«Как укротить маркиза»

Как укротить маркиза (fb2) - Как укротить маркиза [How to Manage a Marquess - ru] (пер. Татьяна Всеволодовна Иванова) (Спинстер Хаус - 2) 1356K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Салли Маккензи

Салли Маккензи Как укротить маркиза

Sally MacKenzie

How to manage a marquess

© Sally MacKenzie, 2016

© Jon Paul, обложка, 2017

© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2017

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2017

* * *

Посвящается Эрику и Соне. И Кевину

Пролог

Замок Хэйвуд, 1797 год

Десятилетний Нэйт замер, коснувшись рукой двери в библиотеку.

– Я только что получил весть от Уилкинсона, – донесся до него из глубины комнаты голос отца, маркиза Хэйвуда. – Старая дева из Одинокого дома умерла.

Какой-то предмет – книга? – громко ударился обо что-то.

– Кровь Господня! И теперь бедному Маркусу придется выбирать новую старую деву. О, как же я ненавижу Изабеллу Дорринг! Надеюсь, она горит в аду.

Нэйт ахнул. Его мама никогда так не выражалась.

Родители, наверное, что-то услышали, поскольку дверь распахнулась.

– Нэйт! Что это ты здесь прячешься? – спросил отец.

– Я… папа, я забыл в библиотеке книгу.

Нэйт сглотнул. Кузен Маркус жил с ними, поскольку его отец умер из-за проклятия Изабеллы Дорринг.

– С Маркусом все хорошо? – спросил мальчик.

Маркиз улыбнулся, ободряюще приобнимая его за плечо.

– Конечно хорошо. Ему всего лишь придется отправиться в Ловз Бридж и выбрать новую старую деву для Одинокого дома.

Нэйту не понравилась эта новость. Его мать слишком часто рассказывала о том, как отец Маркуса и все герцоги Харты, начиная с третьего, умирали до рождения наследника, из-за того что Изабелла Дорринг прокляла их род. Нэйт представлял Изабеллу злобным старым призраком, обитающим в Одиноком доме.

– А можно мне тоже поехать? – Нэйт был на две недели старше Маркуса. И привык присматривать за кузеном.

Улыбка отца стала шире.

– Это было бы замечательно, Нэйт. Уверен, с тобой Маркусу будет веселее. – Он взглянул на жену и добавил с фальшивым энтузиазмом: – Можем даже устроить семейный выезд.

Маркиза нахмурилась и покачала головой.

– Нет… Я хотела бы поехать с вами. Вы знаете, что хотела бы. Но я не выношу это проклятое место. – Она подошла к сыну и обняла его. – Береги Маркуса ради меня, Нэйти.

Мама всегда говорила эти слова. И Нэйт ответил ей как всегда:

– Конечно, мама.

Замок Хэйвуд, 1808 год (одиннадцать лет спустя)

Нэйт сидел у постели матери, и ему на сердце давила тяжесть. Месяц назад умер отец, а теперь он боялся, что вот-вот потеряет и мать. Казалось, она утратила желание жить – в мире, где больше не было ее Филиппа. И все же Нэйт не думал, что она угаснет так быстро. Еще вчера она была в порядке – печальна, и все же в порядке. Но этим утром…

Мама была очень бледна и словно уменьшилась в размерах. Последний час с тех пор, как горничная позвала Нэйта к ее постели, маркиза то и дело теряла сознание.

Нэйт нахмурился. Маркус тоже хотел бы быть здесь. Нэйт отправил весть в Лондон, но кузен едва ли успеет вовремя. Мама так тяжело дышала…

Ее глаза распахнулись.

– Джеральд, – просипела она, перепутав сына со своим давно покойным братом.

– Это Нэйт, мам. – Он склонился ближе, чтобы она смогла рассмотреть его лицо. – Хочешь выпить воды?

– Нэйт! – Мать схватила его за руку, не отвечая на вопрос. – Нэйт… – Она сглотнула. – Береги Маркуса.

Он погладил ее пальцы, чтобы успокоить, и подавил невольное раздражение от того, что в последние минуты жизни мама говорит о кузене, а не о нем.

– Буду, мама. Ты же знаешь, что буду.

– Я не смогла… – У нее перехватывало дыхание. – Я не сумела сберечь Джеральда.

Она слишком разволновалась. Нужно было ее успокоить, но как? Нэйт ненавидел чувствовать себя беспомощным.

– Все хорошо, мама.

Но она продолжала, словно не услышав его:

– Не будь я такой эгоисткой… не выйди я замуж за Филиппа…

– Но ты любила отца.

Нэйт никогда в этом не сомневался. Родители его друзей лгали, изменяли друг другу, но его родители – никогда. Их взаимная преданность была в его жизни такой же константой, как и ежеутренний восход.

Маркиза недовольно пошевелила головой, лежащей на подушке.

– Да, но Филипп мог жениться на ком угодно. А у Джеральда была только я. – Пальцы матери сжались, ногти впились в кожу Нэйта. – Береги Маркуса ради меня, Нэйти.

– Конечно, мама. – От многочисленных повторов эти слова прозвучали автоматически.

– Проклятие… будет набирать силу. Когда Маркусу исполнится тридцать, ты должен очень внимательно за ним следить.

Она попыталась сесть.

Нэйт мягко заставил ее снова опуститься на подушки.

– Возможно, Маркус сумеет полюбить, – сказал он, пытаясь успокоить ее. – И тогда проклятие будет разрушено.

Хватка умирающей поражала своей силой.

– Нет, не сумеет.

– Но это вполне вероятно, мама.

Браки по любви были редкостью в высшем обществе, но все же случались.

– Маркусу всего двадцать один год. У него еще есть время. И если он встретит девушку, которую сможет полюбить, проклятие потеряет свою силу. Все закончится.

– Нет! – Пальцы матери сжались, взгляд пронзил Нэйта глубиной и отчаянием. – Разве ты не понимаешь? Это проклятие нельзя разрушить.

– Можно. Если герцог Харт женится по любви…

Лицо маркизы исказила гримаса.

– Это ложь. Мой отец любил мою мать. Я знаю, что любил. И все же он умер.

Мама никогда раньше не говорила об этом.

Но, наверное, она просто что-то путает. И это неудивительно. Как бы ни была сильна вера в загробную жизнь, смерть повергает в ужас любого, кто с ней столкнется.

А если любовь не в силах разрушить проклятие, Маркус обречен на долгую одинокую жизнь.

Впрочем, нет, на недолгую.

Нэйт тихо успокаивал мать. Ничего другого ему в голову не приходило.

– Пообещай мне… – Казалось, маркизе с трудом давался каждый вдох. – Пообещай, что будешь беречь Маркуса… – Она сглотнула. – Пока сможешь. Даже если тебе самому придется отказаться от женитьбы. Нет ничего важнее безопасности Маркуса, Нэйт.

Бедная мама. Нэйт готов был пообещать ей что угодно, только бы облегчить ее страдания.

Он попытался ответить спокойно:

– Да, мама. Не волнуйся. Я присмотрю за Маркусом. Клянусь тебе.

Наконец испуганное выражение исчезло с ее лица. Она отпустила руку сына и слабо улыбнулась.

– Ты очень хороший мальчик, Нэйти. Я знаю, что ты сдержишь слово.

Она откинулась на подушку и медленно закрыла глаза. Краски покинули ее лицо, сменившись умиротворением.

Его мать была мертва.

Глава первая

Ловз Бридж, май 1817 года

Натэниэл, маркиз Хэйвуд, переходил дорогу, удаляясь от постоялого двора «Купидон», и спорил с собой на ходу.

Помедленнее. Ты же не хочешь привлечь внимание. Нельзя врываться к викарию в таком состоянии. Подумай, как разозлится из-за этого Маркус.

Ох, черт.

Нэйт остановился и глубоко вдохнул. Это же Ловз Бридж, не Лондон, и мисс Хаттинг, женщина, которая, как он опасался, хотела вынудить его кузена жениться на ней, – всего лишь дочь викария, а не дерзкая искусительница из высшего общества.

И Маркус сказал ему, что она желает стать следующей старой девой из Одинокого дома, а не герцогиней Харт.

Но недавно она провела наедине с Маркусом несколько часов, и часть этого времени прошла в Одиноком доме. Подумай, что могло там произойти!

Нэйт стиснул зубы и снова зашагал.

Следовало с бо́льшим подозрением отнестись к сообщению Маркуса о том, что он принял это приглашение на обед. Никто в здравом уме не стал бы по собственной воле обедать с викарием, его женой и их бесчисленными детьми.

Но Маркус потерял бдительность, вот в чем дело. Ведь именно в Ловз Бридже родилось проклятие, и он считал, что местным жителям не нужно объяснять: герцог Харт будет во что бы то ни стало избегать супружеских уз. Как только герцог произносил клятву верности и проводил с женой первую брачную ночь, бедняге оставались считаные месяцы. Уже двести лет ни один герцог Харт не доживал до рождения своего наследника.

Я не позволю, чтобы это случилось и с Маркусом. Я должен быть настороже, особенно теперь, когда Маркусу исполнилось тридцать.

Достаточно вспомнить, что случилось пару дней назад в Лондоне, когда он отвлекся: Маркус был обнаружен в кустах вместе с вертихвосткой мисс Рэсбон и все видели, как с нее слетело платье.

Проклятье, это видела и леди Данли, главная сплетница Лондона!

В кусты у дома викария Маркус, конечно, не полез бы, но это не означало…

– Добрый вечер, лорд Хэйвуд.

– Ах! – Нэйт быстро отступил на пару шагов.

Боже мой, вот тебе и мысли о потере бдительности!

Две пожилые леди с седыми волосами и яркими пронзительными глазами дружно заморгали, глядя на него. Это, должно быть, были сестры Болтвуд, главные сплетницы деревни. Крайне нежелательная встреча.

Нэйт заставил свои губы растянуться в улыбке и слегка поклонился.

– Добрый вечер, леди.

– Ищете себе компанию, милорд? – спросила леди низенького роста, и обе дамы нарочито затрепетали ресницами, глядя на него.

Нэйт сдержал дрожь.

– Нет. Мне достаточно компании моих мыслей, мадам.

Леди постарше поцокала языком.

– Красивый молодой лорд предпочитает общество собственных мыслей? Так не бывает.

Ее сестра закивала и многозначительно поиграла бровями.

– А мы случайно заметили мисс Дэвенпорт неподалеку от Одинокого дома.

– Она казалась очень одинокой.

Мисс Дэвенпорт.

На это имя среагировала очень интимная часть его тела.

Мисс Дэвенпорт прибыла в гостиницу совсем недавно, в то самое время, когда Нэйт со своим другом Алексом, графом Эвансом, зашел выпить пинту пива и подождать, пока Маркус закончит развешивать листовки, в которых сообщалось о том, что Одинокий дом снова свободен, – и прибыла она в компании мисс Хаттинг.

Позже Маркус сказал Нэйту и Алексу, что мисс Дэвенпорт тоже надеется стать новой старой девой из Одинокого дома.

Невероятно! К ней ведь должна была выстраиваться очередь из претендентов на ее руку. В тот день, в гостинице, солнце коснулось ее медовых волос, превращая их в нимб. Открывая для девушки дверь, Нэйт взглянул в ее голубые глаза и ощутил, что его затягивает их невероятная глубина…

Нэйт нахмурился. Он заметил темные течения, бурлящие под вежливым выражением ее лица, и внезапно почувствовал странное желание спросить, что ее беспокоит. Слава богу, в тот миг заговорил Алекс. И мисс Дэвенпорт отвернулась, разрывая странную связь, которую ощутил Нэйт.

Пусть эта связь остается разорванной. Он не искал себе жену. Никоим образом. Не только потому, что должен был беречь Маркуса, пока есть такая возможность, но и потому, что ему тоже исполнилось тридцать, – слишком рано думать о браке.

Ох, проклятье. Теперь обе мисс Болтвуд хихикали, подталкивая друг друга локтями.

Нэйт невежливо фыркнул и посмотрел на них с высоты собственного роста.

– Я уверен, что мисс Дэвенпорт не обрадуется, если ее одиночество будет нарушено, леди.

Хотя мысль о том, что мисс Дэвенпорт останется старой девой…

Нет. Матримониальные планы этой женщины – или отсутствие таковых – его не касались.

– Ох уж этот Одинокий дом! – Низенькая мисс Болтвуд выпятила губу и тоже фыркнула. – И о чем только думала Изабелла Дорринг! Оставаться девицей неестественно.

Ее сестра кивнула.

– Женщине необходим мужчина, который будет ее защищать и подарит ей детей.

Она ткнула низенькую мисс Болтвуд локтем, снова поигрывая бровями.

– И не позволит ей мерзнуть по ночам.

Обе леди дожили до шестого, а может и до седьмого десятка, не имея ни малейшего понятия о том, что такое супружеское ложе, и потому энтузиазм, с которым они обсуждали эту тему, вызывал серьезные опасения.

– Как вам должно быть известно, – сказал Нэйт, – у мисс Дорринг были все основания не доверять мужчинам. Неудивительно, что она пожелала дать другим женщинам возможность жить в комфорте, не имея при этом супруга.

Высокая мисс Болтвуд пожала плечами и щелкнула пальцами.

– Ха! Судя по всему, Изабелла знала, что делает. Она лишь ошиблась, пустив герцога в свою постель прежде, чем тот отвел ее к алтарю.

– Но ты должна признать, Гертруда, что если тот герцог выглядел так же, как этот герцог, бедняжку Изабеллу нельзя винить за путаницу в приоритетах. – Низенькая мисс Болтвуд скривила губы, пытаясь изобразить улыбку, которую сложно было трактовать иначе, чем сладострастную. – Ты видела его лодыжки? А его плечи?

Эти престарелые леди не могут смотреть на Маркуса с вожделением!

Подобное предположение ужасало настолько, что просто не укладывалось в голове.

– Я же не слепая, верно, Корделия? К тому же его…

– Боюсь, мне пора идти, леди.

Прервать их было невежливо, но совершенно необходимо. В этой жизни есть вещи, которых лучше никогда не слышать.

– Ах да, конечно, – подмигнула мисс Гертруда. – Мы вас задерживаем, а вам ведь не терпится увидеть мисс Дэвенпорт.

– Я не встречаюсь с мисс Дэвенпорт.

К сожалению.

Нет! Откуда, черт побери, взялась эта мысль? По этому поводу не могло быть никаких сожалений. У Нэйта не было ни времени, ни желания интересоваться молодыми женщинами.

– Вы же не герцог, милорд, – сказала мисс Корделия. – Вам нечего беспокоиться из-за этого глупого проклятия.

Мисс Гертруда кивнула.

– А мисс Дэвенпорт привлекательна, молода, и ей нужен муж.

Очень привлекательна…

Ему следовало вернуть контроль над собственными мыслями. Пускай мисс Дэвенпорт прекрасней всех на свете – она не для него.

– Не думаю, что мисс Дэвенпорт согласилась бы с последней частью вашего утверждения. – Нэйт снова поклонился. – Прошу меня извинить.

Дожидаться ответа он не стал. Ему хотелось оказаться от сестер Болтвуд как можно дальше. И как можно скорее.

Но Нэйт не успел.

– И у маркиза потрясающие плечи, Гертруда.

– О да. Мисс Дэвенпорт невероятно повезло.

Нэйт подавил желание развернуться и гаркнуть о том, что не интересуется мисс Дэвенпорт.

Что было бы неправдой.

Но Нэйт не мог позволить себе проявить интерес к женщине. Он должен – и вынужден – интересоваться исключительно безопасностью Маркуса.

Нэйт шел…

Нет. Помедленнее. Не так явно… Маркус приходит в бешенство, когда догадывается, что я за ним шпионю.

Но Нэйт не совсем шпионил. Он всего лишь присматривал.

И шел в направлении дома викария, стоявшего, так уж вышло, прямо напротив Одинокого дома. Там ли еще мисс Дэвенпорт? Нэйт не хотел давать повод для сплетен, но ведь в разговоре с женщиной, которую он случайно встретил, едва ли можно усмотреть нечто предосудительное. А встреча с ней была бы большой удачей. Тогда он смог бы приглядывать за Маркусом не так явно.

Замечательно. Мисс Дэвенпорт все еще была там. На ней было голубое платье, оттенок которого идеально подходил к цвету ее глаз. Такая же голубая шляпка венчала чудесные светлые волосы. Мисс Дэвенпорт была стройна, но не худощава, и у нее был идеальный рост. Если бы он обнял ее, ее голова оказалась бы прямо…

Черт подери! Я не собираюсь ее обнимать!

Нэйт заставил себя резко отвести взгляд – что оказалось куда труднее, чем он ожидал, – и сосредоточиться на доме викария.

Ему повезло! Маркус как раз уходил. С ним была мисс Хаттинг, но еще минута, и девушке придется…

О боже!

Нэйт остановился и заморгал, пытаясь понять, не подводит ли его зрение. Но, увы, ему не померещилось: мисс Хаттинг только что затащила Маркуса за пышно разросшийся куст.

Неужели же его кузен не извлек из катастрофы с мисс Рэсбон никакого урока?

Все дело в этом чертовом проклятии. Маркус не стал бы совершать такие глупости, если бы был в своем уме.

Но что мне сделать, чтобы спасти его? Я ведь не могу «случайно» оказаться и за этими кустами.

Нэйт оглянулся назад, на мисс Дэвенпорт. О, дьявол, она тоже смотрела в ту сторону. Если она расскажет кому-нибудь об увиденном…

Кровь заледенела в жилах Нэйта. Стоит болтливым сестрицам Болтвуд пронюхать об этом, и Маркусу уже не отвертеться от алтарной мышеловки, тем более что отец мисс Хаттинг проводит службы за этим алтарем.

Ну что ж, по крайней мере, это Нэйт в силах предотвратить. Он поговорит с мисс Дэвенпорт. И наверняка сумеет убедить ее хранить молчание.

Дочь барона Дэвенпорта, мисс Анна Дэвенпорт, смотрела на Одинокий дом. Он ничем не выделялся на фоне других домов этой деревушки – средние размеры, два этажа, тростниковая крыша. Дом был намного меньше Дэвенпорт-холла, комфортабельного особняка, в котором девушка жила с отцом.

И который, возможно, очень скоро будет делить с мачехой и сводными братьями.

О боже!

Пальцы Анны сжались в кулаки. Как папа может хотеть жениться на женщине, которая на год младше меня?

Она заставила свои пальцы разжаться. Ситуация была вполне объяснима. Миссис Итон была вдовой с двумя юными сыновьями. Она доказала способность к деторождению – а папе был нужен наследник.

Фу.

И если – когда – папа женится на миссис Итон, Анне придется передать ей управление Дэвенпорт-холлом, после почти десяти лет, в течение которых она единолично принимала решения, касавшиеся домашнего хозяйства. Мысль об этом была настолько мучительна, что девушка даже подумывала о том, чтобы выйти замуж за первого встречного в брюках, лишь бы обрести собственный дом. Конец размышлениям положила мысль о том, что произойдет, когда брюки будут сняты.

Анна вздрогнула – и не от предвкушения. Не то чтобы она подробно знала о том, что происходит на брачном ложе, но в общих чертах представляла. И даже если бы супружеский долг требовал от нее всего лишь обмениваться с мужем рукопожатием, это все равно было бы чересчур. Анна пока что не встречала мужчины, с которым ей хотелось бы провести наедине хотя бы пять минут, не говоря уже о целой жизни.

Она снова взглянула на Одинокий дом. Одинокой женщине там будет довольно просторно.

Раньше Анна почти не думала об этом месте. Ей было всего шесть лет, когда мисс Франклин, нынешняя… нет, уже прежняя… старая дева въехала в этот дом. Мисс Франклин в то время была очень молода. Все ожидали, что старой девой Одинокого дома она пробудет еще сорок, пятьдесят, а то и шестьдесят лет. Поэтому, когда отец Анны сошелся с миссис Итон, девушке даже в голову не пришло подобное решение ее проблемы.

Но всего несколько дней назад, к изумлению всей деревушки, мисс Франклин сбежала с мистером Уэттлсом, учителем музыки, который оказался сыном герцога Бентона и после смерти отца тоже стал герцогом.

Даже сестры Болтвуд не сумели заметить начало этой истории, а в том, что касается слухов и проницательности, они преуспели ничуть не хуже леди Данли, величайшей лондонской сплетницы.

Замужество мисс Франклин означало, что место старой девы Одинокого дома снова было свободно. Всемогущий – или, возможно, Изабелла Дорринг – откликнулся на молитвы Анны.

Но Джейн и Кэт тоже хотят поселиться в этом доме.

Джейн Уилкинсон и Катерина Хаттинг были ближайшими подругами Анны. Джейн была чуть старше, Кэт лишь немного младше. Они вместе росли, вместе смеялись, делились секретами, плакали на плече друг у друга. Кэт и Джейн были единственными, кто утешал Анну, когда она поделилась с ними печальным известием о своем отце и миссис Итон. Ради них она была готова на что угодно.

Но Анна была не готова пренебречь своими шансами поселиться в Одиноком доме.

К слову о Кэт, не ее ли голос она только что услышала? Анна взглянула через дорогу, туда, где на пригорке стоял дом викария…

О господи!

Рот Анны невольно приоткрылся, она заморгала. Нет, ей не почудилось. Кэт только что метнулась в укромные кусты… и герцог Харт последовал за ней!

Мысли Анны пустились в галоп. Что ей делать? Бежать за викарием? Нет, Кэт может запятнать свою честь прежде, чем Анна приведет ее отца. Закричать? Но тогда люди примчатся ей на помощь.

Я сама должна спасти Кэт.

Анна шагнула к дому викария – и вдруг остановилась.

Минутку.

Это Кэт увлекла герцога в кусты, а не наоборот. Он даже помедлил, словно был не уверен в том, хочет ли следовать за ней в укромное местечко.

Возможно, это его нужно спасать.

Анна смотрела на кусты. Прошло несколько минут, но ни Кэт, ни герцог не вышли оттуда. И криков тоже не последовало. Кусты не шевелились. То есть никто не пытался вырваться оттуда на свободу.

Это могло означать лишь одно: они там точно не дерутся.

Господи! Была лишь одна причина, по которой пара могла удалиться в густые заросли, и это были не разговоры о погоде. Анна возликовала. Если Кэт выйдет замуж за герцога, на Одинокий дом останется только две претендентки – она, Анна, и Джейн.

Но Кэт не хотела выходить замуж. Она хотела сама распоряжаться собственной жизнью и писать романы.

Хотя, возможно, она просто не хотела выходить замуж за мистера Баркера, скучного фермера, на которого последние несколько лет указывала ей мать. Герцог был совершенно не похож на мистера Баркера. Он был красив и богат. И не жил в одном доме с придирчивой мамочкой. Если Кэт выйдет за герцога, у нее будут время и возможность написать столько романов, сколько она пожелает. У нее будет…

– Мисс Дэвенпорт.

Ай! Анна подскочила на пару дюймов над тропинкой. Господи боже, маркиз Хэйвуд, и так близко…

Ее сердце тоже подпрыгнуло в груди. Да и с чего бы ему не подпрыгнуть? Маркиз представлял собой весьма… приятное зрелище. С мужественными чертами лица, прямым носом и четко очерченными губами он казался ожившей греческой статуей. Любая женщина нашла бы его привлекательным.

Его теплые карие глаза, казалось, смотрели прямо в душу. Недавно он открывал для Анны дверь гостиницы, и ей пришлось стиснуть руки в кулаки, чтобы не потянуться к упавшей ему на лоб пряди каштановых волос и не убрать ее.

Он был тогда так серьезен, так не похож на своего друга, графа Эванса. Лорд Эванс смеялся и флиртовал. Когда же говорил лорд Хэйвуд – всего лишь несколько вежливых слов, – Анна чувствовала в животе странное тепло. И даже теперь, хоть его тон и был немного резким, звук голоса вызывал в душе девушки радостный трепет.

– Я не заметила, как вы подошли, милорд. – Анна тут же мысленно выругала себя за сдавленный голос, которым это произнесла.

Но лорд Хэйвуд, похоже, ничего не заметил. Или заметил и ему это не понравилось. Его брови нахмурились еще сильнее.

– Вы не увидели меня, потому что ваше внимание было привлечено кое-чем иным.

В его словах прозвучал укор. Ну что ж! Это ведь не она сейчас вела себя предосудительно.

– О да, это так. И я поражена, даже шокирована тем, что его светлость привез в наш Ловз Бридж лондонские обычаи и теперь исследует местную флору с юной незамужней женщиной.

Губы лорда Хэйвуда сжались в тонкую жесткую линию, аристократические ноздри затрепетали.

– Мисс Дэвенпорт, я…

– Муррр-мяу.

Он нахмурился еще сильнее, переведя взгляд на большую черно-бело-рыжую кошку, которая вдруг появилась у них под ногами.

– Какого… – Лорд Хэйвуд снова сжал губы, проглотив грубое окончание фразы. – Брысь, кошка!

Кошка села и уставилась на него.

– Это Поппи, – сказала Анна, чтобы нарушить напряженное молчание. – Она живет в Одиноком доме.

Маркиз перевел пламенный взгляд с кошки на Анну, затем снова посмотрел на Поппи.

– И что не так с этим животным?

– Что вы имеете… О!

С Поппи и вправду творилось нечто странное. Она выгнула спину и зашипела, вздыбив шерсть. Но не на парочку в кустах возле дома викария. А в сторону дороги, ведущей к постоялому двору.

– Похоже, сюда идут сестры Болтвуд, – сказала Анна.

Поппи явно была с ней согласна. Она взвыла и бросилась к Одинокому дому.

– Да чтоб… – Лорд Хэйвуд снова вовремя одернул себя. – Что ж. Я только что видел, как они шли в другом направлении.

– Ну, я полагаю, это могут быть и другие старые леди. Они пока что далеко, и я не могу рассмотреть их лиц, но через минуту… Что вы делаете?

Маркиз схватил ее за руку и потянул следом за Поппи. Анна упиралась, сопротивляясь.

– Да боже мой! – Маркиз наградил ее раздраженным взглядом. – Конечно же, увожу вас подальше от неприятностей. Возможно, сестры Болтвуд еще не заметили нас.

К несчастью, часть ее хотела пойти с ним, однако более разумная часть вынуждала и дальше сопротивляться. Прятаться в кустах в компании мужчины было плохо, но заходить с ним в пустой дом – со спальнями и кроватями! – было еще хуже.

– Лорд Хэйвуд, Одинокий дом заперт.

– Я это знаю. И иду за кошкой в сад.

Анна только что вышла из этого сада. По сравнению с ним кусты у дома викария казались пучками травы.

– Сад полностью зарос.

– Вот именно. И мы сможем там спрятаться. – Лорд Хэйвуд вновь потянул девушку за руку. – Вы не могли бы поторопиться? Или вы хотите, чтобы эти сплетницы увидели вас в моей компании?

Одинокие мужчина и женщина, беседующие посреди улицы зеленой деревушки, едва ли были чем-то из ряда вон выходящим, но отчего-то именно с этим мужчиной Анне становилось не по себе. К тому же сестры Болтвуд могли наговорить такого, что и воскресная служба показалась бы греховной.

Что ж. По правде говоря, мысль о том, чтобы пройтись по дикому саду Одинокого дома в компании лорда Хэйвуда была удивительно приятной. Глупо, конечно. Этот мужчина выглядел так, словно скорее задушит ее, чем поцелует.

Анна перестала сопротивляться и позволила ему увести себя в сад. Если бы высшее общество считало маркиза опасным, ей наверняка было бы об этом известно. Но все, кто был с ним знаком, говорили, что он посвятил жизнь тому, чтобы спасти кузена от свадьбы, – настолько, что сам готов был остаться одиноким, – и, таким образом, от проклятия Изабеллы Дорринг.

О!

Возможно, ей не стоит упоминать о своих надеждах на то, что свадьба герцога и Кэт состоится.

Глава вторая

Благодарение Богу, мисс Дэвенпорт перестала сопротивляться. Мысль о том, что ему придется снова столкнуться с сестрами Болтвуд, услышать их многозначительные намеки и увидеть, как они поигрывают бровями, была невыносимой.

И Нэйт заботился не только о собственном спокойствии. Мисс Дэвенпорт наверняка ни к чему пошлые намеки и предположения, которыми старые леди тут же поделятся с ними обоими.

Маркиз последовал тем же путем, что и кошка, – вдоль дома, мимо обветшалой пристройки, через калитку.

– Смотрите под ноги, – сказала позади него мисс Дэвенпорт.

– Что? – Он оглянулся.

– Я только что здесь была, если вы помните. И тропка сильно… ой!

Ее нога, по всей видимости, запуталась в плюще, который оплел, словно паутина, почти всю тропку. Мисс Дэвенпорт начала падать. И Нэйт успел подхватить ее, но не сумел удержать.

Прижав девушку к груди, он отчаянно пытался сохранить равновесие, но плющ – и проклятая кошка, которая выбрала именно этот момент, чтобы метнуться ему под ноги, – помешали ему. Нэйт и девушка рухнули в разросшиеся кусты.

– Ох!

Воздух покинул его легкие, когда Нэйт упал на спину, а мисс Дэвенпорт рухнула сверху. Что ж, по крайней мере, он смягчил ее падение.

– О боже! Вы в порядке, лорд Хэйвуд?

В порядке? Он был бы в порядке, если бы мог вздохнуть, но его легкие были сжаты. Поэтому Нэйт смог лишь заморгать в ответ.

Падая в кустарник, мисс Дэвенпорт уронила шляпку. Часть ее шпилек разлетелась, и теперь чудесные светлые волосы рассыпались вокруг Нэйта, словно занавес, даруя иллюзию уединения. Глаза у мисс Дэвенпорт расширились, милый рот приоткрылся. Сумей Нэйт пошевелиться – так легко было бы обнять ладонью ее затылок и притянуть ее к себе для поцелуя.

Что стало бы колоссальной ошибкой.

– Милорд, скажите что-нибудь.

– А! – Немного воздуха, наполненного ее запахом, все же сумело проникнуть в его ноздри.

От мисс Дэвенпорт замечательно пахло. Нэйт пошевелился – и понял, что ее ноги оказались по обе стороны от его бедер. И ее женское естество прижалось к его достоинству.

К счастью, его тело было слишком занято попытками дышать и его мужской орган не приподнялся, чтобы поприветствовать девушку.

Нужно было снять с себя мисс Дэвенпорт. И Нэйт сделает это, как только сумеет как следует вдохнуть.

Мисс Дэвенпорт не собиралась ждать и зашевелилась. Судя по тому, что ее не слишком встревожила подобная близость, Нэйт предположил, что девушка пытается подняться, но ее попыткам мешают длинные юбки. Ее колено было в дюйме от того, чтобы лишить его надежды когда-либо стать отцом.

Поэтому Нэйт сжал ладони на ее попке, чтобы удержать девушку на месте.

– Лорд Хэйвуд!

М-м-м. Попка оказалась чудесно округлой. Ее так хотелось погладить…

– Лорд Хэйвуд, немедленно отпустите меня! – Мисс Дэвенпорт заерзала, пытаясь освободиться, и на этот раз достоинство Нэйта откликнулось на приятное трение с предсказуемым энтузиазмом.

Девушка застыла. О нет, так значит, ей знаком этот признак мужского интереса!

– Лорд Хэйвуд, – прошипела она, – если вы немедленно меня не отпустите, я закричу.

Что ж, по крайней мере, теперь он мог дышать. И открыл рот, чтобы сказать, что с удовольствием ее отпустит – нет, без удовольствия, если быть честным, – если только она будет аккуратнее упираться коленом, но она уже открывала рот, готовясь…

– Корделия, ты что-нибудь слышала?

Сестры Болтвуд!

– Иди сюда. Давай заглянем в сад.

О Зевс! Если эти старые сплетницы обнаружат их в столь компрометирующем положении, случится катастрофа. А если мисс Дэвенпорт закричит, их обязательно обнаружат. Ситуация требовала быстрых и решительных действий.

Нэйт заставил девушку пригнуть голову и перекатился вместе с ней подальше в заросли.

Анна уже вдохнула, готовясь закричать, но миг спустя ее рот накрыли губы лорда Хэйвуда, а сама она оказалась под ним, а не на нем.

О господи! Девушка запаниковала. Она попыталась стряхнуть его с себя, но он оказался слишком тяжелым. Словно камень. Возможно, ей удастся освободить рот…

Нет. Как только Анна попыталась отпрянуть, лорд Хэйвуд тут же поймал ее голову своими большими ладонями.

Нет уж, она вырвется! Анна снова заерзала, и… Боже милостивый. Что-то длинное, твердое и тяжелое настойчиво прижалось к ее ноге. И девушка готова была поклясться, что это «что-то» стало больше, чем пару секунд назад.

Да, она была девственна, но ей уже исполнилось двадцать шесть. Анна уже бывала среди развратников из высшего общества, и ей не раз приходилось охлаждать чрезмерно распалившихся ухажеров ударом колена в пах.

Но ни один из мужских органов не был настолько большим, в этом она была совершенно уверена.

Меня обесчестят чем-то похожим на мраморную колонну! Я должна…

Она должна взять себя в руки и подумать. Как она сможет высвободиться?

Может быть, если перестать отбиваться, лорд Хэйвуд решит, что она сдалась, и ослабит бдительность? Что даст ей возможность сбежать…

Анна приказала своему телу расслабиться – и поняла, что лорд Хэйвуд вовсе не пытается овладеть ею силой. Да, он прижал ее к земле, но не двигался. И его рот всего лишь касался ее губ, не более того. Этот мужчина не получал от этого удовольствия. Он даже хмурился!

Когда маркиз заметил, что завладел ее вниманием, на его лице поочередно отобразилось несколько весьма интересных выражений. Он посмотрел на Анну, подвигал бровями, скосил глаза влево, затем на нее, затем снова влево. Он явно пытался что-то ей сообщить. Что…

Ох. Теперь, когда сердце перестало грохотать у нее в ушах, Анна тоже услышала это – точнее, услышала их.

– Этот сад ужасно зарос, Гертруда. Ступай осторожней. Здесь повсюду плющ.

– О да. Бедняжка мисс Франклин… или, точнее, мисс Фрост… совершенно им не занималась.

– Теперь она герцогиня Бентон.

Мисс Гертруда Болтвуд фыркнула.

– Да. И к счастью, в поместье Бентонов у нее будет целая армия садовников для подобных дел.

Лорд Хэйвуд освободил рот Анны. И склонился ниже, чтобы зашептать ей на ухо. М-м-м. От него очень приятно пахло. Его дыхание щекотало ей шею.

– Молчите и не шевелитесь. Думаю, нас не видно.

Он думал, что их не видно. Он не знал этого наверняка.

Конечно же, не знал. Сестры Болтвуд были от них всего в десяти футах, а то и меньше. Они могли в любой момент повернуться и все обнаружить. Голубое платье Анны легко было заметить в кустах.

Девушка застонала.

– Что это, Корделия?

О боже! Мисс Гертруда ее услышала. И теперь сестры Болтвуд…

– Пропадать, так хоть за дело, – пробормотал лорд Хэйвуд, и его губы снова накрыли рот Анны, как раз в тот миг, когда мимо пронеслась Поппи.

На этот раз он не хмурился и его губы не застыли.

Они шевелились уверенно, но мягко.

На этот раз он действительно ее целовал.

И оказался в этом куда способнее тех мужчин, которые прежде пытались поцеловать Анну. Он не брызгал слюной, словно чрезмерно дружелюбная собака, и не впивался в нее так, что девушка начинала бояться за свои губы и зубы. С ним Анна не чувствовала себя последней оставшейся на блюде булочкой, которую поспешно пытаются съесть.

Нет, с мистером Хэйвудом Анне было жарко и она чувствовала себя безрассудной. Сердце девушки теперь стучало настолько громко, что она почти не разбирала, о чем говорят сестры Болтвуд.

– Что и где? – спросила Корделия.

– Мне показалось, что-то зашуршало в кустах.

– Я не… Ох!

Раздался шорох и треск, словно старые леди затанцевали по плющу.

– Муррр-мяу.

– О! – Это снова был голос Корделии. Она смеялась. – Это, наверное, кошка, Гертруда.

– Полагаю, что так, – вздохнула ее сестра. – Ну что ж, раз здесь нет ничего интересного… я не хочу сломать себе шею, запутавшись в этом плюще.

– Я тоже. Пойдем-ка домой, выпьем по чашечке чаю с теми чудесными французскими помадными конфетами.

Леди зашагали прочь. Когда они уйдут, лорд Хэйвуд наконец перестанет ее целовать.

Но пока что он медленно провел языком по ее губам, и все мысли вылетели у нее из головы. Большим пальцем маркиз погладил Анну по щеке.

Ах…

Ее стиснутые зубы разжались, и его язык скользнул глубже.

Так ее целовали лишь однажды. Виконт Лафтон застал Анну врасплох в библиотеке одного из бесчисленных домов, где устраивали званые вечера, прижал спиной к книжному шкафу и… Анна тогда чуть не задохнулась и ударила его коленом между ног.

Но лорда Хэйвуда ей отчего-то не хотелось прогонять с такой же жестокостью.

Его язык скользил по ее языку, исследуя, дразня, приглашая сделать… что? Что-то очень темное и возбуждающее.

Анна запустила пальцы в его густые каштановые волосы и неуверенно ответила движением языка. Лорд Хэйвуд издал гортанный одобрительный звук, и его язык задвигался уверенней. Он был повсюду, заполняя ее и вдруг отступая. А она следовала за ним, проникая в его рот. Пальцы маркиза гладили ее подбородок.

Нечто темное и возбуждающее уже происходило. Грудь Анны стремилась высвободиться из ткани. Живот наполнялся жаром. Нет, не живот, ниже… Самое сокровенное место ее тела внезапно показалось Анне одновременно отяжелевшим и пустым.

Она всегда считала связанное с размножением действо стыдным и ужасно неудобным, но в этот момент внезапно осознала его привлекательность.

Лорд Хэйвуд приподнялся на руках, чтобы не давить на девушку весом своего тела. Приподнялся всего на дюйм, но и это было слишком много. Анна вскинула бедра, чтобы прижаться к его приятно длинной и твердой выпуклости на бриджах.

Ощущение было чудесным.

И лорд Хэйвуд, похоже, тоже так считал. Его язык еще настойчивее проник в ее рот, а бедра начали прижиматься к ней, словно пульсируя… О! От его движений ее… гм… воодушевление стало еще насыщенней и напряженней.

Анна скользнула рукой под его камзол и провела пальцами по мускулистым ягодицам.

Лорд Хэйвуд застыл.

Вот оно что! Наверное, она нарушила какое-то правило. И Анна тут же уронила руки, надеясь, что он вернется к своему прежнему занятию.

Маркиз приподнял голову – и при этом опустил бедра, вжавшись своим… гм… выступом между ее ног, в самом чувствительном месте. Девушка закрыла глаза, прикусила губу и потерлась о…

Нет. С приглушенным проклятием лорд Хэйвуд скатился с нее с такой скоростью, словно ее тело вдруг вспыхнуло ярким пламенем.

В некотором смысле Анна действительно горела, но, отстранившись, маркиз погасил это пламя. Она села и отбросила волосы с лица. На неведомой стадии процесса шпильки предпочли распрощаться с ее волосами.

– Я сделала что-то не так?

– Не так? – Лорд Хэйвуд вскочил на ноги. – Не так? Боже милостивый, женщина, ты распласталась на спине в кустах, ты трогала мой зад, а твой язык был в… – Он сжал губы. – И при этом ты интересуешься, не сделала ли ты что-то не так?

То приятное возбуждение, которое Анна все еще ощущала, было похоронено под огромной горой жуткого стыда. Щеки девушки вспыхнули от унижения.

– Ваше поведение возмутительно для любой воспитанной юной женщины, – напыщенно продолжил маркиз.

Да кто он такой, чтобы ее отчитывать? Он ведь первым повел себя недостойно. Лорд Хэйвуд затащил ее в сад, увлек в кусты и сунул свой язык туда, где ему было совершенно не место.

Анна так разозлилась, что зашипела.

Хотя нет, шипела Поппи. Кошка выскочила из-за кустов и атаковала правый сапог лорда Хэйвуда.

– Эй! Это еще что такое? – Маркиз нагнулся, чтобы поймать Поппи за шкирку.

Но кошка не собиралась этого допускать. Она ударила его когтями по пальцам, еще раз рванула сапог на прощанье и сбежала.

Лорд Хэйвуд хмуро уставился ей вслед.

– Чертова с… кошка.

По крайней мере, он пытается следить за своим языком… Анна покраснела. О языке пока что лучше не думать.

– Это новые сапоги.

– Уверена, вы можете позволить себе еще одну пару. – Девушка попыталась подняться, но ее ноги запутались в юбках.

– Позвольте помочь вам, мисс Дэвенпорт. – Лорд Хэйвуд склонился к ней, но она отбросила его руку в сторону.

– Не тр-рогайте меня!

Оставалось только надеяться, что ее заикание он примет за ярость, а не за отчаянную попытку сдержать слезы. Ох уж эти жуткие юбки! Они что, завязались узлом? И словно нарочно пытаются удержать ее в этом унизительном положении!

Анна вновь попыталась подняться и на этот раз наступила на подол и совершила весьма неизящный полет – носом в землю.

– Мисс Дэвенпорт, прошу вас… Позвольте вам помочь.

– Нет. Я предпочту лежать в грязи, но не позволю вам ко мне прикоснуться.

– Да бога ради.

Лорд Хэйвуд, похоже, исчерпал запасы своего терпения. Он схватил Анну за руки и потянул на себя. Оказалось, что он очень силен: девушка буквально взлетела с земли и тяжело упала ему на грудь. А он обхватил ее руками, чтобы поддержать.

И это было так приятно…

Но он считал ее вертихвосткой!

Анна уперлась руками в его очень твердую грудь и оттолкнулась. Но маркиз не отпустил ее.

Девушке пришлось запрокинуть голову и обратиться снизу вверх к его волевому подбородку:

– Лорд Хэйвуд, немедленно отпустите меня!

Она попыталась возмущенно фыркнуть, усиливая эффект, но, к несчастью, звук вышел больше похожим на всхлип.

Маркиз вздохнул и отстранил от себя Анну, продолжая держать ее за плечи.

– Мисс Дэвенпорт, приношу свои извинения. Я не должен был так говорить.

– Вы не должны были так думать.

Он снова вздохнул и уронил руки.

– На самом деле я так не думаю. Я всего лишь… – Маркиз отвернулся. – Я был… расстроен… сложившимися обстоятельствами.

– Обстоятельствами, которые вы сами же и создали. – Анна решила быть честной до конца. – Да, я споткнулась и упала, но всё остальное было делом ваших рук.

Ну, возможно, не всё и не рук, но тон определенно задавал он.

– Я всего лишь пытался сделать так, чтобы нас не обнаружили мисс Болтвуд, которые, как мне известно, являются местными сплетницами.

В Ловз Бридже сплетничали все, несмотря на недостаток интересных тем, однако сестры Болтвуд действительно вознесли это мастерство до невиданных высот.

Хм-м. А если бы сестры Болтвуд обнаружили в кустах Кэт и герцога, это была бы сенсационная тема.

Или… о господи! Если бы они увидели то, чем она сама занималась в зарослях с маркизом!..

– Надеюсь, вы никому об этом не расскажете? – с тревогой спросила Анна.

Брови лорда Хэйвуда поднялись – он явно был потрясен, – а затем сошлись над переносицей.

– Конечно же нет. За кого вы меня принимаете? Все это, – он указал на траву в том месте, где они недавно лежали, – было для того, чтобы избежать разоблачения.

Так значит, единственным мотивом лорда Хэйвуда была попытка избежать внимания сестер Болтвуд? По какой-то неведомой причине это разозлило Анну.

– И для этого обязательно было меня ц-целовать? – Она снова почувствовала, что краснеет. Это ведь был не просто поцелуй.

Маркиз смотрел на нее, задрав свой аристократический нос.

– Если вы не забыли, вы собирались закричать. Что привело бы к катастрофе. Сестры Болтвуд немедленно бы нас обнаружили.

Да, и это было бы ужасно. Однако…

– Если вы не забыли, я пыталась закричать оттого, что ваши руки оказались… гм… чуть ниже моей спины. – И при этом его драгоценную задницу ей, как выяснилось, трогать не дозволяется. Это типично. Мужчины устанавливают правила, а женщинам приходится им следовать.

Но эта женщина не позволит диктовать ей правила!

– Я вынужден был это сделать, чтобы остановить вас. Ваше колено намеревалось опуститься… – Лорд Хэйвуд отвел взгляд и прочистил горло: – На весьма чувствительную часть моего тела.

О! Анна вспыхнула. Она не осознавала…

Хотя минуточку. Впоследствии его мужское достоинство не подвергалось ни малейшей угрозе. Он был сверху.

– Я не собиралась ни кричать, ни наносить вам урон, когда вы засунули свой язык в м-мой рот. – Лицо девушки горело так, словно действительно было охвачено огнем – от смущения, конечно же. – И винить в этом сестер Болтвуд вы не можете. К тому моменту они уже удалились.

* * *

Нэйт смотрел на мисс Дэвенпорт. На ее лице отражалась интереснейшая смесь ужаса и желания убить. Что вызывало у него…

Желание. И больше ничего.

Возможно, это была не совсем правда, но смущение не позволило ему как следует поразмыслить над этим вопросом.

– Я мужчина, мисс Дэвенпорт…

– Я это заметила, лорд Хэйвуд.

Стоило этим словам сорваться с ее губ, как лицо мисс Дэвенпорт залилось густым румянцем. Она, как и он, наверняка подумала о том, благодаря чему это произошло.

Тело Нэйта снова предательски напряглось, стремясь освежить ее воспоминания на тот случай, если девушка позабыла какие-то детали.

Прекрати. Такая реакция неуместна. Мисс Дэвенпорт – девушка знатного происхождения. Она девственница. Она не для тебя.

Его мужское достоинство было с ним не согласно.

– Мужчины реагируют на женщин определенным образом, мисс Дэвенпорт. Это основной инстинкт, который мы не в силах контролировать. – Чертов орган!

Девушка поджала губы.

– Вы хотите сказать, что ничем не лучше животного?

– Нет, это совершенно не то, что я пытаюсь сказать. – Хотя его слова и могли прозвучать именно так, на самом деле Нэйт имел в виду совершенно иное. – Дело всего лишь в том, что мужские тела порой реагируют способом, которого не одобряет их разум.

О Зевс! Кажется, он только что еще больше все испортил.

– О? Что ж, я тоже не одобряю происшедшего, лорд Хэйвуд. А теперь прошу меня извинить. Я оставлю вас и ваш инстинкт, – эти слова она практически выплюнула, – в этом проклятом саду и пойду домой.

Мисс Дэвенпорт развернулась, сделала несколько шагов – и снова споткнулась о плющ.

Нэйт рванулся вперед и поймал ее, спасая от падения на землю, но стоило ей обрести равновесие, как она стряхнула его руки.

– Не трогайте меня! – Мисс Дэвенпорт прожгла маркиза взглядом.

Она была в ярости – но голос звучал так, словно она едва сдерживает слезы.

О проклятье!

– Не стоит беспокоиться, мисс Дэвенпорт. Поверьте, я больше не забудусь.

Она ограничилась выразительным фырканьем и быстро – насколько это было возможно, учитывая ее попытки не запутаться в плюще, – зашагала прочь от него.

Я только что снова ее оскорбил.

У Нэйта возникла уверенность в том, что любые его слова смогут лишь ухудшить ситуацию, поэтому он молчал, следуя за мисс Дэвенпорт к выходу из сада.

Какого дьявола с ним не так? Он никогда еще не утаскивал женщин благородного происхождения в кусты. Он никогда и никуда не утаскивал никаких женщин. На него не действовало проклятие Изабеллы Дорринг.

Господи, проклятье! Маркус и мисс Хаттинг сейчас в кустах… Нэйт на миг закрыл глаза. Если Маркус делает то же, что он сам недавно делал…

Что ж, Нэйт все равно не в силах был этому помешать. Придется поговорить с Маркусом позже, когда он вернется в замок. А сейчас нужно убедить мисс Дэвенпорт не распространяться о том, что случилось.

Нэйт взглянул на ее прямую спину и вздернутый подбородок.

Ну да. Удачи.

Нэйт опустил взгляд, чтобы полюбоваться ее милой попкой – теперь «украшенной» листьями и парой темных пятен. И что это за ветки у нее в волосах? Где ее шляпка? Нэйт огляделся. Они приблизились к тому месту, где упали… Ага, вот! Он поднял шляпку из кустов и присел, ища шпильки.

– Мисс Дэвенпорт…

– Что еще?

Нэйт оглянулся через плечо. Она смотрела на него, хмурясь и уперев руки в бока, но, по крайней мере, остановилась.

Он помахал ей шляпкой.

– Если вы не желаете вызвать пересуды, вам лучше снова ее надеть.

Девушка подошла к нему и буквально вырвала свой головной убор у него из рук.

– И поправьте прическу.

– Как я могу поправить прическу, если у меня нет шпилек?

– Именно их я и ищу. – И Нэйту повезло. Он нашел целых три шпильки. Которые, выпрямив, протянул владелице: – Этого хватит?

– Это лучше, чем ничего. – Мисс Дэвенпорт собрала волосы, уложила их наверх и закрепила шпильками. Затем нахлобучила шляпку, затянула ленточки под подбородком, завязала их лихим узлом. И повернулась к выходу.

– Эм… еще одно, – пробормотал Нэйт.

В награду ему достался пылающий взгляд через плечо.

– Что?

– Вам, возможно, стоило бы отряхнуть юбку. На ней растения и пара пятен грязи.

Мисс Дэвенпорт поглядела на платье.

– Я ничего подобного не вижу.

– Да, но… Во внимании нуждается задняя сторона.

Девушка изогнулась, натягивая юбку и проводя по ней ладонью, но до проблемной области не достала. Понаблюдав за этим пару минут, Нэйт больше не мог себя сдерживать. Глупо было заставлять мисс Дэвенпорт мучиться, ведь он мог устранить затруднение без помех.

– Позвольте мне?

– Ох, ну хорошо.

Нэйт подошел ближе к девушке и провел рукой по ее юбке, сбивая прилипшие листья и ветки и мужественно стараясь не думать об упругой, приятно круглой попке под этой тканью.

Хм-м. Одно упрямое пятнышко сопротивлялось его усилиям. Нэйт наклонился, выдернул три особо цепких побега и попытался стереть грязь. Она не поддавалась.

Он лизнул пальцы, для устойчивости прижал другую ладонь к животу мисс Дэвенпорт и атаковал упрямое пятно…

– М-милорд!

– Одну секунду, мисс Дэвенпорт. Я почти закончил.

Нэйт чуть сильней нажал на ее живот… хотя нет, он попал чуть-чуть ниже живота. Почти на бедра, лишь немного выше…

Он застыл. Именно так – его руки застыли одна в том месте, где соединялись ее бедра, другая – прижавшись к ее попке. Не застыло только его мужское достоинство.

Пришлось Нэйту резко отдернуть руки и переплести пальцы, прикрывая предательски вздувшиеся бриджи.

– Я… – Он прочистил горло, пытаясь избавиться от желания, от которого его тело сжималось, а голос становился еще более хриплым, чем обычно. – Думаю, что теперь все в порядке.

Девушка даже не взглянула на него. Кивнув, она почти побежала к калитке.

– Мисс Дэвенпорт, вам действительно не стоит бояться…

За эти слова Нэйт был удостоен очередного недоброго взгляда.

– Я не боюсь. Ничего.

Он отпер калитку. Мисс Дэвенпорт быстро прошла через нее и начала огибать Одинокий дом – и кустарник возле дома викария вновь оказался в поле его зрения.

Интересно, Маркус все еще там?

Наверняка нет. А если и там, Нэйт ничего не мог с этим поделать. Он больше не хотел влезать ни в какие кусты. Но он мог поговорить с мисс Дэвенпорт.

Если она ему это позволит. Она была уже далеко, решительно шагая по дорожке в сторону гостиницы «Купидон». Нэйт заторопился следом.

– Вы можете прекратить преследовать меня, лорд Хэйвуд, – бросила она через плечо, не удостаивая его даже взглядом. – Никакой плющ больше не грозит моим ногам.

Он ускорил шаг, чтобы поравняться с ней.

– Тогда позвольте мне проводить вас, мисс Дэвенпорт. Возьмите меня за руку.

Она отшатнулась, ее ноздри сердито затрепетали. По ее реакции можно было бы предположить, что Нэйт только что протянул ей кусок гниющего червивого мяса.

– Нет, спасибо.

– Я всего лишь хотел быть вежливым.

Возможно, его тон был немного резок. Нэйт попытался смягчить эту резкость поклоном.

В ответ мисс Дэвенпорт оскалила зубы, что издалека можно было бы принять за улыбку.

– Что ж, поздравляю. Вы проявили вежливость. Замолили свои грехи перед богами этикета.

Она развернулась и вновь зашагала.

А Нэйт зашагал рядом с ней.

– Я не нуждаюсь в провожатых, лорд Хэйвуд, – прошипела девушка, не останавливаясь. – Это не Лондон. Я могу ходить здесь одна, не вызывая пересудов, поэтому извольте заняться собственными делами.

– Именно ими я и занят.

На миг ему показалось, что она его ударит.

– Я не ваше дело.

– И благодарение Богу за это. Я скажу вам…

Нет, это было ниже его достоинства – пререкаться с женщиной.

– Я намереваюсь вернуться в замок Ловз. Для этого мне необходимо забрать свою лошадь, которую я оставил у постоялого двора.

Рядом с лошадью Маркуса, так что через пару минут он будет знать наверняка, остался ли его кузен в густой растительности.

– О! – Мисс Дэвенпорт покраснела. – Я поняла. Я… тоже оставила там свой кабриолет.

– Тогда нам с вами по пути. – Нэйт снова предложил ей руку.

На этот раз она ее взяла, хоть и неохотно.

– В глазах сестер Болтвуд это будет выглядеть странно.

– И будет еще более странно, если мы продолжим идти в одном направлении, а вы продолжите вести себя так, словно я редкостный хам.

Единственным ответом стало выразительное фырканье.

Черт подери, он не был хамом. Все, что случилось в саду Одинокого дома, было лишь чередой странных случайностей.

Нэйт покосился на мисс Дэвенпорт. Ее бедная шляпка сильно пострадала во время своего путешествия через кусты, на платье остались пятна от земли и травы, но спину девушка держала прямо – слишком прямо, словно проглотила палку.

Когда они прятались в кустах, она не была такой напряженной. Она была теплой и мягкой, а ее рот…

Прекрати! Мысли об их интерлюдии лишь заставляли определенную часть его тела напрягаться, но ни к чему не вели. У Нэйта были более важные дела, к примеру, убедить мисс Дэвенпорт придержать язычок…

Нет. Не думать о ее язычке.

Нужно думать о том, как убедить эту женщину не распускать слухи о Маркусе и мисс Хаттинг.

– На самом деле, мисс Дэвенпорт, прежде чем нас отвлекла кошка, я хотел сказать вам…

– Поппи. Ее зовут Поппи.

Этот ответ не воодушевлял маркиза. Мисс Дэвенпорт не смотрела на него, и тон у нее был суровый. Почему ей важно, как он называет это животное?

Нэйт глубоко вздохнул. Не имеет значения.

– Да. Когда меня отвлекла Поппи, а затем появились сестры Болтвуд…

– И вы затащили меня в сад и напали на меня.

– Я на вас не нападал. Возможно… учитывая необычные обстоятельства… я позволил себе небольшие вольности…

Этим Нэйт заслужил быстрый смертоносный взгляд.

– Небольшие?! Вы засунули язык в мой рот, сэр!

Вот ведь нахальная женщина!

– А вы ответили мне тем же.

Ох, черт, Нэйт тут же пожалел о своих словах. Лицо мисс Дэвенпорт залилось алой краской. Нэйт огляделся.

Проклятье. Из-за зеленой изгороди за ними наблюдала полная дама в очках. Нэйт кивнул ей. Если им повезло, она не расслышала слов и не заметила, как изменился цвет лица его спутницы.

– Вы не должны так говорить, – приглушено пробормотала мисс Дэвенпорт.

Вот он, его шанс.

– Да, было бы весьма неловко, если бы вдруг разошлись сплетни о вас, верно?

Девушка снова уставилась на него, но на этот раз, видимо, все же задумалась.

– Вы пообещали, что никому не расскажете… – Она оглянулась на Одинокий дом. – О том, что там произошло.

– И я сдержу слово. Как, надеюсь, и вы будете молчать о том, что герцог и мисс Хаттинг внезапно удалились в заросли.

– О! – Мисс Дэвенпорт отвернулась. – С чего бы мне о них рассказывать?

Как ни странно, Нэйта это не убедило.

Глава третья

Лошадь остановилась и бросила на Анну полный упрека взгляд.

– Прости, Фиалка. – Девушка ослабила натянутые поводья.

Фиалка вскинула голову, заставив удила зазвенеть, и снова потянула кабриолет.

Боже, что произошло в саду Одинокого дома?

Нет, Анна, конечно же, знала, что там произошло. Она лишь не могла разобраться в собственных чувствах. Девушка злилась, была испугана и… и кое-что еще, и все это одновременно.

Пожалуй, ей следует воспринимать это как жизненный урок. Анна знала, что мужчины сильнее женщин и что есть множество причин вести себя с ними осторожнее, но никогда еще реальность так ярко и настойчиво не проникала в ее мысли. Если бы лорд Хамвуд был намерен изнасиловать ее или убить, он мог бы это сделать. И она никак не сумела бы его остановить.

Но он не желал причинять ей вред. Наоборот, он хотел спасти ее – и себя – от скандала. Боже! Если бы сестры Болтвуд застали их в такой позе на земле…

Анна содрогнулась. Стоило бы зааплодировать быстроте его реакции, да она и оценила бы это по достоинству, ограничься все лишь его быстрой реакцией. Девушка прикусила губу.

Он поцеловал меня. Кто бы мог подумать, что мужской поцелуй может быть таким приятным?

Жар затопил ее лицо – и другие части тела.

Фу! Этот мужчина – определенно опытный ловелас.

Я что, действительно прижималась к его… к его… мужскому органу?

Фиалка остановилась и мрачно покосилась на хозяйку.

– Ой, Фиалка, прости, прости. Обещаю не тянуть так сильно. – Анна ослабила хватку и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, а лошадь вновь зашагала вперед.

Девушка решила избегать лорда Хэйвуда отныне и впредь – идея обретала особую привлекательность в свете того, что слухи о герцоге, Кэт и кустах все же могли возникнуть. В чем маркиз наверняка немедленно обвинит ее.

Но я же не обещала ему молчать…

Бога ради, да что с ней такое? Она не могла сплетничать о Кэт. Кэт для нее как сестра, которой у Анны никогда не было. Но ведь даже сестры ссорятся. А ей необходимо поселиться в Одиноком доме.

Анна отрывисто, раздраженно фыркнула. Вот незадача. И непонятно, что теперь делать.

Кроме как надеяться на то, что она нервничает сейчас совершенно напрасно. Если герцог действительно честный человек, он сделает Кэт предложение, которое та явно готова принять. Возможно, совсем неплохо, что они удалились в кусты. Возможно, стоит всего лишь пожелать Кэт счастья…

Так или иначе, слухи Анна распускать не станет, потому что хочет оказать лорду Хэйвуду услугу.

Фиалка вскинула голову и слегка взбрыкнула, чтобы привлечь к себе внимание хозяйки.

– Да, ты совершенно права. Я постараюсь не думать о лорде Хамвуде, пока мы с тобой не доберемся домой. – Они были уже у подъездной дорожки, ведущей к Дэвенпорт-холлу, так что обещание, пожалуй, ей удастся сдержать.

Фиалка ускорила шаг, надеясь, скорее всего, достичь конюшни прежде, чем Анна снова оскорбит ее рот своим жутким неумением управляться с поводьями. Несколько минут, и Дэвенпорт-холл оказался в поле зрения.

Анна улыбнулась и почувствовала, как расслабляются ее плечи. Расположенный в сельской местности особняк был всего лишь коробкой из красного кирпича. Кто-то из предков, наверное надеясь придать зданию хоть каплю величия, пристроил портик. Но это был ее родной дом, и Анна считала, что он намного уютнее – и красивее – множества загородных особняков, в которых ей пришлось побывать.

Вот только если папа женится на миссис Итон, все изменится. Я больше не буду управлять домом – это будет делать она. И два ее жутких отпрыска наверняка превратят Дэвенпорт-холл в шумную площадку для игр.

К счастью, Анна уже добралась до конюшен, поэтому бедной Фиалке удалось избежать очередного рывка.

– Ваш отец ищет вас, мисс Анна, – сказал Райли, старший конюх, забирая у нее поводья.

– Спасибо, Райли.

Ох, проклятье! Анна не хотела видеть отца. Ее эмоции все еще пребывали в беспорядке, и измученный рот Фиалки был тому свидетельством. Возможно, удастся незаметно пройти в дом по черной лестнице…

Девушка заторопилась вверх по склону. С отцом у нее всегда были доверительные отношения, даже лучше, чем с мамой. У нее и лорда Дэвенпорта было много общего: оба любили читать и были домоседами.

Анна была единственным ребенком, и именно ей безраздельно принадлежало папино внимание. Он читал ей, играл с ней, вместе они отправлялись на долгие прогулки. А бедная мама страдала от многочисленных выкидышей до и после рождения Анны.

Позже, когда мамы не стало, отец и дочь сблизились еще больше.

Но теперь я избегаю папы. И все по вине этой проклятой миссис Итон!

Анна подошла к задней двери и открыла ее, но лишь для того, чтобы обнаружить на пороге отца.

– Папа! – Девушка попятилась и чуть не упала, наступив на подол платья. – Что ты здесь делаешь?

Он потянулся, чтобы подхватить ее, но опустил руки, заметив, что Анна сама восстановила равновесие.

– Я увидел, как ты идешь от конюшен. – Лорд Дэвенпорт нахмурился, но в его взгляде Анна различила скорее заботу, чем недовольство. – И ты пропустила ужин. Где ты была?

Девушка прошла мимо него в дом.

– Я ездила в деревню.

– Зачем?

– А почему бы нет? Мне двадцать шесть, о чем ты не устаешь повторять с моего последнего дня рождения. Я взрослая женщина, а это Ловз Бридж. Здесь не нужно волноваться, что кто-то меня из… изнасилует.

Отец вздрогнул, как от удара.

О господи! Не следовало этого говорить. Анна уже сожалела о сказанном – виной всему были ее расстроенные чувства.

Которые, впрочем, не стоило выплескивать на отца.

Девушка вздохнула и сняла шляпку.

– Прости. Меня немного занесло.

Отец изумленно вскинул брови.

– У тебя листья в волосах, – резко сказал он. – И бо́льшая часть шпилек отсутствует.

Анна вновь ощутила злость. Какая ему разница, что она делала? Его ведь теперь заботит лишь эта проклятая миссис Итон.

– Они выпали, когда я упала в кусты, страстно целуя мужчину. Полагаю, листья прицепились ко мне тогда же.

– Энни! Зачем ты говоришь подобные вещи? – Отец обеими руками взъерошил свои волосы, вцепившись в них. – Ты просто дразнишь меня или какой-то мужчина действительно позволил себе лишнее? – Его тон стал строже. – Если так, он может быть уверен: я заставлю его поплатиться за это.

– Как? Принудив его жениться на мне?

О боже! На миг мысль о свадьбе с лордом Хамвудом показалась Анне привлекательной.

Наверное, она сходит с ума. Маркиз заносчив, высокомерен, деспотичен – и, если верить слухам, много лет исполнен решимости не жениться вообще.

– Это стало бы наказанием, вот только не для него, а для меня.

Отец ведь не пробормотал в ответ «не будь так уверена», правда?

– Ты же знаешь, что я не стал бы заставлять негодяя жениться на тебе, Анна. – Он положил руки ей на плечи, разворачивая лицом к себе. – Но есть ли негодяй, с которым мне нужно поговорить?

Девушка попыталась отвернуться, но отец поймал ее за подбородок и удержал.

– Анна…

– Конечно же нет. – Лорд Хамвуд не был негодяем в том смысле, который вкладывал в это слово ее папа. Она способна сама с ним управиться. Папиного вмешательства она не хотела, оно было ни к чему. – Я никогда не поставила бы себя в положение, которым мог бы воспользоваться мужчина.

В конце концов, она и не ставила себя в такое положение. Лорд Хамвуд затащил ее в кусты – а разросшийся плющ заставил ее упасть в его объятия.

– Так я и думал. – Отец улыбнулся. – Пойдем, посидишь со мной в кабинете, хорошо? В последние дни мне начало казаться, что мы слишком мало времени проводим вместе.

Ему не казалось, так оно и было – с тех самых пор, как миссис Итон вонзила в него свои когти.

– Я прикажу принести легкий ужин.

– Спасибо, но я заберу поднос в свою комнату. – Анна убрала волосы с лица. – Как ты и говорил, я не гожусь для хорошей компании.

Отец снова нахмурил брови.

– Я имел в виду совсем другое, Анна. К тому же я не «компания», я твой отец.

Вот и хорошо, она снова его разозлила. Злость безопаснее, чем… любые другие эмоции.

И все же Анне не хотелось снова и снова его отталкивать.

– Ох, ну хорошо.

Отец не стал комментировать ее бестактность. Он улыбнулся, но его глаза оставались настороженными. Лорд Дэвенпорт знал, что это не настоящее перемирие.

– Желаете чего-нибудь, милорд, мисс Анна?

Отец и дочь вздрогнули и оглянулись на Бигли, дворецкого, застывшего у двери в кухню. Скорее всего, их разговор подслушала миссис Виллет, кухарка, которая и велела миссис Бигли, домоправительнице, позвать мужа на случай возможной ссоры.

В последнее время Анна с отцом часто ссорились.

– Да, Бигли. Мисс Анна пропустила ужин. Не мог бы ты принести холодные закуски в мой кабинет?

– Конечно, милорд. Я немедленно все устрою.

И, прежде чем поклониться и исчезнуть на кухне, Бигли бросил на девушку встревоженный взгляд. Отец жестом пригласил ее идти первой.

– Викарий сообщил мне, что в Ловз Бридж приехал герцог Харт, – сказал он, следуя за ней в кабинет.

– Да.

Раньше Анна любила эту комнату, пропитанную запахом кожи и старых книг. Это было ее убежище. Здесь ей не нужно было думать о моде, вышивании, переезде или браке.

Она могла сбросить тапочки, свернуться клубочком в одном из удобных старых кресел и читать, растворяясь в историях о магии, приключениях и любви, пока ее отец работал над документами. Время от времени мама заглядывала к ним, тревожась из-за того, что Анна может испортить себе зрение или обзавестись морщинками вокруг глаз, но папа смеялся и советовал ей не волноваться.

Бедная мама! Они с папой были такими же разными, как мел и сыр. Анна не сознавала, что у матери подрезаны крылья, пока не поехала в Лондон в свой первый сезон и не увидела, как мама сияет от счастья и радости.

Анна не сияла. Да, кое-что понравилось ей больше, чем она ожидала, но постоянный шум и движение утомляли ее. А еще правила! Их было слишком много. Она не могла покидать дом без лакея, следовавшего за ней по пятам, как дрессированная собака.

Анна была больше похожа на папу. И тоже предпочитала тихую загородную жизнь шумному и зловонному Лондону. А хорошие книги – толпам людей. Встречи с таким количеством незнакомцев, которые – в особенности титулованные особы – сияли высокомерием и самолюбием… Фу. Каждый вечер – или даже рано утром – Анна отправлялась в постель опустошенной, словно ее душу выпили досуха. Несколько дней в Лондоне – и ей невыносимо хотелось обратно в Ловз Бридж.

Если бы я встретила маркиза там…

Нет. Лорд Хамвуд был таким же поверхностным и напыщенным, как и остальные титулованные дурни. И даже хуже. Стоило вспомнить его поведение в саду Одинокого дома…

Нет, лучше не вспоминать.

Анна устроилась на краешке кушетки, а ее отец опустился в кресло напротив.

– Я знала, что герцог в Ловз Бридже, – сказала девушка. – На днях я видела его на постоялом дворе.

Лорд Дэвенпорт нахмурился.

– И не сказала об этом мне?

– Я не думала, что тебе это интересно.

Он поджал губы. На миг Анне показалось, что она снова сумела его спровоцировать, но тут открылась дверь и Джеймс, лакей, внес на подносе ее ужин.

– Спасибо, Джеймс, – сказал лорд Дэвенпорт. – Больше нам ничего не нужно.

Анна внутренне собралась, когда дверь снова затворилась. Она избегала отца – ей не хотелось говорить о мисс Франклин и мистере Уэттлсе, которые поженились пять дней назад. Тогда и обнаружилось, что оба жили в их деревушке под чужими именами – мисс Франклин прожила так целых двадцать лет. У Анны не было желания обсуждать, что означает то обстоятельство, что Одинокий дом вновь опустел.

Я не стану говорить папе о том, что надеюсь поселиться в этом доме. Нет смысла говорить об этом, пока все не решено.

– Я знал отца герцога. – Лорд Дэвенпорт пожал плечами. – Точнее, слышал о нем. Он был старше меня, но я помню, как он женился на матери нынешнего герцога. В нашей деревушке разразился настоящий скандал.

– О? – Несмотря ни на что, Анна была заинтригована.

Ее отец кивнул.

– Клара О’Рейлли была бедной ирландкой, племянницей нашей местной швеи. Милая девочка. Все говорили, что она, наверное, любит герцога – но в жены ему не годится. Это было все равно что… маленького щенка выдать замуж за волка.

– Но если герцог тоже любил ее…

Лорд Дэвенпорт фыркнул.

– Герцог вожделел ее, а брак был единственным способом заполучить желаемое. Но любовь… – Он покачал головой. – Нет. И даже проклятия было не нужно, чтобы понять: вовсе не сердце вело его тогда к алтарю.

Анна подалась вперед.

– Папа, ты правда веришь в проклятие? Мы ведь живем в девятнадцатом веке!

И маркиз Хамвуд, похоже, считал проклятие реальным, но, с другой стороны, маркиз был нахальным, невыносимым болваном…

Отец пожал плечами.

– Не знаю. Я понимаю, это кажется тебе глупым суеверием, место которому в далеком прошлом, а не в нашем просвещенном наукой столетии, но факт остается фактом: после того как прозвучало проклятие Изабеллы Дорринг, ни один герцог Харт не дожил до рождения своего наследника.

Он снова нахмурился.

– Человека, который владеет этим титулом сейчас, лондонские остряки прозвали герцогом Бессердечным[1], Анна. До мрачной репутации отца ему далеко, но он не тот мужчина, которого я счел бы хорошей партией для тебя, несмотря на его знатное происхождение.

Рот Анны невольно приоткрылся. Что это еще за намеки?

– Герцог меня совершенно не интересует, папа.

Но отец продолжал, словно не слыша ее:

– По слухам, он заманил юную девушку в кусты, испортил ее репутацию, а затем отказался на ней жениться.

– Я знаю. Сестры Болтвуд упоминали об этом на собрании, посвященном организации ярмарки.

А еще не стоит забывать о недавней прогулке Кэт в густые заросли, хоть герцог, по всей видимости, и не был инициатором случившегося. Впрочем, эта прогулка в кусты наверняка закончится свадьбой, – и одной кандидаткой на жизнь в Одиноком доме станет меньше.

Лорд Дэвенпорт откинулся на спинку кресла и нахмурился.

– Викарий сказал, что считает этого герцога честным человеком, но мне не хотелось бы, чтобы ты…

О, да бога ради!

– Папа! Я же сказала, что меня не интересует герцог!

Отец нахмурился.

– Анна, не нужно кричать. – Он постучал пальцами по колену. – Хотя его друзья… Граф Эванс недавно объявил о помолвке, а вот маркиз Хэйвуд вполне может оказаться подходящей кандидатурой…

Отец не мог иметь в виду то, что ей послышалось.

– Кандидатурой?

Лорд Дэвенпорт уловил гнев в ее голосе. Его глаза расширились, и он еще сильнее вжался в кресло.

– Всего лишь… э… а… – Его подбородок затвердел. – Подходящей кандидатурой тебе в женихи, Анна. Тебе двадцать шесть, знаешь ли…

Девушка вскочила на ноги.

– Я чертовски хорошо знаю, сколько мне лет!

Как смеет ее отец считать лорда Хамвуда… да кем угодно для нее?

Лорд Дэвенпорт тоже поднялся.

– Ты слишком рано списываешь себя со счетов. Разве ты не хочешь распоряжаться собственным домом?

Да, хочу – Одиноким домом!

– Я с удовольствием жила бы в собственном доме. Я только не хочу выходить замуж. – Анна сцепила руки, сурово изгоняя из мыслей образ некоего маркиза. Высокомерный, раздражающий ее идиот. – И предпочту быть списанной со счетов, лишь бы не быть прикованной к какому-то мужчине, его капризам и желаниям, лишь бы не делить с ним по… – Нет, она не могла это произнести. – Вынужденной делить с ним свою жизнь и подчиняться ему до самой смерти.

Отец, похоже, хотел что-то сказать, – скорее всего, указать на количество денег и времени, потраченных на то, чтобы возить ее на званые вечера в поисках подходящего мужа, – но, к счастью, сдержался.

– Большинство мужчин не такие уж тираны, Анна. Вот я, например, разве тиран?

– Нет. Но и идеальным мужем тебя нельзя назвать, папа.

Он покраснел.

– Мы с твоей матерью неплохо притерлись друг к другу. Брак ведь не состоит из бесконечных признаний в любви и цветочков, как утверждают поэты. – Лорд Дэвенпорт нахмурился. – Ты же не хочешь до конца своих дней прожить в Дэвенпорт-холле? Что ты будешь делать, когда я… – Он замолчал. Эмоции явно завели его дальше, чем он хотел.

– Когда ты женишься на миссис Итон?

– Дело вовсе не в Эл… миссис Итон.

Нет, дело было именно в ней. Боже, теперь Анна знала это наверняка. Отец отвернулся, а это – явный признак уклончивости.

Девушка снова сцепила пальцы, чтобы ненароком не потянуться к его шее.

– Все было хорошо, пока ты не познакомился с ней. С тех самых пор ты начал предпринимать отчаянные попытки избавиться от меня.

Проклятье, она же сейчас расплачется!

– Анна… – Отец потянулся к ней, но она попятилась, избегая его объятий. – Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. Чтобы ты нашла свою любовь…

– Я не собираюсь выходить замуж лишь для того, чтобы убраться с пути миссис Итон.

Лорд Дэвенпорт потер подбородок.

– Анна…

– Я пойду в свою комнату.

– Но ты даже не прикоснулась к ужину.

– Я не голодна.

Пусть это и было по-детски, но грохнуть дверью кабинета было очень, очень приятно.

– Маркус, черт тебя дери, чем ты думал? – Нэйт шагнул в кабинет замка, где его кузен сидел вместе с Алексом.

Маркизу очень хотелось громко хлопнуть дверью. Ему нужно было хоть как-то выразить свою ярость, лишь бы не сомкнуть руки на горле Маркуса.

На всякий случай Нэйт крепко сцепил пальцы за спиной.

– И тебе добрый вечер, Нэйт, – сказал Алекс, поднимая бокал и вскидывая брови. – Почему бы тебе не налить себе бренди? Тебе следует успокоить взбесившуюся селезенку.

А затем и он уставился на Маркуса.

Тот хмурился.

– Проклятье, Нэйт, ты снова за мной шпионил?

По крайней мере, он не притворялся, будто не знает, что его кузен имеет в виду.

– Нет. Шпионить не было необходимости. Любой идущий по улице мог вас увидеть.

И увидел.

Мисс Дэвенпорт наверняка будет держать язык за зубами… то есть будет молчать.

Ему не следовало думать сейчас о языке мисс Дэвенпорт, о том, каким сладким он оказался, каким робким было первое движение и как (после его ободряющего ответа) ее язычок набрался смелости…

Хватит. Насколько понял Нэйт, эта женщина его ненавидит.

Но ей нравится мисс Хаттинг. Они дружны. Наверняка мисс Дэвенпорт не станет делать ничего такого, что могло бы испортить репутацию ее подруги.

Хотел бы он испытывать больше уверенности по этому поводу…

– Нэйт, бога ради, я взрослый человек. И мои действия не твоя забота.

– Черта с два не моя! – Если он сцепит пальцы еще сильнее, они сломаются.

Возможно, выпить стакан бренди и вправду хорошая идея.

Нэйт направился к графину и выдернул пробку.

Маркус вздохнул.

– Не твоя, Нэйт. Я знаю, матушка вбила тебе в голову идею о том, что ты мой ангел-хранитель, но я освобождаю тебя от этой обязанности.

– Ты не можешь меня от нее освободить. Я присматривал за тобой с тех пор, как мы оба были детьми. И не оставлю этого занятия и сейчас, во время величайшей опасности.

Нэйт плеснул себе немного бренди и залпом осушил стакан. Его горло обожгло, на глаза навернулись слезы, но это было даже приятно.

– Кто-нибудь просветит меня по поводу темы вашей беседы? – спросил Алекс.

– Нет. Нэйт делает из мухи слона.

Нэйт как раз наливал себе еще бренди, и в этот момент графин звякнул о стекло, расплескивая капли. Как Маркус мог это сказать?

– Эта муха может привести к твоей смерти, если слух о твоем безумном поведении достигнет кое-чьих ушей и тебя заставят жениться на этой девчонке. – Нэйт посмотрел на Алекса. – Маркус затащил в кусты дочь викария, после того как проделал это с мисс Рэсбон.

Маркус грохнул стаканом о стол.

– Черт подери, Нэйт, я же сказал тебе, что тот инцидент в Лондоне был делом рук самой мисс Рэсбон!

Он вскочил и зашагал по комнате, всякий раз проходя мимо большого портрета третьего герцога, того самого, чье жестокое обращение с Изабеллой Дорринг навлекло проклятие на их род.

– Конечно, – ответил Нэйт. Как он мог забыть? Маркус и в этот раз не был зачинщиком. – Если я правильно понял, то и на этот раз не ты тащил за собой мисс Хаттинг. Это она волокла тебя. – Нэйт покачал головой. – Распутная интриганка! Она заранее все это продумала.

Маркус уставился на кузена. Если бы взглядом можно было убивать, тело Нэйта уже остывало бы на ковре.

– Кхм, Нэйт, – сказал Алекс, ерзая в своем неудобном кресле. – Тебе бы сесть и расслабиться… – Он фыркнул. – Если, конечно, хоть кто-то может расслабиться на этой чертовой мебели. Ей непостижимым образом удается быть жесткой и комковатой одновременно. Похоже, она рассчитана на гиганта с карликовыми ногами.

– Не смей так говорить о мисс Хаттинг, – сказал Маркус кузену, сузив глаза и сжимая зубы и кулаки.

Он хочет драться? Отлично. Они уже много лет не решали проблем с помощью кулаков, но в данный момент Нэйт был рад возможности отмутузить кузена.

– Так она не затаскивала тебя в кусты?

– Слушайте, разве не пора ужинать? – улыбнулся Алекс.

Но его слова проигнорировали.

– Конечно же, она не затаскивала меня в кусты.

– Тогда какого черта ты пошел туда с ней?

Маркус отвел взгляд.

– Она всего лишь хотела без посторонних ушей обсудить со мной освободившееся место в Одиноком доме.

Женщина не могла исчезнуть в кустах с мужчиной для того, чтобы обсудить с ним жилищный вопрос. Разве что упомянутый вопрос включал в себя регулярные визиты этого мужчины в ее спальню – а Нэйт не мог поверить в то, что у Маркуса хватит ума сделать дочь викария своей любовницей. Даже для испорченного проклятием мозга подобный план был чересчур странным.

Нет, походы в кусты были далеко не невинным занятием. Взять хотя бы его и мисс Дэвенпорт…

Нэйт тут же прогнал мысли о мисс Дэвенпорт.

– И больше ничего не случилось? – спросил он. Просто не мог удержаться. Ему нужно было, чтобы его кузен признался в содеянном.

Маркус заморгал, затем снова посмотрел на Нэйта, и его взгляд стал непроницаемым.

– Нет. А что должно было случиться? Я же сказал: мисс Хаттинг желает стать следующей старой девой из Одинокого дома.

Господи! Его слова показались Нэйту ударом в живот.

Что-то в голосе Маркуса явно давало понять: его кузен лжет.

Никогда прежде он не лгал Нэйту.

Маркус покраснел и быстро отвел взгляд, делая вид, будто проверяет, не испачканы ли его руки золой.

Нэйта же внезапно ослепила злость. Маркус знал, что играет с огнем. Любой здравомыслящий мужчина опознаёт опасность и предпринимает определенные шаги, чтобы избежать ее. Такое сочетание – женщина и кусты – было смертоносным. Стоит лишь вспомнить о том, что случилось с ним самим, когда он очутился в саду Одинокого дома в компании мисс Дэвенпорт. То, что началось с попытки избежать скандала, завершилось на земле. Его руки оказались на попке мисс Дэвенпорт, а язык – у нее во рту. Не приди он в себя, ее юбки были бы задраны до ушей, его бриджи спущены до лодыжек, а его…

О Зевс! И ведь на него-то не действует проклятие Изабеллы Дорринг. Правила благопристойности гласили: юная девственница не должна оставаться наедине с мужчиной, но защищали они при этом мужчину. Девицы на выданье были искусительницами, подталкивающими бедняг к полной потере благоразумия и – тем самым – в пасторскую мышеловку. Которая для Маркуса была дверью в склеп.

– Господи боже, Маркус, мне что, на поводок тебя посадить?

Алекс издал негромкий протяжный свист, заставив Нэйта взглянуть на кузена. Губы Маркуса сжались, глаза превратились в щелки. Он был в ярости.

Нэйт испытал потрясение, и его злость отступила.

Возможно, он и вправду зашел слишком далеко, произнеся последнюю фразу.

– Прости. Просто я беспокоюсь за тебя.

Маркус вздохнул и расслабился. Он подошел к кузену, чтобы взять его за плечо.

– Нэйт, я знаю, что ты обо мне беспокоишься. Мне тоже не по себе. Я не забыл о проклятии. Поверь мне, я не могу о нем забыть. Оно давит на меня каждый миг каждого дня. Но ты должен позволить мне жить собственной жизнью.

Хотел бы Нэйт это сделать!

Когда они были младше, забота о безопасности Маркуса казалась такой простой. Если другие мальчишки перешептывались или дразнились, Нэйт давал им резкий отпор, иногда даже разбивал пару носов, чем все и заканчивалось. Даже когда они с кузеном впервые поехали в Лондон, проблем у него почти не возникло. В те времена Нэйт еще верил в то, что Маркус будет избегать опасных ситуаций. Но с тех пор, как его кузену исполнилось тридцать, защищать его стало гораздо труднее, в особенности сейчас, когда Маркус начал прогуливаться по кустам с особами, которые носят юбки.

– Чертово проклятие тебе этого не позволит, разве нет? – сказал Нэйт.

– Полагаю, это так. Вот и не нужно давить на меня с другой стороны. – Маркус улыбался, но его глаза оставались настороженными. – Поверь, тебе незачем беспокоиться о мисс Хаттинг. Я уже несколько раз повторил: она страстно желает стать следующей старой девой из Одинокого дома, а вовсе не следующей герцогиней Харт. И она будет счастлива, если завтра вытянет счастливый жребий и сможет поселиться в доме.

У Нэйта, однако, создалось весьма отчетливое впечатление, что Маркус этому не обрадуется. Проклятье!

– Тогда я буду молиться – страстно и искренне – за ее успех.

Маркус вздрогнул, но реакция была слишком мимолетной: Нэйт не был уверен, что ему не показалось.

– Так что садись на эту ужасную мебель и допивай свой бренди, Нэйт, – сказал Маркус. – У меня к тебе есть настоятельная просьба.

Нэйт поморщился и позволил увлечь себя к кушетке.

– Просьба?

Проклятье! Алекс усмехался. Что не сулило ничего хорошего.

Маркус кивнул.

– Как выяснилось, мистер Уэттлс – или, точнее, новый герцог Бентон – замещал мистера Лантли, сельского учителя музыки, который уехал, чтобы ухаживать за престарелой матерью. Бентон согласился поиграть на свадьбе, до которой осталось чуть больше недели, но теперь в деревне нет ни его, ни мистера Лантли. Миссис Хаттинг, хм… недовольна и спросила меня, не знаю ли я кого-нибудь, кто умеет играть на фортепьяно.

О господи, Нэйт уже понял, к чему клонит его кузен.

– А Нэйт довольно хорошо играет, правда, дружище? – ухмылка Алекса переросла в неприятный широкий оскал.

Нэйт вздохнул.

– Я полагаю, ты предложил меня в качестве добровольца? – спросил он у Маркуса.

– Нет. Я вызвался быть добровольцем, который попросит тебя об услуге. Ты волен отказаться. Я даже сказал, что, возможно, ты поедешь прогуляться по Лэйк Дистрикту, но мисс Хаттинг, конечно, очень на тебя надеется.

– Ты ведь тоже собираешься прогуляться, разве нет? – Нэйт подался вперед, снова ощущая тревогу. – Как только будет выбрана следующая старая дева для Одинокого дома, ты можешь быть свободен.

И я тоже буду свободен от искусительницы мисс Дэвенпорт.

Последняя мысль вызывала скорее разочарование, чем облегчение.

Маркус снова начал очищать бриджи от несуществующего пятнышка.

– Я могу и не уезжать. Вы с Алексом убедили меня в том, что мне стоит лучше заниматься поместьем.

– Ты собираешься остаться в Ловз Бридже?

О Зевс! Нэйт почти прокричал эти слова, поскольку его тревога мгновенно переросла в панику.

Между Маркусом и мисс Хаттинг точно что-то было. Иначе невозможно было объяснить внезапное желание его кузена остаться в особняке, которого он избегал двадцать лет.

Маркус все еще изучал свои бриджи:

– Вполне возможно.

– Ты не можешь. Я хочу сказать, ты только подумай… – Нэйт сжал руки в кулаки и ударил ими по бедрам. – Это наверняка из-за мисс Хаттинг, – пробормотал он, качая головой. – Женщины в Ловз Бридже намного, намного хуже своих лондонских сестер.

Алекс поднялся, чтобы долить себе бренди, да так и застыл со слегка наклоненным графином, вскинув бровь.

– Женщины в Ловз Бридже? Мне казалось, речь идет об одной мисс Хаттинг.

– Мне тоже, – подхватил Маркус, вскинув брови.

– Я и говорил о ней.

Господи, этого еще не хватало! С Маркусом и так достаточно проблем, но если Алекс прознает о его… что бы ни было у него с мисс Дэвенпорт, он не отстанет от Нэйта. Алекс не был жесток, он просто не чувствовал, когда нужно прекратить шутки.

Нэйт мог и это записать на счет мисс Хаттинг. Не замани она Маркуса в кусты, Нэйту не пришлось бы пережить собственное «садовое» приключение. Он был бы все так же равнодушен к мисс Дэвенпорт…

Ладно, нет, он не был равнодушен к ней и раньше, но был бы все так же уверен, что из этих странных чувств ничего не выйдет. Однако, если Маркус останется в Ловз Бридже, Нэйту придется остаться вместе с ним. Что усложнит ему жизнь по всем статьям.

Алекс закончил наливать себе бренди.

– Что, Нэйт, заинтересовался мисс Дэвенпорт? – спросил он, возвращаясь к своему креслу.

К несчастью, вопрос был задан именно в тот момент, когда маркиз отпивал из стакана, и бренди попало ему в нос. Нэйт охнул и закашлялся.

– Ты в порядке? – спросил Маркус.

Нэйт, к которому еще не вернулся дар речи, сумел лишь кивнуть – и прожечь Алекса взглядом.

– Ты же не думаешь, что я не заметил, как ты глазел на нее, открывая ей дверь в «Купидоне», ведь верно? – Мерзавец рассмеялся. – Похоже, Ловз Бридж куда интереснее, чем Лэйк Дистрикт или Лондон.

– Алекс, придержи язык, – сказал Маркус.

Впервые за долгое время Нэйт был совершенно согласен со своим кузеном.

Глава четвертая

Папа уже готов сделать предложение миссис Итон.

Анна шагала под синим безоблачным небом от гостиницы «Купидон», где оставила свой кабриолет, в направлении Одинокого дома. Всего через несколько минут она будет тянуть жребий и поймет, станет ли следующей старой девой из Одинокого дома.

Сегодня утром Анна подслушала разговор мистера и миссис Бигли. Они считали, что их хозяин поднимет этот вопрос в течение ближайших недель и сразу после этого женится на миссис Итон. Миссис Бигли утверждала, что не было смысла ждать. И лорд Дэвенпорт, и миссис Итон не молодели.

Господи! Уже в конце следующего месяца в Дэвенпорт-холле может поселиться новая владелица и вместе с ней – двое маленьких поганцев. У папы будет новая семья…

И Анна будет им только мешать.

Я должна поселиться в Одиноком доме!

– О, ранняя пташка!

Анна моргнула, возвращаясь в бренный мир, и заметила Джейн, стоящую на брусчатке всего в нескольких футах от нее.

– Ты тоже сегодня рано.

Джейн фыркнула.

– Я не собиралась ждать там. – Она кивнула на Одинокий дом. – Рэндольф уже на месте, готовится к лотерее. Я попросила его убедиться в том, что никакой жребий не может быть подделан в пользу той или иной кандидатки. – Джейн нахмурилась. – Или против одной из нас. Я бы даже не пыталась пробраться мимо Рэндольфа и устроить все так, чтобы наверняка победить.

Рэндольф был братом Джейн и сельским стряпчим. Его фирма «Уилкинсон, Уилкинсон и Уилкинсон» – в которой теперь остался только один Уилкинсон – занималась Одиноким домом со времен Изабеллы Дорринг.

Джейн оглянулась на дом викария.

– Удивительно, что Кэт еще не пришла.

– Возможно, она и не придет.

У Анны появился проблеск надежды. Возможно, вчера в кустах герцог действительно сделал предложение Кэт, ведь если бы их подруга все еще хотела жить в Одиноком доме, она бы уже стояла здесь, рядом с ними.

Джейн изумленно подняла брови.

– Что? Почему это Кэт не придет?

– Я… Я не знаю. Просто…

Джейн схватила подругу за плечи.

– Анна Элизабет Дэвенпорт, немедленно скажи, почему ты считаешь, что Кэт перестала интересоваться местом следующей старой девы из Одинокого дома!

Джейн могла быть очень решительной, к тому же секрет прожигал дыру в груди у Анны. Джейн также была подругой Кэт. Так почему бы не сказать ей о случившемся?

– Вчера вечером я видела, как Кэт в компании герцога удаляется в густые кусты.

Джейн с шипением втянула воздух.

– Правда?

– Да, правда. Я не стала бы такое выдумывать. – Анна повела плечами. – Отпусти меня.

Джейн уронила руки.

– Интересно, что это значит?

– Возможно, это значит, что Кэт станет герцогиней. – Хотя была же та лондонская девушка, которую герцог заманил в кусты, а затем отказался на ней жениться. Но ведь он просто не посмеет поступить так же с Кэт! И все же не стоило слишком надеяться на удачу. – Или ничего не значит.

– Ничего? Ха! Ты знаешь, какое ничего происходит в кустах. Сестры Кэт неплохо этим воспользовались, когда охотились на мужей. – Джейн взглянула через дорогу на упомянутые кусты, словно пытаясь увидеть случившееся по сегодняшнему расположению листьев.

– Кэт всегда говорила, что не хочет выходить замуж.

– Она не хотела выходить замуж за мистера Баркера! – фыркнула Джейн. – Да и кто захотел бы? А вот герцог – совершенно другое дело. Он красив, образован, богат – и от него не пахнет так, словно он целыми днями роется в навозе. Он был бы отличной парой для Кэт.

Анна именно так и думала.

– А ты ничего не слышала о них, когда оставляла кабриолет у «Купидона»? – спросила Джейн.

– Н-нет.

Господи! Будь Кэт действительно помолвлена, ее мать уже била бы во все колокола. Вся деревня знала, как сильно миссис Хаттинг боится, что ее старшая дочь никогда не выйдет замуж. И хоть миссис Хаттинг, будучи женой викария, не слишком интересовалась делами мирскими, не радоваться такому роскошному зятю было выше человеческих сил. Так что – нет, о помолвке речь пока не шла.

Джейн нахмурилась.

– Но герцог ведь знает, что не может играть с Кэт в такие игры. Она дочь викария!

– Да. Хотя, возможно, он медлит с предложением из-за проклятья.

Но в таком случае он не должен был отправляться в кусты вместе с Кэт.

Джейн поглядела на Анну как на полную дурочку.

– Ты же не веришь в эту суеверную чепуху?

– Н-нет.

Но даже отец Анны не сбрасывал эту чепуху со счетов.

– Хотя и странно, что со времен Изабеллы Дорринг все герцоги Харт умирают до рождения наследника.

Джейн щелкнула пальцами.

– Просто совпадение. В прошлые времена люди умирали раньше, чем сейчас. – Она взглянула на карманные часы. – Пора. Давай войдем.

Джейн оглянулась на жилище викария и зашагала к Одинокому дому.

– Если Кэт решила, что хочет стать герцогиней, – напряженно улыбнулась она Анне, – мы с тобой остаемся единственными претендентками на это жилище.

– Да.

Анна зашагала рядом с ней. Возможно, то, что случилось в кустах, и не заставило Кэт изменить свои взгляды на супружескую жизнь. А вот собственное приключение в заросшем саду крайне… смущало Анну.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это я должна поселиться в Одиноком доме, – сказала Джейн. – Я не в силах больше жить под одной крышей с Рэндольфом.

Она всегда была немного эгоисткой.

– Джейн, я понимаю, что Рэндольф бывает невыносим, но, думаю, ты должна согласиться: я больше нуждаюсь в этом жилище. Всего через несколько недель мой отец женится на миссис Итон и перевезет ее в Дэвенпорт-холл с двумя маленькими хулиганами. И я больше не смогу заниматься домом. Я б-буду… – Анна сглотнула комок в горле, глубоко вздохнула, взяла себя в руки… и нахмурилась. – Я не удивлюсь, если меня заставят следить за детьми этой женщины, превратят в гувернантку или няньку.

Джейн замерла, коснувшись дверного засова.

– Значит, твой отец сделал ей предложение и оно было принято?

– Н-нет. Но утром я слышала, как Бигли обсуждали эту тему, а ты же знаешь: слуги всегда лучше всех знают о том, что происходит в доме.

Джейн фыркнула и рывком распахнула дверь.

– Вообще-то не знаю.

Ах да. Рэндольф был слишком скуп, чтобы нанять кого-то, кроме миссис Дорн, старой и очень сердитой женщины, которая выполняла всю работу по дому. Она занималась стиркой, уборкой и стряпней – с одинаково неудовлетворительными результатами. Все остальное делала Джейн.

– А вот и вы, – сказал Рэндольф, когда девушки вошли. Выглядел он обеспокоенным. – Садитесь. Уверен, Кэт и герцог вскоре к нам присоединятся.

– Кэт передумала, – сказала Джейн. – Она не придет.

Рэндольф нахмурился.

– Отчего ты так считаешь? Всего несколько дней назад она была полна решимости.

Джейн повернулась к Анне.

– Расскажи ему, что ты видела. – Затем она оглянулась на брата. – Как только ты услышишь, что знает Анна, ты поймешь, что Кэт наверняка передумала. – Джейн фыркнула. – А если нет, ее все равно нужно исключить из списка претенденток.

Анна ахнула. Она не думала о том, что Кэт могут дисквалифицировать.

– Что? – Рэндольф, хмурясь, посмотрел вначале на Джейн, затем на Анну. – Что за глупость? Единственный повод для исключения Кэт из списка претенденток – ее замужество, чего, как тебе отлично известно, не произошло. Тебе также известно, что герцог намерен в точности следовать указаниям Изабеллы Дорринг. – Он поглядел на Анну. – Если его светлость не будет неукоснительно выполнять инструкции, он рискует неожиданно умереть.

– Это просто смешно.

Анна не сдержалась и расхохоталась. Господи, неужели Рэндольф считает ее идиоткой? Представить, что такой образованный человек, как герцог Харт, вдруг поверит в то, что ему суждено умереть до рождения наследника, было сложно, но возможно. Однако поверить, будто он считает, что упадет замертво, если не станет следовать указаниям давно умершей женщины… Это просто нелепо!

– Боюсь, Анна, это не повод для шуток, – заметил Рэндольф.

– Но ты же стряпчий. Ты не можешь верить в эти мистические глупости.

– Совершенно не важно, верю я в них или нет, я должен следовать указаниям Изабеллы Дорринг, моей клиентки, в точности и до конца. – Он посмотрел на Джейн. – Как недавно заявила моя негодующая сестра, обсуждая детали в моем кабинете.

– Тогда было совсем другое дело, – сказала Джейн. – Герцог думал, что может полностью игнорировать правила. – Она посмотрела на Анну. – Если бы я не вмешалась, он сразу отдал бы ключи Кэт.

Анна ахнула. Она и понятия не имела, насколько близка была к катастрофе.

– Чего я не смогла бы сделать, если бы выполнила то глупое поручение, которое Рэндольф для меня придумал. – Джейн снова посмотрела на брата. – Изабелла позаботится об этом, Рэндольф. Давай, Анна, расскажи ему.

Анне не хотелось распускать слухи, но… но, если Кэт не была помолвлена и если что-то похожее на проклятие действительно существовало, необходимо обо всем рассказать. Женщина, которую погубил предок герцога, могла и не пожелать впустить Кэт в этот дом, если Кэт была… гм… чрезмерно любезна с нынешним герцогом Хартом.

– Вчера вечером, – сказала Анна, – я выглянула в сад возле Одинокого дома и увидела, как Кэт удаляется с герцогом в кусты.

Хотя если Изабелла Дорринг не одобряла некоторые действия под покровом растительности, она могла бы быть недовольна и мной.

Рэндольф изогнул бровь.

– И?..

– Ты знаешь, что обычно случается в кустах, Рэндольф, – сказала Джейн.

– Как выяснилось, не знаю. Просвети меня.

– О-о-о, ты нарочно притворяешься глупцом! Там случаются поцелуи, Рэндольф. Поцелуи, объятия и Кое-Что Еще.

Его правая бровь взлетела еще выше.

– И ты, полагаю, знаешь об этом по личному опыту, Джейн?

Ее брови нахмурились.

– Нет. Конечно же, нет. Я не прячусь за кустами.

Рэндольф пробормотал нечто подозрительно похожее на «а стоило бы».

– Ты только вспомни, что произошло с ее сестрами! – воскликнула Джейн.

– Они вышли замуж, как большинство женщин. И я не припоминаю никаких скандалов по поводу их бракосочетаний.

В этом Рэндольф был прав.

– Но Одинокий дом предназначен для одиноких. – Джейн почти кричала.

– Кэт по-прежнему одинока. Надеюсь, нам не придется исключать из претенденток всех незамужних женщин, которые когда-либо позволяли мужчинам себя поцеловать.

Боже, я тоже на это надеюсь!

А еще Анна надеялась на то, что не покраснела, хоть и боялась, что ее надежды тщетны. Но это было не важно. Ни Рэндольф, ни Джейн не обращали на нее внимания.

– Неужели тебя саму никогда не целовали, Джейн? – спросил Рэндольф.

Джейн густо покраснела. Любопытно.

– Это совершенно тебя не касается.

Рэндольф кивнул.

– Точно так же, как меня не касается то, что делала или чего не делала Кэт в кустах с герцогом Хартом, и слава Господу за это. Это дело достаточно трудное, и без необходимости бестактно расспрашивать его светлость о его амурных намерениях. И, раз уж он, похоже, считает свадьбу началом своего конца, и отлично осведомлен о том, что Кэт хорошо воспитана и непорочна, как и положено дочери викария, я думаю, мы можем избавить его от подозрений в распутных намерениях.

– Но, возможно, Кэт уже не девственница…

У Рэндольфа отвисла челюсть.

– Джейн! Поверить не могу, что ты это сказала.

Его сестра немного смутилась.

– Но даже если мисс Хаттинг уже не… уже не… – Рэндольф глубоко вздохнул. – Я не могу заставить себя повторить те отвратительные слова, которые ты произнесла. Однако даже если все это правда, это не имеет значения. В инструкциях Изабеллы Дорринг ничего не говорится по этому поводу. И, учитывая то, что она сама забеременела без мужа, от нее вполне можно было бы ожидать сочувствия.

– И все же герцог проводит лотерею. – Джейн продолжала упрямиться. – Если он состоит с Кэт в любого рода отношениях, он может быть пристрастен.

Господи, Джейн права!

– Мы должны быть уверены в том, что наши шансы равны, – сказала Анна.

Мало того, что решение принималось на ненадежной основе жребия, так еще и герцог был готов отдать дом Кэт…

У Анны так заболел живот, что она испугалась.

Тук! Тук! Тук!

– А это, наверное, Кэт. – Рэндольф направился к двери.

– И, судя по силе стука, она отчаянно желает принять участие в борьбе за место в Одиноком доме.

– Думаю, нам нужно выпить чего-нибудь покрепче чая, – сказала Джейн, со звоном отставляя чашку.

Они с Анной сидели за столом в углу бара гостиницы «Купидон». В зале было пустынно. Те жители деревни, которые здесь обедали, уже ушли, а за вечерней пинтой приходить было еще рано.

– Возможно, было бы неплохо добавить французских помадных конфет.

Анна снова ткнула вилкой в мясной пирог. У нее не было аппетита.

– Хорошая идея.

Джейн поднялась и попыталась выпросить немного бренди у миссис Твидон, жены владельца гостиницы. Женщина уже полчаса бросала на них тревожные взгляды.

Ну, сейчас последует фраза о том, что им нужно поднять настроение, и подруга Анны просто заберет бутылку у миссис Твидон. Джейн совершенно не умела юлить.

Анна снова пронзила острой вилкой ни в чем не повинный мясной пирог.

Если бы я не отодвинула руку Кэт, сейчас я была бы старой девой из Одинокого дома.

Рэндольф приложил немало усилий для того, чтобы никто не мог определить выигрышный билет, а герцог даже надел повязку на глаза, когда взял вазу со жребием. Но Анна все равно решила, что Кэт что-то знает, поэтому, увидев, куда она тянет руку, выхватила листок прямо у нее из-под пальцев.

Заставив Кэт вынуть другой листок – выигрышный.

Дура, дура, дура.

– Ну вот. – Джейн с громким стуком поставила бутылку на стол. – Тут осталось немного, так что особого вреда нам не будет. И я принесла еще один чайник чая. – Его она поставила рядом с бренди. – Миссис Твидон на этом настояла.

Анне не хотелось больше чая, но она потянулась к чайничку.

– Тебе налить?

– Чай мы можем оставить на потом. – Джейн взяла бутылку бренди, плеснула щедрые порции в чайные чашки и подняла свою. – За старых дев!

– Да. – Анна тоже подняла чашку и чокнулась с Джейн. – За нас.

И за жизнь с папой, миссис Итон и ее наследничками. О боже! Брак пугает меня уже чуть меньше.

Проклятье! Перед ее мысленным взором не должен был возникнуть лорд Хамвуд, как бы красив он ни был. Потому что маркиз ничуть не лучше своего друга герцога. Ни один из них не предложил в кустах руку и сердце. Не то чтобы Анна готова была принять это предложение от хама маркиза, даже если бы тот его сделал…

Она глотнула обжигающую жидкость.

– Нам нужно составить план, – сказала Джейн. – Кэт всего двадцать четыре года. Она может пережить нас обеих.

– Я знаю. – Анна протяжно и печально вздохнула. – Видимо, мне придется выйти замуж хоть за кого-нибудь. Я не смогу жить в Дэвенпорт-холле, после того как мой папа женится на миссис Итон.

– Ты уверена, что он это сделает?

– В этом уверены Бигли. А мой отец почти признался мне в этом.

Джейн подперла подбородок ладонью.

– Она действительно так ужасна?

– Да.

– Чем же?

Анна попыталась быть беспристрастной, но в голове у нее уже шумело от бренди. Стоило все же съесть хоть немного пирога.

Она взяла вилку, но ее желудок тут же запротестовал. Вилка вернулась на стол.

– Миссис Итон на год младше меня, Джейн. Разве она может не быть ужасной?

Подруга кивнула.

– Это немного… немного… – Она явно искала подходящее слово для описания союза двадцатипятилетней женщины с пятидесятилетним мужчиной.

– Отвратительно. Это отвратительно, что папа собирается жениться на женщине вдвое младше его.

– Ну, гм… Да. Но мужчины есть мужчины.

Фу! Мужчины… Анна глотнула еще бренди.

– А что с Рэндольфом?

Джейн вскинула брови:

– В каком смысле «что с Рэндольфом»?

– Он мужчина. Молодой… ну, по крайней мере, он младше моего отца.

Рэндольфу исполнилось тридцать три, он был на пять лет старше Джейн, хотя по виду ему можно было дать гораздо больше.

– Как думаешь, он женится?

Джейн поднесла чайную чашку – или, точнее, уже чашку для бренди – к губам.

– Н-нет. Мне кажется, он был влюблен в кого-то, когда был моложе, но потом наши родители умерли, и поэтому брату пришлось заботиться обо мне. Если у него и был кто-то, эта девушка наверняка не захотела становиться мачехой почти взрослой девицы.

Джейн заглянула в свою чашку.

– И я это ценю. Я напоминаю себе об этом всякий раз, когда мне хочется разорвать Рэндольфа на клочки.

– Это очень печально. – Анна попыталась представить влюбленного Рэндольфа, но воображение ее подвело.

– Да. – Джейн сморщила нос. – Но сейчас он захаживает к вдове Конклин со своими любовными нуждами. Назначает ей встречу с восьми до девяти вечера каждую среду.

Теперь поморщилась Анна. Вдова была приятной женщиной, но все знали, чем она занимается.

Мужчины действительно отвратительны.

Она глотнула еще бренди.

– И что же нам теперь делать, Джейн? Вот бы найти способ как-то вытащить Кэт из Одинокого дома.

Джейн разделила остатки бренди между собой и подругой.

– Возможно, способ есть.

Джейн что, опьянела? Но они ведь не так уж много выпили.

– Какой? Я не хочу совершать убийство.

Анна не могла желать Кэт смерти от болезни или несчастного случая. Пусть та и стояла между ней и ее свободой, но подругами они быть не перестали.

– Я не об убийстве. Я о свадьбе.

– О свадьбе? Но зачем Кэт выходить замуж? Она получила то, чего всегда хотела.

– Чего хотела раньше. Не думаю, что она продолжает этого хотеть.

Ох, черт. Джейн тешила себя напрасными надеждами.

– Если бы она не хотела быть старой девой из Одинокого дома, она бы не стала тянуть жребий.

Похоже, Джейн действительно перебрала. Как и Анна. Она налила себе чаю.

– О, Кэт все еще может думать, что хочет быть старой девой, но разве ты не заметила, как она смотрела на герцога, когда тот приехал?

– Нет. – Анна слишком нервничала, чтобы анализировать поведение Кэт.

Джейн ухмыльнулась.

– Тебе стоит быть повнимательней.

– Наверное. Расскажи мне, как она выглядела.

– Как будто в комнату только что шагнул алмаз ее сердца.

Анна подозрительно уставилась на подругу.

– Сколько бренди ты выпила?

– Не больше, чем ты. И вот что еще я тебе скажу, раз уж ты такая рассеянная. – Джейн подалась вперед, словно собралась поделиться секретом. – Герцог смотрел на Кэт точно так же. – Она откинулась на спинку стула и захихикала. – Ну, разве что чуть более страстно.

Нет, Джейн наверняка это придумала, но если нет… Была же у Анны интерлюдия в кустах. Которая ничем не закончилась.

– Но какая разница? Кэт выиграла, и теперь место в Одиноком доме занято, герцог покинет Ловз Бридж и всему конец.

– Нет, он остается здесь. – Джейн слегка покраснела. – Мне удалось поговорить с другом герцога…

– С лордом Хэйвудом?!

Ох, проклятье! Джейн тут же вскинула брови. Анна поняла, что ее голос прозвучал очень… огорченно. И ведь безо всякой причины. Какая ей разница, с кем беседует лорд Хамвуд?

Но лучше бы ему не развлекаться с Джейн в кустах Одинокого дома…

– Нет, не с лордом Хэйвудом. С лордом Эвансом.

– О! – Анна знала, что не должна так откровенно радоваться услышанному. – Когда ты говорила с лордом Эвансом?

– Незадолго до того, как встретилась с тобой возле Одинокого дома. Как выяснилось, герцог с лордом Хэйвудом ссорились вчера вечером и сегодня утром – лорд Эванс, конечно, не уточнил, по какому поводу, – так что он сбежал в нашу деревню отдохнуть от шума. Он сказал мне, что они с лордом Хэйвудом уедут, а герцог останется, по крайней мере, до свадьбы Мэри, – Джейн улыбнулась, – на которой он и лорд Хэйвуд будут присутствовать. Лорд Хэйвуд музыкант, и он согласился сыграть во время церемонии.

– О! – Вместо того чтобы обрадоваться отъезду лорда Хэйвуда, Анна вдруг поняла, что предвкушает возможность снова его увидеть. Глупо!

– Я думаю, что герцог решил остаться, поскольку заинтересовался Кэт, – сказала Джейн.

Я не могу радоваться встрече с лордом Хамвудом!

– Скорее всего. Он же побывал с ней в кустах.

Анна отодвинула чашку. Нужно было возвращаться в Холл. Мрачное сидение в своей комнате казалось идеальным финалом такого ужасного дня. Возможно, утром она придумает, как решить свои проблемы.

Возможно, она сама выйдет замуж за скучного мистера Баркера.

Ха. Нет, она определенно выпила слишком много бренди.

– Ты разве не понимаешь? – спросила Джейн. – Если герцог любит Кэт и женится на ней, проклятие исчезнет.

– А я думала, ты не веришь в проклятие.

– Я не верю, герцог верит. – Джейн стала серьезной. – Так что нам достаточно лишь его подтолкнуть.

– Подтолкнуть? Я правда не поняла.

– Не глупи, Анна. Все знают, что происходит в густых кустах. Если слух о том, что герцога видели с Кэт, разлетится по округе, он будет вынужден сделать ей предложение. – Она улыбнулась. – Нам даже не придется сплетничать. Достаточно пары слов, произнесенных в присутствии сестер Болтвуд, и к концу дня, если не через час, все в Ловз Бридже будут в курсе случившегося.

На секунду Анна почувствовала беспомощность – а затем покачала головой.

– Мы не можем так поступить. Репутация Кэт будет испорчена. И все начнут ее избегать.

Джейн прикрыла рот, чтобы подавить икоту.

– Не будь пессимисткой. Если Кэт любит герцога, мы всего лишь окажем ей услугу.

– Ну… – Анна не была пессимисткой, она была реалисткой, разве нет?

– Ну вот, смотри. – Джейн подалась вперед с решительной гримаской. – В итоге все выиграют. Герцог женится на женщине, которую любит, проклятие исчезнет – если оно вообще существует. Кэт получит богатого мужа, который сможет финансировать ее писательскую карьеру. А у нас с тобой появится второй шанс поселиться в Одиноком доме.

– Хмм. – Надежда вновь начала оживать в сердце Анны. – С этой точки зрения сплетни и вправду могут оказаться не таким уж плохим занятием.

Глава пятая

Ловз Бридж, неделю спустя

Нэйт смотрел на орга́н. Тот был маленьким, но и церковь в Ловз Бридже была крохотной. Большой орга́н сокрушил бы внутреннее пространство одновременно размером и звуком. Вопрос был лишь в том, как хорошо он играет.

– Лорд Хэйвуд, позвольте представиться.

Нэйт поднял взгляд. Заговоривший с ним мужчина был на пару дюймов ниже и на двадцать лет старше его самого; каштановые волосы на висках у незнакомца были сильно побиты сединой, рот и глаза были окружены морщинами.

Взгляд Нэйта скользнул по стоящей рядом с ним…

О Господи! Боже, пусть они не заметят моей реакции!

Возможно, Господь и ответит на эту молитву, учитывая то, что тело Нэйта было наполовину скрыто за алтарем.

– Я лорд Ричард Дэвенпорт, – услышал маркиз словно издалека. – А это моя дочь Анна…

Сердце Нэйта, которое пропустило два-три такта, теперь подскочило в груди, заметалось и наконец успокоилось на положенном месте, хоть и билось сильнее и быстрее, чем обычно.

А еще его половой орган…

Нэйт постарался не думать об этом. Он собирался притвориться, будто понятия не имеет об активности у себя ниже пояса, и надеялся, что лорд Дэвенпорт не будет смотреть в этом направлении. К счастью, тот стоял слишком близко и поэтому не мог заметить какие бы то ни было… выступы, не наклонившись для этого специально.

К тому же непокорный орган наверняка через пару минут успокоится, так же, как это только что сделало сердце.

Анна была прекрасна, как… нет, еще прекраснее, чем он помнил, а вспоминал Нэйт ее часто. Она то и дело проникала в его мысли, в виде призрака посещала его сны, как бы он ни пытался ее изгнать.

Проклятье, ему следовало к этому подготовиться! Он же знал, что Анна обязательно появится на свадьбе у мисс Мэри Хаттинг, но думал – надеялся – что будет слишком занят орга́ном во время церковной службы и фортепиано во время последующего празднования, так что дело ограничится приветственным кивком издалека.

Анна снова была в голубом, этот оттенок так гармонировал с цветом ее глаз. Луч света, проникший через высокое окно церкви, коснулся ее волос, заставив их засиять, словно нимб.

– …с которой вы, конечно, уже знакомы.

Что? Взгляд Нэйта метнулся обратно, к лицу Дэвенпорта. На котором застыло предельно вежливое выражение.

Неужели Анна рассказала отцу об их встрече в кустах у Одинокого дома?

Нет, если бы она это сделала, Дэвенпорт едва ли встретил бы его так добросердечно. Дьявол, да он бы уже потребовал, чтобы викарий обвенчал его дочь и маркиза сегодня, следом за Мэри.

Нет, он позволил воображению слишком далеко его завести.

Нэйт снова взглянул на Анну. Она заметно побледнела и смотрела на отца с неподдельным ужасом.

Так, ладно. Пора что-то сказать, что угодно, лишь бы отвлечь внимание барона на себя, потому что вид его дочери наверняка подтвердит подозрения Дэвенпорта, в чем бы они ни заключались.

– Да. Я имел удовольствие видеть мисс Дэвенпорт в «Купидоне», когда приехал в Ловз Бридж.

Нэйт посмотрел на Анну. Она все еще была слишком бледна.

– Вы занимались организацией местной ярмарки, если я ничего не запамятовал, мисс Дэвенпорт?

Ее милые – но полные паники – голубые глаза уставились на него невидящим взглядом.

– Надеюсь, подготовка проходит благополучно? – подсказал ей маркиз.

– О! – Анна моргнула и взяла себя в руки. – Да. Да, все очень хорошо. Сама ярмарка состоится еще не скоро, у нас достаточно времени для того, чтобы продумать детали. И все не слишком меняется из года в год. Мы…

Дэвенпорт взял дочь за руку, чтобы прервать ее нервный лепет.

– Нам стоит позволить лорду Хэйвуду заняться более важными делами, Анна. Церемония вот-вот начнется.

– Да, боюсь, мне нужно познакомиться с этим орга́ном. Видите ли, у каждого инструмента свои особенности. Но, возможно, мы сможем поговорить позже. – Нэйт слегка поклонился лорду Дэвенпорту и улыбнулся Анне, надеясь, что улыбка вышла ободряющей.

Хотя, пожалуй, ободрять ее вовсе не следовало, подумал он, глядя ей вслед. Нэйт определенно хотел поговорить с ней позже, и тема беседы была довольно серьезной.

Нэйт снова вернулся к орга́ну, но мысли маркиза витали далеко от музыкального инструмента. Вчера по возвращении в замок Ловз его ожидало немало неприятных сюрпризов, худшим из которых было сообщение о том, что слухи о Маркусе и мисс Катерине Хаттинг, об их исчезновении в кустах у дома викария, давно уже разлетелись по деревне.

У этих слухов мог быть лишь один источник.

Нэйт сжал кулаки. Хуже того, он узнал, что Маркус действительно сделал предложение той девушке. И слава богу, что она ему отказала. Иначе тон предстоящего разговора с мисс Дэвенпорт был бы совершенно иным.

Маркиз заставил себя сосредоточиться на орга́не – музыкальном инструменте. Его собственные органы – глупое сердце и похотливый придаток – настаивали на том, что мисс Дэвенпорт ни в чем не виновата, несмотря на доказательства, а если даже и виновата, то заслуживает немедленного и полного прощения.

Нэйт сел и сосредоточился на музыке, которую собирался исполнять.

– Лорд Хэйвуд, мистер Линден, прошу вас сделать перерыв, выпить и закусить, – сказала миссис Хаттинг.

После окончания церемонии они переместились в приходской зал, привлекая внимание жителей деревни.

Мистер Линден, фермер и скрипач из Ловз Бриджа, отложил свой инструмент и вытер платком пот со лба.

– Меня и вправду мучит жажда, миссис Хаттинг.

– Конечно. Вы ведь играли без перерыва почти целый час. – Миссис Хаттинг обернулась и улыбнулась Нэйту. – А вы, милорд, играли еще дольше. И я не могу не сказать вам снова, как чудесно звучал сегодня церковный орга́н. Мы с мистером Хаттингом безмерно счастливы, что музыкант вашего уровня помог нам отпраздновать свадьбу Мэри.

– Рад был оказать услугу, мадам.

Вежливая ложь. Маркус настоял на том, что будет присутствовать на этой свадьбе, не оставив Нэйту выбора.

Маркиз огляделся. Где, к слову, его кузен?

– Вы правы, миссис Хаттинг. – Мистер Линден хлопнул Нэйта по спине с таким энтузиазмом, что заставил его непроизвольно шагнуть вперед. – Ни разу мне не посчастливилось играть с таким хорошим музыкантом, как вы, милорд. – Скрипач улыбнулся, обнаружив отсутствие некоторых зубов, что, как он объяснил чуть ранее, позволяло ему лучше свистеть.

Нэйт улыбнулся в ответ.

– Вы отличный скрипач, мистер Линден. Я сам получил немалое удовольствие.

И это было правдой. Высшее общество смотрело на музыкантов-аристократов немного скептически. Обычно единственной возможностью выступить перед аудиторией были званые вечера, на которых гостей просили сыграть, чтобы скоротать время после ужина, перед сном, и бо́льшая часть собравшихся в комнате лишь притворялась, что слушает, а на самом деле либо дремала, выпив лишнего, либо замышляла постельные эскапады.

– Мама, музыка ведь еще не закончилась? – Раскрасневшаяся и слегка недовольная девочка подошла к ним в компании двух мальчиков-близнецов помладше.

– Мы хотим еще потанцевать! – добавил один из них.

Нэйт улыбнулся. Их танцы были похожи скорее на прыжки и кружение, зато музыкой все трое очевидно наслаждались.

– Лорд Хэйвуд и мистер Линден отдыхают, дети. – Миссис Хаттинг с надеждой посмотрела на музыкантов. – Вы не могли бы продолжить, скажем, через полчаса?

– Конечно. – Линден рассмеялся. – Конечно смогу. Но не знаю, что скажет этот молодой человек. Лондонские лорды, должно быть, слабее нас, сельских фермеров.

– Ха! – улыбнулся на это Нэйт. – Я могу продержаться дольше вас, сэр, даже если вы вознамеритесь играть до утра.

– Это мы еще проверим.

Миссис Хаттинг отвернулась, чтобы дать указания одному из слуг и ответить на вопрос какого-то почтенного джентльмена. Она, наверное, расслышала только часть их разговора, потому что, повернувшись, заговорила с легким беспокойством:

– О, нет, нет, я не прошу никого из вас играть всю ночь. Я… Ох… – Миссис Хаттинг оглянулась на своего мужа, который строил ей отчаянные гримасы, намекая на то, что нуждается в спасении. Учитывая то, что при этом он говорил с леди Пенланд и ее дочерью, леди Апплтон, помощь ему действительно была необходима.

Если Нэйт не ошибался, лорд Пенланд приходился викарию старшим братом, но родственная связь с Пенландами в данной ситуации мало чем могла помочь. Скорее она усугубляла проблему.

– Прошу меня простить. – Миссис Хаттинг заторопилась прочь.

Линден фыркнул.

– Богатые родственнички викария редко приезжают к нам сюда, – сказал он, идя вместе с Нэйтом, чтобы налить себе эля. – Богом клянусь, я думал, что все лондонские богачи такие же, пока не встретил вас и ваших друзей.

– И это правда. Нэйт у нас просто лучший из лучших, – сказал Алекс, появляясь слева от маркиза и хлопая его по плечу.

– Это точно. Мистер Хэйвуд – лучший пианист из всех, с кем я имел удовольствие играть… – Линден хлопнул себя по колену и расхохотался. – Впрочем, на этой проклятой штуке у нас играл только Лантли, местный учитель музыки, так что не слишком-то гордитесь, милорд.

Линден взял пинту эля, тарелку и отошел, чтобы поговорить со знакомыми.

Нэйт снова оглядел комнату. И опять не нашел кузена.

– Где Маркус?

Алекс пожал плечами.

– Кажется, вышел наружу. Вот, держи эль. Котлетки из лобстеров очень хороши. Интересно, Хаттинги заказали их из Лондона?

Проклятье! Нэйт с сожалением поглядел на еду. Он был голоден. И хотел пить.

– Я должен пойти за ним.

– Зачем? Он наверняка просто решил подышать свежим воздухом… – Алекс фыркнул. – Или ищет сортир. – Он протянул Нэйту кружку. – Так что, думаю, Маркус и сам управится.

Маркиз машинально взял у него кружку.

– Ты не понимаешь.

М-м-м. Судя по запаху, эль был хорош. Нэйт сделал глоток. И вкус тоже приятный.

– Маркус бесится из-за того, что ты постоянно за ним присматриваешь, Нэйт. Он уже большой мальчик. И может жить, как хочет.

Нэйт взял котлетку из лобстеров и откусил кусочек, чтобы сдержать рвущийся наружу ответ. Спорить с Алексом было бесполезно.

Алекс не верил в проклятие Изабеллы Дорринг. Но хотя бы мисс Катерина Хаттинг, женщина, в которой Нэйт видел главную угрозу для Маркуса, оказалась достаточно разумной, рассудительной и уверенной в себе старой девой – из Одинокого дома! – и она уже отклонила предложение его кузена. Он пока что в безопасности – от себя самого.

Нэйт не видел мисс Катерины Хаттинг в комнате, но это наверняка объяснялось тем, что после недавнего отказа ей было неуютно рядом с Маркусом. А присутствие крайне надоедливой тетушки, леди Пенланд, и столь же невыносимой дочери этой женщины едва ли улучшало ситуацию.

А еще – это ведь сестра Катерины выходила сегодня замуж. Даже убежденной старой деве могло быть не по себе, когда все возможное внимание направлено на другую.

Что было плохо. Маркус казался искренне опечаленным после ее отказа. И сегодня утром он тоже был мрачен. Но это и к лучшему. Слишком рано умирать в тридцать лет. Они с Маркусом и Алексом вернутся в Лондон завтра утром, и Маркус сможет наконец забыть об этой истории.

Нэйт нахмурился. Ни Маркус, ни мисс Хаттинг не оказались бы в столь неловком положении, если бы мисс Дэвенпорт не начала распускать сплетни. Так что сейчас было самое время поговорить с ней по этому поводу. К тому же по-прежнему было неясно, чем вызвано странное поведение ее отца до начала церемонии. Так где же она?

Высокий рост давал Нэйту определенное преимущество в толпе – хороший обзор. Вот она где! Он заметил в углу голубое платье и светлые волосы. Поразительно, но мисс Дэвенпорт была одна.

– Извини, Алекс. Мне нужно кое с кем поговорить.

Ох, боже, лорд Хамвуд направлялся к ней через комнату.

Анна в отчаянии взглянула на дверь в церковный дворик. Ей очень хотелось сбежать.

Но она не могла этого сделать: дверь была в другом конце зала. Однако, даже будь она совсем рядом, Анна не смогла бы ею воспользоваться. Джейн дала ей очень точные указания: задержать лорда Хамвуда внутри здания. Они обе видели, как Кэт убегала отсюда и как герцог следовал за ней. Это было в их (Анны и Джейн) интересах – не позволить маркизу вмешаться в то, что происходит между этими двумя.

И девушки очень надеялись, что это что-то происходит. Кэт отказала герцогу – и ее мать с тех пор без умолку твердила о глупости дочери, – но было совершенно очевидно, что он не безразличен Кэт. Как быстро она сбежала сегодня, как только герцог к ней подошел, даже натолкнулась на бегу на свою невыносимую кузину, леди Апплтон!

Лишь болван решил бы, что герцог сделал Кэт предложение только из чувства долга. Во время свадебной церемонии он смотрел на Кэт так, словно в ней его спасение… И возможно, действительно так и было. Если герцог любит Кэт и женится на ней, проклятие будет разрушено.

Если, конечно, оно вообще существует.

Однако лорд Хамвуд, похоже, воспринимал это совершенно не так, как Анна с Джейн.

Мужайся! Он почти приблизился.

Анна в последний раз взглянула на дверь. И крепко сжала руки, глубоко вздохнув. Ей хотелось, чтобы ее сердце перестало выпрыгивать из груди, и она заставила себя улыбнуться.

– Лорд Хам…

Бровь маркиза вопросительно изогнулась.

Боже! Нельзя же начинать с оскорблений.

– Лорд Хэйвуд, я должна сказать вам, что мне очень понравилась ваша игра, как на орга́не в церкви, так и здесь, на фортепиано.

Идеально! Мужчины любят лесть. Мы можем проговорить о его музыкальном таланте достаточно долго, чтобы миссис Хаттинг успела вернуться и снова позвать его за инструмент.

– Вы очень талантливы.

Лорд Хамвуд коротко усмехнулся.

– Благодарю, мисс Дэвенпорт. Я стараюсь. Но хотелось бы перейти к вопросу, по которому я вас искал. Боюсь, у нас с вами возникла проблема – или даже две.

Господи, она же не может сейчас стоять лицом к лицу с единственным достойным мужчиной из высшего света?

– Для такого уровня игры наверняка потребовалось немало часов практики.

Маркиз нахмурился, явно раздраженный ее попыткой уйти от темы, но оказался слишком вежливым, чтобы сказать об этом прямо.

– Да, но я любил практиковаться.

Он любил мучительно-бесконечные повторы одного и того же отрывка, который нужно запомнить? Анна заметила, что он не пользовался нотами.

– А я ненавижу, – сказала она. – Точнее ненавидела. И больше даже не пытаюсь играть. Должна признаться, я была сущим наказанием для мистера Лантли. Он уже был учителем музыки, когда я росла. Но мне нравится слушать игру на фортепиано – играть на орга́не я даже не пробовала, – и меня восхищают люди, которые умеют играть на музыкальных инструментах, в особенности так хорошо, как вы. Я даже завидую им. Но мне не хватило ни терпения, ни желания на то, чтобы долгими часами разучивать мелодию.

Она улыбнулась маркизу. Его, похоже, слегка ошеломил такой поток слов.

– Зато я могу петь, но только ради собственного развлечения; я очень нервничаю, оказываясь перед аудиторией. Полагаю, именно поэтому меня так восхищают люди, которые выступают на публике. Вы выглядели таким спокойным и собранным, когда играли. Разве вас не смущает, что все на вас смотрят? Вы когда-нибудь терялись так, что все мысли вылетали у вас из головы? Я искренне уверена, что у меня бы на вашем месте дрожали руки.

Анна сделала паузу. У нее закончился воздух и идеи.

Но наверняка теперь-то маркиз вцепится в тему о своем музыкальном исполнении. Она сделала все возможное, чтобы он заговорил: льстила ему, поставила его выше себя, признала свою неполноценность и попросила поделиться своими выдающимися знаниями. Теперь можно будет стоять и слушать, как он восхваляет себя, пока не придет время возобновить игру. Именно так поступили бы все известные ей мужчины, хотя у них и не было такого роскошного титула – а порой вообще не было никакого титула.

Но, как выяснилось, лорд Хамвуд не относился к знакомому ей типу мужчин.

– Мисс Дэвенпорт, я бы с удовольствием обсудил с вами мое музыкальное выступление, но сделаю это в другой раз. Сейчас же я хочу узнать, вы ли распространили слухи о мисс Катерине Хаттинг, хотя и обещали этого не делать.

Ох, проклятье! И ведь никак не избежать этого разговора.

– Я ничего не обещала. – В этом Анна была совершенно уверена. – И не распускала слухов.

Лорд Хамвуд снова вскинул бровь.

– В прямом смысле слова. Я рассказала о случившемся Джейн, и мы могли обсуждать это неподалеку от сестер Болтвуд…

– Болтвуд!

– Тише, не так громко. Вы хотите, чтобы они услышали вас?

Маркиз сузил глаза.

– Мы с вами в дальнем углу помещения, мисс Дэвенпорт, а в комнате достаточно шумно от разговоров собравшихся. Сестры Болтвуд меня не услышат.

Да, они были в углу. Почему никто не подходит, чтобы присоединиться к их разговору? Или, точнее, почему Джейн не спешит ей на помощь?

Потому что Джейн слишком занята разговором с другом лорда Хамвуда, лордом Эвансом, вот почему. Но она ведь с легкостью могла увлечь графа в этом направлении. Если бы только Анне удалось поймать ее взгляд…

Но надежды не было. Джейн повернулась к ней спиной – вполне возможно, намеренно.

– У вас очень глубокий и звучный голос, милорд.

Лорд Хамвуд сжал губы в тонкую линию, но, когда заговорил снова, почти шептал – отчего Анне стало еще больше не по себе.

– Как вы можете себе представить, мисс Дэвенпорт, я не был доволен, когда вчера по возвращении обнаружил, что слухи заставили герцога сделать мисс Хаттинг предложение руки и сердца. Слухи, начало которым положили вы.

– Я не…

Теперь он вскинул обе брови. И нет, он не придвигался к ней, однако у Анны возникло такое ощущение, словно он нависает над ней, подавляя.

Девушка прочистила внезапно пересохшее горло.

– Но ведь в итоге Кэт отказала герцогу и никто ее не осуждает, так что никто не пострадал. – Однако Анна надеялась, что скоро ситуация изменится. Ни Кэт, ни герцог пока что не вернулись. Может быть, они и не вместе, но если…

Тогда у нее и у Джейн появится новый шанс поселиться в Одиноком доме.

– Благодарение Богу, и именно поэтому я еще не начал вас душить.

Анна вскинула подбородок, подавляя внутреннюю дрожь.

– Надеюсь, вы никогда не примените насилия к женщине, лорд Хэйвуд.

Он попятился, как от пощечины.

– Конечно же нет. Почему вы решили, что я способен на подобную низость?

– Потому что вы только что это сказали.

– Я не… о, вы имеете в виду мои слова по поводу удушения? Это, мисс Дэвенпорт, была гипербола. Хотя…

На этот раз он к ней приблизился.

Анна попятилась – и уперлась в стену. Она была в западне.

Нет, она была в зале, где собралась вся деревня, за исключением Кэт и герцога. Если она закричит, все тут же ринутся ей на помощь – и это будет ужасный скандал.

Следует сохранять спокойствие. Нужно всего лишь задержать лорда Хамвуда на несколько минут. Наверняка миссис Хаттинг вот-вот придет, чтобы разыскать его и вернуть за инструмент.

Анна глубоко вдохнула, успокаиваясь, и ощутила запах лорда Хамвуда – который исключительно точно и подробно напомнил ей о том, что произошло в саду Одинокого дома.

Маркиз снова хмурился.

– Кто-нибудь когда-нибудь, мисс Дэвенпорт, говорил вам о том, что вы совершенно невыносимы?

Вот так. Он не хотел проделывать с ней то же, что и в саду. В тот раз возобладал его мужской инстинкт. А на нее ему наплевать.

– Нет.

– Что ж, уверен, что препятствием послужила всего лишь вежливость.

– Которой вам недостает.

Маркиз чуть склонил голову набок.

– Я предпочитаю действовать прямо. – Его брови по-прежнему хмурились. – Вы же осознаёте всю серьезность ситуации, не так ли? Это в буквальном смысле вопрос жизни и смерти.

Он точно не обрадуется, если когда-нибудь узнает, что она видела, как Кэт и герцог выходят из комнаты. Но ушли они не одновременно, поэтому могли и не быть сейчас вместе. И Анна не имела к их уходу никакого отношения.

– Вы говорите об этом глупом проклятии? Никто в него не верит.

Маркиз снова навис над ней:

– В него верю я. И герцог.

– Ну что ж, сочувствую.

Кажется, она услышала скрежет его зубов. Затем маркиз глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Что ж, ладно. К счастью, это не имеет значения. Не случилось ничего непоправимого, а мисс Хаттинг теперь благополучно обустроилась в Одиноком доме. Герцог, лорд Эванс и я утром возвращаемся в Лондон.

Замечательно. Чем быстрее уедет лорд Хамвуд, тем скорее я перестану ощущать этот странный трепет в животе.

Но это говорила ее голова. А глупое сердце оборвалось.

Маркиз прочистил горло и мельком взглянул на свои руки.

– Второй вопрос, который я хотел бы вам задать, касается непосредственно нас.

Боже, она действительно идиотка. Когда он сказал «нас», ее сердце затанцевало. Глупо! Никакой связи между ними не было. Совершенно никакой.

– И что же это за вопрос?

Маркиз нахмурился. Он постоянно хмурился, глядя на нее.

– Я был весьма… гм, удивлен тем, что ваш отец решил лично представиться мне до церемонии и что, по его же словам, ему известно: мы с вами уже встречались.

Удивлен? Анна была настолько шокирована, что опасалась впервые в жизни упасть в обморок.

– Полагаю, он всего лишь предположил, что наши с вами пути уже пересекались.

У маркиза был весьма пронзительный взгляд. Анне приходилось оглядывать комнату, чтобы не встречаться с ним глазами.

Мистер Линден допивал второй, если не третий, стакан эля, но его игра на скрипке становилась тем вдохновеннее, чем больше алкоголя он употреблял.

– В тот миг вы считали иначе. Вы приобрели интересный оттенок бледно-зеленого, как только он упомянул о нашей встрече, что было сделано, смею заметить, весьма многозначительным тоном.

Что папа мог тогда иметь в виду?

– Вам показалось. – Если она посмотрит лорду Хамвуду в глаза, он поймет, что она лжет. Анна с величайшей тщательностью разгладила перчатки. – Возможно, всему виной освещение в церкви.

Маркиз фыркнул. Весьма выразительно.

– Вы упоминали о том, что встретились со мной на постоялом дворе в тот день, когда его светлость размещал объявление об Одиноком доме?

– Нет, хотя я сказала отцу, что видела там герцога.

Как вам такое, лорд Хамвуд?

– К тому времени папа уже слышал от викария о том, что его светлость в деревне.

– Тогда еще одним моментом нашей встречи был… – Маркиз снова нахмурился. – Вы ведь не сказали отцу о наших действиях в саду Одинокого дома, не так ли?

Бурная волна злости смыла остатки романтической пелены, затуманившей разум Анны.

– Разумеется нет. Я не настолько глупа.

И ее отец ничего об этом не знал, по крайней мере, когда она вернулась домой тем вечером, поскольку предположил, что лорд Хамвуд может стать ее мужем. Что бы ответил маркиз на это?

Девушка вскинула подбородок.

– Заверяю вас, если бы я рассказала отцу о том, что случилось в саду, вы встретились бы с ним гораздо раньше. Он прогнал бы вас до самого Лондона, а затем притащил бы обратно, чтобы поставить рядом со мной у алтаря. – Она вскинула подбородок еще выше. – Хотя, конечно, я едва ли согласилась бы выйти за вас.

– Не глупите. Если бы прошел слух о том, что случилось в саду, ваша репутация была бы испорчена. И я, будучи честным человеком, согласился бы жениться на вас.

Анна фыркнула – конечно же, насмешливо.

– Натравите свой инстинкт на вашу честь. Уверена, он разорвет ее на части и вы радостно вернетесь в Лондон, не обременив себя никакими ненужными чувствами.

Маркиз очень странно на нее посмотрел: со злостью, раздражением, недовольством и, похоже, чем-то еще.

– Вы не можете думать, что я бросил бы вас в бедственном положении.

Анна не доверяла сейчас собственному голосу, поэтому лишь вскинула бровь и изобразила то, что, как ей хотелось надеяться, выглядело как насмешка. По правде говоря, девушка не знала, как на самом деле относится к тому, что произошло в саду. Она ощущала странную смесь ужаса и возбуждения. Но определенно не желала выходить замуж за этого человека лишь для того, чтобы он мог очистить свою совесть.

Маркиз снова хмурился.

– Вам стоит лучше следить за своим лицом, иначе оно таким и останется, – произнесла Анна.

– Каким?

– Вот таким. – Она бездумно коснулась пальцем глубокой «V» между его бровей и тут же отдернула руку.

Кто-нибудь это видел?

Анна огляделась.

Джейн ухмылялась, глядя на нее, но больше никто не смотрел в их сторону.

– Я бы сделал вам предложение, – сказал лорд Хамвуд, – и вы бы его приняли. Мисс Хаттинг повезло, что слухи о ней, герцоге и кустах так быстро утихли – ей было куда отступать, в Одинокий дом.

А я еще надеюсь там поселиться. Герцог и Кэт отсутствуют уже почти час.

– Но поскольку о нас никаких слухов не возникло, нам не следует волноваться по этому поводу.

Если бы где-нибудь тлела хоть искорка сплетен, Джейн давно бы раздула ее в полноценный пожар и со счастливым видом затанцевала на фоне пламени. Потому что, если Анна и Кэт окажутся в западне у алтаря, Джейн будет последней кандидаткой и без помех сцапает Одинокий дом.

– Но, если вы не рассказали отцу о нашей встрече, откуда он мог о ней узнать?

Действительно, откуда? Он редко ездил сюда, в деревню, и никогда не говорил с сестрами Болтвуд.

Анна попыталась вспомнить тот вечер… Ну конечно же.

– Миссис Грили!

– Миссис Грили?

– Да. Помните дородную даму в очках, которую мы видели, возвращаясь к «Купидону»? – К счастью, у миссис Грили было плохое зрение. Она не рассмотрела выражения их лиц. – Она местная швея. А также кузина миссис Бигли, нашей домоправительницы. Миссис Грили наверняка рассказала обо всем миссис Бигли, которая рассказала мистеру Бигли, а тот рассказал моему отцу.

О господи! В тот же вечер папа обратил внимание на то, что я потеряла шпильки и в моих волосах застряли листья. Неужели я действительно сказала ему, что упала в кусты, целуя мужчину? Сказала ведь.

Анна почувствовала руку на своей руке и заморгала, глядя снизу вверх на лорда Хамвуда.

У него был обеспокоенный вид.

– Вы снова побледнели и стали почти зеленой, мисс Дэвенпорт. Вы в порядке?

– Д-да.

Она сглупила. Если бы папа действительно думал, что лорд Хамвуд ее обесчестил, он бы уже заставил маркиза жениться на ней.

И этим браком убил бы двух зайцев: компенсировал бы нанесенный ее репутации урон и удалил бы ее прочь из дома перед переездом миссис Итон.

– Как я уже сказала, милорд, вам не о чем волноваться. Мой отец немедленно заставил бы вас сделать мне предложение, узнай он о наших… действиях у Одинокого дома. Он придает чести и репутации такое же большое значение, как и вы.

Лорд Хамвуд кивнул:

– Это правильно.

– И еще он жаждет от меня избавиться.

Ох, проклятье. Теперь у лорда Хамвуда снова был встревоженный взгляд. Анна не хотела этого добиться.

– Но папа ничего от вас не потребовал, поэтому вы можете благополучно сбежать в Лондон, не оглядываясь.

Маркиз снова сжал зубы. Если он продолжит ими скрипеть, то сотрет их в пыль.

– Я бесконечно этому рад. Брак не входит в мои ближайшие планы.

Брак не входил и в планы Анны тоже, но она не сдержалась и выпалила:

– Почему? Потому что вы решили стать бессменным хранителем герцога? Не думаю, что ему это по душе.

Это было ошибкой. Анна определенно не хотела напоминать маркизу о том, что он собирался проверить, чем же занят его светлость. Но именно об этом он вспомнил. Потому что нахмурился.

– Где…

Однако Анну спасла миссис Хаттинг:

– Милорд, мне жаль вас прерывать, но не могли бы вы продолжить игру на фортепьяно?

Маркиз выглядел так, словно намерен был отказаться и отправиться на поиски герцога, но мистер Линден уже настраивал свою скрипку, а миссис Хаттинг улыбалась в ожидании согласия.

В конце концов хорошие манеры – и, возможно, доброта – победили.

– Да, конечно. Прошу извинить меня, мисс Дэвенпорт.

Глава шестая

Лондон, неделю спустя

Нэйт сидел в своем кабинете в Хэйвуд-хаусе, разбирая корреспонденцию от управляющих. Его люди отлично справлялись с делами, что, впрочем, не отменяло одного факта: ему стоит уделять своей собственности больше времени. Не он ли недавно отчитывал Маркуса за то, что тот слишком долго отсутствует в своем поместье?

Маркиз закончил писать письмо и запечатал его. Проблем, которые требовали бы его незамедлительного присутствия, не было. Через месяц или два нужно будет объехать владения. И Маркусу стоит к нему присоединиться. Кузену нравилось посещать места, в которых они росли.

О господи! Нэйт откинулся на спинку стула и потер глаза ладонями. Он без колебаний поставил бы месячную ренту на то, что Маркус откажется.

И как же теперь поступить? Нэйт не мог оставить кузена сейчас, когда проклятие затмило его разум. Если бы мисс Хаттинг ему не отказала…

Нэйт помотал головой, словно пытаясь вытрясти эту мысль. Он не мог – и не станет – думать о том, что могло бы произойти.

Запечатав письмо, Нэйт поднялся со стула. Сегодня утром он больше не будет работать. Прежде он бы отправился в Харт-хаус, но Маркус очень четко дал кузену понять, что ему там не рады.

Это причинило Нэйту боль.

Он вышел из кабинета и едва не наткнулся на дворецкого.

– Милорд, – сказал Уилсон, прижимая руку к груди, – вы напугали меня.

– Прошу прощения, Уилсон. Ты меня искал?

– Да, милорд. Я шел сказать вам…

– Чтобы по пути в «Уайт» я заглянул в гости.

Нэйт обернулся и увидел шагающего к нему Алекса.

– Замечательно. Я и сам как раз туда направлялся. – Маркиз посмотрел на дворецкого. – Уилсон, у меня на столе лежит стопка писем. Проследи, чтобы их отправили, хорошо?

– Конечно, милорд.

– Пригласим Маркуса к нам присоединиться? – спросил Нэйт, когда они с Алексом начали спускаться по ступеням. И тут же понял, что Алекс наверняка проезжал Харт-хаус по дороге к нему. – Или ты уже говорил с ним?

Алекс кивнул, нахмурившись.

– По какой-то причине Маркус отказывается выходить из дома, пока не получит почту. Сказал, что присоединится к нам в «Уайте» позже.

– И какого же послания он может ожидать? – Переходя улицу, Нэйт обогнул свежую кучу конского навоза.

– Понятия не имею. – Алекс глянул на собеседника. – Но выглядит он ужасно, и характер у него стал, как у самого дьявола.

– А! Так я не единственный, на ком он срывает злость?

С того самого момента, как они оседлали коней, чтобы выехать из Ловз Бриджа, Маркус был мрачен и сварлив. Вначале Нэйт думал, что мисс Дэвенпорт была права и его кузен всего лишь недоволен пристальным вниманием к его персоне, поэтому попытался держать дистанцию. Но, если Маркус срывался и на Алексе, дело явно было в чем-то ином.

– Возможно, мне стоит с ним поговорить.

Алекс фыркнул.

– Только если желаешь, чтобы тебе оторвали голову. Я лишь намекнул, что он в последнее время бесится по пустякам, и едва не получил в ухо.

Это было совершенно не похоже на Маркуса.

– Дело наверняка в проклятии.

– О? А я было подумал, что в мисс Хаттинг.

Нэйт остановился – и вынудил дородного джентльмена, слишком близко идущего следом за ними, вскрикнуть и исполнить целую серию танцевальных па, чтобы избежать столкновения.

– Простите, сэр, – поклонился ему Нэйт.

Тот поклонился в ответ, сопроводив поклон злобным взглядом, и продолжил путь.

– А он лучше владеет ногами, чем я предположил вначале, – сказал Алекс, задумчиво глядя дородному джентльмену вслед. – Мог бы даже стать хорошим боксером.

– Да пусть хоть выйдет против джентльмена Джексона[2] и победит – мне все равно. Что ты имел в виду, говоря о мисс Хаттинг? Я думал, что все решено.

Конечно, решено. Иначе и быть не могло. Иначе… Нэйт заставил себя побороть раздражение и говорить более спокойно.

– Маркус сделал ей предложение, она отказалась. Слухи умерли и были похоронены уже ко дню свадьбы ее сестры. Мисс Катерина Хаттинг комфортно разместилась в Одиноком доме. Совесть моего кузена чиста.

– Ставлю на то, что его мучает вовсе не совесть. – Алекс снова зашагал.

Нэйт нахмурился, глядя ему в спину, а затем быстро поравнялся с ним.

– Что ты имеешь в виду? Если не совесть, то что?

– Его сердце. – Алекс улыбнулся. – И куда менее благородный орган.

– Ерунда!

Господи, Алекс просто не может быть прав, ведь верно? Мисс Хаттинг была довольно привлекательной, но совершенно обыкновенной девушкой. В отличие от мисс Дэвенпорт, чьи голубые глаза и светлые волосы…

– Разве ты не заметил, как Маркус смотрел на мисс Хаттинг на свадьбе ее сестры? – спросил Алекс.

– Конечно же нет. Я играл на орга́не и на фортепьяно, помнишь?

– И точно так же ты не заметил, как он последовал за ней прочь из зала.

– Что?!

Кровь зашумела у Нэйта в ушах. Алекс знал, что Маркус в опасности, и не сделал ничего, чтобы его спасти? Нэйт схватил приятеля за руку.

– Ты же сказал, что он пошел искать сортир.

– Ай! – раздался рядом женский вскрик.

На этот раз не успела остановиться дама, идущая следом за ними. Дородная женщина врезалась в Нэйта боком; перья ее шляпки хлестнули его по щеке, мешая рассмотреть ее лицо.

– Леди Данли, – сказал Алекс. – Как приятно с вами… столкнуться.

О, дьявольщина, королева лондонских сплетниц! Она наверняка так увлеклась подслушиванием, что не смотрела под ноги. Как много она успела услышать?

Нэйт убрал перья от лица и взглянул прямо в крошечные, светящиеся от любопытства глазки этой женщины.

– Надеюсь, герцог Харт в порядке? – спросила она. – Так непривычно видеть вас без него, лорд Хэйвуд.

– С ним все хорошо, леди Данли. Благодарю за беспокойство.

– Хмм. – Она внимательно уставилась на Алекса. – Все были так поражены, когда герцог остался в Ловз Бридже, разрешив вопрос с Одиноким домом. А затем он – и вы оба – посетили свадьбу помощника управляющего и дочери викария! Уверена, вы представляете себе, какие разговоры это за собой повлекло. Я хочу сказать, девушка ведь приходится племянницей лорду Пенланду, однако это третья дочь викария, которая выходит замуж. Никто не знает, отчего Пенланд вдруг решил там побывать. Прошлую свадебную церемонию одной из девчонок Хаттинг он пропустил. Не знаете ли, отчего ему вздумалось появиться на этой?

К счастью, с этим вопросом она обратилась к Алексу.

– Не имею представления, леди Данли. Вам придется спросить об этом у Пенланда.

Женщина перевела пронзительный взгляд на Нэйта.

– А старшая мисс Хаттинг все еще не замужем, полагаю.

– Да. – Маркиз не хотел снабжать сведениями эту старую каргу.

Леди Данли поиграла седыми бровями.

– А возможен ли брак в будущем? С неким герцогом, например? Ах, это был бы такой тяжелый удар! Подумайте, как станут ревновать мисс Рэсбон и другие лондонские дамы, когда узнают, что никому не известная деревенская мисс украла у них герцога Харта!

Нэйту очень хотелось сомкнуть пальцы на шее у леди Данли и сжимать их, пока ее надоедливый голос не затихнет навсегда. Этим он оказал бы услугу обществу. Аристократия благодарила бы его.

Алекс рассмеялся, привлекая к себе жадный до сплетен взор.

– О, леди Данли, – сказал Алекс. – Вы разве не слышали? Старшая мисс Хаттинг с комфортом разместилась в Одиноком доме еще несколько недель назад. И собирается жить без мужа до конца своих дней.

– О? – фыркнула леди Данли. Ей определенно не понравился намек Алекса на то, что она не в курсе последних новостей. – Сомневаюсь, что это надолго, раз уж герцог так волочится за ее юбкой.

– Герцог не «волочится за ее юбкой». – Нэйт сцепил руки за спиной, чтобы не схватить старую сплетницу и не встряхнуть ее. – А мисс Хаттинг не передумает. За две сотни лет ни одна старая дева не покидала Одинокого дома, для того чтобы выйти замуж.

– О? – Леди Данли улыбнулась так, как наверняка улыбалась та чертова кошка из Одинокого дома, завидев мышь. – А как же новая герцогиня Бентон, хмм?

Возможно, в этот единственный раз ему простится бестактность по отношению к женщине?

Но Алекс снова пришел приятелю на помощь.

– Видите ли, леди Данли, новой герцогине потребовалось двадцать лет, чтобы решиться выйти за Бентона. Двадцать лет спустя вам… – он сделал паузу, чтобы подчеркнуть эффект, – будет уже все равно.

Перья на шляпе леди Данли затрепетали от негодования.

– Лорд Эванс, надеюсь, вы не хотели намекнуть на мой преклонный возраст?

– Что вы, леди Данли, это едва ли был намек.

Нэйт поднес руку к лицу, чтобы скрыть усмешку. Леди Данли с подозрением глядела на Алекса. Она не могла не понять, что он ее оскорбляет, но насмешка была чересчур тонка для нее. Или, возможно, сплетница была слишком тщеславна, чтобы поверить, что кто-то осмелится дерзить ей.

Она пренебрежительно фыркнула.

– Сомневаюсь, что мне придется ждать больше года, чтобы поздравить герцога с его бракосочетанием. Вчера я видела его на балу у Эндоверов. У него был рассеянный вид влюбленного… – она ухмыльнулась, – или терзаемого страстью.

Нэйт с трудом сохранял равнодушное выражение лица и ровный тон голоса.

– Вы позабыли о проклятии, мадам? Герцогу Харту всего тридцать. Он не собирается рисковать жизнью.

Надеюсь.

– Это мы увидим, не так ли? – Женщина снова ухмыльнулась. – Доброго дня, господа.

Нэйт нахмурился, глядя на отступающую леди Данли.

– Проклятая сплетница! Как думаешь, сколько она успела подслушать?

Алекс вздохнул, когда они снова зашагали.

– Достаточно. И мало того, что имя мисс Хаттинг снова будут обсуждать… Подозреваю, интерес угаснет не скоро. – Он покосился на Нэйта. – Разве что Маркус действительно на ней женится.

– Маркус не женится на мисс Хаттинг. – Но желудок Нэйта все равно стянуло тугим узлом.

Достигнув «Уайта», они отыскали себе тихий уголок. Нэйт огляделся, чтобы убедиться – на этот раз их никто не подслушает – и снова вернулся к прерванному разговору о Маркусе. Он понизил голос, по-прежнему испытывая напряжение.

– Алекс, – Нэйт почти шипел. – Ты сказал мне, что Маркус направился в сортир, когда я спросил тебя, где он.

Приятель пожал плечами.

– А мне казалось, я говорил, что он может туда направляться. Он же все еще человек. Даже герцог подвержен зову природы.

– Его не было слишком долго. А только что, на улице, до того, как леди Данли со мной столкнулась, ты говорил, что он последовал за мисс Хаттинг. Раньше ты не удосужился упомянуть об этом факте.

– Ну… да.

– Так они договорились о встрече?

Проклятье! Следовало идти искать Маркуса. Я знал, что нужно было это сделать!

– Нет, я так не думаю. Я бы даже сказал, что мисс Хаттинг была полна решимости избегать Маркуса.

– Благодарение Богу за это.

– Но я отчего-то сомневаюсь, что она преуспела в своих намерениях. – Алекс пожал плечами. – Их не было больше часа.

– Что?!

К счастью, эта часть «Уайта» была почти пуста. Почти – но не совсем. Несколько мужчин, сидевших в креслах с кофе и газетами, вскинули глаза и оглянулись. Нэйт ссутулился и повернулся спиной к выразительным взглядам.

– Его так долго не было?

Алекс кивнул.

Какого дьявола я не отправился искать Маркуса, как только заметил, что он вышел из комнаты?

Ты же желал поболтать с мисс Дэвенпорт, идиот!

– Нэйт, ты не можешь посвятить всю жизнь тому, чтобы приглядывать за Маркусом.

– Не только могу, но и посвящу. Уже посвятил.

Алекс покачал головой.

– Тебе нужно присматривать за собственными владениями. – Он вскинул бровь. – И позаботиться о появлении собственного наследника.

В сознании Нэйта мгновенно возник образ мисс Дэвенпорт.

Нэйт тут же прогнал его.

– За моими владениями присматривают хорошие люди. Я посещаю их как минимум раз в год. Что до второго вопроса… У меня еще достаточно времени. Нет смысла спешить.

Алекс нахмурился и открыл рот, явно собираясь возразить, но затем откинулся на спинку кресла.

– Нэйт, ты обращаешься с Маркусом, как с ребенком.

Нэйт был совершенно уверен, что вначале Алекс намеревался сказать нечто иное, но и сам предпочитал разговор о Маркусе разговору о мисс Дэвенпорт.

– Нет, ничего подобного.

– Да, именно так. Вот ты бы хотел, чтобы кто-то постоянно заглядывал тебе через плечо, следил за каждым твоим шагом, волновался из-за каждого поступка? Черт, да это все равно что водить за собой одновременно няню и наставника.

В такой подаче все действительно выглядело мрачно, вот только Алекс не верил в проклятие.

– Это необходимость.

– Это безумие. И сводит Маркуса с ума. Ты видел, как он мрачнеет от твоей постоянной бдительности?

– Если я не буду бдителен, он сотворит какую-нибудь глупость. Он уже сотворил глупость. – Нэйт взъерошил волосы. Если бы только он мог заставить Алекса понять… – Это все проклятие. Оно путает его мысли.

Алекс покачал головой.

– Я не знаю, что хуже: проклятие Изабеллы Дорринг или проклятие твоего постоянного присмотра.

Вот это уже было несправедливо.

– Маркусу известно, что мной движет беспокойство за него.

– И именно поэтому он до сих пор тебя не пристрелил. – Алекс вздохнул. – Нэйт, послушай, даже если ты прав и Маркус действительно обречен, позволь ему хотя бы оставшееся время прожить по своему разумению. – Он подался вперед, глядя маркизу в глаза. – И сам живи собственной жизнью. Если ты будешь слишком долго откладывать ее на потом, однажды ты можешь обнаружить, что времени не осталось.

– Ты не понимаешь. – Боже, как ему надоело это повторять! – Я…

Алекс вскинул руку.

– Пора сменить тему. Приехал Маркус.

Нэйт оглянулся, чтобы посмотреть на шагающего к ним Маркуса.

Кузен улыбался, но улыбка мало скрывала его напряженность.

– Вы давно здесь? – спросил Маркус, занимая свободное кресло.

– Нет, – ответил Алекс. – Насколько я понял, доставили почту?

– Да.

– И ты получил то, чего ждал? – спросил Нэйт.

Маркус смахнул с бриджей невидимую пылинку.

– О, я не ждал ничего особенного и определенного.

Господи, он снова мне лжет.

А как же тридцать лет нашей дружбы, Маркус?

Мы с тобой ближе, чем большинство братьев. Мы всем делились друг с другом.

А теперь ты от меня что-то скрываешь?

Возможно, Алекс был прав. Возможно, Маркус действительно считал его заботу проклятием.

К счастью, к ним приблизился еще один человек.

– Харт и Хэйвуд… и Эванс. Рад встрече!

Нэйт никогда еще не был так рад видеть Джорджа Хармона, добродушного сводного брата виконта Баннингли. Их отцы тоже дружили, так что в детстве Нэйт и Маркус проводили немало времени с Джорджем и его младшей сестрой Элеонор. По правде говоря, старшие лорд и леди Баннингли дали понять с болезненной ясностью, что желают однажды обвенчать Элеонор и Нэйта. Он испытывал даже некоторое чувство вины, в особенности после того, как Элеонор совершила ошибку, выйдя замуж за Итона, но даже если бы маркиз присматривал себе жену, к Элеонор он испытывал только братскую любовь.

А вот к мисс Дэвенпорт…

Нет. Не думай о ней.

К счастью, Джордж плохо разбирался в эмоциональных оттенках. Он подтащил к себе кресло и присоединился к их маленькой группе, начав разговор прежде, чем устроился на сиденье.

– Честно признаться, я надеялся застать вас, друзья мои. Я тут попал в щекотливую ситуацию. Сказал своему брату, что приеду к нему в поместье, но вдруг выяснил, что в Брайтоне в тот же вечер серьезный бой, Том Хэйс против Боба Костолома МакКлауда… Но я же не могу оказаться в двух местах одновременно, правда? Вот только Баннингли рассвирепеет… – Джордж фыркнул. – Черт, да он меня просто прикончит, если я послезавтра не покажусь в его поместье.

Он радостно им улыбнулся.

– Ну, кто-нибудь из вас желает прокатиться за город?

– Не понимаю, как это решит твою проблему, – сказал Нэйт. – Ведь твой брат ожидает именно тебя.

– О нет, именно я ему не нужен. Ему нужен всего лишь подходящий джентльмен, чтобы никто из дам не остался без пары.

– Боюсь, мне нужно будет отвести матушку в театр, – первым уклонился от предложения Алекс.

– А ты не можешь ей отказать?

Он покачал головой.

– Нет. Я уже отказывал ей… слишком много раз. Ее терпение подходит к концу, в особенности потому, что она желает повесить мне на шею очередную кандидатку в жены.

– Тем больше у тебя причин уехать из города.

Алекс рассмеялся.

– Нет уж. За долгие годы я выяснил, что моя драгоценная маменька позволяет мне увильнуть ровно пять раз. Стоит мне попробовать сделать это в шестой, она выследит меня и, мягко выражаясь, заставит почувствовать себя червяком.

– Ах, ну ладно. – Джордж с надеждой взглянул на Маркуса. – Как насчет тебя, старик?

Герцог покачал головой.

– Мне нужно оставаться в городе. – Объяснять он не стал, но по выражению его лица всем стало ясно, что уговорить его не удастся.

Почему же ты так ждешь почту, Маркус?

Джордж развернулся к маркизу.

– Остаешься только ты, Нэйт. Будь другом, скажи, что ты это сделаешь.

Нэйту нужно было присматривать за Маркусом.

Но Алекс сказал, что моя бдительность сводит кузена с ума.

– Я не думаю…

– У Баннингли отличная рыбалка, – сообщил Джордж. – И еще там будет Элеонор с мальчишками. Стивен и Эдвард постоянно спрашивают про «дядю Нэйта».

– Ну…

– Поезжай, Нэйт, – сказал Маркус. – Ты уже давно у них не гостил.

Нэйт посмотрел на кузена. Тот тщательно сохранял равнодушное выражение лица.

– Так что, Нэйт, ты едешь? Я готов хоть на колени встать, если это поможет. – Джордж смотрел на него с отчаянной надеждой.

Нет, это смешно. Он должен остаться в Лондоне и приглядывать за Маркусом.

– Но отчего бы одному из сыновей Баннингли не занять твое место? Они ведь уже взрослые.

– Эти-то двое? – Джордж фыркнул. – Они еще совсем зеленые. Чарльзу, старшему, нет и двадцати. К тому же они уехали с друзьями – праздновать начало каникул или что-то вроде того.

Но, с другой стороны, Маркус не хочет меня здесь видеть. А я уже давно не видел сыновей Элеонор.

– Стивен и Эдвард правда по тебе скучают, – произнес Джордж. – Всегда о тебе спрашивают. А это, должен сказать, утомляет.

Нэйт снова взглянул на Маркуса, но тот был занят, поправляя рукав своего пальто так усердно, словно это было очень важное дело, требующее предельного внимания.

– Хорошо, – ответил Нэйт. – Я согласен.

По пути к Баннингли-Мэнор

Анна выглянула в окно дилижанса, который вез их к Баннингли и миссис Итон.

День был такой же серый и хмурый, как и ее настроение. Она пыталась отвертеться от этого званого вечера, но папа оказался неумолим.

Что ж, по крайней мере, на небе не было грозовых туч. С тех пор как умерла мама, Анна боялась грозы.

– Анна, бога ради, хватит дуться.

Она развернулась, чтобы посмотреть на отца.

– Я не дуюсь.

Он сжал губы и нахмурился. Похоже, скоро у него закончится терпение.

Но что-то у нее внутри сжималось, желая ссоры.

Я веду себя неразумно. Вздорно. Капризно.

Анна это знала, но была не в силах остановиться. Такой кипящей смеси боли, злости и отчаяния она не испытывала с тех пор, как умерла ее мама.

А вот ее отец, наоборот, контролировал себя. Его ноздри затрепетали – но он кивнул и отвернулся к окну.

Анну кольнуло разочарование. Ей хотелось что-то сказать, спровоцировать отца, но она сдержалась. Все-таки ей уже не семнадцать.

Однако поссориться с ним ей действительно хотелось. Чтобы выпустить нарастающую внутри грозу.

Девушка прижалась лбом к оконному стеклу. После исчезновения Кэт и герцога на свадьбе Мэри Анна и Джейн были полны надежд, но они оказались тщетными. Герцог и его друзья – Анна решительно изгнала лорда Хамвуда из своих мыслей – уехали в Лондон чуть больше недели назад, и Кэт, похоже, была полностью довольна Одиноким домом.

Хотя, возможно, не полностью. Что-то ее мучило, но Кэт не говорила подругам, что именно, несмотря на их попытки избавить ее от этой ноши.

О господи! Я теряю не только папу; я теряю Кэт – и, скорее всего, Джейн.

Одиночество, похожее на то, что она ощущала после смерти матери, вновь просочилось в ее сердце.

Мне уже двадцать шесть. Я взрослая женщина. Мне никто не нужен.

– Я видел, как ты говорила с лордом Хэйвудом после свадьбы Мэри, – сказал отец.

К счастью, в этот момент колесо дилижанса попало в выбоину, заставив Анну подскочить на несколько дюймов над сиденьем, так что ее отец, возможно, объяснил ее восклицание плохим состоянием дороги, а не упоминанием о лорде Хамвуде.

– О? – Иногда, нервничая, Анна начинала слишком много болтать, из-за чего у нее часто бывали проблемы. Ее отец всего лишь констатировал факт. Он не задал вопроса. – Я со многими говорила.

– Не так долго и не так заинтересованно.

Она выглянула в окно, чтобы не смотреть ему в глаза.

– Я осыпа́ла комплиментами его музыкальные таланты.

– Почти час?

– Маркиз действительно очень талантлив. – Ладно, это прозвучало и вправду глупо. – Но, полагаю, мы обсудили и несколько других тем. – Девушка снова посмотрела на отца. – Я не все свои разговоры помню в мельчайших деталях.

Отец смотрел на нее, изучая, но на этот раз Анна не позволила себе отвернуться.

– Я написал нескольким своим друзьям в Лондон. О лорде Хэйвуде все отзываются очень хорошо.

Господи!

– А твои друзья не сочли странным, что ты расспрашиваешь о лорде Хэйвуде?

На это отец не ответил – по крайней мере прямо.

– Почему ты не сказала мне, что в тот вечер встретила маркиза в городке, Анна?

Вот сейчас нужно быть очень, очень осторожной. Ее папа чрезвычайно внимателен и ни в коем случае не дурак.

– Ты хотел сказать «в тот день». Я встретила маркиза в «Купидоне» на следующий день после его приезда. Он сам тебе это говорил.

– Да. А затем ты встретила его снова, в тот вечер, когда вернулась домой почти без шпилек и с листьями в волосах.

Это наверняка миссис Грили сказала обо всем миссис Бигли, которая сказала мистеру Бигли, а тот рассказал папе Анны. Но миссис Грили не видела их с маркизом у Одинокого дома.

– В тот вечер, когда ты сообщила мне о том, что «упала в кусты, страстно целуя мужчину»… Это был лорд Хэйвуд?

Ни в чем не признавайся.

– Я так сказала, чтобы позлить тебя. – Что было правдой, хотя и описание случившегося недалеко ушло от этого определения. – Но, если ты думал, что я вела себя с лордом Хэйвудом неподобающе, папа, почему ты не разыскал его и не потребовал, чтобы он сделал мне предложение? Я же знаю, как ты мечтаешь от меня избавиться.

Лорд Дэвенпорт стиснул зубы. Дочь снова его разозлила.

– Я не «мечтаю от тебя избавиться», как ты говоришь. Тебе двадцать шесть, Анна. Пришла пора задуматься о твоем будущем.

– Чтобы я не мешала твоему.

Его ноздри раздулись.

– Ты ведешь себя как ребенок.

Возможно. Анна порой действительно чувствовала себя ребенком, маленькой девочкой, которую бросила мама, а теперь бросает и папа. Она знала, что это глупо, но ее чувства оставались неизменными.

– А ты ведешь себя как молодой олень во время гона.

Глаза отца расширились, словно она отвесила ему пощечину.

Анна тут же пожалела о своих резких словах, но извиняться не стала. Она сказала правду.

– Мне не нужна мать, которая на год младше меня самой.

– Элеонор не собирается быть тебе матерью, Анна. Ей достаточно собственных сыновей.

– И у вас двоих тоже могут родиться дети.

Лорд Дэвенпорт кивнул:

– На все воля Божья.

Сердце Анны сжалось. Значит, ее отец действительно намерен сделать предложение этой женщине. Анна об этом знала, но все равно продолжала надеяться, что ошибается.

Чувства, должно быть, отразились у нее на лице, потому что отец нахмурился и заерзал на сиденье.

– Анна, я должен до конца своих дней горевать по твоей матери? Ты этого хочешь?

– А ты действительно горюешь?

Господи, сегодня ее язык явно не в ладу с рассудком.

Выражение лица лорда Дэвенпорта смягчилось. Теперь он выглядел печальным, а не злым.

– Конечно. Но я понял, что в моем сердце есть место и для новой любви. Хотел бы я, чтобы и ты нашла в своем сердце место, если не для любви, то хотя бы для понимания. – Он отвернулся.

Анна некоторое время изучала его профиль, прежде чем снова уставиться в окно, ландшафт за которым успел незаметно смениться.

Ей не нравилась сама мысль о том, что место ее матери займет другая женщина, но принять папину ровесницу Анне было бы проще. А вот жениться на женщине, которая годится тебе в дочери – которая младше твоей дочери, – было просто стыдно. Отец превращал себя в посмешище. И ради чего? Пусть даже он влюблен в миссис Итон, она-то наверняка не может отвечать ему взаимностью.

Дилижанс свернул с главной дороги и затарахтел, подъезжая к Баннингли-Мэнор. Что, если виконт пригласил тех же гостей, что и в прошлый раз? Фу. Они были невыносимо скучны – Анна совершенно не желала так скоро встречаться с ними снова. По правде говоря, она предпочла бы и вовсе никогда их не видеть, вот только, похоже, встречаться с миссис Итон ей придется еще чаще.

Анна села ровнее. Минуточку… У нее появилась возможность вставлять миссис Итон палки в колеса. Отец определенно решил, что влюблен в нее, а вот миссис Итон наверняка ищет не более чем надежности. Не может же она любить мужчину, который вдвое старше ее? Осталось лишь найти способ, как заставить ее раскрыть свои истинные мотивы.

Впрочем, отцу, наверное, все равно. Миссис Итон довольно красива, и она способна родить ему еще детей. Она может подарить ему наследника.

Дилижанс сделал последний поворот, и Анна заметила дом, перед которым стояла двуколка. Грум держал коней под уздцы, а какой-то джентльмен говорил с ним. Со спины этот джентльмен был очень похож на лорда Хамвуда – у него были такие же широкие плечи и каштановые волосы.

Бред! Этому описанию соответствовала половина мужчин из высшего общества. Ну ладно, не половина… Большинство из них были ниже ростом и не такими мускулистыми.

А потом дилижанс развернулся и Анна уже не могла видеть джентльмена, не открывая окна и не высовываясь наружу.

– Мы почти на месте, – сказал ее отец.

– Да.

– Приятно будет выбраться наконец из этого дилижанса.

– Да.

Сердце девушки билось слишком быстро.

Это не может быть лорд Хамвуд. У него нет ни малейшей причины появляться в поместье лорда Баннингли, а даже если бы такая причина была, он не приехал бы без герцога Харта.

Кучер остановил дилижанс, один из слуг виконта открыл дверцу, чтобы спустить ступени.

А затем появился кое-кто еще, протягивая Анне руку.

– Мисс Дэвенпорт, рад снова вас увидеть.

И девушка взглянула прямо в красивое лицо лорда Хамвуда.

Глава седьмая

Баннингли-Мэнор

– Вы! – воскликнула мисс Дэвенпорт.

Нэйту почудилась вспышка радости в ее глазах, прежде чем те сузились под нахмуренными бровями, прогнав глупую искру удовольствия, кольнувшую его при встрече. И кольнувшую не только в определенный орган.

– Кто там? – Лорд Дэвенпорт подался вперед, чтобы выглянуть наружу следом за мисс Дэвенпорт. – О, Хэйвуд! Анна, позволь маркизу помочь тебе выйти. Потому что если ты еще не готова выбраться из этого дилижанса, то мне не терпится это сделать.

Мисс Дэвенпорт с недовольным видом позволила Нэйту помочь ей, но отдернула руку в тот же миг, как ступила ногой на землю.

– Что вы здесь делаете? – прошипела она чуть слышно, пока ее отец выбирался из дилижанса.

Вопрос действительно был хороший. Сомнения у Нэйта появились еще при первом упоминании об этом вечере, но лишь теперь он в полной мере осознал, насколько был одурачен.

– Поверьте, – пробормотал он так, чтобы не услышал ее отец. – Знай я, что здесь окажетесь вы, меня бы тут не было.

Губы мисс Дэвенпорт сжались, но она решила придержать язычок…

Не думать о язычке. Никаких язычков.

И продолжала молчать, поскольку теперь к ним присоединился ее отец.

Нельзя было думать о языке, о губах, о… любых частях тела мисс Дэвенпорт. Кроме ее кулаков. В которые, как Нэйт заметил, немедленно сжались ее пальцы.

– Вы тоже только что прибыли, лорд Хэйвуд? – спросил Дэвенпорт.

– Да, сэр. Вы, наверное, следовали за мной с тех пор, как сельская дорога соединилась с дорогой из Лондона.

Лорд Дэвенпорт кивнул.

– Скорее всего. Не будете ли вы любезны проводить Анну в дом, пока я распоряжусь по поводу нашего багажа?

Господи, ситуация ухудшалась все больше. Нэйт надеялся, что лорд Дэвенпорт не пытается свести его со своей дочерью, но другого объяснения для столь странной просьбы просто не приходило в голову. Кучер барона был вполне способен самостоятельно разобраться с багажом, в пользу чего свидетельствовало и то крайнее удивление, которое появилось на его лице при словах хозяина.

– Папа, я сама могу найти дорогу, – ядовито проговорила мисс Дэвенпорт. – Я вполне способна подняться по ступеням и войти в дверь без помощи лорда Хам… – Она кашлянула. – Лорда Хэйвуда.

Она уже делала так раньше – начинала называть его лордом Хам… что-то там.

Ее отец нахмурился.

– Прошу простить недостаточно хорошие манеры моей дочери, лорд Хэйвуд. Обычно она не бывает так груба. Извинись перед маркизом, Анна.

На миг Нэйту показалось, что мисс Дэвенпорт взорвется от сдерживаемой злости. Она сжала губы так сильно, что в уголках рта появились морщинки. Но затем девушка махнула головой в его сторону, не встречаясь при этом с ним взглядом.

– Простите меня, лорд Хэйвуд. Боюсь, путешествие в столь ограниченном пространстве в компании отца… – она резко взглянула на упомянутого родителя, – стало для меня бо́льшим испытанием, чем я осознавала. Я буду рада вашему обществу, если вы соблаговолите проводить меня по ступеням.

И с этими словами она зашагала прочь.

Барон заметно помрачнел.

– Уверяю вас, Хэйвуд, обычно Анна ведет себя гораздо любезнее. Не понимаю, что на нее нашло… – Он вздохнул. – Хотя нет, понимаю.

Нэйт был уверен, что мисс Дэвенпорт не понравится их беседа с ее отцом.

– Подобное случается, Дэвенпорт, но теперь, простите, я должен идти, чтобы проводить вашу дочь, не создавая при этом впечатления, что я ее преследую.

– Да, конечно. Не позволяйте мне вас задерживать.

Нэйт не позволил.

Мисс Дэвенпорт шла быстро, но он оказался быстрее. И догнал ее в паре футов от нижней ступеньки.

– Позвольте предложить вам руку.

Девушка не удостоила его даже взглядом.

– Я не хромаю, милорд. Мне не нужна ваша помощь.

– Конечно, нет, но, кажется, вы сказали, что будете рады моему обществу.

Это привлекло ее внимание. Она тут же нахмурилась.

– Когда я говорила что-либо подобное?

– Только что. Это было частью ваших прочувствованных извинений, к которым вас принудил отец.

Мисс Дэвенпорт рассмеялась.

– Ох, ну что ж. – Она положила руку на его рукав. – И прошу прощения за то, что сорвала на вас свое раздражение. Мой отец был прав. Это было невежливо.

Маркиз знал, что лучше с ней не соглашаться. К несчастью, даже столь незначительное перемирие вызывало в нем необоснованный энтузиазм.

– Путешествия иногда утомляют.

– Да. – Девушка вздохнула, когда они поднялись по лестнице. – Я хотела остаться дома, но папа настоял…

Дворецкий Баннингли встретил их у дверей.

– Добро пожаловать в Мэнор, мисс Дэвенпорт, лорд Хэйвуд.

– Добрый вечер, Бертон. Рад снова тебя видеть.

Бертон улыбнулся самой широкой улыбкой из тех, что дозволены хорошим дворецким, иными словами – едва приподнял уголки губ.

– Прошу, следуйте за мной.

– Откуда вы знаете дворецкого виконта? – прошептала мисс Дэвенпорт, когда они зашагали следом за Бертоном. – Я уже приезжала сюда раньше, но вас не было в числе гостей.

– Мой отец дружил с отцом Баннингли, так что я часто бывал здесь в детстве.

Бертон провел их в красную гостиную, где пятеро мужчин пили бренди, а забытые чайные чашки стояли на отставленном подносе. Все собравшиеся поднялись, как только увидели мисс Дэвенпорт, и один из них, лорд Баннингли, подошел, чтобы приветствовать ее и маркиза.

– Мисс Дэвенпорт… в сопровождении Хэйвуда. Ну-ну, вот это сюрприз, – сказал Баннингли, широко улыбаясь. – Леди скоро к нам спустятся, они сейчас в детской… Но я знаю, кому не терпится вас увидеть.

Ох, дьявол. Нэйту совершенно не нравилось выражение лица виконта, а увиденное в комнате понравилось еще меньше.

Чертов Джордж! Даже несмотря на отсутствие женщин было понятно, что это не обычный званый вечер. Все присутствующие мужчины были женаты, всем было от сорока до пятидесяти. Что еще хуже, все, кроме викария, мистера Хантли, состояли между собой в той или иной степени родства.

Это было семейное собрание. Скорее всего, чтобы отпраздновать особое сообщение – сообщение, которого наверняка не ожидала и мисс Дэвенпорт, по крайней мере не так скоро. А то, как Баннингли просиял при их появлении, намекало на два подобных сообщения.

Хотя, возможно, виконт был лишь удивлен появлением Нэйта.

– Надеюсь, Джордж предупредил, что я приеду вместо него?

Баннингли явно не понял, о чем речь. Проклятье! Догадка Нэйта оказалась верна, хотя с чего хозяин дома взял, что между ним и мисс Дэвенпорт существует романтическая связь, оставалось загадкой.

– Ах, да-да. Я получил вчера письмо от этого невыносимого типа. Чего я не ожидал, так это увидеть тебя с мисс Дэвенпорт. Можно ли надеяться на то, что вы путешествовали вместе?

– С чего бы, боже мой, вам вдруг надеяться на это? – сказала мисс Дэвенпорт слишком резко. Тяжелый взгляд, сопроводивший фразу, ничуть не смягчил впечатления.

Понаблюдать за тем, как она пытается морально выпотрошить Баннингли, было бы забавно, вот только не в интересах мисс Дэвенпорт сцепляться рогами с хозяином дома, в особенности если учесть, что все приехали сюда на неделю и остальные гости сейчас откровенно подслушивают их разговор.

– Конечно же, мы прибыли порознь, – быстро произнес Нэйт. – Как иначе? Я выехал из Лондона, а мисс Дэвенпорт и ее отец – из Ловз Бриджа. Мы лишь по чистой случайности прибыли одновременно. Ах, а вот и Дэвенпорт. Вы удачно справились с делами, сэр?

Мисс Дэвенпорт глядела на Нэйта, слегка приоткрыв рот. Что ж, он тоже был немного удивлен своей внезапной словоохотливостью.

– Да, благодарю. – Взгляд Дэвенпорта скользнул мимо, изучая комнату.

Баннингли рассмеялся.

– Элеонор и остальные леди – в детской, с мальчишками, но я уверен, она вот-вот спустится. Она наверняка видела, что вы приехали.

Лицо Дэвенпорта просияло.

– Пожалуй, я избавлю ее от забот и сам поднимусь туда, если не возражаете. Я привез Стивену и Эдварду подарки, которые мне не терпится вручить. – Он рассмеялся. – Надеюсь, я еще помню, каковы семи-и пятилетние мальчишки. Сам я давным-давно вышел из этого возраста.

– Ступайте. А мы пока найдем, чем занять вашу дочь, – сказал Баннингли. – Если только, мисс Дэвенпорт, вы не предпочитаете сразу же подняться в свою комнату.

– Или вместе со мной поприветствовать мальчиков. – Голос и выражение лица Дэвенпорта стали настороженными. – И остальных леди.

Мисс Дэвенпорт лишь смотрела на них, сильно побледнев. Она выглядела так, словно вот-вот потеряет сознание, расплачется или ее стошнит, – возможно, даже все одновременно.

– Позвольте пригласить вас на прогулку, мисс Дэвенпорт, – быстро сказал Нэйт. Чем скорее он уведет ее прочь, тем лучше. – Даже у меня после поездки затекли ноги, а вы ехали дольше, и дорога у вас была хуже.

Девушка взглянула на него, и только тогда он осознал всю глубину ее паники.

– Да. – Мисс Дэвенпорт кивнула и не глядя положила ладонь на его локоть. – Я с удовольствием пройдусь. Благодарю вас.

– Отличная идея. – Дэвенпорт улыбнулся Нэйту и попятился к выходу из комнаты. – Уверен, что именно это вам и нужно. Благодарю, Хэйвуд. Приятной прогулки, Анна.

Он развернулся и почти побежал к лестнице.

– Вы уверены, что не желаете сначала выпить чашечку чая и познакомиться с джентльменами? – спросил Баннингли, жестом указывая на море глазеющих мужчин.

Мисс Дэвенпорт сжала губы и покачала головой. Она, похоже, побледнела еще сильнее, если это вообще было возможно.

– Мы познакомимся перед обедом. – Нэйт увлек девушку за собой – к террасе и свободе. – Которую из комнат ты отвел для мисс Дэвенпорт, Баннингли? Я провожу ее туда по возвращении.

– Желтую, – улыбнулся Баннингли. – А тебе – зеленую.

Ох, дьявол. Это были смежные комнаты, и, если Нэйт правильно помнил, они соединялись внутренней дверью.

Неужели леди Баннингли успела все изменить, узнав, что он приедет вместо Джорджа?

Мисс Дэвенпорт вышла на террасу, и Нэйт последовал за ней, быстро закрывая за собой дверь. Но, увы, недостаточно быстро.

– Надеюсь, эти двое сумеют найти общий язык, – донесся до них голос Баннингли. – Дэвенпорту и Элеонор определенно будет легче, если девушка…

Нэйт захлопнул дверь сильнее, чем это было необходимо.

– Баннингли – идиот, который сует нос не в свое дело. Мне жаль, что вы…

– Нет. – Мисс Дэвенпорт стояла прямая, как мачта, и невидящими глазами смотрела в сад. – Я знаю, что п-папа желает от меня избавиться. Я говорила вам об этом на свадьбе у Мэри. – Она несколько раз шмыгнула носом и сглотнула с таким усилием, что маркиз заметил, как движется ее горло.

Вначале он собирался просто провести ее по саду, но, возможно, долгая прогулка была сейчас более кстати. В душе у Анны кипело слишком много эмоций, которые едва ли можно остудить на строгих тропинках среди аккуратно подстриженных кустов и тщательно выверенных клумб с цветами.

– Предлагаю пройтись через рощу к озеру, – произнес Нэйт.

Мисс Дэвенпорт по-прежнему не смотрела на него, но кивнула в ответ.

Они молча прошли по террасе, спустились по ступеням, миновали сад – она не удостоила его даже взглядом, – а после углубились в рощу. Стоило им оказаться в тени деревьев, вне поля зрения оставшихся в доме, как девушка убрала руку с его руки. А еще через несколько шагов она нарушила молчание.

– Я знала, что п-папа хочет увидеть миссис Итон, – это имя Анна произнесла с презрением. – Н-но мне было неизвестно, что он собирается сбросить меня на в-вас. – Она горько усмехнулась. – Я п-просто идиотка. Как я могла не предвидеть этого после того, что папа сказал в дилижансе?..

Нэйт открыл было рот, чтобы произнести что-нибудь в защиту Элеонор, но вместо этого задал вопрос:

– И что же ваш отец сказал в дилижансе?

Краска отхлынула от щек Анны, вот только, похоже, это произошло от гнева, а не от смущения.

– Что он расспрашивал о вас своих друзей в Лондоне.

Нэйт изумленно поднял брови.

– С чего бы ему это делать?

Боже, а что, если ее отец знал о вольностях, которые он позволил себе тогда в кустах? Но отчего в таком случае барон не устроил ему выволочку на свадьбе у мисс Мэри Хаттинг?

– Мне казалось, вы говорили, что ничего не рассказывали ему о нашей… встрече в саду Одинокого дома.

Анна прожгла маркиза взглядом.

– Конечно же, не рассказывала. За кого вы меня принимаете? – Но ее голос дрогнул, и она отвернулась. – Папа видел, как мы разговаривали на свадьбе. – Девушка покраснела еще сильней. – И да, он заметил, что я была немного… растрепана в тот вечер, когда вернулась после того, как я… как мы… после того, как вы на меня напали.

– Я на вас не нападал, вы споткнулись о плющ.

Но он определенно вел себя не самым лучшим образом. Проклятье! Как мисс Дэвенпорт ухитряется провоцировать его на одну глупость за другой? Вначале то безумие в саду, затем разговор после свадьбы. Естественно, ее отец заметил их тет-а-тет. Наверняка все это заметили.

– Вам не стоит обвинять отца в том, что он «собирался сбросить» вас на меня, как вы элегантно выразились, мисс Дэвенпорт. Он не знал, что я буду здесь. Разве вы не слышали, как я спрашивал у Баннингли, получил ли тот весть от Джорджа? Я говорил о Джордже Хармоне – сводном брате Баннингли и родном брате Эле… Э… миссис Итон. Он должен был приехать вместо меня, но захотел пойти на боксерский матч… по крайней мере, так он сказал мне, когда убеждал занять его место, и я начинаю сомневаться в том, что он был честен до конца.

Нэйт нахмурился. Чертов Джордж. Он всегда при первой же возможности ускользал от неудобных ситуаций.

– Можете быть уверены, знай я, какого рода будет это собрание, я отказал бы Джорджу в его просьбе.

* * *

Сердце Анны оборвалось. Плохое предчувствие по поводу этого званого вечера преследовало ее с того момента, как отец рассказал ей о нем и настоял на том, чтобы она там присутствовала.

– Какого же рода это собрание?

Она взглянула на лорда Хамвуда, но его лицо скрывала тень деревьев. И прочитать, что оно выражало, ей не удалось.

– Семейного, мисс Дэвенпорт.

Семейное собрание… о господи, нет. Семейная встреча означала…

Нет, маркиз наверняка ошибается.

– Почему вы так решили?

– Потому что я узнал собравшихся в гостиной. Смотрите внимательней под ноги, мисс Дэвенпорт. Здесь можно легко споткнуться о древесные корни.

– Я привыкла гулять за городом, милорд. Не нужно обо мне беспокоиться. – Прозвучало это довольно едко, даже для нее самой, но из-за тревожного состояния ей было сложно следить за тоном. Семейная встреча… И папа признался в дилижансе, что надеется: миссис Итон подарит ему наследника…

– Ой!

Черт побери! Стоило Анне настоять на том, что она не нуждается в помощи лорда Хамвуда, как она споткнулась о корень и ее лодыжка предательски подвернулась.

Его рука метнулась, чтобы удержать ее. Маркиз проявил вежливость – и предусмотрительность, поскольку Анна, не сдержавшись, скорее всего, сорвала бы на нем злость – не указав на то, что он только что предупреждал ее об опасности.

– И кто же были эти мужчины в гостиной? – быстро спросила девушка на случай, если он все же решится ее упрекнуть.

Маркиз отпустил ее локоть в тот же миг, как только убедился, что Анна восстановила равновесие, но смотреть она предпочитала только вниз, чтобы избежать очередного конфуза.

– Лорд Инвуд, кузен Баннингли, лорд Глисон и мистер Кимбэл, мужья сестер леди Баннингли. Единственный, кто никак не связан с родовым древом – помимо, конечно, вас, меня и вашего отца, – это викарий, мистер Хантли. – Мистер Хамвуд помолчал, а затем мягко добавил: – И я подозреваю, что ваш отец может вскоре присоединиться к списку родственников Баннингли.

Нет, если мне удастся ему помешать.

– Возможно, ожидаются еще гости.

– Возможно. – Тон маркиза был осторожен и уклончив.

Да, было не похоже, что приедет кто-то еще, в особенности учитывая то, что этому «вечеру» предшествовал еще один и теперь собирались гости постарше.

Гораздо старше и уже женатые.

Анна рискнула оторвать взгляд от земли.

– А герцог Харт и лорд Эванс? Разве они не приедут? Я думала, вы никогда не упускаете герцога из виду.

За это замечание маркиз удостоил ее долгим взглядом, от которого она покраснела.

– Но вы же действительно шпионили за ним, когда он был в кустах у дома викария.

Брови Хамвуда резко сошлись над переносицей.

Ох уж этот ее болтливый язык! Анна совершенно не желала ссориться с лордом Хамвудом, особенно после того, как он столь великодушно спас ее от банды мужчин, собравшихся в гостиной.

– Простите. Я не хотела затевать ссору.

– О, герцог бы с вами согласился. – Лорд Хамвуд поджал губы. – Он действительно не рад моей… заботе о его благополучии.

Анна неожиданно испытала прилив симпатии к маркизу и осторожно потянулась, чтобы коснуться его руки.

– Возможно, он просто время от времени чувствует себя слишком скованным. – Она выдавила из себя смешок. – А вот мне бы хотелось иметь рядом такого человека, которому было бы небезразлично мое благополучие.

Хамвуд удивленно вскинул брови.

– У вас есть отец.

Анна фыркнула.

– Нет. У меня был отец. Теперь он способен думать только о миссис Итон и ее д-детях. – Она прикусила губу и отвела взгляд. – Вы слышали, что сказал лорд Баннингли. Я буду мешать им, если… нет, когда мой папа создаст новую семью.

Девушка чувствовала, что лорд Хамвуд ее рассматривает, но отказывалась встречаться с ним взглядом. Ей не хотелось видеть ни жалости, ни отвращения, которые наверняка были в его глазах.

– Когда умерла ваша мать?

Это произошло так давно, что он сочтет меня чересчур чувствительной.

– Вскоре после того, как я вернулась из Лондона после своего первого сезона.

Иногда Анна осознавала, что мысль о новой женитьбе отца не должна так сильно ее пугать. И этого бы не происходило, если бы он заинтересовался кем-то, кто был ближе ему по возрасту. Но это… это было просто стыдно.

– Папа был совершенно счастлив, пока не повстречал эту женщину.

Лорд Хамвуд спокойно смотрел на нее.

– Откуда вы знаете?

Он пытался ее спровоцировать?

– Знаю что?

– Что он был счастлив.

– Он мой отец. Разумеется, я это знаю.

Но отчего-то Анну внезапно покинула прежняя уверенность.

Это же смешно. Да, ее папа много времени проводил в одиночестве, но он ведь никогда и не искал многолюдных собраний.

Лорд Хамвуд несколько мгновений молчал, а затем, тщательно выверенным, нейтральным тоном, отметил:

– Перемены всегда сложно пережить.

Ну да, вот это действительно глубокое утверждение. Господи боже. Высокомерный трус!

– Не говорите мне этого. Вы мужчина. Вы распоряжаетесь своей жизнью. Вы вольны принимать решения самостоятельно. У меня же, наоборот, есть лишь два пути: найти мужчину, с которым я смогу смириться, и выйти за него, а затем жить, повинуясь любому его капризу, или остаться одинокой и быть гостьей в собственном доме, помехой новой жене своего отца.

Злость и отчаяние душили Анну, не позволяя продолжать.

Лорд Хамвуд покачал головой.

– Даже если не принимать во внимание вопрос о продолжении рода, мужчины не так свободны, как вы говорите, мисс Дэвенпорт. Я прикован ответственностью к своим землям и людям. – Он помрачнел. – И мне нужно присматривать за герцогом вне зависимости от того, насколько мои усилия противоречат его желаниям.

Но это же было совершенно иное!

– О, вы не понимаете.

Естественно, он не понимал. Хамвуд был не только мужчиной, он был маркизом, представителем высшей знати. Он просто не понимал, каково это – чувствовать беспомощность. Анна раздраженно зашипела:

– О, как же я жалею, что не смогла поселиться в Одиноком доме! Остается надеяться, что Кэт выйдет замуж…

Внезапно она поняла, кому именно это говорит.

Прикусив губу, Анна покосилась на лорда Хамвуда.

Он сердито хмурился.

– Я думал, старые девы из Одинокого дома не выходят замуж.

– Не выходят, – быстро сказала девушка. – Точнее, так было, пока там не поселилась мисс Франклин. Все были шокированы ее поступком.

Неужели это ее голос звучит так виновато? Она ведь не причастна к свадьбе мисс Франклин, и ее попытка – очень слабенькая попытка – подтолкнуть Кэт и герцога к алтарю не увенчалась успехом.

– Но вы только что сказали, что надеетесь на замужество мисс Хаттинг. С герцогом, полагаю?

– Конечно, я это сказала. Я мечтаю жить в Одиноком доме, а единственная возможность там поселиться представится мне, если Кэт выйдет замуж… или умрет, чего я не хочу и на что не надеюсь. Кэт – моя ближайшая подруга. Я желаю ей счастья… только не в Одиноком доме.

Маркиз все еще хмурился.

– Если она выйдет замуж за герцога, он умрет, а этого не хочу я. Харт мне скорее родной брат, чем кузен, мисс Дэвенпорт. Мы выросли вместе. – Его взгляд внезапно стал ледяным. – И я никому не позволю принудить его к женитьбе.

Они остановились и теперь стояли совсем рядом. Лорд Хамвуд был на добрых шесть дюймов выше Анны, шире ее в плечах, он буквально подавлял ее. Женщина с более тонкой душевной организацией могла бы испугаться, но Анна не боялась. Она знала, что он не опасен. В саду Одинокого дома они были одни, и он не причинил ей никакого вреда, хоть и испытывал очень сильные… эмоции.

– Я не представляю, как кто-либо сможет вынудить герцога сделать то, чего он не хочет, – сказала девушка. – Но, даже если бы такое было возможно, вам не следует волноваться. Он уже сделал предложение Кэт, и она ему отказала.

К несчастью.

– Благодарение Богу за это.

Маркиз снова зашагал, и Анне пришлось двинуться следом.

Деревья над их головами смыкали кроны в волшебный зеленый туннель. Птицы перекликались в высоких ветвях, мелкие зверушки шуршали в подлеске.

Я знаю, что Кэт испытывает к герцогу сильные чувства. Как мне убедить лорда Хамвуда прекратить так решительно противиться их союзу?

В конце концов, герцогу рано или поздно придется жениться, чтобы зачать наследника, это естественное желание всех знатных господ – достаточно взглянуть на ее отца.

Вместо отца Анна взглянула на лорда Хамвуда.

И он тоже наверняка желает обзавестись наследником.

От этой мысли у нее в животе затрепетали бабочки. Глупости!

– Разве вы не хотите, чтобы герцог был счастлив? – быстро спросила Анна, чтобы отвлечься от мыслей о маркизе и действиях, ведущих к продолжению рода.

Лорд Хамвуд вновь нахмурился, глядя на нее.

– Конечно хочу. Но еще больше я хочу, чтобы он жил, мисс Дэвенпорт. – Маркиз вскинул бровь. – И я могу задать вам такой же вопрос: разве вы не хотите, чтобы ваш отец был счастлив? Если вы считаете брак столь важным для того, чтобы мужчина был удовлетворен своей жизнью, вам следовало бы подталкивать его к свадьбе.

Анна вздрогнула от потрясения. Вот оно, снова. Счастье ее отца.

По правде говоря, она никогда об этом не думала. Отец был просто… отцом.

И его брак не имел со счастьем ничего общего.

– Папе всего лишь нужен наследник.

Вот и все. Ее отец старел и немного… глупел. Чем и воспользовалась миссис Итон.

Анна сердито взглянула на маркиза.

– Еще несколько месяцев назад он спокойно относился к тому, что его наследником будет мой кузен Барнаба, сын его брата. Барнаба на два года младше меня, и он немного глуповат, но папа всегда говорил, что он остепенится и наберется ума, когда чуть повзрослеет. – Теперь она помрачнела. – А затем отец встретил миссис Итон.

Лорд Хамвуд мягко заметил:

– Знаете, Элеонор… миссис Итон… неплохой человек.

– Неплохой человек?! – Анна заставила себя сделать глубокий вдох. Ей стоило бы запомнить, что маркиз дружен с этой женщиной. – О, полагаю, я могу ее понять. Ей нужно заботиться о детях. Это выгодная сделка: дом и безопасность для них в обмен… – она сглотнула, потому что ее тошнило от самой мысли об этом, – на сына для моего отца.

– Возможно, ваш отец ее любит.

Анна фыркнула.

– Уверена, что он ее желает.

– И возможно, Элеонор тоже любит вашего отца.

– Ах, прекратите, лорд Хэйвуд. Миссис Итон двадцать пять лет, она на год младше меня. А моему отцу пятьдесят. Для любви здесь просто нет места.

Как ни странно, лорд Хамвуд не согласился с ней.

– Возможно, в отношении любой другой женщины это и было бы справедливо, но Элеонор не похожа на других. У нее была сложная жизнь, мисс Дэвенпорт. И я абсолютно уверен, что снова выйти замуж она решилась бы только по любви.

Тропинка вильнула, и, миновав поворот, они вышли из-под деревьев. Сбегавшая вниз лужайка оканчивалась у озера, в котором под лучами вечернего солнца плавали утки.

– Это что, остров? – Анна прикрыла глаза от солнца. – И коттедж?

– Да. Коттедж, который построил прежний лорд Баннингли. Он был большим чудаком, но его первая жена не желала видеть на каждом шагу греческие храмы, поэтому заставила его ограничиться одним, этим. – Маркиз рассмеялся. – Именно ей Баннингли обязан финансовой надежностью своего поместья.

Анна фыркнула.

– Я считаю, что большинству поместий пошла бы на пользу уверенная женская рука.

А еще она бы не оказалась в столь неустойчивом положении, будь у нее возможность самой унаследовать Дэвенпорт-холл.

– На этот раз вам не удастся вызвать меня на спор, мисс Дэвенпорт. Я с вами полностью согласен.

– Правда?

Это отчего-то было ей очень приятно. Возможно, лорд Хамвуд отличается не только красивым лицом.

И мускулистым твердым телом, и умными губами, и руками, и…

Анна покраснела. Ей нельзя было вспоминать о том, что они делали вместе в саду Одинокого дома.

– Вы удивлены, не так ли? – спросил маркиз.

– Признаться, да. Я не думала, что вы мыслите настолько прогрессивно.

– Возможно, вам стоит пересмотреть свои убеждения и избавиться от некоторой предвзятости.

Первой ее реакцией было желание защищаться, но улыбка маркиза обезоружила Анну. Она улыбнулась в ответ.

Он же вернулся к теме чудачеств.

– Отсюда коттедж кажется старым и обветшалым, но на самом деле он довольно крепкий и уютный. Мы с Джорджем и Майклом с удовольствием жили там, когда приезжали в гости. – Он посмотрел на девушку. – Элеонор очень огорчалась, потому что ей запрещали к нам присоединяться. В то время я об этом не думал – я лишь радовался, что маленькая сестра Джорджа не таскается за нами повсюду, – но теперь полагаю, что в детстве ей было очень одиноко.

Маркиз указал на еще одно строение, расположенное на этом берегу.

– А это сарай для лодок. Если желаете, можем как-нибудь покататься. – Он улыбнулся. – Или порыбачить. Подозреваю, на этой неделе нас будут намеренно оставлять наедине.

– Понимаю, – ответила Анна.

Возможно, ей и самой стоило бы забросить удочку в надежде на то, чтобы получить информацию. Чем больше она узнает о миссис Итон, тем легче ей будет вынудить эту женщину раскрыть свою истинную натуру.

И пусть лорд Хамвуд думает, что молодая женщина способна любить человека, годящегося ей в отцы, это лишь в очередной раз доказывает его мужскую слепоту. По собственному опыту Анна знала, что все титулованные тупицы – даже кривоногие, сгорбленные и скрипящие от артрита – считали себя Адонисами, великодушно снисходящими до оказавшихся поблизости женщин.

Свой план Анна начала воплощать в жизнь, как только они повернули к дому.

– Так значит, у миссис Итон не было друзей?

Она, должно быть, даже в детстве была подлой интриганкой с невыносимым характером.

– Нет, не было. Вторая леди Баннингли – мать Джорджа и Элеонор – плохо сходилась с живущими по соседству женщинами. – Он пожал плечами. – По правде говоря, она со всеми плохо сходилась. Я знаю наверняка, что мои родители считали брак прежнего лорда Баннингли ошибкой. Они говорили, что он был одинок, а женщина молода и красива.

Совсем как мой отец и миссис Итон.

– У Элеонор нет вашей силы воли, мисс Дэвенпорт. Она всегда избегала конфликтов и любой ценой постарается избегать их и впредь. – Брови маркиза снова сошлись над переносицей. – Исключением являются лишь ситуации, когда ее сыновьям что-то угрожает.

Дурное предчувствие защекотало сердце Анны.

– А им угрожали?

– Да.

Сочувствие и забота были совершенно нежеланными гостями в ее душе. Анне хотелось ненавидеть миссис Итон, но любая женщина, у которой есть сердце, даже убежденная старая дева вроде нее, не могла остаться равнодушной при мысли о грозящей детям опасности.

Однако лорд Хамвуд наверняка преувеличивал. Скорее всего, кто-то просто резко отчитал сыновей этой женщины, когда они плохо себя вели.

И все же голос маркиза и напряжение, которое внезапно отразилось на его лице, говорили о чем-то более серьезном, чем заслуженная выволочка.

Некоторое время они молчали. Анне отчаянно хотелось добиться подробностей, но она боялась испытывать доверие маркиза и не задавала вопросов. Любой на ее месте боялся бы. Лорд Хэйвуд наверняка резко осадил бы ее – а подобная перспектива ей удивительно не нравилась.

– На самом деле это не тайна, – сказал он наконец. – И вам стоит узнать историю Элеонор, на случай, если она действительно выйдет замуж за вашего отца. – Маркиз слегка улыбнулся. – Сомневаюсь, что она сама начнет с вами этот разговор.

Анна прикусила язык. Тревога нарастала с каждым его словом.

– Первый брак Элеонор не был счастливым. Не знаю, зачем она вышла за Итона, разве чтобы сбежать от матери. – Он вздохнул. – Хотя, возможно, Элеонор действительно думала, что любит его. У нее совершенно не было опыта общения с мужчинами, а Итон считался красавцем.

На щеках маркиза заходили желваки.

– Этаким идеальным яблоком, которое, стоит его откусить, оказывается червивым и гнилым до самой сердцевины.

Хамвуд сжал губы, и Анне показалось, что он решает, стоит ли продолжать разговор. Часть ее надеялась, что на этом все закончится. Если она не будет знать продолжение истории, ей будет легче считать миссис Итон эгоистичной пустышкой.

Но нет, и для этого было слишком поздно.

– Я должен был удержать ее от этого решения. – Голос маркиза был низким, тяжелым, полным ненависти к самому себе.

Анна споткнулась, однако восстановила равновесие прежде, чем лорд Хамвуд смог ее коснуться.

– Но как вы могли это предотвратить? Вы же ей не родственник.

Судя по всему, маркиз привык чувствовать себя ответственным за других людей – за герцога Харта, миссис Итон…

А каково было бы ощущать его ответственность за меня?

Анна тут же погасила внезапный всплеск приятного ощущения. Маркиз был навязчивым и властным. Она наверняка задыхалась бы, решись он вмешаться в ее жизнь больше, чем уже успел.

– Это правда, мы не родственники по крови, но, как я вам уже говорил, наши отцы были близкими друзьями, а я дружил с Джорджем. Я привык видеть в Элеонор сестру. И если быть откровенным до конца, чувствовал ответственность за нее. Было время, когда ее родители надеялись, что мы с ней поженимся. В частности, ее мать, которая слишком увлеклась этой идеей.

– Она желала видеть свою дочь маркизой?

Это было отвратительно, но почему-то не удивляло.

Титул маркиза был на два ранга выше титула виконта.

– Возможно. Но я считаю, что главная причина, по которой она хотела выдать за меня Элеонор, – возможность не вывозить ее в Лондон во время сезона и не посещать вместе с ней даже местные собрания. – Он покачал головой. – Подозреваю, что Элеонор могли заставить, но я не желал соглашаться. Я был слишком молод, чтобы думать о женитьбе, и… – Маркиз остановился, покачал головой, затем пожал плечами. – И Элеонор вышла за Итона. Стоит ли удивляться, что я чувствую себя виноватым?

Виноватым? Кажется, его ответственность зашла слишком далеко.

– Миссис Итон наверняка не хотела бы, чтобы вы женились на ней из жалости!

С этим лорд Хамвуд спорить не стал.

– Именно так я себе и сказал. И признаюсь, я не настолько галантен, чтобы добровольно приковать себя к женщине, к которой не испытываю страсти. – Он странно посмотрел на нее, и Анна не сумела расшифровать этот взгляд.

Нет, не совсем так. Ее тело решило, что отлично справилось с расшифровкой, и уже дрожало от предвкушения.

Чепуха! Наверняка всему виной лесная прохлада. Они ведь и правда шагали в густой тени.

– Возможно, мистер Итон любил свою жену. Вы не рассматривали такую возможность? Миссис Итон действительно красива.

Маркиз поморщился.

– Этот мерзавец не узнал бы любовь, даже если бы она укусила его за задницу. – Он покраснел. – Прошу прощения за грубость.

– Ничего страшного. Меня не так просто смутить.

Хамвуд кивнул, но Анна не была уверена, что он ее услышал.

– Я не сомневаюсь в том, что Итон желал Элеонор и хотел заполучить связи, которые дал бы ему этот брак, но я совершенно уверен в том, что он ее не любил. Так или иначе, они поженились. – Он так сильно пнул подвернувшийся ему под ноги камень, что тот отскочил от тропинки и рикошетом ударился о древесный ствол. – Плохое обращение началось раньше, чем закончился медовый месяц… а может быть, и еще раньше, чем они поженились.

Анна ахнула.

– Но вы, наверное, ошибаетесь. Даже женщина столь равнодушная, какой, по вашим словам, была мать миссис Итон, не отдала бы свою дочь мужу-тирану. А если бы и отдала, то прежний лорд Баннингли наверняка запретил бы этот брак.

Они вышли из рощи. Солнце скрылось за тучей, украв у сада его многоцветье.

– Не думаю, что они знали о происходящем. Элеонор мало что мне рассказывала, но я считаю, что – по крайней мере, сначала – Итон использовал слова, а не кулаки, унижая и запугивая жену. Не было ни синяков, ни порезов, происхождение которых пришлось бы объяснять. Однако с сыновьями он не был так сдержан. Элеонор нашла в себе смелость уйти, когда ее муж избил Стивена, старшего мальчика.

Анна все еще надеялась, что история не так ужасна.

– Но детей нужно воспитывать.

И все же от мысли о том, что взрослый мужчина бьет ребенка, ей стало тошно.

– Это было не воспитание. Он выбил Стивену два зуба и подбил оба глаза.

– О! Это ужасно.

– Да. Это случилось два или три года назад. Элеонор забрала мальчиков и сбежала тайно, ночью, когда Итон был слишком пьян, чтобы ее остановить. Она вернулась сюда. К тому времени ее родители уже умерли, и это было к лучшему, поскольку я не вынес бы их попыток обвинить во всем Элеонор и настоять на ее возвращении к Итону. Вместо этого нынешний виконт принял их и дал Итону понять, что его не ждут в Мэноре.

Они подходили к дому.

– Я предлагаю воспользоваться черным ходом, если только вы не желаете вернуться через гостиную, – произнес маркиз.

– Нет.

У Анны совершенно не было желания без особой необходимости сталкиваться с другими гостями.

Маркиз провел ее через сад к дальнему от террасы крылу дома, где открыл почти незаметную дверь.

– А когда умер мистер Итон? – спросила Анна, перешагнув порог.

– Через несколько месяцев после того, как Элеонор от него ушла. Кто-то мог бы подумать, что он страдал от разбитого сердца, но на самом деле Итон мертвецки напился и его ударили ножом во время драки в таверне. Сомневаюсь, что кто-то о нем горюет.

Хамвуд провел ее по лестнице, а затем по коридору.

– Вот вы и на месте, – сказал он, останавливаясь перед дверью. – Главная лестница чуть дальше. Все соберутся в гостиной через… – Маркиз взглянул на часы. – Полчаса.

Анна кивнула.

– Спасибо, – сказала она с благодарностью и ускользнула в покой и уединение своей комнаты.

Глава восьмая

Я должен был сказать мисс Дэвенпорт, что у нас смежные комнаты.

Нэйт повел плечами, освобождаясь от камзола, и покосился на дверь, соединяющую их спальни. Насколько он помнил, по другую сторону должна была быть гардеробная, а уже за ней…

Дверь наверняка заперта.

Он бросил камзол на кровать и проверил наличие замка.

Проклятье! Дверь тут же открылась.

Нэйт замер, вглядываясь в открывшееся ему сумеречное пространство. Всего четыре или пять шагов, и он сможет коснуться второй двери – той, что откроется в комнату, где теперь поселилась мисс Дэвенпорт.

Возможно, она лежит на кровати, решив отдохнуть те несколько минут, что остались до поры, когда необходимо будет спуститься к гостям. Для нее это собрание наверняка будет пыткой. Возможно, она сняла туфельки, сбросила платье, ослабила корсет и позволила своим чудесным волосам рассыпаться по мягким…

Я не должен об этом думать.

Нэйт заставил себя отойти и закрыть дверь.

Никогда еще он не был настолько… увлечен женщиной и не испытывал столь сильного искушения сделать то, о чем потом искренне пожалеет. Мисс Дэвенпорт девственна, и она из хорошего рода! Она – неподходящая цель для интрижки, даже если бы он желал затеять эту интрижку, а это было совершенно не так.

Он запрет эту чертову дверь и отнесет Баннингли ключ, когда настанет время спускаться вниз.

Проклятье, где же замок?

Нэйт исследовал каждый дюйм дверного полотна.

Замка не было.

Нэйт прищурился, всматриваясь в сумрак гардеробной – и не решаясь подвергать испытанию свою силу воли и преодолевать оставшееся пространство. На второй двери тоже не было даже намека на запоры.

Возможно, замок просто незаметен. Или там защелка с внутренней стороны.

Хотелось бы в это верить.

Нэйт плотно затворил дверь и расстегнул жилет.

Времени на то, чтобы принять ванну, не было, но он мог смыть с себя немного дорожной грязи. Уронив жилет рядом с камзолом, Нэйт подошел к рукомойнику и заглянул в кувшин. Тот был полон. Отлично.

Маркиз начал развязывать галстук.

К мисс Дэвенпорт ему следовало бы испытывать отвращение, а не влечение. Она осуждала Элеонор, ничего не зная о ней, и почти – а может и вообще – не думала о чувствах своего отца.

Впрочем, честно говоря, в скептическом отношении к возможному союзу Дэвенпорта и Элеонор она наверняка была не одинока.

Двадцать пять лет действительно были существенной разницей. Множество людей считало, что барон внезапно задумался о том, что тоже смертен, или, хуже того, решил, что у него началась вторая молодость, как это порой бывает со стареющими мужчинами.

А что двигало Элеонор? Нэйт вздохнул. Да, высший свет придет к такому же заключению, что и мисс Дэвенпорт: решит, что она выходит за барона ради безопасности, рассудив, что крыша над головой – достойная цена за то, чтобы пустить в свою постель пожилого мужчину.

Нэйт бросил галстук рядом с камзолом и жилетом.

Признаться, он и сам был не в восторге от этой свадьбы. Элеонор и мальчишки достаточно настрадались.

Если Дэвенпорт окажется того же поля ягодой, что и Итон…

Но нет, это было маловероятно. Стоило лишь взглянуть на мисс Дэвенпорт. Барон уже почти десять лет является единственным родным ей человеком, и ее взрывной характер это ничуть не умерило.

Нэйт позволил себе задуматься о характере мисс Дэвенпорт… о ее высокомерии, о том, как она выпячивала свою чудесную…

Сдернув рубашку через голову, Нэйт отшвырнул ее к остальным вещам.

Но и Элеонор была не похожа на других женщин. Жизнь с Итоном состарила ее, это несомненно, но и до этого катастрофического союза – дьявол, да даже в раннем детстве – она казалась взрослой не по годам. И хоть Нэйт не солгал, сказав, что у нее не было друзей, они, похоже, не были ей нужны. Элеонор всегда тянуло ко взрослым, а игры с другими детьми она считала глупым времяпровождением.

Возможно, это даже хорошо, что он занял место Джорджа на этом собрании: благодаря этому можно будет оценить ситуацию вблизи. Если Дэвенпорту нужна лишь племенная кобыла и он не готов ценить Элеонор как личность, Нэйт попытается ее предупредить. Она ценила его мнение и прислушается к его словам.

Но если окажется, что Дэвенпорт действительно к ней привязан…

Взгляд Нэйта скользнул обратно, к двери гардеробной. Если Дэвенпорту и Элеонор потребуется время для того, чтобы укрепить свои отношения, он сможет помочь им в этом, заняв чем-нибудь мисс Дэвенпорт.

Мысль об этом оказалась более чем приятной. Ему стоит…

Нет. Маркиз устал постоянно волноваться о том, что ему стоит или не стоит делать. И на эти несколько дней он решился отбросить прочь все тревоги.

Нэйт поднял кувшин, вылил его содержимое в таз, вымыл лицо и руки. И уже тянулся к полотенцу, когда услышал, как открывается и закрывается дверь за его спиной.

– О-ой! – Женский писк мгновенно сменился молчанием.

Вот черт, ну что такое?

Нэйт остался стоять спиной к двери, обдумывая происходящее.

Наверняка ведь эта женщина не надеется затеять маленькую постельную игру? С учетом того, что собрание было семейным, он смел надеяться, что будет избавлен от подобных глупостей.

Вытирая лицо, Нэйт мысленно пробежал по женской половине списка гостей. Ни одна из упомянутых дам не производила впечатления развратной особы. Однако внешность порой бывает обманчива. Не один мужчина конфиденциально сообщал ему о том, что некая графиня, давно уже забывшая о своем пятнадцатилетии и обладавшая редким внешним сходством с удивленной рыбой, вполне могла бы составить конкуренцию лучшим лондонским куртизанкам, окажись какой-нибудь «счастливчик» с ней под одеялом.

– О, простите. Я не хотела… не знала… я уйду сразу же… я… я… ох.

Дьявол. Его сердце – и орган, анатомически расположенный намного ниже, – резко подпрыгнуло. Это был голос мисс Дэвенпорт.

Нэйт обернулся и увидел ее, прижавшуюся спиной к двери и широко раскрытыми глазами глядящую… нет, глазеющую… на его грудь.

Надеюсь, она не опустит взгляд ниже.

– На вас нет галстука. – Мисс Дэвенпорт с трудом сглотнула. – И рубашки.

Нэйт слегка поклонился.

– Прошу прощения. Я решил уделить пару минут тому, чтобы избавить себя от дорожной грязи, и не рассчитывал принимать гостей.

Проклятье! То, как она его рассматривала, возбуждало без меры. Нэйт прочистил горло, но его голос все равно звучал хрипло как никогда.

– Чем обязан чести лицезреть вас?

– Ч-что? – Девушка с трудом отвела взгляд от его торса, чтобы встретиться с маркизом глазами – на краткий миг, – и вновь начала изучать его шею и плечи.

– Зачем вы здесь, мисс Дэвенпорт? – Нэйт держал полотенце перед собой, закрывая пах и свидетельство своего возбуждения, но, если она продолжит так на него смотреть, полотенце тоже поднимется. – Вы ошиблись комнатой?

Возможно, она вышла в коридор и поняла, что забыла какую-то мелочь. А двери практически одинаковы на вид.

– Н-нет. – Мисс Дэвенпорт снова сглотнула. – Я… ах. Возникла проблема…

– С вашим размещением? По этому поводу лучше заглянуть к леди Баннингли, а не ко мне.

Эта девушка наверняка уже обнаружила, что у них одна гардеробная на двоих.

Но отчего же тогда она решила явиться сюда?

Ее взгляд все соскальзывал с его лица на грудь.

– Это не проблема. Вы могли бы надеть рубашку?

– А мне показалось, что вы наслаждаетесь видом. – Нэйт направился к чемодану, чтобы достать оттуда свежую рубашку.

Как ни странно, внимание мисс Дэвенпорт ему нравилось. Никогда еще женщина не смотрела на него так. Распутные девки точно не смотрели. Они, как и он, сразу хотели перейти… непосредственно к делу. Для них совокупление и было делом – выгодным делом. У него была потребность, они могли ее удовлетворить. Это был исключительно коммерческий, а не эмоциональный обмен.

Если бы он только мог…

Но Нэйт не мог. Если он возьмет мисс Дэвенпорт на этой удобной – и так удачно стоящей совсем рядом с ним – кровати, это не будет интрижкой на один день или даже на несколько дней – это будет навсегда. Рано или поздно это закончится свадьбой.

Слишком рано. У него еще оставалось около десяти лет до тех пор, когда нужно будет подумать о наследнике.

– Вы все еще не сказали мне, почему вы здесь, – произнес Нэйт резче, чем намеревался. В нем говорило нереализованное желание. А миссис Дэвенпорт продолжала смотреть на него, как ребенок, глазеющий на сладости.

Однако она не была ребенком, а он определенно не был кондитерской.

Нэйт натянул рубашку через голову и сунул руки в рукава.

– О да. Простите. Я… – Девушка вновь стремительно покраснела. – Я только что вышла из комнаты, чтобы спуститься на первый этаж, и увидела, как мой отец и миссис Итон выходят из двери дальше по коридору. Они были… точнее она… да, и мой отец… – Мисс Дэвенпорт резко, недовольно выдохнула. – Ох, проклятье! Они выходили из одной спальни, лорд Хэйвуд. Мой отец обнимал миссис Итон за талию, а миссис Итон хихикала.

Элеонор хихикала? Нэйт уже не помнил, когда в последний раз слышал ее смех. В последние годы она почти перестала улыбаться.

– А выражение лица моего папы было… – Мисс Дэвенпорт покраснела еще сильнее, хоть это казалось просто невозможным, и странным тоном добавила: – Безрассудно влюбленным.

Очень приятная новость. Возможно, Элеонор наконец-то нашла свое счастье – а если счастлива она, мальчишки наверняка тоже будут счастливы. Конечно, прежде чем делать окончательные выводы, нужно еще посмотреть, как Дэвенпорт ведет себя с ними, но его желание и готовность взбежать в детскую сразу после приезда свидетельствовали в его пользу.

– Я не хотела, чтобы они меня заметили, а ваша дверь оказалась ближе всего, хоть я и не знала, конечно, что это ваша дверь, и… – Мисс Дэвенпорт запнулась и несколько раз глубоко вздохнула, после чего ее голос стал чуть спокойнее. – И я запаниковала. Я почти не думала, лишь надеялась, что за дверью пустая комната, или кладовка, или нечто подобное.

– А вместо этого обнаружили меня.

– Д-да. Прошу меня простить.

– Ничего страшного. – Нэйт неторопливо заправил рубашку в бриджи, наблюдая за тем, как взгляд мисс Дэвенпорт следует за его руками, внимательно, словно она пытается выучить движения нового танца.

Нэйт на мгновение отвернулся, чтобы закончить свое дело – и поправить полный неуместного энтузиазма половой орган.

– Что… эм… как вы думаете, лорд Хэйвуд, чем они занимались в той комнате?

Он уставился на нее. Ей было двадцать шесть. Она наверняка и сама могла бы догадаться, чем они были там заняты.

Девушка покраснела.

– Но они могли просто… гм… разговаривать.

– Да.

Вот как они сейчас.

К сожалению.

Нет, это говорил его орган.

– Но вы же не думаете, что они занимались этим, правда?

– Мисс Дэвенпорт, зачастую лучше не строить домыслы об интимной жизни других людей.

Но вот строить домыслы по поводу собственной интимной жизни…

Орган, заткнись!

– Но ведь еще светло, лорд Хэйвуд. Люди же не… не занимаются этим в течение дня, верно?

В паре шагов стоит чудесная широкая кровать. Ты мог бы продемонстрировать ей, что еще и как занимаются…

Орган, заткнись.

– Если я правильно понял, о чем именно идет речь, – произнес Нэйт немного резко, – то да, занимаются.

– О! – Мисс Дэвенпорт заморгала, глядя на него, а затем покосилась на кровать. Видимо, ее мысли следовали тем же путем, что и его… вот только с иным результатом.

Девушка прижалась к двери и снова затараторила:

– Вы наверняка считаете меня очень наивной, лорд Хэйвуд. Это правда, я наивна. Бо́льшую часть жизни я провела в Ловз Бридже, где люди не занимаются теми шокирующими вещами, которые приняты в городе.

Нэйт в этом очень сомневался. Не важно, был ли это большой город или маленькая деревушка, люди везде оставались людьми, а в том, чтобы совокупляться в дневное время суток, едва ли было что-то предосудительное. Даже тот факт, что Дэвенпорт и Элеонор еще не женаты, не вызвал бы в обществе особого осуждения, поскольку вдовам предоставлялось куда больше свободы, чем старым девам. Более того, Нэйт подозревал, что упомянутая пара вскоре поженится.

– Я… Я должна идти. – Мисс Дэвенпорт прикусила свою пухлую нижнюю губку. – Еще раз приношу извинения за то, что к вам ворвалась. Уверяю, больше этого не повторится.

Нэйт шагнул к ней и положил руку на ее предплечье.

– Мисс Дэвенпорт, успокойтесь. Ничего страшного не случилось.

Теперь она уставилась на его открытую шею, а его окутал чудесный запах лимона и женщины. Нэйт был так близко, что мог бы ее поцеловать.

Я не стану касаться ее рта. Я лишь легонько скользну губами по ее щеке…

Нет.

– Прежде чем выходить в коридор, – сказал он, – давайте убедимся, что там пусто.

– О да. Это очень хорошая мысль. Мы же не хотим, чтобы люди узнали, что я была в вашей сп-пальне, п-правда?

Нэйт лишь улыбнулся и чуть приоткрыл дверь, чтобы прислушаться. Он мог бы сказать мисс Дэвенпорт о гардеробной, которая оказалась смежной, но отчего-то медлил.

Скорее всего, это его глупый орган надеялся, что до конца своего визита мисс Дэвенпорт пригласит его воспользоваться секретным проходом.

Чего, разумеется, не произойдет, даже если она будет умолять его об этом.

А она не будет этого делать.

Дверь приоткрылась всего на дюйм, но все равно это заставило девушку приблизиться к нему. И Нэйт позволил себе коснуться губами ее волос, а затем прошептал:

– Все спокойно. Думаю, вы можете выскользнуть незамеченной. – Он отступил на шаг. – Я встречу вас внизу, как только приведу себя в порядок.

Это, естественно, тут же снова заставило мисс Дэвенпорт взглянуть на его горло в вороте все еще не застегнутой рубашки.

– О да! Благодарю вас.

Девушка с трудом отвела взгляд и тоже выглянула из двери. Убедившись, что в коридоре никого нет, мисс Дэвенпорт исчезла.

Нэйт закрыл дверь и прислонился к ней, выдохнув с облегчением.

Это будет очень, очень интересное собрание.

В столовой лорда Баннингли Анну усадили между маркизом и графом Инвудом. Размещение гостей деликатнее всего можно было бы описать словами «тесное соседство». Стол не был рассчитан на четырнадцать персон.

Хотя, возможно, остальным и было удобно. А вот Анна мужественно пыталась не коснуться лорда Хамвуда, что вынуждало ее сидеть на левой половине стула – насколько позволяло соседство весьма дородного графа.

– Не желаете ли еще кусочек баранины, мисс Дэвенпорт? – спросил лорд Инвуд, уже занося над ее тарелкой ломоть мяса, опасно балансирующий на сервировочной вилке.

– Нет, бла…

Мясо плюхнулось в ее тарелку, поверх уже лежавшей там порции.

– Вам не мешало бы нарастить собственное мясцо на костях, девочка моя. Мужчины не любят костлявых женщин. – Граф наклонился ближе и ниже, глядя мимо нее. – Не так ли, Хэйвуд?

Пальцы Анны сжались на ноже. Если толстый граф немедленно не отодвинется, ему придется узнать, как ощущается этот нож в…

Рука лорда Хамвуда опустилась на ее руку, мягко, но уверенно постукивая по пальцам.

Анна уставилась на эту руку, и мысли о расправе с лордом Инвудом испарились, сменившись весьма подробными образами некоего маркиза, а точнее, его голой груди, плеч и шеи.

Боже! Это просто невозможно!

Девушка оглянулась, чтобы проверить, не заметил ли кто-нибудь ее странного поведения. Нет. Все беседовали как ни в чем не бывало – в том числе и ее отец.

Но чем они с миссис Итон занимались в той закрытой спальне? Нет, она не будет об этом думать. Лорд Хамвуд был прав: некоторые мысли лучше выбросить из головы.

– Я не назвал бы мисс Дэвенпорт худой, Инвуд.

Взгляд Анны, словно молния, метнулся к нему. Зря он сделал последнее замечание. Она…

Большой палец его руки начал тереть… нет, на самом деле поглаживать… костяшку ее мизинца, и все мысли Анны до единой вылетели из головы.

Движение было едва заметным, но заставляло ее чувствовать себя очень, очень странно. Все ее тело внезапно… замерло в ожидании.

Господи боже! Она отдернула руку.

– Вам обоим лучше не называть меня иначе, чем мисс Дэвенпорт.

Инвуд засмеялся.

– А она с характером, Хэйвуд. Намучаешься ты с ней.

Инвуд был в шаге от того, чтобы намучиться со сброшенным ему на колени блюдом баранины. Анна вцепилась в тарелку…

И почувствовала руку лорда Хамвуда на своем бедре!

– Вы ошибаетесь, Инвуд. Мы с мисс Дэвенпорт не более чем знакомые.

Рука у него была тяжелой и… горячей. Женское естество Анны откликнулось на это… пульсацией.

Лорду Хамвуду следовало немедленно убрать свою хамскую конечность. Анна окинула взглядом нож, лежащий рядом с тарелкой. Можно притвориться, что она его уронила и…

Маркиз убрал руку с ее бедра.

Бедру тут же стало одиноко и холодно.

Какая глупость!

– Постарайтесь игнорировать Инвуда, – пробормотал Хамвуд, подаваясь вперед, якобы к блюду с креветками, стоявшему возле ее тарелки. Его новая поза открыла отличный обзор на длинные ресницы маркиза и сильный подбородок с легким намеком на щетину. – Он приходится Баннингли кузеном, и, если вы устроите ему нагоняй, неизбежно создадите ненужный дискомфорт.

– Для кого? – Анна даже чувствовала запах мыла, которым он пользовался.

– Для всех. – Маркиз выбрал наконец креветку и снова начал изучать блюдо.

– Оставьте немного и нам.

Хамвуд улыбнулся – и снова выбрал из лежавших на блюде креветок особенно крупный, сочный и красивый экземпляр.

– К тому же, я полагаю, граф еще до банкета выпил на один… или пару бокалов шерри больше, чем следовало, этим отчасти и объясняется его поведение. Не желаете ли креветок?

– У него есть склонность к излишним возлияниям? И нет, благодарю вас. В моей тарелке и без креветок более чем достаточно еды.

– Нет, я не слышал о нем ничего подобного, но мы вращаемся в разных кругах. – Маркиз взглянул на тарелку Анны. – Вы хоть что-нибудь ели?

Девушка положила в рот кусочек баранины, демонстративно прожевала и проглотила.

– Да.

– Что ж, это радует. – Его лицо казалось бесстрастным, и лишь в глазах плясали лукавые искорки.

Анна нацелилась в него вилкой и чуть слышно зашипела.

– Мне совершенно не нравится, что лорд Инвуд меня обсуждает. Это невероятно грубо.

– Да, но ему уже пятьдесят. Скорее всего, он относится к вам, как к дочери.

У Анны подвело живот.

– Моему отцу тоже пятьдесят, лорд Хэйвуд, а миссис Итон младше меня.

Он покраснел.

– Это совершенно иное.

Ничего подобного. И ему это было известно не хуже, чем ей.

– Мне также не нравится, что вы обсуждаете мои… хм… габариты. Или даже думаете о них.

Боже! Последнюю часть фразы точно не следовало добавлять. Отражавшееся на лице маркиза смущение тут же растворилось в медленной, многозначительной улыбке.

– О, мисс Дэвенпорт, вы не можете запретить мужчине думать. – Он понизил голос, и в его глазах опять заиграло лукавство. – Но если вы не хотите знать, о чем я думаю, то мне, конечно, не стоит об этом говорить. Я лишь ограничусь упоминанием о том, что, когда мои неуемные мужские мысли движутся в вашем направлении, среди множества приходящих мне в голову описаний едва ли можно найти слово «костлявая».

Проклятье! Теперь смутилась Анна, и не просто смутилась – теперь ей хотелось узнать, какие же описания есть в его списке.

К счастью, в эту минуту поднялся лорд Баннингли и постучал ножом по своему бокалу, призывая собравшихся ко вниманию.

– Лорд Хэйвуд, лорд Дэвенпорт, мисс Дэвенпорт… Мы с леди Баннингли рады приветствовать вас в нашем доме.

– Банни, а как насчет нас, остальных?! – громко воскликнул лорд Инвуд, который явно проявил чрезмерную любовь к шерри.

– А остальные – за исключением нашего местного викария и его жены, – хозяин дома кивнул на мистера и миссис Хантли, – являются нашей семьей и за долгие годы давно примелькались… по крайней мере с тех пор, как я унаследовал поместье.

Все рассмеялись в ответ – кроме Анны.

– Итак, поскольку мы все здесь семья или, – тут виконт взглянул на отца Анны, – почти семья, мы не планировали на эту неделю никаких особенных развлечений. Так что вы свободно можете прогуливаться по окрестностям, или – он посмотрел на лорда Хамвуда, – рыбачить в несусветную рань, или – он снова посмотрел вначале на лорда Дэвенпорта, а затем на миссис Итон, – целые дни проводить в постели.

Все захихикали, миссис Итон покраснела, как и отец Анны, а викарий – викарий! – ободряюще хлопнул его по спине.

Анна приглушенно застонала и уставилась в свою тарелку, надеясь, что никто ее не услышал.

Но кое-кто все же услышал. Рука лорда Хамвуда снова опустилась на ее бедро, но в этот раз его жест велел ей держать себя в руках.

Девушка потянулась к своему бокалу с вином, и пальцы маркиза сжались сильнее.

– Осторожней, – тихо сказал он. – Вы же не хотите, чтобы вино ударило вам в голову? А именно это и произойдет. Вы почти ничего не ели.

Анна не стала смотреть на маркиза, но все же оставила бокал на месте.

– А может быть, я хочу, чтобы оно ударило мне в голову?

– Не самый удачный план. Вы, скорее всего, скажете нечто, – по примеру Инвуда, – о чем впоследствии пожалеете.

Она сузила глаза.

– У меня нет привычки жалеть о сказанном.

– Хм-м. Что ж, тогда вы будете сожалеть о головной боли, которая наверняка посетит вас утром. Съешьте что-нибудь, чтобы не пить на пустой желудок.

– Хорошо.

Не то чтобы ее голова или желудок каким-либо образом касались лорда Хамвуда…

Вот более женственные части, они уже…

Нет! Ни в коем случае.

Анна съела немного баранины – отрезав от кусочка, который выбрала сама, а не который нахально стряхнул ей в тарелку лорд Инвуд, – и чуть-чуть фасоли.

Лорд Хамвуд, подлец, подсунул ей на тарелку несколько креветок и немного тушеной моркови, которую она тоже съела. Затем Анна выпила вина, а когда ее бокал опустел, слуга налил ей еще.

Лорд Хамвуд явно не одобрял этого – девушка догадалась об этом по его поджатым губам, – но ему хватило здравого смысла не останавливать ее.

Анна сделала один большой глоток вина, затем другой. Ей было хорошо. Она чувствовала себя счастливее, немного оглушенной, почти…

– Мисс Дэвенпорт, вы не могли бы передать мне сыр?

Снова этот надоедливый лорд Хамвуд. Анна хотела отказать ему, но даже в нынешнем, слегка одурманенном состоянии понимала, что это было бы глупо. Она выше подобных мелочей.

Неизмеримо выше.

Чтобы передать сыр – с подобающим случаю презрением, – она отставила свой бокал, но тарелка, которую Анна протянула маркизу, вдруг дрогнула в ее руке и опрокинулась.

– Ох! – Он быстро положил салфетку, не позволяя красному ручейку добраться до ее платья, но в этом не было необходимости. Маркиз все устроил так, чтобы жидкость безопасно направилась к середине стола. – Как же я неуклюж! Приношу свои извинения.

– Да ничего, Хэйвуд, – сказал лорд Баннингли, когда слуги с салфетками бросились устранять беспорядок. – Обед, полагаю, все равно закончен. Давайте перейдем в гостиную. – Он перевел взгляд с Дэвенпорта на миссис Итон и поиграл бровями. – Там, полагаю, нас ждет объявление, достойное того, чтобы открыть шампанское.

О господи!

Анна попыталась встретиться с отцом глазами, но он старательно не смотрел в ее сторону.

Он действительно собирается объявить о помолвке с Этой Женщиной, не предупредив меня?

– Мисс Дэвенпорт, позвольте вас проводить.

Анна заморгала, глядя на лорда Хамвуда снизу вверх. Выглядел он довольно… добродушным.

– Анна, все остальные уже покинули столовую, – мягко сказал он.

То, что он назвал ее по имени, должно было шокировать девушку, но вместо этого почему-то успокоило ее. Она огляделась по сторонам. Маркиз был прав: все уже ушли – и, наверное, глядели на нее с жалостью, когда проходили мимо.

Анна кивнула – поскольку жутко боялась расплакаться, если заговорит, – и поднялась, слегка покачнувшись. Рука лорда Хамвуда тут же подхватила ее.

И Анна крепко вцепилась в эту руку, когда он повел ее в соседнюю комнату.

Глава девятая

Ох, дьявол, это плохо.

Дэвенпорт и Элеонор заняли свои места на виду у всех присутствующих в комнате, рядом с Баннингли, а лакеи начали обходить собравшихся с подносами, на которых стояло шампанское. Нэйт потянул мисс Дэвенпорт – Анну – к двери террасы, расположившись так, чтобы прикрыть ее от взглядов и, как он надеялся, дать ей иллюзию уединения. Она сумела сменить изумленное выражение лица на вежливую скуку, но боль и панику в ее глазах он различал с прежней ясностью.

Проклятье! Отец должен был сказать ей все наедине, прежде чем публично объявлять о том, что собирается жениться на Элеонор. Не то чтобы в таком случае Анна лучше восприняла бы его сообщение – Нэйт был совершенно уверен, что она устроила бы отцу сцену в лучших традициях скандальной рыночной торговки, – но не дать ей возможности освоиться с этой новостью вдали от множества любопытных глаз было просто трусостью.

Однако пара действительно выглядела до невозможности влюбленной. И Анна видела, как они выходили из одной спальни. Иными словами, предстоящее объявление не должно было стать для нее такой уж неожиданностью.

И все же, вне зависимости от степени неожиданности, было ясно, что эта новость Анне не по душе.

Нэйт снова взглянул на нее, когда она взяла бокал шампанского. Девушка уже выпила слишком много, да еще и на пустой желудок. Она даже вынудила его пролить вино из ее бокала на обеденный стол, чтобы не дать ухудшить и без того неприглядную ситуацию. Но выглядело бы очень странно, если бы Анна не подняла тоста за новость, которая должна была вот-вот прозвучать. Ей нужно притворяться счастливой, насколько это возможно.

Маркиз тоже взял бокал, и Баннингли призвал всех ко вниманию.

Виконт сразу перешел к делу:

– Уверен, никого из вас эта новость не удивит, и все же я с величайшей радостью сообщаю, что Элеонор приняла предложение руки и сердца от лорда Дэвенпорта.

– Потрясающе!

– Чудесно!

– Самое время познать в жизни счастье, Элеонор. – Баннингли положил руку на плечо сестре. – Да. Все мы знаем, что Итон был… – Он помолчал, покачал головой и начал заново: – Все мы знаем, что первый муж Элеонор, гореть ему в аду, был законченным негодяем. Дэвенпорт же будет дорожить ею, как она того заслуживает, и как следует заботиться о ней и о мальчиках.

Дэвенпорт кивнул, беря Элеонор за руку, чтобы поцеловать.

– Воистину, – сказал он, глядя ей в глаза. – Ты исцелила рану в моем сердце, Элеонор, и подарила мне небывалое счастье.

При этих словах Дэвенпорта женщины дружно вздохнули – все, кроме той, что стояла рядом с Нэйтом. Анна возмущенно вскрикнула – к счастью, негромко – и напряглась.

Баннингли поднял бокал.

– Тост: да будут совместные годы Элеонор и Дэвенпорта долгими и счастливыми! – Он подмигнул. – А также плодотворными.

– Правильно! Правильно!

– И не медлите с тем, что касается плодотворности, – добавил Инвуд.

На сей раз рядом с ним, к счастью, стояла миссис Инвуд, которая, впрочем, не делала никаких попыток его сдержать.

Нэйт сделал глоток шампанского и стал смотреть, как пьет Анна. Ее рука вздрогнула, и девушка глотнула больше, чем намеревалась. Анна поперхнулась и закашлялась.

Маркиз собирался похлопать ее по спине, но девушка шагнула в сторону, оказавшись вне его досягаемости. Нэйт снова взглянул на ее отца.

Дэвенпорт смеялся, и оба они с Элеонор покраснели.

– Что до этого, – сказал барон, – и раз уж мы собрались в кругу семьи…

О господи, нет!

– Я скажу вам, что Элеонор уверена: наше первое общее дитя появится на свет примерно через восемь месяцев.

Комната взорвалась овациями. Женщины заторопились обнять Элеонор, мужчины хлопали Дэвенпорта по спине и делали вполне предсказуемые, но весьма разнообразные фривольные комментарии.

Анна осушила бокал и схватила еще один с подноса, оставленного лакеем на столике.

Мне нужно вывести ее отсюда.

– В помещении слишком душно, вам не кажется? Мисс Дэвенпорт, давайте прогуляемся по террасе.

Она взглянула на маркиза так, словно он вдруг заговорил на греческом, но позволила взять себя под руку и вывести наружу.

– Дайте мне свой бокал, я оставлю его здесь, на столе, – сказал Нэйт, когда они вышли на террасу.

– Нет. – Девушка прижала шампанское к груди и отвернулась, давая понять, что разлучить ее с бокалом удастся только силой.

– Мисс Дэвенпорт… Анна, если вы это допьете, вам действительно станет плохо.

– Мне все равно.

– Утром вам будет отнюдь не все равно.

– Нет, не будет.

Она определенно выпила столько, что увещевания были уже бесполезны. И теперь смотрела в окно на отца и Элеонор, и выглядела при этом так, словно вот-вот расплачется или закричит… или вернется в комнату, чтобы отвесить кому-нибудь пощечину.

Ему следовало увести ее подальше от этого места.

Нэйт снова взял Анну за руку и повел за собой к лестнице.

– Мы с вами еще не осмотрели сад. А он довольно красив.

– Я ненавижу растения. – Анна снова глотнула шампанского. – Я люблю шампанское. Мне становится хорошо от п-пузырьков. – Она споткнулась и упала на маркиза. – А вам от н-них хорошо?

– По всей видимости, не так сильно, как вам.

– Д-давайте найдем бутылку.

– Давайте не найдем.

Сейчас их уже не было видно из гостиной, поэтому Нэйт смог обнять Анну за талию, чтобы помочь ей удержаться на ногах. Не хватало еще, чтобы она свалилась с лестницы.

– Но я хочу… Я хочу еще шам-пан… – Она улыбнулась и подняла бокал.

Слава богу, тот был почти пуст. Нэйт вынул бокал из ее пальцев.

– Эй! – Анна потянулась к бокалу – и снова споткнулась и упала на маркиза. – Я хочу еще.

– Возможно, после того, как мы прогуляемся по саду.

Анна нахмурилась.

– Но я хочу сейчас.

– А я вам сейчас ничего не дам. Вам уже хватит.

– Вы мне не дуэнья. – Она нахмурилась сильнее. – Не п-папочка и не б-брат.

– Благодарение Богу за это. – Нэйт начал спускаться по лестнице. – Поверьте, на свежем воздухе вам сразу станет лучше.

Девушка недовольно надула губки – и испустила длинный, громкий, пьяный вздох.

– Ох, н-ну ладно.

Она позволила провести себя вниз по ступеням и далее по тропинке, уходящей в сад. Что ж, по крайней мере, солнце наконец-то садилось. Тени стали длиннее и гуще, и теперь их сложно будет рассмотреть из дома, но все же стоило бы найти место, где мисс Дэвенпорт сможет без помех протрезветь. Где же такое место?

Ах да, теперь Нэйт вспомнил. В саду была отдельная беседка, уютный уголок вдали от посторонних взглядов, защищенный решетками и вьющимися лозами. Прямо впереди. Нэйт потянул Анну в нужном направлении.

– Куда мы ид-дем?

– Туда, где вы сможете сесть и… гм… перевести дыхание.

– Хорошо. – Она тяжело повисла на нем, несколько затрудняя движение.

К счастью, идти было совсем недалеко.

– А вы собираетесь… – Анна икнула (по крайней мере, Нэйт надеялся, что это была всего лишь икота), – посидеть со мной?

– Конечно. – Он определенно не имел намерения бросать пьяную женщину в саду, но не потому что думал, будто кто-то воспользуется ее состоянием. Нет, его больше беспокоило, что она может упасть в фонтан и утонуть.

– О, хорошо. – Рука Анны обвилась вокруг его талии. – А вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что у вас красивая г-грудь, лорд Хэйвуд?

На этот раз споткнулся уже он.

– А… э… нет, не думаю, что мне говорили что-либо в этом роде.

– А она красивая. – Свободную руку Анна прижала к упомянутой части его тела. – Н-но я не то чтобы эксперт, не забывайте. – Она захихикала.

– Э… – Как же вежливо ответить на подобное утверждение пьяной старой девы? – Благодарю.

– А еще у вас красивый живот, и плечи, и руки, и шея. – Она вздохнула с совершенно очевидным восхищением. – И вообще, вы наверняка весь красивый.

Безмозглый орган тут же проснулся, желая получить собственную порцию внимания и комплиментов.

Нет! Помни, эта женщина пьяна. Она понятия не имеет о том, что говорит.

Где, черт ее дери, эта беседка?

– Ага, – слава богу! – вот мы и на месте.

Беседка заросла так, что Нэйт с трудом ее заметил. Лозы не только оплели решетки с обеих сторон и сверху, они словно занавес закрыли сам вход. Баннингли, похоже, давно пора поговорить с садовником по поводу обрезки сада.

Нэйт отвел в сторону одну из пушистых лоз и провел Анну внутрь. В беседке действительно оказалось уютно. Здесь девушка определенно могла прийти в себя вдали от посторонних глаз.

– О-о. – Она огляделась. – Зеленая пещера. Мне здесь нравится.

– Да, тут мило. А теперь присядьте на скамью.

– Только если вы п-присядете вместе со мной. Вы обещали.

У Нэйта не осталось выбора. Анна так настойчиво потянула его вниз, когда садилась, что он практически упал на каменную плиту.

Девушка же, как только устроилась, сморщила носик.

– На этой скамейке больно сидеть.

О Зевс! Теперь он сможет думать только о ее круглой, мягкой попке….

– Это же камень, мисс Дэ…. Что вы делаете? Прекратите.

Эта женщина пыталась забраться к нему на колени.

– Но вы совершенно точно мягче скамейки.

В последнем Нэйт был уже не уверен.

– Как бы то ни было, сидеть вы будете на камне. – Проклятье, он не желал причинять ей неудобства, но еще меньше он желал ощутить мягкую женскую попку на своем… колене.

Нэйт сурово усадил Анну обратно на скамью.

Она надулась, а затем прижалась к нему. Казалось, ее руки были буквально везде. Он словно сел рядом с дружелюбным осьминогом – не то чтобы у Нэйта был подобный опыт… Пальцы Анны нырнули к нему под камзол и попытались расстегнуть жилетку. Он поймал их и вернул ей на колени, отдернув собственные пальцы прежде, чем они успели двинуться на опасную территорию.

– Мисс Дэвенпорт, ведите себя прилично.

Она оказалась глуха к голосу рассудка. Другая ее рука змеей уползла назад и очутилась на его ягодицах.

И почему Баннингли не приделал к этой скамье спинку?

Нэйт потянулся назад, чтобы убрать нахальную руку, но при этом совершил серьезную тактическую ошибку, обернувшись к Анне. В тот же миг, когда он оказался к ней лицом, девушка попыталась – и на сей раз успешно – взобраться к нему на колени и ее пальцы нырнули ему в волосы, зачесывая их от висков к затылку.

М-м-м. Каждое движение каждого пальца ощущалось лаской по всему телу, до самого мужского достоинства.

Так вот что чувствуют кошки, когда их гладят!

Нэйту определенно хотелось замурлыкать и потереться о…

Я должен снять Анну – мисс Дэвенпорт – со своих коленей.

Его руки обхватили ее за талию, но закончить финальную часть требуемого действия – поднять-и-переместить – отказались. Вместо этого они принялись настаивать на том, что ее нужно удержать на том же месте и в том же положении.

Нэйт решил прибегнуть к словам.

– Мисс Дэвенпорт, пожалуйста, держите себя в руках.

– Не хочу.

Упаси его Боже от пьяных девственниц! Ее пальцы перебрались с волос на скулы и подбородок, подушечки мягко коснулись его губ, посылая дрожь удовольствия по всему телу.

– Вы пьяны.

– У вас тут кожа такая колючая, – Анна провела по его подбородку, – а вот тут такая мягкая. – Кончик ее пальца прошелся по его нижней губе.

Не открывай рот…

Она оттянула его губу вниз и провела пальцем так, чтобы смочить его слюной и облегчить скольжение.

Ох, господи. Теперь Нэйт не мог думать ни о чем, кроме вкуса ее губ, блестящих от…

Нет! Он должен снять ее со своих коленей.

Но руки все еще отказывались ему повиноваться. Вместо того чтобы снять Анну с коленей, мятежные конечности подтолкнули ее к готовому, напрягшемуся…

– Поцелуйте меня. – Она прижалась губами к его подбородку… а потом лизнула до самого уха.

Возможно, она и не девственница вовсе, – прошептал его орган.

Заткнись!

Действия мисс Дэвенпорт были достаточно неловкими и интуитивными, что подтверждало ее неопытность, если только она не была очень, невероятно талантливой актрисой.

– Пожалуйста, поцелуйте меня как тогда, в саду Одинокого дома.

Анна ухитрилась развязать галстук маркиза и теперь прижималась губами к его шее.

– Нет. Это непристойно.

Да я сам вдруг заговорил как чертова старая дева!

Она подалась назад, и Нэйт заморгал, прогоняя похоть. В беседке все еще было достаточно светло, чтобы можно было рассмотреть желание и тревогу, водоворотом кружащиеся в глазах Анны.

И что-то еще, нечто куда более фундаментальное, потребность, причиной которой был отнюдь не бокал шампанского и которая уходила куда глубже сексуального желания. Это вызывало в маркизе…

– Пожалуйста! – Анна сжала зубы. – Вы должны.

Он ничего не был ей должен. Он был мужчиной. Контролировал происходящее. А женщине надлежало подстраиваться, поддаваться, принимать в себя мужское тело. Но никак не отдавать приказы.

Анна поерзала на коленях у маркиза, и его половой орган тут же потребовал у него подчиниться ее желаниям. Восхищаться ею, возносить хвалу руками, губами, а затем…

Нет, никаких «затем». Если он лишит ее девственности, ему придется сделать ее своей женой.

И в чем же тут проблема?

Это снова заговорил его орган. Нэйт не мог жениться, по крайней мере в ближайшее время.

Да почему нет?

Пульсирующее в венах желание почти не позволяло ему связно мыслить. Причина как-то связана с Маркусом…

С Маркусом, которого до смерти тошнит от твоей навязчивой манеры лезть в его дела?

Это все проклятие. Это оно его контролирует. Я должен…

Мисс Дэвенпорт поймала лицо маркиза в ладони и запечатлела неловкий поцелуй на его губах.

К дьяволу Маркуса!

* * *

Часть Анны была в ужасе от ее наглости, но моральные принципы быстро утонули в алкоголе, оставив бурную смесь эмоций кипеть в ее животе. Девушка чувствовала одновременно злость, печаль, одиночество, смущение, ярость и отвращение.

И что-то еще. Что-то горячее, что-то жаждущее…

Она жаждала, чтобы лорд Хамвуд помог ей забыть о том, что ее отец сказал там, в гостиной. Ей нужно было потеряться в жарком чуде его прикосновений.

Анна крепче прижалась губами к губам маркиза.

Однако, судя по его реакции, с таким же успехом она могла бы целовать статую.

Все безнадежно. Пусть она и осмелела от выпитого, способности мыслить алкоголь не отключил. Лорд Хамвуд не собирался ее целовать. Еще мгновение, и он столкнет ее со своих коленей, чтобы подняться и продемонстрировать вызванное ее поведением отвращение. Она должна была…

Маркиз шевельнулся, но не для того, чтобы оттолкнуть ее. Одна его рука провела по ее лицу, другая погладила Анну по спине, привлекая девушку ближе.

О да! Это именно то, что ей было нужно.

Его язык проследил линию ее сомкнутых губ, и она приветствовала его движение. Он скользнул глубже, наполняя ее жаром – и странным удовлетворением.

Это было именно то, что ей нужно – и именно тот, кто ей нужен. Ее пальцы нырнули в густые шелковистые волосы маркиза, но этого было недостаточно. Воспоминание о его обнаженном до талии теле горело в ее мозгу. Анне хотелось коснуться его, ощутить бархат его кожи…

Она уронила руки, а затем запустила их под камзол и жилет, чтобы нащупать рубашку и вытащить ее из-за пояса.

Маркиз издал тихий звук – возможно, зарычал или застонал, или даже разочарованно вздохнул – и схватил девушку за руки, прекращая ее исследования. Он отстранился, и Анне отчего-то тут же стало холодно, несмотря на приятно теплый вечер.

– Ни вы, ни я не можем позволить себе этого, мисс Дэвенпорт, – сказал маркиз твердо.

И с сожалением? Ей ведь не почудилась эта нотка в его голосе, верно?

Анна попыталась встретиться с ним взглядом, но сумерки уже сгустились, и было невозможно как следует изучить выражение его лица.

– Вы раньше называли меня Анной. Мне кажется, мы с вами достаточно близко знакомы и вы можете больше не обращаться ко мне «мисс Дэвенпорт».

Маркиз рассмеялся.

– Подумайте, как будут шокированы остальные гости, стоит мне назвать вас просто по имени, Анна.

Ей очень нравилось, как звучит ее имя в его устах. И очень хотелось, чтобы маркиз тоже позволил ей называть его по имени.

– Тогда не называйте меня так при других. – Девушка пробежала язычком по нижней губе и была вознаграждена выразительным взглядом, следящим за этим движением. – Только наедине. – Она улыбнулась. – Как сейчас.

Маркиз нахмурился, вся его игривость исчезла.

– Нам больше нельзя оставаться наедине, мисс Дэвенпорт.

Черт. Все вернулось на круги своя.

Он, наверное, почувствовал ее боль, вызванную этими словами, потому что его губы сложились в слабую улыбку; возможно, в ней было сожаление.

– Вы девушка на выданье, а я не собираюсь жениться еще много-много лет. – Маркиз пожал плечами, и его тон внезапно стал мягче. – Но, если мы когда-нибудь снова окажемся наедине, вы можете называть меня Нэйт.

– Нэйт. – Такая степень близости потрясла Анну. Девушка провела кончиком пальца по его брови. – Нэйт…

Он поймал руку Анны и повернул ее так, чтобы поцеловать ладонь, а затем поднялся, увлекая девушку за собой.

– А теперь мы должны… ох, проклятье.

Резкая смена положения не пошла ей на пользу. Сад внезапно закружился.

– Вас сейчас стошнит, – словно издалека услышала она голос Нэйта, а затем он держал ее, когда она согнулась над особо невезучим кустом. Ее сотрясала одна волна тошноты за другой.

– О-ох. – Желудок Анны наконец перестал содрогаться, но она боялась выпрямиться, чтобы все не началось опять. Пришлось опереться руками о колени. Девушка знала: она должна быть в ужасе от того, что маркиз стал свидетелем такого недостойного и… отвратительного действа, но ей было слишком плохо, чтобы чувствовать что-то еще, кроме слабости. Анна провела языком по губам. Фу. От одного только вкуса ее снова затошнило.

– Простите, – с трудом прохрипела она.

– Ну, этого следовало ожидать, – ответил равнодушный мужской голос. – Если помните, я говорил вам, что пора перестать пить.

Анна прищурилась, глядя на него.

– Вы всегда такой невыносимый?

Он улыбнулся.

– Возможно, в следующий раз вы последуете моему совету.

– Хм.

Фу! Она совершила ошибку, взглянув на оставленный ею ужас, и теперь ее снова затошнило. Анна быстро отвела взгляд. Оставалось надеяться, что никто не придет сюда, пока дождь не смоет отвратительные следы.

– Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату.

Сегодня вечером она достаточно опозорилась перед ним, хватит.

– Вы идите. А я последую за вами, когда немного приду в себя.

– О нет, я вас здесь не оставлю. – Маркиз схватил ее за локоть и помог подняться, на этот раз куда медленнее.

Анна прислонилась к его груди. Так ему и надо, пусть пожертвует камзолом за свое вмешательство. Деревья слегка закружились перед глазами у девушки, но ей не пришлось расплачиваться за это зрелище содержимым желудка.

Впрочем, ее желудок, похоже, был пуст. Расплачиваться было уже нечем.

– На самом деле хорошо, что вы облегчились. – Лорд Хамвуд… нет, лорд Хэйвуд… Нэйт произнес это раздражающе жизнерадостным тоном, увлекая Анну за собой к тропинке. – Вы вывели некоторую часть алкоголя из организма, поэтому утром ваша голова будет мстить вам не слишком сильно.

– Вы хотите сказать, что мои страдания еще не закончились? – Анна висела на руке у маркиза, с трудом приноравливаясь к его шагам.

– Сложно сказать наверняка. К тому же я надеюсь дать вам нечто, что изрядно облегчит ваше состояние.

– О-о-о, я никогда в жизни не буду больше пить.

Он рассмеялся.

– Не думаю, что стоит заходить так уж далеко. – Они остановились у двери, и маркиз прислонил Анну спиной к стене здания. – Подождите тут.

– Куда вы идете?

Нэйт лишь прижал палец к губам и исчез за дверью. Он же не бросит ее, верно? Анна обхватила руками живот и огляделась. Насколько она могла судить, Нэйт оставил ее неподалеку от кухни – а вот это вполне походило на огород. Но сумерки еще больше сгустились. Солнце село, еще когда они были в беседке; теперь на небе были луна и звезды. Из нескольких окон падал свет, едва позволяя рассмотреть окружающие предметы.

Нэйту лучше вернуться. Я понятия не имею, как найти свою комнату.

Анна переступила с ноги на ногу. Сколько он уже отсутствует? Возможно, пять минут, а может и пятнадцать. Девушка снова ощутила рвотные позывы.

Заухала сова. Какой-то мелкий зверек зашелестел в ближайших кустах, и Анна подпрыгнула.

Нет, она сосчитает до ста. И если к тому времени маркиз не вернется, наберется смелости и последует за ним внутрь. Если кто-нибудь ее обнаружит (а Анна надеялась, что кто-нибудь ее обнаружит), можно будет сказать, что она заблудилась. Это ведь будет правда, не так ли? Наверняка лакей или горничная сжалятся и покажут ей дорогу обратно в комнату, где можно будет свернуться клубочком и умереть.

Анна плотнее обхватила руками свой несчастный живот и начала считать. К несчастью, каждый странный звук – а ночь была полна странного шума – отвлекал ее. Во второй или третий раз дойдя до тридцати двух, Анна наконец услышала, как открывается дверь, и Нэйт появился рядом с ней.

– О, слава богу! Я уже боялась, что вы обо мне забыли.

– Простите. На поиск ингредиентов ушло больше времени, чем я рассчитывал.

– Каких ингредиентов? – Анна заметила в его руке чашку. И подозрительно на нее уставилась.

– Ингредиентов для лекарства. – Он протянул ей чашку. – Пейте.

Она отступила на шаг и сморщила носик.

– Ужасно пахнет. Что там?

Маркиз улыбнулся.

– Клянусь вам, это отличное средство.

Анна прикрыла рот рукой: ее желудок уже протестовал.

– Я не могу.

– Еще как можете. Не стану лгать, вкус этого напитка так же ужасен, как и запах, так что лучше проглотить его залпом и как можно скорее. – Он снова протянул девушке чашку. – Давайте. Смелее. Уверяю вас, что после вы будете мне благодарны.

Он определенно не собирался принимать отказ.

Осторожно, с опасением Анна взяла у Нэйта чашку. Содержимое не только дурно пахло, оно еще и отвратительно выглядело – было коричневым и густым.

– Вы пытаетесь меня отравить?

– Конечно нет. Утром вы скажете мне спасибо.

– Утром я буду мертва.

– Нет, не будете. А теперь перестаньте капризничать и пейте.

О, ну какая разница? Сложно было представить, что она может почувствовать себя хуже, чем сейчас. Анна глубоко вдохнула – через рот, чтобы не почувствовать запаха снадобья, – и попыталась залить отвратительную жидкость прямо себе в горло, минуя язык. Попытка оказалась безуспешной.

– Фу-у. – Анна сунула маркизу чашку обратно и попыталась подавить тошноту. Проглотив отвратительную жижу, она больше не хотела снова ощущать ее во рту.

– Отлично! А теперь вот. Я принес вам кусочек засахаренного имбиря. Он поможет вам избавиться от вкуса снадобья и успокоит ваш желудок.

Анна вцепилась в цукат, а лорд Хэйвуд поставил чашку у двери, чтобы слуги нашли ее утром.

Сладость помогла девушке снова почувствовать себя человеком.

– Думаю, я смогу дойти до комнаты и меня при этом не стошнит.

Нэйт взял ее за руку и повел за собой.

– Вот видите! Действует, не правда ли?

– Пока что да. – Анна еще не была готова аплодировать его врачевательским талантам. – Почему вы снова увлекаете меня в кусты?

– Потому что эта тропинка ведет к черному ходу. Можно было бы пройти через кухню, но не думаю, что это разумно. Мы с вами будем выглядеть там крайне неуместно. Повариха помнит меня еще по детским визитам в поместье и с тех пор очень не любит видеть меня на своей территории. Джентльмены часто смешивают зелья, для того чтобы уменьшить последствия излишних возлияний. Но вы, я полагаю, не хотите обнародовать тот факт, что лекарство было нужно не мне, а вам, а также то, что вы так долго пробыли со мной в саду. Вы же знаете, как болтливы слуги.

– Д-да.

Анна ожидала, что придет в ужас от упоминания о возможных сплетнях. Но, по всей видимости, она еще не пришла в себя. К тому же девушка понимала, что ужасаться бессмысленно. Весь возможный ущерб ее репутации уже был нанесен.

– Слишком поздно волноваться о сплетнях. Гости и так видели, что мы с вами вместе покидаем гостиную.

Маркиз остановился и посмотрел на нее. Теперь Анна видела его лицо, но не могла понять, что оно выражает. Похоже, он жалел ее.

– Анна, я полагаю, этого никто не заметил.

Ах да. Все ведь сосредоточили свое внимание на ее отце и на миссис Итон.

– Сюда. – Лорд Хэйвуд направил девушку на боковую дорожку. Они обогнули розовый куст и остановились у другой двери.

Анна оглянулась – и на этот раз узнала местность.

– Мы воспользовались этой дверью, когда возвращались от озера.

– Да. Так что теперь вы знаете дорогу. И я могу оставить вас здесь. Не думаю, что вы встретитесь с кем-то, направляясь в свою комнату, но, если все же встретитесь, просто скажите, что прогуливались в саду, чтобы прийти в себя, это будет правдой.

Почти правдой.

– А если они все же заметили, что мы покинули гостиную вместе, и поинтересуются, где вы? – спросила она.

Лорд Хэйвуд вскинул брови.

– Наверняка вы провели достаточно времени в высшем обществе, для того чтобы довести вежливо-непонимающий взгляд до совершенства?

Анна не могла не рассмеяться.

– Да.

– Тогда используйте его. И если кто-то начнет расспрашивать вас о моем местонахождении (чего, я уверен, не случится), ответьте ему или ей, что вы не знаете, где я, и это тоже будет правдой.

– Ладно. Полагаю, я справлюсь. – Девушка странно медлила. Их приключение в беседке уже казалось ей сном. А доброта маркиза ей тоже приснилась?

Нет. И все ужасы тоже были вполне реальны. К счастью, теперь Анна чувствовала себя немного лучше. Смерть уже не казалась ей скорой и неизбежной, как всего несколько минут назад.

– Благодарю вас за помощь, милорд.

– Нэйт. – Он улыбнулся. – Полагаю, утром вы почувствуете себя еще лучше, но, думаю, завтрак следует ограничить тостом и чаем.

– О! Мне больше никогда в жизни не захочется есть.

Он улыбнулся – а затем наклонился вперед и поцеловал девушку в лоб, прежде чем открыть для нее дверь и исчезнуть в темноте.

Глава десятая

Нэйт прислонился к перилам балкона, небрежно держа бокал бренди, и поднял взгляд вверх, к звездам. Было уже поздно. Пора было отправляться в постель.

Он задумчиво отпил бренди.

Что же мне делать с Анной?

Единственный благородный поступок, который он мог совершить, – это больше не приближаться к ней. Он определенно не мог за ней ухаживать. Нэйт обещал своей матери подождать с женитьбой, чтобы сосредоточиться на безопасности Маркуса. Последние события доказали, что мама была права, – действие проклятия усилилось после тридцатого дня рождения Маркуса.

Будь оно все проклято!

Так что ему придется вернуться в Лондон, чтобы иметь возможность удерживать кузена от прогулок по кустам с девицами на выданье, а мисс Дэвенпорт вернется в Ловз Бридж, чтобы жить там с отцом, Элеонор и мальчиками.

И это к лучшему. Мне всего тридцать, я слишком молод, чтобы обустраивать в своем доме детскую.

Но это не означало, что он не может испытывать к Анне никаких чувств. Нэйт усмехнулся, глядя в ночь. Та сцена в гостиной… не следовало Дэвенпорту этого делать. Совсем не следовало… Маркиз немного изменил положение своего тела.

А мне не следовало уводить Анну в сад.

Но у него просто не было иного выхода. Мисс Дэвенпорт необходимо было спасти от нее самой. Останься она и дальше в гостиной, все закончилось бы плохо. Или же ей стало бы плохо от слишком большого количества выпитого спиртного.

Так что да, у него не было иного выхода, кроме как отвести Анну в сад. Но вот поцелуй…

Она первая поцеловала его, если только можно назвать поцелуем то неловкое прикосновение губ. Он мог бы с легкостью отстраниться, перевести все в шутку, сказать ей…

Нэйт тряхнул головой и закрыл глаза, вспоминая. Анна выглядела такой одинокой, такой потерянной.

Он должен был отвернуться, но в тот момент просто не смог этого сделать. Анна нуждалась в нем, Нэйт чувствовал это всей душой… всем сердцем. Он фыркнул. Ну что ж, хоть раз его действиями не управляла определенная часть его тела, несмотря на то, что упомянутый орган определенно склонялся к такому же решению.

Нэйт глубоко вдохнул ночной воздух. Приятно было почувствовать себя нужным, особенно теперь, когда Маркус постоянно его отталкивал.

Но на самом деле он не нужен мисс Дэвенпорт. Как только схлынет первое потрясение, Анна приспособится. Она сильная. Решительная. В отличие от Элеонор, она сможет за себя постоять.

Так что, если он не собирался на ней жениться – а он точно не собирался этого делать, – придется сохранять разумную дистанцию, ведь он испытывал по отношению к этой девушке не только желание опекать. О Зевс! Достаточно было вспомнить вкус ее губ, прикосновение ее руки к его коже…

И дверь в гардеробную, которую нельзя было закрыть.

Господи!

Нэйт снова глотнул бренди. Возможно, ему самому придется напиться до беспамятства, чтобы не совершить какой-нибудь глупости.

– А, вот ты где!

Маркиз обернулся через плечо и увидел Элеонор, выходящую на террасу. К счастью, она была одна. Удержаться в рамках вежливости в беседе с Дэвенпортом Нэйту сейчас было бы сложно.

Даже во время беседы с Элеонор, похоже, возникнут трудности.

– Почему ты стоишь тут в темноте? Ой!

Внезапный порыв ветра задул ее свечу. Элеонор замерла на месте.

– Не бойся. Твои глаза сейчас привыкнут. – Нэйт подавил порыв подойти к ней.

Элеонор тоже была повинна в том, что случилось в гостиной.

Она вполне могла бы не позволить брату заказать шампанское.

Она могла бы запретить Дэвенпорту сообщать эти новости.

Элеонор долгое время жила с ужасным мужем. Почему она не подумала о том, какую боль причинит Анне их объявление?

Нэйт слышал нервозность в ее голосе, видел, как Элеонор оглядывается на гостиную. Ей определенно хотелось вернуться к мягким креслам и свету свечей, и будь все как всегда, он немедленно и без лишних слов проводил бы ее туда, но не сегодня. Если она настоит на этом, он все же пойдет – Нэйт не был готов вести себя откровенно грубо, но пока что ему не хотелось покидать темноту.

И он не был уверен в том, что хочет дать Элеонор возможность как следует рассмотреть выражение его лица.

Она опасливо приблизилась к перилам.

– Нэйт, я искала тебя. Нам нужно поговорить.

Он в этом сомневался.

– Я бы предложил тебе бренди, – сказал маркиз, игнорируя ее слова, – но у меня только один стакан.

– Спасибо, но я не… не хочу пить. – Элеонор нервно сцепила руки перед собой.

Нэйт кивнул и сделал еще один глоток. Судя по всему, чтобы выдержать предстоящий разговор, ему понадобится порция алкоголя.

– Я хотела бы поговорить с тобой о мисс Дэвенпорт.

– О? – Нэйту хотелось сказать, что он не желает говорить об Анне у нее за спиной. Хотелось сказать, что именно он думает о недостойном поведении Элеонор. Хотелось…

Но слова застряли у него в горле. Если он скажет что-либо подобное, Элеонор поинтересуется, почему он принял сторону Анны… мисс Дэвенпорт…

Элеонор же смотрела на маркиза, удивленная столь кратким ответом.

Нэйт и сам был весьма удивлен. Еще вчера он в любой ситуации готов был защищать Элеонор. В Анне он видел угрозу. И определенно с подозрением относился к Дэвенпорту.

Сегодня же после обеда – а может и раньше – его мнение изменилось.

Что, впрочем, вполне естественно. Теперь, после того как прозвучала новость о будущем ребенке, вопрос о том, действительно ли Элеонор необходимо выйти замуж за Дэвенпорта, отпал сам собой. Они были взрослыми людьми и сделали свой выбор. Если они не поженятся, их бедное невинное дитя заклеймят позором до конца его дней.

Что до Анны…

Нет. Нэйт не мог размышлять о своих чувствах к ней, только не сейчас, не в присутствии Элеонор.

– Мы видели, как ты увел мисс Дэверпорт наружу, после того как объявили о нашей помолвке и… и об остальном. Я хотела поблагодарить тебя. Было видно, что мисс Дэвенпорт пьяна. Уверена, ты спас нас от отвратительной сцены.

Нэйт снова глотнул бренди и попытался подавить злость, нарастающую у него внутри.

– Не то чтобы кто-то из гостей говорил о ней плохо, – голос Элеонор при этом звучал неуверенно. – Я хочу сказать, мы же все родственники, верно?

Это было уже слишком.

– Все эти гости – твоя семья, Элеонор. Единственным родственником мисс Дэвенпорт является ее отец.

Она резко вскинула взгляд.

– Но ты же не на ее стороне, Нэйт?

Сохраняй спокойствие.

– Здесь не должно быть никаких сторон.

Элеонор прикусила губу и отвернулась.

– Да, конечно же, не должно.

Не говори ничего больше.

Но Нэйт не смог сдержаться.

– Элеонор, почему Дэвенпорт не поделился этой новостью со своей дочерью прежде, чем сообщил ее всем собравшимся? Это было бы куда разумнее и милосерднее.

Она вздохнула, а затем кивнула.

– Да, полагаю, ты прав. Ричард… лорд Дэвенпорт… сказал мне, что упоминал о нашей будущей свадьбе по дороге сюда, пусть и немногословно, и его дочь восприняла это известие очень плохо. Он решил дать ей немного времени, чтобы она могла узнать меня поближе, прежде чем возвращаться к этой теме, но… – Элеонор уставилась на свои руки. – Он тогда еще не знал о ребенке. Я лишь несколько дней назад окончательно убедилась в том, что беременна, и хотела сообщить ему об этом лично.

Ах. Так вот что Элеонор и Дэвенпорт обсуждали, перед тем как Анна сбежала в его комнату.

– Мы собирались подождать, но, спускаясь к обеду, столкнулись с Уильямом и Оливией, и… и я была так счастлива, что просто не смогла удержать новости при себе.

Ладно, это Нэйт мог понять. Разумеется, Элеонор захотелось сообщить обо всем брату и невестке.

– Но это не оправдывает шоу, которое ты позволила устроить Баннингли.

Это заставило Элеонор нахмуриться.

– Я счастлива, Нэйт. Неужели мне запрещено быть счастливой?

– Конечно же нет. Но это не отменяет необходимости думать о том, как твои действия отразятся на других людях.

Она отвернулась от него.

– Не читай мне морали.

Нэйту пришлось глотнуть еще бренди, чтобы не выпалить того, о чем он потом пожалеет.

– Мисс Дэвенпорт – взрослая женщина, – сказала Элеонор. – Господи, да она на год старше меня! Она видела нас вместе со своим отцом во время последнего приема. Ей нечему было удивляться.

– Сомневаюсь, Элеонор, что основной ее эмоцией было удивление.

– Нет? А что же тогда?

Где-то справа заухала сова, другая ответила ей издалека, со стороны озера.

Нэйт собирался ступить на опасную территорию, на которой не имел права находиться. Мисс Дэвенпорт была всего лишь его знакомой…

Его проклятый орган тут же воспротивился такой характеристике их отношений.

Что ж, кем бы она ни была, она не была членом его семьи.

– Пока что, – прошептал орган.

– Я не должен этого говорить, Элеонор, но Дэвенпорт приходится этой девушке отцом. Много лет, начиная со смерти ее матери, он был ее единственным родным человеком. Я уверен, что она беспокоится о его благополучии.

– Тогда она должна радоваться за него. – Элеонор положила руку маркизу на плечо. – Нэйт, Ричард долгое время был один. Он любит меня. Почему его дочь не может этого понять?

С этой точки зрения мисс Дэвенпорт действительно казалась невероятной эгоисткой. И Нэйт был согласен с таким определением – прежде чем хорошенько обдумал вопрос и провел некоторое время в обществе Анны.

– Как давно ты знакома с Дэвенпортом, Элеонор?

– Несколько месяцев.

Маркиз подозревал, что это «несколько» означает «два», но решил не вдаваться в подробности.

– И ты уже носишь под сердцем его ребенка. Быстро вы управились.

– Нэйт! Поверить не могу, что ты говоришь мне подобное!

Он и сам был немного удивлен.

– Ты действительно счастлива с Дэвенпортом, Элеонор? Все случилось очень быстро.

Она улыбнулась.

– О да, Нэйт. Я очень счастлива. Ричард совершенно, абсолютно не такой, как Итон. Он добрый и внимательный. – Женщина взглянула маркизу в глаза, и ее тон стал строже. – Я не ребенок, Нэйт, и Ричард, определенно, тоже. Нам не нужны годы, чтобы разобраться со своими предпочтениями. Почему его дочь этого не видит?

Возможно, потому, что ее не ослепляет новая любовь.

– Возможно, у мисс Дэвенпорт не было времени это увидеть. Ты провела с ней хоть несколько минут?

– Ну… нет.

– А стоило бы. Или, как минимум, Дэвенпорту следовало поговорить с ней наедине. Конечно, это не мое дело…

Что на меня нашло? Я обычно не вмешиваюсь в чужие дела.

Маркус не согласился бы с этим утверждением.

Маркус – совершенно иное дело.

– Ричард собирается сделать это завтра. – Элеонор смотрела на сад и искоса взглянула на маркиза. – И мы надеялись, что это все же и твое дело. Я имею в виду благополучие мисс Дэвенпорт.

О Зевс! Это еще что такое?

– Боюсь, я тебя не понимаю. Почему меня должны заботить дела мисс Дэвенпорт?

Элеонор развернулась к нему лицом.

– Ты отвел ее в сад.

Настал черед Нэйта отворачиваться.

– Я всего лишь столкнулся с ситуацией, которая требовала вмешательства, и вмешался.

– Ты следил за мисс Дэвенпорт и именно поэтому заметил ее состояние.

А Элеонор точно так же наблюдала за мной.

– Я сидел рядом с ней за столом. Ее отчаяние сложно было игнорировать.

– Остальные ничего не заметили.

Нэйт нахмурился.

– Элеонор, к чему ты ведешь?

– Ричард сказал, что на свадьбе в Ловз Бридже ты довольно долго беседовал с мисс Дэвенпорт и, что гораздо важнее, он подозревает, что пару недель назад у вас с ней был некий… разговор, которого никто из вас не признает, но после которого мисс Дэвенпорт вернулась во взбудораженном состоянии.

Господи боже!

– Если Дэвенпорт считает, что я обесчестил его дочь, ему стоит поговорить об этом непосредственно со мной. – Маркиз не собирался предавать доверие Анны, признаваясь в чем-то Элеонор.

И если бы Дэвенпорт знал, чем мы занимались уже здесь в саду…

– О, он вовсе не думает, что ты ее обесчестил, – быстро произнесла Элеонор, – по крайней мере, в том… смысле, который требует женитьбы. Но он навел о тебе справки и считает, что ты будешь отличным муж…

Видимо, она наконец поняла, как звучат ее слова.

– Ну, то есть он… мы… думали… ну… что… – Элеонор сжала губы и затем тихонько спросила: – Ты злишься, да?

Да. Нэйт был очень зол, хоть Элеонор была повинна в этом лишь отчасти. Сама ситуация была невыносимой.

Маркиз вздохнул, успокаиваясь.

– Элеонор, ты знаешь, что я не могу сейчас жениться. Мне нужно думать о Маркусе.

– О Нэйт, но ты же не можешь не жить, пока Маркус… – Она осеклась. – Тебе ведь нужен наследник, верно?

Он определенно не собирался обсуждать эту тему с Элеонор.

– Так или иначе, я не собираюсь жениться для того, чтобы решить ваши с Дэвенпортом проблемы.

– Я не имела в виду ничего подобного. Я хочу, чтобы ты был счастлив так же, как счастлива я, а Ричард думал, что ты заинтересовался его дочерью.

Скорее всего, Элеонор и вправду желала ему счастья, но это не оправдывало ее попыток вмешаться в его дела.

– Мои чувства к мисс Дэвенпорт – даже если таковые и имеются – вас не касаются. Она дочь Дэвенпорта. Она станет твоей падчерицей и до самой свадьбы (если вообще когда-нибудь выйдет замуж) будет жить в Дэвенпорт-холле. Надеюсь, ты не намерена дать ей почувствовать себя чужой в доме, где она выросла.

– Дать ей почувствовать себя чужой? Господи, Нэйт, это она не хочет меня там видеть. Она ненавидит меня и моих детей!

Это было плохо.

– Элеонор, если ты хочешь видеть в мисс Дэвенпорт врага – совершенно ее не зная, вынужден я уточнить, – ты обрекаешь всех на крайне неприятную ситуацию. Ты настроишь отца против дочери и сделаешь так, что мальчики будут предвзято относиться к своей сводной сестре. Помимо всего этого, напоминаю: Ловз Бридж – это маленькая деревня. Мисс Дэвенпорт там выросла. Насколько я мог убедиться во время своих недолгих визитов, ее там любят. Если ты сделаешь эту девушку своим врагом, ты рискуешь настроить против себя всю деревню, в то время как, найдя с мисс Дэвенпорт общий язык, могла бы обрести в ее лице союзника.

Плечи Элеонор поникли.

– Ты прав, конечно. Но дело в том, что я немного… даже сильно… ее боюсь. Мисс Дэвенпорт такая волевая и независимая, и я знаю, что не нравлюсь ей. – Женщина снова коснулась руки Нэйта. – Ты не мог бы с ней поговорить? Я уверена, тебя она послушает.

Маркизу совершенно не хотелось погружаться в водоворот – или болото – эмоций, но он не мог оставить Элеонор без поддержки.

– По-моему, ты ошибаешься. Но, если мне представится возможность, я предложу мисс Дэвенпорт отнестись к вашей свадьбе непредвзято. Поскольку теперь нужно думать еще и о ребенке, я уверен, она поймет, что все попытки предотвратить ваш с Дэвенпортом союз безнадежны.

– Это все, чего я прошу. – Однако тон Элеонор давал понять, что просить она хотела бы о куда большем.

И это замечание разозлило Нэйта.

– Это все, о чем ты можешь просить.

Она кивнула и развернулась, чтобы войти в дом. Маркиз предложил ей руку. На этот раз он тоже готов был вернуться в помещение.

Элеонор вздохнула, коснувшись пальцами его рукава.

– Нэйт, я действительно люблю Ричарда.

– Тогда позволь мисс Дэвенпорт это увидеть. Она тоже его любит и искренне желает ему счастья. – Маркиз придержал для нее дверь. – Полагаю, ты уже сказала обо всем мальчикам?

Элеонор кивнула.

– Да. Вскоре после того, как ты удалился в сад с мисс Дэвенпорт, мы с Ричардом поднялись в детскую. И сообщили обо всем мальчикам перед тем, как им пришла пора спать.

– И как они восприняли эту новость?

Элеонор зажгла свечу от висевшего на стене канделябра, и Нэйт увидел, что женщина хмурится.

– Эдвард обрадовался, а вот Стивен… – Ее губы дрогнули. – Стивен, похоже, того же мнения, что и мисс Дэвенпорт.

Нэйт кивнул. Эдварду было пять, и он был маленьким солнышком, почти не помнящим своего отца. А вот Стивен… Стивену было семь, и он был очень серьезным. К тому же он помнил слишком многое.

Нэйт провел Элеонор вверх по лестнице и оставил ее у двери спальни – той самой, из которой она выходила с Дэвенпортом, когда попалась на глаза Анне, – а затем проследовал к собственной комнате.

Слава богу! Плотно затворив за собой дверь, маркиз вздохнул с облегчением, а затем еще раз, уже тяжелее, оглянувшись через комнату на другую дверь, ту, что вела в спальню Анны.

Она уже спит? Или желудок до сих пор ее беспокоит? Возможно, стоит проверить…

Нет. Ему определенно не стоило этого проверять. А стоило отправиться в постель и попытаться забыть об этом вечере.

Тук-тук. Тук-тук-тук.

Неужели дятел залетел к ней в комнату?

Нет, глупости. Определенно нет. Анна повернулась на другой бок и взбила подушку. Было еще очень рано. И можно было позволить себе поспать.

Тук-тук. Тук-тук-тук.

Вот оно, снова.

Девушка села – и возблагодарила Бога за то, что комната не вращается.

Ужасное лекарство Нэйта – лорда Хэйвуда – действительно сработало.

Анна чувствовала лишь тупую боль в области лба, но по сравнению с мучениями прошлой ночи это была чепуха.

Возможно, у двери Нэйт…

Сердце девушки возбужденно подпрыгнуло – и тут же сжалось от страха. Он что, сошел с ума? Что, если кто-то его увидит?

Стук становился все громче. Анна вскочила с кровати и метнулась через комнату, чтобы приоткрыть дверь и выглянуть наружу.

– Нэйт! – прошипела она… и поняла, что обращается к пустоте.

– Мисс Дэвенпорт?

Анна опустила взгляд и увидела мальчика со спутанными после сна волосами. Он держал в руках большую корзину, накрытую полотенцем, и с тревогой смотрел на Анну снизу вверх.

– Д-да? – Этого она определенно не ожидала.

– Мисс Дэвенпорт, я Стивен Итон. Я… мне нужно поговорить с вами. – Он сглотнул и напряженно выпрямил спину. – Пожалуйста.

– Ах.

Стивен Итон? Это наверняка один из сыновей миссис Итон. Старший, которому семь. Он был довольно высок и угловат. Не то чтобы у Анны был богатый опыт общения с детьми, но этот мальчик был больше похож на сестру Кэт, Сибби, которой исполнилось шесть лет, чем на ее четырехлетних братьев-близнецов.

Бедняжка. Этот мальчик тоже, как и она, внезапно получал нового родителя, но она была взрослой женщиной, а он – совсем ребенком.

Стивен кивнул на корзину:

– Я принес завтрак.

– О! Это очень мило, но я не одета.

– Тогда оденьтесь. – Он нахмурился. – Только, надеюсь, вы будете одеваться не так долго, как одевается моя мама с тех пор, как познакомилась с вашим папой.

– Я… – Анна уже хотела отказаться, но этот мальчик вскоре станет ее сводным братом. С ним стоило познакомиться получше. – Хорошо, я быстро.

Стивен улыбнулся, и улыбка превратила его почти в ангела.

– Я подожду вас снаружи, вот у этой лестницы. – Корзину он держал двумя руками, поэтому на лестницу, по которой девушка вчера поднималась, ему пришлось указывать подбородком. – И поторопитесь. Я хочу есть.

Анна кивнула, и Стивен зашагал по коридору.

Девушка закрыла дверь и задумалась над выбором одежды.

Было еще очень рано – трава будет покрыта росой, – но, к счастью, она прихватила с собой одно из старых платьев, в надежде на то, что у нее будет время погулять по землям лорда Баннингли. Анна натянула это платье, сунула ноги в туфли и схватила шляпку.

Господин Итон будет доволен ее расторопностью.

Оказавшись в пустынном коридоре, Анна помедлила. Стоит ли постучаться в дверь к лорду Хэйвуду и попросить его пойти вместе с ней? Он наверняка знаком с этим мальчиком. В его присутствии разговаривать будет удобнее…

Нет. Лорд Хэйвуд наверняка еще спит. А Стивен пришел к ней, а не к Нэйту. Что было очень смело с его стороны. И ей стоило ответить ему тем же.

Он ведь будет моим братом.

В детстве Анне очень хотелось иметь брата или сестру, особенно когда она бывала в окружении большой семьи Кэт. Даже у Джейн был брат, при всей его невыносимости.

Анна достигла основания лестницы, толкнула входную дверь и прищурилась, на миг ослепленная солнцем. Мальчика, стоявшего чуть в стороне, она заметила не сразу.

Он снова улыбнулся. Впрочем, улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

– О, хорошо. Вы и правда быстро.

При солнечном свете Анна рассмотрела, что у него карие глаза и каштановые волосы. Мальчик был тоненьким – даже тощим, – с длинными руками и ногами.

И слишком серьезным.

– Следуйте за мной, мисс Дэвенпорт, – Стивен попытался поднять корзину.

– Зови меня Анной, – сказала девушка, наклоняясь, чтобы забрать его ношу. – И давай я это понесу.

Вначале Анне показалось, что мальчик не отдаст ей корзину, но наконец он уступил, предупредив:

– Она очень тяжелая.

Корзина действительно оказалась тяжелой.

– Что у тебя там?

– Завтрак. – На лице Стивена снова появилась мимолетная улыбка. – Я же сказал, что голоден.

– Не сомневаюсь. – Хотя оставалось загадкой, где же оседают последствия столь отменного аппетита. В этом худеньком теле вряд ли был хоть грамм жира.

Анна последовала за Стивеном к той же заросшей зеленью беседке, которую вчера вечером посетила в компании куда более взрослого мужчины, – и тут же вспомнила, в каком неприглядном виде теперь находится это место.

– Давай посидим здесь, – сказала Анна, кивая на ровный участок травы и опуская на него корзину.

Стивен открыл ее и вытащил большую бело-синюю скатерть.

– Миссис Лимперт, кухарка, сказала, что, если я собираюсь завтракать с леди, ее нужно будет расстелить. – Он тревожно нахмурился. – Мне пришлось рассказать ей о вас, чтобы она положила достаточно еды.

– Да, это очень разумно.

Мальчик кивнул, заканчивая – с помощью Анны – расстилать скатерть.

– Она решила, что вы мало едите, потому что вы леди и все такое, но я сказал, что вы будете голодны. Мама заметила: вы ничего не ели в обед.

Это еще что такое? Анна попыталась сдержать раздражение.

– Удивительно, что твоя мама следила за тем, ем я или нет, и еще более удивительно, что она упомянула об этом при тебе.

Стивен едва заметно вздрогнул. Возможно, она скрывала свои чувства не так хорошо, как ей казалось.

Или же мальчик, который жил с жестоким отцом, научился считывать тончайшие нюансы голоса и жестов.

– Она не мне говорила. Она говорила вашему отцу. А я просто слышал.

И еще он научился подслушивать.

Анна улыбнулась Стивену.

– Я и правда немного голодна.

Если бы она не выпила столько вчера вечером, ей сильнее хотелось бы есть. Как и предсказывал лорд Хэйвуд, утром желудок Анны оказался довольно чувствительным.

– Что положила нам миссис Лимперт?

Они достали продукты из корзины и уселись рядом со скатертью, на которой разместилось неплохое угощение: сыр, хлеб, несколько мясных пирогов и кусков кекса с тмином.

– Я не смог принести чай, но взял кувшин воды.

Ах, так вот почему корзина была такой тяжелой!

– Очень мило. Позволь мне налить.

Стивен кивнул.

– У меня пока что плохо получается, – признался он. – Я наверняка разолью, если возьмусь за это.

Анна без труда справилась с задачей.

– Поухаживать за тобой, Стивен? Чего бы ты хотел?

– Всего понемногу. – Мальчик снова сверкнул неуловимой улыбкой. – Миссис Лимперт замечательно удаются тминные кексы.

– Тогда тебе повезло, что она так много нам положила. – Анна вскинула брови. – Здесь, похоже, целый кекс.

– Она собиралась дать мне только два кусочка, но я попросил еще. – И вновь едва заметная улыбка. – Я ей нравлюсь.

– В этом я не сомневаюсь.

Миссис Лимперт упаковала для них две тарелки. Анна положила на одну из них немного сыра, хлеб, мясной пирог и кусочек кекса с тмином и протянула ее Стивену. После чего взяла немного кекса и себе.

Мальчик накинулся на завтрак, словно не ел уже несколько дней, а Анна, наблюдая за ним, слегка пощипывала свой кусочек кекса.

Стивен будет моим сводным братом, но он такой маленький, что мог бы быть моим сыном.

Странно. Анну никогда особо не интересовали дети, но в данный момент в ней проснулся материнский инстинкт.

Лучше сразу перейти к цели этой встречи.

– Стивен, ты говорил, что хочешь побеседовать со мной?

Он кивнул, поскольку рот у него был полон. Затем выпил воды, чтобы прочистить горло.

– Да. Я… – Его глаза снова потемнели от тревоги. – Вы знаете, что моя мама собирается выйти за вашего папу и родить ребенка?

– Да. – Боже! И это разговор с семилетним мальчиком?

Стивен сглотнул.

– Мне нужно знать, что за человек ваш отец. Мой папа… – Он очень сильно побледнел. – Мама ушла от него, потому что он меня бил. Ваш отец бьет детей? – Мальчик сел ровнее. – Поймите, я спрашиваю не из-за себя. У меня есть младший брат, Эдвард. Ему всего пять лет. Он не очень хорошо помнит папу…

О боже. Анна видела этого мальчика впервые в жизни, а ее сердце уже рвалось к нему навстречу.

– Нет, Стивен. Мой отец не бьет детей.

– А женщин он бьет? Или кричит на них, или говорит им грубости? – Стивен не поднимал глаз от своей тарелки. На ней теперь лежала половинка куска кекса, но мальчик не обращал на нее внимания. – Мой все это делал. Мама думала, что мне ничего не известно, но я все слышал. И знал, что синяки у нее не от того, что она наткнулась на дверь или упала с лестницы. – Он отчаянно шмыгнул носом и протер глаза рукавом. – Я рад, что он у-умер.

– Стивен. – Анна придвинулась к нему. Ее саму удивил этот порыв – ей хотелось обнять мальчика, но вместо этого она коснулась его руки. – Мой отец не будет бить ни тебя, ни твоего брата, ни вашу маму. Обещаю.

Стивен встретился с ней глазами, и взгляд у него был серьезный. Он гораздо больше подошел бы взрослому мужчине, чем маленькому мальчику.

– Он никогда вас не бил?

– Никогда. И маму мою тоже ни разу не ударил.

Анне показалось, что мальчик немного расслабился.

– Хорошо, – сказал он, но остатки кекса так и не доел.

– Что еще тебя беспокоит, Стивен?

Вначале ей показалось, что он не ответит, так долго мальчик молчал. Но Анна не стала задавать других вопросов, просто ждала.

И он наконец сказал:

– Хидлоу… это наша гувернантка. – Стивен нахмурился. – Хотя на самом деле она скорее нянька, что хорошо для Эдварда. А я уже достаточно взрослый, и у меня должен быть учитель, вот только мама не хочет докучать дяде Уильяму сильнее, чем сейчас, мы ведь и так живем здесь и едим его еду.

– Уверена, виконт может себе это позволить, Стивен! – Господи, неужели Баннингли вел себя с Элеонор так, словно та ему навязывается? – Твоя мама – его сестра.

– Сводная.

– Я все равно не вижу, как это могло бы повлиять на ситуацию. Вы одна семья.

Стивена это, похоже, не убедило, но продолжать спор он не стал.

– Хидлоу сказала, что лорд Дэвенпорт берет нас к себе только потому, что хочет маму.

– Стивен! Твоя гувернантка говорит тебе подобные вещи? Это ужасно.

Как эта женщина посмела болтать об этом с детьми, которые и так пострадали от жестокости отца? Анне захотелось найти эту мисс или миссис Хидлоу и очень подробно объяснить ей, что она думает о таком поведении.

– О, она сказала это не мне. Я слышал, как она говорила об этом Артуру, лакею, который ей нравится. – Стивен поднял на девушку встревоженный взгляд. – И я не подслушивал. Они говорили прямо там, в комнате для занятий. Взрослые думают, что дети их не слышат, но я всегда слушаю. – Тень промелькнула в его глазах. – Это помогает быть в курсе событий.

– Стивен, я…

Как она могла подбодрить этого мальчика?

– А теперь, когда у них с мамой будет общий ребенок, мы, я думаю, еще больше начнем им мешать. – Он расправил плечи. – Но мы не будем обузой! Эдвард иногда попадает в переделки, но я за ним присматриваю. Ваш отец может спросить об этом у дяди Уильяма. Мы не путаемся под ногами. Мы сидим в детской. – Мальчик с надеждой взглянул на Анну. – Если у вас большой дом, ваш отец может вообще никогда нас не видеть, если ему этого не захочется. А я скоро смогу отправиться в школу. Я знаю буквы и цифры. И неплохо справляюсь…

– Стивен. – Девушка положила ему руку на плечо. – Не волнуйся.

Он взглянул на нее так, словно она велела ему не дышать.

– Я скажу тебе кое-что, из-за чего, боюсь, предстану перед тобой не в лучшем свете. Когда мы с отцом ехали сюда в дилижансе, я спорила с ним по поводу его привязанности к твоей маме. Я обвиняла его в том, что он забыл мою маму, которая умерла много лет назад, еще до твоего рождения. И отец сказал, что в его сердце есть место для еще одной любви.

Стивен пожал плечами.

– Для мамы и нового ребенка. Но не для меня и Эдварда.

– А знаешь, что еще? Я немного ревновала, когда мы приехали сюда и мой отец тут же взбежал наверх, в вашу детскую.

– Он хотел увидеть маму.

– Да, но, думаю, он хотел увидеть и вас. Он привез вам подарки, помнишь?

– Мой папа тоже приносил нам подарки, когда хотел помириться с мамой.

Стивен был ребенком, которого было очень сложно убедить. И Анна действительно не знала, как ее отец и миссис Итон поведут себя после свадьбы и рождения общего ребенка. Но все равно попыталась развеять страхи Стивена.

– Мама любит тебя, правда?

Мальчик пожал плечами:

– Да. Но дядя Уильям и тетя Оливия говорят, что у нее слабая воля.

Стивену следовало бы перестать слушать разговоры излишне болтливых взрослых. Ну что ж, по крайней мере, в Дэвенпорт-холле он будет от них избавлен. Она посоветует отцу не приглашать с собой эту особу, Хидлоу. Поскольку той в Дэвенпорт-холле явно не было места.

Не то чтобы Анне было до этого дело…

Теперь это мое дело.

– Ты говорил, что мама защищала тебя от отца, когда он бил тебя. Чтобы оставить его и приехать сюда, необходимо было проявить мужество. Думаю, мама очень тебя любит и всегда будет заботиться о тебе.

– Не знаю…

Анна сжала плечо мальчика.

– И я тоже буду рядом с тобой, запомни. А я никого не боюсь. Если возникнут проблемы, просто приходи ко мне. И я тебе помогу.

Глаза Стивена стали огромными, и он схватил с тарелки оставшийся кусок, что Анне показалось добрым знаком.

– Но почему вы решили мне помогать?

– Потому что ты будешь моим братом, Стивен. – Она улыбнулась мальчику. – А мне всегда хотелось иметь брата или сестру.

– Правда? – Он улыбнулся… но улыбка быстро поблекла. – Но вас же не будет рядом.

– О чем ты? Конечно, я буду рядом с тобой. Я же живу в Дэвенпорт-холле.

– Но вы там недолго останетесь.

Будь в его словах хоть капля смысла, Анна бы встревожилась.

– А где же я буду?

– Хидлоу сказала Артуру, что, хоть вы уже старая и никому не нужны, ваш отец каким-то образом сбыл вас с рук. – Стивен так впился зубами в кекс, что забыл о хороших манерах и продолжил, рассыпая крошки: – Она считает, что ваш отец убедил дядю Нэйта вас забрать.

– И куда же я должен забрать мисс Дэвенпорт? – спросил глубокий голос.

Анна обернулась и заметила рядом лорда Хэйвуда, за руку которого цеплялся мальчик помладше.

Глава одиннадцатая

Мисс Дэвенпорт стала весьма интересного пунцового оттенка и проигнорировала его вопрос.

– Кекс! – запищал Эдвард. – Я тоже хочу кекса!

Он бросил руку Нэйта и помчался к Стивену, который послушно отдал младшему брату недоеденный кусок.

– Мисс Дэвенпорт, – сказал Стивен, – это мой брат, Эдвард. Ему пять лет.

Нэйт изрядно встревожился, когда вначале услышал голос Стивена, а затем – мисс Дэвенпорт. Издали слов было не разобрать, но маркиз надеялся, что Анна будет вести себя вежливо. И все же он считал, что часть ее раздражения из-за помолвки отца может быть направлена и на Стивена. Поэтому Нэйт торопился так, что маленькому Эдварду пришлось бежать, приноравливаясь к его широкому шагу.

– Доброе утро, Эдвард, – сказала мисс Дэвенпорт. – Садись. Если хочешь еще кекса, у нас в корзинке есть несколько кусков.

– Ура! – Малыш плюхнулся рядом с мисс Дэвенпорт и тут же перегнулся через ее колени, чтобы заглянуть в корзину.

– Эдвард! – довольно резко сказал Стивен. – Сядь прямо. Ты мешаешь мисс Дэвенпорт.

– Но я хочу кекса, Стивен. – Мальчик уставился на Анну большими умоляющими глазами. – Можно мне немного кекса, мисс Дэвенпорт?

– Конечно, – ответила та, улыбаясь Эдварду без единого признака недовольства. – Но вы со Стивеном можете называть меня Анна. Мы же будем членами одной семьи.

Она протянула Эдварду кекс и повернулась к Нэйту.

– А вы не желаете отведать кусочек кекса, милорд? Или бутерброд с сыром? Или этот мясной пирог? Я не пользовалась своей тарелкой, вы вполне можете ее взять. – Анна слегка вздрогнула и покраснела. – Как вы и предупреждали, сегодня утром я не слишком голодна.

Маркиз кивнул:

– Благодарю вас.

Сказать стоило не только это, но при виде Анны в компании двух маленьких мальчиков с его сердцем начало происходить нечто странное.

Это могли бы быть ее дети. Анна, как она верно заметила, на год старше Элеонор.

Я мог бы быть их отцом…

Почему, черт побери, эта мысль пришла ему в голову?

Нэйт затолкал ее подальше и сел на углу расстеленной на земле скатерти.

– От хлеба и сыра не откажусь.

– Дядя Нэйт может забрать мою тарелку, мисс… – Стивен запнулся. – А-анна. Я уже доел.

– Спасибо, Стивен, – сказала девушка, – но ты ведь можешь захотеть добавки. – Она улыбнулась.

– Ну… да. – Стивен прикусил губу. – Можно мне еще кусочек?

Анна рассмеялась и протянула ему еще кекса.

У мальчишки в животе наверняка была черная дыра. Он постоянно ел, и при этом выглядел так, словно находится на грани голодной смерти.

– А вы уверены, что не хотите мясного пирога, лорд Хэйвуд? – спросила затем мисс Дэвенпорт, глядя на маркиза, пока наполняла его тарелку.

– Ну, если вы настаиваете, полагаю…

– Вам тоже стоит называть его «дядя Нэйт», мисс Анна, – внезапно сказал Эдвард, не донеся кекс до рта. – Раз уж вы будете нашей сестрой.

Кекс завершил свое путешествие.

Щеки Анны покраснели еще сильнее, когда она стряхнула крошки со своей юбки.

– О, нет. Я не могу этого сделать.

Слава богу.

– А почему вы называете лорда Хэйвуда дядей, мальчики? Он ведь не брат вашей матери.

– Он друг нашего дяди Джорджа, – ответил Стивен. – И друг мамы, с самого ее детства. Разве не так, дядя Нэйт?

– Да. Я…

– О! – глаза Эдварда расширились, словно он только что понял нечто важное. – Подождите! Вам нельзя называть его дядей, мисс Анна.

– Эдвард! – Стивен нахмурился в сторону младшего брата. – Ты уже второй раз перебиваешь дядю Нэйта.

Эдвард пожал плечами – он определенно был слишком мал, и его характер не пострадал от жестокости мистера Итона.

– Но, Стивен, я только что вспомнил. Мама никогда не называла папу дядей, и папу мисс Анны она тоже дядей не называет. – Он повернулся к мисс Дэвенпорт. – Мамы всегда называют пап просто по имени, так что вам надо называть дядю Нэйта просто Нэйтом, мисс Анна.

Девушка едва не уронила тарелку, которую в этот момент передавала. Нэйт вовремя подхватил ее, чтобы сыр и хлеб не упали на землю.

Но маркизу пришлось быстро поставить тарелку на скатерть: в данный момент он тоже не доверял своим рукам.

О Зевс!

А что хуже всего, после слов Эдварда Нэйт подумал вовсе не о том, чтобы отчитать мальчика, а о том, как здорово было бы растить детей и сидеть вот так под утренним солнцем рядом с Анной и их сыновьями и дочерями.

Господи, кажется, у меня серьезные проблемы.

– Да, – сказала Анна. – Вот только я не выхожу замуж за лорда Хэйвуда, Эдвард.

– А Хидлоу говорит, что выходите.

При этих словах мисс Дэвенпорт нахмурилась, но тут же, похоже, заметила, как напрягся Стивен, и улыбнулась мальчику, чтобы успокоить его.

Нэйт почувствовал, как его сердце еще больше тает от ее доброты к слишком серьезному и чувствительному сыну Элеонор.

Да, у меня очень серьезные проблемы.

– Боюсь, эта Хидлоу ошибается, Эдвард. Не правда ли, лорд Хэйвуд?

– Э… да. – Маркиз почувствовал укол неуместного разочарования.

– Вы с Эдвардом искали нас, милорд?

К счастью, мисс Дэвенпорт хватило здравого смысла сменить тему.

– Да. – Нэйт улыбнулся старшему мальчику. – Эдвард пришел ко мне, когда не смог отыскать тебя в детской, Стивен.

Эдвард сделал паузу, чтобы слизать последние крошки кекса с пальцев, и сердито посмотрел на брата.

– Ты меня бросил.

– Ты еще спал. Я думал, что вернусь раньше, чем ты проснешься.

Эдвард посмотрел на мисс Дэвенпорт.

– Я пошел в комнату дяди Нэйта, чтобы посмотреть, нет ли там Стивена, мисс Анна, и мне пришлось очень громко стучать по двери, потому что дядя Нэйт еще спал!

– Мне хотелось как следует выспаться, маленький негодник, – сказал Нэйт, ероша мальчику волосы.

– Я очень сожалею, что Эдвард разбудил вас, дядя Нэйт.

Проклятье! Стивен все время извинялся. Он слишком боялся чужого недовольства. Из-за мерзавца Итона, который его к этому приучил.

Надеюсь, он горит в аду!

– Стивен, ничего страшного. Обычно в этот час я уже на ногах. Просто плохо спал прошлой ночью. – Потому что все время думал об Анне и о незапертой двери, соединявшей их комнаты…

– Эдвард, наверняка ваша гувернантка знала, куда пошел Стивен, – добавила Анна. – Ты же сказал ей, куда идешь, правда, Стивен?

Мальчик покачал головой.

– Хидлоу спала, когда я уходил.

– Вчера у нее оставался на ночь Артур, – добавил Эдвард, объясняя. – Хидлоу после этого всегда очень долго спит.

Мисс Дэвенпорт попыталась не ахнуть, но попытка была не вполне успешной.

– И кто такой этот Артур? – спросил Нэйт.

Услышанное ему не понравилось. И еще не нравилось то, что Стивен внезапно замер из-за чего-то, очень похожего на страх.

– Один из наших слуг. – Эдвард сморщил нос. – Он храпит.

– А твоя мама знает о ночных визитах Артура? – спросила мисс Дэвенпорт.

– Хидлоу заставила нас пообещать, что мы никому не расскажем. Она сказала… – Глаза Эдварда широко раскрылись, и он со шлепком закрыл рот ладонью. – Я только что все рассказал.

– Все будет хорошо, Эдвард, – произнес Стивен слегка дрожащим голосом. – Дядя Нэйт и мисс Дэвенпорт не станут болтать. – Он с тревогой взглянул на Анну и Нэйта. – Вы ведь не станете?

Господи боже!

Нэйта ослепила ярость.

– Вам с Эдвардом не нужно бояться своей гувернантки, Стивен, – сказал он… и осекся, увидев, как мальчик вздрогнул, уловив злость в его голосе.

– Стивен, лорд Хэйвуд прав, – произнесла Анна, стараясь утешить мальчика. – Ни он, ни я не позволим этой особе причинить вам вред, но мы должны сказать обо всем вашей маме. Уверена, как только она об этом узнает, она немедленно предпримет меры для… того чтобы изменить ситуацию. – Девушка повернулась к Эдварду и обняла его. – Я очень рада, что ты сказал нам об этом. Ты сделал именно то, что нужно.

Малыш крепко обхватил ее руками и спрятал лицо у нее на груди.

Анна замечательно ладит с мальчиками. Она будет чудесной матерью.

Для наших детей…

О Зевс! Он просто сходит с ума… или, точнее, теряет голову. Благодарение Богу, что этот визит продлится всего неделю. Чем раньше он вернется в Лондон и восстановит свой рассудок – вдали от искушения, – тем лучше.

– Вы правда поговорите с мамой? – спросил Стивен.

Мисс Дэвенпорт улыбнулась ему поверх головы Эдварда.

– Ну, я поговорю со своим папой, а уже он побеседует с вашей мамой.

– И я тоже потолкую с вашей мамой, Стивен, – сказал Нэйт. Дэвенпорт мог оказать поддержку при увольнении гувернантки, но ответственность целиком лежала на Элеонор. – Скажи мне, что Хидлоу грозила сделать, если вы расскажете о ее поведении?

Хидлоу… Фамилия была незнакомой, но, с другой стороны, он и не был знаком со всеми, кого нанимала Элеонор.

– Она ведь работает у вас недавно, верно?

– Да, – ответил Стивен. – Винки… мисс Уинкилсон… ушла в прошлом месяце. Ее мать написала, что человек, за которого Винки много лет назад хотела выйти замуж, вернулся из Вест-Индии вдовцом, так что Винки помчалась снова испытывать свою удачу. Нашу маму она особо не предупредила. Мама написала кому-то в Лондоне, и они прислали мисс Хидлоу.

– Хидлоу не любит деревню, – добавил Эдвард, наконец отпустивший мисс Дэвенпорт, чтобы поискать в корзине еще кекса. Поиски увенчались горстью крошек.

Стивен кивнул.

– Пока она не нашла Артура, она все время жаловалась на то, как тут скучно по сравнению с городом.

– Но чем же она вам угрожала? – спросила Анна. – Что именно она собиралась сделать?

Стивен удивился.

– Она никогда не говорила об этом прямо.

– Она просто говорила, что мы пожалеем, – добавил Эдвард.

Значит, это всего лишь пустые угрозы, хотя если гувернантка знала историю этих мальчиков – а она не могла ее не знать, – то знала и то, что этого будет достаточно, чтобы заставить их молчать.

– Она очень противно об этом говорила. И хихикала, совсем как ведьма!

– Эдвард, ведьм не бывает, – сказал Стивен с легким намеком на снисходительность.

– А если бы бывали, Хидлоу точно была бы ведьмой. – Эдвард надулся, чуть выпятив нижнюю губу.

Стивен кивнул:

– Да, в этом ты прав.

– Ну что ж, это она пожалеет о сказанном, – произнесла Анна с подобающей случаю строгостью. – Подозреваю, что ваша мама сразу же отправит ее собирать вещи.

– О! – Стивен побледнел. – Она очень разозлится.

Нэйт нахмурился. К несчастью, Стивен, скорее всего, был прав.

И Хидлоу, и Артур наверняка потеряют свои места. Лучше сделать так, чтобы мальчики больше не оставались под присмотром этой женщины.

– Как думаете, сможете вы сегодня поиграть в прогульщиков? – спросил маркиз. – Мы можем отправиться на лодке к острову и показать мисс Дэвенпорт коттедж.

Лицо Стивена засияло от радости.

– Мы с Эдвардом целую вечность мечтали его посмотреть.

Это было странно. Мальчики ведь не вчера прибыли в поместье.

– Так почему же не посмотрели?

Стивен пожал плечами.

– Винки не любила воду, а мама очень долго грустила, и у нее невозможно было спросить разрешения. К тому же ни одна из них все равно не смогла бы догрести на лодке до острова на озере. А дядю Уильяма мы беспокоить не хотели.

– Он, наверное, тоже не смог бы грести, – сказал Эдвард. – Он старый.

Уточнять, что к физическому труду можно было бы привлечь лакея, уже не было смысла. Взрослые в поместье определенно не уделяли детским интересам достаточно внимания. И, как внезапно понял маркиз, он не поинтересовался мнением мисс Дэвенпорт. Она была добра к детям, но это не означало, что девушка желает провести с ними несколько часов, не говоря уже о целом дне.

– Простите, что не спросил вашего мнения по поводу участия в этом приключении, мисс Дэвенпорт. Вам, конечно, вовсе необязательно сопровождать нас, если вы не хотите.

– О, я очень хочу. – Она улыбнулась Стивену и Эдварду. – Я ждала возможности увидеть коттедж с той самой секунды, когда лорд Хэйвуд мне о нем рассказал.

Мисс Дэвенпорт действительно была девушкой из высшего общества. Радость от предстоящей прогулки в ее исполнении выглядела совершенно искренне.

– Ура! – Эдвард вскочил на ноги. – Пойдемте!

Ох, черт. Стивен снова нахмурился.

– Мама разозлится, если спросит о нас, а Хидлоу не будет знать, что ответить.

С точки зрения Нэйта, Хидлоу давно пора было выгнать обратно в Лондон.

– Я отравлю записки вашей гувернантке и маме, Стивен.

– Но как вы объясните наш уход? – Стивен прикусил губу. – Хидлоу сразу же догадается, что мы проболтались про Артура.

– Ни о чем подобном она не догадается, – ответила мисс Дэвенпорт, улыбаясь Стивену и начиная упаковывать корзину. – Она знает, что ваша мама выходит замуж за моего отца. Совершенно естественно, что вы решили меня найти и провести со мной некоторое время, чтобы познакомиться поближе.

Стивен кивнул.

– Д-да. Н-наверное, вы правы.

– Конечно же, мисс Дэвенпорт права, – сказал Нэйт. И умна. Она мгновенно нашла идеальный предлог, до которого он сам не успел додуматься. – Давайте отнесем корзину обратно миссис Лимперт и посмотрим, не будет ли она столь любезна, чтобы снабдить нас более основательным запасом перед прогулкой в коттедж. А пока она будет этим заниматься, я напишу записки.

Анна прошла с мальчиками и Нэйтом – мысленно она позволяла себе называть его по имени – по тропинке, бегущей через рощу к лодочному сараю.

Нет, все же для ее сердца было безопасней называть его лордом Хэйвудом. Эта прогулка с ним и мальчиками слишком напоминала семейный выход, а лорд Хэйвуд никогда не станет членом ее семьи. Разве он не растолковал ей это, после того как поцеловал вчера ночью? Было совершенно ясно, что ее очарования недостаточно, чтобы заставить его передумать по поводу женитьбы.

Не то чтобы ее интересовала возможность стать его женой… Конечно же нет.

Лжешь.

Нет, на самом деле не имело значения, хочет она выйти за него замуж или нет. Маркиз никогда не сделает ей предложения, а она слишком горда, чтобы пытаться вынудить его к этому.

Анна смотрела, как лорд Хэйвуд несет корзину с едой. Так, словно та была очень легкой, но ведь девушка знала, сколько на самом деле весит корзина. Анна с трудом справлялась с этой ношей, когда там лежал всего лишь завтрак на двоих. Теперь же корзина была куда тяжелее. Анна видела, сколько продуктов упаковала миссис Лимперт. Повариха даже добавила кувшин лимонада и бутылку вина.

Ох, господи. Опуская в корзину вино, миссис Лимперт наградила Анну весьма многозначительным взглядом. Девушка подумала, что, как бы она мысленно ни называла лорда Хэйвуда, все слуги Баннингли будут болтать о романе между ними, что заставит лорда и леди Баннингли, а также отца, миссис Итон и всех присутствующих подумать – совершенно ошибочно – об их грядущей свадьбе.

Если бы только Кэт вышла за герцога Харта и освободила Одинокий дом… Лорд Хэйвуд наверняка найдет способ обвинить Анну, но это не будет иметь значения, если она вытянет счастливый жребий. И у нее появится собственный дом без совершенно ненужного ей мужа.

Но если Кэт не выйдет замуж…

Анна вздохнула. Ей придется серьезно заняться поисками мужчины, с присутствием которого она сможет мириться дольше пары часов. Жить с отцом и миссис Итон до конца своих дней Анна определенно не хотела.

Сама мысль об этом невероятно угнетала ее.

Анна взглянула на Эдварда, который шагал рядом, держа ее за руку. Она будет жить в одном доме с ним и со Стивеном. Но это ничего. Она обязательно убедится в том, что они хорошо устроились в Дэвенпорт-холле и подружились с деревенскими детьми. Папа и миссис Итон могут слишком погрузиться в свои отношения и заботы о новом ребенке и не смогут как следует учесть все нужды мальчиков.

А еще им понадобится новая гувернантка. Она скажет об этом Нэйту – то есть лорду Хэйвуду. У него, конечно же, нет сыновей, но он сам когда-то был мальчиком. И благодаря собственному опыту лучше разбирается в том, что именно им нужно.

Девушка снова взглянула на маркиза. Стивен, шагавший рядом с ним, что-то рассказывал, и лорд Хэйвуд слегка склонялся к мальчику, слушая его с явным вниманием. Он рассмеялся и что-то сказал в ответ – и Анна ощутила, как дрогнуло ее сердце.

Лишь потому, что ей вдруг показалось печальным, что у него нет сыновей. Пока. Лорд Хэйвуд говорил, что планирует когда-нибудь жениться. Ему придется это сделать. Ему нужен наследник.

Эдвард потянул ее за пальцы, требуя внимания.

– Я никогда раньше не плавал в лодке. А вы плавали в лодке, мисс Анна?

– Нет, Эдвард, никогда.

Нэйт при этих словах повернулся к ним.

– Анна, вы никогда не катались на лодке? Действительно?

Она покраснела, как только он назвал ее по имени. Сам, по всей видимости, этого не осознавая.

– Да, действительно.

На лодке можно было покататься на любом из приемов, куда ее отправляли, но Анна предпочитала читать в библиотеке. Мысль о том, чтобы оказаться в западне с каким-нибудь аристократическим идиотом без надежды спастись, пока упомянутый идиот не решит подгрести ближе к берегу… Нет, она не желала проводить подобные опыты.

– Но плавать вы умеете? – спросил лорд Хэйвуд.

– Да. – На этом настоял ее папа. – Достаточно хорошо, чтобы спастись, если вдруг упаду в воду.

– А что насчет вас двоих? – спросил он у мальчиков. – Вы действительно ни разу не подплывали в лодке к коттеджу?

Стивен покачал головой.

– И полагаю, плавать вас тоже никто не учил. – Маркиз нахмурился. – Что кажется мне довольно опасным, ведь вы живете так близко к воде.

– Мама запретила нам подходить к озеру, – сказал Эдвард.

Лорд Хэйвуд вскинул брови и одарил Анну тем, что она восприняла как удивленный взгляд. Ее собственный опыт общения с детьми был ограничен наблюдениями за братьями и сестрой Кэт, но Анне показалось едва ли не чудом, что эти два мальчика подчинялись желаниям матери.

– Это значит, что нам нельзя покататься на лодке? – несчастным голосом спросил Стивен.

– Ну… – Лорд Хэйвуд явно колебался.

– Пожалуйста… – Эдвард отпустил руку Анны и вцепился в руку маркиза.

– Мы сделаем все, как вы скажете, дядя Нэйт, – произнес Стивен просительным тоном. – Правда, Эдвард?

Его брат так горячо закивал, что все его маленькое тело содрогнулось.

Лорд Хэйвуд посмотрел на мальчиков и вздохнул.

– Хорошо, вы сможете пойти с нами, если пообещаете мне сидеть спокойно и крепко держаться за руки мисс Дэвенпорт. Не ерзать и не свешиваться через борта, ясно?

– Да, дядя Нэйт, – сказал Стивен. – Эдвард, мы все поняли, верно?

Малыш снова закивал.

– Да. Я обещаю вести себя очень, очень, очень хорошо.

Что-то в этих словах заставило сердце Анны сжаться. Голоса мальчиков звучали так, словно всю свою короткую жизнь братья усердно старались быть хорошими. Сейчас это было кстати – баловство в лодке могло привести к падению в воду, – но девушка надеялась, что, отправившись в Дэвенпорт-холл и почувствовав себя в безопасности, они научатся быть нормальными хитрыми шалунами.

– Постарайтесь. – Лорд Хэйвуд окинул мальчиков строгим выразительным взглядом и продолжил путь. – У острова есть пляж, где очень мелко. Я спрошу у вашей мамы, можно ли мне научить вас плавать. Это очень важный и полезный навык.

Братья кивнули, хотя смотрели при этом с сомнением.

Они вышли из рощи под безоблачное синее небо и зашагали по лужайке к лодочному сараю. По мере приближения Анна все четче различала свист, доносящийся из строения.

Глаза лорда Хэйвуда расширились – а затем он улыбнулся.

– О Зевс! Да это же Утка Смит! – Он ускорил шаг. – Эй, Утка! Это ты там?

Эдвард поднял на нее взгляд.

– Дядя Нэйт знаком с уткой?

Анна рассмеялась.

– Думаю, что эта утка окажется человеком, Эдвард.

Стоило лорду Хэйвуду крикнуть, как из сарая вышел мужчина в рабочей одежде и огромной широкополой соломенной шляпе.

– Вот те на, неужто мастер Нэйт? – Мужчина заторопился к ним навстречу, схватил протянутую Нэйтом руку и с энтузиазмом затряс ее. – Или пора говорить «лорд Хэйвуд», а, милорд?

– Нэйта будет вполне достаточно, Утка.

Мужчина покачал головой. Теперь, подойдя ближе, Анна смогла рассмотреть, что кожа у него покрыта морщинами и словно продубилась – скорее всего, в то время, когда он находился на солнце, – а волосы, заплетенные в косу, свисавшую ниже воротника, совершенно седые.

– О нет. Не могу я называть маркиза Хэйвуда просто по имени. – Утка Смит с улыбкой повернулся к Стивену и Эдварду. – А вы наверняка мальчики мисс Элеонор. – Затем он перевел взгляд на Анну: – Но кто эта милая леди?

Лорд Хэйвуд улыбнулся и представил их друг другу.

– Мисс Дэвенпорт, это Уолтер (Утка) Смит. Как вы, наверное, уже догадались, Утка заведовал лодочным сараем еще в те времена, когда я был мальчишкой. Утка, это мисс Дэвенпорт.

Мужчина кивнул.

– Дочь барона. Айе, я слышал о вас, мисс.

По его помрачневшему лицу Анна заключила, что слышал он что-то не слишком приятное.

– Рада знакомству с вами, мистер Смит, – вежливо сказала она.

– Но как вышло, что ты не встречал раньше Стивена и Эдварда, Утка? – спросил лорд Хэйвуд, словно не замечая резко изменившегося настроения приятеля.

– Мальчики не умеют плавать, милорд, поэтому разумно было держать их подальше от воды. – Утка пожал плечами. – А меня не зря так зовут. Я постоянно на озере. Нечего мне делать в большом доме.

– Очень приятно познакомиться, мистер Смит, – сказал Стивен.

– О, зовите меня Уткой, мастер Стивен. Меня все так называют. Иначе я могу не понять, к кому вы обращаетесь.

– Дядя Нэйт собирается отвезти нас на лодке к коттеджу, мистер Утка, – сообщил Эдвард.

Утка нахмурился, глядя на лорда Хэйвуда.

– Разумно ли это, милорд? Они же не умеют плавать. – Он посмотрел на Анну. – А что насчет вас, мисс?

– Я умею плавать, мистер Смит, – сказала Анна. И не смогла не добавить: – Хоть и не очень хорошо.

– Дети обещали вести себя как следует. – Лорд Хэйвуд взглянул на Стивена и Эдварда. – Правда, мальчики?

Братья усердно закивали.

– Мы очень хорошо умеем слушаться, мистер Утка, – сказал Стивен.

– Я буду сидеть неподвижно, как приклеенный, – добавил Эдвард. – И держать мисс Анну за руку.

Уолтер Смит кивнул.

– Хорошо. Тогда уж слушайтесь. Не вставать и не прыгать в лодке, запомните. И не наклоняться к воде, если маркиз не держит вас за руку.

– Да, сэр.

– Обещаем, мистер Утка.

– Очень хорошо. – А затем Утка посмотрел на Анну.

Она улыбнулась, надеясь, что улыбка выйдет ободряющей.

– Мистер Смит, я тоже обещаю делать только то, что разрешит мне лорд Хэйвуд.

Медленная, довольно блудливая улыбка вдруг появилась на губах Утки, и Анна почувствовала, как жар бросился ей в лицо и опалил шею. Но ведь этот человек наверняка не подумал о том, что ей почудилось?

Девушка взглянула на маркиза…

И определенно заметила жаркий блеск в его глазах. По крайней мере, так ей показалось. Он сразу же моргнул, и выражение исчезло.

– Отлично, – сказал лорд Хэйвуд. – Раз так, идемте. Нам нужна одна из вёсельных лодок. Утка, полагаю, все они в порядке?

– Айе. Хоть в последнее время их мало используют, а жаль.

Они прошли через дверь, ведущую в сумеречные недра сарая. Вдоль стены там стояло несколько маленьких гребных лодок. Пару лодок побольше покачивалось на воде посередине строения.

– Возьмите мисс Дэвенпорт за руки, мальчики, – сказал лорд Хэйвуд. – И держитесь на безопасном расстоянии от края воды.

Стивен и Эдвард тут же схватились за руки Анны. Они втроем остались на месте и наблюдали за тем, как маркиз аккуратно снимает камзол, жилет, галстук и закатывает рукава, чтобы помочь Утке поднять одну из лодок на стропах. Затем Утка опустил ее в воду.

Мальчики смотрели на лодку, Анна смотрела на лорда Хэйвуда, или, точнее, на его голые предплечья, широкие плечи и грудь, на то, как мышцы напрягаются и движутся под тонкой белой тканью рубашки, когда он занимается лодкой.

О господи!

Она слишком отчетливо помнила то, как выглядит маркиз без рубашки.

К несчастью, Утка заметил направление ее взгляда. Он улыбнулся и поиграл бровями.

К счастью, лорд Хэйвуд в это время осматривал лодку и не видел выражения его лица.

Нужно сосредоточиться на мальчиках.

Анна опустила взгляд на братьев. Стивен был собран, серьезен и крепко сжимал ее руку. Эдвард же с другой стороны – в буквальном смысле с другой стороны – подпрыгивал на носочках и издавал тихий гудящий звук. Анна сжала пальцы на его руке, испугавшись, что он может прыгнуть вслед за маркизом.

– Все готово, – сказал лорд Хэйвуд, как только лодка была привязана к пирсу. – Пора на борт.

Эдвард перешел от подпрыгивания к подскакиванию, хотя все еще держал Анну за руку.

– Я первый! Я первый!

Маркиз улыбнулся.

– Первыми пропускают леди, Эдвард.

Мальчик застыл на середине прыжка, и его лицо вытянулось.

– О!

– Я не…

Лорд Хэйвуд поднял руку, чтобы остановить возражения Анны.

– Я хочу, чтобы вы сели в лодку первой, мисс Дэвенпорт, и помогли уравновесить ее и разместить мальчиков.

– О да! Конечно.

Лорд Хэйвуд поставил корзину на нос лодки, рядом со сброшенной одеждой, и забрался внутрь, разместившись посередине и присев, но не отпуская одной рукой пирса. Другую руку он протянул Анне.

– Забирайтесь.

Она отпустила мальчиков – Утка шагнул вперед, на случай, если те решат побежать за ней, – и вложила пальцы в ладонь лорда Хэйвуда. Широкую и теплую ладонь, прикосновение которой было уверенным и надежным.

Ворот его рубашки был расстегнут, и Анна могла видеть сильную колонну его шеи под волевой линией подбородка. Приятный запах одеколона и сильного тела защекотал ей ноздри, когда девушка шагнула с надежного пирса в раскачивающуюся лодку.

– О! – Она едва не упала вперед и схватилась за плечо маркиза.

– Осторожней, – сказал он, обнимая ее за талию и усаживая так, что Анна оказалась почти у него на коленях. – Вы в порядке?

Ее сердце грохотало в груди, но от испуга или от чего-то еще, она не могла бы сказать. Однако нужно было выглядеть уверенной, ради мальчиков, так что Анна кивнула – так решительно, как только могла. Голосу при этом лучше не доверять.

– Видите? Качка прекратилась. Теперь вам нужно шагнуть к корме, – лорд Хэйвуд указал подбородком, поскольку его руки были заняты, – и сесть на скамью, а я подам вам мальчиков. Не выпрямляйтесь… лучше даже слегка присесть.

Сделать так, как попросил лорд Хэйвуд, оказалось сложнее, чем Анна предполагала – ее юбки не были рассчитаны на прогулку в лодке. В конце концов маркизу пришлось приподнять ее и почти усадить на скамью.

Девушка всем телом ощущала жар его ладоней, а когда устроилась на своем месте и оглянулась, заметила страстный блеск в его глазах. Но маркиз тут же отвернулся, чтобы помочь Стивену спуститься в лодку, и всеобщее внимание снова сосредоточилось на мальчиках.

– Готовы? – спросил лорд Хэйвуд, как только Стивен и Эдвард устроились по обе стороны от Анны.

– О да, дядя Нэйт! – Эдвард подпрыгнул. Он был слишком легким, чтобы раскачать лодку, но Анна все равно обняла его – на всякий случай.

Лорд Хэйвуд одобрительно кивнул.

– Очень хорошо, мисс Дэвенпорт. Лучше придерживайте обоих мальчиков. – Он улыбнулся. – Даже Стивен может заерзать от радости.

Затем маркиз взялся за весла и взглянул на Утку.

– Я оставил записку для Элеонор, но, на случай если кто-то придет расспросить о нас, ты знаешь, где нас найти. – Он нахмурился. – Коттедж заперт?

– Айе, но ключ лежит на прежнем месте.

Утка оттолкнул лодку, лорд Хэйвуд одновременно с этим оттолкнулся веслом, и они отплыли. Эдвард замахал рукой, и даже Стивен крикнул, прощаясь с Уткой, а лорд Хэйвуд, делая длинные сильные гребки, направлял лодку прочь от лодочного сарая, на открытую озерную гладь, залитую утренним солнцем.

Глава двенадцатая

Нэйт налегал на весла, наслаждаясь тем, как работают его мышцы, и лодка быстро скользила по воде. Он слишком давно не плавал. Позже, этим летом, когда он будет посещать свои поместья, нужно будет найти время для лодочной прогулки. Возможно, даже порыбачить.

Маркиз взглянул на маленькую группу, устроившуюся на корме. Стивен сидел неподвижно, явно стараясь как можно лучше себя вести. Слишком стараясь. Возможно, он был осторожен от природы – Элеонор в детстве тоже была осторожной, – но затем мерзавец Итон наполнил его душу страхом. Стивену нужно было почувствовать себя мальчишкой, пару раз рискнуть, набраться куража.

А вот Эдвард… Ему повезло, что Стивен был таким тихим. Эдвард же вертелся за двоих. Он болтал с мисс Дэвенпорт и пытался смотреть во все стороны сразу, в том числе и за борт.

Ветер играл с лентами на шляпке Анны. Сложно было поверить, что она никогда еще не плавала в лодке. Нэйт подумал, что взял бы ее…

Нет. Никуда бы он Анну не взял. Покинув это поместье, он больше никогда ее не увидит. Если Элеонор будет приглашать его в свой новый дом, он будет отказываться до тех пор, пока не узнает, что мисс Дэвенпорт вышла замуж. Эта девушка была красива и добра, она станет кому-то чудесной женой.

Господи, сама мысль об этом нагоняла на Нэйта тоску, но иного выхода не было. Он обещал матери и себе, что приложит максимум усилий для того, чтобы уберечь Маркуса от свадебных клятв, тем самым сохраняя ему жизнь так долго, как это только возможно. О собственной женитьбе он подумает позже, ближе к сорока годам. Таков был план, который Нэйт составил для себя после смерти матери.

И до недавних пор этот план казался ему вполне разумным.

– Милый, не перегибайся так сильно, – сказала Анна, в третий или четвертый раз втаскивая в лодку Эдварда, свесившегося за борт.

Возможно, уже сегодня следует начать уроки плаванья для мальчишек – благодаря этому ему удастся сосредоточиться на чем-то, кроме собственных неуместных чувств. Нэйт взглянул на синее безоблачное небо. День отлично подходил для того, чтобы учиться плавать, а присутствия двоих взрослых наверняка будет достаточно для безопасности. Анна сможет присматривать за одним из мальчиков, пока он будет заниматься с другим.

Теперь она улыбалась Стивену, другой рукой надежно обнимая Эдварда. Но краем глаза девушка все так же наблюдала за маленьким чертенком. И когда Эдвард попытался сунуть руку в воду, быстро вернула его на место и мягко, почти игриво велела ему так не делать.

У нее должна быть собственная семья…

О Зевс! Мысль об этом причиняла Нэйту физическую боль.

– Тут замечательно, лорд Хэйвуд. И вы отлично управляетесь с веслами. Мы почти у острова. – В те мгновения, когда Анна не следила за мальчиками, она любовалась пейзажем, но теперь взглянула на маркиза – и покраснела, скользнув взглядом по его рукам и плечам.

Он готов был поклясться в том, что кожей ощущает прикосновение этого взгляда.

Желание затопило его. Снова. Он боролся с этим проклятым желанием с той самой жаркой встречи в саду Одинокого дома. Нет, с тех пор, как впервые увидел мисс Дэвенпорт в «Купидоне». Ха! Какое подходящее название. Если бы Нэйт верил в подобные вещи, он решил бы, что капризный бог действительно вонзил в него стрелу. Маркиз определенно никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине.

Поскольку испытывал не одно только желание.

Это пройдет.

Нэйт оглянулся через плечо – проверить, сколько осталось до острова. Всего несколько гребков.

– Мы на месте! – крикнул Эдвард, как только лодка достигла острова. И начал подниматься, заставив мисс Дэвенпорт крепче обнять его.

– Эдвард, подожди, пока лорд Хэйвуд скажет, что нам пора выходить, – произнесла Анна и опять взглянула на маркиза. – Как мы будем выбираться, милорд? Здесь нет пирса.

– Да, его нет. Мне придется выпрыгнуть первому и втащить лодку на берег.

– Но вы испортите сапоги. – Анна снова покраснела.

Наверное, вспомнила о том случае, когда обуви Нэйта уже угрожала опасность? А если нет, то он не смог устоять перед искушением напомнить ей об этом.

– Они не впервые подвергаются подобному испытанию.

Румянец девушки стал ярче. Значит, она и вправду думала о саде возле Одинокого дома.

– Но ходить потом в мокрых сапогах будет крайне неудобно, – продолжил Нэйт. – Так что, если вы простите мне эту вольность, я сниму сапоги и носки и подверну бриджи. Вы не против? Было бы обидно доплыть до острова и так и не выйти из лодки.

Об этом стоило подумать раньше, но если он действительно собирался учить сегодня мальчишек плаванью, то тонкие чувства мисс Дэвенпорт могли быть задеты не только видом его голых ступней и лодыжек.

Она уже видела меня раздетым до пояса.

– О, пожалуйста, соглашайтесь, мисс Анна! – воскликнул Эдвард, с мольбой глядя на нее огромными глазами.

Стивен был слишком хорошо воспитан, чтобы просить, но и он тоже выжидательно смотрел на мисс Дэвенпорт.

Чтобы отказать мальчикам, нужно было иметь каменное сердце, а у мисс Дэвенпорт, и это становилось все очевиднее, сердце было необычайно мягким.

Она продолжала краснеть, но кивнула.

– Думаю, что переживу вид ваших мужественных ступней, лорд Хэйвуд.

Он улыбнулся.

– Какое облегчение!

– Дядя Нэйт, хватит разговаривать, – сказал Эдвард, – поторопитесь! Я хочу на берег!

Нэйт рассмеялся бы – если бы не видел лица Стивена.

– Эдвард! – зашипел мальчик почти в панике. – Не груби!

И это был не просто укор старшего брата младшему. Эдвард резко побледнел и сжался.

– Простите, – прошептал он.

Мисс Дэвенпорт выглядела такой же встревоженной и сбитой с толку, как и он.

– Эдвард, ты мог бы быть немного вежливее, – мягко сказала она, – но я уверена, лорд Хэйвуд понимает, что ты очень взволнован. – Она улыбнулась. – Я тоже хотела попросить его поторопиться. Я приехала сюда не затем, чтобы сидеть в лодке, в то время как нас ждет еще не исследованный остров.

Эдвард нервно захихикал и посмотрел на Стивена, который не сводил тревожных глаз с Нэйта.

– Кто я такой, чтобы перечить леди? Давайте больше не будем медлить ни мгновенья.

Маркиз стянул сапоги, затолкал в них носки и закатал бриджи. Мисс Дэвенпорт делала вид, будто сосредоточенно наблюдает за мальчиками, но он время от времени ловил на себе ее взгляды, брошенные украдкой.

Что ж, ей придется увидеть немного больше, когда он перейдет к урокам плаванья, но, к сожалению, не ту часть тела, которая больше всего хотела оказаться на виду.

Нэйт перелез через борт, стараясь не слишком демонстрировать исполненную энтузиазма ту самую часть тела, и с плеском спрыгнул на мелководье.

Ах! Прохладный гладкий ил, заскользивший между пальцами, напомнил ему о беззаботных летних днях его детства.

Тогда, всякий раз, когда его семья посещала это поместье, они с Джорджем и Маркусом проводили целые дни в этом коттедже, возвращаясь в главный дом, только чтобы поесть, – а иногда и вовсе не возвращаясь, если догадывались захватить с собой корзину для пикника.

Жизнь тогда была куда проще.

Нэйт вытолкнул лодку подальше на берег и помог Стивену и Эдварду выбраться из нее. Когда настал черед мисс Дэвенпорт, маркиз проигнорировал ее протянутую руку, подхватил девушку за талию и поставил на сухую землю.

– О! – Глаза Анны расширились. Похоже, ее удивила столь резкая смена положения. – Я же не пушинка, милорд.

Он притворился, будто оседает, хватаясь за борт лодки.

– О да. Не уверен, что выживу после такого напряжения.

Это заставило ее рассмеяться и произнести с фальшивой нежностью:

– Ах, мне так жаль! Если желаете, я могу избавить вас от жуткого веса корзины.

Нэйт широко улыбнулся.

– Хотел бы я на это посмотреть, но нет, я внезапно пришел в себя. – Он вытащил из лодки корзину – и заметил, что мальчики наблюдают за ними с настороженно удивленными лицами.

Дьявол, они, наверное, никогда не видели мужчину и женщину, которые поддразнивают друг друга.

– Почему бы вам не подняться к коттеджу, ребята? – спросил Нэйт, чтобы выиграть немного времени. Оно внезапно понадобилось ему на то, чтобы вернуть себе душевное равновесие.

Стивен и Эдвард бегом бросились к дому, крича от восторга и наконец став похожими на нормальных, счастливых маленьких мальчиков.

Проклятье! Их чертов отец был мертв уже два года, но все еще продолжал их контролировать.

– Не будь Итон трупом, я лично всадил бы ему пулю между глаз.

Нэйт не осознавал, что произносит это вслух, пока мисс Дэвенпорт ему не кивнула.

– А я бы поаплодировала. Не то чтобы мне хотелось обременять вашу совесть убийством, просто жутко видеть, как ужасно этот человек повлиял на мальчиков.

Маркиз посмотрел на нее.

– А ваш отец хорошо будет с ними обращаться?

– О да. Я в этом не сомневаюсь. – Улыбка Анны стала немного печальной. – Я думаю, его огорчало то, что моя мама больше не могла иметь детей. Папа всегда говорит о семье викария (у мистера Хаттинга десять детей, понимаете?) с плохо скрываемой завистью.

Она встретилась с Нэйтом глазами.

– Я обещала Стивену, что присмотрю за ним и за Эдвардом на случай, если мой папа слишком увлечется новой женой и ребенком, чтобы уделять им должное внимание. – Анна прочистила горло и отвернулась. – И собираюсь делать это все время, пока буду жить в Холле.

Господи! Нэйт знал, что однажды ей придется выйти замуж, но даже в столь деликатной форме упоминание об этом причинило ему боль.

Нэйт заставил себя пошутить:

– А я-то думал, что вы убежденная старая дева.

– Так и есть. Я надеюсь, что Кэт… – Анна осеклась и покраснела. – Я очень надеюсь найти способ жить независимо от других. Я с радостью останусь дома, пока смогу помогать мальчикам, но не желаю висеть на отцовской шее до конца своей жизни.

Единственным путем достичь независимости, помимо замужества, для мисс Дэвенпорт была возможность поселиться в Одиноком доме.

Который опустеет, только если мисс Хаттинг умрет или выйдет замуж за Маркуса, и оба варианта Нэйта совершенно не устраивали.

Он решил сменить тему.

– Боюсь, что с моей стороны решение покатать мальчиков на лодке было не до конца обдуманным.

– О нет. Почему вы так говорите? Взгляните на них! Они чудесно проводят время.

Так и было. Мальчики добрались до коттеджа и теперь пытались заглянуть в окна. Стивен подсаживал брата повыше, чтобы тот мог рассмотреть что-то еще, кроме подоконника.

Нэйт остановился на расстоянии, чтобы мальчики не могли слышать их разговор.

– Да, но теперь они точно захотят приехать сюда снова, а меня не будет рядом, чтобы им помочь.

Мисс Дэвенпорт покачала головой, явно с чем-то смирившись.

– О, я сомневаюсь, что они здесь задержатся.

– Вы правы.

Теперь, когда Элеонор была в положении, им с Дэвенпортом придется как можно скорее пожениться.

Анна нахмурилась.

– Но жить в Дэвенпорт-холле, не умея плавать, тоже небезопасно. Папа научил меня плавать, когда мне было столько же, сколько сейчас Стивену, а викарий, кажется, начал обучать своих детей еще раньше. Уверена, что близнецы, которым всего четыре, уже сумеют выбраться из воды, если вдруг упадут в нее.

А вот и возможность, на которую Нэйт надеялся.

– Именно это я и собираюсь сделать – научить Стивена и Эдварда правильному поведению у воды и тому, как спастись, если появится такая необходимость. – Он поморщился. – И объяснить мальчишкам, что лучше не оказываться в ситуации, когда этот навык может пригодиться.

Мисс Дэвенпорт кивнула.

– Очень достойная цель.

Маркиз улыбнулся ей и понял, что ее слова доставили ему большее удовольствие, чем можно было бы ожидать.

– Я рад, что вы так думаете, потому что, сидя на веслах, понял: обучение лучше не откладывать. Мне хотелось бы уже сегодня дать мальчикам первый урок. Если вы не против присмотреть за одним из них, пока я буду заниматься с другим.

Анна незамедлительно ответила:

– Да. Конечно. Я готова.

Стивен и Эдвард исследовали коттедж снаружи и теперь терпеливо – или не очень – ждали взрослых у двери.

– Отлично. Сейчас проверим, хотят ли мальчики учиться плавать.

Эдвард готов был начать сразу же. А вот Стивен продемонстрировал гораздо меньше энтузиазма.

– Дядя Нэйт, а в воде есть рыба и всякие другие вещи? – спросил он, и голос его при этом дрогнул.

– Рыба! – Эдвард подпрыгнул. – Я люблю рыбу.

– Если там и есть рыба, Стивен, она от нас уплывет. Мы гораздо больше ее и будем громко плескаться. А еще мы не пойдем на глубину, помни об этом.

– О, тогда все хорошо, – с сомнением ответил Стивен. – Наверное.

– Чуть дальше по склону есть маленький залив, который идеально подходит для плаванья, – по крайней мере, он был там, когда я в последний раз сюда приезжал. – Нэйт улыбнулся. – Что, признаюсь, было довольно давно. Давайте сходим туда, посмотрим и решим, нравится ли он вам.

Когда в поле зрения появилась вода, Нэйт с облегчением увидел, что залив не изменился. Маркиз остановился неподалеку от пляжа, вынул из корзины большое покрывало и расстелил его на земле.

– Не желаете ли присесть, мисс Дэвенпорт?

– Спасибо.

Она грациозно опустилась на покрывало, и Нэйт сосредоточился на мальчиках.

– Кто из вас хочет попробовать первым?

Добровольцем, что неудивительно, тут же вызвался Эдвард.

– Я! – Он запрыгал на месте. – Возьмите меня!

– Стивен, ты не возражаешь?

Стивен кивнул. Хорошо. При виде Эдварда, играющего в воде, страхи старшего мальчика рассеются.

– Замечательно. А ты, Стивен, присмотри за мисс Дэвенпорт, чтобы она не съела всю нашу еду, хорошо?

– Я не собираюсь лишать вас ленча, – сказала девушка с притворной обидой.

Маркиз ухмыльнулся.

– Стивен, это она сейчас так говорит. Но я хочу быть уверен в том, что мне хоть что-нибудь останется. После плаванья у всех разыграется аппетит.

– У того, кого учат, тоже, – произнес Эдвард.

– Чистая правда. Но и тебе нельзя будет трогать корзину, когда придет очередь Стивена идти в воду. Мы поедим вместе, как только закончим урок.

Эдвард подавил тяжелый вздох.

– Хорошо.

– Вот и отлично. А теперь раздевайся до нижнего белья. Нам ни к чему, чтобы одежда тебе мешала. – Нэйт повернулся к Анне. – Прошу прощения, мисс Дэвенпорт, но мне тоже придется снять рубашку. Надеюсь, вы не против?

Неужели в ее глазах был проблеск желания?

– Н-нет, конечно, я не п-против, – сказала девушка. – Вы можете делать все, что необходимо для урока плаванья.

Анна смотрела, как Нэйт и Эдвард спускаются к воде. Мальчик держал маркиза за руку, счастливо подпрыгивая рядом и болтая о лодках, воде, рыбе и плаванье, а тот слушал его.

М-м-м, у Нэйта оказалась чудесная широкая спина. И было так… интересно сравнивать его с Эдвардом. Вот, наверное, почему она так внимательно всматривалась в них. Ведь других причин не было?

Нэйт тоже когда-то был маленьким мальчиком. Возможно, он был таким же серьезным, как Стивен? Или более беззаботным, как Эдвард? Хотя и Стивен, будь у него достойный отец, мог бы вырасти совсем другим.

Нэйт станет замечательным отцом. Мы бы с ним могли…

Нет. «Они» ничего не могли бы делать вместе. Он сам так сказал. Сколько раз ей придется напоминать себе об этом?

Анна поглядела на Стивена, который теперь напряженно сидел рядом с ней, наблюдая за уроком плаванья.

Эдвард радостно завопил, и девушка обернулась, чтобы посмотреть на них с Нэйтом. Они брызгали друг на друга – а затем Эдвард нырнул с головой под воду.

– Это не опасно? – с тревогой спросил Стивен.

– О нет, не думаю. Видишь? Эдвард снова вынырнул. Ему весело.

Стивен все равно сомневался.

– Я не хочу погружать лицо в воду.

– Тогда тебе стоит сказать об этом лорду Хэйвуду. Он не заставит тебя делать ничего такого, чего бы тебе не хотелось.

Худенькие плечи мальчика сжались, поднявшись почти к ушам.

– Откуда вы знаете?

Анна подавила раздражение. Разумеется, Стивен нервничал. Он наверняка был осторожен по природе, а жизнь с жестоким отцом лишь усугубила это качество.

И в данном случае он был прав. Анна не знала наверняка, как поведет себя маркиз и что он сделает.

– А как ты думаешь, лорд Хэйвуд заставит тебя опускать лицо в воду?

Она смотрела, как сплетаются пальцы Стивена, пока ждала ответа.

– Н-нет. Наверное, нет. – Он резко втянул воздух, увидев, как Нэйт бросает Эдварда в воду. Мальчик снова скрылся под водой – и Стивен начал подниматься, – но тут голова Эдварда вынырнула, а сам он, молотя руками и ногами по воде, преодолел короткое расстояние до Нэйта.

– Я знаю, что на первый взгляд это кажется жутким, – сказала она, потому что сама определенно тревожилась, – но если ты подумаешь, то поймешь: все это совершенно безопасно. Лорд Хэйвуд все время находится на расстоянии вытянутой руки от Эдварда. Он мгновенно вытащит твоего брата из воды, если возникнет такая необходимость.

– Вы не можете этого знать.

– Стивен… – Терпение. – Ты прав. Риск есть всегда. Но такова жизнь, и тебе это, наверное, известно даже лучше, чем мне. Иногда просто нужно довериться. – Чему он не имел возможности научиться со своим отвратительным отцом. – Ты доверяешь лорду Хэйвуду?

Мальчик сильнее захрустел пальцами.

– Думаю, да. – Стивен вздохнул и немного расслабился. – Эдвард гораздо смелее меня.

Анна мягко накрыла ладонью его руку.

– Я считаю тебя очень смелым, Стивен.

К ним подбежал Эдвард. За ним быстрым шагом шел Нэйт.

– Стивен, это весело! Ты видел? Я доплавал до дяди Нэйта!

– Доплыл, – со смехом поправил его Нэйт. – Ты доплыл до меня, Эдвард.

– Да, доплыл. Сам доплыл! И это было здорово! Я хочу еще раз так сделать.

Нэйт положил руку малышу на плечо.

– Только когда рядом буду я или еще кто-нибудь из взрослых, Эдвард. Помни, ты обещал.

Мальчик чуть помедлил, но кивнул.

– Да. Только со взрослыми.

Анна отчаянно пыталась не глазеть на Нэйта. Его мокрые бриджи облепили ноги, словно вторая кожа, а голые плечи, грудь и руки блестели на солнце. Капля воды заскользила вниз по его шее, и Нэйт смахнул ее.

– Жаль, что мы не прихватили полотенца. – Он улыбнулся Анне. Игра с Эдвардом определенно развеселила маркиза, и он не думал о том, какое впечатление производит на нее его полуобнаженное тело. – Эдвард намочит нам все покрывало.

Она заставила себя улыбнуться.

– Тогда ему придется выбрать какой-нибудь край и оставаться там. Я не хочу сидеть на мокром.

Нэйт рассмеялся.

– Вот именно. Так что, юный Эдвард, выбирай тщательно. – Он улыбнулся Стивену. – Теперь твоя очередь.

Анна затаила дыхание. Нэйт ведь не заставит Стивена силой?

Он не стал этого делать. Когда мальчик не ответил, маркиз лишь спокойно переспросил:

– Ты готов?

Анне хотелось подтолкнуть Стивена, подбодрить его, но она прикусила язык. Мальчик определенно не нуждался в излишнем давлении.

Эдвард, однако, в такие тонкости не вдавался.

– Если ты не хочешь, Стивен, я могу сходить еще раз. Это так весело! – Он повернулся к Нэйту. – Можно мне еще раз, дядя Нэйт?

– Может, позже, Эдвард. Сейчас очередь Стивена. – Он протянул старшему мальчику руку. – Стивен?

Тот посмотрел на Анну. Она попыталась ему ободряюще улыбнуться.

– Хорошо, – сказал Стивен наконец. – Я пойду.

Он поднялся на ноги и зашагал с Нэйтом к воде так, как взрослый мог бы шагать к эшафоту с виселицей.

Эдвард упал на покрывало рядом с Анной.

– Дядя Нэйт сказал, что я очень хорошо плавал.

Ей все же придется сидеть на мокром.

– И он прав. Я все видела.

Анна оглянулась, чтобы проверить, как идут дела у Стивена. Мальчик вошел в воду по пояс; Нэйт наклонился к нему, что-то терпеливо объясняя.

– А вы видели, как я пускал пузыри?

– Нет, боюсь, что я сидела слишком далеко, чтобы это разглядеть.

Замечательно, Нэйт и Стивен движутся дальше. Урок, наверное, шел хорошо, или, по крайней мере, неплохо.

– А вы видели, как дядя Нэйт подбросил меня в воздух?

– Видела.

Ах! Нэйт сумел уговорить Стивена опустить лицо в воду. Он, наверное, хороший учитель, раз ему удалось найти подход к двум настолько разным ученикам.

– Я совсем не боялся. И так хочу снова поплавать!

– Да, ждать бывает сложно…

О боже! Нэйт и Стивен зашли немного глубже, и мальчик, похоже, оступился или попал в яму. Он скрылся под водой. Нэйт выглядел удивленным…

Эдвард вскочил на ноги.

– Стивен тонет!

Господи, а она-то думала, что мальчик совершенно не следит за братом.

– Эдвард, подожди! – Анна попыталась поймать малыша, но он уже, пригнув голову, мчался к воде. – Стой! Тебе нельзя заходить в озеро без лорда Хэйвуда!

Она попыталась вскочить, но ее ноги запутались в юбке.

– Нэйт!

Он был слишком далеко, чтобы услышать ее или поймать Эдварда, даже если бы ему было известно об опасности. Нэйт полностью сосредоточился на Стивене, которого только что вытащил из воды.

Я должна остановить Эдварда!

Мальчик был слишком быстрым. Он уже добежал до воды.

– Нэйт! – крикнула Анна снова и наконец сумела подняться. Подхватив юбку, она помчалась с такой скоростью, с которой не бегала еще никогда в жизни.

Нужно было держать Эдварда за руку! Ему всего пять лет. Он не осознаёт опасности…

Девушка с плеском вбежала в воду следом за Эдвардом. Нэйт услышал ее и стал возвращаться на берег. Вода доходила ему до груди и замедляла его движения, а Стивен цеплялся за спину маркиза.

Он не успеет к Эдварду вовремя!

Мальчик наконец обернулся – и упал спиной вперед.

– Эдвард! – Анна рванулась за ним, лишь слегка не дотянувшись, а затем ее ноги заскользили по илу и девушка упала лицом вперед, в озеро.

Что, если ее падение послало волну в сторону Эдварда? Он тонет? О господи!

Я должна встать!

Но соломенная шляпка намокла, и ее поля словно приклеились к лицу Анны, а платье отяжелело и тянуло девушку вниз. Тут было всего два фута глубины, но это не имело значения. Анна не могла встать. Не могла дышать. Она…

Девушка взлетела на поверхность благодаря паре подхвативших ее сильных рук и оказалась прижата к надежной голой груди. Нэйт!

Анна прильнула щекой к его коже и услышала, как грохочет его сердце. Нэйт сдернул шляпку с ее головы.

Но где Стивен и Эдвард?

– Мисс Анна, вы в порядке? – это был голос Эдварда, прозвучавший прямо у ее уха.

Девушка резко вскинула голову и увидела, что Эдвард и Стивен смотрят на нее из-за плеч Нэйта, цепляясь за его спину, словно пара мартышек.

– Анна, вы в порядке? – голос маркиза тоже звучал тревожно.

Она глубоко вздохнула.

– Да. – И снова вдох. – Я в порядке. Можете меня отпустить.

Он ослабил хватку, и Анна сделала шаг назад – чтобы поскользнуться, оступиться и снова едва не упасть.

– Ваши юбки пропитались водой и не позволят вам идти. – Это прозвучало довольно резко. – Держитесь за меня.

У Анны не было выбора, по крайней мере, пока они были в воде. Но всего через несколько шагов она смогла отпустить руку маркиза, а он помог Стивену и Эдварду соскользнуть с его спины.

– Прошу прощения, мисс Анна, – виновато прошептал Эдвард.

– Все хорошо, Эдвард. – Она улыбнулась ему, чтобы успокоить. – Как видишь, со мной все в порядке. Я не пострадала.

– Ваша шляп-пка испортилась. – Нижняя губа малыша задрожала.

– Это всего лишь шляпка. И даже не одна из моих любимых. – Девушка шагнула в сторону покрывала, но тяжелые юбки липли к ее ногам. Она споткнулась.

Нэйт снова рывком подхватил ее на руки.

– Эй!

Земля внезапно оказалась очень далеко. Анна схватила его за плечи.

– Не волнуйтесь. Я вас не уроню.

Маркиз донес ее до покрывала (мальчики печально прошагали следом за ним) и опустил на него.

– А теперь… – сказал Нэйт, поворачиваясь к Эдварду.

Анна открыла рот, чтобы защитить мальчика, но Стивен уже прыгнул между Нэйтом и братом.

– Эдвард не нарочно, дядя Нэйт! Правда, Эдвард? – Ответа Стивен ждать не стал. – Он спешил меня спасти. Он думал, что я тону. Не бейте его! Пожалуйста, не бейте его!

От этих слов лицо Нэйта застыло.

А у Анны остановилось сердце. Господи!

– И-извините, – пробормотал Эдвард из-за спины Стивена. И крепко сжал губы, шмыгая носом, чтобы не расплакаться.

Нэйт присел на корточки, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с лицами Стивена и Эдварда.

– Я никого не собираюсь бить, – тихо сказал маркиз.

– Это моя вина, – запинаясь, торопливо заговорил Стивен. – Эдвард бросился меня спасать. Если вы хотите кого-то побить, то лучше пусть это буду я.

– Стивен, разве ты не слышал? Я не собираюсь никого бить, ни Эдварда, ни тебя.

– Вы злитесь, – сказал Эдвард.

– Да, злюсь. То, что ты сделал, было очень опасно, Эдвард. И ты нарушил данное мне обещание. Это недостойный поступок.

Глаза мальчика наполнились слезами.

– Я думал, что Стивен утонет.

– Да, он… – начал Стивен.

Нэйт вскинул ладонь, чтобы остановить его.

– Стивен, я сейчас разговариваю с Эдвардом. – Он взглянул на младшего мальчика. – Эдвард, я понимаю. Но и ты должен понять. Твои действия были опасны и для тебя, и для мисс Дэвенпорт.

Эдвард заплакал. Анна потянулась к нему, чтобы утешить, но Нэйт поднял ладонь, чтобы остановить и ее.

– Эдвард! – строго сказал он.

– Простите, дядя Нэйт. – Малыш глубоко, судорожно вздохнул. – Простите, мисс Анна.

От плача Эдварду станет плохо. Как Нэйт может быть настолько жестоким?

– Тебе есть о чем сожалеть, Эдвард, но все мы совершаем ошибки. Если нам везет, наши ошибки обходятся без необратимых последствий. Очень важно учиться на них, чтобы не повторять их снова. Чему ты научился?

Эдвард вытер нос тыльной стороной ладони.

– Не входить в воду одному?

– Да. И не забывай об этом. – Нэйт посмотрел на Стивена. – Это касается и тебя, Стивен. Не плавай без взрослых. Даешь мне слово, что не сделаешь этого?

Стивен кивнул.

– Вот и хорошо. – Маркиз улыбнулся мальчикам. – А теперь, пожалуй, самое время что-нибудь съесть, согласны? Я проголодался.

– Я тоже голоден. – При упоминании о еде слезы Эдварда тут же высохли.

Нэйт взъерошил ему волосы и подхватил свою рубашку.

– Одевайтесь, мальчики. – Он посмотрел на Анну. – Жаль, что я не могу предложить вам сухое платье, мисс Дэвенпорт.

– Остается только надеяться, что мое платье и ваши бриджи…

Черт бы все побрал, я краснею!

– Остается надеяться, что солнце высушит нашу одежду. – Девушка сняла промокшую обувь и стянула чулки. – В конце концов, сегодня чудесный день. В небе ни облачка.

Однако стоило ей поднять глаза, как она заметила на западе огромную стену темных туч.

Но здесь солнечно. А ветер наверняка разгонит тучи.

Нэйт взглянул на нее.

– Вам, наверное, лучше распустить волосы. – Он улыбнулся. – Сзади они все равно растрепались.

Он был прав.

– Я так и сделаю.

Благодаря этому они скорей просохнут. Анна начала вытаскивать шпильки, складывая их на покрывале, чтобы затем восстановить прическу.

И снова посмотрела на тучи. По спине девушки пробежал тревожный холодок. Они приблизились?

– Открывай корзину, дядя Нэйт. – Эдвард определенно пришел в себя. – Я очень голоден.

Нэйт рассмеялся и поднял крышку корзины.

Анна услышала… нет, это наверняка скрипнули петли на крышке. Она снова взглянула вверх.

Тучи определенно стали ближе.

Сердце девушки забилось часто-часто, дыхание стало резким и прерывистым.

– О, миссис Лимперт превзошла саму себя! – Ей показалось, что голос Нэйта доносится издалека.

А затем Анна услышала этот звук снова. На этот раз сомнений не оставалось.

Это рокотал гром.

О господи, нет!

Глава тринадцатая

– Мы должны зайти в дом. – Мисс Дэвенпорт поднялась на ноги. – Мы немедленно должны зайти в дом.

Выглядела она так, словно вот-вот побежит, не разбирая дороги; ее тело напряглось, в расширившихся глазах плескался страх.

Нэйт закрыл корзину. Никто из мальчиков не начал жаловаться. Они так тонко чувствовали эмоциональную атмосферу вокруг, что теперь тоже выглядели испуганными и напряженными.

– Что случилось, мисс Анна? – быстро спросил Нэйт.

– Мы должны войти в дом. – Она указала поверх его плеча. – Приближается гроза.

Он посмотрел на тучи. Они все еще были довольно далеко от острова.

– Пожалуйста! – В голосе Анны звенел ужас. – Мы должны немедленно зайти в дом!

Нэйт услышал тихий раскат грома – и то, как всхлипнула Анна.

– Хорошо.

Она определенно была слишком испугана. И была права: если гроза доберется до них, лучше оказаться в доме, чем на открытом месте, тем более у воды.

– Мы пойдем в коттедж.

Анна кивнула и босиком побежала к дому, высоко подняв мокрые юбки и позабыв о шпильках, обуви и чулках. Нэйт собрал их, а также покрывало и корзину и последовал за ней вместе с мальчиками. Когда они дошли до коттеджа, Анна обеими руками дергала дверную ручку.

– Она. Не. Открывается. – Слова перемежались короткими паническими всхлипами.

– Анна, это потому, что дверь заперта.

Раздался еще один раскат грома, и Анна подпрыгнула, а затем прижалась лбом к двери.

– Ключ… Где ключ?

Мальчики посмотрели на Нэйта. Даже Эдвард, похоже, тревожился за Анну. Ее поведение было ненормальным. О, маркиз видел людей – даже мужчин, – которые не любили грозу. Можно было догадаться, что они нервничают, как бы они ни старались это скрыть. Но он никогда не видел никого, кто обезумел бы от страха, как сейчас Анна.

Нэйт положил все, что нес в руках, и потянулся вверх, к расшатанному камню над косяком. Ага. Утка не ошибся, благодарение Богу за это! Ключ оказался именно там, где ему и положено было быть.

Нэйт сунул ключ в замок, повернул его – и чуть не лишился пальцев, так резко Анна толкнула дверь и рванулась внутрь.

Она остановилась в центре комнаты, обхватив себя руками.

– Входите и закройте дверь, пока не началась гроза.

– Мисс Анна заболела? – прошептал Эдвард, потянув Нэйта за штанину, когда тот нагнулся, чтобы подобрать вещи.

– Она просто немного боится грозы, – прошептал маркиз в ответ.

Стивен метнул в ее сторону тревожный взгляд.

– Быстрее! – крикнула Анна и задохнулась, снова услышав вдалеке грохот. – Пожалуйста, поторопитесь!

– Что-то тут не так, – сказал Стивен.

Нэйт кивнул. Что-то определенно было не так. Он пропустил мальчиков вперед и закрыл за собой дверь.

От облегчения Анна осела на пол:

– Теперь мы в безопасности.

– Да. – Нэйт очень надеялся, что ему удалось произнести это утешающим тоном.

Стивен и Эдвард стояли рядышком в углу у двери и с тревогой наблюдали за ними, ожидая, что будет дальше.

Лучше было обустроиться тут сейчас, пока гроза не подобралась ближе к острову.

Утка содержал коттедж в идеальном порядке. Внутри было только две комнаты – маленький зал с каменным полом, столом, стульями и камином и спальня. Нэйт поставил корзину на стол – и заметил, что Анна дрожит.

Внутри и правда было немного прохладно, а в мокрой одежде можно было озябнуть. Маркиз взглянул на камин. Уголь был приготовлен. Хорошо.

– Мисс Дэвенпорт, снимайте одежду…

Он чуть не рассмеялся, заметив ее праведное негодование.

– Лорд Хэйвуд!

– Не здесь, конечно же. В спальне. Вы можете завернуться в покрывало или простыню, или во что-то еще, а затем принести свои вещи сюда. Я разожгу огонь.

Анна покраснела. По всей видимости, она оправилась от ужаса и теперь была смущена.

– О нет. Я н-не могу. Я… – Она снова задрожала.

– Не только можете, но и сделаете это. Я не собираюсь отягощать свою совесть вашей смертью.

Маркиз шагнул ближе и понизил голос:

– А теперь идите в другую комнату и снимайте с себя все.

Ее румянец стал алым.

– Но мальчики…

– Слишком малы, чтобы их это заботило, а я, простите за откровенность, уже видел нижнее женское белье.

Нэйт полагал, что сильнее покраснеть уже невозможно, но Анна доказала, что он заблуждался.

– Однако… – Девушка снова вздрогнула.

– Не глупите. И поторопитесь. Мы с мальчиками умираем от голода.

Она все еще медлила.

– Мне вам помочь? – спросил Нэйт.

Это заставило Анну отступить к спальне.

– Нет. Конечно нет!

– И обязательно снимите с себя все. – Маркиз вскинул бровь, надеясь, что она прочтет на его лице нетерпение и усталость. – Я уже упоминал о том, что мне известно, из чего состоит полный комплект женского белья. Если я не увижу всех вещей до единой, я лично избавлю вас от оставшихся.

Девушка ахнула:

– Вы не посмеете!

Нэйт поднял бровь еще выше.

– Не советовал бы вам проверять это на практике.

– О! – Она, похоже, хотела наступить ему на ногу, но вспомнила, что все еще разута и особого эффекта не добьется. Поэтому Анна ограничилась фырканьем и уничижительным взглядом, после чего надежно затворила за собой дверь.

– Вы бы правда сняли с мисс Анны ее одежду, дядя Нэйт? – спросил Стивен. – Мне кажется, так нельзя…

– Нельзя, но я не хочу, чтобы она заболела. – Маркиз улыбнулся. – И не готов рисковать ее здоровьем ради сохранения приличий. Ее всего лишь нужно было подтолкнуть к решению.

Он вытащил костюмы Стивена и Эдварда из кучи вещей, которые принес с лужайки.

– Вот так, мальчики. А теперь вы тоже снимайте с себя все мокрое.

К несчастью, единственным сухим предметом его одежды была рубашка, ткань которой была недостаточно тяжелой, чтобы сдерживать орган, окончательно решивший вести себя совершенно недостойным образом. Стоило Нэйту стянуть промокшие бриджи, как непокорная часть его тела вырвалась на свободу, поднимая ткань слишком очевидным и выразительным бугром.

Тщательно прислушиваясь к раскатам грома, Нэйт свернул покрывало, которое они использовали в качестве подстилки во время пикника, и крепко обмотал его вокруг талии. Такую тяжелую ткань не под силу было бы поднять и половому органу Геракла.

Наряд получился неудобным – и смешным. Чтобы не спотыкаться на ходу, Нэйту приходилось приподнимать покрывало перед собой.

Таким образом, к камину он добирался медленно, волоча за собой шлейф, цеплявшийся буквально за все.

– Проклятье! – Маркиз выдернул ткань, зацепившуюся за ножку стула.

Стивен и Эдвард захихикали.

– Не смейтесь. Вам просто повезло, что ваши костюмы не намокли, иначе и вас нарядили бы в нечто подобное. И как только женщины справляются с юбками?

– Наверное, они просто к ним привыкли, – вполне разумно заметил Стивен.

Нэйт фыркнул и сосредоточился на камине.

Трутница нашлась на каминной полке, именно там, где она обитала во времена его детства. Пару минут спустя в камине весело заплясало пламя.

– Дядя Нэйт, а можно пододвинуть стол поближе? – спросил Эдвард. – Мне все еще холодно.

– Конечно. Отличная идея.

Когда чуть скрипнула дверь спальни, маркиз как раз переставлял последний стул.

Нэйт оглянулся и увидел Анну, стоящую в дверном проеме. Она обернула вокруг тела простыню, на манер римской тоги, и повязала одеяло так, чтобы оно прикрывало ее плечи. Длинные светлые волосы струились по спине.

К несчастью, девушка была полностью одета.

И полностью, совершенно раздета под этим импровизированным костюмом.

Нэйт не знал, почему мысли об этом так его волновали, но его орган, похоже, знал и определенно был возбужден. До такой степени, что готов был вот-вот взорваться.

Ну что ж, по крайней мере, Анна не видела борьбы, которую Нэйт вел со своей тяжелой «юбкой».

Девушка расправила одежду у огня – действительно полный комплект, включая нижнее белье, – и затем выпрямилась. Щеки у Анны порозовели, но скорее от стыда, чем от жара камина, решил Нэйт.

– Мне очень жаль, что я… утратила самообладание там, снаружи. Видите ли, я… дело в том…

Молния осветила комнату, словно тысяча свечей, которые внезапно зажглись одновременно, и в тот же миг, всего секундой позже, коттедж содрогнулся от оглушительного громового раската.

Мисс Дэвенпорт вскрикнула и метнулась к Нэйту. Он инстинктивно раскинул руки и поймал ее, а затем привлек к себе, пока она прятала лицо у него на груди, прижимаясь изо всех сил. Анна дрожала и с трудом дышала, полностью оглушенная ужасом.

Маркиз что-то забормотал, надеясь, что его слова ее утешат, и посмотрел на Стивена и Эдварда.

Мальчики внимательно уставились на него в ответ, точно так же сбитые с толку происходящим. Слава богу, хоть они не боялись грозы – рук на всех ему определенно не хватило бы.

Нэйт умудрился опуститься на скамью у стола и усадить Анну рядом с собой. Как только снова сверкнула молния, девушка всхлипнула и взобралась к нему на колени. Гром ударил прямо у них над головами; дождь хлестнул по окнам. Нэйт обнял Анну сильнее.

– Стивен, почему бы тебе не достать еду для себя и для брата? – Маркиз постарался произнести это как можно более небрежно. – Мы с мисс Дэвенпорт поедим, когда закончится гроза.

– Я не голоден, – сказал Стивен, с тревогой глядя на Анну.

– Мисс Анна, не бойтесь, – сказал Эдвард. – Мы уже в доме. Гроза сюда не заберется.

– И она уже уходит. – Нэйт провел пальцами по длинным волосам Анны, еще влажным после ее падения в озеро, а затем погладил девушку по затылку. – Гром становится тише.

Все прислушались. Раздался еще один низкий, тихий рокот, и наступила тишина.

Наконец Анна содрогнулась и отстранилась. Нэйт отпустил ее, и она соскользнула с его коленей на скамью.

– Простите, – пробормотала девушка, глядя на свои руки.

– Это ничего, мисс Анна. – Эдвард похлопал ее по руке.

Она издала звук, похожий то ли на смешок, то ли на всхлип, и обняла мальчика, а когда наконец подняла глаза, взглянула на Стивена, а не на Нэйта.

– Я знаю, что глупо бояться грозы, – сказала Анна. – Но на моих глазах гроза убила человека, которого я знала, и я с тех пор так и не оправилась.

Кого? Нэйт внимательно изучал ее профиль, поскольку Анна все так же на него не смотрела. Этот человек наверняка был очень важен для нее.

– А мне нравится гроза, мисс Анна, – признался Эдвард. – Она так волнует…

Именно эта – да.

– Но нужно быть осторожным во время грозы, Эдвард, – сказал Нэйт. – Особенно у воды. Мисс Дэвенпорт была права, когда спешила войти в дом.

Анна быстро улыбнулась Нэйту – похоже, с благодарностью, – а затем повернулась к Стивену и Эдварду.

– Я жалею, что так ее боюсь. Мне жаль, что я вас расстроила.

– А я не боюсь грозы, – заявил Эдвард. – Я очень смелый.

Стивен фыркнул.

– Ты боишься темноты, Эдвард.

Малыш стиснул зубы, словно собирался возразить, но затем положил голову Анне на плечо.

– Совсем немножко.

– Все мы чего-нибудь боимся, – произнес Нэйт то, чего вовсе не собирался говорить.

– Правда? – Стивен уставился на него. – А вы чего боитесь, дядя Нэйт?

Того, что Маркус женится. Того, что он умрет.

Но к такой откровенности маркиз был не готов.

– Пауков.

– Пауков?! – Мисс Дэвенпорт поперхнулась смехом. – Вы правда боитесь пауков?

– Точнее, они мне не нравятся. Но я боялся их, когда мне было столько же лет, сколько сейчас Стивену и Эдварду. – Маркиз улыбнулся. – А сейчас я боюсь умереть от голода. Почему бы тебе не взглянуть, что у нас в корзине, Стивен?

Анна шла в компании лорда Хэйвуда по роще, тянущейся от лодочного сарая. Стивен и Эдвард помчались вперед.

– Мальчики, похоже, довольны.

Маркиз кивнул.

– Да. Я рад, что мы взяли их на остров.

О боги! Остров. Гроза. Я совершенно утратила над собой контроль.

Лорд Хэйвуд, должно быть, понял, что ее реакция была слишком бурной и ее нельзя объяснить травмой, связанной со смертью знакомого. И маркиз ждал от нее подробного рассказа, который она не хотела начинать при мальчиках.

Это его не касается. Я его почти не знаю.

И все же Анна чувствовала себя так, словно очень хорошо его знала, даже лучше, чем Джейн или Кэт.

Лорд Хэйвуд мог разозлиться из-за того, что она… ну, по правде говоря, почти сошла с ума тогда, у воды. Он мог бы возразить ей или высмеять ее, но не сделал ни того, ни другого. И когда тот, последний удар молнии осветил коттедж, словно солнце, а от грома задребезжали окна, когда Анна вспрыгнула к нему на руки, он прижимал ее к себе так сильно, как ей хотелось.

Девушка чувствовала себя защищенной. В безопасности.

– Даю пенни за ваши мысли.

Жар бросился ей в лицо. Щеки, наверное, были такими красными, что светились.

– Ах. Похоже, они стоят дороже пенни.

– О нет. И пенни будет слишком много.

Мальчишки скрылись из виду, но еще не убежали слишком далеко. Анна слышала, как они кричат, пинают камешки и шелестят листьями.

Если я позову их назад или догоню, мне не придется рассказывать лорду Хэйвуду о маме.

Маркиз вовсе не давил на нее. Он просто шагал рядом, поглядывая на деревья.

И именно поэтому невозможно было удержаться.

Хотя, может быть, она просто хотела ему обо всем рассказать. Анна много лет ни с кем не говорила о том ужасном дне.

– Это была моя мать, и я видела, как все произошло.

– О! – Глаза Нэйта потемнели от сострадания. Он не спрашивал, что она имеет в виду – он все понял.

Анна ощутила его сочувствие, и это развязало ей язык.

– Это случилось через три дня после того, как мы вернулись из Лондона, где состоялся мой первый сезон.

Те несколько недель в городе были тяжким испытанием, но они были особенными. Анна впервые увидела маму в родной для нее стихии. Мама была дочерью графа, и ее появление стало главной темой для обсуждения в обществе. И у нее все еще было много друзей – настоящих друзей, а не просто светских знакомых. Ее связи сделали дебют Анны куда проще, чем он мог бы быть, окажись она просто мисс Дэвенпорт из Дэвенпорт-холла.

Анна наконец ощутила… нет, не настоящую близость с матерью, но то, что они стали понятнее друг другу. Она начала восхищаться женщиной, которой ее мама была на самом деле, вместо того, чтобы постоянно обижаться на нее за то, что они такие разные. И Анна надеялась, что это ощущение со временем станет сильней.

А затем все изменилось.

– В тот день мама предложила мне прогуляться. Была чудесная погода, на небе ни облачка…

Если бы только мы вышли чуть раньше, или чуть позже, или выбрали другую тропинку…

– Когда мы приблизились к Ловз Уотеру, небо вдруг потемнело.

Анна тогда не боялась. Она восхищалась. Девушка остановилась посмотреть, как ветер вздымает на озере бурные волны, почувствовать, как он дует в лицо и треплет ее шляпку.

Мама пошла вперед, чтобы подняться на холмик и лучше видеть воду.

– Все произошло внезапно.

Господи, Анна будто снова увидела все это, вплоть до ужаснейших деталей, словно молния, убившая ее мать, навеки выжгла образы в ее памяти и сердце.

– Я повернулась, чтобы пойти за мамой, и вдруг – ослепительная вспышка, оглушающий грохот, а затем минут, наверное, на пять дождь обрушился стеной. Все закончилось почти так же быстро, как и началось.

Анна остановилась. Нэйт обнял ее, привлекая к себе, но это не успокоило ее внутреннюю дрожь.

– Я подбежала к маме…

Теперь Анна плакала. Она чувствовала, как рука Нэйта гладит ее по спине, утешая, как тогда, в коттедже.

– Она лежала у озера. – По крайней мере, она не упала в воду. Ее тело не исчезло, как тело Изабеллы Дорринг. – У нее посинели губы. Она не дышала.

– Мне очень жаль, – пробормотал Нэйт возле уха Анны.

– Я думала, что справлюсь с этим. – Девушка оттолкнулась от него и стала вытирать лицо пальцами, пока Нэйт не протянул ей свой платок. – Это так глупо… так по-детски… бояться грозы.

Анна сжала губы, несколько раз шмыгнула носом, но не сдержалась и воспользовалась платком.

– Нет, не глупо. Гроза действительно опасна. – Голос Нэйта прозвучал успокаивающе; его слова стали бальзамом на ее внезапно открывшуюся рану.

Больше он ничего не сказал. Лишь предложил Анне руку, и они снова зашагали по тропинке.

– Обычно я внимательней отношусь к погоде, чтобы оказаться в доме задолго до начала грозы, – сказала девушка. – Если мне кажется, что она будет очень сильной, я… я прячусь. – Она подняла на него взгляд. – Вы единственный, кроме моего отца – ну, а теперь Стивена и Эдварда, – кому известно о моей… проблеме.

– Не волнуйтесь. Я никому не скажу.

Как ни странно, она вовсе не волновалась.

– Вы потеряли мать, – произнес Нэйт. – Смерть близкого человека – всегда болезненный удар. Но присутствие при столь жестоком и неожиданном событии стало еще бо́льшим потрясением для ваших нервов. Мои друзья, которые побывали на войне, рассказывали, что звуки, запахи и образы с поля боя преследуют их годами, порой пробуждая даже от крепкого сна. – Он накрыл рукой ее пальцы, лежащие на его локте. – Хотя кошмары блекнут со временем.

Анна кивнула.

– Сейчас мне и вправду лучше. Сначала я совсем не могла спать. А теперь мне редко снятся сны… я даже почти не вспоминаю о том событии. – Она пожала плечами. – Если, конечно, нет грозы.

Мальчики ждали их появления на краю рощи.

– Мы надеемся, что вы пойдете вместе с нами в детскую, – сказал Стивен.

Эдвард кивнул.

– Хидлоу наверняка нами недовольна.

– Ну а я недовольна Хидлоу, – сказала Анна. Ей нужно было отвлечься от прошлого, и разбирательства с этой особой подходили для этого идеально. – Хотя, возможно, нам стоит поговорить с вашей матерью, прежде чем отчитать гувернантку? Как думаете, лорд Хэйвуд?

– Я думаю, что Элеонор как раз идет в нашу сторону.

Лорд Хэйвуд оказался прав. Миссис Итон, наверное, высматривала их с террасы и теперь спешила по лестнице в сад.

– Отлично. Давайте ее встретим.

Стивен и Эдвард чуть отстали, пропуская Анну и маркиза вперед.

– Миссис Итон, – сказала Анна, как только расстояние между ними позволило ей быть услышанной. – Я должна…

Но Элеонор проигнорировала ее слова, метнувшись к лорду Хэйвуду:

– Ох, Нэйт, я так рада тебя видеть! Я очень испугалась, когда началась гроза, хоть и знала, конечно, что мальчики будут с тобой в безопасности.

– Ты получила мою записку? – спросил он.

– Да. Хидлоу и Артур уже покинули дом – вместе, должна заметить, хоть я ни на миг не поверю, что их связь продлится долго. Можешь быть уверен: рекомендаций они от меня не получили.

Элеонор повернулась к Стивену и Эдварду.

– Почему вы не сказали мне о том, что происходит, мальчики?

– Хидлоу велела нам молчать, – произнес Стивен.

– Иначе мы пожалеем, – добавил Эдвард.

Никто не обращал на Анну ни малейшего внимания.

Она подавила раздражение. Конечно, не обращал.

Это дело касалось миссис Итон и ее детей. А лорд Хэйвуд был другом детства этой женщины.

Но где же папа? Его это тоже касается.

– Ну что ж, теперь проблема решена, – сказала сыновьям миссис Итон. – Вы больше не увидите эту женщину.

– Но кто теперь будет нашей гувернанткой, мама? – спросил Стивен. – Винки вернется?

– Нет. – Миссис Итон наконец взглянула на Анну, прежде чем снова сосредоточиться на сыновьях.

Похоже, она нервничает. Она собирается попросить меня присмотреть за мальчиками?

Раньше, когда Анна думала об этом, она приходила в бешенство, но, познакомившись со Стивеном и Эдвардом, она бы с радостью некоторое время за ними присмотрела. У нее не было специального образования, но мальчики казались такими умными. Им понадобится…

– Сегодня с вами побудет одна из горничных. Лорд Дэвенпорт уехал в Лондон, чтобы получить особое разрешение. Завтра он вернется, мы с ним поженимся и все вместе переедем в Дэвенпорт-холл. Там и наймем вам новую гувернантку.

Анна заморгала, глядя на миссис Итон.

Папа завтра женится. Он уехал за разрешением, ни слова мне не сказав.

Она ожидала боли, которая пронзит ее словно ножом. Вместо этого здравый смысл напомнил Анне о том, что она целый день отсутствовала. Когда же папа мог с ней поговорить? Да и его женитьба давно не была для девушки сюрпризом. Этого кота выпустили из мешка еще вчера вечером.

– Ура! – Эдвард обхватил Анну руками. – Мы будем жить с мисс Анной!

– Я уже слишком взрослый для того, чтобы за мной присматривала гувернантка, мама, – сказал Стивен. – Для меня нужно нанять наставника.

Он оглянулся на Анну, надеясь на поддержку.

Девушка открыла рот, чтобы согласиться, – и замерла. Миссис Итон хмурилась. И было совершенно не похоже, что она способна воспринять мнение Анны с благосклонностью.

Да и что я могу знать об этом?

– Стивен, я уверена, что твоя мать и мой отец все обсудят и придут к разумному решению.

Миссис Итон, похоже, испытала облегчение – но тут вмешался Нэйт:

– У меня наставник появился в шесть лет, а в восемь меня уже отправили в закрытую школу.

Миссис Итон прожгла его взглядом.

– Ни в какую школу Стивен через год не поедет!

– Я и не сказал, что он поедет в школу. Я вспомнил, как было со мной. – Нэйт пожал плечами. – Элеонор, Стивен уже не малыш.

– Я знаю. – Она тряхнула головой. – Нэйт, ты не понимаешь. У тебя нет своих детей.

Лорд Хэйвуд нахмурился.

– Но я сам был ребенком, Элеонор. Я был мальчиком. И помню, каково это.

Братья переводили взгляд с одного взрослого на другого. Плохо, что они стали свидетелями этого разговора. Они и так за свою короткую жизнь слышали слишком много взрослых бесед.

– Простите, что прерываю вас, – вмешалась Анна, – но, боюсь, вынуждена вас оставить. Мне бы хотелось принять ванну перед обедом.

Миссис Итон наконец сосредоточилась на ней – и ее глаза расширились.

– Господи, что с вами произошло? У вас растрепались волосы, платье в ужасном состоянии, а ваша шляпка… где ваша шляпка?

Ей показалось или мальчики занервничали? Впрочем, Анна не собиралась лгать.

– Как это ни прискорбно, я упала в воду.

– И как же это могло случиться?

Эдвард спрятал лицо в испачканной юбке Анны. Девушка погладила его по голове.

– Я поскользнулась… А теперь мне действительно пора идти. Как видите, мне потребуется немало усилий, чтобы привести себя в достойный вид.

Когда Анна уходила, ей показалось, что она заметила на лице лорда Хэйвуда одобрительную ухмылку.

Глава четырнадцатая

Нэйт, раздевшись, стоял в своей комнате и смотрел в открытое окно. Было уже за полночь, но воздух казался тяжелым, спертым, поэтому маркиз и не стал надевать пижаму. Слишком жарко, чтобы спать одетым.

Надеюсь, после грозы похолодает…

Нэйт взглянул на дверь в гардеробную, которая разделяла их с Анной. Девушка наверняка уже спит, и ее не потревожат ни молния, ни гром.

Маркиз облокотился о подоконник, вдыхая ароматы сада. Обед оказался испытанием, но Анна хорошо его перенесла. Все разговоры были только о свадьбе Элеонор. Прибытия Дэвенпорта ожидали завтра утром – точнее, уже сегодня, – а затем они с Элеонор поженятся – Хантли обвенчает их в гостиной.

Как Дэвенпорт посмел не обсудить это с Анной до своего отъезда? Вчера вечером на террасе Элеонор пообещала, что барон обязательно это сделает.

Нэйт вздохнул.

По правде говоря, он понимал, что Дэвенпорт вынужден торопиться с женитьбой. И возможно, он поговорил бы с Анной, не проведи она целый день на острове.

Пока что я остановлюсь на этом выводе. Лучше так, чем испытывать желание подбить оба глаза человеку, который на двадцать лет меня старше.

И все же не злиться оказалось сложно, поскольку, похоже, после свадьбы Элеонор и Дэвенпорт могут отправиться в короткое свадебное путешествие, оставив мальчиков с Анной.

Совершенно бессовестное предположение!

Маркиз, вцепившись в подоконник, сделал несколько глубоких вдохов и заставил себя ослабить хватку.

В защиту Элеонор можно было сказать, что это была не ее идея – по крайней мере, озвучила ее не она. И Дэвенпорт может пока что об этом не знать. Предложила подобное леди Баннингли, и ей совершенно не помешало присутствие Анны там же, за обеденным столом.

Анна тогда вскинула голову – она явно отвлеклась и задумалась, поскольку единственной темой разговоров была свадьба. Девушка выглядела удивленной. Но она справилась с собой. Нэйт улыбнулся. Он так ею гордился…

Маркиз нахмурился. Возможно, гордился было неуместным словом, поскольку оно предполагало связь, которой между ними не существовало. Восхищался, так будет точнее – он восхищался ее самообладанием. Анна сказала, что с радостью несколько дней присмотрит за мальчиками, хоть у нее и нет никакого опыта.

Небо мигнуло, гром зашептал где-то вдалеке.

Нэйт взглянул на дверь гардеробной. Наверняка этот звук был недостаточно громким, чтобы разбудить Анну.

Она, наверное, спала с закрытыми окнами. Большинство людей спали с закрытыми окнами, считая ночной воздух вредным для здоровья.

Нэйт снова посмотрел в темноту. Мало того, что на Анну повесили мальчишек, это само по себе было плохо, но затем кто-то сказал, что медовый месяц не причина откладывать запланированный переезд в Дэвенпорт-холл. В конце концов, мальчики очарованы мисс Дэвенпорт, а она наверняка желает как можно скорее вернуться домой. И к тому же немедленный переезд наверняка успокоит братьев – а все знали, что эти дети весьма тревожны.

Мисс Дэвенпорт сказала, что раз уж ее отец, отправляясь в свадебное путешествие, заберет дилижанс и кучера, у нее не будет возможности добраться домой.

И тогда леди Баннингли заявила, что они с мужем, конечно же, будут рады, если мисс Дэвенпорт еще погостит у них в поместье.

Нэйт фыркнул. Господи боже! Остаться наедине с этими старыми занудами он не пожелал бы и злейшему врагу.

Но Баннингли предложил Анне свой дорожный дилижанс, если она все же пожелает отправиться домой.

И это подтолкнуло Нэйта к катастрофе. Чертов виконт смотрел прямо на него, когда добавил: «Но даже такой зрелой женщине, как вы, мисс Дэвенпорт, не стоит путешествовать в одиночестве с двумя маленькими мальчиками».

Злость на Баннингли, назвавшего Анну зрелой таким отвратительным тоном, словно она была чьей-то престарелой тетушкой, затмила способность маркиза спокойно мыслить. А еще Нэйту не понравилась мысль о том, что она окажется одна в дороге, в компании Стивена, Эдварда и кучера, от которых будет мало помощи. До Ловз Бриджа было меньше дня пути, но никто не знает, какие неожиданности могут поджидать в дороге. У кареты может отвалиться колесо. Внезапная гроза может размыть дорогу…

Гроза…

Анна вряд ли справится с ситуацией, если застрянет в грязи в дилижансе, в то время как вокруг нее, двух мальчиков и кучера будут сверкать молнии.

Нэйт уронил голову на руки. Именно поэтому он предложил лично сопроводить ее и мальчиков в Ловз Бридж.

Идиот!

Все сочли это отличной идеей и начали планировать путешествие, не спрашивая их с мисс Дэвенпорт мнения.

Что ж, по крайней мере, Нэйт сумел тихо спросить ее, устраивает ли ее подобная ситуация, в ответ на что она улыбнулась и кивнула, похоже радуясь его помощи.

Приятно было ощущать, что его усилия ценят.

Ох, боже. Нет, Нэйту было приятно не ее одобрение. А мысль о том, что он сможет провести наедине с Анной много времени.

Нет, не наедине. Стивен и Эдвард тоже будут с ними, благодарение Господу. Маркиз не мог позволить своим мужским инстинктам сорваться с поводка – тем более в присутствии двух маленьких мальчиков.

То, что я чувствую к Анне, не ограничено физиологией.

В этом-то и была проблема.

Нэйт крепко зажмурился, упираясь лбом в оконный переплет. А следовало бы побиться головой о стену – возможно, тогда он смог бы вколотить в нее хоть немного здравого смысла.

Я не могу пока жениться. Я должен защитить Маркуса. Я дал маме слово.

Но страстности, с которой Нэйт привык это повторять, на этот раз не было. Вместо решительности он ощутил… пустоту.

Одиночество.

Ха! Нэйт оттолкнулся от окна. Нет уж, он просто позволил симпатии к мисс Дэвенпорт повлиять на его мысли. Как только Нэйт сопроводит ее и мальчиков в Ловз Бридж, он вернется в Лондон.

И конечно же, не поедет вместе с Анной в дилижансе. У него есть собственная коляска. Он будет ехать рядом, убедится, что маленькая группа безопасно добралась до Дэвенпорт-холла, и, если повезет, в тот же день окажется в городе. Это не более чем небольшой крюк, продиктованный желанием совершить доброе дело.

Ветер набирал силу. Молния сверкнула снова, уже ярче, и за ней последовал гром. Нэйт опять оглянулся на внутреннюю дверь. Гроза по-прежнему была далеко. А если повезет, и не приблизится. Дождя еще нет…

Стоило ему об этом подумать, как с неба полился дождь.

Молния рассекла небо пополам, гром так загрохотал над головой, что заставил Нэйта подпрыгнуть. Дождь хлестнул его при попытке захлопнуть окно. Бедная Анна! Прежде чем маркизу удалось собраться с мыслями, он уже оказался в гардеробной и коснулся ручки на двери, ведущей в ее комнату.

Анна могла и не проснуться.

Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, приоткрыл дверь…

И услышал вскрик Анны.

Нэйт влетел в комнату.

О Зевс! О чем она только думала? Ее окно было широко распахнуто. Она не задернула даже полог кровати.

– Н-нэйт…

Он закрыл окно и заторопился к Анне. Она же, как только он оказался в пределах ее досягаемости, рванулась к нему и крепко обхватила руками за шею. Ее мягкое, скрытое лишь ночной рубашкой тело прижалось к…

Господи. Я же голый.

Но было слишком поздно предпринимать что-либо по этому поводу. Очередная вспышка молнии осветила комнату.

Анна вцепилась в Нэйта сильнее.

– Не бросай меня! – взмолилась она, перекрикивая гром. – Нэйт, пожалуйста, не бросай меня!

– Конечно, я тебя не брошу. Более того, милая, я останусь с тобой, пока гроза не закончится.

Он собирался быть джентльменом – очень замерзшим джентльменом – и лечь поверх одеял, но Анна оказалась против. Она отпустила его ровно настолько, чтобы натянуть покрывало на них обоих, а затем, как только Нэйт лег рядом с ней, прильнула к нему, вжавшись лицом в его грудь и забросив обтянутую ночной рубашкой ногу ему на бедро. Девушка прижималась к Нэйту все сильнее, словно хотела спрятаться у него внутри.

И в ее действиях не было абсолютно ничего эротического. Они так явно были продиктованы страхом и потребностью в утешении, что даже непокорное тело маркиза опознало эти признаки. О, его орган был очень заинтересован в мягком, теплом отверстии, которое почуял рядом, но позволял воле – и сердцу – Нэйта диктовать общие действия.

Гроза наконец двинулась дальше. Дыхание Анны замедлилось, тело расслабилось.

Она заснула?

Нет.

– М-м-м. – Девушка запечатлела поцелуй на груди маркиза.

Господи, как приятно. Я…

Я должен уйти, пока не натворил глупостей.

– Анна, гроза закончилась. – Нэйт осторожно убрал ее колено со своего бедра. – Мне пора возвращаться в свою комнату.

Она издала тихий недовольный звук, совсем как та чертова кошка из Одинокого дома, когда ее прекращали гладить раньше, чем ей надоедало. Одна рука девушки покоилась у Нэйта на груди, другая скользнула дальше, мимо его талии, к ягодицам. Анна снова поцеловала его в грудь – а затем скользнула языком по соску.

Отправив молнию похоти прямиком в его мозг. Нэйт перестал думать, и его орган тут же воспользовался этим шансом. Его бедра пододвинулись к теплому телу Анны.

Или, возможно, это она притянула его ближе.

– Ты голый. – Ее руки снова задвигались, гладя его, заставляя его мурлыкать. – Очень голый.

– Нельзя быть очень голым. Человек либо раздет, либо нет. – А вот очень возбужденным он был. И она наверняка заметила его орган, пытающийся в нее забраться.

– А ты можешь. – Анна поцеловала Нэйта в шею. – Ты очень. – Второй поцелуй пришелся под подбородок. – Голый.

Я должен уйти. Я должен немедленно уйти.

Мышцы отказывались ему подчиняться. Им было так тепло, так уютно благодаря прижавшемуся к ним мягкому, округлому женскому телу. Телу Анны.

Мы не женаты. Анна девственна.

Но в голове у Нэйта тут же возник список чудесных вещей, которые мужчина и женщина могут проделать друг с другом, не угрожая ничьей девственности.

Ты должен уйти. Вспомни Маркуса. Долг… Проклятие…

Я не могу уйти. Слышишь гром?

Это грохочет твое сердце, идиот!

Нэйт сам не понял, как сумел повернуть голову так, чтобы Анна смогла дотянуться до его рта.

Ее язычок прошелся по сомкнутым губам маркиза, рука провела по его ягодицам и бедру, кончики пальцев скользнули…

Нэйт резко втянул в себя воздух – и это было серьезной тактической ошибкой. В тот же миг, как его губы раскрылись, нахальный маленький язычок метнулся внутрь.

Нахальный, но совершенно неопытный. Это сочетание возбуждало маркиза сильнее любого ловкого прикосновения. И все же он пытался сопротивляться. Он должен был сопротивляться. Сейчас он отстранится…

Пальцы Анны скользнули вверх по его ноге, чтобы коснуться бедного, лишенного пристанища органа.

О Зевс! Это было больше, чем мог вынести любой из живущих.

Анна тонула в старом кошмаре, том самом… Она видела молнию, которая убивает ее маму. Анна бежит к матери вверх по холму, но лишь затем, чтобы увидеть ее безжизненное лицо…

Ужас и беспомощность снова жгли девушку изнутри. Она пыталась позвать на помощь, но не могла вдохнуть. Она пыталась бежать, но ее ноги не двигались. Она…

А затем гром ударил так громко, что разбил оковы кошмара. Воздух проник в ее легкие, и Анна закричала. И увидела Нэйта.

Он был здесь, с ней, сейчас. Жар его тела растопил ледяной ужас в ее сердце. Но он собирался уйти. Несмотря на то что его тело не двигалось, даже когда Анна его целовала, она чувствовала, как он отстраняется. И всего через миг он высвободится из ее объятий и унесет прочь свое тепло и утешение.

Анна не хотела, чтобы он уходил. Он был ей нужен. Как же убедить его остаться?

Удача – и неуклюжесть – привели к тому, что пальцы Анны скользнули по его мужскому органу.

Нэйт издал странный звук, нечто среднее между рычанием и резким вздохом, и на миг девушка испугалась, что сделала ему больно. Но, прежде чем она смогла извиниться, маркиз зашевелился и она вдруг оказалась на спине, а он навис над ней.

Он не уходил. Анна была так рада, что он не уходил.

Его губы коснулись ее век. Язык проследил очертания ее рта.

И девушка раскрылась ему навстречу, но вместо того, чтобы овладеть ею, Нэйт осторожно втянул ее нижнюю губу, а затем скользнул губами по подбородку.

– Нэйт…

Его мягкие прикосновения будили грозу совершенно иного рода, и эта гроза рождалась внутри ее тела.

Его широкая теплая ладонь накрыла грудь Анны, погладила ее – а затем большой палец скользнул по ее бутону.

Если бы Нэйт не удержал Анну, она бы свалилась с кровати.

Ей так хотелось ощутить прикосновение его кожи.

– Позволь мне раздеться. Пожалуйста… – Ее ночная рубашка была тонкой, но все же недостаточно тонкой.

– Нет. – Маркиз поцеловал девушку в шею. – Это слишком опасно.

– Опасно? Ты голый. Почему мне тоже нельзя обнажиться?

– Потому что мы не женаты.

– Для меня это не важно.

А должно было быть важно. Анна знала: то, что они делают, неправильно. Вот только ощущала это совершенно иначе.

Черт! Нэйт нахмурился.

– Я должен остановиться, – сказал он.

Анна накрыла пальцами его губы и прошептала:

– Нет.

Сверкнула молния, и до них донесся слабый рокот, но впервые с того ужасного дня у Ловз Уотера девушка была этому рада.

– Гроза возвращается. Заставь меня забыть о ней.

Нэйт напряженно посмотрел на нее. Затем закрыл глаза…

А когда открыл, Анна сразу же поняла, что он решил остаться.

Слава богу!

Он обнял ладонью ее подбородок, погладил пальцем по щеке.

– Не бойся. Со мной ты в безопасности.

И Анна действительно чувствовала себя в безопасности.

– Я не отниму твою девственность.

Она чуть не сказала, что совсем не возражала бы против этого.

А затем Нэйт склонил голову и нашел губами ее грудь. Ткань рубашки стала влажной от его прикосновений. Он лизал и посасывал, и каждое касание отзывалось в теле Анны, в том самом влажном местечке между ее ног, которое соединялось со всеми частями тела оголенными нервами.

О-ох!

Какой бы кощунственной ни была эта мысль, но Анна подумала, что она в раю.

Хоть без рубашки ощущения были бы еще более… райскими.

– Нэйт… – Она запустила пальцы маркизу в волосы, чтобы не дать ему отстраниться. – Ох, Нэйт!

Но он все же отстранился – чтобы уделить внимание ее второй гуди и превратить и ее в напряженную, ноющую пику.

Крошечное местечко между ног тоже заныло. Бедра сами раздвигались ему навстречу. Анна жаждала, чтобы Нэйт оказался между ними.

– Чего ты хочешь, Анна? – прошептал он.

– Тебя. Я хочу тебя, Нэйт.

И снова вспышка молнии и куда более сильный раскат грома, но девушка почти не заметила этого.

– И я хочу тебя, Анна, но не могу получить.

Из-за проклятия? Потому что тебе нужно защищать своего кузена?

Внезапно Анна тоже возненавидела Изабеллу Дорринг.

А затем широкая ладонь Нэйта скользнула по ее ноге, приподнимая подол ночной рубашки, и в сердце девушки не осталось места ни для чего, кроме удовольствия.

И любви.

Она задохнулась.

– Анна, ты в порядке?

Нет, она не была в порядке. Она задыхалась и стонала, а ее тело готово было вспыхнуть огнем.

– Мне остановиться?

– Нет! Не останавливайся. – Она вскинула бедра. – Выше…

Нэйт улыбнулся и послушно выполнил ее просьбы. Его пальцы коснулись кудряшек между ее ног.

– О-о-о. Да!

В этот момент гроза могла яриться прямо над головой, Анна не услышала бы ее за бешеным грохотом собственного сердца. Девушка попыталась выгнуться, чтобы пальцы Нэйта оказались там, где ей хотелось их чувствовать, но он прижал ладонь, чтобы удержать ее на месте.

Он был намного сильнее ее, но Анну это не пугало.

– Не дразни меня.

Нэйт скользнул губами по ее губам.

– Куда ты так торопишься?

Действительно, куда? Нэйт был рядом с ней. Он наверняка не довел бы ее до такого состояния, если бы не собирался завершить начатое. Анна могла просто наслаждаться. Кто знает, случится ли такое снова?

Я хочу, чтобы это случилось снова. Я хочу выйти за…

Нет. Нэйт предельно четко прояснил для нее этот вопрос. Он не женится, пока ему нужно защищать Маркуса.

Нечто длинное и теплое лежало у ее бедра. Анна потянулась к этому…

Но Нэйт отстранился. Анна попробовала подползти поближе.

– Нет. Не в этот раз.

– В следующий?

Вместо ответа он поцеловал ее, и рука, удерживавшая ее бедра, наконец сдвинулась, пальцы нырнули между ее ног, дразня, но не касаясь. Точнее, касаясь лишь слегка…

Анна застонала.

– Пожалуйста! Сейчас…

Пальцы Нэйта не двигались.

– Не будь такой нетерпеливой. – Но голос выдавал его напряжение. У него тоже срывалось дыхание. – Нам некуда торопиться. У нас впереди часы…

– Часы? – переспросила Анна хрипло. – Я не могу столько ждать.

Маркиз рассмеялся, коротко, глухо.

– Ты права. – Он слегка пошевелил средним пальцем, ровно настолько, чтобы задеть ее…

– О-ох! – Это было легчайшее прикосновение, но оно пронзило девушку, как стрела.

Тихий голосок разума сказал Анне, что ей должно быть стыдно. Но в ее душе не осталось места для стыда. Умелый палец Нэйта заставлял Анну напрягаться все сильней и сильней…

Девушка шире раздвинула ноги и выгнулась ему навстречу, словно приглашая.

Палец Нэйта снова зашевелился, исследуя, скользя.

– Анна, ты такая влажная… ты готова. Я хочу…

– Что ты… хочешь? – Она с трудом могла говорить.

– Нет, ничего.

– О! – Его палец задвигался быстрей, и все мысли вылетели у девушки из головы. Тетива натягивалась все туже…

– Нэйт… Ох, Нэйт. – Она так вцепилась в него, что могла оставить синяки, но у Анны просто не было выбора. Ее тело в любой момент могло разлететься на кусочки.

– Вот так, милая. Вот так.

Она задыхалась. Каждый ее мускул напрягся до боли. Весь мир сузился до голоса Нэйта и его прикосновений.

– Давай, Анна. Отпусти себя. Не борись с этим.

А затем его палец скользнул по ней еще один раз и она все-таки разлетелась на кусочки.

– О-ох! – выдохнула Анна несколько минут спустя, когда смогла говорить. Она уткнулась лицом в его шею. – Ох, Нэйт…

Я люблю тебя.

Девушка напряглась и застыла. Она же не сказала этого вслух? Наверняка ведь нет?

Но очень боялась, что сказала.

Нет, наверное, нет, потому что Нэйт ничего не ответил. Он просто держал ее в объятиях.

И он все еще был напряжен…

Анна скользнула рукой по его животу.

– Нет. – Нэйт поймал ее пальцы раньше, чем они достигли цели.

– Почему нет? – Девушка поцеловала его в грудь. – Ты можешь показать мне, как нужно тебя касаться. Я хочу, чтобы ты показал мне это…

– Нет. – Нэйт выскользнул из ее объятий, из ее постели. Его мужской орган выглядел огромным. И торчал вперед. – Мы не можем…

– Почему не можем?

– Мы не женаты.

– Минуту назад тебя это не останавливало. Теперь моя очередь. Возвращайся в постель. – Анна похлопала ладонью по матрацу, приглашая. Нэйту просто не могло быть комфортно вот так.

– Анна, я не могу на тебе жениться. – В его голосе звучало отчаяние. – Я ни на ком не могу жениться. Не сейчас. Мне нужно присматривать за Маркусом.

– Но…

Но за Маркусом не нужно будет присматривать после того, как он женится на Кэт.

Все чудесные ощущения, которыми было полно тело Анны, испарились. Она прикусила язык и смотрела на то, как Нэйт убегает из ее комнаты через дверь, которая, как ей казалось, вела только в гардеробную.

Если герцог женится на Кэт, маркиз определенно будет винить в этом меня.

Глава пятнадцатая

На пути от Баннингли-Мэнор к Ловз Бриджу

Нэйт смотрел, как дождь струится по окну дилижанса. Он должен был быть снаружи, в своей коляске, но проклятая гроза помешала ему осуществить это намерение.

Дэвенпорт, похоже, выехал из Лондона еще до рассвета, потому что добрался до Баннингли-Мэнор со своим особым разрешением… впрочем, Нэйт не был уверен, во сколько именно он добрался. Маркиз спал, поскольку не сомкнул глаз до рассвета. После того как он оставил Анну в ее комнате, ему потребовалось чертовски много времени, чтобы… расслабиться.

Венчание состоялось в гостиной в десять – Хантли еще вчера привез молитвенник и церковное облачение, чтобы быть наготове, – затем последовал свадебный завтрак. К полудню молодожены помахали им рукой на прощанье.

Предоставив Нэйту сопровождать мальчиков и мисс Дэвенпорт до Ловз Бриджа.

Следовало отдать барону должное: он не знал о планах на медовый месяц. А как только узнал, спросил у Анны, одобряет ли она это. У Нэйта создалось отчетливое впечатление: если бы она попросила отца ее сопровождать, барон не отказал бы ей.

И все же было столь же очевидно, что Элеонор не терпится уехать со своим новоиспеченным мужем. А мальчики, обычно такие тихие, похоже, искренне радовались возможности совершить путешествие вместе с Нэйтом и Анной. Поэтому Анна одобрила планы отца.

Элеонор хватило вежливости, чтобы как следует ее поблагодарить.

Нэйт заерзал.

Если бы не было дождя…

Но проклятый дождь начался вскоре после их отъезда, и Баннингли настоял на том, чтобы Нэйт ехал в дилижансе.

Нужно было придерживаться плана. Я не сахарный. Я и раньше бывал под дождем.

Но он видел, что Анна нервничает из-за погоды. А потому присоединился к ней в дилижансе, где его дразнил каждый ее чертов вдох.

К тому же теперь он не сможет оставить ее и мальчиков в Дэвенпорт-холле и сразу отправиться в Лондон. Он застрянет в Ловз Бридже, пока не наладится погода, а Баннингли не пришлет его коляску. При его везении не исключено, что дождь будет лить всю неделю. А то и месяц.

Дождь припустил сильнее. Нет, нужно было предложить перенести путешествие на завтра.

Но тогда меня ждала бы очередная бессонная ночь, отделяющая меня от Анны двумя незапертыми дверями.

Нэйт знал пределы своего самоконтроля.

– Мы уже приехали? – спросил Эдвард, подпрыгивая на сиденье, отчего маркизу стало еще хуже.

Анна, сидевшая напротив Эдварда, улыбнулась; впрочем, ее улыбка получилась натянутой.

– Нет, Эдвард. До Ловз Бриджа нам ехать еще несколько часов.

Еще несколько часов ада.

Да что на него нашло прошлой ночью? Он должен был просто устроиться рядом с Анной – в кресле – и держать ее за руку, пока не закончится гроза. О Зевс! Он должен был надеть свои чертовы бриджи, прежде чем входить в ее комнату. Бога ради, отчего он этого не сделал? Они же валялись прямо там, на полу. И натянуть их можно было всего за минуту…

– О! – Эдвард снова подскочил на сиденье.

Нэйт прижался к стенке дилижанса.

А еще не стоило пить столько бренди после того, как он оставил ее.

Его желудок был явно не на месте, и ситуацию ничуть не улучшали ни прыжки Эдварда на сиденье, ни покачивание экипажа на дороге. Сама дорога была весьма неровной, а неустанный дождь делал ее еще хуже.

Голова Нэйта пульсировала в такт спазмам его желудка.

Да, ему действительно не следовало столько пить, но алкогольное забытье было единственным способом уснуть. Всякий раз, как Нэйт закрывал глаза, он видел лицо Анны, каким оно было, когда он ласкал ее, слышал ее прерывистое дыхание и стоны, чувствовал нежную, скользкую…

Не смей сейчас об этом думать!

Благодарение Богу за то, что ему хватило ума не снимать с нее рубашку. Если бы он увидел ее тело, коснулся ее нагой кожи, он бы навсегда лишился сна.

Она сказала, что любит меня.

О господи. Нет, об этом он думать тоже не будет.

– Сколько часов нам осталось ехать? – спросил Эдвард.

Нельзя было срывать злость на малыше.

– Если дождь не закончится, мы будем ехать вечно.

Ох, дьявол. Он все же рыкнул на Эдварда. Нэйт попытался улыбнуться мальчикам и Ан… мисс Дэвенпорт.

– Простите. Я плохо спал прошлой ночью.

Лицо Анны вспыхнуло – он еще не видел никого, кто умел бы так быстро краснеть. Она издала тихий звук, похожий на нечто среднее между аханьем и стоном, и резко отвернулась к окну.

Слава богу, никто не видел этого, только мальчики. Стивен явно был встревожен – он чересчур тонко воспринимал эмоции окружающих его взрослых, чтобы не понять, что что-то тут не так, – но он был слишком юн, чтобы догадаться о причине проблемы.

– Правда, дядя Нэйт? – спросил Эдвард. – Вечно?

Нэйт рассмеялся.

– Нет, не совсем.

Хотя дорога и вправду казалась ему вечной.

А если дождь и дальше будет идти с той же силой, она станет непроходимой. И им придется искать постоялый двор, чтобы переждать непогоду. Нэйт молился, чтобы этого не случилось.

Но Всемогущий не слушал его – или, возможно, желал наказать Нэйта за его многочисленные грехи, бо́льшая часть которых случилась прошлой ночью, – поскольку, стоило маркизу это сказать, как карета зловеще подалась на несколько футов вправо.

– Ох! – Анна взглянула на него, явно пытаясь сохранять спокойствие ради мальчиков.

– Дядя Нэйт, что случилось? – Эдвард выглянул в окно, но не смог там различить что-либо, кроме дождя.

– Мы съезжаем в канаву? – напряженно спросил Стивен.

– Нет. Иначе мы были бы уже в ней. Видите? Экипаж остановился. – И их продвижение к Ловз Бриджу тоже.

Нэйт совершенно не удивился, когда скрипнула дверь и в дилижанс заглянул кучер.

– Милорд, можно с вами поговорить? – Он встревоженно покосился на мисс Дэвенпорт и приоткрыл дверь сильнее. – Наедине.

– Чепуха, – тут же произнесла мисс Дэвенпорт. – Лорд Хэйвуд промокнет, если выйдет наружу. Говорите, что хотели сказать, прямо здесь.

Кучер снова взглянул на Нэйта.

– Вам совершенно не стоит ничего скрывать. – Нэйт попытался подавить вздох, но это не вполне ему удалось. – Полагаю, мы не можем продолжать путешествие?

Кучер кивнул.

– Не сегодня, милорд. Дорога и так ужасная, а мост через ручей, который ждет нас впереди, наверняка затопило. Вода в такую погоду поднимается очень быстро.

– Что ж, хорошо. Есть ли место, где мы сможем остановиться на ночь?

Взгляд кучера снова метнулся к мисс Дэвенпорт.

Ох, проклятье. У нас проблема.

– А-айе, милорд.

– Но?

– Но «Трехлапая собака» не подходит для леди и малышей, милорд. Это место немного… грубовато, если вы понимаете, о чем я.

Нэйт опасался, что понимает слишком хорошо.

– И из-за непогоды там, наверное, слишком много людей. – Кучер вновь покосился на мисс Дэвенпорт и выпалил на одном дыхании: – Леди и мальчиков опасно будет оставлять там одних. – Он сглотнул. – Милорд.

– Благодарю за предупреждение. Я с этим справлюсь. А теперь, пожалуйста, вези нас к «Трехлапой собаке», раз уж она единственный порт в этом штормящем море.

Кучер вздохнул с облегчением, одернул плащ и закрыл дверь. Пару секунд спустя дилижанс снова пришел в движение.

Мальчики смотрели на Нэйта большими испуганными глазами, а вот мисс Дэвенпорт, похоже, была всего лишь недовольна.

– И как вы собираетесь «с этим справляться»? – поинтересовалась она.

Они как раз повернули к постоялому двору. Нэйт выглянул в окно, чтобы рассмотреть упомянутое «грубоватое» заведение. Оценив шум, который долетал даже сквозь закрытые окна – звуки множества пьяных мужских голосов, – он понял, что кучер был очень сдержан в эпитетах.

– Я добуду нам комнату.

Мисс Дэвенпорт была не глупа. Она тоже выглянула в окно.

– Вам ни за что не найти здесь две свободные спальни.

– Боюсь, что тут вы правы. Я попытаюсь это сделать, но мне повезет, если нам удастся занять хотя бы одну.

Девушка изумленно подняла брови, однако ей хватило здравого смысла не начать с ним спор. Было очевидно, что им приходится выбирать из двух зол.

– Но вы не можете остановиться в одной комнате с мисс Анной, дядя Нэйт, – сказал Стивен. – Это испортит ее репутацию.

Эдвард ударил пятками в противоположное сиденье, и голова Нэйта откликнулась на это пульсацией боли.

– Нет, не испортит. Я этого не позволю.

– Эдвард, ты ничего не сможешь с этим сделать, – сказал Стивен. – Это проблемы взрослых.

– Со мной все будет хорошо, – решительно произнесла мисс Дэвенпорт. – Для того чтобы люди начали болтать, нужно, чтобы меня увидел кто-то знакомый. Чего, я уверена, здесь не случится.

– А чтобы наверняка не допустить слухов, – добавил Нэйт, – нам нужно будет немного притвориться. Сказать, что мы с мисс Дэвенпорт женаты, – он проигнорировал резкий вдох девушки, – и что вы наши сыновья.

Эдвард подпрыгнул:

– Мне нравится!

Но Стивен нахмурился:

– Дядя Нэйт, это же вранье.

– Да, Стивен, это ложь. Но в редких случаях вроде этого, полагаю, ложь никому не причинит вреда; к тому же она необходима для общего блага.

– Но в ней нет необходимости, лорд Хэйвуд, – заметила мисс Дэвенпорт. – Как я упоминала минутой ранее, меня тут никто не знает.

– Да, но что, если узнают меня?

– О! – Судя по всему, об этом она не подумала.

– Я сомневаюсь, что мы наткнемся на кого-то из моих друзей. – По крайней мере, Нэйт надеялся, что его друзья не посещают заведений столь низкого пошиба. – Однако мой титул наверняка вызовет пересуды. А помимо этого, Анна, если владелец постоялого двора решит, что мы не женаты, он будет обращаться с вами без должного уважения.

Девушка побледнела, но, когда заговорила снова, ее голос звучал спокойно.

– Да, я поняла, о чем вы.

– Хорошо.

Кучер остановил дилижанс. Нужно было переходить к делу. Объясняя свой план, Нэйт переводил взгляд с Анны на мальчиков и обратно.

– Мы притворимся мистером и миссис Уинстон с двумя сыновьями. Вы оставайтесь здесь, пока я все не улажу. Я вернусь и быстро проведу вас в комнату. Там вы будете оставаться до отъезда, который, надеюсь, состоится завтра на рассвете. Никому не говорите ни слова. Понятно?

– Дядя Нэйт, но я голоден, – сказал Эдвард.

– Как только мы устроимся в комнате, я принесу ужин.

– Эдвард, пускай лорд Хэйвуд идет. – Анна осторожно притянула мальчика на сиденье между собой и Стивеном. – Чем раньше он снимет комнату, тем скорее мы все сможем поесть.

Нэйт застыл, держа руку на дверце.

– Мисс Дэвенпорт, никаких больше «лордов Хэйвудов». Называйте меня мистер Уинстон или Нэйт. Последнее, думаю, вам будет проще запомнить.

Она покраснела, скорее всего вспомнив, когда называла его так последний раз.

– Да. Конечно… Н-нэйт.

Маркиз улыбнулся.

– Правильно, Анна.

Нэйт выбрался из дилижанса и плотно прикрыл за собой дверь.

Конюх взял лошадей под уздцы и теперь рассматривал их дилижанс, беседуя с кучером.

Слава богу, на дилижансе не было герба Баннингли.

– Мэйпс говорит, что постоялый двор переполнен, – сказал кучер маркизу. – Тут неподалеку проводят кулачные бои, и много людей застряло из-за грозы.

Проклятье, это чертовски осложнит ситуацию.

Нэйт кивнул.

– Возможно, владелец сумеет что-нибудь для нас найти. А пока что моя жена, миссис Уинстон, и мальчики останутся в карете.

– Хорошо, ми… сэр. – Кучер вовремя поймал себя за язык.

– Отсыпьте Бауэру достаточно деньжат, и он ради вас собственную матушку выгонит, – сказал Мэйпс вслед маркизу.

К счастью, Нэйт прихватил с собой объемистый кошель. Мистеру Уилсону, в отличие от маркиза Хэйвуда, сложно было добиться внимания трактирщика, особенно учитывая то, что в пивной было полно пьяных людей, которые громко вопили, требуя еще эля. Вначале Бауэр твердил, что ему очень жаль, но мест нет. Однако, увидев содержимое кошелька Нэйта, трактирщик сумел припомнить, что в задней части его заведения есть маленькая комнатка, о которой он совершенно случайно забыл.

Нэйт взял у него ключ и отправился забирать своих подопечных.

– Поторопитесь, – сказал маркиз, пропуская Анну и детей в дверь.

Вопль из бара, подкрепленный хрилым смехом, заставил Анну подпрыгнуть. Она и мальчики едва ли не бегом преодолели три лестничных пролета и узкий темный коридор, в конце которого располагалась нужная дверь.

– Отойдите, – сказал Нэйт, вставляя ключ в замочную скважину.

– Там что, чудовище? – спросил Эдвард, прячась за юбку Анны.

– Чудовищ не бывает, – произнес Стивен, но тоже спрятался за Анну.

– Нэйт, что тебя тревожит? – тихо поинтересовалась девушка.

– Владелец вначале сказал мне, что все комнаты переполнены, и я хочу удостовериться, что в нашей больше никого нет.

Он толкнул дверь, и они увидели крошечную комнатку. Потолок был низким – и снижался еще больше до самого пола. В комнате был маленький камин, единственное окно, почти не пропускавшее света и совсем не пропускавшее воздуха, и узкая кровать с самым тонким матрацем, который Нэйт когда-либо видел.

Но, по крайней мере, тут не было постояльцев.

– Что ж, хорошо – входите. Заприте за мной дверь, Анна, и никому не отпирайте, пока я не вернусь. А я пока добуду нам еды.

Анна кивнула и провела мальчиков внутрь. Нэйт дождался, когда раздастся скрежет ключа в замке, после чего торопливо сбежал вниз. Комната была ужасна, но выбора не было. С Божьей помощью, они проведут в ней не больше одной ночи. Но если дождь продолжится или мост действительно смыло водой…

Что ж, тревога не способна отремонтировать дорогу или вернуть солнце на небо, так что не было смысла давать волю мрачным мыслям. Сейчас перед Нэйтом стояла вполне насущная задача – накормить голодного пятилетнего мальчика.

Да и сам он тоже проголодался.

Нэйт вернулся в шумную и зловонную пивную, битком набитую пьяными мужчинами, и стал пробираться между ними к бару, чтобы сделать заказ Бауэру.

– Я скажу Бесси что-нибудь приготовить, как только у нее появится свободная минутка. – Бауэр устало кивнул на пышнотелую разносчицу, которая в данный момент флиртовала с мужчиной, невероятным образом напоминающим толстую крысу.

Ох, господи! Это же Теодор Трент, младший сын виконта Элвуда.

Нэйт отвернулся, чтобы Трент, взглянув в его сторону, увидел только его затылок.

– А побыстрее нельзя? – Нэйт дал Бауэру дополнительную монету. – Моя жена и сыновья голодны.

Бауэр уронил монету в карман.

– Ну хорошо. Полагаю, что можно.

Трактирщик пошел собирать заказанную Нэйтом еду.

Маркизу оставалось надеяться, что тот проявит расторопность. Нэйту не хотелось оставлять Анну и мальчиков одних надолго, особенно когда рядом ошивается негодяй вроде Трента; к тому же маркизу определенно не хотелось оставаться в этом море громогласных, дурнопахнущих, невоспитанных мужланов. Что, если…

Нэйт почувствовал, как ему на плечо опускается чья-то рука, а затем чертовски знакомый голос со всей мочи завопил:

– Эй, это же Хэйвуд! Друг мой, как ты тут оказался?

Проклятье, вот этого он вовсе не предусмотрел.

Нэйт повернулся лицом к сводному брату Баннингли Джорджу Хармону, чье место занял на проклятом домашнем приеме. Хармон покачивался перед ним, сжимая пустую кружку. Судя по виду – и запаху, – кружка была далеко не первая.

О Зевс! Он же не слышал, как я говорю о «жене и сыновьях», верно?

Нэйт отступил от бара, на тот случай, если Бауэр вернется и упомянет о его вымышленной семье.

– То же самое я мог бы спросить у тебя, Джордж. Я думал, ты в Брайтоне.

– А, ну, выяснилось, что я перепутал даты. Тот матч будет в следующем месяце.

– То есть ты мог посетить прием у своего брата.

И избавить меня от новой встречи с мисс Дэвенпорт.

Нэйт думал, что разозлится.

Но испытал лишь облегчение оттого, что Джордж не избавил его от этой встречи.

О господи!

– Нет-нет. Баннингли настаивал на том, чтобы я каждую минуту охмурял мисс Дэвенпорт, дав ее отцу и Элеонор… – Мозг Джорджа наконец догнал развязавшийся язык, и он закашлялся. – Дело в том, что брат не отпустил бы меня смотреть бои.

– В итоге развлечение мисс Дэвенпорт повесили на меня. – Пускай Джордж думает, что время, проведенное с Анной, было для него тяжкой ношей.

– Да. – Джордж похлопал Нэйта по спине. – Давай я возьму тебе эля, в награду за труды и в виде извинения. – Он рассмеялся. – Ты решил сбежать с приема пораньше? Готов поклясться, этот прием должен был длиться до конца недели.

Нэйт совершенно не желал объясняться с Джорджем. Это было невозможно без упоминания о мисс Дэвенпорт. И хотя он мог бы заставить приятеля поклясться хранить молчание, маркиз знал, что тот не способен держать язык за зубами.

Так или иначе, он не хотел оставлять Анну и мальчиков одних так надолго.

– Возможно, в другой раз. А теперь извини.

Маркиз шагнул обратно к бару, чтобы проверить, собрал ли Бауэр еду. К несчастью, Джордж последовал за ним, и Нэйту пришлось наклониться вперед, чтобы иметь возможность понизить голос и надеяться, что Джордж его не услышит.

Но такой возможности не представилось.

– Я видел, что вы заняты, так что отправил поднос наверх, вашей жене и детишкам. – Бауэр ухмыльнулся. – Тот парень, что обслюнявил Бесси все платье, сказал, что отнесет.

Кровь Христова! Трент постучит в дверь, и Анна впустит в комнату пьяного мерзавца. Два маленьких мальчика никак не смогут ее защитить. Ярость, смешанная с паникой, вскипела в жилах у маркиза.

Но даже сквозь грохот в ушах он услышал голос растерянного Джорджа.

– Жена? Детишки?

– Позже, Джордж. – Нэйт развернулся и зашагал, точнее, побежал к лестнице.

Комната была очень маленькой и очень грязной. Сидеть было не на чем, кроме…

Анна взглянула на кровать и осторожно присела на краешек. Кровать устояла. Она оказалась неудобной ровно настолько, насколько можно было бы предположить, но выдержала вес Анны. И мальчиков. Они сели по обе стороны от нее.

А Нэйт…

Девушка покраснела. Ей не следовало думать о лорде Хэйвуде и кроватях.

– Мисс Анна, я голоден, – сказал Эдвард, прислоняясь к ней.

– Уверена, лорд Хэйвуд скоро вернется. – Зря она не засекла время его ухода. Но, с другой стороны, стрелки часов обычно двигались неестественно медленно, когда приходилось чего-то ждать.

– Мне не нравится эта комната, – сказал Стивен.

– Стивен, мне она тоже не нравится, но здесь хотя бы сухо… – Относительно сухо. Анна опасалась, что простыни окажутся сырыми. – И безопасно.

И это тоже было относительно. Анна сжала в ладони ключ. Возвращению лорда Хэйвуда она обрадуется не только из-за еды.

Но ее живот заурчал, заставив мальчиков захихикать.

Что ж, да, она тоже была голодна. Анна не ожидала от этого места особых изысков, просто надеялась, что еда окажется съедобной.

Загрохотала дверная ручка.

– Это дядя Нэйт! – Эдвард спрыгнул с кровати и пробежал два шага до двери. – Скорее впускайте его, мисс Анна, пока я не умер от голода.

– Не думаю, что от голода умирают так быстро, Эдвард, – со смехом ответила Анна, поворачивая ключ. – Хорошо, что… о!

За дверью был не Нэйт – там стоял большой, волосатый, зубастый мужчина, от которого разило элем и по́том.

– Вы ошиблись комнатой, сэр. – Анна начала закрывать дверь.

Мужчина толчком снова распахнул дверь и шагнул в их крошечную комнату.

– О нет, не ошибся. Я пришел взглянуть на Хэйвудову шлюшку, и я ее нашел. – Он смерил ее с головы до ног крайне неприятным взглядом и захлопнул за собой дверь. – Ну ничего, в смысле, ничего особенного.

А затем он улыбнулся, как могла бы улыбаться цыпленку лиса, готовясь вогнать в него зубы.

– Посмотрим, насколько ты красивей, когда юбки будут задраны до ушей.

Анна отступила на шаг. Никто никогда еще не смел говорить ей подобное.

– Сэр, вы отвратительны!

– О, я буду не только отвратителен, крошка. А теперь мы можем заняться делом – либо на постели, либо стоя у стены.

В животе у Анны все сжалось.

– Здесь дети!

Это просто не может происходить со мной. Где Нэйт?

Мужчина осклабился.

– Дети могут закрыть глаза, если не хотят ничего видеть.

Он потянулся к ней, но между ними вдруг оказался Стивен.

– Не смейте трогать мисс Анну!

Негодяй вскинул руку, словно собираясь ударить мальчика.

– Прочь с дороги, сопляк!

– Прекратите! – Анна потянула Стивена к себе – и в этот миг Эдвард рванулся вперед, на злодея, ударяя того головой в пах.

– Молодец, Эдвард! – воскликнул его брат.

Мерзавец взвыл и швырнул Эдварда через комнату.

Мальчик отлетел к камину.

– Вы чудовище! – Анна присела, чтобы осторожно взять Эдварда за плечо. – Маленький, ты в порядке?

Эдвард ухитрился кивнуть сквозь слезы, а затем его глаза расширились.

– Мисс Анна! Он идет!

Господи! Она должна защитить мальчиков, но как ей это сделать?.. Ах! Лихорадочно метавшийся взгляд девушки остановился на кочерге. Анна схватила ее и развернулась лицом к нападающему.

– Не подходи, мерзавец, иначе пожалеешь! – произнесла она, замахиваясь.

Мужчина рассмеялся и обеими руками поманил ее к себе.

– Ну давай. Подерись со мной. Тем слаще будет победа. – Он ухмыльнулся, теперь напоминая скорее волка, чем лису. – Мне нравится погрубее, если ты понимаешь, о чем я.

Это совершенно не удивило Анну. Она крепче сжала пальцы на кочерге.

– Я дочь барона Дэвенпорта, сэр, а эти дети – племянники виконта Баннингли.

– Вот это новость! Ну а я тогда сам принц. – Он начал расстегивать штаны.

Анне оставалось только выбрать: ударить негодяя в голову или в живот.

Если я попытаюсь ударить его в голову, он может перехватить кочергу и остановить меня. Лучше бить в живот. Тогда я точно не промахнусь.

Держа кочергу обеими руками, Анна ринулась вперед.

Тесная комната и эффект неожиданности помогли ей. Анна сумела попасть по негодяю, но в последний момент он отпрянул, и удар пришелся вскользь.

А затем мужчина схватил ее оружие и вырвал его из рук, прежде чем девушка снова смогла его ударить.

Анна лишь разозлила его.

– Ты об этом пожалеешь, девка. Сейчас я…

К счастью, они не услышали мерзостей, которые хотел произнести этот дьявол, поскольку дверь в этот миг распахнулась и в комнату влетел Нэйт. Он схватил негодяя за плечо, рывком развернул его, и в лицо мерзавца впечатался кулак маркиза.

– О, слава богу! – пробормотала Анна. А затем, когда Нэйт занес руку для второго удара, вскинулась: – Лорд Хэйвуд, не забывайте о детях!

– Не обращайте на нас внимания, дядя Нэйт! – крикнул Стивен. – Продолжайте.

– Да, ударьте его еще раз, дядя Нэйт! – подхватил Эдвард. – Он плохой человек.

Все – а они, как выяснилось, обзавелись довольно обширной аудиторией – затаили дыхание. Анна никогда не видела такого пугающего выражения, какое было сейчас на лице у Нэйта. Он выглядел так, словно собирается убить.

Мерзавцу, видимо, тоже так показалось. Он заскулил и…

– Фу-у-у, – протянул Эдвард. – Он написал нам на пол.

Нэйт отпустил негодяя. Тот попятился, наткнулся на стену и сполз по ней, сжавшись у собственной зловонной лужи. У него из носа текла кровь – а сам нос торчал набок, он явно был сломан.

– Убирайся, Трент. – Голос Нэйта был таким же ледяным, как и выражение его лица. – И если я хоть раз увижу тебя снова, ты покойник.

Трент не стал спорить. Он с трудом поднялся на ноги, протиснулся сквозь толпу и затем во весь дух припустил по коридору.

Нэйт взглянул на скромно одетую женщину, которая наверняка работала здесь разносчицей.

– Уберите тут. – Он указал на лужу, которую оставил сбежавший негодяй, и на еду, разбросанную по полу.

– Я принесу швабру, сэр, вашей… – Женщина посмотрела на Анну. – Да, милорд.

Нэйт проигнорировал ее слова, прожигая взглядом собравшуюся толпу.

– Вам больше нечем заняться?

– Да, милорд.

– Да, мне пора.

– И эля нужно выпить.

Через пару мгновений исчезли все, кроме Нэйта – и еще одного мужчины, который глазел на Анну и мальчиков.

– Господи боже, это же мисс Дэвенпорт и сыновья Элеонор!

– Привет, дядя Джордж! – хором воскликнули Стивен и Эдвард.

Дядя Джордж?

Ах да. Джордж Хармон, брат миссис Итон. Анна познакомилась с ним на прошлом приеме у Баннингли.

Разносчица вернулась со шваброй, а когда закончила убирать, Нэйт дал ей пару монет.

– Раз уж кто-то растоптал ужин, который мистер Трент принес сюда, не могли бы вы…

– Я схожу, – вызвался мистер Хармон. – Вернусь через минуту.

Нэйт кивнул. Как только разносчица и Джордж ушли, он закрыл двери. Нэйт больше не выглядел злым, но на его лице все еще читалось напряжение.

– Анна, мальчики, вы в порядке? Этот… – Он резко вдохнул, успокаиваясь. – Этот человек не причинил вам вреда?

– Я в порядке, – сказала Анна. – И Стивен тоже. Только Эдвард пострадал.

– Я тоже в порядке, – заявил малыш. – У меня только попа болит.

– Оба мальчика вели себя очень храбро, лорд Хэйвуд. – Анна положила руки им на плечи.

– Я его в письку боднул, дядя Нэйт.

– Эдвард, как ты вообще до такого додумался? – спросил Стивен. Он явно находился под впечатлением.

– Я видел, как мама так делала папе, когда он был злой. – Эдвард пожал плечами. – Только она бодалась коленом.

– Не знал, что ты помнишь папу.

– Я и не помню. То есть плохо помню. – Эдвард прикусил губу. – Он тоже был плохим человеком.

Появление мистера Хармона, несущего большой поднос с едой, было весьма своевременным.

– Тут, насколько я понял, и места практически нет?

– Ставь на пол, Джордж. – Нэйт вздохнул. – Придется есть так.

Мистер Хармон, по всей видимости, решил к ним присоединиться, поскольку, поставив поднос на пол, опустился рядом с ним.

Как только все наполнили свои тарелки, мистер Хармон слабо поклонился, что было довольно смешно, учитывая то, что они сидели на полу, как дети… и с детьми.

– Мисс Дэвенпорт, полагаю, мы оба присутствовали на прошлом приеме у моего брата Баннингли.

– Да, мистер Хармон, полагаю, что так. – Анна повернулась, чтобы взглянуть на Эдварда и Стивена. – Мальчики, у вас достаточно еды?

Они закивали, поскольку их рты были полными.

Мистер Хармон прочистил горло. Анна взглянула на Нэйта, который мрачно уставился на куриную ножку, лежавшую на его тарелке, а затем снова взглянул на приятеля – вопросительно.

Хармон снова прочистил горло.

– Гм, возможно, вы могли бы объяснить, что вы и лорд Хэйвуд делаете здесь с сыновьями Элеонор?

Эдвард прожевал и глотнул.

– Мама вышла замуж за папу мисс Анны, дядя Джордж, так что теперь это наша сводная сестра.

– О!

– А дядя Нэйт везет нас в Дэвенпорт-холл. Мама и наш новый папа приедут после медового месяца, – сказал Стивен.

– А потом пошел дождь и дороги испортились, так что нам пришлось остановиться здесь, – закончил Эдвард.

Джордж кивнул.

– Да. Я понял. Но… – Он взъерошил ладонью волосы. – Господи, Нэйт, ну и попал же ты в переплет!

Глава шестнадцатая

– Насколько все плохо? – спросил Нэйт, потому что Джордж, очевидно, ждал этого вопроса.

Маркиз все еще пытался избавиться от гнева. Трент хотя бы знал, насколько близко он был к смерти? Если бы Анна его не окликнула…

Нэйт глубоко вздохнул.

– Я вызвался принести ужин, чтобы проверить, как обстоят наши дела, – сказал Джордж. – Все, то есть буквально все, говорят об этом. – Джордж посмотрел на Анну. – Простите, мисс Дэвенпорт, но все мы слышали, как вы назвали свое настоящее имя. Тот факт, что вы находитесь здесь, на этом отвратительном постоялом дворе, наедине с маркизом Хэйвудом, станет известен в Лондоне уже завтра, если не сегодня вечером. – Он покачал головой. – Этого кота уже не засунуть обратно в мешок.

– Мисс Анна не наедине с дядей Нэйтом, – заметил Стивен. – Она здесь со мной и Эдвардом.

Его братишка, только что откусивший большой кусок курицы, ограничился энергичными кивками.

– И лорд Баннингли вынудил лорда Хэйвуда сопровождать нас, – добавила Анна.

– Анна, он не вынуждал меня. Я сам пожелал удостовериться, что вы с мальчиками благополучно добрались до Дэвенпорт-холла.

А теперь я вынужден на тебе жениться.

Нэйт ждал, что почувствует себя так, будто ему на шею набросили удавку и затягивают ее.

Но не дождался.

Я все еще зол из-за Трента. Подумать только, этот чертов гусь посмел угрожать Анне!..

Нэйт снова глубоко вздохнул.

– О! Если бы мой отец не отправился в свадебное путешествие, мы бы не оказались в такой ситуации. Я не понимаю, чем вызвана эта спешка. Они словно дожидались благословения викария, чтобы…

К счастью, Анна вовремя спохватилась, вспомнив о том, кто еще находится с ними в комнате. Она смогла улыбнуться мальчикам.

– Полагаю, это просто еще одно подтверждение того, насколько мой папа и ваша мама любят друг друга. – Анна снова взглянула на Джорджа. – И если бы погода была хорошей, нам не пришлось бы здесь останавливаться.

– Да, – сказал Джордж. – Но дело в том, что вы остановились здесь и были обнаружены.

– Однако мы не делали ничего предосудительного, мистер Хармон.

– Мисс Дэвенпорт, вы наверняка достаточно часто бывали в обществе, чтобы знать: не важно, что именно вы делали. Важно, что люди говорят о том, что вы делали, и как это повлияет на вашу репутацию.

И это тоже была правда.

– Ничего не поделаешь, – резко произнес Нэйт. – Мы с мисс Дэвенпорт должны обвенчаться.

Джордж кивнул.

– Да, думаю, это единственный выход.

– Что?! – Анна уставилась на Нэйта так, словно он только что заявил, что они должны голышом протанцевать по Сент-Джеймс-стрит.

– Мисс Дэвенпорт, просто подумайте, – сказал Джордж. – Слухи теперь не остановить. Даже если Нэйт проведет ночь в моей комнате…

– Я больше не оставлю Анну и мальчиков без защиты.

– Что ж… даже если бы Нэйт остановился в моей комнате, чего он, как я понимаю, делать не намерен, – быстро добавил Джордж, заметив, что маркиз снова открывает рот, чтобы возразить, – это уже не имело бы значения. Вас видели в его спальне…

– С двумя маленькими мальчиками! – напомнила Анна.

Джордж продолжал:

– И всем известно: Нэйт сказал трактирщику, что вы его жена, а Эдвард и Стивен – его сыновья.

Анна села ровнее, скрестила руки на груди и упрямо нахмурилась.

– Я не собираюсь выходить замуж за лорда Хэйвуда.

– Вы не хотите выйти замуж за дядю Нэйта, мисс Анна? – спросил Стивен.

Эдвард выглядел удивленным.

– Я думал, что он вам нравится. Вы с ним обнимались в коттедже.

Лицо Анны покраснело.

– Это было из-за грозы.

Джордж просто не мог бы выпучить глаза сильнее. Он посмотрел на Нэйта.

– Мисс Дэвенпорт не любит грозы. – Маркиз не собирался предавать доверие Анны. – Со стихией связаны не самые приятные ее воспоминания.

И если Джордж… да кто угодно!.. узнает, что мы «обнимались» в комнате у Анны…

Нет, тут не о чем думать: они должны пожениться. И Нэйт испытывал почти облегчение от того, что вынужден это сделать.

Вот только мисс Дэвенпорт, судя по всему, не собиралась поддаваться принуждению.

Эдвард потянул ее за руку.

– Мисс Анна, вам разве не нравится дядя Нэйт?

Ее лицо все так же пылало румянцем.

– Конечно же, он мне нравится, Эдвард, но это не означает, что я стану его женой.

– Но у вас действительно нет выбора, – констатировал Джордж.

Зря он это сказал.

Анна рывком развернулась к нему.

– Мистер Хармон, мы живем в девятнадцатом веке. – Она прищурилась и наставила на него палец. – Дни, когда женщину могли силой принудить к браку, давно прошли. Так что выбор у меня есть.

– Но скандал… – Джордж запнулся.

Она щелкнула пальцами.

– Вот что я думаю о скандалах, сэр. Я живу в маленькой деревне. Люди в Ловз Бридже не поверят чепухе, которую им могут обо мне нашептать. Они…

Девушка вдруг резко замолчала, с видом встревоженным, а может даже виноватым.

Наверное, вспомнила о собственной попытке с помощью сплетен вынудить кого-то шагнуть к алтарю? К счастью, мисс Хаттинг ответила Маркусу отказом и теперь разместилась в надежном и безопасном Одиноком доме.

Прошлой ночью в комнате Анны я сделал куда больше, чем Маркус смог бы натворить в кустах у дома викария.

Анна оставалась девственницей – насколько Нэйт знал, она была непорочна. Но если учитывать ее чувственный опыт, то, возможно, и нет.

И это моя вина. Я должен на ней жениться.

Петля на его шее так и не появилась.

– И я не собираюсь привязывать себя к какому-то мужчине лишь потому, что общество диктует мне свою волю.

Не к «какому-то». Ко мне.

– Но подумайте о положении Нэйта, мисс Дэвенпорт, – произнес Джордж. – Люди резко осудят его за то, что он обесчестил леди, тем более что эта леди – падчерица его подруги детства.

Анна презрительно фыркнула.

– О, мистер Хармон, я искренне сомневаюсь, что маркиз Хэйвуд каким-либо образом пострадает от этих глупых слухов. Любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, поймет, что эти сплетни просто смехотворны.

Джордж уставился на нее.

– Вы очень странная женщина, мисс Дэвенпорт.

Странная женщина улыбнулась.

– Сочту это за комплимент. А теперь давайте оставим эту тему.

С Джорджем об этом говорить действительно бесполезно.

Нэйт собрал остатки ужина.

– Джордж, думаю, тебе пора отправляться к себе.

Мистер Хармон не поспешил подняться.

– Но Нэйт…

Маркиз протянул ему руку:

– Нет. Я ценю, что ты так беспокоишься о моей репутации, Джордж, но уверен, что могу сам о себе позаботиться.

– О! Да. Конечно. Ты прав. – Мистер Хармон надул щеки, шумно выдохнул и не спеша поднялся.

Нэйт сунул ему поднос с грязными тарелками.

– До встречи, Джордж. Увидимся в Лондоне.

Джордж снова вздохнул и кивнул.

– Что ж, хорошо. – Он слегка поклонился, опасливо удерживая поднос с объедками. – Доброго вечера, мисс Дэвенпорт, мальчики.

Нэйт плотно затворил за ним дверь и запер ее.

А когда обернулся, на него смотрели две пары встревоженных детских глаз. Мисс Дэвенпорт изучала свои руки.

– Дядя Нэйт, вы должны жениться на мисс Анне, – сказал Эдвард. – Я не хочу, чтобы люди к ней плохо относились.

Анна опередила маркиза с ответом:

– Люди не будут ко мне плохо относиться, Эдвард.

– Но могут, – искренне произнес Стивен. – Люди могут быть очень плохими.

Это, к несчастью, он знал по собственному опыту. Общество жило для того, чтобы критиковать и высмеивать, и считало такое поведение морально оправданным.

Но это общество и не подумало проявить хоть немного понимания и сочувствия к жене этого дьявола Итона и его маленьким сыновьям.

Анна наверняка тоже подумала об этом, поскольку мягко улыбнулась мальчику.

– Да, могут, Стивен. Но я не думаю, что жители Ловз Бриджа плохо ко мне отнесутся. А если даже и так… – Она пожала плечами. – То я сама знаю, что не сделала ничего плохого.

Нет? Нэйт должен был признать, что они с ней не сделали ничего, что вызвало бы плохие ощущения. Но было ли это плохо? Без сомнения.

Однако нанесенный вред вполне могла исправить женитьба. Осталось только убедить в этом Анну.

А как же Маркус, – прошептала его совесть, – и данная матушке клятва?

Он все равно сможет приглядывать за Маркусом. Он же не все время будет проводить в постели с Анной!

Безмозглый орган тут же проголосовал за отмену последнего пункта.

Но это была правда. Очень мало супружеских пар появлялись вместе в высшем обществе. Им с Анной не придется постоянно быть рядом. Да, брак немного отвлечет его… (ха! Вот это действительно было преуменьшением!), но не станет диктовать ему правила жизни. Нэйт сможет заниматься делами, как и прежде – в том числе и следить за безопасностью Маркуса, – а затем отправляться домой к Анне.

Ему понравилась эта мысль.

И еще больше нравилась мысль о том, что Анна окажется в его постели.

Она сказала, что любит меня.

– Но вам нравится дядя Нэйт, – сказал Эдвард, – а вы нравитесь дяде Нэйту, правда ведь, дядя Нэйт?

– Конечно же, мне нравится Анна. – В особенности когда она краснеет от его слов. – Она очень сильно мне нравится. Но, как я уже сказал дяде Джорджу, я способен сам о себе позаботиться.

Эдвард нахмурился.

– А что… что это значит?

– Это значит, что я могу очаровать Анну без чьей-либо помощи, твоей, Стивена, вашего дяди Джорджа или кого-либо еще…

– Не говорите глупостей, – оборвала его Анна. – Вы не станете меня очаровывать.

Нэйт улыбнулся.

– Определенно не здесь, в этой тесной комнате на виду у двух мальчиков.

Она явно смутилась, прежде чем сердито на него посмотреть.

– Ни здесь, ни где-либо еще.

– Я не был бы так в этом уверен.

Эдвард и Стивен улыбались.

– Лучше позвольте дяде Нэйту жениться на вас, мисс Анна, – сказал Эдвард. – Мама говорит, что ему нужна жена.

Это еще что такое?

– Эдвард, твоя мама не говорила тебе ничего подобного.

– А она не нам это говорила, дядя Нэйт, – вмешался Стивен. – Она говорила это тете Оливии и дяде Уильяму. А мы просто слышали.

Господи! С чего бы Элеонор совать нос в его дела?

– Понятно. И когда же вы это слышали?

– После того как дядя Джордж прислал письмо о том, что вы приедете вместо него. И мама сказала, что вы сможете занять мисс Анну, а потом, может, женитесь на ней, и…

Стивен замолчал, слегка приоткрыв рот, словно только сейчас понял, что говорит нечто не вполне уместное.

Эдвард, которому было всего пять и которого меньше заботило приличное поведение, закончил предложение вместо брата:

– И увезете ее к себе домой, чтобы она больше не жила в Дэвенпорт-холле.

– Эдвард! – зашипел на брата Стивен.

– Мама сказала, что вы слишком старая, чтобы жить дома, мисс Анна, но я думаю, она ошиблась. Я хочу, чтобы вы жили с нами.

Эдвард обнял Анну, но потом нахмурился, глядя вверх.

– Или вы больше хотите жить с дядей Нэйтом?

Анна беспомощно оглянулась на маркиза.

– Эдвард, давай больше не будем говорить о женитьбе, – предложил Нэйт. – И ни о чем другом тоже не будем говорить, потому что нам самое время спать. Похоже, дождь закончился. И я надеюсь выехать завтра как можно раньше, чтобы никогда больше не видеть этого мерзкого постоялого двора.

– Но где мы будем спать, дядя Нэйт? – спросил Эдвард. – Тут только одна кровать, и она такая маленькая.

– Мы будем джентльменами и уступим кровать мисс Анне. А вы присоединитесь ко мне на полу, вот тут.

– Я тоже не против спать на полу, – сказала Анна. – Он может оказаться мягче этой кровати.

– Может, не спорю, и тем не менее вы займете кровать и позволите нам почувствовать себя галантными рыцарями, правда, мальчики?

– Да, дядя Нэйт, – ответил Стивен.

Эдварда, похоже, одолевали сомнения, но он все-таки кивнул.

– Что ж, хорошо, – произнесла Анна. – Спасибо. Но тогда вы возьмете у меня это покрывало.

– Нет, мы…

– Лорд Хэйвуд, я настаиваю. – Анна уже стянула с кровати тонкое, потрепанное и не вполне чистое покрывало.

– У вас очень сильная воля, – сказал он, принимая предложенное.

– Я рада, что вы это осознаёте.

И убедить вас стать моей женой окажется весьма непросто.

Нэйт понял, что такая перспектива его даже возбуждает.

Его идиотский орган – так уж точно.

Нэйт расстелил покрывало на полу и, как только мальчики устроились на нем, укрыл их всех своим плащом.

Мальчишки заснули почти сразу. Лежать, когда рядом свернулись клубочками теплые маленькие тела, оказалось на удивление приятно.

Если я женюсь на Анне, у меня скоро могут появиться собственные сыновья.

– Ты же знаешь, что не должен на мне жениться, – прошептала Анна.

– Ложись спать. – Нэйт не собирался с ней спорить.

Анна бывала в Лондоне и посещала собрания высшего общества, но бо́льшую часть жизни все же провела в Ловз Бридже. Она понятия не имела о слухах и об их количестве. А слухи будут – и в огромном количестве. Подобная история заворожит сплетников. Маркиз Хэйвуд никогда не был замечен в предосудительном поведении.

С Анной мне бы очень хотелось сделать нечто предосудительное.

Он улыбнулся, устраивая голову на руке, и приготовился к очередной бессонной ночи.

На пути в Ловз Бридж

Нэйт…

Нет, лорд Хэйвуд, я должна запомнить, что следует называть его лордом Хэйвудом.

Лорд Хэйвуд тихо похрапывал в углу дилижанса.

Бедняга наверняка совсем не спал прошлой ночью. Ей же досталась кровать, которая должна была быть хоть немного удобней пола. И все равно Анна просыпалась каждые полчаса – от воплей и шума в расположенной под комнатой пивной.

Благодарение Богу, дождь действительно прекратился. Кучер рано утром сообщил им о том, что вода спала и ехать безопасно.

Надеюсь никогда больше не увидеть этого ужасного постоялого двора!

– Мы почти приехали, мисс Анна? – Эдвард подпрыгнул на сиденье, но в этот раз, к счастью, он сидел рядом с ней.

– Ш-ш-ш. Тише, Эдвард, – прошептала она. – Лорд Хэйвуд уснул.

Маркиз вздохнул и сел прямо.

– Нет, не уснул. Так мы почти приехали?

– Да, почти. Осталось только пересечь Ловз Уотер.

Стивен и Эдвард столкнулись плечами, выглядывая в окно.

– Похоже на озеро, – сказал Стивен.

– Это и есть озеро.

– А почему его тогда не называют озером?[3]

Анна рассмеялась.

– Знаете, я никогда об этом не задумывалась.

– Возможно, потому, что это место основал какой-нибудь северянин, – предположил лорд Хэйвуд. – В Озерном крае озера называют «водой», Эдвард.

Малыш сморщил нос.

– Но должны называть озерами, раз у них Озерный край.

Стивен все так же выглядывал из окна.

– А оно очень глубокое?

– Да. Очень глубокое, Стивен, – ответила Анна. – И очень, очень холодное.

– А люди в нем плавают?

– Нет. – Анна нахмурилась.

Ловз Уотер был расположен слишком близко к Холлу. Мальчикам наверняка хватит здравого смысла не ходить к озеру?

– Никто не плавает в Ловз Уотере.

– А я смогу, – сказал Эдвард. – Дядя Нэйт научил меня плавать.

Глаза лорда Хэйвуда тревожно расширились.

– Нет, Эдвард, не так. Я начал тебя учить. И не приближайся к Ловз Уотеру. Здесь, знаешь ли, тонули люди.

– Правда тонули? – Стивен, похоже, разнервничался.

Господи, маркиз ведь не собирается рассказывать мальчикам историю Изабеллы Дорринг?

Но он собирался это сделать – правда, нужно отдать ему должное, пропустив подробности о ребенке.

– Двести лет назад, – начал Нэйт тоном, которым обычно рассказывают страшные истории, – одна женщина влюбилась в третьего герцога Харта. К несчастью, он не ответил ей взаимностью и в припадке отчаяния она бросилась в Ловз Уотер.

Эдвард сел прямо и фыркнул от отвращения.

– Какой глупый поступок!

– Да. – Стивен кивнул. – Тетя Оливия говорила маме, что если в первый раз она подобрала змею, это еще не значит, что все мужчины змеи. Она сказала, что в следующий раз мама будет умнее. – Он улыбнулся Анне. – И мама стала умнее.

Анна улыбнулась в ответ и обняла мальчика – в очередной раз напомнив себе о том, что нужно быть очень осторожной в высказываниях в присутствии братьев.

Лорд Хэйвуд моргнул, явно удивленный реакцией Стивена и Эдварда. Потом пожал плечами.

– Так или иначе, Ловз Уотер – настолько глубокое озеро, что те́ла женщины так и не нашли.

– Даже ее костей? – спросил Стивен.

– Даже ее костей.

Эдвард фыркнул, хоть его голос и дрогнул, когда он заговорил:

– Она, н-наверное, не умела плавать.

– Эдвард, и ты тоже не умеешь плавать, – сказала Анна. – Но даже отличный пловец в Ловз Уотере может попасть в беду.

Ей нужно будет поговорить с папой по поводу хорошего наставника для мальчиков. Они слишком малы, чтобы можно было рассчитывать на их способность правильно оценивать риск и соответствующе себя вести. Но если рядом будет рассудительный молодой человек…

Впрочем, все это ее не касалось. У этих мальчиков есть мама. Миссис Итон – хотя едва ли ее можно было по-прежнему так называть, верно? Так или иначе, у этих мальчиков есть мать, и папа Анны вместе с ней будет решать, что для них лучше.

От этого девушке стало… грустно.

Это глупо. Она не привыкла вмешиваться в чужие дела.

А как насчет Кэт и Одинокого дома?

О! Это было совсем другое дело. Ее дело – по крайней мере, Анна надеялась, что этот дом будет принадлежать ей.

Что ж, если папа спросит моего мнения, я поделюсь с ним своими соображениями.

– Смотрите, – сказал Эдвард. – Там на камне, у воды, сидит кошка. Она странная, рыже-черно-белая.

– О, это Поппи! – Анна обрадовалась возможности отвлечься от мыслей о новой жене отца и о том, как изменится теперь ее собственное положение. – Она живет в Одиноком доме. Интересно, отчего она так далеко убежала?

– Чтобы понаблюдать за нами, – сказал Эдвард.

Анна рассмеялась.

– Скорее чтобы поохотиться. А сейчас мы будем проезжать через Малый Мост. Над ручьем.

– Надо было назвать его Ловз Бриджем, – сказал Стивен. – В честь деревни.

– У нас уже есть Ловз Бридж, Стивен, по ту сторону Ловз Уотера, ближе к замку. Он больше, и поэтому этот мост называется Малым. – Анна улыбнулась. – А сейчас, когда мы проехали мост, мы действительно совсем рядом с Холлом. Теперь в любую минуту…

Она почувствовала, как дилижанс замедляет ход.

– Видите? Мы поворачиваем к дому.

Стивен и Эдвард снова уткнулись носами в оконное стекло.

– А он не такой большой, как Баннингли-Мэнор, – произнес Стивен, когда дом появился в поле его зрения.

– Нет, но все же достаточно большой.

Уезжая отсюда всего несколько дней назад, Анна думала, что в этом доме хватит места лишь для нее и отца. Теперь она была уверена, что тут хватит места и для Стивена с Эдвардом. А вот не будет ли тесно им с миссис Итон?..

Даже если бы миссис Итон была ее ближайшей подругой, Холл все равно оказался бы слишком мал для них обеих. В одном доме не может быть двух хозяек.

Если повезет, Кэт выйдет замуж за герцога, а я смогу переехать в Одинокий дом.

Анна взглянула на маркиза, который теперь тоже смотрел в окно.

Но, если это произойдет, лорд Хэйвуд захочет придушить меня, а не жениться на мне. Хотя жениться на мне он и сейчас не хочет.

Но когда распространятся сплетни о том, что он пытался выдать ее за свою жену и провести с ней ночь на том отвратительном постоялом дворе…

О боже!

Да, она сказала Джорджу Хармону, что надеется – селяне не поверят слухам, и Анна действительно надеялась, что они не поверят, но это было уже не важно. Кто бы во что ни верил, едва ли пересуды быстро стихнут. Стоило вспомнить, как все обсуждали Кэт и герцога.

Анна прислонилась виском к стенке дилижанса.

И какова бы ни была ситуация в деревне, мистер Хармон был абсолютно прав, говоря о лондонских слухах. Общество ни за что не осудит маркиза Хэйвуда, но с удовольствием и без промедления захлопнет двери перед лицом мисс Дэвенпорт. Больше не будет приглашений на приемы, и папа лишится возможности сбросить ее на руки какого-нибудь благородного хлыща.

Сама Анна была совсем не против такого исхода. Мужчины из высшего общества были идиотами. Гордыми идиотами. Они не согласятся приобрести порченый товар.

Но я не порченый товар!

Анна взглянула на маркиза.

Если бы он любил меня, я бы, не медля ни мгновения, приняла его предложение. Но я не собираюсь выходить за него лишь потому, что люди решат, будто он меня опорочил.

Дилижанс остановился перед Холлом, и лорд Хэйвуд вышел, чтобы помочь девушке спуститься по ступенькам. Когда Анна повернулась, чтобы помочь мальчикам, она обнаружила, что они вжались в дальнюю стенку и на нее из полумрака смотрят их огромные встревоженные глаза.

Подобной реакции девушка никак не ожидала.

– Что случилось?

– Н-ничего. – Эдвард взглянул на брата.

Стивен с заметным усилием выпрямил спину.

– Просто дело в том, что это наш новый дом и…

– И вам внезапно стало немного не по себе?

Мальчик кивнул.

Анна улыбнулась, в надежде, что улыбка немного подбодрит его, и протянула братьям руки.

– Все будет хорошо. Видите? Мистер и миссис Бигли уже вышли из дома и очень хотят познакомиться с вами.

– А кто они? – спросил Эдвард, вылезая следом за Стивеном из экипажа.

– Наш дворецкий и экономка. Они живут здесь с тех пор, как я была в вашем возрасте.

– А они любят маленьких мальчиков? – прошептал Эдвард, цепляясь за руку Анны.

– Они очень любят детей, особенно потому, что своих детей у них так и не появилось.

– Я немного отстану от вас, присмотрю за нашим багажом, – сказал лорд Хэйвуд.

Девушка улыбнулась ему. Это было очень мило с его стороны: позволить ей самой представить мальчиков, хотя, возможно, маркиз решил остаться позади на тот случай, если у кого-то из братьев сдадут нервы и он бросится наутек.

– Благодарю вас. Вот идет Джеймс, наш лакей. Можете сказать ему, что нужно сделать, хотя, полагаю, мистер Бигли уже обо всем позаботился. – Анна улыбнулась Джеймсу. – Лорд Хэйвуд останется погостить у нас пару дней.

Брови маркиза удивленно приподнялись.

– Уверен, я могу остаться в замке Ловз.

– Ой, нет, дядя Нэйт! – воскликнул Эдвард. – Пожалуйста, оставайся здесь. – Он сглотнул. – С нами.

Стивен слишком хорошо владел собой, чтобы присоединиться к просьбам брата, но по его напряженному лицу было ясно: он тоже хочет, чтобы лорд Хэйвуд остался в Холле.

– Хорошо. – Маркиз оглянулся на Анну. – Вы уверены, что это не станет проблемой?

– Конечно же не станет. А теперь идемте, мальчики, пора знакомиться с мистером и миссис Бигли.

Когда они подошли к крыльцу, Анна заметила покрасневшие глаза экономки и то, как женщина комкает в руках большой платок. Глаза мистера Бигли тоже слегка покраснели и были влажными. Он прочистил нос.

– Что-то случилось?

Мистер Бигли улыбнулся.

– Уже ничего, мисс.

– Мы просто волновались за вас, мисс, – сказала миссис Бигли. – Ваш папа написал нам, что вы едете вместе с мальчиками, но, как мы поняли, вы должны были приехать еще вчера, Баннингли-Мэнор ведь не так уж далеко.

Ох, господи. Они переволновались за меня.

Эта мысль странно утешала Анну. Пусть миссис Итон и стала новой хозяйкой Дэвенпорт-холла, но Анна не потеряла свой дом.

– Мы бы и прибыли еще вчера, но дороги размыло дождем. Мы вынуждены были переночевать на постоялом дворе. – Ох, господи. Они и так скоро об этом услышат. Девушка жестом указала на лорда Хэйвуда, о чем-то говорившего с Джеймсом. – Нас сопровождал маркиз. Из-за грозы ему пришлось оставить свою коляску у Баннингли. Лорд Баннингли пришлет ее сюда, а до тех пор маркиз будет нашим гостем.

– Очень хорошо, – кивнул мистер Бигли.

– Я подготовлю для его милости синюю спальню, – сказала миссис Бигли.

– Синюю спальню? А почему не золотую? – Там обычно останавливались все гости Холла.

Миссис Бигли отчего-то избегала встречаться с Анной взглядом.

– Ваш отец распорядился использовать синюю, если лорд Хэйвуд останется у нас. – Она улыбнулась мальчикам. – А вы, наверное, сыновья новой леди Дэвенпорт?

Анна прикусила губу, впервые услышав, как миссис Итон называют титулом ее матери, но быстро пришла в себя и представила Стивена и Эдварда.

– Вы выглядите голодными, – отметила миссис Бигли. – Хотите чего-нибудь поесть?

– О да! – Эдвард слегка подпрыгнул, и даже Стивен улыбнулся.

– Тогда пойдемте. Найдем для вас что-нибудь вкусное на кухне, а потом я провожу вас в детскую. Раньше там жила мисс Анна, когда была маленькой.

Мальчики с довольным видом зашагали за миссис Бигли.

Анна пожалела о том, что не может разделить их восторг.

Была лишь одна причина, по которой отец мог распорядиться разместить лорда Хэйвуда в синей спальне.

Синяя спальня располагалась рядом с ее комнатой.

Глава семнадцатая

Ловз Бридж

Анна сжимала в руках чашку с чаем. Они сидели в гостиной Холла. Девушка нарочно устроилась на узком, неудобном стуле с прямой спинкой, которого обычно избегала.

Лорд Хэйвуд устроился на кушетке и выглядел слегка раздраженным. Он только что вновь попросил ее руки, а она снова ему отказала.

Его коляска прибыла вчера днем, всего через несколько часов после их приезда. И слава богу. Анна опасалась, что лорд Баннингли сговорился с ее отцом и будет откладывать отправление экипажа, чтобы задержать лорда Хэйвуда в Дэвенпорт-холле.

Но теперь лошади маркиза отдохнули, а саквояж стоял у его ног. Всего через несколько минут он уедет…

И едва ли это будет слишком поспешный отъезд. Если бы они оба не устали так прошлой ночью, кто знает, что могло бы случиться.

Нет, Анна была совершенно уверена в том, что могло бы случиться: она бы так или иначе оказалась в постели лорда Хэйвуда. Или он в ее. Бигли определенно не стали бы этому препятствовать: они слишком усердно скрывались из виду с тех пор, как приехал маркиз.

– Вы уверены, что справитесь здесь одна с мальчишками? – Лорд Хэйвуд хмуро смотрел на свой кофе, словно жалел, что это не бренди.

– Конечно. Это же мой дом, лорд Хэйвуд. – По крайней мере, пока еще мой. – И я не одна. Мне помогут Бигли и другие слуги. – Где бы они ни прятались. – Вы же вчера видели, как замечательно Стивен и Эдвард вели себя в деревне. Думаю, им здесь нравится.

Что ж, хоть кто-то счастлив. В Ловз Бридж они ездили вчера, после того как все сложили вещи в своих комнатах. Конечно, было бы разумнее вначале прогуляться с мальчиками по поместью, но Анна подумала, что они захотят познакомиться с местными детьми.

И не решалась провести вечер с лордом Хэйвудом, когда рядом с ними будут лишь мальчики. Показывать ему места, где она росла, заново оживлять воспоминания, и все это в сочетании с невероятным влечением к нему – Анна не смогла бы этого вынести после жалких часов сна, что ей удалось урвать в «Трехлапой собаке».

Впрочем, и у похода в деревню были свои негативные стороны.

Они наверняка выглядели как одна семья: маркиз правил коляской, Анна сидела рядом с ним, а мальчики устроились сзади. А затем они вчетвером гуляли по деревенским зеленым холмам…

На самом деле о семье сказала Джейн, многозначительно поигрывая бровями. Слава богу, что Анна отправила лорда Хэйвуда и мальчиков навестить викария, когда увидела приближающуюся Джейн…

– Я мог бы остаться до возвращения Элеонор и вашего отца, – сказал Нэйт.

Предложение было заманчивым, но все могло окончиться катастрофой. Лорд Хэйвуд и без того шокировал ее в постели. Анна не сомневалась, что, если бы она дала маркизу шанс, он далеко завел бы ее по пути удовольствий и она в конце концов все же потеряла бы девственность.

Ее тело звенело от предвкушения…

Именно по этой причине Анна сидела сейчас на жестком стуле. И по этой же причине ей нужно как можно скорее выставить маркиза за дверь и отправить его в Лондон.

– Нет, не могли бы. Чем скорее вы вернетесь в Лондон, тем быстрее сможете задушить в зародыше разговоры о том, что мы с вами остановились в том ужасном трактире.

И тем раньше слухи, которые поползли по деревне, затихнут. Вчера их видела не только Джейн. Сестры Болтвуд едва не сплясали жигу прямо там, на ступенях библиотеки.

– Мы же не хотим новых сплетен? У меня нет дуэньи, и вам это известно.

Господи, она заговорила, как чья-то старая нецелованная тетушка! Которой вполне могла однажды стать.

Неужели замужество с лордом Хэйвудом – это так плохо? Брак мог бы предотвратить скандал. И я могла бы уехать из Холла.

Я люблю Нэйта.

Но он не любит меня…

Анна допила остатки чая и с решительным видом поставила чашку на блюдце. Все, что случилось между ними, случилось слишком быстро. Анна не была уверена, что любит лорда Хэйвуда. Возможно, он просто вскружил ей голову. В чем она была уверена, так это в том, что он не хочет на ней жениться. Он ни на ком не хотел жениться.

Не говоря уже о том, что теплые чувства, которые он мог к ней испытывать, испарятся, как только герцог сочетается браком с Кэт.

Но, если герцог женится на Кэт, я получу новый шанс поселиться в Одиноком доме.

Господи боже! Вместо радости эта мысль принесла ей…

Анна не знала, что это за чувство, но оно было тяжелым, давящим, вызывающим слезы. Именно так она обычно чувствовала себя за неделю до месячных.

Вот оно что! Ну конечно. Это все объясняло. У нее всего лишь скоро начнутся месячные. Перепады настроения были вызваны вовсе не отношениями с маркизом.

– Я не хочу торопить вас, лорд Хэйвуд, но, если вы допили кофе, вам, возможно, пора приказать подкатить коляску к крыльцу.

Он нахмурился и поднялся, подхватывая свой саквояж.

– Хорошо. Но я хотел бы попрощаться с мальчиками.

– Конечно. Судя по всему, они как раз спускаются с лестницы. – Девушка довольно быстро обнаружила, что маленькие мальчики просто не умеют тихо передвигаться.

Анна и Нэйт вышли из гостиной и обнаружили Джеймса, лакея, в компании Стивена и Эдварда.

– Привет, дядя Нэйт! – сказал Стивен, улыбаясь. – Джеймс ведет нас на конюшни, познакомиться с мистером Райли, главным конюхом, и посмотреть на лошадей.

– И на кота, – добавил Эдвард. – Джеймс сказал, что у него недавно родилось шесть котят.

Лорд Хэйвуд рассмеялся.

– Эдвард, если у кота родились котята, то это наверняка не кот, а кошка.

– Но я хотел сначала спросить у вас разрешения, милорд, мисс. – Джеймс со странной неловкостью перевел взгляд с лорда Хэйвуда на Анну. – Миссис Бигли просила меня присмотреть за мальчиками, потому что у меня есть младшие братья. Сказала, что у них пока что нет учителя и им немного того… скучно в детской.

– Они уже нашалили? – спросил лорд Хэйвуд.

– Айе, милорд.

– Мы нашли только кукол и книги для девчонок. – Эдвард с отвращением сморщил нос.

– И вот этот мяч, – добавил Стивен, поднимая упомянутую игрушку. – Мы немного побросали его друг другу.

– Но потом чуть не сбили со стены одну из картин. – Эдвард все так же морщился. – Глупую картину с девчонкой.

– Так ничего, если я отведу их на конюшни? – спросил Джеймс.

– Конечно, – ответила Анна. – Но прежде чем вы уйдете…

Она надеялась, что братья не слишком расстроятся.

– Мальчики, лорд Хэйвуд уезжает в Лондон, так что вам пора попрощаться с ним.

– До свиданья, дядя Нэйт. – Эдвард быстро обнял его и пошел к двери.

Джеймс придержал его, и они стали ждать Стивена.

На того отъезд лорда Хэйвуда произвел куда большее впечатление.

– Дядя Нэйт, но вы ведь вернетесь, правда? Чтобы проведать маму и мисс Анну.

– И тебя, и Эдварда, – добавил лорд Хэйвуд, ероша Стивену волосы.

Мальчик улыбнулся.

– Ну, тогда все хорошо. Пусть Райли готовит коляску лорда Хэйвуда, Джеймс, – сказала Анна, когда слуга и его подопечные выходили.

– Да, мисс, я ему скажу.

– Похоже, мальчики уже обустроились тут, – сказал лорд Хэйвуд, оборачиваясь к Анне и улыбаясь.

– Да. Я думаю, миссис Бигли поступила правильно, приставив к ним Джеймса. Он старший из четверых братьев и очень внимательный. Я вполне уверена, что он не даст им попасть в беду.

Нэйт нахмурился.

– Вы уверены, что ваш отец будет хорошо обращаться с приемными сыновьями?

– Да. Папа отлично ладит с детьми. Хотя я бы все же посоветовала ему подумать об учителе для… – Анна прикусила губу. – Но это не мое дело, верно?

– Нет, полагаю. – Лорд Хэйвуд открыл дверь, и Анна первой шагнула на крыльцо. – Я знаю, что вначале вам будет нелегко, но, Анна, Элеонор – хороший человек, и она действительно любит своих сыновей.

– Я знаю, что любит.

Было просто удивительно, насколько Анна успела к ним привязаться. Ее никогда раньше не заботили детские дела. Но эти два мальчика были… такими милыми, забавными, очаровательными. И она отдавала себе отчет в том, что это заслуга миссис Итон. Ее ужасный покойный муж едва ли принимал участие в их воспитании.

– И я также уверен, что она любит вашего отца.

Анна вздохнула.

– Да, полагаю, вы правы.

Поверить в это было еще сложнее, но она внимательно наблюдала за отцом и миссис Итон во время венчания и видела, как женщина смотрела на ее папу, когда произносила клятву. И как папа смотрел на нее.

Анна совершенно этого не ожидала – настолько, что была шокирована до сих пор, – но она начала осознавать, что ее отец женился по взаимной любви. Возможно, эта женщина подходила ему еще больше, чем ее покойная мама. Миссис Итон казалась Анне человеком, которого совершенно не пугает перспектива всю жизнь провести дома, за городом.

Они услышали, как приближается коляска лорда Хэйвуда.

Маркиз повернулся к девушке и произнес, понизив голос:

– Анна, я не стану досаждать тебе, поскольку знаю, что тебе это не нравится, но мое предложение остается в силе. Напиши мне, если слухи о нашем неудачном посещении «Трехлапой собаки» начнут тебе досаждать. Я сразу же приеду.

Ее сердце сжалось от… тоски? Чепуха!

– О, не беспокойтесь, – сказала Анна. – Люди немного поговорят, но, уверена, вскоре утратят интерес к этой истории.

Брови Нэйта скептически выгнулись, но он не стал с ней спорить. И внимательно вгляделся в ее лицо.

На миг Анне показалось, что он преодолеет разделявшие их дюймы и поцелует ее. Она затаила дыхание, не зная, надеяться на это или нет.

Но Нэйт не стал ее целовать. Подъехала коляска, и лорд Хэйвуд выпрямил спину. Он снова улыбнулся Анне – похоже, с оттенком печали? – и попрощался. А затем зашагал к своей коляске, принял у Райли поводья и уехал прочь от дома и из ее жизни.

Не оглядываясь.

Глава восемнадцатая

Лондон

Нэйт сидел в кабинете своего лондонского дома и читал письмо от Стивена. Маркиз снова и снова смотрел на подпись в конце послания, чтобы убедиться: да, действительно, это написал старший сын Элеонор. Нэйт никогда бы не подумал, что этот мальчик может быть таким жизнерадостным, таким счастливым, таким… маленьким.

Бо́льшую часть письма Стивен посвятил своему новому отцу. Дэвенпорт и Элеонор прибыли в Холл через пару дней после отъезда Нэйта, и Дэвенпорт тут же принялся налаживать жизнь мальчиков. В перспективе действительно замаячил приезд наставника, но пока что дети были поручены заботам Джеймса – в то время дня, когда Дэвенпорт не занимался ими сам. Стивен писал, что папа собирается научить их с братом плавать и ездить верхом, для чего купил им пони. И он уже разрешил Эдварду взять одного из котят; правда, котенок будет оставаться с мамой-кошкой в амбаре, пока немного не подрастет.

Стивен не упоминал о том, как уживаются его мать и Анна. Он вообще ни разу о них не упомянул.

Нэйт отложил письмо. И как же дела у Анны? Он часто – точнее постоянно – думал о ней с тех пор, как покинул Дэвенпорт-холл, а это произошло чуть больше недели назад. Анна десять лет была хозяйкой дома, Нэйт сам видел, как слуги спрашивают ее советов по поводу домашних дел.

В тех редких случаях, когда эти слуги все-таки появлялись. В остальное время они были практически невидимыми – что само по себе служило доказательством того, как хорошо Анна справлялась с домашним хозяйством.

И еще это говорило о том, что слуги старались оставить их с Анной наедине. Очень хорошо, что его коляска прибыла так быстро. Войдя в отведенную ему спальню, Нэйт сразу же заметил: комната снова находится по соседству с комнатой Анны.

К счастью, он слишком устал предыдущей ночью и не воспользовался этим соседством, но если бы успел как следует отдохнуть…

Нэйт снова посмотрел на письмо. Анне наверняка нелегко было передавать бразды правления Элеонор, и все же она вынуждена была это сделать. Если в доме и возникло напряжение по данному поводу, в письме Стивена это никак не отразилось.

Маркиз нахмурился. Но что насчет иного напряжения? Стивен не писал о проблемах, но разве мальчик мог что-то знать по поводу слухов, которые ходят по деревне?

Впрочем, о них узнал бы Дэвенпорт, после чего немедленно написал бы Нэйту. Но этого не произошло, а значит, с Анной наверняка все в порядке. Жители деревни не поверили сплетням.

Наверное, они, как и бо́льшая часть высшего общества, не могли себе представить, что маркиз Хэйвуд способен повести себя столь безрассудно. У скучной, размеренной жизни были свои преимущества. Если кто-то и осмеливался распространять при нем эти сплетни, было достаточно приподнятой брови и долгого взгляда, чтобы утихомирить идиота.

По правде говоря, сплетников сильнее интересовала Элеонор, новая леди Дэвенпорт.

Но гораздо больше, и это было невероятной удачей, их занимало то, что накануне возвращения Нэйта в Лондон графиня Дэйтон устроила скандал своему мужу в клубе Элмака – швырнула в него поднос с несвежими пирожными и чашку с пуншем, а затем сбежала на континент в компании мистера Драмма, у которого не было ни гроша за душой и который был гораздо моложе ее. Этот случай был гораздо, гораздо более вкусной сплетней, фаворитом этого сезона. Свидетелями в данном случае выступала половина высшего общества. Впрочем, мнения о случившемся, конечно же, разнились.

Нэйт отодвинулся от стола и подошел к окну, чтобы выглянуть в сад. Ему следовало бы испытывать облегчение. Все сложилось так, что репутация Анны не пострадала.

И правила чести не требовали жениться на ней.

Нэйт грустно усмехнулся, глядя на зелень.

Так почему же я не чувствую облегчения?

Ответ был более чем очевиден.

Потому что я хотел, чтобы меня вынудили жениться на Анне.

О боже! Нэйт ненавидел этот факт, но это было правдой. Долг, вынуждавший его жениться на мисс Дэвенпорт ради спасения ее репутации, стал бы козырем, побившим данное матери обещание отложить свой брак, чтобы сосредоточиться на безопасности Маркуса. Он мог бы получить, что хотел, и не испытывать при этом чувства вины.

Нэйт прислонился к оконному проему. Ему было бы проще не думать об Анне, если бы Маркус хоть немного ценил его заботу. Но Маркус не ценил ее. Он не желал даже видеть своего кузена.

Нэйт сузил глаза. Плохое настроение овладело Маркусом с тех самых пор, как они уехали из Ловз Бриджа. Можно было бы подумать, что это как-то связано с мисс Хаттинг – Алекс определенно был в этом уверен, – но когда Нэйт спросил об этом кузена, тот надулся и ничего ему не ответил.

Маркиз оттолкнулся от подоконника и снова подошел к столу. Но каким образом могла быть с этим связана мисс Хаттинг? Она уже отказала Маркусу и теперь жила именно там, где хотела, в Одиноком доме.

В Ловз Бридже. А Маркус в это время был в Лондоне.

По крайней мере, я думал, что он в Лондоне.

Нэйт не видел Маркуса со вчерашнего бала, который давал Истхейвен. Маркиз отошел поговорить с виконтом Моттоном, а когда вернулся, кузена уже не было. Вначале Нэйт испугался, что Маркус вновь удалился в кусты с какой-нибудь девицей – несмотря на то, что едва успел вырваться из объятий дочери Эмблтона, – но Алекс подтвердил, что герцог решил уйти пораньше и вернуться домой, в Харт-хаус.

Этим утром Маркуса не было в клубе Уайта. А он должен был там быть. Маркус давно перестал дожидаться почты.

Проклятье, нужно было его проведать!

Но Алекс сказал Нэйту, что тот снова собирается душить Маркуса своей постоянной бдительностью.

Проклятье! Я не могу быть вместе с Анной, а теперь потерял и Маркуса!

От ярости, отчаяния и чувства глубокого одиночества у маркиза скрутило живот. Нэйт поднял гладкий круглый камень, который держал на столе для тех случаев, когда чувствовал себя… ни на что не способным. Прикосновение к камню его успокаивало. Успокаивало уже…

Ах да. Он нашел этот камень в саду Одинокого дома, двадцать лет назад, когда они с Маркусом были совсем мальчишками и Маркус впервые выбирал старую деву. Тогда камень идеально умещался в ладони Нэйта. Теперь он стал меньше – точнее, это ладонь Нэйта увеличилась, – но все равно приносил странное спокойствие.

– Милорд.

Маркиз едва не подпрыгнул. Господи, надо же было так углубиться в свои мысли, чтобы не услышать, как дворецкий открывает дверь!

– Что, Уилсон?

– Лорд Эванс и герцог Харт пришли к вам с визитом.

Слава богу! Нэйт с облегчением вздохнул и улыбнулся, как только Уилсон ушел, а Маркус и Алекс шагнули в его кабинет и закрыли за собой дверь.

– Маркус, где ты пропадал сегодня утром? – Проклятье, этот вопрос прозвучал совсем не к месту. – Хотя это, конечно, не мое дело. – А вот теперь его голос звучал обиженно. – Присядете? – Нэйт жестом указал на кресла у камина.

Ни один из посетителей не шелохнулся.

Черт!

Это плохо.

Нэйт сжал губы и принялся ждать, когда кто-нибудь из них подхватит нить разговора. Но вместо слов гости обменялись многозначительными взглядами.

Злость и тревога, и что-то весьма похожее на панику начали нарастать в душе маркиза по мере того, как длилась странная тишина.

– Я был в Ловз Бридже, – сказал наконец Маркус.

Желудок Нэйта сжался в тугой тяжелый комок. О господи!

Он прочистил горло и заставил себя говорить спокойно:

– Возникла какая-то проблема с Одиноким домом?

Маркус опустил взгляд на свои руки.

– В некотором роде.

И снова тишина.

– Маркус, да скажи же ему наконец! – не выдержал Алекс. – Оттягивая момент, ты ничего хорошего не добьешься.

Паника метнулась от живота к горлу. Нэйт не мог дышать. В голове у него грохотало…

Маркус глубоко вздохнул и кивнул.

– Хорошо. – Он поднял взгляд, чтобы посмотреть прямо на Нэйта. На лице герцога была решимость и странная смесь печали и облегчения.

И что-то подозрительно похожее на жалость.

– Можешь пожелать мне счастья, Нэйт. Я женюсь на мисс Хаттинг.

– Что?! – Колени Нэйта грозили вот-вот подогнуться, и ему пришлось опереться на стол. – Нет! Она же тебе отказала.

– Я снова попросил ее руки. На этот раз она согласилась.

Этого просто не может быть.

– Но как же проклятие?

Маркус взъерошил волосы.

– Я больше не уверен, что оно существует.

Господи, надо же так заблуждаться!

– Мы с Катериной нашли в том доме документы, которые ставят существование проклятия под сомнение.

Нэйт просто не мог поверить своим ушам. Маркус решил обречь себя на верную гибель, поскольку нашел в мусоре какие-то ветхие, всеми забытые документы?

– А как же те герцоги, что умирали до рождения наследника, Маркус? На протяжении двух сотен лет! Как ты объяснишь это?

– Никак. – Маркус пожал плечами… и улыбнулся! – Думаю, мы наконец-то узнаем, сможет ли брак по любви разрушить проклятие.

Нэйт сделал глубокий вдох и попытался собраться с мыслями, но паника разгоняла их в разные стороны. Маркуса не было рядом, когда умирала мама Нэйта. Он не видел ее – не слышал ее слов. Он не понимал…

– Любовь не спасла твоего деда.

– Нэйт, твоей матери было всего пять лет, когда умер ее отец. Откуда ей было знать, чем отличается любовь от похоти?

– А ты знаешь?

– Да.

– Это в тебе говорит проклятие. – Нэйту хотелось преодолеть разделяющее их расстояние и как следует встряхнуть Маркуса, чтобы привести его в чувство.

Вместо этого он вцепился в свой успокоительный камень, вцепился так крепко, что тот наверняка оставил отпечаток на его ладони.

– Как ты можешь любить ее, Маркус? Вы едва знакомы!

А ты совсем недавно познакомился с Анной. И посмотри, что ты сейчас чувствуешь…

Нет. Он чувствовал не любовь. Это была просто похоть. Это должна была быть просто похоть.

– Проклятие мешает тебе думать.

Нэйт взглянул на Алекса, надеясь на поддержку, но тот покачал головой. Он не собирался помогать спасению Маркуса.

Естественно, не собирался. Алекс не верил, что Маркус в опасности. Он не верил в проклятие. Алекс не понимал, что это вопрос жизни и смерти.

Нэйт попытался снова.

– Маркус, подумай. Сколько ты знаком с мисс Хаттинг? Всего месяц? Ты не можешь знать наверняка, любовь это или нет. Дай себе время.

Большего ему не требовалось. Со временем Маркус придет в себя – или Нэйт сумеет найти способ исцелить его от этого безумного увлечения.

Или, возможно, разговор с мисс Хаттинг поможет делу. Он может даже попросить Анну убедить…

Нет. Он ни о чем не будет просить Анну. Она обрадуется, узнав о замужестве мисс Хаттинг. Анна хочет сама поселиться в Одиноком доме.

– Нэйт, для этого уже слишком поздно. – Маркус слегка покраснел, а затем улыбнулся. – Катерина носит под сердцем мое дитя.

О Зевс! Кровь взревела в ушах Нэйта, и на этот раз колени все же подвели его. Маркиз резко сел на стол, отчего бумаги разлетелись по полу.

Если она беременна мальчиком, дни Маркуса сочтены.

Но только если он на ней женится.

– Ты не должен жениться на этой девушке. У тебя есть деньги и собственность. Ты можешь устроить мисс Хаттинг со всевозможным комфортом. Она…

– Прекрати! – Маркус смотрел на него так, словно Нэйт был совершенно незнакомым ему и при этом просто мерзким человеком.

Что ж, да, он предложил не слишком благородное решение, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.

– Нэйт, я женюсь на мисс Хаттинг. Сегодня. Мне очень жаль, что тебе это так не нравится.

– Сегодня? – переспросил Нэйт слабым голосом. Он наверняка ослышался. И взглянул на Алекса для подтверждения.

Тот кивнул.

– Сегодня.

Ох, господи!

– Я приехал в Лондон только затем, чтобы получить разрешение на венчание, – продолжил Маркус. – И попросить тебя поддержать меня, быть моим свидетелем. – В его глазах мелькнула надежда. – Что скажешь, Нэйт? Ты можешь отбросить свои тревоги и поддержать меня?

Господи. Господи. Это наконец случилось. Проклятие вошло в силу. Я никак не могу этому помешать.

– Нет. – Как он мог стоять рядом с кузеном, когда тот, по сути, убивал себя?

Плечи Маркуса резко поникли, сожаление тенью затмило лицо, но затем он выпрямился.

– Ну что ж, я боялся, что ты скажешь именно это. И мне очень жаль, Нэйт. Но теперь нам пора прощаться. Я немедленно уезжаю в Ловз Бридж. – Маркус развернулся и направился к двери.

– Но… ты ведь не всерьез собираешься жениться на мисс Хаттинг?

Маркус остановился и оглянулся на кузена.

– Конечно всерьез. – Он похлопал себя по карману. – Разрешение у меня, и мне не терпится им воспользоваться. Викарий готов приступить к церемонии, как только я доберусь до деревни.

– Но кто будет твоим свидетелем?

– Алекс, – сказал Маркус и вышел.

Нэйт слушал, как эхо его шагов удаляется по коридору, а затем услышал, как открывается и закрывается входная дверь.

Он посмотрел на Алекса.

– Нэйт, я с радостью отойду в сторону, если ты передумаешь. Это ты должен быть свидетелем Маркуса. Я всего лишь друг. А ты его кузен, ты его брат по духу.

Вот почему мне сейчас так больно.

Возможно, если он переубедит Алекса, Маркуса еще можно будет спасти.

– Но женитьба на мисс Хаттинг убьет его!

– Возможно. Однако, если он будет желать ее, любить ее и не женится на ней, он умрет гораздо быстрее. Он умрет внутри, Нэйт.

– О Зевс! Алекс, только поэты верят в подобную чепуху.

– Тогда я, наверное, поэт, поскольку я тоже в это верю. – Лицо Алекса было полно решимости.

А горло Нэйта сдавило отчаянье.

– Маркусу хватит пары часов с опытной шлюхой, чтобы исцелиться.

– Не думаю, что это правда… и не думаю, что ты сам в это веришь.

Нэйт сжал кулаки.

– Ты не понимаешь. Ты не можешь понять. Ты не веришь в проклятие, но оно существует. Если Маркус женится на мисс Хаттинг, а она беременна мальчиком, Маркус умрет до рождения ребенка.

Алекс вздохнул.

– Нэйт, мы все когда-нибудь умрем. Это неизбежно – жизнь подходит к концу, и, как правило, это происходит, когда мы меньше всего этого ожидаем. Потому и стоит прожить отпущенное нам время на полную. Я верю, что Маркус любит мисс Хаттинг, но, даже если это и не так, ты сам понимаешь, что у него не осталось выбора. Не жениться теперь на этой женщине было бы бесчестно с его стороны. Через месяц или два ее беременность станет очевидна, а все давно знают, с кем у нее были отношения.

– Но… – Нэйт сглотнул.

Проклятье, он же не расплачется, верно?

– Нэйт, ты можешь лишь принять решение Маркуса или не принять. И если ты решишь его не принимать, ты потеряешь Маркуса сейчас, а не позже, когда бы это «позже» ни настало.

Алекс подошел и положил руку Нэйту на плечо.

– Не будь идиотом, а? – Он встряхнул маркиза и отступил. – Я ухожу, но обещаю задержать венчание на пару часов, чтобы дать тебе время прийти в себя.

Нэйт смотрел, как Алекс уходит, а затем уставился на ковер, изучая узор, словно тот мог содержать решение всех дилемм.

Какого дьявола мне теперь делать?

Глава девятнадцатая

Ловз Бридж

– Я была уверена, что мы увидим герцога Харта в Ловз Бридже гораздо раньше, – мрачно сообщила Джейн. – Клянусь, когда я говорила с лордом Эвансом на свадьбе Мэри, он уверял меня, что герцог очень скоро сделает Кэт предложение.

Анна осторожно переступила корни дерева. Они с подругой шли по тропинке, ведущей от дома Джейн к местной церкви.

– Возможно, лорд Эванс не имел в виду слишком быстро, Джейн. Со свадьбы Мэри еще и месяца не прошло. Мы не должны терять надежду.

Вот только надежда исчезала сама по себе. Папа и миссис Итон… Нет, Элеонор. Они решили, учитывая малую разницу в возрасте, что Анна может называть свою мачеху просто по имени.

Папа и Элеонор прибыли в Дэвенпорт-холл едва ли неделю назад, и, как Анна и боялась, с тех пор все изменилось. О, она знала, что вынуждена будет передать управление домом мачехе, и приготовилась сделать это со всем возможным изяществом и щедростью. Анна пообещала держать себя в руках, когда миссис Бигли придет к ней – а миссис Бигли обязательно придет, – и просто напомнить экономке, что теперь та должна говорить с Элеонор.

Но ничего подобного не случилось. Элеонор приняла бразды правления так, словно они принадлежали ей по праву… как, впрочем, и было. А миссис Бигли восприняла это без малейшего намека на недовольство. Никто, похоже, уже и не помнил о том, что на протяжении десяти лет Дэвенпорт-холлом управляла Анна.

И дело ведь не только в этом. Не прошло и часа с возвращения папы, как Стивен и Эдвард, бо́льшую часть времени проводившие с ней, полностью переключили свое внимание на приемного отца. Они повсюду ходили за ним, как два верных щеночка следуют по пятам за хозяином.

Что было, конечно же, хорошо. И даже не хорошо – замечательно.

Вот только Анна не ожидала, что почувствует при этом такую боль.

Это вполне естественно. Мальчикам нужен отец. И замечательно, что они так хорошо поладили с папой.

Отец Анны тоже был счастлив. Он уже много лет не смеялся так часто.

И дело не только в мальчиках, с которыми ему было веселее. Когда он смотрел на Элеонор…

Анна покраснела. Лучше об этом не думать.

Я должна радоваться за них. Я и радуюсь. Просто дело в том, что…

Дело в том, что она оказалась снаружи, заглядывая в окна теплых домов. Ее отец создал семью, в которой ей просто не было места. Анна чувствовала себя чужой в собственном доме.

– Ну, не знаю. – Джейн яростно пнула ни в чем не повинный камешек, отправив его в долгий полет над тропинкой. – Судя по тому, что вчера рассказала Кэт, они даже не пишут друг другу.

– Возможно, она считает, что это может испортить ее репутацию: старая дева – и вдруг пишет герцогу.

Джейн фыркнула.

– Она живет одна. Кто бы об этом узнал?

Они дошли до калитки церковного двора. Анна рассмеялась, открывая ее.

– Все. И ты это знаешь. В Ловз Бридже не бывает секретов.

– Ага. – Джейн покосилась на подругу, проскальзывая следом за ней в калитку. – К слову о секретах. Что именно произошло между тобой и лордом Хэйвудом в том трактире?

Даже раздражение, вызванное вопросом Джейн – и ее тоном, – не сумело помешать сердцу Анны радостно дрогнуть при упоминании о Нэйте.

Глупое сердце.

– Ничего не произошло… кроме того, что на меня напал пьяный.

– Лорд Хэйвуд?

– Нет. Конечно же, не лорд Хэйвуд.

Джейн порой очень сильно раздражала Анну.

– Теодор Трент, младший сын лорда Элвуда, которого я, к счастью, никогда не встречала прежде и надеюсь не встретить снова до конца своих дней.

Джейн на несколько секунд упала духом, но потом ее нахальные брови снова начали многозначительно двигаться, когда она догнала Анну на середине двора.

– И все же. Ты была наедине с красивым, мужественным маркизом. В спальне. Всю. Ночь. Напролет.

– И двумя маленькими мальчиками. Не забывай об этой детали.

Джейн лучше не думать о мужественности Нэйта.

– Маленькие мальчики спят как убитые, разве нет? Готова поспорить… ой!

В это мгновение из-за надгробия Изабеллы Дорринг выскочила Поппи, прошмыгнув так близко у ноги Джейн, что та едва не споткнулась.

Благодарение Богу за эту помеху! Придушить Джейн было не лучшей идеей, хотя, нужно признаться, довольно привлекательной – в данный момент.

Анна наклонилась и почесала Поппи за ушами. Я так и не поблагодарила тебя за спасение от позора в саду Одинокого дома, – подумала девушка, поглаживая Поппи под подбородком. – Если бы сестры Болтвуд нашли меня с лордом Хэйвудом…

– Муррр-мяу.

Вот именно. Тогда меня точно заставили бы выйти за него замуж.

Вместо облегчения Анна ощутила лишь тяжкое разочарование.

Она была идиоткой.

– У тебя что, валерьяна в карманах? – спросила Джейн. – Никогда не видела, чтобы Поппи так к тебе льнула.

Да, это было странно. Впрочем, не так странно, как изумительный успокаивающий эффект от прикосновения к мягкой кошачьей шерсти.

– Нет, никакой валерьяны, – сказала Анна, выпрямляясь.

Поппи потерлась о ее ноги и наградила очень выразительным взглядом, а затем побежала к Одинокому дому… несколько раз остановившись, чтобы оглянуться.

– Кажется, Поппи хочет, чтобы мы последовали за ней, – произнесла Анна.

– Похоже на то. – Джейн пожала плечами. – Мы все равно собирались проведать Кэт. Она в последнее время сама не своя.

Они дошли до дорожки, ведущей к дому, когда дверь распахнулась и Кэт вылетела наружу. Поппи зашипела и умчалась в сад.

– Джейн. Анна. Как вы? Ну разве не чудесный день? Сегодня так хорошо, что я просто не могу оставаться в доме.

Анна моргнула. День был совершенно обыкновенный – и даже чересчур жаркий для нее.

– У тебя все хорошо?

– О да! Да! – Кэт почти танцевала. – Все замечательно. Восхитительно. Чудесно! Лучше и быть не может. – Она на секунду остановилась и рассмеялась. – Хотя нет, все может стать еще лучше, когда Маркус вернется из Лондона.

– Ч-что? – Анна почувствовала, как у нее отвисает челюсть. Она, наверное, выглядела, как вытащенная из воды рыба. – Герцог собирается приехать в деревню?

А если так, то и Нэйт приедет.

Ох, господи. Сердце Анны затанцевало вместе с Кэт – или, возможно, просто задергалось от ужаса. Анна не могла разобраться, что именно – радость или тревога при мысли о возвращении лорда Хэйвуда – вызвало у нее тошноту.

– Да, да, он приедет. А как только приедет, мы с ним поженимся!

– П-поженитесь? – Анна посмотрела на Джейн.

Джейн ухмылялась.

Еще бы ей не ухмыляться! И Анне тоже следовало бы улыбнуться. Как только Кэт произнесет клятву у алтаря, она покинет Одинокий дом, и у Анны – и Джейн – появится новый шанс в нем поселиться.

Это было чудесно.

Но, если Кэт выйдет замуж за герцога, лорд Хэйвуд наверняка обвинит в этом меня.

И это… Анна не знала, что это значило, но в животе у нее стало холодно от одной только мысли об этом. Она с трудом сглотнула.

– Это неожиданно, – сказала Джейн.

Кэт покраснела.

– Да. Ну что ж. Так вышло, что мы с ним немного поспешили.

Анна понятия не имела о том, на что намекает Кэт, но Джейн, похоже, все уразумела. И с шипением втянула воздух, а ее брови чуть не взлетели надо лбом.

– Вот это да! – протянула она. – Как интересно.

Кэт нахмурилась.

– Я, знаешь ли, буду не первой невестой в истории человечества, которая пойдет к алтарю в интересном положении.

В интересном положении! А это означало, что Кэт, дочь викария, девушка, которая хотела провести всю свою жизнь, сочиняя романы, вместо того чтобы растить детей и заботиться о муже…

Господи! Это означало, что Кэт прошла до конца по тому пути, который Нэйт показал Анне в Баннингли-Мэнор.

Она должна была возмутиться, но вместо этого ощутила лишь укол зависти.

А вот мысли Джейн не стали задерживаться на беременности Кэт.

– Мой брат знает о твоей свадьбе?

– Сомневаюсь. – Кэт снова покраснела. – Мы только сегодня утром все решили.

– Сегодня утром, да? – На этот раз лишь одна из бровей Джейн поползла вверх. – Что-то я не помню, чтобы сегодня утром разносили почту. Или герцог прислал курьера?

Покраснеть сильнее Кэт уже просто не могла.

– Это никоим образом тебя не касается, но он приезжал лично.

Джейн кивнула.

– Ага. Ну что ж. Герцог наверняка захочет выбрать тебе преемницу. Полагаю, сразу же после того, как ты произнесешь клятву и перестанешь быть старой девой. – Она улыбнулась весьма многозначительно. – Он не захочет возиться со скучными юридическими тонкостями, когда окажется женатым человеком.

Радость – или тревога – снова пронзили Анну. Боже! Всего через несколько часов я узнаю, поселюсь ли в Одиноком доме.

– А как быть после того, как будет сделано объявление и пройдет три дня, которые нужно выждать? – Кэт нахмурилась. – Я не хочу рисковать жизнью Маркуса.

Ни Анна, ни Джейн не стали указывать на то, что наибольшую опасность для герцога представляет как раз беременность Кэт и их скоропалительная свадьба.

– Я просматривала документы, которые Изабелла Дорринг составила вместе с моим предком. – Джейн улыбнулась. – В надежде, что рано или поздно ты все-таки дойдешь до алтаря.

Кэт выглядела удивленной и, похоже, слегка недовольной.

– Неужели тебе больше нечем заняться, кроме как копаться в старых документах?

Джейн пожала плечами.

– Если бы ты была вынуждена жить под одной крышей с моим братом, ты бы тоже спла… – Джейн откашлялась. – Я хотела сказать, ты бы тоже надеялась и молилась, чтобы Одинокий дом поскорее освободился. Так или иначе, тот мистер Уилкинсон был очень хорошим стряпчим, он учел все возможные варианты. В договоре указано, что в случаях подобного рода, когда старая дева остается в доме менее чем девяносто дней, жребий могут тянуть предыдущие неудачливые кандидатки и отсрочка не нужна. – Джейн улыбнулась. – Нам с Анной она не нужна.

– О! – Кэт прикусила губу. – Если это правда… что ж, будет очень неплохо сразу решить вопрос Одинокого дома. – Она рассмеялась. – Я не уверена, что это место нужно оставлять одной только Поппи.

– Муррр-мяу.

Кошка снова возникла из кустов и теперь сидела у двери, вылизывая лапки.

– Она возразила или согласилась? – спросила Анна.

Ее сердце начинало стучать очень тревожным образом.

Я очень скоро узнаю, смогу ли перебраться в Одинокий дом.

Ее живот подвело. Похоже, она опозорится прямо здесь, на тропе, ведущей к Одинокому дому. Она…

Поппи подошла и потерлась о лодыжку Анны, изумительно успокаивая нервы. Девушка склонилась, чтобы ее погладить.

– Добрый вечер, леди.

Это же голос герцога! А лорд Хэйвуд с…

Анна резко вскинула голову.

Нет. Только герцог – и лорд Эванс, а еще брат Джейн, Рэндольф, – приближались к ним от «Купидона».

И сердце Анны оборвалось.

Кэт подбежала к герцогу и взяла его под руку.

– Маркус, я рассказала им о нашей свадьбе, – сказала она, сияя.

Он улыбнулся ей в ответ, глядя на нее тем же безумно влюбленным взглядом.

– Замечательно.

А затем он с трудом оторвал взгляд от Кэт, чтобы обратиться к Анне и Джейн:

– Надеюсь, леди, вы будете присутствовать на церемонии. Она вскоре начнется.

Лорд Эванс выудил часы из кармана, нахмурился и спрятал их обратно.

– Возможно, через час.

Герцог тоже нахмурился.

– Мы должны дать викарию и миссис Хаттинг немного времени на подготовку, Маркус, – сказал лорд Эванс. – Уверен, миссис Хаттинг захочет пригласить на свадьбу всю деревню.

– Да, Маркус, – сказала Кэт. – Мама и правда хотела, чтобы мы подождали неделю…

– Черта с… Нет уж, никаких проволо́чек, – сказал герцог, хмурясь еще сильнее.

Кэт улыбнулась и погладила его по руке.

– Я знаю. Но она действительно ужасно спешит, ей приходится так быстро организовывать нашу свадьбу. Я сбежала в Одинокий дом, когда она начала говорить о том, что миссис Грили перешьет для меня свадебное платье Мэри. Еще один час ей точно не помешает.

– Что ж, хорошо, – голос герцога звучал очень… недовольно.

Господи, да неужели он собирается накинуться на Кэт сразу же после обмена брачными клятвами?

Анна быстро перевела взгляд на Поппи, которая теперь сидела возле ее правой ноги. Девушка надеялась, что, кроме кошки, никто не заметит ее румянца.

Джейн, естественно, интересовала совсем не свадебная церемония.

– Я рада, что вы с Кэт поженитесь, ваша светлость, но вы подумали об Одиноком доме? Ваш брак означает, что это здание снова опустеет.

– Нет, я не думал на эту тему.

Скорее всего, его мысли были заняты только одной темой – как быстро он сможет затащить Кэт обратно в свою постель.

Кэт сжала руку герцога.

– Джейн прояснила этот вопрос, Маркус. Она говорит, что нет нужды еще раз объявлять о том, что дом освободился. Они с Анной могут тянуть жребий сразу после церемонии.

Брови герцога взметнулись вверх.

– Да, это было бы уместно.

Он взглянул на брата Джейн.

– Уилкинсон, ты поддерживаешь мнение сестры?

Было совершенно ясно, что Рэндольф понятия не имел о происходящем.

– Мне нужно взглянуть на документ, ваша светлость. Если позволите, я быстро управлюсь.

– Я пойду с тобой, – сказала Джейн. – И укажу на важные пункты. – Она улыбнулась. – Мы ненадолго. Вернемся до начала церемонии.

Джейн ушла, уводя брата, и Кэт наконец задала вопрос, который вертелся у Анны на языке:

– Маркус, а где лорд Хэйвуд?

Герцог тут же помрачнел.

– Он…

– Он здесь.

О господи! Анна узнала этот голос. Да и как она могла его не узнать? Ее сердце сжалось, а затем едва не выпрыгнуло из груди.

Девушка оглянулась на тропинку, ведущую к «Купидону», и увидела шагающего к ним Нэйта. Ее сердце снова подпрыгнуло…

И застыло.

Лорд Хэйвуд выглядел так, словно был готов четвертовать ее на месте.

Глава двадцатая

Нэйт стоял рядом с Маркусом перед церковью Святого Валентина. Мисс Катерина Хаттинг стояла по другую сторону от герцога, а рядом с ней застыла Анна.

Анна. В сумасшедшей гонке от Лондона до Ловз Бриджа Нэйт взвинтил свою ярость до безумия. Это она во всем виновата!

Хотя, конечно, нет. Слухи о Маркусе, мисс Хаттинг и кустах давно уже забыты. И хотя Анна удерживала его на свадьбе Мэри Хаттинг, Алекс ведь тоже мешал ему присматривать за Маркусом.

К тому же он обманывал себя. Он хотел тогда поговорить с Анной.

Нет, если и винить кого-то – что-то – в происходящем, то только проклятие.

В глубине души Нэйт всегда знал, что однажды проиграет битву за безопасность Маркуса.

И сегодня этот день настал.

Мелодия, исполняемая на орга́не, милосердно близилась к завершению. Мистер Лантли отлично играл на рояле, но органист из него вышел ужасный.

Викарий открыл молитвенник и начал церемонию.

Нэйт едва не остался в Лондоне. Он чувствовал такую злость, такую тревогу, такую… беспомощность после того, как ушел Алекс, что просто не мог двигаться. Он так бы и просидел в своем кабинете до вечера, не загляни Уилсон проверить, как у него дела. И это словно разрушило заклятие. Нэйт решил, что должен приехать в Ловз Бридж.

Потому что Алекс был прав: Маркус был ему братом не только по крови, но и по духу. Нэйт должен был стоять у его плеча, и, если уж кузен ступил на смертный путь, счет пошел на месяцы, а не на годы.

Но голос Маркуса был сильным и спокойным, когда он произносил нужные слова, а когда он смотрел на невесту, любовь в его глазах сияла так ярко, что даже Нэйт не мог ее не заметить.

Блеснула надежда.

Возможно, мама ошиблась? Возможно, любовь сумеет разрушить проклятие?

Возможно. В чем не осталось сомнений, так это в том, что он уже не в силах повлиять на результат. Он мог лишь сидеть сложа руки и ждать.

Боже, как же Нэйт ненавидел эту мысль!

Викарий закрыл молитвенник. Приговор был вынесен.

– Спасибо, что пришел, Нэйт, – сказал Маркус, когда маркиз пожал ему руку, поставив подпись под документом о регистрации брака. – Я знаю, что ты тревожишься, но попытайся этого не делать. Это то, чего я хочу, и не важно, как все обернется. Я люблю Катерину сильней, чем могу передать словами.

– Я знаю, Маркус.

Легкая тень затмила счастье его кузена.

– Но… Но, если проклятие победит, ты будешь опекать моего сына так же, как твой отец опекал меня? – Маркус улыбнулся. – Тебе нужно быть лишь опекуном. Катерина сама вырастит наследника.

– Конечно же буду. – Эмоции комом застряли в горле, и Нэйт удержал руку кузена еще на миг, а затем повернулся, чтобы поцеловать Катерину в щеку, пока Маркус принимал поздравления от Алекса.

– Добро пожаловать в семью, герцогиня.

– Спасибо, Нэйт. – Ее глаза искали его взгляда. – Я буду заботиться о Маркусе изо всех своих сил.

Кэт улыбнулась дрожащими губами.

– И если правда, что брак по любви разрушит проклятие, то все будет хорошо.

В ее глазах Нэйт увидел отражение своей тревоги.

– Правда это или нет, Катерина, Маркус счастлив… счастливее, чем я когда-либо его видел. – Маркиз коснулся ее руки. – И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, только скажи.

Нэйт повернулся, чтобы поговорить с Анной – он должен был ей что-то сказать, раз уж так мрачно глядел на нее у Одинокого дома, когда только прибыл в Ловз Бридж, – но с ней уже беседовала мисс Уилкинсон. А затем Маркус и новая герцогиня выказали готовность – и желание – решить вопрос с Одиноким домом, поэтому они – Анна, мисс Уилкинсон и мистер Уилкинсон – отправились выбирать следующую старую деву.

Он поговорит с Анной позже.

Возможно.

Нэйт отправился в зал вместе с Алексом, но на сердце у него с каждым шагом становилось все тяжелее. Словно он присутствовал на поминках, а не на свадьбе.

Праздник уже шел вовсю, когда они прибыли.

Мистер Линден снова играл на скрипке, но на этот раз за роялем сидел мистер Лантли. Нэйта передернуло, когда тот сфальшивил. Судя по всему, у учителя не было времени, чтобы практиковаться, ведь он ухаживал за престарелой матерью.

– Дядя Нэйт! – Эдвард примчался, чтобы обнять его колени, и Нэйт почувствовал, что его настроение немного улучшается.

Алекс попятился.

– Так, оставляю тебя с детской аудиторией, – сказал он. – И пойду выпью эля.

– Хорошо. – Нэйт обнял Эдварда и с улыбкой обернулся к Стивену, который застыл в паре футов от них.

– Здравствуй, Стивен. Я получил твое письмо. Судя по всему, тебе очень нравится новый дом.

Стивен кивнул.

– Тут идеально! – Эдвард потянул Нэйта за рукав, добиваясь внимания. – У меня есть пони. Я назвал его Морковка, потому что он любит морковку. А еще у меня есть котенок. Я зову его Усатик. Он белый, с черными и рыжими пятнами, как у Поппи, и я думал, что Поппи – его отец, но папа сказал, что Поппи девочка, так что она не может быть Усатику папой.

– Именно так. – Нэйт снова взглянул на Стивена. Почему мальчик не подходит к нему? Его что-то тревожит? – Стивен написал мне, что лорд Дэвенпорт учит вас ездить верхом.

– И плавать, – добавил Эдвард. – Я сказал ему, что ты нас уже научил, но папа говорит, что нам нужно еще немного попрактиковаться.

– Тоже верно.

– А еще он сказал, что ты можешь жениться на мисс Анне, если захочешь.

– Ч-что?! – Проклятье, это еще что такое?

Дэвенпорт и Элеонор наверняка обсуждали эту тему, а мальчики умудрились их подслушать.

– Папа не так сказал, Эдвард. – Стивен наконец преодолел оставшееся расстояние; лицо мальчика было полно решимости. – Дядя Нэйт, папа сказал, что это решать только вам и мисс Анне. Я думаю, что вам нужно жениться на ней.

– Я тоже так думаю. Особенно сейчас, когда женился дядя Маркус. – Эдвард погладил Нэйта по ноге. – Чтобы вам не было одиноко.

О господи! Одиноко. Да, это чувство было Нэйту хорошо знакомо. Он всегда был один, всегда был тем, кто присматривает, защищает, не дает проклятию забрать Маркуса.

И все это для того, чтобы в итоге проиграть.

Темная, тяжелая тоска сомкнулась над ним.

– У нас теперь есть папа и мама, – продолжал Эдвард. – Так что у вас может быть мисс Анна.

Стивен кивнул.

– Мне кажется, она выйдет за вас, если вы ее попросите.

– Я просил ее руки, Стивен. Ты знаешь, что просил. Ты это слышал.

– Я слышал, как вы ей говорили. Но вы не просили.

Нет, он просил ее об этом в Дэвенпорт-холле. И Анна ему отказала.

– Вы говорили, что можете о себе что-то там, – сказал Эдвард. – Но вы же этого не сделали.

– Позаботиться. И так уж вышло, что репутация мисс Анны не пострадала, так что нам не пришлось жениться.

Стивен при этих словах нахмурился.

– Но разве вы не хотите жениться на мисс Анне?

– Эм… думаю, вопрос скорее в том, хочет ли мисс Анна за меня выйти, Стивен. Как вы знаете, сейчас она в Одиноком доме и надеется стать следующей старой девой.

Анне маркиз был не нужен точно так же, как и Маркусу.

Стивен покачал головой.

– Не думаю, что она хочет быть старой девой.

– Вы, наверное, неправильно ее просили, – подсказал Эдвард.

Нэйт рассмеялся, несмотря на тоску. Ему что, приходится брать уроки ухаживаний у пятилетнего мальчика? Он не должен был задавать этот вопрос, но не сдержался.

– И как же правильно?

Эдвард сморщил нос.

– Девчонкам нравится целоваться, – с презрением сказал он. – А если это не сработает, можно сделать ей ребенка.

– Что?! – Шок и нечто куда более приземленное пронзили Нэйта.

Стивен кивнул.

– Так мама говорила дяде Маркусу, когда советовала, как уговорить мисс Хаттинг выйти за него.

Нэйт был совершенно уверен, что, как бы ни выразилась Элеонор, она имела в виду нечто иное.

– Мальчики, дядя Маркус очень любит мисс Хаттинг… а она любит его. Вот почему они поженились. – Он не собирался упоминать о ребенке и о том, как тот попал туда, где теперь рос.

– А вы любите мисс Анну, дядя Нэйт? – спросил Стивен.

– Мама говорит, что любите, – сказал Эдвард.

К счастью, в этот момент Линден и Лантли заиграли новую мелодию, и Эдвард присоединился к группе детей, смеясь и прыгая под музыку.

Но Стивен задержался.

– Я думаю, вы должны попросить ее руки, – сказал он. – Она по вас скучала.

А затем убежал и он.

Нэйт на миг застыл, любуясь тем, какими беззаботными стали мальчики.

Анна по нему скучала?

Нет. Стивен был чувствительным мальчиком, но ему всего семь лет. Он не смог бы угадать чувства Анны.

Но если она действительно скучала…

Теперь он мог жениться. Клятва, данная матери, уже не имела над ним власти. Маркус выбрал свой путь.

Он должен жениться, если собирается стать опекуном следующего герцога Харта. Да, Катерина будет жива… и он ни за что не станет отстранять ее от воспитания сына, как его родители отстранили мать Маркуса, но на случай, если с Катериной что-то случится, ему понадобится жена, чтобы заботиться о мальчике.

Однако Анне нет нужды выходить замуж, если она вытащила счастливый жребий. И он не сможет просить ее расстаться с независимостью ради чего-то, кроме любви.

Но может ли она меня любить?

Возможно, куда более важным вопросом было: может ли он ее любить?

Темная печаль ответила Нэйту: нет. Не сейчас. Сейчас он ничего не мог чувствовать.

Впрочем, ему стоило бы переговорить с ее отцом. Они так и не обсудили произошедшее в «Трехлапой собаке».

Нэйт отправился на поиски барона.

Но первой ему на глаза попалась Элеонор.

– О Нэйт, я так рада тебя видеть! – воскликнула она, хватая его за руку.

Маркиз вымученно ей улыбнулся.

– Похоже, брак идет тебе на пользу, Элеонор. Ты выглядишь очень счастливой.

– Я и счастлива, Нэйт. Очень счастлива. – Затем ее лицо стало серьезным. – И я хотела сказать тебе, как ошибалась по поводу Анны. Наверное, я просто боялась, что она убедит Ричарда не жениться на мне… – Она коснулась своего все еще плоского живота. – Хотя, конечно, я знала, что она ничего не сможет сделать. Но я не…

Она покачала головой.

– Не важно. Я ошибалась. И должна извиниться перед тобой за то, как отзывалась о ней в Баннингли-Мэнор. Уверена, мой приезд в Холл стал для нее тяжелым испытанием, но она чудесно ведет себя с мальчиками и очень мило передала мне управление домом. – Женщина искоса взглянула на Нэйта. – Хотя мне кажется, что она была бы счастливее в собственном доме.

– Возможно, что так будет. Сейчас мисс Дэвенпорт в Одиноком доме, тянет жребий.

– О, ты же знаешь, что я не это имела в виду!

И тут на помощь Нэйту пришел Дэвенпорт.

– Мы должны поблагодарить вас за то, что вы присмотрели за Анной и мальчиками, Хэйвуд, хоть я и сожалею о сложностях, которые возникли у вас на пути.

– Полагаю, Анна рассказала вам все в деталях?

– О той комнате? – Дэвенпорт нахмурился. – И о столкновении с младшим сыном Элвуда? Я рад, что непоправимый ущерб не был нанесен… – Он мрачно улыбнулся. – Ничему, кроме носа Трента.

– Да. – Этим Нэйт тоже был доволен. – Я сумел остановить слухи в Лондоне, но попросил мисс Дэвенпорт написать мне, если…

Дэвенпорт вскинул руку.

– Не беспокойтесь. Сестры Болтвуд поболтали всего пару дней, но на этом всё и закончилось. – Барон рассмеялся. – И никто не должен идти из-за этого к алтарю.

– Если только сам того не желает, – добавила Элеонор.

– Элеонор, не дразни маркиза. Он… и Анна… вполне способны управлять своей жизнью без нашей помощи.

– Но…

Нэйт поклонился. Чем раньше он отойдет от Элеонор, тем лучше.

– Прошу меня извинить, но я пойду за элем.

– И все же найди время поговорить с Анной, – сказала ему вслед Элеонор.

– Элеонор, оставь человека в покое, – расслышал маркиз слова Дэвенпорта.

– Наслаждаешься беседой? – Алекс подошел к Нэйту с двумя бокалами эля. Один он протянул приятелю.

– Нет. – Нэйт сделал долгий глоток. – Элеонор и мальчики считают, что я должен жениться на мисс Дэвенпорт.

– А! – Алекс улыбнулся, но комментировать не стал. – Маркус был очень рад, знаешь ли, что ты сумел оказаться рядом с ним, когда он произносил клятвы.

– Я знаю. Мне больно признавать, что ты был прав, но ты действительно был прав. Жаль только, что… – Нет. При Алексе было бессмысленно жалеть о проклятии.

Алекс ухватил его за плечо.

– Давай притворимся, что я прав.

– В чем? Что проклятия не существует? – Хотел бы он в это верить. Маркус говорил, что нашел бумаги…

Нет. Можно прочесть сколько угодно старых писем и дневников. Но факт оставался фактом: уже две сотни лет все герцоги Харты умирали до рождения наследника.

– О, я могу и поверить в это проклятие, – сказал Алекс, – но только когда ты поверишь в то, что, если герцог Харт женится по любви, проклятие будет разрушено.

Нэйт хотел в это верить, но не мог. Однако…

Он покачал головой.

– Как я могу доверить жизнь Маркуса чему-то столь нереальному и нематериальному, как любовь?

Алекс вскинул брови, выдерживая его мрачный взгляд.

– Честь тоже нельзя потрогать руками, Нэйт. Как и храбрость. Доверие. Дружбу. Вся наша жизнь построена на неосязаемом, разве нет? – Он улыбнулся. – И зачастую то, чего мы не можем коснуться, куда важнее… и куда долговечнее… того, что относится к материальному миру.

– Я удивлен, что слышу это именно от тебя.

– Почему? Потому что леди Шарлотта меня бросила? – Алекс горько покачал головой. – Полагаю, любовь иногда путают с похотью, влюбленностью или чем-то еще, к примеру, желанием иметь семью или стабильность, выбери сам. Но это не означает, будто любви нет на свете. И не означает, что она не важна. – Алекс запнулся и скорчил гримасу. – Боже, я вправду говорю как напыщенный болван?

Он сделал глоток эля.

Проклятье, Нэйт не хотел заставлять Алекса возвращаться к болезненным воспоминаниям. Маркиз принялся за свой эль, оглядывая при этом зал.

– Не смотри, – сказал он, – но, похоже, к нам приближается мисс Уилкинсон.

Было в этой девушке что-то, что Нэйту очень не нравилось.

Алекс, похоже, не разделял его антипатии. Он улыбнулся.

– Да, вижу. И выглядит она очень мрачно. Полагаю, Одинокий дом снова достался не ей.

Девушка шагала прямо к ним, и с каждым шагом выражение ее лица все сильнее менялось от мрачного к решительному.

– Ну как, мисс Уилкинсон, – произнес Алекс, как только она смогла его слышать, – вам понравилась свадебная церемония?

Девушка улыбнулась, обнажив стиснутые зубы.

– Конечно. Я всегда наслаждаюсь свадьбами старых дев, главное, чтобы замуж выходила не я.

– О, полагаю, настанет и ваш черед, – сказал Алекс. – Нужно лишь найти мужчину, который будет ценить ваши… многочисленные достоинства.

Что-то происходило между этими двумя, но Нэйт никак не мог определить что: флирт или ссора. Как бы то ни было, он не желал становиться свидетелем происходящего.

– Прошу прощения, мисс Уилкинсон. Я оставлю вас препираться с лордом Эвансом, сколько угодно вашему сердцу.

– Ах, желания вашего сердца, мисс Уилкинсон… – улыбнувшись, произнес Алекс ехидным тоном… и все же в нем было что-то еще. – Разве это не замечательно звучит?

Девушка сузила глаза.

– Кажется, лорд Хэйвуд, вы очень нужны мисс Дэвенпорт.

– Для чего? – спросил Алекс. – Она хочет сказать ему, что стала новой старой девой из Одинокого дома? Полагаю, счастливый жребий вытащила она?

Глаза мисс Уилкинсон сузились еще сильнее, ноздри затрепетали.

– Да, она.

– Как жаль. – Тон Алекса был почти издевательским.

Господи, он ведь напрашивается на пощечину… Или эта девушка съездит ему в ухо? Ее пальцы сжались в тугие кулаки.

– Ну что ж, полагаю, мне нужно пойти проверить, чего хочет мисс Дэвенпорт. Она в Одиноком доме?

– Да. – Мисс Уилкинсон покосилась на него. – Вы ей нужны, чтобы кое-что потерять.

Его брови взлетели на лоб.

– Вы имели в виду «найти»?

– И это тоже.

Как странно. Нэйт оставил Алекса и мисс Уилкинсон прожигать друг друга взглядами и быстро направился к ближайшему выходу.

Глава двадцать первая

Нэйт вышел в теплый июньский день и почувствовал, как солнце касается его лица. Его настроение чуть улучшилось… но затем он все вспомнил.

Это может быть последний июнь для Маркуса.

Маркиз захлопнул за собой дверь, но звуки праздника – веселая музыка, гул разговоров, громкий смех – струились сквозь открытые окна.

Ему нужно убраться подальше от этой чертовой радости.

И Нэйт зашагал прочь, через двор церкви.

Алекс велел ему верить в то, что любовь способна разрушить проклятие, но даже Алекс признал, что сложно распознать разницу между похотью и любовью.

Шум праздника стал тише, сменившись пением птиц, шелестом листвы и…

И кошачьим мяуканьем.

Проклятая кошка из Одинокого дома преследовала Нэйта.

Возможно, если я не буду обращать на нее внимания, она отстанет.

Нэйт зашагал между надгробий. По одному из них прыгала птичка – но при виде кошки улетела, оставив после себя белую визитную карточку. Даже в смерти не было достоинства.

Маркиз фыркнул. Конечно же не было. Жизнь продолжалась. Мертвые становились поблекшими воспоминаниями, по ним горевали лишь немногие, да и те вскоре сходили в могилу.

Он прочитал надпись на надгробии – оно принадлежало Изабелле Дорринг. Вот эту даму точно не забудут – к несчастью. Именно эта проклятая женщина – проклятая старая дева – причинила так много страданий роду Харт, целых два столетия, и сложно было поверить…

Проклятая? Именно. Нэйту захотелось плюнуть на чертово надгробие.

Это проклятие сыграло роль в жизни Маркуса.

О Зевс! Нэйт и вправду хотел поверить, что любовь завершит эту грустную сказку счастливым концом – Маркус и его герцогиня заслуживали долгой жизни и множества детей, – но две сотни лет истории утверждали, что вера была напрасна.

– У дьявола и мисс Дорринг наверняка сегодня бал в аду.

– Муррр-мяу!

Нэйт вздрогнул. Он успел совершенно забыть о глупой кошке.

– Что? Ты не согласна?

Кошка зашипела – а затем села и принялась вылизывать свой бок. Нэйт смотрел, как ее язычок снова и снова движется по одному и тому же месту.

– И почему бы тебе не пойти домой, если тебе так не нравится мое мнение?

Кошка проигнорировала его слова.

Нэйт вздохнул и оглянулся на дорогу, ведущую к Одинокому дому. Я действительно нужен Анне?

Нет, конечно. Мисс Уилкинсон наверняка выдумала это, исходя из каких-то своих непостижимых мотивов. Мисс Дэвенпорт наверняка поет и танцует от радости, ей точно не до него.

В данном случае все сработало идеально. Слухи о ее пребывании в «Трехлапой собаке» забыты, падчерица и мачеха больше не живут под одной крышей, и Анне не нужно выходить замуж, чтобы обрести свободу.

Нэйт нахмурился. Анне не нужно было выходить замуж за него.

И это было к лучшему, что бы ни думали мальчики.

Анна наверняка счастлива. А вот он…

Я буду счастлив, если Маркус переживет следующее лето.

– Муррр-мяу.

Кошка закончила свой туалет, по крайней мере на миг, и теперь внимательно смотрела на маркиза.

– Я не очень люблю кошек, имей в виду.

Кошка дернула хвостом.

– А лично тебя я особенно не люблю после твоих выходок в саду Одинокого дома. Если бы не ты, я бы не оказался на земле с мисс Дэвенпорт.

Кошка зарычала.

Что ж, возможно, он преувеличил. Во всем был виноват разросшийся плющ. И если как следует поразмыслить, то придется признать, что в критический момент животное отвлекло сестер Болтвуд, не позволив им сделать определенное открытие.

– Ладно, и чего же ты хочешь?

Кошка поднялась и направилась к Одинокому дому. Когда Нэйт не двинулся следом за ней, она остановилась и оглянулась.

– Муррр-мяу.

Кошка явно теряла терпение.

А он – остатки разума. Кошки не умеют думать.

Они едят, спят и занимают определенное место.

Но эта выглядела очень решительной.

– Ладно, хорошо. – Нэйт оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии свидетелей этого странного разговора, и зашагал вниз по склону.

К счастью, все собрались на празднике и пробудут там еще несколько часов. Было еще довольно рано, к тому же сегодня должно было быть полнолуние, так что задержавшиеся допоздна смогут найти дорогу домой – или обратно в Лондон.

Именно это Нэйт и намеревался сделать сразу после церемонии – вернуться в город. Или остаться в «Купидоне». Замок Ловз был большим, но делить его с молодоженами было неловко. Стоило спросить Алекса о его планах.

Маркиз последовал за кошкой через дорогу, но, когда та повернула к Одинокому дому, застыл.

В данный момент он был неподходящей компанией для кого угодно, в частности, для мисс Дэвенпорт. Будет лучше, если он немедленно вернется в Лондон. Он сделал то, за чем приехал, – поддержал Маркуса и пожелал ему счастья. Он даже поцеловал невесту. И теперь мог с чистой душой увезти свою депрессию куда подальше.

Нэйт оглянулся на пару весьма грозных туч, маячивших на горизонте. Да. Чем раньше он уедет, тем лучше.

И он продолжил шагать к постоялому двору.

– Муррр-мяу! – Кошка выпрыгнула из кустов и атаковала его сапог.

– Господи, да отстань ты от моей обуви!

Кошка уселась посреди дороги и… ну да, это и вправду выглядело так, словно она мрачно смотрит на Нэйта.

– Ты не пустишь меня обратно к постоялому двору, да?

Кошка обнажила когти.

Нэйт осторожно шагнул в сторону, чтобы обойти животное.

Животное зашипело.

– Я смогу пройти мимо, если захочу, ты же знаешь. И уж точно сумею тебя обогнать.

Кошка показала зубы.

– Ладно, хорошо. Наверное, я действительно должен попрощаться с мисс Дэвенпорт.

Нэйт свернул к Одинокому дому. Кошка следовала за ним по пятам.

* * *

Я старая дева из Одинокого дома.

Анна устроилась на краешке истертого красного дивана в гостиной и уставилась на единственную картину, украшавшую стену: охотничья собака держала в пасти мертвую птицу.

Нужно ее снять. Просто отвратительная картина.

Девушка осталась сидеть.

По дому Анна уже прошлась. Он тоже оказался уродливым. Никто не занимался им в последние годы, а возможно, и никогда не занимался. Ей нужно будет столько всего здесь изменить. В конце концов, она будет жить тут до конца своих дней.

Фу.

Анна испустила печальный вздох и снова уставилась на картину.

А может быть, стоит ее оставить? Каким-то странным образом она вписывается в интерьер.

Анна так нервничала, когда пришло время тянуть жребий, что ей показалось, будто у нее в животе стая птиц терзает корку хлеба. И поэтому так медлила. Зато Джейн не медлила. Она мгновенно, ни секунды не колеблясь, схватила жребий. И Анне пришлось довольствоваться тем, который остался.

Выигрышным.

Анна оперлась подбородком на руки и снова уставилась в остекленевший глаз нарисованной птицы. Джейн опечалилась – на один безумный момент Анна даже подумала, что отдаст ей дом.

Идиотка! Слава богу, она подавила этот импульс.

Теперь, когда в Холле воцарилась Элеонор, этот дом был нужен Анне куда больше, чем Джейн.

Анна взглянула на потолок с голыми балками, на бледно-желтые стены, на темные резные дубовые панели – и зеркало над каминной полкой, в котором отражалось ее мрачное лицо.

Девушка заставила себя улыбнуться.

Черт – стало еще хуже. Она выглядела так, словно нацепила страшную маску.

Поерзав на сиденье, Анна услышала скрип пружин. Было слишком тихо. В Дэвенпорт-холле тоже было тихо – по крайней мере, до приезда мальчиков, – но никогда не было такой мертвой тишины.

Где Поппи? Мне определенно не помешает компания.

Но, если она хотела компании, ей стоило бы пройти в зал и присоединиться к празднующим. Возможно, рядом со счастливыми людьми и она почувствовала бы себя лучше.

Хотя ей пришлось бы тщательно избегать Джейн.

И лорда Хэйвуда.

М-м-м. Он был очень красивым, но таким суровым, когда стоял в церкви рядом с герцогом, а тот произносил слова обета. Интересно, маркиз уже уехал в Лондон?

Анна закрыла глаза. Господи. Я могу больше никогда его не увидеть.

Тук! Тук! Тук!

Девушка подпрыгнула. Кто это стучит в дверь? Возможно, если не обращать внимания…

Тук! Тук! Тук!

Анна вздохнула и заставила себя подняться, а затем пересечь комнату. Это, наверное, папа решил узнать, почему ее нет на празднике.

Девушка распахнула дверь.

Нет, это был не папа.

– О! – Она уставилась на лорда Хэйвуда, а Поппи проскочила в дом мимо ее ног.

Маркиз выглядел странно смущенным.

Он прочистил горло.

– Мисс Уилкинсон сказала, что я вам нужен.

Нечто очень жаркое взорвалось в животе у Анны и рванулось наружу. Она была уверена, что тут же жутко покраснела.

С чего бы Джейн такое говорить?

Последние слова она, наверное, произнесла вслух, поскольку лорд Хэйвуд снова прочистил горло и одернул камзол.

– Ну что ж. Я ошибся. Тогда я пой…

– Муррр-мяу!

Поппи внезапно возникла на крыльце и обхватила передними лапами лорда Хэйвуда за лодыжку.

– Господи! Поппи, что это на тебя нашло? – Анна никогда не видела ничего подобного.

Лорд Хэйвуд тряхнул ногой, но Поппи держалась крепко.

– Мисс Дэвенпорт, вы не могли бы заставить свою кошку меня отпустить?

– Это не моя кошка, лорд Хэйвуд. Я выиграла Одинокий дом, но по договору Поппи к нему не прилагается. – Она не сдержалась и захихикала. Зрелище и вправду было забавное – лорд Дэвенпорт с прилипшей к его ноге кошкой. И выражение его лица – смесь ужаса, отвращения и, как ей показалось, неудовольствия.

– Она вас не кусает, так ведь?

– Нет, но, боюсь, моим пальцам не поздоровится, если я попробую ее отцепить. – Маркиз перестал трясти ногой и вздохнул. – Боюсь, эта кошка по непонятной причине желает, чтобы я зашел к вам в гости, мисс Дэвенпорт. Я пытался пройти к постоялому двору, но она выразила крайнее неудовольствие.

Поппи прижала уши к голове и зашипела. Странно.

– Что ж, тогда, полагаю, вам лучше войти в дом, пока не дошло до кровопролития.

Стоило лорду Хэйвуду переступить порог, как Поппи тут же его отпустила, но в этот раз пристроилась рядом с его пятками.

– Похоже, она не позволит вам передумать, – сказала Анна.

– Определенно.

Анна закрыла дверь – и поняла, что оказалась очень близко к маркизу. Она чувствовала запах его одеколона, шерстяной ткани его камзола, его кожи. Воздух между ними дрожал…

Дрожал бы, если бы Нэйт уделил ей хоть каплю внимания. Но он все еще смотрел на Поппи.

– Лорд Хэйвуд, вы боитесь кошек? – Анна надеялась, что голос не выдал ее… раздражения.

– Нет. Но эта, по всей видимости, одержима демоном.

Поппи зевнула и потянулась – но, как только маркиз шагнул к двери, выгнула спину и зашипела.

– Я вижу. Что ж, раз уж вы здесь – и, похоже, Поппи хочет, чтобы вы остались, – давайте я покажу вам дом?

– Хорошо. – Нэйт шагнул дальше в комнату, тщательно избегая Поппи.

– Вот эта дверь ведет в сад, – шепнула Анна, когда они добрались до противоположной части дома. – Так что, если желаете…

За их спинами раздалось многозначительное рычание.

Лорд Хэйвуд рассмеялся.

– Нет, полагаю, я заперт здесь до тех пор, пока ваша кошка не позволит мне выйти.

– Поппи не моя кошка. – И что же ей делать с мужчиной в этот отрезок времени?

То же, что мы делали во время грозы в Баннингли-Мэнор…

Господи, нет! Откуда только явилась эта крайне недостойная мысль? И где, в Одиноком доме! Изабелла Дорринг наверняка переворачивается в могиле – если в могиле есть место, чтобы переворачиваться.

– Вот в этой комнате есть клавикорды. – Да, верно, он же музыкант. Возможно, инструмент займет маркиза, пока Поппи не позволит ему уйти. – Не желаете ли взглянуть?

Нэйт улыбнулся – и у Анны перехватило дыхание. Искренняя улыбка совершенно преобразила его лицо.

– Клавикорды давно вышли из моды, – сказал он, – но мой дед играл на этом инструменте, а я рос рядом с ним. Мне бы очень хотелось их увидеть и, с вашего позволения, опробовать.

– Конечно. Мне очень нравится ваша игра.

Анна провела его в уютную комнату с книгами и столом – и клавикордами.

– Боюсь, что я изрядно растерял навыки игры.

– А я не знаю, как их настраивать. Кажется, я уже говорила, что не сильна в музыке. Но герцог Бентон, который женился на мисс Франклин, старой деве, жившей здесь до Кэт, был музыкантом и часто здесь бывал, хотя, учитывая то, что мисс Франклин венчалась беременной, он уделял игре не так уж много времени…

Анна сжала губы. Боже, неужели я действительно произнесла это вслух?

– Ах. – Лорд Хэйвуд внимательно посмотрел на нее, прежде чем подойти к инструменту.

И сел за него, словно притянутый магнитом. Его лицо застыло, длинные пальцы взлетели над клавишами, а затем он начал играть.

Музыка затопила маленькую комнату красотой, страстью и величием.

Анна, слушая, свернулась в клубочек у окна, а через несколько минут рядом с ней оказалась и Поппи. Она даже позволила Анне себя погладить.

Ох, боже. Слезы подступали к глазам.

Но это только из-за музыки. Ей не о чем плакать. Она стала новой старой девой из Одинокого дома. Она была независима. Она была свободна.

Она была одинока.

Нет, не так. Она любила бывать одна. Ей не нужны другие люди, чтобы быть счастливой.

Ей нужен только один человек. Лорд Хэйвуд. Нэйт.

Поппи толкнулась ей в руку, и Анна снова начала ее гладить.

Девушке хотелось, чтобы пальцы Нэйта прошлись по ее телу так же, как сейчас по клавишам клавикордов, уверенно, умело, чтобы они играли ту же музыку, что и в Баннингли-Мэнор.

Более того, Анна хотела, чтобы он чувствовал к ней то же, что и к музыке – страсть, преданность, желание – и нежность.

То же, что она чувствовала к нему.

Она любила его. Не за те глупости, которых многие девицы из высшего общества ищут в будущих мужьях, не за богатство, титул, влияние.

Даже не за красивое лицо и сильное тело, хотя это определенно сыграло свою роль.

Нет, она любила его за доброту к Стивену и Эдварду, за дружбу с Элеонор, за верность… нет, за любовь к герцогу Харту, которого он так долго пытался защитить и на свадьбу которого приехал, несмотря на то, что считал этот союз самоубийством.

Но больше всего Анна любила маркиза за доброту к ней. Он мог бы высмеять ее, он мог бы унизить ее, когда она испугалась грозы, но вместо этого утешил ее.

А потом не только утешил…

Она любила его – но любил ли он ее? И стал бы он размышлять о браке теперь, когда его кузен женат?

Пальцы Нэйта наконец остановились. Наступившая тишина была такой спокойной и приятной, и все же напряжение осталось, пусть даже только с ее стороны.

Поппи взглянула на Анну, словно хотела сказать: «Давай же. Признайся, что ты любишь его».

Девушка посмотрела на Нэйта, и ее сердце сжалось. Что может знать кошка о человеческой душе? Нэйт страдал. Конечно же, страдал. Он думал, что Маркус обречен. Ему не нужны были сейчас никакие объяснения в любви.

Но она должна была хоть что-то сказать. Тишина начинала действовать ей на нервы.

– Вы все еще вините меня в том, что ваш кузен женился?

Поппи издала странный, исполненный отвращения звук, спрыгнула, задрала хвост и вышла из комнаты.

– Хмм? – Музыка сделала то, чего не сумело солнце, – начала развеивать тяжелый мрак в сердце Нэйта и позволила ему снова чувствовать.

– Я спросила, вините ли вы меня в том, что ваш кузен женился.

Ах да, он собирался извиниться перед мисс Дэвенпорт за свою грубость.

– Нет. Я не виню вас и ошибался, когда винил. – Нэйт мельком взглянул на нее. – Вы не заставляли Маркуса прыгать в постель к Катерине.

Его заставило проклятие.

Пальцы Нэйта сжались, заполнив комнату рваным аккордом.

Он уставился на клавиши. Боль, да, и страх свили гнездо в его сердце.

Возможно, онемение – это не так уж и плохо.

– Я лишь жалею…

Анна оказалась рядом, положила руку ему на плечо.

– Не волнуйтесь. Возможно, брак по любви действительно развеет проклятие. А я уверена в том, что герцог любит Кэт.

– Да. – Нэйт стиснул зубы, все так же не отводя взгляда от клавиш, но вместо них видел лишь лицо Маркуса. – Жаль, что я уже сейчас знаю, что случится… потом.

Ожидание станет адом, и чем ближе будет рождение ребенка, тем тяжелее ему будет в этом аду.

Нэйт чувствовал себя чертовски беспомощным.

Он был чертовски беспомощным.

Пальцы Анны сжались на его плече, и Нэйт поднял взгляд.

Она прикусила губу. Она что, волнуется за него?

Что-то теплое скользнуло в душу маркиза, заставив еще частичку его мертвого, заледеневшего сердца оттаять и вернуться к жизни. Тревога означала заботу, а забота означала наличие чувств.

Он не был совершенно одинок.

Анна отвернулась.

– Не желаете ли взглянуть на остальную часть дома, лорд Хэйвуд? – Ее голос прозвучал слишком уж радостно. – Смею заметить, что Поппи покинула нас. Если хотите, можете сейчас же ускользнуть прочь.

Нет. Он не хотел оставаться один, снова, так скоро.

– Уверен, кошка выследит меня, если я посмею удалиться без ее одобрения, мисс Дэвенпорт, так что я предпочту экскурсию. Мне до́роги мои сапоги и моя кожа, я не хочу рисковать ими, пытаясь разозлить вашу пушистую подругу.

Анна рассмеялась.

– Что ж, хорошо. Сюда.

Она показала Нэйту гостиную с потертой старой мебелью и уродливой картиной, на которой была изображена охотничья собака, несущая мертвую птицу. Показала ему кухню. Они поднялись по ступенькам на второй этаж и заглянули в маленькую спальню и захламленную кладовую. Ничего интересного там не обнаружилось.

Или, возможно, проблема заключалась в том, что Нэйт слишком интересовался ее покачивающимися бедрами, стройной талией, мягкими золотыми волосами?

Пусть его сердце пока не вернулось к жизни, но его орган был определенно жив. Нэйт не собирался давать волю поднимающемуся внутри жару, но все равно дорожил этим ощущением. Оно означало, что он еще жив.

– А эта комната принадлежала Изабелле Дорринг, – сказала Анна.

Они нашли кошку. Та устроилась в центре кровати.

На которой Анне предстояло спать.

Огран переключился с «приятно заинтересован» на «готов и горяч». Он подбивал Нэйта подхватить девушку на руки, бросить ее на кровать и насладиться вместе с ней всем, чем только можно.

Кошка посмотрела на его пах, чихнула и продолжила вылизывать собственные интимные части тела.

– Больше здесь смотреть не на что, лорд Хэйвуд, – сказала Анна, улыбаясь. – Уверена, теперь Поппи нас отпустит. – Она повернулась к кошке. – Отпустишь, Поппи?

Нэйт не знал, как животному это удалось, но кошка посмотрела на него с таким отвращением, словно он был самым глупым существом на земле.

Возможно, так и было.

Был ли Стивен прав? Анна скучала по нему?

А если точнее, стоит ли мне попросить ее руки?

Она может сказать «да».

А может сказать «нет». Нэйт не знал, сумеет ли перенести отказ.

Кошка зевнула так широко, что едва не вывихнула себе челюсть.

Животное было право: от страха нет никакой пользы. Ему действительно нечего терять, а вот приобрести он может многое.

Анна засмеялась.

– Видите? Поппи уже не важно, уйдете ли вы.

А тебе важно?

Наверное, он произнес это вслух, поскольку ее глаза расширились.

– Ах. – Девушка прикусила губу. Нэйт видел, как двигалась ее чудесная шейка, когда она сглотнула. – Н-нет. То есть да. Это…

Ее голос сорвался, когда маркиз обхватил ладонью ее подбородок. Нужно было вначале спросить разрешение у ее отца. Так было бы пристойнее.

К дьяволу пристойность! Единственное разрешение, которое имело хоть какое-то значение, могла дать только Анна.

И возможно, кошка, но та, видимо, одобряла его действия, поскольку переместилась с кровати на стоящий рядом с ней комод. И заморгала, глядя на Нэйта. Одно неверное движение – и его сапоги наверняка будут исполосованы когтями.

Маркиз снова взглянул на Анну. Она ждала.

Нэйт собрался с силами.

– Ты выйдешь за меня?

Глава двадцать вторая

Глаза Анны расширились. Нэйту показалось, что она улыбнулась, но выражение ее лица так быстро стало серьезным, что он мог и ошибиться. Она отступила на шаг, чтобы он не мог до нее дотянуться.

Маркиз надеялся, что она скажет «да» и упадет в его объятия – после чего они оба рухнут на эту чудную кровать. Он боялся, что она ответит «нет» и отошлет его прочь.

Но Анна не сделала ни того, ни другого. Вместо этого она задала ему вопрос, на который Нэйт не готов был ответить:

– Почему?

Скажи, что ты любишь ее.

Но любил ли он ее? Отчего его заледеневшее сердце так болезненно таяло? От похоти, безрассудной страсти, желания завести семью? Это он тоже ощущал.

Нэйт прочистил горло.

– Я скомпрометировал вас.

Идиот!

Анна резко покачала головой.

– Нет, не скомпрометировал.

Но он решил настаивать, громоздя одну глупость на другую.

– Да. Я провел с тобой ночь, наедине, на постоялом дворе, в одной комнате.

Скажи ей, что ты любишь ее!

Она нужна мне. Я хочу ее. Но люблю ли я ее? Я не могу солгать.

– Не наедине. Помнишь, с нами были Стивен и Эдвард?

– Но слухи…

– Нет никаких слухов. – Глаза Анны сузились. Воздух между ними затрещал, но от раздражения и отчаянья, а не от сексуального желания, на которое Нэйт надеялся. – А даже если бы и были, это не важно. Я старая дева из Одинокого дома. Мне не нужен муж.

Она жестом обвела дом, но Нэйт смотрел только на кровать.

– Дом не сможет дать тебе того, что дам тебе я.

Анна фыркнула.

– Что ты имеешь в виду? Богатство и положение в обществе? Я не нуждаюсь в этом… и не хочу ничего подобного.

Нэйт верил ей. Но он мог дать ей страсть. Детей.

Но любовь? Могу ли я дать ей любовь?

Анна хотела любви.

Она была сильной и независимой. У нее было все, что ей нужно: Одинокий дом, отец, друзья, даже младшие братья.

Она сказала, что любит меня.

Ну конечно же, она это сказала. После того как он подарил ей первый в ее жизни оргазм. Это говорило ее тело, а не сердце.

– Что ж, хорошо. Тогда, полагаю, мне нечего больше сказать, верно? – Нэйт развернулся, чтобы уйти…

Кошка метнулась мимо него и встала на пороге.

– Поппи, пропусти маркиза.

Послышалась ли ему печаль в голосе Анны?

Она шагнула мимо, чтобы прогнать кошку с его дороги.

– Мрау! – Животное зашипело, выгибая спину. Хвост внезапно распушился.

– Ой!

Анна, испугавшись, сделала быстрый, неловкий шаг назад, наступила на подол своей юбки и утратила равновесие, столкнувшись с маркизом.

Руки Нэйта взлетели, чтобы поймать ее, но он не был готов удержать ее. Маркиз тоже упал, спиной назад. К счастью, их ждало мягкое приземление на край высокой кровати.

Хм-м. Очень мягкое приземление. Приятно округлые ягодицы Анны оказались поверх его органа.

– О! – Она наверняка заметила энтузиазм этого непокорного органа, поскольку попыталась встать.

Нэйт плотней прижал ее к себе. Прикосновение ее мягкой попки было очень, очень приятным…

Но, когда он так держал ее в саду Одинокого дома, она неверно его поняла. И Нэйт не хотел, чтобы Анна снова почувствовала себя использованной.

Он начал приподнимать ее, но она умудрилась вывернуться и обернуться, опираясь руками на его грудь.

Она оседлала его.

Господи, прошу, пошли мне немного самоконтроля!

Нэйт вжался в кровать, чтобы не дать своему органу возможности окунуться в тепло…

В тепло, которое могло растопить остатки льда в его сердце.

Нет.

Этот путь он мог позволить себе лишь в одном случае: если вести его будет любовь, а не похоть.

– Итак, лорд Хэйвуд, ваши мужские инстинкты снова диктуют вам ваши действия?

Нэйт вымученно улыбнулся.

– Они хотели бы, но, как видите, преимущество за вами. Я в вашей власти.

Глаза Анны расширились, щеки вспыхнули. А затем – о Зевс! – она прижалась к нему, быстро, неуверенно.

Орган умолял Нэйта перехватить контроль над ситуацией.

Но разум пока что был в состоянии ему отказать. Вместо этого Нэйт убрал руки с девичьей попки и вцепился в простыню. Он должен был позволить ей вести в этом танце.

Но, чтобы удержать бедра на месте, ему потребовалась воистину Гераклова сила.

– Мне не нужен муж.

– Я знаю. Но, возможно, вы хотели бы выйти замуж? – На его лбу росой проступил пот. – Не могли бы вы расстегнуть мой жилет, мисс Дэвенпорт? Здесь довольно жарко.

Страсть – и похоть – заставляли его сердце таять. Чувства ярились в нем рекой, вышедшей из берегов.

Но была ли среди этих чувств любовь?

Анна подозрительно взглянула на маркиза, но затем склонилась вперед, чтобы дотянуться до верхней пуговицы, – и это движение заставило ее бедра плотней оседлать его орган.

Глаза Нэйта едва не закатились от экстаза.

Анна спускалась вниз, расстегивая жилет. К несчастью, чтобы достать до последней пуговицы, она вынуждена была соскользнуть, и чудесное давление исчезло.

Однако ее глаза все еще смотрели на маркиза снизу вверх. Она не могла не видеть вполне очевидного бугра ниже его талии.

– Так ты хотела бы замуж, Анна? – Нэйт облизал губы. – Хотела бы, чтобы я стал твоим мужем? – Он сглотнул. – Пожалуйста, ответь!

Ее руки застыли, голова вскинулась, взгляд стал пронзительным.

– Тебе нужна жена?

– Мне нужна ты. – Ее руки были так близко к его несчастному, изнывающему органу. – Я хочу тебя.

– Из-за своего мужского инстинкта? – Негодница провела пальцем по бугру на его бриджах.

Где она научилась этому фокусу?

Какая, к дьяволу, разница? Нэйт лишь хотел, чтобы она сделала это снова. И снова.

– Да. – Маркиз сглотнул и попытался не хватать ртом воздух. Он так долго не продержится. Но он должен был лежать неподвижно. Ему не хотелось бы совершить ничего такого, что заставило бы Анну отодвинуться.

Ох, господи, она отстранилась. Нэйту хотелось закричать.

– Покажи мне, как тебе помочь.

– Ч-что? – Он заморгал, глядя на нее. Его способность мыслить определенно сильно хромала. – Что ты имеешь в виду?

Она подалась вперед, чтобы снова провести пальцем по его бугру.

– Я знаю, как тебе плохо и больно от того, что герцог женился. В этом все дело, правда?

– Н-нет. – Свадьба Маркуса определенно причинила Нэйту боль, но нынешняя боль не имела ничего общего с его кузеном, она целиком и полностью касалась лишь этой прекрасной, сводящей с ума, неравнодушной женщины.

– Позволь мне помочь тебе забыть. – Анна вновь коснулась его ширинки. – Покажи мне, как заставить тебя чувствовать то же, что ты заставил меня чувствовать в Баннингли-Мэнор. – А затем она начала расстегивать те самые пуговицы. И это был рай.

Нет, это было неправильно, но лишь потому, что не было искренне. Ее мужество – и щедрость – пробились светом сквозь сковавшую его сердце тьму и сквозь похоть, управлявшую совсем иным органом.

Нэйт выпрямился, убирая руки Анны от своей ширинки, чтобы прижать их к груди и дать ей почувствовать бешеный стук его сердца.

Или даже увидеть, как оно бьется, – настолько сильно оно стучало.

Ах! И Нэйт услышал в отдалении рокот грома.

Тучи, которые он видел чуть раньше, приближались.

Но Анна пока что не слышала грозы. Она смотрела на Нэйта со смесью замешательства и решимости во взгляде.

Мне лучше сказать это сейчас, пока не началась гроза.

– Анна, в вопросах любви у меня куда меньше опыта, чем в вопросах долга и обязательств, но я думаю, что люблю тебя. Каждый раз, когда я вижу тебя, мое сердце, – он двинул бедрами, на миг прижимаясь к ней, – и другие органы скачут от радости, и я ужасно скучаю, когда тебя нет рядом. Я хочу каждый вечер отправляться в постель…

Особенно это, да…

Орган, заткнись!

– …и вставать с нее каждое утро вместе с тобой. Если это не любовь, то я хочу провести остаток дней, учась тому, как любить тебя.

– Ох, Нэйт, – Анна улыбнулась ему.

И он услышал новый раскат грома. Гроза приближалась, но девушка все еще никак не давала понять, что заметила это. Нэйт должен был добиться ее согласия прежде, чем у них над головами разыграется буря.

– Анна, так ты выйдешь за меня? – Он улыбнулся. – Выйдешь, несмотря на то что потеряешь этот чудесный дом?

Она рассмеялась.

– Едва ли он прекрасен. Я чуть не отдала его Джейн, поскольку она так хотела тут поселиться, а я… – Анна обняла маркиза за шею. – А я хочу тебя, Нэйт. И люблю тебя очень, очень отчаянно.

Он потянулся, чтобы поцеловать ее, – и в этот момент она наконец услышала гром.

Анна напряглась и замерла, ее глаза расширились, предвещая панику.

– Это что, гроза?

В ответ на ее вопрос по крыше зашумел дождь.

– Похоже, я застрял тут наедине с вами, мисс Дэвенпорт. – Нэйт взглянул на дверь. Хорошо. Кошка, судя по всему, одобряла происходящее, поскольку убралась с порога. – И поскольку вы теперь моя невеста… вы же согласились стать моей женой, верно?

– Да. – Анна со страхом покосилась на окно. – Надеюсь, гроза уйдет.

– А я надеюсь, что дождь затянется. Никто не придет к вам в гости во время дождя, а я полон желания заняться с вами сугубо личными делами.

Это замечание отвлекло внимание Анны от погоды.

– О?

– Помните ту ночную грозу у Баннингли? – спросил Нэйт, начиная вытаскивать шпильки из ее волос. – Помните, что мы делали?

– О да! – Анна покраснела. – С тех пор это часто мне снится.

– Мне тоже. – Воспоминания об этом навязчивой мелодией звучали каждый миг на фоне прочих мыслей. – Давайте проверим, можем ли мы повторить это, только гораздо более подробно и без одежды?

– Д-да. – Комнату осветила молния. Анна напряглась. Сейчас будет гром…

Ох! Нэйт поцеловал ее в подбородок, а его ловкие пальцы скользнули по ее спине, расстегивая пуговицы на платье. Прохладный воздух коснулся девичьей кожи, заставив Анну ахнуть, и в этот миг прозвучал гром. Гроза все еще была довольно далеко.

Если повезет, она пройдет северней…

Молния осветила комнату.

Анна резко втянула воздух и попыталась справиться с ужасом. Я в доме. Я в безопасности. Гроза может и не подойти ближе.

Нэйт закончил снимать с нее одежду и обнял Анну, привлекая ее к себе. М-м-м. В такой близости к Нэйту она чувствовала себя в безопасности. И от него замечательно пахло.

Анна прижалась щекой к его груди.

На этот раз молния была ярче, а гром последовал за ней намного быстрее. Девушка ахнула. Страх попытался сжать ее сердце.

Сильные руки Нэйта подхватили ее и уложили на постель. Анна забралась под одеяло и сжалась в тугой клубок.

О господи! О господи! Пусть гроза пройдет. Пожалуйста. Пусть она быстро закончится.

Кто-то всхлипывал.

Это был явно не Нэйт.

– Анна, я здесь.

Теплое тело прижалось к ее спине, и сильные руки обняли ее. Она развернулась и прильнула к Нэйту, забросив ногу ему на бедро, отчего нечто длинное, горячее и твердое оказалось рядом с ее сокровенным местечком.

Она могла принять его в себя. Он мог оказаться внутри нее. Возможно, этого будет достаточно, чтобы ее уберечь.

Анна толкнулась ему навстречу…

– Еще рано, Анна. Ты пока не готова.

– Когда? – Если она прижмется лицом к его груди, то не сможет видеть молнии.

– Скоро.

И тогда Нэйт оказался сверху, всем своим весом вжав Анну в матрац. Она не могла пошевелиться. Она едва дышала – и ей это нравилось.

Молния вновь осветила комнату, но Нэйт был рядом, словно щит между ней и опасностью. Гром последовал почти сразу, дождь захлестал по стеклам.

Рот Нэйта накрыл губы Анны, язык заполнил ее рот. Руки маркиза скользнули от ее груди до талии, а затем к потайному местечку между ее ног.

Ах! Ее тело помнило его и выгнулось навстречу, приглашая.

В ней нарастала дикая страсть, становясь все сильнее…

– Анна… Ты такая красивая. – Его пальцы скользили, кружили, ласкали. – А теперь ты готова?

Сверкнула молния, гром ударил раньше, чем она успела поблекнуть, но Анна уже не была уверена, где бушует гроза, снаружи или внутри нее.

– Да.

Она раздвинула ноги, и он вжался в нее, скользя в…

О!

Лишь кончик его проник в ее тело, но это вызвало шторм удовольствия. Анна вцепилась в Нэйта, а внутри нее бушевала гроза – прерванная лишь мимолетным намеком на боль, когда он вошел до конца. А затем, когда удовольствие схлынуло, Анна познала новую, чуть более тихую радость – теплое семя Нэйта пульсировало внутри нее, найдя новый дом в ее теле. Возможно, они зачинали ребенка.

Нэйт упал на нее, а снаружи продолжала грохотать гроза.

Анну это больше не пугало. В объятиях Нэйта она была в безопасности.

Сердце маркиза гремело почти так же громко, как гром снаружи. Нет, даже сильнее. Снаружи гроза утихала. А вот гроза, кипевшая внутри него…

О боже.

Он побывал в постели с изрядным количеством женщин, но никогда еще не испытывал ничего похожего. Сейчас же не только его орган – его разум, его сердце, возможно, даже душа были частью их единения. И он все еще оставался в узких ножнах ее милого, теплого, нежного тела, которое к нему прижималось. Каждый вздох был наполнен ее запахом.

Я тяжелый. Ей наверняка трудно дышать.

Нэйт начал приподниматься.

Анна тихонько зарычала, протестуя, и крепче вцепилась в его плечи, пытаясь удержать.

– Не уходи.

– Я не уйду далеко. – Он вытянулся на боку, лицом к ней, опираясь на одну руку, а другой убирая волосы с ее лица. – Как ты, любовь моя?

Анна улыбнулась.

– Я правда твоя любовь?

– Да. И вскоре станешь моей женой. – Слова не могли выразить того, что он чувствовал: любовь, восхищение, желание, глубокое желание беречь ее, защищать ее и ребенка, который может родиться…

Ребенка… Возможно, следующий маркиз Хэйвуд уже сейчас живет в ее теле.

О Зевс! Сердце Нэйта грозило вот-вот взорваться.

Он поцеловал Анну, на этот раз нежно, а затем нахмурился. Он хотел беречь ее и защищать, а сам только что подверг весьма яростному совокуплению, слишком бурному для девственницы.

Он причинил ей боль? Нэйт не помнил, чтобы она вздрагивала, зато помнил, что сам был слишком переполнен ощущениями, а значит, мог ничего не заметить.

Анна провела пальцем между его нахмуренных бровей.

– Что случилось?

– Ты в порядке? Это был твой первый раз. Я должен был двигаться медленней…

Она ухмыльнулась, причем весьма самодовольно.

– Так я заставила тебя потерять голову от желания?

Нэйт улыбнулся ей в ответ.

– Да, плутовка, заставила. – Он снова нахмурился. – Но я же не причинил тебе боли?

– Только на мгновение. – Лицо Анны внезапно стало серьезным. – Нэйт, это было именно то, в чем я нуждалась. Ты заставил меня забыть о громе и молнии.

Он желал бы не причинять ей боли ни на мгновение, но, по крайней мере, теперь ее девственность исчезла навсегда и боли больше не будет. Нэйт поцеловал Анну в кончик носа.

– Иными словами, вот чем я буду должен заниматься во время каждой грозы?

Она рассмеялась.

– Да! При первом же намеке на молнию и гром!

– Даже если мы будем на одном из вечеров в высшем обществе? – Нэйт засмеялся. – Не думаю, что гости Элмака одобрят подобное поведение лорда и леди Хэйвуд в роскошных залах.

Улыбка Анны наполнилась лукавством.

– Тогда мы воспользуемся альковом.

– Или я предупрежу кучера о том, что нас придется забирать во время непогоды.

К слову о погоде: дождь закончился.

– Кажется, гроза ушла. А вот и Поппи явилась сказать нам, что пора одеваться.

Кошка вернулась в комнату и снова вспрыгнула на комод. Где и уселась, обвив лапки хвостом и уставившись на Анну и маркиза.

Нэйт открыл было рот, чтобы велеть кошке заняться собственными делами, но тут же услышал шаги.

Ох, дьявол. Кто-то бежал вверх по лестнице.

Глаза Анны распахнулись, она быстро скользнула под покрывала.

– Не волнуйся, – пробормотал Нэйт, ободряюще улыбаясь. – Да, будет неловко, когда нас обнаружат раздетыми в постели, но раз уж мы поженимся, как только я вернусь с разрешением, любые слухи умрут, едва родившись.

Он обернулся, чтобы закрыть Анну своим телом, и увидел…

Эдварда, стоящего на пороге рядом со сброшенной Нэйтом рубашкой.

– Дядя Нэйт! Что ты делаешь в кровати и без одежды?

На этот вопрос маркизу категорически не хотелось отвечать, поэтому он задал свой:

– Ваша мама и лорд Дэвенпорт с вами? – Поговорить с отцом Анны, конечно, придется, но Нэйт предпочитал вести переговоры с бароном после того, как наденет рубашку и бриджи.

– Нет. Мы сами пришли, как только закончилась гроза, чтобы проверить, в порядке ли мисс Анна.

Мы?! А, ну конечно.

В дверях появился и Стивен.

Эдвард оглянулся на брата.

– Это дядя Нэйт, Стивен. И он в постели голый!

Стивен оглядел комнату.

– А где мисс Анна?

– Я здесь, мальчики. – Анна чуть выглянула из-за плеча Нэйта. Ее голос прозвучал сдавленно.

Стивен нахмурился, глядя на нее.

– А на вас есть одежда?

– А… э…

Ее одежда была разбросана по всей комнате, на виду.

Эдвард подпрыгнул.

– Ура! Дядя Нэйт наверняка тебя поцеловал! – Он присмотрелся к ним. – А он засунул в тебя ре…

Нэйт поспешно прервал Эдварда, пока тот не озвучил совет, данный им еще в церковном зале.

– Я зашел, чтобы попрощаться с мисс Анной, прежде чем возвращаться в Лондон.

– Ты возвращаешься в Лондон? – спросил Эдвард.

К счастью, ему все-таки удалось отвлечь малыша от более скользкой темы.

– Конечно же, он возвращается в Лондон, – сказал Стивен тоном всезнающего старшего брата. – Он там живет, глупый.

– Да, и, к счастью, я был здесь, когда началась гроза, – быстро заметил Нэйт, предотвращая ссору. – Мисс Анна, как вы понимаете, очень испугалась, поэтому я забрался сюда, чтобы утешить ее.

Оставалось надеяться, что мальчики не додумаются спросить о том, для чего ему потребовалось снять одежду.

Стивен улыбнулся.

– Так же, как вы утешали ее на острове?

– Да, именно так.

Только немного сильнее.

Стивен кивнул.

– А теперь вы поженитесь, так ведь?

– Да.

– Вот видишь, я же говорил тебе, что она не хочет быть старой девой. – Эдвард вдруг утратил интерес к ситуации. – Смотри! – Он ткнул пальцем. – Это же Поппи!

Кошка спрыгнула со своего насеста и подошла потереться о ногу Эдварда. А затем позволила себя погладить – самодовольно глядя при этом на Нэйта.

Что ж, он признавал, что задолжал этой кошке пару благодарностей. Если бы животное… если бы она не настояла на его визите, Нэйт пошел бы на постоялый двор и не оказался бы здесь.

О боже! Это было бы ужасно.

Анна погладила его по спине.

Да, она права. Пора заканчивать разговор.

– Мальчики, почему бы вам не вернуться на праздник? – предложил Нэйт. – Можете сказать маме и лорду Дэвенпорту, что мы вскоре присоединимся к ним и нам нужно будет поговорить.

– А можно мы возьмем с собой Поппи? – спросил Эдвард.

– Это решать Поппи, – сказал Нэйт.

– Муррр-мяу.

Неизвестно, было это «да» или «нет», но кошка решила выйти из комнаты. И сбежала по лестнице, а мальчики погнались за ней.

Нэйт поднялся и закрыл дверь – о чем точно нужно было подумать раньше. А затем оглянулся на Анну. Она села, и покрывало упало. Чудесные плечи и грудь засияли в свете, падавшем из окна. Нэйт шагнул обратно к кровати.

А Анна спрыгнула по другую сторону.

– Нам лучше одеться. Уверена, мальчики тут же расскажут, что видели нас вместе, и могут упомянуть об отсутствии на нас одежды. А я не знаю, как на это отреагирует мой папа.

Скорее всего, достанет кнут.

– Да, ты права. Но, думаю, твой отец будет счастлив, узнав, что я собираюсь сделать тебя своей женой. – Нэйт начал натягивать бриджи.

– А Джейн будет вне себя от радости. – Анна подошла, чтобы Нэйт помог ей с корсетом. – Она последняя кандидатка в старые девы и сможет въехать сюда, как только мы поженимся.

– А это случится, как только я вернусь из Лондона с разрешением. – Нэйт помог Анне с одеждой и завязал свой галстук.

Она рассмеялась.

– Я бы поставила на то, что побила рекорд по краткости пребывания старой девы в Одиноком доме.

– Я бы тоже на это поставил. – Нэйт протянул ей руку. – А теперь давайте объявим о нашем скором бракосочетании, будущая леди Хэйвуд.

– С удовольствием, лорд Хэйвуд.

И конечно же, он не мог не поцеловать ее снова. И конечно же, еще и еще. А когда он начал опять расстегивать ее платье, с нижнего этажа прозвучал возмущенный кошачий вопль.

Анна рассмеялась, когда Нэйт резко отдернул руки.

– Кажется, Поппи считает, что нам пора увидеть моего отца.

– Да. Верно. – Он с тоской поглядел на постель и развернулся, чтобы спуститься по лестнице с Анной.

Примечания

1

Игра слов. Англ. «heart», созвучное фамилии герцога – Харт, означает «сердце». (Здесь и далее примеч. пер.)

(обратно)

2

Джон Джексон был на тот момент самым известным боксером Лондона.

(обратно)

3

Игра слов. Ловз Уотер – Вода Любви, Ловз Бридж – Мост Любви. Мальчики интересуются, отчего Ловз Уотер не назвали Ловз Лэйк – Озером Любви.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Глава двадцать вторая Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg