«И вот пришла Люси»

Роберт Блох И вот пришла Люси

«Так больше не может продолжаться», - Люси говорила вполголоса, так как знала, что комната медсестры находится прямо подо мной и что никаких гостей я сегодня не ждала.

«Но Джордж делает все, что в его силах… бедняжка, я даже думать не могу во сколько ему обходятся все эти доктора и специалисты. А ведь еще этот счет из санатория. И Мисс Хиггинс, медсестра, остается здесь каждый день».

«Это не приведет ни к чему хорошему. И ты прекрасно об этом знаешь», - Люси говорила так, словно не спорила со мной, а была твердо уверена в своих словах. Это делало ее умнее меня. В первую очередь Люси никогда бы не начала пить и не попала бы как я в такую историю. Вот поэтому я слушала все, что она скажет.

«Слушай, Ви, - прошептала она. - Мне неприятно говорить об этом. Ты знаешь, что не совсем здорова. Но ты должна кое о чем, наконец, узнать, и узнать это от меня.»

«О чем, Люси?»

«О Джордже и докторах. Они не думают, что ты поправишься, - она помолчала. - Они не хотят, чтобы ты поправлялась».

«Ох, Люси!»

«Слушай меня, глупышка. Как ты думаешь, почему они первым делом отправили тебя в санаторий? Они сказали, что это нужно для того, чтобы вылечить тебя. И ты согласилась. Хорошо, допустим, они провели курс лечения. Но ты заметила, что доктора до сих пор приходят к тебе каждый день, и что Джордж не разрешает тебе покидать комнату, и эта Мисс Хиггинс, которая якобы выступает в роли медсестры… ты знаешь, кто она на самом деле? Она надзиратель».

Я ничего не могла сказать. Я просто сидела на кровати и хлопала глазами. Я хотела заплакать, но не могла, так как в глубине души знала, что Люси права.

«Просто попробуй выбраться отсюда, - сказала Люси. - И ты увидишь, как быстро она запрет дверь перед тобой. Все эти разговоры об особых диетах и больничном покое не одурачат меня. Взгляни на себя – ты так же здорова как и я! Ты должна выбраться отсюда, увидеть людей, навестить своих друзей».

«Но у меня нет друзей, - напомнила я ей. - Ни после той вечеринки, ни после того, что я сделала…»

«Это ложь, - Люси кивнула. - Джордж хочет, чтобы ты так думала. Ви, у тебя сотни друзей. Они по-прежнему любят тебя. Они пытаются навестить тебя в госпитале, но Джордж не дает им этого сделать. Они отправляют цветы в санаторий, а Джордж говорит медсестрам их сжечь».

«В самом деле? Он говорит сестрам, чтобы те сожгли цветы?»

«Так и есть. Слушай, Ви, настало время узнать всю правду. Джордж хочет, чтобы они считали тебя больной. Джордж хочет, чтобы ты считала себя больной. Зачем? Затем, что тогда он может оставить тебя здесь навсегда. Не в частном санатории, а в…»

«Нет!» - меня начало трясти. Я не могла перестать трястись. Это было пугающе, но кое-что оправдывало. В санатории доктора сказали мне, что если я соглашусь на лечение, то меня совсем перестанет трясти. И эти кошмарные сны и прочее больше не будут меня донимать. Однако это случилось снова, меня трясет снова.

«Рассказать тебе еще кое-что? - прошептала Люси. - Рассказать тебе, что они кладут в твою еду? Рассказать тебе о Джордже и Мисс Хиггинс?»

«Но ведь она старше его, и кроме того, он бы никогда…»

Люси засмеялась.

«Прекрати!» - вскрикнула я.

«Все хорошо, только не кричи, глупышка. Или ты хочешь, чтобы пришла Мисс Хиггинс?»

«Она думает, что я сплю. Она дала мне снотворное».

«К счастью я выскребла его из еды, - Люси нахмурилась. - Ви, я вытащу тебя отсюда. У нас не так много времени».

Она была права. Осталось не так много времени. Секунды, минуты, часы, дни, недели…как много времени прошло с тех пор, как я последний раз выпивала?

«Мы скроемся незаметно, - сказала Люси. - Мы можем снять номер, где они не найдут нас. Я буду заботиться о тебе, пока ты не поправишься».

«Но номера стоят денег».

«У тебя ведь есть 50 долларов, которые Джордж дал тебе на вечернее платье».

«Как, Люси? - спросила я. - Как ты узнала об этом?»

«Ты сама мне рассказывала об этом, дорогая. Бедняжка, ты даже не помнишь недавних событий, ведь так? Еще одна причина, чтобы поверить мне».

Я кивнула. Я могу довериться Люси. Даже несмотря на то, что она в некотором смысле виновата в том, что я начала пить. Она просто думала, что это взбодрить меня и поднимет мне настроение. Джордж тогда привел к себе домой всех своих высококлассных друзей, и мы вышли, чтобы произвести на них впечатление. Люси пыталась помочь. Я могу довериться ей. Я должна довериться ей…

«Мы убежим, как только Мисс Хиггинс уйдет спать, - сказала Люси. - Конечно же мы подождем, пока и Джордж не уснет, так? Почему бы тебе не переодеться сейчас, а потом я вернусь за тобой».

Я переоделась. Нелегко одеться, когда тебя трясет, но у меня все же получилось. Я даже нанесла легкий макияж и слегка подровняла волосы большими ножницами. После я посмотрела в зеркало и воскликнула: «Ну как, что теперь скажешь?»

«Просто нет слов, - сказала Люси. - Ты выглядишь ослепительно. В хорошем смысле».

Так я стояла и улыбалась, а солнце тем временем клонилось к закату, и его лучи проникали через окно, отражаясь в ножницах и слепя мне глаза, отчего спать хотелось еще сильнее.

«Джордж скоро придет, а Мисс Хиггинс уйдет, - сказала Люси. - Мне лучше сейчас уйти. Почему бы тебе не отдохнуть, пока я не вернусь за тобой?»

«Хорошо, - сказала я. - Будь осторожна, ладно?»

«Очень осторожна», - прошептала Люси и на цыпочках вышла из комнаты.

Я легла на кровать и заснула, по-настоящему заснула впервые за несколько недель, заснула так, что ножницы не смогли бы причинить мне боль, как причинил боль Джордж, когда пытался закрыть мне рот в психиатрической лечебнице, чтобы он и Мисс Хиггинс могли заняться любовью на моей постели и смеяться надо мной, как смеялись все они, кроме Люси, которая позаботилась бы обо мне. Она знала, что делать, теперь я могла доверять ей. Когда заходил Джордж, я должна была спать и спать. Никто не станет винить тебя за то, о чем ты думаешь во сне или делаешь во сне… Все было хорошо, до тех пор, пока мне начали снится сны, и даже тогда я не слишком беспокоилась из-за этого, ведь сон это всего лишь сон, а когда я бываю пьяна, мне снится много снов.

Когда я проснулась, меня снова начало трясти, однако теперь меня трясла Люси. Она стояла возле кровати, в темноте, и трясла меня. Я осмотрелась и увидела, что дверь в мою комнату открыта, однако Люси и не думала говорить шепотом. Она стояла с ножницами в руках и звала меня.

«Пойдем, скорее».

«Зачем тебе ножницы?» - спросила я.

«Обрезала телефонный провод, глупенькая! Я зашла на кухню сразу после того, как ушла Мисс Хиггинс и подсыпала немного снотворного в кофе Джорджа. Вспомни о плане, о котором я тебе рассказывала».

Я не смогла его вспомнить, но знала, что все идет верным путем. Люси и я вышли через зал, прошли мимо комнаты Джорджа, который даже не шелохнулся. Затем мы спустились вниз по лестнице, и вышли на улицу через парадную дверь, где меня тут же ослепил свет уличных фонарей. Люси все же меня поторопила. Свернув за угол, мы сели в трамвай. Побег оказался самой трудной частью плана. Но как только мы выехали из соседства, волноваться уже не стоило. Провода были обрезаны. Хозяйка пансиона на Сауз Сайде не знала об оборванных проводах. Она не знала и обо мне, так как Люси сняла номер на свое имя. Люси размашисто, по-офицерски расписалась и выложила на стойку мои 50 долларов. Аренда стоила 12,50 долларов в неделю авансом и Люси даже не попросила ей показать комнату. Я полагаю, именно поэтому хозяйка не поинтересовалась насчет багажа. Мы поднялись наверх и заперли дверь, а затем меня снова начало трясти.

Люси сказала: «Ви… прекрати!»

«Но я не могу с этим ничего поделать. Что мне теперь делать, Люси? Ох, что мне делать? Почему я всегда…»

«Замолчи!»

Люси открыла мою сумку и кое-что достала оттуда. Я всю дорогу удивлялась, почему моя сумка такая тяжелая, но не догадывалась об одном секрете. А Люси раскрыла этот секрет. Он блестел на свету, словно ножницы, однако это был приятный блеск. Блеск золота.

«Целая пинта! - я ахнула. - Откуда она у тебя?»

«Из серванта, что был на первом этаже, естественно. Ты знаешь, что Джордж везде прячет свои вещи. Я кинула бутылку в твою сумку, на всякий пожарный».

Меня трясло, однако мне удалось откупорить бутылку за десять секунд и это стоило мне сломанного ногтя. Жидкость была одновременно обжигающей, согревающей и успокаивающей…

«Свинтус!» - сказала Люси.

«Ты знаешь, мне было нужно это, - прошептала я. - Поэтому ты и захватила ее с собой».

«Мне не нравится смотреть, как ты напиваешься, - ответила Люси. - Я никогда не пила и также никогда не любила смотреть, как ты сидишь на этом».

«Пожалуйста, Люси. Всего одну».

«Почему бы тебе не попытаться бросить это дело? Это все, что я прошу».

«Еще одну, Люси. Мне придется».

«Я не стану сидеть и смотреть, как ты делаешь из себя посмешище. Ты знаешь, что всегда происходит в таких случаях – ты снова попадешь в неприятности».

Я сделала еще один глоток. Бутылка была наполовину пуста.

«Я сделала для тебя все, что могла, Ви. Но если ты сейчас же не остановишься, я уйду».

Ее слова заставили меня призадуматься.

«Ты не можешь так поступить со мной. Я нужна тебе, Люси. Во всяком случае до тех пор, пока я не поправлюсь».

Люси зашлась смехом, который мне никогда не нравился.

«Поправишься! Очень опрометчиво! Ты говоришь о том, что поправишься, а сама держишь в руках бутылку. Это бесполезно, Ви. Вот я делаю для тебя все возможное, иду на все, чтобы оторвать тебя от бутылки, а ты садишься на другую».

«Прошу, ты же знаешь, я ничего не могу с этим поделать».

«О нет, ты можешь, Ви. Но ты не хочешь. Ты знаешь, тебе всегда приходится делать выбор. Джордж или бутылка. Я или бутылка. И бутылка всегда одерживает верх. Я думаю, глубоко внутри ты ненавидишь Джорджа. И меня тоже».

«Ты моя лучшая подруга».

«Чушь собачья!» - Люси всегда ругалась всякий раз, как начинала свирепеть. И сейчас она по-настоящему разозлилась. Я занервничала и сделал еще один глоток.

«О, я нужна тебе только когда ты попадаешь в беду или когда больше не с кем поговорить. Я нужна только когда тебя нужно прикрыть или вытащить из неприятностей. Но ты никогда не показывала меня своим друзьям и Джорджу. Я даже не могу одержать победу над бутылкой дешевого виски. Это бесполезно, Ви. Ты никогда не узнаешь о том, что я сделала сегодня ради тебя. А этого все равно мало. Оставь себе свой паршивый виски. Я ухожу.

Я понимала, что начала плакать. Я попыталась встать, но комната кружилась вокруг меня. Когда Люси вышла за дверь я выронила бутылку и свет, отражающийся от нее, ослепил меня, словно блеск ножниц. Я закрыла глаза и упала вслед за бутылкой на пол…

Когда я проснулась, они все осматривали меня; и хозяйка, и доктор, и Мисс Хиггинс, и человек, который назвал себя полицейским. Мне стало интересно, Люси ли пошла к ним и сдала меня, но когда я спросила об этом у доктора, он сказал нет. Они просто нашли меня, обойдя все отели и пансионы, сразу после того, как обнаружили тело Джорджа в кровати с ножницами в горле. Внезапно я осознала, что наделала Люси и почему она так торопила меня поскорее убежать из дома. Она знала, что они отыщут меня и назовут убийцей. Поэтому я рассказала им о ней, и как это могло случиться. Я даже поняла, как Люси удалось оставить мои отпечатки пальцев на ножницах. Однако Мисс Хиггинс сказала, что никогда не видела Люси в моем доме, а хозяйка пансиона солгала и заявила, будто я сняла комнату на свое имя, а человек из полиции просто рассмеялся, когда я умоляла его найти Люси и заставить ее рассказать всю правду. Только доктор кажется все понял, и когда мы оказались с ним наедине в маленькой комнатке, он попросил меня рассказать ему все о ней и о том, как она выглядела. Что я и сделала. После он принес зеркало и, держа его передо мной, спросил, вижу ли я ее в отражении. Так оно и было – она стояла прямо позади меня и смеялась. Я видела ее в зеркале, я сказала доктору об этом, а он ответил да, теперь он все понял. Теперь все было хорошо. Даже когда меня снова начало трясти, и я выронила зеркало, да так, что острые осколки зеркала слепили мои глаза, стоило на них посмотреть, все было хорошо. Люси снова была со мной и больше никогда не уйдет. Она останется со мной навсегда. Я знала это. Я знала это, и, несмотря на то, что свет слепил мои глаза, я видела, как Люси начала смеяться. Спустя мгновение, я тоже залилась смехом. И теперь мы смеялись вместе, мы не могли остановиться даже когда ушел доктор. Мы просто стояли напротив решетки, Люси и я, и смеялись как сумасшедшие.