«Двойной любовник»

Глава 1

1766 год

Александр Монтгомери откинулся в кресле и вытянул длинные худые ноги на устланном коврами полу каюты капитана «Великой княгини». Он наблюдал, как Николай Иванович распекал одного из своих слуг. Алекс еще ни у кого не встречал такого высокомерия, как у этого русского.

— Еще раз положишь пряжки не на место, поплатишься головой, — говорил Ник хриплым голосом с сильным акцентом.

«Интересно, могут ли великие князья в России до сих пор рубить головы людям, которые вызывают их неудовольствие?», — подумал Алекс.

— Пошел, чтобы духу твоего здесь не было, — сказал Ник и махнул рукой в кружевном манжете на съежившегося слугу. — Видишь, что я вынужден терпеть, — сказал он Алексу, как только они остались одни.

— Да, действительно, — согласился Алекс. Николай приподнял бровь и со значением посмотрел на друга, затем перевел взгляд на морские карты, разложенные на столе.

— Мы войдем в док примерно в ста пятидесяти милях к югу от твоего Уорбрука. Думаешь, кто-нибудь захочет везти тебя на север?

— Ничего, — беззаботно отозвался Алекс, закидывая руки за голову и вытягиваясь еще больше, — теперь он занимал большую часть каюты. Уже давно он научился владеть своим красивым лицом, чтобы оно не выдавало его мыслей. Николай догадывался о некоторых чувствах своего друга, но своих переживаний Алекс не обнаруживал ни перед кем.

За несколько месяцев до этого, когда Алекс был в Италии, он получил письмо от своей сестры Марианны, которая умоляла его приехать домой, потому что отчаянно нуждалась в нем. Она писала, что их отец запретил сообщать Алексу, что с ним, Сэйером Монтгомери, на борту корабля произошел несчастный случай и обе его ноги были раздавлены. Никто не думал, что он выживет, но он выжил. Теперь он был калекой, прикованным к своей постели.

Далее Марианна писала, что вышла замуж за англичанина, таможенного инспектора в небольшом городке Уорбрук, и он… Она не стала уточнять, что именно желал ее муж, вероятно, потому, что разрывалась между верностью мужу и верностью семье и жителям городка, которых знала всю свою жизнь. Но Алекс чувствовал, что недоговаривает она очень многого.

Она отдала письмо одному из матросов, которых в Уорбруке было множество, и надеялась, что таким образом оно дойдет до Алекса и он вернется домой. Алекс получил письмо вскоре после того, как они пришли в Италию. За три недели до этого шхуна, на которой он вышел из Уорбрука более четырех лет назад, затонула, и он проводил время на солнечном итальянском берегу, не слишком утруждая себя поисками офицерской должности на другом судне.

Там-то он и встретился с Николаем Ивановичем. Члены семьи Ника в России были кузенами царицы, и Ник считал, что всем в мире это должно быть известно, и полагал, что его положение обязывало их относиться к нему с благоговением и послушанием.

Алекс вмешался и спас толстую шею Ника от шайки странствующих моряков, которым не понравилось, как Ник отозвался о них. Алекс выхватил шпагу и кинул ее Нику, затем вынул из-за пояса два ножа, по одному в каждую руку. Вдвоем они начали отбиваться.

На это им потребовался час, и когда они закончили, то все были в крови, одежда разорвана в клочья, а они стали друзьями. Александр познакомился с русским гостеприимством таким же беспредельным, как и русское высокомерие. Ник взял Алекса на свой личный корабль, люгер, такой быстрый, что он был вне закона почти во всех странах — он обгонял любое другое судно. Но никто не обращал внимания на русских аристократов, потому что они жили по своим собственным законам.

Алекс устроился на роскошном корабле и несколько дней наслаждался тем, как его обслуживали: каждое желание Алекса предупреждала армия запуганных слуг, которых Ник привез с собой из России.

— Мы в Америке другие, — сказал Алекс Пику после пятой кружки эля. Он заговорил о независимости американцев, о том, как они создавали свою страну в краю первозданной дикой природы. — Мы воевали против французов, индейцев, против всего мира и победили! — Чем больше он пил, тем больше восторгался славными делами Америки. После того как они с Ником разделались с большей частью бочонка с элем, Ник достал сосуд с прозрачной жидкостью, которую он называл водкой, и они принялись за нее. Даже если о русских не сказать ничего больше, подумал Алекс, хватит и того, что пьют они, как вряд ли кто другой сумеет.

Письмо было доставлено на корабль на следующее утро, когда голова Алекса раскалывалась от адской боли, а во рту был столь гнусный вкус, словно он нахлебался вонючей трюмной воды.

Ник стоял на верхней палубе, изливая животную злобу на согнувшихся в раболепном поклоне слуг, когда Элиас Дауни запросил дозволения подняться на борт и переговорить с Александром. Это отвлекло Ника от громких команд, а любопытство и желание узнать, что за важное послание прибыло на судно, подвигло сопроводить посланца внутрь корабля.

Глаза Алекса буквально полезли на лоб, когда Ник наполнил водкой три стакана и поставил их перед ними на стол.

На время Алекс забыл о головной боли, чтобы уловить смысл известий из Уорбрука, которые доставил Элиас. Он наскоро пробежал глазами письмо сестры, где недомолвлено было больше, чем сказано, но Элиас многое объяснил сам.

— Замуж она вышла за само зло, сущего дьявола во плоти, и он нас всех вознамерился обездолить и пустить по миру, — толковал тем временем Элиас, — он уже отобрал корабль у Джосайи под предлогом, что на судне якобы перевозили контрабанду. И так ловко законы повернул и все это дельце обтяпал, что нам к нему подступиться и подумать было не сметь. Даже если бы Джосайя и наскреб шестьдесят фунтов на штраф, этот хитрован, твой шурин, подал бы на него в суд и все равно по суду отнял корабль. А ведь все, что в жизни у Джосайи и было, так этот корабль. Теперь он без гроша мыкается.

— Ну а что же мой отец? Что он сделал? — спросил Алекс, подавшись вперед в нетерпении. — Не могу представить, чтобы он хоть и зятю своему позволил отнять у человека его корабль.

Веки Элиаса отяжелели и смыкались от выпитой водки, которой угостил его Ник.

— Слух прошел, что обезножел он. А то, говорят, что-де и подрезали ему ходули-то. Нынче с постели не поднимается. По правде, и не чаял уж никто, что выкарабкается, ан вишь ты, сдюжил мужик, жив остался. И то сказать, жив ли? Бревном в кровати все время, в рот ни крошки не берет. В доме Элеонора всем заправляет.

— Таггерт! — с издевкой произнес Алекс. — Они что же, все еще живут в своей халупе возле затона и, как и прежде, не могут управиться с чертовой дюжиной своих анафемских деток?

— Джеймс отправился в плавание на своей посудине пару лет назад, а Нэнси померла родами меньшого Таггерта. Которые из парней в море ушли, но все едино — их там чертова куча осталась. Элеонора приглядывает за твоим отцом, а Джесс промышляет в гавани. Они-то семью и кормят. Да о таггертовской гордыне ты знаешь, они милостыню ни от кого не принимают. Эта Джесс та еще штучка. Только она еще и может перечить твоему шурину. Да только Таггертам все едино, от того ничего не светит. С них хоть как — взять нечего.

Алекс и Элиас обменялись понимающими улыбками. Семья Таггертов была притчей во языцех всего города. Они были превосходным примером заблудших. И какое бы несчастье с вами ни приключилось, всегда можно было сравнить собственные напасти с положением и житьем Таггертов, чтобы убедиться, что есть люди, которым куда хуже, чем вам. И не сыскать было кого-то беднее и грязнее Таггертов, однако свое нищенство они, как лохмотьями, прикрывали гордыней.

— А что, норов у Джессики все, как и прежде, горяч? — тихо спросил Алекс, улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям об этом замурзанном существе женского рода, выдернувшем его из реки покойно текущей жизни. — Ей лет двадцать, должно быть, не так ли?

— Да, около того. — Веки Элиаса совсем слипались.

— И она до сих пор не замужем?

— Видать, никто таггертовского выводка не желает, — ответил Элиас, и речь его была уже сонно-невнятной. — Давненько ты Джессику не видал. Изменилась она.

— Что-то я очень сомневаюсь в этом, — сказал Алекс в то время, как голова Элиаса упала на грудь, и он заснул. Алекс взглянул на Ника. — Придется мне ехать и разобраться во всем этом. Марианна просит меня вернуться домой и помочь им. Не думаю, что так уж все плохо. Батюшка мой привык считать Уорбрук своей вотчиной, а теперь ему приходится делить власть с кем-то еще, ясное дело — ему это не по праву! Но если же и вправду кто-то из этих Таггертов сует нос в его дело и еще волну гонит, не удивлюсь я, если там началась буча. Да, придется мне ехать и все выяснить самому. Я слышал, что недель через шесть отплывает корабль в Америку. Вполне возможно, что капитан еще не успел набрать команду.

Ник опрокинул в себя остатки водки из стакана.

— Я возьму тебя с собой. Мои родители пожелали, чтобы я повидал Америку, помимо прочего, у меня там родственники, которых я должен навестить. Я отвезу тебя в твой городок, и ты сам узнаешь, что там происходит. Хороший сын должен быть послушен отцу.

Алекс улыбнулся Нику, чтобы не показать, насколько он расстроен известием об увечье отца. Он не мог вообразить его, этого исполина с трубным, требовательным голосом прикованным к постели калекой.

— Чудесно, — сказал Алекс. — Я буду просто счастлив отправиться с тобой.

Минуло несколько недель после этого разговора, и вот теперь, когда до швартовки осталось несколько часов, Алекса снедало нетерпение вновь увидеть родные края.

Деловая жизнь била ключом в Нью-Сассексе. Не смолкал шум от причаливающих кораблей, скрипа лебедок, криков и споров докеров на пристани, подхватывавших своими крючьями тюки из трюмов разгружавшихся судов. Запахи протухшей рыбы и давно не мытых человеческих тел смешивались со свежим солоноватым ветром с моря.

Ник потянулся, и солнечные блики заиграли на золотом шитье его мундира.

— Ты будешь желанным гостем у моего кузена. Делать ему в общем-то совершенно нечего, и посему, полагаю, он будет просто счастлив принять тебя.

— Искренне признателен, но полагаю, я сразу отправлюсь домой, — ответил Алекс. — Мне не терпится поскорее увидеть отца, да и разобраться, что вынудило мою сестру оказаться вовлеченной в эту ситуацию.

Они расстались на пристани. Алекс пустился в далекий путь налегке, с одной сумкой на плече. Прежде всего он хотел купить коня, а уж потом позаботиться о перемене платья. Весь его гардероб остался в Италии, а после встречи с Ником он предпочитал носить простую удобную матросскую одежду, широкие просторные штаны и блузу — Эй ты! Стой, где стоишь! — заорал на Алекса один из шести английских солдат, стоявших неподалеку. — Куску дерьма, вроде тебя, лучше не переть на рожон!

Алекс и опомниться не успел, как один из них внезапно сильно толкнул его в спину. От этого толчка сумка слетела с плеча Алекса, он рванулся за ней, но тут же получил еще один удар в спину и упал ничком в самую грязь. Под довольный гогот солдат Алекс приподнялся, отплевываясь.

В мгновение ока он вскочил на ноги и рванулся было к неторопливо удалявшимся красномундирщикам, как сильная рука тяжело опустилась ему на плечо.

— На твоем месте я бы этого не делал. Ярость застилала глаза Алекса, он даже не разглядел моряка, стоявшего подле него.

— У них есть на это право, а вот ты накличешь на себя беду куда большую, коли рванешь за ними.

— Какое такое они имеют право? — сквозь зубы процедил Алекс. Теперь, взяв себя в руки, он вновь обрел способность разумно оценивать ситуацию. Солдат было шестеро, а он один.

— Они солдаты его величества, и они имеют право делать что хотят. А вот ты угодишь в тюрьму, если столь же глуп, как и эти солдафоны.

Алекс оставил без ответа совет моряка, и тот, пожав плечами, пошел восвояси.

Алекс еще раз прожег взглядом спины солдат, поправил на плече сумку и двинулся в путь. Он попытался представить себя чистым, едущим верхом на хорошей лошади.

Проходя таверну, Алекс ощутил пряный аромат ухи и понял, что проголодался.

Не прошло и минуты, как он уже сидел за нечистым столом, хлебал очень горячее и пахучее рыбное варево из глубокой деревянной плошки и вспоминал пиршества с Ником.

Как они едали золотыми приборами с тарелок тончайшего, просвечивающего фарфора!

И тут совершенно неожиданно острие сабли кольнуло горло Алекса. Подняв глаза, он увидел того самого солдата, что спровадил его в грязь несколькими минутами раньше.

— Так-так, опять наш малютка матросик, — съязвил любитель бить в спину. — Я было подумал, ты надолго отсюда убрался. — Чванливая насмешка на лице молодого солдата сменилась злобой. — Вста-а-ать! Это наш стол!

Руки Алекса медленно опустились под край столешницы. Оружия при нем не было, оставались быстрота и ловкость. Прежде чем англичане поняли, что происходит, стол взлетел в воздух, сшиб переднего и тяжело приземлился на ногу завопившего от боли солдата. Остальные тут же впятером атаковали Алекса.

Он сумел сбить с ног двоих, затем подхватил висевший на огне массивный котел. Металлическая ручка обожгла ему руку, но куда больше досталось солдату, в грудь которого котел угодил. Алекс собрался опробовать прочность стула на голове пятого вояки, когда трактирщик огрел его здоровенной кружкой.

Он грациозно свалился на пол.

Ковш холодной грязной воды вывел Алекса из мучительного небытия. В голове шумело, и было трудно открыть глаза. Первым из вернувшихся ощущений был запах, который только уверил Алекса в том, что он попал в ад.

— Поднимайся. Ты свободен, — сказал кто-то сиплым голосом, когда Алекс попытался сесть. Он попробовал приоткрыть один глаз, но снова зажмурился от нестерпимо резкого блеска.

— Алекс, — снова сказал сиплый голос, принадлежащий, как он припомнил, Нику. — Я пришел вытащить тебя из этой дыры, но будь я проклят, если собираюсь нести тебя на себе Вставай и следуй за мной.

Блеск исходил от нескольких фунтов золота, покрывавшего мундир Ника. Алекс узнал один из тех мундиров, в которые его друг облачался, когда хотел получить что-либо от кого-либо. Короче, произвести впечатление, что ему обыкновенно и удавалось, благодаря, как говорил Ник, внушительности русской формы.

Однако по тем же самым причинам, что незамедлительно осознал Алекс, Ник не был расположен пачкать мундир, даже помогая товарищу.

Хотя голова Алекса явно не желала держаться на плечах, он сумел выпрямиться и встать. До его сознания начал доходить тот факт, что он в тюрьме, омерзительном каменном мешке со столетней соломой на полу и Бог весть чем в углах. Стена, на которую Алекс оперся поднимаясь, была ледяной и осклизлой на ощупь, и эта слизь не замедлила пристать к ею руке.

Тем не менее он сумел последовать за Ником, держась на удивление прямо, прочь из тюрьмы, к яркому сиянию дня. Великолепный экипаж, запряженный не менее великолепными лошадьми, ожидал их снаружи. Один из слуг Ника помог Алексу подняться в коляску. Едва он уселся, как Ник принялся бушевать.

— Не желает ли сударь знать, что они собирались повесить кое-кого сегодня утром? — рычал Ник. — Я совершенно случайно услышал о тебе. Один знакомый старый моряк видел, как ты сошел с моего корабля, а потом отчаянно бился с теми солдатами. Он сказал, ты опрокинул стол на одного. И кстати сказать, изволил сломать ему ногу. Возможно, ее теперь придется отнять. Другого — опалил, как свинью. А третий? Чем ты его? До сих пор не очухался. Алекс, человек в твоем положении не может позволить себе развлекаться подобным образом!

При этом заявлении Алекс поднял бровь. Ник, несомненно, подразумевал, что его общественное положение позволяет ему отвести душу любым возможным способом.

Алекс откинулся на подушки сиденья и смотрел в окно, пока Ник толковал о том, что ему надо и не надо было делать. Слушая вполуха, Алекс увидел, как английский солдат схватил молоденькую девушку и потащил за ближайший дом.

— Останови здесь, — сказал Алекс. Ник, который видел то же самое, приказал кучеру гнать, а когда Алекс попытался выпрыгнуть из экипажа, с силой прижал приятеля к сиденью. Алекс крепко, до боли сжал его руку.

— Они всего лишь быдло, — сказал Ник голосом, исполненным недоумения.

— Но они мое быдло, — прошептал Алекс.

— Пожалуй, я начинаю понимать, — задумчиво изрек Ник. — Но холопы всегда есть в запасе. Они быстро плодятся.

Алекс не удостоил ответом замечание Ника, показавшееся ему абсурдным. Ему было на редкость скверно, трудно сказать, от чего хуже — от удара трактирщика или того, что он наблюдал. До Алекса доходили ужасные слухи о происходившем в Америке, но он считал их досужими россказнями. В Англии любили посудачить о неблагодарных колонистах, нуждавшихся, как непослушные дети, в твердой руке руководителя и воспитателя. И хотя Алекс своими глазами видел, как перетряхивали и инспектировали грузы американских кораблей перед их возвращением на родину, он не слишком доверял слухам и почитал Их за сплетни.

Алекс полулег на мягкие подушки сиденья и постарался больше не смотреть в окно.

Они подъехали к большому дому в пригороде. Ник первым выпрыгнул из коляски, предоставив Алексу выбор: следовать за ним или продолжать сидеть в экипаже. Он был заметно сердит на товарища и, очевидно, счел свою помощь оконченной.

Алекс выбрался из экипажа, и камердинер Ника отвел его в комнату, где ждал огромный чан, полный горячей воды.

Он быстро разделся и погрузился в чан. И незамедлительно почувствовал себя лучше. Но по мере того как боль затихала, он вновь обратился мыслями к письму сестры. Алекс уже не считал, что оно просто продиктовано вспышкой женских эмоций, и начинал подозревать, что сказанное ею следует принять за чистую монету и что Уорбрук действительно нуждается в помощи. Элиас сказал, что корабль Джосайи отняли только по подозрению в перевозке контрабанды. Только по подозрению. Теперь Алекс верил этому.

Если простые солдаты его величества без всякого повода напали на безобидного моряка прямо на улице и открыто, не опасаясь наказания, средь бела дня посягнули на честь женщины, то что же тогда вытворяли королевские офицеры и облеченные властью чиновники?

— Я вижу, сегодняшние события никак не выходят у тебя из головы, — сказал Ник, входя в комнату. — Ну и чего же ты ожидал, выйдя на причал одетым как простой матрос?

— Человек имеет право носить одежду по нраву и чувствовать себя при этом спокойно и в безопасности.

— Типичное холопское рассуждение. Их доктрина, — сказал Ник, вздыхая. Он жестом приказал слуге распаковывать многочисленные сундуки и чемоданы. — Сегодня вечером ты воспользуешься гардеробом моего кузена, а завтра мы оденем тебя как подобает. Затем ты без опасений можешь отправляться домой.

Как обычно, предложение Ника больше походило на приказание. Не удивительно. Он не только всю жизнь отдавал приказы, но и привык к их неукоснительному исполнению.

После ухода Ника Алекс отмахнулся от слуги, державшего наготове купальную простыню с монограммой хозяина, и обернул ее вокруг бедер На дворе уже стемнело, но фонарщик исправно выполнял свою работу, и Алекс видел слонявшихся по улице солдат.

Они квартировали в домах горожан и приходили и уходили, когда заблагорассудится. То и дело Алекс слышал взрывы грубого хохота и звон бьющегося стекла.

Эти люди не боялись ничего. Им покровительствовал его величество. И если кто-то, как Алекс сегодня, пытался бороться с ними, то его ожидала другая привилегия, данная королевским солдатам, — право вешать без проволочек.

Они были англичанами. Американцы тоже были англичанами, но считались диким, невежественным стадом, нуждавшимся в пастухе.

Алекс с отвращением отвернулся от окна. Его взгляд случайно упал на приоткрытый дорожный сундук Ника. Сверху лежала черная, как ночь, рубаха.

А что, если кто-то отплатит им за террор? Око за око, подумал Алекс. Что, если человек в черном выйдет в темноту ночи и даст знать этой зарвавшейся солдатне, что они не могут безнаказанно измываться над колонистами?

Он принялся рыться в сундуке Ника и нашел пару черных панталон, под стать рубахе.

— Могу я полюбопытствовать, — послышался от дверей голос Ника, — что ты ищешь? Если драгоценности — напрасный труд, они спрятаны в надежном месте.

— Не надо так громко, Ник. Помоги мне лучше найти черный платок.

Ник подошел к Алексу и положил ему руку на плечо:

— Я хочу знать, что ты замышляешь.

— Я просто подумал, что, может быть мне удастся заставить этих «лаймиз» поволноваться. Из-за чего-нибудь вроде зловещего привидения.

— Понимаю. — Глаза Ника засияли. Идея Алекса явно пришлась ему по сердцу и нашла горячий отклик в загадочной русской душе. Ник открыл другой сундук. — Я никогда не рассказывал тебе про моего кузена, который проскакал галопом вниз по ступеням балюстрады нашего загородного имения? Лошадь, разумеется, сломала себе ноги, но это было просто замечательно!

Алекс перестал разглядывать рубаху, которую держал в руках, и посмотрел на Ника.

— А что теперь твой кузен?

— Помер. Все хорошие люди умирают молодыми. В другой раз он крепко выпил и решил выпрыгнуть на коне из окна второго этажа. Оба померли, и он, и лошадь. Хороший был человек.

Алекс воздержался от комментария относительно кузена Ника, занятый натягиванием на себя тесных черных панталон Ник был ниже и массивнее, но за годы балансирования на неверной палубе ноги Алекса превратились в сплошные мускулы, и, задуманные свободными, панталоны обтягивали их, как вторая кожа. Рубаха, с широкими рукавами и собранная на груди в складки, развевалась, как флаг.

— Эти, пожалуй, — сказал Ник, протягивая Алексу высокие, до колен, сапоги. — А вот и платок. — Он открыл дверь и крикнул куда-то вниз, в холл:

— Черный плюмаж сюда!

— Никому ни слова, ни единого слова, — произнес Алекс, падевая сапоги. Ник пожал плечами:

— А здесь и нет никого, только кузен с кузиной.

— И к примеру с сотню слуг.

— Кто обращает внимание на слуг? — Ник посмотрел поверх крышки сундука на слугу, подававшего пышный, траурного цвета плюмаж страусового пера.

— Герцогиня приносит свои соболезнования, — сказал слуга, выходя из комнаты.

В считанные минуты Ник облачил Алекса в черное с головы до ног. Он проделал отверстия для глаз в платке и повязал его Алексу, затем водрузил ему на голову большую треуголку. Перья плюмажа ниспадали пушистыми завитками с полей треуголки, закрывая лоб.

— Да, — сказал Ник и обошел вокруг Алекса, любуясь своей работой. — И что дальше? Какой план? Носиться по улицам, пугать солдат и расцеловывать девиц?

— Что-нибудь в этом роде. — Теперь, когда он был одет, Алекс начал думать, что же он, собственно, намеревался предпринять.

— В конюшне есть прекрасный вороной конь. Он в самом дальнем стойле. Когда вернешься, мы выпьем за… Мстителя. Да, мы выпьем за Мстителя. Теперь ступай, позабавься и возвращайся поскорее. Я голоден.

Алекс улыбнулся и, следуя указаниям Ника, спустился вниз и пошел к конюшне. Тьма окутала его, и благодаря черной одежде он растворился в ночи. Понемногу начал вырисовываться план. Алекс подумал о девушке, которую тащил на задворки солдат, подумал об отнятом у Джосайи корабле. Все три мальчика Монтгомери научились вязать свои первые морские узлы у Джосайи.

Конь, рекомендованный Ником, был сущим дьяволом. Он совершенно не был расположен позволить кому-либо ехать на себе верхом. Алекс обошел его, вскочил в седло, короткая схватка за первенство… он выиграл, конь подчинился. Они пулей вылетели из конюшни и поскакали на уличные огни.

Алекс тихим шагом направил коня параллельно главной улице, высматривая нуждавшихся в помощи. Случай не замедлил представиться. Семеро пьяных солдат окружили перед входом в таверну симпатичную молодую женщину, с руками, занятыми пивными кружками.

— Ну, поцелуйчик. Ма-аленький поцелуйчик, — пьяно бубнил один из солдат, тесня женщину.

Алекс, не тратя время на раздумья, выскочил из тени и поднял лошадь на дыбы. Вознесенные над их головами, сверкающие копыта разъяренного коня остановили солдат, а облаченный в черное, прорисованный светом уличного фонаря силуэт всадника со смутным ореолом вокруг головы принудил попятиться в страхе.

Алекс не думал менять голос, но заговорил, как прирожденный англичанин высшего сословия: не на том простонародном протяжном английском, что прижился в Америке за эти сто лет.

— Не кажется ли господам, что силы следует несколько уравнять? — произнес Алекс, обнажив саблю и наезжая на двух солдат, пятившихся от привидения на бешеном коне.

Двумя выпадами Алекс смахнул пуговицы с мундиров обоих солдат, и они звонко зазвенели на булыжнике мостовой.

Алекс подал коня назад, и пуговицы хрустнули под копытами. Он знал, что его успех в быстроте. Как только солдаты оклемаются, они начнут отбиваться или позовут подмогу.

Его клинок описал широкий полукруг, со зловещим свистом разрезая воздух, и застыл под подбородком третьего солдата.

— Думайте, прежде чем снова глумиться над американцами, иначе Мститель найдет вас. — С этими словами Алекс раскроил сверху донизу мундир солдата, не задев при этом его шкуру.

Алекс захохотал. Он смеялся, довольный победой, одержанной им над этими незадачливыми воителями, грозными только в куче. Продолжая довольно улыбаться под маской, он пришпорил коня и пустился рысью.

Но как ни был быстр его конь, пуля, пущенная ему в спину, оказалась быстрее. Алекс почувствовал, как что-то горячее пронзило ему плечо. Его качнуло назад, конь сбился с рыси, но Алекс удержал повод.

Он повернулся к женщине и солдатам, один из которых сжимал в руках еще дымящийся мушкет, и торжествующе крикнул:

— Вам никогда не поймать Мстителя. Он будет преследовать вас днем и ночью. Вам не избавиться от него!

Алекс решил, что более чем достаточно искушал сегодня судьбу, повернул коня и поскакал прочь. Тем временем ставни начали раскрываться, в окнах появились жители, как раз вовремя, чтобы увидеть человека в черном, пролетевшего мимо их домов. Позади Алекс слышал женский голос, может быть, принадлежавший спасенной им трактирной служанке. Но Алекс не разобрал, что именно она кричала, — он был слишком озабочен своим кровоточащим плечом.

Он ехал к окраине города, понимая, что ему придется избавиться от коня. Верхом на этом черном дьяволе он слишком приметен Возле доков, под прикрытием беспорядочно стоявших кораблей, путаницы такелажа и канатных бухт, он спешился, хлопнул коня по крупу и посмотрел, как тот помчался домой, в конюшню.

Алекс не мог осмотреть свою рану, почувствовал, что теряет много крови, а вместе с ней и силы. Ближайшим безопасным местом был корабль Ника, пришвартованный неподалеку и охраняемый преданной командой.

Стараясь держаться в тени, он лавировал в скопище судов и слышал нарастающий людской гомон на улицах города. Казалось, все жители оставили свои дома и обыскивали улицы. Добравшись наконец до люггера Ника, Алекс молил Бога, чтобы команда пустила его на борт. Он знал, что русские бывают столь же необузданны в ярости, как и в своей любви и привязанности.

Беспокойство оказалось напрасным. Один из моряков заметил его с палубы, мигом спрыгнул на причал и помог Алексу подняться па борт. Вероятно, у них вошло в привычку втаскивать среди ночи на палубу друзей хозяина в заскорузлой от крови одежде. Алекс смутно воспринимал, как моряки почти внесли его на корабль, и уж совсем не помнил, как оказался в каюте.

Алекс открыл глаза и увидел, как в такт ритму морских волн знакомо покачивалась под потолком каюты лампа.

— Хорошо, похоже, ты еще поживешь. Алекс немного повернул голову и увидел Ника, без мундира, в одной рубашке, испачканной спереди кровью.

— Который теперь час? — спросил он приятеля. Попытался сесть, но ощутил такое головокружение, что упал обратно на подушки.

— Вечереет, — Ник поднялся, подошел к тазу с водой и принялся старательно мыть руки. — Ты едва не умер прошлой ночью. Пришлось повозиться, выколупывая из тебя пулю.

Алекс прикрыл глаза и подумал о своей дурацкой эскападе в образе Мстителя.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я еще на некоторое время воспользуюсь твоим гостеприимством. Похоже, я смогу ехать в Уорбрук лишь через день или два.

Ник вытер руки полотенцем.

— Мыс тобой совершенно не отдавали себе отчета в последствиях нашей вчерашней затеи. Этот город чертовски нуждался в герое, и они его заполучили. Это — ты. Они возвели тебя в сан героя, и теперь на каждом шагу только и слышишь — «Мститель то. Мститель се». Такое впечатление, что Мстителю приписывают все действия против англичан за последние десять лет.

Алекс застонал от отвращения.

— Это далеко не все. Англичане на твои поиски бросили всех своих солдат. Распространяются объявления с приказом о твоем аресте и незамедлительном расстреле. Сегодня утром они уже дважды побывали здесь и пытались обыскать мой корабль.

— Тогда я лучше пойду, — сказал Алекс, пытаясь сесть, что удалось ему с большим трудом. Он был слишком слаб от большой потери крови и отвратительной, дергающей боли в плече.

— Я умерил их пыл, угрожая войной с моей страной Алекс, едва ты ступишь на сходни, они тебя просто изрешетят. Ты бы видел, как упорно они ищут некоего высокого, темноволосого, худощавого господина.

Взгляд Ника обжег Алекса.

— И эти канальи знают, что ты ранен.

— Я понимаю, — сказал Алекс, сидя на краю постели. И он действительно все понимал. Понимал, что смотрит в отвратительную рожу смерти, но не может больше оставаться здесь, навлекая неприятности на друга. Он попробовал встать, тяжело опершись о спинку стула.

— У меня есть план, — сказал Ник. — У меня нет ни малейшего желания затевать гонки с английским флотом, и будет лучше позволить им обыскать судно.

— Да, конечно. По крайней мере, это избавит меня от необходимости выходить самому, что несколько затруднительно, — сказал Алекс, пытаясь улыбнуться.

Ник отмахнулся от притворно легкомысленного замечания Алекса.

— Я послал за одеждой моего кузена. Он толстяк и любит наряды поцветастее.

Алекс поднял бровь при этом замечании. По его мнению, гардероб Ника вызвал бы зависть даже у павлина. На что же тогда, интересно, похоже одеяние его кузена?

Ник продолжал:

— Думаю, если мы подложим подушки, зальем в тебя побольше виски — для подкрепления, водрузим на твою черную шевелюру напудренный парик, то ты вполне выдержишь эти смотрины с обыском.

— А почему бы мне просто не сойти с судна во всей этой маскировке?

— А что потом? Тебе нужна помощь, а помогать тебе означает рисковать жизнью И как ты думаешь, многие из твоих американцев устоят от соблазна получить пятьсот фунтов награды, объявленной за твою голову? Нет, ты останешься здесь со мной, на моем корабле, и мы вместе поплывем в этот твой Уорбрук. Есть там кто-нибудь, чтобы позаботиться о тебе?

Алекс сел, опираясь спиной о стенку каюты, чувствуя себя вдвое слабее, нежели когда он только пришел в себя. Он подумал об Уорбруке, основанном его дедом, большей частью которого владел ныне его отец. Там жили люди, бывшие его друзьями, которых он знал всю свою жизнь, — и он сам был один из них. Если он был храбр, они — вдвое храбрее. Нет, английские солдаты не могли поставить на колени Уорбрук.

— Да, там есть кому мне помочь, — сказал наконец Алекс.

— Тогда давай-ка мы тебя оденем. — Ник открыл дверь каюты и велел слуге принести нужную одежду.

— Алекс, — мягко проговорил Ник. — Мы — здесь. — Он с сочувствием смотрел на друга. Последнюю неделю Алекса трепала жестокая лихорадка, и теперь он выглядел, словно месяц пил без просыпа: глаза налились кровью, кожа высохла и покраснела, а мускулы стали слабыми и дряблыми.

— Алекс, нам опять необходимо одеть тебя в платье моего кузена. Солдаты все еще ищут Мстителя, и я боюсь, они могли добраться и сюда, на север. Ты меня понял?

— Да, — пробормотал Алекс. — Ты увидишь, в Уорбруке обо мне позаботятся.

— Надеюсь, ты прав, — сказал Ник. — Боюсь, они могут на самом деле поверить тому, что увидят. — В словах Ника имелась большая доля истины. Смешной толстяк в объемистом парчовом пальто и огромном парике совершенно не был похож на красивого молодца, прибывшего спасти родной город от злодея шурина.

— Ты увидишь, — еле выговорил Алекс языком, заплетающимся от бренди, влитого в него Ником в предверии вероятного появления английских солдат. — Они знают меня. Они помрут со смеху, когда я покажусь в таком виде, но поймут, что это не без причины. Они позаботятся обо мне, пока это проклятое плечо не заживет. Я только молюсь, чтобы они ненароком не выдали меня солдатам. Но они знают: ни один Монтгомери никогда не одевался, как павлин. Они смекнут, что на то были серьезные причины.

— Да, Александр, — сказал Николай успокаивающим тоном. — Надеюсь, ты прав.

— Конечно. Сам увидишь. Я знаю этих людей.

Глава 2

Не понимаю, почему я должна встречать его, — в тысячный раз говорила Джессика Таггерт своей сестре Элеоноре. — Александр никогда ничего не значил для меня — ничего хорошего, я имею в виду.

Элеонора молча затянула шнурки корсета Джессики. Она считалась очень хорошенькой, но Джессика красотой затмевала ее, как и всех остальных женщин в городе.

— Тебе придется пойти, потому что семья Монтгомери была очень добра к нам. Слезай оттуда немедленно, Салли! — одернула Элеонора свою расшалившуюся четырехлетнюю сестру, продолжая помогать Джессике надевать платье.

Дом Таггертов был всего лишь крохотной хибаркой, ухоженной ровно настолько, насколько этого могли добиться две работающие женщины, обремененные ответственностью и заботами о семи младших братьях и сестрах. Их жилище стояло на самой окраине города, на берегу маленькой бухты. Никто не жил по соседству: не потому, что семья предпочитала одиночество, просто когда восемнадцать лет назад на свет появился пятый громогласный и грязный Таггерт и конца этому не предвиделось, люди перестали селиться рядом.

— Натаниел! — прикрикнула Джессика на девятилетнего брата, который водил перед лицом младшей сестры веревочкой с тремя жирными и сердитыми пауками. — Если я встану, то ты пожалеешь об этом.

— Зато не надо будет встречать Александра, — съязвил Натаниел, мудро не замедлив оставить дом после того, как бросил пауков на сестру — Стой спокойно, Джесс, — сказала Элеонора. — Как, по-твоему, я затяну все эти шнурки, если ты все время крутишься?

— Не очень-то мне и нужно это платье. Я действительно не понимаю, почему я должна идти. Мы не нуждаемся в милосердии личностей вроде Александра Монтгомери.

Элеонора глубоко вздохнула:

— Ты не видела его с тех пор, как вы были детьми. Может, он изменился.

— Ха? — Джессика отошла от сестры, чтобы поднять младшего брата Сэмуеля с пола, на котором он нашел и пытался запихнуть в рот какую-то непонятную штуковину. Она увидела в его пухлой грязной ручке одного из пауков Натаниела. — Такие, как Александр, никогда не меняются. Десять лет назад он был напыщенным всезнайкой, таким же, уверена, и остался. Коль скоро Марианне понадобилось заполучить домой одного из братьев, чтобы помочь ей уйти от этого типа, за которого она имела глупость выйти замуж, почему бы ей не обратиться к одному из старших братьев? Одному из хороших Монтгомери.

— Думаю, она написала всем, но Алекс первым получил письмо. Посиди спокойно, пока я распутаю твои волосы. — Элеонора взяла в руки волосы сестры с чувством зависти. Другие женщины прибегали к всевозможным ухищрениям и тратили многие часы на то, чтобы их волосы хорошо выглядели, а Джессика беспечно подставляла свои солнцу, соленому ветру, морской воде — и они были красивее, чем у кого-либо еще. Густая мягкая светлая копна, сияющая на солнце.

— Ох, Джесс, если бы ты только захотела, то могла бы заполучить любого мужчину.

— Пожалуйста, не начинай снова, — отрезала Джессика. — Почему бы тебе самой не завести мужа? Такого богатенького, который бы поддержал нас и всех детей?

— В этом городе? — криво усмехнулась Элеонора. — В городе, который боится одного человека? В городе, который сдался на милость такому типу, как Питман?

Джессика встала и откинула волосы с лица. Немногие женщины могут позволить себе роскошь носить гладкую прическу и при этом оставаться красивыми, но Джессике это удавалось без труда.

— Мне эти трусы нужны не больше, чем тебе. — Она опустила маленького Сэмуеля на пол. — Но, по крайней мере, я не настолько глупа, чтобы думать, что один человек, особенно такой, как Александр, выручит нас. Думаю, все помнят Монтгомери как клан, а не как отдельных людей. Я не могу не согласиться, что никогда не было более великолепной семьи, чем Сэйер и его два старших сына. И я плакала не меньше любого из вас, когда они ушли в море, но не проронила и слезинки об Александре.

— Джессика, не думаю, что ты справедлива к нему. Что тебе сделал Александр такого, что ты так его не любишь? О его детских проказах лучше вообще забыть. Если серьезно относиться к таким вещам, то Натаниела надо было повесить года четыре назад.

— Дело в его отношении. Он всегда считал себя лучше всех остальных. Его братья и отец работали бы с любым. Александр думал, что он слишком хорош для этого. Его семья была самой богатой в городе, но он единственный придавал этому значение.

— Не понимаю, о чем ты говоришь? Это ты швырнула ему в лицо тех омаров, что он принес нам. Я никогда не могла понять этой выходки. Ведь нам всегда помогал весь город.

— Зато теперь не помогает никто! — воскликнула рассерженно Джессика. — Да, я говорю о милосердии, когда день за днем живешь подношениями, когда в доме всегда пусто. Единственное, что всегда в избытке — это желание поесть, согреться… И еще этот папаша, который возвращается домой каждые девять месяцев только для того, чтобы сделать очередного ребенка. — Она остановилась, чтобы успокоиться. — Александр хуже всех. Чего стоила его самодовольная ухмылка, каждый раз когда он приносил мешок муки. С каким превосходством он всякий раз смотрел на нас. А эта его манера вытирать свои панталоны, стоило только кому-нибудь из детей подойти к нему поближе.

Элеонора улыбнулась:

— Джесс! Хочешь не хочешь, а приходилось отряхивать кому юбку, кому штаны, а то и волосы каждый раз, когда, как ты говоришь, кто-то из младших детей подходил поближе. Думаю, ты несправедлива. Александр не хуже и не лучше, чем остальные мужчины в его семье. Может, все дело в том, что между вами только два года разницы и он для тебя не столько Монтгомери, сколько твой ровесник.

— Акула ему ровесник, а не я. Элеонора округлила глаза.

— Но ведь это он помог Патрику устроиться юнгой на «Фэйр Мэйден».

— Да он бы что угодно сделал, лишь бы избавиться еще от одного Таггерта. Ты готова?

— Я уже давно готова. Давай договоримся. Если Александр окажется тем самым надутым бездельником, каким ты его себе представляешь, я испеку тебе три яблочных пирога на будущей неделе.

— Пироги уже мои. Он со своим высокомерием, вероятно, ждет, что мы будем по очереди целовать его руку. Я слышала, он был в Италии. Может, даже встречался с папой римским и научился от него кое-чему. Как ты думаешь, на нем будет надушенное кружевное белье?

Элеонора проигнорировала замечание сестры.

— Если выиграю я, ты будешь всю неделю ходить в одном платье и будешь поласковее с мистером Клаймером.

— С этой старой селедкой? Ну ладно, будь по-твоему, не имеет значения. Я все равно выиграю. Этот город скоро увидит, кто такой Александр, когда он один, а не прячется за своими братьями и отцом. Во всей своей красе: помпезный, самодовольный, ленивый, — она остановилась на полуслове, потому что Элеонора вытолкнула ее за дверь.

— Да, Натаниел, если не присмотришь за младшими, ты у меня получишь, — бросила Элеонора через плечо, выходя из дома.

На подходе к пристани Элеонора уже почти тащила Джессику. Джесс привела ей тысячу причин, по которым она должна вернуться, вроде рваных сетей, парусов, срочно нуждавшихся в починке.

— Ну, Джессика, — сказала Эбигейль Уэнтворт, когда сестры Таггерт ступили на причал, — вижу, ты не можешь дождаться, когда снова увидишь Александра.

Джессика разрывалась между желаниями закатить Эбигейль оплеуху или сбежать с пристани. Эбигейль, вторую по красоте девушку в городе, крайне раздражало, что первенство принадлежало Джессике. И она не упускала случая напомнить Джесс о том, что ей всего лишь шестнадцать, в то время как Джесс увядает старой девой в свои двадцать два. Джессика одарила Эбигейль любезнейшей улыбкой и уже приготовилась высказать все, что думает о ней, но Элеонора схватила ее за руку и утащила прочь.

— Не хватает только, чтобы вы устроили скандал сегодня и стали посмешищем всего города. Я хочу, чтобы этот день был хорошим для Монтгомери. Доброе утро, госпожа Гуди, — заулыбалась она. — А вот и корабль, который мы ждем.

При виде судна Джессика открыла от изумления рот.

— Вы только посмотрите, какой узкий корпус. Уверена, это против правил. Интересно, а Питман видел его? Он, вероятно, конфискует судно, и где тогда окажется твой драгоценный Александр?

— Он не мой. Если бы он был чьим-нибудь, то Эбигейль не пришла бы встречать его.

— Это точно, — вздохнула Джессика. — С каким бы наслаждением она наложила руки на восемь тысяч футов пристани семьи Монтгомери. Куда это смотрит народ?

Элеонора повернулась и увидела застывших в изумлении людей. Потом толпа начала распадаться на части. Народ расходился буквально с раскрытыми ртами, но в полном молчании. Никто не произнес ни слова.

В это время сестры заметили, как по направлению к ним движется человек. Он был одет в камзол канареечно-желтого цвета, расшитый золотыми цветами и листьями. Камзол обтягивал огромный живот, и солнечные лучи вспыхивали всеми цветами радуги, отражаясь от переплетений шитья. Панталоны на нем были изумрудно-зеленые. Кудри непомерно большого парика спускались ниже плеч. Он шел по пристани, заметно покачиваясь явно оттого, что слишком много выпил.

Люди решили, что это очередной чиновник из Англии, но Джессика моментально узнала его. Никакой парик или живот не могли скрыть от нее властного выражения лица Монтгомери. Несмотря на сотню футов лишнего веса, она разглядела характерные черты, унаследованные Александром от деда.

Джессика выступила вперед, придерживая юбки, чтобы видели ее. Она всегда знала, что Александр был гнилым плодом в семействе Монтгомери. И вот доказательство налицо. Во что он превратился без опеки отца.

— Доброе утро, Александр, — сказала она громко со смехом в голосе. — Добро пожаловать домой. Ты ничуть не изменился.

Он стоял и смотрел на нее, непонимающе моргая. Его глаза были красными от пьянства, неожиданно его качнуло так сильно, что темноволосому, простого вида человеку при нем пришлось поддержать его.

Джессика отступила на шаг, оглядела Алекса сверху донизу, подбоченилась и принялась хохотать. Через минуту к ней присоединилась вся пристань.

Они не смогли остановиться, даже когда появилась Марианна Монтгомери. Она замерла, увидев Александра.

— Здравствуй, Мэри, моя дорогая, — произнес Алекс с блуждающей улыбкой, и вновь человек в грязной рубахе был вынужден поддержать его. Марианна смотрела на брата не веря своим глазам. Толпа прекратила смеяться. В то время как Алекс пытался сохранять улыбку, изумление на лице Марианны сменилось ужасом. Наконец она закрыла лицо платком и разрыдалась. Громко всхлипывая, она со всех ног бросилась прочь с пристани.

Это отрезвило толпу. Они одарили Алекса и его павлиний наряд пренебрежительными взглядами и вернулись к работе. Казалось, только ветер разносит слова: «Бедный Сэйер!» и «Хорошо, что его братья другие».

Через несколько минут на пристани осталось только четверо: Джессика, получавшая от всего этого истинное наслаждение, — она-то всегда говорила, что Алекс не так хорош, как всем кажется, — нахмурившаяся Элеонора, растерянный Александр и тот здоровяк при нем в грязной рубахе.

Джессика просто стояла с торжествующей усмешкой на лице, в то время как глаза Алекса начали проясняться. Он обернулся к ней.

— Вы все ошибаетесь, — прошептал Алекс. Улыбка Джесс стала шире.

— О нет, Александр, это твоя ошибка. Наконец ты показал свое истинное лицо. Ты годами их всех дурачил, но не меня. Кстати, скажи, кто твой портной, — она обернулась к сестре:

— Не хотела бы ты завести себе нижнюю юбку такого цвета?

Элеонора сделала младшей сестре страшные глаза.

— Ты сказала достаточно, Джессика. Джесс изобразила саму невинность.

— Не понимаю, что" ты имеешь в виду. Я просто любуюсь его одеждой. Никто в Уорбруке не носит париков уже много лет. — Она улыбнулась Александру своей самой приятной улыбкой. — Не смею больше задерживать вас, должно быть, вы голодны, — она многозначительно посмотрела на его огромный живот. — Это требует постоянной тренировки.

Александр рванулся схватить ее за горло, но Ник остановил его.

— Бог ты мой, — продолжала насмешничать Джессика, — у птенчика есть коготочки.

— Я отплачу тебе за это, Джессика Таггерт, — сказал, задыхаясь, Александр.

— Чем? Тортами с кремом?

Элеонора вмешалась прежде, чем Алекс успел ответить.

— Все в порядке, Александр, давайте мы проводим вас домой. Вы, там, — обратилась она к Николаю, — заберите его багаж. Извольте позаботиться о своем хозяине. А ты, Джессика, добудь нам что-нибудь на обед. Займись-ка этим.

— Да, мэм, — ответила Джесс. — Слава Богу, что я не принадлежу к семейству Монтгомери и мне приходится кормить только полдюжины детей. Но это… — она опять посмотрела на большой живот Алекса.

— Иди, иди! — выпроваживала Элеонора Джессику, которая покидала пристань, счастливо посвистывая и не забыв напомнить сестре про обещанные пироги. Элеонора взяла Алекса под руку, ни словом не упрекнув его за то, что был слишком пьян, чтобы идти самому Человек, который, как она думала, был слугой, остался позади на пристани.

— Как его зовут? — спросила Элеонора Алекса.

— Николай, — процедил тот сквозь зубы. От гнева его лицо покраснело, а глаза стали темными.

Элеонора приостановилась, все еще держа руку Алекса.

— Николай, ты должен делать, что я говорю. Возьми вещи хозяина и ступай за мной. Изволь сделать это немедленно.

Несколько мгновений Ник стоял не двигаясь, затем смерил фигуру Элеоноры сверху донизу. Он едва заметно улыбнулся и отправился за маленьким чемоданом с вещами, которые одолжил у своего кузена для Алекса.

— Да, мэм, — сказал он ровным голосом, присоединившись к ним с вещами, и последовал позади них, разглядывая колыхание юбок Элеоноры.

— Бьюсь об заклад, он весит двести пятьдесят фунтов, и ни унцией меньше, — смеялась Джессика. Они сидели с Элеонорой на противоположных концах стола. Между ними расположились семь чумазых младших Таггертов всевозможных размеров и возрастов. Перед каждым стояла деревянная миска с горячей ухой и ложка, с которыми обращались так, словно они были из серебра. В ухе, сваренной без зелени и овощей, плавала только долго кипевшая рыба. Скудный запас овощей с прошлого лета был съеден, а до нового урожая было еще далеко.

— Что сказал Сэйер? — спросила Джессика, склонившись над миской и продолжая смеяться.

Элеонора строго взглянула на нее. Она работала у Монтгомери около четырех лет, а после смерти матери Алекса, два года назад, взяла на себя и все заботы по дому. На плечи Марианны, старшей из детей Монтгомери, засидевшейся в девках не то из-за своих крупных размеров, не то из-за властного характера, легла ответственность за отца-инвалида и большое бестолковое хозяйство. Но когда на таможню прибыл новый офицер Джон Питман и начал преследовать ее, Марианна забыла про все. Конечно, полгорода пыталось объяснить ей, что англичанину нужно богатство ее отца, но Марианна упрямо отказывалась что-либо слушать. Не потребовалось и двух недель после свадьбы, чтобы понять правоту людей, и теперь она несла бремя знания, что ответственна за многие из проблем Уорбрука. Она переложила все домашние обязанности на Элеонору и проводила большую часть времени в своей комнате, заканчивая одну вышивку за другой. Раз она не могла излечить недуг, причиной которого явилась, то пыталась полностью отстраниться от него.

— Не думаю, что мы должны обсуждать это теперь, — Элеонора бросила многозначительный взгляд на детей, которые не отрывали глаз от своих мисок, но прислушивались к каждому слову столь внимательно, что казалось, у них шевелились уши.

— Мистер Монтгомери сказал, что миссис Монтгомери всегда баловала их младшего сына и он предупреждал ее, что нечто подобное могло произойти, — сказал Натаниел. — Я думаю, он имел в виду одежду мистера Алекса и какой он толстый. Мисс Марианна много плакала. Элеонора, а кто такой этот Николай?

Элеонора внимательно посмотрела на юного Таггерта.

— Натаниел, сколько раз надо говорить тебе: не лезь в чужие дела. И вообще, ты должен был присматривать за Салли.

— Я тоже была там, — пролепетала Салли, — мы спрятались в…

Натаниел быстро закрыл рот своей младшей сестренке.

— Я приглядывал, но мне очень хотелось разузнать, кто такой этот Николай.

— Он служит у Алекса, насколько я понимаю, — произнесла Элеонора, — и не заговаривай мне зубы, я тебе тысячу раз говорила…

— Я что-то не вижу обещанного яблочного пирога, — прервала сестру Джессика. — Я больше слышать не могу об этом Александре Монтгомери. Он похож на жирного старого кита, выброшенного на берег, который наконец показал свое настоящее нутро. Натаниел, я хочу, чтобы ты завтра поставил в бухте ловушку и наловил омаров.

— Ну вот, опять я, — заныл Натаниел.

— А ты. Генри, — она обратилась к своему двенадцатилетнему брату, — пойди посмотри, не созрела ли ежевика, и возьми с собой Сэма. Филип и Израиль, вам придется завтра отправиться со мной за дровами вдоль побережья.

— За дровами на лодке? — переспросила Элеонора. — Ты думаешь, что сможешь? «Мэри Кэтрин» не выдержит такой большой груз.

Джессика недовольно выгнула спину, что она делала всякий раз, когда что-нибудь говорили про ее лодку Это было не Бог весть какое суденышко, и может быть, вполне справедливо однажды заметил Джалиль Симпсон:.

— «Мэри Кэтрин» может плавать, но делает это без всякой охоты.

Но это была ее лодка, единственная вещь, оставленная ей отцом помимо хлопот о братьях и сестрах, и она гордилась ею.

— Думаю, сможем, кроме того, нам нужны деньги. Кто-то должен платить за эти яблоки.

Элеонора посмотрела на миску, в которой лежал теперь кусок яблочного пирога. Время от времени она «одалживала» еду на кухне Сэйера Монтгомери. Нечасто и немного и всегда потом возвращала, но все равно чувствовала себя ужасно. Если Сэйер или Марианна узнали бы об этом, она уверена, они бы позволили ей забирать все, что оставалось на столе, но Сэйер был слишком занят собой и своим несчастьем, а Марианна поглощена чувством вины за те проблемы, которые она обрушила на город, выйдя замуж за английского таможенного офицера, чтобы думать о чем-либо еще.

В этот момент двухлетний Сэмуель решил обмотать волосы младшей сестренки Молли вокруг ложки и дернул посильнее. Это прервало беседу взрослых.

Александр проснулся на следующее утро, отвратительно себя чувствуя. Даже во сне гнев не оставлял его, и он в ярости стискивал зубы. Он не мог забыть вчерашней сцены на пристани: кровоточащее плечо, разглядывающие его люди, английские солдаты на взмыленных лошадях, которые явно искали кого-то, да еще это отродье Джессика Таггерт, потешавшаяся над ним, — он едва смог вынести все это. Как легко люди в его родном городе поверили в то, что он трус, каким считала его Джессика. Как быстро они забыли, какой он на самом деле.

Когда он пришел вредной дом, о нем уже успели порассказать. Марианна стояла на коленях, положив голову на кровать отца, и рыдала в голос. Сэйер едва взглянул на Александра и жестом выпроводил, как будто вид младшего сына вызывал у него такое отвращение, что он даже не мог говорить. Александр слишком ослаб от потери крови и был очень рассержен происшедшим на пристани, чтобы пытаться защититься. Повинуясь жесту отца, он вышел и последовал за Ником в свою комнату, где упал на кровать.

Даже вид Николая Ивановича, великого князя России, несущего багаж, не развеселил его. Он провалился в полусон, но желание придушить Джессику Таггерт и там не оставило его. А потом неожиданно ему пригрезилась картина безумной любви с ней. Когда она успела вырасти такой чертовски красивой? Но ужас от мысли, что он стал предметом насмешек красивой женщины, не способствовал его умиротворению.

И вот теперь с тяжелой головой и пульсирующим от боли плечом он лежал в кровати, уставившись в потолок. Часть его разума, крошечная часть, которую не затмила ярость, начинала потихоньку соображать. Возможно, факт, что все поверили в его отвратительный маскарад, ему на пользу. Он видел, что творилось в Нью-Сассексе, где английские солдаты правили городом. Он слышал о злодеяниях, совершенных против американцев, и что с ними обращались, как с непослушными детьми. Он видел, английские товары продавались в Америке в два раза дороже, хотя и были доставлены на американских судах, тогда как американский товар шел в Англии за бесценок.

Возможно, что-то похожее происходило, и в Уорбруке.

Первым желанием, когда он проснулся, было позвать Марианну, показать ей раненое плечо и признаться, что он Мститель. Он знал, что его сестра будет помогать, пока он не поправится, и защитит его от гнева англичан. Как бы ему хотелось видеть выражение ее лица, когда она узнает, что он не тот жирный пьяница, за которого она его приняла! Но теперь он осознал, какой опасности он подверг бы ее жизнь.

Александр повернулся, когда заспанный Ник вошел в комнату и опустился на стул.

— Эта женщина подняла меня до рассвета и заставила рубить дрова, — сказал мрачно Ник с некоторым недоумением в голосе. — Раньше мне приходилось лишь изредка видеть, как этим занимаются мои слуги, так что я не очень представлял, как это делается. А эта женщина вдобавок не из самых терпеливых.

— Джессика? — поинтересовался Александр. В его голосе звучало нечто большее, чем насмешка. Одна только мысль о том, что эта женщина сделала с ним, заставила его руки заболеть от желания сдавить ее красивую белую шею.

— Другая. Элеонора. — Ник опустил голову на руки.

Алекс и раньше видел Ника в разном настроении, и он знал, что лучшее, что он может сделать сейчас, — не дать Нику жалеть себя. Он с трудом сел в кровати, простыня соскользнула с его сильных широких плеч, открыв повязку.

— Надо, чтобы никто не узнал, что я не тот, кем им всем показался, — начал Алекс, — Я думаю остаться в этих павлиньих одеяниях до тех нор, пока мое плечо не заживет и не поутихнет интерес к Мстителю. Ты не мог бы предоставить мне слугу посмышленее и чтобы он не трясся при малейшей опасности?

Ник резко поднял голову:

— Все мои люди — русские, а русские ничего не боятся. Ты замышляешь опять стать Мстителем?

— Возможно. — Единственное, что занимало сейчас его мысли, это желание отплатить Джессике за ее смех. Он видел себя одетым в черное, карабкающимся в окно ее спальни, как он привязывает ее очаровательные белые руки к спинке кровати и…

— Ты меня слушаешь? — прервал его видение настойчивый голос Ника. — Никогда мне не встречался народ более нахальный, чем вы — американцы. Мне следовало бы отплыть домой прямо сейчас, пока мне еще один такой не попался. Но сам знаменитый Мститель обращается ко мне. Я пошлю мое судно обратно на юг, привезти побольше нарядов моего кузена и новый парик.

— Не забудь оставить одного из твоих хваленых слуг.

— Нет, — сказал Ник задумчиво, — эта игра занимает меня. Я останусь здесь и буду изображать твоего слугу. Я сохраню твою тайну. — Его глаза сузились. — И я заставлю эту Элеонору "Таггерт раскаяться в том, что она позволила себе сказать обо мне сегодня утром.

— Тогда договорились, — повеселел Алекс. — Мы останемся вместе. Я буду самым изнеженным мужчиной в Америке. А ты покажешь нам, американцам, как надо работать.

При последних словах Ник нахмурился:

— Если меня пошлют работать в поле, я откажусь. Ну, теперь мне будет что рассказать моей семье.

— Надеюсь, твоя семья верит тебе больше, чем моя. Не пора ли нам меня одеть? Я уже начинаю ненавидеть этот парик.

Глава 3

Александр позволил себе потратить на одевание много времени. После осмотра раны они с Ником приступили к наращиванию его объемов, пока атласные панталоны не обтянули бедра, а живот Алекса не стал выступать почти на фут, и наконец водрузили на его темные волосы тяжелый напудренный парик. Когда с этим было покончено, Алекс оказался упакован настолько плотно, что пот стекал с его лба.

— Не знаю, стоят ли они этого, — заметил он с горечью.

— Они — твой народ, — пожал плечами Ник.

— Который отвернулся от меня. — Перед глазами Алекса опять предстала смеющаяся над ним Джессика Таггерт. Если бы ее там не было, поверили бы люди его маскировке?

Пробило одиннадцать часов, когда он, тяжело переваливаясь с боку на бок, приковылял в гостиную дома Монтгомери, где множество людей ожидало его появления. Они делали вид, что только дела привели их во владение Монтгомери, но по их глазам Алекс видел — они ждали его. На мгновение у него перехватило дыхание. Алекс был уверен, что сейчас кто-то захочет и предложит ему прекратить маскарад, сейчас, когда он дома, среди друзей.

Но все, как один, старательно разглядывали стаканы, которые нянчили в руках.

Алекс бросил взгляд на Элеонору, которая руководила двумя женщинами, занятыми стряпней на открытом очаге. Общая комната в доме Монтгомери была своего рода комбинацией гостиной, кухни и конторы. С тех пор как семья Монтгомери завладела большей частью Уорбрука, все мало-мальски важные дела были связаны с ними. И в течение дня почти все жители города проходили через эту комнату по тому или иному делу. Сэйер Монтгомери следил, чтобы еда и напитки всегда ждали тех, кто приходил в его дом.

Два человека в углу комнаты, сидевшие на конце одного из двух столов, начали говорить довольно громко.

— Мой зять своими руками вырастил эту пшеницу, но перед тем как доставить ее в Испанию, я был должен останавливаться в Англии и выгружать всю пшеницу для их досмотра.

— А мне пришлось везти какао из Бразилии в Англию на инспекцию, чтобы получить разрешение доставить его в Бостон.

Они посмотрели поверх стаканов на Александра, но он притворился, что не слышит их. Они не сочли нужным отдать дань вежливости, напрямую обратившись к нему, так зачем же ему в таком случае показывать свою заинтересованность? И что, они ожидают, он должен сделать относительно английских законов? Складывалось впечатление, будто эти люди считали, что все еще живут во времена законов средневековья, а он — их лорд, обладающий привилегией лично обратиться к королю с жалобой.

— А я потерял свое судно из-за шестидесяти фунтов, — пожаловался Джосайя Грини.

Александр посмотрел на огромных размеров тарелку с едой, поставленную перед ним Элеонорой. Он чувствовал себя словно в театре, причем как будто он единственный в зрительном зале уже видел эту пьесу раньше и знал ее содержание. Александр ел и слушал монолог Джосайи.

Несомненно, тот произносил его в тысячный раз, но собравшиеся здесь вновь разыгрывали свои партии специально для него.

Они поведали, какой красивый корабль был у Джосайи и как он им гордился, но тот заступил дорогу Питману. Из-за участка земли, которым Джосайя владел и не хотел продавать. Питман заявил, что он якобы уверен, что у Джосайи полный трюм контрабандной зеленой краски. Он задержал корабль, но никакой краски не нашел. Тогда он среди ночи явился с дюжиной солдат в дом Джосайи и обшарил его от подвала до чердака. В ходе этого «обыска» разнесли погреб со всеми припасами, белье разрезали в клочья, переломали мебель и совершенно затерроризировали дочерей Джосайи. Он попытался получить свой корабль обратно, но ему было приказано выплатить залог в шестьдесят фунтов. Так как все его деньги были вложены в подобные залоги, которые он отдавал Питману всякий раз, как отплывал из Уорбрука, то Джосайя просто не мог наскрести еще шестьдесят фунтов. Друзья собрали для него деньги, но Джосайе предстояло доказать свою невиновность. Питман утверждал, что на борту судна была зеленая краска, Джосайя отрицал. Они представили свои иски на рассмотрение Колониального суда Адмиралтейства — и судно отдали Питману и его офицерам, так как Джосайя не мог доказать, что зеленой краски на борту корабля не было.

Слушая этот рассказ, Александр забыл о собственном жалком положении. Он посмотрел на Джосайю — человек совершенно разорен алчным англичанином, и все законно. Питман захотел землю Джосайи и получил ее. Причем прибрал к рукам и все остальное, что принадлежало семье Грини.

Алекс сидел, склонившись над тарелкой и сдерживая переполнявший его гнев, чтобы никто не заметил, какое впечатление произвели на него их слова, если уж хотел сохранить свою маскировку. Алекс чувствовал на себе их взгляды и надежду увидеть, что он именно тот, за кого они его принимали. Эти люди, как дети, считали, что кто-либо с фамилией Монтгомери может решить их проблемы и все опять пойдет как надо.

Алексу удалось скрыть свои чувства только потому, что дверь отворилась и в комнату вошла Джессика Таггерт с двумя корзинами, полными устриц.

Джессика бросила взгляд на людей; которые замерли, словно ожидая, что вот-вот грянет буря, и сразу поняла, что происходит.

— Вы что, все еще на что-то надеетесь? — рассмеялась она, переводя взгляд с одного лица на другое. — Все еще думаете, что этот Монтгомери вам поможет? Бог создал только трех Монтгомери: Сэйера, Кита и Адама. Этот не заслуживает права называться Монтгомери. Вот, Элеонора, — сказала она, передавая корзины сестре. — Похоже, вам это пригодится, здесь сегодня целый день будет столпотворение. — Она издевательски оглядела Алекса, хотя тот по-прежнему не поднимал головы от тарелки. — И похоже, им будет на что посмотреть здесь. — Очень медленно Алекс поднял голову и посмотрел на нее. Он попытался подавить гнев, что удалось ему лишь Отчасти.

— Доброе утро, госпожа Джессика, — сказал он тихим голосом, — Вы это продаете? Для вас не нашлось мужа, чтобы кормить вас?

Мужчины за столом в другом конце комнаты начали посмеиваться. Джессика была настолько хороша, что никто из присутствующих не избежал ее чар. Кто-то предлагал ей выйти за него замуж после того, как загонял в гроб жену непрестанным рождением детей, или просил ее руки для сына либо родственника, либо еще кого-то, мечтавшего заполучить Джессику. А вот теперь нашелся мужчина, который намекает, что ее никто не хочет.

— Я и сама могу позаботиться о себе, — попыталась парировать Джессика, гордо выпрямляясь. — Мне еще только не хватает, чтобы какой-то там муж путался у меня под ногами. Ни один мужчина не будет мне указывать, что мне делать и как.

Александр улыбнулся ей.

— Я вижу. — И оглядел Джессику сверху донизу. Давным-давно она убедилась, как неудобно управляться даже с ее маленькой лодкой в длинной юбке. И она приспособила для своих нужд костюм моряка. Она носила широкие матросские штаны, заправленные в высокие, до колен, сапоги, просторную блузу и незастегнутый жилет. Хотя у нее была тонкая талия и ей приходилось туго перепоясываться, чтобы штаны не спадали, в целом она была одета, как большинство мужчин Уорбрука. — Скажите мне, — продолжал Алекс ровным, спокойным голосом, — вы все еще хотите выяснить имя моего портного?

Шутка была встречена горячим одобрением присутствующих мужчин, может, большим, чем того заслуживала на самом деле. Но они дружно хохотали. Потому что многие из них видели, как Джессика шла по пристани, покачивая бедрами так, что у них слюнки текли. Даже мужская одежда не могла скрыть достоинств, о которых любая женщина только могла мечтать.

Элеонора вмешалась, прежде чем раздалась очередная насмешка:

— Спасибо тебе за устриц. Может, ты принесешь днем немного трески?

Джессика молча кивнула, рассерженная, что Алекс заставил мужчин смеяться над нею. Какое-то мгновение она пристально смотрела на Александра, даже не удостоив вниманием мужчин вокруг, продолжавших старательно хохотать, наслаждаясь ее унижением, потом резко повернулась на каблуках и вышла из дома.

Элеонора подхватила почти нетронутую тарелку Александра, которую он при всем желании не смог бы опустошить и наполовину, с неудовольствием посмотрела на него, но не сказала ни слова. В конце концов, он был сыном ее хозяина. И обратилась к Николаю, который скучал возле двери, подпирая притолоку:

— Вынеси это свиньям. И поторопись! Ник раскрыл было рот, собираясь сказать что-то, и… снова закрыл. В его глазах запрыгали черти.

— Да, мэм, — выговорил он. — Я с женщинами не связываюсь.

Комната буквально взорвалась хохотом, и на минуту Алекс вновь ощутил себя частью того целого, что было его домом, а не тем чужаком, которого из него пытались сделать.

Но их смех стих, как только Александр поднялся, точнее, попытался встать. Он забыл о своем накладном животе и не замедлил застрять между стулом и краем стола. При этом он сильно дернул плечом и потревожил свою едва начавшую затягиваться рану. Испытывая одновременно и боль, и смущение от собственной неуклюжести, Алекс выбрался из-за стола.

Если он видел в этом и смешную сторону, то остальным зрелище казалось жалким.

Александр понял это по их глазам. Отвернувшись, чтобы скрыть гнев, он вышел из комнаты. Настало время встретиться с Джоном Питманом.

Он оказался именно там, где Алекс и думал его встретить, — в конторе, которая исправно служила трем поколениям Монтгомери. Питман был приземистым, коренастым коротышкой с из-, рядно поредевшей шевелюрой, так что определить, где у него кончался лоб и начиналась лысина, было трудно. Алекс не видел его лица, так как Питман зарылся в бухгалтерские книги, разложенные по всему столу. Прежде чем он оторвался от своего занятия, Алекс быстро оглядел комнату и заметил новшества. Со стен исчезли два портрета предков семьи Монтгомери, а на шкафчике, раньше принадлежавшем его матери, красовался здоровенный замок. Похоже, Питман намеревался обосноваться здесь надолго.

— Гх-гх, — покашлял Алекс, прочищая горло.

Питман поднял голову.

И Алекс увидел его глаза. Они, казалось, проникали в душу — большие, яркие, горящие, как два черных бриллианта. Этот человек способен на все, подумал Алекс, как хорошее так и плохое.

Джон Питман смерил его оценивающим взглядом, сопоставляя то, что прежде слышал об этом Монтгомери, с тем, что теперь видел перед собой.

Алекс подумал: если он хочет оставить в дураках этого человека, то ему придется очень постараться. Он вынул отделанный кружевом шелковый носовой платок.

— Так тепло сегодня, не правда ли? Я почти теряю сознание от жары. — Жеманно виляя бедрами, он просеменил к окну и прислонился к раме, деликатно промакивая пот платком.

Питман откинулся на спинку стула и молча рассматривал Алекса.

Тот посмотрел в окно, но не подал и виду, насколько его позабавил вид Николая, кормившего цыплят. Причем делал он это настолько неуклюже, что добрую половину зерна уносил ветер. К Нику бежала Элеонора, за ней по пятам еще двое из таггертовского выводка.

Алекс посмотрел на Питмана:

— Полагаю, вы мой шурин.

Тому потребовалось время, чтобы ответить.

— Да, он самый.

Алекс отошел от окна и направился к стулу. Он сел, деревянно выпрямив спину и скрестив ноги не менее претенциозно. Во всяком случае, принимая во внимание дополнительные рельефы, он вряд ли был способен на большее.

— А что означают эти разговоры вокруг вас, что вы-де обираете жителей Уорбрука? — Он чуть-чуть помедлил и посмотрел на Питмана. Да, поистине глаза человека — зеркало души. Алекс почти зримо видел, как Питман что-то подсчитывал и прикидывал.

— Я не делаю ничего противозаконного, — сдержанно ответил Питман.

Алекс снял воображаемую пушинку с кружевного манжета, потом посмотрел его на просвет, вытянув руку к окну.

— Хорошие кружева — моя страсть, — сказал он томно-задумчиво и вновь обратился к Питману. — Предполагаю, вы женились на этой старой деве, моей сестре, дабы получить доступ к докам и верфям, занимающим восемь тысяч футов, которыми владеют Монтгомери.

Питман ничего не сказал в ответ, но его глаза сверкнули, а рука потянулась к ящику письменного стола. Что же там такое, заинтересованно подумал Алекс. Пистолет?

Алекс капризно произнес усталым голосом смертельно измученного человека:

— Вероятно, нам имеет смысл попытаться понять друг друга. Видите ли, я всегда отличался от прочих Монтгомери, этих шумных, неотесанных мужланов. Я получал удовольствие от музыки, высокой культуры, сидя за столом и наслаждаясь произведениями хорошей кухни, а не на шаткой палубе корабля в компании вонючих матросов. — Алекс передернулся. — Но мой отец, как он сказал, решил сделать из меня «настоящего мужчину» и отослал меня из дома. Деньги быстро кончились, так что я был вынужден возвратиться.

Алекс улыбнулся Питману, но тот продолжал хранить молчание.

— Полагаю, у меня было бы полное право избавить этот кабинет от вашего присутствия, если бы я был одним из моих братцев. — Он указал кивком головы на шкаф. — Наверняка он полон документов, возможно, даже удостоверяющих права собственности, а может, и долговые расписки от имени Монтгомери. И позвольте мне взять на себя смелость предположить, что вы, не стесняясь, использовали средства и документы Монтгомери, то есть соблюдая видимость законности, залезли в карман моего семейства для приумножения своего благосостояния.

Глаза Питмана горели, как угли, казалось, он вот-вот набросится на Александра.

— Давайте заключим сделку Я не испытываю ни малейшего желания провести жизнь в этой комнате за перебиранием клочков бумаги, я также не собираюсь вверять свою судьбу морю, где я, как ожидается, должен героически выполнять свои долг, следуя велению сердца и примеру моих высокочтимых братьев. Вы не трогаете земли Монтгомери — Монтгомери никогда не продают свою землю, — платите мне, скажем, двадцать пять процентов с ваших доходов, а я не вмешиваюсь в ваши дела.

Питман недоуменно смотрел на Алекса, из его глаз исчезло прежнее опасное выражение.

— Почему? — было единственным словом, вырвавшимся у него.

— Почему нет? Ради кого мне стараться в этом городе, когда даже собственная сестра не удостоила меня приветствием из-за того, что я не являюсь идеальным воплощением имени Монтгомери. И кроме того, мне значительно проще, предоставить вам делать всю работу и получать при этом часть прибыли.

Питман заметно успокоился и убрал руки от ящика стола, но настороженность еще светилась в его глазах.

— Почему вы вернулись? Алекс хохотнул:

— Потому, дорогой друг, что они хотели, чтобы я что-нибудь предпринял по вашему поводу.

Питман едва не улыбнулся Алексу в ответ и расслабился еще больше.

— Возможно, мы с вами и сумеем работать вместе.

— О да, полагаю, что сможем. — Алекс продолжал разговор с Питманом в эдакой ленивой манере, надеясь скрыть озабоченность тем, до какой степени Питман посадил семью в долги, насколько глубоко запустил лапы в их состояние и что собирается делать. Должность офицера таможни предоставляла Питману огромные возможности и власть. И в его компетенции было решать, применять ее или нет.

Алекс осторожно пытался выведать у Питмана драгоценные сведения, как вдруг заметил промелькнувшую в верхней части окна перевернутую голову одного из Таггертов, Натаниела Голова показалась всего на мгновение и в ту же секунду исчезла, но Алекс понял, что их подслушивают.

Алекс сделал небрежный жест.

— Сейчас я устал. Вы расскажете мне позже. Думаю прогуляться, а затем соснуть перед ужином. — Он зевнул в платок, молча поднялся и оставил Питмана.

— Ну доберусь я до этого мальчишки. Я ему уши на затылке завяжу, — бормотал Алекс. Он не мог пуститься бегом по коридорам, рискуя разрушить принятый образ, попавшись кому-нибудь на глаза. А спешить в облике ленивого увальня затруднительно. Ему было необходимо перехватить Натаниела и выяснить, что тот слышал.

Выбравшись из дома, он постоял некоторое время, размышляя, куда мог побежать мальчишка, если ему грозило наказание. Алекс помнил, как часто ребенком он сам сбегал в лес.

Следуя старой индейской тропой, он вошел в покойный сумрак леса, начинавшегося прямо за домом Монтгомери. Примерно в полумиле тянулась скала, спускавшаяся к маленькому каменистому пляжу, прозванному Бухта Фэрриера. Алекс направился туда.

Он ловко спускался по береговому откосу, легко находя дорогу, как вдруг лицом к лицу столкнулся с подслушавшим их Таггертом и Джессикой в придачу.

— Ты можешь идти, Натаниел, — надменно произнесла Джессика, не сводя глаз с Александра. Каждая черточка ее лица дышала ненавистью.

— Но, Джесс, я не рассказал тебе…

— Натаниел! — сказала она резко, и тот моментально исчез, ящерицей вскарабкавшись на береговую кручу. Через несколько мгновений они слышали лишь его удалявшиеся шаги.

Алекс не хотел начинать разговор первым, надеясь выяснить, как много рассказал ей Натаниел.

— Итак, теперь мы знаем, какие причины привели тебя обратно в Уорбрук. Эти несчастные дураки взаправду подумали, что ты собираешься помочь им. Уж конечно, двадцать пять процентов позволят тебе ходить в кружевах.

Александр старался сохранить бесстрастное выражение лица и не позволить прорваться эмоциям. Похоже, этот чумазый следопыт все ей рассказал. Потрясающая память у этого мальчишки, не говоря уже о слухе. Алекс отвернулся от Джессики, чтобы она не видела его лицо. Во что бы то ни стало он должен уговорить ее удержаться от болтовни. Если разговор с Питманом дойдет до людей, или… Алекс подумал об отце. Он уже инвалид, а эти разговоры сведут его в могилу.

Он с улыбкой повернулся к Джессике:

— Итак, сколько же я должен заплатить тебе за молчание?

— Я не продаюсь за деньги.

Александр смерил Джессику презрительным взглядом и прижал платок к носу, как бы заслоняясь от рыбного запаха, въевшегося в ее одежду.

— Это видно с первого взгляда.

Джессика стала наступать на него. Александр был выше ростом, но с этой слоноподобной фигурой и торчащим, как у буквы "Б", брюхом, силы были почти равны.

— Нет на свете таких ругательств, чтобы назвать тебя, как ты того заслуживаешь. Ты собрался брать деньги у негодяя, разоряющего людей, только потому, что тебе охота ходить в шелках.

Когда Джессика подошла ближе, Алекс забыл и все только что высказанное в его адрес, и то, что хотел удержать ее от дальнейших высказываний подобного рода. Единственное, что занимало его теперь, были глаза Джессики, полные огня и страсти, ее грудь, поднимавшаяся под одеждой всего в нескольких дюймах. Она продолжала кричать и обзывать Алекса словами, которых он раньше не слышал ни от одной женщины, но он их не воспринимал, пребывая в каком-то оцепенении. Когда губы Алекса оказались внезапно рядом с губами Джессики, она резко остановилась и отступила. Александр почувствовал, как к нему вернулась способность дышать.

Джессика стояла и смотрела на него, часто и растерянно моргая.

Алекс взял себя в руки и с тоской посмотрел на море. Ему хотелось броситься в воду и охладиться.

— И кого ты думаешь порадовать этой новостью? — спросил он, с трудом отводя взгляд от Джессики. Он был слишком уверен в полной уединенности этого места, чтобы позволить себе такую роскошь.

— Люди в Уорбруке боятся Питмана, потому что он представляет короля и — нет нужды напоминать об этом — английский флот. А ты, ты их совсем не пугаешь. Если они узнают все то, что слышал утром Нат, тебя вымажут в смоле, обваляют в перьях и повесят. Тебе не позволят жить. Им нужен козел отмщения за случившееся с Джосайей.

— Так что ты собираешься делать?

— Если это дойдет до твоего отца, то он не жилец, — она перевела взгляд на покрытый камнями берег. Неподалеку стояла корзина, наполовину нагруженная ракушками венерки. Очевидно, Джессика собирала этих съедобных моллюсков до его появления.

— Может быть, я смогу облегчить тебе принятие решения. — Александр попытался сохранить свои прежние интонации, чтобы она не заметила энергию и желание, излучаемые его телом в этот момент. — Если другие узнают столько, сколько знает твоя сестра, вся семья пострадает. Теперь у вас есть крыша над головой и еда. — Александр пристально рассматривал свои ногти. — И все ваше отродье живо. — Он посмотрел на Джессику.

Что-то внутри у него дрогнуло, когда Алекс понял: Джессика поверила его угрозам. Был ли хоть кто-нибудь на этом свете, кто знал его всю жизнь и стал бы на его защиту и сказал: «Александр Монтгомери никогда такого не сделает!»

— Ты… ты не осмелишься. Он почти не смотрел в ее сторону, оставив слова Джессики без ответа.

— По сравнению с тобой Питман — ангел Господень. По крайней мере, то, что он делает, он делает для своей страны. А тобой движет обыкновенная жадность. — Джессика резко повернулась и пошла прочь, как вдруг неожиданно закатила Алексу звонкую пощечину. Облако пудры с парика заклубилось в воздухе.

Александр видел приближавшуюся к лицу руку, но даже не сделал попытки остановить Джессику. Любой, кто узнал бы все, что довелось услышать ей сегодня, имел бы полное право поступить так. Алекс с трудом сдержал свой порыв. Ему хотелось подхватить Джессику на руки и поцеловать.

— Мне жаль тебя, — прошептала она. — Мне жалко нас. — Она повернулась, гордо выпрямившись, и начала подниматься наверх к лесу.

Глава 4

Бен Сэмпсон, похоже, потеряет все свое добро. Попомни мои слова, — сказала Элеонора. Они с Джессикой были на кухне Таггертов; Джессика заканчивала с едой, а Элеонора с уборкой.

— Очень может быть, — спокойно ответила Джессика. — А потом снова не упустит свою выгоду. — Накануне вечером она причалила свое суденышко к большому кораблю Бена, только что вернувшемуся из рейса на Ямайку. В то время как она приветствовала Бена и экипаж с возвращением, один из матросов упустил ящик с грузом. Он ударился о палубу, и вскрылось двойное дно, полное контрабандным чаем. — Все, что нужно сейчас Бену, так это двадцать четыре часа времени. Потом он сумеет ускользнуть с товаром в Бостон.

— Если ты заметила, как раскрылся ящик, то сколько еще народу это видело?

— Никто. — Джессика крепко сжала в руке деревянную кружку. — Включая даже вашего драгоценного Александра.

— На что ты намекаешь? Все, что я сказала, так это, что он ест очень немного для такого толстяка, чрезвычайно вежлив и внимателен. Он никогда не доставляет ни мне, ни кому бы то ни было еще лишних хлопот, — проговорила Элеонора, ловко отрубая голову большой пикши.

— Вы о нем ничегошеньки не знаете, — сказала Джесс, думая о разговоре, подслушанном Натаниелом, и о том, что если Бена схватят, а товар конфискуют, это будет выгодно Александру. — Я просто очень хочу, чтобы Адам или Кит вернулись. Они взашей выгонят Питмана из дома — Своего шурина? Чиновника, назначенного на должность королем? Смотри правде в глаза, Джессика. Ты что, собираешься сидеть здесь и бездельничать всю ночь? Мне надо возвращаться к Монтгомери, а тебе отнести эту рыбу миссис Уэнтворт.

Джессика посмотрела на корзину с вычищенной рыбой и усмехнулась:

— До чего ленивые бабы. Госпожа Эбигейль боится, что мужчины станут воротить носы от ее чистеньких белых ручек, если они будут отдавать рыбой.

Элеонора тяжело опустила корзину с рыбой на стол.

— Вот тебе совсем не мешало бы думать немного о том, как ты пахнешь. Теперь давай бери рыбу и не вздумай устроить драку с Эбигейль.

Джессика принялась оправдываться, но Элеонора, не слушая ее, молча направилась к двери. Джесс неохотно подняла корзину с рыбой и побрела к большому дому Уэнтвортов.

Она отдала рыбу миссис Уэнтворт и уже надеялась, что ускользнет, не натолкнувшись на Эби-1ейль, но удача изменила ей едва Джессика открыла заднюю дверь и вышла на террасу.

— Джессика, — услышала она голос Эбигейль, — как приятно тебя видеть.

Джесс знала, это вранье чистой воды.

— Добрый вечер. Похоже, будет хорошая ночь. На небе ни тучи. Не так ли?

Эбби заговорщически подалась вперед.

— Ты слышала про мистера Сэмпсона? Он сегодня привез чай, а в Англию заходить и не думал. Как ты думаешь, мистер Питман узнает?

От изумления Джессика не могла и слова вымолвить Если Эбигейль слышала про чай, то наверняка и Питман.

— Я должна предупредить Бена, — было все, что Джессика с трудом произнесла. Она опрометью сбежала со ступеней террасы За ней по пятам следовала Эбигейль, не желавшая пропустить ничего из происходящего. Неожиданно всадник в черном на большом вороном коне едва не сшиб их.

Обе девушки остановились как вкопанные. Руки Джессики обхватили Эбигейль в невольном защитном жесте.

— Джесс, — спросила Эбби дрожащим от волнения голосом, — на нем была маска?

Джессика не ответила, а бросилась бежать еще быстрее, следуя дорогой всадника в маске, отмеченной еще не успевшей осесть пылью. Эбигейль подхватила юбки, открыв ноги до колен и молясь, чтобы мать или церковный дьякон не увидели ее, и со всех ног припустила за Джессикой Они остановились у дома Бена Сэмпсона. И увидели Бена под прицелом мушкетов шести английских солдат.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — отпирался Бен. Несмотря на прохладный ночной ветер, по ею лицу текли крупные предательские капли пота — Открывай, именем Джона Питмана, представителя короля, — скомандовал один из солдат и поднял свой мушкет выше.

— Где же тот человек в черном? — прошептала Эбигейль.

Джессика прислушалась к городскому шуму и привычным вечерним звукам.

— Он гам, — прошептала она и посмотрела на деревья позади дома Бена. Она заметила там какое-то движение, схватила пухлую руку Эбби и потащила ее за собой под защиту крыльца дома на противоположной стороне улицы. Едва они достигли безопасного места, как разверзся сущий ад.

Из-за деревьев всадник в маске выскочил на солдат. За его спиной побрякивала грузилами развернутая рыболовная сеть. На его стороне был элемент неожиданности. Бен и солдаты замерли как громом пораженные. Всадник накинул сеть на четверых солдат и навел пистолет на двух других. На поясе всадника красовался внушительный арсенал разного оружия. Инстинктивно не попавшие в сеть солдаты выпустили мушкеты из рук Барахтавшиеся в сети были все еще вооружены, но забыв про мушкеты, пытались выпутаться.

— Ни у кого в Уорбруке нет контрабандного чая, — сказал всадник, он говорил со странным акцентом, не совсем английским, но и не похожим на установившийся за несколько поколений американский говор.

Эбигейль посмотрела на Джесс и попыталась было возразить что-то, но Джессика отрицательно покачала головой.

— Возвращайтесь к вашему хозяину и передайте, что если он снова попытается возвести ложное обвинение, то ему придется отвечать перед Мстителем. — Он швырнул отягощенную свинцовым грузилом веревку сети солдату. — Займись ими. И проваливайте отсюда.

Всадник, назвавшийся Мстителем, поскакал прочь мимо Бена и солдат. Копыта коня стукнули у самых их ног.

Проезжая мимо Эбигейль и Джессики, забравшихся на самый верх крыльца, он резко осадил коня и посмотрел на девушек.

Даже маска, закрывавшая верхнюю часть лица, и низко надвинутая треуголка не могли скрыть красоту Мстителя. Сверкающие черные глаза в прорезях шелковой маски, полный, чувственный рот с красиво очерченными губами. Черная шелковая блуза, панталоны, сапоги великолепно сидели на его мускулистом, широкоплечем теле.

Из груди Эбигейль вырвался глубокий вздох, и она едва не лишилась чувств от взгляда Мстителя. Ноги не держали ее. Джессика подхватила ее под руки и сумела удержать.

Губы Мстителя сложились в улыбку, не усмешку, а именно улыбку, но такую нежную и все. — понимающую, что Эбигейль опять повалилась как подкошенная. На этот раз Джессике потребовалась вся ее сила.

Продолжая улыбаться. Мститель перегнулся с седла, его большая рука скользнула вдоль затылка Эбби и замерла на шее, когда он припал к ее губам в долгом чувственном поцелуе.

Это заставило Бена и солдат почти забыть о причине появления Мстителя. Он сыграл на их романтических чувствах Страдающим от тоски по дому солдатам было уже наплевать, нашли они или нет пресловутый чай у Бена Сэмпсона. Передними было нечто куда более захватывающее. Тот самый Мститель в маске, одетый в черное. Его разыскивают по всей стране, а он — расцеловывает хорошеньких девиц!

Они захлопали в ладоши, когда Мститель поцеловал молодую Госпожу Уэнтворт, и затаили дыхание — он повернулся к мисс Джессике, которая владела мечтами и сердцами всех мужчин и всем им смеялась в лицо.

Джессику изумил странный огонек, блеснувший в глазах этого называвшего себя Мстителем человека, когда он отпустил Эбигейль. Неужели он думает, что она дура вроде Эбби, закатывающая глаза после пары комплиментов любого мужчины?

Как только Мститель приблизился к Джессике, вероятно, намереваясь поцеловать и ее также, она отступила назад, что не вполне ей удалось, так как мешала кулем обвисшая у нее на руках Эбигейль.

— Не прикасайся ко мне, — прошипела Джессика прямо в лицо Мстителю.

Она совершенно не была готова к мгновенной перемене выражения его глаз. Казалось, он почти ненавидел ее в эту минуту.

Остальное произошло в одно мгновение. Только что Джессика стояла на крыльце, поддерживая полубесчувственную Эбигейль, как вдруг, не успев моргнуть, она оказалась переброшенной через седло коня Мстителя.

Все было проделано со столь поразительной скоростью, что боль от ткнувшейся в живот луки седла и грохот падения Эбигейль на крыльце дошли до Джессики одновременно. Она также слышала удалявшийся смех Бена и солдат. Двери в разных концах улицы начали хлопать. Люди выходили из домов, оставив обеденные столы, привлеченные суматохой на улице.

Они были вознаграждены зрелищем всадника на вороном коне, одетого в черное, в черной маске на лице. Он скакал вниз по улице. Причем поперек седла широкой частью вверх лежало нечто, весьма напоминавшее мисс Джессику. За ним следовал эскорт, возглавляемый четырьмя солдатами, наполовину запутавшимися в сети, которую тянули еще двое. Их это, по-видимому, ничуть не беспокоило. Солдаты хохотали от души. За солдатами шел Бен Сэмпсон. Он поддерживал еле переставлявшую ватные ноги Эбшейль Уэнтворт. А ниже по улице горожане наблюдали, как миссис Сэмпсон со старшими сыновьями лихорадочно вытаскивали ящики с контрабандой из Бенова чулана.

Никто не имел ни малейшего понятия о том, что, собственно, происходит, но вся улица разразилась смехом, когда всадник в черном сбросил Джессику Таггерт в корыто с грязной водой, по лености оставленное на улице хозяйкой Коффин на ночь.

Джессика выглянула из корыта, моргая и стряхивая воду с лица.

— Соблаговолите извиниться от моего имени перед миссис Коффин за разбитую посудину, — бросил через плечо Мститель, пришпорил коня и был таков, растворившись в черноте ночи.

Слух Джессики терзали раскаты хохота, когда она попыталась выбраться из остатков корыта. Она пыталась сохранить при этом достоинство, но это было не легко. Казалось, весь Уорбрук сбежался сюда поглядеть на нее и посмеяться.

Подняв как можно выше голову, Джессика наконец поднялась. Она прекрасно сознавала, что ее вид в промокшей морской одежде, облепившей тело, станет дополнительным источником веселья.

Из ниоткуда возник Натаниел, взял ее за руку и поддержал. Дорогой, милый Натаниел, подумала Джессика, раскаиваясь за все те многочисленные случаи, когда она грозилась прибить его за безобразные выходки.

— Не смейте смеяться над моей сестрой, — крикнул Натаниел. Но это никого не остановило.

— Отведи меня к Элеоноре, — выдавила Джессика. Нет, она не заплачет. Ничто и никто, никакие обстоятельства на этом свете не заставят ее плакать. Она выпрямила спину, задрала подбородок и постаралась не смотреть по сторонам.

Натаниел по причинам, известным ему одному, привел Джесс не к Элеоноре, а к Мэйеру Монтгомери.

Вся ее энергия ушла на усилие не заплакать, а она просто стояла, довольно глупо разглядывая старшего Монтгомери, на старости лет прикованного к постели. В детстве он был для Джессики существом высшего порядка, а после ранения, стоившего Сэйеру ног, Джесс видела его лишь мельком.

Она с трудом воспринимала рассказ Ната старику о происшедшем. Почему она насквозь мокрая и ее одежда воняет рыбой до небес. И отчего лицо опухло, а веки набрякли невыплаканными слезами.

По мере повествования глаза Мейера округлялись все заметнее. Потом он развел руками:

— Как мужчина я теперь мало на что гожусь. Но у меня есть еще плечо, на котором могут поплакать красивые девушки.

Джессика не заставила себя долго ждать и буквально упала на грудь старого Монтгомери, разрываясь от рыданий.

— Я ему ничего не сделала, — горько сетовала она. — Я его никогда раньше и не видела, какое он имеет право меня целовать?

— Эх, но ведь он тот самый Мститель, — увещевал ее Сэйер, поглаживая по спине, не обращая внимания на крепкий рыбный дух. — Большинство девушек вело бы себя, как Эбигейль.

— Эбигейль идиотка, — возразила Джессика, чуть отстраняясь от него.

— Верно, — улыбнулся Сэйер. — Но чертовски аппетитная. Для поцелуев годится в самый раз.

— Но я… Я хочу сказать… — И Джессика опять расплакалась. — Я не нравлюсь парням, а они мне.

— Нет, ты им нравишься. Они тебя просто боятся. Едва ли кто из них может сделать половину того, что делаешь ты. Они видят, как ты капитанствуешь на своей дырявой лоханке, вытягиваешь и буксируешь якоря и… — Сэйер улыбнулся, — держишь в узде юного Натаниела, и они знают… ты больше мужчина, чем они.

— Мужчина? — ахнула Джессика. — Они считают меня мужчиной?

Старший Монтгомери притянул Джесс к себе, погрузив руки в ее ниспадавшие до талии волосы.

— Ничуть не бывало. Они все знают, что самая красивая девушка, которую они в жизни видели, это ты.

— Но не такая красивая, как Эбигейль, — ответила Джессика, украдкой заглядывая в лицо Сэйеру краешком глаза.

— Эбигейль хороша сейчас, когда ей шестнадцать. Потом ее красота исчезнет. Ты же, моя дорогая, будешь красивой и в сто лет.

— Хотела бы я, чтобы мне стукнуло уже сто лет. Как я завтра на людей смотреть буду? Он поскреб пальцами подбородок:

— Ты не сделала ничего плохого. Все правильно. Думай об этом так: пока все смотрели на тебя, жена Бена сумела вытащить чай из дома.

— Но Питман все равно предъявит обвинение Бену. Сохранившее и в пожилом возрасте остатки красоты, лицо Сэйера стало жестким.

— Да, мой зять только и делает, что обвиняет людей. Может, Александр…

— Александр! — Джессика выпрямилась и села. — Вы вырастили двух таких славных сыновей. А третий оказался таким… таким…

— Я сам себе задаю этот вопрос, — задумчиво ответил старший Монтгомери, потом посмотрел на Джессику. — Ты покумекай лучше, что этот Мститель для Бена сделал. А ты была, так сказать, частью картины. Так и думай. — Он улыбнулся:

— И в следующий раз, как увидишь Мстителя, беги, и подальше.

— В следующий раз! У него не хватит смелости появиться снова. Питман заставит своих солдат перетряхнуть всю округу. Он и носа не покажет.

Сэйер спихнул ее с постели:

— Теперь иди и приведи себя в порядок. Право дело, Джессики, тебе стоит хотя бы иногда носить платье.

Она улыбнулась Сэйеру, чувствуя себя много лучше.

— Так точно, капитан. — Джесс наклонилась и поцеловала его в щеку. — Спасибо вам. — И вышла из комнаты.

Сэйер выждал несколько секунд и рявкнул:

— Натаниел! — В ту же секунду тот материализовался, держа за руку младшего брата Самуэля. — Я хочу, чтобы ты выяснил все о Мстителе. Все, что сможешь.

— Ничегошеньки я не могу. Элеонора на меня этого младенца оставила. А он еще толком ни на что не годен, даже на дерево залезть. — Нат недовольно выпятил нижнюю губу без малого на пару дюймов.

Сэйер нахмурился, размышляя.

— Пошарь вон в том сундуке и принеси мне моток лески, бронзовое кольцо и мой нож. Когда мои мальчишки были маленькими, а Лили еще молоденькой, она ходила в море со мной. Я тогда сделал ей мешок, вроде индейского, чтобы носить ребят на спине. Давай-ка поглядим. Может, сумеем сделать такую же штуковину и для Сэмуеля. Думаю, ты-то сможешь залезть на дерево с этим здоровяком на спине?

— Да хоть на небо, — гордо заявил Натаниел. — А как насчет мятных леденцов? Он от них молчит.

— Выяснишь, кто такой Мститель, и я куплю тебе все леденцы в городе.

— Это для Сэма, а не для меня, — сказал Нат. Рот его сжался в твердую линию, совсем как у сестры.

— А что хочет господин Нат для себя? — спросил Сэйер, выплетая многочисленные морские узлы вокруг бронзового кольца.

— Мой собственный ял, чтобы я мог ловить и продавать рыбу.

Сэйер улыбнулся:

— Отлично. И мы назовем его «Мститель». Так, теперь держи здесь. Ну-ка, дражайший Сэмуель, загляните в эту коробочку. Интересно, что вы там найдете? — Натаниел и Сэйер обменялись улыбками.

Джессика утерла слезы наименее грязной частью рукава и направилась через лес к своему жилищу.

Она ахнула, когда из-за деревьев вышел Джон Питман: обычно он одевался очень тщательно.

Всегда был застегнут, что называется, на все пуговицы. Он словно демонстрировал невежественным американцам, как должен выглядеть цивилизованный человек. Но сейчас он был совершенно растрепан, без плаща, в распахнутом жилете. Глаза у Питмана были дикие, и от него несло ромом.

— Госпожа Джессика, — пробубнил он заплетающимся языком, — мы с вами оба пострадали от него.

Джессика никогда не оказывалась так близко к начальнику таможни, и теперь ей это тоже совсем не улыбалось. Она изобразила некое подобие улыбки и попыталась обойти Питмана. Меньше всего она хотела бы оказаться в лесу наедине с этим пьяным обормотом, который привык, чтобы у него все в ногах валялись.

— Ах, госпожа Джессика, — почти ласково сказал Питман, заступая дорогу и уставившись на завязки ее рубашки. — Вы уже обсохли? Обсохли, и забыли, что он с вами сделал?

Она отступила на шаг и недоверчиво спросила:

— Вы забрались сюда и напились из-за того, что ищущий славы разбойник по имени Мститель не дает вам покоя?

Питман придвинулся ближе.

— А вы знаете, который теперь час? Будет, по-вашему, нормальный мужчина шататься по лесу с бутылкой в такое время, если его дома ждет тепло и любящая жена? Я прихожу сюда каждую ночь. — Он придвинулся еще ближе, так что почти касался ее, и схватил шнурок, завязывающий рубашку Джессики. — Я прихожу сюда и мечтаю о вас, госпожа Джессика, о ваших пышных бедрах, о ваших…

Глаза Джессики округлились от изумления, она оттолкнула Питмана и пустилась бежать. Он был сильно пьян и пока пытался удержать равновесие, Джессика убежала. Она неслась по лесу, не разбирая дороги, пока не добралась до дома и не захлопнула дверь, не попадая в скобы дубовой доской, служившей засовом.

В ночной рубашке и чепце в комнату вошла Элеонора. Она спросила:

— Где ты была? Мы беспокоились. Джессика не ответила. Элеонора обняла сестру:

— У тебя был трудный день, да? Мне уже все рассказали.

Джессике не хотелось вспоминать ни Мстителя, ни корыто, ни тем более прикосновение рук пьяного Питмана.

— Иди ложись, — сказала она Элеоноре. — Мне надо смыть с себя грязь, потом я тоже лягу.

Элеонора сонно кивнула и побрела обратно в постель. Обдирая себя губкой, Джессика проклинала все и вся. Потом приставила лестницу и забралась на спальную антресоль. Все Таггерты спали в одной постели. Старшие — головами на север. Младшие — головами на юг. Она поправила на детях одеяло, подоткнула его и поцеловала ближайшие к ней головки.

Натаниел приподнялся на локте:

— Почему ты бежала?

Да, Нат никогда ничего не пропускал.

— Может, завтра я тебе расскажу. Давай засыпай.

Нат лежал на спине между двумя братьями.

— Я найду его для тебя, Джесс. Я разыщу Мстителя, и ты его повесишь. Джессика улыбнулась.

— Точно, на бельевой веревке миссис Коффин. Спи, Натаниел. — Продолжая улыбаться, Джессика легла на свое место рядом с Элеонорой и маленьким Сэмуелем.

Джессика с остервенением вонзила лопату в каменистый прибрежный грунт, вывернула наружу ракушку венерки и швырнула в корзину.

— Они что, твои враги?

Джессика подняла голову и увидела Александра Монтгомери, стоявшего рядом. Желтый шелк его камзола переливался в лучах солнца.

— Ты тоже пришел посмеяться надо мной? — Джессика глядела на Александра с нескрываемой враждебностью. — Сегодняшнего утра для вас всех показалось мало? Тебе надо было прокрасться сюда и посмеяться частным порядком? — Она выковыряла еще одного моллюска из его тайного убежища в песке.

Джессика сделала все, на что только была способна. Все возможное, чтобы пережить утро этого дня, но это оказалось очень нелегким делом. Не успела она войти в общую комнату дома Монтгомери, как все буквально согнулись от хохота. Корыта, стирка и мытье посуды были постоянным предметом шуток. Миссис Коффин смеялась громче всех.

В комнату вошел заспанный Александр, и все наперебой принялись рассказывать ему о необыкновенных деяниях отважного героя Мстителя. Судя по этим рассказам, Мститель был необычайно высокого роста (больше шести футов), красив («молодая госпожа Эбигейль Уэнтворт просто от него обалдела») и мастерски владел оружием. Джессика могла бы, конечно, и подержать рот закрытым, но она не удержалась и принялась доказывать присутствующим, что Мстителю не представилась возможность продемонстрировать свои фехтовальные таланты. Это опять привлекло к ней всеобщее внимание. Люди сказали: она не ценит главного. Мститель рисковал своей жизнью, помогая другим.

Джессика схватила корзину и лопатку Элеоноры для выкапывания моллюсков и сбежала на свое любимое место. Ей хотелось побыть одной. А вот теперь сюда явился Александр и нарушает ее уединение.

— Я обойдусь здесь без тебя и твоих насмешек, — бросила Джессика, вызывающе подбоченясь.

Алекс спокойно уселся на подмытое штормами и поваленное поперек берега дерево.

— Я пришел не для того, чтобы насмехаться над тобой. Мне просто хотелось сказать одну вещь. Не думаю, что ты заслужила вчерашнее приключение. Мне кажется. Мститель был не прав.

Какое-то время Джессика внимательно смотрела на него, потом все же закрыла рот и атаковала очередную норку венерки.

— Ты соизволил спуститься сюда, рискуя запачкать свою роскошную одежду, чтобы сказать мне это? Почему? Что тебе от меня надо? Двадцать пять процентов от моих доходов?

Голос Алекса был подчеркнуто спокоен, когда он ответил:

— Я с недавних пор по себе знаю, что это такое, когда весь Уорбрук над тобой хохочет, а ты ничего с этим не можешь сделать.

Джессика взглянула на Алекса, и до последней черточки, более чем ясно припомнила, как она заставила смеяться над Александром весь город по возвращении, его в Уорбрук. Ее щеки вспыхнули, она зарделась и старательно принялась выкапывать очередную раковину.

— Мне жаль, что так вышло. Может, я и перестаралась. Но все говорили и надеялись, вот-де приедет один из сыновей Монтгомери и все уладит. Я и раньше считала эго пустыми разговорами, а когда увидела тебя… — Джессика сделала паузу, заглядывая в лицо Алексу. — Извини, я засмеялась.

Она продолжала выкапывать раковины, но уже не столь ожесточенно.

— Тебе действительно нравится мой портной? — спросил Алекс. — Я могу приказать ему состряпать что-нибудь для тебя. Эдакое в голубых тонах, подходящее к твоим волосам.

Джессика приготовилась было произнести резкую отповедь, но, взглянув на улыбающееся лицо Алекса, заулыбалась с ним.

— Сколько раковин мне надо найти в уплату за голубое шелковое платье?

— Платить надо будет не ракушками, кое-чем побольше. Мне нужна дружба. Все, что от тебя требуется — перестать провоцировать людей хихикать надо мной, и я куплю тебе платье.

— Ox — Чувство вины вновь волной окатило Джессику. Она раньше и думать не думала, каково Александру чувствовать себя всеобщим посмешищем, но теперь это чувство было знакомо ей более чем хорошо. — Пожалуйста, не покупай мне платье, — сказала Джессика, с преувеличенным вниманием разглядывая лопатку.

— Значит, мы можем быть друзьями?

— Я… думаю, да.

Возникла пауза. Джессика бросила взгляд на Александра. Он улыбался. Его нельзя было назвать некрасивым, хотя большая часть лица и скрывалась под большим напудренным париком. Наверняка этот его сноб слуга каждое утро бреет голову своему господину. Конечно, одежда и огромный живот Алекса стали притчей во языцех. Даже Эбигейль, которой нравились почти все мужчины, особенно богатые и одинокие, игнорировала Александра.

С довольной улыбкой Алекс стянул с себя атласный камзол и раскинулся на стволе поваленного дерева. Его непомерный живот торчал и колыхался вроде изрядного куска китового жира, плывущего по морю.

— Скажи, что ты думаешь о Мстителе. Джессика обдумала ответ.

— Он любит славу. Иначе зачем ему скакать по городу, чтобы все его видели?

— Возможно, это было сделано намеренно. Допустим, он хотел привлечь к себе всеобщее внимание и таким образом дать Бену время сбежать вместе с чаем. Ты слышала, они исчезли? Бен, его жена и четверо ребят. Прямо среди ночи. Ты не думаешь, что Мститель дал им шанс ускользнуть от Питмана?

— Лучше не произноси при мне этого имени! Ты, который берет от него деньги!

Когда она проходила мимо Александра, он перехватил пальцами ее запястье, не сжимая его.

— Тебе никогда не приходило в голову, что, получая двадцать пять процентов прибыли моего дражайшего шурина, я буду знать сумму всей прибыли? И как партнер подобного рода смогу просматривать его бухгалтерские книги? Если он начнет доверять мне, я смогу узнавать, чей корабль он планирует захватить в следующий раз. — Алекс отпустил ее.

— Нет, я никогда об этом не думала. Алекс заложил руки под голову.

— А ты подумай хорошенько.

Джесс доложила раковины в корзину и краем глаза посмотрела на него. Толстые ляжки Алекса распирали атласные панталоны, а две пуговицы, того и гляди, готовы были отлететь под напором живота.

— " Что толку говорить про Мстителя. У него пороха не хватит опять появиться. Питман рыщет по его душу.

— И разумеется, ты считаешь Питмана смышленее Мсти геля? — После выходки Мстителя с нею Джессике было трудно представлять его не в худшем свете.

— Он хвастун, ищущий славы, и я надеюсь никогда его больше не увидеть.

— Как ты думаешь, кто он? В конце концов, ты была очень близко от него.

— Ни малейшего понятия, но уверена, я бы его узнала, если бы увидела снова. У него такой характерный жестокий рот. Ой, нет! — воскликнула Джессика, глядя на воду. Она разложила на камнях сушиться одну из двух своих драгоценных сетей, а сейчас какой-то из многочисленных поднятых приливом омаров тащил сеть в море. Джессика попыталась схватить сеть, промахнулась и побежала в воду.

В долю секунды Алекс соскочил со ствола и ринулся за ней, но спохватился. Ему необходимо оставаться в образе.

— Джессика, ты собираешься плыть за этой сетью до Китая?

Она остановилась, по пояс в ледяной воде, и смотрела на удалявшуюся о г берега сеть.

— Думаю, я ее достану, если свешусь с карниза той скалы. — Она недоверчиво посмотрела на Алекса. — Ты сможешь меня удержать за ноги, чтобы я дотянулась до воды?

Алекс кивнул, фарисейски подняв глаза к небесам, чтобы не смотреть ниже, на мокрую рубашку, облепившую груди Джессики.

— Думаю, я могу попробовать. — Я ужасно тяжелая.

Он вытер внезапно вспотевшие ладони о свои фальшивые, набитые, как подушки, бедра.

— Давай попробуем.

Джесс растянулась на траве и наполовину свесилась со скалы, опираясь на руки. Алекс стоял над ней. Промокшие не меньше рубашки матросские штаны облепили тело Джессики, демонстрируя во всех деталях рельефы ее безупречной фигуры.

— Алекс! — нетерпеливо позвала его Джессика. — Ты собираешься меня держать или нет?

— Конечно, — ответил Александр сорвавшимся голосом, взял ее за щиколотки и поднял так, чтобы она могла перевеситься через карниз скалы.

— Еще немного, — скомандовала Джессика, силясь дотянуться до сети. — Есть, поймала. Теперь тащи меня наверх.

Алекс без напряжения осторожно поднял ее, чтобы девушка не поранилась о грубые каменные выступы. Он разжал руки, когда она уже оказалась над ровной землею.

Какое-то время Джесс продолжала лежать, проверяя сеть.

— Никаких новых дыр, благодарение Богу. — Она грациозно поднялась с травы. — Алекс, ты что-то побледнел. Я, наверное, оказалась для тебя слишком тяжелой. Сядь, отдохни.

Алекс сделал, как было сказано.

— Я заберу раковины и отведу тебя обратно. Мужчина твоего… сложения не должен так напрягаться. — Джессика побежала к маленькой отмели за корзиной с ракушками. Когда она вернулась, Алекс, все еще бледный, сидел на камнях. Его лоб и лицо покрывали крупные капли пота. Бедняга, подумала Джессика, он совершенно не привык к физической работе. Она протянула Алексу руку. — Обопрись на меня, я тебе помогу. Мы потихоньку пойдем назад, в дом твоего отца. Элеонора заварит чай, дорогой, за который уплачена пошлина, и тебе сразу станет легче, — добавила Джессика, улыбаясь, и похлопала Алекса по руке. — Элеонора тебе поможет прийти в себя.

— Она думает, мне девяносто лет! — сквозь зубы ворчал Александр, истово надраивая скребницей крупного жеребца.

Они были на маленьком островке неподалеку от Уорбрукской гавани, крохотном клочке суши, не пригодным ни на что путное. Только москиты да черные мухи чувствовали себя здесь вольготно и плодились без счета. Восемнадцать лет назад, во время жестокого зимнего шторма, на мель у южной оконечности острова выбросило судно. Вся команда погибла. Только на следующее утро, когда буря поутихла, нашли одного моряка. Он замерз насмерть, привязавшись к мачте, навечно зажав в окостеневшей руке фонарь. Люди потом говорили, что много дней спустя они видели огонь, блуждавший по острову. Его прочесали вдоль и поперек, но никого и ничего не нашли. После этой истории кто-то и придумал название остров Призрака, и все старались держаться от него подальше. Таким образом, это было идеальное потайное убежище для коня и оружия Мстителя.

— Стоит перед мной, вся мокрая, ее облепило так, что она все равно что голая. Фигурка у нее изящная, но попка такая… Ох, прости, — сказал Алекс коню, когда слишком сильно провел по нему скребницей. — Из чего, интересно, она думает, я сделан? Каменный, что ли?

— Приблизительно из двухсот пятидесяти фунтов чистейшего жира, — заметил Ник.

— От этого твоего жира я меньше мужчиной не делаюсь, — отпарировал Алекс. На нем были только панталоны, подчеркивавшие мускулы сильных ног. Солнце пригревало и золотило кожу на его широкой спине.

— Может, все дело в парике, — сказал Ник, улыбаясь глазами. — Или в атласных одеждах. А может, образ жизни ленивого, еле двигающегося сибарита. Ты же только и делаешь целый день, что ешь или читаешь. Об этом ты не забыл? А чего стоит этот твой капризно-недовольный тон.

Алекс открыл рот, собираясь что-то ответить, но передумал и лишь еще крепче приналег на скребницу.

— Я не настолько хороший актер. Должна же она видеть, я… что я…

— Что ты неравнодушен к ней?

— Джессике Таггерт? Да никогда в жизни! Что мне за дело до нее и вообще кого-нибудь из Таггертов? Ни у кого из них, кроме Элеоноры, нет ни капли мозгов.

— Но ты ведь не по мозгам Джессики сохнешь, или как?

— Я тебе все это рассказал только для того, чтобы продемонстрировать женскую глупость. Она заявила, что непременно узнает Мстителя, что у него какой-то там жестокий рот, но я стоял прямо перед ней. И что? Ты заметил Эбигейль Уэнтворт, когда я целовал ее? Вот она та женщина, с которой мужчине стоит провести время.

— Конечно, если этот мужчина хочет загнуться от тоски и занудства через пару лет после женитьбы, — изрек, зевая. Ник. — Тебе пришлось бы все время устраивать для нее представления. Ну и что бы ты стал делать, когда она соизволит устать от Мстителя? Переодеваться чертом годик-другой? А что потом?

— Даже эта курица Эбигейль поняла, зачем явился Мститель. Он рисковал жизнью для спасения других людей. А Джессика даже этого не поняла.

— Может, ей в глаза попало слишком много грязной воды, чтобы увидеть это. Алекс принужденно вздохнул.

— Я же извинился. За все попросил прощения. По крайней мере, настолько, насколько мог. Большего я просто не должен и не мог сказать. Раскрыться перед тупой и злобной дамочкой вроде Джессики Таггерт? Ник, даже для меня это безумная идея. Может быть, если не было бы другого выхода. В самом крайнем случае.

— Звучит разумно, на первый взгляд. Посмотри его правую переднюю подкову, — не то приказывал, не то советовал Ник в манере великих русских князей. — Может, господину Александру лучше заняться госпожой Уэнтворт, а пресловутую Джессику оставить в покое?

— Отличная мысль, — подхватил Алекс, вновь принимаясь за чистку коня.

Глава 5

Пот струился по шее Алекса, смешивался с пудрой парика и застывал в омерзительную, липкую массу. Шея зудела, и безумно хотелось чесаться, но он держал марку, продолжая лениво возлежать на весьма неудобной софе в будуаре Эбигейль Уэнтворт.

— И он высок и очень красив, — говорила Эбигейль, мечтательно глядя в окно ничего не выражающими большими карими глазами.

— Я думал, он был в маске, — проговорил Алекс, теребя опушку треуголки. Накануне утром, пока Питман завтракал, ему представилась возможность обыскать контору этого доблестного представителя его величества. Он нашел письмо от адмирала английского флота с выражениями благодарности за конфискацию «Русалки», корабля Джосайи Грини, и с информацией о прибытии питмановской доли от продажи судна на «Золотой лани». Алекс знал, «Золотая лань» замечена в виду побережья Уорбрука и уже на подходе. Ее ожидали к вечеру.

— Да, конечно, на нем была маска, — продолжала Эбигейль. — Но мы, женщины, разбираемся в таких вещах. Он был необыкновенно красив.

— Как никто в Уорбруке? — поинтересовался Алекс, глядя на нее поверх перьев треуголки. Ему нужно было выработать план, как попасть на корабль, забрать деньги у очередного представителя его величества и удрать восвояси без пролития крови, особенно своей собственной.

— О конечно, кто в жалком Уорбруке может сравниться с Мстителем! Я прожила здесь всю свою жизнь и не видела никого столь изящного, столь грациозного, высокого, храброго. Он самый…

Алекс дальше не слушал. Не прошло и недели после налета Мстителя, как Эбигейль сочла себя непревзойденным авторитетом в этом вопросе, и ее неутомимо молотящий язык стал источником бредовых слухов и домыслов, более опасных для него, нежели Питман с его солдатами, и создавал дополнительные трудности для появления в облике Мстителя. Питману явно не пришелся по вкусу проигрыш заочной схватки с Мстителем, хотя весь город сговорился хранить молчание об этом. Одна лишь Эбигейль неудержимо тарахтела о своем приключении. Временами казалось, что она просто рехнулась. На два дня после налета Эбигейль стала центром внимания всего города. Каждому было интересно послушать ее впечатления о Мстителе. Но на четвертый день люди опять стали думать о хлебе насущном и прочих повседневных нуждах. Все, кроме, разумеется, Эбигейль. Она по-прежнему не говорила ни о чем, кроме Мстителя.

Алекс решил последовать совету Ника и провести некоторое время с очаровательной малюткой Эбигейль, но она не замечала его. Единственное существо мужского пола, занимавшее ее воображение, был Мститель.

— О, поверьте мне, я знаю, каков он.

— Джессика Таггерт сказала, что у него неприятный, жестокий рот.

Эбигейль встала. Ее мощный бюст вздымался в гневе.

— Что, что такие, как Таггерты, вообще могут знать? Вы ведь видели, как рассудил Мститель? Я всегда считала, что этой грязной твари необходимо помыться!

Алекс открыл рот, чтобы высказать свое мнение о причине внезапного гнева Мстителя, который явно горел сильным желанием поцеловать Джессику, а напоролся на отказ. Но возможная реакция, как, впрочем, и суждения Эбигейль не слишком занимали его. Но крайней мере, не интересовали по-настоящему, и он воздержался от комментариев. Больше всего сейчас Александр хотел оказаться на острове Призрака, сорвать с себя пропотевшую одежду и броситься в холодную соленую воду океана. Тем более ему еще предстояло придумать план по извлечению у Питмана не праведно нажитых денег.

Александр извинился перед госпожой Эбигейль и вежливо откланялся. Выйдя, он сразу же оказался в центре суетливой жизни главной улицы Уорбрука. Прохладный бриз, налетавший порывами со стороны гавани, принес ему облегчение, и он пошел но направлению к морю. Пара приезжих остановилась поглазеть на него, как на диковину. Сегодня он облачился в атласный костюм сочного королевского голубого цвета. Жилет был расшит зелеными и желтыми шелковыми цветами. Ник посылал целую депутацию слуг в Нью-Сассекс за нарядами своего толстого кузена, и теперь в распоряжении Алекса оказался целый гардероб совершенно умопомрачительных, кричащих расцветок. И уж конечно, не были забыты и столь ненавистные Александру парики.

Первое, что он увидел в гавани, была плавучая развалюха Джессики Таггерт «Мэри Кэтрин», привязанная к сваям причала.. В Уорбруке была самая глубокая гавань на всем американском побережье, и любые суда, от самых маленьких до глубоко сидящих в воде, могли подходить к причалу вплотную.

— Эгей, Алекс! — окликнула его Джессика. Она была занята оснащением самого большого паруса своего суденышка, изо всех сил стараясь привести в порядок сгнившие и лопнувшие снасти. — К кому клинья подбивал?

Несколько моряков, стоящих за спиной Алекса, засмеялись, оглядев сверху донизу его несуразную фигуру — А ты к кому на свидание бегала? — мгновенно отпарировал Алекс, намекал на ее мужские доспехи. Он был доволен, услышав, как моряки за спиной разразились еще более громким взрывом хохота. Джессика усмехнулась и начала карабкаться вниз по снастям.

— Поднимайся на борт, — позвала она Алекса, — но побереги свой очаровательный наряд, здесь все в смоле и полно гвоздей понатыкано.

Лодка, гордой владелицей которой являлась Джессика, при ближайшем рассмотрении производила впечатление еще большей утлости и запущенности, чем издали. Это было крохотное суденышко всего с двумя парусами, но даже это заставило Алекса задать себе вопрос, как она управляется в одиночку. Один только якорь весил не менее двухсот фунтов.

Под палубой располагалась единственная каюта, куда вели узенькие ступени и крохотный коридор. Здесь Александр впервые воспользовался своим надушенным платком действительно по необходимости. Казалось, каждая рыба, пойманная на этом судне, оставила ему на память свой запах.

— Ну что, для Тебя тут слишком попахивает? — поинтересовалась с усмешкой Джессика.

Алекс проверил на прочность один из двух стоявших в каюте стульев и примостился на нем.

— Как ты только выносишь эту посудину? В глазах Джессики блеснул огонек.

— Я ведь из Таггертов, ты не забыл?

— Истинно и несомненно, это должно означать, что ты можешь вытерпеть любой запах. Джессика рассмеялась:

— Ну, может, иногда бывает и трудновато. У меня есть ром. Выпьешь рюмочку?

— После полудня, проведенного в обществе мисс Эбигейль, мне нужна бочка.

— Самой красивой девушке в городе? Дражайшей возлюбленной Мстителя? Алекс застонал:

— Не упоминай при мне об этом человеке. После всего, что мне пришлось вынести от Эбигейль, я бы предпочел вообще никогда не слышать о нем.

Джессика поставила на стол две деревянные кружки, до половины налитые ромом.

— Не говори Элеоноре, — попросила она, улыбаясь. Алекс выпил и сморщился.

— Теперь я понимаю, почему тебя никакая вонь не берет. Пара глотков этой отравы, и нос отваливается.

Исполнив долг гостеприимства, Джессика тоже села. Одну ногу она поставила на стул, другой упиралась в ручку двери. Она сидела по-мужски, но красота и врожденная грациозность Джессики создавали впечатление редкостной женственности.

— Ну и что там Питман поделывает? — спросила Джессика, поднимая свою кружку с ромом. Она сделала глоток, и огненная жидкость покатилась вниз, прожигая ее до самых костей. Моменты отдыха наподобие этого, тем более в компании с тем, с кем она могла поделиться своим драгоценным ромом, были для Джессики редким удовольствием. Ни одна женщина в городе не хотела иметь с ней дела. Мужчины же воспринимали ее как какую-то чуму или откровенно приставали. Ощущение, которое возникло у нее сейчас, когда она сидела в каюте рядом с Алексом, не испытывавшим к ней физического влечения, казалось чем-то необъяснимым и новым. Словно у Джессики появился совершенно особенный друг.

— Джесс, а не могла бы ты как-нибудь связаться с Мстителем?

— Зачем тебе это знать?

— У меня есть для него кое-какая важная информация. Ему будет интересно. — И Алекс начал рассказывать Джесс о деньгах для Питмана, прибывавших сегодняшним вечером. Алекс сознательно разоткровенничался с Джессикой. Он справедливо рассудил, что информацию, которой он сейчас делился с Джессикой, можно было добыть, лишь хорошенько покопавшись в личных бумагах Питмана. Алекс боялся, что если сегодня вечером явится Мститель, Джессика догадается, откуда у него эти сведения.

— Думаю, тебе лучше рассказать все Эбигейль, — сказала Джессика с плохо скрываемой издевкой. — Я просто уверена, что Мститель навещает ее по ночам в ее спальне.

— Ты что, неужели ревнуешь? — спросил Алекс, приподняв бровь.

— К кому? К этому герою исподтишка? Этот ваш Мститель не лучше всех прочих. Будь у него хоть капля мужества, он бы открыто выступил против Питмана и прочистил ему мозги.

Да уж, конечно, подумал Алекс, и был бы незамедлительно схвачен и повешен.

— Значит, насколько я понимаю, ты не имеешь ни малейшего понятия, каким образом Мстителю стало известно о контрабандном чае Вена Сэмпсона?

— Все в городе знали про Бена и чай. Даже до Эбигейль докатилось. — Джессика опустила кружку и подалась вперед, наклонившись к Александру. Глаза Джессики ярко блестели, а щеки разрумянились.

Алекс не замедлил снова начать потеть.

— А если пустить слух? Ну, скажем, нескольким людям насчет этого дела. Так, мол, и так. Сегодня вечером приходит «Золотая лань». Везет Питману его Иудины денежки за продажу корабля Джосайи. Подобные слухи быстро расходятся. Может, Питман даже подумает, что проговорился кто-то из лихих матросов его величества.

Алекс отхлебнул из кружки еще глоток рома и про себя признал наличие мозгов не только у одного представителя Таггертов.

Джессика оставалась на палубе, невзирая даже на град сальных непристойностей, которыми осыпали ее моряки с «Золотой лани». Они несколько месяцев проболтались в море, и вид женщины, да еще такой красивой, па крохотном древнем суденышке, пришвартованном рядом, борт о борт, превосходил все, что только могло нарисовать их воображение. Обычно Джесс из предосторожности старалась держаться подальше от только что причаливших кораблей, но минувшей ночью она предприняла массу усилий, чтобы подвести свое суденышко вплотную к высокому борту «Золотой лани». Он нависал над ее головой наподобие дородного живота толстой старой дамы. Казалось, что за поясом этой дамы сидит, сверкая голодными глазами, стая крыс, — настолько жадно пожирали Джессику взорами английские матросы. Она изо всех сил старалась их игнорировать.

После утреннего визита Алекса они разделились и начали там и сям как бы случайно упоминать о деньгах Питмана, прибывающих на «Золотой лани». Слух распространился с необычайной скоростью. Потребовалось совсем немного времени, чтобы взбудоражить людей. Ведь речь шла О деньгах, полученных от продажи корабля, отнятого у одного из них. Гнев горожан не замедлил направиться на только что причаливших английских моряков. Уже случилось четыре драки, и трое попали в городскую кутузку.

Пустив слух, Джессика оставила гавань и поплыла ловить креветок вблизи северо-восточного побережья, откуда могла прекрасно видеть подход «Золотой лани». Весь день она забрасывала сеть и ждала. Она точно не знала, что будет делать, но если Мститель появится и ему понадобится помощь, что ж, он ее получит.

Несколько раз разум Джессики противился и возмущался от самой мысли помогать человеку, так унизившему ее при всех, но желание отплатить Питману победило, заставив Джесс забыть и гнев, и обиды. Если американские поселенцы не начнут сопротивляться притеснениям англичан, то их тирания будет продолжаться до бесконечности.

Садок был наполовину заполнен копошащимися креветками, когда «Золотая лань» причалила к берегу. Джессика постаралась вести себя как можно более непринужденно и беззаботно, лавируя между судами в гавани, и пристала рядом с английским кораблем.

Нат ловко подхватил брошенный Джессикой швартов.

— Тебя долго не было. Элеонора сказала, чтобы я тебя дождался.

Джессика не ответила брату, она внимательно следила за суетой на английском судне, насколько, разумеется, позволяла разница в высоте кораблей.

— Ты… — начал было Нат, глядя на полузаполненный креветками садок.

— Позови остальных ребят и не забудь про мешки. Выгрузите креветки и продайте, — скомандовала Джессика;

Натаниел проницательно посмотрел на нее. Он уже хорошо разбирался в жизни и многое повидал для своего небольшого возраста.

— Делай, как тебе сказано, — приказала Джессика, раздосадованная, что происходившее на палубе английского корабля было плохо видно.

Она оставалась весь вечер на палубе своего пропахшего рыбой суденышка. Когда за ней в порт пришла Элеонора, Джесс едва могла объяснить сестре, почему не возвращается домой. Она почти не спала и специально не спускалась вниз в относительный комфорт каюты, а продолжала сидеть на палубе, привалившись к борту, держа под рукой багор, на тот случай, если один из англичан попробовал бы проделать то, что все они обещали.

Уже занимался рассвет. Джессика поднялась, с трудом разогнув спину и чувствуя боль во всем теле. Где-то рядом тихо заржала лошадь. Она перегнулась через борт и увидела оседланного коня. Он нетерпеливо перебирал копытами, готовый в любую минуту умчать прочь своего хозяина.

У Джессики сон как рукой сняло. Конь был серый, в яблоках. Но ничто не могло утаить гордых очертаний и нервных, порывистых движений скакуна Мстителя.

По другому борту «Мэри Кэтрин» появилась голова. При ближайшем рассмотрении она оказалась принадлежностью Джорджа Грини, старшего сына Джосайи, молодого человека двадцати шести лет, который пребывал в постоянной ярости, оказавшись лишенным наследства по милости Питмана.

Джессика повернулась к нему.

— Ты тоже это видела, — вполголоса сказал Джордж Грини, потом, уже громко:

— Я слыхал, у вас есть креветки на продажу, госпожа Джессика. — Глазами он показывал ей, что на них смотрят.

— Точно, Джордж, креветки есть. Давай насыплю тебе мешок. — С этими словами она быстро сбежала вниз и нашла холщовый мешок, набитый старыми потрепанными веревками от снастей. Джессика мигом поднялась обратно на палубу. — Этого хватит? — спросила она в полный голос, уже тихо, подойдя к Джорджу поближе:

— Ты что-нибудь знаешь?

— Ничего. Отец и надеяться боится. Он хочет, чтобы Питмана черти побрали.

— Ну, я бы на ней поплавал, — раздался голос откуда-то сверху.

— Тебе лучше идти, — прошептала Джессика. — Надеюсь, вам мои креветки понравятся, — сказала она специально для прислушивающихся матросов.

— Я останусь возле его коня. Может, от меня ему польза какая будет. Вдруг понадоблюсь? Джессика понимающе кивнула и отвернулась. Внезапно сверху, с палубы английского судна послышались крики, какой-то шум, потом поднялся гвалт.

— Это он! — выдохнул Джордж, в его голосе прозвучала такая надежда, как будто он ждал и наконец дождался второго пришествия.

— Ступай к его коню, — скомандовала Джессика. — Может, ему действительно помощь нужна. — Она быстро взбежала по короткому трапу на верхнюю палубу и начала подниматься по вантам. Все остальное произошло очень быстро.

Из-за высокого фальшборта «Золотой лани» показался Мститель. Он спускался по канату, привязанному к главной мачте английского корабля. Рассветное солнце играло в складках блестящего шелка его одежды. Мститель прижимал к себе левой рукой ларец, явно сильно ему мешавший.

Казалось, все застыло. Только высокая фигура Мстителя медленно качнулась в воздухе над «Золотой ланью», соскользнула вниз, и он приземлился перед Джессикой на верхней палубе.

Их взгляды встретились.

— Ты добыл эти деньги, — ахнула Джессика, и ее живые глаза вспыхнули счастливым огнем.

Мститель привлек ее к себе одной сильной рукой и поцеловал в полуоткрытый рот.

Джессика была настолько ошарашена, что не могла двинуться, а просто стояла, пока он целовал ее. Но когда Мститель так же быстро, как сграбастал ее, отстранился, Джессика уже больше не думала, зачем они все тут очутились. Ее занимала лишь одна мысль: ее осмелились поцеловать, и кто — этот чужак. Она выдернула одну руку и попыталась замахнуться, чтобы закатить нахалу хорошую оплеуху, но Мститель ловко перехватил ее запястье и поцеловал его.

— Доброе утро, госпожа Джессика, — сказал он, и его красивые губы сложились в знакомую улыбку.

В следующую минуту он уже быстро бежал к веревке, привязанной к борту.

Джессика не стала тратить драгоценное время на гнев. Она должна была помочь Мстителю скрыться. Если матросы «Золотой лани», возможно, и были тупицами, то этого нельзя было сказать о ее капитане. Прозвучала команда, послышались крики, повторяющие приказы, и какая-то возня началась над головой Джессики — четверо английских матросов изготовились спуститься на палубу ее суденышка.

Она была не настолько глупа, чтобы попытаться остановить моряков его величества, но стоило попробовать их задержать. Джессика схватила кольцо веревки, не веревки — каната — ее руку толщиной и перебросила Джорджу, который прибежал на шум. Мститель соскользнул с борта, но счет шел на секунды.

Четверо английских матросов уже громыхали башмаками по палубе судна Джессики. Они преследовали Мстителя буквально по пятам.

Джордж потянул свой конец каната, который Джессика успела обмотать вокруг бортового поручня, и англичане не замедлили грохнуться о палубу. Пока они с громкими проклятьями поднимались, послышалось ржание, а затем постепенно затихающее стаккато конских копыт по гулкому деревянному настилу пристани.

— Взять их! — рявкнул с палубы «Золотой лани» английский капитан, и в следующий момент грубые руки жадно вцепились в тело Джессики. Мерзко ухмыляясь, матросы тискали груди и ягодицы Джессики.

Ее стащили с палубы «Мэри Кэтрин» на причал, проволокли по сходням «Золотой лани» и бросили на колени перед капитаном английского судна. Та же участь постигла и Джорджа Грини.

Капитан, плотно сбитый, коренастый коротыш за пятьдесят, сверху вниз разглядывал Джессику, затем с нескрываемым презрением изрек:

— Значит, таким вот образом одеваются леди в колониях? В трюм их!

Джесс разделили с Джорджем и бросили в грязную, замызганную каморку, примыкавшую к трюму. На полу плескалось с пару дюймов отвратительной жижи, и с первых же секунд у Джессики возникла твердая уверенность, что до нее здесь обитало стадо свиней.

Через пять минут Джессике начало казаться, что она сидит в этом гнусном темном чулане, по крайней мере, год. Она не могла передвинуться, не погружаясь в навозное месиво, а никакой скамьи или табурета в этой свинячьей каморке не было и в помине.

Она стояла, чувствуя, как быстро промокают ее кожаные сапоги, и ждала. Джессика не сожалела о, том, что помогла Мстителю скрыться, но лишь сейчас она серьезно задумалась о последствиях.

Прошло несколько тягостных часов, и когда наконец дверца чулана отворилась, Джессика была готова к тому, что увидит палача сего снаряжением.

Однако вместо этого первым, что она заметила, очутившись на палубе, была внушительная фигура Александра Монтгомери. Солнце отражалось от его затянутого в канареечно-желтый атлас живота, как от линзы, и било в глаза Джессики, отвыкшей от света. Она заслонилась от этого сияния рукой.

Джессика не могла хорошенько разглядеть Алекса, но чувствовала — он в бешенстве, Александр буквально кипел от гнева.

— Пойдем! — коротко приказал он тихим, дрожащим от ярости голосом.

— Я… — начала было Джессика, но он молча взял ее за плечо и подтолкнул к трапу «Золотой лани».

— Джесс пыталась высоко держать голову, проходя сквозь толпу, выстроившуюся вдоль пристани по обе стороны от английского корабля.

Не глядя на Джессику, Алекс забрался в коляску. Она, внезапно ослабев, с трудом села рядом, Александр хлопнул вожжами, и коляска медленно покатила.

— Что тебя так разобрало? — громко спросила его Джессика, пытаясь перекричать громыхание экипажа, но Алекс не ответил и молча правил.

Они выехали разбитым проселком к лесу, потом поднялись на вершину холма. Джессика знала это место, поблизости протекал широкий чистый ручей.

Алекс натянул поводья.

— Вылезай, — резко скомандовал он.

— Ни за что, пока ты мне не скажешь, что происходит, — ответила Джессика.

Александр преодолел сопротивление своего пуза, вылез из коляски, обошел ее кругом и встал подле Джессики.

— Мне пришлось откупить тебя у палача, вот что. Ты задумала поиграть в игрушки с английским флотом, когда помогла Мстителю. Этот капитан решительно вознамерился использовать тебя и Джорджа для назидания прочим колонистам и повесить вас обоих. Он считал, что это остановит Мстителя.

— Ох, — Джессика выбросилась из коляски. — Я так и подумала, что они могут это сделать; А зачем мы здесь?

Алекс сдержал свой гнев и ответил уже более спокойно:

— Элеонора собрала тебе чистую одежду, мыло и полотенце. После этого чулана ты благоухаешь даже хуже, чем раньше. — Он прижал свой надушенный платок к носу. — И Элеонора считает, что тебе несколько дней нельзя никому на глаза показываться.

— А почему она с тобой не приехала? — поинтересовалась Джессика, доставая из коляски узелок, присланный сестрой.

— У нее возникли некоторые затруднения при обсуждении вопроса мытья посуды. Кажется, оппонентами выступали Ник и ушат с водой. Насколько я понял, дискуссия началась с замечания Элеоноры относительно умения Ника мыть посуду. По некоторым признакам мнение Николая было совершенно противоположным.

Джессика подозрительно посмотрела на Алекса:

— Ты хочешь сказать, что этот твой мальчонка-переросток окатил мою сестру грязной водой из ушата?

— Полагаю, нечто в этом роде и произошло.

— Ну, я сейчас научу его уму-разуму, — грозно сказала Джессика, забираясь обратно в коляску. Алекс поймал ее за руку:

— Элеонора уже объяснила Нику, и весьма подробно, все, что она о нем думает. Я совершенно уверен, этого и без тебя было вполне достаточно. Давай лучше разберемся с тобой. Тебе необходимо немедленно помыться.

Джессика неохотно поплелась вслед за Алексом через вершину холма. Ручей в этом месте разливался в маленькое озерцо.

Александр сел на берегу спиной к воде. Джессика начала раздеваться. Она, разумеется, не видела, как пот заструился по шее Алекса и как взмокли его ладони.

— Расскажи мне, что случилось, — Попросил Алекс, стараясь заставить свой голос звучать более или менее равнодушно.

Насколько могла сдержанно, Джессика принялась рассказывать про вчерашнюю ловлю креветок и ожидание подхода «Золотой лани». Но часть ее мозга была занята мыслью, почему Элеонора послала к ней именно Алекса. При других обстоятельствах она бы и представить себе не могла, что станет раздеваться в присутствии мужчины. Но Джессика до такой степени не воспринимала Александра Монтгомери в таком качестве, что для нее ситуация выглядела вполне естественной. Вот если бы сейчас здесь оказался этот ужасный Мститель…

— Итак, появился Мститель, — сказал Алекс, — что было потом?

Джессика намылила ступни.

— Я ненавижу его! Не-на-ви-жу! Я торчала там, рискуя своей шеей ради его спасения, а он опять из меня дуру сделал.

— Я слышал, что он просто поцеловал тебя.

— Если это можно так назвать. Но вообще-то он попытался. И это после всего, что я для него сделала. Я себе все руки изодрала сетью, пока этих креветок вытягивала, а он со мной так поступил. Мне бы следовало сорвать маску, да и показать всем, кто такой Мститель. Он этого заслуживает!

— Но ты этою не сделала, — спокойно заметил Алекс. — Напротив, ты своей веревкой свалила матросов короля и сорвала всю погоню. В противном случае, без твоей помощи, ему бы не удалось скрыться.

— И ты только посмотри, как он мне отплатил! И вообще, я это сделала не для Мстителя, уверяю тебя. Это все было для Джосайи Грини.

— Мститель отдал деньги Джосайе, и тот немедленно исчез из города, ты слышала?

— Вместе с Джорджем?

Алекс отрицательно покачал головой:

— Нет. Завтра Джордж получит двадцать ударов плеткой о девяти концах со свинцовыми наконечниками. На английском флоте ее называют «кошка-девятихвостка».

У Джессики перехватило дыхание, она прошептала:

— Его же забьют до смерти. — Она принялась торопливо смывать мыльную пену с волос. — Алекс, мы должны что-то сделать, мы обязаны помочь Джорджу.

— Нет, не должны. Особенно ты и особенно теперь. Ты уже, получила от этих английских пиратов «черную метку». Джесс, делай что хочешь, но ты просто не можешь помогать сейчас Мстителю.

— Вот на этот счет можешь не беспокоиться. Единственное, что я теперь для него сделаю, так это провожу до эшафота.

— Ты по-настоящему на него разозлилась, не так ли? А может, он хотел поблагодарить тебя поцелуем? Об этом ты не думала?

— Нет, — ответила Джессика. Она стояла перед Алексом, затягивая завязки платья. Это было сильно потертое, поношенное зеленое хлопчатобумажное платье. Завязки еле держались. Оно принадлежало еще их матери, потом перешло к Элеоноре, а теперь досталось Джессике. — Я думала, Мститель считает, что о нем мечтают все женщины.

Джессика опустилась на траву и стала расчесывать волосы деревянной расческой, которую вместе со всем остальным принес Алекс.

— Но он не тот, кто нужен тебе? Ну-ка, повернись. Давай я это сделаю. Через минуту все будет готово. — Алекс принялся осторожно расчесывать длинные волосы Джессики.

— Еще чего не хватало. — Джессика откинула голову назад, наслаждаясь его ласковыми прикосновениями.

— А тебе бы не хотелось иметь свой дом, детей?

— Кто же женится на Таггерт? Все мужчины боятся, что им Натаниела воспитывать придется. Знаешь, чти нужно этому городу? — Джессика повернула голову и посмотрела на Алекса. — Адам. Или Кит смог бы.

— Мой братья? — озадаченно спросил Алекс. — Что ж такое особенное они, по-твоему, могут сделать?

— Спасти нас. Я про город говорю. Они-то уж не позволили бы Питману вертеть как угодно домом Монтгомери. Они бы его взашей вытолкали.

— Рискуя навлечь на себя гнев его величества короля Англии? — спросил Алекс с явным сомнением в голосе.

— Они бы придумали что-нибудь. Изловчились бы и избавили Уорбрук и твою сестру от Питмана. Кроме него, наверное, еще есть таможенные офицеры.

Алекс откинулся на траву, сорвал ромашку и поднес к носу.

— Итак, ты думаешь, что мои братья смогли бы все это сделать? — Алекс уткнулся в ромашку, чтобы Джессика не заметила, как сжались его губы.

— Адам или Кит смогли бы, я уверена. Знаешь, когда я была девочкой, то иногда…

— Что? — лениво спросил Алекс. Джессика мечтательно улыбнулась:

— Я иногда представляла себя замужем за Адамом. Он всегда был такой красивый, гордый, умный — и взгляд у него был, как у орла. Ты не знаешь, где он теперь, нет?

— О черт, — вырвалось у Алекса, и он быстро добавил:

— Извини, я тут палец уколол. Последнее, что я слышал, Адам отплыл в Кэтэй, а Кит где-то воюет.

— В таком случае не думаю, что они получили письма Марианны, где она просила помощи.

— Нет, один только я. Потому и приехал.

— Ой, — вырвалось у Джессики, когда до нее внезапно дошло, каково было Алексу слушать все это. Уж на него-то никто не надеялся.

— Алекс, а ты никогда не пробовал упражняться? Может, если ты сможешь половить со мной несколько дней креветок, то похудеешь?

Александр брезгливо передернул плечами:

— Нет, благодарю покорно. Ты готова идти? Здесь становится прохладно.

— Мы не решили, что нам делать с Джорджем.

— Мы ничего не сможем сделать. Поболеет и выздоровеет. Мне пришлось вручить деньги английскому капитану, чтобы избавить его от петли. Это все, чем я мог ему помочь. Лучше потерять кусок шкуры, чем жизнь. Завтра, когда его будут сечь, ты и носа из дома не высунешь. — Алекс искоса посмотрел на Джессику. — Может, Мститель выручит Джорджа.

— А Мстителя кто выручит? Он ведь не дух святой. Его нахальство доведет кого-нибудь до смерти.

«Может быть, меня», — подумал Александр.

Глава 6

Александр внимательно осмотрелся. Спасение Джорджа Грини из-под кнута оказалось нелегким делом. Помог Николай. Он расставил своих слуг позади толпы, и как только Алекс в костюме Мстителя был готов выехать из своего укрытия, Ник приказал слугам стрелять. Начался переполох, и в суматохе Александру удалось вихрем промчаться через толпу, подхватить в седло Джорджа Грини и ускакать невредимым. Немного больше времени потребовалось, чтобы избавиться от преследования английских солдат. Но они плохо знали местность, и эта игра в смертельные прятки закончилась в пользу Алекса.

Джосайя Грини ждал их на опушке леса. Лошади и пропуск на корабль, отплывавший на юг, были при нем наготове.

— Я знал, что так и будет, — сказал Джосайя. — Я был уверен, вы не позволите пороть моего мальчика за то, что он спас вам жизнь.

Алекс был несколько обескуражен тем, насколько легко и точно Джосайя сумел предсказать его действия, даже место, к которому он выехал. Что сумел один, сумеет и другой. И в следующий раз его может поджидать в засаде целое войско. Не произнеся ни слова, Алекс спустил Джорджа с коня и скрылся между деревьями.

Просто удивительно, как за такое малое время Мститель стал для этих людей символом надежды, подумал Алекс. Они уже рассчитывали на его защиту от всяких несправедливостей. Все, за исключением Джессики Таггерт. Вот так.

«Адам смог бы защитить город, — всплыли в памяти Александра слова Джессики. — Или Кит. Ты никогда не думал немного похудеть, Алекс?» Ему очень хотелось продемонстрировать ей, сколько он весит на самом деле. Элеонора послала его с чистой одеждой для Джессики и наказом, чтобы он заставил ее помыться. Никто из этих женщин его за мужчину совершенно не считает.

Джессика разоблачалась всего в нескольких футах. А тот раз, когда он держал ее за ноги, пока она там ловила свою драную сеть. Он вообще думал, что не переживет этого.

Александр поправил маску, чтобы она надежно закрывала лицо. Иной раз ему отчаянно хотелось схватить Джессику, схватить и показать ей, что он мужчина.

— 0-о-ох!

Алекс услышал возглас, в котором перемешались не то восторг, не то мольба, и немедленно осознал, что он слишком погрузился в грезы по поводу того, что бы он сделал с Джессикой, и совершенно потерял всякую бдительность.

Он придержал коня и застыл на месте. Кто-то явно продирался к нему через кусты. Алекс вытащил из ножен саблю и ждал.

Госпожа Эбигейль Уэнтворт пробиралась сквозь деревья — ее хорошенькое лицо покраснело от напряжения. Едва она увидела Мстителя на вороном жеребце, как прижала руку к груди и начала оседать на землю.

Алекс моментально соскочил с коня и успел подхватить ее, прежде чем она упала на землю.

— Это для меня, — выдохнула Эбигейль, обвиснув в руках Алекса, глядя на обнаженную саблю. — Вы мечом сорвете одежду с моего тела, прежде чем соединиться со мной?

— Почему, нет, я… — Алекс не знал, что сказать Эбигейль, но вид ее вздымающейся груди — она успела снять косынку — и изобилие пышной молодой розовой плоти, весьма откровенно предоставленной его взору, невольно заставило его задуматься над вопросом Эбигейль. — С тобой все в порядке?

Она обхватила шею Александра, прижалась своей грудью к его.

— Я твоя рабыня, твоя пленница. Делай со мною все, что только захочешь.

Алекс поднял брови, но редкий мужчина не воспользовался бы такой удачей. В следующую минуту он целовал Эбигейль. Она ответила на его поцелуй с чрезвычайной страстью, и прежде чем Алекс понял, что происходит, он уже почти лежал на земле вместе с Эбигейль.

Она была жадной, страстной, горячей — и дочерью одного из лучших друзей его отца.

— Эбби, скорее, — простонал Алекс, пытаясь высвободиться из пылких объятий девушки. Эбигейль распустила волосы, и они нежно щекотали щеку Александра. — Эбби!

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Мой дорогой Мститель. Моя единственная любовь, — нашептывала Эбигейль, откровенно прижимаясь бедрами к Александру, стараясь снова поцеловать его, но он вырвался.

— Ступай домой, к матери, — сказал Алекс и обнаружил, что голос его дрожит. И зачем ему только вздумалось быть Мстителем в своем родном городе? В другом месте он, не раздумывая, взял бы эту юную нимфоманку. — Иди домой, Эбби. Пожалуйста, иди домой.

Она прислонилась к дереву, лицо горело, груди почти вывалились из корсажа облегающего платья.

— Какой ты благородный, — прошептала она.

— Или, скорее, какой глупец, — пробормотал себе под нос Алекс, глядя на девушку. Если он быстренько отсюда не уберется, то станет полной тряпкой. Продолжая мысленно называть себя дураком, Александр вскочил в седло. — До свидания, госпожа Эбигейль, — прошептал он, пришпоря коня.

— К черту всех женщин! — негодовал Алекс. Для Джессики он вообще нечто бесполое, для Эбигейль, по меньшей мере, жеребец. Он торчал в седле и раздумывал, обманул бы он ожидания Эбигейль или нет. Все, чего сейчас хотел Алекс, — добраться до острова Призрака. И он молил Бога, чтобы по дороге больше не столкнуться ни с одной женщиной.

Джессика посмотрела на полную корзину ежевики и недовольно сморщилась. У нее было собственное судно, на котором она плавала далеко к югу, даже в Нью-Сассекс, а сегодня ей приходится собирать ежевику, как непослушному ребенку.

И во всем этом виноват Мститель!

Когда было объявлено о публичной порке Джорджа Грини, пошли разговоры, что Мститель спасет его. Все говорили: это дело чести. Мститель должен выручить Джорджа.

Интересно, думала Джессика, как они все за Мстителя решили. И про честь, и про все остальное. Весь город, казалось, приписывал ему какие-то магические способности и прочие таланты, которыми простые смертные были обделены. Люди ждали, что этот человек в маске исправит все ошибки и несправедливости. Надеялись на победу одиночки в войне против всего английского закона и порядка.

Но не все верили в совершенство и непогрешимость Мстителя. Джессика как раз принесла в дом Монтгомери двадцать фунтов пикши, когда ей передали просьбу Сэйера зайти к нему. Джесс не винила старшего Монтгомери, ведь она по его милости искупалась в грязной воде, а потом плакала на плече Сэйера. Джессика улыбалась, входя в комнату Монтгомери-старшего, но вышла очень серьезной.

Сэйер потребовал, — чтобы весь следующий день она держалась подальше от города. У Джессики на кончике языка вертелся вопрос, кто дал ему право требовать что-то от нее, но она сдержалась и не стала высказывать свои мысли вслух. Многие годы они видели только хорошее от семьи Монтгомери, и кроме того, ей не сделало бы чести выказать неуважение пожилому изувеченному человеку, который был озабочен, ее благополучием. Сэйер не хотел даже, чтобы Джессика появлялась на пристани на собственном судне.

И вот теперь она здесь делает детскую работу, и все по милости человека, называющего себя Мстителем.

Подле зарослей ежевики, под купой деревьев, — зеленела обширная моховая подушка, выглядевшая очень заманчиво. Джессика решила немного проучить сестру, заставив поволноваться из-за позднего возвращения. Воровато улыбаясь, она устроилась на мху и через несколько минут уже крепко спала. К огорчению Джессики, ей приснился этот человек в маске, так грубо вторгшийся в ее жизнь. Она вновь переживала во сне свое унижение и его поцелуй, когда она помогла Мстителю скрыться.

— Джессика! Джессика, с тобой все в порядке? Она с трудом вырвалась из объятий сна, ухватившись за сильную руку, тормошившую ее.

— Мне такой сон привиделся, — начала было рассказывать Джессика. — Он… — В ту же секунду она остановилась. Ее держал за руку тот самый мужчина — источник всех ее бед и несчастий — Мститель. — Ты! — выдохнула Джессика. — Ты. — Не раздумывая, она размахнулась и ударила его кулаком в челюсть, — За что, ты, чертенок! — вскипел Мститель, схватил ее за плечи и толкнул на мох. Изношенная ткань платья Джессики лопнула от ворота до пояса; показалась белая нижняя рубашка и розовая нежная кожа.

Джессика почувствовала, что платье разошлось, и увидела блеск в глазах под маской.

— Если ты до меня дотронешься, я…

— Требую компенсации, — сердито сказал Мститель, прижал ее к земле и поцеловал.

Джессика во второй раз ощутила прикосновение его губ и принялась бороться что было сил. Она скорее умрет, чем что-нибудь позволит этому мужчине. Джессика, исступленно брыкаясь, ударила его по голени. Она почувствовала, как мускулы его живота напряглись от боли, но Мститель не отрывался от ее губ.

Он придавил ее ноги, мешая брыкаться. Джессика тщетно пыталась выкрутиться из-под него. Тогда она резко отвернула голову, чтобы избавиться от его мучительного поцелуя.

Мститель зажал в одной руке обе руки Джессики у нее над головой, а другой повернул к себе ее голову. Всем весом он навалился на нее, лишив возможности сопротивляться.

На какой-то момент Джессика затихла. Она испытывала совершенно новые, неизвестные ей ранее ощущения. Может, по поводу этого хихикали новобрачные женщины и мечтательно вздыхали невесты?

Мститель оторвался от ее губ, но не отводил лица. Вечерний свет создал странный эффект. Его маска казалась еще чернее, а глаза еще ярче, чем обычно.

— Джессика, — прошептал Мститель, и в его голосе ей послышался вопрос.

Она моргнула несколько раз, собралась с силами, одним сильным толчком спихнула его с себя и встала.

Мститель уже без улыбки посмотрел на нее и сказал:

— Джессика, несмотря на все мужские замашки, ты все же женщина.

Она схватила горсть ежевики из корзины и приготовилась бросить в него.

Ловко, как большой кот, Мститель вскочил на ноги и поймал руку Джесс. Он сжимал ее своими сильными пальцами до тех пор, пока ежевика не вытекла кашицей из ее ладони. Глядя прямо в глаза Джессики, он стал вылизывать ежевичный сок между ее пальцев. По неизвестной ей причине вид языка Мстителя заставил сильнее забиться сердце Джессики.

Он легко завел ее руку за спину и прижал к себе так, что их тела касались друг друга.

— Кажется, я пропустил несколько ягод, — прошептал он, наклонился, прижал к ней лицо и принялся целовать обнаженный верх волнующейся груди Джессики. Он посмотрел на нее.

Джессика не отрывала широко открытых, изумленных глаз от Мстителя, она никак не могла разобраться в своих ощущениях и не могла сдвинуться с места. Глупо стояла и позволяла этому мужчине дотрагиваться до нее.

— До свидания, моя сладкая Джессика. Я уверен, мы снова встретимся.

С этими словами Мститель вскочил на коня, а она продолжала стоять и смотреть, опустив руки. Раздавленные ягоды ежевики медленно стекали по ее юбке.

Он приложил пальцы к губам и послал Джессике воздушный поцелуй и улыбнулся.

Эта его знакомая нахальная улыбка вывела наконец ее из оцепенения. Джессика схватила пригоршню ежевики и запустила в Мстителя. Точнее, в то место, где он только что был. От него остался только громкий смех, эхом отдававшийся под кронами деревьев.

— Я ненавижу его! Я его ненавижу! Ненавижу, — твердила Джессика, поднимая корзины с собранными ею ягодами. — Я действительно, по правде, честно, ужасно ненавижу его. — Она пошла по тропинке, направляясь к дому, но что-то заставило Джессику оглянуться и вернуться назад, к постели из мха, на которой она лежала с Мстителем. Не думая, что и зачем она делает, Джессика сорвала желтый цветок и воткнула в разорванный корсаж платья.

— Опять на коне душу отводишь? — поинтересовался Николай, появляясь за спиной Алекса. — На это может быть лишь одна причина — леди Джессика.

Алекс продолжал истово чистить коня, доводя его антрацитово-черную шкуру до блеска. Он рассеянно отмахивался от москитов, непрестанно атакующих его разгоряченную голую спину.

— Я слышал, ты сам отличился. Ну как, вымыл пол на кухне?

Ник хмыкнул в ответ и опустил свое крупное тело на самый сухой клочок земли, какой только можно было найти на болотистом островке.

— Эта женщина рискует сама оказаться в роли швабры.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Джессика меня в гроб вгоняет. Одну минуту она холодна, как сама зима, — иней на ресницах, а в следующую — обжигает.

— Элеонора Хотела, чтобы я вычистил камин. Я ей сказал, что раньше только запихивал что-нибудь в камины, но никогда из них ничего не выгребал.

— Конечно, Джессика рисковала жизнью ради Мстителя. Его бы непременно схватили без нее. А он так неуважительно с ней обошелся! Не правильно это.

Ник задумчиво потер рукой подбородок.

— Мне всегда говорили, что у меня царственная осанка. Многие женщины утверждали, что они поняли бы, что я кузен царя, даже если бы я был абсолютно голый. А может быть, именно поэтому. Так почему эта Элеонора Таггерт не замечает ничего и не видит во мне царскую кровь?

Как она только смеет обращаться со мной, как с… как с посудомойкой?

Алекс начал расчесывать гриву коня.

— Она по-настоящему мужественная. Ты знаешь, весь город потешался над ней, когда ее бросили в этот вонючий трюм. Джордж Грини был героем. Мститель был героем, а Джессику Таггерт сочли глупой девчонкой.

— Элеонора, должно быть, слепая. У нее самые — голубые-, самые ясные глаза из всех когда-нибудь созданных Богом. Но она ими ничего не видит.

— Они смеются над тем, как она одевается, и над этой, ее старой посудиной, и из-за кучи младших детей, а она из кожи вон лезет. Маленькая Молли сказала мне, что у нее есть только штаны, которые она постоянно носит, да еще единственное ужасное старое зеленое платье. — Александр перестал чистить коня. — А Мститель его разорвал.

— Элеонора сказала… — Ник осекся, — Вообще-то я думал, что Мститель ты. И ты порвал Джессике платье? Алекс нахмурился.

— Да, порвал. Я не собирался. Это Эбигейль виновата. «Делай со мной все, что захочешь», — передразнил ее Алекс. — А потом там была Джессика, на земле лежала. Она спала, но сначала я подумал, с ней что-то неладное, и Мститель — в смысле я — схватил Джессику, она меня ударила и…

— Ее платье оказалось разорванным. Понимаю. Ты его совсем на клочки порвал?

— Ну конечно же нет! Даже этот ветрогон Мститель не причинит вреда добропорядочной женщине.

— Тебе надо привыкать использовать саблю. Женщины любят эти штуки. Я однажды срубал саблей с одной цыганки платье, слой за слоем, а она танцевала. А потом…

Алекс отбросил скребницу и подскочил к Нику:

— Она не такая! Она храбрая и щедрая; и умная, и…

— А Мститель воспользовался моментом. Может, тебе его на дуэль вызвать? — Глаза Ника смеялись, а губы тряслись от еле сдерживаемого смеха.

Алекс стоял над Николаем с напрягшимися от гнева мускулами, постепенно до него стал доходить комизм его слов и поведения. Он вернулся к коню.

— Я могу быть Мстителем, но я также и Александр.

— Эх, известная дилемма, любит ли женщина самого мужчину или того, кто он, по ее мнению. Или, может, она разрывается между поцелуями одного и умом другого. Кого она выберет, как ты думаешь?

Александр не ответил другу, в этот момент он сам не знал, какое решение Джессики пришлось бы ему по вкусу.

Он громко рассмеялся своим мыслям.

— Какое мне дело до Джессики Таггерт? Я благодарен ей за помощь Мстителю. Мне, я имею в виду. Она красивая и привлекательная, как каждая вторая на белом свете. Отец сообщил мне минувшей ночью, что мне пора жениться и подарить ему наследника или парочку. Он сказал, что не желает умирать, не увидев внуков. Я думаю, он слишком много времени проводит с юным Натаниелом.

— Не упоминай при мне имени этого мальчишки! Он всегда на стороне Элеоноры и не отходит от нее. Вчера я… — Ник остановился, улыбаясь каким-то своим очень личным воспоминаниям. — У меня было бы вполовину меньше неприятностей, если бы он там не сшивался постоянно. — Николай поднял голову и посмотрел на Алекса.

— А почему бы тебе не жениться на твоей Джессике?

— В облике кого? Мстителя или толстого и ленивого, как она думает, Александра. Как ты себе это представляешь? Мститель женится на ней на бегу, перелезая через забор из одного двора в другой, удирая от погони, а толстый Алекс не сможет собраться с мыслями и решить, что же надеть по такому случаю. Сомневаюсь, что она захочет кого-нибудь из них двоих.

— Эх, — вздохнул Ник.

— И что сие означает?

— Эх, ни больше ни меньше.

Алекс еще раз провел скребницей по шкуре коня, завершая свою работу.

— Завтра Александр Монтгомери пойдет ухаживать. В этом городе есть другие женщины помимо Джессики Таггерт. Милые, ласковые, домашние. Женщины, которые судят о мужчине но тому, что у него внутри. Я, может, выгляжу и не очень в набитом виде, да еще и при парике, но под всем этим — мужчина. Джессика увидит, есть женщины, способные разглядеть мужчину под несколькими ярдами атласа.

— Ты больше меня веришь женщинам.

— Я верю только в Джессику. В ней больше здравого смысла, чем у большинства женщин.

— Как и у ее сестры. Кроме некоторых случаев.

— В некоторых случаях Джессика может быть полной идиоткой. Почему она не видит, что я…

И мужчины продолжили изливать друг другу обиды на прекрасный пол.

Элеонора пыталась приготовить обед на том же столе, на котором Джессика занималась подсчетами.

— Ты не могла бы поаккуратнее с этим, — резко сказала Джессика, когда Элеонора плеснула маслом на какую-то драгоценную бумагу. — Не думаю, что старику Клаймеру понравится, что на его расходной книге жарили оладьи.

— Ему наплевать, что на ней. Все, что Клаймеру надо, так это повод тебя увидеть. Он только притворяется, что повредил руку. Я вчера видела, как он топором махал.

— Как бы то ни было, мы можем пользоваться кожей с его кожевни. Детям нужны на зиму новые башмаки.

Элеонора продолжала сбивать масло в большой деревянной кадушке.

— Джесс, ты последнее время виделась с Александром?

— Нет, примерно с неделю, — ответила Джессика, складывая в уме цифры.

— Вы не поссорились?

Джессика поглядела на сестру, как на сумасшедшую.

— Что ты? Из-за чего нам ссориться? Элеонора вылила масло в окованный железом таган возле маленького очага.

— Не знаю. Одно время казалось, вы были такими хорошими друзьями, а теперь вы с ним вообще не видитесь. Ты снова подняла его на смех, да?

Джессика скрипнула зубами:

— Нет, я не смеялась над ним. Я: его пальцем не тронула. Я не пугала его из-за угла. Тебе-то следовало знать, почему я не вижусь ни с ним, ни с кем другим. — Она через стол пристально посмотрела на сестру После заключения Джессики за помощь Мстителю на английском корабле Сэйер Монтгомери прочитал ей нудную лекцию. Причем рядом сидела Элеонора и обливалась слезами, намочив в процессе назидания не меньше полудюжины носовых платков своего хозяина. В назидание для Джессики было достаточно уже изгнания в лес в день, когда должны были пороть Джорджа Грини. Но когда она вернулась в разорванном платье и с ссадиной на шее, Элеонора почти впала в истерику. Джессике пришлось врать про платье, но Элеонора видела ее насквозь и заговорила про Мстителя. Джессика себя выдала с головой, зардевшись как маков цвет.

Сейчас, спустя неделю после налета, Джессика все еще оставалась под домашним арестом. Она не бывала на своем судне, не выходила в город. На ней были все заботы о семи младших детях. И как будто этого было еще недостаточно, явился старый Клаймер и попросил Джессику подвести счета в его кожевенно-бочарном бизнесе в обмен на несколько дубленых кож.

Так что целую неделю Джессика приводила в порядок бухгалтерию Клаймера за два года, оттаскивала детей от огня, складывала колонки цифр, не давала одному из младших укокошить другого, снова складывала цифры, кричала Нату, чтобы он прекратил третировать сестру и шел копать ракушки; опять складывала цифры, шлепала Сэма, который тянул кошку за хвост, затем… И так все семь дней.

А теперь Элеонора спрашивает ее, не поругалась ли она с Александром.

— Я ни с кем не ссорилась. Я была совершенной молодой дамой. Я катала свечи, стирала, мыла физиономии и зады. Я…

— И ты ни разу не попалась на глаза Питману. Ты знаешь, что он подозревает тебя. Только господин Монтгомери…

— Да, я знаю, — вздохнула Джессика. — Я очень благодарна. Я действительно благодарна за все, что он для меня сделал, и очень жалею, что была такой дурой и помогла Мстителю. — Джессика перехватила взгляд сестры. — Есть какие-нибудь новости?

— Повсюду развешаны объявления, обещающие награду за его голову. Питман серьезно собрался поймать твоего Мстителя.

— Не моего! — воскликнула Джессика. — Совсем не моего! Я случайно оказалась не в том месте и не в то время!

Элеонора собралась ответить, но стук в дверь остановил ее. Ей потребовалось некоторое время, чтобы пробраться между детьми, которые ринулись к двери. Она отворила ее и увидела Александра в розовом одеянии из жатого шелка. Кудри завитого и напудренного парика ниспадали на повязанный вокруг шеи атласный галстук. В руке он держал резной деревянный ларец. Александр погладил по головке одного из детей, пока здоровался с Элеонорой, потом посмотрел на руку, которой касался ребенка.

Элеонора протянула ему влажную тряпку:

— Добрый вечер, Александр, что привело вас сюда в такой прекрасный вечер?

— Позвольте мне поинтересоваться, не мог бы я поговорить с Джессикой, — с некоторым затруднением спросил Александр. — На улице, я имею в виду. Думаю, мы пройдемся до мельницы.

— Сэм, прекрати! Я не знаю. Мне надо работать над счетами, — ответила Джессика. — Это важно?

— Она сейчас выйдет, — ответила за нее Элеонора, выталкивая Алекса за дверь и отбирая у него тряпку. — Джессика, — сказала она строго, — бери мою накидку и ступай к нему.

— Мне так опасно покидать дом, но появляется Монтгомери, и я уже в безопасности. Кто защитит меня от колибри, налетевших на его камзол?

— Джессика… — предупреждающе сказала Элеонора. — Иди! Он всю неделю ухаживал за молодыми женщинами.

Глаза Джессики округлились.

— И ты думаешь, настал мой черед? О небеса, Натаниел, ну-ка тащи сюда ведерко с боевой раскраской. Господин Алекс вышел на охотничью тропу.

Элеонора молча стояла рядом и внимательно глядела на сестру.

— Хорошо, я иду. Нат, услышишь мой голос — придешь за мной.

— А колибри? — спросила маленькая Молли. Элеонора выставила Джессику из дома прямо в ее матросских доспехах без всякой накидки.

— Будь с ним подобрее, — прошептала она, закрывал дверь.

— Привет, Александр, трудился? — спросила Джессика, улыбаясь ему, она была бы рада повидаться с ним — хоть какое-то разнообразие, если бы ее только так не заботили счета Клаймера.

— Я слышал, ты виделась с мистером Клаймером на этой неделе, — начал Алекс, стаскивая ларец, примостившийся на его выпирающем животе.

— Чаще, чем хотелось бы, он сказал, что повредил руку и не может управиться со счетами. По четыре раза в день он находит причины являться ко мне.

— Он тебя уже просил выйти за него замуж? — спросил Александр.

— Каждые двадцать минут. Последний раз, когда он это проделывал, Сэм ему ногу описал. Эта рыбья морда Клаймер и ухом не повел, просто стоял и ждал моего ответа.

— Ну и какой был ответ?

— Нет, благодарю вас, мистер Клаймер, но было очень любезно с вашей стороны спросить. Эта канитель тянется уже годы.

— Почему бы тебе не выйти за него? Он богат и может дать вам с Элеонорой и детям хорошее жилье, одежду и все, чего хотят женщины.

— Но не все женщины. После смерти родителей мы с Элеонорой поклялись, что выйдем замуж, только если сами этого захотим, и по своему выбору. Второй сорт нам не нужен.

— А Клаймер второй сорт?

Джессика остановилась и посмотрела на Алекса.

— Алекс, в чем, собственно, дело? И что там у тебя в шкатулке? Элеонора говорит, ты всю неделю ухаживаниями занимался. Что-нибудь не так?

— Не присесть ли нам? Эти башмаки ужасно жмут, — признался Джессике Алекс. Он опустился на плоский камень возле самой дороги. — Правда, Джесс, я пришел к тебе за советом. Мой отец хочет, чтобы я женился. — Алекс вопрошающе смотрел на Джессику, явно ожидая ее реакции.

— И что? — спросила Джессика. Она сидела на траве рядом, покусывая травинку — Здесь женщин хватает. Или тебе никто не по нраву?

— Отчего же? Синтия Коффин чертовски привлекательна.

— Это точно. И хлеб она печет лучше всех. Твоему отцу она понравится. Ну как, ты сделал ей предложение? — Джессика не смотрела на Алекса и поэтому не заметила выражение отвращения на его лице.

— Я еще никому не делал предложения. Так, приглядываюсь. Коффины не прочь заполучить меня в зятья.

— Ну еще бы. Мистеру Коффину не терпится запустить руки в добро Монтгомери. Он-то небось думает, — Джессика оглядела сверху вниз фигуру Алекса, — что если ты такой… то и ума у тебя ни на грош. Новый камзол?

Лицо Алекса чуть просветлело, хотя если бы Джессика была чуть внимательнее, она бы заметила холод в его взгляде.

— Нравится?

— Алекс, почему бы тебе…

— И Эллен Мэйкпис пригласила меня на ужин, — прервал Джессику Александр.

— Эллен — гадюка. На твоем месте я бы не стала на ней жениться.

Алекс сжал челюсти:

— А вот Кэтрин Уэтберн, кажется, вообще не обратила на меня внимания. Джессика зевнула.

— Так она ж втрескалась по уши в Итана Ледбеттера. И не только Кэтрин. Итан тебе доставит еще забот. У тебя есть деньги и имя Монтгомери, но зато Итан… — Джессика улыбнулась.

— Итан что?

— Симпатичный, умный, приятный. Он похож на джентльмена. В последний раз, когда он был па «Мэри Кэтрин», мы…

— Вдвоем на «Мэри Кэтрин»! Что вы с ним там делали? — требовательно спросил Алекс. Джессика удивленно подняла голову.

— Ты что, тоже мне указывать надумал? С меня хватит сестры и твоего отца. Итан приходил со своей матерью купить пикши. Или, по-твоему, ей надо было рыбу тащить?

Алекс расслабился.

— Как он ее только поднял?

— С его-то руками, — проговорила Джессика, мечтательно улыбаясь воспоминаниям, — Итан кашалота поднимет. Знаешь что, Алекс, — Джессика выпрямилась, — мне пару раз приходило на ум, что, может, Итан и есть Мститель. Они похожего сложения, высокие, сильные, оба симпатичные, и, по-моему, Итан ничего не боится. Вот в прошлом году он…

Алекс напряженно застыл на своем камне.

— Откуда ты знаешь, как выглядит Мститель? Последний раз, когда мы виделись, ты говорила, что ненавидишь его.

— И ненавижу, но я не слепая. У Итана хватило бы сил спуститься на одной руке по канату, как Мститель.

— Как и у доброй половины моряков в гавани. Может, Мститель, столь превозносимый тобой, один из них?

— Столь что? — Джессика взглянула в лицо Александра в неверном свете уходящего дня, — Алекс, ты что, ревнуешь?

— К кому, к Мстителю?

— Да нет, к Итану. Многие женщины в городе на него засматриваются. Пойми, когда ты за кем-нибудь ухаживаешь, то поневоле соревнуешься с Итаном. Ну а Итан, он не такой… я имею в виду, что у него…

Джессика старалась проявить тактичность, но это было крайне затруднительно, и она просто выразительно посмотрела на живот и парик Алекса.

Алекс ответил ей пристальным взглядом, затем опустил ресницы.

— Я хочу кое-что сказать тебе, Джессика. Я никому не рассказывал об этом в Уорбруке, даже отцу.. Только мой преданный слуга Николай знает. Видишь ли, когда мой корабль затонул вблизи итальянского берега, я заработал лихорадку. У меня был сильный жар, и я едва не умер.

Алекс взглянул на Джессику сквозь ресницы.

— В результате болезни некоторые мышцы тела у меня ослабели. — Он положил ладонь на живот. — Из-за лихорадки я не могу похудеть, не могу контролировать свои мускулы, они слишком слабы.

В первую минуту Джессика ничего не могла сказать. Острое чувство вины за все насмешки над Алексом охватило ее.

— А волосы? — спросила она.

— Волосы? О да, конечно я их также потерял. Парик прикрывает мой голый череп.

— Алекс, — прошептала Джессика, — мне действительно жаль. Я не знала. Наверное, ты и слабый такой из-за болезни. Поэтому ты не можешь ездить верхом или работать и даже ходить нормально.

— Да.

— Но твоя одежда. Может быть, если бы ты…

— Это единственное, что осталось. Отними у меня эти шелковые костюмы, и что будет? Жирный, лысый, бывший матрос с дряблым телом.

— Я… Может, ты и прав. Мне так жалко. Если бы только эти идиотки знали.

— Женщины?

— Те, к которым ты свататься ходишь. Если бы они знали, то наверняка одна-то уж нашлась, чтобы при муже сиделкой быть. А ты у Нельбы Мэсон был?

— Нельба Мэсон, — вздохнул Алекс. — Да рядом с ней и жаба красотка. У нее под этим ее носярой есть еще что-нибудь? Рот, скажем?

— Есть, только очень маленький и безгубый. Алекс, у ее отца две сотни акров пашни. Ладно, забудь про Нельбу. Кто-то из девушек обязательно польстится на твои деньги.

— Которые не могут сравниться с руками Итана.

— Точно подмечено. Но какая-нибудь за тебя пойдет.

— Вот, — неожиданно сказал Алекс. — Это для тебя.

Джессика приняла у него ларец, открыла и увидела внутри голубое платье из хлопка.

— Это мамино. Она едва надевала его. Совсем не ношенное.

— Алекс, я не могу это взять.

— Моя сестра вышла замуж за Питмана и дала ему власть над городом. Из-за Питмана появился Мститель и порвал твое платье, Элеонора мне рассказала, значит, я должен тебе платье.

— Но, Алекс…

Он накрыл ее руку ладонью.

— Пожалуйста, Джессика, возьми его. И я принес апельсины для детей. Они под платьем.

— Апельсины? — прошептала Джессика и вспомнила один случай из детства, когда она была маленькой девочкой. Ей всегда казалось, что Адам — самый замечательный из всех Монтгомери. Хотя он и был тогда всего лишь долговязым, длинноногим мальчишкой, Джессика хвостиком ходила за ним. Однажды, когда она спешила за Адамом по пристани, Джессика споткнулась и разбила коленку. Ей казалось, что Адам и имени ее никогда не знал, и, уж конечно, не замечал, как она семенит за ним по пятам. Но он повернулся, поднял Джессику, посадил на кнехт, осмотрел ее колено, потом улыбнулся и сказал: «Я буду ходить медленнее». Той ночью он прислал к ней Алекса с невероятной роскошью — ананасом, специально для Джессики.

— Джесс, — спросил Алекс, — ты в порядке? Она подняла на него взгляд и улыбнулась:

— В конце концов ты можешь все же стать Монтгомери.

— Могу? — спросил Алекс, удивленно смотря на Джессику. — А, понимаю. Мне надо дорасти и сравниться с моими выдающимися братьями.

— Ну, Алекс… — попыталась исправить положение Джессика, чувствуя, что опять умудрилась рассердить его. — Я возьму платье и апельсины.

Спасибо тебе за все.

— Вернемся? — натянуто спросил Александр. Джессика не хотела ранить его чувства и на обратном пути взяла Алекса за руку.

Он повернул к ней голову, улыбнулся и задержал на минуту ее руку в своей.

— Не беспокойся, Алекс, кто-нибудь найдется, Вот увидишь. Я поговорю с Элеонорой, и мы прикинем, кого можно подыскать. Я уверена, что на всем огромном пространстве между пристанью твоего отца и его домом мы обязательно сыщем симпатичную молодую женщину, которая ничего не имеет против толстых лысых мужчин. Конечно, может, и южнее придется посмотреть, потому что с женщинами, которые знали Адама или Кита, у нас шансов нет. Но мы кого-нибудь обязательно найдем. Не надо тебе беспокоиться. — Джессика улыбнулась Алексу, но он отвернулся и не смотрел на нее. И он больше не сказал ни слова на всем обратном пути к ее дому. Алекс передал Джессике ларец и попрощавшись, вежливо, но холодно, как ей подумалось, отправился восвояси.

Наступил день. Элеонора настояла на том, чтобы Джессика оставалась дома. Разговоры о Мстителе не затихали. Возникало все больше домыслов, кто он. Часто упоминалось имя Джессики. Элеонора не сказала сестре, что о ней часто говорят со смехом. Джессика стала предметом для упражнений в остроумии.

К ночи Джессику потянуло из дома. У нее разыгралось воображение, и она представляла себе, что дно у ее кораблика прогнило и отвалилось или его захватили английские солдаты. По мнению Элеоноры, судно Джессики годилось только для крыс.

Джессика вышла из дома выплеснуть воду из-под посуды и постояла на краю леса, вдыхая прохладный ночной воздух.

Неожиданно ее схватили за талию и зажали рот рукой.

— Не шевелись и не шуми.

Она бы где угодно узнала этот акцент. Джессика замотала головой, пытаясь избавиться от руки.

— Я ее уберу, если ты не будешь кричать. Если закричишь, накличешь на нас обоих англичан.

Джессике очень не хотелось поддаваться на этот шантаж, но большая ладонь Мстителя мешала ей дышать. Она кивнула.

Мститель убрал руку, Джессика перевела дыхание и… Одним движением он развернул ее, прижал к дереву и надежно зажал одной рукой, оставив другую свободной для маневра.

— Что тебе надо? — выдохнула Джессика, глядя в глаза Мстителю. — Зачем ты здесь? Что опять англичане сделали?

— Я пришел увидеть тебя, — ответил он, касаясь ее всем телом. Пальцы его свободной руки поглаживали талию Джессики. — Я ищу тебя, Джесси, я вижу тебя. Я думаю о тебе.

— А я о тебе не думаю, — Джессика попыталась вырваться, но он крепко держал се.

Мститель наклонился и поцеловал ее в шею, чуть ниже уха.

— Ты никогда обо мне не думаешь? И никогда не вспоминаешь о ежевичных зарослях, как мы были там вместе?

— Нет, — соврала Джессика, чувствуя, как его губы блуждают по ее шее.

Мститель обнял ее, коснулся большим пальцем подбородка, чуть приподняв его, потом его длинные чувственные пальцы пропутешествовали ниже, под косынку, прикрывавшую низкий квадратный вырез платья.

— Это платье вместо того, что я порвал? — спросил Мститель, легкими прикосновениями лаская округлый нежный верх грудей Джессики. — Откуда оно у тебя?

— Александр, — прошептала Джессика. Губы Мстителя продвинулись ниже.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

— Я видел вас двоих в темноте. Кто он тебе?

— Мой друг.

— Обними меня, Джессика, — негромко приказал Мститель.

Джессика чувствовала себя слишком слабой, чтобы сопротивляться. Она подняла руки и обняла его за шею. Мститель теснее привлек ее к себе, оторвав от дерева, в котором больше не было нужды. Джессика всем своим телом ощутила его, горячего и мускулистого. Его дыхание участилось.

— Ты моя, Джессика, — прошептал он. — Ты моя.

Нежный шелк маски ласково касался ее лица и губ. Джессика хотела, чтобы он поцеловал ее, прижал свои губы к ее губам, но его слова вызвали у нее невольное сопротивление.

— Я не принадлежу ни одному мужчине, — сумела она произнести.

Мститель погрузил пальцы в ее волосы, откинул голову назад и закрыл губы Джессики поцелуем.

Джессика ответила на его поцелуй, вопреки своим намерениям. У него не было никакого права трогать ее, говорить, что она его, но когда его губы касались ее губ, Джессика забывала про все на свете. Ее руки теснее сжались вокруг шеи Мстителя, и когда он притянул ее к себе, она ответила тем же, все теснее прижимаясь к нему всем телом.

— Джесси, — прошептал он, прижав ее голову к плечу так, что она едва могла дышать. — Я не вынесу этого, видеть тебя с другими мужчинами.

— Кто ты? — прошептала Джессика. — Скажи Мне. Я не выдам твой секрет.

— Нет, моя дорогая. Я не стану рисковать твоей жизнью.

Она попыталась оттолкнуть его, но он не позволил.

— Ты можешь появляться в моей жизни, насмехаться, припирать к деревьям, валять по ежевичным кустам и ждать, что я… что я. Не знаю, чего ты от меня ждешь. Я не знаю, кто ты, да и знать не хочу. Я бы желала, чтобы ты, исчез и не возвращался. Англичане тебя ловят и повесят, как нечего делать, ни за понюх табаку.

— А тебе не все равно?

Джессика теснее прижалась к Мстителю, уткнувшись лицом в мягкий шелк его рубашки. Она чувствовала биение его сердца возле щеки.

— А почему мне должно быть не все равно? — опять солгала она. — Я даже не знаю, кто ты такой. Ты бы лучше выбрал себе другую женщину.

Он пальцем приподнял ее подбородок.

— Ты это серьезно? Я пришел сюда только ради тебя, сказать тебе спасибо. Я знаю, ты вынуждена прятаться из-за того, что помогла мне.

— Ты при всех унизил меня на потеху всему городу.

Губы Мстителя, будто изваянные тонким резцом искусного скульптора, сложились в улыбку: легкую, ироничную, исполненную какого-то скрытого смысла.

— Поцеловать тебя означает унизить? — Он игриво покусывал нижнюю губу Джессики, щекоча ее кончиком языка. — Я не смог удержаться тогда, несмотря на опасность. Если бы я не остановился, чтобы поцеловать тебя, мне удалось бы скрыться без проблем. Твоя помощь не понадобилась бы.

— В таком случае ты просто глупец. Рисковать попасть на виселицу ради того, чтобы поцеловать девушку…

Он поцеловал Джессику — раз, два, три, четыре раза. И эти короткие быстрые поцелуи казались более интимными, нежели долгие и чувственные.

— Все зависит от того, какая девушка..

— Джессика, — послышался голос Элеоноры. Джессика опять невольно прижалась к Мстителю. Она смотрела в сторону дома и не заметила его улыбки.

— Тебе надо уходить.

Он дотронулся ладонью до ее щеки:

— Обещай держаться подальше от того, чем я занимаюсь. Я не хочу опять видеть тебя схваченной. Не смей рисковать ради меня своей очаровательной шеей. Если мне суждено болтаться на виселице, пусть я окажусь там один.

Руки Мстителя скользнули ниже, лаская шею Джессики, она чувствовала, что он настороже, и даже не стала пытаться снять его маску, единственное, что занимало ее сейчас, — это тело Мстителя под ее ладонями, такое теплое и живое. Она решительно не хотела видеть веревку на его шее.

— Джессика, — опять, на этот раз ближе, послышался голос Элеоноры.

— Ступай, — прошептала Джессика. — Уходи, пока тебя никто не заметил.

Мститель снова улыбнулся, быстро поцеловал ее и растворился в темноте леса. Джессика постояла немного, прислушиваясь, ее тело тосковало по утраченному теплу его объятий. Умом она понимала, что должна радоваться уходу Мстителя, но ее тело желало его. Она поправила косынку, привела в порядок платье и как раз приглаживала растрепавшиеся волосы, когда появилась Элеонора.

— Где ты была?

— Прямо здесь, — мечтательно ответила Джессика, — тут, неподалеку.

Всю оставшуюся часть вечера мысли Джессики блуждали где-то очень далеко от ее семьи и дома. Как это могло быть? Мужчина, которого она едва знала, занял так много места в ее жизни? А она и его жизни? Да, похоже, что так. Мститель по-настоящему беспокоился за нее.

Конечно, она-то на его счет не очень волновалась. Из-за чего, собственно? Подумаешь, ну храбрости у Мстителя больше, чем у сотни, вместе взятых, уорбрукских мужчин, жизнью рискует ради помощи другим людям, зацеловал ее до потери духа, выбрал из всех женщин Уорбрука, — нет, ей нечего за него беспокоиться!

— Джессика, — вывел ее из мечтаний голос Элеоноры, — если свеклу есть не хочешь, то отдай лучше кому-нибудь из тех, кто хочет.

— Да, — невнятно пробормотала Джессика, выходя на минуту из своего мечтательного забытья, — я ем, ем. — Но она едва притронулась к тарелке, и Нат разделил ее порцию между Молли и Сарой. Джессика даже не заметила.

Глава 7

Ты пойдешь со мной, — сказал молодой английский солдат, глядя прямо на Джессику.

— Она ничего не сделала, — запротестовала Элеонора. Трое детей смотрели на солдата, вцепившись в ее юбки. — Она здесь совершенно ни при чем, она просто стояла и смотрела.

— Это будет решать представитель его величества Джон Питман.

— Все в порядке, Элеонора, — сказала Джессика, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. Питман мог только предъявить обвинение, но это не означало быть осужденной. Она бросила быстрый ободряющий взгляд своей семье, а затем последовала за четырьмя солдатами, посланными за ней.

Натаниел шел рядом с Джессикой.

— Я защищу тебя, Джесс! — сказал Нат, и его детские глаза внезапно постарели. Она ему слабо улыбнулась и продолжала идти, высоко подняв голову.

Солдаты привели ее к большому дому Монтгомери и ввели внутрь, но не через общую комнату, а через боковую дверь, в которую она никогда не входила раньше. Она вела в контору, долгие годы принадлежавшую мужской половине семейства Монтгомери. Джессика часто видела там Адама, сидевшего около отца и постигавшего премудрость, как управляться с большим и сложным хозяйством семейства Монтгомери. За столом, который раньше исправно служил Монтгомери, сидел Джон Питман.

Один из солдат толкнул Джессику в плечо, так что она тяжело опустилась на стул перед Джоном Питманом.

— Госпожа Джессика, — начал Питман, жестом отослав солдат прочь. Они остались одни в комнате. — Мне сказали, что у вас есть сведения о преступнике, называющем себя Мстителем.

— Я ничего не знаю про него: ни кто он, Ни где он живет, ни чего-нибудь еще.

— Несмотря на то, что он поцеловал вас? Джессика неловко пошевелилась на стуле. Слишком хорошо она помнила ночь, когда наткнулась в лесу на Питмана. Он сказал ей, что не спит со своей женой, и попробовал поцеловать ее сам.

— Многие мужчины пытаются поцеловать меня, — ответила Джессика тихим голосом, глядя прямо в глаза Питману, — я не приветствую такое внимание с их стороны.

Его веки чуть дрогнули. Питман явно понял, на что на мекала Джессика, но затем он старательно принялся разглядывать ее платье.

Джессика внезапно осознала, что Питман никогда не оказывал ей ни малейшего знака внимания до тех пор, пока ее не заметил Мститель.

— Я ничего не знаю о Мстителе, — снова и на этот раз громко повторила она.

Питман поднялся, обогнул стол и приблизился к ней.

— Я не знаю, верю я вам или нет. Вы спасли его во время последнего появления.

— Я просто бросила веревку Джорджу Грини. Откуда я могла знать, что ваши английские солдаты окажутся такими неуклюжими.

Он долго молча смотрел на нее, затем сказал:

— Да, это то, во что мне полагается поверить. Джессика подумала, заплатил ли Алекс своему шурину за ее освобождение.

Питман подошел ближе и положил руку ей на плечо:

— До недавнего времени я едва ли понимал, насколько вы красивы, госпожа Джессика.

— До тех пор, пока Мститель не раскрыл вам глаза?

Он убрал руку:

— У тебя острый язычок. Может, слишком острый. Если вы будете продолжать помогать этому бандиту…

— То вы что? Накажете меня из-за того, что не можете поймать его?

Питман резко втянул воздух. Он открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но тут их внезапно прервали.

— Что это все означает? — спросил Александр, распахнув дверь так, что она с силой ударилась о стену. Завитки парика развевались в воздухе, как знамя.

— Мне сказали, что вы уже женщин арестовываете.

Питман опять сел за стол. Его лицо выражало нарочитую скуку.

— Я их не арестовываю, а вызываю на допрос.

— Я этого не потерплю, — Алекс повысил голос. — Надеюсь, вы меня понимаете, я не стану этого терпеть. Пойдем, Джессика. — С этими словами Алекс взял ее за руку, как ребенка.

Не глядя на Питмана, Джесс схватила руку Алекса и вышла вместе с ним из комнаты.

— С кем еще он разговаривал? — спросила Джессика Алекса, но тот молча тащил ее за со-, бой по коридору. — Куда мы идем? Кого он еще допрашивал? — Наконец Алекс открыл какую-то дверь, втолкнул ее туда и старательно закрыл за собой. Из его груди вырвался облегченный вздох.

— Алекс, — снова начала Джессика. Они оказались в большой комнате, заставленной мебелью, тщательно закрытой от пыли муслином.

Алекс плюхнулся в кресло, облако пыли и пудры от парика взметнулось вокруг него. Он приподнял покрывало, открыл ящик стоявшего за его спиной стола и достал оттуда расписной веер. Веер замечательно подходил к его зеленому атласному жилету.

— Ну хорошо, Джесс, рассказывай.

— А особенно-то и рассказывать нечего. Питман хотел знать, известно ли мне что-нибудь о Мстителе.

— А ты, конечно, ничего не знаешь. Только, как он целуется, подумала Джессика.

— Так знаешь или не знаешь? — настаивал Алекс.

— Абсолютно ничего, что могло бы помочь Питману изловить его. Извини, мне действительно пора домой, Элеонора наверняка беспокоится в порядке ли я.

— Элеонора уже все знает, я послал к ней Ната. Что ты все-таки знаешь о Мстителе? Сядь и спокойно подумай.

Джессика сняла чехол и села на маленький с розовым узором стул.

— Я не знаю, кто он и как с ним связаться. И понятия не имею откуда он взялся. — «Я не знаю ничего, — подумала Джессика, — кроме его рук на моем теле», но она не собиралась рассказывать об этом Алексу или кому-то еще.

— Ты видела его еще раз? — спросил тихим голосом Александр, и его обычно спокойные глаза внезапно начали буравить ее лицо.

— Я… Алекс, почему ты меня тоже допрашиваешь?

— Я уже говорил, что чувствую ответственность за тебя. И я не хочу, чтобы этот Мсти гель вокруг тебя крутился. Я ему не доверяю. Очень много бравады. Слишком опасно иметь дело с этим хвастуном.

— Это не так, — возразила Джессика, — по крайней мере, он пытается помогать. Все остальные мужчины в городе и пальцем не пошевелили, когда у Джосайи отобрали корабль.

— А я думал, ты считаешь Мстителя трусом, который боится выступить открыто и потому прячет свое лицо за маской.

— Его застрелят, если он выступит открыто. — Джессике хотелось изменить тему разговора. — Это что, портрет твоей матери?

Алекс, по-видимому, хотел еще о чем-то спросить Джессику, но вместо этого стал старательно обмахиваться веером. Потом поднялся.

— Это была комната моей матушки. Я хотел показать тебе кое-что. — Он подошел к большому расписному комоду, стоявшему у стены, и открыл его. Внутри комода, тщательно сложенные, лежали многочисленные платья.

— Это платья моей матушки. Они лежат и гниют здесь, никому не нужные. Я подумал, может, они пригодятся вам с Элеонорой.

Инстинктивно Джессика отшатнулась от Алекса.

— Милосердие добрых самаритян Таггертам? Если я приняла от тебя одно платье, это не значит, что я возьму эти. Мне не нужна твоя жалость, Александр Монтгомери. Ты всегда думал, что мы всего лишь грязь.

— Нет, Джесс, я никогда не…

— Что здесь происходит?

Они одновременно обернулись и увидели Марианну Монтгомери-Питман, стоявшую в дверях. Зрелище было внушительное. Характерные черты Монтгомери: высокий рост, богатырское сложение, — мужеподобность в женщине всегда вызывает сожаление. В Марианне было шесть футов роста. Широкие плечи, сильные руки, узкие бедра — любой мужчина позавидовал бы ей. Несмотря на ее геркулесову фигуру, характер Марианны являл собою нечто среднее между ревущим тайфуном и агуканьем новорожденного младенца. Никто никогда не знал, что сделает Марианна в следующую секунду — обрушится со всей силой или будет хныкать, уткнувшись вам в колени.

— Александр, я задала тебе вопрос. — Похоже, сегодня был день ураганной активности натуры Марианны, и Алекс струсил, зная характер сестры. Джесс выступила Вперед:

— Меня доставили сюда под конвоем для допроса к вашему… вашему мужу, а потом Александр был столь добр, что привел меня сюда показать эти красивые вещи вашей матери. Мы как раз уходили.

— Ox! — произнесла Марианна и, словно из нее выпустили воздух, тяжело и беспомощно рухнула на ближайший стул. — Мой муж! Я сама заварила всю эту кашу, но я и знать не знала, что он такой, когда выходила за него замуж. Я никогда не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал из-за меня. Поэтому я послала за Адамом и Китом, но, кажется, они не получили моих писем. Я уверена, они бы приехали, если бы могли.

Джесс ласково коснулась ее плеча. Марианна заставляла ее чувствовать себя очень маленькой и легкой.

— Они будут здесь, когда смогут. Ну а пока у нас есть Мститель.

— Да, — сказала Марианна, — он помог, но Джон серьезно вознамерился прикончить его.

— Марианна, — воскликнула Джессика, — если ты услышишь хоть что-нибудь важное для Мстителя, расскажи мне. Может быть, я найду способ передать ему весточку. Может, у меня получится…

Алекс, о присутствии которого она почти забыла, схватил Джессику за локоть и почти насильно вытащил в коридор.

— Обещаю! — истово крикнула ей вдогонку Марианна. — Я обязательно расскажу тебе, Джесс.

— Во имя всех дураков и дурацких погремушек! — сказал Александр, когда они вышли из дома. — Ты отдаешь себе отчет в том, что она замужем за Питманом. Если она проговорится ему… Если Питман подумает, что ты можешь связаться с Мстителем… Ты можешь с ним связаться? Почему ты мне не сказала?

— Алекс, ты слишком сильно сжимаешь мою руку. Для слабака вроде вашей милости хватка у тебя железная. — Джессика потерла онемевшую руку. — Я думаю, Марианна ненавидит Питмана больше всех, и потом, я не очень уверена, что могу связаться с Мстителем. Но, вероятно, я снова его увижу. Пойдем к роднику, Алекс. У меня во рту пересохло.

Он опять схватил ее за руку, но на этот раз не с такой силой.

— Когда ты опять видела Мстителя?

— Прошлой ночью. Даже не знаю, почему я тебе об этом рассказываю.

— Что ему было надо?

— Это был чисто светский визит.

— Светский? — выдохнул Алекс, останавливаясь возле родника, дававшего начало чистому лесному ручью.

Джессика сложила ладони ковшиком и напилась, потом сняла туфли и опустила ноги в холодную воду.

— Да, светский. Алекс, а тебе не жарко во всем этом? Здесь никого нет, снимай свой парик. Я не упаду в обморок, если увижу бритую голову.

— Ты бы, конечно, предпочла лицезреть черные кудри Мстителя, не так ли?

Джессика подняла юбку до колен.

— Что это с тобой сегодня? Ты не с той ноги встал? Сначала заботишься обо мне, а потом кричишь.

— Опусти юбку! Может, в твоих глазах я не похож на мужчину, но тем не менее это так.

— Ага, — протянула с улыбкой Джессика, разглаживая складки юбки, — ты слишком долго пробыл и море. Надо тебя женить. Как насчет Салли Бледман? Она живет примерно в десяти милях к югу от…

— Я знаю, где живет Салли Бледман. Если ты закончила свои омовения, я провожу тебя домой. По крайней мере, буду какое-то время спокоен, что ты не влипла в очередную неприятность.

Джессика поднялась и пошла рядом с Алексом, поражаясь его мягкой, совершенно бесшумной, кошачьей поступи. Когда они вышли на дорогу, то почти натолкнулись на Итана Ледбеттера с пятидесятифунтовыми мешками зерна на каждом плече. Ее сердце забилось чаще. Может быть, это он Мститель? Может быть, в объятиях этого мужчины она была минувшей ночью?

— Подожди, — попросила она Алекса, приглаживая волосы и поправляя косынку. Это была та самая косынка, которую так хотел сорвать с ее плеч Мститель, подумала она, и руки ее дрогнули.

— Доброе утро, — поприветствовала она Итана. Он замедлил шаг, улыбнулся ей, явно удивленный столь неожиданным проявлением внимания со стороны Джессики, и едва не уронил один из мешков.

— Доброе утро, госпожа Джессика. — Итана повело в сторону, он попятился, пока не уперся в ближайший камень и почти упал на него. Итан продолжал смотреть вслед Джессике, пока она не скрылась из вида.

Алекс опять вцепился ей в локоть:

— Ох уж эти твои штучки. Запрятать бы тебя куда-нибудь подальше и запереть.

— А кто ты такой, отец мой что ли? — отрезала Джессика.

— Отец? Отец! — прошипел Алекс и с силой оттолкнул руку Джессики так, что она чуть не потеряла равновесие. — Ступай себе домой восвояси, и если попадешь в беду, пускай твой Мститель тебя выручает.

— Так я и сделаю, — крикнула Джессика в спину удалявшегося Алекса. — Слышишь, я так и сделаю.

— Джессика, — в четвертый раз обратилась к сестре Элеонора, — ты меня вообще не слушаешь?

— Она прислушивается к тому, что происходит снаружи, — заметил Натаниел.

Это вывело Джессику из летаргии. Она повернулась и грозно посмотрела на Натаниела, но он проигнорировал ее сердитый взгляд.

— Что это означает, Джессика? Последние два дня ты странно себя ведешь. Такое впечатление, что ты где-то витаешь.

— Я просто пытаюсь закончить с этой бухгалтерией и держаться подальше от неприятностей. Как раз то самое, чего от меня ждут. — Она посмотрела на Натаниела, который ответил ей взрослым проницательным взглядом, словно знал, что у нее на уме.

В течение двух последних дней она не покидала бухточку, где стоял дом Таггертов. Ее заключение было добровольным. С того дня, как Питман допросил ее, Джессика постоянно ощущала присутствие Мстителя где-то поблизости. По ночам, лежа в постели, она знала — он близко. Она даже слышала тихий свист снаружи и чувствовала — это он, но не выходила из дома.

Элеонора рассказала Джессике, что пересуды про Мстителя начали затихать. Люди решили, что Питман сумел достаточно напугать его, и Мститель вернулся туда, откуда пришел. Элеонора сказала также, что горожане начали думать будто Мститель моряк и его корабль ушел из Уорбрукской гавани. Джессика выслушала рассказ сестры без замечаний. Она слишком хорошо знала, что Мститель все еще в Уорбруке. Она не хотела признаваться себе в том, что нравится Мстителю, и поэтому не отвечала на призывы и игнорировала его присутствие в лесу, начинавшемся прямо позади их дома. Джессика выходила только вместе с братьями и сестрами, надеясь, что Мститель не станет показываться перед детьми. Каким чудом Натаниел умудрился понять, что снаружи ее ждет Мститель, Джессика не звала. Но она уже давно оставила попытки раскусить Ната.

— Джессика, сделай одолжение, выкинь этот мусор, — попросила Элеонора. — Думаю, тебе не повредит подышать свежим воздухом.

Джессика посмотрела в окно их маленького дома и увидела темное, усеянное звездами небо.

— Нет, спасибо. Пусть это сделает кто-нибудь из младших.

— Я хочу писать, но боюсь темноты, — сказала Сара.

— Джесс, выйди с ней, — Элеонора одарила сестру угрожающим взглядом. — Что же это в самом деле с тобой происходит?

— Ничего. Пойдем, Сара, — проворчала Джессика. — Кому-нибудь еще надо?

Никто не откликнулся. Остальные дети заинтересованно следили за Натом, который что-то рисовал на золе очага, так что Джессика взяла маленькую Сару за руку и вывела наружу. Казалось, ребенку потребовалась вечность, чтобы сделать свои дела, и Джесс стала нервно оглядываться вокруг. Но не было заметно никаких признаков того, что человек в маске прячется за одним из деревьев.

К тому моменту, когда они возвращались обратно к дому, настроение ее поднялось и Джесс почувствовала на сердце облегчение. Конечно, если бы она увидела Мстителя, ей пришлось бы прогнать его. Она не поддастся его чарам, а будет сильной и рассудительной и прикажет Мстителю держаться от нее подальше. Даже походка Джессики изменилась, когда она приняла это решение. Они уже были у самого порога. Сара вошла в дом, но едва Джесс взялась за ручку двери, что-то, нет, кто-то схватил ее. Не было никаких сомнений, кто именно.

— Джессика, закрой дверь. Холодно, ты выстудишь дом, — услышала она голос Элеоноры.

Джесс попыталась выдернуть руку, но Мститель крепко держал ее. Затем он начал — о святые небеса! — целовать ладонь и запястье Джессики.

— Джессика! Что опять с тобой такое? — спросила Элеонора с заметным раздражением.

Мститель покусывал кончики пальцев Джесс.

— Я подумала… я, пожалуй, вынесу мусор. Дай мне его сюда, пожалуйста. — Колени Элеоноры были завалены лоскутами на заплатки для одежды детей, и она с удивлением посмотрела на Джессику. Внезапно Натаниел вскочил и подбежал к Джессике с ведром, полным мусора. Но когда он попытался выглянуть за дверь, Джессика изловчилась прикрыть ее спиной.

В следующий момент Мститель одним движением выдернул ее наружу, захлопнув дверь. Ведро с шумом опрокинулось, когда он привлек ее к себе в поцелуе. Было похоже на то, что он умирал от голода, что сама его жизнь зависела от этого поцелуя. Забыв о своих решительных намерениях, Джессика отвечала ему не менее страстно.

— Уходи, — прошептала она, задыхаясь, когда наконец они оторвались друг от друга, он приложил палец к ее губам, призывая к молчанию, кивнув в сторону дома. Потом Мститель крепко сжал ее руку, и они побежали вверх по склону холма. Когда они наконец остановились, Джессика совершенно запыхалась. Но Мститель немедленно принялся целовать ее шею и плечи, расстегнув ворот платья.

— Я скучал по тебе, Джессика, — Прошептал он. — Уже которую ночь я зову тебя, а ты все не приходишь. Почему?

Она попыталась оттолкнуть его, но силы оставили ее.

— Я не хочу тебя видеть. Я жалею, что вообще встретила тебя. Все в городе думают, ты уехал. Почему бы тебе не перебраться куда-нибудь еще? Ты помог Джосайе, теперь уезжай.

— Ты хочешь, чтобы я уехал? Ты действительно хочешь, чтобы я уехал?

— Да, хочу. Из-за тебя моя жизнь превратилась в сплошное несчастье. Сначала ты бросаешь меня в грязную воду, потом целуешь, затем меня арестовывают и допрашивают. О, Итан, пожалуйста, уезжай. Он перестал целовать ее.

— Итан?

— Я не хотела говорить этого. Нет, не хотела, — прошептала Джессика, — не говори мне, права я или нет. Я не хочу знать, кто ты. Я не знаю, почему ты выбрал меня. — Она подняла глаза на Мстителя. — Или ты выбрал не только меня? Сколько других женщин ты тайно навещаешь по ночам и выманиваешь из домов свистом, когда они пытаются заснуть?

— Значит, ты все-таки слышала меня. Что касается других женщин, у меня просто нет времени ухаживать за кем-то еще. Ты — все, что я могу и хочу себе позволить. Конечно, с твоими собственными привязанностями дело обстоит не столь ясно. Ты сохнешь но Итану Ледбеттеру, полжизни проводишь с Александром Монтгомери и вдобавок подаешь надежду этому старому хрычу Клаймеру.

Она оттолкнула его:

— Кто дал тебе право так говорить со мной про других мужчин? Эбигейль Уэнтворт сказала, что ты лазил в окно ее спальни.

— Кто тебе это рассказал?

— Ага! Ты это не отрицаешь! Мститель привлек Джессику к себе, но она вся сжалась и отворачивала от него лицо.

— Джесси, Эбигейль — врунья. То, что она пялится на меня из-за деревьев, ни о чем не говорит. У нее нет никаких оснований. Если бы Эбигейль меньше трепала языком, разговоры обо мне давно бы уже утихли. А так из-за этой дуры моя жизнь в опасности.

Джесс помягчела и расслабилась. Когда Мститель вновь поцеловал ее волосы и тесно прижал к себе, она обняла его.

— Пожалуйста, оставь Уорбрук. Питман и его солдаты схватят тебя рано или поздно. Твой единственный шанс — уехать отсюда немедленно..

— Я не могу. Я должен сделать одно дело.

— Дело? — Она крепче прижалась к нему. — Еще один налет? Ты не должен, ты не можешь.

— Эх, Джессика, для меня много значит, что ты не хочешь видеть меня схваченным. Интересно, будешь ли ты горевать, если меня повесят?

— Почему я должна горевать? — ответила она сердито. — Что ты для меня? Я не знаю, кто ты. Я никогда толком не говорила с тобой. Ты ничего не сделал, кроме…

Он взял ее за подбородок и заставил смотреть себе в лицо.

— Я не сделал ничего, кроме как полюбил тебя. Ни один другой мужчина не смог достучаться до сердца госпожи Джессики. Они думают, тебе никто не нужен, но я знаю лучше. Просто тебе нужен мужчина такой же сильный, как ты сама.

— Я ненавижу тебя, — притворно-сердито пробормотала Джессика, уткнувшись лицом в затянутое шелком плечо Мстителя.

— Да, вижу, что ненавидишь. А теперь поцелуй меня, потому что я должен идти.

Она припала к его губам в долгом поцелуе.

— Побудь завтра дома или отправляйся ловить рыбу. Надеюсь, я увижу тебя завтра ночью.

— Надеешься? О чем ты?

— Ш-ш-ш, — прошептал Мститель, закрывая ее губы нежным поцелуем. — Элеонора может оказаться здесь в любой момент. — Он вновь поцеловал Джессику, разжал объятия, припал на прощание к ее рукам и исчез.

Какое-то время Джессика продолжала стоять под деревьями, подставляя горящие руки струям холодного ночного воздуха, потом пошла в дом. Элеонора не сказала Джессике ни слова, но подозрительно посмотрела на ее растрепанные волосы и сбившееся платье. Джессика не стала ничего объяснять.

Ночью, когда младшие дети угомонились и заснули. Джесс наклонилась к Натаниелу:

— Англичане делают что-нибудь, что может заинтересовать Мстителя?

— Порох, — немедленно ответил Нат, не выказав ни малейшего удивления. — Два фургона пороха привезут завтра из Нью-Сассекса.

Джессика кивнула и вышла из комнаты. Мститель замышлял отобрать порох у англичан. И что с ним сделать, спросила она себя. Джессика сразу же поняла: Мститель хочет уничтожить порох, чтобы не дать англичанам использовать его против колонистов. Но если Мститель ошибется, то взлетит на воздух вместе с этим порохом.

Ночь тянулась невыносимо долго, Джессика почти не спала.

Глава 8

Джессика была благодарна сестре за то, что она ни о чем не спрашивала ее, когда на следующее утро они шли к дому Монтгомери. Было еще рано, около пяти, Джессика пробормотала что-то насчет необходимости повидаться с Марианной, но Элеонора, похоже, не хотела знать ее замыслов.

Джесс дожидалась, пока Элеонора не заняла делом всех детей и не исчезла в одном из коридоров большого дома.

— Джессика, — окликнул ее Сэйер Монтгомери, и она неохотно побрела в его комнату. Сэйер не стал тратить слова понапрасну. — Натаниел рассказал мне, что ты опять во что-то влезла. Он думает, ты встречалась с Мстителем прошлой ночью.

Джессике захотелось укокошить своего младшего брата при первой возможности.

— Я допускаю, что при твоей внешности характер у тебя вполне приличный, но подойди ко мне и выкладывай, что происходит. Дверь закрыть не забудь.

Джессика послушно сделала, как было сказано. В нескольких словах она рассказала старшему Монтгомери все, что знала, пропустив мимо ушей, его комментарии относительно ночных визитов Мстителя.

— Итак, — подвел итог Сэйер, — ты думаешь, Мститель собрался похитить у англичан их порох. — Он не стал дожидаться ответа Джессики. — До вечера ничего не произойдет. Давай-ка отправляйся на рыбалку. Я хочу, чтобы тебя весь день в городе не было. К закату возвращайся. Я к тому времени что-нибудь уже буду знать. Теперь иди. Принеси мне вечерком свежей рыбки.

Джессика оставила Сэйера наедине с самим собой, решив последовать его приказанию. Но это было не так легко. Она раз за разом, до боли в руках, забрасывала сеть, не обращал даже особого внимания на улов. К закату она была более чем готова возвратиться обратно в порт.

На пристани ее ожидала Марианна Питман.

Джессика бросила причальный конец доковому и пришвартовалась. Марианна поднялась на борт.

— Я должна поговорить с тобой.

Как только «Мэри Кэтрин» была надежно привязана к кнехту, Джесс спустилась с Марианной вниз, в каюту.

— Как ты только это все терпишь? Здесь все надо хорошенечко помыть и почистить.

— У меня никогда не было богатого отца, — ответила Джессика. — Что ты от меня хочешь?

— Я не знаю, к кому пойти, к кому обратиться, — начала Марианна. Судя по ее испуганному лицу, сегодня она была во власти другой стороны своего характера и больше напоминала ребенка, нежели взрослую женщину. — Ты единственная, с кем говорил Мститель, кроме Эбигейль, конечно, вот я и пришла к тебе.

— Ну же, давай рассказывай, — подбодрила Марианну Джессика.

— Сегодня совершенно случайно я узнала кое-что важное. Мой муж понятия не имеет, что я все знаю. Вся эта история с порохом — западня.

— Западня?

— Да, вроде охотничьего капкана. Ты не подумала, что это как-то странно, — весь город знает о прибытии груза пороха?

— Нет, меня несколько дней в городе не было.

— Ну, так вот. Все об этом знают. И это неспроста. Мой, — Марианна проглотила комок в горле, — мой муж хотел, чтобы все знали. Он задумал загрузить порох на склад, приставить к нему двоих часовых для охраны и уйти. Но правда заключается в том, что порох будет не только на складе, а и вокруг него, спрятанный в кустах. И там будут сидеть в засаде солдаты. Когда они заметят Мстителя, то подожгут порох.

Джессика опустилась на стул:

— И Мститель окажется в самой середине взрыва.

— Да, боюсь, что так.

— Сколько у нас времени?

— Я не знаю, когда появится Мститель, но порох уже разгружают.

— Уже, — бормотала Джессика, — уже разгружают. В любой момент Мстителя может разнести взрывом на кусочки. Марианна, у твоей матери был черный плащ? Желательно с капюшоном?

— Да.

— Могу я одолжить его на время?

— Конечно. Как ты собираешься сообщить об этом Мстителю?

— Времени нет. Но думаю, что смогу. Я проберусь туда ночью и попытаюсь предупредить его.

Марианна посмотрела на Джессику и подняла бровь.

— Не будь дурой вроде меня. Я купилась на сладкие речи этого исчадия Питмана, и ему были нужны только отцовские денежки.

— Я уверена, что Мститель втайне мечтает о моем судне. Пойдем. Ищи плащ, а я придумаю план.

Джессика лежала на холодной, сырой земле и ждала. Она лежала в своем укрытии уже несколько часов и ждала, ждала. За это время она успела выяснить местоположение всех английских солдат, спрятавшихся за деревьями в ожидании сигнала поджечь свои пороховые заряды.

Но ничто не говорило о присутствии Мстителя. По мере того как тьма сгущалась, Джессика все напряженнее вглядывалась в ночные тени.

Сейчас или очень скоро что-то должно произойти. Ее тело затекло и болело от долгой неподвижности. Но она напряженно, до рези в глазах, продолжала всматриваться в очертания склада в самом центре рокового круга. Часовые, бродившие вокруг склада, над чем-то засмеялись. Потом один из них отошел в сторону, как будто ему понадобилось в кусты по нужде. Минуты шли за минутами, а часовой не возвращался.

Джессика напряглась. Если что-то произойдет, сейчас самое время. Она ничуть не сомневалась, что часовой исчез не без помощи Мстителя. Второй солдат пошел следом за приятелем и тоже пропал. Ничто не нарушило ночную тишину. Как ни прислушивалась Джессика, не было ни одного постороннего звука.

Она продолжала следить за складом. Мститель должен появиться именно там. Но она ничего не видела и не слушала. Ей уже стало казаться, что она ошиблась, как вдруг она заметила какое-то шевеление справа и тут же резко крикнул Голубь. Это был сигнал, и солдаты приготовились поджечь фитили, точнее, пороховые дорожки, идущие к главным зарядам вокруг склада. Джессика ничего не увидела. Но, очевидно, кто-то что-то все же заметил.

Ни минуты не раздумывая, плохо осознавая, что делает, Джессика выскочила из своего укрытия и опрометью бросилась бежать по направлению к складу. У нее достало ума не кричать, потому что, если, конечно, она живой выберется из этой передряги, ей не хотелось, чтобы ее потом опознали по голосу.

Из густой тени возле склада выступил Мститель.

— Джессика, — ахнул он.

— Это ловушка, порох взорвется.

Не теряя и доли секунды, он схватил ее за руку и побежал. Вокруг они слышали зловещее шипение пороха.

Они были уже у самой опушки леса, как вдруг Мститель сбил Джессику на землю и закрыл сверху своим телом.

Прозвучал оглушительный взрыв, стократ усиленный тишиной ночи. Джессика едва не потеряла сознание, глубже вжимаясь в землю под большим телом Мстителя.

Казалось, взрыв все еще звучал в ее голове, когда он соскочил с нее, опять схватил за руку и поволок в лес. Джессика с трудом следовала за ним, спотыкаясь на каждом шагу о камни и корни, так некстати попадавшие под ноги. Он явно видел в темноте, совсем как кошка.

Мститель втянул Джессику под откос крутого оврага и втолкнул под корни наполовину вывороченного дерева. Он прижал ее голову к своей груди, и Джессика слышала, как неистово колотится его сердце. Над ними послышались шаги, крики, кто-то бежал. Мститель обнял Джессику.

Она почувствовала влагу под руками и хотя не могла шевельнуться, чтобы посмотреть, — поняла, это — кровь.

— Ты ранен, — прошептала Джессика. Вместо ответа он крепко поцеловал ее. Она ощутила благодарность в этом поцелуе. Солдаты пробежали мимо.

— Я должен доставить тебя домой. Они разыскивают женщину. Чем скорее ты наденешь свою ночную рубашку, тем лучше. Ох, ради Бога, Джессика, не надо тебе было это делать. Питман тебя заподозрит. Пойдем.

Он не дал ей времени для ответа, а повел за собой вдоль берега ручья. Они шли очень быстро, скрываясь в тени деревьев, продирались сквозь колючие кусты, вверх по склону холма, потом вниз. Некоторое время они брели прямо по воде, пробираясь к дому Джессики в обход, избегая прямой дороги.

— У них собаки, — прошептал Мститель, и это были его единственные слова за весь путь. Джессика попыталась рассмотреть, куда его ранило, но было слишком темно.

Возле дома Таггертов он ненадолго остановился, чтобы забрать у Джессики черный плащ.

— Его они тоже станут искать. Иди. — Она повернулась, но он остановил ее за руку. — Спасибо тебе, Джессика. — Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее, но Мститель просто исчез в темноте.

Элеонора ждала ее.

— Джесс, Бог ты мой, Джесс, что ты натворила на этот раз? — расспрашивала она Джессику, растерзанную, с дикими глазами.

— Я тебе завтра расскажу. Я весь вечер была дома, легла рано. Мы ничего не знаем. Поняла? Помоги мне раздеться.

— Джесс, у тебя все руки в крови, что случилось?

— Это его кровь, — ответила Джессика, хватая тряпку и оттирая кровь, в то время как Элеонора уже набрасывала на голову сестры ночную рубашку. — Его ранило, когда он меня собой закрыл.

Дверь затрещала от грубого стука.

— Я была весь вечер дома, — повторила Джессика. — Подождите минуту, — крикнула она в сторону двери. Зевая и почесывая голову, она ответила на стук.

— Кто там?

Один за другим в комнате стали собираться дети.

— Открывайте, именем короля. Джесс отворила, и в дом ввалилось восемь солдат. За их спинами маячил Джон Питман.

— Где вы были сегодня вечером? — вкрадчиво поинтересовался Питман, впиваясь своими гадючьими глазами в лицо Джессики.

— Спала, пока меня таким вот манером не разбудили, — ответила Джессика, ее покрасневшие глаза храбро встретились со взглядом Питмана. — Что случилось?

— Обыскать это место, — скомандовал Питман. — Все подозрительное — ко мне. Ищите черный плащ!

— Боюсь разочаровать вас, но в моем гардеробе черный плащ отсутствует, — спокойно ответила Джессика. — Не были бы вы столь любезны сказать мне, что все это значит?

Питман испытующе посмотрел на Джессику:

— Сегодня ночью был взорван порох. Предполагалось подорвать вместе с ним и Мстителя, но какая-то женщина помогла ему избежать кары.

— Вы что ж, думаете, я это сделала? После того как он со мной обошелся? Да вы должны подозревать меня в последнюю очередь.

— Вот вся одежда в этом доме, сэр, — прервал их диалог солдат, выкладывая на столешницу ворох детских одежек и два женских платья.

Питман медленно поднял глаза на Элеонору, перевел взгляд на растерянных и ошеломленных детей, потом на спокойно зевавшую на своем стуле Джессику, которая, казалось, ждет не дождется, когда можно будет вернуться, обратно в постель. Питман спросил у солдата штык и неторопливо, с наслаждением, садистски улыбаясь в лицо Джессике, порезал одежду детей в мелкие клочья.

— Она была здесь, — протестующе воскликнул Натаниел. — У меня зуб болел, она от меня не отходила.

Джессика притянула рассерженного брата к себе и взяла за руки, чтобы он, не дай Бог, не кинулся на Питмана.

— Давайте-ка посмотрим, может быть, мы сумеем на примере этой семейки отучить остальных помогать Мстителю, — сказал как бы в раздумье Питман. И резко скомандовал:

— Всех из дома!

Женщин и детей грубо выволокли наружу, и они стояли, сбившись в кучку, слушая, как крушат их жилище. Дети в испуге спрятали лица, уткнувшись в ночные рубашки Элеоноры и Джессики. Только у Джесс и Ната достало духа смотреть, что происходило внутри дома, сквозь открытую дверь. На их лицах маской застыло одинаковое выражение — смесь гнева и ненависти.

Вслед за солдатами из дома вышел Питман.

— Факелы! Сжечь этот притон! — приказал он.

— Это будет ваш последний шаг на этом свете, — послышался сзади чей-то голос. Александр Монтгомери, собственной персоной, восседал боком в дамском седле верхом на сером муле. Поверх ночных одеяний на нем красовался шикарный шлафрок в голубую и белую полосочку, парик — лихо, но криво нахлобучен. Он нацелил дула двух внушительных дуэльных пистолетов в голову Питмана. В общем и целом Александр выглядел преуморительно, если бы не пистолеты.

Натаниел подбежал к Алексу и взял его мула под уздцы. — Это дело касается интересов короля, никак не вас, Монтгомери, — обратился к нему Питман. — Вы прекрасно отдаете себе отчет в том, что означает посягательство на жизнь офицера его величества.

— Поджег домов, женщин и детей ничего общего не имеет с интересами его величества. Если вам нужен Мститель, почему вы не займетесь им, вместо того чтобы вымещать злобу на этих беззащитных созданиях?

— Вот она, — Питман пальцем указал на Джессику, — вот эта что-то знает. Мстителю помогла женщина.

— И она, по-видимому, успешно продолжает при нем и пребывать, врачуя его рану. Я слышал, на листьях обнаружили кровь. Почему бы вам не обыскать дома и не выяснить, кого нет на месте?

Питман, прищурившись, посмотрел на Алекса.

— Мы с вами еще не закончили, Монтгомери. Я увижу вас завтра.

Алекс продолжал держать Питмана на мушке до тех пор, пока он и солдаты не взобрались на лошадей и не ускакали из бухты.

Когда затих перестук конских копыт, Элеонора бросилась к Алексу:

— Ох, Александр, ты был великолепен!

— Ах, оставь. Ты не помогла бы мне лучше слезть с этой дурацкой скотины?

— Да, конечно. Джессика, правда, он был великолепен? — спросила сестру Элеонора, помогая Алексу справиться с его толстыми ногами, еще более толстым пузом и спешиться наконец.. Она обернулась к Джессике, но та медленно вводила детей обратно в дом.

Алекс отмахнулся от Элеоноры и последовал за Джессикой внутрь. Сломано было абсолютно все. Ни один предмет нехитрой утвари не был обойден вниманием солдат. Ничего целого не осталось.

Джессика стояла возле очага, держа в руках то, что осталось от музыкальной шкатулки, принадлежавшей их матери.

— Ох, Джесс, — вздохнула Элеонора, обнимая сестру.

Сара начала плакать. Алекс выступил вперед.

— Забирайте детей и идемте отсюда. Вы пока можете пожить в моем доме.

— Нет! — почти крикнула Джессика, заставив Сару на время позабыть о плаче. — Мы — Таггерты, мы останемся в таггертовской дыре. Мы и раньше подаяния не принимали, и теперь не собираемся.

Алекс посмотрел на Джессику долгим взглядом.

— Превосходно, — спокойно сказал он. — Элеонора, посмотри, сможешь ли ты поправить кровать, чтобы переночевать сегодня. Мы уложим детей и обсудим, что нужно в первую очередь.

Джессика не произнесла в ответ ни слова. Она взяла на руки маленького Сэма и стала не столько укачивать, сколько трясти его, на что малыш не замедлил откликнуться громким ревом.

— Так, — сказал Александр, отбирая у Джессики Сэма, — кто хочет послушать историю про пиратов?

Дети, испуганные, усталые, хотели одного — вернуться в свой безопасный спокойный мирок и немедленно окружили Алекса.

Джессика неуверенно, как слепая, медленно побрела к двери.

— Не оставляй ее одну и не позволяй уходить далеко, — приказал Алекс Натаниелу.

Нат понимающе кивнул и вышел вслед за сестрой.

Спустя нас дети были в постели и, как надеялся Александр, спали. Возвратилась Джессика. Они с Элеонорой подремонтировали матрасы.

— Вполне приемлемо, чтобы на них можно было поспать несколько часов, оставшихся до рассвета.

— Джессика, — обратилась к сестре Элеонора, — нам придется принять от кого-то помощь. Посмотри только на нас. Все, что осталось — ночные рубашки.

— Мы все зашьем.

— Посуды нет, вся кухонная утварь пропала, нет стола, нет стульев. Хлеба тоже не испечешь, мельница сломана. У нас нет ничего.

— Попробуем, одежду починим, а есть будем венерок.

В комнату вошел Алекс:

— Элеонора, почему ты не ложишься? Джесс, ты не прочь прогуляться немного? — Не дожидаясь ответа, Александр взял ее за руку и вывел наружу. На небе уже забрезжила пока еще узкая полоса рассвета. У самой кромки воды Алекс остановился.

— Это была ты? Там, вместе с Мстителем. Не так ли? — полуутвердительно спросил Александр. Джессика стояла и молча смотрела на воду. Алекс повернул ее к себе и слегка встряхнул:

— Как ты только могла сделать такую чертовскую глупость? Ты хоть понимаешь, что рисковала не только своей жизнью, а и жизнью сестер и братьев?

Джессика постепенно стала осознавать происшедшее. Все, что потеряла семья, чего лишилась — из-за нее. Она опустила голову и кивнула.

— Насколько я слышал, ты вбежала в самый центр порохового кольца, которое вот-вот должно было взорваться. И ради чего? Спасти жизнь человека, которого ты даже и не знаешь.

В уголках глаз Джессики появились первые, пока еще медленные слезы и покатились вниз по щекам. Она почувствовала соленый вкус на губах, но не делала попыток вытереть их. Ее руки бессильно висели вдоль тела.

— Я понимаю, — прошептала Джессика. — Дети могли пострадать.

— Ты всегда так поступаешь. Сначала делаешь, а думаешь уже потом? Боже мой, Джессика, тебя же могли убить. — Алексу хотелось обнять и утешить Джессику, но он не осмелился. Он разрывался между желанием поблагодарить и выпороть ее.

— Простите меня, — прошептала Джессика прерывающимся голосом, обливаясь горючими слезами. — Я не могла позволить, чтобы его убили. Марианна рассказала мне о засаде, и я была обязана его предостеречь. Ничего другого мне не оставалось делать, я не хотела, чтобы детям было плохо. Я не хотела…

— Ш-ш-ш, — успокаивал ее Алекс и взял за руки, подавляя в себе страстное желание прижать девушку к себе.

— Его ранило. — Джессика приподняла рукава ночной рубашки и показала Алексу следы засохшей крови. Она не успела хорошенько отмыть руки — помешало вторжение Питмана. — Он закрыл меня собой, когда взорвался порох, и его ранило. Он сейчас, вероятно, и шевельнуться не может. Лежит где-нибудь в овраге и кровью исходит. Тогда Питман с солдатами обязательно его найдут и убьют.

Алекс сильнее сжал руки Джессики:

— Если Питман сейчас обшаривает дома, то у Мстителя есть время скрыться. Не думаю, что он кровью исходит.

— А вообще-то ты думаешь? — быстро спросила Джессика.

— Вот так-то лучше. — Александр улыбнулся и достал из кармана шлафрока носовой платок. — Теперь, — начал он деловым тоном, — давай мы кое-что обсудим. Ты, конечно, можешь попробовать питаться своей гордостью и ею же согреваться, но твои братья и сестры заслуживают лучшей участи. У меня дома три здоровенных сундука с одеждой моей матушки, а Марианна в ее платья разве что одну ногу может засунуть. Отец уже не трясется, как прежде, над мамиными вещами. А на чердаке лежит куча детской одежды. Ее припасли для наших детей, но на Марианну в этом плане рассчитывать, похоже, не приходится. Адам и Кит ищут славы и неизвестно еще когда осядут А я не нужен ни одной женщине. Так что сам Бог велел забрать тебе эту одежду Нет, никаких возражений! Ничего не хочу слушать Коль скоро все это произошло из-за Питмана и Монтгомери, то долг Монтгомери восстановить справедливость Завтра мы разберемся с мебелью и едой, разумеется Теперь я хочу, чтобы ты отправилась в постель и хоть чуть-чуть поспала.

Джессика слабо улыбнулась сквозь слезы.

— Ты действительно замечательно держался сегодня, Алекс Без тебя они бы спалили наш дом. Спасибо тебе Спасибо, — повторила Джессика, поднялась на цыпочки, поцеловала Александра в щеку и пошла к дому. Она старалась не смотреть на царивший внутри разгром и хотела сразу же присоединиться к спящей Элеоноре, но услышала, что кто-то из детей плачет.

Джессика поднялась в спальную антресоль. На первый взгляд все ее братья и сестры крепко спали, но веки Натаниела были неестественно крепко сжаты. Она опустилась на колени и обняла брата. Нат попытался вести себя по-мужски и не плакать, однако ему не удалось удержаться от слез. Обычно Пат вел себя как взрослый, так что Джессика порой забывала, сколько ему на самом деле лет. Джессика ласково баюкала Ната, пока он не выплакался и не успокоился.

— Он что, собирается сжечь наш дом?

— Я не знаю, — честно ответила Джессика. Хотя Алекс и шуганул Питмана нынешней ночью, что будет потом, когда никого не будет поблизости, чтобы остановить этого негодяя?

— Мне страшно, Джессика. Мистер Питман нас ненавидит. За что?

— Я точно не знаю. Думаю, он больше ненавидит Мстителя, но считает, что мы с ним связаны.

— Но ведь ты взаправду связана с Мстителем, Джесси. Ты с ним ночью видишься, и ты его от взрыва уберегла, так ведь? Только у тебя храбрости достанет через порох бежать. Может, Питман тоже так думает?

— Сомневаюсь я, Нат, чего там было больше — храбрости или глупости. Но кто-то должен был выручить Мстителя. Когда мне Марианна сказала…

Нат подскочил как ужаленный:

— Так чего ж она-то его не упредила? Ну да, конечно, она пришла к тебе, потому что ты храбрая, а она — нет. Знаешь, Джесс, а ведь господин Алекс тоже, оказывается, храбрый.

— Да, так и есть. А теперь засыпай, пожалуйста. Скоро утро. И у нас масса работы впереди. — Нат попытался было что-то добавить, но Джессика ласково погладила его по голове. — Нат, я не могу ответить на все твои вопросы. Может быть, ты вырастешь и будешь таким же, как я. Сначала делать, потом думать. Но с сегодняшнего дня я сначала стану беспокоиться о семье, а уж потом обо всем прочем. Ладно?

— Да, Джессика. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Нат.

Ник не спал и дожидался возвращения Алекса от Таггертов, впрочем, как и все остальные в доме Монтгомери.

— Что ты теперь учудил? — прорычал Николай. — Никто ведь не спит, пока ты ночью по округе скачешь. Ступай к отцу, он спрашивал.

— Чуть позже, — ответил Алекс. Теперь, когда он оказался рядом с товарищем, знавшим секрет Мстителя, можно было уже не таить боль. — Помоги мне раздеться. У меня от крови рубашка прилипла.

— Ага, я слыхал, что Мститель ранен. Твой дорогой шурин и его собаки ищут его и женщину. — Ник помог Алексу стянуть с себя шлафрок, нижнюю рубашку, фальшивые телеса и наконец добрался до костюма Мстителя. — Похоже, тебя порядком зацепило.

— Ерунда, царапина. Сорвало немного кожи со спины. Вот и все.

Ник посмотрел на спину Алекса и тихо присвистнул. Большие куски кожи держались, что называется, на ниточке, перемешавшись с клочьями черного одеяния Мстителя.

— Я промою это месиво, кровь должна остановиться Судя но всему, женщина была госпожа Джессика?

— Ну разумеется, у кого еще хватит ума бегать среди подожженного пороха?

— Но она спасла твою жалкую жизнь. Не так ли? Мне придется срезать твои лохмотья ножом. Да, если б отец увидел, как я туг в сестру милосердия играю, он бы меня точно наследства лишил.

— Кончай свои шуточки, сделай наконец что-нибудь.

— Куда ты девался после взрыва?

— Пошел спасать прибежище Джессики. Питман примчался по ее душу, как я и рассчитывал.

— Итак, отныне мистер Питман обзавелся еще одним врагом — Александром Монтгомери. Что ты собираешься делать с этим гаденышем?

Алекс скрипнул зубами от боли Ник отдирал присохшие обрывки рубашки вместе с кусками кожи. Если бы ранами занялись сразу после взрыва, то все было бы значительно проще и уж куда менее болезненно. А теперь кровь успела засохнуть. Но Александр не жалел ни о чем. Он поступил совершенно правильно, сразу же поехав к Джессике, забыв про рану. Он и так едва успел.

— Я еще не думал про Питмана. Не знаю пока. Сейчас мне необходимо отоспаться и полежать несколько дней. Скажи Питману, что у меня после ужасной сцены возле дома Таггертов нервный срыв и мигрень.

— Угу, и заставить этого говнюка подозревать, что ты ранен?

— Тогда я скажу ему, что влюблен в Джессику и не могу позволить, чтобы ей причинили вред.

— Кто влюблен? Ты или Мститель? Алекс помолчал, потом ответил:

— Она такая же испорченная, как Эбигейль. Рисковала жизнью ради человека, которою, как она уверяла, ненавидит Ну да, загадочная фигура на вороном коне, — девчушки млеют.

— Сядь прямо. Я тебя перебинтую.

С заметным усилием Алекс выпрямился.

— Александр скачет верхом ночью с пистолетами. Готовый ради нее прострелить дурную башку королевского чиновника при исполнении служебных обязанностей и получает поцелуй в щечку. А этот дуролом Мститель сам лезет в западню, и по нему льют слезы ручьем. Она боялась, что этот кретин истечет кровью в какой-нибудь дыре. И когда я, Александр, уверил ее, что он в безопасности, она соизволила осквернить свои губки о мою физиономию. Черт побери, ну что за дура эта женщина! Почему эта женщина не понимает, кто настоящий герой в ее жизни. Неужели все женщины влюбляются в смазливое лицо и широкие плечи?

В утешение Ник протянул Алексу, солидную порцию рома.

— Скажи мне, если бы Нельба Мэсон стояла тогда на крыльце, во время твоего первого выступления на здешней сцене, ты бы ее стал целовать? А потом совать в корыто за то, что тебя отвергли?

Алекс прикончил ром и передернулся, представив себе Нельбу.

— Я бы ей свечку поставил. И вообще, это разные вещи: Нельба, хоть тресни, свой бушприт никуда деть не сможет. И собою ради Мстителя не она рисковала, а Джессика.

— Может, и она бы расстаралась, если бы к ней Мститель по ночам шастать повадился. Алекс воздержался от комментария.

— Ник, сматывай отсюда удочки и дай мне поспать. Забери, пожалуйста, эти лохмотья и сожги.

— Да, хозяин, — поддразнил его Ник и вышел.

Глава 9

— Монтгомери, похоже, всю таггертовскую семейку удочерили, — изрекла миссис Уэнтворт. — По-моему, если им так уж приспичило поупражняться в христианском милосердии, вполне могли бы найти кого-нибудь получше.

Мистер и миссис Уэнтворт восседали за завтраком в компании их единственного драгоценного чада — Эбигейль. Все в комнате, начиная с обстановки, включая посуду и столовые приборы и заканчивая самими Уэнтвортами, было высшего качества и привезено, разумеется, из метрополии. Господа не желали иметь ничего общего с грубыми и вульгарными американскими товарами.

— Элеонора не один год проработала на Монтгомери, на ней по совести весь дом держится. И если бы Марианна за Питмана не пошла, Таггерты по ею пору спокойно бы поживали, — справедливости ради заметил мистер Уэнтворт.

— Мститель, — театрально воскликнула миссис Уэнтворт, — бандит с большой дороги. Он и ему подобные негодяи ввергают нас в неприятности с Англией! Что мы будем без Англии и поддержки его величества? Даже представить себе немыслимо жалкую участь, уготованную нам без мудрого руководства его величества.

Эбигейль сосредоточенно намазывала булочку маслом.

— А что вы скажете относительно давешнего взрыва?

— И ведь все, совершенно все, говорят о причастности этой пресловутой Джессики Таггерт. Господин Питман имел полное право на обыск их лачуги. Правда, на его месте я бы не стала врываться в дом ночью и проверять всех женщин. Мы добропорядочные граждане, а не какая-нибудь шантрапа вроде Мстителя! — Миссис Уэнтворт многозначительно взглянула на Эбигейль. — Никто в моем доме никогда не будет иметь ничего общего с типами, подобными Мстителю!

— Вы, матушка, полагаете, что той храброй женщиной была Джессика Таггерт? — обратилась к матери Эбби. — У них… они… любовники?

— Какая там любовь! — возмущенно воскликнула миссис Уэнтворт.

— Весь город восхищается храбростью Джессики. Люди говорят, она — героиня, — сказал, вертя в руках чашку, мистер Уэнтворт. — Она спасла жизнь Мстителю, люди считают себя в долгу перед Джессикой. Без мисс Джессики от Мстителя ничего бы не осталось.

Эбигейль так быстро поднялась, что чуть не опрокинула стул.

— Но ведь никто не знает наверняка, что это была именно Джессика Таггерт! Женщина, спасшая Мстителя! О-о-о! — воскликнула Эбби, закатывая глаза, и ее опять качнуло со стула.

— Солдаты говорят, она дома была и как будто только из постели. Прямо на Джессику ничего не указывает. Она помогла Мстителю или не она? Бог весть! А вот что господин Александр ей помог, так это уж на каждом углу слышно. Эбби, ты бы с ним поласковее, что ли? Свободный молодой человек. Прекрасная партия! Я его с колыбели знаю. Он подавал большие надежды. Редкостный был мальчуган.

— Куда только все это подевалось, — процедила Эбигейль. — Жирный, отвратительный, ленивый и, как собачка, бегает вокруг Джессики Таггерт.

— Ну, зато у его отца…

— Мне неважно, что у его отца! Один Мститель стоит сотни таких надутых толстяков, как Александр Монтгомери, — крикнула Эбигейль и убежала в свою комнату. Гнев и ревность бурлили в Эбби. С чего бы этому отребью вроде Джессики ставить на карту свою жизнь ради спасения Мстителя, совершенно незнакомого ей человека? Или как? Не столь уж незнакомого? Нет! В — конце концов, кого при всех Мститель поцеловал? Ее, Эбигейль! А Джессике досталось грязное корыто! Какое они имеют только право думать, что эта оборванка была способна кинуться в огонь, спасая жизнь Мстителя? Она, это ничтожество! Почему никто ни на минуту не подумал о ней, Эбигейль?

Она подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение. Это зеркало было привезено из самой Франции.

Такой храбрый, такой красивый и мужественный джентльмен, как Мститель, просто не мог предпочесть этой красавице во французском зеркале рвань вроде Джессики!

Грязная свора Таггертов и она!

Эбигейль услышала, как хлопнула входная дверь — родители уходили. Отец — на пристань, а мать, как обычно в это время, на рынок. Она всегда сама ходила за провизией, не доверяя слугам этого столь важного дела.

Рассматривая в зеркале свое отражение, Эбигейль вновь с возмущением подумала о человеческой глупости.

Кто еще, кроме нее, мог поступиться жизнью ради спасения Мстителя? А знал ли сам Мститель эту женщину? В конце концов было темно, очень темно, и та женщина была с ног до головы закутана в черный плащ с капюшоном. Если Мститель не знал эту женщину, то… Да, безусловно, он будет ей очень благодарен?!

Конечно, ей нужны какие-то доказательства — просто на случай, если люди ей не поверят. С улыбкой она подумала об огне, горевшем в камине внизу.

Едва борт «Мэри Кэтрин» коснулся пристани, Джессика увидела Алекса. Солнечные лучи вспыхивали и искрились в складках его одежды. Казалось, что на берегу появился новый маяк, только очень странной и необычной формы. Наверное, Алекс неспроста пришел встретить ее, есть какие-то важные новости.

— Капитан, разрешите подняться на борт? — с улыбкой осведомился Александр.

Джессика была уже готова к самому худшему, к известиям трагическим и ужасным, но расслабилась и успокоилась, видя улыбку Александра.

— Подняться на борт разрешаю, — ответила Джессика, сбрасывая с борта трап. — Ты не забыл свой платок с благовониями?

— Нет, и закуску тоже, — отшутился Алекс, показывая Джессике огромный апельсин.

Он ступил на трап, но едва не упал, не дойдя до палубы. Алексу явно было нехорошо. Джессика успела поддержать Александра. Он тяжело оперся на нее.

— Ты в порядке, Алекс?

— Ничего, ничего, сейчас уже много лучше, благодарю. Сейчас позволь мне постоять немного. Голова закружилась. Нет, не надо убирать руки, я могу упасть. — Алекс мимолетным движением жадно прижал лицо к щеке Джессики. — Ну вот, все уже нормально Только помоги мне, пожалуйста, спуститься в каюту.

— Конечно, Александр, конечно. — Джессика обхватила руками неподатливое тело. Ей пришлось на каждом шагу помогать шатающемуся Алексу преодолевать крутые ступеньки. Джессика пододвинула еле державшемуся на ногах Александру стул.

— Может быть, ты рому выпьешь?

— Спасибо, — с явным облегчением ответил Алекс. — Я кое-что принес. Вот. — Медленными, неуверенными движениями больного он пошарил в огромных карманах своего королевского одеяния и извлек на свет Божий бутылочку французского коньяка, полкаравая хлеба, сыр и склянку горчицы.

Джессика хохотнула:

— А я-то подумала, у тебя новости. Алекс выглядел очень слабым Джессика отрезала ломоть хлеба, положила сверху сыр и от души намазала горчицей и отдала прямо в руки Александру.

— Ты права. У меня действительно есть новости. Эбигейль Уэнтворт арестовали за то, что она помогла Мстителю вырваться из ловушки с порохом.

— Что?! — ахнула Джессика, едва не подавившись своим бутербродом. — Но ведь ее не за что арестовывать. Она же была дома и спала себе спокойненько, пока Питман ночью обыскивал дома.

— Как и ты, Джессика, — спокойно заметил Алекс и пригубил коньяк.

— Ну, ладно Расскажи лучше все подробно. Как эта идиотка расстаралась попасть в кутузку?

— Молола на каждом углу, что она-де вытащила Мстителя из западни А в доказательство показывала обгоревшие волосы.

— Неужели она не понимала, что, едва Питман об этом услышит, ее немедленно арестуют?

— Едва ли она думала о последствиях.

— Да уж. Ей, наверное, захотелось, чтобы Мститель опять на нее внимание обратил. Но уж он-то наверняка знает, кто ему помог, что это никак не Эбигейль?

Алекс пожал плечами:

— Кто его знает, что ей там в голову взбрело? Кстати, ты не очень распространяешься про ту ночь. Мститель тебе хоть спасибо сказал?

Джессика пропустила вопрос Алекса мимо ушей.

— Ну и что с Эбигейль будем делать? Пусть себе гниет в тюрьме или как? Что с ней Питман собрался делать?

— Может быть, предоставить заботы об участи Эбигейль Мстителю, коль скоро она так к нему неравнодушна?

— Алекс, ты опять в ревность ударился. Эбби влюбилась в Мстителя! Нечего мне голову морочить! Ты-то сам разве к Эбби не подкатывался? До сих пор не пойму, зачем? Она ж тебе и не нравится даже.

— Тем не менее, — сухо заметил Александр, — в данном случае я положительно считаю вмешательство излишним. Джесс, неужели ты так ничему и не научилась? Ты же едва дома не лишилась после того, как бросилась спасать Мстителя. Эбби сама создала себе проблемы. Вызволять ее — не твоя забота.

— Выручить Эбигейль можно, если я признаюсь, что одна помогла Мстителю.

— Только через мой труп, — с чувством сказал Александр. — Или твой. Если дело так повернется.

— Я поступлю так, как сочту нужным.

— И мне, по обыкновению, придется тебя спасать.

— От чего это, интересно, ты меня спасал, позволь спросить?

Алекс посмотрел на свой коньяк.

— Да, коротка память девичья. А ведь для тебя уже петлю, Джессика, приготовили. Когда ты бросила канат, чтобы Мститель мог убежать, когда он питмановскую долю умыкнул. Действительно, подумаешь, большое дело! Хибару вашу сжечь не дал, когда ты и Мститель наперегонки с порохом бегали, а потом с солдатами в салки играли. А так ли уж ловок и хорош твой хваленый Мститель? Ты об этом хоть раз задумывалась?

— Как ты можешь так говорить? Он же всему городу помог. Мститель действительно воюет с Питманом. Он в отличие от всех остальных один сопротивляется.

— Да, играет с огнем, а ты всегда наготове с ведром воды тушить.

Джессика постаралась сдержать свое негодование.

— Мне не нравится, когда ты так говоришь, Алекс. Мститель, я уверена, как лучше хотел. Не его вина, что Питман там пороху понасовал и западню приготовил. Ты представляешь, что он, может, сейчас раненый умирает где-нибудь? Я не знаю, насколько ему досталось, а за помощью ему идти некуда. Этот человек заслуживает большего уважения, нежели ты считаешь.

— Может, все же не такого, как ты считаешь, Джесс. Давай не будем ссориться. Если мне не изменяет память, мы говорили об Эбигейль. У меня появились некоторые соображения, как спасти малютку Эбби от виселицы. Может быть, удастся.

У Джессики все еще не выходило из головы пренебрежительное замечание Александра по поводу Мстителя, но она пересилила себя.

— Ну что ж, рассказывай.

— Нам надо найти мужчину, который присягнет, что Эбигейль была ночью с ним. Тогда…

— Кого ты имеешь в виду? Мстителя? Чтобы он всем рассказал, как она его спасала? Он был со мной, а не с Эбигейль.

Глаза Алекса стали жесткими.

— Ты можешь хоть на пару минут выкинуть этого господина из головы? Я имею в виду любого мужчину. Моряк, клерк, хоть пеликан. Только говорящий. Ее могут простить и отпустить, если он заявит в суде, что был с Эбигейль, а держал все в секрете из-за ее родителей.

— А ее волосы? Ну что за дура, право. Мститель закрыл меня своим телом. Ни один волосок не упал с моей головы. Конечно, он…

— Джесс, — остановил Джессику Алекс, — волосы Эбигейль обгорели, скорее всего, у камина. Джессика улыбнулась:

— Александр, это ужасно. Как Эбигейль людям в глаза после этого смотреть сможет?

— Принимая во внимание, насколько Питман разозлен, пусть скажет спасибо, если ей вообще будет чем смотреть.

Джессика отпила глоток коньяку.

— Но где ты найдешь такого дурака, чтобы признался перед всем городом в поступке, которого сроду не совершал? Согласного быть без вины виноватым? — Джессика подняла голову и посмотрела на Алекса. — И потом, что им за это будет? Наверняка просто так с рук не сойдет.

— Ну, может, придется посидеть в колодках. Вряд ли что-нибудь более страшное. У меня, кажется, есть подходящая кандидатура.

— Кто же это?

— Думаю, что для тебя это будет сюрприз. Предоставь все мне. Я это дело утрясу, как, впрочем, и все твои прочие проблемы.

— Я могу и сама о себе позаботиться, но если тебе действительно удастся вызволить Эбигейль, я буду тебе обязана. Но за мной не пропадет. Я тогда тебе жену найду. На следующий год в это время в доме Монтгомери уже дети ползать будут. — Джессика поставила свою кружку на стол. — Ох, Алекс, а твои ослабшие мышцы… я подумала… я имею в виду… — Джессика зарделась. — Алекс, а у тебя могут быть дети? Твои дети, конечно?

Алекс посмотрел на нее долгим взглядом, отвернулся и вздохнул.

— Я не был с женщиной после моей лихорадки, но думаю, все будет нормально, если со мной правильно обращаться и помочь немного. — Он опять посмотрел на Джессику и улыбнулся ей слабой улыбкой.

— О-о-о, — сказала Джессика, допивая коньяк. — Наверное, нам лучше об этом никому не рассказывать, а то ты так холостым и останешься. Я не могу представить себе женщину… — Джессика остановилась, поняв, что может опять ранить чувства Александра. Она подумала о Мстителе, которому явно в этом помощь не требовалась, и улыбнулась.

Джессика взяла себя в руки и посерьезнела.

— Отлично. Займись поисками подходящего мужчины для Эбигейль, а я постараюсь найти тебе невесту.

— Кажется, моя работенка будет полегче. Вот, — Александр протянул Джессике апельсин. — Съешь это и за дело.

Итан Ледбеттер стоял за барьером перед судьями. Все женщины в зале суда напряженно вытянули шеи, стараясь не пропустить ни слова из того, что говорил этот красивый молодой мужчина.

Судья в большом и длинном парике попросил Итана повторить свои показания.

— Госпожа Эбигейль не хотела огласки, чтобы кто-нибудь знал о наших близких отношениях, что мы любовники. Поэтому она и сказала, что была с Мстителем. Она едва успела домой до прихода солдат. Еще бы несколько минут, и она бы попалась.

— Это все ложь, — крикнула Эбигейль. — Я этого человека вообще едва знаю. Я сказала вам правду: я сама все это устроила и я опалила свои волосы в огне. Я никогда…

— Бэйлифф, если вы не утихомирите эту особу, я прикажу вывести ее из зала. Ну-с, господин Ледбеттер, что вы нам поведаете про волосы?

— Случайно мы слишком близко подкатились к костру, — заявил Итан с заметной ноткой самодовольства в голосе.

Зал замер в шоке, потом ахнул. Раздались громкие возгласы, что-то среднее между смехом и возмущением.

Пока судьи совещались, Бэйлифф навел порядок.

— Мы пришли к решению, — сказал один из судей. — Обвиняемая Эбигейль Уэнтворт и свидетель Итан Ледбеттер приговариваются… — зал замер в напряженной тишине. — К женитьбе до захода солнца!

Эбигейль упала без чувств. Казалось, и Итан тоже был на грани обморока.

— Я солгал, — крикнул Итан. — Я только хотел помочь. Я солгал!

Судьи, с явным отвращением на лицах от этого дела, отмахнулись от Итана.

Алекс взял Джессику за локоть и повел из зала, но она высвободилась и ждала, пока выйдут бывшие обвиняемые. Эбигейль рыдала, ее мать тоже. Итан вышел, сжав зубы, с поднятой головой и гордым видом, хотя люди и хихикали над ним. Проходя мимо Алекса, Итан остановился, с ненавистью посмотрел на него и плюнул в лицо.

Очень спокойно Александр достал носовой платок и вытерся.

— Пойдем, Джессика? — осведомился он. Джессика брела рядом, не позволяя Александру дотрагиваться до себя, и молчала до тех пор, пока они не вышли из толпы.

— Как ты мог так отвратительно поступить с людьми? — еле проговорила, задыхаясь от гнева, Джессика. — Ты знал, что суд заставит их пожениться? Не так ли?

— Я предполагал возможность подобного исхода.

— Как тебе удалось уломать Итана рассказать суду, что он был с Эбигейль?

— Не понимаю, чего ты так разозлилась? Я просто немного позволил себе воззвать к патриотизму Итана. Сказал ему, что он помогает стране и особенно своему родному городу.

— Он тебе поверил. — Руки Джессики сжались в кулаки. — Тебя зовут Монтгомери, и люди из-за этого думают, что должны верить тебе. Оххо-хо, Александр Монтгомери. Вы сделали ужасную вещь. Вы предали свое имя. — Джессика резко повернулась и ринулась прочь от Алекса, — Подождите минуту, милостивая госпожа, — остановил ее Алекс, хватая за руку. Он свернул с дороги и на несколько шагов углубился в лес. — Если мне память не изменяет, я же тебе предварительно рассказал, что именно собираюсь делать? Никаких возражений с твоей стороны не последовало. Чего ж ты сейчас сердишься. Из-за того, что я именно Итана Ледбеттера одурачил? Или из-за того, что этот твой красавчик так легко попался?

— Он не мой. И вообще, отпусти мою руку!

— Почему ты сердишься на меня? Я же освободил Эбигейль, чего она, право, из-за бесконечного вранья совершенно не заслуживает, а Итан, простой кузнец, становится зятем в одной из богатейших семей Уорбрука. Я не нахожу во всем этом ничего ужасного.

— Кроме того, что всю оставшуюся жизнь Итан проведет в обществе идиотки Эбигейль. Алекс отпустил руку Джессики.

— Всего несколько дней назад ты предназначала Эбигейль в невесты мне, а теперь она, оказывается, недостаточно хороша для твоего драгоценного Итана.

— Неужели ты не понимаешь? — тихо сказала Джессика, — может, Итан и есть Мститель.

— Я все понимаю, — ответил Алекс подчеркнуто спокойно и холодно. — Ты Мстителя для себя приберегаешь, не так ли? Ты сама собиралась сцапать Итана.

— Нет, — Джессика закрыла уши руками, чтобы не слышать слов Алекса. — Ты нарочно надо мной глумишься. Я просто ненавижу, когда кто-нибудь так несчастлив, вот и все. Ты должен был предупредить Итана, чем все это может закончиться.

— Если у Итана не хватило ума сложить два и два, чтобы понять, к чему приведет признание перед всем городом в интимной связи с Эбигейль, то он получил по заслугам. И ему еще повезло, что все так просто и легко закончилось. А Эбигейль… Удивительно, что ее еще камнями не забросали.

— Ты рисковал их жизнями! Ведь у тебя не было никакой уверенности. Судья мог приговорить их к смерти!

— Для этого судья слишком много должен Монтгомери, я очень мило поговорил с ним перед судебным заседанием. Конечно, у меня не было уверенности… как люди это проглотят. Я боялся, что они вываляют Эбигейль в перьях.

— Замужество Эбби слишком большая радость для многих мамаш. У их дочерей появится шанс выйти замуж.

Алекс улыбнулся:

— Ну вот это уже лучше. Джесс, тебя действительно так сильно волнует судьба Мстителя? Она отвернулась:

— Я не понимаю, не знаю, что чувствую. Просто беспокоюсь о его ране. Вся эта кровь, она меня заставила…

— Да, я знаю, ты волнуешься, жив он или нет. Может, он поймет, наконец, что достаточно наигрался в Мстителя. И оставит эту забаву.

Джессика неприязненно посмотрела на Александра.

— Надеюсь, Нельба Мэсон станет твоей женой. У нее характер такой же приятный, как и ее личико. А теперь, не будешь ли ты столь любезен держаться подальше от меня и моей семьи и оставить нас в покое! — С этими словами Джессика повернулась и ушла.

— Черт, черт, черт, — бормотал Александр после ее ухода. Он-то считал свою комбинацию с Итаном и Эбигейль очень изощренной. — Мститель не столь умен, как, кажется, ты думаешь, — сказал вслух Александр в направился к дому. Насколько он мог судить и видеть, от Мстителя было пока больше вреда, чем пользы.

Глава 10

С прибытием английского адмирала в Уорбрук жизнь в городе сразу замерла.

Адмирал Уэстморлэнд был высоким мужчиной крупного телосложения в ярко-красном мундире, с голосом, способным перекрыть рев морского урагана. Во главе свиты младших офицеров он выглядел весьма внушительно. Оркестр шотландских волынок приветствовал его высадку на берег, а толпу зевак рассекли надвое для прохода адмирала с его свитой, над которой он возвышался на целую голову.

Ступив на берег, адмирал немедленно направился к холму, на котором было расположено поместье Монтгомери.

Джон Питман, поправляя на ходу свой парик, надетый по столь торжественному поводу, встретил его в сотне ярдов от фасада поместья. Позади него лениво прохаживался Александр, зевая от скуки.

— Сэр, — обратился к адмиралу Питман, сгибаясь в почтительном поклоне.

Адмирал оценивающе смерил Питмана взглядом, затем бросил искоса взгляд на Алекса и двинулся к поместью размашистым шагом.

— Я полагаю, ты и есть Питман. Ты здесь размещаешься? — проревел он громогласно, в то время как один из его младших офицеров уже распахивал перед ним дверь. Он вошел в гостиную, и все находившиеся там сразу замерли.

Дети прекратили свои игры, а Элеонора так и застыла с поднятой ложкой над котелком с жарким. Адмирал не стал задавать никаких вопросов, а просто слегка умерил свой шаг, пока Питман не обежал его кругом.

— Пожалуйте сюда, сэр, — произнес он раболепствующим тоном, указуя на дверь рабочего кабинета Сэйера Монтгомери.

Александр плелся в арьергарде этого кортежа, минуя Элеонору, просто пожал плечами, дав ей понять, что теперь он уже не хозяин в собственном доме.

Войдя в кабинет, адмирал некоторое время постоял молча, а затем, приметив Алекса, выкрикнул ему:

— Вон отсюда! — И сразу два его младших офицера кинулись исполнять приказание адмирала, однако Алекс от них ловко увернулся и произнес:

— Боюсь, что вам придется считаться со мной, я ведь хозяин этого дома.

Стропила заскрипели от гневного выкрика адмирала:

— Я и от своих-то подчиненных наглости не терплю, а от таких вот разноцветных попугаев вроде тебя тем более. Выкиньте его отсюда!

Алекс позволил вывести себя, проклиная свою беспомощность в такой ситуации, когда он не мог ничего предпринять, чтобы постоять за себя, не вызвав подозрений у офицеров армии короля. А посему он стоял на улице и чертыхался про себя, проклиная на этот раз своих предков, построивших усадьбу с такими толстыми звуконепроницаемыми стенами, не позволявшими ему услышать хотя бы отчасти то, что происходило в рабочем кабинете его отца. Только лишь однажды до него донеслись отзвуки громового голоса адмирала, утверждавшего, что если жалеть розги, то дитя вырастет плохим, и понял, что дитя — это Америка.

Таким образом, начали оправдываться самые худшие предположения Алекса относительно того, что адмирал прибыл в Уорбрук с карательными целями. Он должен будет уничтожить Мстителя. Алекс оживился, лишь когда из кабинета донеслось знакомое имя «Таггерт». Он вошел в дом и сразу направился в гостиную, где все обитатели дома двигались в замедленном ритме, прислушиваясь к обрывкам фраз, доносившимся из кабинета.

— Пригляди за детьми! — приказал Алекс Элеоноре. — Что бы ни произошло, никогда не бросай детей! — С этими словами он быстро покинул гостиную и быстрым шагом, насколько ему позволяло его маскарадное одеяние, двинулся к пристани.

Джессика стояла на палубе своего корабля, поливая ее соленой морской водой из ведра.

— Джесс, мне нужно с тобой поговорить, — обратился к ней Алекс, стараясь не выдать голосом волнение, что было весьма затруднительно.

— Мне нечего тебе сказать, — ответила она, скрываясь за палубной надстройкой.

Алекс бросил взгляд через плечо на пристань, чтобы убедиться, не появился ли там адмирал со свитой.

— Джесс, прошу тебя, подойди ко мне! Мне нужно с тобой переговорить!

— Эй ты, Монтгомери, твоя девушка говорить с тобой не желает, — раздался голос одного из матросов. Тогда Алекс двинулся на судно по шатким сходням.

— Джесс, — прошипел он, сознательно переходя на фальцет, — если я сейчас свалюсь отсюда…

С гримасой отвращения на лице она ловко спустилась вниз и помогла ему удержаться на сходнях.

— Свалишься, вот и поделом. Алекс ухватил ее за талию и, приложив некоторое усилие, стащил ее на пристань.

— Слушай, Алекс, у меня работы полно. Мы ведь не можем бить баклуши ежедневно так, как это делаешь ты. Мне семью кормить нужно.

И тут Алекс увидел, как адмирал и его свита движутся к пристани.

— Говорю тебе, есть важный разговор. — Он взял ее под руку и потащил.

— Да ты что, с ума сошел, что ли? Я ведь разговаривать с тобой не желаю. Отпусти меня сейчас же! Она повернула голову:

— А это еще кто такие?

Алекс взял ее за обе руки и повернул к себе лицом.

— Слушай меня внимательно, Джесс, ибо то, что я тебе сейчас скажу, может спасти тебе жизнь. Мы оба с тобой подданные Англии. И англичане будут опекать нас с тобой, словно детей. Формально они совершенно правы. Быть может, когда-нибудь мы с тобой это изменим, а пока все права только у них.

— Ты обезумел, Алекс. У меня времени нет выслушивать твои лекции о политике. У меня работа горит.

Он не только не отпустил ее, но даже прижал к себе покрепче.

И тут один из офицеров, окружавших адмирала, стал громко, во весь голос, зачитывать приказ:

— Распоряжением его величества короля Джорджа III адмирал Уэстморлэнд направлен сюда для прекращения подрывных действий человека, именующего себя Мстителем. Адмирал будет находиться здесь до тех пор, пока Мститель не будет схвачен и казнен. Каждый, кто окажет любое содействие вышеуказанному Мстителю, будет казнен на месте, без суда и следствия. Как стало известно адмиралу, некая девица по имени Джессика Таггерт оказала помощь этому бандиту.

Джессика сразу перестала вырываться из рук Алекса и застыла на месте.

— Распоряжением адмирала и короля Англии корабль, принадлежащий упомянутой девице Таггерт, «Мэри Кэтрин» будет выведен из гавани в открытое море и там сожжен.

— Нет! — попыталась выкрикнуть Джессика, но тут рука Алекса зажала ей рот. Алекс прикрыл ее своим большим камзолом, подбитым ватой, и прижал поплотнее к своему огромному брюху.

— А теперь мы отправимся ко мне домой, Джесс, — прошептал он ей. — Я не хочу, чтобы ты, стала свидетельницей этого зрелища.

Она сопротивлялась на всем пути к дому Монтгомери, лягала его ногами, пыталась укусить за руку но все напрасно. Алекс крепко держал ее. Он все-таки втащил ее через входную дверь дома Монтгомери и провел в почти пустую гостиную. В комнате находились лишь малые дети да Элеонора.

— Что с ней? — спросила Элеонора шепотом, увидев брыкающуюся сестру, которой Алекс зажал рот рукой.

— Сюда прислали адмирала из Англии для поимки Мстителя. Питман сообщил ему, что Джессика помогала Мстителю, и адмирал решил преподать урок всем горожанам и публично сжечь «Мэри Кэтрин».

Элеонора была настолько потрясена, что даже потеряла дар речи.

— Принеси-ка бутылку виски, — распорядился Алекс. — А я пока отведу ее в свою спальню.

Джесс вновь начала брыкаться, когда Алекс потащил ее по коридору. Они миновали дверь в спальню Сэйера, но лишь бросили на него взгляд, не промолвив ни единого слова. Когда Алекс дотащил Джессику до своей спальни, Элеонора уже поджидала их там с бутылкой виски в руках.

— Я никого не желаю видеть, — заявил он ей, выхватив бутылку из ее рук. Он сильно толкнул ногой дверь, дверной замок звонко защелкнулся. И лишь тогда он выпустил Джессику из своих медвежьих объятий.

— Трус паршивый! — выкрикнула девушка. — Выпусти меня отсюда! Я не позволю им сжечь мой корабль!

Алекс прислонился к дверному косяку, заблокировав ей выход из спальни.

— Нет, ты отсюда никуда не выйдешь. У этого адмирала глаза убийцы. Он жаждет схватить твоего Мстителя, и если он поймает его сегодня, то все те, кто с ним связан, будут болтаться на виселице. И ты, между прочим, попадешь в петлю даже раньше других.

— Меня это нисколько не волнует. В городе есть немало других людей, на которых может пасть гнев адмирала. А теперь убирай свое жирное тело от двери и дай мне выйти отсюда.

— Ты можешь плакать, кричать, умолять, но из этой комнаты ты ни за что не выйдешь. Этот англичанин рыщет по городу, словно ищейка, чтобы вздернуть кого-нибудь на виселицу. Я таких типов уже видел. Он очень хотел бы вздернуть тебя на фок-мачте «Мэри Кэтрин», а уж потом поджечь ее. А мне вот нужно лишь одно — чтобы ты оставалась в живых, независимо от того, сожгут твой корабль или нет.

— А вот это тебя уже не касается. Адмирал собирается сжечь мой корабль. Открывай дверь! — Она бросилась к нему и стала тянуть его от двери что было сил, однако даже с места сдвинуть не смогла.

— Послушай, Джесс, — сказал он ей тоном помягче, — если ты выйдешь из дома и попытаешься сразиться с этим человеком, то сразу заказывай себе гроб. А я этого делать тебе не позволю.

— Не позволишь? — вскричала она. — Да кто ты такой, чтобы позволять или не позволять мне делать что-либо? — и вновь принялась оттаскивать его от двери и делала это до тех пор, пока не обессилела, и тогда вдруг вспомнила, что объявил офицер адмирала — они собирались сжечь ее корабль.

— Это судно подарил мне отец, — прошептала Джессика. — И это единственное, что он мне вообще дарил, не считая многочисленных братьев и сестер, которых мне предстояло воспитывать. И никто из моих братьев не пожелал взять это судно. Все они мечтали о том, что выйдут в океан на большом корабле; а связываться с крошечной «Мэри Кэтрин» никто из них не желал, однако мы с Элеонорой поняли, что судно — единственный источник существования для нас и для нашей матери. А знаешь ли ты, каких мне стоило сил, чтобы кто-нибудь научил девушку искусству мореплавания?

Она скользнула на пол и теперь сидела, прислонившись к ноге Алекса и размышляя о том, как же они будут существовать дальше без собственного судна.

— Кит помог мне немного обучиться мореплаванию. Да и брат его, Адам, тоже научил меня вязать морские узлы, но главным моим учителем был старый морской волк Сэмуель Хатчинс. Ты его помнишь? Вот уже несколько лет, как он скончался.

Алекс тоже опустился на пол, и теперь они сидели рядом. Она опиралась на его плечо, он передал ей бутылку виски.

— Я ведь высмеивала тебя. Зависть меня брала, что ты моложе меня, а уже тогда у тебя был собственный корабль. — Она сделала большой глоток виски. — Ты заявил тогда, что нога женщины не должна ступать на палубу корабля, не говоря уже о том, чтобы владеть судном, а еще ты говорил, что такая посудина, как моя, недостойна носить название «Мэри Кэтрин».

— Это правда. Было такое, однако я готов был отдать все на свете за этот корабль или же какой-нибудь другой, но моя мать не отпускала меня в плавание. Она говорила, что уже два ее сына ушли из дома в плавание и свою крошку туда она не отпустит.

Джесс сделала еще один большой глоток из бутылки.

— И она была совершенно права. Да ты только взгляни на себя. Ты вернулся совеем не таким, а она скончалась, так и не увидев двоих лучших своих сыновей. — Она не могла видеть выражение лица Алекса. — Да, конечно же, у «Мэри Кэтрин» было много проблем, однако это был совсем неплохой корабль. О Боже, скажи мне, Алекс, как же я буду теперь кормить малых детей?

Алекс обнял ее, и голова Джессики теперь покоилась на его плече.

— Я буду помогать тебе, Джесс. Я тебя не брошу. Она снова попыталась оттолкнуть его:

— Так, как сегодня? Ты по-прежнему будешь бегать от опасности?

— Сдается мне, я убегаю, только когда силы неравны, — ответил он ей натянуто. — Что бы ты смогла сделать в одиночку против адмирала и его своры? Говорю тебе: адмирал неравнодушен к совершению казней. И все его действия защищены законом.

— Вот только один Мститель не боится собственной тени, а вы все до одного трусливы, как зайцы.

Александр внезапно вскочил на ноги и уставился на нее.

— Ты тоже мне со своим Мстителем! Да из-за этого идиота весь город попал в передрягу. Да если бы он не совал нос куда не нужно, твой корабль был бы целехонек, а твоя жизнь, равно как и жизнь еще нескольких человек, не висела бы сейчас на волоске. Ты должна ненавидеть этого человека, а ты его превозносишь.

Джесс также поднялась с пола и, уперев руки в бедра, смотрела Алексу прямо в глаза.

— А ты как будто не понимаешь, что дальше так жить нельзя. А вот Мститель понимает, что у нас с англичанами неравноправие. Да как смеет этот адмирал сжигать мой корабль только потому, что он этого захочет? — Она не дала ему времени для ответа. — Я тебе вот что скажу, Александр, ты, может быть, и трус, но это вовсе не означает, что все остальные горожане тоже трусливы.

— А что же ты предлагаешь делать?

— Я слышала о борьбе за независимость на юге страны. Там разбрасывают подпольные листовки, произносят крамольные речи. Быть может, что-нибудь подобное и в Уорбруке случится.

Алекс стоял, прислонившись к притолоке.

— Джесс, ты произносишь изменнические речи, — прошептал он ей, не отводя глаз от ее стройной шеи.

— Да вовсе это не измена, если мы сбросим иго англичан и заживем собственной жизнью. Это называется — патриотизм.

Он протянул ей бутылку виски:

— Сделай еще глоток, и давай побеседуем.

— Ха! Как я могу доверять тебе? Такому трусливому. Он наклонился к ней настолько, что теперь они смотрели друг другу в глаза.

— Хотелось бы напомнить тебе, что именно я спас тебя от Питмана, а сегодня я, пожалуй, спас тебя от виселицы. Лично для меня все это выглядит не очень трусливым.

Она потерла синяки на своих руках.

— Мне твои методы не по душе.

— Не всем же быть романтичными Мстителями. А кроме того, мне кажется, ты была уверена в его кончине.

— Не говори так! Давай пойдем ко мне домой и…

— Ни за что в жизни! Ты сегодня шагу не ступишь за порог дома Монтгомери! Я не — верю, что ты не направишься немедленно к адмиралу и не вызовешь его на, кулачный поединок. Ты мне нужна живой и невредимой! А теперь поделись со мной своими понятиями о патриотизме.

Однако сколько бы он потом над ней ни иронизировал, Джессика не промолвила в ответ ни единого слова.

Джессика очнулась утром с болью в желудке, пульсирующей болью в голове и тошнотворным привкусом во рту. Ее первой мыслью было больше никогда не доверять Александру. И вовсе он не хотел расспросить ее о том, что она понимает под патриотизмом. Он просто-напросто напоил ее, чтобы на некоторое время вывести ее из строя. Стараясь держать голову прямо, она очень медленно стала выбираться из постели Александра.

— Доброе утро, — приветствовал ее Алекс, стоя в дверях.

— И совсем оно не доброе, Алекс, — простонала она. Он ухмыльнулся:

— Хочешь позавтракать?

— А где мои сапоги?

— Да вот же они, Джесс. Мне кажется, сегодня ты должна отдохнуть.

— Конечно же должна и уже отдохнула. Проспала до полудня. А как там малыши?

— Элеонора отлично справляется с ними. Мы наведались с ней в кладовку, и теперь они просто объедаются.

— Таггерты никогда не…

— Не принимают подачек. Да, я это знаю, Помочь тебе? Джесс натянула второй сапог.

— Мне пора отправляться на рыбный промысел. Я должна… — Она прервала фразу на полуслове, потому что вспомнила, что ее корабля больше не существует. — Ну что, сожгли они мою посудину?

Алекс присел на кровать рядом с ней и взял ее за руку.

— Увы, Джесс. Я повстречал адмирала Уэстморлэнда — он расквартировался вместе с десятью офицерами свиты у Уэнтвортов, и, по-моему, я сумел убедить его, что ты к Мстителю не имеешь никакого отношения.

Она рывком выдернула свои руки:

— Этим мой корабль назад не вернешь.

— Конечно же нет, но если твое имя не будут связывать с Мстителем, это только на пользу Она поднялась с постели и, с трудом удерживая равновесие, вонзила в него свой гневный взгляд.

— Да что ты понимаешь? Насколько всем известно, Мститель погиб. Он мертв, а корабль мой сожжен, а я вот… — Она замолкла и отвернулась, но не позволяла себе расплакаться в присутствии этого человека, похожего на осиное гнездо.

— Джесс… — произнес Алекс, подходя к ней еще ближе.

— Не прикасайся ко мне! — Она подошла к двери, открыла защелку и покинула спальню. Затем пересекла гостиную, не задерживаясь там ни одной лишней минуты, и лишь кликнула на ходу Натаниела. Она миновала также толпу городских зевак, собравшихся возле дома поглазеть на Джессику. Горожане сторонились теперь ее, опасаясь, что она может навлечь беду на них тоже.

Она остановилась только у мастерской кузнеца. Итан Ледбеттер в прилипшей к телу потной рубахе ковал раскаленную подкову, а Эбигейль наблюдала за ним, стоя в тени деревьев. Она жадно ловила каждое его движение, как голодный ребенок смотрит на рождественское торжество.

Горячие слезы навернулись на глаза Джессики. Не потому ли и не появлялся Мститель, что Итан теперь обладал Эбигейль?

— Джесси? — произнес голос Ната. — К нам приближается господин Александр.

— Ну, тогда мы пошли, — произнесла Джесс рассерженно и двинулась быстрым шагом.

Она рыбачила без перерыва четыре дня подряд. В конце первого дня к ней подошла Элеонора.

— ТЫ можешь угробить себя, если хочешь, но угробить Натаниела я тебе не позволю, — и Элеонора унесла на руках обессиленного мальчика.

Тогда Джессика стала рыбачить в одиночку. Она забрасывала сети в море и вытаскивала улов. Она сколотила себе деревянную тачку и развозила свежую рыбу но домам, однако многие горожане побаивались покупать у нее. Имя ее было запятнано, и люди опасались возмездия со стороны адмирала и его солдат.

Адмирал приказал патрулировать улицы Уорбрука с утра до вечера. Солдаты хватались за оружие, услышав любой подозрительный звук. Один из них выстрелил из мушкета в детскую куклу, которая случайно выкатилась на улицу. Все таверны в районе пристани были закрыты.

Город Уорбрук перешел на военное положение.

Трижды Джессика пыталась заговорить с горожанами о свободе и независимости, но каждый раз слушатели избегали ее.

В конце четвертого дня она очутилась в небольшой пещерке на берегу моря к северу от своей хибарки. Руки девушки были стерты в кровь и все покрылись волдырями, ей было холодно, она проголодалась. Она вспомнила о своих младших братьях и сестрах, оставшихся дома, собрала сети, чтобы забросить их в море последний раз за сегодняшний день.

— Джесси.

Ей почудилось, что это ветер донес откуда-то ее имя.

— Джесси.

Она резко обернулась и вгляделась в темноту, туда, где прибрежная скала образовывала небольшой выступ. Сначала она ничего не заметила, но затем из этого мрака показалась протянутая к ней рука, обращенная ладонью вверх.

Она бегом устремилась к нему.

— Джесси, Джесси, Джесси, — повторял он бесконечное множество раз, сжимая ее в своих объятиях, зарывшись лицом в копну ее волос.

— Ты здесь, и с тобой все в порядке, — задыхаясь, произнесла Джесс со слезами на глазах. — Дай же мне посмотреть. Дай мне посмотреть, куда тебя ранили. — Она стала вырывать его рубашку из брюк, желая убедиться, что он цел и невредим.

— Позволь мисс помочь тебе, — засмеялся Мститель, расстегивая на себе рубашку.

— Я ничего не вижу, здесь слишком темно. — Она была готова расплакаться. Она сдерживала слезы, когда солдаты короля сожгли ее судно, никто не увидел слез на ее лице, когда горожане травили ее, однако теперь она была готова разреветься.

— Тогда ощупай меня руками, — предложил ей Мститель. — Послушай, Джесси, не стоит по мне так убиваться. — Он чуть отстранился от нее так, чтобы она смогла достать до его спины. — При взрыве пороха разлетелись камни. Чувствуешь рубцы? Они уже зажили.

Она провела руками по его мускулистой спине, ощутив шрамы. Она прекрасно помнила, что он закрыл ее своим телом. Она прижалась лицом к его спине и провела носом по его позвоночнику, рот ее был полуоткрыт, а глаза наполнились слезами. Пальцы ее впились в его кожу на талии.

— Джесси, любовь моя, — прошептал он и повернулся к ней лицом. — Уж кому-кому, а тебе вот надо выплакаться. Давай плачь, не стесняйся.

— А я-то думала, что ты уже на том свете. Или женился.

— Как видишь, ни то, ни другое, — произнес он и поднял ее на руки, прижав к себе. Ее слезы капали на его шею, грудь и спину. — Я никогда в жизни не женюсь на этой глупой корове Эбигейль. Мне нужна только самая лучшая.

Джессика заплакала сильнее.

Он ласкал ее волосы, нежно проводил рукой по спине, потом его рука спустилась еще ниже на ее бедра и в горячую промежность между ними.

— И я не настолько глуп, чтобы кто-то уговорил меня признать, что я переспал с Эбигейль, если между нами ничего не было.

— Она любит его, — произнесла Джесс со вздохом, — Я сама видела.

— Но ты ведь видела Эбигейль с Итаном, а не со мной, — он начал расстегивать на ней рубашку.

— У меня руки были в крови, а все говорили, что тебя уже нет в живых. Алекс сказал, что Мститель наверняка мертв. — Она заплакала еще сильнее.

— Откуда он знает? — Он успел вытащить рубашку из ее брюк и уже расстегивал брючный ремень. — Почему так много внимания обращаешь на него? Яркий камзол, который был на нем сегодня, ослепил тебя. У тебя так разовьется косоглазие.

— Знаешь, англичане сожгли мой корабль? — запричитала Джессика.

— Ну конечно же знаю, дорогая, — он привлек ее к себе, затем слегка приподнял с земли и стал стаскивать с ее бедер брюки. — Это было настолько неожиданно, что я не успел ничего предпринять, чтобы остановить их. Мне сообщили, что после этой трагедии ты провела ночь в доме Монтгомери.

Она тут же отстранилась от него и заглянула в глаза, сверкавшие в прорезях черной маски.

— В ту ночь в доме Монтгомери было совсем не то, что ты думаешь. Да что ты делаешь со мной? — и она в ужасе оглядела себя. Она стояла перед ним в неглиже: матросские брюки у нее были спущены до лодыжек, а на ногах все еще были сапоги.

Мститель приподнял ее и тут же уложил на галечный пляж, а затем ловко снял с нее сапоги и матросские брюки.

Джессика была настолько ошеломлена, что даже заикнуться не успела. Обнаженный по пояс, Мститель стал на четвереньках мягко, словно пантера, надвигаться на нее..

— Ах ты… — выдохнула Джессика, ее кулачок мелькнул в воздухе и с силой врезался в нижнюю челюсть Мстителя. А затем одним движением она выскользнула из-под него. Но Мститель ухватил ее за лодыжку и вернул на место, а затем пригвоздил к земле всей тяжестью своего тела.

— Джессика, что ты делаешь?

— Это я делаю? — изумилась она. — Если ты полагаешь, что сможешь дотронуться до меня, то просто спятил. Ты…

Его губы прервали ее фразу поцелуем.

— Если ты думаешь, что я… Он еще раз поцеловал ее.

— Да я вовсе не собираюсь… — произнесла она уже тоном помягче, прежде чем его губы успели коснуться ее губ.

— Джесси, — сказал он ей, лишь на секунду прервав поцелуй. — Ты сводишь меня с ума. Я думаю о тебе непрестанно. Я же люблю тебя, неужели ты этого не понимаешь? Я уже давно влюблен в тебя, однако, не овладев тобой, я уже не смогу прожить.

— Но ведь я…

И тут он припал к ее губам страстным поцелуем.

— У тебя есть выбор: либо мы будем любить друг друга на мягком, прохладном песке, либо я изнасилую тебя сегодня на острых камешках морского пляжа.

Она широко открыла глаза от изумления:

— Ты не сделаешь этого. Он ухмыльнулся:

— Мне все равно, право выбора за тобой.

— Но… ты вообще не предоставляешь мне никакого выбора.

— Ну хорошо, тогда мы начнем на камнях, а вот закончим на песочке. Хотя я слышал, когда насилуют девственницу, — а я неуверен, что ты относишься к их числу, — то это особенно болезненно. Говорят, что когда она бьется в руках, царапается и кусается, это очень возбуждает некоторых мужчин.

— Конечно же я девственница, — выпалила Джессика.

— Я так и думал, — пробормотал он чуть слышно и стал нежно покусывать нежную кожу ее шеи. — Ну как, ты решилась?

— Женщина должна спать только с тем мужчиной, за которого она выйдет замуж. — Она закрыла глаза, когда он стал покрывать поцелуями ее тело, спускаясь все ниже и ниже. ;.

— Может быть, мы с тобой и поженимся, когда я перестану быть Мстителем.

— А где мы будем жить?

Он уткнулся лицом между ее грудей.

— Ты будешь жить там, где буду жить я. Джесси, Джесси, какое роскошное у тебя тело. — Его язык вырисовывал окружности вокруг ее грудей. — Ну что, ты решилась отдаться мне?

— Решилась ли я? — Ее голос прозвучал как бы издалека. — Да, я стану жить там, где будешь жить ты. — Его язык нежно ласкал соски ее грудей.

— Так что же ты выбираешь: изнасилование или нежную любовь?

Она не могла сосредоточиться.

— Церковь утверждает, что я должна спасать себя.

— Ах так, тогда считай, что я взял тебя силой.

Больше Джессика уже ни о чем не думала, так как руки его скользнули под ее нижнее белье и стали осторожно снимать его. Ночной бриз как бы добавлял ласки ее коже, когда он раздел ее донага. Его руки ласкали все ее тело сверху донизу, а потом ее ноги поднялись вверх, и охватили его тело. Она ощущала волосы на его обнаженных ногах, и их жесткая упругость была столь волнующе неожиданна для нее.

Он накрыл руками ее груди, а его губы жадно их целовали, а затем они стали спускаться вниз к ее пупку.

Джессика простонала, когда он придавил ее всем телом, а когда он вошел в нее первый раз, то она почувствовала боль и стала сопротивляться. Он остановился и больше не двигался, а лишь целовал ее нежно и трепетно, пока она не стала расслабляться. А когда она расслабилась окончательно, ноги ее стали раскрываться.

— Не сражайся со мной, Джессика, любовь моя. — Он покусывал мочку ее уха, и теперь, когда он вошел в нее до конца, боль, которую она испытывала, уже не была такой острой. — Я… Джесси, ты нужна мне.

— Да, — ответила она ему шепотом. — Я здесь, я с тобой.

После некоторых быстрых толчков, стараясь не особенно причинять ей боль, он застыл весь в поту и расслабился.

— Я люблю тебя, Джесси, — прошептал он ей, а она ласкала его темные волосы, ощущая узелок его маски на затылке.

По мере того как Джессика стала приходить в чувство, она начала сознавать всю ненормальность того, что с ней произошло. Теперь она была связана с этим незнакомцем до конца своей жизни. Она слегка повернула голову, чтобы рассмотреть его, однако все, что она увидела, — это мужчину в маске. Она даже не видела истинного лица человека, который только что овладел ею.

— Хм, — произнес он. — Ты сердита на меня, потому что любовь у нас получилась такой, как я ее захотел?

— А что ты за человек? — спросила она его осипшим голосом.

— А вот этого, дорогуша, я тебе не открою. Очень хотел бы, да не могу. Скажи мне, тебе очень было больно?

— Вот именно сейчас мне больней всего, — ответила она, почувствовав, что слезы наворачиваются у нее на глаза.

Он скатился с нее, лег рядом и Слегка потряс ее.

— Всю эту неделю ты беседовала с горожанами Уорбрука. О чем же вы разговаривали?

Слезы у нее сразу же высохли, и гнев вытеснил все остальные эмоции.

— Мы говорили о трусости..

— Это чьей же трусости? Твоей, их, а может быть, моей?

— Ну конечно же об их трусости. Мне кажется, что я не трусиха, да и о тебе нельзя этого сказать, насколько мне известно.

Он нежно ласкал кожу ее упругого тела.

— Джесси, тебе пора одеваться. Еще пара минут, и твое тело вновь привлечет меня, и я овладею тобой, на этот раз уже на прибрежных скалах.

Джессика явно засомневалась.

— Нет, нет, — он улыбнулся ей. — Девственницам нужен перерыв между сеансами любви.

Она откатилась от него в сторону и потянулась за своей одеждой. Даже несмотря на то, что в пещере было темно, Джессика подметила живой блеск глаз Мстителя, когда он наблюдал, как она одевается. Ее первым желанием было поскорее прикрыть свою наготу, однако она поняла, что именно обнаженное тело и дает ей власть над этим мужественным человеком. И тогда, грациозно изогнув спину, она, не торопясь, стала надевать нижнее белье.

— Джесси, — предупреждающе произнес Мститель.

Она лукаво усмехнулась и бросила на него взгляд из-под полуопущенных ресниц.

Издав животный рев. Мститель достиг ее одним прыжком.

О, какое же это изумительное зрелище, подумалось ей, когда этот мускулистый, смуглокожий мужчина в маске внезапно возникает перед ней из сумрака ночи. Она раскрыла ему свои объятия, и он жадно впился губами в нежную кожу ее шеи.

— Мне будет нелегко узнать тебя на улице, — произнесла Джесс, — когда ты будешь без маски на лице, однако прочие части твоего тела мне уже хорошо известны. Рекомендую тебе не появляться на улицах нашего города без одежды.

Он засмеялся, не отрывая своих губ от ее шеи.

— Одевайся поживее, маленькая искусительница. Я хочу узнать, о чьей трусости ты вела речи с горожанами.

Джессика очень хотела вернуть его в свои объятия, однако как она ни пыталась это сделать, он больше не прикоснулся к ней. Он стал одеваться, одновременно наблюдая за ней, и у нее не было в этом сомнений, потому что она услышала несколько вздохов с его стороны, но, похоже, он сумел совладать с собой.

Когда они оба уже были одеты, он вновь раскрыл ей свои объятия и прижал к своей груди, и тут она почувствовала, что он весь мокрый от пота. Ей это польстило, и она потерлась щекой о мокрый шелк его рубашки.

— А теперь, Джессика, расскажи мне, как ты жила все эти дни.

И она начала повествование, изложив ему все события, которые имели место в ее жизни с тех пор, как они виделись в последний раз. У нее перехватило горло, когда она стала рассказывать ему о том, как она лишилась своего судна, и тогда Мститель легонько ее встряхнул.

— Да хватит тебе жалеть саму себя! — резко скомандовал он ей.

И как ни странно, его грубая команда возымела действие, она сразу почувствовала себя лучше, и слезы перестали душить ее.

— Итак, — произнес он раздельно, — ты хочешь нажить себе еще больше неприятностей.

Она тут же отстранилась от него, заглянула ему в глаза.

— Все, чего я хочу — это избавить Америку от англичан. Этот адмирал не имел никакого права сжигать мое судно. Даже если Англия и является нашей метрополией, то англичане не имеют права обращаться с нами, как с…

— С детьми, ты хочешь сказать, — дополнил он ее мысль.

— Ты понимаешь, что мы вовсе не дети, — произнесла она спокойно. — Мы достаточно разумны, чтобы управлять нашей страной самостоятельно..

— Джесси, ты ведешь изменнические речи.

— Можно их назвать и так, однако я слышала об освободительном движении на юге Америки. Вот я и подумала, что, может, сумею раздобыть несколько подпольных прокламаций. И тогда я бы дала понять горожанам Уорбрука, что они вовсе не одиноки.

— А каким образом ты собираешься их раздобыть? И как ты намерена распространять их, не будучи схваченной английскими солдатами? А как ты сможешь защитить свою семью, если ты решилась пожертвовать жизнью во имя свободы Америки?

— Этого я не знаю, — ответила она ему рассерженно. — У меня просто возникла идея, а детали я еще не обдумывала.

— Не исключено, что я окажу тебе содействие в этом деле, — произнес он мягко.

И тут Джессика выпалила, как всегда, не подумав перед тем, как что-нибудь сказать:

— Если мы вместе станем распространять листовки, то тогда тебя схватят. Лучше я сяду на попутный корабль и отправлюсь на Юг.

Гнев медленно закипал в жилах Мстителя, но теперь он вырвался наружу. Он рывком схватил ее за плечи, повернул к себе лицом и принялся ругать ее сначала по-итальянски, а затем по-испански. После чего процедил сквозь зубы:

— Это не ты, а я раздобуду эти прокламации, я их и распространить сумею, да так, что на тебя и тень подозрения не падет! А ты в это время будешь сидеть дома, там, где и подобает находиться женщине!

Глаза у нее вспыхнули злобой.

— Да если бы я сидела все время дома, то ты давно уже был бы покойником.

На какое-то время взгляды их повстречались, и теперь они смотрели друг другу прямо в глаза.

— Так с кем же ты все-таки вела речи о независимости? — задал он ей вопрос.

— Ни с кем, — ответила она, постепенно приходя в себя. — Просто Александр указал мне на некоторые факты.

— Этот жирный морской морж? И что он постоянно крутится вокруг тебя? Что ему от тебя нужно?

— Ты что же это, станешь указывать мне теперь, с кем мне встречаться, а с кем нет? Да ты на меня никаких прав не имеешь, даже невзирая на то, что сейчас произошло между нами. А вот тебе еще предстоит доказать, на что ты способен, если у тебя нет помощи извне. Хорош же из тебя Мститель! Единственным твоим удачным налетом стал визит к женщине под юбку!

После этих слов Джесс спохватилась и закрыла себе рот тыльной стороной ладони. Она поняла, что сказала лишнее.

Мститель пружинисто вскочил на ноги, глаза его горели злобой.

— Постой, я вовсе не хотела тебя обидеть, — начала было оправдываться Джессика. — Я просто хотела сказать тебе, что ты не должен был говорить мне, чтобы я сидела дома…

Мститель круто развернулся и, не сказав ни единого слова, исчез во мраке ночи.

Глава 11

Джессика постояла некоторое время, напрягая зрение и слух, пытаясь услышать хотя бы малейший звук или движение в той стороне, где растворился в ночи Мститель, однако тщетно: от него не было ни слуху, ни духу.

Ей ничего не оставалось делать, как собрать свои сети, взять улов и двинуться домой.

Джессика устало опустила на большой стол в общей комнате дома Монтгомери тяжелую корзину со свежей рыбой и омарами. Элеонора же прикрикнула на Молли, чтобы та занималась своим делом, с грохотом задвинула в кирпичную печь сковородку для выпечки кукурузной сдобы. Потом она пыкнула на тощую собачонку в будке, одновременно покручивая вертел, и устремила рассерженный взгляд на Натаниела, потому что он еще не начал чистить рыбу.

— Это все он, — проговорила сквозь зубы Элеонора. Джесс вопрошающе взглянула на Ната, который поднял омара, упавшего на пол.

— Это Ник, — тихо, одними губами, прошептал Нат, кивнув головой в сторону входной двери.

— И что же натворил твой Николай на этот раз? — спросила Джесс и взяла горячую пышку со сковородки. Элеонора сердито взглянула на сестру.

— И вовсе он не мой. — Затем добавила более спокойно:

— Александр болен. Насколько мне стало известно, он, может быть, даже при смерти, а этот высокомерный, неуклюжий монстр даже не позволяет мне его навестить. Он утверждает, что якобы Алекс не желает никого видеть.

— По всей вероятности, это чистая правда, — с полным ртом проговорила Джесс. — Он не желает никого видеть по той простой причине, что не будет на нем его расписных одежд. — Она стряхнула крошки с рук.

— Но уж меня-то он примет. — Она прошла через гостиную и взялась за ручку двери комнаты Алекса, однако Ник успел выйти из соседней комнаты и остановить ее.

— Он не желает никого видеть. Джесс постучала в дверь.

— Алекс, открой, это я, Джессика. Элеонора обеспокоена состоянием твоего здоровья. Отопри дверь и впусти меня.

Ответа не последовало. Она бросила взгляд на Ника. Это был смуглый мужчина крупного телосложения, который в данный момент весьма зло на нее поглядывал.

— А я все равно желаю его видеть, — произнесла Джесс, упрямо поджав губы.

— Он не принимает посетителей. Джессика хотела сказать что-то еще, но передумала и, улыбнувшись, пожала плечами.

— Хочется верить, что аппетит у него все-таки хороший, — произнесла она с улыбкой и вернулась к сестре. Элеонора искоса взглянула на нее, но она, отрицательно качнув головой, вышла из дома.

Не собиралась она подчиняться этому мужлану Нику, поэтому, пробравшись сквозь заросли вокруг дома, она очутилась у окна и спальню Алекса. Она задержалась на мгновение подле окна Сэйера. Старший из рода Монтгомери не спеша оторвал свой взор от раскрытой книги.

Джесс затаила дыхание, но так как старик лишь продолжал молча смотреть на нее, то она выдавила из себя вялую улыбку и продолжила путь вокруг дома. Когда Джесс подошла к окну Алекса, то с удовлетворением отметила, что ставни его окна открыты. Она уже была одной ногой внутри, как внезапно ее схватили за пояс и выдернули наружу. Она увидела перед собой Ника, — А, это госпожа Джессика, — произнес он с укоризной. — Вот уж никогда бы не подумал, что вы способны на такие поступки. А теперь живо давайте отсюда, не пристало вам подсматривать в мужские покои.

Руки Джесс непроизвольно сжались в кулачки, но она одержала себя усилием воли и, резко развернувшись, ушла. Да и какое ей, собственно, дело, даже если с Александром что-то и стряслось неладное. Ведь он доставлял ей одни лишь хлопоты. Ведь это он послужил причиной того, что она так разозлила Мстителя.

Она почувствовала, как слезы навернулись на глаза, и шмыгнула носом. Джесс теперь уже до конца уяснила для себя: все она сможет пережить — как любовь, так и ненависть Мстителя.

И шмыгнув напоследок носом, Джессика отправилась в прибойную пещеру, ведь Уэнтворты заказали ей пятьдесят фунтов венерки, съедобного морского моллюска, к столу адмирала и его офицеров. И тут Джесс злорадно усмехнулась, вспомнив эту снобку, миссис Уэнтворт, которая теперь была вынуждена поставлять за свой счет провиант для английских офицеров, находившихся у них на постое, что ежедневно уменьшало их богатство.

— Ну что же, это послужит ей уроком, — произнесла Джесс с улыбкой, поигрывая скребком для сбора венерки.

А Элеонору в ту ночь душили слезы. Дети давно уже привыкли к вспыльчивому характеру Джессики, но вот Элеонора была совершенно иной женщиной. Как правило, всегда спокойная и рассудительная, Элеонора была опорой семьи.

— Я уверена, с Александром что-то случилось, — произнесла Элеонора. Она в прострации сидела за столом, совершенно забыв, что дети ждут обеда. А дети переводили взгляд с пустых тарелок на Элеонору, как бы разделяя ее озабоченность.

Джесс подала знак Нику, и они вдвоем принесли к столу жаркое и хлеб из кукурузы и начали раздавать детям, а Элеонора вновь заголосила о несчастье, которое, должно быть, постигло Алекса.

— Он ведь едва притрагивается к пище, которую я ему посылаю. Дверь в его комнату на запоре, а ставни изнутри прихвачены болтами, боюсь я, с ним что-то неладно.

— Да что тут волноваться? — задала вопрос Джесс. — Ну простудился мужчина, и он настолько полон самомнения, что боится продемонстрировать на публике свой покрасневший нос.

Элеонора в ярости вскочила со стула, тыча деревянной ложкой в лицо Джессике.

— Да мы здесь все жизнью своей обязаны этому мужчине, — крикнула она во весь голос. — Ты у нас настолько поглощена мечтами о Своем пленительном Мстителе, что совершенно не обращаешь внимания на то, что этот благородный человек сделал для нашей семьи. Он ведь спас наш дом от пожара. Да и тебя от виселицы уберег. Ты вспомни, когда Питман лишил нас всего нашего имущества, то Алекс его полностью возместил. А когда сгорел наш корабль — «Мэри Кэтрин», и сгорел, между прочим, по вине твоего Мстителя, то именно Алекс спас тебя от позора. И единственный человек, который нам оказывает реальную помощь, — это Александр. Мы ему всем обязаны, ведь он дал нам одежду, пишу и мебель. А ты даже не удосужилась быть с ним всего лишь просто вежливой. И если ты еще против него хоть одно словечко вымолвишь, то я тогда…

Джессика просто задохнулась от ярости. Элеонора всегда любила разговаривать с сестрой начальственным тоном, но вот кричать на Джесс она еще никогда не осмеливалась.

— Может, мне еще и кафтан его примерить? — кротко осведомилась Джессика, пытаясь разрядить обстановку. Остолбенев на мгновение, Элеонора отреагировала самым неожиданным образом: через секунду миска с дымящимся жарким угодила Джессике прямо в лицо. А еще через секунду Элеонора грохнула дверью, выходя из комнаты.

Отшвырнув в сторону эту злополучную миску, Джесс окунула пылающее лицо в ведерко с питьевой водой, а когда она подняла голову для глотка воздуха, то увидела вокруг детские глаза, раскрытые от ужаса.

— А что если Элеонора умрет и все мы останемся совсем одни? — прошептал ей Филип.

— Если только я ее сама не прикончу! — проворчала про себя Джессика, но, вглядевшись в испуганные детские лица, вздохнула:

— Да нет, она просто рассержена. Я ведь тоже иногда бываю в таком состоянии.

— Да ты у нас все время злая, — произнес Нат, и Джессика пристально на него посмотрела.

— Ну ладно, оставайтесь дома и обедайте, а я пойду приведу домой Элеонору, — сказала Джессика.

Однако выполнить обещание, данное детям, оказалось не так-то просто. Джесс пришлось довольно долго искать свою сестру в темном лесу, она нашла Элеонору запутавшейся в кусте колючей ежевики. Джессике пришлось еще немало выслушать о достоинствах Александра Монтгомери, пока она выпутывала волосы сестры из усеянных колючими шипами ветвей кустарника.

По возвращении домой Джесс дала себе клятвенное обещание, что проберется в комнату Алекса во что бы то ни стало и будет при встрече с ним исключительно вежлива и не позволит себе ни одного замечания по поводу его одежды.

На следующее утро Элеонора разбудила сестру ни свет ни заря.

Джессика немного поворчала, что четыре утра для нее рановато, но ослушаться сестру не посмела, помятуя вчерашний инцидент. Позевывая, она вышла из дома и стала подниматься на холм, к дому семьи Монтгомери.

Алекс забрался в окно своей темной спальни, пошевелил плечами и сделал несколько вращательных движений головой, чтобы снять усталость и размять шейные позвонки.

Внезапно с кровати послышался голос Ника:

— Таггерт? Алекс застыл на месте.

— А что, неужели Джесс здесь? — прошептал он чуть слышно.

Ник сел в постели и протер глаза.

— Так это ты, приятель! А который сейчас час?

— Три часа утра. — Алекс сел на краешек кровати и снял сапоги.

Как же чудесно было разгуливать по Бостону шикарно одетым. И никто не смог злорадствовать по поводу его внешнего вида, а дамы исподволь бросали на него взгляды сквозь раскрытые веера.

— Так почему же ты лежишь в моей постели и окликнул меня именем «Таггерт»?

— Ох уж эти мне женщины! — осклабился Ник, медленно вылезая из постели. — Элеонора была абсолютно уверена, что ты при смерти, и требовала личного свидания с тобой. А затем она выслала соглядатая, эту твою Джессику, которая высматривала тебя в окне спальни. Я успел, однако, ухватить ее за задницу.

— Если ты умудрился причинить ей боль, то я…

— И что тогда? — с вызовом произнес Ник.

— Да ничего, ладно, — пробормотал Алекс.

— Ну что, привез прокламации? Алекс потянулся всем телом.

— Я не слезал с седла три дня. Не спал, практически ничего не ел, но прокламации я раздобыл. Теперь вот отосплюсь денек и тогда их разбросаю. — Он улыбнулся. — А что, Джессика действительно в окно подглядывала? Но она ведь не смогла понять, что комната пуста, не так ли?

— Да нет, я поймал ее в самый нужный момент. А теперь спи, я пойду к себе в спальню. Женщины могут завтра прийти.

— Только не без предупреждения. Мне ведь надо успеть надеть парик и широченный кафтан.

— А вот это уже твои проблемы. Лично я завтра возвращаюсь на свой корабль, и мне вновь будут прислуживать слуги. А вот тебе придется позаботиться о себе самому.

У Алекса уже не оставалось сил для возражений. Он стянул с себя одежду и нагишом нырнул под одеяло. Через секунду он уже спал глубоким сном.

Разбудило его прикосновение маленьких нежных ручек, охвативших его запястье и медленно двигающихся вверх по руке.

— Алекс, — послышался голос Джессики, — Алекс, как ты себя чувствуешь?

Где-то в глубине усталого сознания Алекс внезапно ощутил сигнал тревоги, но вместе с ним пришло и вожделение Он осторожно взял изящную ручку Джесс в свою руку и уже было поднес ее к губам, но тут ощущение опасности возобладало в нем.

— Джесс, это ты? — спросил он хрипло.

— Да, я, — прошептала она. — Я пришла посмотреть, что с тобой случилось. Элеонора просто места себе не находит от тревоги за тебя.

Алекс постепенно стал осознавать то положение, в котором он очутился. Он не был в данный момент ни толстяком Алексом, ни Мстителем в маске Он открыл глаза. К его счастью, в комнате было темно.

— Подай мне один из моих париков, — сказал он, забираясь поглубже под одеяло. Самое главное, чтобы она не обратила внимания на его шевелюру.

— Алекс, ты ведь знаешь, я благосклонно отношусь к лысым мужчинам.

— Ну, пожалуйста, Джессика, — заныл он Глаза Алекса стали постепенно привыкать к темноте. И когда она подала ему парик самого маленького размера, ему пришлось сказать ей:

— А теперь отвернись.

Весьма неохотно Джессика все-таки отвернулась, однако при этом не вымолвив ни слова. Когда Алекс надевал этот маленький парик, то ему приходилось предварительно завязывать волосы в тугой узел, поэтому теперь ему пришлось немало потрудиться, чтобы упрятать свою пышную шевелюру.

— Не подашь ли ты мне камзол? — спросил он раздраженно. Быть может, эта атласная одежда яркой расцветки скроет его секрет от проницательное взора Джессики.

Джесс резко повернулась на месте, чтобы рассмотреть Алекса получше.

— Я дала Элеоноре обещание, что не буду рассматривать твою одежду, поэтому единственный способ для меня выполнить это обещание — это то, что ты не станешь на себя ее натягивать. Элеонора совершенно уверена, что ты на смертном одре, и судя по твоему голосу, ты действительно недалек от него.

Алекс, не вылезая из-под одеяла, мысленно чертыхнулся в адрес вездесущих женщин и взглянул на Джессику.

— Я не могу подняться. Я лежу нагишом. — Он почти пожалел о сказанном, увидев, как передернуло Джесс при мысли, что она увидит его голым. И тогда, может быть, даже слишком поспешно, подумалось Алексу, она открыла ящик комода в основании кровати, достала оттуда чистую рубашку и подала ему, отвернувшись. Алекс сел в постели, и откинувшееся одеяло обнажило его мускулистое тело Когда он натянул на себя рубашку, ему пришла в голову мысль рассчитаться с Джессикой за те слова, которые она сказала ему, когда он предстал перед ней в костюме Мстителя.

Он заполз поглубже в постель, положил подушку на живот и прикрыл руки так, что были видны лишь кисти.

— Ну вот, — устало произнес он, — теперь я выгляжу прилично.

Джесс зажгла свечу и внимательно изучила его лицо.

— А выглядишь ты совсем неплохо. Что же с тобой было?

— Всего лишь обострение моего старого заболевания. Разве я не говорил тебе, Джесс, что один врач сказал, что я долю не протяну?

Она нахмурилась, а затем поставила свечу.

— Вообще-то больным ты не выглядишь. Бывает, что ты выглядишь ужасно, однако нельзя сказать, что ты полная развалина. — Ее глаза расширились. — Прости меня, пожалуйста, я дала Элеоноре обещание, что не стану тебя оскорблять. Теперь, когда я вижу, что с тобой все в порядке, я должна идти ловить рыбу. Пожалуйста, съешь что-нибудь и сделай так, чтобы моя сестра больше на меня не вопила. Может быть, мы с тобой и увидимся через пару дней. — Она собралась уходить.

Молниеносным движением Алекс поймал ее за запястье.

— Не могла бы ты побыть со мной еще немного, Джесс. Мне ведь здесь так одиноко.

Она попыталась стряхнуть его руку, но напрасно.

— Ты, Алекс, сам тому виной. Ты поставил у входа этого морского единорога, и он к тебе никого не допускает.

— Я знаю, — ответил Алекс задумчиво. — Просто я не хочу, чтобы меня видели в таком состоянии.

— Ну, теперь-то ты выглядишь гораздо лучше, чем когда… — она оборвала фразу на полуслове. — Ну так и быть, побуду еще минутку. О чем ты хотел со мной поговорить? — Она потянулась было за стулом, но Алекс, удерживая ее за запястье, усадил на край кровати рядом с собой.

— Чем ты занималась во время моей болезни?

— Рыбной ловлей.

— И больше ничем?

— А чем же я еще могу заниматься? Теперь, когда я лишилась своего судна, рыбный промысел отнимает у меня в три раза больше времени, чем раньше.

Алекс продолжал удерживать ее за руку.

— Ну а как рыба продается? Вот теперь она улыбнулась:

— Адмирал Уэстморлэнд и его войско лишают семью Уэнтвортов всяческого дохода от их мелочной лавки. Госпожа Уэнтворт вчера жарила морских моллюсков.

— А как поживает Эбигейль? Джессика презрительно скривила рот:

— Ходят слухи, что она удаляется с Итаном сразу же после ужина.

Алекс кашлянул, чтобы скрыть смешок.

— А как твой Мститель поживает?

— Бешеный он, — произнесла она, не подумав, и тут же замолкла.

— Бешеный от злости или он просто не в своем уме?

— А вот это тебя не касается. — Она попыталась убрать руку, однако Алекс этого не допустил.

— Что, голубки поссорились? — поддразнил он Джессику.

— А мы вовсе и не… — начала Джесс, но замолчала и опустила взор.

— Да ладно, рассказывай, — стал льстить ей Алекс — Как я понял, недавно вы снова виделись. Хорошо хоть он налет не совершал. Я был слишком слаб, чтобы защитить тебя.

На этот раз ей удалось вырвать руку, она схватила подушку и резким взмахом опустила ему на голову, выбив из парика облака пудры — Ты негодяй, — выкрикнула Джесс. — Ты просто напыщенный, ленивый негодяй! Это ты виноват во всем, что произошло. Ты посеял сомнения в моей душе. Мститель — это надежда на освобождение для всего нашего города, в то время как ты просто шут гороховый Да, ты просто… — Она прервала свою речь, потому что Алекс лежал в постели недвижим. Его шея была неестественно вывихнута.

— Алекс! — У нее перехватило дыхание, и она почти рухнула на постель, приблизив лицо к лицу Алекса. — Алекс, я этого не хотела Я забыла, что ты такой хрупкий Алекс, не умирай, прошу тебя! Я тебе искренне признательна за все то, что ты сделал для нашей семьи, — Она обняла его за голову и прижала к своей груди, одновременно гладя его по щеке. — Прости меня, Алекс! — мягко произнесла Джессика.

— Больше я тебя бить не буду.

Алекс улыбался, наслаждаясь мягкостью и теплом груди Джессики несколько долгих мгновений, а затем, застонав, обнял ее за спину.

Она рванулась из его объятий, но Алекс крепко держал ее.

— Джесс, ты полна жизненных сил, которые мне столь необходимы. Побудь еще со мной, прошу тебя!

Она еще крепче прижала голову Алекса к своей груди.

— Я не хотела сделать тебе больно. Ты говоришь мне такие гадости, что я просто забываю о том, какое ты нежное создание.

— А станешь ли ты сожалеть, если меня не будет здесь?

Она мгновение колебалась.

— Конечно же буду Ты создаешь массу проблем, но ты настоящий друг нашей семьи. Оглядываясь в прошлое, я вспоминаю, как ты спас меня в тот безумный день, когда они сожгли «Мэри Кэтрин». Я тоже ведь потеряла в тот день рассудок и наделала глупостей.

Алекс приподнял одну бровь.

— Да, отчасти.

— Ну как ты, получше?

— Гораздо.

— Алекс, я не знаю, что у Элеоноры действительно на уме. А теперь мне пора на промысел.

— Да, конечно, иди, а я буду здесь тихо полеживать, пока обо мне кто-нибудь не вспомнит и не принесет поесть.

— Я скажу Элеоноре, когда буду уходить на побережье, чтобы она тебя накормила, — сказала Джесс, оправляя одежду.

— Ну, она не скоро дойдет сюда.

— Да нет же, я думаю, это займет немного времени, я скажу ей, когда пойду за рыбацкими сетями.

— Да, конечно, что могут значить несколько часов голодовки для человека, который уже при смерти? — и Алекс бессильно уронил голову.

Джессика вздохнула.

— Ну, так уж и быть, пойду посмотрю, может, на кухне что-нибудь осталось.

Вернувшись, она принесла холодного цыпленка, хлеб, сыр, разбавленное водой вино и яйца, сваренные вкрутую. Поставив поднос со снедью перед Алексом, она "собралась уходить, но он был настолько немощен, что не мог дотянуться до подноса самостоятельно. Через несколько минут она уписывала еду вместе с Алексом, делясь с ним своими соображениями, как распространять подпольные прокламации в городе Уорбрук.

— Мы не можем допустить, чтобы продолжалось это угнетение, — произнесла она твердо.

— А что, твой Мститель отказывается тебе помочь? Полагаю, ты к нему обращалась за помощью.

Джесс не могла не рассказать ему подробно обо всех ее приключениях, опустила только, что они занимались любовью.

— Ты сказала, что он был рассержен. Почему? Она сверкнула глазами.

— Слишком много я тебя слушаю. Я сказала ему, что он неумеха.

— Так прямо и сказала?

— Ну почти гак. — Она покраснела при мысли о том, что она сказала ему в действительности. — Он уже не счастлив со мной. Может, я его больше никогда и не увижу.

Алекс мимолетно сжал ее руку.

— Если он достаточно умен, то вернется к тебе. Она улыбнулась Алексу, а затем заметила лучи солнца, пробивавшиеся сквозь закрытые ставни.

— Мне нужно идти, а то я сегодня останусь без рыбы. — Она поставила усеянный крошками поднос на стол и, повинуясь внезапному порыву, поцеловала Алекса в лоб. — Спасибо тебе за все и за то, что ты меня выслушал. Я скажу Элеоноре, чтобы она тебя не беспокоила.

Он улыбнулся ей так, что она пристально на него посмотрела.

— А знаешь, Алекс, выглядишь ты совсем недурно. Когда мы найдем тебе невесту, то прежде всего покажем ей тебя лежащим в постели. А теперь отдыхай, — сказала она и вышла из комнаты.

Алекс откинулся на подушки и захохотал.

— Ревнуешь, Мститель? — спросил он во весь голос. — Да и как тут не ревновать. Тебе ведь таких вещей не говорили.

Он швырнул парик на пол и заснул с улыбкой на губах.

Глава 12

После прибытия в город адмирала Уэстморлэнда Мститель больше не появлялся, а горожане при виде войск англичан стали настолько послушны, что адмирал начал уже успокаиваться. Ему нравилось, что народ в городе ходил, потупив взгляды, в которых так и светилась злоба, однако посмотреть адмиралу прямо в глаза никто не осмеливался. Тогда адмирала потянуло на хвастовство. Он заявлял во всеуслышание, что для наведения в городе порядка нужен лишь железный кулак.

Тем более неожиданным для него было очередное появление Мстителя.

Ранним утром горожан разбудил звон колокола, висевшего на крыле дома Монтгомери, что означало опасность. Когда-то этот колокол использовали для оповещения о нападении индейцев, а впоследствии в этот колокол звонили при пожарах и прочих несчастьях.

Мужчины в женщины выскакивали полуодетыми из своих домов, спрашивая друг у друга:

— Что произошло? Что случилось?

И тут, один за другим, они стали замечать листовки, пришпиленные к дверям домов. Они стали читать листовки расширенными от удивления глазами. В прокламациях говорилось, что американцы обладают всеми правами человека и власти англичан скоро придет конец, что англичане не имеют права вторгаться в дома американцев без ордера на обыск, равно как и размещаться там на постои. Говорилось там также и о таможенных законах, о том, что американцы имеют право на импорт-экспорт товаров без провоза их через Англию.

— Сорвать их! — заорал адмирал Уэстморлэнд, стоя на крыльце дома Уэнтвортов в мундире, накинутом поверх длинной ночной рубашки. С отвращением взглянув на госпожу Уэнтворт, он вырвал листовку у нее из рук, скомандовав при этом:

— Марш на кухню, женщина, туда, где твое место!

Он резко развернулся, чтобы вернуться в дом, как тут зазвонил колокол на маяке, находящемся на юге полуострова. Люди остановились, чтобы посмотреть, в чем же дело. На самом верху маяка бесстрашно стоял человек, одетый во все черное.

— Да это же Мститель, — сказал кто-то шепотом, и эта фраза мгновенно облетела толпу. На глазах у всего города он пустил по ветру пачку листовок.

— Схватить его! — приказал адмирал своим полуодетым солдатам, двое из которых выскочили на улицу с намыленными щеками.

— Да соберите также всю эту гадость! — выкрикнул адмирал, скомкав в руках листовку и швырнув ее на землю. — Каждый, кто будет пойман с этой листовкой в руках, отправится на виселицу! — Адмирал вернулся в дом и поэтому не видел, как госпожа Уэнтворт подобрала с земли смятую листовку и спрятала ее под цветочный горшок.

Алекс сидел днем в гостиной дома Монтгомери с высокой пивной кружкой в руке, когда дверь отворилась и на пороге появилась Джессика с улыбкой на устах. Она швырнула на пол мешок с рыбой. Улыбка ее стала еще шире, когда она заметила Алекса.

— Вы его видели? — спросила она едва отдышавшись. — А я вот не успела. Но все говорят, что он был просто бесподобен.

— Ты имеешь в виду Мстителя, я полагаю? — спросил Алекс, продолжая смотреть в гроссбух. Он пытался понять махинации, которые Питман творил с бухгалтерской отчетностью в доме Монтгомери. — Лично я считаю, что это был дурацкий поступок. Теперь адмирал горожанам не даст житья.

— Я полностью с этим согласна, — добавила Элеонора, держа руку в печи, чтобы определить температуру. — Достанется за это нам.

— Ну а прокламации вы читали? — Лицо Джессики сразу погрустнело. — А вот на дверь нашего дома он не прикрепил свою листовку.

— Первая разумная вещь, которую я сегодня услышал, — сказал Алекс. — Ну а теперь не могла бы ты оставить меня в покое со своими историями об этом смутьяне? Мне нужно произвести кое-какие арифметические действия.

Джесс взглянула поверх его напудренного парика, а затем выхватила гроссбух.

— Двести тридцать восемь фунтов и двадцать девять шиллингов, — сказала почти через мгновение. Она взглянула снизу вверх на Алекса, затем взяла у него, из рук карандаш, провела пальцем по колонкам цифр и суммировала каждую из них.

Повернув гроссбух к Алексу, она произнесла:

— Некоторые из нас могут работать по-настоящему. А вот остальные могут лишь задницы отсиживать, вылупив глаза.

С этими словами она резко повернулась и вышла из дома, проигнорировав призыв Элеоноры к благоразумию, а также ее требование извиниться перед Алексом.

К несчастью, оправдались слова Алекса относительно возможных репрессий со стороны английских войск. Адмирал Уэстморлэнд был взбешен тем, что Мститель посмел появиться в городе в то время, как войска находились под его командованием. Три груженых судна были немедленно задержаны, грузы конфискованы. Адмирал заявил, что их владельцы подозреваются в перевозках контрабанды, однако все жители города отлично знали, что это просто предлог для ареста, так как адмирал видел эту троицу на улице во время появления в городе Мстителя, более того, он видел, как они читали прокламации, разбросанные Мстителем.

Еще двое горожан были арестованы после того, как солдаты английских войск вломились за полночь в их дома, устроили там обыск и обнаружили запрещенную литературу. Однако даже сам адмирал не решился приказать повесить их, ибо мог предвидеть, как отреагируют на это жители города. Мститель выполнил свою миссию: он дал людям надежду на освобождение.

Адмирал счел, что казнь через повешение может подтолкнуть чернь к бунту, поэтому решил ограничиться лишь тем, чтобы преподать урок горожанам. Он устроил публичную порку одному юноше за дерзкое поведение, когда тот осмелился пробормотать что-то про «независимость».

Возвращаясь однажды вечером со своим уловом, Джессика увидела на городской площади человеческую фигуру в колодках Она почти споткнулась об Эбигейль, которая всхлипывала, прячась в тени деревьев.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросила у нее Джесс. — Я на тебя чуть ногой не наступила!

Эбигейль в ответ залилась слезами. Тяжело вздохнув, Джесс опустила на землю мешок с моллюсками.

— Что произошло, Эбби? — спросила она, стараясь придать своему голосу сочувственный оттенок. — Ты что, подралась с Итаном?

Эбигейль высморкалась, а затем указала на женскую фигуру в колодках. Джесс раскрыла свои глаза от удивления.

— Кто это, неужели твоя мать? — ужаснулась она.

Эбби кивнула и снова залилась слезами. Джессика даже к дереву прислонилась, чтобы удержаться на ногах. Ее забавляло, когда эта аристократка была вынуждена жарить морских моллюсков, но теперь, увидев госпожу Уэнтворт, закованную в колодки, Джесс была неприятно поражена.

— Это адмирал приказал? — спросила она. Эбби утвердительно кивнула.

— Он заявил, что ее отношение к английским офицерам было недостаточно подобострастным. — Она заговорила громче:

— Адмирал стряхивал пепел от сигар на ее парчовое кресло, и мама пожаловалась. — Эбигейль заплакала в голос.

— Сколько же времени она в колодках?

— Четыре часа. Ей осталось еще три часа наказания.

— И конечно же, ее оставили без питьевой воды. Эбби выглядела испуганно.

— Да, приказ адмирала, — прошептала Эбби, — адмирал запретил разговаривать с ней.

— Ну что же, я не скажу ни слова, — решительно произнесла Джессика и направилась к городскому колодцу, набрала полное ведро воды и принесла госпоже Уэнтворт Вид женщины вызывал сострадание, глаза ее были тусклы, безжизненны, аккуратно причесанные волосы растрепались. Женщина взглянула на Джессику с удивлением, когда та поднесла ведро с водой к ее губам.

— Благодарю тебя, Джессика, — прошептала она. — Не заслужила я твоей доброты после всего того, что было…

— Ш-ш-ш, — Джессика пригладила волосы госпоже Уэнтворт. — Вы же мои самый лучший покупатель. А что, если я привезу вам завтра тележку устриц?

— Давай и, пожалуйста, попроси Элеонору испечь для меня полдюжины этих изумительных пирогов с устрицами Конечно, если Сэйер не будет против. А еще мне нужно… — она внезапно замолчала. — О, Джесс, беги.

Откуда ни возьмись, прямо за спиной у Джессики возникла фигура всадника на лошади. Это был адмирал.

— Ты кто такая? — проревел он.

— Джессика Таггерт, в недавнем прошлом капитан судна «Мэри Кэтрин», — громко ответила Джесс.

Адмирал кончиком своей сабли приподнял за подбородок лицо девушки.

— Иуда, — произнес он слащаво, — та самая, кого разыскивал Мститель Теперь понимаю почему. — Он опустил саблю вниз. — Я отдал, приказ, чтобы никто не смел разговаривать с этой женщиной.

— А она ничего и не говорила, — заявила миссис Уэнтворт. — Она просто проходила мимо.

Адмирал переводил взгляд с одной женщины на другую, не зная, верить ли им — Госпожа Джессика поставляет к вашему столу моллюсков, которых вы обожаете, — произнесла миссис Уэнтворт заискивающим тоном.

Джессика посмотрела на адмирала. Тот также смерил ее взглядом.

— Слишком ты хорошенькая, чтобы одеваться, как батрачка. Отныне ты должна носить нарядные платья, иначе я закую тебя в колодки — Он вдруг ухмыльнулся. — Я могу также распорядиться, чтобы мои солдаты стали примерять тебе наряды. Приятного вам вечера, леди! — Адмирал дернул поводья и ускакал.

— Уходи сейчас же! — выкрикнула миссис Уэнтворт — Благодарю тебя за все, что ты для меня сделала, а теперь уходи, Джессика!

И вняв ее призыву, Джессика побежала через площадь мимо Эбигейль, которая уставилась на Джессику, словно та была полубезумной или святой, а Джессика на бегу подхватила мешок с моллюсками и помчалась к дому Монтгомери.

В гостиной было пусто. Однако едва она перевела дух, как в комнату чинно вплыл Алекс — Я видел, как ты бежала, — его лицо выражало озабоченность. — Поведай же мне, что с тобой произошло.

— Где Элеонора. Ушла?

— У вас заболел один ребенок, и Марианна разрешила ей уйти.

— А кто заболел?

— Один из самых младших. — Он пожал плечами. — Почему ты бежала?

Джесс вкратце изложила ему историю с миссис Уэнтворт и адмиралом.

— Я должна идти домой, — сказала ему Джесс, — а моллюсков продам завтра.

Она уже собиралась уйти, когда Алекс схватил ее за руку:

— Послушай, Джесс, прошу тебя, не попадайся больше адмиралу на глаза Ты никогда не задумывалась, почему Мститель не прикрепил прокламацию на дверь вашего дома? А может быть, он хотел, чтобы ты оставалась в стороне от политики?

Джессика взглянула ему в лицо.

— Трусость твоя у меня вот где сидит. Мы что здесь, бараны, чтобы нас всех погнали на бойню? Мы должны сражаться!

— Сражаться — это удел мужчин, — ответил Алекс раздраженно. — Женщины и дети в сражениях не участвуют — Бедная миссис Уэнтворт сидит сейчас на площади, закованная в колодки только потому, что попыталась сберечь обивку своей мебели, а ты утверждаешь, что женщины во всем этом не замешаны. Отпусти мою руку, я должна вернуться домой.

— Да ты можешь вовсе остаться без крова над головой, если станешь перечить адмиралу, — бросил он ей вслед — Да будь ты неладен. Мститель! — пробормотал Алекс себе под нос, а когда в комнату вошла Марианна, то он и ее мысленно послал к черту, потому что именно она заварила всю эту кашу, выйдя замуж за Питмана.

— Что это ты кидаешь на меня такие злобные взгляды? — спросила Алекса Марианна. — Может быть, я что-то не так сделала?

Алекс подавил гнев — Ты должна помочь мне подобрать несколько платьев для Джессики Таггерт.

Марианна была настолько удивлена, что не сразу выговорила.

— Мне даже спросить страшно, в какую переделку эта женщина попала на этот раз. Пойдем в комнату родителей и подыщем для нее что-нибудь, а ты пока расскажи мне об этом деле поподробней А поздним вечером, когда Алекс собирался уже отойти ко сну, его внезапно пригласил к себе отец У Алекса даже мурашки по спине забегали. Он боялся, что отец никогда не простит ему этот маскарад с переодеванием Отец был настолько холоден с ним по возвращении домой, что Алекс не мог спокойно вспоминать об этом. Как это Джессика говорила: Кит и Адам были лучшими из сыновей.

— Вы пожелали меня видеть, сэр? — подчеркнуто натянуто спросил Алекс прямо с порога.

— Быть может, я ослышался, но мне показалось, что Джессика говорила с тобой на повышенных тонах?

— Вы не ослышались, сэр, — ответствовал Алекс, зевнув, и кружевные обшлага на рукаве его камзола при этом затрепетали — А рассердилась она потому, что я несогласен с ней, что Мститель — это наш спаситель.

— Ты не согласен с тем, что он помогает нашим горожанам?

Алекс присел, чтобы видеть свое отражение в зеркале на противоположной стороне отцовской спальни, и расправил завиток парика на своем плече.

— Полагаю, этот человек принесет еще немало бед нашему городку. Не будь его, так адмирал давно уже убрался бы восвояси в Англию.

— Это ты и сказал Джессике?

Алекс взглянул на отца.

— Ну конечно же. А почему, собственно, я не должен был этого говорить?

— Да, ты прав, каждый может иметь свое собственное мнение. Кстати, она нашла тебя тогда днем, когда пробиралась к твоей комнате сквозь заросли?

Алекс не посмел показать своего удивления.

— Она пришла ко мне на следующее утро. Вы хотите спросить меня еще о чем-нибудь? Я очень утомлен после недавнего приступа моей болезни.

— Ну что ж, тогда ступай, — произнес Сэйер с гримасой на лице. — Ступай скорей в постель. Яростно сжимая кулаки, Алекс ушел к себе.

Утром следующего дня, когда Джесс собрала свои рыболовные сети и направилась к городу, она все еще сердилась на Элеонору Ей нужно было зайти в дом Монтгомери и забрать скребок для сбора моллюсков, а кроме того. Элеонора настояла на том, чтобы она обязательно зашла к Марианне и поблагодарила ее за те четыре платья, которые та ей прислала накануне вечером.

— Она всех заставляет плясать под свою, дудку, — ворчала Джесс себе под нос, в то время как Элеонора тратила впустую столь нужные для ее рыбацкого промысла утренние мгновения, затягивая на Джесс корсет и охорашивая ее прическу.

— Как я буду рыбачить в этих пышных юбках? — причитала Джессика.

— А если тебя посадят в тюрьму, то ты и подавно не сможешь ловить рыбу, — заявила Элеонора — А попадешь ты туда непременно, если не станешь выполнять распоряжения адмирала.

Одетая, как нарядная куколка, Джессика шла к усадьбе Монтгомери.

Гнев застилал ей глаза, и потому она не видела, что творилось вокруг. Один горожанин, ехавший верхом, был настолько поражен ее нарядным видом, что налетел на пышный экипаж и испугал лошадей, кучер тоже не мог оторвать взгляда от красотки Джессики Таггерт и не справился с лошадьми, они рванули с места, и кучер упал в канаву Лошади понесли экипаж, впрочем, никто даже не обратил внимания. Двое прохожих, засмотревшись на Джессику, столкнулись с женщиной, которая несла шесть дюжин куриных яиц Яйца рассыпались и разбились. Навстречу шел мужчина с корзиной с гусями. Он поскользнулся на битых яйцах и уронил корзину. Гуси вывалились прямо под ноги кузнецу. Тот уронил раскаленную подкову на ногу лошади, она лягнула его и выбила также деревянную стойку навеса. Падающая стойка выбила другую стойку, и навес рухнул, перепуганные лошадь и кузнец едва успели выскочить из-под него. — Вся эта сцена, к несчастью, разыгралась на глазах у адмирала, стоявшего вместе с Алексом на вершине холма Алекс давился от хохота Подойдя к нему, не глядя на адмирала, Джессика с воинственным видом произнесла:

— Я пришла поблагодарить вас за присланные платья.

Адмирал наблюдал с вершины холма за суматохой, царившей в городе, мужчины и женщины кричали, животные ревели, все носились вокруг. Затем он перевел свой взор на Джессику. Лицо его побагровело. Тыча пальцем в Джессику, он грозно проревел:

— Выдать ее замуж! Даю срок в две недели, и да поможет Господь ее будущему супругу!

Адмирал вихрем промчался мимо Джессики и, спустившись с холма, направился в город положить конец царившему там хаосу.

Джессика взглянула ему вслед.

— Господи, да что же произошло в нашем городе? Александр разразился хохотом, увлекая ее с собой в дом.

— Какая муха тебя укусила? — спросила она, решив, что он лишился рассудка.

Только он собрался объяснить ей суть происходящего, как Амос Коффин все испортил. Увидев Джессику, он гак стукнул о стенку камина кружкой, которую держал в руке, что она разбилась вдребезги, а он продолжал стоять с отбитой ручкой в руке.

— Ты что, чудище морское увидел, что ли? — выпалила Джесс.

Алекс снова захохотал.

— Мужики! — презрительно бросила Джессика, взяла скребок для моллюсков и направилась к двери Алекс крикнул, снова давясь от хохота.

— На это раз ты через город не ходи. Уорбрук не вынесет еще одной такой твоей прогулки!

Она бросила на него взгляд, полный презрения, и, уходя, с силой хлопнула дверью. Конечно же, обратно она не пойдет через город — ведь она ходила к морю через лес, и он это отлично знал.

Глава 13

Ловить рыбу в платье оказалось неудобно. И поскольку в маленькой прибойной пещерке на берегу моря Джессика была совершенно одна и считала ее собственностью своей и Мстителя, подумала она с улыбкой, она развязала шарф, прикрывавший глубокое декольте на платье, и привязала им подол юбки к талии. Без шарфа ее грудь почти полностью обнажилась, однако Джессика была слишком занята, чтобы обращать на это внимание. Она также сняла чулки и башмаки и вошла в воду, чтобы забросить сети в море. На закате дня на берегу появилась Элеонора. Джессика сразу насторожилась:

— Наверняка что-то случилось с кем-нибудь из детей. — У нее даже сети выпали из рук.

— Да нет, с детьми все в порядке, — успокоила ее Элеонора. — Просто мне нужно поговорить с тобой, а Алекс пока присмотрит за детьми. — Она смерила взглядом свою полуобнаженную сестру. — Я очень надеюсь, что никто из этих мужиков не увязался за мной.

— Каких еще мужиков? — спросила Джесс в недоумении, вытаскивая сети, полные рыбы и омаров.

— Ну вот! Как я и сказала Александру, ты не имеешь ни малейшего представления о том, что происходит. Джессика, ты что, не слышала распоряжения адмирала? Он приказал тебе найти себе мужа в течение ближайших двух недель!

— Подумаешь! Скажи мне, ты испекла пирожки с устрицами для миссис Уэнтворт?

— Джессика! — вскричала Элеонора. — Послушай меня. Ты обязана выбрать себе мужа.

— Ты знаешь, Элеонора, я этому мужлану командовать собой не позволю. И замуж выходить у меня никакого желания нет, по крайней мере, в ближайшее время.

Элеонора повернулась лицом к своей сестре.

— Адмирал во всеуслышание заявил сегодня о намерении выдать тебя замуж, и теперь ему надо исполнить свое решение, иначе он будет дурацки выглядеть. Ох, Джессика, ну как же тебя угораздило попасть в такую переделку?

— Я даже думать об этом не желаю. Пусть Алекс переговорит с адмиралом, они ведь, кажется, друзья? — произнесла Джесс с ехидцей.

Элеонора присела на поваленное дерево.

— Как заставить тебя одуматься? Адмирал поставил на карту собственную репутацию Как я слышала, уже двадцать человек заявили адмиралу, что замуж ты никогда не выйдешь, и чем больше людей продолжают это утверждать, тем сильнее злится адмирал. Он дал тебе ровно две недели, чтобы ты вышла замуж за американца, а на пятнадцатый день он выдаст тебя за англичанина.

Только теперь до Джесс дошли слова ее сестры.

— И все это произошло всего лишь за один-единственный денек?

Элеонора взглянула на сестру с изумлением. Джессика, похоже, даже не представляла себе, какой фурор она произвела сегодня утром.

— Джесс, шестнадцать женихов приходили свататься к тебе сегодня в усадьбу Монтгомери, и все они были со свадебными подарками.

Джесс заулыбалась:

— Да что ты? Ну и какие же были подарки? Нам очень нужен кабанчик. А если кто приведет стельную корову, так я за него точно выйду!

— Послушай, Джесс, все это очень серьезно. Джессика присела на дерево рядом с сестрой.

— Адмирала сюда прислали с одной-единственной целью — поймать Мстителя, и все. Нет у него права выдавать девушек замуж насильно.

Элеонора взяла сестру за руку.

— Он сжег твой корабль, он и дом наш сжечь может. Я уверена, что он сказал о твоем замужестве не подумав, однако назад ему уже пути нет. Да ему твои женихи просто-напросто не позволят этого сделать. Слишком уж много их набралось.

— Да что ты? — произнесла Джесс с улыбкой. — А симпатичные среди них есть? Не было ли там Лоуренса-младшего?

— Да ему всего лишь семнадцать лет!

— Чем моложе мужчина, тем легче им управлять Да успокойся ты — Джесс увидела, что Элеонору вновь охватывав гнев — Думаю, Александр сможет все уладить.

— Он уже не раз выручал тебя.

— Все, что он может, это языком трепать. Ну ладно, бери рыбу и пойдем домой. Утро вечера мудренее.

— Ты понимаешь, что остается всего тринадцать дней — тяжело вздохнула Элеонора Сгибаясь под тяжестью сетей, Джессика произнесла.

— Если я за кого и выйду замуж, так это за великана из России, дружка нашего Алекса — Только через мои труп.. — выпалила Элеонора, но, спохватившись, поднесла ладонь ко рту. — Я хотела сказать…

А Джесс, насвистывая, стала вынимать улов из сетей.

Несколько часов спустя, когда они приближались к дорожке, ведущей к их домику с дырявой крышей, Джесс начала осознавать ситуацию, обрисованную сестрой.

Вдоль всей дорожки стояли мужчины. Одни держали в руках букетики Полевых цветов, у других были самодельные леденцы из сладкого кленового сока, а некоторые мяли в руках свои шапки.

— Я владею шестью акрами отличной пахотной земли, госпожа Джессика, и я буду счастлив, если вы выйдете за меня замуж.

— А у меня есть судно — «Молли Д», и вы можете отправиться со мной в плавание.

— У меня склад в двадцати милях к северу от Нью-Сассекса, и я куплю вам мула для возделывания земли.

— У меня шесть мулов, три быка и восемь котлов для приготовления еды. Я хочу, чтобы вы стали моей женой, госпожа Джессика.

Открыв от изумления рот, Джессика смотрела на женихов, пока Элеонора не потянула ее к дому. А когда Джесс остановитесь возле мужчины, державшего жирную свинью на веревке, Элеонора дернула ее за руку посильнее.

— Вот уж никогда не думала, что приобрету такую популярность, — улыбнулась Джесс. — Может, мне надо встать на причале, а они пусть делают на меня ставки: кто больше, хотя этот жених с кабанчиком понравился мне больше других.

Элеонора грохнула на стол сумку с кукурузными лепешками.

— Мне кажется, что лучше тебя продать, может, тогда мы от тебя отдохнем.

— Думаю, тогда вы отдохнете не только от меня, но и от завтраков, обедов и ужинов, — проговорила Джесс любезно. — Да ладно, Элеонора, не расстраивайся ты так. Все пройдет. В данный момент я выходить замуж не намерена. Льстивый язычок Алекса поможет адмиралу забыть о моем существовании. Вот увидишь. — Она откинулась в кресле и подумала, что ни за кого, кроме Мстителя, выходить замуж не собирается. Все, что ей нужно сделать, — это спокойно ждать до тех пор, пока Мститель сам не объявится, и вот она гордо снизойдет до него.

Джессика старалась сосредоточиться на рыбной ловле, однако продолжала все время оборачиваться через плечо. Последняя неделя ее жизни превратилась в сущий ад. Казалось, мужчины подстерегали ее повсюду: они тянулись к ней, склоняли перед ней головы, предлагали ей свои лучшие товары. Мужчины прибывали в юрод из южных краев, из Бостона, а один француз, торговец мехами, даже из северных лесов. До него дошел слух, что в городе есть целый корабль хорошеньких девушек на продажу. Конечно же, он был сильно разочарован, обнаружив одну Джессику, которая, на ею взгляд, действительно была хорошенькой, но «одной ведь на всех не хватит», как он выразился.

По пути в пещеру Джессике приходилось избавляться от преследователей.

Так миновала первая неделя, а затем ситуация ухудшилась. Адмирал угрожал лишить Джессику крова, семьи и рыболовного промысла, если она не выполни г его приказа и он останется в дураках. Он сам привел к ней ее будущего мужа — вечно слюнявого полудурка с отвисшей нижней губой. Адмирал захохотал, когда Джессика при виде этого болвана передернулась.

И вот, вытаскивая сети на берег, Джесс не могла не думать о том, сколь изменится ее жизнь после замужества. Дело в том, что ни один из ее женихов ни словом не обмолвился о судьбе младших братьев и сестер Джессики. Более того, некоторые из них невзлюбили Натаниела. Джесс усмехнулась. Действительно, язычок у Ната был острый: он осведомился у одного мужчины в летах относительно его возраста, а когда тот ответил, то Нат презрительно захохотал. Одного тощенького фермера, который выращивал цыплят, он попросил показать бицепс на руке, а когда гот показал, Нат со смеху покатился. У другого жениха Нат стал выискивать вшей в его заношенном парике, так вот и отваживал наиболее сварливых из них.

Однако даже лучшие женихи Джессику не интересовали Она бредила Мстителем Стоило ей лишь закрыть глаза, как она ощущала его руки на своем теле Ну почему он не появляется? Почему не предложит ей свою руку и сердце? Ну почему он не возьмет ее к себе от этих похотливых мужиков?

Вздрогнув от звука упавшего камушка, Джесс открыла глаза и увидела прямо перед собой старика Клаймера, который протягивал к ней свои дрожащие маленькие ручки Она попятилась и чуть не споткнулась о свои сети.

Старик глаз не сводил с ее полуобнаженной груди и потом опустил взгляд на ее обнаженные ноги. Глазки его бегали то вверх, то вниз. Джессика попыталась прикрыть грудь руками.

— Мистер Клаймер, вам здесь нечего делать, — она пятилась от него.

— Это почему же? — просипел он, надвигаясь на нее. — Ты же со мной, Джессика, а я грезил о тебе годами. Выходи за меня замуж. Я тебе все отдам.

Она отчаянно искала какое-нибудь орудие защиты, но кроме рыбы под ногами у нее ничего не было Тогда она нагнулась, схватив за хвост пикшу фунтов на двадцать, и резко ударила Клаймера по лысине. Это остановило старика лишь на мгновение, а затем он рванул ее к себе, пытаясь поцеловать в губы. Джесс молотила его в лицо, стараясь отвернуться Старик оказался удивительно силен для своего возраста.

— Джессика, — пробормотал он и зарылся лицом в ее грудь.

— Отпусти сейчас же, приманка ты тухлая, — кричала Джесс, но он не обращал на это никакого внимания.

— Я сделаю тебя своей женой, Джессика. Ты станешь моей и только моей навечно!

Вырываясь, она увидела Александра, стоявшего на скале над пещерой.

— Помоги мне! — выкрикнула Джесс. — Оттащи от меня эту пиявку, — умоляла она Алекса. — Опомнитесь, мистер Клаймер!

Александр спускался со скалы невероятно долго Джесс продолжала сопротивляться Клаймеру, лобызавшему ее слюнявыми губами. Ей казалось, что ее вот-вот стошнит.

Алекс долго маневрировал среди прибрежных камней, стараясь не замочить обувь. Затем он раскидал пойманную рыбу на пути к Джессике и постучал рукой по плечу Клаймера.

Сначала старик не отреагировал. Тогда Алекс похлопал его еще раза три, и лишь тогда он перевел на него свои взгляд. Его налитые кровью глаза выпучились от удивления. Он выпрямился и оторвался от Джессики.

— Не кажется ли вам, что пора возвращаться домой?

— О да, конечно же, вы совершенно правы.

— Клаймер отпустил Джессику и вскарабкался на прибрежную скалу. Через несколько секунд раздался топот ног, мистер Клаймер бежал через лес.

— Ну и хорош же из тебя спаситель! — произнесла Джесс, оправляя платье и собирая рыбу, рассыпавшуюся по всей пещере.

— Но я же избавил тебя от него, не так ли?

— Тебе надо было дать ему по мозгам. — она перевела взгляд на свою грудь. — Да он меня всю извазюкал. — Она спустилась к кромке прибоя и стала омывать грудь. Ей было невдомек, что лицо Алекса побагровело от прилива нахлынувшей страсти. Алекс отвернулся и сел на поваленное дерево.

— Ну как, ты решилась?

— Ты о чем это? — спросила она, засовывая пару рыбин в мешок. — А, ты о замужестве. И да, и нет.

Он стряхнул воображаемую пылинку со своего камзола.

— А теперь я хочу порассуждать. Ты хочешь выйти замуж за Мстителя, однако тот не предлагает тебе своей руки и сердца.

Джесс от неожиданности выронила треску, затем подобрала ее.

— А ты откуда знаешь?

— Каждая незамужняя женщина в городе мечтает выйти замуж за Мстителя. Однако все это небылицы. Это все равно что ждать сказочного принца из детской сказки.

— Уверяю тебя. Мститель существует.

— Может быть, и существует, но сейчас его здесь нет. Может, это один из твоих многочисленных женихов?

— Уж я бы узнала его из тысячи, будь уверен. Алекс, наступи на хвост этой рыбине.

Алекс со вздохом опустил ногу рыбе на хвост.

— Джесс, у тебя осталось четыре дня для того, чтобы принять решение.

Она отправила последнюю рыбину в мешок и тогда произнесла:

— Могу я сказать тебе честно?

— Конечно же, — мягко ответил Алекс, не отрывая от нее взгляда.

— Мне эти женихи вообще ни к чему, — она посмотрела на свои руки. — Я не хочу говорить об этом Элеоноре, но я слегка обеспокоена. Ты угадал о Мстителе. Дело в том, что он и я, мы были более… близки, чем думают люди. — Она приблизила к нему свою голову. — Я не хочу выходить замуж ни за кого, кроме Мстителя. Я подожду, пока все успокоится, а потом Мститель сам найдет меня, и я с ним буду счастлива.

— Но послушай, Джесс, наши проблемы с Англией нельзя разрешить так просто. А что, если они затянутся надолго? Если сюда пришлют еще больше английских солдат, чтобы выследить Мстителя? А если он никогда не объявится?

— Я все равно буду его ждать. И вот однажды он придет ко мне, и на лице его не будет черной маски.

— Но у тебя не осталось времени ждать его. В твоем распоряжении всего четыре дня.

— Я все равно буду его ждать. Алекс закатил утомленные глаза.

— Что же ты собираешься делать? Ждать, пока истекут эти четыре дня? А если он не объявится в течение этого срока? Что ты сделаешь тогда? Закроешь глаза и выберешь себе жениха наугад?

— Да я их видеть не желаю, — горячо произнесла Джессика. — Все, что им от меня нужно, так это то, что проделывал со мной этот Клаймер. Не могу я уйти из дома, бросив моих младших братьев и сестер на произвол судьбы. Кто будет тогда кормить Элеонору и маленьких детей? Всем этим мужикам нужна лишь я, а не малые дети. Все они хотят иметь своих детей, а чужие им не нужны.

— Я возьму детей на попечение, — мягко проговорил Алекс — В моем доме достаточна места Джессика умолкла ненадолго, улыбнулась Алексу и пожала ему руку.

— Это очень благородно с твоей стороны, но я не могу это! о сделать Может случиться, что Мститель — это капитан судна, и тогда мне придется уйти с ним в море, а на тебя ляжет груд по воспитанию детей. А я даже не смогу тебе ничем помочь.

Он задержал ее руку в своей.

— Я очень хочу, чтобы ты пришла в мой дом вместе с детьми.

Она посмотрела на него непонимающим взглядом.

— Мститель, я, ты и дети в одном доме? Это очень благородно с твоей стороны, Алекс, но… — Она внезапно замолкла, ее глаза раскрылись от изумления — Не хочешь ли ты сказать…

— Мы могли бы пожениться, Джесс, — произнес он торжественно. — И тогда я возьму на себя заботу о тебе, Элеоноре и детях.

Джесс сначала заулыбалась, а потом разразилась громким смехом.

— Алекс, ну ты даешь! Я влюблена в Мстителя, а вместо него я должна выйти замуж за мозгляка, за бесхребетное существо, за ленту морских водорослей — Она внезапно прервала свою речь. Никогда еще ей не доводилось видеть мужчину столь разгневанным.

Алекс поднялся с дерева и стал медленно подниматься на скалу. И тогда она окликнула его:

— Алекс, милый! Ты ведь пошутил, наверное! Но Алекс поднимался наверх не оборачиваясь. Джесс стала в бешенстве пинать морскую гальку и ракушки, она ведь не хотела оскорбить чувства Алекса, ведь тот был так добр к ней и ее семье и они были ему многим обязаны. Ей следовало отвергнуть его предложение с мягкостью, по крайней мере, не обзывая его. Она не могла даже припомнить сейчас, что она ему наговорила. Она вновь повязала шарф на шею, собрала сети, свой улов и направилась к дому.

Как только Джессика добралась домой, прорвавшись сквозь кольцо женихов и не забыв при этом получить от них разные вкусные подарки, Элеонора напустилась на нее:

— Мистер Клаймер пришел к нам очень рассерженный на тебя.

Джессика, пропустив это мимо ушей, рассматривала подарки.

— Кажется, это ветчина. А вот вам всем конфеты.

— Хочу, чтобы они все время ходили к тебе свататься, — сказала маленькая Молли, отправляя в рот леденец из сладкого кленового сока.

— Ну вот всегда — у вас вряд ли получится, — произнесла Элеонора — Джесс, дорогая, тебе надо, наконец, остановить на ком-либо выбор.

— Я знаю, кто из них мне нужен.

Элеонора оставила эту фразу без внимания. Накануне они долго обсуждали кандидатуру Мстителя, и Элеонора настаивала на том, чтобы Джесс спустилась с облаков на землю и стала менее романтичной.

— Ну наконец есть езде и мужчина, который владеет судном «Молли Д», — сказала ей Элеонора.

— А сколько наших братьев и сестер он возьмет с собой в плавание? — спросила Джессика, усаживаясь за стол с леденцом во рту. — А кроме того, у него ложбинка на подбородке.

Тогда Элеонора стала перечислять других женихов, но у каждого из них Джессика неизменно обнаруживала недостатки.

Элеонора сидела за столом, обхватив голову руками.

— Вот и все твои женихи. Ты отказала всем.

— И даже Алексу, — произнесла Джесс, вспомнив, насколько он был разгневан.

— Алексу? — Элеонора подняла голову. — Алекс сделал тебе предложение?

— Похоже. Он предложил взять всех наших братьев и сестер на содержание вместе со мной.

— И что ты ему ответила, Джессика? — спросила ее Элеонора, необычно спокойным голосом. Джесс сделала гримаску:

— Я не знаю, насколько он был со мной серьезен. Боюсь, что я высмеяла его предложение. Завтра я извинюсь перед ним. Я откажу ему в гораздо более вежливой форме…

Элеонора вскочила со стула и метнулась к Джессике.

— Что ты сделала? — закричала она. — Ты отвергла предложение Александра Монтгомери? Ты высмеяла его?

— Говорю тебе, мне показалось, он шутил со мной. Я даже и не думала, что он говорит серьезно, пока не увидела, какое у него лицо.

Элеонора схватила Джесс за руку и вытащила ее из-за стола.

— А ну-ка присмотри за детьми, Нат — приказала она.

Джесс пыталась протестовать, но Элеонора протащила ее сквозь строй женихов, которые уже разбили полевой лагерь вокруг их домика, через весь город и затем на гору, где была расположена усадьба Монтгомери.

Алекс был в своей спальне, перед ним лежала раскрытая книга. Он даже не поднялся с кресла, когда Элеонора ворвалась к нему в спальню, а следом за ней Джессика, на которую он даже не обратил внимания.

— Я только что узнала о том, какого дурака сваляла моя сестра, — заявила Элеонора, едва переводя дыхание. — Она была настолько ошеломлена великодушием вашего предложения, что…

Алекс не отрывал взгляда от раскрытой книги.

— Не знаю. Элеонора, о чем это вы. Я всего лишь избавил госпожу Джессику от одного из назойливых претендентов на ее руку и сердце. Помнится, мы говорили что-то о ее замужестве, но эго было лишь в общих чертах.

— Пошли отсюда, — произнесла Джесс, отворачиваясь в сторону, однако Элеонора стояла, прислонившись к двери, и никуда не собиралась уходить.

— Александр, я знаю, что она была резка с тобой, но такой уж у нее характер И все же жена из нее получится отменная Она женщина сильная, временами немного гордая, иногда не вовремя открывает рот, но она очень трудолюбивая и будет добывать пищу…

— Слушай, Элеонора, я не ослица для продажи! Пойдем отсюда!

Алекс откинулся в кресле, в то время как Элеонора метнулась к Джессике, которая уже взялась за ручку двери.

— Я неоднократно видела, как Джессика начинала работу еще до восхода сеянца и не останавливалась до…

Алекс отложил книгу в сторону и посмотрел на Джессику оценивающим взглядом.

— Ну а на что еще способна ваша батрачка?

Джесс перевела взгляд с Алекса на Элеонору.

Она попыталась отодвинуть Элеонору, которая загораживала ей выход из комнаты.

— Она будет работать не одна, у нее будет шестеро детей — ее маленьких помощников. Вы только представьте себе, сколько они смогут для вас сделать. Вы сможете расширить свое хозяйство — Да я просто обанкрочусь, если стану их кормить. А как у Джесс с приданым?

— Мое приданое? — Джесс задохнулась от возмущения. — Если вы думаете…

Элеонора ткнула ее локтем под ребра:

— После регистрации брака вы получите половину прекрасной пещеры на берегу моря вкупе с ее морскими обитателями живьем.

— Хм — Алекс медленно поднялся со стула, подошел к Джессике и демонстративно осмотрел ее с головы до ног. Джесс задыхалась от возмущения Затем он взял девушку за подбородок и приподнял ее лицо.

— Она у вас довольно симпатичная.

— Да она самая красивая девушка не только в нашем городе, да и во всей округе, и вы это прекрасно знаете Моряки, ходившие в кругосветное плавание, утверждают, что они нигде таких красавиц не встречали Алекс отпустил ее подбородок и сделал шаг назад.

— Я просто даже не знаю, что двигало мной в тот момент, когда я сделал ей предложение. Возможно, это была просто жалость, потому что я видел, как этот гнусный старикашка всю ее облапал. — Он поправил кружевной манжет своего рукава.

— Да конечно же, Александр, вы нравы, но ведь вы действительно попросили ее выйти за вас замуж, и мы вовсе не желали бы, чтобы по городу поползли слухи о том, что могущественная семья Монтгомери нарушила данное ей слово, не так ли?

— Я за вас замуж не выйду.. Элеонора зажала Джессике рот рукой. Алекс отвернулся от нее, подавив зевок.

— Думаю, вы выйдете замуж в недалеком будущем и оставите нас, Элеонора. Что же мы будем тогда делать?

— Он сел в кресло и взял книгу. — Можете переехать в мой дом немедленно. Мальчишек поместите в комнату Адама, а вы вместе с девочками располагайтесь в комнате Кига. Да, и накормите всех.

Джесс вырвалась из рук Элеоноры.

— Мы, Таггерты, подачек не принимаем.

— А это вовсе не благотворительность, моя дорогая, ведь мы будем жить одной семьей.

Элеонора потянула Джесс к выходу из комнаты.

— Спасибо вам за все, Александр. Да вознаградит вас Господь за вашу доброту.

— Да, вот еще, Элеонора, всех детей переоденьте в новую одежду. Я не хочу, чтобы дети, находящиеся под моей опекой, выглядели как оборванцы.

— Да, Александр. Благослови вас Господь. Элеонора закрыла за ними дверь.

Глава 14

Джессика сидела на полу в доме Таггертов перед камином и жарила на медленном огне кусочки рыбы на прутике. Дом был непривычно пуст без детей, без их смеха и плача, никто уже не просил ее прокатить на спине. Ей бы насладиться тишиной, а она заскучала по детям, более того, она стала скучать даже по Элеоноре, старушке Элеоноре, которая теперь на нее уже не покрикивала.

Два дня назад, в тот самый вечер, когда Александр предложил им переехать к нему в дом, Элеонора упаковала их скудные пожитки, и они двинулись в усадьбу Монтгомери.

Джессика отказалась пойти с ними. Она заявила, что выходить замуж за Александра не желает, а посему переезжать к нему на жительство не будет. Элеонора стала выкрикивать слова, которые прямо-таки поразили Джессику, она спросила ее, кто же обучил ее таким ругательствам. Элеонора заявила, что Джесс рано или поздно образумится и что она вместе с детьми будет ожидать ее в усадьбе Монтгомери.

Вот так Джессика и осталась в одиночестве.

Александр, этот самодовольный ублюдок, выслал городского глашатая с известием о его помолвке с Джессикой. А когда несколько наиболее упорных претендентов на сердце Джессики отказались покинуть их бивуак возле ее дома, то наглый русский, дружок Алекса, слегка попортил им одежду острием своей сабли. Возвращаясь с рыбной ловли, Джессика неожиданно столкнулась с одним из ее женихов, тем самым мужчиной, который пришел к ней со свиньей на поводке, а теперь она увидела, как он убегал, поддерживая брюки.

Она лишь искоса взглянула на Николая, прежде чем хлопнула дверью своего дома. Александра, этого трусишки, нигде не было видно.

И вот вторую ночь подряд она проводит одна-одинешенька, ветер насвистывает в щелях ее домика; есть, кроме жареной рыбы, нечего, так как больше она ничего готовить не умеет.

Раскаты грома за окном, а затем шум ливня заставили ее почувствовать себя еще более одинокой в четырех стенах. Она даже не услышала, как открылась дверь ее дома.

— Джессика?

Она обернулась и увидела Алекса в ярко-желтом плаще, излучавшем сияние в полумраке комнаты.

— Убирайся!

— Я принес тебе поесть, — произнес он, протягивая ей корзинку. — Элеонора тебе пирожков испекла. С мясом, и ни кусочка рыбы в них нет. — Он поставил корзинку на пол, снял свой плащ и расстелил его на полу для просушки. Джессика молча уставилась на свою рыбу. — А еще здесь сыр, хлеб, бутылочка вина и…

Он замялся.

— И еще кусочек шоколада.

Шоколад сделал свое дело. Она бросила рыбу в огонь камина, протянула Алексу руку, и он положил в нее кусочек настоящего шоколада. Она стала его облизывать.

— Как же мне с тобой расплатиться за все это?

— Выходи за меня замуж, — произнес он, присаживаясь рядом с ней и кладя ей на плечо руку, чтобы она не вскочила с пола. — Джессика, нам надо с тобой поговорить. Ты же не можешь сидеть одна в этом пустом доме. Еще пара дней, и Уэстморлэнд явится сюда за тобой.

— Ему меня не найти, — произнесла Джесс напряженным голосом.

Алекс стал вынимать продукты из корзины, избегая встречаться с ней взглядом.

— Неужели сама мысль о замужестве со мной столь претит тебе? — мягко спросил Алекс.

Она пристально посмотрела на него. Без плаща он уже не выглядел столь напыщенно. Надетая на нем большая белая рубаха стала влажной от сырости и прилипла к его телу. Все говорили, что он слишком толстый, однако сейчас он показался Джесс стройным.

— Не люблю, когда меня заставляют что-то делать, — произнесла девушка. — Жизнь дает женщинам ограниченное право выбора, и среди этого есть право выбора спутника жизни, который она должна сделать самостоятельно.

Он развернул пирожок с мясом и овощами и протянул его Джессике:

— Я полагаю, что смутные времена, которые мы сейчас переживаем, ограничивают твой выбор только двумя вармантами: или ты выходишь замуж за меня через пару дней, или тебе насильно всучат мужа-полудурка. Может быть, внешне я не очень привлекательный, однако голова у меня соображает.

— Алекс, выглядишь ты совсем неплохо, особенно когда на тебе нет твоих размахаек. — Она кивнула на кучу сверкающего атласа у нее под ногами.

Алекс взглянул ей в лицо и ухмыльнулся.

— Выпей вина, Джесс, — произнес он дружелюбно. — Я вытащил эту бутылочку из погребов моего отца. Он привез это вино из Испании десять лет назад.

Джесс ответила ему улыбкой и взяла кружку с вином, у которого был приятный вкус и тонкий аромат.

— А теперь вернемся к нашим делам, — произнес Алекс. Он поджаривал сыр в камине и успел вытащить его из огня прежде, чем тот потек огненными каплями.

— Замуж за меня идти ты не желаешь, твой Мститель не появляется, и у тебя осталось только два дня для того, чтобы ты приняла решение. Каково же оно будет?

— Я не могу уйти так просто и оставить детей на произвол судьбы, кто-то должен оказать поддержку малышам. Элеонора не справится в одиночку. А из мужчин никто меня замуж с детьми не берет.

Он сделал ей бутерброд с жареным сыром.

— Алекс, — произнесла она умоляющим голосом, — я могу выйти замуж только лишь, за одного-единственного человека.

— За твоего распрекрасного Мстителя.

— Да, — она допила свое вино. — Кроме того, у меня есть тайны, о которых ты понятия не имеешь. А если узнаешь, то и жениться на мне не захочешь.

— Ну ладно, — сказал он, вновь наполняя ее кружку. — Я готов выслушать о тебе самое ужасное. Поделись со мной своими ужасными секретами, про которые я ничего не знаю.

— Я… я потеряла девственность, — прошептала она, опустив голову.

— Я тоже уже не мальчик. Что еще?

— Алекс! Ты что, не слышал, что я тебе сказала? Я сказала тебе, что я спала с другим мужчиной и могу теперь выйти замуж только за него одного.

— Не хочешь ли ты еще сыра? И не смотри на меня, пожалуйста, словно на идиота. Я в курсе того, что вся твоя жизнь прошла в этом городишке. Но ведь есть и другие города, там, где в порядке вещей для замужней женщины иметь еще по два-три любовника.

— Да что ты говоришь? Расскажи. Он улыбнулся ей в ответ:

— Не считаю разумным рассказывать своей будущей жене о том, как надо изменять мужу. Ну да ладно, ты ведь сказала мне, что уже не девственница. Полагаю, что это работа Мстителя.

— Да, ты прав, ведь я и он… Алекс остановил ее жестом руки:

— Я не хотел бы выслушивать эти подробности. Полагаю, что все произошло однажды лунной ночью, и тебя очаровала его черная маска. Давай перекуси пока немного. Тощие женщины не в моем вкусе.

Она взяла бутерброд с сыром.

— Алекс, — спросила она задушевно, — а как ты потерял свою. я имею в виду, кто была твоя первая женщина?

Алекс откинулся слегка назад, опершись руками об пол. Полумрак комнаты скрадывал его огромное брюхо.

— Ты помнишь Салли Гендерсон?

— Швею? — Она подалась вперед. — Да она была ровесницей моей матери. Она уехала из нашего юрода, когда мы были еще детьми. Алекс, ты солгал мне Он повернулся к ней и так улыбнулся, что она почувствовала, как спадает напряжение во всем ее теле. Она улеглась на пол в нескольких футах от него.

— Салли Гендерсон, — пробормотала Джессика. — Да ведь ты тогда был мальчишкой.

— Ну, для этого я был уже достаточно взрослым.

— Ну, а кто у тебя еще был? — спросила Джесс, не сводя глаз с его лица.

В полумраке комнаты Алекс выглядел совсем по-другому: на нем не было его большого парика с завитками волос, ниспадающими на плечи. В этот вечер он надел маленький парик с черной лентой на шее. Только сейчас она заметила, как диссонирует белизна парика с его черными как смоль бровями.

— Да всякое бывало в разных городах, — ответил ей Алекс, ухмыляясь через плечо. — Послушай, Джессика, я зря напустился на тебя тогда вечером, когда ты пришла ко мне вместе с Элеонорой, но должен тебе сказать, что я еще не встречал в своей жизни женщины, которая могла бы привести меня в такое негодование, как ты. Если мужчина предлагает даме свою руку и сердце, то не следует называть его куском морских водорослей.

— Я сделала это ради малышей.

— Это ради каких еще малышей?

— Ты попросил меня выйти за тебя замуж, потому что хотел взять на попечение моих братьев и сестер, не так ли? А кроме того, твой отец хочет, чтобы ты женился, не так ли?

Алекс помедлил с ответом, приподнялся на полу и стал смотреть в огонь камина.

— Да зачем мне нужны семеро чумазых детей, которые облапают грязными руками все мои дорогие наряды? Вчера, например, Молли притащила птенца с перебитым крылом и устроила ему гнездо из моего лучшего парика. А Сэмуель надул в штаны и забрался в них на шелковые вышивки Марианны. Филип же забрался в мою постель в два часа ночи, потому что ему, видите ли, что-то послышалось и он не мог заснуть, а к трем часам утра все они уже лежали со мной в одной кровати. Должен тебе сказать, что эти дети не подарок!

Джесс уставилась в огонь камина. Она боялась произнести хоть одно словечко. Ей хотелось спросить его, зачем он просил ее выйти за него замуж, но она не могла заставить себя сделать это. Она искоса посмотрела на Алекса. Джесс была не слишком ласкова с ним с тех пор, как Алекс вернулся домой, но они провели немало времени вместе, и она успела к нему привязаться. Первый мужчина, которого она увидела в своей жизни, был из семьи Монтгомери. Она вспомнила, как мать Алекса усаживала ее рядом с сыном, угощая их обоих молоком и печеньем.

— Алекс, что же станет с детьми?

— Я буду их содержать, — решительно заговорил Алекс, — независимо от того, что они еще натворят. Мои отец подружился с Натом и проводит с ним много времени. Марианна будет ухаживать за девочками, ну а мне останутся все остальные мальчишки. Сэм везде ходит за мной по пятам, а Филип…

— Нет, я имею в виду наших с тобой будущих детей.

Он ответил, не поворачиваясь к ней лицом:

— А с нашими собственными детьми придется пока подождать, — в его голосе звучала печаль. — Сейчас… я не могу пока. Придется нам немного подождать.

У Джессики от волнения чуть сердце из груди не выскочило. Она не отрывала взгляда от Алекса, всполохи огня в камине освещали его широкие плечи и квадратный подбородок. В памяти Джесс промелькнули все те добрые дела, которые Алекс совершил для нее, и те моменты, когда она с ним круто обходилась.

Она приблизилась к Алексу, положила ему на плечо руку и наклонила голову к его щеке. Он положил свою руку поверх ее руки.

— Спасибо тебе, Алекс, за все то, что ты для меня сделал, благодарю тебя за ту поддержку, которую ты оказал детям, за то, как терпеливо ты сносил вспышки моего гнева. — Она повернулась так, что теперь они смотрели в лицо друг другу. А что, ведь он действительно красив, мелькнула у нее мысль, и, повинуясь безотчетному импульсу, она подставила ему свои губы для поцелуя. Алекс чуть отвернулся, и ее поцелуи пришелся в уголок его рта. Его реакцию Джессике объяснило воспоминание о тех временах, когда он еще не был болен лихорадкой.

Она похлопала его ладошкой по руке.

— Все хорошо, Алекс, я тебя понимаю И я выйду за тебя замуж, если Мститель не предъявит на меня права до двенадцати часов ночи во вторник. И тогда в среду утром я стану твоей женой.

Реакция Алекса оказалась слишком быстрой для мужчины его комплекции. Не успела Джессика глазом моргнуть, как толстяк уже был на ногах.

— Если он не сделает что? — вскричал Алекс. — Это что же выходит, я должен сидеть и ждать, будет у меня невеста или нет? Ну, Джессика, ты зашла слишком далеко. Может быть, ты вообразила себе, что ты самая желанная женщина в мире, но у нас в городе есть и другие женщины!

Она тоже вскочила с пола и уперлась руками в бока.

— Это будут женщины, которые выйдут замуж не за тебя, а за твои деньги! А зачем им еще выходить за тебя? Ты на себя посмотри! Как ты с ними будешь заниматься любовью? Тут тебе даже денежки не помогут! Я, между прочим, всегда была честна с тобой и ни разу тебе не солгала. Я хочу Мстителя. И если он придет за мной, то я с ним и пойду.

— Это что же, мне ты отводишь вторую роль, что ли?

— Лично у меня вообще нет никакого выбора, — успокаиваясь, произнесла Джесс и подошла к нему поближе Алекс стал надевать свой промокший плащ.

— Как можно быть настолько глупой, чтобы полюбить мужчину, который то появляется, то исчезает? Человека, который скрывает свое истинное лицо под маской, человека, который скрывает свое имя?

— Я не говорила тебе, что я его люблю. Алекс встал как вкопанный.

— А если это не любовь, то как это назвать? Может быть, похоть?

— Я, я… я не знаю. Он очень похож на меня. Мы с ним одинаково думаем. Я никогда не встречала таких мужчин, как он! Думаю, что смогла бы полюбить его.

Алекс направился было к двери, но вернулся.

— Думаю, что я смогу влюбить тебя также и в себя, — произнес он, покидая комнату.

Джессика в изумлении уставилась на дверь. «Неужели это любовь? — прошептала она. — Неужели Александр влюбился?» Эта догадка польстила ей. И насвистывая, она пошла наверх в свою одинокую холодную постель.

Алекс ворошил сено для большого черного жеребца Мстителя.

— Так и знал, что ты здесь, — произнес Ник насмешливо. — Как только начинается заваруха, так ты сразу убегаешь на свои островок.

Алекс ничего не ответил.

— А что, Элеонора тебя без дела оставила?

— Наоборот, это я ее сегодня утром озадачил, — Ник ухмыльнулся. — Она была так занята утром, что даже имя своей сестры забыла. Итак, завтра утром ты собираешься жениться на госпоже Джессике.

— Кто-то должен это сделать, — ответил ему Алекс, наливая жеребцу воду в корыто. Как обычно, он был обнажен до пояса. Как только у него появлялась возможность снять с себя подбитые ватой одежды, он это делал немедленно.

— Брачная ночь с этой маленькой киской будет для тебя запоминающимся событием. Алекс злобно взглянул на Ника.

— Ты же прекрасно знаешь, что не могу я лечь с ней в постель. Она мгновенно распознает, что никакой я не толстяк, и поймет причину моего маскарада.

— Полагаю, тебе пора открыть ей всю правду.

— Рассказать все Джессике? — Алекс сплюнул. — Да у этой женщины отсутствует инстинкт самосохранения. Она тут же наденет мою черную маску и вызовет адмирала на дуэль. К тому же, — он ухмыльнулся, — для моего персонажа лучше, если она его невзлюбит. Если мы переспим с ней несколько раз, она изменит свое отношение ко мне. И тогда люди догадаются, что не такой уж я хилый, каким им представился.

Ник застонал:

— Итак, ты женишься на ней, но в постель с ней ложиться не собираешься?

— Да нет, спать я с ней все равно буду, но только в образе Мстителя. Алекс будет поддерживать материально как Джесс, так и ее братьев и сестер, а вот наслаждаться ею — Мститель.

— Тогда Джесс станет думать, что она изменяет своему супругу.

— Это продлится недолго. Возможно, однажды я откроюсь ей А может быть, я укачу в Бостон и возвращусь оттуда исцеленным от моего заболевания. Алекс сильно сбросит вес, и тогда в Мстителе уже не будет нужды.

— Будем надеяться, что это сработает. Ты готов вернуться в город? Уже темнеет, и здесь оставаться неуютно — Не волнуйся. Мститель тебя защитит, — сказал Алекс грудным голосом, и Ник расхохотался.

Они сели в лодку и, работая веслами вдвоем, вернулись на берег.

В течение всего вечера Алекс лелеял надежду, что Джессика вот-вот войдет в комнату и извинится перед ним за вчерашние дерзкие замечания в его адрес, однако этого не произошло.

В гостиную вошла Элеонора.

— Ну наконец-то я всех детей уложила. А что, — Джесс так и не пришла?

— Да нет, — ответил ей Алекс, испепеляя взглядом пустую кружку.

— Надеюсь, для завтрашней свадьбы уже все готово, — произнесла Элеонора.

Алекс мрачно кивнул. Элеонора похлопала его по руке:

— Все будет хорошо, Алекс, вот увидишь. Джессика ведь не без царя в голове, и в один прекрасный день она поймет, какой ты хороший мужчина Все, что тебе нужно, это лишь немного подождать, пока она одумается.

— Мне кажется, я не доживу до этого дня Как ты думаешь, может, она сейчас с Мстителем милуется?

— Мне кажется, она сейчас дома одна-одинешенька и лелеет мечты о своем Мстителе. Алекс грохнул кулаком по столу:

— Не хочу я, чтобы у них были свидания. Если она устроит с ним свидание сегодня ночью, то завтра свадьбе не бывать!

Элеонора сжала руки в отчаянии:

— Да я сама не знаю, что говорю. Может, они там чем-нибудь другим занимаются, помимо того, чтобы… детей делать. — Она покраснела от стыда.

Алекс посмотрел на нее с издевкой.

— Ну да, рассказывай… Молодая, здоровая женщина вроде Джессики…

— Да она вместе со мной в течение нескольких лет одевала, кормила и давала кров семерым детям, — напомнила ему Элеонора — Ты явно недооцениваешь Джесс. Она оглядела комнату.

— Ты, случайно, не знаешь, где наш Нат? Ему уже давно пора быть в постели.

— Я послал его спросить у Джесс, не нуждается ли она в чем-либо.

— Только не его, — выдохнула Элеонора. — Неужели ты послал Ната к Джессике? Да разве ты не знаешь, что он ее просто обожает? Стоит ей пролить лишь одну слезинку, как . — Элеонора прервала свою речь, увидев озадаченное лицо Алекса. — Да если Джесс взбредет в голову что-нибудь вроде побега, то Нат поможет ей безоговорочно, — сказала Элеонора — Придется тебе отправиться туда, найти Натаниела и посмотреть, что там происходит.

Алекс поднялся почти мгновенно, а потом вспомнил о своем притворстве.

— Не желаю я выходить на холод. Мне кажется, скоро опять пойдет дождь. Ты же помнишь, прошлым вечером я промок насквозь. А не могла бы ты послать гуда кого-нибудь еще? Вот Ника, например, он гораздо здоровее меня.

— Да нет, Николай чересчур здоровый для этого дела. Придется все-таки пойти тебе, Алекс.

Возьми лошадь своего отца. Она явно застоялась, на ней месяцами никто не ездил.

— Она слишком норовистая.

— Ну, тогда жеребца Адама, в общем, поезжай на чем-нибудь.

Алекс собрался было запротестовать, но напряжение в голосе Элеоноры заставило его отказаться от этой мысли. Он повернулся и вышел из дома. Алексу повезло, конюшня была пуста, и никто не видел, как якобы тщедушный Алекс молнией взлетел в седло. Он обогнул городок по объездной дороге и помчался сквозь дождь к дому Таггертов Натаниел заснул прямо на полу возле погасшего камина с недоеденным яблоком в руке.

— Где Джессика, Нат?

— Здравствуйте, господин Алекс, — моргал Нат, поднимаясь с пола, и тут же принялся за свое яблоко.

— Где Джессика? — повторил Алекс свой вопрос.

— Она так сокрушалась о своем Мстителе, что я вынужден был ей сказать.

— Что ты ей сказал?

— Что укрытие Мстителя на острове Призрака и что он держит там своего коня.

Алекс стоял как громом пораженный.

— Но я не выдал, что Мститель — это вы. Алекс рухнул на стул.

— Кто еще об этом знает? — выдавил он шепотом.

Нат сглотнул, потом скрестил пальцы за спиной.

— Только я и Сэм. Мы вас выследили. Вообще-то выследил я. Сэм просто заснул. Теперь я понимаю, почему Сэм вас так любит, но вы не волнуйтесь, он вас не выдаст, он же не говорит.

— Зато ты много болтаешь, маленький шпион. — Алекс притянул Ната к себе. — Вытянуть бы тебя хорошенько по заднице. И как давно ты знаешь обо мне?

— С тех пор, как вы совершили второй налет. Алекс прислонился к стенке камина.

— Ты никому ничего обо мне не рассказывал?

— Я намекнул Джессике, — Нат явно уклонялся от прямого ответа.

Алекс теперь уже с уважением посмотрел на мальчика.

— Итак, — проговорил он раздельно, — ты сообщил ей, что Мститель укрывается на острове Призрака.

У Ната в глазах отразилась мучившая его дилемма.

— Она ведь так печалилась. Ей просто необходимо было посоветоваться с Мстителем перед свадьбой.

Алекс был удивлен, как этот мальчик сумел сопоставить информацию и сделать для себя соответствующие выводы.

— Ну что же, сегодня ночью она повстречается с Мсти гелем. А теперь отправляйся домой и успокой Элеонору, она очень за тебя переживает. Передай ей, что я отправился на поиски Джессики.

Мальчик понимающе кивнул.

— А вот Элеоноре про остров Призрака не говори.

— Конечно нет, — ответил он с достоинством. — Если об этом узнает слишком много людей, то вас поймают и казнят.

Алекс понял, что теперь его жизнь в руках девятилетнего мальчика, и это его отрезвило.

— Ну ладно, теперь тебе пора домой, — мягко сказал Алекс. — И вот еще что, передай Элеоноре, чтобы она дала тебе кусок яблочного пирога. — Алекс улыбнулся. — Да пусть нальет тебе хорошую кружку пива. Никто из мужчин не заслужил выпивку, кроме тебя.

Наг расплылся в улыбке.

— Как скажете, сэр, — и мальчик скрылся в пелене дождя.

— Джесси, — позвал ее столь знакомый ей голос. — Джесси.

Она смахнула слезы и устремилась на голос, осознавая только одно — она бежит в его объятия. Зацепившись ногой о сломанную ветку, она рванулась вперед.

— Не надо, Джесси, будь осторожна, — услышала она и уже через секунду была в его объятиях. Он жадно целовал ее, покрывая поцелуями ее лицо и шею, а она прильнула к нему всем телом, не желая отпустить его ни на секунду — Джесси, — в его голосе слышались одновременно и смех, и удивление, — ты скучала?

Она была настолько рада встрече, что даже не заметила, что он смеялся, обращаясь к ней — Ты очень удачливый, Мститель Ты был просто великолепен, разбрасывая прокламации. Ты дал людям надежду на освобождение. Ты…

Он запечатал ей губы поцелуем, а когда она уже задыхалась, то наклонился и высвободил ей лодыжку, потом поднял на руки и понес к шалашу, в котором стоял его конь.

— Дай мне слово, что больше ты сюда приходить не станешь.

— Как ты узнал, что я здесь? Это Нат тебя просветил?

Он закрыл ей рот кончиками пальцев.

— Ты разве не в курсе, что я за тобой наблюдаю, что мой взор все время с тобой, где бы ты ни была?

— Тогда ты знаешь последние новости? Ты знаешь и о предстоящей свадьбе? Ты должен…

Он снова поцеловал ее и стал развязывать шнуровку платья. Его длинные тонкие пальцы скользнули под ее шарф и медленно его сняли.

— Такая красота и так слегка прикрыта, — пробормотал Мститель и утонул лицом в ее декольте.

Джессика откинулась на стог сена, ощущая его руки и губы на всем своем теле. Он расстегнул крючки спереди ее платья, и теперь ее груди полностью открылись его жарким рукам, ласкавшим ее прохладную кожу. Он поднял ее и, покрывая все тело поцелуями, снял с нее платье и нижнее белье, и теперь Джесс, полуобнаженная, была доступна его взору и прикосновениям.

И никому на свете она больше не могла верить. Только в объятиях этого мужчины чувствовала она себя в полной безопасности, ибо теперь о ее безопасности думал уже кто-то другой.

Ее руки прикасались к его телу, расстегивая шелковую рубашку, которую он сбросил с себя так легко, словно всю жизнь ходил полуголым.

Он положил ее на сено, приподнял нижнюю юбку, обнажив гладкие, округлые бедра, и губы его скользнули вниз вслед за руками, задерживаясь лишь на секунду-другую, слегка покусывая мягкую округлость ее ягодиц. Он покрывал поцелуями ее колени, голени, ступни, и когда его губы вернулись к ее губам, то одежды на нем уже не было, осталась лишь черная маска. Джессика задохнулась от восторга, когда его кожа коснулась кожи ее тела, его длинные ноги стали тереться о ее девичьи ноги.

Она не почувствовала боли, когда он вошел в нее, а было лишь страстное наслаждение. Она жаждала его и очень хотела, чтобы он это почувствовал.

А он заливался хохотом от ее штучек и катался с ней по сену, удерживая ее, распластавшуюся поверх него, улыбаясь ей, наблюдая восторг и удивление на лице Джесс. Он удерживал ее в таком положении несколько минут, а затем перекатился по сену, и она очутилась снизу, но теперь уже ее руки были подняты и замкнулись, кольцом вокруг его талии, и, удерживая ее за ягодицы, он входил в нее все глубже и глубже.

Теперь он уже перестал наблюдать за ней, а весь отдался страсти. При каждом его толчке она изгибалась, прижимаясь к нему всем своим телом, чтобы вобрать в себя его плоть.

Джесс вскрикнула, почувствовав, что кончила, и когда горячая волна прокатилась по ее телу, она вонзила зубы в горячую кожу его плеча.

— Джесс, любовь моя, — прошептал он, плотно прижимаясь к ней разгоряченным телом. Прошло немало времени, прежде чем Джесс ощутила мурашки на ногах и пошевелилась, чтобы высвободиться, однако Мститель крепко держал ее в своих объятиях.

— Замерзла, любимая? — прошептал он.

— Ничуть, — произнесла она, улыбаясь и покрывая поцелуями его плечо, словно хотела покинуть его. — Мне казалось, что я не смогу тебя найти, — пробормотала она расслабленно. — Не думала я, что со мной это случится. Александру будет больно узнать об этом, но я его успокою.

Мститель спрятал лицо в ее пышные волосы.

— Александр?

— Да, — она улыбнулась в полумраке. — Придется мне сказать ему, что я не смогу выйти за него замуж.

— Ты выходишь замуж? — спросил Мститель, что прозвучало довольно глупо.

— Ты же говорил, что знаешь все обо мне, тогда ты должен знать и о распоряжении адмирала. Завтра я должна выйти за кого-то замуж. Я ждала тебя до последней минуты, но Алекс сделал мне предложение, я подумала немного и приняла его. Ты ведь возьмешь меня с детьми, не так Ли?

— Джесси, я не могу жениться на тебе.

— Ну конечно, я понимаю, что ты не можешь явиться в черной маске на свою собственную свадьбу. Я скажу всем, что наше с тобой знакомство состоялось во время моего рыбацкою промысла, а ты как раз был на море. И тогда никто не заподозрит тебя в том, что…

— Джесси, я не могу жениться на тебе.

— Если это из-за Алекса, то он знает о твоем существовании. Алекс все понимает, я ему все объясню…

— Джесси, прошу тебя, давай не будем ухудшать ситуацию. Я категорически заявляю, что не могу жениться на тебе.

И лишь только тогда, когда слова Мстителя стали доходить до сознания Джессики, она сделала попытку высвободиться из его объятий, однако он удержал ее.

— Отпусти меня, — процедила она сквозь зубы.

— Джесси, ты должна понять, я не могу жениться на тебе по нескольким причинам.

— Одной хватит, — ответила она, пытаясь стряхнуть Мстителя. — Мне достаточно только одной-единственной причины.

— Ты должна поверить мне.

— Ха-ха! — Она вытянула шею так, чтобы взглянуть ему в лицо. — Теперь-то я понимаю, кто я для тебя… Ты что, жена!? У тебя есть дети? Что я вообще о тебе знаю? Похоже, ты считаешь меня падкой на мужчин. Ты, наверное, хохочешь, когда рассказываешь обо мне своим друзьям? Сколько у тебя еще было женщин?

Он поцеловал ее в губы и не отрывал своих губ до тех пор, пока она не перестала сопротивляться.

— Джесси, для твоего гнева есть все основания. Поделом мне все, что ты обо мне говорила. Прошу тебя, поверь мне лишь в, одном: я люблю тебя, и только тебя.

— В таком случае не дай мне выйти замуж за другого, — прошептала Джессика.

— Монтгомери не сможет заниматься с тобой любовью.

Джессике понадобилось несколько мгновений, чтобы смысл сказанного Мстителем дошел до ее сознания.

— Негодяй, — пробормотала она. — Ты позволяешь мне выйти замуж за Алекса потому, что он не сможет делать со мной того, что можешь делать ты?

— Я не позволю другому мужчине прикасаться к тебе, Джесси, потому что я тебя люблю.

Она с силой толкнула его в грудь, но он все же смог удержать ее на сене.

— Александр был прав, говоря, что Мститель из тебя никудышный, а теперь я вижу, что и мужчина ты далеко не лучший.

— Еще секунду назад ты не сомневалась в моих мужских способностях, — проговорил он негодующе. — Давай не будем воевать друг с другом, Джесси, — И он принялся целовать ее в шею.

— Итак, — произнесла она подчеркнуто спокойно, — ты даешь свое согласие на то, чтобы я вышла замуж за другого мужчину.

— У меня нет иного выбора. Уэстморлэнд объявил ультиматум, а о том, чтобы я на тебе женился, не может быть и речи, поэтому Монтгомери — самый подходящий для тебя человек. По крайней мере, уж он-то лапать тебя не станет.

Она расслабилась, и его хватка тоже ослабла, и тогда она вырвалась из объятий Мстителя.

— Но ты теперь тоже не сможешь прикоснуться ко мне.

— Джесси, — он протянул к ней руки. Она схватила свою одежду в охапку, но когда лунный свет осветил его обнаженное тело, она опять было двинулась к нему, однако, вспомнив, что он ей только что сказал, охваченная гневом, стала натягивать одежду.

— Ты полагаешь, что, выйдя замуж за другого мужчину, я стану бегать к тебе по ночам?

— Джесси, ты ведь не любишь Монтгомери.

— Может быть, я его и не люблю, однако он был добр ко мне, и тебе этого никогда не понять.

Мерцающий свет луны подчеркивал белизну ее нижнего белья.

— Хочу, чтобы ты понял: сегодня у тебя был последний шанс. И если завтра я выйду замуж за другого мужчину, подобных встреч больше не будет.

Мститель в мгновение ока вскочил на ноги и прижался к ней обнаженным телом.

— Ты что же, в монашки записалась? А что, если я через недельку проберусь в твою спальню?

— В нашу спальню. Там буду я и мой муж. Он улыбнулся ей.

— Да я могу побиться об заклад, что Монтгомери спать с тобой не будет. Потому что он такой мозгляк, что ты его ночью можешь невзначай придавить.

— Александр хороший человек, и я не позволю тебе трепать его имя. Я жду твоего окончательного решения. Итак, ты не хочешь жениться на мне?

— Да я просто не могу этого сделать. Если бы у меня был хоть один-единственный шанс, то я бы женился на тебе непременно. Я буду навещать тебя, Джессика. А ты приходи ко мне сюда.

Она снова стала яростно натягивать на себя платье.

— Нет, завтра я приму на себя обязательства замужней женщины и буду соблюдать их в любом случае.

Он ответил ей улыбкой — Поверь мне, ты не сможешь этого сделать.

— Ты больше не увидишь Джессику Таггерт.

Глава 15

День свадьбы выдался дождливый, погода стояла пасмурная, моросил мелкий дождь, и Джессике казалось, что весь мир так же несчастен, как и она. Ее осанка была гордой, она заставляла себя не думать о том, что ей сказал Мститель. Она не собиралась разыгрывать трагедию, что выходит замуж за одного мужчину, продолжая любить другого. Начиная с этого дня она собиралась полностью выкинуть Мстителя из головы. Однако если одна ее половина так и собиралась поступить, то другая недоверчиво над ней смеялась.

Элеонора помогла ей надеть темно-синее шелковое платье, принадлежавшее матери Алекса, потом приказала ей сидеть смирно, в то время как она взяла на себя хлопоты по подготовке к свадебному завтраку.

Элеонора даже и не пыталась заводить с ней разговор о предстоящей свадьбе, и Джессике казалось, что сестра просто презирает ее. Однако сидеть в одиночестве в комнате Адама Джессике не понравилось, она заерзала и решила, что ей необходимо поговорить с Алексом. Выглянув из окна, она никого поблизости не заметила, после чего вышла и, обогнув дом по периметру, стала пробираться сквозь заросли к комнате Алекса. Проходя мимо комнаты Сэиера, она бросила взгляд через окно и увидела, как Нат помогает старику одеваться. Нат бросился было к Джессике, но старик поймал его за руку и приветствовал ее кивком головы. Она кивнула ему в ответ и продолжала путь к комнате Алекса.

Подойдя к его окну, она легонько постучала по стеклу. Ответа не последовало, и тогда она забралась внутрь.

— Алекс, — позвала она, потом решила сесть в кресло и подождать его. Он появился из соседней комнаты На нем был ярко-красный камзол с вышитыми темно-красными цветами, и на фоне этого камзола ее платье казалось очень простеньким. Когда он ее увидел, то на его лице отразилось удовольствие, которое, впрочем, быстро сменилось, раздражением.

— Тебе не следует здесь находиться. Разве ты не знаешь, что жених не должен видеть свою невесту до свадьбы, ведь это приносит несчастье.

— Я хотела сообщить тебе, что прошлой ночью у меня было свидание с Мстителем.

Алекс прихорашивался перед зеркалом.

— Наверняка ты бурно провела ночь, поэтому я удивлен, что ты вообще еще здесь сегодня. Разве он не умчал тебя на черном скакуне в свой волшебный серебряный замок?

— Алекс, я пришла сюда переговорить с тобой, а вовсе не пикироваться Я хочу сообщить тебе, что я не стану, — она судорожно сглотнула, — я больше не буду с ним встречаться.

Алекс молча смотрел на нее, и она не могла разобрать, о чем он сейчас думает.

— Ступай за мной, Джесс, — произнес Алекс и повел ее к двери — Когда-то эта комната служила детской, но постепенно мои братья и сестры покидали ее, и вот, наконец, я остался в ней один Моя мать ночевала с нами, если кто-то из детей был болен. Я обставил эту комнату заново. Теперь у тебя будет собственная спальня.

Джесс обвела взглядом небольшую комнату, в которой все было аккуратно прибрано. Там была небольшая кровать, гардероб, стул и комод. Впервые в своей жизни она получала собственный уголок в доме.

— Алекс, ты так добр ко мне. Да я просто не заслуживаю этого. Клянусь, что я буду тебе хорошей женой.

— А как насчет свежей рыбы к столу ежедневно? — задал вопрос Алекс, и в глазах его были смешинки.

Она улыбнулась ему в ответ:

— И еще по ребенку в каждой комнате. Алекс, ты не дашь мне померить свой камзол? Я обожаю красный цвет.

Он засмеялся и снял камзол.

Камзол был, безусловно, ей велик, но красный цвет оттенил цвет ее волос, да и щечки у нее порозовели. Он подошел к ней сзади, когда она смотрелась в зеркало, и положил ей руки на плечи.

— Джесс, — произнес он" задушевно, — я собираюсь купить тебе туалеты, достойные принцессы — Он сделал паузу — Это будет гардероб, достойный моей супруги. Я буду тебе хорошим мужем, я буду очень стараться, чтобы ты была мной довольна.

Все, что Джесс могла увидеть в зеркале, — это лицо Алекса, обрамленное париком, и, естественно, она обернулась к нему, и в тот же миг его лицо склонилось к ее лицу, и его губы почти коснулись ее губ, как вдруг раздался смешок Николая.

Алекс отпрянул от Джессики, словно та была ядовитой Ник улыбался покровительственно, увидев Джессику в ярко-алом камзоле будущего мужа.

— Твоя сестра полагает, что ты сбежала со свадьбы, — сказал Ник Джессике.

Джесс сняла камзол Алекса, однако тот не приближался к ней достаточно близко, чтобы взять его, и тогда она свернула его аккуратно и положила на постель. «Боже мой. — подумала она про себя, — я чуть было не поцеловалась с Александром Монтгомери» Мститель сказал ей, что она не сможет жить как монашка.

Элеонора встретила ее в холле, и лицо у нее было белым от ярости — Я уже решила, что ты передумала выходить замуж.

— А есть у меня выбор? Дай мне альтернативу, и я с радостью за нее ухвачусь.

— Хм, — Элеонора сморщила свой носик. — Да у тебя прекрасный жених, просто ты слишком упряма, чтобы признать это.

Элеонора схватила сестру за руку и потащила ее в переднюю гостиную, где должна была состояться церемония бракосочетания Эта церемония продолжалась недолго. Джесс подставила Алексу щечку для поцелуя и подумала, что он пахнет корицей Невзирая на то, что эта свадьба была навязана ненавистным адмиралом Уэстморлэндом, все-таки это была свадьба Монтгомери, где еды и питья было вдоволь, и гости отводили там душу. Гости беззлобно перешептывались, что такая красивая молодая женщина, как Джессика, приносит себя в жертву толстому, изнеженному Алексу.

Мужчины перешептывались о власти денег, присущей клану Монтгомери, а женщины злословили, что спать в обнимку с денежным мешком дело неблагодарное. Двое мужчин, видимо желая облегчить участь Джессики, шепнули ей на ушко, что готовы компенсировать ей то, чего она не получит от Алекса.

Адмирал Уэстморлэнд подъехал к лому и приветствовал жениха и невесту так, словно не он приказал организовать этот брак по расчету. Джессика открыла было рот, чтобы дать достойный ответ адмиралу, но Алекс больно хлестнул ее по руке, заставив замолкнуть, а сам поблагодарил адмирала.

— Трус презренный, — прошипела ему Джессика и, отвернувшись от Алекса, стала строить глазки двум симпатичным молодым людям.

— Джесс.. — начал Алекс, но она, взяв под руки молодых людей, ушла, оставив его в одиночестве.

Когда настал вечер, Элеонора прервала энергичный флирт Джессики с красавчиком блондином и повела ее к Алексу в спальню.

— Послушай, мне было так хорошо, — запротестовала Джесс.

— Тебе будет еще лучше в обществе твоего мужа.

— Считать цветы, вышитые на его камзоле? Знаешь, Элеонора, ты попридержи свой язычок.

Элеонора молча препроводила Джессику в комнату Алекса.

— А вот это подарок от Марианны, — сказала она, вручая ей белую хлопчатобумажную сорочку с пышной кружевной отделкой.

— В такой штуке мне будет еще труднее возбудить Александра, — Джессика закатила глаза.

— Прекрати сейчас же, — взорвалась Элеонора. — С Александром все в абсолютном порядке. У него прекрасно получится, если ты его поддержишь.

— Зачем? — спросила Джессика негодующе. — Мыс Алексом договорились. У нас с ним брак по расчету Ты сама слышала это Ему нужен человек, чтобы присматривать за домом И он должен быть получше этого огромного медведя из России! Послушай, Элеонора, мне нужно снять корсет, а ты, наоборот, затягиваешь шнурки — Джесс, тебе станет гораздо легче, если ты будешь воспринимать Александра как мужчину. Он стал твоим мужем, и твое отношение к нему должно быть соответственным А теперь подними руки и надень ночную сорочку. Ложись в постель, я причешу тебе волосы.

— Алекс приготовил для меня отдельную кровать вон в той комнатке.

— Но не для сегодняшней ночи Послушай, Джесс, все, что нужно Алексу, — это немного поощрения. Тебе нужно прибегнуть к некоторым женским хитростям. — Она ухмыльнулась сестре. — Не вздумай говорить ему, что он толстый или что тебе не нравится, как он одевается. Будь с ним поласковей. Он теперь твой муж. Джессика зевнула:

— Ну хорошо, я буду спать в этой кровати. Мне не нравится спать одной.

Элеонора чмокнула сестру в щеку.

— Ты не пожалеешь об этом, — сказала она и покинула комнату.

Джессика сразу заснула, но пробудилась, когда в комнату вошел Алекс. Она видела силуэт его большого живота в полумраке комнаты Он зажег свечу и шумно выдохнул, когда увидел Джессику в постели.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он удивленно.

Однако разозлить Джесс было не так просто.

— Мы ведь поженились сегодня, помнишь?

— Я думал, что ты уже спишь в собственной постели, — твердо сказал он.

Она сцепила руки и мило ему улыбнулась. Ей не понравилось, что он разговаривает с ней, как с посторонней женщиной.

— Александр, у нас сегодня брачная ночь.

— Я это знаю, — взорвался Алекс, — но я устал, у меня голова разламывается, и я хочу спать.

Выглядел он действительно усталым. Веки у него покраснели, а лицо было покрыто испариной. Она откинула одеяло, встала с постели и положила ему руки на плечи.

— Я могу сделать тебе массаж головы, и боль сразу пройдет. Иди ко мне в постель, и тогда я…

Не успела она окончить фразу, как Алекс бросил ее на подушку.

— Ступай в свою комнату, — произнес он рассерженно — Повторяю тебе, я хочу спать один в своей постели. Ты поняла меня?

— Да, — ответила Джессика, не в силах понять причину его гнева.

— Я вовсе не хотела напоминать тебе о прошлом. Я имею в виду то время, когда ты еще мог… Алекс стоял к ней спиной и ничего не ответил.

— Прошу тебя, уходи, Джессика. Иди! — проговорил он хриплым голосом.

Нахмурившись, она направилась в свою комнату, скользнула под одеяло и мгновенно уснула. Ее разбудил какой-то посторонний звук. Она привстала с постели, — Это ты, Алекс? — спросила она, когда звук повторился.

— Это я, — прозвучал ответ, произнесенный знакомым ей до боли голосом.

Мститель сразу набросился на нее, стаскивая с нее рубашку, погружая руки в ее волосы, покрывая поцелуями ее лицо и шею. Это было голодное животное, жаждавшее ее, страдавшее по ней.

В какой-то момент Джессика безотчетно поддалась порыву ответной страсти Однако когда ее ночная рубашку была уже наполовину снята, она опомнилась.

— Нет, нет, нет! — повторяла она непрерывно, отталкивая его. — Теперь я замужняя женщина. Убирайся!

— Джесси, — прошептал он ей умоляющим голосом, — я пришел к тебе, чтобы провести с тобой брачную ночь.

Она с силой оттолкнула его.

— Тебя не было на моей свадьбе, и в постели тебя со мной тоже не будет. Это я тебе говорю. Ты что, мне не веришь? Сейчас же убирайся отсюда, покуда я не разбудила Алекса!

— Да он храпит так, что ничего не услышит. Ну пожалуйста, Джесси!

— Убирайся отсюда! — произнесла она достаточно громко, однако в глубине души все-таки чувствовала, что готова ему уступить. — Я буду кричать до тех пор, пока меня кто-нибудь не услышит. Тебя поймают, и тогда тебя ждет петля!

— Ты не сделаешь этого, Джесси. Этот придурок Монтгомери никогда не будет с тобой спать. Ты что же, всю жизнь будешь спать одна?

— Если понадобится, то буду. А вот наставлять мужу рога я не собираюсь. Даю тебе ровно тридцать секунд, чтобы духу твоего здесь не было, а потом я начинаю кричать!

Он выпрямился во весь свой рост, нависая над ней, и черное шелковое одеяние делало его практически невидимым в сумраке ночи.

— Посмотрим, как ты запоешь через пару недель. Сможешь ли ты противиться мне, если твой мозгляк будет проводить ночь за ночью не в твоей постели.

— Я все равно не стану твоей, даже если он не будет спать со мной год за годом.

Он засмеялся в ответ, и Джесс поняла, что ее ответ прозвучал крайне неубедительно. Поцеловав ее в щеку на прощание, он выскользнул в окно и был таков. Проворочавшись всю ночь в постели, Джессика смогла заснуть только под утро.

Алекс проснулся, почувствовав огромную лапу Ника на своем плече.

— Твой отец послал за мной. Он хочет, чтобы я перенес его в гостиную, а твоя сестра убеждена, что он захочет взглянуть на молодоженов именно в вашей спальне.

Утвердительно кивнув спросонья, Апекс слез с кровати даже до того, как Ник закрыл за собой дверь. Он потянулся всем своим большим обнаженным телом, коснувшись кончиками пальцев потолка комнаты, а затем выбрал одну из длинных ночных сорочек, лежавших в комоде. Он решил было надеть свой самый большой и пышный парик, но передумал, припомнив события прошлого дня. Во-первых, он чуть не поцеловал Джессику, а следовательно, чуть не выдал себя, но, к счастью, тогда вмешался Ник, и все обошлось. После свадьбы им владела только одна мысль — теперь Джессика целиком и полностью принадлежит только ему. А он никогда в своей жизни еще не испытывал такого чувства собственности. У него было страстное желание увезти ее из этого дома и поселить отдельно, чтобы там она принадлежали только ему одному. Алекс не хотел, чтобы хоть кто-нибудь видел ее или разговаривал с ней.

Он опасался, что, находясь в непосредственной близости от Джессики, он может соблазнить ее, поэтому держался от нее на расстоянии, не позволяя себе даже близко к ней подойти, чтобы вдохнуть аромат ее волос.

Поэтому ему оставалось теперь лишь издали смотреть, как она кружилась в танце, меняя партнеров. Она была его женой, и в то же время она ему не принадлежала. Он не мог обнять ее, не мог приласкать, вместо этого ему приходилось притворяться уставшим и вести себя небрежно по отношению к любимому человеку, даже если он хотел показать ей свои истинные чувства.

Алекс вздохнул с облегчением, когда Элеонора увела сестру, но затем его просто затрясло, когда он представил себе, чем, они сейчас там занимаются. Джессику готовили к брачной ночи.

Он специально задержался в гостиной за полночь, когда все давно уже легли спать. Он боялся позволить себе хоть одну кружку эля, так как был уверен, что это ослабит его волю. Он уверял себя, что то, что он делает, нужно его стране, необходимо Америке, хоть и стоит ему больших душевных мук.

Но когда он вошел в спальню и увидел спящую Джессику, прекрасную, как ангел, то он чуть не предал собственные убеждения. Он знал, что ему следует немедленно выпроводить ее из спальни, иначе он за себя не ручался.

Алекс полагал, что сможет смягчить последствия своего грубого отношения к ней, когда явится Джессике в образе Мстителя, однако маленькая киска оказалась чертовски упрямой. Она смогла вышвырнуть его без малейшего намека на сожаление.

И вот теперь ему предстояло пройти еще через одни душевные муки. Его отец пожелал увидеть новобрачных в комнате Алекса. И непременно в обнимку в постели. Алекс сделал гримасу, поправляя свои парик. Отец захотел убедиться, что его «бесхребетный» сынок исполнил свой супружеский долг. Алекс со злостью просунул кулак в рукав ночной сорочки. Сэйер ни за что на свете не захотел бы побывать в спальне у Адама или Кита для того, чтобы выяснить, что они сотворили со своими невестами, хотя они и ходили у него в любимчиках. Он яростно рванул на себя дверь в спальню Джессики.

Однако при виде ее головки над одеялом он позабыл и про отца, и про свой долг перед родиной. Джесс повернулась и взглянула на него.

— Алекс, что… что ты делаешь в моей комнате? Ее испуганный голосок заставил Алекса поумерить свой пыл. Он ответил ей тоненьким голоском:

— Ник только что известил меня, что папаша собирается нанести визит молодоженам в их опочивальню. Мой отец жаждет иметь внуков, и я не хотел бы его разочаровывать. Не желаешь ли ты присоединиться ко мне в моей постели?

Сказав это, Алекс круто развернулся и вернулся в свою комнату.

Джессика лежала в кровати и размышляла: знает ли он про ночной визит Мстителя или нет. Судя по всему, нет, подумала она с облегчением. Потом она вспомнила, как Алекс стоял у ее кровати в ночной рубашке, и она не заметила ни его огромного живота, ни толстых ног. И он показался ей широкоплечим.

Она выпрыгнула из кровати и направилась было в спальню Алекса, но внезапно решила посмотреться в зеркало. Она взялась за расческу, но потом передумала. Волна волос красиво обрамляла ее лицо, а глаза так и сверкали от предвкушения.

Она вошла в комнату Алекса. Он лежал в постели, и живот его высился горой под одеялом. Она впервые обратила внимание на его густые ресницы. Джессика улыбнулась ему.

— Не желаете ли вы пригласить меня в свою постель? — произнесла она, понизив голос.

Алекс как будто заколебался, однако откинул одеяло, и она забралась в его постель. Он продолжал лежать на своей половине, стараясь не приближаться к ней. Тогда она сама подвинулась к нему.

— Ты знаешь, Алекс, а кровать у тебя гораздо мягче моей. — Она потянулась к нему, но он лежал не шелохнувшись, словно корабельная мачта, и глаз не сводил с потолка. — Мне кажется, мы с тобой должны выглядеть влюбленной парочкой. — И она еще немного придвинулась к нему, но он напрягся при этом. Джессика приподнялась на локте.

— Послушай, Алекс, а ведь ты совсем не урод. — Она дотронулась пальцем до его щеки. — А помнишь, как ты держал Питмана на мушке и спас наш дом от пожара? Ты ведь был таким храбрым в ту ночь.

Алекс лежал на кровати, вытянув руки по швам, и даже голову к ней не поворачивал.

Тогда она придвинулась к нему вплотную, — Алекс, — продолжала она, гладя его по щеке, — ты ведь был так добр ко мне и всей моей родне. Ты знаешь, как это ни удивительно, но выглядишь ты почти таким же красивым, как и твои родные братья.

Он покосился на нее.

— Так я и знал, что ты будешь пытаться соблазнить меня.

Она засмеялась, и тут они услышали голоса за дверью. Алекс даже не шелохнулся.

— А теперь, — она почти выкрикнула ему в ухо, — обними меня одной рукой. Мы ведь с тобой влюбленная парочка молодоженов.

Алекс нехотя подчинился, а она, в свою очередь, вся изогнулась в постели, положив ему коленку на живот. Прижавшись к Алексу вплотную, Джесс ощутила, какое у него крепкое тело, широкие плечи, твердые бедра и какой мягкий у него живот. Она даже не услышала стука в дверь, и Алекс ответил дрогнувшим голосом. Ник вошел в комнату, неся на руках иссохшего Сэйера. Отец сильно сдал за последнее время после происшедшего с ним несчастного случая, — Отец, — произнес Алекс и попытался приподняться, но Джесс прилипла к нему как банный лист. Она лишь слегка приоткрыла глаза и улыбнулась Сэйеру.

— Джесс, — прошипел ей Алекс.

Сэйер махнул рукой.

— Да ничего, пусть себе спит, Я не хотел вас беспокоить. Я и не думал, что вы еще в постели, — солгал он. — Николай, отнеси меня к завтраку.

Николай вынес старика из комнаты, подмигнув Алексу на прощание.

Алекс полулежа сидел в кровати, а Джессика обвилась вокруг него. У Алекса даже испарина выступила на лбу.

— Алекс, — прошептала она и повернулась к нему лицом для поцелуя.

Он поспешно от нее отодвинулся.

— Похоже, Джессика, что у тебя предрасположенность к совокуплению. Такое бывает у женщин. И если ты станешь нашептывать мне вульгарные словечки, рассказывать мне скабрезные анекдоты, танцевать, конечно же, обнаженной, то тогда, может быть, у меня что-нибудь и получится. Тогда придется тебе забраться на меня и совокупиться в верхней позиции, только, пожалуйста, проделай это очень, очень быстро, ибо сам акт совокупления для меня утомителен и неприятен. Однако если я тебе все-таки необходим для совокупления, то мое тело в твоем полном распоряжении.

Джессика была просто ошеломлена и не нашлась что ему ответить, а затем разразилась смехом.

— Какое грязное у тебя воображение, Алекс. — Она откатилась от него в сторону и встала с кровати. — Как-нибудь я поведаю тебе о том, как это проделывают настоящие мужчины. Бедная Салли Гендерсон.

Она обернулась, услышав, как что-то мягко шлепнулось на пол. У нее было такое впечатление, что Алекс выпал из кровати, а он пытался что-то поднять рукой, и это ему не удавалось.

Она собралась ему помочь, но он метнул на нее взгляд, полный ярости.

— Только подойди, и ты об этом пожалеешь. Она отступила назад.

— Знаешь, Алекс, ты капризничаешь больше, чем иная женщина.

И с этими словами она покинула комнату.

— Что ты проделала с Александром? — прошипела ей час спустя Элеонора.

— Абсолютно ничего. Он остался таким, каким был до женитьбы на мне, — ответила Джесс с полным ртом во время завтрака.

— У него такой вид, словно он всю ночь напролет рыдал.

— Я к этому никакого отношения не имею. Где они хранят бухгалтерскую отчетность? Я хочу взглянуть на нее.

Глава 16

К полудню следующего после свадьбы дня все в усадьбе Монтгомери почувствовали, что в дом явилась новая хозяйка. Джессика командовала раскормленными слугами, словно была на капитанском мостике. Стены, полы и потолки засверкали чистотой. Она заставила Николая вытащить все бочки из подвала, чтобы проверить продовольственные запасы, а заодно и переловить крыс.

Джон Питман отправился в свою контору, а Марианна решила заняться благотворительностью и посетить больных бедняков Уорбрука. Сэйер распорядился, чтобы его доставили в гостиную, где он стал Помогать Джессике отдавать распоряжения по хозяйству. Таким счастливым его уже давно не видели.

Александр исчез сразу после завтрака и к исходу дня так и не появился. А мужская половина Уорбрука тем временем уже питалась слухами, что молодая жена изгнала своего супруга из дома сразу после свадьбы. Многие из бывших женихов теперь были даже рады, что Джессика не досталась им в жены.

— Если бы она провела эту брачную ночь со мной, то утром у нее не осталось бы столько энергии, — говорили они друг другу, ехидно улыбаясь при этом.

— А ну-ка присядь! — скомандовала Элеонора своей сестре, — Ты нас всех просто загоняла, и меня в том числе. А где твой муженек?

— Муженек? А, Алекс!

— Вот именно. Он-то где обретается?

— Понятия не имею.

А когда Джесс выглянула из окна, то увидела, как он спускался с горы по направлению к городу.

— Куда это он собрался?

— У него встреча с адмиралом. Он вернется позже.

— Это означает, что к ужину он не вернется?

— Джесс! — окликнула ее Элеонора, но та уже выходила из гостиной.

— Не могла бы ты принести еще что-нибудь поесть в комнату Алекса? — бросила она на ходу.

А спустя час она увидела Алекса на пороге спальни. Джесс сидела на его кровати скрестив ноги и внимательно изучала бухгалтерские гроссбухи, которые Питман берег как зеницу ока. — А вокруг нее все покрывало было усыпано хлебными крошками, лежал недоеденный кусок яблочного пирога, кусок сыра, три сливы и кружка зля.

— Привет, Алекс! Где это ты пропадал? Алекс стоял в дверях и молча разглядывал Джессику. Прическа у нее рассыпалась, платье было полурасстегнуто, как будто она собралась раздеваться, к подбородку у нее прилипли хлебные крошки. Она была поразительно красива в этот момент, но Алекс прекрасно сознавал, что он и дотронуться до нее не посмеет.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь? — спросил он сердито.

— Веду хозяйство в твоем доме, а ты что, сам этого не видишь? Как насчет того, чтобы перекусить? — и она протянула ему кусок сыра. — Садись рядом со мной и кончай рычать. Снимай свой камзол, парик и башмаки. В общем, устраивайся поудобнее.

— Учитывая то, что ты полураздета, я раздеваться не намерен, — ответил Алекс, протягивая ей небольшое зеркало.

Она смахнула крошки с подбородка.

— Ну ладно, поступай как знаешь, — сказала Джесс, не отрывая взгляда от гроссбуха. — Так, во г еще ошибочка! Родственник твой слаб в арифметике. Практически во всех колонках цифр ошибки.

Алекс присел на краешек кровати, стараясь не приближаться к Джессике.

— Дай-ка мне взглянуть. — И уже через несколько минут он понял, каким образом мошенничал Питман. — Джесс, сколько пар обуви ты себе купила с момента нашей помолвки?

— Ни одной, разумеется. А зачем они мне нужны? Есть у меня одна пара, хоть они и залатаны, но мне их хватает.

Алекс подмигнул ей:

— А вот здесь есть счет на три пары дорогих, атласных туфель, которые ты приобрела на прошлой неделе. Ну ничего, завтра мы с ним разберемся.

— Атласные, говоришь. Да это только перевод денег. Стоит в них пройти разок по камням, и от туфель ничего не останется.

— Ты изучила эти колонки цифр?

— У меня лучше получается со сложением и вычитанием, чем с чтением. Взгляни-ка сюда, Алекс. Здесь приведен отчет в том, что Элеонора приобрела по три пары обуви для каждого ребенка. — Она посмотрела на Алекса. — Почему он пишет здесь явную ложь?

— Да потому, что он представляет отчеты о расходах моему отцу еженедельно, тот их подписывает, и Стюард выдает ему наличные деньги. А что там с общими суммами в каждой колонке?

— Общие суммы также занижены по сравнению со слагаемыми. Не намного, но разница все-таки есть. Похоже, что твой родственничек мошенничает с деньгами семьи. — Она встала с постели и убрала гроссбухи. — Алекс, ты бы лучше съел что-нибудь. — Она собрала остатки еды и положила их на стол рядом с кроватью. — Если хочешь, я принесу тебе чего-нибудь горячего.

— Нет, Джесс, благодарю тебя. А что ты делаешь?

— Раздеваюсь. Я ложусь в постель.

— Нет, ты не можешь сделать этого!

— Алекс, я торжественно обещаю тебе не ворочаться во сне. Я не храплю, не скриплю зубами по ночам, да и вообще я не займу много места. Я не собираюсь танцевать голышом, поэтому исполнение супружеских обязанностей тебе не грозит. Ноя отсюда не уйду, потому что в той комнате я спать сегодня не буду.

— Ты не можешь спать со мной в одной постели, Джессика..

— Не думаю, что твой позвоночник достаточно прочен, чтобы вынести меня из этой комнаты.

— А почему тебе не нравится спать в своей комнате?

— Мне не нравятся ее окна. — Она взяла гроссбухи и сложила их стопкой на пол.

Алекс ухватил ее за руку, потому что она стада снимать с себя платье.

— Это ведь из-за Мстителя, да? Он приходит к тебе через это окно. И ты решила остаться со мной потому, что не можешь противостоять ему.

Джессика застонала.

— Алекс, я остаюсь с тобой потому, что мне нужно хоть раз выспаться нормально, а также потому, что я не люблю спать одна. А теперь разденься, пожалуйста. Не могу я спать рядом с тобой, когда на тебе эта блистательная верхняя одежда.

Алекс сидел и смотрел, как она снимает с себя платье, однако когда она дошла до нижнего белья, он отвернулся. Она приложила ему ладонь ко лбу.

— Ты здоров, Алекс? Ты весь вспотел. Не дай Бог, если у тебя снова приступ этой лихорадки. А теперь раздевайся, обещаю тебе, что подглядывать не стану.

Эта ночь тянулась для Алекса бесконечно. Он лежал в кровати, стараясь не шелохнуться, а Джесс свернулась калачиком рядом с ним. Он ощущал каждое движение ее упругих девичьих грудей, касавшихся его тела. Ее ночная рубашка задралась, обнажив ее длинные стройные ноги, которые она прижала к его телу. Алекс встал, пошел в другую комнату, снял парик и надел длинную ночную рубашку. Джесс уже крепко спала, и когда Алекс продавил своей тяжестью кровать рядом с ней, она потянулась к нему бессознательно, обняла его руками и прижалась к нему, как спящее дитя.

Когда он ощутил ее разгоряченное тело, то стал продумывать линию своего дальнейшего поведения с ней. Открыться ей, что он и есть знаменитый Мститель, он не мог. Она не позволит ему продолжать осуществлять налеты на город. Вы только посмотрите, как быстро раскусила она этого Питмана, который считал, что его бухгалтерия неприкосновенна. Джессика будет совать свой хорошенький носик во все его дела и непременно попадет в беду. Джесс положила колено на его половой орган, и у Алекса мгновенно началась эрекция. «Обошлось без похабных анекдотов и танцев голышом», — промелькнула мысль у Алекса.

Заснуть он смог только лишь на рассвете. Он обнимал ее ночью, гладил в темноте ее волосы, проводил рукой по всему ее телу вплоть до того момента, когда начинал чувствовать, что дальше он уже не совладает с собой. Для того чтобы отвлечься от ее роскошного тела, он стал припоминать все свои морские похождения и, наконец, заснул за два часа до рассвета.

А рано утром шесть детей семьи Таггертов прыгнули ему прямо на живот. А Сэмуеля среди них можно было легко распознать, — как всегда, штанишки у него были мокрыми. Джессике удалось ускользнуть от них, а Алекс попытался приструнить юных моряков. Но Сэм лишь засмеялся в ответ и вновь подпрыгнул у Алекса на животе. — Джессика, убери его, прошу тебя, он ведь всего меня промочит! Ты ведь можешь справиться с этим отродьем?

Джессика уже сняла Сэма с живота Алекса, однако, услышав его последние слова, снова опустила ребенка, его пеленки издали хлюпающий звук. Но Алекс этого даже не заметил, потому что, когда Джесс нагнулась, то из-под ее ночной сорочки ему открылась прелестная картина.

— А, вот вы где! — произнесла Элеонора, открывая дверь в их комнату. — А ну-ка, давайте отсюда Пусть молодожены побудут одни! Алекс, ты что, спишь, не снимая парика?

— Покоя, покоя! — простонал Алекс. — Да разве можно обрести покой в этом доме?

Элеонора закрыла дверь, а Джесс стянула с себя ночную сорочку на глазах у изумленного Алекса и стала надевать нижнее белье.

— Хорошо ли ты спал, мой милый? Видок у тебя не из лучших. Оставайся здесь, сейчас я принесу тебе завтрак в постель. — И вот еще что: от тебя сильно пахнет потом. Сейчас я тебя искупаю. Вымою тебе голову и спинку потру. Да и ноги тебе тоже помыть не мешает. Сдается мне, что не сможешь ты вымыть себе ноги хорошенько, потому что тебе твой огромный живот помешает — Вот что, Джессика, убирайся отсюда немедленно! — распорядился Алекс сквозь стиснутые зубы.

— Милый, ты всегда начинаешь день в плохом настроении?

— Вон отсюда! — Это было все, что смог произнести Алекс.

Джессика собрала гроссбухи с пола и вышла с ними из комнаты. К концу второго дня своего замужества Джесс была готова сбежать из дома Монтгомери. Она очень старалась угодить ему, как и обещала Алексу накануне их свадьбы, однако все, что она предпринимала, вызывало у него только приступы раздражения. Сначала она принесла ему поднос с тщательно продуманным завтраком, который в общем-то и жевать было не нужно, а можно было бы сразу же проглатывать. Однако когда она сделала попытку покормить его, Алекс отшвырнул ее вместе с подносом на середину комнаты. Он заявил, что она не должна обращаться с ним, как с инвалидом. Джесс сказала ему в ответ, что он и есть настоящий инвалид, потому что он самостоятельно не может пройти несколько футов, и она по личному опыту знает, что он нуждается в ее поддержке. Далее она заявила ему, что она вышла за него замуж в качестве сиделки и что она таковой и будет Алекс прорычал в ответ, что ему нужно два фунта говядины или еще чего-нибудь мясного, чтобы он мог это съесть Сразу же после размолвки Алекс ушел из дома, а когда вернулся, то застал Джесс в своей комнате Она купала Сэмуеля в чане с водой перед камином. Сэм решил поиграть с молодыми поросятами, а те загнали его в грязь, смешанную со свиным пометом, и Ник выудил его оттуда за воротник. Ник успокаивал плачущую Элеонору, а Джесс выливала на малыша одно ведро за другим и только после этого принесла его в дом для настоящего купания.

Алекс стоял на пороге с открытым от удивления ртом, а затем отвернулся и заметил:

— Джесс, у тебя неприличный вид. Она бросила взгляд на свое мокрое нижнее белье, которое облепило ее фигуру.

— Да я просто не хотела платье испачкать. Алекс, тебе следует преодолеть свою застенчивость. Мы ведь с тобой супруги, не так ли? Сэм, ну-ка встань в корыте, я тебя вытру. Алекс, не напомнить ли тебе те редкие мгновения, когда ты был настоящим мужчиной?

Алекс вихрем подлетел к ней и взглянул ей в лицо.

— Я и сейчас мужчина! Боже мой, Джесс, ты выглядишь, как…

Сэм не дал ему договорить и прыгнул прямо в объятия Алекса и вцепился в него мокрыми ручонками. Алекс с трудом оторвал от себя мокрого малыша и водрузил его обратно в чан.

— Впервые, Сэм, от тебя исходит только приятный запах. Хочешь, я тебе почитаю? Сэм засмеялся ему в ответ. Джесс взяла малыша на руки.

— Пойду уложу его, пока он не обмочил твой шикарный камзол.

— Послушай, Джесс, накинь на себя что-нибудь. В доме ведь есть еще мужчины, кроме меня.

— Ах да, конечно. Извини. Я не привыкла жить в доме, где много мужчин.

Она вернулась через несколько минут и стала ополаскивать чан, где купала Сэма.

— Послушай, Джесс, — задал ей вопрос Алекс, — а что бы ты сделала, если бы вышла замуж за своего Мстителя?

Она на мгновение прекратила работу.

— Я бы стала ему помогать. Мы стали бы действовать совместно, и я прикрывала бы его тылы во время налета. Я скакала бы на лошади вместе с ним.

— А если бы он не сообщал тебе о том, где будет военная операция? Она усмехнулась:

— Ну, мне бы он сказал. Уж я бы смогла его убедить.

— Да, пожалуй, ты смогла бы. А если бы в него начали стрелять, то ты бы его не бросила, не так ли?

— Я была бы с ним неразлучна и в бою, и на отдыхе.

— В таком случае, Джесс, я очень рад, что ты за него замуж не вышла.

Джессика не нашлась что ему ответить.

Через три дня после свадьбы почти все население Уорбрука собралось на причале, и они глаз не сводили с адмирала и его солдат, стоявших на корме корабля.

Адмирал зачитал им приказ, который поразил колонистов до глубины души. Они стояли, раскрыв рты, не веря собственным ушам. Адмирал объявил, что трое молодых парней из Уорбрука пойдут в рекруты его величества. Все они были крупного телосложения, развиты умственно и физически и не любили, когда ими помыкали. Одного из них звали Итан Ледбеттер.

— Он решил, что сможет таким образом избавиться от Мстителя? — прошептала Джессика.

А еще через секунду пронзительные вопли Эбигейль разорвали тишину. На глазах у всех Итан обнял Эбигейль своими сильными руками и увел ее с пристани. Джессика рванулась было им вслед, но Алекс поймал ее за руку.

— Оставь их в покое, — произнес Алекс, уводя ее в сторону.

Она отчаянно пыталась высвободить свою руку, но хватка у Алекса была железная. Он вытащил ее из толпы и повел к лесу.

— Алекс, может быть, хватит меня опекать? Я хочу пойти к Эбигейль!

— А чем ты сможешь ей помочь? Тебе в это дело соваться не следует. Адмирал считает, что поймал Мстителя или же Мститель попытается освободить этих парней.

Она демонстративно выдернула свою руку:

— А я уверена, что Мститель их вызволит. И каждый горожанин в этом уверен. Алекс в ярости сжал кулаки:

— Джесс, адмирал выставит двадцать человек охраны вокруг этих парней. Даже Мстителю с ними не совладать.

Джесс покровительственно улыбнулась:

— Алекс, трусливые люди не знают, что такое настоящая отвага. Для Мстителя освободить эту троицу дело чести.

— Дело чести? А что, если прольется кровь? Это случается с человеком, если в него попадает пуля или штык. — Джесс отвернулась от Алекса.

— У меня нет времени болтать с тобой впустую. Тебе все равно не понять.

Он схватил ее за руку и повернул к себе лицом:

— Я понимаю в этом деле побольше, чем ты. Романтика Мстителя не дает тебе трезво оценить ситуацию и возможные последствия. А если уж говорить о моей трусости, то позволь напомнить тебе, что я уже не раз спасал твою шкуру.

Джессика подалась вперед, оказавшись практически нос к носу с Алексом. Он был выше ее на несколько дюймов, однако так сильно горбился, что они были примерно одинакового роста.

— Мститель спасет их. Я уверена, что он появится. Он не может допустить подобной несправедливости. Двадцать ли солдат, сотня или тысяча — для него значения не имеет. Он не думает о собственной безопасности. Да он может станцевать перед целой армией неприятеля, ибо знает, что справедливость на его стороне. Алекс! Что с тобой? Давай-ка присядем. Ты сильно побледнел.

Алекс сел на пенек, и Джесс, обеспокоенная его состоянием, дотронулась до его щеки. Он притянул ее к себе и утонул головой между ее грудей.

— Неужели он так много значит для тебя?

— Он много значит для всего нашего города, без него мы лишимся надежды. Кто знает, может случиться так, что все мы восстанем против английских войск в красных мундирах, а сегодня нас пока очень немного. — Она обняла его и ласкала рукой по спине, как это делают с маленькими детьми.

— Нас? — осведомился Алекс. — А я-то думал, что только один лишь Мститель борется за освобождение Америки, только он один подставляет себя под пули англичан.

— Алекс, прошу тебя, перестань ревновать.

— Да как же мне не ревновать? — Он вывернул голову так, что смог взглянуть ей в лицо, продолжая держать ее за обе руки. — Моя женушка неустанно превозносит совершенно постороннего мужчину, который к тому же является игрой воображения, и даже боги на Олимпе просто трусишки по сравнению с ним, а ты просишь меня не быть ревнивцем.

— Алекс, твои слова причиняют мне боль.

— Вот это уже хорошо! — Он поднялся, но рук ее не отпустил. — Эта небольшая душевная боль сущие пустяки по сравнению с той болью, которую ты можешь нажить, если ввяжешься в дело освобождения этих парней. — Да я тебе даже и не говорила о том, что я собираюсь участвовать в их освобождении… Алекс, отпусти меня! — Она хотела возразить ему, что будет делать то, что захочет, но его суровый взгляд ее быстро отрезвил. — Временами ты мне очень напоминаешь Адама.

Алекс вновь присел на пенек и привлек ее к себе, но в глаза ей заглянуть не посмел.

— Поклянись мне, Джессика, поклянись, что ты не станешь ввязываться в это дело.

— Алекс, а не могу…

Она не смогла договорить, потому Что он сжал ее так сильно, что она даже вздохнуть не смогла.

— Джесс, я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

Джесс была просто поражена его словами и взглянула ему в лицо.

— Алекс, почему ты попросил моей руки?

— Потому что я люблю тебя.

— Ах, вот как, — и она прижала его голову к своей груди. Сразу двое мужчин были влюблены в нее, один из них — красавец, сущий дьявол, который отказывался жениться на ней, а вторым был Алекс, совершенно лишенный всех достоинств Мстителя, но Алекс был очень умен.

— Алекс, — сказала она ему мягко, — я не стану делать глупостей. Меня никто не тронет, а вот Мститель…

— К дьяволу Мстителя! — Алекс вскочил на ноги. — Он не сможет ничем помочь тебе. Сотня солдат из охраны рекрутов разнесет его в клочья одним залпом. Кто же тогда будет освобождать ваш замечательный городок, если Мстителя всего продырявят?

Она отступила от него на шаг.

— Алекс, твоя любовь ко мне не может извинить твои сцены ревности. Интересы моей родины Америки гораздо выше одной человеческой жизни.

Алекс вытащил ее из леса на дорогу.

— Я буду держать тебя в поле зрения постоянно, пока твой Итан не уберется из города.

— Итан! Неужели ты его тоже приревновал?"!! это после всего того, что сделал для несчастного парня? Алекс, мне кажется, что у тебя весьма странное представление о том, что такое любовь!

— А ты представления не имеешь, что такое смерть. И я все равно спасу тебе жизнь, как бы ты сейчас меня ни унижала. Ну, а теперь пошли, и я найду тебе достойное занятие.

— Джессика, ты меня слушаешь? — Эбигейль Уэнтворт задала вопрос рассерженным тоном, глаза ее запали, а под ними обозначились темные полукружия.

Джесс выпрямилась в кресле. Миновало два дня с того момента, когда адмирал объявил о призыве в рекруты, и все это время она работала по двадцать часов в сутки. Алекс внезапно тяжело заболел, и ей приходилось ухаживать за ним, а заодно и налаживать расстроенную экономику в усадьбе Монтгомери. Более того, Алекс вручил ей для проверки бухгалтерские отчеты прошлых лет, когда он скитался по морям. Она крутилась как белка в колесе, то доставляя Алексу нужные ему книги, то забиралась на крышу туда, где ему померещилась течь, то отдавала распоряжения слугам выдраить полы, то сверяла бесконечные колонки цифр.

А когда госпожа Уэнтворт пригласила Джессику на чашку чая, то Алекс мгновенно выздоровел и в такой ультимативной форме потребовал от Джессики отказаться от приглашения, что к ним пришла Элеонора и сказала, что на улице собирается толпа, чтобы послушать их скандал.

И только после того, как Джесс пригрозила сбежать посреди ночи, Алекс сдался и дал добро на ее визит к госпоже Уэнтворт. В конце концов, ведь это была всего лишь уважаемая леди. Да и что могло произойти там за чашкой чая?

— Вот он идет опять, — произнесла Эбигейль, взглянув в окно.

Джесс тоже взглянула и увидела Алекса, проходившего мимо уже в четвертый раз за последние полчаса. Она помахала ему рукой с чашкой чая.

— И как ты только можешь его выносить? — произнесла Эбигейль мелодраматичным тоном. — Как ты могла выйти замуж за этого напыщенного, ленивого…

— Оставь Алекса в покое! — выпалила Джесс. — Быть может, он не так хорош внешне, но это прекрасной души человек. И в данный момент он печется лишь о моей безопасности. У Итана рельефная мускулатура, но он не стоит и мизинца Алекса…

— Мы что же, будем тратить время впустую, сравнивая ваших мужей? — вмешалась в разговор госпожа Уэнтворт. — Нам нужно многое сделать, а времени у нас в обрез. Мне понравилась твоя идея насчет цыган, Джесси.

— Женщины всегда могут отвлечь мужчин, в особенности солдат, оторванных от своего родного дома, — произнесла Эбигейль. — Мститель их вызволит.

— И получит пулю, — сказала Джессика. — Вокруг Итана и его собратьев выставлена усиленная охрана, которая ожидает появления Мстителя. Вы будете вдвоем отвлекать солдат, а я освобожу ребят.

Эбигейль улыбнулась:

— Ну уж я-то сумею их отвлечь. Матушка сшила мне такой чудесный наряд. И как только Итан увидит его, то сразу же…

Джессика не могла больше переносить восхваления достоинств Итана и поэтому грохнула своей чашкой о стол.

— Будем надеяться, что солдатам это будет интересно… — При этом она не смогла удержаться, чтобы не бросить взгляд на увеличивающуюся в объеме талию Эбби. Ведь свадьба была совсем недавно, а она уже беременна. Джесс даже и думать не желала о том, что у нее не будет собственного ребенка. По крайней мере, ребенка от Алекса. Она даже и вспоминать не захотела, как он выпроводил ее из своей кровати. Он заявил to! да, что не может заснуть, когда она лежит рядом с ним. Представление Алекса о том, что такое любовь, резко отличалось от ее собственного.

— Мне пора идти, — произнесла Джесс, поднимаясь со стула. — Алекс будет здесь через пару минут. Успеете ли вы сшить наряды к завтрашнему вечеру?

Госпожа Уэнтворт положила руку Джессике на плечо:

— Я знала, что мы можем на тебя положиться. Полгорода будет сидеть сложа руки в ожидании Мстителя, который вызволит наших ребят, но я-то знала, что нам надо действовать самим.

— А кроме того, мы считаем, что ты возненавидела адмирала за то, что он выдал тебя замуж за Алекса насильно, — произнесла Эбигейль.

Джесс стиснула зубы и ответила ей в тон:

— Ты ненавидишь Алекса за то, что он обманом вынудил тебя выйти замуж за Итана?

На лице Эбигейль появилось ласковое выражение.

— Думаю, я Алексу многим обязана.

— А ты сможешь уйти от погони? — спросила Джессику госпожа Уэнтворт.

— Это самая трудная задача. Мне придется взять на помощь отца Алекса.

— Сэйера? Но ведь он ничего не станет предпринимать, не поставив в известность своего сына. Джессика нахмурилась:

— Господин Монтгомери несколько разочарован в своем младшем сыне, однако он проявляет активный интерес к тому, что творят в нашей стране англичане.

Госпожа Уэнтворт кивнула ей:

— Ну ладно, ступай, милочка, Александр снова на маршруте. Как видно, он очень обеспокоен твоей личной безопасностью.

Бросив взгляд в окошко, Джесс увидела Александра, поднимавшегося на крыльцо дома Уэнтвортов. Вид у него был весьма угрюмый.

— Похоже, что вы правы, миссис Уэнтворт. Встречаемся завтра вечером в десять часов. Надеюсь, у вас все будет подготовлено. — И с этими словами она вышла на крыльцо как раз в тот момент, когда Алекс уже взялся за ручку дверного молотка.

— О чем же ты вела тут переговоры? — ультимативно резко спросил у нее Алекс.

— Сначала надо поздороваться, наверное, — поддразнила его Джесс. — А затем осведомиться, как я провела время в гостях, спросить меня, свежий ли у них был торт к чаю? — Она бросила взгляд на Алекса, — Мы планируем свергнуть правительство Англии и установить собственный строй. Как ты думаешь, о чем можно беседовать с госпожой Уэнтворт? Она показала мне шелк на платье, который недавно купила, пожаловалась мне на нерадивых слуг, а также рассказала мне о том, какой у нее замечательный постоялец — этот адмирал. — Джессика сама себе удивлялась, насколько легко ей дается эта ложь Быть может, потому, подумалось ей, что это ложь во имя святого дела. Алекс покосился на нее, как бы оценивая сказанное Джессикой и решая, верить ей или нет. Он взял ее под руку.

— Ну что ж, тогда пойдем домой. Там у нас дел непочатый край.

Джессика простонала в ответ:

— Алекс, неужто у нас не найдется времени для небольшой прогулки? Может, сходим в пещеру Фариа?

Алекс бросил оценивающий взгляд на ее пышные волосы, овал прекрасного лица, взял ее под руку и произнес:

— Я этого не переживу.

И с этими словами он повел Джессику по направлению к их дому. И Джессика шла с ним рядом и удивлялась внезапным приступам ухудшения его здоровья. Этот мужчина притягивал ее к себе все больше и больше Более того, иногда она находила его просто неотразимым.

Алекс снял тяжелый атласный кафтан и повесил его на крючок на стене спальни Затем взглянул на часы три минуты первого ночи Отец продержал его допоздна за шахматной доской, не обращая ни малейшею внимания на все намеки Алекса, что ему уже давно пора в постель. Несколько дней непрерывной слежки за Джессикой вымотали Алекса Он был начеку все последние дни, не сомневаясь, что она выкинет какую-нибудь штучку, а у него просто не хватит времени, чтобы ускользнуть на остров Призрака под благовидным предлогом. А кроме того, постоянное пребывание в ее обществе, то, как она прикасалась к нему, как она наклонялась и двигалась, все то, что она делала бессознательно, было для него настолько волнующим, что нанесло серьезный ущерб его нервной системе.

Ему пришлось просто вышвырнуть ее из своей постели, чтобы хоть немного поспать.

Алекс понимал, что его душевные муки не могут продолжаться бесконечно. Однако каждый раз, как только он собирался открыться ей, что он и есть тот самый Мститель, всегда что-нибудь случалось. Иногда Алекс подмечал блеск в глазах Джессики и думал, что если бы Джесс только знала, как близко она находится к Мстителю и какую имеет над ним власть — он не смог бы ей ни в чем отказать. Его неотступно преследовало одно и то же видение:

Джессика скачет по лесам, одетая во все черное, и пышная копна ее волос развевается по ветру. Да англичане поймали бы ее в считанные минуты.

Вот почему, как только был объявлен призыв в рекруты, Алекс не выпускал ее из поля зрения ни на минуту, разве только к госпоже Уэнтворт, чтобы утешить Эбигейль. Он и к ним не хотел ее отпускать, но ведь Джесс так умоляла его об этом и так наклонилась к нему, что ему открылась вся прелесть ее грудей в глубоком декольте платья. И он сказал ей «да», даже не успев осознать своего собственного решения.

С гримасой на лице он припомнил, как горячо она говорила о том, что сможет заставить Мстителя сделать все, что пожелает. Он снял жилет и уже начал расстегивать рубашку, как вдруг ему пришла в голову мысль проверить, где сейчас Джессика. Она уже спала, когда отец пригласил его к себе на партию в шахматы. Утром этого дня Джесс и Сэйер провели вместе около двух часов в его комнате, и дважды в усадьбе громом отдавался протестующий голос Сэйера.

И когда Джессика вышла из его комнаты, то она выглядела несколько подавленной, однако в глазах у нее светился торжествующий огонек. А затем Алекса пригласили в комнату отца на партию в шахматы. Алекса это приглашение рассердило. Получалось, что Джесс провела два часа с его отцом, чтобы убедить того провести время с собственным сыном.

Алекс хотел отвергнуть это приглашение, но потом передумал, надел свой самый большой парик, атласный камзол розового цвета и перстень с изумрудом на мизинец.

Алекс принял новое решение, входя к отцу в комнату. За те четыре часа, которые он провел в его обществе, он был немногословен и выигрывал у него одну партию за другой. Теперь его отец мог сомневаться лишь в физическом развитии сына, а вот умственное сомнений не вызывало.

Алекс тронул рукой дверь, ведущую в комнату Джессики, и обнаружил, что она заперта. Он сразу понял — что-то неладно. А еще через минуту он выскочил на улицу и обнаружил, что окно в комнату Джессики распахнуто настежь. Всего несколько секунд ему понадобилось, чтобы убедиться, что Джессики там нет.

Он импульсивно послал проклятье своему отцу за то, что тот неумышленно помог Джессике сбежать, проклял он и самого Мстителя, а заодно и Ника, который привез его назад в Америку, а также Джессику, да и самого себя тоже. Когда он был на полпути к острову, то перешел на бег. Ему предстояло еще грести веслами до острова Призрака, потом переодеться, и лишь тогда Мститель будет готов к спасению Джессики.

Глава 17

Уберите отсюда эту старушенцию, — завопил в сердцах молодой солдат. Он разбудил своим воплем человек двенадцать других солдат.

Морщинистая старуха в изношенном линялом платье, от которого несло протухшей рыбой, вылезала из телеги, и одна рука у нее была за спиной, словно больная.

— Вы ведь не откажете старой, больной женщине, если она захочет погреться, не так ли?

— Здесь запрещено находиться. Мы выполняем приказ его величества короля Британии.

Старуха смело отвела в сторону дуло направленного на нее мушкета и подошла к огню, протягивая руки к костру. Молодой солдат открыл было рот для протеста, но сразу же замолк: ему предстало чудное видение — из повозки спускалось божественное создание, девушка неземной красоты в полурасстегнутой блузке, открывающей ее прелестные груди.

— Силы небесные! — проговорила девушка, оправляя на себе блузку и прикрывая грудь.

Теперь уже все солдаты походного бивуака проснулись и были на ногах.

Молодая женщина попыталась выбраться из повозки, но зацепилась краем юбки и, высвобождая ее, подняла оборку выше колен. Весь небольшой гарнизон, за исключением двух караульных, уже собрался возле повозки.

Солдаты протягивали ей руки, желая помочь девушке спуститься.

— Как вы добры к нам, — скромно произнесла молодая женщина, взглянув на собравшихся вокруг нее солдат. — Однако мне показалось, что вы велели нам вместе с мамой уехать отсюда.

Солдаты разразились громким протестующим воплем, поглядывая на молодого капитана, который был их начальником. Однако в глазах капитана светился тот же похотливый огонек, что и в глазах солдат. Он сделал шаг вперед.

— У нас грубая пища и слабенький костер, однако они в вашем полном распоряжении.

Эбигейль позволила молодому офицеру снять себя с повозки, и ее упругие груди уперлись ему прямо в лицо, а затем они прошлись по всему его телу, когда он спускал ее вниз на землю.

А Джессика, стоявшая в тени деревьев, внимательно следила за представлением, которое разыгрывалось в свете походного костра. Даже ее оно захватило, ибо Эбигейль играла свою роль превосходно.

Она наклонялась при каждом удобном случае, и ее блузка при этом распахивалась, обнажая прелестные груди, от которых солдаты просто глаз отвести не могли. Джесси не предполагала, что женщина может обладать такой властью над мужчинами.

Джессика была неразличима для глаз в одеянии из черного шелка, которое сшила для нее госпожа Уэнтворт, и как только раздались первые звуки музыкальных инструментов, которые они предусмотрительно захватили с собой, начала действовать. Женщины решили вовлечь солдат в развлечения, чтобы облегчить Джесс освобождение молодых рекрутов.

— Да я ее просто прикончу, — услышала Джесс мужской голос слева от себя. Голос принадлежал Итану, который наблюдал первые коленца, которые начала выкидывать его жена.

— Молчать! — приказал ему караульный. Джессика молила Бога, чтобы Итан не испортил им весь план побега. Пока не все еще солдаты были поглощены танцем, который исполняла Эбигейль, однако Джесс решила действовать. Она проскользнула незамеченной к большому раскидистому дубу, возле которого разместили рекрутов, и легко развязала руки одного из них, который был полностью поглощен сладострастным танцем Эбигейль. Он поблагодарил Джессику кивком головы. Со вторым рекрутом также проблемы не было. А вот с Итаном пришлось повозиться. Он так напряг мышцы во время танца своей жены, что веревки врезались ему в руки и узлы затянулись намертво. Джесс достала нож из сапога и стала перерезать узлы у него на руках.

Что-то насторожило караульного: или шевеление Итана, или неосторожное движение Джессики, но солдат повернулся к ним и заметил, как лезвие ножа сверкнуло в лунном свете. И в ту же секунду оба рекрута, у которых уже были развязаны руки, достали его в прыжке. Один из них нанес солдату удар кулаками по голове, а второй подхватил его и бесшумно опустил на землю.

— Я знал, что вы придете, — прошептал Джессике один из рекрутов. Между тем и музыка, и одобрительные выкрики солдат становились все громче. Джессика продолжала перепиливать узлы на руках Итана. Рекруты считали, что их освобождает Мститель.

— А теперь — вперед, — произнесла она, старательно подражая голосу Мстителя.

Рекрутам не пришлось повторять дважды, и они растворились в ночной тьме.

— Джессика Таггерт! — бросил ей через плечо Итан. — Так я и знал, что это ты. Это ведь ты все напридумывала, не так ли?

Джессика была просто ошарашена. А Итан, глядя, как Эбигейль прыгает через пару горящих палок, которые держали два солдата, прошипел:

— Нет, я ее обязательно прикончу!

— Да она делает это только лишь ради тебя! — прошептала Джессика. Как только веревки на руках Итана ослабли, он немедленно исчез в темноте, а Джессика задержалась на тот случай, если Итан выкинет что-нибудь.

Ее внимание было приковано к Эбигейль, и она совсем забыла про поверженного солдата, а он припечатал ее к земле одним махом, как только пришел в себя. Она откатилась в сторону от удара его ножа, но он все-таки зацепил ее и располосовал ей бок. Когда Джессика уворачивалась от удара, рука солдата нечаянно наткнулась на женскую грудь.

— Женщина! — удивленно выдохнул солдат, втискивая свои ноги между ног отважной девушки, а еще через секунду его жаркие слюнявые губы впились ей в рот.

Джессика попыталась стряхнуть его с себя, но солдат был силен для нее. Он пригвоздил ее руки к земле и теперь одной рукой пытался расстегнуть себе штаны. И вдруг застыл бездыханным. Джессика пыталась высвободиться из-под него, как вдруг почувствовала, что солдата с нее сняла чья-то сильная рука. Прямо над ней высился Мститель, а в руке у него сверкала сабля, Он молча протянул руку и поднял ее с земли. Она заметила жесткий блеск его глаз в прорезях черной маски.

— Я… мы… — начала Джессика. Он поймал ее за руку и потащил к лошади.

Джесс приложила руку к своему боку, почувствовала кровотечение, но жаловаться ему она не собиралась.

Он перекинул ее через седло, сам уселся позади и пустил коня галопом.

Прохладный ночной ветерок привел ее в чувство, и вот она мчалась в ночи с любимым человеком, и его сильные руки обнимали ее. Момент был очень волнующий, и все же что-то вызывало у нее чувство обеспокоенности. Она не могла понять, что же случилось, но ощущала смутную тревогу. Вылазку можно было считать удачной. Если Эбби и госпоже Уэнтворт удалось вернуться домой целыми, то что-то у нее получилось не так.

Она извернулась в седле, и боль молнией пронзила ее тело.

— Стой! — приказала Она Мстителю. — Ты должен остановиться!

Мститель взглянул на ее лицо в бледном свете луны и натянул поводья. Через мгновение он коснулся ее губ и стал покрывать ее лицо поцелуями.

— Не надо, пожалуйста, — прошептала она, откидывая голову и открывая ему доступ к своей нежной шее. — Куда ты везешь меня?

— Домой. А дом наш в пещере. Там мы будем любить друг друга всю ночь. А вот затем я проучу тебя за такие глупые выходки.

— Прошу тебя, пожалуйста, не надо, я не хочу бороться с тобой.

— Джесси, любовь моя, я и не думаю бороться с тобой.

— Ты должен отвезти меня домой.

— Так мы и едем с тобой в наш дом.

— Нет, когда я говорю «домой», я имею в виду дом Александра Монтгомери.

И тут Мститель почувствовал себя так, будто ему нож вонзили в спину, и голос его стал так же напряжен, как и тело.

— Домой к Александру? Ты хочешь вернуться к этому трусливому ублюдку, изнеженному сибариту в кружевных оборочках, после того как я тебе только что спас жизнь?

Джессике казалось, будто ее разрывали на части. Конечно же, она хотела отправиться с Мстителем в уютную пещерку, но в то же время она чувствовала, что должна вернуться домой к Алексу.

— Алекс чувствует себя неважно, и если он обнаружит, что меня нет дома, он очень огорчится. Глаза Мстителя впились в глаза Джессики.

— Послушай, ты что же, влюбилась в него?

— В кого? В Александра? Думаю, нет, но ты знаешь, у него слабое сердце и его не следует огорчать. Прошу тебя, отвези меня домой, — Джесс почувствовала, что кровь струится у нее по боку. Быть может, именно из-за раны она совершала этот странный поступок. Все, что ей сейчас нужно, это помощь Александра.

Мститель спешился, затем спустил ее на землю.

— Полагаю, что дорогу домой ты знаешь, — заявил он холодным тоном. — Буду молить Бога, чтобы ты не повстречала никого на своем пути в этом маскарадном костюме. — Проговорив это, он круто развернул коня и оставил ее одну.

Джесс задыхалась от боли в боку. Она со страхом думала о том, что ей предстоит преодолеть две мили пути до усадьбы Монтгомери. Рана в боку открывалась при каждом ее движении, и она ощущала, как теплая кровь струится по ее телу.

Мститель оставил ее в самом начале забытой тропы индейцев, которая вела прямо к тыльной стороне дома Монтгомери. Она шла и спотыкалась, прислоняясь к деревьям для передышки и снова шла вперед.

Слезы радости застилали ей глаза, когда она очутилась у дома Монтгомери и увидела открытое окно в свою комнату.

Залезть в открытое окно ей было нелегко, и она заползла в него лишь наполовину и тогда увидела в комнате Алекса, сидевшего с горящими от злости глазами.

— Ты больше никогда не выйдешь из этой комнаты, и да поможет мне Господь! — начал было говорить Алекс. — Да я тебя цепями здесь прикую, ты у меня голодать здесь будешь, да я тебя…

— Помоги мне, Алекс, я ранена, — только и смогла проговорить она и рухнула в комнату с подоконника. Он поймал ее на лету и донес до кровати, — Алекс, — прошептала она.

Но Алекс ничего не ответил, он молча разрывал на ней одежду.

— Ты поступаешь совсем как Мститель, — произнесла она с улыбкой на устах, впервые ощущая себя в безопасности.

Он оставил ее полуобнаженной, пошел в свою комнату, взял фонарь, чистые бинты и таз с водой. Алекс снял камзол и стал осторожно промывать ее рану с обеих сторон.

— Ты ведь, наверное, в бешенстве от моего поступка, Алекс? — спросила она, скривившись от боли. А он промывал ей спину, живот и бедра, залитые кровью. — Алекс, мы должны были сделать это. Мы не могли допустить, чтобы этих парней забрали, ведь адмирал призовет в ряды английской армии всех мужчин в нашем городе. Думаю, что следующим он призовет Натаниела.

Алекс продолжал молча промывать ей рану — Ты ведь понимаешь меня, не так ли? Все прошло так, как мы и планировали. И проблем у нас совсем не было. — Она на секунду замолкла, услышав за окном какой-то звук. — Что это было?

— Это был выстрел, — коротко бросил Алекс и повернул ее на спину. Несмотря на свой явный гнев, обращался он с ней очень бережно. Он приподнял ее и стал бинтовать ей живот.

— Алекс, мне кажется, ты мог бы оценить наш план по достоинству. Госпожа Уэнтворт нарядилась… — она осеклась на полуслове, когда Алекс отвернулся к комоду, чтобы достать ей чистую ночную сорочку. — Алекс, ну скажи хоть что-нибудь, ты ведь явно хотел мне сказать многое, когда я доползла до окна в комнату.

Он натянул ей на голову ночную сорочку, уложил Джессику на спину в кровать, приподнял ей ноги и начал снимать одежду с нижней части тела.

— Алекс, мне кажется, это нехорошо с твоей стороны играть со мной в молчанку. Мститель появился только в самом конце нашей операции. Он хотел, чтобы я отправилась вместе с ним, но я настояла на том, что должна вернуться к тебе.

Он взглянул на нее так, что она не разобрала, что же он хотел сказать ей своим взглядом, укрыл ее одеялом, взял фонарь, таз со следами крови и покинул комнату.

Джессика лежала одна в темной комнате, и мысли лихорадочно роились у нее в голове. Прежде всего она задала себе вопрос: почему Александр так сильно рассердился на нее? Ведь она фактически подвиг совершила ради всех жителей города.

Она еще раз проанализировала весь ход операции, которая показалась ей удачной. Затем она вспомнила, что солгала Алексу про разговор с Эбби и госпожой Уэнтворт.

Джессика вспомнила, как она освобождала троих рекрутов, этих парней, которых подмяла под себя тирания англичан. Затем ей вспомнились признания Алекса в любви к ней и его обещание заботиться о ней.

Затем она вновь представила себе, как ее освободил Мститель. Она вспомнила, как Алекс обрабатывал ей рану. Мужчины делятся на два типа, подумала про себя Джессика: одни полны любви и страсти и думают только об этом — как разделить ее с предметом их любви, а вот другие готовы оказать помощь, если с женщиной случится беда.

Зажав рану, чтобы предотвратить кровотечение, она подошла, пошатываясь, к двери в соседнюю комнату и открыла ее дрожащей рукой.

Алекс сидел в кресле, покуривая длинную сигару, и взгляд его был устремлен в распахнутое окно. Он даже не обернулся, когда она вошла в комнату Тогда она заслонила собой окно, но он по-прежнему отводил от нее свой взор.

— Алекс, я понимаю, что очень виновата перед тобой, — произнесла Джессика, — но ведь кто-то должен был сделать это. Человек поступает иногда в силу сложившихся обстоятельств. Я вовсе не хотела причинять тебе душевную боль. Твой отец пытался отговорить меня, но я все равно должна была выполнить свои долг. Неужели ты этого не понимаешь? — проговорила она умоляющим тоном. — Ну, пожалуйста, Алекс, я очень прошу тебя, — прошептала она.

И вот Алекс все-таки взглянул на нее. В его глазах Джессика увидела боль и страдание, и тогда она поняла, что душа этого человека столь же ранима, как и его тело.

Она протянула ему обе руки. И Алекс взял ее руки в свои, и она забралась к нему на колени, словно маленькая девочка. Джессика даже не успела понять, когда же Алекс стал другом ее жизни. Он не был ее любовником, не был он также мужем, но другом он был для нее настоящим. Пусть он ругал ее, ворчал, но тем не менее он всегда был готов оказать ей помощь и содействие.

— Это было так ужасно, Алекс, — сказала Джессика. — Я так перепугалась. Руки у меня дрожали так сильно, что я с трудом смогла перерезать веревки на руках Итана. Что слышно в городе? Что произошло с Эбигейль и госпожой Уэнтворт? Если бы ты только видел, как Эбби танцевала перед солдатами!

Алекс заключил ее в, свои объятия, однако сделал это осторожно, чтобы не задеть ее рану.

— Элеонора отправилась в дом Уэнтвортов, и когда адмирал забарабанил в дверь спальни, то Элеонора отозвалась ему голосом госпожи Уэнтворт.

— Элеонора? — Джессика даже задохнулась от изумления. — Но ведь я не посвящала ее в свои планы по той простой причине, что она обожает командовать мной.

— Женщина она весьма догадливая, и здравый смысл у нее посильнее, чем у тебя.

— Однако я вернулась домой именно к тебе, не так ли? Я знала, что Мститель мне не поможет, и потому я вернулась к тебе.

— Ты вернулась сюда для того, чтобы я заштопал твою рану, — произнес Алекс с легким оттенком укоризны.

— Алекс, я вовсе не хотела причинять тебе боль. Мститель хотел, чтобы я отправилась с ним, а я вот вернулась к тебе.

Губы Алекса сжались в тонкую линию.

— Ты отвергла его по той причине, что у него не было при себе наготове санитарной сумки. Задумывалась ли ты над тем, какой акт возмездия предпримет адмирал?

— Нет, — ответила она нерешительно.

— Один из его солдат убит не без участия твоего Мстителя, как я полагаю, и адмирал бросил все силы на поиски убийцы. Убитый солдат держал в руке окровавленный нож. Адмирал убежден, что на нем кровь Мстителя, а я тут сунулся к нему со своим нелепым предположением, что это кровь Итана. Чтобы поймать убийцу, адмирал сгоняет всех молодых парней в городскую ратушу и заставляет там раздеваться до пояса. И если он обнаружит, что у кого-нибудь из них недавнее ножевое ранение, расстреляет того на месте.

— А как насчет тех цыганок? — спросила его Джессика.

— Все солдаты английской армии из походного бивуака готовы опознать этих цыганок в любой момент. Джессика похолодела:

— Алекс, а если им попадутся на глаза Эбигейль и госпожа Уэнтворт…

— А вот об этом тебе следовало подумать прежде, чем сломя голову кидаться в лесные чащобы и быть потом на волосок от гибели. А теперь тебе надо хорошенько выспаться.

— А ты куда собрался?

— Пойду посмотрю, чем помочь твоей беде.

Джессика поднялась с его колен:

— Алекс, тебе нужно отдохнуть в первую очередь. Состояние твоего здоровья…

Он не дал ей закончить фразу и, глядя ей прямо в лицо, произнес сквозь стиснутые зубы:

— С чего это вдруг ты забеспокоилась о моем здоровье? Ты подговорила моего отца, чтобы он задержал меня в комнате, потом я всю ночь напролет ждал тебя здесь не сомкнув глаз, а ты явилась домой, истекая кровью, а теперь ты вдруг проявляешь заботу о моем здоровье! Да целая армия этих англичан не смогла бы нанести такой урон моему здоровью, какой причинила мне Джессика Таггерт!

— Монтгомери, — возразила она мягко, — не забывай, что я твоя законная супруга. Алекс отвел от нее взгляд:

— Да, я женился на тебе, но ты осталась прежней. А теперь слушай меня внимательно. Сейчас же марш в постель и сразу же спать! Я предупрежу всю дворовую челядь, что ты больна, и ухаживать за тобой будет только Элеонора.

— Минутку, Алекс. А что, если адмирал захочет поговорить со мной? Я уверена, он убежден, что рекрутов освободил мужчина, однако он может подумать, что я выступила в роли цыганки.

Алекс заглянул ей в вырез ночной сорочки. — Если посмотреть сюда повнимательнее, то ночную цыганку с тобой спутать невозможно. Будь уверена, тебя никто допрашивать не станет. — С этими словами Алекс оставил ее в комнате одну.

Джессика тоже заглянула в вырез своей сорочки и сообразила, что ее небольшие упругие груди не идут ни в какое сравнение с пышногрудой Эбигейль. И тогда ее встревожила мысль: а что, если Алекс сочтет эти небольшие груди ее физическим недостатком?

Глава 18

— Джесси.

Джессика не отзывалась. Она была уверена, что эти голоса ей просто чудятся. Все на нее так набросились после ее боевой вылазки: Алекс смотрел на нее исподлобья, Элеонора без передышки читала ей мораль, Натаниел забрался к ней на колени, умоляя не подвергать больше такому риску свою жизнь. Она даже понятия не имела, каким образом он разнюхал про ее отчаянный налет.

Вот уже в который раз Элеоноре пришлось взять на себя все заботы по уходу за детьми. Она также пыталась оградить Джессику от бурных проявлений гнева колонистов. А вот адмирал излил свою ярость на капитанов судов, конфисковав грузы сразу двух кораблей.

Джессика выбралась, наконец, в гости к госпоже Уэнтворт. Адмирал не позволил подвергать допросу Эбигейль, — Эбби сказала ему, что она даже рада, что избавилась от Итана, что ее выдали замуж за него насильно, что ей вообще-то по вкусу мужчины, которые гораздо старше ее, — говорила госпожа Уэнтворт. — И этот старый морж поверил ее выдумкам, в то время как наш Итан скрывается в лесах, а Эбби продолжает очаровывать адмирала.

— Ну, по крайней мере, она жива и невредима. Госпожа Уэнтворт прервала, беседу, как только увидела Александра на подходе к их дому, и обе женщины быстренько расстались друг с другом.

Джессика шла очень быстрым шагом к пещере. Элеонора решила, что рыбалка может помочь сестре отвлечься от мрачных переживаний, да и в городе ей лучше не торчать.

И именно в это время Джессика услышала знакомый голос, который произнес ее имя:

«Джесси».

Она резко повернулась на голос и увидела Мстителя, стоявшего в тени деревьев у обрывистого берега. Она выставила свой скребок для моллюсков по направлению к нему, как будто это было ее оружие.

— Не приближайся ко мне, слышишь! Это ты всему виной. Если бы ты не появлялся в нашем городе, то ничего бы не случилось.

— Да что ты? — спросил Мститель иронично; — А тебе не кажется, что Джон Питман обобрал бы вас здесь всех до последней нитки?

— Господи, да вместо Питмана у нас появился этот адмирал Уэстморлэнд. Это все равно что променять шило на мыло.

— А мне вот не кажется, Джесси, что во всем виноват я. Если бы ты тогда не вмешалась, то я бы уже давно болтался на виселице. А Итана освобождать я и не собирался.

— Именно это мне и толковал Алекс, — произнесла она с оттенком горечи в голосе. — Он сказал мне, что ты будешь стоять в стороне от всего этого.

— Неужто я такой трусишка?

Она стала всматриваться в пляж в поисках песчаных воронок, через которые дышат морские моллюски.

— Нет, я не думаю, что ты трусоват, но все-таки Итана и двоих других парней вызволил не ты.

— А в чем был смысл их освобождения? Неужели Эбигейль не смогла пережить разлуку с муженьком всего пару месяцев? А Итану служба в военно-морских силах только на пользу пошла бы.

— Мы хотели продемонстрировать адмиралу нашу волю к победе. Мы здесь не игрушки для этих англичан.

— Да у вас просто ума не хватает, вот что. Теперь вы в полной власти адмирала, и он весь ваш городок может стереть с лица земли.

— Это у нас ума не хватает? Подумаешь, какой умный нашелся! Алекс говорил…

— Хватит мне про своего мужа рассказывать! — Он сделал несколько шагов к ней и заключил ее в объятия и начал так страстно целовать, что тело Джессики понемногу обмякло.

— Ну что, сможет ли твой разлюбезный Алекс хоть раз поцеловать тебя так, как я? Заставит ли он тебя рыдать от страсти?

— Оставь меня, пожалуйста, — сказала Джесс, отворачиваясь. — Ты не должен подвергать меня таким душевным пыткам.

— Это не я, а ты меня пытаешь, — сказал он со страстью. — Твой образ преследует меня и днем и ночью, да я каждую минуту…

Она оттолкнула его от себя.

— И все же ты позволил мне выйти за другого, — выпалила Джессика.

— Да он не мужчина, а так, только одно название.

— Оставь Александра в покое. Глаза Мстителя изумленно блеснули в прорезях атласной черной маски.

— Ты заставила меня отвезти тогда тебя к нему домой. Я соревнуюсь не с соперником, а лишь с его тенью.

— И вовсе он не тень, а существо из плоти. И плоти у него даже побольше, чему тебя. Он заботится обо мне и о моих братьях и сестрах. Он никогда не выходит из себя, он им сказки читает, напевает им песенки, он им и мне раны перевязывает. Да он просто обезумел, когда меня чуть не убили! Он такой…

— А он спит с тобой?

— Боже сохрани и помилуй! — ответила Джесс, не дав себе труда подумать над ответом. — Алекс — мой друг.

Мститель взял ее руки в свои ладони и стал ласково поглаживать ее шелковистую кожу.

— Но в твоих речах явно сквозит желание переспать с ним.

— Прошу тебя, отпусти меня, — сказала она ему умоляющим голосом, не зная, хватит ли у нее сил сопротивляться дальше. — Я ведь замужняя женщина.

— Ну конечно же. — А губы его были так близки к ней, что она ощущала его жаркое дыхание. — Однако твой муж не в состоянии дать тебе то, что могу дать я. Позволь мне овладеть тобой, Джесси. И тогда ты почувствуешь себя настоящей женщиной. Да забудь ты этого своего разукрашенного петуха.

Она сделала попытку оттолкнуть его от себя.

— По-моему, — ты просто приревновал Александра.

— Да, я ревную и не хочу этого скрывать. Он ведь целый день с тобой, а я вижусь с тобой лишь урывками. Да разве может сравниться его поцелуй с моим?

— Александр меня не целует, — прошептала Джесс. — Это делаешь ты.

— Это как же он не целует тебя? Но ведь ты-то, хочешь его поцеловать? Да и переспать с ним ты тоже ведь хочешь, не так ли? Джесс расправила складки на своем платье.

— Ты не отдаешь себе отчета в том, что говоришь. Александр — это мой друг, и не более того. Моя сестра могла бы любить меня с таким же успехом, как и Александр. А теперь уходи, пожалуйста, и оставь меня одну. Я тебя больше видеть не хочу.

Мститель застыл от изумления. Джесс бросила взгляд на прибрежную полосу.

— А теперь иди! Там кто-то появился. Может быть, это Алекс.

Мститель пришел в себя:

— А может, у него есть другая женщина?

— Теперь я точно знаю, что ты свихнулся. Он и жену-то себе найти не мог, не говоря о том, чтобы лечь с ней в постель. Иди! Или ты хочешь, чтобы тебя поймали?

Мститель мгновенно исчез в кустах. К пещере подошел молодой олень, грациозно ступавший по прибрежному песку. Джесс была рада, что избавилась от общества Мстителя. Она знала, что еще немного, и она уступила бы ему. Стоило ему только появиться, как волна желания прокатилась но всему ее телу. Ведь так давно она уже не отдавалась мужчине.

Наконец она обнаружила норку морского моллюска. Да, Мститель был реальностью ее жизни, настоящий мужчина, способный удовлетворить ее страсть. Она чувствовала себя несколько виноватой из-за того, что сказала ему про Алекса, она разрывалась между двумя мужчинами, испытывая физическое влечение к каждому из них.

— У меня их сразу двое, — громко произнесла она вслух, — но по-настоящему — нет ни одного. — И она с силой вонзила свой скребок в норку моллюска.

— Ты перестанешь кричать на меня? — напустилась Джессика на Элеонору. — Я ничего такого не совершала. Я подавала ему пищу и даже нарезала ее для него. Я просто не представляю, как можно ему еще угодить. Я даже сказала ему, что он прекрасно выглядит, а камзол румянит ему щечки. Ну что еще я могу для него сделать?

— Так почему же он не в духе?

— Откуда я знаю. Он со мной не разговаривает о своем здоровье. Может, у него что-то болит?

— Скорее всего, боль ему причиняешь ты.

— Я? Да я его пальцем не тронула! Внезапно дверь в гостиную открылась нараспашку, и в комнату ворвалась Марианна, щеки ее пылали, а глаза горели.

— Вы уже слышали? Итальянское судно швартуется в гавани, и пронесся слух, что Адам может быть на борту.

— Адам? — задохнулась от удивления Джессика.

— О да! — Марианна сияла и мечтательно закрыла глаза. — Мой старший брат Адам-рыцарь, Адам-красавец, Адам-спаситель, который избавит всех нас от ига англичан.

— Да англичане просто спалят весь город, если кто-нибудь еще попытается нас спасти, — произнесла Элеонора.

Джесс взглянула на старое заношенное платье, которое было на ней.

— Я не могу идти встречать Адама такой замарашкой. Ах, если бы у меня было такое, как красный камзол у Алекса. Марианна, да ты на себя взгляни! У тебя волосы в беспорядке.

— Ну конечно же ты права! — И Марианна поспешила в гостиную.

— Не говори Алексу, что прихорашиваешься для встречи… — посоветовала Элеонора, но Джесс уже ушла из комнаты. — Адама, — закончила она и провела рукой по голове. Ей тоже не мешало бы сделать прическу, пока этот знаменитый Адам не вернулся.

Джессика вошла быстрым шагом в комнату Алекса.

Алекс закрыл книгу.

— Что случилось?

— Ничего. — Джесс стала рыться в куче белья в углу комнаты. — Ах, Алекс, когда же ты купишь мне красное платье, как обещал?

Алекс мгновенно вскочил с кресла и схватил ее за руку.

— Ты что, собралась на свидание с Мстителем? — спросил он жестко.

— У меня времени нет, чтобы парировать твои ревнивые выходки. Марианна сообщила, что в гавани швартуется корабль из Италии и что Адам может быть на его борту.

— Адам? Мой брат Адам?

— Ну конечно же, тот самый Адам. Пойди к отцу, Алекс, и сообщи ему эту новость.

— Я должен сказать ему, что его безупречный сын скоро будет здесь?

— Какая муха тебя укусила, Александр? Ты постоянно не в духе в последнее время. Могу тебе поклясться, что я не буду спать ни с Мстителем, ни с Адамом и ни с кем другим. А посему для твоей ревности нет оснований. Ты нигде не видел голубой веер твоей матушки?

— Ты что же, собираешься надеть атласный наряд для встречи моего брата? Ты собираешься отправиться на эту грязную, вонючую пристань в атласном платье?

Джесс сосчитала в уме до десяти, чтобы успокоиться.

— Алекс, ты ходишь в атласе каждый Божий день. Не мог бы ты помочь мне застегнуть платье?

— Черта лысого я тебе помогу! — Алекс выбежал из комнаты.

— Ох уж эти мужчины! — произнесла Джесс презрительно и отправилась на поиски сестры, чтобы та помогла ей завершить туалет.

Когда корабль пришвартовался, на пристани его ждали почти все жители Уорбрука, пришедшие встретить старшего сына семьи Монтгомери. Но на борту его не оказалось. Капитан судна никогда ничего не слышал об Адаме Монтгомери.

Настроение у встречавших сразу упало. Джессика трижды отодвигалась от Алекса в сторону, чтобы избежать уколов его ревности, а он постоянно бубнил себе под нос про ее неверность. Итак, Адам не появился, зато матросы спустили по сходням двадцать три обитых кожаных сундука, которые сопровождали три служанки.

— Я отправлюсь домой, пожалуй, и сообщу отцу эту печальную для него новость, — шепнул на ушко Джессике Алекс. — Пусть он поплачет у меня на плече.

И только она хотела что-то ответить своему мужу, как тут раздался приятный женский голос:

— Александр? Ты ли это?

Алекс повернулся на голос, и губы его расплылись в улыбке, выражавшей восхищение.

— Софи, — прошептал он.

— Александр, это ты?

Джесс повернулась и увидела темноволосую даму небольшого роста с изысканными манерами, на которой была розовая шляпка, оттенявшая тонкие черты ее прекрасного лица. Дама взглянула на Алекса выжидающе, а на прелестных ее губках играла улыбка.

— Алекс, я тебя с трудом узнала! Зачем ты напялил на себя этот дурацкий парик? И почему ты здесь стоишь? А камзол твой…

Она не закончила фразу, как Алекс обнял ее и запечатал ей уста поцелуем.

Толпа на пристани замерла.

— Вот так прием мне здесь оказали, — чуть слышно пробормотала Софи.

— Ты должна мне подыгрывать. Что бы здесь ни произошло, ты должна плясать под мою дудку, — наставлял даму Алекс, нашептывая ей на ушко.

Джессика смотрела на эту парочку с нескрываемым любопытством. Алекс ее никогда так не целовал. Не то чтобы ей захотелось такого же поцелуя, но и прерывать его поцелуй с незнакомой женщиной она тоже не решилась.

— Джессика, — произнес Алекс, — позволь представить тебе графиню Таталини, а вам, Софи, я хочу представить свою жену Я познакомился с Софи еще до моего заболевания лихорадкой.

— У тебя лихорадка? Алекс, неужели ты болен? Так вот почему ты так странно одет…

Алекс положил ей руку на талию и хорошенько нажал.

— Сейчас я уже выздоровел, но вообще-то раньше я переболел. Джесс, ты не могла бы отдать распоряжения насчет багажа графини? Вы ведь остановитесь у нас, графиня, не правда ли?

— Вовсе нет, я собираюсь в…

— Да мы ничего и слушать не станем, правда, Джесс? Джессика молча переводила взгляд с одного говорившего на другого, — Джесс, — переспросил ее Алекс, — мы ведь будем чрезвычайно рады, если графиня остановится у нас, не так ли?

Джесс по-прежнему хранила молчание, наблюдая, как графиня прижимается к Алексу все плотнее и плотнее. Похоже, ее совсем не смущало, что Алекс был толстяк, что он горбился, что щеки у него были нарумянены.

— Джессика, — произнес Алекс уже на повышенных тонах, — тебе придется мне помочь. Я чувствую, как силы покидают меня. Не могла бы ты распорядиться насчет багажа, пока графиня поддерживает меня?

— Очень приятно познакомиться, — наконец, отозвалась Джесс. — У нас в поместье масса свободных комнат, и мы вас разместим без труда. Я займусь вашим багажом.

Алекс облокотился всем своим тяжелым телом на хрупкую графиню, но она так и не произнесла ни слова, пока они не добрались до поместья Монтгомери. И вот тогда она ему сказала:

— Я требую, чтобы ты немедленно мне объяснил, что здесь происходит. — Она подошла к нему и стремительным движением сорвала парик с его головы. — Мне даже показалось, что ты сбрил свою роскошную шевелюру. Рассказывай, в какой авантюре ты участвуешь на этот раз?

Алекс, улыбаясь, пригладил свои пышные волосы и уселся в кресло.

— Софи, ты даже не представляешь себе, как мне приятно услышать этот вопрос.

— Ну что же, я очень рада, что мой вопрос доставил тебе удовольствие. — Графиня нетерпеливо притоптывала изящной ножкой. — Быть может, ты доволен, Алекс, а я вот совсем нет. Ровно через две недели мне нужно быть в Бостоне, чтобы увидеться с моим мужем и моими детьми. И если я не прибуду туда в срок, разразится большой скандал.

— Вроде того, когда я выбирался из твоей комнаты через балкон? Софи усмехнулась:

— Да, я помню, дождь лил как из ведра, а ты вылез наружу нагишом. А потом ты неожиданно исчез. Я была тогда в полном отчаянии и решила, что тебя разорвали сторожевые псы. Но как выяснилось позже…

— Меня приютила твоя экономка. Да разве я мог отказать женщине, которая проявила ко мне сочувствие? И потом я должен был отплатить ей за ее радушие. Ну а так как я был совершенно нагим, то у меня оставался только один способ отблагодарить ее.

— Ах ты негодник! — вскричала графиня со смехом. — Муж мой не поверит никаким оправданиям, если узнает, что я провела здесь время с тобой.

— Но здесь ты будешь не одна: в этом доме есть еще моя супруга и куча малых детей.

— Жена твоя просто красавица, слегка медлительна, быть может, но, разве это имеет значение для женщины? Красота — вот главное ее достоинство. Послушай, это ради нее ты так странно одеваешься? А что это за отвисшее уродливое брюхо?

Алекс любовно погладил выступающую часть своего живота.

— Все очень просто: немного ваты, пара веревочек, а также пистолет и нож.

Он бросил взгляд на дверь, за которой послышались какие-то звуки.

— Сюда идет Джесс. — Он схватил парик, поспешно натянул его на голову привычным жестом и сгорбился.

— Несите сюда, — распорядилась Джесс, и в комнату стали вносить многочисленные дорожные сундуки графини. — А я решила, что ты поселишь гостью в комнате своей матери.

Сундуки уже внесли, однако Джесс покидать комнату не спешила.

— Джессика, — произнес Алекс томным уставшим голосом, — не могла бы ты оставить нас с графиней наедине? Мы с ней давние друзья, и нам надо о многом переговорить. А ты могла бы заняться бухгалтерской отчетностью четырехлетней давности или же разместить горничных графини Таталини.

Джесс внимательно оглядела Алекса и его знакомую, потом согласно кивнула и покинула комнату.

Софи повернулась к Алексу:

— Подумать только! Да если бы мой муж только осмелился заговорить со мной в подобном тоне, я бы ему не только уши отрезала, но еще и его…

Алекс наклонился к графине и поцеловал ее:

— У меня нет никаких сомнений в том; что ты поступила бы именно таким образом, да и Джесс сделала бы то же самое, если бы я был для нее мужчиной в полном смысле этого слова.

— Мужчиной? Так, значит, ты не исполняешь своих супружеских обязанностей?

Алекс подарил ей еще один поцелуй.

— Софи, ты радуешь меня все больше и больше. Ты обратила внимание на то, как посмотрела на тебя Джессика? Полагаю, что на пути в Бостон ты могла бы задержаться здесь на пару дней. Я хочу попросить тебя об одном одолжении: ты должна пробудить в моей жене чувство ревности.

— Ревность пробуждать не следует, наоборот, следует предотвращать ее появление.

— Но ты не знаешь, что у нас здесь произошло. Софи устроилась в кресле поудобнее и расправила свои юбки.

— Я внимательная слушательница.

— Какую же гнусную шутку ты с ней сыграл, Александр Монтгомери, — страстно произнесла Софи. — У этой страдалицы сразу двое мужчин, а фактически нет ни одного.

— Она свои собственные штучки проделывает. Мстителю говорит, что лучше бы он в Уорбруке не появлялся, а Алексу — что Мститель — единственная надежда на освобождение этого города. Похоже, она сама не знает, чего хочет.

— А мне кажется, она прекрасно сознает, какова ее цель Она горячо любит свою родину и потому помогает Мстителю и обожает свою семью, поэтому она вышла замуж за человека, который будет помогать ее маленьким братьям и сестрам, но не будет любить ее. Вот почему она и приняла обет безбрачия для того, чтобы спасти свою семью. А 1ы ее за это осуждаешь Бедная девчонка!

— Да она сама все это начала Здесь я не собирался играть Мстителя, но Джессика стала высмеивать меня, а все горожане издевались над моей изнеженностью и толстым брюхом.

— Я их не виню. Выглядишь ты просто ужасно! Ничего удивительного, что ни одна женщина в этом городе не захотела выйти за тебя замуж.

— Ты не веришь мне.

— Конечно, ведь не так давно ты и со мной проделывал нечто подобное — Она остановилась на полуслове и пристально взглянула на Алекса, — А чего ты, собственно, добиваешься от этой бедной девушки?

Алекс взял Софи за руки.

— Знаешь, я ведь ее люблю по-настоящему и люблю давно, еще с детских лет. Помню, как она играла с моими старшими братьями, а меня это бесило, и тогда я откалывал разные номера, стараясь привлечь ее внимание. Моя мать, считала, что Джессика просто чудесная девочка Она постоянно твердила, что без Джесс семья Таггертов пропадет. А я хотел дать им понять, что если бы я оказался в подобной ситуации, то именно я стал бы хребтом нашей семьи. Но в нашей семье я был самым маленьким после отца и двух моих старших братьев. Поэтому Джессика меня даже взглядом не удостаивала, что бы я ни предпринимал. Софи провела пальчиком по его щеке.

— Не могу я открыться ей, что я и есть этот Мститель. Она непременно сделает какую-нибудь глупость, я абсолютно в этом уверен — Уверена, что она уже ее совершает, — скосила Софи глаза на Алекса. — Открои мне истинную причину, почему ты скрываешь от нее, кто на самом деле Мститель.

Алекс улыбнулся и с нежностью поцеловал Софи обе руки.

— Я хочу, чтобы она полюбила меня всей душой. Именно меня, Александра, а не Мстителя, который разъезжает в черной маске на черном жеребце. Любовь Джессики для меня чрезвычайно важна, и я хочу осознавать, что эта женщина принадлежит исключительно мне. Я также хочу быть уверен, что даже когда я стану дряхлым и не смогу сесть в седло, она все равно будет любить меня И даже если жизнь моя закончится печально, как у моего отца, я хочу быть уверен в том, что она не сбежит от меня с первым встречным.

— Алекс, ты принуждаешь ее полюбить половину мужчины.

— Я согласен с тобой, но она ведь все-таки бросила Мстителя и пришла ко мне. Конечно, она была ранена, истекала кровью, однако для меня это все-таки лучше, чем ничего. Только вот после этого она заявила мне, что лучше ляжет в постель с женщиной, чем со мной.

— Алекс, ты требуешь слишком много от женщины. Сначала от своей Джессики, а теперь вот и от меня тоже. Если ты действительно хочешь, чтобы Джессика полюбила тебя всей душой, то зачем же будить в ней ревность?

— А ты побудь пока со мной. Джессика приближается ко мне только в том случае, если маленькое дитя нуждается в помощи или же она сама. Вполне возможно, когда она будет видеть рядом со мной красивую, деликатную, мудрую женщину, в ней проснется любопытство. Софи расхохоталась:

— Если она не влюбится в Александра, то это сделаю я. Правда, в роли Мстителя я тебя еще не видела. Ты ведь просто неотразим, наверное, и столь же романтичен?

— Я еще и бесстрашен. Нет такой опасности, которую бы не презрел Мститель. Итак, скажи мне, что ты останешься и будешь мне помогать.

— Ну хорошо, — вздохнула Софи. — Я сделаю так, что твоя жена начнет ревновать.

Глава 19

— Джессика, — но тону Элеоноры чувствовалось, что она с трудом сдерживается, — эта женщина выставляет тебя посмешищем.

— Она делает Алекса счастливым.

— Очень счастливым. Тебя не волнует, что они сидят вдвоем часами взаперти в его комнате?

— В нашей комнате, — выпалила Джессика. — Это комната Александра и моя.

— Значит, тебе это все-таки небезразлично.

— Элеонора, а что бы ты сделала, если какая-нибудь женщина флиртовала бы с этим твоим огромным русским?

— Оторвала бы ей все те части тела, до которых смогла бы дотянуться!

Джессика лениво поигрывала вилкой на тарелке с обедом.

— Да, но ведь эта графиня благородная дама. Вчера она весь день-деньской присматривала за Сэмуелем.

— И в результате Натаниел от безделья попал в дурную историю. Ты не знаешь, где он достал эту плоскодонку?

— Какую еще плоскодонку? — рассеянно спросила Джессика, продолжая думать о своем.

Элеонора заняла место за столом напротив своей сестры.

— Тебя ведь беспокоит появление этой женщины, правда?

— Да ничуть. Ты ведь знаешь, что у нас с Алексом брак по расчету. Он сказал, что…

— Что он сказал?

— Он сказал мне, что любит меня, правда, до того, как появилась графиня.

— Джесс, тебе надо бороться с ней. Почему бы тебе не пойти к Алексу и не сказать ему, что ты любишь его и что ты превратишь волосы на голове этой женщины в факел, если она не уберется из твоего дома в течение тридцати секунд?

Джессика поднялась из-за стола.

— Я влюблена в Алекса? Что за нелепая идея? Да он бесконечно ноет и плачется…

— Но он не раз спасал твою жизнь, и он заботится о тебе и…

— И орет на меня всю дорогу; Где сейчас эта графиня? Похоже, что у меня есть другой способ избавиться от ее присутствия.

— Я видела ее сидящей у огорода возле кухни, а что ты собираешься сделать?

— Помочь Америке, моей родине, — Джессика не собиралась признаваться Элеоноре или еще кому-то, насколько она обеспокоена появлением этой графини. Когда, черт возьми, она успела влюбиться в Александра? Ей казалось, что любовь — это когда сердце бешено бьется в груди. Еще любовь — это то самое чувство, которое она испытывала прежде к Мстителю, однако в последнее время общество Алекса ей стало даже более приятно, нежели общество Мстителя.

Мститель дважды подходил к ее окну после той ночи, когда она была ранена, но ей все меньше хотелось умчаться с ним в пещеру. Она сознавала, что проведет с ним волшебную ночь любви, вот и все. А потом наступит утро, и она станет думать, почему же она пошла с ним, и будет с нетерпением ожидать встречи с Алексом.

С тех пор, как Алекс вернулся в Уорбрук, они часто были вместе. Поначалу ей не нравилось, что он постоянно искал ее общества, но постепенно ей стало нравиться, что он хочет постоянно быть с ней вместе. А вот теперь, когда она уже захотела побыть с ним вместе, его увлекла другая женщина.

Джесс даже не хотела бранить графиню за то, что она отняла у нее Алекса, ведь в конце концов он был симпатичным мужчиной. А кроме того, он так выразительно читал морские рассказы, что слушатели ощущали легкое дыхание океанского бриза на своем лице, да и любовные рассказы в его исполнении могли заставить покраснеть кого угодно.

День за днем она восстанавливала тот урон, который Питман причинил экономике поместья Монтгомери. За несколько недель, прошедших со дня их свадьбы, они с Алексом составили неплохую рабочую группу, которая добилась успехов в ведении хозяйства.

И вот появилась эта графиня, которая ежедневно ловит каждое его слово, заглядывает ему в рот, неустанно повторяя, какой он сильный и умный. Алекс вел себя так, словно все Таггерты исчезли с лица земли. Все его внимание было приковано к этой очаровательной итальяночке. Джесс подошла к огороду и стала наблюдать. Графиня сидела под деревом, накинув на плечи теплую шаль, а перед ней лежала раскрытая книга. Первым желанием Джессики было подойти к ней и сказать, чтобы она убиралась из Уорбрука и оставила ее мужа в покое, но потом она поняла, что не сможет этого сделать. Прежде всего, Алекс поднимет ее на смех, если она сморозит такую глупость. И потом он ей еще припомнит эту ревность. Он станет похваляться, что выиграл поединок с собственной женой.

Нет, тут нужно придумать что-нибудь получше, чтобы избавиться от этой графини.

— Здравствуйте, — произнесла Джесс, и женщина обратила к ней свое прелестное личико. — Надеюсь, вам но душе наш Уорбрук. К сожалению, я слишком занята и не могу уделить вам внимания, но Алекс восполняет мое отсутствие с лихвой.

— Да, — графиня тщательно подбирала слова. — Он очень внимателен, благодарю вас.

Джесс ответила ей улыбкой и присела рядом с графиней на низенькой стенке ограждения.

— Алекс рассказал вам, что происходит в Уорбруке? О том, какому угнетению мы здесь подвергаемся?

Графиня раскрыла от удивления глаза.

— Нет, подробно он мне ничего не рассказывал. Помнится, он говорил что-то на эту тему, но…

Джесс наклонилась к ней поближе, но графиня резко отпрянула от нее, словно Джессика хотела нанести ей удар.

— Я подумала, не сможете ли вы помочь мне, — сказала ей Джесс. — Вы ведь такая хорошенькая, а я нуждаюсь в помощи красивой женщины.

— Да что вы? — произнесла графиня заинтересованно. — А что я должна сделать?

— Вы уже слышали про адмирала Уэстморлэнда? Его прислали, чтобы поймать Мстителя, но задачу свою он не выполнил до сегодняшнего дня. — Джесс усмехнулась. — Дело в том, что кое-кто из нас помогает Мстителю.

— Александр рассказал мне о вашем участии в одной боевой вылазке. Солдаты английских войск… — Она осеклась, увидев, что Джесс смотрит на нее с неприязнью. — Но в детали он не вдавался.

«Вот оно!» — мелькнуло в голове у Джесс, значит, Алекс рассказал ей о той ночи. Она продолжала улыбаться графине.

— Да, мы делаем, что в наших силах, чтобы помочь Мстителю. После той боевой вылазки адмирал взял за правило наказывать жителей Уорбрука конфискацией грузов на судах. Один груз уже был конфискован, а теперь я опасаюсь, что это произойдет и со вторым судном. Мне необходима ваша помощь, чтобы выяснить это.

— Моя помощь? — спросила ее Софи. — А что я смогу сделать?

— Адмирал на постое у госпожи Уэнтворт, а та пригласила меня на чашку чая. Вчера адмирал получил из Англии секретный пакете сургучными печатями, и мне хотелось бы узнать его содержимое.

— А как я могу вам в Этом помочь?

— Адмирал питает страсть к хорошеньким женщинам, а вы ведь очень красивы. Мне хотелось бы, чтобы вы отвлекли его, пока я пороюсь у него в кабинете.

Софи усмехнулась, услышав откровенную лесть в свой адрес, но затем улыбка исчезла с ее лица.

— А что, если вас там схватят? А если адмирал поймет, что я вам помогаю?

— Тогда нас обеих повесят.

— Ах вот как! — Софи задумалась над такой перспективой.

— Софи, мне кажется, у вас не будет проблем с моей просьбой. Достаточно взглянуть, как вы вертите Алексом.

— Что вы хотите этим сказать? Мы с Алексом ведь давние друзья.

— Да, и я очень рада, что вы у него есть. Алекс к тому же и мой друг и мне нравится, когда мои друзья счастливы.

— Я надеюсь, что вы меня не ревнуете.

— Ни в коем случае. Алекс заслужил это счастье. Ведь у него его так немного.

— Как знать, быть может, вы будете испытывать ревность и к другому мужчине, — сказала ей Софи.

— Алекс — мой законный супруг. Софи улыбнулась:

— А что этот знаменитый Мститель, о котором я так наслышана, неужели он действительно настолько красив и мужествен?

— Вы даже представить себе не можете. — Джессика многозначительно усмехнулась. — Вы поможете нам с этим адмиралом?

— А что, разве у Мстителя нет ничего общего с Александром?

— Даже отдаленно его не напоминает. Если вы боитесь, то скажите. Если меня схватят англичане, я вас ни за что не выдам.

— А что, если соединить ум Александра с мужеством Мстителя, вот тогда мы получим идеального мужчину.

— Такого не существует в природе. Господь дает нам либо разум, либо красоту. А сочетание их невозможно. Так вы поможете нам или нет?

Софи бросила на Джесс критический взгляд.

— Но только в том случае, если вы будете прилично одеты. Интересно, о чем думает ваш муж? У вас что, нет ни одного приличного платья?

— Алекс отдал мне все платья своей матери. Графиня что-то энергично произнесла по-итальянски.

— А еще и пообещал мне платье красного цвета.

— Вот как? Но вы его так и не получили? Тогда за дело, Джессика, нам будет чем заняться. Нам нужно найти шесть лучших портных в этом городе.

— А зачем нам сразу шесть?

— Чтобы ускорить работу Когда мы приглашены па чаепитие с этим вашим адмиралом?

— Завтра, в четыре часа.

— Что ж, это трудно, но выполнимо.

Когда Джесс и Софи проходили через гостиную дома Монтгомери и графиня болтала без умолку, Джессика подмигнула своей сестре.

— Что ты сотворила с Софи? — требовательно спросил Александр у Джессики.

— Понятия не имею, о чем ты меня спрашиваешь, Алекс, — ответила Джесс с невинным видом. — Я всего лишь пригласила ее выпить чашку чая у госпожи Уэнтворт. Я знаю, что ты мне не доверяешь, вот я и подумала, что эта молодая, красивая дама сможет выполнить роль провожатой для меня.

— Да, я тебе не доверяю, и для этого у меня есть все основания. Не думаю, что Софи следует отпускать в город в твоей компании. Трудно сказать, чем все это закончится.

Джесс широко открыла глаза от удивления.

— Понятия не имею, о чем ты. Я всего лишь хочу развлечь твою подругу, и только.

— Я не верю тебе.

— Как ужасно не доверять собственной жене. А ты видел, какое платье шьет для меня Софи? Из красного шелка.

Алекс почесывал затылок, где от пота и пудры возникло раздражение.

— Я пойду вместе с тобой.

— Что! — задохнулась от возмущения Джессика. — Я имею в виду, что это очень мило с твоей стороны.

— Джессика, ты что-то задумала, и я собираюсь быть там вместе с тобой, чтобы предотвратить очередную авантюру.

А еще через полчаса Джесс осведомилась у Софи:

— А не могла бы ты отвлекать сразу двоих: адмирала и Алекса?

— Разумеется, — уверенно ответила графиня. — Я могу отвлечь целую комнату мужчин.

— Хорошо, — Джессика облегченно вздохнула. Но графиня просчиталась относительно Джессики. После того как горничные Софи закончили укладывать пышные волосы Джессики в красивую прическу и одели ее в нарядное платье из красного щелка с глубоким декольте, ни один мужчина не смог бы отвести от нее глаз. Джесс пошла показаться Алексу.

— Как я тебе нравлюсь? Алекс не проронил ни слова.

— Александр! Ты себя хорошо чувствуешь? Алекс по-прежнему молчал.

— Пойдем, Джессика, а то опоздаем. — Софи подтолкнула Джессику к двери и, обернувшись, прошипела Алексу:

— Возьми себя в руки, а то сидишь здесь дурак дураком. Она ведь твоя жена, зануда, не забывай об этом. — Софи взглянула на профиль Джесс, стоявшей в дверях. — Необыкновенная красота твоей жены может вызвать зависть у одних и ненависть у других. Я бы своему мужу ни за что не позволила познакомиться с твоей женой. Возьми себя в руки и войди в образ, который ты сам себе придумал. Ты выбрал для себя обет безбрачия, поэтому не удивительно, что ты нетвердо стоишь на ногах.

У Джесс внезапно возникли трудности за чаем у госпожи Уэнтворт. Если раньше Алекс ловил каждый вздох своей подруги Софи, то теперь он, похоже, совершенно забыл о ее существовании. Весь вечер он не сводил глаз со своей жены, что вызвало у нее обеспокоенность. Софи рассказывала одну занятную историю за другой, но Алекс, похоже, даже не замечал ее присутствия, равно как и присутствия остальных гостей — взгляд его был прикован к Джесс.

Джессика указала Софи на Алекса, кивнув головой в его сторону.

— Александр! — сурово окликнула его Софи. — Почему бы тебе не рассказать нам о том, как ты рыбачил в каналах Венеции?

Алексу совершенно этого не хотелось, однако Софи наклонилась поближе к адмиралу, и тот, бросив взгляд на ее грудь в глубоком декольте, отдал распоряжение, чтобы Алекс начинал свой рассказ. И как только Алекс произнес первые слова, Джесс извинилась перед госпожой Уэнтворт и попросила разрешения ненадолго выйти.

Выйдя из гостиной, она немедленно направилась в кабинет адмирала. Джесс сознавала, что у нее считанные минуты для того, чтобы обнаружить секретный пакет, и поэтому она обыскала кабинет адмирала с молниеносной быстротой. Однако ее поиски не дали результатов, и она уже собралась уходить, как вдруг заметила краешек белого конверта, торчавшего на полке между книг. Она вытащила конверт, бросила на него беглый взгляд и только собралась вскрыть его, как внезапно за спиной у нее раздался мужской голос:

— Я так и знал, что застану вас здесь. Джесс вихрем развернулась на голос и на пороге кабинета увидела одного из лейтенантов адмирала.

— Если вы так долго не возвращаетесь в гостиную, значит, вы ожидаете в этом кабинете свидания со мной.

Джесс зажала письмо в руке, а затем спрятала его в складках платья. Она даже не помнила в лицо этого вояку, но он, похоже, странно мечтал о ней. У Джесс чуть не сорвалось с языка саркастическое замечание о тщеславности мужчин, но вместо этого она мило улыбнулась офицеру.

— Я вышла во двор и направилась к туалету, как вдруг заметила, что окно в кабинете у адмирала открыто настежь. Собирался дождь, и я решила закрыть окно, чтобы ливень не испортил бумаги в кабинете адмирала.

Лейтенант в мгновение ока подскочил к ней поближе.

— Между нами не должно быть секретов. Вы ведь давно желали меня. Я видел, каким призывным взглядом вы одарили меня, когда мы случайно повстречались с вами на улице. Я видел, что глаза ваши полны страстью. Вам, должно быть, очень нужен настоящий мужчина после вашего замужества за этим слабаком.

Джессика пыталась ускользнуть от него, теперь их разделял только письменный стол, но лейтенант подступал к ней все ближе и ближе.

— Скажите мне, где мы можем с вами встретиться?

Джесс в отчаянье искала орудие защиты, и под руку ей попался нож для вскрытия конвертов. Она не собиралась позволить этому бравому вояке прикоснуться к ней.

— Я сделаю вас самой счастливой женщиной на земле. Я вам дам то, на что не способен ваш супруг.

— Мне кажется, я могу это сделать сам. Оба они резко повернулись и увидели Алекса, прислонившегося к дверной притолоке. На нем был камзол розового цвета и большой парик, кудри которого ниспадали ему на плечи, несмотря на обманчивую мягкую внешность, глаза его жестко поблескивали.

Лейтенант попятился от Джессики.

— Сэр, у меня и в мыслях не было проявить неуважение к вашей супруге. — Выражение глаз Алекса осталось неизменным, и у лейтенанта по лицу покатились струйки пота. — Мне нужно вернуться в расположение моей части, — пробормотал он, огибая письменный стол и направляясь к двери.

Алекс слегка отступил, пропуская молодого человека, однако не сводил с него глаз.

Джесс тут же подбежала к Алексу.

— Ты здорово напугал его, милый, — сказала она и попыталась проскользнуть мимо него в дверной проем, однако он выставил руку вперед и задержал ее.

— Чем ты здесь занималась? — спросил он ее без малейшего намека на иронию в голосе.

— Окно в кабинете было открыто, и я… — Алекс схватил ее за руку резким движением и увидел нож для вскрытия конвертов, который она все еще держала в руках.

— Только не пытайся мне лгать, Джессика! У тебя здесь было с ним свидание?

Она сначала обрадовалась, а потом испугалась.

— А ведь он ничего, не правда ли? Алекс сильно сжал ее руку:

— Если только я застану тебя с другим мужчиной…

— То что же ты тогда сделаешь? Станешь проводить еще больше времени с графиней? Не мог бы ты освободить мне дорогу? — спросила она, указывая на его большой живот, который загораживал ей путь. Да как он посмел задавать ей подобные вопросы, когда сам развлекался всю неделю с графиней?

— Джессика, — начал Алекс, но она протиснулась в проем и вышла из комнаты.

Спустившись с лестницы, она засунула секретный документ в вырез декольте и вернулась к чаепитию у госпожи Уэнтворт.

А вечером Софи навестила Джессику, которая занималась бухгалтерией поместья Монтгомери.

— Что ты наговорила своему мужу, он на меня сегодня волком смотрит?

— Когда я находилась в кабинете адмирала, туда зашел молоденький лейтенант и попытался назначить мне свидание. Алекс появился как раз вовремя, а то могло зайти слишком далеко, но потом он обвинил меня в том, что я сама подстрекала этого лейтенанта. Как будто у меня других дел нет, кроме, как вбежать с глупеньким английским солдатиком.

— Если мужчина ревнует, то это хорошо, — произнесла Софи. — Ты должна теперь каждый день одеваться, как леди.

— Моллюсков собирать в бальном платье? Да венерка засмеет меня.

— У дамы есть и другие обязанности, помимо сбора морских моллюсков.

— Такие, как флирт с молоденькими красавчиками у мужа за спиной?

— Ну что ж, я очень рада, что ты не флиртуешь, — ответила ей Софи саркастическим тоном. — Джесс, не могла бы ты одолжить свой черный плащ с капюшоном? Я хочу здесь недалеко прогуляться.

— Разумеется, — ответила ей Джесс, не отрывая взгляда от гроссбуха.

Софи накинула плащ на плечи, а на голову надела капюшон. Она прошла полпути к туалету как тут на ее пути из темноты внезапно выросла фигура в черном одеянии и произнесла загробным голосом:

— А я тебя тут поджидаю.

Софи сразу не поняла, что это тот самый Мститель, который перепутал ее с Джессикой. И хотя она была уверена, что это переодетый Александр, ей все равно стало не по себе. Его глаза опасно сверкали в прорезях черной атласной маски.

Только она захотела объяснить Мстителю его ошибку, как почувствовала острие сабли прямо у своего горла.

— Не надо слов, — прогремел его голос в ночи. — Давай раздевайся.

Софи попыталась протестовать, но тут почувствовала, что острие сабли вонзилось ей под кожу.

— Сегодня мы не станем сражаться с тобой, Джессика. Сегодня я возьму то, что принадлежит мне.

И то, как он произнес эти слова, заставило Софи повиноваться беспрекословно. Она посмотрела в глаза Мстителю и осознала, что хочет его.

Дрожащими руками она стала расшнуровывать корсет платья, совсем забыв, что предметом его страсти является другая женщина. Она расстегнула свое платье до пояса, и тут Алекс осознал свою ошибку — Софи, — выдохнул он, убирая саблю от ее горла.

Таких приступов ярости графиня еще не испытывала в своей жизни. Сначала этот легендарный Мститель отдавал ей столь желанные для нее команды, а теперь он вдруг спохватился, как негодный мальчишка, которого мать поймала за непристойным занятием.

— Александр! — воскликнула она тем же тоном. — Что ты здесь делаешь ночью?

Он лишь ухмыльнулся в ответ, и она почувствовала, как ее ярость тает, как летнее облачко. Алекс был просто неотразим в этой черной маске.

— Я поджидал тут Джессику — Александр, сними эту маску сейчас же. — Ей было бы легче с ним, если бы его внешность была для нее привычной.

— Ни за что, — ответил он, улыбаясь. — А что, Джессика в доме?

— Что ты собираешься с ней сделать? То, что ты хотел сделать со мной? Алекс, ты должен прекратить это. Сначала ты пробуждаешь в ней ревность, а затем… ты атакуешь ее в костюме комедианта. Ты должен сказать ей всю правду.

— А ведь она тебе нравится, не так ли?

— Да, нравится, я уже сожалею, что вступила с тобой в заговор против нее. Послезавтра я уезжаю, и если ты ей не откроешься, то я это сделаю сама.

Мститель, опустив саблю, стоял, прислонившись к дереву.

— Она очень разозлится, когда узнает правду.

— И я ее вполне понимаю.

Мститель выпрямился.

— А что я, собственно, выиграю от того, что откроюсь перед ней? — проговорил он рассеянно, как бы взвешивая все «за» и «против». — Я ведь по-прежнему могу быть для нее Александром днем, а ночью, наедине с ней, я могу превращаться в Мстителя.

— Завидую я ей, — вздохнула Софи и снова вернулась к этой теме. — Итак, ты скажешь ей правду, как она есть?

— Да, думаю, время настало; Завтра я вывезу ее за город и там ей покажу, кто на самом деле Мститель.

— Отлично, — сказала Софи, — А теперь исчезай, пока тебя кто-нибудь не заметил.

Мститель ответил ей долгим поцелуем и растворился в темноте.

Когда Софи вернулась в небольшую комнатку, где Джессика занималась бухгалтерскими подсчетами, то обнаружила, что комната пуста. Она нашла ее в небольшой спаленке, где все было перевернуто вверх дном.

— Оно пропало! — сообщила ей Джесс.

— Что пропало?

— То секретное письмо, которое я нашла в кабинете адмирала. Я решила прочесть его, когда Алекса не будет дома, а теперь оно исчезло.

— А может, ты его потеряла где-нибудь? Джесс подняла на нее испуганные глаза.

— Нет, я ведь спрятала его. Через секунду Софи все поняла.

— Значит, его кто-то украл. Кто-то был в курсе дел адмирала. Ты ведь не успела прочитать это письмо?

— Не успела, ведь Алекс не оставлял меня одну ни на минуту. Если это письмо попало к Питману и он понял, что это я его раздобыла, то…

— Это выяснится очень скоро. Присядь и давай все обсудим. В случае, если этот документ обнаружил ребенок, то из него наверняка уже наделали бумажных куколок, а если его нашел Питман, то нам с тобой надо срочно убираться из Уорбрука, пока нас не вздернули на виселицу.

— Ты права, — прошептала Джессика и медленно опустилась на стул.

Глава 20

Алекс, не поздновато ли для тебя совершать ночные прогулки? Мне кажется, что при твоем состоянии здоровья тебе следует отдыхать дома. Софи говорит, что…

— Не желаю я слушать, что она говорит. Джесс улыбнулась в ночной тьме, сидя на сиденье конной двуколки. Алекс совершенно забросил красотку графиню, которая последнее время проводила в обществе Джессики и малышей Таггертов. Графиня уже собиралась уезжать, но сегодня внезапно объявила, что задержится еще на пару дней.

— Подожду, пока все не выяснится, — заявила она, правда, не уточняя, что же именно она имела в виду.

— Тебе не холодно? — спросил Алекс. — Джесс закуталась поплотнее в свой длинный плащ с капюшоном.

— Я не из тех, кто часто хворает. Мне кажется, нам пора поворачивать домой.

— Тпру, — скомандовал Алекс лошадям и потянул вожжи на себя. — Ну, вот мы и на месте. — Он слез с двуколки и хотел помочь Джесс спуститься на землю, но она спрыгнула сама; — Отсюда открывается чудный вид на Уорбрук, — произнес Алекс и стал распрягать лошадей.

— Алекс, уже десять часов вечера. Мне кажется, нам следует вернуться домой. Не распрягай лошадей.

Алекс продолжал свое занятие. Он думал о том, как воспримет Джессика известие о том, что ее муж и Мститель — это одно и то же лицо. Скорее всего, она разозлится, для этого, правда, нет особой причины, но ведь кто знает этих женщин? Оставалась еще слабая надежда на то, что она воспримет это сообщение разумно и поймет, что все то, что он делал, было нужно для ее же защиты и для всей страны в целом.

Он спутал ноги лошадям. Нет, надеяться на то, что она поведет себя разумно, не приходилось. Скорее всего, она будет такой, какой была всегда, безрассудной и трудной в общении.

В лунном свете его зубы сверкнули в ухмылке. Без сомнения, он сможет успокоить ее, для этого надо ее приласкать и нежно погладить, а затем…

— Алекс, что ты так загадочно улыбаешься? Объясни мне, пожалуйста, ради чего мы приехали сюда в столь поздний час, когда нам лучше было бы посидеть дома. Эта мокрая трава испортит твои новые туфли.

Он обнял ее за плечи.

— Давай посмотрим с тобой на ночной Уорбрук, взгляни, какой чудесный отсюда открывается вид.

Джесс просто сгорала от нетерпения, — Алекс, я смотрю на ночной Уорбрук всю мою жизнь. Да и на этом месте я бывала сотни раз. Постой! Алекс, ты купил новое судно? Это ведь именно то, что ты хотел мне сейчас сказать?

Он повернул ее к себе лицом, и городок оказался у него за спиной.

— Джессика, я привез тебя сюда, чтобы сообщить тебе нечто более важное, чем покупка новой посудины…

— Я знаю один люггер, который продается, вот бы нам его купить…

Он поднес палец к ее губам:

— Выслушай меня, Джессика. Давай присядем, и я поведаю тебе о женщинах и мужчинах, о долю, чести и достоинстве.

— Ну хорошо, вот только тебе нужно следить, чтобы у тебя не замерзли ноги или еще что-нибудь…

— Иногда люди должны поступать так, как им велит их долг. И если для одного человека это может показаться необязательным, то для другого — это дело чести…

Мысли Джессики витали" в облаках, она Слушала Алекса вполуха, а сама смотрела на раскинувшийся под ними город. Внизу появились точки зажженных факелов. Должно быть, кто-то разгружает корабль, подумалось ей.

— ..И тогда мы учимся прощать друг другу и принимать людей такими, какие они есть, вопреки тому, что мы называем недостатками человеческого характера, и тогда мы…

А Джесс все продолжала смотреть на панораму города, раскинувшегося у подножия. Цепочка факельных огоньков двинулась от пристани в город. Нахмурившись, она стала более внимательно наблюдать за движением этих огней. Все новые и новые огни стекались с разных улиц.

— ..И конечно же, всю эту кашу заварила ты сама, Джессика, потому что если бы не ты, то многое из того, что произошло, могло и не случиться. Не то чтобы я был на тебя рассержен, но я хочу, чтобы ты помнила, что когда я обращаюсь к тебе, то…

И тут Джессика увидела в лунном свете мчащегося всадника. Сначала она даже не поняла, кто это, а затем он стал двигаться по направлению к ним, и тогда она разглядела его отчетливо.

Она быстро вскочила на ноги.

— Это же он, — выдохнула Джесс. Алекс спросил ее, не вставая:

— Это кто же?

— Мститель. За ним большая погоня. Алекс, усмехнувшись, тоже встал на ноги.

— Джесс, позволь мне заверить тебя, что тот, за кем они гонятся. Мстителем быть не может. Это, скорее всего, какой-нибудь бродяга, который что-нибудь украл…

— Вот он! — закричала Джессика, указывая на аллею среди деревьев. — Теперь он уже возле здания городского суда. Это он, говорю тебе, это Мститель. Боже праведный, солдаты преградили ему путь к отступлению! — Она подняла юбки и побежала к лошадям. — Я должна помочь ему!

Никогда еще она не видела, чтобы Алекс действовал столь стремительно. Он рванулся к ней, ухватил ее за черный плащ и сорвал его с Джессики, набросил на свои плечи и кинулся к лошадям. Он снял путы с одной из них и мгновенно вскочил верхом, хотя она была не оседлана, в то время как Джесс стояла как громом пораженная.

— Немедленно возвращайся домой, — крикнул ей Алекс на скаку и погнал лошадь таким галопом, каким ее, наверное, еще ни разу не гоняли.

Джессика все еще не могла прийти в себя. Всего несколько минут назад Алекс все уши ей прожужжал о любви и патриотизме, а теперь он умчался галопом, закутавшись в ее черный плащ.

Джесс медленно, словно в гипнотическом сне, приблизилась к гребню горы и стала смотреть, что происходит в городе. Она увидела, как Алекс мчался по склону горы, направляясь прямо в гущу факельных огоньков, по затем потеряла его в ночной тьме. Слева от нее, едва различимый, двигался Мститель.

— И оба они — мои мужчины, — произнесла она, затаив дыхание. — Их всего лишь двое, а гонится за ними целая армия английских солдат.

Она снова мельком увидела Алекса, когда свет многочисленных факелов английских солдат на мгновение выхватил его из тьмы. Они пришли в замешательство, увидев Алекса, и большая часть преследователей развернулась и погналась за ним, в то время как Мстителя продолжала преследовать меньшая группа солдат, что открыло ему путь к спасению.

А потом все они скрылись из виду. Джесс села на землю и закрыла лицо руками. Почему Алекс сморозил такую глупость, удивилась она. Зачем он рискует своим здоровьем, помогая человеку, которого считает просто идиотом?

Джесс провела около часа на гребне горы. Она наблюдала, как точки факелов то появлялись, то исчезали в лесу. Она видела, как факелы парами двигались по улицам города и переулкам, они носились к пристани и обратно.

— Они упустили его, — прошептала она и направилась к лошади. Ей нужно быть дома и помогать Алексу. Мститель найдет себе прибежище, не исключено, что и в объятиях любящей жены, а лот она будет Алексу необходима.

Спускаться по крутому горному склону в двуколке, запряженной одной лошадью, да еще ночью, было весьма нелегко, но Джессика даже не замечала этих трудностей. Все ее помыслы были только об одном — успеть домой, пока не вернулся Алекс.

Когда она смотрела, как солдаты рыщут по лесам в поисках Мстителя, то приметила эти места и теперь старательно объезжала их стороной. Она не желала объяснять солдатам, с какой целью ее муж взял вторую лошадь из двуколки..

Ей удалось добраться до дома Монтгомери без особых приключений, она не встретила на своем пути ни одного английского солдата. Бросив двуколку конюху, Джессика побежала в их комнату Однако Сэйер потребовал, чтобы она зашла к нему; и, увидев его, она сразу же бросилась к нему и разрыдалась, а затем уже рассказала о случившемся.

— Ты ведь по-настоящему любишь его? — задал ей вопрос Сэйер, поглаживая ее волосы. — Ты любишь моего сына сильнее, чем этого красавца Мстителя?

— Вы правы, — ответила Джессика, — Алекс нытик, каких свет не видывал, но очень добр в глубине души. Он всегда поделится тем, что у него есть, и поможет в меру своих сил. Но сегодня вечером он перегнул палку, ему нельзя носиться верхом на лошади. Здоровье ему этого не позволяет.

Сэйер нежно обнял девушку.

— А я вот пекусь о твоем здоровье. Мне кажется, что пришло время положить конец этой головоломке. — Он легонько подтолкнул ее к двери. — Отправляйся к себе и жди Алекса, а завтра вы оба должны быть у меня на чаепитии в четыре часа пополудни. В случае, если Алекс будет отнекиваться, тащи его сюда без разговоров.

— Только в том случае, если он будет здоров, — Джессика всхлипнула. — Пойду лучше нагрею для него воды, ему нужно будет сегодня ноги попарить.

Губы Сэйера тронула легкая улыбка.

— Ну что ж, поухаживай за ним сегодня, ведь послезавтра тебе, может, уже не очень захочется это делать.

— Что вы имеете в виду?

— Завтра все узнаешь. А теперь ступай и жди своего супруга. Встретимся за чаем.

— Да, сэр, — Джесс поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.

— Кто же это мог быть? — задал Алекс вопрос Нику. Алекс едва ушел от преследования солдат короля и теперь беседовал с Ником в укромном месте за конюшнями.

— Понятия не имею, — отозвался Ник, позевывая. — Насколько мне известно, адмиралу донесли, что на подходе к гавани корабль с контрабандой на борту, и он решил устроить ночной обыск.

— Но тут вмешался некто в одеянии Мстителя и отвлек солдат от пристани, — продолжил его мы ель Алекс, с трудом скрывая раздражение, — И этот кто-то выдал себя за моего Мстителя.

— А где была твоя Джессика? Она весьма способна на подобные проделки…

— Джессика была со мной, — взорвался Алекс. — Я притащил ее на вершину горы Макгэммон, чтобы объявить ей, что именно я и есть этот самый Мститель, но она, взглянув с горы, вдруг увидала Мстителя собственной персоной, скакавшего через весь город и преследуемого солдатами. Я еле-еле успел вытащить этого придурка из кольца оцепления. Лично я никогда не позволил бы себе совершить подобную глупость.

— Так ты собираешься сообщить Джессике, что Мститель — это ты? — ухмыльнулся Ник. — Ну готовься, она тебе такое выдаст!

— А зачем, ты думаешь, я ее вытащил на вершину горы? Да если я скажу ей это в усадьбе, то Питман услышит эту новость через несколько секунд. — Несмотря на дурное настроение, Алекс ухмыльнулся. — Откровенно говоря, я буду даже рад, если она узнает. Теперь между нами не должно быть секретов.

— И пора прекратить вам спать порознь.

— А теперь по домам, — произнес Алекс, поправляя парик. — Завтра снова вывезу Джесс на природу и открою ей всю правду. А пока я хочу выяснить, кто же был этот самозванец.

Джессике пришлось подождать пару часов, прежде чем в комнату через окно ввалился Алекс в одежде, измазанной глиной, мокрый насквозь, парик у него был набекрень, а лицо изможденное и усталое.

— Джесс, — вырвалось у него. — Что ты здесь делаешь? Тебе ведь уже давно пора быть в постели?

— Как и тебе, — парировала Джессика. Она помогла ему добраться до постели и усадила его на кровать. А еще через секунду она расшнуровала ему мокрые ботинки, сняла носки и закутала его ноги в большое горячее полотенце.

— Джесс, — произнес Алекс удивленно. — Что это с тобой?

— Алекс, — она взглянула на него умоляюще. — Тебе не следует так быстро бегать, ты можешь себе навредить. Твое сердце не выдержит таких скачек, как сегодня вечером.

Он пристально посмотрел на нее.

— Ты беспокоилась обо мне?

— Ну конечно же. А теперь давай снимай свою одежду, а я отвернусь, и быстро в постель. Вот тебе сухой парик, если тебе кажется, что я не вынесу вида твоей лысины. Я накормлю тебя супом, когда ты ляжешь в постель.

Алекс разделся в рекордно короткое время, натянул на себя сухую ночную сорочку и парик и скользнул под одеяло. Затем принял сгорбленную позу инвалида и пригласил Джесс войти.

Она подала ему чашку горячего супа в постель, подоткнула салфетку под подбородок и начала кормить его с ложечки.

— Что заставило тебя помчаться в город? — прощебетала она во время кормления. Он бросил на нее взгляд поверх ложки.

— Я не хотел, чтобы изловили твоего Мстителя. Ты ведь без ума от него.

Джессика даже прослезилась.

— Мой милый, ты рисковал собственной жизнью, спасая человека, который мне нравится?

Алекс только плечами пожал в ответ. Она наклонилась к нему с улыбкой и поцеловала в лоб, а потом продолжила кормить с ложечки.

— Ты поступил правильно, однако твое здоровье для меня гораздо важнее, чем здоровье Мстителя. Он самостоятельно выбирается из своих переделок, не нуждаясь в посторонней помощи… Алекс Да что с тобой?

Он схватил ее за руку и потащил в кровать.

— Повтори, что ты сейчас сказала.

— Я сказала, что Мститель сам выбирается из любой передряги, и я не желаю, чтобы ты рисковал своей жизнью…

— Нет, повтори, что значит для тебя мое здоровье…

Он держал в своих руках обе ее руки и впился в ее лицо ястребиным взором.

Джесс бросила взгляд на свои руки и покраснела.

— Ну, Алекс, может быть, я что-то такое и говорила раньше критическое о твоей внешности, о том, что ты довольно ленив, однако в целом ты мне нравишься.

— И насколько сильно? Джесс опустила взор.

— Я ведь не только нравлюсь тебе, ведь ты готова полюбить меня?

Джесс забралась к нему в постель, обвила его руки и ноги своими и положила ему голову на плечо.

— Алекс, Мститель ведь не настоящий. А вот ты существуешь реально. Вот почему я так испугалась за тебя сегодня вечером. Быть может, наш союз с тобой не будет долговечным, однако я буду беречь тебя как зеницу ока. Поклянись мне, что не станешь больше гоняться за Мстителем.

— А вот этого я тебе не обещаю, — ответил Алекс, обнимая ее.

— А что ты хотел сказать мне сегодня вечером? — спросила она сонным голосом.

— Давай отложим этот разговор ненадолго, — ответил Алекс, лаская ее тело. — Уж очень момент для этою неподходящий. Завтра я тебе все изложу.

— После того как мы придем с чаепития, на которое нас пригласил твой отец, — чуть слышно ответила Джесс.

Алекс привстал с постели и поглаживал ее волосы, сон у него пропал, он смотрел на восходящее солнце и думал о том, какой прекрасной могла бы стать его жизнь. Теперь у него было самое главное — это любовь Джессики. Он сознавал, что она будет любить его, невзирая на его болезненность, эти его дурацкие парики и переодевания и даже несмотря на то, что ему иногда приходилось лгать ей по вечерам. Немногие мужчины могли похвастаться верностью супруги, как Алекс.

Он улыбнулся и прижал ее к себе покрепче. Завтра он откроет ей правду, и она его поймет. Если она любит его по-настоящему, то как женщина она простит ему его физические недостатки.

Однако, подумал Алекс, учитывая ее темперамент, лучше убрать из комнаты все бьющиеся предметы. До Джесс это может дойти не сразу. Но он сумеет приручить ее, уж будьте уверены.

— Ты выглядишь просто обворожительно, Джессика. — сказал ей Сэйер Монтгомери. — Это то самое красное платье, которое графиня сшила для тебя? Алекс, тебе не кажется, что твоя жена выглядит очаровательно?

Алекс ответил ему молчанием.

Джесс засмеялась:

— Я думаю, это платье ему не по душе. Сэйер внимательно посмотрел на супружескую пару.

— У вас обоих сегодня очень счастливый вид. Случилось нечто приятное?

Джесс поставила на стол свою чашку с чаем.

— Я очень рада, что Мститель ускользнул от погони прошлой ночью. Есть еще какие-нибудь новости?

— Говорят, что он ушел от погони, а контрабанду так и не захватили.

Джессика наполнила еще раз чашку Алекса, который сидел, откинувшись в кресле. Она знала, что ему нравится злить своего отца.

— Интересно, откуда Мститель разузнал про судно с контрабандой? — спросил Сэйер.

— И я тоже хотела бы знать это… Полагаю, что эти сведения содержались в том секретном пакете, который получил адмирал, однако я их Мстителю не сообщала. У меня просто не было времени прочитать его до того, как этот конверт у меня похитили.

— Вы думаете, что Мститель похитил письмо из вашей комнаты? — задал вопрос Сэйер.

— Средь бела дня? Я полагаю, что…

— Что ты сказала? — выкрикнул Алекс, очнувшись от оцепенения. — Ты похитила секретный пакет у адмирала? Так вот зачем ты оказалась в его кабинете!

— Алекс, успокойся, прошу тебя. Алекс вскочил, опрокинув свой стул, и чуть не перевернул чайный столик.

— И Софи была в курсе? Она что, помогла тебе? Да я вам обеим шеи сверну! Ты со своим ярко-красным платьем задурила мне голову, а то я бы сразу догадался, с какой целью ты отправилась туда.

— Сядь на место! — зарычал на него Сэйер, прерывая его тираду. — Я не позволю разговаривать с дамой в подобном тоне в моем присутствии.

Алекс сгорбился в своем кресле и насупился. По его глазам было видно, что он еще достанет Джесс позже.

— Я хочу, чтобы ты поцеловал свою супругу и извинился перед ней за свою необузданную вспышку. Это тебе досталось в наследство по материнской линии. Ни один мужчина из клана Монтгомери не позволял себе повышать голос на женщину.

Алекс сидел стиснув зубы.

— Мне по душе идея насчет поцелуя, — произнесла Джессика, ничуть не обеспокоенная вспышкой гнева своего мужа. Ее главной заботой было не допустить, чтобы это отразилось на слабом сердце Алекса.

Сэйер испепелял сына взглядом, пока тот не поцеловал жене руку и пробормотал слова извинения.

— И это все? — произнесла Джесс разочарованно.

— Черт бы тебя побрал! — прорычал Сэйер, не обращая внимания на присутствие Джессики. — У меня еще не было таких невоспитанных сыновей. Я видел, как ты целовался с этой итальянской графиней, а она мизинца Джессики не стоит. Ты что, не мужчина, что ли, и не способен поцеловать свою жену как следует?

Алекс ответил отцу не менее яростным взглядом, затем рванул Джесс к себе и заключил ее в свои объятия, забыв о том, что между ними стоял накрытый чайный столик. Чашки и печенье рассыпались по полу, а он все еще не отрывал своих губ от уст Джессики, вложив в этот поцелуй всю ту страсть, которая копилась у него неделями.

— Теперь ты доволен? — выкрикнул Алекс отцу, в то время как Джесс обессиленно рухнула на стул.

— Единственный способ угодить тебе — это поцеловать собственную жену. — И с этими словами он покинул комнату отца.

Сэйер наблюдал за растерянной Джессикой — Ступай за ним, — сказал он ей мягко. Джессика медленно поднялась со стула и побрела к двери.

Глаза ее еще не привыкли к полумраку коридора, ведущего в гостиную; и она шла еле-еле и внезапно услышала знакомые голоса.

Элеонора сидела в комнате у Софи. Джесс вошла к ним и прислонилась к дверному косяку.

— Александр — это Мститель и есть, — произнесла графиня.

— Да, милочка, ты совершенно права, — ответила ей Элеонора.

У Джесс даже ноги подкосились. Десятки мыслей мгновенно промелькнули у нес в голове Итак, оказывается, она вышла замуж за Мстите ля. Хилый, слабый Александр и был отважным Мстителем.

— И я узнаю об этом в последнюю очередь?

— Ты далеко не последняя, и я в этом абсолютно уверена, — успокоила ее Софи. Джессика глубоко вздохнула:

— А кто еще знает об этом? Элеонора взглянула на нее поверх своего шитья.

— Позволь мне подумать По-моему, Николай, Натаниел, не исключено, что Сэйер, Сэм и…

— Сэм! Да ему всего лишь два года от роду! А почему я узнаю об этом последней?

— Алекс, наверное, считал, что ты можешь себе навредить.

Джессика сидела некоторое время неподвижно, осмысливая эту новость. Как же он умудрился держать это в секрете? И как она не догадалась?

— А как же ты узнала об этом? — спросила она Элеонору.

Та улыбнулась:

— Невозможно сохранить секреты от прачки, которая стирает вам белье. Мужчины считают, что чистое белье им приносят лесные эльфы. Алекс даже не заметил, что я дважды стирала экипировку Мстителя. Мне пришлось сушить ее под бельем.

Джесс бросила взгляд на свою сестру и повернулась к Софи.

— А вы откуда это знаете?

— Мы повстречались с ним в Италии. Никогда в жизни лихорадки у него не было.

— А Натаниел?

— Насколько я понимаю, Сэйер дал ему задание выяснить, кто такой Мститель. Наг выследил Алекса, ты ведь знаешь, что этот мальчишка всегда оказывается там, где его вовсе не ждут.

— Теперь я понимаю, почему Нат и Сэм обожают Алекса, — произнесла Джесс Впервые в жизни она чувствовала себя одураченной. — Но ведь Сэйер всегда высмеивает своего сына публично, — заявила Джессика в надежде, что это всего лишь женская выдумка.

— Алекс не в курсе, что отец знает о его похождениях, а мистер Монтгомери не показывает вида, что ему все известно. И кроме того, у них, в семье Монтгомери, такая уж традиция — мужчины хранят секреты поодиночке, зато женщины у них знают все, — засмеялась Элеонора.

Мозг Джессики четко заработал. Она стала вспоминать и анализировать.

В первую брачную ночь после их свадьбы Алекс выставил ее из своей спальни, а в ее комнате ночью появился Мститель. А когда взорвался порох, она думала, что увидит кровь Мстителя на своих руках, а вот спасать ее явился Алекс, тот самый Алекс, который наблюдал все ее страхи и который предпочел заставить ее принять муки, нежели открыть ей правду о себе. И именно Алекс устроил женитьбу Итана на Эбигейль.

— А как же это все началось? — задала вопрос Джессика. Мститель убеждал ее в своей любви, и Алекс тоже говорил о любви к ней, и все это был один и тот же человек — Алекс. Как же мог он заставить ее пройти через горнило ада?

Софи и Элеонора рассказали ей все, что знали об Алексе, как он стал Мстителем и как ему удалось держать в неведении все население города.

— Мститель отказывался жениться на мне, — прошептала Джесс, — как я ни умоляла его об этом, он постоянно мне отказывал. А ведь он утверждал, что Алекс не сможет заниматься со мной любовью.

— Что ты говоришь? — перебила ее Элеонора. — Я ничего не могу разобрать.

— А кто же тогда был Мстителем прошлым вечером, когда я и Алекс были вместе на вершине горы? — Почему же ей не пришло в голову, что Алекс крепок физически, если он в мгновение ока взлетел верхом на лошадь из двуколки? А она-то была ослеплена заботой о его пошатнувшемся здоровье. — Ну ладно, Алекс, я сделаю так, что здоровье твое действительно пошатнется, — пробормотала она сквозь зубы.

— Никто не знает, кто был этим ночным Мстителем, — произнесла Софи. — И я полагаю, что это доводит Алекса до бешенства.

Джесс встала со стула.

— Ну что же, я тоже доведу его до бешенства, — произнесла она и покинула комнату Софи.

Глава 21

Уже близилась полночь, когда Джессика ворвалась в комнату Алекса. Грудь ее высоко вздымалась, и она жадно ловила ртом воздух. Самодовольное выражение исчезло с лица Алекса.

— Что случилось?

— Даже не могу тебе рассказать. Твое слабое сердце этого не выдержит.

— К черту заботу о моем сердце! — произнес он, хватая ее за руки. — Джессика, что с тобой произошло?

Она сделала глубокий вздох перед тем, как ответить на его вопрос.

— Это был Мститель.

На красивом лице Алекса засияла самодовольная улыбка.

— Да, моя дорогая, я уже в курсе, что тебе все известно.

Джесс приложила руку ко лбу. Она была просто воплощением оскорбленной женственности.

— Может ли женщина одновременно любить сразу двоих мужчин? Тебя за твой отточенный ум и Мстителя за его страстные поцелуи сегодня вечером в лесу?

Алекс улыбнулся ей в ответ с сознанием собственного превосходства.

— Конечно же, можешь, дорогая, особенно если его поцелуи… Лес? Сегодня вечером?

— Да, я только что была в его горячих объятиях. Ах, Алекс, ведь ты мой самый лучший друг, и я могу доверять тебе мои самые сокровенные секреты, не правда ли? Лично я секретничать просто ненавижу!

— Какие секреты? Наш поцелуй сегодня вечером? Я тебе все объясню, Джесс Есть причины, которые побудили меня поступить с тобой так, как я это сделал. — Он посмотрел на нее умоляюще.

— Нет, я имею в виду его поцелуи, — ответила Джессика. — Эти его жаркие руки, его страстное тело. Когда он всего лишь прикоснулся ко мне сегодняшним вечером, то я…

— Кто коснулся тебя?

Она посмотрела на него в изумлении — Ну, Александр, ты даешь! Обычно ты гораздо быстрее соображаешь. Мститель, разумеется. Сегодня вечером, когда он коснулся меня…

— Мститель целовал тебя сегодня вечером? Неужели после моего поцелуя в комнате отца тебя целовал сегодня еще кто-нибудь?

— Я так и знала, что ты меня поймешь. Мы с Мстителем уже выше просто любовной страсти, у нас с ним теперь соединение умов. Ах, Алекс, как я хотела бы забыть его! Не мог бы ты поцеловать меня? Это заставит меня забыть сегодняшний вечер.

После минутного раздумья Алекс обнял Джессику и страстно поцеловал ее.

Глаза Джессики были закрыты, когда он держал ее в своих объятиях. Затем она резко выпрямилась.

— А не мог бы ты поцеловать меня еще сильней? — спросила она с некоторым сомнением в голосе. — Это очень важно, Алекс.

Алекс несколько раз моргнул и стал покрывать поцелуями ее лицо, шею, уши, в то время как руки его лихорадочно шарили по ее телу.

Джесс оттолкнула его и произнесла со вздохом:

— Ах, нет, это далеко не то Ты знаешь, Алекс, я однолюбка. Мы с тобой останемся друзьями, а вот физически, увы, я буду принадлежать другому мужчине.

Алекс потерял дар речи.

Джессика зевнула.

— Думаю, пора ложиться спать, — произнесла она и отвернулась от Алекса.

Алекс схватил ее за руку и повернул к себе лицом. Он сорвал с себя парик, обнажив густую шевелюру темных волос.

— Джесс, Мститель — это я, — произнес он торжественно.

Джесс даже глаза широко открыла в изумлении.

— Алекс, как быстро отросли у тебя волосы.

— Они не отросли, а всегда были у меня в голове.

— Дай-ка я проверю. — Он наклонил к ней голову, и она стала изучать его шевелюру. — В некоторых местах есть залысины, но ничего, не волнуйся, скоро и они зарастут. Я уверена, что восстановление твоей прически это дело моих рук, моей заботы о тебе. А теперь извини меня, но мне пора отдохнуть, — и она направилась в свою спальню.

— Джесс, ты что, не слышишь? Мститель — это я!

— Ну конечно же, ты, мой милый, и никто другой. Ты знаешь, Алекс, а твоя ревность мне очень польстила… — И она улыбнулась ему.

— Как же я могу ревновать к самому себе? Да я… Она приложила ему палец к губам:

— Алекс, не забывай о том, что тебе нужно беречь свое здоровье. Не напрягайся. Мне, конечно же, очень понравилось, что ты хотел сделать мне приятное, однако не забывай о том, что женщина всегда может отличить того мужчину, который целовал ее должным образом. Сегодня вечером я целовалась с Мстителем, и поверь мне, твои поцелуи не могут с ним сравниться.

Тогда он вновь яростно поцеловал ее взасос.

— Ну что. Мститель твой целуется лучше меня?

Джесс с трудом перевела дух.

— Увы, но это так! — произнесла она наконец. — Спокойной ночи, Алекс, — она повернулась и захлопнула дверь своей спальни перед самым его носом.

Очутившись у себя в спальне, она налила себе стакан воды, сначала хотела его выпить, но затем выплеснула его себе в лицо.

— Выполнить то, что я задумала, будет не так легко, как это мне казалось, — пробормотала она.

Ее всю трясло, когда она, наконец, забралась в свою постель, и когда она стала читать ночную молитву, то произнесла:

— Милостивый Боже, прости меня за ту ложь, которую я сегодня произнесла, однако я считаю, что если кто и заслужил ее, так это Александр Монтгомери.

Она долго ворочалась и не могла заснуть, а потом дважды просыпалась от звука шагов Алекса, который всю ночь расхаживал в соседней комнате. Она очнулась с мыслью — она замужем за Мстителем, а затем повернулась и уснула вновь.

А когда настало утро, то она потянулась всем телом и подвела итоги вчерашнего дня. Она до сих пор не могла поверить, что оба ее мужчины — это одно и то же лицо, но тут ей в голову пришла одна мысль.

Разумеется, она сейчас Алекса к себе не подпустит, потому что, он считал, что она не должна знать, что он и есть Мститель, что она проболтается, или, может быть, по какой-то другой причине.

А потом она припомнила, как Алекс вынуждал защищать Мстителя, и то, как Мститель поливая грязью Алекса…

Она услышала, как щелкнула ручка двери в ее спальню, и юркнула под одеяло, притворившись спящей.

— Джесси.

Она бросила на него взгляд спросонья. Алекс был сегодня без парика, однако камзол с ватной подстежкой он все-таки надел. Никогда еще сатана не выглядел таким ангелочком. Джессика улыбнулась ему своей самой милой улыбочкой.

— Ты хорошо спал, мой любимый? — Она почти мурлыкала, вспомнив те времена, когда Мститель заставлял ее рыдать.

— Я хотел бы поговорить с тобой. Она села в постели.

— А почему бы и нет, Алекс, я всегда готова выслушать тебя, какую бы ерунду ты мне ни говорил.

Он присел на стульчик подле ее постели и стал изучать свои руки.

— Алекс, — сказала она ему задушевно. — Я все понимаю. Что касается прошлой ночи, то я уверена, что это была реакция на разочарование твоего отца, однако я неустанно твердила ему о твоих добрых деяниях. Не волнуйся, с течением времени он осознает, что и ты чего-нибудь да стоишь. И тогда тебе уже не надо будет притворяться Мстителем для того, чтобы заслужить отцовскую любовь или мою.

Алекс даже не поднял на нее глаз.

— Джесс, а как бы ты повела себя, если бы узнала, что Мститель — это именно я?

Она подождала, пока он поднимет на нее глаза, а затем ответила ему очень просто и искренне:

— Я бы тебя тогда возненавидела. Мне и разговаривать с тобой расхотелось бы, не говоря уже о том, чтобы с тобой жить. Даже подумать страшно. Это означало бы, что я у тебя в ножках валялась, умоляя жениться на мне. О Боже! Как это было унизительно! А ты все это время знал, что я выхожу за тебя замуж. Нет, Алекс, я просто не могу поверить в то, что один и тот же человек может оказаться таким лживым, изворотливым и трусливым негодяем. Я возненавидела бы тогда этого человека всей душой. Подумать только, ведь он играл моими чувствами, играл всей моей жизнью.

Она прервала свою речь и улыбнулась.

— Нет, Алекс, ты ведь хороший человек, и я тебя поэтому люблю. Я понимаю, что будь ты физически крепок, ты несомненно стал бы Мстителем, но в то же время я хочу надеяться, что ты не настолько бесчестен, чтобы быть одновременно и Александром Монтгомери и Мстителем. — Она бросила на него взгляд. — Ну что, сумела я ответить на твой вопрос?

Алекс был бледен как полотно, но все же согласно кивнул ей.

— Собираешься ли ты по-прежнему носить парик теперь, когда твои волосы уже отросли?

— Я… я пока еще не думал об этом. — Голос у него был хриплым.

Она наклонилась и прошептала:

— У тебя еще есть залысины, поэтому тебе следует их тщательно скрывать и молить Бога, чтобы твоя шевелюра стала погуще. А на сегодняшний день ты гораздо лучше выглядишь в парике, чем без него.

В течение трех дней подряд Джессика делала все, чтобы испортить Александру жизнь, но делала она это столь тонко, что никто, за исключением Элеоноры, не мог бы ее в этом упрекнуть. Она ухаживала за ним, словно за ребенком, уговаривала его, как неразумное дитя, и в то же время старалась соблазнить его.

Она сшила себе еще одно платье, на этот раз из атласа изумрудного цвета, а глубокий вырез декольте прикрыла кружевами, принадлежащими покойной матери Алекса. Однажды, когда они остались одни в комнате, она сняла кружева с декольте, подошла к нему, наклонилась да так и стояла, пока у нее не заболела спина. Но все это можно было перетерпеть, глядя, как лицо Алекса на глазах покрывается потом.

За ужином она резала ему мясо кусочками, уговаривала его щебечущим голосом откушать овощной гарнир, она запретила малышам прыгать на Алекса по утрам, в общем, она постоянно напоминала ему о том, какой он слабак.

Элеонора была вне себя от злости, а вот Софи, наоборот, не скрывала своего восторга. Более того, она объявила, что задержится в доме Монтгомери еще на несколько дней.

А вот Марианна и Питман ничего особенного в поведении Джессики не заметили.

А Джесс не упускала случая, чтобы напомнить Алексу, что она очень рада, что он не Мститель. А еще через минуту она заявляла ему, что если бы он действительно был Мстителем, то она одолжила бы у него его черное одеяние и скакала бы с ним на пару. А затем она пустилась в длительные фантазии на тему: какой бы романтической парой они были — господин и госпожа Мстители. А если бы их повесили, то они болтались бы вместе на одной виселице, но в разных петлях. Каждый раз, как только она заводила разговор на эту тему, Алекс бледнел, а Джесс на него злилась. Почему он решил, что она настолько глупа?

А еще через два дня она объявила ему, что направляется в пещеру. Он был настолько мрачен, что ей пришлось повторить это трижды, прежде чем он поднял голову и взглянул на нее.

Она отправилась в гостиную, а там Элеонора стояла, согнувшись над огнем.

— Тебе лучше прекратить все это, — прошипела ей сестра. — Он души в тебе не чает, а ты причиняешь ему душевную боль.

— Он мне тоже душу помотал изрядно. — Она наколола корень сумаха на вертел к стала его обжаривать.

— Что это ты делаешь?

— Готовлю некое «лекарство» для своего муженька. — Джесс улыбнулась сестре и бросила почерневший корень в котелок с кипящей водой. Она собрала черную пену сверху и отнесла варево Алексу.

— Это для тебя, мой любимый, — произнесла она тоном, каким разговаривают с пожилыми, немощными людьми. — Выпей это, и тебе сразу станет лучше, — и с этими словами она вручила ему кружку с теплым питьем.

Алекс понюхал варево, и его передернуло от тошнотворного запаха.

— Нет, ты должен это выпить. Послушайся меня, — она отвернулась от него на минутку и увидела краем глаза, как он выплеснул вонючую жидкость в окно.

— Выпил, ну, вот и хорошо, а теперь мы должны отдохнуть. Твоя мамуля должна идти, у нее есть другие дела.

Джессика вышла из дома Монтгомери и быстрым шагом направилась в пещеру. Она считала, что Алекс отправится на остров Призрака, переоденется и только тогда появится в пещере. Она была абсолютно уверена, что Мститель не замедлит появиться, и была готова встретить его.

Джесс была настолько обрадована появлением Мстителя, что даже забыла о своих, первоначальных планах. Он бежал навстречу ей, и она думала про себя, насколько же он похож на Александра. У него были руки Александра, походка, типичная для всех членов семьи Монтгомери, он держал плечи развернутыми, а губы его были точь-в-точь как у Александра.

Джесс упала в объятия Мстителя, и он сразу же осыпал ее поцелуями. Она поняла, что должна высказать ему все немедленно, иначе она проиграла и у нее не будет сил сопротивляться ему.

— Ты знаешь, он отрастил себе шевелюру, но она еще с пролысинами, а изо рта у него так скверно пахнет, что создается впечатление, — что внутри у него что-то гниет.

Мститель ласково покусывал ей шею.

— Что ты сказала? — пробормотал он невнятно.

— Говорю тебе, мне кажется, что муж мой уже на смертном одре. Обнимай меня крепче, мой любимый. Как приятно чувствовать, что тебя обнимают сильные руки. Алекс настолько слаб, что мне приходится поддерживать его руки, когда он обнимает меня. А теперь давай займемся любовью.

Он перестал развязывать шнуровку корсета ее платья.

— Заняться с тобой любовью? Но ведь ты же замужняя женщина. — Он отстранился от нее.

— Я думаю, Алекс поймет меня. — Она вцепилась в него покрепче.

— Что же он поймет? Что посторонний мужчина занимается любовью с его женой? Да ни один муж не в состояния одобрить измену собственной жены. — Он отступил от нее на шаг.

— Да ведь он неполноценный мужчина. А вот ты — совсем другое дело. — Она обвила своими руками его шею. Но Мститель разжал ее объятия.

— Он может появиться здесь в поисках тебя.

— Нет, он не придет. Я напоила его снотворным. Этой ночью его даже пушкой не разбудишь, так что будь уверен, он здесь не появится.

— Ты что, одурманила его? — Он даже задохнулся он возмущения.

— Мне необходимо было встретиться с тобой. Я была уверена, что, ты придешь сюда сегодня вечером. У меня было предчувствие, что я тебя здесь встречу. Вернись в мои объятия. У нас с тобой впереди целая ночь любви.

— Я всегда думал, что ты порядочная женщина, Джессика Таггерт, но теперь я вижу, что я в тебе ошибся.

— Да кто ты такой, чтобы судить о моей порядочности? Это ты подстрекал меня, чтобы я вышла замуж не за тебя, а за другого. Это ты влез в окно моей комнаты в первую же брачную ночь, хотя мой бедный больной муженек находился всего лишь в нескольких шагах от меня.

— Мужчине все дозволено.

— Черта лысого! — вырвалось у Джессики. Мститель был неприятно поражен ее внезапным выпадом.

— Убирайся отсюда. Пусть лучше я буду вместе с моим вонючим лысым мужем, который и целоваться-то по-настоящему не умеет, чем с тобой. По крайней мере, у него хоть голова на плечах есть.

Она вышла из пещеры.

Вернувшись домой в поместье Монтгомери, Джессика почувствовала угрызения совести. В конце концов, Алекс страдал исключительно из-за любви к ней. Он боялся открыться ей в личине Мстителя, потому что она могла его возненавидеть. Но затем она вспомнила неприятности, которые он причинил ей, будучи как Мстителем, так и Алексом, и ее решимость отомстить ему окрепла.

Па следующее утро ее разбудила Элеонора.

— Джессика, тебе следует прекратить эту историю с Александром. С каждым днем он выглядит все хуже и хуже. Он стал дышать себе в ладонь и потом нюхать свой выдох. А сегодня утром он осведомился у меня, не влияет ли ношение парика на рост волос.

Джесс усмехнулась:

— Я отплатила ему только тем, что он заслужил. А как только я начинаю думать о том, что я от него вытерпела…

— Да вы оба хороши, нечего сказать. Я думаю, пришла пора положить этому конец.

— Нет, пока еще рановато.

— Джессика, если ты не прекратишь свои издевательства над мужем, то от него вряд ли что останется. Он уже напрочь отказывается есть ту пищу, к которой ты прикасалась.

Джессика расхохоталась.

— Ты что, сказала Мстителю, что хочешь отравить Алекса?

— Что-то вроде того.

Она все еще давилась от смеха, когда ее остановил Джон Питман. Она всегда стремилась избегать его общества и была весьма рада, что дом Монтгомери достаточно большой.

— Я хочу приобрести в собственность ту пещеру, которая принадлежит вам.

— Что вы сказали? — переспросила Джессика в изумлении. Пещера, в которой стояла хибара Таггертов, и гроша ломаного не стоила.

Питман повторил свое предложение, и на этот раз он назвал приличную сумму стоимости пещеры в золоте.

«Если у тебя есть голова на плечах, то самое время ей поработать», — мысленно произнесла Джессика.

— Продаю, — сказала ему Джессика с улыбкой. — Пещера теперь ваша.

«В лепешку разобьюсь, но выясню, зачем она понадобилась Питману», — сказала себе Джессика.

Глава 22

Два дня и две ночи Джессика тайком выслеживала Питмана, прежде чем выяснилось, в чем тут дело. Она очень боялась случайно обмолвиться об этом Алексу, ведь тогда он немедленно начнет «спасать» ее.

Джесс выбралась из окна и пошла за Питманом. Она держалась на почтительном расстоянии, ибо знала, куда тот направляется.

Питман достиг старой хибарки Таггертов, остановился, огляделся вокруг, а затем вытащил из-под камзола тонкую рыбацкую сеть и забросил ее пару раз в воду с кромки морского прибоя.

Ловить рыбу ночью? Джесс задумалась. Что бы это могло значить? А через секунду ее пригвоздила к земле тяжелая мужская фигура, и чья-то сильная рука зажала ей рот.

— Только без шума, — произнес ей в ухо голос Алекса. Она побарахталась немного, а затем жадно глотнула свежий морской воздух, когда он отпустил свою руку.

— Да ты чуть не задушил меня! Что ты тут делаешь?

Алекс улегся на песок рядом с ней. На нем был простой коричневый камзол и парик самого маленького размера.

— Я услышал, что ты куда-то собралась, и решил последить за тобой.

— А почему же ты не заснул?

Лицо его было совсем рядом с личиком Джессики, и когда он бросил на нее свой жаркий взгляд, то ей показалось, что у нее даже кожа лица потеплела.

— Меня последнее время мучает бессонница. Джессика сделала слабую попытку оправдаться:

— Алекс, твое состояние здоровья не позволяет тебе долго находиться в такой сырости. Я настаиваю, чтобы ты…

— А ну-ка тихо! — скомандовал он, продолжая всматриваться сквозь деревья в неясный силуэт Питмана. — А теперь выкладывай всю правду, Джессика, только учти, что на сей раз я лжи не потерплю.

Она улыбнулась во мраке ночи. Джессика сама себе удивилась, что до сих пор не воспринимает Алекса и Мстителя как одно и то же лицо.

— Питман предложил мне кошелек, туго набитый золотом, за мой участок земли.

— За эту вот землю? — Алекс почти задохнулся от удивления.

Джесс взглянула на него с отвращением.

Она привстала, чтобы разглядеть Питмана получше.

Он вытащил сеть, полную устриц, вскрыл их все до одной и выбросил их обратно в море.

Алекс тоже внимательно смотрел на Питмана.

— А ведь одну устрицу он положил себе в карман.

Джесс уселась на песке, а Алекс кружил вокруг нее. Ватная подкладка сбилась в комки в его панталонах, но все-таки скрывала мускулистые бедра, но вот икры Алекса внушительных размеров свидетельствовали о многолетних путешествиях на шаткой палубе корабля.

— Ах, если бы здесь оказался Мститель! — вздохнула Джесс с сожалением. — Уж он-то, наверное, знал бы, что предпринять.

Алекс сидел рядом с ней на песке, не отрывая от Питмана взгляда.

— Помнится, ты говорила про него: «Сила есть, ума не надо».

— В отчаянных ситуациях он находит единственно правильный способ их разрешения. Им движет животный инстинкт.

Алекс смежил веки.

— А что, Джесс, ты все еще ходишь на свидания с Мстителем?

— Это совсем не го, что ты думаешь. Он пытается уговорить меня лечь с ним в постель, а я отказываюсь, потому что верна своему супружескому долгу.

— Ах ты, негодная…

— Питман уходит, — произнесла Джесс и подкатилась по песку к Алексу. Он тут же забыл про Питмана и стал покрывать ее лицо поцелуями.

Джесс почувствовала, что вот-вот уступит ему.

— Алекс, тебе не кажется, что мы должны все-таки увидеть, чем же там занимается Питман?

— Еще минутку, — пробормотал он и снова припал к ее губам.

— Алекс, — она оттолкнула его, собрав все свои силы. — Сначала от тебя поцелуя не допросишься, а теперь ты не в силах остановиться. Пойдем отсюда, я совсем замерзла, — придумала она себе оправдание. Хотя в действительности любовный жар охватил все ее тело. Хватит дразнить его, подумала Джессика, я так долго не выдержу.

Она высвободилась из рук Алекса и поднялась во весь рост. Грудь ее высоко вздымалась, лицо раскраснелось, она стремилась всем телом в его жаркие объятия. Она подобрала свои юбки, круто повернулась и стремительно побежала к кромке прибоя Теперь, когда Алекс оказался на расстоянии, она могла рассуждать более трезво. Она вспомнила, что в чулане у них хранились старые рыбацкие сети, и Джессика выбрала из них одну получше. Когда она вернулась с сетью, Алекс уже стоял у кромки прибоя.

Она старательно избегала его взгляда. Еще пара таких призывных взглядов с его стороны, и они будут барахтаться на песке, занимаясь любовными утехами.

— Джесси.

— Оставайся на месте, Алекс, и найди какую-нибудь щепку. Я буду забрасывать сеть в море, а ты будешь вскрывать устриц. А вот ко мне, пожалуйста, не прикасайся. Начали!

Тонкая улыбка тронула губы Алекса, и он оставил свои попытки соблазнить ее, как только Джессика вытащила первую партию устриц.

— Ты знаешь, Джесс, я вовсе не такой уж болезненный, как ты думаешь. В лунном свете ты выглядишь так соблазнительно, что я мог бы и…

— Что бы ты мог со мной сделать? — спросила она нетерпеливо. «Может, хватит, — снова подумала она. — Я уже достаточно его наказала, может быть, пора сдаться».

Алекс подошел к ней поближе:

— Взгляни вот на это.

В лунном свете в его руках сверкнула большая жемчужина, имеющая правильные формы.

— Неужели жемчуг? — поразилась Джессика. — В этих водах? Неудивительно, что Питман хочет приобрести мою пещеру. Алекс, он быстро разбогатеет.

Алекс продолжал внимательно рассматривать жемчужину.

— Интересно, что это с ним сделали?

— С чем сделали? Вскрывай остальных устриц!

— Что сделали с жемчужным ожерельем моей матушки?

— Твоей матушки… Алекс, ты что же, думаешь, что эти жемчужины были подложены в устриц?

— А если Питман обнаружит, что жемчужины просверлены? Здесь слишком темно, но мне кажется, что отверстия в них замазаны какой-то пастой.

— Замазаны? Пастой? Это дело рук Натаниела. Только он способен на это. Ну, я до него доберусь. Алекс успел поймать ее руку.

— Я уверен, что отверстия замазал Нат, но эта идея принадлежит другому человеку. Алекс положил жемчужину в карман.

— Мой шурин занимается мошенничеством, выкачивая деньги из владений Монтгомери, потом хочет купить участок земли также у одного из членов семьи Монтгомери, таким образом, все деньги вернутся в семью.

— Это твой отец все придумал, — произнесла Джесс.

— Совершенно верно. Это он. Старый затейник. Я даже и не подозревал, что он в курсе того, что зять его надувает.

Алекс двинулся к дому.

— Нам пора возвращаться.

— Да, тебе нужно выспаться.

Алекс размашисто шагал по дороге, и Джессике почти приходилось бежать, чтобы поспевать за ним. По возвращении домой он оставил Джессику в ее комнате, приказав никуда не отлучаться. Джесс начала было говорить ему, чтобы он поберег свое слабое здоровье, но его красноречивый взгляд заставил ее присесть на край постели.

— Клянусь тебе, я отсюда никуда не уйду, — пообещала она и знала, что сдержит слово.

Алекс кивнул ей и вышел из комнаты. Он зашел в спальню мальчиков, взял на руки спящего Натаниела и отнес в комнату отца, где уложил его на пуховую перину подле Сэйера.

— Какого дьявола? — вскричал старик. Алекс зажег фонарь. Нат сел в постели, в то время как Сэйер громогласно пытался что-то сказать в свое оправдание.

— Привет, мистер Алекс, — произнес Пат. — Что-нибудь случилось?

Алекс вытащил жемчужину из кармана и передал ее отцу.

— Она вам знакома?

Сэйер бросил взгляд на Ната, а затем снова взглянул на своего сына…

— Не исключено.

— Сколько жемчужин ты положил для выращивания в ракушки, Нат?

Глаза Натаниела забегали, ища пути к отступлению. Ему не пришлось быть козлом отпущения между отцом и сыном Монтгомери.

— Мне кажется, Нат, что нас с тобой застукали, — произнес Сэйер. — Долго же ты размышлял, — сказал он сыну.

Алексу хватило нескольких секунд, чтобы уловить подтекст ответа отца.

— Насколько же ты осведомлен о моих действиях? — задал он ему вопрос.

Сэйер с вызовом взглянул на него.

— В нашей семье не было трусливых мужчин. Алекс не знал, то ли смеяться, то ли гневаться. Он-то ненавидел отца в течение столь долгого времени, а тот, оказывается, все про него знал;

— А ты хорошо умеешь хранить секреты, отец?

— Чего нельзя сказать о тебе. Да если бы мы, живущие в этом доме, не организовали тебе защиту, ты давно болтался бы на виселице.

— Джесс помогла мне пару раз, но затем переключилась на оказание помощи другому мужчине. Она даже понятия не имела о том, что Мститель — это я.

— Да знает она о тебе! — воскликнул Нат, но тут же съежился под колючим взглядом Сэйера.

— Что такое? — вспыхнул Алекс. — А ну-ка, выкладывай всю правду, Натаниел, а то ты у меня весь покроешься волдырями! Джессика знает, что именно я и есть Мститель?

Сэйер протянул сыну руку:

— Конечно же знает. Она узнала об этом в тот самый момент, когда ты целовал ее вот здесь, в этой комнате. Мне подумалось, что ты мучаешь ее слишком уж долго, и я решил положить этому конец. Джесс очень хорошая девушка и не заслуживает подобного обращения.

— По ведь она постоянно твердила мне, что мой поцелуй слишком слаб для нее, да и мои волосы жидковаты… Он внезапно замолчал, а затем тряхнул головой:

— Ну погоди, девчонка, ты у меня попляшешь!

Сэйер фыркнул от смеха:

— Ну ладно, давай оставим девушку в покое и поговорим о жемчужинах. Так ты думаешь, что Питман поверит, что пещера полна жемчужных устриц?

Алекс рассказал о том, как Питман забрасывал в бухте невод.

— Он предложил Джессике четырехкратную сумму реальной стоимости пещеры.

— Это же мои кровные деньги, — простонал Сэйер. — Передай Джессике, пусть набавляет цену Только так я смогу вернуть все деньги семьи Монтгомери.

— Я понятия не имел, что ты знал о его мошенничестве.

Сэйер ответил сыну взглядом, в котором сквозил ледяной холод.

— А что мне оставалось делать? Обвинить моего зятя публично? Таскать его но судам? Тебе, может быть, и безразлична репутация нашей семьи, а мне вот нет!

Алекс счастливо улыбался ему в ответ. Он настолько был рад, что отец больше не считает его слабаком и трусом, что разозлить его теперь не могло ничто.

— Сколько жемчужин вы заложили для выращивания и сколько было уже найдено?

— Одна из них — это та, которую ты мне показал, другую выловил Питман, значит, в море осталось еще три. Если Джесс немного поупрямится, то он увеличит сумму.

— А если он обнаружит, что его надувают?

— Он чересчур жаден, для того чтобы это понять. А теперь я хочу спать. Вы молоды и полны энергии, а я вот уже стар для таких игр. Ты, мальчик, ступай в детскую, а ты, Алекс, иди к своей жене и открой ей всю правду о себе. Ты можешь ей полностью доверять.

— Скорее всего, я так и поступлю, — ответил Алекс уклончиво. — А теперь живо в постель, Нат, — распорядился он и проводил мальчугана к двери. А затем, повинуясь сыновнему чувству, внезапно вернулся назад к отцу, обнял его и поцеловал в щеку.

— Благодарю тебя за то, что ты поверил мне.

— Хм, — фыркнул Сэйер. — Если у меня и есть сын, то он навсегда останется Монтгомери, и ничто не изменит его характера. Алекс усмехнулся:

— Ну, тогда я ничуть не хуже, чем Адам или Кит!

Сэйер бросил недоверчивый взгляд на сына:

— Когда я увижу эту парочку, то выскажу им все, что я о них думаю. Я скажу им, что они бросили нас в беде, когда нам особенно была нужна их помощь. Я им скажу, что они бросили тебя одного перед лицом превосходящего неприятеля, когда ты выручал весь наш город.

Сэйер взял Алекса за руку.

— А еще я им скажу, что ты чертовски хорошо справился со своей задачей. — Сэйер захихикал. — Ты завоевал сердце такой изумительной красотки, как Джессика, даже не снимая своего парика. Могу сказать с уверенностью, что ты действительно из рода Монтгомери, мой мальчик, и, пожалуй, самый достойный из всех моих сыновей.

Алекс покинул комнату отца окрыленным.

Элеонора посмеивалась над сестрой, увидев, как она с трудом тащит два ведра с горячей водой.

Джесс ответила сестре злобным взглядом.

— Ты сама во всем виновата, — проговорила Элеонора. — Ты делаешь вид, будто ничего не знаешь. Пора тебе сказать Алексу, что ты знаешь, что вовсе он не болен.

Джесс поставила ведра.

— Он считает, что я думаю, будто он при смерти. До тех пор пока он не станет доверять мне настолько, чтобы сказать мне всю правду, я не могу открыться ему и сказать, что все уже знаю.

Элеонора в отчаянии воздела руки к небу:

— Да ты его в такие условия поставила, что ему нельзя говорить с тобой честно. Ну ладно, делай по-своему.

— Спасибочки, — произнесла Джесс и пошла дальше с ведрами.

— Он все знает, — сказала Софи. — Александр в курсе, что Джессика знает, что он Мститель.

— Ну конечно же знает, — ответила ей Элеонора. — Но пусть поиграют в свои любовные игры.

— Кстати, о любовных играх, а где ты была вместе с твоим русским другом вчера вечером? Элеонора покраснела.

— Хм, — произнесла Софи. — Мне кажется, что я должна отложить свою поездку на юг этой страны еще на денек. Мне очень хочется узнать, чем же у вас здесь все закончится.

— Это для тебя, Алекс, — сказала Джесс нежно, подавая ему два тазика с горячей водой для ножных ванн.

Два дня миновало с той поры, когда они выслеживали Питмана в пещере Таггертов, и Джессику уже стал грызть червь сомнения: а действительно ли Александр — Мститель.

Выглядел он ужасно, передвигался с трудом, отказывался от пищи, лежал в постели день-деньской с полуопущенными веками. Джессика решила, что она в нем ошиблась. Как мог этот явно больной человек быть Мстителем?

Перед заходом солнца Алекс заснул, и Джессика покинула его спальню. Она вышла на улицу подышать свежим воздухом, и тут ноги сами понесли ее в пещеру.

Она любовалась закатом солнца, и слезы наворачивались у нее на глаза. Она сознавала, что ей жаль саму себя, однако ничего не могла с этим поделать. Похоже, она лишилась сразу обоих своих возлюбленных.

— Джесси.

Она обернулась и в свете угасшего дня увидела Мстителя. Она сделала шаг навстречу ему, но он отступил на шаг назад. Тогда она застыла на месте.

— Я здесь томлюсь, ожидая, что ты придешь на свидание со мной. Я должен сказать тебе нечто очень важное.

Джесс смахнула слезы с лица. Ну, вот, теперь он скажет ей, Александр и Мститель — это одно и то же лицо. Теперь он окончательно рассеет ее сомнения на этот счет, а также относительно состояния здоровья Алекса. Ну, теперь-то он станет доверять ей полностью.

— Я думал о том, какими станут наши отношения, и пришел к выводу, что ты права.

— Несомненно, — ответила Джесс с улыбкой на устах. Это она была права. Ей можно было доверять, и она совсем не глупа, как он полагал, и она заслужила, чтобы ей открыли всю правду.

Мститель опустил глаза, как бы подбирая слова. Джесс почувствовала прилив жалости к нему.

— Мне нелегко сообщить тебе это, но я все-таки послушался тебя. — Он поднял голову. — Ты женщина замужняя, и я должен брать это в расчет. Синтия Коффин сообщила мне, что я могу пользоваться ее услугами. А посему отныне я стану встречаться только с ней, а тебя доверяю целиком и полностью заботам твоего супруга.

И он отвернулся от нее.

Ярость ударила Джессике в голову. Подпрыгнув, она вцепилась одной рукой в его плечо, а другой стала молотить его по спине.

— Я убью тебя, Александр Монтгомери. Вот только посмей дотронуться до другой женщины, и тогда я засуну в ракушку с живой устрицей твой…

Он быстро обернулся к ней и припал к ее губам в страстном поцелуе. А она сорвала маску с его лица.

— Так это ты и есть, — прошептала Джессика.

— Да, тот самый возлюбленный, который целуется столь страстно, — ответил он ей. — Тот самый мозгляк-бесхребетник, за которого ты вышла замуж.

Он приподнял ее на руках с земли, и она стала мельтешить в воздухе ногами.

— Ты разбил мне всю жизнь! А наша брачная ночь! Да я проплакала всю ночь напролет! А ты злорадствовал, забираясь в окно спальни!

— А как насчет Итана Ледбеттера? Ты утверждала, что женщинам нужны только мои деньги, а вовсе не я сам. А когда я был ранен и истекал кровью, то ты меня подняла на смех, сказав, что я напился до чертиков.

Она покрывала его лицо поцелуями и при этом нежно поглаживала рукой его шевелюру.

— А помнишь, как я вытащила тебя из порохового погреба? Руки мои были залиты твоей кровью, а затем ты объявился цел и невредим? — Она обняла его. — Алекс, милый, как же ты мог сочетать в себе две такие противоположные личности? Твой Алекс был таким утонченным и деликатным, в то время как Мститель… — Она внезапно умолкла и бросила на него взгляд. — Это хорошо, что ты был все время в маске, а то вся страна смогла бы опознать тебя но такому большому носу.

— Это у меня большой нос? — спросил он ее с шутливой угрозой в голосе. — Да ты еще не представляешь себе, как его можно использовать!

Джессика повизгивала от восторга, когда Алекс стал расшнуровывать ее платье, и почувствовала сначала его руки, а затем и губы, нежно ласкающие ее груди.

— Алекс, ты мой единственный возлюбленный, и совсем неважно, в скольких ты еще можешь быть лицах, но вот люблю я только тебя одного.

Он нежно опустил ее на землю, и его жаркие губы стали оставлять маленькие горячие кружочки сначала на ее грудях, а затем на животе и бедрах. Ее руки шарили по всему его телу, расстегивая все, что можно.

Алекс быстро освободился от одежды и лег рядом с ней.

Джессика заставила его подняться, чтобы получше рассмотреть его тело.

— Я хочу видеть тебя целиком. Хочу убедиться в том, что ты — это тот самый Александр.

Алекс посмеивался, когда она внимательно разглядывала его тело в свете угасающего дня.

Впервые она смогла увидеть не только его лицо, но и тело. Она хорошо знала и то, и другое, однако лицу Алекса всегда сопутствовало тело несуразных размеров. Она провела рукой по его гладкому и плоскому животу, а затем вновь бросила взгляд на его лицо.

— Ну что, убедилась? — спросил он ее.

— Но не до конца, — произнесла она, опуская руку еще ниже и захватывая его плоть.

Алекс сразу перестал смеяться и прижал ее к себе.

— Я так давно не любил тебя, Джесс.

— О да, — и это было все, что она смогла прошептать, когда он оказался на ней.

Его руки ласкали ее промежность, затем они прошлись по бедрам, а она уже не могла больше терпеть.

— Ах, Алекс, — прошептала она, и его горячая плоть вонзилась в нее.

Он любил ее медленно, нежно до тех пор, пока горячая волна не стала подниматься в них обоих. А затем Джесс перевернула его на спину и очутилась в верхней позиции. И тут она подумала о том, что любовник ее всегда был в маске, а муж — обрюзгший инвалид. Но больше она ни о чем подумать не успела, ибо Алекс стал ласкать ее ягодицы, и она двигалась вверх и вниз.

Они почувствовали одновременно, как страсть закипает в их жилах. Алекс вновь очутился поверх Джессики, и ноги ее сомкнулись вокруг его талии, а еще через секунду они оба кончили.

Джессика продолжала сжимать его в своих объятиях, словно опасаясь, что он снова исчезнет.

А он словно бы понял, какие она испытывает чувства, отстранился от нее лишь на секунду.

— Так кто же я сейчас для тебя? Мститель или Александр?

Она внезапно вновь стала серьезной.

— Ты должен продолжать носить личину Александра для публики. Все сразу же догадаются, что ты и есть Мститель, если ты изменишь свою внешность.

— А ты не станешь возражать, если я буду превращаться в Мстители по ночам? — задал он ей вопрос, покрывая поцелуями всю ее шею.

— Я разрешаю тебе отныне совершать налеты только в моей постели.

— Ах, вот как? — Алекс залился смехом. — Ты что же, сможешь долгое время обходиться без сна?

— Если я и хотела спать, то только вместе с тобой, — запротестовала она, но потом рассмеялась. — Теперь-то я поняла, Алекс, почему ты не хотел спать со мной в одной постели. Ты понял, что я сразу же тебя распознаю…

Он нежно поцеловал ее.

— Я решил, что ты сможешь сразу же догадаться. А тебе ничего не пришло в голову после моего страстного поцелуя в комнате отца?

— М-м-м, пожалуй, — ответила Джессика. Он начал щекотать ее.

— Александр, я тебя, пожалуй, возненавижу, — перефразировал он ее, подражая голосу Джессики. — Как ты меня называла? Лживый, подлый, трусливый? Да, а как же состояние моей шевелюры?

— Пролысины у тебя еще остаются, Алекс. Он в ответ потерся своим лицом и волосами об ее обнаженные груди.

— Ты мне за это ответишь.

— Да тебе для этого всей жизни не хватит.

— Ничего, как-нибудь справлюсь, — его глаза горели от восторга. — Нам пора возвращаться домой. Мне нужно вновь превратиться в Алекса за ужином, а затем я совершу на тебя налет ночью.

Джессика засмеялась.

А еще через минуту они оба захохотали, и вновь страсть закипела в их жилах. Они были настолько поглощены любовью, что не услышали, как в пещеру проскользнули шесть человек с фонарями, задрапированными черной тканью.

Внезапно кто-то из них отдал команду снять с фонарей маскировку, и Джесс и Алекс застыли обнаженными в потоке света.

Алекс прикрыл Джессику своим нагим телом, а еще через секунду закутал ее в свой камзол. Прямо перед ними высился адмирал, а позади него стоял Питман.

— Именем короля, ты арестован по подозрению в измене, Александр Монтгомери, — гулко раздался в пещере голос адмирала.

Питман забежал вперед, схватил черную маску Мстителя, небрежно брошенную на каменистый пляж, и взглянул на Алекса.

— Это будет тебе хорошим уроком. Ты что же, за идиота меня держишь с этим твоим жемчугом?

— Но, Алекс, ведь это… — начала было Джесс, но Алекс жестом остановил ее.

— Уберите ваши фонари и позвольте женщине одеться, — произнес Алекс. — Я пойду с вами.

— Нет, Алекс, нет! — выкрикнула Джессика. Адмирал подал знак убрать фонари, и Алекс гордо поднялся, полностью обнаженный. Она надевала одежду в полном мраке, в то время как Алекс одевался в лучах фонарей. Черное шелковое одеяние плотно облегало его широкие плечи и плоский живот. Его гордая осанка не оставляла больше сомнений в том, кто он на самом деле. Он даже не оглянулся, когда его уводили под конвоем.

— Я нашла его и потеряла в течение всего одной лишь ночи, — произнесла Джесс, а затем припустилась домой бегом.

Глава 23

— Алекса арестовали, — произнесла Джессика, с силой захлопнув дверь в гостиную дома Монтгомери.

— Боже милостивый! — Элеонора зашлась в плаче, и рыдания сотрясали ее тело.

— За что же его? — спросила Марианна. — Что он натворил?

Джессика дала выход своему гневу.

— За то, что он был Мстителем, — выкрикнула она. — А выдал его твой муж.

Николай вошел в гостиную, прежде чем Марианна смогла ей ответить. Он сразу же подошел к Элеоноре и обнял ее.

— Алекс?

Элеонора молча кивнула.

— Да это смехотворно, — сказала Марианна. — Из Алекса такой же Мститель, как из меня балерина. Да он бы с голоду помер, если бы Джессика не кормила его с ложечки. Они освободят его немедленно, как только увидят его огромное брюхо.

Джессику душили слезы.

— Да нет у него этого брюха. И со здоровьем у него все в порядке. Просто он… — слезы, подступившие к горлу, не дали ей закончить фразу.

— Все в порядке? — переспросила Марианна. — У Александра? По ведь он такой тучный, что… — Она осеклась на полуслове, и глаза ее расширились от удивления. — Так ты говоришь, что Алекс и есть Мститель? Никто из присутствующих не счел нужным ответить ей.

— Я должна поставить в известность отца, — произнесла Джесс, пытаясь сдержать себя. Она вихрем промчалась через гостиную в комнату Сэйера.

Он сразу же изменился в лице, как только увидел Джессику.

— Что с Алексом? — выдохнул ом. Джессика сделала то, к чему она прибегала каждый раз, когда горевала. Она бросилась к нему в объятия и разрыдалась.

— Это дело рук Питмана. Он разобрался с обманом в жемчугоносных устрицах и выследил Алекса, и адмирал арестовал вашего сына.

Сэйер поглаживал ее по спине и дал ей выплакаться, а затем отстранил ее от себя и произнес:

— Нам нужно выработать план.

— Они ведь повесят его. Повесят моего Алекса.

— Прекрати сейчас же! — скомандовал Сэйер. — Еще никто из семьи Монтгомери никогда не был повешен. В нас стреляют, мы умираем от колотых ран, но ни один из нас еще не болтался на виселице. Ты поняла меня? А теперь перестань хныкать и давай подумаем, что можно предпринять. Для начала пригласи сюда Элеонору и этого русского друга Алекса, итальянскую графиню и твоего брата Натаниела. Дай Марианне стакан виски и отправь ее в постель. А мы будем вырабатывать план дальнейших наших действий.

Оказалось, что именно Софи умеет мыслить наиболее рационально. Элеонора, Джессика и Натаниел были готовы вот-вот расплакаться, в то время как Сэйер и Николай места себе не находили от ярости.

— А какие у них есть доказательства, что именно Алекс и был Мстителем?

— Алекс — мой сын, — прорычал Сэйер. — А мой сын мог бы стать и…

Софи подмигнула Джессике и поцеловала старика в лоб.

— Мне кажется, что у нас время еще есть. Не думаю, что адмирал завтра же повесит Алекса. Она жестом остановила волну протеста:

— Мне кажется, что адмирал захочет покрасоваться. Поэтому он вызовет сюда еще англичан, чтобы продемонстрировать им свой успех. По-моему, он очень тщеславен.

— Нужно, чтобы кто-нибудь еще сыграл роль Мстителя. Если произойдут еще налеты, пока Алекс сидит в тюрьме… — Софи бросила быстрый взгляд на Николая.

— Да он гораздо выше ростом, чем Алекс. Его сразу же узнают, — сказала Джесс.

— А вот когда я была Мстителем, то этого абсолютно никто не заметил… — вырвалось у Элеоноры.

Все взоры мгновенно обратились на Элеонору, и она сразу же заерзала в кресле.

— Я обнаружила секретный пакет, который Джессика похитила у адмирала. Он упал на пол, и его случайно надорвали. Итак, мне стало известно, что солдаты короля планируют устроить обыск на судне «Поинсиана», когда команда сойдет на берег. Алекс и Джессика уехали, поэтому мне пришлось позаимствовать у Алекса наряд Мстителя и отвлечь солдат от корабля.

— Да ведь ты была одной ногой в могиле, — закричала Джесс. — Если бы я случайно не увидела тебя с вершины горы, то ты наверняка попала бы в ловушку. Алекс вытащил тебя буквально из петли.

— Да, но ведь ты…

Софи решила примирить яростно спорящих сестер.

— Мне кажется, у меня готов план. Прежде всего нам необходимо выяснить, что там происходит. Как ты думаешь, Джесс, не могут ли дамы семьи Уэнтворт помочь Алексу?

Джесс ответила ей с торжественным видом:

— Да все горожане в лепешку разобьются, чтобы ему помочь.

— Тогда я хочу предложить следующее.

— Я был уверен, что схвачу его рано или поздно, — заявил адмирал, сидя за обеденным столом в доме Уэнтвортов. — Он не смог бы одурачить меня, прикрываясь своим толстым брюхом и этим париком. Все равно он был у меня на подозрении.

Госпожа Уэнтворт в расстройстве громко хлопнула по столу донышком стакана, а муж слегка пнул ее в лодыжку под столом.

— Неплохо вы сработали, — промямлила она в ответ адмиралу.

Эбигейль все еще находилась в шоке от последних новостей Джессика Таггерт одержала над ней верх по всем статьям. Она завоевала сердце богатого жениха, о котором грезили все незамужние женщины в городе, в то время как ей, Эбигейль, приходилось совершать еженедельные прогулки в лес, где скрывался ее Итан. Он не стал солдатом его величества короля Англии, а стал просто дезертиром.

— Да, вы нравы, и я отправлю его па виселицу за его деяния Я повешу его сразу же, как только в Уорбрук прибудут остальные офицеры армии короля, — произнес адмирал.

— Прошу вас, адмирал, — обратилась к нему госпожа Уэнтворт, — откушайте еще булочку. Когда же прибудут эти офицеры ?

— В конце недели. Полагаю, утром в субботу состоится казнь изменника.

У Эбигейль слезы навернулись на глаза, но она отвернулась, чтобы адмирал не видел ее лица. Интересно, что сейчас делает Джессика? Она подняла голову и взглянула на свою мать. Джессика наверняка что-то задумала. Эбигейль была абсолютно в этом уверена.

— Мы должны утешить семью Монтгомери, — пробормотала она чуть слышно. — Они, должно быть, пребывают в полном отчаянии.

— Да я отправлю на виселицу всех, кто был причастен к делу Мстителя, — расхвастался адмирал. — Мне сказали, что старик Монтгомери раньше правил бал в этом городе. Так вот теперь в Уорбруке будет новый Хозяин Госпожа Уэнтворт не поднимала глаз от своей тарелки.

Элеонора повстречала Джессику и Николая на пристани ровно в час ночи, когда корабль Ника пришвартовался в гавани, возвратившись из плавания.

— Ну как? — обратилась она к Нику, когда тот сошел на берег по сходням. — Ты заполучил это?

— А поцелуй? — поддразнил ее Ник. Элеонора взглянула на измученную Джессику, следовавшую за Ником.

— У вас были какие-нибудь проблемы с капитаном этого судна?

— Они здесь обращаются к Нику так, словно он и есть капитан, — ответила ей сестра.

— Все русские относятся друг к другу очень почтительно.

— Зато нас считают чем-то вроде мусора, не правда ли? — проговорила Элеонора.

— Возьми это, — приказным тоном сказала Джесс сестре, подавая ей холщовую сумку.

— Вы все-таки достали?

— Да мы скупили все черные красители в Бостоне. Готовы ли вы раздать их? Времени у нас в обрез.

— У нас полная готовность. — Она положила руку на плечо Джесс. — Адмирал перенес судилище на завтра. Роза ветров благоприятствовала офицерам армии короля, и благодаря попутному ветру их судно прибыло в нашу гавань на день раньше, чем они планировали.

— Ну, тогда горожанам Уорбрука будет над чем потрудиться сегодня ночью, — решительно произнесла Джесс.

— Вот только высохнуть их одеяния не успеют, — начала было Элеонора, но внезапно замолкла. — Придется надевать их в мокром виде. Джесс, тебе удалось прикорнуть сегодня ночью?

— Да она даже глаз не сомкнула! Всю ночь она мерила шагами палубу у меня над головой, вот и меня тоже сна лишила, — простонал Ник.

— А я так нахожу, что ты выглядишь весьма здоровым, — сказала ему Элеонора. Ник ухватил ее за талию и притянул к себе.

— Пошли, нам с тобой еще нужно поработать. Всю ночь дети семьи Таггертов бегали от одного дома к другому, прячась в тени деревьев, отдавая шепотом указания.

Уэнтворты выполнили свою задачу, отвлекая внимание адмирала и вновь прибывших офицеров шумной вечеринкой, которая не позволила им обратить внимание на то, что происходило на улицах города. Джессика отдала Марианне распоряжение отвлечь внимание ее мужа.

— Делай что угодно, хоть ложись с ним в постель, — сказала она ей.

Марианна изменилась в лице и побледнела.

— Я полагаю, что я перед Алексом в долгу. Жаль, что я ему не поверила.

Элеонора пыталась добиться свидания с Алексом, однако стража не допустила ее в тюрьму. Здание тюрьмы было оцеплено двойным кольцом охраны, и она не смогла проникнуть внутрь.

Когда занималась заря, Элеонора уложила детей, которые были чрезвычайно утомлены бессонной ночью. Повинуясь безотчетному импульсу, Элеонора уложила вместе с детьми и Джессику, которая рухнула на постель, даже не снимая верхнего платья.

— Не шевелись, а то разбудишь детей, — напутствовала она сестру.

Однако Джессика ее уже не слышала. Она спала мертвым сном.

Судилище над Александром, которое устроил адмирал, являлось чистейшим фарсом. Судьи были уверены в его виновности, хотя он не произнес ни единого слова в свое оправдание. Он по-прежнему был одет во все черное, его руки были крепко связаны за спиной, когда его привели на скамью подсудимых.

В зале суда было совсем немного горожан Уорбрука, в основном молодых дам, чьи вздохи были отчетливо слышны в тишине, когда солдаты привели Алекса. Александр стоял в зале суда выпрямившись, широко расставив ноги, с черной щетиной на запавших щеках.

— Успокоить женщин! — распорядился судья. Служебный пристав принес черную маску Алекса и привязал ее к барьеру, отделявшему скамью подсудимых от зала суда. Сочувственный вздох молодых женщин вновь пронесся по залу.

— Очевидно, что это и есть Мститель, — объявил судья безапелляционно, и присяжные дружно кивнули. Адмирал с ехидным выражением лица также кивнул окружавшим его офицерам. Ему было важно произвести на них благоприятное впечатление.

— Повесить его!

Судебный пристав грубо схватил Алекса за руку, но тут окно разлетелось вдребезги и в зал суда влетел человек в черном одеянии. На лице у него была такая же черная маска, как у Мстителя.

— Ну что? Вы думали, что поймали меня? — закричал человек в маске.

— Это еще что такое? — заорал судья. Он ткнул пальцем в сторону адмирала:

— Вы же утверждали, что бандит поймай!

— Да, я поймал его, — рявкнул в ответ адмирал. — Это просто самозванец.

Хаос и шум воцарились в зале суда, когда солдаты короля стали охотиться за новоявленным Мстителем, который носился по балкону. Хорошенькие молоденькие леди в нарядных платьицах довольно часто оказывались на пути солдат, спотыкавшихся о стройные ножки этих девушек. При этом юбкам молодых леди был нанесен урон, и солдатам приходилось приносить извинения.

— Схватить его!

И тут разлетелось вдребезги окно на противоположной стороне зала суда, и в нем появился еще один Мститель.

— Ну что? Вы решили, что поймали меня? — закричал и этот.

В зале суда все замерли от удивления.

— Схватить и этого тоже!

— Какого именно, сэр?

— Да обоих или же любого из них! — кричал адмирал.

Одному новоявленному Мстителю удалось выскочить в окно, в то время как другой был схвачен солдатами.

— Сорвите с него маску! — распорядился адмирал.

Солдаты сорвали маску с лица Мстителя.

— Это же Эбигейль Уэнтворт! — задохнулся от удивления адмирал.

Судьи ехидно заулыбались, а офицеры разразились смехом, в то время как солдаты, удерживавшие Эбигейль, дали волю своим рукам и стали ее тискать.

Внезапно двери зала суда распахнулись с северной стороны.

— Мы схватили его, сэр! — четверо солдат держали за руки еще одного Мстителя Они встали как вкопанные, когда увидели Алекса на скамье подсудимых и Эбигейль, одетую в мужские брюки. Солдаты сняли маску с очередного Мстителя.

— Это Эзра Коффин, — раздался чей-то голос. А теперь распахнулись двери зала суда с южной стороны.

— Мы поймали его, сэр!

Офицеры теперь уже откровенно покатывались со смеху, став свидетелями публичного унижения адмирала. Судьи делали отчаянные попытки сохранить свое достоинство.

— Ну, что будем делать с ними? Повесим их или отпустим на все четыре стороны? — сурово задал вопрос судья.

— Да вы взгляните в окно! — произнес чей-то звонкий голос.

Через несколько минут в зале суда остались лишь Алекс и адмирал один на один, потому что вся остальная публика повалила валом из здания.

Уорбрук был наводнен Мстителями. Они сидели на крышах домов, на церковной паперти, они гарцевали на иссиня-черных конях.

Один Мститель, ростом примерно в пять футов, вел за руку Мстителя ростом поменьше, фута так на три, а тот, в свою очередь, тащил на своем бедре Мстителя поменьше, фута в два ростом, который отчаянно пытался снять с себя черную маску. Один прихрамывающий Мститель, подозрительно старческого вида, тащил за собой корову, которая также была в черной маске.

Судьи, проведя несколько минут на улице, вернулись в зал.

— Освободить его, — огласили они устало, но так как исполнить их приказание было некому, один из них самолично достал нож из-под судейской мантии и разрезал веревки, стягивавшие руки Алекса.

— Но ведь это же Мститель, — запротестовал адмирал. — Вы отпускаете его, а ведь он продолжит свою подрывную деятельность. Не отпускайте его ни за что!

Алекс покинул зал суда. Джессика ожидала его прямо у выхода, одетая в нарядное красное платье. Он улыбнулся ей и обнял ее за талию.

— Нам пора домой, — произнес Алекс.

— Ты прав, любимый, — ответила она и прижалась к нему.

ЭПИЛОГ

Видел бы ты госпожу Фарнсуорт! — хохотала Джессика.

— Ей скоро стукнет девяносто, у нее четыре кошки, и все они были в черных масках.

Это было уже на следующий день. Джессика, Алекс и Элеонора сидели в гостиной. Этот день был объявлен в городе праздничным, и Элеонора загасила огонь в печи для приготовления пищи. Она заявила, что все будут сыты тем пивом, бочки с которым Сэйер распорядился выкатить на площадь.

После позорного завершения судилища над Алексом адмирал был отозван в Англию, и на его карьере можно было поставить крест. Адмирал, не желая принимать на себя вину целиком, свалил все на Джона Питмана. В результате чего Питман был освобожден от занимаемой должности офицера таможни и выслан на родину, в Англию. Марианна отказалась ехать туда вместе с ним.

— Итак, теперь уже все позади, — произнесла Джесс, держа Алекса за руку. Она не могла насмотреться па него. Никаких тебе париков, никаких камзолов канареечно-желтого цвета, ни опасных ночных рейдов! Теперь Алекс принадлежал ей безраздельно.

— Ну что, Джесс уже сообщила тебе?

— Ах, Элеонора, прости меня, дорогая, я совсем забыла.

— Николай сделал мне предложение, и я приняла его, — произнесла Элеонора. — Я знаю, что он всего-навсего крепостной, однако мы как-нибудь проживем. Быть может, отец Алекса станет нам помогать… Александр! Я не вижу здесь повода для смеха!

Алекс не мог сдержаться и хохотал во все горло, указывая пальцем в окно, к которому Элеонора стояла спиной.

— Да что там такое? — спросила Джессика. И тут фанфары возвестили о прибытии высокого гостя, дверь в гостиную распахнулась настежь. Вся троица молча наблюдала, как симпатичные молодые слуги в красных ливреях раскатали в гостиной толстый ковер красного цвета. Высокий мужчина в черной униформе с аксельбантами на плечах выступил вперед. И тут он произнес громовым голосом:

— Представляю его императорское высочество — великого русского князя Николая Ивановича, двадцатого потомка по линии императрицы российской Екатерины — Только бы это не был новый офицер таможни, — простонала Джессика.

И тут в гостиную прошествовал Николай в красном мундире с таким обилием золотого шитья, что все камзолы Алекса не шли с ним ни в какое сравнение. Рукоять его сабли сверкала алмазами.

— Боже милостивый! Да ведь это же… — начала было Джессика, но тут же умолкла, потому что у Элеоноры случился обморок и она рухнула на пол со своего стула.

ОТ АВТОРА

Мой вымышленный город Уорбрук расположен там, где сейчас находится штат Мэн. В шестидесятые годы XVIII века, когда происходит действие романа «Двойной любовник», эта территория входила в содружество Массачусетс, а с 15 марта 1820 года в состав штата Мэн, двадцать третьего штата США.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

ЭПИЛОГ

ОТ АВТОРА