Да, пожалуйста.

– Сначала нужно с тебя кое-что снять. Чтобы не мешало. – Он развязал ее шелковый шарф, потом неторопливо расстегнул блузку, целуя каждый дюйм обнажавшейся кожи, и наконец провел языком по пышной груди.

Как только последняя пуговица была расстегнута, Джойс повела плечами и сбросила блузку. Как всегда, в присутствии Бернарда ее усталость бесследно исчезла, сменившись нетерпеливым ожиданием.

– Раз так, твоя одежда должна отправиться следом за моей.

Бернард позволил ей устроить такое же медленное раздевание.

Потом Джойс поцеловала его грудь, погладила ее и вплела пальцы в курчавые черные волосы, спускавшиеся к животу.

– Это все мое.

Когда Бернард заставил ее закинуть голову и брызнул соусом во впадинку на шее, у Джойс участился пульс, а тело затрепетало от желания. Он окунул в соус кусочек курицы и поднес его к губам Джойс. Пока она жевала нежное мясо, Бернард слизывал соус с ее кожи.

– Сними лифчик. Я хочу есть с твоей груди.

Джойс дрожащими руками расстегнула лифчик и отбросила его в сторону. Тем временем Бернард снял с себя туфли. Она начала распускать волосы, но застыла на месте, увидев его страстный взгляд. Ее бросило в жар. Она еще никогда не чувствовала себя такой желанной.

Про еду было забыто…

Они долго лежали молча, а потом Бернард пошевелился.

– Я дал тебе два дня. Ты что-нибудь надумала?

– О нас с тобой?

Он кивнул.

Джойс снова закрыла глаза и вспомнила, как видела Бернарда в «Эксетере» с этой Дороти. Все два дня ушли у нее на то, чтобы понять, какая муха ее укусила. Она боялась, что это любовь. Но так и не придумала, как ей быть. Они с Бернардом шли разными путями. Им требовалось время, а его катастрофически не хватало.

– Пока нет. Но в утешение я решила подарить тебе ближайший уик-энд.

– Целиком? – Глаза Бернарда заблестели.

Она засмеялась.

– Да. Конечно, если ты по-прежнему хочешь этого.

– Хочу! Еще как хочу!

9

Наступило следующее утро. Джойс тяжело вздохнула и повернулась к Гилберту Муру. Мир и спокойствие, которые она ощущала вчера вечером с Бернардом, испарились, как только она переступила порог своего офиса. Она оставила фантастический мир и вступила в мир жестокой реальности – в мир, где существуют финансовые пропасти и необходимость иметь дело с людьми, которые не всегда видят очевидное.

Да, конечно, Гилберт гений в том, что касается искусства, но он слишком непостоянен. И, к несчастью, не понимает, что такое материальные ограничения.

– Гилберт, я думаю, одной пары для нашего рекламного ролика будет вполне достаточно. Они хорошо играют. На прослушивании все звучало очень сексуально. И, самое главное, это нам по средствам.

– Но недостаточно для того, что мы хотим сказать. Какова наша тема? Мы оформляем лучшие витрины во всем городе, верно? А как это показать с помощью одной пары? Мы должны показать, что каждый заказывает проекты у нас. В нашем бюро собираются все красивые люди, которые наслаждаются искусством дизайна и обществом друг друга. Нужно показать, что наше бюро престижно. А с помощью только одной пары сделать это невозможно.

– Но мы уже договорились с Чарльтоном об одной паре. Кроме того, наш бюджет не позволяет привлекать лишних.

– Они не лишние. Неужели не понимаешь? Они – необходимость.

У Джойс заломило в висках.

– Гилберт, пожалуйста… Я понимаю, что тебе это не нравится, но давай попробуем. Если не получится, придумаем что-нибудь другое.

– Если так, то я буду настаивать на идеальной цветопередаче.

Джойс испустила еще один вздох, и тут зазвонил телефон.

Трубку поднял Гилберт.

– «Пикантная витрина», Гилберт Мур слушает… Кора, малышка! Я как раз думал о тебе. Это просто телепатия. Да, работаем. Моя партнерша настоящий трудоголик, а я пытаюсь не отставать… В Ниццу? На уик-энд? Звучит заманчиво. Думаю, я смогу слинять… Да, как в добрые старые времена.

Он выгнул брови и посмотрел на Джойс.

– Спроси ее сама. Передаю трубку.

Джойс бросила на него вопросительный взгляд и протянула руку.

– Алло…

– Джойс, дорогая, это Кора Перкинс. Я вам не помешала?

– Нет, миссис Перкинс…

– Кора. Просто Кора. Когда ко мне обращаются «миссис», я чувствую себя старухой.

– Хорошо, Кора, чем могу служить?

– Я уже сказала вашему партнеру, что этот уик-энд мы с мужем собираемся провести в Ницце. Будем рады, если вы оба присоединитесь к нам. Можно будет соединить приятное с полезным.

– В Ницце? – повторила ошеломленная Джойс.

– У нас есть свой небольшой самолет. В принципе двухместный, но четыре человека помещаются там без труда. Поведет его Дональд. Если вы полетите налегке, то места будет вполне достаточно. Я понимаю, что времени осталось мало, но никакие возражения не принимаются.

Времени мало? Еще бы, ведь уже четверг.

– Ну… я…

– Сделайте мне одолжение. Я не шутила, когда говорила, что предпочитаю знать, с кем имею дело. Мне очень важно как следует узнать человека и убедиться, что мы думаем одинаково.

– Я уверена, что у нас не будет никаких трудностей…

– Значит, вы согласны? Вот и чудесно! Мы заедем за вами в лимузине по дороге в аэропорт. В пятницу около семи, договорились?

– Миссис… Кора, в этот уик-энд мне неудобно.

– Знаете, мне чертовски не хочется искать для рекламы «Тайных искушений» кого-то другого. В ближайшие четыре года мы хотим открыть шесть новых магазинов. И витрины нам понадобятся как можно более шикарные.

Джойс заскрежетала зубами от досады.

– Ладно. В пятницу, в семь.

Она положила трубку и схватилась за голову. Как объяснить это Бернарду? Потом уныло вздохнула и набрала номер его телефона.

Бернард прижал аппарат к уху, повернулся спиной и отошел подальше от рабочего с отбойным молотком.

– Привет, солнышко. Извини, не расслышал. Ты что-то сказала про уик-энд?

В микрофоне потрескивало статическое электричество.

– Я сказала, что хочу встретиться с тобой во время ланча и поговорить насчет уик-энда.

– Во время ланча не могу, но заеду к тебе вечером.

– Вечером я обедаю с людьми Мелланби. Не знаю, когда вернусь домой.

– Я думал, обеды и рестораны закончились, когда они подписали контракт.

– Они тратят на витрины кучу денег, поэтому мы обязаны их ублажать. Я вздохну спокойно только тогда, когда Мелланби расплатится с нами полностью.

– Раз так, говори сейчас, что ты там придумала насчет уик-энда. Хотя бы намекни. Я люблю сюрпризы.

– Ну… Я хотела сказать это лично…

– Что именно?

– Обещай, что не рассердишься.

– Джойс, мне это не нравится. Я не желаю слышать о работе. Мы уже говорили об этом. Ты сказала, что по уикендам будешь отдыхать.

– Знаю. Ты прав. Но тут ничего не поделаешь.

– С тобой всегда так! – гневно воскликнул он.

– Бернард, пожалуйста! Похоже, этот тот самый заказ, о котором мы мечтали. Мы заработаем приличные деньги и создадим себе имя. И то и другое очень важно.

Бернардом овладела досада.

– Замечательно. Я вижу, бизнес тебе дороже всего остального.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Я сделаю все, чтобы вернуться в воскресенье пораньше и увидеться с тобой.

У Бернарда свело живот.

– Вернуться?

– На уик-энд я улетаю в Ниццу. У этой пары там домик, и они отвезут нас на своем самолете.

– Так ты улетаешь?

– Да. Извини.

Бернард заскрипел зубами. Когда родители уезжали и бросали его, Джойс всегда была рядом. Она была его талисманом. Расстраиваться из-за одного уик-энда было бы непростительным мальчишеством. Он вовсе не собирался держать ее за юбку и не стал бы возражать, если бы речь шла о каком-нибудь другом уик-энде. Но до сих пор Джойс его день рождения не пропускала. Встретить тридцатилетие без нее было бы обидно вдвойне.

Впрочем, важнее было другое. Даже после их фантастической вчерашней ночи Бернард не был уверен, что добился своего. Он хотел в этот уикенд сделать все правильно. А она улетает и оставляет его в дураках. Но обиднее всего, что Джойс забыла про его день рождения.

– Ницца? Это не похоже на деловую поездку.

– Я бы с радостью осталась дома. Сам знаешь.

– Угу. Я бы тоже этому радовался.

– Извини, пожалуйста. Я исправлюсь. На следующий уик-энд, ладно?

– Конечно. Позвони, когда вернешься.

Он дал отбой, не дожидаясь ответа. На душе у него было скверно. Неужели для нее работа всегда будет на первом месте?

10

– Не забудь лосьон от загара. Ты белокожая, а потому непременно обгоришь, – сказал Гилберт, войдя в кабинет с горой почты в руках.

Он подавал Джойс письма одно за другим, а она читала обратные адреса и раскладывала конверты кучками.

Гилберт сделал паузу и сел на край ее стола.

– Неужели ты не в восторге от этой поездки? Белый песок, красивые закаты… Если я хоть чуть-чуть знаю Кору – а я знаю ее хорошо, – нас ждет море развлечений и очень мало работы. На самом деле она терпеть не может говорить о делах.

– Если мы не будем говорить о делах, тогда к чему вся эта поездка?

– К тому, что Кора хочет лучше узнать тебя. Поверь мне, как только вы подружитесь, дело будет в шляпе.

– Дай-то бог… А если я ей не понравлюсь?

– Обязательно понравишься. Держу пари, она станет твоим лучшим другом.

– Прекрасно. Тем более что это место, кажется, вакантно.

Гилберт свел брови.

– Вы с Бернардом поссорились?

– Не знаю. Все наперебой советовали мне не упускать своего шанса, а я, как дура, послушалась.

– И в чем проблема?

– Ему нужна серьезная связь.

– А тебе нет?

– Сильно сомневаюсь, что я смогу поддерживать ее и одновременно выполнять свои должностные обязанности.

– По-твоему, я эксплуататор? Бери свободные дни и пользуйся ими. Не понимаю, чего ради ты надрываешься. У нас все на мази.

Джойс посмотрела на него с досадой. Если бы Гилберт знал, как ненадежно их положение! Почва могла в любой момент уйти у них из-под ног.

– Стоит нам потерять хотя бы один из заказов, как мы окажемся на мели.

Гилберт помахал рукой; он всегда поступал так, когда Джойс затрагивала эту тему.

– Вечно ты каркаешь! Заказов у нас хватает. И слышать не хочу! Тебе необходимо немного расслабиться. Все будет о’кей. Бьюсь об заклад, через неделю «Тайные искушения» станут нашим клиентом. Я это нюхом чую!

Джойс только рукой махнула. Похоже, этот человек никогда не начинал жизнь с нуля. И не знал того, что знала она.

– Просто мне не хочется возвращаться к тому, с чего мы начали.

Гилберт поднял руку, пытаясь заставить ее замолчать.

– Больше ни слова. Вспомни об оптимизме.

Он бросил на Джойс укоризненный взгляд и начал разбирать почту.

– Ладно, мистер Оптимист. А как быть с тем, что я нарушила слово, данное Бернарду? Я обещала провести этот уик-энд с ним.

Гилберт поднял взгляд.

– Он очень расстроился? Ты уверена?

– Он не говорил со мной с тех пор, как я сообщила ему, что улетаю.

– Может быть, он выбрал другое средство связи. – Гилберт передал ей тонкий пакет. – Обратного адреса нет, но табличка такая же, как на бандероли с поваренной книгой. Наверно, еще один подарок от твоего тайного поклонника, который давно перестал быть тайным.

Джойс дрожащими руками вскрыла пакет. Там лежали маленький прямоугольник, обернутый в бумагу, и сложенная вдвое открытка. Она развернула открытку.

На заре любви всего дороже

Первый робкий, нежный поцелуй.

Джордж Эверетт (1785–1849)

– Похоже, он не очень расстроился. – Гилберт нагнулся и начал следить за тем, как она разрывает такую же цветную бумагу, в какую была завернута поваренная книга.

Джойс держала в руках темно-зеленый шелковый шарф с золотом, отражавший свет.

– Какой красивый…

– Ну вот видишь? Все в порядке. Позвони и скажи ему спасибо. – Гилберт подбодрил ее кивком и удалился.

Джойс теребила тонкую ткань.

Сможет ли она забыть о собственном стремлении командовать и позволить мужчине доставлять ей такое же удовольствие, какое она доставляет ему?

Через несколько секунд она набрала номер сотового телефона Бернарда, затаила дыхание и стала ждать ответа. К разочарованию Джойс, откликнулся голос, предложивший оставить сообщение. Она на мгновение замешкалась, а потом сказала:

– Привет. Это я. Я только хотела сказать спасибо за то, что ты понял меня насчет уик-энда. Я подумала над тем, что мы говорили, и решила, что, возможно, ты был прав. Я ужасно скучаю по тебе. Позвони.

Джойс положила трубку. Нежный шелк продолжал льнуть к пальцам.

Нужно преодолеть глупые страхи. Ради Бернарда. И ради самой себя.

Стояла вторая половина дня. Белоснежный песок отражал яркие солнечные лучи.

Джойс поправила темные очки. Окружавший ее пейзаж казался нереальным. Неужели она сидит на пляже и загорает? Это невозможно. Ей хотелось вернуться домой, увидеть Бернарда и попросить у него прощения за испорченный уик-энд.

Она пила какой-то прохладительный напиток, а Гилберт и Кора продолжали болтать о «добрых старых временах». Судя по всему, компания у них была та еще…

– Ты помнишь ту вечеринку в пижамах, когда приехала полиция, но, вместо того чтобы забрать всех в участок, присоединилась к нам?

Это воспоминание заставило Кору фыркнуть.

– Насколько я помню, дверь им открыла ты, – продолжал Гилберт. – На тебе не было ничего, кроме крошечного черного лоскутика. И вид у тебя был такой аппетитный, что у них потекли слюнки. – Гилберт с притворным осуждением поджал губы.

– Именно тогда я и решила посвятить жизнь сексуальному белью! – Оба громко расхохотались, заставив Дональда и Джойс улыбнуться.

Дональд наклонился и потрепал жену по руке.

– Ты у меня умница.

Кора просияла и повернулась к Гилберту.

– Что ты скажешь, если в витринах рядом с женскими манекенами поставить манекены мужчин в форме? Военные обожают полуодетых женщин!

– Я их понимаю. – Гилберт покосился на свою партнершу.

Джойс выпрямилась. Наконец-то они заговорили о деле.

– Да, люди в форме обычно сексуальнее штатских.

– Послушай, Кора, у меня есть несколько идей…

– Гилберт, сейчас у меня голова не работает. В моем коктейле слишком много рома. Больше никаких дел. Пора купаться! Дональд, дорогой, давай поплаваем. – С этими словами она отставила стакан, сняла шляпу и сбросила с себя розовый халатик. Под ним скрывался вызывающе открытый купальник, который Кора носила с большим апломбом.

Дональд одобрительно фыркнул, встал и пошел за женой. Она обернулась, обольстительно улыбнулась мужу и побежала к искрящейся воде.

– Слава богу, на какое-то время мы от них избавились. – Гилберт схватил стакан и сделал большой глоток.

Когда Дональд поймал жену и оба с хохотом повалились в воду, Джойс вздохнула.

– Как можно вести столь беспечную жизнь? Узнать бы, что это такое…

– Узнала бы, если бы перестала все время метать икру.

Гилберт показал рукой на просторный пляж и огромный дом позади.

– Мы с тобой находимся в раю. В месте, где время останавливается. Волноваться здесь не положено. – Он сел и сделал еще один глоток.

Джойс пыталась расслабиться, но какое-то смутное воспоминание не давало ей покоя.

– Нужно позвонить и выяснить, все ли готово к понедельнику.

– Ты уже все сделала. Съемка назначена. Все предупреждены, так что можешь успокоиться. Тебе в студии вообще делать нечего. Сама знаешь, как это скучно. Я справлюсь там с закрытыми глазами. Не бери в голову.

Джойс закрыла глаза. Гилберт прав. Она никогда не вмешивалась в ход творческого процесса, всецело полагаясь на мнение партнера, однако еще не пропустила ни одной съемки.

Волны то набегали на берег, то отступали.

Джойс приказала себе дышать глубже и мало-помалу сумела расслабить мышцы. И тут ее охватило ощущение приближающейся катастрофы.

Она снова посмотрела на сотовый телефон и тяжело вздохнула. Сообщений не было. Почему Бернард не ответил на ее послание?

– Слушай, прекрати. – Гилберт переставил стул и сел лицом к солнцу. – Ты меня нервируешь. Отдыхай лучше, чтобы на следующей неделе чувствовать себя бодрой.

– Что-то случилось. Я это чувствую. – Она полезла в сумку и вынула электронный ежедневник.

– О господи, ты с ума сошла! Зачем ты притащила на пляж эту гадость?!

Не обращая внимания на слова Гилберта, она начала листать календарь.

– У меня такое ощущение, что я чего-то не сделала. Подтверждение от Мелланби, отправка накладных, оплата счетов… О боже! – Она ахнула от ужаса. – Как я могла забыть?

– Что забыть?

Онемевшая Джойс смотрела на экран и молилась, чтобы стоявшее там число изменилось.

– Ты пугаешь меня. Что ты забыла?

Джойс посмотрела на своего партнера, и у нее сжалось горло.

– Сегодня день рождения Бернарда…

– Я так и знала! – воскликнула Кора, заставив Джойс вздрогнуть.

Она повернулась и увидела широко улыбавшуюся женщину, с которой капала вода. Рядом с Корой стоял Дональд.

– Я говорила Дональду, что вы не только работаете. Ну и кто же такой этот Бернард? Судя по выражению вашего лица, он вам небезразличен.

– Ее лучший друг, ставший любовником, – ответил Гилберт, заставив Джойс ахнуть.

Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но передумала. В другое время Джойс пришла бы в ужас оттого, что крупный заказ оказался под угрозой. Но она бросила Бернарда в день его рождения; по сравнению с этим все остальное казалось пустяком.

Дональд широко улыбнулся.

– Дела сердечные!

– Да. – Кора сжала его руку. – Нам придется немедленно вернуться, чтобы она могла исправить положение.

– О нет! – Джойс поднялась на ноги. – У меня язык не повернется просить вас…

– Но мы настаиваем. Правда, дорогая? – Дональд повернулся к Коре.

Та с жаром закивала головой.

– Это та самая возможность, которую я искала, – сказала она мужу.

Джойс почувствовала неимоверное облегчение. Если она вернется домой вовремя, то, может быть, сумеет помириться с Бернардом.

– Я ваша должница по гроб жизни.

Кора потрепала ее по руке.

– Взамен я попрошу вас об одной услуге.

– Да, конечно. Чего вы хотите?

У Коры загорелись глаза.

– Я умираю от желания проверить эту новую линию белья.

– Ну вперед! – Кора стиснула плечо Джойс.

Когда лимузин затормозил у дома Бернарда, уже давно стемнело. Поездка показалась Джойс вечностью. Ее тревога росла с каждой милей, пока Джойс не превратилась в сплошной комок нервов.

– Смотрите, свет горит, – сказала Кора. – Похоже, он дома. Но мы дождемся момента, когда он откроет дверь. Просто для страховки.

– Может быть, следует еще раз позвонить. – Джойс бросило в дрожь. Как она будет оправдываться перед Бернардом?

– Вы уже здесь. С таким же успехом можно позвонить в дверь, – рассудительно ответил Дональд.

Джойс зябко запахнула пальто.

– Не могу поверить, что я решилась…

Дональд поправил ей воротник.

– Ему понравится. На мужчин такие вещи действуют безотказно.

Джойс повернулась к Коре.

– Ужасно жаль, что из-за меня вы прервали отдых.

– Любовь требует жертв. – Дональд обвил рукой талию жены.

У Джойс колотилось сердце. Она ощущала страх, чувство вины и… Как называется то, что она испытывает к Бернарду? Любовь? Наверняка Джойс знала только одно: она должна быть с ним.

– Спасибо, – сказала она Перкинсам. – Не знаю, чем вам отплатить.

– О, это очень легко, – ответила Кора. – В следующий уик-энд приходите ко мне на вечеринку. Мне нужны отзывы на мою новую линию белья. Я буду очень признательна, если вы придете и скажете, что у меня получилось. Я пришлю вам приглашение и все опишу подробно.

Джойс мало что поняла, но заставила себя улыбнуться.

– Конечно. Приду с удовольствием.

– Вот и отлично, – лучезарно улыбнулась Кора. – А теперь ступайте.

Бернард загрузил в стиральную машину последнюю партию грязного белья и посмотрел на часы. Стирка заняла у него большую часть дня. Он давно не проводил столько времени в подвале. Во всяком случае, со дня последней стирки.

Он взял корзину со сложенным бельем и понес наверх, стараясь не слишком жалеть себя. Да, Джойс забыла про его день рождения, ну и что? Зато он занялся делом.

Итак, ему тридцать. Уже целый день. Бернард нахмурился. Джойс позвонила перед отъездом и сказала, что скучает по нему. И обдумала то, о чем они говорили.

Он пытался позвонить ей, но ничего не вышло. Конечно, когда Джойс поймет, что наделала, она придет в ужас. Может быть, этого будет достаточно, чтобы уговорить ее выкроить время и куда-нибудь съездить вместе…

Тут Бернард заметил мигающую лампочку автоответчика и устремился к телефону. Наверно, в подвале не было слышно звонка.

Громкий звонок в дверь заставил его остановиться на полпути. Кого еще черт несет? Единственный человек, которого ему хотелось бы видеть, нежится на пляже в Ницце.

Он распахнул дверь и застыл как вкопанный, не веря своим глазам.

– Джойс?

Она придерживала воротник пальто и смотрела на него с опаской.

– Можно войти?

– Конечно. – Бернард сделал шаг в сторону, пропуская ее.

Джойс, у которой колотилось сердце, переступила порог, закрыла дверь, повернулась к Бернарду и посмотрела ему в лицо.

Оно было скорее удивленным, чем сердитым.

– Привет.

– Привет, – ответил сбитый с толку Бернард. – Я думал, ты в Ницце.

– Я была там.

– Ох…

– Но потом вспомнила кое-что важное. И как меня угораздило забыть? Я очень хочу исправиться… – Джойс сделала паузу и тяжело вздохнула. Господи, что она лепечет?! Поскольку дар речи изменил ей, она набралась смелости и медленно расстегнула пальто.

Последняя пуговица подалась с трудом. На мгновение Джойс охватил страх. Она сунула руку в карман, достала презерватив и сбросила пальто на пол.

– С днем рождения, Бернард.

Увидев ее тело, обтянутое бельем, Бернард оцепенел.

У Джойс загорелись щеки. Она была шокирована, когда по настоянию Коры надела изделие, которое у специалистов называется «веселая вдова».

Кружевной лифчик типа «пуш-ап» со вставками из черной кожи едва прикрывал ее грудь. Рискни она вдохнуть поглубже, соски вывалились бы наружу.

Джойс тяжело вздохнула, и ее соски начали тереться о чрезвычайно вызывающий лиф. Края пакетика врезались в ладонь. Кружева и кожа не мешали ей чувствовать себя выставленной на всеобщее обозрение.

– Солнышко… – выдохнул он и подхватил ее на руки.

Когда их губы слились, Джойс потеряла голову. Она наслаждалась жадными ударами языка Бернарда, теплом и запахом его тела, прикосновениями мозолистых рук к ее бедрам, грудям и ягодицам.

Наконец Бернард отстранился и укусил ее за мочку уха.

– Ты не сердишься? – прошептала Джойс.

– Как я могу сердиться, если ты устроила мне такое шоу? – Он стиснул грудь Джойс. От трения затвердевшего соска о черную кожу ее пронзило дрожью. – Значит, ты и есть мой подарок на день рождения?

– Если ты согласен его принять. – Джойс вцепилась в его рубашку.

Бернард выпрямился, не мешая ей расстегивать пуговицы.

– Согласен.

Их заставил очнуться громкий звонок в дверь.

– Кого еще несет нелегкая? – Бернард отпустил ее, натянул шорты, завязал шнурок и удостоверился, что Джойс влезла в пальто.

Потом он нахмурил брови и пошел открывать.

– С днем рождения, зайчик! – сексуально улыбнулась ему высокая, стройная брюнетка в обтягивающем черном платье.

– Сьюзен! Вот это сюрприз… – протянул Бернард, прикрывая собой Джойс.

У испуганной Джойс зазвенело в ушах. Бернард не хочет, чтобы эта женщина видела ее. Кто она, черт побери?

– Ты не хочешь впустить меня? Я думала о тебе, Бернард. И приготовила специальный подарок на день рождения!

– Вообще-то время не очень подходящее…

Джойс судорожно втянула в себя воздух, свернула за угол и устремилась на кухню. Ее сжигала ревность. Он спал с этой женщиной, занимался с ней любовью! Об этом свидетельствует ее кокетливый голос.

Джойс ухватилась за ручку задней двери. Ее тошнило. Она выпрямилась, распахнула дверь настежь и вышла в ночь, хватая ртом прохладный ночной воздух.

У нее нет исключительного права на Бернарда. Она не должна расстраиваться, если он продолжает встречаться со своими старыми подружками. Но она расстраивается. Боже милостивый, она любит его! Любит так, как женщине положено любить мужчину. И любила всегда.

Ее грызла та же ревность, которую Джойс впервые испытала, когда нашла Бернарда в «Эксетере». Тогда он говорил, что между ним и той шатенкой ничего нет. Наверно, он будет говорить то же самое про стоящую на пороге брюнетку.

Какое право она имеет мешать его счастью? Никакого. И не будет. Если она сама не может сделать Бернарда счастливым, то ей нечего здесь делать. Самым лучшим подарком на его день рождения будет ее отсутствие.

Джойс неловко спустилась по ступенькам, свернула за угол и только тут поняла, что она без машины. Секунду поколебавшись, она вскинула голову и пошла домой пешком.

Не успела она добраться до конца квартала, как ее догнал фургончик Бернарда.

– Джойс, вернись, пожалуйста. Я отослал ее. Понятия не имею, что на нее нашло. Честное слово, я не видел ее несколько месяцев. – Фургончик медленно ехал с ней рядом.

– Все в порядке.

– Нет, не все. Ты обиделась.

– Нет, не обиделась, – солгала она, вздернув подбородок и прибавив шагу.

– Тогда почему ты убегаешь?

– Не хочу мешать.

– Ты мне не мешаешь. Я хочу тебя. И если ради этого мне придется изменить свои планы – что ж, пусть будет так.

Джойс остановилась, посмотрела на него и сверкнула глазами.

– Прекрати сейчас же!

– Почему? Разве человек не может передумать?

– Я не желаю, чтобы ты приносил себя в жертву!

– Решать мне.

– Это всегда будет стоять между нами.

– Нет, если мы не допустим этого. Пожалуйста, сядь в машину. Если ты действительно хочешь домой, я отвезу тебя. Пешком ты до утра не доберешься.

Джойс посмотрела на свои босоножки на высоких каблуках, потом заглянула в его умоляющие глаза и шагнула к фургончику.

– Бернард…

– Сегодня мой день рождения. Пожалуйста, проведи его со мной.

Чувство вины вспыхнуло в Джойс с новой силой.

Бернард открыл дверь и протянул ей руку.

– Поедем со мной. Дай себе волю хотя бы раз в жизни. Не пытайся все понять и осмыслить. Утро вечера мудренее.

Джойс тяжело вздохнула и села в машину.

Бернарда разбудил запах кофе. Он повернулся на бок, обнаружил черное белье, в котором была Джойс, и прижал его к носу, вдыхая мускусный запах ее кожи.

Этой ночью она была женщиной, о которой мечтает каждый мужчина.

Он сонно потянулся и голый затопал на кухню. Услышав шаги, Джойс отвернулась от тостера, смерила его взглядом и широко открыла глаза.

– Доброе утро.

На ней была его майка, которая едва прикрывала бедра. Черт побери, какая она хорошенькая! Щеки румяные, глаза ясные…

– Давай установим правило, – сказал Бернард, шагнув к ней. Он провел ладонями по бедрам Джойс, взялся за край и стащил с нее майку. – Когда мы одни, ходить в одежде запрещается. Если только ты не наденешь что-нибудь вроде того, что было на тебе ночью. Штучка была очень эротичная.

Он потерся о нее, и соски Джойс, прижавшиеся к его груди, тут же затвердели.

– Тебе понравилось? – спросила она.

– О да!

– Это из «Тайных искушений». Именно с хозяевами сети этих магазинов я летала в Ниццу.

– Сочетала приятное с полезным. Может быть, надежда еще не потеряна.

– Ты имеешь в виду нас с тобой?

– Эту надежду я не терял никогда.

– Несмотря на то что я трудоголик?

Он прижался лбом к ее лбу и улыбнулся.

– Предположим, что это первый шаг.

– Не знаю, какое будущее ждет нас с тобой, но постараюсь найти выход. Бернард, я в самом деле хочу быть с тобой.

– Так будь со мной. Это очень легко.

– Сегодня я здесь.

– Сегодня воскресенье. Все знают, что воскресенье выходной. Отдыхать в выходной – это не в счет. Ты обещала провести со мной весь уик-энд, но слова не сдержала.

– День только начался.

– И ты проведешь его со мной?

– Каждую минуту.

– Раз так, не будем терять время.

11

Когда Бернард открыл багажник и начал терпеливо ждать, Джойс сделала глубокий вдох, неохотно вышла из машины и встала рядом.

– Я все еще не уверена, что поступила правильно.

– Брось. Все нормально.

– Ужасно глупо. Как ты сумел уговорить меня взять отгул? Ведь сегодня съемки…

– Гилберт прекрасно справится и без тебя. Ты сама говорила, что это его епархия. – Он протянул руку.

Джойс вздохнула и отдала ему сначала электронный ежедневник, а потом сотовый телефон.

– Верно. Там он в своей стихии. Подбадривает оператора, возится с актерами и следит за тем, как его идеи воплощаются в жизнь. Наверно, он ладит с клиентами лучше меня. Во всяком случае, с Чарльтоном они спелись. Думаю, все будет в порядке.

– Конечно, будет. – Бернард вынул из багажника одеяло и большую корзину для пикника, а потом закрыл его.

Довольно насвистывая, он перекинул одеяло через плечо и взял Джойс за руку. Когда их пальцы переплелись, у Джойс отлегло от сердца. С ним всегда было легко и спокойно. Да, все будет в порядке. Обязательно будет. Она взяла отгул, и весь этот день они проведут вместе.

Они шли по заросшей тропе, которой не пользовались много лет. Джойс смахнула рукой паутину.

– Похоже, здесь очень давно не ступала нога человека.

– Держу пари, что никто не обнаружил это место.

Джойс всегда любила их уединенное убежище у озера, но сейчас его существование приобрело новый смысл. Рука Бернарда была теплой и сильной. Джойс ощущала жар его тела.

Сквозь ветви пробивались солнечные лучи и падали на тропинку, засыпанную палой листвой. Они вышли на поляну, купавшуюся в золотистом свете. На воде плясали солнечные зайчики. Вдоль озера росли дубы, сосны и клены, защищавшие его от любопытных глаз.

Джойс посмотрела в яркое голубое небо и радостно улыбнулась.

– Тут еще красивее, чем мне казалось.

Он поставил корзину и бросил на траву одеяло.

– Довольна, что приехала?

– Да.

Джойс обернулась к Бернарду, и у нее участился пульс. Его глаза лучились, уголок рта сексуально приподнялся. Почему ей понадобилось столько лет, чтобы заметить это?

Бернард раскинул руки, и она устремилась в его объятия.

Джойс смотрела на него снизу вверх и улыбалась.

– Раньше я не понимала, как здесь романтично.

– Мы были дурачками. Сколько возможностей упущено…

– Зато сегодня мы своего не упустим.

Их губы нашли друг друга, и по спине Джойс побежали мурашки. Постепенно поцелуй стал более страстным, и в ее жилах закипела кровь.

Наконец Бернард отстранился.

– Проголодалась?

– Только теперь я поняла, что такое настоящий аппетит.

Они расстелили одеяло на пружинистой траве.

– В последнее время слово «еда» приобрело для меня новый смысл.

Бернард открыл корзину и начал вынимать припасы.

– Это что, земляника?

– И взбитые сливки. – Он широким жестом открыл баночку.

– Очень банально.

Он отставил баночку в сторону.

– Будешь обзываться, останешься без сладкого.

– Почему? Я обожаю банальности.

Но Бернард отодвинул сливки еще дальше.

– Ты забыла правило.

– Какое правило?

– Мы здесь одни.

– Дай мне сливки.

– Не дам, пока не разденешься. – Бернард широко улыбнулся, стащил рубашку через голову и взялся за ремень. – Кто первым разденется, первым начнет есть.

Она рассмеялась и начала сбрасывать с себя одежду.

– Я выиграл!

Джойс, снимавшая джинсы, подняла взгляд и застыла на месте. Солнечные лучи играли на его широкой груди. Бернард, стоявший на коленях, напоминал золотую статую бога, изваянную женским воображением. И эта статуя принадлежит ей. Внезапно ею овладело смущение.

– Это нечестно. На мне было надето больше.

– Никаких исключений. Ляг на спину и расслабься. Я их сниму. – Бернард снял с нее трусики, проведя мозолистыми ладонями по ее голеням.

Джойс проглотила комок в горле. Она лежала на одеяле совершенно обнаженная, если не считать шарфа на шее. Теплые лучи ласкали ее тело. Ощущение было головокружительное.

Бернард вытянулся рядом и потрогал пальцем шелковый шарф.

– Красивый.

Джойс медленно развязала его. Сердце колотилось как сумасшедшее.

– Он нежный и гладкий.

– Вижу.

Ощутив знакомый прилив дерзости, Джойс расправила шарф, положила его себе на грудь и процитировала стихотворение, сопровождавшее подарок:

На заре любви всего дороже

Первый робкий, нежный поцелуй…

Бернард слегка отпрянул и прищурился, но быстро пришел в себя, взял шарф и положил его рядом с корзиной.

– Не будем пачкать дорогую вещь.

Джойс хотела возразить, но Бернард протянул ей ягоду.

– Держи это… И это. – Он зачерпнул пригоршню взбитых сливок и положил ей на живот.

Чувствуя себя так, словно получила выговор, Джойс вздохнула и вздрогнула, когда холодная жидкость коснулась нагретой солнцем кожи. По ее предплечьям побежали мурашки.

Бернард наклонился и погрузил язык в ее пупок, залитый сливками. Джойс протянула ему ягоду, и нежные губы Бернарда сжали ее пальцы.

– Мм, вкусно, – промычал он, смакуя землянику.

– Неплохо бы поделиться.

Бернард взял у нее ягоду, обмакнул в остатки сливок, а потом поднес ее к губам Джойс.

– Замечательно.

– Давай возьмем еще одну.

Вторую ягоду он использовал как малярную кисть: окунул ее в сливки, а потом начал обмазывать соски Джойс.

– Если бы мы занялись такими делами раньше, я пошел бы в класс рисования.

Он еще раз окунул землянику в сливки и стал водить ею вокруг сосков Джойс, пока те не набухли. Ее охватило пламя, в паху запульсировало. Она заерзала на одеяле.

Дыхание Бернарда коснулось ее груди. Когда он пустил в ход губы, Джойс тихонько застонала и подалась к нему. Бернард лизал ее сосок, пока тот не напрягся.

Она запустила пальцы в волосы Бернарда и привлекла его к себе. Казалось, этому не наступит конец. Джойс казалось, что еще немного – и она умрет от наслаждения. Тут Бернард поднял голову и переключился на другую грудь. Когда сладкая пытка продолжилась, Джойс негромко вскрикнула.

– Бернард, ты сводишь меня с ума…

Бернард довольно хмыкнул, поерзал, устраиваясь поудобнее, и раздвинул ей ноги…

– О чем я думала?! – Джойс прижала ладони к занывшим вискам и крепко зажмурилась.

Они возвращались в Плимут. Бернард, сидевший за рулем, покосился на нее и сказал:

– Я уверен, что все можно исправить. Гилберт вечно делает из мухи слона.

Джойс овладел гнев.

– Не утешай меня, Бернард. Речь идет о нашем существовании. Он сказал, что прогнал оператора, а Чарльтон ушел следом, пригрозив разорвать контракт. – Она сунула сотовый телефон в сумку.

Нужно было оставить ее мобильник в багажнике, подумал Бернард. Тогда Джойс не узнала бы о скандале, разразившемся в ее отсутствие.

– Мне следовало быть там.

– Ты не могла знать это заранее.

– Зачем я взяла этот чертов отгул? Как ты сумел уговорить меня?

– Ты была измучена. Да и с чего ты взяла, что твое присутствие могло бы что-то изменить?

– Я удержала бы Гилберта в узде. Мне и в голову не приходило, что он способен повздорить с клиентом. Они с Чарльтоном понимали друг друга с полуслова.

– Сейчас мы поедем прямо к Чарльтону и все уладим.

– Ты тут ни при чем. Я сама позабочусь об этом. Ты уже и так достаточно сделал.

– Я могу объяснить Чарльтону…

– Черт побери, Бернард, помолчи, пожалуйста! Не лезь, ладно? Разве ты не видишь, к чему привело твое желание помочь мне?

Бернард прищурился.

– Выходит, в случившемся виноват я?

– Ты и твоя идея прогулять работу.

– Пока не зазвонил телефон, ты была несказанно счастлива.

У Джойс вспыхнули щеки. Она голая валялась на солнышке, а тем временем ее бизнес чуть не рухнул.

– Ты не понимаешь. Мы не можем позволить себе поссориться с Чарльтоном.

– А кто сказал, что вы с ним поссоритесь?

– Если мы нарушим условия договора, согласно которому ролик снимает именно данный оператор, Чарльтон будет иметь полное право потребовать от нас неустойку! – В голосе Джойс звучала истерическая нотка.

– Успокойся.

– Не успокаивай меня! Ты знаешь, сколько времени и денег мы вложили в эту рекламную кампанию?

– Я хочу сказать только одно: Чарльтону нет никакого смысла разрывать контракт. Он предпочтет решить это дело полюбовно, а не уйти, хлопнув дверью.

– Он уже ушел, хлопнув дверью!

– Мало ли что люди делают сгоряча?

У Джойс вырвался иронический смешок.

– Кому это и знать, как не мне?

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что иногда люди действительно принимают решения впопыхах.

– А потом жалеют о них?

Она вздернула подбородок.

– Да.

– Джойс…

– Не надо! – Она предупреждающе подняла руку. – Отвези меня домой.

Боже, какая же я идиотка! Позволила Бернарду уговорить меня не ездить на съемки. Каким местом я думала? Явно не головой. Ну что ж, эта ошибка больше не повторится. Джойс скрестила на груди порозовевшие руки. Сегодня она обгорела. И погорела тоже.

Все, с нее хватит.

– Где Джимми? – Бернард захлопнул дверь фургончика и зашагал к Неду, вынимавшему из багажника саженец персика.

– Он… гм… ну… он побежал выполнять поручение. Сейчас придет.

Настроение Бернарда, и без того плохое, ухудшилось еще больше. Он достал из багажника второй саженец.

– Вы должны были закончить эту работу еще утром. Когда он вернется?

Нед пожал плечами и отвел глаза.

– Не сердитесь, босс. Я уверен, что Джимми придет с минуты на минуту.

– Крис и Эрик работают в городском центре. Наверно, осмотр участка на Кросс-крик придется отложить. Я обещал, что мы уедем отсюда днем.

– Миссис Эдингтон приходила уже дважды и спрашивала, как идут дела. Вечером у нее будет вечеринка или что-то в этом роде.

– Раз так, нужно поторопиться. – Бернард нахмурился. Дел у него было невпроворот, и заменять Джимми он вообще-то не собирался. Но, покачав головой, пошел за Недом. Может быть, физический труд поможет ему справиться с гневом. Бог свидетель, Джойс и ее братец могли довести до белого каления кого угодно.

Джимми пришел только через час. При виде босса он остолбенел.

– Привет, Бернард. Я не знал, что ты приедешь.

Бернард выпрямился и стряхнул пыль с ладоней.

– Кажется, когда ты брался за эту работу, мы заключили соглашение.

– Да, помню. Извини. Но я…

– Что?

Лицо молодого человека помрачнело.

– Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мои дела.

Бернард уставился на него, не веря своим ушам.

– Вмешивался?

– Зачем ты сказал Бриджет, чтобы она уезжала к отцу? Я пытался убедить ее остаться, но она сказала, что отец согласился увеличить ей содержание и позволил переехать в квартиру над гаражом. – Он взбежал на две ступеньки, но тут же вернулся. – Пока ты не влез в это дело, она была счастлива.

– Ты сам хотел, чтобы она уехала.

– Ну, может быть, какое-то время хотел, но… – Джимми ссутулился. – Она вдруг так обрадовалась, что возвращается… Говорила об отце, а потом ей позвонил какой-то парень, и она сказала, что мы с ней можем остаться друзьями… Нет, она не должна была уезжать.

– Джимми, неужели ты хочешь сказать, что внезапно ощутил к этой девушке нежные чувства?

– А если да? Что ты вообще знаешь об этом? Как будто ты имеешь представление о любви!

Бернард заскрипел зубами. Что он знает о любви? Он думал, что их отношения с Джойс развиваются в этом направлении, но она не дала ему времени. И после вчерашнего даже не перезвонила.

– Может быть, ты и прав. Конечно, в таких делах я не спец. Но держу пари, что я знаю куда больше, чем ты думаешь.

– Откуда? Ни одна твоя связь не продолжалась дольше нескольких недель.

Вызывающий тон Джимми разозлил Бернарда. Неужели он сам показал мальчишке плохой пример?

– Черт побери, у меня есть серьезная связь, которая продолжается уже двадцать лет!

– Брось, Бернард. Я говорю не о вас с Джойс. Речь идет о настоящей связи между мужчиной и женщиной.

– А мы кто, по-твоему?

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Еще как знаю. – Бернард смотрел на юношу до тех пор, пока у того не отвисла челюсть.

– Ты… и моя сестра?..

– Это началось незадолго до твоего возвращения.

Джимми прищурился.

– Вот это да!

– И продолжалось до вчерашнего дня.

– Что, переживаешь? Отлично. Так тебе и надо. Это только справедливо. – Он отвернулся и пошел к Неду.

Бернард посмотрел ему вслед. Времени на серьезный разговор не было.

– Нед! – крикнул он. – Через час закончите?

– Конечно, босс. Почти все сделано. Поезжайте.

Бернард коротко кивнул и пошел к своему фургончику. «Вмешивался»… Ах вот как? Похоже, Джойс и ее братец ни в грош не ставят его помощь, хотя он желал им только добра.

Так всегда бывает с благими намерениями. Что ни сделаешь, все не так. Ну и ладно. Пусть отныне они сами справляются со своими проблемами.

12

– Прошу прощения, мисс Робсон, но совещание у мистера Чарльтона еще не закончилось, – прозвучал в трубке голос секретарши.

Джойс вздохнула.

– Пожалуйста, передайте ему, что я звонила… уже во второй раз.

– Обязательно.

– Когда я могу перезвонить?

– Он уже не вернется, но я передам ему ваше сообщение. Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо. Я попробую позвонить еще раз.

Когда она дала отбой, в дверь просунулась голова Гилберта.

– Опять без толку?

Джойс кивнула и посмотрела на пачку счетов, прибывших с дневной почтой. Во второй пачке лежали уже оплаченные счета. Деньги кончались. Нужно было что-то срочно делать.

– Извини, детка. Похоже, я слишком далеко зашел. Но я все исправлю, вот увидишь. Но должен сказать, что этот оператор полный болван. Недоучка чертов!

– Что сделано, то сделано. Мне следовало присутствовать на съемках, так что я тоже виновата. Будь я на месте, мы бы нашли выход. А теперь придется платить Чарльтону неустойку.

– Ну, это еще не конец света. Клиенты у нас есть, так что перебьемся. Кроме того, мне кажется, что Кора вот-вот подпишет с нами договор.

– Так ты говорил с ней?

– Позвонил после вчерашнего фиаско. Подумал, что хорошая новость может перевесить плохую. Автоответчик сказал, что Перкинсов нет в городе, но они вернутся через пару дней. Нюхом чую, что дело на мази. Я знаю Кору. Знаю, что ей нравится. Ей-богу, она клюнула на ту идею с мужчинами в форме. Лично я думаю, что, если сыграть на преклонении перед героями, женщины будут драться у входа в магазин. Я знаю, как за это взяться.

– Что ж, если так, продолжай работать. Скрестим пальцы на счастье.

Он кивнул и ушел.

Джойс застонала и уронила голову на руки. Хотя уик-энд был долгим, она еще никогда не чувствовала себя такой измотанной. Почему жизнь так жестока?

Вероника поставила перед Джойс дымящуюся чашку.

– Выпей чаю. Это поможет тебе расслабиться.

Джойс подняла голову.

– Отвратительное слово.

– «Чай»?

– Нет, «расслабиться».

Вероника покачала головой и присела на край дивана.

– Ты убиваешься уже два дня. Какой в этом прок? Говорят, что ни делается, все к лучшему. Плюнь ты на эту неустойку. В конце концов, кое-какие деньги у тебя есть.

– За два дня я отправила полдюжины сообщений, а Чарльтон так и не перезвонил.

– Может быть, ему требуется время, чтобы остыть.

– Как бы там ни было, завтра я поеду к Чарльтону и не уйду, пока не увижу его.

– Вот и отлично.

Джойс взяла чашку.

– Буду рыть носом землю, если понадобится. Он просто обязан дать нам еще один шанс.

– Разве он сможет тебе отказать? Да ни за что на свете!

– Верно. – Джойс сделала глоток теплой жидкости, пытаясь избавиться от сухости в горле.

Она справится. Сумеет убедить Чарльтона снять ролик. Будьте уверены, на этот раз она придет сама и позаботится, чтобы все прошло благополучно.

– А как обстоит дело с тем большим заказом, о котором ты рассказывала? Все нормально? – спросила Вероника.

– Не знаю. Трудно сказать.

– Ты говорила, что та женщина подпишет контракт, если решит, что ты ей нравишься. Но она сократила свой отдых ради того, чтобы помочь тебе вернуться к Бернарду. Значит, ты ей уже понравилась.

– Думаю, да, вот только заставить ее заниматься делами ужасно трудно. Гилберт говорит, что мы должны дать ей созреть. Беда в том, что зреет она очень долго.

– Но ведь открытие магазина не за горами, верно? Значит, им нужно торопиться.

– Да. Времени на оформление витрины у нас в обрез.

– Они будут набитыми дураками, если свяжутся с каким-нибудь другим бюро. Эти типы непременно подпишут договор. Не могу видеть, как ты надрываешься за гроши. Это несправедливо.

Джойс нахмурилась и сделала еще один глоток. Не следует жаловаться на несправедливость мира. Иначе можно окончательно впасть в депрессию.

– Хватит говорить о моих трудностях… Как твои дела? – спросила она Веронику.

Подруга немного помолчала, а потом вздохнула.

– Мы с Хью расстались.

Джойс ощутила чувство вины. Как можно переживать из-за всяких пустяков, если другие люди несчастны по-настоящему?

– Ох, милая, мне очень жаль…

– Да нет, все в порядке. Я уже пережила.

– Серьезно? Расскажи, как это случилось.

– Ну, мне понравилась твоя идея насчет поваренной книги, но, когда я приехала к нему с банкой взбитых сливок, он отнесся к этому без всякого энтузиазма.

– Да ну?

– Даже слегка разозлился. Точнее, вышел из себя.

– Ты шутишь? Я думала, все мужчины клюют на это. Может быть, во всем виноваты взбитые сливки? Вдруг они ему не по вкусу? Или у него на них аллергия?

– Нет. Он сказал, что не подозревал о моих порочных наклонностях. Знаешь, как он выразился? «Если ты хочешь изысков, то поищи их в другом месте».

– Не может быть…

– Может. После этого я забрала свои взбитые сливки и ушла.

– Прости. Мне такое и в голову не приходило.

– Идея была замечательная. Мне захотелось попробовать что-нибудь в этом роде, как только ты показала мне свою поваренную книгу. Просто чудесно, что у вас с Бернардом именно такая связь!

– Была.

– Что? Ушам своим не верю…

– Ты рассталась с Хью из-за банки взбитых сливок, а я собираюсь расстаться с Бернардом из-за краха, который грозит моему бизнесу.

– Так это серьезно?

– Серьезнее некуда.

– Джойс, у тебя просто мания все видеть в черном свете. Неужели достаточно заплатить неустойку, чтобы все рухнуло?

Джойс мрачно посмотрела на подругу.

– Если ждешь худшего, встречаешь его во всеоружии.

Вероника вздохнула.

– Но при чем тут Бернард?

Весь гнев и боль, накопленные Джойс за последние два дня, хлынули наружу.

– У нас с ним диаметрально противоположные представления о трудовой этике! Он мне не подходит! Я была права с самого начала! У меня нет времени на такие вещи! Я не могу отвлекаться! – Сухость в горле сменилась саднящей болью. Джойс заморгала, борясь со слезами. Не сметь плакать! – приказала она себе.

– Джойс, подумай как следует. Вас многое связывает. Я бы не смогла так легко перечеркнуть прошлое. В конце концов, он же не нарочно…

Джойс задумалась. Она еще не отошла от гнева и находится в плену эмоций. Может быть, Вероника права и винить Бернарда не в чем? О боже, как она тоскует по прежним временам, когда все было намного проще!.. По временам, когда можно было опереться на его надежное плечо. Неужели навязчивые страхи стоили ей лучшего друга?

Стремясь сменить тему, она спросила:

– А как развиваются твои отношения с милым малышом Крисом?

Кошка Табби выбрала этот момент, чтобы прыгнуть на диван и лечь между ними.

Вероника начала гладить кошку.

– Ну… Вообще-то сразу после разрыва с Хью у нас с Крисом была очень интересная беседа.

– В самом деле? И что за беседа?

У Вероники заблестели глаза.

– О том, что ему нравятся женщины постарше.

– Я так и знала! И что было дальше?

Вероника еще раз погладила кошку и откинулась на спинку дивана.

– Он слишком маленький.

– Ему двадцать два. Так что никаких законов ты не нарушаешь.

– Нет, но…

– Он по-настоящему славный парнишка и явно к тебе неравнодушен.

Вероника засмеялась, и у Джойс почему-то сразу полегчало на душе.

– Я думаю об этом. Не торопи меня. Тут дело нешуточное.

Бернард размахнулся и нанес удар такой силы, что зазвенели струны ракетки. О господи, до чего же приятно что-то бить…

Над сеткой мелькнула желтая молния. Робин Парлор попытался парировать, но опоздал. Мяч приземлился у самой линии. Партия!

– Ну, Куинси, вы сегодня превзошли себя. Как насчет реванша? – Робин подошел к сетке и протянул ему руку.

Бернард крепко пожал ее.

– Вы и не догадываетесь, с каким удовольствием я дал бы вам возможность отыграться, но мне нужно вернуться на работу. Может быть, на следующей неделе?

– Конечно. Я позвоню вам. А за это время поработаю над ударом слева.

Они взяли сумки и пошли в раздевалку. Парлор вытирал пот со лба.

– Майк Галлахер сказал, что вы познакомили его с одной замечательной девушкой, которая занимается витринами.

Бернард шумно выдохнул. Интересно, что скажет Джойс, если узнает, что он продолжает поставлять ей клиентов? Что он вмешивается не в свое дело?

– Да, верно.

– Знаете, в последнее время спрос на микроволновые печи уменьшился. Как вы думаете, она сможет помочь?

Бернард ответил не сразу. Хотя он злился на Джойс, но по-прежнему заботился о ней и ее бизнесе. Очень заботился, черт побери! Если бы эта женщина не была такой упрямой…

Бернард откашлялся. Он все еще злился на Джойс, которая обвиняла его в провале съемок. Хотя вины за собой Бернард не чувствовал, однако теперь у него появлялась возможность помочь. Возможно, Джойс этого не заслуживает, но он не злопамятный.

Кроме того, Джойс настоящий профессионал и хорошо делает свое дело.

Наконец он повернулся к Парлору.

– Да, сможет.

Джойс разглядывала большой аквариум в приемной Чарльтона. Она уже бывала здесь, но не имела возможности детально изучить здешний интерьер. В аквариуме находилось с полдюжины разноцветных рыбок, игрушечный аквалангист и семь видов растений – некоторые искусственные, некоторые настоящие. В зелени молнией мелькнула ярко-голубая рыбка.

Джойс посмотрела на часы. Она ждала уже больше часа, а глава могущественного рекламного агентства Джошуа Чарльтон все еще был занят.

– Мисс Робсон, – окликнула ее маленькая блондинка, сидевшая за столом. – Сейчас он вас примет.

Джойс, ощутившая страх и облегчение одновременно, сделала глубокий вдох и встала.

– Спасибо.

За столом красного дерева сидел солидный мужчина лет пятидесяти пяти. При виде Джойс он свел брови на переносице.

– Садитесь, мисс Робсон.

Джойс ощутила холодок под ложечкой и опустилась в указанное ей кресло.

– Мистер Чарльтон, спасибо за то, что вы согласились меня принять.

Чарльтон промолчал и нахмурился еще сильнее.

– Во-первых, я хочу извиниться за то, что не присутствовала на съемках, а также за неприятный инцидент, происшедший в мое отсутствие.

– Вы поручили это дело Муру?

– Да, поручила. Гилберт очень талантливый человек. Правда, иногда его артистический темперамент выходит из-под контроля, но я считала, что со съемками он справится.

– О да, он справился. Выгнал оператора из студии.

– Мне очень жаль, мистер Чарльтон. Если вы согласитесь дать нам еще один шанс, я обещаю, что мы все вам компенсируем.

– По-моему, это ни к чему.

У Джойс похолодело внутри. Высказаться яснее было невозможно.

– Скажите, что требуется, чтобы сохранить наши деловые отношения. Мы приложим для этого все усилия.

Чарльтон наклонился вперед и прищурился.

– Не сомневаюсь, мисс Робсон. Мы заключили с вами контракт, и я надеюсь, что ваше бюро отнесется к нему с уважением.

Джойс ощутила неимоверное облегчение, но лицо Чарльтона осталось суровым.

– Да, сэр. Спасибо. Я немедленно назначу дату новых съемок.

– Я уже сказал, что это ни к чему. Мы и так выбились из графика. На новые съемки просто нет времени. Кроме того, я понял, что вы не хотите выходить за рамки бюджета.

Удар попал в цель. Джойс открыла рот, чтобы возразить, но Чарльтон не дал ей и слова вымолвить.

– На меня произвел сильное впечатление финал.

– Финал?

– Финал, который предложил ваш Гилберт. Этот человек понравился мне с самого начала. Конечно, темперамент в нем бьет ключом, но теперь я понимаю, чего он добивался. Думаю, он был прав. Этот кинооператор строил из себя примадонну. Мне очень жаль, что я настоял на его кандидатуре.

– Простите, не поняла. Гилберт изменил сценарий ролика?

Чарльтон развел руками, и его лоб впервые разгладился.

– Я сам удивился. Не думал, что такое возможно. Видимо, он отличный редактор. Гилберт Мур просмотрел куски, которые мы успели снять, мы их смонтировали, и этого хватило для вполне приличного результата.

Джойс смотрела на него во все глаза, не совсем понимая, куда он клонит.

Чарльтон откинулся на спинку кресла.

– Ваш Гилберт сократил метраж ролика и сберег наши и ваши деньги. Гениально. Вы можете на него положиться. Он действительно талантлив. Настоящая звезда.

– Да, сэр.

– Так вы его не видели?

– Ролик? – Джойс смутилась. Почему Гилберт ничего ей не сказал?

– Да. Уважаю людей, которые умеют с честью выходить из трудного положения. – Чарльтон повернулся к полке, висевшей у него над головой, и достал оттуда видеокассету. – Хотите посмотреть?

– Да. С удовольствием.

Бернард бросил ключи на кухонный стол, закрыл глаза и потер лицо мозолистыми ладонями. Будь он пьющим, отправился бы в бар.

О господи, как он устал…

Он включил свет, увидел кухню и тут же вспомнил свой первый вечер с Джойс. Он вытащил из-под стола стул, тяжело сел на него, опустил голову на руки и чуть не заплакал.

Кто-то позвонил в дверь.

Сердце Бернарда дало сбой. В день его рождения Джойс появилась тогда, когда он ее вовсе не ждал. Может быть, она пришла снова, чтобы помириться? Боясь поверить в чудо, он затаил дыхание и пошел открывать.

На крыльце стоял Джимми.

Разочарованный Бернард включил свет, отошел в сторону и жестом пригласил юношу войти.

– Привет. – Джимми вошел в прихожую и судорожно стиснул руки.

– Привет.

– Я… э-э… хотел извиниться за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло. Похоже, когда речь заходит о женщинах, я теряю голову. Они выбивают меня из колеи.

– Угу… Я тебя понимаю.

– Так что, завтра я могу выходить на работу?

Бернард долго смотрел на него.

– Можешь считать, что получил предупреждение… Джимми, я не могу делать для тебя исключения. Если хочешь продолжать работать у меня, относись к своему делу всерьез.

– Есть, сэр. Клянусь, что это больше не повторится.

– Это все, что тебя заботило?

– Нет, Бернард. Ты мой брат. Я не должен был забывать об этом.

Серьезный взгляд Джимми заставил Бернарда слегка смягчиться, но полностью его гнев не исчез.

– Я все еще злюсь на тебя.

– Имеешь право.

– Хотя в чем-то ты прав. Наверно, мне следовало дать тебе возможность выпутаться самому.

Джимми задумчиво кивнул.

– Я слишком привык полагаться на тебя.

Наступило молчание. Да, Джимми прав. Он уже не мальчик и вполне может сам справляться со своими делами. Разве он не прожил весь этот год самостоятельно? Да, конечно, все закончилось тем, что Джимми вернулся домой без гроша в кармане, но часть вины за это лежит на нем, Бернарде. Он всегда решал за Джимми все его проблемы. Теперь малыш должен научиться делать это без его помощи.

Впервые за несколько дней Бернард улыбнулся и хлопнул юношу по спине.

– Все в порядке, дружище. Эх, если бы твоя сестра так же быстро пришла в себя…

– Слушай, старик, я все еще не знаю, как к этому относиться.

– Наверно, это уже не имеет значения.

– Ты любишь ее, да?

Бернард уставился на Джимми. Внезапно мучения, которые он испытал за последние дни, обрели новый смысл.

– Пожалуй… Тебе это не по душе?

– Не знаю. Странно как-то… Думаю, мне придется к этому привыкнуть.

– Только если она простит меня.

– А чем ты ее разозлил?

В самом деле, чем?

– Уговорил ее взять отгул. А пока ее не было, в бюро случился скандал, и теперь она пытается договориться с владельцем рекламного агентства, чтобы тот все же снял их рекламный ролик.

– Это льстит ее самолюбию. Она действительно такая незаменимая?

– Наверно. Джойс много раз говорила это, но я не верил.

– Ты что, похитил ее? Нет, что это я? Конечно, она сама согласилась. Но я не понимаю, как у женщин работают мозги. Даже если это мозги моей собственной сестры.

– У меня и в мыслях не было причинять ей вред. Нужно подождать, пока она остынет и придет в чувство.

– Раньше вы никогда не ссорились, верно? Наверно, во всем виноват секс.

– Спасибо. Я непременно учту это, когда снова решу переспать со старой подругой.

Джимми кивнул и выпятил губы.

– Знаешь, пожалуй, я попробую последовать твоему примеру.

– Какому? Переспать со старой подругой? Не советую.

– Нет. Я имею в виду дружеские чувства. По-моему, это может сильно упростить дело.

– Или усложнить.

– Верно. Но эта девушка не из их числа. Она…

– Какая девушка? – То ли ему померещилось, то ли Джимми и вправду покраснел.

– Я познакомился с девушкой.

– Джимми…

– Она проколола шину и остановилась на обочине. Как ни странно, никто не остановился, чтобы ей помочь. Девушка оказалась очень ловкой и решила сменить шину сама. Думаю, она справилась бы, но на ней было такое платье… – Глаза Джимми приняли мечтательное выражение.

– Что тебе захотелось переспать с ней. А как же дружеские чувства?

Джимми насупился.

– Ну, сначала мне хотелось бы узнать ее. Узнать по-настоящему, понимаешь? Может быть, потом мы бы с ней переспали. Дружба – хорошая основа. Наверно, в этом что-то есть. Если у дома хороший фундамент, ему не страшны никакие бури. Ты согласен?

– От души надеюсь на это.

На этот раз уже Джимми похлопал Бернарда по спине.

– У вас с Джойс есть основа. Думай об этом. Небольшая буря не сможет поколебать ваших чувств. Время на вашей стороне.

В душе Бернарда вновь воскресла надежда. Малыш дело говорит.

– Так что же мне делать? Ждать, пока не пройдет буря?

– Будь я проклят, если знаю. Правда, есть у меня одно соображение… Ты уже говорил Джойс, что любишь ее?

Бернард тяжело вздохнул.

– По-моему, нет.

– А ты попробуй. Вдруг подействует?

Придется найти для этого подходящее время и место. Вопрос в том, станет ли она слушать.

Джойс примостилась на письменном столе Гилберта.

– Почему ты мне ничего не сказал?

Гилберт посмотрел на нее поверх очков.

– О ролике Чарльтона?

Она кивнула.

– Я очень рада, что ты сумел довести сценарий до ума, но почувствовала себя дура дурой, когда выяснилось, что ролик уже готов, а я понятия об этом не имею.

– Я не знал, как он к этому отнесется. И не хотел заранее внушать тебе надежду.

Джойс наклонилась и обняла его.

– Ну спасибо. Ты действительно спас наши шкуры. – Она пригладила его плюмаж. – Напрасно я пытаюсь все держать под контролем. Наверно, нужно слегка расслабиться.

Гилберт широко улыбнулся.

– Да, немного отпустить вожжи не мешает, но я надеюсь, что ты по-прежнему будешь поддерживать курс.

– Это не проблема.

Тут зазвонил телефон. Джойс еще раз улыбнулась ему и ушла к себе.

Через минуту Гилберт заглянул в ее дверь.

– Джойс, пришел посетитель. Заехал узнать, не сможем ли мы заняться его бутиком. Кроме того, кто-то звонит по второму аппарату. Похоже, еще один потенциальный клиент. Откуда они взялись?

Джойс оторвалась от анализа рынка очередного заказчика, которым занималась с утра.

– Понятия не имею. Кого возьмешь на себя – посетителя или того, кто позвонил?

– Того, кто позвонил.

Она кивнула.

Гилберт вернулся к себе в кабинет, а Джойс пошла в приемную.

В последние два дня заказы хлынули на них рекой. Нет, Джойс ничего не имела против. Это было замечательно, но довольно странно. Конечно, время от времени к ним приходили клиенты с улицы, но такого потока не было никогда.

– Добрый день, – поздоровалась она с темноволосым мужчиной в костюме для тенниса. При мысли о Бернарде у Джойс сжалось сердце. – Я – Джойс Робсон. Чем могу служить?

– Мисс Робсон… – Он ослепительно улыбнулся. – А я – Ричард Кроули. Спасибо, что согласились меня принять. Ничего, что я заскочил без предупреждения?

Джойс от души пожала ему руку.

– Конечно-конечно. Нет проблем. Может быть, пройдем ко мне в кабинет?

– Спасибо.

Кроули пошел за ней и сел в кресло у письменного стола.

– Так чем могу служить? – повторила Джойс.

– Ну, я надеюсь, что вы сможете вдохнуть новую жизнь в мой бизнес.

– Торговля пошла на спад?

Он сдвинул брови.

– За последний квартал прибыль упала на тридцать процентов.

– Я уверена, что мы сумеем вам помочь. Расскажите, как оформлена ваша витрина.

Сорок пять минут спустя она с улыбкой смотрела на подпись Кроули. Еще один контракт. Причем свалившийся с неба. Конечно, все это чудесно, но едва ли случайно.

– Мистер Кроули, кто рассказал вам про наше существование?

– Многие. И все были просто в восторге.

– Замечательно. А кто в частности?

– Несколько джентльменов из нашего теннисного клуба.

– Серьезно? – Теннисный клуб? Если так, то за этим, скорее всего, стоит Бернард.

– Конечно. Майк Галлахер, Роб Парлор и особенно Бернард Куинси очень хвалили «Пикантную витрину».

Значит, все-таки Бернард… Внезапно Джойс стало стыдно. Он продолжает проявлять душевную щедрость, хотя имеет все основания для обиды. В конце концов, он не заставлял ее брать отгул. Никакой вины за ним нет. Нужно будет извиниться.

Она склонила голову набок, пытаясь вспомнить имена заказчиков, обратившихся к ним в последние дни.

– Вы случайно не знаете Пола Руни, Макса Мерриуэзера или Сару Коул?

– Конечно. Все они – члены клуба. Кажется, вы нашли хорошее место для рыбалки.

– Похоже на то. Большое спасибо за то, что пришли. Буду рада поработать вместе.

– Я тоже, мисс Робсон. – Кроули пожал ей руку и вышел.

Джойс долго смотрела на закрывшуюся дверь. Итак, новых заказчиков к ней прислал Бернард. Ей следовало бы знать, что он не перестанет помогать ей, даже если будет продолжать дуться.

Она вздохнула, сняла трубку и набрала его номер. Сердце гулко билось от ожидания. Она соскучилась по его голосу. Прозвучало четыре гудка, а потом, к досаде Джойс, откликнулся автоответчик.

– Привет. Это я. Позвоню позже. – Джойс положила трубку и ощутила комок в горле.

Звонок в дверь возвестил о приходе почтальона.

– Добрый день, – сказал он и вручил Джойс почту.

– Спасибо, Брэд. Вы абсолютно правы. День и в самом деле добрый.

Он кивнул и ушел.

Джойс отложила в сторону пачку конвертов, опустилась на ближайший стул и уставилась на бандероль со знакомой этикеткой.

Она медленно вскрыла коричневый пакет. Как и прежде, внутри находился подарок, обернутый в цветную бумагу. Джойс провела по нему ладонью, а потом развернула.

– Ох, Бернард, милый, – прошептала она, – что ты прислал мне на этот раз?

Это был сборник лирических стихотворений. Джойс провела пальцем по золотым тисненым буквам, а затем открыла книгу. На первой странице было написано от руки:

Любовь – чарующий рассвет сердца.

Франсуа Шатобриан

Джойс испустила тяжелый вздох. Бернард все еще хочет, чтобы они остались любовниками. Может быть, им удастся найти компромисс? Может, конечно, он не откажется от мечты о детях, но с уважением отнесется к ее желанию продолжать работать? Слишком многое нужно было обдумать…

Джойс отложила книгу, стала просматривать остальную почту и вдруг увидела розовый конверт с логотипом «Тайных искушений».

Внутри оказалось приглашение на вечеринку.

О господи, а я чуть не забыла! – подумала Джойс.

Поскольку их отношения с Бернардом прервались, вечеринка не могла помешать планам Джойс. Кроме того, она дала Коре обещание. Может быть, ее присутствие убедит Перкинсов наконец подписать контракт.

Решив быть любезной, Джойс сняла трубку и набрала номер, золотом вытисненный на приглашении.

– Кора, – сказала она, услышав ответ, – это Джойс Робсон. Я звоню насчет вашей вечеринки. Приду с удовольствием.

Дороти Мэннерс опустилась в кресло напротив, и у Бернарда сразу засосало под ложечкой. На столе стояли две чашки кофе. Он чувствовал угрызения совести, оттого что пригласил Дороти в кафе на другом конце города, но он не хотел, чтобы повторилась сцена, происшедшая во время их прошлой встречи.

Она выглядела такой же хорошенькой и опрятной, как и прежде.

– Ну как, вам удалось что-нибудь обнаружить?

Дороти передала ему конверт.

– Кажется, мне удалось установить личность тайного поклонника Джойс.

У Бернарда зазвенело в ушах. Почему-то он надеялся, что этого человека не существует в природе, хотя, конечно, подарки кто-то присылает… Он медленно открыл конверт и достал фотографию молодого человека приблизительно в возрасте Джимми.

– Кто это?

– Его зовут Крис Уортингтон. Он аспирант университета, пишет магистерскую диссертацию по английской литературе. Очень толковый юноша. Хорошие отметки. Ни в чем плохом не замечен.

– Откуда он знает Джойс?

– Его отцу принадлежит дом, в котором расположен Центр социальной защиты. Время от времени он делает там мелкий ремонт.

– Так вот почему его имя показалось мне знакомым! Я слышал, что он помогал им красить помещение. В этом Центре работает соседка Джойс. Сама Джойс тоже принимала в этом участие. Вы уверены, что это приличный малый?

– Главным доказательством стала поваренная книга. Ими торговал только один местный магазин. Экземпляр был продан за два дня до того, как она его получила. Магазином владеет пожилая женщина. Она запомнила юношу и отозвалась о нем очень одобрительно. Сказала, что он романтического типа. После этого вычислить его оказалось легче легкого. Владелица цветочного магазина, расположенного за углом Центра социальной защиты, тоже запомнила его и белые розы. Ваше счастье, что он не покупает товары заочно. Тогда найти его было бы труднее.

– Ну что ж, спасибо. Вы отлично поработали.

– Мистер Куинси, можете быть уверены: вашей подружке никакая опасность не грозит. Он скорее безнадежный романтик, чем серийный убийца.

– Да, конечно. Вы сняли камень с моей души. – Бернард сделал глоток кофе.

Нет, опасность Джойс не грозит, но она имеет право знать, кто ее тайный поклонник. В данный момент их отношения таковы, что никакая правда их не изменит. Нужно увидеть ее. Сегодня же вечером.

Пора поговорить начистоту.

13

Джойс и Вероника шли к Центру социальной защиты. Легкий ветерок с моря шевелил осеннюю листву.

– Ох, чуть не забыла! – Вероника остановилась у двери и начала рыться в сумочке. – Утром звонила твоя мама. Сразу же после твоего ухода. Сказала, что это как-то связано с Джимми. Просила позвонить ей на работу. Она будет там до самого закрытия.

Джойс взяла у нее записку.

– Надеюсь, ничего не случилось? – спросила Вероника. Голос у нее был встревоженный.

Джойс овладело дурное предчувствие.

– Я заеду к ней по пути на вечеринку Коры. Практически это один гипермаркет. Кора настояла на том, что пришлет за мной лимузин. Наверно, испугалась, что я удеру. Попробую договориться, чтобы шофер заехал за мной немного пораньше.

– Кора устраивает вечеринку в гипермаркете?

– Они сняли там помещение, но еще не открылись. Кора сказала, что это будет боевое крещение.

– Если так, то им волей-неволей придется принять решение об оформлении витрины.

– Надеюсь, это случится сегодня вечером.

Дверь Центра открылась, и на залитую солнцем дорожку вышел Крис Уортингтон.

– Добрый день, леди. Можно пригласить вас обеих на ланч?

Вероника слегка выпрямилась и взбила волосы.

– Увы, мы только что поели. Как-нибудь в другой раз, ладно?

Крис огорченно вздохнул.

– Надеюсь, тогда мне повезет больше.

Джойс улыбнулась. Наверно, следовало бы оставить их наедине. Похоже, Вероника клюнула.

– Я тоже надеюсь, – сказала Вероника. – Джойс, желаю приятно провести вечер. До встречи.

Джойс кивнула.

К ее удивлению, Крис пошел следом.

– Провожу вас до машины, – сказал он.

– Что ж, спасибо. – Она бросила на Веронику вопросительный взгляд, но соседка только пожала плечами и вошла в здание.

Наверно, Крис хочет поговорить о Веронике… Они перешли улицу и направились к стоянке, где Джойс оставила машину.

– Крис, чем вы занимаетесь в последнее время?

Юноша улыбнулся и с запинкой ответил:

– Все еще ищу любовь.

– Вы шутите? Такой красивый молодой человек… Я не могу в это поверить.

– Понимаете, мне очень нравится одна женщина. Я много думаю о ней, но боюсь подойти.

Джойс кивнула.

– Эта женщина старше вас, и вы не знаете, как она может к этому отнестись, верно?

У него расширились глаза.

– Да. Так вы обо всем догадались?

– Это было нетрудно. Мне кажется, она привыкла к тому, что за ней ухаживают мужчины всех возрастов.

– В этом я не сомневаюсь. – Он немного помолчал, а потом спросил: – Значит, она не возражает против связи с мужчиной моложе себя?

– Уверена, что нет.

Крис ослепительно улыбнулся и взял ее за руки.

– Джойс, вы меня осчастливили.

– Ну, честно говоря, она еще немного сомневается, но если вы предпримете небольшое усилие, то Вероника скоро сдастся.

Крис выпрямился и нахмурил брови.

– Вероника?

Она кивнула.

– Да. Вероника.

– Вы думаете, что я неравнодушен к вашей компаньонке?

– Ну да… Во-первых, она старше вас. Во-вторых, вы провели вместе много времени, отделывая новое помещение.

Глаза Криса затуманились. Он выпустил ее руки и отрывисто рассмеялся.

– Крис, что случилось?

Молодой человек вздохнул и посмотрел ей в глаза.

– Я выдумывал предлоги приходить сюда и помогать Веронике… из-за вас.

У Джойс засосало под ложечкой.

– Из-за меня?

– Да. Я подумал: она знает вас лучше, чем кто-нибудь другой. С ее помощью я узнаю вас тоже. Кроме того, я надеялся, что вы иногда будете приходить сюда и помогать.

– Из-за меня? – тупо повторила она.

– Да, Джойс. Я думал, вы догадались. Ваш тайный поклонник – это я.

Бернард припарковался у огромного садового участка, который они благоустраивали. Работа была почти закончена, и он приехал, чтобы произвести заключительный осмотр. К счастью, Нед и Джимми неплохо сработались с Крисом и Эриком.

Перед тем как выйти из фургончика, Бернард достал сотовый телефон и прослушал сообщения. Услышав голос Джойс, он проглотил комок в горле. От ее нежного тона у него участился пульс. Значит, она все-таки позвонила. Его простили. Это означает, что она, по меньшей мере, поговорит с ним. Если так, сегодня вечером он скажет ей все. Ждать осталось недолго.

– Эй, Бернард! Можно тебя на минутку? – Джимми размашисто шагал к нему через газон. Его лоб бороздили тревожные морщины.

Бернард вылез из кабины.

– Конечно. Что случилось?

– Я помню наш разговор о том, что нужно самому улаживать свои дела, но… – Он опустил взгляд и неловко зашаркал ногами.

– В чем дело? У тебя опять неприятности?

Джимми поднял глаза.

– Отец Бриджет приехал в город искать ее. Вчера вечером ввалился ко мне, злой как черт, и начал орать, что я удерживаю ее силой.

– Это так?

– Конечно нет, черт побери! Она уехала несколько дней назад. Понятия не имею, где она. Наверно, взяла отцовские денежки и смылась со своим тамошним дружком.

– И что дальше?

– Этот ее папаша не дает мне житья. Что делать?

Бернард покачал головой. Впервые в жизни он не испытывал желания ввязываться в чужие дела.

– Малыш, ты заварил эту кашу, тебе ее и расхлебывать. – Он потрепал Джимми по плечу и пошел на задний двор проверять, как поработала бригада.

Джойс влетела на стоянку у бюро, сгорая от унижения. Она поставила машину на ручной тормоз и с трудом перевела дух. Как он мог? Почему Бернард позволил ей вешаться ему на шею? Почему ничего не сказал?

Она вылезла из машины и хлопнула дверью. Бедный Крис! Джойс закрыла глаза и попыталась забыть его печальный взгляд. Она изо всех сил пыталась утешить его, но была слишком ошеломлена. И плохо помнила, что говорила.

Все это время она думала, что романтические подарки присылает Бернард. И разрушила их дружбу из-за глупого недоразумения. Дура набитая!

Она вихрем ворвалась в свой офис, едва не сбив с ног Гилберта. Тот уставился на нее во все глаза.

– За тобой что, черти гонятся?

– Я идиотка!

– Ты кто угодно, только не идиотка. – Гилберт поставил перед ней кружку с горячим кофе. – Держи. Он без кофеина. Похоже, кофе сейчас нужнее тебе, чем мне. Что случилось, детка?

– Я соблазнила своего лучшего друга, потому что все убеждали меня, что он и есть мой тайный поклонник. – Она сделала паузу и вновь припала к кружке. – А теперь наша дружба пропала ни за грош, и я сомневаюсь, что смогу ее восстановить.

– Так твой тайный поклонник – это не Бернард?

Джойс стиснула кулаки. Почему мысль о том, что эти подарки присылал вовсе не Бернард, причиняет ей такую боль?

– Нет.

У Гилберта глаза полезли на лоб.

– А кто же тогда?

– Тот славный парнишка, который помогал нам ремонтировать помещение для Центра социальной защиты.

– Ох…

– Почему Бернард позволил мне поверить, что эти подарки от него?

– Бернард знал, что ты считаешь его своим тайным поклонником?

Джойс запнулась. Знал или нет?

– Наверно, да. Но я не уверена. Может быть, и нет.

– Ну тогда об этом нужно спросить его самого, но я думаю, что если он понял твою ошибку, то решил, что ты огорчишься, узнав правду, и предпочел промолчать. По-твоему, это имеет значение?

– Конечно, имеет. Если бы я знала, что он ко мне равнодушен, ничего этого не случилось бы.

– Будь он к тебе равнодушен, ни за что не ответил бы на твои чувства. Он не твой тайный поклонник. Ну и что из этого?

– Сейчас мне некогда ломать голову. Во-первых, работы по горло. Во-вторых, я должна повидаться с матерью. У Джимми опять какие-то неприятности. В-третьих, вечеринка у Коры. Вздохнуть некогда!

– Слушай… Я должен предупредить тебя насчет этой вечеринки.

– Что? – У Джойс снова застучало в висках.

– Я знаю, что у вас будет грандиозный девичник. Кора еще тот фрукт! Я не удивлюсь, если после этого она подпишет контракт, но будь осторожнее. Иногда она бывает… ну… как бы это выразиться…

– Гилберт, что ты там мямлишь? Выкладывай скорее, и дело с концом.

– Я уверен, что все будет хорошо. Если только она не наклюкается текилы.

– Кора?

– Текила – ее слабость. Но Кора прекрасно об этом знает, так что никаких проблем не будет. Во всяком случае, я на это надеюсь.

– Она будет представлять свой бизнес. Вечеринка устраивается в помещении гипермаркета. Не могу представить себе, что произойдет что-то непредвиденное.

– Нет. Конечно нет. Наверно, три-четыре модели будут демонстрировать ее белье. А ты будешь кайфовать и пить шампанское. Прекрасно проведешь время.

По внешнему виду гипермаркет «Северное сияние» ничем не отличался от других гипермаркетов. В воздухе витал густой аромат кофе. Голосам посетителей вторила негромкая музыка, доносившаяся из ближайшей секции. Сквозь сводчатый стеклянный потолок было видно темное небо.

Джойс прошла в секцию детской одежды, где работала мать. На душе у нее было неспокойно. На стеллаже у двери висели детские комбинезоны ярких расцветок. Маленькая девочка трогала пальцем мягкую ткань и умоляюще смотрела на женщину, стоявшую рядом.

Джойс подняла голову, разыскивая взглядом мать, и увидела ее светловолосую голову у стола в дальнем конце помещения. Она пробралась между стеллажами, подошла к столу и остановилась.

Мать стояла на коленях радом с маленьким мальчиком, во все глаза рассматривавшим свои ноги в лакированных туфлях. Вторая такая же пара стояла на столе.

Малыш повернулся к женщине, терпеливо сидевшей в кресле, и спросил:

– Ну как, мама?

Женщина улыбнулась и махнула рукой.

– Встань и пройдись в них, а там будет видно.

Мальчик вскочил и стрелой понесся по проходу.

– Эндрю, я сказала «пройдись»! – Женщина покачала головой и устремилась следом, бормоча себе под нос: – У этого ребенка только две скорости – тормоз и пятая…

Джойс невольно улыбнулась, и тут мать повернулась к ней.

– Привет, дорогая! Сейчас я попрошу кого-нибудь заменить меня и мы с тобой выпьем по чашечке кофе.

– С удовольствием.

Эмили подошла к прилавку и сказала несколько слов молодому человеку, который только что выбил чек очередному покупателю. Потом она улыбнулась и вернулась к дочери.

– Пойдем. Нам нужно решить, что делать с твоим братцем.

Он прошли в кафетерий, нашли свободный столик и заказали две чашки капучино.

Джойс вздохнула.

– Выкладывай. Что с ним стряслось?

Эмили придвинула стул поближе.

– Ну, вчера вечером мне позвонил некий Джеймс Толбот, десятник с шахты, на которой работал Джимми. Сказал, что нашел мой номер в его служебных документах. Я не смогла дозвониться до Джимми и все проверить, но этот человек утверждает, что во время пребывания твоего братца в Суонси он уговорил его несовершеннолетнюю дочь встречаться с ним, а потом подбил ее прилететь сюда. Он говорит, что девушка позвонила и была готова вернуться домой, но в поезде, на который был заказан билет, ее не оказалось. Этот человек прибыл сюда, чтобы самому забрать дочь. И настаивает на том, что Джимми удерживает ее силой.

Сбитая с толку Джойс захлопала глазами.

– Что?

– Этот человек…

– Я поняла. Просто не поверила своим ушам. Джимми никогда бы не сделал ничего подобного.

– Конечно, не сделал бы.

– Похоже, это типичный случай отцовского преувеличения.

– Похоже. – В глазах Эмили стояла тревога. – Что делать?

– Я поговорю с ним. – Джойс потрепала мать по руке. Холодок под ложечкой стал сильнее. – Не волнуйся. Я позабочусь обо всем. – Она сделала паузу, а потом сменила тему: – Как поживает Лиззи? Она уже нашла работу?

– Лиззи последовала твоему совету и нашла что-то временное. Работа ей нравится. Есть надежда, что она может стать постоянной.

– Замечательно.

– Спасибо, милая. Что бы я без тебя делала?

– Эмили? – У их столика остановился светловолосый мужчина лет пятидесяти, одетый в джинсовую куртку цвета хаки, и неуверенно посмотрел на мать Джойс.

Эмили выпрямилась и часто заморгала.

– Джон… Я думала, вы уже ушли.

– Я оставил здесь свой чемоданчик.

Увидев, что мать покраснела, Джойс нахмурилась. То ли ей показалось, то ли эту пару действительно что-то связывает.

– Да. Я видела его на вашем столе. – Эмили вертела в руках чашку. – Может быть, посидите с нами? Это Джойс, моя дочь.

– Ах да, специалист по витринам. – Он наклонился и пожал Джойс руку. Рукопожатие было крепким и надежным. – Я много слышал о вас.

Не успела Джойс ответить, как он снова посмотрел на Эмили, которая начала поправлять волосы.

– Ну, не буду вам мешать. Я пройду в магазин… и заберу свой чемоданчик.

– Я сейчас приду, – застенчиво улыбнулась ему Эмили.

Джойс демонстративно посмотрела на часы.

– О боже, неужели уже столько времени? Мне пора бежать.

– Значит, увидимся в секции? – глядя на Эмили, спросил Джон.

– Да. – Эмили стиснула чашку.

Когда он исчез в толпе, Джойс во все глаза уставилась на мать.

– Кажется, я догадалась… Это и есть твой новый управляющий?

– Ужасный человек. Подозреваю, что он вернулся только для того, чтобы посмотреть на меня и проверить, действительно ли я пью кофе.

– О да, он действительно пришел посмотреть на тебя.

Эмили подняла брови.

– Не понимаю, о чем ты.

– Мама, вы неравнодушны друг к другу.

– Джойс, не смеши меня.

– А ты не смеши меня.

– Хватит об этом. Куда тебе пора бежать?

– На встречу с клиентом.

– Милая, ты слишком много работаешь. Это меня тревожит.

– Я в полном порядке.

– Серьезно?

– Да. Как ты его назвала? Джон?

– Замолчи.

– Он симпатичный. Совсем не такое чудовище, каким я его себе представляла. Очень даже ничего.

– Думаю, он не лишен привлекательности. Но не в моем вкусе. В конце концов, он мой босс.

– Знаешь, мама, тебе нужно расслабиться. Дай старине Джону шанс. А вдруг что-нибудь получится? Если ты этого не сделаешь, будешь жалеть всю жизнь.

Эмили нахмурилась и встала.

– Поговори со своим братцем и скажи ему, что эту несовершеннолетнюю нужно немедленно вернуть.

– Мама, ты меняешь тему.

– Милая, тебя ждут дела. А мне пора возвращаться на рабочее место. – Морщины на ее лице стали глубже. – Ты не думаешь, что нам нужно обратиться к адвокату? Я имею в виду Джимми.

– О боже… Надеюсь, что нет.

Джойс встала и обняла мать.

– Все образуется. Я уверена, что со стороны девушки это всего-навсего детская влюбленность. Я все выясню. Но одно знаю точно: Джимми может сделать что угодно, но он никому не желает зла. Наверняка с виду все выглядит куда хуже, чем обстоит на самом деле.

– Дай-то бог… Потом позвонишь мне, ладно?

– Конечно. – Джойс повернула голову набок и лукаво улыбнулась. – Ладно, ступай к нему.

Эмили смерила ее сердитым взглядом, отвернулась и пошла в свою секцию.

14

Бернард подъехал к тротуару у входа в гипермаркет «Северное сияние», куда его попросила подъехать Джойс, и уставился в лобовое стекло. Тревога, охватившая его еще во время их телефонного разговора, усилилась. В голосе Джойс звучала чуть ли не паника. Что случилось?

Джойс поднялась со скамьи и зябко обхватила себя руками.

– Привет. – Она опустилась на пассажирское сиденье. – Спасибо, что приехал.

– Нет проблем. Ты в порядке?

Она заерзала на месте, потом широко улыбнулась и наконец рассмеялась, изрядно удивив Бернарда. Джойс хохотала, пока по ее щекам не покатились слезы.

– О господи… Извини.

Чувство облегчения боролось в Бернарде с досадой. Видимо, эта история не стоила выеденного яйца.

– Что происходит? У тебя был такой расстроенный голос. И звуки на заднем плане раздавались странные…

Она справилась со смехом и вытерла глаза.

– Ты не поверишь… Я была на вечеринке с демонстрацией нижнего белья, и события слегка вышли из-под контроля.

– Что?

– Началось с показа белья, потом на свет появилась бутылка текилы, а дальше пошло такое…

– Какое?

– Подробности рассказывать не буду.

Бернард улыбнулся.

– А жаль. С удовольствием послушал бы.

Джойс смерила его суровым взглядом.

– Может быть, как-нибудь потом… Ты очень удачно выбрал время, чтобы позвонить мне. Сомневаюсь, что кто-то заметил мой уход. Хотя я могу потерять своего самого крупного потенциального клиента, мне все равно. Я хотела как можно скорее убраться оттуда.

Он кивнул и отъехал от тротуара.

– К тебе?

– Да, пожалуйста.

Какое-то время они ехали молча.

Бернард покосился на Джойс. Она успокоилась и задумчиво смотрела в окно. Бернард сцепил зубы. Нужно прямо сейчас признаться ей в том, что ее тайный поклонник не он, а совсем другой человек.

– Когда мы доедем до твоего дома, я бы хотел войти и немного поговорить. Конечно, если ты не против, – добавил он.

– Ладно. – Джойс повернулась к нему. – Ты Джимми сегодня не видел?

– Мы пили пиво после работы.

Она сложила руки на груди.

– Он случайно не произносил имя Джеймса Толбота?

Бернард нахмурился.

– Не помню. А что?

– У этого человека дочь подросткового возраста, и он утверждает, что Джимми ее где-то прячет.

– Ох… – У Бернарда свело живот.

– Ох? – Джойс наклонилась и прищурилась. – Что это значит? Что тебе известно?

– Послушай, Джойс, солнышко… тут не из-за чего расстраиваться. Джимми уладил это дело. Они нашли девушку.

– Выкладывай. Какое дело?

– Эта девушка… Бриджет… приехала к Джимми из Суонси без его ведома. Он не звал ее. Она появилась у него на пороге с сумками в руках…

– Она что, убежала из дому? – Джойс уставилась на него во все глаза.

– Вроде того. Ей восемнадцать лет. Она жила вместе с отцом и не сочла нужным предупредить его, что уезжает. Но я уговорил ее вернуться домой, и мы думали…

– Ты уговорил? Как, когда и зачем ты влез в это дело?

– Меня попросил Джимми. – Он пожал плечами. – Точнее, сначала попросил, а потом передумал.

– Опять за свое? Пытаешься уладить его дела, а мне ни слова?

– У тебя и так хватало забот…

– И поэтому ты решил, что мне не следует знать, что происходит с моим собственным братом? Этот человек мог обратиться в полицию. Джимми могли обвинить в…

– Этого бы не случилось.

– Откуда ты знаешь? Очень даже могло случиться. И когда ты собирался поставить меня в известность? После его ареста? Слава богу, что ей уже восемнадцать… – Она покачала головой. – Если ты думаешь, что молчание – это помощь, то сильно ошибаешься.

Бернард остановился у светофора и повернулся к ней.

– Я забочусь о тебе. Хочу облегчить твое бремя. Что в этом плохого?

– Облегчить? Это не облегчение. Просто утаивание правды. Ты считаешь себя богом и заботишься обо всем и вся. Но ты не бог!

Он тяжело вздохнул.

– С этим трудно не согласиться.

Она склонила голову набок.

– И ты делаешь это уже не в первый раз, правда? Что еще ты скрывал от меня?

Бернард ощутил досаду.

– Можешь успокоиться. Я усвоил этот урок. И именно поэтому сказал Джимми, чтобы он сам улаживал свои дела с этим Толботом.

– Замечательно. А тебе не пришло в голову позвонить мне и сообщить, что Джимми снова попал в беду?

Бернард потянулся к ней.

– Джойс…

Она отпрянула.

– Не прикасайся ко мне!

Бернард молча поехал дальше и заговорил лишь тогда, когда машина остановилась у дома Джойс.

– И все же я хотел бы войти.

– Нам не о чем разговаривать. Если бы речь шла о наших детях, ты вел бы себя точно так же. А мне это не подходит. Потому что воспитание детей – дело совместное.

– Согласен.

– Сомневаюсь. С одной стороны, ты утверждаешь, что тебе нужна жена-домохозяйка, которая будет присматривать за детьми, а с другой – собираешься решать все проблемы сам. Это просто абсурд!

– Ты права.

– Кроме того, я действительно сержусь на тебя. Ты меня унизил.

Бернардом овладело дурное предчувствие. Она уже знает. Нужно было все рассказать раньше.

– Джойс, мне очень жаль…

– Еще бы. Не могу поверить, что ты позволил мне повеситься тебе на шею. Как ты мог, Бернард? Почему ты сразу не сказал, что мой тайный поклонник совсем другой человек?

Бернард развел руками, признавая свое поражение.

– Я боялся, что ты расстроишься.

– Я и так расстроилась.

– Я не хотел, чтобы ты думала, будто это… – он помахал рукой в воздухе, – было ошибкой.

Оба немного помолчали, а потом Джойс отодвинулась от него.

– Я не знаю, что и думать. – В ее голосе звучала такая боль, что Бернарду захотелось повеситься. – Я… – Джойс вышла из машины и заглянула в открытое окно. – Не звони мне… – Она поднялась на крыльцо и вошла в дом, ни разу не оглянувшись.

15

Джойс ехала по усаженному деревьями переулку, жмурясь от солнечных лучей, бивших в лобовое стекло. Взгляд ее уперся в старую яблоню, полную золотых плодов. В изгибе толстой узловатой ветви почудилось что-то знакомое. Она наклонилась вперед и ахнула.

Так это же яблоня старика Джексона! Изумленная Джойс осмотрелась по сторонам. Она так задумалась, что не соображала, куда едет, и неожиданно очутилась в своем старом районе, где не была целую вечность.

В детстве они с Бернардом сидели на этом дереве целыми днями и пировали. Мистер Джексон позволял им есть столько яблок, сколько душе угодно.

Она обвела взглядом уютные кирпичные домики, стоявшие в тени старых деревьев. Перед крайним домиком росли кусты азалии. Когда цвела азалия, мать неизменно ставила на обеденный стол вазу с цветами. Любимыми цветами отца.

Джойс поехала по тихой улице. Дом Куинси остался таким же, как прежде: та же альпийская горка и чистенький двор. Он сверкал свежей краской. У крыльца стояли забытые велосипед и коляска…

Она остановилась у тротуара перед соседним домом, который называла своим семнадцать лет. После смерти отца дом пришлось продать и переехать в городскую квартиру. В переднем углу двора стояла табличка «Продается». Двор зарос высокой травой и сорняками, пробивавшимися сквозь трещины в плитах.

Дом был пуст. От этой грустной картины у Джойс сжалось сердце.

Она закусила губу и вышла из машины. Добравшись до гаража, ощутила сладкий запах жимолости. От ожидания по спине бежали мурашки. Джойс свернула за угол и увидела задний двор; в детстве он казался куда больше. Двор зарос сорняками, превратившимися в настоящие джунгли.

Пробравшись через заросли, она подошла к тенистому дереву. Жужжали насекомые, спрятавшиеся от жары. Легкий ветерок раскачивал потрепанный канат, который отец лет двадцать назад закрепил на суку старого дуба. Домик, уютно разместившийся в ветвях, смотрел на нее, как старый друг.

Джойс отвела в сторону вьющиеся лозы, обнаружила приставленную к стволу лестницу и начала медленно взбираться по перекладинам. Сердце колотилось как сумасшедшее. Она наклонила голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, переступила порог и остановилась.

Где-то стрекотал сверчок. Внутри пахло пылью, смолой и старым деревом. Она вдохнула знакомый запах и увидела маленький столик, стоявший в дальнем углу.

Этот столик сколотил Бернард. Благодаря отцу Джойс он уже в семь лет умел обращаться с молотком и пилой. Бернард был уверен, что стол превратил их крепость в дом.

Джойс подошла к окну, из которого был виден двор и задняя часть дома, и вдруг услышала радостный смех отца и матери, донесшийся из далекого-далекого прошлого. Она отвернулась от окна. На душе потеплело. Здесь они были счастливы.

При воспоминании о том, каким взглядом отец неизменно смотрел на мать, у Джойс возник комок в горле. А вдруг ее будут любить так же? Бернард ни слова не сказал о любви. Даже когда они были на озере. Сможет ли он любить ее так же, как отец любил мать?

Отец был опорой матери, когда она рожала Джимми, все время был рядом с ней и пришел в буйный восторг, услышав первый писк новорожденного.

Джойс часто заморгала и положила руку на живот. Младенец… Что испытывает женщина, в которой зреет новая жизнь? Она встала и спустилась по лестнице, мысленно прощаясь с домиком на дереве.

Она ошибалась, измеряя жизненный успех достижениями в бизнесе. Сколько бы клиентов у них с Гилбертом ни было, сколько бы витрин они ни оформили, это никогда не принесет ей того, что было в детстве. Она ничего не добьется, если будет продолжать пренебрегать личной жизнью.

Необходимо сменить привычки, причем сменить быстро, иначе на счастливой семейной жизни можно будет поставить крест. Джойс достала ключи и пошла к машине. Нужно торопиться, пока она не потеряла свой последний шанс. Не потеряла Бернарда.

Бернард вдохнул запах земли, стиснул рукоятки культиватора и крепко зажмурился, пытаясь избавиться от зрелища уходящей Джойс. Думать о вчерашнем вечере было нестерпимо. Пытаясь отвлечься, он сосредоточился на жужжании мотора и дрожи корпуса машины.

Нужно добавить плодородной земли. Это место было солнечным и как нельзя лучше подходило для садика. Несмотря на сентябрь, день выдался жаркий.

Он сделал еще один проход и остановился как вкопанный: на подъездную аллею свернула машина Джойс. Когда Джойс вышла наружу, у него заколотилось сердце.

Она шла к нему.

– Привет.

– Привет, – ответил Бернард, с трудом проглотив комок в горле.

– Что сажаешь?

– Пока люцерну, а весной посажу цветы. – Он пожал плечами. – Ты же знаешь, я неравнодушен к розам.

Она выгнула брови.

– Именно розы принесли тебе успех.

– Выпьешь чего-нибудь? Сока? Или содовой?

– С удовольствием.

Бернард повел ее на кухню, пытаясь справиться с сердцебиением.

Джойс села на табуретку, а он пошел мыть руки. В его мозгу тут же возникло воспоминание о том, как они стали любовниками. Он обернулся. Порозовевшая от смущения Джойс обводила взглядом стол. Неужели она тоже вспомнила тот вечер?

Бернард шумно выдохнул, рывком открыл холодильник и достал банку содовой.

– Что будешь пить?

– Все равно.

Он передал ей вторую банку и сел рядом.

Джойс сделала глоток. Она собрала волосы в свободный узел. Выбившиеся локоны падали на ее щеки и шею. Пронзившее его желание оказалось таким острым, что Бернарду пришлось закрыть глаза.

– Джойс, послушай… Вчера вечером…

– Нет, сначала я. – Она отставила банку, сложила руки и испустила нервный смешок. – Не знаю, с чего начать… Наверно, мне следует попросить прощения.

– Солнышко, тебе не за что извиняться…

– Нет, есть. Мне не следовало обвинять тебя в том, что я чуть было не загубила съемки нашего рекламного ролика. Я сама решила взять отгул и провести его с тобой. Кроме того…

Бернард терпеливо ждал, затаив дыхание.

Она опустила глаза и начала теребить ремень сумки. Внезапно в сумке зазвонил сотовый телефон. Джойс достала его и, к удивлению Бернарда, тут же дала отбой.

– Последние события заставили меня понять, что я должна пересмотреть свои взгляды на жизнь, – сказала она.

– Хочешь сказать, что ты излечилась от трудоголизма?

Она кивнула.

– Нет, работу я не брошу. Но мир не рухнет, если я позволю себе сосредоточиться на чем-то другом.

У Бернарда воскресла надежда.

– На чем именно?

– На семейном очаге. – Джойс смущенно улыбнулась.

У Бернарда зачесались руки от желания обнять ее. И все же он сумел сдержаться.

– Я должен был рассказать тебе о Джимми.

– Да. Ты прав.

– И о твоем тайном поклоннике. Мне следовало сказать правду, как только я понял твою ошибку.

– Все вышло к лучшему. Я подумала, что Крис неравнодушен к Веронике, и убедила ее дать ему шанс. Когда я ехала сюда, Вероника позвонила мне и сказала, что у них было первое свидание.

– Замечательно.

Она кивнула.

– Есть еще одна вещь, которую я скрывал от тебя. Мне напомнил об этом твой брат.

Она выгнула брови.

– Какая вещь?

– Я люблю тебя. Так крепко и страстно, как мужчина может любить женщину. Может быть, я недостаточно изыскан или не слишком хорошо воспитан, чтобы дарить тебе дорогие подарки, но в глубине сердца… – Он прижал руку к груди.

Джойс проглотила комок в горле. На ее глаза навернулись слезы.

– Я тоже люблю тебя.

Бернард ощутил радость и облегчение.

– Правда?

– Да, но у нас с тобой что-нибудь получится только в том случае, если ты согласишься на компромисс.

– Какой?

– Точнее, если мы оба согласимся пойти друг другу навстречу и встретиться где-то посредине.

Он кивнул.

Она полезла в сумочку, вынула оттуда карточку и протянула ему.

– Сегодня я вступила в твой теннисный клуб. Эта членская карточка доказывает, что я готова работать не только руками, но и головой.

– Солнышко… – начал тронутый Бернард.

– Подожди. Дай мне закончить. Не думай, что я кривлю душой. У меня есть еще кое-что. Сегодня утром мне позвонила Кора Перкинс и сказала, что подпишет контракт.

– Это замечательно.

– Я полностью отдала его Гилберту. Бюджет и все прочее. Это его детище.

На некоторое время Бернард лишился дара речи. Заявление было неслыханное.

– И последнее доказательство. – Она вынула из сумки рисунок. – Это волк. Я решила, что не ты один имеешь право сделать татуировку на заднице.

Бернард посмотрел на рисунок, и у него сжалось горло. Его богиня, его Диана-охотница больше не собирается спасаться бегством…

Джойс сложила руки на груди.

– Бернард, но быть мамочкой-домоседкой я не собираюсь. Разве что на месяц-другой.

– Иными словами, в один прекрасный день ты захочешь стать матерью?

Ее глаза заволокли слезы.

– Если мы станем мужем и женой, у меня не останется выбора… Это случится не так уж скоро, но в недалеком будущем.

– Если ты согласна на это в принципе, я буду ждать столько, сколько понадобится. И не буду возражать против того, чтобы ты работала. Но только в разумных пределах.

Она кивнула.

– Так и будет. С сегодняшнего дня.

Бернард поднял ее в воздух и крепко поцеловал. Их языки сталкивались, руки Джойс гладили спину Бернарда. Наконец она отстранилась, и оба начали хватать ртами воздух. Бернард не мог насмотреться на ее разрумянившиеся щеки и сияющие глаза.

– Я понимаю, что ты еще не готова к мысли о детях, – сказал он, – но это уже большой шаг вперед. Думаю, нам нужно и дальше двигаться в этом направлении. Нужно как следует тренироваться, чтобы в решающий момент не ударить лицом в грязь.

– Что ж, план неплохой…

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

Реклама на сайте