«Счастье в награду»

Шэрон де Вита Счастье в награду

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Лейтенанта Майкла Галлахера разбудил телефонный звонок. Сон не принес ему бодрости, и просыпаться совсем не хотелось. Телефон же настойчиво продолжал звонить. С трудом высвободив руку из-под одеяла, Майкл взял трубку и прорычал в нее:

– Надеюсь, вы звоните мне не просто так, иначе вам крышка.

– Галлахер, это капитан Маккена.

– Сэр?! – Майкл моментально проснулся.

– Галлахер, это ты вчера после обеда спас ребенка?

Вчера? После обеда?

Как можно посреди ночи вспомнить, что было вчера, когда даже свое имя вспоминаешь не сразу? Последние шесть месяцев работы были такими напряженными, что теперь каждая попытка сосредоточиться вызывала мигрень. Что же все-таки было вчера?

Вчера он закрыл дело. Взял под стражу подозреваемых, дописал отчеты и направился домой, чтобы хорошенько выспаться. Ах, да, ребенок.

– Так точно, сэр. Его мать отвлеклась – разговаривала по мобильному телефону. Ребенок побежал за мячиком и оказался на проезжей части. Я был рядом, подхватил ребенка и передал его матери. Ничего особенного, сэр.

– Ошибаешься, Галлахер. Пресса посчитала твой поступок особенным. О тебе написали статью, твои фотографии напечатаны во всех газетах Чикаго.

– Что?! – подскочил Майкл.

– Твои фотографии во всех газетах, Майкл, терпеливо повторил шеф. – Один репортер оказался неподалеку и сфотографировал тебя с ребенком на руках. А сейчас у меня сидит одна назойливая журналистка, которая хочет взять эксклюзивное интервью у героя. Между прочим, Майкл, ты стал самым сексуальным полицейским города.

– Черт, – выругался Майкл, стиснув трубку до боли в пальцах.

– Мне тоже очень жаль, детектив, – усмехнулся шеф. – Галлахер, боюсь, у меня нет выхода. Придется отправить тебя на месяц в отпуск.

Не обращая внимания на сбивчивые протесты Майкла, шеф продолжил:

– Надеюсь, к этому времени пресса забудет о тебе. Нельзя, чтобы фотографии моего лучшего полицейского, работающего под прикрытием, висели на каждом углу. Это опасно и для тебя, и для твоих дальнейших расследований.

– Но…

– Тридцать дней, начиная с сегодняшнего. Вам все ясно, лейтенант Галлахер?

– Да, сэр, – проворчал Майкл.

– И, пожалуйста, Галлахер, исчезни из города на время. Эта журналистка не остановится, пока не получит желаемого. Думаю, у тебя есть тридцать-сорок минут до ее приезда. Пока все не уляжется, ты не должен попадаться ей на глаза, слышишь меня?

– Слышу, слышу, – ответил Майкл, вставая с постели.

– Увидимся через тридцать дней.

– Да, сэр, – Майкл уже натягивал помятые джинсы.

– И, Галлахер, постарайся за это время не влипнуть в какую-нибудь историю.

Бормоча про себя проклятия в адрес чикагской прессы, Майкл уложил самые необходимые вещи в сумку, упаковал ноутбук и кое-какие бумаги и уже через десять минут был готов к отъезду. Надо было только позвонить родным и сообщить им о своем неожиданном отпуске.

Наверняка они уже все знали, ведь братья Майкла также работали в полиции, а один из них еще и в пожарной службе. Вообще у них в семье очень близкие отношения, поэтому ему наверняка не избежать шуточек родных, если вовремя не убраться из города. Так что поездка – дело решенное, размышлял Майкл, закидывая сумку и ноутбук на заднее сиденье своего классического "мустанга".

– Самый сексуальный полицейский города, м-да… – пробормотал он с отвращением.

Пока Майкл садился в машину и выезжал на дорогу, пошел снег. Куда он ехал, он и сам не знал. Скоро город остался позади.

Где-то между штатами Иллинойс и Висконсин подул сильный ветер, небо затянуло тучами.

Шел густой снег. По радио крутили музыку шестидесятых, за окном мелькали сельские пейзажи. Поддавшись очарованию окружающего мира, Майкл расслабился и начал постепенно приходить в себя.

При расследовании порученных ему дел Майклу все время приходилось жить в напряжении, следить за каждым своим шагом. Каждую минуту он мог ненароком выдать себя и получить пулю в спину. Каждое слово имело значение, нельзя было допустить ни одной оплошности.

Майклу нравилось быть полицейским. В семье Галлахеров эта профессия передавалась по наследству: его дед был полицейским и отец тоже, пока его не убили в перестрелке. Майклу тогда было всего одиннадцать. И, как старший сын, он обязан был следовать семейной традиции.

Но все это время в глубине души он лелеял тайную мечту, о которой никому не говорил. В течение десяти лет он собирал разные случаи из жизни полицейских и надеялся когда-нибудь написать об этом книгу.

Но у него никогда не было времени. До сегодняшнего дня у Майкла не было даже длительного отпуска, когда он мог делать все, что ему вздумается.

Углубившись в свои мысли, Майкл все дальше и дальше уезжал от Чикаго, от суеты большого города. Широкая автострада превратилась в узкую дорогу, которую к тому же, видимо, забыли посыпать солью.

Смеркалось. Необходимо было найти какую-нибудь гостиницу или мотель. Ночевать в машине было бы слишком холодно и неуютно, бензина оставалось мало, и Майкл принял решение заночевать в ближайшем городе, который попадется ему по пути. Если верить придорожному знаку, до ближайшего небольшого городка под названием Честер-Лейк оставалось всего 15 километров.

В кожаной куртке Майклу было довольно прохладно, тем более что вокруг разыгралась настоящая буря. Поэтому, увидев поворот на город, Майкл готов был заплакать от радости. Тут же висела реклама местной гостиницы.

Майкл осторожно съехал с трассы, но не сумел затормозить перед стоп-сигналом. Машина заскользила по льду, не давая ему выровнять направление движения. Наконец мужчине все же удалось справиться с автомобилем. Майкл повернул налево, где вдалеке мерцали редкие огни города. Он выключил радио и включил обогревание еще сильнее.

Обеспокоенный быстрым убыванием топлива в бензобаке, Майкл на секунду отвлекся на датчик топлива и не заметил, как на дорогу выскочил олененок. Подняв голову и увидев животное, Майкл резко нажал на тормоза. Испугавшись света фар, малыш прыгнул с дороги и кинулся в чащу леса. Майкл же никак не мог справиться с машиной. Ее крутило на скользкой дороге, пока она со всей силы не врезалась в снежный сугроб.

Нахмурившись, Анжела Дироза оторвалась от регистрационного журнала и прикрикнула на собак:

– Маккензи, Махони, прекратите, фу!

Она посмотрела на двух огромных лаек, лежащих у камина.

– Все в порядке, это просто ветер, – добавила она, пытаясь успокоить собак. – Это просто буран. Вы такого еще не видели, мальчики. И хватит лаять.

– Очень плохая погода, Анжи, – откликнулся дядя Джимми из-за игрального столика, где он сам с собой играл в шашки. – Это самая худшая зима из всех, что мне доводилось видеть. – Он посмотрел на окна напротив камина.

Снег засыпал их почти до половины и продолжал идти, причем такой стеной, что невозможно было увидеть происходящее на улице.

– Думаю, снег будет идти всю ночь, – добавил дядя.

– Я знаю, – ответила Анжела. Она вышла из-за регистрационной стойки и подошла к собакам, чтобы успокоить их. – Передавали, что уровень снега достигнет семидесяти сантиметров, добавила она с тревогой.

Анжела посмотрела на камин, проверила, хватит ли дров на ночь. В такую бурю могли отключить электричество, так что нужно было быть готовой ко всему. Камин в гостиной их отеля на двенадцать номеров не был роскошью – он служил прекрасным источником тепла и света в случаях крайней необходимости.

Собаки продолжали лаять, уставившись на запертую входную дверь гостиницы.

– Да что с вами происходит, в конце концов? вскричала Анжела, как будто надеясь услышать ответ. – Хватит лаять, и отойдите от дверей!

За дверью послышался глухой грохот.

– Ты слышала это? – вдруг встрепенулся дядя Джимми.

– Не уверена, – ответила Анжела. Ей вдруг стало страшно. Гостиница была закрыта на зиму. Она должна была открыться только на одну неделю, на время ежегодного Честер-Лейкского рождественского фестиваля, но до этого события оставался еще целый месяц, и сейчас у них не было постояльцев.

С тех пор как она развелась со своим мужем и вместе с маленькой дочкой переехала в уютный тихий дом своего дяди в Висконсине, Анжела никогда не испытывала ни страха, ни одиночества. Оправившись после бурного брака и еще более бурного развода, Анжела вела здесь тихую, комфортную жизнь и была счастлива.

Но в этот вечер она не чувствовала себя спокойно – скорее наоборот, в душе поселилась тревога, и она сама не знала, почему.

– Похоже на стук, – добавил дядя, поднимаясь с кресла.

Трудно было представить, кто по собственной воле мог выйти на улицу в такую погоду. Нехотя Анжела подошла к входной двери и, отогнав собак, открыла дверь.

– Боже мой, – воскликнула она. На пороге стоял истекающий кровью мужчина в кожаной куртке и нелепых ковбойских сапогах. Из раны на голове у него шла кровь, он был весь в снегу.

– Дядя Джимми, сюда, помоги мне, – крикнула Анжела. Поддерживая незнакомца за локоть, она помогла ему пройти в комнату и сесть на диван перед камином.

Собаки крутились рядом, изредка порыкивая на незнакомца. Она не обращала на них внимания, глядя только на мужчину.

– Он, наверное, сумасшедший, – пробормотала она, усадив нежданного гостя. – Там же пурга.

Анжела аккуратно сняла с незнакомца сапоги, которые упали на пол с тяжелым стуком. На его джинсы комьями налип снег, материя была твердая, как скорлупа ореха.

– Нет, не сумасшедший, – еле слышно прошептал Майкл. Он находился в полуобморочном состоянии, в глазах все плыло, но он мог поклясться, что рядом с ним порхает ангел. Прекрасный темноволосый ангел, от которого исходил аромат райских садов.

Майкл пытался прийти в себя и вспомнить, что произошло. Он очень долго шел к этому дому, его мышцы одеревенели, все тело болело, и было так холодно, что под конец он уже вообще ничего не чувствовал.

– Майкл, – пробормотал он, пытаясь изобразить улыбку на своем обледенелом лице. – Меня зовут Майкл, а не Сумасшедший.

– Вы еще и шутник, – покачала головой Анжела. Она осторожно дотронулась до его лба, там, где из раны все еще сочилась кровь. Майкл вздрогнул от боли. – Еще где-нибудь болит? мягко спросила она, снимая с него куртку. Он ничего не ответил, просто лежал и дрожал от холода. Анжела взяла с дивана шерстяной плед и накрыла им Майкла. И только после этого она позволила себе рассмотреть его внимательней.

Густые черные волосы обрамляли лицо, в котором чувствовалась решительность и даже жесткость, Анжела еще не поняла, какого цвета у него глаза, но было ясно, что это глаза человека отважного и уверенного в себе. Нос Майкла, по-видимому, не раз был травмирован: на переносице все еще виднелся небольшой шрам. Лицо мужчины нельзя было назвать красивым. Оно заросло бородой почти до самых глаз – видимо, в последние недели он не особенно часто вспоминал о бритве. Борода придавала ему таинственный и даже опасный вид, отчего Анжеле стало еще тревожней. Но даже борода не могла скрыть его чувственных губ. Поцеловать такие губы мечтает в глубине души каждая женщина.

Обеспокоенная собственными мыслями, Анжела отвернулась от Майкла. Сильно же она истосковалась по мужчине, если ее так взволновало появление этого незнакомца.

– Дядя Джимми, – позвала Анжела. – Закрой, пожалуйста, входную дверь, а потом, будь добр, принеси мне из кухни аптечку и еще несколько одеял.

Дядя Джимми, постукивая тростью, подошел к входной двери, которая все еще была открыта нараспашку.

– Еще нужны чистые носки и пижама, – добавила Анжела и повернулась к Майклу. Рана на лбу мужчины была неглубокая, но существовала опасность заражения, ее необходимо было срочно обработать. – Майкл? – окликнула она мужчину и легонько потрясла его за плечи. – Майкл, вы можете открыть глаза и поговорить со мной?

С минуту он мучительно пытался открыть глаза. Наконец ему это удалось, и Анжела радостно улыбнулась.

– Хорошо, – подбодрила она незнакомца и наклонилась к нему проверить зрачки. Кажется, все в порядке, хотя Майкл все еще был в шоке, видимо, из-за раны. Осмотрев его лоб, Анжела удостоверилась в том, что кровотечение, кажется, остановилось.

– Майкл, кому можно позвонить и сообщить о вашем состоянии?

Майкл слышал слова девушки, но голос доносился как будто издалека. Ему было холодно, болел каждый сантиметр тела, разговаривать и открывать глаза не было сил. Он с трудом оторвал руку от дивана и попытался потрогать свой лоб.

– Не надо этого делать, – Анжела мягко взяла его руку. – Майкл, вы слышите меня? Если да, сожмите мою руку.

Она подождала, пока ему наконец удалось пошевелить рукой, затем взяла вторую руку Майкла и начала ее растирать, чтобы согреть ее теплом своих ладоней.

– Вот так. Майкл, кто-нибудь ждет вас дома?

Нужно ли кому-то сообщить о том, что с вами произошло?

– Нет, – выдавил из себя Майкл. – Я в отпуске.

– Хорошо, – кивнула Анжела. – Вы в отпуске, и поэтому никто не будет о вас беспокоиться, верно?

– Да.

– Вы попали в аварию, Майкл? – спросила Анжела тихо. Взяв одеяла у дяди Джимми, она накрыла ими мужчину.

– Да… потерял управление… не хотел сбить… оленя… на выезде с автострады.

– В машине был кто-нибудь еще? – спросила она, погладив его по щеке. Анжела пыталась согреть его и не дать ему уснуть.

– Нет, я был один, – наконец ответил он.

– Это очень хорошо, Майкл, – облегченно улыбнулась Анжела. – У вас рана на лбу. Еще где-нибудь болит или кровоточит?

– Не знаю, – пробормотал он с явным неудовольствием.

Анжела вздохнула. За последние шесть лет она в первый раз находилась так близко от мужчины, прикасалась к нему, но сейчас у нее не было выбора. Необходимо проверить, есть ли у него еще ушибы и раны.

Она еще раз внимательно посмотрела на него, колеблясь. Он был из тех мужчин, которых ее мама шутливо звала "настоящими мужиками". Высокий, крупный, удивительно хорошо сложенный, под курткой угадывалась широкая мускулистая грудь.

Не удивительно, что сердце Анжелы билось как сумасшедшее. Как хорошо, что она абсолютно равнодушна к мужчинам, убеждала себя молодая женщина. Ей нужно было собрать всю свою силу, чтобы не поддаться его мужскому обаянию, ведь именно такой тип мог бы вмиг заставить ее забыть о данном себе слове.

Был ли ее бывший муж, который разбил ее любовь своей ложью, таким же красивым и обаятельным?

Тогда она была слишком наивна и слишком сильно влюблена в него, чтобы думать о том, что любимый человек может ее обмануть. Она не задумывалась, чем он занимался, как добывал деньги. Он скрыл свое настоящее имя. Как оказалось, он был сыном известного преступника и продолжил дело отца. К тому моменту, когда она узнала об этом, они уже были женаты два года, Анжела ждала от него ребенка. Раздавленная, обманутая, она подала на развод.

Трудно было простить себя за подобную глупость. Единственным оправданием служили ее наивная молодость и слепая любовь. Вся ее жизнь, муж, супружество – все было иллюзией.

С годами она стала мудрее и научилась быть счастливой. Ни один мужчина не сможет ее теперь обмануть, думала Анжела. Она никогда больше не подвергнет свое сердце боли и лжи.

Думая обо всем этом, Анжела тем временем ощупала Майкла – нет ли на его теле других повреждений. Ее пальцы перелетали от широких плеч к узким бедрам, от коленей к щиколоткам.

Влажная одежда прилипала к телу Майкла, нужно было срочно снять ее. Открытых ран у него не оказалось, оставалось лишь надеяться, что и внутренние органы не повреждены. Теперь нужно было согреть его, и чем быстрее, тем лучше.

Его кожаная куртка, модные джинсы и ковбойские сапоги, без сомнения, выглядели стильно, однако в такой холод они смотрелись нелепо и совсем не спасали от холода. Если бы он был из местных, он не надел бы такие вещи посреди зимы.

– Он все еще в шоке? – спросил дядя Джимми, наклонившись к сонному Майклу и подавая Анжеле аптечку.

– Не думаю, – ответила Анжела. Она дотронулась до его щеки и сказала:

– Майкл, вы можете открыть глаза? – Гладя его ледяную щеку своей теплой мягкой рукой, она медленно повторила свой вопрос:

– Майкл, вы можете открыть глаза?

– Да, – пробормотал Майкл, приоткрыв на секунду глаза. Свет, лившийся сверху, обжигал их, мешая смотреть. Рядом с ним точно ангел, решил Майкл. И как все ангелы, она была ослепительна. Он бы смотрел на нее вечно, но держать глаза открытыми было невыносимо больно.

– Это лежало у порога, – сказал Джимми, положив рядом с Майклом ноутбук и папку с бумагами. – Модные ботинки, тонкая кожаная куртка и модельные джинсы. Городской пижон, определенно, – усмехнулся он, оглядев Майкла. – Принесу бренди. Это вернет его к жизни.

Анжела начала аккуратно промывать рану, она оказалась чистая и неглубокая, а значит, шрама не останется. От ее прикосновений он застонал и пошевелил головой, силясь сбросить ее руку.

– Полегче, Майкл, – успокоила его Анжела. Я всего лишь хочу перевязать рану. Придется потерпеть совсем чуть-чуть.

Она аккуратно наложила повязку на его все еще холодный лоб.

– Майкл? – она снова дотронулась до его щеки. – Вам надо выпить вот это, чтобы снять боль, добавила она, поднося к его губам стакан с бренди, который только что принес Джимми.

Мужчина с трудом открыл глаза. Анжела, придерживая его голову, помогла ему выпить жидкость.

Майкл начал постепенно согреваться, и этому немало способствовала теплая рука ангела. Какое-то время он лежал в отключке, а затем ощутил, что его пытаются поставить на ноги.

– Майкл, – Анжела пыталась удержать его. – Сейчас мы поднимемся наверх, я приготовила вам постель. Вы сможете идти?

– Мои бумаги, мой компьютер, – пробормотал Майкл, пытаясь осмотреться.

– Они в гостиной, Майкл, не беспокойтесь. Пойдемте. Поднимите ногу. Всего несколько ступенек, Майкл, – поддерживая его, Анжела чувствовала силу, которая таилась в этом великолепном теле. – Вот так, Майкл. Сейчас вы пойдете в ванную. Мой дядя Джимми поможет вам забраться в нее. Теплая вода согреет вас, а затем вы ляжете спать. Вы уверены, что сможете идти дальше? спросила она Майкла и нахмурилась. Он все тяжелее и тяжелее опирался на нее, как будто его ноги налились свинцом и отказывались идти.

– Да, – прошептал он, пытаясь вздохнуть. Я… справлюсь… – Он открыл глаза и отчаянно пытался не закрывать их. Свет все еще доставлял боль, но, по крайней мере, он мог разглядеть ее. Худенькая и хрупкая. И она великолепно пахла. Ванилью.

Его подбородка слегка касались ее волосы длинные шелковистые, цвета воронова крыла.

Ему хотелось потрогать эти локоны, ощутить пальцами их мягкость, погрузить в них руки, чтобы они скользили по ладоням, подобно струям воды.

– Ты ангел? – спросил он со слабой улыбкой, глядя ей в глаза.

В его взгляде был такой интерес, что Анжела на секунду забыла обо всем. Но, зная, что этот интерес не может и не должен иметь никаких последствий, она усмехнулась.

– Не думаю, но зовут меня Анжела.

– Я так и знал, – Майкл совсем выдохся и остановился, чтобы передохнуть. – Ты Ангел, прошептал он, широко улыбаясь. – Мой ангел-хранитель, – добавил он и неожиданно для себя поцеловал ее прямо в губы.

У Анжелы пол ушел из-под ног. Она хотела отодвинуться, но не смогла этого сделать, Майкл крепко прижимал ее к себе.

Как она и думала, его губы оказались невероятно мягкими и чувственными. Анжела подняла было руку, чтобы отстранить его, но поймала себя на том, что ее пальцы блуждают по его шее и волосам, а поцелуй продолжается.

Не веря самому себе, Майкл отстранился от Анжелы, все еще глядя на нее. Он был прав. Она – ангел. Но почему эта мысль так пугает его?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кто-то зашел в его комнату. Майкл принял душ и уже заканчивал бриться, когда услышал шаги. Он надел джинсы, которые были постираны и выглажены чьей-то заботливой рукой, и, тихонько открыв дверь, заглянул в спальню.

Увидев нежданную маленькую гостью, он успокоился и улыбнулся. Девочке было не больше шести, и она невероятно походила на Анжелу – его вчерашнюю спасительницу. Девочка была в очках. Круглые, с толстыми линзами, они делали ее похожей на сову. Она напоминала Майклу куклу – огромные голубые глаза, розовые щечки, маленький носик, усыпанный веснушками, волосы, собранные на макушке. Он вдруг подумал, что непослушные дети, должно быть, выглядят именно так.

– Привет, – громко сказал Майкл и распахнул дверь ванной. Девочка взвизгнула и отскочила.

– Ты меня напугал, – укоризненно сказала она. Майкл вошел в комнату. – Я думала, ты еще спишь.

Он улыбнулся и вытер полотенцем мокрое лицо.

– Я спал, но теперь уже проснулся. Извини, что напугал тебя.

– Я Эмма, – объявила гостья и внимательно посмотрела на Майкла. – А ты кто?

– Я Майкл, – улыбнулся он и протянул ей руку. Польщенная, девочка подала ему ладошку.

– Ты большой, – сказала она и искоса посмотрела на него. – Очень большой, – уточнила Эмма, нахмурившись. – У тебя на лбу болячка, продолжила она.

Он рассеянно прикоснулся к бинту. Хотя острая боль ушла, рана все еще ныла.

– Тебе больно? У меня на коленке тоже болячка, видишь? – попыталась утешить его девочка и наклонилась, показывая Майклу царапину. – Я упала в садике. Так больно было, – она выпрямилась и начала грызть ноготь. – Я сейчас в детском саду, а в следующем году уже пойду в школу. Мама говорит, что тогда я буду целые дни проводить в классе, а я не хочу, я буду скучать по маме, и по дяде Джимми, и по Маккензи и Махони. Это мои собаки, они мои самые лучшие друзья. Вы откуда? Мама просила, чтобы я вас не беспокоила. Я вас не беспокою?

Удивленный, Майкл смотрел на девочку и улыбался. Обычно он легко находил с детьми общий язык, но эта говорушка просто сбила его с толку.

– Эй, помедленней, Эмма, я не успеваю за ходом твоих мыслей!

– Почему?

Улыбнувшись, Майкл покачал головой. Общаться с наркоманами, чьи головы были задурманены всякой дрянью, было проще, чем разговаривать с этим чрезмерно любопытным ребенком.

Надо добавить, что в комнате, где происходил разговор, было очень уютно. Майкл заметил это, едва открыв глаза. Внимательный осмотр показал, что комната обставлена со вкусом. Мебель вишневого дерева была отполирована до блеска.

Старинные безделушки дополняли и без того впечатляющую картину.

Кровать с пологом эпохи королевы Анны занимала большую часть комнаты. У стены разместился шифоньер, отполированный до блеска. В углу примостился небольшой английский письменный столик вишневого дерева; на нем стояла ваза с букетом высушенных цветов.

В комнате не было ничего лишнего, каждая вещь дополняла другую, все изящно сочеталось.

Голубые обои были такого же оттенка, что и шторы. Из окна открывался невероятно уютный пейзаж морозного зимнего утра.

– Вы не успеваете, потому что у вас болячка? спросила Эмма, повернувшись к нему и наклонив голову набок.

– Нет, просто слишком много вопросов, – ответил Майкл, рассмеявшись. Вытянув руку, он взъерошил ей волосы.

– Так как тебя зовут?

– Майкл.

– У тебя есть дети?

– Нет, детей у меня нет. И собак, кстати, тоже, – поспешил опередить ее вопрос Майкл.

– Почему? – девочка встревоженно глянула на него. – Тебе не нравятся дети?

– Нет, на самом деле я люблю детей, – ответил он.

Она удивленно пожала плечами.

– Тогда почему у тебя нет ни одного?

Майкл пытался придумать подходящий ответ.

Не мог же он прямо сказать маленькой девочке, что, когда его отца убили и мать осталась одна с кучей ребятишек, он, как старший сын, должен был взять на себя груз ответственности за семью.

Став полицейским, он решил, что никогда не допустит такого в своей жизни. Никогда не позволит своей жене пройти через то, что пришлось пережить его матери. А так как ему постоянно угрожала опасность, гораздо проще было не усложнять себе и другим жизнь и не заводить семью вовсе.

Он наконец придумал подходящее объяснение:

– Перед тем как заводить детей, надо сначала найти жену, ведь детям нужна мама. А у меня пока нет жены.

– Моя мама раньше была женой. Потом она стала моей мамой. Но теперь она уже не жена. Эмму вдруг осенило. – Но она могла бы снова стать женой, – воскликнула она. – И мамой. – Я могла бы спросить у нее, хочет ли она быть вашей женой…

Сбитый с толку, Майкл не знал, что на это ответить. Но необходимо было остановить девочку, так что он поднял руки вверх и сказал:

– Нет, Эмма, не думаю…

– Откуда вы? – вдруг спросила Эмма, перескочив на другую тему. Майкл облегченно вздохнул.

– Чикаго, – ответил он и провел рукой по волосам. – Я из Чикаго, у меня отпуск.

– А я знаю, где это. Мама говорит, что Чикаго очень далеко. Она сказала, что в следующем году, когда я пойду в школу, мы, может быть, сядем на поезд и поедем туда за покупками. Это займет очень, очень много времени, – взволнованно закончила она. И тут же понеслась дальше:

– Ты ходишь в школу?

– Уже нет, – сказал Майкл, засунув руки в карманы.

– А что ты тогда делаешь? – спросила девочка. – У тебя нет детей, нет жены, ты не ходишь в школу. Что ж ты тогда делаешь?

Объяснять маленькой девочке, что он полицейский, да еще работающий под прикрытием, было бессмысленно. Меньше всего он хотел, чтобы кто-то узнал, кто он и где находится.

Так что Майкл улыбнулся девочке и ответил:

– У моей семьи небольшая ирландская закусочная.

Эту легенду он использовал уже два года. По крайней мере, у его семьи действительно была закусочная. Он отнюдь не собирался врать ребенку.

– Что такое закусочная? – спросила Эмма.

– Это что-то вроде ресторана. Мы делаем бутерброды, а люди приходят к нам поесть.

– То есть ты делаешь бутерброды?

Майкл кивнул. Эмма уточнила:

– Какие бутерброды? Я люблю с ореховым маслом и повидлом. Еще мне нравятся бутерброды с ореховым маслом и шоколадом. А у тебя есть братья или сестры?

Майкл утвердительно кивнул. Он начал привыкать к скорости ее мышления.

– Да, у меня пять братьев и одна сестренка.

– Так много? Правда? – девочка была потрясена. – А я хотела бы иметь сестренку. У меня нет ни братьев, ни сестры.

Пришедшая ей в голову мысль заставила девочку улыбнуться.

– Но вот если бы мама вышла за тебя замуж, у меня могли бы появиться братик или сестренка.

Очень бойкий ребенок, подумал Майкл и улыбнулся.

– Что это? – спросила девочка, показывая на ноутбук. Кто-то заботливо положил на стол его папку и компьютер, а сумка с вещами лежала рядом с кроватью.

– Это компьютер.

– У мамы тоже есть компьютер, но мне нельзя к нему прикасаться, он для работы, – объявила Эмма. – У нас в садике тоже есть компьютер, но он намного больше. Иногда мы на нем рисуем картинки и пишем всякие истории. Я очень люблю писать истории.

– Я тоже, – отозвался Майкл. Девочка с удивлением посмотрела на него.

– Правда? Какие истории? – Она остановилась у стола, рассматривая компьютер. Майкл видел, что от проницательного детского взгляда не ускользает ничто.

– Таинственные. Мне нравится писать таинственные рассказы. – Отчасти это было правдой.

По крайней мере, Майкл мечтал о написании такой книги все последние годы. Другой вопрос, по силам ли ему такая задача… Но об этом думать пока не хотелось.

– Ты имеешь в виду страшные истории, уточнила Эмма. – А мне нравится писать веселые истории про Махони и Маккензи. Как ты думаешь, мы можем как-нибудь вместе написать историю? – она умоляюще посмотрела на Майкла.

– Конечно, – пообещал мужчина. – Я даже покажу тебе, как обращаться с моим компьютером.

– Эмма Мария!

Эмма замерла.

– Ой, – прошептала она и медленно перевела взгляд с Майкла на открытую дверь. Там стояла Анжела, в ее глазах явно читалось недовольство.

Маленькая егоза побледнела.

– Привет, мам, – воскликнула Эмма и подскочила к матери, пытаясь загладить свой проступок. – Это Майкл. Я ему совсем не мешаю, правда!

– Да, я вижу, как ты ему не мешаешь, – ответила Анжела, облокотившись на косяк двери.

Она перевела взгляд на Майкла.

Сегодня он выглядел лучше, но даже без той страшной бороды от него веяло опасностью, и это пугало Анжелу. Давно уже она не испытывала такого дискомфорта в присутствии мужчины.

Она рассеянно провела ладонью по плечу и почувствовала, как по спине побежали мурашки.

Это было просто нелепо – ее тело, вопреки здравому смыслу, активно реагировало на Майкла.

После их поцелуя Анжела так и не смогла заснуть. Ее тело как будто пело, сердце наполнилось неизвестной радостью. Она крутилась и вертелась на кровати всю ночь, рисуя в голове картины счастливого совместного будущего…

Глупо, ведь она его совсем не знала. Наивно было мечтать о человеке, которого видишь в первый и, скорее всего, в последний раз. Тем более что его наверняка дома ждет жена.

Инстинктивно Анжела посмотрела на его руки. Кольца не было. Вообще никаких колец не было. Это ничего не значит, подумала Анжела.

Многие женатые мужчины не носят кольцо. Но ведь вчера, когда она его спросила, надо ли кому-нибудь позвонить, он ответил отрицательно!

Значит, жены нет.

Поймав себя на том, что она уже довольно долго смотрит на Майкла, Анжела смутилась и отвела взгляд. Однако выбросить из головы мысли о поцелуе было гораздо сложнее. А ведь он наверняка даже не помнил о нем.

– Мам, – хихикнула Эмма и обняла Анжелу. Ты ни за что не угадаешь, что я сейчас скажу!

Майкл на каникулах.

– Я знаю об этом, – улыбнулась Анжела и посмотрела на Майкла. Прочитав в его глазах удивление и восторг, она смутилась.

– А ты знала, что он уже не ходит в школу и умеет делать бутерброды и что у него пять братьев и одна сестренка? – Эмма остановилась и для наглядности показала маме на пальцах, сколько у Майкла братьев. – Целых пять, а у меня ни одного, – добавила она жалостливо. – Он живет в Чикаго, и у него нет детей, потому что у него нет жены, и…

– И ты говоришь, что совсем не мешала ему, так? – подытожила Анжела и опустилась на колени, чтобы поправить хвостик Эммы.

– Так, – радостно улыбнулась Эмма. – А еще он любит детей, мам. Представляешь, Майкл пишет истории, как я, – Эмма повернулась к Майклу и улыбнулась ему во весь рот. – У него есть компьютер. Правда, он пишет страшные истории, да, Майкл?

Майкл кивнул.

Сомневаясь в правдивости слов Эммы, Анжела нахмурилась. Эмма только в прошлом году пошла в садик, и за это время Анжела не раз думала о том, что девочке не хватает отцовского внимания. В садике она впервые почувствовала себя «другой», не такой, как все, ведь у нее не было отца. Бывший муж Анжелы как будто вычеркнул дочь из своей жизни.

Дядя Джимми делал все, что мог, но после инфаркта у него не хватало сил справляться с непоседой.

– Эмма, я не уверена…

– Я действительно пообещал, что научу вашу дочь пользоваться моим компьютером, – подтвердил Майкл, к большому удовольствию Эммы. Он хотел заглушить подозрение, светившееся в ее больших голубых глазах.

Интересно, отчего она так подозрительна?

– Я также сказал Эмме, что мы обязательно напишем вместе историю, – добавил он.

– Очень мило с вашей стороны, но это совсем не обязательно, – ответила Анжела.

Майкл пожал плечами.

– Это была моя идея, – подчеркнул он, чтобы не возникло недопонимания. – Мне кажется, это здорово, что у Эммы такое живое воображение.

– Вам легко говорить, – усмехнулась Анжела и скорчила смешную рожицу, явно копируя дочь.

Майкл весело рассмеялся.

– Мам, это еще не все, мам, – воскликнула Эмма.

– Ну, что там еще, милая?

Эмма широко улыбнулась маме.

– У Майкла нет детей, потому что у него нет жены, и я ему сказала, что ты могла бы стать его женой, и тогда у вас появилось бы еще несколько детей, а у меня – брат и сестренка. – Она с надеждой посмотрела на Анжелу. – Как ты думаешь?

Анжела не знала, что сказать. Смущенная, она посмотрела на Майкла, который явно избегал ее взгляда. Затем она на секунду закрыла глаза, пытаясь справиться со смущением.

– Это… просто замечательная идея, – пробормотала Анжела, также стараясь не глядеть на Майкла. – Милая, – начала она, положив руки на плечи дочери, чтобы остановить ее словесный поток хоть на секунду. – Помнишь, мы говорили с тобой об этом в прошлый раз? – она скользнула взглядом по Майклу. – Когда ты предложила мистеру Парсону жениться на мне?

Погрустнев, Эмма медленно кивнула.

– Да, мам, но это же совсем другое. Мистер Парсон очень старый, очень-преочень старый, сказала она. – А иногда он становится злым, добавила она и вновь посмотрела на маму. – Кто же захочет иметь детей с таким противным мужем? – воскликнула она.

Анжела терпеливо ждала, пока девочка угомонится. Она готова была провалиться сквозь землю от смущения.

– Эмма, – начала она было, стараясь не краснеть. Но лишь один взгляд на довольного Майкла дал ей понять, что его это все не на шутку развеселило. – Я думаю, тебе пора заняться делами по дому, – продолжила она.

– Но мама….

– Шагом марш, – прикрикнула на нее Анжела и подарила Эмме назидательный шлепок по попе. – Надо покормить собак и выпустить их на улицу. Стол до сих пор не накрыт.

– Но…

– Никаких «но». А то кто-то не будет сегодня помогать мне готовить шоколадное печенье, безапелляционным тоном добавила Анжела.

– Уже бегу! – воскликнула Эмма и, заговорщически посмотрев на Майкла, выбежала из комнаты.

– Мне очень жаль, – сказала Анжела, сокрушенно качая головой. – Вообще-то ей не разрешается беспокоить постояльцев, – Анжела чувствовала, что надо объяснить Майклу поведение Эммы. – Последние пару месяцев она только и мечтает что о братике и сестренке. Но я не думала, что она начнет предлагать меня каждому встречному, – Анжела рассмеялась.

– Не волнуйтесь, все в порядке, – ответил Майкл, озорно блеснув глазами. – Мы даже не добрались до обсуждения условий нашей с вами женитьбы.

Хотя Анжела чувствовала себя несколько глупо, она была благодарна Майклу за его доброжелательность.

– Мне, правда, очень жаль, Майкл.

– Да все нормально, – ответил Майкл. Он думал о том, кто такой мистер Парсон и какие у него были отношения с его, Майкла, ангелом. Это, конечно, было нелепо, но Майкл почувствовал что-то вроде ревности.

Решив сменить тему, Анжела посмотрела на Майкла и поинтересовалась:

– Как вы себя чувствуете?

– Не так плохо, – ответил Майкл и потер затылок. – Голова еще болит, но я с этим справлюсь. Не знаю, как благодарить вас за ваши вчерашние хлопоты, – добавил он. – Я ехал из Чикаго, очень устал и задумался, поэтому даже не заметил, как въехал в самый эпицентр бури. А потом было уже поздно. Обычно я быстрее соображаю, просто вчера был мой первый день отпуска за последние два года.

– Понимаю, – кивнула Анжела. – Я рада, что вы сумели найти наш отель. Честер – маленький городок, другая гостиница расположена в двенадцати милях отсюда. Кстати, я позвонила в гараж Энди, чтобы он забрал вашу машину. Вы сказали, что попали в аварию на выезде с автострады.

Майкл кивнул. Анжела подошла к окну и продолжила:

– Снега на улице по пояс, и метеорологи обещают, что выпадет еще столько же до завтра. Так что нас откопают только через пару дней. Все дороги перекрыты. Боюсь, вы застряли здесь на несколько дней.

Майкла эта новость не только не огорчила, но, даже наоборот, обрадовала. В конце концов, он искал уединенное местечко вдали от чужих глаз, где ни пресса, ни кто-либо из знакомых не будут его искать. А раз он не мог выбраться отсюда, то соответственно никто не мог и пробраться сюда.

Посмотрев на Анжелу, он решил, что провести пару лишних дней с этой невероятно привлекательной женщиной будет очень даже приятно.

Ему все в ней нравилось. Она была не накрашена, но вместе с тем выглядела превосходно.

Несмотря на то что у нее был ребенок, Анжела по телосложению скорее напоминала хрупкого подростка, хотя все, что положено, было достаточно выпуклым и привлекательным.

Но не только ее внешность очаровала Майкла. Было в ней что-то такое, чего он раньше не встречал ни в одной девушке. Но что именно, он еще толком не понял.

– Мне дали отпуск на весь следующий месяц.

У меня нет никаких планов на ближайшее будущее, и я никуда не тороплюсь. Если эта комната свободна, я предпочел бы провести отпуск здесь.

Эта мысль пришла ему в голову совершенно неожиданно. Анжела и ее маленькая егоза Эмма манили к себе Майкла. Он не хотел признаваться себе в этом, поэтому объяснял свое решение остаться удивительным покоем и тишиной, которых ему так не хватало в Чикаго.

Неожиданное заявление Майкла удивило Анжелу. Эта идея ей очень понравилась, но она постаралась сдержать свою радость.

– Мы будем вам рады. Обещаю, что постараюсь держать Эмму подальше от вас, – сказала она, улыбнувшись. – Эмма хорошая девочка, но иногда ее мысли несутся со скоростью поезда, и нет никакой возможности успокоить ее.

– Мне кажется, она замечательная, – искренне ответил Майкл. – Вам очень повезло. Весной моя сестра должна родить близнецов, и, признаться честно, я не могу дождаться, когда стану дядей.

Сказав это, Майкл посмотрел на Анжелу и опять увидел в ее глазах подозрение. Ее недоверие одновременно удивляло и раздражало его.

– У вас правда есть братья и сестра? – поинтересовалась она.

Она очень осторожна, подумал Майкл. Интересно, она со всеми мужчинами так осторожничает?

– Неужели вы могли предположить, что я буду лгать ребенку? – спросил он Анжелу, пытаясь понять, кто мог так сильно обидеть эту женщину и ее девочку.

Анжела густо покраснела и судорожно облизнула губы.

У нее были мягкие, полные, чувственные губы. Он как будто помнил их вкус. Неужели он поцеловал ее?!

Майкл нахмурился, пытаясь вспомнить события прошлого вечера.

С трудом пробирался он сквозь дебри памяти, голова была будто в тумане. Однако поцелуй он помнил отчетливо.

– Простите, – смущенно пробормотала Анжела, глядя в пол. – Я не хотела сказать, что вы солгали Эмме, просто…

– Именно это вы и хотели сказать, – как можно мягче возразил Майкл. – Еще у меня есть дедушка семидесяти трех лет, который постоянно во все вмешивается. Он мог бы дать Эмме пару уроков сводничества. Я действительно из Чикаго, там родился и вырос. У моей семьи ирландская закусочная в южной части Чикаго, которая так и называется: "Ирландская закусочная Галлахеров". Мы владеем ею уже три поколения.

– Итак, Майкл Галлахер, – Анжела произнесла вслух его имя полностью, и ей понравилось, как оно звучит. – Вы писатель? – спросила она, кивнув в сторону ноутбука.

Он рассмеялся.

– Скажем так, я хочу им стать. Надеюсь, за этот месяц мне удастся собраться с мыслями и привести в порядок свои записи. Посмотрим, что у меня получится. Кто знает, если все будет хорошо, я, быть может, оставлю свою нынешнюю работу и целиком посвящу себя перу и бумаге, – добавил Майкл, усмехнувшись.

– Ну, что ж, как я и сказала, мы вам рады. Наша гостиница закрыта до декабря. В этом месяце в Честер-Лейке проводится ежегодная рождественская ярмарка. – Увидев его недоумение, она улыбнулась. – Это очень большая ярмарка, благодаря ей прославился и наш город. Люди приезжают сюда со всех уголков страны. Мы действительно будем рады, если вы останетесь здесь до того момента, когда починят вашу машину. Или же до того момента, когда вы захотите уехать.

Думаю, это хорошая идея – набраться сил перед тем, как снова садиться за руль.

Майкл радостно кивнул.

– Я очень признателен вам.

– Я владею этой гостиницей вместе с моим дядей Джимми, – продолжила Анжела, улыбнувшись. – Он любит поворчать, но вы не найдете человека добрее его. Кроме того, он заядлый игрок в шашки, я уж не говорю о картах. Он не брезгует мошенничеством, так что не дайте ему себя обмануть, – предупредила она.

– Постараюсь не забыть ваших указаний, рассмеялся Майкл. – Но у меня за спиной годы практики с собственным дедушкой, который блефовал не хуже Челентано, – добавил Майкл.

Неожиданно ему захотелось снова оказаться в кругу своей семьи.

Эта мысль слегка опечалила его.

– Вы вдвоем с дядей управляете гостиницей?

– Да, – вздохнула Анжела. – Летом и на Рождество я обычно нанимаю несколько работников, чтобы они помогали нам. А так мы стараемся управиться с хозяйством вдвоем.

Анжела посмотрела на часы.

– У нас в гостинице нет строгого распорядка, но, если вам интересно, завтрак будет готов минут через тридцать.

– Признаться честно, я умираю с голоду. Ведь я не ел с тех пор, как покинул Чикаго.

– Ланч обычно состоит из сандвичей и домашнего супа. Обед у нас примерно в шесть вечера. Это зависит от того, как быстро я справлюсь с делами по хозяйству.

– Замечательно.

Анжела, не отрываясь, смотрела в окно. На Майкла смотреть она не могла – это отвлекало ее, уносило в область заоблачных грез.

– Сегодня я собиралась приготовить лазанью.

Надеюсь, вам понравится.

– Домашняя лазанья? – Майкл был так удивлен, что Анжела рассмеялась.

– Да. Может, это старомодно, но я всегда готовлю сама. Никаких полуфабрикатов, микроволновок и консервированных супов.

– Мне кажется, я умер и попал в рай, – воскликнул Майкл. – Когда мне случается отведать домашней еды, я чувствую себя на небесах.

– Кухню найдете по запаху, – усмехнулась она и ушла, тихонько прикрыв за собой дверь.

Больше всего на свете Анжеле сейчас хотелось понять, что с ней происходит.

Она флиртовала со своим гостем! С гостем, которому Эмма пыталась ее навязать. Анжела не могла понять, чего сейчас в ней больше – удивления или злости на саму себя.

Конечно, некоторые еще считали ее молоденькой и беспечной девочкой в ее двадцать шесть лет, но, учитывая обстоятельства, сама Анжела уже очень давно не считала себя таковой.

Молодая женщина не могла вспомнить, когда она вообще в последний раз флиртовала с мужчиной, тем более с таким, как Майкл. К тому же она обещала себе не иметь никаких отношений с постояльцами.

Необходимо как можно скорее забыть все эти глупости и, сконцентрировавшись на хозяйстве, забыть о Майкле.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Чувствуя себя немного лучше – по крайней мере эмоционально, – Майкл разобрал свою небольшую сумку с вещами, включил ноутбук и привел в порядок бумаги.

Запах жареного бекона заполнил гостиницу, устоять было невозможно, поэтому Майкл пошел вниз.

Спустившись по лестнице, он замер у ее подножия, не зная, что предпринять. Перед ним уселись две огромные лайки и, тихо рыча, не давали ему прохода.

– Хорошие собачки, – пробормотал Майкл неуверенно, подняв руку, чтобы приласкать собак. Его рука застыла в воздухе, так как собачки подошли к нему ближе и, рыча все громче, начали щелкать зубами около его лодыжек.

– А, вы уже познакомились с нашими дуралеями! – неожиданно донесся из комнаты мужской голос. Майкл обернулся и увидел пожилого мужчину лет шестидесяти, с ежиком седых волос.

Одет он был в яркую рубашку своеобразного покроя. Он подошел к Майклу, тяжело опираясь на трость. – Что вы делаете, идиоты? – закричал он на собак, постучав тростью об пол. – А ну, марш на кухню, – приказал он собакам. – И хватит пугать гостей!

Майкл облегченно вздохнул.

– Спасибо, – сказал он, шутливым жестом схватившись за сердце.

– Все в порядке. Я Джимми, дядя Анжелы. Старик протянул Майклу свободную руку. В другой руке он держал трость.

– Майкл. Майкл Галлахер. – Майкл пожал мозолистую руку старика. – Спасибо, что помогли мне вчера вечером.

– Честно говоря, с вашей стороны глупо было пускаться в путь в такую погоду, простите за откровенность, – проворчал Джимми. – А собак не бойтесь. Они выглядят устрашающе, но на самом деле боятся даже своей тени, – он усмехнулся. – Почти как я. Кстати, вы умеете играть в преферанс?

– Немного, – признался Майкл. Он был благодарен Анжеле за предупреждение. – Мы с дедушкой раньше часто играли в карты.

– Что вы говорите? – переспросил Джимми, не веря своему счастью. – А как насчет шашек?

Майкл рассмеялся. Джимми толкнул крутящуюся дверь, и они вошли на кухню. Майкл остановился, осматривая открывшуюся ему картину. Кухня была очень большая, она занимала почти всю заднюю часть гостиницы и была оборудована по последнему слову техники: шестиконфорочная плита, двойная духовка, множество разных кухонных приборов. В центре стоял огромный обеденный стол на двенадцать персон.

Все двенадцать стульев украшали голубые подушки, прекрасно сочетавшиеся с голубыми обоями и голубыми с белым шторами на окнах.

Другую стену занимал камин, излучавший тепло и свет, что придавало кухне уютную атмосферу, несмотря на ее размеры. В углу, рядом с задним входом, примостились уже знакомые Майклу собаки. Они смирно сидели на голубой подстилке и, не отрываясь, смотрели на обеденный стол.

– В шашки я тоже люблю играть, – добавил Майкл, наслаждаясь ароматами кухни.

Мама приготовила блинчики, Майкл, – радостно сообщила Эмма. – Она делает самые вкусные блинчики на свете. – Девочка показала на стул рядом со своим:

– Ты можешь сесть здесь, она улыбнулась. – Между мной и мамой.

Анжела проворно заворачивала в блинчики бекон, не забывая при этом о кофе. Ее красивые тонкие руки порхали над всеми этими приборами, и Майклу нравилось, что она не только красива, но еще и трудолюбива и к тому же прекрасно справляется со всеми своими обязанностями.

Такие женщины очень нравились Майклу.

Умная, красивая, умелая. Такое сочетание может быть очень опасным, если не держать себя в руках, подумал Майкл. Но он научился контролировать себя с тех пор, как умер отец, и ему пришлось делать нелегкий выбор, став полицейским.

Посмотрев на Эмму, Майкл подумал о том, как здорово, наверное, иметь своих детей. Он всегда любил детей и боялся даже подумать, что ему никогда не доведется подержать в руках своего собственного малыша.

Майкл посмотрел на Анжелу, которая, в одной руке держа блюдо с блинами, а в другой кофейник, шла к столу.

Жена, подумал он. Интересно, каково это иметь такой дом, такую семью, такую жену?

Майкл покачал головой, пытаясь вытрясти из нее непрошеные мысли. Он никогда раньше не думал об этом. Просто некогда было.

Возможно, именно поэтому последние годы он чувствовал такую пустоту и разочарование.

Быть может, сделав свой выбор, он не принял во внимание все «за» и «против». В последнее время чувство одиночества давило на него все больше.

После завтрака Анжела приняла решение.

Чтобы излечиться от своей неожиданной привязанности, надо погрузиться в домашние дела и избегать встреч с Майклом.

Есть в доме гости или нет, от дел по хозяйству не убежишь. Постирать вещи, приготовить обед, расчистить снег перед домом, наколоть побольше дров.

Обычно дрова завозили из города, но, так как дороги были завалены снегом, об этом нечего было и думать, по крайней мере до завтрашнего дня. К тому же в любой момент могли отключить электричество, и тогда они останутся без тепла и света на долгие дни – необходимо было предусмотреть и такую возможность.

Выдворив всех из кухни – Эмму она усадила в гостиной с раскраской и карандашами, – Анжела вымыла посуду, загрузила стиральную машину и протерла пол. Затем она начала готовить соус для спагетти. Нужно было еще собрать постельное белье для стирки.

Анжела поднялась наверх в комнату Эммы.

Проходя мимо комнаты Майкла, она услышала какое-то бормотание и заглянула в приоткрытую дверь.

Эмма сидела за столом за ноутбуком Майкла.

А сам Майкл стоял рядом с ней, терпеливо объясняя девочке, как надо работать за компьютером. Увидев их склоненные друг к другу головы, Анжела не могла сдержать улыбку.

Из него вышел бы прекрасный отец, рассеянно подумала она. Интересно, почему он не женат?

– Смотри, нажимаешь на эту кнопку, и все сохраняется, – говорил Майкл, показывая куда-то на экран. – Нажимаешь на нее, вот так, один раз, и все, что ты написала, сохраняется на компьютере.

– Вот так? – спросила Эмма, нажав на кнопку и посмотрев на Майкла с восторгом.

– Да, именно так. – Майкл погладил девочку по голове. – Теперь, когда ты захочешь дописать свою историю, тебе просто надо открыть файл, который называется "История Эммы".

– Здорово! – Счастливая Эмма уставилась в экран. – Это так просто, – объявила она, улыбаясь. – Ты хорошо объясняешь.

Майкл рассмеялся.

– А ты хорошо учишься, малышка. – Он снова потрепал ее по голове. – Очень быстро все схватываешь.

Девочка была счастлива.

Да, Анжела давала своей дочери все, что ей было нужно, но кое-что она ей дать все же не могла Эмме, как и любому ребенку, нужен был отец.

Только сейчас Анжела задумалась о том, что Эмме не хватает мужского участия в воспитании гораздо больше, чем она могла себе представить.

Отойдя от двери, чтобы не быть замеченной, она направилась на кухню. Анжела всячески старалась не винить себя, но ей было горько сознавать, что именно из-за нее Эмма была несчастна. Если бы она более осторожно подходила к выбору мужа, если бы была мудрее, внимательнее, она бы подумала о том, что человек, которого она выберет, будет не только ее мужем, но и отцом ее детей.

Развесив белье и приготовив соус для лазаньи, Анжела решила, что сейчас самое время наколоть дров.

Она как раз надевала пальто, когда Майкл вошел в кухню.

Увидев ее, он нахмурился.

– Вы же сказали, что дороги закрыты.

– Закрыты, – подтвердила она, обмотав вокруг шеи шерстяной шарф и надевая кожаные рабочие перчатки.

– Тогда куда вы идете?

– Колоть дрова.

Занятая надеванием зимних ботинок, она не обратила? внимания на то, что Майкл смотрит на нее так, как будто у нее выросла вторая голова.

– Сегодня среда, дороги не расчистят как минимум до пятницы. Если и в выходные выпадет снег, дрова привезут только на следующей неделе. А нам нужны поленья для камина. Так что я должна нарубить дров.

– Вы? Одна? – Майкл сказал это таким тоном, что Анжела отвлеклась от ботинок и посмотрела на него.

– Да, одна, – она затянула перчатки и еще раз посмотрела на него. Собственно говоря, его тон мало ее волновал. Видимо, он даже не подозревал, что она умеет колоть дрова. Стараясь быть милой – он все-таки гость, – она спросила:

– У вас какие-нибудь проблемы?

– Нет никаких проблем, – ответил Майкл и улыбнулся. Лицо молодой женщины не выражало никаких эмоций, и Майкл понял, что немного обидел ее. – Но если вы дадите мне минуту, я надену куртку и помогу вам.

Анжела недовольно нахмурилась.

– Спасибо, Майкл, мне не нужна помощь. Я колю дрова уже очень давно. В этом нет ничего сложного при наличии хорошего острого топора и сильной спины. У меня есть и то, и другое, сказала она раздраженно. Анжела уже давно научилась заботиться о себе и о своей дочери, поэтому не боялась мужской работы.

Она выдавила из себя улыбку.

– Кроме того, вы гость, Майкл, а гости не должны работать по хозяйству. В нашей гостинице это не положено.

– Понятно, – ответил Майкл, глядя на Анжелу изучающе. – Значит, вчерашняя помощь мне также является частью вашего гостеприимства?

– Нет, конечно, нет, – ответила немного сконфуженная Анжела. – Обычно мы не предоставляем медицинских услуг гостям. Вчера была экстренная ситуация.

– Ага, понятно, – кивнул Майкл. Затем он засунул руку в карман и вытащил оттуда бумажник. Под подкладкой он нащупал полицейский значок, который зашил туда на время работы под прикрытием. – Сколько же я вам тогда должен? спросил он, глядя на Анжелу. Она нахмурилась. За медицинскую помощь?

Она рассмеялась, пытаясь скрыть напряжение.

– Это нелепо, Майкл, – сухо ответила женщина, сжав кулаки. – Я не собираюсь брать с вас деньги. Вы попали в аварию. Не могла же я оставить вас, раненного, истекать кровью.

– Понятно, – кивнул Майкл. – То есть вы хотите сказать, что мне нужна была помощь и, так как вы могли мне помочь, вы это сделали. А мое предложение заплатить за все неудобства вы расцениваете как оскорбление.

– Да, – ответила она, радуясь, что он наконец понял. Но блеск в его глазах совсем не понравился Анжеле. Майкл явно что-то замышлял, и она не могла понять, куда он клонит.

– Анжела, мне нужна была помощь, и вы, не задумываясь, помогли мне. Почему я не могу сделать то же самое? Назовем это услугой за услугу, – он смотрел на нее, улыбаясь.

Анжела поняла, что проиграла это маленькое сражение.

– К тому же я спасаю свои уши, если хотите знать, – добавил он, улыбнувшись. – Дело в том, что, если бы мой дед узнал, что кто-то из его внуков сидит и ничего не делает, в то время как женщина рубит дрова на морозе, он бы точно оттаскал меня за уши и был бы прав. Я и мои братья были воспитаны в довольно консервативных традициях, и, боюсь, я уже не смогу изменить свои моральные принципы.

– Я даже знаю, как называются такие мужчины, как вы, – тихо ответила Анжела, покоренная его добротой и заботой.

Он был из той породы людей, которые," не боясь выглядеть нелепо или смешно, твердо держались правил, внушенных им с детства, и не желали отступаться от своего воспитания. Анжела уже начала забывать, что такие мужчины вообще существуют на планете. То, как он обращался с ней и с ее дочерью, тронуло ее сердце, и от этого Анжеле было особенно тревожно.

– Да, – сказал он, вздохнув. – Я знаю, меня по-всякому называют. Шовинистом, старомодным, женоненавистником, – добавил он, смущенно улыбаясь. – Я слышал все эти определения, но, если вам будет легче, можете подобрать еще одно.

Усмехнувшись, Анжела сняла перчатки, положила их в карман и подошла к Майклу.

– Я бы сказала, что вы заботливый, – проговорила она, посмотрев Майклу в глаза. – Невероятно заботливый, – она встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

Майкла обдало нежным, божественным ароматом ее тела. Он глубоко вдохнул, пытаясь задержать в себе этот запах.

– Спасибо, Майкл, я очень ценю вашу помощь.

Анжела стояла рядом с Майклом. Она вдруг поняла, что он намного больше и сильнее ее. Рядом с ним она ощущала себя такой маленькой, беззащитной. Она давно уже не чувствовала ничего подобного.

– Белый домик, направо, это сарай для инструментов. Топор должен быть рядом со снегоочистителем.

– Снегоочистителем? – задумчиво пробормотал Майкл, все еще глядя в окно.

Анжела рассмеялась.

– Никакой самодеятельности, Майкл. Дров будет вполне достаточно.

Мужчина поднялся наверх за курткой и перчатками. Анжела тем временем принялась готовить тесто для своего знаменитого шоколадного печенья. Если Майкл рубит для нее дрова, то меньшее, что она могла сделать в знак благодарности, – это приготовить ему горячий кофе и домашнее печенье.

Закончив рубить дрова, которых должно было с избытком хватить до понедельника, Майкл расчистил в снегу широкую тропу, чтобы Анжела могла проехать, когда откроют дороги.

Уже стемнело, когда Анжела услышала, что он заканчивает работу. Она решила вынести ему кофе и печенье, которое они с Эммой испекли.

– Вы пропустили ланч, – крикнула она Майклу, выйдя во двор. Пока он закрывал дверь сарая, она держала его кофе и отчаянно пыталась не дать ему остыть слишком быстро.

– Моя богиня! – вскричал Майкл, увидев кофе. Взяв кружку, он начал пить медленно, смакуя каждую каплю. Как приятно после работы выпить этот бодрящий напиток!

– Я принесла вам печенья.

– Домашнего? – воскликнул он с надеждой.

Он попробовал одну печенюшку и закрыл глаза от удовольствия.

– Это лучшее печенье, которое я когда-либо ел.

– Обед будет готов приблизительно через час, так что не испортите себе аппетит.

– Обед? Мне еще и обед полагается?! – его тон рассмешил Анжелу. – Если вы и дальше будете меня так кормить, то мне здесь понравится.

– Ну что ж, Майкл, – Анжеле пришлось ухватиться за Майкла, чтобы не упасть на скользкой тропе. – Если вы и дальше будете так работать, мне придется оставить вас здесь надолго.

Поддерживая ее за локоть, он остановился, секунду подумал и объявил:

– А вы знаете, это совсем не плохая идея.

– О чем вы? – спросила Анжела.

– О том, чтобы привлечь меня к работе, пока я здесь. Вы обмолвились, что обычно нанимаете кого-то на время рождественской ярмарки. Осталось меньше месяца, не так ли? Тогда зачем нанимать кого-то еще, когда я здесь?

Анжела задумалась.

– То есть вы мне помогаете по хозяйству… в обмен на комнату и еду?

– Что-то вроде того.

Анжела решила, что это замечательная идея.

В любом случае ей нужно было готовить обед на свою семью, одна лишняя порция ничего не изменит, зато можно будет сэкономить наличность, не нанимая работников.

Хотя Майкл держал ее за руку, Анжела почувствовала, как ноги разъезжаются, и она забалансировала на льду, пытаясь не упасть.

Инстинктивно Майкл схватил ее двумя руками. Кружку, правда, пришлось бросить в снег.

– Тихо, тихо, – прошептал он, взяв ее за воротник куртки и не давая упасть. – Полегче.

Желая убедиться в том, что она твердо стоит на ногах, Майкл взял ее за плечи. Анжела медленно подняла глаза и посмотрела на Майкла.

– Майкл… – ее голос дрогнул.

Анжела смотрела на него и пыталась собраться с мыслями. Трудно было говорить, ведь он был так близко. Все еще чувствуя себя неуверенно, то ли из-за обледеневшей земли, то ли из-за их близости, Анжела положила руку ему на грудь.

– Майкл, я… – она не могла оторвать взгляда от его великолепных, глубоких глаз. В них читалось невероятное желание. Он смотрел на нее, как на единственную женщину в мире, желанную, прекрасную женщину. Никто никогда так не смотрел на нее.

– Анжела, – прошептал Майкл. Какая-то неведомая сила влекла его к девушке, и он уже не мог остановиться. Он тонул в ее глазах, в ее божественном запахе.

Майкл знал, что играет с огнем. За последние двадцать четыре часа он понял, что Анжела была той искоркой, которая способна воспламенить его сердце. Он был бессилен против ее чар. Надо было что-то делать.

– Да, Майкл? – Анжела облизала губы. Она держалась за него, за его куртку.

Доводы разума смела волна чувств. Ему нужно было, чтобы Анжела была рядом.

– Анжела, – повторил он, дотронувшись до ее лица. Нужно было сказать что-то, но в голове не было мыслей – лишь желание обладать этой женщиной.

Он посмотрел на нее, а затем наклонил голову и прикоснулся губами к ее губам. Прижимая ее все сильнее и сильнее, Майкл жаждал лишь одного – погасить огонь желания, который разгорался все сильнее.

Она ответила на его поцелуй, но была явно смущена. Майкл подумал, что у нее, наверное, было мало опыта в сердечных делах.

Однако долго размышлять ему не пришлось тепло ее дыхания, ее губ охватило его, закружило над землей, унесло в небеса.

Ее руки скользили по его спине, шее, волосам. Анжела привстала на цыпочки. Они целовались на подъездной дорожке, средь бела дня, когда любой – соседи, дочурка, дядя – мог их увидеть. Но Анжеле было все равно. Она вдруг почувствовала себя живой, как будто до этого она спала, а поцелуй Майкла пробудил ее ото сна.

– Мама?

Анжела замерла, услышав голос дочери. Со вздохом разочарования она оторвалась от Майкла и осторожно, чтобы не упасть, сделала шаг назад. Ее губы дрожали, ноги отказывались подчиняться.

– Да, милая? – ответила она дрожащим голосом, покраснев и смутившись. Такого Эмма еще никогда не видела.

– Мама, печка звенит. – Эмма стояла на пороге с накинутым на плечи пуховиком. – Собаки лают на звонок, я не знаю, что делать. Ты идешь, мама?

– Да, сейчас, милая, – ответила Анжела, подняв кружку, которую уронил Майкл. – Иди в дом и запахни пуховик, а то простудишься. – Анжела старалась не смотреть на Майкла.

Она медленно пошла вперед, осторожно ступая по скользкой дорожке, боясь даже подумать о произошедшем.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В пятницу намело обещанные двадцать сантиметров снега. Все выходные с неба падали огромные пушистые хлопья, и только к вечеру воскресенья снегопад прекратился. Дороги замело окончательно, о поездках в город нельзя было и думать.

Температура упала, термометр показывал чуть выше нуля, однако поднялся сильный ветер.

Власти штата постепенно восстанавливали связь в городе. Из детского сада пришел факс, извещающий об отмене занятий из-за снегопада.

К середине воскресенья Эмма, не зная, куда девать свою безудержную энергию, начала откровенно скучать.

Она отправилась на поиски Майкла и нашла его на кухне, под раковиной. Он пытался разобраться с устройством водопровода, но это у него получалось плохо, а потому он тихонько ругался.

– Майкл? – Эмма присела на корточки и подалась своим хрупким телом вперед, пытаясь расслышать, что говорит мужчина. – С кем это ты разговариваешь?

– Я? Хм. Ни с кем, Эмма, – ответил Майкл. Я просто ворчу сам на себя.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась девочка, пытаясь тоже просунуть голову под раковину и разглядеть что-нибудь в темноте.

– Пытаюсь починить протечку в трубе. Помнишь, мама сказала тебе, что я буду помогать вам по хозяйству?

– Помню, – кивнула Эмма. – А почему труба течет? – спросила она, снова вглядываясь в темноту. Она казалась такой забавной, что Майкл рассмеялся.

– Если бы я знал, Эм, я бы не торчал здесь и не произносил всякие нехорошие слова, которые наверняка не понравятся твоей маме. Хочешь сегодня быть моей помощницей?

Глаза Эммы загорелись от радости.

– Твоей помощницей? Правда?

– Правда, – подтвердил Майкл. – Видишь вон ту старую коробку с инструментами?

Она обернулась, отыскивая взглядом коробку.

– Вот та большая железная коробка на полу?

– Да, она. Ты можешь достать из нее самый большой гаечный ключ?

– А что такое гачечный ключ? – переспросила Эмма, разглядывая инструменты.

– Гаечный, а не гачечный, Эм, – поправил ее Майкл. – Он такой большой, серебристый, смешной формы. У него большая красная ручка.

Ты знаешь, что такое красный цвет?

Эмма захихикала.

– Ясное дело, знаю, я же не маленькая. Я знаю цвета и алфавит, а еще умею читать.

Закусив губу от напряжения, Эмма вытащила тяжелый ключ и вложила его в протянутую руку Майкла.

– Спасибо, детка, – поблагодарил мужчина и продолжил работу.

– Майкл?

– Что?

– Сколько еще часов до Рождества?

Майкл до сих пор не мог нарадоваться на ее любознательность. Он вылез из-под раковины и посмотрел на девочку.

– Часов? – повторил он удивленно.

Майкл мысленно подсчитывал, сколько ему понадобится времени, чтобы выдать ей верный ответ. В математике он был полный профан.

– Трудно сказать, малышка. Много, много часов, – ответил он. – Ты знаешь, легче посчитать, сколько осталось дней или недель. У твоей мамы есть календарь? – ему в голову пришла удачная мысль.

– Да, большой, висит на холодильнике. Там собачки нарисованы. Мама купила его в ветеринарной больнице. Она на нем пишет, что нам нужно делать. Мы каждое утро подходим и смотрим, какие у нас задания.

Эмма вдруг нахмурилась.

– А зачем тебе календарь?

– Я тебе покажу. Почему бы тебе не принести его? – предложил Майкл, хотя девочка и без этого уже отправилась к холодильнику. – И захвати по пути красный карандаш.

Эмма пулей подбежала к белой дверце и аккуратно сняла календарь.

– Теперь смотри. Какой сегодня день?

Эмма взглянула на календарь.

– Воскресенье, да?

– Да, верно, – ответил Майкл. – Найди на календаре сегодняшнее число, – продолжал он. Сегодня воскресенье и, по-моему, четвертое или пятое декабря.

С момента приезда Майкл потерял счет времени. Один день незаметно перетекал в другой.

Ему было непривычно, что его жизнь, раньше столь напряженная, стала вдруг такой мирной и удобной.

Здесь, в гостинице, он почувствовал, как тревоги и заботы уходят, а чувство неудовлетворенности, сопровождавшее его последнее время, растворилось в покое и удовольствии.

– Я вижу его! – воскликнула Эмма, улыбаясь. Пятое декабря, – добавила она, водя пальцем по календарю.

– Все правильно, Эмма.

– И что дальше?

– Теперь ты можешь посчитать, сколько дней осталось до Рождества.

– Как? – спросила она, озадаченно нахмурившись.

– Рождество будет двадцать пятого числа. Посмотри на календарь и посчитай дни.

Эмма довольно кивнула и снова уткнулась в календарь. Она любила Рождество больше всего на свете.

– Вижу. Мама обвела его в сердечко, чтобы мы не забыли про этот день.

Она считала громко вслух, а Майкл про себя усмехался на ее старательность. Наконец она гордо прокричала:

– До Рождества осталось двадцать дней, не считая сегодняшнего.

– Правильно. А теперь возьми в руки карандаш.

– Взяла.

– Отлично, теперь поставь на сегодняшнем дне большую галочку.

– Зачем?

– Каждый день ты будешь ставить галочку на календаре и считать, сколько дней осталось до Рождества.

– Здорово, – радостно улыбнулась Эмма. – Майкл?

– Что, детка?

– Я на Рождество копила деньги. У меня есть уже один доллар и шестьдесят четыре цента. Я хочу купить маме подарок.

– Здорово! – кивнул Майкл. – И что ты хочешь ей купить?

Эмма нахмурилась.

– Пока не знаю. Она сказала, что ей всегда не хватает времени, но я не знаю, где его можно купить. Ты не знаешь?

Майкл усмехнулся. Действительно, одинокой, занятой матери не хватало именно времени.

Он видел, как Анжела за день успевает переделать массу всяких дел, ухаживая за ним, за Эммой, за дядей. Он не мог не восхищаться тем, как ловко она управляется со всем хозяйством. Его восхищение росло с каждым днем. Она просто невероятная женщина. И к тому же безумно красивая.

– Извини, Эм, я не знаю, где можно купить время.

– А дяде Джимми я подарю…

– Эмма Мария, – Анжела остановилась в дверях кухни. – Разве тебе разрешается мешать Майклу во время работы? Мы только вчера говорили о твоем поведении, – продолжила она, с трудом сдерживая раздражение.

Эмма игриво подползла к маме на коленках и сказала, примостившись у ее ног:

– Мамочка, я уже убралась в комнате и совсем не мешаю Майклу. Я ему помогаю, – надула она губки в знак протеста.

– Помогаешь? – неуверенно повторила Анжела. Ей никак не удавалось помешать Эмме общаться с Майклом. Она ходила за ним, как щенок, требуя постоянного внимания и одобрения во всем. А Майкл, который, как выяснилось, в отношении маленьких надоедливых девочек обладал большим запасом терпения, казалось, наслаждался общением с Эммой. Он ни разу не оттолкнул девочку, ни разу не проявил недовольство.

Анжела вынуждена была признаться, что с каждым днем он покорял ее все больше. Как же ей относиться к человеку, который был так добр и терпелив с ее ребенком?

Мужественно пытаясь собрать волю в кулак, Анжела посмотрела на Майкла, который все еще сидел под раковиной. Каждый раз, когда он поднимал руки, его рубашка натягивалась, и можно было догадаться, какой великолепный торс скрывается под ней.

Анжела стиснула зубы и закрыла глаза, пытаясь хоть на секунду забыть о невероятно красивом теле Майкла. Этот мужчина был настоящим искушением для женщины. Она не видела его головы, но дорогой сердцу образ помнила до мелочей, и не только потому, что видела Майкла каждый день. Каждую ночь он являлся ей в снах.

– Честно, мам. Спроси у него сама, – настаивала Эмма.

– Она права, Анжела, – подтвердил Майкл, вылезая из-под раковины. Он вытер перепачканные руки и посмотрел на Анжелу. От ее вида по его телу прокатилась дрожь желания. Она сегодня, как, впрочем, и всегда, выглядела потрясающе. На женщине был свободный светло-зеленый тренировочный костюм, но; даже он не маг скрыть ее аппетитных форм.

Волосы Анжелы были убраны в высокий конский хвост, что делало ее похожей на подростка.

Несколько прядей свободно обрамляли лицо.

Сейчас, без косметики, ее кожа была подобна свежему, сочному персику, и Майклу безумно хотелось дотронуться до ее лица. Однако с момента их поцелуя у сарая он избегал даже прикосновений, не ручаясь за последствия.

Этот поцелуй просто выбил его из колеи.

Майклу нужно было время, чтобы поразмыслить о своем дальнейшем поведении. Он был не из тех, кто идет по лезвию ножа, не думая о последствиях. В его работе требовалось просчитывать каждый шаг. В личной жизни он старался поступать точно так же, иначе можно было допустить непоправимую ошибку.

– Я подумал, что, раз Эмма все равно не ходит в садик, она может помочь мне и заодно заработать денег на Рождество. Да, Эм?

Глаза Эммы стали похожи на два блюдца.

– Ты заплатишь мне за помощь? – переспросила она, не веря своему счастью.

– Конечно, – ответил Майкл, дернув ее за хвостик. – Когда ты работаешь, тебе платят деньги.

Это просто, – рассмеялся он. – А теперь, раз ты моя помощница, тебе надо запомнить одно несложное правило: если вещь тебе больше не нужна, ты кладешь ее туда, где взяла.

– Ты имеешь в виду, что надо убрать на место карандаш и повесить календарь?

– Все верно, детка, – кивнул Майкл. – Когда ты завтра захочешь отметить еще один прошедший день, ты будешь знать, где лежит карандаш и висит календарь, и тебе не придется искать их по всему дому. – Он посмотрел на Анжелу. – Я научил ее считать дни до Рождества.

– Отличная идея, – ответила пораженная в очередной раз Анжела. Этот человек был полон сюрпризов. Терпеливый. Добрый. Мягкий. Практичный. – Я как-то не подумала об этом, хотя Эмма каждый день спрашивала, когда же наступит Рождество.

Майкл усмехнулся.

– Это старая уловка моего деда. Когда я и мои братья были детьми, мы спрашивали у него почти каждый день, сколько еще ждать до Рождества. А так как нас было семеро, ему, наверное, жутко надоело объяснять каждому одно и то же.

Тогда он и придумал эту систему.

– Ваш дедушка, видимо, очень мудрый человек, – улыбнулась Анжела.

– Так и есть, – ответил Майкл.

Эмма подобрала с пола карандаш и календарь и посмотрела на Майкла.

– Ты ведь научишь меня сегодня играть в шашки, как обещал?

Майкл кивнул.

– Однозначно. Сразу после ужина.

Девчушка улыбнулась и тут же нахмурилась.

– А дядя Джимми говорит, что я еще слишком маленькая, чтобы играть в шашки.

– Ты можешь отличить черный цвет от белого? – спросил Майкл, положив руку на ее плечико.

Она решительно кивнула.

– Тогда ты точно сможешь играть в шашки.

– Здорово, – все еще улыбаясь, Эмма посмотрела на маму. Та, кажется, перестала злиться. Тебе еще нужна помощь, Майкл?

– Нет, малышка. Я уберу гаечный ключ и коробку с инструментами. А ты убери карандаш и календарь. Увидимся позже.

Радостно кивнув, Эмма вышла из кухни, широко улыбнувшись маме.

– Вы знаете, Майкл, с вашим ангельским терпением вам надо было стать учителем, – улыбнулась Анжела и направилась к плите.

С детьми он ладит просто прекрасно, подумала она, надев варежку и открывая духовку. Она никогда не видела, чтобы кто-то настолько естественно вел себя с ребенком.

– Я устранил течь в трубе. – Майкл вытащил из кармана список дел. Они с дядей Джимми обошли комнату за комнатой, составляя список того, что нужно починить или обновить. Майкл планировал расправиться со всеми делами до начала приготовлений к ярмарке, до которой оставалось еще почти три недели.

Внимание Майкла отвлек запах из духовки.

– Что бы вы ни готовили, пахнет просто замечательно, – вкрадчиво проговорил он, приблизившись к Анжеле. Он старался сохранять дистанцию, позволяя и ей держаться на расстоянии, но эта женщина поистине сводила его с ума.

Прикоснуться к ней, поцеловать ее – вот о чем он думал постоянно, чего желал последние дни.

– Спасибо, но вы так говорите каждый день, кокетливо ответила Анжела. Открыв духовку, она проверила, готово ли жаркое. Затем выпрямилась и обернулась. К ее удивлению, Майкл стоял совсем рядом. Она застыла, испуганно глядя на него.

– Знаете, – сказал Майкл тихо, – меня обижает, что вы замираете на месте и смотрите с таким подозрением каждый раз, когда я приближаюсь к вам.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – ответила она, пожав плечами.

С тех пор как он приехал, Эмма выглядела куда более счастливой, чем раньше, а вот Анжеле, наоборот, день ото дня становилось все тревожнее. Она уже убедилась, какую власть Майкл имеет над ней, одно его прикосновение лишает ее разума.

С того дня, когда Майкл помог ей не упасть у сарая, а затем неожиданно поцеловал, Анжела старательно избегала оставаться с ним наедине, а тем более говорить на личные темы.

Она постоянно напоминала себе, что между ними не может быть ничего личного. Он был гостем, и только. И не важно, какую бурю эмоций вызывали в ней его прикосновения. Ничто не должно влиять на ее сугубо официальные отношения с гостями, да и с мужчинами вообще.

– Анжела, мне кажется, с вами происходит что-то неладное, – сказал Майкл, приблизившись к ней настолько, что его нос коснулся кончика ее носика.

– Ч-что? – нервно спросила Анжела, отклоняясь назад. Его запах дразнил и пугал ее. Несмотря ни на что, ей нравилось быть рядом с ним и она жаждала нового поцелуя.

Отбросив в сторону искусительные мысли, Анжела возразила:

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

Улыбаясь, Майкл слегка коснулся пальцем ее носа.

– Кажется, у кого-то растет носик, – объявил он, широко улыбаясь. Анжела нахмурилась и тут же покраснела от смущения. – Такое происходит, когда кто-то говорит не правду. Мы сейчас оставим это, но я не из тех, кто предпочитает правде ложь. Сейчас мы притворимся, что все нормально. Но быть может, когда-нибудь вы поймете, что вам не в чем подозревать меня.

Он коснулся рукой ее волос. Анжела вся сжалась внутри.

– Некоторые считают, что я совсем даже неплохой человек, – Майкл улыбнулся. – Может, вы тоже когда-нибудь согласитесь с ними.

Вздохнув, он положил руки в карманы и вышел из кухни, еще более озадачив Анжелу.

Немного успокоившись, молодая женщина снова погрузилась в хлопоты по хозяйству.

Анжела всегда считала воскресенье выходным. Хотя она обычно работала в этот день, но, по крайней мере, не так много, как на неделе.

По воскресеньям Анжела обычно составляла меню на ближайшую неделю и старалась, по возможности, заранее начать приготовление еды. Анжела замораживала заготовки, и, таким образом, как бы она ни была занята на неделе, у нее всегда было, что подать на стол.

За шесть лет управления гостиницей Анжела поняла: чтобы успеть и всю работу сделать, и дочери внимание уделить, необходимы четкая организация и планировка каждого дня.

Лето было самой сумасшедшей порой в гостинице. Гости приезжали с начала апреля и до середины ноября. Однако Анжела всегда ставила во главу угла желания и потребности дочери, а потом уже все остальное. Это было не так просто, приходилось поздно ложиться, как-то выкручиваться. Но она твердо знала, что нет ничего важнее счастья собственного ребенка.

Однако бывали минуты, когда нормальные женские потребности напоминали о себе. Почти шесть лет они дремали где-то глубоко в ее душе.

Все изменилось, когда пришел Майкл, – он нарушил ее покой, прервал сон ее души.

Конечно, это не означало, что Анжела собиралась с головой окунуться в омут чувств. Однако сдерживать порывы и инстинкты становилось все труднее. Анжела понимала, что сейчас речь идет не только о ней, но и о ее драгоценной дочери.

Напомнив себе об ответственности перед Эммой, Анжела направилась в гостиную заниматься уборкой. Ее голова была занята только тем, как бы справиться с чувствами к Майклу, как избежать опасной близости с ним.

Устало вздохнув, Майкл встал из-за письменного стола, разминая пальцы и потирая глаза.

Было уже поздно, за полночь.

Зевнув, Майкл подошел к окну, всматриваясь в темноту. У него болело плечо – сегодня он снова убирал снег и рубил дрова. Ноющие мышцы напомнили Майклу, как долго он не занимался физическим трудом.

Но, к своему удовольствию, Майкл понял, что ему даже нравится физическая работа. Смена образа жизни благотворно повлияла на его настроение.

Ушло чувство неудовлетворенности, преследовавшее его последние годы. Ушла досада от мысли, что, сколько бы он ни ловил преступников, меньше их не станет.

Впервые за последнее время он испытывал удовлетворение от работы и ее видимых результатов. Длинная дорога, ведущая к гостинице, была очищена от гор снега, а в дровяном сарае запасено достаточно дров на несколько дней вперед.

Помогая Анжеле, Майкл, однако, не забывал о работе над книгой.

Сегодня он сел за стол в восемь вечера, когда Эмма отправилась спать. Погрузившись в работу, Майкл даже не заметил, как наступила ночь.

Его глаза устали, мышцы шеи болели, пальцы гудели от печатания, но все это сопровождалось глубоким чувством удовлетворения.

Я счастлив, подумал Майкл, глупо улыбаясь.

Очень счастлив. И что самое главное, Эмма и Анжела имеют к этому самое непосредственное отношение.

Разбередив в нем желания и чувства, мама и дочь заставили его захотеть того, о чем до этого Майкл даже не помышлял.

Здесь, в этом мире, все было по-другому, не так, как в его прежней жизни. Здесь не существовало стрессов, бессонницы, плохого аппетита наверное, из-за тяжелой физической работы.

Все это исчезло из его жизни. Майкл чувствовал себя намного лучше и физически, и духовно, он как будто помолодел за эти несколько дней.

Он стоял у окна, всматриваясь в темную ночь Висконсина, когда за дверью послышались какие-то глухие звуки.

– Как раз вовремя, мальчики, – пробормотал он, подходя к двери. – Вы так и будете стоять там или все-таки зайдете? – обратился он к собакам, стоявшим за дверью и жалобно глядевшим на него. – Идите сюда, – позвал Майкл псов, сделав жест рукой. Те вбежали в комнату и тут же улеглись на ковре.

Майкл все еще не мог отличить Маккензи от Махони, но они, кажется, ничего не имели против. Лохматые бестии довольно быстро перестали на него лаять и, судя по всему, приняли его за еще одну тень, которая всегда давала им что-нибудь вкусное.

– Вы ведь надеетесь на печенье, оставшееся 3-1после ужина, да? – пробормотал Майкл, погладив собак. – Избалованные мальчишки, – добавил он, качая головой. – Что ж, идемте на кухню.

Только предупреждаю, на этот раз ведите себя как мышки. Никаких завываний и прыжков.

Прошлой ночью он дал им овсяного печенья, испеченного Анжелой к обеду. Потом пришлось долго успокаивать дуралеев, которые визжали и выли от восторга.

Потихоньку все трое спустились с лестницы.

Майкл рассеянно потер грудь. Активная физическая работа постепенно успокоила боль в теле, синяк на груди от аварии постепенно исчезал.

Царапина на лбу осталась лишь в воспоминаниях.

– Анжела? – Майкл неожиданно остановился.

Собаки, бежавшие за ним, не рассчитали и врезались в его ноги. Она сидела за кухонным столом в темноте, лишь лунный свет, лившийся из окна, освещал ее фигуру.

Пойманный с поличным, Майкл посмотрел на собак, невинно глядевших на него своими большими глазами.

– Да, Анжела, – ответила она с улыбкой.

Майкл увидел, что на ней теплые фланелевые тапочки и длинный стеганый халат, который скрывал ее фигуру. Но, зная, что под халатом у Анжелы, несомненно, ночная сорочка, Майкл задышал глубже. С фантазией у него было все в порядке, и он живо представил себе, как она выглядела бы без этого халата.

Анжела скрестила руки на груди и смотрела на всех троих.

– Я поняла, что кто-то Составляет собакам компанию в последнее время. Каждую ночь я обычно выпускаю их погулять, но вот уже несколько дней не могу их найти.

– А… мы… они… – не зная, что сказать, Майкл посмотрел на собак. – Могли бы не подставлять меня, – проворчал он.

Анжела засмеялась.

– По крайней мере, теперь я знаю, где они были все это время.

Она посмотрела на собак, затем подошла к задней двери и открыла ее. Собаки не двигались, как будто ожидая разрешения Майкла.

– Ну? – сказала Анжела. Ветер задул в комнату, она поежилась от холода.

– Идите, ребята, – подбодрил собак Майкл, ласково подтолкнув одного из псов. – Идите, потом получите свое печенье.

Собаки на секунду замешкались, потом нерешительно направились к двери. Еще раз остановившись, они вопросительно посмотрели на Майкла.

– Идите, – сказал он, замахав на них рукой. Я вас подожду.

Собаки выбежали во двор, и Анжела тут же закрыла за ними дверь.

– Кажется, у вас появился свой фан-клуб, заметила она, усмехнувшись.

– Просто они знают, что меня легко разжалобить, когда дело касается печенья, – ответил Майкл. – Почему вы встали, Анжела? – спросил он, наблюдая, как женщина берет тарелку и накладывает печенье.

– Я не могла уснуть, – призналась она. Потому, что я все время думала о вас, хотела добавить Анжела, но промолчала. – А вы?

Майкл улыбнулся.

– Я работал. И не заметил, как стемнело.

– Как продвигается написание книги? – спросила Анжела. Она не хотела совать свой нос в чужие дела, но ей было очень интересно. – Вы уже что-нибудь написали? Вы так много работаете по дому, проводите столько времени с Эммой, поэтому я не представляю, как вам удается еще и писать.

Она знала, что каждый вечер он исчезал в своей комнате, и предполагала, что он работает, хотя и не спрашивала его об этом.

– Книга идет хорошо, – признался Майкл, чувствуя прилив гордости. – Даже очень хорошо.

У меня уже есть нить сюжета. Основной план почти готов. Еще несколько часов, и все будет готово.

– А что будет после того, как вы набросаете план?

Майкл вздохнул.

– Начну писать саму историю. Я не знаю, так ли работают другие писатели, но у нас в колледже был преподаватель, который всегда говорил, что план – это первое, с чего должен начать писатель. Он говорил, что написать произведение без плана – то же самое, что проехать от Майами до Лос-Анджелеса без карты.

Анжела усмехнулась.

– Звучит довольно невесело.

– Зато очень практично, – ответил Майкл. Теперь я знаю, что будет в начале, середине и конце повести. Так что самое время приступить к написанию.

Майклу не хотелось говорить об этом, он волновался и даже немного побаивался приступать к работе. Но сейчас четко обозначилась линия сюжета, персонажи как будто ожили, они были для него как реальные люди. Ему хотелось и в то же время было страшно узнать, какую форму примут его мысли на бумаге.

– Майкл? – позвала Анжела. – А вы дадите мне почитать вашу повесть? Когда закончите?

Майкл удивленно посмотрел на нее.

– Вы этого хотите?

– Если вы не против, – ответила Анжела. – Я никогда не общалась с писателями и не знаю, как вы отнесетесь к тому, что кто-то вмешивается в вашу работу. Но я очень много читаю, особенно женские романы и детективы. Правда, ужасы я не люблю, – добавила она. – Мне не нравится, когда меня пугают до дрожи в коленках. Но читать я очень люблю.

– Я был бы рад, если бы вы прочли мое творение, Анжела, но все мои наброски находятся в компьютере, и у меня нет с собой принтера, так что я не смогу распечатать для вас текст.

– Вы можете воспользоваться гостиничным принтером, – предложила Анжела.

– Неужели? – обрадовался Майкл. Как начинающему писателю, ему было трудно оценить написанное на экране монитора. Печатные страницы помогли бы ему сосредоточиться на главном. – Это просто замечательно. Я так и поступлю, – сказал Майкл и потянулся к печенью. Оно просто восхитительно.

– Спасибо, – улыбнулась Анжела. – Да, Майкл, я хотела сказать вам, что завтра мне нужно будет уехать в город. Занятия в садике отменили из-за снега, а у Эммы здесь есть подружка по играм, Барби. Я позвоню сиделке, чтобы она присмотрела за девочками.

– Зачем? – нахмурился Майкл, потянувшись за еще одной печенюшкой. – Зачем вы хотите нанять сиделку, когда здесь есть дядя Джимми и я? на лицо Майкла набежала тень. – Или вы не доверите нам девочек? – обиженно буркнул он.

– Нет, я доверяю вам, – покачала головой Анжела. – Но дело в том, что дяди Джимми тоже не будет. Он записан к врачу.

– Хорошо, я присмотрю за девочками, или вы думаете, я не справлюсь с двумя непоседами?

– Дело не в этом. Просто… Это не входит в нашу сделку. Вам совсем не обязательно выполнять еще и обязанности няни.

Майкл, не отрываясь от печенья, открыл собакам дверь и впустил их. Те радостно забежали внутрь, отряхивая с себя снег и продолжая кувыркаться.

– Эй, поаккуратней, – прикрикнул на них Майкл, отступив назад, чтобы не замочить носки. Он повернулся к Анжеле. – Анжела, я взрослый человек. И, поверьте, мне ничего не стоит пару часов приглядеть за девочками.

Ну, что ж, если ему так хочется поиграть в няню, пусть будет так, решила Анжела.

– Вы уверены, что хотите этого? – спросила она напоследок.

– Абсолютно, – ответил Майкл. Он разломил печенье и дал его собакам, сидевшим у его ног. Будет весело.

Анжела хихикнула.

– Расскажете мне, чем все это закончится, Майкл. Посмотрим тогда, насколько вам было весело.

– Не сомневаюсь, что все пройдет отлично, пробормотал он, занятый печеньем. Но, почувствовав на себе взгляд Анжелы, Майкл поднял голову. – Что-нибудь не так? – спросил он, понимая, что она хочет еще что-то сказать.

– Майкл, я должна извиниться.

– За что?

– За сегодняшнее утро. Я солгала вам, Майкл, тихо сказала Анжела. – Я сказала, что ваше присутствие не нервирует меня. Это не совсем правда.

Она подняла на него глаза, хотя стоило лишь взглянуть на это лицо, эти глаза, эти губы, как запретные мысли начинали одолевать с новой силой.

– Майкл, я не была с вами честной, а это так непохоже на меня, – добавила она.

Он обогнул стол и подошел ближе к ней.

– Я знаю, Анжела, – мягко сказал он, дотронувшись до ее подбородка. – Но я надеялся, что рано или поздно вы перестанете меня бояться.

– Возможно, – ответила Анжела, силясь еще раз посмотреть ему в глаза. – Но у меня нет права лгать вам. Мне очень жаль, Майкл, правда. Я считаю, что никому нельзя лгать. Когда человек лжет, он хочет скрыть правду или предотвратить последствия, к которым эта правда может привести. Я извиняюсь. Вы были правы. Вы действительно заставляете меня нервничать и чувствовать себя неуверенно.

Она грустно усмехнулась.

– Но это потому, что после развода я не позволяла себе каких бы то ни было отношений с мужчинами.

– Понимаю, – ответил Майкл. Во многом он придерживался тех же правил – старался жить с чистой совестью и, по возможности, никому не лгать. По крайней мере, до сегодняшнего дня он так и жил. Сейчас ему необходимо было лгать, и не только во имя собственных эгоистических целей, но и для безопасности Эммы и Анжелы. Он не мог сказать им правду. Это могло подвергнуть опасности их обеих, а ему совсем не хотелось, чтобы ситуация обернулась таким образом.

Он сам избрал свой путь, но подвергать опасности хозяйку гостиницы и ее дочь – людей, не имеющих к полиции никакого отношения, было недопустимо, даже если риск минимальный.

– Нет, Майкл, вы не понимаете, – возразила Анжела. – Я не знаю почему, но… когда вы рядом., я как будто теряю контроль над собой.

Произнесенные слова повергли Анжелу в жуткое смущение, она залилась румянцем.

Обрадованный, Майкл улыбнулся, убирая у нее с лица прядку волос.

– Мне знакомо это чувство, Анжела. Я ощущаю то же самое, – признался он.

Его слова не успокоили Анжелу, скорее, наоборот.

– Но разница между вами и мной в том, Майкл, что меня сейчас не интересуют отношения с мужчинами. Эмоциональные стрессы мне ни к чему. Я не могу себе этого позволить, у меня не хватит на новый роман ни сил, ни времени.

У меня на руках гостиница, Эмма, дядя Джимми.

Этого вполне достаточно, – сказала Анжела, с каждым словом чувствуя большую уверенность. Здесь я заново построила свою жизнь, спокойную, стабильную жизнь для себя и своей дочери.

Здесь ничто не может ранить меня, причинить боль. Я не хочу потерять все это. Вы меня понимаете?

Майкл понимал ее. Он видел страх в ее глазах, все тело Анжелы было пронизано страхом.

Ее, видимо, очень сильно ранили, подумал Майкл. И теперь она пытается оградить себя и свою дочь от новой боли.

Именно поэтому он и не говорил ей, кто он и чем занимается.

– Анжела, я вас понимаю, но как вы могли подумать, что я причиню вам боль? – он коснулся рукой ее щеки, желая стереть страх, наполнявший ее душу. – Простите, но если я обидел вас чем-то, то сделал это ненамеренно, – добавил он тихо.

– Дело вовсе не в вас, Майкл. Я просто не хочу, чтобы между нами возникали какие-то недомолвки. У меня есть моя жизнь, есть Эмма. Боюсь, я ничего не могу предложить вам. Ничего, кроме дружбы.

Последние слова были ложью, и Анжела это знала. Она могла и хотела дать ему гораздо больше. Майкл воплощал в себе ее идеал, ее мечту.

Мужчина. Отец ее ребенка. Но позволить сердцу одержать верх над разумом она не могла – на карту было поставлено слишком многое.

Дружба. Майкл почувствовал, как это слово острым клином вонзилось в сердце. Обычно он вполне нормально относился к дружбе, но почему-то на этот раз слово «дружба» вызвало у него то же чувство, какое вызвало у пассажиров «Титаника» приближение айсберга.

– Дружба, говорите? – повторил он. – Видимо, это все, на что может в данном случае рассчитывать мужчина.

Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Ему хотелось притянуть ее к себе, поцеловать, дотронуться до ее волос, заставить ее сердце биться в унисон со своим. Но она пока к этому не готова, подумал Майкл печально. Да и он сам, видимо, тоже.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На следующий день Майкл все утро провел в делах по хозяйству. В полдень дядя Джимми уехал к своему доктору, Анжела отправилась в город, оставив Майклу подробнейшую инструкцию, чем занять девочек. Майкл лишь улыбался при виде этого списка.

Если он мог наладить контакт с распространителями наркотиков в Чикаго, то найти общий язык с двумя шестилетними девочками было для него проще простого. Но, конечно, Анжеле он об этом не сказал.

Решив, что у него все под контролем, Майкл приступил к намеченным делам. Удобней всего было работать на втором этаже, чтобы быть поближе к Эмме, если он ей понадобится.

Бормоча под нос незатейливую мелодию, Майкл с удовольствием констатировал, что за сегодняшний день он успел поменять краны в гостевых ванных комнатах, а также поменять лампочки в туалетах и батарейки в пожарной сигнализации. Починив кое-где дверные и оконные замки, он даже умудрился заделать швы в трубах в ванной комнате, чтобы вода не заливала нижний этаж.

Проделанная работа вызывала у Майкла чувство удовлетворения. На следующий день он планировал отшлифовать деревянную мебель с террасы, чтобы потом наново покрасить ее. Он хотел перенести мебель в сарай и там, если погода позволит, подготовить ее к рождественской ярмарке.

Все идет как по маслу, размышлял Майкл, направляясь к одной из комнат, где был сломан дверной замок.

Только он вынул старый, изъеденный ржавчиной механизм из двери, как услышал взволнованные голоса в комнате Эммы:

– Он этого не делал.

– Нет, делал.

– Ты врешь.

– Не вру!

– Врешь!

– Я не врунишка. А ты врунишка. Детский сад, штаны на лямках!

– Я не маленькая!

– Маленькая, маленькая, ты маленькая!

– А ты врунишка! Врунишка, врунишка!

Это продолжалось до тех пор, пока из комнаты не донесся жуткий грохот, громкий взвизг и лай разбуженных собак. Майкл бросил дрель и побежал в комнату Эммы. Он не чувствовал под собой ног, спеша на выручку.

Дверь была приоткрыта. Майкл распахнул ее и заглянул внутрь. На полу валялись игрушки, куклы, а посередине комнаты лежал в обломках кукольный домик – как будто по нему проехал асфальтный каток.

Девочки стояли друг против друга, их лица были искажены яростью.

– Эй, что здесь происходит?

Он зашел в комнату, стараясь не наступить на какую-нибудь игрушку, и встал между подружками.

– Барби назвала меня врунишкой, – пожаловалась Эмма. Ее очки покосились, веселые хвостики на голове поникли. Нижняя губа девочки дрожала от еле сдерживаемых слез.

– Не плачь, Эм, – сказал Майкл, доставая из кармана платок. – Прошу тебя, не плачь.

– А она сказала, что я маленькая, – в свою очередь вставила Барби, скрестив руки на груди и глядя на Эмму. – А я не маленькая! – выкрикнула она, злобно посмотрев на Майкла.

– А я не врунишка! – всхлипнула Эмма, повернувшись к Майклу, в ее глазах были слезы. Скажи ей, что я не врунишка, Майкл. Скажи, что я правда твоя помощница и что ты мне заплатишь деньги, чтобы я могла купить подарки на Рождество.

– Не заплатит он ничего! – объявила Барби, показав Эмме язык в знак своей правоты.

– Подождите, подождите! – Майкл замахал руками. – Замолчите обе. Вы ведь друзья. А друзья не врут друг другу и не обзываются. Не так ли, Эмма? – Опустившись на колени, Майкл посмотрел девочке прямо в глаза. – Друзья не называют друг друга нехорошими словами, правда ведь?

– Угу, – пробурчала Эмма, сморкаясь в платок.

– Вот так, – кивнул Майкл. – Барби, Эмма не врет. Она говорит правду.

Девочка округлила глаза от удивления.

– Я действительно попросил Эмму быть моей помощницей и собираюсь заплатить ей за помощь.

Он подвел девочек ближе друг к другу.

– Эмма, Барби твоя лучшая подруга и твой гость. Думаешь, твоей маме понравится, когда она узнает, что ты грубила своей гостье?

Эта перспектива Эмме совсем не понравилась. Она обвила руками шею Майкла и приникла к его плечу.

– Нет, – жалобно пропищала она.

– Барби, Эмма твоя подруга. Думаешь, твоей маме понравится, что ты назвала свою подругу врунишкой?

Барби виновато покачала головой.

– Нет, – пробормотала она.

– Я тоже так считаю, – кивнул Майкл. Он посмотрел на девочек. Надо было дать им время обдумать, что они друг другу наговорили. – А теперь извинитесь, обе. Вы лучшие подруги, а когда настоящие друзья ссорятся, они все равно никогда не обижают друг друга, не делают больно, сказал он мягко.

– Извини, Барби, – выдавила из себя Эмма, после того как Майкл слегка подтолкнул ее к подруге.

– И ты тоже извини, – пробормотала Барби, шмыгая носом.

Довольный тем, что ему удалось предотвратить катастрофу, Майкл обнял девочек.

– Я горжусь вами, малышки. Очень важно уметь просить прощения, когда ты не прав или когда обидел кого-то.

Майкл облегченно вздохнул и мельком посмотрел на дверь. Там стояла Анжела и, судя по всему, уже давно наблюдала за происходящим в комнате.

– Э-э-э… привет, Анжела, – растерянно сказал Майкл. Он был очень удивлен и смущен ее внезапным появлением.

– Здравствуйте. У нас какие-то проблемы, девочки?

Шмыгая носом, Эмма покачала головой.

– Нет, мамочка, никаких проблем, – ответила она, невинно глядя маме в глаза. – Честно. – Эмма посмотрела на Барби. – Мы с Барби… мы… просто…

Она посмотрела на Майкла, ища у него поддержки.

– Они сегодня успешно усвоили пару уроков на тему, как надо обращаться с друзьями. Верно, девочки?

Те дружно кивнули.

– Все понятно, – ответила Анжела. Она действительно какое-то время стояла у двери и наблюдала за тем, как Майкл разрешает возникшую конфликтную ситуацию. Следовало признать, что он сделал это не хуже ее самой и намного более тактично.

– Ну что ж, раз проблем нет, я пойду вниз и разберу покупки. А вы приберитесь в комнате, а затем идите на кухню, перекусите – Девчушки, – сказал Майкл, когда Анжела ушла, – вы уверены, что у вас все будет в порядке?

Они кивнули.

– Майкл, прости. – Глаза Эммы опять наполнились слезами. – Я должна была быть хорошей, но не смогла.

– Милая, – Майкл обнял девочку, – только не плачь. Даже лучшие друзья иногда ссорятся. Мы с братьями ругались постоянно, но это не значит, что мы не любили друг друга, – он улыбнулся, поправив на Эмме очки. – Теперь уберитесь в комнате, а затем спускайтесь вниз. Увидимся там.

Он поцеловал Эмму в лоб, затем направился на кухню, к Анжеле.

Потирая пульсирующие виски, Анжела распаковала пакеты с продуктами.

Все утро она выясняла отношения с налоговым инспектором, который сообщил об увеличении налога на содержание гостиницы, поэтому настроение у Анжелы было не из лучших. Из-за снегопада весь город на несколько дней замер, а сегодня все дружно выехали за покупками и по делам, поэтому в центре царила суматоха и бесконечные ряды машин тормозили движение на дорогах. Регулировщики справлялись со своей работой из рук вон плохо, поэтому у Анжелы ушло куда больше времени на все ее дела, чем она рассчитывала, и это особенно ее злило.

Сегодня Майкл в очередной раз удивил ее своей способностью улаживать конфликтные ситуации. Этот человек невероятно честен и добр с детьми, в который раз подумала про себя Анжела.

– Не обязательно помогать мне, – добавила она, заметив, что Майкл взял мешок с сахаром и понес его в кладовку.

– Нет проблем, все равно я здесь, – ответил он, подходя ближе. – Анжела, я должен извиниться за то, что произошло наверху. Я думал, что смогу справиться с девочками. Думал, у меня все под контролем. А потом…

– Майкл, – Анжела подошла к нему и прижалась к его груди. – Ты прекрасно со всем справился.

– Да? – его лицо просветлело.

– Конечно, – улыбнулась Анжела. – Я бы вряд ли справилась с этой ситуацией лучше.

– Ты все слышала?

– Достаточно, чтобы понять, что у девочек была очередная ссора. Дети ссорятся, это нормально, Майкл. Это часть нашей жизни, даже когда они вырастают. Главное, чтобы они умели просить прощения, если обидели друг друга. Ты сегодня научил Эмму этому, и я думаю, она надолго запомнит твои слова. Я очень благодарна тебе за помощь.

Не в состоянии сдерживаться, Анжела встала на цыпочки и потянулась губами к Майклу.

Майкл обнял ее за талию, прижав к себе. Он чувствовал аромат ее волос, кожи. Его тело немедленно отреагировало на близость, на ее губы.

Девушка слабо застонала, обвив руками его шею, прижимаясь еще теснее.

Мир закружился и расцвел весенними красками. Кухонный пол ушел у нее из-под ног. Анжела чувствовала, как его тепло переходит к ней, захватывает ее, несет в потоке древних инстинктов, безудержной страсти и дерзких желаний.

Анжела как будто создана для его рук, пронеслось в голове Майкла. Он хотел ее. Только ее.

Прямо здесь и сейчас. Прочь ненужные сомнения!

Анжела крепче обняла Майкла. Никогда еще ни один поцелуй не приносил ей такого удовольствия. Каждая ее клеточка желала Майкла, и с каждой секундой желание становилось все сильнее.

Анжела понимала, что играет с огнем и что, если подлететь ближе, можно опалить крылышки. Она знала, что надо остановиться, пока еще не слишком поздно. Но с каждой минутой, с каждой секундой она ощущала, что связь между ними растет и становится крепче.

Было в Майкле что-то такое, против чего она не могла устоять, – его доброта, его мягкость, трепетное отношение к детям. Он был тем мужчиной, о котором она всегда мечтала, которого хотела.

– Майкл… – Анжела с сожалением оторвалась от его губ и сделала шаг назад, хотя ноги отказывались повиноваться. Ее тело никак не могло поверить в то, что она сама разрушает их гармонию. – Прости. Я не…

– Нет, – он коснулся рукой ее губ, припухших от поцелуя. – Не говори, что тебе жаль. Я прошу тебя.

Его взгляд, его голос заставили ее проглотить свои слова. Она ведь и вправду ни о чем не жалела. И уж конечно, она не должна была лгать Майклу. Анжела не жалела о поцелуе, более того, она хотела продолжения. И ей было стыдно за то, что она никак не может разобраться в себе.

Они все еще были очень близко друг от друга, его тело еще грело ее. Если он не сделает шаг назад, она за себя не ручается, подумала Анжела и сама отошла от Майкла. Встряхнув головой, она попыталась привести мысли в порядок. Сделать то же самое с сердцем было не так-то просто, Майкл, кажется, поселился в нем надолго. И выдворить его оттуда уже вряд ли получится.

– Спасибо, что присмотрел за девочками и преподал им полезный урок.

– Не могу сказать, что я все сделал сам. Мне помогли.

– Помогли? – удивилась Анжела. – Кто?

– Моя сестра, Мэгги. Я позвонил ей с утра, чтобы она дала мне пару советов.

– Сестре Мэгги? – Анжела нахмурилась. – Но ты ведь сказал, что у нее нет детей и что она только собирается родить через несколько месяцев?

– Все верно, у нее будут близнецы. Но она специалист по советам. Ты читала когда-нибудь колонку Тетушки Милли в одной из чикагских газет?

– Ты имеешь в виду колонку полезных советов?

– Именно.

– Я читаю советы Тетушки Милли ежедневно. Но как это связано с твоей сестрой?

– Моя сестра и есть Тетушка Милли.

Секунду Анжела ничего не понимала.

– Твоя сестра Тетушка Милли? Редактор колонки полезных советов?

– Именно так.

Анжела покачала головой.

– Твоя сестра – знаменитость, и ты ни разу не упомянул об этом?

Майкл улыбнулся.

– Я не думал, что это так важно. Она работает там всего лишь год, и мы еще не привыкли к тому, что Мэгги стала знаменитой. Это длинная история. Она начала работать над колонкой благодаря бабушке ее мужа, настоящей Тетушке Милли, Миллисент Гибсон, которая сейчас, кстати, вышла замуж за моего дедушку. В общем.

– Подожди, – запротестовала Анжела. – Я не успеваю за ходом твоих мыслей, Майкл. Объясни еще раз.

– Миллисент Гибсон – настоящая Тетушка Милли. Она собиралась уйти на пенсию и закрыть колонку, а мой дедушка, с которым они знакомы уже сорок лет, предложил ей, чтобы моя сестра, Мэгги, заняла ее место. Правда, сын Миллисент, нынешний муж моей сестры, сначала не очень хорошо относился к моему дедушке, а заодно и к Мэгги. Но потом они полюбили друг друга и поженились. Мой дедушка женился на Миллисент, которая вышла на пенсию. Мэгги начала работать в газете под псевдонимом "Тетушка Милли". Так понятней?

– Да, но все равно невероятно, – Анжела посмотрела на Майкла настороженно. – У тебя случайно больше нет известных родственников?

– Ну, если не считать моего брата Финна.

– У тебя есть брат, которого зовут Финн?

Майкл улыбнулся.

– Да, еще у меня есть брат Патрик, брат Коллин и еще два брата-близнеца Тайлер и Трейс.

– И чем же знаменит твой брат Финн?

– Скорее, печально знаменит. Помнишь, я рассказывал тебе о том, что мой дед даст Эмме фору в сводничестве?

– Помню.

– Так вот, наш дедушка очень любит навлекать неприятности на себя и своих внуков. Финн заканчивал юридический факультет и в это же время стажировался в одном учреждении в Чикаго.

В полиции, мысленно добавил Майкл, но вслух ничего не сказал.

– Если ты не знаешь, мэр города Чикаго происходит из одной очень богатой и известной семьи.

– Я слышала об этом, – ответила Анжела. В провинции все знали о богатых и скандально знаменитых семьях Чикаго.

– Так вот, однажды мой дед по какой-то причине разозлился на мэра и решил, что тот слишком задирает нос. Тогда он и его закадычные друзья составили письменное заявление о выдвижении кандидатуры на должность мэра.

– Господи, неужели они выдвинули Финна? спросила Анжела, улыбаясь.

– Да, Финна. Учитывая то, что Финн, как и остальные мои братья, состоял в личном подчинении у мэра, то никому, включая мэра, не понравились проделки деда.

Анжела хихикнула.

– Да, Эмме до твоего деда далеко.

– А теперь расскажи мне о своей семье, Анжела.

– У меня никого не осталось из родственников, кроме дяди Джимми. Родители умерли вскоре после моего двадцатилетия. Именно это печальное событие стало причиной первого сердечного приступа, приключившегося с дядей шесть лет назад. Потом я приехала сюда, чтобы помогать ему.

Майкл нахмурился. В ее рассказе что-то не складывалось.

– Шесть лет назад? Эмма тогда только родилась?

– Она еще не родилась, – продолжила Анжела, игнорируя удивленный взгляд Майкла. – Я была на девятом месяце, когда дядю хватил удар.

Он был моей единственной семьей. Я знала, что ему нужен кто-то, чтобы помогать в гостинице.

Поэтому я приехала сюда.

– Будучи на девятом месяце? – повторил Майкл.

– Ага.

– И ты больше не уезжала отсюда?

Никогда. Мне очень здесь понравилось, кроме того, это место было идеально для того, чтобы родить и воспитать ребенка.

– А что же отец Эммы?

Анжела не хотела, чтобы разговор переходил на эту тему. Она никогда не обсуждала свою личную жизнь с кем бы то ни было, тем более с гостями. Однако Майкл значил для нее гораздо больше, чем любой другой гость.

– Он, наверное, возражал против того, чтобы ты ехала сюда, одна, на девятом месяце. Ведь ты носила под сердцем его ребенка.

– Нет, он не возражал, – Анжела в упор посмотрела на Майкла и тихо добавила:

– К тому моменту мы уже развелись с отцом Эммы.

– Понятно, – кивнул Майкл. Девушка выглядела такой хрупкой, такой беззащитной, как олененок, захваченный врасплох. Майклу хотелось обнять ее, взять под свою защиту.

Кто-то очень сильно ранил ее. Именно поэтому у нее такая боль в глазах, оттого к каждому встречному она относится с таким подозрением.

– Эмма видится с отцом? – поинтересовался Майкл, вспомнив, что со дня его приезда Эмма ни разу не упоминала об отце.

– Нет, не видится, Майкл. Они никогда не встречались.

– Никогда не встречались? – переспросил Майкл. Он с трудом верил, что отец Эммы до сих пор не стремился увидеть своего ребенка. Прости, Анжела, но я этого не понимаю и не принимаю. Наверное, я так рассуждаю потому, что у нас семья – это святое, особенно дети. Ребенок – дар небес, и уйти от него, бросить его святотатство, тяжкий грех.

– Не все так думают, Майкл, – заметила она мягко.

– Я понимаю, но почему, ты можешь мне объяснить? Почему отец Эммы так и не захотел увидеть свою дочь?

Майкл контролировал себя, но чувствовал, что может взорваться в любую секунду.

– Родилась девочка.

– Девочка? И что из этого?

– Он хотел мальчика.

– Ах, вот как, – сказал Майкл, все еще не понимая до конца. – То есть из-за того, что родилась девочка, ее отец отказался и от тебя, и от ребенка? Эмма была не нужна ему? Он поэтому не хочет видеть ее?

– Примерно так, – кивнула Анжела.

– Но она ведь все равно его дочь, – не унимался Майкл. – Как он мог бросить ее?

– Вообще-то это я его бросила, Майкл, – тихо возразила Анжела. – Он обманул меня. С первой минуты знакомства он лгал мне. Отец моего бывшего мужа был преступником. Он сколотил банду, а его сын помогал ему в этом. Я думала, что у него свое дело. Потом выяснилось, что они переправляли украденные товары. Когда я узнала об этом, то поняла, что человек, за которого я вышла замуж, которого я любила, с которым хотела прожить до конца своих дней, все это время лгал мне.

Анжела перевела дыхание.

– Я была раздавлена.

Майкл видел ее боль, понимая, что она еще не до конца пережила этот кошмар. Теперь он понял, откуда взялась ее подозрительность и настороженность. Почему она так реагировала на присутствие мужчины в доме.

– Анжела, мне очень жаль, – тихо сказал он. – Очень жаль.

– Спасибо за сочувствие, Майкл, – ответила Анжела, еле сдерживая слезы. – Но здесь не о чем жалеть. Когда я узнала правду о своем муже, о том, кем он был на самом деле – сыном и помощником преступника, – я сразу же подала на развод. Я ведь даже не знала его настоящего имени, – добавила она. Даже сейчас, спустя шесть лет, Анжела не могла простить себе свою глупость.

Анжела часто-часто заморгала, чтобы не расплакаться. Нельзя было давать волю слезам.

Сейчас боль и шок уже утихли, но горечь в душе осталась. Со временем Анжела дала себе слово, что больше никому не позволит обмануть себя и Эмму.

Она положила ладони на грудь Майкла. Это странным образом успокаивало ее, придавало сил.

– Вся моя жизнь, мой брак – все было ложью.

Понимаешь? Кто может жить во лжи?

– Да, – кивнул Майкл. Он понял, что тоже виноват перед Анжелой. – Я прекрасно тебя понимаю. Никто не должен жить во лжи.

А разве он сам не лгал Анжеле? Обманывал ее, скрывая свою настоящую профессию.

Ведь он лгал ей с первой минуты, подумал Майкл. Но тут же поправил себя. Это совсем другое. Он хотел защитить Анжелу и Эмму. Защитить от прессы, которая могла превратить их дом в ад. К тому же его профессия не позволяет ему раскрывать себя.

Он работал под прикрытием месяцами и знал, что всегда найдутся те, кто готов причинить вред ему или людям, которые ему дороги. Он никогда не позволит маме и дочке так рисковать из-за него. Никогда и ни за что.

– Вырастить ребенка в одиночку совсем даже не легко, – заметил Майкл, вспомнив свою мать, которой пришлось одной воспитывать детей после того, как отца, а затем и дедушку убили в перестрелке.

– Да, нелегко. Но у меня пока получается.

Мне кажется, Эмма растет нормальным ребенком. Она счастлива, она в безопасности. Правда, она время от времени пытается сосватать меня друзьям, соседям – в общем, всем подряд, – добавила Анжела, усмехнувшись.

– Она прекрасная дочь, Анжела. Добрая, милая, доверчивая. Мне кажется, ты проделала огромную работу не напрасно, – ответил Майкл. Любой мужчина был бы счастлив назвать ее своей дочерью.

– Спасибо, Майкл, – Анжела покраснела от смущения и удовольствия. Посмотрев на кухонные часы, она отметила:

– Правда, сейчас она, наверное, еще и голодная, поэтому лучше побыстрее разобраться с продуктами, пока девочки не пришли сюда за едой.

– Я помогу тебе, – предложил Майкл.

– Идет, – ответила она.

Ей вдруг подумалось: как здорово и интересно было бы иметь Майкла в качестве постоянного партнера и помощника. Сама мысль эта была запретной, недопустимой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Все следующую неделю стояла отличная погода. Эмма наконец пошла в садик, а Майкл занялся мебелью. Он проводил большую часть времени в сарае, ремонтируя столы и стулья, подготавливая их к покраске. Анжела с огромным удовольствием занялась приготовлением печенья на Рождество.

Она уже заканчивала покрывать глазурью последний противень с печеньем, когда кто-то постучал в заднюю дверь. Собаки, лежавшие у входа, немедленно начали лаять.

– Все в порядке, мальчики, – успокоила их Анжела. Вытирая руки о полотенце, она подошла к двери. Анжела знала, что это точно не Майкл. Все неделю он входил и выходил из дома безо всякого стука. Она открыла дверь.

– Здравствуйте, мисс Дироза, – приветствовал ее восемнадцатилетний мальчуган, поглядывая из-под ярко-красной бейсболки, на которой был вышит лейбл компании отца – хозяина местной автомастерской.

– Привет, Энди, – улыбнувшись, Анжела впустила парня внутрь. – Заходи, не стой на холоде.

Она закрыла за Энди дверь. Тот снял кепку, под ней обнаружилась копна светлых кудрявых волос.

– Я только что приготовила печенье. Хочешь?

– Да, мадам, спасибо, – ответил Энди, наклоняясь к собакам.

– Как поживает твой отец? – спросила Анжела, наливая в стакан молоко и выкладывая на тарелку еще теплое печенье.

– У папы все хорошо. Только работы много, давно такого не было.

– Не сомневаюсь, после такой-то бури.

– Да, мадам, – кивнул Энди, садясь на предложенный Анжелой стул. – Много несчастных случаев произошло за это время, у многих проблемы с машинами.

Парень принялся за печенье, запивая его молоком.

– Анжела, у нас еще есть скипидар? – в комнату вошел Майкл, не поднимая головы, прошествовал к печенью и только потом увидел подростка, сидевшего за столом. – Эй, привет, – улыбнулся он.

Энди вскочил со стула, как будто в него из пушки выстрелили.

– Рад с вами познакомиться, сэр.

– Меня зовут Майкл, – усмехнулся Майкл. «Сэром» меня называет только мой адвокат.

– Да, сэр, – ответил смущенный Энди и пожал руку Майкла. – То есть Майкл.

– Майкл остановился у нас в гостинице, уточнила Анжела. Она знала, как быстро в городке распространяются слухи, и не хотела, чтобы о ней, матери-одиночке, сплетничали. Именно его машину я просила вас отремонтировать, когда звонила, помнишь?

Энди посмотрел на Майкла огромными от удивления глазами. Он плюхнулся в кресло, так; как ноги, видимо, отказались ему служить.

– Сэр, так это ваш «мустанг» шестьдесят седьмого года? – в его глазах светились зависть и, восторг.

– Да, мой, – кивнул Майкл, садясь за стол и пододвигая к себе тарелку с печеньем.

– О, это потрясающая крошка. – Энди покачал головой. – Я ремонтировал ее и могу сказать, что она просто великолепна.

– Мой брат, Патрик, помешан на старых машинах. Именно он нашел мне этот "мустанг".

Он и заботится о нем. Патрик, – заметил Майкл, усмехнувшись, – помешан на своих девочках так он зовет свои машины.

Майкл изучал паренька. Кажется, тот не меньше Патрика увлекался машинами.

– У него сейчас в ремонте находится «корвет» шестьдесят второго года. Когда он ее закончит, то собирается продать машину. Так что, если у вас есть потенциальные клиенты, можно было бы организовать сделку.

– Правда? – забыв обо всем, Энди закачался на стуле. – Я бы все отдал за «корвет». Эти малышки летают как ветер.

– Слушай, Энди. Когда я увижусь с Патриком, обязательно спрошу у него, когда он собирается заканчивать работы и на какую сумму он рассчитывает.

Майкл вспомнил, как когда-то, в свои восемнадцать лет, хотел шикарную машину, а еще больше – шикарную девушку. Посмотрев на Анжелу, он улыбнулся своим мыслям. Некоторые желания не меняются с годами.

– Это было бы просто здорово, сэр, – воскликнул Энди. Наверное, он уже представлял себя, едущего на великолепной машине. Вдруг он нахмурился, вспомнив, зачем приехал. – Да, чуть не забыл. Ваша машина будет готова к пятнице.

Нам не хватает только одной детали, которую должны привезти сегодня из Грин-Бей. Я ее установлю, и завтра после обеда машину можно будет забрать.

– Ну и замечательно, – ответил Майкл. – И сколько мне все это будет стоить?

– Извините, – виновато покачал головой Энди. – Бухгалтерией у нас мама занимается. Завтра она все посчитает, когда вы придете за машиной.

– Отлично.

– Энди, хочешь еще печенья? – спросила Анжела.

Мальчик покачал головой.

– Нет, мадам, спасибо. Мне пора бежать. – Допив молоко одним глотком, Энди пошел к выходу. – Забыл вас попросить, мисс Дироза, – вспомнил он.

– Что, Энди?

– Вы не могли бы передать Эмме кое-что?

– Конечно.

– В последний раз, когда вы были в гараже, Эмма спросила, люблю ли я детей и хотел бы я иметь своего собственного ребенка. Я тогда не смог ей ответить, так что передайте ей, что я, наверное, люблю детей. Но я еще слишком молод, чтобы заводить собственную семью. По крайней мере, пока не окончил школу. Но детей я определенно люблю.

– Детей? – Анжела не могла поверить своим ушам.

– Да, – ответил Энди. – Не знаю, почему она спрашивала, но это, наверное, было для нее важно.

Анжела с трудом сдержала стон. Ее дочь опять занялась сводничеством. На этот раз ей приглянулся мальчик, которому еще даже бриться рано. Что ей делать с этим ребенком?

– Я передам ей, – пообещала она Энди, стараясь не глядеть на Майкла.

– Рад был познакомиться, сэр, – Энди протянул руку Майклу. – Надеюсь, вы не забудете сообщить мне о той машине?

– Я обязательно позвоню тебе, – пообещал Майкл. Он с трудом сдерживал улыбку.

Проводив Энди, Анжела повернулась к Майклу.

– Ни слова, – пригрозила она, поднимая руки. Ни слова.

– Что такое? – спросил Майкл как ни в чем не бывало. Он облокотился на кухонный стол и скрестил руки на груди.

– Не говори ни слова о проделках Эммы. Анжела вытерла стол и поставила стакан и тарелку в раковину. Она чувствовала себя беспомощной. – Майкл, ну что мне делать с этим ребенком?

– Мне кажется, она все время пытается донести до тебя одну и ту же мысль.

– Какую?

– Мне кажется, она хочет тебе сказать, что ей нужен отец, а тебе – муж.

– Я… – Анжела не знала, что ответить, тем более Майкл говорил так убедительно. – Это нелепо, – выпалила она. – Мне нужен муж, как золотой рыбке – галстук-бабочка. А что касается отца для Эммы, я уже рассказывала тебе, чем кончилась моя семейная идиллия.

В ее голосе звучала боль, но она ничего не могла с этим поделать.

– Да, помню. Но помнишь ли ты одну старинную поговорку?

– Какую? – рассеянно спросила Анжела.

– Кто не рискует… – Майкл наклонился к девушке, быстро поцеловал ее и тут же отодвинулся назад прежде, чем она попыталась возразить.

Но он все же успел заметить в ее глазах вспыхнувшее желание. – Тот не пьет шампанское, прошептал он.

– Но я не уверена, что вообще хочу пить шампанское, Майкл, – призналась Анжела. Сейчас она хотела только одного – обнять его, уткнуться лицом в его плечо и забыть свою боль. – Я не уверена, что смогу снова доверять кому-либо.

Это слишком рискованно, и не только для меня, но и для Эммы.

Медленно кивнув, Майкл снова поцеловал ее.

– По крайней мере, тут есть о чем задуматься, Анжела. Риск большой, спору нет, но и награда может превзойти все твои ожидания. Подумай об этом.

Поцеловав ее в последний раз, Майкл повернулся и направился к двери, тихонько насвистывая.

Следующие несколько дней Анжела тщетно пыталась погасить огонь чувств к Майклу. Нельзя было отрицать того факта, что чувства были.

Закрывать на них глаза значило лгать самой себе, а этого Анжела делать не хотела.

Возможно, из-за того, что у нее слишком давно не было мужчины. Может быть, именно поэтому ее романтические настроения в отношении Майкла так быстро переросли в желания более горячие и дерзкие.

Анжела часто думала о том, подойдет ли ей Майкл в качестве постоянного спутника жизни и будет ли он достойным отцом для ее дочери. Да, ее сердце жаждало любви. Зародившиеся чувства подогревались тем, что они с Майклом каждый день были рядом, вместе работали, вместе проводили вечера. Он крепко запал ей в сердце.

Однако Майклу вскоре предстояло покинуть их. Он вернется к своей семье, к своей жизни в Чикаго. Вернется туда, откуда пришел. А им останется лишь боль в сердце и тоска в душе.

Понимая, что она рискует лишиться надежды на счастье, Анжела неожиданно разозлилась на себя. Ей, взрослой женщине, гораздо легче будет пережить эту боль, нежели Эмме. Как она, мудрая мать, могла позволить девочке надеяться на то, что Майкл останется с ними навсегда?

Она ведь даже не знала, какие чувства испытывает Майкл к ее дочери. Конечно, он много времени проводит с девочкой, помогает ей, но вряд ли готов к ответственности, которая легла бы на его плечи, стань он частью их семьи. Он должен будет любить их обеих и заботиться о них гораздо больше, чем предполагает недолгое знакомство. А Майкл никогда не давал повода думать, что готов к этому. Он вообще не говорил о будущем. Все их отношения ограничились несколькими поцелуями, осознала Анжела с грустью.

Взяв губку, молодая женщина принялась в который раз протирать уже и так чистую раковину.

Она работала губкой так усердно, как будто пыталась стереть связь между Эммой и Майклом.

Необходимо было прервать их и так уже слишком близкие отношения. Анжела, озабоченная своими чувствами, и не заметила, как Эмма привыкла к Майклу. Она повсюду ходила за ним и наверняка уже надеялась, что он останется в их жизни навсегда.

Нужно поговорить с Эммой, объяснить ей, что Майкл должен будет скоро уехать, уехать навсегда.

Анжела понятия не имела, как сказать об этом дочери. Но она знала одно – это надо сделать немедленно.

– Мама, я должна тебе рассказать, что у нас сегодня случилось в садике. – В кулачке Эмма сжимала какие-то бумажки. – Я получила золотую звездочку за рассказ, который мы с Майклом написали. Только мне дали такую звездочку, больше никому, и это все благодаря Майклу.

Эмма плясала на пороге, вокруг нее летали снежинки, которые оседали на пол и таяли прямо на глазах.

– Где он, мама, где он? Я должна рассказать ему, должна рассказать!

– Он наверху, работает, – ответила Анжела, развязывая шарф дочери. Бумаги из ее рук она вытащила, пока та их совсем не помяла. – А тебе не разрешается мешать ему, когда он работает.

– Он пишет? – спросила Эмма, плюхнувшись на пол, чтобы мама могла снять с нее яркие желтые ботинки.

– Да, дорогая. – Анжела поставила промокшие ботинки на пластиковую подставку и посмотрела на дочь. – Может, ты подождешь, когда он спустится к ужину, и тогда ему все расскажешь?

Эмма кивнула, пытаясь зубами стянуть с себя варежки.

– Ладно, – ответила она хмуро. – Я могу подождать.

– Вот и молодчина, – Анжела ласково улыбнулась дочери. Расстегнув молнию, она сняла с девочки тяжелое пальто, облепленное снегом. Можно я пока прочитаю твой рассказ?

– Нет, нельзя, – воскликнула Эмма, но тут же покраснела. – Просто это сюрприз, мам. Большой сюрприз, – глаза Эммы горели от волнения. Это часть твоего подарка на Рождество, и Майкл мне помогал. Тебе придется подождать до праздника, тогда прочитаешь, – девочка неуверенно посмотрела на маму. – Ты не обижаешься?

Теперь он помогает ей готовить подарки на Рождество. О, небеса, неужели все так далеко зашло?

– Все в порядке, милая. Иди наверх и убери в стол свой рассказ. Потом спускайся и поешь. Но не беспокой Майкла, обещаешь?

– Обещаю, – мрачно ответила Эмма. Правда, она тут же улыбнулась. – Барби позвала меня к ней поиграть до ужина. Можно я пойду, мамочка, ну, пожалуйста!

Анжела посмотрела на плиту, где уже готовился ужин. Она решила, что можно отложить тяжелый разговор на несколько часов. В конце концов, ей совсем не хотелось расстраивать дочь.

– Конечно, милая. Иди наверх, переоденься.

Потом я тебя провожу.

Анжела заканчивала накрывать на стол, когда Майкл спустился вниз и зашел на кухню.

– Что это так вкусно пахнет? – спросил он, шумно втянув носом воздух.

– Фаршированные перцы с картофельным пюре под томатным соусом, – ответила Анжела, с улыбкой глядя на Майкла. Она как раз поставила на стол последнюю тарелку.

– А где Эмма? – удивился Майкл, оглядывая кухню. – Что-то сегодня тихо в доме.

– Она отправилась к Барби, – Анжела посмотрела на часы. – Я сейчас пойду, заберу ее, обед почти готов.

Анжела сняла фартук и повесила его на крючок.

– Анжела, давай я схожу, – предложил Майкл. Мне надо подышать воздухом и освежить голову.

– Проблемы? – участливо спросила Анжела.

Майкл покачал головой.

– Да нет, все в порядке. – Мужчина направился к гардеробу за своей кожаной курткой. – Я закончил уже половину книги.

Как ни странно, главы писались одна за другой легко и быстро. Персонажи зажили своей независимой жизнью. Майкл давно обозначил основной сюжет книги, а отдельные эпизоды сами собой ложились на бумагу. Майкл не ожидал такой легкости и был удивлен.

Работа над книгой успокаивала его, удовлетворяла какую-то глубинную потребность его сознания. Первый раз в жизни он чувствовал, что делает именно то, что всегда хотел делать.

Майкл посмотрел на Анжелу. Возможно, не только работа заставляла его чувствовать себя столь умиротворенно.

– Майкл, но это же замечательно! – воскликнула Анжела. Она видела, как усердно он работает. Сначала помогает ей в гостинице, потом весь вечер и всю ночь сидит над книгой. Анжела не могла не восхищаться его работоспособностью.

– Да, наверное, так, – признался Майкл, застегивая куртку. – Но мне нужно, чтобы кто-нибудь прочитал мое творение, я сам не могу объективно оценить его.

– Это намек? Я ведь уже говорила тебе, что с удовольствием прочитаю твою книгу, Майкл, откликнулась Анжела.

– Я знаю, – улыбнулся Майкл. – И поэтому распечатал для тебя текст. Он лежит на столе в гостиной. – Мужчина старательно пытался скрыть свое волнение. – Я надеялся, что после ужина у тебя будет время…

Майкл не договорил. Анжела с готовностью кивнула.

– Начну читать, как только уберу со стола и уложу Эмму спать.

– Здорово, – Майкл открыл заднюю дверь. Я пошел за Эммой. – Он нерешительно застыл в дверях. – Анжела!

– Да, Майкл.

– Только пообещай, что скажешь честно, понравится тебе или нет. Если нет, не стесняйся, так и скажи.

– Хорошо, Майкл, – ответила Анжела. – Обещаю.

Уложив Эмму спать, Анжела устроилась на диване в гостиной у пылающего камина с книгой Майкла. Она уже очень давно не позволяла себе просто отдохнуть от дел, заняться тем, чем ей хочется, – например, почитать книжку.

К концу первой главы она поняла, что Майкл написал нечто удивительное, особенное.

Анжела всегда любила читать, но за последние годы работы в гостинице у нее редко выпадала свободная минутка.

После третьей главы молодая женщина укуталась в теплый плед. Не потому, что ей было холодно. У нее просто мурашки пошли от прочитанного. Книга, написанная в лучших традициях своего жанра, заставила ее погрузиться в иной мир, стать частью действия. Это был детектив, очень хороший детектив, с огромным количеством сюжетных поворотов, подводных камней.

Прочитанные листы рукописи ровной стопкой ложились на стол. Анжела не в силах была оторваться от чтения. К тому же она безнадежно влюбилась в главного героя книги – решительного полицейского, отдающего всего себя работе.

Кроме того, он нес на себе груз ответственности и вины после того, как его отца, тоже полицейского, убили в перестрелке.

Только через двадцать лет герой наконец нападает на след убийц и составляет блестящий план по их захвату.

На этом книга прерывалась. Анжеле ужасно хотелось узнать, что же произойдет дальше. Было обидно, что повествование прерывается на самом интересном месте. Потянувшись, Анжела вдруг поняла, что читала три часа подряд без остановки.

Собрав страницы по порядку, Анжела поднялась наверх и подошла к двери Майкла в надежде, что он еще не спит. В щель под дверью пробивался свет, поэтому Анжела тихонько постучалась.

– Майкл? – шепотом позвала она.

Майкл открыл дверь. Он выглядел очень усталым. Анжела посмотрела через его плечо и увидела, что он все еще работает.

– Я прочитала, – сказала она, возвращая текст.

– И? – спросил Майкл, стараясь не показывать, как он нервничает.

– Мне очень понравилось, – ответила Анжела, широко улыбаясь. – Очень. Не могла оторваться. Но знаешь, я теперь обязательно должна узнать, что случилось дальше. Ты должен сказать мне.

Майкл устало улыбнулся. Глаза болели от долгой работы за компьютером.

– Но, Анжела, – возразил он, взяв ее за руку и приглашая войти, – ведь, если я скажу тебе, что произойдет дальше, ты не захочешь прочитать оставшуюся часть книги.

– Наоборот! – решительно воскликнула Анжела. Она вдруг поняла, что не была в комнате Майкла с тех пор, как он приехал. – Я очень хочу прочитать остальное. Когда ты планируешь закончить?

Майкл пожал плечами.

– Я не знаю, – ответил он честно. Начало книги забрало у него все вдохновение. Слова ложились на бумагу сами. Но это не значит, что и дальше все пойдет так же гладко.

Это была его первая книга, и Майкл не знал, как быстро ему удастся ее закончить.

– Думаю, еще недели две, – ответил он, нахмурившись.

– И что тогда произойдет?

– Что ты имеешь в виду?

– Что произойдет после того, как ты закончишь? Ты собираешься публиковать книгу?

Майкл кивнул, потом улыбнулся.

– Гриффин, муж моей сестры, предложил посмотреть мое творение, когда я завершу его, – ответил он, едва справляясь со своим волнением. Гриффин сказал, что, если книга стоящая, он поможет с изданием. Он вообще-то адвокат, но много лет проработал в качестве литературного агента своей бабушки.

– Тогда почему ты не пошлешь ему первую часть книги?

Майкл задумался.

– Да, наверное, можно так сделать. Такая идея, признаться честно, не приходила мне в голову.

– Я считаю, стоит попробовать. Подумай об этом, – Анжела посмотрела на текст, который лежал на кровати. – Мне действительно очень понравилось. Я это говорю не потому, что боюсь обидеть твои чувства, а потому, что книга действительно произвела на меня большое впечатление – Анжела дотронулась до его щеки. – Ты потрясающий писатель.

Неожиданно она рассмеялась.

– Твой герой настолько правдоподобен, что иногда мне казалось, будто ты сам прожил его жизнь, а потом написал об этом.

Майкл надеялся, что Анжела не заметила его смущения. Не мог же он признаться, что его полицейский так реалистичен просто потому, что он, Майкл, и есть тот самый полицейский. Почти вся книга была основана на реальных событиях, произошедших с ним за десять лет службы в полиции. Многие переживания, эмоции в книге были пережиты самим Майклом, были частью его собственной истории.

Майкл вдруг осознал, что гложет его последние дни. Он понял, что должен наконец сказать Анжеле правду о себе, о своей работе, но даже представления не имел, как начать этот разговор.

Оставалось всего две недели до конца отпуска, и нужно было принимать какое-то решение.

Надо было сказать ей правду, и чем раньше, тем лучше. Майкл очень боялся, что она отвернется от него из-за его лжи. Ведь так же поступил и ее бывший муж. А сейчас Майкл даже представить себе не мог свою дальнейшую жизнь без Эммы и Анжелы.

Он скажет им правду, когда ему будет что предложить обеим. Пока у него не было ничего, кроме собственного желания не разлучаться с ними.

– Спасибо, Анжела, мне очень приятна твоя похвала.

– Я сказала правду, – Анжела нерешительно посмотрела в окно, где в ночном небе тускло светила полная луна. – Майкл, ты уже решил, что будешь делать, когда закончится отпуск? Ведь тебе надо будет вернуться домой в Чикаго, к семье, к работе. И я хотела узнать…

Анжела замолчала.

– Ты волнуешься из-за Эммы, – Майкл инстинктивно понял, что волнует Анжелу. Может быть, потому, что и его это волновало в неменьшей степени. Одна мысль, что ему придется покинуть Эмму и Анжелу, покинуть покой и мир, который они привнесли в его жизнь, казалась ему кощунственной. Майкл уже привык, что они часть его жизни. Наверное, потому, что они стали также и частью его души.

– Да, – ответила Анжела, кусая верхнюю губу. – Эмма очень привязалась к тебе, Майкл. Не думаю, что она понимает, как быстро все может закончиться.

Каждое слово давалось Анжеле с трудом; она надеялась, что Майкл своим ответом даст понять, что останется. Навсегда.

– Я понимаю, – вздохнул Майкл. Ему хотелось как-то успокоить Анжелу, но сейчас он ничего не мог ей предложить. – Я не знаю, что мне сделать, я очень не хочу причинить ей боль.

– Я знаю, – ответила Анжела, видя боль в его глазах. Она погладила Майкла по щеке. – Но ей будет обидно, Майкл. Она надеется, что ты останешься здесь навсегда. – Видя, что он смущен и, скорее всего, даже не думал о том, чтобы остаться, Анжела почувствовала себя одураченной.

Она позволила своим наивным фантазиям снова взять верх над разумом. Ведь она уже представляла себе, как они будут жить все вместе.

"Кто не рискует, тот не пьет шампанское", сказал как-то Майкл.

Но в ее случае большой риск мог означать и большие потери. Ведь обожглась же она один раз, почему сейчас все должно быть по-другому?

Анжела злилась на себя, она была наивна, так же как и ее дочь.

– Анжела, – Майкл озабоченно посмотрел на нее, затем обнял за плечи, – я не хочу причинять боль ни тебе, ни Эмме. Я тебе передать не могу, как привязался к вам за это время. И что вы обе для меня теперь значите.

– Я понимаю, – прошептала Анжела, не в силах взглянуть на Майкла. – Мы тоже были очень рады познакомиться с тобой, – она выдавила из себя улыбку. – Но мне надо знать, что я скажу Эмме.

Анжела высвободилась из его объятий. Ей надо было побыть одной, успокоить терзавшую ее боль, восстановить свою гордость.

– Тебе надо заниматься книгой. Эмма – моя дочь, и я что-нибудь обязательно придумаю, она улыбнулась напоследок. – Возвращайся к работе. Спокойной ночи.

– Анжела, подожди, – Майклу не хотелось отпускать ее. Что-то было не так, и он не мог понять, что. Он взял ее за руку. – С тобой все в порядке?

– Все отлично.

– Ты уверена? – Майкл посмотрел на нее с недоверием.

– Майкл… – Анжела аккуратно высвободила руку. Надо было отдалить его от себя, решила она. Вернуть отношения на деловой уровень.

Только так можно защитить себя от дальнейшей боли. – Со мной все в порядке. Уже поздно, я устала. Вот и все.

Она ушла, а Майкл остался стоять в дверном проеме. Он в который раз убедился в том, что Анжела абсолютно не умела врать.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Стремясь закончить книгу за оставшееся от отпуска время, Майкл буквально истязал себя работой. Написав основную часть, Майкл понял, что волнуется не меньше, чем в самом начале.

Он позвонил Гриффину и сообщил, что пришлет по почте первую часть книги. Гриффин должен был получить копию в конце недели. Хотя Майкл старался не думать об этом, он очень волновался, как Гриффин оценит его книгу и каков будет его окончательный вердикт.

Почти всю неделю он провел в сарае, чиня мебель для террасы. Вечером они ужинали с Анжелой, Эммой и Джимми, затем Майкл поднимался к себе в комнату и допоздна работал над книгой.

До рождественской ярмарки оставалось совсем немного времени, но далеко не все было еще готово к празднику. В середине недели Майкл вдруг обнаружил, что Эмма и Анжела или слишком заняты, чтобы проводить с ним время, или же сознательно избегают его.

Обеспокоенный, он решил выяснить, что происходит, как только выдастся свободная минутка.

В четверг Майкл писал почти до трех часов утра. Он лег в постель выдохшийся, но счастливый. Законченная книга лежала на столе. Надо было обязательно поделиться с Анжелой своим счастьем.

В пятницу Майкл позволил себе поспать подольше, учитывая его вчерашний подвиг. Приняв душ, он прошел на кухню.

Доброе утро, – поздоровался он с Анжелой, которая, склонившись к столу, покрывала глазурью печенье.

. – Доброе утро, – ответила Анжела, не глядя на него. – Кофе на плите, пирог на столе, – продолжила она, не отрываясь от работы. Лишь на секунду она подняла голову, чтобы убрать с лица прядку волос. – Надо закончить с печеньем, а потом займусь украшением номеров.

– А где Джимми? – поинтересовался Майкл, оглядывая кухню. Собаки, как обычно, прикорнули у задней двери.

– Он пошел к мяснику, за мясом, которое мы заказали на ярмарку.

Анжела убрала противень с печеньем и распрямилась. У нее болела спина, ведь она почти два часа, не разгибаясь, украшала печенье.

– Вы заранее заказали мясо? – переспросил Майкл. – Такое ощущение, что вы готовитесь к нашествию!

– Так и есть, – кивнула Анжела, рассмеявшись. – Мне предстоит целую неделю готовить три раза в день на двадцать пять человек.

Анжела посмотрела на Майкла, и ее сердце бешено забилось. На нем был широкий вязаный свитер, джинсы. Он, как всегда, излучал мужественность, которая так привлекала Анжелу.

– За последнюю неделю я тебя почти не вижу, ровным голосом произнес Майкл. Ему хотелось полакомиться печеньем, и Анжела, читая его мысли, угостила его.

– Мы были очень заняты, – сухо ответила Анжела. – Первые гости приезжают в воскресенье днем, а это значит, что времени осталось катастрофически мало. У нас уже зарезервированы места на всю неделю ярмарки. Еще есть дополнительный список, если кто-то откажется.

– Были такие случаи? – удивился Майкл.

– Ни разу за все время. У нас есть постоянные клиенты, они приезжают каждый год. К нам люди отовсюду приезжают, даже из Чикаго.

Майкл кивнул, хотя ему стало не по себе. Однако шанс, что кто-то из его чикагских знакомых приедет в маленький, далекий Честер-Лейк был настолько ничтожен, что Майкл успокоился.

– Раз у вас все забронировано и мое пребывание здесь не входит в ваши планы, мне, видимо, лучше уехать?

До этой самой секунды Майкл не задумывался о том, что его комнату должны занять. Он старался отдалить этот момент, боялся его и не ожидал, что это произойдет так скоро.

Анжела повернулась к Майклу, удивленно глядя на него.

– Майкл, у вас ведь еще неделя до конца отпуска, так что вы можете остаться и закончить вашу книгу. Я устрою Эмму в своей комнате, а вас можно будет поселить в ее комнате. Если, конечно, вас не смутят бело-розовые тона ее спальни.

Майкл облегченно вздохнул.

– Нет, нисколечко. А как Эмма отнесется к этому?

– Эмма… – Анжела вздохнула. Неделю назад она поговорила с дочерью, пытаясь убедить ее в том, что Майкл скоро уедет. Но та не поддавалась на уговоры и была абсолютно уверена, что Майкл останется здесь навсегда. Она даже не рассматривала другие варианты. Анжела не знала, что с ней делать. – Скажем так, она будет рада, если вы останетесь на праздник.

– Я тоже очень рад, Анжела, – ответил Майкл, подходя ближе. – Очень рад.

Он не смог устоять и нежно поцеловал молодую женщину в шею. Ведь он не прикасался к ней уже целую неделю.

Анжеле очень хотелось прижаться к Майклу, но, взяв себя в руки, она отстранилась от него.

На ее счастье, зазвонил телефон.

Анжела взяла трубку.

– Гостиница «Честер-Лейк». Здравствуйте, миссис Ингланд, – она улыбнулась. – Как у вас дела?

Что?!

Анжела побелела и вцепилась в трубку.

– Господи, с ней все в порядке? Как? Где?

Когда?.. Да, да, я сейчас приеду. Пожалуйста, миссис Ингланд, скажите ей, что я уже еду. Да, встретимся там.

Трясущимися руками Анжела положила трубку.

– Анжела! – Майкл подбежал к ней. – Что случилось? Что такое? Ты белая как полотно. – Он взял ее за плечи и легонько встряхнул. Анжела всхлипывала и дрожала. Она посмотрела на Майкла, в ее глазах застыли слезы.

– Эмма, – она зажала рукой рот, чтобы не закричать. – Эмма… – ее голос дрожал, – она в больнице, Майкл.

– В больнице? – Майкл запаниковал. – Что случилось? – спросил он, стараясь не кричать.

Нужно было держать себя в руках ради Анжелы.

– Несчастный случай. Она упала с горки на игровой площадке в садике, – Анжела покачала головой, пытаясь сосредоточиться, прийти в себя, но не могла, просто не могла. Ее дочь в больнице!

Женщина закрыла глаза, силясь успокоиться.

Но страх закрался в ее душу и сковал холодом все внутри.

– Надо ехать в больницу, – вдруг спохватилась она. – Ключи. Мне нужны ключи от машины.

Как слепая она ходила по кухне, натыкаясь на стулья и шкафы.

– Я должна ехать в больницу. Где мои ключи?

– Анжела! – Майкл не отставал ни на шаг и пытался ее успокоить. – Все обойдется, Анжела.

Она поправится. Дети постоянно падают и получают синяки.

Майкл надеялся, что его слова звучат убедительно, хотя сам он не очень-то в них верил.

Лишь одна мысль о том, что Эмме больно, что ей нужна помощь, терзала его душу, заставляла мучиться.

Кивнув, Анжела продолжала кружить по кухне.

– Надо идти. Мне нужны ключи. Надо найти ключи от машины.

Она нашла их на обычном месте в ключнице рядом с задней дверью. Майкл аккуратно забрал у Анжелы всю связку и сказал:

– Анжела, в таком состоянии тебе нельзя садиться за руль. Я отвезу тебя.

Она кивнула и пошла за пальто.

– Ну почему так долго? – бормотал Майкл, меряя шагами приемную комнату в больнице. Они забрали ее час назад. – Майкл вздохнул и посмотрел на двойные двери, отделявшие их от Эммы.

– Я не знаю, – Анжела сидела на кресле, слезы текли по ее лицу.

Она долго, как ей показалось, бесконечно рассказывала медсестре про медицинскую страховку, давала всю требующуюся информацию, моля о разрешении увидеть свою маленькую девочку.

Наконец медсестра проводила их в приемную и сказала, что доктор сейчас с Эммой, но он скоро выйдет и все им объяснит. С тех пор прошел час, а доктор до сих пор не появлялся.

Пытаясь побороть свой собственный страх, Майкл подсел к Анжеле и взял ее за руку. Рука была холодная и тряслась.

– Анжела, – он поцеловал холодные пальцы, пытаясь согреть их своим теплом. – Не волнуйся, с ней все будет в порядке, – Майкл надеялся, что его слова звучат убедительно.

– Тогда почему так долго? – Анжела не смотрела на него. – Почему они не хотят, чтобы я ее увидела?

Школьная медсестра рассказала, что Эмма упала с самой верхушки горки, когда они с Барби играли. Наверное, она поскользнулась.

Медсестра бегло осмотрела девочку и вызвала «скорую». Она предположила, что у Эммы сломана правая рука и, возможно, имеются внутренние повреждения. Эмма не потеряла сознание, хотя сильно ударилась головой. Но зато она очень испугалась.

Все это нисколько не успокоило Анжелу. Она понимала, что подобные травмы могут привести к тяжелым последствиям.

– Майкл, – ее голос дрожал, ей трудно было говорить. Вцепившись в его руку, она продолжала:

– Я… я не знаю, я не переживу, если с ней что-нибудь случится.

Не в силах сдерживать слезы, Анжела уткнулась в плечо Майкла и разрыдалась.

– Она все, что у меня есть, Майкл. Все.

– Тихо, тихо, все хорошо, – Майкл обнял Анжелу и притянул ее к себе. Ему тоже было страшно, но нельзя было показывать этого Анжеле. – С ней все будет в порядке, милая. Я обещаю. Эмма крепкий, здоровый ребенок. Уверен, она быстро поправится.

Майкл посмотрел на двойные двери и мысленно помолился, чтобы у Эммы все было хорошо.

– Мисс Дироза?

Анжела и Майкл тут же вскочили на ноги. В комнату зашел круглый, как колобок, улыбающийся доктор с пушистыми седыми бровями и добрым, спокойным взглядом.

– Я мисс Дироза, – представилась Анжела, подходя к нему.

Улыбаясь, доктор пожал Анжеле руку.

– Я доктор Петерсон, педиатр и детский хирург. С вашей дочкой все будет хорошо. Немножко синяков, немножко ушибов, но она скоро поправится.

– Слава богу, – выдохнула Анжела и взяла Майкла за локоть.

Доктор снял голубую шапочку с головы и почесал затылок.

– У нее сломана правая рука. Перелом закрытый, и вообще, если будете ломать руки, лучше всего их ломать именно так, как Эмма, – сказал доктор. – Мы наложили гипс, и в течение нескольких недель девочке нужно будет приезжать на обследование. Главное, чтобы кости срослись правильно.

Анжела все еще чувствовала слабость во всем теле, поэтому ее поддерживал Майкл.

– Я понимаю.

– Так как сами кости у Эммы еще до конца не сформировались, есть вероятность, что они срастутся не совсем правильно. Тогда придется хирургическим путем снова ломать их и заново накладывать гипс, чтобы рука была здоровой.

Анжела снова побелела.

– Такая вероятность существует, но совсем не обязательно, что так и произойдет, – добавил доктор, улыбнувшись. – Просто вы должны знать об этом.

– Я поняла. Я могу ее увидеть?

– Да, на пару минут, – доктор снова улыбнулся. – Мы сделали рентген и провели ряд других процедур, и, по всей вероятности, сотрясения у нее нет. Но, думаю, ей следует остаться здесь на ночь, чтобы мы убедились, что ее состояние не внушает опасений.

– На ночь? – повторила Анжела.

Доктор Петерсон кивнул.

– Это предупредительная мера. Но, думаю, завтра вы сможете увезти ее домой, если все будет нормально.

Доктор успокаивающе погладил Анжелу по руке.

– Я ей сказал, что со своим гипсом она в школе будет звездой. Мы выбрали для нее гипс, который светится в темноте.

Доктор посмотрел на Майкла.

– А вы, наверное, Майкл?

– Да, – ответил тот, протягивая доктору руку. Майкл Галлахер. Друг Эммы и Анжелы.

У него по привычке чуть не сорвалось лейтенант Майкл Галлахер. Майкл вдруг понял, как много в его жизни значит работа и что сам он идентифицирует себя в первую очередь со службой в полиции.

– Рад с вами познакомиться, – они обменялись рукопожатием. – Эмма сказала, что вам она первому хочет показать свой гипс. Итак, мисс Дироза, увидимся завтра утром. Думаю, все будет в порядке и вы заберете девочку домой.

Анжела кивнула, пытаясь запомнить все, что говорит врач. Ее до сих пор трясло, поэтому она была рада, что Майкл находился рядом и мог думать за нее.

– Что-нибудь еще, доктор Петерсон?

– Ваша дочь во время падения очень испугалась, мисс Дироза. Думаю, ваш расстроенный вид вряд ли успокоит ее, – сказал доктор мягко, потрепав ее за плечо. – Посидите здесь пару минут, придите в себя, а уж потом идите к ней.

Анжела снова кивнула. Майкл посмотрел на нее и понял, что доктор прав.

– Я позабочусь обо всем, доктор Петерсон, сказал он. – Обещаю. Я позабочусь о них обеих, голос Майкла звучал уверенно.

– Хорошо, очень хорошо, – доктор протянул Майклу руку. – Был рад познакомиться с вами.

Жаль, что при таких обстоятельствах. Если будут вопросы, позвоните мне.

– С ней все будет в порядке, Майкл. – Анжела вздохнула с облегчением и упала в его объятия, не в силах стоять на ногах. Теперь, когда страх ушел, осталась лишь слабость. Анжела чувствовала себя измученной.

– Я знаю, знаю, – Майкл прижал ее к себе, чувствуя, что отдаст все на свете, лишь бы мама и дочка были в порядке.

– Майкл, – шмыгая носом, Анжела посмотрела на него. В ее глазах читались благодарность и любовь. – Не знаю, что бы я без тебя делала сегодня.

Анжелу опять пронзил страх, стоило ей вспомнить о первых минутах, когда она узнала, что случилось с Эммой.

– Я… не знаю, что сказать, как поблагодарить тебя.

Анжела чувствовала себя совсем беспомощной.

– Не говори ничего, это не обязательно.

Анжела вдруг поняла, что она и вправду не знает, как поблагодарить его за то, что он все это время был рядом. С самого рождения Эммы она привыкла все делать сама, ей было странно, что кто-то еще заботится о них обеих.

– Я думаю, Майкл, Эмма будет очень рада, если мы придем к ней вместе.

Анжела решила, что не будет сейчас думать о предстоящем отъезде Майкла. Она будет наслаждаться тем, что он здесь, с ними.

Майкл улыбнулся.

– Это было бы замечательно. Иди освежись, и пойдем к ней.

Анжела кивнула и вдруг импульсивно наклонилась к Майклу и поцеловала его в губы.

– Спасибо, что ты здесь, Майкл.

– Я сломала очки и не смогу завтра пойти на собрание скаутов, – пожаловалась Эмма, с трудом сдерживая слезы. Она натянула до подбородка одеяло и жалостно посмотрела на Майкла.

На макушке у нее виднелась шишка. Правая рука была в гипсе, который светился неоновым светом в полумраке.

– Тебе не больно? – спросил Майкл. Она выглядела такой маленькой, бледной. Он никогда не думал, что Эмма может быть такой беспомощной.

Мужчине хотелось взять ее на руки и отнести туда, где ей никто и никогда не сможет причинить боль.

Эмма нахмурилась и потрогала гипс свободной рукой.

– Сейчас уже не так больно, – она поморщилась, дотронувшись до шишки на голове. – Вот голова побаливает.

– А что касается встречи скаутов, ведь будут и другие встречи, дорогая, – старалась успокоить ее Анжела.

– Я знаю, мам, но это рождественская встреча. Я должна была принести угощение, – мрачно ответила Эмма.

– Малышка, давай я отнесу твое угощение на праздник? И подарки прихвачу! – предложил Майкл.

Эмма просветлела.

– Ты сделаешь это? – спросила она с надеждой. На ее губах заиграла слабая улыбка.

Майкл рассмеялся.

– Конечно. Всю информацию я узнаю от мамы Барби, ладно? – спросил он, глядя на Анжелу. Она кивнула. – Видишь, милая, все можно устроить.

– А ты подпишешь мой гипс? – спросила Эмма, потирая шишку, которая все еще болела.

– Обязательно, – пообещал Майкл.

– Мама, – тихо сказала Эмма, в ее голосе звучал страх, – мне придется остаться здесь на ночь одной.

– Не одной, милая, не одной, – поправила ее Анжела, улыбнувшись. – Я останусь с тобой.

– Правда?

– Конечно.

– А Майкл может остаться? – воскликнула Эмма. Анжела и Майкл переглянулись.

– Вообще-то, Эм, я лучше поеду домой и наведу там порядок. А завтра приеду к вам прямо с утра. Договорились?

– Отлично, – Эмма помолчала секунду, потом повернулась к маме. – Мам, тебе понравился доктор Петерсон? Он милый, очень милый, подчеркнула она. – Он, конечно, немного староват, но еще не дряхлый. К тому же у него больше нет жены, потому что она умерла много лет назад. У него есть дети, но они давно выросли. Он любит детей, мам, сказал, что любит. И у него нет жены, так что…

– Эмма, – одного слова Анжелы было достаточно.

Эмма посмотрела на нее невинными глазками.

– Что?

Анжела рассмеялась. Если ее дочь опять принялась сводничать, значит, с ней все должно быть в порядке.

– Отдыхай, дорогая, – она укутала Эмму в одеяло. – Эту тему мы обсудим позже.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Без Эммы и Анжелы в гостинице было непривычно тихо. Майкл прожил в одиночестве несколько лет, и никогда тишина не мешала ему так, как сейчас.

Всю ночь он отчаянно пытался заснуть, однако после перенесенных за день страхов и беспокойств ему это не удалось. В конце концов он встал и занялся редактурой своей книги. Он хотел, чтобы она легко читалась, а для этого необходимо было сократить некоторые абзацы и предложения.

Ему нравилось то, что он написал. До утра оставалось всего пара часов, и Майкл прилег в надежде хоть чуть-чуть вздремнуть.

Проснулся он через пять часов, когда в окно уже струился яркий солнечный свет. Приняв душ, Майкл натянул джинсы и свитер и спустился на кухню.

– Доброе утро, – проворчал Джимми, стоявший у стола с кофейником в руках.

– Доброе, – ответил Майкл, подходя к собакам.

Джимми сегодня выглядел очень импозантно.

Ярко-красную рубашку в огромную клетку дополняли красные же тренировочные штаны. У этого человека очень необычный гардероб, подумал Майкл с улыбкой.

– Кофе на плите, – сказал Джимми. – Звонила Анжела. Они ждут, когда доктор осмотрит Эмму.

Потом позвонят, чтобы ты забрал их.

Майкл отпил кофе, чувствуя, как горячий напиток наполняет его тело бодростью.

– Эмма, наверное, сильно напугала вас вчера, – заметил Джимми.

– Да, вчера было туго, – признался Майкл.

Они сели за стол.

– Знаешь, Майкл, Анжела – очень хорошая девушка. И к тому же чертовски хорошая мать, – Джимми как-то странно посмотрел на Майкла. Она в одиночку воспитывала этого бесенка с самого рождения, все делала сама.

– Я знаю, – ответил Майкл. Он догадывался, к чему клонит Джимми. – Она действительно хорошая мать.

– Так и есть, – Джимми, казалось, не знал, как поступить. Отпив кофе, он продолжил:

– Я тебе скажу, воспитывать ребенка без отца очень нелегко. Когда она приехала сюда, она была сама не своя, все переживала, что у нее не получится поставить Эмму на ноги. Но она прекрасно справляется, еще и мне помогает, совсем не щадит своего здоровья. Она невероятная девушка, Майкл, и заслуживает гораздо большего, чем этот гнусный обманщик – ее муж – мог дать ей.

Я так считаю.

– Мне нечего возразить на это, – ответил Майкл, размышляя о том, где бы раздобыть на завтрак испеченного Анжелой печенья.

– Я очень люблю Анжелу, – продолжал Джимми. – И Эмму. И не только потому, что они моя единственная родня. Нет, далеко не только поэтому. В них обеих есть что-то особенное, – он внимательно посмотрел на Майкла. – Ты ведь знаешь, что я имею в виду.

– Да, я понимаю, – осторожно ответил Майкл.

– И мне очень не нравится, когда моим девочкам причиняют боль, – Джимми покачал головой. – Тем более что они обе не заслуживают того, чтобы их обижали. Они свое уже получили, даже больше, чем нужно.

– Абсолютно с вами согласен.

– Хорошо. – Джимми помолчал какое-то время и продолжил:

– Дело в том, что они обе чертовски привязались к тебе, Майкл. Ты скоро уезжаешь, и я боюсь, здесь может возникнуть проблема.

– Джимми… – Майкл посмотрел на старика. Я никогда не сделаю того, что может обидеть Анжелу или Эмму.

– Рад это слышать, сынок. Ты хороший парень, я не хочу обижать тебя, – ответил Джимми. Я знаю, что, причинив боль им, ты причинишь ее и себе.

Майкл кивнул.

– Я понимаю, Джимми. Вы любите их и хотите защитить. Поверьте, я чувствую то же самое;

– Что ж, сынок, я прожил достаточно долго, чтобы понять, что благими намерениями вымощена дорога в ад.

– Я люблю их. Обеих, – признался Майкл. Больше всего на свете.

– А они знают об этом?

Майкл покачал головой.

– Нет, пока нет, – он глубоко вздохнул, – Мне надо уладить кое-какие дела, прежде чем я смогу говорить с ними на эту тему.

Джимми кивнул и посмотрел на Майкла.

– Я полагаю, для начала тебе надо каким-то образом сообщить Анжеле, что ты полицейский.

Майкл ошарашенно уставился на Джимми.

Старик улыбнулся.

– Я знал это с самого начала, – он усмехнулся. – Проработав двадцать пять лет в полиции Грин-Бей, я за версту чую полицейских.

– Но вы никогда не говорили об этом, Майкл был поражен.

– Я понял, что по какой-то причине ты не можешь сказать Анжеле правду.

Он внимательно посмотрел на Майкла.

– У тебя какие-то проблемы в участке? Или проблемы с законом?

– Нет, Боже упаси, – ответил Майкл, нервно проводя рукой по волосам. – Ничего такого. Я работаю под прикрытием в наркобизнесе. Я уже десять лет в полиции, хотя под прикрытием работаю всего два года. В прессе появилась моя фотография. Шеф отправил меня в принудительный отпуск на тридцать дней. Мы рассчитывали, что за это время шумиха спадет и все забудут обо мне. Вот так я оказался здесь.

– Чертовы журналисты, – выругался Джимми. – На твою жизнь им наплевать, лишь бы сенсация была. А то, что у человека карьера рушится, об этом они не думают.

– Точно, – вздохнул Майкл. – Поэтому я пока не строю планов на будущее, надо сначала решить проблемы в настоящем.

– План хороший, конечно, но я думаю, тебя ожидают большие неприятности. Анжеле очень не понравится твой обман, учитывая ее прошлое. Благие у тебя намерения или нет, но задачка тебе предстоит не из легких. Я тебе, прямо скажем, не завидую, – покачал головой Джимми.

– Я знаю, – кивнул Майкл. – Но надеюсь, она поймет, что я хотел ее не обидеть, а, наоборот, защитить, – он посмотрел на Джимми. – Я не допущу, чтобы пресса или еще кто-то искали меня здесь. Нельзя, чтобы пороки того мира проникли сюда, в рай, созданный Анжелой для Эммы. Если никто не узнает, где я нахожусь, никому в голову не придет искать меня в маленьком городе в Висконсине.

– Понимаю, – ответил Джимми, – мне приходилось бывать в таких ситуациях. Надеюсь, Анжела тоже поймет.

– Да, – Майкл допил кофе. – Будем надеяться.

Джимми помолчал.

– Значит, ты заберешь их отсюда в город?

Майкл наконец понял, о чем хотел поговорить Джимми. Он боялся потерять Эмму и Анжелу, боялся остаться один на старости лет.

– Джимми, – Майкл потрепал его по руке. – Здесь их дом. Они твоя семья, они любят тебя.

Как же я могу отнять их у тебя? Я не вправе увозить их от семьи, от дома, ведь ты их единственная родня.

Джимми облегченно вздохнул.

– Это хорошо, потому что, честно говоря, я не знаю, как мне без них жить.

Джимми осушил свою кружку. Майкл увидел, что его руки трясутся. Старик встал из-за стола и пошел за кофейником.

– Знаешь, мне так и не посчастливилось стать отцом и мужем. Не то чтобы я не хотел, скорее наоборот. Просто у меня никогда не было шанса.

Всегда казалось, что сейчас не время, еще рано.

Я думал, что обзаведусь семьей как-нибудь потом. – Он печально улыбнулся. – Странно, вся жизнь проплывает перед тобой, и ты не замечаешь, как стареешь, дряхлеешь. Вдруг наступает момент, когда ты понимаешь, что время ушло, а ты так и остался один.

Налив кофе себе и Майклу, Джимми снова сел за стол.

– Так не должен жить человек. Одному хорошо быть, когда ты молодой и глупый, когда есть работа, когда каждую минуту тратишь на себя, на карьеру. Но вот что я тебе скажу: в жизни существует масса вещей поважнее карьеры. Столько ночей подряд я лежал в своей постели и думал, как здорово, наверное, иметь жену. Чтобы говорить с ней, проводить вместе время, утешать ее, дарить подарки.

Джимми горестно вздохнул.

– Если бы я мог прожить жизнь заново, я бы не стал так много времени посвящать карьере.

Увы, я слишком поздно осознал, что жизнь гораздо важнее работы.

– Да, я только начал понимать это, – признался Майкл.

Он посмотрел на часы.

– Джимми, какие у вас на сегодня планы?

– Планы? – Джимми задумался. – Кажется, ничего важного. Надо съездить к мяснику, еще раз поругаться с ним, а так больше ничего срочного. Конечно, надо готовиться к ярмарке. А что? У тебя есть для меня работа?

– Честно говоря, да, – улыбнулся Майкл. – Надо кое-что сделать до приезда Эммы и Анжелы.

Я надеялся, вы сможете мне помочь.

Джимми кивнул и встал.

– Тогда за дело, сынок.

– Майкл, – засмеялась Эмма. Он поднял ее на руки, и девочка крепко обхватила его одной рукой за шею. – Не обязательно нести меня до дома на руках! Я ведь руку сломала, а не ногу, могу и сама дойти!

– Я знаю, малышка, – улыбнулся Майкл. – Но разве тебе плохо?

Анжела открыла для них заднюю дверь. Собаки громко залаяли, приветствуя хозяйку и ее дочь.

– Тихо, – скомандовала Анжела, снимая с Эммы зимнее пальто. Она посмотрела на Майкла.

Он как-то странно вел с себя с тех пор, как приехал за ними в больницу. Анжела никак не могла понять, что происходит.

Сейчас, когда Эмме стало лучше, можно было вернуться к работе. Первые гости должны приехать уже завтра. Надо срочно поставить елочки во всех гостевых комнатах и наготовить еды. Времени было мало, и Анжела, как и всегда под Новый год, начала суетиться.

– Маккензи, Махони! – закричала Эмма, обнимая собак. – Я так по вас соскучилась.

Собаки окружили Майкла и не отставали ни на шаг. Эмма захихикала, видя, как собаки забавно кружат у его ног.

– Сюрприз, сюрприз!

Эмма вошла в гостиную и обомлела. Вокруг новогодней елки собрались несколько девочек в коричневых костюмчиках и шапочках.

– Привет, Эм, – сказала Барби. – Мы решили провести собрание скаутов здесь, чтобы ты тоже могла присутствовать.

– Собрание проведут здесь, у нас!

– Я вижу, – ответила Анжела, ее захлестнула благодарность к Майклу. Она не могла поверить, что ему удалось организовать это всего за одну ночь.

Она посмотрела на нарядную елку, стоявшую в углу комнаты. Еще вчера на ней не было украшений. Анжела не успела украсить ее из-за происшествия с Эммой.

Елка сияла, верхушку украшал ангелочек, которого в прошлом году сделала Эмма. Электрические гирлянды переливались разноцветными красками, придавая комнате праздничный вид.

Анжела чуть не заплакала от радости, но вовремя сдержалась, чтобы не нарушить радости Эммы.

– Это Майкл все устроил! – воскликнула Барби. – И моя мама помогла. Майкл сказал, что, если ты не можешь прийти на собрание, тогда собрание придет к тебе.

– Спасибо, Майкл! – Эмма звонко поцеловала Майкла в щеку.

– Не за что, малышка, – прошептал Майкл, ответно чмокнув ее в щечку.

– Я тебя люблю, – тихо сказала Эмма и уткнулась носом в его плечо.

– Я тоже тебя люблю, Эм, – прошептал он ей на ушко, чтобы никто другой не услышал.

– Если мама не хочет выходить за тебя замуж, можно я выйду? – прошептала Эмма. Сердце Майкла разрывалось на части.

– Милая… – он не знал, что ответить на такой неожиданный вопрос.

– Как насчет того, чтобы начать собрание? предложила Анжела. Майкл посадил Эмму на диван и подложил ей под руку подушку.

Девочки окружили Эмму и забросали ее вопросами, ведь никто из них не попадал до этого в больницу.

– Это больно? Рука болит?

– Было весело ехать на "скорой"?

– Ты слышала внутри звук сирены?

– А гипс болит?

– Ты можешь шевелить пальчиками?

– Тебе делали рентген?

В общем, Эмма была звездой этого вечера.

Пока девочки расспрашивали ее, Анжела предложила Майклу пойти на кухню.

– Майкл, я не знаю, как благодарить тебя за все, что ты сделал, – она не смогла устоять и поцеловала его. – За то, что был со мной вчера, когда я так испугалась. За то, что нарядил елки и устроил такой замечательный вечер для Эммы.

Никто никогда не делал для Анжелы столько хорошего, никто не заботился о ней и ее дочери так нежно и тепло. Она чувствовала, что любит Майкла с каждой секундой все сильнее, и противостоять этому уже не могла.

Майкл обнял Анжелу и прижал к себе.

– Мне помогал твой дядя Джимми.

– А где он, кстати? – вдруг вспомнила Анжела.

– Он… э… поехал по делам в город. Он говорил тебе о проблеме с мясным заказом?

Анжела рассмеялась.

– Майкл, ты невероятный человек, как мне отблагодарить тебя?

– Прежде чем ты начнешь меня благодарить, я должен сказать тебе кое-что.

– И что же это, Майкл? – удивилась Анжела.

– Ну… я обещал девочкам, что, если они придут сюда, мы накормим их обедом. А я совсем не умею готовить, так что…

Анжела усмехнулась.

– Не волнуйся, Майкл. Ты сделал больше чем достаточно. Остальное улажу я.

С сожалением она высвободилась из его рук.

– Теперь иди наверх, работай. У тебя не так много времени осталось, всего пара дней.

Майкл лукаво улыбнулся.

– Вообще-то я закончил книгу еще в четверг.

– Закончил? – обрадовалась Анжела. Она уже надевала фартук. – Это замечательно! Я очень хочу дочитать ее до конца.

Из комнаты послышался детский смех. Анжела была счастлива вновь слышать смех дочери.

Она была рада, что Эмма снова дома.

Дома, подумала Анжела. Если Майкл уже закончил книгу, значит, скоро он тоже поедет домой. Слезы были готовы хлынуть из ее глаз. Анжела никак не могла смириться с тем, что он уедет.

Но как помешать этому, она не знала.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В воскресенье днем звякнул дверной звонок. Анжела была уверена, что это первые гости, однако, открыв дверь, она увидела на пороге незнакомую женщину.

– Я Седи Джеймс, медсестра из школы Эммы.

Женщина так крепко прижимала к груди свой портфель, будто в нем были спрятаны драгоценности королевы Виктории. Она внимательно изучала Анжелу с головы до ног.

– Я пришла осмотреть Эмму. Проверить, как у нее дела. В больницах обычно моим девочкам не только не помогают, но, наоборот, ухудшают их состояние, – заявила она непререкаемым тоном.

Анжела про себя обрадовалась, что в школе Эммы работает такая неравнодушная медсестра.

– Как она? – между тем спрашивала Седи. Не дожидаясь приглашения, она переступила порог и огляделась, оценивая обстановку.

– С ней… с ней все в порядке, – растерялась Анжела. Закрыв дверь, она удивилась, что собаки не стали лаять на незнакомку. Они лишь подняли головы и проводили ее взглядом. Видимо, решили не связываться с опасным субъектом.

– Рада это слышать, – заметила Седи.

Ее черные с проседью волосы были заколоты на макушке и увенчаны пышным шиньоном, доходившим до середины спины. То, что на ней было надето, издалека можно было принять за платье, однако ничего более бесформенного Анжела в своей жизни не видела. Она не носила украшений, не красилась, единственное, что выделяло ее лицо среди прочих, были огромные зеленые глаза, блестевшие на свету, как изумруды.

– Я бы хотела осмотреть ее, если вы не возражаете. – Под цепким взглядом Седи Анжела растерялась. Та, казалось, примечала все, от секущихся кончиков волос до цвета губной помады.

– Возражаю? – Анжела не знала, что ответить. – Нет, нет, конечно, не возражаю. Я пойду, позову ее. Вы… э-э-э… не хотите ли кофе?

Седи, кивнув, положила на кресло свой портфель и сняла пальто, аккуратно повесив его на стул.

– Было бы очень мило с вашей стороны, спасибо, – она улыбнулась, и Анжела расслабилась.

Если незнакомка улыбается, она не такая уж злючка.

Анжела быстро налила Седи кофе и поставила на стол тарелку с домашним печеньем.

– Схожу за Эммой, – она поспешно вышла из кухни и направилась в комнату дочери.

– Эмма, тебя пришла повидать мисс Джеймс, школьная медсестра.

Эмма радостно вскочила с пола, где она пыталась раскрашивать одной рукой.

– Мисс Джеймс пришла? – Эмма лукаво улыбнулась. – Здорово, только она не ко мне пришла, мам, а к дяде Джимми, – добавила она и попыталась выскользнуть из комнаты.

Анжела поймала дочку за здоровую руку и недоуменно посмотрела на нее.

– Подожди-ка секунду. Что значит "она пришла к дяде Джимми"? – Анжела была в недоумении.

Эмма хитро улыбнулась.

– Мы с мисс Джеймс поговорили, когда ехали в больницу. Она сказала, что не замужем и очень любит детей, – Эмма хихикнула. Я ей рассказала про дядю Джимми, что он не женат и тоже любит детей. А потом сказала, что она может как-нибудь прийти к нам и познакомиться с дядей Джимми.

– Эмма Мария Дироза, ты хочешь сказать, что пыталась свести дядю Джимми с той женщиной, что сидит у нас на кухне?

– А что? По-моему, отличная идея, ты так не считаешь?

– О господи!

Анжела была в шоке. Она понятия не имела, как вызволить дядю из всей этой неразберихи.

– Эмма, почему ты решила, что дяде Джимми понравится мисс Джеймс?

– Потому, – улыбнулась Эмма, – что у нее нет мужа, нет детей, но она их любит, и еще потому, что она чемпион по игре в шашки!

Эмма выбежала из комнаты.

– Замечательно, – пробормотала Анжела, следуя за Эммой. – Просто замечательно.

Надо было как-то подготовить Джимми. Однако, спустившись вниз, Анжела обнаружила, что Седи Джеймс и ее дядя сидят за игральным столом и играют в шашки как старые знакомые.

– Видишь, мам! – воскликнула Эмма. – Я тебе говорила, она понравится дяде Джимми.

В дверь позвонили, и Анжела пошла открывать.

– Энжи! – крупный мужчина лет шестидесяти стиснул Анжелу в своих объятиях и приподнял ее от земли.

– Барт, не стоит поднимать Анжелу так высоко! Твоя спина может не выдержать, – жена Барта следом за мужем прошла в дом. – Здравствуй, дорогая, я так рада снова видеть тебя, – она поцеловала Анжелу и оглядела красиво украшенную гостиную. – Милая, в этом году ты превзошла саму себя. Выглядит все превосходно! Я ждала этой ярмарки полгода.

– А я не мог дождаться, когда ты попотчуешь нас своими домашними разносолами, – добавил Барт, снимая пальто.

Барт и Беверли Бричес никогда не пропускали рождественскую ярмарку в Честер-Лейке.

Барт, отставной полицейский, просто обожал Эмму, баловал ее, как свою любимую внучку.

– Дядя Барт! – закричала Эмма. Она подбежала к нему и прыгнула ему на руки.

– Как поживает моя маленькая шалунья? – он поставил ее на пол и посмотрел на гипс. – Что тут произошло?

– Я упала с горки в садике, – радостно объявила Эмма. – Меня отвезли в больницу на «скорой», сделали снимок и наложили гипс. Я там целую ночь провела, а вчера приехала домой.

Школьная медсестра, мисс Джеймс, ехала со мной на «скорой», мы болтали, и я выяснила, что она не замужем и любит детей, к тому же в прошлом – чемпион по шашкам.

– Что ты говоришь? – усмехнулся Барт. Он уже привык к скорости ее мышления и не удивлялся, как быстро она меняла тему.

Барт принюхался.

– Что это так вкусно пахнет? Держу пари, нечто божественное.

Анжела рассмеялась.

– Я приготовила ваше любимое мясо по-бургундски, – она взяла его под руку. – Ваши комнаты готовы.

Она посмотрела на Эмму. Та внимательно наблюдала за тем, как дядя Джимми и Седи играют в шашки.

– Эмма?

– Да, мама?

– Не могла бы ты подняться наверх и сказать Майклу, что у нас гости? Надо вынести сумки из машины.

– Хорошо, мама, – Эмма бросилась выполнять поручение.

– У вас новые помощники, Анжела?

– Только на время ярмарки, – ответила молодая женщина. – Обычно мы нанимаем детей из колледжа, вы знаете. Но в этом году нам повезло, один из наших гостей, писатель, жил у нас целый месяц, работая над книгой. Мы договорились, что вместо оплаты за проживание он поможет нам во время ярмарки. Все очень удачно получилось, – рассказала Анжела, провожая Бричесов в их комнату.

– Писатель? – Барт театрально закатил глаза. Как романтично. Что же он пишет?

– Детективы. Скорее, их можно назвать полицейской драмой, – улыбнулась Анжела. – Вы сами у него спросите.

В этот момент Майкл, сопровождаемый Эммой, вышел из комнаты и подошел к гостям.

Анжела начала было представлять их друг другу, но Барт остановил ее. Он подошел к Майклу и недоверчиво прищурился.

– Майкл Галлахер, это ты?

– Барт Бричес, не может быть! Я не видел тебя после твоей прощальной вечеринки, – улыбнулся Майкл, пожимая руку старика. – Отставка пошла тебе на пользу. Как ты?

Отступать было некуда. Прошлое преследовало его по пятам, пришло время признаться Анжеле, кем он был на самом деле. Анжеле предстояло узнать, что он обманывал их обеих, Анжелу и Эмму.

– Хорошо, сынок. Как ты-то поживаешь? Как твои братья?

– У них все отлично.

– Вы знакомы? – Анжела совершенно растерялась.

– Это никакой не писатель, Анжела. Перед нами один из лучших полицейских под прикрытием, когда-либо работавших в отделе по борьбе с наркотиками в Чикаго. Мы с Майклом провернули несколько заданий, и могу тебе сказать, он один из лучших.

– Отдел по борьбе с наркотиками? – Анжела явно ничего не понимала. – Майкл, это правда?

Выбора не было. Лгать больше не имело смысла.

– Да, это правда, – признался он.

Анжела залилась краской, в ее глазах появилась знакомая Майклу боль. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться с ней наедине и рассказать всю историю от начала и до конца, доказать ей, что он не похож на ее бывшего мужа. Но она, кажется, уже причислила его к категории обманщиков – Я полицейский, работаю в Чикаго в отделе по борьбе с наркотиками. Последние два года работаю под прикрытием.

– Здесь ты тоже работал под прикрытием последний месяц? – спросила она дрожащим голосом.

– Нет, Анжела, – Майкл сделал шаг вперед, но она отстранилась от него. – Нет, я действительно был в отпуске.

Анжела недоверчиво покачала головой.

– Понятно, – ответила она.

Ее сердце колотилось так громко, что она могла слышать, как оно стучит. Она доверилась ему, пошла на этот риск. Он ведь знал о ее прошлом, но все равно предпочел обман правде. Как он мог так поступить? Как мог жить во лжи?

Эмма тоже не подозревала, что этот человек не тот, за кого себя выдает. Надо было защитить девочку от еще большей боли, которую мог причинить ей этот обманщик.

– Анжела, – Майкл не хотел говорить при всех. – Нам надо поговорить.

Она заставила себя улыбнуться.

– Думаю, это подождет, – она кивнула на Бричесов, которые внимательно наблюдали за происходящим. – Как видишь, мне надо позаботиться о гостях, а сейчас, Майкл, если ты не возражаешь, принеси багаж из машины, пока я устрою наших гостей.

Майкл постоял в нерешительности.

– Конечно, с удовольствием.

– Рад снова тебя видеть, Майкл, – улыбнулся Барт ему вслед.

Только к десяти часам вечера все гости разошлись по комнатам и у Майкла появилась возможность поговорить с Анжелой.

Собрав все свое мужество, он вошел в кухню.

– Анжела, я хочу поговорить с тобой.

Молодая женщина была занята приготовлением супа на следующий день.

– Да, Майкл, – холодно ответила она. – Мне тоже есть, что тебе сказать.

Она осторожно отложила горячую ложку и решительно посмотрела на него.

– Я хочу, чтобы ты уехал. Завтра с утра.

– Уехал? – Майкл запаниковал. – Я не могу уехать, пока не объяснюсь с тобой.

– Майкл, – Анжела глубоко вздохнула, борясь со слезами. – Здесь нечего объяснять, так ведь?

Ты солгал мне, выдавая себя за писателя, хотя таковым не являешься. Ты полицейский. Все верно?

– Да, но…

– Ты сознательно лгал мне, сознательно предпочел лгать мне и моей дочери без всякой причины, так?

– Да. То есть нет, – Майкл покачал головой. Да, я обманул тебя, Анжела, но, поверь, на то была веская причина.

– Поверить тебе? – повторила она удивленно. Не думаю, что ты имеешь право просить меня об этом. Почему ты считаешь, будто я поверю тебе после всего того, что произошло?

– Потому что я собираюсь сказать тебе правду…

– Понятно. Теперь ты скажешь мне правду.

Ты считаешь, что правду можно говорить лишь в тех случаях, когда это необходимо, а в остальных случаях можно лгать?

– Конечно, нет, – возразил Майкл. – Я солгал тебе и Эмме, чтобы защитить вас обеих.

– Защитить нас? Хочу, чтобы ты понял, Майкл: нас не надо защищать, мы и так в безопасности, если только любимые нами люди не лгут нам и не предают нас.

– Ты меня любишь, Анжела? – спросил Майкл тихо.

Он понял, что она невольно проговорилась.

– Это не относится к делу, – сухо ответила Анжела. Она не могла признаться ему в своих чувствах, особенно сейчас. Да и как она могла любить человека, которому никогда не сможет доверять?

– Нет, Анжела, в этом все дело.

Она покачала головой.

– Это неважно, Майкл. Неважно потому, что я не могу любить человека, которому не доверяю, а тебе я доверять не могу по понятным причинам.

– То есть ты хочешь сказать, что вместо того, чтобы спокойно все выслушать, отворачиваешься от меня и от нашего будущего?

– Нельзя построить отношения на лжи, Майкл.

А между нами нет ничего, кроме лжи. Если ты еще не понял, я повторю: я не могу жить с человеком, который нечестен со мной.

Горестно вздохнув, Анжела незаметно смахнула слезу.

– И я хочу, чтобы ты уехал. Завтра же, – Анжеле трудно было справляться с эмоциями. Зная о моем прошлом, зная, как высоко я ценю честность, ты предпочел лгать мне и моей дочери, сознательно обманывать нас, не обращая внимания на наши чувства. Я считаю это преступлением и не смогу простить тебя, Майкл.

Она отвернулась от него, не в силах справиться со слезами.

– Я уже сообщила Эмме, что утром ты уезжаешь. Я бы хотела, чтобы ты сделал это до того, как она проснется.

– И это все, Анжела? – злясь на себя и на обстоятельства, Майкл подошел к Анжеле, боясь притронуться к ней. – Ты ставишь крест на наших отношениях? – Он не мог поверить в то, что потеряет их обеих.

– Нет никаких «нас», Майкл, – выдавила Анжела. – И никогда не было. Ты лгал мне о том, кто ты и что ты. С самой первой минуты.

Она рассмеялась, но это был смех сквозь слезы.

– Мне казалось, я стала старше, мудрее, но, очевидно, это не так. Я поверила твоим словам, последовав лишь голосу своего сердца. Но теперь я усвоила урок. Уходи, Майкл, – твердо закончила Анжела. – Нам больше нечего сказать друг другу.

Несмотря на то что на ярмарке у Анжелы совершенно не было времени на раздумья, она чувствовала себя одинокой и несчастной без Майкла. Его отъезд причинил ей боль, она не представляла, как будет жить дальше.

Эмма чувствовала себя не лучше. В садике наступили каникулы, и она целыми днями слонялась по дому, не зная, чем себя занять.

Если бы не Седи, которая наведывалась в гостиницу почти каждый день, дядя Джимми тоже наверняка повесил бы нос. Влюбленные, кажется, прекрасно ладили друг с другом, что не могло не удивлять Анжелу.

За день до Рождества, когда последние гости наконец отбыли, последний обед был съеден и в гостинице воцарилась блаженная тишина, Анжела решила целый день посвятить себе, отдохнуть от забот последней недели.

Джимми и Седи повели Эмму в кино на утренний сеанс, а потом на рождественский обед.

Анжела решила побыть в тишине наедине с самой собой.

Заботы и дела всю неделю отвлекали ее от мыслей о Майкле. Разочарование ее было так глубоко, что давало о себе знать даже в самые суматошные минуты.

Она не могла понять, как он мог лгать ей все это время. Но ведь и она не дала ему шанса объясниться. А впрочем, какое значение имели бы его оправдания, думала Анжела, наполняя ванну горячей водой. В любом случае он жестоко обманул ее, разбил ей сердце.

Как можно довериться человеку, который сознательно идет на такой поступок? Ни она, ни Эмма не могли себе позволить жить с обманщиком, размышляла Анжела, погружаясь в теплую ароматную воду.

Приняв ванну и завернувшись в пушистый махровый халат, Анжела направилась к себе в спальню.

Укрывшись одеялом, она взяла в руки книгу Майкла, намереваясь прочитать вторую часть.

Столько всего произошло за последние дни, что у нее не было свободной минутки, чтобы узнать наконец, чем закончилась его история.

Отложив книгу через три часа, Анжела многое узнала и поняла. Она узнала о смерти отца Майкла, о том, как он пообещал себе, что никогда не подвергнет свою семью такому же испытанию. Работа значила для него все, и в их семье профессия полицейского передавалась по наследству.

Теперь она на многие вещи смотрела по-другому, но все же не понимала, почему он сразу не рассказал ей обо всем.

– Мама, – Эмма забралась к ней на постель. Мама, проснись. Уже канун Рождества, и у нас еще куча дел.

– Эмма, сколько времени? – зевнула Анжела и посмотрела в окно.

– Пять минут шестого, – пропела Эмма.

– Утра? – Анжеле не хотелось просыпаться.

– Ага. Мам, угадай, что случилось?

– "Быки" опять выиграли в чемпионате? пробормотала Анжела.

– Нет, мам, – рассмеялась Анжела. – Снег идет. Такие крупные снежинки!

– Что? – Анжела сразу подскочила. У нее и так было полно дел, не хватало еще снег расчищать после очередной снежной бури.

У них с Эммой была своя рождественская традиция – они весь день проводили вместе, заканчивали последние приготовления и относили печенье в больницу. Затем вдвоем готовили особенный рождественский ужин, зажигали огонь в камине и смотрели фильмы про Рождество. В полночь они шли в местную церковь, чтобы поздравить других жителей с праздником.

– Дядя Джимми думает, что сегодня опять выпадет очень много снега, – сказала Эмма. – Это значит, что мы не сможем сделать все, что хотели?

– Нет, дорогая, это значит, что нам нужно начать пораньше, пока еще снега не слишком много, – Анжела нахмурилась. – А если снегопад усилится, мы можем не попасть в церковь, ведь дороги наверняка занесет.

– Ну и ладно, мам. Мы ведь все равно можем поехать в больницу. Ты поможешь мне завернуть подарки? У меня еще есть подарок для Майкла.

– Эмма, – Анжела посмотрела на дочь, – я ведь тебе объясняла, что Майкл уехал домой.

Эмма печально кивнула.

– Но это не значит, что он не вернется, мам, возразила она. У Анжелы сердце екнуло от ее слов.

– Мы можем завернуть подарок и послать его Майклу по почте. Как ты думаешь? Он не получит его на Рождество, но к Новому году точно получит.

Эмма упрямо покачала головой.

– Нет, мама, я не хочу посылать ему подарок.

Я хочу сама вручить ему его. Я знаю, ты сказала, что он поехал домой, чтобы на Рождество быть со своей семьей, но мне кажется, он вернется. Я люблю Майкла, и он меня любит, он не может пропустить Рождество.

Анжела вздохнула. Как объяснить дочери, что Майкл не вернется? Как объяснить ей то, чего она сама до конца не понимала?

– Спасибо, что пригласила на рождественский обед Седи, – сказал Джимми, входя на кухню с двумя серебряными подсвечниками в руках.

Это был трудный день. Надо было закончить дела, а тут еще снег посыпал, но они с Эммой сделали все, что запланировали.

– Дядя Джимми, это твой дом, – ответила Анжела, вставляя свечи в подсвечники. – Я рада, что ты приглашаешь сюда своих друзей, – она попыталась изобразить улыбку. – Кажется, вы с Седи отлично ладите, – заметила она.

– Она чудесная женщина, Анжела, просто чудесная, – Джимми затянул потуже праздничный галстук. Он был ярко-зеленого цвета, в яркую крапинку и с надписью "Jingle Bells". – Я давно не был так счастлив.

– Это хорошо, – Анжела чмокнула его в щеку. Я очень рада за тебя, дядя Джимми.

В дверь позвонили, и собаки, отвечая на звонок, громко залаяли.

– Замолчите, оба, – проворчал Джимми, постукивая своей тростью. – Анжела, это, наверное, Седи. – Ты не откроешь ей дверь, пока я схожу за вином? – предложил он, приглаживая волосы. – Я забыл его открыть, чтобы оно подышало.

– Конечно.

Вытирая руки о фартук, Анжела подошла к двери, преследуемая собаками. Она открыла дверь и замерла на месте, забыв обо всем на свете.

– Майкл.

Он выглядел великолепно. Анжела на мгновение потеряла дар речи.

– Что… что ты здесь делаешь?

– Сегодня Рождество, – тихо сказал он. – Я должен был принести Эмме подарок, – он улыбнулся. – К тому же дядя Джимми пригласил меня на ужин.

Название книги известной рождественской песни.

– Ужин, – повторила рассеянно Анжела.

– Ты позволишь мне войти или я так и буду всю ночь стоять на холоде?

– Входи, – наконец очнулась Анжела, открывая шире дверь. Собаки немедленно окружили его, запрыгали и зарычали в знак приветствия.

– Привет, ребята, я тоже по вас соскучился, унимал их Майкл, опустившись на колени. Очень соскучился.

– Майкл! – взвизгнула Эмма, увидев его со второго этажа. Перескакивая через две ступеньки, она пронеслась через комнату и бросилась его обнимать. – Ты пришел, ты пришел! Я знала, знала. Я ведь знала, мам, правда?

Не ответив на вопрос Эммы, Анжела тихо закрыла за Майклом дверь, пытаясь собраться с мыслями. Увидев его, она снова почувствовала себя маленькой девочкой, которой так не хватает заботы и любви Улыбаясь, Майкл кружил Эмму на руках.

– Здравствуй, малышка, с Рождеством!

– С Рождеством, Майкл, – она обнимала его своей тоненькой ручкой. – Мы все скучали, правда, мама?

Анжела опять не ответила.

– Как твоя рука, малышка?

– Лучше, – сказала Эмма, радостно улыбаясь. Доктор Петерсон пообещал, что через несколько недель можно будет снять гипс. Только очень чешется.

Рассмеявшись, Майкл поставил ее на пол и показал на сумку, полную подарков.

– Эмма, ты бы не хотела положить все эти подарки под елочку?

– Эмма, – Анжела строго посмотрела на дочь. После этого пойдешь наверх и…

– Анжела, мне надо поговорить с тобой, с вами обеими. – Майкл посмотрел на Эмму, которая стояла между ними. – Эмма, найди, пожалуйста, в сумке два подарка, предназначенные тебе и маме.

– Майкл…

– Анжела, прошу тебя, дай мне одну минуту. Он снял пальто и положил его на диван. На Майкле был элегантный костюм, красивый голубой галстук и белоснежная рубашка.

– Вот они, – Эмма нашла подарки и отдала их маме.

– Майкл, совсем не обязательно было это делать, – Анжела была смущена.

– Еще как обязательно. Открывайте.

– Сейчас?

– Сейчас, – кивнул Майкл.

– Но мы обычно не открываем подарки до…

– Сейчас особый случай, правда, Эмма?

– Правда. Открывай, мам, – глаза Эммы блестели от восторга.

– Хорошо, открываю, – Анжела села на диван и развернула упаковочную бумагу. Одна коробочка была маленькой и плоской. Открыв ее, Анжела обнаружила шотландский галстук-бабочку.

– Галстук-бабочка? Ты даришь мне галстук-бабочку? – Анжела удивленно посмотрела на Майкла.

– Ага, – улыбаясь, Майкл сел на диван, усадив Эмму на колено.

– Хорошо, – ответила Анжела, несколько растерявшись.

Второй пакет был намного больше. Открыв его, Анжела обнаружила там чучело большущей рыбины. Некоторое время она смотрела на подарок, не решаясь показать его Эмме.

– Эмма, смотри, это рыба. Чучело рыбы, сказала она, показывая девочке рыбу.

– Это не просто какая-то там рыба, это золотая рыба.

– Хорошо, это золотая рыба. Большое спасибо, – Анжела попыталась изобразить благодарность.

– Ты не понимаешь, да? – рассмеялся Майкл.

– Признаться, я ожидала все, что угодно, только не это, – ответила растерянная Анжела.

– Анжела, – Майкл взял ее за руку, хотя она попыталась выдернуть ее. – Послушай меня, пожалуйста.

Зная, что рядом Эмма, что сейчас Рождество и однажды она уже не дала ему объясниться, Анжела кивнула.

– Хорошо, Майкл, я тебя слушаю, – она положила руки на колени, где покоилась рыбина.

– Месяц назад я приехал сюда, потому что меня отправили в принудительный отпуск. За день до того я спас на улице младенца, и пресса выложила историю обо мне на первых страницах. Это угрожало не только моей работе, но и моей жизни. – Майкл нерешительно замолчал, боясь испугать Эмму. – Пресса следовала за мной повсюду, чтобы взять у меня эксклюзивное интервью, поэтому мне надо было убраться подальше из города. Так я оказался здесь. Я боялся, что, сказав вам, кто я есть, поставлю под угрозу ваши жизни. Вами могла заинтересоваться не только пресса, но еще и некоторые менее приятные субъекты, с которыми мне доводилось иметь дело в прошлом.

– Ты не сказал нам, кто ты, чтобы защитить нас? – удивилась Анжела.

– Может быть, эта причина покажется тебе не очень убедительной, Анжела, но ты просто не знаешь этих людей, с которыми я работал последние десять лет. Мою легенду раскрыли в одночасье, меня могли преследовать. Я не мог допустить, чтобы кто-либо узнал о моем местонахождении и нагрянул сюда.

– Неужели ты думаешь, что мы сказали бы кому-нибудь о твоем пребывании здесь? – обиделась Анжела. Она вдруг снова начала надеяться на чудо.

– Анжела, я не мог в данном случае полагаться ни на кого. Мне надо было принять решение, имея минимум информации. Я знал, что я, детектив Майкл Галлахер, оказался в положении беззащитного кролика, и мне надо было укрыться где-то, переждать момент. Я не хотел лгать вам, но ведь на тот момент я не знал, что полюблю вас обеих, мне это и в голову не приходило.

– Ты… ты меня любишь? – нерешительно спросила Анжела. Ей было страшно и радостно одновременно.

– Я люблю вас обеих, – повторил Майкл, поцеловав Эмму в макушку.

– Я же говорила тебе, мам, что он меня любит!

Анжела рассмеялась.

– Да, дорогая, говорила. Майкл, я прочитала твою книгу. – Анжела дотронулась до его руки. Я хотела спросить. Все, что там написано, это о тебе?

Он кивнул.

– Теперь я знаю все о твоем отце и о твоем обещании никогда не подвергать свою семью риску, – Анжела вздохнула. – Значит, проблема остается в силе, ведь ты полицейский.

– Вообще-то, Анжела, – ответил Майкл, ища поддержки в ее глазах, – вчера я уволился.

– Что? – Анжела замерла на месте. – Господи боже, Майкл! Ты же любишь свою работу!

Мужчина улыбнулся.

– Любил, но в конце концов нашел то, что люблю гораздо больше. Во много раз больше, он коснулся ее лица. – Тебя и Эмму.

– Майкл, – Эмма посмотрела ему в глаза. Значит, ты попросишь маму стать твоей женой?

Майкл усмехнулся.

– Мне кажется, я это уже сделал, – Майкл кивком указал на подарки. – Помнится, ты, Анжела, говорила, что тебе муж нужен, как золотой рыбке галстук-бабочка. Надень на эту рыбку галстук, и ты поймешь, что он ей очень нужен, как и тебе нужен муж, а Эмме отец.

Склонившись к Эмме, он громко прошептал:

– Ты не представляешь, как долго я искал эту рыбину, а потом бабочку, которая бы на нее налезла.

– Значит, у меня будет братик или сестренка? взволнованно спросила Эмма, балансируя на колене Майкла.

– Думаю, об этом лучше спросить твою маму, милая, – ответил Майкл с улыбкой. – Но я буду только рад.

– Майкл, но чем ты будешь заниматься? Теперь из-за нас у тебя нет работы, и…

– Анжела, когда я сказал тебе, что я писатель, я не лгал, – рассмеялся Майкл. – Может, я сам в это еще не верил, но теперь я самый настоящий писатель.

– Что произошло? – Анжеле не терпелось узнать.

Покачав головой, Майкл усмехнулся.

– Я и сам еще не до конца верю. Гриффин был в Нью-Йорке и всю неделю встречался с редакторами. Несколько издательств предложили напечатать мою книгу, гонорар, конечно, не сверхъестественный, но этого хватит, чтобы какое-то время содержать семью. Кроме того, один из издателей предлагает заключить контракт на серию книг, где один и тот же герой раскрывает все новые и новые дела.

– Господи, Майкл, это же превосходно, – Анжела наконец дала волю слезам. Она обняла Майкла и прошептала:

– Я так горжусь тобой.

– Итак, раз я писатель, – продолжил Майкл, мне нужно тихое, уютное место, где я мог бы жить и творить. – Он огляделся. – Мне кажется, именно здесь я могу очень плодотворно работать. И мне как писателю стало интересно, Анжела, смогла бы ты разделить свой дом, свою семью, свою любовь со мной? Если ты, конечно, сможешь простить меня.

Анжела на секунду закрыла глаза. Ей вдруг вспомнились слова Майкла. Большой риск, большие награды.

– Да, да, Майкл, я прощаю тебя, и я выйду за тебя замуж, – воскликнула она, простирая руки ему навстречу. Нет в жизни большей награды, чем выйти замуж за человека, которого любишь, подумала она, обнимая своего мужчину.

– Я тоже выйду за тебя, – прощебетала Эмма.

– Правда? Как здорово, Эм! Раз так, значит, пришло время подарить вам настоящие подарки. Эмма, засунь руку в мой правый карман.

Захлопав от радости в ладоши, Эмма вытащила из кармана футлярчик.

– Это тебе, милая.

– Мне? – она округлила глаза. – А можно открыть?

– Ага, – кивнул Майкл, обняв Анжелу.

Затаив дыхание, Эмма открыла коробочку и ахнула.

– Мам, мам, посмотри, это кольцо! Зеленое колечко, под цвет моему гипсу! – она вытащила колечко.

– Это изумруд, Эмма. И еще я обещаю, что буду любить тебя и заботиться о тебе всю свою жизнь.

– Как настоящий папа?

– Как самый настоящий папа, – подтвердил Майкл, надевая колечко на пальчик Эммы. Твой папа, Эм, навсегда. А теперь, Эмма, засунь руку в другой карман. – (Она вытащила оттуда бархатную коробочку.) – Это для твоей мамы.

Эмма отдала коробочку Анжеле, и та дрожащими руками открыла ее.

– Майкл, – сердце женщины замерло на мгновение и вновь забилось. В коробочке поблескивал бриллиант в нежной золотой оправе. – Оно прекрасно, – прошептала она.

– Анжела, – сказал Майкл, вынимая кольцо из коробочки и надевая его на палец Анжелы. – Я обещаю, что буду любить тебя, заботиться о тебе и всегда буду честен с тобой, что бы ни случилось, до конца моих дней.

– О, Майкл, – она обвила руками его шею.

– Кстати, – вспомнил Майкл, отрываясь от Анжелы. – Тут кто-то говорил про ужин, – он вдохнул запах из кухни. – Я ужасно соскучился по твоей еде и вообще по своей семье.

– Мы твоя семья Майкл, а ты наша. Навсегда. Эмма посмотрела на кольцо. – Правда?

– Конечно, Эмма. Мы теперь одна семья, и я надеюсь, вы не будете против, если завтра остальные Галлахеры приедут навестить вас?

Анжела обняла его.

– Наоборот, мы будем рады. Ужасно хочется познакомиться с твоим дедушкой, братьями и сестрой.

– Майкл? – вдруг нахмурилась Эмма.

– Да, дорогая?

– А сколько у тебя братьев?

– Пять, – усмехнулся он, с подозрением глядя на Эмму.

– А они любят детей? – невинно спросила Эмма. – Просто у моего друга Джоша нету папы, он умер, а есть только мама. Она очень милая мама, но у него нет братика и сестренки. А он очень хочет иметь братика или сестренку, и я подумала.

– Эм!!!

– А?

– Хватит думать!

– Так что там с твоими братьями? – в голове непоседы уже возник новый план.

– Милая, завтра они все приедут, и мы посмотрим, что можно сделать для мамы Джоша. Идет?

Эмма радостно закивала, теребя на пальце свое первое в жизни колечко.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Реклама на сайте