«Обещание рыцаря»

Лиз Мэдисон Обещание рыцаря

Глава 1

Бакингемшир, апрель 1894 года

Гроза началась внезапно. Поднялся резкий холодный ветер, яркие молнии прочертили потемневшее небо, и раздались оглушительные раскаты грома, вслед за которым хлынул ливень.

Через несколько мгновений Лулу промокла до нитки.

Она вгляделась в сплошную завесу дождя, пытаясь хоть что-то рассмотреть. В этот день неприятности и беды преследовали ее одна за другой. Лулу отправилась в путь, получив сильно встревожившее ее письмо от тети. И вот, по всей видимости, Лулу заблудилась. Она снова осмотрелась вокруг, но за сплошной пеленой дождя было трудно что-нибудь разглядеть. Где она находилась? Небо потемнело, и Лулу не знала, день сейчас или ночь. Она уже давно была в пути. Лулу прислушалась, но, кроме завываний ветра и голосов куропаток, ничего не услышала. Возможно, где-то рядом стоял домик егеря. Лулу пошла на звук птичьих голосов, решив, что они доносятся с небольшой фермы, расположенной по соседству с ее домом.

Однако вскоре Лулу поняла, что ошиблась. Она вышла к небольшой сторожке и сразу же узнала ее. Эта постройка находилась на границе ее владений, сюда ее егерь заходил очень редко. Он останавливался в этой сторожке, только когда ночь или непогода заставали его в пути. Лулу поняла, чтоушла очень далеко от дома, и нахмурилась. Какие еще неприятности ожидали ее сегодня? Судьба явно испытывала Лулу.

И как будто в доказательство этого с неба еще сильнее хлынули потоки воды. Начался настоящий потоп.

Лулу побежала к сторожке, захлебываясь дождевой водой. Ей трудно было дышать. Оказавшись, наконец, под козырьком крыльца, она с трудом перевела дыхание. Под скатом крыши сидела молодая куропатка. Это ее голос Лулу слышала, направляясь к сторожке. Девушка обрадовалась, что рядом с ней находится живое существо. Вместе было не так страшно пережидать непогоду. Голос куропатки будил в памяти Лулу воспоминания детства. В ту пору она много времени проводила со старым егерем. Они разговаривали обо всем на свете, и девочка помогала старику ухаживать за молодыми куропатками. Лулу казалось, что с тех пор прошла целая вечность.

Лулу приободрилась, сказав себе, что не надо грустить и предаваться отчаянию. Ведь по сравнению с тысячами обездоленных людей она жила в полном достатке. Бабушка не раз говорила Лулу о том, что она должна быть благодарна судьбе за это. И временами Лулу действительно была довольна своей жизнью и даже счастлива.

Почувствовав, что начинает дрожать от холода, Лулу открыла дощатую дверь и вошла в сторожку.

В тесном помещении было всего лишь одно окно, сквозь которое пробивался тусклый свет. На стене висели пилы, лопаты и другие инструменты. Под ними лежали мешки с зерном. На полке у двери стояли кастрюли, котелки и сковородки. В углу находилась небольшая печь, ее высокая труба выходила на крышу. Лулу обрадовалась, увидев, что рядом лежит охапка сухих дров. Теперь пленница грозы могла согреться и ей, по крайней мере, не грозила смерть от холода.

Лулу продрогла до костей. Присев на корточки, она быстро развела огонь в печи. Пошарив на полках, Лулу нашла банку с чаем и сахар. Ей очень не хотелось снова выходить из хижины, но, чтобы согреться, необходимо было выпить чая. Выйдя на крыльцо, Лулу набрала воды, подержав чайник под водостоком. Он наполнился в течение нескольких секунд. Поставив чайник на плиту, Лулу сняла свое мокрое платье и повесила его сохнуть на крючок в стене. Пропитавшееся влагой нательное белье неприятно липло к телу. Поколебавшись, Лулу, в конце концов, полностью разделась и развесила в хижине сорочку, панталоны, нижние юбки и чулки.

В сторожке она нашла скатанные и связанные веревкой одеяла. В период гнездования куропаток егерь иногда ночевал здесь. Лулу расстелила одеяла у печи, заварила чай, положила в кружку побольше сахара, а потом налила в нее ароматный горячий напиток. Сев по-турецки на свою жесткую постель, она стала с наслаждением пить чай, грея ладони о кружку. Лулу невольно улыбнулась, на время забыв о письме тети. От ароматного горячего чая тепло разливалось по всему телу, и она вдруг подумала о том, что ощущение счастья связано с основными человеческими потребностями, такими, как пища и тепло. Она снова улыбнулась. Быть может, это и есть тайна – если не счастья, то, по крайней мере, удовлетворенности жизнью.

Допив чай, она снова встала и подошла к полке. Нужно было позаботиться об ужине. На счастье, ей удалось обнаружить жестяную банку с печеньем. И тут вдруг она услышала чьи-то шаги.

Лулу замерла на месте, скованная страхом. Шаги были грубыми и тяжелыми. Кто-то быстро бежал к сторожке, продираясь сквозь кустарник. В памяти Лулу сразу же ожили рассказы о разбойниках и бродячих цыганах. У нее перехватило дыхание.

Она бросилась к сорочке, но не успела сорвать ее с крючка. Дверь распахнулась, и на пороге возникла огромная темная фигура, заполнившая собой весь дверной проем. Лулу закричала от ужаса.

– Простите, – раздался мужской голос, и дверь захлопнулась. – Я подожду, пока вы оденетесь.

Судя по произношению и интонации, стоявший на крыльце человек был хорошо воспитан и обладал светскими манерами. Однако он не попросил у нее разрешения войти, а лишь дал ей время на то, чтобы привести себя в порядок. Лулу лихорадочно размышляла, что ей надеть. Вся ее одежда была насквозь мокрая. Сквозь тонкое муслиновое платье будет просвечивать тело. Нижнее белье начнет прилипать к коже, да и в нем неприлично появляться перед незнакомцем. Наконец у Лулу созрело решение завернуться в одеяло. Это была единственная возможность в данных обстоятельствах избежать простуды и надежно прикрыть обнаженное тело. Лулу завернулась в одеяло, пропустив его под мышками и закрепив на груди, и у нее получился своеобразный индонезийский саронг.

Взяв на всякий случай нож из буфета, Лулу перетащила свою постель в темный угол и села на нее. Приготовившись к встрече с незнакомцем, она крикнула:

– Входите!

Дверь медленно открылась. «Может быть, незнакомец тоже боится меня», – промелькнуло у нее в голове.

– Прошу прощения за вторжение, – промолвил он и, нагнув голову, чтобы не задеть перекладину низкого дверного проема, переступил порог сторожки. – Но на улице страшная непогода. – Он выпрямился и, закрыв за собой дверь, улыбнулся. – Я шел на запах дыма, – объяснил он.

Незнакомец действительно оказался цыганом. Он был темноволосым, смуглым, с карими миндалевидными глазами. Правда, с его цыганской внешностью не вязался прекрасный дорогой костюм. «Может быть, передо мной разбогатевший цыган?» – подумала Лулу. Ей вдруг почему-то стало весело. Должно быть, подобным образом на нее действовал волшебный чай, который она только что выпила.

– Вы цыган? – спросила она без обиняков с детской искренностью.

– Моя мать была цыганкой, – ответил незнакомец.

Дрожь пробежала по телу Лулу. Все происходящее казалось ей нереальным. У нее было такое чувство, словно она спит и видит удивительный сон. Молодой цыган был настоящим красавцем, он походил на принца. Лулу совершенно не боялась его.

– Хотите чаю? – спросила она.

– С удовольствием.

Он снял свою мокрую куртку и повесил ее на крючок рядом с платьем Лулу. Она встала со своей жесткой постели, чтобы налить незнакомцу чаю. Лулу чувствовала себя героиней одной из сказок братьев Гримм. Она находилась в затерянной в лесу сторожке вместе с прекрасным принцем, и к ним с минуты на минуту могла войти ведьма или добрая фея.

Лулу протянула незнакомцу кружку горячего чаю, и он с благодарностью принял ее.

– Почему вы оказались здесь, вдали от человеческого жилья? – спросил незнакомец.

– Гроза застигла меня в пути, – ответила Лулу. Она не хотела говорить о том, что заставило ее покинуть дом и отправиться в дорогу. – А как вы оказались здесь?

– У меня вышел из строя автомобиль.

Вот так цыган! Лулу бросила на него изумленный взгляд.

– Автомобиль? – переспросила она.

Машины были большой редкостью. Лулу могла по пальцам перечесть владельцев автомобилей. Принц Уэльский, русский царь, немецкий кайзер, сэр Эрнст Кассельс... И теперь к ним, очевидно, следовало прибавить этого богатого цыгана.

– Я совершил большую ошибку, не взяв с собой своего механика.

– Конечно, в нашей сельской глуши вам вряд ли кто-нибудь поможет отремонтировать автомобиль. Придется транспортировать его в Лондон.

– Да, я займусь этим, как только стихнет ливень, мисс?..

– Сара... Сара Рейнольдс, – быстро подсказала Лулу, назвав вымышленное имя.

– Уильям Филдинг к вашим услугам, – представился незнакомец. – Я очень благодарен вам за то, что вы разрешили мне укрыться в этой сторожке от проливного дождя. Вы не будете возражать, если я сниму сапоги? В них хлюпает вода.

– Конечно, снимите их и поставьте поближе к огню.

Филдинг, как и сама Лулу, промок насквозь. Его замшевые брюки прилипли к телу, словно вторая кожа. Но Лулу не могла посоветовать ему раздеться. После развода она стала с большой настороженностью относиться к мужчинам. Лулу, конечно, радовалась тому, что ей удалось избавиться от мужа. Ее жизнь изменилась к лучшему, однако сегодняшнее письмо тети вновь лишило Лулу обретенного было покоя.

– Вы, наверное, гостите в наших местах, – промолвила она, стараясь отогнать тяжелые мысли.

– Вроде того, – ответил Филдинг, разуваясь, и посмотрел на Лулу.

У него были замечательные глаза, темные, проникновенные, обрамленные густыми длинными ресницами. Это были поистине глаза поэта.

– Наверное, поломка автомобиля теперь задержит вас в пути. – Ее голос дрогнул, и он заметил это.

Лулу смутилась. Филдинг окинул ее внимательным взглядом. Лулу обладала яркой чувственной красотой. Филдинг был бы не прочь провести с ней время до утра в этой сторожке, он привык к любовным приключениям. Однако Лулу вела себя сдержанно. Не в правилах Филдинга было принуждать женщин к занятию любовью. Впрочем, ему не было необходимости делать это.

– Я наберу в чайник воды, – предложил он, поставив сапоги у печки.

– Да, пожалуйста.

Филдинг, выйдя на крыльцо, долил воды в чайник и поставил его на плиту.

– Я заварю чай, – сказал он, – а вы пока расскажите о Бакингемшире.

Филдинг, по всей видимости, чувствовал себя в чужой сторожке как дома. Он уверенно расхаживал по тесному помещению, задавал Лулу вопросы о местном климате и природе и внимательно слушал ответы. Когда чай был готов, он принес ведро и, перевернув его, поставил на дно, как на столик, две кружки и жестяную банку с печеньем.

– Вы не будете возражать, если я сниму рубашку и жилет? Я хочу просушить их. Если вы скажете «нет», я не обижусь.

– А что вы сделаете, если я обижусь? – игриво спросила она. Он обладал неотразимым обаянием, и Лулу словно пьянела без вина.

Филдинг улыбнулся. Его белоснежные зубы ярко выделялись на фоне смуглой кожи.

– В таком случае я не стану раздеваться, – ответил он.

– Вы всегда так галантны?

– Всегда. Моя мать-цыганка дала мне прекрасное воспитание, – сказал Филдинг, расстегивая жилет.

– Она действительно была цыганкой?

Он кивнул и вслед за жилетом стянул через голову рубашку. Повесив их сушить, Филдинг сел на пол по-турецки у перевернутого ведра и взял кружку с чаем.

– Семейство моего отца было потрясено.

– Как это романтично, – заметила Лулу, стараясь не выдать своего смущения.

Тело Филдинга было мускулистым, словно у гладиатора или воина-кочевника.

– Вы правы, – спокойно сказал он и сменил тему разговора. – Вам нравится чай? Я налил вам покрепче и положил в кружку много сахара.

Филдинг явно не хотел говорить о своей семье. И чтобы отвлечься от мыслей о воинах и гладиаторах, Лулу стала рассказывать о своих близких:

– У моих родителей был самый обычный брак. Их отношения можно было назвать спокойными и сердечными. Кстати, мне нравится, как вы приготовили чай, – добавила она, не желая больше говорить о семейной жизни своих родителей. По существу, она была такой же неудачной, как и ее собственная. – Берите печенье.

Филдинга не надо было просить дважды: он быстро съел почти все, что было в банке, а затем обвел взглядом тесное помещение.

– Надеюсь, нам удастся хоть чем-нибудь пообедать сегодня, – сказал он.

– Удастся, если вы умеете готовить.

– Умею. Но для того, чтобы приготовить обед, нужны продукты.

Филдинг встал и, подойдя к буфету, стал шарить на полках, ища съестные припасы. Оказалось, что Томас, егерь Лулу, был предусмотрительным человеком. Филдинг обнаружил в буфете множество продуктов, и, поскольку дно перевернутого ведра не могло вместить их, он раскладывал все найденное на расстеленном на полу полотенце. Здесь был даже десерт – консервированный сливовый пудинг. Филдинг нашел также свечи и небольшой кувшин сидра.

– Не хотите ли выпить аперитив перед обедом? – спросил он, разливая сидр в кружки. Присев за импровизированный стол, Филдинг произнес тост: – За наш гостеприимный приют и за знакомство! Прошу вас, – он сделал широкий жест, показывая на то, что лежало на расстеленном полотенце, – угощайтесь!

Сидр оказался довольно крепким, и вскоре Филдинг почувствовал, что ему было все труднее и труднее отводить взгляд от пышной груди Лулу и ее каштановых локонов, падавших на обнаженные плечи. Пытаясь сосредоточиться на разговоре, Филдинг старался смотреть прямо в глаза собеседнице, а не на ее прелести. Однако он ничего не мог поделать с обуревавшими его желаниями. Филдинг ощутил, что брюки вдруг стали тесны ему в паху.

– Пойду подышу свежим воздухом, – наконец заявил он, вставая.

«И холодный душ мне бы тоже не помешал», – подумал он.

Лулу проводила его взглядом. В полутемном помещении мускулистое тело Филдинга напоминало бронзовую скульптуру. Лулу затрепетала. У нее уже давно не было мужчины, и она истосковалась по мужской ласке. Лулу боялась вспыхнувших чувств. Ведь Филдинг был, по существу, малознакомым человеком, которому она решила не называть свое настоящее имя. «Нет, – твердила она себе, – между нами ничего не может быть». И, тем не менее, ее неудержимо влекло к этому мужчине, который был чертовски красив и обладал невероятным обаянием. Лулу нервно огляделась вокруг. Трудно было себе представить более неподходящие условия для любовного свидания. Однако Лулу жаждала физической близости и ничего не могла с собой поделать. Ее воздержание длилось уже почти год.

«Никто не узнает о том, что вы занимались любовью, – убеждал ее внутренний голос. – Вы находитесь в лесной глуши, вдали от мира».

Дверь открылась, и Филдинг вновь вошел в сторожку. На его обнаженном торсе поблескивали капельки дождя. Босые ноги оставляли влажные следы на полу.

– Вас ждут сегодня вечером дома? – с придыханием спросил он, не сводя с нее жгучего взгляда.

– Вы выходили под дождь? – спросила она, понимая, что задает нелепый вопрос.

Но Филдинг, казалось, не замечал ее растерянности и смущения.

– Да, я захотел немного освежиться. Ответьте мне: вас ждут сегодня вечером дома?

– А что, если я скажу «да»?

– В таком случае я задам следующий вопрос: что вы делаете завтра?

– А что, если я скажу, что завтра я занята?

– Тогда я поинтересуюсь, что вы делаете послезавтра.

Лулу улыбнулась.

– Вы настойчивы.

Филдинг пожал плечами.

– Вы интригуете меня, – сказал он. – Возможно, было бы лучше, если бы я прошел мимо этой сторожки.

Теперь настала ее очередь пожимать плечами.

– Возможно, вы правы, – сказала Лулу.

– Я не уверен, что я прав. Она улыбнулась.

– Это скрытая угроза? – игриво спросила она.

– Конечно, нет. Просто я хотел сказать, что мы совсем не знаем друг друга.

– Да, мы познакомились полчаса назад. И когда кончится дождь, навсегда расстанемся и больше никогда не увидим друг друга.

Филдинг держался на расстоянии от Лулу, и она чувствовала, что он боится приближаться к ней.

– Не говорите так, не надо, – мягко сказал он.

– Я хотела вас поощрить, дать вам карт-бланш.

– В моих словах не содержалось никакого намека. Я сказал то, что сказал: мы совсем, не знаем друг друга.

Его грудной бархатистый голос будил в ней страсть.

– Да, – согласилась она, – мы многого не знаем друг о друге.

Заметив ее манящий взгляд, Филдинг подошел к Лулу и присел перед ней на корточки.

– Что вы хотите узнать обо мне?

– Вы часто так поступаете?

На его лице отразилось недоумение. Он ожидал, что она станет расспрашивать его о семье, интересах, роде занятий. Тем не менее, он отлично понял смысл ее вопроса.

– Нет, подобное со мной происходит впервые, – спокойно ответил он.

– А если я решусь... если я... то есть я хотела сказать... – Лулу вспыхнула от смущения. – О Боже! Я сама не знаю, что говорю! – Она отвернулась, а потом, собравшись с духом, выпалила: – Обещайте, что мы больше никогда не встретимся!

– Обещаю. Мы никогда больше не встретимся, если вы этого не хотите.

– Да, не хочу. Филдинг кивнул.

В сторожке стало тихо. Было слышно лишь, как дождь барабанит по крыше да в печке потрескивает огонь. Лулу подняла глаза на Филдинга.

– Я знаю, что мне не следует идти на поводу у своих чувств, – прошептала она. – Я совсем не знаю вас.

– Но у вас есть возможность узнать меня поближе.

От его многообещающих слов дрожь пробежала по телу Лулу. Она проклинала свою судьбу за то, что ей пришлось целый год спать одной в холодной постели. Именно это обстоятельство Лулу считала причиной того, что сейчас она была готова безрассудно броситься в объятия незнакомца. Филдинг был так хорош собой, он так близко сидел, стоило лишь протянуть руку и... Лулу опустила глаза и увидела, как сильно топорщатся спереди его замшевые брюки. У нее перехватило дыхание.

– И еще одна просьба, – промолвила она, справившись с волнением. – Вы не должны входить в меня.

– Хорошо, я не буду.

– Дело в том, что я давно не занималась любовью и не уверена, что...

– Я буду действовать медленно, в соответствии с вашими пожеланиями, – сказал Филдинг, чувствуя огромное облегчение оттого, что она все же согласилась заниматься с ним любовью. Если бы этого не произошло, ему было бы очень трудно справиться с собой. Пожалуй, ему не хватило бы силы воли вести себя в рамках приличий. К счастью, «Сара Рейнольдс» не была настроена решительно против секса, просто она чувствовала себя немного неуверенно. – Скажите мне, чего вы хотите, и я постараюсь доставить вам наслаждение.

Это действительно была волшебная сказка. Филдинг был готов выполнить любое ее условие, сделать все, чего она хотела. Лулу улыбнулась.

– Вы всерьез на все готовы? – спросила она.

Он усмехнулся.

– Я сделаю все, что вы захотите.

– Потому что вам не терпится заняться сексом?

– А вам нет?

– Я еще не решила, как мне поступить.

– Неправда, вы уже все решили. – Филдинг протянул руку и дотронулся до пальчиков на ногах Лулу. – Я отсюда чувствую исходящий от вас жар.

– Это жар от печи.

– Кстати, ответьте мне на такой вопрос. Вы вообще когда-нибудь занимались сексом?

Лулу заколебалась, прежде чем ответить.

– Да, но все же меня нельзя назвать опытной в этом деле.

Филдинг нахмурился.

– Значит, вы не девственница?

– А вам это не нравится?

– Мне это нравится, но я должен точно знать, с кем имею дело. Отвечайте, я не намерен шутить.

– А что, если я не хочу отвечать? На мгновение Филдинг растерялся.

– Каким сексом вы хотите заниматься? – кокетливо спросила Лулу. – Расскажите мне о ваших желаниях.

– Их не опишешь словами.

– А может быть, просто вы сами не знаете, чего хотите? В таком случае сначала определитесь, а потом поговорим.

– Неужели вас до сих пор никто не предупредил о том, что не следует дразнить мужчин?

В его словах таилась скрытая угроза, однако Лулу проигнорировала ее.

– Но если я не девственница, мне нет смысла бояться вас. Я могу дразнить вас, сколько мне угодно.

– Да, если вы не девственница. А если вы все-таки все еще невинны?

Лулу засмеялась. Филдинг прищурился, не спуская с нее глаз.

– Да вы, как видно, пьяны. Сколько сидра вы выпили? – спросил он.

Она снова засмеялась.

– Достаточное количество для того, чтобы совсем потерять голову, – ответила Лулу. – А теперь я предлагаю вам самому проверить, девственница ли я.

– Нет, я не желаю это делать, – заявил он.

– Чего вы опасаетесь? Мы проведем здесь всю ночь, а потом расстанемся и больше никогда не встретимся. Я ведь знаю, что вы хотите соблюсти все формальности и убедиться в том, что я не девственница...

Филдинг хотел сейчас только одного – опрокинуть Лулу на спину и вонзить свой член в ее лоно. А она, по-видимому, была настроена играть с ним.

– Ах ты, маленькая потаскуха, – пробормотал он.

– И вам хочется выяснить, верно ли ваше утверждение, не так ли? – игриво сказала она. – Ну что же, скажу честно. Я действительно не девственница, но не занималась сексом уже около года.

– Почему? – спросил он.

– О Боже, неужели это так важно? Или вы подозреваете, что я больна?

– Это простая осторожность.

Лулу усмехнулась.

– Предположим, что я уверовала в Бога и хотела уйти в монастырь.

– Сказки. А теперь вы хотите обмануть Всемогущего и изменить ему?

– Он уехал на каникулы.

– Как удачно все складывается, – сухо заметил Уильям, но его терпение было на пределе.

– Я совершенно здорова, у меня нет тех болезней, которые вы боитесь подцепить.

– Я очень рад.

– Вы удивительно вежливый и обходительный человек. Я впервые встречаю такого мужчину. Или может быть, я вам не нравлюсь? – кокетливо спросила Лулу. – Чего вы медлите? Мы здесь совсем одни. Или я должна упасть в обморок, чтобы вы осмелились овладеть мной?

– В этом нет никакой необходимости, – сказал Филдинг и вытянулся рядом с ней на полу, подперев голову согнутой в локте рукой. – Поскольку я занимаюсь сексом чаще, чем раз в году – а именно, я развлекался с женщиной не далее как вчера вечером, – то мне не хочется спешить. Давайте сначала узнаем друг друга получше.

Он закрыл глаза.

– Что все это значит?! – В голосе Лулу слышались удивление и негодование.

Филдинг снова взглянул на нее.

– Плачу вам той же монетой.

– В таком случае я прошу у вас прощения.

– Слишком поздно. И потом я все еще опасаюсь, что вы девственница. Развейте мои сомнения.

– Я не девственница! – решительно заявила Лулу.

– Нет, я не могу рисковать. – Он снова закрыл глаза. – А вдруг вы лжете?

– Вы хотите, чтобы я вам доказала это?

Ресницы Филдинга дрогнули, он медленно открыл глаза.

– Пожалуйста, никаких демонстраций, – лениво промолвил Филдинг.

– Вы несносны.

– Вы сами виноваты. Это вы затеяли игру.

– Не очень-то вы обходительны с дамой.

– Вы хотите, чтобы я был галантен с вами? А мне казалось, что у вас совсем другое на уме.

– Вы просто смешны. Черт возьми...

– Уильям... – подсказал он.

– Черт возьми, Уильям. После целого года воздержания я вдруг почувствовала страстное желание пережить минуты близости с мужчиной. И надо же было такому случиться, что этим мужчиной оказались вы, несносный человек!

– А я считаю, что вам страшно повезло. Подумайте сами, не могу же я заниматься с вами любовью на этих ужасных шерстяных колючих одеялах.

Лулу вскочила со своей жесткой постели и нервно заходила по хижине из угла в угол. Впрочем, пространство было слишком тесным, и она вскоре остановилась.

– Вам надо выступать на сцене, – с усмешкой заметил Филдинг.

– А вы абсолютно лишены хороших манер!

– Вы так считаете, потому что я не желаю заниматься с вами любовью?

– Да, именно поэтому.

Лулу не узнавала себя. Что она такое говорит? Ей нестерпимо хотелось заняться любовью с этим высоким красивым наглым мужчиной. Что было причиной этого неудержимого порыва страсти? Тесное замкнутое пространство? Сознание того, что, кроме них двоих, рядом нет никого? Или может быть, виной всему было ее долгое воздержание? Цыганские глаза Филдинга завораживали, околдовывали ее.

– Скажите, что вы хотите услышать от меня, и я произнесу эти слова.

– Я хочу услышать, что вы не девственница, что вы хотите, чтобы я занялся с вами любовью. И еще, попросите у меня прощение за то, что вы дразнили меня.

Это была невиданная наглость.

– Вы невежливый, наглый, развязный сукин сын! – воскликнула Лулу.

– Как вы можете так говорить! Ведь вы совсем не знаете меня. Впрочем, я должен точно знать, девственница ли вы.

Теперь Филдинг говорил совершенно серьезно, и Лулу почувствовала это.

– Я лишилась девственности в четырнадцать лет, – сказала она. – Вы удовлетворены моими словами?

Филдинг явно почувствовал облегчение.

– О Боже, да вас действительно беспокоило это обстоятельство! – воскликнула Лулу.

– Почему это вас так удивляет?

– Потому что большинству мужчин это безразлично. Вы не такой, как все. Поэтому я готова попросить у вас прощение за то, что дразнила вас. Простите меня, пожалуйста! Не могли бы вы, сэр, заняться со мной сейчас любовью?

Филдинг поднялся на ноги и подошел к ней.

– Мне не нравится рабская покорность, которая звучит в вашем голосе, – заявил он. – Я считаю, что вы удостоили меня чести, предоставив приют в этой лесной сторожке.

Лицо Лулу просияло.

– Да вы, оказывается, умеете быть учтивым и обаятельным! – воскликнула она.

Он улыбнулся.

– Я рад, что вы по достоинству оценили меня.

– Ошибаетесь. Я еще не оценила, но думаю, что вскоре мне представится такая возможность.

На губах Лулу заиграла лукавая улыбка.

– Вы уверены, что я дам вам такой шанс? – спросил он. Лулу бросила выразительный взгляд на его пах. Брюки Филдинга сильно топорщились спереди.

– Неужели вы думаете, что сможете долго владеть собой? – спросила она и, протянув руку, провела кончиками пальцев по его ширинке.

– Для того чтобы достичь удовлетворения, мне не нужна женщина.

– Смотря какое именно удовлетворение вы хотите получить.

– А к какому стремитесь вы?

– Сейчас мне хочется только одного – залепить вам пощечину.

– Какое совпадение! А мне ужасно хочется отшлепать вас!

Глаза Лулу стали круглыми от изумления.

– Вы не посмеете сделать это! – воскликнула она.

– А если посмею?

– В таком случае вы не джентльмен.

– Но разве сегодня ночью вам нужен джентльмен?

Филдинг просунул руку за край скрепленного спереди ее одеяла и коснулся груди Лулу. У нее перехватило дыхание, и она не смогла ответить ему. Чувствуя, как ее охватывает возбуждение, она покачала головой.

– Так я и думал, – заявил Филдинг, снимая с нее одеяло.

Лулу предстала перед ним нагая и смущенная. Филдинг окинул ее оценивающим взглядом. Его волновали пышные формы Лулу, ее округлая грудь, стройный стан, крутые бедра, свидетельствовавшие о том, что эта женщина создана для любви и рождения потомства. Когда взгляд Филдинга упал на поросший каштановыми завитками лобок Лулу, он затаил дыхание.

– Я сейчас, – сдавленным голосом пробормотал он и, взяв одеяло, расстелил его поверх других.

Наблюдая за ним, Лулу поражалась его красоте и грации. Его яркая внешность и врожденное обаяние возбуждали ее. Ей казалось, что само небо послало ей этого богоподобного красавца.

– Ложе готово, принцесса, – промолвил Филдинг.

«Нет, все это всего лишь сон», – думала Лулу, подходя к расстеленным на полу одеялам. Ей не хотелось просыпаться. Филдинг стал расстегивать брюки, и вскоре Лулу увидела, что он готов исполнить ее самые сокровенные желания. Не в силах больше сдерживаться, Лулу подошла к нему на ватных ногах. Ее колени подкашивались.

– Позвольте мне, – затаив дыхание, промолвила она и взяла его восставший пульсирующий член в свои ладони. Как ни странно, Лулу не испытывала в этот момент ни стыда, ни смущения.

Дрожь пробежала по ее телу. Пенис Филдинга был так угрожающе велик, что она сомневалась, сможет ли он войти в ее лоно. Филдинг не обладал такой выдержкой, как Лулу. В этот момент ему хотелось только одного: положить ее на постель, раздвинуть ее ноги и войти в нее. Он положил ее руку на головку своего вздыбленного члена.

– Вы готовы? – прошептал Филдинг.

«Да, да!» – хотелось крикнуть Лулу, но размеры пениса пугали ее.

– Мне кажется, что да... – наконец промолвила она.

– Может быть, проверим? – спросил он и снял брюки. Лулу попыталась обхватить его пенис рукой, но пальцы не сходились.

– О Боже... – испуганно прошептала Лулу, поглаживая гигантское древко. – А вдруг мне будет больно?

– Не бойтесь, не будет, – пообещал он.

Завороженная огромным древком, Лулу наклонилась и лизнула его.

– Не делайте этого! – остановил ее Филдинг. – Иначе я не отвечаю за последствия.

Стоя в тесной сторожке, тускло освещенной пламенем свечи, они ощущали близость друг друга. Филдинг тяжело дышал, он уже едва сдерживал себя. Лулу, которая была значительно ниже его, казалась хрупкой и ранимой. А что, если он все же причинит ей боль, несмотря на свое обещание? Филдинг так сильно жаждал овладеть ею, что мог и не остановиться, если бы она попросила об этом.

Дрожа как от сильного озноба, Лулу дотронулась до груди Филдинга.

– Я больше не могу ждать, – промолвила она и прижалась к нему всем телом. – Пожалейте меня.

– Хорошо, мэм, – промолвил он и увлек ее на расстеленные одеяла.

Лулу сразу же широко раздвинула ноги, и Филдинг поставил одно колено между ее бедер. Она лихорадочно вцепилась в его плечи, вонзив ногти в кожу Филдинга. Он тихо застонал.

– Простите, – смущенно пробормотала Лулу, стыдясь своей безудержной страсти.

– Не надо извиняться, – хриплым голосом промолвил Филдинг, и головка его члена коснулась входа в лоно Лулу.

Лулу выгнула спину и обвила ногами тело своего партнера, чтобы облегчить проникновение гигантского древка во влагалище. Теперь она уже не опасалась боли, чувствуя, что ее лоно и промежность увлажнились. Пенис медленно вошел в нее без всякого труда.

– Вам не больно? – спросил Филдинг, который хотел оставаться галантным в любой ситуации.

– Нет, нет, нет, нет... – это все, что она была в состоянии ответить ему.

Впрочем, другого ответа Филдинг и не ожидал. Он поцеловал ее, и его пенис заходил, как поршень, внутри ее тесного влагалища. Лулу погрузилась в полузабытье, ее страсть нарастала, ей хотелось все большего. Но тут она с ужасом почувствовала, что древко, приносившее ей столько наслаждения, покидает ее лоно.

– Нет! – в отчаянии закричала Лулу, вцепившись в плечи Филдинга.

Филдинг с изумлением посмотрел на нее. Он впервые встретил такую темпераментную безудержно-страстную женщину.

– Ты хочешь, чтобы я снова вошел в тебя? – спросил он и, не дожидаясь ответа, снова ввел свой пульсирующий, готовый извергнуть поток спермы член в ее лоно.

– Благодарю, – прошептала она.

Филдингу казалось, что он находится в чудесной нереальной стране. Он не удивился бы, если, обернувшись, увидел за спиной своего доброго гения – опекавшего его духа. Без сомнения, какое-то доброе божество совершило сегодня чудо: ниспослало проливной дождь и помогло Филдингу найти затерянную в лесу сторожку, в которой его ждала встреча с принцессой. И вот теперь Филдинг воспарял, как на крыльях, к вершинам страсти, в райские кущи, находящиеся на седьмом небе. Он сделал еще несколько мощных толчков и погрузился в нирвану.

В этот момент Лулу громко вскрикнула и забилась в судорогах, переживая мощнейший оргазм. Немного придя в себя и почувствовав, что неистовые сокращения матки прекратились, Лулу вздохнула и прошептала:

– Встреча с тобой стоила того, чтобы ждать ее целый год...

Филдинг улыбнулся.

– Она еще не закончилась, у нас впереди целая ночь.

– Боюсь, что я не доживу до утра...

– Я уверен, что доживешь.

– Ну что ж, тогда продолжай.

Он начал вращать тазом, и его пенис задвигался внутри ее влажного лона.

– Какие приятные ощущения, – пробормотала Лулу.

Она понимала, что Филдинг не только искусный, но и очень нежный любовник.

– Ты настоящее искушение, – пробормотал он. – Я едва сдерживаю себя.

– Но ты это делаешь ради собственного удовольствия.

– Ради нашего общего удовольствия, – поправил он ее. Лулу заглянула ему в глаза.

– Ты очень вежлив и предупредителен, – сказала она.

– А ты предпочла бы, чтобы я вел себя иначе?

Лулу не сразу ответила. Ей показалось, что она совершила ошибку и чем-то обидела его.

– Нет, – наконец сказала она. – Мне хорошо.

– Тебе будет еще лучше, когда ты несколько раз впадешь в экстаз, – с усмешкой промолвил он. – Целый год без секса – тяжелое испытание.

И он снова ритмично задвигался.

– Ты, наверное, не выдержал бы так долго без секса, – сказала она.

– Не выдержал бы, – согласился он.

– В таком случае тебе покажется простительной моя страстность.

– Я всегда к твоим услугам.

Его пенис продолжал ритмично двигаться внутри ее лона. Они разговаривали во время полового акта, но Лулу было трудно сконцентрироваться на словах Филдинга. Острые чувства восторга и наслаждения мешали ей следить за нитью разговора.

Когда его пенис снова глубоко погрузился в нее, она напрягла мышцы влагалища.

– Замри на мгновение, – прошептала Лулу, – не двигайся.

– Так?

– Да, да, так. Я хочу отблагодарить тебя за то, что доставил мне ни с чем не сравнимое наслаждение.

Она выгнула спину и начала вращать тазом. Филдинг застонал от удовольствия и погладил ее по щеке.

– Неплохое начало, – тяжело дыша, заметил он и перехватил бедра Лулу, пытаясь остановить ее, чтобы немного передохнуть.

Лулу досадливо поморщилась, когда он извлек свой член, и, ухватившись за его плечи, заставила его снова войти в нее. Филдинг не сопротивлялся, ему очень хотелось доставить ей удовольствие.

Он двигался осторожно, боясь переусердствовать и кончить раньше времени. Лулу обвила ногами его бедра, чтобы помочь ему войти поглубже. Ловко управляя сильными, хорошо развитыми мышцами влагалища, она массировала его пенис. А затем вагинальные мышцы сильно напряглись, матка сократилась, и у Филдинга перехватило дыхание от восторга.

Неужели он имел дело с опытной в любовных утехах женщиной? Впрочем, для Филдинга это не имело никакого значения. Он таял от наслаждения. Такой восторг ему довелось пережить лишь однажды – в квартале красных фонарей в Гонконге. Лулу действительно была восхитительна в постели.

Они прекрасно подходили друг другу. Лулу была импульсивна и нетерпелива, а Филдинг умело сдерживал свою страсть. Оба высоко ценили не только острые ощущения, но и нюансы чувств. В маленькой сторожке, стоявшей в чаще леса, теперь было жарко. Разгоряченные тела любовников, на которых выступили капельки пота, сплетались в единое целое. Напряжение нарастало, Лулу вновь была готова впасть в экстаз.

– Еще! – в исступлении кричала она. – Еще!

Даже святой сжалился бы над ней и выполнил ее неистовую просьбу. Однако Филдинг тоже был близок к оргазму и начал считать в уме в обратном порядке от ста, делая мощные толчки.

Когда он досчитал до девяноста четырех, ногти Лулу вонзились в его спину и она начала задыхаться.

Филдинг больше не мог сдерживаться. Судорога пробежала по его телу, он выгнул спину, и в лоно Лулу извергся мощный поток спермы.

В этот же момент с потолка хлынула вода. Лулу громко взвизгнула.

Уильям не обратил никакого внимания на начавшийся потоп. Пережитый экстаз мешал ему отчетливо мыслить. Но постепенно туман рассеялся, и его мысли прояснились. Он почувствовал, как по его разгоряченной спине стекают ручейки холодной воды, и вскочил на ноги.

– Прости, – пробормотал Филдинг и взял Лулу на руки. – Ты, наверное, озябла.

Пламя свечи бросало отсветы на ее влажные локоны и лицо, на котором блестели капельки пота.

– Честно говоря, я вся горю как в огне, – призналась она.

Филдинг усмехнулся.

– Подожди минутку, – сказал он и, посадив Лулу на стул, перетащил постель в другое место и подставил пустые ведра под ручейки, стекавшие с потолка.

– А теперь, – промолвил он, взглянув на стекающую по бедрам и животу Лулу сперму, – тебе необходимо привести себя в порядок.

– Я считаю, что в этом нет никакой необходимости, – прошептала Лулу. – Мне сейчас нужно совсем другое.

– Ты представить себе не можешь, как я рад это слышать.

– Я не кажусь слишком настырной? – спросила она. – Нет.

Лулу взглянула на его член, который снова начал вставать и наливаться силой.

– Мне сегодня везет, – заметила Лулу.

– Мне тоже.

– Ты всегда так любезен? – игриво спросила она. Филдинг несколько мгновений молча смотрел на нее.

– Скажем, у меня есть веские причины для того, чтобы быть любезным с тобой, – наконец произнес он.

– У меня все тело горит; – заявила Лулу.

Филдинг взял полотенце, которое они использовали как скатерть, и стал насухо вытирать тело Лулу.

– О Боже, как хорошо, – стонала Лулу.

– Скоро тебе станет еще лучше, – с улыбкой пообещал Филдинг.

– Невероятно, – прошептала она. – Я никогда не доходила до такого исступления.

– Да, это было чертовски здорово, – согласился он.

Филдинг чувствовал всю необычность обстановки, в которой они оказались, и удивлялся себе. Занятия сексом были для него своеобразной увлекательной игрой. Но на этот раз его захватили настоящие чувства. Он сгорал от нешуточной страсти и нетерпения. Филдинг искал объяснения этому. Возможно, дело было в темпераментности партнерши, в особенностях ее тесного влагалища или в сидре, в состав которого, должно быть, входили возбуждающие травы. Но каковы бы ни были причины его неистовой страсти, Филдинг не хотел, чтобы она проходила.

Отбросив полотенце, Уильям сунул руку во влажную промежность Лулу так уверенно и спокойно, как будто она была его собственностью. Он погрузил палец в горячее лоно и стал имитировать толчки пениса. Лулу застонала.

– Ты готова снова заняться сексом? – спросил Уильям. Дрожь возбуждения пробежала по ее телу.

– Я хочу запереться с тобой где-нибудь в укромном месте на целый год, – прошептала она.

– Я тоже. – Он погрузил в ее влажное лоно второй палец. – Я хочу каждый день сосать твой клитор.

Он встала на колени и стал поигрывать языком с бутоном ее плоти, самой чувствительной эрогенной точкой тела.

– Я хочу каждое утро завтракать тобой... – прошептал он.

Лулу чувствовала, как у нее подкашиваются колени, и оперлась руками на его сильные плечи. Мастерскими движениями языка и губ он быстро довел ее до экстаза.

Но Лулу хотелось большего.

– Встань, я хочу тебя, – прошептала она.

– Я не люблю, когда мне приказывают, – заявил Уильям. Знатная богатая женщина, Лулу привыкла повелевать.

– Не капризничай, – сказала она и, схватив его за волосы, сильно дернула, пытаясь заставить встать. – Я не желаю ждать.

– Мне больно! – воскликнул он и оттолкнул ее руки.

Она фыркнула.

– Прости, я испортила твою прическу, – насмешливо сказала Лулу. – Так мы будем заниматься сексом или нет?

Он не сразу ответил.

– Это зависит от тебя, – наконец сказал он.

– От меня? Ты хочешь, чтобы я снова стала покорной и подобострастной?

– Я этого не говорил.

Уклончивость Уильяма заставила Лулу вспомнить о бывшем муже, Чарлзе, и у нее сразу же испортилось настроение.

– Забудь о том, что я только что сказала, – решительно заявила она. – Ты мне не нужен, я и без тебя обойдусь.

Лулу сняла со стены садовый совок и сунула его гладкую деревянную ручку в свою промежность. Уильям быстро встал с колен и вырвал из ее рук совок.

– Прекрати паясничать! – воскликнул он.

– Это ты паясничаешь! – огрызнулась она.

– Ты обиделась на меня за то, что я не сразу бросаюсь выполнять твои приказы?

– Я уже сказала: ты мне не нужен. Я жила год без мужчины, проживу еще одну ночь.

– Сука!

– Пусть сука, но не твоя!

Уильям бросил совок на пол и, схватив Лулу за руку, привлек ее к себе.

– Я намерен пронзить своим древком твое лоно.

– Как это галантно!

Однако ей было трудно шутить и поддразнивать Уильяма, чувствуя, как его вставший пенис упирается в ее живот и по ее телу пробегает предательская дрожь возбуждения.

– Однако одной галантностью сыт не будешь, – промолвил он и, подняв Лулу за талию, попытался посадить ее на свое копье.

– Немедленно отпусти меня!

– Только после того, как дело будет сделано. И, слегка согнув колени, он вошел в нее.

– Нет! – воскликнула Лулу, но было уже поздно. Волна восторга захлестнула ее.

– Лицемерка, – прошептал Уильям. – Ты так течешь, что мое копье без труда входит в тебя. Ты просто умираешь от желания.

Уильям обвил ее ноги вокруг своей талии, чтобы иметь возможность глубже войти в нее. Лулу таяла от наслаждения в его объятиях.

– Ну, скажи же, что тебе это нравится, – тяжело дыша, промолвил он.

– Да пошел ты к черту, – пробормотала она, чувствуя, как в ней нарастает ощущение бурного восторга, предшествующего оргазму.

– Я все же настаиваю на том, чтобы ты поделилась своими эмоциями.

Уильям прижал ее спиной к стене и начал делать ритмичные движения. Его тело давило на ее клитор, и Лулу быстро охватил экстаз.

– Да, да, – бормотала она как в бреду, – мне нравится быть с тобой...

– Так я и думал. А теперь давай посмотрим, надолго ли тебя хватит...

Лулу совсем потеряла голову. Она больше не желала знать такие понятия, как гордость, честь, принципы. Главным для нее сейчас было наслаждение. Она изо всех сил вцепилась в плечи Уильяма, чувствуя внутри своего лона мощные толчки его пениса, от которых по ее телу разливалось блаженство. Она успела три раза кончить, а неутомимый Уильям все продолжал совокупляться с ней.

– Хватит на сегодня, – наконец сказал он. – Теперь моя очередь.

Он быстро поставил ее на ноги и спустил сперму прямо на пол, хотя ему очень хотелось извергнуть ее в лоно Лулу. Несколько мгновений Уильям, прислонившись к стене, приходил в себя. Наконец он поднял глаза на Лулу и посмотрел на нее с таким видом, как будто ожидал, что она сейчас растворится в воздухе. Все происходящее казалось ему нереальным.

– Привет... – прошептал он с улыбкой.

– Привет.

– Теперь ты лучше себя чувствуешь? – Его глаза искрились смехом. – Надеюсь, ты больше не будешь бесцеремонно отдавать мне приказы?

– Признаю, что мне действительно не чужд авторитаризм.

– И ты все еще не утолила свою страсть?

– Нет, и в этом виноват ты сам. Ты слишком красив.

– Прости, дорогая моя, но, по-моему, тебя привлекает не красота, а нечто другое.

– Ты не понял меня. Я говорю о красоте твоего пениса. Уильям бросил на нее пылкий взгляд.

– Ты очень откровенна, – заметил он. – И мне это нравится. Мне хочется воссоединяться с тобой до смерти. И не спрашивай, почему меня обуревает такое желание. – Взяв полотенце, Уильям начал вытираться. – Я не знаю ответа на этот вопрос.

– Возможно, во всем виновата гроза.

Он бросил на Лулу насмешливый взгляд.

– Все это беллетристика, моя дорогая. Поэтические фантазии не возбуждают меня.

– А меня возбуждают. Уильям усмехнулся.

– Не отрицаю, что мы попали в райское местечко. Но нам явно не хватает хорошей постели, – сказал Уильям, бросив взгляд на мокрые одеяла. – А также графина с коньяком.

Уильям бросил полотенце на лужицы спермы на полу.

– В таком случае, может быть, выпьем сидра? – предложила Лулу.

– Я не против, – ответил Уильям, хотя он предпочел бы снова заняться сексом.

Лулу налила в кружки сидра. А Уильям тем временем выжал одеяло и расстелил его у печи.

– Я так разгорячен, что жар моего тела может высушить одеяло, – промолвил он и лег на спину на приготовленное им импровизированное ложе. – Садись на меня.

Лулу не могла отказаться от такого предложения. Широкоплечий, смуглый, с хорошо развитой мускулатурой, Уильям был похож на античного бога. Взяв кружки, Лулу села верхом на его бедра.

– Расскажи мне о себе, – попросила она.

– Нет, сначала ты расскажи о себе.

Впрочем, ни у Лулу, ни у Уильяма не было серьезного намерения говорить о себе. Как только их тела соприкоснулись, обоих снова охватило возбуждение. Лулу поставила свою кружку на пол и взяла в руки член Уильяма.

– Можно я поиграю с ним? – спросила она.

– Мне бы очень хотелось этого, – промолвил он, тая от наслаждения, и его палец скользнул в ее промежность.

– Так я не смогу сосредоточиться, – прошептала Лулу, раскачиваясь на его бедрах и наслаждаясь лаской его пальцев.

– Не беспокойся, я скажу, что нужно делать, – промолвил Уильям, играя с ее клитором. – Обхвати мой член рукой. Это нетрудно, правда?

– И да и нет, – с улыбкой ответила она.

Уильям усмехнулся. От его умелых ласк ее промежность увлажнилась. Лулу была более чем готова вновь заняться сексом.

– Ты снова жаждешь, чтобы я вошел в тебя, дорогая, – сказал он и, вынув палец из ее лона, посмотрел на него. На нем были капельки влаги. – Я войду в тебя без всякого труда. Главное, чтобы мой член достаточно затвердел для того, чтобы доставить тебе удовольствие.

Его пенис рос на глазах, наливаясь силой. Лулу обхватила его пальцами и почувствовала, как он пульсирует. Она легонько сжала древко Уильяма в руке, и ее пальцы начали скользить вверх и вниз по нему. Уильям закрыл глаза от наслаждения. Ему было трудно мысленно на чем-либо сосредоточиться. Каждый раз, добираясь до головки члена, Лулу мягко сжимала его.

– Я сейчас умру... – простонал Уильям.

– Нет, пожалуйста, не умирай. Я сгораю от нетерпения, мне хочется, чтобы ты вошел в меня.

Уильям открыл глаза, сделав над собой усилие. Он не хотел быть эгоистом и получать удовольствие, ничего не давая взамен.

– Приподнимись, – велел он.

Лулу, улыбнувшись, встала на колени.

– Ты чрезвычайно любезен, – промолвила она. – Я это высоко ценю.

– Мне нетрудно быть любезным с тобой, дорогая моя, поверь мне, – с улыбкой заметил Уильям. – Если ты сгораешь от нетерпения, я готов удовлетворить твою страсть.

Приставив головку своего члена к входу в ее лоно, он начал медленно вводить его. Однако Лулу резко села на его копье и с наслаждением ощутила его пульсацию внутри своего влагалища.

– У нас что, спринт? – спросил он.

– В следующий раз я сделаю это не спеша, – сказала Лулу.

– В следующий раз? – переспросил он. – Это звучит многообещающе.

От чувства острого наслаждения у них перехватило дыхание. Уильям сжал ладонями ее бедра.

– Я буду поддерживать тебя, чтобы ты не упала. Лулу бросила на него удивленный взгляд.

– А может, ты хочешь контролировать мои движения? – спросила она недовольным тоном. – Тебе не нравится, когда женщина наверху и скачет сама, без посторонней помощи?

– Вовсе нет, – сказал он.

Это была бешеная, неистовая скачка. Лулу не сдерживала свою страсть, даря Уильяму мгновения блаженства. Забыв обо всем на свете, Лулу как безумная подскакивала на его бедрах и раскачивалась из стороны в сторону. Ее щеки раскраснелись, и темно-каштановые волосы развевались, груди подпрыгивали, влажные завитки в ее промежности соприкасались с волосами на лобке Уильяма.

Лулу была ненасытна в своей страсти. Во время этой яростной скачки она несколько раз испытала оргазм и остановилась лишь тогда, когда почувствовала смертельную усталость.

– О... Боже... – простонала она, с трудом переведя дыхание. – Спасибо...

– На здоровье, – с улыбкой сказал Уильям, откидывая влажные волосы с ее лица. – Надеюсь, ты хорошо согрелась?

Она бросила на него удивленный взгляд.

– Я спрашиваю потому, что это одеяло еще не высохло, – объяснил он. – Оно влажное и холодное, а я хочу лечь на тебя. Мне больше нравится поза сверху. Можешь расценить это как стремление к доминированию или обладанию тобой. Что бы ты об этом ни подумала, заранее приношу свои извинения.

Пребывавшая в блаженном состоянии, Лулу улыбнулась.

– Не нужно извиняться, – сказала она. – Обладай мной, если тебе этого хочется.

Уильям удивлялся сам себе. Ни к одной женщине он прежде не испытывал такой сильной, всепоглощающей страсти. Не в силах больше сдерживаться, он повалил Лулу на спину и подмял под себя. Ему действительно хотелось почувствовать власть над этой женщиной. Уильям признался Лулу в тех необычных чувствах, которые испытывал к ней, и извинился за грубость.

– Все в порядке, – прошептала она. – Не надо извиняться. Мы оба сошли с ума.

Ощутив новый мощный толчок его члена, она начала корчиться и извиваться как одержимая. Даже если это действительно было безумие, они ни за что на свете не променяли бы его на здравомыслие. Всю ночь они предавались безудержной страсти, проявляя удивительную изобретательность. Обессиленные и разомлевшие, они упали на одеяло, не размыкая объятий.

– Ты лучший мужчина на свете, мой милый цыган, – в полудреме прошептала Лулу.

Уильям нежно погладил ее по щеке.

– А ты самое восхитительное Божье создание, дорогая Сара... – промолвил он.

Глава 2

Уильям проснулся на рассвете. Взглянув на женщину, лежавшую в его объятиях, он улыбнулся. В его памяти вспыхнули яркие картины сегодняшней ночи. Страстная, темпераментная Сара произвела на него такое сильное впечатление, что ему захотелось продлить свое пребывание в Бакингемшире. Она была ненасытна, неутомима и изобретательна в любви. Уильям, у которого был богатейший сексуальный опыт, высоко оценил ее таланты.

Услышав звук приближающихся шагов, Уильям сначала хотел выйти из сторожки и разобраться с чужаком. Но тут он подумал, что вряд ли человек мог забрести в такую глушь случайно. Должно быть, это был сосед Сары. Уильям знал, что в сельской местности сплетни распространяются очень быстро и могут нанести непоправимый вред репутации женщины. Моральные принципы в деревне были намного строже, чем в городе. Уильям не мог ставить под угрозу репутацию Сары. Хотя ему очень не хотелось тревожить мирный сон женщины, он вынужден был разбудить ее.

– Просыпайся, к нам идут гости, – прошептал он. Пробудившись от сна, Лулу взглянула на Уильяма и вспыхнула от смущения. На нее нахлынули воспоминания о событиях прошедшей ночи. Но тут до ее сознания дошел смысл слов, произнесенных Уильямом. Лулу пришла в ужас. Ее никто не должен был видеть вместе с Уильямом! Она приподнялась на локтях и спросила:

– Сколько сейчас времени?

– Около одиннадцати.

– О Боже, уже одиннадцать часов! – воскликнула она и вскочила на ноги. – Почему ты раньше не разбудил меня?

– Мне не хватило духу, ты так безмятежно спала. Позволь, я сам разберусь с этим человеком.

Лулу понимала, что попала в затруднительное положение.

– Спасибо, но я сама поговорю с ним, – сказала она, надевая панталоны. – Это, вероятно, Томас.

– Он тебя знает? – спросил Уильям, не сводя с нее глаз. Уильям с большим удовольствием повалил бы ее сейчас на одеяла и занялся с ней сексом. «Черт бы побрал этого Томаса!» – с досадой подумал он.

– Томас – егерь, – поспешно сказала Лулу, – и он, конечно, знает меня. Тебе нельзя показываться ему.

Лулу надела через голову сорочку. «Если повезет, ей удастся быстро отделаться от этого егеря», – думал Уильям, наблюдая за Лулу и чувствуя, как встает его пенис. Поспешно одевшись, Лулу вышла из сторожки и плотно прикрыла за собой дверь. Уильям услышал ее спокойный голос. Лулу удалось справиться с волнением, и она объяснила Томасу, как она оказалась в чаще леса и забрела в сторожку, прячась от непогоды.

– Да, вчера была ужасная гроза, – согласился Томас. – Надеюсь, вы не замерзли ночью?

Лулу изо всех сил старалась сохранить самообладание и не покраснеть.

– Нет, Томас. Я нашла припасенные тобой сухие дрова и разожгла печь.

– Если хотите, я приберу в сторожке. Но сначала мне надо покормить птенцов куропаток.

– Я думаю, что лучше будет отложить уборку до завтра, – поспешно сказала Лулу. – Я хочу побыть здесь еще немного.

– В таком случае я могу принести еще одну вязанку дров или ведро родниковой воды.

– Нет, нет... В этом нет никакой необходимости. Мне ничего не нужно.

«Когда вернусь домой, надо не забыть сказать Томасу, что крыша сторожки протекает и ее нужно срочно отремонтировать», – подумала она.

– Хорошо, мэм. Я сообщу Энджи, что вы вернетесь сегодня ближе к вечеру.

– Да, пожалуйста.

Томас и горничная Лулу, Энджи, собирались в июне пожениться.

– Сегодня прекрасный день, мэм, желаю вам хорошей прогулки.

– Спасибо за заботу, Томас.

– Это вам спасибо, мэм.

Томас дотронулся до козырька своей кепки. Улыбнувшись, Лулу снова вернулась в сторожку и, закрыв за собой дверь, прислонилась к ней, испытывая огромное облегчение. Ее гость все еще лежал на расстеленных на полу одеялах. По-видимому, его не смущало то, что его мог застать здесь врасплох посторонний человек.

– Иди сюда, – сказал он, откинув одеяло, которым накрывался. Их постель за ночь просохла. – И расскажи мне, почему этот человек, обращаясь к тебе, говорил «мэм».

– У меня нет времени на разговоры, я должна вернуться домой. Я служу в усадьбе.

Лулу не хотела приближаться к Уильяму, опасаясь, что, если он снова начнет ласкать ее, она никогда не уйдет отсюда.

– Служишь? А что именно ты делаешь? – спросил Уильям. На его взгляд, такая красивая темпераментная женщина могла быть любовницей какого-нибудь аристократа. Брошенной любовницей, поскольку, по ее собственному признанию, она уже около года не занималась сексом.

– Я гувернантка, – солгала Лулу.

– А, по-моему, ты спишь с владельцем усадьбы и поэтому спешишь сейчас домой, опасаясь, что он заметит твое отсутствие. Я прав?

– Нет, уверяю тебя, что я не сплю с владельцем усадьбы.

Ее бывший муж делил с ней супружеское ложе лишь в первые месяцы брака, а затем он начал менять любовниц, забыв о жене.

– Меня удивляет то, что такая темпераментная женщина, как ты, целый год не занималась сексом, – задумчиво промолвил Уильям, глядя на Лулу, которая смотрела в окно вслед удаляющемуся егерю.

– Это не твое дело, – заявила она, нервно расправляя складки на юбке.

Уильям сел.

– Сколько детей находится на твоем попечении? – спросил он.

– Двое.

– И какого они возраста?

Лулу вскинула подбородок и подбоченилась.

– Я не собираюсь рассказывать о себе, – заявили она. – Мы же договорились с тобой во время нашего... – Лулу замялась, подыскивая нужное слово.

– Сексуального марафона, – подсказал ей Уильям.

– Называй это как хочешь, – раздраженно бросила она. – Так вот, мы договорились, что расстанемся и никогда больше не будем встречаться. Поэтому тебе не следует расспрашивать меня о том, как я живу. И не смотри на меня так.

– Как именно?

– Так, словно я нахожусь на допросе. Думаю, что тебе надо сейчас одеться и пойти посмотреть, что там с твоим автомобилем, – добавила она, меняя тему разговора.

– Он никуда от меня не денется.

– Я уйду, как только Томас скроется из вида, – предупредила Лулу. – Одевайся.

– А ты занимаешься сексом с Томасом?

– Если это ревность, то она совершенно неуместна и даже возмутительна. Если бы мы и занимались сексом, это не дает тебе никаких прав считать меня своей собственностью.

Уильям изобразил на лице смущение.

– Ты права, конечно. Прими мои извинения. Мое поведение просто возмутительно, и ему; нет оправдания.

– Это все оттого, что накануне ты выпил слишком много сидра, – с улыбкой сказала она. Ее смешил его растерянный вид.

– Да, действительно, – согласился он, – во всем виноват сидр. Или временное помешательство.

– Но это другого рода помешательство, нежели то, какое мы пережили вчера, не правда ли? – уточнила Лулу.

– Да, конечно, – с усмешкой ответил Уильям.

– Но я надеюсь, ты знаешь, как оно называется.

– Да, оно называется стыд, – пробормотал Уильям, опустив голову.

Разыгрывая этот спектакль, Уильям думал о том, что мог бы купить любую гувернантку. Однако что делать с ней потом? Уильям избегал вступать с женщинами в длительную связь. Постоянные отношения были не для него.

– Да, я тоже испытываю стыд, – согласилась она. – И тем на менее я хочу сказать, что получила истинное наслаждение от общения с тобой, Уильям.

Ее высокомерный тон задел его за живое. «Так разговаривают со слугами», – с обидой подумал он. Но ради собственной безопасности он не стал возражать ей.

– Я тоже приятно провел время в твоем обществе, – сказал Уильям и, встав, начал одеваться.

Лулу чувствовала себя очень неловко. Ей необходимо было выждать время и убедиться, что Томас отошел на порядочное расстояние от сторожки, поэтому она не уходила. В тесном помещении установилась напряженная тишина. Оба испытывали противоречивые чувства облегчения и обиды. Они были рады, что расстаются, и одновременно сожалели об этом. Однако никто из них не хотел изменить своим привычкам и продлить это любовное приключение. Ни Лулу, ни Уильям не могли допустить даже мысли о том, что в их душах вспыхнула настоящая любовь.

Лулу считала любовь выдумкой. А Уильям вообще не понимал, что означает это слово. И даже если бы он испытал это чувство, то вряд ли понял бы, что с ним происходит. Разговор у них не клеился. Они долго молчали или говорили невпопад. Их нервы были напряжены до предела.

– Если хочешь, можешь уйти первым, – наконец предложила Лулу. – А я запру дверь сторожки. Всего хорошего. Желаю тебе поскорее отремонтировать автомобиль.

Она разговаривала с Уильямом так, как обычно говорят с малознакомым человеком.

– Спасибо за приятную компанию, – промолвил он.

Уильям не желал делать вид, что сегодня ночью между ними ничего не было. Она кивнула, холодно глядя на него. Уильям повернулся и быстро вышел из сторожки.

Наблюдая из укрытия за своей сторожкой, Томас увидел, как на крыльце появился незнакомый мужчина. Оглядевшись по сторонам, он уверенно зашагал через лес. Это не было неожиданностью для егеря. Вчера вечером, когда госпожа не вернулась домой, в усадебном доме поднялся переполох, а утром на рассвете все слуги бросились искать Лулу. Томас прочесывал лес и обнаружил размытые дождем следы мужских сапог.

Подойдя к сторожке, он не осмелился сразу войти в нее, зная, что у аристократов есть свои причуды и собственные понятия о правилах приличий.

Когда же на крыльце появилась госпожа Томаса, леди Дарлингтон, егерь последовал за ней, держась на расстоянии. Он хотел удостовериться, что она благополучно доберется домой.

Глава 3

Следующие две недели тянулись очень медленно. Дни казались бесконечными. После проведенной с Уильямом ночи неистовой страсти Лулу еще острее стала ощущать свое одиночество. Жизнь представлялась ей скучной и безрадостной. Она знала, что никогда больше не встретит такого неутомимого и изобретательного любовника.

В довершение всех свалившихся на нее неприятностей и лишений Лулу узнала, что ее сын Эндрю не приедет домой на весенние каникулы. Чарлз и его новая жена увезли его отдыхать на побережье Средиземного моря.

Молодая жена Чарлза причинила Лулу уже немало страданий. Настоящим ударом для нее явилось известие о беременности Арабеллы. Именно об этом Лулу прочитала в письме тети в тот день, когда разразилась гроза. Сообщение тети явилось для Лулу полной неожиданностью, хотя, конечно, не было ничего удивительного в том, что у Чарлза должен был родиться еще один ребенок. Лулу следовало смириться с мыслью о том, что это рано или поздно произойдет. Однако ее реакция на полученное сообщение была бурной и неожиданной для нее самой. В течение многих лет Лулу страстно желала родить еще одного ребенка, но Чарлз неизменно заявлял, что не хочет больше детей. И вот вскоре после свадьбы его вторая жена забеременела. Почему же Чарлз отказывал ей в праве иметь еще одного ребенка?

А теперь еще ее бывший муж лишил ее общения с Эндрю.

Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, Лулу пыталась найти себе занятие. Она выписывала новинки литературы и запоем читала. Лулу часами работала в саду вместе со своими садовниками. Она задумала обновить мебель в гостиных и сделать перестановку. Для этого Лулу заказала новые обивочные ткани и портьеры. Вчера вечером к ней приехали торговцы из Лондона, чтобы в точности выполнить ее заказы.

Дом был полон рабочими. И если в течение предыдущих двух недель Лулу плохо спала, то теперь она вообще не могла уснуть. Она вставала на рассвете и совершала верхом продолжительные прогулки в полном одиночестве. Это немного успокаивало ее. Лулу тщательно следила за ремонтными работами в доме. Она даже нашла инвентарные книги с описанием тканей, которыми раньше была обита старинная мебель в усадьбе, и подобрала точно такие же материалы. Но вечером, когда дом затихал и слуги ложились спать, время вновь останавливалось. Лулу считала, что причиной ее бессонницы и нервозности являются известия о беременности молодой жены Чарлза.

Но у ее слуг было на этот счет свое мнение. Томас рассказал им о том, что видел из своего укрытия. И они решили, что виной плохого настроения их госпожи был мужчина, с которым она провела ночь в лесной сторожке. Возможно, слуги были более проницательны и более объективны, чем Лулу. Местные жители знали, что незнакомец, нарушивший душевный покой леди Дарлингтон, на следующее утро уехал в Лондон на своем автомобиле, который отбуксировали служащие компании Ллойда Данверса Першерона. Лондонский механик, который занимался ремонтом этой машины, тоже не знал настоящего имени ее владельца.

Слуги очень бережно обходились со своей госпожой, которую знали с детства. Они старались развеять ее печаль. Но у них ничего не получалось. По ночам Лулу продолжала мучить бессонница.

Глава 4

Сверкающий черный экипаж с иностранным гербом подъехал к парадному входу в здание и остановился у высокого крыльца. Из него вышел высокий, безупречно одетый человек, державший в руке трость с набалдашником, украшенным жемчугом, и окинул взглядом дом, построенный в стиле эпохи королевы Елизаветы. Здание имело большие арочные окна, выходившие на зеленую долину; его каменные стены были увиты виноградной лозой. Поморщившись и что-то пробормотав, джентльмен поднялся по лестнице.

Магнус, который был предупрежден о приезде гостя, выбежал на крыльцо и сразу же узнал в визитере незнакомца, проведшего ночь с их госпожой в лесной сторожке. Его подробно описал Томас.

– Это он, – взволнованно прошептал дворецкий лакею. Лакей сразу же сообщил новость о приезде любовника леди Дарлингтон стоявшему рядом слуге. Вскоре весть облетела весь дом.

Магнус устремился навстречу гостю и низко поклонился ему.

– Добро пожаловать в Бишопс-Холл, – радушно сказал дворецкий, надеясь на то, что приезд гостя рассеет грусть госпожи, и, не сдержав свои чувства, добавил: – Мы несказанно рады видеть вас!

Гость с недоумением посмотрел на Магнуса, и дворецкий понял, что вышел за рамки дозволенного.

– Я хотел сказать, милорд, что в Бишопс-Холле всегда рады гостям, – промолвил Магнус и бросил взгляд на экипаж. Дворецкого интересовало, приехал ли гость с багажом или налегке. Заметив, что в багажном отделении экипажа стояли большие чемоданы, Магнус едва сумел скрыть свою радость.

Слуги любили Лулу и ненавидели ее бывшего мужа. Они сочувствовали ей и сопереживали, когда она жила с бароном, страдая от его грубости и невнимания. Теперь, когда Лулу развелась и наконец избавилась от презренного супруга, они желали ей счастья.

– Леди Дарлингтон дома? – спросил гость.

После развода Лулу взяла свою девичью фамилию и переехала в свою родовую усадьбу, в которой родилась и выросла.

– Да, сэр, она в гостиной. Как о вас доложить?

– Скажите, что ее хочет видеть князь Раковский.

– Хорошо, сэр. Проходите сюда, пожалуйста.

Войдя в гостиную, Магнус сообщил своей госпоже о визите князя Раковского. Лулу сразу же решила, что этот визит связан с новыми родственниками ее матери, которая год назад развелась с отцом Лулу и вышла замуж за русского аристократа. Мать Лулу всегда была образцовой женой, но безумная страсть заставила ее потерять голову. Сейчас она жила в Санкт-Петербурге.

– Впустите гостя, Магнус, – распорядилась она, – и подайте чай.

Магнус распахнул дверь, и князь Раковский вошел в гостиную. Лулу застыла на месте от изумления.

– Это вы?! – воскликнула она.

– Леди Дарлингтон? Счастлив познакомиться с вами.

В его голосе слышался неприкрытый сарказм.

– Можете идти, Магнус, – промолвила Лулу ровным голосом, удивляясь своему самообладанию.

Они подождали, пока за дворецким закроется дверь.

– Ты не приехал на свадьбу, потому что был в то время в Японии, – с упреком сказала Лулу.

– Да, к моему величайшему сожалению, – промолвил князь, присаживаясь напротив хозяйки дома. – Я упустил прекрасную возможность заняться сексом еще год назад. – Он улыбнулся. – Очевидно, ты привыкла не отказывать себе в удовольствиях и спишь с любым приглянувшимся тебе парнем.

– Ты мог бы назвать свое настоящее имя, и между нами ничего бы не было.

– А почему ты не назвала мне свое настоящее имя, сестренка? Или может быть, мне следует продолжать называть тебя Сарой?

– Я не желаю, чтобы ты разговаривал со мной таким тоном... Уильям.

– Ты сама во всем виновата. Я видел, как ты запнулась, прежде чем представиться, и понял, что назвала чужое имя. Если бы ты была до конца честна со мной, я по крайней мере знал бы, с кем имею дело.

– Если верны те слухи, которые ходят о тебе, то тебе совершенно все равно, с кем заниматься сексом.

– Ты сама не безупречна.

– Если бы я знала, кто ты, я бы ни за что не позволила тебе приближаться ко мне! О Боже, ведь ты мой брат!

– Сводный брат, и к тому же мы стали родственниками совсем недавно. Поэтому наше родство не имеет никакого значения.

– Нет, имеет! Тебе нельзя оставаться здесь. Ты должен немедленно уехать!

– Напротив, сестренка, поскольку я твой брат, никто не заподозрит нас в том, что мы состоим в интимной связи.

Он откинулся на спинку стула и вытянул свои длинные ноги. Лукавая улыбка играла на его губах.

– Ты не посмеешь остановиться в моем доме, – в отчаянии прошептала она, боясь поддаться искушению.

– Надеюсь, слуги уже отнесли мой багаж в отведенную мне комнату, – промолвил князь. – Честно говоря, я соскучился по общению с тобой.

– Ты знал, кто я, – заявила Лулу.

– О Господи, нет, не знал! Я приехал в Англию, чтобы, по настоятельной просьбе отца, познакомиться с родственниками его новой жены. И честно говоря, до настоящего момента эта поездка казалась мне невыносимо скучной. Но теперь я обещаю тебе, что напишу отцу о том, какая замечательная у меня сводная сестра. – Князь Раковский подмигнул Лулу. – И поблагодарю его за то, что он отправил меня знакомиться с новыми родственниками.

– В сложившейся ситуации нет ничего смешного... – промолвила Лулу и запнулась, не зная, как обращаться к нему.

– Меня зовут Михаил, – подсказал князь.

– Князь Михаил, – холодно сказала Лулу, – ты не можешь оставаться в этом доме...

– Но почему, дорогая моя? – Голос князя звучал теперь нежно и проникновенно. – Ведь никто не узнает о том, в каких отношениях мы находимся.

– Это невозможно, – хмурясь, заявила она. – Правда всегда в конце концов выходит наружу.

– Но каким образом это может произойти? Я не собираюсь раздевать тебя в присутствии слуг.

От слов «раздевать тебя» Лулу бросило в жар. Она судорожно вцепилась в подлокотники кресла, чувствуя, как на нее накатывают воспоминания о минутах близости, пережитых ими в лесной сторожке.

– Мне жаль, но я не могу позволить тебе остаться в моем доме.

Он внимательно посмотрел на побелевшие от напряжения костяшки ее пальцев.

– Я места себе не находил все эти две недели, – ровным голосом промолвил он. – А ведь я не привык чувствовать себя несчастным. Я лишился сна и не знал, что мне делать. В конце концов я обратился к частному детективу и дал ему задание разыскать тебя. Вот до чего ты меня довела, дорогая Сара. Умоляю, позволь мне остаться в этом доме. Я не собираюсь компрометировать тебя и обещаю вести себя прилично в присутствии слуг.

– А в отсутствие слуг?

– Я буду делать то, что ты захочешь. – Его карие глаза завораживали Лулу. – И так часто, как тебе это будет угодно.

Лулу понимала, о чем он говорил. От его слов по ее спине забегали мурашки. Но она не могла позволить ему остаться. Князь Раковский был ее сводным братом.

– А что, если я потребую от тебя немедленно уехать отсюда?

Князь помолчал.

– В таком случае я встану и велю закладывать экипаж, – наконец ответил он.

Лулу не знала, как поступить. Его прекрасные карие глаза пронзали ее и мешали сосредоточиться.

– Если я разрешу тебе все же остаться здесь, – услышала она собственный голос, – то ты должен обещать мне вести себя осмотрительно. В моем доме сейчас находится множество рабочих и купцов из Лондона, не говоря уже о слугах.

Услышав слово «остаться», князь понял, что может торжествовать победу, и на его губах заиграла ослепительная улыбка.

– Обещаю вести себя осмотрительно, дорогая, – сказал он.

– Ты не должен называть меня «дорогая» или «любовь моя».

– Конечно, леди Дарлингтон. Ты не услышишь больше от меня этих слов.

– Ты должен обращаться со мной так, как обычно обращаются с сестрами.

Князь вздохнул.

– Это будет не так просто, леди Дарлингтон. По крайней мере вне спальни, – добавил он с плутоватым видом.

– Ну вот, ты опять за старое, – сказала Лулу и тяжело вздохнула. – Боюсь, что из этой затеи ничего не получится.

Князь Раковский бросил на нее виноватый взгляд.

– Дорогая моя, – промолвил он и тут же поправился: – То есть я хотел сказать – леди Дарлингтон, Я буду самым скромным и непривередливым твоим гостем. – Взяв руку Лулу, он переплел свои пальцы с ее изящными пальчиками. – Мне нужно только одно – общение с тобой. Мой визит не повредит твоей репутации, вот увидишь.

Отпустив ее руку, он послал Лулу воздушный поцелуй и откинулся на спинку кресла.

– Я даже согласен готовить для тебя пищу, – добавил он. – Ты можешь уволить всех слуг: я уверен, что мы прекрасно обойдемся без них.

Лулу не смогла сдержать улыбки. Князь излучал уверенность, и ему, по всей видимости, было море по колено.

– А кто будет мыть посуду? – спросила она.

– Никто. Мы будем выбрасывать грязные тарелки. Я куплю столько посуды, сколько будет необходимо. – Он усмехнулся. – Я очень богат, как ты знаешь.

Раковские были владельцами золотых приисков. Лулу знала об этом.

– У тебя готов ответ на любой вопрос, не так ли?

– Да, миледи. Надеюсь, в моем обществе будет не до скуки, – сказал он и широко открыл свои объятия. – Вот увидишь!

В этот момент в гостиную вошел Магнус с подносом в руках, и они замолчали.

– Багаж князя распакован, миледи, – сообщил дворецкий, поставив поднос на стол. – Я велел отнести его в апартаменты, расположенные в западном крыле дома.

Лулу выронила щипцы для сахара, и они с громким стуком упали на пол. Однако дворецкий, казалось, не заметил ее растерянности.

– Спасибо, Магнус, – промолвила она, чувствуя, как дрожит ее голос. – Вы свободны.

Дворецкий поклонился и вышел из комнаты.

– В чем дело? – спросил князь. – Почему ты так побледнела?

– Ты будешь жить в покоях моего бывшего мужа. Они расположены рядом с моими.

Князь пожал плечами.

– Слуги всегда все знают, от них ничего не скроешь, – заявил он. – У вас есть что-нибудь выпить?

Лулу выразительно посмотрела на поднос с чаем.

– Чай, конечно, прекрасный напиток, – сказал он, поняв ее безмолвный ответ. – И я буду более чем счастлив, если ты поселишь меня в каморке на чердаке и каждую ночь, когда все в доме уснут, будешь тайно пробираться ко мне.

– Я не вижу в сложившейся ситуации ничего смешного, – хмурясь, заметила Лулу. Ее беспокоила одна мысль: что именно известно слугам о ее отношениях с князем Раковским?

Князь как будто прочитал ее мысли.

– Неужели ты придаешь такое большое значение тому, что думают о тебе слуги? – спросил он.

– А ты нет? Слуги искренне любят меня, и я дорожу их мнением о себе. – Она вздохнула. – Ума не приложу: как им стало известно о наших отношениях?

– Думаю, что во всем виноват ваш егерь Томас. У слуг есть привычка подслушивать, стоя под дверью, читать почту своих господ и собирать о них сплетни. По всей вероятности, Томас следил за сторожкой, прячась в укромном месте.

– О Боже... – прошептала Лулу.

– Дорогая моя, слуги такие же люди, как мы, они тоже занимаются любовью.

Лулу с упреком посмотрела «на него.

– Мне кажется, ты очень плохо думаешь обо мне, – промолвил он. – Я изменился в лучшую сторону, уверяю тебя. Стой памятной ночи, проведенной нами в лесной сторожке, я ни с кем не занимался любовью.

– Не надо считать меня наивной дурочкой. Твоя репутация хорошо известна.

– Но зачем мне лгать тебе?

– Ответ на этот вопрос совершенно очевиден.

– Ты цинична, дорогая моя. Хотя Чарлз, конечно, превосходит тебя в цинизме. Ты слышала последние новости о нем?

– Новости? – переспросила она ровным голосом, но в ее глазах предательски блеснули слезы.

– Вижу, тебе уже все известно, – мягко сказал он. – Чарлз пришел в ярость, узнав, что его жена беременна.

– Откуда ты знаешь?

– За карточным столом он только и говорит об этом. Очевидно, жена преподнесла ему сюрприз. Она оказалась не такой уж наивной, несмотря на свою молодость.

– Арабеллу Монмут никто не назвал бы наивной. Ее молодость и красота очаровали Чарлза, и он женился на ней.

– Это явилось для тебя ударом?

– Что? Их брак? Нет.

– Я имею в виду беременность Арабеллы.

Вздохнув, Лулу пожала плечами.

– Я была удивлена... нет, потрясена этим известием. Мы с Чарлзом давно жили порознь, и я даже не подозревала, что могу испытывать еще какие-то чувства, слыша о его жизни.

– Это была ревность?

Лулу покачала головой.

– Скорее зависть, – ответила она. – Я всегда мечтала родить нескольких детей. Но Чарлз не хотел этого. У него есть наследник, Эндрю, и этого ему достаточно. Поэтому меня так потрясло известие о беременности Арабеллы.

Князь улыбнулся.

– Чарлз тоже был удивлен.

Лулу рассмеялась.

– Мне трудно в это поверить! – воскликнула она. – Бедный Чарлз! Он привык держать все под контролем – и вдруг такой сюрприз!

Князь подмигнул ей.

– Надеюсь, теперь ты лучше чувствуешь себя? – спросил он.

– Как ни странно, да.

– Я думаю, что у тебя еще будут дети, – мягко сказал князь, и по телу Лулу пробежала сладкая дрожь от его бархатистого голоса.

– Нет, – придя немного в себя от смущения, промолвила она. – Здесь, в Англии, иначе смотрят на внебрачных детей, чем в России.

– Если ты намекаешь на моих незаконнорожденных детей, то все они материально обеспечены, обласканы и любимы, – спокойно сказал князь.

– Прости, я не хотела тебя обидеть.

– Прощаю, – сказал князь, наливая молоко в свой чай, и продолжил, меняя тему разговора: – Так что мы будем делать сегодня после чая?

– А чем бы ты хотел заняться? – спросила она и тут же поняла, что совершила ошибку, задав подобный вопрос.

Князь положил ложечку, которой помешивал свой чай, отодвинул чашку и снова откинулся на спинку кресла.

– Зачем ты задаешь провокационные вопросы? – спросил он.

– Я пытаюсь быть радушной хозяйкой, – ответила она и вдруг выпалила: – Так ты ответишь на мой вопрос?

Князь не сводил с нее пылкого взгляда, и она вдруг ощутила желание близости с ним, как в ту роковую ночь.

– Мне хотелось бы, чтобы ты сначала проводила меня в мою спальню, – медленно произнес он. – А потом показала бы, как сильно тосковала по мне.

– Но может быть, я вовсе не тосковала, – сказала Лулу, чувствуя, как в ее груди с новой силой вспыхивает страсть к этому человеку.

– А мне очень не хватало тебя, – признался князь Раковский. – По ночам меня мучила бессонница. – Он встал и протянул ей руку. – Поэтому, если я вдруг внезапно засну, разбуди меня.

Лулу не двинулась с места.

– Ты слишком самонадеян. Он усмехнулся.

– Вовсе нет.

– Но что скажут слуги?

Лулу не решалась нарушать правила приличий в собственном доме.

– Как все хорошие слуги, они ничего не скажут, – заверил ее князь и опустил протянутую руку. – Неужели тебя действительно волнуют сплетни?

– Да, волнуют, – призналась она.

Лулу боялась, что слухи о ее связи с князем Раковским дойдут до Петербурга. Ее мать не одобрила бы скандального поведения дочери.

– Я сделаю так, что никаких сплетен не будет, – пообещал князь.

Лулу бросила на него тревожный взгляд.

– Я не позволю тебе угрожать моей прислуге, – заявила она.

– Ты плохо обо мне думаешь, дорогая моя. Я собираюсь подкупить их.

Лулу не могла сдержать улыбки.

– Надеюсь, теперь ты успокоилась?

– Как я могу успокоиться, когда я не знаю, чего от тебя ожидать дальше?

Князь взял ее за руку и с легкой непринужденностью заставил встать с дивана.

– Мы пойдем наверх, взявшись за руки, или ты предпочитаешь, чтобы мы не афишировали свои отношения?

– Я вовсе не собираюсь подниматься с тобой в твои комнаты.

– В таком случае я понесу тебя на руках.

– Ты не посмеешь сделать это!

– Еще как посмею! Я ждал встречи с тобой две недели!

– Если бы ты действительно искал меня, то уже давно бы нашел.

– Я не хочу спорить. Но судьба снова свела нас, и мы оба испытываем одно и то же жгучее желание. Только в отличие от тебя я честно признаю это.

– Мужчины всегда искренни, когда речь заходит о сексе. Но, сделав свое дело, они уходят, даже не обернувшись.

Князь нахмурился.

– Ты фактически выгнала меня на следующее утро. Поэтому не пытайся свалить всю вину за двухнедельную разлуку на меня.

– Но ты уехал без всякого сожаления. А потом исчез на целых две недели!

Князь открыл было рот, собираясь что-то возразить Лулу, но передумал и молча отошел к окну, из которого открывался прекрасный вид на долину. Опершись на мраморный подоконник, он несколько минут смотрел перед собой в пространство невидящим взором. Его чувства пришли в смятение, в душе закипал гнев. Лулу приказала ему в то утро уехать и не искать с ней новых встреч. Как смеет она теперь упрекать его в том, что он послушался ее? «Вот стерва!» – сердито думал он. Ему следовало немедленно уехать из этой усадьбы. Но он не мог. И дело было не только в неистовой страсти, которую он испытывал к Лулу.

Лулу тем временем тоже пыталась заставить себя действовать решительно. Она понимала, что ей следует немедленно выйти из гостиной и приказать закладывать экипаж князя Раковского. Если у нее сохранилась хоть капля здравого смысла, ей необходимо как можно быстрее выпроводить его из своего дома. Но Лулу не трогалась с места. В комнате установилась напряженная тишина. На втором этаже хлопнула дверь, и по всему дому прокатилось гулкое эхо. Черные волосы князя поблескивали на солнце, и Лулу вдруг вспомнила, что они очень мягкие и шелковистые на ощупь.

Лулу вдруг стало грустно. У нее было такое чувство, будто она провела две последние недели в женском монастыре. И вот теперь ей предстояло выйти на свободу. Она вздохнула, и князь Раковский быстро обернулся.

– Я приношу свои извинения, – промолвила она. – Хотя извиняться не в моих правилах. И тем не менее я прошу у тебя прощения.

Он улыбнулся.

– Это я во всем виноват. Я слишком резко взял с места в карьер. – Князь обвел взглядом гостиную. – Это твой дом, а не мой. И ты лучше знаешь, как держать себя с прислугой.

Лулу нервно разгладила ладонью складку на платье.

– И что же нам делать дальше? – спросила она.

– Все зависит от тебя, леди Дарлингтон.

У Лулу голова шла кругом, она не знала, что делать.

– Мне надо выпить, чтобы успокоиться, – заявила она.

– Позволь, я налью тебе коньяка. И себе заодно. Лулу со вздохом опустилась в кресло.

– Ты действительно нанял детектива? – спросила она.

– Да, но он оказался недалеким человеком. Этот парень заявил мне, что мое поручение невозможно выполнить.

Князь плеснул коньяка в два хрустальных стакана и один из них протянул Лулу. Она с приветливой улыбкой пригласила его сесть.

– Ты разрешишь мне сесть поближе к тебе? – спросил он.

Однако Лулу указала ему на прежнее место.

– Мы должны соблюдать правила приличий, – сказала она.

Князю Раковскому хотелось сказать ей, что она удивляет его. Ведь он хорошо знал, что Лулу умеет нарушать правила приличий, когда ей этого хочется.

– Как тебе будет угодно, мэм, – сказал он и сел напротив нее.

Князь Раковский рассказал Лулу о том, как поживает ее мать в Петербурге, а затем завел речь о своем русском имении, в котором он выращивал арабских скакунов, славящихся своей выносливостью и скоростью. Лулу любила лошадей и хорошо разбиралась в них, поэтому она забросала князя вопросами. Их беседа текла непринужденно. Князь подлил коньяка в стаканы.

Солнце уже начало клониться к закату.

– Может быть, ты хочешь есть? – спросила Лулу.

– Давай поедим... позже, – сказал он. Лулу взглянула на часы.

– Ты ждешь кого-то? – спросил князь.

– Нет. – Лулу отвела глаза. – Мне просто захотелось узнать, который теперь час и когда наконец... стемнеет.

Она покраснела.

– Если ты не возражаешь, я поднимусь в свою комнату и переоденусь, – промолвил князь.

Он с огромным удовольствием подхватил бы сейчас Лулу на руки и отнес ее в свою спальню. Но она смущалась и не хотела афишировать их отношения, поэтому он сдерживал себя. – Расскажи, как мне найти отведенные мне комнаты? Или, может быть, мне следует попросить Магнуса проводить меня в западное крыло дома? Лулу охватило волнение. Что ответить ему? Как поступить? Она прижала ладони к пылающим щекам.

– Поднимись на второй этаж и поверни налево, – наконец сказала Лулу, отнимая ладони от лица. – Твои комнаты находятся в конце коридора. Окна выходят на озеро и липовую аллею.

Лулу замолчала и нервно закусила нижнюю губу.

– Я буду ждать тебя в своей комнате, – промолвил он непринужденным тоном.

У Лулу упало сердце. Она поняла, что это означало.

– Я поднимусь... через несколько минут, – прошептала она.

– Может быть, в таком случае ты перенесешь ужин на более позднее время?

У Лулу перехватило дыхание, и она не сразу ответила.

– На какое время мне назначить ужин? – спросила она еле слышно.

Князю нравилось, что она наконец прекратила говорить полунамеками и прибегать к двусмысленностям.

– А не лучше ли будет, если ужин нам подадут наверх? – промолвил он и тут же поспешно добавил: – Впрочем, решай сама.

– Ах, если бы я была способна самостоятельно принимать хоть какие-то решения! – воскликнула Лулу, проклиная охватившую ее страсть, с которой она не могла бороться. – Ступай же скорее в свои комнаты!

Князь заметил, что ей не терпится оказаться с ним наедине.

– Я очень рад, что снова встретил тебя, – тихим, проникновенным голосом промолвил князь.

– А я все еще нахожусь в шоке оттого, что ты оказался здесь.

Князь поклонился.

– Не беспокойся, дорогая, я не собираюсь исчезать. Поэтому у тебя будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к мысли о том, что мы снова вместе.

– Спасибо за то, что ты понимаешь меня.

Взволнованная и охваченная желанием броситься за ним вслед и закрыться вместе с ним в его спальне, чтобы предаться страсти, Лулу встала и налила себе еще коньяка. Взяв стакан, она нервно заходила по гостиной. Ей необходимо было заглушить в себе голос совести и последние сомнения. Поглядывая на часы, Лулу размышляла о том, что многим рискует, согласившись подняться в комнату своего сводного брата. Интимные отношения с князем были явным нарушением установленных в обществе правил приличий. Они были не одни в доме, и Лулу боялась пересудов прислуги.

Ситуация, в которой она оказалась, была нова и непривычна. Представители ее сословия если и развлекались на стороне, то делали это тайно, в загородных домах, на снятых квартирах или в борделях. Считалось, что главным было внешнее соблюдение правил приличий.

Размышления Лулу были прерваны стуком в дверь. На пороге гостиной стоял Магнус.

– Князь Раковский просит вас подняться к нему, миледи, – сказал дворецкий. – Он говорит, что вы обещали полюбоваться вместе с ним видом, открывающимся с западного балкона дома.

Лулу постаралась не выдать своего волнения. Ее сердце бешено колотилось. Князь ждал ее в своей комнате, и прислуга знала об этом!

Теперь уже не имело никакого смысла таиться и притворяться. Прочь сомнения! Улыбка заиграла на губах Лулу. Разве она виновата, что поддалась очарованию князя? Этот мужчина мог свести с ума любую женщину.

Дрожь пробежала по телу Лулу в предвкушении наслаждения. Он ждал ее, и ей надо было спешить на его зов.

Выйдя из гостиной и пройдя по коридору, Лулу заметила, что в доме царила тишина и нигде не было видно слуг. В это время суток они обычно сновали по дому, занимаясь своими делами. Она поняла, что Магнус предусмотрительно позаботился о том, чтобы никто не мешал госпоже устраивать свою личную жизнь. С сильно бьющимся сердцем Лулу взбежала по лестнице и, войдя в свою комнату, захлопнула дверь и прислонилась к ней, закрыв глаза. Она старалась унять волнение и дрожь в коленях, чувствуя себя ребенком, убежавшим от присматривающих за ним взрослых.

В этот момент дверь в смежную комнату, которая когда-то принадлежала ее мужу, распахнулась и она увидела стоящего в дверном проеме гостя.

Лулу отметила про себя, что князь Раковский был намного выше ее мужа.

– Надеюсь, ты не рассердилась на меня за то, что я послал за тобой Магнуса? – спросил князь.

– А если бы я рассердилась, это что-нибудь изменило бы?

Лулу заметила, что ее сводный брат Михаил успел снять сюртук, жилет и шейный платок. Ворот его рубашки был расстегнут, рукава закатаны. Лулу залюбовалась его сильными смуглыми руками, слегка поросшими темными волосами. Князь выглядел необыкновенно мужественно. Взглянув на его ноги, она увидела, что он бос, и сразу же вспоминала тот момент, когда он вышел из лесной сторожки на крыльцо, чтобы остудить свой пыл. Вероятно, он знал, что неотразим, и часто пользовался этим в общении с женщинами.

– Конечно, изменило бы, – ответил он на ее вопрос.

– В таком случае я требую, чтобы ты извинился передо мной.

Он приподнял темную бровь.

– За что?

– За то, что ты натворил. Все слуги в курсе того, что происходит.

– Они и раньше знали об этом.

– Может быть, некоторые, но не все.

– И что ты хочешь этим сказать?

– А то, что эта ситуация нервирует меня.

– Тогда давай куда-нибудь уедем, – предложил он.

– Куда? Князь уперся сильными руками в дверные косяки.

– Куда хочешь, – с беспечным видом сказал он. Он предлагал ей целый мир. Возможно, Лулу привлекла в этом человеке прежде всего широта души, свойственная русским, его тяготение к крайностям, стремление наслаждаться жизнью. Но, к сожалению, у Лулу были обязательства перед другими людьми, и она не могла безоглядно предаваться удовольствиям.

– Я не могу уехать из Англии, здесь живет мой сын.

– Давай останемся в Англии. Любовь моя, – нежно произнес он, – скажи, чего ты хочешь, а я найду средства, чтобы воплотить мечты в жизнь. Я сделаю все, что в моих силах.

– На словах все выглядит легко и просто.

– А ты все усложняешь. Твои слуги обожают тебя. Я уверен, что рабочие будут молчать, боясь потерять хороший заработок. А я обещаю выполнить любой твой каприз. – Он стал медленно приближаться к ней. – В моих объятиях ты позабудешь обо всем на свете.

– Если бы мне было пятнадцать лет, я, возможно, приняла бы это предложение.

Князь остановился в нескольких шагах от нее.

– Ты хочешь сказать, что тебе нужно нечто большее, чем секс? – спросил он.

Глубоко вздохнув, Лулу кивнула.

– Да, мне очень не хватало тебя.

Он так тепло и искренне улыбнулся, что у Лулу затрепетало сердце. Могла ли она верить ему? Лулу думала об этом человеке в течение двух недель. Ей очень хотелось связать с ним свою судьбу. Но князь Раковский был известным ловеласом. О его любовных приключениях ходили легенды. Он подошел к ней и взял за руку.

– Если хочешь, мы можем прогуляться, – предложил он. – Или выпить еще коньяку. Ты могла бы показать мне библиотеку, сад или конюшню. Я вовсе не настаиваю на том, чтобы мы находились в этих комнатах.

– Ты хочешь оставить выбор за мной? Он кивнул.

– Но сам ты предпочел бы... – Лулу запнулась.

– Заняться любовью, – договорил он за нее. – Я знаю, что ты хочешь того же, но не решаешься в этом признаться.

– Виной тому наши родственные отношения.

– Я понимаю.

Он заглянул в глубину ее глаз.

– Насколько я помню, ты обожаешь кончать несколько раз подряд, – промолвил он.

Лулу бросило в жар от его слов. Вспомнив, как умело он доводил ее до оргазма, она утратила силы к сопротивлению.

– А ты, насколько я помню, любишь развлекаться всю ночь напролет, – с улыбкой сказала она, покраснев от смущения.

– Мне бы очень хотелось начать прямо сейчас, – прошептал он и положил руку ей на лобок.

Лулу затрепетала. Карие глаза князя завораживали ее.

– А что, если я скажу «нет»? – пролепетала она, едва сдерживая возбуждение.

– Нет, ты этого не скажешь, – возразил он.

– Не будь столь самоуверенным. Я вполне могу обойтись без мужчин.

– Но не без меня. Это разные вещи. Мы идеально подходим друг другу.

Михаил больше не мог сдерживаться. Две недели воздержания обострили его чувственность. Капризы Лулу выводили его из себя.

– Надеюсь, ты не будешь возражать? – промолвил он и, подняв юбки Лулу, повалил ее на кровать.

– Похоже, ты не ждешь ответа на свой вопрос, – сказала Лулу, видя, что князь начал расстегивать брюки. Ее охватило возбуждение. – Мне так не хватало тебя все эти дни, – прошептала она, отбросив всякое притворство и браваду. – Я вспоминала тебя, твои прикосновения, ласки...

Однако князю было не до разговоров. Впрочем, даже если бы он и захотел поддержать беседу, то вряд ли мог бы сосредоточиться на ней. Закрыв ей рот ладонью, он спустил ее кружевные панталоны. Его грубость, казалось, должна была вызвать протест у Лулу, однако она сгорала от нетерпения, чувствуя, как увлажнилась ее промежность в предвкушении долгожданного наслаждения.

– Подними ногу, – приказал он, и она повиновалась. – Теперь другую.

И вот уже ее панталоны и шелковые чулки оказались на ковре.

Этот человек даже не поцеловал ее, а она уже была готова отдаться ему.

И вот, наконец, его пенис вошел в ее лоно, и по ее телу пробежала дрожь наслаждения. Лулу была на седьмом небе от счастья. Она чувствовала себя вознагражденной за две недели тоски.

Кровать стояла на высоком помосте, и к ней вели ступени. Князь стоял на одной из них, держа Лулу за бедра. Ее ноги обвивались вокруг его тела.

– Все эти долгие две недели я мечтал только об одном – о близости с тобой, – пробормотал он.

– Я тоже, – прошептала она чуть дыша.

Он как будто не слышал ее, погрузившись в полузабытье. Лулу извивалась, корчилась, стонала и ахала, чувствуя толчки его пениса внутри своего горячего лона. Князь был невероятно прекрасен, божественен, и ее эмоции превосходили по своей силе те, которые она испытывала в лесной хижине. Разлука обострила чувства Лулу.

Лулу старалась удержаться от оргазма, насладиться в полной мере удивительными ощущениями, продлить удовольствие, которого она была лишена в течение двух недель.

Но неожиданно мощная судорога пробежала по ее телу, и она кончила с громким криком, на который могли бы сбежаться слуги, если бы не знали, что происходит сейчас в покоях их госпожи и ее гостя. Оргазм Лулу довел князя до апогея страсти. Он, словно неопытный юноша, изверг струю спермы прямо в ее лоно, затопив его.

– Прости меня, – тяжело дыша, промолвил он, немного придя в себя. Князь ругал себя за глупость и неловкость.

– Это не имеет никакого значения, – прошептала она.

Князь упал рядом с ней на постель, и Лулу прижалась к его плечу. Однако ее ответ насторожил его. Князь постоянно встречался с женской хитростью и пытался не попасть впросак. Теперь он понял, что Лулу разыграла спектакль, притворившись, что колеблется и боится вступить с ним в интимную связь. Она наверняка заранее все хорошо продумала и решила использовать его в своих целях. Страсть его сводной сестры не так-то легко было утолить. «Впрочем, у меня будет достаточно времени, чтобы заключить с ней сделку, если она захочет забеременеть», – подумал он. Будь его воля, он не выпускал бы Лулу из спальни в течение целого месяца.

– Твой член все еще твердый... – промолвила Лулу, целуя его щеку и шею. – Не заставляй меня ждать.

Она смотрела на него томным взглядом из-под полуопущенных век. Густые темные ресницы отбрасывали тени на ее нежные щеки.

– Ради чего я буду это делать? – грубо спросил он. Лулу подняла бровь от удивления.

– Ты за что-то рассердился на меня?

– Нет.

– Я хочу насладиться твоей эрекцией, – сказала она, делая вид, что не замечает недовольных ноток в его голосе.

Князь нахмурился.

– Почему тебя не встревожило то, что я изверг сперму в твое лоно?

– А что я могла сделать?

– Но ты отнеслась к этому с полным равнодушием.

– Но почему это рассердило тебя? Мне кажется, в подобной ситуации я должна была рассердиться.

– И все же ответь мне, почему тебя не обеспокоило то, что произошло?

– Потому что ты богат и не бросаешь своих внебрачных детей в беде, – смеясь, ответила она. – Я шучу. Прекрати дуться на меня. Неужели ты боишься какого-то подвоха с моей стороны? Тебя запугали женщины, которые охотятся за твоими деньгами?

– Если бы только за деньгами. Они хотят, чтобы я женился на них.

– Успокойся, любовь моя, после развода с Чарлзом я поклялась никогда больше не выходить замуж, – заверила она его. – Что же касается твоих вопросов... Я не боюсь забеременеть, потому что у меня только вчера закончились месячные. – Она улыбнулась. – Завтра я потребую от тебя большей осторожности.

Лицо князя прояснело.

– Ты вздохнул с облегчением, убедившись в том, что я не пытаюсь заманить тебя в свои сети? – насмешливо спросила она.

– Прости меня, это сила привычки. – Он взглянул на часы. – Означает ли это, что я могу не опасаться, что ты забеременеешь сегодня до полуночи, или у меня в запасе целых двадцать четыре часа?

– Все зависит от твоего поведения, – игриво ответила Лулу.

– Я умею вести себя очень хорошо, – вкрадчивым голосом пообещал князь.

– Я знаю это, – промурлыкала она. – Может быть, проверим теперь, мягка ли ваша кровать?

– Мне хочется прежде всего проверить твою выносливость. Этим я и займусь в ближайшие... двадцать четыре часа.

– О, как это замечательно, – промолвила она и чмокнула князя в кончик носа. – Кстати, в моем доме нет недостатка в полотенцах.

Лулу подмигнула ему.

– Ты правильно сделала, что запаслась ими, – прошептал он. – Две недели воздержания – это для меня слишком большой срок. И теперь я в течение двадцати четырех часов не выпущу тебя из спальни.

Лулу засмеялась.

– Судьба наконец-то улыбнулась мне, – сказала она.

– Она улыбнулась нам обоим, – поправил ее князь. – А теперь скажи, где лежат полотенца?

Отдохнув немного, они вновь занялись любовью. Лулу встала на корточки, и князь вошел в нее сзади. Когда он вновь извлек свой большой влажный член и замешкался, Лулу, задыхаясь, начала умолять его:

– Нет, нет, Михаил, прошу тебя, войди в меня снова... Ну пожалуйста...

И князь послушно снова погрузил свой пенис в ее горячее лоно. Затем он начал ритмично раскачиваться, доставляя Лулу неземное наслаждение. Одна его рука лежала у нее на плече, другая – на бедре. Казалось, воздух в комнате раскалился от их обоюдной страсти и был наполнен пряным запахом секса. Тишину нарушали только стоны и крики Лулу и прерывистое дыхание князя.

Охваченные экстазом, любовники не сразу услышали, что кто-то стучит в дверь. Придя в себя, князь хотел крикнуть:

«Убирайтесь вон!» – но вовремя вспомнил, что находится в чужом доме.

Стук в дверь стал более настойчивым. Князь неохотно остановился.

– Тебе нужно ответить, – прошептал он на ухо Лулу.

Но она была не в силах отвечать. Сладкая истома растеклась по телу Лулу, мысли в ее голове путались. В дверь теперь уже не просто стучали, а колотили.

– Скажи, чтобы тебя не беспокоили сейчас, – прошептал князь.

Стараясь собраться с мыслями, Лулу медленно открыла глаза и, переведя дыхание, громко спросила, в чем дело.

– Леди Харкорт приехала с визитом! – сообщил из-за двери Магнус.

У Лулу упало сердце. Ей показалось, что она сейчас умрет от ужаса. Однако она постаралась справиться с охватившей ее паникой.

– Я выйду к ней через несколько минут! – ответила Лулу дворецкому и хотела встать.

Но Михаил повалил ее на спину и, снова войдя в нее, задвигался в прежнем темпе. До их слуха донесся звук удаляющихся шагов дворецкого.

– Остановись, – простонала Лулу, пытаясь сопротивляться. – Это моя тетя.

Он нежно поцеловал ее в шею.

– Твоя тетя подождет.

Прикосновение его теплых губ воспламенило ее с новой силой. И ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы подавить свою страсть и не ответить на его ласку.

– Умоляю, Михаил, мне нужно идти.

– Подожди, дорогая моя, сейчас... вот сейчас... Скажи, что ты чувствуешь?

Лулу чувствовала, что пропала. Ощущая мощные толчки пениса внутри своего лона, она вновь погрузилась в полузабытье. Окружающий мир перестал существовать для нее. Она не могла сопротивляться опьяняющему восторгу, от которого у нее перехватывало дыхание. И Михаил знал это. Он умел доставлять женщинам истинное наслаждение. Он околдовал ее своим искусством, своей нежностью, своей мужественностью. Этим он покорил уже не одну женщину. Они одновременно достигли оргазма.

Через несколько минут, придя в себя, Лулу оттолкнула его.

– Я не могу заставлять Лидию ждать, – пояснила она. Михаил поморщился.

– Мне очень жаль, – сказала Лулу извиняющимся тоном. – Поверь, я теряю больше, чем ты, если учесть тот год, в течение которого я, словно монахиня, вела целомудренный образ жизни. Прошу тебя, уходи. Мне нужно одеться.

– Я могу помочь, – с плутоватым видом предложил он. – Я, например, мог бы стереть следы спермы с твоих ног.

– Нет, ты не знаешь Лидию. Если я немедленно не появляюсь в гостиной, она может подняться сюда. А мне бы этого очень не хотелось. – Она указала ему на дверь, ведущую в смежную комнату. – Ступай туда сейчас же!

– Слушаюсь, мэм.

– И пожалуйста, не обижайся на меня.

– Хорошо, мэм.

– Не беспокойся, Лидия скоро уедет, – сказала она с улыбкой, и настроение князя тут же улучшилось. – Тогда я смогу уединиться с тобой до утра.

– Хорошая новость, – сказал князь.

Глава 5

Лулу не стала звать горничную, опасаясь, что та расскажет всем о ее интимной связи с гостем. Быстро одевшись, она спустилась на первый этаж и подошла к дверям гостиной.

– Одну минутку, – сказала она Магнусу, который замер у двери.

Собравшись с мыслями, Лулу нервно разгладила юбку ладонями, а затем приосанилась и кивнула дворецкому.

Дверь в гостиную открылась, и Лулу видела, что ее тети сидит за столом и наливает чай. Лулу боялась, что растерянная улыбка выдаст ее смятение, и постаралась придать липу уверенное выражение.

Тетя бросила внимательный взгляд на Лулу.

– Я получила позавчера письмо от твоей матери и решила съездить к тебе, – сказала тетя. – Ты бледна. Мне кажется, что тебе надо больше есть и чаще выходить на свежий воздух.

– Я прекрасно чувствую себя, тетушка. Честное слово. Я совсем не ожидала вашего визита.

– То же самое сказал Магнус. Кстати, он, похоже, не стареет. Во всяком случае, мне кажется, что внешне он совсем не изменился со времен моей молодости. Тебе повезло, что он остался в усадьбе.

– Вы правы. Он незаменим. Я благодарна ему за то, что он все еще служит в доме, ведь Магнус мог бы давно уже отправиться на покой.

– И все же, дорогая, несмотря на заботу старых верных слуг, тебе нужно не только их общество. И именно поэтому я здесь. Я слышала, дорогая, что ты не захотела видеть ни Пьюджинов, ни Хоулкомов, которые приезжали к тебе с визитом. Это известие очень обеспокоило меня.

– Мне хотелось пожить в уединении. Но если вы настаиваете, я готова принять их. – Лулу знала, что с тетей Лидией, когда она разыгрывала роль доброго самаритянина, лучше было не спорить. – Думаю, что им было бы интересно познакомиться с пасынком мамы. Князь Раковский приехал сегодня ко мне в усадьбу, чтобы немного погостить здесь.

Лулу улыбнулась, надеясь, что Лидия не заметит ее смущения.

– Князь Михаил здесь? – удивилась тетя, приподняв бровь. – Это необузданный молодой человек, о нем ходят ужасные слухи. Говорят, что у него множество внебрачных детей, – шепотом добавила тетя. – Впрочем, как сообщила мне твоя матушка, в России это обычное дело.

– Когда он спустится к нам, вы сможете расспросить его о внебрачных детях, – с усмешкой сказала Лулу.

– Очень смешно! – Тетя фыркнула. – Твоя мама говорила мне, что тем не менее ее пасынок – очаровательный молодой человек. Наверное, в этом и кроется причина его успеха у женщин. Он давно уже в Англии?

– У меня не было времени спросить его об этом, – солгала Лулу. – Он только что приехал в имение по просьбе своего отца. Мой отчим хочет, чтобы мы познакомились.

На лице тети появилась напряженная улыбка.

– В таком случае я приехала очень кстати, – заявила она. – Тебе нельзя оставаться без присмотра в одном доме с человеком, имеющим дурную репутацию.

– Но он член моей семьи, тетушка. Никому в голову не придет думать дурно о его визите в мой дом. Тем более что князь Михаил приехал не по собственной воле, а по распоряжению отца. Я уверена, что, если бы не приказ отца, он и не подумал бы наведываться в мою усадьбу.

Капля правды тонула в море лжи, и Лулу было стыдно, что она обманывает тетушку.

– Тем не менее я считаю, что мое присутствие предотвратит возникновение кривотолков и сплетен, – твердо заявила тетя, несмотря на все доводы Лулу.

– Не кажется ли вам, что ваше вмешательство является несколько запоздалым? После моего развода и развода мамы с отцом в обществе ходят о нас самые невероятные сплетни.

– Твоим родителям следовало развестись еще много лет назад. Что же касается Чарлза... – Тетушка презрительно фыркнула. – Не понимаю, как ты мирилась с его изменами!

Лулу тяжело вздохнула, она не могла вычеркнуть из своей жизни пятнадцать лет. Заметив, что племянница расстроилась, Лидия постаралась успокоить ее.

– Ты вела себя как настоящий ангел, дорогая моя. Я знаю, что ты терпела Чарлза ради сына. Это было нелегко, и я от всей души сочувствую тебе. А теперь я хочу, чтобы ты забыла свой неудачный брак, и я приехала для того, чтобы заставить тебя отвлечься от тяжелых мыслей. Вот увидишь, твои щечки снова порозовеют, глазки заблестят. – Тетя поставила чашку на стол. – Я немедленно напишу Пьюджинам и Хоулкомам и попрошу их нанести тебе визит!

Лулу улыбнулась. Ее тетя была, как всегда, полна энтузиазма. Однако чрезмерная активность Лидии могла вызвать недовольство князя. Ему вряд ли понравится, если дом Лулу наводнят гости.

В этот момент на пороге комнаты появился князь Михаил. Его влажные волосы были зачесаны назад, костюм был безупречен.

– А вот и князь Раковский, – сказала Лулу, стараясь не смотреть гостю в глаза. – Князь Михаил, разрешите представить вам мою тетю, леди Лидию Харкорт. Она является сестрой моей матери. Лидия, знакомьтесь, это князь Михаил Раковский.

Лидия направила на князя свой лорнет.

– Вы не были на свадьбе, – заметила она.

– Я сожалею о том, что не смог присутствовать на этом торжестве, – сказал князь. Казалось, его ничуть не смутил холодный прием, оказанный ему Лидией. – Отец так спешил со свадьбой, что даже не стал дожидаться моего возвращения из Японии. Но я благодарен Маргарите за то, что она принесла счастье моему отцу. Он очень долго был один.

– А когда ваша матушка...

– Десять лет назад, – не дав ей договорить, сказал князь. Выражение его лица ясно свидетельствовало о том, что он не намерен говорить на эту тему. Даже бесцеремонная, лишенная такта Лидия поняла это.

– Простите, – сказала она. – Должно быть, вам очень не хватает матери.

– Да, очень, – сдержанно произнес князь и сел на диван рядом с дамами. – Как вы доехали? – обратился он к Лидии, стараясь сменить тему разговора.

– Тетушка приехала из Бата, – подсказала Лулу князю и обратилась к Лидии: – Вы, наверное, выехали сегодня на рассвете?

– Дуглас привез меня на железнодорожную станцию в пять тридцать утра. Путешествие на поезде очень утомительно, но это неизбежное зло. Перед обедом я немного вздремну. Но сначала я отошлю приглашения. – Лидия бросила на Лулу суровый взгляд. – И не вздумай возражать мне. Князь Михаил, прошу вас, убедите мою племянницу в том, что общество соседей пойдет ей на пользу.

– Я слышал, что леди Дарлингтон слишком долго оставалась одна. Мой отец тоже знает об этом и послал меня сюда еще и затем, чтобы я скрасил одиночество моей сводной сестры.

В его словах содержался тонкий намек на то, что главной его целью было доставить наслаждение Лулу.

– Ну вот видите! – воскликнула Лидия, считая, что нашла союзника в лице князя, и снова обратилась к племяннице: – Оказывается, не только я считаю, что тебе как воздух необходима капля человеческого сострадания и участия.

– Ваша тетя и я позаботимся о вас, леди Дарлингтон, – пообещал князь.

– Можешь в этом не сомневаться, – подтвердила Лидия, не догадываясь о двойном смысле слов князя, и заговорила с ним более приветливым тоном: – Пьюджины и Хоулкомы будут рады познакомиться с вами, князь Михаил. Все мы слышали о новом министре финансов в царском правительстве, который привлекает иностранный капитал для строительства сети железных дорог. Мой банкир вложил деньги в акции вашей железной дороги, и за обедом вы должны рассказать нам, насколько это выгодное и перспективное дело. – Лидия внезапно встала, зашелестев юбками шелкового платья цвета морской волны. – Необходимо немедленно отправить эти письма. Бесс и Уинифред – наши старые друзья. Думаю, они простят нам то, что мы так внезапно приглашаем их в гости на сегодняшний вечер. Надеюсь, ты отвела мне комнату в стиле Рубенса?

– Да, тетушка.

– Ты очень милое дитя. – Лидия ласково потрепала Лулу по плечу. – Как жаль, что ты столько лет посвятила этому Чарлзу. – Она вздохнула. – Но ничего! Я позабочусь о том, чтобы ты была счастлива. – Она кивнула князю. – Встретимся за обедом, князь.

Когда дверь за тетушкой закрылась, Михаил развалился в кресле и с шаловливой улыбкой взглянул на Лулу.

– Как ты считаешь, мы сумеем сделать тебя счастливой? – спросил он.

– Я знаю только то, что ты способен устроить скандал и опозорить меня, – заявила Лулу. – Кстати, моя тетя считает, что у тебя дурная репутация и мне следует опасаться тебя.

– Тщетная предосторожность, – усмехнулся Михаил. – Твоя тетушка опоздала.

– Я решила не говорить ей об этом. И еще я хочу предупредить тебя об одном моменте. Лидия упомянула о твоих внебрачных детях. За обедом она может заговорить на эту тему.

Ни один мускул не дрогнул на лице князя.

– Пусть говорит что угодно, – заявил он.

– К сожалению, она лишена такта и бывает очень бесцеремонна.

Князь пожал плечами.

– Мне нечего скрывать и нечего стыдиться. Твоя тетушка может расспрашивать меня о моей личной жизни, сколько ее душе угодно. К твоему сведению, слухи о моих многочисленных отпрысках сильно преувеличены. У меня всего лишь двое детей: Наталья, ей четырнадцать лет, и Виктор, ему шестнадцать. Их мать умерла, когда они были еще совсем крошками, и я воспитывал их. – Князь тяжело переживал смерть Марии, и лишь недавно к нему вернулась способность спокойно говорить о ней. – Еще раз заявляю, что у меня чудесные дети и меня нисколько не смущают вопросы о них.

«Когда они родились, он, должно быть, был еще совсем юношей», – подумала Лулу, но не стала задавать князю вопросы на эту тему.

– Мне показалось, что ты очаровал Лидию, – сказала она. – Тетушка не заметила двусмысленности в твоих словах, когда ты пообещал ей позаботиться о леди Дарлингтон.

Он улыбнулся.

– Возможно, ее покорила моя искренность.

Князь бросил на Лулу жгучий взгляд, и ее обдало как огнем.

– Я бы этого не сказала, – возразила она. – Мне бы очень хотелось избежать неприятной ситуации... Но... но я не могу прогнать тебя. Это выше моих сил.

– В таком случае все удачно складывается. Видишь ли, я тоже не намерен в ближайшее время покидать эту гостеприимную усадьбу.

– Но я умоляю тебя, будь осторожен. Особенно когда на нашу голову свалятся Пьюджины и Хоулкомы. Нам нельзя рисковать. Они старые друзья моей матери и Лидии и относятся ко мне как к дочери.

– А мне кажется, что приезд друзей твоей матери сыграет нам на руку. Они отвлекут от нас твою тетю.

Лицо Лулу просияло.

– Я и не подумала об этом! Действительно, Лидии есть о чем поговорить с ними и ее внимание не будет целиком приковано к нам.

– К нам? – с лукавой улыбкой спросил князь. – А ты не боишься, что я увлекусь твоей тетей? Кстати, я нашел ее просто очаровательной.

– Тебе не удастся соблазнить ее, как бы ты ни старался, – заявила Лулу. – Она считает тебя негодяем.

– Мне будет нетрудно изменить ее мнение.

– Какая самоуверенность!

Князь пожал плечами. Что бы он ни сказал, Лулу все принимала в штыки.

– Расскажи мне о твоих соседях, – попросил он, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Они довольно чопорны. Джентльмены любят охотиться и ругать нынешние порядки. Им не нравится, что средний класс поднял голову и стремится занять место в обществе, равное тому, какое занимает аристократия. Дамы сплетничают и тоже вслух сетуют на то, что средний класс приобрел в обществе большой вес. Но главное, мой дорогой, – продолжала Лулу, – ты должен будешь переехать в другую комнату. Ты не можешь занимать спальню моего бывшего мужа, которая примыкает к моей.

– Я не перееду.

– Ты должен будешь это сделать. У нас нет другого выхода. Иначе что о нас подумают люди?

– Я приехал первым, и ты отвела для меня лучшие комнаты. Вот что о нас подумают люди. А если кто-нибудь попытается задать каверзный вопрос по этому поводу, то я вежливо поставлю его на место.

– Лидия может настоять на том, чтобы я переселила тебя.

– Это твой дом, дорогая. И насколько я знаю, ты уже совершеннолетняя.

Князь был прав, и Лулу понимала это. В конце концов, разводясь с Чарлзом, она стремилась обрести самостоятельность и независимость.

– Спасибо, что напомнил мне о моем возрасте, – промолвила она. – Я уже довольно взрослая и могу сама расселять гостей в своем доме.

– Если ты будешь всю жизнь бояться сплетен и порочащих тебя слухов, то никогда не сможешь стать счастливой, – мягко сказал князь.

– Мне уже довольно поздно опасаться за свою репутацию, – с усмешкой заметила Лулу. – Я не раз давала повод для сплетен.

– Я подозревал об этом. Но если ты действительно обеспокоена тем, что подумают о тебе соседи, то обещаю быть образцом скромности и хорошего тона. По крайней мере на публике. Что же касается твоей тети, то увидишь, как замечательно мы с ней поладим. Думаю, это развлечет тебя.

На лице князя заиграла плутоватая улыбка.

– Все это пустые обещания...

– Кстати, об обещаниях, – вкрадчивым голосом промолвил князь. – Поскольку тетя Лидия пошла вздремнуть, мы можем подняться в наши комнаты. Сегодня вечером нам предстоит нелегкое дело – развлекать твоих гостей. Поэтому небольшой отдых нам вовсе не помешает.

Князь бросил на Лулу призывный взгляд. Она все еще • колебалась. Ее переполняла страсть, но она боялась, что в доме разгорится скандал, если гости узнают о ее интимной связи со сводным братом.

– Сначала я раздену тебя, – тихо сказал князь, – я буду делать это очень медленно...

– Я сомневаюсь, что это будет полноценный отдых.

– Все зависит оттого, что понимать под отдыхом. Впрочем, если не хочешь, мы можем не заниматься сексом. Ты ляжешь на постель и заснешь.

– А где в это время будешь ты?

– Как где? Я, как всегда, войду в твое лоно.

Трепет страсти охватил Лулу. Мурашки забегали у нее по спине. Она так крепко вцепилась в подлокотники кресла, словно ей была необходима крепкая опора. Князь встал и быстро преодолел разделявшее их расстояние.

– Тебе это понравится, – прошептал он, сжимая ее руку в своих ладонях. – Обещаю.

– Но зачем искушать судьбу? – тихо спросила Лулу. – А вдруг Лидия не заснула? Она услышит нас и обо всем догадается.

– Мы поднимемся на второй этаж по черной лестнице. Глаза Лулу стали круглыми от страха.

– Нет, только не это! Слуги могут подумать, что я крадусь но собственному дому.

Князь встал и притянул Лулу к себе. Прижавшись к нему всем телом, она почувствовала, как ей в низ живота упирается его затвердевший член. Лулу вдруг осознала, как сильно она хочет князя.

– Если случится так, что твоя тетя выйдет из комнаты и увидит нас вдвоем, я уйду, – промолвил князь, целуя Лулу. – Но если нам удастся незамеченными пройти в твою комнату, обещаю, что я доведу тебя до экстаза двенадцать раз подряд.

Лулу вздохнула. Присутствие тети в доме внушало ей опасения. Но с другой стороны, Лулу очень хотелось снова остаться наедине с князем.

– Ты не должен дотрагиваться до меня, – быстро сказала она и, поймав на себе его удивленный взгляд, добавила: – Пока мы не переступим порог моей спальни.

Он сразу же отошел от нее и жестом показал на дверь. Поднимаясь по лестнице, князь увидел одну из висевших на стене картин и остановился.

– Я и не знал, что у тебя есть картины Рубенса, – заметил он.

– Да, у меня четыре полотна этого художника, – с гордостью сказала Лулу.

– Четыре? – изумленно переспросил князь. – Ты непременно должна показать их мне.

Мимо них прошла горничная.

– Вместе с твоей милой мохнаткой, – тихо добавил он, когда шаги служанки стихли.

Лулу бросила на него сердитый взгляд.

– Среди картин Рубенса мне особенно нравятся его «Три грации», – громко продолжал он, изображая из себя знатока и ценителя живописи. – Этому художнику хорошо удается изображение обнаженного тела.

– Хотя его ранние работы, одна из которых перед нами, отличаются большим психологизмом и проникновением в тайну духовного мира человека. – Князь указал на портрет знатной дамы кисти Рубенса, висевший над лестницей, а потом, оглянувшись по сторонам, прошептал: – Опасность миновала, и я могу поцеловать тебя. Не бойся, твоя тетушка никогда не узнает об этом.

Он явно подтрунивал над Лулу. Однако Лулу испугалась, что он осуществит свое намерение. Резко повернувшись, она взбежала по лестнице на второй этаж.

Князь последовал за ней. На его губах играла лукавая улыбка. Леди Дарлингтон, очевидно, не была эксгибиционисткой. Хотя наедине с ним она не стеснялась своей наготы. Князь принял меры предосторожности и вошел в свою комнату, а уже оттуда через смежную дверь проник в покои Лулу. Увидев его, она затрепетала.

– Мне кажется, что ты слишком легкомыслен и неосторожен, – упрекнула она его. – Ведь в моей комнате могла сейчас находиться тетя!

– Однако ее не оказалось здесь, – возразил князь, но, видя, что она недовольно хмурится, тут же добавил: – Впрочем, обещаю впредь быть более осторожным.

Лулу закусила нижнюю губу и вздохнула.

– И все-таки мне кажется, что мы сильно рискуем, – беспокоилась она.

– Ты меня удивляешь. Мы оба не новички в этом деле.

– Это мой дом, здесь работают мои слуги. И в конце коридора спит моя тетя. Лидия находится слишком близко от нас и в любой момент может прийти сюда.

– Если хочешь, я буду заглушать твои крики и стоны, – предложил князь. – Если это, конечно, поможет.

– Не вижу ничего смешного в сложившейся ситуации, – сердито бросила Лулу.

– Прости, если мои слова обидели тебя. Но ведь ты прекрасно знаешь, что твоя тетя не войдет в комнату без стука. А у меня, клянусь, хорошая реакция. Впрочем, я готов выслушать все, что ты скажешь.

Князь выдвинул маленький хрупкий стул с позолоченной спинкой и сел на него.

– Ты сейчас сломаешь стул из мебельного гарнитура Людовика Четырнадцатого, – заметила Лулу.

Князь быстро встал.

– Хорошо, я выслушаю тебя стоя, – заявил он. – И ты увидишь, что я разделяю твою обеспокоенность.

– Ты надеешься, что твоя покорность заставит меня лечь с тобой в постель?

– Нам необязательно ложиться в постель, чтобы заниматься сексом, – елейным голосом сказал он.

– Если ты не прекратишь разговаривать со мной таким приторным тоном, я тебя ударю.

Князь усмехнулся.

– Ты думаешь, это произведет на меня сильное впечатление?

Лулу постаралась скрыть улыбку.

– Ты невозможен! Впрочем, это, наверное, тебе известно.

– Конечно. Кроме того, я знаю, как успокоить твои нервы. Фиалковые глаза Лулу озорно блеснули.

– Я не сомневаюсь в этом, – игриво сказала она.

– Хочешь, я продемонстрирую тебе свое искусство?

– А я должна для этого снять одежду? – спросила она.

– Как хочешь. – Он усмехнулся. Князь видел, что Лулу постепенно возбуждается, и это вселяло в него надежду. – Одежда мне в общем-то не помешает. Хотя с другой стороны, я очень люблю играть роль горничных и раздевать дам. Тебе не придется самой трудиться. Единственное, о чем я хочу тебя попросить, – не кричи громко, когда будешь кончать. В твоих интересах сохранять благоразумие.

– С каких это пор ты стал призывать других к благоразумию?

– С тех пор, как я понял, что ты придаешь ему большое значение.

Князь начал подчеркнуто медленно развязывать бархотку на ее шее. Лулу могла в любой момент остановить его.

Но прикосновения его рук к ее коже, как всегда, произвели на нее магическое воздействие. Лулу охватило желание близости с князем. Их соитие обещало ей неземное блаженство.

– Как тебе удается одним прикосновением выбить меня из колеи? – спросила она.

– Я мог бы задать тебе точно такой же вопрос. Мой член постоянно находится в состоянии эрекции. Поэтому в любое время дня и ночи я готов исполнять твои сексуальные капризы.

Аккуратно, словно вышколенная горничная, положив бархотку на туалетный столик, князь снова повернулся к Лулу, готовый исполнить роль служанки.

– Не хотите ли снять серьги, миледи? Право, я не знаю, как они расстегиваются, ведь я новичок в этом деле.

– Лжец!

Князь вынул из мочки уха Лулу усыпанную жемчугом серьгу.

– Я имел в виду обязанности горничной. В остальном, я человек бывалый.

– С большим сексуальным опытом, – подсказала Лулу.

– Он не больше твоего, дорогая, – парировал князь.

– Откуда ты знаешь, какой у меня опыт? – возмутилась Лулу.

– Но ты ведь тоже ничего не знаешь о моем опыте. – Князь улыбнулся. – Давай считать, что мы квиты. К чему взаимные обвинения?

Лулу тоже улыбнулась.

– Ты, как всегда, прав. По-моему, именно эту фразу мужчины обожают слышать из уст женщины.

Князь решил больше не рисковать и не дразнить ее.

– Давай вернемся к разговору о серьгах, – предложил он. – Мы снимаем их или нет?

– Решай сам.

– Нет, это ты должна принять решение.

Князь помолчал. Он не придавал значение тому, что в жизни Лулу были другие мужчины. Главное, что сейчас с ней был он, Михаил Раковский.

– Оставляем, – наконец сказала она, чувствуя нетерпение. Она не могла отвести глаз от его паха. Брюки князя топорщились спереди.

– Слушаюсь, мэм, – сказал он и снова вдел в мочку ее уха серьгу. – А как мы поступим с вашей блузкой?

– Мы снимем ее, – заявила она.

Лулу одевалась в спешке, и теперь на ней были простая шелковая блуза и юбка из сиреневой тафты. В этом наряде Лулу встречала свою тетушку. Князь начал медленно расстегивать перламутровые пуговицы на ее скромной блузке.

Когда он распахнул ее, а потом снял, Лулу почувствовала приятный холодок, остужавший ее разгоряченное тело. Проведя ладонью по ее груди, князь снова подумал о том, сколько мужчин до него любовались полуобнаженной Лулу, сгоравшей от нетерпения и смущения.

– Этот корсет слишком тесен, его необходимо снять, – сказал он. Его мучило сознание того, что у Лулу до него были любовники. Раньше князь не считал себя ревнивым. – Как ты сумела надеть его самостоятельно?

– Практика – великая вещь, – прошептала Лулу. Охваченная желанием, которое грозило испепелить ее, она едва слышала то, что он говорил, ощущая прикосновения его пальцев к своей разгоряченной коже.

– Ты приобрела этот опыт, одеваясь самостоятельно после любовных свиданий?

Резкий тон, которым были произнесены эти слова, обидел Лулу. Неужели князя действительно заинтересовал покрой корсетов?

– Я запрещаю тебе заниматься сексом с другими мужчинами, – бесцеремонно сказал он.

– Неужели? – спросила она, не собираясь вступать с ним в дискуссию по этому поводу. Она поняла, что дело было не в корсетах, но не хотела сейчас спорить с князем.

– Я не шучу, – резко бросил он.

– А если я предъявлю тебе такое же требование в отношении женщин?

– Прекрасно. Я подчинюсь ему. А теперь подними руки – я сниму с тебя сорочку.

«Не обещай того, чего не сумеешь выполнить, – хотела сказать она. – Подожди неделю или месяц и увидишь, что твои мысли изменятся». Но ей не хотелось возражать князю в эту минуту, когда она была охвачена огнем желания.

Наконец князь снял с нее юбки и панталоны.

– Мне нравится, что ты покорна и не перечишь мне, – заметил он, не сводя с Лулу пристального взгляда. – Я чем-то заслужил такую милость? Или тебе что-то надо от меня и потому ты ведешь себя как паинька?

Она потупила взор.

– Ты прав, у тебя есть то, что мне необходимо как воздух. Князь усмехнулся.

– У тебя ненасытное лоно, – заметил он.

– Да, это так.

Ему было приятно, что она призналась в желании близости с ним.

– Подумать только! – воскликнул он. – Я ведь мог и не приехать в твою усадьбу. И больше никогда не испытал бы неземного блаженства, не увидел бы этой пышной, великолепной груди и других прелестей! Тебе нравится, когда сосут твою грудь?

Услышав этот вопрос, Лулу почувствовала, как ее соски затвердели, и ее охватило неистовое возбуждение.

– Да, но только когда это делаешь ты, – пробормотала она, зная, что этот ответ понравится ему.

– Прекрасно, – прошептал он, снимая с нее корсет. Отступив на полшага, князь залюбовался ее роскошной пышной грудью, а затем коснулся языком розового соска.

– Хочешь, я пососу его?

Она кивнула, чувствуя, как по ее телу пробежала дрожь возбуждения. Сердце Лулу учащенно забилось. Ей страстно хотелось, чтобы князь немедленно овладел ею.

Сняв сюртук и шейный платок, он сел на стул и, откинувшись на его спинку, широко расставил ноги. Удобно устроившись, он подозвал Лулу к себе.

– Стань вот здесь, – попросил он ее.

Лулу прищурилась, недоверчиво глядя на него.

– Ты обращаешься со мной, как с дрессированной собачкой, – надув губки, сказала она.

– Прошу прощения, если я чем-то обидел тебя. Но мне хотелось бы, чтобы ты подошла ближе.

– Но я еще не простила тебя, – заявила Лулу, не трогаясь с места. – Попроси у меня прощение снова.

– Хорошо, я снова прошу у тебя прощение.

– Нет, так не приносят извинения. Была рада познакомиться с тобой, прощай. – И Лулу отвернулась от него.

Он схватил ее за запястье.

– Прости меня. Честное слово, мне жаль, что ты обиделась. Не уходи. – Он улыбнулся. – Тем более что это твоя комната.

Она вырвала свою руку.

– Ты постоянно выводишь меня из себя и недостоин того, чтобы заниматься с тобой сексом.

– А ты слишком привлекательна, и я не могу ни о чем думать, кроме тебя. К тому же ты, как никто другой, достойна того, чтобы заниматься с тобой сексом.

Князь привлек ее к себе. И у Лулу не было сил сопротивляться. Он удовлетворенно улыбнулся, почувствовав близость ее тела, переплел пальцы своих рук с ее пальчиками и прижал Лулу к своим бедрам.

– Если ты немного наклонишься, я дотянусь до твоих сосков, – прошептал он. – Я могу довести тебя до экстаза...

– Черт возьми, но это несправедливо! Почему я должна стоять перед тобой? – попробовала возмутиться Лулу. Она тяжело дышала, охваченная возбуждением.

Однако справедливость не входила в число добродетелей князя, и сейчас он даже думать не хотел о ней.

– Наклонись немного ниже... еще ниже, – уговаривал он ее. – Еще чуть-чуть, и я дотянусь до них.

Лулу медленно наклонялась вперед. Наконец терпение князя лопнуло, он схватил ее за плечи и притянул к себе так, что ее груди оказались на уровне его губ.

Лулу стряхнула его руки и резко выпрямилась, недовольно хмурясь.

– В чем дело? – спросила она.

– Это я хочу спросить, в чем дело.

– Как и ты, я терпеть не могу, когда мне приказывают.

– Но иногда ты покорно следуешь моим распоряжениям.

– Возможно, но не сейчас.

– Могу я поинтересоваться, какая муха тебя укусила?

Его сводила с ума нагота Лулу. Она стояла так близко. Ее упругая грудь, находившаяся на уровне его глаз, манила князя. Ее соски были похожи на два драгоценных камня.

– Если ты хочешь заниматься со мной сексом, должен стараться понять меня. Возможно, я кажусь капризной, но я уверена, что нам необходимо взаимопонимание.

– Значит, тебе нужен не только мой пенис?

– Ты хочешь унизить меня? – с обидой в голосе спросила Лулу.

Он хотел что-то ответить, но передумал и несколько мгновений пристально смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

– Ты сводишь меня с ума, – наконец снова заговорил он, – и мне не нравится это.

Она слабо улыбнулась.

– Может быть, ты немного успокоишься, если пососешь мою грудь? – лукаво спросила она.

Князь нахмурился.

– Я не желаю быть любовником своей матери, – заявил он.

– А я и не собираюсь играть роль твоей матери. Мое предложение носит эгоистический характер.

– Слава Богу. Это радует меня.

– Можно я сяду к тебе на колени? – спросила она, и в ее глазах зажглись озорные искорки.

Он заерзал в кресле.

– Если ты сядешь мне на колени, твоя грудь окажется на уровне моего рта. Ты учитываешь те последствия, которые будет иметь это обстоятельство? – спросил он.

– Да, учитываю. Но я не каждый день принимаю в своем доме таких гостей, как ты. Поэтому я должна воспользоваться возможностью и насладиться твоим присутствием здесь.

– Так, значит, ты используешь меня в своих корыстных целях?

– Решай сам, – вкрадчивым голосом ответила она. Князь начал молча расстегивать брюки.

– Нет, я не могу отказать в просьбе такой очаровательной леди, – промолвил он, справившись со своим делом.

– В таком случае отложим дискуссию о том, кто кого хочет и кто кого использует, – сказала Лулу и, опершись ладонями на его плечи, села верхом на колени князя. – Мы оба ведем себя как одержимые.

Князь усмехнулся.

– Теперь я чувствую себя значительно лучше, – заявил он. – А если ты сядешь на мое копье, то мне станет совсем хорошо.

Они оба горели страстью. Князь помог Лулу слегка приподняться и осторожно ввел свой член в ее горячее шелковистое лоно. Как только они начали заниматься сексом, все споры и борьба за власть сразу же прекратились. В тот момент, когда пенис князя проник во влагалище Лулу, ее грудь оказалась на уровне его рта. Князь приник к одному из сосков Лулу и стал легонько покусывать его. Он крепко держал в своих объятиях Лулу, словно пленницу, насадив ее на свое копье, и играл с ее грудью. Сначала он нежно посасывал и полизывал ее, а потом его действия стали более страстными и яростными. Лулу извивалась в его руках и стонала в экстазе. Когда же он наконец выпустил ее затвердевший сосок изо рта и позволил Лулу приподняться и снова сесть на свой член, оба ощутили неописуемый восторг, острое чувство наслаждения.

Во время необузданной скачки князь помогал ей своими умелыми ласками достичь апогея страсти, и Лулу несколько раз пережила оргазм. Но она была ненасытна. Охваченный жгучим желанием излить свою сперму в ее лоно, князь едва сдерживался каждый раз, когда судорога экстаза пробегала по телу Лулу и она громко стонала. И все же, в конце концов, поток извергшейся спермы потек по бедрам Лулу и запятнал брюки князя и стул, на котором он сидел. Любовники, тяжело дыша, упали в объятия друг друга.

– Все в порядке? – спросил князь, целуя обнаженную грудь Лулу.

– Да... – выдохнула она, все еще находясь в полузабытьи.

Князь взглянул на часы, стоявшие на каминной полке.

– Нам пора одеваться, скоро подадут обед, – сказал он. Лулу застонала от досады.

– Вечер будет невероятно скучным.

– Нам надо продержаться всего лишь несколько часов и вести себя учтиво.

– В таком случае мне надо выпить пару бокалов шампанского, – заявила Лулу и, взглянув на часы, тяжело вздохнула. – Скоро все соберутся внизу. Мне нужно надеть корсет и вечернее платье, для этого мне потребуется посторонняя помощь.

– Я с удовольствием помогу.

Лулу чувствовала себя разомлевшей после нескольких оргазмов, и мир представлялся ей сейчас в розовом свете. Трудности жизни ограничивались проблемами, связанными с надеванием тугого корсета.

– Но прошу тебя, никаких вольностей, – предостерегла Лулу князя. – У нас мало времени... впрочем, это предостережение относится скорее ко мне самой.

– Я не соглашусь с тобой. Но постараюсь все же обойтись несколько часов без секса, чтобы развлечь друзей твоего дома.

Однако им было трудно держать себя в руках. Когда Михаил разделся, чтобы растереть тело влажным полотенцем, Лулу залюбовалась его наготой, вид его члена снова возбудил ее. И вскоре они уже перешли на кровать, чтобы снова заняться сексом.

И лишь утолив свою страсть, они сумели, наконец, выпустить друг друга из объятий. Михаил быстро оделся, пока Лулу мылась и причесывалась. Но когда он подошел, чтобы застегнуть сзади ее платье, вид обнаженных плеч Лулу и верхней части полукружий ее груди так взволновал его, что его пенис снова встал. От волос и кожи Лулу исходил тонкий аромат духов.

Заметив, что Михаил охвачен возбуждением, Лулу задумчиво посмотрела на его пах.

– У нас еще есть время? – шепотом спросила она.

– Да, есть, – ответил он, даже не взглянув на часы.

Лулу протянула ему руку.

– Только не помни мне платье, – попросила она.

Подведя Лулу к столу, он пригнул ее к столешнице и аккуратно поднял подол кремового шелкового платья.

– Как ты умело действуешь, – заметила Лулу. – У тебя, наверное, большой опыт. Знаешь, что мне больше всего нравится в тебе?

Князь усмехнулся.

– Знаю, дорогая моя, – ответил он, сунув руку в разрез ее панталон. – Больше всего на свете тебе нравится мое копье, особенно когда оно входит в тебя.

Расстегнув брюки, он взял в руку свой вздыбленный член и приставил его к входу во влагалище Лулу.

– Еще один раз, дорогая, – пробормотал он, втолкнув головку члена в ее лоно, – а потом мы выйдем к гостям.

Когда его копье оказалось внутри ее, Лулу закрыла глаза от наслаждения и застонала, впав к экстаз. Все ее чувства были обострены, и удовольствие казалось почти невыносимым. Лулу находилась в упоении страсти, которую было трудно утолить. Ей хотелось, чтобы его копье никогда не покидало ее лона.

– Да, да, о Боже, да... – стонала она в такт толчкам его пениса. Почувствовав приближение оргазма, Лулу закричала, не заботясь о том, что ее услышат.

Князь кончил одновременно с ней.

Теперь он уже не сомневался в том, что одержим страстью к этой женщине. Как только она появлялась в поле его зрения, он был готов овладеть ею. И их занятия сексом могли длиться часами.

Однако, несмотря на их самозабвенную страсть, реальность снова вступила в свои права. Им было необходимо спуститься к гостям. Поэтому они быстро привели себя в порядок и остановились у двери.

– Иди вперед, а я спущусь через несколько минут, – сказал князь, нежно целуя Лулу.

– Надеюсь, что я выдержу это испытание, – промолвила она, погладив князя по щеке.

Его взгляд был исполнен любовью.

– Не забывай об одном, – предупредил он ее, – ты – моя.

– Я хотела бы быть твоей, – улыбнувшись, сказала она.

– Правильно. У тебя нет другого выхода, – заявил князь.

Глава 6

Переступив порог гостиной, Лулу увидела, что здесь уже собрались ее родственники и друзья дома – тетя Лидия, лорд и леди Пьюджин, чета Хоулком и брат леди Хоулком, викарий Стэнли, приехавший из Кента. Поздоровавшись с гостями, Лулу завела речь об охоте. Это была самая удобная тема для светского разговора, поскольку охота являлась излюбленным развлечением аристократии. Гости оживились, каждому хотелось поделиться своими впечатлениями от нынешнего сезона.

Лакей внес в гостиную круглый поднос с бокалами, наполненными шампанским. Лорд Пьюджин сел на своего любимого конька, заведя речь о проникновении ненавистной ему буржуазии в местные аристократические охотничьи клубы.

– Сегодня эти торговцы и промышленники пробрались в самые элитарные клубы! – возмущался он. – Они повсюду. Некоторые из них даже толком в седле держаться не умеют. Через десять лет они заполонят весь Лондон. Какие из них охотники? Любой подросток из знатной семьи даст им фору. Я требую исключить их из наших клубов. Это единственный способ избавиться от них!

– Когда Гарольд начинает горячиться, – заметила его более уравновешенная жена, – я всегда напоминаю ему о том, что буржуазия многое делает для церкви. Так, например, владелец Лондонского банка, который купил земли лорда Круза, пожертвовал пять тысяч на ремонт своей приходской церкви. Хотя, впрочем, мне очень не нравится, что его жена после таких крупных пожертвований получила право руководить ежегодной цветочной выставкой в этом приходе. – Леди Пьюджин недовольно поморщилась. – В конце концов, я вынуждена была сообщить ей, что по традиции, которой уже не одна сотня лет, эту выставку всегда возглавляли дамы из семейства Пьюджин. Думаю, что она приняла мои слова к сведению.

Леди Пьюджин самодовольно улыбнулась.

Уинифред Хоулком тоже с большим презрением относилась к тому, что средний класс начинал играть в обществе первые роли.

– Я полностью согласна с вами, – сказала она, поддерживая свою подругу. – Я вынуждена была на прошлой неделе дать отпор жене этого торговца какао. Она вдруг стала претендовать на то, чтобы возглавить комиссию по присуждению ежегодных поэтических премий. Подумать только! Все в нашем графстве знают, что эти комиссии всегда возглавляла я, а до меня другие дамы из рода Хоулкомов. – Леди Хоулком бросила взгляд на брата. – Майлз, расскажи о своей стычке с этим торговцем коврами.

В этот момент в гостиную вошел Магнус и объявил, что обед подан.

– Но князь до сих пор еще не спустился к нам, – заметила Лидия. – Давайте подождем несколько минут, Магнус.

Не успела она договорить, как в гостиной появился князь Михаил.

Поскольку стол был уже накрыт, все забыли обещанную историю о торговце коврами и поспешили в столовую, где гостей ожидали выстроившиеся в ряд слуги. Лидия быстро представила князя своим друзьям.

Направляясь в столовую, князь предложил руку Лулу, как будто имел право быть кавалером хозяйки дома. Поколебавшись, Лулу, чтобы не привлекать к себе внимания гостей, оперлась на предложенную князем руку и вспыхнула от смущения.

Князь и не предполагал, что его тривиальный жест может столь сильно смутить Лулу. Удостоверившись, что за ними никто не наблюдает, он шепнул ей на ухо:

– Ты восхитительна, когда краснеешь.

– Ты обещал вести себя прилично, – тихо напомнила она ему, бросив на князя сердитый взгляд.

– А что я получу в награду за хорошее поведение?

– Михаил, как тебе не стыдно! – упрекнула она его.

– Не беспокойся, – промолвил он и убрал выбившийся из прически завиток, упавший на ее висок. – Я буду себя вести хорошо.

Волнение вновь охватило Лулу, когда он дотронулся до ее кожи.

– Не прикасайся ко мне, – пролепетала она, – иначе я совсем растеряюсь.

Его улыбка сводила ее с ума.

– Хорошо, не буду, – пообещал он. – Но позже я прикоснусь ко всем сокровенным уголкам твоего тела.

– Михаил, прошу тебя... – прошептала она, показав ему глазами на стоявшего за ее стулом лакея.

Князю было безразлично, что о нем думают слуги, но Лулу не хотелось, чтобы о ней сплетничали в доме.

– Я сделаю все, что вы пожелаете, мэм, – с галантным видом сказал князь. – Если хотите, я сам буду прислуживать вам.

Князь жестом приказал лакею удалиться и сам придвинул стул своей дамы, помогая ей сесть за стол. Он бросил сверху вниз жадный взгляд на ее обнаженные плечи, нежную шею, чувствуя, что его снова охватывает возбуждение. Князь понимал, что ему опасно садиться рядом с Лулу. Но какое место за столом он должен был занять, чтобы не обидеть хозяйку дома?

– Князь Раковский, садитесь рядом со мной, – услышал он голос Лидии, положивший конец его колебаниям. Тетушка показала на стул, расположенный слева от нее на противоположном конце стола.

– Иди, – прошептала Лулу и с улыбкой повернулась к приближавшимся Хоулкомам.

– Как вам будет угодно, – промолвил князь Михаил с поклоном и направился к тетушке.

Справа от Лидии сидел викарий Стэнли. Хоулкомы заняли места рядом с Лулу, напротив них сидели Пьюджины.

– Как я рада снова видеть всех вас! – радостно воскликнула Лидия, обводя взглядом собравшихся и приветливо улыбаясь. – Наконец-то мы снова вместе! – Тетушка повернулась к племяннице. – Лулу, дорогая моя, согласись, что общаться с близкими тебе людьми лучше, чем сидеть одной взаперти.

Что могла ответить на это Лулу?

– Да, тетушка, – согласилась она. – Вы совершенно правы.

– Конечно, я права! – воскликнула Лидия. – Я знаю, о чем говорю. Нельзя слишком долго жить в одиночестве. Надо обязательно общаться с людьми. Это дает нам новые силы и жизненный тонус, волнует нас, будит эмоции. Вы согласны со мной, князь Раковский?

– Согласен, – сказал князь. – Вы должны прислушаться к словам вашей тети, леди Дарлингтон. Она прекрасно выразила свою мысль. Особенно мне понравилось то, как вы, леди Лидия, говорите о волнении. Вы очень проницательны.

– Охота тоже возбуждает и будит эмоции, – заметил Джордж Пьюджин. – Вы непременно должны поехать с нами на охоту, Лулу. Вы ведь прекрасная наездница. Но за время вашего затворничества вы, наверное, разучились скакать верхом.

– Ошибаетесь, Джордж, я каждое утро скачу верхом, – возразила Лулу и тут же почувствовала, что краснеет, потому что ее фраза звучала двусмысленно. Хотя, конечно, не посвященные в ее тайну гости не заметили этого.

– Надеюсь, вы тоже хороший наездник, князь Раковский, – сказал Гарольд Хоулком. Для Лулу его слова тоже звучали двусмысленно.

– Да, я участвую в любительских скачках, – ответил князь. – В России тоже любят охоту, однако мы соблюдаем намного меньше формальностей, чем вы в Англии.

– Ну да, вы же дикие казаки, – промолвила леди Пьюджин.

Князь усмехнулся.

– Там, где я живу, нет казаков. Я говорю об аристократах, охотящихся верхом в наших лесах.

Лакеи подали первое блюдо. Разговор за столом сразу же стих. Помолившись вместе с викарием Стэнли, гости начали есть. Им на выбор было предложено несколько супов, а также закусок из рыбы и мяса. Когда подали второе блюдо, за столом возникла дискуссия о достоинствах различных поваров. Быстро выяснилось, что большинство присутствующих предпочитают поваров-англичан.

– Мой деревенский повар, – сказал викарий, кладя себе на тарелку кусок фазана, приготовленного в шампанском и севильском апельсиновом соусе, – готовит простую, здоровую пищу. И я вполне доволен им.

– А почему вы молчите, князь Раковский? – с улыбкой спросила Лидия.

– Мне нравится все, что готовит моя прислуга, – сказал князь, не желая упоминать о том, что в его распоряжении был целый штат отличных поваров. – Они знают мои вкусы.

– И какие же у вас вкусы, князь Раковский? – спросила Уинифред Хоулком.

– Мне нравится главным образом то, что в детстве готовила мне моя мать.

– Ваша мать готовила пищу?! – изумленно воскликнула леди Пьюджин, не сумев скрыть того, что шокирована подобным признанием князя.

– Да, она была прекрасной поварихой. Особенно мне нравились ее блины с грибами и икрой.

– О Боже! – ахнула леди Пьюджин.

– В жилах матери князя текла цыганская кровь, – объяснила Лулу, которой показалась забавной маленькая провокация Михаила. – Разве вы не видите, что у него цыганские черты лица и смуглая кожа? Все это князь унаследовал от матери.

– Надо признать, что русские очень экзотичны, – промолвила Лидия. – Российскую империю населяет множество разных племен и народов. Маргарите нравится жить в Петербурге.

Сидевшие за столом гости воздержались от комментариев, поскольку прекрасно знали, каким баснословным состоянием обладал человек, за которого вышла замуж Маргарита. Сын такого богача мог позволить себе эксцентричные высказывания.

– Я уже расспрашивала князя Раковского о новом министре финансов в царском правительстве, – сказала Лидия, стараясь поддержать беседу и в то же время уйти от опасных тем. – Насколько я знаю, вы купили акции Российской железной дороги, Гарольд, не так ли?

– Да, действительно, – подтвердил он. – Они приносят мне превосходные дивиденды. Я не могу пожаловаться на отсутствие чутья и дара предвидения у господина Витте.

Остаток обеда гости обсуждали таланты графа Витте. При этом Лидия постоянно подчеркивала, что князь Раковский – человек состоятельный и родовитый. Английская аристократия была склонна к изоляционизму и высокомерию. Однако богатство всегда вызывало у нее глубокое уважение. В конце концов, один из гостей выразил за столом общее мнение, сказав, что ни одно государство не строило железные дороги такими быстрыми темпами, как Россия. Транссибирская железная дорога была уже построена почти наполовину. Это был явный признак быстрой модернизации обширной Российской империи.

Князь осторожно высказывал свое мнение и был сдержан в своих оценках. Он почтительно, с подчеркнутым уважением обращался к хозяйке дома. Никто из гостей и предположить не мог, что они совсем недавно занимались сексом.

Видя, как хорошо князь справляется со своей ролью почтительного гостя, Лулу постепенно успокоилась и оживилась. Она стала развлекать гостей забавными историями. Леди Дарлингтон была очаровательна. Теперь уже князь сомневался в том, что она действительно целый год провела в затворничестве. Разве могла столь восхитительная женщина так долго находиться в одиночестве?

За десертом Уинифред Хоулком неожиданно вспомнила о том, что так и не рассказала историю о своем брате и торговце коврами. Тонкие ломтики песочного кекса, должно быть, имели схожесть с облатками. Или может быть, леди Хоулком развязало язык большое количество выпитого вина.

– Майлз, ты обязательно должен рассказать, – леди Хоулком понизила голос до шепота, – историю об этом манчестерском торговце коврами, который поставил тебя в такое ужасное положение.

Поскольку викарий Стэнли тоже изрядно выпил за обедом, он откликнулся на просьбу сестры. Приняв горделивую осанку, он обвел сидевших за столом гостей внимательным взглядом и кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Существует один принцип, которого строго придерживаются все священнослужители, – начал он звучным, хорошо поставленным голосом. – Это принцип церковного брака, который признает за церковью право последнего слова во всем, что касается создания семьи. Но, несмотря на это, некоторые прихожане не соблюдают этот принцип, – с негодованием промолвил викарий, – и пытаются легализовать брак с сестрой своей умершей жены. Как вы знаете, предложение о легализации такого возмутительного брака с 1850 года двадцать шесть раз вносилось в парламент. Однако подобный брак не только незаконен, но и прямо запрещен Священным Писанием. И все же вопреки божеским и человеческим законам торговец, о котором идет речь, явился в мой храм с просьбой заключить подобный брак! Этот человек внес крупные пожертвования в храм и возомнил, что ему все позволено. Может быть, он не понимал, что занимается кровосмесительным прелюбодеянием? Нет, я сомневаюсь в этом. Его адвокат наверняка объяснил ему всю незаконность его намерений. Я заявил этой живущей в грехе чете о том, что, пока продолжается их незаконное сожительство, им возбраняется являться в храм и общаться с прихожанами, набожными христианами. Я сослался на книгу Левит, глава 18, стих 6, где написано: «Никто ни к какой родственнице по плоти не должен приближаться с тем, чтобы открыть наготу. Я Господь». И я не стал сочетать их законным браком, – гордо заявил викарий.

– Этот торговец владеет одной из самых крупных мануфактур в Манчестере, – прошептала Уинифред. – Он переселился с новой женой в Кент, подальше от места, где им пришлось пережить позор. Но скоро слухи о том, что их брак незаконен, дойдут и туда.

Князь бросил взгляд на Пулу. Он знал, что рассказ викария произведет на нее гнетущее впечатление. Сложившаяся ситуация и так пугала ее и повергала ее чувства в смятение. Лулу сидела за столом бледная как мел и подавленная.

– Если я правильно понял, – сказал князь, стараясь вернуть Лулу прежнее расположение духа, – законопроект, разрешающий брак с сестрой умершей жены, несколько раз благополучно прошел палату общин, однако его постоянно отклоняют священнослужители в палате лордов. Таким образом, совершенно очевидно, что в Англии существует множество людей, которые поддерживают это предложение.

Сердитый взгляд викария Стэнли пригвоздил князя к месту.

– Неужели вы считаете, что подобная отвратительная практика должна стать законной? – с негодованием спросил он.

Князь пожал плечами и произнес подчеркнуто кротким голосом:

– Но она принята во многих странах мира.

– В языческих странах, – заявил викарий.

– Но эту проблему можно разрешить очень просто, – сказал князь. – Брак должен быть разрешен между теми, кто не состоит в кровном родстве.

– Библия ясно толкует этот вопрос, – настаивал на своем викарий.

Хорошо знакомый с языческими верованиями своей матери, князь не терпел религиозного ханжества. Он считался инакомыслящим в своей среде. Однако здесь он не хотел высказывать мнение, которое могло бы шокировать гостей Лулу. Ведь он обещал ей вести себя хорошо.

– Я уверен, что законопроект в конечном счете будет принят парламентом, – заявил он. – Вне зависимости от того, будет ли он поддержан духовенством.

– Маргарита говорила мне, что культура России очень отличается от нашей, – с улыбкой сказала Лидия. – Наверное, у князя Раковского более широкие взгляды на религиозные проблемы, чем у нас в Англии. Давайте оставим эту тему, Майлз. Вы согласны, князь Раковский?

– Конечно, леди Харкорт. Я приношу извинения за свои замечания. Мой отец был бы потрясен тем, что я здесь наговорил. Ведь он послал меня сюда не для того, чтобы спорить и ссориться с гостями леди Дарлингтон. Прошу у всех прощения, господа.

– Гм... Ну хорошо... – неохотно сказал викарий. – Я тоже прошу прощения за горячность, князь Раковский. Давайте признаем, что между нами есть разногласия, но это не мешает нашему общению.

– Как вам будет угодно, сэр. – Князь отвесил полупоклон.

– Мой отец всегда говорил, что опасно вести беседы на религиозные темы, – вмешался в разговор Гарольд Хоулком. – Поэтому давайте прекратим это обсуждение. – Он улыбнулся князю, которому тайно симпатизировал за то, что тот поставил на место чванливого викария. – Скажите, князь, действительно ли в России увлекаются опасной охотой на волков? Я много слышал об этом.

– Если хотите поохотиться на хищников, приезжайте нынче зимой в мое ливонское поместье, – сказал князь. – Обещаю вам, что вы переживете незабываемые минуты.

– Ловлю вас на слове! – воскликнул Хоулком.

– Я приглашаю всех вас, – продолжал князь. – Приезжайте, не пожалеете. Прошлой зимой Маргарита охотилась вместе с нами. Поэтому леди Харкорт и леди Дарлингтон будут не первыми дамами, принявшими участие в охоте на волков. Вы никогда не забудете поездки на санях по снегу, залитому лунным светом. – Поглядев на Лулу, он, к своему облегчению, заметил, что ее щеки снова порозовели. – Вы когда-нибудь катались с ветерком на тройке, леди Дарлингтон, под звон висящих под дугой колокольчиков?

– Вы рассказываете так поэтично, – с улыбкой промолвила Лулу.

– Приезжайте в гости к своей матери. «И к вам», – подумала она.

«И ко мне», – мысленно закончил фразу князь.

Глава 7

Наконец обед подошел к концу, и дамы направились в гостиную, чтобы выпить чаю. Джентльмены остались в столовой. Они продолжали сидеть за столом, потягивая портвейн. Князь поддерживал общую беседу и вел себя очень любезно, однако украдкой поглядывал на часы. Наконец на пороге столовой появился Магнус и пригласил джентльменов присоединиться к дамам.

Лорд Пьюджин и Гарольд Хоулком что-то проворчали с недовольным видом. Они предпочли бы выпить еще по бокалу портвейна. Однако викарий Стэнли, который уже изрядно выпил, сразу же поднялся из-за стола.

– Пойдемте, господа, – позвал он своих приятелей. Его лицо побагровело от большого количества выпитого спиртного. – Нехорошо заставлять леди Дарлингтон ждать. Бедняжке необходимо общество, ведь она столько времени провела в одиночестве. Мы должны окружить ее вниманием.

Князь решил поддержать этот разговор, чтобы побольше узнать о Лулу. Встав, он подошел к викарию.

– Тем не менее очень хорошо, что она рассталась с Чарлзом, – заметил он.

– Однако эта хрупкая женщина осталась теперь беззащитной перед лицом мира. Ей необходимы дружеское участие и руководство.

У князя зачесались руки. Ему хотелось вцепиться в худую шею викария и проорать ему в лицо, что Лулу не нуждается в его дружбе и руководстве.

– У нее много друзей, Майлз, – заметил Гарольд Хоулком, хмуро поглядывая на своего шурина. – И потом Лулу привыкла поступать так, как ей хочется.

– Я вижу боль в ее глазах, Гарольд. Возможно, вы не замечаете, как сильно она страдает. Призвание священнослужителя сделало меня более проницательным и способным успокоить страдающую душу. Я уверен, что смогу утешить леди Дарлингтон.

«Только через мой труп!» – поклялся князь, сжимая кулаки. Но, взяв себя в руки, он слегка поклонился джентльменам и сказал:

– Мне хочется выпить чая, господа. Не пора ли нам действительно присоединиться к дамам?

Пьюджин и Хоулком с большой неохотой встали из-за стола. Две бутылки портвейна, которые они успели выпить, давали о себе знать. Из всех джентльменов один князь выглядел совершенно трезвым. Его насторожил интерес викария к Лулу. Князь считал, что если кто-нибудь и был в состоянии утешить Лулу, то только он сам, князь Раковский. «Викарию следует лучше обратить свое внимание на паству», – думал он.

Увидев входящего в гостиную Михаила, Лулу почувствовала, как у нее сильнее забилось сердце. «Наверное, я выпила слишком много шампанского», – подумала она. Но когда он улыбнулся ей, она поняла, что дело вовсе не в шампанском. В его присутствии она ощущала такой восторг, как будто они находились наедине. Его очаровательная улыбка будила в ней страсть, сулила ей неземное блаженство.

Лулу едва скрывала то радостное чувство, которое испытывала в предвкушении ночного свидания с Михаилом. К счастью, Лидия была увлечена беседой с Гарольдом, который славился своей говорливостью. Казалось, никто не замечал того состояния, в котором находилась Лулу. Викарий Стэнли разговаривал с ней, не обращая внимания на ее рассеянность. Лулу никак не могла сосредоточиться на беседе.

Тетя несколько раз спросила ее, хочет ли она принять завтра участие в пикнике, но так и не получила ответа. В конце концов Лидия поинтересовалась, хорошо ли ее племянница чувствует себя. Лулу что-то пролепетала в ответ.

Заметив ее смущение, в разговор вступил князь. Он отказался ехать завтра на развалины монастыря, где должен был состояться пикник, сославшись на занятость. Михаил сказал, что ему необходимо срочно написать несколько писем управляющему своего имения.

Вечер казался Лулу бесконечным. Но вот гости начали расходиться по своим комнатам. Последними гостиную покинули лорд Пьюджин и Гарольд. Лулу и Михаил остались наедине.

– Вы свободны, Магнус, – сказал князь, когда дворецкий вошел в гостиную, чтобы выслушать распоряжения хозяйки дома.

Лулу кивнула, подтверждая слова князя, и Магнус вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась.

– Надеюсь, ты не станешь ругать меня за то, что я отослал Магнуса, – промолвил князь. – Время позднее, слугам пора отдохнуть.

– Джорджа и Гарольда всегда трудно выпроводить. Они обычно не уходят, пока не выпьют все, что налито в бутылки и графины.

– А я весь вечер мечтал только об одном – лечь с тобой в одну постель, – с улыбкой сказал князь. – Эта мысль пришла мне в голову еще примерно в половине девятого.

– Лидии не понравилось бы, если бы мы вдруг так рано отправились спать.

– Я тоже так подумал и поэтому взял себя в руки. Лулу бросила на него нежный взгляд.

– Зачем ты заспорил с Майлзом? – спросила она.

– Это тупой пьяница. Я ненавижу ханжей в рясах, которые кичатся своей моральной непогрешимостью. Кроме того, меня раздражает его стремление опекать тебя. Если бы он посмел еще раз сказать о том, что тебе необходимо его руководство, я бы задушил его на месте.

– А ты считаешь, что это право принадлежит исключительно тебе? – игриво спросила Лулу. Она была довольна тем, что князь приревновал ее.

– Да! Я чуть не убил этого ханжу с маслеными глазками.

– За что?! – в притворном недоумении воскликнула Лулу. – Что он такого сделал?

Князь некоторое время молча смотрел на Лулу так, словно видел ее впервые.

– Я сам не знаю, – наконец ответил он. – Просто он меня страшно бесит.

Ему не хотелось копаться в своих чувствах. В комнате внезапно повисла тишина. Князь заерзал в кресле.

– Ты не хочешь говорить о своих чувствах, да? Тебе от этого не по себе? – спросила Лулу, догадавшись о причинах его молчания.

Князь пожал плечами.

– Возможно, ты права, – ответил он.

– Но ты не совсем уверен в этом, не так ли? Откинувшись на спинку кресла и вытянув перед собой свои длинные ноги, Михаил долго смотрел на Лулу.

– Давай сменим тему, – предложил он.

– Тебе неприятен разговор о душевных переживаниях, – заключила Лулу.

– Ты очень проницательна.

– Твоя репутация ловеласа хорошо известна, князь Раковский. И насколько я успела узнать тебя, ты предпочитаешь действовать, а не говорить.

– Похоже, ты видишь меня насквозь, дорогая. Или может быть, ты наделена даром читать чужие мысли?

– Я действительно дорога тебе?

Губы князя дрогнули, он глубоко задумался. Он не был уверен в том, что любит Лулу. Еще месяц назад ему казалось, что он уже не способен на это глубокое чувство.

– Прости, что я задала столь нескромный вопрос, – нарушила молчание Лулу. Она заметила, что князь ведет себя сейчас с ней более сдержанно, чем раньше. – В конце концов это не имеет никакого значения.

– Мне не хочется быть нелюбезным.

– Забудь о том, что я спросила. Мне не следовало этого делать. Женщина, согласившаяся участвовать в любовной интрижке, не должна задаваться подобными вопросами. Я упустила из виду это золотое правило.

Князь вздохнул и сцепил пальцы рук.

– О Боже, Михаил, – промолвила Лулу, – я не собиралась обескураживать тебя. Это была пустая фраза.

– Ты знаешь о том, что я был женат? – едва слышно спросил он.

– Нет. – Его слова изумили ее.

– Моя жена умерла.

– Мне очень жаль. Прими мои соболезнования.

– Она умерла много лет назад.

– Я сочувствую. – Лулу не знала, что сказать. Она видела, что воспоминания о жене причиняют князю боль.

– Поэтому я не ответил на твой вопрос.

– Я понимаю, – сказала она, хотя ничего не понимала. Лулу чувствовала себя не в своей тарелке и не знала, как выйти из этого положения. – Тебе не нужно ничего объяснять мне.

– А мне кажется, что нам следует объясниться, – тяжело вздохнув, произнес он. – Помнишь мои слова о том, что я думал о тебе в течение двух недель, прошедших со дня нашей первой встречи? – И, не дожидаясь ответа, он быстро продолжил, как будто опасался, что у него не хватит мужества довести свою речь до конца. – Ты очаровала меня; я не мог тебя забыть. Ты была первой женщиной, которой я серьезно увлекся после смерти Марии. Я испытываю к тебе более сильные и глубокие чувства, чем мне этого хотелось бы. И я не знаю, что мне дальше делать.

– Не надо ничего делать.

– Ты не права, – возразил он.

– Но разве ты не слышал, что сказал сегодня вечером Майлз? О Господи, Михаил, его чуть удар не хватил от ярости, когда ты начал возражать ему.

– Но ты не сестра моей умершей жены. Я не вижу препятствий для нашего брака. У вас в Англии женятся между собой даже двоюродные братья и сестры. Так почему же нельзя вступать в брак с сестрой умершей жены? Мне это не понятно!

– К чему ты клонишь? Надеюсь, ты не хочешь предложить мне руку и сердце?

Князь долго молчал.

– Я сам не знаю, что я хочу предложить. Я знаю только одно: мне страстно хочется обладать тобой.

У Лулу дрогнуло сердце.

– Надеюсь, ты понимаешь разницу между сладострастием и... – Лулу замолчала, не в силах произнести заветное слово.

– И любовью? Не бойся, говори прямо. Это безобидное слово.

– Нет, Михаил, не безобидное... Мы взрослые люди, лишенные всякой наивности, и мы должны разбираться в своих чувствах. Впрочем, я больше не хочу говорить на эту тему.

– А я хочу, – упрямо заявил он.

– Но еще две минуты назад ты пытался уклониться от разговора о чувствах. Будь же последовательным!

– Я передумал и теперь хочу обсудить именно эту тему.

– Нет, это невозможно.

– Почему? Я всегда делаю то, что хочу, и всегда поступаю так, как считаю нужным.

Он буравил ее пристальным взглядом своих жгучих карих глаз.

– Это угроза?

– Воспринимай это как хочешь.

– А я не желаю говорить на эту тему, и ты не должен насиловать меня.

– Я и не собираюсь тебя насиловать, – елейным голосом промолвил князь. – Потому что в этом нет никакой необходимости.

– Терпеть не могу самонадеянных мужчин, – сердито заявила она.

– А я не люблю упрямых женщин.

Он встал и пружинящей походкой направился к ней. Лулу инстинктивно вжалась в кресло.

Наклонившись, легко, без лишних усилий он подхватил ее на руки.

Распахнув дверь гостиной ногой, он вышел в вестибюль с Лулу на руках. Лулу затаила дыхание от страха. В любой момент их могли увидеть, и тогда ее репутация будет навсегда погублена. Перед мысленным взором Лулу стояло недовольное лицо викария Стэнли с поджатыми губами. Михаил быстро взбежал по лестнице на второй этаж со своей ношей в руках. Им владело одно желание: бросить Лулу на кровать и навалиться на нее.

Оказавшись в спальне Лулу, князь быстро положил ее на постель и стал раздеваться. Она попыталась вскочить с кровати и убежать, но он успел схватить ее за руку и снова повалил на постель. Его длинные сильные пальцы больно впились в ее кожу.

– Прекрати издеваться надо мной так, как будто я виновата в том, что твоя жена умерла! – в отчаянии воскликнула Лулу. Ей хотелось больно уколоть его.

Князь застыл, кровь отхлынула у него от лица, и оно приобрело суровое выражение. Секунда сменяла секунду, а он не двигался. Наконец, сглотнув так, будто у него перехватило дыхание, он медленно продолжил раздеваться.

– Не шевелись, – ледяным тоном приказал он. Лулу оцепенела. – Вот умница, – похвалил ее князь. – Делай то, что я прикажу.

Лулу с громким криком бросилась на него. Осыпая князя проклятиями и оскорблениями, она оцарапала до крови его лицо и вцепилась в волосы. И прежде чем князь успел перехватить ее руки, она сильно ударила его кулаком в челюсть. Князь снова повалил ее на кровать и, упав на нее, подмял под себя. Поскольку она продолжала царапаться, он перехватил ее запястья и запрокинул ее руки за голову.

– Я ненавижу тебя, – прошептала она, задыхаясь под тяжестью его веса.

Князь приподнялся над ней.

– Порой мне кажется, что я тоже ненавижу тебя, – прохрипел он. – Ты перевернула с ног на голову всю мою жизнь.

– Ты сам во всем виноват.

– Нет, ты. Вспомни ту ночь, когда разразилась гроза.

– Значит, я виновата в том, что ты не смог устоять перед искушением?

Князь хмыкнул.

– Ни один мужчина не устоял бы перед тобой, обнаженной и охваченной страстью.

– А ты не пропускаешь ни одной юбки, не так ли? – с горечью спросила она.

Князь скатился с нее и лег на спину, запрокинув руки за голову.

– Ты права, – промолвил он. – Это я во всем виноват.

Его ярость улеглась, и теперь он выглядел грустным и подавленным. Лулу вспомнила его слова о жене. Интересно, какой была эта Мария? Сильно ли он любил ее? Долго ли тосковал по ней?

– В том, что произошло, есть доля и моей вины, – признала она, бросив на князя сочувственный взгляд. – Той ночью я могла бы сказать «нет», но я этого не сделала. – Лулу вздохнула. – Сегодня был очень утомительный вечер, я устала от этих скучных людей. Они изводили нас своей глупостью.

– Нас... – задумчиво произнес князь.

Повернув голову, Лулу взглянула на красные царапины на его щеке.

– Прости, я причинила тебе боль.

– Ерунда. Со мной все в порядке. – Он улыбнулся. – Или мне кажется, что в порядке. У меня такое чувство, будто я стою на перепутье.

Лулу тронула его за плечо и заглянула ему в глаза. В них была грусть.

– Что нам теперь делать? – прошептала она.

– Я полюбил тебя, – промолвил он с печальной улыбкой. – И не могу ни о чем другом думать.

– Я тоже, – прошептала Лулу, и слезы брызнули у нее из глаз. Она понимала, что у их отношений нет будущего.

– Мы прекрасная пара, – сказал он и, повернувшись на бок, стал смахивать ладонью слезы с ее лица. – Но боимся задумываться о будущем.

– Мне действительно не хочется сейчас ни о чем думать, – призналась она. – Я слишком устала.

Он кивнул.

– Хорошо, в таком случае больше никаких проблем. Он убрал завиток с ее виска.

– Спасибо.

Его уверенность в себе и своих силах вселяла в нее спокойствие. Князь казался ей надежной крепостью в этом мире тревог и волнений.

– Скажи мне, что я должен делать, и я это сделаю, – сказал он и взглянул на часы, стоявшие на столике у кровати.

Лулу улыбнулась.

– У тебя еще есть время, – сказала она.

– Значит, у меня все на лице написано? – смущенно спросил он.

– Не надо смущаться. Я такая же одержимая, как и ты.

– Возможно, нас свел друг с другом какой-нибудь шаман или чародей.

– Ты принес мне счастье и блаженство, – прошептала она.

– Нет, – возразил он, – это я с тобой обрел счастье и блаженство.

– Но надолго ли? – с горечью спросила она. Он понял смысл ее вопроса.

– Наше счастье продлится столько, сколько ты захочешь.

– Нет, я жду от тебя другого ответа, – нахмурившись, как капризный ребенок, заявила она.

– В таком случае наше счастье – навсегда. Я буду любить тебя целую вечность и еще один день.

– Спасибо, – прошептала она, улыбаясь сквозь слезы радости. В глубине ее глаз пряталась боль.

Держа в объятиях красавицу в шелках и бриллиантах, князь поклялся себе, что отомстит Чарлзу за слезы и боль в ее глазах. Он винил ее окружение в ханжестве и жестокосердии, в том, что оно заставило Лулу бояться своих искренних чувств.

– Я готов сделать для тебя все, что в моих силах. И даже больше, – прошептал он.

– Да, я знаю, что ты действительно можешь дать мне счастье.

Глава 8

Проснувшись, Лулу блаженно потянулась. Она чувствовала себя совершенно счастливой. Накануне вечером они по обоюдному согласию отложили решение вопроса о будущем их отношений.

– Жизнь прекрасна, – прошептал князь, сжимая Лулу в нежных объятиях. – Мы просыпаемся в одной постели, впереди новый день...

Лулу поцеловала его в щеку.

– Я и не думала, что когда-нибудь смогу испытать такое счастье, – со вздохом сказала она. – Я благодарна тебе за все.

Лулу провела кончиками пальцев по темной щетине на его подбородке.

– Хочешь, я помогу тебе побриться?

– Нет, я предпочел бы совсем другое занятие, – усмехаясь, прошептал он.

– А я смогу принять в нем участие? – шутливо спросила она, обвивая руками его шею и прижимаясь к его мускулистому телу.

– Конечно, дорогая. Ты доставишь мне несказанное удовольствие.

Лулу чувствовала себя как в прекрасном сне, в который не вторгается грубая, трезвая действительность.

– Я не смогу жить, дышать без тебя! – воскликнул князь.

– О Боже, как хорошо... – блаженно улыбаясь, промурлыкала она.

– Обещаю не разочаровать тебя, – пробормотал он, целуя ее.

– В таком случае нам остается только одно – чинно вести себя за завтраком и ждать, когда наши гости уедут на пикник.

Князь крепче прижал Лулу к своей груди, тронутый словами «наши гости», которые она невзначай обронила. Он мечтал о том, когда в доме все стихнет и они смогут заняться любовью.

– Во время завтрака я буду едва замечать вас, леди Дарлингтон, – с улыбкой сказал он. – Вот увидите, каким чужим и отстраненным я могу быть. Хотя мне будет очень трудно игнорировать вас.

В этот момент дверь внезапно отворилась и на пороге появилась горничная Лулу. Увидев, что ее госпожа не одна, она смутилась и остановилась посреди комнаты.

– Прошу прощения, миледи, я принесла ваш утренний шоколад.

Мурашки забегали по спине Лулу, когда она увидела растерянную, окаменевшую Энджи. Михаил прикрыл простыней обнаженные плечи Лулу.

– Я сказала твоей горничной, что ты не будешь возражать, если она разбудит тебя пораньше, моя дорогая, – раздался оживленный голос Лидии из коридора. – Я хочу написать несколько писем до завтрака и посоветоваться с тобой по поводу их содержания.

Крик ужаса застыл на устах Лулу. Она высвободилась из объятий Михаила и, сев на постели, натянула простыню до подбородка.

Князь тихо выругался, но не тронулся с места.

– Простите, миледи, – прошептала Энджи и, поставив поднос с шоколадом на столик, выбежала из спальни.

– Что здесь происходит?! – воскликнула Лидия, остановившись в дверях, и, повернув голову, крикнула вслед горничной: – Ни слова о том, что ты видела здесь!

Лидия вошла в спальню и закрыла дверь. Ее глаза горели гневом. В комнате на несколько мгновений воцарилась гробовая тишина.

– Я вынуждена буду сообщить вашему отцу о вашем возмутительном поведении, князь Раковский, – с негодованием заявила она. – Что же касается тебя, Лулу, то должна сказать, что твоя мать будет в ужасе от твоего поступка. – И Лидия вновь перевела гневный взгляд на князя. – У вас нет ни чести, ни достоинства, Раковский. Вы опозорили мою племянницу в ее собственном доме. Немедленно покиньте усадьбу!

И Лидия указала рукой на дверь.

– Несмотря на все мое уважение к вам, леди Харкорт, – сказал князь, – я вынужден заявить, что давно уже вышел из того возраста, когда мне можно было приказывать. Впрочем, как и ваша племянница.

Лицо Лидии побагровело.

– Как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне?! Я настаиваю, Лулу, чтобы ты указала на дверь этому негодяю! Твоя связь с ним не только позорна, но и противоестественна!

– Ваша тетушка не права, – промолвил Михаил, глядя на потрясенную Лулу. – Наша любовь вовсе не противоестественна, потому что мы не связаны кровным родством.

– Не вводите в заблуждение мою племянницу! – бушевала Лидия. – Вы ее сводный брат! Прикажи ему удалиться, Лулу! Выгони этого мерзавца сейчас же из дома!

– Послушайте, – обратился князь к Лидии, – мы же взрослые люди. Давайте решим этот вопрос спокойно, без крика.

– Я не знаю, что делать, Михаил... – пролепетала Лулу. На ее глазах выступили слезы, губы дрожали.

– Поговорим об этом, когда Лидия уйдет, – промолвил он и посмотрел на тетушку. – Нам нужно время, чтобы обсудить создавшееся положение, – спокойно сказал он. – Мы были бы вам благодарны, если бы вы оставили нас наедине.

Лидия гордо вскинула голову и впилась в него взглядом.

– И не подумаю! – заявила она.

– В таком случае я вынужден буду выставить вас за дверь.

– Михаил, прошу, не надо! – взмолилась Лулу.

– Дорогая моя, твоя тетя не имеет никакого права вмешиваться в наши дела.

Он понимал, что с Лидией нельзя действовать по-другому.

– Вы считаете меня злым и развращенным, леди Харкорт, – сказал князь. – Ну что ж, я постараюсь соответствовать вашему мнению обо мне.

Даже такая отважная женщина, как Лидия, была напугана видом голого мужчины. Она сразу же исчезла за дверью, как только князь встал с постели. После ее ухода в комнате установилась напряженная тишина.

Немного придя в себя, Лулу застонала и откинулась на подушки.

– Тебе не следовало этого делать, – промолвила она.

Лулу ужасала мысль о том, какой скандал может подняться в обществе, если разъяренная тетя расскажет гостям о том, что видела в спальне племянницы.

– Твоя тетя не должна указывать тебе, что делать и как поступать, – сказал Михаил, заперев дверь на ключ. – Ты не ребенок. – Он сел на край кровати, стараясь не дотрагиваться до Лулу. – Мне не нравится также, что Лидия пытается командовать мной. Я не желаю покидать тебя, дорогая, потому что не смогу жить без тебя.

Лулу тяжело вздохнула.

– Я предчувствовала, что все так закончится. О Боже, теперь моя мать обо всем узнает!

– Я свяжусь по телеграфу с отцом и постараюсь все ему объяснить. Они поймут нас.

– Я в этом не уверена.

– Ты преувеличиваешь опасность возникновения скандала. А твоя тетя должна была бы знать, что, прежде чем входить в комнату, надо стучаться.

– К сожалению, Лидия всегда была бесцеремонна.

– В конце концов это ее проблемы.

– Но если о нас начнут сплетничать... Если слухи дойдут до Чарлза... – Лулу в ужасе замолчала.

– И что тогда?

– Он может отобрать у меня Эндрю.

Михаил фыркнул.

– Не беспокойся об этом. Чарлз далеко не добродетелен, и все об этом знают. Несмотря на то, что он недавно женился, твой бывший муж продолжает посещать заведение мадам Ривиер. Поэтому общественное мнение не позволит ему отобрать у тебя сына.

– Он действительно все еще ходит в этот бордель? Мадам Ривиер была хозяйкой самого шикарного публичного дома в Лондоне.

– Дорогая моя, Чарлз есть Чарлз, – сказал князь.

Высший свет был замкнутым, тесным мирком, где все знали о каждом.

Лулу тяжело вздохнула.

– Тем не менее, общество неодобрительно отнесется к нашим отношениям, – сказала она. – Возможно, ты привык к сплетням, а мне они очень неприятны. Лидия во многом права. Наверное, было бы лучше, если бы ты все же уехал.

– Кому было бы лучше?! – сердито воскликнул он.

– Я чувствую, что мы не сумеем договориться.

– А мне кажется, что мы могли бы прийти к единому мнению, если бы ты заняла твердую позицию и не боялась общественного мнения.

– Прости, но в отличие от тебя я не умею жить безоглядно и игнорировать то, что обо мне думают окружающие.

– Я не верю ни единому твоему слову! То, что ты говоришь, – полная бессмыслица. Ты просто выбита из колеи. Неужели это дело рук Чарлза и ты до сих пор переживаешь по поводу того, что он женился во второй раз?

– Чарлз мне безразличен. А вот ты до сих пор не можешь забыть жену!

– Ты хочешь задеть меня за живое? – мрачно спросил он.

– Я хочу, чтобы ты уехал! Это было бы лучше для нас обоих. Я больше не могу бороться с обстоятельствами и страдать. Я желаю только одного – покоя. А с тобой я не обрету его.

– Покой? – насмешливо переспросил князь. – Ты совсем не походишь на монахиню, дорогая моя. И поэтому я сомневаюсь, что ты сможешь долго жить в покое. Ты собираешься отказаться от половой жизни?

– Возможно. Впрочем, тебе этого не понять, ведь ты и дня не сможешь прожить без секса.

– Значит, теперь ты вдруг решила стать святой?

Князь был раздосадован. Ему не нравилось, что Лулу сдалась и пошла на поводу у Лидии. Но он не привык унижаться перед женщиной. Он никогда ни перед кем не унижался. Вспыльчивый и самолюбивый, князь не желал уговаривать Лулу изменить свое решение.

– Если ты все-таки одумаешься и захочешь снова видеть меня, – сказал он, вставая с постели, – то сообщи мне об этом. Всю следующую неделю я пробуду в Лондоне.

Она в отчаянии посмотрела ему вслед. Он шел к двери в смежную комнату нагой и прекрасный.

У князя было тяжело на душе. Ему хотелось кричать от боли или упасть на колени перед Лулу и умолять ее не прогонять его из своей жизни. Взявшись за ручку двери, он полуобернулся и тихо промолвил:

– Мне очень жаль.

Когда дверь за ним закрылась, Лулу поняла, что больше никогда в жизни не будет счастливой. «Что означали его последние слова? – думала Лулу. – Ему жаль, что он сюда приехал? Или он сожалеет о том, что между нами все кончено?» Лулу слышала, как в соседней комнате слуга пакует вещи князя. Она вспоминала подробности их разговора, перебирала в памяти все слова Михаила. Нюансы, интонации, скрытые эмоции – что они значили теперь, когда все было кончено и мосты сожжены? Будущее казалось Лулу безрадостным.

Лулу не спустилась к завтраку, она послала Энджи к гостям, велев ей передать им ее извинения.

Стоя у окна, она наблюдала за тем, как из дома вышел Михаил и сел в экипаж. Он даже не оглянулся на ее дом. Вскоре его черный блестящий экипаж исчез из вида за живой изгородью из пышно цветущих рододендронов.

Лулу казалось несправедливым, что кустарники и клумбы весело цветут на ярком солнце, в то время как у нее было так тяжело на сердце. Лулу чувствовала, что ее счастье разбито. Ей страшно не повезло. «Ну почему я влюбилась в человека, с которым не могу быть вместе?» – спрашивала она себя, кляня злую судьбу, которая свела их в грозовую ночь в лесной сторожке.

Однако вскоре Лулу взяла себя в руки и вышла к гостям, чтобы извиниться перед ними и твердо заявить, что не может принять участия в их развлечениях. Затем Лулу отвела тетушку в сторону и сказала, что ей хочется остаться одной в усадьбе и она не намерена в ближайшее время принимать гостей. Твердый тон Лулу произвел впечатление на Лидию, и она поняла, что бесполезно спорить с племянницей. Лидия была рада, что ей удалось убедить Лулу расстаться с князем. Конфликт был улажен.

Леди Харкорт не верила в любовь, а кратковременные романы, на ее взгляд, были способны лишь испортить репутацию порядочной женщины. Князь Михаил был не пара Лулу. На взгляд Лидии, ее молодая красивая племянница еще могла встретить достойного человека и вступить с ним в законный брак.

Глава 9

Насмешливые замечания Михаила по поводу ее монашеского образа жизни задели Лулу за живое. Она решила выйти из затворничества и начать выезжать в свет. Она надеялась, что общение со старыми друзьями отвлечет ее от тяжелых мыслей.

Уже подъезжая к Лондону, Лулу подумала о том, что ей надо быть готовой к встрече с Михаилом где-нибудь в обществе. Однако, встретившись в городе со своими знакомыми, она узнала, что князь покинул столицу. Лулу облегченно вздохнула. Теперь ей можно было не бояться случайной встречи с ним.

Лулу бросилась в водоворот светских развлечений. С утра до ночи она ездила с визитами, посещала театры и модные салоны, танцевала на балах и маскарадах. Внешне она казалась веселой и беззаботной. Никто не заподозрил бы, что в глубине души Лулу страдает. Ее развод не шокировал общество, в котором люди знали друг друга с колыбели. Расторжение брака постепенно перестало рассматриваться в Англии как нечто экстраординарное. Лишь королева и ее ближайшее окружение строго отвергали практику развода.

Вскоре в колонках светской хроники стало все чаще упоминаться имя Лулу. Ходили слухи о ее многочисленных любовных связях. Однако это были досужие сплетни. Лулу требовалось большое мужество, чтобы побороть свою подавленность и выглядеть всегда веселой и приветливой.

До нее дошли слухи о том, что князь Раковский удалился в одно из своих имений и ведет там уединенный образ жизни. Через некоторое время ей сообщили, что он женился. Узнав об этом, Лулу покинула Лондон и вернулась в Бишопс-Холл. Здесь она прожила всю вторую половину лета вместе со своим сыном Эндрю. Они ездили верхом, удили рыбу, плавали и наслаждались обществом друг друга. В конце лета Лулу с сыном отправились на континент. Она давно обещала ему путешествие за границу.

Первым делом они посетили Париж, который в конце августа был, как обычно, безлюден. Парижане разъехались на каникулы, многие магазины были закрыты, но Эндрю, который увлекался историей наполеоновских войн, интересовали прежде всего военные музеи и архивы. Их было много в Париже, поэтому этот город приводил его в восторг. Каждый день они ходили любоваться мундирами, оружием и орденами, полковыми знаменами, картами сражений и портретами офицеров. Они посетили кладбище Пер-Лашез, где были захоронены наиболее известные генералы Наполеона, и купили множество военных книг. Лулу и Эндрю провели в Париже две недели, а затем отправились в Баден-Баден, тихий немецкий курортный городок. Здесь они, подчиняясь общему ритму, вели размеренный образ жизни. Каждое утро до завтрака Лулу с сыном ездили кататься верхом, затем они принимали целебные ванны, пили минеральную воду, вечером играли в казино.

После расставания с Михаилом Лулу пыталась занять себя хоть чем-то, чтобы не думать о нем. Но, несмотря на все усилия, ее преследовали неотвязные мысли о князе. Лулу спрашивала себя, не сделала ли она большую ошибку, заставив князя уехать. Может быть, следовало махнуть рукой на пересуды и общественное мнение и стать любовницей князя? Но Лулу тут же вспоминала о сыне и понимала, что приняла правильное решение.

Однажды утром, когда Лулу и Эндрю гуляли в окрестностях города, ее внимание привлекла фигура высокого человека. Он шагал впереди них по выложенной кирпичом дорожке в сопровождении двух подростков – мальчика и девочки. Походка этого широкоплечего черноволосого мужчины, одетого в белый костюм для игры в теннис, показалась Лулу странно знакомой. У Лулу дрогнуло сердце. Однако вскоре все трое исчезли из вида за живой изгородью. В этот момент Эндрю оживленным голосом заговорил о том, что накануне вечером выиграл в казино, и Лулу переключила свое внимание на сына.

– Обещай, что сегодня мы пораньше отправимся в казино, мама. Я чувствую, что удача на моей стороне! Мне страшно везет.

– Тебе везет в том, что в этом казино работает добрый крупье. Другой на его месте давно бы запретил такому юному игроку, как ты, переступать порог заведения.

– Я делаю маленькие ставки, мама. И потом я ведь хожу в казино не один, я нахожусь постоянно под твоим контролем. Обещай, что мы отправимся в казино сразу после ужина.

– Хорошо, дорогой. Но мы заглянем туда ненадолго.

– Ладно, мама, я постараюсь побыстрее выиграть, и мы сразу же уйдем.

Дорожка сделала поворот, и, миновав заросли кустарника, Лулу и ее сын вышли на зеленый берег неширокой речушки.

Высокий человек, на которого она недавно обратила внимание, стоял вместе с детьми у самой воды, в десяти шагах от нее, и смотрел, как девочка кормит лебедей кусочками хлеба. Лулу замерла на месте. Эндрю тоже остановился и удивленно посмотрел на мать. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Михаил обернулся. Первым инстинктивным желанием Лулу было повернуться и убежать, но она сдержалась. В конце концов она взрослая женщина и не должна позволять себе детские выходки. Лулу считала, что уже подавила в себе чувства к князю и может спокойно встретиться и поговорить со своим бывшим любовником.

– Леди Дарлингтон? Вот так встреча! Я и не знал, что вы в Баден-Бадене, – удивился князь.

«А если бы знал, то никогда не приехал бы сюда», – говорил его взгляд.

Дети тоже повернулись, и Лулу увидела, что они очень похожи на отца.

– Князь, позвольте мне представить вам моего сына Эндрю, – произнесла она ровным голосом. – Эндрю, это пасынок бабушки, князь Раковский.

– А я, в свою очередь, хочу познакомить вас со своими детьми. – Михаил отвесил Лулу поклон. – Это мой сын Виктор и моя дочь Натали. Вы давно уже здесь?

Князь сам не понимал, зачем задал этот вопрос. В сущности, ему не следовало ни о чем расспрашивать эту женщину, принесшую ему столько страданий.

– Мы приехали... – начала было Лулу и замолчала, не в силах собраться с мыслями и припомнить, когда именно она и Эндрю прибыли в Баден-Баден.

– В понедельник, – подсказал ей сын. – Неужели ты забыла, мама? Ты еще сказала, что нам нужно уехать из Парижа и поискать новые развлечения?

– Ты прав, дорогой. – Она улыбнулась сыну. – Мы действительно приехали сюда в понедельник. А вы? – спросила она князя из вежливости, хотя больше всего на свете ей в этот момент хотелось повернуться и уйти. – Вы давно здесь?

Князю очень не понравилось слово «развлечения», которое произнес Эндрю. Михаил прекрасно знал, как именно любит «развлекаться» Лулу. Однако он постарался скрыть свое недовольство.

– Мы отдыхаем здесь уже целый месяц. Дети берут уроки тенниса.

– Я тоже вчера начал заниматься теннисом, – сказал Эндрю, поглядывая на подростков. – Вас обучает господин Компф?

– Да, Виктор занимается у него, а я тренируюсь у англичанки, мисс Сомерсет. Она отличная спортсменка и в прошлом году выиграла два первенства, – рассказала Натали.

– Пойдем с нами, мы как раз направляемся на корт, – предложил Виктор.

– У меня нет с собой спортивной формы, – сказал Эндрю.

– В клубе тебе дадут обувь, и ты можешь играть в рубашке и брюках, сняв пиджак и галстук.

– Может быть, как-нибудь в другой раз? – предложила Лулу. – Мы сейчас идем за покупками.

– Ты могла бы сходить туда одна, – сказал Эндрю, бросив на Лулу умоляющий взгляд. – Виктор и Натали – по существу, наши родственники, и я мог бы...

Он замолчал, заметив недовольное выражение на лице Лулу.

– Впрочем, мама права, – промолвил он после паузы. – Давайте сыграем как-нибудь в другой раз.

– У леди Дарлингтон и Эндрю свои планы на сегодняшний день, – сказал князь. – Мы не должны мешать им. Пойдемте, дети.

И он сдержанно попрощался с Лулу.

Глава 10

Лулу понимала, что ей следует немедленно уехать из Баден-Бадена. Но она не хотела, чтобы князь испытал удовольствие от того, что она смалодушничала и сбежала от него. Поэтому Лулу решила вести прежний образ жизни.

Лулу боялась столкнуться лицом к лицу с Михаилом в ресторане, где было много туристов и отдыхающих на водах. Поэтому, ссылаясь на прекрасную погоду, она попросила подать ужин на балкон ее номера в отеле.

Неожиданная встреча с князем потрясла ее, лишив душевного покоя. Когда он находился вдали от нее, и их разделяла половина континента, ей еще как-то удавалось сохранять самообладание. Но теперь, когда она знала, что Михаил близко, совсем рядом, она испытывала желание упасть к его ногам и признать свое поражение.

Лулу не хотелось этим вечером идти в казино, но она обещала Эндрю сопровождать его туда. Переступив порог заведения, она нервно огляделась по сторонам. Впрочем, они еще ни разу не встретили Михаила здесь, в казино. Возможно, он приходит сюда позже, когда собираются более серьезные игроки и игра идет по-крупному. А может быть, князь вообще не захаживает в казино, поскольку приехал на воды с детьми?

По-видимому, князь был нежным, заботливым отцом. Это не вязалось с ее прежними представлениями о нем как о страстном, необузданном любовнике, не заботящемся о своей репутации в обществе. Кроме того, князь был известен как заядлый игрок, часто рискующий за карточным столом.

Мысли Лулу путались; сегодня она не хотела играть и ждала удобного момента, чтобы уйти. Эндрю обещал ей не задерживаться надолго.

Эндрю не понимал, в каком состоянии находится мать, и увлеченно играл, надеясь, что удача снова будет сопутствовать ему. Впрочем, проигрыш тоже не особенно расстраивал его.

Время от времени он с довольным видом посматривал на мать и улыбался. Эндрю имел большое сходство с дедом, и Лулу любовалась улыбкой сына, которая напоминала ей ее отца. Он жил в Северном Камберленде и был больше шотландцем, нежели англичанином, отличаясь прямолинейностью и нетерпимостью к глупости и фальши. В детстве Лулу считала его своим лучшим другом и проводила с ним все лето.

Удача изменила Эндрю, и он стал проигрывать. Горка фишек рядом с ним заметно уменьшалась. Лулу с нетерпением ждала, когда он наконец наиграется и они отправятся домой.

Князь Раковский знал, что ему надо держаться подальше от казино.

Сегодняшняя встреча с Лулу потрясла его. Он знал, что она, как и все представители ее класса, любит играть в азартные игры. Поэтому существовала вероятность, что он столкнется с ней в казино. Все лето он тщетно пытался забыть ее. И в последнее время ему казалось, что он сумел подавить в себе чувства к ней.

После ужина в ресторане он сел играть с сыном в карты, стараясь побороть в себе искушение отправиться туда, где сейчас находилась Лулу.

– Ты играешь в поддавки, папа, – упрекнул его Виктор. – Почему ты такой рассеянный?

Князь сдержанно улыбнулся. Он действительно не мог сосредоточиться на игре.

– Может быть, это ты стал лучше играть? – спросил он сына.

– Нет, скорее это ты, папа, стал более щедрым, – заявила Натали и добавила: – Ты вовсе не обязан развлекать нас каждый вечер. Мы не маленькие дети. Если хочешь, можешь пойти в казино.

– Для этого мне вовсе не нужно ваше разрешение, – сказал он.

– Возможно, этим вечером там будет играть леди Дарлингтон, – заметила Натали.

Князь выронил карты, и они в беспорядке рассыпались по столу.

– Действительно, папа, почему бы тебе не сходить сегодня вечером в казино? – спросила Натали.

Она была любимицей слуг в доме, и через них до нее дошли слухи о связи ее отца с Лулу. И Натали сразу же поняла причину подавленного настроения отца. Все лето он ходил мрачнее тучи, и дочери было жаль его.

– Виктор, скажи папе, чтобы он шел в казино, – попросила девочка. – С нами он может проводить каждый вечер, но ему необходимо развлечься. Папа, если ты увидишь леди Дарлингтон, попроси ее разрешить Эндрю поиграть завтра с нами в теннис. Она прислушается к твоим словам.

– Ты так думаешь? – с улыбкой спросил Михаил, собирая рассыпавшиеся по столу карты.

– Да, если ты хорошенько попросишь ее, а не будешь разговаривать с ней так, как разговаривал сегодня утром.

– Разве я был невежлив?

– Да нет, папа! – воскликнул Виктор. – Ты вовсе не был невежлив. А ты, Натали, не вмешивайся не в свое дело.

Князя мучили противоречивые чувства. Он не мог побороть искушения последовать совету дочери и пойти туда, куда влекло его сердце.

– Значит, вы не стали бы возражать, если бы я ушел этим вечером из дома? – затаив дыхание, спросил он.

– Прежде ты никогда не сидел по вечерам дома. И только этим летом ты стал вести себя как затворник. Даже Василий жалуется на тебя, – сказала Натали. – У него нет времени поухаживать за горничными, потому что ты торчишь дома каждый вечер.

– Так, значит, я создаю вам одни проблемы? Я мешаю даже моему слуге! – В голосе князя сквозила обида.

Виктор бросил на сестру сердитый взгляд.

– Ты никому не мешаешь, папа, – сказал он. – Натали сама не знает, что говорит.

– Ну, хорошо, – промолвил князь. – Может быть, мне действительно стоит на полчасика зайти в казино?

Его голос звучал спокойно, но в душе бушевала буря. Он одновременно боялся и жаждал увидеть Лулу.

– Консьерж сказал мне, что прошлым вечером сын леди Дарлингтон выиграл две тысячи в казино, – сообщила Натали. У нее был дар, где бы она ни поселилась, сходиться с обслуживающим персоналом, и она всегда была в курсе всех событий. – Луи утверждает, что они ходят в казино каждый вечер.

«Неужели Натали читает мои мысли?» – удивленно подумал он и взглянул на дочь. Она была вылитой копией семнадцатилетней Марии. Князю вдруг стало грустно.

– Нет, наверное, мне все же лучше остаться дома, – пробормотал он, опасаясь своих слишком сильных чувств к Лулу.

– Папа, хватит сидеть дома! Тебе необходимы новые впечатления, общение с людьми! – воскликнула Натали. Свой решительный импульсивный характер она унаследовала от матери. Мария отличалась большим жизнелюбием. Будучи в душе язычником, князь вдруг подумал о том, что слова дочери на самом деле принадлежали не ей, а Марии. Это был голос из могилы, и он приказывал ему подчиниться зову своего сердца.

– Ты действительно хочешь, чтобы я пошел в казино? – спросил он дочь.

– Да! О Боже, папа, твоя нерешительность действует мне на нервы! – воскликнула Натали.

– Это ты действуешь мне на нервы! – раздраженно заявил Виктор. – Оставь папу в покое. Если он хочет пойти в казино, он пойдет и без твоих уговоров!

– Да, наверное, я все же пойду пройдусь, – сказал князь и, положив карты на стол, встал с места. – Я скоро вернусь.

– Ты вредная девчонка, – бросил Виктор сестре, когда отец вышел из комнаты. – От тебя одни неприятности. Ты постоянно учишь людей, что им следует делать.

– Но ты ведь все равно не следуешь моим советам, – возразила Натали. – Я пойду на хозяйственный двор. Там в загоне сейчас гуляют очень милые белые козочки. Может быть, мне разрешат покормить их. Их привезли специально для жены турецкого министра, которая любит козье молоко.

– Прекрасно. Я по крайней мере отдохну от тебя, – проворчал Виктор.

– Имей в виду, что дочь графини Галлемонт сейчас сидит на террасе, – с лукавым видом сообщила Натали.

Виктор бросил изумленный взгляд на сестру.

– Зачем ты говоришь мне это? Натали пожала плечами.

– Просто так, вдруг тебя это заинтересует? Мне показалось, что тебе нравится играть с ней в теннис, а сегодня за ужином ты нежно поглядывал на нее. Но если ты не хочешь, я не буду вмешиваться не в свои дела.

Виктор нахмурился.

– На какой она террасе? – спросил он. Натали усмехнулась.

– На южной, дорогой братец, и она наверняка ждет тебя. На губах Виктора заиграла радостная улыбка.

– Спасибо, пташка. Я твой должник.

Чувства князя находились в полном смятении. Зачем он явился в казино? Чего хотел? Впрочем, вскоре он пришел в себя, попав в привычную обстановку. У князя была репутация игрока, делающего крупные ставки, и служащие казино приветливо здоровались с ним. Князь раскланивался с многочисленными знакомыми, следуя через вестибюль заведения в игровой зал.

Его настроение улучшилось. Переступив порог зала, он сразу же увидел Лулу и ее сына. Лулу не заметила его, поглощенная разговором с Эндрю, который играл в рулетку. Лулу показалась князю ослепительно красивой. Ее прелесть затмевала позолоту и роскошь казино. «Впрочем, я, наверное, слишком пристрастен в своих оценках», – подумал он.

Сегодня она была одета в черный кружевной наряд, который красиво оттенял ее безупречную белоснежную кожу и рыжеватые волосы. Она могла соблазнить любого мужчину. Впрочем, князь не потерпел бы рядом с собой соперника. Обнаженные плечи и руки Лулу были великолепны, на ее шею ниспадали золотистые локоны. В ушах поблескивали бриллиантовые серьги. Князю страстно хотелось раздеть ее, вынуть шпильки из ее замысловатой прически и распустить ее волосы. Он мечтал снова слышать ее страстный призыв и стоны наслаждения.

Князь больше не колебался, все сомнения остались позади. Он знал, чего хотел и что ему следовало делать.

Князь быстро направился к столу, за которым играл сын Лулу. Он мог дать полезные советы Эндрю. Подросток отличался горячностью и импульсивностью, свойственным юности. Выиграв вчера, когда удача была на его стороне, он с настойчивостью новичка продолжал ставить на одни и те же номера. И эта тактика грозила ему большим проигрышем. Решив вмешаться, князь передвинул фишки Эндрю на номер девять в красном поле.

– Попробуй сделать вот так, – негромко сказал он и, достав из кармана несколько фишек, добавил их к ставке Эндрю, а затем бросил взгляд на крупье и чуть заметно кивнул ему. – Номер девять здесь приносит удачу.

У Лулу упало сердце, когда перед ней внезапно возник Михаил. Она никак не могла оправиться от шока. Князь, как ни странно, ни разу не взглянул на нее. А у нее была возможность хорошенько рассмотреть его. Он был все так же красив и лишь изменил прическу. Теперь он носил более длинные волосы.

Крупье начал вращать барабан, и шарик побежал по кругу. Вскоре он замедлил свое движение и остановился на номере девять. Эндрю вскрикнул от восторга и схватил Михаила за руку.

– Спасибо, сэр! Огромное спасибо! – воскликнул он и взглянул на Лулу. – Я выиграл целое состояние, мама! И все это благодаря князю Раковскому! Это просто великолепно!

– Благодарю вас, князь, – промолвила Лулу, с трудом справившись с волнением. – Мы в долгу у вас. А теперь, Эндрю, отдай князю его часть выигрыша.

– Мне нужно поговорить с вами, леди Дарлингтон, – промолвил Михаил.

Лулу растерянно огляделась по сторонам, словно ища помощи. Но все кругом были заняты своими делами. Даже Эндрю, который собирал свои фишки.

– Не знаю, что вам сказать, – промолвила она.

– Я не отниму у вас много времени, – сказал Михаил. – Дайте мне одну минуту.

– Ну, хорошо, – наконец согласилась Лулу.

Князь достал горсть фишек из кармана и протянул их Эндрю.

– На, возьми, попробуй поставить на красное. А мне нужно поговорить с твоей матерью.

– Вот это да! – радостно воскликнул Эндрю, и его лицо просияло. Это были фишки с большой номинальной стоимостью, и мальчика потрясла щедрость князя. Однако чувство сыновнего долга взяло верх в его душе, и он посмотрел на мать. – Ты мне разрешаешь взять эти фишки, мама?

– Да, мама разрешает, возьми их, пожалуйста, – нетерпеливо сказал Михаил.

Лулу взглянула на него, их глаза встретились, и она увидела в них выражение тоски и страсти.

– Да, милый, возьми их, я скоро приду, – негромко сказала она. Лулу знала, что нельзя доверять этому мужчине, способному околдовать любую женщину, но она ничего не могла поделать с собой.

Эндрю не замечал беспокойства матери, все его мысли были заняты игрой.

– Хорошо, мама, – пробормотал он и снова начал играть.

Михаил тронул Лулу за руку и подмигнул крупье, кивнув в сторону Эндрю.

– Я не могу надолго оставлять сына одного, – сказала Лулу, когда они вышли из игрового зала. – Крупье это не понравится. Ведь Эндрю еще несовершеннолетний.

– Джон – хороший малый, он позаботится о вашем сыне, поверьте мне, – успокоил ее князь. – Давайте выйдем на улицу. Там мы сможем поговорить без свидетелей.

Лулу бросила на него удивленный взгляд.

– А почему вы хотите остаться со мной наедине?

– Потому что я собираюсь униженно молить вас об одном одолжении и не хочу, чтобы нас в эту минуту кто-нибудь видел.

Она резко остановилась.

– Вы женаты?

Ей необходимо было знать это, прежде чем начинать серьезный разговор с князем.

– А вы вышли замуж?

– Я первая спросила.

– Нет, я не женат. А вы замужем?

Лулу облегченно вздохнула.

– Нет, – ответила она.

Однако князю было мало этого ответа. Он ревновал Лулу.

– До меня дошли слухи, что этим летом вы меняли любовников как перчатки, – хмурясь, сказал он.

– Эти слухи не соответствуют действительности, – заявила она. – А я слышала, что вы женились.

– Это доказывает только то, что сплетни, как правило, являются досужим вымыслом. Пойдемте в сад!

Князь слишком хорошо знал Лулу и не верил, что все это время она хранила целомудрие. И теперь ему хотелось выяснить, справедливы ли его подозрения.

– Мне не хочется никуда идти, когда со мной разговаривают подобным тоном, – заявила Лулу.

– Простите, но меня мучает ревность. Скажите, как вы жили все это время?

– А вы? Я тоже ревнива.

На скулах князя заходили желваки.

– Отвечайте на мой вопрос. Я не шучу. Я могу утратить контроль над собой.

– Вы мне угрожаете?

– Вы должны ответить на мой вопрос. И не пытайтесь увиливать! – Он внезапно остановился и схватил ее за руку. – Мне не следовало говорить об этом, но я постоянно думаю лишь об одном – о том, что я уехал из вашего имения и больше никогда не увижу вас. – На его лице появилась гримаса боли. – Мне трудно выносить эту пытку.

– Я тоже постоянно думаю о вас, – призналась Лулу. – Мои чувства в полном смятении. Отпустите мою руку, мне больно.

Князь слегка разжал пальцы на ее запястье.

– Давайте вести себя как взрослые люди, а не как дети, – предложил он.

– А разве это возможно? – грустно спросила она.

– Я не могу ответить за вас на этот вопрос.

Выйдя из себя, Лулу ударила князя в грудь и тут же, испугавшись, зажала рот рукой. Он улыбнулся.

– Вы очаровательны, когда теряете контроль над собой. Если бы вы знали, как сильно я люблю вас.

Он отпустил ее руку.

– Неужели? – удивленно спросила она.

Михаил взглянул на стоявшего на крыльце швейцара, который слушал их с явным интересом.

– Давайте отойдем в сторонку, – предложил он.

– Вы не хотите, чтобы кто-нибудь слышал ваши признания в любви?

– Я люблю вас, – громко сказал князь и, повернувшись к пытающемуся сдержать улыбку швейцару, спросил: – Вы слышали? Я люблю ее. Может быть, вы хотите, чтобы все посетители казино услышали мое признание? – спросил он Лулу.

– Мне это было бы приятно.

Он впился в нее взглядом, а потом, повернувшись к распахнутым дверям, ведущим в ярко освещенный вестибюль заведения, где толпилось множество народа, сложил ладони рупором.

Однако Лулу остановила его.

– Хорошо, я верю вам, – поспешно сказала она.

– Значит, теперь мы можем пройти в сад? – спросил он.

– Зачем?

Лулу боялась оставаться с князем наедине. Она опасалась, что может не совладать с собой и проявить те чувства, которые она испытывала к нему и которые упорно скрывала.

– Чтобы обсудить некоторые детали, касающиеся наших сложных отношений. Однако я предпочел бы, чтобы швейцар не слышал этого.

– Вы назвали наши отношения сложными? – переспросила она.

– Да, они сложны в юридическом плане.

– Это звучит довольно странно.

– Нисколько.

Лулу взяла Михаила под руку, и они вошли в сад. Вечерний воздух был прохладен, но она не замечала этого. Ее бросало в жар от близости князя. Сердце учащенно билось, как у юной девушки во время первого свидания. Она была влюблена. Все это время она тщетно пыталась забыть Михаила. О, как глупа она была! Разве можно спорить с любовью? Больше всего на свете ей хотелось сейчас броситься ему на шею, обнять и поцеловать.

Но она не стала этого делать, потому что уже была однажды замужем и знала, на какие хитрости пускаются мужчины, чтобы очаровать женщину и заставить ее плясать под свою дудку.

Михаил подвел ее к скамье и предложил сесть. Заняв место рядом с ней, он нежно взял ее руку в свои ладони и заглянул ей в глаза, как будто пытаясь прочитать ее мысли.

– Я не сержусь на тебя, – сказала Лулу, чтобы рассеять его опасения.

– Мне очень жаль, что я не умею изъясняться красиво, – сказал он так, словно не слышал только что произнесенных ею слов. – Поэтому скажу просто: я хочу, чтобы ты стала моей женой. Подожди, – остановил он ее, видя, что она хочет что-то возразить, – дай я сначала закончу, а уж потом можешь спорить со мной по своему обыкновению. Я разговаривал с юристами, поскольку знаю, что ты обеспокоена степенью нашего родства. Будет ли законным наш брак? Этот вопрос тоже интересовал меня. Юристы в один голос признали легитимность такого брака. Когда я узнал об этом, я хотел сообщить тебе. Но ведь ты запретила мне возвращаться и не делала никаких попыток связаться со мной.

– Я много раз начинала писать тебе письмо. Что я могла сказать? То, что я тебя люблю и что чувствую себя несчастной без тебя? Каждый раз разум брал верх над чувствами и я рвала недописанное письмо.

Лулу грустно улыбнулась.

– К черту разум! – горячо воскликнул князь. – Я люблю тебя слепо и безрассудно! Прошу, выходи замуж за меня. Избавь меня от страданий.

– Но если мы поженимся... если это все-таки произойдет, – промолвила Лулу, которой было трудно сосредоточиться от охватившего ее чувства счастья, – мы станем темой для пересудов. О нас будут сплетничать целый год. Но не это главное. Меня прежде всего волнует то, что наш брак принесет страдания нашим детям.

– Я уверен, что мы сумеем как-нибудь пережить скандал в обществе. Это нам не впервой. Что же касается наших детей, то мне кажется, Эндрю спокойно отнесется к нашему браку, он успел полюбить меня. А моя дочь сегодня вечером буквально вытолкала меня за дверь, наказав, чтобы я непременно встретился с тобой в казино. Я уверен, что ей все известно о нас, и она одобряет наши отношения, поэтому ее нисколько не удивит наша свадьба.

Лулу слабо улыбнулась.

– Значит, ты считаешь, что я должна отбросить все сомнения? – спросила она.

– Насколько я тебя знаю, сомнения и колебания неведомы тебе, когда речь заходит о любви, – с лукавой улыбкой сказал князь, – теперь прошу тебя, прими решение. Но не забывай, что на этот раз я не собираюсь отпускать тебя.

– Значит, у меня нет выбора? – игриво спросила Лулу. В отличие от князя она говорила шутливым тоном. Михаил же был, как никогда, собран и серьезен.

– Нет.

Они помолчали. Лулу высвободила свою руку из его ладоней, и у князя упало сердце. Лулу закусила губу, уйдя в свои мысли. Наконец она улыбнулась и сказала, бросив искоса взгляд на князя:

– Меня всегда влекло к большому яростному волку... Но обещай, что будешь постоянно развлекать меня, иначе я убегу.

– Дай только мне знать, что ты готова развлекаться, и я к твоим услугам. А то, что мой... волк большой и яростный, тебе это хорошо известно.

Улыбка Лулу стала шире и озорней.

– Похоже, фортуна вновь повернулась ко мне лицом, – заметила она.

– Если ты готова, священник завтра утром обвенчает нас.

– Какой ты милый и предусмотрительный! – весело воскликнула она. – Но я хотела бы сделать одно предупреждение. Если ты посмеешь посмотреть в сторону другой женщины, я наставлю тебе рога с первым попавшимся мужчиной прямо на твоих глазах. Я не потерплю рядом с собой второго Чарлза!

– Согласен. Твоя угроза произвела на меня сильное впечатление. Я хочу мира и спокойствия в доме и не желаю видеть, как ты будешь наставлять мне рога с первым попавшимся мужчиной.

– В таком случае мы договорились, – твердо сказала она.

– Но я требую, чтобы ты тоже обещала никогда не изменять мне. Я не потерплю рядом с собой неверную жену.

– Хорошо, я даю слово не изменять тебе.

– Отлично.

Они снова помолчали. А потом князь обхватил ладонями ее лицо и нежно заглянул в глаза.

– Обещаю, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы ты была счастлива, – сказал он.

Слезы брызнули из глаз Лулу.

– Никто никогда прежде не обещал сделать меня счастливой, – прошептала она, всхлипывая.

– Я не Чарлз, – мягко сказал князь. – Я совсем другой человек. Забудь свой неудачный опыт семейной жизни. Ты не найдешь во мне ни капли схожести со своим первым мужем.

– Спасибо, – прошептала она, улыбаясь сквозь слезы.

Князь знал, каким трудным был ее первый брак, но у него был другой, счастливый опыт семейной жизни, и он не сомневался, что сможет сделать все, чтобы Лулу не пожалела о своем выборе.

– Мы обязательно будем счастливы, – твердо заявил князь и, достав из кармана носовой платок, вытер щеки и нос Лулу.

Эти простые слова и нежность тронули ее сердце. Она ощутила, как ее душа наполнилась счастьем, и вдруг подумала о том, что могла никогда не испытать его, если бы снова не встретилась с Михаилом.

– Как хорошо, что ты пришел сегодня вечером в казино! – воскликнула она в избытке чувств.

– Я не мог не прийти. – Он взял ее руки в свои ладони. После столь долгой разлуки князю постоянно хотелось прикасаться к ней. – Я пробовал заставить себя остаться дома. – Он усмехнулся. – Но у меня ничего не вышло. Я страстно, безумно люблю тебя. Давай уложим детей спать и снова встретимся, если ты не возражаешь. Надеюсь, ты не считаешь, что я тороплю события? Я найду свободный номер в гостинице, вдали от других населенных комнат, и мы предадимся страсти. Надеюсь, мне удастся вспомнить все те ласки, которые доставляют тебе особое наслаждение?

– Ты надеешься, но не уверен? – лукаво спросила она и надула губки, притворяясь, что обиделась.

– Не беспокойся, дорогая, я просто пытался выразиться повежливее.

– Тебе нет никакой необходимости постоянно быть вежливым.

Он взглянул на часы.

– Как только нам удастся оттащить Эндрю от игрового стола и уложить детей спать, я докажу, до какой степени я могу быть невежлив, – пообещал он и, поцеловав ее в губы, встал. – Вот все, что я могу сейчас сказать, – продолжал он. – Пойдем, иначе, боюсь, я утрачу контроль над собой и овладею тобой прямо здесь, на садовой скамейке...

Вскоре с помощью посулов и щедрых обещаний князю удалось уложить детей спать. Виктор и Натали, в свою очередь, были рады помогать отцу во всем, поскольку он дал им слово взять их с собой в свадебное путешествие. Причем маршрут должны были предложить сами дети. Князь находился в таком радостном, приподнятом настроении, что мог бы, пожалуй, пообещать им луну с неба:

Через некоторое время Михаил уже вводил Лулу в наспех приготовленные для них апартаменты.

– Я рада, что дети довольны нашим предстоящим браком, – Лулу пожала ему руку.

– Я тоже, – с улыбкой сказал Михаил.

Хотя даже если бы дети были против, он сумел бы со временем уговорить их. Во всяком случае, князь не допустил бы, чтобы их счастье зависело от прихоти других.

– Я пригласил их поехать вместе с нами в свадебное путешествие, – сказал он. – Надеюсь, ты не будешь возражать против этого. Но сегодня ночью я хочу остаться наедине с тобой. Пусть дети пока рассматривают карты и строят планы на будущее. А мы предадимся страсти. Хватит слов и обсуждений!

– Насколько я помню, ты очень искусен и изобретателен в любовных утехах, – игриво сказала она. – Я была очарована тобой.

– Постараюсь не разочаровать тебя. Через минуту-другую мы начнем, – пообещал он, прижимая Лулу к груди.

– Я не могу так долго ждать, – проворковала она.

Князь подхватил ее на руки и, миновав гостиную, внес в спальню. Положив Лулу на широкую кровать, он начал раздеваться.

– А сейчас, моя дорогая княгиня, я покажу, на что способен изобретательный в делах любви князь Раковский, – сказал он, расстегивая брюки. – И если у тебя есть какие-то особые просьбы, пожалуйста, изложи их... – добавил он и, стремительно подняв ее кружевные шуршащие юбки, ловко снял с нее панталоны и устроился между ее широко раскинутыми ногами.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Реклама на сайте