«Властелин»

Александр Рудазов Властелин

Глава 1

Человек, которого никто не знал, приплыл в деревню по реке. Плыл он не на лодке и не на плоту, а просто по течению, да еще и лицом вниз. Вначале его приняли за труп. Но когда этот «труп» вытащили на берег и перевернули, он открыл глаза и выплюнул целое ведро воды.

Еще он выплюнул маленькую плотвичку, но это уже несущественно.

В деревне Озерные Ключи подобные события происходили нечасто. Уже через полчаса у дома старосты собралась большая часть населения. Четыреста с небольшим жителей столпились на улице и во дворе, а отдельные счастливцы ухитрились пролезть даже внутрь, скромно рассевшись по лавкам.

Удивительного человека рассматривали всем миром – ахали, перешептывались. Очень уж он отличался от всех, кого добрые жители Озерных Ключей когда-либо видели. Даже коробейник Морзюн никогда не встречал никого похожего – а уж он-то повидал мир. Бывал и в Дубках, и в Красной Сосне, и на Храмовой Горке, и в самой столице – громадном городе, до которого даже верхом ехать больше трех дней.

Что же такого необычного было в этом человеке? Внешность. Прежде всего – внешность. Широкоплечий, с неохватными бицепсами стальной твердости и кожей цвета старой бронзы. Лицо тоже запоминающееся – черты резкие, словно вырублены из гранита, надбровные дуги очень мощные, взгляд черных глаз острый и пронзительный, брови удивительно густые, подбородок тяжелый, сильно выдающийся вперед, а чернильно-черные волосы такие длинные, что похожи скорее на конскую гриву. Деревенские – почти сплошь русые, стригущиеся под горшок, – очень дивились таким волосам.

Но особенно поражал рост незнакомца. Невероятный рост. Почти семь с половиной локтей[1] – ему пришлось даже пригнуться, чтобы войти в дом старосты. Даже деревенский кузнец Валюх уж на что редкий дылда, но и то оказался на полголовы ниже.

Вдобавок на груди спасенного из реки обнаружился обширный застарелый рубец, похожий на след от ожога. Такое могло получиться, если на кожу щедро плеснули кипящего масла. Все хорошо рассмотрели этот рубец, поскольку одежды на незнакомце не было вообще.

Однако внешность оказалась не самым удивительным в этом человеке. Он, как выяснилось, еще и ничего о себе не помнил! Совершенно ничего – не помнил, кто он такой, откуда взялся, как его зовут, чем он занимается.

– Но неужели ты совсем ничего не помнишь? – упорно допытывался староста Бурзюк. – Совсем-совсем ничего?

– Совсем ничего, – виновато улыбался незнакомец.

– Но хотя бы имя?

– Нет, не помню даже имени. Простите.

– Что должно случиться, чтобы человек забыл свое имя? – проворчала старостиха Халка.

– И то, и то! – покивал дед Лобрюх. – Вот меня хоть среди ночи разбуди, спроси – как тебя зовут! Отвечу же в тот же миг, да верно отвечу, без запинки! А тут…

– Нехорошее дело, видно, с тобой случилось, – посочувствовал незнакомцу староста. – Но раз уж ты не помнишь даже имени, мы пока что будем тебя называть… э-э-э… Никто. Ты не возражаешь?

– Пожалуйста, – развел руками новонареченный Никто.

В деревне Озерные Ключи жили добрые, приветливые люди. Едва они убедились, что по реке к ним приплыл не разбойник, не злобный тать, а повредившийся головой бедняга, как сразу же принялись о нем заботиться.

Старостиха усадила гостя за стол, налила огромную миску борща и сунула в руку деревянную ложку. Тем временем другие сердобольные тетки натащили тряпок и сварганили здоровенному Никто какую-никакую одежку. Кузнец Валюх тоже поделился ненужными вещами – он оказался в деревне единственным, чья безрукавка и порты пришлись Никто почти впору. Их лишь самую малость пришлось расширить.

Пока Никто деликатно хлебал наваристый борщ старостихи, ее муж и другие старики рассказали, что он находится на северо-западе королевства Ривения, которым правит добрый король Кайнаретралий Одиннадцатый. Ривения – самое лучшее место на свете. Здесь уже сто лет не было ни одной войны, разбойники – огромная редкость, урожаи каждый год обильные, а налоги взимают совсем маленькие.

– Ривения?.. – наморщил лоб Никто. – Никогда не слышал. Где она находится?

– На северо-востоке Кармингара, – ответил Мурюз, самый умный человек в деревне, совмещающий обязанности жреца, лекаря и учителя.

– Кармингара?..

– Это такой континент, – пояснил Мурюз. – Ты знаешь, что такое «континент»?

Никто кивнул. Это он действительно знал.

– А читать ты умеешь?

– Точно не знаю. Надо попробовать.

Старостиха тут же достала с полки пухленькую книжку, заляпанную жирными пятнами, – зачитанную до дыр «Домохозяйку». Никто раскрыл ее на первой странице и стал уверенно читать – это получалось у него легко и быстро.

– А счет знаешь? – продолжал любопытствовать жрец. – Сколько будет двенадцать помножить на пятнадцать?

– Сто восемьдесят, – чуть промедлив, ответил Никто.

– Молодец, правильно, – похвалил Мурюз, как если бы перед ним был один из детей, отвечающих урок. – Значит, что есть «континент», ты знаешь. А какие в мире есть континенты, знаешь?

Здесь Никто помотал головой. Он не помнил ни одного имени, ни одного названия – только обычные слова, которые пишутся с маленькой буквы.

Да и то не все.

– А как называется сам мир, помнишь?

– Не помню. Как?

– Парифат. Мир называется Парифатом. А какой сегодня день, знаешь?

– Не знаю.

– Луна?.. Год?..

– Не знаю. Какой?

– Сегодня день Глиняного Вепря тысяча пятьсот десятого года, – наставительно произнес Мурюз. – Ты вообще календарь знаешь? Какой день будет завтра?

– Ну все, все, оставь бедняжку! – замахала на жреца старостиха. – Пристал тут! Дай поесть спокойно!

– Думаю, я уже сыт, – утер губы Никто. – Благодарю вас, тетушка.

– Ну и иди тогда спать! И вы все расходитесь, поздно уже! Что вам мой дом – двор проходной?! Идите в харчевню, там языками чешите!

Гостю постелили на сеновале – ни на одной кровати в доме он попросту не поместился. Впрочем, Никто не возражал. На лежанке из прошлогоднего сена спалось мягко и уютно, а погода стояла такая теплая, что ночевать можно было хоть на улице.

Утром Никто проснулся раньше всех. Даже солнце еще не встало – лишь над горизонтом виднелось слабое мерцание, возвещающее о грядущем рассвете. Стараясь не разбудить хозяев, их огромный гость на цыпочках прошел по двору и принялся умываться возле кадки.

В темной воде отражался все тот же великан с могучими ручищами, чеканным лицом и копной черных волос. Расстегнув рубаху, он задумчиво уставился на кляксообразный рубец, занимающий добрую половину груди. Никто понятия не имел, откуда у него это взялось. В голове смутно что-то брезжило – какой-то страшный грохот, вспышка… потом вроде бы падение… Никто наморщил лоб – ему казалось, что он вот-вот вспомнит…

– Уже проснулся, гость дорогой? – окликнул сзади староста. – Молодец, ранняя птаха. Тоже, видать, деревенский. Вот о прошлом годе гостил у нас один халат из большого города, так этот дрых каждый день чуть не до третьего рассветного! Вот ты представляешь, чтоб человек мог столько спать?

Никто молча помотал головой. Он не представлял.

– А как сам-то? – не унимался словоохотливый староста. – Хорошо спалось? Ты уж извини, что сенца мало было – весна все-таки, скотина за зиму все подъела… Ничего о себе не вспомнил?

– Нет, ничего. Ни имени, ничего. Не помню даже, кем я был…

– Ну, рост у тебя великанский, ручищи широченные, да еще ожог этот… Может, ты кузнецом был?

Никто попытался представить себя в кузнечном фартуке, у наковальни, с молотом и клещами в руках. Не получилось. Если до потери памяти он что-то и ковал, то сейчас этого упорно не вспоминалось.

– Может, ты тогда был пахарем? – предположил староста.

Никто попытался представить себя идущим за плугом по свежей борозде. Снова ничего не получилось. Крестьянская жизнь вообще не находила в памяти никаких откликов.

– А может, ты был пастухом?

Никто попытался представить себя с кнутом, погоняющим отару… и вот тут в голове забрезжило что-то знакомое. Ладонь сама собой сомкнулась, как будто сжимая невидимое кнутовище.

– Вот и ладненько, – удовлетворенно кивнул староста. – Раз уж так получилось, будешь пока что овечек пасти. Чего зря хлебушек-то есть, верно? У нас пастуха сейчас как раз нету – дедко Музюх этой зимой помер, так что пока кое-как перебиваемся… да и волки что-то расшалились, житья от них нет. Подсобишь, парень?

Никто пожал плечами. Он все равно не знал, чем заняться и куда пойти. Брести в случайном направлении и надеяться, что память вдруг вернется, не очень хотелось – ну так почему бы не остаться пока в деревне Озерные Ключи, среди этих гостеприимных людей? А жить нахлебником, староста верно говорит, не очень-то хорошо.

Работать Никто отправился уже в этот день, сразу после завтрака. Собрал по дворам овец и баранов, заткнул за пояс тяжелый кнут, которым раньше орудовал старый Музюх, расспросил, как лучше добраться до пастбища, прихватил краюху хлеба, да и двинулся.

Добрые жители Озерных Ключей ничуть не побеспокоились, что отпускают драгоценный скот с человеком без имени, которого знают меньше суток. А и скажи им кто, что неосторожно вот так доверять первому встречному – поди возмутились бы, обиделись за облыжно обвиненного Никто.

Да и чего зря тревожиться – видно же, что хороший человек.

Вечером Никто вернулся с мирно блеющей отарой. За столом старосты его уже ждал дымящийся ужин, а старостиха принялась ворчать, чтобы Никто не бродил по чистым полам в грязных земледавах. Казалось, что он здесь родился и вырос, а не приплыл вчера по реке лицом вниз.

На следующее утро Никто снова отправился пасти овец. И на следующее. Очень скоро он стал частью деревни, и его перестали спрашивать, не вспомнил ли он чего-нибудь из прежней жизни. Староста поначалу еще подумывал послать в большой город за мозгоправом или волшебником, но потом махнул на это рукой. Живет человек – ну и пускай себе живет.

Никто быстро подружился чуть не с каждым в деревне. Его исполинская фигура стала чем-то вроде местной достопримечательности, а дети бегали за ним гурьбой и катались по очереди на плечах. Никто оказался невероятно сильным – он с легкостью поднимал на вытянутых руках бревна и таскал под мышками огромных баранов-вожаков. Те от этого пребывали в расстройстве всех чувств – ривенские бараны отличаются сварливым вздорным нравом, обожают бодаться и весят втрое больше человека.

Особенно Никто подружился с Мералкой, дочкой деревенского жреца. Будучи очень начитанной и любознательной девицей, она сразу заинтересовалась Никто и его загадкой. Мералка сама вызвалась носить новому пастуху обед на пастбище и подолгу вела с ним задушевные беседы.

– У тебя такие густые волосы… – дивилась Мералка, расчесывая их частым гребнем. – Никогда таких не видела… И этот рубец на груди… Откуда он у тебя?

– Если бы я помнил… – вздохнул Никто, уминая хлеб с салом и луком.

– Не болит? – любопытствовала девушка. – Не чешется?

– Вроде бы нет.

– Наверное, страшная была рана… Может, это из-за нее ты потерял память?

– Вряд ли. Рубец выглядит очень старым.

Закончив нехитрую трапезу, Никто уселся в тенек, внимательно глядя на пасущихся овец, а Мералка принялась собирать в узелок объедки. Пойдут на корм поросятам.

– Так ты совсем-совсем ничего не помнишь? – в который раз спросила девушка.

Она единственная в деревне все еще задавала этот вопрос – очень уж терзало ее любопытство.

– Ничего, – в который раз ответил Никто. – Даже имени.

– А сколько тебе лет, помнишь?

– Не помню.

– А откуда ты родом?

– Не помню.

– Но ты точно откуда-то издалека… – задумчиво произнесла Мералка. – У нас в Ривении таких нет.

– Расскажи мне что-нибудь о вашей Ривении, – попросил Никто, жуя травинку.

– А что о ней можно рассказать? – пожала плечами дочка жреца. – Это наша страна. Довольно большая. Говорят, нужно целых восемь дней скакать на лошади, чтобы пересечь ее из конца в конец. Хотя, конечно, бывают и побольше страны. Вот к западу расположена великая Гарийская Империя – наша Ривения поместится в ней шесть раз, и еще место останется.

– А еще какие есть страны? – проявил интерес Никто. – Может, я что-нибудь вспомню…

– Ну, на юге с нами граничит Гримрайя. Там все пудрят волосы, даже маленькие дети. Еще на юге есть королевство Люкин – но оно совсем крохотное. К юго-востоку – Хетавия, горное царство. К северо-востоку – Музку, страна больших городов и умелых мастеров. К северо-западу – Шембрузия. Там живут лучшие в мире музыканты. А на севере – океан. К западу еще есть Солипсика, но это не страна, это… даже не знаю, как описать. Солипсика, вот и все. Диковинная штука… хотя сама я ее не видела. Так ты что-нибудь вспомнил?

– Ничего не вспомнил, – виновато ответил Никто. – А какие еще страны есть вокруг?

– Да много всяких… Например, к северо-востоку от Музку будет Яшмовый Мост, а за ним – Реликтаун. Далеко на юге – Вапорария, а за ней – Явукарагони…

– А дальше?

– Еще дальше я не знаю… – смутилась Мералка. – Спроси у батюшки, у него есть книжка про то, где какие страны. Или у коробейника, когда он в деревню вернется. Я-то дальше Белого Лебедя нигде не была…

Так Никто и Мералка проговорили, пока солнце не начало клониться к закату. Тут дочка жреца спохватилась, что батюшка велел ей отнести обед и сразу возвращаться, нигде не задерживаться. Матушка сегодня печет куличи, а нужно еще сходить к бортнику Рытхюну за свежим медом.

– Ну, я пошла, до свидания! – торопливо вскочила Мералка.

– До свида…

И тут Никто тоже вскочил – да так быстро, что девушка даже не заметила, как он это делает. Мигом ранее полулежал в тени развесистой ивы, а сейчас уже стоит… да нет, бежит со всех ног!

Увидев, куда мчится пастух, Мералка невольно вскрикнула. Там, на самом краю леса, неслась серая тень. Волк! Да такой здоровенный, каких Мералка раньше и не видала!

Зверь гнался за истошно блеющим ягненком. Вот еще секунда, и страшная пасть вопьется в белоснежное руно, оросит траву кровью…

Но он не успел. Прямо перед носом волка со страшной силой ударил кончик кнута – подлетевший Никто хлестнул так, что пропахал в земле глубокую борозду. Зверь яростно рыкнул и прыгнул уже на пастуха – мгновенно, без колебаний. Этот волчара уже много лет жил бирюком, поскольку даже сородичи не могли снести его бешеного нрава.

Мералка в ужасе закричала – страшная челюсть сомкнулась на предплечье Никто. Клыки впились со всей волчьей мочи – вот сейчас рука упадет наземь, а искалеченный человек станет поживой для лесного зверя…

Однако ничего такого не произошло. Мералка пораженно замолкла, глядя, как огромный волк сдавленно рычит и сжимает челюсти, но не может даже проткнуть бронзовую кожу пастуха. В глазах зверя засветилось недоумение.

– Ярыть… – присвистнул Никто.

Он и сам не ожидал подобного.

– Это… как это… – прошептала дочка жреца.

Оправившись от удивления, Никто повел рукой вместе с висящим на ней волком и легонько ударил кулаком. Из носа зверя брызнула кровь, тот совершенно по-щенячьи взвизгнул, разжимая зубы, – Никто тут же схватил его за шкирку и поднял над головой.

Глядя человеку в глаза, волк попытался сжаться в комочек. В желтых глазах зверя проступил ужас – он не понимал, что происходит.

Немного подумав, Никто медленно опустил пленника на землю и разжал хватку. Волк медленно попятился, не отрывая взгляда от страшного человека.

– Больше не приходи, – негромко произнес пастух.

Волк как будто его понял – он резко развернулся и задал стрекача. Через пару секунд серый хвост исчез за деревьями.

Мералка, все еще не веря своим глазам, подошла и ощупала руку Никто. На ней не осталось никаких следов – ни кровоподтеков, ни даже отметин от зубов. Как будто волк грыз железную балку, а не живого человека. И в то же время кожа на ощупь самая обычная – грубая, жесткая, но все же обычная человеческая кожа.

– По… почему ты его отпустил? – с трудом выговорила девушка.

– Не знаю, – задумчиво ответил Никто. – Мне показалось, что так будет правильно.

– А… ну ладно… только дома об этом не рассказывай. Старосте это может не понравиться – он волков шибко не любит…

– Хорошо, не буду. А кроме волков в вашем лесу еще кто-нибудь водится?

– Медведи есть и рыси. Так что ты уж того… поосторожнее будь.

– Медведи и рыси?.. А драконов случайно нету?

– Драконы?! – прыснула Мералка. – Какие еще драконы, что ты! Они давно вымерли!

(обратно)

Глава 2

Весна сменилась летом, лето осенью, а осень зимой. Так и не вспомнивший даже своего имени Никто по-прежнему пас овец в деревне Озерные Ключи. За минувшие десять лун он стал здесь совсем своим. Местные не могли нарадоваться на нового пастуха – овцы под его присмотром чувствовали себя превосходно, а волки стали обходить пастбище десятой дорогой.

Пожалуй, еще никогда в деревне не было столь умелого и ответственного работника.

Вообще деревня Озерные Ключи оказалась приятнейшим местечком. Климат необычайно мягкий, зима короткая и теплая, а лето нежаркое. Дожди идут не редко и не часто, а точно в самый раз. Земля-кормилица родит так, что хоть иголку еловую посади – взойдет и заколосится. Неподалеку протекает небольшая речка, а чуть дальше раскинулось удивительно чистое озерцо, за которое деревня и получила название. К югу простираются заливные луга, а на западе стеной стоит лес, богатый грибами и ягодами. Хватает и дичи – тут тебе и кабан, и олень, и бобер, и лисица, и куница, и заяц. В реке водится карась, щука, сазан, судак, лещ и сом, а озеро кишмя кишит раками. Жители деревни охотятся, рыбачат, бортничают, разводят овец, свиней, лошадей и домашнюю птицу, растят на полях пшеницу, рожь, овес и ячмень, а в огородах – фасоль, горох, репу, редьку, брюкву, лук, чеснок и капусту.

Единственный недостаток Озерных Ключей – жизнь здесь на редкость тихая, сонная и скучная. Ривения вообще одна из самых мирных и спокойных стран, а эта деревня – одно из самых мирных и спокойных поселений в Ривении. Кроме рождений, свадеб, похорон и большой ежегодной ярмарки, в округе никогда ничего не происходит.

За десять лун, что Никто здесь прожил, самым крупным событием стала потеря уха деревенским кожевником. Тот напился вдрызг с соседом, деревенским пекарем, и во хмелю провозгласил, что ради друга готов на все. Последнюю рубашку отдаст, последним куском хлеба поделится. Жену – и ту забирай, не жалко!

На грязную рубашку пекарь не позарился. Хлеба у него хватало своего. А соседскую жену он отказался брать даже с доплатой. Однако к тому моменту пекарь выпил ничуть не меньше кожевника, поэтому и сказал, что рубашка, хлеб, жена – это все ерунда, мелочи. Если хочешь и в самом деле доказать дружбу – подари что-нибудь действительно драгоценное. Собственное ухо, скажем.

В пьяном угаре кожевник не колебался ни секунды. Мгновенно достал нож для шкур, отхватил себе правое ухо и вручил его пекарю. Тот восхитился самоотверженностью приятеля, помог перевязать рану и предложил обмыть это дело.

Правда, наутро кожевник раскаялся в своей щедрости и даже набил пекарю морду. Но забирать подарок все же не стал.

Больше ничего интересного за десять лун не произошло.

В день Бриллиантового Ворона Никто, как обычно, привел отару с пастбища. Как обычно, поужинал в доме старосты – эти добрые люди его практически усыновили. Как обычно, после ужина заглянул в харчевню – покалякать с мужиками, обсудить последние известия из столицы, перемыть косточки королевскому казначею, зачем-то придумавшему налог на виноделие, побороться на руках с кузнецом Валюхом.

Кузнец каждый раз проигрывал, но надежды все не терял.

Харчевня «У башни» стоит на этом месте уже семьдесят лет. Здесь удивительно уютно – с кухни всегда пахнет жареным мясом и свежеиспеченными пирогами, а тяжелые дубовые стулья помнят еще прадедов нынешних посетителей. Закопченные балки впитали столько ароматов, что от них можно отпиливать кусочки и есть вместо хлеба. На засиженной мухами вывеске изображен медведь, задумчиво читающий газету в тени крепостной башни.

Толстый усатый харчевник бухнул перед Никто огромную кружку пива. Своего пива в Озерных Ключах не варят – привозят из Владыкино. Там оно отменное – духмяное, янтарно-медового оттенка, с непревзойденным вкусом. Сделаешь глоток, размажешь пенные усы по губе и вздохнешь счастливо – точно в Сальван живьем попал.

Правда, на этот раз в пиве что-то плавало. Маленький рыжий таракан – все еще живой, отчаянно перебирающий лапками в попытке спастись. Никто придержал харчевника за полу и вежливо спросил:

– Скажите, а таракан тут так и должен плавать?

– Конечно, – невозмутимо ответил харчевник. – Это специально для аромата. В Гарийской Империи сейчас только так и пьют.

– И чего только эти гарийцы не придумают… – покачал головой Валюх, заглядывая в свою кружку. – Эй, погодь-ка! А почему тогда у меня таракана нет?!

– Прошу прощения, забыл положить, – поклонился харчевник. – Сей минут изловим и положим.

– То-то же. И какого попало не клади – выбирай пожирнее. Чтоб, значит, в самом соку был.

– Непременно.

Никто задумчиво отхлебнул из кружки, перебирая четыре двойных ночницы, полученных на сдачу. Ривенские монеты называются так же, как гарийские, – железные ночницы, серебряные солонки, золотые хлебницы и золотые же перечницы. Откуда пошли такие названия – богам известно. Правда, горсть соли действительно стоит одну солонку, а горсть перца – одну перечницу… зато хлеба на хлебницу можно купить целый мешок. Вот и поди разберись.

Раздумья пастуха прервала резко распахнувшаяся дверь. В харчевню вбежал восьмилетний мальчишка – Узюх, сын харчевника. Выглядел он ужасно взволнованным.

– Пап, там странные люди за околицей! – воскликнул Узюх.

– Странные люди? – вяло переспросил отец, протирая кружки. – Кто на этот раз – гарийские шпионы, хаоситы или монахи смерти?

– Это агенты Зла, пап! Я их подслушал – это настоящие агенты Зла!

– А, теперь уже агенты Зла… – понимающе кивнул харчевник. – Знаешь, они наверняка просто заблудились. Сам подумай – что агентам Зла делать у нас в деревне?

Узюх замялся, чеша в затылке.

– Иди-ка лучше помоги матери мыть посуду, – распорядился харчевник.

– Но, пап, я правда видел…

– Ну и хорошо. Видел и видел. Но посуда-то сама себя не вымоет, верно?

С такой логикой маленький Узюх спорить не мог, поэтому неохотно поплелся на кухню.

– Хех!.. – осклабился кузнец. – Агенты Зла, подумать только! Чего только эти дети не выдумают…

– Он хороший мальчик, – рассеянно произнес харчевник. – Немножко фантазировать не вредно. И потом…

И тут дверь снова резко распахнулась… да не распахнулась – слетела с петель! В трактир вихрем ворвались шестеро субъектов в глухой черной одежде и черных же масках, закрывающих все лицо, кроме рта. Двое держали легкие стальные гастрафеты[2], еще двое размахивали саблями, пятый вооружился громадным шестопером, и лишь шестой стоял безоружным, с одной лишь тростью.

– Вы кто такие?! – испуганно ахнул харчевник.

– Мы агенты Зла, – гулко ответил безоружный.

– А-а… ну… что будете пить?

– Гренаш есть? – пробасил агент с шестопером.

– Конечно, – с готовностью достал винную бутыль харчевник. – Четыре солонки за чарку, двадцать пять – за всю бутылку. У меня первоклассный гренаш, даже в Гарии такого не сыщете.

– Мы сюда пришли не пить, – помотал головой безоружный агент. – Мы пришли… за ним!

Его палец указал прямо на Никто. Тот обернулся – нет, позади никого нет. Сдвинулся влево, вправо – палец агента Зла двигался в том же направлении.

– За мной? – все же уточнил Никто.

– За тобой. Собирайся, ты пойдешь с нами.

– А это обязательно?

– Боюсь, что обязательно.

– Я бы все-таки предпочел остаться. Если, конечно, вы не возражаете.

– Мне тоже очень жаль, но Зло не идет на компромиссы. Нам дан строгий приказ – доставить тебя живым… или мертвым.

– А каким лучше?

– Лучше живым. Но окончательный выбор за тобой – все-таки мы в свободной стране.

Кузнец Валюх молча поднялся из-за стола, засучивая рукава. Силач, завязывающий в узел подковы, он точно не собирался сидеть и смотреть, как обижают его другана.

Одновременно с этим харчевник незаметно отступил в кухню. Он распахнул дверь черного хода и шепотом приказал жене и сыну бежать к старосте и жрецу, рассказать, что происходит. Пусть бьют набат, подымают мужиков на оборону.

– Этого убрать, – указал на кузнеца главный агент Зла.

Свистнули тетивы гастрафетов. В воздухе вжикнули два коротких стальных болта… и отскочили от бронзового предплечья. Никто с невероятной скоростью взлетел на ноги и выбросил руку, прикрывая Валюха.

Кузнец и агенты Зла с равным удивлением уставились на неуязвимого гиганта. Но агенты тут же оправились и ринулись на него, размахивая саблями…

Через несколько секунд из дверей и окон харчевни начали вылетать люди. Один… второй… третий… последним вылетел агент с тростью. Их швыряло с такой силой, словно в харчевне засел разъяренный циклоп или людогор. Двое агентов, упав, так и остались лежать недвижимо.

Тем временем со всех концов деревни начал сбегаться народ. Крепкие ривенские мужики сжимали вилы, косы, мотыги и другие орудия. Охотники вооружились луками и копьями, рыбаки – острогами, а дюжий мельник размахивал тяжеленным цепом.

– Это он! – рявкнул старший агент Зла, глядя на выходящего из дверей Никто. – Это точно он! Отступление!

Трость в его руке ожила, закручивая воздух – во все стороны хлынули белые и голубые вихрики. Деревенские в ужасе отшатнулись от колдуна – тот с силой шарахнул тростью оземь, и все шестеро агентов Зла… исчезли. Только вспышка голубого дыма еще отмечала место, где только что творились чары.

– Песья кровь… – остолбенело присвистнул староста. – Это что ж такое творится?..

– Кстати, кто мне заплатит за дверь? – брюзгливо поинтересовался харчевник, разглядывая последствия разгрома.

А Никто озадаченно разглядывал собственные руки. Его исступленно рубили саблями и со страшной силой заехали в бок шестопером – на коже не осталось никаких следов. Как будто лупили по железной наковальне. Никто не чувствовал боли – только слабые глухие толчки. Удары даже не могли стронуть его с места – казалось, будто он весит целую скалу… и в то же время тело стало удивительно легким. Когда ему надоело терпеть удары и он перешел в наступление, то начал двигаться так быстро, что агенты Зла будто замерзли на месте. Каждый удар получался таким привычным, таким естественным…

– Кем же я был раньше? – пробормотал Никто.

Этим вечером деревня бурлила, обсуждая произошедшее. Солнце давно село, но никто и не думал ложиться спать. Невероятные события будоражили всех и каждого – Никто засыпали вопросами, недоверчиво щупали места, куда попадали болты и лезвия сабель. Кузнец Валюх ходил гоголем, в тысячный раз повторяя историю о том, как они с пастухом дали отпор кошмарным агентам Зла.

– Да кто такие эти агенты Зла?! – наконец возвысил голос Никто.

Воцарилась тишина. На Никто смотрели с невыразимым удивлением… но потом люди начали вспоминать, что память к их пастуху так и не вернулась. Староста сочувственно улыбнулся и сказал:

– Агенты Зла – это слуги Темного Властелина, сынок. Если они пришли за тобой, значит, тобой интересуются в Империи Зла…

– Что еще за Империя Зла?

– Это, сынок, такая страна, – наставительно объяснил староста. – Самая ужасная и зловещая страна в мире. В Империи Зла небо всегда покрыто тучами, там живут сплошные злодеи, чудовища и нежить. А правит там Темный Властелин – злой лорд Бельзедор. Простые люди находятся у него в рабстве. Они страдают от голода, болезней, унижений, непосильной работы…

– Как хорошо, что мы живем в Ривении! – всплеснула руками старостиха.

– Это верно… – кивнул староста. – Конечно, у нас тут тоже бывает трудно, бывают проблемы… но слава богам, что нам не выпало жить в Империи Зла!

– Этот лорд Бельзедор, должно быть, страшный человек… – задумчиво произнес Никто.

– Человек ли?.. – хмыкнул староста. – Я в этом не уверен… Он Темный Властелин, и его имя заставляет трепетать весь мир.

– Но что ему нужно от меня?

– Не знаю, сынок… Не знаю…

– Кажется, это знаю я, – возвысил голос жрец Мурюз. – Идемте.

Жрец с женой и дочерью жил в небольшом домике при деревенском храме. Здесь же он обучал окрестных детей счету и письму, читал им вслух Святую Ктаву и рассказывал, как устроен мир. Все дивились, какая пропасть у жреца книг – пожалуй, не меньше сотни. Одной только «Озирской энциклопедии» целых девять томов.

Мурюз подставил табурет, забрался на самую верхнюю полку и достал оттуда самый ценный из своих фолиантов – «Хроники Грядущего» великого Экольгена Горевестника. Сдув пыль с кожаного переплета, жрец открыл пухлый том и ткнул пальцем.

– Вот, смотрите! Одиннадцатая центурия, восьмидесятый катрен!

Все уставились на причудливо переплетающиеся буквы. Для тех, кто стоял позади и не мог ничего разглядеть, жрец громко и отчетливо прочел:

Беспамятный выловлен из реки.

Тьма сгущается над главою, черные люди выходят на охоту.

Путь окончится в сердце темной цитадели.

Познавший себя разгонит тучи.

– Думаешь, этот катрен про нашего Никто? – недоверчиво спросил староста.

– Думаю. С того самого дня, как мы вытащили его из реки, я все пытался вспомнить, где же я про это читал, – и вот, прямо здесь! Скажете, не похоже?

– Ну первые две строки сюда присобачить можно, но… слушай, Мурюз, а это не может быть ошибкой?

– Экольген Горевестник никогда не ошибался, – наставительно поднял палец жрец. – Все его пророчества сбывались. Все до единого. Правда…

– Правда?..

– Правда, надо признать, что истолковывали их всегда неправильно, – смущенно признал Мурюз. – Смысл каждого катрена становился ясным только после того, как он сбывался.

– Ну и вот!

– Но тут-то все как раз очевидно! Смотри – «беспамятный», «река», «черные люди»… что тебе еще?!

Спросив у жреца разрешения, Никто с любопытством принялся листать эту книгу. Там оказалось еще великое множество точно таких же четверостиший – на первый взгляд совершенно бессмысленных. На каждой странице по четыре штуки – а страниц в книге было без малого триста!

Никто открыл «Хроники Грядущего» на самой первой странице и прочел самый первый катрен:

Многая гордыня овладела бессмертными.

Заносчивы, высокомерны, миром править желают.

Горечь поражения гибель несет, с небес низвержены.

Судьба покарает недостойного.

– О чем это? – озадаченно спросил он.

– Никто не знает, – ответил Мурюз. – «Хроники Грядущего» были написаны невероятно давно – говорят, что еще до Ледника. События, относящиеся к ранним центуриям, давно канули в забвение.

Тогда Никто открыл книгу в самой середке и прочел наугад другой катрен, первый попавшийся:

Тоскливый вой оглашает лунную ночь.

Тварь поднимается из чана, клыки сверкают.

Два лица, две души, две сущности, обе истинные, обе живые.

Многая печаль вошла в мир.

– А это о чем? – спросил он.

– Тоже неизвестно. Какая это центурия?.. Пятая? Слишком давно. Каждая центурия – это тысяча лет, а всего центурий в книге одиннадцать. Что-то определенное можно сказать только о самых последних – да и то большая часть однозначно не истолкована. Они могут означать что угодно.

– Тогда откуда же вы знаете, что это настоящие предсказания, а не белиберда?

– Потому что некоторые катрены сбылись настолько точно, что ни у кого нет и тени сомнений, что описаны были именно эти события. Если хочешь, завтра расскажу подробнее.

– Благодарю тебя, отец Мурюз, – поклонился Никто. – Завтра я с удовольствием об этом послушаю.

Никто сказал неправду. На следующее утро он проснулся даже раньше обычного и принялся собирать пожитки. Он надел свои всегдашние порты и безрукавку, задумчиво посмотрел на пастушеский кнут, взвесил его в ладони, но потом положил на место. Застегнул на поясе кошель с монетами, скопленными за десять лун работы. Совсем немного – большую часть заработка Никто сразу же и тратил на посиделки в харчевне, конфеты для ребятни и подарки друзьям. Однако пара серебряных солонок и десяток железных ночниц в кошеле все же набралось.

Когда Никто вышел во двор, солнце еще не встало. В воздухе пахло морозцем – как-никак на дворе начало зимы. Пусть зимы в Ривении очень теплые, а снег если и выпадает, то на считаные дни, становясь великой радостью для детворы, – по ночам все же бывает прохладно. Скоро и овец уже перестанут выводить на пастбище, так что пастух может со спокойной совестью оставить место работы…

– Далеко собрался, сынок? – послышался тихий голос.

Никто виновато вздрогнул, поворачиваясь к старосте. Ему самому ужасно не хотелось уходить – за десять минувших лун он полюбил Озерные Ключи и их жителей. Но именно поэтому он и должен был уйти – уйти как можно быстрее, не оглядываясь.

– Мне нельзя здесь оставаться, – тихо произнес Никто. – Если за мной охотится такой страшный враг, он не оставит меня в покое. Я не могу подставлять вас под удар.

Староста Бурзюк тяжело вздохнул. Ему тоже не хотелось отпускать этого славного работящего парня, которого они с женой полюбили, как родного сына. Своих-то детей им боги не дали, так и прожили всю жизнь вдвоем.

Но мудрый старик прекрасно понимал, что Никто прав. Теперь уже ясно видно, что их приемыш до потери памяти не был простым пастухом – очень уж необычные у него способности. А раз за ним гоняются агенты Зла, он действительно может навлечь на деревню нешуточную опасность.

Лорд Бельзедор – самое страшное чудовище в мире, он не оставит в покое того, на кого нацелился. Если в Озерные Ключи явится Легион Страха, мирной жизни придет конец… вообще жизни придет конец. Люди рассказывают, какие ужасы приспешники Темного Властелина творят в других местах, сколько зла и разрушений сеют они вокруг, – что может противопоставить этому кошмару одна маленькая деревня, в которой нет ни единого воина?

– Ступай, сынок, – с трудом выговорил староста. – Да улыбнется тебе Просперина. Мать будить не будем – я ей сам расскажу, когда проснется. И вот… возьми еще вот это на дорожку…

Никто молча взял холщовый мешочек, не зная, какие слова можно сказать в такой момент. Закинув на плечо узелок с немудреными пожитками, бывший пастух вышел за околицу.

Глава 3

Никто шел и шел куда глаза глядят, пока над горизонтом не поднялось солнце. Путник вспомнил, что сегодня еще ничего не ел, сошел с дороги, уселся под старым платаном и развернул узелок. Он прихватил из дома горсть сухарей, немного вяленого мяса, пару луковиц и кожаную флягу с водой – поедая этот нехитрый завтрак, Никто размышлял, что ему делать дальше.

Честно говоря, он понятия не имел, куда идти. За то время, что Никто прожил в Озерных Ключах, он бывал лишь в двух деревнях по соседству и на хуторе батьки Дамкюна, когда тот созвал всю округу на свадьбу сына. Однако ни в Горелой Роще, ни во Владыкино ему сейчас делать нечего – а о хуторе Дамкюна и речи нет.

Куда же идти тогда? Ближайший к Озерным Ключам город – Белый Лебедь. Деревенским он кажется непостижимо громадным, хотя жителей в нем тысяч пять, не более. Никто там еще не бывал – как-то не выпадало случая.

Но что ему делать в Белом Лебеде? Судя по рассказам деревенских, в этом городишке вряд ли сыщется что-то полезное. Тамошний бургомистр – добрейшей души человек, но он помрет со страху, если увидит живого агента Зла. В городской страже служит полтора десятка человек, и в драке они не намного превосходят мужиков из Озерных Ключей. Еще в Белом Лебеде живет волшебник, но это всего лишь захудалый колдунец – такой же захудалый, как и сам городок. На него надежды мало.

Может быть, направить стопы прямо в столицу – великий Мозаюс? Из всех деревенских там бывал только коробейник Морзюн, но уж он-то рассказывал о столице много и подробно. Если верить ему, народу там больше, чем звезд на небе, – король в прошлом году проводил перепись, и вышло, что жителей в столице аж сто двадцать тысяч! На этом месте деревенские всегда недоверчиво ахали и махали руками – мол, брешет же Морзюн, точно брешет. Чтоб такая тьма людей да собралась в одном месте? Нет, точно брешет.

Но даже если Морзюн чуток и преувеличил, людей в Мозаюсе в любом случае много. Там правит король Кайнаретралий Одиннадцатый, там размещена королевская гвардия и королевская армия. Там живет придворный волшебник – Морзюн никогда его не видел, но упоминал всегда с шепотом и придыханием. Пожалуй, в столице Никто смогут помочь – а если не помочь, то хотя бы подсказать, что делать дальше.

Конечно, идти до столицы придется долго – пеший путь займет семь-восемь дней, если не больше. Хорошо бы обзавестись лошадью, однако скудных капиталов в кошеле не хватит даже на лошадиный хвост. Их даже на еду-то вряд ли хватит.

Потом Никто вспомнил о мешочке, подаренном на прощание старостой. Там оказались золотые монеты – четырнадцать полновесных хлебниц и три тяжеленные перечницы. Никто посмотрел на них с горечью, чувствуя себя виноватым. Похоже, добрый Бурзюк отдал ему все, что накопил на черный день.

Однако на лошадь этого хватит. Возможно, не самую лучшую, но хватит.

С другой стороны, если потратить деньги на лошадь, то он будет с лошадью, но больше ни с чем. Может быть, лучше приберечь монеты для чего-нибудь другого? На них можно купить новую одежду или хороший меч. Кошель Никто потяжелел, но богачом он не стал – надо как следует подумать и решить, что сейчас нужнее, на что лучше потратиться.

Закончив с завтраком, Никто собрал в ладонь крошки и бережно ссыпал их в рот. Он всегда отличался хорошим аппетитом, поэтому от мяса и сухарей осталось довольно мало. Однако ушел Никто пока недалече, места вокруг еще знакомые, а через семь-восемь вспашек[3] должен быть придорожный трактир тетки Буралки. Там можно будет запастись провизией и принять окончательное решение по поводу дальнейшего пути.

Никто шел быстро – уже через час из-за поворота вынырнул трактир «Семь Дорог». Название свое он получил не просто так – на этом перекрестке действительно сходились целых семь дорог. Взяв у ворчливой трактирщицы кружечку пива, Никто встал у входа, задумчиво глядя вдаль.

Семь дорог. Семь путей. Северная дорога ведет обратно в Озерные Ключи – но туда возвращаться незачем. Восточная ведет в Белый Лебедь – но Никто уже решил, что туда идти нет смысла. Юго-восточная… юго-восточный путь самый долгий, но именно по нему можно добраться до столицы Ривении, многолюдного Мозаюса.

Остальные дороги не так интересны. Южная долго-долго извивается меж полей и деревень – точно таких же тихих маленьких деревень, как Озерные Ключи. Юго-западная приведет к паромной переправе через великую реку Синуш, а там еще два-три дня, и будет граница с Гарийской Империей. Западная упирается прямо в заросли Солипсики. Северо-западная ведет в Шембрузию.

Почему-то Никто даже в голову не пришло отправиться в другую страну. Может быть, из-за того, что это никогда не приходило в голову никому из деревенских. Все они на протяжении поколений рождались, жили и умирали в Ривении, лишь изредка бывая в соседних деревнях и городках. Добрые ривенцы вообще не испытывали тяги к путешествиям – зачем куда-то ехать, если все нужное для жизни есть дома?

Никто вспомнилась дочка деревенского жреца, Мералка. Вот она-то как раз этой осенью уехала – уехала на четыре долгих года, прямо в столицу. Мудрый Мурюз видел, как его дочь тянется к наукам, и не пожалел денег – отправил ее учиться в королевскую академию. С тех пор прошло больше четырех лун – наверное, Мералку теперь и не узнать, совсем столичной штучкой стала.

Больше не колеблясь, Никто двинулся на юго-восток – в Мозаюс.

Так он прошел две с половиной вспашки, когда впереди на дороге кто-то показался. Всадник. Черный всадник – с ног до головы черный. Черный конь, черные доспехи, черный плащ за спиной, лицо скрыто под черным забралом в виде человеческого черепа, к седлу приторочен черный меч. Никто даже решил, что этот человек, вероятно, носит траур по кому-нибудь из близких.

Кажется, всадник его еще не заметил. Никто смерил задумчивым взглядом пышные кусты на обочине – не спрятаться ли, пока есть время? Однако эта мысль показалась ему глупой. Если неизвестный рыцарь просто едет по своим делам, прятаться от него совершенно незачем. Если же он разыскивает как раз его, Никто, прятаться от него будет невежливым.

Поэтому Никто спокойно пошел всаднику навстречу, не делая попыток скрыться. Завидев его, черный рыцарь натянул поводья и остановился.

– Мир тебе, добрый рыцарь, – приветливо произнес Никто, подходя ближе.

– И тебе мир, путник, – поздоровался всадник. – Правда, ты немного ошибся – я совсем не добрый. Но это сейчас несущественно – скажи лучше, не видел ли ты индивида, которого я здесь ищу?

– Не могу ответить на твой вопрос, ибо не ведаю, о ком ты говоришь. Опиши предмет своего поиска, тогда я и отвечу, видел ли я его или не видел.

– Твоя просьба справедлива. Индивид, которого я разыскиваю, ростом чрезвычайно высок, в плечах широк, сложением крепок, кожу имеет бронзового оттенка, а волосы черные и длинные. Не видел ли ты здесь такого?

– Нет, никого похожего я поблизости не видел, – с сожалением ответил Никто.

– Я верю тебе. Однако мне кажется, что причиной является отсутствие в этих местах зеркал. Если бы здесь было зеркало, ты несомненно увидел бы описанного мною индивида.

– Вполне вероятно, – не стал спорить Никто. – Но ты сказал верно, что зеркал здесь нет, поэтому я не могу ничем тебе помочь. Могу ли я идти своей дорогой, добрый рыцарь?

– Подожди еще немного. Как я уже говорил, я совсем не добрый. Меня зовут лорд Кромбах, и я один из приспешников лорда Бельзедора.

– Темного Властелина?

– Именно его. Вот, посмотри, какое замечательное кольцо он мне подарил.

– Очень красивое, – похвалил Никто, разглядывая желтый ободок на одном из пальцев латной перчатки. – Золотое?

– Возможно, золотое… а возможно, и нет, – пожал плечами Кромбах. – Честно говоря, меня нисколько не интересует рыночная стоимость сего предмета – ведь дорог не подарок, а внимание.

– Очень верно сказано, – кивнул Никто.

– Рад, что ты со мной согласен. Так вот, в Цитадели Зла мне и моим товарищам было приказано разыскать описанного мною ранее индивида и доставить его по назначению. Как ты думаешь, согласится ли оный индивид отправиться со мной добровольно?

– Нет, боюсь, что он будет против. Мне очень жаль.

– Тогда мне тоже очень жаль, – вздохнул Кромбах, с невероятной скоростью выхватывая меч.

Полоса стали прорезала воздух черной молнией… но еще быстрее оказался Никто. Его руки взметнулись кверху, перехватывая меч у самого темени. Кромбах усилил нажим, пытаясь вырвать оружие, но ему этого не удалось – противник оказался чудовищно силен.

– Извини, ты не мог бы отпустить мой меч? – попросил Кромбах.

– Зависит от того, что ты станешь после этого делать, – ответил Никто.

– Я продолжу рубить тебя, пока не убью.

– В таком случае я вынужден ответить отказом. Но твоя честность мне нравится.

– Так я же все-таки рыцарь, хотя и злой. Рыцарю не пристало говорить неправду.

– Хорошо, когда у человека есть принципы, – одобрительно кивнул Никто.

– Человеком я никогда не был, но принципы у меня действительно есть. Особенно я горжусь своей честностью и верностью моему Властелину.

Сказав это, Кромбах резко отпустил меч и спрыгнул с коня. Еще в прыжке он пнул Никто в лицо и тут же нанес страшный удар кулаком.

Никто отшатнулся и тоже выпустил черный меч, отшвыривая его прочь. Руки словно действовали сами, проводя привычные, тысячу раз отработанные приемы. Каждый удар Кромбаха встречал молниеносный блок, а те, что все же проходили, налетали на твердокаменную, совершенно неуязвимую кожу. Никто не чувствовал ни малейшей боли – и в конце концов он проломил оборону противника и от души шарахнул в черный шлем.

Эта железная шапка казалась весьма прочной – но удар Никто смял ее, как телячью кожу. Однако сам Кромбах остался цел и невредим – он лишь издал приглушенный хрип и сдернул шлем… открыв зеленое полуразложившееся лицо.

Никто сражался с ходячим мертвецом.

Как-то очень отстраненно Никто подумал, что ему, вероятно, следует испугаться. Однако страха он не чувствовал – озадаченность разве что. А еще хотелось уже понять, какого храка им всем от него нужно.

Оставшийся без шлема и меча Кромбах раздраженно искривил сгнившие губы и закричал:

– Ату его, ату!!!

Никто бросил быстрый взгляд за спину – так и есть, сюда скачут еще несколько всадников, умело забирая его в клещи. Пожалуй, будет благоразумным не драться с ними, а отступить – до леса всего полсотни шагов, а среди деревьев всадникам будет сложнее его преследовать.

Приняв такое решение, Никто с размаху залепил Кромбаху оплеуху, бросив его наземь, как тряпичную куклу, и ринулся к шеренге старых дубов.

– Где Проглот?! – вскричал Кромбах, вскакивая в седло. – Кровь по клинку, куда делся Проглот?!

Услышав это, Никто еще прибавил шагу. Неизвестно, как выглядит этот самый Проглот, но лучше не дожидаться, пока он появится.

Но Проглот появился уже через несколько секунд. Прямо перед Никто вдруг исчез громадный дуб – исчез в никуда, словно… проглоченный?

А за исчезнувшим дубом стояло чудовище. Огромный зверь с лоснящейся черной шкурой, похожий на помесь жабы и гиппопотама – четыре толстые ноги-колонны, громадная пасть-кошель, пара крохотных глазок, сверлящих Никто внимательным взглядом. Этот взгляд Никто не очень понравился, и он на всякий случай сделал шаг влево, чтобы между ним и Проглотом оказалось дерево.

– ГАМММ!!! – тут же взревел Проглот.

Пасть чудовища на миг приоткрылась. В воздухе что-то мелькнуло. А потом… потом целый дуб бесследно исчез! Все произошло так быстро, что глаз не успел даже разглядеть, что это такое было. Оставшийся без укрытия Никто поспешно перебежал к другому дереву.

– ГАМММ!!! – снова взревел Проглот.

На этот раз Никто знал, куда смотреть, и успел заметить нечто, выметнувшееся из бездонного зева, прилепившееся к новому дубу и утянувшее его в рот. Язык? Вероятно, язык. Но какой же мощью нужно обладать, чтобы за мгновение выдернуть из земли огромное дерево и проглотить его целиком! Проглот весьма велик, раза в три выше человека, но как в его брюхе смог поместиться столетний дуб с корнями и ветками?

А судя по широкой просеке, лежащей за его спиной, Проглот успел сожрать несколько сотен точно таких же деревьев.

– ГАМММ!!! – ревел Проглот. – ГАМММ!!! ГАМММ!!!

Никто метался как всполошенный заяц. Длиннющий язык чудовища вылетал из пасти-кошеля, хватал один, а то и сразу два дуба и скрывался с добычей в необъятном чреве. Деревья исчезали мгновенно, едва Проглот их касался – он не выворачивал их, не вырывал, не откусывал. Он их просто… слизывал.

Через полминуты посреди леса образовалась поляна, в центре которой восседал Проглот, а вокруг носился Никто. Ему не осталось где прятаться. К тому же все громче слышались шум и крики – то всадники Кромбаха продираются через чащобу, спешат на помощь своему прожорливому чудищу.

Значит, надо нападать.

Пасть Проглота в очередной раз раскрылась – но теперь Никто не стал уклоняться. Он стоял твердо, как скала, – и кошмарный язык ударил его прямо в грудь.

Он прилип мгновенно. Намертво. Казалось, что язык Проглота просто прирос к кожаной безрукавке. Никто со страшной силой потянуло к разверзнувшемуся зеву…

Однако в этот раз что-то шло не так. Вековые деревья Проглот всасывал в мгновение ока, хотя те пустили корни на огромную глубину. Но с Никто так же легко не получалось – его подтягивало медленно, как упирающуюся рыбину, в крохотных глазках Проглота стояло недоумение пополам с бессильной злостью.

Никто схватился за этот длинный розовый язык, что есть мочи сдавил и принялся крутить, мочалить, как старую тряпку. Морда Проглота исказилась болью, и он поспешно втянул язык… попытался втянуть. Он отпустил Никто, но теперь уже тот крепко держал чудище и совсем не собирался отпускать.

– ГРАААААААА!!! – в ужасе взревел Проглот, пытаясь вырвать свой драгоценный язык. На его глазах выступили огромные слезы.

– Отпусти его, орясина!.. – послышался тоненький писк. – Хем-селяхем-динь-дон!..

Никто поднял взгляд и увидел над головой крохотную мерцающую фигурку, рассыпающую черные искры. Несколько таких искр упало ему на лицо, и он почувствовал в теле необоримую слабость… захотелось спать…

Язык Проглота вылетел из обмякших рук противника. Чудовище тут же воспользовалось возможностью и ударило снова. На сей раз оцепеневший, засыпающий Никто не оказал никакого сопротивления… и его втянуло в живот Проглота!

Глава 4

Когда Никто очнулся, солнце стояло прямо над головой. Похоже, с момента лесной битвы прошло несколько часов.

Последнее, что Никто запомнил, – язык Проглота, затягивающий в бездонную черную пропасть. Но, судя по небу и солнцу, его туда так и не затянуло… или же его потом выпустили.

Попытавшись двинуть рукой, Никто обнаружил, что не может этого сделать. Его сковали цепями – такими толстыми и прочными, что не удавалось даже шевельнуться. Чуть повернув голову, Никто увидел одного из черных всадников – он скакал всего в нескольких шагах. Похоже, Никто везли на телеге или на чем-то подобном… только вот куда?

– Где я? – открыл рот Никто. – Куда вы меня везете?

– Куда надо, – сумрачно ответил кто-то спереди. – Привезем – увидишь.

Прошло несколько минут. Обзор Никто оставался ограничен – он не видел ничего впереди и позади себя. Только то, что сверху и немного по бокам. Однако этого хватило, чтобы понять: они все еще в Ривении, едут по той же дороге, по которой шел и Никто.

Похоже, Проглота поблизости не было – либо он очень искусно прятался. Зато черные всадники сопровождали телегу неустанно – Никто насчитал по меньшей мере десяток. Впрочем, точно уверен он не был – эти типы выглядели совершенно одинаковыми.

Кроме Кромбаха, конечно, – он единственный ехал без шлема, открывая всем ветрам свою полуразложившуюся харю. Судя по тому, как он командовал остальными всадниками, они находились у него в подчинении.

Были и агенты Зла – точно такие же, как в Озерных Ключах, в черных одеждах и масках. Возможно, среди них были и те самые – Никто показалось, что он узнал колдуна с тростью. Всего же телегу сопровождала по крайней мере дюжина агентов.

– Думаешь, это он? – донесся до Никто приглушенный шепот.

– Очень похож…

– Те двое тоже были похожи…

– Те двое не заставили Проглота плакать, как маленькая девочка.

– Тсс!

Вообще ни черные всадники, ни агенты Зла пока что не делали пленнику ничего плохого. Впрочем, ничего хорошего тоже. Они не разговаривали с ним, не отвечали на вопросы – просто куда-то везли.

Еще через несколько минут телега свернула с дороги, а затем остановилась. Похоже, приехали… но куда именно? Насколько Никто мог видеть, вокруг не было ничего интересного – только ровное поле.

– Мы готовы, – сказал куда-то вверх Кромбах.

Никто не видел, что происходит. Но там явно что-то происходило – агенты Зла торопливо забегали, а потом телега снова поехала… и ландшафт резко изменился!

Ясное небо в мгновение ока покрылось тучами. Солнце сдвинулось к востоку – время словно вернулось назад. Задул пронизывающий ветер – а ведь секунду назад стояла полная тишина. Зеленые равнины Ривении сменились голой пустошью без единой травинки. Поодаль, насколько смог различить Никто, появились какие-то здания – мрачные, угрюмые здания.

Его снова куда-то повезли. Никто все это время напрягал руки, ноги и шею, пытаясь порвать или хотя бы растянуть цепи – но те оказались удивительно прочными.

– Не старайся, – посоветовал Кромбах, заметив его усилия. – Цепи зачарованы, их даже кульминат не разорвет.

И как раз в этот момент цепь на шее Никто со звоном лопнула. Черные всадники и агенты Зла возбужденно загомонили, кто-то кинулся за новой цепью, принялся ладить ее на место старой, но Никто отчаянно мотал головой, и у них ничего не получалось…

– Оставьте! – раздраженно прикрикнул Кромбах. – Все равно уже почти приехали…

Свободнее Никто не стал, но теперь он хотя бы мог поднять голову. Однако то, что он увидел впереди, его совсем не порадовало. Они ехали по кладбищу – куда ни глянь, тянутся ряды одинаковых холмиков, увенчанных могильными плитами. Кое-где виднеются угрюмые фигурки, работающие лопатами.

А впереди расстилается пропасть. Огромная пропасть, из которой поднимается дым и ядовитые испарения. Через нее тянется широкий металлический мост, к которому телега и движется. За мостом лежит голый каменный остров, а на острове возвышается немыслимых размеров черный замок. Жуткий, кошмарный, одним своим видом внушающий трепет.

Никто понял, что это и есть пресловутая Цитадель Зла.

Башни цитадели вздымались так высоко, что казалось, будто их вершины пропарывают сами тучи. На нескольких шпилях развевались флаги – огромные алые полотнища с черными драконами, извергающими золотое пламя.

А на вершине самой высокой башни полыхало что-то немыслимое. Нечто вроде громадного огненного глаза. Казалось, что он внимательно оглядывает окрестности, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Никто посмотрел прямо на него – и огненный глаз посмотрел в ответ. В его глубине что-то вспыхнуло, разгорелось…

Неизвестно, что произошло бы дальше, но телега въехала на мост, и огненный глаз скрылся из виду. Слева и справа потянулись зловещие каменные статуи с разинутыми пастями, а впереди раздался жуткий грохот и дребезжание – то поднимались гигантские ворота.

Встречать пленника вышли довольно уродливые создания, вооруженные до глубины души. В самом деле, казалось, что они напихали мечей и секир даже под набедренные повязки. Кромбах молча кивнул им, а они так же молча встали у колес, дождались, пока распрягут лошадей… и взвалили телегу с грузом на плечи.

Так Никто и внесли внутрь.

Внутри Цитадель Зла оказалась еще мрачнее, чем снаружи. На стенах чадили факелы и мерцали красным светом магические светильники. Вдали мелькали какие-то тени, слышались приглушенные вопли, стоны и хихиканье. Потолок исчезал во тьме, там что-то шебуршало и поскрипывало. Кругом царила грязь и запустение, словно жильцы оставили цитадель много лет назад.

Лишь пол пребывал в идеальной чистоте. Вымощенный зеленой, оранжевой и красной плиткой, уложенной в незамысловатом орнаменте, он был натерт до зеркального блеска.

Телегу с пленником пронесли по широким коридорам и не менее широким лестницам, протолкнули через двустворчатые двери и наконец опустили. Никто оказался в огромном зале, поражающем своей мрачностью.

У стен толпился народ. Десятки людей… и сотни еще кого-то. Уродливые карлики и великаны, волосатые чудища с волчьими головами, бледные типы с длиннющими клыками, живые скелеты, светящиеся призраки… Тут были самые несуразные чудища, многие из которых явились будто из кошмарного сна, – они разглядывали Никто с жадным воодушевлением, перешептывались, чуть ли не пускали слюну.

Пленника сняли с телеги и поставили на ноги. Цепи по-прежнему прочно его сковывали, однако он уже чувствовал слабину – еще немного усилий, и…

Но тут бесчисленные чудища почтительно смолкли и низко поклонились. Из дальней двери вышел человек в черной мантии с высоким воротником и висящей на поясе длинной шпагой. Собой он был невысок, коренаст, с желтоватым морщинистым лицом, тоненькими усиками и безупречно уложенными седыми волосами.

Такой идеальный пробор бывает только у законченных злодеев.

Лицо этого типа показалось Никто знакомым. Он несомненно где-то видел его раньше. Никак не удается вспомнить где, но не так уж трудно догадаться, кто именно перед ним.

Сам лорд Бельзедор.

– Еще один? – пренебрежительно процедил лорд Бельзедор, глядя на скованного пленника.

– В этот раз ошибки быть не может, – гулко произнес Кромбах. – На сей раз мы точно нашли настоящего.

– Надеюсь, что это действительно так. Прошлая неудача нас очень… разочаровала.

– Ну так проверьте его.

– Мы его проверим… мы обязательно проверим…

Лорд Бельзедор вытащил шпагу из ножен. В тусклом свете факелов та мерцала жутким черным светом – казалось, будто сама Тьма застыла в форме клинка.

– Ты знаешь, зачем ты здесь? – поинтересовался лорд Бельзедор, упирая кончик шпаги чуть не в самое сердце Никто.

– Не имею ни малейшего представления, – вежливо ответил тот.

– Ты знаешь, как тебя зовут?

– Сейчас меня называют Никто.

– Это довольно нелепое имя. Кто тебя так называет?

– Люди, – пожал плечами Никто. – Понимаете, свое настоящее имя я забыл, поэтому пришлось временно использовать это.

– Но неужели нельзя было придумать что-нибудь менее нелепое?

– Наверное, можно. Но какая разница?

– Действительно, никакой… Так ты, значит, забыл свое имя? А что еще ты забыл?

– Все. Я не помню о себе ничего: ни имени, ни возраста, ни места рождения, ни профессии. Я вообще не помню ничего, кроме самых обыкновенных вещей.

– Это печально. Действительно очень печально. Как ты с этим живешь?

– Привык понемногу.

– Ладно, это не имеет значения, – рассеянно ответил лорд Бельзедор.

Вслед за этим он взмахнул шпагой. Черный клинок рассек воздух и рассек цепи, сковывающие Никто. Невероятно прочные, укрепленные волшебством, они опали на пол, лопнув от одного прикосновения жуткого клинка. Как будто лорд Бельзедор разрезал гнилые веревки.

Получив возможность двигаться, Никто не воспользовался ею. Он продолжал стоять на том же месте, не шевеля даже пальцем. Да и что он мог сейчас сделать – безоружный, посреди вражеской крепости, в окружении сонмища чудовищ?

– Внешние данные сходятся, – проворчал лорд Бельзедор, осмотрев пленника с головы до ног. – Рост, телосложение, черты лица, волосы – все совпадает… Снимите с него одежду!

– Зачем? – отшатнулся Никто.

Вместо ответа на него накинулись со всех сторон. Полчища каких-то мерзких карликов, похожих на скрюченных обезьянок, облепили пленника, как тля – стебель. Через несколько секунд они покинули его, унося добычу – изорванные клочья безрукавки.

По залу прокатился изумленный вопль. Все глаза неотрывно глядели на след от ожога, простирающийся во всю грудь Никто. Лорд Бельзедор торопливо выхватил из кармана пергаментный свиток и принялся с ним сверяться, сравнивая каждую деталь.

– Да! – наконец провозгласил он, потрясая шпагой. – Да! Шрам настоящий! Это он самый!

Его крик стал сигналом. Собравшиеся в зале чудовища словно переломились – так резко все они осели на пол. Каждый присутствующий опустился на колени и уперся лбом в пол. А лорд Бельзедор положил свою шпагу к ногам Никто и тоже опустился на колени.

– Наш Властелин вернулся!!! – прогремело под каменными сводами.

Глава 5

Почти целую минуту в огромном зале царило почтительное молчание. Затем усатый человечек, стоявший перед Никто на коленях, поднял лицо, озарившееся счастливой улыбкой, и воскликнул:

– Добро пожаловать домой, лорд Бельзедор!

– Постой… а разве это не ты лорд Бельзедор? – искренне удивился Никто.

– Конечно же нет, Властелин! Я всего лишь ваш управляющий! Самый преданный из ваших слуг!

Никто озадаченно огляделся вокруг. Бесчисленные чудовища взирали на него с нескрываемым подобострастием – ни один из них явно не собирался нападать. За спиной стоял навытяжку Кромбах – и его полуразложившееся лицо тоже светилось преданностью.

– Ничего не понимаю, – произнес вслух Никто.

– Все очень просто, Властелин! – воскликнул управляющий. – Медариэн не смог уничтожить вас совсем, понимаете? Все, что он сумел, – окутать вас чарами забвения и забросить в некое неизвестное место! Но теперь вы снова здесь, вы вернулись домой! Вы лорд Бельзедор, наш Темный Властелин – а мы ваши верные прихвостни!

– О… вот как?.. – неуверенно произнес Никто… Бельзедор. – Это… сюрприз для меня. И как же долго меня… не было?

– Слишком долго, Властелин, слишком долго, – сокрушенно покачал головой управляющий. – Десять лун и шесть дней. Мы ужасно за вас беспокоились. Вся Империя Зла находилась в постоянной тревоге.

– Хм… А ведь и в самом деле – примерно десять лун назад я очнулся в Озерных Ключах…

– Все это время мы разыскивали вас по всему миру. И вот наконец-то разыскали.

– А вы уверены, что это именно я? Шрамы иногда бывают очень похожими…

Управляющий вздохнул, молча подобрал с пола шпагу и нанес молниеносный удар… прямо в сердце Бельзедору.

– Эй, ты что де… а… ярыть… – удивленно произнес Бельзедор.

В отличие от волчьих клыков, гастрафетных болтов и сабель агентов Зла, мерцающий тьмой клинок проткнул кожу Бельзедора с легкостью. Тело прорезало острой болью, сердце заколотилось со страшной силой… но все тут же прошло. Управляющий извлек шпагу из раны, и та молниеносно зажила. Не осталось даже крохотной царапины.

– Все еще сомневаетесь, Властелин? – укоризненно спросил управляющий. – Вы наш Темный Властелин. Бессмертный, внушающий ужас Темный Властелин. Пусть сейчас вы не помните, кто вы есть, не помните, какие силы вам подвластны… но вы непременно вспомните! Вспомните и возродитесь в полном величии!

– Но это было довольно больно, – потер грудь Бельзедор. – А если бы ты ошибся? Если бы я оказался простым смертным?

– Властелин, в поисках вас мы прочесали частым гребнем весь Парифат. Мы десять лун трудились без передыху. Я не отходил от Всевидящего Ока, агенты Зла ни на минуту не смыкали глаз, Легионы Страха были готовы в любой момент выступить со спасательной миссией. За это время мы разыскали двух индивидов, очень похожих на вас лицом и статью. Как вы думаете, что с ними стало, когда обнаружилось, что сходство только внешнее?

– Вы принесли им извинения за беспокойство? – предположил Бельзедор.

– Да, разумеется. А потом казнили.

– За что?

– За обманутые надежды.

Бельзедор задумался. Ему захотелось присесть – и один из прихвостней, точно угадав мысли Властелина, тут же подставил стул. Сидя посреди мрачного зала, окруженный преданно сопящими чудищами, Бельзедор медленно произнес:

– Я не очень-то уверен, что хочу быть Темным Властелином. Могу ли я вернуться в свою деревню? Мне там нравилось.

– Можете, в любой момент… – упавшим голосом ответил управляющий. – Но, Властелин, прошу, обдумайте это как следует! Что без вас станется с нами, с вашими верными прихвостнями?! И что станется со всем миром?!

– Миром?.. – не понял Бельзедор. – А что с ним не так? Мне казалось, все только обрадуются, если Темный Властелин и Империя Зла перестанут существовать.

– Обрадуются, бесспорно… поначалу. А потом…

– Что потом?

– Не понимаете, Властелин? – с горечью произнес управляющий. – Да, мы – Империя Зла! Да, мы – самое крупное пятно грязи в этом мире! Но ведь боги создали не только день, но и ночь! Не только лето, но и зиму! Не только оленей, но и волков! Не только сахар, но и горчицу! Зло должно существовать, чтобы было с чем сравнивать!

– Тем не менее на волков люди охотятся. Я сам не так давно занимался тем, что охранял от них отару.

– Совершенно верно – но люди не могут уничтожить волков совсем… а если когда-нибудь смогут, то горько об этом пожалеют. Точно так же и с нами.

– В самом деле?

– А вы полагаете, что если мы исчезнем, то зла не останется совсем? – усмехнулся управляющий. – Ошибаетесь, Властелин. Мы всего лишь самая выпуклая, самая яркая часть мирового зла… а вообще-то в мире его очень много и без нас. Только совсем другого. Не такого, как мы. Мы – честное зло. Мы не скрываемся в тени, не прячемся от правосудия, не маскируемся под добро и не рядимся в белые одежды. Мы гордимся тем, кто мы есть и что делаем. Мы высоко поднимаем флаг Империи Зла и выставляем свои деяния напоказ всему свету. А если нас не будет… мир поглотит другое зло. Более хитрое, лживое, коварное. Зло, прикрывающееся фальшивыми идеалами и красивыми речами. Зло, говорящее о братстве, о свободе, о справедливости, но таящее под лицемерной маской свою черную сущность. Такое зло делает вид, что служит людям, что помогает людям, что заботится о людях, – и под видом этой заботы пожирает людей заживо!

– Кошмары какие ты рассказываешь.

– Но все так и есть, Властелин! Поймите же, что вы нужны этому миру!.. И нам вы тоже нужны! Империя Зла не может существовать без Темного Властелина – а это как раз вы!

– Да, но я вовсе не злой! – возразил Бельзедор.

– У всех свои недостатки, – пожал плечами управляющий.

Бельзедор задумчиво прошелся по залу, скрестив на груди могучие руки. Прихвостни почтительно кланялись, смотрели с невыразимым восторгом.

К управляющему тем временем подбежал крохотный мохнатый уродец и что-то негромко проверещал. Бельзедор расслышал слова «очередной» и «уже у ворот».

– Что происходит? – спросил он.

– О Властелин, это как раз то, о чем я вам говорю! – улыбнулся управляющий. – Если вы выйдете на балкон, то сами увидите…

Вид с балкона открывался невероятный. В необозримую даль простиралась бесплодная черная пустошь. Грозовые облака исторгали ветвящиеся молнии, лучи солнца с трудом пробивались сквозь этот заслон. С одной стороны на многие вспашки тянулись ряды могил, с другой – корявый черный лес, состоящий из на редкость уродливых деревьев.

– И что, вся Империя Зла выглядит вот так? – поинтересовался Бельзедор.

– Не вся, конечно. У нас довольно разнообразный ландшафт, Властелин. Просто здесь находится Цитадель Зла, поэтому и окружение должно быть соответствующим. Но сейчас более важно то, что мы можем видеть внизу… взгляните, Властелин.

Бельзедор опустил взгляд и увидел тот самый мост через пропасть, по которому его везли на телеге. Сейчас на нем виднелась крохотная фигурка всадника, изо всех сил что-то кричащего. Поскольку балкон возвышался над ним локтей на пятьсот, Бельзедор услышал лишь слабые отзвуки, несомые ветром.

– Это кто-то из… наших? – поинтересовался он.

– В том-то и дело, что нет, Властелин! – воскликнул управляющий. – Вот, извольте надеть это на лицо… это увеличительное окошечко… а тут слуховая трубка… Так лучше видно и слышно.

Нацепив на нос что-то вроде очков – наверняка волшебных, как же иначе, – Бельзедор действительно увидел мост так отчетливо, словно находился совсем рядом с ним. Теперь он разглядел всадника во всех подробностях – совсем юный парень с начинающими пробиваться усиками, облачен в ярко-зеленый костюм, размахивает длинной саблей.

– Сразись со мной, Темный Властелин! – крикнул парень. – Выйди и сразись, если ты мужчина!

Голос теперь тоже стал ясно слышен. Но смысл слов остался для Бельзедора темен. Выйти и сразиться?.. Зачем?

– Кто это вообще такой? – спросил Бельзедор. – Как его зовут?

– Не имею ни малейшего понятия, Властелин, – развел руками управляющий. – Судя по его облику, это странствующий герой. Какой-нибудь джигит-одиночка. Он прибыл, чтобы бросить вам вызов… и спасти мир. Все хотят спасти мир.

– И что, я должен выйти сражаться?

– Как вам будет угодно, Властелин! Все в вашей власти! Мне принести оружие?

– Но как я поступал раньше? – хотел внести полную ясность Бельзедор. – Что я обычно делал в таких случаях?

– Иногда, под настроение, сражались сами. А иногда просто выливали на героя бак кипятка. Или спускали драконов. А один раз, помнится, вы на него, простите за выражение, нассали. У вас всегда было неподражаемое чувство юмора, Властелин.

– А что вы делали с такими гостями, пока я… отсутствовал?

– Выпускали «болвана».

– То есть?

– Разрешите, я покажу, – прищелкнул пальцами управляющий.

Прошло несколько минут, в течение которых всадник на мосту продолжал выкрикивать угрозы и оскорбления. И вот наконец железные ворота начали подниматься – за ними стояла высоченная фигура в глухих доспехах, не имеющих даже прорезей в шлеме. Оглушительно звеня каждым шагом, рыцарь-великан вышел на мост и поднял над головой шипастую булаву исполинских размеров.

– Я сражусь с тобой, ничтожество, – произнес он без тени эмоций. – Узри мощь Темного Властелина.

– Это кто-то из наших солдат? – с любопытством спросил Бельзедор, глядя с балкона.

– Нет, всего лишь бронзовый голем, Властелин, – пренебрежительно махнул рукой управляющий. – Мы таких производим десятками. Конечно, обычного воина он размажет по стенке, но такие до этих ворот доходят редко…

Действительно, всадник на мосту выказал себя опытным воякой. Он носился вокруг неповоротливого голема, уклонялся от страшных ударов булавы и все искал, искал уязвимое место в этих глухих доспехах – искал, куда вонзить саблю.

И в конце концов ему это удалось. Развернув лошадь и проскакав по мосту сотню локтей, всадник снова ее развернул и вонзил в бока шпоры, пустив скакуна прямо на медленно идущего голема. Преодолев половину пути, он легким движением взвился вверх, встал ногами на седло и с разлету прыгнул вперед, со свистом ударяя саблей.

Сабля храбреца явно не была простым куском железа. Она вонзилась в ожившую бронзу, как в кусок сала – голова-шлем голема отлетела далеко в сторону, падая с моста. В бездонную пропасть.

Обезглавленный голем замер… а потом упал, издавши громкое лязганье. Его победитель отсалютовал небесам саблей, бросил презрительный взгляд на тело врага и торопливо запрыгнул в седло.

– Неплохой боец, – подытожил управляющий. – Почти не запыхался.

– И что теперь? – поинтересовался Бельзедор.

– Да ничего. Он победил. Он думает, что убил Темного Властелина и спас мир. Его миссия выполнена – полагаю, он очень гордится собой.

– А в саму цитадель он даже не заглянет? – удивился Бельзедор, глядя, как победитель голема скачет прочь.

– Тут есть маленький фокус, Властелин, – усмехнулся управляющий. – Наведенная галлюцинация. Дело в том, что этому парню сейчас кажется, что наша цитадель рушится в пропасть… как бы из-за вашей гибели, понимаете? Конечно, он сюда не полезет.

– Ах вот как тут у вас все устроено…

– У нас еще очень много интересного! – похвастался управляющий. – Причем все это придумали вы, Властелин! И вы обязательно это вспомните!

– Я не очень уверен, что хочу это вспоминать.

– О, Властелин, вы в любом случае вспомните, – отмахнулся управляющий. – Рано или поздно. Вас ведь уже неоднократно пытались одолеть разными чарами. Великие герои и добрые волшебники усыпляли вас, замораживали, запечатывали, превращали в каменную статую… все проклятия спадали через год-другой! Забвение тоже спадет – надо лишь немного подождать, и вы снова станете самим собой. Вы все вспомните в течение ближайших лун, поверьте мне.

– О, вот как… Ну что ж, тогда… тогда расскажите мне все, наверное…

Глава 6

Тронный зал Цитадели Зла. Настоящее средоточие тьмы и ужаса. Погруженный в полумрак, пронизанный ледяным воздухом, с кошмарными статуями вдоль стен. В самом центре возвышается трон – непередаваемо зловещий трон, откованный из чистого железа и увенчанный сотнями окровавленных шипов.

Рядом голубенький тазик с песком.

Войдя в тронный зал, Бельзедор огляделся вокруг с большим интересом. Семенящий рядом управляющий так и сыпал комментариями, словно старательный экскурсовод, надеющийся на чаевые.

– Вот, присаживайтесь, Властелин! – поклонился управляющий. – Это ваш трон!

– Да, я уже догадался, – слегка неуверенно присел Бельзедор. – О, как раз впору.

– Конечно, ведь именно под вас его и делали!

Сидеть на холодном железе оказалось жестко и неудобно, но управляющий тут же показал, что подлокотники у трона открываются, а в них лежат всякие полезные вещи – в том числе и мягчайшая подушечка с магическим подогревом. Кроме того, в потайных отделениях нашелся светящийся кинжал, тяжеленький мешочек золота, колода карт, корона с шипами, толковый гоблинский словарь с закладкой на двести восемнадцатой странице, бутылка с пузырящейся жидкостью, несколько бумажных салфеток, самопишущее перо и пергамент… да и чего там только не было!

– Этот кинжал на случай внезапного нападения? – предположил Бельзедор.

– Нет, это на случай внезапной темноты, – любезно ответил управляющий. – Видите, как ярко он светится? А драться им не советую, он затупленный.

– Понятно.

– Вам удобно, Властелин? – наклонил голову управляющий. – Все в порядке?

– Да, все хорошо.

– Тогда примерьте корону и возьмите котика!

Бельзедор надел корону и озадаченно посмотрел на протянутого белого кота, которого управляющий извлек откуда-то из-под столика рядом с троном. Животное выглядело сонным и недовольно зевнуло, когда его взяли на руки.

– Зачем мне кот? – удивился Бельзедор.

– Как это зачем?! – поразился управляющий. – Белый кот – непременный атрибут Темного Властелина! Без белого кота нельзя! Конечно, некоторые используют змей или даже василисков… но между нами говоря, это дурной тон. Попахивает выпендрежем, если вы меня понимаете. Нет, хорошего белого кота никто не заменит!

– Понятно. Но все-таки зачем он мне нужен? Конкретно.

– Не говори глупостей, – вальяжно пробасил белый зверь. – Всем нужен кот.

– Ты умеешь говорить? – удивился Бельзедор, машинально почесывая кота за ухом.

– Чуть левее, – попросил тот, начиная негромко мурлыкать. – Разумеется, умею. Раньше у тебя были обычные коты, но менять их каждые десять-двенадцать лет оказалось слишком утомительным, поэтому ты и завел меня. Я вечный.

– А откуда ты такой взялся?

– Мы с тобой давным-давно договорились, что не будем расспрашивать друг друга о прошлом. Основа нашего содружества – взаимное доверие и деликатность.

– Я этого не помню.

– Ты много чего не помнишь.

– Но все-таки разумный кот – это удивительно, – покачал головой Бельзедор.

– В этом нет ничего удивительного. Все кошки разумны. Просто не все умеют говорить на вашем языке. А некоторые умеют, но не хотят.

– Почему?

– А о чем нам с вами говорить? Люди нужны только для кормления и служения.

– А кошки для чего нужны?

– Для красоты.

– Ясно. А как тебя зовут?

– Леонард.

Тем временем несколько прихвостней приволокли к подножию трона нечто… какую-то груду железа. Совершенно черную, с множеством шипов, торчащих из самых неожиданных мест. На самом верху возлежал совершенно черный шлем с огромными рогами.

Сияя, как начищенная сковорода, управляющий объявил, что это повседневное одеяние Темного Властелина.

Точнее, повседневные доспехи.

– А я правда должен это носить? – нахмурился Бельзедор. – Я бы предпочел что-нибудь в светлых тонах… и без шипов.

– Конечно, должны! – возмутился управляющий. – Как же иначе люди поймут, что вы Темный Властелин?!

– Я им об этом скажу. Мне что, не поверят на слово?

Доспехи он все же надел, хотя для этого и пришлось отпустить кота. Прихвостни поднесли огромное зеркало, и Бельзедор принялся критически себя осматривать.

Увиденное ему не очень-то понравилось.

– У меня смешной вид, – сухо произнес он.

– Вовсе не смешной, а величественный, – возразил управляющий.

– Но я похож на ходячую кастрюлю с шипами.

– Очень величественную кастрюлю.

– И голос у меня в этом шлеме какой-то неестественный. Такое впечатление, что я говорю в печную трубу.

– Замечательный гулкий голос, Властелин. Очень грозно звучит.

По крайней мере, движений новые доспехи нисколько не стесняли. Откованные точно по мерке, они легли на тело, как вторая кожа. Судя по виду, весила эта груда железа три-четыре овцы или даже больше, но тяжести совсем не чувствовалось.

Правда, за это благодарить следовало самого Бельзедора – он вообще плохо представлял, где проходит граница для его чудовищных мышц. Пока еще не случалось так, чтобы он захотел что-то поднять – и не смог.

– К тому же в эти доспехи встроен переговорный амулет, – сообщил управляющий. – Где бы вы ни находились, вы сможете в любой момент вызвать меня, отдать мне распоряжение – и я все исполню.

– А я тебя буду слышать?

– Конечно. Благодаря этому амулету я незамедлительно докладываю вам обо всех важных новостях.

– Что ж, это может пригодиться.

– А еще в этих доспехах множество карманов, – добавил управляющий. – Все поместится.

Поглаживая вернувшегося на руки кота, Бельзедор прошелся по тронному залу. Сейчас он чувствовал себя удивительно… естественно.

С балкона тронного зала тоже открывался потрясающий вид – правда, на противоположную сторону цитадели. Здесь тоже был мост через пропасть – точно такой же, как тот, на котором заезжий герой бился с големом. В трех-четырех вспашках к западу начиналась городская черта – бессчетные тысячи уродливых мрачных зданий, населенных, видимо, всякими злыднями.

А точно посередине между городом и Цитаделью Зла возвышалась громадная каменная арка, окруженная несколькими строениями. Проем светился всеми цветами радуги, с обеих сторон суетилось множество народу – одни входили, другие выходили, третьи просто толклись поблизости, занимаясь какими-то своими делами.

– Я вижу, вы обратили внимание на наш великолепный портал, Властелин! – оживленно произнес управляющий. – Как он вам?

– Пока трудно сказать… что это вообще такое?

– Портал, разумеется. Причем не простой, а улучшенный!

– То есть это сооружение служит для путешествий?

– Вы уловили самую суть, Властелин. Отсюда можно попасть в любую точку Парифата. Портал работает круглые сутки – с одной стороны входят уходящие, с другой – выходят приходящие.

– Но почему он тогда так далеко? Не логичнее ли было поставить его рядом с цитаделью?

– Портал стоит там, где его построили тысячи лет назад, Властелин. Передвинуть его нельзя – разве что передвинете саму цитадель.

– Хм…

– Предупреждая ваш следующий вопрос – передвинуть цитадель в принципе возможно, но нежелательно. Дело в том, что действующий портал испускает большое количество магической энергии. Жить рядом с ним долгое время вредно для здоровья – появляются головные боли, повышается давление, учащается сердечный ритм. Поэтому большинство порталов расположены хоть и поблизости от городов, но все же за пределами городской черты.

– А сколько всего их в мире?

– Простых – несколько сотен, а вот улучшенных всего лишь три – у нас, в Мистерии и в Алмазном Бастионе. Ходят слухи, что существует еще и четвертый, в Реликтауне, но за тысячи лет его так никто и не отыскал…

– А чем простой портал отличается от улучшенного?

– Простой позволяет переместиться только к другому такому же порталу. В один входишь, из другого выходишь, понимаете? А вот улучшенный позволяет переместиться в любое место, лишь бы оно находилось под открытым небом.

– Должно быть, это весьма полезно, – вежливо похвалил Бельзедор.

– О да, Властелин, это дает нам огромные преимущества! Этот портал – одно из ценнейших сокровищ нашей империи! Однако не единственное. Обратите внимание на ту стену, что напротив трона. Что вы там видите?

– Зеркало, – ответил Бельзедор.

– Верно, зеркало. Однако это не простое зеркало. Оно соединено с другим нашим великим сокровищем – Всевидящим Оком. Вы ведь его уже видели?

– Мм… боюсь, нет.

– Но как же! Неужели вы не заметили огромного пылающего глаза на главной башне цитадели?!

– А, так ты о нем… Его я видел.

– Вот! Это и есть Всевидящее Око! И если улучшенный портал обеспечивает нам перемещение, то Всевидящее Око – наблюдение. С его помощью можно увидеть любую точку Парифата!.. Ну почти любую…

– Почти?..

– Конечно, существуют всякие священные места, зачарованные земли, башни волшебников и прочие территории, тем или иным способом защищенные от магического шпионажа… но это не столь важно. Может, хотите сами попробовать, Властелин? Просто посмотрите на зеркало и пожелайте увидеть… что-нибудь.

Бельзедор задумчиво воззрился в черную глубь и подумал о деревне Озерные Ключи. Он оставил ее только сегодня утром, но казалось, что с тех пор прошла уже вечность.

В то же мгновение бездонная тьма обернулась ярким светом, и в зеркале показалась привычная картина. Уютные деревянные домики, аккуратные огородики, фигурки работающих людей… Изображение передвинулось, послушное желаниям Бельзедора, подъехало к дому старосты, нырнуло внутрь, показывая нехитрую обстановку. Престарелая чета как раз обедала – прислушавшись, Бельзедор смог даже различить слова.

– Ладно, хватит, – вздохнул он. – Как-нибудь в другой раз посмотрю еще. А сейчас…

– А сейчас не хотите ли осмотреть вашу цитадель, Властелин? – подсуетился управляющий. – Я с удовольствием покажу вам каждую комнату и постараюсь напомнить все, что вы забыли!

– Напоминать придется многое, – сухо ответил Бельзедор.

Глава 7

Ужасно громыхая при каждом шаге, Бельзедор шагал по коридорам, с любопытством рассматривая все вокруг. Ему все еще не до конца верилось, что Цитадель Зла – его личная собственность, Империя Зла – его исконная вотчина, а миллионы живущих в ней прихвостней – его верные подданные… но он уже начал привыкать к этой мысли.

– Ваша цитадель – одно из Пятнадцати Зодческих Чудес, Властелин! – рассказывал управляющий. – Более тысячи локтей в высоту и втрое больше – в глубину!

– В глубину?..

– О да. Подземная часть втрое больше наземной – и это не считая неисследованных территорий. Некоторые утверждают, что катакомбы под Цитаделью Зла уходят до самого Шиасса!

Великая и ужасная Цитадель Зла в самом деле оказалась подавляюще огромной. Как поведал управляющий, в ней постоянно проживает свыше пятнадцати тысяч прихвостней – и это не считая дрессированных животных, различных чудовищ, ходячих мертвецов, искусственных созданий и прочей гадости. А если приплюсовать еще и солдат, которые живут в бараках при цитадели, получится совершенно невообразимое число.

Также управляющий сообщил, что прихвостни делятся на два основных типа – рабочие и солдаты. Как нетрудно догадаться, рабочие работают, а солдаты сражаются. Кроме того, существуют агенты Зла – шпионы, действующие за пределами империи. В большинстве своем это завербованные жители других государств, тайно служащие лорду Бельзедору, – они проходят обучение в Империи Зла, а затем отправляются домой – творить злодеяния.

Прихвостни попадались на дороге довольно часто. Взгляд то и дело упирался в грозного тролля-стражника или кучку гоблинов, усердно натирающих полы. Они скоблили их так усердно, словно от этого зависела их жизнь.

– Что-то я не могу понять, – произнес вслух Бельзедор. – Слуг, как я вижу, в цитадели очень много – но вокруг все равно ужасно грязно.

– О, мы за этим тщательно следим, Властелин! – часто закивал управляющий. – Вы не представляете, каких трудов стоит поддерживать нужный уровень грязи!

– Нужный – это какой?

– Чисто декоративный, Властелин. Грязь служит для украшения и устрашения – цитадель должна представать гостям мерзкой и запустелой, на самом деле вовсе не будучи таковой. В свое время вы проделали огромную работу, вычисляя наиболее оптимальный уровень. Но пойдемте же, я покажу вам Артефакт Силы!

Упомянутый Артефакт Силы лежал в секретном хранилище… находящемся на самом видном месте. Пожалуй, только слепой не заметил бы этой замаскированной двери – настолько плохо и нелепо замаскированной, что туда просто хотелось вломиться.

А внутри на каменном постаменте стояла хрустальная чаша удивительно безвкусного вида. Любой настоящий художник вырвал бы себе глаза, чтобы только не видеть этих красных и черных узоров, наползающих друг на друга так, что создавалось впечатление двух спаривающихся черепах.

Причем черепаха-самка еще и колотила в барабан.

– Что это? – приподнял брови Бельзедор.

– Это самая ценная вещь здесь, Властелин, – ответил управляющий. – В этом артефакте заключена вся ваша сила. Если его уничтожить, вы умрете!

– Правда? – огорчился Бельзедор. – Мне, честно говоря, неприятно знать, что моя сила заключена в чем-то… подобном.

– А она там вовсе и не заключена, – усмехнулся управляющий. – Вы бессмертны, Властелин, а ваша сила заключена в вас и только в вас.

– Что-то я не понимаю.

– Все очень просто. Мы распускаем этот слух специально для героев. Они прутся прямо к этой дурацкой вазе, не замечая действительно важных вещей. И здесь мы их берем тепленькими. Но если какому-нибудь герою все же удастся уничтожить артефакт, вы должны притвориться мертвым.

– Это зачем еще?

– Чтобы не обманывать их ожиданий. Пусть думают, что победили. Герои приходят и уходят, а вы остаетесь. Потешьте их самолюбие, Властелин.

– Ну, если это действительно нужно…

В секретном хранилище оказалась не одна, не две, а целых четыре двери. Та, через которую Бельзедор и управляющий вошли, никем не охранялась – зато та, через которую вышли, охранялась превосходно. Охранялась громадной зверюгой, сидящей на цепи… кажется, якорной. Более тонкая ни за что бы не удержала подобное чудовище.

– Это ваш любимый питомец, Властелин! – сияя, объявил управляющий. – Его зовут Отрыжка!

– А почему мой питомец… такой большой и страшный? – полюбопытствовал Бельзедор. – И эти щупальца…

– Вам всегда нравились подобные зверьки. У нас в цитадели есть и другие, еще больше и страшнее.

– Здорово как. А может, лучше собачку заведем?

– Собачки у вас уже есть. Огнедышащие паргоронские псы. Они патрулируют коридоры по ночам.

– Тогда, может быть, рыбок?..

– Рыбки у вас тоже есть. Гигантские белые акулы-людоеды. Вы кормите их…

– Ладно, можешь не продолжать. Я понял. Кстати, почему мой питомец так нехорошо на меня смотрит?

– Он на всех так смотрит, Властелин. Близко лучше не подходите, может наброситься.

– Но я же его хозяин.

– Да, но он довольно близорук, у него никудышная зрительная память и мозг размером с кедровый орешек. Он уже дважды пытался вас сожрать, Властелин.

– Хорошо, что у него это не получилось.

– В третий раз получилось.

– Почему же я тогда жив?

– Потому что вы Темный Властелин. Вы возродились.

– Возродился после того, как меня… съели?

– О да. Вы вылезли…

– Не рассказывай.

Диковинам Цитадели Зла не было числа. Управляющий раскрывал дверь за дверью, показывая очередную мерзость, и с восхищенным видом рассказывал, какая эта мерзость замечательная.

– А вот здесь у нас террариум, – говорил он. – Тут разводят розовых жаб.

– Розовых жаб? – удивился Бельзедор. – Зачем нам розовые жабы?

– Не нам, а вам, Властелин. Раньше вы любили дарить их девушкам.

– И им это нравилось?

– Ну… некоторым. Идемте дальше, Властелин. Вот здесь мы производим доспехи для стражей Цитадели Зла. Здесь работают лучшие кольчужники – они могут выполнить любой заказ. Ваши доспехи тоже ковались именно тут – по специальным разработкам. Их делали почти три луны, но в результате получился шедевр.

Бельзедор осмотрел закопченное помещение, освещенное лишь огнями горнов – десятками, сотнями полыхающих горнов. Завидев гостей, к ним подошел старший кольчужник – коренастый седобородый цверг в длинном красном колпаке.

– С возвращением вас, Властелин, – пробасил он. – Что прикажете? Нет ли каких-нибудь пожеланий? Может быть, удлинить шипы на ваших доспехах?

– Нет, благодарю. Меня вполне устраивает их длина.

– Что ж, дело ваше… – пожевал губами кольчужник. – Но если передумаете, я буду здесь.

Вслед за кольчужниками управляющий показал трудящихся в цитадели оружейников, ювелиров, амулетчиков, зачаровывателей, гвоздарей, шпорников, снуровщиков, пряжечников, литейщиков, жестянщиков, древковщиков, ножовщиков, бумажников, пергаментщиков, мебельщиков, горшечников, часовщиков, зеркальщиков, парфюмеров, стеклодувов, прядильщиков, сукновалов, ткачей, сапожников, шляпников, гобеленщиков, кожевников, ременников, поясников, скорняков, булавочников, а также других, менее важных профессий.

– А вот здесь у нас агонугацитаторы, – произнес управляющий, открывая очередную дверь.

За ней открылись бесконечные ряды людей, занятых своей работой. Они не отвлеклись, даже чтобы посмотреть, кто пришел.

– Хм… – задумчиво произнес Бельзедор, оглядывая огромную мастерскую. – А зачем нам агонугацитаторы? Да еще так много?

– Вот этого я не знаю, – развел руками управляющий. – Это же вы распорядились их нанять, Властелин. Еще до своего исчезновения.

– Я распорядился?.. А зачем?

– Тоже не знаю. Вы мне этого не сказали. Это был какой-то ваш особо секретный проект, Властелин.

– Понятно. Кстати, ответь тогда еще на один вопрос.

– Если это в моих силах, Властелин.

– Кто такие агонугацитаторы?

– Как, разве вы не знаете? – поразился управляющий. – Агонугацитаторы – это специалисты по агонугацитации.

– А что такое агонугацитация?

– А вот этого я не знаю. Простите, Властелин.

В самой последней мастерской, показанной управляющим, оказался один-единственный работник. Пожилой худощавый мужчина с кустистыми усами и венчиком седых волос, обрамляющих плешь. Он был облачен в удобный шелковый халат, квадратную шапочку с кисточкой и домашние шлепанцы. На Бельзедора он поглядел с рассеянным дружелюбием и коротко поклонился.

– Познакомьтесь, Властелин, это мэтр Курдамоль, – представил старика управляющий. – Он работает на нас относительно недавно, но уже успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны.

– Очень приятно с вами познакомиться, Властелин, – снова поклонился Курдамоль.

– Вы уже встречались, мэтр, – сообщил управляющий.

– Правда? Боюсь, я этого не помню.

– Что, и вы тоже? – удивился Бельзедор.

– Да, у мэтра ужасная память на лица, – подтвердил управляющий. – Зато просто потрясающая – на числа.

В отличие от предыдущих, в этой мастерской оказалось очень уютно. Совершенно нерабочая обстановка – мягкая мебель, картины на стенах, разбросанные где попало книги. Только стол с множеством колдовских горелок и бурлящими на них колбами показывал, что тут все-таки еще и работают.

– Мэтр Курдамоль – волшебник-исследователь, – сообщил управляющий. – Он один из тех пытливых умов, кого не удовлетворяют старые магические методы, поэтому он постоянно экспериментирует с новыми, неопробованными. Иногда это приводит к потрясающим результатам. Правда, реже, чем хотелось бы.

– О, вот как? – вежливо улыбнулся Бельзедор. – А где вы учились, мэтр?

– Я магистр Трансмутабриса и Монстрамина, – гордо ответил Курдамоль. – Впечатляет, не правда ли?

– Что это за названия? – тихо спросил Бельзедор у управляющего.

– Институты Доктринатоса. Я вам потом расскажу, Властелин.

– Потом так потом. Между прочим, господин управляющий, а зачем этот мэтр Курдамоль нам вообще нужен?

– Как это зачем? – удивился управляющий. – У Темного Властелина непременно должен быть свой безумный гений.

– Я не безумный, – возразил Курдамоль, деликатно слушавший этот разговор.

– Да, это так, – согласился управляющий. – К сожалению, мэтра Курдамоля нельзя назвать по-настоящему безумным. Он всего лишь чудаковат и рассеян.

– С этим я тоже не согласен, – снова возразил Курдамоль.

– Хорошо, и чем же занимается… безумный гений? – спросил Бельзедор. – Чем вы здесь занимаетесь, мэтр?

– В данный момент создаю новый вид хомунциев, – оживленно ответил Курдамоль. – Вам ведь известно, кто такие хомунции, Властелин?

– Мм… конечно, я знаю, но ты все-таки напомни.

– Хомунции – это сверхкрошечные живые существа, – с удовольствием объяснил Курдамоль. – Именно они выполняют все те работы, что мы считаем естественными, само собой разумеющимися.

– Например?

– Например, гниение, разложение, брожение, скисание… Наша кровь – это, по сути, мириады алых хомунциев, несущихся в бесконечном потоке. Хомунции везде, Властелин. Злобные хомунции заражают нас болезнями, но благородные хомунции-стражи, живущие в наших телах, неустанно с ними борются. Хомунции – это моя главная страсть, Властелин.

– И сейчас вы создаете новый вид?

– О да. Я создаю такого хомунция, который будет нейтрализовывать последствия алкогольной токсикации в организме…

– Слишком много непонятных слов, мэтр, – перебил его Бельзедор.

– Если попросту – это протрезвляющий хомунций. Если он живет в человеке, тот не сможет опьянеть – вино и любой другой хмельной напиток будет для него не более чем горькой жидкостью.

– Какой ужас.

– Вот именно, Властелин! Представляете, как взвоют людишки, когда я добьюсь успехов и мы выпустим моих хомунциев на свободу?! В мире не останется пьяниц! Никто не сможет опьянеть! Все виноделы и кабатчики разорятся! Ах-ха-ха-ха-ха-а!..

– Это будет великим злодеянием, Властелин, – поддакнул управляющий.

– Да уж, – согласился Бельзедор. – Если нетрудно, покажите, как вы это делаете, мэтр.

– Совершенно ничего трудного! – замахал руками Курдамоль. – Вот, посмотрите, здесь все элементарно.

Бельзедор с любопытством подошел к лабораторному столу. На нем в рядок лежали плоские стеклянные чашки, полные какого-то заплесневелого желе. Прямо на его глазах Курдамоль взял еще одну чашку, чистую, и налил туда прозрачной жидкости.

– Все элементарно, Властелин, – прокомментировал он. – Чтобы получить чистую хомунциальную культуру, нужно выделить отдельного хомунция и заставить его размножаться. Для этого мы…

– Отдельного? – перебил Бельзедор. – Вы хотели сказать, нужно выделить двух хомунциев, не так ли? Маму и папу?

– Нет, Властелин, в том-то и дело, что хомунции не связаны этими досадными ограничениями! Они размножаются поодиночке, рожают детей сами от себя! Удивительно, верно?

– Невероятно.

– Так вот, мы наливаем в чашку питательную среду, добавляем агар-агар… это такое вещество, которое я делаю из водорослей… после чего в чашке получается такой вот… студень. По его поверхности размазываем капельку материала, в которой есть хомунции. Через два-три дня весь студень покроется мелкими бляшками – деревнями хомунциев. Теперь мы берем обычную иголку, осторожно поддеваем любую деревню… и переносим ее в пробирку. Пока что все элементарно – не требуется даже волшебства.

– А дальше? – полюбопытствовал Бельзедор.

– А дальше мы используем методы, применяемые на реанимационном факультете Монстрамина. В частности, я использую вот эту маленькую магическую колбу, в просторечии именуемую Смесителем. Помещая в него двух разных существ, мы извлекаем одно… соединяющее в себе свойства обоих. Гибрид. Таким образом, путем длительных экспериментов можно прийти к совершенно удивительным результатам, Властелин!

Бельзедор уважительно покивал, глядя на бурлящую колбу.

Совершив беглый осмотр Цитадели Зла, сопровождаемый управляющим Бельзедор вышел наружу. Он уже знал, что через бездонную пропасть вокруг острова ведут четыре моста – абсолютно одинаковые, различающиеся лишь статуями и охранными устройствами. Соответственно, существует четыре основных входа в цитадель – это не считая потайных.

У входа сидело то самое прожорливое чудовище, которое несколькими часами ранее сожрало изрядный кусок дубравы и проглотило самого Бельзедора. При виде Темного Властелина этот громадный жабогиппопотам попытался поклониться, но получилось плохо – большая часть его тела состояла из головы.

– Ты – Проглот, если не ошибаюсь? – неуверенно спросил Бельзедор.

– Так меня зовут, Властелин, – невнятно прогундело чудище. – Простите, что я вас сегодня проглотил.

– Ничего страшного, со мной все в порядке. Язык не болит?

– Немного, – смущенно признался Проглот. – Вы мне его чуть не оторвали, Властелин…

– Извини, я не хотел. Кстати, это было сложно – съесть меня?

– Ничего сложного. Я ем все, что шевелится, Властелин. То, что не шевелится, тоже ем. Я ем все. Могу съесть дом… хотите, я съем дом, Властелин?

– Как-нибудь в другой раз.

– А гору? Хотите, я съем гору? Я еще никогда не работал с такими объемами, но уверен, что справлюсь.

– Нет, этого нам тоже пока что не нужно.

– Но вы не забудьте мне сказать, если это когда-нибудь понадобится, – попросил Проглот. – Я с удовольствием съем все, что пожелаете.

– Какое… удивительное существо, – вежливо похвалил Бельзедор, отойдя от Проглота на некоторое расстояние. – Кто он такой?

– Последний из Черных Пожирателей, Властелин, – любезно ответил управляющий.

– Черных Пожирателей?..

– Это разновидность Всерушителей, Властелин.

– А кто такие Всерушители?

– Хтонические чудовища, первозданные владыки мира. В глубокой древности Черные Пожиратели составляли одно из ударных звеньев армии Таштарагиса. Но после того, как закончилось Тысячелетие Мрака, они постепенно вымирали, и до нынешних времен дожил только наш Проглот. Для Всерушителя он, кстати, очень молодой – ему нет даже двух тысячелетий.

– И в самом деле, совсем юный.

– Однако, несмотря на молодость, Проглот – один из самых могучих ваших слуг, Властелин. Мы используем его только в особо важных случаях.

– Типа ловли меня?

– Да, Властелин. Это был самый простой и быстрый способ вернуть вас домой. Простите нас.

К северу от Цитадели Зла тянулись бесконечные каменные бараки. При виде Бельзедора вооруженные до зубов прихвостни вытягивались в струнку, приветственно рычали, размахивали жуткого вида железяками.

Солдаты выглядели удивительно разношерстно. Пожалуй, здесь были представлены все виды, расы и национальности Парифата. Кроме людей в армии Бельзедора служили орки, гоблины, темные эльфы, гномы, цверги, крысолюды, минотавры, сил-уни, болотники, огры, великаны, тролли, циклопы, крегураки, акрилиане, ботвинники и множество еще таких существ, которых даже поименовать затруднительно.

Империя Зла – одно из самых многовидовых государств в мире.

– В вербовке мы придерживаемся политики широких взглядов, – рассказывал управляющий. – Любой желающий может записаться в ваши Легионы Страха – требуется лишь заполнить анкету и пройти медосмотр. У нас хороший оклад и пенсия, поэтому недостатка в желающих обычно не бывает.

– Как любопытно. А кто у меня главнокомандующий? – поинтересовался Бельзедор.

– Вы сами, Властелин! Вы великий полководец! Вы не знаете себе равных на поле брани!

– Боюсь, я этого не помню.

– Вы непременно все вспомните, Властелин.

После бараков Бельзедору показали громадное здание, похожее на увеличенный в сто раз конный завод без крыши. Управляющий гордо возвестил, что это крупнейшая в Империи Зла драконятня.

– Тут мы держим наших боевых драконов, Властелин! – объявил управляющий. – Если вам интересно, мы можем также посмотреть питомники бегемотов, левиафанов и паргоронских псов…

– Драконов?.. – озадаченно моргнул Бельзедор. – Но разве драконы не вымерли?

– Они существа не самые распространенные, это верно. Но кое-где еще встречаются – в основном поодиночке. Без ложного хвастовства скажу, что у нас самая большая драконья колония в мире… после Драконии, конечно, но Дракония не в счет.

Драконов здесь и в самом деле оказалось порядочно. Куда ни глянь – здоровенные крылатые ящеры всех мастей и расцветок. В основном тут были представлены драконы сапфировые, драконы рубиновые и драконы изумрудные – соответственно голубого, красного и зеленого цветов. Также имелось два горных дракона – с очень прочной и толстой чешуей, звенящей как медь при каждом движении. Был и один ледяной – снежно-белый с алыми глазами, вместо огня изрыгающий волны обжигающего мороза.

Но жемчужиной этой коллекции оказался представитель редчайшего вида черных драконов. Почти сто локтей в длину – он значительно превосходил размерами любого своего сородича. При виде Бельзедора в холодных глазах исполинского ящера отразилось нечто вроде радости – он с грохотом зашагал по каменному полу, не обращая внимания на оклики служителей.

– С возвращением, хозяин, – неожиданно тихим голосом произнес дракон, склоняя голову. – Я скучал.

– К сожалению, я тебя не помню, – виновато ответил Бельзедор. – Мы были знакомы?

– Я Растаэрок, хозяин. Ваш личный дракон. Вы всегда путешествовали верхом на мне – и никто в ваше отсутствие не смеет забираться мне на спину.

Действительно, на спине гигантского ящера виднелся небольшой шатер, закрепленный сложной системой цепей. Заметить его было не так-то легко – как и чешуя чудовища, шатер был абсолютно черного цвета.

– Быть может, вы желаете прокатиться, Властелин? – предложил управляющий.

– А можно? – переспросил Бельзедор.

– Я самый крупный, могучий и быстрый дракон в мире, хозяин, – тихо произнес Растаэрок. – И я с нетерпением жду, когда мы снова поднимемся в небо.

– Хм… Я бы хотел посетить тот город вдали… это столица Империи Зла, верно?

– Совершенно верно, Властелин, – ответил управляющий. – Ваша столица – великий город Бриароген. Будет очень хорошо, если вы сегодня там покажетесь – прихвостни очень беспокоятся из-за вашего длительного отсутствия.

Глава 8

Полет на драконе стал незабываемым впечатлением. Управляющий признался, что боится высоты, и спрятался в шатре – а вот Бельзедор уселся меж двух гигантских шипов, с воодушевлением глядя вниз, на бескрайние просторы Империи Зла.

Жаль, продолжалось это совсем недолго. От Цитадели Зла до Бриарогена и пешком-то можно было дойти за какой-то час, а могучий Растаэрок проделал этот путь за несколько минут, да и то большая часть времени ушла на взлет и посадку.

Великий город Бриароген потрясал и подавлял. Один из крупнейших городов в мире, насчитывающий миллион с четвертью населения, он расположился в огромной котловине, усеянной множеством скал-клыков. Одни жилища выдолблены внутри этих самых скал, другие скрываются в земных недрах, третьи представляют собой мрачнейшего вида здания, возведенные какими-то безумными зодчими. С севера к городу подступает Крюково море, с запада стеной стоит дремучий болотистый лес, к югу на много вспашек тянется голая каменистая пустошь, а на востоке высится громада Цитадели Зла.

Управляющий сообщил, что создание столь мрачного ландшафта потребовало немалых затрат, зато теперь всякий гость Бриарогена получает возможность трепетать от ужаса. Грязный, зловонный, утопающий в густом тумане, этот город, однако же, ухитряется выглядеть невероятно величественным.

Над Бриарогеном никогда не бывает солнца. Небо всегда застлано тучами, благодаря чему вокруг сумрачно, а воздух приятно прохладный. Жители неустанно восхваляют своего Властелина за такое деяние – Империя Зла расположена на экваторе, и без волшебства климат был бы очень жарким.

– Этот город построен на развалинах другого, очень древнего, – поведал управляющий. – Он тоже назывался Бриарогеном и был столицей Парифатской Империи.

– А что это за империя? – полюбопытствовал Бельзедор.

– Величайшая держава в истории, Властелин. Она погибла тысячи лет назад, но в мире до сих пор сохранились диковины, когда-то созданные ее чародеями. Например, именно в Парифатской Империи были построены каменные порталы, позволяющие мгновенно перемещаться на огромные расстояния.

Когда Бельзедор шествовал по улицам в своих громыхающих доспехах, прохожие благоговейно замирали и кланялись. Все глядели с обожанием и подобострастием, стражники стучали мечами по щитам, а у детей восторженно разгорались глаза. Из теней высовывались воры и убийцы, шлюхи оставляли в покое клиентов, нищие забывали про свои увечья – Темный Властелин осматривает владения!

– Слава нашему Властелину! – слышались отовсюду выкрики.

– Мир вам, Властелин!

– Вы наконец-то вернулись к нам, Властелин!

– Смотри, сынок, это наш Властелин! – посадил на плечи ребенка какой-то орк. – Когда ты вырастешь, то поступишь в Легион Страха, как дедушка!

– Я гляжу, меня тут любят, – с удивлением заметил Бельзедор управляющему. – Честно говоря, не ожидал.

– Почему же не ожидали, Властелин?! – поразился управляющий. – Как можно вас не любить?! Вас все любят – все без исключения!

– Неужели абсолютно все?

– Ну, кроме тех, кого сварили в котлах… но их было совсем немного! Вся Империя Зла преклоняется перед своим Властелином! Вы наш любимый тиран!

– Это выглядит вполне разумным, – рассудительно кивнул Бельзедор.

Узнав, что Темный Властелин вернулся, важные лица Бриарогена наперебой стали зазывать его в гости. Каждому хотелось, чтобы лорд Бельзедор в первую очередь отужинал именно у него. За какой-то час он получил приглашения от бургомистра, полицмейстера, иерофанта, старшины торговой гильдии, боротского Предка, местного представителя Вольного Братства, матушки Синь, ответственного секретаря бриарогенского отделения ордена Льва, Орла и Трилистника, а также кучи других лиц, перечислять которых нет никакой надобности.

Однако Бельзедор послушался совета управляющего и принял приглашение директора Академии Зла. Ему и самому хотелось взглянуть на это знаменитое заведение.

– Так, значит, здесь вы и готовите агентов Зла? – с любопытством оглядывался он.

– Совершенно верно, Властелин, – кивал директор. – Это очень престижная профессия – конкурс на место чрезвычайно велик. Вот здесь у нас как раз идет собеседование – не угодно ли взглянуть?

Действительно, в агенты Зла абы кого не принимали. Каждую заявку тщательно рассматривали, обсуждали, лично знакомились с поступающим – и только после этого допускали к вступительным экзаменам.

Сейчас перед приемной комиссией сидела ужасно нервничающая девушка, мнущая в руках зеленую шапочку. Всякий бы на ее месте занервничал – среди троих членов комиссии лишь один был человеком, да и тот выглядел так, словно только что вылез из болота. Второй с головы до ног оброс шерстью и перемежал речь утробным ворчанием, а третий восседал на куче книг, ибо был карликовым троллем.

– Так вы желаете стать агентом Зла, юная барышня? – пискляво спросил он, окуная перо в чернила. – Что сподвигло вас избрать такую стезю в жизни?

– Это у нас семейное, мессир, – почтительно ответила девушка. – Мой отец тоже был агентом Зла.

– В самом деле?.. И как же его имя?

– Малеблюх Косопузый, с вашего позволения.

– А, как же, как же… – доброжелательно покивал тролль. – Помню его, весьма был перспективный сотрудник. Как он поживает на пенсии?

– Благодарю, у него все хорошо. Просил заверить почтение Властелину от его имени и передать, что готов по первому приказу вернуться на службу.

– Прекрасно, прекрасно. Думаю, к экзаменам мы вас допустим. Вот, возьмите бланк и заполните анкету.

Директор рвался показать Бельзедору всю академию – от подвала до чердака. Однако тот ничего не ел с самого завтрака и чувствовал уже нешуточный голод, поэтому вежливо отказался, предложив вернуться к экскурсии как-нибудь в другой раз. Директор грустно возразил, что к Властелину наверняка скоро вернется память, так что в этой экскурсии не будет никакой нужды. Все-таки Бельзедор сам и построил эту академию.

Тем не менее стол накрыли мгновенно – если Темный Властелин чего-то желает, каждый прихвостень разобьется в лепешку, но исполнит его желание.

– Наш повар родом из Нгелты, Властелин! – похвастался директор, лично подавая Бельзедору столовые приборы.

– А это хорошо или плохо? – не понял Бельзедор.

– Конечно же хорошо, Властелин! Нгелта – мировая кулинарная столица! Все самые лучшие повара родом оттуда!

Действительно, первое оказалось чрезвычайно вкусным. Точнее, два первых – повар приготовил высокому гостю двойной суп, или амбигю. Рядышком стояли сразу два блюда – в одном горячие, наваристые щи с говядиной и сметаной, а в другом прозрачно-янтарная, легкая ботвинья из свеклы, крапивы, щавеля и осетрины, а также горстки колотого льда. Полагалось черпать ложкой по очереди из обоих блюд, чередуя вкусы в совершенно дивном ансамбле.

– Мне нравится, – похвалил Бельзедор. – Это и вправду вкусно.

– О да, и еще как! – поддакнул директор, ставя на стол высокий хрустальный стакан с чем-то пенящимся. – Вот, Властелин, наш бармен приготовил это специально для вас!

– А что это? – с подозрением посмотрел на стакан Бельзедор.

– Ваш любимый коктейль – «Жидкое Зло». Наслаждайтесь, Властелин!

– Я в самом деле пил эту бурду? – усомнился Бельзедор. – Она же пытается вылезти из стакана.

– Это просто так кажется.

– И соломинка почему-то укорачивается.

– Она плавится.

Вероятно, обычного человека этот коктейль убил бы на месте. Но Бельзедору неожиданно понравилось – из стакана на него повеяло чем-то ужасно родным и близким.

– Господин управляющий, вы обещали рассказать подробнее о институтах доктри… – наморщил лоб он.

– Доктринатоса, Властелин, – подхватил управляющий.

– Да, именно. Что это такое?

– Один из университетов Мистерии, Властелин.

– Понятно. А что такое Мистерия?

– Страна волшебников. Совершенно уникальное место, Властелин. Там практически нет обычных граждан – только волшебники, а также их слуги, наемники и домочадцы. И, конечно, студенты.

– Весьма интересно. А откуда же там берутся студенты?

– Во-первых, ими становятся дети тех волшебников, что живут в Мистерии. Однако далеко не все волшебники после обучения остаются в Мистерии, далеко не все обзаводятся семьями, и далеко не все дети идут по стопам родителей. Поэтому на обучение принимают и детей из внешнего мира, которых привозят в Мистерию их родители или опекуны. Именно из Мистерии происходит большинство волшебников нашего мира, Властелин.

– У них что же, монополия на волшебство?

– Не совсем монополия, но близко к этому. Поступая в университет, студент клянется, что никогда никого не будет обучать волшебству без разрешения и одобрения Мистерии. И Мистерия очень ревностно за этим следит, не сомневайтесь. Поэтому большинство волшебников Парифата проходят обучение именно в Мистерии. Конечно, кроме их университетов существует и другие учебные заведения – Хаташи, Экзеквариум, Технокорпус, Вэй Ю Кёксуянь, Токледский Колдовской Университет… но все они и в подметки не годятся Клеверному Ансамблю Мистерии.

– Клеверному Ансамблю? – приподнял бровь Бельзедор.

– Совершенно верно. В Мистерии шесть университетов, объединенных в комплекс – так называемый Клеверный Ансамбль. Мистегральд, Риксаг, Провокатонис, Адэфикарос, Артифициум и Доктринатос. Каждый из этих университетов состоит из пяти институтов, каждый институт – из нескольких факультетов, а на многих факультетах есть еще и специализации. А возглавляет Клеверный Ансамбль профессор Локателли – президент Мистегральда, председатель ученого совета и один из лауреатов первой степени.

– Лауреатов первой степени? Что это значит?

– Понимаете, Властелин, у волшебников Мистерии существует своя иерархия. Всего существует пять ученых званий – бакалавр, специалист, лиценциат, магистр и профессор. Бакалавр и специалист – два начальных звания, они примерно равны между собой, и большинство волшебников в мире являются бакалаврами либо специалистами. Лиценциатов меньше, магистров еще меньше, а профессоров совсем немного. Однако кроме званий существуют еще и премии – и наиболее престижна среди них премия Бриара. Раз в год лучшему из профессоров волшебства вручают премию Бриара третьей степени. Раз в десять лет лучшему из лауреатов третьей степени вручают премию Бриара второй степени. И раз в сто лет лучшему из лауреатов второй степени вручают премию Бриара первой степени. Лауреат первой степени – самое престижное волшебное звание, какое только существует в мире.

– Должно быть, им обладают незаурядные личности… – покачал головой Бельзедор.

– Совершенно верно, Властелин. Все лауреаты первой степени – настоящие исполины от волшебства. Даже для вас подобный волшебник является опасным противником. И на данный момент в мире всего пять таковых магов.

– Подожди-ка. Как их может быть целых пять, если эту премию вручают только раз в столетие?

– Как я уже сказал, они очень могущественны, Властелин, – напомнил управляющий. – Волшебники такого уровня могут прожить очень долго.

– И кто же такие эти пятеро?

– Галлерия Лискардерасс, дочь древнего короля Лискарда, вечно юная владычица эльфов. Бессмертный великан Прандаксенгид, ныне живущий отшельником на Горе Чудес. Зодер Локателли, президент Мистегральда и председатель ученого совета Мистерии. И полудракон Хаштубал Огнерукий, президент Риксага, сильнейший боевой маг в мире.

– Подождите-ка, господин управляющий, – произнес Бельзедор, когда собеседник сделал паузу. – Вы сказали, что их пятеро, а назвали четверых. Что с пятым?

– Пятый – это Медариэн, – понизил голос управляющий. – На сегодняшний день – самый могущественный среди белых чародеев. Тот самый, который сумел лишить вас памяти, Властелин. Он, если можно так выразиться, ваш антипод и самый главный враг. Вы сражались с ним уже не единожды.

– И где он сейчас?

– Мы не знаем. Но, где бы он ни был, можно не сомневаться – он не перестанет строить вам козни.

Бельзедор задумчиво отхлебнул из стакана с «Жидким Злом». В голове у него что-то сверкнуло – показалось, что он вспоминает фигуру в белой мантии, выкрикивающую какие-то слова…

– Так, значит, мой враг – это Медариэн? – уточнил Бельзедор, когда мимолетное воспоминание исчезло. – А остальные волшебники? Они мне тоже враги?

– Некоторые. Но далеко не все. Понимаете, Властелин, волшебники Мистерии отнюдь не являются единым целым, а сама Мистерия, строго говоря, даже не государство. Это всего лишь союз магических университетов, вот уже много веков удерживающий монополию на обучение волшебству. Всего там тридцать институтов – и их ректоры отнюдь не обожают друг друга. Их цели и методы очень различны – среди них есть как добрые волшебники, так и злые колдуны. Они постоянно заключают и разрывают союзы, ссорятся, интригуют, враждуют, подсиживают друг друга или даже сражаются насмерть. Среди них есть как ваши заклятые враги, так и верные приспешники. В Мистерии у нас немало глаз и ушей, мы постоянно вербуем сторонников среди молодых магов… да и среди старых тоже.

Глава 9

Была уже поздняя ночь, когда Бельзедор вернулся в Цитадель Зла. Поминутно кланяясь, управляющий проводил его в опочивальню – довольно мрачное, но неожиданно уютное помещение. Добрую его четверть занимала огромная двуспальная кровать, а в воздухе пахло ландышами. На подоконнике в ряд лежали семь шаров со звездочками, а на тумбочке рядом с кроватью валялась потрепанная книжка, озаглавленная «Теория Зла».

– Здесь никто ничего не трогал, Властелин, – доложил управляющий. – За время вашего отсутствия все осталось как было.

– Что, даже пыль не вытирали?

– Нет, разумеется, чистота поддерживалась идеальная. И белье постоянно было свежим. Но все вещи лежат там, где вы их оставили, когда уходили.

Бельзедор задумчиво посмотрел в угол комнаты – там стояла небольшая плаха. Рядом лежал топорик и куча изрубленных кукол.

– Это тоже было здесь раньше? – осведомился Бельзедор.

– Конечно. Это ваш личный набор для снятия стресса, Властелин.

Бельзедор рассеянно кивнул, осматривая стены. Одну из них сплошь занимали трофеи – отрубленные головы диких зверей и ужасных чудовищ. Здесь была клювастая башка грифона, омерзительное рыло худжаха, остекленело глядящий василиск, заросший волосами Губитель, оскаливший клыки вардеранг и даже кошмарный паргоронский карак. А многие головы вообще когда-то принадлежали разумным существам – в том числе и людям.

Вдоль другой стены тянулись три длинные полки, заставленные чашами и статуэтками с надписями. Бельзедор повертел фигурку лысого бородатого старца с выпученным лбом, лаконично названную «Мудрец».

– Это вам вручили в Озирии, Властелин, – заметил управляющий. – Награда за вашу великую мудрость.

– Приятно слышать. А все остальное на полках – это что, тоже награды?

– Конечно. У вас их очень много, Властелин.

– И за что же мне их все вручили?

– Вот это, например, «Злодей», – указал на довольно уродливую черную штуковину управляющий. – Вручается лучшему злодею года.

– Ого. Я вижу, у меня их целых три…

– На самом деле сто тридцать девять. Остальные свалены в кладовке для наград.

– Надо же. А это что за уродец?

– «Золотой Тролль». Вручается лучшему троллю года.

– Но я же не тролль.

– Тролли объявили вас почетным троллем.

– Приятно слышать. А это что за кораблик?

– Премия Мира. Ежегодно вручается в Хошимире за подвижничество и человеколюбие.

– И ее вручили мне?

– Члены жюри были против, но вы взяли в заложники их семьи, и они передумали.

Ловкие прихвостни освободили Бельзедора от черных доспехов, переодели в черную пижаму и мгновенно исчезли. Управляющий поклонился еще раз пятнадцать, пожелал Темному Властелину приятных сновидений и удалился.

Впервые за этот день Бельзедор остался один. Он присел на кровать и потыкал пальцем перину. Та была непривычно мягкой и гладкой – не то что сено, на котором Бельзедор спал в Озерных Ключах.

Устроив голову на подушке, Бельзедор задумался. Он забыл спросить у управляющего, как погасить свет. Комната освещалась десятком волшебных светильников, у которых не было ни фитилей, ни каких-нибудь ручек. Может быть, им нужно просто приказать?

– Погасните! – попробовал Бельзедор.

Ничего не произошло.

Решив в конце концов, что немного света – не такая уж большая проблема, Бельзедор раскинул руки и закрыл глаза. Но тут ему на живот что-то плюхнулось – открыв глаза, Бельзедор обнаружил свернувшегося клубочком Леонарда.

– Ты что, собираешься спать здесь? – удивился Бельзедор.

– Я кот, – сварливо ответил Леонард. – Где я, по-твоему, должен спать?

– Не знаю. На коврике у двери?

– Я тебе не собака. К тому же там занято.

– Кем?

– Твоими прихвостнями. Их там штук пять спит.

Бельзедор пожал плечами. Собственно, при его росте и телосложении он мог уместить на животе не одного, а трех котов.

– Ты не знаешь, как погасить свет? – спросил Бельзедор.

– Нужно дважды хлопнуть в ладоши. Вот так, – показал Леонард.

Ничего не произошло.

– Ничего не произошло, – произнес вслух Бельзедор.

– Конечно. Я не могу хлопать в ладоши – у меня мягкие лапки с подушечками. Видишь, какие они розовые? Можешь потрогать, если хочешь.

– Не хочу.

– Не стесняйся, потрогай.

– Да я правда не хочу.

– Смотри, не пожалей потом, – прищурился Леонард. – Такая возможность выпадает не каждый день.

Двойной хлопок действительно заставил светильники угаснуть. Не обращая внимания на ворчание кота, Бельзедор попытался уснуть.

И ему это удалось – однако всего через полчаса он проснулся от оглушительного шума. В комнате кто-то храпел – громко так, раскатисто. Поскольку, кроме Бельзедора и Леонарда, здесь явно никого не было, Бельзедор сделал логичный вывод, что храпит кот. И в самом деле – как только Бельзедор пихнул его в бок, храп прекратился.

– В чем дело? – сонно осведомился Леонард. – Будить котов – кощунство, ты это знаешь?

– Прости, но ты громко храпишь и мешаешь мне спать, – учтиво сказал Бельзедор.

– Неправда. Кошки никогда не храпят.

– Но я своими ушами слышал.

– Я мурлыкал. Ты что-то имеешь против?

– Но это звучало совсем как храп.

– Просто у меня низкий голосовой тембр.

Бельзедор задумался, ища, что возразить. В голову почему-то ничего не приходило. Немного поразмышляв, Бельзедор в конце концов уснул.

Когда он проснулся во второй раз, в окна лил свет. Очень тусклый свет, но нельзя ждать другого от вечно пасмурной погоды Империи Зла. Леонард давно ушел по своим кошачьим делам, зато у дверей возилась уродливая клыкастая орчанка.

– Доброе утро, Властелин! – улыбнулась во все сорок зубов она.

– Доброе, – слегка настороженно ответил Бельзедор. – А ты кто такая?

– Я ваша горничная, Властелин. Здесь вода для умывания и бритвенный набор. Завтрак будет через пятнадцать минут. Прикажете что-нибудь еще?

– Для начала достаточно.

Тщательно побрившись и умывшись, Бельзедор позавтракал яичницей из восемнадцати яиц, кастрюлей рисовой каши и двумя дюжинами оладий с красной икрой. Тот, чей рост – семь с половиной локтей, а вес – три овцы и две кошки, обычно не жалуется на плохой аппетит. При необходимости Бельзедор мог обходиться без еды очень долго, но если еда была – съедал все, не оставляя даже крошек.

После завтрака Бельзедор отправился в свой тронный зал. Сначала он хотел спросить дорогу у прихвостней, но неожиданно выяснил, что прекрасно знает ее и сам. То ли запомнил путь, по которому его вел управляющий, то ли дали о себе знать исчезнувшие воспоминания.

Там, в тронном зале, Темного Властелина и нашел управляющий. Во Всевидящем Оке проплывали леса гигантских грибов, в углу мурлыкал песенку оркестрион[4], а Бельзедор сидел на троне скрестив ноги и играл с Леонардом в шахматы. Дела у него шли неважно.

– Проигрываю, надо же… – пробормотал Бельзедор, переставляя башню. – Проигрываю собственному коту…

– Мат, – басом произнес Леонард.

– Хорошо ли вам сегодня спалось, Властелин? – умильно улыбнулся управляющий, подходя ближе. – Все ли у вас в порядке?

– Да, все в порядке, благодарю вас, господин управляющий, – рассеянно кивнул Бельзедор. – Кстати, а почему моя горничная – орчанка?

– Потому что сегодня ее дежурство. Она что-то не так сделала? Прикажете посадить ее на кол?

– Что?.. Зачем?..

– Тогда не будем. Но если передумаете, скажите.

– Хочешь сказать, что я могу в любой момент казнить любого из слуг?

– Конечно. Вы же Темный Властелин.

– А тебя я тоже могу казнить? – уточнил Бельзедор.

– Конечно. Желаете, чтобы я принял яд, или предпочтете совершить казнь собственноручно?

Управляющий действительно извлек из кармана бутылочку с черепом и костями, всем своим видом выражая готовность отхлебнуть.

– Нет, думаю, пока что мы обойдемся без этого, – задумчиво кивнул Бельзедор.

– Как пожелаете. Но если передумаете, скажите.

– Непременно.

Бельзедор принялся заново расставлять фигуры. Управляющий же посмотрел на Всевидящее Око и отметил:

– Вижу, вы вполне освоились с этим предметом, Властелин.

– Это оказалось довольно просто.

– Видели что-нибудь интересное?

– Нет, ничего особенного… вот разве что…

Бельзедор обратился к Всевидящему Оку и пожелал увидеть в нем весь мир. Весь бескрайний Парифат в тот же миг появился там – со многими его континентами и бессчетным множеством островов. Нежно-голубой шар медленно вращался в глубочайшей черноте, неся сквозь пустоту несметное множество воды, земли и воздуха. Каждый клочок поверхности был виден во Всевидящем Оке, и ничто не могло укрыться от его взора.

Хотя нет – кое-что могло. В одном месте изображение словно прерывалось – идеально круглая дыра, состоящая из… ничего?

– Что вот это такое? – указал на дыру Бельзедор. – Какое-то слепое пятно?

– О, вы уже его заметили? Это Алмазный Бастион, Властелин. Одно из немногих мест, куда не простирается наша власть, Властелин. Очень печально, но с этим ничего не поделаешь.

– Почему же?

– Алмазный Бастион – это волшебный остров, Властелин. Когда мы вас разыскивали, то очень боялись, что вы окажетесь там, – ведь выцарапать вас оттуда было бы нелегко даже лучшим нашим агентам. Никто из внешнего мира не бывал на этом острове – он окружен волшебной стеной, недоступной для мореходов и ковролетчиков. Зато его жителей можно встретить во всех краях Парифата – они, как и мы, обладают очень мощным порталом, способным перенести их куда угодно.

– И кто же там живет?

– Титаны.

– Титаны? – переспросил Бельзедор.

– Да. Вы о них не слышали, Властелин? Бессмертные титаны. Они похожи на людей, но выше ростом, во много раз сильнее, быстрее и выносливее, обладают феноменальной реакцией, не стареют и не болеют, не боятся ядов, не чувствуют жара и холода, не нуждаются в воздухе и могут годами обходиться без пищи, воды и сна. Их кожа прочна, как железо, а кости тверды, как алмаз.

– Похоже, они очень могучи.

– Это так. Но у них все же есть одна серьезная уязвимость – система ценностей. Так называемая титанова правда.

– А что это?

– Понимаете, Властелин, титаны – существа хладнокровно-яростные. Они могут быть жестокими и безжалостными, но ни в коем случае не лживыми и не лицемерными. Титан скорее откусит себе язык, чем произнесет слово неправды. Титан никогда никому не кланяется и не преклоняет колени. Титан ни за что не нападет исподтишка, ни за что не нанесет удар в спину. Если у них численное преимущество, часть титанов отойдет в сторону, чтобы сравнять счет. Они не приемлют нечестного боя. И от других тоже не ждут лжи, коварства, предательства. Порой титаны проявляют очень наивную, почти детскую доверчивость. И это делает их уязвимыми.

– Все титаны такие?

– В этом отношении – все. Но вообще титаны бывают самые разные. Например, титан Оксимор по прозвищу Успокоитель посвятил себя погребению мертвецов, о которых некому больше позаботиться, – он странствует по всему Парифату, везде исполняя труд могильщика. Титан Кораглий носит прозвище Грушевое Зерно – он бродит по миру с мешком грушевых зерен, везде разбивая грушевые сады. Титан Агродар был прозван Врагом Вампиров – вот уже тысячу лет он беспощадно истребляет ходячих мертвецов-кровососов.

– И зачем они это делают?

– Они просто следуют своему жребию. Делают то, к чему их призывает титанова правда.

– Не совсем понимаю.

– Как я уже говорил, Властелин, титаны настолько горделивы, что не признают над собой никакой власти – в том числе божественной. Они отказываются поклоняться каким бы то ни было высшим силам – религию этим существам заменяет титанова правда. Титаны верят, что у каждого в этом мире есть свой жребий, судьба, предназначение, и очень важно вовремя понять, какое оно у тебя. Титан, нашедший свой жребий, – счастливый титан. Обычно титаны находят его, добровольно возлагая на себя некую миссию. Что-нибудь хранить, оберегать, исполнять некую работу… Для них это очень важно. По-настоящему важно.

– Почему?

– Понимаете, Властелин, тут есть еще один нюанс. Титаны бессмертны, вместо крови в их жилах струится нетленный ихор. Но со временем, с годами, ихор меняется. Если титан ведет жизнь инертную и вялую, ни о чем не думая и не беспокоясь, ток ихора постепенно замедляется. Тогда титан впадает в оцепенение, перестает шевелиться, хотя по-прежнему все видит и чувствует, может говорить. Со временем этот ленивец засыпает вечным сном, каменеет или врастает в землю, превращаясь в подобие дерева. Если титан изменяет титановой правде и обращает свою мощь во зло, его ихор постепенно мутнеет и темнеет. Со временем этот несчастный теряет разум и внешний облик, превращаясь в кошмарное чудовище. Этих из Алмазного Бастиона изгоняют – и обитатели внешнего мира отнюдь не радуются таким подарочкам. Если же титан отыскал свой жребий и верно ему следует, его ихор приобретает удивительную быстроту и прозрачность. Такой титан становится невероятно могучим.

– И кто у них главный? – поинтересовался Бельзедор.

– Официального главы у титанов нет и быть не может – ни один титан не позволит другому над собой властвовать. Однако у них есть неофициальный лидер – древний титан Аэтернус. Он же Алмазный Страж, он же Неразрушимый. Старейший из ныне живущих титанов и невероятно могущественный. До потери памяти вы говаривали, что в этом мире есть лишь двое таких, с кем вы никогда не осмелитесь сражаться. И один из них – титан Аэтернус.

– А кто второй?

– Святой Машибухер. Но сейчас речь не о нем. Я пришел спросить, не желаете ли вы заняться чем-нибудь более плодотворным, нежели игра в шахматы?

– Не имею ничего против, – ответил Бельзедор. – Чем я здесь обычно развлекаюсь?

– Когда чем, Властелин. Можно наслать на королевство Миртания очередную орду Темных Сил…

– А это весело?

– Иногда бывает весело. Раньше вы частенько так развлекались.

– А разве мы не можем просто уничтожить это королевство?

– В любой момент. Но вы предпочитаете держать их в качестве мальчиков для битья. А лет тридцать назад, когда регентство Резалия пыталось завоевать Миртанию, вы даже отправили Легионы Страха на их защиту.

– Почему?

– Вы не позволяете никому обижать Миртанию. Никому, кроме вас, я имею в виду.

– Это весьма благородно с моей стороны.

– Жаль, Миртания так не считает, – вздохнул управляющий. – Они там вас страшно ненавидят и постоянно ищут средство вас уничтожить. Неблагодарные скоты, если вы спросите меня… однако мы отвлеклись. Я имел в виду вовсе не развлечения, Властелин. Вас не было целых десять лун – предстоит разобраться с делами.

– Например?

– Если не возражаете, сегодня у нас по плану заседание Совета Зла. Ваши верные приспешники представят ежелунный отчет о своих злодеяниях, Властелин.

– О, вот как… а лорд Кромбах там будет?

– Конечно. Он один из самых верных ваших приспешников.

– Приятно слышать. Кстати, а чем приспешники отличаются от прихвостней?

– Приспешники – элита. У них больше привилегий, но и обязанностей тоже больше. Если хотите, можете считать их своей аристократией… хотя приспешником невозможно родиться, им можно только стать.

– А ты приспешник или прихвостень? – полюбопытствовал Бельзедор.

– Я ваш управляющий, Властелин. И ничего более.

Глава 10

Заседание Совета Зла состоялось там же, где обычно, – в длинном-предлинном зале за длинным-предлинным столом, накрытым шелковой скатертью и уставленным множеством блюд и напитков. Во главе восседал сам Бельзедор, держащий на руках белого кота, рядом почтительно склонился управляющий, а слева и справа тянулись ряды преданно взирающих приспешников. Выглядели они на диво разнообразно, одеты были кто во что горазд, и мало с кем из них хотелось повстречаться темной ночью.

– Тишина в зале! – воскликнул управляющий, ударяя в гонг. – Сегодня, в день Стеклянного Дельфина четыре тысячи пятидесятого года, очередное заседание Совета Зла официально объявляется открытым!

– Подождите-ка, господин управляющий, – повернулся к нему Бельзедор. – Какой, ты сказал, сейчас год?

– Четыре тысячи пятидесятый. А что?

– Еще вчера я думал, что сейчас тысяча пятьсот десятый.

– Все правильно, Властелин. В Ривении, в которой вы прожили последние десять лун, используется астучианская хронология, принятая в большинстве стран. Но у нас в Империи Зла хронология своя, и она отличается от астучианской на два с половиной тысячелетия.

– Ах вот оно что… В таком случае продолжайте, господин управляющий. Извините, что перебил.

– Благодарю вас, Властелин, – поклонился управляющий. – Дорогие леди и лорды! Прежде чем мы начнем, у меня есть маленькое объявление! В результате непредвиденных обстоятельств наш любимый Властелин слегка запамятовал некоторые незначительные детали… например, ваши имена. Прошу отнестись с пониманием – это временное явление. Властелин очень скоро все вспомнит.

Приспешники почтительно закивали, явно не имея ничего против.

Место по правую руку от Бельзедора оставалось свободным. А вот по левую сидел… сидела… сидело… трудно сказать, что именно, но совсем крохотное, размером едва с ладонь. Выглядит девочкой-подростком, однако с фиолетовой кожей, черными глазами насекомого и двумя парами стрекозиных крылышек. Облачена в тончайшую черную тунику, в руке держит черную же палочку, губы накрашены черной помадой, в волосы вплетена черная лента.

В отличие от всех прочих приспешников, крохотное создание сидело не за столом, а на столе. Стулом ей служила перевернутая чашка, а вместо стакана она использовала наперсток. Кувшинчик, из которого это существо временами подливало себе напиток, был размером с фалангу большого пальца, но запах оттуда все же доносился сильный – запах сирени и жасмина.

– Чего пялишься, орясина? – тоненько пискнула крохотулька, заметив любопытный взгляд Бельзедора.

Прозвучало это довольно непочтительно. Бельзедор, успевший привыкнуть к своему новому (или старому?) статусу, недоуменно приподнял бровь.

– Это леди Даздравелла, – прошептал ему на ухо управляющий. – Она фея.

– Фея? – удивился Бельзедор. – В самом деле?

О феях он уже слышал. Все слышали о сказочном Царстве Фей, находящемся где-то на другом конце радуги. Все слышали о Фиолорен, прекрасной царице фей.

– Хм. Раньше я думал, что феи… мм… бесконечно добры и прелестны, – задумчиво произнес Бельзедор.

– Я бесконечно прелестна, – зло проворчала Даздравелла. – Этого что, недостаточно?

– Понимаете, Властелин, изредка рождаются и вот такие феи, – объяснил управляющий. – Злые. Очень-очень редко – примерно одна на десять тысяч. Для Царства Фей это всегда великая трагедия. Они бы, наверное, убивали подобных крошек при рождении, если бы это не противоречило самой их природе. Феи физически не способны совершить никакого зла – им становится плохо при одной только мысли о насилии.

– Да-да, просто окиреть как интересно, – хмыкнула Даздравелла. – Мне можно начинать доклад?

– Конечно, – кивнул Бельзедор, машинально протягивая крошечной фее леденец.

– Слушай, ты!.. – вспылила та. – Мне четыреста пятьдесят лет! То, что я такая миниатюрная, еще не делает меня маленькой девочкой!

– Извините, леди Даздравелла, – забрал леденец Бельзедор. – Не хотел обидеть.

– Стой.

– Что?

– Конфету дай сюда.

Крошечная фея взяла леденец обеими руками и с нескрываемым удовольствием принялась облизывать его нечеловечески длинным языком, больше похожим на пчелиный хоботок.

– Мм, клубничный… – забывшись, произнесла она.

– Мы ждем вашего доклада, леди Даздравелла, – вежливо напомнил управляющий.

– Дай мне пожрать, тупица! – окрысилась фея. – Я что, по-твоему, цветочной росой питаюсь?!

– Вообще-то да.

– Но не только же! Совсем окирели, уроды! И вообще, какой вам, на кир, доклад?! Я десять лун летала кир знает где, искала вот эту самую орясину! Хоть бы поблагодарили, носки неблагодарные!

Бельзедор неожиданно вспомнил. Крошечная черная фигурка выкрикивает непонятные слова и осыпает сверху искрами, после чего он слабеет и засыпает… так вот кто это был!

– Впрочем, кое-что я все же успела, – ворчливо произнесла Даздравелла. – Не все же тут такие бездельники, как некоторые. Так, ничего особенного – землетрясение там, наводнение сям… Все как всегда, даже рассказывать не о чем.

– Еще что-нибудь? – вежливо спросил Бельзедор.

– Ну еще я взяла на стажировку нового перспективного агента. Молодая, но очень талантливая волшебница, с отличием закончила Симилит. На этой неделе она с блеском прошла последнее испытание, наложив проклятие на королевский замок Дювании.

– Какое именно проклятие?

– Классическое сонное проклятие. Весь замок погрузился в глубокий сон. Правда, он вряд ли продержится дольше двух-трех лет – девочка еще молодая, неопытная.

– А где эта Дювания?

– К северо-западу отсюда, – с готовностью ответил управляющий. – Это одно из Ста Маленьких Королевств. Совсем крошечное – всего сорок тысяч жителей.

– Понятно. Вам есть что добавить, леди Даздравелла? – осведомился Бельзедор. – Нет? В таком случае я попрошу… кстати, а лорд Кромбах здесь?

– Я здесь, Властелин, – поднялся с места черный рыцарь. Сломанный шлем он успел заменить на новый. – Но мне, боюсь, нечем похвастаться – как и леди Даздравелла, я занимался в основном поисками вас.

– Ясно. Что ж, благодарю за отлично проделанную работу, лорд Кромбах. – Повернувшись к управляющему, Бельзедор шепотом спросил: – Кстати, а кто он вообще такой?

– Лорд Кромбах – ваш маршал от кавалерии, Властелин, – ответил управляющий. – Он Рыцарь Смерти. При жизни был королем Колобении, но однажды его свергли с престола и изгнали. Жаждая отмщения, он явился к вам и поклялся, что будет служить вам до конца вечности, если вы поможете ему покарать предателей. Вы дали ему средства исполнить желаемое, и лорд Кромбах сумел отомстить – однако в процессе погиб и сам. Погиб, но не умер. Он поднялся из могилы сильнее прежнего и вернулся к вам, чтобы вечно служить во исполнение своей клятвы.

– Жутковатая история.

– Вполне типичная. Большая часть ваших приспешников может похвастаться чем-то подобным.

– Понятно. Кстати, а кто еще из них занимался поисками меня?

– Все в той или иной степени. Однако особое внимание этому уделяли четверо – леди Даздравелла, лорд Кромбах, леди Гульгамба и лорд К.

– Лорд К? – приподнял бровь Бельзедор. – Всего одна буква?

– Именно так, Властелин.

– Что ж, легко будет запомнить. Где он?

Со своего места поднялся тощий, закутанный в черный плащ тип. Лицо скрывалось под железной маской, а из-под капюшона пробивались седые волосы.

Лорд К ничего не сказал – даже не представился. Он молча стоял и равнодушно смотрел на присутствующих.

– Простите, Властелин, но лорд К никогда не разговаривает, – извинился управляющий. – Мы даже не уверены, что он вообще может говорить. Он, видите ли, из Братства Добрых…

– А что же он тогда делает среди нас, злодеев? – удивился Бельзедор.

– Нет-нет, Властелин, не понимайте это буквально. Братство Добрых – крупнейшая в мире организация брави. Вы ведь помните, кто такие брави?

– Не припоминаю. Кто?

– Наемные убийцы.

– А, вот как…

– Именно так. Члены Братства Добрых – лучшие убийцы в мире. Их с колыбели обучают этому ремеслу. У них нет даже имен – они подобны безликим теням.

– Нет имен? Но как же… – указал на лорда К Бельзедор.

– Лорд К – один из гроссмейстеров. Гроссмейстеры Братства Добрых имеют имена – правда, всего из одной буквы. Это их особая привилегия.

– То есть всего существует тридцать гроссмейстеров?

– Обычно даже меньше. К тому же лорд К уже не состоит в Братстве Добрых. Десять лет назад у него там случился… конфликт. К тому времени он стал невероятно опасен даже по их меркам – и его стали бояться собственные собратья. Закончилось все тем, что он убил другого гроссмейстера, после чего ему пришлось покинуть братство.

– Не думал, что подобную организацию можно просто взять и покинуть.

– Разумеется, это невозможно. В погоню за ренегатами отправляют самых лучших брави.

– Тогда я не понимаю.

– Все просто, Властелин. Лорд К убил всех, кого за ним послали. Однако Братство не успокаивалось, и, чтобы избегнуть их преследования, он присягнул на верность вам, Властелин. После того как вы оказали ему покровительство, Братство оставило его в покое.

– Почему?

– Потому что вы Темный Властелин.

– Понятно. Благодарю вас, лорд К, вы можете сесть. Кого вы там еще упоминали, господин управляющий? Леди Гульгамба, кажется?..

– Я здесь, Властелин! – разнесся зычный бас.

Бельзедор приподнял брови. На этот раз со стула поднялась женщина… кажется, женщина. Мышцы циркового борца, толстенная шея, кольчужные доспехи вместо платья. Грудь огромная, но при таких пропорциях она совсем не выглядит соблазнительно – скорее уж отталкивающе. А уж рост… даже среди мужчин Бельзедор возвышается как гора – однако эта дама глядит ему прямо в глаза, ничуть не задирая голову.

Хотя лицо у этой великанши довольно миловидное. Если бы не выдающиеся вперед челюсти и чересчур толстые губы, ее можно было бы назвать даже хорошенькой.

– Леди Гульгамба – герцогиня Косталаны, – негромко подсказал управляющий.

– Косталаны?.. Мне это ни о чем не говорит.

– Понимаете, Властелин, у большинства народов мужчины крупнее и сильнее женщин. Но в Косталане все наоборот: мужчины-косталанцы хлипкие и малорослые, а вот женщины-косталанки – огромного роста и невероятно сильные. Леди Гульгамба – непревзойденный воин и талантливый полководец.

– Вижу, вы… в прекрасной форме, леди Гульгамба, – вежливо улыбнулся Бельзедор.

– Благодарю за теплые слова, мой Властелин, – прорычала прекрасная герцогиня. – Мне жаль, что честь отыскать вас досталась лорду Кромбаху, а не мне. Однако нет худа без добра – занимаясь поисками, я встретила своего восемнадцатого мужа.

– Поздравляю, леди Гульгамба. И где же ваш счастливый супруг?

– Все еще без сознания.

– Его так поразила ваша красота?

– Его поразила моя палица.

– Ну что ж, вторично примите мои поздравления, – попросил Бельзедор. – Кто еще желает рассказать нам о своих успехах?

Руку поднял тощий крысолюд с золотой серьгой в ухе. Ухмыляясь длиннющими резцами, он доложил, что его зовут лорд Гвыфнюр и он лучший вор, какие когда-либо рождались в Раттазии, – а это о многом говорит. Он, Гвыфнюр, может украсть что угодно – раскаленную печку, бороду епископа, невесту прямо из-под жениха… что угодно, только прикажите. Из Раттазии ему пришлось бежать после неприятного случая – он схлестнулся с одним из двуглавых… ну вы же знаете, что за ублюдки эти крысиные короли, как тяжко живется под их гнетом простому крысолюду…

– Чем же вы нас порадуете, лорд Гвыфнюр? – осведомился Бельзедор.

– Я воровал, Властелин, – осклабился крысолюд. – Я и моя команда осуществили несколько дерзновеннейших краж. Например, я украл корону царя твинодаков. Практически с его головы, Властелин.

– А как на это отреагировала жертва?

– Урбейн Восьмой уже объявил огромную награду за возвращение похищенного. Национальное достояние все-таки. Через некоторое время мы намекнем твинодакам, кто попятил их корону, и сюда непременно потянутся герои и авантюристы.

– Мм… ну что ж, это превосходно… полагаю. Что еще вы осуществили?

– Еще я похитил из сокровищницы императора Грандпайра гигантский алмаз. Это знаменитый «Кохмен», один из десяти крупнейших алмазов в мире!

– А зачем нам этот алмаз?

– Ну… он стоит такую кучу золота, что можно купить ночь с королевой… или даже с королем.

– Что ж, это хорошо. Полагаю, за этим алмазом тоже потянутся герои и авантюристы?

– Боюсь, не в ближайшее время. Кража осталась незамеченной.

– Почему?

– Просто в сокровищнице Чеболдая Второго столько драгоценных камней, что этого алмаза еще долго не хватятся.

– Похоже, он обеспеченный человек, – уважительно кивнул Бельзедор. – Это все?

– Все, что заслуживает вашего внимания, Властелин, – дернул лапой Гвыфнюр. – Всего за минувшие луны мы осуществили несколько сотен крупных краж, но перечислять их все будет слишком долго, а самое важное я уже назвал.

– Благодарю вас за проделанную работу, лорд Гвыфнюр. Кто следующий?

На этот раз сделать доклад вызвался приспешник в клоунском костюме. Правая сторона трико черная, левая – белая. На голове такой же расцветки колпак с бубенчиками. Лицо покрыто толстым слоем белого грима, под глазами нарисованы слезы.

– Смейтесь, Властелин! – плачущим голосом воскликнул клоун.

– Мм… зачем? – приподнял бровь Бельзедор.

– О, не обращайте внимания. Это просто такое приветствие…

– Простите, я не понял.

– Ничего страшного, я и сам не понимаю…

– Представьтесь же Властелину, лорд Бугага, – попросил управляющий.

– О да, конечно, – поклонился клоун. – Меня зовут Юморини ля Паяц фон Клоун де Бугага. Можно просто Бугага.

– У вас необычное имя, лорд Бугага.

– В нем нет ничего необычного, учитывая мою прежнюю профессию. Вы слышали о Йокриде, Властелин? Он бог смеха, шуток и юмора. А я – его бывший жрец.

– А почему бывший?

– Меня лишили сана, – с дикой тоской на лице ответствовал Бугага.

– Печально слышать. И за что же?

– У меня нет чувства юмора. Над моими шутками никто не смеется. А я не понимаю чужих. Видимо, я проклят Йокридом, Властелин. И мне от этого хочется плакать.

– Сочувствую вам, лорд Бугага. Но расскажите же, чем вы занимаетесь у меня на службе.

– Я возглавляю особый отряд, несущий смех всему живому. Например, три дня назад мы работали в великом городе Утер. Точнее, НАД городом. Мы почти двое суток парили над ним на летучих кораблях и разбрасывали медные монеты.

– И какое же это злодеяние?

– Властелин, а известно ли вам, какую скорость набирает монета, пролетая несколько тысяч локтей? Это было пострашнее сильного града. Если бы у меня было чувство юмора, я бы даже сказал, что это было смешно… хотя люди внизу почему-то не смеялись.

– Благодарю вас, лорд Бугага. Кто следующий?

Один за другим приспешники поднимались с мест, рассказывая, какие злодеяния совершили за последнее время. Бельзедор выслушивал их со всем вниманием, прихлебывая чай и поглаживая дремлющего кота.

После лорда Бугага заговорила леди Йгуут. Злая ведьма, одна из сильнейших ведьм Сабаррабата. Когда-то она была несравненной красавицей, за ее руку и сердце сражались сотни славных рыцарей. Но, будучи очень гордой и высокомерной, леди Йгуут так никому и не ответила взаимностью. Теперь, превратившись в уродливую старуху, она буквально источает злобу, не в силах пережить утрату популярности.

За ней заговорила леди Муррр Чи. Знаменитая воровка и авантюристка из портового района Келлхевена, столицы Фели. Несколько лет назад эта очаровательная фелинка проникла в Цитадель Зла в составе команды героев, но так увлеклась грабежом, что совсем не заметила, как ее товарищи задали стрекача. Оставшись одна в Цитадели, будущая леди Чи запаниковала, задергалась и была схвачена подоспевшими прихвостнями. А в конце концов как-то так получилось, что она стала новой приспешницей Бельзедора.

Дальше слово взяла леди Боль. Красавица-гартазианка, облаченная в несколько тонких шнурков вместо одежды, носящая за поясом кожаную плеть. Как и леди Чи, леди Боль некогда была героиней… однако весьма нестандартной героиней. Она вторглась в Цитадель Зла не ради спасения мира или похищения сокровищ. Она хотела победить лорда Бельзедора и сделать его своим рабом. Леди Боль, несравненная королева садизма, всю жизнь лупила мужчин плеткой и заставляла их лизать ей ноги – в ее коллекции побед были даже короли и великие волшебники. Она решила добавить туда же и лорда Бельзедора – однако здесь ее ожидало поражение. Более того, Бельзедор с легкостью одолел гартазианку и применил против нее ее же методы. И той это неожиданно… понравилось. Леди Боль по уши влюбилась в своего мучителя, став одной из самых преданных его приспешниц.

Лорд Собачьи Пальцы. Неизвестного происхождения существо с крохотными собачьими головами вместо пальцев. Источающие смертельный яд, эти пасти звонко лаяли и постоянно пытались в кого-то вцепиться.

Лорд Бекон. Огромного роста ботвинник с почерневшими клыками, носящий на плече секиру невероятных размеров. Через всю спину проходит гигантский шрам – последствия битвы с оголодавшим отрядом наемников. Те решили подкрепиться свининой, но в результате сами стали мясом для топора лорда Бекона.

Лорд Золотая Борода. Знаменитый пират из Вольной Республики, бывший адмирал Хардозона. Одна нога деревянная, вместо руки крюк, на глазу повязка, огненно-рыжая бородища заплетена в сотни косичек, на плече сидит попугай, во рту поблескивает золотой зуб. Лорд Золотая Борода не переставал утробно хохотать, с бешеной скоростью пожирая вишневые пироги.

Лорд Регазоль. Великий совратитель. Удивительной красоты эльф с глазами голодного волка, знаменитый своими победами на любовном фронте. На протяжении жизни – а эльфы живут долго! – он совратил более семи тысяч невинных девиц, более девяти тысяч замужних дам, стал отцом более трех тысяч бастардов, более восьмисот раз дрался на дуэли с рогатыми мужьями и ни единого раза не был женат.

Леди Хиона. Скрюченная старуха-хримтурс из Кульдланда. Могучая колдунья, способная одним движением пальца вызвать буран, а дыханием заморозить целую армию. Сидящие рядом с ней ежились от холода.

Лорд Калач. Жуткого вида хлебный голем, обретший самосознание и свободу воли. Шарообразное тело из зачерствевшего теста, пустой взгляд глаз-изюминок, огромная пасть, усеянная кривыми зубами-гвоздями. Лорд Калач сам воткнул их себе когда-то – а затем откусил голову волшебнику, который его создал.

Лорд Тысячезуб. Скалящийся белоснежными клыками-иглами кархариатроп. Холодные рыбьи глаза резко контрастировали с его широченной улыбкой – одно слово Властелина, и этот кровожадный акула-оборотень откусит голову кому угодно.

Лорд Хатармадах. Закутанный в серую хламиду старик с длинным шрамом на лице. Один из сильнейших чернокнижников Каргабы. В свое время пытался захватить власть в Кейрии, однако был разоблачен, тяжело ранен и лишь чудом остался в живых. Зализав раны, великий чернокнижник бежал из Ходжарии и нашел приют в Империи Зла.

Лорд Ур Мрак. Безумный шаман-гоблорк, пария и отщепенец. С тех пор как в Городе Шаманов его объявили вне закона, он стал общаться исключительно с нечистой силой, натравливая ее на всех подряд. Ему служат алтыгеи, апатики, багаути, копопыри, ламии и прочие злокозненные духи – однажды они сожрут своего хозяина, но пока что покорно выполняют его приказы.

Лорд Добросвет. Одетый в белые одежды светловолосый мужчина с удивительно добрым и одухотворенным лицом. На голове венок из свежих цветов, в руке березовый посох.

Этот приспешник показался Бельзедору несколько выбивающимся из общего ряда. Он повернулся к управляющему, и тот с готовностью объяснил:

– Лорд Добросвет – агент Добра, Властелин. Он работает непосредственно на доброго волшебника Медариэна и докладывает ему обо всех ваших замыслах.

– То есть он вражеский шпион? – уточнил Бельзедор.

– Совершенно верно. Хотя сам он предпочитает называться разведчиком.

– Что-то я не понимаю. Если он шпион и мы об этом знаем… почему его не казнить?

– За что?

– За то, что он шпион.

– Но он же просто делает свою работу.

– Боюсь, я не совсем понимаю… – осторожно произнес Бельзедор.

– Все очень просто, Властелин. Если мы казним этого шпиона, сюда непременно пришлют другого. И что мы тогда будем делать?

– Казним и его.

– Тогда пришлют третьего. А потом четвертого. И так до бесконечности. Нам придется постоянно искать в наших рядах скрытых шпионов. А шпионам – постоянно стеречься разоблачения. А так мы все можем сэкономить время, силы и людские ресурсы.

– О. Это звучит… разумно, – согласился Бельзедор.

– Конечно же, Властелин. Ведь это было вашей идеей. И Медариэн ее поддержал – среди его сторонников тоже есть агенты Зла, и он тоже делает вид, что их не замечает. Таким образом соблюдается паритет.

Вот уже за совершенные злодеяния отчитался последний приспешник – лорд Ляблямун, великий отравитель. Бельзедор окинул зал взглядом – все, кажется, больше высказаться никто не желает. Несколько приспешников еще не брали слово, но они стыдливо прячут глаза – видимо, нечем похвастаться.

– Ну что ж, полагаю… – начал Бельзедор.

– Подождите! – перебили его. – Подождите, Властелин, подождите! Я… я уже здесь! Я уже иду!

В зал вбежал некто, заставивший всех поморщиться. Кто-то зажал нос, дамы брезгливо прикрылись надушенными платочками, а лорд Бугага пустил печальную слезу. Воздух мгновенно наполнился тем непереносимым смрадом, какой бывает на дне казарменного сортира.

– Благородный лорд Фекалий из рода Компостов! – представил вошедшего управляющий. – Как всегда, опаздывает…

– Потому что мне, как всегда, сообщили неправильное время! – обиженно произнес Фекалий. – Неужели нельзя наконец навести порядок в расписании?!

Этот приспешник был импозантным мужчиной в безумно дорогом белом смокинге… вымазанном дерьмом. Лицо у него тоже было покрыто слоем дерьма, жидкое дерьмо стекало у него с волос, сочилось из карманов, из штанин, из сапог. Нельзя было смотреть без отвращения на этого человека – однако сам он широко улыбался и выглядел невероятно счастливым.

– Ах, мой дорогой Властелин, как же я рад видеть вас снова после столь долгой разлуки! – раскрыл объятия Фекалий. – Позвольте же мне облобызать вас в обе щеки!

– А можно как-нибудь без этого?! – отшатнулся Бельзедор.

– Ах, мой Властелин, вы все так же суровы и неприступны! Но примите от меня хотя бы подарок… вот, понюхайте, как приятно пахнет…

– Ох… Что это? – сдавленно спросил Бельзедор.

– Дерьмо. Свеженькое. Я сделал его специально для вас.

Фекалий смотрел на эту вонючую лепешку, как на любимого сына. Кажется, он искренне полагал, что Бельзедор несказанно обрадуется его подарку.

– Мне не хотелось бы лишать вас такой ценной вещи, лорд Фекалий… – деликатно произнес Бельзедор, прикрываясь котом – тот возмущенно шипел и скреб когтями по доспехам.

– Не стесняйтесь, Властелин! – счастливо засмеялся Фекалий. – Я могу производить дерьмо всей поверхностью тела!

– О… безусловно, это замечательная способность…

– А еще я владею силой Чудесного Касания! Все, к чему я прикасаюсь, превращается в дерьмо!

– Но зачем вы все это делаете, лорд Фекалий?

– Как это зачем? Во имя Дерьма!

– Ох… – вздохнул Бельзедор. – Лорд Фекалий, я понимаю, что мы тут все отвратительные злодеи и негодяи, но вам не кажется, что вы все-таки чуточку перебарщиваете?

– Мне кажется, что в этой комнате не хватает экскрементов. Позвольте мне украсить вам стены, Властелин.

– Не нужно.

– Не отказывайтесь, Властелин, мне совсем не трудно. Моя заветная мечта – утопить в дерьме весь мир. Тогда наступит всеобщее счастье. Вы со мной согласны, Властелин?

– Безусловно, согласен… но я бы все-таки внес в этот план некоторые поправки.

– Какие, например? – нахмурился Фекалий.

– Например… знаете, лорд Фекалий, давайте вы лучше расскажете о совершенных вами злодеяниях… и побыстрее желательно.

– Что ж, если вы в самом деле этого хотите… Леди Гульгамба, вы позволите мне сесть рядом с вами?

– Нет! – взревела богатырша, хватаясь за палицу.

– Как всегда. Хорошо, я постою…

– Побыстрее, лорд Фекалий, Совет Зла уже заканчивает работу! – напомнил управляющий.

– Да-да, конечно… Вы будете мною довольны, Властелин, я хорошо потрудился в Нураоне. Там поблизости как раз проходил Катимбер – своей чудесной силой я убедил его изменить направление, в результате чего он прошел прямо через Таймуранг! Видели бы вы ужас, который там творился, Властелин!

– Что такое «Нураон», «Катимбер» и «Таймуранг»? – спросил Бельзедор у управляющего.

– Нураон – государство на севере Мирандии, – услужливо ответил тот. – Таймуранг – столица Нураона, один из крупнейших городов мира. А Катимбер… Катимбер – это ходячий мертвец.

– Ходячий мертвец? – приподнял бровь Бельзедор. – Это, конечно, не самая приятная вещь на свете, но неужели один-единственный мертвец сумел переполошить целый город?

– Дело в том, Властелин, что Катимбер – крупный мертвец.

– Насколько крупный?

– Очень крупный. Пятьсот лет назад некроманты Экзеквариума в ходе своих экспериментов оживили труп одного из самых древних и могучих титанов – он погиб еще в Войну Бессмертных. Но получившееся чудовище оказалось весьма независимым и свободолюбивым – как и положено титану, собственно. Катимбер очень быстро взбунтовался против создателей, перебил их всех и с тех пор просто бесцельно бродит по всему миру. Когда по суше, когда по океанскому дну – Катимберу все равно. Если его путь пролегает через город или иное поселение… это означает большие разрушения.

– И что же, с ним никак нельзя справиться?

– Вероятно, можно. Во всяком случае, попыток было предпринято немало – его пытались уничтожить самыми разными способами. Но, когда на Катимбера нападают, он обороняется, а потом переходит в контратаку. И пока что он всегда побеждал. В конце концов желающие помериться с ним силами закончились. К счастью, первым он ни на кого не нападает – просто бродит где придется, иногда случайно что-то разрушая. Поэтому в большинстве государств его приравняли к стихийному бедствию и стараются по возможности избегать.

– А моя чудесная сила убедила его… – встрял Фекалий.

– Да-да, мы прекрасно вас поняли, лорд Фекалий, – перебил Бельзедор. – Господин управляющий, у нас есть еще дела на сегодня? Если нет, давайте заканчивать заседание.

Прихвостни начали убирать со стола. Приспешники раскланивались, бормотали слова почтения и покидали зал. Даздравелла, уснувшая еще в самом начале, сладко посапывала в углу стола, подложив под голову кулачок. Бельзедор накрыл злую фею салфеткой и задумчиво посмотрел на место по правую руку от себя. Оно по-прежнему пустовало.

– Скажите-ка, господин управляющий, а почему здесь никто не сидел? – полюбопытствовал Бельзедор.

– Это место зарезервировано за лордом Мерзопаком, Властелин, – ответил управляющий. – К сожалению, сейчас он в командировке на острове Вечной Ночи, поэтому не смог явиться… но послезавтра он вернется и непременно засвидетельствует вам свое почтение.

– Лорд Мерзопак, говоришь?..

– Совершенно верно. Он самый надежный и преданный среди ваших приспешников, Властелин. Многие поколения Мерзопаков служили вам верой и правдой.

Глава 11

Вечером того же дня Бельзедор блаженствовал в неглубоком бассейне с горячей водой. В руке у него был стакан «Жидкого Зла», а его плечи разминала одна из лучших фельских массажисток – госпожа Уррумур Ся.

Фельский массаж – восхитительно приятная процедура, осуществлять которую по всем правилам могут только специально обученные фелинки. Его делают передними лапками, нежно, но сильно разминая все мышцы, и часто сопровождают урчальной музыкой – еще одно народное искусство фелинов. Только эти дивные создания способны божественно петь, даже не открывая рта.

– Могу ли я отвлечь вас ненадолго, Властелин? – спросил вошедший управляющий.

– Это что-то важное? – поинтересовался Бельзедор.

– Нет, сущий пустяк. К вашей цитадели приближается команда героев – судя по отдельным признакам, они намереваются вас убить.

– Хм… а что я должен делать в такой ситуации?

– На ваше усмотрение, Властелин. Если пожелаете, мы спустим паргоронских псов, и через минуту герои просто перестанут существовать.

– Неудобно получится – люди шли издалека, надеялись, а мы их собаками травим… Другие варианты есть?

– Конечно. Мы можем подождать и посмотреть, как они будут действовать. Это бывает весьма интересным, Властелин, раньше вы очень любили за этим наблюдать.

– В таком случае я приду через минуту, – потянулся за полотенцем Бельзедор. – Благодарю вас, госпожа Ся, вы свободны.

Массажистка почтительно поклонилась, удаляясь спиной вперед. Бельзедор уже привычно облачился в черные доспехи и загрохотал к тронному залу.

– Как вижу, странствующие герои посещают меня довольно часто, – заметил он, вспомнив вчерашнего джигита.

– Совершенно верно, Властелин, это для нас будни, – кивнул управляющий. – И учтите, что процентов семьдесят отсеивается еще на пути сюда. На путях, ведущих к нашей цитадели, более чем достаточно разных препятствий. А из тех, кто дошел, значительный процент срезается на предварительных испытаниях. Ловушки, стражники, чудовища… до финала доходят только лучшие из лучших. Но эта команда, кажется, многообещающая.

– Хм… А какие пути ведут к нашей цитадели?

– Самые разные, Властелин. Бесшабашные герои являются через наш собственный портал – но этих мы берем прямо на выходе, тепленькими. У нас там отличная система контроля. Поэтому большинство предпочитает более длинный, но и более безопасный путь. Например, высадка с моря. Самые благоразумные приплывают в Растачан или Миртанию, а там уже перебираются через пролив. Другие приходят с севера, через портал на перекрестке пяти королевств, а потом движутся через Резалию или СНЭГ[5]. Более рисковые прорываются через Цильмерию, Раттазию, Мардахай, Худурин или Ильдланд. Терпеливые идут бескрайними просторами Бабарии. Склонные к суициду пытаются пробраться через Че-Ш, Смаренг или остров Вечной Ночи.

– А эти как шли?

– Согласно нашим сведениям, эти прошли через Мертвую Землю. А значит, они редкостные храбрецы. Или полные идиоты. Это нередко сочетается.

– Мертвую Землю? Что это?

– Огромная выжженная пустошь к югу от вашей империи, Властелин. Двести лет назад там случилась страшная магическая катастрофа, и с тех пор жить в тех краях нельзя. Почва и воздух заражены вредоносным волшебством, большинство людей и животных погибли, а те, что выжили, превратились в кровожадных тварей. Конечно, сейчас там уже не настолько опасно, как двести лет назад, но люди туда все равно не суются. Если нет какой-нибудь страшно важной причины, конечно.

Всевидящее Око уже пристально следило за бредущими по выжженной пустоши героями. Всего их оказалось пятеро – четыре человека и… что-то странное. Бельзедор повел бровью, ожидая разъяснений, и управляющий тут же их предоставил:

– Здесь мы видим довольно стандартный набор, Властелин. Воин, волшебник, священнослужитель, представитель теневой экономики и какая-нибудь забавная зверушка. Классика.

– Подожди, не говори, кто из них кто, – попросил Бельзедор. – Я попробую догадаться сам.

Проще всего оказалось с воином. Рослый молодой рыцарь с мечом и щитом, идущий впереди всех. Его доспехи за время пути сильно испачкались, но голову он держал гордо.

– Судя по гербу на щите, этот юноша родом с Раллера, – прокомментировал управляющий. – Эта страна славится своими благородными рыцарями.

– Похоже, он очень силен – доспехи выглядят тяжелыми.

– Совсем не обязательно, Властелин. Обратите внимание – на них нанесены магические руны. Видите, две на плечах и одна на груди? Стандартный набор – Облегчение, Укрепление и Охлаждение. Благодаря этим чарам его доспехи вдвое прочнее и вдвое легче, чем им положено от природы. К тому же в них прохладно даже в самую лютую жару.

– А зимой?

– А зимой – теплое белье.

– Меч у него тоже волшебный? – уточнил Бельзедор. – Я не вижу на нем рун.

– Безусловно, волшебный, тут даже гадать не стоит. Всем известно, что обычный клинок вас даже не поцарапает. Без волшебного оружия сюда не стоит и приходить.

Следом за воином шагал волшебник. Обритый наголо мужчина средних лет, весь покрытый плетениями татуировок. На его коже почти не было чистых мест – сплошные узоры и надписи.

– Судя по татуировкам, это адепт Скрибонизия, татуировочный факультет, – объяснил управляющий.

– И что это значит?

– Рунический маг. Волшебник, окончивший татуировочный факультет, наносит себе на кожу специальные татуировки. Каждая татуировка – спрессованное особым образом заклинание. После применения она исчезает.

– А когда истратит все?

– Не сможет ничего наколдовать, пока не нарисует себе новых. Обычно такие волшебники всегда носят при себе татуировочный набор, чтобы в случае чего суметь начертать хотя бы простенькую руну.

Детина, бредущий за волшебником, выглядел матерым головорезом. Тоже обритый наголо, но покрытый не татуировками, а шрамами. Одет в красную кожаную робу с вышитым на ней мечом, левый глаз прикрыт повязкой, а на плече покоится видавший виды чеснок – тяжелая шишковатая палица с длинной рукоятью. Действительно напоминает головку чеснока на стебле.

Как же удивился Бельзедор, услышав, что этот тип – жрец!

– Жрец? – переспросил он. – Вы уверены, господин управляющий? Он больше похож на гладиатора.

– Это энзирид, Властелин. Жрец Энзириса. Энзирис – бог войны, а энзириды – одни из лучших воинов в мире.

– Довольно необычно.

– Все довольно просто, Властелин. Энзирис – суровый и жестокий бог, он уважает только храбрость, а в жертву принимает исключительно погибших в честном бою, с оружием в руках. Поэтому его жрецы весьма воинственны и постоянно сражаются, принося таким образом жертвы своему богу.

За жрецом шла облаченная в теплый плащ девушка. Довольно миловидная, с интеллигентным лицом, из оружия только стилет на поясе.

– Поскольку других вариантов не осталось, предположу, что она… воровка? – задумчиво произнес Бельзедор.

– Совершенно верно, Властелин, – кивнул управляющий. – Судя по эмблеме на плаще – вон та крошечная, видите? – девушка окончила ДАРОМ.

– ДАРОМ?..

– Это аббревиатура, Властелин. Означает Университет Тайных Искусств и Скрытных Проникновений. В ДАРОМ подготавливают лучших в мире воров, взломщиков и шпионов.

– Погоди-ка… а почему ДАРОМ? Ни одна буква же не совпадает.

– Это для конспирации, Властелин. Чтобы никто не догадался.

Последним в ряду героев двигалось нечто крупное и железное, похожее на удивительно уродливого голема. Головы нет, глаз нет, рта нет – только массивное кубическое тело, две ноги и две руки. С каждым шагом из этой штуковины вырывались струи пара.

– Что это за железяка? – спросил Бельзедор.

– Это сервапор, Властелин. Таких производят в Вапорарии.

– Сервапор?..

– Механический слуга. Одна из множества придумок Технокорпуса.

До собственно Цитадели Зла героям оставалось еще пять вспашек. Бельзедор уселся на трон и принялся с интересом наблюдать. Повинуясь движению его бровей, прихвостни принесли тазик подкорма[6] и большой кувшин пива.

– Как-то скучно, – заметил Бельзедор минут через десять. – У нас там поблизости есть патрули или еще что-нибудь?

– Конечно, Властелин. Прикажете дать команду к атаке?

Бельзедор задумался. Ему хотелось увидеть сражение, но еще больше хотелось посмотреть, что герои будут делать, когда дойдут до цитадели.

– Натрави на них кого-нибудь совсем слабого, – распорядился он. – Не знаю… кого-нибудь такого, кем можно пожертвовать. Вот то чудовище с щупальцами… Отрыжка…

– Властелин, Отрыжка превратит их в фарш за считаные секунды, – улыбнулся управляющий. – Если позволите, я порекомендую небольшого элементаля. Там поблизости как раз находится один из наших волшебников – адепт Нигилиума, элементальный факультет. Я могу распорядиться, чтобы он кого-нибудь создал и натравил.

– Распорядись, – кивнул Бельзедор. – Только пусть это будет что-нибудь им по силам. Я не хочу, чтобы они погибли раньше времени.

Управляющий набрал номер в дальнозеркале, отдал несколько приказов и вновь встал рядом с Бельзедором. Тот с аппетитом хрустел подкормом, наблюдая, как стоящий возле угольной ямы волшебник создает угольщика – элементаля, состоящего из древесного угля. Черное дымящееся чудовище поднялось на ноги, выслушало безмолвную команду и зашагало прочь.

Угольщик нагнал героев минут через десять. Рассыпая во все стороны пепел и золу, элементаль сразу ринулся в драку.

Однако… однако все закончилось удивительно быстро и бесславно. Бельзедор даже не успел ничего толком разглядеть – какая-то мешанина, крики, несколько ударов… и вот уже угольщик разваливается на куски.

– Я попросил сделать его как можно слабее, Властелин, – с беспокойством сказал управляющий.

– Пожалуй, он был чересчур уж слабым, – слегка разочарованно произнес Бельзедор.

– Прошу простить меня, Властелин. Приказать создать нового? Или устроить что-нибудь еще? Может быть, обрушить на них снегопад? Грозу с молниями? Или просто разверзнуть землю у них под ногами?

– Не стоит. Они все равно уже почти дошли.

Однако подойдя к цитадели на расстояние каких-то полутора вспашек, герои неожиданно решили устроить привал. Они расположились под самым носом у Темного Властелина – чтобы их увидеть, не требовалось даже волшебства, достаточно было выглянуть в окно. Бельзедор недоуменно приподнял брови – такая неосторожность показалась ему странной.

– Не волнуйтесь, Властелин, я уже распорядился, чтобы наши патрули обходили эту точку местности стороной, – доложил управляющий. – Пока они там сидят, их никто не тронет.

– Хорошо. Мне хочется посмотреть, как они будут меня штурмовать.

– Может быть, усложним им задачу? – предложил управляющий. – Хотите, я распоряжусь активировать магический барьер? Бывает интересно наблюдать, как герои копошатся, пытаясь его преодолеть.

– Распорядись, – немного подумав, кивнул Бельзедор.

А герои тем временем поглядывали на запад, ожидая, когда скроется солнце и наступит полная темнота. Правда, она так и не наступила – Цитадель Зла богато освещалась факелами и магическими огнями, бездонная пропасть дышала пламенем, а на самом высоком шпиле полыхало Всевидящее Око.

Вдобавок вокруг цитадели еще и вспыхнуло кроваво-красное марево. Волшебник при виде него сразу скис – настолько мощных защитных полей он не видел с тех пор, как профессор Гальвени устраивал на фестивале Бриара показательное выступление.

Да уж, мэтр в тот раз дал жару…

Первым проблему вызвался решить рыцарь. Благородный сэр Пертобрас поднял меч и с диким криком устремился на барьер. Он ударил по нему с такой силой, что… отлетел назад локтей на двадцать.

– Видите, Властелин? – усмехнулся в тронном зале управляющий. – Вот как поступают настоящие герои!

– То есть? – не понял Бельзедор.

– По-идиотски, но эффектно!

Подняв и отряхнув от пыли рыцаря, компания стала действовать уже вдумчиво. Волшебник минут пять бродил возле магической стены, осматривал ее, что-то бормотал и наконец сообщил:

– У меня есть татуировка, разрушающая чары. Но я не уверен, хватит ли ее на такой мощный барьер…

– А вы попробуйте, мэтр, – звучным голосом предложил рыцарь. – Не попробуешь – не узнаешь, верно ведь?

Волшебник неохотно засучил рукав, отыскивая нужную татуировку, и резко ткнул ее пальцем. Вырезанные на коже линии ярко вспыхнули, а потом исчезли – и одновременно с этим в магическом барьере образовалось отверстие пяти локтей в диаметре. Оно какой-то миг держалось, а затем стало быстро уменьшаться.

Рыцарь торопливо бросился к нему – но не успел. Дыра сомкнулась перед самым его носом.

– Предлагаю отступить и придумать новый план, – кисло сказал волшебник. – Через этот барьер нам не проникнуть, если только боги не спустятся к нам на помощь.

– Кстати о богах! – оживился жрец. – Отчего бы нам не помолиться, чтобы Воитель рассеял этот барьер? Пред его небесным мечом ничто все Бельзедоровы козни!

– Попробуйте, святой отец, – пожал плечами волшебник.

– Уже попробовал – не получается, – честно признался жрец. – Наверное, Воитель опять нажрался сомы и дрыхнет. Может, если мы взовем к нему все впятером…

– Даже не знаю, святой отец, я все-таки единобожник… – засомневался рыцарь.

– На меня тоже не рассчитывайте, я правоверный машинер, – донесся глухой голос из сервапора.

– А я вообще ктототамец, – хмыкнул волшебник.

Жрец неодобрительно покачал головой и уселся на корточки. Рядом уселись рыцарь и волшебник. Сервапор выпустил очередную струю пара и замер неподвижно.

– Мэтр, а под землю этот барьер тоже уходит? – поинтересовалась воровка.

– Нет. Если бы это было так, по земле шла бы трещина.

– Тогда чего же мы ждем? Давайте выроем подкоп!

В тронном зале управляющий одобрительно усмехнулся. Бельзедор с любопытством смотрел, как люди отступают в сторону, а сервапор начинает рыть, словно огромный железный суслик. Его лапы работали лучше любой лопаты – через несколько минут под барьером уже зияла немалых размеров дыра.

Дальше герои бежали по мосту. Быстро бежали. В цитадели уже подняли тревогу, на башни высыпали лучники – четверых человек и сервапора поливали настоящим градом стрел. Однако ни одна стрела – ни единая! – не попала в цель. Все падали где-то рядом – хотя герои представляли удивительно легкую мишень.

– Почему они все мажут? – озадаченно спросил Бельзедор.

– Великолепно, правда? – улыбнулся управляющий. – Наши прихвостни блестяще натренированы!

– Но они же ни разу не попали! – возмутился Бельзедор.

– Именно. Они блестяще натренированы промахиваться.

– Подождите-ка, господин управляющий. Я правильно понял – наших прихвостней тренируют… промахиваться?

– Конечно. Что это будет за герой, если его просто подстрелят из лука? Но обратите внимание, как великолепно они промахиваются! Какая ювелирная точность! Стрелы едва-едва только не касаются кожи! Обратите внимание, как этот волшебник нелепо мечется, – нужно немалое мастерство, чтобы ухитриться ни разу его не задеть.

– А попасть они могут? Если вдруг понадобится?

– О, само собой, – отмахнулся управляющий. – Если понадобится, любой из наших лучников за сотню шагов попадет в мышиный глаз. Но этого нам обычно не требуется.

– Значит, герои прорвутся внутрь?

– Не волнуйтесь, Властелин, на входе их встретит Страж Восточного Моста. Пройти через него мало кому удается.

И действительно, когда герои уже приблизились к огромной решетке, та вдруг начала с грохотом подниматься. Из черного проема раздался дикий рев и грохот. Грохот приближался, усиливался, нарастал… и наконец сменился ужасающе громким голосом:

– ХО-ХО-ХО!!! НУ ВОТ ВЫ И ПОПАЛИСЬ!!!

Герои замерли в оцепенении. Рыцарь поднял меч, жрец взял наперевес палицу, волшебник выставил усеянную значками руку, сервапор замахнулся железными лапищами, воровка приготовила узкий стилет. Все смотрели вверх, готовясь биться с громадным чудовищем…

И тут из ворот вышел карлик в два локтя ростом. Одетый в зеленый кафтанчик, рыжеволосый, со сморщенным личиком и пеньковой трубочкой во рту, он окинул героев пренебрежительным взглядом и проревел:

– ГОТОВЬТЕСЬ К СМЕРТИ, НИЧТОЖНЫЕ!!!

– Кто это? – приподнял брови Бельзедор.

– Бурденориз Громкоглас, – ответил управляющий. – Страж Восточного Моста.

– Это я уже понял. Просто он… такой маленький.

– А вы не смотрите на его рост, Властелин. Оценивать противника по росту – серьезная ошибка.

Надо сказать, герои тоже совершили эту ошибку. Увидев, какого роста тот, кто их напугал, они сразу расслабились. Рыцарь опустил меч и неторопливо зашагал прямо на стража, очевидно рассчитывая отогнать его просто пинком.

Но не тут-то было. Карлик сделал два шага, оглушительно при этом грохоча ножонками, лениво достал изо рта трубочку, выколачивая из нее пепел, поднял руку с коротенькими пальчиками и… пустил по мосту облако зеленого газа. Волшебник в ужасе взмахнул руками, жрец что-то выкрикнул – но никто ничего не успел сделать.

Уже через несколько секунд все герои крепко спали.

Глава 12

Темниц в Цитадели Зла оказалось преогромное множество. Бельзедор в своих громыхающих доспехах шагал по темному коридору, с любопытством заглядывая сквозь решетки. При виде него одни узники сжимались в страхе, другие изрыгали оскорбления и плевались. За Бельзедором даже семенил прихвостень с надушенным платочком – вытирать плевки с доспехов.

– Что прикажете делать с пленными, Властелин? – осведомился управляющий.

– Я еще недостаточно здесь освоился, чтобы принимать такие решения… – задумчиво произнес Бельзедор.

– Но, кроме вас, их принимать некому, Властелин.

– Хм… Может, просто казним? У нас тут есть палач?

– Да, у нас их примерно три…

– Как это примерно три?

– …тысячи, – закончил управляющий. – Примерно три тысячи.

– А что, один не справляется? – удивился Бельзедор.

– Это больше для престижа, Властелин. Что это за Империя Зла, в которой мало палачей?

Пойманных героев рассадили по одиночным камерам. Бельзедор с большим интересом узнал, что его темницы могут предоставить камеру для любого узника, каким бы он ни был.

Например, волшебника бросили в довольно тесное помещение, стены и решетки которого состояли из чистого корония. Как известно, одного лишь прикосновения этого удивительного металла достаточно, чтобы лишить волшебника сил. Уважающий себя охотник на чародеев никогда не забудет отдать должное «железному железу», как еще иногда называют короний.

Кроме того, волшебника раздели догола и связали руки за спиной – короний коронием, а дополнительно подстраховаться не помешает. Все татуировки теперь были хорошо видны – особенно много их оказалось на запястьях. Правое вообще сплошь покрывали маленькие пламенные язычки.

– Слушай, а почему у тебя на спине нет татуировок? – из любопытства спросил Бельзедор.

– А ты попробуй сам нарисовать что-нибудь на своей спине, – фыркнул волшебник. – Если получится – расскажешь мне как.

По крайней мере, волшебник вел себя смирно. А вот жреца пришлось заковать в тяжелые кандалы – едва очнувшись от сонных чар, он принялся орать и биться, явно предпочитая смерть плену.

– Рагры!!! Говномесы!!! Адепты Перверита!!! – бешено рычал он на своих тюремщиков. – Чтоб вам до старости дожить!!!

– Это что еще значит? – не понял Бельзедор.

– Понимаете, Властелин, адепты Энзириса полагают смерть от старости позорной, – объяснил управляющий. – Для них нет судьбы страшнее, чем умереть в собственной постели.

Слегка успокоившись, жрец подчеркнуто отвернулся от дверей, встал на колени, шарахнул лбом об пол и принялся громко молиться:

– Воитель! Со дна мира твой слуга обращает к Тебе свои слова! Дай мне оружие, Воитель, распахни двери узилища – и я пролью во имя Тебя столько крови, что хватит наполнить бочку! Или даже две бочки! Или даже три бочки! Или даже четыре бочки! Или даже пять бочек!..

В следующей камере орудовали прихвостни с отвертками, клещами и молотками. Они торопливо выламывали дверцу сервапора – а тот визжал, дребезжал и шипел паром. Дверца оказалась приклепанной весьма прочно.

– Выходи! – орали прихвостни. – Мы знаем, что ты там!

– Меня нет! Меня здесь нет! – вопили из сервапора.

– Выходи!

– Не выйду!

При появлении Бельзедора все резко стихло. Прихвостни виновато потупились, стыдясь того, что до сих пор не сделали работы. Сервапор настороженно замолк, выставив железные лапы в оборонительной стойке.

– Разрешите мне, – вежливо попросил Бельзедор, подходя ближе и дергая что есть сил.

Дверца сервапора осталась у него в руке. Другую руку Бельзедор запустил внутрь и вытащил зеленого ушастого уродца ростом в локоть – он вопил, извивался, кусался и плевался, но вырваться не мог.

– Кто это? – удивленно спросил Бельзедор.

– Гремлин, Властелин, – ответил управляющий. – Хозяин и движущая сила сервапора.

– Движущая сила?..

– Совершенно верно. Вапорарию населяют гремлины, Властелин. Они производят сервапоров и другие громыхающие махины, работающие на паромагической энергии. Однако любая гремлинская махина работает только с гремлином внутри – без него это просто мертвое железо. Одно время вы пытались разгадать их секрет, чтобы понастроить таких же, заслали уйму шпионов в Технокорпус, но выяснили только одно – без гремлина сервапор не заработает, хоть что с ним делай.

Прихвостни поместили мертвый сервапор в кладовую для конфискованного имущества, а подвывающего гремлина швырнули в камеру. Он забился в угол, прикрыл глаза громадными ушами и начал грызть грязные когти.

В отличие от волшебника, жреца и гремлина, воровку поместили в камеру люкс, находящуюся в крыле для почетных гостей. С камерой это помещение роднили только решетки на окнах и замок на двери. В остальном – роскошные покои, с огромной двуспальной кроватью, мягким диваном, накрытым белой скатертью столом, шкафом с книгами и даже железным сундуком с продуктами и напитками. Источающий мороз хладкамень поддерживал внутри лютую зиму, так что продукты не портились.

– А это не чересчур для простой воровки? – приподнял бровь Бельзедор.

– Для простой воровки – чересчур. Но, допросив сию особу, мы выяснили, что она принадлежит к королевскому дому Скильдруна.

– Скильдрун – это что?

– Одно из Ста Маленьких Королевств, Властелин. Что-то около пятидесяти тысяч жителей.

– Всего лишь?

– Тем не менее она принцесса крови, поэтому ее поместили в камеру люкс. Она как раз предназначена для плененных принцесс. Желаете навестить ее там или доставить ее в вашу спальню, Властелин?

– Что?.. Зачем?..

– Как это зачем? Вы будете ее домогаться.

– Хм… а это обязательно? – поморщился Бельзедор. – Она не в моем вкусе. И вообще не в моих правилах брать женщин насильно.

– Обязательно, – твердо ответил управляющий. – Она подруга главного героя.

– Но она может попытаться меня убить.

– В этом-то и суть. Будет очень плохо, если она не попытается этого сделать.

– А вдруг у нее получится?

– Ничего страшного, Властелин, вы бессмертны.

– Ладно, тогда я пошел… – вздохнул Бельзедор.

– Удачи, Властелин! – хором воскликнули прихвостни. Их откуда-то набежало очень много.

Воровка-принцесса вполне оправдала ожидания управляющего – едва Бельзедор вошел в камеру, как в него швырнули метательным ножом. Тот бесславно звякнул о доспехи и упал на пышный ковер. Узница прижалась к дальней стене и бешено сопела, явно намереваясь выцарапать Темному Властелину глаза, если тот подойдет ближе.

– Вижу, ты действительно окончила воровскую школу, – заметил Бельзедор, поднимая нож. – Но при этом ты еще и принцесса. Необычное сочетание.

– Что в нем необычного? – зло прищурилась узница. – Ты что, один из тех, кто считает, будто женщины не имеют права на высшее образование?

– Да не то чтобы, просто как-то странно…

– Что странно?! – вспылила узница. – Странно видеть перед собой культурную и образованную женщину?! Странно видеть женщину, которая умеет решать квадратные уравнения и написала эссе о психологических характерах «Тригинтатрии»?! Это тебе кажется странным, ты, шовинистическая свинья?!

– Давайте перейдем к делу, – снял шлем Бельзедор. – Мне не очень-то хочется это делать, так что давайте побыстрее закончим.

– Если попробуешь меня изнасиловать, я подам на тебя в суд, – холодно предупредила узница.

– В суд? – удивился Бельзедор. – На Темного Властелина?

– Почему бы и нет? Или ты считаешь себя выше закона?

– Не знаю. А какого он роста?

– Э-э-э… по крайней мере десяти локтей!

– Тогда он действительно выше меня. Во мне семь с половиной.

Бельзедор помялся, не зная, что делать дальше. Он чувствовал себя довольно неловко. Воровка-принцесса глядела на него злющими глазами, но в их глубине плескался страх – бедная девушка очень его боялась, и ее трудно было в этом винить. Оба они прекрасно понимали, что сопротивление бесполезно – если Темный Властелин пожелает, то легко изнасилует даже слониху.

Эта мысль заставила Бельзедора содрогнуться в ужасе.

– Не волнуйся, я буду нежен и ласков… – промямлил он, шагая по ковру. Каждый следующий шаг становился все короче. – Хотя знаешь что… знаешь что… пожалуй, я пойду.

– А насиловать не будешь? – настороженно спросила узница.

– Тебя?.. Нет.

– Почему?!

– Не хочу.

Воровка-принцесса недоуменно посмотрела на закрывшуюся дверь, на цыпочках подбежала к ней и приложила ухо. Темный Властелин действительно ушел. Ушел, не тронув ее даже пальцем.

– Почему-то я чувствую себя опозоренной, – медленно произнесла узница.

Последним из пойманных героев был рыцарь. Его, как предводителя, заточили особенно заковыристо – в одном из самых глубоких подземелий, на самом дне Цитадели Зла. Там, в огромном каменном мешке, славного сэра Пертобраса приковали к полу, а сверху подвесили топор на толстом канате. Канат продели через крюк на потолке, с другой стороны привязали к кольцу, а свободный конец подожгли. Когда канат догорит до кольца и узел развяжется, топор упадет… разрубив героя пополам.

Спускаться, чтобы взглянуть на это собственными глазами, Бельзедор не захотел. Просто посмотрел через Всевидящее Око и прикинул, что жить герою осталось еще минут десять – судя по длине и толщине каната, гореть он будет примерно столько.

– Слушай, а мне в самом деле нужно устраивать ему такую заковыристую казнь? – уточнил Бельзедор, прихлебывая коктейль. – Может, просто отрубить голову, без выкрутасов?

– Обязательно нужно, Властелин, – кивнул управляющий. – Таковы традиции.

– Но ведь так он может сбежать.

– Будет очень плохо, если он этого не сможет.

– То есть?..

– Традиции, Властелин. Вы должны дать герою шанс. Не забывайте, что у вас огромное преимущество – вы сильнее, умнее, у вас огромная армия и множество преданных приспешников, а он сражается практически в одиночку. Вы должны чуть-чуть поддаться.

– Зачем?

– Традиции, Властелин, традиции. Герой и Злодей – это неразделимый дуэт. В одиночку их голоса слабы и не слышны – они нуждаются друг в друге, они не могут жить друг без друга. Это вечная борьба – Света и Тьмы, Дня и Ночи, Добра и Зла… мм…

– Кончились метафоры? – хмыкнул Бельзедор.

– Простите, Властелин. Боюсь, у меня не слишком богатая фантазия. Но суть вы уловили, надеюсь?

Суть Бельзедор вполне уловил. Решив, что это звучит разумно, он погладил кота и бросил в рот еще горсть подкорма.

Канат, отделяющий храброго рыцаря от гибели, продолжал укорачиваться…

– А еще было бы очень хорошо, если бы вы лично рассказали герою о том, какая ужасная участь его ждет… – осторожно заметил управляющий.

– Это я уже не успею, – покачал головой Бельзедор.

– Можно прямо отсюда – через переговорный амулет…

Бельзедор только отмахнулся – в зеркале начало происходить что-то интересное. Рыцарь, все это время жутко корячащийся, издал сдавленный всхлип и таки ухитрился дотянуться носком одной ноги до пятки другой.

Там что-то вспыхнуло. На коже рыцаря какой-то миг светился узор, похожий на стилизованный ключ… а затем кандалы с щелчком раскрылись. Рыцарь торопливо сиганул в сторону – и сразу после этого на его место грохнулся гигантский топор.

– В последнюю секунду! – одобрительно цокнул языком управляющий. – Настоящий герой!

– А как это он освободился? – не понял Бельзедор.

– Все просто, Властелин. Помните того волшебника с магическими татуировками? Адепты Скрибонизия могут рисовать такие не только себе, но и другим людям. Одноразовые заклинания, наносящиеся непосредственно на тело, активируются прикосновением и мысленной командой. Данное заклинание называется Отмычка.

– А прихвостни при обыске его проглядели… – задумчиво произнес Бельзедор.

– Сделали вид, что проглядели, – поправил управляющий. – В противном случае герой бы погиб, а так было бы неинтересно. Теперь давайте подождем, пока он сбежит из подземелья.

– А долго придется ждать?

– У нас большое подземелье… – неопределенно произнес управляющий.

Ждать действительно пришлось долго. Вначале герой битый час шарился по темнице, в которую его бросили, – искал способ выйти. Потом он случайно отыскал в потайной нише сундук со своим снаряжением и еще битый час пытался его открыть. В конце концов он обнаружил, что сундук не заперт – просто открывается с другой стороны.

Надев доспехи и вооружившись, рыцарь принялся вдумчиво рубить замок на двери. Хватило трех хороших ударов – волшебный меч без труда расправился с обычным железом.

Темницу героя никто не охранял. Потоптавшись немного у входа, он снял со стены один из факелов и пошел по коридору. Вскоре рыцарь понял, что факел ему не нужен – освещение везде было в полном порядке, – но продолжал зачем-то его нести.

Так рыцарь плутал по туннелям довольно долго. Подземелье Цитадели Зла оказалось настоящим лабиринтом – да к тому же сэр Пертобрас упорно ходил по кругу. Ему даже в голову не приходило помечать путь мелом, сажей или камешками. Он просто выбирал проходы наугад и постоянно возвращался на старое место.

– Что-то он никак не может сбежать, – заметил Бельзедор, когда герой в очередной раз вернулся к своей камере.

– Туповатый попался, – с сожалением сказал управляющий. – Надо дать ему какую-нибудь подсказку, Властелин. А то он так и будет блуждать по подземелью.

– Подсказку, говоришь… А какую?

– Можно подослать к нему волшебного помощника. Говорящую жабу, например. Или кота.

– Я не пойду, – отказался Леонард. – Мне лень.

В своих странствиях по лабиринту рыцарь нашел два прикованных к стене скелета, восемь черепов (причем один с длиннющими клыками, а другой с третьей глазницей во лбу), несколько ржавых мечей, сундук с золотыми монетами, банку орехового масла и гоблинский сортир. Ничто из этого рыцаря не порадовало – даже на золото он посмотрел с предельным равнодушием.

А потом он встретил призрака. Унылый человечек маленького роста плыл по коридору и бормотал одно и то же:

– Шесть медных дрошей… Шесть медных дрошей…

– Кто это? – полюбопытствовал Бельзедор.

– Призрак, Властелин, – ответил управляющий. – Дух налогового инспектора. Очень был ответственный человек – никто не работал так хорошо, как он. Но однажды у него произошла недостача – он недосчитался шести медных дрошей. Все перепроверил – да так и не нашел. От горя он заболел и вскоре умер. Но даже после смерти не смог успокоиться – вот с тех пор и витает по коридорам, ищет эти злосчастные шесть медных дрошей.

– А что, если ему их отдать?

– Пробовали уже. Но это очень ответственный инспектор. Ему нужны исключительно те самые шесть медных дрошей, которых он тогда недосчитался. А где же их теперь отыщешь? Он умер двести лет назад.

– А может быть, его изгнать как-нибудь?

– Это нетрудно, но зачем? Кому он там мешает, в подземелье? Он даже полезен.

Действительно, призрак оказался полезен. Рыцарь, убедившись, что тот не собирается нападать, учтиво поприветствовал его и попросил показать дорогу. Бывший налоговый инспектор в ответ принялся расспрашивать рыцаря, аккуратно ли тот платит налоги, нет ли задолженностей. Даже потребовал показать декларацию о доходах – но ее у рыцаря при себе не оказалось.

Однако тот поклялся на мече, что уплатил все налоги до последнего медяка и собирается так же поступать и впредь. Вполне удовлетворившись рыцарским словом, призрак сказал, что не может уйти, пока не отыщет свои шесть дрошей, зато может рассказать, как пройти к выходу. Рыцарь ответил, что будет весьма признателен.

Повинуясь указаниям доброго налогового инспектора, рыцарь добрался до большой лестницы. Он с подозрением посмотрел вниз – ступени уходили в глухую черноту, где явно не было ничего хорошего. Бельзедор, внимательно за этим наблюдавший, подумал, что ему и самому не захотелось бы туда спускаться. Неудивительно, что рыцарь двинулся вверх.

Лестница провела сэра Пертобраса тремя этажами выше и закончилась. Он снова оказался на перекрестке дорог – но теперь на стене висел указатель, лаконично сообщающий: «Выход справа».

Рыцарь надолго задумался. Внимательно изучив коротенькую надпись, он несколько минут топтался на одном месте, а затем решительно повернул налево.

– Что это он? – удивился Бельзедор. – Совсем дурак? Не различает, где право, а где лево? Или читать не умеет?

– Наоборот, Властелин, здесь герой проявил неожиданную смекалку! – воскликнул управляющий.

– В чем?

– Сами подумайте! Очевидно же, что если в темнице Темного Властелина стоит указатель к выходу, то в той стороне смертельная ловушка!

– А, понятно, – кивнул Бельзедор. – Значит, на самом деле выход слева?

– Нет, слева ловушка.

– О… то есть выход все-таки справа?

– Нет, справа тоже ловушка.

– А где же тогда выход? – приподнял бровь Бельзедор.

– Какой еще выход? – искренне удивился управляющий.

Через несколько минут рыцарь недоуменно замер. Вдаль по коридору тянулись ловушки – смыкающиеся с лязгом стальные лезвия. Пройти здесь казалось совершенно невозможным, и рыцарь напряженно задумался.

– При должной сноровке через эту полосу можно проскользнуть, – заметил управляющий. – Но в доспехах… не знаю, не знаю…

– Ты же говорил, что доспехи у него зачарованные, – вспомнил Бельзедор. – Наши лезвия с ними справятся?

– Руна Укрепления удваивает прочность металла. Но здесь этого явно не хватит.

– А что, если бы ему нанесли две таких руны?

– Эффект от одинаковых рун не складывается, Властелин. Чтобы эффект складывался, руны должны быть разными – например, комплект из Укрепления, Прочности и Нерушимости дает практически непробиваемую защиту.

– Так почему же ему их не нанесли?

– Потому что это стоит немалых денег, Властелин. Нанесение магической руны требует долгой и кропотливой работы, а бескорыстные волшебники встречаются реже единорогов.

Тем временем рыцарь медленно, но продвигался. Он вновь проявил неожиданную смекалку, сообразив, что, имея волшебный меч, проще разрушить ловушки, чем перескакивать через них. И теперь во все стороны летели стальные брызги, а коридор становился все безопаснее и безопаснее.

Управляющий глядел на это неодобрительно – ему не нравилось, когда герои портили инвентарь. Так никаких разрезалок не напасешься.

Преодолев смертоносный коридор и завернув за угол, рыцарь угодил прямо в яму с ядовитыми змеями. Однако здесь его доспехи как раз сослужили добрую службу – не обращая внимания на шипение, храбрец просто зашагал вперед, давя гадин железными сапогами.

Следующим был зал со скелетами. Сначала они смирнехонько лежали вдоль стен, но при звуке шагов лениво подняли черепушки и потянулись за ржавыми саблями.

Видно было, что шевелиться им ужасно не хочется и делают они это только из чувства долга.

Нападали на рыцаря скелеты вяло, с превеликим отвращением, спеша подставиться под удар и рассыпаться костьми. Лежа аккуратными кучками, они благодушно взирали на своих товарищей, все еще продолжающих драку.

Когда рыцарь расправился с последним и пошел дальше, скелеты принялись неторопливо собирать себя по кусочкам. Любо-дорого было глядеть, как они клацают челюстями, пытаясь решить, где чья нога и почему вот у этого наглого целых шесть лишних ребер. Некоторые кости в бою треснули или даже раскололись – их отпихивали друг другу, желая непременно заполучить самое лучшее.

Расправившись со скелетами, рыцарь оказался в просторном зале, украшенном великолепной мозаикой. Правда, изображала она таких страхолюдин, что голые стены смотрелись бы много симпатичнее. Да и занимались эти страхолюдины сущими пакостями – у одного изо рта торчали человечьи ноги, другой насадил по человечьей голове себе на рога, третий… от третьего рыцарь отвернулся с омерзением.

Выход из зала перекрывал молчаливый детина в глухих доспехах, с тяжелым двуручным мечом. Бельзедор сразу его узнал – голем-стражник, игравший на мосту роль Темного Властелина. Не тот же самый, разумеется, а его точная копия.

Увидев этакого верзилу, рыцарь возрадовался. Наконец-то достойный противник!

– Я вызываю вас на бой, сэр! – воскликнул он.

Голем моментально ожил. Громадный меч в его руках пошел кверху, сам он с грохотом ринулся вперед, нанося страшный удар.

– Я рад, что вы приняли мой вызов, сэр! – сдавленно произнес рыцарь, с трудом сдерживая напор.

Бой длился не очень долго. Голем сражался мощно, но примитивно, без огонька. Да и оружие у него было самым обыкновенным – волшебный меч рыцаря довольно быстро расколол его, а затем разрубил надвое и самого голема. Увидев металлическое нутро своего противника, герой не выказал особого удивления – просто обошел его и двинулся дальше.

– Знаешь, это уже начинает надоедать, – пожаловался Бельзедор. – Однообразно как-то – пришел, увидел, победил, следующий…

– Если хотите, мы можем выпустить кого-нибудь, с кем герой не справится, – предложил управляющий. – Но тогда он погибнет, и развлечение закончится.

– Нет, этого нам не надо.

– Не волнуйтесь, Властелин, герою осталось пройти всего два препятствия – однако они будут самыми сложными.

– Какие-нибудь головоломки?

– Э-э-э… нет. Не тот типаж, Властелин. Если бы у нас тут был какой-нибудь пройдоха-трикстер, знаменитый пролаза и хитрец, – безусловно, мы завалили бы его испытаниями на интеллект. Но этот рыцарь с подобным справится едва ли…

– Да, пожалуй, ты прав. Тогда что же вы ему приготовили?

– А что можно приготовить благородному рыцарю? – вздохнул управляющий. – Хитрец получает головоломки, ловкач – ловушки, а силач – сражения. Обычно с чудовищами.

– Дай-ка я сам догадаюсь. Дракон?

– Близко. Огнедышащий медведь.

Оный медведь тем временем был преисполнен нешуточной злобы. Ему не нравились эти затхлые подземелья, населенные только ходячими статуями и лишенными мяса скелетами. Еда попадалась редко, и пахло от нее как-то странно. Огнедышащие медведи терпеть не могут сырого мяса, всегда поджаривая его перед употреблением, но тут плохо помогала даже самая сильная прожарка.

Надо ли говорить, как обрадовался медведь, увидев живого человека, пусть и завернутого в блестящую твердую шкуру?

– Агрррррррррррр!!! – взревел зверь, вставая на дыбы – пусть человечек увидит, какой он большой и страшный.

– Я принимаю ваш вызов, сэр! – вскричал рыцарь, бросаясь на медведя.

Пламя полыхнуло с неистовой силой. Огнедышащий медведь уже много часов копил в брюхе горючие газы – и теперь он раскрыл пасть.

– У него доспехи огнеупорные? – с любопытством спросил Бельзедор.

Судя по тому, как поспешно рыцарь метнулся в сторону, огнеупорными они не были.

Следующие полминуты человек и медведь увлеченно пытались превратить друг друга в фарш. Потом рыцарь увернулся от удара громадной лапы и всем телом навалился на меч, засаживая его прямо в сердце зверя. Тот обиженно заурчал и завалился набок.

Бельзедор почувствовал, что ему жалко медведя.

Обойдя мохнатую тушу, рыцарь протиснулся в узкий проход и поднялся по длинной лестнице из голубого мрамора. Там, на самой верхней ступени его уже ожидал… некто. Или нечто. Больше всего эта штука походила на расплывающуюся черную кляксу – она медленно поплыла к рыцарю, словно собираясь задушить в объятиях…

– Кто это? – осведомился Бельзедор.

– Кошмар, Властелин, – ответил управляющий.

– Кошмар?

– А вы о них не слышали? Эти ужасные духи населяют Смаренг. Они летают по всему миру, насылая людям кошмарные сны или просто пугая. Кошмар легко может довести человека до сумасшествия или даже смерти от страха, но физического вреда причинить не может – они бесплотны. Смотрите, что будет, когда Кошмар охватит героя…

Рыцарь тем временем обнажил меч и что есть духу ринулся на Кошмара. Фигура в доспехах со всего размаха врезалась в черную кляксу и… помчалась дальше. Рыцарь лишь озадаченно мотал головой, словно вытряхивая из ушей песок.

– Что, и это все? – приподнял бровь Бельзедор.

– Похоже, что все, – виновато улыбнулся управляющий. – Боюсь, мы недооценили храбрость этого человека…

– Храбрость?..

– Да, Властелин. Сила Кошмара – в страхе его жертвы. Он мало что может сделать, если человек равнодушен к опасности. Также силу Кошмара можно преодолеть приливом храбрости, вызванным положительным чувством – верой, патриотизмом, воодушевлением, благородным гневом, желанием кого-то спасти или защитить… А здесь мы видим объединение этих двух вещей, ибо данный герой не только бесстрашен от рождения, но и движим положительными чувствами – желанием спасти своих товарищей и… покарать вас.

Глава 13

Коридоры, ведущие к темницам, стремительно пустели. Переговорные амулеты, размещенные на перекрестках, меланхолично извещали:

– Внимание. Внимание. Просьба освободить восьмой, девятый и десятый коридоры. Сейчас туда будут выпущены гули. Повторяем. Сейчас будут выпущены гули.

Бельзедор задумчиво наблюдал, как прихвостни испаряются из этой части цитадели. Когда исчез последний, начали подниматься секретные панели – оттуда уже слышались вой и рычание.

– Гули – это ведь живые мертвецы? – уточнил Бельзедор.

– Совершенно верно, Властелин, – кивнул управляющий. – Живые и очень голодные.

– А откуда у нас так много живых мертвецов?

– О, мы производим их из ваших же прихвостней, Властелин. После смерти.

– А они не возражают?

– Трудно сказать определенно. Нам не приходило в голову их об этом спрашивать.

Гулей в запасниках цитадели оказалось немало. Похоже, держали их в большой тесноте – они на ходу разминали плечи и хрустели шеями. Многие поводили носами, ища еду… и вскоре они ее нашли.

Спеша освободить товарищей, рыцарь врубился в эту толпу, как волк в отару. Волшебный меч со свистом заходил из стороны в сторону, снося гнилые бошки и разрубая тела. Гули падали соломенными снопами, отлетали к стенам и бессильно корчились.

– А почему они такие слабые? – спросил Бельзедор.

– А как же иначе, Властелин? – удивился управляющий. – Если мы выпустим тех, что посильнее, герой завязнет надолго. Или даже погибнет, чего доброго.

– Тогда зачем мы их вообще выпускаем? Давай освободим коридоры – пусть идет спокойно. Зачем зря мертвецов переводить?

– И что же это будет за подвиг такой? Прогуляться по пустому коридору? Это не очень-то героически, Властелин.

Первым рыцарь освободил волшебника. Короний, мешавший тому колдовать, не устоял перед ударами волшебного меча – и через несколько секунд дверь распахнулась.

– Развяжи мне руки! – потребовал волшебник. – У меня еще тридцать семь татуировок!

Пользуясь паузой, гули тут же ринулись к сладкому мясу – но вместо еды получили жаркую вспышку. На запястье волшебника с шипением исчезала татуировка-огонек, а он уже тер вторую, превращая в пепел следующую партию гулей.

Третья вспышка окончательно расчистила коридор. Волшебник шлепнул по вытатуированному на бицепсе ключу, хлопнул по тяжелому замку – и тот с щелчком раскрылся, а татуировка исчезла в никуда.

– …Или даже пять тысяч четыреста шесть бочек!.. – донеслось из камеры.

– Вы свободны, святой отец! – возвестил рыцарь, разбивая кандалы.

– Да благословит тебя Воитель, сын мой! – осклабился жрец. – А теперь дай мне оружие – и пусть хлынет кровь во славу Энзириса!

За неимением лучшего энзирид вооружился железным прутом, вырванным из стены, примотав к нему собственные кандалы. Получилось грубое подобие моргенштерна – и как уж оно пошло гулять по головам воющих гулей!

– Тебе, Бог-Меч!!! – безумно хохотал жрец, разбивая очередной череп. – Тебе жертва!!!

Гремлин, которого не связывали и не сковывали, вылетел из камеры, едва приоткрылась дверь. Он с диким воем взметнулся по ноге рыцаря, взобрался ему на голову, в ужасе таращась на бесконечных гулей, и дико заверещал:

– Мне нужен мой сервапор! Где мой сервапор?!

А вот заполучив драгоценный сервапор, гремлин сразу стал вести себя иначе. Уже спокойно, даже барственно он поднял железные лапищи, схватил поперек туловищ сразу двух гулей и разорвал их надвое. Грохоча и лязгая, гремлинская махина зашагала за остальными. Коридор сразу наполнился клубами пара.

– Почини наконец свою трубу! – проворчал волшебник, зажимая рот. – Дышать же невозможно!

– Потом починю.

Дверь камеры люкс гремлинский сервапор вынес в считаные секунды. Рыцарь сразу ринулся к воровке-принцессе, заключил ее в объятия и начал покрывать лицо поцелуями.

– Они тебя не тронули?! – крикнул рыцарь. – Они ничего с тобой не сделали?!

– Да вроде бы нет… – ответила девушка, глядя на него странным взглядом.

– Клянусь, если он с тобой что-то сделал, я прикончу его собственными руками!

– Так ты же и так собираешься это сделать, – хмыкнул волшебник.

– Да, но пока что в этом нет ничего личного, – резонно заметил рыцарь, понемногу успокаиваясь. – Кстати, ваше высочество, когда я был на волосок от смерти, то неожиданно понял, что люблю вас больше жизни. Не окажете ли вы мне честь выйти за меня замуж?

– А, так вот что все это значит! – облегченно вздохнула воровка-принцесса. – А я уж решила, что вы свихнулись от пережитого, сэр Пертобрас. Насчет замужества… дайте-ка подумать… вы мне не противны… даже, пожалуй, любезны… хорошо, я согласна!

– Благословляю вас, дети мои! – прогремел жрец, вытирая о простыню окровавленные руки. – Я сам вас поженю на ближайшем привале!

– Ну и слава Кому-То-Там, – брюзгливо подытожил волшебник. – А теперь идемте, закончим дело.

Бельзедор, глядящий на это через Всевидящее Око, умиленно улыбнулся. Сцена выглядела на удивление трогательно.

Герои еще несколько минут совещались, а затем разбежались в разные стороны. Рыцарь помчался прямо к тронному залу – и вид у него был весьма решительный.

– И что мне теперь делать? – поинтересовался Бельзедор.

– Традиция, Властелин, – пожал плечами управляющий. – Если герой сумел добраться до этого этапа, вы даете ему поединок. И если он достойно сражается – проигрываете. Я буду вам подсказывать через амулет в доспехах.

– Но у меня нет оружия.

– Есть, Властелин. И очень много. Позвольте, я покажу вам.

Управляющий ткнул пальцем в одну из панелей на стене, и рядом с троном отворилась секретная дверь. Там, в длинной комнате, покоились десятки удивительнейших образцов оружия – рубящего, дробящего, метательного…

– Прошу вас, Властелин, – поклонился управляющий. – Выберите, что сегодня станет орудием вашего гнева.

Бельзедор принялся с интересом осматривать полки. Там была черная коса с таким острым лезвием, что даже воздух рядом с ним разделялся надвое. Была громадная шипастая палица, под которой едва не рушился пол. Был источающий тьму меч, почти неразличимый под клубами мрака. Был чудовищный иззубренный топор, покрытый засохшей кровью. Были страшные перчатки с когтями – причем почему-то три штуки. Был длинный бронзовый посох, увенчанный бараньим черепом. Была тоненькая палочка, вырезанная из бузины. Была какая-то совсем странная штуковина, похожая на железную колбу.

Но особенное внимание Бельзедора привлек висящий на стене кнут. Как будто длинный язык пламени застыл на месте и никак не мог погаснуть. От него исходил страшный жар, однако в ладонь Бельзедора он ткнулся мягко, оказавшись прохладным на ощупь.

– Это ваше любимое оружие, Властелин, – прокомментировал управляющий. – Огненный кнут Верберус. Он сделан из первозданного пламени и может принимать различные формы, удлиняться и укорачиваться. В нем сокрыта колоссальная мощь – когда-то им сражался один из генералов Всерушителей…

– Кажется, я его помню… – задумчиво произнес Бельзедор. – Что-то такое смутно знакомое…

– Неудивительно, Властелин! Я же говорил, что рано или поздно память начнет к вам возвращаться! Но герой уже совсем близко – нужно решать быстрее, чем вы хотите его встретить.

– Даже не знаю. Какие будут предложения?

– Ну, ваш противник вооружен мечом…

– Что ж, тогда и я тоже возьму меч, – решил Бельзедор, кладя Верберус и беря источающий тьму клинок. – Как он называется?

– Простите, Властелин, имя этого меча известно только вам. Вы никому его не говорили.

Когда рыцарь ворвался в тронный зал, Темный Властелин восседал там в гордом одиночестве. Управляющий притаился в потайной нише за занавеской, стража удалилась прочь, прихвостни разбежались по щелям. Только белый кот Леонард сонно посапывал на руках Бельзедора.

– Я вызываю вас на бой, сэр! – выкрикнул рыцарь, обнажая меч.

Сейчас это его «сэр» прозвучало с удивительным презрением. Бельзедор грустно подумал, что славный сэр Пертобрас искренне его ненавидит – и это немного обидно.

– Я не могу принять твой вызов, – чуть промедлив, ответил Бельзедор.

– Почему?!

– У меня кот на руках.

– Отпустите его, сэр!

– Но он так сладко дремлет…

– Если потребуется, я зарублю вас вместе с котом, сэр! – взмахнул мечом рыцарь.

– Пусти, – потребовал Леонард, открывая глаза. – Умирай сам, а меня не впутывай.

Бельзедор с сожалением опустил кота на пол и поднял прислоненный к трону меч. Тот был раза в полтора длиннее, чем у рыцаря, и не менее волшебный. Рукоять легла в ладонь, словно всегда там и была, – Бельзедор сделал пробный выпад, чувствуя, как тело вспоминает прежние навыки.

– Скажи, для чего тебе все это нужно? – спросил он у рыцаря. – Зачем ты хочешь меня убить?

– Чтобы спасти всех несчастных, что стенают под вашей железной пятой, сэр! – воскликнул рыцарь.

– Благородная мотивация, хотя и глупая… – пробормотал Бельзедор.

– А какая мотивация у вас самого, сэр?! – возмутился рыцарь.

– Мм… я очень злой, поэтому уничтожу всё и вся. Вот такая вот у меня мотивация. Буа-ха-ха… – неуверенно рассмеялся Бельзедор.

– Но это же еще большая глупость, чем у меня! Я хотя бы выгляжу красиво!

– Да, наверное, – пожал плечами Бельзедор. – Но ничего другого у меня нет.

– Так вы принимаете мой вызов, сэр? – настойчиво спросил рыцарь.

– Куда ж я денусь? Принимаю.

– Тогда приступим!

Мечи встретились с оглушительным звоном. Две фигуры в доспехах – черная и белая – закружили по залу, обмениваясь страшными ударами.

Бельзедор сразу начал брать верх. Атаки сэра Пертобраса не шли ни в какое сравнение с чудовищным напором Темного Властелина. Каждый удар, каждый взмах мечом буквально отшвыривал рыцаря, бросал его на пол, как котенка. При этом сам он не мог даже коснуться Бельзедора, не мог нащупать ни единой лазейки в защите.

– Поддавайтесь, Властелин! – в ужасе шипел управляющий. – Поддавайтесь!

– Но я не хочу! – запротестовал Бельзедор.

Следующий его удар рассек рыцарю плечо – и тот лишь чудом успел отпрыгнуть, избежав гибели. По правой руке сэра Пертобраса заструилась кровь, он спешно перебросил меч в левую – но его движения становились все неувереннее. Рыцарь слабел, он сражался уже на одной только силе воли.

– Властелин, сделайте вид, что поражены его духом, и пропустите удар! – взмолился управляющий.

– Но он плохо дерется! – возмутился Бельзедор.

– Он великолепно дерется, Властелин! Это просто потрясающий боец, поверьте моему опыту! Вспомните, сколько испытаний он выдержал, добираясь сюда!

– Но…

– Он кажется слабым исключительно в сравнении с вами, Властелин! У вас же в тысячу раз больше боевого опыта! У вас колоссальное преимущество!

– Но я…

– Дайте герою шанс, Властелин!

Бельзедор с неохотой ослабил натиск. Рыцарь мгновенно этим воспользовался – его меч метнулся прямо к бреши в обороне, пронзил черные доспехи и живот Бельзедора. Тот почувствовал резкую боль, но секундой спустя клинок вырвался из раны, и та мгновенно зажила.

– Это бесполезно, – сухо произнес Бельзедор, поднимая меч. – Я…

И тут что-то произошло. Откуда-то издали послышался ужасный грохот и словно бы дикий вой – беззвучный, но явственно слышный.

– Друзья героя нашли и уничтожили ваш Артефакт Силы, Властелин! – торопливо пояснил управляющий. – Быстрее, сделайте вид, что лишились сил!

Бельзедор неохотно уронил меч и расслабил все мышцы, мягко падая на колени. Рыцарь пораженно вскинул брови, но тут же сообразил, что произошло, – и его клинок устремился прямо в лицо врагу.

– Вы проиграли, сэр! – торжествующе воскликнул он.

– Да, вроде как проиграл, – вяло ответил Бельзедор, борясь с желанием почесать левую голень. – А ты вроде как победил. Я сдаюсь. Пощади меня, ладно?

– Никогда! – вскричал рыцарь. – Я отрублю вам голову, сэр!

– Какой-то ты слишком жестокий для героя.

– Я не жестокий! – обиделся рыцарь. – Я караю только злодеев! Таких, как вы, сэр!

– А слово «милосердие» тебе ни о чем не говорит?

– Ну… в нем одиннадцать букв. Правильно?

– Десять вообще-то.

– Паргороново пламя! У меня всегда были нелады с грамматикой…

Волшебный меч свистнул в воздухе. Бельзедор инстинктивно пригнулся – и рыцарь раздосадованно крякнул, замахиваясь снова. На пол упал обломок железного рога.

– Властелин, не сопротивляйтесь! – прошипел управляющий. – Позвольте ему отрубить вам голову!

– Но это же больно будет! – возразил Бельзедор.

– Да ничего страшного, она потом отрастет! Вам уже тысячу раз отрубали голову!

– Это одно из тех воспоминаний, которые мне не хочется возвращать.

Тяжело вздохнув, Бельзедор снял шлем и поднял подбородок, выставляя напоказ горло. Рыцарь, воодушевленный тем, что задача облегчилась, схватился за меч раненой рукой, пересиливая боль, и нанес последний удар.

– За Бога и короля!!! – разнеслось под сводами тронного зала.

Едва слетев с плеч, голова Бельзедора рассыпалась пеплом. Следом в пепел превратилось и все тело – пустые доспехи с грохотом обрушились на пол.

Рыцарь мгновенно обмяк и уронил меч. Похоже, до этого момента он держался на ногах только из чувства долга. Усевшись на нижнюю из ступеней, ведущих к трону, сэр Пертобрас тяжело задышал.

Через пару минут в зал ворвались его друзья. Волшебник применил исцеляющую татуировку, жрец и воровка помогли рыцарю подняться, и уже все впятером они бросились наутек. Вскоре герои уже выбегали из цитадели – после гибели Темного Властелина их никто не трогал. Магический барьер вокруг цитадели тоже не работал.

Тем временем куча пепла, оставшаяся в тронном зале, начала приобретать человеческие очертания. Через несколько секунд великан с гривой черных волос уже надевал потерянные доспехи.

– Это действительно было очень больно, – заметил Бельзедор вышедшему из-за занавески управляющему. – Хотя и недолго.

– Вы привыкнете, Властелин, – ответил тот. – Хотите посмотреть, как смешно герои улепетывают?

Бельзедор подошел к окну. Глядя, как пятеро крохотных фигурок мчат по мосту через пропасть, он почувствовал легкую грусть. Всегда обидно, если только познакомились, а уже надо расставаться – и вряд ли еще увидимся снова.

– Догонять мы их не будем? – уточнил Бельзедор.

– Зачем, Властелин? – удивился управляющий. – Они получили что хотели и убрались.

– А чего они хотели-то? Я так и не понял.

– Убить вас, разумеется. И еще они прихватили из вашей казны немножко золота и пару волшебных побрякушек.

– Они меня ограбили? – нахмурился Бельзедор. – По-моему, это уже хамство.

– Пусть их, Властелин, – отмахнулся управляющий. – Разве вам жалко?

– Не жалко, но…

– Золото – это всего лишь атрибут, Властелин. Мы несем в этот мир Зло не ради выгоды.

– А ради чего?

– Просто потому, что кто-то должен это делать. Если не мы, то кто? Кто, Властелин?

Бельзедор задумчиво кивнул. Действительно, больше эту работу выполнять некому.

Спровадив героев, прихвостни начали приводить в порядок цитадель. Разбредшихся по коридорам гулей загнали на место, а поломанное и разрушенное принялись чинить. Казначей составил перечень похищенных сокровищ и поднес его Бельзедору на списание. Группа особо доверенных прихвостней убралась в тайном хранилище, вымела осколки прежнего Артефакта Силы и притащила из кладовой новый – пузатый медный горшок в виде жабы, держащей во рту человеческий глаз.

– А почему он выглядит не так, как предыдущий? – осведомился Бельзедор.

– А какая разница, как он выглядит? – пожал плечами управляющий. – Обычно мы просто приспосабливаем какую-нибудь вазу с финтифлюшками. Иногда для разнообразия кладем старую книгу, какое-нибудь оружие или что-нибудь из ювелирных изделий. В прошлом году, например, тут лежал крупный алмаз – так один из героев его потихоньку прикарманил, представляете? Их команда потом насмерть перессорилась… впрочем, это длинная история.

Горшок, назначенный новым Артефактом Силы, утвердился на постаменте, и прихвостни уважительно ему поклонились. Осколки предыдущего, разбитого, уже волокли на помойку, стараясь держаться подальше от машущего щупальцами Отрыжки.

– Всю эту систему в самом деле придумал я? – недоверчиво спросил Бельзедор.

– Конечно, – кивнул управляющий. – Вы разработали и внедрили ее очень давно, Властелин.

– Знаешь, как-то это все тупо, – поморщился Бельзедор. – В следующий раз давай это как-нибудь разнообразим, как-то пооригинальнее сделаем. Например, выпустим героев на арену и заставим их драться между собой…

– Это тоже одна из традиций, Властелин, – кивнул управляющий. – Мы так часто делаем.

– Ярыть…

– У вас было множество различных вариантов, Властелин. Вы их регулярно чередовали.

– Слушай, а я случайно не вел какого-нибудь дневника, записок… Чтобы посмотреть, что я там еще придумал.

– Сожалею, Властелин, но, если и вели, мне об этом ничего не известно. Если хотите, я могу рассказать вам о ваших любимых схемах, и вы выберете, что применить, когда явятся новые герои.

– А они явятся?

– Непременно явятся. Они никогда не заканчиваются, Властелин.

– Слушай, а их все это не настораживает? – задумчиво спросил Бельзедор.

– Что именно?

– То, что меня уже бессчетное число раз убивали, уничтожали мой… кхм… Источник силы… а я по-прежнему сижу здесь, в цитадели. Это что, никого не удивляет?

– Понимаете, Властелин, каждый герой считает себя Избранным, – мягко улыбнулся управляющий. – Себя, только себя и больше никого. Каждый из них думает, что все его предшественники что-то где-то напортачили, не сумели надежно вас победить и поэтому вы вновь возродились. Каждый уверен, что именно он – единственный и неповторимый герой, равных которому нет и не было. И уж у него-то все получится правильно, уж после его-то удара вы не возродитесь. И те, кому удается пройти все испытания и добраться до финала… получают удовлетворение. Они с чистым сердцем возвращаются на родину и думают, что спасли мир.

– И много их таких?

– На данный момент по меньшей мере полсотни героев в разных концах Парифата рассказывают о том, как снесли вам башку и уничтожили вашу цитадель. И почему бы не позволить им это? Это ведь так немного.

Глава 14

На следующее утро управляющий, как обычно, вошел в тронный зал, дабы засвидетельствовать почтение Темному Властелину. Уже совсем обвыкшийся Бельзедор жевал куриную ножку, свободной рукой перелистывая книгу.

– Что вы читаете, Властелин? – полюбопытствовал управляющий.

– «Рыцарь Парифат и Владычица Эльфов», – показал яркую обложку Бельзедор. – Нашел в библиотеке.

– Довольно низкопробная литература, Властелин, – цокнул языком управляющий. – Я бы рекомендовал вам почитать «Теорию Зла». Гораздо полезнее.

– Может, попозже, – рассеянно ответил Бельзедор. – Тут довольно захватывающая история. Причем я – один из главных героев, представляешь?

– Само собой, Властелин. Вы в этом сериале – главный злодей.

– Это приятно. А меня в конце победят?

– По законам жанра должны. Но «Рыцарь Парифат» – очень длинный сериал. Там уже больше двухсот томов, и постоянно издаются новые – а если вас победят, Рыцарь Парифат лишится своего главного противника и будет уже не так интересно. Поэтому это вряд ли произойдет в обозримом будущем.

– Надо же.

– Хотя в реальности он вас все-таки победил, – сообщил управляющий.

– Хочешь сказать, что этот Рыцарь Парифат действительно существует? – приподнял бровь Бельзедор.

– Существовал. Это прозвище носил некто Моргантос Оот, глава ордена тамплийцев. Он умер больше тысячи лет назад, но при жизни попортил вам немало крови. Ему удалось уничтожить вашу цитадель, разорить Империю Зла и на целых семнадцать лет прекратить ваше существование. Правда, потом вы возродились еще сильнее прежнего и нанесли ответный удар…

– Тут про это ничего не сказано.

– У этих книжек не так уж много общего с реальной историей, – пренебрежительно отмахнулся управляющий. – Но вообще вы забыли слишком многое, Властелин. Если позволите дать совет, я бы рекомендовал обратиться за помощью к наставнику.

– Ну так мне же помогаешь ты, – перевернул очередную страницу Бельзедор.

– Я всего лишь ваш управляющий, Властелин. Я могу помочь вам с повседневными заботами, но научить вас сути Зла… нет, здесь нужен настоящий специалист. А с острова Вечной Ночи как раз вернулся лорд Мерзопак – он ждет в приемной, Властелин…

Бельзедор вспомнил, что на Совете Зла о чем-то таком говорилось, и решил дочитать книжку потом. Он заложил страницу закладкой, водрузил на колени кота и с интересом уставился на дверь. Ему было весьма любопытно, что собой представляет самый главный приспешник.

В тронный зал вошел безобиднейшего вида старичок. Удивительно обаятельный, внушающий какое-то инстинктивное доверие. Невысокого росточка, с обширной лысиной, аккуратной седенькой бородкой клинышком, ровно подстриженными усиками, лукавыми морщинками вокруг прищуренных глаз и доброй-предоброй улыбкой. В руке он держал тоненькую тросточку, на пальце другой крутил соломенную шляпу, а на носу сидело пенсне без оправы.

– Вы и есть лорд Мерзопак? – слегка недоверчиво спросил Бельзедор.

– Ох, Властелин… – поморщился старичок, поправляя пенсне. – Ну не надо вот этих лордов-шмордов… Не люблю я этого официоза. Меня тут все называют просто дедушкой.

– Хорошо… дедушка Мерзопак. Господин управляющий сказал, что вы можете помочь мне… я, правда, не совсем понял, в чем именно.

– О, ваш управляющий сделал прекрасный выбор, обратившись ко мне, Властелин! – воодушевленно воскликнул Мерзопак. – Я профессиональный преподаватель Теории Зла. Окончил университет, между прочим. Без лишней скромности скажу, что никто не разбирается в Теории Зла лучше меня. Кроме вас, конечно… до того как вы потеряли память. В свое время именно вы меня учили, когда я был еще совсем мальчишкой. Пришло время нам поменяться ролями. Я обучу вас всему, что знаю, Властелин!

– Например? Чему вы меня собираетесь учить, дедушка?

– Гадостям конечно же. Всяким гадостям.

– Зачем?

– Как это зачем?! Настоящий злодей непременно должен делать что-нибудь мерзопакостное! Ежедневно, ежечасно! Скажите, Властелин, что мерзопакостного вы сегодня сделали?

– Да вроде как ничего…

– А вот и плохо! Очень плохо, что ничего! Вы даже не представляете, какое несказанное наслаждение при этом получаешь! – закатил глаза Мерзопак. – Только представьте – прелестный розовый куст, источающий дивный аромат… и вы на него срете, срете, срете!!!

– Да вы поэт, дедушка, – восхитился Бельзедор.

– Я из древнего рода пакостников, – польщенно поклонился старичок. – Я восемьдесят восьмой Мерзопак в роду и могу проследить свое семейное древо на три тысячи лет, до самого первого из Мерзопаков. Вот уже шестьдесят поколений Мерзопаков преданно служат вам, Властелин.

– Неужели целых шестьдесят?

– О да! Мой отец был пакостник, и мой дед был пакостник, и мой прадед был пакостник… и так восемьдесят семь раз. А уж что творилось в нашем роду по женской линии, я даже не стану рассказывать – в конце концов, вы были женаты на сестре моего прадеда, вам это должно быть известно лучше всех.

– Я был женат на сестре твоего прадеда? – приподнял бровь Бельзедор. – В самом деле?

– Властелин, мне говорили, что вы потеряли память, но я не думал, что до такой степени. Неужели вы позабыли даже, сколько вам лет? Мне уже сто двадцать, но по сравнению с вами я просто младенец, Властелин! Вы были женаты неоднократно – хотя в данный момент вы холосты, не волнуйтесь.

– Надо же, сколько интересного открывается в последнее время, – задумчиво произнес Бельзедор. – Может, у меня и дети есть?

– Ну-у-у-у… – отвел взгляд Мерзопак. – Были когда-то, но вы их…

– Только не говори, что я их убил.

– Нет, вы их не убили.

– Хорошо.

– Вы их сожрали. Живьем.

– О. Я… не ожидал от себя такого.

– Впрочем, возможно, что на самом деле этого не происходило.

– То есть как? Я что-то совсем запутался.

– Понимаете, Властелин, вокруг вас роится настоящее сонмище мифов. Про вас рассказывают столько всяких ужасов, что очень трудно разобраться, какие из них правдивы, а какие лживы. Пожалуй, один только вы и знаете, как обстояло дело доподлинно.

– А я потерял память.

– Именно.

– Что ж, будем надеяться, что это просто миф. Как-то мне не хочется быть детоубийцей.

– Говорю же, вы их не убивали. Вы съели их живьем.

– Я не думаю, что суд сочтет это смягчающим обстоятельством.

– Это смотря какой суд… но не будем отвлекаться, Властелин. Предлагаю немедленно начать обучение!

Обучение началось с того, что Мерзопак извлек из-за пазухи потрепанный томик «Теории Зла» и воодушевленно поведал, что сей эпохальный труд написал один из его далеких предков – Мерзопак Второй. Настоящий гений пакостей и злодейств.

Дедушка Мерзопак рассказал, что основатель его славного рода жил невероятно давно и звался Ерзопаком – самое обыкновенное имя. Мудрый Ерзопак был книжником и философом. Родившись с необычайным магическим талантом, он сумел научиться заклинаниям самостоятельно, по древним книгам. Потом, уже став настоящим волшебником, он начал учить тому же своего маленького сына.

В ту эпоху волшебство на Парифате пребывало в абсолютном упадке и всеми ненавиделось – слишком мало еще времени прошло после Второй Волшебной Войны, слишком хорошо люди помнили, каким кошмаром она закончилась. Это сейчас волшебников преследуют только чокнутые антимаги Фрабозии, а в те времена за ними охотились повсюду.

Зная, какое отвращение к волшебству питают окружающие, Ерзопак долгое время скрывал свои умения. Но однажды он стал свидетелем наводнения, грозящего уничтожить целую деревню. Охваченный жалостью, Ерзопак применил чары, чтобы спасти людей… и жестоко за это поплатился. После того как наводнение закончилось, спасенные напали на своего спасителя и без всякой жалости убили его.

Произошедшему был свидетелем сын Ерзопака – тоже Ерзопак. После гибели отца он ожесточился, поклявшись отныне творить только зло. Юноша добавил к своему имени букву «м», начал изучать черную магию и тому же обучил своего сына, Мерзопака Второго. Повзрослев, тот развил и углубил идеи отца, а на склоне лет написал эпохальный труд – «Теорию Зла».

Так началась славная история рода Мерзопаков, продолжавшаяся вплоть до лорда Мерзопака Восемьдесят Восьмого.

– Начнем с атрибутики, – предложил дедушка Мерзопак. – Доспехи, оружие, черный трон, белый кот… о, смех! Вы умеете смеяться, Властелин?

– Разумеется. А что, есть кто-то, кто этого не умеет?

– Лорд Бугага не умеет… но не будем отвлекаться, Властелин. Посмейтесь-ка, я послушаю.

Бельзедор послушно рассмеялся. Мерзопак неодобрительно покачал головой – услышанное ему явно не понравилось.

– Не то, Властелин, – произнес он. – Совсем не то. Вам непременно нужно научиться страшно хохотать – по-настоящему страшно!

– Зачем?

– Без этого никто не узнает, что вы очень злой.

– А доспехи не помогут?

– Зрительная информация должна сопровождаться звуковой – это основы злодейской практики. Грозный голос и ужасающий вид – обязательные условия.

Бельзедор с сомнением посмотрел на Мерзопака. Тот совсем не выглядел ужасающе. И голос у него был точь-в-точь как у доброго дедушки. Самая любящая мать без раздумий доверила бы ребенка этому обаятельному старичку.

– Я – злодей другого типа, Властелин, – приятно улыбнулся Мерзопак. – Я пакостник, а для пакостника самое главное – безобидный вид. Однако вы – Темный Властелин, вы прежде всего должны внушать трепет. А лучше – ужас. В идеале при одной только встрече с вами простой обыватель должен завопить, обмочиться и упасть в обморок – порядок произвольный.

Бельзедор около часа тренировался в устрашающем смехе, пока дедушка Мерзопак наконец не сказал, что это еще более-менее сойдет. Звучит по-прежнему совсем не страшно, но теперь хотя бы чувствуется угроза.

– Теперь перейдем к собственно злодеяниям, – предложил Мерзопак. – Начнем с самых азов – мелкие пакости и подлости. Сделайте какую-нибудь пакость, Властелин.

Бельзедор обвел взглядом тронный зал. Прихвостней сразу как ветром сдуло, и даже управляющий куда-то запропастился. Ни одной потенциальной жертвы.

– С чего мне начать? – спросил Бельзедор.

– Давайте потренируемся на кошках, – ответил Мерзопак, суя руку в карман. – Вот вам элементарный стакан воды. Сделайте пакость своему коту, Властелин.

– Даже Темный Властелин не посмеет совершить такое отвратительное злодеяние, – высокомерно произнес Леонард.

– Уверен? – ехидно улыбнулся Мерзопак.

– Я тебя запомню, – внимательно посмотрел на него кот.

Недоброжелательно косясь на стакан в руке Бельзедора, Леонард спрыгнул с трона и вразвалочку удалился. Белый хвост ходил из стороны в сторону, словно пушистый маятник.

– Похоже, у нас кончились кошки, – заметил Бельзедор, машинально выпивая воду.

– Увы, Властелин. Я предлагаю провести занятие на природе. Как вы на это смотрите?

– С одобрением. Мне давно хочется подышать свежим воздухом. Куда предлагаете отправиться, дедушка? В Бриароген?

– Зачем же, Властелин? В вашем распоряжении лучший в мире портал – мы можем отправиться в любую страну по вашему выбору. Лично я предлагаю… а какое сегодня число?

– Бирюзовый Дельфин.

– Дайте подумать, Властелин… – открыл маленькую книжечку Мерзопак. – А, ну вот, вполне подходит. Сегодня день рождения короля Кузамелии – по этому поводу в королевстве устроены гулянья. Я предлагаю сделать туда вылазку – только мы с вами, инкогнито. Там сейчас чудесная погода.

– Ничего не имею против, – кивнул Бельзедор. – Господин управляющий!

– Что прикажете, Властелин? – послышался голос из-за спины.

– Распорядитесь открыть портал в Кузамелию.

– Сейчас же распоряжусь, Властелин. Прикажете принести вам выходной костюм?

– Костюм?.. Я думал… – осмотрел себя Бельзедор.

– Властелин, доспехи лучше оставить дома, – покачал головой Мерзопак. – Вы в них чересчур заметный. В лицо вас знают немногие, однако ваши доспехи известны на весь мир, и в них вас моментально узнают.

– А нам это не нужно, – задумчиво кивнул Бельзедор.

– Совсем не нужно. Чтобы делать пакости красиво и элегантно, нужно быть незаметным, словно тень.

– А оружие взять можно?

– Можно. Только выберите что-нибудь такое, что выглядит безобидно.

– Безобидно? Но это же оружие. Разве оружие может выглядеть безобидно?

– А разве нет? Посмотрите на мою трость – разве она не выглядит безобидно?

– Но это же не оружие.

– Вы и в самом деле многое забыли, Властелин…

Глава 15

Кузамелия справляла день рождения своего короля с большим размахом. В селах и деревнях шумели веселые ярмарки, а на городских площадях гремели пышные парады.

Однако Бельзедор и Мерзопак перенеслись в большой загородный парк – любимое место отдыха кузамельцев. С самого утра дорога к парку кишела народом – пешеходы, всадники, экипажи. Богачи горделиво восседали в самоходных колесницах или летели на комфортабельных коврах-самолетах. Облако пыли вздымалось до небес, многие оглушительно чихали.

По случаю праздника кузамельцы достали из сундуков лучшие свои наряды. Особенно шикарно разоделись дамы – воздушные платья из голубой или розовой кисеи, белые туфельки и чулки, ленты с великолепными бантами. А уж прически! Завитые локоны и косы, пышно уложенные волосы, осыпанные золотой или серебряной пудрой, украшенные перьями, драгоценными нитями, жемчугом. Юные девушки красовались в венчиках из мелких искусственных цветов.

Однако пыль весьма пагубно сказывалась на этой роскоши. Идущие пешком прикрывались зонтами от солнца или надевали поверх дорогих платьев простые плащи. Ну а дворянки, восседающие в открытых экипажах, вовсе брали два платья – похуже и получше. Дорогу они проводили в старых, не слишком дорогих костюмах, а на месте переодевались в ажурные шелковые платья, длинные белые перчатки, роскошные боа из перьев.

В парке не было предусмотрено специальных мест для переодевания. Поэтому дамы делали это в собственных колясках, заставляя их зонтами и завешивая шалями. Дедушка Мерзопак вполне оценил представившуюся возможность и принялся исподтишка рушить эти жалкие преграды. Один незаметный взмах тросточкой – и вот уже зонты валятся кубарем, а бедная дама предстает перед толпой неглиже.

Дедушка Мерзопак действительно оставался совершенно незаметен – никто не сопоставил падающие зонты и обаятельного старичка с тросточкой. А вот Бельзедор пару раз ловил на себе любопытные взгляды – в толпе не было никого столь же сосноворослого. Кузамелию населяют в основном люди – среди гуляющих лишь кое-где виднелись остроухие головы эльфов, карликовые фигурки гномов и стучащие костями сил-уни. Один раз Бельзедор заметил семейную пару фелинов – эти очаровательные создания прикрывались от пыли зонтами и брезгливо топорщили усы.

Столичный загородный парк имени Свежего Воздуха вполне оправдывал свое название. Дышалось здесь и в самом деле удивительно приятно. Вдоль тенистых аллей шумели листвой деревья, там и сям виднелись пруды с лазурной водой, соединенные узкими каналами. По ним во множестве плавали легкие гондолы, управляемые усатыми молодцами в канотье.

– Теперь мы будем делать людям пакости, – объявил Мерзопак, по-хозяйски оглядываясь вокруг.

– А может, не надо? – заколебался Бельзедор.

– Вам решать, Властелин. Или мы делаем пакости, или идем кормить уточек. Я, кстати, и хлебушка захватил.

Бельзедор вдохнул воздух могучей грудью. Ему захотелось присоединиться к остальным отдыхающим – просто расстелить на изумрудной лужайке плед, купить у ближайшего лоточника миску поленты со свининой и дочитать лежащую в кармане книгу. Бельзедор остановился на самом интересном месте – агенты Зла как раз похитили прекрасную Галлерию, возлюбленную Рыцаря Парифата.

Но чувство долга все же победило. Все эти люди надеются на него – он не имеет права их подвести.

– С чего начнем, дедушка? – спросил Бельзедор.

– С классики, – ответил Мерзопак, укладывая на дорогу пухлый кошель. – Кошелек на веревочке!

Вдвоем с Бельзедором они спрятались в пышных кустах – причем Бельзедору это удалось с превеликим трудом. Очень сложно стать незаметным, будучи такого роста и телосложения.

Ожидая жертву, Мерзопак наставительно объяснял, что при планировании западла самое главное – оригинальность. Не рекомендуется повторять одну и ту же пакость дважды – это дурной тон. Всегда надо стараться придумать что-то новенькое. Если не получается – надо взять старую каверзу и повернуть ее под другим углом.

Как вот сейчас. Мерзопак не просто подбросил на дорожку кошелек на веревочке – он тихонечко привязал свободный конец к поясу скучающего на посту сторожа. К тому самому поясу, с которого Мерзопак этот кошелек и срезал тремя минутами ранее.

Когда случайный прохожий подобрал добычу, дремлющий сторож вдруг обнаружил, что его кто-то дергает за пояс. А увидев в руках какого-то подозрительного типа свой кошель… Мерзопак заливисто хихикал, глядя на безобразный скандал, быстро переросший в драку.

После этого Мерзопак показал Бельзедору еще несколько простейших каверз. Он тихонечко прокрался в беседку, где степенно пили чай какие-то пожилые дамы, подкинул им под стол кусочек серы, поджег его и молниеносно улетучился. Сера горит долго, медленно и почти незаметно – без дыма, без копоти. Однако сернистый газ, который она испускает, страшно продирает глотку – в чем скоро и убедились бедные дамы.

Вообще дедушка Мерзопак явно предпочитал работать с прекрасным полом. Завидев симпатичную девушку, он просто не мог пройти мимо – обязательно подбрасывал ей за корсаж червяка или дарил букет нашатырных цветов. Этой своей пакостью Мерзопак особенно гордился – он брал самые обычные цветы и сбрызгивал их смесью раствора нашатыря с раствором соды. Цветы под воздействием этой жидкости меняли окраску – розы синели, пионы зеленели, лепестки ромашки становились желтыми. Девушки восторженно ахали, получая такой удивительный букет, но стоило его понюхать…

– Дедушка, а вы не слишком стары для таких забав? – вежливо спросил Бельзедор.

– Хорошо выдержанное вино – самое лучшее, – невозмутимо ответил Мерзопак. – Так же и с людьми. Хотите, я покажу вам свое любимое заклинание, Властелин?

– Заклинание?.. А вы что, волшебник, дедушка?

– Как, а я разве не говорил? – удивился Мерзопак. – Конечно, я волшебник. Как и все в моем роду, Властелин. Учился в Мистерии, имею звание профессора Бакулюмуста, закончил факультет жезла и посоха. Так что можете называть меня мэтр Мерзопак.

– А что вы умеете?

– Так, всякие пустячки. Скромная домашняя магия, для собственного развлечения. Хотите увидеть немного моей магии?

– Не откажусь.

Дедушка Мерзопак приветливо улыбнулся и взмахнул тросточкой. Ее конец заискрился, с него прыснуло что-то невидимое, неосязаемое… угодив в одну из ближайших девушек.

Бедняжка сначала не поняла, что происходит. Только через несколько секунд, ощутив странную прохладу в непривычных местах и заметив взгляды окружающих, она опустила глаза… и дико завизжала, прикрываясь руками.

Вся ее одежда бесследно исчезла.

– Ой, извините, я уже старый и не соображаю, что делаю! – радостно улыбнулся дедушка Мерзопак.

Жизнерадостно смеясь, этот веселый волшебник еще несколько раз взмахнул тросточкой, рассыпая оголяющие заклинания. Разумеется, целился он исключительно в симпатичных девушек – да и кто бы на его месте поступал иначе?

По просьбе Бельзедора Мерзопак показал еще несколько забавных заклинаний. Он незаметно провел тросточкой по лежащим на лотке засахаренным фруктам, и те приобрели вкус кислой простокваши. Он со всего размаху ударил по огромной детской горке, и та уменьшилась в десять раз, заставив малышей плакать. Он забрался в пруд и превратил всех обитающих там уток в преогромных жаб. Не было конца чудесам, что случились сегодня в этом парке, – воистину праздник удался на славу!

Прогуливаясь по тенистым аллеям, Бельзедор и Мерзопак через некоторое время вышли на открытое место, где расположился детский театр. На импровизированной сцене были расставлены аляповатые декорации, изображающие, видимо, королевский дворец, а сбоку кривлялся зазывала с размалеванным лицом. Стульев не было – зрители сидели на скамейках, пеньках, а то и прямо на траве. Однако ж народу собралось столько, что негде было пройти – в основном дети с родителями.

Бельзедору захотелось посмотреть представление. Он тихо остановился возле раскидистого тополя и принялся с любопытством следить за происходящим. Зазывала очень быстро исчез, а на сцену вышли актеры – юноша и девушка. Потом появился третий – успевший переодеться зазывала.

Вообще актеров в труппе было всего пятеро – два парня, девушка, старик и гном. Они исполняли все роли, умудряясь с неимоверной скоростью менять нехитрые костюмы и декорации. Не переодевался только парень, игравший главную роль, – он присутствовал на сцене почти постоянно.

– Если не ошибаюсь, они ставят «Жену-волшебницу», – негромко произнес Мерзопак. – Это из «Старых сказок».

– «Старых сказок»?.. – рассеянно переспросил Бельзедор.

– Да. Не помните, Властелин? Самая популярная детская книжка – ее уже сотни лет читают и представляют в театрах. Помню, в детстве моими любимыми были «Находчивый трубочист», «Жрец и батрак» и «О глупом волке и хитром зайце». А вот «Жена-волшебница» мне как раз не нравилась. Занудная она.

Бельзедор почти не слушал – история оказалась весьма захватывающей. И это еще при том, что ему приходилось напрягаться, чтобы слышать реплики актеров, – очень уж гомонили маленькие зрители. Они восторженно кричали, когда молодая волшебница построила дворец за одну ночь, шумно сопереживали бесстрашному рыцарю, гневно улюлюкали при виде…

– А это чучело с кастрюлей на голове изображает меня? – уточнил Бельзедор, приподняв бровь.

– Именно, Властелин, – кивнул Мерзопак. – Вам нравится?

– Слишком уж карикатурно.

– Это все-таки для детей, не забывайте. Дети должны видеть злодея смешным и посрамленным.

В отличие от Бельзедора, смотревшего с удовольствием, Мерзопак быстро заскучал. Он уселся в теньке, развернул свежий номер «Наяды» и принялся листать его, весело похрюкивая при виде особо непристойных картинок-инкарн.

А представление шло своим чередом. Храбрый рыцарь долго бился с «Бельзедором» на жестяных мечах – причем дети истошно орали при каждом ударе, – но в конце концов его меч оказался сломан. «Бельзедор» угрожающе захохотал, готовясь убить героя, однако тут появился добрый дух, присланный волшебницей, и принес рыцарю новый меч. Тот воспрянул духом и одержал победу.

Дети восторженно зааплодировали.

– Все, счастливый конец, – сунул руку в карман Мерзопак. – Держите, Властелин.

– Что это? – не понял Бельзедор.

– Гнилые помидоры. Швыряйте их в артистов.

– Но мне понравилось, – удивленно ответил Бельзедор. – Сюжет незамысловатый, но для детской сказки – очень даже неплохо. И актеры играли с огоньком.

– Дело не в том, понравилось вам или не понравилось, – терпеливо объяснил Мерзопак. – Дело в том, что вы злобный, мерзкий и гадостный. Если вы не сделаете западло, то кто его за вас сделает?

Это звучало разумно и справедливо. Уже со спокойным сердцем Бельзедор принялся закидывать труппу гнилыми помидорами. Те испуганно завопили, прячась за декорации, дети принялись возмущенно верещать, а дедушка Мерзопак протягивал Бельзедору все новые и новые снаряды…

Кавардак продолжался минуты две или чуть больше. Потом шум подняли многочисленные родители, откуда-то послышался свисток сторожа – а в конце концов кто-то из детей швырнул в Бельзедора камень. Это стало как будто сигналом – вся толпа разом всколыхнулась и бросилась на возмутителя спокойствия.

– Шухер, Властелин, драпаем! – возопил Мерзопак.

Бельзедор послушно бросился наутек. Воодушевленная этим толпа погналась следом, рассыпая угрозы и кидаясь камнями. Дедушка Мерзопак каким-то образом ухитрялся от них увертываться, а вот в широкую спину Бельзедора некоторые таки угодили – впрочем, он даже не почувствовал ударов.

– Слушай, а это нормально, что я, Темный Властелин, убегаю от простых обывателей? – на бегу спросил Бельзедор.

– Вы можете испепелить их легким усилием воли, Властелин! – крикнул в ответ Мерзопак.

– Я не помню, как это делается!

– Тогда придется бежать! И не сбавляйте скорости!

Камни продолжали лететь. Кажется, разъяренные люди не желали так просто отпускать тех, кто испортил всем настроение. Бельзедору понемногу начало это надоедать, и он требовательно приподнял бровь, повернувшись к Мерзопаку.

– Возьмите, Властелин! – мгновенно догадался о его мыслях Мерзопак, на бегу доставая что-то из кармана.

– Это что, кольцо? – принял золотой ободок Бельзедор.

– Волшебное кольцо, Властелин! Просто наденьте его на палец и поверните!

Бельзедор послушался – и разъяренная толпа пораженно загомонила, замедляя ход. Бельзедор прекратил бег – никто больше не бросал в него камни, никто не рвался разорвать. Люди возбужденно переговаривались, спрашивая друг друга, куда исчез этот гнусный дылда.

Дедушка Мерзопак тоже куда-то подевался. Бельзедор окликнул его, но тут в бок толкнулось что-то невидимое.

– Тсс!.. – прошипело что-то невидимое голосом Мерзопака. – Не привлекайте внимания, Властелин! Пока это кольцо у вас на пальце, вас никто не видит, но слышать по-прежнему слышат.

– Ах вот в чем дело… – понял Бельзедор. – А у вас тоже есть такое, дедушка?

– Да. У меня и у всех остальных ваших приспешников.

– Верно, лорд Кромбах мне свое показывал… – припомнил Бельзедор. – А откуда они?

– На прошлый День Цитадели вы нам всем такие подарили.

– Хм, как это мило с моей стороны…

– Да, нам было очень приятно.

– А откуда я их взял?

– Приобрели в магической лавке. Взяли сразу пятьдесят штук – за оптовую партию давали скидку.

Глава 16

На следующий день управляющий вошел в тронный зал, когда Бельзедор забавлялся с Леонардом, привязав бантик на веревочку. Белый кот смотрел на эту игрушку с величайшим презрением, однако инстинкты были сильнее его – лапы сами дергались, пытаясь ухватить бантик.

Сегодня за управляющим плелся приземистый орк-прихвостень, тащивший на плечах громадный мешок с шуршащими конвертами. Он сбросил его перед самым троном, и Бельзедор вопросительно посмотрел на управляющего.

– Это детские письма, Властелин, – объяснил управляющий. – Вы получаете довольно много писем от детей со всего мира. Обычно раз в луну вы выборочно читаете некоторые из них, а иногда даже отвечаете.

– Это все за одну луну? – удивился Бельзедор.

– Нет, конечно. Этот мешок накопился за время вашего отсутствия. Прикажете сжечь?

– Нет, я почитаю.

Бельзедор раздумчиво повертел рукой, сунул ее в мешок и достал наугад одно из писем. Разорвав конверт, Темный Властелин с интересом прочел:

«Мир вам, лорд Бельзедор. Миня завут Мастимос, я живу в Варидии, мне восемь лет. Сигодне у нас идет дождик, нас не пустили гулять и я ришил написать вам письмо. Какое у вас любимае блюдо? Кагда я вырасту, то тоже стану Темным Властелином. Вот и все больше писать не о чем, до свиданья».

Один из прихвостней уже стоял наготове с писчими принадлежностями. Бельзедор взял перо, чернила и лист бумаги, немного подумал и каллиграфическим почерком написал:

«Мир тебе, Мастимос. Мое любимое блюдо – тушеное говяжье рагу с молодым картофелем и черносливом. Я рад, что ты тоже хочешь стать Темным Властелином – это достойная и полезная профессия. Но не забывай, что миру не требуется два Темных Властелина, а один у нас уже есть – я. Поэтому если ты попытаешься занять мое место, то сдохнешь в мучениях, это я тебе гарантирую. Желаю успехов, слушайся маму и хорошенько учись в школе».

Дописав, Бельзедор не глядя сунул бумагу прихвостню. Тот присыпал свежие чернила песком, аккуратно запечатал конверт и написал на нем адрес маленького Мастимоса. А Бельзедор уже читал следующее письмо:

«Мир вам, лорд Бильзедор. Почему вы такой злобный? Если бы я был таким злобным, как вы, то, наверное, умер бы, от злости. Когда я стану большим, и научусь хорошо драться, то найду волшебный меч, стану великим героем, и убью вас. Не называю своего имени, чтобы вы не расправились со мной, пока я еще маленький. До свидания».

Бельзедор приподнял брови и посмотрел на конверт. На нем был разборчиво написан адрес и имя отправителя: королевство Стомаран, город Тримара, улица Соломенной Сторожки, дом 4, Орабаяк Вандаликойэ. Дважды это прочитав, Бельзедор пожал плечами и написал ответ:

«Мир тебе, неизвестный мне мальчик. На самом деле я не очень-то и злобный – просто у меня имидж такой. Хорошо, что ты хочешь стать героем, – я буду рад встретиться с тобой в бою. Однако не забывай, что умения драться и волшебного меча настоящему герою недостаточно – нужно еще кое-что. И пока ты не поймешь, что именно, тебе меня ни за что не одолеть. Прими это во внимание и не ходи в поход, пока не будешь полностью готов».

Следующее письмо оказалось от девочки. Бельзедор с любопытством прочел:

«Мир вам лорд Бельзедор. Я Мохтире мне девять с половиной лет. Скажите пажалуйста а девочка может стать Темным Властелином? Только честно. И пажалуйста ответьте честно есть ли у вас жена или подружка? Если нету то не хотели бы вы жениться на мне когда я вырасту? Мама говорит что вы очень сексальный хотя я и не знаю что это значит. До свидания очень надеюсь на ответ».

Бельзедор смущенно хмыкнул, немного подумал и начал писать:

«Мир тебе, Мохтире. Нет, девочка не может стать Темным Властелином – это будет нарушением традиций. Для девочек есть множество других замечательных профессий – злая ведьма, например. Что же до твоего второго вопроса, то я сейчас не женат и подружки у меня тоже нет, хотя раньше неоднократно было и то, и другое. Я ведь намного старше твоего папы и даже дедушки, так что подумай – нужен ли тебе такой старый муж? Хотя твое предложение мне очень лестно, и, если ты со временем не передумаешь, лет через десять я с удовольствием с тобой познакомлюсь».

Еще немного подумав, Бельзедор попросил Всевидящее Око показать эту девочку и ее маму. Внимательно рассмотрев изображение, он приписал в конце:

«А с твоей мамой я с удовольствием познакомлюсь хоть сейчас. Обязательно ей это передай».

Следующее письмо было снова от мальчика:

«Мир вам, лорд Бельзедор. Меня зовут Хаджей Алоки, мне тринадцать лет, и мне очень нравится одна девочка, а она совсем не обращает на меня внимания. Что мне делать? Спрашиваю совета у вас, потому что очень вас уважаю, хотя вы и злодей».

«Мир тебе, Хаджей, – начал писать Бельзедор. – Боюсь, не смогу дать тебе хорошего совета по такому деликатному вопросу. Конечно, у меня есть стопроцентно надежные методы, но тебе они вряд ли подойдут. Лучше обратись со своей проблемой в храм…» – здесь Бельзедор на секунду задумался, пожевал перо и спросил:

– А кто там из богов за любовь отвечает?

– Лилейна, Властелин, – ответил управляющий.

«…в храм Лилейны, – закончил Бельзедор. – Уверен, там тебе с удовольствием помогут. Желаю удачи в личной жизни».

Пятое письмо оказалось довольно необычным. Без обратного адреса, в непомерно большом конверте из грубой желтой бумаги, исчерканное странными каракулями, написанное огромными буквами, каждую из которых еще и обвели красным мелком:

«Мир Вам, лорд Бельзедор. Мне четырнадцать лет, и Я очень Хочу Прославиться. Мой Папа (Он очень Сильный) говорит, что самый лучший способ Прославиться это громкогласно сделать что-нибудь Плохое. Например, Разрушить какое-нибудь знаменитое Здание. Наверное, это правда, ведь самый знаменитый в Мире Вы, а Вы много чего разрушили. Однако в последнее время о Вас что-то ничего не слышно. Какое Злободеяние Вы собираетесь совершить следующим? Хорошо бы Вы подожгли Нашу Школу и бросили в Выгребную Яму госпожу казмиху. Весь Наш Класс скажет Вам спасибо, лорд Бельзедор. С дружеским приветом из далекой страны, Бонкатар».

– Какой-то странный у мальчика папа, – задумчиво произнес Бельзедор, дочитав до конца. – Да и сам мальчик странноватый.

– Ничего удивительного, – взглянул на конверт управляющий. – Судя по почтовому штемпелю, это письмо из Троллии, а для троллей такой образ мыслей совершенно нормален. Они обожают вандализм и эпатаж.

– А кто эта госпожа Казмиха, как думаешь?

– Скорее всего, школьная учительница.

Взвешивая каждое слово, Бельзедор принялся писать ответ. А управляющий нерешительно кашлянул, привлекая его внимание.

– Вы что-то хотите сказать, господин управляющий? – поднял взгляд Бельзедор.

– Должен сказать, этот тролленыш в чем-то прав, – виновато произнес тот. – Вы и в самом деле уже слишком давно не напоминали миру о себе. Так вас могут и перестать бояться, Властелин.

– А нам этого не нужно, верно? – задумался Бельзедор.

– Совсем не нужно.

Бельзедор поставил точку и отдал письмо прихвостню-секретарю. Управляющий безусловно прав – Темный Властелин должен постоянно нести миру страх и разрушение. За время его отсутствия приспешники работали не покладая рук, но сам он прохлаждался в Озерных Ключах… чересчур долго прохлаждался.

– Какие злодеяния я обычно устраиваю? – спросил Бельзедор.

– Ну можно устроить вторжение с погромом и разрушить пару городов… – предложил управляющий.

– Где? У кого-нибудь из соседей? Как там называлась та страна, которую ты упоминал… Миртания?..

– Совсем не обязательно у соседей. Благодаря нашему универсальному порталу мы можем в считаные часы перебросить Легионы Страха прямо к столице любой державы. Это одна из двух причин, почему перед Империей Зла все трепещут.

– А вторая причина?

– Вы, Властелин. Вы очень грозный.

– Приятно это слышать. Но я сейчас не совсем в настроении для войн. Что еще мы можем сделать?

– Можно наслать на кого-нибудь катастрофу, Властелин.

– Например?

– Стихийное бедствие. Эпидемию. Массовое проклятие. Нашествие паразитов. Ужасное чудовище. Да мало ли? У нас множество разных гадостей в запасе. Главное, не забыть объявить, что за это ответственны именно мы, – а то подобные катаклизмы и без нас периодически происходят…

– Ясно. Еще варианты есть?

– Можно осуществить старое, но не устаревшее злодеяние – похитить какую-нибудь принцессу. Классика. Это не слишком разрушительно, и никто не умирает, но некоторые герои почему-то считают это более скверным поступком, чем война или эпидемия.

– Это хороший вариант, – подумав, решил Бельзедор. – Пожалуй, именно с него мы и начнем.

– Сейчас же распоряжусь начать приготовления, – поклонился управляющий. – Желаете заняться этим лично, Властелин? Или поручите кому-то из ваших приспешников?

– Пожалуй, займусь лично. Мне не помешает размять ноги. Какие там есть подходящие принцессы на примете?

Засветилось зеркало Всевидящего Ока, в котором начали появляться виды разных государств. Управляющий резонно заметил, что нет особого смысла похищать второстепенных принцесс из незначительных королевств. Взять хоть ту девушку, что на днях гостила в камере люкс Цитадели Зла – самая настоящая принцесса, без дураков. Однако ее королевство, Скильдрун, настолько мало и ничтожно, что может провалиться завтра под землю – а никто даже не заметит. И таких стран-прыщиков в мире полным-полно.

– Если же вас интересуют государства мирового значения… о, Властелин, на Парифате множество стран, с которыми нельзя не считаться, – произнес управляющий. – Я уже рассказывал вам о Мистерии и Алмазном Бастионе, а еще ведь есть и другие, тоже очень могущественные. Административный центр севигизма Астучия. Страна великих мудрецов Бодасса. Райма и ее ужасные Зодчие. Строящая дымящие железные махины Вапорария. Древняя эльфийская держава Тирнаглиаль. Летающий континент Алатус. Обладающая громадной силой Дракония. Набирающая все большую мощь Новая Страна…

– Ну что ж, вполне достаточный выбор, – прервал его Бельзедор. – Отчего бы нам не заняться кем-нибудь из них?

– К сожалению, у всех перечисленных мною стран есть один серьезный недостаток, – улыбнулся управляющий. – Они не монархии. Соответственно, там нет никаких принцесс. Единственное исключение – Тирнаглиаль… но она нам тоже не подходит.

– Почему же?

– Владычицу эльфов Галлерию вы однажды уже похищали, Властелин. Делать это во второй раз будет немного нетактично. К тому же, несмотря на то что Галлерия Лискардерасс вечно юна и прекрасна, ей все-таки уже две тысячи лет…

– Хорошо, но какую же страну ты тогда посоветуешь?

– Какую-нибудь великую империю конечно же. Благо таких в мире тоже достаточно.

– Какая самая великая?

– Вы имеете в виду территориально или вообще, Властелин? – уточнил управляющий. – Если территориально, то Нивландия. Царство вечной стужи и снега. Это воистину громадная страна, но большая ее часть – безжизненная ледяная пустыня. Люди живут только на крайнем юге, вдоль океанского побережья. Если же понимать под «великой» самую сильную и богатую страну, то первой на ум приходит Грандпайр.

– Грандпайр?..

– Совершенно верно, Властелин. Самое богатое и могущественное из государств этого мира. Столица Грандпайра, Грандтаун – город невероятных размеров. Он сам как небольшая страна по площади. Там семь с половиной миллионов жителей! Семь с половиной миллионов в одном-единственном городе, Властелин! Армия Грандпайра неисчислима, флот колоссален, в подчинении императора целый полк волшебников, а их границы охраняют гигантские боевые големы! Грандпайр – единственное государство в мире, в котором целых два портала!

– Это впечатляет, – согласился Бельзедор.

– Впрочем, надо заметить, что на деле Грандпайр – это колосс на глиняных ногах. Огромный, могучий, внушительный… но трухлявый внутри.

– Почему же?

– Империя Грандпайр невероятно богата и могущественна, но это пагубно влияет на нее саму. Аристократия Грандпайра давно разложилась и погрязла в роскоши и удовольствиях. Императорский двор увяз в бесконечной грызне и интригах. Император Чеболдай Второй до невозможности ленив, избалован и настолько жирен, что не способен даже передвигаться самостоятельно. Львиная доля власти находится в руках олигархов. У Грандпайра миллионная армия, но эти солдаты уже много лет не видели реальных сражений. Тем не менее сбрасывать их со счетов нельзя. Несмотря на всю свою шаткость, Грандпайр все равно остается державой номер один в мире, и пройдет еще немало времени, прежде чем кто-нибудь вытеснит его с этого места.

– По-моему, идеальный вариант. Там есть какие-нибудь принцессы?

– А вот в этом проблема, Властелин. Принцесс подходящего возраста в Грандпайре сейчас не наблюдается. Их нынешнему императору всего девятнадцать лет, он еще не женат, и у него нет ни сестер, ни племянниц. Есть одна троюродная тетя, но старушке уже за восемьдесят, и она в глубоком маразме.

– Может, тогда вернемся к Нивландии?

– Тоже не подойдет. Тамошней царице шестьдесят два года, а наследнику-цесаревичу сорок один.

– Он женат?

– Женат, но похищать сорокалетнюю женщину, мать пятерых детей… не знаю, Властелин…

– А что насчет царицыных внуков?

– Как я уже сказал, у цесаревича пятеро детей, Властелин. Два сына – семнадцати и пятнадцати лет, и три дочери – десятилетние близняшки и семилетка.

– Слишком молоды.

– Совершенно верно, Властелин. Конечно, мы все равно можем их похитить…

– Нет, не хочу связываться с детьми – от них слишком много мороки. Давай подыщем что-нибудь более подходящее. Что насчет той страны, откуда лорд Гвыфнюр украл корону? Как ее там…

– Твинская Империя, Властелин. К сожалению, отпадает. У твинодаков нет принцесс.

– Почему?

– Потому что у них вообще нет женщин. Впрочем, мужчин тоже нет.

– Как это?

– Твинодаки бесполы, Властелин. Детей-то у нынешнего царя предостаточно, но похищать этих… мм… существ… нет, это дурной тон. О вас могут странно подумать.

– Но кого же мне тогда похищать? – нахмурился Бельзедор.

– Вот, если позволите предложить… – указал на Всевидящее Око управляющий. – Гарийская Империя. Одна из крупнейших и сильнейших держав в мире. Занимает примерно треть Кармингара, славится колбасами, сосисками и ветчиной. У нынешнего императора три дочери – самой старшей недавно исполнилось восемнадцать, и она славится необыкновенной красотой…

Глава 17

Этот вечер выдался прохладным. Часовые в саду кутались в теплые плащи, завистливо поглядывая на освещенные окна. В императорском саду Гарии по меньшей мере дюжина дворцов – настоящий архитектурный ансамбль. Центральный, самый большой из всех, принадлежит императору, его величеству Лерармео Девятому. Все принцы и незамужние принцессы также имеют собственные дворцы – не такие внушительные, как у главы семейства, но тоже роскошные. Расстояние между ними весьма немалое – приходится даже запрягать лошадей, чтобы съездить в гости к отцу или сестре.

И то сказать – негоже членам императорской семьи ютиться в тесноте.

Портал открылся в укромном месте, за одной из псарен. Собаки сразу забеспокоились, но лаять не посмели – лишь тоскливо подвывали, пряча морды в лапах. Нет такого животного, что не испытало бы страх, почуяв лорда Бельзедора. Гигантская фигура в черных доспехах ступила на траву, и даже птицы замолкли, даже цикады перестали стрекотать.

Темного Властелина встретили два агента Зла – один в шлеме стражника, другой в поварском колпаке. Оба они уже несколько лет подвизались в императорском саду Гарии, внимательно за всем наблюдая, постоянно отсылая сведения в Империю Зла, готовые в любой момент исполнить приказ Властелина.

– Прошу за мной, Властелин, – поклонился агент-стражник. – Эту стену сегодня охраняю я, дорога свободна.

Никем не потревоженные, агенты Зла проводили Бельзедора к распахнутому настежь окну. В него выглянула голова юной горничной – выглянула и тут же исчезла.

– Она меня заметила? – нахмурился Бельзедор.

– Не волнуйтесь, Властелин, она тоже из наших, – поклонился агент-повар.

– Во дворце тоже есть агенты Зла? – удивился Бельзедор.

– Агенты Зла есть везде, Властелин!

Чтобы забраться в окно, Бельзедор использовал прихваченный из цитадели кнут. Огненный кнут Верберус. Он снял его с пояса, раскрутил и с силой хлестнул. Пылающая лента удлинилась в несколько раз, глубоко вонзаясь в стену, впиваясь будто жалом. Бельзедор дернул раз, дернул другой и принялся карабкаться на третий этаж.

Агент-горничная поклонилась своему Властелину, торопливо рассказала, как пройти к покоям ее высочества Дарен, и тут же растворилась. Бельзедор повертел головой, пожал плечами, свернул и засунул за пояс Верберус, а затем отправился делать свою работу.

Стражи во дворце было совсем немного. Бельзедор невозмутимо шествовал по коридорам, расшвыривая редких стражников быстрыми ударами. Слуги при виде этой ужасающей фигуры разбегались с дикими воплями.

– Буа-ха-ха-ха!.. – всхохотал Бельзедор, отбрасывая кого-то с дороги. – Нет, не звучит. Надо еще потренироваться.

Поначалу Бельзедор хотел просто повернуть кольцо на пальце и пройти по дворцу невидимкой. Но, увы, на потолке через равные промежутки виднелись крохотные кусочки драконита. Этот редкий минерал обладает уникальным свойством – в присутствии активной волшбы он сразу начинает мигать разноцветными огнями. Если Бельзедор станет невидимым, все дракониты сразу замерцают, запылают, сигналя страже о чародействе.

Впрочем, дорога не доставила никаких хлопот. Легкие затруднения возникли только пару раз – и то не из-за охраны, а из-за собственных доспехов. Коридоры во дворце оказались довольно узкими – Бельзедору приходилось двигаться осторожнее, чтобы не задеть стены.

Вот он размахнулся что есть сил – и застрял в проеме. Шипы на предплечье глубоко вонзились в мягкий камень – Бельзедор дернулся раз, другой и наконец вырвался, выломав изрядный кусок стены.

– Я же говорил, что шипы – лишнее, – пробормотал он, отряхивая с доспехов известку.

Хорошо хоть шлем сегодня остался дома. Иначе Бельзедор скреб бы рогами потолок.

Дверь в покои принцессы распахнулась перед самым носом Бельзедора. В коридор вылетел расфуфыренный субъект с надетой на голову лютней. Ничего не видя вокруг, безуспешно пытаясь освободиться, он ударился о дверной косяк и приглушенно застонал.

– Давайте помогу, – предложил Бельзедор.

– Благодарю вас, – слабым голосом ответил несчастный. – Ах, в недобрый час я стал императорским учителем музыки, поистине в недобрый!

– А что случилось, маэстро? – полюбопытствовал Бельзедор, аккуратно берясь за лютню.

– Да опять эта сумасшедшая! – пожаловался учитель. – Ей впору орудовать копьем, а не лютней!

– Она так строптива?

– Не то слово! Чтоб ее Бельзедор забрал!

– Да, я именно за этим и пришел, – кивнул Бельзедор, снимая лютню.

Учитель музыки наконец-то увидел своего спасителя. Какую-то секунду он смотрел на Бельзедора – а потом повалился в обморок. Видимо, для него это оказалось чересчур.

Бельзедор перешагнул через бездыханного учителя и вошел в покои принцессы. Они мало походили на жилище девицы благородных кровей – здесь скорее мог бы обитать какой-нибудь фехтовальщик. На стенах нет живого места – каждый пятачок занимает какое-нибудь оружие. Кинжалы, шпаги, мечи, сабли, даже топоры – все прекрасной работы, безупречно заточенные, явно стоящие немалых денег. На полках лежат книги – тоже сплошь про оружие, про военное дело. Кроме того, виднеются несколько географических атласов и потрепанных боротских романов. В уголке сиротливо ютятся «Старые сказки».

– Какого кира ты делаешь в моей комнате? – холодно раздалось откуда-то снизу.

Бельзедор опустил взгляд и обнаружил хозяйку покоев, прекрасную принцессу Дарен. Невысокую восемнадцатилетнюю девушку с округлыми плечами, широкими бедрами, высокой упругой грудью, несколько коротковатыми рыжими волосами, затянутыми в хвост, большими карими глазами, длинными ресницами, нежной кожей, ярко-красными губами, идеальной белизны зубами. Одета она была в простой охотничий камзол, а на лице чувствовался перебор с косметикой – довольно темной, нанесенной так, что это казалось боевой раскраской.

А еще принцесса держала шпагу, упирая ее прямо в живот Бельзедору.

– Могу ли я попросить не тыкать в меня этой штукой? – вежливо попросил тот, отводя кончик шпаги пальцем.

– Не можешь, – холодно ответила Дарен, возвращая ее на место. – Не знаю, кто ты такой, но иди на край, пока я не разозлилась.

– Э… мм… – смутился Бельзедор. – Хм… Я Темный Властелин вообще-то. Извините.

– Да мне-то какое дело, кто ты там такой? – ответила Дарен, не моргнув и глазом. – Немедленно убирайся из моей комнаты, или я тебя заколю.

– Меня невозможно убить. Еще раз извините.

– Не держи меня за страбара, гобло. Какого кира тебе тут надо?

– Девица благородных кровей, а ругается, как пьяный орк, – покачал головой Бельзедор. – Ты точно принцесса?

– Отсоси у эльфа! – сверкнула глазами Дарен, делая резкий выпад.

Разумеется, шпага лишь звякнула о доспех. Дарен ткнула снова, потом в третий раз – все тщетно. Бельзедор спокойно стоял и смотрел, как его пытаются заколоть, в задумчивости размышляя, долго ли еще это будет продолжаться.

Упорства принцессе было не занимать. Она навалилась на рукоять всем телом и яростно запыхтела, давя что есть мочи.

– Если вы приложите еще немного усилий, ваше высочество, шпага обязательно сломается, – предупредил Бельзедор.

– Это лучшая хетавская сталь!..

И тут клинок со звоном переломился. Не удержав равновесия, Дарен подалась вперед, едва не клюнув Бельзедора носом, но тут же выпрямилась и растерянно уставилась на оставшийся в руке обломок.

– Ну вот, я же говорил, – пожал плечами Бельзедор.

Принцесса раздосадованно топнула ногой, отшвырнула сломанную шпагу и выхватила из-за пояса кинжал. Вполне убедившись в прочности доспехов Бельзедора, она ударила в неприкрытое место – горло. Точнее, попыталась ударить. Бельзедор возвышался над Дарен как башня – даже подняв руку, она едва дотянулась до его шеи. Нанести нормальный удар никак не получалось.

Снова топнув ногой, Дарен окинула взглядом комнату, метнулась к стоящему у тумбочки стулу, приволокла его к Бельзедору, взобралась и опять ударила кинжалом. Бельзедор все это время стоял недвижимо, с любопытством наблюдая за этим мельтешением.

Проткнуть голую кожу принцессе тоже не удалось. Дарен скрипела зубами, кряхтела, давя что есть мочи, однако кинжал пружинил, но не мог войти в шею. То же самое повторилось и с щекой, и с виском – за несколько секунд принцесса буквально истыкала лицо Бельзедора.

– Что у тебя с кожей? – обиженно спросила Дарен. – Она что, из железа?

– Не знаю, – виновато ответил Бельзедор. – Она всегда такая была.

Принцесса спрыгнула со стула, бросилась к стене с оружием и принялась снимать один клинок за другим. Она хватала очередную саблю или рапиру, подбегала к Бельзедору, безуспешно пыталась его убить – и мчалась обратно.

– Кажется, у меня где-то тут была алебарда… – пробормотала Дарен, когда поражение потерпел зазубренный ятаган.

– Может быть, достаточно? – попросил Бельзедор.

– Нет, я хочу еще попробовать!

– Ну ладно, последний раз. Вот, давайте я наклонюсь, чтобы вам было удобнее.

Дарен торжествующе ухмыльнулась, не без труда поднимая алебарду, и со всей силы шарахнула ею по шее Бельзедора. С тем же успехом она могла бы рубить наковальню – на коже цвета старой бронзы не осталось даже царапины.

После этого принцесса наконец угомонилась. Она уронила тяжелую алебарду и с печальным вздохом посмотрела на свои ладони. От всей этой кутерьмы кожа Дарен пострадала куда сильнее, чем Бельзедор.

– Не расстраивайтесь, ваше высочество, – попросил Бельзедор. – Обычное оружие меня не берет.

– А волшебное? – прищурилась Дарен.

– Волшебное берет. Но я все равно потом оживаю, так что это тоже бесполезно.

– Вот дерьмо. Чтоб ты сдох.

– Боюсь, как раз это не получится.

– Поняла уже.

Устало плюхнувшись в кресло, принцесса въедливо прищурилась, разглядывая Бельзедора с головы до ног. Тот ответил чистым и спокойным взглядом.

– Говоришь, ты Темный Властелин? – уточнила Дарен. – Тот самый Темный Властелин, который правит Империей Зла?

– Я самый и есть, – кивнул Бельзедор.

– Надо же, – фыркнула Дарен. – Однако папочка уже совсем впал в маразм. Не думала, что он отправит ко мне самого лорда Бельзедора.

– Здесь какое-то недоразумение, ваше высочество. Я не знаком с вашим почтенным батюшкой, и он меня сюда не отправлял.

– Правда, что ли?

– Мне нет резона вам врать. А отчего вы вообще так подумали?

Дарен с сомнением посмотрела на Бельзедора, все еще не уверенная, что тот говорит правду. Но ей явно хотелось выплеснуть на кого-то раздражение, и она принялась громко чихвостить своего отца, славного императора Лерармео Девятого. Бельзедор внимательно слушал, выуживая из потока брани и обвинений полезные сведения.

Выяснилось, что принцесса Дарен – паршивая овца среди детей гарийского императора. Его самое большое разочарование в жизни. Ее старший брат – образцовый принц, отцовская гордость. Умен, благороден, храбр, имеет два высших образования – тактическое и экономическое. Нечего и желать лучшего наследника престола.

Младшие сестры Дарен тоже очень хорошие девушки. Принцессе Агалтис недавно исполнилось семнадцать, а принцессе Кари уже почти шестнадцать. Их обеих уже просватали за ривенского и козанского принцев. Однако по гарийским традициям младшие дочери не имеют права выходить замуж вперед старшей. Соответственно, принцессам Агалтис и Кари придется оставаться в девичьих светелках, пока свадебное платье не наденет принцесса Дарен…

А Дарен наотрез отказывается выходить замуж. Она очень красива и потому является завидной невестой, но все женихи, которых для нее находил отец, вылетали от принцессы быстрее стрелы. Дарен грязно их оскорбляет, издевается, даже дуэлирует. А поскольку шпагой принцесса владеет получше многих гвардейцев, женихам приходится несладко. После того как наследный принц Гримрайи получил колотую рану пониже спины, Гарии пришлось выложить немало золота, чтобы замять дипломатический скандал.

С тех пор поток женихов иссяк.

– Кажется, я понял, – кивнул Бельзедор. – Но почему вы так не хотите выходить замуж, ваше высочество?

– Что за идиотский вопрос?! – вспылила Дарен. – Предлагаешь мне жить с нелюбимым мужем? Целый день видеть рядом с собой ненавистного человека? Быть обязанной любить его, подчиняться ему, ублажать его? Нет, даже в Паргороне еще не придумали более страшной кары.

– А чего же ты хочешь от жизни? – приподнял бровь Бельзедор. – Остаться старой девой? Или уйти в монастырь?

– Я жду своего рыцаря в блистающих доспехах. Того, за кого я сама захочу выйти замуж.

– И долго ждать собираешься?

– Сколько потребуется. Кстати, а если ты не жених – чего сюда приперся? Я тебя в гости не приглашала.

– Я здесь, чтобы похитить вас, ваше высочество, – любезно ответил Бельзедор.

– Ты это серьезно? – прищурилась Дарен.

– Совершенно серьезно.

– Тогда… а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!

Этот истошный душераздирающий визг заполнил все свободное пространство, отражаясь от стен и выплескиваясь в коридор. Бельзедор невольно пригнулся – настолько громко верещала принцесса Дарен.

Однако уже через секунду Бельзедор оправился и невозмутимо схватил принцессу за руки и за ноги. Та забилась, не переставая что есть духу вопить:

– Пусти меня!!! Отпусти меня!!! На помощь, стража, похищают!!!

– Ваше высочество, не кричите попусту, – поморщился Бельзедор. – Стражу я контузил. Вас никто не слышит.

– Ты мог бы и сразу это сказать, – резко стихла Дарен. – Знаешь, как болит горло, когда я так ору?

– Могу себе представить.

– Значит, ты меня не отпустишь? – уже совершенно спокойно спросила Дарен.

– Извините, ваше высочество, но похищать принцесс – моя работа.

– Вот как? – ехидно фыркнула Дарен. – Что-то не верится.

– Что вы имеете в виду, ваше высочество?

– Тебе не мешало бы побольше практики. Пленную деву нужно элегантно перебросить через плечо. Дай я покажу… вот так, – проворно забралась на плечо Бельзедора Дарен. – А ты меня держишь, как мешок с колбасой!

– Почему с колбасой?

– Хорошо, пусть будет с ветчиной. Какая разница?

– Никакой. Благодарю за сотрудничество, ваше высочество.

– И не забывай придерживать за талию. Только бережно. И не вздумай лапать за задницу, убью.

– Я буду очень осторожен. Не оцарапайтесь о шипы, ваше высочество.

Убедившись, что принцесса не сползает, Бельзедор задумчиво постучал по краю латного воротника. Он не знал точно, где в его доспехах находится переговорный амулет – до этого момента ему не было нужды связываться с цитаделью.

– Господин управляющий, открывайте портал, – наконец распорядился он.

– Он уже ждет вас в дворцовом саду, Властелин, – послышался голос откуда-то из пустоты. – Там же, где вы вошли.

– А прямо сюда никак невозможно?

– Мои глубочайшие извинения, Властелин, но открывать портал внутрь помещений неоправданно рискованно. Там слишком мало свободного места, последствия могут быть крайне неприятными. Прошу меня простить.

Придерживая за ноги пленницу, Бельзедор вышел в коридор… и ему в грудь угодил арбалетный болт. Дарен на плече громко взвизгнула, костеря бестолковых стражников, стреляющих куда попало. Они же запросто могли задеть и ее!

Бельзедор оценил ситуацию. Пока он беседовал с принцессой, к ее покоям сбежалась чуть ли не вся дворцовая стража. В коридоре не осталось свободного места – все ощетинилось клинками и арбалетами. Учитель музыки пропал – видимо, пришел в сознание и уполз.

– Ваше высочество, вы не ранены?! – крикнул капитан стражи.

– Заткнись и освободи меня, флейтист безмозглый! – ответила Дарен.

Бельзедор отступил обратно в комнату, захлопнул дверь и припер ее шкафом. Даже одной рукой он поднял его легко, словно невесомый.

– Ну вот, теперь мы заперты изнутри, – хмыкнула Дарен. – Что будешь делать дальше?

Дверь уже трещала под множеством ударов. Стражники выкрикивали угрозы, расписывая в подробностях, что сделают с проклятым ублюдком, напавшим на их принцессу.

– А они вообще в курсе, что я Темный Властелин? – недоуменно произнес Бельзедор.

В коридоре мгновенно воцарилась тишина. Потом стражники начали перешептываться, переспрашивать друг друга – верно ли они расслышали, в самом ли деле этот гигант в доспехах тот самый лорд Бельзедор. Пыла у них резко поубавилось.

Пользуясь моментом, Бельзедор подошел к окну. То выходило как раз в сад, а чуть дальше виднелась та самая псарня, за которой дожидался портал. Бельзедор задумчиво положил ладонь на рукоять Верберуса и отступил на несколько шагов…

Стражники тем временем набрались храбрости и снова принялись ломиться в принцессины покои. Замок на двери они уже сломали, и теперь шкаф сотрясался, угрожая в каждую секунду упасть. Кто-то крикнул, что сюда уже вызвали императорскую гвардию, а еще послали за придворной волшебницей.

– Вот теперь тебе точно конец, – удовлетворенно произнесла Дарен. – Мэтресс Сибелькари – профессор Детримента. Она от тебя мокрого места не оставит.

– Значит, мне нужно уходить побыстрее, – сказал Бельзедор, взмахивая Верберусом.

Воздух прорезала огненная черта. Верберус со страшной силой хлестнул по стене и окну. Во все стороны брызнули осколки, по камню пробежала трещина, кружевные занавески занялись пламенем.

Хлестнув еще раз, Бельзедор широким шагом подошел к окну и несколькими быстрыми ударами выломал раму и вышиб изрядную часть кирпичной кладки.

Не обращая внимания на протестующую принцессу, Бельзедор выпрыгнул с третьего этажа. Со всех сторон к нему уже бежали гвардейцы – но по земле ударил пылающий хвост Верберуса, трава в нескольких местах вспыхнула. Гигант в черных доспехах с бешеной скоростью промчался к псарне, хлеща направо и налево огненным кнутом. Принцесса уже не орала – в ужасе подвывала, глядя на царящее вокруг безумие.

За рядами гвардейцев показалась сгорбленная старуха в бирюзовой мантии – без сомнения, придворная волшебница. Бельзедор не стал дожидаться ее заклинаний – он последний раз хлестнул Верберусом, сунул его за пояс, подхватил свободной рукой тяжеленную дубовую скамью, крутанулся вокруг своей оси и разжал пальцы.

Страшный снаряд летел прямо в престарелую волшебницу. Та вскрикнула, словно самый обычный человек, – а мигом спустя ее швырнул наземь один из гвардейцев. Скамья просвистела в каком-то локте над их головами.

Парой секунд спустя волшебница уже поднималась на ноги, отряхивая мантию и гневно потрясая сухоньким кулачком – но этой задержки хватило, чтобы Бельзедор обогнул псарню. Гигантскими шагами он приближался к светящемуся в воздухе проему.

– Стой, ты куда?! – взвилась Дарен, глядя на портал.

– Домой, конечно, – спокойно ответил Бельзедор, не сбавляя хода. – В мою цитадель.

– Это что, в Империи Зла?!

– Да, я живу именно там.

– Э нет, я на это не подписывалась! Отпусти!

– Боюсь, уже поздно.

– Отпустииииии!!!

Дарен завертелась, пытаясь вырваться, схватила Бельзедора за волосы, ткнула чем-то острым в глаз – и все это с диким, разносящимся на весь сад ором. В конце концов она извернулась и яростно вцепилась зубами в горло Бельзедора, ожесточенно пытаясь выгрызть яремную вену.

В таком виде они и перенеслись в Империю Зла. Портал тут же погас, а толпа собравшихся вокруг прихвостней восторженно зааплодировала.

Их Властелин по-прежнему в форме и злодействует!

– Ваше высочество, мы прибыли, – сообщил Бельзедор.

– Мм хгхм!.. – было ему ответом.

– Ваше высочество… мне, конечно, не больно, но, может, все-таки разожмете зубы? – попросил Бельзедор.

– Тьфу! – яростно сплюнула Дарен. – Ты отвратителен на вкус, тебе это известно?

– Теперь известно.

От портала до ворот цитадели Дарен шла сама – насупившаяся и разобиженная. Она хорошо знала географию и помнила, что Гарийскую Империю и Империю Зла разделяет двадцать пять тысяч вспашек. Бежать некуда – вокруг только ужас, мрак и прихвостни Темного Властелина.

Управляющий дожидался Бельзедора в воротах цитадели. Он низко поклонился ему и приветливо улыбнулся пленной принцессе. Та лишь пренебрежительно фыркнула и отвернулась.

– Распорядитесь устроить нашу гостью как следует, господин управляющий, – попросил Бельзедор.

– Слушаюсь, Властелин, – снова поклонился тот. – Прикажете запереть ее в темницу?

– Да, посадите ее в камеру люкс, – рассеянно кивнул Бельзедор, потирая шею. – Кстати, ты не в курсе, у принцесс бывает бешенство?

– Не волнуйтесь, Властелин, к бешенству у вас иммунитет.

– Приятно слышать.

Принцессу Дарен вежливо увели. На прощание она презрительно прошипела:

– Ничего, меня скоро освободит мой рыцарь в блистающих доспехах!

– Очень на это надеюсь, – искренне ответил Бельзедор.

Глава 18

Теперь, когда в темнице Цитадели Зла сидела дочь гарийского императора, можно было подумать и о том, что с ней делать. Честно говоря, Бельзедору хотелось побыстрее избавиться от этой головной боли, поэтому он распорядился немедленно связаться с отцом пленницы и потребовать выкуп. Сумма значения не имеет – пусть заплатит сколько не жалко и забирает свое сокровище.

Зеркаломост организовали уже на следующее утро. В нынешние времена, когда у каждого уважающего себя правителя есть дальнозеркало, нет никакой надобности в личном присутствии. Как и было договорено, на переломе первого и второго рассветных часов во Всевидящем Оке появилось румяное жизнерадостное лицо – его императорское величество Лерармео Девятый, славный монарх Гарии. Короны на нем не было – лишь обширная плешь, окаймленная венчиком седых кудрей.

– …а на обед приготовьте курочку, – говорил император кому-то за пределами зеркала. – Только выбирайте нежирную, а то у меня изжога…

– Доброе утро, ваше величество, – вежливо поздоровался Бельзедор.

– Что, уже начали? – спохватился Лерармео, торопливо нахлобучивая корону. – Доброе утро, лорд Бельзедор. Как поживаете?

– Благодарю, у меня все хорошо. Прошу прощения, что причинил вам некоторые неудобства, ваше величество.

– Мое величество тебя прощает, – снисходительно кивнул Лерармео. – Что-нибудь еще?

– Полагаю, нам следует обсудить сумму выкупа…

– Считай, что обсудили. Бычий кир тебе, а не выкуп. Не дам даже ржавой ночницы.

– Но вы осознаете, что в этом случае я не могу гарантировать вашей дочери безопасность? – приподнял бровь Бельзедор.

– Знаете, лорд Бельзедор, я вам вот что скажу. Сами мою дочурку похитили – сами теперь с ней и мучайтесь. Я ее назад не возьму, даже если вы мне доплатите. Гром и молния, да я сам готов заплатить, лишь бы больше ее здесь не видеть!

Бельзедор замолчал. К такой реакции императора он готов не был. Ожидалось, что тот будет в страшном гневе и тревоге за дочь… возможно, пригрозит войной…

– Кстати, лорд Бельзедор, а вы ведь сейчас, кажется, холосты, – задумчиво произнес Лерармео, не дождавшись ответа.

– Холост, – осторожно кивнул Бельзедор. – И что с того?

– Вы похитили мою дочь. Вам не кажется, что теперь вы обязаны поступить как честный Темный Властелин?

– То есть разрезать ее на кусочки и скормить драконам?

– Ну-ну, – ехидно улыбнулся император. – Мы-то с вами знаем, что вы так не делаете. А я бы не возражал с вами породниться, вы это имейте в виду. Приданое гарантирую.

– А как к этому отнесется ваша дочь?

– Плюнет мне в бороду, конечно, – хихикнул император.

– У вас же нет бороды, – напомнил Бельзедор.

– Из-за нее и сбрил. Она в нее все время плевала.

– Неужели все время?

– Ну не все время, конечно… только когда могла доплюнуть.

На том зеркаломост и закончился. Лерармео Девятый категорически отказался выплачивать даже самый условный выкуп. И Бельзедор в результате попал в довольно глупое положение.

Принцесса Дарен, узнав о таком решении отца, ничуть не удивилась – только покривила губы, делая вид, что сейчас заплачет. Впрочем, глаза у нее оставались совершенно сухими.

– Неужели ты настолько достала своего папу? – озадаченно спросил Бельзедор.

– Ненавижу его, – хмуро ответила Дарен. – Всю жизнь ненавидела.

– Похоже, у него к тебе аналогичные чувства.

Бельзедор довольно долго обдумывал сложившуюся ситуацию. Ничего путного на ум не приходило.

– Ну и что нам теперь с ней делать? – наконец произнес вслух он. – Вернуть отцу?

– Это будет не очень-то уместно, – возразил управляющий. – Вы будете выглядеть посмешищем, Властелин.

– Тогда что же, убить?

– Это слишком жестоко.

– Жестоко? – приподнял бровь Бельзедор. – Я думал, я Темный Властелин. Мне вроде как положено быть жестоким.

– Не всегда. Принцесс вы никогда не убивали. Да и вообще женщин. Вы их мучали, терзали, унижали, издевались… но никогда не убивали. Это не в вашем стиле, Властелин.

– Не уверен, что мне хочется над кем-то издеваться.

– Да вы и раньше относились к этому как к докучливой обязанности. У вас это всегда получалось как-то… через силу, что ли. Не ваш конек.

Еще немного подумав, Бельзедор решил пока просто подержать пленницу в цитадели. Вдруг за ней все-таки прискачет этот храков рыцарь в блистающих доспехах. Или она сама сбежит – мало ли?

– Какое-то неудачное получилось похищение, – задумчиво произнес Бельзедор. – Может, попробовать еще раз?

– Луна начинается стеклом, а заканчивается бриллиантом, Властелин, – философски ответил управляющий. – Я уже взял на себя смелость подыскать другой вариант. В Шевларийской Империи тоже есть принцесса – всего на год младше этой и тоже очень красивая.

– Шевларийская Империя, говоришь?.. Где это?

– В Мирандии, Властелин. Шевлария вытянулась вдоль ее южного побережья – и это не менее великая империя, чем Гария.

– Распорядитесь открыть портал, господин управляющий.

Уже через два часа Бельзедор стоял на дворцовой крыше, разглядывая город удивительной красоты. В отличие от гарийских императоров, избравших своей резиденцией уютное местечко в двадцати вспашках от столицы, императоры шевларийские издревле обитали в самом сердце городской жизни. Златобашенный Шевлар строился кольцами – чем ближе к центру, тем роскошнее здания, тем богаче и знатнее жители.

Императорский дворец был построен на острове посреди реки. Эубикор, быстроструйная река, берущая начало в великих горах Бод, протекает аккурат через Шевлар, деля его на две равные половины. С дворцовой крыши хорошо видны две исполинские башни, стоящие по берегам Эубикора там, где проходит крепостная стена. Эта стена славится своей крепостью и толщиной – говорят, ее возвели цверги-субтермаги из Кромхагеля, и потому разрушить ее практически невозможно.

Гарийская Империя значительно моложе Шевларийской. Всего семьсот лет назад на кармингарской равнине начал подниматься величественный Гар. А вот златобашенный Шевлар был возведен больше трех тысяч лет назад – это один из старейших городов в мире.

За эти тридцать веков Шевларийская Империя пережила много взлетов и падений, теряла и приобретала земли, дважды распадалась на части и собиралась вновь, сменила одиннадцать правящих династий и в конце концов стала такой, как сейчас. Последние триста лет Шевлария – образец консерватизма и неизменности… а также дряхления и увядания.

В отличие от гарийского дворца, в шевларийском драконитовых кристаллов не использовали, волшебство можно было применять спокойно. Поэтому Бельзедор просто прошел по коридорам невидимкой, сопровождаемый агентом Зла, служащим во дворце скороходом.

Бельзедор снял кольцо лишь у самых покоев принцессы. Двери охранялись двумя стражниками – огромного роста евнухами с вырезанными языками. Они стояли так неподвижно, словно их высекли из мрамора.

– Прошу меня извинить, но я вынужден вас немного побеспокоить, – произнес Бельзедор, выходя на свет.

Прежде чем стражники успели шевельнуться, Бельзедор схватил их за головы и со страшной силой шваркнул друг о друга. Несчастные повалились без чувств, роняя гигантские протазаны.

– Вот и все, продолжайте нести караул, – сказал Бельзедор, переступая через тела.

Покои принцессы Ньенны очень мало походили на покои принцессы Дарен. Роскошь и великолепие буквально жгли глаза. Украшенный искусным орнаментом потолок напоминал пчелиные соты, переливающиеся красным, зеленым, голубым и желтым. Стены были выложены дивной стеклянной мозаикой, сердцевидные арки опирались на пышные капители в форме тюрбанов, а те покоились на мраморных колоннах. Вдоль карнизов шли надписи вязью, изящные буквы которой перемежались с цветами и листьями. В центре огромной комнаты журчал фонтан с кристально чистой водой.

Похоже, эта комната служила гостиной – из мебели здесь были только скамьи у фонтана и обеденный стол, инкрустированный слоновой костью. Бельзедор прошел дальше, отодвигая златотканый парчовый занавес, и оказался в не менее роскошной спальне. Тут стояла пышная софа, накрытая красным и желтым сатином, отороченная золотой бахромой, а на стенах висели картины, изображающие виды Эубикора.

Появления Бельзедора никто не заметил – хотя люди в спальне были. На софе боролись двое – тоненькая светловолосая девушка и полный мужчина средних лет. Платье на девушке уже было разорвано, она тихонько плакала, безуспешно пытаясь сопротивляться. На щеке у нее горел след от пощечины.

Бельзедор бесшумно прошел по мягчайшему ковру и легонько постучал насильника по плечу.

– Пошел вон! – огрызнулся тот.

Бельзедор постучал еще раз.

– Сказал же!.. – резко развернулся насильник. – Ой…

Бельзедор не стал ничего говорить. Он просто аккуратно взял этого человека за горло, поднял в воздух… и саданул головой о стену. Череп разлетелся, как гнилая тыква, во все стороны брызнула кровь и мозги. Вытерев запачканную перчатку, Бельзедор повернулся к насмерть перепуганной девушке.

Судя по всему, это и была принцесса Ньенна. Внешне она тоже ничуть не походила на принцессу Дарен. Довольно высокая, но очень хрупкая и нежная, с лебединой шеей, небольшой грудью и длинными золотыми локонами до самых бедер. Голубые глаза с расширенными зрачками, прямой нос, маленький рот, полные губы, ямочка на подбородке, очень белая кожа, румяные щеки и выщипанные брови. Косметики не было совсем, а в глазах плескался ужас – однако он постепенно гас, сменяясь легким испугом.

– Мир вам, ваше высочество, – приложил руки к сердцу Бельзедор. – Простите, что запачкал вам стену, но у меня к вам неотложное дело.

– Ничего, я не в обиде, – слабым голосом ответила Ньенна. – Кто вы, сударь… мессир… сэр?..

– Меня зовут Бельзедор. Лорд Бельзедор. Я Темный Властелин.

– Темный Властелин? – захлопала глазами принцесса. – Правда?

– Честное слово. У меня и цитадель есть.

– О… Простите, лорд Бельзедор, не могли бы вы на минутку выйти? Мне необходимо привести себя в порядок.

– Разумеется, ваше высочество, – учтиво поклонился Бельзедор. – Прошу прощения, что не догадался сам.

Пока Бельзедор терпеливо ждал в холле, принцесса Ньенна умылась, расчесала волосы и переоделась в новое платье. Когда она вышла из-за портьеры, ее лицо озаряла улыбка – слабая, неуверенная, но улыбка. Кажется, Ньенна чувствовала нешуточное облегчение.

Кроме того, она принесла поднос с чайными принадлежностями. Поставив его на стол, принцесса любезно спросила:

– Не желаете ли чаю, лорд Бельзедор?

– С большим удовольствием, – поклонился тот.

Шевлария славится своим желтым чаем. Янтарно-золотистого цвета, очень ароматный, он обладает терпким привкусом и приятно освежает в жару. Бельзедор положил себе в чашку два комочка тростникового сахара, Ньенна же предпочла заедать чай сладчайшей шевларийской пахлавой.

– Мне очень жаль, что я проявил несдержанность с тем человеком, – произнес Бельзедор. – Надеюсь, он не был вашим возлюбленным, о котором я по ошибке подумал дурно.

– О нет, совсем нет, – помотала головой Ньенна. – То был советник Мород, коннетабль Шевларии.

– Коннетабль? Мне кажется, для коннетабля он несколько дерзко вел себя с вами, ваше высочество.

– Ничего не поделаешь, лорд Бельзедор, в последнее время здесь это нормально… – слабо улыбнулась Ньенна.

Бельзедор попросил рассказать об этом поподробнее, и Ньенна поведала, что дела у Шевларийской Империи уже давно идут не блестяще. Пока ее отец, ныне царствующий император, был крепок и силен, он держал страну в узде, но увы – его величеству Хтерноваду Четвертому недавно исполнилось восемьдесят девять. Он уже больше года не встает с постели и с трудом может говорить. Вся реальная власть находится в руках советников – и их склоки буквально раздирают Шевларию на части.

Принцесса Ньенна против своей воли оказалась в сердце урагана. У нее было три старших брата, но все трое умерли еще до ее рождения – один погиб на охоте, другой скончался от неопознанной болезни, третий покончил с собой. Словно какой-то злой рок преследовал императорскую семью. Оставшись без единого наследника, уже семидесятилетний Хтерновад Четвертый женился повторно, заплатил немалые деньги чародеям и таки сумел зачать еще одного ребенка – увы, на свет появилась девочка. Еще несколько лет после этого Хтерновад бился над сыном, но даже волшебство больше не могло помочь – а вскоре загадочным образом умерла и молодая императрица.

Таким образом, единственной наследницей престола оказалась юная Ньенна. По шевларийским законам женщина не может править страной, так что на трон взойдет ее муж… и вот уже много лун императорские советники рвут друг другу бороды, решая, кто из них женится на принцессе. Только по этой причине Ньенну пока что не трогали – потенциальные женихи никак не могли прийти к согласию.

Но вот сегодня советник Мород, самый влиятельный из всех, наконец решил взять дело в свои руки. Стражники пропустили его беспрекословно – вся дворцовая охрана уже давно служит коннетаблю, а не императору.

Дальнейшее Бельзедор видел своими глазами.

– Лорд Бельзедор, у меня к вам будет просьба, – тихо произнесла Ньенна. – Не знаю, зачем вы прибыли в нашу Шевларию, но не могли бы вы меня… похитить?

– Что? – приподнял бровь Бельзедор. – Вы это серьезно, ваше высочество?

– Я слышала, что вы… что вы иногда похищаете принцесс… – еще тише произнесла Ньенна. – В сказках вы довольно часто так делаете, а я… я как раз принцесса…

– Не буду скрывать, я действительно в числе прочего занимаюсь и похищениями, – кивнул Бельзедор. – Это часть моей работы. Однако весьма неожиданно видеть с вашей стороны добровольное сотрудничество.

– Просто меня… меня не ждет здесь ничего хорошего…

– Но ведь советник Мород погиб.

– Зато остались другие – и они ничем не лучше. Я не знаю, сколько еще протянет мой бедный батюшка, но так или иначе меня в скором времени ждет либо насильственный брак, либо смерть… а скорее всего, сначала первое, а затем второе.

– И вы хотите укрыться в Империи Зла?

– Я уверена, что с вами буду в безопасности, лорд Бельзедор. Я пока еще плохо вас знаю, но вы производите впечатление достойного человека.

– Но я же Темный Властелин.

– У всех свои недостатки.

– Ну что ж, если вы приняли окончательное решение… начинайте собираться, ваше высочество. Только не берите много вещей.

– Я не заставлю вас долго ждать, лорд Бельзедор! – пообещала Ньенна.

Увы, сборы все же немного затянулись. Принцесса Ньенна никогда не покидала дворцовую территорию и весьма смутно представляла жизнь за ее пределами. Она хватала какие-то фигурки, безделушки, украшения – и все не могла решить, что взять, а что оставить. В растерянности Ньенна сжимала в охапке дорогие сердцу вещи, подаренные отцом-императором, умершей двенадцать лет назад матерью, воспитывавшей принцессу нянькой…

Тем временем во дворце успели поднять тревогу – точно так, как вчера в Гарии. Советник Мород приказал челяди не приближаться к покоям принцессы – но кто-то все же прошел мимо, обнаружил бездыханных стражей-евнухов, и по коридорам потекло… беспокойство.

Никто пока ничего не предпринимал – вдруг это сам советник Мород расправился со стражей, чтобы не отвлекали? В этом случае дерзкий, посмевший помешать всесильному коннетаблю, положит голову на плаху…

Более разумные возражали, что советник Мород при всем его могуществе – обычный человек. А чтобы вот так вырубить двух первоклассных телохранителей, нужен кто-то нечеловечески сильный – гигант, каменный тролль, монах-лотосианец…

И этот кто-то сейчас наверняка в покоях принцессы, бушук знает чем там занимается.

К моменту, когда Бельзедор и Ньенна вышли в коридор, у дверей уже собралось немало слуг и стражи. Спорили они до хрипоты, но никто не рисковал взять на себя ответственность и хоть что-то предпринять.

Появление одетой в дорожный костюм принцессы и великана в черных доспехах заставило всех растерянно умолкнуть. Ньенна глядела на челядь с неприкрытым страхом – в этом огромном дворце у нее не было ни единого друга.

– Ваше высочество, сделайте веселое лицо, а то подумают, что я вас похищаю, – негромко попросил Бельзедор.

– Так вы действительно похищаете меня, лорд Бельзедор, – напомнила Ньенна.

– Но ведь с вашего же согласия.

– Простите. Я постараюсь выглядеть веселой.

Ничего не понимающая челядь расступилась, пропуская принцессу и Темного Властелина, но видно было, что делают они это неохотно. Бельзедор прошествовал по коридору, незаметно поведя глазами в сторону стоящего здесь же агента Зла.

– Ваше высочество, куда вы направляетесь?.. – робко спросил кто-то.

Ньенна ничего не ответила – только втянула голову в плечи и плотнее прижалась к Бельзедору.

И тут в ее покоях раздался крик ужаса. Один из лакеев обнаружил труп советника Морода – и теперь вопил об этом на весь дворец.

Бельзедор моментально схватил Ньенну в охапку, перебросил ее через плечо так же, как до этого Дарен, и ринулся вперед. Свободной рукой он со всего размаха бил куда попало – и горе было тем, кто не успевал увернуться!

Так он пролетел по широкому коридору и вырвался на открытое пространство. Нечего было и думать, чтобы возвращаться тем же путем, каким пришел, – оставалось пробиваться через главные ворота.

Среди челяди откуда-то появился плюгавый человечек с бородкой из трех ниточек – Ньенна крикнула, что это советник Кивемон, камергер и самый влиятельный царедворец после покойного Морода. Довольно гнусненько прищурившись, Кивемон вполголоса что-то приказал страже, и те вскинули арбалеты.

Целились они не в Бельзедора, а в Ньенну.

Бельзедор мгновенно развернулся, прикрывая принцессу рукой и подставляя под болты собственное плечо и бок. Выдержав первый залп, он выхватил из-за пояса Верберус и хлестнул, вспахивая каменные плиты, расшвыривая людей, целясь пламенным хвостом прямо в советника Кивемона. Стража подалась назад, но не отступила – арбалеты поспешно перезаряжались, в ложи закладывались новые болты.

Пользуясь краткой паузой, Бельзедор крикнул:

– Господин управляющий, нас обстреливают! Срочно открывайте портал! Забирайте нас!

– Не волнуйтесь, Властелин, вы бессмертны! – ответил бесплотный голос.

– Зато моя пленница не бессмертна! Исполнять!

Через несколько секунд впереди раскрылись светящиеся врата. Гигантским прыжком Бельзедор метнулся к ним – и приземлился уже в Империи Зла.

– Добро пожаловать ко мне домой, ваше высочество, – отпустил Ньенну Бельзедор.

Глава 19

Увидев, что собой представляет Цитадель Зла, Ньенна порядочно перетрусила. Она старалась ни на шаг не отходить от Бельзедора, с опаской косясь на бесчисленных прихвостней, на кошмарные статуи, на огненную пропасть. Когда же они встретили спешащего куда-то Фекалия, принцесса едва не упала в обморок. Впрочем, здесь виноват был скорее запах – от повелителя дерьма, как всегда, исходил непереносимый смрад.

– О, Властелин, вы похитили еще одну принцессу?! – восторженно воскликнул Фекалий. – Две штуки за два дня – это впечатляет!

– Благодарю вас, лорд Фекалий, – вежливо кивнул Бельзедор.

– И ваша пленница так прелестна! – продолжал восхищаться Фекалий. – Честное слово, Властелин, она похожа на какашку!

– Что?! – расширила глаза Ньенна.

– Не обращайте внимания, ваше высочество, – махнул рукой Бельзедор. – В его устах это комплимент.

– А можно его попросить больше не делать таких… комплиментов?

– Скромность украшает девушку! – понимающе закивал Фекалий. – Но не нужно зря стесняться, ведь я говорю от чистого сердца! Кстати, Властелин, вы тоже похожи на какашку!

– Благодарю за добрые слова, лорд Фекалий, – кивнул Бельзедор, сохраняя спокойное лицо.

Управляющий ожидал Бельзедора в тронном зале. Увидев новую принцессу, он одобрительно кивнул, указал на Всевидящее Око и сказал:

– Я уже начал готовить новый зеркаломост, Властелин. К сожалению, император Шевларии сейчас несколько… недееспособен, поэтому вопрос выкупа мы будем обсуждать с его советниками – Мородом, Кивемоном, Эйградом…

– Советник Мород уже ни с кем ничего обсуждать не будет, – рассеянно ответил Бельзедор.

– О, Властелин, так вы его убили? – расплылся в улыбке управляющий. – Прекрасное злодеяние! Значит, мы обсудим выкуп с остальными…

– Выкуп? – робко подала голос Ньенна. – Какой выкуп?

– За вас, ваше высочество, – любезно объяснил управляющий. – Полагаю, для начала мы назначим сумму в пятьсот тысяч золотых фрозентариков… или лучше сразу миллион?.. ваше высочество, что вы делаете?!

Ньенна бросилась Бельзедору в ноги. Захлебываясь слезами, она просила, умоляла не возвращать ее в Шевларию, не возвращать в лапы советников, спящих и видящих во сне императорскую корону. Ньенна предпочитала быть пленницей в Цитадели Зла, лишь бы не оказаться снова во дворце, в котором прожила всю жизнь. Она больше не желала видеть его древние стены и бьющую в глаза роскошь.

Бельзедор уселся на трон, взял на колени кота и задумчиво поглядел на рыдающую Ньенну. Пожалуй, вернуть ее домой будет куда большим злодеянием, чем оставить здесь.

– Так мне начать зеркаломост, Властелин? – растерянно спросил управляющий.

– Оставьте это, господин управляющий, – махнул рукой Бельзедор. – Вы можете остаться у нас в гостях, ваше высочество. Места в цитадели хватит.

– Благодарю вас, лорд Бельзедор, – робко улыбнулась Ньенна. – Обещаю, я не буду вам мешать.

Бельзедор вздохнул. Теперь у него две принцессы, но получить выкуп не удастся ни за одну. Папа первой согласен еще и приплатить, чтобы больше не видеть дочь, вторая ударяется в истерику при одной мысли о возвращении домой.

И что теперь делать в этой ситуации?

– А вот в империи Рулье тоже есть подходящая принцесса, – ненавязчиво сообщил управляющий. – Ей, правда, еще только пятнадцать лет, но…

– Пожалуй, с меня достаточно, – покачал головой Бельзедор. – Я и этих двух не знаю куда девать – не хватает мне еще третьей… да к тому же несовершеннолетней.

– Пятнадцать лет – это не так уж и мало… В некоторых странах замуж выходят даже раньше…

– Нет, не стоит. Давайте вначале…

В воздухе просвистел арбалетный болт. Он угодил Бельзедору прямо в щеку, заставив умолкнуть на полуслове. Конечно, на коже не появилось и царапины, и это заставило принцессу Дарен зло поморщиться и топнуть ногой. Это она только что спустила тетиву.

– Песья кровь! – сплюнула Дарен, снова крутя рукоять.

– Что вы делаете, ваше высочество? – вежливо поинтересовался Бельзедор.

– Я нашла арбалет, – рассеянно ответила принцесса.

– И решила, что меня можно из него убить? – приподнял бровь Бельзедор.

– Но попытаться-то можно было? – фыркнула Дарен, снова спуская тетиву.

Второй болт вонзился Бельзедору прямо в глаз и остался торчать. Чувствуя раздражающий зуд, Темный Властелин выдернул досадливую занозу и часто заморгал.

– Отберите у нее эту штуку, – велел он прихвостням.

С арбалетом Дарен рассталась без особого огорчения. На прихвостней она смотрела так самоуверенно, словно была их госпожой, а не пленницей.

– Между прочим, я не совсем поняла, какого кира здесь происходит, – заявила Дарен, глядя на Ньенну. – Тебе что же, одной принцессы мало? Ты еще и вторую похитил?

– А тебе-то какое дело? – не понял Бельзедор. – Кстати, почему ты не в камере?

– Дверь была открыта, вот я и вышла.

– Почему?

– А почему я должна там сидеть, если дверь открыта? Что я, дура, по-твоему?

– Я спрашиваю, почему дверь была открыта. Это же все-таки тюремная камера.

– Откуда я знаю? Это твоя дверь, а не моя. У меня даже ключей от нее нет.

– Мы не успели врезать новый замок, Властелин, – виновато объяснил управляющий. – Прошу простить за эту халатность. Виновные будут строго наказаны.

– Кстати, когда новый замок будет врезан, я хочу получить ключ, – потребовала Дарен. – Мне не нравится, что всякая шваль может в любой момент войти в мою комнату.

– Камеру, – поправил Бельзедор.

– Не вижу разницы.

Ньенна смотрела на Дарен робким взглядом, пытаясь сообразить, кто эта рыжеволосая девушка – такая же пленница или же приспешница лорда Бельзедора? Так и не разгадав эту загадку самостоятельно, Ньенна наконец решилась спросить саму Дарен.

– Я Дарен, принцесса Гарийской Империи, – коротко кивнула та. – Меня похитил вот этот тип на троне, но меня очень скоро освободит рыцарь в блистающих доспехах.

– Ты что, зациклилась на этих блистающих доспехах? – устало спросил Бельзедор.

На свои доспехи он посмотрел с некоторой обидой. Они совершенно не блистают. Они чернее самого черного угля, чернее сажи, чернее чернил, чернее сердца ростовщика – а этого не так-то просто добиться.

Да еще и шипов целая куча.

Принцессу Ньенну посадили в ту же камеру люкс, что и принцессу Дарен. И последняя осталась этим ужасно недовольна.

– Слушайте, а что, отдельных номеров у вас тут не предусмотрено?! – возмущенно топнула ногой Дарен. – Я не собираюсь делить комнату с кем попало!

– Но я не кто попало – я наследница трона Шевларии… – робко прошептала Ньенна.

– Тем более, – кивнула Дарен. – Эй ты! У тебя тут две императорские дочери – немедленно выдели нам по отдельному номеру!

– Господин управляющий, у нас есть свободные камеры? – поинтересовался Бельзедор.

– Конечно, Властелин, в подземелье полным-полно камер, – с готовностью ответил управляющий. – Если мне будет позволено высказаться, я бы рекомендовал тюремный блок на пятом подземном ярусе – там недавно было большое крысиное нашествие, и почти все камеры освободились.

– Почти?..

– Седьмая по-прежнему занята. Там у нас сидит глориомант – крысы очень старались, но так и не сумели прогрызть его панцирь. А остальные камеры свободны. Только скелеты надо убрать.

– Замечательно. Ваше высочество, я все устроил, – обратился к Дарен Бельзедор. – Сейчас у вас будет отдельный номер.

– Знаешь, а не так уж он мне и нужен, если как следует рассудить, – задумчиво произнесла Дарен. – Одной скучно – уж лучше в компании. Ты как считаешь?

– Д-да, конечно, я согласна… – торопливо согласилась Ньенна.

– Ну вот и прекрасно, – кивнул Бельзедор. – Я рад, что мы со всем разобрались. Спокойной ночи, ваши высочества.

Оказавшись наедине, принцессы сразу принялись делить территорию. Точнее, это Дарен без обиняков заявила, что двуспальная кровать ее, потому что она была тут первой. Ньенна покорно согласилась устроиться на диване. Прихвостни как раз принесли второй комплект постельного белья – из небесно-голубого шелка.

Ньенна ужасно смущалась новой соседки. С тех пор как восемь лет назад умерла ее нянька, шевларийская принцесса ни разу не ночевала с кем-то в одной комнате. А последнюю пару лет она и вовсе проводила ночи в страхе, запираясь на все замки и боясь высунуть нос за дверь. Теперь она забилась в уголок дивана, натянула одеяло до самого носа и опасливо поглядывала на взбивающую подушку Дарен – вот уж кто вел себя так, словно прожил здесь всю жизнь.

Дарен ухитрилась раздобыть не только арбалет, но и кинжал, и длинную пику, и даже кракемарт – тяжелую саблю с обоюдоострым клинком. В Цитадели Зла подобное добро валялось чуть ли не на каждом шагу – только наклонись и подними. А Дарен всегда обожала острые блестящие штуковины. Кинжал она сунула за пояс, кракемарт заначила под кроватью, а пику, которая там не поместилась, просто поставила в угол.

– Ну, за знакомство двух особ королевской крови, – предложила Дарен, доставая из морозильного сундука кувшин имбирного эля. – Как там у вас погода в Шевларии? Воюете с кем-нибудь?

– Мы… нет… сейчас ни с кем… – пролепетала Ньенна.

– Жалко, я не родилась мальчиком, – посетовала Дарен, не слушая собеседницу. – Если бы я стала императором, то сразу бы начала войну.

– С кем?..

– А какая разница? Мало, что ли, у нас соседей? С Дзимберией, например, – чего они от нас отделились, сепаратисты поганые? Или с Вапорарией – какого кира они наш портал захапали, отродья гремлинские? Или с этим… как его… Каханбеком – они к нам исторически тяготеют, все знают. Или Ривению можно разгромить – а то у них уже лет сто войн не было, совсем зажирели там, лежебоки храковы. Нашла бы, в общем, кому нос разбить.

Дарен еще довольно долго рассуждала на тему геополитики, но в конце концов начала зевать. Принцесса хлопнула в ладоши, гася магический светильник, повернулась на бок и закрыла глаза.

А вот Ньенна никак не могла устроиться. Она ерзала, ворочалась, болезненно охала. Дарен какое-то время терпела, но наконец не выдержала.

– Какого кира ты там ворочаешься?! – воскликнула она. – Спи!

– Мне ужасно неудобно… – жалобно пролепетала Ньенна. – Перина как будто камнями набита…

Дарен резко хлопнула в ладоши, зажигая магический светильник, вскочила с кровати и подбежала к дивану. Нетерпеливым взмахом согнав Ньенну, Дарен потыкала перину – все в порядке, мягчайшая, набита лебяжьим пухом. Сердито ворча, Дарен перетряхнула матрасы и вытащила из-под самого низа… горошину.

Совсем крошечную.

– Это и есть твои камни? – показала горошину Дарен.

– Но я же принцесса все-таки… – сжалась в комочек Ньенна.

– М-да. В одиночку ты не выживешь.

Ньенна что-то виновато пискнула. Дарен посмотрела на ее живот и спросила:

– Кстати, зачем у тебя драгоценный камень в пупке? Это в Шевларии такая мода?

– Да… – робко ответила Ньенна. – Это же красиво…

– Ого, да тут не меньше десяти карат… – наклонилась Дарен. – Рубин?

– Гранат.

– Тоже, что ли, попробовать?.. Как думаешь, где тут можно поблизости разжиться драгоценными камнями?

– В сокровищнице лорда Бельзедора… наверное…

Глава 20

Бельзедор открыл глаза. До рассвета было еще далеко, однако его кто-то будил. Кто-то тряс его за руку и свистяще приговаривал:

– Властелин!.. Властелин!.. Проснитесь, Властелин!..

– Дедушка Мерзопак? – наконец узнал голос Бельзедор. – Вам что-то нужно?

– Я пришел пригласить вас на ночную прогулку, Властелин!

Теперь Бельзедор окончательно проснулся. Рядом с кроватью действительно стоял лорд Мерзопак – в потертых штанах, босой, на голове повязана косынка. В руках он держал белую жестяную банку с каким-то порошком.

– Ночную прогулку? – переспросил Бельзедор. – Куда?

– Делать пакости конечно же!

– Кому?

– Да всем! Всем кого встретим! Пойдемте, Властелин!

– Но почему ночью? – приподнял бровь Бельзедор. – Я спать хочу, мне завтра на работу.

– А когда же еще?! – поразился Мерзопак. – Когда же еще, Властелин?! Ночь – самое лучшее время для пакостей, подлостей и мерзостей! Разве не вы меня этому учили?!

– Я этого не помню.

– Вот я и помогу вам вспомнить. Пойдемте, пойдемте.

Бельзедор задумался. На самом деле он не так уж и хотел спать. Сон для него никогда не был жизненной необходимостью – Бельзедор спал ровно столько, сколько было свободного времени. Если надо было, он мог бодрствовать многие дни подряд, не чувствуя никакой усталости.

– Хорошо, дайте мне минуту, я оденусь, – поднялся на ноги Бельзедор.

Он начал облачаться в черные доспехи. Мерзопак склонил голову набок и недоуменно спросил:

– Что вы делаете, Властелин? Зачем вам эти громыхающие железки?

– О, простите… – спохватился Бельзедор. – Кажется, я успел к ним привыкнуть.

– Да и вообще, не стоит тратить время на одевание. Более чем достаточно нижнего белья и маски. Так гораздо забавнее.

– Маски? Но у меня нет никакой…

Мерзопак с готовностью протянул Бельзедору черную маску. При ближайшем рассмотрении та оказалась мужскими трусами с прорезанными дырками для глаз.

Бельзедор несколько секунд колебался. Ему не очень хотелось надевать это себе на голову. Но дедушка Мерзопак нетерпеливо приплясывал и с такой надеждой глядел на Бельзедора, что у того не хватило духу отказаться.

– У меня дурацкий вид, – заметил Бельзедор, посмотрев на свое отражение в зеркале.

– А он сейчас именно таким и должен быть, Властелин! – обрадованно потер ладони Мерзопак. – Чтобы мудрым стать, безумцем надо прикинуться! Теперь мы… ой. Фу. Властелин, кажется, я наступил на что-то мокрое. У вас тут что-то на коврике… это похоже на кошачью мочу.

– Вы уверены, дедушка?

– Не сомневайтесь в моих способностях, Властелин. Я, конечно, не так хорошо разбираюсь в телесных выделениях, как лорд Фекалий, но в такой малости вряд ли ошибусь.

– Ты спишь? – потыкал лежащего в изголовье кота Бельзедор.

– Уже нет, – недовольно ответил Леонард. – Зачем ты меня потревожил?

– А зачем ты нассал на ковре?

– Я слишком красив для этого мира. А этот мир слишком отвратителен для меня. Так я выражаю свое к нему презрение.

– Но почему именно на моем ковре?

– Не мешай мне спать, – отвернулся Леонард.

Ночная Цитадель Зла выглядит совсем не так, как дневная. Днем повсюду суетятся прихвостни – натирают до блеска пол, устанавливают и чинят ловушки, развешивают по углам паутину, меняют факелы и подливают масло в лампады. Ночью же царит могильная тишина, лишь изредка прерываемая гулкими шагами часовых – они обходят цитадель дозором.

Теперь к их мерной поступи добавился еще и мелкий топоток величайшего в мире пакостника.

Дедушка Мерзопак всегда ненавидел дискриминацию. Он с равным удовольствием пакостил как чужим, так и своим – лишь бы было весело. Он поливал чем-то вонючим дверные коврики и мазал клеем дверные ручки – особо стойким магическим клеем, остающимся липким даже через много часов. Он прибивал к полу обувь и подкладывал под сиденья магические бомбочки. Он натирал бумагу для письма воском и подсыпал в воду слабительное. При этом он мерзостно хихикал, до смерти радуясь своему остроумию.

– Главное, не дайте нас запалить, Властелин, – учил Мерзопак, связывая веревкой ручки двух дверей напротив. – Если узнают, что это мы, будет неинтересно.

– Почему? – не понял Бельзедор.

– Почему…

Мерзопак закончил последний узел, постучал в обе двери одновременно и бросился наутек – следом кинулся и Бельзедор. За обеими дверями послышался шум, они обе начали открываться… но обе открывались внутрь. Один дернул сильнее, другой еще сильнее – битых две минуты продолжалось это перетягивание каната, пока люди в комнатах наконец не догадались. Послышалась брань и приглушенные проклятия.

– Теперь понимаете, Властелин?

– Боюсь, все еще не понимаю.

– А разве вы не слышите, как они сердятся? – всплеснул руками Мерзопак. – Разве не слышите, как они нас проклинают?

– Ну да. И что?

– Не понимаете? Вы же полновластный хозяин этой цитадели и всех ее обитателей! Вы можете творить здесь все что пожелаете, и никто даже пикнуть не посмеет! Но что интересного в безнаказанной пакости?! Это уже не пакость, а обыкновенное издевательство сильного над слабым!

– Здесь с вами невозможно спорить, дедушка, – согласился Бельзедор.

– Поэтому сейчас старайтесь оставаться незамеченным, – подытожил Мерзопак. – А если нас запалят… тогда игра закончится. Будет довольно обидно.

Надо сказать, Мерзопак не стремился пакостить обычным прихвостням. Именно по этой причине – какой интерес гадить без малейшего риска для себя? Прихвостень не осмелится даже разозлиться на всемогущего лорда Мерзопака, не осмелится даже ругнуться в его сторону.

Нет, Мерзопак выбирал для забав таких же приспешников, как он сам. Тех, кто в случае чего не побоится полезть в драку. Конечно, доводить до таких крайностей ни в коем случае не следует, но возможность, возможность должна оставаться!

И сейчас Мерзопак крался по спальне самого смешного человека в цитадели – лорда Бугага.

Вначале перед лицом бывшего жреца Йокрида повисла чугунная сковорода – Мерзопак виртуозно вскарабкался под самый потолок, бесшумно вбил гвоздик и подвесил к нему груз. После этого великий пакостник не менее виртуозно пришил простыню Бугага к его же трусам – а затем сшил простыню еще и с одеялом. Дальше он насыпал в получившийся мешок сухой чайной заварки, измазал лицо спящего ваксой, а в довершение всего напихал ему между пальцев ног бумажек и поджег их.

– Теперь прячемся, Властелин! – прошипел Мерзопак, на цыпочках скрываясь за дверью. – Вот, глядите в щелочку – сейчас что-то будет!

– Может, нам лучше побыстрее уйти? – предложил Бельзедор.

– Как – и не увидеть, как жертва сердится?! Не для этого я вкладываю в работу душу, Властелин!

Пальцы лорда Бугага начало припекать. Он заворочался, чувствуя жар в ногах и чесотку во всем теле. Кулек из сшитых одеяла и простыни забился, Бугага громко охнул, резко поднялся… и шарахнулся лбом о сковороду.

– Лорд Мерзопак, это опять вы?! – заныл Бугага, разрывая одеяло голыми руками. – Да я же вам глаза вырежу!..

– Палево!!! – вскрикнул Мерзопак, уносясь по коридору.

Бельзедор ринулся за ним. Разъяренный лорд Бугага вылетел в коридор, размахивая кривыми ножами, но тут же споткнулся о натянутую веревку. Потирая расшибленную коленку, он плаксиво взвыл:

– Это не смешно-о-о-о!..

Мерзопак бежал, пока вопли обиженного Бугага не стихли. Бельзедор мчался следом – но если Мерзопак скользил легко и изящно, как бабочка над цветочными лепестками, то Бельзедор разве только не сшибал углы. Завернув за очередной поворот, он со всего размаху врезался в тонкую колонну… и разнес ее вдребезги. По коридору раскатились мраморные обломки, а сам Бельзедор упал ничком, пропахав пол носом.

– Властелин, будьте же осторожнее! – укоризненно воскликнул Мерзопак.

– Со мной все в порядке, – поднялся на ноги Бельзедор.

– Конечно, с вами все в порядке, – ворчливо согласился Мерзопак. – Ваша кожа прочна, как железо, а кости тверды, как алмаз. И именно поэтому вам надо быть осторожнее. А то всю мебель переломаете.

Неподалеку от этого места располагалась камера люкс. Принцесса Ньенна и так всегда спала чутко, а в Цитадели Зла у нее и вовсе не получалось толком заснуть. Отдаленный шум и вопли заставили ее сердце биться сильнее – она вылезла из постели, прошлепала к двери босыми ногами и проверила замок… но, к ее ужасу, никакого замка там не оказалось! Камеры вообще редко запираются изнутри, а эту дверь еще и до сих пор не починили.

Робко приоткрыв дверь, Ньенна посмотрела налево, затем направо. Она никого не увидела – в обе стороны только пустой коридор. Но от этого стало еще страшнее – если видишь что-то конкретное, то хотя бы знаешь, чего бояться. Вернувшись в постель, Ньенна накрылась одеялом и попыталась заснуть – но тут издалека послышался еще какой-то грохот.

Это стало последней каплей. Ньенна вскочила и принялась трясти спящую Дарен.

– Ты чего? – сонно проворчала та.

– Мне страшно! – жалобно пискнула Ньенна. – Можно, я с тобой посплю?

– И не надейся.

Издалека послышался приглушенный рык, внезапно оборвавшийся булькающим визгом. Дарен выпучила глаза, откинула одеяло и торопливо велела:

– Залезай быстрее!..

Бельзедор в этот момент смотрел на лежащего у его ног паргоронского пса. Страшилище, похожее на бульдога размером с медведя, неожиданно вылетело из-за угла – по ночам эти твари патрулировали коридоры вместе со стражей. Бельзедор среагировал автоматически – ударом в лоб.

– Дышит, – констатировал Мерзопак, доставая из кармана нашатырь, два силикатных кирпича и кочергу. – Вы его только оглоушили, Властелин.

– У меня иногда не получается рассчитывать силу, – виновато посмотрел на кулак Бельзедор.

– Ваша сила зависит только от вашего желания, Властелин… – рассеянно ответил Мерзопак, отволакивая тушу в сторонку.

Пройдя еще несколько шагов, Бельзедор и Мерзопак натолкнулись на лежащего у стены человека. Одетый в просторный шелковый балахон и ночной колпак, он спал на голом полу, свернувшись калачиком. Бельзедор с удивлением узнал в спящем Курдамоля – чудаковатого волшебника-исследователя.

– Мэтр Курдамоль, с вами что-то случилось? – потряс его за плечо Бельзедор. – Что вы делаете здесь в такой час?

– Я заблудился, – сонно потер глаза Курдамоль. – У вас феноменально крупная цитадель, Властелин. У меня закончился клей для рук, и я неосторожно покинул лабораторию. Потом я несколько часов бродил, пока меня не одолела усталость. Я решил немного отдохнуть и набраться сил, и сам не заметил, как задремал.

– Клей для рук?..

– Да. Я делаю искусственного человека, Властелин. Мне нужно чем-то приклеить руки.

– А может, пришить суровой ниткой?

– Ну если вам непременно нужны самые скучные и банальные решения… – пожал плечами Курдамоль. – Кстати, вы не проводите меня в мою лабораторию, Властелин? Боюсь, сам я дороги не найду…

– Пойдемте с нами, мэтр, – весело ухмыльнулся Мерзопак. – У меня, кстати, и клей для вас есть – первоклассного качества и отлично подходит для кожаных изделий.

– Благодарю, мэтр, – взял бутылочку Курдамоль. – О, да я узнаю этот ярлык! Сварено мэтром Аканастазисом – мы с ним вместе учились на трансмутационном.

– Да, у него собственное дело – производит магические клеи, лаки и краски, – подтвердил Мерзопак. – Постоянно у него закупаемся, фирма надежная.

– Рад, что у него все хорошо. А у вас как дела, мэтр Мерзопак?

– Называйте меня просто дедушкой. У меня тоже все хорошо. Кстати, мэтр, а вы все еще не стали жертвой несчастного случая?

– К вашему сожалению – нет.

– Это плохо.

– Почему же плохо, дедушка? – удивился Бельзедор.

– Как это почему? – вскинулся Мерзопак. – Если в лаборатории мэтра произойдет несчастный случай, он станет намного безумнее и эффективнее. Я повторял и буду повторять, что настоящий гений на службе Темного Властелина должен быть конченым психом. И глазом еще вот так дергать, знаете?..

– Это, конечно, верно… – промямлил Курдамоль. – Но я чуточку опасаюсь…

– Чего вам опасаться, мэтр?

– А что, если несчастный случай получится… чересчур несчастным? Я ведь могу погибнуть.

– Не переживайте насчет этого, мэтр, у нас отличные некроманты.

– Да, верно, я мог бы стать личем… – задумался Курдамоль. – Думаю, у меня хватит квалификации, чтобы провести необходимые ритуалы…

– Подумайте об этом, мэтр, – посоветовал Мерзопак. – А мы вас всегда поддержим советом и добрым словом.

Тем временем принцессы Дарен и Ньенна сидели под одним одеялом и вполголоса рассказывали друг другу страшные истории. По коже у обеих бежал морозец, они обливались потом, но почему-то не могли остановиться. Очень уж атмосфера способствовала – глухая ночь, зловещий пейзаж за окном и подозрительные шумы из-за двери.

– …Гаринек и Подрубка замерли в ужасе, – свистящим шепотом рассказывала Дарен. – Шаги стихли, и они поняли, что Оно стоит уже на крыльце…

И тут дверь распахнулась. Дарен и Ньенна какой-то миг смотрели на великана в маске, а потом истошно завопили.

– А-а-а-а-а-а-а-а!!!

– А-а-а-а-а-а-а-а!!!

– У-у-у-у-у-у-у-у!!! – присоединился третий голос.

– Дедушка Мерзопак, вы-то зачем орете? – приподнял бровь Бельзедор, зажигая свет.

– Для нагнетания атмосферы! – гордо ответил тот.

Принцессы захлопали глазами. До них дошло, что с этим чудовищем они уже знакомы.

– Ло… лорд Бельзедор?.. – слабым голосом спросила Ньенна. – Это вы?..

– Ты какого кира сюда вломился?! – плачущим голосом выкрикнула Дарен. – И почему у тебя трусы на голове?!

– Это не трусы, а маска, – объяснил Бельзедор. – Видите дырки для глаз? И я не один, со мной вот… мэтр Курдамоль… и дедушка Мерзопак…

– Приятно познакомиться, – промямлил Курдамоль.

– Мир вам, девушки! – весело ухмыльнулся Мерзопак, сальными глазами осматривая принцесс. – Не хотите увидеть немного моей магии?

Дарен запоздало сообразила, что на ней только ночная рубашка. Поискав глазами, она схватила с ночного столика графин и швырнула в гнусно скалящегося старика. Мерзопак резко крутанулся вокруг своей оси и отбил графин тростью.

Бельзедор приподнял брови – он мог поклясться, что трости у дедушки Мерзопака не было. Впрочем, он постоянно доставал вещи неизвестно откуда – самые разные вещи, от заряженных арбалетов до живых поросят.

– Извините, что мы вас потревожили, – сказал Бельзедор. – Просто хотели убедиться, что вы удобно устроились.

– Но почему среди ночи?! – возмутилась Дарен.

– Это дедушка Мерзопак предложил, – пожал плечами Бельзедор. – Наверное, и вправду не очень хорошая идея, но теперь уже поздно. Пойдемте, мэтр Курдамоль, я отведу вас в вашу лабораторию. Дедушка, вы идете?..

– Нет, я останусь, – на цыпочках вбежал внутрь Мерзопак. – Как насчет поиграть в фанты, девушки? Проигравший снимает с себя…

– Пошел вон!!! – выхватила кинжал Дарен.

Ньенна, которой все это тоже ужасно не нравилось, решила помочь новой подруге и робко взялась за пику. Дарен одобрительно ей кивнула и ринулась на веселящегося Мерзопака – тот показывал язык, вертелся по всей комнате и вообще получал несказанное удовольствие от происходящего.

Примерно через минуту, доведя Дарен и Ньенну до белого каления, Мерзопак выскочил наружу. Вооруженные принцессы выбежали за ним. Счастливый Мерзопак запрыгал по коридору, радостно приговаривая:

– Какая прелесть – меня преследуют две очаровательные девушки! Ах, какой же я несносный шалун!

Глава 21

Бельзедор потер пальцами щеку, разглядывая собравшихся. Сегодня Темный Властелин проводил аудиенцию – с самого утра в тронном зале толпились послы иностранных держав, просители, ходоки, прожектеры и просто любопытствующие. Справа раздавался скрежещущий звук – то белый кот точил когти о трон.

– Мр-мр-мр… – задумчиво приговаривал Леонард. – Мр-мр-мр…

– Слушай, мне всегда было интересно – зачем кошки всегда закапывают… ну, после себя? – спросил Бельзедор, разглядывая голубенький тазик с песком.

– Это освященный вечностью кошачий обычай, – сухо ответил Леонард. – Человеку не понять.

Иностранных послов сегодня собралось довольно много – все-таки они больше десяти лун не имели возможности засвидетельствовать Властелину почтение. Они по очереди подходили к трону, низко кланялись, заверяли в неизменном уважении и подносили подарки. К Темному Властелину никак не можно явиться без драгоценного подарка.

Скупиться никто не скупился. Всяк хотел, чтобы Бельзедору понравился его дар, чтобы он удостоился милостивого кивка. Самым первым, например, ему преподнесли золотой трон, украшенный алмазами, – страшно представить, сколько подобное изделие могло стоить.

Этот трон приволокли послы из Эхидены. До сего момента Бельзедор не встречал живых кобринов и теперь с любопытством смотрел на этих людей-ящеров – худощавых, чешуйчатых, с холодными змеиными глазами, толстыми морщинистыми складками на шее, раздвоенными языками, колеблющимися во время речи.

– Мы кобрины, – прошипел глава посольства. – Мы очень древний народ. Из всех нынешних обитателей Парифата древнее нас только драконы…

– Я рад за вас… – неуверенно кивнул Бельзедор и процедил уголком рта: – Зачем он мне это говорит?

– Не обращайте внимания, Властелин, – тихо ответил управляющий. – Для кобринов это что-то вроде мантры. Они при каждом удобном случае напоминают, какие они древние.

– Почему?

– Потому что, кроме этого, им похвастаться нечем. Ныне кобрины – увядающее, не слишком влиятельное племя. Все, что у них осталось, – память о былом величии. Это, увы, характерно для многих изначальных народов…

– Каких народов? – не понял Бельзедор.

– Изначальных. Историки делят народы на изначальные, древние, старые, молодые и новые – в зависимости от того, в какую эпоху данный народ появился на Парифате.

– То есть всего эпох было пять?

– Шесть. Но во время третьей эпохи новых народов не появлялось.

– Почему?

– Третья эпоха была относительно короткой и не слишком приятной. Недаром же одни называют ее Тысячелетием Мрака, а другие попросту Ледником. Хотя на самом деле Тысячелетие Мрака и Ледник не совсем совпадают – Ледник начался немного позже и закончился немного раньше. Что же до изначальных народов, то к ним причисляют тех, кто явился на Парифат в самую первую эпоху, эпоху Рождения. Это морграданты, драконы, великаны, йоркзерии, страбары, арахниды, титаны, циклопы, кобрины…

– Кхм! – перебил управляющего кобрин. Вокруг его шеи начал раздуваться капюшон. – Мы действительно очень древние!

– Никто в этом не сомневается, господин посол, – заверил его Бельзедор. – Продолжайте, пожалуйста.

Следом за посольством Эхидены Темному Властелину были представлены сразу два посла – Арахнии и Басилерии. Никто из них не желал уступить другому очередность. Черный, жирный, раздувшийся от яда арахнид внимательно смотрел на Бельзедора шестью глазами, а еще двумя косился на посла Басилерии – коренастого низкорослого кобрина с коричневатой чешуей.

– Еще кобрин? – удивился Бельзедор.

– Это другой, – пояснил управляющий. – Те из Эхидены, а этот – из Басилерии. Тамошних кобринов еще называют пустынными – сами видите, внешне они заметно отличаются.

Арахнид и пустынный кобрин выложили свои подарки одновременно. Арахния прислала Бельзедору потрясающего рисунка ковер – их посол гордо прощелкал, что его ткали восемнадцать тысяч арахнидов! Басилерия же положила к ногам Властелина вазу из бивня индрика с сотней искусно вырезанных на ней фигур – и их посол не менее гордо прошипел, что мастер работал над этой вазой девять лет!

Отступив назад, послы облили друг друга ревнивыми взглядами и потребовали, чтобы Властелин ответил, чей подарок лучше, что ему больше нравится. Бельзедор отделался какой-то банальной фразой насчет того, что нельзя сравнивать несравнимое – оба подарка по-своему уникальны. Арахнид и кобрин явно остались недовольны таким ответом, но им пришлось удовлетвориться этим.

– Они что, не любят друг друга? – тихо спросил Бельзедор управляющего.

– Не любят – это преуменьшение, Властелин, – так же тихо ответил тот. – Война арахнидов и пустынных кобринов длится уже много веков…

– А из-за чего они воюют?

– Первопричиной был портал, но…

– Портал?..

– Совершенно верно. Понимаете, Властелин, после того как волшебники Мистерии сумели оживить древние порталы, по всему миру из-за них разгорелись кровопролитные войны. Доселе бесполезные руины нежданно-негаданно превратились в ценнейшие стратегические точки. Иметь портал на своей территории – огромное преимущество перед соседями. В настоящий момент империя Грандпайр – единственная держава в мире, в которой два портала, остальные почитают за счастье иметь хотя бы один. А Арахния и Басилерия… они много лет воевали из-за своего, но в конце концов достигли компромисса и договорились, что через него будет проходить граница между державами. Однако в ходе этих войн арахниды и пустынные кобрины прониклись друг к другу такой ненавистью, что теперь сражаются уже просто так, без причины. Они стали природными врагами.

После Арахнии и Басилерии свои дары принесли послы Ильдланда, Симардара и Гумарении. Муспеллы подарили Бельзедору огнедышащего рысака, симы – хвалебное письмо жителей столицы, уместившееся на рисовом зерне, гномы – клинок особой стали, изготовленный знаменитым мастером. Бельзедор душевно поблагодарил их всех и послал за магическим стеклом – прочесть письмо на рисовом зерне.

Вслед за этим к трону подошел посол Бабарии. Представитель гордых кочевников поднес довольно странный подарок – мертвую голову на копье. Гневно раздувая ноздри, он поведал, что Бабария крайне обижена на Империю Зла, с которой прежде всегда жила в мире.

Вот уже много лет бабары платят дань лорду Бельзедору, а взамен получают гарантированное ненападение… однако в прошлую луну договор был нарушен! Группа агентов Зла совершила теракт в Тарго, столице Бабарии! Была применена стихийная магия, разрушено множество зданий!

– Наездники на ящерах злы на тебя, Черный! – процедил обритый наголо посол, стуча об пол копьем. – Совет кланов постановил прекратить поставки скота, раз ты не держишь слова!

Бельзедор поманил управляющего пальцем и потребовал объяснений. Тот растерянно залепетал, что ничего подобного в Бабарии не планировалось, ни один из приспешников там не работал – а рядовые агенты Зла не посмели бы…

Гневно насупив брови, Бельзедор начал разбираться сам. Он подробно расспросил бабарского посла, как выглядели эти агенты, кто их возглавлял и что конкретно произошло в Тарго. Оказалось, что туда явились четверо и потребовали заплатить десять овец золота, угрожая гневом Империи Зла. Бабары отказались – и один из агентов, несомненный волшебник, наслал на город страшной силы смерч. Тогда взбешенные бабары напали на этих агентов – из них двое были убиты, а двое других сбежали.

Вымогательство, террор и разрушение – старинные традиции Империи Зла. Но управляющий клялся всеми силами Паргорона, что подобных мероприятий в Бабарии не проводилось. Более того – мертвая голова на копье не принадлежала никому из зарегистрированных агентов Зла. Посол достал из мешка вторую – но и она оказалась незнакомой. Управляющий дважды проверил по кристаллу Сакратида, помнящему каждого агента, – совпадений не отыскалось.

– Теперь вы видите, что эти четверо были самозванцами, господин посол, – поведал Бельзедор. – Империя Зла не знает таких людей и не несет ответственности за их действия. Более того – я крайне разгневан тем, что кто-то осмелился действовать от моего имени, и обещаю приложить все усилия, чтобы найти и покарать двоих, сумевших от вас скрыться. Надеюсь, это не отразится на дальнейшей дружбе между нашими державами.

– Если все действительно так, наездники на ящерах признают свою вину и просят прощения, – коснулся пальцами лба посол.

– В знак извинения вы весь следующий год будете платить двойную дань, – милостиво улыбнулся Бельзедор.

– Я доложу об этом совету кланов, – покорно ответил посол.

Следующим был посол Мардахая. Длиннорукий зеленокожий гоблин бухнулся на колени еще в дверях и с удивительной ловкостью прополз на четвереньках до подножия трона. Ударившись головой об пол, он принялся громко восхвалять Бельзедора, заверяя в своей вечной преданности и сокрушаясь о том, что он, такой мелкий и ничтожный, смеет отнимать бесценные минуты Властелина.

– Прекратите это, пожалуйста, – попросил Бельзедор. – Я не люблю, когда передо мной унижаются.

– Вообще-то любите, – шепнул ему на ухо управляющий.

– Разве? – приподнял бровь Бельзедор.

– Конечно. Вы же Темный Властелин. Вам положено это любить.

– Тогда унижайтесь дальше, – кивнул озадаченному гоблину Бельзедор. – Извините, что прервал.

– Защиты и справедливости, Властелин! – зарыдал посол. – Защиты и справедливости!

– Так что случилось-то? – заложил ногу за ногу Бельзедор.

– Эльфы! – потряс кулаком гоблин. – Опять эти проклятые эльфы из Гармальина! Они не перестают нападать на наши горы! Они грабят наши дома, убивают мирных жителей, насилуют наших женщин!

– Насилуют ваших женщин?.. – удивился Бельзедор. – Но вы же… вы же гоблины.

– Разве вы не знаете эльфов, Властелин?! – поразился посол. – Эти мерзкие твари только и мечтают, что о красавицах из нашего народа!

– У них довольно странный вкус.

– Защиты и справедливости, Властелин! – снова взвыл гоблин. – Мы уже не знаем, к кому обращаться! Только-только нас оставил в покое Олиберан, как его тут же сменил Гармальин! Да еще проклятые твари Южакинга! И косталанки! Косталанки! И… и…

– Господин управляющий, я что-то должен с этим делать? – поморщился Бельзедор.

– Совершенно ничего, Властелин, – покачал головой управляющий. – Аудиенция окончена, господин посол.

– Но я еще не закончил! – запротестовал гоблин.

– Лорд Бельзедор глубоко сочувствует вашим бедам, господин посол, – заверил его управляющий. – Мысленно мы всегда с вами. А теперь ступайте.

– Но…

– Прикажете сварить его в кипятке, Властелин?

– Нет-нет, я уже ушел!

Бельзедор задумчиво посмотрел на пятящегося гоблина. Тот не смел ни повернуться к Властелину спиной, ни подняться на ноги, а потому полз на четвереньках задом наперед.

– Он правду говорил? – полюбопытствовал Бельзедор. – Их действительно так притесняют?

– Вы просто не помните, Властелин, – слабо улыбнулся управляющий. – Мардахайские гоблины – известные на весь мир лжецы, трусы и кляузники. Они сами постоянно задирают соседей, причем стараются пакостить исподтишка. А когда им дают отпор – бегут плакаться вам… они отчего-то решили, что вы их защитник и покровитель.

Бельзедор задумчиво достал из ниши в подлокотнике толковый гоблинский словарь и полистал его, читая статьи наугад. Книга была написана на орчанге, но Бельзедор без особого удивления обнаружил, что свободно читает и на этом языке.

«Гоблин. Венец творения. Идеальное существо. Любимец богов. Законный владыка всего ценного и блестящего. Безупречен во всех отношениях, однако по странному недосмотру несколько слаб физически, а потому вынужден раболепствовать перед теми, кто крупнее его. Несомненно со временем эта досадная ошибка мироздания будет исправлена».

«Человек. Огромное глупое существо, почему-то не любит гоблинов. Опасен, не раздражать, раболепствовать, нападать большой группой или бить в спину. Мясо вкусное, но солоноватое. В карманах иногда бывают ценные вещи».

«Эльф. Огромное существо с острыми ушами, почему-то не любит гоблинов. Опасен, не раздражать, раболепствовать, нападать большой группой или бить в спину. Весьма приятен на вкус, мясо нежное, как у цыпленка».

«Мораль. Загадочное понятие, неизвестно что означающее. Ведутся исследования».

– Властелин, тут еще посетители… – робко привлек его внимание управляющий.

– Ах да, извиняюсь, – спохватился Бельзедор, закрывая книгу.

Кроме иностранных послов на прием явились и другие ответственные лица. Например, приветственная делегация от академии искусств Бриарогена. Представитель художников преподнес портрет Темного Властелина, представитель поэтов прочел хвалебную оду, представитель музыкантов сыграл на скрипке. Бельзедор был весьма этим тронут.

Следом потянулись обычные ходоки. Тут были жалобщики и просители, были прожектеры всех мастей, были замаскированные убийцы – за время аудиенции случилось три покушения, причем одно даже оказалось успешным. Восстав из пепла, Бельзедор уважительно кивнул растерянному убийце и предложил ему место в своей гвардии.

Последним был довольно странный субъект в фиолетовом балахоне и дикого вида шляпе – явно сшитой собственноручно. Он назвался первосвященником церкви Темного Властелина – правда, тут же оговорился, что, кроме него, в этой церкви нет ни души. Бельзедор с большим удивлением понял, что этот тип поклоняется ему как божеству – причем делает это с немалым рвением.

– Нам нужно возродить былые традиции, Властелин! – брызгал слюной и сверкал глазами первосвященник. – Культ! Культ Властелина! Нужно построить храмы по всему миру! Как можно больше кровавых жертв!

– Былые традиции?.. – повернулся к управляющему Бельзедор. – У меня что, раньше уже был культ?

– Был когда-то, – спокойно ответил управляющий. – Но потом, увы, заглох и зачах.

– Почему?

– Ну, он вообще просуществовал не очень долго. Вы… простите мою дерзость, но вы тогда чуточку перебарщивали с жертвоприношениями, Властелин. Причем в жертву приносили не кого-нибудь, а собственных жрецов. Самые пылкие фанатики со временем просто закончились, а более умеренные решили, что больше любят жить, чем вас, и разбежались. Так культ и заглох.

– И я хочу его возродить! – выкрикнул первосвященник, падая на колени и подползая к трону. – Я всю жизнь тайно служил требы Тебе, о Властелин! Молю, позволь мне насладиться Твоим ликом! Молю, позволь мне прильнуть к Твоим стопам! М-ма!..

– Эй, он мне сапог обмуслякал! – выдернул ногу Бельзедор. – Уберите его!

– Прикажете принести его в жертву? – с готовностью предложил управляющий.

– Не отвергай меня, о Властелин! – взмолился первосвященник, дико вращая глазами. – Дай мне присягнуть тебе!

– Хорошо, – смилостивился Бельзедор. – Ты поцелуешь под хвост моего кота. Так ты присягнешь мне на верность.

Леонард и первосвященник приняли это с равным смирением.

Глава 22

Дверь камеры люкс тихонько скрипнула, выпуская в коридор двух девушек. Дарен держала в руках кракемарт, а Ньенна дрожала у нее за спиной. Ей было страшно выходить из комнаты, но еще страшнее – оставаться там одной, без новой подруги.

– А замок они так и не починили, – задумчиво произнесла Дарен. – Своих слуг я бы за это высекла.

– Зато нас никто не охраняет… – пискнула Ньенна.

– А смысл нас охранять? Как будто мы можем куда-то сбежать. Ты вообще знаешь, сколько от Империи Зла до твоей Шевларии?

– Не знаю. Сколько?

– Я тоже не знаю. Но до Гарии – двадцать пять тысяч вспашек. А от Гарии до Шевларии – сорок тысяч.

– Откуда ты знаешь?

– Измеряла в атласе. Циркулем.

У Ньенны хватило такта не спрашивать, зачем Дарен понадобилось узнавать расстояние между Гарией и другими странами. Она просто засеменила следом за подругой – та шла решительно и уверенно, словно по собственному палисаднику.

Однако на самом деле Дарен понятия не имела, куда идти. Вчера она лишь по счастливой случайности набрела на тронный зал – и совсем не была уверена, что сумеет это повторить. Да еще все прихвостни, как нарочно, куда-то запропастились. Пару раз вдалеке мелькали силуэты, но они исчезали, стоило подойти поближе.

Принцессы встретили лишь одного уборщика – татуированного ямстока с собачьей костью в носу. К сожалению, он говорил только на билетанди, а на парифатском знал всего три слова – «привет», «мясо» и «Властелин». Их он и сказал напуганным принцессам – отчего те, естественно, напугались еще сильнее.

Удирая от растерявшегося уборщика, который и не помышлял за ними гнаться, Дарен и Ньенна забрели в совсем уж далекие закоулки. Они прокрались по кладовой, полной глиняных табличек с древними письменами, прошли через оранжерею, полную шевелящихся синих цветов, растущих прямо из пола, и оказались в длинном темном зале, вдоль стен которого высились прямоугольные каменные постаменты. На каждом лежало покрытое чешуей чудовище – клыкастое, когтистое, с парой коротких крыльев и задранным хвостом.

Все они крепко спали.

Даже Дарен при виде этого зрелища опешила. Но потом собрала в кулак всю храбрость и на цыпочках зашагала вперед, тяня за собой Ньенну.

– Я боюсь!.. – прошептала та. – Может, не надо?..

– Трусиха, – дрожащим голосом ответила Дарен. – Иди за мной и не бойся.

– А если они проснутся?..

– Убежим.

Принцессы шагали предельно тихо, едва касаясь пола подошвами. Кажется, их сердца стучали громче, чем туфли. Ньенна не отпускала рукав Дарен, а та в свою очередь держала ладонь на рукояти кракемарта.

А потом Дарен вдруг чихнула. Зал оказался ужасно пыльным.

Принцессы в ужасе замерли. Ближайшее к ним чудовище медленно открыло глаза и уставилось на двух перепуганных девушек. Какую-то секунду оно лежало неподвижно, а затем… широко зевнуло и спросило:

– Вам кого?

– Мы… мы ищем лорда Бельзедора! – тоненько пискнула Ньенна.

– Прямо по коридору, потом налево и по лестнице, – указало лапой чудовище. – А там спросите.

– Спа… спасибо!

– Обращайтесь, – кивнуло чудовище, снова закрывая глаза.

Следуя указаниям, Дарен и Ньенна благополучно добрались до тронного зала. Однако их задержали в приемной – Темный Властелин принимал посетителей.

Робея и смущаясь, принцессы уселись на краешке скамьи для ожидающих, стараясь держаться как можно дальше от ждущего аудиенции приспешника. И любой бы на их месте постарался держаться подальше от лорда Фекалия – вонь в приемной стояла такая, что можно было вешать топор. Ньенна достала откуда-то крошечный пузырек с розовым маслом и помазала себе под носом, а потом, увидев умоляющий взгляд Дарен, – и ей.

Лорд Фекалий приветливо улыбнулся юным принцессам. Дарен мысленно взмолилась, чтобы он не вздумал поцеловать ей руку.

– Кажется, с вами мы еще не знакомы, прелестная барышня, – сверкнул белоснежными зубами Фекалий. – Я лорд Фекалий из рода Компостов, всемирно известный специалист по дерьму и моче. Возможно, вы обо мне слышали?

– Я не слышала, – недружелюбно ответила Дарен. – А ты?

– Я тоже не слышала, – подтвердила Ньенна.

– Удивлен вашим незнанием, – огорчился Фекалий. – Неужели вы никогда не слышали гордую фамилию Компост?

– Никогда.

– Никогда.

– Странно. Клянусь Двадцатью Шестью, это довольно странно.

– А что, мы должны были о вас слышать? – скривила губы Дарен.

– Мой род довольно знаменит, знаете ли, – слегка обиженно ответил Фекалий. – Мой отец был знаменитым героем.

– Героем?.. – хмыкнула Дарен.

– О да! Не слышали? Прославленный по всему миру Человек-Говно! Он мог завонять любого злодея, он забрасывал какашками целые армии! Он всеми силами боролся со злом и везде вершил правосудие!

– Но почему же вы не пошли по его стопам, лорд Фекалий? – удивилась Ньенна.

– О, это довольно грустная история… – сокрушенно произнес Фекалий. – Несмотря на все благие намерения отца, люди все равно не любили его… Они зажимали носы при одном только его приближении. Они гнали его от себя и не желали, чтобы он их спасал. Однажды отец спас целый дилижанс с детьми и котятами, но дети бежали от него с плачем, а котята попытались закопать. Это было очень грустно и обидно. А окончательно отец разочаровался в избранной стезе после одного печального случая. Он пытался спасти девушку от разбойников, но вместо этого нечаянно погубил ее…

– О, как это грустно… – посочувствовала Ньенна.

– А что произошло? – спросила Дарен.

– Мой бедный батюшка немного перестарался… – всхлипнул Фекалий. – Боевое дерьмо, которым он окатил разбойников, оказалось слишком густым и насыщенным ароматами. И его было слишком много. Спасаемая девушка не выдержала столь страшной атаки и умерла от удушья… После этого отец ушел в отставку – мне же заповедал никогда даже не пытаться творить добро. Люди злы и неблагодарны…

– О, как жаль… А откуда у вас такие удивительные способности, лорд Фекалий? – полюбопытствовала Ньенна.

– Это что, врожденное? – присоединилась Дарен.

– О нет, барышни, конечно же нет! – всплеснул руками Фекалий. – Я, как и мой отец до меня, учился в Мистерии, имею звание магистра Элементурия. Так что, если пожелаете, можете называть меня мэтром Фекалием.

– А чему учат в Элементурии, мэтр Фекалий? – спросила Ньенна.

– Я закончил стихийный факультет. На нем учат подчинять и контролировать некий элемент – это может быть какое-нибудь вещество, энергия или стихийная сила. Учат объединяться со своим элементом, становиться плоть от плоти с ним, кровь от крови. Обычно избирают Огонь, Воду, Лед, Молнию или еще что-нибудь такое же банальное. Но я – а до меня мой отец – избрал в качестве своего элемента Дерьмо.

– Вот как?..

– Да-да. Кстати, мой двоюродный брат тоже окончил Элементурий. Но он избрал своим элементом Шоколад.

– Шоколад?.. Там даже такое есть?

– Конечно. Мой безмозглый кузен – Шоколадный Человек. Ужасный выбор, если вы спросите меня. Брр, шоколад… меня пробирает дрожь при одной мысли об этой липкой черной гадости. А видели бы вы моего кузена в полной боевой форме! Эти жуткие шоколадные глаза…

– Не хотела бы я такое увидеть, – согласилась Ньенна.

– Даже подумать страшно, – кивнула Дарен.

– Увы, у моего кузена полностью отсутствует вкус. Когда я предлагал ему последовать моему примеру и стать дерьмовым магом, он рассмеялся мне в лицо и теперь ходит весь в шоколаде. Ну не идиот ли?

– Полный идиот, – подтвердила Дарен.

– А кто-нибудь кроме вас делал такой выбор, лорд Фекалий? – спросила Ньенна.

– Никто. Не хочу зря хвастаться, но никто из окончивших Элементурий не объединялся с Дерьмом. Никто, кроме нас, Компостов. На данный момент я единственный дерьмовый маг в мире – хотя огненных и ледяных полным-полно. Это так печально и так… неправильно. Надеюсь, когда у меня будет сын, он также пойдет по моим стопам…

– А вы женаты, лорд Фекалий?

– Разумеется, нет. Я гей.

– А что это такое? – спросила в лоб Дарен.

Ньенна ужасно покраснела и что-то прошептала ей на ухо. Дарен недоверчиво вскинула брови и окинула Фекалия еще более странным взглядом, чем раньше.

– Ему что, мало того что он копрофил?.. – чуть слышно пробормотала она.

– В этом нет ничего плохого, – обиженно покосился на нее Фекалий. – Многие великие волшебники были геями.

– Но если вы гей, откуда же у вас возьмется сын, лорд Фекалий? – вежливо спросила Ньенна.

– Усыновлю, разумеется. Однажды я встречу какого-нибудь малыша, не имеющего родителей, и сделаю его своим наследником.

– Лорд Фекалий, а вам не кажется, что бедные сироты и так достаточно страдают? – не выдержала Дарен.

Двери в тронный зал распахнулись, и из них вышел утирающий губы первосвященник. Герольд объявил, что Властелин ожидает следующего просителя.

– Ваша очередь, лорд Фекалий, – указала Ньенна.

– Невежливо будет с моей стороны не уступить столь очаровательным дамам, – улыбнулся приспешник. – Идите вы, а я еще подожду.

– Но как же…

– Пошли, – схватила Ньенну за локоть Дарен.

Шагая по мраморным плитам, Ньенна задумчиво сказала:

– А лорд Фекалий весьма обходителен…

– Только дерьмищем от него так и прет, – добавила Дарен.

– Зачем ты все время говоришь такие вещи? – поморщилась Ньенна.

– Я принцесса. Что хочу, то и говорю. Кстати, а вот это его гейство… оно не заразно?

– Нет, если не целоваться, – уверенно ответила Ньенна. – Поцелуешься – заразишься.

– Надо же. Я раньше и не знала, что такое бывает. Откуда ты столько про это знаешь?

– Дома у меня была книжка… – смутилась Ньенна. – Там про все это было написано… и даже с картинками…

– А, книжка… Нет, читать я не люблю. Из бесполезных книжек у меня были только «Старые сказки» и куча романов про бороту. Такая скучища.

– А я ни разу не читала про бороту.

– Невелика потеря. Они там только и делают, что ссорятся из-за денег и режут друг друга.

Бельзедор уже не удивился тому, что пленницы снова выбрались из камеры. Он извинился за ночной инцидент с дедушкой Мерзопаком и даже преподнес принцессам небольшой сувенирчик – двух розовых жаб, перевязанных ленточками.

– Ой, как это мило… – растрогалась Ньенна.

– Розовая жаба?.. – с отвращением взяла свою Дарен.

– Да, – кивнул Бельзедор. – Там, откуда я родом, их принято дарить девушкам.

– А откуда ты родом? – без обиняков спросила Дарен.

– Да, откуда вы родом, Властелин? – присоединилась Ньенна.

– Э-э-э… откуда я родом? – тихо шепнул управляющему Бельзедор.

– Простите, Властелин, не знаю, – развел руками тот. – Это известно только вам самому.

– Ярыть.

Повертев свою жабу в руках и добившись от нее недовольного кваканья, Дарен поинтересовалась:

– А что мне с ней делать?

– Да что угодно, – ответил Бельзедор. – Это просто сувенир. На память.

– А можно мне тоже сувенир на память? – попросил Леонард, увиваясь вокруг ног Бельзедора. – Мышку. Розовую…

– Розовых мышей у меня нет, – задумался Бельзедор. – Но я попробую достать.

Принцессы пожаловались, что им не подали завтрак, и Бельзедор пообещал с этим разобраться. Пока же он предложил своим пленницам разделить трапезу с ним.

Повара сегодня расстарались на славу. На первое был подан черепаховый суп, заправленный вином, ароматическими травами и специями. На второе – зажаренный целиком фазан с шалфеем. Кроме того, подали седло косули под острым соусом, свинину, молодого жареного каплуна и сливочный сыр. Бельзедор лично отрезал принцессам самые лучшие куски и подливал им великолепное гуттийское вино из пыльной бутылки.

Обед подходил к концу, когда в тронный зал вошел управляющий. Он что-то прошептал Бельзедору на ухо, и тот вздохнул, комкая салфетку.

– Что-то случилось, лорд Бельзедор? – забеспокоилась Ньенна.

– Ничего особенного, ваше высочество, повседневная рутина, – любезно ответил Бельзедор, обращаясь к Всевидящему Оку.

В волшебном зеркале появилась группа людей. Закованный в доспехи рыцарь с огромным мечом – высокий, мускулистый, но, судя по изрядной плеши, не слишком молодой. Одетый в черное худощавый парень с длиннющими волосами и двумя кривыми ножами за поясом. Низкорослый темнокожий тхариец с магическим жезлом, увенчанным бараньим черепом. Пузатый румяный цверг с короткой напомаженной бородой и тонкой палицей, светящейся внутренним светом. Темноволосая девушка-эльф с деревянным луком за спиной. Молодая монахиня в белых одеждах с зеленым листом на груди – судя по символике, орден Подорожника.

– Кто это такие? – поинтересовалась Дарен.

– Это ко мне, – поднялся из-за стола Бельзедор. – Прошу прощения, дорогие дамы, но я вынужден оставить вас на некоторое время. Полагаю, сейчас меня в очередной раз убьют, но я постараюсь возродиться побыстрее и вернуться к вам. Если желаете, потом мы можем прогуляться в город – в Большом Иллюзионе сегодня дают новое представление. Сам я еще не видел, но мой кот очень хвалит.

Глава 23

С тех пор как Бельзедор вернулся в свою цитадель, прошло уже больше двух лун. Память к Темному Властелину так и не вернулась, но он и без этого вполне освоился на троне. Помощь управляющего требовалась все реже, хотя временами Бельзедор еще вставал в тупик.

Дарен и Ньенна по-прежнему жили в камере люкс. Ни Гария, ни Шевлария так и не сподобились заплатить выкуп – только гарийский император дважды связывался по дальнозеркалу, спрашивал, хорошо ли его дочурка себя ведет, не капризничает ли, не причиняет ли хлопот. А из Шевларийской Империи вестей и вовсе не было.

Бельзедор показал принцессам свою цитадель, прогуливался с ними по Бриарогену, водил по разным интересным местам. Городские виды он и сам рассматривал не без любопытства, время от времени комментируя:

– Это памятник мне. А это еще один памятник мне. А это конный памятник мне. А вот этого типа я не знаю – это какой-то… хотя нет, это тоже я.

Бельзедор развлекал принцесс картинами во Всевидящем Оке, катал их на драконе и большом летучем корабле. Они посещали лучший бриарогенский театр, смотрели прославленные пьесы из «Тригинтатрии» и популярный мюзикл «Иерофант». Были на гладиаторских боях, состязаниях по рокболу и гонках левиафанов. А на праздник Бонадис Бельзедор устроил для своих пленниц грандиозную навмахию в Крюковом море.

Известие о смерти императора пришло в день Стеклянного Вепря, когда Бельзедор с принцессами кормил цепных гулей. Те жадно урчали, пожирая куски сырого мяса, Дарен весело смеялась, Ньенна испуганно жалась к Бельзедору. Именно в этот момент в далекой Шевларии скончался император Хтерновад Четвертый. Он всего несколько дней не дотянул до своего девяностолетия.

Бельзедор узнал об этом вечером, когда управляющий делал ему обзор важнейших мировых новостей. Темный Властелин покачал головой, не зная, как сказать Ньенне о смерти отца. Император и его дочь были практически чужими людьми, общались считаное число раз – но отец всегда остается отцом.

К тому же оказалось, что это не единственная плохая новость из Шевларии. Вот уже целую луну в этой империи бушует война – причем в определенном смысле причиной ее стал сам Бельзедор. Похитив принцессу Ньенну и убив коннетабля Морода, он возвратил страну в Смутную эпоху. В постели хрипел умирающий император, наследников не было ни единого, а лишенные лидера советники мгновенно перессорились. Шевларийская Империя начала трещать по швам.

И этим не замедлили воспользоваться соседи. Одну из окраинных провинций под шумок прибрала Нимбузия, в проливе Хе-Трен начали хозяйничать промысловые суда Острова Шестой Луны, на западном побережье необычайно осмелели флибустьеры Пирогатии. Однако эти мелкие нападки Шевлария пережила бы – но тут границу перешли войска Йордалии.

И вот после этого все стало хуже некуда.

Управляющий рассказал Бельзедору, что Йордалия – молодое, но очень амбициозное государство. Еще каких-то триста лет назад его вообще не было на карте – было множество небольших королевств. Потом торговый город Йордаль, воспользовавшись кризисной ситуацией, вышел из состава королевства, в котором находился, и объявил себя свободным городом. У тогдашнего короля не хватало сил этому помешать, и он смирился с потерей части земель.

Целое столетие Йордаль стремительно богател и усиливался, пока не подмял под себя окрестные земли и сам не превратился в небольшое государство. В течение последующих двухсот лет уже не город, а республика Йордалия загребала все новые территории, быстро и бескровно присоединяя одно королевство за другим.

Со слабыми соседями у Йордалии проблем не возникало. Однако потом слабые соседи у них закончились – закончились и легкие присоединения. Какое-то время Йордалия воевала со Скудерче, но рыцари тамошнего короля оказались крепким орешком. Плантаторы Эра тоже отказались без боя расставаться со своими землями. Ничего не получилось и с эльфами Альварии. Что же касается вампиров Скозии или ножевоев Яраля, то с ними Йордалия не стала даже связываться. Не полезли они и в Спящее Королевство. И с королем-личем Теймурока ссориться не рискнули. Какое-то время Йордалия питала надежды на присоединение Аврии, но ее банкиры, сладко улыбаясь, объяснили, почему от этой идеи лучше отказаться.

Таким образом, у Йордалии оставался единственный сосед, которого можно было присоединить без крупной войны, – королевство Пелфу. Небольшое, малонаселенное, не способное оказать серьезного сопротивления и очень удачно округляющее границы Йордалии. К тому же Пелфу открывает им доступ к другой заманчивой цели – Мулирии.

Однако еще тысячу лет назад святым Рокаром было изречено пророчество, согласно коему в день, когда Пелфу потеряет независимость, на континент Мирандия обрушится такая катастрофа, которая заставит вспомнить Ледник. Из-за этого никто и никогда не решался трогать Пелфу – на протяжении своей жизни святой Рокар изрек всего семь пророчеств, но звучали они предельно ясно, и пять из них сбылись в абсолютной точности, буква в букву.

В числе прочих стран Йордалия могла только вздыхать, грустно поглядывая на маленькое беззащитное королевство, захватывать которое нельзя ни в коем случае. Но тут грянул кризис в Шевларии, и Йордалия решила пойти ва-банк, бросив все силы на некогда могучего, а ныне ослабевшего южного соседа.

Если удастся победить, это даст честолюбивым сенаторам Йордалии все – новую огромную территорию, протяженное морское побережье, множество богатых городов, торговые тракты, порты, рудники, леса, пашни, а главное – портал. Второй портал. На данный момент в мире существует одно-единственное государство с двумя порталами – Грандпайр. Йордалия очень хочет стать вторым. Сейчас портал у них только один, да и тот приходится делить с Аврией и Яралем.

И Йордалия отправила войска. Дело сразу пошло чрезвычайно успешно – лишенная главнокомандующего шевларийская армия была вдребезги разбита, не оказав даже заметного сопротивления. Йордальцы понеслись по Шевларии ураганным ветром, буквально сметая все на своем пути. За неполную луну они обогнули Шевларийскую пустыню, спустились к устью Эубикора и подошли вплотную к столице.

А потерявшие голову советники продолжали рвать друг другу бороды над еще не остывшим телом императора. Жалкие остатки войск едва-едва удерживали златобашенный Шевлар – и всем было ясно, что надолго осада не затянется.

– Как вы с этим поступите, Властелин? – спросил управляющий.

– Даже не знаю, – задумался Бельзедор. – Я могу им помочь?

– Что вы такое говорите, Властелин?! – поразился управляющий. – Вы же Темный Властелин! Вы можете все, что только захотите!

– Да, но там целая армия… Я не уверен, что смогу справиться с такой проблемой…

– Властелин, но у вас ведь тоже есть армия! Самая сильная армия в мире!

Когда принцесса Ньенна узнала о событиях в Шевларии, от ее лица отхлынула кровь. Все это время она здесь развлекалась и веселилась, а ее родина меж тем горела в пожарищах.

Какую-то минуту Ньенна стояла неподвижно, едва удерживаясь от падения в обморок… а потом бросилась в ноги Бельзедору.

– Властелин, я знаю, что и без того слишком многим вам обязана! – вскричала она. – Но я молю вас о милости, Властелин, молю вас… мне некого больше молить!

Некоторое время Бельзедор хранил молчание. Но затем он сошел с трона и встал над коленопреклоненной принцессой. Та подняла заплаканное лицо – и Бельзедор мягко улыбнулся.

– Утрите слезы, ваше высочество, – ласково произнес он. – Я помогу вам.

Ньенна поднялась на ноги, лепеча слова благодарности. Бельзедор же щелчком пальцев подозвал управляющего и приказал:

– Распорядитесь собрать войска и подготовить портал. И вызовите сюда всех приспешников, что сейчас не на выезде.

Приготовления начались с невероятной скоростью. Вся Цитадель Зла встрепенулась, словно послушный пес, услышавший команду хозяина. Прихвостни носились как угорелые, Легионы Страха выступили маршем к порталу, из врат драконятни один за другим начали выходить могучие драконы.

– Мы отдали все распоряжения, – докладывал управляющий. – Агенты Зла в Шевларийской Империи уже подготавливают плацдарм для портала. Всего через несколько часов мы сможем распахнуть врата и провести войска.

Бельзедор кивнул, рассматривая приспешников. Перед ним стояли лорд Мерзопак, лорд Фекалий, лорд Кромбах, леди Гульгамба, лорд Гвыфнюр, лорд К, лорд Бекон, леди Боль, леди Хиона и лорд Добросвет.

– Я рад видеть вас, мои верные приспешники, – кивнул Бельзедор. – Полагаю, вы уже знаете, с какой целью я вас вызвал.

– Когда мы выступаем, Властелин? – без обиняков прогремел Кромбах.

– Мы выступаем… – начал Бельзедор. – Хм… лорд Добросвет, не могли бы вы отвернуться и заткнуть уши?

– Разумеется, Властелин, – любезно ответил Добросвет, добросовестно выполняя просьбу.

– Мы выступаем завтра на рассвете, – произнес Бельзедор для остальных.

На рассвете следующего дня принцесса Дарен сидела в камере люкс и скучающе смотрела в окно. Снаружи клубились тучи, дул пронизывающий ветер и творилась несусветная кутерьма. Легионы Страха строились в колонны, в небесах парили гигантские драконы, бегемотов впрягали в боевые машины…

Ньенна рассказала Дарен о войне в Шевларии и радостно сообщила, что Бельзедор согласился ей помочь. Вероятно, Дарен следовало радоваться за подругу, но она испытывала какое-то неприятное чувство. Ей почему-то не нравилось, что Бельзедор с Ньенной отправляются в далекую Шевларию, а она остается здесь на неопределенный срок.

Остается в одиночестве.

Дарен даже подумала о том, чтобы тоже попроситься с Бельзедором. Пожалуй, было бы занятно увидеть войну собственными глазами – а то раньше она лишь читала об этом в книжках. Да, наверное, так и стоит поступить. Конечно, портал уже открыт, войска движутся в Шевларию, а с Ньенной они уже попрощались – но, если постараться, еще можно успеть.

И тут в окно впорхнула крошечная фигурка. Принцесса пораженно моргнула, глядя на это хрупкое тельце, увенчанное светловолосой девичьей головкой с бездонными черными глазами. За спиной у созданьица трепетали радужные слюдяные крылышки, а в руках она держала блестящую палочку.

Дарен сразу догадалась, что перед ней фея. До этого момента она никогда не видела живых фей, но слышала о них немало. Говорят, среди приспешников Бельзедора тоже есть фея – злая фея по имени Даздравелла, – однако с ней Дарен ни разу не встречалась.

– Мир тебе, прекрасная принцесса, – прострекотала фея, рассыпая вокруг тысячи перламутровых блесток. – Тебя зовут Дарен, верно?

– Верно, – настороженно кивнула принцесса. – А ты фея, да?

– Цветочная фея Камборелия. Меня попросили… брр, но до чего же тут неприятное место… – поежилась фея. – Прямо так не хотелось сюда лететь… но меня попросили тебе помочь, так что я здесь!

Дарен разочарованно хмыкнула. Всего лишь цветочная фея. На свете существует несколько видов фей, но цветочные – самые многочисленные, глупые и бесполезные. Большую часть времени они просто бестолково порхают в садах и лугах.

– И чем же ты мне можешь помочь? – насмешливо улыбнулась Дарен. – Взмахнешь своей палочкой и разрушишь эти стены?

– Я этого не могу, – тихо призналась Камборелия.

– Тогда превратишь меня в муху, чтобы я смогла улететь?

– И этого я тоже не могу, – еще тише сказала Камборелия.

– Тогда… мм… осыпешь меня розовыми лепестками?

– Это я могу! – обрадованно взмахнула палочкой Камборелия.

На голову Дарен посыпались розовые лепестки. Принцесса вынула один из волос, потерла его между пальцами и задумчиво вздохнула. Похоже, феи понятия не имеют о такой штуке, как сарказм.

– А зачем тебе эти лепестки? – недоуменно спросила Камборелия.

– Неважно, – вяло ответила Дарен. – Так зачем ты прилетела-то?

– Ах да, совсем забыла! Меня послал добрый волшебник!

– Добрый волшебник? – слегка заинтересовалась Дарен.

– Да, добрый волшебник, лиценциат Апеллиума! Он ожидает во-он за тем холмом! И он уже приготовил заклинание, которое перенесет тебя к нему, но ему не хватает одной малости – твоего имени.

– Имени?.. Ну, меня зовут Дарен, – подчеркнуто спокойно ответила Дарен. – А вы что, даже не знаете, кого спасаете?

– Да нет, это имя мы знаем! – отмахнулась фея. – Нам нужно твое тайное имя! Иначе ничего не получится.

Дарен замолчала. Она не ожидала, что ее попросят назвать тайное имя. Никак не ожидала.

Конечно, у нее было такое имя – как и у всех нормальных людей. Не секрет, что для многих видов колдовства требуется знать имя объекта, да и нечистая сила часто нуждается в этом для своих козней. Именно поэтому у большинства людей два имени – одно истинное, скрываемое от всех, кроме близких, а второе мирское, употребляемое в жизни. Нередко истинные имена остаются тайной даже после смерти – чтобы колдун не смог призвать дух или поднять труп.

Тайное имя Дарен знали только родители, брат, сестры и бабушка. Ей с самого детства твердили, что нельзя раскрывать его кому попало – прежде десять раз убедись, что человек заслуживает доверия. Слишком много нехорошего можно сделать, зная настоящее имя, – а она все-таки принцесса, ей нужно особенно стеречься.

Поэтому сейчас Дарен колебалась. Безусловно, ей хотелось отсюда выбраться… может быть, не очень сильно, но хотелось. Она уже две луны не видела маму, брата, сестер. Но она ожидала, что ее спасет рыцарь в блистающих доспехах – почему-то именно этот образ плотно засел у нее в голове.

– Пожалуйста, поторопись! – зябко поежилась фея.

Ей явно не нравилось находиться в Цитадели Зла.

Дарен вздохнула и решилась. Наклонившись к еле видному ушку, она чуть слышно прошептала свое истинное имя. Камборелия серьезно кивнула, затрещала крылышками и взмыла к окну.

– Ой, погоди! – вдруг остановилась она. – Еще мне нужен твой волосок!

– Волосок?.. Зачем?

– Для заклинания, конечно! Иначе не сработает!

Дарен неохотно вырвала волос из рыжей шевелюры и облокотилась о подоконник, глядя, как крошечная фея удаляется к горизонту.

Только через несколько минут она сообразила, что сейчас произойдет. Дарен торопливо отскочила от окна и встала посреди комнаты, сложив руки по швам. Так она прождала довольно долгое время, понемногу начиная терять терпение. Решив уже, что волшебника поймали прихвостни Бельзедора, она сошла с места и… оказалась в открытом поле.

Волшебник, только что прочитавший заклинание, оказался не волшебником, а волшебницей. Ничем не примечательной особой лет сорока. На Дарен она глядела без особой симпатии, даже недоброжелательно.

– О блистающих доспехах и спрашивать не стоит, да?.. – задумчиво пробормотала принцесса.

– Каких еще доспехах? – не поняла волшебница.

– Никаких. Кир с ними, с доспехами…

Мэтресс Куриноэ утерла пот со лба, скептически осматривая эту рыжеволосую девчонку. Вот, значит, как выглядит принцесса Дарен, которая так нужна ее нанимателю. Знать бы еще зачем.

Ритуал призыва дался Куриноэ нелегко. Она знала истинное имя и обладала частицей тела, знала точное местонахождение и находилась от него всего в девяти вспашках. Но вытащить кого-то из Цитадели Зла ужасно сложно – там стоит прочная защита от призывных чар. Даже на таком крохотном расстоянии Куриноэ управилась с огромным трудом – а ведь она окончила розыскной факультет с золотой медалью!

– Садись, – сухо велела волшебница принцессе, указывая на ковер-самолет. – Я довезу тебя к порталу пяти королевств, а оттуда перенесемся в Гар.

Глава 24

Над златобашенным Шевларом клубился дым. Стотысячное войско Йордалии вплотную подступило к крепостным стенам, обстреливая их из скорпионов, камнеметов, петроболов и катапульт. Вперед катились четыре исполинские осадные башни, движимые «беличьими колесами» с мерно шагающими внутри големами. В небе парили бессчетные грифонавты, раскручивая пращи с зажигательными гранатами. Выстроенная идеальными колоннами пехота терпеливо дожидалась, пока тысячи свинцовых и каменных ядер измолотят укрепления в пыль.

Слабое место Шевлара – главные ворота. Огромные, невероятно толстые и прочные, испещренные защитными рунами, однако все же уступающие самим стенам. Поэтому именно на ворота пришелся основной напор атакующих – и возле ворот же сосредоточились силы обороны. Крюки двенадцати огромных «воронов» без устали поднимались и опускались, круша приближающиеся башни. Сотни эльфийских лучников выпускали до тридцати стрел в минуту, не позволяя осаждающим даже убрать щиты. Сорок шесть чешуйчатых гигантов закрывали ворота собственными телами, колотя по земле могучими хвостами.

Увы, самих шевларцев почти не видно ни на стенах, ни где-либо еще. Граждане великой Шевларии крайне неохотно служат в армии – они считают это презренным занятием. Вот уже больше ста лет войско империи на девять десятых состоит из иностранных наемников, ради звонкой монеты воюющих за чужую страну. Гигантия, Альвария, Кромхагель, Эйгуммн, Остров Шестой Луны – вот чьи граждане сейчас защищают златобашенный Шевлар. Служить здесь считается почетным, да к тому же имперцы очень хорошо платят.

В самом же городе царила несусветная паника. Без малого два миллиона горожан тряслись от страха, слыша грохот и крики, доносящиеся из-за нерушимых стен. На узких улицах Шевлара царила ужасная давка – все бежали… сами не зная куда. Воздух кипел коврами-самолетами, уносящими беженцев, – однако изрядную их часть перехватывали патрулирующие небо грифонавты. Волшебников осаждали многолюдные толпы – и те из них, кто владел чарами для путешествий, изрядно обогатились на желающих сбежать.

Мэтр Пантовигатор из Венколора эвакуировал людей с помощью Дорожных Картин, мэтр Грымгадык из Трамеза торговал переносными порталами, мэтр Гний из Энормира укрыл более двухсот человек в персональном анклаве, после чего вошел туда сам и убрал за собой дверь. Другие волшебники спешили спасти собственную шкуру – мэтр Клиган из Арбораза в буквальном смысле провалился сквозь землю, мэтр Колбанас из Субрегуля ушел Дорогой Дружбы, мэтр Хаоббр из Метаморфозиса превратился в стрекозу и улетел.

Насмерть перепуганные советники отсиживались в императорском дворце. Кроме них, там никого не осталось – слуги и стража давно сбежали, но руководители страны по-прежнему вяло переругивались, обвиняя друг друга в разразившемся кризисе. Камергер Кивемон, церемониймейстер Эйград, казначей Утрек и цензор Дренуед сидели вокруг стола и пустыми глазами смотрели на свои дальнозеркала. Те ярко светились и верещали – каждого советника пытались вызвать, с каждым хотели поговорить.

Сейчас все сокрушались о гибели коннетабля Морода. Он был крайне неприятным человеком, но весьма незаурядным военачальником.

Да еще и придворный волшебник невесть куда запропастился. Вот уже больше луны прошло с тех пор, как во дворце последний раз видели профессора Гальвени.

На стенах тем временем оставалось все меньше защитников. Гиганты-стражи полегли все до одного. Оборона с каждой минутой слабела. Еще несколько часов, и дряхлая империя окончательно падет под натиском молодой республики.

И тут один из эльфов-разведчиков заметил в подзорную трубу алые полотнища. Они показались из-за Звенящего холма, заходя в тыл йордальскому войску. Тысячи… десятки тысяч… сотни тысяч закованных в уродливую броню солдат. Зловещего вида черные всадники. Страшно ревущие шестиногие бегемоты, волокущие гигантские боевые машины. И венец всему – целая эскадрилья драконов, рассекающих воздух крылами.

– Это кто еще такие? – недоуменно воскликнул кто-то из лучников.

– Черный дракон на красном фоне… – ахнул седоусый сержант. – Империя Зла… Это Легионы Страха…

– Боги, за что вы нас караете?! – взвыл молодой офицер. – Неужели нам мало было Йордалии, что вы наслали на нас еще и Бельзедора?!

Йордальцы тоже увидели новую силу – и поначалу опешили. Легионов Страха здесь никто не ждал, появились они из ниоткуда, внезапно – как обычно и появляются. На какое-то время йордальская армия замерла, не зная, с какой целью сюда явился Темный Властелин, кого он собирается атаковать.

Однако уже через несколько минут все стало ясно. Легионы Страха двигались явно на йордальцев. Безбрежное море устрашающих солдат. Послышался заунывный рев труб, застучали огромные барабаны, и над всем этим загрохотал гимн Империи Зла:

Тучи простерлись над темной страною, Сурова природа Империи Зла, Родная страна – мы гордимся тобою, Во имя тебя мы сожжем все дотла! Под сенью бессмертного Зла цитадели Растим мы детей и хороним отцов, Без устали движемся к истинной цели, К захвату Вселенной готовим бойцов! От поступи наших стальных легионов Трепещет земля и людские сердца, Мы в битвах решаем судьбу миллионов, За Властелином идем до конца! Мы выполним нашу задачу святую, Прольется на всех беспощадный террор, Мы с детства усвоили правду простую, Вся истина мира – злой лорд Бельзедор!

Мгновенно утратившие боевой дух йордальцы затянули было в ответ собственный гимн. «Йордалия, Йордалия…» – слабо и жалко послышалось кое-где. Легионы Страха с легкостью заглушили эти напевы душераздирающими воплями. А минутой спустя стройные ряды йордальцев рассекли огненные ливни. Восемь огромных драконов на бреющем полете прошли над армией, сея ужас и беспорядок.

По правому и левому флангу помчались тысячи черных всадников, ведомые лордом Кромбахом. Они хлестали необычайной длины бичами с лезвиями на концах, наотмашь рубили страшными кривыми саблями. Конница Империи Зла быстро и умело разрезала йордальскую армию на части. Перед всадниками неслись стаи бешено лающих паргоронских псов.

– За Властелина!!! – прогремел Кромбах.

– ЗА ВЛАСТЕЛИНА!!! – отозвались тысячи прихвостней.

А по центру железной волной катилась тяжеловооруженная пехота. Леди Гульгамба возглавила левое крыло, лорд Бекон – правое. Закованные в броню орки, источающие смрад ботвинники, вооруженные секирами минотавры, бешено рычащие тролли, машущие дубинами огры, возвышающиеся над всеми великаны, неуязвимо-прочные каменные големы и прочие солдаты Империи Зла перли неудержимо, как снежная лавина.

Над головами и в самом деле хлестнуло страшной силы бураном. То дохнула леди Хиона, ледяная ведьма из холодного Кульдланда. Паря в воздухе, старуха-великанша раскатисто смеялась, распространяя морозы и вьюги.

Паникующий адъютант вбежал в штабной шатер… и замер на пороге. Консул Йордалии, его высокопревосходительство Юзульхем Бокаб, лежал мертвым. Мертвыми же лежали все шестеро легатов. Прямо на глазах адъютанта последний из них был пронзен длинным клинком и с хрипением испустил дух.

Темная фигура повернулась к адъютанту, и тот с ужасом увидел железную маску и седые пряди, выбивающиеся из-под нее. Окровавленные клинки росли у этого существа прямо из рукавов, без всяких ладоней. Посмотрев на застывшего столбом паренька, лорд К сделал шаг назад и растворился в тени.

Минутой спустя он появился перед стоящим на холме Бельзедором. Низко поклонившись, лорд К чиркнул клинками друг о друга – они медленно исчезали, сменяясь обычными руками.

– Он закончил, – пояснил Мерзопак.

– Уже? – приподнял бровь Бельзедор. – Так быстро?

– Властелин, вы даже не представляете, на что способен гроссмейстер Братства Добрых…

Битва не затянулась надолго. Около часа Йордалия безуспешно сопротивлялась, но в конце концов их окружили, сломили и раздавили. Лишенные командования солдаты начали поднимать руки, падать на колени. Прошло еще немного времени, и йордальское войско полностью капитулировало.

На стенах златобашенного Шевлара царила гробовая тишина. Все смотрели на потерпевшую поражение Йордалию и не знали – радоваться или горевать. Головы невольно опускались, защитники города пригибались, словно пытаясь спрятаться за крепостными зубцами.

В этой тишине Бельзедор молча прошествовал к огромным воротам, обошел труп одного из гигантов и… постучал.

– Откройте, пожалуйста, – вежливо попросил Темный Властелин.

За воротами послышалось неразборчивое шебуршение, но ответа не последовало. Бельзедор терпеливо постучал снова.

Минутой спустя к коменданту влетел запыхавшийся гонец. Тяжело дыша, он потыкал пальцами куда-то себе за спину и выкрикнул:

– Там… там Темный Властелин!

– Что он делает?! – привстал комендант.

– Стучит в ворота!

– Не открывайте ему!

– Но что нам ему сказать?!

– Что угодно!

В третий раз Бельзедор постучал несколько настойчивее – ворота явственно зашатались, по ним пошли глубокие трещины. С другой стороны донесся суетливый топот, а потом кто-то пискнул:

– Никого нет дома!

– Почему-то у меня такое чувство, что вы меня дурите, – задумчиво произнес Бельзедор.

Тем временем из-за крепостного зубца выглядывала Фанталия Лиллимондрог, одна из эльфийских наемниц-лучников. Родившаяся и выросшая в Альварии, она даже среди эльфов отличалась необычайной меткостью и силой выстрела. Ее лук, вырезанный из золотого дерева, был зачарован по всем правилам магического искусства, а стрелы пронзали навылет даже драконов.

И сейчас Фанталия выстрелила в Темного Властелина.

В Бельзедоре что-то екнуло. Он почувствовал, как время вокруг словно замедляется – угасли шумы, исчезли движения, воздух стал напоминать густой кисель. И сквозь этот кисель к Бельзедору медленно-медленно подползала белоснежная стрела с алмазным наконечником.

Прорываясь сквозь загустевший воздух, Бельзедор поднял руку и спокойно взял стрелу. Время тут же пошло с прежней скоростью.

Для наблюдателей это выглядело вспышкой молнии. Вот Темный Властелин стоит совершенно неподвижно – а вот его рука взлетает вверх, перехватывая стрелу в двух ногтях от собственного глаза.

Увидев это, прихвостни возмущенно загомонили. Все были до глубины души поражены такой подлостью.

– А сказали, что никого нет дома! – раздавались крики.

– Они солгали Властелину!

– Солгали Властелину!

– Мы должны их убить!!! – забилась в истерике леди Боль. – Мы должны убить всех!!! Уничтожить все живое во славу Властелина!!!

Поняв, что в Шевларе ему совершенно не рады, Бельзедор почувствовал огорчение. Сегодня он пришел сюда как друг, вовсе не собираясь нападать на Шевларию, но раз уж его встречают так негостеприимно…

Вернувшись к войскам, Бельзедор подозвал лорда Кромбаха и спросил:

– Мы захватили с собой таран?

– Три штуки, – отрапортовал Кромбах.

– Зачем так много? – не понял Бельзедор.

– Основной, запасной и еще третий – на случай если первые два сломаются.

– А они что, часто ломаются?

– Довольно-таки часто.

– Почему?

– Но это же все-таки тараны. Трудно постоянно обо что-то колотиться и никогда при этом не ломаться.

– Ладно, тогда вышибайте ворота. Только поаккуратнее.

– Мы мигом, Властелин, – кивнул Кромбах, поворачиваясь к своему личному отряду. – Пригоните джаггернаут!!!

Через несколько минут из-за спин огромных бегемотов выкатился непостижимых размеров джаггернаут – тяжелобронированная самоходная колесница, снабженная тараном из древесины сталедуба, густо испещренным магическими рунами. На козлах восседал горбатый одноглазый гоблин – управляя джаггернаутом, он заливался безудержным смехом.

Джаггернаут помчался к стенам Шевлара. Вначале он вкатился на Звенящий холм, а уже оттуда полетел прямо на городские ворота – все быстрее и быстрее, разгоняясь до такой скорости, что стал почти неразличимым. На стенах послышались крики ужаса, загудели крюки «воронов», кто-то начал стрелять – но проку от этого было не более, чем от бросания камешков.

– Слушай, а возница успеет спрыгнуть? – поинтересовался Бельзедор.

– Спрыгнуть?.. – непонимающе моргнул Кромбах.

А мигом спустя джаггернаут со страшной силой врезался в ворота. Даже укрепляющие чары не выдержали такого напора – во все стороны брызнули щепки, и толстенные ворота с жалобным хрустом слетели с петель.

Так златобашенный Шевлар и был взят. По улицам понеслись тысячи прихвостней, в небе закружили драконы, а к Бельзедору за шкирку приволокли четверых советников – те тряслись от ужаса, умоляюще воздевая руки. Лишь камергер еще пытался храбриться, вполголоса бормоча какие-то угрозы.

Кроме советников к Бельзедору притащили всех знатных жителей, которых смогли найти. Теперь они стояли гурьбой, выталкивая вперед советников, и пытались сообразить, что вообще происходит.

– Знаете, вы как-то странно реагируете на того, кто спас вашу страну от вторжения, – вежливо заметил Бельзедор.

– Но ты же… ты же Темный Властелин!!! – истошно выкрикнул какой-то пузан с золотой цепью.

– Не спорю. Но этот Темный Властелин здесь для того, чтобы защитить Шевларийскую Империю.

– Какую еще империю?! – зло скривился советник Дренуед. – Империи больше нет! Император мертв! Последний представитель правящей династии – благородная принцесса Ньенна бесследно исчезла при невыясненных обстоятельствах!

– Но я здесь, – произнесла Ньенна, выступая из-за спины Бельзедора.

– При… принцесса?!!

– Да. И я прошу вас быть повежливее с моим дорогим Властелином.

У советников задрожали губы. Камергер Кивемон затрясся осиновым листом, стараясь не встречаться с принцессой взглядом. На Ньенну смотрели без малейшей теплоты, даже с неприязнью. Так смотрят на богатого дядю, который в прошлом году помер, а теперь вдруг вернулся с того света и требует наследство обратно.

– На колени перед вашей императрицей!!! – насупил брови Бельзедор, хлеща по земле Верберусом.

Советники и знать упали как подрубленные. Всех захлестнуло страшной подавляющей волной, исторгнутой Бельзедором. Каждого в толпе словно сдавило, сплющило чем-то невидимым. У некоторых изо рта пошла пена, другие забились в конвульсиях, третьи вообще лишились чувств.

Бельзедор удовлетворенно кивнул – хотя в его глазах промелькнуло недоумение. Он и понятия не имел, что так может.

Глава 25

Десятки тысяч йордальских солдат стояли на коленях, заложив руки за голову. У них отобрали оружие, доспехи и даже большую часть одежды – все это теперь лежало поодаль огромным холмом. Прихвостни Бельзедора весело скакали вокруг, выбирая себе шмотки получше – особенно усердствовали гоблины. Находя хороший шлем или клинок, прихвостень придирчиво сравнивал его с собственным и выбрасывал тот, что нравился меньше.

Крупные прихвостни – минотавры, огры, великаны – не принимали в этом участия. Йордальская армия почти полностью состояла из людей, и все оружие ковалось по людским меркам. Только какой-то тролль подобрал себе пару хороших полутораручных мечей – он держал их в обеих руках, как кинжалы.

– Ну и что мне с ними делать? – задумался Бельзедор, глядя на легионы пленных.

– Мы должны поддерживать репутацию, Властелин, – промурлыкал Мерзопак, доставая из кармана огромный погребальный венок. – Мы не спасители. Мы злодеи. Причем гнусные.

– Разумеется, дедушка, я все понимаю. Безусловно, мы их примерно покараем… только как?

– Позвольте, я отрублю им головы! – жизнерадостно прохрюкал лорд Бекон, взмахивая топором.

– Что, всем? – приподнял бровь Бельзедор.

– Мне это доставит удовольствие, Властелин. Такая работа как раз по мне – на свежем воздухе, с людьми.

– Да, но мы тут так надолго застрянем.

– Ради хорошего дела не жалко.

– Нет, это перебор.

– Может, хотя бы каждого десятого? – предложил лорд Кромбах.

– Или давайте я их всех выпорю! – хлестнула плеткой леди Боль.

– Нет, мы сделаем кое-что похуже, – прищурился Бельзедор. – Лорд Фекалий!

– Слушаю, Властелин!

– Смешайте их с дерьмом.

Благородный Фекалий из рода Компостов низко поклонился. Из-под его ногтей потекли коричневые струйки, из каждой поры на коже выступил зловонный пар. Отойдя подальше от остальных, он весь напрягся, побурел, выпучил глаза, протянул вперед руки со скрюченными пальцами и громогласно выкрикнул:

– Во имя Дерьма!!!

Йордальцы истошно завопили. Прямо из-под земли хлынул бешеный поток жидкого дерьма. Забили настоящие коричневые гейзеры, окатывая всех омерзительной жижей. Несколько минут дерьмо бурлило с невероятной силой, и в результате каждый йордальский солдат оказался покрыт вонючим теплым месивом. Воздух наполнился непередаваемым, непереносимым смрадом – даже прихвостни отошли как можно дальше, невольно зажимая носы.

Пленники уже не стояли неподвижно – они метались, катались по земле, кричали и хватались друг за друга, страшно бранясь, выкрикивая угрозы в адрес Бельзедора. От них нестерпимо воняло, многих безудержно тошнило, кое-кто потерял сознание, не в силах выдержать такого унижения.

Целая армия превратилась в огромное болото дерьма.

– Полагаю, вы не забыли сильнейшее из моих заклинаний, Властелин? – любезно осведомился Фекалий. – Я называю его Поносом Парифата.

– Думаю, теперь они страшно вас ненавидят, Властелин, – произнес Кромбах. – Кровь по клинку, милосерднее было бы их убить!

– На то я и Темный Властелин, чтобы меня все боялись и ненавидели, – вздохнул Бельзедор. – Лорд Фекалий, закончите здесь. Убедитесь, что никто не избежал… вашего внимания.

– Будет исполнено, Властелин. А что с ними делать дальше?

– Да ничего. Их оружие и снаряжение – наш военный трофей. А людей отпустите – пусть идут на все четыре стороны.

Вскоре голые, смердящие, вымазанные в дерьме, трясущиеся от ярости йордальцы побрели прочь. Равнина покрылась миллионами коричневых следов, ведущих большей частью на юг, к морю, и на северо-запад, к реке. Шевларийцы глядели на это с ужасом – даже своим заклятым врагам они не желали столь незавидной участи.

Но теперь пришла и их очередь. Бельзедор вовсе не собирался сегодня же возвращаться в Империю Зла. По-хозяйски осматривая позолоченные башни, он отдал город на поток и разграбление – то, чего с таким нетерпением ждали его прихвостни.

Шествуя по улицам Шевлара, Бельзедор везде видел хаос. Из каждого двора выскакивали довольные орки и гоблины – каждый тащил кто пуховую подушку, кто шкатулку с драгоценностями, кто хрустальный сервиз. С большим удивлением Бельзедор заметил у многих в руках книги – он и не подозревал, что его прихвостни любят читать.

Четверых советников волокли за ним на веревках. Они жалобно поскуливали, с надеждой поглядывая на идущую обок Бельзедора Ньенну, однако та отворачивала взор.

– Спасая вашу страну, мои прихвостни утомились и проголодались, – на ходу говорил советникам Бельзедор. – Они встанут на постой в лучших квартирах города. Лорд Кромбах, позаботьтесь о том, чтобы очистить их от жильцов.

– Будет исполнено, – поклонился Кромбах.

– Но там живут лучшие люди страны! – возопил один из советников. – Аристократы! Олигархи! Благородные дамы!

– Благородные дамы могут остаться, если хотят. Не думаю, что мои прихвостни будут против их присутствия.

Если не считать довольно-таки узких улиц, Шевлар был на редкость красивым городом. Тысячи остроконечных башен, покрытых сверкающим на солнце электроном, сплавом золота и серебра. Бельзедор подозревал, что слой электрона там воистину тончайший – возможно, даже просто удачно нанесенная краска. Тем не менее эффект получался изумительный. Казалось, что башни отлиты из чистого золота, создавалось впечатление необычайного богатства и процветания.

Шевлар – не только богатый, но и очень культурный город. В нем великое множество театров, музеев, картинных галерей. Бельзедор даже заглянул по дороге в некоторые, полюбовался выставленными там диковинами. Недолго – всего несколько минут, буквально между делом. Однако этого было достаточно, чтобы захотелось увидеть больше.

Жаль, что на длительную экскурсию совершенно нет времени. Однако у Темного Властелина в этом отношении есть некоторые преимущества. Бельзедор подозвал к себе Гвыфнюра и распорядился:

– Отберите все самые ценные экспонаты и подготовьте их к переправке в цитадель.

– Желаете что-то конкретное, Властелин? – поклонился крысолюд.

– Я доверяю вашему вкусу, лорд Гвыфнюр. Удивите меня.

Уже через пару минут на музейные сокровища бросилась орда прихвостней – в основном гоблины и крысолюды. Они с визгом и гиканьем хватали картины, статуи, расписные вазы и волокли их к выходу. Глядя на скульптуру, изображающую обнаженную дебелую троллиху, Бельзедор подумал, что неплохо пополнит запас Артефактов Силы.

– Варвары! – причитал директор музея, хватая Бельзедора за руку. – Вандалы! Что вы собираетесь делать с этими бесценными гобеленами?!

– Украшу свою цитадель, – вежливо ответил тот. – Я люблю искусство. И мои прихвостни тоже его очень любят.

В отличие от Бельзедора, Ньенна выглядела печальной, даже напуганной. Ее буквально трясло, она не произносила ни слова и явно прилагала немало усилий, чтобы просто шагать вперед. И дело было совсем не в разграблении города – на это она взирала предельно равнодушно.

А потом принцесса окончательно остановилась. Бельзедор, Ньенна и сопровождающие лица вышли на открытое место – к острову посреди реки, на котором возвышался императорский дворец. Изумительно красивый, видный издалека, он буквально потрясал воображение.

– Теперь вы можете вернуться домой, ваше высочество, – негромко произнес Бельзедор. – Выкуп за ваше освобождение я возьму сам.

Но принцесса смотрела на огромный дворец так, словно превратилась в камень. В огромных голубых глазах плескался страх. Сам вид этих прекрасных мраморных стен отбивал у Ньенны желание жить.

Темный Властелин окинул принцессу внимательным взглядом и не стал ничего спрашивать.

– Лорд Мерзопак, – прищелкнул пальцами Бельзедор.

– Я здесь, Властелин.

– Сожгите дворец дотла.

– Я надеялся на этот приказ, Властелин.

Лысенький старичок поправил пенсне и воздел над головой трость. Лукавые морщинки вокруг глаз разгладились, и те засверкали холодной сталью. Уста Мерзопака зашевелились, изрекая слова страшного заклинания – каждое слово как будто ввинчивалось в воздух, резало его, как клинок режет плоть. Вокруг трости забурлил огненный ветер – с каждой секундой он усиливался.

Над императорским дворцом сгустились тучи. Точнее, одна туча – огромная, багрово-красная, источающая чудовищный жар. Мерзопак хрипло выкрикнул последнее слово заклинания, взмахнул тростью – и небеса разверзлись!

Сразу стало очень горячо. Колдовская туча низвергла безумной мощи огненный град, заставляющий древние камни плавиться и течь. Из окон выметнулись языки пламени, над дворцом встало пылающее марево.

Принцесса Ньенна смотрела на этот кошмар непередаваемо счастливым взором. На ее глазах выступили слезы – но это были слезы облегчения.

– Спасибо, – прошептала она.

– За что? – пожал плечами Бельзедор. – Я не сделал ничего хорошего.

Однако принцесса оказалась единственной, кто обрадовался гигантскому пожару. Все остальные шевларийцы смотрели на Бельзедора с ужасом и ненавистью. Никто не мог поверить, что он действительно совершил подобное.

– Этот дворец стоял здесь тысячу лет! – простонал камергер. – Тысячу лет!

– Ну так постройте новый, – холодно сказал Бельзедор. – Чтобы мне было что сжигать в следующий раз.

В то время как принцесса Ньенна глядела на гибель своего дворца, принцесса Дарен входила в ворота своего. Она около четырех часов летела на ковре-самолете, а затем довольно долго дожидалась, пока откроется портал в Гарийскую Империю. Увы, порталы работают по строгому расписанию, и для принцесс исключений не делается.

Но теперь Дарен вернулась домой. Хотя возвращение оказалось каким-то странным – ни тебе фанфар, ни почетного караула, ни даже захудаленького «с возвращением, дочка» от папы-императора. От портала до дворца ее довезла на ковре-самолете все та же волшебница – а там ее сразу встретили какие-то нелюдимые типы и поволокли куда-то… куда-то вниз. С великим удивлением Дарен поняла, что ее ведут в подвал.

– Какого кира тут происходит?! – воскликнула она, пытаясь вырваться. – Вы соображаете, кто я такая?!

Ей ничего не ответили. Дарен вглядывалась в своих провожатых, но не узнавала их. Конечно, она никогда не считала нужным запоминать лица прислуги и охраны, но эти выглядели как-то уж чересчур незнакомо.

– Где мой отец?! – предприняла вторую попытку Дарен. – Куда вы меня тащите?!

Снова нет ответа. Только один из провожатых ужасно непочтительно толкнул принцессу в спину. Та поперхнулась от возмущения – даже Темный Властелин обращался с ней деликатнее.

Да и вообще дворец Дарен заметно переменился за те две луны, что она отсутствовала. Стражники одеты как-то иначе, слуг не видно совсем, повсюду грязь и копоть. По спине Дарен прокатился холодок – она начала подозревать, что ее отца свергли.

Но она не успела обдумать эту мысль – ее ввели в просторное помещение, заставленное жутковатыми металлическими агрегатами, и усадили на стул. Из тени выступил человек – среднего роста, не первой молодости, с гладко выбритым лицом, волосами цвета соли с перцем и умными внимательными глазами. Он уселся напротив Дарен и несколько секунд просто молчал, буквально ощупывая ее взглядом.

– С возвращением домой, ваше высочество, – наконец произнес он.

– Ты кто? – настороженно спросила Дарен.

– Меня зовут Драмменом. Я человек, спасший вас из логова Бельзедора.

– Это твое спасение довольно странно выглядит.

– С определенной точки зрения – безусловно. Но я не мог рисковать.

– Рисковать?.. Чем рисковать?

– Разглашением, – загадочно ответил Драммен. – Видите ли, ваше высочество, мне пришлось доставить вас сюда, в мой дворец…

– ТВОЙ дворец?! – вскинула брови Дарен. – Это МОЙ дворец!

– Нет, теперь мой, – рассеянно возразил Драммен. – Вот уже почти целую луну.

– Что с моим отцом?!

– Он сидит на троне и правит Гарийской Империей, – чуточку удивленно ответил Драммен. – Так же, как и последние… сколько лет назад он взошел на престол? Десять, кажется?

Внутри Дарен все обмякло. По крайней мере, отец жив. А значит, с мамой и остальными тоже все в порядке. Непередаваемое облегчение.

Но теперь все запуталось еще сильнее. Что вообще такое здесь происходит?!

– Видите ли, ваше высочество, так уж получилось, что ваш отец пообещал вашу руку тому, кто освободит вас от Темного Властелина, – объяснил Драммен.

– Вполне ожидаемая награда, – настороженно кивнула Дарен. – И что?

– Этим человеком стал я. Это я спас вас из логова Бельзедора.

– Это ты уже говорил. Хочешь сказать, что теперь мне придется выйти за тебя замуж? Не дождешься. Кир тебе, а не свадьба – и плевать, что там обещал папочка.

– Вам не стоит об этом беспокоиться. Дело в том, что вы уже за меня вышли.

Дарен решила, что ослышалась. Или, возможно, этот тип так неудачно шутит. Но нет – улыбки на лице не заметно, глаза серьезные.

– Какого кира?! – только и смогла выдавить из себя Дарен.

– На самом деле все очень просто. Зная ваш… характерец, ваш отец добавил в качестве обязательного условия ваше согласие. То есть ваш спаситель женится на вас, если вы сами согласны выйти за него замуж. Если же нет – тогда награду выплачивают золотом. Но золото мне не нужно, а вот брак с гарийской принцессой, так уж получилось, просто необходим. И я… я волшебник, знаете ли, причем далеко не последний. Я создал вам… заменитель. Весьма удачный, должен сказать, – ни ваш отец, ни ваша мать, ни придворная волшебница не заметили подделки. Не среагировали даже драконитовые кристаллы – а этого было невероятно сложно добиться.

– И ты… – похолодела Дарен.

– И я женился на этом… заменителе. Скромная гражданская церемония, чтобы не привлекать ненужного внимания. Вы уже целую луну живете в этом дворце, ваше высочество, а вместе с вами живу и я – ваш муж. Меня тут считают доблестным рыцарем и называют сэром Драмменом.

– Я… я ничего не знала! – выдохнула Дарен.

– Конечно. Я убедил вашего отца, что темный лорд Бельзедор непременно нагрянет снова, если узнает, что вы вернулись домой, поэтому ваше возвращение не афишировалось. Я полностью заменил весь штат прислуги – среди прежних наверняка были агенты Зла. Да и мне удобнее, когда рядом мои люди.

– И зачем же ты теперь меня… спас?..

– На то были две причины. Во-первых, рано или поздно кто-то мог все же узнать, что вы до сих пор в плену у Бельзедора. Империя Зла далеко отсюда, и в газетах не пишут о том, что там происходит, но все же риск был… Я дважды отправлял за вами убийц, ваше высочество, но обе попытки провалились – в Цитадели Зла первоклассная служба безопасности. Тогда я решил попытаться вас «спасти» – и был очень удивлен, когда это получилось без малейших затруднений. Довольно странно, должен заметить.

Дарен мрачно промолчала. Она провела в Цитадели Зла две луны и успела понять, что как раз это совершенно нормально. Прихвостни не препятствуют ни самим принцессам, ни являющимся за ними спасителям. Такие уж у лорда Бельзедора правила.

– А во-вторых?..

– Во-вторых, после некоторого размышления я решил, что вы мне пригодитесь, ваше высочество. Ваш заменитель полностью идентичен вам, однако кое-чего эта копия все же сделать не может…

– Чего? – сглотнула Дарен, полная дурных предчувствий.

Драммен наклонился к ее уху и прошептал:

– Она не может умереть.

В ответ Дарен без раздумий саданула кулаком в эту наглую рожу. Однако кулак ударился о что-то невидимое, но очень твердое – совершенно невредимый Драммен покачал головой, вздохнул и закатил принцессе увесистую оплеуху. Та отшатнулась вместе со стулом, чувствуя, как из рассеченной губы течет кровь.

– Да, мне вскорости понадобится ваша смерть, ваше высочество, – грустно кивнул Драммен. – Но не сейчас. Пока еще слишком рано.

– Зачем?! – всхлипнула Дарен.

– Все довольно просто. После смерти вашего отца вы станете императрицей. Я буду принцем-консортом. Потом вы трагически умираете от тяжелой болезни… и я новый гарийский император. Просто, как почистить апельсин.

– Но моему отцу всего пятьдесят, он проживет еще… нет!.. – ахнула Дарен. – Ублюдок, мразь, ты что, собрался убить моего отца?!

– И вашего брата тоже, – рассеянно кивнул Драммен. – Ведь он же наследный принц. Полагаю, его постигнет несчастный случай на охоте, а ваша матушка покончит самоубийством… Однако ваши сестры мне ничем не мешают, поэтому их я пальцем не трону.

– Я все расскажу отцу! – гневно прошипела Дарен.

– А вот этого я вам позволить никак не могу, ваше высочество.

Глава 26

Золото и серебро лежали на земле грудами. Драгоценная утварь, роскошная одежда, картины, статуи, ковры-самолеты – златобашенный Шевлар буквально выпотрошили, забрав все мало-мальски ценное. Лорд Гвыфнюр с деловым видом составлял перечень награбленного, а у суетящихся вокруг гоблинов предательски оттопыривались карманы.

Впрочем, Шевлар еще относительно легко отделался. Да, прихвостни разграбили сокровищницы, опустошили винные погреба, переломали в домах мебель и исписали стены похабными надписями. Однако сам город остался цел и невредим, а все его жители – живыми и здоровыми. Разве что некоторые мужья обзавелись развесистыми рогами.

Добычу уже начали переправлять в Цитадель Зла. К порталу тянулась вереница повозок и тяжело нагруженных големов. Медленно шагали громадные бегемоты, волоча взятые боем военные машины.

Бельзедор беседовал с управляющим. Тот сообщил, что сенат Йордалии направил Империи Зла ноту протеста. Йордальцы возмущены до глубины души, но их ярость бессильна.

– Кроме того, они упомянули некоего очень серьезного волшебника, Властелин, – добавил управляющий. – Насколько я понял, он профессор Ингредиора и, по всей вероятности, лауреат премии Бриара – только неизвестно какой степени. Кажется, он обеспечивает йордальскому сенату поддержку.

– Лауреат премии Бриара… – задумчиво произнес Бельзедор.

– Таких волшебников не стоит недооценивать, Властелин.

– А тот, который лишил меня памяти… Медариэн… он из какого института?

– Спектуцерн, Властелин.

Но вот наконец настало время прощаться. Бельзедор и его Легионы Страха провели в Шевларе три дня – более чем достаточно для веселой поездки за рубеж. Прихвостни отлично отдохнули, позагорали на шевларийских пляжах, познакомились с местными девушками – однако теперь пора возвращаться домой, в родную Империю Зла.

Шевларийцы только рады были такому решению Темного Властелина. Огорчалась лишь принцесса Ньенна. В глубине души она надеялась, что Бельзедор останется здесь навсегда, но умом понимала, что это невозможно.

– Лорд Бельзедор, а почему бы вам не присоединить Шевларийскую Империю к своим владениям? – с надеждой спрашивала принцесса.

– Это невозможно, ваше высочество, – качал головой Бельзедор. – Расстояние между нашими странами слишком велико, чтобы так легко осуществить слияние. И я сомневаюсь, что ваши подданные жаждут пополнить число моих прихвостней.

– Но почему нет? – часто моргала Ньенна. – Почему не продолжать завоевания, не увеличивать вашу империю дальше, как делает та же Йордалия? Я преподношу вам мою Шевларию на блюдечке – любой другой владыка с радостью ухватился бы за такую возможность!

– Это будет ошибкой, ваше высочество. Все мы знаем, чем обычно заканчивают слишком жадные империи. Они растут и расширяются, поглощая все новые земли, как голодный на пиршестве. Они движутся все дальше, пока не натыкаются на слишком трудного противника или не упираются в природную преграду – океан, пустыню, горную цепь. И в конце концов империя начинает разваливаться, не в силах вынести бремени собственного раздувшегося тела. Моя держава уже достаточно велика и обильна. Мне незачем расширять ее дальше.

– Мы могли бы осуществить слияние империй через династический брак… – чуть слышно прошептала принцесса.

– Вы что-то сказали, ваше высочество? – не расслышал Бельзедор.

– Ни… ничего! – воскликнула Ньенна, ужасно краснея.

Бельзедор подошел к крылу гигантского черного дракона. Растаэрок повернул рогатую голову и чуть заметно шевельнул хвостом. Он немного застоялся – хотелось снова взмыть в небеса.

– Оставайтесь и правьте вашей империей, ваше высочество, – поцеловал Ньенне руку Бельзедор. – Уверен, вы станете прекрасной императрицей.

– Что?! – захлопала глазами принцесса. – Лорд Бельзедор, вы же это не всерьез?! Вы не можете так со мной поступить! Вы не можете меня здесь бросить!

Бедная Ньенна с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Она совсем не хотела оставаться в Шевларии. Совсем не хотела садиться на трон.

– Я хочу… я хочу остаться с вами, лорд Бельзедор! – всхлипнула она, умоляюще глядя на великана в черных доспехах.

Бельзедор тяжело вздохнул, оглядывая лагерь. В слепящем свете портала уже исчезал последний бегемот. Если не считать дыма над тем местом, где недавно был императорский дворец, да колоссальной выгребной ямы перед крепостными стенами – и не скажешь, что пару часов назад здесь кишмя кишели прихвостни Темного Властелина. Златобашенный Шевлар стоял тихо, настороженно провожая незваных гостей, которые – вот чудеса-то! – убрались по собственной воле.

– Поспешите, ваше высочество, – подал руку Бельзедор. – Портал закрывается через пять минут.

Лицо Ньенны счастливо просветлело. Она легко взбежала по перепончатому крылу, уселась в седло позади Бельзедора, обняла его за живот и умиротворенно вздохнула.

Бельзедор же покачал головой. Теперь Шевларийской Империей снова некому править. Последняя принцесса удирает от них, как от чумы, а всех советников Бельзедор перевешал – впрочем, от них все равно не было никакого проку.

Ну и ладно. Если шевларийцы возьмутся за ум, то выберут себе нового императора или последуют примеру Йордалии и станут республикой. А если все-таки опять ухнут в пучину безвластия и междоусобиц – пусть выпутываются сами.

В конце концов, он Темный Властелин, а не добрая фея.

Гигантский черный дракон прошел через портал и сразу взмыл в небеса. Остался позади жаркий воздух Шевларии, пахнущий солью, морем и дерьмом лорда Фекалия. Вокруг снова дули холодные ветры Империи Зла.

Остальные драконы уже подлетали к драконятне. Под крылами Растаэрока тянулись длинные вереницы прихвостней, расходящиеся в трех направлениях от портала – к Цитадели Зла, к Бриарогену и к баракам Легионов Страха. Впереди виднелись разрывающие небеса черные пики, на высочайшем из которых полыхал огненный глаз.

Вернувшись в тронный зал, Бельзедор почувствовал себя необычайно уютно. Он не успел заметить, когда эта кошмарная цитадель стала ему такой родной. Взяв на колени кота и отхлебнув глоток «Жидкого Зла», Бельзедор вытянул ноги.

– Добро пожаловать домой, Властелин, – поклонился управляющий. – Должен заметить, вы добились превосходного результата. Теперь Шевлария и Йордалия боятся и ненавидят нас еще сильнее прежнего.

– Надеюсь, они не начнут воевать снова, когда убедятся, что мы ушли? – осведомился Бельзедор.

– Этого можно не опасаться. Их дипломаты уже ведут переговоры, создавая оборонительный союз. Униженные и оскорбленные до глубины души, они объединились против общего врага – против вас, Властелин. Вы ограбили их и опозорили, сожгли их дворец, выкупали их в дерьме, да еще и снова похитили принцессу. Вы не дали им сохранить лицо.

– Зато они сохранили жизнь.

В тронный зал вбежала принцесса Ньенна. Вернувшись домой, она сразу побежала в камеру люкс – поздороваться с Дарен. Однако той там не оказалось.

– Ах да, совсем забыл сказать вам, Властелин, – спохватился управляющий. – Гарийскую принцессу три дня назад освободили.

– Рыцарь в блистающих доспехах? – приподнял бровь Бельзедор.

– Нет, волшебница на ковре-самолете. Адептка Апеллиума, как я понял, – она использовала на принцессе призывающее заклятие. Вероятно, розыскной факультет.

– А, так Дарен вернулась домой… – с каким-то даже облегчением протянула Ньенна.

– Видимо, – пожал плечами Бельзедор, обращаясь к Всевидящему Оку. – Посмотрим, как у нее там дела…

Вопреки его ожиданию изображения не появилось. Всевидящее Око хрипело, шипело и отображало лишь глухую черноту. Работать оно прекрасно работало – любое другое место показывалось отлично. Но на императорском саду лежала прочная магическая печать.

Бельзедору это показалось подозрительным. Он распорядился устроить зеркаломост с гарийским императором – тот ответил уже через несколько минут. Его величество Лерармео Девятый несколько удивился неожиданному вызову, но разговаривал любезно и приветливо.

Да, с его дочерью все в порядке, спасибо за беспокойство. Да, она сейчас в своем дворце, с мужем… что значит, когда вышла замуж? Дней двадцать уж как вышла. За кого? Да за того самого рыцаря, который ее спас, за сэра Драммена. Он теперь герцог Драммен – все-таки муж принцессы, не хвост собачий. Когда именно принцесса вернулась домой? А сами не знаете, лорд Бельзедор? Уже целую луну как вернулась. Вы бы навели там у себя порядок, в Цитадели Зла, а то целая принцесса от вас сбежала, а вы только что хватились. Да, и вам всего хорошего.

Закончив зеркаломост, Бельзедор еще довольно долго сидел с приподнятыми бровями. Принцесса Дарен уже целую луну живет в своем гарийском дворце? А с кем же тогда он, Бельзедор, пять дней назад танцевал на балу в честь праздника Постремидис?

– Вы танцевали со мной, лорд Бельзедор, – чуточку обиженно ответила Ньенна, когда он задал этот вопрос вслух.

– Само собой, ваше высочество, – согласился Бельзедор. – Но ведь и с принцессой Дарен тоже.

– Кстати, она плохо танцует, – заметила Ньенна.

– Да, это у нее не очень хорошо получается. Но тем не менее пять дней назад… и даже еще три дня назад она была здесь.

Некоторое время Бельзедор размышлял, что бы это могло значить. Императору Лерармео нет ни малейшей нужды ему врать – да и не стал бы он сочинять столь идиотскую ложь. Значит, принцесса действительно уже целую луну живет дома со своим новым мужем… или, по крайней мере, ее отец так считает.

– Довольно невежливо было не пригласить меня на свадьбу, – задумчиво произнес Бельзедор.

– Вы гневаетесь, Властелин? – подсуетился управляющий.

– Нет, совсем не гневаюсь. Пожалуй, я даже навещу счастливых новобрачных лично – вручу поздравления и какой-нибудь подарок. У нас еще остались розовые жабы?

– Надо посмотреть на складе.

– Посмотрите. И распорядитесь открыть через пару часов портал в Гарию. Туда же, куда и раньше.

– Хотите совершить тайную вылазку, Властелин?

– Нет, я просто приду и постучу.

Глава 27

Бельзедор парил в небесах на Растаэроке. Теперь гигантский черный дракон мерил крыльями воздух Гарийской Империи.

К сожалению, открыть портал непосредственно в императорский сад оказалось невозможным. Та же сила, которая закрыла это место от Всевидящего Ока, закрыла его же и от магического проникновения. Поработал явно незаурядный волшебник – служащие портала трудились битый час, но так и не смогли ничего с этим поделать.

Этот барьер простирался на двадцать пять вспашек во все стороны. Немного подумав, Бельзедор распорядился открыть портал как можно ближе к границе и спустился в драконятню. К счастью, Растаэрок еще не завалился спать после возвращения.

– Держитесь крепче, Властелин, – негромко произнес черный дракон. – Приближаемся к императорскому саду.

Не нужно говорить, что летучему ящеру ста локтей в длину было бы довольно трудно остаться незамеченным. Внизу уже бегали крохотные фигурки, лучники натягивали тетивы, на башнях скрипели легкие корабельные баллисты. Одна такая только что выстрелила – совсем рядом просвистела железная стрела в добрых три локтя.

И если бы только баллисты. На крышу одного из зданий медленно и величаво поднималась придворная волшебница – мэтресс Сибелькари. Бельзедор нахмурился, не зная, чего от нее ожидать. Кажется, Дарен упоминала, что Сибелькари – профессор Детримента…

– Господин управляющий, чем занимаются в Детрименте? – спросил он в воздух.

– Детримент – это порченики, Властелин, – мгновенно ответил бесплотный голос. – Они насылают разного рода порчу. Накладывают проклятия. Некоторые могут и благословлять, но…

– Как они это делают? – перебил Бельзедор.

– Зависит от факультета. На факультете материальной передачи заклятия посылают…

И тут мэтресс Сибелькари громко закричала. Она приложила ладони ко рту и что есть силы выкрикнула:

– Крошение Костей!!!

Дракон под Бельзедором вздрогнул, часто колотя крыльями. Его повело вбок, все тело пронзила страшная боль. Он почувствовал, как кости трещат и размягчаются, словно их сжимают тысячами щипцов.

– Быстрее, Властелин, поднимайтесь как можно выше! – вскричал управляющий.

– Вверх, – коротко скомандовал Бельзедор.

Растаэрок начал резко набирать высоту. Волшебница внизу гневно прищурилась и закричала ему вслед:

– Великая Черная Неминуемая Ужасная…

Последнего слова ни Бельзедор, ни дракон уже не услышали – слишком сильно увеличилось расстояние. С такой высоты они с трудом различали крошечную фигурку Сибелькари, не говоря уж о том, чтобы слышать ее.

– Судя по тому, что она выкрикивает названия заклинаний с такой силой, это факультет сигнальной передачи, – торопливо объяснил управляющий. – Его адепты всегда сопровождают чары неким сигналом – жестом, словом. Жертва видит или слышит сигнал – и заклинание действует.

– А что, если мы заткнем уши? – сразу догадался Бельзедор.

– Если сигнал звуковой – это самый надежный способ защититься. Но заткнуть уши дракону…

Бельзедор посмотрел на огромные рога и шипы с перепонками, растущие у Растаэрока на месте ушей. Действительно, непонятно, куда тут втыкать затычки – да и где взять затычки таких размеров, тоже непонятно.

– Заклятие Крошения Костей – весьма неприятное проклятие, Властелин, – продолжал управляющий. – Превращает все кости в теле в порошок, знаете ли. Правда, рассчитано оно на существо размером с человека, а дракон несколько покрупнее, да и к волшебству у драконов повышенная сопротивляемость, но все же, все же…

– А то, второе? Великая Черная…

– Великая Черная Неминуемая Ужасная Смерть. Одно из самых страшных проклятий. Вызывает, как нетрудно догадаться, мгновенную смерть.

Бельзедор задумался, глядя на едва виднеющуюся внизу фигурку волшебницы. Та внимательно следила за кружащим в небесах драконом.

– Возьми восточнее, – приказал Бельзедор. – Пройди над дворцом принцессы Дарен.

– Какой из них? – уточнил Растаэрок.

– Тот, что с красной крышей и флюгером в виде единорога.

Черный дракон повернул в указанном направлении. Баллисты внизу тут же принялись разворачиваться.

– Я попытаюсь приземлиться, Властелин, но…

– Приземляться не нужно, – перебил Растаэрока Бельзедор.

Не тратя времени на раздумья, он выпрыгнул из седла, пробежался по тянущимся вдоль драконьего хребта шипам и… прыгнул вниз.

В ушах засвистел ветер. Земля приближалась с устрашающей скоростью. Бельзедор вытянулся в струнку, руки вверх, ноги вниз, и невозмутимо спросил:

– Господин управляющий, а я выживу при падении с такой высоты?

– Властелин, такие вопросы нужно задавать до прыжка, а не после! – упрекнул его управляющий.

– И все-таки?

– Разумеется, выживете. Вы же Темный Властелин.

В следующую секунду Бельзедор встретился с землей. Он ударился о нее со страшной силой, взметнув тучу пыли и по самую щиколотку уйдя в почву. Все тело пронзило мгновенной болью, однако та сразу же улетучилась.

Бельзедор с хрустом дернул шеей, выбираясь из воронки, которую создал своим приземлением. На него остолбенело пялились десятки вооруженных гвардейцев. Какой-то миг царила гробовая тишина.

– Это Бельзедоооооооооор!!! – протяжно заорал кто-то – и тишина взорвалась криками и лязгом оружия.

Бельзедор молча снял с пояса Верберус. Огненная полоса разрезала воздух, заставляя гвардейцев отшатнуться, оставляя на земле глубокую борозду. Бельзедор зашагал вперед – неспешно и неудержимо, как спускающийся с гор ледник. Стрелы и арбалетные болты от него просто отскакивали, а пытающихся броситься в рукопашную он раскидывал легкими движениями рук.

– Эй, ты!.. – окликнули его сзади.

Бельзедор повернул голову… и ему в грудь ударила железная стрела в три локтя длиной. Великан в черных доспехах отлетел назад, упав сломанной куклой.

Стражник за баллистой довольно осклабился… но улыбка тут же исчезла. Темный Властелин поднимался на ноги – целый и невредимый, разве что слегка испачкавшийся. Он спокойно подобрал уроненный Верберус и зашагал дальше, даже не взглянув в сторону баллисты и дрожащего возле нее стражника.

Бельзедор спешил попасть во дворец, пока сюда не прибыла придворная волшебница. Управляющий заверил его, что не придумано еще такого проклятия, которое могло бы уничтожить Темного Властелина, однако задержать его мэтресс Сибелькари вполне может.

Императорская гвардия больше не пыталась атаковать – они вполне убедились, что ничего не могут поделать с внушающим ужас Бельзедором. Но когда он уже подходил к дверям, из них выметнулся длинный язык пламени. Словно внутри засел цепной дракон.

Бельзедор остановился, дожидаясь, пока схлынет жар, и снова зашагал вперед. Однако мигом спустя полыхнуло еще раз – и навстречу вышел волшебник в алом камзоле, расшитом оранжевыми лепестками. Это с его рук плескал огонь.

И не только с рук. Глаза, рот, ноздри – все это тоже испускало пламенные языки. Не нужно даже спрашивать управляющего, чтобы понять, что перед Бельзедором адепт Элементурия, стихийный факультет, элемент Огня.

Волшебник взмахнул руками, и вокруг Бельзедора выросло огненное кольцо, способное в считаные секунды поджарить взрослого слона.

Бельзедор даже не замедлил хода. Он спокойно прошел сквозь бушующий пламень, неудержимо надвигаясь на волшебника. Хлестать Верберусом он не пытался – чего-чего, а огня его противник явно не боится.

Тем временем в дворцовом холле сидела мэтресс Куриноэ. Пока ее напарник, мэтр Джагакапет пытался хоть на пару минут задержать Темного Властелина, она ожесточенно кричала в дальнозеркало:

– Здесь Бельзедор! Повторяю, нас атакует лорд Бельзедор! Что нам де… что?! Ваша мудрость, вы серьезно?! Мы не выстоим против Темного Властелина!!! Нам нужна помощь! Повторяю, нам нужна помощь! Ваша мудрость, вы должны…

Джагакапет влетел в холл – усталый и запыхавшийся. Лиценциат Элементурия, он старался изо всех сил, но не смог нанести Бельзедору даже малейшего урона. Сейчас тот расправляется с созданными Джагакапетом Огненными Птицами, но это займет его ненадолго.

– У меня мана на исходе!.. – выдохнул Джагакапет. – Вызови кого-нибудь!

– Я и так вызываю, но он…

– Да не хозяина! Вызови кого-нибудь… ну кто из нас закончил Апеллиум?!

– Я закончила розыскной факультет, дубина! – рыкнула Куриноэ.

– Но на факультативы же ты ходила?! Все ходят на факультативы! Неужели даже парочки контрактов нет?!

– Парочка есть, – неохотно признала Куриноэ.

– Ну вот и используй их, тетю твою через левую ногу!..

Куриноэ закатила глаза, но все же вытащила из поясной сумки два туго скрученных пергаментных свитка, перевязанных красными шнурами. Кроме того, она достала сушеный глаз тритона и страницу, вырванную из книги стихов.

Развернув первый свиток, волшебница положила на него сушеный глаз и выкрикнула:

– Требую соблюдения договора! Зову в этот мир Слепого Солдата!

Воздух перед ней сгустился, послышался тихий хлопок, взметнулось облако дыма, и на каменный пол ступил коренастый человек в медных доспехах и круглом шлеме. Его глаза скрывала глухая повязка, в руках он держал щит и копье.

– Какое сегодня задание? – глухо спросил вызванный.

– Убей лорда Бельзедора! – приказала Куриноэ.

– Может, что-нибудь попроще?

– Не пререкайся!!! – сорвалась на визг волшебница.

– Терпеть не могу эту работу, – угрюмо пробурчал Слепой Солдат.

Он поднял копье, медленно повернул голову и устремился… прямо на Джагакапета. Тот отскочил и протестующе завопил, заслоняясь руками:

– Я не Бельзедор!..

– Это не Бельзедор, идиот! – простонала Куриноэ. – Бельзедор снаружи!

– Я слепой – чего ты от меня хочешь? – недовольно ответил Слепой Солдат.

Однако Джагакапета он все же оставил в покое и развернулся к дверям. Звеня щитом, Слепой Солдат вышел наружу – и оттуда сразу донесся страшный грохот.

– Вызывай сразу и второго! – потребовал Джагакапет.

– Да-да, сейчас, – пробормотала Куриноэ, кладя на свиток страницу из книги. – Требую соблюдения договора! Зову в этот мир Ядерного Поэта!

Бельзедор тем временем бился со Слепым Солдатом. Поначалу он принял его за обычного стражника и просто легонько ударил – но на сей раз эффект был такой, словно били по медной статуе. Ударив со всей силы, Бельзедор швырнул наступающего наземь – и нормальный человек остался бы лежать там с переломанными костями. Однако этот невозмутимо поднялся и вновь пошел в наступление.

– Что это такое? – приподнял бровь Бельзедор.

– Это идим, Властелин, – ответил управляющий. – Дух Шиасса. Адепты Апеллиума иногда призывают их себе на помощь.

– Дух?.. Добрый или злой?

– Нейтральный. Идимы просто выполняют приказы. И они довольно сильны, Властелин.

Слепой Солдат не мог причинить Бельзедору вреда, но и сам выдерживал все атаки. Бельзедор раз за разом отшвыривал его, хлестал Верберусом, бил со всей силы – но идим каждый раз поднимался и снова шел на врага. Правда, иногда он промахивался, целил копьем в пустоту, недоуменно замирал, словно потеряв противника… однако потом тут же каким-то образом его находил.

И тут из дверей вышел еще один идим. Он был почти вдвое выше Слепого Солдата и едва не своротил башкой дверной проем. Совершенно лысый обнаженный великан со светящимися глазами медленно выбрался наружу и издал утробный звук. К его лодыжкам были прикованы чугунные ядра – ядра же висели у него на запястьях. Они выглядели невероятно тяжелыми, но Ядерный Поэт размахивал ими, как воздушными шариками.

– Душа твоя поет, играя, страшась, колеблясь, замирая… – проревел новый идим, шарахая по Бельзедору одним из ядер.

Теперь сражение заметно осложнилось. Бельзедор в очередной раз отшвырнул упорного Слепого Солдата и хлестнул Верберусом по груди Ядерного Поэта. Тот взревел от боли, по серовато-синей коже расплылась кровавая полоса.

– О буря, страшными когтями взорви сей безмятежный лик! – проскандировал идим, часто размахивая руками. – Отныне никого над нами, лишь я – прекрасен и велик!

Одно из его ядер с оглушительным звоном врезалось в шлем Бельзедора. Тот вздрогнул, чувствуя гул в голове, – а лысый великан продолжал его колошматить.

– Сжимая гневно кулаки, крушим шкафы и сундуки! – ревел Ядерный Поэт.

Бельзедор невольно отступил под градом ударов. На черных доспехах не осталось ни щербинки, ни выбоинки, но натиск был воистину бешеным. В то же время сзади ударил неуязвимый Слепой Солдат – и острие его копья прошло сквозь металл, дотянувшись до кожи. Бельзедор закружился волчком, расшвыривая идимов, однако те вновь поднялись и вновь бросились в бой.

Бельзедор понял, что так может продолжаться довольно долго. А сейчас каждая секунда на вес золота.

– Эй, вы! – крикнул он, прикрываясь рукой. – Какое у вас задание?

– Убить лорда Бельзедора! – ответил Слепой Солдат.

– Убьем тебя в начале года, когда хорошая погода…

– Ладно, будь по-вашему, – стянул шлем Бельзедор.

По темени его тут же ударило ядром Ядерного Поэта, а копье Слепого Солдата вонзилось в глазницу, пронзая насквозь череп и мозг. Бельзедор почувствовал мучительную боль, содрогнулся в агонии и… рассыпался пеплом.

– Задание выполнено, – произнес Слепой Солдат, исчезая в дымной вспышке.

– Я знаю, что до веку было, но жизнь навечно… – исчез и Ядерный Поэт, не закончив стиха.

Через несколько секунд куча пепла поднялась на ноги, снова становясь Бельзедором. Он отряхнул волосы, невозмутимо облачился в доспехи и приладил на место рогатый шлем.

Конечно, умирать было неприятно, зато проблема разрешилась наиболее оптимальным способом.

Ворвавшись секундой спустя в дворцовый холл, Бельзедор увидел там двух волшебников. Те в ужасе посмотрели на него, переглянулись – и бросились наутек. Волшебница даже уронила дальнозеркало.

Бельзедор не стал за ними гнаться. Он поднял дальнозеркало – то все еще светилось, сеанс связи продолжался. Краткий миг Бельзедор смотрел на чье-то лицо, а затем оно исчезло, сменившись ладонью. Находившийся на другой стороне прикрыл стекло, чтобы его не увидели.

– Кто ты? – коротко спросил Бельзедор.

Ему ничего не ответили. Молчание продолжалось секунды три, а потом дальнозеркало погасло. Собеседник прервал сеанс.

Теперь Бельзедор остался наедине с самим собой. Снаружи слышался шум, крики, топот – императорская гвардия била тревогу, все силы стягивались к дворцу. Надо было побыстрее разобраться с ситуацией.

– Господин управляющий, Всевидящее Око все еще не работает? – спросил Бельзедор.

– Оно работает частично, Властелин, – ответил управляющий. – Своим присутствием вы глушите блокирующее заклятие, поэтому участок вокруг вас мы видим.

– Но где принцесса, сказать не можете.

– Простите, Властелин.

Бельзедор повертел головой, ища кого-нибудь, знающего дорогу. Те волшебник с волшебницей… кажется, они побежали наверх. Но разыскать их теперь будет не проще, чем саму принцессу. Этот дворец, хоть и второстепенный, принадлежащий всего лишь одной из императорских дочерей, тем не менее весьма велик. Две луны назад Бельзедор здесь уже был, видел своими глазами.

Он взбежал по лестнице. Тяжелые кованые сапоги гремели по драгоценному мрамору, заставляя его хрустеть и трескаться. Оказавшись наверху, Бельзедор принялся пинками распахивать одну дверь за другой, не находя ничего, кроме пустых комнат. Если раньше здесь кто-то и был, то теперь его здесь точно не было.

Так Бельзедор добрался до покоев принцессы Дарен. Ворвавшись туда, он недоуменно замер – принцесса как ни в чем не бывало стояла у окна, нюхая свежесрезанный георгин. На Бельзедора она даже не взглянула.

– Ваше высочество?.. – приподнял бровь Бельзедор.

– Это я, – ровным голосом ответила Дарен. – Вам что-то угодно?

– Рад видеть, что с вами все в порядке, ваше высочество, – слегка недоуменно произнес Бельзедор.

Дарен смотрела на него как на незнакомца. В ее глазах не промелькнуло даже тени узнавания.

Бельзедор подошел ближе и деликатно тронул принцессу за плечо. Та вздрогнула, как от пощечины, а потом вдруг резко побелела, замерцала, подобно мыльной пленке, и… исчезла. Бесследно растворилась в воздухе.

Дарен сидела в темнице, глядя на исписанную каракулями стену. Раньше она и не знала, что в ее дворце есть такое место. Судя по надписям «Сдохни, Глай, сдохни!!!!!» и «Роль Токреда сидел здесь с 09.14.88 по 24.05.89. Помните о…» двадцать лет назад эти камеры активно использовались – тогда здесь жил дядя Дарен, наследный принц Глай. Он умер от водянки, когда нынешней хозяйке дворца было четыре года, но та как-то слышала разговор фрейлин, из которого следовало, что Гарийской Империи ужасно повезло, что нынешнего императора зовут Лерармео Девятый, а не Глай Первый.

Снаружи стояла стража. День и ночь, круглые сутки четверо громил неусыпно охраняли Дарен, следя за каждым ее движением. Она не могла никуда сбежать из-за решетки – но киров Драммен приказал не спускать с нее глаз, а стражники явно не на шутку боялись своего хозяина.

На поясе у главного стражника вместе с ключами висел золотой свисток. Парные свистки – один из самых дешевых и распространенных артефактов, производимых в Индустрионе, волшебной фабрике Мистерии. Как явствует из названия, создаются они всегда парами, настроены друг на друга – если подуть в один, то запищит и другой. Таким образом можно переговариваться на сколь угодно далеком расстоянии – не человеческой речью, конечно, а свистковой азбукой, состоящей из сочетаний длинных и коротких посвистов.

И этот свисток только что издал длинную трель. Стражник торопливо сунул его в губы, высвистел быструю мелодию, закончив тремя короткими посвистами – «сообщение окончено, жду ответа».

Дарен напряженно следила за этим разговором. Она не понимала свистковой азбуки, но уже знала, что второй свисток находится у Драммена – за минувшие три дня он больше не спускался в темницу, ограничиваясь сеансами связи утром и вечером. Как Дарен поняла из обмолвок стражников, Драммена вообще нет в Гарии – отбыл куда-то порталом.

Обычно сеансы связи быстро заканчивались – Драммен спрашивал, все ли в порядке с принцессой, и давал отбой. Но сегодня свист продолжался долго, а стражник на глазах менялся в лице. Дарен забеспокоилась.

А когда свисток замолчал и стражник принялся отпирать дверь, она забеспокоилась еще сильнее. Ее выволокли из темницы и бросили на середину зала. Главный стражник кивнул на нее троим остальным и буркнул:

– Кончайте ее. Приказ его мудрости.

Стражники молча потянули из ножен мечи. Дарен в ужасе зажмурилась…

…И тут стена разлетелась в мелкое крошево. В проем шагнула огромная фигура в черных доспехах. Стражники замерли, остолбенело глядя на это явление.

– Не годится принцессе убегать от Темного Властелина, – спокойно произнес Бельзедор. – Это нарушение традиций.

При виде этого жуткого великана Дарен облегченно разрыдалась. Никогда раньше она не думала, что так обрадуется появлению Темного Властелина.

А вот стражники его появлению совершенно не обрадовались. Нервно сглотнув, их главный быстрым движением схватил сомлевшую Дарен, приставляя к ее шее кинжал и пятясь к стене. Трое остальных поспешили оказаться ближе к нему, выставив перед собой мечи.

– Отпустите ее, – шагнул вперед Бельзедор.

– Назад! – рявкнул стражник, обливаясь потом. – Назад! Еще один шаг – и мы узнаем, правда ли у принцесс голубая кровь!

– Если вы ее отпустите, я обещаю сохранить вам жизнь, – ровным голосом произнес Бельзедор.

– А если не отпустим?!

– Кто я такой, по-вашему? Я лорд Бельзедор, Темный Властелин Парифата. Я не торгуюсь и не веду переговоров. Вы повинуетесь мне либо умираете. Выбирать вам.

Стражник снова сглотнул. Он трясся всем телом, его рука нечаянно дернулась… и на шее Дарен появилась царапина. Несколько капель крови упали на каменный пол…

В следующий миг Бельзедор резко вскинул руку. Он сам не знал, что заставило его так поступить. Сам не знал, что именно он сейчас сделал, какую силу применил.

Но так или иначе, все четыре стражника тут же уменьшились… и превратились в черных тараканов.

Ничуть не удивленная Дарен ожесточенно застучала каблуками, топча разбегающихся насекомых. А когда раздавила последнего – повисла на подошедшем Бельзедоре, оглушительно рыдая и умоляя забрать ее отсюда, обещая никогда-никогда больше не сбегать.

Глава 28

Бельзедор уселся на трон, уютно вытягивая ноги. Один из прихвостней тут же сунул под них подушечку. Другой поставил на столик поднос с «Жидким Злом».

Покинуть императорский дворец оказалось куда проще, чем прорваться в него. Дарен что есть мочи орала на заступающих дорогу гвардейцев, желая им проваливать в Паргорон или еще куда подальше. Грозила кулаком арбалетчикам, обещая спустить шкуру с каждого, кто осмелится выстрелить в лорда Бельзедора. Когда же в пределах видимости появилась мэтресс Сибелькари, принцесса крикнула ей, чтобы испепелила поганца Драммена, буде тот еще появится при дворе. Волшебница явно ничего не поняла, но все же ошарашенно кивнула.

Бельзедор подумал, что немного погодя надо будет устроить еще один зеркаломост с гарийским императором. Пусть дочь сама все ему объяснит. Заодно и он узнает, что же все-таки произошло – беседа с двойником принцессы была не слишком плодотворной и закончилась… довольно странно.

– Господин управляющий, меня беспокоит одна вещь, – задумчиво произнес Бельзедор.

– Да, Властелин?

– В том подземелье… Я очень захотел устранить нескольких людей… и они превратились в тараканов. Но я никак не пойму, как это у меня получилось…

– Это хорошо, Властелин, – широко улыбнулся управляющий. – Это очень хорошо. Это означает, что к вам возвращаются воспоминания, а вместе с ними – прежние способности. Вы уже почти восстановились, Властелин. Еще немного, и вы окончательно станете таким, каким были прежде.

– Что ж, это радует… полагаю.

Тем временем в камере люкс Дарен пристально смотрела на Ньенну. А Ньенна пристально смотрела на Дарен.

– Итак, вы вернулись, ваше высочество, – ровным голосом произнесла Ньенна.

– И вы, как я вижу, тоже все еще здесь, ваше высочество, – отчужденно ответила Дарен.

Они совсем не ожидали увидеть здесь друг друга. Ньенна думала, что Дарен спас рыцарь в блистающих доспехах и та останется с ним. Дарен полагала, что Ньенна вернется в свою страну и взойдет на императорский трон.

Но теперь они обе снова здесь.

После событий в Гарии и Шевларии принцессам стало казаться, что было бы просто замечательно, если бы в Цитадели Зла осталась только одна из них. Каждой теперь хотелось быть единственной принцессой, плененной Темным Властелином.

– Меня похитили первой, – напомнила Дарен.

– Зато я похитилась добровольно, – сообщила Ньенна.

– «Похитилась»? Такого даже слова-то нет.

– Тебе-то откуда знать? Ты, кроме романов про бороту, и книг-то не читала.

– Читала, побольше тебя.

– Не похоже что-то.

Принцессы сощурились. Их взгляды скрестились, как пара шпаг. Еще чуть-чуть, и они высекли бы сноп искр.

– Это не такая уж большая цитадель, – медленно произнесла Дарен.

– Для нас двоих она действительно маловата, – согласилась Ньенна.

– С этим нужно что-то делать.

– Нужно.

Несколько секунд принцессы молчали, сверля друг друга взглядами. Потом Ньенна заметила:

– Между прочим, у тебя есть собственный дворец. В Гарии.

– У тебя тоже есть. В Шевларии.

– А вот и нет! – торжествующе воскликнула Ньенна. – Больше нет! Лорд Бельзедор его сжег!

– Песья кровь! – цыкнула зубом Дарен. – Надо было попросить, чтоб он и мой сжег…

– К тому же ты, как я слышала, уже и замуж вышла, – добила ее Ньенна.

– Да ничего подобного! – возмутилась Дарен. – Это не я вышла, а колдовской морок!

– Но ведь он был в виде тебя.

– И что с того? А ты зато теперь и не принцесса вовсе, а императрица.

– А я отреклась, – равнодушно отпарировала Ньенна. – Я уже подписала все бумаги.

– Шустрая… И что, совсем не переживаешь за свою Шевларию?

– Ты не знаешь, какой у нас там гадючник. Меня бы все равно очень быстро свергли – так уж лучше самой.

– Но все равно ты можешь вернуться.

– Ты тоже можешь вернуться. У тебя дома папа с мамой, брат, сестры. А у меня никого.

– Я не собираюсь возвращаться.

– Я тоже не собираюсь, – мотнула головой Ньенна.

– Значит, к согласию мы не придем.

– Не придем.

– Но с этим все равно нужно что-то делать.

– Нужно.

– Но ты не знаешь, что именно.

– Не знаю. А ты знаешь?

– У меня есть некоторые мысли по этому поводу, но они тебе не понравятся.

Так прошло несколько дней, в течение которых принцессы Дарен и Ньенна общались довольно-таки прохладно. Они пристально следили друг за другом, стараясь не оставлять соперницу наедине с лордом Бельзедором.

Обе понимали, что бесконечно так продолжаться не может. Нужен был третейский судья. И в конце концов принцессы обратились за помощью к управляющему. Изложив ему свои затруднения, они потребовали ответить – кто должен уйти, кто должен остаться.

– Вы ведь лучше всех знаете лорда Бельзедора, господин управляющий, – сказала Ньенна. – Решите, кто из нас более подходит на роль его дамы сердца.

– Да, рассудите нас честно и беспристрастно, господин управляющий, – кивнула Дарен, указывая на себя обоими указательными пальцами.

Управляющий замялся. Он мог бы немало рассказать этим девушкам о предыдущих пассиях лорда Бельзедора – длинной плеяде красавиц, сменявших друг друга на протяжении тысячелетий. Среди них была даже одна из лауреаток премии Бриара первой степени – могучая волшебница Аристинда, на протяжении двухсот лет бывшая законной супругой Темного Властелина.

Закончилось все, правда, не слишком лучезарно…

Однако хороший слуга не сплетничает о своем хозяине. Поэтому управляющий не стал ничего рассказывать принцессам, но лишь предложил решить спор каким-нибудь соревнованием. У победительницы будут развязаны руки, а проигравшая должна мирно отойти в сторону.

Принцессам эта идея пришлась по душе. Осталось найти подходящее соревнование – и вот здесь возникла загвоздка. Каким способом можно определить, кто лучше подходит на роль дамы сердца Темного Властелина?

Дарен сразу обнажила шпагу и предложила устроить дуэль. Необязательно именно на шпагах – подойдут мечи, сабли, топоры… или можно пострелять в мишень из арбалета.

Ньенна запротестовала. В отличие от помешанной на холодной стали гарийки, она не владела никаким оружием.

Управляющий согласился, заметив, что для женщины умение драться не является первостепенным. В конце концов, мы не в Косталане и не в Джигании.

Ньенна в свою очередь вынесла встречное предложение – сразиться в шахматы. Сама она очень любила эту игру, и даже кот Леонард не всегда мог ее одолеть.

Однако тут запротестовала уже Дарен. Она примерно представляла, как ходят фигуры, но не более. Ее единственная партия с лордом Бельзедором закончилась тем, что Дарен швырнула в него всадником, а потом перевернула всю доску.

И вновь управляющий согласился – при всей ее мудрости и красоте игра в шахматы тоже не слишком важна для женщины… да и для мужчины тоже. Иначе считают паихнидисты, поклоняющиеся Великому Игроку, но лорд Бельзедор совершенно точно не является адептом этой странной религии.

Принцессы оказались в растерянности. И тогда управляющий предложил обратиться к старинному обычаю Симардара. Когда юноша-сим достигает зрелости, в доме его родителей устраивается конкурс невест. Всякая девушка той же касты вправе участвовать в конкурсе – и та, что победит, выходит замуж.

Причем судит конкурс сам жених.

Здесь запротестовали обе принцессы. Они совершенно не желали впутывать во все это лорда Бельзедора. Но управляющий сказал, что нет никакой нужды говорить Властелину, какой приз ожидает победительницу. Пусть он считает, что это просто дружеское соревнование.

Немного подумав, принцессы решили, что такой вариант возможен. Управляющий сказал им, что конкурс состоит из четырех частей – по числу каст у симов. Первая часть, самая низшая, – наведение чистоты. Стирка, уборка, мытье полов. Нужно продемонстрировать себя хорошей хозяйкой, до блеска вычистив выделенную территорию и все, что на ней находится.

Принцессы переглянулись. Дома ни той, ни другой не приходилось заниматься столь низменными вещами – для этого были лакеи и горничные. Однако ни Дарен, ни Ньенна не собирались отступать.

– Нет ничего, чего бы я не смогла сделать, – гордо вздернула подбородок Дарен.

– Грязь не может замарать настоящую принцессу, – спокойно произнесла Ньенна.

Конкурс назначили на завтра. Управляющий отобрал нескольких прихвостней и велел им приготовить все необходимое, а принцессы отправились в свою камеру люкс. Каждую согревала мысль, что завтра эта камера будет принадлежать ей одной.

Явившись на следующее утро в тронный зал, принцессы недовольно обнаружили, что кроме Бельзедора и управляющего там присутствуют еще и некоторые из приспешников. Мерзопак, Даздравелла, Фекалий, Кромбах, Гульгамба, Бугага, Гвыфнюр и К расселись вдоль стен, с большим интересом наблюдая за приготовлениями.

– Что они тут делают? – процедила Дарен, взяв за грудки управляющего.

– Кроме… мм… судьи на конкурсе также присутствуют его родственники и друзья, – обезоруживающе улыбнулся управляющий. – Поскольку ни родственников, ни друзей у Властелина нет, мы пригласили приспешников. А что, вы против?

– Нет-нет, мы не против! – поспешила заверить его Ньенна.

Для уборки принцессам выделили весь тронный зал. Точно посередине была проведена черта: левая половина предназначалась Дарен, правая – Ньенне. А в центре возвышался трон, и на нем сидел Бельзедор, с удовольствием жующий подкорм.

С особенной опаской принцессы поглядывали на Фекалия. При желании он способен чудовищно осложнить работу. Да что там осложнить – сделать невозможной! Даже само его присутствие портит воздух.

Но лорд Фекалий сидел смирнехонько и даже почти не вонял. Перед началом конкурса Бельзедор сделал ему особое внушение, деликатно попросив ничего не трогать, ни к чему не прикасаться и вообще воздержаться от применения своих чудесных способностей.

То же самое касается и остальных – нет, дедушка Мерзопак, мы не имеем в виду никого конкретного, но внимательно смотрим именно на вас. Даже самые мелкие пакости сейчас неуместны. Нет, это не шутка. Да, бывают ситуации, когда пакости неуместны. Действительно бывают.

Принцессы переоделись в простые рабочие блузы и фартуки. Вооружившись ведрами, совками и метелками, они внимательно осмотрели свои участки. Много-много каменного пола, уходящие в необозримую высь стены и невидимый во тьме потолок.

Пол не назовешь особенно грязным – прихвостни за этим следят. Вчера управляющий велел им оставить пока что тронный зал в покое, но сколько там успело запачкаться за один день?

Другое дело – стены. Следуя традициям, их никто не трогает, позволяя свободно копиться пыли, грязи и копоти. Кроме магических светильников тронный зал освещают и простые смоляные факелы – а от них чад, от них дым. Местами видны следы засохшей крови – свидетельства битв славных героев и Темного Властелина. Кое-где их пересекают потеки окаменевших экскрементов – когда-то под этим потолком жила целая стая летучих мышей. Да и лорд Фекалий пару-тройку раз украшал стены своими чудесами – украдкой, когда никто не видел.

– Это война, – решительно сказала Дарен, надевая на лицо повязку. – Войн без грязи не бывает. Нельзя победить, если боишься запачкаться.

Ньенна молча намочила губку. Она не собиралась уступать сопернице.

Бельзедор зажег Всевидящее Око. Поискав немного, он наткнулся на концерт Машрута Рёка – одного из лучших певцов в мире, по неизвестной причине всегда выступающего в маске. Божественный голос мгновенно заполнил помещение – Бельзедор откинулся на троне, отхлебнул из бокала с «Жидким Злом» и принялся с любопытством наблюдать за уборкой.

Дело у принцесс продвигалось медленно. Им катастрофически не хватало опыта. Дарен орудовала шваброй, как двуручным мечом, постоянно обо что-то задевая. Ньенна держала влажную губку двумя пальчиками, страдальчески ойкая каждый раз, когда брызги попадали на кожу.

Специально для них прихвостни расставили на столах грязную посуду, развесили на спинках стульев грязную одежду. Бедные девушки не один час мыли, скребли, стирали и чистили, добиваясь везде абсолютного блеска.

В конце концов осталось только вынести мусор. Его набралось аж два увесистых мешка. Принцессы взялись каждая за свой и с пыхтением поволокли их к выходу.

Дарен сразу вырвалась вперед. Ньенна, в жизни не поднимавшая ничего тяжелого, чуть не плакала, пытаясь догнать эту помешанную на оружии мужланку. Однако получалось у нее плохо.

Через несколько минут Дарен совсем скрылась из виду. Тяжело дышащая Ньенна остановилась и выпрямилась. Она ужасно устала и сильно сомневалась, что у нее хватит сил добраться до места назначения.

Тут из-за поворота послышались размеренные бухающие шаги. Ньенна обрадованно улыбнулась – она сразу узнала эту походку.

– Господин Проглот! – воскликнула она. – Мир вам, господин Проглот!

– И тебе мир, худая человеческая женщина, – степенно ответило чудовище, проходя мимо.

– Подождите, господин Проглот! Вы ведь можете съесть все что угодно?

– Конечно.

– А можете съесть вот этот мешок?

– Клади мне его в рот, – распахнул громадную пасть Черный Пожиратель.

Ньенна с пыхтением попыталась приподнять свой мешок, но тот даже не шевельнулся. Принцесса растерянно посмотрела на Проглота, однако тот уже и сам догадался, что попросил о невозможном. В воздухе промелькнул страшный язык, заставив Ньенну испуганно вздрогнуть, и мешок бесследно исчез.

– Странный вкус, – задумчиво произнес Проглот. – Что там было?

– Мусор, – виновато ответила Ньенна.

– Он совсем не питательный. У тебя есть еще?

– Пока нет. Но когда будет, я обязательно вам принесу.

– Не забудь.

Когда Дарен вернулась в тронный зал и узнала, что Ньенна вынесла мусор быстрее, то позеленела от злости. Сама-то она честно тащилась до ближайшего моста, а там уже швырнула мешок в огненную пропасть.

Бельзедор долго совещался с приспешниками, решая, кому присудить победу в первом туре. Выбор был трудным – несмотря на приложенные старания, обе принцессы справились с заданием из рук вон плохо. Ни в одном доме не взяли бы на работу столь неумелых горничных.

В конце концов Бельзедор записал что-то у себя в блокноте и предложил переходить ко второму туру. Оценок он объявлять не стал, пообещав сообщить результаты в самом конце.

Второй частью конкурса оказалась готовка. Пока Бельзедор и остальные ожидали в тронном зале, управляющий проводил принцесс на поварню, показал им, где что лежит, и попросил приготовить какое-нибудь кушанье. Любое, по собственному выбору. Победит та участница, чье блюдо больше понравится лорду Бельзедору.

Принцессы растерянно переглянулись. Им никогда в жизни не доводилось стряпать. Ньенна умела только заваривать и подавать чай – это входит в курс воспитания благородной шевларийской девицы.

Дарен не умела даже этого.

– Ты что собираешься готовить? – как бы невзначай спросила Дарен.

– Не знаю… – удрученно ответила Ньенна. – А ты что?

– Не скажу.

На время конкурса все повара, кухарки и даже посудомойки удалились, оставив принцесс одних. Громадная поварня Цитадели Зла предоставляла участницам любые продукты и утварь. Даже нгелтианский Король Поваров не побрезговал бы кашеварить в таком месте.

Дарен вспоминала все блюда, которые видела в жизни, пытаясь решить, какое из них легче всего приготовить. Наконец ей вспомнился любимый завтрак отца – вкусня. Действительно очень простая штука – жарится яичница из трех яиц, и туда добавляются маленькие кусочки белого хлеба, предварительно размоченного в молоке и слегка обжаренного в масле.

Как-то раз в детстве Дарен уже пробовала ее приготовить – правда, большую часть работы сделала дворцовая повариха, но тем не менее вкусня удалась на славу. Помнится, папа съел все без остатка и даже похвалил. А если этим кушаньем остался доволен гарийский император, оно непременно понравится и Темному Властелину.

Глядя, как Дарен режет хлеб, Ньенна изо всех сил старалась тоже что-нибудь придумать. Однако кулинария никогда не была ее сильным местом, и на ум ничего не приходило. Она могла только приготовить чай со сладостями и закусками… а почему бы и нет?

Определившись с целью, Ньенна запорхала между шкафов, ларей и морозильных сундуков. Она быстро нашла превосходный желтый чай из родной Шевларии, нашла сахар, печенье, пахлаву, леденцы, мармелад и безмерное количество других сладостей. Также она сноровисто наделала множество крошечных бутербродиков на один укус и умело вскипятила воду в чистого золота самоваре.

Дарен тем временем жарила яичницу. Она не стала возиться с разведением огня, просто воспользовавшись жаркамнем – их на поварне был целый ящик. Этот удивительный минерал Ильдланда обладает свойством нагревать все вокруг себя с необычайной силой, что делает его превосходной заменой печам и грелкам. Никто не знает, откуда муспеллы достают жаркамни, равно как никто не знает, где хримтурсы берут хладкамни, – видимо, некое тайное волшебство.

Ньенна вскипятила воду тоже с помощью жаркамня. Она положила в самовар всего один, совсем крошечный, но этого вполне хватило.

Дарен беспокойно поглядывала в сторону соперницы. Ее первая яичница получилась крайне неудачной – попробовав крохотный кусочек и содрогнувшись всем телом, принцесса втихаря соскребла ее со сковороды и выбросила в помойную трубу. Этот широкий каменный рукав вел в огромное помещение под поварней, кишмя кишащее гулями – кто-кто, а эти создания всегда находили применение объедкам.

Однако яичницу Дарен они есть отказались. Та с минуту недоверчиво смотрела, как гули один за другим подходят к странному месиву, придирчиво обнюхивают его, морщатся и отбегают в сторону, не желая даже попробовать.

– Да как вы смеете?! – бешено прошипела Дарен. – Жрите быстро!

Гули молча замотали головами.

А Ньенна уже заканчивала. Ее поднос с закусками выглядел настоящим произведением искусства, а самовар исходил ароматным паром. Дарен ожесточенно расколотила еще три яйца и начала все сначала, торопясь и громоздя ошибку на ошибку.

– Я закончила! – радостно воскликнула Ньенна, любуясь своим творением.

– Да чтоб тебя лорд Фекалий усыновил… – процедила сквозь зубы Дарен.

Когда все наконец было готово, Бельзедор долго переводил взгляд с одного подноса на другой. Принцессы смотрели на него с нескрываемой надеждой.

– Попробуйте, Властелин! – предложил управляющий. – Это еда, приготовленная с любовью!

– Я так понимаю, любовь здесь заменяет соль? – чуть слышно пробормотал Бельзедор, проглатывая первую ложку.

Тем не менее он съел все без остатка и даже похвалил. Однако наотрез отказался сказать, чье кушанье понравилось ему больше. Потом, все потом. Приступайте к третьему туру.

Третий тур неожиданно оказался самым легким. Музыкальный конкурс – спеть, станцевать, сыграть на музыкальном инструменте. У симов без этого никак не обойтись – говорят, что в Симардаре даже каменные статуи поют и пляшут.

Дарен сразу затребовала полный комплект вооружения. Облачившись в облегченную кольчугу, надев изящный серебряный шлем и взяв в правую руку короткий меч, а в левую – кинжал, Дарен продемонстрировала великолепный образец пиррихи. Обычно эта военная пляска с вооружением исполняется мужчинами, однако в исполнении очаровательной девушки она вышла куда более захватывающей. Приспешники восторженно зааплодировали – особенно надсаживалась леди Гульгамба.

Ньенна тоже удалилась, чтобы переодеться. Вернулась она в костюме шевларийской танцовщицы – пышные шальвары, окутывающий грудь и плечи розовый газ, обнаженный живот с драгоценным камнем в пупке, легкая чадра на нижней половине лица, туфли с загнутыми носами, золотые браслеты на запястьях и лодыжках, а в волосах – тонкая серебряная тиара. В руках принцесса держала бубен с колокольчиками – и как уж она принялась стучать в него, переступая по тронному залу! Танец получился поистине божественным – когда раскрасневшаяся Ньенна наконец остановилась, ей аплодировали так, что сотрясались стены.

В третьем туре победительница также не была названа. Бельзедор похлопал обеим участницам, но оценки отложил до финала.

Наконец пришло время четвертого тура. И вот здесь принцессы горько пожалели, что согласились играть по обычаям Симардара. И Дарен, и Ньенна произнесли немало разных слов в адрес симов, когда узнали, что четвертое испытание – искусство любви. Нужно продемонстрировать свои способности в той науке, которую не преподают в школах.

Однако ни у Дарен, ни у Ньенны не было в этом деле никакого опыта. Гарийская Империя отличается весьма строгой моралью – до замужества дозволены только поцелуи, да и то украдкой. В Шевларийской Империи нравы более свободные, но Ньенна в силу природной скромности просто не успела завести настолько близких знакомств.

– Эй, эй, вы что, издеваетесь над нами?! – прошипела Дарен управляющему. – Как, по-вашему, мы должны демонстрировать свои способности в… в ЭТОМ?!

Ньенна не сказала ничего, но ее уши запунцовели ярче макового поля, а в глазах появилась паника.

Неизвестно, как поступили бы бедные принцессы, если бы в зал не вбежал мелкий прихвостень. Он подбежал к Бельзедору и что-то часто забормотал. Бельзедор выслушал его со всем вниманием, а затем хлопнул в ладоши и объявил:

– Прошу извинения у ваших высочеств, но мы вынуждены ненадолго прервать это дружеское соревнование. К нашей цитадели приближается очередной герой, желающий меня победить.

Глава 29

Во Всевидящем Оке отражались два всадника. Юноша лет восемнадцати-девятнадцати, в простой холщовой одежде, с тонким мечом на поясе. И старец – лет семидесяти на вид, с длинной белоснежной бородой, в белой мантии, с притороченным к седлу посохом. Им оставалось уже совсем немного до огненной пропасти, отделяющей Цитадель Зла от внешнего мира.

Принцессы смотрели с нескрываемым любопытством. Раньше во время таких посещений Бельзедор всегда просил их подождать в другом месте.

– …не волнуйся, мой ученик, – доносился из Всевидящего Ока скрипучий голос старца. – Добро сильнее Зла – твоя победа предопределена свыше.

– Я исполню свой долг, наставник, – тихо ответил юноша. – Я совершу то, к чему ты меня готовил.

– Слова, достойные настоящего героя, – одобрительно кивнул старец. – Всегда помни, кто ты есть, мой ученик. Помни, что ты лучшее из созданий богов – человек…

Белый кот Леонард после этих слов прекратил умываться, пренебрежительно прищурился и заметил:

– Вообще-то лучшее из созданий богов – кошка. А человек даже в первую десятку не входит.

Управляющий уже распорядился активировать защитный барьер. Кроваво-красная мерцающая стена выросла вокруг цитадели, наглухо перекрыв все пути внутрь и наружу.

Юноша и старец подъехали вплотную и спешились. Коней стреножили и оставили в укромном месте. Юноша ласково потрепал своему холку и повесил ему на шею торбу с овсом.

Бельзедор задумчиво смотрел. Все предыдущие герои вставали в тупик перед защитным барьером. За последние две луны Бельзедор использовал его трижды – первая команда героев в конце концов догадалась вырыть подкоп, вторая ушла и вернулась с раздобытым где-то ковром-самолетом, а третья тупо стояла лагерем шесть с половиной дней.

В конце концов у Бельзедора лопнуло терпение, и он впустил их сам.

Но эти двое не проявляли и тени волнения. Старец спокойно стоял, опершись о посох, а юноша медленно вытягивал из ножен меч. В два локтя длиной, очень тонкий, откованный из переливающейся узорчатой стали, рукоять украшена сапфирами.

Юноша поднял меч. Размахнулся. Ударил. И невероятной мощи защитный барьер… лопнул. Лопнул с хрустальным звоном, рассыпался мириадами искр, в одно мгновение перестав существовать.

– Неплохой клинок, – задумчиво произнес Бельзедор.

– Это легендарный меч Деправерон, прозванный также Сокрушителем Преград, – сообщил управляющий, листая каталог волшебных мечей тысяча пятьсот четвертого года издания. – Как видите, для него не существует защит, Властелин.

– Что, вообще? – усомнился Бельзедор.

– Вообще. Он разрушит любую стену, любой заслон и доспех. Это один из десяти сильнейших клинков в мире. Его мощь неизмерима, однако использовать ее может только чистый сердцем, абсолютно бескорыстный индивид. К нам приближается незаурядный герой, Властелин.

Юноша и старец шли по мосту. Они шли спокойно, не тревожимые обычным потоком стрел. Заинтригованный Бельзедор повелел прихвостням оставить их в покое, отозвав всех чудовищ и стражу.

Он только распорядился опустить ворота – ему хотелось снова посмотреть на Деправерон в действии. И тот не подвел – одного легкого удара хватило, чтобы толстые железные решетки разлетелись в блистающую пыль. Юноша даже не замедлил шага, входя в цитадель. А вот старец остановился, что-то говоря вслед своему ученику.

Дарен и Ньенна глядели на Всевидящее Око с полным равнодушием. А вот друг на друга они временами бросали колючие взгляды. Принцессы прекрасно помнили, что их прервали на середине важнейшего спора, и сейчас они усиленно размышляли, как быть с четвертым туром.

Этим злосчастным четвертым туром…

– Не хотите ли подкорма, девушки? – спросил Бельзедор, предлагая принцессам ведерко. – У нас есть еще немного времени, пока герой будет пробиваться к тронному залу.

– Благодарю вас, лорд Бельзедор, – взяла горсточку Ньенна.

– А вы, ваше высочество? – обратился к Дарен Бельзедор.

Та взяла сразу две горсти и рассеянно спросила:

– А ты умеешь делать куннилингус?

– Что?.. – приподнял брови Бельзедор. Он совершенно не ожидал такого вопроса.

– Я не знаю, что это такое, но я слышала, как фрейлины во дворце это обсуждали, – задумчиво произнесла Дарен. – Они говорили, что каждый настоящий мужчина должен уметь делать куннилингус. Но когда я спрашивала, что это такое, они только краснели и хихикали.

– Э-э-э…

– Так ты, значит, тоже не знаешь, что это такое? Жалко.

– Да нет, я знаю, что это такое… только ни разу этого не делал… Или делал?.. – посмотрел Бельзедор на управляющего.

– Боюсь, мне это неизвестно, Властелин, – ответил управляющий. – Я ваш самый доверенный слуга… но все же не до такой степени доверенный.

– Ясно… – задумчиво кивнула Дарен. – А минет ты делать умеешь?

– Не умею! – мгновенно ответил Бельзедор.

– Жаль. Но ты хотя бы знаешь, что это такое?

– Знаю.

– Научишь?

– Дай я догадаюсь, – пристально посмотрел на принцессу Бельзедор. – Фрейлины во дворце говорили, что каждая настоящая женщина должна уметь делать минет? Но когда ты спрашивала, что это такое, они краснели и замолкали.

– Все правильно, только на этот раз не фрейлины, а гвардейцы.

– Понятно, – сделал каменное лицо Бельзедор.

– Я знаю, что такое минет… – робко прошептала Ньенна.

– Правда?! – поразилась Дарен.

– Да… помнишь, я говорила тебе про книгу в дворцовой библиотеке?.. там… там про это было написано… и даже… даже с картинками…

– Ну и что это?

Ньенна ничего не ответила. Ее лицо уже не отличалось цветом от спелого помидора, а уши разве только не дымились.

– Вот и во дворце мне никто не отвечал! – яростно топнула ногой Дарен. – Но ты можешь меня научить?

– Я… я… я не знаю… – чуть слышно залепетала Ньенна. – Я никогда… никогда этого не… не делала… никому… Но… но… но я… я могу попробовать… если… если вы… если вы, лорд Бельзедор, хотите… хотите этого… я… я… могу… попробовать… – очень робко и тихо прошептала принцесса.

Бельзедор старательно делал вид, что не слышит ни единого слова. Тяжелые челюсти плотно сжались, губы подергивались, безуспешно пытаясь оставаться в ровной линии.

И тут, к счастью, в тронный зал ворвался бесстрашный герой. Еще никогда Бельзедор так не радовался появлению того, кто пришел его убить.

Сидящие вдоль стен приспешники не тронулись с места. Управляющий любезно улыбался, выжидательно глядя на озирающегося юношу. Дарен и Ньенна, забыв о разногласиях, сверлили его подозрительными взглядами.

Сам же герой смотрел только на Бельзедора. Он медленно сделал шаг, другой, подступая все ближе к трону.

– Так ты и есть Темный Властелин? – наконец спросил герой.

– Верно, – кивнул Бельзедор. – Впечатлен?

– Не очень. Я думал, ты выше.

– По-моему, я и так довольно высокий, – слегка уязвленно ответил Бельзедор.

– Я представлял тебя локтей эдак двадцати ростом. Думал, что ты упираешься головой в потолок.

– Ну знаешь, ты слишком много от меня требуешь.

Герой настороженно засопел. Он не отрывал ладони от рукояти Деправерона, однако обнажать меч пока что не обнажал. Соответственно и Бельзедор пока не трогал источающий мрак клинок, прислоненный к трону.

– Может, представишься? – предложил Бельзедор. – А то нехорошо получается – ты мое имя знаешь, а я твое – нет.

– Я не назову своего имени злодею! – возмутился герой.

– Злодей – это не очень толерантное слово. Я предпочитаю называться представителем моральной оппозиции.

– Ты все равно злодей! Твои злодеяния заставляют содрогнуться сами небеса! Но я явился, чтобы покарать тебя и спасти этот мир от…

– Слушай, парень, убавь накал пафоса, – поморщился Бельзедор. – Неестественно звучит.

– Правда?.. – огорчился герой. – Извини. Я первый раз совершаю подвиг.

– Ничего, все мы с чего-то начинали. Просто будь естественнее. Слова должны идти от сердца, а ты говоришь так, словно заранее зазубрил.

– Спасибо, я это учту.

– Обязательно учти. Чаю хочешь?

– Да, спасибо… Нет! Ты не обманешь меня своими коварными речами, злодей!

– Опять это слово… – вздохнул Бельзедор, шаря пальцами по подлокотнику. – Скажи, а ты умеешь плавать?

– Да, умею… – удивленно кивнул герой.

– Тогда иди поплавай.

Нашарив наконец кнопку, Бельзедор надавил ее – и прямо под героем раскрылся тайный люк. Бедный юноша с криком провалился сквозь пол – прямо в яму с водой. Бельзедор задумался, пытаясь вспомнить, живут ли в этой яме акулы, крокодилы, пираньи, пиявки-вампиры или другие подобные твари. Если да – герою не поздоровится.

Однако их там не было. Всевидящее Око показало, как паренек пару минут бултыхался в бездонной водной черноте, но потом все же выбрался на край бассейна и еще с минуту лежал там, раскинув руки и тяжело дыша. Кажется, особой выносливостью этот герой не отличался.

По крайней мере, его чудесный меч остался при нем. Убедившись в этом, юноша поднялся на ноги и с яростным воплем побежал… куда-то. Куда-то в темноту.

Бельзедор зевнул и бросил в рот еще горсть подкорма. Сегодня ему не очень хотелось следить за беготней героя по цитадели. Может, приказать схватить его, бросить в темницу, а завтра или послезавтра дать шанс сбежать? Или все-таки побыстрее закончить с этим, погибнуть в очередной раз, возродиться и пойти обедать? То угощение, что приготовили Бельзедору принцессы, голод совершенно не утолило.

За этими размышлениями Бельзедор совершенно пропустил момент, когда запыхавшийся герой вновь влетел в тронный зал. Паренек оказался довольно шустрым.

– С возвращением, – любезно поприветствовал его Бельзедор.

– Я видел! Я все видел! – вместо ответа прокричал герой, гневно потрясая кулаком. – Ты превратил всех своих пленниц в старух!

– Что ты мелешь? – нахмурился Бельзедор. – Это когда я такое сделал?

– Я сам видел! – упорно талдычил герой. – Я видел твой гарем – там одни старухи!

– Какой еще гарем? – еще сильнее удивился Бельзедор. – У меня что, есть гарем?

– У тебя есть гарем?! – скрипнула зубами Дарен.

– У вас есть гарем, лорд Бельзедор?! – скуксилась Ньенна.

– У меня нет гарема! Нет ведь? – посмотрел Бельзедор на управляющего.

– Властелин, я думаю, наш гость по ошибке забрел в помещение для кухарок, – растянул губы в улыбке тот.

– Ах вот оно в чем дело…

– Подожди… – растерянно заморгал герой. – Так что, эти старухи – настоящие старухи?!

– Догадался наконец-то, – хмыкнул Бельзедор. – Ты не слишком сообразителен, да?

Герой сморщился. У него задрожала нижняя губа – не то от гнева, не то от желания заплакать. Бельзедору даже стало жалко бедного паренька.

– Кстати, зачем ты вообще сюда пришел? – спросил он. – Просто чтобы чинить добро и справедливость или все-таки за чем-то конкретным?

– Я пришел освободить из твоих грязных лап прекрасную принцессу! – выкрикнул герой.

– Какую именно? – осведомился Бельзедор.

– Что?..

– Я спрашиваю, какую именно. У меня их тут две.

– А… Ну… – растерялся герой. – Любую!.. или… нет, обеих!.. Да!

– Понятно. Девушки, кто-нибудь из вас желает быть спасенной этим милым молодым человеком?

– Нет-нет, я не хочу! – испуганно спряталась за Бельзедора Ньенна.

– Забудь, сопляк, – подбоченилась Дарен.

– Извини, парень, – развел руками Бельзедор. – Девушки не хотят с тобой идти.

– Это оттого, что ты их заколдовал, гнусный выродок! – обвиняюще указал пальцем герой.

– Ничего подобного, – запротестовал Бельзедор. – Не заколдовывал. Я вообще не помню, как это делается.

– Ты лжешь! – обнажил меч герой. – Давай биться!

– А может, просто в шахматы сыграем? – устало предложил Бельзедор.

– А что, если я выиграю, ты отдашь мне принцесс?

– Нет. Но если тебе так важен выигрыш, можем поиграть на щелчки. Если хочешь.

– Не хочу. На щелчки не хочу.

– Тогда давай сыграем на самое ценное. Что у тебя самое ценное? Меч? Поставь меч.

– А ты что поставишь? – насторожился герой.

– Я тоже поставлю самое ценное… хм, дай-ка подумать…

– Я не собираюсь быть ставкой в ваших играх, – гордо произнес Леонард.

– А ты что, считаешь себя самым ценным? – приподнял бровь Бельзедор.

– А у кого-то есть сомнения? Я высшая ценность мироздания.

– Мне не нужен этот кот! – возмутился герой. – Зачем мне кот?!

– Не говори глупостей, – презрительно посмотрел на него Леонард. – Всем нужен кот.

– Мне не нужен. Я вообще не люблю кошек. Я собак люблю.

– Это лишь говорит о низком уровне твоего интеллекта. Кошки же гораздо лучше собак. Но ты, к счастью, единственный такой дурак на свете.

– Я поставлю мой Деправерон против плененных тобой принцесс, – заявил герой, стараясь не слушать ворчания белого кота. – Если я выиграю, ты отпустишь их на свободу. Обеих.

– Мне нравится твой меч, однако я вынужден отказаться, – покачал головой Бельзедор. – Не очень-то вежливо играть на живых людей.

– Тогда защищайся! – взмахнул клинком герой.

– Да-да, я все понимаю, – вздохнул Бельзедор, тоже берясь за меч. – Пришло время спасти мир… в очередной раз.

Глава 30

Бесстрашный герой уже минут десять сражался с Темным Властелином. Два клинка невероятной мощи сталкивались и расходились, окутанные клубами дыма и снопами искр. Герой сражался ожесточенно, вкладывая в каждый удар всю силу, всю накопленную ярость. Бельзедор же дрался без особого азарта, скучающе ожидая момента, когда можно будет правдоподобно проиграть.

– Кстати, а ты не хочешь сначала уничтожить мой Артефакт Силы? – поинтересовался он. – Если его разрушить, я ослабею.

– Мой наставник сказал, что это просто хитрая уловка, – отмахнулся герой. – Он сказал, что твой «Артефакт Силы» – обычная подделка.

Бельзедор удивленно приподнял бровь. Похоже, наставник пареньку попался эрудированный. Надо будет с ним потом побеседовать… если представится возможность, конечно.

А сейчас надо закончить битву. Они с героем как-то незаметно выбрались из тронного зала и теперь постепенно продвигались по коридору. Бельзедор с легкостью теснил своего противника, гнал его все дальше и дальше, заставляя подниматься по лестницам, отступать все выше и выше. По вискам героя градом катился пот, он уже получил две легкие раны – в плечо и в бедро.

– Я чувствую твой страх, – зловеще произнес Бельзедор, потягивая носом. – Фу, как ты сильно испугался.

– Это не от меня! – возмущенно выпалил герой.

– Но не от меня же, – логично заметил Бельзедор. – Лорда Фекалия я тоже здесь не вижу – значит, ты.

Все больше тесня паренька, Бельзедор в конце концов загнал его на самый верх, на крышу, на одну из драконьих площадок, во множестве лепящихся вокруг главного шпиля. Теперь они сражались под открытым небом – под черными грозовыми тучами, вечно застилающими небеса Империи Зла. Сверху полыхал огненный глаз, а на плоской крыше безжалостно рубили друг друга двое – невысокий юноша в легкой тунике и великан в черных доспехах.

Бельзедору уже поднадоела эта пляска, но он все не мог улучить момента и убедительно поддаться. Обычно он дожидался, пока кто-нибудь уничтожит очередной Артефакт Силы, но в этот раз проигрывать придется как-то иначе. А подставиться никак не получается – Бельзедор и без того сражается в четверть силы. Увы, на сей раз противник попался не слишком опытный – молодой еще совсем, зеленый.

Бельзедор даже задумался, не победить ли ему на этот раз. Ну так, для разнообразия. В конце концов, он не всегда проигрывает.

Например, предыдущий герой, явившийся в цитадель, жаждал заполучить тот самый меч, который сейчас источает клубы мрака в руке Темного Властелина. Бельзедор предупредил парня, что этот клинок опасен для человека – он пожирает нестойкие души, превращая своего хозяина в сгусток Тьмы, обтянутый кожей. Однако герой ничего не хотел слушать – и Бельзедору пришлось его убить. Он никак не мог выпустить во внешний мир столь чудовищное оружие.

Хотя по-прежнему не помнил, как оно называется.

– Сдавайся, – предложил Бельзедор герою. – Я вижу в тебе немалый потенциал. Стань моим учеником, и ты станешь по-настоящему силен.

– Никогда! – бешено воскликнул герой. – Мой наставник сказал, что ты убил моего отца!

– Он солгал. Я – твой отец.

Герой окаменел на месте. Рука с мечом замерла, не довершив удар, в глазах отразился ужас и неверие.

– Что?.. – прошептал паренек. – Ты… Нет, этого не может быть…

– Прислушайся к своему сердцу, – тихо произнес Бельзедор.

– Папа!.. – уронил меч герой.

Не делая попыток продолжать бой, он медленно отступил назад, прижимая руки к лицу.

– Он что, мне поверил?.. – пробормотал Бельзедор, приподнимая бровь. – Вот дурак-то.

Бой как-то сам собой закончился. Чудесный меч Деправерон лежал на каменной площадке, как обычный кусок железа. Абсолютно раздавленный герой сидел поодаль, в ужасе глядя на собственные ладони. Его пальцы мелко дрожали.

Бельзедор опустил меч, задумчиво рассматривая эту картину. Противник, можно сказать, признал поражение. Убедительно поддаться уже никак не получится. Значит, придется либо бросать его в темницу, либо действительно брать в ученики… хотя на кой храк он Бельзедору нужен? Приспешника из этого парня не выйдет – совершенно неподходящий материал.

И тут над каменным парапетом поднялась седая голова. Наставник героя, о котором все успели забыть, медленно взлетал все выше и выше. Вот он уже ступил на крышу, обметая ее полами длинного одеяния.

– Вижу, ты проиграл, – сухо заметил старец, глядя на ошеломленного героя. – Слабак. Ничтожество. Не стоило даже поручать тебе это.

– Почему ты не сказал, что он мой отец?! – гневно выкрикнул герой.

– Ты что, ему поверил? – устало вздохнул старец. – Вот дурак-то. Он не твой отец. Он просто лжет.

– Лжет?.. – захлопал глазами герой.

– Конечно, лжет, тупица! Каким образом Темный Властелин мог бы оказаться твоим отцом?!

– Но ты ему тоже солгал, – заметил Бельзедор. – Я не убивал его отца.

– Нет, это как раз чистая правда, – покачал головой старец. – Ты действительно его убил.

– Когда?

– Пятнадцать лет назад. Он тоже был героем, тоже явился в твою цитадель и тоже пытался тебя победить. Но ты его убил.

– А… Тогда это была самооборона.

Герой растерянно обмяк. Пять минут назад его мир перевернулся с ног на голову – а теперь опять встал на ноги. Не так-то легко выдержать подобное бултыхание.

– Твой ученик проиграл, – подытожил Бельзедор, обращаясь к старцу.

– Да, проиграл, – безучастно согласился тот. – Впрочем, я на него особо и не рассчитывал. Он был нужен только для отвлечения внимания.

Сказав это, старец резко взмахнул рукой. Бельзедор почувствовал невидимый толчок и боль. Вокруг него вспыхнули голубые огни – все тело словно окутало магической клеткой. Бельзедор дернулся, толкнулся – нет, не пускает. Со всех сторон глухая стена.

– Не старайся, – посоветовал старец, отбрасывая посох, как ненужную палку. – Это заклятие не одолеть даже тебе.

Криво усмехаясь, волшебник распрямился и провел рукой по лицу. Седая борода стремительно исчезла, морщины разгладились, глаза заблестели.

– Наставник?.. – приоткрыл рот герой.

– Меня зовут Драммен, – представился волшебник, чуть склоняя голову в сторону Бельзедора. – Драммен Гальвени, профессор Ингредиора, лауреат премии Бриара второй степени.

– Вторая степень? – приподнял бровь Бельзедор. – Это впечатляет.

– О, что там… – раздраженно махнул рукой Гальвени. – Я бы получил и первую, если бы не проклятый святоша Медариэн…

– А что он тебе сделал? – полюбопытствовал Бельзедор.

– На последнем вручении первой степени ее должен был получить я! – скрипнул зубами Гальвени. – Я, а не мальчишка Хаштубал! Голоса между нами разделились поровну, и решающее слово оставалось за Медариэном! И он… он проголосовал против меня! Против, несмотря на то что я был его учеником! Я был его учеником, а он… Такая несправедливость…

Чувствовалось, что эта злополучная первая степень – больное место мэтра Гальвени. Говоря о ней, он раскраснелся, под кожей заходили желваки, глаза гневно сощурились.

В то же время в тронном зале Дарен и Ньенна с одинаковым ошеломлением таращились во Всевидящее Око. Они обе узнали этого человека – узнали сразу же и мгновенно. Дарен знала его как сэра Драммена, того самого наглого ублюдка, что целую луну жил в ее дворце, прикидываясь ее спасителем и мужем. Ньенна знала его как профессора Гальвени, придворного волшебника Шевларии, занимавшего этот пост больше двадцати лет.

Но что он здесь делает?

– Ничего, уж следующая первая степень точно будет моей! – усмехнулся Гальвени. – На этот раз я никому не дам себя обойти!

– Уверен, так все и будет, – вежливо согласился Бельзедор. – Но я-то тут при чем?

– О, видишь ли, с некоторых пор мне уже недостаточно просто премии Бриара первой степени. В конце концов, это всего лишь почетное звание. Утоляет тщеславие, не более того. Существуют волшебники, которые давно сняли свои кандидатуры, заранее отказываясь от всех премий.

– Скромность – это хорошо, – кивнул Бельзедор.

– В моем случае это не скромность, – самодовольно прищурился Гальвени. – Наоборот. Мне мало всего лишь премии Бриара – неважно какой степени. Я сам хочу стать Бриаром.

– Стать Бриаром?.. – приподнял бровь Бельзедор.

Память к нему так и не вернулась, так что он понятия не имел, кто такой этот самый Бриар. По счастью, Драммен Гальвени этого не понял – вопрос Бельзедора он посчитал обычным удивлением.

– О да! – жадно потер руки он. – Бриар Всемогущий, величайший волшебник в истории этого мира! В его честь названа эта дурацкая премия Мистерии… но сам Бриар на голову превосходил всех нынешних колдунцов! Это ведь именно он создал Парифатскую Империю!

– Парифатскую Империю?.. – повторил Бельзедор.

Гальвени снова принял его вопрос за обычное удивление и радостно улыбнулся. Ему явно хотелось об этом поговорить.

– О да, Парифатская Империя! – сжал кулак он. – В конце эпохи Волшебства на Парифате существовала империя, рядом с которой все нынешние – просто захолустье. Парифатская Империя. Великая. Древняя. Могучая. Ею управляли великие волшебники. На рубиновом троне восседал самый великий из них, с гордостью носящий титул Колдующего Императора. Эта империя просуществовала больше тысячи лет!.. а потом погибла. Ее гибель ознаменовала конец эпохи Волшебства и начало Смутной эпохи. После Парифатской Империи остались только величественные руины и обломки древней магии, которую потомки безуспешно пытались возродить веками. В конце концов на свет появилась Мистерия – но это всего лишь призрачная тень былого могущества…

– А что не так с Мистерией? – поинтересовался Бельзедор. – Считается, что это оплот мирового волшебства, разве не так?

– Считается, – хмыкнул Гальвени. – И она действительно… оплот. Но еще Мистерия уже давно стала кандалами, сковывающими все парифатское волшебство. Волшебники Мистерии так ревностно охраняют свою монополию, так тщательно стерегут свои секреты, что тормозят развитие волшебства в мировом значении. Обрати внимание, как редко появляются новые магические методики, как мало создается новых заклинаний. А то, что все же изредка появляется, большей частью оседает мертвым грузом в закромах все той же Мистерии. С какой неохотой их ученый совет в свое время создал Типогримагику! А система порталов? Она не меняется уже полторы тысячи лет! Да и создали ее еще при Колдующем Императоре – нынешняя Мистерия ее всего лишь возродила. Если бы Мистерия не держалась за свои секреты, как скупец за кошель, в мире было бы гораздо больше волшебников.

– Но ведь волшебные школы есть не только в Мистерии, – напомнил Бельзедор. – Вэй Ю Кёксуянь, Хаташи, Экзеквариум, Технокорпус, сейд, нагартаддха, субтермагия, волшебство эльфов, огров, великанов, Морских Епископов…

– Да, и все они точно так же стерегут свои секреты с лютостью паргоронских псов, – перебил его Гальвени. – Если волшебников станет слишком много – волшебство станет доступным каждому, а значит – обесценится. Мистерия этого совсем не хочет. Как и все остальные волшебные школы. Но теперь я, я пришел, чтобы вернуть эпоху Волшебства! Пришел возродить империю, охватывающую весь Парифат!

– Какое… глобальное начинание, – вежливо похвалил Бельзедор. – И с чего же ты планируешь начать?

– Да, действительно, мне нужно было с чего-то начать… – криво усмехнулся Гальвени. – Я избрал две страны – Йордалию и Шевларию. Молодая сильная республика, еще не омраченная грязью и разложением, – и древняя, прогнившая насквозь, но сказочно богатая империя. Я внедрял в сенат Йордалии своих ставленников, проводил с их помощью полезные мне реформы – и одновременно подтачивал силы Шевларии. Одного за другим я устранял там ярких политических деятелей, пока Шевлария не превратилась в комок жидкой грязи. Ты положил последний кирпич в кладку, похитив принцессу – единственную законную наследницу умирающего императора. Династия прервалась, и это вызвало в стране кризис – идеальный момент для нападения. Я посоветовал сенату Йордалии не медлить – и они прислушались. Если бы Йордалия завоевала Шевларию, я встал бы за кулисами объединенного государства, руководя и командуя, тихо и незаметно дожидаясь момента, когда смогу выйти на сцену…

– Но Йордалии это не удалось, – напомнил Бельзедор.

– Да… – скрипнул зубами Гальвени. – Ты хоть представляешь, каково это – двадцать лет строить прекрасный дворец, а потом смотреть, как тупой варвар походя его разрушает?! Своим вторжением ты сломал все мои планы! Ты сплотил Шевларию и Йордалию против общего врага! И мне пришлось с позором бежать из Йордалии, поскольку сенат жаждал моей крови! Эти неблагодарные ублюдки превратили меня в жертвенное животное, свалили на меня все неудачи!

– Не всегда дела идут так, как нам хочется, – спокойно ответил Бельзедор. – Кстати, ведь в Гарийской Империи тоже был ты?

– Умный человек не ставит все деньги на одну карту, – кивнул Гальвени. – Именно на тот случай, если в Шевларии что-то сорвется, я запустил запасной план – для Гарии. Там я пошел другим путем, решив воспользоваться похищенной тобой принцессой и внедриться в императорскую семью изнутри. И у меня бы все прекрасно получилось, если бы ты вторично не вмешался!

– А почему ты оттуда сбежал? – полюбопытствовал Бельзедор. – Ты ведь сбежал, верно? Почему даже не попытался меня остановить?

– И как ты себе это представляешь? – фыркнул Гальвени. – Императорский двор был уверен, что я рыцарь. Чтобы противостоять тебе, пришлось бы раскрыть всю мою волшебную силу – а это означало полный провал. Я предпочел не тратить зря силы и отойти в сторону.

– И сейчас ты хочешь отомстить? – предположил Бельзедор.

– Нет, конечно! – расхохотался Гальвени. – Просто после того, как ты во второй раз сломал мои планы, меня вдруг осенило! Зачем что-то искать, что-то строить, что-то создавать с нуля? Вот же оно – ядро будущей империи! Твоя собственная империя! Империя Зла! Колоссальная мощь, возглавляемая никчемной фигурой, ничтожеством с раздутой репутацией! Все твое могущество сводится к умению возрождаться после смерти – раз за разом, раз за разом… но, кроме этого, ты ни на что не способен! Ты неэффективен! В твоих руках такая сила, такое могущество, а ты… ты просто сидишь в своей цитадели и пугаешь крестьян! Твое место должен занять другой – тот, кто сможет применить все возможности твоей империи! Ты не заслуживаешь такой мощи! Ты слаб! Ты слаб, а я силен! И я буду править твоей империей! Я распространю ее влияние на весь Парифат!

Бельзедор задумчиво разглядывал клокочущего гневом волшебника, одновременно пытаясь освободиться. Светящиеся прутья чуть заметно подрагивали – еще немного, и мощь Темного Властелина разобьет их вдребезги.

– Конечно, первым делом я сменю название, – рассуждал вслух Гальвени. – Только полный идиот мог назвать свою страну Империей Зла! Это же настоящий вызов! Красная тряпка для быка! Чего ты ждал, давая стране такое название? Конечно же жаждущие приключений идиоты так и лезут сюда, жаждая твоей крови!

– Слушай, а тебе не кажется, что это неправильно? – перебил его Бельзедор.

– Неправильно?! – аж раздулся от ярости Гальвени. – Это как раз самое правильное из всего, что я сделал в жизни!

– Да я не об этом. Я о твоей речи.

– А с ней-то что не так? – не понял Гальвени.

– Просто Темный Властелин здесь я, – напомнил Бельзедор. – Это мне положено толкать речь и рассказывать о своих злодейских планах. Это традиция.

– А. Ну ладно, рассказывай… о своих планах.

– Мм… – крепко задумался Бельзедор. – Мм… мм…

– Ты долго еще?!

– Извини. Что-то ничего в голову не приходит. Может, отложим до следующего раза?

– Следующего раза не будет. Пришло тебе время умереть.

– Да-да, как обычно, – скучающе ответил Бельзедор. – Давай побыстрее.

– На этот раз ты умрешь окончательно, – мерзко улыбнулся Гальвени, доставая что-то из-за пазухи.

В его руке блеснул серп. Длинный боевой серп, состоящий из деревянного черена и сильно изогнутого клинка с внутренним лезвием. Необычного цвета металл – темно-сиреневый, чуть заметно сверкающий будто бы внутренним светом.

– Ты знаешь, что это такое, Бельзедор? – торжествующе произнес Гальвени. – Это серп Гильфаллерии! Адамантовый серп! Он выкован из металла, для которого не существует бессмертных! Вся твоя сила, все твое могущество бессильны перед этим серпом!

– В самом деле? – приподнял бровь Бельзедор.

– Сейчас ты сам в этом убедишься! Я пытался уговорить своего… ученика воспользоваться этим оружием, но этот прекраснодушный идиот заладил, что не желает ничего, кроме своего меча! Серп-де – неподходящее оружие для воина!

– А почему именно серп? – полюбопытствовал Бельзедор.

– Почем мне знать? – пожал плечами Гальвени. – Это очень древняя реликвия.

– Так это не ты его выковал?

– Я адепт Ингредиора, – холодно ответил Гальвени. – Я не кую оружие. Но это не помешает мне им воспользоваться! Сейчас я убью тебя и займу твое место! И уж после этого я не повторю твоих ошибок! Я создам империю, рядом с которой твоя покажется крохотной деревенькой! Я буду править всем миром! Я стану новым Колдующим Императором! Я… я…

Волшебник буквально задыхался от переполняющих его амбиций. Он всеми силами старался, чтобы Бельзедор понял, насколько велик его будущий убийца, насколько могуч тот, кто займет его место. И Драммена Гальвени ужасно огорчало, что лицо Темного Властелина оставалось каменно-невозмутимым. Он не проявлял не то что страха – даже тени волнения.

– Умри!!! – взревел Гальвени, делая шаг вперед.

И тут его схватили за руку. Позабытый всеми герой, имени которого Бельзедор так и не узнал, перехватил запястье волшебника и возмущенно воскликнул:

– Наставник, что ты такое говоришь?! Как ты можешь такое говорить?!

– Отпусти, – процедил Гальвени, глядя на бывшего ученика как на дохлую мокрицу.

– Нет! Я не согласен! Это… это неправильно! То, что ты делаешь, – неправильно! Ты совсем не этому меня учил!

– Докучливое насекомое, – чуть слышно прошипел волшебник. – Ты что, все еще не понял, что был просто инструментом? Ты мне больше не нужен.

Драммен Гальвени чуть заметно двинул бровью, и голова несчастного юноши… взорвалась. Во все стороны брызнула кровь и мозги, а обезглавленное тело какую-то секунду постояло неподвижно и мягко завалилось набок.

Несколько капель крови попали на щеку Бельзедора. Тот пристально посмотрел на мерзко хихикающего волшебника, напрягся, резко развел руки… и волшебная клетка сломалась. Освободившийся Темный Властелин шагнул вперед, нагибаясь за источающим мрак клинком…

Драммен Гальвени хохотнул и вскинул руку. Бельзедора ударило невидимым тараном – он отлетел назад, складываясь пополам, и ударился всем телом о парапет. Гальвени осклабился, и одновременно с его улыбкой Бельзедора подбросило в воздух, поволокло в одну сторону, в другую, вынесло за пределы крыши и продолжало болтать, стискивая невидимыми клещами.

В левой руке Гальвени держал адамантовый серп. Вот он разжал пальцы – серп медленно поднялся в воздух, повинуясь воле чародея, и поплыл к Темному Властелину.

В тронном зале принцессы в ужасе глядели на Всевидящее Око. Они буквально тряслись от гнева, слушая напыщенную речь Драммена Гальвени, – а теперь исходили тревогой за беспомощного Бельзедора. А еще принцесс буквально выводила из себя холодная невозмутимость приспешников. Ни один из них даже не встал с кресла!

– Господин управляющий, помогите же ему! – вскричала наконец Дарен. – Лорд Мерзопак, лорд Фекалий, леди Гульгамба?! Почему вы все просто сидите и смотрите?!

– Это бой нашего Властелина, – пробасил Кромбах. – Мы не смеем вмешиваться.

– Но он может погибнуть! – плачущим голосом воскликнула Ньенна.

– Властелин погибал уже много раз, – улыбчиво напомнил дедушка Мерзопак.

– Но в этот раз все по-другому! В этот раз он может погибнуть окончательно!

– И тем не менее вмешиваться мы не смеем, – вздохнул управляющий. – Властелину достаточно сказать слово – и ему на помощь придут сотни верных приспешников, армия агентов Зла, драконья эскадрилья, орды чудовищ и несокрушимые Легионы Страха. Но сейчас у Властелина всего один противник – и он скорее умрет, чем примет чью-то помощь. Это опозорит его.

– Опозорит?! – взревела Дарен. – Да что за кирню вы тут несете?! Он же Темный Властелин!

– Но он им не родился.

Бельзедор неотрывно смотрел на приближающийся серп. Он постарался вспомнить то ощущение в подвале гарийского дворца, когда он превратил стражников в тараканов. Сейчас он полностью сосредоточился на серпе и мысленно толкнул его. Бельзедор вложил в этот толчок всю волю, всю энергию…

И серп отлетел назад. Он вонзился в стену по самую рукоять и застрял там.

Гальвени пораженно вздрогнул. Теперь Бельзедор смотрел прямо на него – и было в этом взгляде что-то такое… Испуганно сглотнув, Гальвени резко опустил руку.

Бельзедор почувствовал, что падает. Да не падает, летит. Летит со страшной скоростью, словно выпущенный из катапульты. Неумолимо приближается каменный мост…

Секундой спустя Бельзедор шваркнулся о камень головой. Его сознание померкло.

Глава 31

Удар был воистину страшным. Драммен Гальвени шарахнул Бельзедором о камень, как кузнецы бьют молотом о наковальню. На какую-то секунду Темный Властелин даже потерял сознание – но секундой спустя его глаза открылись.

В них с бешеной частотой мелькали картины. В ушах неслись звуки и слова. Голова с невероятной скоростью наполнялась знаниями, находившимися там все это время, но закрытыми какой-то заслонкой.

Теперь эта заслонка сломалась, и перед Бельзедором проносилась вся его прежняя жизнь.

– Война людей и симов длится уже полвека. Когда она наконец закончится?

– Кто может сказать наверняка? Смертные встревожены. У них нет ориентиров. Простые умы привыкли делить мир на добро и зло, на черное и белое. Им нужен враг – нужен тот, кого можно обвинить в своих бедах, в кого можно кинуть камень. Они ищут врага – и находят в первом встречном.

– Значит, нужно чудовище, которое объединит враждующих? Заставит сплотиться против себя?

– Нет, не нужно. Если такое чудовище появится, то оно станет еще большим бедствием, чем эти междоусобицы. Вспомни Тысячелетие Мрака, вспомни Империю Крови, вспомни вторжение Паргорона…

– Получается замкнутый круг? Если всеобщего врага нет, смертные сражаются друг с другом. Если всеобщий враг есть – он причиняет больше вреда, чем междоусобные распри.

– Да, замкнутый круг. К чему переливать из пустого в порожнее? Сколько бы мы ни говорили об этом, всеобщего врага все равно не появится.

– Разве что Малигнитатис разорвет свои цепи…

– Это было бы кошмаром для всего Парифата… куда ты смотришь?

– Кажется, твой сын внимательно нас слушает.

– Бельзедор? Давно ты там стоишь, малыш? Мы разговариваем о скучных вещах, иди лучше поиграй.

– Бельзедор! Что ты наделал, что натворил?! Как ты мог совершить такое?! Зачем ты это сделал?!

– У меня нет оправданий. Я приму свое наказание.

– Я не знаю, для чего тебе понадобилось ломать свою жизнь… но ты знаешь, что тебя ждет. Ты будешь изгнан. Изгнан навеки. Никогда больше твое имя не прозвучит здесь. Отныне ты не принадлежишь к нашему народу.

– Знаю, отец. Но ничего не могу с этим поделать. Я отыскал свой жребий.

– И каков же он?

– Быть всеобщим врагом.

– Кто сотворил с тобой такое, сим?

– Боги. Когда они карают, то не мелочатся.

– И чем же ты их так разгневал?

– Кое-что украл, кое-кому нахамил… давняя история. Я бы ее рассказал, но у меня ужасно затекла шея…

– Оно и неудивительно. Как ты вообще умудряешься оставаться живым?

– О, у меня был хороший учитель… Правда, я слишком быстро от него сбежал… наверное, поэтому и влип в неприятности.

– Что за учитель?

– Один грязный старикашка, живущий высоко в горах… Если хочешь, я расскажу, как его найти…

– Расскажи.

– Мудрейший, я прошел назначенное тобой испытание. Я тридцать лет просидел на вершине горы без пищи и воды, обдуваемый ледяными ветрами, не шевеля ни единым членом, не произнося ни слова. Достаточно ли этого?

– Еще недостаточно. Для задуманного тобой этого еще недостаточно. Тебе потребуется испытать еще очень многое, чтобы истребить в себе все искусы и соблазны. Дух, разум, тело – ты должен добиться абсолютной гармонии во всем, уподобиться закаленному металлу, блестящему звонкому клинку, чтобы устоять перед тем, что тебя ожидает, и не потускнеть.

– Так ты и есть тот, кого называют Кровавым Князем?

– Некоторые называют. Чего ты хочешь, Несъедобный?

– Ты живешь на этом свете многие тысячи лет, и за это время тебя неоднократно убивали – но ты всегда возрождался. Я хочу знать, как тебе это удается.

– Почему я должен раскрывать тебе свой секрет? Я все еще помню, что твой народ сделал с Тайной Империей, которую я так долго взращивал.

– В таком случае ты должен понимать, почему мне не следует отказывать.

– Мой метод для тебя бесполезен. Он годится только для подобных мне. Или ты тоже хочешь стать ходячим трупом?

– Нет. Я хочу попытаться усовершенствовать твою методику.

– КТО ТЫ, МАЛЕНЬКОЕ СУЩЕСТВО? ДЛЯ ЧЕГО ТЫ ПОТРЕВОЖИЛ МОЙ ПОКОЙ?

– Я пришел к тебе с просьбой, Первозданный! Я хочу, чтобы ты поделился со мной своей силой!

– ЧТО ЗАСТАВЛЯЕТ ТЕБЯ ДУМАТЬ, БУДТО Я ЭТО СДЕЛАЮ?

– Чтобы твое дело продолжало жить! Чтобы кто-то позаботился об этом мире!

– ХОООООООООО… ПРОДОЛЖАЙ, Я СЛУШАЮ.

– Зачем ты явился в Диамполид, дерзкий?

– Чтобы бросить тебе вызов, Громовержец.

– Мне?.. Ты это серьезно?..

– Совершенно серьезно.

– Грах-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! А ты и в самом деле дерзок, Бельзедор!

– Ты знаешь мое имя?

– Кто я такой, по-твоему? Я знаю все – открытое и сокрытое, прошлое и будущее.

– Значит, ты знаешь и мое будущее?

– Конечно.

– И что же меня ждет впереди?

– Сначала тебе будет очень больно. Потом ты будешь долго падать. Потом тебе снова будет очень больно. А потом… потом сам увидишь.

– Ты победил. Теперь убей меня.

– Нет. Я не хочу тебя убивать. Ты нужен мне для иного.

– И для чего же?

– Насколько я знаю, на протяжении веков в твоем роду были одни только злодеи и негодяи.

– Да, это так. Я двадцать второй Мерзопак в роду. Мы, Мерзопаки, гордимся историей нашего рода. Мы всегда творили только подлости и гнусности. И мы этим гордимся! Ты можешь убить меня – но не можешь заставить раскаяться!

– Я этого и не хочу. Я хочу, чтобы ты научил меня.

– Научил? Чему?

– Как стать злодеем. Таким, как ты сам.

– Ты хочешь стать злодеем?.. Но ты же великий герой…

– Я собираюсь переквалифицироваться.

– Это… необычно, но… как пожелаешь. Меня очень радует такое твое решение. Если такова твоя воля, я обучу тебя всему, что знаю сам.

– Что тебе нужно в этих местах, чужестранец? Здесь нет ничего, кроме мертвой пустыни и древних развалин.

– Именно они мне и нужны. Это ведь и есть потерянный город Бриароген? Столица погибшей империи? И великий портал, способный провести куда угодно?

– Да, это он самый. Однако никто из приходивших сюда не сумел заставить его заработать.

– Я сумею. Отныне здесь будет столица новой империи. Моей империи. Империи Зла.

– Что?.. Кто ты такой?..

– Я Бельзедор. Полагаю, с этого момента меня следует называть Темным Властелином.

Теперь он вспомнил. Вспомнил, кто он есть. Вспомнил всю жизнь – каждую веху своей длинной биографии. Вспомнил рождение. Вспомнил изгнание. Вспомнил сима, расплющенного огромной скалой. Вспомнил наставления мудрейшего из мудрецов. Вспомнил битву с древнейшим из вампиров. Вспомнил раскалывающий небо глас царя Всерушителей. Вспомнил палящую молнию, оставившую на груди неисцелимый шрам. Вспомнил, как штудировал Теорию Зла. Вспомнил, как раскапывал столицу погибшей империи. Вспомнил, как стал Темным Властелином.

Бельзедор поднялся на ноги, по-новому созерцая окружающий мир. Но ему не позволили делать это долго. Совсем рядом просвистел адамантовый серп… но тут же отвернул в сторону. Бельзедор чуть шевельнул бровью и поймал страшное оружие взглядом. Аккуратно взяв его за рукоять, он вскинул голову, молча глядя на парящего в воздухе волшебника.

Драммен Гальвени мягко опустился на каменный мост и покривил губы, пытаясь усилием воли вырвать оружие из руки противника. Пальцы Бельзедора оказались сильнее волшебства – серп даже не дрогнул.

– Медариэн бил меня и посильнее, – негромко произнес Бельзедор.

– Медариэн – глупец! – зло выкрикнул Гальвени. – Благодушный никчемный слюнтяй! Как, впрочем, и ты сам! Вы с ним сражаетесь уже сотню лет, и за это время вам обоим не раз выпадала возможность уничтожить противника раз и навсегда! Но вы ими не пользовались, оба! Ты всегда давал ему возможность сбежать, он всегда давал тебе шанс возродиться! Что за идиоты?!

– Медариэн – очень мудрый волшебник. Тебе до него еще расти и расти.

Вслед за этим Бельзедор чуть шевельнул пальцами… и с них сорвалась молния. Она шарахнула прямо в Гальвени, оплетая его белыми линиями. Вокруг волшебника мгновенно вспыхнула голубоватая сфера, принявшая на себя все энергию, но какой-то миг он выглядел испуганным.

– Так ты умеешь колдовать?.. – удивленно моргнул Гальвени.

– Моя репутация действительно преувеличена… – кивнул Бельзедор, засовывая серп за пояс, – но не так сильно, как ты думаешь.

– Ну и что с того, что ты умеешь колдовать? – фыркнул Гальвени, справляясь с удивлением. – Что изменилось? Даже мой ученик, этот жалкий слизняк, едва-едва тебя не одолел! А он был никем рядом со мной!

– Ты кое-чего не учел, – покачал головой Бельзедор.

– Чего же?!

– Я ему поддавался.

Сказав это, Бельзедор обрушил на Гальвени настоящий шквал из ветвящихся молний и раскаленного ветра. Любого человека – да что там, любого слона! – эта атака просто смела бы, превратила бы в золу. Но лауреат премии Бриара второй степени только прищурился, надежно защищенный волшебством.

– Вижу, ты действительно кое-что можешь, – процедил Гальвени. – Но я тоже кое-что могу!

Воздух вокруг волшебника скомкался и загустел. Он резко выдохнул и выбросил вперед руки, исторгая немыслимой силы импульс. Поток чистейшей энергии, любимое оружие адептов Ингредиора, хлынул в Бельзедора, спеша уничтожить его, обратить в ничто.

Хлынул – и пропал. Бельзедор даже не стронулся с места – он просто молча поднял руку, останавливая мощнейшее заклинание голой ладонью. Вокруг нее закрутился черный диск, с хлюпаньем всасывающий в себя импульс.

– Не недооценивай злодея старой закалки! – впервые повысил голос Бельзедор.

Его тело резко вытянулось. Руки прижались к бокам и растворились, шея удлинилась, изо рта выметнулось раздвоенное жало. Тремя секундами спустя на месте Бельзедора извивалась колоссальной величины змея. Вот она метнулась на волшебника, разевая клыкастую пасть…

Гальвени скрестил руки, окутывая себя очередным барьером, и расхохотался:

– Глупец! Превращение в змею никогда не срабатывает!

– Зато это эффектно выглядит, – сказал Бельзедор.

Он со всего размаху ударился о колдовской барьер, отлетел назад и принялся с невероятной скоростью обвивать его кольцами. Гигантской толщины тулово с чудовищной силой давило со всех сторон – барьер затрещал, замерцал, угрожая лопнуть. Драммен Гальвени поднял руки, вливая в свое заклинание новую энергию, сдерживая страшный напор Бельзедора.

– Ты прав, я всего лишь смешной и нелепый злодей из старой сказки, – сказал Темный Властелин, сверкая змеиными клыками. – Я просто жуткое пугало, никому не причиняющее настоящего вреда. Я нужен для того, чтобы смертным было кого винить в своих бедах и проблемах. Нужен, чтобы героям было с кем бороться. Иначе герои сами станут злодеями. Или просто исчезнут. А мир без героев – это очень несчастный мир.

– Но зачем тебе все это?! – выкрикнул Гальвени.

– В мире огромное количество ненависти и злобы. И если смертным непременно нужно видеть в ком-то врага, пусть видят его во мне. Пусть те, кому непременно нужно кого-то убить, убивают меня. Я ведь… неубиваемый.

– Неубиваемый?! – процедил Гальвени. – Это мы еще посмотрим!

Он резко расставил локти – и во все стороны хлынули бурлящие потоки. Чистейшая энергия поглотила Бельзедора-змею, опаляя его чешую, заставляя разжать тугие кольца. Пользуясь моментом, Гальвени взметнулся в небеса, за мгновение уносясь на сотню локтей.

Бельзедор-змея ринулся следом, но всей его длины не хватило, чтобы догнать улетающего волшебника. Вдобавок Гальвени еще и обрушил на него сверху град ослепительных лезвий – они буквально взорвали каменный мост, иссекая его в крошево.

Тогда Бельзедор вернулся к обычному облику. Прежнее тело, прежние доспехи из черного металла. Стоя на рушащемся мосту, он пристукнул каблуками – и под ним заклубился дымный вихрь. Эти клубы стремительно понеслись вверх – а вместе с ними понесся и Бельзедор. Вытянув руку в сторону, он резко сжал пальцы, призывая темный меч – тот сорвался с крыши и секундой спустя был уже в ладони хозяина.

Теперь Бельзедор вспомнил его имя – Обскотенебр.

– Что ж, я недооценил тебя! – прошипел Гальвени, окруженный сияющей сферой. – Но я все-таки лауреат второй степени! Я сотру тебя в порошок!

Волшебник взмахнул рукой – и адамантовый серп, все еще висящий за поясом Бельзедора, выскользнул оттуда и закружил в воздухе. Держа страшное оружие собственной мыслью, Гальвени принялся ожесточенно швырять его в Бельзедора, пытаясь хоть раз зацепить, резануть по живому мясу. Один-единственный удачный удар – и все будет кончено. Кончено навсегда.

Но Бельзедор не давал ему такой возможности. Воле волшебника он противопоставил собственную, отбивая серп взглядом и неуклонно летя вверх на дымном вихре. В руке Темного Властелина источал мрак зловещий клинок, а с пальцев другой ветвились тысячи молний.

Под тучами Империи Зла бушевали две неукротимые силы, заключенные в плоть и кровь. Драммен Гальвени парил на огромной высоте, в центре чудовищной мощи энергетического шторма, с кривой усмешечкой ожидая приближающегося Бельзедора. Гигант в черных доспехах несся со скоростью камня, извергнутого вулканом. Еще немного, и Обскотенебр вонзится в сердце волшебника…

И тут Гальвени резко сжал ладонь. По руке Бельзедора словно ударило невидимой скалой. Черный клинок со страшной силой выдернуло из пальцев и понесло вверх, вверх, в необозримую даль, где исчезает даже воздух.

– Я лишил тебя оружия! – торжествующе выкрикнул Гальвени. – А теперь…

Воздух вспыхнул. Все энергетические выплески, вьюжащие вокруг волшебника, сомкнулись, собрались в единое целое – и обрушились на Бельзедора. По черным доспехам пошли трещины, они стали на глазах рассыпаться. Несколько секунд – и Темный Властелин предстал совершенно обнаженным.

– А теперь я лишу тебя жизни! – вскричал Гальвени, разводя в стороны руки и ноги.

Вокруг него запылала радужная сфера. Воздух со страшным стоном улетучился, обратился полнейшей пустотой. На сотни локтей распространился непереносимый жар, разрушающий все в пределах досягаемости.

– Это мое лучшее заклинание, Бельзедор!!! – прогремел Гальвени, летя навстречу противнику. – Барьер Гальвени!!! Неразрушимый всеуничтожающий барьер!!!

Бельзедор ничего не ответил. Он швырял тысячи молний, обрушивал на волшебника огненные шторма и морозил бесконечным холодом, но никакая сила не могла пробить эту абсолютную защиту.

Гальвени оглушительно хохотал, продолжая наступать и одновременно швыряя в Бельзедора адамантовый серп. Тому приходилось постоянно держать в поле зрения это страшное оружие, не позволять ему себя коснуться.

– Я – твоя смерть, лорд Бельзедор!!! – объявил Гальвени, врезаясь в противника магическим барьером.

Бельзедора распластало по поверхности сферы. Он страшно заскрипел зубами, чувствуя мучительную боль. Всеуничтожающее заклинание, венец могущества Драммена Гальвени, убивало Темного Властелина, убивало раз за разом. Кожа вспыхивала и сгорала, тело обугливалось и чернело, тут же восстанавливаясь вновь – раз за разом, раз за разом. Всей Бельзедоровой мощи недоставало, чтобы проломить эту радужную стену.

Гальвени напирал все сильнее. Он влил еще больше мощи в свой кошмарный барьер – Бельзедор уже не успевал восстанавливать кожу. У него обнажились мышцы, во все стороны хлестала прозрачная искрящаяся кровь. Вот уже показались и кости – голубоватые, полупрозрачные, словно выточенные из драгоценного хрусталя. Видно было, как меж алмазной твердости ребер колотится ярко-голубое, похожее на гигантский сапфир сердце.

– Я победил! – провозгласил Гальвени, замахиваясь адамантовым серпом. – Твой трон будет моим!

Бельзедор резко выкинул вперед руки, отлетая от барьера и отшвыривая серп. Затем он выбросил правую руку в сторону, глядя вниз, на совсем крошечную Цитадель Зла. Там что-то сверкнуло и ринулось к Бельзедору.

– Это моя империя, – холодно произнес Бельзедор, глядя в глаза Гальвени. – Я построил ее собственными руками. Я собрал под своей рукой всех идейных приверженцев Зла. Я усмирил их и привел к послушанию. Они перестали быть угрозой остальному миру… и сами получили возможность жить в мире. Я гарант спокойствия и безопасности – не только для моих прихвостней, но и для всего Парифата. И я не позволю тебе все это разрушить.

Гальвени его не слушал. Он напирал на Бельзедора стеной, одновременно расширяя свой барьер, вливая в него больше, еще больше энергии, подхватывая адамантовый серп для последнего, неотвратимого выстрела.

Но тут в ладонь Бельзедора тоже что-то ткнулось. Деправерон. Волшебный меч погибшего на крыше Цитадели Зла героя. Бельзедор поднял руку, размахиваясь для удара…

– Глупец! – расхохотался Гальвени. – Этот артефакт может использовать только чистый сердцем!

Удар!!! Наделенный чудесной мощью клинок ярко вспыхнул, встречаясь с неразрушимым магическим барьером… и разбил его. Бельзедор мгновенно метнулся вперед и нанес еще один удар – страшный удар кулаком. Голова волшебника мотнулась назад, изо рта брызнули зубы, глаза закатились.

Не долетев до цели, адамантовый серп замер и полетел вниз, как самый обычный падающий предмет. А следом за ним полетел и Гальвени.

Режущий тело воздух привел его в сознание. Падающий волшебник слабо застонал и шевельнул пальцами, пытаясь остановиться, воспарить снова. Он начал понемногу замедляться… но секундой спустя почувствовал на горле шершавую ладонь. Затуманенный взор Гальвени замер на пылающем клинке в руке Бельзедора.

– Но как?.. – прошептал волшебник, пораженно глядя на мерцающий Деправерон.

– Я чистый сердцем, – спокойно ответил Бельзедор.

– Но ты же Темный Властелин!..

– У всех свои недостатки.

Драммен Гальвени поднял отяжелевшие веки, и его глаза встретились с глазами Бельзедора. Теперь, болтаясь в руке своего врага, волшебник почувствовал нешуточный страх. Все тело покрылось липкой испариной, в голове будто пылало жаркое солнце, он торопливо призывал свою колдовскую силу – но та отказывалась повиноваться. Ладонь Бельзедора была холоднее всякого льда, и этим холодом он совершенно заморозил своего противника, лишил его воли и энергии, вдохнув вместо них беспредельный ужас.

– Пощади!.. Пощади меня!.. – взмолился Гальвени.

– Ты ничего не перепутал? – приподнял бровь Бельзедор. – Я Темный Властелин. Мне не положено щадить.

– Но ты же злодей! – запротестовал Гальвени. – Ты должен был проиграть! По всем канонам жанра ты должен был проиграть!

– Меня может победить только тот, чьи помыслы чисты, – возразил Бельзедор. – Только тот, кто сражается не ради выгоды, не ради амбиций, но ради высшей цели и всеобщего блага. Я проигрываю только героям. А ты… ты скорее злодей.

– Если я злодей – пусть герои со мной и борются!

– Герои? – приподнял бровь Бельзедор. – Такие, как тот, которого ты сам же и убил? Герои тебя не тронут. Они не считают тебя злодеем. Они считают тебя одним из своих… одним из героев. Но ты такой же злодей, как и я. Только более амбициозный. Более эффективный. Более… злой. И я должен тебя уничтожить.

– Почему?! Если я тоже злодей – мы делаем одно дело! Мы же союзники!

– Творить зло – моя и только моя прерогатива. Мне не нужны конкуренты.

И с этими словами Бельзедор сжал ладонь.

Шея волшебника сломалась с противным хрустом. Темный Властелин проводил падающий в огненную пропасть труп последним взглядом, вскинул голову и оглушительно захохотал:

– БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

С крыш взметнулись вороны и летучие мыши.

Эпилог

Управляющий уже ожидал Бельзедора у входа в Цитадель Зла. Он низко поклонился Темному Властелину и сказал:

– Рад, что к вам вернулась память, Властелин.

– Благодарю вас, господин управляющий, – рассеянно кивнул Бельзедор. – Кстати, мне понадобятся новые доспехи. Позаботьтесь об этом.

– Повинуюсь, Властелин. Прикажете на этот раз модель без шипов?

– Нет, шипов сделайте еще больше. И пусть они будут по-настоящему устрашающими.

– Повинуюсь, Властелин. Еще распоряжения?

– Дайте-ка подумать… да, распорядитесь нанять еще агонугацитаторов.

Издалека послышался легкий топоток. Бельзедор чуть нахмурился, сложил руки на груди и на миг прикрыл глаза. Его тело окутало чернотой, которая стремительно сформировалась в длинный плащ с кровавым подбоем.

Уже пребывая в пристойном виде, Бельзедор наклонил голову, приветствуя подбежавших принцесс. Дарен и Ньенна тяжело дышали, не в силах найти подходящих слов.

– С вами все в порядке, лорд Бельзедор? – робко пискнула Ньенна.

– Да этого ублюдка и драконьим огнем не убьешь! – фыркнула Дарен, старательно пряча облегчение.

– Благодарю за беспокойство, девушки, – любезно улыбнулся Бельзедор.

Принцессы переглянулись. У обеих на языке вертелся один и тот же вопрос – будет ли продолжено их соревнование? Если да, то как и когда? Если нет, то кто же победил?

– Я не думаю, что имеет смысл заканчивать ваше соревнование, – произнес Бельзедор. – То, что хорошо для симов, не очень подходит для людей.

– Но кто же тогда победил?! – хором выкрикнули принцессы.

– Обе, – спокойно ответил Бельзедор. – Вы обе победили.

– Но мы не можем обе победить! Приз победительнице…

На этом месте Дарен и Ньенна замолчали и густо покраснели.

– Я знаю, – кивнул Бельзедор, удаляясь по коридору. – И тем не менее вы обе победили.

Несколько секунд принцессы стояли молча, глядя на собственные ступни. Потом их взгляды снова скрестились, глаза гневно сощурились.

– Все равно меня мой Бельзедорчик любит больше, – заявила Дарен.

– Это неправда! – выкрикнула Ньенна. – Скажите ей, что это неправда, лорд Бельзедор!

Темный Властелин ничего не ответил, но на его лице заиграла веселая улыбка.

Жаль, что принцессы видели только его спину.

Вернувшись в тронный зал, Бельзедор открыл потайную дверь и вошел в свою личную оружейную. Он положил на место источающий тьму Обскотенебр и поскреб ладонь, стирая оставшуюся на коже черную полоску. Страшный клинок вернулся к своим сородичам – орудиям мрака и уничтожения, каждое из которых способно причинить немыслимые беды. Однако здесь они укрыты надежно, а нынешний хозяин иммунен к их чудовищному воздействию. Он немало ради этого потрудился.

Затем Бельзедор взвесил на руке меч Деправерон. Великолепное оружие, но не слишком-то подходящее Темному Властелину. Пожалуй, место ему не здесь, а в сокровищнице для героев. Надо будет поручить кому-нибудь из приспешников подыскать подходящий схрон и укрыть Деправерон там. Однажды непременно найдется человек, в чьих руках чудесный клинок вновь покажет свою мощь. А Бельзедор с удовольствием сразится с этим человеком.

Дольше всего Бельзедор смотрел на адамантовый серп Гильфаллерии. Неказистый, не слишком угрожающий на вид – но действительно способный убить его, Бельзедора. Оружие, которое слишком опасно как оставлять у себя, так и выпускать в окружающий мир.

За спиной Бельзедора кто-то негромко кашлянул. Не оборачиваясь, Темный Властелин невозмутимо произнес:

– Мы снова встретились, мой старый враг. Ты пришел сразиться со мной?

– В другой раз, – послышался мягкий голос. – Не хочу портить радостный день. Я хочу только забрать то, что потерял мой глупый ученик.

– Извини, что так получилось с твоим учеником.

– Я знал, что ему суждено закончить плохо.

– Не сомневаюсь. Скажи, почему ты не позволил ему получить премию Бриара первой степени?

– По двум причинам. Первая – в этом случае его будущее было бы весьма мрачным.

– Я сломал ему шею. Было бы еще мрачнее?

– Да. Я видел тьму в его сердце и промозглый туман в его будущем. Драммен мог стать вторым Антикатисто – и эта возможность страшила меня.

– Понимаю. А вторая причина?

– Он не заслуживал первой степени. Так ты отдашь мне серп?

– Можешь забирать. Мне он не нужен.

– Благодарю. Я верну его законной владелице.

Бельзедор не глядя положил серп в руку своего гостя. За спиной Темного Властелина послышался шорох, какой бывает, когда ветер шелестит в листве.

– Прощай, Медариэн, – негромко произнес Бельзедор.

– Не прощайся, Бельзедор. Мы еще встретимся.

– Обязательно встретимся. И в нашей следующей схватке победа будет за мной.

– Не думаю. Ты всегда проигрываешь.

– Я поддаюсь.

– Да, я знаю.

Когда Бельзедор повернулся, в тронном зале уже никого не было. Темный Властелин уселся на трон, взял на колени белого кота и сотворил себе бокал «Жидкого Зла». Леонард широко зевнул, устраиваясь поудобнее.

Однако выпить коктейль Бельзедор не успел. В тронный зал вбежал запыхавшийся прихвостень и с порога крикнул:

– Властелин, там опять какой-то герой явился! Хочет вас убить!

– Налейте ему кофе и попросите подождать, – спокойно велел Бельзедор. – Я спущусь через несколько минут.

Примечания

1

Локоть – местная мера длины, равная 28,35 см.

(обратно)

2

Гастрафет – усовершенствованный арбалет. Устроен в целом так же, но взводится проще и быстрее – от живота, при натягивании специального приспособления.

(обратно)

3

Вспашка – местная мера длины, равная 994,5 м.

(обратно)

4

Оркестрион – магическая музыкальная машина. Включается нажатием кнопки или же монетой, брошенной в прорезь. Умеет проигрывать определенное количество мелодий и песен. Зачастую можно увидеть в трактирах и кабаках.

(обратно)

5

Союз Независимых Эльфов и Гномов.

(обратно)

6

Подкорм – смесь разных видов орехов и сушеных ягод. Часто продается на представлениях, состязаниях и других зрелищах, разносится по рядам лоточниками. В зависимости от состава и приправ (сахар, соль, перец), подкорм бывает разных сортов – сладкий, соленый, острый.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Эпилог

Реклама на сайте