«В поисках ведьмы»

Евгения Ивановна Лифантьева В поисках ведьмы

Ах, Адель!

Глава 1

— Ненавижу баб! — вырвалось у меня.

Я с опаской оглянулся.

— А, впрочем, кого здесь стесняться?!

Потер ушибленную задницу и принялся осматриваться.

Вокруг высокая трава и кольцо гигантских сосен.

Вряд ли они донесут госпоже полковнице о моем отношении к ней и к женщинам. Впрочем, о нем и раньше было нетрудно догадаться.

В разумности «прекрасной половины» обитателей Круга Развитых я сомневался всегда. И сейчас, оглядывая окружающий пейзаж, опять убедился — мои подозрения были не беспочвенны.

Проклятые бабы! Все из-за них!

Но, ругайся, не ругайся, надо отсюда как-то выбираться. Начальство далеко. Из представителей фауны присутствуют только комары. Тоже бабы, чтоб их! Как известно, комары-самцы питаются не кровью, а чем-то растительным. Это комарихи житья не дают! Вся их сволочная натура в этом!

Хотя кто их знает, кровопийц этих? Комары местные под стать соснам, каждый размером чуть ли ни с воробья, и при этом необычайно агрессивные. Даже усиленное заклинание «каменной кожи» не спасало от их атак. Злобные твари не могли проковырять магическую защиту, но все же ужасно неприятно чувствовать, как в тебя тычут сотнями острых, как кинжалы, хоботков.

— Ненавижу! — повторил я безнадежно и обессилено сел на траву.

Мне навстречу поднялся новый рой комаров.

— У-у-у-у…

— А, чтоб вас!!!

Я нехотя встал, набрал хвороста и развел костер, а когда огонь разгорелся, то кинул в пламя несколько зеленых веток. Едучий дым оказался полезнее, чем заклинания. Он в момент разогнал ненасытных тварей. Вот бы мне еще штормовку из толстого брезента да какие-нибудь штаны попрочнее, лучше кожаные!

Но — не судьба!

Итак, что мы имеем для выживания в безлюдной местности?

Устроившись у костерка так, чтобы дым не лез в глаза, я подтянул к себе гламурно-голубой, украшенный стразами, рюкзачок.

Вещи собирала руководительница группы изучения магических традиций планеты Земля госпожа лейтенант Ляля Франкенштейн. Этнограф, специалист по аборигенным культурам, что б ей пусто было!

Видимо, она считает дам из этого техногенного мира такими же идиотками, как она сама. Хотя в последнем я с Лялей, может, и соглашусь. В том, смысле, что в любом мире, хоть магическом, хоть техногенном, бабы — дуры!

В свете последних событий, так сказать…

Но вот по поводу того, что Ляля насовала в торбочку, я ей еще скажу пару ласковых…

Половину этого хлама я бы выкинул, не задумываясь.

Так, что тут у нас? Я выложил на траву расшитые бисером косметички. Ну и, скажите на милость, зачем мне в лесу три набора всяких флакончиков и тюбиков — «гигиенический», «декоративный» и «декоративный праздничный»? Боевой раскраской комаров распугивать?!

А всякие штучки для педикюра и маникюра?

Я достал обтянутый бледно-лиловым бархатом футляр, нажал на серебристую защелку. Верхняя крышка с легким звоном откинулась.

Ничего особенного — всего лишь новенький набор производства известной земной фирмы с вековыми традициями — Управление, когда надо, в расходах не стесняется.

И сделано все из неплохой стали. Что радует.

Маникюрные инструменты здорово напоминали те, которые используют пыточных дел мастера на Джмаргде. Разве что размером поменьше. Зато щипчики выглядят поприятнее, по крайней мере, следов засохшей крови на них нет, и куски чьей-то полусгнившей плоти с лезвий не отваливаются.

Ага!

Вот из этой шняжки для удаления кутикулы (гляди ж ты — я и название запомнил!) может получиться очень неплохой наконечник для стрелы. Только вместо перламутровой рукояти надо приделать подходящее древко. А вот эта пилка, если ее заточить и вделать в какую-нибудь палку, превращается в аккуратный ножичек вроде маленького стилета. Не особо грозный клинок, но когда вообще ничего нет… Чтобы колбаску порезать или кому в глаз воткнуть — железка подходящая. Хотя…

* * *

— При достаточном навыке ты и неделю сможешь поддерживать ногти в надлежащем виде. После, конечно, потребуется посетить салон.

— Что?!! Какой навык?

— Тот, который тебе привили. Ладно, посмотришь на инструменты — будешь точно знать, что для чего предназначено. А сейчас не тормози, дел еще полно, — сказала Ляля, когда я спросил ее по поводу маникюрных инструментов.

Точно! Именно так она и сказала.

Да еще поморщилась брезгливо, видя мое недоумение:

— Я согласна, что задание для тебя необычное. Тебе бы все стрелять да челюсти крушить. Но в этот раз постарайся, если не понимаешь, что от тебя требуется, делать то, что тебе велено, а не задавать глупые вопросы.

* * *

Я возмущенно засопел…

И все же права оказалась не она, а я. Вместо ожидавшихся интриг в женском коллективе мне предстоит выбираться из дурацкого леса, разгоняя озверевших от бескормицы комаров.

Задачка еще та: «Пойди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что».

Точнее — все наоборот.

Куда идти понятно — к ближайшему телепорту.

Знать бы еще, где он находится.

А найти надо одну сумасшедшую ведьму, которой сдуру удалось активировать нестабильный портал.

Вот только где ее искать…

Ладно, будем решать проблемы в порядке их поступления.

Сейчас главное — выживание в ближайшие часы и дни.

А там разберемся.

Первая задача, в принципе, решаемая.

Мне-то в лесу бояться особо нечего. Да и настоящее оружие у меня все же имеется — длинный, почти в мой рост, и чрезвычайно острый меч с волнистым лезвием, затейливо изогнутой гардой и двойной рукоятью, обтянутой шлифованной акульей кожей. Навершие, естественно, украшено россыпью страз.

Та еще железяка, конечно, неудобная до жути. Но все же оружие, а не простая железяка.

При подготовке к командировке я покопался по каталогам и выяснил, что современные земные ведьмы предпочитают исключительно двуручные мечи.

А этот, гламурно волнистый, назывался «фламберг». Использовался на Земле тяжело вооруженными пехотинцами лет этак триста-четыреста назад. Даже, кажется, была особая школа боя на двуручных мечах, в которую принимали только очень рослых и физически крепких парней из простонародья, и окончание которой приравнивало выживших к аристократам низшего уровня. Из вооруженных двуручными мечами пехотинцев формировалась личная охрана монархов. Что вообще-то разумно. Если мужик способен такой дурой размахивать, то габариты у него соответствующие. За ним вполне можно и от стрелы спрятаться.

Чем неуклюжий «фламберг» так приглянулся современным земным ведьмам, я не знаю. Может быть, тем, что волнистое лезвие оставляет широкие рваные раны, и именно с фламбергами связана первая земная история о том, как какое-то оружие было признано «не гуманным». Солдат, имевших при себе такой «ковыряльник», в плен не брали, они заранее считались смертниками как пользующиеся «осужденным» католической церковью инструментом.

Но ведьмы — дамы романтичные. Лялечка продемонстрировала мне несколько рисунков, позаимствованных из глобальной информационной сети Земли. На них субтильные девицы обнимались с длиннющими клинками. Колдуньи взирали на оружие с таким видом, словно собирались в ближайшее время использовать эти фалоиммитаторы-переростки по их прямому назначению. Нет, не для боя. Когда какая-нибудь цыпочка в кабаке на меня так смотрит, я точно знаю, что ночью буду спать не один.

Большая часть нарисованного оружия была нефункциональными железяками, которыми скорее себя покалечишь, чем противника. Да и не существовало в истории Земли чего-то похожего. Естественно, я предлагал Ляле, коли ведьме по штату положено исключительно двуручное оружие, дать мне честный эсток. Но госпожа лейтенант только носик сморщила: «Ну что ты в этой дубине нашел? Никакого изящества!»

Пришлось соглашаться на фламберг — некий компромисс между тем, как, по мнению Ляли, должно выглядеть оружие уважающей себя ведьмы-воительницы, и тем, что удобно мне. Лучше бы, конечно, обычный меч с обычным щитом, но разве с женщиной поспоришь?

В общем, хоть какое-то оружие, но есть. И это радует.

Я положил меч слева от себя.

А вот с доспехами гораздо хуже. Их нет. То есть совсем.

Да и одежда оставляет желать лучшего…

* * *

«Ты же на праздник собираешься, а не на марш-бросок! — сказала тогда Ляля. — Да не просто на праздник — на девичник! Пойми своей тупой башкой: ни одна нормальная женщина, к какой бы расе она ни принадлежала, будучи приглашена на бал, не наденет маскировочный комбинезон и походные ботинки! Она наденет самое лучшее, самое красивое, что у нее есть — чтобы выглядеть не хуже других. Думаешь, приятно, если видишь, что у дам вокруг туалеты и новее, и дороже?»

«А какая разница», — удивился я.

«Как был дураком — так и остался, — вздохнула Ляля. — В общем, не спорь. В том, что тебе перебросят по нуль-почте, ты будешь выглядеть просто великолепно, все твои ведьмы от зависти помрут».

* * *

И вот теперь…

Я достал из рюкзачка вечернее платье из темно-золотистого шелка с тончайшими кружевами, упакованное в прозрачную хрустящую пленку.

Мда-а-а…

Услада модниц легла на траву рядом с «выставкой» косметичек.

— Так-с, что у нас тут еще завалялось?

Я вынул из торбочки меховой палантин.

— О! Лучше, чем ничего! Есть чем плечи от комаров прикрыть!

Что и сделал!

Незамедлительно!

На Лысой горе я должен был появиться в лаковых ботфортах выше колен, на тринадцатисантиметровых каблуках, эластичных стрингах, квази-юбочке, собранной из звенящих и переливающихся цепочек, и в лифе из металлизированной ткани, украшенном таким количеством страз, что, кажется, он может выступать в роли вполне функциональной кирасы. Точнее — этакого нагрудника, который оставлял голыми и живот, и «зона декольте», придавая имеющимся у меня прелестям чрезвычайно соблазнительную округлость.

Вот такое гламур-р-рное снаряжение…

Я вздохнул и смачно выругался.

Еще немного — в конец озверею, и тогда ни о каких поисках уже и речи не будет. Надо успокоиться… Дрова поколоть, что ли, красявой железякой? Обычно помогает. Да и для костра топливо…

Вот и пень подходящий…

И р-р-раз! И-и-и-и два! Сверху! А потом под корень!

Так-с, дровами я запасся!

А ведь помогло!

По крайней мере, теперь я легко убедил себя — надо выполнить задание, а все разборки с бабами отложить на потом.

И все же очень обидно!

Ну почему я такой невезучий?!

Нет, я понимаю — никто и предположить не мог, что куртуазная прогулка к Лысой горе превратиться в тест на выживание. Но такова, видимо, моя судьба. Другие агенты Управления годами наслаждаются придворными интригами, притворяясь аристократами или олигархами. А мне вечно приходится крутиться там, где сначала бьют, а потом спрашивают фамилию. Первый раз задание не предполагало никаких боевых действий, но, кажется, теперь без нескольких хороших драк мне не обойтись.

— Не стоило вас слушать, госпожа лейтенант! — сказал я небу.

Сделай я все по-своему — не сидел бы сейчас дурак-дураком.

Так нет же!

Ляля мне все уши прожужжала: «Ты должен выглядеть как настоящая женщина! Да не просто настоящая — как шикарная женщина! И вести себя должен так же! И одеваться!»

И что теперь? Внешность у меня теперь, кончено, соблазнительная — уж мы постарались.

Ляля тогда долго меня уверяла, что молодой ведьме так и положено выглядеть.

А что?! Может, оно и так!

Я мотнул головой, и по плечам рассыпалась роскошная грива волнистых волос медового цвета с зеленоватыми прядками. Мы специально добавили холодных оттенков, чтобы подчеркнуть некоторую готичность, модную в этом сезоне на Земле. Кажется, неплохо получилось.

У меня великолепная женская фигура. Хоть я и роста выше среднего — смотрюсь вполне пропорционально. Округлые плечи и чуть выступающий над верхним краем стрингов животик. Гладкие бедра без намека на целюллит.

В общем, когда после наших совместных с Лялечкой трудов я подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение, то мой новый облик мне даже понравился. Попадись мне такая цыпочка в каком-нибудь из нивнейских кабаков, я обязательно попытался бы ее склеить.

А что? Рослая дамочка с роскошными формами. Все выпуклости и э-э-э… «впуклости» на нужных местах.

Правда, когда они, формы эти, не твои. Вернее, твои, но лишь в переносном смысле. То есть находятся во временном распоряжении.

Тьфу, запутался!

Но от выпуклостей-впуклостей никуда не деться. На метаморфов, как на любых оборотней, при трансформации действует закон сохранения массы. В «штатном» состоянии я вешу чуть больше 100 килограммов. Маловато для оборотня-медведя. Мой отец, например, давно за два центнера перевалил. Но так уж гены сложились: уродился я мелким, зато с возможностями полиморфизма.

А вот для земной женщины центнер — это много. Конечно, встречаются отдельные экземпляры и покрупнее, но их никто особо привлекательными не считает. На Земле сейчас мода на стройных и длинноногих. Поэтому мне пришлось компенсировать часть массы, утяжелив скелет. Для этого я заменил кости на основе кальция металлической конструкцией. Но и оставшиеся килограммы не укладывались в габариты того эльфоподобного создания, которое так приглянулось Ляле. Однако с законами физики не поспоришь, и госпожа этнограф согласилась на запасной вариант модели — «дева-воительница». Не самый модный в этом сезоне типаж, но все лучше, чем бесформенная толстушка.

Впрочем, это и хорошо. Это позволило мне, кроме обязательной метлы и той дряни, которой наполнен рюкзачок, взять с собой какое-никакое, но оружие. Для ведьмы-воительницы меч — деталь костюма. Страсть как неудобная, но пустить кому-нибудь кровь сгодится. А то, что придется головы рубить, я э-э-э… короче чувствую и все!

Тяжело вздохнув, я достал из рюкзачка фляжку с энергетическим коктейлем и сделал пару глотков.

— Ненавижу баб! — снова пробормотал я.

И здесь Лялечка подложила мне свинью.

* * *

«Никто не поверит, что находящаяся в здравом уме девушка будет пить ту термоядерную жидкость, которую ты называешь энергетиком, — сказала она. — Так что бери лайт-коктейль и не жужжи! Впрочем, он тебе может и не понадобиться. До Лысой горы — полночи лета, а там твои наставницы наверняка позаботятся о чем-нибудь более существенном. Они тебя пригласили — им и стол накрывать».

* * *

Знать бы, где сейчас эта Лысая гора…

Я снова вздохнул и принялся вспоминать.

Есть у меня весьма полезная привычка — сначала посидеть-подумать, а потом делать. Глядишь, и придет в голову какая-нибудь разумная идея, объясняющая, какого демона я делаю посреди какого-то дикого леса в какой-то дикой местности в неизвестно скольких километрах от ближайшего телепорта.

В общем, началось все с совещания у полковницы Морриган. Я только успел вернуться из командировки на Нивнею, помыться и слегка отдохнуть. Это было первое же совещание после моего возвращения, на которое я попал.

И попал — конкретно.

Впрочем, сначала ничто не грозило бедой.

Госпожа полковник нудным тоном зачитала сообщение о неком чисто человеческом техногенном мире, в котором, однако, наиболее продвинутые маги достигли того уровня, на котором они смогут пользоваться естественными телепортами. И что на одной из планет этого мира, причем обитаемой, расположен природный многоуровневый телепорт. И что организация представителей, точнее, представительниц, этой цивилизации, называющих себя «ковеном», совершенно самостоятельно обнаружила этот телепорт и несколько раз в год проводит в его окрестностях некие обряды.

— Наша задача — внедриться в эту организацию и проконтролировать ее развитие с тем, чтобы вхождение в Круг Развитых прошло по возможности мягко и бесконфликтно.

Я дремал, слушая начальницу и мечтая о том, как после окончания рабочего дня отправлюсь в кабачок на Селедочной набережной и пропущу там пару кружечек пива под малосольную рыбку, которая еще вчерашним вечером плескалась в море…

Однако моим мечты остались лишь мечтами.

— Адамант Рафаэлович, после совещания останетесь, получите дополнительные инструкции, — бросила в мою сторону госпожа Морриган, закончив занудное перечисление ведьм, чью причастность к «ковену» удалось установить нашим исследователям.

— Чего? — переспросил я, очнувшись.

— Не «чего?», а «так точно, госпожа полковник!», — рыкнула Морриган. — Разбаловался на Нивнее без начальства! Встать!

— Так точно, госпожа полковник! — гаркнул я, вскакивая и роняя стул. — Есть остаться после совещания и получить дополнительные инструкции! Только… можно обратиться?

— Обращайтесь, лейтенант Фейри, — смилостивилась Морриган.

— Но почему я? Эти ведьмы — чисто женская организация. Обычно при внедрении соблюдаю принцип половой принадлежности…

— А где ты видишь женщин? — ехидно спросила полковник. — Харемзита на Артане и проторчит там еще пару месяцев.

— А Ляля? В смысле — лейтенант Франкенштей?

— Ляля вышла замуж…

— Так не в отставку же?

— Ей рожать через месяц, — грустно сказала полковник.

— Чего? — переспросил я. — Как это — рожать? — удивился я.

— А ты подольше бы на этом своем курорте сидел, — проворчала Морриган.

— Но, — попытался возразить я.

— Никаких «но»! — снова разозлилась моя начальница. — Не мне же на эту юную планету отправляться?

— Но я же…

— Ты — метаморф, принимаешь любое обличие. Вот и побудешь немного дамой.

От такой новости я сел, не спрашивая разрешение у старшего по званию. Причем — мимо стула. Забыв, что тот упал, когда я вскакивал.

К моему удивлению, вместо язвительных замечаний — народ у нас любит повеселиться — я услышал лишь сочувственные вздохи. Даже Морриган, насколько уж она стерва, простила мне раздавшийся грохот. Видимо, у госпожи полковника все же есть сердце.

Вместо того, чтобы прокомментировать мою неуклюжесть, она вроде бы даже извиняющимся тоном сказала:

— Времени на подготовку чрезвычайно мало. Только недавно наши аналитики сопоставили сроки обрядов, проводящихся ведьмами, с точками солнцестояний. Получается, что до следующего собрания на Лысой горе — считанные недели. Так что работать тебе, Адик, придется более чем интенсивно.

«То есть в режиме ошпаренной кошки», — подумал я.

И оказался, как всегда, прав.

После совещания мне пришлось топать в лабораторию гипно-обучения. Оказывается, информационные блоки, которые должны быть помещены в мой мозг, уже готовы.

Естественно, первое, что я попытался вспомнить, вынырнув из гипнотического сна, это характеристики портала на этой самой Лысой горе. «Ведьмы — на грани выхода в Многомирье».

Значит, им в ближайшее время предстоит пользоваться этим порталом. А он… он с переменными свойствами!

Вот же демоны!

«Переменные свойства» — это значит, что без должного навыка путешественника неизвестно куда занесет и где попало выбросит. Жалко теток, даже если они — совсем уж дикие.

В общем, я сам понял, что ни о каком пиве и речь не идет. Домой приполз глубоко за полночь, разделся уже во сне и упал на кровать, словно бревно.

А на следующий день предстояла трансформация.

Очень неприятная процедура, особенно когда конечные параметры обусловлены не функциональностью в конкретной среде — тогда тело само подстраивается, — а неким искусственно заданным обликом.

Мои страдания частично компенсировало то, что новую внешность придумывала для меня Лялечка. То есть лейтенант Франкенштейн, которую специально для этого выдернули из предродового отпуска.

Нет, сначала, когда я узнал, что работать со мной будет именно Ляля, я даже испугался.

Все-таки — год разлуки, все-таки она замужем и собирается стать матерью не моего ребенка.

Но увидел ее — и понял, что по ее эскизам я готов превращаться не только в пышногрудую красавицу, но даже в двоякодышащего осьминога или любую другую дрянь.

Потому что Лялечка…

Ах, Лялечка, девочка моя! Каким же я дураком был год назад! Если бы не предубеждение моей родни против вампиров, да если бы я сам был бы понастойчивее…

Вот она идет по коридору — миниатюрная брюнетка с изящной когда-то фигуркой. Теперь, правда, она больше похожа на перекормленную утку, вперевалку бредущую по берегу пруда. Хотя, к моему удивлению, в таком виде она показалась мне даже привлекательнее, чем была раньше. Обычная для вампиров, даже дневных, бледность впалых щек сменилась легким румянцем, пунцовые губки стали еще сочнее, а глаза словно увеличились в размерах и смотрели куда-то мимо собеседника.

Сначала от нахлынувших воспоминаний настроение у меня совсем испортилось. Сложись все иначе — мы бы сейчас вместе отправлялись на эту таинственную землю, Ляля — агентом, а я — силовым прикрытием. А так…

Год назад мы поругались, и она, то ли в пику мне, то ли решив, что все-таки пора создать семью, завела интрижку с каким-то «теневым» из Министерства экономики. И что только она в нем нашла? Как все вампиры, лощеный хлыщ, больше всего боящийся, чтобы его упрекнули в нецивилизованности. И не виноват я, что этот красавчик, несмотря на хваленую вампирскую реакцию, не успел увернуться от моего удара! Я тогда, в кафе, себя просто не контролировал! Пусть еще спасибо скажет, что я сдержался, не озверел окончательно, не скатился в трансформацию. Тогда бы плохо пришлось и ему, и всем окружающим… обозленный медведь посреди кафе — не очень-то приятное соседство.

А Лялечка обиделась, и вместо того, чтобы понять, кому она по-настоящему дорога, кудахтала над свалившимся под стол кровопийцей, как квочка над цыпленком.

В общем, я ушел и через несколько дней отправился на Нивнею. Потом — Джангтан, потом — снова Нивнея…

И вот Лялечка, улыбаясь, топает мне навстречу по коридору Управления, и я, как дурак, стою и улыбаюсь ей в ответ.

— Нашла время размножаться, — пробурчал я вместо приветствия, когда беременная лейтенант Франкенштейн подошла вплотную.

— Тебя не спросили, — фыркнула Лялечка, смешно наморщив носик.

И вдруг я понял, что она меня простила, и за битую морду ее благоверного, и за то, что у нас так ничего и не сложилось. И вообще ей — не до меня, точнее, не до моего к ней отношения, у нее есть теперь что-то очень важное, с чем не сравнюсь ни я, ни ее лощеный экономик.

И вдруг мне стало очень легко, так легко, как было в самом начале нашего знакомства, когда курсант-практикантка Франкенштейн впервые появилась в Управлении, и ее прикрепили ко мне для стажировки.

— Кто будет: мальчик или девочка? — спросил я.

— Девочка, — ответила Лялечка и улыбнулась.

Определенно — не мне улыбнулась, а той девочке, которая будет.

— Вот и я буду… девочка, — грустно вздохнул я. — Пошли, что ли в трансформаторскую?

Через полдня вместо меня по коридору управления вихляющейся походкой топала рыжая цыпа, а за ней семенила беременная вампирша, на ходу командуя:

— Да не крути ты так задницей! Ты же не проституткой собираешься быть, а ведьмой! А ведьма — это не твои подружки из портовых кабаков! Запомни это! Ведьма — это настоящая женщина! Мягче шагай, мягче! Да не вколачивай подошвы в пол, это тебе не плац! От бедра шагай! Плавно! Нет, пока на каблуках не походишь, правильно шагать не научишься!

— Всю жизнь мечтал ходить на каблуках! Просто спал и видел — иду на каблуках, весь такой загадочный-загадочный! — ворчал я.

— А придется, — весело отвечала Лялечка. — Куда ты теперь денешься?

Эти идиотские каблуки и оказались причиной того, что сейчас я никак не решался покинуть негостеприимную полянку с ее комарами.

После того, как вслед за одной из ведьм, некой Тусей, я кинулся в портал, мы на миг зависли верхом на метлах над какой-то горной местностью. А вот что было потом — не помню. И как я оказался в лесу — тоже. И что случилось с метлой? Почему я потерял управление? С этим нужно еще разобраться. Но пока важнее решить, что делать с каблуками.

Оценивающе посмотрев на свои ботфорты, я в очередной раз выругался. Нет, благодаря усилиям Лялечки я кое-как научился перемещаться на этих ходулях. Но как следует попрактиковаться не удалось. Пока я входил в контакт с этой самой Тусей из земного «ковена», излишне вызывающая обувь не требовалась.

Теперь же, кажется, придется ковылять на каблуках по лесу. Ну, уж нет! Я же через десять шагов что-нибудь себе вывихну!

Можно, конечно, снять сапоги, нарастить кожу на подошвах (своих, а не сапог!) и преспокойно топать босиком. На создание защиты ног даже энергии тратить не придется — организм сам подстроится. Он же у меня не такой идиот, как те кутюрье, что придумали шпильки…

Но может ли так поступить настоящая ведьма? Ведь я еще не знаю, где я нахожусь, и какова вероятность встречи с кем-нибудь из ведьм, кроме Туси. Не проколюсь ли я, как тогда, на Джангтане, когда неосторожно почесал пятерней в затылке? Оказывается, их аристократы никогда себе этого не позволяют, чешутся лишь изящно отставленным мизинчиком. Мои плебейские манеры вызвали такие подозрения, что пришлось уносить оттуда ноги, бросая уже почти налаженную сеть информаторов…

Но, с другой стороны, и на Земле на каблуках ходят далеко не все женщины. Пока я искал подходы к ведьмам, модельную обувь приходилось надевать всего пару раз.

«Чего ты паришься? — в первый же день после моей переброски на Землю сказал мой напарник Кайрат. — Выглядишь ты как довольно высокая девушка. Поэтому никто не удивится, что такая дылда предпочитает кроссовки или балетки. Ты так на полголовы выше половины мужчин».

Умница Кайрат, как всегда, был прав.

Землянки оказались не таким дурами, как считала Ляля, не имевшая возможности познакомиться с обитательницами этой планеты в повседневной жизни. Анализ информации из глобальной сети, оказывается, не всегда дает точные результаты. За пару недель, проведенных на Земле, я видел на девушках не только туфли без каблука, но и такие ботинки, от которых бы сам не отказался. Причем — даже в своем «штатном» теле. А что? Даже женщины все же иногда бывают умными. На Земле они выдумали контркультурный стиль «милитари» и носят то, что удобно.

Впрочем, если рассказывать, то по порядку.

Глава 2

Мир, стоящий на пороге взаимодействия с Кругом Развитых, оказался не таким уж диким. Бывал я на планетах и похуже.

Наши разведчики, первыми попавшие на Землю, здорово удивились, обнаружив там весьма оригинальную цивилизацию. На первый взгляд аборигены вообще мало чем отличались от обитателей планет Круга Развитых.

Взять тех же ведьм, с которыми мне предстояло общаться. Женщины как женщины. Зелий на кострах не варят, нагишом не пляшут, столовыми приборами пользоваться умеют, с канализацией тоже знакомы… Обычные дамы-человечки. В некоторых, правда, можно заподозрить примесь эльфийской или дварфской крови. Ну, оно везде так. В современном мире расовая дискриминация стала хорошо забытым прошлым, и смешанные браки — норма.

Только вот одна заковыка — цивилизация на Земле исключительно техногенная. Несколько ведьм, объединившихся в «ковен», по нашим меркам могут не больше, чем детишки-дошколята.

— Этого не может быть! — не выдержал я, рассматривая фотографии моих будущих «объектов».

Красивые, умные лица. И при этом — нулевой уровень развития магии.

— Это бред какой-то! — повторил я. — Они не похожи на клинических идиоток, не способных к обучению.

— И, тем не менее, это так!

Полковник Морриган, в чьем кабинете я листал секретные папки, поджала губы и посмотрела на меня так, словно это я был виноват в странностях недавно открытой планеты:

— Ты лучше читай материалы Земных экспедиций, а не на дам любуйся!

— Но как такое могло произойти? Это противоречит всем законам магофизики!

— Есть гипотеза…

Полковник Морриган замялась, словно то, что она собиралась сказать, ей самой не казалось похожим на правду, но все же продолжила:

— На Земле критически низкий магический фон. Некоторые признаки указывают на то, что в течение нескольких столетий энергия вытягивалась из планеты. Словно гигантский пылесос работал. Что это было, никто не знает. Но вроде бы чуть более сотни лет назад отток энергии прекратился, и ее запасы начали потихонечку восстанавливаться. Очень медленно, но все же последнее поколение землян уже имеет возможность использовать магию. По понятным причинам, опыта у них никакого нет. Действуют методом проб и ошибок…

Я кивнул, пытаясь осмыслить услышанное.

Ужас! Как вообще жить в таком мире? Получается, что эти ведьмы — настоящие гении! Они умудрились создать систему энергосберегающих заклинаний. Силу черпают из живой природы — растения первыми реагируют на изменение магического фона. Однако этот путь малоперспективен. В техногенных мирах стихийные силы постепенно иссякают, заменяясь энергиями человеческих творений. К счастью, на Земле пока сохранялись территории, на которых природа не разрушена настолько, чтобы полностью лишиться способности генерировать магическую энергию.

Я полистал распечатки:

— Ага, понятно. Поэтому ведьмы интуитивно предпочитают жить в сельской местности или на окраинах городов. Стремятся к тому, чтобы их способности как можно меньше привлекали внимания. Называются себя…

Я нашел нужное место в отчете:

— Любителями пешего и других видов экстремального туризма. Интересно, чего такого экстремального — пешком по лесу гулять?

— Ну, это тебе предстоит разбираться, уважаемая Ада Александровна!

— Чего? — не сразу понял я, но пощупав свою грудь, тяжело вздохнул.

— Привыкай, — усмехнулась госпожа Морриган. — Может, после этого задания меньше с нашими девушками ссориться будешь.

— Тоже мне — подруги по несчастью, — проворчал я, но с начальницей спорить не стал.

А потом работа закрутила так, что порой я забывал не только о своей половой принадлежности, но и как меня мама с папой звали. Несколько дней буквально не вылезал из гипноблока: в мои мозги вкачивались такие объемы информации, что по вечерам хотелось залезть на стену. Да еще постоянный контакт с аналитиками, уже обжившимися на Земле. В общем, «режим ошпаренной кошки» во всей его красе.

Но за счет этого через неделю после совещания я уже гулял по улицам одного из земных городов и вглядывался в лица существ, искренне считающих магию детскими сказками.

Впрочем, люди, попадавшиеся мне навстречу, мало отличались от обычных пешеходов где-нибудь в метрополии. Слегка раздражали взгляды, которыми провожали меня мужчины. Моя внешность, смоделированная Лялей, думаю, оказалась слишком яркой… Однако начальству виднее, и я мужественно терпел и раздевающие взгляды прохожих (неужели и я так смотрю на всяких цыпочек?), и даже летевшие порой мне вслед комплименты. Хотя иногда очень хотелось развернуться и врезать как следует самым озабоченным самцам…

В первые дни моего пребывания на Земле я чувствовал себя человеком только с ребятами из отдела планирования и обеспечения операций. Они заранее купили мне квартиру в том же подъезде, в котором жила нужная мне ведьма Туся.

Не знаю, что бы я делал без аналитиков, особенно без Кайрата. Он позаботился обо всем, от кроватей до посуды на кухне. Не забыл и про связь: приволок местный компьютер и, слегка пошаманив над ним, превратил его в терминал межмировой сети.

Мне оставалось лишь взять ключи и выпить пива за новоселье.

Но сначала надо было пробежаться по магазинам и обзавестись тем, что понадобится для повседневной жизни в течение пары недель. Управление, конечно, организация щедрая, но никто не собирался тратить время на то, чтобы создавать в метрополии аналоги земной одежды. Гораздо проще было купить все нужное на месте.

Со мной отправился Кайрат, который торчал на «проблемой» планете уже третий месяц, изучая и историю местной магии. Прижился, устроился, даже выяснил, какие магазины считаются самыми престижными. У мужика удивительная способность устраиваться где угодно, словно дома.

Поэтому меня удивили взгляды аборигенов, которыми нас провожали.

Мы с Кайратом выбрались из его белого «Лексуса» (это такой автомобиль с бензиновым двигателем) и направились в какой-то здоровый ангар, вроде самолетного. Внутри обнаружились сотни магазинов и магазинчиков, в которых можно было купить все что нужно.

— И чего они так смотрят? — спросил я Кайрата, покрутив головой и обратив внимание на направленные на нас взгляды. — Я как-то неправильно выгляжу? Опять наши аналитики лоханулись, и на мне то, что тут не принято носить в приличном обществе?

— Вроде нет, — Кайрат тоже осмотрелся по сторонам. — Не в тебе дело, а во мне. Думаю, они принимают тебя за мою любовницу. А это, с их точки зрения, довольно смешно.

— А чего тут забавного?

Выглядим мы с Кайратом, по-моему, неплохо. Он — классический дварф. Низкорослый, коренастый, чернобородый и до невозможности хитрый. Настоящий дварф из старинного рода торговцев и воинов. Да вряд ли хотя бы один из сотни окружавших нас аборигенов сравнится с Кайратом и по уму, и по силе! И одет дварф прилично, по местной моде.

Я — тоже вполне себе девушка. Высокая, красивая… Чего эти местные придурки тут смешного увидели?

Но Кайрат подвел меня к большому зеркалу и показал на наше отражение. Его горбоносая ехидная рожа краснела где-то на уровне моей пышной груди.

— Они считают, что такая дамочка, как ты, может стать любовницей такого, как я, только за деньги. У них тут странные понятия об отношениях между мужчинами и женщинами.

— Идиоты! — пробормотал я.

Тот, кто хотя бы немного знаком с соплеменниками Кайрата, не будет обманываться тем, что он ниже меня на голову. Дварфы — отличные бойцы. Среди других рас таких еще поискать надо. Если мы с Каратом сцепимся на кулачках — еще неизвестно, кто кого одолеет. И друзья дварфы — отличные. Надежные, преданные.

Правда, с точки зрения женщины я его не оценивал ни разу. Но вроде бы на отсутствие подруг Кайрат никогда не жаловался. Пару его девушек я видел — такие цыпочки! Правда, дварф предпочитал миниатюрных блондинок, а не таких рыжих дылд, как я.

— За деньги? — пробурчал я. — По-моему, ты — нормальный мужик, такие должны девушкам нравиться. Помню, как ты на Вилисоте отбивался от шпаны — если бы мы не подоспели, ты бы там только трупы оставил. А так эти идиоты все-таки сообразили, что не стоит кидаться на троих, если даже один положил половину банды.

— Эх, ну и темный ты, Адик! — махнул рукой Кайрат. — Совсем одичал в конфликтных мирах. Здесь, конечно, силу тоже ценят, но гораздо больше уважают те бумажки, которые мы сейчас будем тратить на твою экипировку. Вот поэтому местные и думают, что я тебя купил.

— Чего? Тут существует работорговля?

— Скорее, самоторговля, — ответил Кайрат. — Девушки хотят красиво жить. А мы подъехали на очень дорогой машине. Мы идем в один из самых дорогих магазинов города… Кстати, все это для тебя важно, иначе не сможешь хорошо притворяться девушкой. Больше всего внимания надо уделять наиболее дорого одетым мужчинам.

— Какие странные порядки, — задумчиво сказал я. — А что, тут деньги есть только у мужчин?

— Нет. Но, чтобы иметь деньги, их надо зарабатывать. А девушки хотят не работать, но иметь много денег.

— Странно… А наши ведьмы? Вы проанализировали их отношение к деньгам?

Кайрат хмыкнул:

— А ты как думаешь? Конечно. Они-то вот как раз предпочитают быть финансово независимыми. Это у них общий признак. Не работают очень редко.

— Ну, слава творцам! — облегченно выдохнул я. — А то пришлось бы мне, чтобы не отличаться от остальных ведьм, стать чьей-то любовницей. Хорошо, если твоей!

Кайрат расхохотался и подхватил меня под локоть:

— Ладно, рули вон туда — это модный бутик, подберем тебе деловой костюм и пару платьиц, потом сходим в «Спортивную моду» и купим то, что нужно для отдыха…

Часа через три мы с Кайратом, нагруженные покупками, поднялись в мою новую квартиру.

Сидящие у подъезда старушки проводили нас заинтересованными взглядами. Казалось, в головах этих пожилых аборигенок щелкают счетные машинки, суммирующие цену «Лексуса», на котором мы приехали, моего платья и костюма Кайрата. Но я за этот день так устал от чужих взглядов, что уже не обращал на них внимания.

Хотелось одного: пива.

И спокойно поговорить с Кайратом.

Пиво обнаружилось в холодильнике. Местное, но очень даже неплохое.

Кайрат развалился на диване.

Я, сбросив туфли, плюхнулся рядом и сделал первый жадный глоток из запотевшей бутылки:

— Все! Пять минут отдыха — и выкладывай инструкции!

Дварф щелкнул пультом управления, и на экране монитора появилась изображение:

— Это — твоя соседка. В паспорте у нее записано «Наталия Владимировна Хлебникова», но в среде ведьм она известна как Туся.

Я уставился на картинку.

Что же, бывает хуже, но реже. Нет, не в смысле внешности женщины. Довольно симпатичная дама лет сорока пяти. Темноволосая, большеглазая, черты лица немного неправильные, но общего впечатления это не портит. Похоже, что не чистая человечка, есть в ней примесь какой-то древней крови. На эльфийку-полукровку не похожа… Скорее, какая-то старая и очень сложная смесь, где есть и эльфы, и дварфы, и оборотни, и еще кто-то.

Картинка шевельнулась, и теперь информер показывал, как женщина в задумчивости идет по какой-то аллее. Что ж, фигура достаточно стройная, походка легкая. Мало кто из человечек на пятом десятке сохраняет такие формы. Видимо, тут то ли магия, то ли занятия спортом помогают. Или — и то, и другое.

Случайно взглянув на Кайрата, я заметил, что дварф поглядывает на монитор как кот — на кринку со сметаной.

— Э, дружище, а ты тут, часом, пока информацию собирал, не влюбился? — хохотнул я.

— Не то, чтобы влюбился, — замялся Кайрат. — Так, любуюсь. Согласись, хороша?

Я пожал плечами:

— Не знаю. Похоже, не вредная тетка, но не в моем вкусе. Да и старая.

— Что бы ты понимал, сопляк! — сморщился дварф.

А ведь точно, все время забываю, сколько ему лет! С высоты третей сотни, разменянной Кайратом, какие-то сорок лет этой человечки кажутся чуть ли ни младенчеством.

— Ладно, убедил, Туся — писаная красавица! — примирительно сказал я. — Только мне от этого ни тепло, ни холодно. Давай лучше бери еще пива и дальше рассказывай. Что она вообще за человек?

— Ну, общие данные такие…

Кайрат, присосавшись к бутылке, одним глотком опорожнил ее, прокашлялся и продолжил, словно читал докладную записку:

— Работает старшим экономистом в крупной многопрофильной фирме. Основное направление деятельности — поставки и монтаж технологического оборудования, но кое-что сами строят, плюс есть собственные производственные цеха, делают стройматериалы вроде сайдинга и кое-какие расходники для своего оборудования.

— Ты думаешь, я хоть что-то понял? Для меня эти техногенные слова — темный лес.

— Ладно, не парься, — отмахнулся Кайрат. — В общем, фирма по масштабам этого города довольно крупная и успешная, работает в тех направлениях, где можно быстро сделать деньги на современных технологиях.

— Понял, — кивнул я. — То есть в средствах Туся, скорее всего, не стеснена. Сама себя обеспечивает.

— Совершенно верно, — прежним занудливым тоном продолжил Кайрат. — По местным меркам Туся имеет доход выше среднего. Ни от кого не зависит.

— А что с семьей?

— С семьей все тоже хорошо. Ведьма живет с матерью и сыном-студентом. Есть еще старшая дочь двадцати шести лет, но та живет отдельно, с мужем. Закончила, как и мать, экономический факультет, но не работает. Точнее, официально не работает. Скорее всего, ведет теневую бухгалтерию в фирме мужа, да и часть активов фирмы оформлена на нее. Правда, там предприятие поменьше, основные направления деятельности — продажа и ремонт автомобилей.

— «Теневая бухгалтерия»? — удивился я. — Теневых вампиров знаю, а бухгалтерия — она и есть бухгалтерия, цифирки всякие, а еще там получку выдают.

Кайрат захихикал:

— Адик, Земля — очень странный мир. Кое-что тут надо просто принимать таким, как оно есть. И бухгалтерия, и вообще экономика тут, как эльфы, бывают белыми, черными и серыми…

— А фиолетовыми в крапинку?

Дварф хихикнул, но попытался сохранить серьезность:

— Заткнись, а? И оставь в покое пиво, три бутылки — пока хватит! Адька, я представляю, каково тебе в последние дни пришлось, и что маленько оттянуться хочется. Но собери остатки своих мозгов и дослушай! По тому, что я сказал, у тебя какие-нибудь вопросы есть?

— А фотки дочери этой Туси у нас не завалялось? — поинтересовался я. — В принципе, ведьма наша — довольно симпатичная тетка, так что лет двадцать назад наверняка была еще той цыпочкой.

— Ну, кто о чем, а оборотень — о сроках течки. Уймись, а? Дочь Туси вовсе на нее не похожа, да и магический дар, кажется, не унаследовала. Вот сын — другое дело.

— Что, тоже ведьма? В смысле — колдун?

— Похоже, что так. Только еще не осознавший своей силы. С ним ребята аккуратненько работать будут, подыщут ему наставника. А твое дело — Туся. Аналитики вычислили, что ведьмы в ближайшие месяцы найдут способ открыть портал. Причем наибольшие шансы именно у Туси. Так что обучать их некогда. Остается только присмотреть за ними, чтобы не наворотили чего-нибудь. Тебе нужно стать чуть ли ни тенью этой ведьмы.

Я почесал в затылке, открыл очередную бутылку пива, но подумал, и отставил ее на столик:

— И как это я сделаю? Что там аналитики нафантазировали?

Кайрат кивнул и начал рассказывать.

Придуманный парнями план был прост, но не сулил стопроцентного успеха. Слишком мало времени у нас оставалось. Если бы в Управлении чуть раньше узнали о предстоящем слете ведьм на Лысой горе, все было бы гораздо проще. Если бы…

А тут приходилось импровизировать на ходу.

— В общем, так, — продолжил дварф. — Тебе надо пару раз столкнуться с Тусей в подъезде или во дворе. Внешность тебе сделали запоминающуюся, да и старческим склерозом она пока не страдает. Одновременно ребята проводят операцию по освобождению места офис-менеджера в той фирме, где ведьма работает.

— Надеюсь, этот менеджер не пострадает? Он же вообще ни при чем, — забеспокоился я, зная склонность дварфа к радикальному решению вопросов.

— Не он, а она. Весьма эффектная девица, скажу я тебе, так что Ленотурэль даже не особо плевался, когда получил задание.

— В смысле? — не понял я.

Ленотурэль — специалист по психологическим манипуляциям. Сумеречный эльф из какого-то древнего, как сама Вселенная, правящего дома. То ли десятый, то ли пятнадцатый принц чего-то там… Но при этом — отличный парень, готовый при необходимости ввязаться в силовое противостояние. Боевой маг далеко не из самых худших. Но все же Леньку обычно использовали для внедрения во всякие аристократические круги. Ушастый зануда был в курсе правил этикета, существующих во всех мирах Круга Развитых и на доброй полусотне не включенных в этот список планет. Не то, что чесаться неположенным образом, он, кажется, мог не есть, не пить и не дышать — если это в чем-то противоречит статусу аристократа.

— Проблема в том, что эта девица — любовница хозяина фирмы, — грустно сказал Кайрат. — Так что добровольно она вряд ли уволится. И хозяин ее вряд ли уволит. В общем, мы решили, что выковырять девочку с насиженного места можно только с помощью принца на белом коне.

— На каком еще коне? — я снова перестал понимать Кайрата. — То про высокие технологии рассказываешь, а то вдруг — про гужевой транспорт.

— Посидишь в местной инфосети да пару сеансов под гипнодером — поймешь, — отмахнулся Дварф. — Выражение тут есть такое. Точнее, поверье. Дескать, каждая девушка может выйти замуж за принца. Он прискачет на белом коне и увезет ее в прекрасный замок. Хотя конь как конкретное непарнокопытное — не суть важно. На каком-нибудь транспортном средстве белого цвета.

— Тут что, принцы толпами бродят? — не поверил я. — Не может такого быть! Вон, Ленькины родичи уж насколько плодовиты да долгоживучи, и то их — всего несколько десятков. А население Земли, как я помню, более четырех миллиардов.

— Никто не говорит, что каждая девушка выходит замуж за принца, — мерзко хихикнул Кайрат, глядя на мое удивленное лицо. — Но каждая мечтает, что и к ней может посвататься принц. Такой вот тут странный мир.

В ответ я лишь пожал плечами:

— Тоже придумали! Да Ленька в жизни не женится. По-моему, он этого слова — «свадьба» — боится сильнее, чем своего папу Эру.

— Ну, до женитьбы дело не дойдет, — согласился со мной Кайрат. — Сейчас блистательный Ленотуриэль очаровывает мешающую нам красавицу. Нынешний ее любовник — малоприятный мужик, немолодой уже… Подозреваю, что секретарша согласилась быть его любовницей только из-за надежды, что шеф когда-нибудь бросит старую жену и сделает бывшую подчиненную хозяйкой в доме. Я же уже рассказывал тебе об отношении местных дамочек к деньгам. Но надежды — это всего лишь надежды, а Ленька не собирается заставлять себя ждать. Уже предложил и руку, и сердце, и счет в банке, и особняк на берегу теплого моря — полный комплект мечты. У девицы появился выбор: или оставаться верной старому любовнику, с виду здорово напоминающему разжиревшего орка, или отправиться в путешествие с молодым… По последним донесениям, эльф уже добился успеха. Девица с удовольствием принимает его ухаживания, и сегодня они едут в какой-то загородный клуб.

— Не удивительно. Вряд ли бы кто отказался от нашего красавчика в комплекте с, как я понимаю, с исполнением мечты, — понял я.

— А то! — кивнул гном. — В общем, через неделю место офис-менеджера будет свободно. Ленька с невестой отправятся к южным морям. А через пару недель наш принц «погибнет» в автокатастрофе, оставив невесте по завещанию домик на берегу теплого моря и крупный счет в надежном банке. Вилла и деньги уже в наличии. А ты окажешься первым претендентом на место офис-менеджера. Просто придешь в офис, и скажешь, что эта девица — твоя подруга, дескать, она не захотела подставлять шефа и оставлять его без помощницы, и нашла замену. Тебе обязательно нужно будет прочитать ее личное дело и запомнить всякие мелочи, чтобы вопросов не возникло. А дальше — твоя забота. Местному делопроизводству тебя под гипнозом научили, так что работать сможешь. А когда две женщины одновременно и соседки, и работают вместе, их отношения очень быстро становятся неофициальными. Обхаживай свой «объект». Психологические характеристики ведьмы Туси тебе спецы подготовили, рекомендации — тоже. В принципе, из всех ведьм эту выбрали еще и за то, что она довольно долго вращалась в чисто мужской среде, в которой другие женщины… ну, как сказать… порой приобретают мужские черты. И она простит твои ошибки. Все-таки слишком мало времени было у тебя на вживание в образ, и косячишь ты на каждом шагу.

Слова Кайрата показались мне обидными:

— И в чем это я косячу? Даже на каблуках научился ходить, как надо!

— А кто меня в лысину в бутике целовал? — поморщился дварф. — В лоб здесь целуют только покойников. Любовников при людях — в щеку.

— Мне просто наклоняться лень было, — отмахнулся я. — Лучше скажи — а что будет, если она влюбится?

— Кто? — удивился Кайрат. — Туся? В тебя? Ты что, забыл, что в этом мире ты выглядишь как существо одного с ней пола?

— Да нет, та девушка, на чьем месте я буду работать. Ведь, если она влюбится в Леньку, а в этого гада все влюбляются, то его «смерть» будет для нее большим горем.

Дварф презрительно сморщил нос:

— Ну и влюбится? Нам-то что? Формально мы положение о минимализации ущерба аборигенным существам не нарушаем. Наоборот, девица получит то, о чем тут, по-моему, мечтает каждая: деньги, положение… и свободу от мужчин. А по поводу морального ущерба как-нибудь при разборе операции отбрешемся. Впервой, что ли?

Я кивнул. Действительно, не впервой. Правда, жестко приходилось действовать лишь в малоразвитых мирах, где не только магия, но и вся цивилизация была в зачаточном состоянии. Но здесь была высокоразвитая культура, заставлявшая оставаться в рамках тех норма, которые приняты по отношению к обитателям Круга Развитых.

— Ладно, не грузись, — махнул рукой Кайрат. — Этот план утвержден в Управлении. — А пока у тебя есть несколько дней на подготовку, пообщайся с электронными духами.

— Что? И этих вам в работу дали? — снова поразился я. — Но как удалось выцыганить даже не одного, а нескольких?

— Пять штук! — гордо сказал Кайрат.

— Тогда меня счет в банке и домик с видом на море не удивляет! А где они?

— У меня на квартире, — ответил гном, словно каждый день принимал у себя дома информационных духов — этих самых загадочных существ Круга Развитых, которым вообще непонятно чего нужно, и почему они время от времени соглашаются сотрудничать с нашим Управлением.

— Так поехали скорее к тебе!

— Зачем? Парочку можно сюда вызвать. Уже есть предварительная договоренность…

После этих слов изображение на мониторе зарябило, и вместо фотографии Туси появилось какое-то неразборчивое цветовое пятно.

Я икнул и подавился пивом.

Именно так предпочитали выглядеть электронные духи.

Нет, определенно во всей этой истории что-то нечисто!

Такие ресурсы задействованы, такие силы! Что-то в этом уникальном мире есть такого, чего я еще не понимаю, но от чего все Управление стоит на ушах!

Глава 3

Свой «объект» мне удалось увидеть на следующий день.

Ранним утром ведьма Туся вышла из подъезда и быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Мне было прекрасно видно ее из окна, да еще информационные духи транслировали на монитор изображение ее лица.

Что ж, внешне женщина выглядела очень даже неплохо. Невысокая брюнетка, хорошо сложена, не молоденькая, но и не старая. В общем, ничего особенного… Хотя нет… Лицо очень приятное — улыбчивое, выразительное, с милыми ямочками на щеках. Красивая женщина. Но не броская. Такую на улице просто не заметишь, она растворится в толпе, как кусок сахара в горячем чае. Но присмотришься внимательно — и сразу появляется ощущение: «А что-то тут такое есть!».

Понаблюдав, как Туся садиться в маршрутку, я уткнулся в монитор.

Наши «планировщики», как только вычислили, что главный бухгалтер торговой фирмы обладает недюжинными паранормальными способностями, начали плотно «пасти» ведьму. Конечно, на глаза старались не попадаться. Использовали камеры дальновидения и электронных духов.

К счастью, местные маги особо не таятся. Сказывались особенности этого мира.

Тут половина населения искренне считает, что любое волшебство — это бабкины сказки, а вторая половина — что «может, что-то такое и есть, но где-то далеко». Паранормальные способности, которые у землян в последнее время проявлялись все чаще и чаще, большинство воспринимает чем-то вроде умения шевелить ушами. Забавно, но толку никакого. Правда, некоторые с большим или меньшим успехом пытаются использовать магию в бизнесе. Но большинство относится к ней как к хобби — достаточно полезному, но не обязательному.

И вот эти последние порой достигают немалых успехов. Интуитивно они тянутся друг к другу. К счастью, для связи местные ведьмы, не задумываясь, используют информационную сеть — Интернет. Собственно, из их переписки «планировщики» и узнали о регулярных слетах на Лысой горе.

Вообще, Интернет так заинтересовал Управление, что бедолагам-духам даже пришлось прокидывать канал доступа в Метрополию. Через него-то Ляля и изучала вкусы земных ведьмочек.

Однако, чем дальше, тем сильнее я начинал подозревать, что вампирша что-то напутала. Туся, как я только что убедился, совершенно не походила на те картинки, которые мне демонстрировала лейтенант Франкенштейн. Или не Ляля напутала, а земляне слегка приукрасили себя…

Интернет оказался весьма забавной структурой. Электронные духи первыми заметили одну его особенность: в сети почти все аборигены постоянно врали.

— Хочешь хохму? — глубоким баритоном прогудел мой дух, когда я добрался до отчетов анализа информации обо всякой паранормальщине, собранной в Интернете. — Ваши спецы сначала зацепились за какую-то «мадам Лессе». Объявления — по всей сети. Дескать, привораживает, отвораживает, судьбу налаживает. Снимает и портит… Ведьма, дескать, двадцатого уровня, работающая сугубо на уровне каузала. Кучу поклонников, юноши бледные ей стихи посвящают, в любви признаются. И что ты думаешь? Нашли мы эту «мадам Лессе». Оказалось — мужик. Причем с головой у него не все в порядке.

— А зачем он мадамой представлялся? — удивился я?

— Говорю — с головой у него не в порядке, — хохотнул дух. — Но по популярности в сети твоя Туся ему и в подметки не годится.

— Ладно, давай все, что удалось наскрести про этих ведьм, — сказал я, отсмеявшись. — Про Тусю и других, с которым они на Лысой горе тусуются. Вот ведь талантливые тетки! Не имея совершенно никакой информации, совершенно точно определили место законсервированного портала!

Однако закончить работу мне не удалось.

Позвонил Кайрат и заявил:

— Ты хочешь изучить реальную жизнь на Земле?

— Конечно, — ответил я, — чем больше буду общаться с местными до начала контакта с ведьмой, тем больше шансов убедить ее в моей легенде. Наверняка существуют какие-то нюансы поведения…

— Ну, ты совсем как своя шефиня заговорил! Расслабься! — хохотнул Кайрат.

И продолжил:

— Сегодня вечером мы поедем в загородный клуб. Ленька туда свою секретаршу возил, ему понравилось, как там готовят.

— А ты, как был любителем хорошо поесть, так и остался. Особенно за казенный счет.

— А то! — весело ответил дварф. — Мы же там не бездельничать будем, а заниматься изучением местных нравов. Соединим приятное с полезным. В общем, в шесть за тобой заеду, надень ту бордовую тряпочку с рюшечками, которую вчера купили. Ленька сказал, что для того клуба она — самое оно. И про чулки не забудь, бестолочь!

Связываться с Лялей не хотелось, поэтому мне пришлось напрячь электронного духа на предмет поиска информации о загородных клубах и о том, как там принято одеваться. «Бордовая тряпочка с рюшечками» официально именовалась «платьем вечерним». Дух подтвердил, что в клубах принята именно такая форма одежды. Она должна быть дополнена туфлями на каблуках и обязательно — сумочкой. Дух нарыл что-то с сотню сайтов про них. Такое ощущение, что эта многоразовая упаковка для мелких предметов у местных женщин — некий предмет культа. По ней определяется статус и даже характер ее владелицы, с ней связано множество тайн и поверий.

«Дамская сумочка — это совершенно не то, что мужская барсетка или детский ранец, — с выражением прочитал дух. — И настоящая женщина всегда должна об этом помнить!»

— Ладно, буду помнить, — смиренно согласился я.

В общем, к шести часам я был одет, накрашен и готов к полевым исследованиям настолько, насколько это вообще возможно.

Кайрат, улыбаясь во весь рот, окинул меня оценивающим взглядом:

— Молодец, почти правильно экипировался! Только колготки какие-то странные… Они что, для электромагнитной защиты? Ты в них похож на робота.

— Ничего не странные, — обиделся я. — Это дух посоветовал, самый писк моды. Там еще с какими-то стекляшками были, но мне не понравилось. А это вроде даже ничего. Да, мы тут обнаружили функцию — заказ товаров по Интернету, попробовали — работает!

— Ну, если самый писк, — с сомнением пробормотал Кайрат, но с авторитетом электронного духа спорить не стал.

На первый взгляд загородный клуб «Славутич» казался заведением вполне на уровне.

«Лексус» Кайрата выехал из города и медленно покатил по трассе. Наконец показался малоприметный указатель. Дварф притормозил, в очередной раз взглянул на навигатор и удовлетворенно кивнул: «Оно».

Если до указателя асфальт заставлял желать лучшего, то теперь дорога стала идеальной. Немного попетляв между молодыми соснами, она уперлась в шлагбаум, около которого скучал парень в белой рубахе навыпуск, черных лакированных сапогах и архаичном головном уборе, украшенном искусственным цветком. Я сделал усилие и вспомнил название: картуз.

Увидев дорогую машину, охранник нажал на что-то на столбике, шлагбаум поднялся, и Кайрат на малой скорости вкатил на территорию клуба.

Краем уха я услышал:

— …какой-то чурка с бабой… незнакомый…

Я оглянулся — парень разговаривал с кем-то по рации.

«Не нравится мне это», — подумал я.

Что-что, а чувство опасности у меня врожденное.

Впрочем, если эльфу тут понравилось, то, по крайней мере, кухня и напитки должны быть хороши. А с остальным — разберемся.

Остальное выглядело не так уж плохо: похожий на княжеский терем на Ургенче трехэтажный бревенчатый дом, облепленный со всех сторон деревянной резьбой. На крыше торчал целый выводок башенок с шатровыми куполами. Кажется, здесь такой стиль называется «русская старина».

Интерьер тоже оказался неплох и выдержан в том же стиле. Единственное, что вызвало у меня недоумение, так это коллекция банных шаек, украшавшая стену холла.

А вот прислуга вызывала у меня чувство опасения. Какие-то тут они напряженные, глаза цепкие, словно не официанты или гардеробщики, а профессиональные киллеры. Впрочем, вели себя слуги вежливо, и некоторое время мы ели спокойно.

— А Ленька прав, — с видом знатока сказал Кайрат. — Очень неплохая кухня.

— Все бы те жрать, — поморщился я. — Лучше оглянись…

Кайрат положил вилку и взглянул за спину:

— Ого!

К нашему столику приближалась парочка парней, удивительно похожих на торсунских орков. Если бы кожа чуть позеленее — вылитые степные торсуняне: лысые, лица со скошенными лбами и квадратными подбородками, под одеждой бугрятся перекаченные мышцы. Не хватает только татуировки на лбу, обозначающей принадлежность к тому или иному клану, да торчащих изо рта клыков.

Кайрат напрягся. У дварфов с орками давняя нелюбовь, поэтому я решил, что мне нужно вмешаться. А то, чего доброго, мой приятель забудет, что в Управлении решили соблюдать на Земле основные правила поведения для Развитых миров, и покалечит бедолаг…

Я скользнул навстречу «оркам»:

— В чем дело, парни?

— Пшла вон, шалава, — процедил тот, что шел первым.

Я улыбнулся.

Все-таки в том, что выглядишь девушкой, есть свои преимущества. Вот и этот дурачок, вместо того, чтобы быстро ударить, лениво поднял руку и хотел толкнуть меня в лицо раскрытой ладонью. Идиот! Он двигался настолько медленно, что я успел не только перехватить его запястье, но и, отправляя тушку в полет, прицелиться так, чтобы первый «орк» врезался головой в пах тому, что шел за ним следом. В результате на полу образовалась ругающаяся «куча мала», а из-за соседних столиков раздались смешки и даже аплодисменты.

— Эта дрянь мне руку сломала! — взвыл один из «орков».

В ответ раздался глубокий бас:

— И поделом тебе, шпана, с бабой справиться не можешь!

Я глянул на говорящего. Ага, похоже, между Торсуном и Землей гораздо больше общего, чем думают аналитики. Передо мной сидел определенно вождь клана — немолодой и слегка отяжелевший от сытой жизни. Одет, правда, этот мужик не в шкуру пещерного льва, а в дорогой костюм.

Я улыбнулся и коротко кивнул.

Вождь прищурился, словно прицеливаясь, но, видимо, принял какое-то решение и поманил меня пальцем.

Я вопросительно поднял бровь, пожал плечами и, для виду поколебавшись, сел за его столик.

— И откуда ты такая борзая взялась? — насмешливо спросил «вождь».

Я снова пожал плечами. Мы уже успели проработать мою легенду, поэтому я без запинки ответил:

— Из Екатеринбурга.

— Профессионалка?

— В каком-то смысле.

— С тем бородатым приехала?

Я кивнул.

— А не в падлу на чурку работать?

Я с удивлением воззрился на мужика:

— Я на него не работаю. Кайрат — мой аналитик.

— Чурка-аналитик? — хохотнул сидевший рядом с «вождем» орк помельче.

— Не чурка, а дварф.

Мужик задумался:

— Дварф? Это еще кто? Вроде осетина? С Кавказа?

— Почему с Кавказа? С Урала, — по-прежнему уверенно соврал я.

— Татарин, что ли?

Я снова пожал плечами. Самое главное правило в таких вот скользких ситуациях: если аборигены предлагают свое объяснение незнакомых для них понятий, то не нужно с ними спорить. Работает безотказно. Разумные любых рас предпочитают думать, что понимают гораздо больше, чем есть на самом деле.

Мужик обернулся к сидевшему рядом с ним парню:

— Ну и дурак ты, Пашка! Татарина за чурку принял. Ты вообще можешь представить, чтобы сюда чурка приперся?

Парень промолчал и хмуро взглянул на меня.

Кажется, я успел нажить себе еще одного врага, посерьезнее, чем те, которые уже успели куда-то уползти.

Но «вождю» ситуация, кажется, нравилась:

— А тут вам что понадобилось?

— Друзья говорили, что тут хорошая кухня.

Мужик поморщился:

— В нашем городе чего надо? В гости приехали?

— Да нет, мне тут работу обещали.

— Работу? И кем такие работают?

— Я — юрист.

— Сын юриста, — снова не к месту ляпнул Пашка.

«Вождь» коротко взглянул на своего вассала, и том моментально заткнулся.

— Возьмешься меня юридически обслуживать?

— Посмотрим, — я пожал плечами. — Вопрос: какие условия.

— Вот это уже серьезно. Ладно, красавица, о делах — потом. Надумаешь — звони.

Мужик достал визитную карточку и бросил ее на стол.

Я кивнул:

— Хорошо.

Хотел вернуться к недоеденному супу, но в разговор вмешалась сидевшая за тем же столиком блондинка:

— А звать-то тебя как?

— Ада, — представился я.

— Ха! Соответствует! Слушай, Ада, а не хотела бы ты посетить дамскую комнату?

Я не сразу сообразил, чего от меня хотят, но кивнул.

В туалете девица перестала натянуто улыбаться и суть больше стала похожа на человека:

— Меня зовут Мари. В общем, так: если ты что-то имеешь к Барсуку, то не надейся.

— Барсук — это тот серьезный дядька, который мне визитку дал?

Девица взглянула на меня как-то странно:

— Ты, правда, что ли, не местная?

— Правда. А зачем мне врать?

Девица задумалась.

Потом все-таки приняла решение:

— Вроде бы незачем. А ты прикольная!

Я улыбнулась в ответ.

— Будем дружить? — неожиданно заискивающе спросила Мари.

Я кивнул:

— Записывай мой телефон. Если чего — звони. Твой этот… как его… Барсук, ему, может, моя помощь и не понадобиться, а ты — звони.

В общем, все разрешилось как нельзя лучше. Но меня не покидало напряжение.

Даже Кайрат заметил:

— Чего дергаешься?

— Сам не знаю. Понимаешь, такое ощущение, что местная цивилизация сильно отличается от всех известных. Слишком сложная система. Даже не одна система — несколько. С одной стороны, высочайшие технологии, кое-что не хуже, чем в Метрополии. Литература опять же… Мой дух нарыл в сети несколько библиотек, я немного почитал… не хуже эльфийских хроник, клянусь! А с другой стороны, — клановая структура общества. Причем официально вовсе не клановая, а на деле вон тот Барсук — что-то вроде местного барона. Не одна система власти, а несколько, взаимопроникающих. В общем, интересно.

— А ты думаешь, чего в Управлении от этой Земли все так на ушах стоят? — на удивление серьезно ответил Кайрат. — Если аборигены освоят технологию перемещения через порталы, то неизвестно, во что это выльется!

В правоте Кайрата мы убедились разу же, как сели в наш «Лексус».

— Не советую запускать мотор, — услышал я бас моего электронного духа.

Оказывается, он увязался за нами и теперь помигивал экраном бортового компьютера.

— С каких это щей? — проворчал Кайрат. — Мы тут жить не собираемся.

— Через десять минут после запуска мотора сработает взрывное устройство, установленное под днищем автомобиля.

Дварф икнул, подозрительно посмотрел на панель управления, но все-таки поверил:

— Через десять минут? Ладно, успеем, все равно тут торчать нельзя.

Со стоянки Кайрат стартовал с максимальной скоростью, но, выскочив за поворот, резко затормозил.

— Адька, свали-ка подальше отсюда! — скомандовал он и нырнул под машину.

Я дисциплинированно забрался в соседнюю канаву. Если рванет, то от меня будет больше толку, если я останусь цел.

Однако ничего страшного не случилось. Все-таки дварфы — гении техники. С помощью электронного духа Кайрат быстро нашел бомбу и, бормоча что-то себе под нос, за пять секунд превратил ее в кучку безопасных железяк.

— И кто это нас так любит? — задумчиво скреб бороду дварф, глядя на разложенные на асфальте винтики и проводки.

— Я успел заглянуть в телефон того, кто эту штуку прилеплял, — откликнулся дух. — По базам данных сотовой компании, это номер зарегистрирован за каким-то Вонюковым Павлом Сергеевичем.

— Павлом? Кайрат, это не нас не любят, а меня. Видимо, этот мелкий орк посчитал меня возможным конкурентом.

— Или чьим-то шпионом, — согласился Кайрат. — Ладно, поехали! Потом разберемся. Гораздо важнее ведьмы. Эти «орки», по-моему, не имеют никаких магических способностей. Тупые боевики.

— Ну, тут мир такой, что и без магии можно прокрутиться, — не согласился я. — А с магией, наоборот, наскрести себе проблем.

— Каких проблем?

— От нереализованности.

Глава 4

Сидеть и вспоминать, какие деликатесы смаковал в земных ресторанах, — это, конечно, хорошо. Особенно когда вокруг — лес, людьми и не пахнет, и неизвестно, когда я сумею добыть себе что-нибудь съедобное.

Конечно, проще всего плюнуть на маскировку и дать телу возможность вернуться в «штатное» состояние. Или даже лучше — обернуться каким-нибудь зверем. Но как тогда общаться с Тусей?

Я представил картину: идет ведьма по дороге, пытаясь понять, куда же ее занесло, а из кустов вылезает медведь. Или — мужик в стрингах:

— Девушка, девушка, а я вас знаю!

Думаю, что Туся не поймет…

Однако кое-то в теле улучшить можно. Прикинув, что Туся не раз видела меня в кроссовках, я наконец-то решился и занялся подготовкой к пешему переходу по пересеченной местности. Каблуки — к демонам. Я разулся, нарастил роговой слой на подошвах, а ботфорты засунул в мешок. Хоть и гламурный с виду, этот квази-рюкзак был довольно удобной вещью. Например, его размер изменялся в зависимости от того, что собираешься него положить.

Теперь надо было разобраться с метлой.

Если мешок сделали в Метрополии, только дизайн Ляля взяла откуда-то с интернет-сайта, то метлу мне дала Туся. Кстати, очень непростая вещица. В условиях дефицита магической энергии земные ведьмы научились ее конденсировать и запасать, причем в немалых количествах. Так, если разом высвободить всю энергию из накопителей метелки, то можно поднять на воздух немалых размеров дом. Правда, летать он будет недалеко и недолго. Впрочем, наложенные на мое транспортное средство заклинания не позволяли мгновенного опустошения накопителей. Метелка могла поднять меня — и все. Зато ресурс дальности полета был достаточным, чтобы при необходимости добраться до любой точки своей планеты.

Вместе с личным транспортом Туся осчастливила меня несколькими уроками левитации. Под ее чутким руководством я хлопал ресницами и взлетал, одновременно поражаясь, как изящно и экономно расходуется энергия метелки.

Но сейчас именно эта дурацкая палка с пластиковым веником на конце оказалась причиной моих проблем. Почему она отказалась лететь дальше?

Я внимательно осмотрел метелку. Вроде накопители не пусты. Заряжены под завязку. Чего, по идее, не может быть.

До Лысой горы мы летели довольно долго. Туся что-то говорила о том, что она живет далеко от места их тусовок, и что нам нужно преодолеть тысячи три километров. Энергия расходовалась. Там, на горе, мы провели не так уж много времени. Заряжается метелка автоматически, просто собирает те крохи магической энергии, которые есть в ближайшем пространстве. Даже если учесть, что энергетический фон рядом с порталом выше, чем в остальных точках Земли, все равно накопители вряд ли успели наполниться.

Я отдыхаю в лесу не больше часа. За это время накопители не могли восстановиться. Хотя…

И тут я понял, что беспокоило меня все это время. На Земле я привык не искать энергию в окружающем пространстве, а использовать внутренние ресурсы, которые пополняются в момент отдыха или специальных упражнений. Мы, оборотни, учимся быстро и, освоив новое, ошибок не делаем. Поэтому я не думал о том, сколько вокруг доступной энергии. Но, просканировав пространство, ощутил, что оно пронизано мощнейшими потоками. Фон здесь было такой, что метелка моментально зарядилась.

Я почесал в затылке.

Мир, в который на занесло, магический — по самое не могу. Пожалуй, его потенциал даже выше, чем у центральных планет Круга Развитых. И при этом вокруг — дикий лес. Впрочем, это ничего не значит. Может, меня забросило в какой-нибудь заповедник, вроде того, в котором мои родители работают?

«Видимо, придется искать аборигенов и выяснять, что к чему, — подумал я. — И где Туся? Нет, конечно, она сама — большая девочка. Но она очень неплохо ко мне отнеслась, и жалко будет, если с ней что-то случиться. А случиться может. Опыта сталкинга в магических мирах у ведьмы — ноль. Она — продукт техногенной цивилизации, причем высокоразвитой. А магические миры — очень разные. Некоторые надолго застревают в Средневековье. Так что Тусе может крупно не повезти».

Выругавшись вслух, я снова попробовал подняться на метле в воздух. Но почему-то это не получалось. Значит, дело не в энергии, а в том, что испорчено одно из управляющих заклинаний.

Я снова поскреб в затылке. В принципе, остается надежда, что мое транспортное средство само решит проблему. Еще на Земле я немножко покопался в плетении, наложенном на метелку. Глубоко лезть не стал, зато выяснил, что у нее есть системы защиты и самовосстановления. Периодически она сама себя сканирует и сравнивает свое состояние с тем, которое задано как базовое. Поэтому-то чужую метлу так сложно заколдовать — в один прекрасный момент она вернется в исходное состояние.

Дав команду на миниатюризацию, я убрал метлу в мешок, закинул на плечо меч и начал гасить костер. В мои ближайшие планы входило отловить какого-нибудь аборигена, выяснить у него, где я нахожусь.

Однако далеко ходить не пришлось.

Абориген появился сам.

Это был человеческий мужчина верхом на довольно неплохом коне. Если судить по внешности пришельца, то цивилизация в этом мире находилась где-то на уровне развитого Средневековья.

Хотя все может быть… Бедолагу Кайрата при заброске на Землю вынесло прямиком в центр лагеря тамошних ролевиков. В результате дварф целых полдня был уверен, что находится в низкоразвитом мире, в котором магов — под каждым кустом по три штуки. Правда, на первой же пьянке, когда дружинники князя начали бодро обсуждать детали взлома компьютерных игр, Кайрат понял, что ошибся.

Впрочем, тот представитель аборигенного населения, который выехал на полянку, по-моему, актером не был. И шлем, и кольчуга с зерцалом, и притороченные к седлу щит с мечом выглядели так, словно они существовали не для красоты. Боевое оружие даже на расстоянии можно отличить от муляжа, пусть и очень хорошего, но ни разу не бывавшего в деле.

Пока я рассматривал доспешника, он ловко спрыгнул с коня, приблизился ко мне и вежливо поклонился:

— Приветствую тебя, мавья! Я пришел, и ты можешь взять то, что тебе нужно!

Я удивился щедрости аборигена:

— Мне много чего нужно. — Если ты мне поможешь, воин, то я буду очень даже не против.

После этих слов незнакомец удовлетворенно хмыкнул и с серьезным видом начал снимать штаны. У меня чуть челюсть не отвалилась.

Интересно, а что мне нужно? В смысле — по мнению этого психа?

Приспустив порты, мужик протянул ко мне руки:

— Приди же в мои объятья, мавья, и я отдам тебе все силы моей плоти!

Плоть недвусмысленно демонстрировала, что силы есть.

Нет, я — не ханжа. Против случайного секса ничего не имею. Отправляясь на это задание, я даже мимоходом подумал, что любопытно попробовать, каково оно — секс в женском теле. Интересно же, что чувствуют те цыпочки, которых удается затащить в постель! Но заниматься сексом, когда с одной стороны тебя жрут комары, а с другой — царапает кольчуга…

Нет, это не для меня!

— Ты это, мужик, охолони маленько! — пробормотал я.

Но странный абориген, зажмурившись и раскинув руки, словно собирался сгрести меня в охапку, топал ко мне. Так что ничего не оставалось, как успокоить этого сексуального террориста ударом в глаз. Для верности я вложил в кулак немного магической силы. Однако голова у мужика оказалась на удивление крепкой. Обычно после моего бокового правого даже дварфы летят с ног, а этот не только удержался в вертикальном положении, но и, моментально отскочив назад, выхватил из-за пояса кинжал:

— Проклятая мавья! Нежить! Так ты не хочешь мне помочь? Или все беды — твоих рук дело, гадина?

— Чего? — возмутился я.

Однако мужик, не обращая внимания на слова, кинулся на меня. Пришлось выбить у него кинжал, а самого психа забросить в кусты. Хорошо еще, что для мужчины он весил не так уж много. Да и спущенные штаны мешали ему двигаться, а то, пожалуй, так просто с ним справиться не удалось.

Облегченно выдохнув, я посмотрел на лошадь и мельком подумал: «А вот и транспортное средство. Кстати, у седла какой-то тюк привязан, может, и нормальной одеждой разживусь».

Аборигена я уже не принимал в расчет. После такого полета, в который я его отправил, выживали немногие. Однако я ошибся. В кустах зашуршало, и из них появился мой незнакомец. Правда, перемещался он на четвереньках — видимо, ногу он все-таки повредил, — но зато штаны оказались уже на том месте, где им положено находиться.

«А силен мужик!» — с восхищением подумал я.

Стало даже жалко бросать такого хорошего бойца в лесу.

Собственно, абориген ни в чем не виноват. При виде такой киски, как я сейчас, любое нормальное существо мужского пола захочет секса. А то, что тут принято заниматься им, не снимая кольчуги, так это низкий уровень цивилизации виноват, а не данный конкретный мужик.

Тем временем он подполз ко мне, приподнялся и, стоя на коленях, произнес:

— Прости меня, мавья! Не сладострастия ради я к тебе шел, но токмо блага народного для!

И попытался поцеловать меня куда-то в район бедер.

Я шарахнулся от него:

— Ты это, толком объясни, а? Какое благо народное? При чем тут я? И вообще — почему ты считаешь, что я только о том и мечтаю, чтобы с тобой любовью позаниматься? В конце концов, я себя не на помойке нашла, а тебя даже звать как не знаю!

— Так ты же — мавья! — прошептал абориген.

И разрыдался.

Этого мне еще не хватало! Ненавижу утешать плачущих дамочек, а что делать с мужиком, который ревет в три ручья, вообще не имею представления!

— Слушай, мужик, я смотрю, у тебя на лошади переметные сумы, — сообразил я. — Может, там выпивка какая есть? Выпьем с тобой да посмотрим на проблему трезво, без этих ваших странных традиций. Может, я чем все-таки помогу…

— Есть выпить! — радостно закивал абориген. — Фляга с медом стоялым есть, ключница Агафья ставила, хороший мед, забористый!

— Ладно, сиди, я сама принесу, — бросил я аборигену, видя его мучительные попытки встать.

В седельной сумке нашлись фляга с чем-то приятно булькающим, серебряная чарка и вкусно пахнущий полотняный узелок. Я притащил все это к непогашенному костру, достал из своего рюкзачка походный стакан, налил мед и подал чарку аборигену:

— Ну, давай, за знакомство! Кстати, как тебя зовут-то? Меня — Ада. Аделаида то есть.

— А меня — Ингвар, я князь земель этих, кои Карачинским уделом зовут.

Я повнимательнее взглянул на собеседника. Что ж, в это вполне можно поверить. Сейчас, когда он снял шлем, стало понятно, что передо мной — далеко не юнец. Зрелый воин, причем черты лица благородные, короткая бородка аккуратно подстрижена и вообще производит впечатление аристократа. Даже с учетом набухающего под глазом синяка. Да и одежда на нем богатая. Кольчуга мелкого плетения, зерцало с насечками и чернью, а рукоять кинжала, который я у него отобрал, утыкана драгоценными камнями так же густо, как мой рюкзак — стразами.

— А что тебе от меня надо-то? Неужели у такого могучего воина женщин мало? Небось, и жена есть, и любая служанка готова за дешевенькое ожерелье ночью постель погреть.

— Нет жены, — опустил глаза воин. — Умерла. Черный мор не разбирает, кто смерд, а кто — властитель.

«Опа! — подумал я. — Видать, тут эпидемия какая-то!»

А вслух сказал:

— Что за мор? Расскажи! Из-за него ты меня искал? И почему — меня?

— Хорошо, — кивнул абориген, снова разливая мед по чаркам. — Только разговор долгий, а ты, мавья, все же прости меня — ты бы оделась, что ли? А то трудно говорить, когда ты рядом, плоть волнуется.

— Было бы во что — оделась бы, — фыркнул я. — Или ты думаешь, что тут, в лесу, под каждым кустом — платяная лавка?

Ингвар снял плащ и подал мне.

В общем, когда фляга опустела, я был в курсе местных событий.

Во-первых, зимой в Карачинске по ошибке утопили божью странницу, приняв ее за ведьму.

— Злобна да бранчлива была святая, словно шавка подзаборная брехлива, — горестно вздохнул Ингвар. — Вот и попутали…

Утопить — утопили, но перед смертью старуха успела проклясть все княжество. Видимо, странница была действительно на короткой ноге с местными богами, так что сразу же после этого на город и окрестные земли обрушилась эпидемия черного мора. Местные целители ничего не могли сделать, и уже погибла чуть ли ни треть населения.

— А что же к магам не обратились? — удивился я.

— Что ты, мавья, как можно нечистых призывать? — князь замахал руками, словно отгонял несуществующую нечисть. — Боги нам испытание послали для вразумления, чтобы мы крепче в вере стали, а маги и прочие нелюди — они богам противны! Это каждый знает!

«Тьфу, ну и мирок! — подумал я. — Ведь встанут дураки на техногенный путь развития, изведут всю энергию впустую».

Но вслух ничего не сказал.

А князь продолжал рассказ.

Магов здесь не уважают, а вот лекарей-колдунов да провидцев терпят. Когда умерла жена Ингвара, он обратился к карачинской провидице с просьбой погадать — как можно мор остановить. Та сказала, что надо ехать на восток, за реку, и там, на границе с Артанскими землями, Ингвар встретит рыжую мавью. При этом встретит днем, при солнечном свете. И надо дать мавье все, о чем она попросит, и тогда мор уйдет и не вернется.

Я задумался.

Видать, гадалка эта местная — не мошенница, действительно что-то может. Она как-то сумела увидеть нашу встречу. Почему меня за нелюдь приняла — тоже понятно. Если в этом мире царит Средневековье, то женщины должны ходить закутанными с ног до головы, чтобы только нос с глазами из тряпок торчат. Следовательно, такая цыпочка в бронелифчике, как я, ничем иным, кроме нежити, быть не может. Ведь мавьи, как я понял, — это такие местные то ли вампиры, то ли русалки. Занимаются тем, что морочат головы путникам, а мужиков залюбливают насмерть. В принципе, известный во многих мирах вариант нежити. Но — по легендам. В развитых магических мирах такие существа встречаются крайне редко. Видимо, это как-то связано с уровнем цивилизации. Мавий порождает дикость и пренебрежительное отношение к жизни.

«А ведь этот Ингвар — герой, — вдруг сообразил я. — Он же был уверен, что на смерть едет. Мавьи-то местные ни одного мужика живым не отпускают».

Мне захотелось помочь бедолаге. Правильный мужик, как ни крути, за своих подданных помереть готов! Такое не часто встретишь в любом из миров.

И, кажется, у меня должно получиться. Если гадалка сумела увидеть нашу с ним встречу, то уверена, что с проклятием я смогу справится.

— В общем, так, — сказал я. — Любить тебя мне как-то не хочется. Да и ты, хоть на мои ноги пялился, подозреваю, особого удовольствия сейчас, когда только-только овдовел, не получишь. Силы мне твои ни к чему. Зато нужна мужская одежда, доспехи и лошадь. Так что снимай кольчугу. А вот штаны с рубахой можешь оставить. Я видела у тебя в торбе чистое белье — возьму его.

Абориген покорно кивнул.

— А теперь — жди, — сказал я и пошел поглубже в лес, чтобы не отвлекаться на аборигена.

Действительно, на западе при абсолютно ясном небе над землей висело какое-то темное марево, от которого накатывали волны напряжения и духоты.

Я, как смог, разобрался в вязи заклинания. Хорошо еще, что энергии для сканирования вокруг было хоть отбавляй. Заметил несколько странностей. Первое — устойчивый канал подпитки, направленный куда-то на юг. То есть заклинание черпает силу не из окружающего пространства, а откуда-то издалека. Второе — довольно грубые, но мощные нити, из которых сплетена вязь заклинания. А сам рисунок настолько примитивен, словно плел его практически не обученный чародей.

«Хм, — подумал я. — Интересная ситуация. Похоже, что местные боги — это какие-то маги, окрутевшие до состояния сноса крыши. Здесь, в людских землях, они контролируют любые проявления магии. Видимо, борются с возможными конкурентами, объявив магов исчадьями зла. А божьи странницы каким-то образом получают возможность творить заклинания за счет силы своих патронов. Но серьезным обучением своих адептов эти „боги“ не занимаются. Так, детские навыки, вроде этого проклятия, только чтобы другие люди с уважением относились. Но силушки в этот примитив вкачивается немало».

Однако ломать — не строить. Я нащупал в вязи слабые места и быстренько покорежил заклинание. Часть нитей развеялась, часть изменилась. И, главное, больше не действовал канал подпитки — я его ради шутки не оборвал, а затянул в кольцо и завязал кокетливым бантиком. Пока не наступит переполнение энергетической петли, «боги» и не почешутся. Потом, правда, рванет. Но это не страшно — рванет в стратосфере. Пару ночей небо будет полыхать северным сиянием — и все. Большая часть энергии просто рассосется в пространстве.

Гораздо важнее другое.

Мир этот определенно не входит в число Круга Развитых. Однако здесь есть чародеи, по силе сравнимые с богами. Для них путешествие по порталам наверняка не составляет никакой трудности. Однако вроде бы даже в каталог известных этот мир не входит… Значит, или тут порталы настолько недоступны, что местные маги их не обнаружили, или… с этими местными надо будет серьезно разбираться.

Придя к этому выводу, я вернулся на полянку. Князь Ингвар, думая, что его никто не видит, стащил с себя сапог и пытался перебинтовать лодыжку оторванной от рубахи полоской ткани.

— Дай-ка я, — забрал я у него импровизированный бинт. — И вообще — сначала вывих вправить надо.

Такие травмы — дело знакомое. С чем только ни приходилось сталкиваться в разных мирах, поневоле на все руки мастером станешь. Я быстренько привел сустав в нормальное состояние, наложил несколько исцеляющих заклинаний и тугую повязку.

— Идти сможешь? — спросил я.

Князь встал, опираясь на поданную ему палку, скрипнул зубами и прохрипел:

— Смогу!

Я посмотрел на него и решил, что так дело не пойдет. Жалко мужика.

— Ладно, не буду у тебя коня забирать, — сказал я. — Хватит мне одежды с доспехами.

— Благодарю тебя, мавья! — искренне поблагодарил Ингвар, забравшись с моей помощью на лошадь. — Не верил я, что нежить лесная может к человеческим страданиям внимание проявить. А зря не верил!

— Да ладно тебе, князь! Скачи домой. Черный мор должен прекратиться. Правда, тех, кто умерли, не вернуть, да и больных придется выхаживать.

Глава 5

Князь уехал на запад, а я потихоньку потрусил на север.

Обычный оборотень может за сутки пробежать километров сто.

Способности предков мы сохранили.

Пусть даже нас сейчас считают почти людьми, но в глубине души каждого метаморфа — дикая тварь, балансирующая на грани разума. Стоит попасть на природу — просыпаются древние инстинкты.

Я бежал, бессознательно принюхиваясь к окружавшим меня запахам.

Лес пах так, как и положено пахнуть лесу — горечью зелени, смолистой хвоей, влажной землей, сладкими цветами и кисловатыми травами. То и дело попадались ручейки ароматов, оставленных всевозможным лесным зверьем. Правда, о серьезной опасности речи и не шло. Попавшийся след волка был выстывшим, старым. Да и кто кому опасен — сложно сказать. Вряд ли волк, находясь в здравом уме, станет на меня нападать. На несколько минут мне показалось, что откуда-то с востока тянет мокрой медвежьей шерстью. Но запах был слишком неотчетливым — до его источника многие часы пути.

Пахло травоядными, причем порой настолько явственно, что у меня начинало урчать в животе. Впрочем, об охоте пока было рано думать. Пахло всякой лесной мелочью вроде мышей и белок. Пахло сидящими на гнездах птицами… Но ни разу я не уловил даже намека на запах человека.

Люди в Средневековье пахнут дымом и дегтем, кислыми кожами и железом.

Ничего похожего.

Впрочем, кроме людей достаточно других разумных существ, и вряд ли я унюхаю в лесу эльфа — скорее, приму его приближение за бродячую цветочную поляну. Поэтому я продолжал оставаться настороже.

Я бежал, автоматически отслеживая все возможные опасности, и одновременно пытался понять, куда же меня все-таки занесло.

Мне повезло, что первым встреченным аборигеном оказался не какой-нибудь деревенский пентюх, а человек, для своего мира весьма образованный. По крайней мере, в географии карачинский князь разбирался.

Ингвар сам не заметил, как выложил мне все, что знает о соседях.

Информация обнадеживала.

Если вкратце, то тут — классика феодальной раздробленности.

Земли «чистых», то есть поклонников Светлых богов, разделены на несколько княжеств, которые время от времени воюют друг с другом. Но эти междоусобицы долго не длятся, и порой ограничиваются поединками между князьями. Все местные вожди между собой — родня, и каких-то принципиальных разногласий между княжествами нет.

Бывает, передерутся братья при дележе наследства или границы между княжествами начнут уточнять. Но все это — мелкая суета и трепыхание. Раз в год, чаще всего, — после посевной, князь с дружиной отправляется к соседям, чтобы навалять коллеге по шее. Ну, или самому от него огрести. К покосу возвращаются домой.

Вои крестьян стараются не обижать, хаты не палят, и вообще — зачем людей злобить, если завтра судьба может повернуться так, что эти деревни станут платить дань не соседу, а тебе? Ну, бывает, выгребут у какого шинкаря всю выпивку из подполья, или с чужой девкой повеселятся в походе — и все.

Другое дело — «нечистые» земли. Тут никакого мира быть не может.

«Нечистые» земли окружали княжества плотным кольцом. На севере — некий «анклав», заселенный сугубо ведьмами и магами. На западе — люди, еще не проникнувшиеся величием Светлых, и посему регулярно «вразумляемые» посредством сводных княжеских дружин, и некий «горный народец». И непродвинутые западенцы, и обитатели гор магией особо не балуются, поэтому, с точки зрения Ингвара, еще не потеряны для Света. Не то, что живущие на юге, у моря, эльфы. Те — колдуны от рождения, едва из колыбели вылезают, тут же волховать начинают. Да и земли заняли самые лучшие, самые плодородные. Даже обидно за такую несправедливость: там, на юге, и солнышко щедрее, и пашня жирнее, сухую палку воткни — она назавтра зацветет. И не желают эти мерзопакостные эльфы убираться куда подальше, чтобы достойные милости Светлых могли заселить те благословенные края…

Слушая Ингвара, я мысленно хихикал. Об эльфах мужик говорил так, словно цитировал учебник исторической социологии. Классический пример межрасового конфликта, базирующегося на экономическом интересе.

А вот соседи с востока показались мне гораздо интереснее. Некие «демоны».

— Кто такие?

В ответ князь лишь сплюнул да рукой махнул:

— Хуже всех. И маги, и в драке злые. И вообще — те еще твари. Считают себя везде и всюду хозяевами. Говорят, они даже на Светлых поднимались, старых обид между богами и демонами не счесть.

Что ж, разберемся, что за «демоны». Раз меня в этот мир занесло, то никуда его обитатели от нашего Управления не денутся. Хотя, как мне кажется, именно с демонами будет проще всего договориться. С одной стороны, Ингвар говорил о них как об очень сильных магах и воинах. А, с другой стороны, князь не смог припомнить, чтобы демоны сами напали на человеческие земли. Наоборот, люди в святом порыве время от времени ходили на восток, убивали всех подряд и сжигали все, до чего успевали добраться, пока не подтянулась демонская дружина. Потом — улепетывали с максимально возможной скоростью, забирая с собой только ценное и легкое. Ведь после первой же стычки с пограничными отрядами нелюдей от княжеской дружины оставалась хорошо если половина.

Но стоило людям перейти границу — они могли чувствовать себя в безопасности. Демоны не преследовали их.

Меня заинтересовало такое странное миролюбие. Похоже, эти существа принадлежали к какой-то более высокоразвитой цивилизации, которой противна сама идея геноцида. Или — что скорее — есть некий договор между демонами и Светлыми богами, который первые не хотят нарушать.

А экономических интересов у демонов в человеческих землях нет. Это — еще один аргумент за то, что цивилизация на востоке весьма высока. Рабы — ходовой товар во всех мирах, не знающих магоавтоматики и фабричного производства…

Впрочем, демонов лучше оставить на потом.

Сейчас гораздо важнее понять, где может очутиться Туся.

Я в который раз представил последние мгновения на Земле…

Над Лысой горой светит полная луна. Ведьмы танцуют у костра что-то зажигательное. Пахнет шашлыками.

Весь день дамы обменивались своими наработками, демонстрируя друг другу новые заклинания. Я слушал и восхищался: ведьмы на пустом месте, методом проб и ошибок, создали теорию стихиальной магии! Гениальные тетки! Нас в Метрополии развратила доступность энергии. А землянки плели такие филигранные заклинания, что меня даже зависть брала!

Потом кто-то заговорил о множественности миров:

— Космические полеты пока не обещают скорой встречи с братьями по разуму. Но любые полеты — это лишь механическое перемещение в нашем мире. А вот как вырваться за его пределы?

Да, о многомирье вспомнили, когда взошла луна, а дамы сели ужинать.

По кругу пошли бутыли с вином.

— Не может такого быть, чтобы мы были единственными во всей Вселенной, — со вздохом сказала Туся, глядя на небо. — Знаешь, Адочка, я выросла рядом с Байконуром. Родители всех моих подруг работали на космодроме. Космос был чем-то таким близким. О запусках ракет говорили на кухнях, как в других городах — о том, что делают на соседнем заводе. Мы думали тогда, что еще год-два — и наши встретятся с «чужими». Мы с подружкой даже мечтали: вот где-нибудь неподалеку от города сядет летающая тарелка, и нас возьмут в делегацию по встрече, чтобы вручить инопланетянам цветы. Всегда, когда приезжало какое-нибудь большое начальство или иностранцы, вместе со взрослыми гостей встречали и школьники. Конечно, брали только самых лучших, тех, кто хорошо учится и занимается общественной работой. Вот мы с подружкой и старались не получать троек — а то вдруг возьмут встречать инопланетян не нас, а отличницу Машку из «б» класса…

Туся снова мечтательно посмотрела на луну и пробормотала:

— И еще мы пели про Космос. Как же оно… ну-ка, я же помню… «На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы».

В этот момент все и случилось.

Туся активировала портал.

Как — не знаю.

Найду ведьму — вытяну из нее заклинание, даже если пытать придется. Я просто не успел отследить, что она сотворила. Но в воздухе засеребрилась, приобретая материальность, арка входа. Пахнуло чем-то пряным, нездешним.

— Что это? — пробормотала Туся, заворожено глядя на светящийся полукруг.

— Портал, — не менее потрясенно ответил я. — Дорога в иные миры.

Нет, я понимаю, что я — идиот. Нельзя было объяснять ведьме, что произошло. Но я же не ожидал, что она завизжит, как девчонка, вскочит на свою метлу и кинется в портал!

Мне оставалось только броситься за ней вслед.

Нас закрутило и понесло.

Я не контролировал перемещение.

Портал вошел во взаимодействие с сознанием Туси, а что творилось в этот момент в ее голове, не знала, наверное, и она сама.

Впрочем, бешеный полет, от которого внутри все переворачивалось, длился недолго. Внезапно вместо мелькания серебристых всполохов в глаза ударило солнце, я увидел синее небо над головой и горные вершины далеко внизу… и все кончилось, я очутился на той комариной поляне.

«Где была Туся, когда ты вылетел из портала? — в который спросил я себя. — Ну-ка, зверь, поднапряги память!»

И ответил сам себе:

«Впереди. Точно — впереди! Я же видел ее силуэт, почти не различимый из-за того, что солнце било в глаза!»

«Значит, Туся не на севере, а на юге!»

«А портал — на севере. Его найти проще, чем ведьму. Выберусь отсюда — и вернемся большой командой. Прочешем этот мир частым гребнем!»

«А если она не дождется? Мало ли что может случиться с женщиной, попавшей к дикарям? Ведьма-то она ведьма, но…»

И все же я решил двигаться на север — это рациональнее. Ведь найти Тусю в одиночку — не реально.

Чем дальше я продвигался на север, тем явственнее чувствовалось в воздухе приближение текучей воды. Речная сырость отличается от болотной, а уж от морской — тем более. Все правильно — Ингвар говорил о реке Иресте, широкой дугой огибающей то место, где мы с ним встретились. Она течет с северо-востока, со стороны гор, потом поворачивает на юг, петляет, и спускается к океану.

Чтобы попасть в «мерзкое гнездилище нечистых колдунов», нужно подняться вверх по течению до сельца Мазуево. Там в реку впадает небольшой другая, поменьше — Темнавка. У слияния — небольшая крепостица, в ней живут Святые Хранители. Это, видимо, что-то вроде рыцарского ордена. Хранители потому так называются, что не дают темным магам пробраться в Светлые земли. Правда, границы как таковой там нет. На север, вверх по течению Темнавки, начинаются совсем уж дикие пустоши, где никто не живет. Пройдя через них и миновав водораздел, можно выбраться на плоскогорье, захваченное колдунами.

А к северу от него находится… Лысая гора.

Да-да, в этом мире тоже есть объект с таким названием.

Хотя — ничего удивительного. Часто вокруг порталов из-за повышенного магического фона гибнет вся растительность. Или мутирует, превращаясь во что-то совершенно невообразимое. Так что эпитет «Лысая» вполне объясним. По моим прикидкам, именно здешняя Лысая гора — та точка, в которой мы с Тусей появились в этом мире…

Эх, ведьма, ведьма!

Я был уверен, что справлюсь с любым свихнувшимся порталом — все-таки вековой опыт, накопленный в мирах Круга Развитых, хоть что-то, да значил. Все порталы подчиняются одним и тем же законам, главный из которых — автоматический анализ ментальных характеристик объекта переноса. Проще говоря, неразумные существа могут воспользоваться порталом только в очень редких случаях. Например, когда олень, убегающий от волков, прячется в увиденную им нору, то у него лишь одно желание — оказаться подальше от преследователей. Куда его занесет, неизвестно, но волков там точно не будет. Да и не занесет никуда, потому что я не представляю себе оленя, который решил бы спрятаться в нору. Он же не барсук…

А вот у разумных существ желания более разнообразные и, главное, разумные могут четко их сформулировать. Самый надежный способ — пользоваться устойчивыми, сто раз проверенными заклинаниями переноса, этими транспортными мантрам, подчиняющими себе не столько структуры портала, сколько эмоции путешественника. Потому что доверять собственным желаниям не стоит. Если в дело замешана магия, они, эти желания, имеют свойство исполняться. И тогда разумный наживает себе ворох проблем.

Додумав до этого места, я даже остановился от ощущения приближения к разгадке.

Итак… Что мы имеем?

Первое — нестабильный портал с неизвестными свойствами, расположенный в техногенном мире, который его обитатели называют Землей.

Второе — компанию молодых женщин, которые, несмотря на дефицит магической энергии в этом мире и доминирование религиозных эгрегоров, все же освоили какие-то начала магии. Причем — совершенно самостоятельно. Уникальная, скажу вам, ситуация.

Третье — компания гениальных дам вступает в контакт с нестабильным порталом. Причем ведьмы используют его явно не по назначению. Им важно то, что рядом с порталом магический фон выше, чем где бы то ни было, так как идет просачивание энергии из других миров. Дамочки радостно подпитываются, считая свою Лысую гору просто природным феноменом, возникшим исключительно для их, ведьм, удовольствия.

О настоящих свойствах портала они не имеют ни малейшего представления. Да и откуда бы им знать?

Но…

А почесал в затылке и потрусил дальше.

Мимоходом мелькнула мысль о том, что после этой пробежки роскошные кудри, которыми меня снабдили в Управлении, придется или обстригать, или расчесывать каким-то магическим способом. Торчащие из-под шлема волосы, влажные от пота, давно превратились в войлок, в котором запутались все встречные комары, бабочки, листья, хвоя и прочий мусор, сыпавшийся на меня с деревьев. Никогда не задумывался о том, сколько гадости бывает в лесном воздухе… Конечно, жалко лишаться волос, Лялечка с таким удовольствием их моделировала…

Но сейчас это — не самая главная проблема.

Главная проблема — понять, что сделала Туся.

Одно дело — улавливать идущие от портала потоки энергии. Другое — обращать к нему свои просьбы. К счастью, ведьмы не религиозны. Были бы они какими-нибудь дикарями, то воздвигли бы на горе идола и поклонялись ему, моля обо всякой чепухе типа власти над миром или полного счастья для всех и каждого. Но той же Тусе вряд ли придет в голову бухаться на колени перед вытоптанной площадкой для танцев.

Не тот характер.

Однако какой-то связи они неизбежно добились, может, сами того и не желая.

И… и портал начал выполнять их желания! Причем — все: осознанные и неосознанные, сформулированные и существующие лишь в виде смутной мечты!

Причем, если учитывать мощность структуры единственного на всю планету портала, то он мог действовать и на расстоянии!

От радости понимания я запрыгал по тропинке, словно жеребец, которого в круп укусила большая муха, и заорал в полный голос:

— Йо-хо-хо, а я крут! Я понял!

В кустах испуганно заверещала какая-то пичуга, с деревьев посыпались листья, но лишний мусор в волосах меня уже не волновал.

Теперь достаточно понять, чего на самом деле хотела Туся.

О каком ином мире она мечтала?

Понять — и на основе этого подумать, куда же ее могло занести. Со мной ведь портал поступил тоже весьма гуманно — выкинул меня в местности, идеально удовлетворяющей моим вкусам.

Метаморфы, куда бы их ни заносила судьба, все равно остаются лесными тварями. Можно сказать, что мы — неотъемлемая, хотя и весьма шебутная часть лесной экосистемы. Не зря люди на протяжение веком считали наших предков животными, причем слишком опасными, чтобы мириться с нашим существованием. Соответственно и относились. К счастью, в развитых мирах межрасовые конфликты — это далекое прошлое. Но до сих пор любой оборотень предпочтет суете города уединенную жизнь в маленькой избушке на краю леса. Вон, взять моего папашу — устроился лесничим в заповеднике и в ус не дует. И маменька — туда же. Готова вручную чинить одежду и самостоятельно печь хлеб, в магазинах появляется раз в год, но в город ее никакими сосисками не заманишь.

Лес — дом родной, защитит, накормит, укроет…

Если бы не необходимость найти мою наставницу, я давно бы скинул с себя человеческие тряпки и обернулся тем, кем был с рождения — бурым медведем. Не крупным, но очень опасным.

Только вот обратно в женское тело самостоятельно мне не упаковаться…

Я тяжело вздохнул.

А как хорошо бы было сейчас валяться в высокой траве или лакомится малиной! Или, вынюхав след молодого олененка, выскочить на него из кустов, догнать, вонзить зубы в тонкую жалостливую шейку! Сладкая кровь, сладкое мясо…

Я так размечтался о парной оленине, что мой желудок возмущенно взвыл.

Пора подумать об ужине и о ночлеге. С едой пока проблем нет: вместе с одеждой, я выгреб из переметных сумок на лошади князя Ингвара все продукты. Надеюсь, князю не составит труда найти место, где его покормят. Тем более, в его собственном княжестве. А у меня впереди еще неизвестно сколько километров, да и к людям мне как-то не хочется приближать. Дикари — они и есть дикари, мало ли как ко мне отнесутся.

А вот место для ночлега нужно будет выбрать где-нибудь на берегу реки. Тем более, что ее приближение уже мог почуять не только оборотень, но и тупой горожанин, ни разу не бывавший в лесу.

Еще несколько шагов — и в просвете между стволами деревьев мелькнула водная гладь…

Глава 6

Наконец-то стало ясно, откуда взялась чуть заметная тропинка, по которой я бежал последний час. Ее протоптали звери. Похоже, ноги сами вынесли меня к удобному для водопоя месту. Тропинка спускалась по травянистой луговине, тогда как вверх и вниз по течению, насколько было видно, берега поднимались отвесными склонами.

А здесь рука образовывала излучину, превращаясь в широкий залив.

Я подошел к воде. Узкая полоска влажного песка испещрена следами. Прошлой ночью тут побывало небольшое стадо кабанов, крупный олень, несколько лис, пара волков и множество мелкого зверья.

И вдруг мой взгляд наткнулся на след от босой ступни. Несомненно — девичьей. Или детской. Моя лапа, которую я для сравнения поставил рядом, оказалась чуть ли ни в два раза больше. И это при учете, что, моделируя это тело, я старался максимально уменьшить ступни.

И при этом людьми на берегу не пахло. В недоумении я опустился на колени и обнюхал след. Пахло тиной, тухлой рыбой, влажной травой, чем-то еще кислым… Но человеком не пахло! Даже зверем не пахло!

Почесав в затылке и в очередной раз ругнувшись по поводу сбившихся в колтун волос, я пошел искать место для ночлега.

Развел костерок на откосе между двух могучих дубов.

Потихоньку небо темнело, гасли расплескавшиеся по воде краски заката, высыпали первые звезды. Деревья тихо шелестели листьями, внизу чуть слышно журчала река, а легкий ветерок сдувал комаров. Идиллия! Вот бы построить тут, у звериной тропы, избушку, завести парочку коней да корову, вскопать огород… Правда, в одиночку тут будет грустно. Нужна понимающая подруга, которая готова растить своих щенят — не в новомодном развивающем садике, а среди дикой природы. Но я поспорю с тем, кто скажет, что в лесу не может быть никакого развития. Неиспорченный цивилизацией и радостный юный мир учит своих детей думать гораздо раньше и гораздо изощреннее, чем их городских сверстников.

Эх, когда-нибудь, закончив службу в Управлении, попрошусь отцу в помощники. Карьера — не для меня, оперативник-одиночка — мой потолок. А мама уже не раз намеки делала, что хочет малышей понянчить…

Размечтавшись, я почти задремал. Однако в глубине души оставался осколок тревоги. Конечно, защитное заклинание вокруг своей стоянки я провесил сразу же, как выбрал место. Причем что-то толкнуло меня изнутри, и я настроил «сторожок» не только на живых существ, но и на любое движение объекта, обладающего энергией… Но беспокойство не исчезало.

Странный здесь лес. Могучий, древний… на планетах Круга Развитых таких, наверное, не осталось.

«Сторожок» сработал в полночь.

Я не стал делать резких движений, лишь незаметно приоткрыл глаза. Полная луна, зависшая над рекой, расчертила берег яркими полосами света. Они чередовались с глубокими тенями от растущих на откосе деревьев. Словно провалы в иные миры…

Впрочем, лишь только я заметил движение, меня моментально перестали занимать красоты ночного пейзажа.

Между стволами скользили девичьи фигуры… светлые, некоторые — полупрозрачные, некоторые — более плотные и отчетливые. На всех — струящиеся, словно шелк, длинные одежды, у всех — распущенные волосы, переливающиеся в свете луны, как живое серебро.

«Русалки? — мелькнуло в голове. — Настоящие! Во многих мирах они остались только в легендах, а тут — целая популяция, штук двадцать, не меньше!»

Я даже дышать перестал…

Настоящие русалки!

А они тем временем приблизились к дубу, в корнях которого я пристроился спать, и остановились в нерешительности. Потом начало происходить нечто занимательное.

Из общей стайки вперед вытолкали совсем уж прозрачную фигуру, бледную настолько, что сквозь нее можно было рассмотреть искрящиеся на траве капельки росы.

Девушка упиралась, но подруги без труда заставили ее приблизиться ко мне на расстояние пары шагов. Она испуганно оглядывалась, словно ища поддержки у остальных русалок, но те только активно махали руками. Если бы ни призрачная красота этих чаровниц, их жесты показались бы непристойными.

— Ну что же ты! Не бойся! Или хочешь совсем истаять? — донесся до меня серебряный голосок лидера русалок — почти реальной брюнетки.

У этой даже платье казалось настоящим — богатое, блестящее серебром вышивки. А фигура под платьем… В общем, я понял, почему Ингвар был так уверен, что секс — это единственное, что нужно мавкам. При взгляде на командиршу русалок никакие другие мысли в голову не шли.

Но я, видимо, предназначался не этой роскошной красавице, а полупрозрачной блондинке. Причем та, кажется, радости от такой перспективы не испытывала. Едва слышно она прошелестела:

— Не могу… не имею права… он же… он…

— Почему он? Я вообще-то — она, — не выдержал я.

Русалки взвизгнули и, словно косяк мальков, метнулись в тень. Только вытолкнутая вперед девушка застыла, как вкопанная.

— Чего они от тебя хотят? — обратился я к испуганной русалке.

— Не от меня, а от тебя, — ответила она. — Я должная выпить твою силу, иначе я исчезну, и даже души от меня не останется. А я не могу!

Я моментально просканировал переливающуюся в лунном свете фигуру. Действительно, энергетический запас почти на нуле, еще чуть-чуть — и структура рассыплется.

— Слушай, а зачем тебе «выпивать» меня? Нужна небольшая подкачка, могу обеспечить. Помирать при этом мне не обязательно.

— Чего? — не поняла меня девушка.

Заниматься объяснениями мне было лень, поэтому я приказал русалке:

— Садись рядом, давай руку и молчи!

— Но… но ты же девушка! — воскликнула русалка, рассмотрев меня поближе. — Как я возьму силу твоей страсти?

— Помолчи, а? Далась тебе эта страсть!

Я взял русалку за руку… демоны, какой же голод ее терзал! Как же ей, бедолаге, было хреново! И какой надо иметь характер, чтобы не разрешать себе накинуться на первого попавшегося путника? Мне, умеющему регулировать свой энергообмен, и то не по себе. А какой-нибудь тупой крестьянин, попытайся он приобнять красавицу, моментально лишился бы не только «мужской силы», но и жизни.

Но вот молчать моя новая подружка, кажется, не умела вообще.

Пока мы, держась за руки, словно влюбленные голубки, сидели под деревом, она успела рассказать всю свою коротенькую жизнь.

Отец был зажиточным торговцем, но помер. Вскоре один из воев местного князя изнасиловал ее. Она с горя утопилась. Потом младший брат, пытаясь отомстить за сестру, вызвал этого воя на поединок. Но куда пацану было тягаться с опытным бойцом! Погиб ни за грош. Потом и самого насильника порубили в какой-то битве. А нынешней зимой от горячки умерла мать, так что на земле не осталось никого, кто бы помнил утопленницу…

«Ага, энергетическая подпитка идет на эмоциональном уровне», — отметил про себя я.

Действительно, русалка высасывала энергию в довольно узком диапазоне — грубую, ту, которую врачи называют «животной энергией».

Почувствовав себя лучше, девушка тяжело вздохнула и вынула свою руку из моей ладони.

Я внимательно взглянул на русалку. Звезды уже не светились сквозь нее, и выглядела она уже почти настоящей. Может, слишком бледной, но не привидением в последней степени разрушения. Тоненькая блондинка с огромными голубыми глазами… На первый взгляд — лет пятнадцати…

«Повезло этому княжескому вою, — подумал я. — Вовремя сдох, а то ведь нашел бы я его по эмоциональной привязке и повесил за яйца на ближайшем дереве…»

По какому-то наитию угадав мои мысли, русалка прошептала:

— Не в нашей власти казнить и миловать…

— Ладно, как-нибудь сама разберусь…

На миг я задумался, потом решил поэкспериментировать. Демоны с ними, с моими волосами, лучше я потом налысо остригусь.

Порывшись в рюкзачке, я достал расческу, презентованную мне Лялечкой перед отправкой на Землю:

«Держи! — гордо сказала мне вампирша. — От сердца, можно сказать, отрываю! Эльфийская работа. Преобразует любую энергию в „животную“, причесываешься — и одновременно стимулируешь корни волос, все кожные железы… я еле достала эту роскошь!»

— Вот, — я протянул гребешок русалке. — Штука волшебная, если будешь почаще расчесываться, то ни к кому приставать не нужно будет. Ну… ну все равно как если бы о тебе с грустью думало много хороших людей. Эта вещь с ними связывает. Понимаешь?

Девушка кивнула:

— Спасибо тебе… сестра…

Проведя тоненьким пальчиком по зубьям, русалка тихо улыбнулась:

— Какая добрая вещь! Словно мамины руки!

Я запустил пятерню в волосы и, чтобы не задыхаться от жалости к малышке, я снова представил, в каком виде окажусь перед Тусей, когда мы встретимся. Теперь вообще нечем будет причесаться. Даже с поминанием всех темных героев древности и выдиранием половины волос! А вот Туся каким-то чудесным способом умудряется сохранять прическу даже после демонстрации фигур высшего пилотажа на метле!

За разговором с русалкой я непозволительно расслабился, так что не сразу заметил, что остальные утопленницы помаленьку подтянулись к кострищу и теперь окружали нас плотным кольцом. Мне это не понравилось. Мало ли что у них на уме? Это моя блондиночка такая высокоморальная, без разрешения чужую энергию тянуть не будет. А у остальных, небось, не один труп за спиной. Пиявки энергетические! Увидели, что после их подружки что-то осталось, и ждут своей очереди. Особенно эта, командирша их, брюнетка с глазами, как у волчицы. Ближе всех подобралась, тянет руки…

Если честно, то я порядком испугался. Навалятся кучей и залюбят до смерти — тут управляй, не управляй своей силой, а против лома нет приема. Окромя другого лома, конечно. В голове мелькнул обрывок фразы, сказанной моей русалкой: «По солнышку ясному тоскую, по белому дню, да только нельзя нам на солнышко…» Ага! Значит, ультрафиолет для них губителен. В принципе, понятно: ультрафиолетовое излучение и жесткая радиация разрушают многие магические структуры. Хаотическая ионизация воздуха… впрочем, демоны с ней, с физикой, но имеет смысл попробовать долбануть ультрафиолетовой вспышкой. Сам, если вовремя глаза прикрою, не ослепну, а вот им весело придется…

Предводительница русалок, словно прочитав мои мысли, резко отпрянула назад.

Хотя почему «словно»?

Видимо, они умеют читать мысли… нигде о таком не слышал, но почему бы и нет?

— Ага! — сказал я, глядя прямо в глаза черноволосой русалке. — Ты правильно поняла. Я — не жертвенный баран, я и покусать могу!

К моему удивлению, она не потупилась, но продолжала в упор смотреть на меня. Я не уступал — сжал зубы и не отводил взгляд. Хотя от сосущих зеленых звезд, в которые превратились очи русалки, по спине пробегал холодок. Но я терпел. И ей первой надоело играть в гляделки.

— Кто ты? — задумчиво спросила русалка. — У тебя тело женщины, душа мужчины и сердце зверя. Но ты не человек и не зверь…

— Метаморф, — пробурчал я, но вдруг понял, что этой странной нежити не нужен формальный ответ.

Она и так уже прочитала в моих мозгах, что я — метаморф.

И про Управление, небось, узнала. И про то, почему я здесь. Но спрашивает — надо отвечать:

— Если бы я знал, кто я, я бы сказал. Когда-то я был медвежонком на поляне, полной душистых цветов. Но с тех пор прошло много лет, и я сменил столько обликов и миров, что уже толком не знаю, кто я. Я — это я. И все.

Русалка замолчала, о чем-то задумавшись. Повисла пауза, лишь маленькая блондиночка, переместившаяся во время разговора со старшей за мою спину, тихонько ласкала в ладонях эльфийскую расческу.

— Девоньки, вы не могли бы оказать мне одну услугу? — произнес я, чтобы прервать молчание. — Понимаете… только не смейтесь… я не умею заплетать косы! Макияж — это меня набучили. Морду себе на автомате сделаю. Сам не знаю, как. А вот косы плести не научили. Косы — на Земле не модно. Причешите меня, а? Ну пожалуйста! А то у меня скоро на башке будет моток проволоки, который пять лет в помойке провалялся!

Старшая русалка открыла рот… закрыла… квакнула… икнула…

— А что? Что я такого сказал? — растерянно спросил я.

Русалки молчали.

Потом моя блондиночка прошептала:

— Ты смеешься, сестра?

— Что?

— Если заплести русалке волосы в косу, то она сможет выходить на землю и днем.

— Ага! А тот, кто заплел косу, становится постоянным донором, — догадался я. — Силы он, конечно, теряет, но в вашей власти послать ему удачу. Так?

— Так, — напряженно проговорила командирша, подойдя еще на шаг.

Я снова внимательно посмотрел на брюнетку:

— Не советую. Ты же видишь, что я — не такая уж легкая добыча. Лучше давайте по-хорошему договоримся. Вы меня причешете, а я вас в покое оставляю. Жалко мне вас. Раритетные вы.

Русалка снова окинула меня оценивающим взглядом, но все-таки кивнула:

— Хорошо, оборотень. Я тебе верю.

— Еще бы не верила, — хмыкнул я. — Если мысли читаешь.

— И мыслями врать можно.

Приняв решение, старшая мавка расслабилась и даже улыбнулась:

— Странное ты существо. И все-таки я тебе верю. Пусть Беляна тебя расчешет. Косоплетку найдешь?

Я не сразу сообразил, что она хочет, но кивнул:

— Чего-нибудь найду.

Моя маленькая русалка, которую, оказывается, звали Беляной, коснулась моего плеча:

— Сядь, сестра! Зоряна не хочет тебе зла. Правда, Зоряна?

— Правда, правда! Да уж чеши его скорее, ночь на утро повернула.

Беляна была очень аккуратна, но все равно я не знаю, как мне удалось удержаться от матов. Но я удержался. Сидел, вертел в пальцах стразу от сумочки, в которую вкачал заклинание ультрафиолетовой вспышки, и думал, что в любой момент могу долбануть по этому русалочьему курятнику. Если совсем невмоготу станет…

Но ничего, обошлось.

Зоряна, проводив взглядом очередную выдранную из моей гривы прядь, даже решила развлечь меня разговором.

— Ты что-то ищешь, оборотень, — полуутвердительно произнесла она. — Но не догадываешься, где искать.

— Умная ты, — проворчал я. — Все-то знаешь. Откуда такая? Тоже утопилась от несчастной любви?

Смех у русалки был чистый, как журчание ручья:

— Утопили меня. Провидица я — была, есть и буду. Сказала князю правду, а ему не понравилось. Вот и утопил. А кому понравится, если ему перед походом скажут, что из воев едва один из трех домой вернется, и то лишь те, кто быстрей других от врагов бежать будут? И что самого князя пленят, да отпустят с позором…

— А что ж не смолчала?

— Нельзя провидице молчать, когда спрашивают. И врать нельзя. Ну, ничего, меня в дневном мире еще долго помнить будут, пока последние из воев княжьих, что от демонов, как зайцы бежали, не перемрут. Так что мне пока голод не грозит.

Да, красивый смех у русалки. Веселый…

— Слушай, может, и мне погадаешь? — уцепился я за шальную мысль. — Скажи, где я встречу ту, что ищу? Видишь меня где-нибудь с женщиной такой… ну, брюнетка, невысокая, крепкая, но не толстая, аппетитная такая… лицо умное. Обычно очки носит, это такие стекла на проволочках, на нос и на уши цепляются. Нет, не как серьги, а чтобы через стекла смотреть — от этого лучше видят.

Зоряна закрыла глаза, что-то шепча под нос.

Постепенно ее слова стали разборчивее:

— Лес… дорога… сельцо какое-то, крайний дом — вроде кузница. И… демоны!

Зоряна вынырнула из медитации, словно ныряльщик — из-под воды, и так же быстро задышала:

— Демоны!

— Что — демоны? — не понял я. — Туся у демонов или ты так ругаешься?

— Она у демонов. А тебе дорога на север, к полуночникам.

— С ней… с ней все нормально? — осторожно поинтересовался я.

Новость о демонах, с одной стороны, вызывала интерес, но, с другой стороны, мне стало как-то не по себе.

— Не знаю, как и сказать, — таинственно улыбнулась Зоряна. — Она жива и здорова, но вот какой ты ее найдешь, и узнаешь ли…

— Ладно, как-нибудь разберусь! — прорычал я.

Не до вежливости, если из тебя в этот момент выдирают очередной клок волос.

— Разберешься, разберешься, — рассмеялась русалка. — Только учти, тебе надо будет понять, что твоя женщина хочет. И тогда все сложится.

«Ну, обрадовала! — подумал я. — Понять, что хочет женщина? Да кто ж их поймет-то! Я до этого и сам допер, только легко сказать — понять!»

К счастью, в этот момент Беляна забрала у меня из рук вторую ленточку — первая уже крепко-накрепко перевивала одну косу. Через несколько минут у меня на голове вместо колтуна были две аккуратные косы.

Я повернулся к маленькой русалке:

— Спасибо тебе большущее! Век не забуду! Так что не будешь голодать теперь, девочка. Никогда. И это… Я обязательно вернусь. Ты же этого хочешь?

Русака кивнула.

— Не знаю, когда… но такая популяция, почти сформировавшаяся вторичная цивилизация, да еще построенная на эмоционально-этических привязках! Вы знаете, что вы уникальны, девоньки! Вы — драгоценность для науки!

Почему-то после моей бурной тирады русалки, испуганно оглядываясь, тихо-тихо начали отступать к реке. Впрочем, может, это не я на них страху нагнал, а светлеющее небо?

Но мне оставалось только достать из рюкзака остатки ужина — после всех этих упражнений с энергообменом жрать захотелось не меньше, чем после целого дня бега — наспех проглотить хлеб с мясом и улечься спать.

И пусть хоть одна скотина попробует разбудить меня до полудня!

Глава 7

Однако выспаться мне не удалось.

Ранним утром меня что-то словно толкнуло изнутри.

Я открыл глаза, пытаясь понять, что заставило сердце ёкнуть и пропустить пару ударов.

Однако лес вокруг казался удивительно мирным. Пересвистывались птицы, на опушке танцевали мотыльки, стрекотали в траве кузнечики.

Если бы в радиусе сотни метров появился кто-нибудь крупнее белки, птицы наверняка среагировали тревожными криком. Да и мой охранный контур мирно покачивался в воздухе, чуть посверкивая на солнце, словно усыпанная росой паутинка.

Я замер, сканируя пространство в магическом диапазоне. Ничего… обычный лес с обычной стихийной магией. Хотя — нет. Над моей головой промелькнуло что-то, больше похожее на вязь стабилизированного заклинания, чем на энергетику живого существа.

И все-таки это оказался всего лишь зверь. В метре над моей головой, примостившись на наплыве коры, сидела белка и с любопытством рассматривала меня.

— Привет! — сказал я.

Белка цвиркнула и опасливо поднялась повыше.

— Интересно, кто и что на тебя навесил? — снова вслух произнес я.

Если зверек — чей-то лазутчик, то пусть его хозяин знает, что со мной такие шутки не проходят.

Впрочем, имеет смысл продемонстрировать миролюбие. Я заглянул в рюкзачок, быстренько проверив, не исчезло ли что ценное, и достал кусок лепешки.

— Будешь?

Накрошив хлеб на ладонь, протянул белке. Однако та лишь подозрительно взглянула на угощение и взлетела на вершину. Откуда-то из кроны донеслось тревожное стрекотание и посыпалась древесная труха.

— Ну и фиг с тобой.

Я проводил белку взглядом и принялся за завтрак.

К моему удивлению, несмотря на бурную ночь, чувствовал я себя вполне выспавшимся и готовым к новым свершениям. Так что долго рассиживаться не стал. Собрал вещи и потрусил тихонько вверх по течению реки.

Конечно, можно было и здесь перебраться на другой берег, но тогда пришлось бы строить плот — в кольчуге и с мечом не поплаваешь. Но ничего, где-нибудь да найдется или брод, или какая-нибудь деревушка, у обитателей которой имеется что-нибудь вроде лодок.

Время от времени в кустах раздавался шорох и треск веток. Меня явно преследовали, но шпион был существом не крупным и потому не представляющим особой опасности. А постоянная слежка — это даже полезно. В конце концов, наблюдатель на чем-то да проколется, и я узнаю, кто же проявляет ко мне повышенный интерес.

Пока единственное, что приходит в голову — те самые Светлые Боги, над которыми я слегка подшутил, снимая проклятье с владений князя Ингвара. Может, конечно, и не стоило так нахально корежить их магическую вязь… Но уж очень меня эти «Светлые» разозлили. Ненавижу таких — витийствуют, призывая вроде бы к правильным вещам, а на самом деле все это «счастье всем и каждому» — лишь ступенька для удовлетворения их собственных страстишек. Навидался таких! Да еще память крови — мы, оборотни, долго были «врагами света», подлежащими уничтожению только потому, что существуем. Наш управленческий психолог, помнится, называл это «расовым комплексом». Типа, надо его изживать. И думать по обстоятельствам, а не так, как привык.

Ладно, комплексы — комплексами, а вот паранойи у меня никогда не было. Слежка же за мной определенно есть. Так что «будем посмотреть», как говорил один мой знакомый серый волк…

Однако, кроме как редкими потрескиваниями в кустах, мой шпион никак себя не проявлял. Поэтому я отогнал мысли о нем куда-то в угол сознания. Сейчас гораздо интереснее понять, что же такого наговорила мне русалка-прорицательница.

Провидцам я верю. Редкий талант. Почти бесталанные в обычной магии, они умеют подняться на те уровни, где время меняет местами с пространством, а «завтра», причем во всех его вариантах, так же доступно, как уже закончившееся «вчера».

Так что, думая о «Светлых богах», я немного беспокоился. Если княжья прорицательница сказала, что эпидемия черного мора после моего вмешательства закончится, значит, так оно и будет. «Светлые» или не смогут, или не захотят восстанавливать проклятие. Скорее всего — не смогут. И у богов есть ограничения. Зато они могут попытаться выместить свою досаду на мне. Значит, мне нужно как можно скорее убираться из тех мест, где их власть поддерживается наивным поклонением аборигенов. Только вот куда? На север, к поганым, или на восток, к демонам?

Если я пойду на север, то моей целью будет Лысая гора. Доберусь до телепорта, просканирую информацию о последних переносах и определю точку в пространстве, где могла очутиться Туся.

Это надежно, но долго. Русалка сказала, что сейчас Туся жива и здорова. Но пока я буду туда-сюда ходить, с моей ведьмой может что угодно случиться.

С другой стороны, Зоряна совершенно ясно видела, что рядом с Тусей сейчас находятся демоны. Так ясно, что даже испугалась. Видимо, обитатели «светлых земель» так привыкли бояться демонов, что этот комплекс у них и после смерти остается.

Интересно, что это за твари такие? В нормальных мирах словом «демон» обычно ругаются. Тут, конечно, свои названия, но встроенный в мои мозги кибернетический анализатор-переводчик определил сказанное русалкой слово именно как «демон». С другой стороны, и всех остальных соседей княжеские подданные величают не особо вежливо — то нечистые, то поганые…

«Ладно, на месте разберемся», — решил я и уже намного увереннее потрусил вдоль берега, благо река сделала поворот и текла строго с востока на запад.

Остается надеяться только на то, что телепорт не ошибся — демонические земли должны быть чем-то привлекательны для Туси. И не только привлекательны — комфортны. Значит, сразу она там не помрет. Но вот какие у нее желания? Может, скрытая тяга к самоубийству?

«А что я вообще знаю про Тусю? — вдруг подумал я. — Если судить объективно, то не так уж и много».

Как все земные ведьмы, Туся любит лес и вообще всякую зелень. То есть место, которое ей может понравится, вряд ли совершенно безжизненно. Наверняка там красивая природа.

Не откажется Туся и от толики комфорта. Значит, уровень быта у демонов выше, чем стандартно-средневековый. В принципе, это неплохо сочетается с тем, что здешние аборигены считают восточных соседей — всех поголовно — сильными магами. Способности к ворожбе у существ любых рас распределяются неравномерно. Есть гении, есть бездари. Если же все демоны-воины, по мнению того же Ингвара, еще и маги, то, скорее всего, там поставлено на поток производство боевых амулетов и прочих артефактов, которыми могут пользоваться даже самые бесталанные. То есть это уже не средневековье…

«Итак, что мы имеем? — начал прикидывать я. — Мы имеем некую расу, отличную от людей и эльфов. При этом о способности демонов оборачиваться Ингвар ничего не говорил — значит, не метаморфы. И кровь, как вампирам, им не нужна. Причем „демонами“ их, скорее всего, зовут из зависти. А сами себя они могут звать как угодно, хоть смусмумриками или грюндиками. Гораздо интереснее, что же все-таки в них так привлекло мою ведьму. Неужели, только то, что у них — максимальный на этой планете уровень развития бытовой культуры, а она без теплого сортира и ароматной ванны по вечерам будет чувствовать себя настолько несчастной, что ей уже любые красоты природы будут не в радость?»

Хотя — а обязательна ли ей ванна по вечерам?

Поразмышляв на эту тему, я вдруг понял, что ничего толком не знаю о привычках Туси. Наши аналитики собрали на нее досье, но любимую марку шампуня сочли не значащей мелочью. Мы с ней общались, но у меня и мысли не возникло поинтересоваться всяким бытом.

Может, если вспомню все, что я знаю о Тусе, сумею что-нибудь понять?

Кайрат как-то обмолвился, что наша ведьма напоминает ему полковника Морриган. Я, поразмышляв, решил, что он в чем-то прав. Конечно, Туся помягче, но все же я не стал бы за ней волочиться, даже если бы выглядел, как эльф Ленька. Да, оболочка весьма привлекательна, но, как я быстро понял, за милой улыбкой и ямочками на щеках скрываются мегатонны воли, расчета и холодной уверенности в себе.

Полковничьи погоны Тусе очень пошли бы.

От таких дам обычные мужчины шарахаются, как от огня.

Такую кадрить — все равно, что дикого эффара объезжать. Не факт, что жив останешься. Я, например, в первый год работы в Управлении был искренне уверен, что полковник Морриган одинока. После каждой полученной от нее выволочки успокаивал себя: «Нет у бедной мужика — вот и бесится. На нас отыгрывается. А пригрел бы ее хоть кто-нибудь, так, небось, не стала бы тратить силы на то, чтобы нам жизнь портить».

И чуть не начал заикаться, когда первый раз увидел полковника Морриган под ручку с мужем. Очень элегантный средних лет эльф смотрел на нашу Морриган влюбленными глазами и, казалось, готов был окружить ее стеклянной сферой — лишь бы на нее лишняя пылинка не упала.

Кто-то из неуклюжих лейтенантов нечаянно толкнул этого красавчика. Эльф взглянул так, что свалить куда-нибудь подальше захотелось не только виновнику происшествия, но и всем, кто наблюдал за этой сценой. Только эльфы из правящих домов умеют так смотреть. Они походя вынимает у тебя все внутренности с целью выяснить, нет ли в тебе хоть чего-нибудь интересного, и со скукой отворачивается, обнаружив тот же мусор, что и в остальных, уже обследованных ими, беднягах.

Потом я узнал, что госпожа Моориган замужем за каким-то очень важным научником, чуть ли ни автором системы точно направленных переносов.

Вот и эта Туся — такая же.

Хотя, на первый взгляд, она ничем таким особым не выделяется. Работает в крупной фирме, но крупной лишь по мерками того земного городка, где живет. Квартира у нее обыкновенная, не дворец какой-нибудь. На Земле людей ценят по количеству имеющихся у них денег, а в этом отношении Тусю можно назвать обычным середнячком.

Но все же она — особенная.

Даже познакомились мы с ней совершенно не так, как нужно было в соответствии с планом операцию. Причем — буквально на третий день после того, как я перенесся на Землю. Ленька потом говорил, что мне просто повезло. Но везение — это всегда проявление закономерности. Я интуитивно выбрал наиболее эффективный путь, учитывая карту личности моего объекта, а эльф злобно завидует мне.

Итак, умник Ленька еще только морочил голову любвеобильной секретарше, Кайрат просчитывал вероятности успеха на каждом этапе операции, а я, слегка очумев от блужданий по местной информационной сети, отправился погулять в лес.

Дом, в котором меня поселили, — панельная пятиэтажка в одном из окраинных микрорайонов города. Сразу же за ним начинался даже не парк — дикорастущий березняк с редкими вкраплениями сосен и елей.

А лес красив даже в этом техногенном мире. Березы с их пляшущими на ветру глянцевитыми листочками, нежная зелень лиственниц… Сочная трава по обочинам тропинки, неброские лесные цветы… Все было наполнено той энергией живой жизни, которая и составляет основу магии.

В кронах деревьев заливались птицы, а я шел, не думая о дороге, пересекая тропинки и прорываясь сквозь кусты цветущей сирени.

Моя прогулка была не только приятной, но и полезной. Здесь, в лесу, хоть и по крохам, но все же можно собрать немного магической энергии. Она была в ароматах нагретой солнцем листвы, в птичьих трелях и шорохе ветвей, в бегущих по небу облачках. Немного, но была.

Я чувствовал, что, если так и дальше дело пойдет, я смогу творить самые простенькие заклинания — на них силы хватит.

Вдруг дорогу мне преградил глухой забор со спиралью колючей проволоки по верху. Немного полюбовавшись на него, я вспомнил, что в нескольких километрах от моего земного обиталища находится какая-то местная военная часть. По крайней мере, на карте, которую я помнил достаточно смутно, что-то такое было.

Впрочем, обороноспособность этого техногенного мира меня не интересовала. Пусть земным оружием занимаются специалисты.

Я развернулся и зашагал обратно. Однако на одном из перекрестков дорогу мне заступили три довольно странные фигуры.

Это были особи мужского пола, весьма молодые. Если судить по внешним признакам — лет по 18–19. Оценить состояние их внутренних органов у меня, к сожалению, не было возможности. Ведь согласитесь — глупо в условиях жесткого дефицита магической энергии тратить ее на диагностирование организмов каких-то незнакомцев. Все трое были одеты в одинаковые грязно-зеленые брюки и куртки. Это натолкнуло меня на мысль, что они как-то связаны с соседней военной частью. Тем более, что на плечах у каждого имелось некое подобие погон. Правда, в отличие от виденных мною в Интернете изображений солдатской формы, одежда этих троих выглядела весьма поношенной, если не сказать — потрепанной. И все же я пришел к мысли, что передо мной — младшие служащие местной армии, и забеспокоился, что я мог невольно нарушить какие-то запреты, установленные для соблюдения секретности военной части. Однако вскоре я понял, что вся троица совершенно пьяна. Какими бы ни были здешние порядки, но едва стоящие на ногах караульные — это уже слишком. Военные во всех мирах думают одинаково, и во всех мирах командиры вряд ли потерпят, чтобы на пост заступали небоеспособные солдаты.

— Девушка, девушка, а что вы делаете сегодня вечером? — расплывшись в улыбке, пробормотал самый высокий из военных. — Не хотели бы погулять с нами?

Я пожал плечами и ответил совершенно честно:

— На вечер у меня намечен анализ истории изменения социальных функций мужской и женской части населения планеты.

Я вообще очень не люблю врать и, если нет необходимости в обратном, говорю правду.

— Чего? — все трое моих собеседников хором открыли рты. — Как это?

Я попытался объяснить:

— Функции представителей того или иного пола разделились еще в условиях первобытнообщинного строя, что привело к определенному противостоянию и даже формированию у некоторых народов самостоятельных и независимых мужских и женских традиций и верований, даже различие в языках…

— Во-во! Точняк! Порой телка чо-то буровит, а ни фига не поймешь! — заржал наиболее трезвый и, как оказалось, наиболее сообразительный из солдат. — А ты в натуре, телка прикольная! Выпить хочешь?

— Нет, — ответил я. — Я предпочитаю употреблять алкоголь в более подходящей обстановке.

— А мы — не подходящие? — обиделся солдатик.

— Не очень, — снова пожал плечами я.

Тут в наш разговор вмешался самый пьяный из троицы, до этого упорно молчавший:

— Так я не понял — эта шалава сама даст или как?

— Или как, Петя, — попытался что-то предпринять относительно трезвый парень, которому, как мне показалось, хотелось со мной поболтать.

Но его пьяный сослуживец сплюнул и отпихнул моего собеседника:

— Да пошел ты на, Ботаник! Эй, рыжая, будешь со мной учиться…

Я еще только размышлял, имею ли я право в данной ситуации слегка покалечить местных военнослужащих, и не будет ли это нарушением тех норм, которые используются в отношении цивилизованных народов, ведь нападению я еще не подвергся, как произошло сразу несколько событий.

Все трое пьяных солдатиков издали восклицания, которые я осмыслил как ритуальный призыв к какой-то самке собаки, зачем-то кусающий чей-то половой член. Кстати, эта самка собаки упоминается во многих боевых сакральных формулах данной культуры, но тогда мне про нее думать было некогда.

А у меня за спиной раздался женский голос, что-то кричащий примерно в той же интонации боевого призыва. Правда, в этом случае апелляция была направлена не к какому-то мифическому существу, а конкретному майору, чье имя я не расслышал.

Сделав шаг назад, чтобы обезопасить себя от броска любого из солдат, если они начнут агрессивные действия, я оглянулся.

К нам бежала молодая женщина с черными волосами. Весьма эффектная дама, даже красивая, если не принимать во внимание яростный блеск глаз. Впрочем, ее гнев был направлен не на меня, а на бедных солдатиков. Я повернулся к ним, чтобы понять, как они прореагировали на появление нового действующего лица, но оказалось, что на перекрестке никого нет.

Я снова повернулся к незнакомке, и тут меня осенило! Это была та самая Туся, в контакт с которой я должен войти! Правда, по дороге к автобусной остановке она выглядела гораздо менее экспрессивной.

Впрочем, беготня по лесу сделала мой объект гораздо более привлекательным. Такая фурия вряд ли затеряется в толпе.

— Они вам ничего не сделали? — заботливо поинтересовалась ведьма, слегка отдышавшись. — Совсем мозгов нет. Напьются и удирают из части, а потом проблемы огребают… Но вы не бойтесь! В части их накажут!

Видимо, мой столбняк от незапланированного столкновения с объектом внедрения женщина расценила как крайнюю степень испуга.

Я решил подыграть ей:

— Нет, все хорошо, — дрожащим голосом произнес я. — Ничего страшного. Но все равно спасибо вам! Не знаю, что бы я делала без вас!

— Вы бы знали, какую только они гадость не глотают! — брезгливо фыркнула она. — Идиоты! Пропивают мозги напрочь!

И добавила уже другим тоном:

— Хотите, я провожу вас до остановки?

— Зачем? — удивился я. — Я живу тут недалеко. Уже поздно, пора возвращаться домой.

— Недалеко? А почему я вас раньше не видела?

Дальше все оказалось до смешного просто. На случай первого знакомства у меня была заготовлена подробная карта ответов, подкрепленных знаниями, вложенными в мой мозг на сеансах гипноза.

— Я вчера переехала сюда, — бодро начал врать я.

Мило беседуя, мы догуляли до крайнего дома. Потом выяснилось, что идти нам нужно в один и тот же подъезд и подниматься на один и тот же этаж.

В результате вечер мы закончили, попивая кофе и мило болтая о моих новых соседях — должна же девушка знать, с кем ей придется сталкиваться в подъезде?

«Итак, что мы имеем? — опять спросил я себя. — Один из наиболее часто используемых алгоритмов поведения Туси — это наладить дружеские взаимоотношения с наиболее статусными фигурами в своем окружении и через них воздействовать на остальных. Разумно… очень разумно. Если уровень развития демонов повыше, чем у людей в „светлых землях“, то вполне может сработать».

Эта мысль меня немного успокоила.

Что бы там с Тусей ни происходило, но мне вряд ли стоит ставить рекорд по дальности суточного бега. День-два вряд ли имеют значение, поэтому можно не загонять себя. А то на что я буду похож, добравшись до земель демонов? На выжатую тряпку? Вон, даже мой шпион, видимо, начал уставать, и чем дальше, тем сильнее шумел в кустах, порой даже грустно попискивая.

Выбрав подходящее местечко возле какого-то родничка, я вдоволь напился, умылся и с наслаждением растянулся на берегу.

Все-таки хорошо, что пришлось моделировать «деву-воительницу». Могло быть и хуже. Мое нынешнее тело неплохо мне служит. Не зря в эстетике метаморфов на первом месте всегда была функциональность. Красиво то, что сильно и быстро. Рыжая цыпочка, которую Ляля взяла за образец для моей трансформации, наверняка предпочитала проводить свободное время не на диване или на пляже, а в спортивном зале. По крайне мере, мышцы у девочки были достаточно рельефными. Поэтому я со спокойной душой дал команду подсознанию добиться максимальной функциональности тела в заданных внешних формах.

Это, кстати, помогло придумать легенду моей девочки…

Подремывая возле родника, я с улыбкой вспомнил свой первый рабочий день в той конторе, где трудилась Туся.

Втереться в доверие к ней удалось без тех интриг, которые закрутили мои коллеги. Но остальные события продолжали развиваться по намеченному плану.

Ленчик успешно соблазнил любвеобильную секретаршу и отбыл с ней куда-то на побережье Средиземного моря. Моя Туся, точнее, Наталья Владимировна, как ее звали в той фирме, где она работала, философски пережила скандал, устроенный ее шефом всему коллективу. Я прекрасно понимал кинутого мужика, но еще ни один человек не мог состязаться с эльфом в искусстве обольщения. Тем более, эльф, который не рефлексирует на тему «а хочу ли я?», но идет к намеченной цели, четко зная, чего он все-таки хочет. И ведьму мне было искренне жаль. Когда начальник из здравомыслящего коммерсанта превращается в униженного самца, лезущего на стену от ревности, бизнес встает колом. А жизнь вокруг продолжает идти, всевозможные партнеры и госпроверяющие уже начинают посматривать, нельзя ли под шумок чем-нибудь поживиться.

В общем, на следующий день после того, как Ленчик с человечкой отбыли к теплым морям, Туся вечером позвонила в мою квартиру. Я распахнул дверь. Грустная ведьма стояла на лестничной площадке, прижимая к себе бутылку ликера.

— Можно к тебе? — сказала она. — Мои уехали на дачу, а мне что-то одиноко…

Я едва не запрыгал от радости.

В течение следующего часа Туся подробно, в лицах и с комментариями на тему «молодых идиоток, создающих всем проблемы» пересказывала события в своей конторе. Ситуация усложнялась еще и тем, что у любовницы шефа были не только постельные обязанности. Девушка вела делопроизводство, занималась кадрами и вообще выполняла кучу мелкой офисной работы, которую никто не замечает, когда ее кто-то делает. В результате уже на следующий день после исчезновения красотки никто не знал, где взять нужные бумажки.

Выговорившись, Туся тяжело вздохнула:

— Придется срочно искать замену, да чтобы еще кандидатка не была полной дурой.

— Может, и я на что сгожусь? — робко предложил я. — У меня, конечно, опыта нет, но и делопроизводство, и кадры я сдала на пятерки.

Туся внимательно посмотрела на меня и решительно кивнула:

— Подгребай завтра в девять вот по этому адресу. Представлю тебя нашему кабанчику. Только прошу — не давай ему повода видеть в себе полную замену своей предшественницы. Ну, ты понимаешь…

На следующее утро я стояла перед полированным аэродромом, который по какому-то недоразумению считался рабочим столом хозяина фирмы, и хлопала глазами, глядя на сидящего за компьютером лысоватого мужичка лет пятидесяти.

Мою одежду на этот случай мы заранее обсудили с Лялей, так что надетый на мне элегантный брючный костюм с укороченным пиджаком и полупрозрачная блузка под ним не вызывали у меня никаких вопросов. По мнению психологов Управления, именно такая внешность должна произвести на потенциального работодателя нужное впечатление. Однако ситуация как-то незаметно провисала.

— Говорите, у вас незаконченное высшее образование? — спросил шеф, шаря глазами в области моей груди, будто бы именно там сосредотачивались полученные в вузе знания. — И где вы учитесь?

— ГАФК, — уверенно ответил я, томно глядя на потенциального шефа.

— Что?

— ГАФК, — уже растерянно повторил я. — Ну ГАФК, Государственная академия физической культуры, юридический факультет.

— Фу ты! — облегченно ответил мужик. — Не знал, что там и на юристов учат.

Мне оставалось только похлопать глазами. Удобно, кстати, при наличии длинных ресниц. Собеседник может это истолковывать как угодно, но только не как мучительные попытки не заржать в голос. Я быстренько изложил заранее заготовленную «легенду»: дескать, играла за молодежную сборную страны по баскетболу, но из-за травмы карьера в профессиональном спорте не удалась, однако связи остались, после получения диплома меня ждет место юриста в областной федерации, а пока готова ради приобретения опыта поработать в любой должности.

— Ну что ж, очень хорошо, с сегодняшнего дня можете приступить к своим обязанностям, — благосклонно кивнул теперь уже не потенциальный, а действующий шеф. — Я предпочитаю кофе по-турецки, кофеварка в шкафчике в комнате отдыха, а с остальным сами разберетесь. Надеюсь, компьютером умеете пользоваться?

Я кивнул.

Впрочем, «уметь пользоваться» и «приступить к своим обязанностям» — несколько разные вещи.

Бывшая любовница моего нынешнего шефа, уезжая, не удержалась и сделала ему небольшую пакость: запаролила вход в секретарский компьютер. Для меня это не было проблемой. Кайрат, каким-то седьмым чувством предвидя подобную ситуацию, снабдил меня флэшкой с программами-ломалками. Достаточно было войти в БИОС и перезагрузиться с флэшки — и все пароли осыпались, как осенние листья. А вот окажись на моем месте какая-нибудь обычная девушка, у которой нет приятеля — одного из лучших хакеров Круга Развитых?

Проникнутый чувством сострадания к потенциальной коллеге, я залез под стол в поисках USB-порта. Корпус у системника оказался старомодным, USB-порт обнаружился лишь на тыльной стороне, рядом с входами кабелей питания.

Я шарил под столом, пытаясь на ощупь попасть флэшкой в гнездо и прикидывая, какую бы пакость сделать местной уборщице, которая, на мой взгляд, никогда не протирала под столами, когда тихонько скрипнула дверь и раздался голос моего шефа:

— Ада? Что вы делаете?

Пространство под офисными столами не рассчитано на мои габариты, поэтому выбираться пришлось задним ходом. Мимоходом подумав, что брючный костюм к данной ситуации подходит гораздо лучше, чем узкая английская юбка, рассматривавшаяся как один из вариантов одежды для делового свидания, я поднял глаза на шефа и томно проворковал:

— Понимаете, тут дырочка только в жопе, а мне надо было вставить… но я куплю хвост и проблем не будет…

Шеф икнул, посмотрел на меня как на клиническую идиотку и пробормотал:

— Точно — надо вставить… хвост… или не хвост…

С этими словами он удалился в свой кабинет и не появлялся оттуда до обеда. Я имел возможность спокойно разобраться в том бардаке, который остался на жестких дисках после моей предшественницы. Представляете, эта блондинка сохраняла ВСЕ нужные документы на рабочий стол! Параллельно я размышлял на тему странностей культуры на этой техногенной планете и конкретно — странностей моего нового шефа. Я сказал ему абсолютную правду, причем мои действия были, на мой взгляд, рациональны и осмысленны. Он же посмотрел на меня как на больную. Видимо, молодые девушки на этой планете не должны самостоятельно решать проблемы. Надо было найти какого-нибудь местного специалиста и добиться, чтобы он распаролил компьютер. Конечно, это заняло бы гораздо больше времени и потребовало бы некоторых расходов на оплату услуг этого специалиста. Но, наверное, именно такое поведение считается тут нормальным. Или такой алгоритм действий — вообще особенность женского поведения?

Решив, что надо посоветоваться на эту тему с Лялей во время вечернего сеанса связи, я занялся работой и выбросил посторонние мысли из головы.

Когда наступил обеденный перерыв, шеф вышел из кабинета и долгим внимательным взглядом окинул мою фигуру, изображавшую полную погруженность в работу.

— Скажите, Ада, а в баскетболе разрешены удары головой? — вдруг спросил он.

От неожиданности я открыл рот, но, быстро отыскав загруженную в мои мозги информацию по правилам того вида спорта, которым, согласно легенде, я должен был заниматься, неуверенно ответил:

— Не запрещены, за это не штрафуют. Но это неудобно…

— Понятно, — кивнул шеф. — Ладно, я — обедать, а вы отвечайте на звонки, что я на деловой встрече. Если возникнет что-то сверхважное, звоните мне на сотовый, только посоветуйтесь сначала с Натальей Владимировной и по пустякам не дергайте.

Я кивнул.

Шеф снова окинул меня долгим задумчивым взглядом и удалился.

На работе он так до конца дня и не появился. Зато Туся, когда мы вместе тряслись на маршрутке на нашу окраину, с нескрываемым любопытство спросила:

— Что ты сделала с кабанчиком? Знаешь, на собеседовании он так на тебя смотрел, что я думала — с первого дня начнет клеиться, придется тебя спасать. Но он почему-то повел в ресторан Танечку из маркетинга, она давно ему намеки делала…

Я пожал плечами и добросовестно пересказал все наши с шефом разговоры.

Отсмеявшись, Туся простонала:

— Ну, ты даешь! Так напугала мужика! Молодец!

Эх, Туся, Туся, где ты сейчас?

И когда мы встретимся?

Глава 8

Улыбнувшись воспоминаниям, я вернулся мыслями к более насущным проблемам.

Шеф-кабанчик далеко. И вообще — кажется отсюда каким-то ненастоящим. Расскажи тому же Ингвару, что существуют такие люди — не поверит.

А вот угроза того, что я буду вечно плутать в этих нескончаемых лесах, вполне реальна.

Артанское княжество, или Залесье — своеобразный «буфер» между Светлыми землями и обиталищами демонов и поганых.

На север от Залесья обитают люди, «отринувшие свет». То есть всякие маги, ведьмы и вообще все, кому в княжеских землях неуютно. Похоже, что там сформировалась весьма своеобразная анархическая культура.

Ингвар вроде со знанием дела рассказывал о том, что творится у «поганых». То есть какие-то связи с родней в княжествах маги и ведьмы сохраняют. Хотя непонятно, что в тех рассказах — правда, что — страшная сказка, придуманная для того, чтобы простонародье боялось северян, а что — слухи, специально распущенные самими магами.

Пограничные конфликты между князьями и магами случаются постоянно. Но слишком далеко дружинники не заходят. Хотя нельзя сказать, что войска у северных соседей сильны и многочисленны. У магов нет ничего, похожего на правильное государство. Десятки самостоятельных общин, некоторые мельче, чем средняя деревушка в долинах. Но горные территории — слишком ничтожная добыча. Как я понял, растить хлеб там весьма проблематично, плодородной земли мало. А в княжествах пока свободное место. Вот когда здесь начнется индустриализация, и полезные ископаемые станут сверхценностью, то на север будут ломиться все, кому не лень. Пока же в горах интерес для людей представляет лишь самородное золото. Вроде бы хотят в горы охотники, и если кому везет, возвращается богачом.

Другое дело — земли демонов. Плодородные, привлекательные для людей, но и хорошо защищенные.

Артанский удел, постепенно переходящий в Залесье — узкий клин между демонами и «погаными». От удела князя Ингвара его отделяет река, за которой — тот самый лес, от которого происходит название этих земель. Он тут не просто так, а потому, что к востоку от Лиссы рельеф становится все более и более гористым. Артанский отрог — продолжение горной цепи, на которой расположились «поганые». Здесь почти нет людских поселений, только несколько деревенек вдоль торгового тракта. Дальше к востоку начнутся более обжитые места. Население в основном — люди, пришельцы с запада. Поколение за поколением в Артан отправлялись те, кому не было счастья в Карачах или других княжествах.

Пару десятилетий назад артанскую вольницу объединил под своей властью некий князь Трувор. То ли бывший бандитский атаман, то ли младший сын кого-то из южных князей, поссорившийся с папашей и рванувший с младшей дружиной на восток. Или — и то, и другое вместе.

Трувор построил город Владивосток и украсил его храмами Светлых богов.

Вот, собственно, и все, что мне известно. Но сколько еще придется топать до земель демонов или до телепорта, и насколько густо населено приграничье, я не знаю. Причем сомнительно, что люди, живущие рядом со старыми врагами, окажутся безобидными земледельцами. Наверняка в Артане неплохо налажена система объездов и застав. Так что пересечь границу вряд ли будет просто. Не говоря уже о том, что до нее надо как-то добраться.

Я тяжело вздохнул и с наслаждением впился пятерней в кожу на затылке. Конечно, косы — штука удобная, заправленные под кольчугу, они создают дополнительную защиту шеи. Но потеет под ними невыносимо!

Ладно, демоны с ними, с косами, с комарами, с жарой, накрывшей распадок возле ручья тяжелой, пахнущей смородиной подушкой. Нужно подумать, как ускорить свое движение на север. Искать торговый тракт и там правдами или неправдами добывать лошадь? Зачем, я и на своих двоих бегу быстрее, чем средняя местная коняшка. Да и рискованно. Мало ли кто там встретится. Я, конечно, могу за себя постоять, но ввязываться в лишние драки не люблю. С продуктами пока проблем нет, да и поохотиться всегда можно, не зря же я реквизировал у Ингвара лук и колчан со стрелами.

Я снова тяжело вздохнул.

Видимо, усиленная вентиляция легких ускорила мыслительные процессы, и я хлопнул себя по лбу, вслух обозвав идиотом.

У меня же есть метла! Конечно, она в нерабочем состоянии, но я же не земная блондинка, не способная починить даже собственный компьютер!

Я вытянул из рюкзачка мое несчастное транспортное средство, вернул ему нормальные размеры и положил перед собой на траву.

С виду — метла как метла. Я сам ее по просьбе Туси покупал в «Икее».

— И посмотри, чтобы немецкого производства была, — напутствовала меня ведьма, отправляя в гипермаркет.

— Что, импортные лучше летают?

— Нет, летают одинаково, только вот лишние занозы тебе ни к чему.

Я хихикнул.

— Да-да, именно там, про что ты подумала, — продолжила Туся. — У меня была метелка с рукоятью с рынка — вот я натерпелась!

Я немного поудивлялся земным порядкам: древесину заготавливают недалеко от того города, где живет Туся, потом везут за тысячи километров, делают там из нее не художественное произведение, а банальную ручку для метлы или какой-нибудь другой лопаты, а потом везут обратно… Бред. Но разбираться в хитросплетениях торговых связей на планете, которая даже не входит в Круг Развитых, — не моя забота.

Я купил, как было сказано, импортную метелку и принес ее ведьме. Туся провела пальчиками по гладкой древесине рукояти и улыбнулась:

— Ну, вот и хорошо, дополнительно шкурить не придется. Ладно, через три дня у тебя будет персональное транспортное средство.

Потом Туся обучала меня искусству полета на метле.

Получилось у меня не сразу, хотя хитрая структура вложенных в хозинвентарь заклинаний не позволяла наезднику упасть. Стоило активировать волшбу — и силовые жгуты обхватывали за талию, крепко прижимая к палке. И вообще было удобно. Создавалось ощущение, что сидишь не на деревяшке тоньше детской ручки, а на широкой подушке аэроцикла.

Первый раз от удивления я даже забыл заклинание взлета. Ощущения моего мягкого места абсолютно не соответствовали тому, что видели глаза.

— Ну, и что тормозишь? — ругнулась Туся. — Ну, уж поднимайся потихоньку! Вира! Или как тебе понятнее?

Я захлопнул рот, но продолжал медлить.

— Хлопай ресницами и взлетай! — в отрытое окно моей квартиры донесся звук мотора заехавшей во двор машины, хлопок двери и обрывок какой-то популярной местной песенки.

Я снова открыл рот, закрыл глаза — и врезался спиной в потолок рядом с люстрой.

— Что б тебя! — выругался я и попытался спрыгнуть на пол.

Однако зловредные силовые жгуты не дали нам с метелкой разъединиться, и меня перевернуло вверх ногами.

— Осторожно! Спускайся! — испуганно воскликнула Туся.

Я послушно произнес выученное заранее заклинание спуска — и со всего размаху приложился макушкой об пол.

— Адочка, ну что же ты так! — простонала ведьма, едва сдерживая смех.

— Смотри-ка, люстра уцелела, — ни к селу, ни к городу ответил я. — Только качается.

Впрочем, я ошибся.

Немного покачавшись, люстра все-таки сорвалась с крючка и, осыпав Тусю подвесками, грохнулась на пол.

— Ну, ты убедилась, что люди могут летать? — пробормотала ведьма, выбирая стекляшки из волос. — Следующий раз будем тренироваться в лесу, где-нибудь на полянке.

— Хорошо! — кивнул я.

На Земле мне не удалось как следует разобраться с вязью заклинаний, вложенных в метелку. На полное сканирование структуры у меня просто не хватало энергии. Но здесь, в этом насквозь магическом мире, можно заняться метелкой вплотную.

— Ну-ка, красавица, что там на тебя накручено?

Оставаясь в одиночестве, я часто разговаривал сам с собой. Или с какими-нибудь неодушевленными предметами. А тут магическая метла, главный инструмент любой уважающей себя ведьмы. Туся считала свою «подружку» почти разумным симбионтом.

Но разумная или неразумная, а сказать что-то метла все равно не могла.

Поэтому мне пришлось очень аккуратно, стараясь ничего не повредить, разматывал паутину заклинаний.

Все-таки эти земные ведьмы — гении-самородки!

Правда, чтобы убедиться в этом, мне потребовалось часа три.

Полуденная жара уступила место вечерней прохладе, острее стал запах сырой травы и прелых листьев.

Птицы, которые сначала замолкали, когда я вскакивал и начинал с руганью бегать вокруг метелки, в конце концов, привыкли, и не обращали на меня внимания.

Из кустов вылез какой-то ошалевший заяц и, усевшись «столбиком», уставился на меня.

Некоторое время мне было не до него, но потом меня посетила очередная идея, и я рявкнул на длинноухого зрителя:

— Если не хочешь стать моим ужином, то найди одуванчик! Мне нужно посмотреть, как прикрепляются лепестки.

К моему удивлению, заяц понял и вскоре вернулся с цветком в зубах.

Но в этот момент я увидел то, чему несказанно обрадовался.

Туся, изготавливая первую метелку для меня, своей ученицы, не могла не оставить на ней «личного клейма». В смысле, на метелке, а не на ученице. Хотя и на «девочке Адочке», может быть, в дальнейшем стоял бы штамп «тусина ученица». Видимо, ведьмы тоже по-своему конкурируют между собой, в том числе — и в количестве навербованных коллег.

Но сейчас главным было не это!

Личное клеймо ведьмы давало возможность сделать на нее «привязку», по которой, как по ниточке, я сумею добраться до Туси, где бы она ни находилась.

— Эврика! — заорал я и изобразил что-то вроде танца орков-дикарей с северного континента Малистены.

Ошарашенный заяц выронил одуванчик и шарахнулся от меня в кусты.

Для того, чтобы успокоиться, я кинулся к роднику и засунул в него голову.

После этого дело пошло быстрее.

Оказалось, что у метлы всего лишь «перегорели предохранители». То есть в условиях дефицита магической энергии входной канал структуры был максимально широким. Метелка засасывала и запасала любые крохи магии, до которых могла дотянуться. Даже свою хозяйку немного грабила. Естественно, никаких ограничений на вход предусмотрено не было.

Ограничения стояли на выходном канале — из-за них ведьминский транспорт не мог летать со очень уж большой скоростью и поднимал всего килограммов 120–130. Ну да, двое средней комплекции женщины — не картошку же с дачи возить.

А тут в считанные мгновения структура наполнилась максимальным количеством энергии. Еще чуть-чуть, — и вязь заклинаний просто разорвало бы в пыль.

И квазиразумная метелка сделала единственно возможное, чтобы сохранить себя: перекрыла и входной, и выходной каналы, полностью отгородившись от внешнего мира. И в результате превратилась в обычный хозинвентарь, который можно использовать только для того, для чего ее делали на Земле.

— А ведь ты умница! — сказал я метле. — Если так, то дело поправимое!

Вчетверо увеличив пропускную способность выходного канала, я поставил фильтр на входной. Магии вокруг — хоть черпаком греби. Достаточно, чтобы резервуары заполнялись под завязку за пару часов. Этого ресурса хватит на несколько дней полета с грузом в две сотни килограмм.

Как только задача была решена, я понял, что хочу есть.

Странный у меня организм: бежать или драться могу без устали, но если приходится думать, это вызывает жуткий голод. Вроде бы никто из знакомых мне оборотней на такое не жаловался. Хотя им вряд ли приходилось ломать голову над такими вопросами, как мне.

— А я крут! — громко сказал я и плотоядно посмотрел на зайца, который до сих пор терся возле кустов. — Что, жаркое с ушами, смог бы ты такое сделать?

Заяц ничего не ответил, лишь внимательно посмотрел на меня.

— И нечего на меня пялиться, — сказал я. — А то и правда на ужин использую. Я знаю, что ты — чей-то соглядатай. Только твои хозяева немножко просчитались. Забыли, что заяц — это не только быстрые ноги и ценный мех, но и три-четыре килограмм диетического мяса. По крайней мере, Туся так говорила.

Заяц осторожно попятился к кустам.

А с теми стало происходить что-то странное. Один из представителей местной флоры зашевелился, замахал ветвями и превратился в низкорослого старичка, одетого во что-то, напоминающее маскировочный костюм солдат-разведчиков с Тимии. Вот мастера маскировки! Не только одежда у них такая, что в двух шагах пройдешь мимо — и не заметишь, они и лица красят соком местных растений, добиваясь полного слияния по цвету с окружающей листвой. У этого дедка тоже и борода, и лохмы на голове, и брови были зелеными, а кожа на щеках — цвета ивовой коры.

— Что-то уж больно грозна ты, девка! — сердито произнес старик. — Почто животину тиранишь?

— А чего он мне весь день глаза мозолит? — обиженно ответил я. — Пусть спасибо скажет, что я его с голодухи сырьем не съел!

— Сырьем? — удивился зеленый дедок. — Первый раз встречаю человека, который будет есть сырое мясо, сидя рядом с костром.

Пришлось объясниться:

— Я ж не человек, я оборотень. А ты кто, дед? Местный леший?

— Он самый. Хозяин здешний! — гордо ответил старичок.

Я внимательно посмотрел на деда.

В курсе истории Круга Развитых написано, что лешие встречались во всех мирах, где растут леса. Правда, выжить смогли не везде, но кое-где им это удалось. Одно время ученые умники спорили о том, можно ли считать «хозяев» разумными. Вроде бы ничего, похожего на цивилизацию, они не создают. Не обрабатывают землю, не производят товаров, не пользуются инструментами. Да и незачем им. Лешие не едят, только пьют воду, а остальное получают напрямую из земли и деревьев.

И все же «хозяева» думают и разговаривают. А главная их страсть — знания, их любопытство давно вошло в поговорки.

В тех мирах, где в конце концов поняли, что лес — это не только место, где растут бревна, лешие в последнее время перестали скрываться от остальных рас. У отца в заповеднике их целая дюжина. Числятся обходчиками и получают довольствие в виде свежих книг и фильмов о других планетах.

Что-то новенькое узнать — это их хлебом не корми…

Хотя хлеб — тоже уважают. Правда, сами не едят, скармливают птицам.

Я достал из сумки остатки от княжеского каравая, протянул старику:

— Подарочек это тебе, хозяин. А за своего слугу не обижайся. Не хочу я его есть. Видно же, что не просто так заяц, а чей-то. Это я так ему сказал, для острастки.

Леший выдержал паузу, подозрительно глядя на краюху, потом великодушно кивнул:

— Навроде от чистого сердца подаешь, девка. Это хорошо. Но без страха. Плохо. Люди меня бояться должны.

— Дед, я же говорю — не человек я. Ты где-нибудь видел тут таких, как я?

— Человек, не человек… А я почем знаю, кто ты? Ну, баба, ну, рыжая, ну, в мужицких портах. Так, может, ты — поляница. Мне младший брат кума моего свояка рассказывал, что были такие в уделах, ездили туда-сюда, всех на бой звали.

— Ух, ты! — заинтересовался я необычной традицией. — А куда они делись?

— Кого князья порубали, кого замуж взяли.

— Нет, не поляница я. Говорю же — оборотень. Перевертыш. Могу и бабой быть, и мужиком, и медведем, и оленем. Захочу — пнем трухлявым стану, даже ты меня от бревна не отличишь.

— Да что ж ты врешь так, девка!

Дед посмотрел на меня еще недоверчивее, даже обошел вокруг меня, разглядывая со всех сторон.

— В наших краях перевертышей повывели еще раньше, чем поляниц. В северных горах, говорят, пара стай еще осталась, а у нас перевертыша давно не встретишь.

Я с тоской посмотрел на лешего. Ну как ему объяснить, чтобы поверил? Проще всего было бы, конечно, перекинуться у него на глазах, да нельзя мне никак обращаться, пока Тусю не встречу. Никак нельзя.

— Слушай, дед, ты можешь просто поверить? — грустно сказал я. — Да и какая тебе разница, кто я? Перевертыш, поляница или ведьма — тебе-то какое дело?

Я рисковал, рассчитывая на любопытство местного «хозяина». Лешим есть дело до всего — такого уж свойство их натуры. И я, кажется, не ошибся.

— Как это — какое дело? — задохнулся возмущением старик.

От волнения он замахал руками-ветвями так, что на полянке ветер поднялся.

— А ну-ка, девка, рассказывай все! Иначе не будет тебе дороги из моего леса, не выйдешь, не выберешься, закружу-заморочу, в болото к кикиморам загоню!

Ну, мне только того и надо было. Весь остаток дня и половина ночи ушли на лекцию о Круге Развитых, путешествиям по порталам, о магии эльфов и тьярнов, о заповедниках на «чистых» планетах, избежавших глобальных экологических катастроф, о различных вариантах развития цивилизации и много еще о чем.

В-общем, я так заговорил лешего, что тот к полуночи выглядел, словно кот, обожравшийся сметаны. Развалился лениво подальше от костерка, который я развел, как только стемнело. Даже не ворчал, когда я кинул в огонь свежих веток, чтобы дымом отогнать комаров. Не до того ему было. Веток — много, да и без людей не все они в неприкосновенности останутся. Ивовое корье и лоси едят, и бобры грызут. А тут — столько нового, неизведанного…

— Что ж, девка, порадовала ты меня, — масляно улыбаясь, проворковал старичок. — Теперь проси, что хочешь. Лес на твоей стороне будет.

Я задумался. Дружба с лешим — дело хорошее. Только в том, что мне сейчас по зарез нужно, вряд ли он поможет. Хотя чем боги не шутят?

— Спасибо тебе, хозяин, за милость! — изобразил я что-то вроде поклона. — Лес в друзьях числить — большая радость. И сила большая. Да только нужны мне сейчас вещи, которые только у людей добыть можно.

— Это что ж тебе надо, девка? Денег, что ли, желаешь, или чего еще?

— Нет, денег мне не надо. А вот сапоги нужны. Стыдно босой на глаза людям показываться. Скажут — что за босячка такая тут ходит? Да еще в кузню бы попасть, к мастеру умному да не болтливому.

— И это все, — рассмеялся леший. — Ох, девка, смотрю, все ж не уважаешь ты меня. Люди тоже не все одинаковы, кое-кто лес почитает. Пусть и не ранешние времена, когда ни один двуногий к опушке без поклона подойти не смел, а все же остались те, кто еще не совсем ум растерял.

Я обрадовался. Не зря я у отца выспрашивал как-то о лешаках. Те рассказывали, что во все времена встречались среди людей «друзья леса».

— Меня многие в округе почитают! — продолжил хвастать «хозяин». — Люди в нашем уделе ко мне почтительные, не то, что на восточной равнине. Там ни ума, ни совести у людей не сыщешь…

— А как же не уважать «хозяина»? — поддакнул я старичку. — Ведь за тобой такая сила. Деревья, конечно, молчат, даже когда их рубят, но когда весь лес на кого обидится — лучше тому человеку даже к самому маленькому кустику не подходить.

— Не молчат деревья, — вздохнул леший. — Плачут и стонут, как любой, к кому смерти пришла. Но ты права, девка. Есть еще в наших краях люди. Сведу тебя с одним мужиком, из тех, кто старые законы помнит.

Я благодарно кивнул:

— Вот не думал, не гадал! Золотое ты существо, хозяин!

— Не золотое, а дубовое! — гордо ответил лешак! — Дуб — дерево крепкое, надежное да справедливое.

— Поболе бы таких дубов было!

Глава 9

В общем, и в эту ночь мне не удалось толком выспаться.

Топали мы вроде недолго, а протопали не знаю сколько. Несколько раз мне казалось, что окружающие нас деревья подергиваются рябью пространственного перехода, но после таких «скачков» вроде бы ничего вокруг не менялось.

Темнота вокруг была — хоть глаз выколи. Ночь — на излете, даже птицы спят, только изредка ухнет, захохочет где-нибудь филин, да пискнет попавшая в чьи-то зубы мышь. Лешак семенил впереди, я тянулся за ним, радуясь тому, как легко идти. Ни коряг на земле, ни колдобин, лишь мягкая травка ласково так под ноги стелется. Не удивительно — хозяин по лесу идет, ему каждый кустик кивнет, каждая былинка поклонится.

Небо уже начало сереть, когда мы вышли к околице какой-то деревеньки на берегу неширокой речушки. Было уже достаточно светло, чтобы хорошо рассмотреть и высокий частокол, отделявший людское жилье от леса, и крыши домов, и дозорную вышку посреди селения.

— Похоже, тут о мирной жизни давно забыли, — задумчиво сказал я вслух. — Словно каждый день набега ждут.

— Так оно и есть. Боятся людишки, — согласился леший. — Порой сами не знают, чего боятся. Ну ладно, не время болтать, пошли. А то дозорный на вышке, может, и спит, а, может, и не спит…

Лешак прошелестел что-то, и нас укрыл морок. Конечно, я сам мог бы скрыть нас от любопытных взглядов, но я предпочел довериться опыту моего провожатого. И не ошибся.

Мы направились к глухому частоколу высотой метра три-четыре, укрепленному земляной насыпью. Калитку, если честно, я бы сам не нашел. Это насколько же надо быть искусным строителем, чтобы сделать прямоугольник сплоченных меж собой кольев неотличимым от всей остальной городьбы. Леший провел ладошкой по коре — и вдруг часть стены подалась. Калитка отворилась без скрипа, за ней обнаружился ухоженный огород и глухие стены каких-то сараев.

Мой спутник беззвучно проскользнул в щель. Я поспешил за ним, но леший вдруг замер, присев под стеной и жестом приказал мне не двигаться. Через миг я понял, в чем дело — раздался скрип двери, звон металла, легкие шаги по деревянному настилу. Снова хлопнула дверь, уже другая, совсем рядом — наверное, кто-то вошел в тот сарай, у стены которого мы затаились. Скрипы, шорохи, женский голос, ласково успокаивающий кого-то, журчание какой-то жидкости.

Я прикинул, что бы это могло быть. В конце концов, сообразил: одна из живущих в доме женщин доит корову. Или не корову. Какое-нибудь животное, которое дает молоко. Хотя пока эндемичных животных я в этом мире не встречал. Конечно, я — не знаток зоологии, может, даже наглый заяц, с которым мне пришлось пообщаться, чем-то отличается от тех, что живут в Метрополии или на Земле. Но, на мой взгляд, он был заяц как заяц. Значит, коровы тут тоже должны быть.

Пока я размышлял о сельскохозяйственных животных на обитаемых планетах, женщина закончила работу. Ее шаги, когда она возвращалась в дом, были гораздо тяжелее. Это и понятно, с грузом шла.

На какое-то время двор вновь погрузился в тишину, лишь было слышно, как вздыхает за стенкой корова (наверное, все-таки корова), да откуда-то издалека доносились постукивания да позвякивания — это проснулись хозяйки и в других домах.

Все эти звуки были такими мирными, такими домашними, что мне невыносимо захотелось спать. Еще бы — вторую ночь приключения, да еще марш-бросок по пересеченной местности. А здесь, в щели между сараями, было так покойно и уютно…

Я уже почти задремал, когда снова хлопнула дверь. Кто-то, на этот раз мужчина, прошел по двору — не в тот сарай, где находилась корова, а куда-то в сторону ограды. Леший дотронулся до моей руки и махнул в том направлении, куда прошел мужчина. Помотав головой, чтобы избавиться от сонной одури, я пошел за ним.

У самого частокола, на отшибе от остальных построек, обнаружилась кузница. О том, что это именно кузня, я догадался, не доходя до нее. Нигде больше не пахнет так — едучий угольный дым, паленая кожа, каленое железо. Знакомые с детства запахи…

— Сумеешь договориться с Черняхом — он тебе поможет, — негромко произнес леший и постучал.

— Открыто!

Леший распахнул низенькую дверцу, и я, пригибаясь, зашел.

Кузня как кузня: под крышей сине от дыма, хозяин разжигает горн, пламя еще неуверенно пляшет на мелких щепках под сложенными «в колодец» дровами. Наковальня, бочка с водой, стол-верстак, лавки по стенам… А вот кузнец, на мой взгляд, великоват для тесного сруба, такому бы рядом с какой-нибудь домной командовать. Хотя — что это я? Домны тут появятся хорошо, если через пару сотен лет. Или еще позже. Если вообще появятся. Так что этому гиганту приходится пока довольствоваться тесной деревенской кузней с малосильным горном.

На мой взгляд, ростом мужик не уступал взрослому медведю. Или — моему папаше. Оборотни растут долго, мои 100 килограммов для нашей расы — это так, пестун малолетний. Папаша мой весит два центнера и время от времени участвует в борьбе «на поясах». Хобби у него такое. Борется, конечно, в человечьем обличье. В медвежьем — когти мешают за пояс как следует уцепиться.

Так вот, увидев мужика в измазанной углем рубахе, я невольно вспомнил последние соревнования, на которые меня батя чуть ли ни силком затащил. Там все такие выступают: огромные, с тяжелыми плечами и налитыми жилами на шеях… Что люди, что орки, что перевертыши, что тролли эгерские — все похожи друг на друга, словно братья, только цвет кожи разный, да еще у одних волос поменьше, у других — побольше…

Этот богатырь был чернобород и длинноволос.

— О! Кум! Сколько лет — сколько зим! — воскликнул кузнец. — Вот кого не ожидал увидеть! Что это ты из пущи своей выбрался? Или дело какое?

Тут я вспомнил, что, двинувшись по двору за лешим, для верности набросил на себя морок, и развеял заклинание. Кузнец удивленно воззрился на меня:

— А это еще кто с тобой, кум? Вроде людей ты не особо жалуешь, тем более — баб.

— Вот это и есть мое дело, — ответил леший. — Заказчицу я к тебе привел. Ты не смотри, что девка, она — девка не простая. Такое мне нарассказала! Грядут странные времена, многое в мире поменяется, может, и твоя беда не бедой станет.

Чернобородый богатырь обшарил меня взглядом, потом пробормотал:

— Я-то что… Коли ты девке доверился — тебе и отвечать. На мое разумение — справная дивчина, только зачем-то порты натянула. Эх, не был бы я женат на моей Ладушке, может, и глаз бы положил!

Леший хихикнул. Я тоже улыбнулся, так смачно кузнец сказал про свою женатость. Интересно, что у него за Ладушка такая, что даже рыжая цыпочка с картинки, в которую меня превратили, ей уступает? Впрочем, это не важно. Важно то, что мужик вроде как смягчился, расслабился. Можно и мне в разговор вклинится.

Я достал из рюкзачка фламберг, увеличил его до нормального размера:

— Вот меч. Хороший, но мне не по руке. Мне нужен простой, под одну руку. Заплатить за работу деньгами не могу, нет у меня денег. Есть немного золота в украшениях, да еще всякие красивые вещицы — не драгоценные, но просто хорошо сделанные.

Мужик фыркнул:

— Уж и не знаю, какой клинок бабе по руке будет. Разве что тот, что из ее мужика растет.

Я пожал плечами, высмотрел в углу железный прут в палец толщиной, покрутил в руках — вроде металл не хрупкий — и завязал узлом. Подумал немного, добавил на концах гламурные завитушки. Не знаю, для чего железяка предназначалась, вроде такой толщины колесные чеки… но теперь хозяину придется править прут, чтобы из него хоть что-то получилось.

— Понял, — сказал кузнец. — И откуда ты такая, красавица? Ведьма с северных гор? Или наслушалась сказок о стародавних поляницах да решила счастья попытать, вдруг какой богатырь попадется? С такой-то силушкой жениха под стать и впрямь найти трудно.

— Ведьма, — я решил не вдаваться в подробности. — Только не с севера, а из таких дальних краев, о которых вы и не слышали. Кум тебе, дядько, если захочет, все расскажет.

Кузнец снова фыркнул, почесал бороду и наконец-то спросил:

— А звать-то тебя как?

— Адой звать. А тебя — Чернях, мне хозяин лесной сказал.

— Ну, вот и познакомились. Ладно, девка, раз кум за тебя говорит, то так тому и быть, помогу. А что тебе надо? Конный палаш?

— Да, вроде того. Под одну руку, но длиннее, чем тот, что у пеших воинов.

Кузнец снова поскреб бороду, повертел в руках мой фламберг:

— Укоротить, конечно, можно, но жалко такую красоту корежить. Эльфийская работа?

— Вроде того, — кивнул я. — По случаю достался. Сделан для богатыря, что в строю, в первой линии бьется. Да только мне в строю еще не скоро стоять. А для одиночки — не особо ловкий клинок, хоть и красивый.

— Ишь ты, девка, а понимаешь, что к чему! — принял решение кузнец. — Не переживай за свое перышко, ни один мастер не станет портить то, что с душой сделано. Меч этот — для княжьего гридня, что в парадной палате за хозяйским плечом стоит. К нему и камзол узорчатый нужен, и шапка с золотым шитьем. Знаю я, кто такому клинку обрадуется. Так что не прогадаю.

— Точно, это штука для тех, кто богатством бахвалиться любит. Не мне-то что делать?

— А для тебя я что попроще найду.

Я удивился: откуда в деревенской кузне меч, пусть даже самый завалящий? Тут вряд ли что-то сложнее подков делают. Однако мужик, откинув крышку стоящего у стены ларя, достал из него именно то, что было мне нужно: тяжелый, с прямой гардой, полуторник.

— Тоже по случаю достался, — лукаво ухмыльнулся кузнец.

Я уцепился за меч. А ведь отличная вещь! Достаточно увесистый, удобный эфес… был удобный. Однако, похоже, кто-то со всей силы саданул молотом по яблоку, сплющив его и заодно расколов деревянные накладки на рукояти. Но это — пустяки, привести в порядок недолго. Зато сталь вроде не хуже той, что в Круге Развитых делают. Черный, матово поблескивающий клинок меня заинтересовал противоречием со средневековым уровнем технологий. Я осторожно потрогал лезвие. Видно, что меч не раз был в бою, но кромка острая, будто только что из-под точильного круга. Несколько выбоинок — и все. Я потер сталь, дыхнул на нее. Какой-то непонятный металл… Хотел даже лизнуть, как услышал смешок кузнеца, догадавшегося о моих мыслях:

— Небесное железо это.

— Откуда?

— От черных демонов. Говорю же — по случаю досталось.

Я пожал плечами:

— Поможешь починить? Тут подправить немного надо.

Кузнец взглянул на меня с большим интересом, чем тогда, когда я хвастал силой, куроча железные прутья:

— Я и сам справлюсь. Мой товар дешевле твоего. Узорочье нынче в цене. Но посмотрю, что ты тут накуешь.

— Ковка — ерунда, а вот где кожи на оплетку достать?

Мы так увлеклись, что забыли о лешем, приткнувшемся на лавке подальше от горна.

Старик долго молчал, но, в конце концов, не выдержал:

— Ладно уж, разговаривайте свои человечьи разговоры, а мне здесь душно. Пойду я.

Мне стало стыдно:

— Не знаю даже, как благодарить тебя, дедо! Нет у меня ничего, чем отдарить тебя за ту услугу, что ты мне оказал. Только верь: что смогу, для здешних лесов сделаю. Хотя власти моей не так уж много.

— Пустое, — махнул рукой леший. — Людям — людское, нелюдям — нелюдское. Лучше помоги моему куму, если он решится тебя попросить. Сам я говорить ничего не буду, его пытай.

Я вопросительно взглянул на кузнеца, но только поморщился и поклонился лешему:

— Бывай здоров, кум! Знаю, что тяжко тебе у меня, но такое уж мое дело.

Леший коротко кивнул и исчез за дверью.

— А о какой помощи дед говорил, — спросил я.

Но кузнец лишь отмахнулся:

— Потом, девка! Разговор долгий и непростой. А ты, я думаю, всю ночь шла. Пуща моего кума отсюда — в паре дюжин дней пути. На севере, если по конному тракту скакать, на Артанской гряде. Знаю, вел тебя лешак своими хитрыми тропами, да все одно — дорога неблизкая. Даже и не знаю, кто бы смог, как ты, босиком по ней прошлепать.

Мне почему-то стало от этой похвалы стыдно, и я проворчал:

— Жить захочешь — и не так поскачешь… Хотя… Дядько Чернях, а можно еще попросить?

— Чего еще-то?

Я достал из торбочки несессер с украшениями, которые Ляля велела мне нацепить на себя, когда буду на Лысой горе. Я, конечно, благополучно про них забыл, но сейчас побрякушки оказались весьма кстати:

— Вот серьги золотые. Сможешь продать и купить мне сапоги покрепче? А то как-то несолидно воину босиком, словно мальчишка-пастух, расхаживать.

— Тоже мне, воин! — фыркнул кузнец, но вдруг осекся. — Хотя, может, и воин, потому как первый раз вижу бабу, которая с такой красотой по доброй воле расстается. Ладно, сделаю, а на остаток от твоего золота еще тебе чего куплю. Ну, что в дороге пригодиться. Только это в городище ехать надо. Хотя вроде причина есть — меч твой… Ладно, пошли в дом. Поешь там, да я моей Ладушке скажу, чтобы она тебе на сеновале постелила. Не хочу, чтобы соседи о том, что у меня кто-то гостит, знали. И так меня давно чуть ли ни колдуном в деревне считают, а колдуном у нас быть опасно. Так что тебе на люди лучше не показываться. К вечеру выспишься, я из городища вернусь — подумаем, что дальше делать.

Глава 10

Меня уже покачивало от усталости, так что от следующего часа в памяти остались лишь отдельные картинки.

Избу я толком не рассмотрел. Только заметил, что топят тут по-белому, поэтому стены чистые, не в копоти, на ошкуренных, слегка потемневших бревнах висят то ли вышивки, то ли гобелены, да куча полочек со всякими резными да расписными посудинами.

Ладушка — жена Черняха — поразила красотой. Не молодая уже, лет сорока, наверное, женщина, лицо по-крестьянски смуглое, обожженное солнцем, обветревшееся, в мелких морщинах. Но при этом ни грамма того, что ощущается как «бабскость». Точеные, изящные черты, черные брови вразлет, огромные синие глаза. И коса, в которой уже посверкивает седина, — почти до колен. Интересно, сколько парней из-за нее друг другу юшку из носа пускали, когда она невестилась?

Кроме Ладушки и Черняха, за столом сидел еще мальчонка лет восьми-девяти, неожиданно белоголовый, светленький. Сидел, сосредоточенно черпал ложкой кашу и молчал, лишь иногда вопросительно поглядывая на взрослых.

Заметив мой интерес, кузнец понял его по-своему и успокаивающе произнес:

— Не боись, малой трепать не будет. Немой он.

— Что так? — удивился я. — Вроде слышит, вон как на голос голову поворачивает.

— Слышит хорошо, да только как мамку его с сестренкой сожгли, так и онемел.

Кузнец немного помолчал и добавил, словно стесняясь:

— Приемыш наш. Из Озерков он. Мамка его вдовая была. Молодая, многие мужики постарше к ней и так вязались, и даже замуж звали — не пошла. Да, видать, с кем-то нечистым загуляла, прижила еще дочку. Ну, ладно, дело вдовье, посудачат люди да забудут. Да только как на улицу девка выбегать стала, сразу поняли, что что-то не так. Глаза вроде желтые, как у демонов, да и вообще… А тут еще куры дохнуть в деревне начали. Осерчал народ да сжег вдову вместе с приплодом. Ждана, правда, не тронули, у него отец — из своих, деревенских, справный охотник был, пока в лесу не сгинул. Только в дом ведьминого сына никто не захотел взять. Выгнали пацана из деревни… Ну, а у нас детей нет… прижился он у нас. Только с той ночи, как пожгли его мамку, молчит. А так — все понимает…

Я лишь кивнул. После общения с русалками меня здешние порядки уже не удивляли. Средневековье, да еще культ светлых богов, противопоставляющих людей всем «иным» — тут то, что пацан жив остался, чудом кажется. К тому же…

Я мельком взглянул на ауру мальчишки. Так и есть, магический потенциал, и довольно мощный. Хорошо, что к кузнецу парень попал. Железное дело во всех мирах тоже магией считается, только «своей», «прирученной». Вырастет отличный мастер, а о том, что кузнец с железом делает, заказчики не спрашивают.

Мысли о будущем белоголового Ждана все ленивее и ленивее ворочались у меня в голове. Впервые за последние дни удалось поесть по-человечески, горячего. Каша с салом, огурцы, квашеная капуста — еще прошлогодняя, но нисколько от этого не потерявшая во вкусе. Я понял, что еще немного — и усну прямо за столом.

Лада, догадавшись, поманила меня во двор:

— Вот, поднимайся на вышку, я там кожухов набросала. К вечеру разбужу.

Действительно, на сене лежало несколько старых шуб и подушка в льняной наволочке. И когда только женщина успела? Вроде бы все время на глазах была, сновала от печи к столу.

Тоже магия, небось, особая, женская…

Последнее, на что мне хватило сил, это соорудить из сена подобие спящего тела, усилив сходство мороком, накрыть его кожухом и отползти в дальний конец сеновала, туда, где сочилось солнечными лучами крохотное окошко.

Это у меня что-то уже вроде рефлекса. Чем меньше знаешь о мире, тем осторожнее надо быть. Вроде Черняхи показались мне людьми, заслуживающими доверия. Но судьба — еще та шутница. Жечь собственный сеновал, конечно, кузнец не будет, а если приведет какого-нибудь охотника за ведьмами, надеюсь, успею выбраться в окошко. А там — верхом на метлу и поминай, как звали.

С этими тревожными мыслями я провалился в сон, поэтому, наверное, меня весь день преследовали кошмары.

Сначала за мной гонялись какие-то земные бандиты. Я удирал от них на маленькой красной машинке — такой, какая была у Мари, подруги того «орочьего вождя» Барсука, с которым мы с Кайратом столкнулись в загородном ресторане.

Да, Мари… Красавица-блондинка, она тоже была в том сне, я все время проезжал мимо нее, она махала рукой, словно пытаясь остановить машину, но я понимал, что тормозить нельзя, что вот-вот, и преследователи на большом черном джипе догонят меня, и тогда придется составлять кучу объяснительных записок по поводу применения методов, не разрешенных к применению на планетах, приравненных по статусу к планетам Круга Развитых…

А Мари все махала и махала, каким-то непонятным образом снова и снова оказываясь впереди, словно я катался по кругу…

Впрочем, она и в реальности почти втянула меня в совершенно не нужные мне приключения.

Тогда, после неприятностей в «Славутиче» меня больше не влекло к светской жизни. Да и на работу устроился — некогда. Я из кожи вон лез, чтобы доказать ведьме Тусе, что у ее новой соседки в голове находятся мозги, а не набор команд для стандартных реакций на стандартные раздражители вроде модных шмоток. Пришлось привести в порядок все делопроизводство в фирме, а заодно написать служебные характеристики на всех руководителей. По ходу дела выплыло несколько неожиданных фактиков, вроде трех судимостей за мошенничество у недавно принятого на работу старшего менеджера по закупкам. Шеф только крякнул, получив от меня докладную записку, и пробормотал:

— Ты чего добиваешься, красавица? Это — дело службы безопасности.

Я пожал плечами:

— Вы же сами велели собрать сведения о сотрудниках. Я так подумала, что нужны все сведения…

— Да нет, я только хотел, чтобы ты анкеты в порядок привела. Кстати, где ты все это нарыла?

Я снова пожала плечами:

— В интернете… Судебные архивы. Открытый доступ.

Толстяк покачал головой, снова вздохнул и уже более деловым тоном спросил:

— На место Гриднюка метишь, на службу безопасности?

— Нет. Пока, — ответил я. — Все-таки основное у него — сопровождение товаров. А где мне с этим отставниками-алкашами управиться?

— Молодец, умная девочка, — успокоился директор. — Далеко пойдешь. Да, зайди к Гриднюку, занеси ему этот отчет. Пусть думает, что делать.

Не знаю, как мне удалось обаять начальника службы безопасности. Наболтал ему что-то про родню в спецвойсках да про первую любовь, погибшую в Чечне, нагло заимствовав куски сюжета одного из земных детективов, которые подсовывал мне мой электронный дух в качестве «сказки на ночь». Мужик сначала косился на меня, как на какую-то неведомую зверушку, но потом успокоился, что я не собираюсь под него копать, и размяк. Вытащил коньяк, разлил по стопкам, но вдруг опомнился, застеснялся, запинаясь, спросил, употребляю ли я…

В общем, получилось все как нельзя лучше. Для меня, конечно, а не для вороватого менеджера. А по конторе поползли слухи о том, что суровый «безопасник», которого все дамы в коллективе считали совершенно неперспективным даже для легкого флирта, вдруг влюбился в секретаршу шефа, и не только поит ее коньяком и кормит шоколадом, но и засыпает ее цветами.

Правда, про цветы было уже наглой ложью, Гриднюк только один раз притащил мне пучок ландышей, и то только потому, что я отыскал ему в интернете сайт ветеранов Афганистана и помог зарегистрироваться там на форуме. Седой мужик, плачущий перед монитором, обнаружив среди посетителей сайта кого-то, кого он давно считал мертвецом, — это еще та картина. Мне невольно пришлось при этом присутствовать. Так что ландыши были платой за мое молчание.

Впрочем, чего бы обо мне ни болтали, мне все было выгодно. Туся с каждым днем все заинтересованнее поглядывала на меня, когда мы вместе ехали домой в маршрутке, а вскоре стала намекать на то, что у меня наверняка есть какие-то особые способности.

Но это было уже потом. А на третий день после вечера в «Славтиче» мне вдруг позвонила Мари и предложила встретиться.

Вот тогда-то, у кафе, я и рассмотрел как следует ее машину — смешная такая, похожа на деловитого жука. Называется «Пежо».

Заметив мой взгляд, Мари грустно улыбнулась:

— Каждой блондинке — по красной машинке.

— Что? — не понял я.

— Это мой так шутит. В рифму, — ответила девушка и, пискнув сигнализацией, заперла свою «Пежу». — Пойдем, чего на улице торчать!

В кафе было тихо и прохладно.

Мы немного поболтали о том, о сем, но девушка быстро перешла к делу:

— Знаешь, а ты понравилась Барсуку.

Я не знал, как на это реагировать. Вроде бы Мари — любовница этого «орочьего вождя». Значит, не должна так мило щебетать с возможной конкуренткой. И в ресторане она на меня напряглась. Неужели девочку «поставили на место», и теперь она занимается поставкой своему боссу временных любовниц, контролируя, чтобы ни одна из них не заняла в гареме место «старшей жены»?

Но Мари, заметив мое недоумение, рассмеялась:

— Барсук сказал, что ты — подходящая компания для меня. Нет, у меня есть подруги, но они все такие дуры! Гребаные балаболки. Чего им ни скажешь — все разболтают, да еще переврут. Ни одной нормальной девушки, чтобы поговорить!

Я улыбнулся в ответ:

— Не поверишь — у меня та же самая история! Ни одной нормальной девушки рядом! Ей-богу, с парнями гораздо приятнее дружить, хоть знаешь, чего от них ждать. А девушки — или дуры, или стервы, которые только и караулят, чтобы сказать за спиной какую-нибудь гадость!

— Я на них, конечно, внимания не обращаю, — подхватила Мари. — Что бы там ни болтали, я все равно остаюсь любезной, они от этого еще сильнее злятся. Ну и пусть! Пусть позлятся, раз такие дуры! Куда ни посмотришь, ни кожи, ни рожи, а самомнение выше крыши! Завидуют до дрожи!

В общем, после получаса беседы мы прониклись друг другу искренней приязнью. Точнее, Мари ко мне прониклась. Был бы я в своем нормальном теле, то не упустил бы момент. Дамочка разгорячилась, заговорила почти искренне. Дамочка, надо сказать, весьма привлекательная. Хотя я блондинок не очень люблю, они обычно какие-то блеклые, но эта была очень даже ничего. Несмотря на модельную фигуру, вся такая сочная, налитая. А грудь ее, туго обтянутая топиком, — так вообще мечта. Я поддакивал Мари, отмахиваясь от возникавших в мозгу пикантных картин. Ну, зачем мне сейчас думать о том, как выглядит она, если заменить топик и брючки на что-нибудь более интимное? Еще заметит, как я на нее смотрю, и подумает, что ее новая подруга — лесбиянка.

— Ну вот, а Пашка до сих пор врет, что что-то про меня знает, — наконец вернулся я мыслями в реальность.

— Что знает? — я сделал удивленное лицо. — Вообще мужики — тоже странная публика. Они почему-то уверены, что они обязательно должны быть единственными и неповторимыми. И стоит им напомнить, что они — не первые, это вдруг вызывает такую обиду.

— Ах, как ты верно сказала, — закивала Мари. — То есть ничего такого не было, но Барсук же должен понимать, что мне было не двенадцать лет, когда мы познакомились.

— А что такое вообще могло быть? И при чем тут Пашка? Он же вроде…

Мари вдруг покраснела:

— Ну, встречались мы… всего-то месяц, наверное. Я же не знала, что он, гад, фотолюбитель!

В мозгу у меня что-то щелкнуло, и я сообразил:

— Думаешь, может начать тебя шантажировать? Только зачем ему?

— Для собственного удовольствия, просто чтобы власть показать, — скривилась Мари. — Он еще та сволочь. Сам меня Барсуку подложил, думал, я на два фронта работать буду, а я — умная, я вижу, кто человек, а кто — говно.

— А он?

— А он пока только намекает…

Я задумался:

— А как давно это было… Ну, в смысле, сколько ты с Барсуком?

— Скоро два года, — ответила Мари.

И вдруг зачастила, проглатывая окончания слов:

— Да ты не сомневайся, я заплатить смогу! Я давно Барсука подбиваю картинную галерею открыть, я же искусствовед по образовании. И вот он наконец-то денег дал, помещение арендовали, ремонт делаю, закупаюсь, так что деньги я найду, не проблема, только уж очень хочется Пашке козью рожу показать, чтобы не думал, что я у него на крючке! Да и было бы что вспоминать, ничего такого не было, я же не кто попало, я же понимаю!

Ну не могу я, когда на меня девушки такими глазами смотрят, словно вот-вот расплачутся! Поэтому я неожиданно для себя согласился:

— Хорошо, принесу все файлы с картинками и уничтожу все копии — тогда поговорим. То, что у Пашки ничего не останется, ты проверить, конечно, не сможешь.

— Как это не смогу? — вздернула подбородок Мари. — Да если он поймет, что голый, сразу по-другому запоет!

— А мне тебя подставлять просто незачем. Я для Барсука — чужая, даже если под нос ему фото положу, он на меня разозлиться, а не на тебя. Так что мне с тех фото никакого толку. И еще, знаешь, что я думаю? Твой Барсук не зря тебе обо мне напомнил. Я ему расхвасталась, что выполняю деликатные поручения. Ну, тогда, в ресторане. В свои дела он меня сразу пускать не хочет, а вот посмотреть, на что я способна, ему, наверное, любопытно. В любом случае посмеется — или когда ты Пашку осадишь, или, если у меня ничего не получится, когда он тебя заставит глупости делать. Кстати, раньше, видимо, с тебя взять нечего было, а теперь, когда ты свой бизнес начинаешь, этот твой Пашка может тебя заставить делиться.

— Именно! — помрачнела девушка, осознав перспективы. — Поэтому я и говорю: Барсук словно сам хочет, чтобы ты мне помогла. Он же такой, сволочь, обо всем догадывается, только молчит.

При наличии в моем распоряжении гениального Кайрата и шкодливого электронного духа задача оказалась довольно простой.

Вонюков Павел Сергеевич оказался тупым юзером, хранящим информацию в закрытом доступе на бесплатных сайтах. Думал, что ни у кого не хватит ума соотнести его дурацкий ник с паспортными именем-фамилией. Дух забрался туда и заменил эротические картинки с участием Мари и Павла, на другие, на которых Павел был уже в обществе двух мускулистых негров. Монтаж, конечно, но спецы из Управления постарались.

— И правда, чего здесь такого? — задумчиво бормотал Кайрат, разглядывая перекаченные на нашу инфостанцию оригиналы. — Эта твоя подружка очень даже ничего. Я бы сам не отказался быть на место господина Вонюкова. Не люблю всяких извратов, а тут даже позы самые что ни на есть простенькие…

— Ты, дварфище, неисправим, — бормотание Кайрата насмешило меня. — В любом мире находишь себе блондинку. Правда, кажется, тебе нравились дамы попышнее.

— Попышнее, похудее…

Кайрат равнодушно зевнул.

— Главное, чтобы в женщине огонек был. А эта твоя Мари, кажется, еще та штучка.

— Ладно, — отмахнулся я. — Вот закончу дела с местными ведьмами, тогда развлекайся, сколько хочешь. Можешь отбить Мари у этого местного «вождя». Кстати, девочка вроде искусством увлекается — вот и попробуешь через нее закупать местные произведения живописи. Вдруг они понравятся в Круге Развитых. Эта Земля — забавная планета, местное искусство ни на что не похоже, может стать модным.

Правда, обнаружился еще какой-то архив на дисках, спрятанный в банковской ячейке. Дух не мог туда забраться. В систему охраны банка — пожалуйста, а в саму ячейку — никак.

— Ограбить, что ли, банк, — задумчиво прикидывал Кайрат. — Возьмем еще какую-нибудь ерунду. Пусть местные побегают.

— Да ну к демонам, — отмахнулся я. — Слишком скучно. Давай лучше подумаем, как можно уничтожить информацию на дисках, не прикасаясь к ним?

— А чего тут думать, — вмешался дух. — Можешь меня любым трояном заразить, но я уверен, что бандит покупал диски, не защищенные от электромагнитных полей. Тут вообще защищенных в продаже почти не бывает. Производители — китайцы, а те на всем экономят…

— Ну и голова! — радостно воскликнул Кайрат.

— Где? — удивился дух.

— У тебя, — ответил дварф и осекся. — Да, дух, а чем вы думаете?

— Всем, — рассмеялся дух. — Ладно, что делать-то будем?

— Что делать, что делать… Адька, думаешь, наскребем магической энергии на локальное изменение электромагнитных характеристик пространства? Ну, например, в объеме кубического метра?

— Да куба и не потребуется, ячейка — она гораздо меньше, — тут же прикинул я. — Кстати, стенки там вроде стальные. Металл можно использовать как контур.

Через пару дней Мари привезла мне деньги. Немного — на взгляд Кайрата. Ну, по поводу представления дварфов о деньгах я говорить не буду, им всегда мало.

Ради удачного завершения дела мы поехали сначала по магазинам, а потом в ресторан. Услуга — за услугу. С Мари я стребовал показать мне лучшие бутики города. Дескать, где эксклюзив и вообще можно приличной девушке одеться. Все-таки вкус аборигенки, да еще не стесненной в средствах — это надежнее, чем слушать советов вампирши, которая никогда на Земле не бывала, дварфа, который предпочитает видеть женщин вообще без одежды, да электронного духа, который искренне верит интернет-рекламе.

Мы до вечера втроем катались по городу. Шустрая красная машинка Мари виляла в потоке автомобилей, и я вдруг начал понимать прелесть этого техногенного мира. Люди Земли, уничтожив живую природу все-таки создали что-то завораживающее, даже, наверное, в чем-то прекрасное. Только к этой красоте надо привыкнуть.

Но во сне эта прогулка по улицам ночного города трансформировалась в бесконечную тягучую погоню, причем я так и не понял, кто сидел в черном джипе.

А еще мне почему-то перестало хватать кислорода. Автомобильный кондиционер словно сошел с ума, гоня в салон раскаленный воздух, и мне никак не удавалось ни отрегулировать эту примитивную технику, ни отключить ее, ни опустить стекла на окнах. Машина постепенно превращалась в душегубку, но остановиться и выйти туда, где прохлада и дождь, я не мог, потому что меня преследовал джип, и без машины я оказался бы беззащитен…

Проснулся я весь в поту. Оказалось, что я каким-то образом закатился в щель между сеном и досками стены. От входа, конечно, меня не было видно. Но лежать, прижимаясь к раскаленным солнцем доскам — еще то удовольствие.

Я чихнул, прочищая нос от набившейся в него сенной трухи, сделал несколько глубоких вздохов и выбрался туда, где было попрохладнее.

Накрывшись мороком, я удобно расположился у окна. А что? Делать-то все равно нечего. Вроде вокруг все спокойно, ощущения опасности нет.

Время от времени поглядывая на люк, ведущий во двор, я наблюдал за улицей. Вроде обычная деревенская улица. Впрочем, нет, что-то особенное… ага, деревянная мостовая. Значит, крепко тут люди живут, не скупятся на доски. Хороший поселочек. И, похоже, не только крестьяне тут обитают.

Вот прогрохотал по мостовой всадник, больше похожий на ратника, чем на землепашца. А вот стайка мальчишек промчалась — в руках палки, словно мечи, и держат пацанята их с пониманием. Наверняка воинов не только издали видели.

От наблюдений меня отвлек скрип лестницы. Над люком показалась голова Ладушки:

— Эй, поляница, вставай, а то все проспишь! — приглушенно позвала женщина. — Спускайся во двор, я баньку истопила. Пока Чернях из городища не вернулся, помоемся, а там уж и вечерять пора будет.

— Иду, — отозвался я, стараясь придать голосу как можно белее сонные интонации.

Глава 11

Баня оказалась очередным испытанием для моей нежной души. Если так дальше дело пойдет, то я на девушек заглядываться перестану. Все-таки в женщине должна быть тайна. А какая тайна, если тебя никто не стесняется? То шайку попросит подать, то спину потереть. Кожа у Ладушки — в тех местах, которые обычно под одеждой — была белая и гладкая, как у молодой. А фигура — земные фотомодели, если бы увидели, померли бы от зависти. У Мари было несколько подружек из этого бизнеса, она меня с ними свела. Основная тема для разговоров — чего бы еще такого на себя намазать, чтобы добиться вожделенной гладкости и шелковистости, а целлюлит изничтожить как явление… Ага! Знали бы эти дуры, что главный секрет красивых фигур — ежедневная работа в поле да в коровнике.

Перехватив мой неосторожный взгляд, Ладушка попыталась осмотреть свою спину:

— Чего-то там прилипло?

— Нет, смотрю, не молодые вы вроде, а не растолстели.

Хозяйка вдруг загрустила:

— Да неродиха я — вот и не раздобрела, хоть с таким мужем, как Чернях, грех на жизнь жаловаться. Он бы и десяток поднять смог. Да только вот боги не дали нам столько детей, сколько хотелось. Одна дочь выжила, первенькая. За ней два младенца мертвыми родились. А потом словно заколдовали меня. Сколько лет уже живем — ни одного ребенка. Потому Ждана и приняли. Может, еще кого из сирот пригреем. Надо же о старости подумать, о том, на кого хозяйство оставить.

«Про резус-фактор тут, наверное, и слыхом не слыхивали, — подумал я. — Во всем ведьмы виноваты. Небось, Ладушка кого-нибудь подозревает в злодеянии… какую-нибудь девицу, у которой кавалера увела. У таких красавиц, как жена кузнеца, завистниц полно, любую можно в ведьмы записать».

Но Ладушка ни о ком конкретно не сказала. Замолчала, задумавшись о чем-то своем.

— А где сейчас ваша дочь? Замужем? — спросил я, чтобы поддержать разговор.

— Ой, — замялась женщина. — Не надо сейчас об этом. Вот приедет Чернях, он все скажет.

Я пожал плечами и уткнулся в таз, с удвоенной энергией жамкая замоченную в нем одежду. Ладушка предложила быстренько постирать дорожное, даже принесла мне на смену длинную белую рубаху и сарафан. Видимо, вид девицы в портах для хозяюшки был слишком непривычным. Или даже непристойным.

Или…

Что-то слишком личное сквозило в интонациях женщины, когда она командовала мной. Может, тоскует в разлуке с дочерью, а я ее чем-то напомнил? Кажется, скажи я сейчас, что собираюсь остаться тут жить, Ладушка обрадуется.

Но мне пришлось ее разочаровать.

Пока жена кузнеца помогала мне переплетать косы, я послушно сидел, засунутый в белый балахон, похожий на смирительную рубашку. И за ужином старательно притворялся приличной девушкой. Ладушка умиленно смотрела на меня, Чернях улыбался в усы, даже Ждан вроде как меньше дичился. Семейная идиллия — и только. Только в кузнице мне женская одежда наверняка помешала бы. Поэтому, когда хозяин, отложив ложку, сообщил, что помозгует, что с рукоятью меча можно сделать, я выскользнул во двор, нашел свои вожделенные порты, пристроенные Ладушкой на веревкой под навесом и в один момент просушил одежду. Простейшее заклинание локального изменения температуры.

Начал переодеваться, но почувствовал спиной чей-то взгляд. И как только Ладушка умудряется так бесшумно ходить?

— Очень полезная магия, — сказал я, чтобы прервать паузу. — Могу научить.

— Не надо, — ответила женщина, тяжело вздохнула и ушла в дом.

Я пожал плечами.

Все-таки чужой мир — это чужой мир. Особенно, если вляпываешься в него без подготовки, без полного пакета информации, которую готовят специалисты. Тут не знаешь, где на какие грабли наступишь…

Впрочем, настроение Ладушки — не самое для меня важное. Я не собирался задерживаться у кузнеца дольше, чем нужно, чтобы привести в порядок оружие. А работы там — от силы на пару часов. Так что ближайшей же ночью я постараюсь приблизиться к границе с землями демонов настолько, насколько это вообще возможно. Где Туся — теперь понятно, привязка работает, и чем скорее я до нее доберусь, тем лучше.

Я переоделся и шмыгнул в кузницу. Что ж, так я и думал. Чернях разжег горн, но к работе так и не приступал. Сидел, глядя на меч и думая о чем-то, словно, чтобы выправить погнутое охвостье, не пару ударов молота нужно, а какая-то хитрая ковка, прямо что-то сверхсложное.

Взяв меч, я начал пристраивать его, чтобы нагреть железо, но кузнец остановил меня:

— Погодь. Разговор есть.

Я послушно присел на какой-то чурбак.

— Скажи, Ада, тебе ничего у нас странным не показалось? — вдруг спросил Чернях.

«Все тут в вашем мире странное, — подумал я. — Закрытый мир, которого нет в каталогах, причем насквозь магический — чего уж страннее».

Но вслух ничего не сказал, лишь неопределенно пожал печами.

— Значит, показалось, — кивнул кузнец. — Да и Ладушка моя проговорилась — сама мне повинилась. А раз уж так случилось, то слушай, красавица. Слушай и думай, нужно ли тебе было с нами связываться.

Я снова издал какой-то неопределенный звук, который хозяин мог истолковать как угодно. Если ничего не знаешь — лучше ничего конкретного не говорить.

— Ладушка уже сказала, что у нас была… нет, есть дочь. Мироладой зовут. Звали… не знаю, как ее сейчас кличут, говорят, ведьмы те имена, что им родители дали, забывают. Не знаю, кого винить. Вроде у Ладушки в роду никаких колдунов не было, да и у меня все — мастеровые. Конечно, железное дело тоже не простое, да только откуда у девки сила такая взялась — ума не приложу. Но что есть, то есть — как стала Мирушка в невестинский возраст входить, так и появилась у нее сила. Хорошо еще, что соседи ничего не заметили. Девка она у нас умная да скрытная, да и мы с Ладушкой — не простаки. Подглядели, как дочь то с горшком пошепчется, то с воротным запором — и те исполняют ее волю, словно живые. Поговорил я с Мирушкой. Каюсь, сурово поговорил. Впрочем, она меня простила, поняла, что боимся мы за нее. А как кто узнает? Понять-то поняла, да только слушать меня не захотела. Я-то приказал, чтобы бросила она все это баловство, забыла про силу да почаще на парней смотрела, приглядывая, кто ей милее. А что? С таким приданным, как у нее, каждый рад будет взять. Но заупрямилась девка. Говорит: «Не понимаете вы, мамко, батя, что это такое — почуять силу, а потом от нее отказаться. Не могу. Помру от тоски, иссохну вся, глаза выплачу, так что только самый последний нищеброд на меня не посмотрит, а коли посмотрит — так не на меня, а на кузню твою, батя, да на мамкины сундуки». Долго мы воевали. Я ее уж и запирал, и вожжами пробовал вразумлять, а все без толку. Плачет, но от своего не отказывается. Вот тогда я и подумал, что надо судьбу дочери устроить так, как она хочет. В наших-то землях ведьмой ей не стать, а вот на севере, у нечистых… У нечистых — так у нечистых. Что делать-то? Коли другого выхода нет, так и нечистый кумом станет. Так и порешили мы с Ладушкой. Отведу я Миру в Нечистые земли, найду ведьминское княжество, о котором все шушукаются, да попрошу какую-нибудь из тамошних баб взять девку в обучение. Сказано — сделано. Ну, про то, как мы до гор добирались, рассказывать не буду. Кабы не мои кулаки да не мирушкина сила — быть нам или рабами, или вообще мертвыми. Много что в пути было. Тогда, к слову, я с кумом-лесовиком побратался, во время лесного пожара, когда я помог ему огонь остановить, а Мирушка дождик приманила. Но все-таки дошли мы. Нашли ведьм. Меня убить хотели, не любят там мужиков, ох не любят. Но ради Мирушки простили. Дескать, негоже обучение с обиды начинать…

Кузнец замолчал, словно снова переживая давние страхи. Я боялся пошевелиться, чтобы не разрушить ту тоненькую нить полной откровенности, что протянулась между нами. Но, в конце концов, Чернях очнулся от воспоминаний и уже другим тоном продолжил:

— Я не знаю, что у тебя за душой, да только она, душа твоя, не злая. Видел я, как ты на Ждана смотрела. Поэтому просьба к тебе есть. Вернее, уговор. Я, чем могу, помогу тебе. А ты обещай, что доберешься до северных ведьм да передашь весточку нашей Мироладе. Сердцем чую — жива она и не бедствует. Но порой такая тоска наваливается. Да что на меня. Ладушка почитай каждую ночь плачет. Скажи Мирушке, что помним ее и ждем. И что, если будет какой случай, тоже весточку передаст. Знаем, что в Светлых княжествах опасно ей появляться, но все же — хоть пусть птицу какую пошлет… говорят, им, ведьмам, птицы небесные да звери лесные служат, словно холопы. Знаешь, когда тебя лешак привел, у меня сердце зашлось. Думал — вот она, весточка от нашей Мирушки. Да только ты, видать, пока в тех краях и не бывала?

— Не бывала, но буду. Обязательно буду. Только одно дело у демонов сделаю — и сразу на север.

— Эх, — вздохнул Чернях. — И я бы с тобой пошел, да на кого дом оставлю? Прошлый раз и Ладушка моложе была, и выхода другого не оставалось, а сейчас…

И кузнец безнадежно махнул рукой.

— Обязательно найду вашу дочь, — искренне пообещал я. — Вы же меня не выдали, а что я еще могу для вас сделать?

— Ладно, берись за меха, качай, а то, пока мы тут разговоры разговаривали, горн почти потух, — кузнец решил спрятаться от тяжелых мыслей за привычным делом. — Да шибче качай, а то мы тут до утра провозимся!

Шибче — так шибче.

Так что управились мы к полуночи. Появился именно тот меч, который мне нужен. В городище Чернях купил мне удобные сапоги из мягкой кожи, в каких ходят княжьи егеря, ножны под меч и еще несколько полезных в дороге мелочей вроде хорошего кинжала демонской работы. В придачу ко всему этому добру я попросил у кузнеца старый тулуп, на котором спал на сеновале.

— Боишься замерзнуть? — удивился мужик. — Вроде подкольчужник у тебя справный, такой не только от удара, но и от стужи сбережет.

— Не себе прошу, — соврал я. — Есть у меня конь колдовской, да только ни узды, ни седла он не признает. Только попону — и то, если настроение хорошее. Но любит, чтобы на спине у него что-то теплое было вроде овчины.

— Ну, коли там, то бери, не жалко, — пожал плечами кузнец.

Так что в самую темную пору ночи, когда он открыл мне потайную калитку, в моем рюкзачке было почти все, что нужно для дороги. И еды добрые Черняхи надавали с собой столько, что на неделю хватит.

— Если к демонам надо — то иди вверх по реке, — сказал на прощание кузнец. — Она течет с гор, а за ними — проклятые земли. В горах опасно, того и гляди на демонов наткнешься. Появилась у них привычка лазить в наши деревни да людей воровать. Но если тебе повезет, прибьешься к какой-нибудь группе охотников, которые в демонские земли направляются. Вроде поговаривали, что младший княжич собирался в набег, пощипать хвостатую нечисть…

— Спасибо тебе, дядька Чернях, — поблагодарил я кузнеца, думая про себя, что и общество «охотников» мне совершенно ни к чему.

Вот бы в какую-нибудь местную библиотеку попасть — другое дело. Да только кто ж меня туда пустит? Хотя, если добыть коня и впрямь притворится чокнутой поляницей?

Однако эти планы пришлось оставить на потом.

Прошагав с пару километров вдоль реки, я нашел то, что мне нужно: хорошо освещенную луной полянку. Расстелив тулуп, я располосовал рукава, превратив их в подобия крыльев, и приделал овчину к вынутой из рюкзачка метле так, чтобы силуэт конструкции был похож на птицу.

У меня давно крутилась в голове мысль о том, как сделать свое передвижение как можно более скрытным. Конечно, лететь придется только ночью. Но слишком хорошая погода стоит, слишком полная луна висит на небе, так что заметить на его фоне силуэт ведьмы не так уж и сложно. Конечно, можно укрыться мороком. Но я уверен, что в Светлых княжествах магов и колдунов выискивают, основываясь не только на изменениях в продуктивности кур и прочих домашних животных. Раз есть маги — есть и способы распознать магию. И есть те, кто выискивает опасных для светлых богов личностей. Так что только на ворожбу надеяться не стоит.

Конечно, сама метелка — вещь колдовская, и тот, кто захочет, поймет, что летящее по небу нечто — не простая сова. Но одно дело — ведьма на помеле, а другое — какая-то большая птица. Мало ли что за существо? Совы тоже не мелкие бывают, к тому же в магическом мире наверняка водятся магические звери и птицы. В этом случае максимум, чем я рискую, это тем, что кто-нибудь из ночных сторожей пустит в меня стрелу. Но если лететь повыше, то вряд ли люди заинтересуются крылатой тварью. Все же ночь — не день, и в неверном свете луны может что угодно пригрезиться.

Довольный своей работой, я уселся на метелку и плавно взмыл в небо. Оказывается, я стосковался по ощущению полета! Тулуп, конечно, ухудшил аэродинамические характеристики метлы. Линейная скорость упала, зато увеличился подъемный момент. Так что энергии для полета понадобилось даже несколько меньше, чем раньше.

«А ведь я не соврал по-настоящему кузнецу, — вдруг подумал я. — Я же сказал про колдовского коня, а чем мой веник хуже лошади? Да ничем!»

— По небу летит тулуп, он веселый, как коза, — пробормотал я вслух.

Не знаю, почему мне вспомнилась именно коза, видимо на меня так подействовало ощущение полета. Еще раз проверив «ниточку», связывающую меня с Тусей, я помчался на восток, ни о чем не думая. Думать будем, когда пересечем границу. А пока можно просто наслаждаться ветром в лицо.

Глава 12

К утру я уже добрался до гор, о которых рассказывал кузнец.

Покружил над скалами, освещенными рассветным солнцем, и, приметив что-то вроде грота, спланировал вниз.

Место оказалось удачным. Снизу можно забраться разве что со специальным снаряжением, зато чуть выше, на пологой полке — гнездо какого-то крупного хищника. Взлетевшая мне навстречу птица по размаху крыльев была побольше тулупа. Вроде бы орел. Хотя я не особо разбираюсь в орнитологии, но агрессивно настроенный представитель пернатого населения этого мира здорово напоминал картинку на гербе нашего Управления.

— Кыш, морда! — шикнул я на орла и полоснул его «воздушным жгутом».

Гордый владыка гор обиженно закудахтал и, теряя перья, взмыл повыше, чтобы атаковать сверху. Но я юркнул к гроту и спрятался за камнем. Потеряв меня из виду, птица некоторое время покружила над вершиной и, успокоившись, вернулась в гнездо.

Я удовлетворенно хмыкнул. Все-таки опыт и интуиция позволяют с комфортом устраиваться в любом мире.

Во-первых, наличие над головой добровольного сторожа — это очень полезно. Вряд ли в этом мире хорошо развита авиация. Однако, если я летаю на метле, то и кто-то другой может на чем-то летать. Но, надеюсь, сосед сверху, увидев кого-то в небе, вовремя поднимет шум, и я смогу подготовиться к встрече незваных гостей.

Во-вторых, расщелина в скале оказалась не просто гротом, а довольно уютной пещеркой. Метров шесть в глубину, метра полтора в ширину — что еще надо для счастья?

Я расположился у стены и с наслаждением вытянул ноги. Все-таки долгие полеты — весьма утомительное занятие. Даже не ясно, чего сейчас больше хочется — есть или спать.

Однако ни тем, ни другим не получилось заняться сразу.

Позавтракать помешал орел. Птица оказалась умнее, чем я подумал при первом знакомстве. Покружив над горой и проверив, все ли в порядке в гнезде, хозяин здешних мест начал планомерно исследовать склон и, естественно, вскоре оказался у входа в пещеру. К моему огорчению, к этому моменту я только-только распаковал припасы, порезать мясо и вытащить флягу с квасом. Угрожающе заклекотав, орел начал бочком — расправить крылья мешали каменные выступы — подбираться ко мне.

— Только тебя не хватало для полного счастья! — сказал я орлу. — Дай хоть пожрать спокойно, потом отношения выясним.

Однако орел не внял, продолжая протискиваться поближе ко мне.

— Во — гад настырный! — констатировал я.

Конечно, можно бы было одним взмахом меча снести наглецу голову. Но — жалко. Красивая птица. Да еще в гнезде наверняка пищит парочка малышей, которые без родителей помрут от голода. Нехорошо убивать только за то, что считающая себя в своем праве птица выясняет, что за фигня приземлилась на его территории.

Поэтому я сконцентрировался на сознании орла.

Все-таки природа оборотней дает многие преимущества. И, прежде всего, возможность войти в контакт с любым животным. Слов зверье, конечно, не понимает, а вот эмоции — это пожалуйста. Я старательно внушал орлу, что я не опасен ни для него, ни для его потомства. Однако добычей я тоже не являюсь. Несъедобный я. Невкусный. И что лучше всего оставить меня в покое, приняв за деталь пейзажа вроде камня на склоне.

Птица остановилась, задумчиво глядя на меня то одним, то другим глазом. Не знаю, что творилось в этот момент в ее голове, но нападать орел вроде бы раздумал. Точнее, орлица, в момент контакта сознаний ко мне пришло понимание того, что птица эта — леди.

— Слушай, тетка, мяса хочешь? — как можно доброжелательнее спросил я и кинул под ноги птице кусок вареной телятины.

Орлица вздрогнула, отступила на пару шагов но, заинтересовавшись, потянулась к мясу. Осмотрев его со всех сторон, осторожно прижала лапой и клюнула. Видимо, вкус понравился, птица проглотила кусок и выжидательно посмотрела на меня.

— Без завтрака оставишь, — проворчал я и скормил соседке еще несколько ломтей телятины.

Постепенно настроение птицы изменялось с настороженного на дружелюбно-приязненное. Что ж, хорошие отношения с соседями — залог спокойной жизни. Правда, если они не собираются просидеть у тебя в гостях весь остаток дня. Так что мне пришлось транслировать орлице ощущение тревоги за птенцов. Дескать, нужно слетать в гнездо и проверить, как там дети. Птица с сожалением взглянула на мой рюкзак, почти по-человечески вздохнула и задом выбралась из пещеры.

— Вот и сиди в гнезде, — буркнул я ей вслед. — Прием окончен!

Сжевав оставшийся хлеб и запив его квасом, я задумался.

Кузнец говорил, что восточные склоны этого хребта — уже владения демонов. И что демоны — отличные воины. Конечно, княжеские дружинники и «вольные охотники», обитающие в этих горах, тоже могут немало. Если один на один и без магии, то неизвестно, кто кого. Но вот с магией все гораздо хуже. Демоны — прекрасные колдуны. А на них самих магия почти не действует. Поэтому людям приходится прибегать ко всяким уловкам, надеясь обычно на неожиданность атаки и на то, что больших армий у демонов нет. Дескать, те сами между собой постоянно враждуют, дружины демонских властителей — это отряды максимум в пару сотен клинков. А вот если бы хвостатая нечисть объединилась, то людям пришлось бы плохо.

Вопрос о преодолении феодальной раздробленности меня не волновал. А вот слова Черняха о том, что магия на демонов почти не действует, насторожили. Значит, перед тем, как пересечь границу, надо позаботиться, чтобы и у меня в запасе кое-что было.

Потому что маг, если честно говорить, я слабенький. Нет, всякие мороки или там свечку щелчком пальцев зажечь — это пожалуйста. Но самый мощный файерболл, который у меня получался, годился лишь на то, чтобы поджечь какой-нибудь старый сарай. Не то, что у того же Леньки-эльфа, способного одним заклинанием разворотить крепостную стену. Тут ничего не поделаешь: талант к магии передается по наследству, а у меня в предках нет пары десятков поколений эльфийских владык.

Но, как любой оборотень, я быстро восстанавливаю силы, особенно если вокруг — море той изначальной природной энергии, порождением которой мы, перевертыши, и являемся.

Я подполз к выходу из пещеры и окинул взглядом расстилавшийся вокруг пейзаж. Красотища! Солнце еще не успело подняться высоко, поэтому тени в ущельях — густо-синие, ночные. Но склоны гор, поросших лесом, блестят зеленью, переливаются разноцветьем луга, искрятся в утренних лучах каменные откосы.

Глубоко вздохнув, я вернулся в пещеру.

Жаль, конечно, превращать такую красоту в то, чье предназначение — убивать. Но что поделаешь? В природе тоже мало кто обходится без клыков или когтей, или — на худой конец — острых рогов и тяжелых копыт. Жить хотят все.

Для того, чтобы запастись «сюрпризами» для демонов, мне пришлось спороть с рюкзака почти все стразы. Все-таки гламурная мода хоть в чем-то, но полезна. Если бы не было этих стекляшек — пришлось бы мне ковырять стены пещеры, откалывая нужное количество камешков. А тут хватило на все, что нужно. Причем стразы отличались по цветам, так что было очень удобно — в розовые вкладывался «огненный дождь», в голубые — «стена ветра», в желтые — «гравитационные аномалии».

Порывшись в памяти, я выбрал те заклинания, которые действуют не на противника, а на пространство вокруг него. Тот же «огненный дождь» — это не мелкие файерболлы, а преобразователи материи. Простейшие программки, в нужный момент превращающие вещество носителя в смесь нефти с магнием и мылом. Ага, в тот самый напалм, придуманный на Земле. Все-таки любая техногенная цивилизация — это кладезь интересных идей для таких бездарей, как я. А Кайрат — тот вообще пришел в восхищение от изящности решения:

— Адька, ты — умница! То есть энергия заранее закачивается в носитель, в нужный момент ты кидаешь монетку (мы тогда упражнялись с монетами) — и она превращается в огонь! Причем не в магический огонь, а в самый обыкновенный, пара чайных ложек горящего топлива…

— Ага! — радостно скакал я вокруг лабораторного стола в коттедже моего друга. — Причем это топливо накрепко прилипает к какой угодно поверхности и продолжает гореть, даже если на него плеснуть водой!

— И никакой магии! — снова хохотнул дварф. — А это по-нашему, по-подгорному!

— Конечно, чтобы кого-то такой «плюхой» убить, нужно, чтобы этот кто-то заранее проглотил накаченный энергией предмет, — продолжал размышлять я. — Но если придумать, как доставлять «зажигалки» в нужное место, то можно устроить хороший пожар.

— Как, как, — проворчал Кайрат. — Да хоть вот так!

И дварф ссыпал горсть монет в первый попавшийся пакет:

— В заклинание добавляется дистанционная команда на начало превращения. Просто импульс — тебе на это даже здесь, на Земле, энергии хватит. Причем «зажигалки» срабатывают не все сразу, а с микрозадержкой. В нужный момент кидаешь мешок… ну, или там из катапульты его запускаешь… или еще как… хоть почтовому голубю на шею привязывай… и, когда надо, командуешь.

— Ага! — сообразил я. — Особенно удобно кидать. Мешок моментально сгорает, из него высыпаются монеты и одна за другой загораются!

Вот и сейчас я, несмотря на жуткое желание спать, упорно накачивал энергией стразы и ссыпал их в одну из навязанных мне Лялей косметичек.

До вечера мне удалось сделать несколько «кассет» с «огненным дождем», два десятка гравитационных аномалий и дюжину воздушных. Конечно, пришлось несколько раз отдыхать, слопать весь подаренный Ладушкой мед и пару раз пообщаться с птицами. А что? Если столько колдовать — не только с орлами, с собственными сапогами разговаривать начнешь.

Да, кстати, вскоре после нашего знакомства с орлицей прилетел ее супруг. Они посидели на карнизе около пещеры, посмотрели, чем я занимаюсь, и куда-то улетели. Я предпочел не рисковать и не соваться к гнезду. Тем более, что через какое-то время птицы вернулись с добычей, и сверху раздался радостный писк птенцов.

— Могли бы и меня угостить, — крикнул я соседям.

Словно поняв, о чем речь, орлица спустилась ко мне и, уставившись на сумку, что-то проклекотала. Я, не долго думая, протянул ей кусок пирога. Осторожно склюнув хлеб с руки, птица вспорхнула в гнездо.

— Ну, не очень-то я и хотел у вас чего-то просить, — проворчал я, возвращаясь к работе.

Однако к закату я понял, что начинаю потихоньку сходить с ума от однообразия работы, и завалился спать.

А утро началось с того, что я проснулся от сосущего ощущения тревоги.

Если раньше связь с Тусей не доставляла мне никаких неприятных ощущений, то теперь она превратилась в раскаленную спицу, воткнутую мне в грудь. Так бывает только тогда, когда тому, кого отслеживаешь, грозит опасность.

Плюнув на скрытность, я быстро собрался и взмыл в небо. Ну и что, что машущий рукавами тулуп не слишком похож на орла? Не так уж много в этих горах разумных и не так уж часто они рассматривают небо, чтобы озаботиться тем, что какой-то птичий силуэт, скользящий в зените, покажется непривычным.

Ведьмы тут, как и во всех мирах, наверняка летают на метлах или на каких-нибудь еще предметах интерьера. А до самолетов и других воздушных судов еще, кажется, не додумались. Поэтому я больше боялся не того, что меня увидят, а того, что я не успею. Я мчался к Тусе с максимальной скоростью, которую мог выжать из модернизированной метлы.

По мере приближения к довольно большой луговине на склоне холма нарастало ощущение, что ведьме грозит опасность. Точнее, она, опасность эта, уже не просто грозила, она нависала, словно камень на краю обрыва, она была рядом и пахла свежей кровью.

Я зарычал.

Свежая, вкусная кровь, текущая из смертельной раны, парящее мясо, которому не скоро еще суждено остыть…

Этот запах бил в ноздри, застилая глаза багровой пеленой. Он сводил с ума, заставляя сердце колотиться так, что я едва сдерживался, чтобы не рухнуть в истинный облик.

И все же я заставил себя на миг зависнуть над луговиной.

Надо же было так подключиться к этой дуре-ведьме, чтобы начать воспринимать мир ее чувствами! Она сейчас перемазана и своей, и чужой кровью, и ей больно, и ей радостно, как каждому, кто думает, что умирает с оружием в руках.

«Я — разумный! — шептал я, словно заклинание. — Я — разумный! Я думаю, потом делаю!»

Сверху фигурки всадников казались игрушечными. Словно юниты в штабной игре на занятиях по тактике средневековых войн.

И диспозиция мне очень понравилась. Идиоты героические!

Чуть пологая луговина, спускающаяся к озеру, заполнена всадниками. Тысячи полторы — не меньше — доспешников в черненых латах на массивных вороных лошадях образуют почти правильное кольцо, достаточно плотное, чтобы все, кто находится в его центре, считали себя покойниками. Но за пределами кольца, у опушки, у уреза воды, у соседнего оврага, радужно переливается десятки порталов, выплескивающих из себя бойцов, одетых в пестрые, какие-то попугаистые, сюркоты. Те, кто припоздал к основному действию, стягиваются в узкий клин.

Что ж, разумно, если битва — не самоцель, если нужно то, что находится внутри кольца.

А внутри — моя ведьма, размахивающая легкой шпажкой. Даже мне сверху видно, что ее длинный узкий клинок — изящная штучка, подходящая под слабую женскую руку. Очень похожа на Тхорийский «клинок возмездия».

Узкое, тонкое лезвие, способное лишь на один колющий удар, но из-за бритвенной остроты большинство доспехов для него просто не имеет значения. Тхорийские савсы — слабосильные, легкокостные существа, похожие на больших бабочек и не способные к правильному бою. Но любые завоеватели, пытавшиеся прорваться в их земли, натыкались на строй вооруженных «клинками возмездия» фанатиков.

Да, в лобовом столкновении с любым из воинов большинства живущих на Тхоре рас тонкокостный савс наверняка проиграет. Но у «бабочек» самоубийственная, безумная тактика боя. Они и не пытаются блокировать или отводить чужие удары. Только уворачиваются, если могут. Ведь их цель — прорваться к врагу вплотную и, дождавшись атаки, заставить его надеться на тонкий «клинок возмездия», словно бабочка — на булавку.

Вот и думай, кто после этого больше похож на насекомых…

Мою ведьму, кажется, учили сражаться по тхорийским правилам. А противостоящий ей хвостатый мужик до сих пор не понимал этого. Он картинно сбросил плащ, демонстрируя набор хорошо развитых мышц, и, растягивая удовольствие, вытащил из-за спины глефу.

«Ага, вот, оказывается, какие они — демоны! — догадался я. Позеры дешевые…»

Собрался убивать — так убивай. Только не сам, а прикажи издалека затыкать дуру стрелами.

Впрочем, о тхорийцах здесь и не слышали.

Как и о штурмовой авиации.

За отведенный мною самому себе миг у меня прочистились мозги, и дальше я старался действовать максимально рационально. Все-таки авиация в мире, где о ней не имеют представления, дает очень большие преимущества.

Кассетник с «огненным дождем» полетел в ту часть кольца «черных», около которой концентрировался «клюв» атаки «радужных». Пока «черные» будут соображать, пройдет некоторое время. Если враги врагов моей Туси не совсем дебилы, то поймут, что надо кидаться в брешь в кольце всадников еще до того, как те перестанут визжать от возмущения.

А мне за спину посыпались стразы, заряженные заклинаниями гравитационной аномалии. Конечно, скорость дает мне определенные преимущества, но эти мужики в доспехах — тоже не дети. Очень не хочется получить снизу стрелу или копье, брошенное кем-нибудь излишне сообразительным.

А в следующий миг мне вспомнились тот самый полярный пушной зверек и сакральная самка собаки, о которых я столько слышал на Земле.

Сначала ведьму попытался прикрыть собой какой-то достаточно мелкий демон. Видимо, Туся была не одна, и кто-то из ее спутников решил проявить героизм.

Проявил. Распоротый живот — весьма весомая причина, чтобы гордиться собой. Я согласен с мужиком. Но совершенно не согласен с тем, что оставшийся после этой короткой стычки невредимым вожак чернодоспешных демонов замахнулся на мою Тусю.

— А ну — отвали! — заорал я и ринулся вниз.

И все же я чуть-чуть не успел.

Пока я отмахивался от полудюжины крупногабаритных секьюрити демонического пахана, Туся уже успела с ним столкнуться.

Нет, конечно, для меня чернодоспешники не представляли особой угрозы. Всадник привык сражаться с тем, кто находится на земле или, по крайней мере, на одном уровне с ним. Поэтому с запозданием соображает, почему удары сыплются сверху.

Точнее, после того, как я успевал дотянуться мечом до чьей-то головы или шеи, их обладателям было уже нечем соображать.

Но это заняло время.

Именно то время, которое потребовалось черному демону, чтобы воткнуть в живот Тусе свое мажорское оружие, а ей — надеть красавчика на шпажку. Я просто физически чувствовал, как ласково, даже нежно входит ведьмин клинок в грудь демону — и понимал, что опаздываю.

И все же у меня оставалась надежда. Конечно, Туся, заливаясь кровью, потеряла сознание, но рана в живот — это еще не смертный приговор.

Я даже не позволил себе рявкнуть на оставшихся демонов из охраны — некогда.

Я просто спикировал до земли и, с удовольствием протоптавшись по морде черного — теперь уже бывшего — красавчика — подхватил ведьму на руки.

Я не ошибся, она была жива и, несмотря на потерю крови, помирать не собиралась. Болевой шок и риск перитонита из-за разорванных кишок — это пустяки.

Это лечится.

Стартовав с максимально возможной скоростью, я рванул в направлении к горной цепи.

Попробуйте — найдите нас там! Можете хоть все горы прочесать — только время потратите. Или я — не оборотень, успевший договориться с этими горами, как с родными?

Конечно, за границы кольца чернодоспешников я прорывался по тому участку, где гравитационные бомбы расчистили дорогу. Теперь вместо строя всадников по земле растекались кляксы, отдаленно напоминающие демонов и лошадей, а воины с соседних участков еще не успели сомкнуть строй. И не успеют — с противоположной стороны луговины в центр круга прибиваются их враги, наконец-то выстроившиеся правильным клином.

Только разборки между «черными» и «пестрыми» — уже не мои проблемы.

Мне бы ведьму дотащить в относительной сохранности до моей милой пещерки.

Я выжимал из метлы все, на что способен этот гибрид магии и технологии, и одновременно шептал заклинания, пытаясь остановить кровь, текущую из перебитых сосудов в животе Туси. Конечно, она — вроде тетка крепкая, но рискует помереть от потери крови еще до того, как мы прибудем на место…

К сожалению, целитель я еще худший, чем боевой маг. Мои заклинания помогали мало. Пришлось порыться в запасах. Одной рукой придерживая тело ведьмы, другой я нашарил в рюкзачке аптечку, вытащил шприц с нано-коктейлем срочной помощи, зубами сорвал колпачок и, плюнув на санитарию, прямо через одежду воткнул иглу в мою ведьмочку.

На душе сразу стало легче. Лошадиная доза кровеостанавливающих, обезболивающих и антисептиков, усиленная нано-регенераторами, которые, попав в кровь, спешат к ране и стараются, насколько возможно, восстановить поврежденные ткани, гарантировали, что ведьма переживет и транспортировку на метле.

Глава 13

К следующему утру стало ясно, что Туся не просто выживет, а будет жить долго и счастливо. Черный урод умудрился не затронуть ни одного жизненно важного органа. Даже кишечник остался цел. Лезвие проткнуло кожу, диафрагму и часть легкого, остановившись сантиметрах в пяти от сердца. По крайней мере, именно это читалось на экранчике походного диагноста.

Пока управляемые умным приборчиком нити-каогулянты заползали в рану, я размышлял о том, как это можно так извратиться, чтобы нанести удар — причем глефой! — снизу вверх? И чтобы клинок, войдя в живот, разворотил все легкие. Ведьма что, на «мостик» вставала? Потом плюнул, решив, что от такого позера, как черный красавчик, можно ожидать чего угодно, и занялся более насущными делами.

Нужно было раздеть Тусю, и, когда походный диагност закончит с ее внутренностями, обработать и залепить пластырем рану. Да и устроить ведьму надо было поудобнее.

К счастью, черняховский тулуп оказался достаточно велик, можно было закутать женщину с ног до головы. Правда, стерильность вытертой овчины вызывала сомнения. Подумав, я вспомнил о своем «парадном» платье, до сих пор скучавшем в рюкзаке. Оно же не просто чистое, на нем ничего живого нет! Как из транспортного портала в упаковке выпало — так я его и засунул в рюкзак. Даже на Лысой горе не успел его надеть — не до того было. Забыл — и все. А особенность транспортных порталов в том, что через них можно переправить только неживую материю. Так что в современных больницах давно забыли обо всяком кипячении и прочей санобработке. Перекинули пачку простынь туда-обратно на расстояние пары метров — и готово. Так что у меня имеется абсолютно стерильная шелковая тряпочка, которая вполне сгодится на роль ночной сорочки для ведьмы. Ну не голой же Тусе лежать? Ночи здесь, в горах, достаточно холодные, а шелк вроде неплохо греет. К тому же ведьма меньше меня габаритами, поэтому ей ничего жать не будет!

В суете вокруг раненой время летело быстро. За день от забот о Тусе я отвлекся лишь раз. Сверху раздался недовольный клекот, потом на карниз перед входом в пещеру села орлица, расправила крыло и начала выкусывать блох из подмышки. В расщелине стало почти темно. Недоумевая, я осторожно подкрался к входу и из-за птичьей спины посмотрел на небо.

В сторону заката удалялась тройка всадников на крылатых ящерицах.

«Ага, так и есть! — сообразил я. — Ищут, причем с применением авиации. А птичка моя — какая умница! За ее крылом сверху пещеры не увидишь. Да и вообще — вряд ли диких орлов тут считают настолько пацифичными созданиями, чтобы заподозрить их в дружбе с ведьмами».

Правда, ночью все-таки пришлось оставить Тусю без присмотра и спуститься вниз, в лес, — кончилась вода. Скользнув вдоль склона до границы кустарника, я быстренько засунул метлу в котомку, и, поудобнее пристроив на боку меч, запрыгал по камням к примеченному еще вчера ручейку.

Однако не я один оказался такой умный.

Еще издали я приметил возле ручья костерок, поэтому постарался подкрасться как можно тише. Так и есть — у самого удобного спуска к воде расположилась троица демонов. Наконец-то мне удалось как следует их рассмотреть.

Что ж, слова «демоническая красота», которые я слышал на Земле, видимо, имеют под собой основу. Порой диву даешься, как реальности одного мира превращаются в другом в сказки или в такие вот расхожие выражения. У нас-то самой красивой расой по праву считают эльфов.

А вот откуда о демонах знают на Земле? Надо будет об этом подумать. Но — потом, в более спокойной обстановке.

Три парня, сидящие у костра, судя по одежде и снаряжению, были разведчиками «черных». Кожаные доспехи, мягкие сапоги, легкое оружие — то, что удобно в лесу. Но меня гораздо больше заинтересовали их лица. В неверном свете огня они смотрелись очень эффектно. Смуглая кожа, тонкие черты, огромные миндалевидные глаза, полные губы. Если бы у меня было такое лицо — все девчонки в Управлении бегали за мной, становясь в очередь, чтобы залезть ко мне в постель. Правда, выражение на мордашках этих красавчиков мне не понравилось.

А еще больше не понравилось то, о чем они говорили:

— Думаешь, догоним? — лениво спросил один.

— А чего думать? — ответил второй, по голосу — самый старший. — Покойный господин так хорошо эту бабу отделал, что в дороге она долго не протянет. Клянусь кисточкой своего хвоста — не полетят они на север. Не будь я Асамом, если Рыжая не постарается где-нибудь затаиться, чтобы вылечить товарку. Самое надежное место, куда они направиться могут, — это хутора возле Мохового. Точно говорю. Тамошние мужики хоть и молятся Светоносному, но ведьм не чураются. Так что завтра добежим до хуторов и начнем искать.

— Ага, так тебе про ведьму дырявую и скажут! — пробурчал третий. — Дикие там мужики, злые. Думаешь, они с человечьих охотников, которые по нашим деревням разбойничают, своего навара не имеют? Они потому ведьм и привечают, чтобы те им поранетых лечили.

— А это как спрашивать будем, — хохотнул старший. — Да не боись, Ишка, делов-то — запалил хутор — да смотри, кого тащат. Ты же не хвост собачий, а боевой маг. Должен понимать, как с мужичьем разговаривать. Если Рыжая за своей товаркой в наши земли полезла, то в огне она ее точно не бросит.

— А если эта, ну, невеста проклятого Азаира, уже — того? Крякнула, в смысле? — подал голос первый.

— Тогда Рыжей наверняка придется ее где-нибудь прикопать. Бабы — они того, жалостливые. Еще и порыдает над могилкой. Тут-то мы ее и сцапаем, болезную.

— А зачем она молодому владыке Лирану? Ну, баба «дневного» — это понятно зачем. А эта, приблудная?

— Какое наше дело? Сказано — изловить. Вот мы и ловим. Правда, о том, что в дороге с ней развлечься нельзя, никто ничего не говорил. Ошейник ей наденем, чтобы она ворожить не могла, — и готова баба. Говорят, ведьмы в постели больно уж хороши. Не зря владыки за ними, как мальчишки, гоняются.

Демоны дружно заржали над штукой предводителя.

А тот, вспомнив о своих прямых обязанностях, уже другим тоном приказал:

— Ладно, парни, спать пора! Ишка, ты про сторожки не забыл?

— Сейчас взбодрю, — отозвался ворчливый и начал обходить полянку по кругу.

Я старательно запоминал, где демон останавливался и делал пассы над травой.

Распутать сторожевое заклинание, если знаешь, где оно — пара пустяков.

Демоны улеглись вокруг костра. В конце концов успокоился и Ишка.

Немного выждав, я подкрался к его «паутине» и перерубил несколько энергетических каналов. Круг перестал быть кругом, превратившись в подобие подковы, но спящий демон-маг этого не почувствовал. Как храпел, так и продолжал спать, даже не пошевелился. Это хорошо — значит, он не использовал заклинание с системой двойного контроля, завязанной на ауру мага.

Дальше оставалась самая грязная и неприятная часть работы.

Зарезать спящих, даже если они — демоны, несложно. Но противно. Кажется, что делаешь что-то некрасивое. Но жечь из-за нас ни в чем не повинных хуторян, как собирались эти герой, — тоже не особо благородно.

Как только на полянке, кроме меня, не осталось никого живого, я на всякий случай сжег остатки «сторожка» и занялся вещами демонов.

Нет, брать что-то я не собирался. Научен горьким опытом. Как-то на Тхарсе я позарился на необычный брелок, а потом оказалось, что это — сигнальный «маячок», позволяющий командиру отслеживать местоположение разведчиков. А я, дурак, потом неделю не понимал, почему не могу оторваться от погони!

Так что оружие и амулеты я рассматривал только с исследовательской целью. После всех этих разговоров о демонах у меня появилась одна мыслишка, и я искал ее подтверждения.

И нашел. Если внимательно приглядеться к барахлу разведчиков, видна одна особенность. Большая часть оружия и украшений сделаны по довольно примитивным технологиям. Ковка — там, где даже на Земле применяют штамповку. Механическая шлифовка, а не лазерная полировка. Однако несколько самых старых, истертых вещиц — словно из другого мира.

— А я был прав: похоже, это — регрессирующая в условиях изоляции цивилизация. Интересно бы демонических поэтов почитать, наверняка у них найдутся баллады о великом прошлом, — вслух пробормотал я.

Впрочем, до баллад еще нужно добраться. А сейчас мое дело — вытащить отсюда Тусю, вернуться в Управление и отчитаться.

С одной стороны, задание я, кажется, почти провалил. С другой, — ведьмы оказались вполне адекватными тетками, которых можно приспособить для контакта Земли с Кругом Развитых. По крайней мере, тех, кто летает на Лысую гору. Но для этого…

Для этого Туся должна выжить.

Осмотрев еще раз поляну, я подумал, что вряд ли кто-то станет вкладывать следящее заклинание в мех с вином. Наверняка, прикончив выпивку, демоны выбросили бы его. Не возить же с собой пустую тару? А мне он пригодится.

Налив, сколько влезло, вина в свою фляжку, я выплеснул остатки в траву и наполнил мех водой. Теперь не придется таскаться сюда по три раза на дню. Пока демоны не успокоились, покидать пещеру опасно. А литр воды на сутки, если у тебя на руках раненый, это слишком мало.

Покончив с осмотром, я постарался придать полянке такой вид, словно тут произошло настоящее сражение. Разложил трупы в картинных позах, потыкал для пущей достоверности мечом, раскидал угли, потоптался везде… Потом, отобрав самые ценные вещи и оружие, я замотал их в чей-то плащ и, пройдя вниз по течению ручья, притопил поглубже под нависающими над водой ивовыми ветвями. Если на трупы наткнутся другие разведчики — подумают, что демонов кто-то ограбил. Мало ли в приграничных областях веселого народу бродит?

Довольный собой, я вернулся в пещеру.

А к утру Туся пришла в себя.

— Ада? Ты? А где мы? — прошептала ведьма.

«Где, где, в гнезде!» — пробормотал я, но вслух сказал, постаравшись наполнить голос успокаивающими интонациями:

— В надежном месте. Поправишься — полетим к Лысой горе.

— А Азраил? Он жив? Он разбил войско Кирана?

«Нашла о чем спрашивать», — подумал я.

Но ответил:

— Понятия не имею. К сожалению, до конца шоу не осталась, не до того было.

— А ты-то здесь откуда? — Туся наконец-то задала первый разумный с моей точки зрения вопрос.

— Оттуда же, откуда и вы — из портала.

И тут я сообразил, что ведьма вряд ли что-то знает о межмировых перемещениях. Пришлось полдня пересказывать про историю Круга Развитых, теорию множественности взаимопроникающих миров и инструкции по технике пользования стационарными порталами. В промежутках между разговорами я успел сварить бульон из какой-то птицы, которая попалась мне ночью на обратном пути в пещеру, покормить Тусю и сменить ей повязку.

Сначала ведьма больше помалкивала — говорить ей было еще больно. Но, когда я начал расписывать перспективы нашего путешествия в Метрополию, вдруг заупрямилась:

— Нет. Я должна убедиться, что у возлюбленной Эндрика все хорошо. Я обещала помочь ее освободить.

Я чуть не подавился пирогом:

— А кто такой этот Эндрик? И какое отношение вы имеете к его возлюбленной? Надеюсь, она — не вы?

Туся как-то странно на меня посмотрела:

— Эндрик — сын Азаира.

— Ну и что? Пусть этот Азаир считает, что он — ваш жених. Но… Наталья Владимировна, и вы что, всерьез тут замуж собрались?

— Откуда ты знаешь про Азаира? — испугалась ведьма. — Он не распространялся на эту тему. Даже вообще — старался в тайне держать.

— Не знаю, кто распространял, но тут ночью какие-то хвостатые мачо болтали о ваших любовных делах. Причем — с подробностями.

— Что?

Я рассказал про ночную встречу. Правда, о судьбе демонов-разведчиков промолчал. Все-таки Туся родилась в достаточно цивилизованном мире с гуманистическими установками в воспитании. Нечего ее зазря волновать…

Но, услышав о том, что мои ночные знакомцы в курсе дворцовых интриг демонических владык, ведьма скривилась:

— Значит, остались живы те, кто слышали наш с Кираном разговор. Жаль…

Вот так-так! Я ее трепетную душу берегу, а она жалеет, что кто-то в живых остался. Хотя — ничего удивительного.

— Кстати, а что этот Киран к вам привязался, — поинтересовался я. — Чего ему было нужно?

Туся невольно ойкнула от боли, попытавшись пожать плечами:

— Меня угораздило попасть в разборки между повелителями «дневных» и «ночных» демонов. Сын Азаира, Эндрик, попросил меня помочь ему вызволить возлюбленную, которую похитил Киран. Потом «дневной» владыка влюбился в меня. И я…

— Они что, по очереди владыки? — не обратив внимания на страстный вздох ведьмы, спросил я. — Один днем командует, другой ночью? Забавная система правления!

Туся тихонько хихикнула. Видно было, что, если бы не боль в груди, она расхохоталась бы в полный голос:

— Адочка, ну какая же ты смешная! Они так просто называются. Это два враждующих государства. Правда, Эндрик рассказывал, что когда-то давно все демоны были единым народом. А потом произошел какой-то конфликт, и они разделились на «дневных» и «ночных». Это как-то зависит от магии, которой они пользуются.

— Понятно, — кивнул я. — И, как любые близко родственные народы, ненавидят друг друга, коллекционируя, словно драгоценности, старые обиды?

— Ага!

— Да, ситуация, — сочувствующе пробормотал я. — Но теперь-то все позади! Когда вы слегка окрепнете, мы доберемся до телепорта и вернемся на Землю. А вашими демонами пусть в Управлении занимаются!

— Нет, Адочка, не могу, — покачала головой Туся. — Я обещала — и сдержу свое слово. Если не хочешь мне помогать, оставь меня здесь. У меня есть моя метла, у меня есть меч, я отлежусь и сама решу свои проблемы.

Я мысленно выругался:

«Вот тебе и сушеный трепанг к пиву! До чего же эти бабы дуры! Или только притворяются? Ведь знает же, что я никуда не денусь. Не бросать же ее тут одну? Можно, конечно, попытаться обездвижить ведьму и доволочь до телепорта. Но вряд ли получится. Тащиться через полстраны с таким грузом, да еще груз все время будет пытаться удрать. Все-таки Туся — ведьма не слабая. И не могла не сообразить, что в этом мире колдовать гораздо легче, чем на Земле. А в искусстве ей не откажешь. Так что мало ли что по дороге выкинет? Лучше иметь ее на своей стороне, чем все время дергаться, ожидая, когда она удерет…»

Поэтому я предпринял еще одну попытку переубедить Тусю:

— И вы думаете, что после свидания с вашим этим «дневным» владыкой он вас куда-то отпустит? В любом мире, если уж венценосная особа решила жениться, то своего добивается — не мытьем, так катаньем. И потом вот что… На Земле каждая женщина мечтает заполучить в мужья если не короля, так принца. Так что, если этот ваш демон не совсем противный, то выйдете замуж, никуда не денетесь.

— Ну, ты и дура! — возмущенно воскликнула Туся.

Правда, рана не позволяла ей прикрикнуть на меня, и она яростно зашипела:

— Я не собираюсь встречаться с Азаиром! Я не собираюсь за него замуж! И мне наплевать, что тебе там известно про земных женщин! Я вот такая — особенная! Я не хочу быть пятой или двадцать пятой женой в гареме! Я хочу лишь выполнить обещание…

— Что, этот владыка такой страшный? — осторожно спросил я. — Хуже ливского ящера? Вроде демоны в «мирном» состоянии на вид довольно приятные. Или этот ваш Азаир какой-то дефектный, все время в «боевой» форме?

— Дура! — снова вспылила Туся. — Никакой он не дефектный! Красивее мужчин вообще не бывает!

Из груди у меня вырвался тяжкий вздох. Именно вырвался — невольно, не хотелось, чтобы Туся поняла, что я думаю. Но не получилось, и ведьма зашептала еще горячее:

— Ты ничего не понимаешь, Ада! Азаир мне очень нравится. Это самый лучший мужчина, которого я видела!

— Так в чем проблема? — удивился я.

— В том, что он — владыка. А все хотят заполучить в мужья владыку. Это-то ты понимаешь?

— Понимаю, — кивнул я. — Только учтите: штурмовать город, чтобы вытащить вас из царского гарема, — это не для меня задача. Слишком круто. Да и портить кому-то медовый месяц — не в моих привычках.

— Я не собираюсь выходить замуж! Думаешь, что я делала там, где ты меня нашла? Бежала от владыки в человеческие земли, чтобы потом до Лысой горы добраться.

«И где логика? — подумал я. — Она, значит, бежала из гарема, чтобы вернуться на Землю, а теперь, когда ее на Землю чуть ли ни на ручках нести готовы, она упирается, как баран. Так что ей нужно было — сбежать или побегать? Чем она вообще думает? Не успела очнуться — и уже рвется кого-то спасать, хотя сама еле жива. Нет, я никогда не пойму этих женщин!»

Я посмотрел на побледневшее от волнения лицо Туси, снова тяжело вздохнул — на этот раз специально — и примирительно сказал:

— Ладно, что-нибудь придумаем.

А что мне еще оставалось делать? Не согласись я с ведьмой, она и от меня бы бегать стала, а бегать ей с такой дыркой в груди противопоказано…

Глава 14

К счастью, медицина в Метрополии — на уровне, так что уже через неделю Туся и думать забыла про рану. Даже не кашляла во сне, как в первые дни.

По свету мы из пещеры не высовывались. Туся приводила в порядок свою одежду, я крутился возле костерка, готовил из пойманных ночью птиц какое-нибудь варево. Нас мог выдать дым, но я придумал хитрую систему вентиляции. Чтобы убедиться в ее надежности, рискнул и на рассвете, укрывшись мороком, вылетел наружу. Слегка дымилось подножие скалы — словно там был горячий источник. Хотя лишний раз мы все же старались огонь не зажигать.

От нечего делать мы с Тусей болтали о том, о сем. Даже перешли на «ты». Тусе надоела моя почтительность:

— Дома я думала, что ты — просто девушка, а ты на самом деле вон кто! Настоящий разведчик! Так что кончай мне «выкать»!

Как только ведьма пришла в себя, она накинулась на меня с расспросами про Метрополию. Я, как мог, рассказывал об устройстве Круга Развитых, старательно избегая разговоров обо мне самом.

Что-то заставило меня промолчать о моем «штатном» облике. Видимо, то, что за время, проведенное в этом колдовском мире, ведьма сильно изменилась. Раньше я смеялся над Кайратом, считавшим ее очень привлекательной и совсем не старой женщиной. Но сейчас она выглядела почти моей ровесницей. Не знаю, что тут сработало. То ли это была какая-то особая женская магия, то ли это ее демон-искуситель постарался.

Видимо, он и впрямь к ней неровно дышит. Ведь, когда женщин любят, они всегда хорошеют. Сколько раз мне приходилось обламываться на этом! Идет такая лапочка по улице, цветет как майская роза, улыбается всему миру. Подкатишь к ней — а она тебе: «Гуляй, парниша, я неделю как замужем, рано мне еще благоверному рога наставлять, да и не хочется!»

Вот и тут… Туся так похорошела, что я даже стал себя контролировать, чтобы лишний раз на нее не смотреть. А то подумает, еще, что оборотни в Метрополии не той ориентации… А если я вдруг заявлю, что ориентация — ни при чем, просто я — парень? Куча проблем появится. Сейчас-то все просто. Спим в обнимку — так теплее, моемся по очереди… Туся даже устроила мне выволочку за то, что я в глуши себя, дескать, запустил и стал похож на огородное пугало.

— Адочка, на Земле я тобой просто любовалась! Такая стать, такой шарм! А сейчас ты только посмотри на себя!

И Туся сунула мне под нос мое зеркальце, извлеченное из моей же косметички.

Я взглянул на свое отражение. Ну, полосы сажи по щекам, пятна какие-то зеленые… Кажется, это с ночи, когда я три часа лицом в траву пролежал, прячась от очередного разъезда демонов.

— Так воды же мало! — попытался объясниться я. — Ночью, если не забуду, умоюсь в ручье.

Туся посмотрела на меня как на идиота и тихонько захихикала (громко смеяться ей не позволяла рана):

— А салфетки и лосьон тебе на что?

Ведьма вытащила из моего рюкзачка, в котором она, кажется, ориентировалась уже лучше меня, кусок чего-то влажного и душистого и начала энергично тереть мне лицо.

Ощущения, скажу вам, еще те. Я стоически терпел — все равно никуда не деться.

— Ну вот, более или менее на девушку похожа! — удовлетворенно проворчала ведьма. — А теперь займись волосами!

Я, как от кузнеца ушел, так и не расчесывался. Некогда было. Теперь Туся, глядя, как я мучаюсь, расчесывая эти осьминожьи кудри, только хихикала:

— Да не дергай так! Мягче, аккуратнее! Ты что, не умеешь расчесываться? Наверное, у вас в Метрополии все лысые?

— Не все, — со слезами на глазах ответил я. — Просто у меня раньше длинных волос не было, а для Земли пришлось отрастить, у вас это модно.

В общем, я смолчал про то, что я — парень.

Правда, пришлось признаться в том, что я — оборотень и по желанию способен принимать любой облик.

— Какая ты счастливая! — завистливо вздохнула Туся. — А тут — с каким носом родилась, с таким и живи. Или операция, но она кучу денег стоит, да и не факт, что лучше будет.

— А чем тебе твой нос не нравится? — удивился я.

Действительно, нос как нос. Ну, немного с горбинкой, но очень симпатичный и к месту.

— Ну, про нос это я так, — замялась Туся. — А вот ты, небось, свое лицо с картинки делала?

— С картинки, — сознался я. — Только не для красоты, а чтобы на землян быть похожей. Ты же видели мужика с бородой, который ко мне приезжал?

— Грузина этого твоего?

— Да не грузин он, а дварф, — поправил я. — Вот многие разумные у нас так выглядят. И еще бывают варианты. Эльфы, например. Или орки. Вот эти ваши демоны… если бы они на Земле очутились, даже в «мирной» форме, то на них бы все пялились. Хвост, рога, цвет глаз… Ну не бывает у землян ни желтых, ни фиолетовых глаз!

— Ну, может, подумали бы, что цветные линзы одели, — неуверенно возразила Туся. — Хотя ты права. На таких красавчиков точно бы пялились. А ты как выглядишь?

— Я — оборотень. Медведь. Правда, не очень большой.

Ведьма расхохоталась:

— Слушай, а ведь правда! Я-то все думала, кого ты мне напоминаешь… плюшевого мишку!

Я сделал вид, что обиделся.

— Ну, Адочка, я ничего такого не имела в виду, — защебетала Туся. — Ты очень хорошенькая девушка! А медведица, наверное, вообще лапочка! Только за собой следи получше! Не в пещере же живешь!

— А где? — удивился я.

Туся, поняв, что сказала, снова захихикала:

— Какая же ты дурочка еще, Адочка!

А если ведьма вдруг начнет меня стесняться? Как делить нашу крохотную жилплощадь?

Но больше мы разговаривали, конечно, не обо мне, а о приключениях Туси. Мне-то и рассказывать было толком не о чем. Ну, встретились мне хорошие существа, пообщался я с князем Ингваром, русалками, лешим да кузнецом. Чего рассказывать?

Правда, Туся князем заинтересовалась:

— Говоришь, красивый мужик? И вдовец? Чего же ты терялась?

Я от удивления даже не знал, что сказать.

А ведьма продолжала, словно отвечая каким-то своим мыслям:

— Если этот Ингвар до сих пор тебя помнит, то, может, и примет нас, если что. Ты как думаешь?

— Нет, — покачал я головой. — В лесу да ради своих подданных он готов был с нежитью заговорить, а у себя в городе он ведьм не потерпит. Даже если сам Ингвар захотел бы нам помочь, у него же наверняка всякие советники есть. Если судить по уровню развития технологий, то похоже, что на «светлых» землях еще сильны пережитки феодальной демократии. Не знаю, что там: вече или боярское собрание, но вряд ли Ингвару позволят с нами общаться.

Туся вздохнула:

— Везде свои порядки. Хотя у демонов гораздо веселее!

— А у них как?

Демоны меня интересовали, и очень. Правда, нужные сведения из Туси пришлось чуть ли ни клещами тянуть. Ее гораздо больше волновали придворные разборки.

В этом смысле ей повезло.

После аварии Туся умудрилась приземлиться точнехонько возле загородного дома принца «дневных» демонов. Видимо, стремление ко всяким венценосным особам и их родственникам у земных женщин в крови:

— Принц Эндрик — просто лапочка! На Земле таких мужчин не встретишь! Красавец, умница, поэт! И, что удивительно, — однолюб. О своей жене пятнадцать лет не может забыть!

— Что там за история с его женой? — заинтересовался я.

— Ой, Адочка, это так романтично! Как настоящая сказка про Золушку!

— Романтично? — недоверчиво пробормотал я.

— Очень! Ты только послушай! Эндрик — младший сын властителя, поэтому у него свободы побольше, чем у старшего брата. Он много путешествовал и однажды встретил прекрасную девушку. Настоящую ведьму из северных амазонок. Говорят, там, возле Лысой горы, есть город амазонок, где живут только женщины-ведьмы. Вот бы туда попасть!

— Попадем, когда к порталу двинемся, — кивнул я. — Но в «светлых» землях говорят, что эти ведьмы мужчин на дух не переносят. Как же Эндрик умудрился очаровать ведьму?

— Но он же такой милашка! — ласково улыбнулась Туся. — К тому же принц. Я его жену вполне понимаю.

— И что дальше? — нетерпеливо спросил я.

Восхищение Туси «красавчиками» и «лапочками» мне уже начало надоедать.

— А дальше они поженились и пять лет прожили счастливо. Правда, Эндрик никому про жену не говорил, даже отцу, потому что слышал о пророчестве.

— О каком еще пророчестве? — я просто не успевал следить за мыслью Туси.

— Как о каком? О том, в котором владыке «ночных» демонов Кирану было предсказано, что он погибнет от руки ведьмы — возлюбленной одного из членов правящего дома «дневных». Поэтому Эндрик построил загородный дом, защитил его всеми возможными заклятиями и поселил там жену. Она родила ему дочь, и все было хорошо. Но потом владыка Азаир случайно узнал о том, что сын женат.

Я недоверчиво хмыкнул.

Как-то не верилось в то, что уважающий себя владыка пять лет будет не в курсе того, с кем спит его сын, пусть и младший. Конечно, Туся — женщина умная, но в придворных кругах, в отличие от меня, вряд ли общалась. А там любая сплетня или слух — на вес золота, у любого правителя обязательно имеется штат информаторов.

— Не веришь? — нахмурилась ведьма. — Зря не веришь! Азаир — он такой, он откуда-то все знает!

— Верю, — кивнул я. — А что дальше было?

— Не знаю точно, — погрустнела Туся. — Думаю, отец с сыном серьезно поговорили. Да и молодой ведьме, наверное, надоело взаперти сидеть. Пока дочь была маленькой, она занимала мать, но настоящую ведьму и в золотой клетке не удержишь. Так что жена Эндрика с дочерью переселилась во дворец и была официально объявлена младшей женой принца.

— А что, уже была старшая?

— Нет, — отмахнулась ведьма. — Просто у демонов принято многоженство. Но лишь дети «старшей» жены имеют право наследовать корону. «Старшая» жена обязательно должна быть демонессой, причем из древнего рода. Бедняжки!

— Это еще почему? — удивился я.

— Потому что династические браки редко заключаются по любви. Азаир был одним из немногих счастливцев.

— А он-то тут при чем? — опять не понял я.

— Мать Эндрика и его старшего брата Эльтрана происходила из высокого рода, но их любовь с властителем воспета в балладах. Азаир был еще принцем, когда он встретил свою будущую жену на охоте и полюбил ее всей душой, думая, что она — простая охотница…

— Понятно. То есть «старшая» жена — обязательно демонесса, а «младшая» может быть любой расы? Но о какой такой великой любви владыки может идти речь, если он вроде тебя своей невестой считает?

Туся поморщилась, но ответила:

— Демоны живут очень долго. Мать Эндрика погибла много лет назад. В этом тоже виноват Киран. Он всем в правящем доме «дневных» напакостить успел. Так что Азаир не изменял своей возлюбленной. Сложно рассчитывать на то, что мужчина будет носить траур больше полувека. Сейчас у Азаира есть другие жены, «младшие». Их дети получают дворянский титул и обязаны служить в гвардии. Но ни одну из них он по-настоящему не любит. Все эти браки — лишь способ помочь бедным женщинам, дать им приличное положение в обществе. После смерти «старшей» жены Азаир долго тосковал. Потом женился на вдове одного графа, ничем не примечательной демонессе, и стал воспитывать ее дочерей, признав их «младшими» принцессами. А потом еще на двух сиротках, став для них защитником…

Я готов был схватиться за голову, запутавшись во всех этих женах и детях, но Туся наконец-то вспомнила, о чем мы говорили, и вернулась к пророчеству:

— Среди жен Азаила и его старшего сына нет ведьм. Они помнили о том, что предсказано Кирану, и, зная его склонность к пакостям, опасались подвергать женщин опасности.

— А тебя этот самый Азаир не пожалел? — хмыкнул я.

— Да что ты понимаешь! — возмутилась Туся. — Он по-настоящему меня любит! Знаешь, как он на меня смотрел! Если бы все сложилось по-другому, то я никогда бы от такого мужчины не отказалась!

Я тяжело вздохнул. Нет, понять женщин все-таки слишком сложно. Слепому видно, что хитрый владыка решил воспользоваться случаем и стравить неизвестно откуда свалившуюся чужачку со своим врагом. Ведь было же предсказано, что Кирана убьет ведьма. Что, собственно говоря, она и сделала. Но я смолчал, подумав, что об этих догадках лучше Тусе не говорить. У нее, по крайней мере, хватило ума не впасть в эйфорию от того, что владыка посватался к ней, а попытаться вернуться в родной мир. Ведь, как я понял, на той полянке возле реки, где на нее и ее спутников напали «ночные» демоны, она оказалась потому, что ехала в сторону Лысой горы.

— А что было дальше? — спросил я. — Чем закончилась любовь Эндрика?

— Тем, чего он и его отец больше всего опасались. Однажды Линору — так зовут жену Эндрика и мать его дочери — похитили. Больше о ней ничего неизвестно. Но у демонов есть особая магия… в общем, если любишь кого-то, то точно знаешь, жив он или мертв. Эндрик уверен, что Линора жива. Он думает, что она томится в темнице.

— И теперь, когда Киран погиб, о ней все наверняка забудут, — стал просчитывать я ситуацию. — Одна из множества пленниц, никому особо не интересная.

— Эндрик по-прежнему любит ее, — не согласилась со мной Туся. — Когда я очутилась в его поместье, он очень обрадовался, потому что ему было предсказано, что его любовь спасет ведьма, пришедшая из другого мира.

— Что-то слишком много вокруг тебя всяких пророчеств, — задумался я. — Хотя оно и понятно. Твое появление в этом мире нарушило сложившийся порядок вещей. И мое, кстати, тоже. Так что, наверное, и это пророчество вполне выполнимо. Только надо хорошенечко подумать. Так что расскажи про демонов вообще.

Я вытянул из Туси все, что она сумела увидеть и запомнить. А в наблюдательности ей не откажешь. Ведьма умудрилась собрать большую часть из той информации, которую аналитики копают месяцами. И информация эта была весьма многообещающей. Уровень развития технологий у демонов гораздо выше, чем у людей из «светлых» княжеств. В домах, например, есть отопление, горячая вода и канализация. Технологии основаны на использовании магической энергии, а это гораздо экологичнее, чем жечь нефть.

Еще один цивилизованный мир, не включенный в каталог Развитых?

К тому же демоны — очень необычная раса. Можно сказать, уникальная.

Во-первых, они способны перекидываться в некую «боевую» форму. Что это такое, я не совсем понял. Вроде бы в случае опасности у демона появляются когти, клыки и прочие излишества, не предусмотренные для представителей большинства разумных рас. При этом резко меняется скорость обмена веществ и еще что-то. В «штатном» же состоянии демон отличается от человека или эльфа только наличием довольно симпатичного хвоста, напоминающего львиный, и крохотных рожек, почти не заметных в волосах.

То есть демоны — раса перевертышей, но их возможности трансформации настолько ограничены, что кажутся искусственными.

Во-вторых, при скрещивании демоны и люди могут давать полноценное потомство. При этом девочки от смешанных браков чаще всего не отличаются от людей и не способны к трансформации, а мальчики, наоборот, сохраняют способности демонов.

— Я чего-то не поняла, — задумался я. — Туся, а почему этот, ну, с которым ты дралась… ну, «ночной» повелитель… без клыков был? Он что, не демон?

— Не знаю, — вздохнула Туся.

И разочарованно добавила:

— Наверное, не считал, что я представляю опасность…

— Ну и дурак, — заключил я. — Не стоит недооценивать противников. Особенно людей. Знаешь, Туся, есть у меня мысль… можешь смеяться, но мне кажется, что здешние демоны имеют какое-то отношение к Земле.

Ведьма удивленно посмотрела на меня:

— С чего это ты взяла? Да если бы такие на Земле водились, то наша история была бы совершенно другой.

— А вот с чего. На Земле существует куча мифов о некой «старшей» расе. Так? Так. А потом они куда-то девались… Что-то в истории вашей Земли такое есть. Тайна какая-то…

При этом у неуправляемых порталов есть одно интересное свойство: если в него попадает кто-то, не способный правильно определить направление перехода, то автоматически выбирается один из наиболее часто используемых маршрутов.

— То есть ты считаешь, что раньше с Земли сюда летали?

— Или отсюда на Землю. Впрочем, пусть в этом специалисты разбираются. Наше дело — как можно скорее добраться до Метрополии.

— Нет, — насупилась Туся. — Пока не выполню обещание, никуда отсюда не тронусь.

Я в который уже раз вздохнул.

Ну что ж Туся так упирается? Какая разница — сейчас мы освободим эту несчастную Линору или через пару месяцев? Если она пятнадцать лет в тюрьме просидела, то и еще немного подождет. Мир-то этот настолько интересный, что наверняка, как только я в Управлении окажусь, сюда экспедицию организуют. И мы с группой силовиков, без шума и пыли, вытащим жену принца оттуда, где она сейчас находится. Доставим этому Эндрику в целости и сохранности…

— Ладно, что-нибудь придумаю, — в который раз пообещал я. — Выздоровеешь, тогда поговорим.

Правда, кое-какие мысли у меня в голове уже крутились. Но для этого нужно было совпадение многих обстоятельств. Я надеялся только на пророчество. Зря их не делают, значит, нам должно повезти.

В принципе, так и получилось.

По ночам я отправлялся на охоту. В основном — за кем-нибудь съедобным, но и демонов стороной не обходил. Мне удалость уничтожить еще пару групп разведчиков и в последнюю нашу с Тусей ночь жизни в «гнезде» — даже небольшой отряд рыцарей.

Повезло. Это были не охотники, умеющие прятаться в лесу не хуже, чем я, а какие-то аристократы. Что демоны собирались делать в человеческих землях — непонятно. Но они шли открыто и остановились на ночевку на большой поляне, щедро освещенной луной.

Я случайно заметил следы отряда и из чистого любопытства пошел по ним. Услышав шум на поляне, затаился, постаравшись, чтобы моя аура была похожа на звериную, а не на человечью.

Неприятное состояние, когда существуешь сразу в двух ипостасях. Но очень удобно, если предполагаешь, что те, за кем следишь, владеют магией, причем какой — тебе толком неизвестно. Отблески человеческой ауры могут встревожить любого мага, умеющего чувствовать живых существ. Но вряд ли кого заинтересует не очень крупный зверь, притаившийся в кустах. У всех разумных, кроме эльфов и оборотней, в крови презрение к животным. Особенно когда их, разумных то есть, много. Человек или гном обязательно подумает, что зверь не решится напасть на такую толпу. Эльфов, конечно, обманывать сложнее. Но демоны — не эльфы.

Поэтому мне удалось детально рассмотреть суетящиеся на поляне фигурки. Трое из десятка определенно были аристократами. Из-под украшенных насечкой кирас у них выглядывали кружевные воротники, а рукава курток были так густо покрыты шитьем, что казались не черными, а серебряными.

Слуги — остальные демоны больше походили не на солдат, а на слуг — раскинули на поляне большой шатер, потом натаскали бревен и развели костер, на котором, наверное, быка можно пожарить. Но бык не потребовался: из переметных сумок появилось столько продуктов, что без труда можно накормить не десяток, а с полсотни человек.

Видимо, сребротканые господа демоны привыкли путешествовать с комфортом.

Несколько часов подряд ноздри мне щекотал то запах шкворчащих на огне колбасок, то ароматы сыра и фруктов. Поэтому, когда аристократы отправились спать, оставив на карауле парочку клюющих носом лакеев, я решился.

С одной стороны, нам с Тусей этот отряд вроде бы ничем не грозил. Это — не охотники, на беглых ведьм им глубоко наплевать. С другой стороны, дорога, по которой ехали демоны, прямиком вела к хуторам на Моховом озере. А там демоны совершенно ни к чему.

Да и вообще — не нравились мне эти черно-серебряные. Чем — я понять не мог, но возникло четкое понимание того, что нужно их уничтожить, иначе они каким-то образом создадут нам проблемы.

Так что, дождавшись, пока караульщики задремлют, я осторожно пустил в шатер несколько стрел с привязанными к ним стразами — теми, в которые вкладывал заклинания гравитационной аномалии.

Миг — и шатер превратился в плоский блин, постепенно набухающий кровью. Один из караульщиков оказался вне круга со свихнувшейся силой тяжести, пришлось добить его обычной стрелой…

В итоге в моем распоряжении оказалось немало отличных продуктов, дюжина лошадей и почти целый труп демона.

Выбрав пару коней, выглядевших наименее усталыми, я развязал путы на ногах остальных и, рявкнув по-медвежьему, шугнул в сторону земель демонов. Бесхозные коняшки наверняка встревожат любого здравомыслящего человека — или не человека, не важно, и демоны попытаются узнать, что же произошло. Пусть — мы завтра будем уже далеко!

Глава 15

Туся еще не спала, когда я вернулся в пещеру.

— Собирайся, летим! — бросил я, едва миновав порог.

— Куда, зачем? — удивленно подняла брови ведьма.

— Спасать твою принцессу. Кажется, я придумал способ! Только надо поторапливаться!

— Отлично! Я знала, что ты меня поймешь! — обрадовалась Туся.

Правда, мне пришлось целых полчаса ждать, пока женщина упакует вещи. Мой рюкзачок давно висел на метле, а она еще возилась. Ну, объясните мне: зачем перед походом в лес делать прическу?

— Туся, ты всегда красивая, — не выдержал в конце концов я. — Давай быстрее, нам запас по времени нужен.

Впрочем, собралась Туся все же довольно быстро. Я знаю немало девушек, которые провозились бы до утра.

Пока мы летели до поляны, меня больше всего волновало, как Туся прореагирует на труп демона. Но без помощи ведьмы мне не обойтись. К счастью, нервы у нее оказались покрепче, чем у многих моих знакомых. Увидев кровавый блин, в который превратился шатер, и труп демона со стрелой в горле, лишь поморщилась:

— Твоя работа?

Я молча кивнул.

— И зачем?

— Туся, я же говорила, что я — перевертыш. Я могу принять любой облик, но мне нужен образец. И еще нужно, чтобы кто-то наблюдал за превращением и комментировал. Поможешь?

На самом деле это было половиной правды. Превратиться в демона я мог и без Туси. Но вот одежда и прочие мелочи, и манера держаться — все это видно только со стороны. Да еще мне хотелось, чтобы ведьма видела превращение и была уверена, что я — это я.

— Хорошо, только скажи, что делать, — кивнула Туся.

— Ничего особенного. Сейчас я раздену труп, осмотрю, как у этих демонов то, что под одеждой, выглядит, и буду превращаться. А ты будешь говорить, похоже или нет. Понятно?

— Понятно, — кивнула Туся. — Только если ты про этот труп говоришь, то это — не демон, а демонесса. Одета как охранница высокородной особы…

— Демонесса?

Я пригляделся повнимательнее. Действительно, фигура не такая массивная, как у большинства рогатых, которые мне встречались.

— Ну, тем лучше, — сказал я, скрывая разочарование.

Вот не повезло: надеялся превратиться в мужика, хоть и в рогатого, и перестать напрягаться из-за всяких женских штучек, а приходится снова становиться бабой. Да еще неизвестно, что у этих хвостатых дам считается приличным, а что — нет. Хорошо еще, что эта демонесса — какая-то там «охранница». То есть меч у нее, то есть у меня, на боку будет вполне к месту. Да и вообще, я потому и перепутал ее с мужиком, что она суетилась у костра наравне со всеми, от работы не отлынивала.

— Ладно, буду превращаться, — сказал я. — Только тебе, наверное, свет нужен, чтобы получше рассмотреть?

— Да, в общем-то, без разницы, я же ведьма, я хорошо вижу в темноте.

Но свет нужен был мне, поэтому я полил остатки шатра заклинанием «ползучего огня». На живых демонов оно вряд ли бы подействовало, а трупы горели как миленькие. К тому же колдовской огонь хорош тем, что жжет только то, что ему указано. Не вспыхнут даже сухие травинки, растущие в сантиметре от пляшущего пламени.

Потом мы с Тусей раздели демонессу, и я внимательно рассмотрел тело. Что ж, ничего особенного. Ну — хвост. Аккуратненький такой, покрытый блестящей шерсткой пепельного цвета. На конце — кисточка. Кожа на теле оливково-зеленая, лицо и руки — чуть темнее, видимо, загорелые. Вдоль позвоночника примерно до поясницы — полоска постепенно редеющей шерсти. На голове — короткие бело-голубые волосы, торчащие, словно иглы дикобраза. Хоть это радует — возиться с косами мне порядком надоело.

— Ух ты, как настоящая! — услышал я голос Туси.

— Правда?

— Только глаза не такие… Ну-ка, посмотрись в зеркало! У демонов зрачки вертикальные, да и цвет поярче должен быть…

Я сделал усилие, и радужка приобрела анилиново-зеленый цвет.

— Красавица! — одобрила Туся. — Ну точно пантера!

— Слушай, а почему ты решила, что эта тетка была охранницей? — поинтересовался я. — У них что, есть какие-то опознавательные знаки, типа гильдийских?

— Конечно! — кивнула ведьма. — Видишь, на шее — медальон с лисичкой? Да и вообще — демонесса с оружием — это или благородная леди, или наемница. Кстати, служат они обычно дамам, потому что охранникам порой приходится ночевать в одной комнате с хозяином. А допускать в дамскую спальню мужчину-демона, если он не муж, не позволяют правила приличия. Тут были дамы?

— Не знаю, — я аккуратно снял с шеи трупа медальон. — Если у наемников нет других отличий, то приберемся тут — и поехали.

Мы стаскали то, что было разбросано по поляне, в огонь. Туда же я отправил бедную демонессу. Честно говоря, после слов Туси о том, что эта тетка была всего лишь наемницей, мне было немного не по себе. Уж она-то ничего плохого нам не сделала, да и не собиралась, наверное. Ее дело — следовать за хозяйкой. А вот куда хозяйку несло…

Я припомнил картину походного ужина демонов-аристократов, за которой наблюдал несколько часов назад. Действительно, один из разряженных господ был вроде помельче остальных. И к нему — или к ней — остальные обращались с особым почтением. Интересно, что за дамочка такая была?

Размышляя о том, кого же я размазал по земле, я привел тех лошадок, которых заранее выбрал для нас.

Туся с недоверием взглянула на вороного жеребчика, рывшего землю копытом.

Я рыкнул на лошадей, те испуганно присели и стали очень тихими и послушными. Ведьма с прежним недоверием взглянула — теперь уже на меня, — но, сделав над собой усилие, все же забралась в седло.

— Поехали, а по дороге мне про этих охранниц расскажешь, хорошо? — сказал я, чтобы отвлечь Тусю от мрачных мыслей о том, что лошадь — не самое привычное для нее средство передвижения.

— У охранников есть своя гильдия, — сразу успокоилась ведьма. — Вообще у демонов клановая система. Ты или принадлежишь к какому-то клану, или ты — никто, тебя любой может обидеть. И если твой клан слаб, то тоже могут обидеть. В кланах в основном — родственники, но довольно часто в них принимают даже существ другой расы. Человеческие женщины, работающие служанками, считаются младшими сестрами в клане. Поэтому обидеть чужую служанку — это значит обидеть ее хозяина. В некоторых кланах есть эльфы, ну, тех считают равными старшим в роду. Но, кроме кланов, есть еще гильдии. Гильдия охранников, гильдия оружейников, гильдия лекарей. Внутри гильдий все считаются братьями и сестрами. Если обидеть охранника, не заплатить ему, обмануть или подло убить, то за него будет мстить вся гильдия. Некоторые девушки с удовольствием вступают в гильдию охранников, это позволяет им не зависеть от родственников. Но ученичество, говорят, там очень суровое… у меня несколько дней был учитель фехтования — его Азаил нанял… суровый такой старик, один из старейшин гильдии охранников. Он знал, что я — леди, но и то, наверное, на Земле солдатам в армии меньше достается, чем мне… Да, Ада, а куда мы скачем? Вроде бы земли демонов — там.

И Туся уверенно указала на восток.

Я тихонько хихикнул. Странные все-таки существа — женщины. Сначала делают, а потому думают. Точнее, позволяют принимать решение другим, но когда доходит до дела, пытаются выяснить, с чем бы можно было поспорить, чтобы, в случае неудачи, гордо сказать: «Ну, я же говорила!»

— Мы едем на север.

Туся состроила обиженное выражение лица и резко дернула за уздечку, останавливая коня.

— Да нет, ты не так поняла! — залебезил я. — Не на Лысую гору, не беспокойся. Это те, кто будет разбираться в следах, пусть думают, что мы направились в сторону города ведьм-амазонок. А мы проскачем, сколько выдержат кони, а потом на метлах полетим на восток. Ты же карту представляешь — чем севернее, тем ближе до границы.

Туся кивнула и поторопила своего вороного.

— Ты лучше давай рассказывай дальше, — постарался я отвлечь ведьму от мыслей о предстоящих опасностях.

— А что дальше? — недоуменно спросила Туся.

— Ну, ты говоришь, что у тебя тренер был из гильдийских. Что он рассказывал?

— Да немного, — ведьма задумалась. — Вроде как туда принимают совсем пацанов и девчонок, лет по десять-двенадцать. Их долго учат. Некоторые даже погибают. Потом они сдают что-то вроде экзамена и получают такие вот медальоны, вроде того, что ты сняла у той, на поляне, и все права наемника. На первое время помогают с заказами.

— Интересно, они номерные? — задумался я.

— Кто?

— Медальоны.

— Не знаю. Вроде бы с виду все одинаковые.

Я на ходу вытащил из-за пазухи кружочек металла на цепочке, тщательно осмотрел его. Вроде никаких знаков, которые могли бы служить чем-то вроде идентификационного номера. И со стороны магии все чисто — никаких привязанных заклинаний. Что ж, стоит рискнуть. К тому же моя одежда не сильно отличается от той, что была на демонессе. Кольчуга — вещь универсальная. Меч у меня тоже, кажется, сделан в землях демонов.

Я надел медальон на шею. Вроде бы никаких особых ощущений не появилось…

— Туся, а ты по-господски одета? В смысле, в такой одежде благородные леди ходят?

— Нет, я, когда бежала от владыки, переоделась горожанкой.

— А что, бюргерши тоже могут в штанах ходить? Это не считается неприличным?

— Для гильдийских — нет.

Я задумался.

— А за лекарку ты себя выдать сможешь?

— Не знаю…

Некоторое время мы ехали в молчании. Потому Туся радостно воскликнула:

— Есть еще гильдия артистов. Туда, кстати, человечек принимают.

— А ты петь умеешь? — обрадовался я.

— И неплохо, я в институтской самодеятельности солисткой была! А еще я каузальной магией владею.

— Чего? — изумился я.

Ведьма сообщила о своих талантах как о чем-то само собой разумеющемся. Однако наука управления вероятностями — самый сложный, наверное, раздел магии. Вложения сил требует минимум, но позволяет столько, что диву порой даешься. Принцип горной лавины — только надо знать, какой камешек нужно стронуть с места, чтобы покатились сотни и тысячи. Хотя для землян, пожалуй, самое то.

— А как это нам поможет?

— Демоны любят всякие игры на деньги — в кости, в карты. Пусть меня считают шулером, но не пойман — не вор. А ты вроде как для моей охраны.

— А что, идея! — воскликнул я. — Бродячая актерка, которая не откажется перекинуться в картишки с постояльцами в кабаке. Если не жадничать и не обчищать партнеров до нитки, то никто не почешется.

— Вот именно! — гордо засмеялась ведьма. — Особым уважением тут актерки не пользуются, но и подозрений не вызывают. А ты — чтобы сильно ко мне не приставали.

— Думаешь, будут приставать?

— Мужики везде одинаковые, — пожала плечами Туся. — Козлы — они и есть козлы. Хоть и демоны.

«Очень приятно», — подумал я, но промолчал.

В прочем, наверное, во всем мире актерки считают мужчин похотливыми козлами. Или это рядом с «ничейными» женщинами любой носитель штанов таким становится?

В этом я убедился сразу же, как мы добрались до первой же деревушки.

Как я и хотел, мы до утра скакали на север. Потом, отпустив лошадей, полетели на восток, ориентируясь по восходящему солнцу.

К полудню мы миновали горы. Лес стал реже, светлее. Мы держались на уровне макушек деревьев. Места по-прежнему оставались глухими, безлюдными, но я все же беспокоился, что кто-то может обратить внимание на две фигуры в небе, поэтому мы старались, чтобы ветви закрывали нас от любопытных взглядов. Кончилось это тем, что засыпающая от усталости Туся врезалась в какой-то ствол и чуть не свалилась с метлы. Пришлось срочно искать место для отдыха. Заметив впереди прогалину, я встревожился, но нам опять повезло. Это было болото — качественное такое, непроходимое болото, населенное комарами, лягушками и кикиморами. Отыскав островок посуше и поздоровавшись с топяной хозяйкой, я устроил постель для Туси:

— Спи давай, ночью опять полетим.

— Хорошо тебе говорить — спи, — проворчала ведьма. — Тут комарья столько, что заживо съедят.

Но через пять минут, после того, как накрыл ей лицо моим шелковым платьем, она уже тихо сопела.

На болоте мы просидели до вечера, а к утру были уже на землях демонов. После восхода солнца лететь стало опасно, пришлось топать на своих двоих до ближайшей деревни.

Там нам снова повезло. Не пришлось стучаться и объяснять туповатым крестьянам, чего мы от них хотим. Как только мы подошли к околице, из ворот одного из домов выехала телега, груженная корзинами с чем-то вроде репы.

— Эй, уважаемый! — Туся догнала телегу.

Сидящий на передке демон придержал лошадь:

— Тебе чего, девка?

— Куда путь держите? Не на ярмарку ли?

— А кудыть еще-то? Вот, по холодку выехал, чтобы в полдень на дороге не жариться.

— Может, и нас возьмете? — голос у ведьмы стал ласковый, обволакивающий. — Мы заплатим.

Демон окинул взглядом Тусю, потом меня.

Все демоны, которых я до этого видел, выглядели довольно привлекательно. Правда, пока мне на глаза попадались только солдаты да охотники. Но этого крестьянина вряд ли бы кто-нибудь назвал красавчиком. Лысый череп, обвисшие морщинистые щеки, объемистый, но какой-то дряблый живот — мужик был похож на полупустой бурдюк.

— Лишняя пара медяков никогда не помешает. Да только деньги — не самое главное.

— А что же вы хотите, уважаемый? — Туся смотрела на демона, словно маленькая девочка — на новую куклу.

— Твой поцелуй, красавица! — самодовольно захихикал мужик. — Иначе никуда не повезу. А кроме меня из деревни никто сегодня в город не едет, так что потопаете ножками, как миленькие!

— И только-то? — расхохоталась ведьма и звонко чмокнула демона в лысину. — Да такого милого старичка я со всем моим удовольствием!

— Это кто еще старичок? — возмущенно дернул вожжами демон. — Ладно, садитесь, девки, а то я тут из-за вас время теряю.

Мы забрались на телегу, мужик хлопнул вожжами по крупу лошади, колеса заскрипели…

К счастью, кобылка у демона была довольно резвая, и до города мы добрались часа за два. Дольше бы я не выдержал. Всю дорогу возница болтал, не переставая, хвастаясь своими любовными победами и то и дело предлагая Тусе самой убедиться в том, насколько он хорош в постели. Ну, или не в постели, а «вон на той уютной полянке, на свежем, значитца, воздухе».

На меня крестьянин поглядывал искоса, но ничего такого не предлагал. Видимо, его смущал не столько мой мрачный вид, сколько медальон наемника и меч у меня на боку.

А Туся глупо хихикала и строила мужику глазки.

Правда, в болтовне этого козла была и полезная информация. К концу дороги мы знали, сколько в городке живет народу, какие там есть лавки, чем торгуют на ярмарке и сколько стоит комната на каждом из постоялых дворов. Мужик настоятельно рекомендовал нам остановиться у какого-то его кума, но Туся лишь сморщила носик:

— Посмотрим, дядя, может, мы сегодня же из Бальсаны (так назывался городок) и уедем.

— А то бы остались, люди у нас тут хорошие. Чего по свету шататься? Каждой бабе дом нужен. И муж хороший, вот как я, например. На меня моя старуха никогда не жаловалась, да и на кумушек меня хватало…

Я едва сдерживался, чтобы не стукнуть возницу чем-нибудь тяжелым. Да и Туся меня бесила — неужели она от любого мужского внимания так глупеет? Смеется, как дура, словно ей доставляют удовольствие глупейшие шутки этой деревенщины.

Но все когда-нибудь кончается, кончилась и наша дорога.

Телега выехала на ярмарочную площадь и остановилась около какого-то склада. Мы спрыгнули на землю, Туся нежно чмокнула возницу в лоб и, увернувшись от его объятий, пожелала хорошей торговли. Мы отошли на несколько шагов, смешавшись с толпой, и Туся шаловливо ткнула меня в бок:

— Знаешь, какая торговля у этого козла будет?

— Откуда мне знать? — проворчал я. — Я же не провидица.

— А тут и провидицей быть не нужно, чтобы не догадаться, что, сидя в сортире, много не наторгуешь, — расхохоталась ведьма.

— В смысле? — не понял я.

— В прямом, — продолжала веселиться Туся. — Меня этот старый козел так достал, что я ему в награду устроила диарею до следующих выходных. В прямом смысле на гавно изойдет, бедолага.

— А как же разговоры о том, что магия на демонов не действует? — удивился я.

— Действует, только не на всех. Во-первых, этот торговец репой — полукровка. Во-вторых, у него самого магических способностей нет и в помине. На самом деле у демонов из воинской элиты нет иммунитета к магии, есть мощная защита. Чем выше уровень мага — тем она мощнее. А это чмо деревенское, а не маг. Ладно, пошли деньги тратить. Владыка, несмотря на все его недостатки, скупостью не страдает.

До вечера я, потихоньку сатанея, таскался за ведьмой по ярмарке.

Мы побывали в доброй дюжине лавок, накупили кучу всего, что Туся считала абсолютно необходимым для нормальной жизни, побывали в бане, в чем-то вроде парикмахерской, посидели в кабачке и, в конце концов, отправились искать место для ночлега.

— Может, купим лошадей? — робко предложил я.

— Завтра, — отмахнулась Туся. — А то еще за место в конюшне придется платить. К тому же у меня деньги кончаются.

— Э-э-э, — не сразу нашелся я. — У тебя нет денег на лошадей?

— Нет, — грустно сказала ведьма.

— А зачем ты тогда покупала всякую ерунду? Зачем тебе, например, зонтик? И зачем мне эти наручи? Нет, я понимаю, вещь удобная, но можно бы было купить гораздо дешевле…

— Да ты только посмотри, какой на них прелестный узор! — возмущенно воскликнула Туся. — О ней же заботятся, а она недовольна. Я, если честно, тебя, Ада, иногда не понимаю. Словно ты не женщина.

Мне оставалось лишь горестно вздохнуть.

В принципе, сейчас уже наплевать, узнает Туся, что я — парень, или нет. Но что делать дальше?

Глава 16

В общем, утро началось у нас со скандала. Я едва успел закрыть стены апартаментов звуковой защитой, чтобы соседи наши вопли не слышали.

— Ничего ты не понимаешь! — кипятилась Туся. — Дура ты, а не разведчица! Где только таких идиоток делают? Да у вас не мир, а какой-то стерильный… бокс! Девушки — зануды! Хуже мужиков!

— А я не девушка!

— Нашла чем гордиться!

А получилось все из-за полной ерунды.

Вечером разбирать покупки сил уже не было.

Единственное, на что нас хватило, это снять двухместный номер в самом дорогом заведении города. Я уже не сопротивлялся. Хочет ведьма переночевать в «заезжем доме», как тут называли гостиницы, за три золотых в сутки, — ее дело. Хотя за те же три золотых можно купить вполне приличную лошадку. Не скакуна, конечно, но нормальную рабочую коняшку. О чем я и сообщил Тусе.

— И как ты это себе представляешь? Ты едешь верхом на деревенской кляче, а я бегу рядом, держась за стремя? Да нас на первом посту задержат и в дурдом отправят!

— Почему в дурдом? И вообще — можешь ты верхом ехать.

— И не собираюсь! Никогда не увлекалась конным спортом! Мне той ночной поездки с тобой выше ушей хватит!

В общем, вечером я с ней ссориться не стал. Не любит женщина ездить верхом — можно ее понять. Видимо, тут, в землях демонов, есть какой-то общественный транспорт, вроде почтовых карет. Что ж, разумно. Правда, когда я спросил у нее, когда мы пойдем узнавать расписание рейсов, она вообще ничего не ответила, только пальцем у виска покрутила и заснула.

А с утра началось.

Нет, я понимаю, что по утрам надо умываться и чистить зубы. Особенно, если просыпаешься в помещении, оборудованном вполне современным санузлом. Но зачем перемеривать все восемь костюмов, купленных вчера? Зачем вытряхивать мой рюкзак, вытаскивать косметику и перебирать всю бижутерию, и при этом ворчать о дурном вкусе тех, кто это покупал? Это у Лялечки-то дурной вкус? Да видела бы Туся, как лейтенант Франкенштейн одевается! Я изящнее девушек не знаю! К тому же Лялечка никогда не прихорашивается до обеда, попутно читая лекцию о том, что, чем дороже выглядит женщина, тем меньше вокруг козлов.

Я за это время успел одеться, отловить служанку, потребовать завтрак в номер, поесть и наскучаться до позеления в глазах.

Туся же даже есть толком не стала, походя хватала то виноградину, то пирожок, и возвращалась к разбросанным на диване платьям.

— По-моему, неплохо, — удовлетворенно произнесла она после трех часов возни у зеркала.

Я раздраженно посмотрел на ведьму.

По-моему, одежда как одежда. Длинное, в пол, бархатное платье густого винного цвета. Кружева цвета последних закатных отблесков. Декольте целомудренно задрапировано какой-то сеточкой в тон к кружевам. На юбке разрезы до бедра, но ноги не голые, а в обтягивающих брючках из какой-то эластичной ткани. Так что выглядит все вполне пристойно.

— Нормально, — согласился я. — Только, по-моему, в дороге в таком будет не очень удобно.

Вот тут-то и началось!

Во-первых, я ничего не понимаю в демонах, а она понимает.

Во-вторых, я опять же ничего не понимаю в жизни — а она понимает.

В третьих, я просто дура, а не женщина, тупая, как пробка, потому что делать что-то такими тупыми способами, как я предлагаю, это только мужики могут.

— Что ты собралась делать? Куда спешишь? — пафосно воскликнула Туся.

— Как куда? — удивился я. — Спасать жену этого… как его там, в общем, «дневного» принца твоего.

— И как?

— Доберемся до «ночной» столицы, выясним, где у них тюрьма. Потом найдем кого-нибудь из тюремщиков, потрясем его немножко и выясним, где эту ведьму держат. А дальше — дело техники.

— А как потом в «дневные» земли попасть? Опять скакать верхом без отдыха и по всяким трущобам прятаться?

— А чего такого? — не понял я.

— Нет, Ада, ты — точно не женщина, а биоробот какой-то. Или у вас это расовый тупизм?

Тут я уже окончательно взорвался:

— Туся, я тебе пятый раз говорю: я — не женщина! Не девушка! И даже не девочка! Я — мужчина! Мужик я! Только внешность могу менять, понимаешь? Или до тебя так и не дошло, что я как угодно могу выглядеть?

Туся открыла рот, хотела что-то сказать и тут же закрыла.

— И кончай меня дурой называть, хорошо? — уже спокойнее произнес я.

— Так ты — парень? — осторожно спросила ведьма.

— Парень, — кивнул я. — Лейтенант Управления по контролю за развивающимися цивилизациями Адамант Рафаэлович Фэйри. Метаморф, специалист по операциям в мирах с нестабильной социальной системой.

— А сколько тебе лет? — вдруг спросила Туся.

— Двадцать пять. У перевертышей срок жизни примерно как у людей.

— Сопляк, — вздохнула ведьма.

— Это-то тут при чем? — не понял я. — Да у меня удачных операций больше, чем у тебя пунктов в твоих годовых отчетах для налоговой!

Ведьма, обессилено усевшись в кресло, снова тяжело вздохнула:

— Ну, за что мне такая судьба? Думала — нашла подругу, а оказался мальчишка! Да еще на карьере озабоченный!

— Почему это озабоченный?

— Потому что ни один нормальный мужик не будет притворяться женщиной.

— Так для дела же, — недоуменно пробормотал я.

— Вот и я о чем, — фыркнула Туся.

И продолжила более спокойным тоном:

— Твой план никуда не годиться. Во-первых, с тобой будут две женщины, и требовать от нас, чтобы мы делали то же, что и ты, глупо. Слабые мы, понимаешь? Во-вторых, можно все сделать гораздо проще. Жена принца соседней державы — это тебе не мошенница на доверии, про которую никто ничего не знает. Наверняка в высшем свете про нее слухи ходят. Тем более, как я понимаю, ее похитили, чтобы обезопасить предыдущего местного властителя от исполнения пророчества. Вернее, чтобы оттянуть его исполнение. Но Киран уже погиб. Причем — не от руки Линоры. Значит, сейчас эта амазонка оказывается довольно ценным товаром. У нового владыки, Лирана, есть три варианта действий. Или он делает вид, что ни при чем, и тихонько отправляет Линору на тот свет. Дескать, я не я, и лошадь не моя, все вопросы к предшественнику. Или с почетом отправляет к Азаиру. В качестве, так сказать, залога мира и дружбы между родственными народами. Или продолжает держать ее в плену, чтобы выторговать за ее жизнь какие-то уступки на переговорах.

— Это понятно, — кивнул я, обрадовавшись, что Туся перестала скандалить. — Но нам-то что? Мы-то никак не можем повлиять на решение владыки.

— А ты не догадываешься? — снова скривилась ведьма. — В любом случае Линоры в тюрьме уже нет. Она или на том свете, или в каком-нибудь более пристойном месте. В смысле, сидит на какой-нибудь загородной вилле Лирана. Все-таки не простолюдинка какая-то, а жена принца. Конечно, «ночные» — гораздо большие расисты, чем «дневные». Они человечек в даже качестве «младших» жен не признают. Но все равно, оскорбить Линору — это оскорбить правящий дом «дневных». Киран хотел войны, поэтому постоянно что-то такое соседям устраивал. А вот Лиран, думаю, будет придерживаться более умеренной политики.

— Понятно, — кивнул я. — То есть надо будет искать в загородных поместьях и замках.

— Зачем искать? — рассмеялась Туся. — Наверняка при дворе каждая собака знает, где держат принцессу. Но для того, чтобы и нам это узнать, нужно попасть в этот самый двор.

— Ага! — сообразил я. — «Ночные» — расисты, значит, человечка там может быть или прислугой, или содержанкой кого-нибудь из вельмож. Протекции, чтобы устроиться горничной в богатый дом, у тебя нет, да и вообще — не твоя профессия, можешь не справиться. Остается — содержанка, авантюристка, чья-то любовница. К тому же ничего специфического не нужно уметь делать. Разумно. Так что, пожалуй, ты права, это платье — как раз для такой «дамы полусвета».

— Вот можешь думать, если хочешь! — удовлетворенно закончила Туся. — К тому же, если нам тут приходится выполнять чужие пророчества, то нужно делать это с наибольшим удовольствием для себя. Когда еще доведется в таких приключениях поучаствовать?

Я хотел возразить, что теперь, когда ведьма знает о Круге Развитых, она никуда не денется, и кадровики Управления как пить дать предложат ей работу, на которой таких приключений будет — хоть отбавляй. Но смолчал. Мало ли что там начальству в голову придет. Тем более, что для этого нужно получить статус «индивидуально развитого», а это довольно занудная процедура.

Поэтому лишь кивнул:

— Ладно, развлекайся. Только будь человеком, а? Если мы не вернемся — с меня голову снимут.

— Как, если ты не вернешься? — удивилась ведьма.

— Найдут, как! — уверенно сказал я.

Три дня мы бесцельно проторчали в этой дурацкой Бальсане. К счастью, провинциальный городок оказался не такой уж и дырой, здесь был свой «высший свет», куда Туся моментально втерлась.

Несколько улыбок в адрес бравого рыцаря, остановившегося в той же гостинице, что и мы, обеспечили приглашение на «семейный вечер» в дом одного из местных баронов. Дескать, траур по безвременно почившему владыке не позволяет устраивать никаких увеселений, но несколько песен в исполнении несравненной Талии после скромного домашнего ужина — это вовсе не нарушение этикета… Да, кстати, Туся представлялась Талией из Айроны, ученицей Молоса Великолепного. Меня она вообще не представляла. И так все ясно — охранница, телохранитель, что-то вроде безголосой тени. Меня это положение удовлетворяло. Тем более, что утра у меня были свободны, я бродил по городу и тратил тусин доход от игры в кости «по маленькой». По-маленькой-то по-маленькой, а на оплату гостиницы и повседневные мелочи нам хватало. Я даже позволил себе купить то, что давно хотел — маленький щит-кулачник, который крепится к поясу и практически не мешает в дороге.

Сам город мне тоже понравился: чистый, ухоженный, с хорошо продуманной системой сточной канализации. Даже неизбежный лошадиный навоз каждое утро смывался с мостовой в специальные щели между проезжей частью и тротуаром. И землю тут не экономили. Трехэтажные особняки в центре окружали роскошные сады, на окраинах и в предместьях перед каждым домом обязательно пестрел цветами хоть небольшой, но полисадничек.

В общем, демоны представлялись теперь мне классической магической цивилизацией, по каким-то причинам застывшей в развитии. Видимо, тут сыграла роль длительная изоляция от других высокоразвитых народов.

На этом фоне вооруженные копьями и мечами рыцари представлялись анахронизмом. Однако на самом деле так обычно и бывает. Дело в том, что защитные заклинания всегда мощнее, чем атакующие, что делает магические войны бессмысленными. Маги выживут, даже если сгорит все, что может гореть. Но как потом жить? А вот от стального клинка в пузо не помогает никакая ворожба.

Я попытался поделиться своими наблюдениями с Тусей, но она только отмахнулась:

— Естественно! Демоны — старшая раса, у них ума больше, чем у нас, людей. Лучше позови служанку, я без нее не справляюсь, а мне сегодня нужно выглядеть на все сто! Кажется, завтра мы уже отправимся в столицу!

Я пожал плечами.

В конце концов, вся эта история с освобождением жены принца — не моя инициатива. Если Тусе будет грозить непосредственная опасность, я сгребу ее в охапку и отволоку у Лысой горе. А пока пусть развлекается. Да и мне лишняя информация о «закрытом» мире не помешает.

Но, оказывается, Туся не соврала.

На следующее утро мы уже ехали в направлении столицы. Назывался главный город в землях «ночных» демонов Морот и был расположен в неделе пути на юг от Бальсаны.

Меня, конечно, напрягало то, что мы отдаляемся от Лысой горы, но я решил довериться судьбе. С этими пророчествами лучше не спорить. Если суждено Тусе освободить Линору, то так оно и будет, хоть что делай.

Поэтому я с удовольствием гарцевал на прекрасном вороном жеребце рядом с богатой каретой, из окна которой время от времени выглядывала Туся. Она махала мне рукой и смеялась. Порой вместо лица ведьмы из-за занавесок показывалась мордашка молоденькой демонессы. Девушка тоже смеялась не слышным мне шуткам.

В карете, кроме Туси и молоденькой баронессы, ехал еще пожилой элегантный демон, двоюродный дедушка девушки. Собственно, этот пожилой аристократ и был «жертвой» моей ведьмы.

Все оказалось гораздо пристойнее, чем я думал.

Из всех мужчин и молодых людей, вертевшихся в провинциальном бомонде, Туся выбрала проезжего графа Доборота, вождя одного из крупных кланов «ночных». Старый демон давно отошел от дел и жил не в столице, а в собственном имении недалеко от границы с «дневными». Однако его присутствие было обязательным на обряде «возложения священного венца права» на нового владыку. Это мероприятие начиналось через пару дюжин дней, поэтому граф спешил.

Заодно он прихватил в столицу одну из своих многочисленных внучек. С девушкой произошла какая-то темная история, поэтому старик Доборот решил побыстрее представить ее в свете и выдать замуж. В принципе, не такая уж сложная задача: молодая хохотушка была весьма богатой наследницей.

Все это я узнал от охранника графа — немолодого демона по имени Ваберг.

— Вокруг Мланички всякая шваль так и вьется, так и вьется, — сокрушался мужик. — А она, дуреха, все за чистую монету принимает!

Ваберг ехал рядом со мной. Время от времени он, как и положено опытному охраннику, окидывал взглядом дорогу впереди, четверку вороных, запряженных в карету, и второй тарантас, в котором везли господские вещи.

— А что с нее взять-то? — продолжал рассказ Ваберг. — Без матери росла! Так что твоя хозяйка при ней очень даже к месту будет. Если что — подскажет. Знаю я этих актерок! Каждая — натуральная ведьма, хоть и не колдует. Но любого мужика насквозь видит!

«Ага, то есть для Туси уготована роль не любовницы графа, а компаньонки его внучки, — подумал я. — Что ж, это — самое лучше, что можно придумать».

— Ну, а ты-то сама что думаешь? — спросил меня Ваберг.

— А мне что? Мое дело — хозяйку охранять. Только, думаю, с таким раскладом никто на нее нападать не станет. Кому нужна наемная компаньонка? Разве что какой шибко страстный влюбленный постарается от нее избавиться.

Ваберг расхохотался:

— А говоришь — дура деревенская! Не, девка, ты, видать, соображать умеешь. Хотя и эта работа тебе может браслет принести.

— Это еще почему?

— Не буду загадывать. Лучше расскажи, как актриску из болота тащила.

Для тех, кто будет интересоваться, у нас с Тусей была заранее приготовленная легенда о том, как мы познакомились. Дескать, я — не обычный охранник. В смысле, обучения в гильдии не проходила. Отец был охотником на границе с землями дикарей. Воспитывал меня он один, без жены, мать моя, дескать, погибла, когда мне и пяти лет не исполнилось. Жизнь в приграничье нелегкая, любому за себя надо уметь постоять. Так что к шестнадцати годам я луком и мечом владела лучше, чем иголкой и поварешкой. Потом отец умер, а я подалась в столицу «дневных», хотела найти какую-нибудь работу. Правда, там случилась беда. Какие-то бездельники стали приставать ко мне в кабачке, куда я зашла пообедать. Я покалечила пятерых и оказалась в тюрьме, откуда меня выкупил один из старшин гильдии охранников, старый Усамат. (Имя тусиного тренера по фехтованию вызвало у Ваберга завистливый вздох.)

В общем, дескать, я год прожила в доме гильдейского старшины, он кое-чему меня научил, а потом пристроил на работу к одной купчихе. Правда, делать там было совершенно нечего, никто против нее ничего не замышлял, просто от богатства да старости у бабы началась мания преследования. Однако померла она собственной смертью, объевшись на праздник пирожных с кремом из винных ягод и опившись хмельной наливки. А от такой опасности никакой охранник не поможет.

— А Талия наняла меня, когда от своего любовника убегала, — продолжил я рассказ. — Один глупый рыцарь решил ее в своем замке насильно удержать. Но сам же знаешь: актерки — что ветер. Вышла она вечерком вроде как в парк погулять, а сама — за ограду да в лес. В соседней деревне ей уже кони приготовлены были, проводник ждал. Да только заблудилась она и попала в болото. Может, кикиморы ее водили, может, это какая такая хитрая магия замок охраняет. А я как раз возле того болота шла — думала, до пограничья с человеческими землями добраться и там какую работу поискать… В общем, крики. Пошла туда, вижу — человечка тонет. Вытащила ее, а она мне: «Хочешь бессрочный контракт?» Так и познакомились.

— А ведь не дура баба! — одобрительно сказал Ваберг. — В таком деле ты же могла ее там же обчистить да прирезать. Мало ли кто по болотам ходит? Медальон охранничий, конечно, многого требует, но свою выгоду мало кто упустит. А тут она тебя работой соблазнила — и жива осталась. Так что не зря граф говорит, что твоя актерка удачу за хвост поймала и погоняет ее, как лошадь.

— Чего? — искренне удивился я.

А про себя подумал:

«Вот осьминог копченый! С этими старшими расами надо ухо востро держать! О каузальной магии и в Круге Развитых немного знают, а тут с первого взгляда поняли, что дело не чисто!»

— Да, удачница твоя хозяйка, — повторил охранник. — Поэтому-то граф ее с собой и взял — на удачу.

— А что, могут быть проблемы? — спросил я.

Ваберг хотел что-то сказать, но договорить нам не дали.

Прилетевшая откуда-то из зарослей стрела вошла точно в шею кучера.

Раздался свист, еще несколько стрел упали на дорогу, никого не задев — мы с Вабергом успели прикрыться щитами.

Кони заржали и забились в постромках.

— Осьминога в задницу, — прорычал я и бросил коня в направлении кустов.

Глава 17

Бой — это когда время становится тягучим, как горный мед, а окружающий мир перестает существовать. Только «я» и «они». Кто «они» — не важно. Обезвредить. Сделать безопасными. А как зовут — потом разберемся…

На обочине испуганный жеребец взмыл на дыбы.

Я скатился ему под ноги, потом — в канаву, заросшую пыльной травой, и замер на миг. Древняя магия перевертышей — зрение силы. Магия, совершенно бесполезная в обычной жизни, но дающая шанс в бою.

Я не видел ни леса, ни дороги. Я видел клубки силовых линий, видел ауры, видел страх и возбуждение тех, кто в лесу.

Впереди — две фигуры, напряженные, как тетива стрелы. Почему «как»? Это — лучники. Чуть выше уровня земли. Залезли на дерево.

Распластался в траве, я ящерицей заскользил в направлении стрелков.

Достать метательные ножи. Прицелиться, на миг выйдя из состояния транса и убедившись, что между мной и телами лучников — только редкие листья.

Два коротких крика, треск ломающихся веток.

Уже не прячась, метнулся к лежащим на земле телам. Ударом кулака по голове успокоил того, что был лишь ранен в руку. Живы? Ну и кракен с ними, лишь бы молчали.

И — снова в тягучую круговерть линий силы.

Чуть дальше от дороги — скопление пульсирующих возбуждением фигур. Десять? Двадцать? Не важно…

Подкрасться. Затаиться.

— Вытащите ее из кареты и напугайте. Хорошенько напугайте, так, чтобы она поверила, что ее сейчас обесчестят. Я никогда не прощу ей позора, пусть и она почувствует то, что испытал я…

Кто говорит?

Я раздвинул листья и присмотрелся. Так, полянка. На дальнем конце — десяток верховых. Ближе ко мне — невысокий демон в богатом камзоле и берете, украшенном синим пером. Интересно, у каких птиц такие перья? Рядом с низкорослым — три демона в каких-то лохмотьях, словно специально нацепили на себя карнавальные наряды нищих. Еще один, постарше, одетый, как слуга из богатого дома, держит на поводу двух скакунов.

От основной группы всадников до отдающего распоряжения коротышки — шагов пятнадцать. Можно попробовать. Только нужно дождаться, когда оборванцы пойдут, куда посланы.

— Да, господин Асмалар, я понял, — кивнул один из странно одетой троицы. — Девушка слишком молода, чтобы не верить сказкам…

Шелест веток.

Низкорослый застывает в задумчивости. Слуга переминается с ноги на ногу.

Я делаю несколько глубоких вздохов, успокаивая сердце, и кидаюсь к главарю. Против дюжины не выстою, так что у меня в запасе — лишь несколько мгновений. Но на моей стороне — неожиданность и скорость. И, главное, когда главарь лежит с разрубленным горлом, остальным нужно какое-то время, чтобы сообразить, что произошло. И что им теперь делать. И кто будет командовать…

Пока они думают, у меня есть шанс.

Скорее к дороге! Мне очень не нравится троица оборванцев. И, главное, данное им поручение.

Выскочив из кустов, я понял, что успел вовремя.

На экипаж с вещами, кажется, никто вообще не обращал внимания. Он как остановился — так и стоит, ехавшие в нем слуги не подавали никаких признаков жизни.

А вот вокруг кареты развернулось настоящее сражение.

Ваберг крутился юлой, то поднимая коня на дыбы, то разворачивая крупом к нападающим. Правильно — не подпускает оборванцев к карете. Подкованные сталью копыта — тоже неплохое оружие. В пыли уже валяется пара слабо шевелящихся тел. Но трое нападающих еще на ногах. Они пытались обойти охранника и забраться на козлы.

Еще трое (и откуда их столько!), ухватив за руки, куда-то тащили Тусю.

Точнее, тащили двое. Третий, согнувшись и держась руками за пах, брел за товарищами… Молодец, ведьма!

Туся извивалась и орала. Сомневаюсь, что демоны понимали хотя бы половину из ее слов: чтобы представить себе такие сексуальные извращения, надо быть землянином.

У меня снова появилось ощущение нереальности происходящего. Что-то тут не так. Что-то неправильно…

Извернувшись, словно кошка, Туся с размаху ударила ногой в челюсть одному из разбойников. Мужик взвыл и отпустил ведьму. Второй, вместо того, чтобы ждать, когда прилетит и ему, резко толкнул ее в лицо. Туся упала на спину, под ноги тому, что держался за челюсть.

Первый удар ведьме в живот я ощутил как личное оскорбление. Второго не было — я успел добежать до дерущихся, на ходу рубанув мечом отставшего демона.

«Видимо, их не учили в детстве, что бить женщин ногами в живот — это неприлично», — пронеслось у меня в голове.

И все же убивать почему-то не хотелось.

Меч — для честного боя, а не для этой шпаны. Один демон заработал ребром щита в челюсть, второй — гардой в глаз.

Схватив Тусю за шкирку, я доволок ее до кареты и закинул в приоткрытую изнутри дверцу.

— Прыгай на козлы, — услышал я команду Ваберга. — И гони в деревню!

Если не понимаешь, что происходит, нужно слушаться старших.

— В лесу еще десяток, — крикнул я в ответ, выполняя приказание графского охранника.

Сытые кони с места рванули крупной рысью. Краем глаза я заметил, что мой вороной появился откуда-то из кустов и потрусил за каретой, как привязанный. На козлах второго экипажа, словно черт из коробочки, появился демон в ливрее камердинера и завизжал на лошадок.

Ваберг исчез из поля зрения.

Его проблемы. На дороге оставалось только трое способных двигаться. Может, оторвемся, пока основной отряд сообразит, что нападение провалилось.

Я лихорадочно нахлестывал лошадей, пока впереди не появились крайние дома придорожной деревеньки.

— Эй, госпожа Ада, придержите немного, — услышал я голос графа.

Когда карета остановилась, старый демон выпрыгнул на землю:

— Помогите перенести внутрь беднягу Томека.

Только сейчас я сообразил, что труп кучера по-прежнему лежит на козлах, свесившись головой на подножку.

Точнее, не такой уж и труп. «Бедняга Томек» тяжело, с хрипом, но дышал.

Мы перетащили кучера в карету. Подъехал второй экипаж, потом Ваберг.

— Из леса никто не появился, — сказал он мне.

Я лишь пожал в ответ плечами.

Странно все это.

— Правь к постоялому двору, — приказал граф слуге, взобравшемуся на козлы кареты, пока мы возились с телом кучера.

Экипажи тронулись. Я проводил их взглядом и собрался было идти пешком, но в щеку мне ткнулась морда вороного.

— Хорошая лошадка, — сказал я ему. — Мы с тобой знакомы меньше суток, но ты единственный ведешь себя по-человечески.

На постоялом дворе пришлось задержаться на целый день.

Граф Доборот, как и большинство из аристократов, оказался прекрасным магом-целителем. Благодаря его усилиям кучер выжил, а с лица Туси исчезли следы общения с разбойниками. Вместо того качественного фонаря, который должен был образоваться у нее под глазом, о дорожном происшествии напоминали лишь почти незаметные желто-зеленые разводы на скуле — словно били ведьму недели две назад.

Но все равно Туся перед ужином потратила кучу времени, чтобы запудрить остатки синяка.

— Боевые шрамы украшают мужчин, а не женщин, — недовольно морщась, бормотала она. — Кстати, Ада… или Адик, как тебе приятнее… если ты пока в теле дамы, то нужно хоть немного о нем позаботиться. Посмотри на свои руки!

Я посмотрел. Руки как руки. Правая кисть немного побаливает — зацепился за какую-то железяку, когда бил гардой одного из разбойников. Или он пытался сблокировать? Но разбитые костяшки — это не страшно, перелома нет.

— Ну-ка иди сюда, — позвала Туся.

Обхватив мою руку ладонями, она что-то пошептала. Боль прошла, стало очень приятно. Настолько приятно, что я в очередной раз мысленно ругнулся по поводу необходимости пребывать в женском теле.

Туся, видимо, что-то почувствовала, поэтому резко приказала:

— А теперь вымой руки и протри смягчающим лосьоном.

— Лосьон на спирту?

Туся удивленно взглянула на меня:

— Вообще-то он для кожи, а не чтобы пить.

— Зачем пить? — чтобы сгладить неловкость, я притворился дураком. — Спирт — антисептик. Ты права, нужно позаботиться о том, чтобы не подхватить инфекцию.

— А ты невыносим, Адик. Делай, что говорят, и перестань рассуждать обо всякой ерунде!

Тон у ведьмы стал совсем ледяным.

Я послушно кивнул.

Действительно, об антисептике забывать не стоит. Мало ли что?

Хотя эти земли демонов не назовешь грязным местом.

Маленькая деревенька, в которой мы остановились, на удивление чистенькая, опрятная. Беленые хатки, крытые соломой или черепицей, расписные наличники на окнах, мальвы в палисадниках, узорчатые плетни. Да-да, плетни тут сделаны из лоз разного цвета, так что получается незамысловатый, но приятный рисунок. Не деревня, а театральная декорация. Помнится, Ляля как-то затащила меня на спектакль. Давали модную комедию-пастораль из жизни оборотней… Поэтому-то я и пошел, а потом долго плевался — на сцене все было настолько ненатуральным, что аж противно. А сейчас я, наверное, не отказался бы еще разок сходить в театр… но с Лялей.

Но Туся прервала мои воспоминания:

— Его высочество граф Доборот просил нас не опаздывать к ужину. Кстати, и ты приглашена… приглашен…

— Очень приятно, — кивнул я, мысленно хихикая над тем, как ведьма путается, обращаясь ко мне. — Да, Туся, ты это… все-таки по-прежнему называй меня в женском роде, а то могут возникнуть подозрения.

— Отлично! — согласилась ведьма. — Но тогда иди сюда, я тебя слегка накрашу. Демонессы тоже пользуются косметикой.

Накрашенный, благоухающий лосьонами, я чувствовал себя за одним столом с господами достаточно комфортно. В принципе, Туся права. Охранник должен быть брутален, но, если он — дама, то некоторое изящество все же требуется.

Интересно, что бы сказали аналитики о моем новом образе?

Видимо, он неплох. Сегодня граф, до этого скользивший взглядом по моей фигуре, как если бы на моем месте был шкаф или лошадь, решил почтить меня своим вниманием:

— Госпожа Адель, я вижу, что ваши запястья не украшает ни один браслет.

— Я слишком молода, и у меня не было еще случая проявить себя настолько, чтобы это было оценено моим нанимателем, — со всей возможной любезностью ответил я.

А про себя подумал о том, что мне повезло, я успел поболтать со стариной Вебергом об этих «наградных» браслетах, иначе бы сейчас сел в лужу.

— Молодость — тот недостаток, который быстро исчезает, даже слишком быстро, — столь же любезно улыбнулся граф. — Но вы ошибаетесь, милая Адель, у вас уже был случай…

Лукаво улыбаясь, граф Доборот положил на стол изящную бархатную коробочку:

— Извольте примерить, госпожа Адель! Если окажется не по размеру, исправим это в ближайшем городе, где найдется ювелирная мастерская.

Я открыл футляр.

К украшениям я довольно равнодушен, но эта низка пластинок из какого-то зеленого камня, оправленных в золото и соединенных золотыми же цепочками, мне понравилась. Изящная работа. Кайрат с его дварфской любовью к хорошо сделанным вещем, небось, пришел бы в восхищение. Заинтересовал меня и повторяющийся узор на камнях: что-то вроде горного пейзажа с похожим на детский «грибок» домиком на первом плане. Но долго молчать было неприлично, поэтому пришлось пробормотать дрожащим голосом:

— Я в растерянности… Я не так уж много сделала для вас, если бы не мужество господина Веберга…

Граф самодовольно ухмыльнулся и махнул рукой:

— Пустое, деточка! Ты — надеюсь, ты позволишь мне обращаться к тебе на «ты», ты спасла честь своей нанимательницы, госпожи Талии. А так как она соблаговолила взять на себя обязанности компаньонки моей внучки, то я, как наниматель, имею право отвечать по ее обязательствам. И, честно говоря, я рад такой возможности. Первый браслет для наемника — это память на всю жизнь. Но, надеюсь, госпожа Талия тоже достойно вознаградит тебя.

Мне оставалось только рассыпаться в благодарностях, лихорадочно соображая, какие обязательства может накладывать на наемника «память на всю жизнь». Хорошо еще, что мне пришло в голову притвориться глупой деревенщиной, а не полноценным наемником. Иначе я моментально бы провалился. Кажется, всевозможных правил — писаных и неписанных — в обществе демонов не меньше, чем у свихнувшихся на этикете джангтанцев.

— К сожалению, у меня сейчас нет достойной вещицы, — подала голос Туся. — Я намеревалась купить боевой браслет в ближайшем городе.

— Почему обязательно боевой? — удивленно поднял брови граф. — Госпожа Адель все-таки девушка, и разумно дарить ей вещи, которые могут пригодиться, даже если она сменит свое опасное ремесло на более спокойную жизнь. Старина Веберг рассказал мне о ее судьбе. Думаю, стезя наемника для Адель — вынужденная. Если ей посчастливится найти достойного супруга, то вполне вероятно, что она сменит меч на что-то более мирное. Не так ли, милочка?

Я кивнул:

— Если я смогу составить чье-то счастье, то буду рада такой судьбе.

Кажется, у деда хобби — сватать всех подряд. Мало ему одной внучки!

Кстати, госпожа Мланина, которая при первой встрече показалась мне безудержной хохотушкой, сейчас тихонько сидела за столом и пристально смотрела в свою тарелку. Видимо, дорожные приключения ее настолько испугали, что у юной демонессы пропал аппетит. А вот Туся, услышав мой ответ, едва не расхохоталась.

«Если она хоть слово скажет по поводу моей готовности выйти замуж, то вечером в номере я ее придушу», — подумал я.

Почувствовав мое настроение, ведьма сдержалась, лишь скривилась в страдальческой гримасе. Но долго она, боюсь, не выдержит. Поэтому, чтобы перевести разговор на другую тему, я спросил?

— Ваше сиятельство, а можно поинтересоваться по поводу одной детали?

— Конечно, милочка, — кивнул граф.

— Это нападение показалось мне очень странным. У меня возникло чувство, будто все происходит не по-настоящему. Разбойники вроде бы как не хотели никого убивать. И грабить — тоже. К экипажу с вашими вещами, которые, несомненно, представляют большую ценность, никто из них даже не приблизился. К тому же единственная, кто пострадал, кроме вашего кучера, это моя нанимательница. Но зачем разбойникам женщина, которую в этих краях никто не знает? У нее тут нет ни врагов, ни знакомцев. Я сначала подумала, что нападение — дело рук рыцаря Уфграса, который насильно хотел сделать ее своей любовницей. Но его замок находится слишком далеко, да и распоряжения в лесу отдавал демон, не похожий на него. Госпожа Талия описывала этого злодея как высокого атлета с лиловыми волосами, а там был какой-то коротышка в охотничьем берете.

Старый демон внимательно посмотрел на меня и задумчиво проговорил:

— Знаешь, деточка, мне тоже так показалось. Мне подумалось, что цель всей этой возни — моя Мланичка.

И граф кивнул в сторону внучки, которая, замерев, слушала разговор.

— Поэтому, услышав крики бандитов, я приказал Мланичке спрятаться в сундук под сиденьем, а на госпожу Талию накинул морок, сделавший ее похожей на демонессу. Я рассчитывал на то, что мало кто из живущих может справиться с моими мороками, и не ошибся. Первое, что сделали злодеи, прорвавшись к карете, это вытащили из нее ту, кого приняли за мою внучку.

Граф замолчал и вдруг расхохотался:

— И, видимо, очень удивились, когда вместо испуганной юной девицы, которой положено потерять сознание или, на худой конец, жалобно молить о снисхождении, в их руках оказалась разъяренная фурия. Да, госпожа Талия, вы мне как-нибудь повторите те выражения, с которыми вы обращались к бандитам… только не при Мланичке, хорошо?

Слегка покраснев, Туся смущенно хихикнула, но кивнула:

— Конечно, ваше сиятельство, только я не все помню, для экспромта нужно соответствующее настроение.

Меня же больше заинтересовала реакция юной графини.

Раньше я видел госпожу Мланину только издалека и лишь сейчас смог как следует рассмотреть. Что ж, если бы не крохотные рожки, выглядывающие кончиками из-под пышной прически, то девушку вполне можно бы было принять за лесную эльфийку. Оливковая с легким зеленоватым отливом кожа, зеленовато-синие глаза с вертикальным зрачком… и красива той утонченной, скульптурной красотой, которая или заставляет потерять голову, или отталкивает. По крайней мере, меня такие лица пугали. Словно не живая девушка передо мной, а гениальное произведение искусства, на которое нужно любоваться, вздыхать в восхищении — и не думать ни о чем большем.

Сейчас юная демонесса старалась казаться равнодушной, но получалось у нее это весьма плохо. Она то и дело бросала тревожные взгляды то на деда, то на меня, то на Тусю.

А граф тем временем продолжил:

— Хорошо, госпожа Талия, договорились!

И перевел взгляд на меня:

— А ты, Адель, расскажи, что было в лесу. Я слышал, как ты крикнула о том, что в лесу еще десяток всадников. Однако Веберг сказал, что нас никто не преследовал. Даже те разбойники, с которым он сражался, увидев, что их подельники потеряли добычу, скрылись в кустах.

Я постарался поподробнее припомнить все, что видел:

— В лесу, у самой дороги, прятались два лучника. Один из них, видимо, и ранил кучера. И еще в лесу был отряд верховых. Около дюжины. Одеты они как охотники из благородных: короткие камзолы, высокие сапоги, украшенные перьями береты. У каждого за спиной — колчан со стрелами, а у седел — луки, у всех — легкие сабли. Но боевого оружия я не заметила. Причем эти господа наверняка слышали шум схватки на дороге, но никак на него не реагировали. Командовал охотниками молодой невысокий демон. Но он же отдавал распоряжения и каким-то оборванцам. И это странно.

— Что за демон? — нахмурился граф.

Я пожал плечами:

— Я видела его лишь какие-то мгновения, поэтому вряд ли много расскажу. Невысокий. Волосы светлые. Лица я почти не рассмотрела. Да, если это важно: у остальных охотников на беретах были пестрые соколиные перья, а у главаря — сине-лиловое, цвета спелой черники. Я никогда не видела птиц с таким оперением, вот и запомнилось. Вообще, кажется, лиловый цвет у него — родовой. Камзол тоже был лиловый… Оборванцы обращались к нему «господин Асмалар».

Услышав им, Мланина тихонько ойкнула, а граф пробормотал:

— Ну не идиот ли!

Я удивленно взглянул на тусиного патрона.

Помолчав немного, граф все же решил просветить нас по поводу того, что произошло:

— Думаю вам, дамы, нужно это знать. Особенно вам, госпожа Талия. Сомневаюсь, что этот идиот Асмалар привлек для участия в авантюре наемников. Да и вряд ли бы наемники так попросту обращались к сиятельному графу, владельцу здешних земель. Значит, разбойников изображали его приятели по полку, которых вы, госпожа Талия, не только обругали самым непотребным образом, но даже нанесли им физические оскорбления. Человечкам обычно такого не прощают.

— Но я же не знала! — виновато пробормотала Туся.

Я не выдержал:

— Эти благородные господа вели себя как последние хамы!

Граф Доборот нахмурился:

— Адель, деточка, ты выросла на границе, где нравы так же просты, как ваша суровая и скудная жизнь. Так что будь готова к тому, что нравы столичной аристократии покажутся тебе несколько не тем, что ты ожидала. Дело в другом. Они думали, что похищают Мланичку, а это — личное оскорбление мне. Интересно только, на что он рассчитывал?

Старый демон сурово взглянул на свою внучку, потом — на нас, и продолжил:

— Честно говоря, я не ожидал от него такой глупости. Мланичка год назад отказала ему… на мой взгляд, сделала большую ошибку. Да, граф не блещет красотой. Но он весьма богат и знатен, да и при дворе с ним считаются. К тому же он — один из самых утонченных любителей искусства, знаток старинных артефактов. Но я не стал неволить девочку. Однако с тех пор прошло достаточно времени, чтобы она могла изменить свое мнение. Чтобы сблизиться с моей внучкой, ему выгоднее бы было не похищать ее, а бывать на тех балах, которые начнутся в столице после обряда принятия власти Его Величеством Лираном…

— Мне кажется, — осенило меня, — что граф Асмолар хотел выступить перед леди Мланиной в роли спасителя. Вы посмотрите: все складывается. Было две группы демонов: «оборванцы» и «охотники». Нападали только «оборванцы». Видимо, граф хотел, чтобы его приятели, притворившиеся разбойниками, как следует напугали леди Мланину, и тогда бы появился он со своим отрядом и разогнал «злодеев». Правда, когда ваша поддельная внучка стала слишком активно сопротивляться, нервы у молодых господ не выдержали. Госпожа Талия, вы запомнили лица тех демонов, которые тащили вас?

— Еще бы не запомнить, — скривилась Туся. — Ужасные рожи!

— Думаю, ты права, Адель, — кивнул граф. — Что ж, у этих господ передо мной теперь есть должок. Они не могли знать, что перед ними — не Мланичка. Но при этом позволили себе бить ее…

По тому, как сверкнули глаза старого демона, я понял, что этим оболтусам скоро не поздоровится.

Глава 18

Браслет и впрямь был удивительно красив. Чем дольше я его рассматривал, тем больше он мне нравился.

Во-первых, материал — какой-то зеленый поделочный камень. Узорчатые пластинки с прожилками разных оттенков, от почти белого, даже полупрозрачного, до темного, как старые ели в горной тайге. Рисунки, которые складываются из завитков, на каждом из дюжины камешков почти одинаковые: что-то вроде пейзажа с домиком на переднем плане. Различаются лишь мелкие детали.

Во-вторых, оправа сделана с большим мастерством. Вроде бы простенькая, ничего особенного, никаких излишеств, но именно это позволяет драгоценному золоту не отвлекать внимание от камня. Или в здешних краях рядовой малахит ценится выше, чем у нас или на Земле? Хотя вряд ли. Планета земного типа, а геологические процессы в любом мире проходят по одним и тем же законам. Медь — весьма распространенный химический элемент, поэтому малахит не может быть такой же большой редкостью, как, например, алмазы.

Вернувшись в наш с Тусей «нумер», я снял браслет, положил его на низенький столик у окна, где было довольно света, и долго разглядывал рисунок.

Конечно, гораздо больше меня интересовало не само украшение, а наложенные на него чары.

Пульсацию магических энергий я почувствовал еще во время обеда, едва надел браслет на руку. Даже почесаться захотелось. Я подумал и почти демонстративно поскреб кожу на запястье, постаравшись при этом смущенно покраснеть.

Граф Доборот внимательно посмотрел на меня. Со стороны это, наверное, выглядело забавно: простушка-охранница, забыв о правилах приличия, чешется за столом, как свинья в хлеву, но вдруг вспоминает о том, что вокруг — благородные господа, а не дикари с границы. И, естественно, стесняется настолько, что готова под стол спрятаться.

Усмехнувшись, граф на миг прикрыл глаза.

Кожа под браслетом стала зудеть гораздо меньше.

«Ага, господин граф снизил интенсивность магических потоков, — подумал я. — Очень хорошо, любое неудобство, которое сможешь доставить сильному магу, всегда будет тебе на пользу».

И вот сейчас я рассматривал браслет, все никак не решаясь просканировать наложенные на него чары. Не хотелось, чтобы его светлость имел хоть малейший повод задуматься о том, что я есть на самом деле. Я еще не знаю, на что способны демоны. А по всем признакам, граф Доборот среди них — один из лучших. Не просто сильный, а чрезвычайно сильный и искусный маг. Люди в этом мире считают, что демоны нечувствительны к морокам. Дескать, рогатые прекрасно видят то, что скрыто или изменено чарами. Однако «оборванцев» обманула наложенная на Тусю личина, сделавшая ее похожей на внучку графа.

К тому же, если верить рассказам Туси, уровень магической силы у демонов как-то связан с их социальным статусом. Точнее, статус — с магическими силами. В принципе, понятно: любые способности передаются по наследству, и за века династических браков вполне могли сформироваться «магические» семьи. Искусственный отбор, как у породистых собак. Не зря же наследовать королевский или графский титул тут может только сын демонессы не менее высокого происхождения, чем ее муж. Так что самые сильные маги, наверняка, — высшая аристократия.

Поэтому я был уверен, что мне сложно что-то противопоставить такому мастерству. Начну сканировать заклинания — граф наверняка напряжется. Лучше не рисковать.

А вот простонародье, за редким исключением, особыми способностями, кажется, не обладает. Но знание традиций есть у всех, основам магии обучают с рождения, это тут вроде обязательного начального образования. Наверняка среди простецов встречаются бастарды, у которых магических сил не меньше, чем у титулованных особ.

Так что пусть старый демон думает, что у меня, может быть, есть какие-то способности. Мало ли кто там мог затесаться в предках девочки из приграничья? Но из-за того, что у нее, то есть у меня, не было возможности учиться, я в магии понимаю примерно столько же, сколько в кулинарии. В смысле — простенькие блюда, которые можно проглотить с голодухи, и которыми не отравишься, приготовить смогу. Но не больше.

Было бы, конечно, неплохо, если бы деда пробило на занятия педагогикой. Вдруг графу захочется облагодетельствовать способную простушку знанием пары-другой магических приемов? Такие старые умники умеют объяснять четко и доходчиво. Хотя, конечно, мечтать не вредно, какого кракена оно аристократу понадобиться от нищей охранницы?

От размышлений меня отвлекла Туся.

После беда она сопровождала Мланину в единственное место в этой деревне, которое заслуживало внимания благородных леди — к какому-то местному столяру. Вроде бы данная придорожная дыра славилась особо искусными поделками из дерева, и дамы решили посетить резчика.

Любой шопинг действует на женщин весьма положительно, приводя их в возбужденно-радостное состояние духа.

— Медитируешь? — весело спросила меня Туся, взглянув на браслет.

— О да! — я постарался как можно полнее скопировать интонации гламурной блондинки. — Просто прелесть! Шикарно! Никогда не видела ничего подобного! И вы только посмотрите, госпожа Талия: на каждом звенышке — свой рисунок. Тут — вроде гора и домик. А тут вроде рядом с домиком какой-то жучок. Ну, знаете, такой маленький жучок, вроде тех, что в стенах селятся или там под рабочими столами.

Туся выпучила на меня глаза, беззвучно открывая и закрывая рот.

— Вы только взгляните, госпожа Талия, настоящий жучок! — еще восхищеннее простонал я.

Наконец-то до ведьмы дошли мои намеки, и она защебетала:

— Прелестная вещица, просто прелестная!

Некоторое время мы пищали, как две блондинки из земного анекдота. Ну, те, которых их кавалеры едва не застукали за решением задач по высшей математике. Пришлось еще раз повосхищаться браслетом и поохать по поводу каждой из сегодняшних тусиных покупок. Потом мы перепаковывали нашу косметику в новенькие шкатулочки, инкрустированные деревом разных оттенков. Потратили на это часа два. Раньше я очень удивлялся, куда девается время у некоторых женщин. Особенно на Земле — мои сослуживицы постоянно жаловались друг другу, что крутятся, как белки в колесе, и ничего не успевают. Теперь вдруг понял — если ходить по магазинам с подругами, не хватит и суток…

Я автоматически произносил идиотские фразы по поводу «безумной прелести» всего подряд, а сам с ехидством думал, каково сейчас приходится бедному графу. Небось, он, бедолага, хотел выведать, что компаньонка его внучки думает о ситуации, а вместо этого получил в уши водопад девичьих глупостей.

Впрочем, переигрывать тоже вряд ли нужно. Туся быстро сообразила, что не стоит притворяться совсем уж клинической идиоткой. Тогда какая от нее польза в качестве компаньонки юной виконтессы? В общем, мы пощебетали еще немного на тему последних событий, стараясь, чтобы граф услышал только то, что ему будет приятно, и разошлись спать.

А на следующий день я понял, как мало я знаю о демонах.

Выехали мы рано, едва начало светать.

Милорд Доборот очень сожалел о времени, потраченном на лечение кучера и отдых в деревне. Бедняга Томек, конечно, в ближайшие дни был не способен сесть на козлы. Но бояться за его жизнь было уже не нужно. Поэтому кучера оставили на попечение местного знахаря. Этот представитель сельской интеллигенции — ссохшийся от старости худенький демон, пообщавшись с графом, впал в состоянии то ли испуга, то ли восхищения. В общем, его хватало только на то, чтобы мелко кланяться и беспрестанно повторять: «Да, ваша светлость! Конечно, ваша светлость!» Но казалось, что милорд Доборот спокоен за судьбу Томека, которого еще с вечера перенесли в дом лекаря.

Разбудили нас затемно, сообщив, что на сборы — полчаса и карета уже подана. Граф слишком торопился, чтобы дать своим спутницам понежиться в кроватях.

И все же выехать без задержек не удалось.

На козлы забрался один из слуг, ехавший до этого во втором экипаже. Мы с Вебергом заняли позицию возле дверей кареты. Однако что-то не складывалось.

Полусонные дамы не успели принять с утра ванну и поэтому злобно косились на его светлость, одержимого идеей как можно скорее попасть в столицу. Посмотрев на недовольных девушек, граф Доборот досадливо скривился, пожал плечами и отдал какое-то распоряжение владельцу постоялого двора. Вскоре к нашему небольшому отряду подвели оседланного коня. Я с удивлением уставился на великолепного гнедого жеребца. Настоящий красавец — откуда только в крохотной деревне такой взялся?

С необычной для своего возраста легкостью граф вскочил в седло, и мы легкой рысью тронулись к выезду из деревни.

Я, как и положено охраннику, ехал возле кареты. Вчера мы с Вебергом увлеченно болтали обо всяких профессиональных мелочах, но сегодня присутствие графа делало обстановку несколько натянутой. Я предпочитал молчать, разглядывая окрестности.

Впрочем, посмотреть было на что.

Солнце еще пряталось за дальним лесом. Его лучи окрашивали в нежно-розовый цвет легкие облака на горизонте. Такой рассвет предвещает хорошую погоду. В пользу того, что день будет солнечным, говорил и постепенно тающий над полями туман. Белесые пласты истончались, отступали в низины, становились все более прозрачными. Сразу после выезда их деревни на расстоянии в сотню шагов трудно было разобрать, но вскоре после того, как мы свернули на столичный тракт, от тумана остались лишь отдельные клочки, парящие над распадками и руслами ручьев.

Меня по-прежнему поражала ухоженность этих земель.

Вдоль дороги — бруствер из камней. Валуны ничем не скреплены, просто сложены один на другой, а промежутки между ними заполнены землей. Невысокая, по пояс взрослому демону, ограда сплошь затянута цветущими вьюнками. Чуть в стороне от дороги — отдельные группы деревьев с кронами, похожими то на зеленые шары, то шляпки грибов. Я с трудом узнал в этих картинно раскидистых исполинах обычные липы, вязы и акации. Поля — чистые, без намека на сорняки. Кусты и деревья — словно специально посаженные. Кстати, в отношении кустов так оно и есть. Ровные полосы живых изгородей расчерчивают поля на аккуратные квадраты.

«Это сколько же столетий труда нужно, чтобы сделать землю такой обихоженной?» — подумал я.

Действительно, владения демонов больше всего походили на «экологические» регионы в Метрополии, где леса и луга появились на месте горных выработок и угольных карьеров, когда было решено вывести с центральных планет вредные производства. Теперь «экологические» регионы снабжают население городов натуральными продуктами — в любом магазине можно купить настоящую картошку или гречневую крупу. Оказалось, чтобы прокормить население мегаполисов, нужно не так уж много земли…

Может быть, культура демонов — это такой же экологический «регрессивный» вариант высокоразвитой цивилизации, отказавшейся по каким-то причинам от вредных технологий? Граф Доборот наверняка прекрасно знает историю своего народа, но обращаться к нему с расспросами я не решусь.

А вот он считал себя вправе полюбопытствовать у заинтересовавшей его демонессы по поводу ее родословной. И он прав — хороший вождь должен знать, кто же на самом деле его люди. Или демоны — не важно.

Поэтому я не удивился, когда он окликнул меня:

— Милейшая Адель, не уделите ли мне несколько минут?

— Конечно, ваша светлость, я слушаю вас!

— Нет, деточка, это я послушаю тебя!

Граф мелко, по-стариковски расхохотался и вдруг спросил:

— Скажи, а в твоей родне не было перевертышей?

Мне не пришлось изображать удивление: я замер с отвисшей челюстью и выпученными глазами.

Видимо, выражение моего лица порадовало его светлость, и он повторил:

— Так как?

— Понятия не имею.

Я пожал плечами и сделал вид, что старательно думаю:

— Я знаю далеко не всех родственников, особенно по отцовской линии. Хотя вряд ли. Откуда в наших краях перевертыши? Ни разу ни одного не видела. Они где-то далеко на севере живут.

— Не всех знаешь? — удивился граф. — Но говорят, что фермерские семьи на границе чтут предков и предпочитают держаться кланами.

— Так оно и есть. Моя мама была из такой старой фермерской семьи. А вот бабушка с дедушкой были, как у нас говорят, «приблудами». Вроде бы дед служил в одном из гарнизонов, и ему так понравились наши края, что он, выйдя в отставку, купил участок. Правда, он занимался не столько землей, сколько охотой и выделкой мехов. Поэтому его до самой смерти так за своего в деревне и не признали. И мама моя…

Я украдкой вздохнул, словно собирался рассказать о чем-то настолько интимном, что только внимание такого демона, как граф Доборот, могло развязать мне язык:

— Мамины родители были против ее брака с моим отцом. Они говорили, что добра от него не будет. Может, если бы мама прожила подольше, она бы помирилась со своей семьей. Но она умерла, и это было еще одной причиной ненависти ее родственников к моему отцу и заодно — ко мне.

— Бедная деточка, сколько тебе пришлось перенести! — проворковал демон. — Так ты не знаешь, откуда твой дед?

— Нет, — снова пожал я плечами. — Я помню деда, он умер, когда мне было уже лет десять. Он много рассказывал о том, как воевал, как сопровождал какое-то посольство к эльфам, но о детстве почти не говорил. Я не помню, чтобы он упоминал, где родился, кем был его отец. А бабушку я вообще не помню — она умерла в тот же год, что и мама, была какая-то зараза…

Граф внимательно посмотрел на меня. Нехорошо так посмотрел. Оценивающе.

Надеюсь, на моем лице в этот момент можно было прочитать лишь искреннюю печаль по поводу слишком ранней смерти матери. Если браслет работает не только как определитель расы, но и как детектор лжи, то мое волнение вряд ли насторожит слишком уж любопытного демона. Дескать, расчувствовалась девочка. Ничего удивительного: существа такого типа, как мой нынешний образ, неплохо умеют постоять за себя, но в душе остаются чувствительными и наивными, как дети.

— Бедняжка! — снова повторил граф Доборот. — Но я не просто так тебя о семье расспрашиваю. В твоем происхождении кроется какая-то тайна. Во-первых, в тебе есть кровь «перевертышей»…

Я удивленно взглянул на собеседника. Даже рот приоткрыл для большей убедительности:

— Но я же — девушка! Это парня-полукровку от демона не отличить, а девушки всегда похожи на матерей — человечек или эльфиек.

— Так-то оно так, — ухмыльнулся граф. — Но вот с перевертышами все сложнее. Ребенок любого пола, рожденный от демона и перевертыша, будет выглядеть почти как демон. Но именно почти. Тебя не удивляет твой рост?

Я снова пожал плечами:

— Мой отец был вообще гигантом. Выше и сильнее его никого в деревне не было!

Доброт снова мелко рассмеялся:

— Вот видишь, деточка, а говоришь, перевертышей не видела!

Пожалуй, пора изобразить недоумение:

— Не может быть! Отец был самым настоящим демоном!

Мое растерянное лицо, видимо, доставляло моему спутнику огромное удовольствие. Он снова хихикнул и успокоил меня:

— Ничего страшного в твоем происхождении нет. Правда, в столице не очень-то жалуют полукровок. Но не беспокойся, Адель, я никому не скажу о том, что знаю. К тому же твое происхождение может оказаться тебе весьма полезным. Перевертыши обладают многими талантами. Мало того, я открою тебе одну тайну. У многих аристократов в предках есть полукровки. Есть древняя легенда о том, как наш народ, который тогда еще не делился на дневных и ночных, пришел в этот мир. Наши предки нашли здесь различных существ — людей, лесных и морских эльфов, гномов, орков, вампиров… Но больше демонов поразили перевертыши. Это были странные существа, которые были настолько близки к природе, настолько похожи на зверей… и при этом очень добры и честны, когда представлялись в человеческом обличии. К сожалению, перевертыши не смогли жить рядом с городами и ушли на север, став первыми обитателями сегодняшних «поганых» земель.

— Вот как? — заинтересовался я. — Как жаль, что мне не довелось учиться. Я лишь год ходила в нашу деревенскую школу, но родители многих моих ровесников были недовольны. Я и тогда отличалась ростом и силой, а ума было немного… ну какой ум у семилетнего ребенка? Я часто дралась, и страдали, конечно, мои обидчики. Одному мальчику я сломала руку. После этого моего отца попросили не отправлять меня больше в школу. Пока был жив дед, он читал мне старые книги — про разных животных, про то, какие существа живут в мире. А потом, когда он умер…

И я снова издал самый горестный вздох, на какой был способен.

— Не печалься, девочка! — ободряюще произнес граф. — Теперь в столице у тебя будет возможность читать, сколько захочешь. Я лично позабочусь о том, чтобы библиотекарь в моем городском доме подобрал для тебя те из книг, которые могут быть полезны.

— Вы так добры, ваша светлость! Я не знаю, как благодарить вас! Я буду вечной вашей должницей! — совершенно искренне поблагодарил я.

Интересно, чем же все-таки заинтересовала милорда Доборота деревенская простушка?

Глава 19

Ответ на этот вопрос я получил, только когда мы добрались до Морота.

Последующие после учиненного мне Доборотом допроса дни путешествия не запомнились ничем примечательным. С рассвета до темноты мы ехали, ночи проводили в придорожных гостиницах. Окружающие поля становились все более ухоженными, исчезли леса, зато теперь мы по несколько часов могли скакать по узкому тоннелю между рядами фруктовых деревьев.

Миновали несколько довольно больших городов, но останавливались лишь в одном — Итекане. Впрочем, и деревенские гостиницы были не менее хороши: везде чистенькие комнаты и вкусная еда, везде имелись водопровод с канализацией, так что Туся не страдала из-за отсутствия комфорта.

Ей поездка доставляла наслаждение, а я уже начал порядком скучать.

Спасал только старина Веберг.

Он оказался бесценным источником информации: много повидавший, опытный телохранитель, половину сознательной жизни проведший рядом с крупными вельможами и слыхавший немало дворцовых сплетен.

Не знаю, что наговорил ему хозяин, но суровый и обычно не очень-то словоохотливый демон поглядывал на меня с большим интересом. Откуда-то у него появилось красноречие, так что за дорогу мой коллега рассказал кучу баек.

Мне оставалось только слушать и кивать, поддакивая или охая в нужных местах.

— Можно подумать, что ты родилась в той шкуре, которую носишь, — со смехом сказала мне Туся как-то вечером, когда мы легли спать. — Неужели он тебе нравится? Или ты притворяешься?

— Кто? — не понял я.

— Веберг.

До этого момента я не задумывался о своем отношении к графскому наемнику. Для меня он — хорошо информированный абориген, активно идущий на контакт. Сейчас я прикинул и понял, что, в принципе, не отказался бы работать в паре с Вебергом, если бы он оказался среди наших.

— Нормальный мужик, — сказал я. — Спокойный, надежный. И боец неплохой. В истории не силен, но местную жизнь знает. Может быть полезен…

Туся расхохоталась:

— Я не в том смысле! Ты не видишь, что ли, как он на тебя смотрит? А ты рада стараться — глазками хлопаешь да хихикаешь…

Теперь смешно стало мне:

— Туся! Я же не полный идиот, чтобы не знать про психологические манипуляции! При контакте с теми, кто не принадлежит к Кругу развитых, они допустимы. В данном случае все просто. Каждый разумный самой интересной темой для разговора считает себя самого. Обычно он старается придать своей персоне больше значимости, чем есть на самом деле. Думаю, часть того, что он рассказывает, Веберг присочинил, но тому, что он говорит не о себе, можно верить.

— Эх, доиграешься, красотка, — снова хихикнула Туся. — Я же вижу — мужик уже дымиться… Так что будь настороже: он способен на поступки.

Мы шептались в темноте, погасив свет и выставив несколько «сторожков».

Ни я, ни Туся не знали, как действуют «наградные» браслеты, и предпочитали не рисковать, пока я не придумал способ избавиться от возможной «прослушки».

Мой «рюкзачок» обладал многими полезными свойствами, например, увеличивался или уменьшался в соответствии с тем, что в него положено. Мало того: за счет вплетенных в ткань заклинаний он половинил вес содержимого. В общем, магии в этом гламурном мешке было достаточно, «фонил» он изрядно. Я решил, что вряд ли Доборот, каким бы крутым магом он ни был, на расстоянии разберется в путанице плетений. Может почувствовать изменение фона, но на этот случай я заготовил вполне логичное, на мой взгляд, объяснение.

Днем я несколько раз как бы невзначай заговаривал с Вебергом о гостиничных ворах. Дескать, в приграничье всякое бывает: оставишь вещи в постоялом дворе, вроде никто к ним не прикасался, а потом, отъехав на изрядное расстояние, сунешься, а чего-нибудь ценного нет.

Мужик, как и предполагалось, махнул рукой:

— Пустое говоришь! Ворье здесь повывели. Берегут репутацию.

Но для себя, несомненно, сделал вывод: молодая охранница страдает легкой степенью паранойи. Для нашей профессии вовсе не недостаток, но повышенную тревожность оправдывает.

Теперь старый граф, спроси он о том, что я делаю по вечерам с рюкзаком, получил бы почти честный ответ: колдую. Дескать, мало ли кто захочет протянуть свои жадные лапы к нашим с Тусей драгоценностям, я, как охранник, несу ответственность не только за жизнь, но и за собственность нанимательницы…

Перед сном я, как положено аккуратной девушке, снял все украшения, положил их в купленный Тусей ларчик, ларчик — в бархатный мешочек, а его — в рюкзак, а на рюкзак повесил заклинание «купола тишины», вывернутое наизнанку.

То, что «прослушка» ночью ничего не транслирует, вряд ли насторожит демона. Ночью вообще-то обычно спят. А то, что храпа не слышно, так дамы — не пьяные гургаты.

— Старик уже спрашивал у меня, как я отнесусь к тому, что ты, может быть, захочешь прервать контракт, — продолжила Туся уже серьезнее. — Он готов в этом случае заплатить мне отступные.

— За меня?

— За тебя, за тебя! И знаешь сколько? Аж полторы тысячи! И готов поднять цену до двух!

— Ни фига себе!

На эту сумму в здешних краях можно купить домик с приличным участком земли, да и на пару рабочих лошадей останется. Или старик так ценит Веберга, что готов раскошелиться ради его счастья, или хочет иметь под рукой меня.

Последнее — непонятно. Вопросы о перевертышах, которые задавал граф, ничего не объясняют.

Я не раз заводил с Вебергом разговор о полукровках. Мужик реагировал спокойно. Дескать, для благородных вопросы происхождения что-то значат, а для тех, кто сам себе на пропитание добывает, важнее то, что они могут. Вспомнил пару приятелей, имевших в бабушках-эльфиек. Один из друзей у него был вообще бастард, сын кого-то вельможи-демона и человечки. Мальчишку воспитывали в доме отца как приемыша, но потом с папашей что-то случилось, и парню не оставалось ничего другого, как податься в Гильдию.

Может, дед решил поразвлечься практической генетикой? Потомки перевертышей отличаются ростом и силой. Значит, из детей с примесью этой крови могут получиться отличные телохранители. А если отцом будет Веберг, то служить они будут потомкам графа. Ему граф уже дал «малый братский договор» — некий такой сертификат, который получают особо доверенные слуги. Их статус — нечто среднее между дальним родственником и наемным работником. Он дает многие права члена клана, в том числе — право на наследство при отсутствии других претендентов, более близких по крови. Если Веберг женится, то «малый братский договор» распространится и на его детей.

— И что ты ответила? — осторожно спросил я.

Когда речь заходит о мужчинах, от Туси можно ожидать любой подлянки, которую она искренне считает добрым делом. Однако ведьма оказалась все-таки умнее, чем я боялся.

— То, что и должна была: все зависит от самой Адели, — сонно пробормотала она. — Если я увижу, что ситуация не грозит тебе оскорблением…

— А он?

— Граф рассмеялся и сказал, что у него есть глаза и то, о чем он думает, тебе определенно нравится. Так что берегись: Веберг готов к тебе посвататься. Как будешь выкручиваться, инспектор? Или смена тела меняет вам и ориентацию? С виду он мужик ничего так… конечно, не юнец, тебе бы кого помоложе да познатнее…

«Слышал нас бы кто-нибудь из Управления, — промелькнуло в голове. — Ржали бы долго».

— Туся, милая, ну что ты опять за свое? — не выдержал я. — Мы тут — до того момента, пока ты сделаешь то, что собиралась. А там нас — поминай как звали! Мне по инструкции вообще тут находиться не положено!

— Ну, и какой же ты скучный! — протянула ведьма. — А ведь как было бы здорово: ты выходишь замуж, я у тебя — подружка на свадьбе… Старик наверняка не пожалел бы денег, заказал ты тебе лучшее платье… я бы тебе помогла выбрать действительно лучшее!

Я представил такую перспективу и содрогнулся. Теперь понимаю, почему некоторые девушки выходят замуж не по любви: опасность оказаться в одной постели с мужчиной, который считает тебя своей законной собственностью, — не самое страшное, что грозит молодой женщине.

Я постарался перевести разговор на другую тему:

— Ладно, ты лучше скажи: что граф знает о Линоре?

— Ничего. Точнее, только то, что знают все. Я завела разговор о романтической любви Линоры и Эндрика. Дескать, в землях «дневных» о них сложили баллады…

Ведьма немного помолчала и тихонько пропела:

   — День за днем минуют годы,    Ведьма ворожит,    Принц глядит и видит в водах    Стебли зрелой ржи…

— А рожь-то тут при чем? — удивился я.

— При том, что Эндрику было предсказано, что он встретиться с любимой, когда будут косить рожь.

— Гениально! — фыркнул я. — А в каком году — не предсказали?

— Нет. Откуда провидица знает? Ей было видение: принц с женой на хлебном поле.

— Кальмар с ней, с провидицей! — перебил я Тусю. — Лето заканчивается, через неделю-другую начнется уборочная, так что все складывается. Ты лучше скажи, что граф тебе рассказал.

— Ничего, — повторила ведьма. — Ничего нового, точнее. Доборот видел, как Киран привез Линору в столицу. Она появлялась на приемах. Видимо, «ночной» владыка собирался сначала сделать ее чем-то вроде наложницы. Граф запомнил, что человечка была очень бледной, все время молчала, смотрела в пол. Потом ее куда-то спрятали, хотя Доборот подозревает, что ее держат в подземельях замка или в одной из башен. Там есть несколько башен, куда всем, кроме ближайших слуг владыки, нет доступа. Говорит, в замке держали в плену множество врагов Кирана. Тот был не особо кровожаден, любил оставлять поверженного врага в живых и потом старался его сломать. Ему доставляло огромное удовольствие, если бывшие враги соглашались ему служить.

— Оригинал!

Я задумался.

А ведь интересный расклад получается. Если верить тому, что граф говорит о предыдущем правителе, то нынешний, Лиран, в комплекте с троном получил кучу пленников. Устраивать всеобщую амнистию — дело опасное. Значит, Лирану нужно разбираться с каждым по отдельности. Наиболее безобидных, несомненно, выпустит в честь коронации… или как оно тут называется? Возложения чего-то на что-то. Не важно. Важнее — пленники. Вполне вероятно, что новый владыка выпустит Линору на празднике… но это — лишь в том случае, если между «ночными» и «дневными» есть дипломатические отношения. Тогда освобождение жены принца будет этаким протокольным актом доброй воли…

— Граф в курсе, где сейчас Линора? — спросил я Тусю.

Но, оказывается, пока я пытался сообразить, как может поступить владыка «ночных» с женщиной, которая для него самого не представляет опасности, ведьма почти уснула:

— Нет, слухи еще…

«Действительно, — подумал я. — Какое дело графу до жены чужого принца, которая уже пятнадцать лет где-то сидит? Смена владыки — это куча новостей. Это — смена курса правительства, смена вельмож. Лиран наверняка подтянет свои кадры, а тех, кто поднялся при брате, отправит подальше от трона. В этой круговерти старику нужно выбрать правильную сторону, так что пленная человечка — последнее, что его будет заботить».

В общем, за дорогу не удалось узнать о принцессе Линоре ничего внятного.

В столице тоже не удалось сразу напасть на след.

Граф Доборот пригласил Тусю пожить в его доме.

«Дом» — это мягко сказано. Городская усадьба с романтическим названием «Зеленая звезда» оказалась гибридом крепости с дворцом.

На плане владения графа Доборота походили на трапецию. Узкое основание — мрачный пятиэтажный дом с узкими, словно бойницы, окнами. С внешней стороны под крышей тянулась галерея, нависавшая над мостовой. С нее наверняка удобно вести обстрел площади и прилегающих улиц.

Боковые стороны трапеции — толстенные крепостные стены, внутри которых — длинные коридоры и куча крошечных комнатенок. Между стенами — всякие конюшни, каретные сараи и кладовки. Видимо, когда-то все пространство между стенами было садом, но постепенно деревья вырубали, сооружая на их месте всякие хозпостройки.

Зелень сохранились только в самой глубине усадьбы, перед великолепным дворцом. Он разительно отличался от «парадной» части: широкие окна, балконы, увитые плющом, куча лепнины и прочих излишеств.

Такая архитектура появляется только тогда, когда нет опасности, что кому-то вздумается штурмовать твой дом, но именно это здание выглядело наиболее древним. В нескольких метрах от стен росли толстенные дубы, посаженные тут как минимум полтысячи лет назад.

Сзади дворца была построена еще одна стена — глухая, увенчанная кирпичными зубцами.

«Регресс отразился и на архитектуре, — сообразил я. — Когда-то строили красиво, теперь — функционально, да еще и так, чтобы враг не вдруг мог ворваться в поместье. Значит, мелкие заварушки тут бывают постоянно, даже в столице приходится опасаться штурма».

Подтверждения гипотезы регресса я нашел и в хрониках. Граф Доборот разрешил мне рыться в библиотеке, чем я и воспользовался. А что делать? Если из-за ведьмы застрял здесь — хоть информацию для аналитиков собрать…

В общих чертах история выглядела весьма оригинально.

Полторы тысячи лет назад и «демоны», и «боги», и даже «эльфы» были единым обществом, связанным с одним из межмировых союзов, предшествовавших Кругу Развитых. Все — потомки местной магической «элиты», кровная родня остальным народам. Потом случилось нечто, прервавшее связь с другими мирами, а вскоре начался раздрай среди местных магов по поводу дальнейшего развития.

Первыми откололись «эльфы», которых не интересовало ничего, кроме природы.

Потом — «боги», больше других озабоченные судьбой «бесталанных» родичей. За счет работы с эгрегориальными энергиями они стали круче всех и закуклились в своем величии.

Потом «демоны» раскололись на «ночных» и «дневных». Забавно, что названия они взяли не из-за какого-то пристрастия к свету или тьме, а из-за того, что «ночные» живут севернее «дневных». И правильнее было бы «полуночные» и «полуденные».

Конечно, все эти сведения удалось получить далеко не сразу, пришлось покопаться в книгах, благо времени у меня для этого было достаточно. По утрам я сопровождал Тусю в ее походам по лавкам, но вечера оказались свободными. Обычно граф с Мланиной отправлялись по гостям и тащили с собой ведьму — то ли в качестве развлечения для почтеннейшей публики, то ли в роли компаньонки для барышни. Официально считалось, что в столице — траур, однако большинство аристократов активно развлекалось домашними концертами и приемами «для своих».

В общем, будь я настоящей девушкой, то начал бы скучать. Изредка появлялся Веберг, но надолго не задерживался. Тут, в столице, на него свалилась охрана всего поместья, а это — несколько десятков бойцов, которых нужно было все время удерживать в состоянии готовности и не давать расслабляться.

Граф Доборот побеспокоил меня лишь дважды. Первый раз он отловил меня в библиотеке, сунул нос в то, что я читал, похвалил за интерес к учебе и спросил, соглашусь ли я выполнить для него разовое поручение.

— Если это не нанесет ущерба госпоже Талии, с которой у меня бессрочный контракт, — заученно ответил я.

— Нет-нет, — замахал руками старый демон. — Госпожа Талия не будет ни в чем ущемлена!

Поручение оказалось пустяшным: надо было вместе с графом сходить в ресторан.

— Ты должна понимать, девочка, что я не могу простить обиду, нанесенную моей внучке, моей Мланичке! — объяснил Доборот. — Те «оборванцы», которые напали на нас в дороге, вполне могут оказаться среди посетителей. Молодежь там часть собирается…

— А если их там не окажется?

— Может быть, ты никого и не узнаешь. Но, думаю, они там будут, — упрямо повторил старик.

Я не стал спорить. Видимо, граф по своим каналам разведал, кто из аристократов мог принимать участие в дурацкой авантюре, и ему требовалось только подтверждение догадок.

Ради конспирации (и, думаю, ради удовольствия лишний раз походить по магазинам) Туся купила для меня «приличествующее случаю» платье. Если бы ни тренировки с Лялей, я бы вообще не смог передвигаться, находясь внутри этого мешка с оборками. А так все прошло как нельзя лучше.

Мы втроем — Доборот, Туся и я — заняли заказанный заранее столик, от которого было видно весь зал. Того, что меня могут узнать, я не опасался.

— Чтобы изменить внешность, женщине не нужна магия, — приговаривала Туся, цепляя на меня перед выходом блондинистый парик. — Теперь тебя могут принять за небогатую аристократку или за чиновницу, но никак не за охранницу! Мало ли, с какими дамами господин граф ходит в ресторан? Он — мужчина свободный, его последняя жена стала жертвой покушения еще до твоего рождения…

Я был согласен с ведьмой: в этом платье и парике я сам себя не узнавал.

Граф не ошибся. Через какое-то время появилась компания подвыпивших молодых демонов. Один из гуляк явно был среди нападавших на карету оборванцев. Я отлично запомнил это узкое удлиненное лицо. Большинство демонов, даже не аристократы, — красавчики, но этот был похож на злую куклу, сделанную пьяным подмастерьем. Слишком большим глазам не хватало места на лице, и они казались слипшимися на переносице. Слишком тонкий нос. Слишком маленький рот… В общем, живая иллюстрация поговорки «слишком хорошо — тоже не хорошо».

— Вон — тот, — шепнул я графу, украдкой показывая на «кукольного» демона.

— Салби Т`Плявас-Итепи, — пробормотал старик. — Вот мерзавец! Не того ты, девочка, убила! Было бы лучше, если бы в стычке пострадал этот, а не дурак Асмолар!

Я вопросительно взглянул на Доборота.

— Думаю, сама затея с похищением и освобождением моей Мланички была его идеей. Ну, что ж, подлец дождется… Впрочем, не будем о грустном, ешьте мороженое, мои милы барышни, оно тут чудо как хорошо!

Меня мало интересовала дальнейшая судьба молодого демона, а Туся, помня, как тот отвешивал ей оплеухи, лишь злобно взглянула на господина Салби и отвернулась:

— Да, такого вкусного мороженого я давно не пробовала. Думаю, здесь его готовят настоящие волшебники!

— Так и есть! — подтвердил догадку ведьмы старик. — Это заведение принадлежит одному аристократическом клану. Его владелец занимается кухней — не ради прибыли, а ради удовольствия…

Второй визит старого графа в библиотеку сильно меня напугал.

— Надеюсь, ты простишь меня, девочка, за то, что я сейчас сделаю, — сказал он с таким выражением, что я напрягся. — Пожалуйста, встань вот сюда, к окну, и смотри на небо…

Я послушна уставился на плывущие в вышине облака.

Было слышно, как граф на цыпочках отошел к двери и пробормотал какое-то заклинание.

Небо заволокло багровым, облака почернели.

Грудь, руки, бедра — все сжало, словно стальными обручами, потом послышался треск, и с меня начали сваливаться штаны.

Я взревел и уцепился за пояс.

— Ау! Тах! Бэри! — пронзительно завопил демон.

Резко повернувшись к графу, я с испугом понял, что не смогу как следует отдубасить — разлетевшаяся в клочья одежда мешала двигаться. От штанов остались только гачины — пояс полопался в нескольких местах, по бокам зияли прорехи. Куртка тоже едва держалась на плечах…

— Прости, Адель! Сейчас тебе принесут то, во что можно переодеться, — торопливо крикнул граф и скрылся за дверью.

— Вот зараза! — только и сумел выдавить я.

Вещи Туся притащила буквально через минуту.

— Ты знала заранее? — с обидой спросил я.

— Да, — ведьма притворилась, что осознает свою вину. — Я говорила Добороту, что могут быть проблемы… Что медведи сложены не так, как демоны…

— Интересно, на хрена он устроил этот цирк? — произнес я вслух. — Пошутить захотел?

— Думаю, он все сам объяснит.

И Туся взглянула на меня так лукаво, что я понял: идея какой-то авантюры принадлежит ей, а не графу.

— Ладо, пусть объясняет, — ответил я обиженно, даже преувеличенно обиженно. — Хотя мне его объяснения…

Глава 20

Потом граф повел нас в тайный кабинет за библиотекой.

Видимо, решил показать уровень своего доверия. Другой вариант: ему просто лень было тащиться в новый корпус, где располагались его «официальные» апартаменты. Кто их поймет, этих аристократов? У них каждое слово значит в двадцать раз больше, чем кажется. Или кажется, что значит.

У женщин, впрочем, тоже.

Напустив на себя таинственность, Доборот повелительным жестом указал на арку, отделявшую дальнюю часть библиотеки — мрачное полутемное помещение, набитое старинными книгами и не менее древней пылью.

Окна тут выходили на заднюю стену поместья, так что сквозь них не было видно ничего, кроме кирпичей с потеками сырости. И вообще, кажется, сюда, кроме меня никто в последнее не заглядывал. По крайней мере, следы в пыли были только мои — я облазил все полки в поисках самых ранних хроник.

Именно здесь нашлось самое интересное и, кроме того, обнаружился подробный план усадьбы и куча карт, дававших представление не только о стране демонов, но и об ее соседях. Так что натоптал я порядком.

Но уже третий день никто из слуг и не подумал подмести.

Граф подошел к одному из стеллажей и пробормотал что-то себе под нос. Я тихонько ухмыльнулся: на найденном мной плане этого книжного шкафа не было, зато существовал выход на лестничную площадку. Я не поленился, просканировал стену, вычислил изящно сделанное запирающее заклинание и решил без нужды не совать нос туда, куда не положено.

Сейчас старик с видом циркового фокусника дотронулся до одной из полок, и шкаф повернулся вокруг своей оси, открывая проход на лестницу. Демон извлек из кармана что-то вроде фонарика-«вампира», какими пользуются в метрополии, и первым шагнул в темноту:

— Будьте осторожны, милые дамы, тут ступени!

Естественно, ступени — лестница вела под крышу, где среди вазонов с искусно сделанными мраморными цветами прятались стекла мансарды. Забавная конструкция: черепица над кабинетом напоминала вздыбленную чешую, и под каждой непрозрачной пластинкой скрывалась полоска стекла. Изнутри выглядело весьма необычно: крохотные, в пол-ладони, узкие оконца, покрывавшие весь скошенный потолок, давали достаточно света, чтобы граф погасил свой фонарик.

Не удержавшись, я приник к одному из стекол. Передо мной открылся вид на набережную и на глухие каменные стены на другой стороне реки.

— Да, девочка, я могу отсюда наблюдать за всем, что происходит на Вилете, — угадал мои мысли демон. — Весьма удобно, Вилет всегда создавал проблемы. Но лучше садись в кресло, разговор будет долгим…

Расположившись напротив графа, я принялся есть его глазами. Не знаю, получилось ли у меня, но на лице юной охранницы должна была отражаться смесь еще не забытой обиды, любопытства и восхищения — все сразу.

Одновременно я украдкой осматривал комнату.

Умеют же демоны устраиваться!

Кабинет был роскошен и одновременно — очень уютен. Резное лакированное дерево стенных панелей, гобелены, блестящий паркет, тяжеловесная мебель, позолоченная и инкрустированная везде, где только можно, застекленные полки с затянутыми в кожу томами, какие-то закрытые шкафы…

Наверняка слуги ходят сюда не через библиотеку. На полу и на полках — ни пылинки, свежие цветы в вазах, на низком столике — блюда с лакомствами и фарфоровые кувшины, к которым страшно прикасаться, настолько они красивы.

«Старик все спланировал заранее? — прикидывал я. — Похоже — так. Вряд ли одному демону нужны полкубометра фруктов и гора печенья…»

— Разговор будет долгим, — повторил демон. — То, что я вам расскажу, не является таким уж большим секретом, но об этом мало кто знает. Когда вы поймете, о чем речь, вы примете решение… оно будет касаться вашей дальнейшей судьбы…

Граф Доборот внушительно помолчал, чтобы дать нам возможность проникнуться важностью момента, и продолжил:

— Лет тридцать назад слышал я историю о перевертыше. Не важно, кто мне ее рассказывал. Меня всегда интересовали эти странные существа, поэтому я расспрашивал о них всех, кто мог хоть что-то знать. И, когда пошли разговоры об охраннике… одного аристократа… да, скажем так — одного аристократа — я постарался выяснить все с самого начала. В хрониках перевертыши упоминаются довольно часто, но последнюю пару сотен лет их никто не видел. «Куда они девались? — думал я. — Неужели все погибли? Жаль — способности к трансформации присущи и нам, демонам, но их возможности были намного больше». И вот как-то мне рассказали об одном молодом… аристократе, отправившемся на охоту. Охотились на медведя. Дело было зимой, в горах. Нашли берлогу, выгнали зверя так, чтобы охотник мог поразить его специальным копьем — все как положено. Однако в берлоге, кроме медведицы, был крохотный детеныш. От роду ему было несколько недель, а медвежата в этом возрасте совершенно беспомощны. Аристократ взял малыша, привез в свое поместье и подарил дочери. Да, у аристократа была дочь — прелестная девочка того возраста, когда они охотнее играют с куклами, чем с мужскими сердцами. Какое-то время малыш жил в доме на положении даже не комнатной зверушки, а игрушки. Для девочки он стал чем-то вроде живой куклы, с которой она обращалась точно так же, как обращаются с младенцами разумных: укладывала в кроватку, пеленала, кормила из бутылочки, потом, когда медвежонок немного подрос, стала одевать, словно он — маленький барчук. И вот однажды дочь аристократа прибежала к отцу с удивительным известием: медвежонок, которого назвали Урс, вдруг превратился в мальчика. Обычного мальчика, похожего на любого демоненка такого же возраста. Он так же гулькал что-то неразборчивое, ползал, опираясь на ручки и ножки, играл с погремушками. Аристократ удивился, но, как любой образованный демон, он знал о перевертышах. Поэтому он разрешил дочери оставить малыша в доме и даже приставил к нему няньку.

Рассказывал старик с выражением, так что я, словно наяву, представил обрадованную девчушку, обнаружившую в детской младенца вместо медвежонка.

А Доброт тем временем продолжал:

— Мальчика воспитали как младшего родственника. Он рос добрым и послушным ребенком и с большой нежностью относился к дочери аристократа, которая была старше его лет на восемь, почитая ее за старшую сестру. Девочка, а потом — девушка, она, как и положено, в срок вышла замуж за достойного молодого демона. Урс же, достигнув возраста выбора, заключил с семьей аристократа «большой братский договор», поклявшись служить хозяину и его детям.

Дойдя до момента совершеннолетия перевертыша, Доборот решил передохнуть и налил себе вина:

— Госпожа Талия, поухаживай за Аделью, она, кажется, не может прийти в себя от моей истории.

Ведьма налила мне вина, я радостно уцепил с подноса какой-то крендель и сунул в рот — от того, кто жует, обычно не требуют, чтобы он что-то говорил. Хотя сказать мне было что. Теперь демоны казались мне намного менее симпатичными. Видимо, несколько сотен лет назад здесь целенаправленно уничтожали оборотней и метаморфов, так что уцелели лишь единицы, да и то за счет того, что им пришлось вести исключительно звериную жизнь.

А Доборот между тем продолжал:

— От прочих демонов Урс отличался огромным ростом и силой. Он стал великолепным бойцом — лучшим и самым доверенным охранником из дружины того аристократа. Но, к несчастью последнего, на него пала немилость владыки Кирана. Самого аристократа захватили в плен… нет, Урс ничего не смог бы поделать, никак не мог защитить своего сюзерена. Арестовали аристократа, вызвав во дворец владыки под предлогом важного разговора. Урс сопровождал его, но в кабинет для приемов его, естественно, не пустили. Гвардейцы Кирана хотели задержать и охранника опального вельможи, понимая опасность того, что он останется на свободе, но тот каким-то чудом узнал об угрозе и исчез из дворца. А вечером того же дня исчезла дочь аристократа и ее муж. Лишь потом стало известно, что они как-то умудрились пробраться на территорию «дневных» и принять присягу владыке Азаиру. Поместья и аристократа, и его зятя, конечно, были конфискованы, а об охраннике-перевертыше больше никто ничего не слышал… А теперь скажи, Адель, как погиб твой отец?

— Он… его задрал медведь, — дрожащим голосом произнес я. — Там… там были следы… и кровь… тела не нашли…

— Теперь ты понимаешь, к чему я клоню?

Граф посмотрел на меня так, словно пытался прочитать мои мысли.

— Но… но… этого не может быть! Папа так любил маму… меня…

— Маму? Да, но ты же говорила, что та умерла, когда тебе еще и пяти лет не было?

«Когда разговор становится слишком сложным, у женщины есть прекрасный способ прекратить его — начать плакать», — наставляла меня Ляля. Решив воспользоваться советом вамипирессы, я закрыл лицо руками и принялся вздрагивать от рыданий.

— Ну, девочка, не плачь! — граф ласково положил мне руку на плечо. — Твою тайну не знает никто, кроме меня и госпожи Талии. Я не стану никому рассказывать о том, что ты — дочь изменника и беглеца. Если ты поможешь мне, я устрою твою дальнейшую жизнь…

Похлюпав носом и повздыхав, я жалобно взглянул на демона:

— Что мне нужно сделать? Я готова… все, что в моих силах…

Одновременно я косился на Тусю. Та сидела, открыв рот. Видимо, такой вариант развития событий был для нее неожиданностью.

Наверняка ведьма сама разболтала о том, что я — перевертыш. Рогатый дедок — из тех ласковых да пушистых, которые могут из кого угодно вытянуть нужную им информацию, да так, что никто и не заметит, что сдал с потрохами и себя, и всех, кого знает. Но вот материализация моих придуманных родственников, да еще в роли государственных преступников, оказалась для нее полной неожиданностью.

— Ну, пока у тебя силенок немного, — усмехнулся демон. — Тебе предстоит многому научиться, причем — как можно быстрее. Те, кто помнил историю с Урсом, уверены: он сумел сбежать из дворца владыки потому, что отличался способностью менять свою внешность. Вскоре после того, как был отдан приказ его арестовать, из дворца вышел командир «Неутомимых» — лучшего гвардейского отряда Кирана. Он сел в свою карету и велел как можно быстрее ехать в загородное поместье владыки — Лаантар. Там он приказал кучеру остановиться у ограды и углубился в парк. Слуги долго ждали господина, и, так и не дождавшись, вернулись в город. Там их встречал разъяренный хозяин, которому пришлось идти пешком из дворца владыки до своего дома…

Граф снова сделал паузу и добавил:

— Мы, демоны, умеем распознавать любые личины и мороки, а гвардейцев, охраняющих вход во дворец, специально этому обучают. Кроме того, у них есть «стекла истины», которые помогают взгляду проникнуть сквозь любой морок. Однако тот, кто притворялся капитаном «Неутомимых», не накладывал на себя никаких чар…

— Перевертыш в любом обличии — так же реален, как демон в боевой форме! — воскликнула Туся.

— Именно! — подтвердил граф. — И ты, Адель, должна научиться использовать это свое природное свойство. В древних книгах есть указания на то, как перевертыши меняют личины, не используя при этом обычных чар. Для этого есть заклинания, копирующих образ того, в кого перевертыш хочет превратиться…

В более идиотском положении я оказывался редко. Даже на Тфане, где мне пришлось плавать в церемониальной луже в виде священного крокодила.

После того, как я дал графу торжественную клятву помочь «в одном дельце», мне пришлось стать прилежной ученицей.

Несколько дней в меня усиленно впихивали то, что я умел делать с детства, умел настолько хорошо, что мне было мучительно трудно изображать, что я не понимаю, о чем идет речь. Впрочем, несмотря на все мои старания выглядеть тупицей, граф Доборот искренне радовался быстрым успехам в обучении.

На третий день я уже уверенно копировал облик Веберга.

Правда, графский телохранитель получался у меня чуть более лысоватым и с немного вислыми носом и задницей. Точная копия — но с поправкой на то, как выглядел бы оригинал после трехнедельного запоя и мытья головы чем-нибудь мало подходящим вроде щелока.

Ну не мог я не отомстить демону за то, что он как-то попытался зажать меня в углу и поцеловать! Я вырвался из объятий и удрал, рыдая на ходу, но осадочек остался. Советоваться с Тусей я не стал — знал, что она по этому поводу скажет. Опять, небось, начнет разговоры про идеальный союз да про то, как хороши демоны по сравнению с земными мужчинами. Поэтому я надеялся только на проницательность старого графа, который должен был оценить шутку.

И он не подкачал.

Поставив нас — Веберга и меня в его облике — рядом, Доборот посмотрел оценивающе и тяжело вздохнул:

— Стареешь, Веб, стареешь… она ведь тебя таким видит!

Телохранитель графа взглянул на меня и скривился. Мне оставалось лишь хлопать глазами с видом школьницы, которая обнаружила в своей тетради жирную двойку за последнюю контрольную работу. Дескать, «За что? Я же так старалась!» Думаю, в сочетании с небритой физиономией и тяжелым подбородком, формой напоминающем булыжник, наполняющиеся слезами испуганные глаза выглядели весьма экстравагантно.

Граф снова вздохнул и махнул рукой:

— Впрочем, это не так уж и важно. Мелкие незначительные детали. Никто не обратит внимания, особенно, если учесть одежду.

— Все равно ничего не получится! — вмешался раздосадованный Веберг. — Вы только посмотрите на нее, мой сеньор! Разве это мужчина? Разве кто-нибудь поверит, что этот слизняк — мужчина? Одно дело — внешность, совершенно другое — поведение, взгляды…

Граф задумчиво пожевал губами и согласился:

— Да, как представлю его с таким выражением лица, мне что-то нехорошо становится… Может, нужно будет сказаться больным? Хотя… не стоит рисковать! Попытайся обучить Адель тому, как должны держаться настоящие мужчины!

Мне стало любопытно, кто же этот «он», о котором говорил граф Доборот. Поэтому я решил, что у девушки с границы могут быть неплохие актерские данные, и стал меньше притворяться полной идиоткой.

— Вот и молодец, Адель! — радовался Веберг. — Так и ходи — грудь вперед, главное — не терять достоинства. Ты — самый сильный. Ступай на полную ступню. Чем увереннее поступь — тем к тебе серьезнее относятся. Смотри сверху вниз. Только не переигрывай. Да, а что ты так на госпожу Талию уставилась?

Туся в это время, наблюдая за нами, едва сдерживала смех.

— Смотри на женщин так, словно хочешь их раздеть. Поверь мне: все эти ваши бабьи наряды для настоящего мужчины ничего не значат. Нам гораздо интереснее, что под ними.

— На всех женщин так смотреть?

— Ну, хотя бы на хорошеньких.

— А кого с мужской точки зрения можно считать хорошенькой? — влезла в разговор Туся.

— Ту, которой вам, девочки, хочется выцарапать глаза за то, что она лучше вас! — отрезал демон.

Я окинул Тусю взглядом, в котором должно было читаться: «Хороша цыпочка!»

Туся зарделась.

— Так? — спросил я у демона.

— Именно! Молодец, малышка! Видишь, даже госпожа Талия разволновалась. Думаю, ей показалось, что ты прямо здесь хочешь ее раздеть…

Одновременно с умением оборачиваться меня учили аристократическом этикету. Тут мне пришлось попотеть. Ну не способен нормальный разумный понять, почему орден Эвилита Дерзкого, врученный деду, позволяет внуку стоять в присутствии владыки на одной ноге. На одной — своей, а не владыки. Зачем вообще нужно на официальных приемах стоять на одной ноге? Правда, во время выноса знамени этот же орден разрешает всем потомкам его носителя преклонять одно колено, а не два, но только в обычно, а не боевой форме. А вот орден Интуситии позволяет и в боевой форме не падать ниц, а лишь склонять голову до уровня груди…

В общем, тьма.

Если бы ни моя подготовка, то за три дня я не запомнил бы и десятой доли того, что в меня впихивали. А так даже граф удивился:

— Адель, у меня возникает подозрение, что твое происхождение несколько выше, чем ты говоришь.

Я пожал плечами:

— Когда я жила дома, я ничего этого не знала. Но основы этикета и у «дневных», и у «ночных» входят в подготовку охранников. К тому же я — девушка, значит, моей нанимательницей могла стать особа весьма высокого рода. Женщины из простецов редко пускаются в дорогу без сопровождения, а вот вдовы аристократов — сплошь и рядом…

На четвертое утро граф Доборот приказал нам с Тусей собираться:

— Адель, оденься удобно, в тот костюм, в котором путешествуешь, и оружие. А ты, госпожа Талия, возьми то платье, в котором Адель была в ресторане, и ее парик. Ты знаешь, что делать?

— Да, мой сеньор!

Я ничего не знал и всю дорогу терялся в догадках.

Погрузившись в карету вчетвером — нас сопровождал еще и Веберг, мы выехали из города, довольно долго колесили между каких-то фруктовых садов и в конце концов выехали на высокий берег реки.

— Путь не так удобен, как хотелось бы, но вы, дамы, думаю, не неженки, — сказал граф и, цепляясь за кусты, начал спускаться с обрыва. Мы последовали за ним.

Около самой воды, на узкой, в пару ладоней шириной, полосе песка Доборот остановился и принялся делать пассы руками. Кусты, сквозь которые мы только что пробирались, зашевелились, и за ними открылся темная пещера.

Дальнейший путь лежал под землей. Сначала мы пробирались по узкой тропинке вдоль подземного ручья. Потом начался тоннель, явно сработанный руками разумных: древняя каменная кладка, низкие своды и сырость под ногами.

В какой-то момент шедший впереди граф поднял руку в предупреждающем жесте:

— Веб, Адель, слушайте внимательно! Обнажите клинки и будьте наготове. Сейчас я заставлю стену отойти в сторону. За ней должна находиться пара стражников. Другого выхода из подземелья нет — только через каморку, в которой отдыхает стража. Вы должны убить солдат так, чтобы они не успели поднять тревогу.

Сказано — сделано. Меня такие ситуации напрягают, но утешаю себя тем, что тот, кто служит с оружием в руках, носит его не для красоты. Если командир прикажет этим солдатам захватить врасплох и убить меня — они, не задумываясь, постараются выполнить приказ.

Так что через миг в крохотной каморке, освещенной магическим огоньком, было два трупа, уложенных на лавки лицами к стенам — так, чтобы смена не сразу поняла, что их предшественники мертвы.

Граф, пройдя сквозь прогал в стене, появившийся после того, как он прочел очередное заклинание, окинул коморку взглядом и удовлетворенно хмыкнул:

— Время у нас есть. Посмотрите сюда.

Он указал на большие песочные часы, стоявшие на столе. Наполнена была лишь верхняя часть, в нижней — небольшая кучка:

— Эти бедолаги только что заступили на дежурство, — подтвердил Веберг. — Такие часы используют все караульщики.

— И все же не будем медлить, — сказал граф. — Мало ли что случится…

Мы вышли из каморки, но направились не вверх по лестнице, возле которой она была, и не в освещенный факелами коридор с дюжинами дверей, закрытых на засовы, а к неприметной дверце в нише под лестницей. Оттуда мы попали в новый коридор — уже более узкий, но зато менее сырой и мрачный. Здесь стены были облицованы каким-то пестрым довольно красивым камнем, а пол выложен керамической плиткой.

— Любовь к древней архитектуре может быть полезна, — разглагольствовал на ходу граф Доборот.

Видимо старик сильно волновался, поэтому стал многословен:

— Владыка Киран пользовался этим путем, чтобы навещать пленников. Однако ему и в голову не могло прийти, что поместье, выстроенное на развалинах замка, возведенного тут в те времена, когда только начались разногласия с погонщиками людей, таит в себе много сюрпризов…

Я икнул. Киран? Где мы?

Поплутав по подземному лабиринту, мы уперлись в очередную, ничем не отличающуюся от остальных, стену.

— А теперь, мои милые, тише. Надо дождаться, чтобы в усыпальнице никого не осталось, кроме того, кто нам нужен. Ну-ка, Адель, у тебя глаза помоложе, посмотри, что ты видишь?

Старик показал на темное пятно на камне.

Я приник к нему. Выглядящее со стороны потеком сырости, оно было прозрачно. Видимо, в стену был встроен какой-то оптический механизм, причем — не имевший в себе магии.

Теперь мне было видно какое-то довольно мрачное и одновременно — роскошное — помещение. Стены переливались золотыми узорами, несколько тусклых огоньков едва освещали скульптуры женщин, склонившихся в скорбных позах, и вделанные в стены мраморные маски мужчин…

— Оставьте меня, — донеслось до меня словно через вату. — Я хочу говорить с великими, мне нужна тишина и одиночество.

Последовавшие за этим шаги стихли, и между статуями появилась фигура богато одетого демона. Он был в два раза ниже каменных плакальщиц, поэтому казался совсем маленьким. Остановившись возле одного из светильников, он взял его и приподнял повыше…

Это лицо я уже однажды видел — именно этот черноволосый красавец убивал Тусю, играя с воинственной ведьмой, словно кошка с мышью.

— Киран? — невольно пробормотал я.

— Нет, Лиран, — тихо ответил граф. — Он один?

— Да.

Я сделал шаг в сторону — кусок стены, как и там, в коморке, просто растворился в воздухе.

Красавец-демон вздрогнул, но сумел сдержать волнение:

— Ты как всегда пунктуален, дядюшка.

Глава 21

Граф Доборот поклонился:

— Приветствую тебя, Владыка Лиран!

Веберг бухнулся на колени.

Туся изобразила что-то вроде реверанса.

Я заметался — как поступать? Правила этикета предписывали охранникам низкого рода в присутствии Владыки опускаться на колени, а дамам, если они — демоны, а не представители других рас, — приседать и кланяться. Решив, что в данном случае удобнее побыть дамой, я раскорячился, придерживая пальцами полу куртки.

— Прошу простить меня, Владыка Лиран, для должных почестей у нас нет времени. Ты сделал то, о чем мы говорили?

— Да-да, — кивнул черноволосый. — Вот записка.

Он вытащил из-за украшенного кружевами обшлага сложенный в несколько раз листок бумаги:

— Что дальше?

— Дальше будет действовать Адель. Девочка, посмотри на Владыку Лирана: ты должна скопировать его облик!

Я замер на полусогнутых, с трудом выдавив из себя:

— Одежда… я… мне надо видеть его… тело… целиком. Вдруг есть… есть какие-то скрытые приметы… отметины.

— Ты права, — кивнул Владыка.

Быстро соображать — совершенно необходимое качество для любого правителя. Поэтому он, не церемонясь, скинул с себя все вплоть до коротких, по колено, подштанников с дыркой для хвоста, окруженной кружевами. Такие же кружавчики топорщились и по низу панталон.

Туся смущенно отвернулась.

— Там, — демон хлопнул себя по ляжкам, — нет никаких шрамов или родинок. Все как у всех.

— Значит, не надо! — остановил я венценосного стриптизера. — Теперь прошу немного подождать…

Еще в горах Туся мне все уши прожужжала о том, какие красавцы эти демонские владыки. Демонические красавцы. Что ж, теперь буду знать, что нравится женщинам.

Мускулатура у Лирана была не перекаченная, как у орков, но достаточно рельефная. Шея — высокая, поэтому мощные плечи не производят впечатления горба. Ноги — длинные и ровные, ступни и ладони узкие. От других рас отличают небольшие рожки на голове, в данном случае — посеребренные, и хвост, из-за которого ягодицы кажутся более округлыми. Хвост покрыт шерстью, полоса шерсти вдоль позвоночника поднимается почти до лопаток.

В общем, Владыка мало отличался от всех виденных мной демонов, разве что руки у него были запоминающиеся — крупные, с длинными и сильными пальцами, но при этом ладонь не производила впечатления медвежьей лапы. А вот лицо — захочешь не забудешь: высокие скулы, золотистые глаза с вертикальными зрачками, густые, почти сросшиеся на переносице брови, прямой тонкий нос, узкий, но твердый подбородок и по-женски пухлые губы.

«Изящен, как стилет», — пронеслось у меня в голове.

Заразившись нетерпением Доборота, я моментально скопировал облик Владыки.

— Теперь одевайся, — приказал граф, кивая на вещи, наспех сброшенные Лираном. — А ты, госпожа Талия, преврати Его Величество в девушку.

Ведьма нервно хихикнула и принялась натягивать на покорно стоящего Владыку мое платье. Через несколько минут голый аристократ исчез, и появилась хорошенькая блондинка. Пудра и помада сделали лицо Лирана неузнаваемым.

— Она знает, что ей предстоит? — спросил Владыка, когда Туся нанесла последний штрих.

— Нет. Я не хотел ничего говорить заранее. А вдруг… — не докончил фразу граф.

— Ты предусмотрителен, дядюшка, — кивнул Владыка. — Значит, будьте внимательны, уважаемая… госпожа…

— Адель — к вашим услугам!

— Хорошо, госпожа Адель. Вот здесь бумаги, — продолжил Лиран тем тоном, которым говорят разумные, привыкшие к безукоризненным выполнениям своих приказов. Здесь — план поместья, чтобы ты вела себя уверенно, как хозяин, не путалась в комнатах. Здесь — имена тех, кто приглашен сегодня вечером на «малый» прием. В золотом кабинете в потайном ящике под рабочим столом — мои записи. Прочитаешь и сообразишь, что делать. Дядюшка говорил, что ты — смелая и разумная девушка. Впрочем, от тебя ничего и не потребуется. Три дня до ритуала ничего не решают. Я уехал сюда, в Лаантар, под предлогом того, что мне нужно побыть в усыпальнице предков, чтобы достойно подготовиться к ритуалу. Никаких важных приемов и дипломатических встреч не предвидится. Об аудиенции просило несколько аристократов, но будет лучше, если ты скажешься больной и отменишь встречи.

— Понятно, — кивнул я. — Я постараюсь…

— Надо спешить, — одернул меня граф. — Удачи тебе, девочка!

Как только четверо скрылись в темноте лабиринта, проем в стене исчез — словно его никогда и не было.

Я присел на какой-то каменный ящик и задумался.

«И что бы это все значило? Зачем весь этот маскарад?

Лиран напоследок решил погулять без свиты? Нет, похоже, тут что-то другое…

Туся тоже была не в курсе графских планов? В доме Доборота особо не поболтаешь, но она могла бы найти возможность как-то меня предупредить.

Или — знала все заранее, но молчала? Но зачем ей это?

И все-таки — зачем эта подмена?»

Мысли лихорадочно метались, просчитывая вероятности.

Может, у Лирана какая-то любовная интрига, которую надо скрыть от придворных? Нет, это — что-то из разряда девичьих фантазий. Я хоть и привык изображать женщину, но до того, чтобы за любыми событиями видеть романтическую подоплеку, еще не дошел.

Может, Лиран хочет встретиться с кем-то втайне от придворных? Но — с кем? С посланцами «дневных»? Если рассуждать логично, то — с кем-то из «дневных». Киран был сторонником конфронтации с родичами из южных провинций. Наверняка многие из вельмож разделяют эту позицию. Резко начать процесс примирения — вызвать недовольство. А старик Доборот, кажется, придерживается умеренных взглядов. Такие хитрецы, как он, предпочитают войне дипломатию. Не случайно же старик в последние годы, пока отношения с южанами балансировали на грани открытого конфликта, не высовывал носа из своей деревни.

Или… или дело не в том, что Лиран хочет где-то быть, а в том, что он не хочет быть сейчас в своем поместье? И во дворце не хочет быть…

Чего-то боится?

Значит, для меня эта авантюра весьма опасна.

Если предположить, что Лиран ждет покушения на себя, точнее, считает, кто-то обязательно постарается сжить его со света до начала ритуала, а вот в своей охране не уверен…

Кстати, по поводу самого ритуала…

Я напряг память. Ритуал… даже не ритуал — «обряд возложения священного венца права» — не просто протокольное мероприятие. Он многократно усиливает магические возможности того, на кого тот венец возложили. Пока Лиран — один из многих. Видимо, хороший маг, как все аристократы, но старик Доборот может оказаться более сильным колдуном. А вот в комплекте с этим «священным венцом» парень превратится во что-то, обо что сломает зубы любой киллер.

Что ж, самый логичный вариант…

Противникам Лирана нужно успеть уконтропупить его до обряда. Лирану нужно как-то пережить оставшиеся три дня. Если подсунуть убийцам двойника — получается выигрыш во времени.

Тем более, что в том манускрипте о магии перевертышей, который давал мне граф Доборот, попалась забавная неточность. Демоны уверены, что перед смертью оборотень обязательно принимает животную форму. На самом деле это чушь. Демоны никогда не видели оборотней, умиравших в своей постели в окружении скорбящих друзей и родных. Они оборотней уничтожали, а когда тебя пытаются убить, поневоле озвереешь. Но старик уверен в посмертном возвращении в звериную форму, он книжки уважает…

Значит, он думает, что удачное покушение закончится тем, что вместо мертвого Владыки появится труп медведя. Окружающие вспомнят странностях в поведении Лирана в последние дни, заподозрят подмену… а тут появляется сам венценосный демон и карает убийц.

Что ж, для Владыки — весьма хороший план. Для меня же — не особо приятный.

Как-то неуютно ощущать себя мишенью.

Будь у меня поддержка — хоть пара ребят из силового прикрытия — я бы не переживал. А тут…

Идиотская ситуация! Погибнуть из-за того, что одной ведьме потребовалось — кровь из носу! — вытащить из тюрьмы другую, совершенно не знакомую ей…

«Электрического угря ей в задницу! — выругался я мысленно. — И я — тоже дурак! Надо было, когда она слегка оклемалась, связать эту авантюристку Наталь Владимировну и волочь к Лысой горе! Послушай женщину — сделай наоборот!»

Лиран — тоже дурак. Возьму и из вредности не превращусь перед смертью в медведя! Вот обидно-то Лирану будет! Престол займет следующий наследник, а меня похоронят здесь, в этой усыпальнице.

Представив разочарование Владыки демонов, который пролетит мимо власти, я развеселился. Нет, идут они все к кракену на обед. Мне здесь не нравится. Мавзолей, конечно, роскошный, но лежать тут не хочется. Значит — рано помирать.

А шансы у меня ведь есть!

Магия у демонов не слабая. Но Круг Развитых давно обогнал в развитии этот изолированный мир. К тому же тут столько энергии, что демоны не особо заботятся об изяществе и точности заклинаний. Главное — сила, которую может удержать маг. А у меня в запасе еще и хитрости, изобретенные земными ведьмами…

И еще один моментик… Лиран — маг. Сильный маг. Значит, убивать его с помощью магии довольно сложно. Магия — штука хорошая, но любую энергетическую конструкцию можно распознать. Значит, его постараются грохнуть с применением чего-нибудь более вещественного, чем магические силы. Например, яда, ножа или еще какой-нибудь такой ерунды. Я в магии слаб, а вот с такими вещами встречался — и не раз. Для того меня и учили…

В общем, еще побарахтаемся…

К тому же… к тому же Туся, кажется, могла знать, что она делает, и тоже решила меня использовать. Подставила…

Ей нужна Линора. А узнать, где спрятана жена принца Эндрика, Владыке, даже еще не коронованному, ничего не стоит.

Туся все прекрасно просчитала и уверена, что я справлюсь.

Ну, ведьма, погоди! Попадешься ты мне!

Минут десять я сидел и тихо ругался. Вслух ругался. Со стороны это шипение могла походить на молитву, хотя вряд ли кто-то посмел подслушивать.

Лиран разговаривал с нами довольно громко, не опасаясь чужих ушей. Мавзолей — самое последнее место, которое будут прослушивать любые шпионы. Что тут можно узнать?

Выпустив всю злость и успокоившись, я несколько раз вдохнул и выдохнул, придал своей слишком хорошенькой на мой простецкий взгляд физиономии страдальческое выражение и — нога за ногу — побрел к выходу.

Изукрашенные всем, что только можно придумать, от резьбы до инкрустации, двери открылись от легкого толчка. За ними обнаружился узкий коридор, заканчивавшийся изящной аркой, сквозь которую открывался чудесный вид на небольшую мощеную разноцветными камнями площадь, окруженную увешанными плодами деревьями.

Перед входом расположился десяток роскошно экипированных демонов. Костюмы их были преимущественно темных цветов, больше в синеву и серебро, но выглядели настолько пышно, что я невольно стал прикидывать: сколько лошадей можно купить, если снять штаны, скажем, вон с того блондинчика? Получалось — чуть ли ни табун.

От этих мыслей вырвавшийся у меня из груди стон получился совершенно натуральным. Я сделал пару неуверенных шагов и упал на колени.

Демоны бросились мне на помощь, едва не столкнувшись рогами.

— Что с вами, Ваше Величество? — трагически воскликнул полноватый и самый старший из свиты.

— Помогите! Я хочу лечь! — едва слышно прошептал я. — Это неописуемо… Великие, которые ушли…

Продолжать я не стал. Авось, эти прихвостни сами придумают, что могли натворить владычьи предки в процессе общения с очередным наследником престола. Местные суеверия и всякие потусторонние дела — не та информация, которую я искал в библиотеке графа Доборота, так что я о них ничего не знал. Но во что-то демоны верить должны, иначе бы такой мавзолей не отгрохали.

Через десять минут я лежал на диване, а вокруг суетилось дюжины две демонов разной степени величавости. Раздеть меня без приказа не посмели, только ботинки сняли, укутав ноги пледом, а под спину натолкали подушек.

Наконец появился пожилой и относительно скромно одетый господин, при виде которого разнеслись шопотки: «Мастер Фрациэль…он спасет…»

Этот Фрациэль, как и положено доктору, пощупал мне пульс, лоб и — зачем-то уши, посветил в глаза крохотным фонариком и изрек:

— Не вижу ничего страшного. Видимо, было сильное нервное потрясение. Принесите настойку пиливы и немного молодого кастрели.

Отсчитав положенное число капель в бокал вина, лекарь с мягкой улыбкой сказал:

— Ваше Величество, вы не бережете себя! Сейчас вам лучше отдохнуть, если сможете — подремать. Пилива успокоит нервы…

Я кивнул и указал на низкий столик рядом с диваном:

— Оставь снадобье здесь, милейший Фрациэль! Благодарю тебя за заботу! Ты прав — мне сейчас нужен покой. Пусть все уйдут, а я постараюсь подремать до ужина.

— Думаю, к вечеру вам станет лучше, — удовлетворенно кивнул лекарь. — Пара часов сна — и вы справитесь с потрясением.

— Да, — кивнул я. — Очень тяжело, почти невыносимо ощущать присутствие Великих, но это же чувство внушает гордость и желание стать достойным их…

Не знаю, откуда у меня взялся такой пафос, но, кажется, демоны оценили выступление. У все на лицах появилось восторженно-патриотическое выражение: взгляд в гору, в глазах — огонь.

— А теперь я хочу остаться один, — продолжил я. — Хочу покоя.

— Да-да, покой — самое действенное лекарство, — подтвердил мастер Фрациэль.

Толстый демон средних лет, которого я с самого начала выделил как старшего в свите, шикнул на остальную толпу, и через минуту в комнате никого не было.

Пить снотворное я, конечно, не стал, аккуратно слил лекарство в одну из цветочных ваз. Но предварительно как следует осмотрелся.

Похоже, меня притащили в тот самый «золотой» кабинет, о котором говорил Лиран. То, что это кабинет, понятно по мебели: кроме пары диванов и низкого столика, здесь имелся стол побольше, явно предназначенный для бумажной работы, шкафчики вроде картотечных и книжные стеллажи. Определение «золотой» тоже подходило: свободный участки стен затянуты парчой, такая же обивка — у диванов и кресел.

Однако сейчас меня больше интересовал не интерьер, а наличие «жучков» — магических конструкций, позволяющих подсматривать и подслушивать за происходящим в комнате. Конечно, личный кабинет Владыки — не то помещение, за которым может вестись постоянное наблюдение. Это — не гостевые комнаты в доме нашего милейшего графа, в которых «жучки» были развешаны стройными рядами, так что нам с Тусей приходилось контролировать даже выражение лиц.

Здесь, в личных покоях Владыки, под наблюдением должны быть все входы-выходы, но то, что происходит внутри, никого не касается. Ни один разумный, даже если он Владыка демонов, не будет чувствовать себя комфортно, если за ним все время кто-то подсматривает.

Конечно, в тех мирах, где существует рабство, на постоянное присутствие рабов внимания не обращают, но вряд ли кому-нибудь придет в голову сажать невольника за пульт контроля.

А вот шпионов как раз кабинеты правителей очень интересуют…

Я откинулся на подушки и принялся сканировать помещение.

Естественно, потолок, стены и мебель были нафаршированы заклинаниями, словно булочка — изюмом. Множество защит. Множество «запирающих» заклинаний, наложенных на ящики и отдельные участки стеллажей. Ага, вот — «фиксаторы» у дверей — заклинание запоминает каждого, кто входил и выходил. Штуки четыре таких же «фиксаторов» — вплотную к стенам — видимо, за одним из них находится потайной выход, остальные — для создания путаницы.

Силовая «сетка» на окнах — комар, может, через нее и проберется, но любое тело с чуть большей массой встречается импульсом, пропорциональным его инерции. Пуля, попав в такую сетку, плющится и вспыхивает, как солома.

На люстре — забавная конструкция «отложенного огня». Так сказать, последний аргумент в споре — активировать заклинание и быстро выскочить в дверь. Или — нырнуть под стол, который укреплен кучей защит и представляет из себя этакий микроблиндаж. От оппонента же останется лишь горстка пепла.

Да, видимо, демоны — еще те параноики.

А вот «жучков» тут, к счастью, нет. Есть конструкция, позволяющая записывать происходящее в кабинете и потом воспроизводить, но она управляется лежащим на столе артефактом.

«Видимо, местная охрана еще не вся продалась врагам, — решил я. — Или Лиран привел с собой хороших специалистов, или он сам сумел почистить комнату от любой гадости. В общем, тут я могу делать все, что мне заблагорассудится, без риска, что за мной подсматривают».

Успокоившись, я вытащил из-за обшлага бумаги и первым делом развернул план поместья. Так и есть — я в «золотом» кабинете, рабочей комнате Лирана. Та дверь, в которую меня внесли, ведет в коридор, начинающийся на лестничной площадке третьего этажа. Вторая дверь ведет в гардеробную, за которой — спальня Владыки. Каждая из этих комнат имеет свой выход в коридор. К спальне примыкает и санузел, из него есть выход на «черную» лестницу, которой, видимо, пользуются слуги. На эту лестницу можно попасть и из кабинета, дверь скрыта за висящим между двумя шкафами гобеленом.

Я встал, потянулся и полез под стол. Потайной ящичек удалось найти сразу. В нем обнаружилась небольшая книжица — что-то вроде личного дневника Владыки Лирана. Точнее, то, что на Земле называют «склерозником», — короткие заметки о планах и предстоящих делах.

Но, что самое приятное, — Владыка оставил мне список приглашенных на сегодняшний ужин со словесными портретами и те вопросы, которые они могут задать! И — что нужно отвечать!

Положительно, Лиран начал мне нравиться. Вот что значит мужик! Сволочь, конечно, без зазрения совести подставил под свои проблемы ни в чем не повинного разумного, но зато позаботился, чтобы я не чувствовал себя дураком.

Мельком глянув записи Владыки, я засунул их обратно в потайной ящик и запечатал собственным заклинанием.

Только теперь я почувствовал, насколько же устал за последние дни. Ночка тоже предстояла веселая, поэтому, пока есть возможность, лучше отдохнуть. Пить из бутылки, принесенной слугами, чтобы разбавить лекарство, я не решился — если быть параноиком, то до конца. Вытащил какие-то цветы и одной из ваз — букеты тут были наставлены повсюду, на окнах, на шкафах, — понюхал воду — вроде свежая. Утолил жажду, улегся на диван и задремал.

Правда, поспать мне толком не дали.

Слуги — существа, которые нормального разумного приводят в замешательство. Кажется, местным халдеям четко сказали: «Владыка хочет покоя!» Так нет, появился какой-то инициативный придурок с тряпкой в руках.

Расслышав сквозь дрему шаги, я напрягся и уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы рявкнуть на непрошенного визитера, однако вовремя вспомнил об угрозе покушения. Интересно, что за черт, в смысле — демон, приперся?

Сквозь прикрытые веки я наблюдал за слугой. Тот смахнул невидимую пыль с низкого столика, повертел в руках пустой бокал из-под вина, удовлетворенно хмыкнул.

Потом демон повел себя странно. Подобравшись ко мне на цыпочках, он осторожно коснулся моей руки. Я замер, стараясь не дышать. Для оборотня притвориться мертвым — не такая уж большая проблема, я сердце на несколько минут останавливать могу, не то, что дыхание.

Слуга (или некто, притворявшийся слугой) метнулся к столику, схватил бокал и бутылку и выскочил за дверь. Я с той же скоростью подбежал к двери. Так и есть: «контролер», который должен был запомнить входящего, покорежен до состояния «слепое пятно».

«Сволочь!» — пробормотал я и — спокойно улегся на диван.

По крайней мере, до ужина меня не будут пытаться убить. А там — разберемся.

Ужин прошел по плану, составленному моим сменщиком. Два десятка гостей чинно расселись вокруг длинного стола. У каждого за плечом стоял лакей, в чьи обязанности входило наливать вино и накладывать в тарелки то блюдо, на которое укажет господин. К счастью, дворец — не ресторан. В начале трапезы перед каждым стояли только пустые тарелки, а еда находилась на здоровенных тарелках посреди стола: какие-то салаты, холодное мясо и прочие закуски.

Потом началась тожественная процессия вноса горячих блюд. Десяток девиц, причем — представительниц разных рас — тащили на головах пузатые ведерки с крышками. При этом дамочки умудрялись стрелять глазками и эротично покачивать бедрами.

Транспортные красотки выстроились вдоль стола, лакеи сняли с них ношу, девицы синхронно, словно участницы танцевального ансамбля, поклонились.

Я решил и тут подстраховаться: поманил к себе хорошенькую эльфийку и приказал:

— Сегодня меня обслуживать будешь ты!

Глаза у нее стали с добрый библиотечный чип, она что-то пискнула, попыталась упасть в обморок, но мужественно сдержалась. Стоявший за моей спиной лакей взглянул на девушку с такой ненавистью, что я решил позаботиться о ее будущем:

— Милейший, ты не совершил ни одной ошибки. Но сейчас я хочу, чтобы меня обслуживала она, иначе сегодня ночью я сделаю с тобой то, что собираюсь сделать с ней. Иди отдыхай и будь готов к завтраку. Ты понял?

Лакей вздрогнул, сделал четкий армейский поворот на месте и строевым шагом удалился в ту сторону, откуда принесли еду.

Эльфийка испугалась еще больше, но лишиться чувств не посмела, принялась добросовестно выполнять команды. Все присутствовавшие за столом с ужасом смотрели на меня, но никак эту замену не комментировали.

Правда, молчание длилось недолго. Вино у Владык было хорошее. Сначала один вельможа обратился к соседу с каким-то вопросом, потом другой принялся рассказывать довольно смешную историю. Я, следуя инструкциям, оставленным Лираном, спросил, ни на кого конкретно не глядя:

— Лорд Элуар, ты подготовил списки?

Приподнялся крупный демон, оказавшийся удивительно похожим на бригадного генерала Прфрка с Картассы:

— Так точно, Ваше Величество! Готов предоставить в любой момент!

— Да, а в каком состоянии сейчас ведьма Линора?

Вопрос этот я задал, как говорится, на удачу. Раз должность этого лорда Элуара звучит как «смотритель подвалов», раз список который он должен был предоставить, — это как раз бунтовщики, плененные после восстания в Упре, то и об остальных сидельцах мужик должен быть в курсе.

Лорд, кажется, растерялся:

— Но вы, Ваше Величество, сами приказали перевести ее…

— Я не спрашиваю, что я приказал! — рявкнул я. — Я спрашиваю, каково ее состояние!

— Нормальное, — пробормотал бедняга Элуар. — Два дня назад, когда ее перевозили в Лаантар, было нормальное. После башни она, конечно, слаба, но лекарь…

— У нее был лекарь?

— Да, лекарь заключил, что она вполне может самостоятельно ходить, и при хорошем питании ее здоровье…

— Отлично, — перебил я. — Позаботься о хорошем питании. Фрукты, мясо, сладости — что угодно. Понятно?

— Так уже… — попытался возразить лорд Элуар, но осекся.

В остальном ужин закончился, как принято говорить, в обстановке дружбы и взаимопонимания.

Глава 22

В кабинете меня ждал, по-домашнему устроившись в кресле, тот толстяк, который командовал свитой.

Звали его, кажется, Сакалор. По крайней мере, под описание, оставленное Лираном, из всей толпы придворных подходил только он. К словесному портрету владыка добавил: «Можно доверять, зависит от меня полностью, за тридцать лет не дал ни одного повода для подозрений, считает себя моим близким другом». Поэтому я не удивился когда лорд Сакалор, вместо положенного приветствия хмуро и весьма фамильярно спросил:

— Лирри, ты хочешь поссориться с лордом Бамлином?

Кроме титула просто лорда, толстяк носил звание лорда-распорядителя внутреннего протокола. Или это должность такая? Кто бы их понимал, этих демонов! Комментарии Лирана говорили о том, что политический вес у толстяка — не меньше, чем физический, но в обращении по «детскому» имени был оттенок насмешки, поэтому я плюхнулся в соседнее кресло и тоже сдвинул брови:

— Почему? Да, и не зови меня «Лирри», я сто раз говорил!

— Хорошо, хорошо, Ваше Величество! — толстяк привстал и шутовски поклонился. — Но ты должен понимать, что сейчас не время злить Бамлина. Да, меня он тоже порой раздражает, но…

— Да что произошло-то? — прервал я его разглагольствования.

— И он еще спрашивает!

Лорд-распорядитель со страдальческим видом уставился на потолок. На его лице, сменяя друг друга, отражались неподдельная мука, удивление и надежда:

— Неужели ты не понимаешь, что, принудив малютку Вилиэтиль стать своей любовницей, ты взбесишь Бамлина? Да, покровительствовать эльфийкам — не очень приличное занятие, но коли твоя супруга согласилась включить малышку в число своих фрейлин…

— Любовницей?

Я вытаращился на толстяка, стараясь выгадать время, чтобы разобраться в ситуации.

Так… значит, девахи, приносившие еду, — не прислуга и тем более не рабыни, а высокопоставленные особы, чье положение при дворе неоднозначно, но достаточно почетно. И командует этим курятником старшая жена Лирана, которую я ни разу не видел. Впрочем, фиг бы с ней, вроде демонессы не ревнивы. Туся рассказывала, что брак со старшей женой заключается обычно не по любви, а с целью получения магически одаренного потомства. Увлечение мужа женщинами любой другой расы никак не влияет на положение старшей жены. А вот аристократ вряд ли готов уступить свою игрушку кому бы то ни было. Демоны — мужики ревнивые, хоть и вечно рогатые…

— Любовницей? — возмущенно повторил я.

И тут же вроде бы как осекся:

— Хотя… ты, может, и прав, со стороны могло показаться и так. Надо поговорить с Бамлином. Сегодня я был вынужден поставить девушку в неловкое положение. Но это — вовсе не то, о чем можно подумать. Надеюсь, Бамлин расценит происшествие как высокое доверие к нему и к его протеже.

Вкратце рассказав толстяку о том, что произошло, пока все думали, что я сплю, я постарался повысить градус трагизма:

— Ты сам понимаешь: в полудреме, находясь под воздействием снадобий, я не смог разобрать, кто же этот таинственный визитер. Я запомнил лишь камзол — точно такой же, какие были на лакеях во время ужин. Я не мог доверять ни одному из них, поэтому пришлось прибегнуть к услугам первой попавшейся из фрейлин. Даже если она сама готова сжить меня со света, то у нее не было времени подготовиться. Не станет же злодей травить все блюдо, принесенное на стол, тогда пострадают многие…

— Отравитель среди лакеев? Но… но я сам нанимал их! И ты не умер от снадобья, значит оно не было отравлено.

Состроив страдальческую гримасу, я слабым голосом произнес:

— Я чувствую себя очень плохо. Яд — я уверен, это был яд — не смог меня убить потому, что во мне — кровь владык. Предки не позволят…

Толстяк с сомнением покачал головой, но вынужден был все же признать мою правоту. Великое дело — магия! В мирах, где верят в особые способности аристократии, можно нести любую чушь — все объяснит магия. Поэтому лорд Сакалор глубоко задумался и, помолчав, осторожно спросил:

— Лиран, а ты видел его хвост? Какой у него был хвост?

— Что?

Наморщив лоб, я сделал вид, что пытаюсь вспомнить, а сам соображал, как выбраться из ситуации. Видимо, внешний вид хвостов у демонов что-то значит. Но я же представления не имею, что! Вопрос подразумевает, что я назову именно ту деталь, по которой можно судить о социальном положении носителя хвоста. Но что это? Длина? Цвет? Степень шерстистости? Форма кисточки на конце? Или лакеям ставят на хвост какое-то клеймо?

Виновато глядя на толстяка, я покачал головой:

— Нет, не видел. Я вообще не уверен, был ли у него хвост. Я не обратил внимания.

— Значит, он его прятал, — сделал вывод Сакалор и облегченно вздохнул. — По хвосту достаточно легко отличить лорда от лакея. Злодей хотел выглядеть лакеем, но хвост мог его выдать. Вот он его и спрятал.

— Не знаю, не знаю, — пробормотал я и устало потянулся. — Прости, но я хочу спать. Кажется, это действие снадобья. Завтра «малый прием» объявлен на обед. Сделай так, чтобы был приглашен лорд Бамлин. Я сам с ним поговорю. Да, и еще. Отошли приглашение лорду Добороту. Старик когда-то был хорош в таких ситуациях. И пусть приезжает не один. Мне насплетничали, что у него появилась новая пассия: человечка-певица. Те, кто слышал, рассказывают, что у нее великолепный голос, и поет она арии из никому не известных опер. Называет их «шлягерами» — правда, смешно? Я хочу, чтобы она спела после обеда. Говорят, лучше всего ей удается шлягер «Полет на Лысую гору». Пусть приготовится спеть его…

— Но, — попытался возразить толстяк.

Я моментально сообразил, почему он сомневается: если Доборот сейчас прикрывает настоящего владыку, то разумно держать его подальше от дворца. Сакалор, видимо, не в курсе задуманной Лираном подмены, но о том, что у старого графа и владыки есть какие-то общие тайны, мог догадаться. Поэтому понимающе кивнул:

— Знаю, планы были другие. Потому-то я и говорю про певичку. Для всех это должно выглядеть так: я хочу развлечься, слушая ее «шлягеры», а старик — всего лишь сопровождение. К тому же, если молва уже приписала мне эльфийку, то появление певички убедит Бамлина, что у меня есть своя игрушка — не хуже.

Сакалор с неохотой согласился:

— Хорошо. Кстати, вот список приглашенных на завтра, можно прямо сейчас внести эти имена.

— Сделай это ты, — я кивнул на письменный прибор на столе. — У меня после снадобья руки трясутся, еще клякс наляпаю…

Не говорить же демону, что я не сумею подделать почерк Лирана…

Когда толстяк наконец-то ушел, я поудобнее устроился в кресле, закрыл глаза и вновь принялся сканировать личные аппартаменты Владыки Лирана. За время ужина ни одно из расставленных мной заклятий-ловушек не сработало, значит, никто не пытался взламывать тайники и подкладывать мне какую-нибудь гадость.

Видимо, убийцы решили, что яд на меня не действует. Хотя — какая мне разница, что они решили? Главное — не потревожена ни одна ловушка из тех, что я установил на всех сосудах с жидкостями, даже на лак для волос, стоящий на полочке рядом с умывальником. Вдруг недруги Лирана считают, что тот опохмеляется парфюмерией? Когда тебя пытаются убить, нельзя исключать ни одной вероятности.

С этой мыслью я потопал в спальню. Конечно, ложиться в кровать не стал — не дурак. Соорудил из одеяла и подвернувшейся под руку одежды подобие спящего тела и принялся осматривать комнату.

Куда спрятаться?

На мое счастье, демоны мало знают о возможностях метаморфов. Все, что мне рассказывал Доборот, — это жалкие крохи истинной информации. Откуда демонам что-то знать, если они сначала перебили моих соплеменников, а потом задумались о том, что неплохо бы было изучить явление изменчивости.

Метаморф может имитировать внешность какого угодно живого существа. И неживого — тоже. Ограничения — закон сохранения массы и необходимость иметь образец. Мое тело помнит лишь две основных формы: зверя и человека. Любую другую форму нужно представить детально…

Впрочем, это не помешало мне побывать в десятках разных шкур. Был я и двоякодышащим осьминогом, и тяжелым транспортным птеродактилем, не говоря о теплокровных и бескрылых рептилиях, которые в общих чертах не сильно отличаются от человека…

Но сейчас мне предстояло извернуться так, чтобы ночью стать тем, что меньше всего похоже на демона, а утром опять вернуть себе внешность Лирана, которого не будет рядом в качестве образца. Значит, возможна частичная трансформация.

С наслаждением почесав всей пятерней в затылке, я снова осмотрел спальню и принял решение. Вряд ли убийцы детально изучили интерьер. Значит, неизвестно откуда появившаяся вещь их вряд ли заинтересует…

Раздевшись догола, я принялся вытягивать и расплющивать собственный хвост. Пришлось пожертвовать и частью кожи на спине, и куском ягодиц. Не страшно — на подвижности не скажется, а детально восстанавливать форму задницы — не обязательно. После обратной трансформации будет стандартная демоническая.

В конце концов получился прямоугольник тонкой кожистой пленки площадью около четырех квадратных метров, свисающий из того места, откуда растут хвосты. Немного напрягшись, я скопировал на нее рельеф и рисунок ткани, которой обиты стулья. Конечно, если пощупать, то можно понять, что мой «шлейф» сделан не из материи, но издалека да в темноте — не отличить.

Теперь оставалось только устроиться с максимальным комфортом. Уцепив одну из подушек, я залез на стоящий рядом с кроватью массивный шкаф, удобно улегся и накрылся «шлейфом», придав ему такую форму, будто под ним спрятана то ли клетка, то ли сундук… Мало ли что запихали на шкаф и накрыли тканью?

Конечно, живое от неживого отличается еще и аурой. Тут мне оставалось надеяться только на удачу да на то, что среди убийц не так уж много грамотных магов. К чучелу в кровати я привязал довольно грубый энергетический фантом. Хороший маг, естественно, поймет, что это — подделка. Но для того, чтобы увидеть ауру, надо сосредоточиться, а на это нужно время.

До середины ночи ничего не происходило. Я подремывал, время от времени открывая глаза и прислушиваясь к происходящему в комнате. И вот, наконец, появился тот, кого я ждал. Причем на этот раз убийца предпочел забраться через окно, справедливо предполагая, что на нем «фиксирующего» заклинания.

Ночной визитер осторожно снял «магическую решетку» — словно ножом вырезал. Хотя — почему «словно»? Появившаяся в открытом окне темная фигура очертила рукой с зажатым в ней каким-то предметом ровный прямоугольник. «Магическая решетка» слабо вспыхнула и осыпалась. Пришелец влез на подоконник, осторожно спустился на пол и на мгновение замер. Ни лица, ни рук я рассмотреть не мог. Похоже, на убийце — черные перчатки и маска. Да и одежда резко отличается от той, какую носят демоны: темно-серый облегающий костюм, ничего лишнего, никаких кружев и длинных фалд.

Я перестал дышать. Сердце послушно остановилось, тело дисциплинированно притворялось куском неживой материи. Сундуком. Кучей рухляди.

Наконец, убийца определился с целью и бесшумно двинулся к кровати. Склонившись над имитацией спящего владыки, он протянул руку, чтобы откинуть одеяло, но закончить движение ему не удалось.

Прыгать из положения «лежа» сложно, но можно. Особенно если умное тело на ходу пытается трансформироваться в звериную форму. Так что на спину убийце я свалился, уже частично превратившись в медведя.

Хрустнули шейные позвонки — и все закончилось.

Я скатился с мертвого тела и принялся, пока тело не забыло недавнюю форму, восстанавливать внешность Лирана.

Когда мне наконец-то удалось привести в порядок собственный хвост, я оделся и занялся уборкой спальни. Обыскав труп, нашел несколько фонящих магией побрякушек. Впрочем, гораздо больше заинтересовал меня тяжелый и острый, словно сделанный из обсидиана, нож, которым несостоявшийся убийца резал «магическую сетку» и пытался ткнуть то, что принял за спящего на кровати владыку. К сожалению, ни документов, ни каких-нибудь бумаг у ночного «гостя» не оказалось. Стянув с него маску, я запомнил лицо, осмотрел его руки. Ни одной приметы, ничего, за что можно зацепиться! Осмотр обратного конца трупа, в смысле, хвоста, тоже ничего не дал. Длинный хвост, пушистая кисточка… надо присмотреться, что болтается пониже спины у других демонов…

Теперь оставалось только спрятать добычу в тайник, надеть на неудавшегося киллера маску и перчатки и выкинуть тело в окно. И пусть охрана разбирается, откуда он свалился!

И утро, и обед прошли по плану.

Сквозь прищуренные веки я наблюдал, как лакей ставит поднос с едой на столик рядом с кроватью. Морда лакея мне не понравилась, поэтому, едва он скрылся за дверью, я вылил принесенное питье в цветочный горшок, раскрошил булочку и отправился умываться. Заодно и напился — после ночных приключений во рту словно стадо дыбыров паслось. Мимоходом пожалел себя. Вот она, царская жизнь: голодаешь, пьешь воду из-под крана… Счастье еще, что во дворце есть водопровод. Если бы демоны не успели до него додуматься, то пришлось бы довольствоваться дождевой влагой да тем, что добуду за общим столом… Паранойя? Если бы…

На звонок колокольчика прибежали слуги. Я приказал подать костюм для верховой езды. Все равно никакими делами, кроме одного, я заниматься не намерен. Мне нужно знать, куда поместили ту ведьму, которую ищет Туся. Сумею вытащить тетку — у Туси не будет причин откладывать возвращение к телепорту.

Выяснить, где Линора, удалось мимоходом. Начальник охраны доложил о найденном трупе. Оказалось, что это вроде бы был профессионал из какого-то таинственного клана убийц, но мой секьюрити в этом не уверен. Местные супер-киллеры славятся умением забираться по гладкой стене на любую высоту, а мертвец свалился с довольно широкого карниза, проходящего как раз над окнами третьего этажа. Нашли место, где он поднялся на карниз, нашли следы на самом выступе… и нашли труп со свернутой шеей и разбитой головой.

Я равнодушно пожал плечами:

— Видимо, предсказание пророчицы верно, и наемные убийцы мне не страшны…

Начальник охраны вздрогнул и подозрительно уставился на меня:

— К-к-к-акое предсказание? Было сказано что-то конкретное?

— Нет, конечно, — отмахнулся я. — Пророчицы редко говорят конкретно. Даже если кажется, что предсказание ясно, как небо в хорошую погоду, всегда есть вероятность неожиданностей. Мой венценосный брат был уверен, что обезопасил себя, изловив человечку — любовницу принца дневных… и что получилось? Невесть откуда появилась еще одна ведьма и умудрилась не только заколоть такого прекрасного бойца, как Киран, но и скрыться! Интересно, как ей это удалось?

— Может, порасспрашивать Линору? Конечно, она не могла быть причастна к убийству, зато может догадываться, что за тварь залетела с севера. Те, кто выжил, рассказывают о чудовище с рыжей гривой и крыльями, как у летучей мыши.

Мне стоило большого труда не расхохотаться, но я сдержался и кивнул:

— Резонно. После обеда я хочу поговорить с дамой Линорой. Есть у меня еще одна задумка…

Начальник охраны вытянулся в струнку, демонстрируя готовность выполнить любое распоряжение. Я выдержал паузу и продолжил:

— Впрочем, это все — потом. Сейчас мне нужны сопровождающие — хочу размяться в седле перед обедом. А вот после него зайду к даме Линоре. Позаботься, чтобы ее предупредили и чтобы она выглядела так, чтобы не вызывать жалости.

— Будет сделано! — по-военному четко ответил демон. — Ведьма помещена в западную башню, в верхние покои, туда, где раньше пребывал лорд Эдей.

— Там сейчас прилично?

— Несомненно! Многие горожане не прочь пожить в такой роскоши.

— Вот и отлично, — похвалил я бравого охранника и отправился на прогулку.

В загородную резиденцию владыки демонов меня вели через подземный ход, а, если придется удирать, нужно хотя бы немного знать окрестности. Да и то, как выглядит усадьба снаружи, тоже интересно.

Пейзажи меня впечатлили. Пусть демоны — регрессирующая цивилизация, однако умеют устроиться красиво, как на картинке.

Резиденция владыки занимает всю площадь небольшом плато — явно искусственного происхождения. Ну не бывает так в природе, чтобы несколько десятков гектаров равнины вдруг поднялись на семиметровую высоту. Над гранитным, абсолютно вертикальным откосом возвышались стены из ярко-белого кирпича, над которыми зеленели кроны деревьев в дворцовом парке. Над всем этим — три башни с высокими шпилями и красные крыши самого дворца. У подножия «стола» — ровный луг, полого спускающийся к небольшой речушке.

Дорога из ворот резиденции шла по узкой, постепенно понижающейся насыпи и упиралась в мост, за которым начинались фруктовые сады. Впрочем, ровный, словно газон, луг, с трех сторон окруженный делающей тут петлю речкой, был вполне пригоден для конных прогулок, и я показал сопровождавшим меня демонам на север, туда, где на горизонте виднелось что-то вроде деревеньки.

Мы проскакали не больше километра и уперлись в широкий ров, обсаженный колючими кустами. Лошади, увидев заросли, опасливо попятились. Видимо, невинная на первый взгляд живая изгородь была довольно серьезным препятствием.

Я решил возвращаться к мосту, но поехал вдоль рва, чтобы убедиться, что тот соединяется с речкой. Так и есть — усадьба владык находилась, по сути, на острове, причем я был уверен, что тот, кто попытается сунуться в воду, обязательно наткнется на какие-нибудь смертельно неприятные сюрпризы. Не зря же лошади, которые вообще-то обожают купаться, старались держаться подальше от воды.

В общем, строилась резиденция со знанием дела. Не зная о подземном ходе, пробраться в нее мог разве что тот супермен, которого я вышвырнул из окна. Да и то не факт, что у него нет сообщников, и его не доставили в усадьбу под видом какого-нибудь груза. В резиденции живет много народу, поесть любят все, значит, за день через мост проезжает не одна и не две телеги.

В том, что замок владыки демонов легко охранять, кроется мой шанс. Авиация здесь не особо развита. Те крупные летучие твари, которых я видел на границе, в окрестностях столицы не появляются — это я уже выяснил во время трепа за ужином. На них летают в земли людей, когда нужно проследить за передвижением княжеских дружин. А от кого охранять столицу?

Обед тоже прошел по плану.

Лорд Бамлин, с которым я успел поговорить до того, как все сели за стол, спокойно наблюдал, как эльфийка наливает мне вино, демонстрируя при этом такое глубокое декольте, что еще миг — и груди выпрыгнут из расшитой жемчугом ткани. Глядя на девушку, я прекрасно понимал, почему демон чуть не вызвал меня на дуэль. Вкус у мужика есть.

Лорд Доборот крутил головой, останавливая взгляд то на одном, то на другом слуге. Смотрел так, словно у него в черепной коробке спрятан лучевой анализатор в комплекте с фотокамерой. Я был уверен, что дед накрепко запомнил не только выражения лиц, но и слепки аур всех, кто находился в обеденном зале, вплоть до самого последнего охранника, стоявшего навытяжку у дверей.

Туся скромно сидела в дальнем конце стола и время от времени бросала на меня многозначительные взгляды.

Перед десертом лорд Сакалор, чуть возвысив голос, предложил послушать «новую звезду столичных салонов». Появились музыканты, Туся взошла на небольшое возвышение против стола и принялась петь.

Честно говоря, я не ожидал, что провинциальный экономист с планеты, не входящей в Круг Развитых, может так петь. Или эта способность появилась у нее во время перехода? Бывает, что у кого-то есть мечта, но для ее реализации не хватает малости — природных данных. Если мечта настоящая, то пространство телепорта может сделать подарок — так изменить физиологию, чтобы была возможность заниматься тем делом, о котором мечтаешь. А дальше все зависит от того, кто получил дар…

Подозвав одного из лакеев, я приказал:

— Принеси цветов, достойных таланта этой прекрасной девушки.

Демон хотел что-то спросить, но к нему подошел лорд Сакалор.

Туся не успела закончить песню, а я уже стоял возле «сцены» с охапкой лилий, гиацинтов и еще каких-то местных эндемиков, впрочем, тоже очень красивых — белых с золотистыми прожилками. Девушка наклонилась, и я прошептал ей на ухо:

— Линора здесь. Когда позову — пойдем к ней.

Туся понимающе кивнула, потом начала ломать комедию, притворяясь «охотницей за мужчинами»:

— О! Я так польщена! Ваше предложение настолько неожиданно! Я даже не знаю, что ответить!

Все-таки женщины — все — настоящие артистки. Туся так натурально краснела и бросала на меня такие призывные взгляды, что я почти поверил в ее внезапно вспыхнувшую страсть. Ко мне? К владыке демонов… или ко мне? Хотя сейчас это не важно.

— Не буду лишать гостей счастья снова услышать твой голос, прекрасная госпожа Талия, но после обеда хотелось бы насладиться им наедине! Тебя проводят в мой кабинет, и у меня будет еще одна маленькая просьба…

— Для вас, ваше величество, я готова сделать все, что в моих силах, — ведьма разрумянилась еще сильнее (хотя — куда уж дальше, щеки так и пылают), голос ее задрожал, а на глазах, кажется, даже выступило по слезинке.

Я куртуазно поклонился и приник губами к ее руке.

— Не смею мешать…

Глава 23

Положение владыки все-таки не такое неудобное, как казалось утром. Кое в чем даже приятное.

По правилам вежливости, хозяин обязан раскланиваться с каждым, кто удостоил его дом своим посещением, и торчать в прихожей, пока все не свалят. Но венценосной (пусть даже в перспективе) особе проще. Еще не все доели мороженое, а я встал, кивнул и елейным тоном произнес:

— Господа, я вынужден вас покинуть. Прошу меня извинить, но дела обязывают…

Выражение лиц сидящих за столом говорило, что все прекрасно понимают, что это за дела — черноглазые такие, с роскошными волосами цвета спелого каштана, переливающимися на свету золотыми искрами. Что ж, пусть что хотят, то и думают. Мне наплевать, как будет выкручиваться господин Лиран.

Туся появилась в моем кабинете в сопровождении лорда Сакалора и лакея, тащившего здоровенный баул. Не знаю, как она объяснила старому графу необходимость взять во дворец весь своей гардероб, но мне ее догадливость понравилась. Если сумеем уговорить Линору бежать с нами, то сегодня ночью и удерем. Две соединенные вместе метлы трех седоков потянут.

Однако я, видимо, за пару дней во дворце расслабился и забыл, что с появлением Туси все планы, в том числе и ее собственные, идут прахом.

— Дорогой Сакалар, будь любезен, сделай так, чтобы никто не смог подслушать, о чем мы будем говорить с пленницей, — попросил я лорда-распорядителя. — Сейчас мы с госпожой Талией немного посекретничаем, потом пойдем в западную башню.

— В баре на верхней полке — напитки, которые я проверил лично, — сказал толстяк и, забрав с собой слугу, исчез.

— Вот и ладушки, — сообщил я спине лорда-распорядителя.

— Что все это значит? — выпалила Туся, едва закрылась дверь.

— Только то, что меня уже пару раз пытались отравить и один раз — зарезать, — ответил я. — Впрочем, это пустяки. Обсудим лучше, как нам вытащить Линору. Ты сумеешь уговорить ее бежать с нами?

— Думаю, сумею, — уверенно сказала ведьма. — У меня есть аргументы.

— Тогда располагайся — надо подождать, пока Салакар уберет всех «жучков».

Чтобы убить время, я открыл бар и принялся рассматривать бутылки. Забавно, но лорд-распорядитель не ошибся, сказав о «напитках», а не «вине». На верхней полке действительно стояло несколько стеклянных кувшинов, в которых плескалась какая-то золотистая жидкость с плавающими в ней кусочками фруктов. Узкие горлышки были заткнуты кусками дерева и залиты воском.

— Как думаешь: за время обеда сюда успели добавить яду или нет? — спросил я. — Впрочем, кто не рискует, тот не пьет компот.

— Шампанское, — поправила меня ведьма.

— Не похоже, пузырьков нет, — со знанием дела возразил я.

Перед заброской на Землю в мою память закачали информацию об основных продуктах питания на планете. Я твердо знал, что шампанское — это особый сорт вина, в котором в процессе брожения виноградного сока образуется большое количество углекислоты.

Туся расхохоталась:

— Так говорят: кто не рискует, тот не пьет шампанское. В России… Ладно, тащи сюда этот компот! А то мне на обеде сладкого не досталось, вас, господ, развлекала.

Пили мы прямо из горлышка, — есть много способов отравить посуду: она будет выглядеть пустой и абсолютно чистой, но стоит в нее что-то налить, яд растворится в жидкости.

— Вот и заканчивается наша сказка, — неожиданно сказала Туся. — Грустно…

Я только пожал плечами:

— Это — не сказка, это — нарушение всех инструкций и вообще — провал операции. Если бы я знал заранее, то ни за что бы не согласился… пусть хоть увольняют!

— Какой же ты дурачок, Адель!

Туся рассмеялась, но глаза у нее были почему-то грустными.

И, немного помолчав, вдруг заторопилась:

— Как ты думаешь, там уже все подготовили? Можно идти?

— Пожалуй, — согласился я.

— Тогда бери чемодан.

— Зачем?

— Увидишь!

Пришлось звать слугу. Впрочем, провожатый все равно был нужен — я представления не имел, как пробраться в эту таинственную западную башню. Лиран оставил план дворца, но на нем были отмечены только те помещения, которыми он обычно пользовался. Предполагать, что меня понесет в тюрьму, он не мог.

Линора встретила нас, стоя у зарешеченного окна. От порога было видно только узкую спину и тяжелый узел светло-пепельных волос на макушке.

Пока Туся возилась со своими вещами, что-то разыскивая в бауле, я быстро просканировал комнату. Вроде бы Сакалор не соврал: негде не ощущалось ни подслушивающих заклинаний, ни фиксаторов действия.

— Принцесса Линора! — окликнул я пленницу.

Она повернулась к нам лицом.

Никогда раньше вокруг меня не кружило такого количества красавиц. То ли воздух на этой планете такой, то ли демоны коллекционируются самых лучших девушек, но сегодня это была уже третья цыпочка, при виде которой я готов был встать на задние лапы и завилять хвостом, словно я в звериной форме не медведь, а какой-нибудь домашний пес.

Глядя на Линору, не скажешь, что пятнадцать лет назад у нее был уже ребенок, а последние годы она провела в тюрьме. Лицо исхудавшее, щеки ввалившиеся, но огромные серые глаза от этого кажутся еще больше. Тонкие черты, бледные губы, мрачный и одновременно — беззащитный взгляд больного ребенка.

— Что вам от меня еще нужно? — спросила женщина.

Голос у нее был бесконечно усталый, какой-то бесцветный.

— Я — не Киран, мне — ничего не нужно, — ответил я. — Киран умер, вы должны об этом знать. Ваше пребывание тут оказалось бессмысленно.

— Подожди, Ад, — оттеснила меня Туся. — Принцесса! Я хочу показать вам одну вещь. Думаю, увидев ее, вы мне поверите. Скажите, вам знакомо это кольцо.

Линора сделала шаг к ведьме, потянулась всем телом, словно кусочек золота в руках Туси притягивал ее к себе, как магнит.

— Это… это похоже на перстень Эндрика. Слишком похоже… Дайте!

— Он просил передать, что его нужно надеть на безымянный палец левой руки…

— Знаю…

Линора схватила кольцо и быстро надела его.

И сразу же произошло сколько событий, что я не успел среагировать.

Около окна вспыхнул овал портала.

Линора шагнула — и растворилась в воздухе.

Туся одной рукой уцепила чемодан, другой — меня и рванула за принцессой.

Но не тут-то было!

Портал еще искрил и переливался, но упругая воздушная стена отбросила на меня ведьму.

Туся бросила вещи, кинулась вперед — тот же эффект.

— Гад! — воскликнула она и отвесила мне оплеуху.

И тут же разрыдалась, прижавшись ко мне, так что мне не оставалось ничего другого, как обнять ее и молчать, опасаясь новых затрещин.

— Гад! Какой же он гад! — повторяла ведьма, захлебываясь слезами.

Я не умею утешать плачущих женщин, поэтому не нашел ничего лучшего, как сделать то, что хотел уже с неделю: поцеловал Тусю.

Она попыталась вырваться, но потом обмякла, и, когда я отпустил ее, уже не плакала.

— Конечно, гад, — ласково сказал я. — Все мужики — козлы, особенно рогатые.

— А ты-то откуда знаешь?

— Одна знакомая на Земле говорила.

При слове «Земля» Туся вздрогнула и попыталась отстраниться от меня:

— Ничего ты не понимаешь! Дурак и мальчишка! Ты вообще соображаешь, сколько мне лет?

— Выглядишь как моя ровесница. Я сам удивился, когда увидел, как ты тут помолодела. И вообще — какая разница?

Туся устало вздохнула.

Я успокоился — рыданий больше не предвиделось — и отпустил ведьму. Она подошла к дивану, села и уставилась куда-то в пространство.

Немного подождав, я как можно мягче сказал:

— Ну что, Линора вернулась к своему Эндрику, предсказание исполнено. Теперь и нам нужно сваливать. Не думаю, что владыка демонов после обряда захочет оставить в живых своего двойника. Тебя уничтожат за компанию, да за то, что ты лишила «ночных» Линоры — за нее наверняка собирались что-то выторговать. В общем, приводи себя в порядок, тут наверняка есть умывальник. И пойдем. Прикажу не беспокоить пленницу до утра, ночью исчезнем из дворца…

— Не хочу, — равнодушно сказала Туся.

— Чего не хочешь? Жить? — не понял я.

— Не хочу! — снова взорвалась ведьма. — Ты ничего не понимаешь! Как жить? Я не могу вернуться к прошлой жизни! Кем я была на Земле? Как жила? Запертый ящик, день за днем — одно и то же. Мелкие интриги, склоки в офисе, деньги-деньги-деньги… Это не жизнь, Адик, понимаешь? Если бы я не попала сюда, не увидела другого мира, то, наверное, продолжала бы жить как все. А сейчас — не могу!

И уж спокойнее добавила:

— Лучше останусь тут, может, как-нибудь выкручусь.

Я чувствовал себя полным дураком. Так вот, оказывается, в чем проблема!

— Туся, — медленно начал я, старательно подбирая слова. — Туся, а ты знаешь, что мы и не сможем вернуться на Землю. Я просто не знаю ее координат относительно этого мира. Управление порталами — сложная наука. Я могу пользоваться только стандартными маршрутами…

— Что? — не сразу поняла меня ведьма.

— А то, что отсюда мы в лучшем случае попадем в метрополию. Я смогу дать порталу достаточно информации, чтобы он смог ее найти. В худшем — нас забросит в какой-нибудь мир, где много лесов и живут медведи. Из метрополии на Землю, конечно, попасть можно, там переход будут контролировать специалисты. Но тебе, вероятно, придется на какое-то время задержаться. Земля не входит в Круг Развитых, а ты слишком много знаешь. Настолько информированный абориген опасен. С тобой будут работать…

Туся нахмурилась:

— Я окажусь в тюрьме?

— Нет, конечно. На Земле — высокий уровень цивилизации, мир классифицировали как «условно развитый». Если повезет, ты сама получишь статус «индивидуально принятой». Кстати, за пару дней до того, как мы сунулись в этот дьявольский портал, наши ребята сделали запрос на присвоение такого статуса твоему сыну. Он в потенциале — очень сильный маг.

— Так что же мы сидим? — вскочила Туся. — И ты не мог раньше сказать про Алешку?

— Когда? — попытался возразить я, но ведьма уже неслась к выходу.

Мне оставалось только схватить ее чемодан и кинуться следом.

Эпилог

До Лысой горы мы добрались практически без приключений. Полетели сначала на восток, где земли демонов граничили с почти не обитаемым горным кряжем, потом повернули на север. Здесь не было ни солдат, ни крупных поселений, а вот съедобные животные водились в изобилии. Впрочем, даже не охотясь, мы вряд ли успели бы оголодать: метлы со слегка измененными заклинаниями неслись, как ветер.

На третий день мы были в землях магов и амазонок. Здесь мне пришлось обернуться медведем — местные ведьмы не любят мужчин-чужаков.

Впрочем, говорящий медведь в этих краях — не такая уж редкость, и дочка кузнеца, которую нам удалось отыскать, ничуть не удивилась тому, что зверь передает приветы от родителей. Молодая женщина жила в общине ведуний и так обрадовалась весточке с родины, что нам пришлось задержаться на пару дней. Никогда не думал, что смогу объесться медом и меня от него станет воротить.

Первым, кто нас встретил у телепорта, оказался Кайрат. Он похлопал меня по плечу и покровительственно сказал:

— Знал, что ты справишься! Наша школа!

— А ты-то тут что делаешь? — удивился я.

— Как что? Как только неделю назад инфодухи зафиксировали твой вход в систему, мы все по очереди тянули тебя сюда. Даже госпожа половница дежурила.

— Неделю? — переспросил я. — Ни фига себе!

— Мальчики, я ничего не понимаю, — вмешалась в разговор Туся. — Мы вошли в телепорт буквально мгновение назад.

— Система — она и есть система, — важно ответил дварф. — Штука малоисследованная, работающая по методу научного тыка.

— И с ее помощью вы открываете новые миры?

Кайрат приосанился, важно погладил бороду:

— Не только. Есть более надежные способы. Я могу рассказать…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg