«Цветы судьбы»

Натали Андерсон Цветы судьбы

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Эмма стояла у окна, наслаждаясь теплым вечерним ветерком, дующим в лицо. Было очень тихо, так что разговор двух женщин на заднем дворе был отчетливо слышен.

– А целоваться-то она умеет?

– А ты сама как думаешь?

Женщины захихикали. Эмма узнала голоса: это были Бекка и Джулс.

– Ей бы самой стало легче, если бы она не относилась к работе так серьезно.

– Еще бы. И ведь не угадаешь, что крепче: замок от ее сейфа или замок на ее трусах.

Приглушенный взрыв смеха.

Эмма застыла. Горячая краска унижения прилила к щекам. Бекка и Джулс судачили о ней. То, что замок от сейфа, это понятно – она работала главным бухгалтером. А вот замок на трусах? Ох. Вообще-то, они говорили правду. Вот только от сознания этого ей не легче. У нее нет времени на личную жизнь. Но, может, пора задуматься над этим?

Женщины продолжали болтать. Хотя слышать их разговор было очень болезненно, но и заставить себя отойти от окна Эмма не смогла.

– Мне ее даже немного жалко. Только и знает, что работает и работает.

– Жалко? Ну, нет. Если ей хочется пахать как проклятой, это не значит, что и я стремлюсь превратиться в трудовую лошадку. Чтобы я вкалывала от зари до зари, когда жизнь проходит мимо меня? Нет, спасибо. Ей всего-то двадцать шесть, а она уже ведет себя как законченная старая дева.

Эмма невольно отпрянула от окна. Что ж, так ей и надо – ведь знала же, что тот, кто подслушивает, никогда не услышит о себе ничего хорошего.

Чудно, ничего не скажешь.

И это как раз тогда, когда через несколько минут она должна присоединиться ко всем этим людям, ее коллегам по работе, в баре отеля. Так называемым «коллегам», которые, без сомнения, придерживаются того же мнения о ней, что Бекка и Джулс: Эмма Делани – трудоголик без личной жизни и каких-либо перспектив на нее в ближайшем будущем.

Хотя, если подумать, что с того, если это так? Что такого ужасного в том, что она много работает и заставляет работать других? Эмма уже сейчас занимает должность главного бухгалтера, и обязана она этим только своему упорству, поскольку старается жить в соответствии с поговоркой, которую любил повторять ее отец: «терпение и труд все перетрут». Странно только, что она не чувствует себя счастливой, а вроде должна бы, принимая во внимание, что ее карьера идет в гору.

Стараясь не шуметь, Эмма закрыла окно – на сегодня она уже услышала достаточно. Но что, если все без исключения сотрудники компании думают так же? Меня это не волнует, как можно тверже сказала она себе и поняла, что говорит неправду. Но если ей не все равно, то как доказать всем, что они ошибаются, и заткнуть им рты? Ничего, что пока в голове нет ни одной мысли – она подумает об этом позже, а сейчас нужно спуститься вниз и мило улыбаться коллегам, даже если это притворство убьет ее.

Эмма придирчиво осмотрела себя в зеркале. Безукоризненный макияж, безукоризненная прическа, безукоризненный костюм. Все как надо. Несколько капель духов – и в воздухе разнесся легкий аромат белых гиацинтов. Этот флакончик духов был единственной личной вещью Эммы в обстановке ее безупречно чистого и абсолютно безличного кабинета.

Ну вот, к ее внешнему виду не придраться. Все, что ей осталось сделать, – набраться духа и спуститься по лестнице.

Увы, к тому моменту, когда она подошла к бару, ее уверенность испарилась. Эмма нашла глазами Макса и поспешила присоединиться к нему. Не прошло и нескольких минут, как они уже были увлечены деловым разговором – завтра в отеле начиналась реконструкция, и им предстояло разрешить еще кучу самых разных вопросов.

Как и она, Макс был типичным трудоголиком. Он подметил в ней это свойство, еще когда принимал ее на работу сразу после окончания университета, и под его непосредственным руководством Эмма быстро набралась опыта. Теперь он продавал отель более крупной компании. Эта компания владела сетью отелей и занималась тем, что покупала отели по всей стране и превращала их в уникальные, неповторимые образцы архитектурного творчества. Макс прельстился выгодой, которую сулил ему этот проект, и убеждал Эмму, что ее ждет блестящее будущее, если она продемонстрирует свой профессионализм, так сказать, во всей красе.

Эмма кивала, в глубине души сомневаясь, так ли уж сильно она этого хочет. Крупная компания – больше работы. А Эмма в какой-то момент поймала себя на мысли: что она видела в этой жизни, кроме работы? Ответ вгонял в тоску, но она молчала, не желая расстроить Макса, к которому успела привязаться.

Она украдкой посмотрела в сторону бара, где стайка нарядно одетых женщин попивала коктейли и кокетничала с официантами и барменами, в то время как она говорит с шестидесятипятилетним боссом о делах, сжимая в руке стакан лимонада.

Черт, неужели Бекка и Джулс были правы и она совсем не умеет веселиться? Ради чего она гниет на этой работе? Какую мечту преследует?

Эмма извинилась перед Максом и решительно подошла к бару, попросив бармена плеснуть себе джина. Сделав большой глоток, она обернулась и принялась медленно оглядывать присутствующих.

В зале пока было занято всего несколько столиков, а в углу, у бильярдного стола, стояли двое мужчин. Эмму почему-то особенно заинтересовал тот, который в эту минуту готовился нанести удар по шару.

Мужчина повернулся к ней спиной, выставив на обозрение слегка расставленные длинные ноги, упругие ягодицы, обтянутые джинсовой тканью, и натянувшуюся на мускулистой спине белую рубашку. Жестом, свидетельствовавшим о немалой практике и мастерстве, он приставил кий к шару. Незаметное движение руки – и шар скатился в лузу. Его соперник простонал. Еще один удар – и другой шар оказался в лузе. Мужчина обошел стол и пригубил напиток.

Эмма смотрела и не верила своим глазам – она уже видела это лицо! Второй игрок что-то произнес, чем вызвал улыбку заинтересовавшего ее мужчины.

Эта улыбка могла принадлежать только Джейку Рэнделу.

Настроение Эммы вдруг сразу поднялось. Они не виделись несколько лет, но раньше Джейк был не просто ее соседом, но и другом. Ну, почти. По крайней мере, он всегда был с ней дружелюбен…

Вот что сейчас ей нужно – немного широкой, искренней и теплой улыбки Джейка Рэндела. Ноги сами понесли ее к бильярдному столу. Эмма совершенно забыла тот факт, что когда-то была увлечена им до такой степени, что боялась поднять на него глаза из страха покраснеть как рак.

– Джейк Рэндел! Какими судьбами! Как поживаешь?

Его лицо приняло недоуменное выражение, и, если бы всего спустя миг после этого оно не озарилось сияющей улыбкой, от которой ее сердце раньше учащенно билось, Эмма бы немедленно извинилась и ушла.

– Неужели это Эмма Делани? Вот это сюрприз, – тепло сказал он и положил кий на стол.

Ее пульс участился. Неужели она могла забыть, как он красив? Эмма сделала глоток и заставила себя улыбнуться.

Боковым зрением она видела, какими глазами смотрят на нее Бекка и Джулс, и тут в ее голове стал рождаться план. Она докажет им, что может нравиться красивому мужчине и способна вести с ним беседу, причем не деловую. Они ведь не знают, что она знакома с Джейком с детства.

Эмма улыбнулась еще лучезарнее и посмотрела ему прямо в глаза.

– Надеюсь, приятный? – услышала она кокетливый голос и не сразу узнала в нем свой.

– Более чем. – Его взгляд охватил ее всю. – Ты замечательно выглядишь. И, судя по всему, тебе, видимо, удалось добиться всего, что ты задумала. Что ты здесь делаешь?

– Да так, деловой ужин. А ты?

– Что-то вроде того же.

Партнер Джейка куда-то исчез. Они остались одни. Никто из них больше не произнес ни слова. Эмма вдруг замялась, не зная, что еще сказать, и стараясь не глазеть на Джейка.

Хорошо сложенный привлекательный юноша превратился в хорошо сложенного красивого мужчину. Эмма задалась вопросом: подходит ли определение «красивый» к мужчине? К Джейку оно подходило без лишних вопросов.

Пауза между ними затягивалась. Джейк продолжал разглядывать Эмму. Ее губы пересохли, и она увлажнила их кончиком языка. На какую-то секунду ей даже показалось, что его взгляд опустился на ее губы, но Эмма отбросила эту мысль, как слишком абсурдную.

Первым паузу прервал Джейк:

– Я пробуду здесь несколько недель по контракту. Отель «Парадиз» – слышала про такой?

– «Парадиз»? – переспросила Эмма, чрезвычайно обрадованная, что разговор вновь возобновился. – Я работаю там главным бухгалтером.

Джейк как-то странно усмехнулся.

– Значит, нам еще не раз придется встретиться. Отличная новость. Тогда ты сможешь показать мне город.

Без сомнения, Эмма смогла бы выкроить для него время, чтобы затем сослаться на загруженность в работе и, не скрывая своего презрения, смотреть, как другие женщины будут выстраиваться к нему в очередь, чтобы стать его гидом. Может, так я и сделаю, скосив глаза в сторону Бекки и Джулс, подумала Эмма. Убедившись, что те все еще наблюдают за ними, она снова перевела взгляд на Джейка.

– Насколько я знаю, ты окончила местный университет. С тех пор так и живешь здесь? – спросил он.

– Да. Раньше училась, а теперь живу и работаю в Крайстчерче.

Родители отослали ее в здешний интернат, когда ей было шесть лет. Так что Крайстчерч стал для нее родным городом больше, чем Окленд – город, в котором они с Джейком были соседями и изредка виделись, когда она приезжала на каникулы.

– Должен заметить, ты прекрасно выглядишь – как настоящая деловая женщина с обложки модного журнала.

Прекрасно выглядит? Эмма неожиданно вспомнила всех его подружек, и ее улыбка несколько поугасла. Может, и так, но она точно не относится к тому типу женщин, которые нравятся Джейку.

– Мы те, кто мы есть на самом деле, Джейк, – сказала она, не придумав ничего остроумнее.

– Ну, иногда мы стараемся быть похожими на тех, на кого нас заставляют походить.

Он произнес эти слова, улыбаясь, но его глаза были серьезны.

Эмма решила, что хотя бы один вечер будет веселиться. И не важно, что последняя фраза Джейка перекликается с ее собственными мыслями, которые не дают ей покоя в последние месяцы…

– Ты думаешь? – весело спросила она. – Ну, и на кого же ты хотел бы быть похожим?

Джейк выдержал короткую паузу.

– Тебе стоит только намекнуть, и я стану тем, кем ты захочешь, – наконец усмехнулся он.

Его глаза заблестели. Джейк подошел ближе, закрывая своей широкой спиной весь зал, и на мгновение Эмме показалось, что в ресторане, кроме них, никого нет.

– Ты шутишь? – она понизила голос и подвинулась немного так, чтобы видеть Бекку и Джулс.

Когда Эмма подняла на него глаза, она обнаружила, что Джейк стоит вплотную к ней, едва ли ее не касаясь.

– Я сама серьезность. Ну, так каким будет твой ответ? Я жду.

Как Эмма ни старалась, но ничего не могла сделать, чтобы уменьшить зачастившее биение своего сердца. Ее губы горько изогнулись: похоже, девичья увлеченность Джейком снова дает о себе знать. Ведь если вспомнить, он ей всегда нравился. Впрочем, Джейк всегда нравился женской половине человечества и, более того, отвечал ей взаимностью. Но не Эмме. Однажды он был очень мил с ней в парке, но это все. А Эмма с того дня не могла посмотреть на него, не покраснев. Вот и. сейчас она чувствовала, как начинают гореть щеки.

Каким будет ее ответ? При этой мысли у Эммы закружилась голова, и на нее нахлынули давние мечты и фантазии.

Она продолжала молчать, но Джейк, по-видимому, совсем не тяготился этим.

– Ты знаешь, о чем я вдруг подумал? Кажется, я забыл по-дружески обнять свою соседку при встрече после стольких-то лет.

Сколько же они не виделись? Лет восемь? А она даже понятия не имеет о том, чем он занимался все эти годы. То есть, конечно, от своей сестры Люси, которая приходится лучшей подругой Сиены, сестры Джейка, ей известно, что он не женат. Но кто бы в этом сомневался? Джейк ведь жуткий ловелас, и все об этом знают.

– Дружеское объятие? – переспросила она.

Джейк кивнул.

– А может, и дружеский поцелуй.

Как ни пыталась Эмма отвести взгляд от голубых глаз, в которых читался вызов, ей это не удалось.

– Поцелуй? – уточнила Эмма, отчего-то сомневаясь, что Джейк говорит о легком поцелуе в щечку.

– Дружеский. Правда, степень его дружелюбия будет зависеть от нас самих.

Глубокий проникновенный голос Джейка пробирал до дрожи в коленях, посылая по телу Эммы волны то жара, то холода. В ее ушах неожиданно зазвучали слова Бекки и Джулс, случайно подслушанные ею, но именно это воспоминание заставило ее произнести:

– Ладно, дружеский поцелуй.

В следующую секунду Эмма обнаружила, что стоит, прижатая к стене крепким мужским телом, и в темных зрачках его глаз видит свое отражение. Щеки девушки снова начали пылать от смущения. Кого она пытается обмануть? Ее опыт с мужчинами ничтожно мал. Черт, да в сравнении с послужным списком Джейка у нее вообще нет никакого опыта! Он поймет это в два счета. Нет, сегодня она уже получила свою порцию унижения. С нее хватит. Но только она сделала попытку вывернуться, как губы Джейка коснулись ее губ. Эмма даже не сразу поняла, что это был поцелуй – нежный, легкий и очень, очень осторожный, словно Джейк давал ей возможность подумать еще раз.

Когда поцелуй возобновился, Эмме внезапно захотелось, чтобы он длился вечность. Ее губы приоткрылись, и в ту же секунду она едва не задохнулась от обжегшего ее страстного, требовательного поцелуя. Свободной рукой она нащупала за спиной стену, не доверяя своим дрожащим ногам.

Их тела не касались друг друга. Был только контакт губ – головокружительный, восхитительный вкус и сладость поцелуя, но Эмма никогда еще не чувствовала себя такой желанной, как в эту минуту. Страсть медленно разгоралась в ее теле по мере того, как длился поцелуй. Эмму охватило пьянящее чувство небывалого восторга, и, чтобы не упасть к ногам Джейка, она одной рукой ухватилась за его плечи, в забытьи сжимая бокал лимонада в другой. Жар, исходящий от Джейка, проникал сквозь тонкую шелковую блузку, воспламенял кровь. Щетина на его лице слегка царапала чувствительную кожу, вызывая легкое покалывание. Неосознанно Эмма качнулась к нему, но вместо мужского тела встретила пустоту.

Джейк отступил на шаг, и на его губах заиграла насмешливая, чуть удивленная улыбка. Эмма немного пришла в себя и также попыталась ответить ему ничего не значащей улыбкой, но почти сразу поняла, что ее попытка провалилась. Куда ей до апломба, с которым держался Джейк! Он-то давно привык, что женщины бросаются ему на шею.

Джейк взял из ее рук стакан с лимонадом и поставил его на стол. При этом он стоял к ней достаточно близко, чтобы она чувствовала его бурлившую, но сдерживаемую кипучую энергию, и достаточно далеко, чтобы держать ее на расстоянии.

– Еще чуть-чуть – и наш поцелуй вышел бы из разряда дружеских, – спокойно произнес Джейк.

Эмма молчала, потому что не смогла вымолвить ни слова, думая про себя, что она немного переоценила свои силы. Не стоило забывать, кто перед ней. Для Джейка это может быть обычная игра, поэтому он так и невозмутим, а для нее этот поцелуй стал настоящим откровением. Она же прекрасно знает, что в таких играх ей ни в жизнь с ним не сравниться.

Джейк увидел, как постепенно прояснились затуманенные глаза Эммы, и мысленно выругался. Кто ж мог подумать, что крошка Эмма превратится в женщину, от чьих сладких губ невозможно оторваться? Интересно, кто научил ее так целоваться? Проклятье! – снова ругнулся Джейк. Разве об этом он должен думать сейчас? Ему необходимо успокоиться и взять себя в руки. Он сделал глубокий вдох, и у него едва не закружилась голова от запаха свежих цветов. Может, Эмма и выглядит суровой школьной директрисой, но пахнет от нее беззаботной юностью и весной.

Вообще-то, когда они были соседями, ему и в голову не приходило поцеловать Эмму Делани. Но ведь тогда он и не замечал, как красив изгиб ее полных чувственных губ. Надо же было такому случиться, что он не только любовался ими сегодня, но и коснулся их! Как впервые увидел и то, как прекрасны ее глаза, все еще подернутые мечтательной дымкой.

Неплохо, совсем неплохо. Может статься, эти пять недель в Крайстчерче станут не такими скучными, как он боялся. Как удобно, что они будут работать над одним проектом. Интересная перспектива. Многообещающая.

Джейк вдруг напрягся, заметив, что Эмма украдкой бросила взгляд через плечо. В эту секунду ему стало предельно ясно, что он – последний, о ком она думает в этот момент.

В нем зашевелилась ярость. Похоже, малышка Эмма только что использовала его, чтобы возбудить чью-то ревность, а он едва не начал строить планы на следующие пять недель. Ну что ж, пожалуй, на этом они и расстанутся – ему никогда не нравилось быть пешкой в чужой игре.

Джейк поймал ее взгляд – робкий и немного испуганный.

– На кого это ты только что смотрела, Эмма? Может, представишь меня своему другу? – небрежно спросил он.

– Другу? – изумилась Эмма.

– Ну да, познакомь меня с тем мужчиной, который только что привлек твое внимание.

На ее лице появилось выражение искренней растерянности. Сомнение, что он ошибся, не успело перерасти в уверенность, потому что в ее глазах мелькнуло чувство вины, а щеки окрасились румянцем.

– Я не люблю, когда меня используют, Эмма. Вот уж никогда бы не подумал, что ты способна играть в подобные игры.

Эмма открыла рот и – закрыла.

Холодная ярость заволокла его мозг. Уголки губ поползли вверх в презрительной улыбке. Джейк был готов поклясться, что поцелуй ей понравился, невзирая на то, какие цели она преследовала. Черт, даже больше, чем понравился! Он видел желание в ее глазах. То, как Эмма отвечала ему, не оставляло сомнений, что влечение, которое так внезапно вспыхнуло между ними, почувствовал не только он один. Да она бы не стала возражать, уложи он ее прямо на бильярдный стол!

Будь она честна с ним, он бы, так уж и быть, подыграл ей, а так – увольте. Слава богу, красивых женщин хватает даже в Крайстчерче.

Лицо Эммы приобрело нормальный оттенок. Она слегка нахмурилась, словно раздумывая над тем, что сказать. Джейк избавил ее от необходимости лгать и выкручиваться.

– Еще увидимся, Эмма, – без улыбки произнес он и отошел.

Эмма понимала, что должна что-то предпринять, чтобы развеять у Джейка сложившееся о ней неверное впечатление и восстановить его пошатнувшееся дружеское расположение. Она и глазом не успела моргнуть, как исчез Джейк – соблазнитель, а вместо него появился отстраненный незнакомец. Если бы не испытываемое ею легкое чувство вины, Эмма хохотала бы как безумная от абсурдности его предположения. А тут еще она никак не могла оправиться от потрясения, которое вызвал его поцелуй. Ведь поцеловал ее не кто-нибудь, а Джейк Рэндел – предмет ее мечтаний в молодости. Или не только молодости, но и повзрослевшей Эммы Делани? Конечно, это маловероятно, но кто знает?

Девушка вздохнула. Она подумает об этом позже, а пока нужно вернуть его расположение.

– Джейк, не было никакого мужчины, на которого я якобы смотрела, – негромко сказала Эмма, остановившись у него за спиной. Джейк не повернулся, но она видела, что он, по крайней мере, слушает, поэтому продолжила: – Я смотрела на двух женщин. Видишь ли… – она кашлянула, – недавно я совершенно случайно услышала, как они говорили обо мне и моей… гм… несуществующей личной жизни. Понимаешь, я подумала, что, если они увидят, что я разговариваю с таким мужчиной, как ты… – ее голос пресекся.

Джейк медленно повернулся. Эмма увидела на его лице улыбку.

– С таким мужчиной, как я?

– Нуда, – чувствуя себя немного неуютно под его взглядом, сказала она. – Стоит любой женщине бросить на тебя взгляд, как она понимает, что была бы не прочь стать твоей хотя бы ненадолго. Должна признаться, сейчас я понимаю почему.

– Пожалуй, я приму это как комплимент, – еще шире улыбнулся он.

– Да, Джейк, ты умеешь целоваться. Теперь у Эммы запылали уже не только ее щеки, но и все лицо.

О боже, она вовсе не хотела произносить эти слова вслух!

– Ты думаешь? – Он бросил на нее дразнящий взгляд. – Если захочешь повторить – только дай знать.

Это было невозможно – но она покраснела еще больше. Чтобы хоть как-то скрыть алый румянец, Эмма приложила ладони к щекам, на которых можно было пожарить яичницу. Какая же она идиотка! Почему позволила своим эмоциям взять верх над мозгами? Не допусти она этого, не краснела бы сейчас так, мечтая провалиться сквозь землю. Стоп. Джейк сказал «повторить»? О нет. Может, он это переживет, но вот она вряд ли.

Смутившись, Эмма не нашлась, что сказать, поэтому просто кивнула и повернулась, чтобы уйти.

Рука Джейка опустилась ей на плечо.

– Я не возражаю против того, чтобы немного поиграть, но учти, Эмма, мой партнер должен знать правила игры.

Он снова был совсем близко, и ее опять охватило какое-то оцепенение.

– Правила? – переспросила она.

– Да. – Он склонился над ней и прошептал почти в ухо, щекоча своим дыханием: – Никаких зрителей. Никаких скрытых мотивов. И никакой одежды.

Джейк пристально взглянул на нее, и по улыбке, заигравшей на его губах, Эмма поняла, что он услышал ее сдавленный возглас. Конечно же, он знает, какое действие оказывает на женщин. Но, как и все мужчины, предпочитает красивых.

Эмма невольно посмотрела в сторону Бекки и Джулс, что-то обсуждающих в кругу своих подруг и кидающих на Джейка восхищенные взгляды. Джейк проследил направление ее взгляда, и Эмма заметила, как на его лице расцвела широкая улыбка, а в глазах показалось одобрение.

Правда обрушилась на нее подобно холодному ушату воды. Если бы она не подошла к нему, Джейк бы давно очаровывал этих красоток. Если бы поцелуй Джейка не вырвал почву у нее из-под ног, она бы сразу поняла, что он бы никогда не обратил на нее внимание. Почему? Да просто потому, что она – Эмма. Если уж кто и подходил на роль подружки Джейка, то это была бы красавица Бекка или милашка Джулс, но уж никак не серая мышка Эмма.

Джейк перевел взгляд на нее, и его белозубая улыбка ослепила ее. Он определенно забавлялся. Возможно, предвкушая, как будет веселиться, когда познакомится с ее коллегами по работе.

Эмма стояла перед ним, чувствуя себя глубоко униженной. Зачем, ну зачем она взялась строить Джейку глазки, зная, что он из себя представляет? Джейк Рэндел умел развлекаться, но вот она – нет.

Девушка заставила себя подумать о работе – единственная сфера жизни, в которой она может самоутверждаться и не бояться показаться смешной. Ей следует как можно скорее выкинуть из головы все, что сейчас произошло. Она не имеет права подвести Макса. Она не имеет права подвести себя.

Что ж, видимо, настало время сделать хорошую мину при плохой игре.

– Ладно, Джейк, – вежливо сказала она. – Приятно было с тобой увидеться. Счастливо.

Эмма понимала, как, должно быть, нелепо звучат ее слова после того, как страстно она отвечала на его поцелуй, но только так можно сохранить лицо. Она улыбнулась ему отстраненной улыбкой, которую приберегала для клиентов компании, пытающихся с ней заигрывать, и отошла.

В эту минуту Эмма не думала о коллегах – только о Джейке Рэнделе и о себе. Джейк не просто мужчина, он – мечта любой женщины, тогда как Эмма Делани ничем не выделяется среди толпы. Эти пять недель она постарается не попадаться ему на глаза, а после того, как он уедет, будет надеяться на то, что их следующая встреча состоится не раньше, чем через восемь лет.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующий день Эмма пришла в офис еще раньше, чем обычно. Тот факт, что Джейк будет работать в том же отеле, совсем не добавлял ей настроения. На виду у всех он поцеловал ее. А она выставила себя на посмешище – и тоже на виду у всех. Вот уж теперь Бекка, Джулс и другие смогут вволю потрепать языками и потренироваться в злословии. И она не сможет этому помешать.

Макс вызвал ее к себе в кабинет.

– Садись, – кивнул он на стул. – Ты ведь знакома с Томасом, владельцем «Уайтс Констракшн»?

– Конечно. – Эмма кивнула пожилому джентльмену: – Здравствуйте, Томас.

– До того, как это станет известно всем, мне бы хотелось сказать вам кое-что уже сейчас, – начал Томас. – Я решил, что моей компании не помешает немного свежей крови, поэтому продал ее компании покрупнее. Теперь у вас появился другой партнер.

– Вы отходите отдел?

– Точно, – улыбнулся Томас. – Жду не дождусь, когда смогу начать пропадать на поле для гольфа сутки напролет. Сейчас я хочу представить вас новому владельцу. Теперь со всеми вопросами – к нему.

Эмма не знала, что в кабинете находится кто-то еще, пока Томас не махнул кому-то за ее спиной. Она обернулась и сначала увидела только высокого и хорошо одетого мужчину в сером костюме. Уже в следующую секунду ей пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться от непроизвольного восклицания.

Она никогда не думала, что Джейк носит что-либо еще, кроме джинсов. По крайней мере, тот Джейк, которого она когда-то знала. И вдобавок ко всему чисто бреется.

Эмма медленно, но неумолимо краснела. С чего это вдруг она вчера решила, что он рядовой инженер? Это катастрофа. Он будет на всех встречах. Избегать его не удастся.

– Я видел тебя вчера в баре, Джейк, – раздался голос Макса. – И, если не ошибаюсь, ты уже успел познакомиться с Эммой.

Эмма в тревоге вскинула глаза. Что он видел? И почему ей слышится в голосе Макса сдержанный смех?

– Мы старые знакомые, – кивнул Джейк, пристально глядя на Эмму, чем поверг ее в еще большее смущение.

– Не виделись несколько лет, – стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, добавила она.

– А-а, ну это все объясняет, – протянул Макс. – Отлично. Тогда, Эмма, может, ты объяснишь ему более подробно? Заодно вы сможете… э-э… восстановить старые связи.

Выходя с Джейком, Эмма услышала приглушенный смех двух мужчин.

– С чего начнем? – деловито спросила она, когда они вышли в коридор, затем посмотрела на своего спутника и невольно залюбовалась им.

– Обычно осмотр начинается со спальни.

Эмма посоветовала себе не обращать внимания на это откровенное поддразнивание. В целях своего же душевного спокойствия…

– Так как работы начнутся с кухни, предлагаю начать с нее. – Она посмотрела на Джейка – он откровенно смеялся над ней. Устоять перед обаянием его улыбки было невозможно. Эмма почувствовала, как улыбается в ответ. – Ты невозможен, Джейк, – со вздохом укорила она его.

– Извини за прошлый вечер, если это тебя так смущает.

– Сама виновата. – Она ускорила шаг. Джейк не отставал. – Видишь ли, я подозреваю, что Макс получает от всего этого громадное удовольствие.

– Макс?

– Да. Он обожает любовные истории, особенно чужие. Например, официант влюбляется в горничную, коридорный западает на регистраторшу. Ну, ты понял. – Эмма решила не уточнять, что такое уже случалось, причем не раз. И, конечно, не с ней…

Губы Джейка подрагивали, было видно, что он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться. Эмма нахмурилась.

– Послушай, не могли бы мы просто забыть о том, что случилось вчера, и начать работать?

– Забыть? Это вряд ли. Однако мы не будем касаться этой темы, если ты так хочешь.

– Спасибо, – ее голос прозвучал на удивление спокойно.

По тому, как лицо Джейка неуловимо изменилось, Эмма поняла, что он уже обо всем забыл. Но разве не она только что попросила его об этом?

Будет совсем неплохо, если она сама последует собственной же просьбе.

Эмма знакомила Джейка с проделанными работами и в какой-то момент поняла, что расслабилась. Он знал свое дело на «отлично». Когда однажды Джейк провел по стене ладонями, она почему-то вспомнила, что раньше он работал с деревом. Его дед, плотник, передал ему все свои знания, и Джейк, бывало, возился в его мастерской, которая окнами выходила на задний двор дома ее родителей. Эмма слышала, что, повзрослев, Джейк работал в строительстве, но не могла и предположить, что он достигнет таких вершин.

Они стояли у регистрационной стойки, когда Джейк вдруг ее удивил. Он придвинулся к ней так близко, что она замолкла на полуслове и недоуменно посмотрела на него. Прежде чем девушка поняла, что он задумал, он прижался ртом к ее лбу.

Эмма замерла, чувствуя его губы на своей коже, но ей все же удалось выдавить:

– Джейк, ты это что?

– Закрепляю твою новую репутацию.

– Что? – Она попыталась отодвинуться.

– Не шевелись. За твоей спиной находится одна из тех женщин, что были вчера в баре.

Эмма хотела повернуться, чтобы понять, о ком говорит Джейк, но в ту же секунду обнаружила себя прижатой к его боку. Она послушно следовала за ним к лифту, успев краем глаза заметить Бекку.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул Джейк, нажимая на кнопку вызова.

– Ну и что? – она с вызовом посмотрела на него. – Это не важно.

– Для тебя важно.

– Уже нет, – возразила Эмма, думая про себя, что, если Джейк отпустит ее, она непременно упадет. А если не отпустит, тогда она пропала… – Это была минутная слабость, – сказала Эмма через силу.

– Такое случается со всеми. – Джейк почти что втолкнул ее в лифт и принялся нажимать на все кнопки подряд.

– А это зачем?

– Выигрываю время, – усмехнулся он. – Жаль, что здесь всего пять этажей. Но может, я успею сделать тебе предложение.

– Какое предложение? – Ее сердечко екнуло. – Деловое?

– Вроде того, – сверкнув глазами, кивнул Джейк. – Предлагаю поработать над твоим имиджем.

– Что ты имеешь в виду?

– Превратим тебя из скромной труженицы в роковую женщину.

Близость Джейка вносила сумятицу в ее мысли, и Эмма с трудом понимала, что он говорит.

Двери лифта открылись. К счастью, никто не вошел. Джейк снова нажал на несколько кнопок. Двери закрылись, лифт тронулся.

– Давай подумаем, – продолжал Джейк. – Нам предстоит работать вместе пять недель. Неужели ты упустишь такой шанс – дать людям повод посплетничать о себе? Докажи всем, что они ошибались.

– То есть что я могу свести мужчину с ума? – ошарашенная его напористостью, откровенно спросила она.

– Именно.

– Это невозможно, – покачала головой Эмма.

– Что конкретно невозможно? Ты сомневаешься в своей способности свести мужчину с ума?

– И это тоже, – преодолевая смущение, сказала она. – Но главное, это будет мешать работе и…

– Эмма, послушай, – перебил ее Джейк. – Я видел лицо этой женщины, когда мы прошли мимо, и теперь хочу доказать ей, что она ошибается. Я знаю этот тип.

Вот в том, что Джейку известны все типы женщин, у нее сомнений не было.

– Ну же, – уговаривал он. – Обожающий взгляд, легкое прикосновение, поцелуй – и дело в шляпе.

– Поцелуй? Как вчера?

– Вчера? О нет, это был еще не поцелуй. Эмма немилосердно покраснела – она не заметила, как произнесла это вслух.

– А разве нет?

– Так, дружеское чмоканье. Ну же, Эмма, соглашайся, – увещевал он. – Разве мы когда-то не были соседями? Я всегда считал, что соседи существуют, чтобы помогать. – Его голос вдруг зазвучал по-иному, в нем появились уверенные нотки. – Ты ведь сама этого хочешь.

Эмма подняла на Джейка глаза, и по ее телу прошла дрожь. Да, она хочет. Только совсем по другим причинам.

Всю свою жизнь она только и делала, что училась и работала. Если к ней и обращались в школе девочки, похожие на Бекку в юности, то только затем, чтобы попросить ее решить задачи на контрольной. Мужчины всегда липли к таким, как Бекка. Она могла бы щелкнуть пальцем – и даже Джейк не устоял бы перед ней.

К черту все, что за этим последует! Вряд ли мир рухнет, если она в первый раз совершит поступок, отличный от того, который бы совершила обычная Эмма.

– Да, – твердо сказала она, хотя голос ее дрогнул.

– Отлично. Начнем с твоего гардероба.

– А что не так с моей одеждой? – сразу ощетинилась Эмма.

– С ней все в порядке, – успокоил ее Джейк. – Только она уж слишком… чопорная.

– Я на работе, – сухо напомнила девушка.

– Конечно. Но дело в том, что твоя одежда не подходит для того, что мы задумали.

– А что мы задумали?

– Короткий бурный роман, по окончании которого ты разобьешь мне сердце и уйдешь, покачивая бедрами, на четырехдюймовых каблуках.

– Ты умеешь заговаривать зубы, Джейк, но я не ношу такие туфли.

Он беспечно рассмеялся:

– Это была всего лишь метафора. Я знаю, что ты их не носишь.

Это ее задело – ему, видите ли, не нравится, как она одета! Ее одежда, между прочим, стоит немалых денег.

– Носить такие туфли на работе непрактично и неудобно, – не скрывая легкого неудовольствия, произнесла Эмма. – Кстати, почему ты так уверен, что сам подойдешь для этого плана? Я могу…

– Один раз ты это уже сказала сама, Эмма, – с широкой улыбкой перебил ее Джейк. – Женщины от меня без ума.

– Обалдеть, какое самомнение, – пробурчала она.

Его улыбка стала еще шире.

– Только представь реакцию твоих коллег, – вдохновенно продолжал он. – Когда они узнают, что тебе удалось подцепить мужика с собственным бизнесом, годовой оборот которого составляет десятки миллионов долларов, владельца трех поместий, включая дом на острове, до которого можно добраться только на вертолете или на лодке.

– Ты придумал это прямо сейчас? Потрясающее воображение.

Джейк невозмутимо посмотрел на нее.

– Это не воображение, а факты.

Теперь Эмма не смогла скрыть своего удивления:

– Вертолет?

– С лицензией.

– Если это правда, я боюсь спрашивать, что ты имел в виду под «лодкой».

– Вообще-то их три, – хмыкнул он. – На самом деле третья из них ужасно древняя, но она держится на воде, поэтому тоже идет в счет.

Эмма все еще переваривала услышанное. Под конец она просто покачала головой.

– С ума сойти. И ты все еще одинок?

– Мне больше нравится, когда существительное «женщина» стоит во множественном числе, – пожал он плечами и придвинулся к ней.

– Джейк, мы в лифте одни, – отодвигаясь от него, сказала Эмма, хотя сделать это ей было невероятно трудно. – Это всего лишь игра. Ну, что-то вроде розыгрыша, хорошо? Поэтому можешь не притворяться, когда мы наедине.

Джейк смотрел ей в спину до тех пор, пока Эмма не вошла в офис к Максу. Дверь за ней закрылась.

Розыгрыш.

Какого черта? Что это на него нашло? «Короткий бурный роман». Ха. Впрочем, с другой стороны, в этом есть и приятные стороны. Джейк покачал головой. Кто бы мог подумать, что под строгим, хотя и элегантным, фасадом скромницы Эммы скрывается женщина – вамп? Будет совсем нетрудно доказать, что она способна вскружить голову любому мужчине, если захочет. Для этого и нужно-то всего заставить ее саму поверить в это. Вот лично у него сомнений не было – чтобы понять это, ему оказалось достаточно одного поцелуя, при воспоминании о котором даже сейчас бурлила кровь. Интересно, на что это будет похоже, когда они окажутся в одной постели? На извержение вулкана?

У Джейка на губах заиграла легкая улыбка. Всему свое время, но прежде ему предстоит избавить Эмму от излишней скованности, которая была так очевидна сегодня. Им никого не убедить в том, что они любовники, если она будет шарахаться от него, как от чумы.

Джейк нажал на кнопку первого этажа и невольно посмотрел туда, где в кабине недавно стояла Эмма. И хмыкнул, вспомнив, как ее ореховые глаза сверкнули негодованием, когда он обратил внимание на ее одежду. Ему до сих пор не понять, почему она не носит туфли на высоком каблуке – их носили все женщины, которых он знал. К тому же, учитывая средний рост Эммы, можно было бы предположить, что она будет не прочь добавить себе пару лишних дюймов, хотя ему понравилось склоняться над ней, чтобы прижаться к ее мягким губам.

Эмма Делани. Ну, надо же. Он ведь даже и не вспоминал об этой девушке, а вот теперь не может избавиться от мыслей о ней. Природная грация, естественная красота. И, сколько он помнил, она всегда работала как одержимая. Какие бы цели она перед собой ни ставила, чего бы ей ни удавалось достичь, ее отцу всегда этого было мало.

Его сестра Сиена часто рассказывала ему о том, чего только Эмма и ее сестра Люси не предпринимали, чтобы угодить отцу. Люси, в конце концов, не выдержала и отступилась, а Эмма только удвоила усилия. Как-то отец Эммы обронил в его присутствии, что Эмма далеко пойдет. То, что она уже работает главным бухгалтером, подтверждает правоту его слов. Может, однажды она даже станет финансовым директором.

Тут Джейк задумался над тем, что было принесено в жертву ради этого несомненного успеха. Эмма приняла его план, и это наталкивало на мысль, что успехи в ее личной жизни куда как менее скромны в сравнении с достижениями на рабочем поприще. Как она сказала? «Несуществующая личная жизнь»? Что ж, он может помочь ей в этом. Убьет одним выстрелом двух зайцев: поспособствует ей обрести уверенность в себе и заткнуть всем остальным рот, ну и, естественно, сам постарается неплохо провести время.

Эмма зашла к Максу, надеясь, что ее щеки приобрели нормальный цвет. Макс внимательно посмотрел на нее и, лукаво прищурившись, сказал:

– По-моему, приятный мужчина.

Эмма притворилась глухой: не хватало только обсуждать свои сердечные дела с боссом!

– Как ты думаешь, а? – не отставал Макс.

– Кто? Джейк?

– Да, Очень мил. Успешен. Интересен.

– Макс, может, лучше поговорим о делах?

– А что я такого спросил? – наигранно удивился Макс. – Ты молода, красива. Разве ты не думаешь о том, чтобы выйти замуж, родить детей?

Эмма вздохнула. Все, что Макс только что перечислил, и близко не стояло с ее планами. И дело было не в отсутствии желания, а в отсутствии… В общем, не важно.

– Только не в ближайшие несколько лет. Мне нужно подумать о карьере.

– Ты одна из немногих, кого я знаю, кто обладает потрясающим упорством и настойчивостью.

– Пожалуй, я приму это как комплимент.

– Это и был комплимент. Просто тебе необходимо быть уверенной в том, чего ты хочешь получить от жизни.

Эмма, словно удивившись, воззрилась на пожилого мужчину.

– Макс, я всю жизнь работала ради своей цели. Иногда я устаю, и мне очень хочется отдохнуть, но это нормально.

– Конечно, это всем знакомо, но все же мне хотелось бы, чтобы ты не забывала о том, что жизнь – не только работа. Нужно уметь и развлекаться.

А вот ее отец придерживался иного мнения. Для него каждый, кто впустую тратил свой талант, не заслуживал уважения. Как, например, Джейк. Ведь очевидно же, что Джейк умеет не только работать, но и наслаждаться жизнью.

К ней это не относится. Может, она поступила безрассудно, приняв предложение Джейка, но работа для нее всегда будет на первом месте. Пять лет назад Макс дал ей шанс – она этого никогда не забудет.

– Я не могу позволить себе подвести тебя, Макс.

– Мне бы это даже в голову никогда не пришло.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Джейк переоделся в джинсы и вернулся в отель. Когда он проходил мимо регистрационной стойки, женщина, которая находилась за ней, попыталась поймать его взгляд. Он чуть сбавил шаг и, подняв брови, посмотрел на нее.

– Вы, должно быть, тот, кто будет следить за ходом выполнения всех работ, – улыбаясь, сказала она.

– Джейк Рэндел, – кивнул он.

– Бекка. – Женщина бросила на него еще один заинтересованный взгляд и обаятельно улыбнулась, явно не прочь продолжить и укрепить знакомство.

В другое время Джейк мог бы задержаться возле нее на несколько минут, но, странное дело, все, чего ему хотелось сейчас, так это найти Эмму. Как раз в эту минуту она вышла из комнаты рядом с регистрационной стойкой, и до него долетел ее негромкий смех. Джейк улыбнулся ей, уверяя себя, что вовсе не этот мелодичный звук послужил причиной того, что его сердце забилось вдвое быстрее обычного. Эмма моргнула, явно удивленная, и посмотрела на него несколько отстраненно. Его радость малость поубавилась.

– Джейк, – приветствовала она его, ее голос звучал холодно.

Чересчур холодно, решил Джейк. Это никуда не годится. Эмма обошла регистрационную стойку. Когда она поравнялась с ним, он удержал ее за руку. Она едва не подпрыгнула как ошпаренная.

Он кашлянул, пытаясь удержаться от смеха. Это совсем не та реакция, которую ожидают окружающие от женщины, умеющей манипулировать мужчинами.

– Это мой первый крупный контракт с тех пор, как я возглавил компанию. Хочу убедиться, что все идет по плану. Мне понадобится человек, на которого я мог бы во всем положиться.

Эмма, казалось, его не слушала, больше поглощенная тем, как незаметно вырвать свою руку и уйти. Это ему не понравилось. И дело было вовсе не в том, что она сама же разрушает образ, над которым они вместе работают.

– Вам нравится здесь? – встряла Бекка.

– Кому не понравится встретиться со старыми друзьями, – ответил Джейк, безуспешно пытаясь поймать взгляд Эммы, который она упорно отводила.

На ее щеках показался легкий румянец. Пока легкий. Дело совсем плохо. Эмма снова спряталась в свою скорлупу. Исчезла та беспечная, кокетливая, немного робкая и нежная Эмма, какой, как он уже убедился, она может быть. Он просто обязан помочь ей признать эту сторону ее натуры. То, что она умная и деловая женщина, без сомнения, уже всем давно известно.

Эмме все же удалось вырвать свою руку.

– Подготовь мне отчет до конца дня, хорошо? – на ходу бросила она Бекке.

Со стороны это больше напоминало побег.

Та скривилась, но послушно кивнула. Джейку достался едва заметный кивок. Бека повернулась к нему, обольстительно улыбаясь. Он не ответил на ее улыбку и быстрыми шагами направился вслед за Эммой.

Эмма спешила поскорее оказаться в своем кабинете – ей требовалось немедленно перевести дух. Джейк с самого начала предлагал взять слишком резвый темп. Она не могла его принять, потому что слишком уж легко ему удавалось смутить ее. Увидев его сейчас в джинсах и простой рубашке навыпуск, она даже испугалась, что ее бешено колотящееся сердце не выдержит – так он был неотразим.

Только сейчас она начинала понимать, в какую беду попала. Джейк стоит во главе всех работ. Это означает, что он будет проводить в отеле громадное количество времени, а это автоматически означает, что им придется видеться не просто каждый день, а все рабочие дни на протяжении пяти недель, которые он здесь пробудет. Это катастрофа. Может, их отношения всего лишь видимость, но ее реакция на него самая что ни на есть настоящая. И пугающая.

Спустя минуту Джейк возник в ее кабинете, закрыв за собой дверь.

– Эмма, у нас ничего не выйдет, если каждый раз, когда мы будем наталкиваться друг на друга, ты станешь вести себя как замороженная рыба.

– Ничего не выйдет в любом случае. Давай забудем все, ладно? Весь этот план… – она в расстройстве взмахнула рукой.

– Тебе не кажется, что уже поздно отступать? Как говорится, назвался груздем – полезай в кузов.

– Джейк…

– У тебя все получится, – не слушая ее, продолжал он. – Тебе просто нужно немного расслабиться. Опыт приходит только с практикой.

– Практикой?

Почему, уже в который раз за их неожиданную встречу, в присутствии Джейка она теряется и просто повторяет за ним, как попугай? Куда деваются ее собственные мозги?

– Нуда, практика. Чем чаще мы будем вместе, тем быстрее ты ко мне привыкнешь и начнешь чувствовать себя непринужденно.

Непринужденно? С ним? Не смешно.

– Хорошо, давай начнем с самого начала. Если ты увидишь меня рядом, постарайся не напрягаться. Не нужно меня бояться, – убеждал ее Джейк, придвигаясь к ней.

Незаметно он оказался совсем близко. Их разделяли считанные сантиметры. Эмма даже слышала его равномерное дыхание. И Джейк советует ей расслабиться? Да если она хотя бы на секунду позволит себе расслабиться, то сразу же прильнет к его крепкому телу, чтобы свести разделяющее их пространство до нуля!

Эмма отступила на шаг.

– Сними пиджак, – велел Джейк.

– Что?

Он вздохнул.

– Эмма, на улице двадцать восемь градусов тепла. У тебя в кабинете прохладнее, но не намного, а ты застегнута на все пуговицы, словно на улице как минимум минус двадцать градусов. Нужно немного обнажиться.

– Обнажиться? – Эмма ничего не могла с собой поделать и повторяла за ним как заведенная.

– Ну да, обнажиться, – нетерпеливо сказал Джейк. – Любовники не боятся выражать свои чувства на людях, Эмма. Нужен контакт тел. Никто нам не поверит, если этот контакт будет отсутствовать. Просто сними пиджак! – теряя терпение, воскликнул он.

Его голос звучал властно, и Эмма подчинилась. Медленно, неохотно она расстегивала пуговицы, не совсем уверенная, что сможет его снять. Это случалось не часто. Изредка, когда она уходила с работы последней, Эмма позволяла себе снять пиджак, но никогда не делала этого вне своего кабинета, потому что под ним в такую жару она носила маленький белый топ.

Эмма, расстегнула последнюю пуговицу, и ее пальцы замерли.

– Сними пиджак, Эмма. Просто сними. Эмма на миг прикрыла глаза и сделала так, как просил Джейк. Пиджак упал к ее ногам.

– Наконец-то. Теперь, пожалуй, можем начинать. Сначала я скажу, что буду делать, а то ты снова сбежишь. Сейчас я приближусь к тебе и проведу пальцем по твоей руке. Ты уж постарайся не смотреть на меня, как загнанная в ловушку лань, хорошо? Ты должна вести себя естественно, чтобы все поняли, что в том, что я тебя касаюсь, нет ничего странного или необычного. Наоборот, так и должно быть. Будет совсем неплохо, если ты сумеешь изобразить, будто одного прикосновения тебе недостаточно, тебе хочется, чтобы я заключил тебя в свои объятия.

С большим трудом Эмма заставила себя остаться на месте, когда Джейк оказался рядом и провел большим пальцем по ее руке.

– Вот так, хорошо. Не напрягайся.

В тихом голосе Джейка проскальзывали бархатные нотки. Он обволакивал ее подобно облаку, и она уже ничего не слышала, кроме того, что он говорил.

Джейк положил на ее руку всю ладонь. Затаив дыхание, Эмма смотрела, как его пальцы скользнули вверх и коснулись ее ключицы. Внутри у нее словно извергся маленький вулкан. Весь воздух неожиданно вышел из легких.

Эмма сделала резкий вдох. Джейк поднял на нее глаза.

– Так, а теперь представь, что я мужчина из твоих тайных фантазий.

Руки Джейка переместились на ее плечи, а Эмма пыталась понять, что вдруг изменилось. Ей не нужно было представлять то, о чем говорил Джейк! Перед ней стоял мужчина ее тайных фантазий во плоти. Проблема была в другом: все, что сейчас с ней происходило, всего лишь фантазия.

– Вот так, продолжай смотреть мне в глаза.

Джейк мог бы этого и не говорить, потому что сейчас не в ее силах было отвести от него взгляд.

Он неожиданно замолчал, затем поднял руку и, едва касаясь ее лица, провел пальцем по щеке. Он наклонился к ней так близко, что все, что она видела перед собой, были глаза Джейка, ставшие почти серыми. В следующую секунду его глаза пропали из виду, и Эмма почувствовала его губы на своем лбу, затем на щеке.

– А-а, Джейк, – сглотнув, сказала она.

Губы Джейка вызывали в ней желание закрыть глаза, но Эмма вдруг увидела себя словно со стороны. Нет, это не может происходить на самом деле, по крайней мере, не с ней! Как бы ни было легко отдаться во власть этого волшебного момента, это всего лишь… практика. И то только для нее. Джейк очень мил, предложив свою помощь, но – если смотреть правде в глаза – вряд ли бы это случилось, не будь они в прошлом соседями. Опять ей на память пришли девушки, с которыми раньше встречался Джейк. Она ведь совсем на них не похожа. Во-первых, она брюнетка. Во-вторых, ей недостает добрых три дюйма до среднего роста, тогда как Джейк предпочитает высоких женщин. Ну и, в-третьих, бюст у нее не ахти какой, а уж если быть абсолютно честной, бюстгальтер ей и вовсе без надобности, потому она его и не носит, как, например, сегодня.

Как ни прискорбно это признавать, но для Джейка она, скорее всего, навсегда останется той соседской девчонкой, которой он однажды пришел на помощь в парке и которая сейчас нуждается в его помощи. Ей никогда не стать той, кому удалось бы привлечь его внимание при обычных обстоятельствах.

Она оттолкнула его от себя.

– Хватит, Джейк. Думаю, я все поняла.

Джейк отступил на шаг. Его скулы слегка покраснели.

– Да. Хорошо.

Несколько секунд они стояли, глядя друг на друга. Джейк засунул руки в карманы, скользя по ней взглядом. Эмма продолжала учащенно дышать и ничего не могла с этим поделать. Нужно заставить его уйти, иначе ей не миновать унижения.

– Ну, еще увидимся на игровом поле, – как смогла, беспечно сказала она.

– Конечно.

Когда Джейк вышел, по ее телу прошла нервная дрожь. Посмотрев на себя, Эмма со всевозрастающим смущением увидела свои напрягшиеся соски. Она быстро нагнулась, подняла с пола пиджак и надела его. Во что она себя втянула? И, главное, как же теперь из этого всего выпутаться? Или Джейк прав и отступать уже поздно? Конечно, ей никогда не сравниться с Беккой и другими красавицами и уж тем более не стать сердцеедкой, как убеждал ее Джейк, но, может, у нее и впрямь что-то получится? Только полезно помнить, что для него все, что происходит сейчас, – это игра, игра, в которую он умеет и любит играть.

Зазвонил телефон. Эмма подняла трубку и услышала тихое бренчание гитары.

– Привет, Люси. Ну, как там в Веллингтоне?

Люси, как и сестра Джейка Сиена, в этом году оканчивала музыкальную школу. Сиена играла на гитаре, Люси – на скрипке, хотя раньше любила барабаны.

– Сдаем экзамены и скоро будем бесприютными, бездомными и, возможно, безработными.

Эмма не удержалась и хихикнула.

– Мы тут с Сиеной подумали… Ты не возражаешь, если мы заглянем к тебе в гости? Так, мозги проветрить.

– В любое время.

– Сиена говорит, что в Крайстчерч в скором времени должен приехать Джейк. Может, вы даже встретитесь.

Эмма в изнеможении закрыла глаза. Почему бы ее сестре не позвонить раньше? Может, тогда бы ей не пришла в голову безумная мысль согласиться на «короткий, но бурный роман». Может, она была бы готова к встрече с ним и не стала бы напрашиваться на тот роковой поцелуй в баре.

– Возможно, – вздохнула она.

– О, извини, нас, кажется, зовут.

– Не совершай ничего такого, чего бы не сделала я, – торопливо сказала Эмма.

– Тогда выбор у меня небогат.

Слышать смех сестры было немного обидно. Эмма положила трубку и слабо улыбнулась. Отец был уверен, что Сиена оказывает дурное влияние на Люси, но именно Сиена привела ее сестру в чувство, когда Люси едва не связалась с дурной компанией.

Большую часть дня Эмма скрывалась за дверьми своего кабинета. Она пыталась работать, но в мыслях часто присутствовал Джейк, мешая сосредоточиться. Воспоминание о руках, лежащих на ее плечах, еще долго не отпускало девушку. Несколько раз она даже задавалась вопросом, что было бы, если бы Джейк вдруг заинтересовался ею всерьез и они остались наедине.

В конце концов, ей пришлось выйти из кабинета, чтобы забрать бумаги на регистрационной стойке – рабочий день подходил к концу, а Бекка не только не принесла отчет, но и не ответила на ее звонок.

– Бекка, ты не забыла про мой отчет? Гримаса на лице женщины подсказала ей ответ.

– День был какой-то суматошный, – заявила Бекка. – У меня не дошли до него руки.

– Я же просила, чтобы он был готов сегодня.

– Почему это не может подождать до завтра?

Если бы не тяжесть руки Джейка на плече, Эмма бы подпрыгнула до потолка – попрактиковалась, называется… Она не успела прийти в себя, как он уже обнял ее и бросил на нее взгляд, подчеркнуто интимный и многозначительный.

– Конечно, он может подождать до завтра, солнышко. Разве ты забыла про наши планы на вечер?

Тон, которым были произнесены эти слова, не оставлял места воображению – все было кристально чисто, как родниковая вода. Эмма заметила выражение шока, которое появилось на лице Бекки. Сама она также потеряла дар речи.

Даже сквозь пиджак Эмма чувствовала обжигающее тепло его пальцев. Она вдруг вспомнила, о чем он говорил ей в кабинете.

Больше практики? А в самом деле, почему бы и нет?

Джейк коснулся ее шеи, поиграл с выбившимся из прически локоном. Он смотрел на нее так, словно для него больше никого не существовало. Эмма задрожала, напомнив себе, что все это – очередная игра и ей категорически противопоказано принимать все за чистую монету.

– Десяти минут тебе хватит, чтобы собраться?

Под пристальным взглядом Бекки Эмме ничего не оставалось делать, как кивнуть. В глазах Джейка плясали чертенята, и она пообещала себе, что еще разберется с ним, едва они останутся без свидетелей.

Когда она вернулась к регистрационной стойке со своими вещами, Джейк встретил ее ослепительной улыбкой и открыл перед ней дверь. Эмма вышла, чувствуя, как Бекка сверлит ее затылок взглядом.

Они шли по улице. Джейк шагал рядом, не отставая.

– Джейк, нас уже никто не видит.

– Ну и что? Может, я хочу проводить тебя до дома?

– Десять минут пешком, – как можно спокойнее сказала она, стараясь удержаться от дрожи в голосе.

– В самом деле? Какое совпадение. Мне тоже.

– Ты живешь в гостинице?

– Нет, снимаю квартиру.

Он назвал адрес. Джейк жил в пяти минутах от ее дома. Напротив его здания находился Центральный парк – Эмма любила там гулять, когда у нее выдавалась редкая свободная минутка.

– Прекрасный вид?

– Более чем. Плюс плавательный бассейн, сауна и гимнастический зал. Кстати, почему ты выбрала жилье в центре?

– Близко от работы.

– Понятно. У меня тоже квартира в центре Окленда. Совсем рядом – лучший ресторан в городе.

Эмма кивнула, отчаянно надеясь, что Джейку надоест говорить и он замолчит. Она остро чувствовала его привлекательность, как и то, что сейчас они принадлежали разным мирам. Она выбрала жилье в центре, чтобы не тратить время на дорогу в офис. У Джейка, скорее всего, причины были другие. Одну из них он уже назвал – шикарный ресторан. Квартира в центре города нужна ему потому, что так рукой подать до баров, клубов и ресторанов, то есть где можно хорошо провести время и развлечься.

– Думаю, нам нужно будет встретиться где-нибудь и выпить чашечку кофе, – продолжал Джейк. – Ты ведь знаешь, где подают хороший кофе?

– Какой?

– Крепкий черный.

Ну, еще бы. Ему, конечно же, необходимы силы после утомительных бессонных ночей. В отличие от нее. Поэтому она, наверное, и предпочитает пить кофе с молоком. Настроение Эммы почему-то совсем упало.

К счастью, они уже подошли к ее улице, дома на которой являли собой сочетание исторических эпох и архитектурных стилей. Среди современных зданий из бетона, дерева и пластика здесь можно было встретить и небольшие деревянные коттеджи, которые в более ранние времена были распространены повсеместно.

Пройдя еще несколько метров, Эмма толкнула калитку и вошла в сад.

– Ты живешь здесь? – Джейк остановился за ней, изучая ее дом.

Ей невероятно повезло, что она нашла этот дом. Он требовал ремонта, но это был ее дом.

– Нравится?

Перед домом был разбит маленький сад, в котором росли розы и сладкий горошек – воздух был наполнен этими запахами. Веранда была увита вьющимися растениями.

– Симпатичный домик. Просто несколько неожиданно. Я почему-то думал, что ты живешь в одном из таких.

Джейк указал на современное строение с плоской крышей – один из ряда трех абсолютно одинаковых домов через дорогу. Не сказать, что Эмме они не нравились. Напротив, ее очень привлекали простые геометрические линии, но еще больше ей нравились дома, напоминавшие о старине, и особенно сад, очень похожий на те, которые разбивают в Англии, с буйством цветов и красок.

Поймав устремленный на нее задумчивый взгляд Джейка, Эмма вдруг поняла, о чем он размышляет – что ее безукоризненный внешний вид никак не сочетается со старым домом и его витиеватой архитектурой.

Эмма постаралась убедить себя, что это не должно ее волновать, но, тем не менее, почувствовала себя задетой. Джейк видит в ней только то, что она хочет показать. Он ничем не отличается от других.

– Ты не пригласишь меня к себе?

Она чуть поджала губы. Сейчас ей нужно побыть одной, выпить бокал белого вина и немного успокоиться. Затем она поработает, чтобы забыть о нем и о чувствах, которые он у нее вызывает.

– Мне нужно работать. Может, в следующий раз? – Она приложила максимум усилий, чтобы ее голос звучал дружелюбно, но даже ей показалось, что он прозвучал несколько сухо.

На лице Джейка отразилось разочарование. Эмма напряглась. Джейк совсем недавно появился в городе. Скоро он уедет и забудет о ней. Конечно, так будет лучше для нее.

Обманывать себя Эмма умела так же хорошо, как и работать.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Может, поужинаем?

Джейк был настроен заставить Эмму сказать «да». Со дня их встречи прошла уже неделя. Они виделись несколько раз на дню, но ему этого было мало. Он стал приходить в отель даже тогда, когда в этом не было необходимости – в надежде увидеть ее. Джейк говорил себе, что делает это для нее, но в глубине души знал, что делает это для себя. Ему хотелось лучше узнать Эмму, уже не соседскую девчонку, а взрослую женщину.

Когда они встречались, Джейк не упускал случая ее коснуться. И каждый раз Эмма заливалась легким румянцем, который ей невероятно шел. Он как мог старался завоевать ее доверие, но Эмма, казалось, отгородилась от него будто щитом. Джейк обнаружил, что ему абсолютно все равно, наблюдают за ними окружающие или нет. Цель уже была достигнута – сослуживцы Эммы видели то, что он изначально задумывал им показать. Это читалось в устремленных на Эмму любопытных взглядах. Сейчас ему страстно хотелось, чтобы воображаемый роман превратился в реальный. Вот только как этого добиться, если наедине Эмма держится как настороженный зверек? Однако Джейк не отчаивался, иногда замечая проскальзывающую искру ответной страсти в ее глазах. У. него оставалось четыре недели, чтобы вернуть так пленившую его одним лишь поцелуем женщину и насладиться ее неповторимой, трогательно-робкой красотой.

Сегодня Джейк решил отказаться от физического контакта, надеясь, что Эмма это заметит и, может, почувствует разочарование.

– Ну, так как? Давай поужинаем, Эмма. Вспомним старые добрые времена.

Девушка немного смягчилась.

– Старые добрые времена? Что ж, можно. У реки есть несколько хороших ресторанчиков, где мы можем посидеть.

– А как насчет доступных девушек?

Он озорно улыбнулся и подмигнул ей, к своему удовольствию заметив, что щеки Эммы снова окрасились румянцем. Как же все-таки она легко краснеет! И при этом становится еще соблазнительнее. Нужно будет почаще заставлять ее краснеть, решил Джейк.

– Какую кухню ты предпочитаешь? – спросила она.

– Твой выбор.

Они вместе вышли из отеля, как делали всю эту неделю, но только в этот раз не расстались на углу, а свернули к реке. Джейк украдкой бросал взгляд на Эмму и любовался ею, благо вот уже который день она не носила пиджак. Жаль, на ней не было того милого полупрозрачного топа, который обнаружился в тот день, когда он заставил ее немного обнажиться, но и эта блузочка была весьма неплоха – главное, она облегала ее как вторая кожа, обрисовывая приятные округлости и тонкую талию.

Они решили поужинать на улице. Теплый ветер играл ее волосами цвета темного шоколада, и Эмма была вынуждена часто заправлять пряди, выбивавшиеся из конского хвостика. Джейк видел ее волосы распущенными всего лишь дважды, да и то, когда она еще была подростком. Он бы предпочел, чтобы она и сейчас распустила волосы, чтобы он мог почувствовать их мягкость и шелковистость…

Ожидая, когда принесут заказ, Эмма пила вино маленькими глоточками, не зная, о чем начать разговор.

– Помнишь тот день в парке? Ты только вернулась из школы.

Джейку было не очень интересно вспоминать прошлое – куда больше его интересовало настоящее, где есть повзрослевшая Эмма. Но сейчас нужно заставить ее расслабиться. Однако стоило ему задать этот вопрос, как в памяти всплыли события прошлого.

…Стоял один из первых дней лета, тот жаркий день без дождя, о котором мечтаешь всю холодную зиму. Ему шестнадцать лет, он катается со своими друзьями на скейтборде. Случайно он увидел свою соседку, сидящую в траве у ручья. Эмма плакала. И было что-то в ее фигуре, в выражении заплаканного лица, в растрепавшемся хвостике волос, что он не мог заставить себя отвести от нее взгляд. Ее плечи тяжело ссутулились, словно уже в раннем возрасте на них взвалили все тяжкое бремя мира, и Джейк не смог пройти мимо. Сказав своим приятелям, что догонит их, он подождал, пока они скрылись из виду, и подошел к ней.

Тогда Джейк едва не рассмеялся, узнав причину ее горя. Эмма только что вернулась домой из школы. Оказалось, она была так убита оценками, выставленными ей за год, – между ее коленками был зажат дневник! Когда он учился, его самого это никогда не волновало. Он открыл дневник и был потрясен. Он так прямо и сообщил ей об этом. Эмма всхлипнула и ответила, что надеялась получить более высокий средний балл, поэтому боится встречи с отцом.

– Он сказал, что мы проведем каникулы на пляже, если у меня будет «отлично» по всем предметам.

– Конечно же, вы поедете на пляж, – принялся утешать ее Джейк. – Твой отец так сказал, чтобы ты стремилась учиться как можно лучше. Твои оценки не идут ни в какое сравнение с моими. Я даже по рисованию умудрялся быть одним из отстающих в классе.

– А я на уроки рисования ходить уже не буду. Отец считает это бесполезной тратой времени.

Джейк пытался развеселить ее, убеждал, что она преувеличивает, что отец гордится ею. Но он ошибался – Лукас Делани не был горд. В том году на пляж Эмма так и не поехала. Зато отправилась в летний кампус, чтобы заниматься математикой. В каникулы. Когда Джейк узнал об этом от Сиены, он искренне ей посочувствовал…

Эмма вертела ножку бокала, не поднимая глаз от стола. Джейк подумал, что она не слышала его вопроса, но спустя секунду ее щеки порозовели.

– Ты говоришь про тот день, когда я плакала, и ты подошел ко мне, чтобы утешить? Наверное, ты тогда подумал, какая я дурочка – рыдаю из-за каких-то оценок.

– Ничего подобного. Я сопереживал тебе.

Иначе, почему он обнял ее, как всегда обнимал свою сестру, когда она нуждалась в утешении? Но когда Джейк почувствовал гибкое стройное девичье тело, он отдернул от нее руки как от огня, потому что его пронзило желание. Он не знал, как это могло произойти, но его испугала реакция, которую вызвала в нем Эмма.

Осенью того же года в школу он не вернулся – пошел работать, чтобы оплачивать лечение Сиены и чтобы их мать имела возможность больше времени проводить с ней. Его младшая сестренка страдала пороком сердца – болезнью, унаследованной от отца, который к тому времени уже умер. Тогда же он ближе познакомился с отцом Эммы и понял, почему она так переживала в тот памятный летний день.

Эмма смущенно кашлянула и оторвалась от созерцания стола.

– Ты был так добр ко мне тогда. Обычно ты кидался водяными бомбами из мастерской.

– Как видишь, не так уж безнадежно плох я был.

– Ты был безнадежно хуже, – улыбнулась Эмма. – Но все равно оставался самым милым.

Она поспешно опустила глаза. Джейк сделал вид, что не заметил ее смущения, хотя ее фраза взбодрила его. Он подался чуть вперед и начал задавать ей вопросы типа «а ты помнишь?», не забывая поощрять ее взглядом и смеяться.

Эмма наслаждалась десертом и с теплотой вспоминала, что сказал Джейк: «Я сопереживал тебе». Она была тронута. Говоря откровенно, она даже не ожидала, что он помнит тот день. Сама же Эмма запомнила его навсегда. Именно в парке она стала смотреть на него не как на соседского мальчишку, от чьих проказ страдала не одна она, а другом – внимательным, добрым и сочувствующим.

Никто не относился к ней с такой добротой и пониманием, как в тот день Джейк, ни в прошлом, ни сейчас. Наверное, неудивительно, что она потянулась к нему. Он лишь на секунду коснулся ее, обнял за плечи – и это прикосновение навсегда запечатлелось в ее памяти. Именно в тот день она словно иначе увидела, какое у него крепкое загорело тело, отлично развитые мышцы от физического труда и занятий спортом. Тогда она безумно хотела, чтобы он не отпускал ее так быстро, хотела еще раз вдохнуть солоноватый запах мужского пота, почувствовать силу его рук, лежащих на своих плечах.

То лето прошло, а Джейк продолжал присутствовать в ее мыслях. Еще не раз Эмма сидела на том же самом месте, вспоминая тот солнечный день, после которого они больше почти не виделись – Джейк работал, а у нее все время отнимала учеба. В редкие дни, когда она видела его в городе, он всегда был с какой-нибудь красивой пышногрудой блондинкой, с которой она просто не могла соперничать.

Джейк сопереживал ей тогда. Он сочувствует ей сейчас и, наверное, поэтому предложил свою помощь. Благородный жест, но Эмма почувствовала себя униженной. Должно быть, в его глазах она выглядит жалкой.

Десерт стал безвкусным. Ей не следовало соглашаться ужинать с ним, предаваясь дорогим ее сердцу воспоминаниям. Но и отказать она не смогла, помня его прикосновения, каждый раз с замиранием сердца ожидая, когда Джейк появится из-за угла со своей неповторимой улыбкой. Эмма опустилась даже до того, что стала ходить по всему отелю только в надежде столкнуться с ним, а когда это вдруг случалось, ей приходилось стискивать зубы, чтобы не развернуться и не убежать, чувствуя абсолютную беспочвенность своих надежд. Но когда он касался ее на виду у всех, создавая видимость близких отношений, она млела и томилась от желания, которое с каждым днем разгоралась все сильнее.

Эмма перестала носить пиджак – часто он просто висел на спинке ее кресла, собирая пыль. Она стала надевать блузки с короткими рукавами или вообще без рукавов. Никто не догадывался, в какую пытку для нее превращались его ласки: Эмме безумно хотелось обнять Джейка крепко-крепко, почувствовать его губы на своих губах, но она сдерживала себя. Потому что тогда Джейк сразу поймет, что он ей не просто нравится, она чуточку влюблена в него. Поэтому она проводила с ним не больше пяти минут. Из опасения, что забудет о самоуважении и гордости и просто начнет умолять его заняться с ней любовью. Эмма уже не могла воспринимать их отношения как игру – слишком уж глубокие чувства вызывал в ней Джейк. К тому же он слишком хорошо изображал влюбленного, и она боялась, что в любой момент поверит его актерскому таланту и сделает какую-нибудь глупость, например влюбится в него по уши, а когда он уедет, останется с разбитым сердцем. И что ей теперь делать? Как прожить четыре недели, если она хочет положить конец их воображаемому роману, но не может отказать себе в радости видеть Джейка снова и снова?

– Потанцуем?

Причин для отказа можно было найти много. Например, она не очень хорошо танцует.

– У меня завтра тяжелый день. Боюсь, мне нужно идти.

– Тогда тебе тем более нужно как следует повеселиться.

– Может, ты возьмешь свое предложение назад, если я скажу, что не очень хорошо танцую?

– Ты смеешься надо мной. Все девушки умеют танцевать.

Его девушки, может, и умеют, но не она. Не было практики…

– Ты хоть сам танцевать умеешь?

– А то, – усмехнулся Джейк.

Атмосфера между ними вдруг изменилась. Эмме стало тяжело дышать. Неужели и Джейк чувствует то же, что и она? Это напряжение, желание, которым наполнен воздух, электрические искры, проскальзывающие между ними?

А почему бы ей это не проверить? Просто убедиться, что это происходит с ней наяву, а не ее разыгравшееся воображение шутит с ней такие шутки.

– Какой твой любимый танец?

– Зависит от настроения, – пожал он плечами.

– И какой танец ты в настроении танцевать в эту минуту? Со мной? – откровенно спросила Эмма, преодолевая внутреннюю скованность.

– С тобой? – Возникла пауза. – С тобой я готов танцевать под любую музыку. Хотя предпочел бы начать с какого-нибудь медленного танца, хочу держать тебя в своих объятиях.

Эмму словно окатило теплой волной, но почти сразу ее волнение улеглось, а по спине прошел холод. Кого она опять пытается обмануть? Ей никогда не сравниться с ним. А впрочем… Она улыбнулась и сказала:

– Тогда танго.

– Хорошо, пусть будет танго, – спокойно произнес Джейк, внимательно глядя на нее. – С розой в зубах?

– Боюсь, розы не для меня. Его брови поползли вверх.

– Что же для тебя?

– Маргаритка. Правда, особенная.

– Вот как, – протянул он. – А для меня?

– Тюльпан. Красный.

Джейк расхохотался. Эмма улыбнулась и посмотрела на часы.

– Мне, правда, пора идти. Завтра предстоит тот еще денек.

– Завтра же суббота.

– У меня куча незаконченных дел.

Он с минуту смотрел на нее.

– Так уж и быть, уговорила. Я провожу тебя до дома.

– Не нужно. На улице еще светло – со мной все будет в порядке.

– Я провожу.

– И сделаешь крюк.

– Не сделаю, если ты останешься ночевать у меня.

Эмма залилась румянцем, надеясь, что в темноте Джейк этого не заметит. В широкой усмешке сверкнули белые зубы Джейка. Эмма неожиданно поняла, что вопреки здравому смыслу хочет согласиться.

Ветер утих. Они шли вдоль реки, и каждый раз, когда их руки соприкасались, в ее теле вспыхивали и гасли искры желания. Эмма невольно подумала, что, если бы они были любовниками, она могла бы касаться не только его рук.

Ее нервы были натянуты как струна. Будет ли Джейк напрашиваться к ней в гости или нет? В ресторане он флиртовал с ней – даже она со своим куцым опытом поняла это. Но ведь это не свидание. Это была просто встреча старых соседей, и только – в прошлом они и друзьями-то не были. И вот теперь Джейк – ее предполагаемый любовник. Задумавшись над этим, Эмма открыла калитку. Притворившись, будто ищет ключи, она лихорадочно прикидывала, как поступить. Так ничего и не решив, она поднялась на веранду и, вздохнув, вставила ключ в замок.

Джейк стоял совсем близко. Чувствуя его дыхание на своей шее, Эмма припала к двери, чтобы не откинуться назад, еще ближе к нему. Как назло, ключ заело в замке.

– Я починю, – предложил Джейк.

– Не стоит.

– Это вопрос безопасности.

– Спасибо, – пыхтя, сказала она.

– Не за что, – улыбнулся Джейк. – Я хорошо провел вечер. Спасибо за компанию.

Эмма подавила вздох разочарования. Значит, ужин старых добрых соседей, ничего больше. Она повернулась к нему, растягивая губы в улыбке.

– Я тоже отлично провела время. Спасибо тебе.

Это неразумно, убеждала себя Эмма, но ее взгляд остановился на его губах.

– Спокойной ночи, – как будто через силу сказал Джейк.

Эмма посмотрела ему в глаза и успела поймать тень, скользнувшую по его лицу. Но эта тень так быстро исчезла, что девушка засомневалась, не показалось ли ей это. В следующую секунду Джейк ослепительно улыбнулся:

– Увидимся завтра. Пока.

Он кивнул и быстрыми шагами направился к калитке. Эмма не удержалась от разочарованного вздоха – она надеялась, что Джейк поцелует ее на ночь. А вот он думал иначе, раз поблизости не было людей, перед которыми нужно изображать пылкого влюбленного.

Эмма проснулась, как обычно, рано, несмотря на то, что ночью долго лежала без сна, глядя в потолок и видя там чертовски красивое лицо Джейка со слегка насмешливой улыбкой на губах. Конечно, он заигрывал с ней за ужином, но только потому, что в этом весь Джейк – он не может иначе. Будь на ее месте любая другая женщина, он бы заигрывал и с ней, незаметно очаровывая и сводя с ума. Почему же, зная обо всем этом, она продолжает вести себя как слабоумная дурочка и надеяться, будто что-то значит для него?

Два часа Эмма провела за работой в студии, пытаясь выкинуть Джейка из головы. В восемь в дверь постучали, причем, весьма решительно, словно речь шла как минимум о жизни и смерти.

– Иду, – крикнула Эмма, недоумевая, кто бы это мог быть. Накинув цепочку, она открыла дверь, забыв посмотреть в глазок.

На пороге стоял Джейк в тех же выцветших джинсах, в которых он был в первый вечер их встречи. Волосы еще не высохли после душа. Он был небрит и мрачен.

Эмма машинально убрала цепочку и распахнула дверь. Джейк оглядел ее с головы до ног, и она почувствовала себя немного неуютно под его откровенным взглядом.

– Сейчас ты выглядишь совсем по-другому, – его голос звучал почему-то хрипло.

– Просто волосы распущены, – чуть нервно сказала Эмма. Ее лицо порозовело, когда она вспомнила, что на ней надеты лишь топ и шорты.

– Не надо, – остановил Джейк ее за руку, когда Эмма потянулась за резинкой на запястье. – Ты смотришься совсем иначе с распущенными волосами.

В душе Эммы росло смятение. Сейчас Джейк смотрел на нее не просто как сосед, но как мужчина. Ее взгляд остановился на коробке в его руках.

– Инструменты, – пояснил он. – Мужчина всегда должен быть готов ко всему. – Его губ коснулась ленивая улыбка.

– Я запомню, – ответила Эмма, порадовавшись, что ей удался насмешливый тон.

– Я решил не откладывать свое обещание в долгий ящик и пришел починить замок. В качестве благодарности я потребую с тебя завтрак.

Она могла бы поблагодарить его иначе. В ее мозгу вспыхнули такие яркие образы, что Эмма залилась румянцем, кляня свое воображение.

– Да, конечно, – поспешно сказала она, отступая в глубину дома, а затем и на кухню.

Но долго там Эмма не усидела и с чашкой чая вышла в прихожую. В лучах утреннего солнца Джейк выглядел как языческий бог, мечта любой женщины. Он расстегнул рубашку, но не снял ее, о чем Эмма пожалела. Джейк обернулся. Положив инструменты на пол, он подошел к ней.

– Могу и я получить?

Получить что? Чай или ее?

Пока она думала над ответом, он взял чашку из рук девушки и сделал глоток. Его лицо искривилось.

– Что за черт?

– Травяной чай. Помогает работе мозга, – заметив выражение отвращения, появившееся на его лице, рассмеялась Эмма.

– Кофе у тебя есть? Настоящий кофе?

– А в чем плюсы этого напитка?

– Он дает энергию. Много энергии.

Эмма видела по его лицу, что он дразнит ее, но не смогла удержаться от дрожи.

– Тебе нужно много энергии?

– Мне только что пришло в голову, что она не будет лишней, – вкрадчиво заметил он.

Джейк так выразительно посмотрел на нее, что у Эммы перехватило дыхание. Лично ее энергии хватит на все, что бы Джейк ни придумал. Неплохим началом может стать поцелуй. Эмма опустила глаза на его губы, полные для мужчины, но волнующие женское сердце. Как бы ей урвать еще один поцелуй? Просто податься ему навстречу? Самой поцеловать его, а потом взять за руку и повести за собой в свою маленькую спальню? Что бы сделала на ее месте Бекка?

Эмма пожалела, что не может быть такой же смелой и раскованной, какой она представляла себя в своих мечтах. Она сделала шаг, но не навстречу к Джейку, а от него.

– Мне нужно в магазин, купить кое-что из еды Он недалеко, за углом. Так что к тому моменту, когда ты закончишь, я вернусь. Чувствуй себя как дома.

Джейк кивнул, отдал ей чашку и сосредоточился на замке. Ну, может, «сосредоточился» не совсем правильное слово. Работа, которая могла бы быть закончена за пятнадцать минут, растянулась на три четверти часа. А все потому, что перед его глазами все еще стояла Эмма, какой он никогда ее не видел. На ней были короткие шорты, и впервые он получил возможность полюбоваться ее стройными ногами. Розовый топ с каким-то расплывшимся пятном, похожим на краску, не скрывал плавных линий ее тела. Джейк впервые видел Эмму почти обнаженной – принимая во внимание то, как она была одета в первый день встречи, Он пытался забыть о том, что на ней не было бюстгальтера, но очертания ее груди намертво врезались в его память. И конечно, волосы, которые свободно лежали на ее спине, вызывая желание прикоснуться к ним и убедиться в их мягкости и шелковистости.

Эмма уже давно ушла, а Джейк все еще вспоминал выражение ее лица, слегка приоткрытые манящие губы. Если он не разучился понимать женщин, то в глазах Эммы было приглашение. И дело тут вовсе не в его разыгравшемся воображении – он видел, как Эмма смотрела на его губы, наклоняясь к нему все ближе и ближе и отпрянув лишь в последний момент.

Если он не ослеп, то Эмма сама хотела поцеловать его.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Прогулка в магазин пошла на пользу ее мозгам – туман в голове прояснился, но зато возник другой вопрос. Чем она отличается от других женщин и почему не может закрутить с Джейком короткий, страстный, бурный роман? Почему бы ей хоть раз в жизни не попробовать просто поплыть по течению, пофлиртовать с красивым мужчиной, забыть о снедающих ее сомнениях, что у них ничего не выйдет? Точнее, у нее ничего не выйдет.

Можно взглянуть на все это с другой стороны. У Джейка колоссальный опыт в общении с женщинами; у нее же опыт общения с мужчинами отсутствует начисто. Но ведь она может поучиться у Джейка, а когда он уедет, все повторить, но уже с другим мужчиной. Может, и впрямь все дело в отсутствии опыта, а не в ней самой.

Джейк сидел на веранде, когда вернулась Эмма. В руках у нее был поднос с двумя большими чашками крепкого кофе – для него и двумя маленькими чашечками кофе с молоком – для себя. Кроме того, на сгибе ее локтя висела сумка, которую Эмма набила так, что рука уже онемела – она намеренно задержалась в магазине подольше, чтобы вернуть себе самообладание.

– Ты ангел, – сказал Джейк, беря у нее из рук поднос, а затем и сумку.

– Я подумала, что вряд ли тебе понравится мой кофе без кофеина.

– Ты чертовски права, не понравится.

Он последовал за ней на кухню, наблюдая, как она начинает готовить завтрак.

– Значит, ты предпочитаешь кофе без кофеина, не куришь и, я готов поклясться, ничего не пьешь крепче вина, что, как известно, не считается. Не верю, что ты такая правильная. Недостатки должны быть у всех, иначе жить станет скучно.

– Я обожаю шоколад. Это можно считать как недостаток?

– Горький? Нет.

– Нет, обычный. По плитке шоколада в день.

Джейк остановился рядом с кухонным столом.

Эмма держала в руках нож, и ей пришлось изрядно постараться, чтобы случайно не поранить себя, потому что ее рука задрожала.

– Может, доверишь мне что-нибудь? Клянусь, на кухне я тоже гожусь.

– Верю, но сейчас лучше посмотри новости по телевизору в гостиной, – сказала она, надеясь, что, если он выйдет, ей станет легче дышать.

Джейк не сдвинулся с места. Что отнюдь не способствовало ее душевному спокойствию. Эмме понадобилась вся сила воли, чтобы сосредоточиться на резке томатов и шампиньонов. Поставив сковородку на огонь, она бросила масло, добавила бекон, очищенные сосиски и нарезанные овощи.

Джейк шумно вдохнул воздух.

– Пахнет недурно. Хотя по тебе не скажешь, что ты любишь готовить.

– Не знаю, почему ты так решил, – возразила Эмма. – Это мое фирменное блюдо. И единственное, что у меня неплохо получается.

– Серьезно или ты меня разыгрываешь?

– Ну… разыгрываю, – призналась она, наконец, – но завтрак – единственное, что я люблю готовить.

Она добавила в миску несколько яиц, сыр и молоко и принялась все это сбивать, затем нарезала хлеб и включила тостер. Когда тосты были готовы, Эмма намазала их маслом и сверху положила яичницу.

– Мне нравится, как ты все это делаешь, – понаблюдав за ее манипуляциями, заметил Джейк. – Если честно, я ожидал, что ты накормишь меня кукурузными хлопьями.

– Для меня завтрак самый важный прием пищи, – хмыкнула Эмма.

– И у тебя хватает терпения готовить все это каждый день?

– Ну, не каждый, но, как правило. В любом случае завтрак должен быть обязательно плотным, потому что иногда у меня не хватает времени, чтобы пообедать.

– И тогда ты вспоминаешь о шоколаде.

– Точно.

Через десять минут завтрак был готов. Эмма взяла столовые приборы и тарелки.

– Давай позавтракаем на веранде.

Джейк взял поднос с кофе и сковородку и последовал за ней. На веранде, в тени листвы от растущего рядом дерева, стояли стол, два стула и старенькая, но очень удобная софа. Рядом красовались горшки с цветами. В воздухе витал их нежный аромат.

Джейк сел за стол и принялся с аппетитом уплетать завтрак.

– Знаешь что, – съев половину порции, сказал он, – я уже подумываю о том, что не прочь завтракать так каждый день. Отличное начало дня. – Он осмотрелся. – Тебе нравится здесь жить?

– Мне по душе район. Здесь очень тихо. Замечательное место для отдыха.

– И как ты отдыхаешь?

Эмма искоса посмотрела на Джейка, но на его лице действительно был написан живейший интерес.

– Так, по-разному, – уклончиво ответила она. – Иногда копаюсь в саду.

– Да, я заметил, что он у тебя очень красивый и ухоженный.

Джейк погладил бутон гиацинта. С трудом отведя взгляд от его рук, Эмма произнесла:

– Это не так уж и трудно. Он у меня крошечный.

Джейк замолчал, Эмма тоже. Будь она сейчас одна, полежала бы на софе, греясь в лучах солнца, может, немного подремала. Но не тогда, когда Джейк сидит напротив нее и щурится от удовольствия. Она, конечно, могла бы прилечь на софе, но о том, чтобы заснуть, и речи быть не может – она и так сидит как натянутая струна.

– Ты могла бы помочь мне израсходовать избыток энергии, который образовался после такого сытного завтрака и двух чашек кофе, – лениво сказал Джейк и потянулся.

– Что ты имеешь в виду? – смутилась Эмма.

– Как насчет того, чтобы показать мне городской парк?

– А, ты об этом. – Сердце у нее упало. – Конечно, – призвав на помощь самую широкую улыбку, добавила она.

Джейк поднялся со стула и, взяв пустую посуду, зашел в дом. Эмма, посидев истуканом несколько секунд, скрылась в ванной. Когда она вернулась на кухню, Джейк уже вытирал посуду полотенцем.

– Спасибо, конечно, что ты вымыл всю посуду, но я бы сделала это сама.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, но раньше я так помогал маме, не столько с целью облегчить ее работу по дому, а чтобы выразить свою благодарность и любовь, – задумчиво сказал Джейк.

Вполне возможно, подумала Эмма, что его мать и сестра были единственными женщинами, о которых Джейк проявлял искреннюю заботу и которых любил без оглядки. Ради их благополучия он был готов пойти на все. Это вполне объяснимо, потому что, когда не стало сначала его отца, а затем и деда, Джейк остался единственным мужчиной в семье. Может, он и позволял себе быть легкомысленным, когда дело касалось других женщин, но только не в отношении самых близких и дорогих его сердцу. Особенно это относилось к Сиене, которую он несколько лет назад едва не потерял.

– Ты закончил? Тогда идем, – произнесла Эмма, сообразив, что Джейк выжидающе смотрит на нее.

Несмотря на субботнее утро, в парке было многолюдно.

– Ну что, женщины в отеле стали относиться к тебе по-другому? – вдруг спросил Джейк.

Что да, то да. И не только женщины. Даже швейцар Дэн теперь смотрел на нее с интересом, тогда как раньше едва удостаивал взглядом.

– Думаю, да.

– Мне тоже понравилось – все эти взгляды, улыбки и вздохи. Забавно.

– Да, забавно, – тихо сказала Эмма.

Как она и предполагала, для Джейка их воображаемый роман был всего лишь новым развлечением. Она взглянула на него. Странно, но он не улыбался.

Они остановились почти одновременно. Джейк молча взял ее за руку, а затем увлек за собой в сторону от дорожки, к развесистому дереву. Листва заглушала шум и скрывала их от посторонних глаз. Если постараться, можно было представить, что в парке они одни.

Джейк смотрел на ее губы, его глаза ярко блестели.

– Я так больше не могу, Эмма, – хрипло проговорил он. – Я должен поцеловать тебя.

В ее глазах вспыхнула радость, а сердце забилось сильнее.

– А как же твои правила? – сглотнув, спросила она.

– Сейчас мы одни. Я абсолютно честен с тобой и желаю тебя так, как никогда еще не желал ни одну женщину.

Когда Джейк замолчал, словно искра проскочила между ними. С неожиданной для себя смелостью Эмма спросила:

– А как насчет одежды?

Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке.

– Все не так уж плохо.

– Но я люблю совершенство, Джейк. И по возможности стремлюсь его достичь. – Господи, неужели все это говорит она? И куда только подевалась ее обычная робость?

– Ты его получишь, – притянув ее к себе, кивнул Джейк.

Эмма подняла голову. Она ждала, что он вот-вот ее поцелует, но Джейк почему-то медлил.

– Ты хочешь этого, Эмма? – наконец спросил он, лаская взглядом ее губы.

По ее жилам потек жидкий огонь, тело стало безвольным, но Эмма нашла в себе силы прошептать:

– Да.

Голова Джейка склонилась еще ниже. Эмма закрыла глаза, удерживая рвущееся наружу нетерпение. Пальцы Джейка впились ей в талию, словно он боялся, что она вдруг передумает. Если бы это было в ее силах…

Страсть вспыхнула в ней мгновенно, как вспыхивает сухое дерево от удара молнии. В поцелуе Джейка не было нежности. Нет, он требовал, заставлял ее подчиниться его воле. И Эмма прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй.

Как же долго она об этом мечтала!

Эмма и не думала, что внутри нее может жить страстная, чувственная, дерзкая женщина, но именно такой она ощущала себя в эту минуту. Пуговицы его рубашки и щетина на щеках царапали кожу, возбуждая ее еще сильнее. Эмма мучительно хотела, чтобы одежды не было вовсе, желала, чтобы его руки касались ее обнаженного тела, желала сама прикоснуться к нему.

Внезапно Джейк резко разжал руки и засунул их в карманы джинсов.

– Нет.

– Ч-что? – заикаясь, пролепетала Эмма. И почти сразу запаниковала. Что она сделала не так?

– Если мы не остановимся сейчас, нас обвинят в аморальном поведении в общественном месте, – тяжело дыша, сказал Джейк и криво усмехнулся. – Всего лишь поцелуй, но зато какой. Впрочем, ты ведь все любишь доводить до совершенства… – Он неожиданно нахмурился. – Нам лучше вернуться.

В молчании они шли по парку. Джейк смотрел на дорогу и ни разу не взглянул на Эмму. Девушка снова замкнулась в себе, не зная, почему Джейк вдруг стал так холоден с ней. Нет, она должна выяснить причину.

– Ты не сделаешь мне одолжение?

– Конечно, – последовал незамедлительный, но безразличный ответ.

– Не посмотришь еще одно окно у меня дома? Там тоже заедает защелку.

На его скулах заиграли желваки.

– Поверить не могу, что ты сама попросила об этом.

– Почему? – несколько опешив, спросила она.

– Ты ведь у нас сама мисс Независимость. Тебе никто не нужен. Работа и еще раз работа – вот твой девиз.

– Я делаю то, что должна делать, – спокойно возразила Эмма.

– Ты делаешь то, что нужно твоему отцу.

– Я прислушиваюсь к его мнению, потому что он знает, что для меня лучше.

– Что, как он считает, для тебя лучше, ты это хотела сказать, – поправил ее Джейк.

– Неважно, но он мой отец. По какому праву ты его судишь? – В ней разгорался гнев. Даже если его слова справедливы, никто, кроме нее, не имеет права осуждать ее отца!

– Я просто говорю то, что думаю. Ты ведь на все готова, чтобы угодить своему отцу, верно? А теперь еще и Максу.

Эмма не понимала, почему Джейк вдруг так вскинулся, но и просто оставить его вопрос без внимания не могла.

– Я многим обязана Максу и, чтобы не обмануть его доверия, должна много работать.

– Надеюсь, он хотя бы платит тебе соответственно, – едко сказал Джейк.

– Он не использует меня, потому что я одинока и молода, если ты об этом.

– Таких, как ты, всегда используют, но это происходит потому, что ты сама не возражаешь. Для тебя ведь важно, что другие думают о тебе, не так ли? Ты отказываешься от своих желаний, если они кому-то не по нраву.

– Чушь. Я поступаю так не потому, что хочу угодить другим, а потому, что сама этого хочу.

– Не уверен. Просто ты убедила себя в этом и боишься признаться себе, чего ты желаешь на самом деле.

– И чего же, по-твоему, я желаю, если даже себе боюсь в этом признаться? – вызывающе спросила она, скрывая невольный страх.

Знает Джейк или нет? Если знает, то откуда? Она никому об этом не говорила, даже своей сестре. Нет, конечно же, он не может ничего знать, убеждала она себя. Это был выстрел наудачу. Но почему Джейк затронул эту тему? Что вообще происходит? Если он сожалеет о поцелуе, то это его проблемы. Разве она его к этому принуждала?

– Если тебе нравится, как выглядят персики на моем дереве, не тряси его, – процедила Эмма, вспомнив слова, которые однажды прочла на футболке какого-то прохожего, и ускорила шаг.

Глядя ей в спину, Джейк неожиданно поймал себя на мысли, что улыбается. Черт, ему нравилась такая Эмма – взрывная и острая на язычок. Его гнев, которому он не мог найти объяснения, куда-то испарился. Интересно, какая же из этих Эмм настоящая? Может, это и послужило причиной его неожиданной вспышки? Ведь раньше, когда он встречался с другими женщинами, он не задавался подобными вопросами. Неужели это открытие обескуражило его до такой степени, что он потерял над собой контроль? Эта мысль вертелась в его мозгу, пока он догонял Эмму.

– Я и не думал трясти твое дерево, солнышко, ведь оно мне так нравится, – со смешком сказал он, обнимая ее со спины.

– Нет? А чего ты тогда добивался своими расспросами?

Он пожал плечами.

– Может, мне захотелось посмотреть, как ты разозлишься.

– Посмотрел?

– Конечно, – едва удерживаясь от желания расхохотаться, сказал Джейк. – Мне понравилось. Тебе надо почаще выходить из себя.

– Зачем? – Эмма уставилась на него с подозрением.

– Давай-ка я лучше покажу тебе, – ласково сказал Джейк.

С этими словами он провел рукой по ее плечам, и от этого движения по телу Эммы поползли мурашки. Джейк смотрел в ее широко раскрытые глаза и чувствовал, как снова теряет над собой контроль. Что Эмма сделала с ним, если он забывает обо всем, стоит только коснуться ее атласной кожи и вспомнить, с какой страстью она отвечает на его поцелуи?

Он с трудом заставил себя выпустить Эмму из объятий, хотя ему больше всего на свете хотелось снять с нее все до нитки и узнать вкус ее кожи.

– Позже, Эмма, немного позже, – пообещал Джейк, глядя, как желание исчезает из ее глаз, уступая место неуверенности. – По правилам мы все сделаем позже, – повторил он с улыбкой и отступил, зная, что он-то уж постарается, чтобы следующий раз наступил как можно скорее.

Задвижка на окне была старой и держалась на честном слове.

– Почему ты не поменяла ее раньше? – нахмурился Джейк. – Даже ребенку под силу сломать эту железку, не говоря уже о ворах. Я проверю все остальные, – пробурчал он, вымещая свой гнев и страх за нее на болтах.

Неужели Эмма не понимает, как она уязвима? Джейк даже подумать боялся, что могло бы случиться с ней, вздумай кто-нибудь ограбить ее, когда она сама в доме.

Он с трудом удерживался от того, чтобы схватить Эмму в охапку и накричать на нее за беспечность. Конечно, работа для нее всегда на первом месте, когда уж ей задумываться о своей безопасности и о том, в каком уединенном месте она живет.

Гнев Джейка перекинулся на ее отца. Лукас Делани обращался со своими дочерьми как с дрессированными обезьянками, объявляя об успехах Эммы и Люси на всю округу. Неприязнь Джейка к нему усилилась после встречи с Эммой в парке, когда она переживала из-за оценок, которыми бы гордился любой другой родитель. А затем он почти возненавидел его, когда Лукас Делани заявился к ним в мастерскую, узнав, что он хочет бросить школу.

– Если ты не получишь хотя бы среднего образования, то ничего не добьешься в жизни. Образование в современной жизни – самое главное. Ты ведь не хочешь закончить свою жизнь сборщиком фруктов или чернорабочим? – поучал он, не желая понять причин, по которым Джейк решил пойти работать.

Ему тогда было семнадцать лет, и он больше не мог быть обузой для матери, которая гнула спину на трех работах, чтобы обеспечить его и позволить младшей дочери получать лучшую медицинскую помощь при ее скудных финансах.

Они стояли у окна. Когда показалась Эмма, Лукас Делани кивнул в ее направлении и сказал:

– Посмотри на Эмму. Она знает, чего хочет добиться в жизни, и идет к этой цели. Она даже мысли не может допустить о том, чтобы бросить школу, поскольку понимает, что залогом успешной жизни может стать только хорошее образование. Учиться и еще раз учиться, работать и еще раз работать – вот ее девиз.

Его слова крепко засели у юноши в голове. Джейк поклялся себе доказать Лукасу Делани, что тот ошибается. У него уже был план, и он намеревался воплотить его в жизнь, твердо зная, что для этого нужно. В конечном итоге он своего добился. Лукас был прав частично – чтобы стать преуспевающим человеком, нужно много работать. Вот он и вкалывал, пахал как вол, недосыпал ночами. Теперь у него есть деньги и чувство уверенности, которое они приносят, а также радость от осознания, что ни мать, ни Сиена никогда ни в чем не будут нуждаться. И главное – теперь он спокоен за сестру, потому что после дорогостоящей операции угроза ее жизни стала минимальной.

Эмма тоже работала, не жалея себя. А что в итоге? Ей двадцать шесть, а она до сих пор одинока. Но Джейк может научить ее радоваться жизни. По крайней мере, он постарается показать ей жизнь во всем ее разнообразии. Ну, или хотя бы одну грань жизни, затрагивающую отношения полов, усмехнулся про себя Джейк, открывая дверь, да так и остался стоять на пороге, раскрыв от удивления рот.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Комната была выкрашена белой краской. Минимум мебели: стол, стул. Посередине, прямо напротив окна, стоял мольберт.

Джейк на секунду прикрыл глаза, вспоминая тот день в парке. Эмма ведь говорила, что любит рисовать, но должна оставить этот предмет, хотя по рисованию у нее был наивысший балл.

Занавески были задернуты, но в комнату проникало достаточно света, чтобы он мог рассмотреть картины, висевшие на стенах; на столе стояли кисти, краски, карандаши и лежала кипа бумаг. Вокруг стола высыхали еще несколько картин. В комнате пахло скипидаром, к которому примешивался запах цветов.

Медленно обойдя комнату, Джейк поразился многогранности таланта Эммы. Рядом с картинами, выполненными в цвете, соседствовали карандашные наброски, больше напоминающие чертежи с четкими, скупыми линиями.

В коридоре послышались легкие шаги. Наверное, ему следовало почувствовать вину – как-никак он вторгся во что-что очень личное, оберегаемое Эммой от посторонних глаз, но Джейк ощущал только восхищение и восторг.

Дверь открылась и закрылась. Он повернулся. Вернувшись из парка, Эмма переоделась. Сейчас на ней было простое платье с тонкими бретельками.

– Что ты здесь делаешь? – справившись с волнением, спросила она.

– Не смог удержаться. Я мысленно представил планировку твоего дома, не понимая, почему ты не используешь самую солнечную комнату как спальню или гостиную, и решил узнать причину.

Эмма не покраснела, как следовало ожидать, а неожиданно побледнела.

– Из разговора в парке, ну еще несколько лет назад, я понял, что ты бросила рисование, – негромко, словно боясь испугать ее, сказал Джейк.

– Бросила, но иногда ходила на внеклассные занятия. Зная нрав моего отца, учительница иногда занималась со мной индивидуально.

– То есть твой отец об этом не знал? – уточнил Джейк.

– Не только он один. Никто не знает.

– Никто? Ты хочешь сказать, что никто до сих пор не подозревает, что ты рисуешь?

– Это мое, личное, – вызывающе вскинула подбородок Эмма.

– Жаль, – проронил Джейк. – Ты прекрасный художник.

– Спасибо. – Она распахнула дверь. – Давай выйдем отсюда.

Джейк посмотрел на Эмму, затем перевел взгляд на стол, заваленный рисунками, на которых были наброски цветов, и, не колеблясь, подошел к нему.

Эмма соображала, как заставить Джейка уйти из студии. Сердце сильно стучало в груди. Джейк не производил впечатления человека, который легко подчиняется чужим приказам, если они идут вразрез с его собственными желаниями. А сейчас он намеренно игнорировал ее и перебирал рисунки на столе. Эмма разрывалась между желанием выдворить его из комнаты и узнать его мнение.

Она никому не говорила о своем хобби, боясь, что ее рисунки могут не понравиться. Приходилось признать, что Джейк был отчасти прав. Она всегда считается с чужим мнением. Что поделать? Ее так воспитали. Именно поэтому Эмма держала свою страсть к рисованию в секрете – она бы не смогла заниматься тем, что любила, если бы ей сказали, что она неважный художник. Это была ее тайная радость и гордость, ее утешение. Рисуя, она отдыхала душой, здесь ничто не ограничивало ее фантазию – она была полновластной хозяйкой и исполнительницей своих замыслов.

– А это что? – вдруг спросил Джейк, раскопав среди рисунков листы бумаги с печатным текстом.

– Моя преподавательница из университета пишет книгу о цветах, вот она и попросила меня нарисовать к ней иллюстрации, – призналась Эмма, раскрыв еще один секрет. – Вообще-то книга посвящена языку цветов, который активно использовался в викторианскую эпоху. Тогда с каждым цветком обязательно что-нибудь отождествлялось, и таким образом дарящий мог сообщить о своих чувствах, не прибегая к словам.

– Учительница, занимающаяся литературным творчеством? Любопытно.

– Вообще-то Маргарет преподает ботанику.

– Все интереснее и интереснее, – заметил Джейк.

– У меня диплом не только экономиста, но и биолога-ботаника, – неохотно сказала Эмма.

– Твоему отцу известно об этом? Нет, конечно же, нет, – сам же поправил он себя. – Иначе об этом знали бы все. Так значит, у тебя два высших образования… или больше?

– Два.

– Понятно, – задумчиво сказал Джейк.

Вряд ли, подумала про себя Эмма. Ведь именно поэтому она не умеет общаться с людьми, особенно с мужчинами. Пока ее однокурсники трепались на перерывах, не зная, чем занять себя во время «дыр» в расписании, она бегала из одного корпуса в другой, не спала ночами, чтобы успевать везде. Вообще-то сначала Эмма планировала поступить на художественный факультет, благо и университет были поблизости, но, так как в школе она бросила курс рисования, об этом можно было и не мечтать. Поэтому Эмма пошла на компромисс и поступила на биологический факультет.

– Тогда ясно, откуда тебе известно название этих цветов по-латыни, – кивнул он на запись, сделанную в углу одного из рисунков, который держал в руках.

– Книга задумывается больше как ознакомительная, а не как учебник, – поторопилась объяснить Эмма. – Эти надписи я сделала для себя.

– Насколько я понимаю, это только наброски, а затем они будут выглядеть как картины на стенах?

– Нет, рисунки, которые лежат на столе, уже готовы. Если издательство одобрит их, они будут напечатаны.

– Ты не думала о том, чтобы устроить выставку своих…

– Нет, – перебила его Эмма. В каждую картину она вложила частичку своей души, часами сидела, добиваясь сходства с настоящими цветами. Малейшая критика в ее адрес ее просто убьет.

– Очень жаль, что ты так решительно настроена, – вздохнул Джейк. – Очень жаль. Кстати, вчера в ресторане ты сказала, что я ассоциируюсь у тебя с красным тюльпаном. Что означает этот цветок?

– Ты держишь список в руках, – выдавила Эмма.

Джейк опустил глаза. По его улыбке она поняла, когда он нашел, что означает тюльпан. Совершенный любовник. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Ты так думаешь?

Страсть, горевшая в глазах Джейка, заставила Эмму забыть о робости, охватившей ее, когда она увидела его в своей студии. Эмма хотела бы отшутиться, но язык ей не повиновался. Молчание затягивалось. Джейк положил листы бумаги на стол и подошел к ней.

– Или, чтобы убедиться, тебе нужно сначала проверить?

Эмма беспомощно смотрела на него, но слова упорно не шли с языка.

– Я так полагаю, что твое молчание означает «да».

Ее рот приоткрылся, но по-прежнему не раздалось ни звука. Джейк привлек девушку к себе. Эмма потянулась к нему, подставляя губы для поцелуя, но он сначала убрал ее волосы, обнажая шею, и поцеловал в чувствительное местечко за ухом, медленно опускаясь ниже. Объятия Джейка стали крепче, и сквозь тонкое платье Эмма чувствовала тепло его ладоней. Там, где касались его губы, горела кожа. Желание вспыхнуло мгновенно, воспламеняя кровь, кружа голову.

– Больше никакого притворства, Эмма, – негромко сказал Джейк, проводя языком по ключицам. – Теперь мы будем играть по-настоящему.

Ну да, конечно, но по-прежнему это будет игра. Справится ли она с этим? Они могут провести вместе ночь, которую она запомнит навсегда, но на этом все закончится. Через несколько недель Джейк снова вступит в игру, но уже с другой партнершей. Но это будет потом. Сейчас-то он с ней.

– Да, – прошептала она.

Джейк сразу взял ее за руку и потянул за собой в спальню. Несколько секунд он сосредоточенно вглядывался Эмме в глаза, словно пытаясь найти в них какой-то ответ, а затем прижал к себе, покрывая поцелуями ее плечи, шею, лицо. Его ладони скользили вдоль ее тела, властно, уверенно, и через минуту платье уже лежало на полу.

Джейк чуть отстранился. Его взгляд ощупывал Эмму так, как несколько секунд назад делали руки. Она почувствовала, как вдоль ее позвоночника прошел холод, когда мысленно представила его белокурых красоток и сравнила себя с ними.

– Я… – начала она и смешалась.

– Ты совершенна, – произнес Джейк, и в его глазах зажглось восхищение.

Эмма ему не поверила, но не могла спорить, стоя перед ним почти обнаженной, поэтому промолчала.

Джейк снова подался к ней. Наклонив голову, он коснулся одного соска языком и медленно, чувственно втянул его в рот. Эмму пронзила острая стрела наслаждения, ноги ее подкосились, и она бы упала, если бы Джейк не поддержал ее.

Она шептала его имя снова и снова, обхватив Джейка за шею и почти повиснув на нем. Вместе с ней Джейк сделал шаг к кровати. Отцепив ее руки, он легонько подтолкнул ее, а затем лег, накрыв своим телом. Наконец его губы прижались к ее дрожащим губам, и Эмму охватил трепет. Когда поцелуй закончился, ей показалось, что он высосал все ее силы. Эмма учащенно дышала, краем сознания отмечая, что дыхание Джейка едва сбилось – это был единственный признак, что поцелуй ему понравился, тогда как она боялась умереть от счастья. С каждой секундой, с каждой новой лаской внутри нее росло напряжение. С ее губ сорвался стон.

Для Джейка это словно стало сигналом. Он быстро снял с нее трусики. Эмма могла лишь смотреть, как ловко он действует, а затем ее веки смежились, когда горячий поцелуй обжег ей кожу с внутренней стороны бедра.

– Тебе нравится?

– Да, – едва слышно выдохнула она, чувствуя себя расплавленным воском в его сильных, опытных руках.

Сильная дрожь сотрясла ее тело, и, чтобы как-то обрести контроль над собой, Эмма вцепилась в спинку кровати. Весь мир сузился до его рук, до его языка и губ, которые изучали ее тело, миллиметр за миллиметром, оставляя после себя клокочущий вулкан страсти и мучительную боль от неутоленного желания. Джейк не спешил, доводя ее своими ласками до безумия.

– Джейк, – с мольбой в голосе прошептала Эмма.

– Ты не передумала?

– Нет! – выкрикнула она, уже не контролируя движения своего тела.

Джейк скатился с нее, снял с себя джинсы и замер.

– Что? – Эмма открыла затуманенные глаза, с трудом фокусируя на нем взгляд.

– У меня с собой нет презерватива. – Он сквозь зубы выругался. – Надеюсь, у тебя есть? Или ты принимаешь противозачаточные таблетки?

Эмма молча смотрела на него, закусив губу, а затем покачала головой.

– Черт бы все побрал! – взлохмачивая волосы, процедил Джейк.

Ей неожиданно стало холодно и неуютно. Она неловко пошевелилась, отодвигаясь от Джейка к противоположной стороне кровати и стараясь скрыть свою наготу.

– Нет! Не прячься от меня. – Он молниеносно завел ей руки за голову и лег рядом, прижавшись к ее губам в долгом поцелуе. – Может, спросим у твоих соседей?

– И как ты себе это представляешь? – не поверила она своим ушам, услышав его предложение. – Это ведь не одно и то же, что попросить одолжить немного сахара.

– Да уж…

Он неожиданно громко и весело расхохотался. Эмма сначала вздрогнула, но затем ее губы дрогнули в ответной улыбке.

Смех Джейка так же неожиданно прекратился.

– Я не подготовился. Просто не верил, что это произойдет. По крайней мере, сегодня.

– Но ты этого хотел? – не удержалась Эмма.

– Заняться с тобой любовью? Черт, да. Всю неделю.

А я, наверное, всю жизнь, подумала она. И со всевозрастающим разочарованием поняла, что этот момент ускользнул от нее и, может, ей уже никогда…

Джейк резко поднялся с кровати и натянул джинсы.

– Лежи и жди меня, – велел он.

– Куда ты?

– В аптеку, которую видел здесь неподалеку. – Он наклонился над ней, слегка вдавливая в матрас, и крепко поцеловал. – Не двигайся, – повторил он у двери и скрылся в коридоре.

Вернувшись спустя десять минут, Джейк протяжно вздохнул, обнаружив Эмму в кухне.

– Я же велел тебе не двигаться.

Эмма неопределенно повела плечами. Сомнения атаковали ее так быстро и неожиданно, что она уже не могла лежать в спальне голой и ждать, когда он придет.

– Ты передумала? – проницательно глядя на нее, спросил Джейк.

Она отрицательно покачала головой. Теперь, когда Джейк снова был рядом, места сомнениям не было.

– Значит, мне придется снова тебя раздеть, – спокойно заметил он. Его глаза заблестели.

Эмма не успела опомниться, как он подхватил ее на руки и понес в спальню, не забывая целовать по дороге.

В спальне Джейк быстро снял с нее платье и одобрительно хмыкнул, когда обнаружил, что под платьем больше ничего нет. Затем, удерживая ее взгляд, разделся сам и в две секунды надел презерватив, после чего увлек Эмму за собой на кровать.

Его руки были повсюду, и скоро Эмма расслабилась, позволяя водовороту страсти увлечь себя за собой. Дрожь прошла по телу девушки, когда Джейк оторвался от ее губ и приник к ложбинке между грудей. Эмма обхватила его за плечи, чувствуя стальные мышцы под своими ладонями. Джейк задышал чаще, и радость охватила все ее существо. Уже гораздо смелее Эмма притянула голову Джейка к себе и сама поцеловала его сначала в губы, затем провела языком по шее, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. Джейк хрипло застонал. Довольная улыбка коснулась ее губ. Значит, ее прикосновения доставляют ему удовольствие.

Эмма попыталась немного отодвинуться, чтобы ей было легче ласкать его, но Джейк только сильнее навалился на нее всем телом. Это было восхитительное ощущение. Жаль, что оно не могло длиться вечно. Тепло росло в низу ее живота, разливаясь по всему телу. Слабый отзвук физического дискомфорта легкой рябью коснулся океана наслаждения, который захлестнул ее с головой.

– Какого?.. – В глазах Джейка мелькнуло недоверие, но Эмма притянула его голову к себе и прижалась" к его губам.

– Просто не останавливайся, – прошептала она.

Джейк стиснул зубы, но уступил требовательной мольбе, звучавшей в ее голосе. Эмма вздохнула и закрыла глаза, чувствуя, как напряжение уходит из мышц, наполняя ее силой и восторгом. Краем уха она слышала, как Джейк едва слышно прошептал ее имя. Его мышцы на спине и плечах напряглись и расслабились. Он пошевелился и скатился с нее.

Когда их глаза встретились, он прищурился. На его скулах заходили желваки.

– Ты девственница? – сверля ее взглядом, спросил Джейк.

– Была, – как можно беспечнее ответила Эмма.

Джейк ударил кулаком по кровати.

– Почему ты мне ничего не сказала?

– А что, для тебя это имеет какое-то значение?

– Имеет, поскольку тогда все было бы иначе, – сверкнув глазами, сказал Джейк. – Лучше.

Лучше? Он шутит? Да она побывала на небесах.

Его лицо неожиданно потемнело.

– Или ты берегла себя для брака?

– Для брака? – изумилась Эмма. – Нет. Просто это должно было когда-нибудь произойти. Не довольствоваться же всю жизнь одними поцелуями.

– И скольких ты уже перецеловала?

Эмма залилась краской. Ну, уж нет, Джейк не узнает, что он был первым во всех смыслах.

– Какая тебе разница, Джейк? Мне давно нужно было решиться на этот шаг, так почему не сейчас и почему не ты? К тому же я считаю, что хотя бы у одного партнера должен быть опыт.

Джейк гневно выпрямился.

– И поэтому ты остановила свой выбор на мне?

– Твоя репутация бежит впереди тебя, Джейк, – напомнила ему Эмма.

– Тогда тебе должно быть известно, что мне не свойственно встречаться с несколькими женщинами одновременно.

– Да? Может быть, – заворачиваясь в простыню, пробормотала она.

– Никаких «может», – прорычал Джейк. – Если я встречаюсь с женщиной, то сплю только с ней. Пока роман себя не исчерпает.

– И сколько он обычно длится?

– Несколько недель.

– Это значит, что у нас роман?

– Я не знаю, что это значит в нашем случае, – отрезал он. На минуту между ними воцарилось молчание. – Черт! – вдруг выругался Джейк так громко, что Эмма подпрыгнула. Затем, уже более спокойно, он продолжил: – Послушай. Раньше я всегда выбирал женщин, которым известны правила игры. Но так уж получилось, что сейчас я хочу встречаться с тобой.

– Что, собираешься обучить меня правилам игры? – Эмма старалась, чтобы ее голос звучал небрежно, но не очень в этом преуспела.

– Если захочешь. Однако должен заметить, что действуешь ты совсем не как новичок – у тебя талант.

– Чего-чего, а таланта у меня хоть отбавляй, – хмыкнула Эмма, сжимая кулаки. Отказаться, когда Джейк сам предложил ей стать ее любовником? Ну, нет. Только нужно будет приложить усилия, чтобы после его отъезда ее сердце осталось при ней, и желательно неразбитое.

– Не могу поверить, что ты была девственницей, – сказал Джейк, отодвигая от себя тарелку, когда они ели на веранде после совместно принятого душа.

– Что в этом такого необычного?

– Тебе двадцать шесть… По-моему, поздновато для первого опыта.

– Ты считаешь, что нужно было проводить его в шестнадцать лет?

Джейк усмехнулся:

– Не считаю. Но ведь ты же не монашка. Ты училась в университете…

– Совершенно верно, училась, – перебила его Эмма. – Причем на двух факультетах. Именно поэтому в то время моя голова была забита чем угодно, но только не ребятами.

– Что, и никаких студенческих вечеринок? – Джейк недоверчиво поднял брови.

– Нет. Повторяю, мне было не до этого.

– А сейчас? Конечно же, у тебя есть время, но, принимая во внимание недавно открывшийся мне факт, я должен констатировать, что ты по-прежнему прячешься от мира.

– Ошибаешься. – Эмма раздраженно отпихнула от себя тарелку. – Меня приглашают, и иногда я принимаю предложения.

– Готов поспорить, что ты говоришь о деловых ужинах в компании мужчин, которые старше тебя в два раза и к тому же женаты.

– И что с того, если это так? – Эмма воинственно задрала подбородок.

– А знаешь, почему тебя не приглашают на свидания твои ровесники?

– Просвети, буду тебе очень обязана, – кивнула она, стараясь не обращать внимания на его откровенную насмешку.

– Ты зарабатываешь наравне или даже больше большинства мужчин твоего возраста, и это задевает их самолюбие. Твоя карьера только начинает идти в гору, что, естественно, также не приводит их в восторг.

– А как насчет тебя? Ты ненамного меня старше, – попробовала осадить его Эмма.

– Но я зарабатываю больше тебя, поэтому моему самолюбию ничего не грозит.

– А если бы ты зарабатывал меньше?

– Тебе бы не удалось запугать меня при любом раскладе, – усмехнулся Джейк.

Эмма посчитала за благо сменить тему и вернулась к тревожащему ее вопросу:

– Я могу рассчитывать на твое молчание?

– Что до встречи со мной ты была…

– Что я рисую, – перебила она его, слегка покраснев.

– Почему?

– Я уже объясняла. Просто я не хочу.

– И напрасно. Твои рисунки великолепны. Ты должна гордиться собой.

– Джейк, пожалуйста, просто обещай, что никому не скажешь о моем маленьком хобби, ладно?

– Эмма, я не понимаю, почему ты хочешь держать это в секрете, – настаивал Джейк. – Почему тебе хотя бы не развесить их по дому? Вот увидишь, люди обязательно придут в восхищение и захотят иметь подобную картину у себя.

– Я не нуждаюсь ни в чьем восхищении, – нахмурилась она.

От неожиданно резкого движения локтем ее ложка упала на пол. Эмма наклонилась, чтобы поднять ее. Вырез платья слегка обнажил грудь. Когда Эмма выпрямилась, на ее губах играла понимающая улыбка – она почувствовала его пристальный взгляд и небрежно поправила бретельку платья.

Джейк смотрел на нее во все глаза. Может, опыта у нее и нет, но его с успехом заменяет женский инстинкт.

Эмма пребывала в смятенном состоянии. Близость Джейка не лучшим образом влияла на ее мыслительные процессы. И еще ей хотелось, чтобы он забыл о ее хобби. Джейку все равно не понять, почему она упорно хочет сохранить свое увлечение в тайне. Как бы отвлечь его от этой темы? Может, соблазнить?

Она встала и принялась убирать со стола, словно невзначай задев Джейка бедром и проведя языком по губам. Джейк накрыл ее руки ладонями.

– Уберем позже. Мне позарез нужен поцелуй, Эмма. Как минимум, – хрипло сказал он и рывком поднялся со стула, который с грохотом упал.

Эмма негромко рассмеялась – реакция Джейка превзошла все ее ожидания.

– Разве ты не знаешь, что смеется тот, кто смеется последним? – беря ее на руки без видимых усилий, спросил он.

– Я смиренно приму любое наказание, которое ты мне приготовишь, – прошептала она.

– Только не смиренно.

– Как скажешь…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Как обычно в будний день, в семь тридцать утра Эмма вошла к себе в кабинет и тихо ахнула. В вазе на столе стоял красный тюльпан. Она растерянно огляделась, словно надеясь увидеть того, кто принес сюда цветок, но, кроме нее, в кабинете никого не было.

Тряхнув головой, девушка села за компьютер, но ее взгляд упорно возвращался к ярко пылающему цветку. Воспоминания о проведенных с Джейком выходных мешали сосредоточиться. И если, как она подозревала, для Джейка их роман ничем не отличается от многих других его романов, то для нее все было впервые. Она наслаждалась каждой проведенной вместе минутой, хотя знала, что это до добра не доведет.

Цветок так и манил нарисовать его. В конце концов, Эмма не выдержала. Поставив вазу перед собой, она дотронулась до бархатистых лепестков, любовно провела пальцем по стеблю, достала карандаш и положила перед собой лист бумаги.

Рисование поглотило ее настолько, что она забыла, где находится. Несколько точных штрихов – и набросок тюльпана был готов. Ее губ едва коснулась легкая улыбка, а рука уже рисовала контуры другого цветка – маргаритки. На рисунке они переплетались стеблями.

Дверь распахнулась неожиданно. Эмма вздрогнула и подняла голову. Ее кольнуло чувство вины, когда она увидела Макса.

– Как продвигается работа по подготовке отчета? – спросил он.

– Это займет несколько больше времени, чем я рассчитывала, – густо краснея, сказала Эмма.

– Но ты успеешь подготовить его до завтрашнего дня? – прищурился Макс.

– Конечно.

Она сделает этот отчет сегодня, даже если для этого ей придется задержаться в офисе дольше обычного!

Кивнув, Макс направился к двери. Эмма скомкала рисунок и, не глядя, швырнула его под стол.

– Доброе утро.

При звуках глубокого мужского голоса Эмма резко вскинула голову и успела заметить взгляд Макса, который она побоялась даже интерпретировать.

Джейк поздоровался с Максом за руку. Когда тот вышел, притворив за собой дверь, он закрыл ее на замок.

– Ты когда-нибудь занималась сексом на рабочем столе? – со смешком спросил Джейк.

– Нет, и сегодня не собираюсь, – ответила она решительно, хотя при мысли об этом каждая струнка ее тела задрожала.

– Это ты так думаешь, – заявил Джейк, остановившись рядом с ее столом.

– Джейк, пожалуйста, нет, – она умоляюще вскинула руки.

– По-моему, ты хотела сказать «пожалуйста, да», – расстегивая пуговицы ее блузки, заметил он. – Попробуй еще раз.

– Джейк…

Он склонился над ней и коснулся ее губ. В ту секунду, как их губы соприкоснулись, здравый смысл был забыт.

– Джейк, да, – обвивая его шею руками, прошептала она.

– Сразу бы так, – произнес он и провел языком по ее губам. – У тебя сегодня вкус шоколада. Мне нравится.

– Шоколад? – поддразнила его Эмма.

– Только если у него вкус твоих губ, – кивнул он, снова приникая к ее рту в обжигающем поцелуе.

Утром в воскресенье Джейк ушел к себе после восхитительной ночи любви. Работа ждала их обоих, но Эмма так и не смогла заставить себя сесть за компьютер, пролежав весь день на веранде и строя воздушные замки.

Она не успела заметить, как Джейк расстегнул пуговицы ее блузки, а затем молнию на юбке. Когда он посадил Эмму на стол, ее одежда упала с тихим шелестом. Эмма запрокинула голову, дрожа от приятного предвкушения.

– Не забудь про презерватив, – учащенно дыша, выдохнула она.

– Я хорошо усвоил урок двумя днями ранее, – хмыкнул он и извлек пакетик из кармана.

Эмма устроилась поудобнее. Джейк поднял ее ноги и завел их себе за спину. Крик рвался из ее горла, когда она почувствовала его внутри себя. Чтобы заглушить его, она взяла пуговицу на его расстегнутой, но так и не снятой рубашке в рот и сжала челюсти. Джейк уткнулся ей в шею, прижимаясь к ней губами, и Эмма знала, что это был его способ сохранить тишину утреннего офиса.

Спустя несколько минут к ней вернулся здравый смысл, а вместе с ним и чувство стыда. С каких это пор она идет на поводу своих желаний?

Джейк выпрямился. Эмма чувствовала себя крайне неловко, полулежа перед ним обнаженной, в то время как Джейк был почти полностью одет. Она сползла со стола, пряча глаза и румянец, залившей ее щеки.

– Ты всегда занимаешься сексом на работе? – поспешно приводя себя в порядок, спросила она.

– Вообще-то это случилось впервые, – сухо ответил он.

Зазвонил телефон. Эмма надела блузку и только потом ответила, надеясь, что ее голос звучит как обычно. Звонила Бекка, чтобы напомнить ей о назначенной встрече.

Эмма застегнула пуговицы и оправила юбку.

– Я нормально выгляжу? – торопливо спросила она. – Опаздываю на встречу, а все знают, что я никогда не опаздываю.

Джейк смотрел на Эмму с непроницаемым выражением лица, еле удерживаясь от смеха. Ее шея являла собой неопровержимое доказательство того, почему сегодня она впервые может опоздать на встречу. Впрочем, все поймут в любом случае, стоит им только взглянуть на нее: глаза блестят, на щеках румянец, алые губы, припухшие от его поцелуев. Эмма была прекрасна. Его снова охватило желание.

– Распусти волосы, – велел он.

– Что? – Она машинально поднесла руку к голове.

– Распусти волосы, – повторил он. – Твоя прическа все равно растрепалась.

Эмма нахмурилась, но послушно расстегнула заколку. Волосы упали ей на плечи.

– Вот теперь нормально, – кивнул Джейк. – Теперь ты можешь идти. Я выйду через несколько минут.

Эмма устремилась к двери, но даже поспешность не скрывала сексуальности ее походки. Джейк не мог оторвать взгляда от ее бедер. Когда дверь за ней закрылась, он взлохматил волосы.

Вот это номер. До Эммы ни одна женщина не смогла заставить его смешивать работу с удовольствием, а ей это удалось за какую-то неделю. Не успел он прийти в офис, как первым делом направился к ней и сразу же завалил ее на стол. Конечно, она и не протестовала, но это не может служить оправданием. Он просто помешался на ней, а это уже тревожный симптом. Если так пойдет дальше, он рискует потерять очень важный контракт.

Джейк привел себя в порядок и огляделся. Его тюльпан, ради которого он сегодня встал в шесть утра, красовался на ее столе. Улыбаясь, он наклонился к нему и заметил небрежно скомканный листок рядом с корзиной для бумаг. Он взял его в руки, расправил и замер. Затем неожиданно на него нахлынула радость. Эмма думала о нем! О них. Стебли тюльпана и маргаритки были переплетены, как и их тела несколько секунд назад. Но почему она выкинула свой рисунок? Радость померкла так же быстро, как и возникла.

Аккуратно расправив края рисунка, Джейк взял его с собой. В своем кабинете он вложил его в файл и положил в кейс. Решая рабочие вопросы, он постоянно думал о том, когда снова сможет оказаться с Эммой наедине.

Эмма не видела Джейка весь день, но это было к лучшему. Стоило ей зайти к себе в кабинет, как она каждый раз густо краснела, вспоминая утренние события, а сидя за столом, думала о новом применении этой офисной мебели.

– Все, на сегодня я пас. Как ты?

Эмма посмотрела на Джейка, стоящего в дверях, и красноречиво перевела взгляд на стол, заваленный бумагами.

– Ясно. Может, когда закончишь, заглянешь ко мне в гости? Я накормлю тебя ужином.

– Звал муху в гости паук, – негромко сказала Эмма.

– Боишься, что я тебя съем?

– А ты съешь? – неожиданно для себя кокетливо поинтересовалась она.

– Я бы не отказался, – кивнул Джейк. Его глаза вспыхнули.

Как Эмме ни хотелось принять его предложение, но она обещала себе, что закончит отчет сегодня.

– У меня куча работы, – вздохнула она. – Боюсь, я здесь еще надолго.

– Главное, чтобы ты пришла, а во сколько – дело второстепенное.

– Тогда ладно, – поколебавшись, ответила она.

– Позвони мне перед выходом.

– Хорошо.

Был уже десятый час, когда Эмма выключила компьютер, расправила затекшие плечи и с сомнением посмотрела на телефон, но ее рука уже тянулась к трубке.

– Выхожу, – кратко сказала она.

– Жду, – так же кратко ответил Джейк. Когда Эмма поднялась на его этаж, Джейк уже ждал ее у двери. Весь его вид навевал грешные мысли. Он заключил Эмму в объятия и запечатлел на ее губах крепкий поцелуй.

– Еда готова. Чем скорее мы поужинаем, тем скорее приступим к твоему дальнейшему обучению. Что-то подсказывает мне, что энергии от обеденной плитки шоколада тебе будет недостаточно.

При этих словах ее колени подогнулись, а по телу растеклось приятное тепло. Сил у нее хватило только на то, чтобы кивнуть.

Как Эмма и предполагала, его квартира была великолепно обставлена, но не могла скрыть того факта, что это всего лишь временное жилище – настоящего уюта в ней не было.

Вот ключевое слово в их отношениях – «временные». Ей нужно почаще вспоминать об этом…

– Я подумывал устроить барбекю на балконе, – усаживая ее за стол, сказал Джейк, – но на улице было ветрено, поэтому ужинаем в предназначенном для этого месте. Прошу. Говяжье филе со свежими овощами и зеленью.

– Пахнет вкусно, – принюхавшись, сказала она.

Ужин прошел в разговоре о работе. Эмме с трудом удавалось сдерживать свое нетерпение. Сытная еда придала ей сил, возбудила желание, но Джейк не торопился.

– На десерт карамельно-шоколадный мусс, – объявил он, придвинув к ней тарелку.

– Выглядит аппетитно. – Эмма взяла в руки десертную ложку. – Ты толкаешь меня на порок, – пошутила она.

– Это невозможно, – поедая ее глазами, сказал Джейк. – Потому что он сидит как раз напротив меня.

– Обвиняешь меня в порочности? – притворно удивилась Эмма. – Ты что, отказываешься от десерта? – спросила она, сообразив, что весь мусс стоит перед ней.

– Нет. Просто себе на десерт я приготовил кое-что другое, – хрипловатым голосом ответил Джейк и сопроводил свои слова таким откровенным взглядом, что Эмма зарделась от удовольствия, к которому примешивалась толика смущения.

– Да? И что же это? – Она уставилась в тарелку, краем глаза наблюдая за ним.

Джейк обошел стол, сел на стул позади Эммы, приподнял ее волосы и шумно вдохнул воздух.

– Вот это, – сказал он и принялся осыпать поцелуями ее шею и плечи, на которых все еще проступали легкие отметины – следы его поцелуев.

Эмма вздрогнула от желания и закрыла глаза, наслаждаясь его лаской.

– Помнится, я говорил, что не откажусь тебя съесть, – пробормотал Джейк между поцелуями. – Именно этим я сейчас и займусь.

С этими словами он встал, взял тарелку с муссом и потянул Эмму за собой.

– Кстати, я прошу прощения.

– За что?

– За это.

Они зашли в спальню. Джейк подвел ее к зеркалу и, снова подняв ее локоны, кивнул, приглашая посмотреть.

Эмма взглянула на свое отражение, и ее глаза расширились. Она не видела этих отметин бледно-красного цвета, потому что по какой-то странной прихоти оставила волосы распущенными.

– Теперь понятно, почему в моем кабинете ты велел мне распустить волосы.

– Они все отлично скрывали, поверь мне.

– А жаль.

Их глаза в зеркале встретились.

– Жаль? – лукаво переспросил Джейк. – Все еще можно исправить.

Он повернул Эмму к себе и принялся освобождать ее от одежды. Затем толкнул на кровать и вывалил мусс ей на живот.

Эмма хихикнула.

– Холодно и щекотно, – пожаловалась она.

– Это ненадолго, – произнес Джейк и принялся размазывать мусс по ее телу.

Эмма закрыла глаза. Прохладный мусс холодил тело, но горячие губы и руки Джейка быстро согрели ее, и уже совсем скоро она вся сгорала от желания.

Позже, не имея даже сил открыть слипавшиеся глаза, Эмма услышала хриплый шепот Джейка:

– Самый вкусный десерт, который мне довелось попробовать.

Она сонно улыбнулась и провалилась в сон.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Две недели пролетели незаметно. Три недели – и он больше не увидит обольстительной улыбки Эммы, которая стала часто появляться на ее губах, стоило ей его увидеть. Не будет слышать ее звонкого переливчатого смеха. За каких-то две недели она незаметно вошла в его жизнь, став ее неотъемлемой частью. Джейк почувствовал нечто вроде глухого раздражения, когда понял, что у него отбирают еще несколько драгоценных дней. Но ничего не поделать – такова его работа.

Когда он возник на пороге ее кабинета, Эмма встала из-за стола и пошла к нему навстречу.

– Я должен уехать в Окленд, – сказал он, целуя ее подставленные губы.

Как ему прожить эти несколько дней без нее? Он прижал Эмму к себе, умирая от желания расстегнуть ее блузку и коснуться почти не тронутой загаром кожи.

Эмма спрятала лицо на его груди.

– Когда? – едва слышно спросила она.

– Через час.

– Мне так хорошо с тобой, – вырвалось у нее.

Джейк погладил ее спину, думая о том, что он чувствует то же самое, когда Эмма рядом. Слишком хорошо. Разве он ощущал нечто подобное в обществе другой женщины? Нет, никогда. Это чувство восхищения, сдобренное доброй порцией страсти и нежности, эта радость просто смотреть на нее, любоваться ею…

Он разжал объятия и отступил назад. Нет, эта поездка как нельзя кстати. Ему нужно прийти в себя, осмыслить то, что изменилось в его жизни.

– Ну ладно, увидимся, когда вернусь, – сказал он и поспешно вышел из офиса, чтобы не видеть выражения растерянности, появившегося на ее лице.

Почему же он убежал? Неужели его испугали ее необдуманные слова? Эмма тряхнула головой. Нет, она не будет унижаться до того, чтобы выспрашивать у других, почему он так неожиданно уехал в Окленд, не будет изводить себя мыслями, как он проводит там свои дни и… ночи. Кровь запульсировала в висках. Никаких «почему». Джейк деловой человек, у него есть дела. Как и у нее. Вот этим сейчас она и займется – работой. Ей некогда предаваться отчаянию и хандрить.

Остаток дня как нельзя кстати прошел в напряженном темпе. Неожиданно было созвано срочное собрание, растянувшееся до конца рабочего дня. Думать о Джейке времени не было. Но когда Эмма вошла к себе, ее ждал сюрприз, от которого ее душа воспарила. В вазе, с увядшими, но еще не опавшими лепестками, стоял тюльпан, а рядом с ним – маргаритка. Глаза защипало от подступивших слез. В этом весь Джейк – милый, обаятельный, внимательный, но… непостоянный. Он, сам того не подозревая, уже завоевал ее сердце. Вряд ли их роман затянется или перерастет в нечто большее, но она будет с ним столько, сколько он захочет.

В четверг Джейк был не в духе. Нет, конечно, такое с ним и раньше случалось, но не четыре дня подряд! Как ни старался, он не мог избавиться от мыслей об Эмме. Такого с ним раньше никогда не случалось, ни об одной женщине он не думал столько, сколько о ней.

Джейк пребывал в полном недоумении. Он ведь не изменился, нет? Он был слишком молод, когда взял на себя ответственность и стал заботиться о матери и сестре, потому что любил их и хотел, чтобы они были счастливы. Но когда к нему пришел успех и у него появились время и возможность подумать о себе, он воспользовался этим шансом – пожить в свое полное удовольствие, а делать это лучше в обществе прекрасных дам. Чем он и занимался, выбирая тех женщин, которые искали легких, ни к чему не обязывающих отношений. Эмма совсем на них не похожа. Она красива, легка в общении, серьезно подходит к любому вопросу, и на нее всегда можно положиться. Качества, которыми должна обладать жена, а любовнице они ни к чему. И, тем не менее, он с ней, а почему – не знает.

А почему она с ним?

Джейк почувствовал укол совести, ответив на свой же вопрос. Эмма была слишком занята сначала учебой, затем работой, чтобы оглянуться вокруг себя и увидеть мир во всем его разнообразии. Рядом с ним, Джейком, она совершенно преобразилась. С некоторым удивлением, как ему показалось, она открывала в себе те качества, о которых он уже знал после их первого поцелуя, – страстность и чувственность. Джейк имеет право немного гордиться собой, ведь именно он открыл перед ней эти грани ее натуры.

Взгляд Джейка упал на газету. Через минуту на его лице уже блуждала улыбка.

В четверг. Эмма получила конверт с логотипом компании Джейка. Передавая конверт, Бекка бросила на нее любопытный взгляд. Эмма спокойно поблагодарила ее, внутренне изнемогая от нетерпения. В конверте был билет в Окленд и записка.

«Не забудь взять удобные туфли для пешей прогулки. Тебя ждет сюрприз. Джейк.»

Эмма с трудом дождалась субботы – пятница показалась ей как никогда длинной.

Джейк ждал ее в аэропорту со своей неотразимой улыбкой. Когда она поравнялась с ним, пламень его голубых глаз обжег ее, а его поцелуй мог бы растопить айсберг.

Он взял дорожную сумку Эммы и улыбнулся. От нежности его улыбки ее сердце дрогнуло. В эту самую секунду ей хотелось только одного: чтобы этот миг продолжался вечно, потому что никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой.

Стараясь не думать об этом, чтобы не расстраиваться, Эмма весело спросила:

– Туфли на мне. Где мой сюрприз?

– Какая ты стала нетерпеливая, – усмехнулся Джейк. – Но мне это нравится.

Когда он показал ей билеты на международную выставку цветов, она не смогла скрыть своего потрясения.

– Как тебе удалось их достать?

– Связи, дорогая, связи.

Они шли мимо павильонов, заполненных цветами со всего мира, и Эмма не переставала восхищаться.

– Смотри, – вдруг сказал Джейк, указывая на дельфиниум, цвет которого абсолютно совпадал с цветом ее топа. – Ты не маргаритка.

– Нет, маргаритка, – возразила Эмма.

– Ты не можешь быть маргариткой, – не соглашался он. – Если тебе не нравится дельфиниум, я согласен на орхидею. Маргаритки можно встретить повсюду, а ты как экзотический цветок.

– Приятно, конечно, это слышать, но я маргаритка. Вот, например, как эта. Понюхай, как пахнет, – велела она.

Джейк со скептицизмом посмотрел на красновато-коричневый цветок, но послушно склонился над ним.

– Шоколад?

– Именно. – Она расплылась в улыбке. – Изумительно, правда? Цветок пахнет шоколадом.

– Кстати, ты мне так и не сказала, что на языке цветов означает маргаритка.

Эмма чуть покраснела.

– Она означает «невинность», – ответила Эмма, отворачиваясь от него.

Джейк негромко рассмеялся и привлек ее к себе.

– Милая, может, ты и была маргариткой, но это было до встречи со мной. Так как насчет орхидеи?

– Никогда не слышала о плотоядных орхидеях.

– Ты голодна? Тогда подожди меня здесь, я мигом.

Эмма смотрела, как Джейк скрывается в толпе. И только в эту минуту вдруг поняла, что, как ни прекрасны выставка и цветы, она бы предпочла остаться с ним наедине.

Он вернулся быстро, держа в руках поднос с двумя стаканами вина и тарелками с жареной картошкой и бифштексом.

– Ты знаешь, как угодить мне, – доедая последний кусочек, сказала Эмма, откинувшись на зеленой траве.

Их глаза встретились, и она почувствовала, как изменилась атмосфера.

– А ты знаешь, как бы мне хотелось угодить тебе прямо сейчас? – прошептал Джейк, наклоняясь к ней.

– Как? – выдохнула Эмма.

– Почему ты не в юбке? – неожиданно спросил Джейк. – Если бы ты была в юбке, я бы нашел какое-нибудь уединенное место, посадил бы тебя на колени и…

Эмма закрыла ему рот рукой.

– Джейк, не искушай меня.

– Не искушать? – Он прижал ее ладонь к губам и поцеловал. – А чем ты занимаешься все это время? Зачем ты надела эти облегающие джинсы и так покачиваешь бедрами?

– Джейк Рэндел? Поверить не могу, что встретила тебя на выставке цветов. Ты ведь мне ни одного цветочка не подарил, – прозвучал незнакомый голос.

Эмма отдернула руку и подняла глаза на женщину, стоящую перед ними. Мороз прошел по ее коже, когда она увидела незнакомку – высокую блондинку с пышной грудью, длинноногую и излучающую такую уверенность в себе, что она могла позволить себе не замечать, что Джейк не один.

– Эмма, познакомься с Каролиной. Каролина, это Эмма, – не вставая, лениво протянул Джейк.

Эмма удостоилась оценивающего взгляда блондинки и внутренне содрогнулась, когда в глазах женщины появилось равнодушие. Очевидно, эта Каролина пришла к выводу, что она, как возможная соперница, ей неопасна.

– Эмма любит цветы, – с улыбкой сказал Джейк.

– Счастливица Эмма. – Каролина снова бросила на нее взгляд, а затем все свое внимание сосредоточила на Джейке. – Давненько я тебя не видела. Где ты пропадал?

– Крайстчерч. В данный момент я там работаю. Как и Эмма.

– Понято, – заметно оживилась Каролина. – Звони в любое время, если тебе будет нужна компания.

Эмма страдала, хотя старалась этого не показать. Джейк, может, и непостоянен, но она не сомневалась, что он щедрый любовник. Если он не дарил Каролине цветов, что же тогда он ей дарил?

Прежние сомнения атаковали ее. Она встретилась с одной из прежних женщин Джейка, это очевидно. И ей никогда с ней не сравниться. Увидев одну из его прежних пассий, Эмма это отчетливо поняла. Значит, он с ней все-таки из жалости? При этой мысли ее сердце сжалось от боли.

Когда Каролина, не скрывая своего неудовольствия, ушла, так и не дождавшись от него ответа на очередной вопрос, Джейк посмотрел на Эмму и удивился. Как он вообще мог встречаться с Каролиной, которая и рядом не стоит с Эммой? Может, потому, что он не встретил ее раньше? Да, скорее всего, так. Конечно, Каролина красивая женщина, но разве ему хотелось владеть не только ее телом, но и владеть ею – знать, о чем она думает, мечтает, знать ее желания, слабости, страхи? Нет. В то время как от Эммы ему нужно не только ее тело, ему нужна она.

Интересно бы узнать, ревнует ли Эмма или нет, ведь Каролина не скрывала, что была с ним близка и не прочь возобновить знакомство.

Идиотский вопрос. Это всего лишь очередной роман, убеждал себя Джейк. Когда проект будет завершен, и он вернется в Окленд, у каждого из них будет своя жизнь, появятся новые знакомые. Знакомые… Мужчины… Джейк вдруг почувствовал, как в нем зарождается ярость при мысли об Эмме в объятьях другого мужчины.

– Может, пойдем? – контролируя свой голос, сказал Джейк.

Эмма кивнула, и впервые по ее глазам ничего нельзя было прочесть. Джейк помог ей подняться и повел к машине, борясь с желанием сжать ее руку крепко-крепко и никуда от себя не отпускать.

– Куда мы едем? – спросила Эмма, мельком взглянув на него и снова отворачиваясь к окну.

– Хочу показать тебе свою квартиру.

– Хорошо, – пожала она плечами.

Джейк сильнее сжал руль. Немногие женщины были в его квартире – он предпочитал ночевать у своих подружек, оберегая свою территорию. Но сейчас ему было чрезвычайно важно услышать мнение Эммы.

– У тебя очень мило, – сказала она, поглядев на город из окна во всю стену и остановившись у стены с картинами. – Это оригиналы?

– Да. Картин у меня немного, но зато только те, которые мне нравятся. У меня есть одна знакомая. Она владеет галереей и, зная мои вкусы и нехватку времени, помогает мне в расширении моей коллекции, приберегая то, что, по ее мнению, может мне понравиться.

Небольшая коллекция, о которой говорил Джейк, по предварительной оценке Эммы, стоила небольшого состояния, но она не стала ничего комментировать.

Джейк нахмурился. Он ожидал хоть какой-нибудь реакции, но по глазам Эммы не мог ничего прочесть. Это было совсем не похоже на искреннюю радость, которую она не скрывала, узнав, что они идут на выставку цветов. В эту минуту она вообще не походила на ту Эмму, к которой он привык, и с которой ему было очень легко. Джейк вдруг ощутил, как холодок страха пробежал по его спине. Может, он ей наскучил и она подумывает о том, как сказать, что между ними все кончено? Нет, не может быть. Всего несколько часов назад она была счастлива его видеть – он мог в этом поклясться. Тогда почему?

– Не возражаешь, если я приму душ? – ворвался в его мысли голос Эммы. Торопясь, она добавила: – Где у тебя ванная для гостей?

Джейк понял, таким образом она намекает, что хотела бы принять душ одна.

– Что случилось, Эмма? – прямо спросил он, пристально глядя на нее. – Ты от меня сейчас так же далеко, как Земля от Солнца.

– Просто устала, – слабо улыбнулась она. Джейк посмотрел на нее прищуренными глазами, потом медленно кивнул.

– Сюда. Я закажу ужин.

– Если ты не против, я бы хотела поужинать в городе, где-нибудь на свежем воздухе.

Джейк скрипнул зубами.

– Хорошо.

Он не мог понять, что происходит. Почему Эмма снова стала относиться к нему с опаской, как и три недели назад?

– Да, спасибо за выставку. Я отлично провела время. – До того момента, пока я не увидела живую куклу Барби, добавила она про себя.

– Рад, что смог тебе угодить, – сказал Джейк. Вопреки его надеждам, Эмма просто кивнула и прошла в ванную.

Во время ужина Джейк не спускал с нее глаз. Когда он пригласил Эмму танцевать, она отказалась, но он все-таки вытащил ее на танцплощадку. Приятная музыка, умелый танцор – и Эмма не заметила, как снова расслабилась.

Джейк привлек ее к себе. Она слышала его дыхание и чувствовала биение его сердца. В конце концов, все мысли о прежних женщинах Джейка и собственной ничтожности улетучились у нее из головы. Джейк прижал ее к себе так крепко, что она ощущала его каждой клеточкой своего тела.

Эмма вздохнула, уступив волшебству момента.

– Думаю, пора уходить, – глухо произнес Джейк.

Эмма прочитала в его глазах неприкрытое желание. Ее тело мгновенно откликнулось на его призыв. Она вся затрепетала и без раздумий последовала за ним.

Эмма проснулась в огромной кровати в объятиях Джейка, частично придавленная его телом. Она повернула голову и посмотрела на него – он спал. Задремавший было в ней до этого момента чертенок, вытащенный на свет Джейком, снова проснулся. Она разбудила его самым интимным образом и улыбнулась, когда он открыл глаза, уже потемневшие от желания…

– У меня для тебя приготовлен еще один сюрприз, – спустя час сказал он. – Но это означает, что нам нужно выбираться из постели.

– А это обязательно?

Эмма наклонила голову и провела языком дорожку от одного соска Джейка к другому, с любопытством наблюдая за его реакцией. Мускулы на его груди напряглись. Она удовлетворенно улыбнулась – ей нравилось смотреть, как это восхитительное сильное тело становится послушным в ее руках.

– Эмма, – простонал Джейк. – Тебе понравится мой сюрприз.

– Мне и без сюрприза неплохо.

Джейк рывком сел на кровать и сгреб ее в охапку.

– Ты можешь продолжить начатое в душе, а затем мы поедем смотреть мой сюрприз.

Через два часа они остановились у галереи современного искусства. Эмма с удивлением посмотрела на Джейка, когда они вошли внутрь.

– Джейк!

Эмма повернула голову и увидела немолодую темноволосую женщину, шедшую к ним навстречу.

– Вы, должно быть, Эмма, – обнявшись с Джейком, обратилась к ней женщина. – Меня зовут Кэти. После того как Джейк прислал мне фотографии ваших картин, я с нетерпением ждала нашей встречи.

Эмма слабо улыбнулась, стараясь скрыть свое потрясение, затем посмотрела на Джейка. Он ответил ей ободряющей улыбкой.

– Кэти – моя хорошая знакомая. Ей принадлежит эта галерея. Это о ней я говорил, что она сообщает мне о картинах, которые могли бы меня заинтересовать.

– Я надеюсь, вы привезете часть своих работ, чтобы мы посмотреть их в оригинале? – спросила Кэти.

– Я… – Эмма прочистила горло. – Дело в том, что я рисую больше для себя, и мне не хотелось бы…

– Скромна, как и все талантливые художники, – рассмеялась Кэти, кивнув Джейку. – Они все так говорят. Но я все же верю, что вы передумаете и пришлете нам несколько картин. Не знаю, упоминал ли вам Джейк, но многие начинающие художники были бы рады, если бы наша галерея выставила их работы.

Эмма попыталась объяснить еще раз:

– Понимаете, я не хочу, чтобы мои картины видели другие. Я просто получаю удовольствие, когда рисую.

– Но, выставив свои картины, вы сможете разделить свое удовольствие со многими людьми, – с мягкой настойчивостью сказала Кэти и протянула ей визитную карточку. – Я не прошу от вас немедленного ответа. Просто подумайте над этим, ладно? А пока, если желаете, можете походить и посмотреть, что представляет из себя наша галерея.

Кэти попрощалась с ними и ушла, сославшись на работу.

Спустя час они вернулись к Джейку. Закрыв за собой дверь своей квартиры, он обратился к Эмме:

– Тебе не понравился мой сюрприз?

– Джейк, я хочу знать, как так получилось, что эта женщина знает о моих картинах? – игнорируя его лучезарную улыбку, прямо спросила Эмма.

– Я сфотографировал часть твоих картин на свой смартфон, когда ты принимала душ, и переслал фотографии Кэти. – Он подошел к ней, глядя прямо в глаза.

Эмма сжала кулаки, пытаясь справиться с бессильным гневом. Может, Джейк и хотел как лучше, но эти картины – это ее, личное. Она никому не рассказывала о своем хобби, только ему, а он… Она чувствовала себя так, словно ее предали. По какому праву он вмешивается в ее жизнь? Разве она просила его об этом? Эмма хотела отвернуться, чтобы скрыть свои чувства, но Джейк взял ее лицо в свои ладони и заставил смотреть на себя.

– Эмма, ты замечательный художник, – с нажимом произнес он. – Ты можешь не верить моим словам, но, если так говорит Кэти, в этом можно не сомневаться. Она сказала мне, что если ты захочешь их продать, то дай ей только знать, и она мигом найдет покупателя.

– Я не захочу их продавать.

– Тогда, может, позволишь ей хотя бы устроить выставку твоих работ? Не понимаю, почему ты из-за этого устраиваешь такой сыр-бор. Тебе следует гордиться собой, родная, потому что ты настоящий художник.

– Я не хочу гордиться, – отвернувшись от него, сказала Эмма. – И говорить об этом я тоже не хочу.

– С твоего разрешения или без, но я бы хотел продолжить этот разговор. – В его голосе послышалось легкое раздражение. – Ты говоришь, что рисуешь для себя, и в то же время рисуешь иллюстрации к книге, которую увидят тысячи людей. Как это понять?

Эмма на секунду прикрыла глаза. Как объяснить ему, что иллюстрации к книге и картины – не одно и то же? В иллюстрациях нет чувства – это всего лишь цвета, линии и формы, передающие сходство, тогда как в картинах оставлена частичка ее души. Джейк может сколько угодно твердить, что она талантлива, но ведь он не разбирается в искусстве, разве он сам не признался в этом? А вот она, побывав в галерее Кэти, может с уверенностью и… горечью сказать, что ее картины далеки от некоторых работ, выполненных истинными мастерами. Может, она могла бы стать настоящим художником, но ведь для этого надо рисовать не только в свободное время – этому занятию нужно посвятить всю жизнь. Как, например, делает ее сестра. Люси пошла наперекор воле отца, поэтому может рассчитывать, что из многообещающей студентки превратится в талантливого музыканта. Эмма почувствовала укол в сердце. А что мешало ей поступить так же? Ведь отец, хотя и бранит Люси, не перестал ее меньше любить. Как это могло произойти с ней? Она ведь могла бы стать художником. Она хотела им стать. Теперь же скрывает свою любовь к рисованию, словно это преступление…

Эмма тряхнула головой, отгоняя от себя неприятные мысли, и вдруг поняла, что звонит телефон. Должно быть, он звонил уже долго, потому что включился автоответчик.

– Привет, Джейк, это Саманта. Я слышала, что ты в городе, но никак не могу до тебя дозвониться…

Барби номер два? А сколько их всего у Джейка? Все поплыло перед ее глазами. Больше Эмма ничего не слышала, раздираемая болью и ревностью. Она ведь знала, что он за человек. Тогда почему же у нее так сильно болит сердце? Другое дело, если бы она его любила. У нее перехватило дыхание… Неужели?.. Если она его не любит, то почему, когда он не с ней, она скучает и ждет его звонка? Откуда это желание, чтобы он принадлежал только ей одной, и почему она ревнует его к другим женщинам? Значит, все очень просто. Она его любит.

– Эмма?

При звуках своего имени Эмма вздрогнула и только тогда поняла, что автоответчик молчит, а Джейк выжидающе смотрит на нее. Она собралась с мыслями, вспоминая, о чем они говорили.

Ах да, почему она рисует иллюстрации к книге и не желает устроить выставку своих работ. Джейк хочет, чтобы она обсуждала с ним картины, когда только что разбил ей сердце?

– Тебе этого не понять, – стараясь, чтобы ее голос не дрожал, произнесла она. – Ты просто не имел права фотографировать и посылать мои картины другим без моего разрешения. Это нарушение прав интеллектуальной собственности, если ты об этом не знаешь. – Она закрыла глаза. – Пожалуйста, давай закончим на этом. Мне нужно лететь обратно. У меня еще полно дел, которые я должна была сделать в эти выходные.

Джейк сощурил глаза.

– Еще рано ехать в аэропорт. Почему бы нам до твоего отлета не сходить куда-нибудь?

– Перестань! – ее голос повысился до крика. – Я не хочу, понимаешь ты это или нет?

– Я всего лишь беспокоюсь о тебе. Ты и так много работаешь.

– Ну и что? Я всю жизнь только и делаю, что работаю, поэтому не стоит волноваться по таким пустякам, – не скрывая сарказма, сказала Эмма. – Я должна закончить иллюстрации для Маргарет. И Макс уже давно ждет полугодового отчета. Я не могу больше с ним тянуть.

– Если Макс скажет тебе «прыгай», ты ведь прыгнешь, верно? – На скулах Джейка заходили желваки. – Ты уже давно взрослая, а все никак не можешь научиться ставить свои личные желания выше, желаний других, когда это необходимо. Почему бы хоть раз в жизни не сделать то, что хочется тебе, а не то, что нужно другим? Возьмем, например, твои картины. Что значит «я рисую для себя»? Ты закрываешься этими словами, словно прячешься от чего-то. Или кого-то. Может, я и впрямь поспешил с выводами. Настоящий художник не может быть трусом.

Эмма не могла больше этого выносить. Его слова были как нож в сердце, потому что это было правдой.

– Кто ты такой, чтобы судить! – выкрикнула она. – Между нами все кончено, ясно? Конец. Я уезжаю немедленно.

После ее слов настала оглушительная тишина.

– Вот как, – наконец ровно произнес Джейк. – Хорошо, я вызову такси.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Самолет благополучно приземлился, и только тогда Эмма вспомнила, что так и не спросила, когда Джейк возвращается. Хотя какая теперь разница? Выходные, которых она ждала с таким нетерпением, обернулись настоящей катастрофой.

Чтобы забыть о сверлящей боли в сердце, Эмма взялась заканчивать иллюстрации. Ночь прошла за работой. Наутро Эмма была совсем без сил, и ей безумно хотелось спать. Однако был и плюс: от бессонной ночи и переживаний накануне она настолько отупела, что почти не чувствовала боли.

Она положила иллюстрации в конверт и, повинуясь какому-то порыву, сняла две картины и аккуратно их упаковала. В восемь утра за ними приехал курьер. Дороги назад не было.

Вечером Эмма, едва стоя на ногах, вернулась домой и сразу завалилась спать. В два часа ночи она встала, морщась, выпила пару чашек крепчайшего кофе, стараясь не думать, что именно такой любит Джейк, и села за отчет.

Утром, когда она вошла к себе в кабинет, зазвонил телефон. Ее пульс подскочил. Кое-как совладав с волнением, Эмма подняла трубку и услышала возбужденный голос Маргарет:

– Эмма, твои иллюстрации просто чудо!

– Здравствуйте, Маргарет.

Слова с трудом шли с языка. В ней теплилась надежда, что, может, звонил Джейк… Вздохнув, Эмма заставила себя вернуться к тому, что говорила Маргарет.

– Спасибо. И за картины тоже. Я просто в восторге. Почему ты об этом мне ни разу не говорила? У тебя талант.

Эмма что-то пробормотала в ответ и попрощалась с Маргарет, уже жалея, что поддалась импульсивному желанию. Позвонил Макс. Он получил ее отчет по электронной почте, и по его голосу было слышно, как он доволен. Эмма откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Маргарет довольна. Макс доволен. Почему бы и ей не быть хотя бы довольной, если уж она не может быть счастливой?

Вечером состоялось собрание у Макса. Несколько раз она ловила на себе его задумчивый взгляд, от которого ей становилось немного не по себе.

Вечером Эмма вернулась домой. Теперь, когда все дела были сделаны, она не знала, чем себя занять. Зашла в студию, но у нее даже не возникло желания взять в руки кисть. Остановившись напротив одной из картин, она стала смотреть на нее так, словно видела ее впервые.

За этим занятием ее застал телефонный звонок от Маргарет.

– Извини, что я так поздно, но у меня для тебя есть потрясающая новость. Как только редактор книги увидел твои картины, которые я принесла с собой, он захотел с тобой познакомиться.

– Зачем? – Сердце забилось чуть сильнее. Маргарет рассмеялась:

– Они хотят объединить твои картины в альбом. К тому же они готовы предложить тебе работу художника.

Эмма задержала дыхание, не веря своим ушам.

– Эмма, ау? Я не слышу тебя. Ты не рада? Она взяла себя в руки.

– Нет-нет, конечно же, рада, но я не могу так сразу. Моя работа…

– Никто не заставляет тебя дать ответ немедленно, – успокоила ее Маргарет. – Я сказала, что поговорю с тобой и возьму с тебя обещание подумать.

– Я обещаю, – вздохнув, сказала Эмма.

– Отлично. На всякий случай я оставила им номер твоего телефона. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет.

– Позвони мне, когда решишь, ладно? Я очень-очень за тебя рада.

– Спасибо, – пробормотала Эмма и положила трубку.

Несколько секунд она не двигалась. Затем без сил опустилась на стул, бесцельно перекладывая листы с одного места на другое, ничего не видя вокруг.

Хватит ли у нее сейчас смелости решиться на этот шаг? Заниматься тем, чем ей всегда хотелось, – рисовать? В памяти всплыли слова Джейка. «Настоящий художник не может быть трусом». Эмма горько улыбнулась. Она сама считала так же, поэтому его обвинение так задело ее за живое. Эмма еще раз обвела взглядом свои картины. Решено. Она докажет, прежде всего себе, что она либо художник, либо трусиха. Другого не дано.

Когда на следующее утро перед Максом лег лист бумаги, он подписал его, не глядя.

– Я этого ждал, – просто сказал он.

– Но я же приняла решение только вчера!

– Не знаю, почему я знал, – пожал Макс плечами, – просто я был уверен, что рано или поздно ты уйдешь из компании. Нам и так повезло, что ты работала у нас столько лет. Чем собираешься заняться?

– О чем мечтала всю жизнь.

– Не хочешь поделиться с другом?

– Боюсь сглазить, – откровенно призналась Эмма. – Еще многое предстоит уладить.

– Понял. Тогда удачи тебе. – Он помолчал. – А как Джейк? Я думал, что вы вернетесь из Окленда вместе, но он позвонил и сказал, что дела задержат его дольше, чем он рассчитывал.

– Джейк звонил? – как можно небрежнее спросила Эмма, пытаясь сдержать сердцебиение. – А откуда… – опомнилась она.

– Откуда я знаю, что ты была в Окленде? – Макс слабо улыбнулся. – Случайность. В пятницу я летел в Окленд тем же рейсом.

– Понятно. – Она опустила глаза, не в силах выдержать выражение участия, появившееся на его лице.

Макс кашлянул и зашелестел бумагами.

– Ну что ж. Не забывай нас.

– Разве я могу? – тепло улыбнулась Эмма.

Джейк возвращался в Крайстчерч с тяжелым сердцем, чувствуя себя одиноким, как никогда. Ему хотелось позвонить Эмме, чтобы хотя бы узнать, как она долетела, но он так и не решился. В воскресенье он довез ее до аэропорта сам, но за всю дорогу Эмма вряд ли произнесла хотя бы два слова и упорно смотрела в окно. Он пытался разговорить ее, старательно обходя тему рисования стороной, но на все свои вопросы получал односложные ответы. В конце концов, она даже притворилась, что задремала. Джейк тоже замолчал, решив про себя, что даст ей немного времени, чтобы остыть. Эта ссора – еще не повод разрывать их отношения. У них и так осталось слишком мало времени. К тому же он допускал, что у нее было право обижаться на него, потому что он, в самом деле, сделал фотографии без ее разрешения и этим, возможно, задел ее глубже, чем ему кажется. Творческие люди, как известно, весьма своеобразны, и обычному человеку проще смириться с их чудачествами, чем пытаться понять, что движет их поступками.

Как назло, дела задержали его в Окленде дольше, чем он рассчитывал. Все эти дни он думал об Эмме и даже несколько раз порывался ей позвонить, но каждый раз решал, что телефонный разговор не заменит личной встречи. Кто знает, может, Эмма даже не захочет его слушать?

Когда в один из таких тоскливых вечеров он слонялся по квартире, что совсем было не в его характере, ему в голову пришла неожиданная мысль. Ведь то настроение, в котором он пребывает после отъезда Эммы, есть не что иное, как хандра. Уж не влюбился ли он в самом деле?

Сначала эта мысль его удивила, а потом испугала. Джейк нахмурился, припоминая. Ведь если вдуматься, ни с одной из тех женщин, с которыми он раньше встречался, ему не было так хорошо, как с Эммой, причем не только в спальне – в ее обществе всегда и везде было легко, интересно, непредсказуемо.

Джейк начал понимать, что играм, в которые он любил и умел играть, пришел конец. Эмма не просто его новая подружка. Она женщина, которую он любит всем сердцем. Стоило ему в этом признаться самому себе, как страх куда-то исчез. Он изменился – и принял это как должное. Теперь дело было за малым – открыть ей свои чувства и надеяться, что когда-нибудь Эмма его полюбит. Хотя почему только надеяться? Слава богу, он человек действия…

Эмма остановилась у калитки и нахмурилась, когда увидела подержанный синий автомобиль, припаркованный рядом с ее домом, но скоро ее лицо озарилось улыбкой.

– Кого я вижу, – радостно приветствовала она Люси и Сиену, поднимаясь по ступенькам веранды.

– Ну, наконец-то! – воскликнула Люси. – Мы уже черт знает сколько времени тебя ждем! Почти все вино выпили, – протягивая ей бокал, добавила она.

– Шутишь? – Эмма скосила глаза на бутылку, но та и впрямь была почти пуста. Она приняла бокал из рук сестры и осушила его в несколько глотков.

– Тяжелый день? – сочувственно спросила Люси.

Куда уж хуже, подумала Эмма. Теперь, когда в ее жизни вот-вот наступит крутой поворот, мысли о Джейке не покидали ее ни на секунду.

Сиена улыбнулась ей. Эмма поспешно отвернулась, потому что глаза девушки были точь-в-точь как у брата.

– Мы с Сиеной решили заглянуть к тебе в гости на один денек, – продолжала Люси. – Не против?

– Ты все шутишь, – укоризненно заметила Эмма. – О чем речь? Я безумно рада видеть вас обеих. Заходите в дом. Я умираю с голоду, а вы как?

Обе девушки в один голос заявили, что не голодны, но составили ей компанию на кухне, взахлеб делясь событиями из светской жизни Веллингтона.

– А как обстоят дела с экзаменами? – дождавшись паузы, вставила Эмма.

Люси и Сиена скорчили гримаски.

– Ты говоришь совсем как Джейк, – сказала Сиена.

При имени Джейка Эмма почувствовала пустоту в груди. Как же она по нему скучает! Ей не хотелось говорить о нем, но ведь Сиена, конечно же, знает, что ее брат в городе, и, вполне возможно, Джейк даже упоминал о ней. Она только надеялась, что он не говорил, как близко они познакомились за эти несколько недель…

– Ты уже видела Джейка? – как могла беззаботнее, спросила Эмма.

– Нет, и надеюсь с ним не встретиться до своего отъезда, – заявила Сиена. – Не хватало только, чтобы он снова начал совать нос в мои дела и взялся устраивать мое будущее. Нет, премного благодарна. – Она засмеялась при виде недоумения, появившегося на лице Эммы. – Ты не знала? Он ведь гораздо хуже твоего отца. Донимает не только меня, но и маму, постоянно твердит, что ей не обязательно работать теперь, когда он может о нас позаботиться. Иметь такого брата, как Джейк, здорово, но иногда он бывает совершенно несносным занудой! Все никак не хочет понять, что я уже давно не ребенок и вполне способна позаботиться о себе сама. Конечно, он хочет как лучше, но, к сожалению, получается как всегда. Я очень-очень ему благодарна, что могу вести более-менее нормальный образ жизни. Теперь осталось только объяснить это ему – и я стану самым счастливым человеком на земле. Я очень хочу, чтобы Джейк наконец женился – может, это отвлечет его внимание от моей персоны. Но разве от него дождешься! Месяц он встречается с одной, через пару месяцев – пожалуйста, познакомьтесь с моей новой подружкой. Я как-то спросила его, не надоела ли ему такая карусель, а Джейк засмеялся и сказал, что с него достаточно ответственности, которую он несет за нас с мамой, и теперь он хотел бы просто пожить в свое удовольствие. Ох уж этот Джейк, – фыркнула она под конец своего монолога и выпила воды. – Кстати, можно мне посмотреть твой дом? Я ведь в первый раз у тебя. Снаружи он очень миленький.

Эмма рассеянно кивнула, даже не заметив, как Люси и Сиена вышли. Из всего сказанного Сиеной только одно предложение крепко засело в ее голове: «Джейк хочет как лучше, но получается как всегда».

Вымыв посуду, Эмма, задумавшись, осталась стоять у раковины, потеряв счет времени и вспоминая…

Девушки с горящими глазами вернулись на кухню.

– Эмма, это что-то невероятное! Я и не знала, что ты рисуешь. Знаешь, у Джейка есть небольшая коллекция. Если хочешь, я скажу ему, чтобы он приехал посмотреть на твои картины, – еще с порога затараторила Сиена.

Люси согласно кивнула и с укором посмотрела на старшую сестру: увиденное в студии так же стало для нее сюрпризом.

– Может быть, – чуть напряженно улыбнулась Эмма, взглядом прося прощения у Люси, и с облегчением отметила, как сестра улыбнулась в ответ, принимая ее молчаливое обещание объяснить ей все позже.

– Кстати, ты ведь приедешь на следующие выходные домой? – спросила Люси.

– Разве я могу пропустить традиционную вечеринку у родителей?

– Хорошо. Значит, там и увидимся. – Люси зевнула. – Что-то спать хочется.

– Я постелю вам в гостевой спальне. Там только одна кровать, но диван очень удобный.

– Не стоит, – сказала Сиена. – Мы привезли с собой спальные мешки, будем спать на природе. Не хочешь присоединиться?

Эмма моргнула. Мысль, конечно, заманчивая, но терпеть всяких ползающих и летающих кровососов, как и мириться с твердой землей вместо матраса?..

– Нет, – улыбаясь, сказала она. – Наверное, для этой романтики я уже немного старовата. Мне подавай мягкую кровать и чистое постельное белье.

– Как хочешь, – пожала плечами Люси. – Наше дело предложить.

– Спокойной ночи.

Два звонких голоса слились в один:

– Спокойной ночи.

Эмма лежала в своей удобной постели, изредка слыша приглушенные взрывы смеха, но вскоре все стихло. Несмотря на владевшую ею усталость, уснуть ей никак не удавалось. Сквозь узкую полоску в шторах пробивался слабый свет фонаря.

Снова и снова Эмма вспоминала, что Сиена говорила о своем брате, и пыталась соотнести Джейка, каким он мог быть в кругу семьи, с тем, какого узнала она. Может быть, тот Джейк, который не домашний, относится к жизни и любви как к игре, но разве она не наслаждалась этой игрой? Почему бы им не повторить ее сначала? А вдруг фортуна ей улыбнется, и она завладеет им еще на какое-то, время? Пока на его пути не возникнет очередная блондинка. Сердце-то ее все равно уже разбито…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Джейк, волнуясь, поднимался по ступенькам дома Лукаса Делани.

Встав из-за стола, отец Эммы смотрел, как он приближается к нему.

– Рад встрече, Джейк.

– Добрый день, Лукас.

– Ты собираешься прийти к нам на вечеринку?

– Возможно.

– Тогда чем могу помочь?

– Вообще-то я искал Эмму.

– По-моему, она ушла купить цветы.

Джейк не сдержал разочарованного восклицания. Взгляд Лукаса мгновенно стал острым, но он сразу отвернулся и спросил:

– Ты видел ее в Крайстчерче?

– Мельком.

Он видел каждый дюйм ее тела, ласкал, не подозревая, что любит ее.

Лукас откашлялся, но по-прежнему избегал встречаться с ним взглядом.

– Какой она тебе показалась?

Джейк недоуменно вскинул брови.

– Я имею в виду, ты думаешь, она была там счастлива? – тщательно подбирая слова, пояснил Лукас.

Джейк пригляделся к пожилому мужчине и только сейчас заметил выражение тревоги, написанное на его лице, которое он даже не пытался скрыть.

– Потому что сейчас она несчастна. Я знаю это. Джейк продолжал пристально наблюдать за Лукасом. Могла ли Эмма рассказать ему, что у них был роман? О своей любви к живописи? Нет, наконец решил он. Вряд ли.

Лукас тяжело вздохнул и сел в кресло, глядя в сад.

– Все родители хотят, чтобы их дети были счастливы, и заботятся о них, как ни о ком другом. Но я не уверен, что Люси и Эмма так уж счастливы. К Эмме это относится в большей степени.

Он замолчал, но Джейку было ясно, что Лукас не ждет от него никакого ответа. Отец Эммы словно размышлял вслух.

– Ты многого достиг, Джейк. Как и Эмма, ты много работал и своему успеху обязан только себе. Ты богат. Ты счастлив?

Впервые Лукас посмотрел ему прямо в глаза, но на этот раз взгляд отвел Джейк.

– Еще нужно решить парочку вопросов.

– Сиена?

Джейк нахмурился. Нет, впервые в жизни он не думал о своей сестре.

– Я знаю, как много ты сделал для нее и для вашей матери, – между тем продолжал Лукас. – Жить столько лет в постоянном страхе за сестру – это даже врагу не пожелаешь. Но сейчас-то у нее все более-менее хорошо?

Джейк кивнул. Мужчины помолчали. Неожиданно Лукас негромко рассмеялся.

– Помнишь, когда тебе было шестнадцать, я однажды сказал, что ты ничего не добьешься в жизни, если бросишь школу? Надо же, как я ошибался. – Смех резко оборвался, и Лукас покачал головой. – Я ошибся не только в этом. Ну да ладно. – Он хлопнул по столу и встал. – Не хочешь холодного пивка?

– Спасибо. – Помолчав, Джейк негромко добавил: – У Эммы все будет хорошо.

– Дай-то бог, – слабо улыбнулся Лукас.

Они вдвоем вышли на веранду. Лукас протянул ему стакан пива, сел и кивком головы указал на соседний стул. Спустя несколько минут у дома остановилась машина.

– Надо же, какие люди! – раздался веселый голос Люси.

Эмма, которая в этот момент была занята тем, что пыталась выбраться из машины, держа перед собой огромный букет цветов, вскинула голову и, встретив обращенный на нее взгляд Джейка, едва не потеряла равновесие. Кое-как совладав с волнением и бешено скачущим сердцем, она закрыла ногой дверцу автомобиля и, надеясь, что ничем не выдала тех чувств, которые вызывал в ней один лишь вид Джейка, сидящего на веранде со стаканом пива в руке рядом с ее отцом, стала подниматься по ступенькам.

Джейк поставил стакан на стол и встал, продолжая смотреть на нее. Эмма чувствовала, как он ласкает ее взглядом, поэтому ее внезапно охватила слабость, а в теле вспыхнул знакомый пожар. Она кинула быстрый взгляд на сестру и заметила, как Люси и отец переглянулись между собой.

– Эмма, нам нужно поговорить, – сказал Джейк, когда она остановилась в шаге от него.

После этого настало молчание. Первой его нарушила Люси.

– Папа, возьми у Эммы цветы, – велела она.

– Но мне нужно поставить их в вазу, – загораживаясь ими, будто щитом, запротестовала Эмма.

Люси буквально вырвала букет у нее из рук и всучила его отцу.

– Думаю, папа справится с этим заданием не хуже тебя, – категорично заявила она и потянула отца за собой.

Лукас перевел взгляд с Эммы на Джейка, но послушно последовал за младшей дочерью. Когда дверь за ними захлопнулась, Эмма посмотрела Джейку прямо в глаза и, к своему удивлению, услышала свой спокойный голос:

– Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя. Повторяю, нам нужно поговорить.

– О работе?

– Нет, о нас с тобой.

При этих словах ее глупое сердце забилось сильнее, даже стало страшно, что его стук услышит Джейк. Эмме понадобилось все ее самообладание, чтобы не кинуться ему на шею. Она всматривалась в лицо столь дорогого ей человека и только сейчас заметила, как ввалились его щеки, покрытые щетиной, а под глазами залегли тени.

– Тебе нужен отдых, – вырвалось у нее прежде, чем она успела прикусить язык.

– Думаю, как и тебе.

Эмма невольно улыбнулась. Если бы он только знал! Она скажет ему, обязательно скажет, что…

– Я хотел кое-что показать тебе, но это находится в нашем гараже. Посмотришь?

У нее почему-то перехватило дыхание. Она молча кивнула. Джейк спустился с веранды и направился к двухэтажному гаражу, который стоял посередине между их домами. Эмма несколько раз была на первом этаже и никогда на втором, где когда-то находилась мастерская деда Джейка, в которой, когда Джейк был еще мальчишкой, они пропадали часами.

Когда она появилась в гараже впервые, первый этаж весь был завален всяким хламом, среди которого были и старые музыкальные инструменты Сиены. Позже Джейк обшил первый этаж звуконепроницаемым материалом, и тогда там уже стали пропадать Люси с Сиеной, музицируя или просто бездельничая и сплетничая.

Они поднялись на второй этаж.

– Вот, – кивнул Джейк в направлении скамьи, на которой стоял какой-то предмет, скрытый тканью.

Показалось ли ей, или голос Джейка действительно звучал несколько неуверенно? Эмма подошла ближе.

– До Рождества еще далеко, но я хочу сделать тебе подарок уже сейчас. Открой.

Эмма сдернула материю. Ее глаза расширились при виде деревянного ящичка размером с микроволновую печь, по бокам и на крышке которого был вырезан знакомый ей узор: переплетенные стебли маргаритки и тюльпана.

– Я нашел рисунок рядом с корзиной для бумаг в твоем кабинете и не мог допустить, чтобы он пропал.

Эмма осторожно провела по идеально отполированной поверхности ящичка, затем, не скрывая своего восхищения, пальцем очертила контур одного лепестка.

– Это же огромный труд. – Она подняла на него глаза. – Наверное, это отняло у тебя уйму времени.

– Конечно. Но хоть какое-то занятие для рук… Открой его.

Эмма окинула крышку и не смогла удержаться от восклицания. Внутри была изящная подставка, идеальная для хранения карандашей и кистей.

– Огромное спасибо, – закрывая крышку, сказала Эмма. – Я с удовольствием принимаю твой подарок. К сожалению, мне пока нечего подарить тебе, разве что я хочу поделиться с тобой новостью, о которой никто из моих родных еще не знает. Я ухожу с работы.

– Ты увольняешься?

– Да. Буду заниматься тем, что больше всего люблю, – рисовать.

Джейк выжидающе смотрел на нее.

– Ты знаешь, что я работала над иллюстрациями для книги Маргарет. Так вот, они привели в восторг издателя, и он предложил мне работу художника. Я согласилась работать внештатно.

– А почему только внештатно? – с улыбкой спросил Джейк.

Эмма сделала глубокий вдох.

– Потому что у меня есть небольшой капитал, и мне хочется пустить его в дело. Я собираюсь основать свой маленький бизнес. Я умею работать с цифрами, и, в общем-то, мне нравится этим заниматься. После рисования. Поэтому я решила, что могу оказывать консультационные услуги тем людям, у которых, как правило, нет стабильного заработка.

– Свободные художники? – подсказал Джейк.

– Что-то вроде того. Ах да, еще я звонила Кэти.

Глаза Джейка вспыхнули неприкрытой радостью и изумлением.

– Да, – кивнула Эмма. – И она подтвердила, что поможет мне устроить выставку моих работ.

– У меня нет слов, – вымолвил Джейк с восхищением.

– Я сама этого еще до конца не осознала, – призналась Эмма. Помолчав, она негромко добавила: – За все это я должна благодарить тебя. Если бы не ты, я бы ни за что не решилась. Ты заставил меня поверить в свои силы. Я вдруг поняла, что относилась ко всему слишком серьезно, и неожиданно увидела, что к жизни и ко всему, происходящему в ней, можно относиться чуточку проще.

– Раз уж мы признаемся в своих ошибках, я тоже должен сказать тебе кое-что. Например, мне следовало предупредить тебя о том, что я сфотографировал твои картины, хотя сейчас я очень рад, что мои усилия в конечном итоге привели к такому результату. Не побоюсь повториться: твои картины чудесны, Эмма.

– Спасибо. – От искренности его слов у нее снова перехватило дыхание.

– А когда ты планируешь рассказать обо всем родителям?

– Чуть позже. Сначала я хотела поделиться этой новостью с тобой.

– Я польщен, – сказал Джейк.

Ее вдруг охватила робость. Голос Джейка звучал так ровно, так сдержанно, даже с налетом легкой насмешки, что уверенность мгновенно покинула ее. Хотя, с другой стороны, почему она ожидала, что после того, как он узнает ее новость, Джейк будет стоять на голове от радости? А еще она хотела признаться ему в своей любви, надеясь, что он испытывает к ней хоть какие-то чувства, хотя бы отголосок той страсти, которая толкнула их в объятия друг друга столь неожиданно и быстро. Неужели все и впрямь кончено?

Эмма смотрела на Джейка, надеясь отыскать в его глазах какой-нибудь намек на то, что его страсть к ней не угасла и есть маленькая, ну, совсем крохотная надежда на то, что они смогут быть вместе, хотя бы недолго, но по его лицу ничего нельзя было прочесть. Ее сердце упало.

– Ты не получала мои цветы? – неожиданно спросил Джейк.

– Цветы? Нет. – Она немного приободрилась. Ведь то, что Джейк ждал ее на веранде, о чем-то говорит, верно? Или нет?

– Гардении.

У нее вдруг закружилась голова.

– Гардении? – переспросила Эмма, боясь верить услышанному.

– Белые, – кивнул Джейк.

Их взгляды встретились. Эмма видела, как в его глазах появилось взволнованное выражение. Знал ли Джейк, что на языке цветов гардении означают «я люблю тебя, и это моя тайна»?

– Почему гардении? – Ее голос понизился, чуть ли не до шепота.

Джейк слабо улыбнулся:

– А ты не знаешь? Я люблю тебя, Эмма. Люблю.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Ты шутишь?

На скулах Джейка проступили красные пятна.

– Первый раз в жизни я признаюсь в любви, и делаю это от всего сердца.

Эмма зажмурилась, пытаясь унять сердцебиение. Понадобилось несколько секунд, чтобы она смогла расслышать то, что говорил ей Джейк.

– Извини меня, Эмма. Когда я предложил тебе вступить со мной в связь, то не думал, что наш роман закончится иначе, чем обычно это бывало со мной. Мне жаль, если я не оправдал твоего доверия.

– Дело не в этом, Джейк. Я всегда верила тебе. А сейчас всего лишь думала, что ты делаешь мне одолжение, так сказать, памятуя о том, что когда-то мы были соседями.

– Я не делал никакого одолжения, – покачал головой Джейк. – То есть, конечно, я был рад оказать тебе услугу, но при этом преследовал собственные интересы.

– Ты клевещешь на себя.

– Вовсе нет. Сначала я действительно хотел хорошо провести время, но затем мне стало важно, чтобы ты была счастлива…

– Ты хотел, чтобы я была счастлива? – все еще не веря, переспросила Эмма.

– Я был сам удивлен, когда осознал это. Мне все равно, сколько ты зарабатываешь, насколько успешно будет складываться твоя карьера. Главное для меня, чтобы ты была счастлива, и ради этого я готов пойти на все. Я хочу любить тебя, заботиться о тебе. Хочу, чтобы ты всегда была рядом. Ради близких людей ты готова пожертвовать всем, но я не потребую от тебя ничего, кроме одного: чтобы ты оставалась сама собой. И если ты решила устроить выставку своих работ ради меня, то не делай это. Для меня гораздо важнее и приятнее, чтобы ты хотела этого сама.

– Но я хочу, Джейк, мне действительно нужна эта выставка. – Все это время Эмма слушала, затаив дыхание, боясь пропустить даже слово. – Когда я была маленькой, я все делала только для того, чтобы заслужить одобрение отца. Его похвала значила для меня все. Но, поняв, что он порицает мое увлечение рисованием, я не бросила этим заниматься. Это стало моим секретом, но подсознательно я всегда ждала, что он меня похвалит, если когда-нибудь поймет, почему я так поступила. Я держала свое хобби в тайне, но иногда случалось, что какая-либо картина мне особенно удавалась, и тогда я мысленно представляла, как покажу ее отцу, а он удивится и похвалит меня. – Она вздохнула. – Глупо, да?

– Совсем нет. Я даже рад, что первым, кому ты доверила свою тайну, был я.

– Джейк… – Эмма сделала шаг ему навстречу, неосознанно протягивая руку.

– Джейк, ты здесь? Ты мне нужен.

Услышав голос Сиены, Эмма взмахнула рукой и, словно это и было ее первоначальным намерением, пригладила волосы. Голос Сиены разорвал царившую до этого момента доверительную атмосферу между ними, ощущение нереальности происходящего, ожидание какого-то чуда.

– Не могу. Я сейчас занят, – отозвался Джейк тоном, который Эмма никогда не слышала, когда он обращался к своей сестре".

Взяв Эмму за руку, он повел ее за собой к двери, которую она прежде не заметила, толкнул ее и, оказавшись за ней, закрыл на замок. Комната была небольшой. Из мебели здесь был только диван у стены, а также стул и стол, на котором стояли чайник и тостер.

– Твоя берлога? – предположила Эмма, оглядывая по-спартански обставленную комнату.

– Угу. Раньше, когда работал в мастерской допоздна, я часто ночевал здесь, чтобы ненароком не разбудить никого в доме.

– И надо думать, развлекался тут по этой же самой причине, – не удержалась Эмма.

Джейк хмыкнул.

– Не так часто, как ты, очевидно, думаешь. Она бросила на него скептический взгляд.

– Ты мне не веришь?

Эмма неопределенно пожала плечами и остановилась у окна. Внизу был бассейн, а через ограду – их сад, в котором уже накрыли столы.

Джейк бесшумно подошел к ней, остановился за ее спиной и положил руки ей на плечи.

– Я ведь не твой тип, – негромко произнесла Эмма, не глядя на него.

– Кто это тебе сказал? – Джейк легонько сжал ее плечи и развернул лицом к себе. – Я встречался со многими женщинами, наслаждался их обществом, не скрою, но наступал момент – и я уходил от них, легко, без сожалений. С некоторыми мы остались друзьями. Предложив тебе встречаться со мной, я думал, что так же будет и с тобой, но время показало, что я ошибся. Я не смог уйти от тебя. Никогда бы не подумал, что женщина, которая завоюет мое сердце, окажется соседской девчонкой.

Эмма вдруг негромко рассмеялась.

– А я была от тебя без ума с того дня в парке, когда ты меня утешал, – призналась она. – Ты был такой милый.

– Что-о? Почему ты не сказала мне этого раньше? Мы потеряли столько лет.

Она непонимающе уставилась на него.

– Я хотел утешить тебя, обнять по-братски – ну, как Сиену, – наклонившись к ней, тихо сказал Джейк, прижав ее к себе. – Но когда ты оказалась в моих объятиях, я моментально забыл о первоначальных намерениях. Ощущение твоего тела в моих руках… Я все еще помню это чувство.

Эмма стояла в кольце его рук и слушала, боясь вдохнуть, чтобы не упустить ни слова из того, что он говорил.

– После той глупой ссоры я только о тебе и думал, видел тебя во сне. – Он осторожно примостил подбородок на ее голове. – Воспоминания о том, как нам было хорошо вместе, преследовали меня повсюду. Никогда и ни с кем я не испытывал ничего подобного. Помнишь нашу первую встречу в баре?

Эмма кивнула, наслаждаясь звуками его голоса, необычно нежного и серьезного в эту минуту, в котором проскальзывали страстные нотки.

– Я поцеловал тебя тогда и был оглушен, по-другому и не скажешь. Мне хотелось целовать тебя снова и снова, но, заподозрив, что ты используешь меня, чтобы вызвать ревность другого мужчины, я просто взбесился. – Джейк покачал головой. – Теперь-то я понимаю, что уже в тот вечер был очарован тобой. А потом и сам не заметил, как влюбился.

– Ты не представляешь, как приятно слышать эти слова, потому что я тоже люблю тебя, – прошептала Эмма и, обхватив его лицо, поцеловала.

– Скажи это еще раз, – потребовал Джейк, едва томительно долгий и головокружительный поцелуй закончился.

– Что мне приятно слышать твои слова? – поддразнила его Эмма.

– Тебе так нравится меня мучить, плутовка?

– Я люблю тебя, Джейк, – глядя прямо ему в глаза, сказала Эмма. – И боюсь, всегда буду любить.

– Тебе не нужно бояться, потому что только ты владеешь моим сердцем.

– Как бы узнать это наверняка?

– Скажи «да».

Глаза Эммы вспыхнули.

– А что мне за это будет? – засмеялась она, хотя голос ее дрожал.

– Просто скажи «да», – настаивал Джейк. – Или тебе не нужно мое сердце?

Эмма прикусила губу, словно раздумывая.

– Полагаю, оно мне не помешает, – наконец произнесла она.

– Все-таки тебе нравится меня мучить! – со стоном воскликнул Джейк, снова прижимая девушку к себе и осыпая ее лицо поцелуями. – Ты выйдешь за меня замуж?

– Повтори это еще раз, – попросила Эмма.

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Да, – кивнула она, прильнув к нему и закрыв глаза. Если это сон, пусть он никогда не кончается…

– Милая, – зарывшись лицом в ее волосы, выдохнул Джейк. Голос его дрогнул.

– Да?

– Открой глаза.

Джейк засунул руку в карман и вытащил небольшую коробочку. Эмма беззвучно охнула.

– Надеюсь, размер тебе подойдет, – сказал Джейк и лукаво улыбнулся.

Эмма открыла коробочку. Сначала ее глаза полезли на лоб от удивления, но, посмотрев на Джейка, она поняла, что он с трудом удерживается от смеха. Глядя на него, ей хотелось смеяться самой, но она заставила себя восхищенно произнести:

– Оно изумительное! – Эмма надела на палец дешевое пластиковое желтое колечко, в центре которого был синий цветок с белыми лепестками, и любовно его погладила. – Подозреваю, единственный экземпляр.

Джейк все-таки не выдержал и расхохотался.

– Позже мы вместе выберем тебе обручальное кольцо, но делать предложение руки и сердца совсем уж без кольца я посчитал немыслимым. К тому же, – он усмехнулся, – вдруг я бы потратился напрасно?

Эмма обвила его шею руками и коснулась губами щеки.

– Это невозможно. Кольцо для меня не главное, хотя это я сохраню. Главное, ты со мной.

– Эмма! – раздался голос Люси из сада, а затем до них донесся и взрыв смеха.

– Ты можешь представить себе, во что превратят нашу свадьбу Люси на пару с Сиеной? – улыбаясь, поинтересовалась Эмма.

– Если не хочешь это узнать, есть выход.

– Предлагаешь сбежать от всех и лишить твою мать возможности порадоваться за своего сына? Ну, уж нет.

– Ты права. Я поторопился. К тому же твой отец не так безнадежен, как я считал. Не стоит лишать его такого события. Не каждый день его старшая красавица дочь выходит замуж. Кстати, учти, больше такого дня в твоей жизни не будет. Я не намерен отпускать тебя.

– Тут наши желания совпадают. – Эмма вдруг подняла голову с его плеча, осененная одной мыслью: – А если бы я не захотела посмотреть на твой подарок?

Вместо ответа Джейк вышел из комнаты и вернулся с деревянным ящичком в руках.

– Если бы ты не согласилась, я бы прислал тебе его с курьером и с надеждой ждал твоего ответа. – Он открыл ящик и кивнул, приглашая ее посмотреть на небольшую надпись, вырезанную на внутренней стороне крышки, которую она в первый раз не заметила.

«Эмма Делани, я тебя люблю. Джейк Рэндел».

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Реклама на сайте