«Во власти Сатаны»

Во власти Сатаны (fb2) - Во власти Сатаны 958K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мари Элли

Мари Елли Во власти Сатаны

Проснулась я рано. В комнате было еще темно. Глухая темнота поглотила очертания окружающих меня предметов. Лежа в раздумьях, встать или поваляться еще, в постели под теплым, мягким одеялом, я снова провалилась в глубокий сон. Открыв глаза, как мне показалось, несколькими часами позже, я поняла, что в комнате ничего не изменилось, было все так же темно, но спать мне больше не хотелось, ощущение было замечательное. Такой легкости я давно не испытывала, как будто проспала целую вечность. А, кстати, сколько сейчас времени? Сев на краешек постели, я попыталась вспомнить, где же находится выключатель, а может быть бра…и сразу появилось чувство растерянности, которое начало перерастать в тревогу, набирая обороты с невероятной скоростью. Я поняла, что не могу вспомнить не только, где находится выключатель, но и где я сама. Пытаясь успокоиться и вспомнить хоть что-нибудь из событий предыдущего вечера, я почувствовала, как тревога трансформируется в страх. Мозг усиленно работал, но не смотря на это, я не могла воспроизвести в своей памяти ни только события прошедшего вечера, но и вспомнить самое простое и самое главное-кто Я? Не знаю, сколько прошло времени, пока, я, сидя на кровати, в кромешной темноте, пыталась восстановить хоть какие-то фрагменты прошлой жизни. Все усилия были безрезультатны. Казалось, что тьма, в которой я сейчас находилась, поглотила все — настоящие, а также мое прошлое. Сделав пару глубоких вдохов, я немного успокоилась и смогла заставить себя трезво мыслить, после чего продумать план дальнейших действий. Надо встать и осмотреться: где же я нахожусь, может быть после осмотра помещения, вспомню хоть что— нибудь, а лучше всего встретить здесь кого-нибудь, кто смог бы мне рассказать о том, где я и, самое главное, кто Я.

Встав с постели и сделав несколько неуверенных шагов, я обо что-то споткнулась, ударившись сильно правой ногой. Не обращая внимания на острую боль в ноге, я пошла дальше, слегка прихрамывая, но, уже делая шаг меньше, чтобы вновь не на что не наткнуться. Вот мои руки и ноги уперлись во что-то высокое и плоское, ощупав руками, я поняла, что это шкаф и решила пойти вдоль него в надежде дойти до стены, на которой, по логике вещей, должен быть выключатель. Вот долгожданный щелчок выключателя, свет ударил мне в глаза, ослепив на какое-то время, но несколькими секундами позже мои глаза привыкли к свету, и я смогла рассмотреть свое местонахождение. Это была большая спальная комната, хорошо со вкусом обставленная, во всем читалась роскошь и богатство. Не удивительно, что мне так хорошо спалось. Спальное ложе, по-другому просто не сказать, было великолепно. Драпировка над кроватью была выполнена из насыщенного красного дорого шелка, также как и белье с подушками, которых было великое множество, разных размеров, большие и поменьше. Возле кровати с той и с другой стороны стояли тумбочки, на одной из них была статуэтка в виде черта или чего-то похожего на него. Фигурка была выполнена из черного металла, а вместо глаз были вставлены идеальной огранки брильянты, которые переливаясь на свету, зловеще блестели. От этого по моей спине пробежал холодок. Я отвела взгляд от статуэтки и стала изучать интерьер комнаты дальше. Между кроватью и шкафом, стоящим справа от меня, стоял массивный стеклянный столик с двумя мягкими креслами, видимо об него я и ударилась, когда искала выключатель. За ними, у стены стояли пуфик и столик с выдвижными ящичками, он был весь уставлен всяческими женскими принадлежностями: косметика, парфюмерия разных видов и много всякого другого. Над столиком на стене висело длинное зеркало в золоченой витиеватой рамке. У другой стены, напротив постели, был размещен камин. Над ним висела большая картина, вернее портрет женщины, написанный маслом. Молодая красивая женщина смотрела на меня с полотна своими большими зелеными глазами, в обрамлении густых черных длинных ресниц. ЕЕ взгляд был спокойным, но он излучал магнетизм, который задерживал внимание зрителя. У художника очень хорошо получилось передать темперамент и характер девушки. Молодая особа была обладательницей роскошных огненно-рыжих волос, спадающих красивыми, крупными локонами на обнаженные плечи, открывая для всеобщего обозрения, глубокое декольте платья, все того же красно-алого цвета. Оторвав взгляд от портрета юной особы, я увидела за кроватью, плотно задернутые портьеры. Я решила их распахнуть, чтобы понять, какое сейчас время суток, так как часов в комнате не было. А заодно и осмотреть улицу, на которой располагается этот дом, чтобы сориентироваться.

Я направилась к портьерам, пройдя по пушистому белому ковру, лежащему перед камином, и мысль промелькнула сама собой: на нем, наверное, очень приятно заниматься любовью, кода в камине потрескивают, съедаемые огнем, поленья. Я распахнула тяжелые, красиво уложенные в драпировки, портьеры мои мысли о любви и поленьях в камине улетучились в туже секунду, и все мое сознание пронзил ужас. Вместо окна я увидела с идеально ровной поверхностью стену, выкрашенную в такой же нежно-кремовый цвет, как и все стены в этой комнате. Постояв несколько секунд в оцепенение, глядя на стену и ощупывая ее шероховатую поверхность руками, видимо для того, чтобы убедиться, что глаза меня не подводят. Я решила выйти из комнаты и осмотреть другие комнаты, если они, конечно, здесь еще есть, в попытке обнаружить окна, а лучше всего парадную дверь, которая даст мне выход на волю из этого странного дома.

Повернувшись на сто восемьдесят градусов, чтобы пойти в другую комнату я увидела, что вся поверхность огромного шкафа, размером почти во всю стену, в который я уперлась, когда-то в темноте, в поисках выключателя, была зеркальная. И тут же мое сознание поразила неприятная мысль, что кроме того, что я не знаю ничего про себя, но я даже не помню, как я выгляжу. Мне было страшно подойти к зеркалу, а вдруг с моей внешностью что-то не так. Размышляя над этим, я стала медленно продвигаться к зеркалу, любопытство было сильнее страха.

Приблизившись к зеркалу, я увидела свое отражение, волнение усилилось. На меня смотрели уже знакомые мне зеленые глаза испуганной молодой женщины. Я была абсолютно голой, на мне не было совершенно ничего. Я не заметила этого раньше, когда включила свет, увидела только сейчас в отражении зеркала. Видимо сказались чувства страха и растерянности. А у меня оказывается ничего, стройная, красивая фигура и так же, как на том портрете над камином, на плечи спадали волнистые ярко-рыжие локоны, только они были не много растрепаны после сна. Еще раз, посмотрев на портрет, я убедилась в том, что его писали с меня или с женщины, на которую я похожа, как две капли воды, что маловероятно. Тогда почему этот портрет висит здесь? А может быть все очень просто: это мой дом и я здесь живу, но эта мысль ни капельки не успокоила меня. В моем доме обязательно были бы окна, а не сплошные стены, завешанные портьерами. Чтобы быстрее покончить с сомнениями, я заметалась по комнате в поисках халата или того, чем можно прикрыть свою наготу, чтобы приступить к осмотру дома, не голой же мне здесь ходить. Открыв большой шкаф, я увидела только коротенький легкий полупрозрачный халатик и комплект кружевного белья. Опять промелькнула неприятная догадка, в моем доме была бы разнообразная одежда, а не один маленький халатик, который кое— как прикрывает мои прелести. Так как вариантов у меня не было, я надела белье и накинула халат, подвязав поясом.

За дверью, которая находилась справа от камина, я обнаружила красивую ванную комнату с великолепным джакузи и душевой кабинкой, но мне это было неинтересно, так как там не было окон, поэтому я пошла к двери расположенной рядом. Выйдя из комнаты, я попала в большой, длинный коридор. В коридоре было темно, единственное освещался небольшой участок вокруг меня, светом, падающим из спальной комнаты. Длинная, черная тень от моего тела пролегла на полу, переходя на стену напротив меня. На полу был постелен длинный красный шикарный ковер, по его краям, по всей длине был золотистый орнамент. Неприятная дрожь прошла по телу. В коридоре на первый взгляд никого не было.

— Здесь кто-нибудь есть? — Спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал от испытываемого страха и волнения.

Но в ответ мне была тишина. Тогда я повторила свой вопрос, чуть громче:

— Здесь кто-нибудь есть? — В этот раз голос слегка задрожал.

Но в ответ была все та же неизменная тишина. Я стояла на пороге спальни, вглядываясь вглубь коридора, пытаясь разглядеть там что— нибудь или кого-нибудь, но это было безуспешно, коридор был очень длинным, а света было слишком мало, чтобы охватить весь коридор. Значит надо набраться смелости, вдохнуть побольше воздуха и поискать выключатель. Я осмотрела стены коридора, насколько это было возможно, в поисках выключателя, но я его так и не смогла найти. Все— таки придется идти в темноту, другого выхода нет. Я оглянулась назад, ища глазами, чем можно будет осветить дополнительно коридор или хотя бы защититься от внезапного нападения. Да кому я нужна? Вот кому-то делать больше нечего, как на меня нападать. — Попыталась я себя успокоиться, но обмануть себя мне так и не удалось, страх внутри меня нарастал.

Не найдя, что можно с собой взять, я вдохнула полной грудью воздух и пошла вглубь коридора. Я мягко ступала, стопы погружались в мягкий ворс ковра. Я постепенно отдалялась от света. Я шла медленно, ощупывая глазами каждый сантиметр стен, боясь пропустить выключатель. Света, с каждым сделанным шагом становилось меньше, биение сердце в груди становилось все громче. Темнота совсем поглотила меня, но со временем глаза привыкли к темноте, и я еще могла пока различать рельефности на стенах. Дойдя до конца коридора, я увидела маленький выступ выключателя в стене, который практически был не заметен. Я быстрым движением переключила выключатель, и коридор тут же наполнился ярким светом.

Коридор освещался дорогими витыми, можно сказать ювелирной работы, старинными люстрами. Витые элементы люстр были сделаны из золота.

Ощущение было, что я попала в старинный замок, внутренний интерьер, которого был выполнен с роскошной изысканностью. Я пошла медленно назад разглядывая стены коридора, которые украшали картины в золоченных рамках, на них были изображены полуобнаженные девушки, тела которых прикрывали только нижнее кружевное белье и маленькие белые фартучки, украшенные по краю небольшими воланами, такие обычно носили горничные и прислуга. Еще их всех объединял маленький белый чепчик в волосах, который также относился к атрибутике прислуживающего персонала. Девушки сидели в разных эротических позах, на фоне все той же ярко-красной шелковой драпировки. Картины были выполнены в насыщенных, сочных тонах, которые великолепно передавали эмоциональность каждой из картин, благодаря этому девушки на полотнах были, как живые. Но страннее всего было в этих картинах, что девушки на них были изображены спящими, а может и не спящими, просто с прикрытыми глазами. Это художество наводило на мысль о нездоровой психике художника, отчего становилось совсем не по себе. Я интуитивно отступила назад от картин и огляделась. В коридоре, помимо моей двери, было еще семь: одна напротив спальной комнаты, три справа от нее и три слева. Недолго раздумывая, я направилась к двери справа от спальни.

Я открыла дверь, включила свет. Это был спортзал с большим количеством всяческих тренажеров. Некоторыми из них я даже не знала, как пользоваться и с какой стороны к ним подойти, но это для меня было не важно, главное было то, что здесь вообще не было ничего похожего на окна и парадную дверь. Закрыв дверь, я направилась к следующей.

Она находилась в конце коридора, за ней я обнаружила огромнейший бассейн, в нем так же, как и в спортзале окон не оказалось, но здесь было еще две двери, за одной из них была сауна, за другой душевая, понятное дело ни там, ни там окон не было. Я не теряла надежду, ведь впереди меня ожидало еще четыре двери и я пошла, поочередно, заглядывая в каждую из них. Открыв их, я нашла: большую библиотеку, забитую до отказа книгами, столовую с длиннющим обеденным столом, за ним, наверное, персон тридцать могло вальяжно расположиться. К столовой прилегала кухня, далее следовал кинозал с креслами, обтянутыми красным бархатом, персон на двадцать. И вот я уже стояла перед последней дверью, биение сердца было настолько сильным, что стук его был слышен, как мне казалось, прямо в этом длинном глухом коридоре. Я открыла дверь, за ней располагалась гостиная, в которой так же, как в спальне и в столовой висели шторы, но, распахнув их, я опять наткнулась на бетонную стену. Что же за чертовщина здесь творится? Как так вообще может быть? Зачем строить такой странный дом без окон? Помимо этого, кроме окон я не видела входной двери, она просто отсутствовала, как же я вообще тогда смогла сюда попасть. И меня волновал еще один факт то, что в таком огромном доме я не обнаружила не одного человека. Хотя бы прислуга здесь должна была находиться для поддержания дома в чистоте и порядке.

От этих мыслей голова шла кругом и я ощутила, что у меня совсем нет сил, не только стоять на ногах, но и о чем-либо думать, поэтому я решила вернуться в спальню и лечь немного отдохнуть, а потом, успокоившись, можно будет обдумать дальнейшие действия. Вернувшись в спальню, я увидела то, что меня окончательно потрясло. Постель, на которой я спала несколько часов назад, была заправлена, а я точно помню, что этого не делала, в тот момент мне было не до этого. Тогда я, как ненормальная, опять побежала по всем уже прошедшим комнатам, не помня себя, толи, от радости, что здесь все-таки кто-то есть кроме меня, ведь кто-то заправил постель, а может быть от ужаса, ведь я не знаю, что им от меня надо. Мне хотелось, как можно быстрее это выяснить, неизвестность была хуже всего, поэтому я дергала каждую дверь за ручку, открывая их вновь и заглядывая внутрь каждой комнаты по порядку, но, как и в прошлый раз, я никого не обнаружила. Стоя в длинном пустом коридоре, который раньше мне казался красивым, вдруг сейчас показался каким-то зловещим. Эта неизменная давящая тишина сводила меня с ума, не выдержав напряжения, я закричала, что было сил:

— Кто здесь? Мать вашу, выйдите, не надо так со мной шутить.

И опять тишина. Я сделала несколько небольших шагов и резко оглянулась назад, но вокруг никого не было. Нервы начали сдавать. Паника охватила все мое существо.

— Что вам от меня надо? Чего, черт побери, вы хотите от меня? Выпустите меня отсюда, немедленно! — Я кричала в пустоту, не зная, что мне делать в этой странной, непонятной ситуации. Мысли путались у меня в голове.

Но в ответ на мои вопли была все та же глухая тишина. Я почувствовала внезапно острую тошноту и сильное головокружение, коридор начал менять свою форму, его очертания расплывались, как в кривом зеркале комнаты смеха. Я не могла сосредоточить взгляд на чем-то определенным. Передо мной быстро менялись картинки. Картины с полуобнажёнными девушками быстро сменили люстры, потом появились двери, потом опять картины и опять люстры — все мелькало у меня перед глазами, сменяя друг друга. Мои ноги начали подгибаться подо мной, и я стала потихоньку оседать на пол, по моим щекам потекли слезы. Это были слезы собственного бессилия. Последнее, что я смогла сделать, погружаясь в липкую темноту, из последних сил я прошептала:

— Ну, пожалуйста, не надо так, выйдите, покажитесь. Умоляю вас…

* * *

Я проснулась, но глаза открывать не стала, так не хотелось вставать, а просто хотелось понежиться еще в теплой, мягкой постельке. Я лежала и думала, как хорошо, что это был всего лишь страшный сон, но теперь все закончилось. Мне хорошо, легко и в комнате так приятно пахло свежесрезанными цветами. И этот звук так успокаивает, но что это за звук? Да, точно, это поленья пощелкивают в камине. И в этот миг улыбка блаженства сошла с моего лица, вся легкость куда-то улетучилась, опять появилось чувство тревоги и отчаянного одиночества, которое как будто и не проходило. Я с усилием открыла глаза.

Комната была освещена мягким теплым неровным светом, исходящим из камина. С портрета, висящим над камином, на меня смотрела вторая я, только сейчас мне показалось, что она усмехается надо мной, а может просто это игра света и мне это кажется. Я отвела взгляд от картины, от которой по всему моему телу побежали мурашки, и мне, вдруг, стало очень холодно под теплым одеялом. Мой взгляд остановился на хрустальной вазе, стоявшей на прикроватной тумбочке, в ней стоял пышный букет из алых бархатистых роз, несколько секунд назад он радовал и опьянял меня своим ароматом, но сейчас меня это пугало. Я подумала, может это опять сон и спряталась с головой под одеяло, в надежде, что все это исчезнет, как самый ужасный ночной кошмар.

Прошло какое-то время, я вылезла из-под одеяла и поняла, что кошмар продолжается, но уже не во сне, как думала я раньше, а наяву.

Еще полежав некоторое время, осматривая темные углы комнаты, нет ли там кого-нибудь. Никого не обнаружив, я сдернула, одним движением руки, одеяло и увидела, что я опять, как и вчера была в чем мать родила. Значит вчера в коридоре, когда я потеряла сознание, меня кто— то уложил в постель, предварительно раздев догола. Представив, как меня раздевает и при этом разглядывает мое обнаженное тело какой-то посторонний человек, мне стало совсем не по себе. Тело сразу бросило в жар, от чего на теле проступили капельки пота. Мне захотелось, как можно быстрее что-нибудь одеть, хотя бы тот вчерашний полупрозрачный коротенький шелковый халатик.

Я встала с кровати, в намерении осмотреть шкаф, на наличие одежды, и в этот момент мою ногу пронзила боль, от вчерашнего удара о стеклянный столик. Почему— то вчера она так сильно не болела или я просто не обратила на это внимание, мне явно было не до этого. Я посмотрела на ногу, она была аккуратно перебинтована. Интересно, чьих рук эта работа? Что за странный дом со странными хозяевами?

Превозмогая боль, я дошла до шкафа, но в нем в этот раз ничего не оказалось. Слегка прихрамывая, я добрела до ванной в надежде найти банный халат, чутье меня не обмануло. Он висел на вешалке возле, вмонтированного в стену, большого зеркала. Подойдя к вешалке, чтобы надеть халат, я увидела в зеркале отражение изможденной, неестественно бледной молодой женщины со слипшимися волосами. Да уж вид оставляет желать лучшего. Сейчас бы душ принять, чтобы взбодриться и смыть с себя всю грязь. Я перевела взгляд на дверь ванной комнаты и подумала — А вдруг кто-то зайдет, пока я буду в душе? Я подошла к двери ванной, чтобы осмотреть ее на наличие шпингалета, но ни чего похоже на него я не нашла, была только дверная ручка без какого либо замка.

Если подумать, логически, меня могли убить или изнасиловать вчера в любое время, например, когда я отключилась в коридоре, беззащитнее жертву не найти. От мысли об изнасиловании я машинально раздвинула ноги на ширину плеч и внимательно осмотрела внутренние стороны бедер, ничего подозрительного я не обнаружила, только заметила, что ушибленная нога распухла, под бинтовой повязкой, заметно выпирая.

После этого осмотра, сомнения отступили. Я прикрыла плотно дверь, сняла повязку с ноги и увидела опухшую ссадину красного цвета.

Закончив разглядывать ногу, я встала под душ, но дверь в душевой кабинке закрывать, на всякий случай, не стала. Открыла на полную катушку оба крана и на меня сверху хлынул сильный напор теплой воды. Как хорошо! Я закрыла глаза и представила себе как с меня смывается ни только грязь, но и все мысли о плохом. Убавив напор горячей воды, я постояла несколько секунд под прохладным душем, а потом опять под теплым и так еще несколько раз, пока тяжесть в моем теле не прошла, и мрачные мысли не отступили вглубь моего сознания, куда-то совсем далеко.

Выйдя из душа, я увидела вместо банного халата на вешалке большое махровое полотенце, как же так, я ведь точно видела, что это был халат. Тогда получается, что пока я мылась, кто-то незаметно вошел в ванную подменил халат на полотенце. Это же бред! Тем более, я не видела никого входящего или выходящего из ванной комнаты, я специально не закрыла дверцу душевой, от чего на полу ванной комнаты образовалась приличная лужа. А может, я просто накручиваю себя и на самом деле на вешалке изначально висело полотенце, а спросонья мне показалось, что это халат. Да, наверное, так и было. Найдя объяснение случившемуся, я взяла полотенце и вытерлась им. Окинув взглядом себя в зеркале, я осталась довольна, единственное появилась опять проблема, что же мне одеть. Не найдя ни чего лучшего, я завернулась в мокрое полотенце, не ходить же голой по дому в самом деле, вдруг я все-таки на кого-нибудь наткнусь. После вчерашних событий, теперь уже точно ясно, что в доме кроме меня кто-то есть. Я вернулась в спальню, озноб пробежался по моему телу. На, уже заправленной кем-то, кровати лежало что-то нежно зеленого цвета в мелкий розовый цветочек, при этом, в комнате никого не было кроме меня, но на всякий случай, я вслух, спросила:

— Кто здесь?

Но мне никто не ответил, тогда я снова повторила свой вопрос, но уже громче:

— Кто здесь?

Но опять мне никто не ответил, я стояла в полнейшей тишине посреди комнаты. Не дождавшись ответа, я медленно подошла ближе к кровати и поняла, что это платье из легкого нежнейшего шелка, а на нем сверху лежит прозрачный шелковый комплект белья в цвет платья с розовой атласной лентой. Кто-то в странную игру со мной играет. А главное, зачем? Я гнала от себя мысль, чем для меня может закончится, вся эта не понятная игра с непонятными правилами. Еще подумав немного, оглянувшись предварительно на дверь, я быстро скинула с себя влажное полотенце и одела приготовленную для меня одежду. Повернувшись к зеркальным дверцам шкафа, я увидела, что платье на мне сидит, как влитое, кто-то хорошо знал мой размер. Правильно не зря же они меня вчера голой уложили в постель. От этой мысли меня передернуло, решив об этом больше не думать, я снова посмотрела на свое отражение. Цвет платья красиво подчеркивал цвет моих глаз, от этого они казались еще зеленее, а вот длина могла бы быть и подлиннее, но выбирать не приходилось. Стоя перед зеркалом, я подумала, что надо еще раз пройти по всем комнатам и более тщательно их изучить, может в этот раз мне повезет больше, и я найду что-нибудь полезное, что поможет мне отсюда выбраться, например: телефон, интернет или пейджер, да на худой конец часы, чтобы просто ориентироваться во времени.

Открыв дверь, ведущую в коридор, я увидела, что свет в этот раз в коридоре был включен, а может его вчера просто не выключили после того, как я отключилась. Выйдя в коридор, я почувствовала приятный запах, только что сваренного свежего помола кофе. От этого запаха меня замутило, это, скорее всего, от голода, желудок предательски заурчал, правильно, сколько я не ела времени: день, два или больше. Я пошла по направлению манящего меня аромата, который привел меня в столовую, где на обеденном столе стояло много всяких вкусностей, а также маленькая чашечка с еще дымящимся кофе. В центре стола стояла так же, как и в спальне, хрустальная ваза с приятно пахнущими, ярко— розовыми цветами, название которых я не знала. Недолго думая, я села за стол на заранее кем-то отодвинутый стул. И опять из моего сознания вылезли сомнения, а что, если меня хотят отравить, но внутренний голос тоже не сдавался: лучше умереть, вкусно позавтракав, чем умереть от голода. Оглядев голодными глазами стол снова, я отдала предпочтение пышным румяным круассанам. После завтрака, я отправилась на поиски чего-нибудь, что может мне пригодиться для того, чтобы покинуть этот дом.

Поиски мои не дали, никаких результатов, но когда очередь дошла до столовой, где я недавно завтракала, я остолбенела. Стол был пуст, на нем стояла только ваза с теми же неизвестными мне цветами, но никакой еды уже на нем не было, был идеальный порядок, и никаких последствий моей утренней трапезы. Сволочи! — пронеслось у меня в голове. Как же они это делают так быстро и не заметно. И кто они такие и зачем им все это нужно? И вообще, что мне совсем этим не понятным делать? — спросила мысленно я сама себя. А здесь ничего и не сделаешь, придется жить в этом доме, пользуясь чьим-то своеобразным гостеприимством. Надеюсь, хозяин дома не попросит у меня взамен ничего, если он вообще объявится и от этого мне стало жутко. Ведь неизвестно, сколько времени мне придется провести здесь, главное, чтобы о моем существовании не забыли, а то я умру медленной и мучительной смертью от голода в этом чужом странном доме, в полнейшем одиночестве-КАКОЙ УЖАС!

Пока эти мысли роились в моей голове, у меня появилась идея: в кинозале есть телевизор, я могу найти какую-нибудь программу, где транслируют новости, и тогда я смогу получить какую-нибудь полезную информацию, например, хотя бы сориентироваться во времени, все лучше, чем ничего. После двухчасовых поисков меня ждало разочарование: кроме кем-то ранее записанных фильмов там не было ничего, при этом все они были одного плана, о любви с, достаточно, откровенной эротикой, правильнее будет сказать, эротические фильмы с небольшими вкраплениями безобидных сцен о любви. Разочарованная, я решила пойти в библиотеку посмотреть, может там есть, свежие газеты, а кто знает, вдруг хозяин дома выписывает, чтобы быть в курсе последних событий, ведь телевизор кроме определенного жанра фильмов ничего больше не показывает. Обыскав всю библиотеку вдоль и поперек, не найдя ничего кроме большого количества книг, книги были на всевозможных языках, но при этом я не обнаружила ни одного языкового словаря, чтобы можно было их перевести. Тогда я решила посмотреть, о чем книги на русском языке, но они все, как и фильмы, оказались о любви и эротике. Вот ведь черт! Кругом одна эротика, еще мне не хватало, чтобы хозяин дома оказался озабоченным маньяком, эту мысль я попыталась задавить простым объяснением: он безобидный любитель эротических фильмов, книг и картин. Не многовато ли для любителя? Не многовато, успокоила я себя и вообще хватит истерить, пока ничего плохого он мне не сделал, будем надеяться, и в дальнейшем не сделает.

Выйдя в коридор, я медленно пошла, размышляя, чем заняться. Я все шла и шла, мой взгляд плавно скользил по стенам с одной картины на другую. С начало я не поняла, что явилось причиной моего, внезапно появившегося, волнения. Для того, чтобы понять, я остановилась, не сводя глаз с картины. И вот оно! Точно! Молодые полуобнаженные девушки, изображенные на картинах, сменили позы. Я помню, никаких сомнений не может быть: вчера они сидели, сегодня они все лежат, даже та, которая на стуле, как будто она пыталась сделать мостик, лежа на стуле, выгнув свою спину, демонстрируя зрителю свое красивое гибкое тело. Я как завороженная стояла, разглядывая поочередно каждую картину. Да, так и есть, девушки находились на тех же местах, что и вчера, кто на чем: диване, стуле, кресле и полу, но уже в других позах. Ощущение было, что девушкам надоела их вчерашняя поза, и они решили сами ее сменить, так сказать, размять косточки. И сегодня они все были с открытыми глазами, хотя нет одна из них, демонстрировавшая свое гибкое тело была с одним открытым глазом.

Казалось, что она, заигрывая, подмигивает мне. Я видимо схожу с ума. Не в силах сдвинуться с места, я пыталась найти этому хоть какое-то логическое объяснение, кроме одного единственного, мало вероятного, на ум ничего не приходило. Кто-то, пока я была в отключке, заменил вчерашние картины на новые, написанные все с тех же натурщиц и тем же художником, но мне трудно было представить, как это осуществлялось, и опять возникает вопрос: зачем?

Как мне все это надоело, постоянные вопросы и мной же придуманные на них ответы. Кому вообще могла прийти такая бредовая идея в голову, замуровать меня здесь? Ответ сам появился на этот вопрос: тому, кто затащил меня в этот дом и держит меня в нем взаперти. Здесь, в самом деле, можно свихнуться, может ОН этого и добивается. Сомнений уже не оставалось в том, что это затеял мужчина, вдобавок, с извращенной психикой. Не один конечно, у него есть помощники, одному ему все это так быстро было бы не провернуть. Но вернулась мысль о сумасшествии, зачем ему сводить меня с ума? Может на мне решили поставить какой-то эксперимент, тогда за мной должно быть установлено постоянное наблюдение. Молодец девочка! Мозги, пока еще, работают, не смотря ни на что. Надо искать камеры наблюдения, но они могут быть где угодно. Значит, мне будет, чем заняться в мое свободное время, а его у меня хоть отбавляй. Хорошо, а что я буду с ними делать, когда найду?

Все очень просто, я их уничтожу и тогда они, не смогут за мной наблюдать вне стенах этого дома, а когда они придут, я увижу выход, ведь они через что-то войдут внутрь дома и тогда я найду способ улизнуть отсюда: все гениальное просто. Настроение поднялось, так как мне казалось, что я нашла выход из ситуации, немедля ни секунды я отправилась на поиски маленьких глазастых камер.

Я облазила весь дом, заглянула в самые потаенные места, но ничего, совсем ничего не нашла, как же так, они должны быть. Ведь он или они откуда-то знают, где я нахожусь и что я делаю, иначе он или они не смогли бы так долго оставаться незамеченными. Мои раздумья прервал урчащий желудок. Как странно, я опять хочу есть, вообще-то ничего странного, наверно, много времени прошло после того, как я позавтракала, со всеми этими бесконечными поисками я совсем потерялась во времени, но не мой организм, который просил подкрепления. Только мне стоило подумать о еде, как мой нос уловил запахи жареного мяса и чего-то еще, не менее вкусного, которые опять доносились со стороны столовой. Я подумала, что это обман обоняния так, как в столовой я была несколько минут назад, ища приборы слежения, за это время никто не мог просочиться в столовую и накрыть стол. Но я на всякий случай решила проверить, открыв дверь, я оторопела от увиденного. На столе стояло несколько разновидностей легких салатов, запеченную утку в яблоках, всевозможную нарезку, украшенную зеленью: сыр разных видов, рыба разных копчений, а так же соленая и отварной язык. В отличие от завтрака, на обед предлагалось французское сухое красное вино, уже кем-то предварительно налитое в хрустальный высокий бокал. Рядом с вином стоял графин с простой минеральной водой, так же как и вино, вода была налита, но уже в высокий неправильной формы стакан. Медленно подойдя к стулу, который опять был, отодвинут, я села за стол.

Пообедав, а может и, поужинав, я начала засыпать. Наверное, это из-за вина, которое оказалось очень даже ничего, а может я просто устала от всей этой беготни по комнатам или меня разморило от обилия еды, которое я съела только что.

Решив прилечь и немного отдохнуть, я направилась в сторону спальни. Я прошла уже половину пути, когда меня осенила мысль. Я резко развернулась и почти бегом вернулась в столовую, как я и предположила, там уже ничего не было, кроме все той же, неизменной вазы с цветами. Как же так? Это невероятно! Так быстро, что это? Мистика или оперативная работа не видимых мне людей? Какая, нафиг, еще мистика, не сходи сума. Надо все-таки отдохнуть, а то голова скоро взорвется от происходящего. Я закрыла дверь в столовую и пошла в спальню, но по пути решила заглянуть во все комнаты, посмотреть, как там обстоят дела. Так и есть, там везде был полный порядок, не смотря на то, что я почти весь дом перевернула вверх тормашками в поисках скрытых камер наблюдения. Войдя в спальню, я уже не удивилась тому, что увидела: постель была приготовлена ко сну, покрывала не было, уголок одеяла аккуратно отогнут, подушки разложены так, чтобы было удобно спать. В камине, как и утром, горел огонь, от этого в комнате был теплый приятный воздух. Я прикрыла плотно дверь, замков здесь тоже не было, и подошла к кровати. Скинув платье прямо на пол, я подумала — все равно, когда я завтра проснусь его, скорее всего уже здесь не будет. Нырнув под мягкое одеяло и поудобнее устроившись на кровати, я, наконец, расслабилась. Единственное, ныла опухшая нога, главное, чтобы ее завтра совсем не разбарабанило от сегодняшней физической нагрузки, да уж побегать мне пришлось сегодня много. Жаль только, что все безрезультатно, хотя, как говорится: «отрицательный результат, тоже результат». Засыпая, я подумала, что завтра, может быть, заново обыскать дом на наличие скрытых камер: они же как-то наблюдают за мной. И с этими мыслями я уснула.

* * *

Странный сон.

Я смотрела на свое отражение, стоя перед зеркальными дверцами шкафа, в спальне. Я была очень красива и сексуальна в красном шелковом платье. Оно хоть и было длинным, до самого пола, но практически не прикрывало мои прелести, даже наоборот оно еще сильнее их подчеркивало. В глубоком декольте, сексуально открывалась взору ложбинка между грудей. Шелк приятно облегал упругие холмики груди так, что набухшие сосочки проступали сквозь него. Платье на теле держалось только за счет тончайших бретелек, которые скрещивались на обнаженной спине. Спина была открыта до самых ягодиц, притягивая взгляд к изящному изгибу в области поясницы. Шелк струился вниз от бедер, подчеркивая выпуклости ягодиц, давая понять, что нижнего белья под ним нет и платье одето совершенно на голое тело. К низу платье переходило в легкую драпировку, скрывая от первого взгляда высокие разрезы по всему подолу, но стоило бы легкому ветерку подуть и стройные ноги оголились бы до самого потаенного места моего тела.

Стоило мне вспомнить о ветре, как в комнате появился, неизвестно, откуда взявшийся, сквозняк, обнажив мои ноги. Ветер был сигналом о том, что ОН пришел и ждет меня, но я не могла вспомнить, кто ОН и как выглядит, и почему я так отчетливо поняла, что кто-то там пришел из-за дуновения какого-то легкого ветерка, но это было именно так. ОН пришел и ждет меня, и я знаю это точно, правда не знаю, откуда у меня такая уверенность.

Окинув себя оценивающим взглядом напоследок, я вышла в коридор. Идя медленно по коридору, я почувствовала, что за мной кто-то наблюдает, повернувшись назад, я не увидела никого, коридор был пуст, но чувство не проходило. Постояв еще несколько секунд, я решила, что надо идти дальше, ведь меня ждет ОН. Сделав несколько шагов, я уловила какое-то движение справа от себя. Повернув голову, я увидела на стене картину с полуобнаженной девушкой, она смотрела прямо на меня. И вдруг, что это? Она мне подмигнула. Не может такого быть, мне померещилось! Я остолбенела от увиденного, я наблюдала за девушкой на картине не в силах отвести от нее взгляда. И в эту секунду девушка мне улыбнулась, достаточно, милой и дружелюбной улыбкой, а потом произнесла:

— Ты прекрасна, как распустившийся цветок.

От услышанного и увиденного мое тело, как будто парализовало, я не могла пошевелиться. Стоя перед картиной, пытаясь прийти в себя, я услышала за спиной еще несколько женских голосов:

— Да ты права, она очень сексуальна в этом платье.

— Она должна, непременно, понравиться нашему хозяину.

Я повернула голову назад и обомлела. Картины на другой стене тоже ожили, девушки приветливо улыбались, глядя на меня. Из ступора меня вывел грозный, властный мужской голос, раздавшийся откуда-то сверху:

— Распустились здесь совсем без меня! Что вы ее пугаете? И не отвлекайте ее своей бессмысленной болтовней, а то я так и не дождусь появления моей красавицы, сколько еще можно ждать?

После этих слов в коридоре произошел переполох. Девушки начали вылезать из своих картин, кто по пояс, кто уже полностью высвободился из золоченых рамок, протягивая ко мне свои белоснежные руки. Все что— то делали: кто-то поправлял мне и так идеально уложенные волосы, кто— то поднял на плечо, сползшую, тоненькую бретельку, а другие бережно и осторожно подталкивали меня в сторону гостиной, при этом беспрерывно что-то тараторя все сразу вместе. Очень было похоже на курятник, где недавно вылупились птенцы. Из их кудахтанья я разобрала всего несколько фраз:

— Иди быстрее ОН ждет тебя…

— Да, иди бегом, ОН не должен ждать…

— Ты, обязательно, покоришь ЕГО наша принцесса…

— Ты не должна заставлять ЕГО ждать, давай быстрей…

Незаметно для себя я уже стояла на пороге гостиной, там негромко играла легкая, приятная музыка. В гостиной был мягкий приглушенный свет, исходящий из камина, который давал возможность рассмотреть небольшую часть комнаты. Переведя взгляд чуть левее от камина, я увидела стол красиво сервированный. Так же, как и обычно стол ломился от всяких деликатесов. Уже неизменной традицией на ужин было подано французское красное сухое вино. Но в отличие от привычных ужинов на каждой стороне стола стояли два подсвечника с тремя горящими свечами. Пока я любовалась романтической обстановкой в комнате, мужской голос появился вновь, но уже с другой интонацией не грозной, а ласковой:

— Дорогая моя, что же ты встала в дверях. Говорят, что стоящий в дверном проеме человек призывает бесов на свою голову.

И тут же сам засмеялся над своими словами, видимо это была шутка, а я ее не поняла. Я перевела взгляд левее туда, откуда раздавался смех, и смогла только разглядеть смутные очертания, сидящей на диване, фигуры. Для того, чтобы лучше рассмотреть не хватало освещения.

Перестав смеяться, он произнес:

— Проходи, а то я тебя уже заждался. Ах, женщины, женщины, сколько вы тратите время на то, чтобы одеться.

Сделав несколько неуверенных шагов в сторону центра комнаты, я увидела, что темный силуэт направился в мою сторону. Когда он был уже в трех метрах от меня, мои ноги вросли в пол, от охватившего меня ужаса. Передо мной стояла огромное чудовище, ужасное подобие человека. Рост около 1,9–2 метра. Голова была крупных размеров с грубыми чертами лица, а может и морды. Высокий лоб, круглые маленькие желтого цвета глаза с вертикально вытянутыми зрачками, как у кошки. Глаза были глубоко и близко посажены к переносице. Нос широкой приплюснутой формы, виднелось явное сходство с летучей мышью, только гигантских размеров. Острый подбородок, с выдающейся вперед нижней челюстью, так бывает, когда у человека неправильный прикус или у хищных животных. Скулы широкие ярко выраженные. Уши длинные, заостренные кверху. На голове росли, ужасающие своим наличием, два толстых, длинных изогнутой формы рога. Голова плавно переходила в толстую, жилистую шею с большим выпирающим кадыком. Из широких мускулистых плеч росли мощные длинные руки, вернее, лапы с объемной кистью. Толстые пальцы на лапах заканчивались длинными, изогнутой формы, черными когтями. Мускулистые крепкие ноги внизу переходили не в стопу, как это у людей, а в копыто, раздвоенной формы. Позади, виднелся хвост, как у ящера большого размера, который был в беспрерывном движении.

Монстр смотрел мне прямо в глаза, немигающим гипнотизирующим взглядом, как удав на кролика. От охватившей паники, крик ужаса готов был вырваться из мой груди, но я смогла только открыть рот, не издав ни единого звука. Ком встал в горле, сковав мои голосовые связки. С трудом дыша, я на ватных ногах стала медленно разворачивать свое не послушное тело к выходу, но в этот момент я уловила боковым зрением резкое движение. Чудовище взмахнуло рукой, и дверь в комнату с грохотом закрылась. — Господи, что же это? — подумала я. Из последних сил, доковыляв до двери, я стала неистово дергать дверную ручку в надежде открыть дверь, чтобы ускользнуть от этой огромной звероподобной твари. Но дверь не поддавалась. Казалось, что с обратной стороны она закрыта на массивный крепкий засов. — Все, мне конец! — Пронеслось у меня в голове — сейчас разорвет меня на мелкие кусочки своими здоровыми когтистыми лапами и утолит моей плотью свой звериный голод. Но зверь не кинулся на меня, а произнес речь, которую я совсем не ожидала от него услышать:

— Милая, не бойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Я всего лишь хотел с тобой познакомиться и поужинать в спокойной, уютной обстановке. Ты же сама хотела с кем-нибудь поговорить, с самого первого момента появления в этом доме. И вот я нашел свободное время и пришел к тебе, а ты от меня шарахаешься.

Его голос был мягким, нежным, успокаивающим. Я отпустила дверную ручку и замерла, стоя к нему спиной, так как смелости повернуться к нему лицом не хватало. Он смотрел на мою обнаженную спину, я чувствовала его жгучий пристальный взгляд всем своим существом. Он продолжил:

— Вот так, маленькая моя, перестань биться в дверь, как птичка в клетке. Повернись ко мне, ты сегодня так прекрасна. Ну же, давай, не бойся.

Я с большим трудом заставила себя повернуться к нему лицом, а он медленно приблизился ко мне, боясь спугнуть меня.

— Какая ты молодец! Смелая девочка!

Он поднес свою огромную лапу к моему лицу и убрал осторожным, нежным движением прядь волос с моих глаз, которая мне очень мешала, но сама я боялась пошевелиться. Вблизи я смогла увидеть, что тело его было обтянуто толстой, сероватого цвета кожей. На груди, спине, хвосте и верхней части ног были видны змеиные чешуйки, которые слегка переливались на приглушенном свете блеклым блеском. Он улыбнулся мне, оскалив длинные острые клыки, и протянул руку, ладошкой кверху, в надежде, что я положу свою руку поверх его лапищи.

— Я же тебя не съем, хотя в этом платье ты выглядишь весьма аппетитно. — Сказал он, оскалившись в очередной улыбке.

Увидев мою испуганную реакцию на свои последние слова, он посерьезнел и добавил:

— Прости, я не сдержался, неудачная шутка. Ну, что? Извинения приняты, ты со мной поужинаешь?

Постояв еще какое-то время в оцепенении, я с большим усилием воли подняла свою дрожащую руку и положила в его огромную лапищу. Его лапа на ощупь оказалась горячей и шершавой.

— Все-таки, как я тебя напугал, ты вся дрожишь.

Небольшой взмах свободной лапы и огонь в камине вспыхнул сильнее разгораясь. Потом он не спеша проводил меня к столу, одной лапой держа мою руку, другой ласково и аккуратно обнимая меня за обнаженную спину, как тяжелобольного, чтобы тот, ни в коем случае, не оступился и не упал. Своей обнаженной кожей спины я ощущало тепло исходящее от его звериной лапы. Отодвинув стул одной лапой, а другой все еще меня, придерживая, полу обнимая за талию, он помог мне сесть. Налив немного вина в хрустальный бокал, он сел на свой стул, напротив меня. Налив себе вина тоже, сказал:

— Попробуй, вино замечательное, тебе должно понравиться, заодно поможет снять напряжение в твоем прекрасном хрупком теле.

Послушавшись, я сделала большой глоток, еще глоток, а потом еще один и мой бокал оказался пуст.

— Я же говорил, что тебе понравиться. — Сказал он и улыбнулся.

Опять малозаметный взмах звероподобной руки и бутылка с вином поднялась в воздух, повиснув над моим бокалом, она наклонилась, наполнив мой бокал до краев. После чего вернулась на свое прежнее место.

— Что, я тебя удивил? Сегодня произошло уже много невероятных и непривычных для твоего сознания событий так, что не обращай внимания, постарайся расслабиться и получай удовольствие.

То ли от выпитого вина, то ли мой мозг начал привыкать ко всей этой необычно сложившейся ситуации, я стала постепенно успокаиваться, и даже смогла из себя выдавить:

— Кто вы?

— Знаешь, Алина, меня называют по-разному: Сатана, Дьявол, Люцифер, но ты можешь звать меня Люцием.

Это меня совсем не удивило, что— то такое я и предполагала.

— А почему вы называете меня Алиной?

— Потому, что тебя зовут Алина.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Во— первых давай перейдем на ты, а во вторых я знаю о тебе все.

— Расскажите… расскажи мне обо мне. — Попросила я с надеждой в голосе: наконец-то я узнаю кто я.

— Ты умная, способная молодая девушка, тебе двадцать три года. Ты учишься на четвертом курсе высшего учебного заведения, на дизайнера интерьера.

— Почему вы…ты замолчал?

— А что тебе еще рассказать?

— Есть ли у меня семья: родители, дети, муж или может просто любимый молодой человек?

— У тебя есть родители, они тебя очень любят, у вас в семье теплые дружеские отношения. Детей нет…

— Родители, наверное, сильно переживают, куда я пропала? В ответ молчание.

— Ну, что ты молчишь?

— Не все сразу, ешь, а то все остынет и не будет таким вкусным.

— Я не хочу есть, я хочу знать о своей жизни все. — Упрямо ответила.

— Алина, я не привык повторять дважды. — В его хоть и спокойном голосе появились металлические нотки.

Опустив голову, я послушно стала ковырять вилкой кусок запеченной индейки, лежавший на моей тарелке. Аппетита не было, а монстр вовсю наслаждался едой, между делом поглядывая на меня. Может, прикидывал и меня заодно съесть, — предположила я, наблюдая за ним с опаской. Насытившись едой, он положил нож с вилкой на тарелку и отодвинул ее, за ненадобностью.

— Ты самая шикарная, красивая, сексуальная женщина в мире, ты сама не знаешь себе цену, зато я по достоинству оценил тебя. Поэтому я выбрал тебя из всех женщин мира и привел в свой дом, предварительно частично стерев, на время, конечно, твою память, чтобы тебе было здесь попроще адаптироваться. В этом доме я обеспечил тебе безопасность от земного сумасшедшего мира, а также внимание и заботу.

— Мне не нужно это все, я не просила тебя об этом, я хочу обратно, домой к своим родным и близким мне людям. — Сказала я, пытаясь говорить спокойно, чтобы не разозлить монстра.

— Алина, твое жилье несравнимо с этим роскошным домом, а твои близкие уже похоронили тебя, они думают, что ты умерла и вообще, Алина, ты нужна мне здесь.

Он замолчал, потом заметив, что я хочу что-то сказать вопреки его словам, он продолжил:

— Алина, как ты уже поняла, я восхищен тобой, и я хочу сделать тебе предложение.

Я вздрогнула, но глаз не подняла, испугавшись, что он заметит ужас в моих глазах, появившийся, от услышанного. А он, тем временем, продолжил:

— Точнее сказать, заключить с тобой сделку. Как бы правильнее выразиться?

Он, замолчал, пытаясь сформулировать свои мысли, а я боялась подумать о том, что он собирался мне предложить.

— Понимаешь, ты нравишься мне, именно, как женщина. Твое тело возбуждает меня, мне хочется ласкать его и обладать им, целую вечность. Но этого мне мало. Я хочу, чтобы ты полюбила меня. Не просто произнесла мне эти слова вслух, а именно полюбила меня всем своим сердцем и душой. И тогда взамен, я отпущу тебя обратно в твою земную жизнь, вернув тебе все утерянные воспоминания.

Все время пока он говорил, он как будто ощупывал мое тело глазами. Я не верила своим ушам. Я никак не могла осмыслить услышанное.

Значит, он считает, что я смогу заняться с ним…, даже подумать страшно, заняться с ним сексом, а потом еще и полюбить. Да меня трясет в его присутствии, как в лихорадке, а тут заняться с ним… Господи, я не могу об этом думать. Он, как будто прочитав мои мысли, подошел ко мне.

— Алина, потанцуй со мной, доставь мне такую радость.

— Я…я…я не могу у меня болит нога. — Успела придумать я на ходу отговорку, чтобы не принимать его приглашение потанцевать с ним.

— Что случилось? Почему у тебя болит нога? — Спросил он, меняя в считанные секунды свой добродушный, спокойный взгляд на суровый и сосредоточенный на моем ответе.

— Я имела неосторожность ходить в темноте и наткнуться на стеклянный столик, ударившись ногой.

— Ах, паршивки, не досмотрели за тобой и утаили от меня эту информацию. Ну, я с них шкуру— то спущу.

Мое воображение сразу нарисовало эту зверскую, кровавую картину и мне стало страшно за милых, картинных девушек.

— Никто не виноват, я сама была невнимательна и поэтому ударилась.

— Что значит, невнимательна? Да, что ты, вообще, могла разглядеть в темноте? Не надо их оправдывать. Я их для чего здесь оставил? Чтобы они присматривали за тобой, заботились о тебе, пока я отсутствую.

— Они были очень внимательны и заботливы, не надо их наказывать, пожалуйста.

— Ладно, защитница ты моя, не буду их наказывать, хотя стоило бы их проучить. Так показывай свою травму.

Он встал на колени передо мной, в ожидании. Я замялась. Его огромное тело даже в преклоненной позе возвышалось надо мной, за счет устрашающих рогов.

— Что случилось? Что ты медлишь?

— Я…я…я…

— Алина, не будь ребенком. Еще не хватало, чтобы ты у меня была с больной ногой. — Сказал он, серьезно посмотрев на меня.

Я медленно приподняла правую ногу, и платье предательски соскользнуло, оголив ногу до самого верха бедер. Он ласково взял мою ногу в свои огромные горячие лапы и очень медленно оглядел ее всю от начала выреза и до самых пальчиков стопы, с довольной, масленой улыбкой на лице, но потом все-таки заострил свое внимание на забинтованной части ноги.

— Все-таки стоило их наказать, ты посмотри, как сильно распухло.

Посмотрев на обнаженную ногу еще некоторое время, он поднес свою здоровую голову со своими ужасающими рогами к моей ноге и нежно поцеловал ее в травмированную область. Боль и опухоль прошли, как будто ничего и не было.

— Благодарностей не надо, просто, потанцуй со мной. — Оскалился он в улыбке и протянул мне свою лапу, приглашая на танец.

В этот раз приглашение пришлось принять, так как правдоподобных отговорок больше на ум не приходило. Он встал с колен, помог встать мне со стула, приобнял слегка за спину и отвел в центр комнаты. Он повернулся ко мне лицом и обнял меня второй лапищей за талию, мне ничего не оставалось, как положить свои руки ему на плечи. Он прижал меня плотнее к себе и мои руки сместились ему на шею, нащупав плоские костные пластины, вытянутой формы. Такие были у некоторых разновидностей динозавров. А он и есть древний динозавр, только они вымерли, а он жив потому, что бессмертен. Он погладил мою спину своей шершавой лапой, и я вспомнила о его замысле, сделать меня своей наложницей. От этой мысли пробежал холодок по всему телу, покрыв гусиной кожей.

— Алина, тебе холодно?

— Нет.

— Тогда что?

— Я…я подумала о …

— Говори, не медли.

Не придумав, чтобы такое нейтральное сказать, сказала правду:

— Я…я подумала о том, что ты хочешь сделать меня своей наложницей…

— И ты испугалась? — Засмеялся он, но потом продолжил. — Расслабься, я не трону тебя и пальцем, если ты сама этого не захочешь.

Да, так я и поверила дьяволу, ложь для него не грех, а образ его дьявольского существования. А если он говорит правду, тогда я никогда не стану его наложницей. Тогда, как я попаду домой?

— Алина, я приготовил тебе небольшой подарок, но тебе придется дождаться своего пробуждения.

— Что? Я сплю? Слава богу.

Последние слова я произнесла уже вслух, проснувшись, в спальне на мягкой кровати.

* * *

На тумбочке стояла небольшая лампа с приглушенным светом. Какой странный сон мне приснился, такой реалистичный и очень яркий.

Ощущение было во сне, что это все происходит на самом деле. Как хорошо, что это сон. Сладко потянувшись, я подумала: а я начинаю привыкать к этому дому. Еще некоторое время, повалявшись, я встала и пошла в ванную комнату, принять душ, смыть остатки сна и взбодриться. Встав под душ, я расслабилась и подумала, как-то странно я себя сегодня чувствую и в самом деле очень хорошо. Точно. Я не чувствовала боль в ноге, наклонившись посмотреть, я увидела, что опухоль и покраснение прошли, не было даже синяка. Удивительно, я вчера боялась, что нога, наоборот, за время сна еще сильнее распухнет, а она зажила, как будто ничего и не было. Оказывается, так приятно, когда ничего не болит. Я закрыла воду и вышла из душа, в прекрасном настроении, вытерлась махровым полотенцем и намотала его на тело, так как халата опять не оказалось на вешалке.

Вернувшись в спальню, я обратила внимание, что постель уже заправлена и поверх покрывала лежало что-то ярко-синего, василькового цвета, возле кровати стояли потрясающие босоножки на высоком каблуке в цвет материи, лежавшей на кровати. Подойдя к кровати, я взяла в руки кусок яркой материи и поняла, что это был легкий шелковый комбинезон, а под ним красивый кружевной шелковый комплект белья. Надев белье, комбинезон и босоножки, я полюбовалась на себя в зеркало, красота, не оторвать глаз: расклешенные широкие легкие брюки плавно переходили спереди в лиф, заканчиваясь воротничком стоечкой. Струящаяся ткань красиво подчеркивала изгибы моего тела, а легкий летящий шарф завязанный на шее придавал воздушность всему образу. Я и не предполагала, что ярко-синий цвет хорошо будет сочетаться с огненным цветом моих волос. А босоножки не чувствовались на ногах, потрясающе! Настолько идеальная колодка и размер был в пору, кто-то хорошо постарался, выбрав их для меня.

Покрутившись еще немного перед зеркалом, я вышла в коридор.

В коридоре уже пахло кофе и свежей выпечкой. Я пошла в столовую, проходя мимо картин, но вспомнив свой сон, я остановилась и внимательно изучила каждую из них. Ничего подозрительного я не заметила, кроме того, что девушки на них опять сменили позы. Я подумала: вот ведь, заняться кому-то нечем, как менять посреди ночи картины или они такие наивные, подумали, что я поверю в ожившие рисунки, да уж Эдгар По отдыхает.

— Я не так глупа. — Произнесла я слова с вызовом вслух неизвестным наблюдателям.

Я поторопилась в столовую, чтобы кофе не остыл, а то придется пить холодный. Перешагнув порог столовой, я заметила на столе розовый сверток, перевязанный красным бантом. На нем сверху была прикреплена записка: спасибо, милая за ночь, ты поразила мое сердце еще раз и навсегда. Подписи не было.

— Какая еще ночь? Я спала этой ночью. Правда, снился странный неприятный сон. Но это не в счет. — Произнесла я мысли вслух.

Наверное, решили надо мной пошутить, тоже мне клоуны. Я взяла сверток, аккуратно сняла оберточную бумагу и увидела бархатную плоскую коробочку алого цвета, размером двадцать на двадцать сантиметров. Открыв ее, я тут же забыла про кофе, в ней лежал ювелирный набор из четырех предметов: пара сережек, колье и браслет. Все предметы были из платины высочайшего качества, выполненные в одном стиле в виде толстой волнистой змейки с витиеватым рисунком, обильно усыпанные голубыми топазами и брильянтами разных размеров. Камни ослепляли своим блеском, красиво переливаясь, отражая многочисленными гранями падающий на них свет. Это была тонкая ювелирная работа талантливого мастера. Если надо мной пошутили, то шутка должна была сильно кого-то ударить по кошельку. Я сидела, держа коробочку в руках, в не силах оторвать глаз от этой красоты. Этот комплект удачно подойдет к моему сегодняшнему наряду.

— Доброе утро, Алина. — Услышала я справа от себя мужской голос.

От неожиданности я подскочила на стуле, чуть не уронив коробочку с ювелирными украшениями. Я повернула голову. Передо мной стоял высокий симпатичный мужчина лет тридцати пяти. Он был безупречен. Красивые темные слегка волнистые волосы, правильные черты лица, но при этом не смазливые, а мужественные, что придавало мужчине особую притягательность. Брови черные густые. Синие глаза с пронзительным взглядом, от которого ощущение складывается, что он видит тебя насквозь. Прямой аккуратный нос. Красивой формы губы, растянувшиеся в обаятельной улыбке, широкий ровный подбородок. Цвет кожи был смуглым, на ее фоне ровный ряд зубов, обнажившихся при улыбке, выглядели ослепительно белоснежными. Сквозь одежду просматривалось тело мужчины, оно было в хорошей физической форме, сразу было видно, что он следит за своей фигурой. На мужчине безукоризненно сидел дорогой, светло серый в полоску костюм. Сверху, из-под костюма выглядывал белый воротничок у рубашки, расстегнутой в области горловины на две пуговицы, оголяя мускулистую шею. Туфли были закрытые, из змеиной темно-серой кожи, с заостренным носком.

Весь его вид давал понять, что он хозяин своей жизни, а может и не только своей.

— Вижу, тебе понравился мой сюрприз.

— Кто вы? Как вы сюда попали?

— Как много сразу вопросов, давай по порядку. Меня зовут, Люций. Помнишь, мы уже познакомились с тобой сегодня ночью? А попал я сюда, очень просто, я здесь живу. Правда, бываю здесь очень редко, но благодаря тому, что ты сейчас живешь у меня, я постараюсь приходить почаще.

— Но я спала сегодня ночью и вас я вижу в первый раз.

— Так и есть, в этом обличии ты видишь меня, в самом деле, впервые. Пока ты спала, я изучил всех твоих мужчин в земной жизни, выявил у них все качества, которые тебе нравились, и выбрал по всем критериям подходящую оболочку. Я понял, что напугал тебя во сне своим истинным видом и решил исправить ситуацию. Тебе нравится мой новый облик?

Я чувствовала, что моя голова вот— вот взорвется от происходящего, но пыталась не терять присутствие духа.

— Это очередной какой-то розыгрыш? Хватит, мне надоели ваши шуточки, скажите мне, что здесь происходит?

— Не веришь, тогда сделаем по-другому, только я опять, скорее всего, тебя напугаю, но иначе мне трудно будет тебя убедить в том, что я не человек.

Только он договорил, как его тело стало видоизменяться. Тело увеличилось в размерах так, что костюм с рубашкой затрещали по швам, превратившись в считанные секунды в кучу рваного тряпья. Руки удлинились, на пальцах ногтевые пластины слезли и на их месте выросли длинные, загнутые, черные когти. Ноги стали массивнее, вместо стоп появились копыта, раздвоенной формы. Челюсть вытянулась вперед, показав, вместо ровных рядов зубов белоснежного цвета, кривые желтого цвета зубы с огромными клыками, как у крупных хищников. Нос расширился и стал приплюснутым. Глаза округлились, уменьшились, утонув в глубине глазниц. Зрачок вертикально вытянулся на желтом фоне глазного яблока и стал то ли кошачьим, то ли змеиным. Сверху из головы стало, что-то вылезать, длинное и витиеватое, когда трансформация обличия закончилась, я поняла, что это рога. Позади звероподобного монстра, что-то постоянно шевелилось, приглядевшись, я увидела толстый хвост, как у ящеров. Все его тело было уже не смуглым, а землисто-зеленого цвета, местами просматривались змеиные чешуйки.

Не удержавшись, я хотела произнести: черт возьми, а в итоге получилось, из-за нехватки воздуха:

— Черт…

— Милая не называй меня именем этого убожества. Я Сатана, Дьявол, Люцифер, как тебе удобнее, но только не этим пресмыкающимся.

Мой ночной сон ожил, прямо у меня на глазах. Рот приоткрылся, было трудно дышать. Руки ослабли, и коробочка упала на стол, опрокинув чашку кофе мне на колени. Кофе растеклось по синей ткани и тут же впиталось в нее, расплываясь в коричневое пятно неправильной формы, но сейчас, я не обратила на это никакого внимания. Чашка упала на пол и разбилась. Я закрыла глаза, так как все окружающие поплыло перед глазами, теряя свои первоначальные формы, видимо сказалась нехватка воздуха. Я откинулась назад на спинку стула и стала глубоко, и шумно вдыхать воздух ртом. Через некоторое время дыхание восстановилось, но была сильная слабость во всем теле, я не могла пошевелиться. Я услышала рядом с собой чьи-то причитания:

— Я же знал, что напугаю тебя, зачем я опять показал тебе свою сущность.

Потом чьи-то руки или лапы, я не могла открыть глаза, чтобы посмотреть, взяли меня бережно на руки и куда-то понесли, я лишь ощущала чье-то дыхание над собой. Потом я почувствовала, как меня кладут на кровать и осторожно раздевают. Раздев меня догола, укрыли одеялом и погладили по голове.

— Успокойся, дыши глубже. Вот так, молодец…

Мое дыхание нормализовалось и мне стало гораздо легче, но глаза я открыть не осмелилась, боясь увидеть перед собой монстра.

— …отдыхай. Прости меня за это идиотское представление.

А дальше я ничего не помню, видимо, из-за пережитого шока, силы совсем покинули меня, и я погрузилась в обморочный сон.

* * *

Очнувшись от глубокого сна, я не смогла открыть глаза, не было сил, веки казались такими тяжелыми. Полежав так некоторое время, я почувствовала, что я в комнате не одна. Я с большими усилиями открыла глаза и увидела перед собой стоявшего ко мне спиной мужчину. Это тот самый, который на моих глазах превратился в рогатое дьявольское чудовище. Он любовался моим портретом, висевшим над камином, а я разглядывала его. Никаких сомнений не осталось, это точно он, только сейчас он был в другом костюме, из тонкой шерстяной ткани темно— серого цвета. Видимо долго я здесь нахожусь потому, что поленья в камине почти все уже прогорели. Мужчина почувствовал мой изучающий взгляд и повернулся ко мне лицом.

— С пробуждением моя спящая красавица, долго же ты спала я уже начал волноваться. Как ты себя чувствуешь?

Во рту пересохло, язык прилип к небу.

— Очень хочется пить. — Прохрипела я не своим голосом.

Он прикрыл глаза и в его руке появился стакан с водой. Подойдя к кровати, он поставил стакан на прикроватную тумбочку и сказал:

— Алина, давай я помогу тебе сесть.

Одной рукой он приподнял мне спину, а другой в этот момент положил подушку на подушку, высоко подняв их. Потом двумя руками он приподнял мое тело над кроватью и помог мне сесть. Какой он сильный подумала я. От мужчины приятно пахло, терпким парфюмом. А он тем временем взял с тумбочки стакан с водой, поднес к моим губам и сказал:

— Пей, в руки я тебе стакан не дам, а то ты еще обольешься, ты еще слишком слаба.

Осушив стакан до дна, я облизнула губы и закрыла глаза, подумав: надо же я и не знала, что дьявол может быть таким заботливым, правильно совесть, наверное, замучила: это из-за него я здесь лежу, как бревно. А вообще, какая у него может быть совесть он же дьявол.

— Тебе плохо? — Спросил он заботливо.

— Уже лучше, просто глаза болят и сильная слабость.

— Ты прости меня, пожалуйста, за это представление. Я глупец, не подумал, что в реальной жизни сознание человека гораздо восприимчивее, чем во сне.

Я слушала, не отрывая глаз от рук, лежавших на животе поверх одеяла, а может у него есть совесть, что люди могут знать о дьяволе, если они его не видели.

— Алина, ты не успела тогда позавтракать. Тебе надо обязательно поесть. Уже очень много времени прошло с тех пор, как ты ела последний раз.

Я молчала думая о том, хочу ли я есть.

— Да, пожалуй, я перекусила бы что-нибудь.

— Будешь кофе? Девочки мне сказали, что ты кофеман.

— Какие девочки? — Удивилась я.

— Те, которые все это время за тобой ухаживали.

— А почему я никого не видела?

— Потому, что я им запретил появляться тебе на глаза, ты должна была сама постепенно освоиться в этом доме. А с девочками я познакомлю тебя позже, когда тебе станет немного лучше.

Раздался тихий стук в дверь. Я вздрогнула, что не могло остаться не замеченным цепким взглядом дьявола.

— Не бойся. Это всего лишь принесли тебе ужин.

Он пошел к двери открыл ее. На пороге стоял стеклянный столик на колесиках с большим количеством еды. Он взял столик за специальные ручки и подкатил его к кровати. Мужчина взял поднос с едой и чашечкой дымящегося кофе в руки, и поставил аккуратно его на мои ноги.

— Тебе помочь с едой или ты уже в состоянии сама?

— Я сама. — Поспешила я ответить, еще не хватало, чтобы дьявол кормил меня с рук. Я взяла чашечку кофе в руку и чуть не опрокинула его на себя.

— Нет. Ты все-таки еще слаба, я помогу тебе.

Он попытался взять маленькую кружечку с кофе у меня из руки, но я не хотела отдавать.

— Даже не спорь со мной. — Сказал он, наигранно сурово и я отдала ему чашку с ароматным напитком.

— Вот и правильно. А теперь пей осторожно он горячий, как ты любишь. Затем поднес поджаренный тост со сливочным маслом и сверху с толстым слоем икры. Я как послушная маленькая девочка съела все, что он мне дал, запивая вкуснейшим кофе, а может мне это так казалось от того, что я была очень голодной.

— Все, я больше не могу, я сейчас лопну.

— Какая молодец уже начинаешь шутить. А теперь тебе надо отдохнуть у тебя много сил ушло на еду и разговоры.

Мужчина убрал поднос на столик и помог мне лечь, заботливо подоткнув мне одеяло. Наклонившись совсем близко к моему лицу, поцеловал в лоб, как отец любимую дочку на ночь, взял столик за ручки и пошел с ним к дверям. Повернувшись на пороге, он улыбнулся и сказал:

— Приятных снов, милая.

И закрыл за собой дверь. В комнате приятно пахло его мужским ароматом, а он не такой страшный, когда в человеческом виде, подумала я. Так быстро прекрати думать о нем, он дьявол, и на этом точка.

Отругала я сама себя. Не заметно для себя я уснула. И мне, на самом деле, снился приятный сон, что я в каком-то саду, кругом цветы, зелень, светит солнце, дует легкий, теплый ветерок, развивая мои волосы, а рядом со мной бегает, резвится маленький пушистый белый котенок.

* * *

Меня разбудило, что-то мокрое, тыкающиеся, в мое лицо. Я открыла глаза, на подушке лежал маленький пушистый, голубоглазый котенок, который касался моей щеки своей крохотной мордочкой, обнюхивая меня. На нем был повязан яркий голубой бант.

— Какая кроха, ты откуда взялся?

Он замяукал, услышав мой голос, я взяла его на руки и погладила его маленькое пушистое тельце.

— Какой же ты милый, пушистик.

В этот момент вошел в спальню дьявол, предварительно тихонько постучав в дверь. Улыбнувшись, он произнес:

— Дорогая моя все-таки этот маленький хулиган разбудил тебя. Я вижу у вас с ним любовь с первого взгляда.

— Он такой хорошенький, такая лапочка.

И не удержавшись, поцеловала это пушистое маленькое создание в мордочку.

— Я так сразу и подумал, что он обязательно должен тебе понравиться, когда я его увидел.

— Спасибо. — Скромно проблеяла я.

— Ты главное поправляйся, говорят, что животные помогают людям выздороветь. Как ты его назовешь?

— А у него еще нет клички? Тогда его будут звать Пушистиком. — Ответила я, недолго думая. И улыбнулась, тихонько ощупывая его крохотные лапки. Он мурлыкал и терся головой о мою руку. Раздался стук в дверь, дьявол открыл ее и в комнату по очереди начали входить полуобнаженные молоденькие девушки.

— Я обещал тебя познакомить с девочками, когда тебе станет лучше, а я держу свое слово, всегда. Первая Шева.

Она катила, уже знакомый, стеклянный столик с едой. У нее были светлые длинные волосы до талии.

— Вторая девушка Лада.

Девушка с черными короткими прямыми волосами несла в руках белое красивое легкое платье.

— Третья Лика.

У нее были волнистые темно— русые волосы, в руках она держала белые босоножки на невысоком каблуке.

— Четвертая Марго.

У нее так же как у Лады были черные волосы, только собранные в тугой пучок на затылке. В руках она держала большую корзину с цветами. Мое лицо вытянулось от дискомфорта. Мне было неуютно из-за обнаженных тел, практически голых девушек в моей спальне.

— Что-то не так? — Спросил дьявол, увидев мое выражение лица.

— Нет, все в порядке. Я, просто, опешила от такого количества девушек. Я и не знала, что в доме кроме меня есть еще кто-то, а их оказалось так много.

Я не стала говорить истинную причину, боясь обидеть девушек.

— Ладно, девочки все на выход, а то вас и в самом деле как-то много.

Девушки разложили вещи по своим местам, и пошли на выход. Шева подкатила столик поближе к кровати и шепотом произнесла, улыбнувшись мне приятной милой улыбкой:

— Приятного аппетита, Хозяйка, поправляйтесь скорее.

Шева бесшумно повернулась и направилась к двери, как и все остальные девушки. Когда девушки ушли, дьявол сказал, закрыв за ними дверь:

— Теперь, если тебе, что-нибудь понадобиться ты только позови, кого захочешь, по имени и они придут и сделают все, что ты захочешь.

— Хорошо.

— Так, а сейчас поешь. Давай мне своего Пушистика, девочки ему тоже поесть принесли.

Он очень бережно взял котенка у меня с колен, посадил его рядом с кроватью и поставил перед ним миску с теплым молоком. Потом он взял поднос со столика и, поставив его мне на ноги, заботливо спросил:

— Сегодня за тобой поухаживать?

— Нет, спасибо сегодня я сама, мне гораздо лучше.

Я ела сама и поглядывала вниз на маленькое пушистое создание, который с большим удовольствием, неумело лакал молоко. От этого зрелища мне стало так радостно и тепло на душе.

— Я рад, что смог, наконец, тебя порадовать, а то только пугаю и огорчаю.

На моем лице проскользнуло что-то похожее на улыбку и тут же исчезло. Пусть не думает, что он так легко от меня отделается, чтобы я его простила. Сейчас как раз удобный момент воспользоваться его чувством вины и расспросить его о себе. И я приступила к осуществлению задуманного:

— Пока я ем, расскажи мне, пожалуйста, еще что-нибудь обо мне.

— Хорошо. — Сказал он.

Сработало, он клюнул. Видно было, что он не в восторге от того, что я опять начала этот разговор, но меня же нельзя расстраивать, я же плохо себя чувствую, между прочим, по его вине.

— Полное твое имя Ангелина, но родные и близкие тебе люди называют тебя Алиной. Тебе полных двадцать три года. У тебя было немного мужчин, и ты была каждому из них верна до самой последней секунды разрыва ваших отношений. Замуж ты вышла в двадцать лет, но детей вы не торопились заводить потому, что ты училась и работала. Училась ты в университете на дизайнера интерьера. Работала ты в хорошей фирме помощником дизайнера интерьера, так сказать помимо теории в университете ты получала еще практику на работе. Ты очень любишь красивые вещи, неважно, что это ювелирные украшение или ваза для цветов, поэтому ты и выбрала эту профессию, чтобы быть поближе к прекрасному.

Он замолчал, а я восторженно воскликнула:

— Значит, у меня есть муж!? Расскажи мне о нем побольше. Он помолчал, как будто размышляя говорить мне или нет.

— Расскажи, пожалуйста. — Повторила я свою просьбу.

— Ладно, но ты сама напросилась. — Немного помолчав, собираясь с мыслями, он продолжил. — С мужем вы познакомились, когда ты приехала из провинции поступать в университет, тебе было семнадцать лет, ему двадцать три года. Между вами сразу проскочила искра взаимного влечения, и вы практически после первой недели страстных свиданий стали жить вместе. Вам казалось, что вы знаете друг друга давно. Спустя три года вы поженились. Но через некоторое время его чувства к тебе поостыли, уже не было прежней страсти, а хотелось все тех же ярких ощущений.

Сначала он начал засматриваться на других девушек, а потом и не только засматриваться. А ты не хотела этого замечать, ты все еще его любила с той же силой, если не сильнее. Много было желающих быть рядом с тобой и в качестве любовников, и в качестве мужа и отца твоих детей, но ты всех отвергала. Ведь у тебя был любимый муж, и ты пресекала все разговоры на корню о его изменах, потому что ты не хотела в это верить. Ты верила в то, что между вами есть некая связь, которую нельзя ничем разорвать.

Он тяжело вздохнул и замолчал.

— Что ты замолчал, продолжай.

— Тебе не понравится, что я расскажу тебе дальше.

— Неважно, говори. — Приказала я дьяволу, в нетерпении услышать продолжение своей земной истории.

Он ухмыльнулся на мою дерзость и продолжил:

— Потом он случайным образом столкнулся с твоей школьной подругой в магазине, они разговорились, стоя в одной очереди на кассу, и заинтересовались друг другом. У них был бурный роман, встречались у нее на квартире. Ты не о чем не подозревала, единственное, заметила, что он стал позднее приходить с работы. Ты спросила его об этом, он сказал, что много работы, и ты поверила. Ты привыкла ему доверять во всем. Твое чувство к нему было похоже на болезнь, на психологическую зависимость.

Он закончил свой рассказ. И спросил:

— Ты поела?

— Да, спасибо, было все очень вкусно.

— Тогда, давай я уберу, чтобы поднос не мешался.

Он забрал поднос с остатками еды и поставил его на столик. Посмотрел, поел ли котенок и, увидев, что тот уже наелся и пытается запрыгнуть на кровать к своей новоиспеченной хозяйке, посадил его мне на колени, поднял миску и поставил ее на столик, а столик выкатил в коридор.

Вернувшись, сел в кресло рядом с постелью.

— А что сейчас у нас с ним?

— Сейчас у вас что-то в виде развода.

— Это как?

— Вот так. Вы не живете с ним уже год, но еще не развелись.

— А как зовут моего мужа?

От этого вопроса его перекоробило, видимо не понравилась фраза «моего мужа», но он ответил:

— Вадим.

— Вадим, Вадим, Вадим…хм… — Я повторила имя несколько раз надеясь, хоть что-то вспомнить о своем пока еще законном муже, но безрезультатно. Даже чувств никаких не промелькнуло, ничего внутри не шевельнулось. Одна лишь пустота. Странно, такая любовь была, а я ничего не помню, как будто этот Вадим совершенно чужой мне человек.

— Алина, ты меня извини, но мне пора идти, много дел накопилось. Если что-нибудь понадобиться позови девочек, они сделают для тебя все, что ты пожелаешь.

Он уже привычно поцеловал меня в лоб, и меня овеяло его аромат туалетной воды.

— Не скучай, теперь у тебя есть Пушистик, с ним тебе будет веселее. Если получится, я завтра к тебе загляну, но не обещаю.

Он вышел из комнаты. Мы с котенком остались одни. Пушистик, довольный и сытый, распластался у меня на ногах и уснул. Глядя на него, я тоже решила еще полежать, тем более слабость после пережитого шока еще до конца не прошла. Мысли о сатане не отпускали меня. Надо же, а он и в самом деле очень заботлив, прямо душка. Так хватит! Ты опять начала о нем думать, какая он тебе душка? Он дьявол! Надо лучше подумать, как от сюда выбраться. Нет ни окон, ни дверей, но дьявол же как-то сюда приходит, значит, есть выход. Надо как-то узнать, как он это делает. В этих раздумьях, я задремала.

* * *

Проснулась я от того, что по мне кто-то прыгал и бегал кругами. Я открыла глаза, это был котенок, который пытался поймать бабочку. Но откуда в комнате бабочка?

— Милая, этот маленький хулиган опять разбудил тебя?

Услышала я веселый мужской голос. Я повернула голову влево и увидела, сидящего в кресле сатану, он мило улыбался.

— Алина, какая же ты все-таки красавица, даже после сна ты выглядишь потрясающе. Ты, как окончательно проснулась? Или тебя в действительности пора называть спящей красавицей. Хотя, как нам известно, от этого есть средство — поцелуй принца в губы.

Увидев мою растерянность вперемешку с испугом, мужчина прыснул от смеха.

— Ладно, расслабься, я всего лишь пошутил. А теперь вставай, собирайся. Я приготовил для тебя сюрприз.

Я молчала, не зная радоваться или бояться. Сюрприз от сатаны это что— то новенькое. Он, не обращая внимания на мою реакцию, встал с кресла, подошел к стене, где весели плотно задернутые шторы и быстрым движением распахнул их, как маг, который показывает номер с исчезновением своей прекрасной помощницы. И в этот миг яркий свет ударил мне в глаза. Я прикрыла веки. Было ощущение, что в глаза направили сильные прожектора. Как только в глазах перестали прыгать красные круги, я открыла их вновь и увидела, что вместо глухой бетонной стены открытое окно, сквозь которое в комнату проникали яркие солнечные лучи. Лучи настоящего солнца!

— Мне это не сниться?

— Тебе не сниться. Это реально. Все хватит тебе валяться, сколько можно здесь лежать, пойдем, погуляем.

Моей радости не было предела, я вскочила с кровати, чтобы побежать сразу на улицу и вспомнила про то, что я совершенно голая только тогда, когда добежала уже до середины комнаты:

— О, черт!

Я повернулась назад, посмотреть видел ли это сатана. Да, конечно же, он все видел, он вообще не спускает с меня глаз. Вот и сейчас стоит возле раскрытого окна, смакуя мою выходку. Сатану явно забавляла эта ситуация. В его взгляде читалась усмешка, а губы растянулись в похотливой улыбке.

— Ты собралась в таком виде на улицу, я, конечно, понимаю, что там кроме меня никого не будет, но я думал, ты меня стесняешься или уже нет?

От стыда мое лицо заполыхало, и я покраснела, как вареный рак. Схватив одеяло с кровати, я укуталась в него и со всех ног побежала в ванную, подальше от своего позора. Господи, как же я так глупо могла поступить? Совсем потеряла голову от счастья, что теперь я не буду заживо замурована в этом доме, а может быть это и есть мой выход отсюда. Надо будет все хорошо осмотреть на улице. Пока я стояла в раздумьях в ванной, я услышала тоненький писк под дверью. Я приоткрыла дверь, это был Пушистик, ему стала тоскливо без меня. Он вбежал в ванную потерся об мою ногу и замурлыкал. Я почесала его за крохотным ушком, скинула с себя одеяло и пошла в душ, закрыв дверь душевой кабинки, чтобы не обрызгать Пушистика. Когда я вышла из душа одеяла уже не было, а на вешалке висели полотенце и халат. Я вытерлась, надела халат и вышла в комнату. Сатана так и стоял, возле открытого окна о чем-то задумавшись. Увидев меня, он сказал:

— Переодевайся, девочки для тебя уже все принесли сегодня утром, во время вашего знакомства.

Я подошла к шкафу, чтобы переодеться, но поняла, что сатана все еще на меня смотрит своим изучающим взглядом. Я встала, не зная, что мне делать.

— Почему ты остановилась? — С ухмылкой спросил он.

— Я… — Замямлила я, не зная, как сказать ему.

— Не волнуйся, я отвернусь, подглядывать не буду. Я с сомнением на него посмотрела.

— Честное слово. — Добавил он, улыбнувшись, и отвернулся к окну.

Я еще подождала какое-то время, глядя на него, вдруг он повернется, но он не повернулся. Я достала вещи из шкафа и стала быстро переодеваться. Скинула халат, быстро надела белье и натянула платье, застегнув молнию с боку на платье.

— Я практически собралась, но у меня возникла проблема…

— Какая?

Повернулся он, оглядев меня с ног до головы, и улыбнулся, оставшись довольным моим внешним видом.

— У меня все еще влажные волосы.

— Позови кого-нибудь из девочек, они тебе помогут.

— Шева. — Неуверенно позвала я девушку.

Через несколько секунд раздался тихий стук в дверь.

— Входите. — Сказала я.

Девушка вошла в комнату полуголая, как и в тот раз, когда нас знакомил сатана, на ней были только нижнее белье, чепчик и фартучек белого цвета. Да, что же это такое, почему здесь все ходят голышом? — подумала я.

— Хозяйка, вы что-то хотели?

— Да, высушить волосы.

Она посмотрела на меня и, улыбнувшись, ответила:

— Хозяйка, это пустяк, сейчас решим.

Шева ловкими движениями рук помогла быстро высушить и уложить волосы.

— Спасибо, Шева, получилось очень красиво, мне нравиться.

— Обращайтесь еще, Хозяйка, мне доставляет удовольствие вам служить. — Сказала Шева, мило улыбнувшись, и тихо вышла из комнаты.

Я надела босоножки на невысоком каблуке, удобные для прогулки, и посмотрела в зеркало. Я выглядела великолепно. Легкое летнее платье на тоненьких бретельках идеально сидело на фигуре, подчеркивая упругую грудь и оголяя длинные стройные ноги. Рыжие огненные волосы красиво ложились на узкие оголенные плечи, придавая образу сексуальную женственность. Я повернулась к сатане, который так и смотрел в открытое окно.

— Я готова. — Сказала я взволновано. Но почему я волнуюсь, не уже ли мне важно понравлюсь я сатане или нет.

Он повернулся, посмотрел на меня восхищенным взглядом и сказал:

— Милая, ты самая красивая женщина в мире, в тебе невероятным образом сочетаются сразу все: сексуальность и невинность, ум и красота.

Он замолчал, осмотрев меня еще раз, оценивающим взглядом и добавил:

— Но тебе не хватает в данный момент еще кое— чего…

Я занервничала, ему что-то не понравилось? Какая разница понравилась я ему или нет. Это неважно, — отругала я себя мысленно. Сатана засунул руку вовнутрь своего светло бежевого пиджака и достал узенький длинный бархатный футляр розового цвета. Подошел ко мне и открыл его.

— Примерь вот это, красавица моя.

В бархатной коробочке оказалась платиновое украшение: тоненькая цепочка с небольшой подвеской, которая была усыпана мелкими брильянтами, а в центре подвески был закреплен крупный брильянт, чистый, как слеза младенца. Камни переливались блеском, отражая свет, падающий на них.

— Какая красота! — Только и смогла я произнести.

— Давай я помогу тебе одеть.

Он взял из футляра украшение, положил бархатную коробочку на стеклянный столик и подошел ко мне в плотную сзади, намного ближе, чем это требовалось для того, чтобы одеть цепочку. Его тело касалось моего. Он аккуратно не торопясь убрал волосы с моих плеч и прошептал мне на ушко, касаясь слегка своими губами:

— Алина, от тебя так сладко пахнет, твой аромат опьяняет меня.

Мое тело обдало жаром, я не могла пошевелиться от неожиданно нахлынувшего на меня желания. Господи, только этого мне еще не хватало, — подумала я. Сатана положил на мою грудь украшение и медленно начал его поднимать к шее. Драгоценный металл приятно скользил по голой коже, поднимаясь выше к яремной впадинке. Низ живота заныл, желание нарастало. Он медленно застегнул застежку, поправил мои волосы и, как ни в чем не бывало, обошел меня вокруг, встав передо мной.

— Готово, можешь полюбоваться на себя в зеркало.

Я с трудом повернулась к зеркалу, тело все еще не хотело меня слушаться. Подвеска удачно подходила к белоснежному платью. Смотрелось скромно, но со вкусом. Но меня сейчас волновал не мой внешний вид, а то, что я только что испытала к нему, к мужчине, который стоял позади меня, а точнее к сатане. Меня это не на шутку испугало.

— Ты довольна?

— Да.

Ответила я с натянутой улыбкой. Мне хотелось скрыть от него мое мимолетное желание.

— Тогда пошли на улицу, а то ты слишком много времени провела в четырех стенах без солнца и свежего воздуха.

Он взял меня под руку и повел в сторону коридора. Когда мы вышли из комнаты, я увидела, что в коридоре появилась еще одна дверь, более массивная, чем остальные. Все-таки я была права, это и есть входная дверь, через которую можно будет улизнуть отсюда, в подходящий момент. Мы подошли к двери, сатана галантно приоткрыл передо мной дверь и движением руки предложил мне пройти первой. Я вышла на улицу, следом за мной выбежал Пушистик, который не захотел оставаться без меня в доме.

— Как же здесь красиво! — произнесла я восхищенно.

Дом стоял на поляне окруженный с одной стороны деревьями, а с другой в ста метрах от дома озером. Вокруг не было больше не одной постройки кроме этого дома, в котором меня поселил сатана. Складывалось ощущение, что дом стоит в полнейшей глуши, где нет, ни одной живой души. Как странно, дом не был огорожен забором, и на входной двери я не заметила не замков, не засовов. Получается, дом не был защищен ни чем от опасности извне. Мне это только на руку, будет легче сбежать.

— Да место замечательное, — ответил он.

Как приятно, когда солнце ласкает тело своими теплыми лучами. Воздух был свежим с легким ароматом цветов. Я вдохнула полной грудью, голова закружилась от такого большого поступления кислорода в кровь и я пошатнулась, как пьяная. Сатана подхватил меня обеими руками за талию и крепко прижал к себе:

— Что с тобой, тебе плохо? Может быть, вернемся домой?

— Нет, все хорошо, просто организм забыл, что такое свежий воздух.

— Да, воздух здесь чистый, насыщенный кислородом, — сказал он, не отпуская меня.

Я чувствовала, как его широкий торс поднимается и опускается при каждом вдохе и выдохе, так как плотно была прижата к нему своей грудью.

— Знаешь, Алина, я бы целую вечность прожил здесь с тобой, — сказал он, серьезно посмотрев на меня.

От волнения дрожь пробежала по моему телу, и он это почувствовал.

— Тебе холодно? — Спросил он и, не дожидаясь ответа начал ласково растирать мои руки своими горячими большими ладонями, а потом перешел к спине, сначала лопатки, потом поясницу. Я испугалась нарастающего желания и отстранилась от него, сказав:

— Нет мне не холодно, видимо, я отвыкла от ветра даже такого слабого.

— Ладно, тогда пошли, погуляем, — сказал он, сделав опять вид, что ничего не случилось, и мило улыбнулся, взяв меня под руку. Мы пошли медленно по тропинке к озеру, перед нами бежал Пушистик на ходу пытаясь поймать бабочку, удивительно, здесь столько бабочек.

— А где мы находимся?

Задала я вопрос, желая сориентироваться в какой точке земного шара мы находимся.

— Мы находимся не на земле, если тебя это интересует.

— Как не на земле? А где тогда? — опешила я.

— Мы сейчас в моем мире.

— Да, но как-то не вериться. Вот земля мы по ней идем, кругом трава, растения, сверху голубое небо, светит солнце-это очень похоже на землю.

— Да, в какой-то степени ты права. Это копия одной земной территории, созданная мной специально для тебя, чтобы тебе было легче здесь жить.

— Спасибо. Я в действительности начала думать о том, что еще чуть-чуть, и я сойду с ума в этом доме без окон и дверей.

— На здоровье. Смотри, уже румянец появился. Да, свежий воздух тебе явно идет на пользу.

— А здесь есть дикие звери? А то я обратила внимание, что здесь нет забора.

— Хищников здесь нет, есть только мелкие животные не опасные для человека.

Мы дошли до озера. Вода была чистой, прозрачной, было видно дно. В воде плавало много рыбы разных размеров.

— А хищные рыбы здесь есть?

— Алина, нет. На этой территории тебе ничего не угрожает.

— Скажи, а ты всегда воплощаешь сны в реальность? — Спросила я, решив поменять тему разговора, а то поймет еще, что я решила сбежать и теперь пытаюсь узнать, ничего ли мне не угрожает здесь, вне стен дома.

— Нет, только некоторые, — ответил он, улыбнувшись, глядя в сторону озера, и добавил. — Вода, наверное, теплая.

Неожиданно, он снял туфли, носки и босиком дошел до воды по белому песку. Задрав штанины брюк до колен, мужчина зашел в воду.

— Алина, вода, как парное молоко давай искупаемся.

— Но у меня нет купальника. — Попыталась я увильнуть от приглашения искупаться на пару с сатаной.

— У меня тоже. Давай нагишом. — Сказал он, посмотрев на меня невинным взглядом.

— У нас нет полотенец, и я не могу при тебе купаться голой. — Не сдавалась я.

— А что здесь такого, тем более, что в голом виде я тебя уже видел? Если хочешь, я могу отвернуться, пока ты будешь заходить в воду, а полотенца нам принесет Шева пока мы будем купаться. Давай не дрейфь, ты, кстати, давно не плавала даже в земной жизни, тебе всегда было некогда, все твое время занимали учеба, работа и семья.

— А может, Шева принесет еще и купальник?

— Не охота ждать, пока она его принесет. Давай не скромничай, ну же соглашайся.

— Ладно, уговорил, только ты иди первый.

— Договорились, — улыбнулся он во весь рот довольный, что смог меня уговорить. Он выглядел, как радостный маленький ребенок, который смог уговорить маму разрешить ему искупаться. Он вышел на берег, разделся догола и радостный побежал в воду. Проплыв метров пять, он сказал:

— Алина, теперь твоя очередь, все я отвернулся, я не смотрю.

Он поплыл дальше к центру озера. Я разделась догола, положив свои вещи рядом с его свернутым костюмом и пошла к воде.

— Алина, ты уже зашла в воду? — спросил он, не поворачивая головы.

— Еще нет. — Ответила я, посмотрев на него с недоверием.

— Хорошо, я жду.

Он и в самом деле ждал пока я войду в воду. Отплыв от берега, я сказала:

— Все можешь поворачиваться, я в воде. А она, в самом деле, очень теплая.

— А я тебе, что говорил, слушать надо старших. — Сказал он, весело засмеявшись.

— Надо, — ответила я и тоже засмеялась, мне стала так хорошо и весело. Самое, что интересное, с Люцием мне было легко и комфортно.

Мы плавали около часа пока не устали. Попыток приставания с его стороны не было и мне это понравилось. Шева нам принесла два полотенца и шелковые халаты, чтобы мы могли в них дойти до дома. Выходили из воды мы тоже по очереди. Одевшись, мы пошли прогулочным шагом домой, из высокой травы выбежал грязный, радостный Пушистик и направился с нами в сторону дома. Мы шли босиком по тропинке, земля была приятно теплой. Я шла и размышляла, куда мне пойти, когда у меня появиться возможность убежать, только надо обязательно будет взять с собой Пушистика, не оставлять же его здесь. Вот рядом другая тропинка, она ведет в сторону деревьев и уходит, далеко теряясь за горизонтом, по ней я и пойду, но почему меня не покидает чувство замкнутого пространства.

— Алина, о чем ты думаешь?

— Ни о чем, — соврала я.

Не обращая внимания на мои слова, он сказал:

— Если ты думаешь о том, как отсюда сбежать то, это напрасная трата времени и сил. Куда бы ты ни побежала ты все равно вернешься в этот дом, здесь все дороги ведут сюда.

— Но такого не может быть! — Воскликнула я, ошарашенная новостью.

— Здесь может быть все, не забывай, где ты находишься и с кем.

Он улыбнулся, давая понять мне всю бессмысленность моего побега.

— А если все-таки решишь проверить мои слова на деле то, тогда не бери, пожалуйста, с собой мохнатую мелочь, а то сама устанешь и его замучаешь. А вообще, поступай, как хочешь, я тебя предупредил.

Я посмотрела на котенка, бежавшего передо мной, и подумала: надо же какая забота о братьях наших меньших. Мы пришли домой, сатана закрыл за нами входную дверь, и она никуда не исчезла, вот и хорошо, значит, проверю его слова, правдивы они или нет, как только подвернется удобный случай.

— Надо принять душ и переодеться. — Сказал Люций и проводил меня до спальной комнаты, но сам не вошел. — Переодевайся и приходи в столовую, девочки пока накроют стол, а то я голоден как волк, да и ты не ела с самого утра.

Он взял грязного котенка на руки и позвал Шеву. Шева вышла из моей ванной комнаты и сказала, увидев мое удивленное лицо:

— Хозяйка, я приготовила вам чистые полотенце и халат. Потом повернулась к Люцию и спросила, опустив глаза:

— Хозяин, вы меня звали?

— Да, Шева, надо вымыть это перепачканное мяукающие создание.

— Хорошо, Хозяин. — Она взяла Пушистика аккуратно из рук сатаны и понесла в сторону бассейна.

Я заволновалась о котенке.

— Ну что ты встрепенулась за свой комочек шерсти, с ним все будет хорошо, Шева знает, как обращаться с животными. — Он подтолкнул меня легонько внутрь спальни и добавил, — Давай не стой на месте, бегом в ванную, одевайся и присоединяйся ко мне. Только не долго, а то я от голода умру. Моя смерть будет на твоих руках.

Он улыбнулся своей шутке и прикрыл дверь моей комнаты, оставив меня одну. Я сходила в душ. Когда вернулась в спальню, то увидела, что за окном уже сумерки. Я быстро переоделась в то, что мне приготовили.

Это был кружевной шелковый комплект белья с атласными ленточками и платье, все в розовом цвете. Стоя перед зеркалом, я придирчиво разглядывала себя. На мне было розовое платье по фигуре, зауженное к низу, спереди и сзади разрезы. Сверху глубокое декольте отделанное кружевом, красиво подчеркивая ложбинку между грудей. К платью прилагались туфли на высокой шпильке, они оказались на удивление очень удобными. Как он сегодня сказал, сочетание невинности и сексуальности, да это подходит для описания этого платья. Розовый невинный цвет и такая достаточно откровенная модель платья.

Платиновое украшение подходило удачно и под этот наряд. Волосы не пришлось укладывать, они сами успели высохнуть в форме волнистых локонов, которые оставалось только слегка расчесать. Расчесав свои огненно-рыжие волосы, я вышла в коридор, девочки на картинах приветливо и одобряюще улыбались мне. В коридоре уже витали приятные запахи еды. Я ускорила шаг, насколько было возможно в этом узком платье. В столовой Сатана сидел на стуле, откинувшись на спинку, терпеливо ожидая меня. Он наблюдал за котенком, который уже наслаждался едой, возле стола. Я вошла в комнату, чем сразу привлекла его внимание.

— Ты, как всегда бесподобна моя королева. Присаживайся.

Он подошел к моему стулу, отодвинул его и помог мне сесть. Налил мне красного сухого французского вина в бокал и пошел к своему стулу.

— А почему нам всегда подают красное сухое французское вино?

— Дорогая моя потому, что ты пьешь только красное сухое вино, другое ты не любишь. А французское потому, что оно считается одним из самых лучших. Я удовлетворил твое любопытство?

— Да, вполне, — ответила я улыбнувшись. У меня было превосходное настроение.

— Тогда давай есть, а то Пушистику повезло в данный момент больше, чем мне. Ему не пришлось терпеливо ждать твоего появления. Я пожалел его, ему все равно не понять наших правил этикета.

И он засмеялся над своими словами, я тоже улыбнулась и сказала:

— Да, единственное, что он понимает это то, что он хочет есть, а остальное для него неважно.

И мы довольные и веселые приступили к трапезе.

— Смотри-ка, погуляла на свежем воздухе, сразу и аппетит появился, а то клевала, как птичка.

После небольшой паузы и внимательного оценивающего взгляда:

— Ты обворожительно выглядишь в этом платье.

— Спасибо, — смущенно ответила я, но в глубине души я довольно улыбнулась комплименту от дьявола.

За едой мы не заметно приговорили бутылочку вина, и это развязало мне язык.

— А кто подбирает мне всю одежду?

— Всю одежду для тебя выбираю я, вплоть до нижнего белья.

Я смутилась и опустила глаза вниз. Мне стало неловко, что и нижнее белье он выбирает для меня сам.

— Что-то не так, тебе не нравиться?

— Нет, все хорошо. Сразу видно, что тот, кто ЕГО… — споткнулась я на местоимении, но поправившись, продолжила: — ЕЕ выбирает, обладает хорошим вкусом.

— Спасибо, милая, ты уже начала делать мне комплименты?! Мне это льстит, видимо ты ко мне привыкаешь. Меня это очень радует.

Мое лицо залила краска, как у первоклашки, уличенной в тайной любви к старшекласснику. И в самом деле, что это со мной происходит?

Дожила, я сделала дьяволу комплимент, уму непостижимо. Видимо я перестала воспринимать его, как дьявола, он для меня стал привлекательным мужчиной, с которым я приятно провожу время.

Правильно, потому что больше не с кем. Дьявол внимательно на меня посмотрел, как будто о чем-то размышлял. Этот взгляд меня напряг. О чем он сейчас думает? Мои размышления прервал его голос.

— Дорогая моя, я хотел бы напомнить тебе о сделке.

Я молчала, не ожидая такого резкого поворота в разговоре. Есть, сразу, расхотелось, я положила вилку с ножом на тарелку и отодвинула ее от себя.

— Давай, Алина, я тебе напомню условия, — он отпил из бокала вина и продолжил:

— С твоей стороны: тебе надо стать моей наложницей и полюбить меня. С моей стороны: после того, как ты выполнишь то, что от тебя требуется, я отпускаю тебя обратно в твою земную жизнь и возвращаю тебе утерянные воспоминания и чувства связанные с ними. Если ты откажешься от сделки, ты останешься здесь навсегда и, в конечном итоге, ты все равно станешь моей наложницей, только уже пожизненно, без возможности вернуться в обычную земную жизнь. Хотя кто знает, может тебе здесь понравилось и ты не прочь остаться на веки в моем обществе и обществе моих милых девочек.

Я молча, взяла бокал. Рука дрожала, бокал так и норовил выскочить из пальцев, поэтому быстро сделала большой глоток и поставила бокал на стол, не сводя с фужера глаз.

— Алина, милая, что ты так нервничаешь? Я ведь упростил тебе задачу, приняв этот облик. Тебе же стало легче, не правда ли?

Он смотрел на меня в упор, в ожидании ответа, тем самым дав понять мне, что ответить мне все равно придется на его вопрос. И я с большим трудом выдавила из себя:

— Да.

— Что да, Алина? — Спросил он серьезно, но в глазах виднелся азарт. Его забавляла игра в кошки— мышки, где шансы мышки обхитрить кошку равны нулю.

— Да, мне стало легче, когда ты принял человеческий облик.

— И тебе ведь нравятся внешние данные мужчины, которые я для тебя выбрал?

Он пристально на меня посмотрел, с самоуверенной ухмылкой на губах. Его глаза горели дьявольским огнем от удовольствия, что он знает меня, как облупленную, все мои вкусы и пристрастия. Я затравленно посмотрела на него, из-за того, что он вынуждал меня все это говорить.

— Да, нравиться, — сказала я шепотом, едва слышно.

— Милая я не слышу, что ты говоришь, скажи, пожалуйста, громче.

Я сжала руки в кулаки, так, что ногти больно впились мне в ладони, но дьявол этого не видел, так как руки лежали у меня на коленях под столом.

— Да, мне нравится внешний вид мужчины, которого ты выбрал для меня. Сказала я громче и с вызовом посмотрела на дьявола. Он засмеялся:

— Алина, что я вижу в твоих глазах, неужели это вызов мне?

— Да, — ответила я, осмелев, видимо последний глоток вины быстро подействовал на мой мозг, немного помолчав, я продолжила. — Да мне нравится твой новый облик, но я не стану твоей наложницей никогда.

— Дорогая моя, во-первых, никогда не говори никогда потому, что в жизни может быть все и твоя ситуация этому пример. Во-вторых, если ты не согласишься ты останешься здесь навсегда. Понимаешь, Алина, я ничего не теряю от выбранного тобой решения, неважно какое оно будет, а вот ты теряешь много: всю свою земную жизнь и близких тебе людей, если ты не согласишься на сделку. И в-третьих, я тебя не тороплю с ответом, меня долгое время не будет, так что время подумать у тебя есть.

Я посмотрела на него глазами полными слез.

— Алина, девочка моя, единственное, что я могу тебе пообещать, что я не буду на тебя давить, если ты согласишься на сделку, все будет, когда ты сама решишь. Так что думай, а мне пора идти, много дел. Встав из-за стола, он подошел ко мне, наклонился и поцеловал мне ручку, взяв ее нежно с колен. Улыбнувшись, он сказал перед тем, как выйти из комнаты:

— Алина, не скучай здесь без меня, в качестве компании у тебя сейчас есть белый комочек шерсти.

Когда дверь за ним закрылась, мы с котенком остались в комнате одни. Есть мне больше не хотелось. Да, и Пушистик уже поел и теперь, сидя на задних лапках, неумело умывался. Сделав еще один глубокий глоток вина, я осушила бокал и поставила его на стол. Переведя взгляд на мохнатого маленького друга по несчастью, я думала о том, что же мне делать. Да, он мил человеческом обличии, но, по сути, он все равно дьявол, какой бы облик он не принял. И вообще, надо еще проверить, может он наврал насчет выхода и тогда мне не придется выбирать. А может прямо сейчас пойти на поиски выхода отсюда. Я посмотрела в окно столовой, окна теперь были везде, кроме кинозала и увидела, что за окном уже темно. Бегать по темноте не самое умное решение, лучше завтра с утра после завтрака. Надо пойти пораньше лечь спать, чтобы раньше выйти. Я взяла мелкого на руки и пошла в спальню. В коридоре девушки сочувственно на меня смотрели, из своих картин, кроме Шевы, ее картина пустовала. Я прошла мимо до спальни, никто не осмелился мне хоть слово сказать, и в этот момент из моей комнаты вышла Шева.

— Спокойной ночи, Госпожа, я все приготовила вам ко сну. — Сказала она, сочувственно мне улыбнувшись.

Дождавшись, пока я зайду в комнату, Шева закрыла за мной дверь. В комнате пахло цветами. Да, конечно, девушки с самого утра принесли мне корзину цветов, она так и стояла все еще на столике. Цветы были великолепны, он, наверно, их сам выбирал, так же, как и одежду. Это неважно, меня завтра здесь уже не будет. Раздевшись, я залезла под одеяло и хорошо устроилась на удобной постели. Пушистик недолго думая, свернулся в маленький клубочек возле моей головы, на подушке и затарахтел, как маленький моторчик. — Вот кому хорошо не забот, не хлопот, кормят, поят, по головке гладят, спит на хозяйской подушке.

Блин, и что я накинулась, на бедного котенка, не его это задача, а человека разумного. Вот и думай и не перекидывай с больной головы на здоровую. — Я погладила его и выключила свет лампы, стоявшей на прикроватной тумбочке.

— Спокойной ночи, Пушистик, завтра мы покинем этот дом и найдем моих родных. — Сказала я шепотом котенку, но он уже видимо заснул, потому что мурлыканья было больше не слышно.

* * *

Когда я проснулась, на улице начало уже светать. Я встала, сходила в душ, вытерлась полотенцем и вышла в комнату, где увидела на кресле приготовленную для меня одежду. Осмотрев ее, я поняла, что дьявол в курсе моего запланированного утреннего похода, так как на кресле лежали джинсы, трикотажная футболка и толстовка, а рядом с креслом кроссовки. Как он вчера сказал, что он всю одежду выбирает для меня сам. В данный момент он выбрал удобную одежду для длительной пешей прогулки. Значит, он полностью уверен, что я не смогу отсюда сбежать, а может это его уловка, что бы я без всяких проверок оставила эту затею, а выход на самом деле будет у меня под носом. Нет уж, я все проверю, а вдруг повезет. Я надела трикотажное хлопковое белье, очень приятно облегающее мою упругую попку. Надо же даже здесь проявил заботу, а то в голове одни кружева. Закончив сборы, я подошла к кровати. На ней мило спал Пушистик, закрыв мордочку лапкой.

Погладив его, я сказала:

— Просыпайся, сонька, нам пора идти завтракать, а потом на поиски выхода из логова дьявола. Он потянулся, зевнул своим маленьким ротиком, встал и поплелся за мной в столовую, пошатываясь на своих коротеньких лапках, еще окончательно не проснувшись от сна. В столовой стол уже был накрыт к завтраку, а рядом со столом стояло две миски одна с питьем, другая с кошачьей едой. Я подошла к стулу и увидела, что на нем стоит рюкзак, собранный нам в дорогу. Я отодвинула рядом стоявший стул и села на него, думая о том, что стоит ли тащить котенка с собой. Плотно позавтракав, я решила все-таки взять котенка с собой, а вдруг я найду выход, тогда он навсегда останется здесь. Я вышла на улицу, захватив с собой рюкзак, за мной бежал Пушистик, боясь отстать. Я шла быстрым шагом, по тропинке, уходящей в горизонт, обдумывая дальнейшие действия. Я буду идти до тех пор, пока я не выйду к какому-нибудь поселению или трассе. А потом доберусь с помощью людей до ближайшего крупного города, где я отправлюсь в полицию, чтобы рассказать все, что со мной случилось.

Лучше расскажу не все, а то примут меня за сумасшедшую и отправят в дурку. Расскажу, например, так: меня похитил мужчина, внешности его я не видела потому, что он держал меня взаперти в темной комнате, откуда я сбежала. Выбрав удачный момент, чтобы улизнуть. А потом скажу, что я потеряла память и не помню кто я такая. Если дьявол не соврал, и меня объявили без вести пропавшей то в их базе должна быть моя фотография, по которой они и выяснят кто я. А там уже можно будет и родственников найти. Мы шли долго, не останавливаясь, пока я не услышала позади себя тоненький писклявый голосок Пушистика.

Обернувшись назад, я увидела в десяти шагах от себя, стоявшего посреди тропинки Пушистика, жалобно мяукающего. Наверное, устал, а может, проголодался. И в самом деле, можно уже и перекусить. Я достала кошачью еду и поставила ее перед ним, а себе я достала пару бутербродов, заботливо приготовленные девочками. Перекусив и выпив горячего кофе из термоса, я прибрала обратно все в рюкзак. После небольшого отдыха мы двинулись дальше, ускорив шаг, практически перейдя на бег. Мне пришла в голову мысль, которая беспокоила меня, а что если мы до темноты ничего и никого не найдем. Тогда я и маленький котенок будем спать под открытым небом в ночной темноте, на неизвестной нам местности. Даже, если это и случится, то нам не угрожает никакой опасности, ведь дьявол сказал, что в этом районе нет диких зверей. Вот опять дьявол сказал. А можно ли вообще верить его словам? В данный момент выбора у нас с Пушистиком нет, так что придется поверить на слово. Так мы и шли, временами переходя на бег. Поляны сменялись небольшими лесами, затем пустырями, потом опять полянами и лугами. Начало темнеть, на улице стало прохладней, я достала из рюкзака толстовку и надела ее, застегнув наглухо, после этого прошли мы немного, Пушистик опять жалобно запищал, тогда, взяв его на руки, я ускорила шаг на сколько позволяли силы, которые уже были на исходе. Мне так хотелось дойти до людей или хотя бы трассы, пока тьма не поглотила окружающий меня мир. Но этому было не суждено сбыться. Солнце зашло за линию горизонта, и мы очутились одни в полной темноте посреди леса. Я вспомнила, что в рюкзаке во время обеда я видела фонарик. Нащупав его рукой, я достала фонарик из недр рюкзака и включила его. Теперь мой путь освещал желтый неровный свет, прыгающий у меня под ногами. В конечном итоге устав и поняв, что сегодня я уже никуда не выйду, я решила лечь спать прямо в лесу, под высокой пышной елью. Поверхность земли была покрыта толстым слоем старой опавшей хвои. Вот и замечательно, будет теплее спать. Перед тем, как устроится на ночлег, я съела последний бутерброд, надо было заглушить дикое урчание желудка. Мой маленький соучастник побега тоже получил свой кошачий паек, который также оказался последним, в недрах вместительного рюкзака. Чтобы Пушистик не замерз, я засунула его за пазуху. А для своего удобства, если это можно так назвать, я положила рюкзак под голову и подтянула колени к груди, чтобы было теплее. Закрыв глаза, я никак не могла уснуть, было страшно находиться в лесу одной с крохотным котенком в темноте.

Пошел легкий моросящий дождь. Нас он не достал, благодаря раскидистым, пушистым веткам ели, но температура воздуха резко понизилась на несколько градусов. Через некоторое время, тельце маленького пушистого котенка, спящего у меня за пазухой, помогло мне немного согреться, и я уснула глубоким сном.

* * *

Проснулась я от шевеления у меня под курткой. Это пузатая мелочь проснулась раньше меня. Я приподняла голову, огляделась вокруг, все было мокрым: трава, земля, деревья. Солнце только начало подниматься из-за горизонта, было темно. Я с трудом вылезла из-под дерева, тело ныло от не удобной позы во время сна на твердой земле. Еще ветки, которые ночью спали нас от дождя, сейчас зашевелились, потревоженные мной и окатили меня с ног до головы холодной водой. — Так, не расстраивайся, это всего лишь утренний холодный душ для тонуса. — Попыталась я найти плюсы в данной ситуации. — Хотя, если честно от душа я бы сейчас не отказалась. — Сразу вспомнился приятный свежий аромат, исходящий от мягкого банного халата. А какой он мягкий и теплый! Настроение тут же испортилось еще сильнее. Не слушающимися руками, я взяла фонарик и пошла дальше, придерживая мяукавшего от голода котенка свободной рукой.

— Потерпи чуть-чуть малыш мы скоро куда-нибудь выйдем, и я найду для тебя еду.

Мы прошли всего несколько метров, когда я услышала неразборчивые голоса в темноте где-то вдалеке. Услышав голоса, я обезумела от счастья, и побежала со всех ног в их сторону по мокрой траве, не разбирая пути. Фонарик из-за бега подпрыгивал у меня в руке, от чего свет, исходящий от него, постоянно дергался, практически не освещая тропинку передо мной. Котенок истошно вопил от такой тряски. И вот уже стали видны вдалеке огни включенных фонариков, когда моя нога провалилась в не большую яму и я начала падать, как в замедленной съемки. Так бывает от резкого выброса адреналина в кровь. Это дало мне время, перед приземлением развернуть корпус и приземлиться на спину, чтобы не раздавить котенка у себя за пазухой на моей груди. Но спасая жизнь Пушистика, я не естественно вывернула ногу, и резкая боль пронзила ее. Не удержавшись, я застонала от невыносимой боли. Из прикрытых глаз потекли слезы по моим щекам, боль была невыносима, и в этот момент чей-то крохотный шершавый язычок начал меня лизать. Открыв глаза, я увидела, что это Пушистик вылез из-под толстовки и начал лизать мне щеку, слизывая выступившие слезы. Мозг сверлила язвительная мысль:

— Вот дура, куда тебя понесло, разве не все в твоем возрасте мечтают так жить: кругом роскошь, не надо работать, куча служанок выполняет любую прихоть, принц на белом коне задаривает подарками, сказка, да и только. А теперь лежи тут, сама сгинешь и котенка погубишь. Ну и пусть, лучше так, чем с принцем в роли дьявола и в его логове…

Мои мысли прервал звук шелеста травы. Кто-то очень быстро ко мне приближался, и вдруг яркий свет ударил мне в глаза. Котенок, испугавшись, залез обратно под толстовку, как дикий зверек в норку, прячась от опасности. Резкий свет ударил мне в глаза, и я услышала знакомый голос:

— Госпожа, что с вами? Вам плохо?

Это был голос Шевы. Она говорила не переставая:

— Госпожа, мы так за вас волновались. Хозяин сказал, что вы должны были вернуться на закате, но вас все не было. Мы вас ждали и ждали, но вы не возвращались и мы пошли вас искать. Мы звали вас всю ночь, но безуспешно. Тогда мы решили, что не вернемся до тех пор пока не найдем вас или ваше тело. Ой, ужас! Что я такое говорю? Типун мне на язык! Мы же не знали, что и думать уже. Хозяин бы не простил нас, если бы с вами, что-то случилось непоправимое. Ну что же вы молчите?

Скажите хоть что-нибудь! Что с вами? Почему вы стонете? И почему вы не встаете? Госпожа, вставайте быстрей, земля и трава мокрые, вы можете простудиться.

— Я не могу встать, — простонала я от сильной боли, — у меня что-то с ногой, болит ужасно.

Когда я открыла глаза, то увидела, как к нам подбегают остальные девушки, окружая меня. При этом они опять были все полуобнаженные, несмотря на то, что на улице было не жарко.

— Госпожа, давайте мы вам поможем.

Они уже протянули ко мне свои руки, когда я сказала:

— У меня под толстовкой котенок возьмите его, а то он может выпасть.

Лада взяла котенка, аккуратно достав его из-под толстовки, и он тут же подал голос.

— Ах ты, маленький испугался, кушать наверняка хочешь, пойдем, скорее, домой, я тебя покормлю. — Засюсюкав с котенком, Лада куда-то пошла, видимо в сторону дома. А девушки, подхватив меня со всех сторон, поволокли домой, я пыталась облегчить им груз, подпрыгивая на здоровой ноге. Вот уже показались огни дома. Увидев их, я испытала радость — наконец-то, я буду дома, в уюте, тепле и безопасности. Надо же?! Я подумала о доме сатаны, как о своем собственном доме!

Затащив меня в дом, девушки положили мое бренное тело на кровать. Затем все вместе собрались в круг, возле кровати и о чем-то начали тихо совещаться, я навострила уши, но слух меня подвел, я не смогла разобрать ни единого слова. После их совещания Шева произнесла:

— Все решено, надо вызывать Хозяина, иначе нам попадет за то, что не проинформировали его вовремя. Шева подошла к кровати и осторожно попыталась задрать штанину джинсов на левой ноге. Я не выдержала, стон вырвался у меня из груди от пронзившей резкой боли. Шева все— таки смогла слегка оголить больную ногу.

— Вы только посмотрите, как раздуло, и цвет оставляет желать лучшего. Нет, все больше ждать нельзя, надо за ним отправляться. Девочки, кто пойдет?

От этого вопроса все сразу притихли, видимо ни кому не хотелось сообщать Хозяину эту новость.

— Ладно, я пойду сама! А вы тогда несите лед из холодильника и обложите им ногу, до возвращения хозяина.

Шева вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Через минут десять, когда девочки уже обложили льдом мою ногу, в коридоре раздался грозный голос дьявола:

— Где она?

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался сатана, он явно был в ярости от случившегося. Девочки тихо отступили в сторону и вжались спинами в дверцы шкафа, боясь попасть под горячую руку Хозяина. Разъяренный сатана кинул косой взгляд на подчиненных, они же наоборот, не осмелились поднять на него глаз, продолжая смотреть на пальцы своих ног, боясь шелохнуться. Желваки на его лице ходили ходуном, вены вздулись на лбу. Казалось еще немного и его разорвет от необузданного гнева. Но он поразил меня своей выдержкой. Быстро подбежав к кровати, сатана произнес заботливым голосом:

— Милая, как ты? Что произошло?

Он сильно нервничал, видно было, что он переживал за меня. Но гнев продолжал искать выход наружу. И сатана резко повернул голову в сторону девушек.

— Что вы здесь столпились? Пошли вон отсюда. Ничего нельзя вам доверить. — Взревел он, как бешенный зверь. Девушек сразу, как ветром сдуло. Потом он повернулся ко мне. Его взгляд был наполнен тревогой, лаской и сочувствием одновременно. Эмоции переполняли его изнутри.

— Милая, где болит? Показывай.

Я рукой указала на больную ногу, обложенную льдом. Он посмотрел по направлению моей руки и опять выругался в адрес девушек:

— В этот раз они у меня получат свое! Мерзавки! Теперь точно мало не покажется.

Он внимательно осмотрел ногу и сказал:

— Потерпи еще чуть-чуть, моя девочка, сейчас скоро все пройдет. Я закрыла глаза и облизнула сухие губы, они были солеными на вкус от пота и слез. Пот ручьем бежал у меня по лицу, от сильной боли, которую мне приходилось терпеть. Дьявол слегка прикоснулся к моей ноге, своими горячими ладошками, от чего боль стала невыносимой и я, не удержавшись, вскрикнула, чуть не потеряв сознание.

— Милая прости, сейчас все пройдет.

И в самом деле, через несколько секунд боль стала проходить, а через некоторое время совсем исчезла, как будто и не было ничего.

— Ну как ты, дорогая? — Спросил дьявол, погладив меня по волосам.

Я открыла глаза и посмотрела на когда-то больную ногу. Нога была, как и раньше до травмы, нормальных размеров, ни какой опухоли и не каких покраснений не было.

— Ну что ты, милая, встрепенулась, все уже прошло, полежи спокойно, отдохни, а девочки приготовят пока тебе теплую ванну, а то не хватало тебе еще простыть. В дверь тихонько постучали, и в комнату зашла Лада.

— Хозяин, вы меня звали?

— Да, Лада. Приготовь Алине теплую ванну с какими-нибудь травами противопростудными. — Сказал он, сурово посмотрев на девушку.

Та испуганно, не поднимая глаз, прошмыгнула в ванную комнату.

— А где Шева?

— Она вместе со всеми девочками в коридоре, а где ей еще быть. Зачем она тебе?

— Я к ней как-то уже привыкла и я хотела бы, чтобы она приготовила мне в ванну.

— А Лада чем тебя не устраивает? Или она в чем-то успела перед тобой провиниться? Тогда ты мне только скажи, и я научу ее, как надо вести себя с тобой.

— Нет, не в коем случаи! Лада замечательная девушка, просто Шева мне стала ближе, чем все остальные.

— Хорошо, как пожелаешь.

В этот момент в дверь опять тихонько постучали. Дверь открылась и в комнату вошла Шева. В ее виде что-то было не так. Ну да, конечно, она по-другому уложила волосы, сместив пробор в крайнюю правую сторону, тем самым волосы практически закрывали всю левую половину лица.

— Шева, смени Ладу. — Приказал грозно Сатана, во взгляде вновь промелькнул дьявольский огонек.

— Хорошо, Хозяин. — Сказала чуть слышно Шева и также, как прежде Лада, быстро прошмыгнула в ванную комнату, не осмелившись поднять глаз.

После чего из ванной, как мышка тихонько выскользнула Лада и быстрыми, но беззвучными шагами покинула комнату, шмыгнув в коридор. Мы остались в комнате одни. Потянувшись к молнии моей толстовки, дьявол произнес нежным, бархатным голосом:

— Давай, я помогу тебе снять мокрую одежду, пока Шева готовит тебе ванну. А то и так промерзла на улице ночью. Сейчас еще лежишь здесь в мокром.

Я попыталась задержать руку дьявола, которая уже начала расстегивать толстовку.

— Алина, прекрати, не веди себя, как маленькая. И вообще, что я тебя голой не видел? — Повторил он когда-то уже произнесенные слова.

И в самом деле, он видел меня голой и не только меня, а тысячи голых женщин за все свое долгое существование, и я перестала сопротивляться, разрешив ему снять с меня мокрую одежду, тем более сил после не удачного побега и пережитой травмы не осталось совсем.

— Ну, вот и молодец! Кстати, Алина, пока я здесь, у тебя будут ко мне какие-нибудь пожелания? — Спросил сатана, серьезно на меня посмотрев.

Я лежала думая о том, что бы попросить. Конечно, было бы замечательно, отпусти он меня домой, но этого не будет без выполнения условий сделки и он ясно дал мне это понять. Тогда я знаю, что попросить:

— Я хочу, чтобы девушки перестали при мне ходить в полуголом виде, а то я чувствую себя, как в публичном доме.

Услышав это, Сатана громко засмеялся, даже слезы выступили из его глаз от смеха. Я смутилась, такой его реакции на мое желание я не ожидала. И, опустив глаза, покраснела, как вареный рак. Перестав смеяться и продолжив меня раздевать, а его руки уже добрались до моего нижнего белья, он ответил:

— Милая, давно я так не смеялся, даже живот заболел. — Вытерев слезы, он продолжил. — Хорошо, как скажешь. Может еще, что-нибудь?

— Да, еще бы я хотела тебя попросить не наказывать девушек, они же ни в чем не виноваты. Я же сама решила пойти, а они молодцы приготовили мне рюкзак с едой и фонариком в дорогу, а потом еще пошли меня искать, и, тем более, я же сама упала, никто меня ни толкал и подножку не ставил. А они потом тащили меня еще домой, а я далеко не пушинка. И вообще насколько я знаю, ты был в курсе моей вылазки. Ты даже девочкам сказал, что я должна вернуться на закате.

— Думаю, тебе надо было идти не на дизайнера интерьера, а на юриста, из тебя получился бы хороший адвокат. Ладно, ничего им не будет, но выговор они у меня все равно получат. Может еще, что-нибудь хочешь?

— Да хочу, домой, но этого ты для меня не сделаешь.

— Да, ты права, моя красавица, просто так не сделаю. Только после выполнения условий сделки.

— Хорошо, я согласна. — Смущенно сказала я.

— На что? — Спросил Сатана, удивленно вздернув левую бровь.

— На сделку. — Неуверенно добавила я.

Он достал из внутреннего кармана ручку и листок бумаги с каким-то текстом и сказал:

— Подпиши.

Я взяла листок бумаги, пробежала по нему взглядом, в целом все было так, как говорил Сатана. Он протянул мне ручку, я взяла ее и, немного еще подумав, поставила подпись и только я закончила расписываться, как ощутила не сильную, но резкую боль в указательном пальце, в котором держала ручку. Я бросила ручку на кровать и увидела, как в нее быстро втянулось не большое лезвие, которое и порезало мне палец. Кровь бежала из ранки, капая мне на живот, стекая на постель.

— Что это еще такое?

Он улыбнулся и сказал:

— Договор надо скрепить кровью, поставь свой отпечаток внизу листа.

Я посмотрела на него с сомнением. — Правильно ли я поступаю, соглашаясь на дьявольскую сделку. Но отступать, было уже поздно, я уже поставила свою подпись и дала свое согласие на сделку. — Поэтому взяв листок, я поставила кровавый отпечаток своего пальца на листе бумаги, и в этот же момент кровь перестала бежать. Я посмотрела, на палец, пореза не было. Все зажило и следа не осталось. О ранке напоминала только засохшая кровь на моем пальце и алые пятна на одеяле.

— Вот и замечательно!

Он взял договор из моих рук и убрал его во внутренний карман пиджака, предварительно аккуратно его свернув. Затем, заботливо укрыв меня одеялом, он сказал:

— А теперь, милая, тобой займется Шева. Не скучай без меня, я постараюсь вернуться, как можно быстрей.

Поцеловав меня в лоб, он направился к двери. Когда он открыл дверь в комнату вбежал Пушистик, чистенький, с ярко выраженным пузиком.

Было видно, что Лада накормила его досыта.

— Вот и твой маленький питомец пришел к тебе, чтобы ты не скучала.

Дьявол улыбнулся, довольной улыбкой победителя, и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я гнала от себя мысли — Что же сейчас произошло, кем я стала? Выбор есть всегда, что же в итоге я выбрала?

Котенок со всех ног рванул ко мне на кровать, видимо испугался, что потерял свою новоиспеченную мамочку. Вскарабкавшись на кровать, он засунул свою маленькую головку мне под левую руку и начал об нее тереться, при этом самозабвенно мурлыкая. Под это успокаивающие урчание я практически заснула, когда в комнату зашла Шева.

— Хозяйка, ванна приготовлена, — сказала она тихо, чтобы меня не испугать спросонья.

Я открыла глаза, Шева мило мне улыбалась, стоя перед кроватью в сером коротеньком платьице с коротким рукавом и, как раньше, в белом передничке и чепчике. Надо же, как быстро Сатана приодел девушек.

— Шева, ты сегодня в новом платье, оно тебе очень идет.

— Спасибо, Хозяйка, мне оно тоже очень нравится. Это Хозяин для вас постарался, — сказала она, радостно улыбнувшись.

Я посмотрела на кровать. Пушистик уже успел уснуть, свернувшись в клубочек, прижавшись ко мне. Я осторожно встала, чтобы его не разбудить, и пошла в ванную комнату.

— Спасибо, Шева, за твою заботу. — Сказала я, проходя мимо девушки.

Лицо девушки растянулось в радостной улыбке, от похвалы. Сатана наверно вообще девушек не хвалит, только наказывает за любую незначительную провинность.

— Хозяйка, для вас я сделаю все, что вы только пожелаете, — сказала Шева, все еще радостно улыбаясь, что я оценила ее труд. Шева была, как маленький ребенок, по ее выражению лица было видно все, о чем она думает и что чувствует в данный момент. Она была открытым человеком, за это она мне и приглянулась из всех девушек.

Когда я проходила мимо девушки, Шева с испуганным взглядом спросила меня:

— Хозяйка вы поранились? У вас кровь.

Я опустила глаза вниз, по направлению, куда смотрела Шева и увидела на животе засохшую кровь.

— А это. Нет, Шева, я просто согласилась на сделку с твоим Хозяином.

Шева на меня печально посмотрела, но ничего не сказала. Да и без слов было понятно, что ей меня жаль и, что мою сделку с дьяволом она не одобряет. Но так же, она понимает, как и я, что другого выхода у меня не было в этой ситуации. Я зашла в ванную комнату и разделась. Шева помогла мне войти в ванну с теплой водой и пышной ароматной пеной. Я погрузилась в пену по самую голову и легла, наклонившись спиной на стенку ванны. Закрыв глаза, я расслабилась и испытала блаженство от приятного запаха пены и теплой воды, в которой тело казалось совсем невесомым. Шева подошла ко мне со спины, наклонившись надо мной, и стала мягко массировать мне голову, плечи, шею. Это было райское удовольствие, ее руки были нежными, но в тот же момент сильными. Она знала, как доставить мне удовольствие, когда и с какой силой массировать данный участок моего тела.

— Шева, ты превосходно делаешь массаж, я чувствую, что мне кроме твоего массажа в жизни ничего больше не нужно.

— Ну, что вы, Хозяйка, это самый обычный массаж, — сказала Шева, засмеявшись.

После массажа девушка помогла вымыть мне голову и все остальное тело. Сполоснув чистой водой, Шева помогла мне выйти из ванной. В тот момент, когда она мне помогала вытереться полотенцем, ее волосы открыли левую половину лица, и я увидела красный отпечаток, как от хлесткой пощечины и несколько ссадин, точнее глубокие царапины от когтей крупного зверя.

— Что это, Шева? — Спросила я обеспокоенно, поднеся руку к ее лицу, чтобы не дать волосам закрыть ее лицо вновь.

— Ничего, — ответила она поспешно и, резко отстранившись от моей руки, отступила на шаг назад, прикрыв левую половину лица рукой.

— Что значит ничего? Я же видела. Это он тебя ударил?

Девушка опустила глаза вниз, глядя куда-то на пол, не произнося не слова.

— Что ты молчишь?

— Я провинилась, и Хозяин наказал меня. Но это не страшно, это всего лишь царапина, она быстро заживет.

— Шева, но в чем ты провинилась?

— Я не досмотрела за вами, и вы повредили ногу.

— Но это не твоя вина, ты не могла за мной уследить. Я же сама ушла, и он об этом знал.

— Это не важно. Хозяин дал нам указание, которое мы плохо выполнили, этого достаточно, чтобы наказать нас.

— Прости меня, Шева, пожалуйста! Из-за меня тебя наказали. Я ведь думала только о себе и совсем не подумала, что кому-то может попасть из-за меня.

— Не надо, Хозяйка, не извиняйтесь. Хозяину это может не понравиться.

— Какой же он тиран.

— О нет! Что вы Хозяйка? Он не тиран, он заботиться о нас, просто в нашем мире у нас свои порядки, и мы должны их соблюдать.

Я погладила Шеву по голове и сказала:

— Шева, ты молодец, ты такая смелая, ты сама вызвалась идти за своим Хозяином, зная о том, что он будет зол.

— В тот момент меня это не волновало, потому что вам было очень больно, и я испугалась за вас.

— Спасибо тебе, Шева, больше я не буду такой эгоистичной и безрассудной.

Улыбнувшись, девушка помогла мне надеть халат, и я пошла в спальню, а Шева осталась прибираться в ванной. Когда я вошла в комнату, то увидела, что мокрое постельное белье, запачканное кровью, уже поменяли на новое. И я решила еще немного полежать, отдохнуть от сегодняшнего ночного похода. Пушистик заново примостился на чистой постели и уже успел заснуть, но теперь уже на подушке, а не посередине кровати. Видимо, тоже измаялся за ночь. Вот и получается, что мой поход за поиском выхода из этого мира потерпел фиаско. Я подвернула ногу, Шеву наказали, а остальные девушки получили выговор — и все это из-за меня. Я легла, укутавшись в теплое одеяло, и моментально уснула, стоило только моей голове коснуться подушки.

* * *

Яркие солнечные лучи разбудили меня, проникая сквозь закрытые веки. За окном было слышно пение птиц. Как мне сейчас хорошо, — подумала я и сладко потянулась. Из ванной комнаты вышла Шева.

— С добрым утром, Хозяйка, для душа все уже приготовлено. — Сказала девушка, радостно. У нее тоже было хорошее настроение, это было видно по ее улыбке.

— С добрым утром, Шева, хорошо, я уже иду.

Я встала и увидела, что котенка уже нет в комнате.

— А где Пушистик?

— Он проснулся, когда я открывала окно, чтобы проветрить в комнате. Он выспался и наверно сильно проголодался, потому что сразу побежал в сторону кухни.

— Ах, он маленький обжорка.

Приняв душ и переодевшись в легкое белое платье из жатого хлопка, я пошла завтракать. Проходя, в коридоре, мимо девушек, находившихся в каждой своей картине, я поздоровалась с ними:

— С добрым утром, девушки.

— С добрым утром, Хозяйка.

Они были очень рады такому вниманию с моей стороны, и я подумала, а не позавтракать ли нам всем вместе.

— Девушки, а ваш хозяин сегодня придет?

Девушки услышав о Хозяине, как-то сразу приуныли.

— Нет, Хозяйка, его сегодня не будет он очень занят. — Ответила Лада.

— Вот и хорошо. Тогда я предлагаю нам всем вместе пообедать. Девушки опешили от такого заявления, но Лада опомнилась первая:

— Хозяйка, нам нельзя сидеть за обеденным столом хозяев и, тем более, обедать вместе.

Как же мне надоели все их правила! — Но я нашла решение этой проблемы.

— Хорошо, возможно вам нельзя со мной завтракать, но ваш хозяин сказал, чтобы вы делали все, что я вам скажу. Так?

Девушки подумали и радостно улыбнулись мне, поняв, что я имела ввиду.

— Получается, что так, Хозяйка. — Ответила Лада.

В этот момент вышла Шева из спальной комнаты и спросила:

— А вы, в самом деле, этого хотите, Хозяйка, обедать с прислуживающим персоналом?

— Хочу Шева, ведь нам всем месте будет веселее, чем мне одной. И не говори, пожалуйста, так о вас! Вы для меня стали гораздо больше, чем просто прислуга. Вы для меня стали, практически, родными. Ну что пошли?

— Хорошо, Хозяйка, пойдемте, раз вы так хотите.

Девушки повылезали из своих картин, и мы все вместе отправились в столовую. Только Шева зашла предварительно на кухню за дополнительной посудой, так как в столовой было накрыто только на одну персону. За Шевой из кухни увязался сытый Пушистик. Мы сели за стол, Шева пододвинула мне стул и села сама, рядом со мной по правую руку от меня. Девушки расселись на свободные места и за молчали, глядя на меня. Повисла неловкая пауза.

— Что-то не так? Что случилось, почему вы не едите?

— Мы ждем вас, вы должны начать первая, вперед вас мы не можем, — ответила Шева.

— Без проблем, — сказала я, положив себе легкий салат из зелени:

— Приятного аппетита.

— Приятного аппетита, Хозяйка, — ответили они и тоже принялись за еду.

Девочки были рады такому отношению к ним с моей стороны, они, наверное, забыли, что это такое просто обедать, завтракать, ужинать, никому при этом не прислуживая. Шева, кстати, так и не оставляла попытки поухаживать за мной, но я была не против, раз она так хочет пусть так и будет.

— Девчонки, а пойдемте после обеда погуляем, на улице такая прекрасная погода!

— Мы не можем, у нас еще есть не выполненная домашняя работа, — ответила Шева.

— Я подожду, когда вы освободитесь.

Девушки все дружно переглянулись и с довольной улыбкой в один голос ответили:

— Мы согласны, Хозяйка.

— Вот и хорошо.

Когда мы поели, я пошла в библиотеку, чтобы скрасить свое ожидание, так как было не известно, сколько времени займет у девушек домашняя работа. Мы с Пушистиком, вместе зашли в библиотеку, и я долго выбирала, что же мне взять почитать. Затем решила не мучиться выбором книги, все равно они одного жанра — любовные романы с эротическими сценами. Хотя до Мопассана явно не дотягивают, и я взяла первую попавшуюся под руку книгу. Сев в удобное кожаное кресло, принялась за чтение, а котенок, запрыгнув мне на колени, лег спать.

Через некоторое время в комнату постучали.

— Да, войдите.

— Все мы готовы, — открыв дверь, сказала Шева.

— Наконец-то! — Воскликнула я радостно. — Шева, ты спасла меня от этой эротической галиматьи. Мой мозг больше не смог бы вынести этого похотливого бреда.

И мы дружной компанией отправились на улицу.

— А куда мы пойдем? — Спросила Лика. Я немного подумала и объявила:

— А пойдемте купаться. Вода сейчас теплая.

— Но у нас нет купальников, — сказала Марго.

— У меня тоже. Кого нам здесь стесняться? Кроме нас здесь никого нет.

— Верно, — ответила Марго, вы тогда идите, а я схожу за полотенцами и догоню вас.

— Договорились, — сказала я:

— Ну, что девочки идем?

— Идем, — они радостно ответили хором.

Мы шли в сторону озера, прогулочным шагом, радуясь солнечной погоде и тому, что мы в данный момент все вместе. Нас догнала Марго со стопкой чистых полотенец в руках. Пушистик занимался своим любимым делом, ловлей бабочек. Мы дошли до озера, разделись догола и с радостными возгласами бросились в воду.

— Как хорошо! — Сказала Лада.

— Да, вода очень теплая, — поддержала ее Лика.

— Ой, девочки и в самом деле очень хорошо, — подтвердила Марго, успевшая присоединится ко всем. — Тем более, если учесть, что я не помню, когда в последний раз плавала.

— Да, я тоже не могу вспомнить, когда это было в последний раз, — ответила ей Шева.

— Я рада, что вы согласились составить мне компанию, — сказала я, подплывая к ним.

— А мы рады, что согласились, — ответили дружно девушки и весело засмеялись.

Мы долго плавали, как русалки. Наши обнажённые тела приятно ласкала теплая вода. Мы в полней мере насладились купанием и местными красотами окружающими нас. Все-таки решив, что хватит, мы вышли из воды. На берегу вытерлись полотенцами и оделись, после чего направились в сторону дома.

— Девчонки мне очень понравилось с вами проводить время. А может, мы будем гулять все вместе каждый день, когда нет вашего Хозяина дома.

Девушки опять все дружно переглянулись и радостно ответили:

— Мы согласны, Хозяйка.

И я улыбнулась им в ответ, радуясь мысленно, что я не буду теперь одна в этом доме, со мной теперь будут подруги, с которыми мне хорошо и весело.

— Я хотела вас попросить не называть меня хозяйкой.

— Но мы не можем, Хозяин будет не доволен, — ответила за всех Лада. Я призадумалась и потом сказала:

— Давайте сделаем так. Когда вашего Хозяина дома не будет, как сейчас вы будете меня называть Алиной, а когда он будет дома, будете звать меня, по-прежнему, Хозяйкой.

Они подумали и согласились.

* * *

Так прошло несколько дней, а может недель, я совсем потеряла счет времени, живя в дьявольском мире. Сам создатель этого мира все это время не появлялся, видимо, и вправду накопилось много дел, но мне это было на руку, исполнения условий сделки с моей стороны откладывалось на неопределенный срок.

От девушек я узнала много интересного. Например, что выбраться отсюда самостоятельно нельзя, только, если сатана разрешит, воспользоваться его дьявольскими вратами, которые использует он сам для перемещения из одного мира в другой. Заодно я узнала, почему я впервые дни не видела никого в доме, оказывается, что они могут перемещаться с невероятной быстротой, что человеческий глаз может и не уловить их передвижения. Еще я узнала судьбу каждой из девушек, и как они сюда попали. Самое интересное, что попали они все сюда по очень схожей схеме — сделка с Сатаной. Например: Мать Шевы пошла на сделку с Сатаной, чтобы спасти свою единственную годовалую дочку от смертельной болезни. Она согласилась взамен на исцеление дочери, отдать душу Шевы дьяволу, когда ей исполниться восемнадцать лет. Хоть какое-то время побыть со своим ребенком, — думала она. Тем более, что мать Шевы не могла больше иметь детей, но дьявол ей сказал:

— Отдашь мне Шеву, сможешь родить еще себе одного ребенка. Его я не трону.

Бедная женщина согласилась, успокаивая себе тем, что ее единственная дочь не умрет от рака крови, а будет жить. Она пыталась дать Шеве все, что могла себе позволить, а главное: всю материнскую любовь и ласку, которую испытывала она к дочери, и когда пришло время, Сатана вернулся за Шевой. Мать умоляла оставить ей дочь, но Сатана был не преклонен. Он сказал несчастной женщине:

— Забирая одного ребенка, я даю тебе второго.

Через пару недель мать понимает, что она беременна она безмерно рада этому событию.

А отец Лады был запуган Сатаной. Сатана показал ему ближайшее будущее, где он сам и вся его семья: любимая жена и трое детей, попадают в аварию. Конечно же, в ней никто не выживает кроме отца Лады, при этом он уже не смог бы вести полноценную жизнь, так как после аварии стал калекой. Его нижняя часть тела была парализована из-за травмы позвоночника. Отец Лады долго думал, перед тем как согласиться на сделку. Ему было жалко отдавать дьяволу свою любимую младшую дочку, но также ему было жаль и всю свою семью, дороже которой у него никого и ничего не было. Он даже сказал дьяволу, что он не будет всю свою оставшуюся жизнь ездить на машине, тогда он не попадет в аварию, и не потеряет свою семью. На что Дьявол ответил ему:

— Как бы ты не пытался избежать смерти своих близких, она все равно настигнет их, пусть не авария и пусть не все сразу, но они все равно умрут и у тебя никого не останется.

И для пущей убедительности, он показал отцу Лады великое разнообразие видов смерти его семьи. Мужчина был измучен ужасами мучительных смертей близких, дорогих ему людей, которые вновь и вновь представали перед его глазами, только меняя способ убийства, но итог был не изменен — смерть всегда настигала его родных. Отец был очень напуган, увидев, как его семью убивают: маньяки, пьяные водители автобусов, смертельные неизлечимые болезни и просто несчастные случаи, и он сдался, согласившись на сделку, согласившись отдать душу маленькой Лады, когда ей исполниться восемнадцать лет.

С Ликой ситуация обстояла чуть-чуть иначе, но тоже похожая на истории Шевы и Лады.

Сатана пришел к Лике в камеру, когда ее посадили в тюрьму за убийство пятилетнего мальчика. В тот момент Лике исполнилось восемнадцать лет, и родители подарили ей новенький автомобиль, недорогую иномарку. Лика давно хотела иметь свою машину, и когда ей подарили автомобиль, она быстро получила права и стала осваивать езду на машине. Ездила она аккуратно, всегда соблюдая правила дорожного движения, но это ей не помогло, когда на дорогу, из кустов неогороженного парка отдыха, выехал маленький мальчик на трех колесном велосипеде. Она увидела его только, когда он оказался уже на проезжей части дороги. Лика вдавила педаль тормоза в пол, но это уже не помогло. После того, как мальчик умер на ее руках, ей было уже все равно, что с ней будет дальше. Она никак не могла забыть, как ребенок, глядя ей в глаза, своими детскими, напуганными небесно-голубыми глазками, перестал дышать у нее на руках, измазанных кровью мальчика. Крик убитой горем матери, потерявшей своего ребенка, никак не стихал в ее голове. Дьявол предложил ей отдать ему свою душу взамен на то, что он повернет время вспять, и мальчик останется жив и здоров. Она, не секунды не раздумывая, согласилась, так как чувство вины сводило ее сума. Дьявол, как и обещал, повернул время вспять, и мальчик не выехал в тот момент на дорогу, потому что в этот раз его мама не отвлеклась на телефонный звонок, а смотрела за тем, как ее сын катается по неогороженному парку на велосипеде. Дьявол перед тем, как забрать Лику в свой мир, дал ей возможность пообщаться с тем маленьким мальчиком. Лика была очень рада, что она смогла спасти ребенку жизнь, пусть хоть и ценой собственной души, зато ее душа теперь не будет уже тяготиться виной из-за убийства маленького мальчика. Хоть, это и был несчастный случай.

История Марго отличалась от остальных историй девушек. Марго была умной красивой первокурсницей математического факультета престижного университета. В ВУЗе она познакомилась с симпатичным старшекурсником, за которым бегали все девчонки университета, если и не все, то большая их часть. Марго льстило, что такой умный и красивый молодой человек ухаживает за ней, выбрав ее из всех девочек ВУЗа.

Еще было огромным плюсом, что этот молодой человек был очень обеспеченным, ему после смерти родителей досталось в его личное пользование все их имущество и все деньги родителей. У него была своя трехкомнатная квартира в центре города и крутая новенькая иномарочка, а так же кругленькая сумма на его счету в банке. Понятное дело, молоденькая Марго влюбилась по уши в мальчика Васю и уже не представляла себе жизни без него. Когда ей исполнилось восемнадцать лет, Вася предложил ей два варианта: или она навсегда остается с ним, неважно кем бы он ни оказался в дальнейшей жизни, или они расстаются и больше никогда не видятся. Конечно же, Марго сказала, что она хочет быть с ним до самого конца. Она себе и представить не могла, что этот мальчик Вася окажется Сатаной, и что он заберет ее с собой в свой дьявольский мир, где она станет для него очередной наложницей. Но ее это не огорчало, чувства к нему все еще переполняли наивную девушку и она не может жить без него. Если не с ним, то лучше смерть!

Странно, получается, — думала я, лежа на кровати в спальне, вечером: у всех этих историй есть схожая черта, которая их объединяет. Их забрал Сатана, когда им исполнилось восемнадцать лет, а мне далеко уже не восемнадцать. Почему сейчас он решил меня забрать в свой мир, а не раньше, как и всех? Надо будет это выяснить. И почему интересно вратами дьявола можно воспользоваться только с его разрешения, а нельзя, например, просто незаметно для него проскользнуть, когда он сам ими будет пользоваться. Тоже надо будет выяснить. — Потом мои мысли опять плавно перешли на девушек: надо же дьявол забрал Шеву и Ладу в этот мир против их воли, но они не держат зла на него за это. Их родители, когда-то заключили с дьяволом сделку, у каждого была своя причина на это, но девушки ничего не знали о сделках, до тех пор, пока он не пришел за ними и не увел их из привычной для них земной жизни. И, несмотря на это, они преданны ему, даже каждая по-своему любит его, и они не хотят возвратиться в прежнюю жизнь или все-таки хотят, просто решили утаить это от меня. Все гораздо понятнее обстоит с Ликой и Марго. Лика безгранично благодарна сатане за спасение жизни мальчика и готова из-за этого сделать для Сатаны все, что он пожелает. С Марго тоже все понятно, она по-прежнему его любит, ради того, чтобы находиться рядом с ним, она готова выполнять все и быть для него кем он захочет: тысячной или миллионной наложницей без проблем, прислугой тоже без проблем. Все только для ее любимого Хозяина, даже смерть ей не страшна, если ему понадобится, то она готова и на это.

Получается Дьявола тоже возможно любить, как обычного человека!? От этих раздумий мне стало не по себе, поэтому я захотела от них избавиться. Я закрыла глаза и попыталась представить своих родителей. Погруженная в мечты о родных, я уснула.

* * *

День начался, как обычно. Я встала, сходила в душ, переоделась в приготовленную для меня одежду. В этот раз мне принесли легкое платье из шелка цвета мокрого асфальта. Платье было длиной до середины бедер, без рукавов, с глубоким декольте. К нему прилагалось нижнее белье кружевное из шелка в цвет платья, а также босоножки на среднем каблуке, темнее на один тон платья. Расчесывая волосы перед зеркалом, я увидела на столе среди косметики и парфюма открытый бархатный футляр внутри с ювелирным украшением, которое мне подарил когда-то дьявол. Девочки молодцы, — подумала я: оно, в самом деле, удачно подходит к этому наряду. И я одела его. Все-таки оно очень красивое. Потом нанесла легкий макияж на лицо, чтобы соответствовать образу. Осмотрев себя в зеркало с ног до головы, я довольная своим внешним видом пошла в столовую, чтобы позавтракать. С хорошим настроением я направилась в столовую по коридору.

— С добрым утром, девчонки. — Сказала я, улыбнувшись, когда увидела их.

— С добрым утром, Хозяйка, вы прекрасно выглядите, — ответили они, улыбнувшись мне в ответ.

— Мы же договаривались с вами, никаких «вы» и тем более «Хозяйка» быть не должно!

— Но… — Не успела, сказать Лада, как со стороны столовой я услышала, голос Сатаны.

— Милая, с добрым утром. Что-то случилась? Почему ты задержалась в коридоре и о чем ты разговариваешь с девочками?

От неожиданности я приоткрыла рот. Я даже не успела, понять рада или нет этому внезапному появлению Сатаны. А вообще, почему я должна быть рада?

— Милая моя, почему ты не отвечаешь? — Спросил Сатана, выйдя из столовой в коридор.

Он как всегда был безукоризненно одет в светлый легкий костюм, видно было, что шит он был на заказ, он сидел на нем, как влитой.

— Я просто поздоровалась с девушками.

— Вижу, без меня здесь произошли перемены. Ты подружилась с девочками, ну и замечательно. Только не забывайся, что они прислуга! Ладно, пошли завтракать, милая, а то кофе остынет.

Я посмотрела на девушек растерянным взглядом. Слова Дьявола должны были обидеть их, но они не обратили на это ни какого внимания. Как говорят ко всему со временем можно привыкнуть и к такому обращению тоже. Они по-прежнему смотрели на него преданным взглядом, готовые и дальше прислуживать. Я пошла на встречу к нему, думая — надо же, какая дрессировка, по-другому просто не сказать. Прибывая в небольшом смятении, я села на стул заботливо отодвинутым сатаной.

— Что-то не так, милая?

— Нет, все нормально.

— Но у тебя такое лицо, как будто тебя что-то удивило.

Немного помолчав, думая сказать или нет, я все-таки решилась.

— Да, меня смутило, насколько девушки преданны тебе.

— Ничего удивительного в этом нет. Они мне очень благодарны за то, что я для них сделал.

— А что ты для них сделал?

— Тебе, в самом деле, интересно?

— Да, расскажи мне, пожалуйста. — Мне хотелось услышать известные мне уже истории из его уст, уст Сатаны.

— Ну, хорошо я расскажу, только ты не забывай про кофе, а то точно остынет.

Я взяла чашку с кофе и отпила немного. А Дьявол приступил к рассказу. Он рассказал все, что я уже знала от девушек, только в этот раз я поняла, с его слов, почему девочки настолько преданны ему и не держат зла на него. Шева была благодарна за мать, что он дал ей возможность провести с Шевой, со своей дочкой, время хотя бы до восемнадцати лет, а потом и вообще еще одного ребенка взамен первому. Лада была благодарна за спасение всей ее семьи, хоть и взамен собственной жизни. Лика, как я и предполагала раньше, за спасение мальчика. А Марго, она просто все еще безгранично его любит, как и прежде, для нее оказалось неважно кто он, на самом деле, Вася или Дьявол. — Надо же, как он психологически порабощает людей! — Вдруг, мне стало очень страшно: — а что если меня ждет та же участь, что и девушек? Нет, такого не будет, хотя бы по той причине, что я ему ни чем не обязана: семьи он мне не спас, меня он не исцелил и вообще для меня он ничего не сделал, как в случае с девушками. — Успокоила я себя, но тревога все равно не хотела покидать меня — я ведь заключила с ним сделку, а к чему это все приведет никто не знает кроме самого Сатаны, а он наверняка все просчитал заранее.

— Я тебя напугал своим рассказом о девочках?

— Нет. Я подумала, а что ждет меня впереди?

— Как что? У нас все условия с тобой были обговорены с самого начала. Ты выполняешь свою часть сделки, я возвращаю тебя обратно в твою земную жизнь, предварительно вернув тебе память. Алина, ты меня пугаешь, у тебя появились дополнительные проблемы с памятью?

— Нет, я просто усомнилась в том, что ты выполнишь свою часть сделки. Он обворожительно улыбнулся и сказал:

— Милая моя девочка, не сомневайся, я сделаю все, что я пообещал. Я же дал слово! Главное, ты выполни свою часть сделки.

Он пристально посмотрел на меня оценивающим взглядом.

— Ты очень сексуальна в этом платье, Алина.

— Спасибо. — Смутилась я.

Я опустила глаза, посмотрев на чашку с остатками кофе.

— Я так соскучился по тебе за время разлуки. — Сказал он, пристально глядя на меня.

Я молчала, все так же разглядывая чашку с кофе.

— Чем ты занималась все это время без меня дома?

— Ничего особенного. Гуляла, читала, смотрела фильмы. Он улыбнулся и с ухмылкой спросил:

— И как тебе понравились книги и фильмы?

— Не особо, они все одного плана: про любовь и секс. — Сказала я, с вызовом посмотрев на Сатану. — Можно подумать, ты не знал о чем они?! Недавно ты спросил, что ты можешь для меня сделать, чтобы мне комфортнее здесь жилось. Так вот, разнообразь их!

— Хорошо.

Ответил он и засмеялся. Мой гнев, только раззадорил его.

— Ладно, не буду больше над тобой издеваться, а то в твоих глазах появился недобрый огонек. Лучше допивай кофе и быстренько иди, переоденься, девочки уже приготовили для тебя одежду. У меня для тебя сюрприз. — Сказал он и загадочно улыбнулся.

Я с опаской на него посмотрела. Что он придумал на этот раз?

— Ну что ты так на меня смотришь? Ничего страшного не будет, наоборот я думаю тебе понравиться.

Я допила кофе и пошла в спальню, чтобы переодеться. Войдя в комнату, я увидела на кровати, разложенные аккуратно вещи, это была одежда для езды верхом. Это что шутка? В этот момент в дверь постучали:

— Кто там?

— Это Шева, Хозяйка.

— Входи Шева. — Сказала я, обрадовавшись. Шева тихонько вошла в комнату.

— Я хотела узнать, нужна ли вам моя помощь?

— Шева, зачем мне приготовили эту одежду?

— Хозяин решил сделать вам сюрприз. Не волнуйтесь, вам должно понравиться. — Сказала она, улыбнувшись, увидев мое замешательство. Я оделась, и мы с Шевой вышли из комнаты.

— Все, идите теперь на улицу, Хозяин вас там уже ждет. — Сказала Шева, весело улыбнувшись.

Я вышла на улицу и увидела двух красивых лошадей, стоявших перед домом. Вернее одного жеребца черного окраса и одну лошадь полностью белого окраса. Видно было, что лошади были не простые, явно породистые. Их тела красиво лоснились под ярким солнцем.

— Как тебе нравится мой сюрприз? — Спросил Сатана, довольно улыбаясь, видя мою радость.

— Да, очень. Они великолепны.

Я подошла к лошадям и погладила сначала белую морду, а потом черную. Лошади были очень спокойными. Их шерсть оказалась на ощупь шелковистой, а носы приятно бархатистыми. От этого ощущения я испытала еще больший восторг. Они смотрели на меня своими большими красивыми глазами вполне дружелюбно. Я стояла рядом с ними, гладя уже сразу двумя руками не в силах оторваться от них.

— А как их зовут?

— Его зовут Молния, а ее Белоснежка, в сокращении Снежка. — Сказал он, любуясь мной. — Я знал, что тебе понравится, но не думал, что настолько.

Засмеялся он надо мной.

— Ты так и будешь весь день их наглаживать или мы все-таки сегодня покатаемся верхом?

— А я раньше каталась верхом? — Спросила я, задумавшись, пытаясь вспомнить.

— Нет, Алина, ты ни разу не каталась верхом, у тебя на это не было времени, но ты думала об этом каждый раз, когда видела лошадей.

— Но, как я тогда поеду верхом, я же не умею, а вдруг она меня скинет?

— Лошади проверенные, они очень спокойные и терпеливые, а ездить верхом может научиться каждый, главное желание и любовь к лошадям. У тебя в данном случае для этого есть все необходимое: любви хоть отбавляй, желания тоже и главное наличие лошади и свободного времени. Ну, что приступим?

Я с опаской посмотрела на Сатану, но приняла его помощь, чтобы сесть верхом на Белоснежку. Он прижался ко мне всем своим телом сзади, тяжело дыша мне в ухо. Мое дыхание перехватило, и я почувствовала, как медленно, но верно волна желания обволакивает все мое тело. Он обхватил меня своими сильными руками за талию и быстрым движением практически закинул меня в седло. Мое лицо полыхало от чувства, нахлынувшего на меня. После этого он с ухмылкой на губах, заметив мой румянец на щеках, объяснил доступным мне языком, что и как делать и чего делать не стоит. И сам после этого ловко оседлав жеребца, медленно поехал верхом в сторону поля, моя лошадь пошла следом.

Ощущения были потрясающими, но чувство неловкости от внезапно нахлынувшего на меня желания, не давало мне полностью насладиться верховой ездой. Мы медленно ехали верхом, Сатана постоянно за мной приглядывал, чтобы ничего плохого со мной не случилось. Так мы провели почти целый день. Под конец я даже забыла о произошедшем, и насладилась конной прогулкой в полной мере.

— Может, закончим катание, а то я уже проголодался, да и лошадям нужно отдохнуть?

— А давай покатаемся еще чуть-чуть. — Попросила я, жалобно глядя на Сатану. Я не хотела слазить с лошади, мне хотелось еще покататься верхом.

— Хорошо, еще небольшой круг и домой. — Сказал Сатана, строго, как папа дочке, которая заигралась во дворе в песочнице, и засмеялся, сам над собой. А я радостно улыбнулась, что мы еще покатаемся. Сделав обещанный круг, мы подъехали к дому. Сатана слез с лошади и подошел ко мне. Обхватив меня за талию, помог мне слезть. Он поставил меня на землю и прижал к себе, глядя на меня серьезным взглядом.

— Ну, как понравилась прогулка, завтра повторим? — Спросил он полушепотом.

— Да, можно повторить. — Ответила я чуть слышно, хриплым от желания голосом.

Я смотрела прямо перед собой, на его оголенную сверху грудь, не в силах поднять глаз. Он нежно погладил меня вдоль спины и прижал мое тело к себе еще крепче, от чего мое дыхание стало тяжелее. Еще чуть— чуть и я от избытка чувств потеряю сознание, — пронеслось у меня в голове. Сатана нежно, но властно приподнял мою голову, взяв меня аккуратно за подбородок, и прошептал:

— Алина, посмотри на меня.

Я, как загипнотизированная, медленно подняла глаза, наши взгляды встретились, и я поняла: все, это конец, я не могу больше сопротивляться своему внутреннему зову плоти. Сатана смотрел мне прямо в глаза, своим пронзительным взглядом, казалось, что он видит меня насквозь и знает все, о чем я думаю. От этого взгляда по моему телу прошла дрожь, желание нарастало с невероятной скоростью.

Дьявол обхватил мою голову нежно своей рукой и притянул меня к себе. Я ощутила вкус его губ, его язык проник внутрь и переплетясь с моим, мы слились в долгом глубоком поцелуи. Я не могла уже остановиться, от изнеможения я закрыла глаза. Дьявол прижал меня к себе еще крепче, и я почувствовала, что он тоже уже не в силах терпеть. Жар в низу живота сводил меня с ума, голова кружилась, а Дьявол все целовал меня, не ослабляя хватки, пытаясь вдоволь мной насытиться. Стон вырвался у меня из груди, я безумно хотела продолжения. Его губы спустились ниже к шее, лаская ее, потом опять вернулись к моим губам. Затем он наклонился очень близко к моему правому уху и, касаясь губами, прошептал:

— Алина, я не могу без тебя, ты мне нужна, я хочу обладать тобой полностью, твоим телом и душой.

И в этот момент я вспомнила про Марго, мне стало страшно от того, что я боялась попасть, так же как и она под сильную психологическую зависимость по отношению к нему. Господи, что я делаю? Мозг видимо совсем отказал, — подумала я. Я уперлась руками ему в грудь и попыталась отстраниться от него, но он держал крепко и не собирался меня отпускать. Сатана посмотрел на меня не понимающим взглядом и спросил:

— Что случилось, Алина?

— Я не хочу, отпусти меня. — Ответила я с прежней хрипотцой в голосе, видимо желание прошло не до конца.

— Но ты же несколько секунд назад хотела этого не меньше меня.

— Ничего я не хотела, тебе показалось, отпусти же меня!

— Алина, я не верю тебе. Что произошло?

— А ты поверь! Ну конечно, как ты можешь в это поверить, если ты — Сатана, то ты всегда делаешь все правильно, ведь ты всегда все просчитываешь заранее. Сейчас, ты ведешь себя со мной по уже давно отработанной схеме, соблазнить, влюбить в себя и я, как и все остальные твои наложницы должна буду стать для тебя рабыней. Этого не будет, слышишь меня, не будет, только не со мной, ты понял меня?! Отпусти же меня, сейчас же! — Сорвалась я на крик.

Я со всей силы толкнула его руками в грудь, и он отпустил меня, смотря изучающим взглядом. Но при этом он был абсолютно спокоен или мне это только так казалось. Не выдержав внутреннего напряжения и его пристального взгляда, я бегом побежала в спальню. Закрыв дверь в комнату, я придвинула кресло, чтобы он не смог открыть дверь с той стороны. Не в силах успокоиться, я ходила по комнате, не зная, чем себя занять. Через некоторое время раздался стук в дверь. Я молчала, потом постучали еще раз, я опять не отозвалась. Но после этого, больше никто не стучал в дверь, настала полнейшая тишина. Я стояла, не двигаясь, глядя на дверь. И в этот момент я вздрогнула от того, что позади себя в комнате услышала его голос.

— Милая моя, что ты творишь? Что с тобой происходит, девочка моя?

— Как ты попал сюда? — Спросила я, ошарашенная.

— Не забывай, милая, я же Сатана. — Ответил он вполне дружелюбно.

— Уходи, я не хочу тебя видеть.

— Нет, я хотел бы с начало выяснить, что случилось.

От злости, что он спокоен, как удав, и от ухмылки на его лице, я схватила первое, что попалось мне под руку, это была статуэтка, изображающая его дьявольское обличие, и я уже подняла руку, чтобы запустить в него статуэтку, как вдруг все замерло. Точнее, замерло не все, а только я застыла с поднятой в руке статуэткой, а дьявол, улыбаясь, по-прежнему стоял передо мной, разглядывая меня.

— Ты такая красивая, когда злишься.

— Что? — Спросила я, не понимая, что происходит. Дьявол подошел ко мне и нежно погладил меня по щеке.

— У тебя такая нежная, бархатистая кожа.

— Что? — Спросила я опять, как болванчик. Дьявол, не обращая внимания на мои нелепые вопросы, задал встречный вопрос:

— Алина, что тебя так сильно напугало? Все же было хорошо.

— Хорошо для кого?

— Для нас обоих. Твое желание было не слабее моего. Ты хотела меня так же, как и я тебя.

Он обошел меня вокруг и приблизился ко мне сзади, касаясь меня своим телом. Сатана уткнулся мне головой в волосы и, глубоко вдохнув, сказал:

— От тебя так приятно пахнет, этот аромат опьяняет мое сознание.

Вперемешку со злостью я опять почувствовало, нарастающее желание. Господи, да, что же это со мной происходит, когда он рядом, я теряю всякий разум, и всегда появляется это чувство, с которым я не могу совладать. А дьявол тем временем продолжал, приблизив свои губы к моему уху:

— Ты хочешь этого не меньше меня и не бойся признаться себе в этом.

— Нет, это не так! — Соврала я в очередной раз.

Но желание уже дошло до той точки, что я не могла практически говорить.

— Не ври мне, я чувствую, как твое тело напряглось, готовое принять от меня ласки. — Говорил он, продолжая шептать мне на ухо. Он нежно провел своими пальцами по моим губам и поцеловал мне мочку уха, слегка прикусив его зубами. Стон вырвался из моей груди.

— Только не говори мне сейчас, что ты не хочешь.

Я молчала не в силах, что-либо ответить. Он обнял меня, прижав мое неподвижное тело к своему и начал страстно, но нежно ласкать своими губами и языком мою шею.

— Я хочу тебя, Алина, прямо сейчас.

Он прекратил свои ласки и опять обошел меня вокруг, теперь уже встав передо мной, глядя мне в глаза.

— Ты готова, Алина?

— Нет! — Ответила я, стараясь не терять остатки разума. Тогда он подошел и, обняв меня, страстно поцеловал меня в губы, наши языки переплелись, голова закружилась.

— А сейчас, Алина, ты хочешь меня?

Я не могла больше терпеть, и я прошептала, ели слышно:

— Да…

— Я не расслышал, повтори, милая, громче. — Сказал он, начав целовать мне ухо.

— Да, я хочу тебя сейчас. — Ответила я громче прерывистым голосом от жгучего желания.

Он взял меня на руки и понес на кровать. Моему телу вернулась способность двигаться, и я обняла его за шею, поцеловав его в губы. Эту ночь мы провели вместе, пытаясь, насытиться друг другом, снова и снова. Он был великолепным любовником, нежным, но в то же время очень темпераментным и властным. Дьявол знал, что мне нужно и как это нужно делать, чтобы я попала на вершину блаженства. Уснули мы уставшие и счастливые, уже под утро, обнимая друг друга.

* * *

Я проснулась и увидела, что дьявола в комнате уже не было, вместо него на кровати спал Пушистик, устроившись на мягком, теплом одеяле.

— Привет, соня, ты, где вчера пропадал целый день? — Спросила я, спящего котенка и погладила его, от чего он проснулся и потянулся всем своим маленьким тельцем, растопырив все свои крохотные лапки в разные стороны. Он открыл сонные глазки, зевнул во весь свой маленький ротик, вытащив розовый язычок, и замяукал, видимо соскучился по мне за вчерашний день.

— Ладно, мелочь, я пошла в душ, а ты не уходи без меня завтракать, пойдем вместе. Заодно посмотрим, где Люций.

Котенок меня внимательно слушал, потом мяукнул, когда я закончила говорить, то ли понял, что я сказала, и он со мной согласился, то ли просто, что он меня слушал, хоть и не понял, о чем я говорю. Я еще раз погладила котенка по его пушистому, теплому пузику, от чего он сразу замурлыкал и я веселая, довольная жизнью направилась на водные процедуры. Когда я вышла из ванной, котенок терпеливо молча сидел перед закрытой дверью, ведущей в коридор.

— Пушистик, подожди, я сейчас быстренько оденусь и пойдем.

Я надела быстро легкие белые брюки, ярко бирюзовый топ и мы с котенком вышли в коридор.

— С добрым утром девчонки.

— С добрым утром, Алина. — Ответили они в голос, улыбаясь мне.

Они сказали, Алина, значит, хозяина нет дома. В этот момент я испытала смешенное чувство, с одной стороны я расстроилась, что он после сегодняшней ночи оставил меня одну, а с другой стороны я подумала: вот и хорошо, а то я и так уже наделала глупостей, совсем уже потеряла рассудок. И только я об этом подумала, как в конце коридора я увидела нечто, что меня очень сильно потрясло. Из ниоткуда появилось что-то, по очертаниям похожее на дверной проем. Только этот проем был полностью заполнен живыми огромными черными головами озлобленных псов. Местами виднелись их огромные когтистые передние лапы, которые постоянно шевелились. Казалось, что они хотели дотянуться до меня, чтобы разорвать на части своими клыкастыми пастями. Они беспрерывно лаяли. Их лай разносился по всему дому. Мое тело пробила крупная дрожь. Из их мерзких пастей слюни разлетались в разные стороны. — Господи, какое ужасное зрелище! В самом страшном сне такое не увидишь, — мелькнуло у меня в воспаленном мозгу от страха. Стоя в оцепенении, я не заметила, как Пушистик выйдя со мной из комнаты, рванул со всех ног, чтобы догнать очередную бабочку, залетевшую в дом. Но на его пути в этот самый момент, в метре от него, внезапно появились дьявольский врата, с собачьими головами. Бедненький, он пытался всеми своими лапами затормозить, но они скользили по полу, и его по инерции волокло в самый центр этого зловещего прохода. Он истошно завопил, шерсть дыбом встала на его тельце, тогда-то я и увидела его.

— Господи, Пушистик стой! — Закричала я, не в силах сдвинуться с места, он повернул свою маленькую головку, посмотрел на меня большими, округлившимися от страха глазами и истошно завопил снова. Я закрыла глаза руками от ужаса. Я не могла видеть этого кошмара, как будут рвать его на части многочисленные пасти обезумевших псов. Когда настала полнейшая тишина в коридоре, я со слезами на глазах, убрала руки от лица и увидела перед собой, только что вышедшего из этих омерзительных врат Люция. Он на своих руках держал маленького котенка, от страха его колотило крупной дрожью, но он был невредим, и это было самое главное. Я все еще стояла не в состоянии сдвинуться с места. Я еще не до конца осознала, что ничего страшного не произошло. Люций подошел ко мне, в одной руке держа дрожавшего котенка, а другой рукой вытирая мне слезы, которые все еще текли по моим щекам.

— Все милая, все закончилось. Пушистик жив. Прости меня любимая, это моя вина. Я хотел успеть до того, как ты проснешься, но не успел, только напугал вас с Пушистиком. Прости меня, милая, успокойся, не плачь, пожалуйста…

Снова и снова он повторял одни и те же фразы, пытаясь меня успокоить. Постепенно слезы перестали идти, и я погладила Пушистика, который тоже практически уже успокоился, только слегка пробегала время от времени мелкая дрожь по его маленькому тельцу. Люций увидев, что я уже почти отошла от шока, аккуратно обнял меня, чтобы не придавить котенка. Теперь я поняла, почему без разрешения Люция сквозь дьявольские врата не пройти. Я посмотрела через плечо Люция и увидела, что врата были все еще там, но сейчас псы были спокойны в присутствии хозяина, они смотрели на него, все как один, преданными, послушными глазами. Люций проследил за моим взглядом и сказал:

— Прости меня, милая, я забыл их скрыть с глаз.

Он взмахнул рукой, и они исчезли, как будто ни чего и не было, только небольшая желтоватая лужица осталась возле того места, где они были, видимо котенок от страха описался, еще бы не описаться, пережив такой ужас. Я заметила недалеко от лужицы букет алых роз, валявшийся на полу, некоторые бутоны отпали, лежа рядом с букетом.

— Ты принес мне цветы? — Спросила я Люция, глядя на потрепанный букет. Люций обернулся, посмотрел на то, что осталось от цветов, и ответил:

— Да, я принес их для тебя, но их придется выбросить, теперь это уже не букет, а веник. Мне пришлось их бросить на пол, когда я увидел, что здесь происходит. Ладно, хоть быстро понял, и никто не успел пострадать.

Люций опять аккуратно прижал меня к себе и погладил по волосам, поцеловав меня в макушку.

— Может, пойдем, погуляем на свежем воздухе?

— Хорошо пошли.

Мы вышли на улицу, я вдохнула полной грудью свежего воздуха, и мне сразу стало легче. Я отпустила котенка, но тот никуда в этот раз не пытался убежать, и бабочки его больше не интересовали. Хотя сегодня их было еще больше чем обычно. Котенок встал рядом со мной, прижавшись к ноге, было видно, что ему было все еще страшно. Мы медленно пошли по тропинке в сторону озера, а Пушистик пошел следом за нами, боясь остаться один, после случившегося.

— Люций, зачем тебе нужны эти монстры?

— Они охраняют вход во врата, чтобы никто не мог без моего ведома воспользоваться ими.

— Но могут пострадать люди!

— Если они не захотят поставить меня в известность, перед тем, как решат ими воспользоваться, тогда да, обязательно пострадают. Только в этом случае виноваты будут сами, и никто больше.

Недобрый огонек появился во взгляде Дьявола.

— Но это жестоко!

— Не забывай, милая, что ты находишься не на земле, а в моем мире, где существуют свои правила и законы, давай больше не будем об этом.

Он остановился, взял мою руку и поцеловал ее, глядя мне в глаза.

— Сегодня ночью ты была великолепна, мне никогда еще не было так хорошо, как с тобой. — Произнес сатана, решив поменять тему разговора.

От услышанного мое лицо сразу заполыхало, я вспомнила события сегодняшней ночи во всех подробностях. Я и не знала, что я способна на то, что вытворяла ночью, в объятьях Люция. Хотя я и не помню, какой я была раньше. Я попыталась скрыть, что меня вообще волнуют события прошлой ночи, поэтому спросила равнодушным голосом:

— А как же все твои наложницы, ты им говорил то же самое, когда соблазнял их?

— Нет, милая, они для меня никогда ничего не значили, только ты мне нужна сейчас и никто больше. Я хочу, чтобы ты была моей, вся без остатка.

Я посмотрела на него наигранно спокойным взглядом, хотя внутри у меня все трепетало, сердце билось от волнения так сильно, мне казалось, что еще не много и он услышит его биение. Люций подошел ко мне ближе, касаясь своим телом моего. Он положил свои руки мне на плечи и погладил их нежно, от чего по моему телу сразу пробежала волна желания.

— Ты самая красивая женщина в мире, я никого и никогда не желал так сильно, как тебя.

Он притянул меня к себе и ласково поцеловал меня в лоб, потом в висок, в щеку, медленно перейдя к уху, и прошептал:

— Я хочу тебя прямо здесь и сейчас.

Тело мое вспыхнуло, как свечка, оно стало мягким и податливым, как воск. Я тоже хотела его прямо сейчас, забыв про тот ужас, который я испытала утром, увидев дьявольские врата. Он страстно поцеловал меня в губы, крепко обняв, лаская мое тело своими сильными нежными руками. Желание было непреодолимым, и я стала стаскивать с него одежду, не в силах больше ждать ни секунды. Он слегка отстранился, улыбнулся и сказал:

— Ты самая страстная и темпераментная женщина на земле.

Я расстегнула рубашку и принялась за ремень. Улыбка сошла с его лица, глаза загорелись дьявольским огнем. Он схватил меня в охапку, повалив меня прямо на траву, рядом с тропинкой и начал быстро стаскивать с меня одежду. Целуя мое полуобнаженное тело, его желание было настолько сильным, что из его груди исходили звуки похожие на рычание дикого зверя, от чего мне хотелось еще сильнее, еще быстрее… Мы напугали своими криками котенка, который все это время наблюдал за нами. Я чувствовала его крепкое сильное тело между своими ногами. Темп движений усиливался с невероятной быстротой, я уже ничего не понимала, кроме того, что хочу еще и еще ощущать его внутри себя. Я закрыла глаза и полностью отдалась его власти. Наши голые, мокрые от пота тела были одним целым, мы двигались в одном быстром, безумном ритме, громко дыша. Мое тело напряглось, и я испытала неописуемое чувство запредельного удовольствия, стон вырвался из моей груди, через доли секунды к моему стону присоединился полу-стон полу-рев Люция, слившись в единый крик блаженства. Я ощутила, как хлынувшее из него тепло разливается у меня внутри низа живота. Стоны стихли, и Люций произнес, хриплым голосом:

— Я не хочу выходить из тебя, хочу, чтобы мы всегда были с тобой единым целым.

Я улыбнулась и погладила его по влажным волосам от пота. Он поцеловал мою грудь, лаская ее языком, потом другую и я опять захотела его с новой силой. Он посмотрел на меня и, улыбнувшись, сказал:

— Я вижу ты не прочь уже опять повторить?

— Да, я хочу тебя опять.

Притянув его к себе, я поцеловала его в губы, проникнув языком в его рот, где наши языки сплелись, лаская друг друга. Я почувствовала, как быстро нарастает его мощь внутри меня, и мы опять начали двигаться в такт друг друга. Во второй раз мы испытали удовольствие еще сильнее, чем в первый. Уставшие, обнаженные мы лежали, распластавшись на мягкой зеленой траве.

— Какая ты у меня ненасытная. — Сказал Люций, засмеявшись, и погладил меня по волосам. Люций придвинулся поближе ко мне и нежно обнял меня. Мы еще полежали, молча, так какое-то время, глядя друг на друга, наслаждаясь теплыми лучами солнца.

— Как ты, девочка моя, отдохнула? Может, вернемся домой и хотя бы пообедаем? А то мы вчера не ужинали, а сегодня еще и не завтракали. — Сказал он улыбнувшись.

И в самом деле, услышав про еду, мой организм громко отозвался — в животе заурчало.

— Слышу, и твой желудок возмущается, что ты его не кормишь. — Сказал Люций и засмеялся. — Ну что идем?

— Да, пошли, пока ты не сказал насчет еды, я и не предполагала, что я настолько голодна.

Люций помог мне встать, и мы начали надевать раскиданную по лужайке одежду. Одевшись, я попыталась более или менее пригладить волосы, которые торчали в разные стороны. Люций оделся и подошел ко мне, поцеловав меня в кончик носа. Потом осмотрел меня с ног до головы и сказал:

— Ты прекрасна, только вот…

— Что? — Обеспокоено спросила я.

Он потянулся рукой к моим волосам и достал из них травинку.

— Думаю это тебе не нужно, хотя она совсем не портит твой вид. — Сказал он. Засмеявшись.

В ответ я улыбнулась, и мы пошли домой. И вдруг я вспомнила про Пушистика.

— А где Пушистик? — Не дождавшись ответа Люция на мой вопрос, я позвала котенка:-кис, кис.

Котенка нигде не было видно. Тогда мы уже на пару стали звать его, оглядываясь вокруг. Вдруг из высокой травы неуверенно показалась маленькая усатая мордочка, а следом и его пушистое тельце.

— Маленький, ну чего ты испугался? Иди ко мне. Кис, кис. — Позвала я снова.

Котенок, еще некоторое время, постояв в раздумьях, побежал ко мне, убедившись, что ему ничего не угрожает. Я взяла его на руки и погладила по его маленькой головке.

— Маленький мой, ужасный у тебя сегодня день все тебя пугают, сначала злобные собаки, потом мы с Люцием.

Люций посмотрел на меня и засмеялся.

— Да и в самом деле еще неизвестно, кто сильнее напугал его, собаки или ты, когда кричала на лужайке.

От этих слов я покраснела. А Люций приблизился ко мне и, поцеловав меня в губы, сказал:

— Ты так страстно кричишь, когда мы с тобой занимаемся любовью, меня это так заводит. Даже сейчас, стоило только вспомнить об этом, как мне опять хочется… — недоговорив, он страстно поцеловал меня в губы, я всем своим телом прижалась к нему, ощутив приятную волну. Он отстранился от меня и сказал весело смеясь:

— Ладно, все хватит, а то мы так и не дойдем с тобой до дома и умрем здесь от голода.

Я улыбнулась в ответ, и мы продолжили путь к дому. Войдя в дом, я отпустила котенка на пол. Лужи в коридоре уже не было, так же, как и цветов, все последствия утреннего ужаса были ликвидированы девушками.

— Может, сходим в душ перед обедом? — Спросил он, глядя на меня.

Отчего-то в этот момент мне стало неловко перед девочками, из-за произошедшего только что на лужайке, и я, опустив глаза, ответила:

— Да, пожалуй, душ это то, что мне сейчас нужно.

— Тогда, пошли.

Он улыбнулся, и мы пошли в сторону спальни.

— Шева, принеси второе полотенце и халат для меня. — Сказал он весело, глядя на меня.

Господи, да почему же мне так неловко? Наверное, потому, что они тоже, когда-то спали с ним. Мы зашли в спальню. Люций разделся, раскидав одежду по полу и раздел меня.

— Ну, что пошли в ванную? А то от нашей сегодняшней утренней прогулки я весь взмок.

Поцеловав меня в губы, он взял меня за руку, и мы пошли в ванну. Мы стояли под душем, вода стекала по нашим телам, смывая последствия прогулки. Люций ласково и нежно гладил мое мокрое тело, смывая мелкие прилипшие травинки к моему телу. Я видела, что от этого он начал снова возбуждаться. Он властным, но в тот же момент, нежным движением развернул меня, теперь я стояла лицом к стене в ванной, а к нему спиной. Он прижался ко мне сзади, раздвинув своей ногой мне ноги. Люций целовал мои мокрые плечи, шею, лаская одной рукой мою грудь, другой живот, потом его рука опустилась ниже и я застонала от удовольствия. Люций навалился слегка на меня сзади, и я оперлась руками о стену. Крепко взяв меня за бедра руками, он проник в меня сзади, и я ощутила его мощь внутри себя. Мы занимались любовью под струями льющейся воды, я уверенна была, что наши стоны были слышны в коридоре, но сейчас меня это совсем не волновало, я хотела только одного, чтобы он вновь и вновь входил меня, и чтобы это блаженство никогда не заканчивалось. Вообще нет, пусть оно закончится яркой вспышкой чувств восторга и удовлетворения, а потом начнется снова.

Довольные друг другом мы вышли из ванной комнаты.

— Милая, давай не будем переодеваться, а пойдем прямо в халатах пообедаем, все равно в доме кроме нас никого нет.

Идя по коридору в халате рядом с Люцием, я пыталась разобраться в своих чувствах по отношению к девушкам. Я поняла, что мне совсем неважно, их мнение по этому поводу, главное, что мне хорошо рядом с Люцием. Осмыслив это, я подняла глаза, чтобы посмотреть на девушек, и увидела, что они совсем не расстроены тем, что происходит, а наоборот они были рады за меня, даже Марго и та улыбалась, глядя на меня. После этого стало совсем легко и спокойно на душе. Пообедав досыта, мы сидели в столовой, размышляя, чем заняться.

— Пойдем, полежим, а то мы так мало спали сегодня ночью. — Сказал Люций, лукаво посмотрев на меня.

— Теперь, это так называется? — Смеясь, спросила я.

Поняв друг друга без лишних слов, мы отправились в спальню, якобы спать. Конечно, мы уснули, но только спустя несколько часов.

* * *

Так прошло несколько дней подряд. Мы ни чем не занимались, кроме того, что: спали, ели, гуляли и занимались сексом везде, где придется. Я и не заметила, как я привязалась к нему так, что не могла без него провести и пяти минут, пока он однажды утром вовремя завтрака не сказал, что ему надо будет отлучиться на несколько дней. Дни без него тянулись мучительно долго, и каждое утро я просыпалась в надежде, что он вернулся, а когда видела, что его нет, надеялась, что он придет позже, но обязательно сегодня. И потом весь день проходил в ожидании его, а его все не было. Я ничем не могла себя занять, мне было все неинтересно. Я гуляла с девушками, как и прежде, но я их не слышала, постоянно переспрашивала о том, что они говорят, или просто теряла нить разговора на полу слове, постоянно мысленно думая о нем.

Девушки видели мое состояние. Время от времени они пытались меня развеселить, но сильно ко мне не лезли. — Господи, как же я влипла!

Влюбилась в Сатану?! Нет, это не любовь, а просто страсть, — успокаивала я себя, но на душе все равно было тоскливо.

Однажды утром встав и поняв, что Люций не вернулся, я решила принять ванну, свободного времени у меня было много. Опять впереди целый длинный, бесконечный день, но может именно сегодня он придет, пусть не сейчас, но позже, как же не выносимо это постоянное чувство ожидания. Я сидела на кровати, находясь мысленно далеко отсюда, когда вошла Шева и сказала мне:

— Алина, ванна готова.

— Хорошо я иду. Шева, а ты сделаешь мне свой великолепный массаж, может после него мне станет легче?

— Обязательно сделаю, могли бы и не спрашивать.

С помощью Шевы я вошла в пенную воду и легла, откинувшись спиной на стенку ванны. Расслабившись в приятной теплой воде, я лежала, не шевелясь, вдыхая приятный запах пены. Шева подошла неслышно сзади и начала массировать мне плечи.

— Как же хорошо Шева, у тебя такие нежные руки и ты так приятно делаешь массаж.

— Я рада, что вам нравиться.

От удовольствия я закрыла глаза, а Шева продолжала массировать мне плечи и шею, но вдруг почему-то остановилась. Наверное, устала, — подумала я: пусть отдохнет. Но в этот момент я почувствовала на своей груди руки, которые очень нежно начали ласкать мои соски.

— Шева, что ты делаешь? — Встрепенулась я и открыла глаза, увидев надо мной улыбающегося Люция.

— Ты?

— Что значит ты? А где здравствуй, милый, или хотя бы привет?

— Привет. — Сказала я, улыбнувшись во все лицо от счастья.

— Милая моя, ты скучала по мне? — И не дождавшись ответа, продолжил. — А я скучал по тебе. Я не о чем не мог думать кроме тебя. И бросив все дела, я вернулся к тебе не в силах больше находиться вдали.

Я обхватила его голову руками и притянула к себе, поцеловав его страстно в губы.

— Алина, подожди еще минутку, всего одну минутку…

Он быстро разделся и залез ко мне в ванну, ладно хоть размеры ванны позволяли это сделать. От наших телодвижений вода лилась на пол, но мы этого не замечали, для нас в данный момент существовали только мы, никого и ничего больше. Я стонала и извивалась в его объятиях от безумного желания, я хотела еще и еще. Вода плескалась во все стороны, мы были все в пене, наши тела двигались в едином бешеном ритме, достигнув вершины удовольствия, наши стоны бесстыдно разорвали тишину в доме.

— Милая моя, как же я по тебе соскучился.

Он наклонился и поцеловал меня нежно в губы. Потом вылез из ванной и помог вылезти мне. Пол был залит водой и пеной.

— Да уж, какой потоп, мы здесь с тобой устроили. — Сказала я.

— Ничего страшного девочки здесь все уберут, ты главное не подскользнись.

Люций заботливо вытер меня полотенцем, потом вытерся сам и мы пошли в комнату. В комнате для нас была уже приготовлена новая одежда. Люций сел на кровать и начал наблюдать, как я одеваюсь. Я надела кружевное белое белье с розовыми атласными ленточками и повернулась к Люцию.

— Почему ты не одеваешься?

— Мне нравиться наблюдать за тобой, за твоими движениями. Ты так сексуально надеваешь нижнее белье, что мне тут же хочется сорвать его с тебя. Он встал с кровати, подошел ко мне, прижался своим обнаженным, слегка еще влажным телом к моему, поцеловал меня в губы, погладив своими горячими нежными руками мою спину и ягодицы.

— Ты сводишь меня с ума.

Потом слегка отстранился, погладил меня по волосам, и сказал:

— Ладно, милая, не буду тебе мешать, одевайся дальше, и пойдем завтракать, а то у меня мало времени, мне надо опять покинуть тебя на некоторое время.

— Как? Опять? — Не смогла я скрыть свое разочарование.

— Девочка моя, не расстраивайся, в этот раз я вернусь быстрее.

Но настроение было безвозвратно испорчено. Мы оделись, потом позавтракали вместе. Он встал из-за стола, подошел ко мне поцеловал меня в губы и сказал:

— Алина, милая моя, не скучай, я скоро вернусь.

В этот момент в столовой появились врата, с неприятными собачьими живыми головами, и он направился в их сторону, головы расступились, освободив ему проход, и он ушел, через некоторое время исчезли и врата. Я опять осталась одна, без него. Сразу появилось неприятное тоскливое чувство: — Да, Алина, ты увязаешь все глубже и глубже, чувства к Сатане крепнут с каждым днем, с каждой минутой, и ты ничего не можешь уже с этим сделать, — подумала я про себя. Остатки дня тянулись очень долго. Я легла раньше спать, потому что не знала, чем себя занять. Да и день, таким образом, закончился быстрее, а там наступит следующий день, может к тому времени и Люций уже вернется, — подумала я.

* * *

Я проснулась посреди ночи, а может и ранним утром, на улице было еще темно. Мне хотелось очень пить, даже кошмар приснился, от которого я и проснулась.

Во сне я брела по жаркой знойной пустыне, где светило яркое солнце, жарко было невыносимо, хотелось очень пить, но в зоне видимости не было ни поселений, ни водоемов, а пить хотелось все сильнее, во рту все пересохло. Я попыталась позвать кого-нибудь на помощь, но не смогла, крик получился беззвучным, как в немом кино, я попыталась снова, но опять из моего рта не вылетело ни звука. Сил уже не было даже стоять, и я медленно опустилась на горячий песок. Веки становились все тяжелее и тяжелее, глаза уже практически ничего не видели. Стало трудно дышать, и я подумала, что я умру от жажды, и никто меня здесь не найдет, потому что для близких и родных мне людей я уже мертва.

И только я об этом подумала, как тут же очнулась от этого кошмара. Я полежала некоторое время на кровати, приходя в себя от сна. — А ведь и в самом деле, если со мной что-нибудь случится, никто не будет меня искать. — И мне на душе стало так тяжело, мне захотелось вернуться домой к родным мне людям, несмотря на то, что я их совсем не помнила. Чтобы не думать больше об этом я решила сама сходить на кухню, да и зачем будить девушек, пусть спят. В комнате было достаточно света исходящего от луны, поэтому свет я решила не включать. Я встала с кровати и пошла в сторону кухни. Длинный коридор освещала всего одна люстра. Я шла по коридору тихо, стараясь не создавать звуков, чтобы не разбудить девушек. Подойдя к кухне, я увидела, что из-под двери выбивается свет, до меня донеслись чьи-то голоса. Я тихонько подошла и бесшумно приоткрыла дверь. Возле кухонного стола стояла Шева и какой-то незнакомый мне молодой человек, они стояли боком ко мне, поэтому сразу меня не заметили.

— …Шева не вмешивайся, пожалуйста, а то тебе же еще и достанется от Хозяина, ты же знаешь какой он в гневе. Да и вообще сдалась она тебе, у нашего Хозяина пассии меняются очень быстро, и ты должна была уже давно к этому привыкнуть… — Не успел он договорить, как Шева повернула голову в мою сторону.

— Алина, что вы здесь делаете? — Спросила Шева, пытаясь скрыть свое волнение.

— Я захотела пить и решила сходить на кухню сама, чтобы никого не беспокоить. А что здесь делаешь ты, и кто этот молодой человек?

Девушка перевела взгляд с меня на молодого человека и неуверенно ответила на мой вопрос:

— Его зовут Виталий, он занимается доставкой продуктов и некоторых вещей, которые нам необходимы.

Виталий посмотрел на меня оценивающим взглядом и сказал:

— Приятно было с вами познакомиться, но мне пора, очень много дел. До свидания.

— До свидания. — Ответили мы с Шевой, и молодой человек поспешно удалился, видно было, что ему не понравилось, что я могла услышать часть их разговора.

— Шева о чем вы разговаривали с ним?

— Ни о чем особо.

— Я же вижу, ты чем-то обеспокоена.

— Да нет, все хорошо, просто Виталий передал мне несколько поручений от Хозяина.

— И что это за поручения?

— Ничего особенного, по поводу домашних забот.

— Если не хочешь говорить, не говори, только не обманывай меня.

Шева опустила глаза, видно было, что ей неудобно было за то, что она сказала мне неправду. Чтобы скрыть свое беспокойство Шева налила мне из графина воды в стакан и протянула его мне.

— Вот, Алина, возьмите.

— Спасибо, Шева.

Я взяла стакан и направилась в спальню. Мне было неприятно, что Шева мне солгала. Выпив воду, я легла спать, рядом на подушке спал Пушистик, свернувшись в маленький клубочек. Я долгое время не могла заснуть, мне не давал покоя вопрос: о чем же все-таки разговаривали Шева и Виталий, и чем так была расстроена Шева? Еще некоторое время поворочавшись, я уснула.

* * *

Разбудил меня Пушистик. Потягиваясь спросонья, он уперся своими лапками мне в щеку, растопырив их в разные стороны.

— С добрым утром, малыш. — Сказала я, улыбнувшись и, погладила его по кругленькому пузику. После чего приняла душ. Когда я открыла дверь душевой кабинки, чтобы выйти, то увидела Шеву, она принесла чистые полотенца и махровый халат. Девушка посмотрела на меня печальным, виноватым взглядом, ей видимо было неловко за сегодняшнюю ночь.

Шева подошла ко мне и помогла мне вытереться, потом протянула мне халат.

— Спасибо Шева.

Я надела халат. Но девушка не уходила, она стояла передо мной, и уходить не собиралась.

— Ты что-то хотела Шева? — спросила я девушку, она посмотрела на меня печальным взглядом, но не произнесла ни слова.

— Шева, что с тобой, почему ты молчишь? — Спросила я обеспокоенно.

Еще помолчав некоторое время, девушка все-таки решилась и произнесла:

— Я по поводу сегодняшней ночи. Мне так стыдно, что я вам соврала, но я не могла иначе, мне и сейчас не стоит вам говорить… — девушка замолчала не договорив.

— Что ты хотела мне сказать, Шева не молчи?

— Я…я узнала, что Хозяин что-то задумал не очень хорошее по поводу вас, но что именно я не знаю.

— С чего ты это взяла?

— Я не могу сказать, откуда я это знаю, извините. Я и этого не должна была вам говорить, если Хозяин узнает, он будет очень не доволен.

— Шева, но что плохого может сделать мне Хозяин? Это касается сделки, он хочет нарушить соглашение и оставить меня здесь?

— Нет, соглашение он не может нарушить, оно скреплено кровью.

— Тогда что?

— Это касается будущего, вашей земной жизни… — девушка замолчала, испуганно посмотрев в сторону двери, и опустила глаза, при этом как-то странно сжавшись, что визуально ее уменьшило в размерах.

— Почему ты замолчала Шева? — Спросила я ее.

— Да, почему ты замолчала Шева? — Услышала я за спиной, грозный голос Люция.

Я обернулась и увидела Люция. Он как всегда превосходно выглядел, как с обложки последнего журнала мод. Сейчас он внешне был спокоен, только голос давал понять, насколько трудно ему дается это спокойствие.

— Шева, ты продолжай не стесняйся, ты говоришь о таких интересных вещах, мы с большим удовольствием послушаем тебя с Алиной. Ну что же ты молчишь?

Шева отступила назад, лицо ее стало неестественно белым, в ее глазах был страх. Люций, пристально смотрел на нее испепеляющим взглядом, его руки сжались в кулаки, было видно, насколько он зол.

— Шева, я смотрю, ты стала очень разговорчивой, как будто тебя здесь не учили держать свой язычок за зубами. — Последние слова Люций уже буквально выкрикивал. — Пошла вон, дрянь! Со всем от рук отбилась! Я потом с тобой разберусь! — Взревел он.

От такого вопля я вздрогнула, мне еще никогда не приходилась видеть Люция в таком состоянии. Шева стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться.

— Убирайся вон! Ты оглохла, что ли? Или ты хочешь, чтобы я придал тебе ускорение? — Эти слова он уже не прокричал, а сказал спокойно, но с какой-то садистской издевкой в голосе и со зловещей ухмылкой на губах. Это было гораздо страшнее, чем, если бы он кричал.

Холодок пробежал по моей спине. Шева сорвалась с места и бегом выскочила из ванной. Люций проводил девушку недобрым взглядом и повернулся ко мне, и уже спокойно, но строго спросил:

— Алина, что она тебе сказала? — Я замялась, но быстро собравшись с мыслями, ответила:

— Толком ничего и не сказала, я не поняла ничего из того, что она пыталась мне сказать, — соврала я.

— Алина, ты меня не обманываешь, ты ничего не пытаешься от меня утаить? — Спросил он меня, глядя в глаза, своим пронзительным взглядом.

— Нет, я говорю, как есть. — Стояла я на своем.

— Хорошо пусть будет по-твоему. — Сказал он. Я так и не поняла, поверил он мне или нет.

— Ладно, хватит об этом, пойдем, позавтракаем и выпьем кофе.

Он подошел ко мне и, ласково погладив меня рукой по щеке, поцеловал в губы. Неожиданная перемена его поведения напугала меня.

— Ты прекрасно выглядишь, я так соскучился по тебе. — Он погладил меня по волосам. — Ты самое дорогое, что есть у меня, и я не хотел бы тебя потерять. Верь мне и все будет хорошо. Вокруг меня много ложных слухов и сплетен и ты должна об этом знать, прежде чем принимать какие-либо решения. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Да, я понимаю, — ответила я, интуитивно чувствуя, что сейчас ему нельзя перечить не в коем случаи.

Он еще раз нежно поцеловал меня в губы, и мы пошли завтракать. После еды, мы решили прогуляться на улице, поэтому я переоделась и вышла из дома, где меня ожидал Люций. День вместе с Люцием прошел незаметно для меня: мы катались на лошадях, купались, устроили пикник на расстеленной скатерти, на мягкой зеленой траве, и просто гуляли. Люций вел себя спокойно и миролюбиво, как будто утром ничего не произошло, и я подумала, что гроза миновала, и ничего плохого уже не случиться. Поужинав, мы отправились в спальню, приняли вместе душ и пошли спать, если это можно так назвать. Сегодня Люций был более настойчивым и неутомим любовником, он хотел меня снова и снова, его желание было ненасытным. Временами его стон от удовольствия переходил в явный звериный рев. Уставшие и изможденные мы уснули под утро, начинало светать.

* * *

Проснулась я в хорошем настроении, был уже день, за окном светило яркое солнце. Люция не было рядом. Он уже, наверное, встал и ждет меня в столовой, чтобы позавтракать, а может и пообедать. Я быстро сходила в душ, оделась, нанесла легкий макияж и пошла в столовую. В коридоре я поздоровалась с девушками, при этом обратив внимание, что Шевы среди них не было, и я тут же вспомнила, что после вчерашнего происшествия я больше ее не видела. Вчера на это я не обратила особого внимания, подумала, что Шева лишний раз не хочет мозолить глаза Люцию, чтобы не злить. Но где она сейчас? Мне было интересно у нее узнать, как обстоят ее дела с Хозяином.

— А где Шева? — Спросила я у девушек.

Девушки сразу как-то притихли, стали переглядываться друг с другом, но так мне и не ответили. Я почувствовала неладное, появилось нехорошее предчувствие. Я повторила свой вопрос, но уже громче:

— Где Шева?

Девушки продолжали молчать, они как-то стали постепенно удаляться вглубь картин, не желая отвечать на мой вопрос. Я поняла, что девушки боятся отвечать мне. Не выдержав напряжения, я почти прокричала:

— Где Шева? Мне вообще кто-нибудь ответит, в этом доме, на мой вопрос или нет?

Лада решилась ответить мне, девушка слегка подалась вперед и сказала:

— Вы спросите у Хозяина, мы ничего не знаем, он увел ее сегодня утром и мы ее больше не видели.

Я опешила.

— А зачем он ее увел?

Видно было, что Лада не хочет отвечать на мой вопрос. Тогда я повторила его, но уже более требовательно:

— Лада, зачем, Хозяин увел с собой Шеву?

Лада опустила глаза и полушепотом произнесла:

— Чтобы наказать ее за то, что она вчера утром с вами разговаривала.

А я то, дура подумала, что он больше не злиться на нее и не будет ее наказывать.

— Когда они ушли?

— Когда вы заснули.

— Он возвращался?

— Нет еще. — Все так же полушепотом ответила Лада.

В этот момент я боковым зрением уловила движение в конце коридора. Девушки тут же ушли вглубь своих картин, их не было видно. Чего же они так испугались? Я повернула голову и увидела, как появляются врата с собачьими головами, они скалились и лаяли, увидев меня, слюни из их пастей капали на пол. Я стояла в ожидании, кто же сейчас выйдет из них. Через несколько секунд вышел Люций, он улыбался мне, в руках он держал букет из орхидей. Он подошел ко мне, вручил мне цветы, поцеловал в губы и произнес:

— Милая моя, ты великолепно выглядишь, как тебе все-таки идет это изумрудное платье.

Я внимательно посмотрела на него, он был спокоен, даже весел и я слегка расслабилась.

— Спасибо за цветы, они очень красивые. Люций, а где Шева? — Тут же задала я вопрос, которой волновал меня на данный момент больше всего. В его глазах что-то промелькнула, но он быстро принял прежний беззаботный облик и ответил мне:

— Алина, давай не будем об этом, сегодня такой замечательный день, пойдем лучше позавтракаем. Ты ведь еще не пила кофе?

И вот опять появилось неприятное чувство тревоги.

— Люций, где Шева, что ты с ней сделал? — Спросила я обеспокоенно.

Люций молчал, глядя на меня серьезным взглядом. Напряжение нарастало. Мне стало страшно услышать ответ на свой вопрос, но я ждала, глядя ему в глаза.

— Произошел несчастный случай и Шева… — Он замолчал, не договорив.

— Какой еще несчастный случай? Где Шева? — Прокричала я.

— Ее душа в аду, наказание получилось более строгим, чем я рассчитывал.

— Что? Получается, что из-за вчерашней ерунды ты отправил ее душу в ад.

— Это не ерунда. В нашем мире надо уметь держать язык за зубами. Она знала, чем чреват ей этот разговор, но она все равно пошла на него, вот и получила, что заслужила.

— Она же вчера ничего особенного мне не сказала. За что ты с ней так поступил?

— Алина, неужели ты подумала, что я тебе поверил вчера. Алина милая, ты забываешь, кто я на самом деле. Я Сатана и я умею читать мысли, так что обмануть меня невозможно.

— Значит, Шева вчера сказала правду?

— А что она сказала? — Спросил он, недобро улыбнувшись.

Я так и не поняла, прочитал он вчера мои мысли или нет, поэтому рисковать на всякий случай не стала, ответив ему на вопрос:

— Ничего такого она не сказала, за что можно было бы упрятать ее душу в ад.

Сатана внимательно изучал меня.

— Верни мне ее, слышишь немедленно. — Прошептала я в ярости.

— Я не могу ее вернуть, ее тело сильно пострадало.

— От чего? — Спросила я, испытав ужас за Шеву.

Сатана молчал. Я не смогла выдержать его паузы и закричала:

— Что с ней случилось? Говори, не молчи.

— Она замешкалась во вратах, когда шла за мной и…

— Что и? Продолжай. — Кричала я на Люция, не слыша собственного крика. Я знала, что он хотел сказать, но не хотела этого осознавать.

— Ты же все поняла сама, зачем тебе это слышать.

— Я хочу услышать это от тебя.

Люций молчал, потом подошел ко мне ближе и обнял меня.

— Ну, успокойся, Алина.

Я посмотрела на врата, которые еще не скрылись с глаз после прихода Люция, и передо мной предстала кровавая картина, как эти безумные твари с огромными зубастыми пастями и когтистыми лапами разорвали плоть Шевы на мелкие кусочки. Эта картина, созданная моим воображением, была настолько реалистична, что я как будто, на самом деле, слышала предсмертный крик девушки, чью плоть рвут на куски множество дьявольских злых псов, я слышала, как хрустят кости в зубах этих ужасных тварей, и как они рычат обезумевшие от вкуса свежей крови. В этот момент я почувствовала запах этой самой крови. Я ощутила слабость в своем теле, голова закружилась, тошнота стала подступать к горлу.

— Тебе плохо Алина?

Я посмотрела на Люция обезумевшим взглядом. Я не слышала, что он мне говорил. Собравшись с силами, я отпихнула от себя Люция и закричала, что было мочи:

— Не трогай меня поддонок своими мерзкими руками! Это ты во всем виноват, это ты все подстроил специально, а теперь заливаешь мне здесь про несчастный случай. Да, эти безумные твари без твоего ведома даже слюну побоятся пустить. Это ты дал команду АТУ! Не надо мне говорить, что ты здесь не пределах!

Я с ненавистью посмотрела на Люция, по моим щекам текли слезы, но я этого не замечала.

— Ты такое же чудовище, как и твои ужасные псы, я ненавижу тебя, убирайся, я не хочу тебя больше видеть. Ты монстр. Ты для меня навсегда останешься всего лишь дьявольским кровожадным чудовищем. — Я продолжала кричать, уже не понимая, что я кричу.

Когда силы иссякли, я развернулась и побежала в спальню. Когда я вошла в комнату и хотела уже закрыть дверь, я поняла, что все это время я держала букет с орхидеями. Увидев букет, который подарил мне Люций, я с ненавистью швырнула его об дверь, напротив моей комнаты. Цветы разлетелись в разные стороны, глухо ударившись о деревянную дверь. Я с грохотом захлопнула дверь спальни, придвинула кресло к двери, подперев дверную ручку, забыв в тот момент, что Люций может ходить сквозь стены. Слабость была настолько сильной, что я рухнула на кровать лицом вниз и заревела навзрыд. Я не могла остановиться, слезы катились из моих глаз, не останавливаясь, мне было очень жаль эту милую, добрую, заботливую девочку, которая решила меня предупредить о будущей опасности, не побоявшись гнева Сатаны. Через некоторое время раздался стук в дверь. Я не хотела и не могла сейчас некого видеть, тем более ЕГО, который так жестоко наказал Шеву.

— Убирайся, я не хочу тебя видеть.

И в этот момент я вспомнила про его способность ходить сквозь стену. Сквозь слезы я оглядела всю комнату, но никого не было. Была полнейшая тишина, я слышала биение своего сердца. Успокоившись, что Сатана оставил меня в покое, я опять легла на живот и тихонько заплакала, но через несколько минут я услышала, как открывается дверь. От внезапного ужаса, я резко обернулась, но в комнате никого не было, только дверь в ванную была приоткрыта. Еще раз, внимательно оглядев комнату и никого не обнаружив, я решила лечь поудобнее, как вдруг внезапно на кровать заскочил Пушистик. От неожиданности, я подскочила на месте.

— Пушистик, ты меня до инфаркта доведешь! Хотя даже если я умру, этого никто не заметить, только если ты заскучаешь по мне.

Котенок в ответ замяукал, я погладила его по голове и легла, укрывшись покрывалом. Я не могла успокоиться, все время думала о Шеве.

Пушистик не пытался со мной играть, он тихонько подошел к моей голове, присел на подушку и начал слизывать слезы с моего лица, видимо, котенок почувствовал, что его хозяйке плохо. Так я и пролежала до самого утра, мучаясь виной, что это из-за меня все произошло. Если бы я не обвинила Шеву во лжи, тогда она не рассказала бы мне ничего, и Люций бы ее не наказал, и сейчас она была бы жива. Вспомнив о том, как мы с Шевой и девушками проводили время, я хотела опять зареветь, но уже не могла, слезы больше не катились, их больше не было, я за эту ночь выплакала все. Пушистик, так рядом со мной и уснул, я же обессиленная, уснула гораздо позже, под утро.

* * *

Проснулась я вечером, солнце почти уже село. Сильно болела голова, наверное, оттого, что я всю ночь проревела. Я с трудом села на кровати, каждое движение в моей голове отдавалось сильной пульсирующей болью. Я осмотрела комнату, дверь была, как и прежде подперта креслом, видимо, девушки не решились войти ко мне в комнату, пока я спала. Котенка в комнате не было он, скорее всего, проснулся, захотел есть и выбрался через открытое окно. Я нехотя встала, кое-как дошла до ванной, умылась, почистила зубы и пристально посмотрела на свое отражение в зеркале. На меня смотрели опухшие, красные, зареванные глаза, нос и щеки тоже распухли. Да уж, видел бы меня Сатана сейчас, то не сказал бы, что я самая красивая женщина на земле. Что это я вдруг про него вспомнила, я вообще больше не хочу видеть этого садиста, это он виноват в смерти Шевы. Только мне стоило вспомнить про Шеву, как слезы наполнили мои глаза вновь, и я уже не могла остановиться, жалость к этой девушке не давала мне покоя. За время, проведенное с ней, я привязалась к Шеве очень сильно, она стала хорошей, верной подругой. От этих мыслей голова заболела еще сильнее, и я решила снова лечь, можно было, конечно попросить девочек принести мне обезболивающее, но я не хотела никого видеть.

Когда я легла на кровать, я испытала большое облегчение, боль немного спала. Раздался стук в дверь.

— Кто там? — Спросила я и повернула голову в сторону двери, от этого движения у меня снова заныл затылок с новой силой.

— Это я Лада. Госпожа вам нужно поужинать вы ничего не ели уже целые сутки, так нельзя.

— Я не хочу ничего и, пожалуйста, не беспокойте меня больше, я не хочу никого видеть. — Сказала я сквозь слезы и с головой накрылась одеялом.

— Хозяйка, не надо так убиваться… — Не успела Лада договорить, как я ее перебила, высунувшись из-под одеяла:

— Лада, я все сказала и точка.

Я снова накинула на голову одеяло, есть мне совсем не хотелось. Самое интересное в данный момент я испытывала странное двойственное чувство, которое надвое разрывало меня изнутри. С одной стороны мне было очень жаль Шеву, и из-за этого я ненавидела Люция, потому что он это допустил, а с другой стороны меня к нему сильно тянуло. Тоска по нему была настолько сильной, что сердце сжималась от давящей боли, и хотелось кричать, что было мочи, чтобы хоть как-то заглушить в себе эту боль.

Так незаметно прошел вечер, потом и следующий день. Я не выходила из комнаты, дверь в комнату была все еще забаррикадирована. От еды я отказывалась, воду пила из-под крана. Иногда меня навещал Пушистик, забираясь ко мне в комнату сквозь приоткрытое окно, запрыгивал на кровать и ложился ко мне на живот, при этом громко мурлыкая. Тепло его тельца и звуки, которые он издавал, меня успокаивали.

* * *

Проснувшись на следующие утро, я, как всегда пошла в ванну, кружилась голова, я испытывала сильную слабость, наверное, потому что несколько дней подряд ничего не ела. Подойдя к двери ванной, я заметила, что в комнате что-то изменилось. Ну да, конечно, кресло, которое подпирало дверь в комнату, стояло теперь на своем прежнем месте, возле стеклянного столика. Все— таки кто-то осмелился войти ко мне в комнату, пока я спала. Войдя в ванну, я увидела девушку, стоявшую ко мне спиной, у нее были светлые длинные волосы. Девушка меня не заметила, она включила воду, чтобы набрать в ванну воды, потом взяла флакон с пеной для ванны, налила в воду мыльную жидкость, затем взяла пузырек с каким-то ароматным маслом и тоже налила в ванну. Шумела набирающаяся вода, девушка не услышала, как я к ней подошла сзади.

— Что вы здесь делаете? Я вроде как, Ладе, ясно сказала, что не хочу никого видеть.

Девушка от неожиданности уронила из рук пузырек с маслом на пол, который собиралась поставить на тумбочку. Она обернулась и я увидела, что передо мной стоит Шева. От удивления я приоткрыла рот, но ничего не смогла сказать.

— Хозяйка, с добрым утром. Надеюсь, я вас не разбудила, и вы хорошо отдохнули? — Произнесла девушка, весело мне улыбнувшись.

— Шева, это ты? — Только и смогла я спросить.

— Да, Хозяйка, это я. — Сказала девушка, все так же мило улыбаясь. Мы смотрели друг на друга.

— Хозяйка, вам обязательно надо принять ванну, я вам, как и раньше сделаю массаж, который вам так нравился. А потом вам надо… — Девушка не успела договорить, потому что я кинулась к ней и чуть не задушила ее в своих объятиях.

— Шева милая, как же я рада, что ты вернулась, ты не представляешь, как я счастлива, видеть тебя здесь целой и невредимой.

— Я тоже рада вас видеть, Хозяйка.

Шева тоже обняла меня. Слезы текли по моим щекам.

— Хозяйка, вы плачете?

— Это от счастья Шева. Как же я рада видеть тебя целой и невредимой.

— Это только ваша заслуга Хозяйка, что Хозяин вернул меня. Я не знаю, что вы сделали, но этого он ни для кого не делал раньше. Обычно он не меняет своих решений, если их уже принял, а тем более, если воплотил в реальность.

— Как же так, Шева, он сказал, что вернуть тебя нельзя, и что тело твое сильно пострадало из-за этих кровожадных псов?

Шеву передернуло от моих слов о собаках, но она быстро взяла себя в руки.

— Хозяин создал для меня новое тело, такое же, как и раньше, и забрал мою душу из ада. В наказание мне остались воспоминания с того кровавого утра, чтобы я не забывала о…, но я рада, что моя память осталась не измена, потому что это значит — я помню вас. Какая вы отважная и храбрая!

Чтобы сменить тему Шева покрутилась передо мной, демонстрируя свое новое тело.

— Как вам, Алина, нравится мое новое тело?

— Да очень, мне кажется, что оно даже лучше прежнего.

И я засмеялась от счастья, которое переполняло меня. Шева глядя на меня, тоже засмеялась.

— Ну, все хватит нам время терять, вам надо вымыться, получить от меня порцию любимого массажа и идти завтракать, а то на вас смотреть без слез нельзя. Вы так осунулись за мое отсутствие и побледнели. Все решено, будем делать из вас красавицу, еще лучше прежней, Хозяин будет в восторге.

От напоминания о Хозяине, в моих глазах промелькнула печаль, которую сразу заметила Шева.

— Что с вами, Алина? Если вы злитесь на Хозяина, то не стоит, он все правильно сделал, что наказал меня.

— Шева, что ты говоришь? Как за такую нелепую провинность, можно было так жестоко наказать?

— Алина, вы все время забываете, что живете в нашем мире. Я очень благодарна Хозяину за то, что он проявил свое милосердие и вернул меня к жизни, и я не держу на него обиды и тем более зла.

Шева помогла мне залезть ванну, чтобы я не поскользнулась и помогла сесть. Я лежала в ароматной пенной теплой воде и слушала, что говорит Шева. Я не знала, права она или нет, но больше всего на свете мне хотелось простить его, мне было невыносимо больно злиться на него и быть вдали от него. И вообще, я вот лежу и думаю, простить мне его или нет, а простит ли он меня. Ведь я столько гадостей наговорила ему, еще и при девочках, они хоть и спрятались в своих картинах, но точно слышали, что я ему говорила, это было трудно не услышать, ведь я так орала, как умалишенная, на весь дом.

— Шева, а он что-нибудь говорил обо мне?

— Он ничего не говорил, но по нему было видно, что он сильно переживает из-за вас.

— Ты так думаешь Шева? — Спросила я, с трудом сдерживая себя, чтобы не улыбнуться от радости.

— Однозначно, Хозяйка. — Сказала наигранно серьезно Шева и улыбнулась мне, поняв мои переживания, не удержавшись, я улыбнулась ей в ответ.

Шева после того, как вымыла мне голову, приступила к массажу.

— Шева, милая, как же я по тебе соскучилась: по твоему массажу, по разговорам с тобой. Я думала, что больше никогда тебя не увижу, от этих мыслей у меня опять проступили слезы на глазах, голос тут же задрожал. Шева сразу поняла, в чем дело.

— Хозяйка, вы опять плачете, перестаньте, все же закончилось хорошо.

— Просто, я никак не могу нарадоваться такому счастью.

— Теперь будет все как прежде: мы будем разговаривать, гулять вместе, и я буду делать вам массаж.

— Шева, давай, как раньше пойдем все вместе с девочками позавтракаем, а потом пойдем, погуляем.

— Хорошо, я буду рада с вами позавтракать, когда мы вместе проводим время, мне кажется, что мы одна большая семья.

— Да, ты права Шева, хоть я совсем не помню свою семью, но чувствую тоже самое.

После массажа, я вышла из ванной, быстро оделась, чтобы Шеве не пришлось меня долго ждать. Я надела в этот раз шелковое цветное яркое платье на тоненьких бретельках, нанесла легкий макияж, расчесала слегка влажные волосы и повернулась лицом к Шеве.

— Вот теперь вы, как и раньше красавица, даже красивее: появился блеск в глазах, румянец, да и цвет лица стал, как у нормального здорового человека, а не как у человека, который вот-вот упадет в обморок. И вам очень идет это платье с такой яркой расцветкой, вы прямо, как жар— птица.

— Спасибо, Шева. Ну что, пошли?

Я подошла к Шеве, взяла ее ладошку в свою руку, и мы пошли в сторону столовой. В коридоре я увидела девочек, которые явно ждали нашего появления, они сидели у самого края картин, глядя в сторону спальни.

Увидев нас, они радостно заулыбались.

— С добрым утром, Хозяйка. — Сказали девочки.

— Мы так рады вас видеть. — Сказала Лада.

— Вы превосходно выглядите. — Сказала Марго.

— Вы просто красавица. — Подхватила Лика слова Марго.

— Девчонки, с добрым утром. Я тоже рада вас всех видеть, особенно Шеву в целости и сохранности, и я предлагаю отметить это дело, сходив вместе позавтракать. Поэтому случаю я хотела бы выпить вина за здоровье всех находящихся в этом доме.

— Ой, а вино мы не приготовили, — спохватилась Лада. — Пойду, принесу.

Лада выбралась из своей картины и пошла на кухню, а мы пошли в столовую. Когда Лада к нам присоединилась, мы подняли бокалы за то, что мы опять все вместе. После завтрака мы дружной компанией отправились гулять. Погода была замечательная, мы купались в озере, катались по очереди на лошадях и просто голышом загорали, лежа на мягкой зеленой траве. Когда мы вечером вернулись с прогулки, отдохнувшие и веселые, мы с большим удивлением услышали, что в доме играет музыка. Медленная, спокойная мелодия доносилась из гостиной, мы подошли к гостиной и увидели Люция, сидящего в кресле, который ждал нас явно уже не один час. Он сидел в кресле и потягивал виски. В комнате свет не горел, она освещалась только огнем из камина. Девушки неловко поздоровались со своим хозяином и быстро удалились, чтобы не мешать.

— Здравствуй, Алина, вижу, тебе стало лучше.

От этих слов мне стало как-то некомфортно, было ощущение, что он меня упрекает за то, что ему из-за меня пришлось поменять свое решение и вернуть к жизни Шеву.

— Да, спасибо, мне стало гораздо лучше.

Сатана, сидя в кресле, внимательно разглядывал меня изучающим взглядом, он молчал, я тоже молчала, не зная, как начать разговор. Еще немного помолчав, я собралась с мыслями и неуверенно начала:

— Люций, я тебе очень благодарна за то, что ты сделал. Я понимаю, что для тебя это было непросто, тебе пришлось из-за меня поменять свое решение на глазах у всех твоих подчиненных. Я даже могу предположить, что из-за этого у тебя могут появиться проблемы, твои подчиненные могли расценить твой поступок, как слабость.

Сатана, улыбнулся моим словам и сказал:

— Твоя благодарность принимается, мне и в самом деле было нелегко поменять свое решение, потому что я никогда этого не делал прежде, но не все так плохо, как ты думаешь. Во мне никто не смеет усомниться, как в самом могущественном лидере. Они не посмеют даже подумать, не говоря о том, что бы произнести хоть одно слово против меня. Так что по этому поводу не переживай.

После его слов мне стало немного легче, и я осмелилась начать разговор, который казался самым трудным для меня:

— Люций… — Я замолчала, стараясь подобрать правильные слова.

— Да, я тебя слушаю, Алина. — Сказал Сатана, вальяжно рассевшись в кресле, внимательно за мной наблюдая. Стоя перед ним, как провинившаяся школьница перед учителем, я продолжила:

— Люций, я хотела перед тобой извиниться за то, что оскорбила тебя, накричав в коридоре, еще и при девушках. На самом деле я не думаю так, как сказала про тебя, в тот момент я просто была очень зла и расстроена, и мне хотелось, как можно сильнее обидеть и оскорбить тебя.

Я замолчала на некоторое время, потом продолжила вновь:

— Я очень сожалею о случившемся.

Люций встал из кресла, подошел ко мне, положил свои руки на мои обнаженные плечи и сказал, улыбнувшись:

— Алина, милая, я не сержусь на тебя, я прекрасно понимаю, в каком ты находилась тогда состоянии. Алина, прости меня, пожалуйста, за то, что изначально не подумал о том, насколько для тебе будет больно потерять одну из девочек.

Люций прижал меня к себе и, поцеловав меня в лоб, игриво спросил:

— Ну, что, Алина, мир?

— Да, мир. — Радостно ответила я на вопрос. Я была рада, что все плохое закончилось и теперь будет, как прежде.

Люций начал нежно гладить мою оголенную спину.

— Алина, я так скучал по тебе все эти дни.

Люций трепетно поцеловал меня в лоб, потом в кончик носа, потом в губы. Остановившись на губах, его язык проник в мой рот, нежно лаская мой язык. Я ответила на его поцелуй и всем своим телом прижалась к нему. Как же сильно я соскучилась по нему, за время пока он отсутствовал. Люций слегка отстранил меня и сказал:

— Милая моя, у нас на это будет еще вся ночь впереди, а сейчас нам надо сходить поужинать. Насколько я понял, ты сегодня только завтракала?

— Откуда ты знаешь? Как долго ты здесь меня ждал?

— Я пришел как раз где-то перед обеденным временем, рассчитывал с тобой пообедать, но вас дождался только к ужину.

— Но почему ты не позвал меня, когда пришел?

— Я вышел на улицу и хотел уже тебя позвать, но увидел, как вам всем вместе хорошо и весело, и решил не мешать. Я же понимаю, что вам надо было побыть с Шевой.

Я наклонилась к Люцию и поцеловала нежно в губы, он такой внимательный и понимающий.

— Спасибо тебе еще раз за Шеву, я так тебе благодарна за то, что ты ее вернул.

— Милая, хватит меня благодарить, пойдем ужинать, а то я очень хочу есть и еще у меня для тебя приготовлен сюрприз.

Он улыбнулся и, взяв меня за руку, аккуратно потянул меня в сторону столовой. Я послушно шла за ним. Войдя в столовую, я увидела накрытый стол с зажженными свечами, обычный свет был выключен.

— Люций, как приятно, что ты решил устроить романтический ужин при свечах, давно мы с тобой так не ужинали. Спасибо.

— Милая моя, за что спасибо? Я смотрю, ты решила благодарить меня теперь за все подряд. — Сказал он улыбнувшись.

— Я поняла, что это и есть твой сюрприз. — Смутившись, ответила я.

— Нет, это еще не подарок.

Он достал из внутреннего кармана красную бархатную коробочку, перевязанную алой атласной ленточкой.

— А вот это мой подарок.

Я взяла коробочку в руки и открыла ее. Это оказался тот самый ювелирный набор из четырех предметов: пара сережек, колье и браслет, который я обнаружила на столе за завтраком, когда первый раз увидела Люция.

— Милая моя, я вижу, ты узнала его. В первый раз, когда я хотел тебе его подарить, ты так и не примерила его, я сильно тебя в тот момент напугал. Надеюсь, сейчас ничего тебе не помешает принять мой подарок.

— О Люций, какой он все-таки красивый.

Я смотрела на украшения, не в силах оторвать взгляда от этого ювелирного шедевра. Все предметы были из платины высочайшего качества, выполненные в одном стиле в виде толстой волнистой змейки с витиеватым рисунком, обильно усыпанные голубыми топазами и брильянтами разных размеров. Камни ослепляли своим блеском, красиво переливаясь, отражая многочисленными гранями падающий на них свет. Это была тонкая ювелирная работа талантливого мастера. Люций взял браслет из коробочки и одел на мою правую руку, поцеловав ее. Потом он взял колье и, обойдя меня вокруг, встал сзади, убрал аккуратно волосы и застегнул застежку, покрыв поцелуями мою шею вдоль от уха до оголенного плеча. От этих нежных легких прикосновений, по моему телу пробежали мурашки. Перестав меня целовать Люций, взял серьги и вдел их в уши. Затем наклонившись ко мне ближе, облизнул мочку уха языком и прошептал, касаясь губами моего уха:

— Алина, дорогая моя, у тебя такая сладкая кожа.

От этих прикосновений и слов мое тело бросило в жар. Я поцеловала его в щеку, он оставил мое ухо и поцеловал меня страстно в губы, прижав мое тело к своему, я почувствовала сквозь легкое платье, что он хочет меня не меньше чем я его. Он взял меня на руки и сказал:

— Поужинаем в спальне, я больше не могу терпеть.

Пока он нес меня в спальню по коридору, мы не могли оторваться друг от друга, мы целовались на ходу, вернее он шел, а я была у него на руках. Нас в данный момент не интересовало, наблюдают за нами девушки или нет. Внеся меня в комнату, он поставил меня на пол и начал медленно снимать с меня платье. Когда платье было снято, он бережно развернул меня лицом к зеркальным дверцам шкафа и встал позади меня, целуя мою шею и плечи. Посмотрев прямо перед собой, я увидела свое отражение. На моем полуобнаженном теле было только нижнее кружевное белье и подаренные Люцием украшения, которые поблескивали при свете пламени, горевшего в камине. Я стояла и наблюдала через зеркало, как Люций ласково и нежно стаскивает с меня кружевные белые трусики, целуя мою поясницу и ягодицы, постепенно спускаясь губами ниже. От переизбытка чувств, я застонала. Когда Люций успел раздеться сам, я не заметила, но когда он взял меня снова на руки он был уже без одежды. Люций сделал несколько шагов в сторону камина, наклонился и аккуратно положил меня на мягкий пушистый белый ковер и опустился сам. Я лежала на спине, а он нежно ласкал мое тело своими руками и губами, целуя самые потаенные частички моего тела. Потом он аккуратно, но властно развернул меня и я оказалась на животе. Он взял подушку и подложил мне ее под низ моего живота, откуда появилась подушка, я не поняла, но сейчас меня волновало это меньше всего. Затем слегка раздвинув мне ноги, он начал меня целовать и ласкать везде, где мог достать своим языком. Его язык был нежным и упругим. От безумного желания, мой стон стал громче, появилась хрипотца в голосе. Люций стал медленно перемещаться выше к моей голове. Убрав волосы с одной стороны, он поцеловал мне ухо и, укусив меня слегка зубами за мочку, тяжело задышал. Он вошел в меня сзади, и я почувствовала всю его мощь внутри себя. Мы двигались в такт друг друга, настроенные на одну волну. Мое тело пылало от страсти и безумного желания. После длительного перерыва мои ощущения обострились, я не чувствовала ничего вокруг, только его внутри себя.

Мой стон перешел в крик, я хотела еще сильнее и еще быстрее. Темп движений ускорился, он стал быстрее и резче, и вот уже наши крики от безумного удовольствия слились вместе, и я почувствовала, как его тепло хлынувшие из него разливается внутри меня. Он нежно поцеловал меня в шею и лег рядом со мной. Я поцеловала его в грудь и, обняв рукой, удобно устроилась у него на плече.

— Алина, любимая, ты самая чувственная, страстная женщина.

Он аккуратно убрал, упавшую прядь волос на мое лицо, и поцеловал меня в губы. Я улыбнулась в ответ на его слова. В эту минуту лежа в объятьях Сатаны, я чувствовала, что я самая счастливая женщина в мире. И мне хотелось поделиться этим с ним, с самым дорогим мне человеком, хоть он и не был человеком, меня это совсем не волновало. И не удержавшись, я произнесла:

— Я люблю тебя и не хочу, чтобы это когда-нибудь закончилось.

— Дорогая моя, ты всегда будешь только моей и ни чьей больше, и никто никогда не сможет у меня тебя отнять. — Он обнял меня и погладил по волосам. — Ты самое дорогое, что есть у меня.

Полежав некоторое время в тишине, в объятиях друг друга, Люций весело сказал:

— А теперь я думаю, нам все-таки пара перекусить, как считаешь?

— Да, я тоже не отказалась бы сейчас что-нибудь съесть.

Люций позвал Шеву и, не стесняясь нашего обнаженного вида, попросил ее принести нам в комнату ужин. Через некоторое время раздался стук в дверь, и Шева тактично, не глядя в нашу сторону, вкатила стеклянный столик, уставленный всякими вкусностями, и тихонько удалилась, чтобы не мешать нашему уединению. Люций приподнялся и, взяв поднос с едой, поставил на ковер рядом с нами, потом облокотившись на одну руку, лег рядом. На подносе стояла бутылка шампанского и два фужера. Наполнив их, Люций протянул один бокал мне, другой взял сам и произнес:

— Алина, милая, я хочу, чтобы наши чувства никогда не угасали, а всегда оставались такими же насыщенными и яркими, как сейчас. Давай выпьем за это.

Он поднес свой бокал к моему, последовал приятный звон хрусталя.

— Да, я согласна выпить за это, — сказала я, радостно улыбнувшись. Последовав его примеру, я осушила бокал до дна.

Поужинать мы толком не успели, потому что нам захотелось опять насладиться ласками друг друга. Ночь прошла не заметно, уже начало светать, когда мы уставшие уснули прямо на ковре, возле камина.

* * *

Меня разбудили ласковые прикосновения, кто-то гладил меня по волосам. Я открыла глаза и увидела Люция, лежавшего рядом со мной. Он проснулся и наблюдал за мной, как я сплю.

— С добрым утром, дорогая, — сказал он, увидев, что я открыла глаза.

— С добрым утром, — ответила я радостно. Я была рада проснуться в объятьях Люция, до этого момента, это было крайне редко, он обычно уходил по делам, еще до того, как я успевала открыть глаза после сна.

— Ты такая спокойная, умиротворенная, когда спишь. Тебе снилось что-то хорошее?

— Почему ты так решил? — Спросила я.

— Ты улыбалась во сне.

— Да? — удивленно спросила я и улыбнулась, потом призадумалась, вспоминая свой сон, и сказала:

— Я не могу вспомнить.

— На самом деле, это не важно, главное, что во сне ты была счастлива. — Люций обнял меня и поцеловал в лоб. — Милая, одевайся, и пойдем завтракать.

— А тебе сегодня никуда не надо?

— Пока, нет.

Я радостно улыбнулась и пошла в ванну. Зайдя в душевую кабинку, я услышала, что дверь в ванну за моей спиной приоткрылась, я обернулась и увидела Люция.

— Ты не против, если я к тебе присоединюсь.

— Нет, конечно, я буду только рада.

Мы приняли вместе душ и не только. Когда мы вернулись в комнате были уже приготовлены для нас вещи. Люций посмотрел на меня оценивающим взглядом и сказал:

— К твоему брючному костюму очень хорошо подойдет мой вчерашний подарок.

Он взял коробочку с украшениями с тумбочки и помог мне их надеть. Потом еще раз, окинув меня придирчивым взглядом, сказал:

— Вот теперь превосходно, ты у меня самая красивая женщина в мире. — Он обнял меня и поцеловал в лоб. Я была на седьмом небе от счастья от его заботы и внимания. — Теперь пойдем завтракать.

Мы вышли в коридор, там я поздоровалась с девочками, они в ответ тоже с нами поздоровались, улыбнувшись нам, но в их глазах я увидела печаль. Спрашивать у них, что произошло и почему они такие печальные, я не стала, как-то неловко было при Люции, поэтому, не останавливаясь, мы пошли дальше в сторону столовой. Заканчивая завтрак Люций начал разговор, который меня с начало насторожил, а потом и вообще привел меня в шоковое состояние.

— Алина, милая, надеюсь, ты помнишь про нашу с тобой сделку?

— Да, — неуверенно ответила я на его вопрос.

— Так вот, сегодня ночью ты выполнила свою часть сделки, сейчас дело осталось только за мной.

После этих слов меня охватило неприятное чувство тревоги. Не допив кофе, я поставила чашку на стол и внимательно посмотрела на Люция, пытаясь понять, к чему он ведет этот разговор. А Люций тем временем продолжил:

— Я не собираюсь нарушать наш договор, поэтому я отпускаю тебя обратно в твою земную жизнь, предварительно вернув тебе все твои воспоминания, как мы с тобой изначально и договаривались.

Я сидела, не шевелясь. Сейчас я испытывала смешенные чувства: с одной стороны я хотела вернуться к своим родным, которых совсем не помню, а с другой стороны, я очень сильно привязалась к Люцию.

Дороже него у меня никого не было, тем более мои родные и близкие люди все равно уже меня похоронили, а он здесь рядом со мной мой любимый дорогой мне человек.

— Я хочу остаться с тобой, — сказала я, глядя Люцию в глаза. Люций помолчал, а потом произнес, печально глядя мне в глаза:

— Извини, Алина, я не могу этого допустить. Это означает, что я должен буду нарушить сделку, скрепленную кровью.

— Но я не хочу возвращаться, я хочу быть рядом с тобой. Ты сам вчера произнес тост, чтобы наши чувства не угасали никогда.

— Алина, они никогда и не угаснут, я навсегда останусь в твоем сердце, так же, как и ты в моем.

— Это нечестно, с начало ты влюбил меня в себя, а теперь ретируешься.

— Алина, я тебя не обманул ни в чем, я сразу с самого начала сказал, как все будет, ты на это согласилась.

— Но я не знала, что ты станешь мне настолько дорог. Люций молчал. Слезы потекли по моим щекам.

— Я люблю тебя, Люций.

— Я тоже тебя люблю, Алина.

— Тогда позволь мне остаться с тобой.

— Я же сказал, что это не возможно. — Люций встал из-за стола и сказал — Мне пора уходить, Алина.

— Куда?

— У меня дела, мне надо идти.

— Люций, пожалуйста, не оставляй меня, я не смогу без тебя прожить и дня.

Люций подошел ко мне и, не замечая моих слез, поцеловал меня в губы и сказал:

— Прощай, Алина, и не забывай ты гораздо сильнее, чем думаешь о себе.

Он вышел в коридор, я, как во сне пошла за ним. В коридоре сидел Пушистик, Люций взял бережно кота в руки и отдал мне.

— Держи, а то опять напугается моих псов.

Я взяла кота на руки и ощутила, что он значительно прибавил в весе, а я этого даже не замечала раньше, потому что полностью была поглощена Люцием. Появились врата с громадными собачьими головами. При своем хозяине они были тихими и послушными песиками, ну прямо, как безобидные домашние питомцы. Люций обернулся и еще раз посмотрел на меня, а потом, отвернувшись, вошел во врата, исчезнув за головами дьявольских стражей. Ко мне подбежала Шева и ласково обняла меня, пытаясь успокоить. Но я не могла успокоиться, мне было очень больно.

Хотелось кричать во все горло от давящей, щемящей боли, где-то внутри, в области груди.

— Успокойтесь, Алина, все будет хорошо, пройдет время, и вы забудете про то, что случилось здесь.

Я понимала, что Шева сама не верила в то, что говорила, она просто хотела хоть как-то успокоить, поддержать меня. Внезапно для себя я остро ощутила, что я не смогу жить без него, и не видя себя от горя, утраты любимого человека, я резко оттолкнула Шеву от себя и кинулась в еще не исчезнувшие врата. Я бежала в месиво собачьих голов и думала: пусть меня разорвут на части эти дьявольские псы, чем я буду мучиться, и жить без него. Последнее, что я слышала, это был крик Шевы, за моей спиной:

— Алина, что вы делаете? Алина…

Крики смолкли, я попала в кромешную темноту, здесь было очень тихо, не единого звука. Все, вот и наступил конец моим мученьям, видимо собаки сделали свое кровавое дело, а я даже не почувствовала этого, — это последнее, что я успела подумать в это мгновение.

* * *

На улице светило яркое солнце. Оно уже успело подняться высоко в небо, время было близко к обеденному. Я стояла все в том же белоснежном костюме, что и утром, на руках у меня сидел перепуганный Пушистик. Его шерсть вздыбилась от пережитого. Я и забыла про него, когда побежала к вратам. Надо же я жива, псы меня не тронули, врата просто переместили меня на землю, в мой прежний мир. Вокруг меня все было, как в тумане, но мысли мои были по-прежнему обращены к Люцию. Внутри себя я чувствовала только пустоту. Мне казалось, что внутри меня зияет кровавая глубокая рана, ноющая при каждом вдохе, каждом движении, которая еще долго будет кровоточить. Этой раной я обязана Люцию. Уйдя из моей жизни, вернее выставив меня из своей, он забрал часть моей души, а точнее вырвал ее из меня с мясом, сделав это хладнокровно и безжалостно. Эту бесконечную, безумную боль нельзя ни с чем сравнить. Все по сравнению с ней кажется пустяком. Все остальное мелочи жизни. Главное, его нет рядом со мной, и мне не хочется жить дальше без него. Без него мне не нужно ничего…

В сознание меня привел громкий визгливый звук тормозов и несмолкающий предупредительный сигнал машины. Я обернулась и увидела, что я стою посреди проезжей части дороги, и на меня несется машина. Водитель, сидевший внутри, пытался изо всех сил остановить автомобиль, но по его испуганному взгляду было понятно, что машина не успеет остановиться и столкновение будет не избежать, если я не отойду с его полосы движения. Очнувшись, я машинально отскочила в сторону на тротуар, и машина проехала мимо меня. Видимо, несмотря на все случившиеся, чувство самосохранения все еще неизменно присутствует во мне. Водитель только и смог, что покрутить пальцем у своего виска, злобно глядя на меня. Я стояла на тротуаре пытаясь понять, где я нахожусь. Осмотревшись вокруг, я поняла, что я нахожусь недалеко от своего дома, где раньше жила со своим мужем. На автопилоте я повернулась и пошла медленно в сторону дома. Я шла и думала о том, что этот дом уже не мой, и муж, которого я так сильно когда-то любила тоже не мой. Сейчас мне казалось все чужим и совсем мне ненужным. Я шла не спеша и только сейчас заметила, что на меня странно смотрят прохожие. Я остановилась и оглядела себя с ног до головы, насколько это было возможно, и поняла, что привлекло так внимание проходящих мимо людей. Я и в самом деле выглядела со стороны странно: в белом костюме, вся увешенная золотом и бриллиантами, с котом на руках, при этом вся зареванная, я шла одна в центре города. Но на мнение людей мне сейчас было откровенно наплевать, поэтому я пошла дальше, думая o своем. Я успела сделать всего несколько шагов, когда рядом со мной остановилась машина. Из новехонькой иномарочки вышел холеный молодой человек и спросил:

— Девушка, может вас подвезти?

Я остановилась и тупо уставилась на него.

— Вован, ты посмотри какая девочка, — сказал вышедший молодой человек, сидящему парню в машине. Тот посмотрел на меня оценивающим взглядом и ответил своему другу:

— Да, Витек, хороша пташка.

Парень по имени Витек снова спросил меня:

— А может девочка хочет кофе, я не прочь буду угостить.

Я стояла не зная, как реагировать на происходящая, за время, проведенное в мире Сатаны я отвыкла от такого откровенного хамства.

— Дорогуша, ты меня слышишь или у тебя со слухом плохо? — Задал новый вопрос Витек.

Я не успела ответить на это ничего, потому что Вован крикнул своему другу из машины:

— Да оставь ты ее, видишь она какая-то ударенная головой. Давай, садись в машину, и поехали, найдем других телочек без прибамбахов.

Витек внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Да, Вован, поехали, по ней и в самом деле дурка плачет.

Парень сплюнул в сторону и сел в машину. Они уехали, а я пошла дальше, держа на руках Пушистика, который сидел очень тихо, вжавшись в меня, от страха. Произошедшая только что ситуация меня совсем не волновала. Мне было совсем безразлично, что они обо мне подумали. Я шла медленно, не торопясь, в моей голове плавно сменялись мысли одна другой, состояние было заторможенным, все было как в замедленной съемке. Хоть мыслей и было много, но они все были только об одном, о том, что я не хочу жить в этом мире среди людей, а хочу обратно в тот созданный для меня мир. Хочу в мир, где я была любима, и где я сама любила, любила так сильно, что сейчас представив себе, что я больше никогда не увижу его, боль сразу пронзала меня изнутри и разрывала мою душу на части. Слезы снова проступили у меня на глазах, катясь по моим щекам. Пройдя один квартал, я увидела уже знакомую мне машину. Останавливаться я не стала, чтобы не привлекать внимания парней, которые пристали ко мне несколькими минутами ранее. Да впрочем, если бы я даже остановилась, они бы все равно меня не заметили, парни были слишком заняты осмотром своей машины, на которой только что попали в аварию. Сами они совсем не пострадали, а вот насчет машины такое сказать было трудно. Весь передок был изуродован об впереди стоявшую машину. Бампер изувечен, капот собрало гармошкой, фары были разбиты в дребезги, и было повреждено правое крыло. Насколько я смогла понять, все произошло так: молодые люди ехали достаточно быстро и не успели отреагировать на то, что впереди едущая машина резко остановилась перед пешеходным переходом, где в данный момент начала переходить дорогу бабулька с авоськой. Ладно, хоть старушку не задели машиной. Крики и мат молодых парней, собрали вокруг них большое количество зевак. В отличие от любопытных толпы меня авария не заинтересовала, поэтому я прошла мимо, погрузившись в свои мысли.

Я не заметила, как дошла до дома, где я прежде жила со своим когда-то любимым мужем. Я остановилась перед ним, подняла голову и посмотрела на окно своей квартиры, внутри меня ничего не шелохнулось. Все было чужим: двор, подъезд и окна, на которые я смотрела. Я стояла и размышляла зайти или нет. И я решила все-таки зайти, раз я все равно уже пришла. Да и позвонить родителям надо, а телефона и денег у меня при себе не было. Главное, чтобы их удар не хватил, не каждые родители выдержат появление своего ребенка с того света, они меня уже успели похоронить. Лишь бы мне не пришлось доказывать, что я не приведение. Я поднялась на лифте на девятый этаж и, подойдя к двери своей квартиры, нажала на звонок, за железной дверью послышалась трель. Никто не открывал, тогда я еще раз нажала на кнопку звонка, утопив ее до предела. После второго звонка в квартире раздались крики, в перепалке участвовали мужской и женский голоса:

— Люська, ты оглохла что ли? Иди, открой дверь, кого-то нелегкая принесла.

— Ты и сам бы хоть раз мог поднять свой зад с дивана и открыть дверь.

— Я занят, — ответил серьезным голосом мужчина, — Я футбол смотрю.

— Вечно у тебя пьянки и футбол, пьяная скотина.

— Закрой лучше свой рот, а то я покажу тебе скотину.

В замочной скважине начал поворачиваться ключ и я слышала, как за дверью продолжает ворчать женщина, при этом так, чтобы муж не слышал:

— Только и может, что кулаками махать пьянь…

Дверь открылась, и я увидела перед собой женщину неопределенного возраста в старом выцветшем халате, от долгого времени эксплуатации, с немытыми засаленными волосами, свисающими небрежными паклями. В этой женщине трудно было узнать прежнею школьную лучшую подругу Людмилу Старикову. От прежней ее стройной сексапильной фигуры не осталось и следа. Раньше мужчины сходили от нее с ума, а она меняла их, как перчатки. Самое интересное, что она свой выбор остановила на моем муже, может потому что она все время, проведенное со мной завидовала мне, по непонятной мне причине. Я стояла и смотрела на Людмилу и никак не могла взять в толк, как за такой короткий промежуток времени, а я отсутствовала всего полгода, можно было так себя запустить, до такого ужасного состояния.

Людмила хотела меня спросить, кто я такая и что мне здесь нужно, но не успела договорить, замолчав на полу слове. Ее глаза округлились, рот приоткрылся, она стояла не шевелясь, такое ощущении было, что она увидела приведение. В этот момент из комнаты выбежал маленький чумазый мальчик лет трех. Он подошел к Людмиле взял ее за подол халата и спросил детским голоском:

— Мама, что это за тетя?

Услышав его вопрос, я почувствовала легкое волнение: почему этот мальчик назвал Людмилу мамой? Насколько я помню, когда я ее видела последний раз, полгода назад, у нее детей не было, она даже не была беременна. Может она усыновила ребенка, нет вряд ли, Людмила всегда была единоличной, эгоистичной, самовлюбленной особой, такая характеристика никак не вяжется с ребенком тем более с чужим. В это время мужчине тоже стало любопытно, кто же все-таки к ним пришел:

— Люська, кто там?

Людмила не произнесла ни слова своему мужу, вернее моему мужу, мы же так и не развелись. Тогда через несколько секунд опять прозвучал пьяный голос Вадима:

— Люська, у тебя явно сегодня проблемы со слухом, ты ответишь мне на вопрос или нет?

Но Людмила по-прежнему не могла произнести ни звука, казалось, что она вообще его не слышит. Вадим не вытерпел и вышел в коридор, оторвавшись от футбола, что его сильно разозлило. Подойдя к Людмиле, он начал кричать матом, не обращая внимания на меня и на присутствие маленького ребенка. Чтобы прекратить поток, мало приятных слов для моего слуха, я сказала:

— Здравствуй, Вадим.

Мужчина наконец-то обратил на меня внимание, он тоже не сразу меня узнал и спросил:

— Кто вы, и что вам здесь надо? Если вы по поводу коммунальных услуг, то идите к чертовой матери я ничего платить не буду, у меня нет денег. Все на этом разговор окончен, вы свободны, а ты, дура безмозглая, сама не могла, что ли ее послать подальше? — Обратился он уже к Людмиле. И когда он это произнес, он более внимательно присмотрелся к своей любимой, или просто обратил на нее внимание в первый раз за последнюю неделю, а может и месяц, в общем, он заметил, что жена, как-то странно смотрит на меня, не моргающим взглядом.

— Люська, что с тобой? У тебя что, совсем мозг отказал?

Жена ему не ответила, тогда он решил повнимательнее посмотреть на меня. И, надо же через пару минут пристального, изучающего, пьяного взгляда, он узнал меня и так же, как и его жена, выпучил свои маленькие, красненькие глазки и приоткрыл рот, где виднелись, желто— коричневые прокуренные и пропитые зубы, один передний верхний зуб отсутствовал, видимо с друзьями выпивку не поделили. Мне надоело ждать, пока они придут в себя, поэтому я направилась в комнату, по старой памяти, и уже на ходу сказала:

— Вы меня, конечно, извините, но мне надо срочно позвонить, телефон я найду сама, можете не волноваться.

Правда, волноваться по этому поводу никто не собирался, так как они все еще прибывали в шоковом состоянии. Я прошла в комнату прямо в босоножках, я побоялась их снимать, потому что было не понятно, моется в этой квартире пол или нет, так как первоначальный цвет пола было не видно. Телефон я нашла не сразу, в комнате был очень сильный беспорядок, повсюду валялись детские игрушки, а также одежда детская и взрослых. Я заметила, что прежние вещи более или менее дорогие в квартире отсутствовали, вместо них были вещи подешевле, с обычного вещевого рынка. Например, любимая моя ваза восемнадцатого века, купленная на аукционе за кругленькую сумму, была заменена на обычную ничем не примечательную стеклянную вазу, где стояли искусственные пыльные цветы. Видимо выпивка Вадима перешла уже в хроническое пьянство, и он начал продавать вещи из дома. Опять же получается очень странно: полгода назад, пока я еще с ним жила, у него не было совсем пристрастия к выпивке. Он, как и многие мужчины, пил только по праздникам и то больше для того, чтобы поддержать компанию, чем для удовольствия, а в данной ситуации выходит, что за полгода у него развилась алкогольная зависимость. Да уж, как-то все непонятно. Увидев телефон, я направилась к нему, он находился, между старым знакомым мне диваном, и табуреткой, замещающей журнальный столик, который когда-то здесь стоял. На табуретке стояли несколько пустых бутылок из-под дешевого пива и несколько еще полных, а так же пакетик с рассыпанными солеными сухариками. Я села на диван, обшивка его проносилась до дыр в некоторых местах. Затем посадила к себе на колени Пушистика, который все это время тихо сидел у меня на руках, прижав уши. От такого количества незнакомых людей ему стало страшно, да и Вадим постарался со своими криками на Люську, поэтому Пушистик сидел тихо, наблюдая за происходящим. Испытав брезгливость, я взяла телефонную трубку в руки, она была чем-то заляпана, видимо в квартире давно не было генеральной уборки. Я набрала номер домашнего телефона родителей, который я помнила наизусть. Долго никто не подходил к телефону, потом все-таки гудки прекратились, и я услышала бесцветный голос мамы:

— Алло?

— Мама, здравствуй, — сказала я, сдавленным от волнения голосом.

— Кто это? — Встрепенулась мама. — Кто бы это ни был, не шутите так. Эта очень злая и жестокая шутка.

— Мама, я не шучу, это я Алина, твоя дочь, — слезы проступили на моих глазах, я вспомнила лицо своей не молодой уже мамы и я знала, как ей сейчас больно слышать эти слова, потому что она так и не поверила мне, она подумала, что это всего лишь чья-то шутка.

— Девушка, как вам не совестно издеваться над старой больной женщиной. Моя дочь пропала без вести три года назад, после чего муж слег с инсультом. Пожалуйста, не звоните сюда больше.

— Мама, мамочка это я твоя дочь Алина, поверь мне…

Произнеся эти слова, я поняла, что уже говорю в пустоту. Были слышны гудки, мама положила трубку. Мне стало больно, сердце сжалось в груди от жалости к своим родителям, они в душе похоронили своего единственного ребенка, который был для них всем. Они ждали, что в скором времени у них появятся внуки, с которыми они будут нянчиться. Их лишили всего этого, забрав у них единственную дочь. В этот момент я испытала ненависть к Сатане, это из-за него моим родителям пришлось пережить такое горе. Ведь получается, что он изначально забрал меня только для того, чтобы позабавиться со мной, не обращая никакого внимания на чувства близких мне людей, а так же и на мои собственные. При этом я испытала еще одно мало приятное чувство, угрызение совести. Я ведь хотела остаться там с Сатаной, наплевав в тот момент на своих близких, как я вообще могла принять такое решение. Всему виной Сатана, будь он проклят, запудрил мне мозги. Услышав мой разговор с мамой, Вадим очухался быстрее своей супруги:

— Алина, это ты?

— Что? — Не сразу поняла я, что он меня спросил, потому что думала о своем, — Ах, да, это я.

— А то я подумал, что увидел призрак с пьяных глаз. Алина, а куда ты пропала три года назад?

— Почему три? Прошло всего полгода.

— Алина, прошло три года, сегодня пятнадцатое июля две тысячи четырнадцатый год. — Сказал Вадим и посмотрел на меня, как на душевно больную. Я стояла не в силах пошевелиться, услышанное сильно поразило меня. И тут я вспомнила, что мама по телефону тоже сказала про три года, но тогда я не обратила на это внимания из-за сильных переживаний за своих родителей. Поняв, что Вадим не чего не путает и в самом деле прошло уже три года, а не полгода, я сказала:

— Вадим мне нужны деньги на такси, чтобы доехать до родителей. Услышав слово деньги, в себя пришла и Людмила.

— Что значит, нужны деньги? Деньги нужны всем, их надо заработать, прежде чем тратить. И вообще, ты пропала неизвестно куда, мы тут все переживали, с ног сбились в поисках тебя, а от тебя не слуху, не духу три года, а теперь, как снег на голову упала, еще и деньги требует.

— Я ничего не требую. Я всего лишь попросила взаймы, я потом отдам.

— Все вы так: «потом отдам», а потом приходиться полгода ходить выколачивать. И вообще не верится, что у тебя нет денег с такими-то брюлликами. Что три года назад папика себе нашла, а сейчас, когда он дал тебе пинка под зад, обратно к мужу прибежала? Ну, уж нет, Вадима я тебе не отдам, заруби это на своем холеном носике.

Я внимательно еще раз посмотрела на Вадима, стоявшего напротив меня, в дырявой майке и вытянувшихся трико и подумала про себя, что он и даром мне не нужен, как я вообще могла раньше так сильно любить этого эмоционально слабого, неприспособленного к жизни человека.

Решив поменять тактику, я сказала:

— Людмила, а я ведь тебе верила, как себе, когда мы дружили с тобой три года назад. Я совсем тогда и предположить не могла, что ты тайно встречаешься на своей съемной квартире с моим законным мужем.

Кстати, в суде могут признать ваш брак с моим мужем незаконным, если я решу подать иск.

— Что? Откуда ты знаешь? Да как ты смеешь?… — Людмила хотела продолжить, но от возмущения никак не могла найти нужные слова.

Пока Людмила хватала ртом воздух, как рыба, которую выбросило на берег, Вадим достал из кармана трико деньги и сказал свое мужское слово:

— Алина, держи, этого должно хватить, если даже водила заломит цену. И еще, Алина, — немного помолчав, Вадим продолжил, — прости меня, пожалуйста, меня тогда, как бес попутал, когда я с Люськой связался.

— Что ты несешь, пьяный дурак? Или ты, увидев свою бывшую, расфуфыренную жену решил обратно к ней вернуться, не пущу слышишь, у нас общий ребенок, которого надо кормить и одевать. И скажи мне, откуда у тебя деньги? Не смей их отдавать, они нам нужнее, пусть просит у своего папика.

— Рот закрой, как же ты меня достала за эти три года, всю кровь уже выпила. А деньги я заработал, ты ведь только и можешь, что сидеть на моей шее и требовать с меня хорошей обеспеченной жизни. Сама-то и пальцем не пошевелила, чтобы на работу устроиться. Только и можешь, что приговаривать: не женское это дело деньги зарабатывать.

Я взяла деньги, поблагодарив Вадима, которого я так и не знала, как считать бывшим или настоящим мужем. Взяв кота на руки, я встала с дивана и направилась к выходу. Подходя к двери, я услышала, как Людмила кричит мне вслед:

— Забирай деньги и уматывайся из моей квартиры и не смей больше здесь появляться, ты слышишь меня, а то я ментов вызову?

Я спокойно повернулась, посмотрела в глаза Людмиле и вполне миролюбиво с улыбкой на лице сказала:

— Людмила, дорогая моя подруга, не забывай, что квартира эта принадлежит мне и моему мужу, Вадиму и если я через суд признаю ваш брак не действительным, а так оно и будет, то тебе от этой квартиры не достанется ничего.

Услышав это, Людмила сначала побагровела, потом побелела, но не сказала в ответ ни слова, видимо испугалась лишний раз меня злить или поняла, что ее крик меня не пугает совсем. Правильно, она бы послушала, как кричи Сатана в гневе, тогда тоже не боялась бы крика обычных смертных. Да и вообще, мне, на самом, деле было наплевать на квартиру и Вадима с его истеричной новоиспеченной женушкой, единственное жалко их сына, который живет, впитывая, как губка весь негатив, исходящий от них. Я повернулась к ним спиной и, ускорив шаг, пошла к выходу, я больше не могла находиться в этой грязной, прокуренной квартире. Подходя к двери, я почувствовала взгляд своей бывшей подруги, которая кипела от гнева и зависти ко мне. Когда закрылась за спиной входная железная дверь, мне стало легче, прошла тяжесть от взгляда, пропитанного ненавистью Людмилы. Пока я вместе с котом ехала в лифте вниз, я думала о своем муже и подруге. Они получили, что хотели. Да уж, часто мы получаем в наказание то, что страстно желаем. Она получила моего мужа, ей всегда хотелось иметь тоже, что и я, не думая о том, надо ли ей это на самом деле, а он получил в свое время девушку— красавицу, при этом еще и без комплексов, по которой сохло множество мужиков.

Я вышла из подъезда на улицу и глубоко вдохнула свежий воздух. Как же хорошо дышать обычным свежим воздухом. Через дворы я пошла к дороге, где я смогла бы остановить такси. Я шла, думая о родителях.

Надо, как можно быстрее добраться до них, а то еще не хватало, чтобы мама слегла. Бедный отец, его организм не выдержал такого удара, надеюсь у мамы организм сильнее. Дойдя до дороги, я, как на автопилоте, поглощенная своими мыслями, решила перейти ее, чтобы сразу поймать такси в нужную сторону, а то ему пришлось бы разворачиваться. Я вышла, не глядя на проезжую часть, сделала пару шагов и услышала визг тормозов, слева от себя. Я почувствовала тупой, глухой удар в области бедра от чего меня отшвырнуло, как тряпичную куклу, в сторону. В этот момент я увидела, что испугавшийся Пушистик выпрыгнул у меня из рук и истошно завопил. Приземлившись на асфальт, я ударилась головой об бордюр, от чего кровь побежала тоненькой струйкой у меня по лицу, веки стали тяжелыми, мне стало трудно держать их открытыми. Последнее, что я увидела, вокруг меня стали собираться люди и не понятно, откуда ко мне подбежал мужчина и что-то начал говорить, при этом активно жестикулируя руками, что он говорил, я уже не слышала. Туман окутал меня, и я погрузилась в темноту.

* * *

Придя в сознание, я почувствовала, как сильно ноет левое бедро, голова раскалывалась от сильной боли. Я лежала с закрытыми глазами, сквозь закрытые веки виднелся яркий свет. Я с большим трудом открыла глаза и увидела, что я лежу на кровати в хорошо освещенной белой комнате.

Повернув голову влево, я увидела открытое окно, сквозь которое светило яркое солнце. Я почувствовала резь в глазах от яркого света. Закрыв глаза, я полежала некоторое время, вспоминая, что произошло. Когда я вспомнила, что со мной случилось, я забеспокоилась о родителях. Открыв глаза, я повернула голову вправо, в поисках одежды и увидела, что рядом в кожаном кресле спит молодой человек. Это тот самый, который подбежал ко мне после того, как меня сбил автомобиль. Я лежала, разглядывая его. Мужчина лет тридцати пяти, брюнет, с мягкими чертами лица, но при этом мужественным видом. Поверх светлого костюма был накинут белый халат. Рядом с ним на стуле я увидела еще один халат, который видимо был, предназначался для меня. Я попыталась сесть, чтобы потом встать. Но почувствовала сильную боль, которая пронзила мою голову, все вокруг меня начало менять очертание, тошнота подступила к горлу. Я застонала. От стона проснулся молодой человек. Он посмотрел на меня и сразу понял, что я пыталась сделать.

— Девушка, что вы творите? Вам нельзя вставать, врач сказал, что вам необходим полнейший покой.

— Мне надо идти, — простонала я в ответ.

— Куда вы собрались в таком состоянии? Вам прописали постельный режим.

— Мне нужно срочно. Это очень важно.

— Вы хоть помните, как вас зовут? Когда приехали гаишники и скорая помощь, при вас не было никаких документов.

— Алина… меня зовут Алина.

— Меня зовут Олег, приятно познакомиться. Вдруг неожиданно, я вспомнила про Пушистика.

— А где Пушистик?

— Кто?

— Мой кот, когда меня сбила машина, при мне был кот.

— Ах, кот. Знаете, я ни разу не видел таких верных своим хозяевам котов, только собак. С котом произошла целая история. Когда я вас сбил… — Он замолчал и виновато на меня посмотрел, потом продолжил. — Так вот, когда это произошло, ваш кот выпрыгнул у вас из рук и встал рядом с вами и никого близко к вам не подпускал. Он как будто взбесился. Он ощетинился, и каждый раз, когда кто-то хотел к вам прикоснуться, чтобы оказать помощь, он кидался на человека, похлеще любой собаки. Нам пришлось в срочном порядке вызвать службу по животным, им пришлось его усыпить.

— Что вы сделали с моим котом? Вы его убили? — Закричала я на парня, хотя на крик это не было похоже, больше на яростный шепот.

— Нет, что вы, — опешил молодой человек, от моего крика-шепота. — Успокойтесь, ему просто вкололи снотворное.

— Где он сейчас?

— Его пока забрали в питомник. Вы не волнуйтесь так, я заплатил им хорошие деньги и сказал, что они поплатятся своей головой, если с кота упадет хоть одна шерстинка.

Немного успокоившись, узнав, что с Пушистиком все более или менее хорошо, я закрыла глаза.

— Вам плохо, Алина? Может позвать врача?

— Нет, все нормально, насколько это возможно в данной ситуации. Мы посидели некоторое время в тишине.

— Что сказал врач, как долго мне здесь лежать? — спросила я.

— Три, четыре дня, а может неделю, все зависит от того, как вы будете себя чувствовать. В принципе он сказал, что ничего страшного не произошло. У вас небольшое сотрясение и ушиб бедра, но перелома и трещины в кости нет. Врач сказал, что у вас крепкие кости и вам повезло, все могло быть гораздо хуже.

— Целых три дня! Я не могу так долго здесь лежать.

— Ничего не поделаешь.

— Как долго я здесь нахожусь?

— Вас привезли вчера днем. Вы целые сутки спали, вам ввели успокоительное и обезболивающие.

В этот момент в палату вошел мужчина лет сорока в белом халате и в голубых штанах. Это, наверное, врач, — подумала я.

— Здравствуйте милочка, вижу, вы проснулись. Ну, рассказывайте, как вы себя чувствуете?

— Нормально.

— Голова кружиться, тошнит?

— Пока лежу, нет.

— А вы что же, пытались встать? — Спросил врач, хмуро на меня посмотрев. Я отвела взгляд.

— Все с вами понятно, а куда смотрел ваш муж? — Он грозно посмотрел на Олега и спросил. — Я для чего разрешил вам остаться в палате с больной, чтобы вы за ней присматривали.

Врач перевел взгляд на меня и уже мягко сказал:

— Вставать пока не желательно, вам нужно лежать и набираться сил.

Врач провел плановый осмотр и сказал, что все хорошо и ушел, оставив нас вдвоем. Я посмотрела на Олега вопросительным взглядом. Он сначала замялся, а потом сказал:

— Вы извините меня, что я назвался вашим мужем, иначе они не пустили бы меня в палату, а я несу за вас ответственность, из-за меня вы попали сюда.

Я повернула голову вправо, ища глазами, чтобы попить, хотелось сильно пить, но на тумбочке я увидела только шикарный букет алых бархатистых роз с крупными бутонами, как раз, которые мне нравятся.

— Это вам, — сказал Олег, увидев удивление на моем лице:

— Хотелось хоть, что-то сделать вам приятное.

— Спасибо, очень красивые.

Олег улыбнулся. Его улыбка напомнила мне о Люции, и мне стало нехорошо. Чувства, которые я испытала в данный момент, были смешанными. Я испытывала сильную ненависть за то, что он так обошелся со мной и моей семьей, а так же сильную тоску, которая рвала мою душу изнутри. Слезы проступили на моих глазах.

— Что-то случилось, Алина, вам так больно?

— Да, мне очень больно, но не физически, а душевно.

— У вас что-то нехорошее случилось, может, я могу вам помочь?

— Вы мне уже ничем не сможете помочь. Полежав некоторое время в тишине, я сказала:

— А вообще-то вы можете мне помочь.

— Как? — С готовностью спросил Олег: — Я сделаю для вас все, что вы захотите.

— Надо съездить к моим родителям, я скажу вам адрес, и привезти их сюда. Единственное, есть проблема.

— Какая? Все проблемы разрешимы.

— Как бы вам объяснить?

— Говорите, как есть, а я подумаю, что можно сделать.

Я с благодарностью посмотрела на Олега и начала рассказывать суть возникшей проблемы:

— Понимаете Олег, родители меня похоронили, потому что три года назад я бесследно пропала, и они могут вам не поверить, что я жива, тогда они откажутся с вами ехать, тем более вы для них совершенно посторонний человек.

— Так я не понял, почему они похоронили вас, если вы передо мной лежите вполне здоровая, не считая конечно последствий аварии? Что значит: вы пропали бесследно три года назад? Зачем?

Я замялась, что ему ответить на этот вопрос, но недолго думая, я придумала правдоподобную историю:

— Меня похитили три года назад, мне удалось вырваться из рук похитителя только сейчас. А родители за это время решили, что меня уже нет в живых.

— Как все странно. А вы написали заявление в полицию?

— А что я им напишу? Я не видела лица этого мужчины, слышала только голос.

— Вы хотите сказать, что за три года вы ни разу не видели лица своего похитителя.

— Да, он был всегда при мне в маске.

— Но вы можете сказать, где он вас держал?

— Это тоже остается для меня тайной, потому что он держал меня в помещении, где совсем не было окон, только дверь, которую он однажды плохо закрыл, потому что он куда-то сильно торопился. Была темная ночь, когда я вышла из помещения, в котором он держал меня все это время. Выбравшись, я залезла к нему незаметно в фургон и когда я поняла, что мы уже в городе, я опять же незаметно для него вылезла из фургона и собралась идти к родителям, когда вы меня сбили. — Сделав паузу, я продолжила. — И я решила, что с такими показаниями идти в полицию не стоит. Это будет просто трата времени. Да, и будет очень неприятно вспоминать все заново, что со мной произошло.

— С вами плохо обращались?

— Я не хочу об этом вспоминать.

— Извините меня, пожалуйста, Алина, я не должен был лезть с этим вопросом к вам. Вы и так натерпелись, судя по вашему рассказу.

Немного подумав о чем-то, Олег сказал:

— Я понял, как сделать, чтобы ваши родители поверили мне.

— Да и что же?

— Надо сфотографировать вас в палате, на фотографии внизу будет стоять дата.

— Да вы правы Олег. Как я сама не додумалась до этого? Давайте не будем терять времени, пожалуйста.

Посмотрела я на Олега просящим взглядом.

— Хорошо, я тогда пойду, скажу Славке, чтобы он заехал в ближайший магазин и купил фотоаппарат, где можно установить дату. — Сказав это, Олег вышел из палаты.

Я осталась одна наедине со своими мыслями. Я думала, что наконец-то увижу своих родителей, и как они будут рады увидеть свою дочь спустя три года живую и невредимую, ну практически невредимую. Все-таки странно получилось там всего прошло полгода, а здесь целых три.

Видимо Сатана не сказал мне, что там время идет медленнее, чем здесь. Мои раздумья прервал вошедший в палату Олег.

— Все готово, скоро мы сможем сделать фотографии и привезти твоих родителей сюда.

В ответ я радостно улыбнулась Олегу.

— Спасибо.

— Пока еще не за что меня благодарить.

— А вы очень красивая, Алина, у вас замечательная улыбка. Я тут же посерьезнела.

— Я что-то опять не так сказал?

— Нет, все хорошо, пока я еще не готова принимать комплементы от мужчин.

— Ах, да, простите меня, я не подумал.

Немного помолчав, я решила нарушить неловкую тишину:

— А кто такой Слава?

— Слава это мой надежный телохранитель и доверенное лицо, он хороший надежный парень, таких сейчас немного.

— А я смотрю, вы цените людей, которые на вас работают.

— Потому что на меня работают только мной отобранные люди, отбор персонала я не доверяю никому. Мне очень важно, чтобы меня окружали надежные, преданные люди. Например, как ваш кот, хоть он и не человек, но он очень предан вам.

Олег засмеялся над своими последними словами. Его смех был заразителен, и я тоже не удержалась и засмеялась.

Нас прервал тактичный стук в дверь, Олег встал с кресла и открыл дверь. Видимо это был Слава, который уже купил фотоаппарат. Славу я так и не увидела, только услышала его голос из-за двери, который показался мне знакомым, я где-то его уже слышала, но не могла вспомнить где. Олег дал несколько указаний Славе, взял коробку с новым фотоаппаратом и закрыл дверь. Он достал фотоаппарат из коробки, вставил слайд и сказал:

— Ну что готова, улыбнись папе с мамой, они должны видеть, что их дочь с улыбкой на лице, ждет их с нетерпением.

Я села, поудобнее, и улыбнулась. Появилась вспышка, и вылез темный слайд. Олег взял карточку в руки и подождал пока проявиться фотография.

— А ты фотогенична, хорошо получилась, прямо светишься вся от счастья на фотографии.

— Покажи мне.

Олег подошел к кровати и протянул карточку. От него пахло приятно мужским дорогим парфюмом. Взяв карточку в руки, я оценивающе посмотрела на нее и сказала:

— Ничего особенного.

— Не скромничай, ты выглядишь потрясающе, даже в этой больничной пижаме.

Потом Олег виновато посмотрел на меня из-за того, что опять сделал мне комплемент. Но я решила его не расстраивать и сделала вид, что ничего не заметила.

— А вдруг они не поверят, что фотография подлинная?

— Как ей можно не поверить?

— Они у меня люди недоверчивые, давай я лучше, что-нибудь на всякий случай напишу с обратной стороны, мой почерк они хорошо знают, надеюсь, он не сильно изменился за это время.

Олег пошарил во внутреннем кармане пиджака и достал ручку, протянув ее мне. Взяв ручку, я написала: «Мама и папа я вас очень люблю и жду вас с нетерпением, когда вы навестите меня в больнице. Я соскучилась, ваша дочь Алина. Сегодняшняя дата и подпись (на всякий случай, — подумала я)» Я отдала ручку и фотографию Олегу, он машинально убрал ручку в карман и прочитал, что я написала родителям.

— После такого они обязательно должны приехать. Я смотрю, у тебя с родителями очень теплые отношения. — Сказал он, улыбнувшись.

— Читать чужие письма не хорошо.

— Извини, я просто решил проверить поверят они, написанному, или нет. Знаешь, наверное, сам поеду, чтобы не испортить задуманное, а ты пока отдыхай. Только адрес мне скажи. Да еще, скажи мне, как их зовут, а то получится нехорошо, я к ним приду, и не буду знать, как к ним обратится.

— Ты запишешь или так запомнишь?

— Говори, так запомню.

— Маму зовут Самойлова Жанна Эдуардовна, а папу Самойлов Юрий Владиславович. Адрес: Улица Октябрьская, дом 5.

После этого Олег, пообещав, что все будет хорошо, ушел. Я закрыла глаза, от яркого света и напряжения головная боль усиливалась. И через несколько минут я уже уснула, слабость дала о себе знать.

* * *

Разбудил меня звук открывающейся двери. Я открыла глаза и увидела перед собой Сатану. Он подошел ко мне и сказал:

— Привет, Алина. Я разбудил тебя?

— Не подходи ко мне, убирайся отсюда, я не хочу тебя видеть, я выполнила свою часть сделки, и ты меня отпустил. Я не хочу обратно. Слышишь, не хочу! — Сказала я, осипшим голосом от сна и огляделась вокруг. — Я опять вернулась в дьявольский дом? — с ужасом подумала я.

— Алина, что ты говоришь? Ты меня не узнала? Это я Олег.

Нет, это не дом Сатаны. Я в больничной палате. Я снова посмотрела на человека, это был Олег, который сбил меня на своем автомобиле. Он просто был очень на Люция похож внешне, но почему-то в первый раз я не заметила этого сходства. Он подошел ко мне и погладил меня по волосам.

— Ну что ты, Алина, не волнуйся так, это я Олег, все хорошо ты в больнице, в безопасности. Тебе всего лишь приснился страшный сон. Больше никто не сможет причинить тебе вред, я не позволю. Слышишь меня?

Слезы потекли по моим щекам, от ужаса и боли которые я только, что испытала, приняв Олега за Люция. Я только начала привыкать к тому, что я вернулась домой в свой мир, где я скоро надеялась увидеть своих родителей.

— Ну что ты? Успокойся у меня для тебя сюрприз, а ты плачешь. Давай, вытирай слезы, а то родители уже заждались тебя в коридоре.

— Что? У тебя получилось? Ты их привез?

Олег вытер мне бережно слезы с моих щек и сказал:

— Было трудно их убедить, что ты жива. Они у тебя и в самом деле очень недоверчивые люди, но я парень тоже не промах, упертый, как баран. Ушло много времени на объяснения, но это стоило того.

— Спасибо тебе Олег. — Сказала я и радостно улыбнулась.

— Ну, вот и замечательно, ты уже улыбаешься. Все, ты готова, я их зову?

— Да, — ответила я и кивнула головой, для полной убедительности.

Олег открыл двери, и из-за двери показалась инвалидное кресло, в ней сидел полностью седой мужчина лет пятидесяти пяти, а следом за ним появилась женщина лет пятидесяти, она держала кресло за ручки, катила его перед собой. Я сидела на кровати не в силах пошевелиться, не произнести ни слова. Женщина придвинула каталку к моей постели, посмотрела на меня внимательнее и чуть не упала, она облокотилась на коляску, где сидел мужчина, у которого по щекам текли слезы. Олег в два прыжка подбежал к женщине и подхватил ее под руки.

— Вам плохо Жанна Эдуардовна? Может позвать врача?

— Нет, не надо, если можно просто воды.

Олег, придерживая одной рукой женщину, другой рукой взял стул, где поверх спинки висел халат и пододвинул его к кровати, усадив на него женщину. Потом вышел в коридор, видимо за водой.

Женщина, как и я не могла произнести ни слова. Мы сидели втроем, разглядывая друг друга, мы не виделись несколько лет, по их временным рамкам. Мама взяла меня за руку и заревела.

— Мамочка, ну что ты, все ведь хорошо, я жива, я здесь с вами.

Но мама, как будто не слыша меня, начала целовать мою руку, продолжая реветь.

— Доченька, неужели это ты? Господи, какое счастье, мы же с отцом похоронили тебя. Не представляю, как мы могли пережить это горе тогда. Правда отец сильно сдал, у него после твоего исчезновения инсульт случился, парализовала всю левую часть, но потом отошел постепенно. А сейчас услышав от молодого человека, что ты жива, он не смог идти от переживаний, пришлось взять кресло. Мы же сначала не поверили молодому человеку, хотели его выставить, а он ни в какую, не хотел уходить, все твердит свое, что ты жива… — Мама все говорила и говорила, это видимо было от пережитого стресса, — … как хорошо, что он настоял на своем. Доченька моя родная, кровиночка моя, куда же ты пропала? Мы же ищем тебя, мы всю полицию на уши поставили, а ты как сквозь землю провалилась…

Если бы мама знала насколько она права в данный момент. Я ведь и в самом деле, почти сквозь землю провалилась, я провалилась в другой мир, где они никак бы не смогли меня найти, хоть со всей полицией мира.

— Доченька, ну что ты молчишь, скажи что-нибудь?

В этот момент папа положил свою руку на мою правую ногу, лежавшую на одеяле, и начал медленно, ласково гладить, как бы проверяя, что я настоящая, а не галлюцинация.

— Наша доченька жива, жива… — Твердил он, как в бреду. Мама положила ему свою руку на плечо и сказала:

— Да Юрочка, девочка наша вернулась живая. Глядя на них, из моих глаз тоже побежали слезы.

В палату вошел Олег с подносом на руках, на котором стояли бутылка с минеральной водой и четыре стакана.

— Что— то я не понял, почему все плачут? Произошло долгожданное воссоединение вашей семьи, а вы ревете, как на похоронах.

— Мы плачем от счастья, — сказала мама, вытирая слезы:

— Мы уже не надеялись увидеть нашу девочку живой. Правда отец всегда мне твердил, что ты жива и что ты обязательно вернешься к нам.

— Я просто всем своим существом чувствовал, что наша девочка жива.

Олег поставил поднос на тумбочку, где стояли цветы, и налил воды в три стакана, раздав поочередно стаканы каждому. Я взяла и осушила стакан с водой до дна, вспомнив, что я днем так и не попила, отвлеченная разговором с Олегом.

— Алина, еще воды налить?

— Да, спасибо.

Я протянула стакан, и Олег заботливо налил мне еще воды. И я опять выпила залпом. Ощущение было, что я не пила несколько дней подряд.

— Алина, еще?

— Нет, я пока воздержусь.

— Ладно, если ни кому больше ничего не надо, я пойду, не буду вам мешать. Когда дверь за ним закрылась, мама странно на меня посмотрела и задала вопрос:

— Алина, Олег на проходной сказал, что он твой муж, это правда?

— Нет, мама, он просто решил проявить заботу обо мне, когда я попала в аварию, а познакомились мы только сегодня днем, когда я проснулась.

— Да? Жаль, такой хороший мальчик, воспитанный, заботливый, симпатичный, ответственный. С таким, как за каменной стеной. — Игриво сказала мама, искоса на меня посмотрев.

— Мама прекрати сводничать, тем более по закону я еще замужем.

— А что я? Я ничего. — Потом, немного помолчав, продолжила, неуверенно глядя на меня:

— Алина, а ты в курсе насчет Вадима?

— Смотря, что ты имеешь в виду? Если насчет того, что он мне изменял до моего исчезновения с Людмилой, а потом, когда меня не стало, женился на ней, и спустя несколько месяцев у них родился ребенок, тогда, да, я знаю об этом. А также я знаю, что они живут в нашей с Вадимом квартире, и Людмила считает себя там полноправной хозяйкой.

— И как ты к этому относишься? — Настороженно спросила мама, внимательно на меня посмотрев.

— Нормально. — Ответила я просто, без всяких эмоций.

— И это все, что ты можешь сказать? Ты же так любила Вадима, души в нем не чаяла. — Удивилась моему спокойствию мама.

— Ну, что ты к Алинке пристала? Надо радоваться, что она не переживает из-за предательства Вадима, а ты как будто еще и отчитываешь за равнодушное отношение к такому неприятному моменту в ее жизни. — Встал на мою защиту папа, так он делал всегда с самого моего рождения.

— Да, ты прав, Юрочка, ну и, слава богу, что ты, Алиночка, спокойно перенесла эту новость. Да и не стоит расстраиваться из-за твоего неудачливого мужа, Вадим и мизинца твоего не стоит. И что же у нас сейчас получается, а получается, что Алина у нас свободная молодая, симпатичная, умная женщина, а вокруг столько свободных замечательных мужчин. Например, Олег. — Подмигнула мне мама.

Мама права, Олег и в самом деле был очень даже ничего, только, если я легко пережила разрыв со своим мужем, то разрыв с Люцием мне было пережить гораздо тяжелее. Я еще долго буду вспоминать о нем, и эти воспоминания не дадут мне возможности создать новые отношения. Мне надо время, чтобы все забыть или хотя бы спокойнее начать к этому относиться.

— Алиночка, девочка моя, а где ты пропадала три года? — Папа не удержался и задал вопрос, который все это вертелся у него на языке. Как он только озвучил свой вопрос, мама сразу пихнула папу в плечо, пытаясь сделать это не заметно. Мама переживала за меня, не зная, как я отреагирую на этот вопрос, который задал мне папа в лоб, без подготовки.

— Мама, ничего страшного, что папа задал мне этот вопрос, я же знаю, что он мучает тебя не меньше, чем папу. Да и что тратить впустую время, ходить вокруг, да около…

И я рассказала родителям ту же историю, что и Олегу. Когда я закончила свой рассказ мама начала причитать:

— Бедная, бедная моя девочка, сколько же тебе пришлось пережить.

— Откуда только берутся такие отморозки? Хуже всего, что эти подонки чаще всего остаются безнаказанными. Им сходят с рук их преступления. И спустя время, они по новой начинают их совершать, плюя на жизни других людей. — Возмущался папа.

— А может, Алиночка, все-таки стоит написать заявление в полицию, вдруг его найдут и осудят.

— Мама, зачем, они же меня потом задергают, у них и без меня работы много.

— Ничего это их работа, им за это деньги платят, — не унималась мама.

— Нет, мама, я не пойду, им надо будет во всех подробностях описать, что со мной происходило, пока я была в заточении. Я не хочу об этом вспоминать, совсем не хочу, мне противно. — Не сдавалась я. Но мне и в самом деле было противно от самой себя, как я могла согласиться на сделку с самим дьяволом и еще влюбиться в него. Мама с папой посмотрели на меня печально и опустили глаза, им было даже страшно задумываться о том, что с их дочерью могло происходить в заточение.

— Смотри, дочка, не хочешь не надо, не вороши прошлое. А время пройдет и тебе станет легче, время всегда лечит, просто у всех разный срок. А потом ты начнешь новую счастливую жизнь с чистого листа. — Попытался поддержать меня папа.

— Спасибо папа и тебе мама спасибо, вы у меня самые лучшие родители в мире, как же я вас люблю.

В дверь тактично постучали, и Олег вкатил в палату столик с едой и кофе.

— А теперь пора ужинать, а то Алине надо набираться сил, а она почти двое суток ничего не ела. А для вас, — обратился он к моим родителям, — я принес пирожные и кофе.

— Спасибо вам, Олег, вы так много сделали для нас и нашей дочери. Вы замечательный человек.

Мама хитро улыбнулась, подмигнула мне, указывая взглядом в сторону Олега.

— Мама прекрати, — сказала я строго, но, в то же время, шутя.

— Я что-то пропустил, — спросил Олег, растерянно на нас посмотрев.

— Нет, ничего важного, просто мама, как всегда в своем репертуаре, — сказала я, с упреком глядя на маму.

Подвезя столик с едой к постели, Олег спросил:

— Алина, а как ты будешь есть, ведь ты еще так слаба.

— А я ее покормлю, как в детстве за маму, за папу, за бабушку, за дедушку…

— А кроме рисовой каши больше ничего не было? — Спросила я, глядя с сомнением на тарелку с кашей.

— Нет, ужин уже давно закончился, я сумел достать в больнице только кашу. А что ты не любишь рисовую кашу?

— Понимаешь Олег, — начала мама — Алина ест рисовую кашу, но только, когда я ее кормлю с ложечки. Да милая? — обратилась мама ко мне и, не дождавшись ответа, продолжила. — Алина в детстве была маленькой хитрюгой. В три года, когда я отворачивалась и занималась домашними делами, она рисовую кашу выкладывала в кошачью миску и к тому времени, когда я возвращалась в кухню, кот уже все съедал, он у нас был тот еще любитель рисовой каши на молоке со сливочным. Но однажды он кашу не съел, так как был уже сыт, я накормила его раньше, перед тем, как Алина села есть. Когда я вошла в кухню и увидела, что в миске Барсика лежит рисовая каша, то сразу все поняла и спросила Алину: Зачем ты выложила кашу коту? — Чтобы он рос большим, сильным и здоровым. — Ответила мне тогда Алина. — Алина милая, наш кот весит почти пять килограмм, если он еще растолстеет, тебе придется возить его на тележке, потому что он сам уже не сможет ходить. — Попыталась я объяснить дочке. Тогда тем более, я буду отдавать рисовую кашу Барсику, а то иначе растолстею я и не смогу ходить, тогда меня тоже надо будет возить на тележке, а вы не сможете возить меня, потому что всегда на работе. А Барсика смогу возить я, куда он захочет. Да Барсик? — Спросила она кота, который развалился рядом с миской, едва дыша от обжорства…

— Мама, прекрати рассказывать обо мне всякие детские глупости, Олегу это не интересно знать, — мне стало неловко перед Олегом.

— Совсем нет, мне очень любопытно послушать, какая ты в детстве была хулиганка. — Встал на защиту мамы Олег. Ему было приятно, что моя мама приняла его за своего и делится с ним воспоминаниями обо мне.

— Теперь, Алина, у тебя нет кота, который мог бы есть за тебя рисовую кашу. — Сказал папа.

— А где он? — спросил Олег.

— Алина, похоронила его в саду, когда он издох, пятнадцать лет назад от обжорства или от старости.

— А у Алины есть сейчас на этот случай другой кот, Пушистик. Правда, он все равно не сможет съесть кашу, потому что находится в питомнике с тех пор, как Алина попала в аварию.

— Алина, откуда у тебя кот, ты про него ничего не говорила? — Удивилась мама.

Я растерялась, потому что заранее историю о коте не придумала, и я решила импровизировать, сочиняя на ходу:

— Когда я вышла от Вадима, ко мне подошла девушка и попросила у меня забрать кота, а то иначе ей пришлось бы оставить его на улице, так как ее муж оказался против домашних животных, а она не зная этого, купила кота на выставке. Мне, конечно же, стало очень жаль кота, при этом он оказался очень милым и красивым животным. Я отдала девушке чисто символическую сумму денег, пятьдесят рублей. Кличка у кота уже была, и менять ее я не стала, все-таки уже не маленький котенок.

Мама взяла столовую ложку, зачерпнула с тарелки кашу, поднеся ее к моему рту, она произнесла:

— Ладно, хватит нам историй про кошек, каша почти совсем уже остыла. Ну, давай, Алина, открой ротик, ложечку за маму.

— Мама прекрати разговаривать со мной, как с маленькой, я уже взрослая, если ты не заметила. — Запротестовала я.

— Для меня ты всегда будешь моим маленьким ребенком, вот будут свои дети, поймешь. — Наигранно обиделась на меня мама.

Я открыла рот, и мама засунула мне ложку с кашей в рот. Потом зачерпнув следующую порцию каши, сказала, мне улыбнувшись:

— А теперь за папу.

Я послушно открыла рот. И так продолжалось до тех пор, пока не опустела тарелка. Папа с мамой съели пирожное и выпели кофе. В этот момент постучали в дверь, и в палату вошел врач.

— Алина, вижу у тебя посетители.

— Да, приехали мои родители.

— Боюсь вас огорчить, но вам пора прощаться, потому что часы приема уже закончились. Алине надо отдыхать и набираться сил. Алина, ты ужинала?

— Да, я поела.

— И как ты себя чувствуешь, тебя не тошнит?

— Нет, все хорошо.

— Вот и замечательно. Я пошел, а вы не задерживайтесь. — Посмотрел он строго на моих родителей и Олега.

— Хорошо, Андрей Викторович, мы не долго. — Ответил Олег. Когда врач ушел, Олег сказал:

— Андрей Викторович прав, тебе Алина надо больше отдыхать, поэтому вам пора прощаться, но завтра я опять заеду за твоими родителями и привезу их в больницу, если они не против. — Олег вопросительно посмотрел на маму с папой.

— Олег, мы не против, но нам не удобно тебя напрягать, у тебя, наверное, и других дел много, а ты будешь с нами возиться? — Ответила мама.

— Нет, мне приятно будет помочь вам и Алине. У вас такая замечательная дочь, я не могу ее бросить в таком трудном положении. — Он перевел взгляд с родителей на меня и улыбнулся.

— А сейчас вы прощайтесь, я не буду вам мешать, подожду за дверью, а потом отвезу вас домой. Алина, спокойной ночи, до завтра. — И вышел за дверь.

Мама хитро на меня посмотрела и сказала:

— Алина, он явно на тебя запал, ты только посмотри, как он на тебя смотрит.

— Мама прекрати, совсем он даже на меня не запал, просто человек решил мне помочь и вину свою чувствует.

— Прямо он просто так взялся тебе помогать. Просто так ничего в этом мире не бывает.

— Жанночка, не приставай к Алине, не маленькая уже, сами разберутся в своих амурных делах.

— Папа и ты туда же?

— Молчу, молчу доченька.

— Ладно, Алина, до свидания, а то не хорошо заставлять ждать человека. Врач и Олег правильно сказали и мы с папой с ними согласны. Ты отдыхай и набирайся сил, чтобы мы быстрей могли тебя забрать отсюда. Спокойной ночи, девочка моя. — Мама поцеловала меня в щечку, потом подвезла ближе папу, и он поцеловал меня по-отцовски в лоб.

— Поправляйся доченька, — сказал папа и обнял меня.

Мама взялась за ручки кресла и покатила его к выходу и напоследок сказала:

— Не скучай милая, до завтра.

— Я так рада, что мы снова вместе, до встречи завтра. — Ответила я.

Дверь за родителями закрылась, и я легла довольная спать. Все-таки, как хорошо все получилось, я увидела своих родителей. Без Олега бы наша встреча не состоялась, и вообще неизвестно, когда бы я смогла с ними встретиться. Олег и в самом деле молодец. И с этими мыслями я погрузилась в глубокий сон.

* * *

Утром меня разбудил Олег, когда принес мне завтрак в постель. По палате распространился приятный запах свежих еще теплых булочек.

— С добрым утром, Алина. Как ты себя чувствуешь?

— С добрым утром. Замечательно, но мне безумно хочется принять ванну или хотя бы душ.

— Давай сделаем так. Ты сейчас позавтракаешь, и я потом отведу тебя в ванную комнату.

— Я могу и сама. — Ответила я, опустив глаза, мне стала неловко.

— Не говори глупости, Алина, ты еще слаба, а вдруг у тебя закружится голова.

— Ладно, хорошо, — нехотя согласилась я с Олегом.

Я быстренько позавтракала и попыталась самостоятельно встать с кровати. Олег был прав. Я почувствовала легкое головокружение, но тошноты уже не было, как в прошлый раз. Олег взял меня под руку и повел ко второй двери, находящейся в палате. Он открыл дверь, и я увидела небольшую ванную комнату, в ней находились: душевая кабинка, унитаз и умывальник, с висящим над ним зеркалом.

— Как удобно, что ванная комната расположена прямо в палате. Разве в больнице так бывает?

— Бывает, если это дорогая частная больница.

— А я разве не в городской больнице?

— Нет, я не хотел, чтобы тебя в нее везли. Там очень не комфортно: в палате размещены сразу несколько человек, ванная общая. Еще все в таком страшном неухоженном состоянии: кровати с сеткой, которая провисает, практически до самого пола, унитаз и ванна с желтыми пятнами, от долгого использования.

— Ты так говоришь, как будто сам в ней лежал.

— Нет, лежала несколько лет назад моя мама, а у меня на тот момент еще не было средств поместить ее в хорошую частную клинику, вот и насмотрелся всякого, после этого я испытываю сильную неприязнь к такого рода больницам.

— У твоей мамы было что-то серьезное?

— Да, она подхватила воспаление легких.

— И?

— Она выздоровела, только через месяц после выписки у нее случился инсульт, папа сообщил, что он уходит к другой женщине. Маму не спасли. А папа через пару лет умер от сердечного приступа, когда застал свою новоиспеченную супругу с соседом в постели. Вот такая штука жизнь.

— Прости, я не хотела.

— Ничего страшного, эту утрату я уже пережил. Ладно, не будем о грустном, ты хотела мыться. — Сказал он, улыбнувшись.

— Теперь я думаю, ты справишься без меня, но если что, я здесь буду, за дверью.

Он тактично плотно закрыл дверь и остался ждать меня в палате. Я сняла пижаму, повесив ее на крючок, и медленно зашла в душевую кабинку, боясь поскользнуться. Я включила воду и испытала большое удовольствие от теплой струящейся воды по моему телу, хотелось смыть не только грязь с моего тело, но и все негативные переживания. Я вымылась, вышла из кабинки, накинув на себя махровый халат, висевший изначально в ванной. Когда я сделала шаг в сторону двери, я поскользнулась на влажном полу и инстинктивно взвизгнула. Я стала медленно падать, как в замедленной съемке кино. В этот момент резко распахнулась дверь, на пороге я увидела Олега с испуганным взглядом. Он быстро оценил ситуацию и, уже через доли секунды, он подхватил меня за талию. Олег смотрел на меня, как загипнотизированный, я проследила за его взглядом и поняла, что его так заинтересовало. Во время моего падения мой халат слегка распахнулся, оголив плечо и часть груди. Я быстрым движением запахнула халат. Олег смутился, и мне показалось, что он даже покраснел.

— Извини меня, пожалуйста, я просто не ожидал, все произошло так быстро.

— Ладно, не извиняйся, ты же спас меня от падения. Неизвестно к чему бы оно привело. Я могла сломать себе какую-нибудь конечность или вообще удариться опять головой, тогда мне пришлось бы лежать здесь еще долго. Спасибо тебе.

В ванной повисла неловкая тишина. Раздался стук в дверь.

— Кто там? — Спросила я Олега.

— Это, наверное, уже твои родители приехали. Я отправил утром за ними Славу.

В это время открылась дверь. Мама так и замерла на пороге, держа перед собой за ручки папино кресло. И я только сейчас сообразила, что Олег все еще придерживает меня за талию, так и не отпустив.

— Извините, мы так по-хамски ворвались… — Быстро заговорила мама от создавшейся неловкой ситуации. Папа сидел молча в кресле, не зная, как реагировать.

Мы тут же с Олег отскочили друг от друга, как ошпаренные.

— Мама не говори глупости. Я просто поскользнулась в ванной, а Олег успел меня подхватить.

— Олег, вы прямо телохранитель нашей дочери. — Улыбнулась мама Олегу. А мне подмигнула. За спиной у мамы появился врач.

— Алина, как вы себя чувствуете?

— Хорошо.

— Так давайте я вас осмотрю, ложитесь на кровать.

Я послушно легла. Врач осмотрел меня, задал мне вопросы о моем самочувствии и сказал:

— Ну, что, Алина, хочу вас порадовать, вы можете ехать домой, но вам нельзя переутомляться, вам нужен отдых и покой.

— Спасибо вам огромное Андрей Викторович, я так рада, что можно поехать домой. Но только при одном условии, больше отдыхать, не напрягать глаза и полное спокойствие. — Я весело улыбнулась. Но от моих глаз не укрылось разочарование Олега. Он, как и все улыбался, но в глазах была печаль. Может мама была права, и он на самом деле заинтересовался мной.

— Я вас покидаю, а вы можете потихоньку собираться, я пока подготовлю вам медицинскую карточку и другие документы. — Сказал врач и вышел из комнаты.

Я подошла к родителям и крепко их обняла:

— Мама, папа, все хорошо можно ехать домой.

— Доченька, тебе помочь собраться?

— Нет, мама не надо у меня из вещей здесь ничего нет кроме одежды, в которой я была. А кстати, где она? — Спросила я, повернувшись к Олегу.

— Алина, понимаешь, когда ты упала на асфальт во время аварии, у тебя твой костюм пришел в негодное состояние, и я взял на себя смелость купить тебе новую одежду.

— Олег вышел из палаты и попросил Славу принести пакеты с одеждой из машины. Я опять не увидела Славу, так как мама отвлекла меня разговором, но прекрасно слышала голос, который опять показался мне знакомым.

— Алина, ты посмотри, как ты парня зацепила, он же на шаг боится от тебя отойти.

— Мама ты опять за свое?

— Алина, но если это так и есть. И вообще мне со стороны виднее, при этом я старше тебя, поэтому мой опыт больше.

Я не успела ответить маме, в палату вернулся Олег с большими пакетами. Он положил их на кровать и сказал:

— Алина, я купил тебе некоторые вещи на будущее, когда я вошел в магазин женской одежды, то не удержался и купил для тебя все, что мне понравилось. Мне хотелось сделать для тебя что-нибудь приятное.

Я достала из одного пакета первое, что мне попалось под руку, это оказался комплект нижнего белья. Мне стало неловко. В комнате воцарилась тишина, все смотрели на кружевное белье.

— Я решил, что это тоже тебе не обходимо, как любая другая одежда… — Произнес неуверенно Олег.

— Я не могу этого принять…

Я не смогла договорить, потому что меня перебила мама:

— Алина, ты только посмотри какая красота. И вообще ты можешь оценить труд и заботу человека и просто его поблагодарить. Олег, между прочем, старался, выбирал для тебя, а ты: мне не удобно, не могу. — Сказала мама, сердито на меня посмотрев. Ей явно стало жалко Олега и она решила помочь ему выйти из этой неловкой ситуации.

Я посмотрела на маму и потом перевела взгляд на Олега:

— Спасибо Олег и в самом деле очень красиво. — Решила я подыграть маме, да и, собственно, здесь я оказалась по его вине, а моя одежда пришла в негодное состояние.

— Вот и замечательно, Алина, ты тогда собирайся, а мы с Юрием Владиславовичем выйдем в коридор, чтобы не мешать.

Мужчины вышли, а мы с мамой начали доставать вещи из пакетов, пакетов было много, в них было все: несколько пар обуви, несколько комплектов белья, вечерняя одежда и повседневная одежда.

— Алина, Олег тебе полностью обновил весь гардероб, все— таки он хороший мальчик.

— Мама, — возмущенно сказала я.

— Алина, ну что ты упрямишься или он тебе не нравится? Вроде парень симпатичный. У тебя вкусы поменялись?

— Нет, вкусы не менялись, он и, правда, очень симпатичный молодой мужчина, но я пока не готова к отношениям.

— Алина, я понимаю, ты пережила сущий ужас, но жизнь продолжается, и когда ты созреешь для новых отношений, Олега может уже рядом не оказаться.

— Если его не будет рядом в тот момент, значит, так сильно я была ему нужна. — Упрямо парировала я маме.

— Какая ты упрямая, вся в отца. — Обиделась мама.

— И в тебя тоже, — ответила я улыбнувшись.

Мама, глядя на меня, тоже улыбнулась, она не могла долго обижаться:

— Но если Олегу надоест тебя добиваться, то будет очень жаль. — Произнесла печально мама.

— Мама время покажет. Ты лучше скажи, что мне надеть? — Решила я сменить тему.

Мама, как я и ожидала, быстро переключилась, и мы полностью погрузились в выбор одежды. Пока просматривали одежду, я нашла маленький пакетик, там лежало много разной косметики и парфюм. Мы с мамой остановились на легком ярком летнем платье, так как на улице было очень жарко. Я оделась и нанесла легкий макияж.

— Ты у меня красавица, никуда от тебя Олег не денется, покрутись, я посмотрю на тебя со всех сторон.

Я покрутилась.

— Все-таки ты красавица вся в меня. Когда я была молодой за мной парни косяками бегали. Твоему папе пришлось тяжело, чтобы завоевать мое внимание. — Сказав это, мама засмеялась.

Ее смех был заразителен, и я засмеялась тоже. В этот момент тихонько постучали в дверь и папа спросил:

— Девочки, вы закончили, примерять наряды или нет, а то уже целый час прошел?

— Да входите, я оделась.

Мужчины вошли и оценивающе на меня посмотрели.

— Алина, ты замечательно выглядишь, у меня самая красивая дочь на свете.

— Да, я с вами согласен, ваша дочь выглядит потрясающе.

От слов Олега я засмущалась, вспомнив при этом, что белье я одела, которое выбрал он сам. Оно было кружевное и очень сексуальное.

— Алина, это еще не все.

Олег полез во внутренний карман пиджака, достав от туда бархатный, розового цвета футляр. Он протянул коробочку мне, я взяла ее в руки и открыла ее. Там лежал ювелирный набор, в котором я была, когда попала в аварию. Я испугалась того, как я объясню происхождение этой красоты родителям. Олег стоял и наблюдал внимательно за моим поведением.

— Какая красота, откуда она? — Спросила мама, разглядывая бриллианты.

— Я…я… — Мямлила я не зная, что придумать, чтобы объяснить их происхождение.

И в этот момент, пока я соображала, что сказать, Олег произнес:

— Алина, милая, ты мне очень понравилась, ты красивая, умная и обаятельная девушка. И я хотел бы сделать тебе подарок в виде этих украшений, чтобы загладить свою вину, прими их, пожалуйста, не отказывайся.

Я посмотрела на Олега с благодарностью, что он вытащил меня из столь щекотливой ситуации. Мама посмотрела на меня, в ожидании моего ответа на преподнесенный мне подарок. Я не знала, как себя вести и что ответить. С одной стороны принимать такие дорогие подарки не принято, а с другой стороны это не подарок от Олега, а уже моя собственность.

— Хорошо Олег, я принимаю твой подарок, спасибо большое он очень красивый.

Мама удивленно на меня посмотрела, но ничего не сказала. Олег подошел ко мне и сказал:

— Давай помогу тебе надеть.

Я не уверенно протянула к нему коробочку. Он взял колье и бережно убрал волосы, оголив шею. Он прикоснулся к моей коже своими пальцами, когда он застегивал застежку колье на шеи. Пальцы были очень нежными, от его прикосновений по моему телу пробежали мурашки. Что это еще такое, что это за реакция на его прикосновения, — удивилась я сама себе. Застегнув колье, он взял серьги и медленно, и аккуратно вдел мне их в мочки ушей. Он как будто специально касался моего тела, вроде как невзначай. Затем он взял браслет и надел мне его на правую руку. Олег посмотрел мне серьезно в глаза и полушепотом сказал так, чтобы это слышала только я:

— Алина, ты прекрасно выглядишь.

Я не могла отвезти взгляд, его глаза, как будто притягивали меня к нему. Он отошел от меня на шаг, чтобы родители могли оценить ювелирный шедевр.

Я повернулась к ним. Бриллианты блестели, переливались всеми цветами радуги.

— Очень красиво, просто нет слов. Но это же целое состояние. — Сказала мама.

— Для, Алины, мне не жалко ничего. — Ответил Олег, серьезно на меня посмотрев.

В этот момент вошла медсестра и передала мне все бумаги от врача, и отдала мне мой белый потрепанный костюм, в котором я была, когда вернулась в этот мир. Вещи и медкарту я положила в пакет с обновками.

— Алина, все, сборы закончены? — спросил Олег. Я огляделась вокруг и кивнула в ответ головой.

— Тогда, пойдемте к машине, я довезу вас до дома.

Олег взял снова все пакеты с обновками и пошел в коридор, мама взялась за ручки кресла-каталки и повезла папу к выходу, а я следом за всеми вышла из палаты, закрыв дверь. Мы пришли на парковку рядом с больницей, Олег галантно открыл нам всем двери и помог пересесть папе в машину, а его кресло поставил в багажник. Новенький внедорожник был внушительных размеров, так что мы без проблем все поместились. Меня Олег посадил рядом с собой, на пассажирское сиденье, рядом с водителем.

— А где Слава? — Спросила, я между делом.

— Я дал ему некоторые указания по работе, и он уехал.

Жаль, я так хотела на него посмотреть, мне не давало покоя, что голос Славы мне казался очень знакомым. Может мне, конечно, это показалось после того, как я ударилась головой. Олег сел за руль, и мы поехали в сторону родительского дома. Олег вел машину уверенно, ловко выполняя сложные маневры, но при этом все пассажиры, в данный момент, ему доверяли и были спокойны за свою жизнь и жизнь родных. Проезжая мимо домов, я вспомнила про Люция и тут же на меня нахлынули воспоминания, о том времени, когда мы были вместе, на душе стало тоскливо, сердце защемило, слезы проступили на моих глазах. Олег повернул голову и посмотрел на меня, но ничего не сказал. Когда мы подъезжали к дому родителей, я испытала умиротворение и спокойствие. Теперь все будет хорошо, — подумала я. Машина остановилась возле небольшого аккуратного одноэтажного домика и мы вышли на улицу. Олег достал папино кресло и помог ему пересесть. Мы подошли к входной двери и остановились. Мама обернулась и сказала:

— Олег может, зайдете, с нами пообедаете?

— Я бы с удовольствием, но у меня дела.

— Да, конечно, вы человек занятой, а мы у вас и так много времени отняли.

— Ничего страшного, мне было очень приятно помочь Алине и я рад, что познакомился с вами и Юрием Владиславовичем.

— Спасибо вам Олег за вашу заботу, — сказала мама и обняла меня.

— Единственное, что я хотел у вас попросить разрешение приезжать в гости к вам и Алине.

— Олег, конечно, приезжайте, наши двери всегда открыты для вас. — Обрадовалась мама.

— Хорошо, тогда я может, вечером заеду? — Спросил Олег.

— Будем ждать, — радостно улыбнулась мама, — До свидания, Олег, и еще раз огромное спасибо.

Олег в ответ улыбнулся и пошел к машине. Мы дождались, пока его черный внедорожник скроется за поворотом, и вошли в дом. В доме был приятный запах выпечки, пахло, как в детстве, мама всегда любила готовить.

— Я пойду, накрою стол, а то вы, наверное, с отцом уже проголодались.

— Я помогу тебе.

— Хорошо пошли, — сказала мама, улыбнувшись, — помнишь, как в детстве, я готовила, а ты мне помогала.

— Да, мама помню, а папа любил за нами наблюдать, как его девочки возятся на кухне.

И мы все вместе отправились на кухню.

День прошел незаметно, мы приготовили обед, поели, вспоминая мое детство, и просто поговорили о жизни и наших общих знакомых, что у них поменялось в жизни, за время моего отсутствия. Вечером приехал Олег, он был опять без Славы, но зато с Пушистиком на руках. Я взяла кота в руки, он был уже подросток размером с взрослого кота. От радости я расцеловала кота в его мохнатую мордочку. Пушистик мяукал, видно было, что он по мне тоже очень соскучился.

— Алина, покорми его лучше, а то ты его задушишь в своих объятиях. Он кстати ничего не ел с того дня, как ты попала в аварию. В питомнике уже не знали, что с ним делать. Он ни ел и не пил.

— Бедненький мой Пушистик, ты подумал, что я тебя бросила. Но ничего теперь ты будешь всегда со мной жить в этом доме.

Я отнесла кота на кухню, взяла блюдечко и налила молока, а рядом поставила еще две миски: одну с водой, другую с кошачьей тушенкой, которую купил по дороге Олег. Мама посмотрела на Олега, который с умилением за мной наблюдал и сказала:

— Алинка, с самого детства была помешена на кошках.

— Да, она готова была всех бездомных кошек притащить к нам в дом. — Поддержал ее отец, весело смеясь.

— Алина, я хотел бы пригласить тебя в ресторан, поужинать со мной. — Неожиданно произнес Олег.

Мама посмотрела на меня и хитро подмигнула мне, давая понять, что она думает по этому поводу. Я посмотрела на Олега, тот с серьезным взглядом смотрел мне в глаза. И вот опять его глаза, как будто гипнотизируют меня, так же как, когда-то было с Люцием. Вспомнив о Люции, мне захотелось сделать ему больно, как если бы он видел, что за мной ухаживает другой мужчина. И я дала свое согласие Олегу, поужинать с ним. Хоть я прекрасно и понимала, что у дьявола нет сердца, и ему больно не будет. Но в тот момент хотелось верить в его уязвимость, чтобы облегчить свои душевные страдания.

— Алина, ты тогда переодевайся, а я тебя здесь подожду. — Радостно улыбнулся Олег.

Я потрепала за ухо довольного Пушистика и пошла в свою комнату переодеваться. Я перемерила все вечерние наряды, которые купил мне Олег, и остановилась на одном платье черного цвета с большим вырезом на спине и с глубоким декольте. Платье прекрасно сидело на моей фигуре, подчеркивая мою красивую грудь, узкую талию и округлые бедра. Сегодня мне хотелось выглядеть очень сексуально, назло Люцию, пусть, если он даже об этом никогда не узнает. Я красиво уложила волосы, нанесла вечерний макияж, воспользовалась новыми духами, аромат который был слегка сладковатым. Посмотрев в зеркало, я осталась довольна своим видом. Украшения, которые мне когда-то подарил Люций, очень красиво сочетались с платьем. Я вышла из своей комнаты и зашла в гостиную, где общались родители с Олегом. Когда они меня увидели, то не могли сказать ни слова. Все было понятно и без слов. Олег встал с кресла и сказал:

— Алина, ты потрясающе выглядишь.

— Юрочка, ты посмотри, какая у нас с тобой дочь красавица. — Восхищенно сказала мама.

— Да, просто глаз не оторвать. — Согласился с ней папа.

— Вы доверите мне вашу дочь красавицу на сегодняшний вечер?

— Только с нее глаз не спускай, а то вдруг украдут. — Сказала мама и спохватилась:

— Господи, что я говорю, типун мне на язык. Папа неодобрительно посмотрел на маму.

— Мама, папа не волнуйтесь, все будет хорошо.

— Да, не переживайте, я с нее глаз не спущу. Никто не посмеет покуситься, на Алину, пока я рядом.

Я подошла к родителям и поцеловала их в щечку.

— Ладно, мы пойдем, — сказала я, и мы с Олегом вышли на улицу. Олег галантно открыл мне дверь пассажирского сиденья, рядом с водителем и помог мне сесть, придерживая меня за ручку. Сев рядом он включил спокойную музыку, и мы поехали по вечернему городу. Кругом горели огни, людей на улице осталось мало, так же, как и машин на дорогах. В большей своей массе люди готовились ко сну.

* * *

— Алина, что с тобой произошло на самом деле за эти три года? — Спросил Олег, глядя перед собой на дорогу.

— Я же тебе рассказывала.

— Алина, это родители поверили в то, что ты придумала, но я— то знаю, что это не правда. Например, откуда у тебя такие дорогие украшения, они явно тебе не по карману и тем более твоим родителям? Ты можешь мне ответить на этот вопрос?

Я молчала, не зная, что ему сказать, врать не имело смысла, он с самого начала понял, что я вру.

— Ладно, Алина я не буду на тебя давить, но если ты захочешь мне рассказать, я обязательно тебя выслушаю. — Олег с пониманием посмотрел на меня.

— Спасибо, — с облегчением сказала я, что мне не придется рассказывать ему, что со мной произошло. Все равно бы он мне не поверил и принял бы меня за психически больную.

Мы подъехали к большому красивому зданию и остановились. Олег открыл дверь машины и помог мне выйти. Мы зашли внутрь, Олег придерживал меня за руку. Внутри все было очень красиво оформлено: красиво уложенные в драпировки портьеры, колонны с витиеватыми лепнинами, скульптуры женщин с мягкими формами и очень красивый небольшой фонтан, сверху с гипсовым амуром. Скульптор постарался, выполнив его в действии. Амур натянул тетиву, чтобы поразить стрелой сердце, выбранной жертвы. В ресторане был мягкий приглушенный свет, играла легкая музыка. К нам подошел мужчина, он был администратором.

— Добрый вечер, Олег Викторович, мы очень рады, что вы решили провести вечер в нашем ресторане, еще с такой красивой спутницей. — Мужчина приветливо улыбнулся и наклонил голову, тем самым приветствуя меня.

— Ваш столик всегда для вас остается свободным, проходите, пожалуйста.

— Спасибо, Андрей, за это я вас и ценю, у вас все всегда на высшем уровне.

Олег повел меня вглубь зала, к дальнему столику, который был отделен от всего зала красивой декоративной перегородкой. Стол был сервирован серебряными приборами, горели две свечи, создавая интимную обстановку. Олег помог мне сесть, а потом сам сел напротив меня.

— Алина, я испытал ревность, видя, как в зале все мужчины смотрели только на тебя, когда мы шли к столику.

— Не говори глупостей.

— Ты очень притягательно выглядишь.

— Спасибо.

Я осмотрела зал и в самом деле несколько мужчин не сводили с меня заинтересованных глаз. Олег проследил за моим взглядом и сказал, улыбаясь:

— Теперь ты мне веришь?

Я улыбнулась ему в ответ. Именно этого я и хотела, быть самой красивой, чтобы мужчины сворачивали шеи, глядя на меня, тем самым, я пыталась заглушить боль, которую причинил мне Люций. В ожидании пока принесут наш заказ, мы решили выпить вина.

— Алина, расскажи мне, пожалуйста, о себе.

— Я не знаю, что тебе рассказать, тем более, что большую часть моей жизни ты уже знаешь.

— Алина, я не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты три года назад пропала и только несколькими днями ранее вернулась в прежнюю жизнь.

— Хорошо. Я родилась в небольшом городке, потом я приехала в этот город, поступила в университет на дизайнера интерьера, вышла замуж, начала подрабатывать, чтобы получить кроме теории в ВУЗе еще и практику, работая помощником дизайнера в частной фирме.

— Значит ты замужем? А где муж, почему он не приехал в больницу? Да и родители ничего не сказали про то, что у них есть зять.

— Я даже не знаю, как себя считать замужем или нет. Пока я отсутствовала три года, он еще раз женился, и у него сейчас уже родился сын. А не приехал он, потому что ему, скорее всего, никто не сообщил об аварии. Да, и зачем, у него сейчас другая семья.

— У тебя в жизни, как всегда все очень таинственно и запутанно.

— Ничего таинственного в моей жизни нет.

— А как же три года? Я промолчала.

— Извини, я опять затронул эту тему.

Нам принесли наш заказ, и мы приступили к ужину.

— Алина, ты все еще любишь своего мужа? — Олег задал мне вопрос и внимательно посмотрел на меня.

— Нет, я сейчас удивляюсь тому, как я вообще могла любить этого человека, не замечая не самые хорошие стороны его личности.

— Значит ты не жалеешь того, что он за твое отсутствие еще раз женился.

— Нет, он получил, что хотел, и пусть живет теперь с этим.

— А как оказались твои родители в этом городе?

— Они захотели быть поближе ко мне, поэтому они продали свою квартиру, гараж, небольшой садовый домик с участком земли и купили здесь небольшой домик. Олег так не честно. Мы говорим только обо мне, лучше ты расскажи мне о себе.

— Ну, хорошо. Я родился и вырос в этом городе. Поступил на экономический факультет в ВУЗе и стал, как и ты не только учиться, но и работать. Нам с мамой не хватало тех денег, которые она могла заработать учителем математики в школе.

— А папа вам не помогал?

— А папа, как я тебе уже говорил, бросил маму из-за молоденькой продавщицы, работающей в салоне мужской одежды. Алименты он не платил, потому что мне уже было девятнадцать лет. А просто помогать деньгами он не стремился, потому что у него была молодая жена, на которую уходило много денег. Я доучился и начал работать, много работать, чтобы прийти к тому, что я сейчас имею. Жаль только, что мама прожила последние годы своей жизни в нищете и не успела пожить по-человечески.

— Олег прости, я задела тебя за живое.

— Нет, все нормально. Знаешь, Алина, я очень рад, что встретил тебя, правда ты при этом угодила в больницу, мне очень жаль.

— Не переживай, я быстро оклемалась. Я, как кошка на мне все быстро заживает.

Олег налил в мой бокал еще вина, поднял свой и произнес тост:

— Алина, я хочу выпить за тебя, за самую замечательную женщину в мире.

Я взяла бокал в руки и отпила немного вина. Олег наблюдал за каждым моим действием.

Скользил своим взглядом по моему телу: оголенным плечам, изгибу обнаженной спины. В его глазах горел огонь. Мне захотелось немного охладить его пыл, переведя разговор в другое русло:

— Олег, скажи, а ты женат?

— Нет.

— И не был?

— Нет.

— А почему ты не женился?

— Я не встречал в своей жизни женщину, с которой бы хотел прожить до конца своих дней. Но встретив тебя, я понял, что ты та женщина, с которой я готов встретит свою старость.

— Олег, но ты меня совсем не знаешь.

— Мне не надо знать, мне достаточно видеть и чувствовать. За годы своей жизни я научился разбираться в людях с первых минут встречи. Как говорят: «глаза — зеркало души».

Олег внимательно посмотрел мне в глаза, казалось, что его взгляд пронзает меня насквозь. По моей спине пробежал холодок, было ощущение, что он знает обо мне все, знает, о чем я думаю в данный момент.

— Алина, я тебя напугал? У тебя такой испуганный взгляд.

— Просто твой взгляд такой… такой… — Не смогла подобрать я правильных слов.

— Да я знаю, мой взгляд многих пугает, но я не хотел бы, чтобы ты меня боялась.

В зале заиграла приятная медленная музыка. Из-за соседнего столика, расположенного неподалеку от нас вышла танцевать молодая пара. Я посмотрела в их сторону.

— Алина, можно пригласить тебя на танец?

Олег встал передо мной, сделав пригласительный жест.

Я положила свою руку ему на ладонь и встала из-за столика. Мужчина повел меня в центр танцевальной площадки. Я положила свои руки ему на плечи, а он обнял меня за талию и мы стали двигаться такт медленной музыки.

— Алина, твой аромат меня опьяняет.

Олег плотнее меня прижал к себе. Он смотрел изучающим взглядом на мое лицо, шею, плечи.

— Алина, я хочу, чтобы ты была со мной рядом всегда, чтобы ты встречала меня дома, когда я буду возвращаться домой с работы. Я хочу проводить свое свободное время вместе с тобой, где ты только пожелаешь.

Я опустила глаза, не зная, что ему на это ответить.

— Алина, не отвечай мне сейчас, я подожду столько, сколько нужно, чтобы ты могла все обдумать. Но я хочу, чтобы ты знала, что я уверен в том, что только ты можешь сделать меня самым счастливым человеком на земле и никто больше. Надеюсь, что и я смогу тебя сделать счастливой женщиной.

Олег нежно погладил мою оголенную спину и наклонил свою голову к моему уху.

— Алина, я никого и никого не желал так, как тебя. — Полу шепотом сказал он мне на ухо.

Меня обдало его теплым дыханием, от чего жар охватил все мое тело. Господи, что еще за новости, почему мое тело так реагирует на него? Я знаю его всего ничего. А он тем временем продолжал говорить:

— Алина, я надеюсь, что ты мне дашь шанс, и у нас с тобой все будет хорошо.

Олег посмотрел мне в глаза и поцеловал меня нежно в губы, я ответила на его поцелуй. Мне нравилось, как он обнимал меня и целовал. Голова закружилась, как будто я была пьяна. Я и в самом деле была пьяна, но не от вина, а от его поцелуя и прикосновений. Олег сильнее прижал меня к себе, продолжая целовать. Музыка прекратилась, а мы все еще продолжали танцевать, только уже под свою музыку, играющую только для нас двоих. Я открыла глаза и увидела, что почти все люди находящиеся в зале смотрят на нас, на наш немой танец. Я отстранилась от Олега, он посмотрел на меня и окружающих нас людей и произнес:

— Алина, поехали отсюда.

Я кивнула ему в ответ головой и не стала спрашивать, куда мы поедем, сейчас мне это уже было не важно. Я знала только одно, что мне с ним хорошо и, что, благодаря ему, моя боль, которую причинил мне Люций, отступает. Олег потянул меня аккуратно за руку, и мы вышли на улицу. Вокруг было уже совсем темно, горели только яркие огни ночного города. Олег помог мне сесть в машину, а потом, сев рядом со мной на водительское сидение, поцеловал меня в губы и мы поехали в неизвестном мне направлении.

— А куда мы едем?

— Ко мне, я покажу тебе свой дом, а может быть и твой в будущем, если ты этого захочешь.

Олег смотрел на дорогу, а я разглядывала его, думая о том, что может мне и в самом деле дать ему шанс, вдруг у нас все получится. Он был красив, умен, обаятелен, тактичен, что еще надо для счастья женщине. Олег почувствовал, что я на него смотрю и спросил:

— О чем ты думаешь?

— Скажи, а у тебя есть какие-то отрицательные качества?

— Да, у меня их много, как у любого человека. — Засмеялся он. — А главная из них я собственник, если ты согласишься остаться со мной, то я не отдам тебя уже никому.

— А мои знакомые и родственники, я не смогу без них. — Произнесла я наигранно-испуганно и улыбнулась.

Олег засмеялся. У него был приятный смех, а губы растянулись в милой улыбке.

— Алина, я собственник, но не настолько.

— Тогда я переживу.

— Значит, ты согласна?

— Я еще не решила, — ответила я уклончиво.

Мы подъехали к железным воротам, которые были украшены красивой витиеватой ковкой. Ворота открылись, и мы подъехали к ступенькам шикарного особняка с колоннами. По бокам лестницы стояли скульптуры львов с разинутыми пастями. Олег открыл дверь машины и помог мне выйти. Мы поднялись по ступенькам и вошли внутрь дома.

— Чувствуй себя, как дома.

Интерьер дома поражал воображение, хоть я и была помощником дизайнера, но такого я не видела никогда. Внутри было очень просторно, много свободного места, но при этом все с хорошим вкусом обставлено. Было видно, что здесь поработали лучшие из лучших дизайнеры интерьера. Все в этом доме было продуманно до мелочей.

— Алина, тебе нравиться?

— Да, очень. Твой дом просто произведение искусства, он не может не понравиться.

— Я рад, ведь этот дом в скором времени может стать и твоим. Олег посмотрел на меня обжигающим взглядом и сказал:

— Пойдем, я тебе покажу второй этаж.

Он взял меня под руку и повел к мраморной лестнице с красивыми массивными перилами, ведущей на второй этаж. На втором этаже было много дверей. Олег меня подвел к одной из них. Открыв дверь, я увидела просторную шикарную спальную комнату.

— Это твоя спальня?

— Нет, это спальня твоя. Я приготовил ее для единственной женщины, которая станет моей спутницей по жизни.

Олег притянул меня к себе и жадно поцеловал меня в губы. Я не сопротивлялась, наоборот я с той же страстью ответила на его поцелуй. Он целовал мою шею, плечи, нежно обнимал меня своими горячими руками, провел руками по моим плечам, платье соскользнуло на пол.

Затем Олег, взяв меня на руки, отнес и положил на кровать огромного размера.

— Алина, я не могу сдерживать себя, находясь рядом с тобой. Ты сводишь меня с ума. Твое тело притягивает меня к себе, как сильный магнит, и я не могу ему сопротивляться. — Шептал он мне на ухо, касаясь своими губами моей кожи.

Олег гладил и сжимал своими большими нежными руками мою грудь, бедра, ягодицы. Мое возбуждение было настолько сильным, что мой рассудок помутился, и я полностью отдалась своей страсти, закрыв глаза. Ночь была долгой. Мы вновь и вновь наслаждались ласками друг друга. Пока мы совсем не обессилили и не погрузились в сон.

* * *

Я проснулась от ярких лучей солнца, пробивающихся через большое окно, почти во всю стену комнаты.

— С добрым утром дорогая.

Услышала я. Испугавшись, я, как ошпаренная, подскочила на кровати. Мне почудилось, что я опять в доме Сатаны и что это он произнес эти слова. Я испуганно посмотрела на лежащего рядом со мной мужчину, это был Олег.

— Алина, что с тобой? У тебя такой затравленный вид.

— Все хорошо, просто мне показалось…

— Что тебе показалось, любимая? Тогда в больницы ты тоже сильно чего— то испугалась. Что тебя беспокоит?

Я замолчала. Я не могла ему рассказать правду о своем недавнем прошлом.

— Алина, почему ты молчишь? Это касается последних трех лет твоей жизни?

— Да.

— Ты не хочешь мне рассказать?

— Я не могу, — прошептала я, и слезы потекли по моим щекам. Мне было больно от того, что Люций не отпускал мое сознание, он вновь и вновь возвращался в мою жизнь. Он отпустил мою физическую оболочку, но не мой разум.

— Алина, милая успокойся, все закончилось, теперь я с тобой и я никому не дам больше причинить тебе вред. Девочка моя, все будет хорошо.

Олег притянул меня к себе и обнял, нежно гладя меня по волосам. Я положила свою голову ему на плечо и тихо заплакала, слезы текли, не останавливаясь, а Олег продолжал меня гладить и приговаривать:

— Маленькая моя девочка, все хорошо, ты со мной, в нашем с тобой доме, ты в безопасности. Теперь все будет хорошо.

Он говорил и нежно целовал меня в макушку. Я успокоилась, почувствовав себя в безопасности, в сильных, мужских руках любящего меня человека.

— Я так тебе благодарна, что ты сейчас рядом со мной.

— Я теперь всегда буду рядом с тобой, любимая моя.

— Обними меня, пожалуйста, крепче. Я хочу ощутить твою мужскую силу, которая способна меня защитить от всего, что может мне угрожать в этом мире… — немного подумав, я добавила, — и не только.

— Хорошо, — сказал Олег и прижал меня к себе сильнее, крепко, но нежно обняв меня.

Я почувствовала, как поднимается и опускается его грудь, от его дыхания. Я слышала, как ровно бьется его сердце, и этот звук полностью успокоил меня.

— Прости, я тебя расстроила.

— Милая, о чем ты говоришь? Для меня главное, чтобы тебе было хорошо, только твое спокойствие важно для меня.

Олег вытер мои слезы со щек и поцеловал меня нежно в губы.

— Ты не проголодалась? Может, пойдем, позавтракаем и выпьем кофе.

— Да, пошли. Только может с начало в душ?

— Хорошо. А ты будешь не против, если я составлю тебе компанию?

Я ничего не ответила, но по моей улыбке Олег понял, что я не против. Я зашла в душевую кабинку, Олег зашел следом, закрыв за собой дверь. Олег включил воду и прижался ко мне сзади, обнимая и лаская мое тело руками. Олег сводил меня с ума, он имел надо мной власть такую же, как и Люций когда-то. Душ мы принимали долго. Вернее душ мы приняли во время занятия любовью.

После душа мы спустились вниз, прямо в махровых халатах. Олег привел меня в просторную столовую, где был большой обеденный стол, камин, мягкий диван и много всяких декоративных вещей. Стол был накрыт на две персоны. Мы сели за стол и принялись за еду, как вдруг я спохватилась:

— Олег.

— Что случилось?

— Олег, надо срочно позвонить родителям, они, наверное, с ума сходят в догадках, где я и что со мной. Господи, как я могла забыть про них. Они же сейчас себе места не находят.

Олег дал мне телефон, и я быстро набрала домашний номер родителей. Гудков я не услышала, трубку сняли сразу.

— Алина, это ты? — Взволнованно, спросила мама.

— Да, мамочка, это я. Мама не плачь, пожалуйста, все хорошо.

— Ты где? Почему не позвонила? Мы с отцом всю ночь у телефона просидели, боялись отойти.

— Мамочка, прости меня, пожалуйста, я у Олега дома, мы вчера поехали к нему, и я забыла позвонить.

— Алина, так нельзя, мы же с отцом только тебя нашли, и ты опять пропала, мы же подумали, что все не увидим тебя больше никогда. И только сегодня ночью мы поняли, что про Олега твоего мы не знаем практически ничего. Мы даже в полицию позвонили, только нас там и слушать не стали сказали, что пропавшего человека будут искать только на третьи сутки. Я попыталась им объяснить, что ты только нашлась после трех лет исчезновения и опять пропала. На что мне ответили, раз нашлась через три года, то и сейчас объявишься. Он смотрел на меня с таким видом, как будто у меня вообще начался старческий маразм, и что ты на самом деле так и не вернулась после трех летнего исчезновения, и что мне все померещилось. Господи, Алина, ты нас в могилу с отцом сведешь!

На заднем плане я слышала, как папа говорит маме:

— Жанночка, успокойся с ней все в порядке, это самое главное. Она же молодая женщина, ей надо свою жизнь устраивать, а ты ее отчитываешь, ты же сама сватала ее за Олега.

— Алина, у тебя, в самом деле, все в порядке? — Спросила меня мама, более спокойным голосом.

— Да, мама, даже очень хорошо, — сказала я, посмотрев на Олега.

Олег внимательно слушал разговор. Последние слова ему явно понравились, на его лице появилась улыбка.

— Ладно, не буду тебе мешать, если ты будешь звонить, и мы не возьмем телефон, значит, мы с папой спим после сегодняшней бессонной ночи.

— Хорошо. Мама, я тебя очень люблю и передай папе, что его я тоже люблю, вы у меня самые лучшие родители на свете.

Мама отключилась, пошли частые гудки.

— Господи, Олег, они уже в полицию позвонили. Устроила я им ночку. Они только сейчас пошли спать.

Казалось, что Олег не слышит моих слов, он был где-то в своих мыслях, а потом вдруг неожиданно сказал:

— Алина, выходи за меня замуж.

— Я…я…

— Ты же сама сказала маме, что тебе со мной хорошо, даже очень.

— Но я же замужем.

— Это только формальность, ваш брак расторгнут без проблем. Алина, если тебе надо вре…

Не успел договорить Олег, я его перебила:

— Да, я согласна выйти за тебя замуж. — Ответила я.

Я подумала: а что я теряю, выйдя замуж за Олега, он замечательный человек, так сильно меня любит. Может даже, со временем, и я полюблю его, как когда-то Люция. Нет, сильнее! — Подумала я с болью в сердце.

Олег вскочил из-за стола и подхватил меня на руки, закружившись вместе со мной.

— Олег, Олег у меня голова закружится.

— Алина, я так счастлив, любимая моя.

— Олег, поставь меня, пожалуйста, у меня голова кружится.

Олег перестал кружиться и поцеловал меня в губы, продолжая держать меня на руках.

— Алина, ты родишь мне ребенка? — Спросил он.

— А ты хочешь, чтобы я родила ребенка?

— Да, и лучше несколько.

— Пока остановимся на одном, ладно?

Олег от счастья опять закружился со мной на руках. Перед глазами мелькали стены, стол — все кружилось вокруг меня.

— Олег не надо, прекрати, а то мне плохо будет.

— Хорошо любимая, не буду.

Поцеловав меня в губы, он поставил меня на пол и крепко обнял меня, прижав к себе.

— Я так рад, что ты согласилась. Ты просто себе не представляешь. А когда мы оформим наши отношения?

— А когда ты хочешь?

— Чем быстрее, тем лучше. Может через неделю?

— Олег к чему такая спешка?

— Чтобы у тебя не было времени передумать.

— Я не передумаю. — Ответила я, улыбаясь.

Олег погладил меня по волосам, потом наклонил голову к моему уху и прошептал:

— Алина, я так тебя люблю, дорогая моя.

Губы касались моего уха, разжигая внутри меня огонь. Его шепот сводил меня с ума, голова закружилась. Олег почувствовал, что я хочу его так же сильно, как и он меня. Он подхватил меня на руки и понес обратно в спальню. Завтрак был обоюдно отменен.

* * *

Встали мы уже ближе к обеду. Мы опять сходили вместе в душ, оделись и пошли обедать.

— Олег мне надо домой к родителям.

— Зачем? — Удивленно спросил он.

— Мне надо убедиться, что с ними все в порядке, мама так сильно утром нервничала. Им надо как-то сказать о том, что мы решили расписаться, они могут не понять такой спешки, тем более у меня был уже не очень удачный брак.

— А может просто позвонить и поговорить по телефону. — Предложил мне Олег.

— По телефону такие новости не сообщают. И я просто по ним соскучилась, я так долго их не видела, целых три года.

— Хорошо милая, как скажешь. Только я сам отвезу тебя, договорились?

— Ладно.

Мы пообедали и поехали домой к родителям. Когда мы уже подходили к их дому, у меня появилось легкое беспокойство. Я не знала, как им сказать эту новость.

— Алина, ты готова? — спросил меня Олег, стоя перед входными дверями.

— Да, пошли.

Олег открыл дверь, пропустив меня вперед. Когда я вошла в дом, то услышала голоса родителей и чей-то еще, у них был гость. Я пошла вперед Олега, в сторону гостиной комнаты, на звук голосов. Войдя в комнату, я увидела Вадима, которого не сразу узнала. Он был начисто выбрит в белой рубашке с галстуком и сером костюме. На столе в вазе стоял букет цветов, видимо он их принес. Увидев меня, Вадим встал с кресла и сказал:

— Алина, а мы тут тебя уже заждались.

— Здравствуй, Вадим. Какими судьбами к нам пожаловал?

— Да, вот решил навестить, все-таки не чужие люди. Из-за моей спины показался Олег:

— Добрый день.

— Добрый день, Олег, — ответили мама с папой, переглянувшись, их явно напрягала сложившаяся ситуация.

— Здрасьте, — ответил Вадим, смерив Олега оценивающим взглядом.

— А вы кто такой будете? — спросил Вадим Олега.

— Я Алинин жених, — ответил Олег, посмотрев на меня непонимающим взглядом.

— Постойте-ка, какой еще жених. Я законный Алинин супруг. Что вы себе позволяете, так говорить о моей жене. Да как вы смеете?

— Вадим, зачем ты пришел? — Спросила я, начиная злиться.

— Я пришел к своей жене, которая решила вернуться к родным людям через три года. Теперь понятно, где ты пропадала. Люська была права, ты ушла тогда к нему, а потом он выбросил тебя на улицу за ненадобностью, а сейчас пришел, чтобы вернуть обратно. Ничего не выйдет, я законный супруг Алины и точка.

— Вадим, успокойся. Во-первых, пока меня не было, ты уже расписался с Людмилой, во-вторых, у вас с ней уже есть ребенок, и, в-третьих, наш с тобой брак всего лишь формальность, я тебя не люблю и ты меня тоже.

— Алина, почему ты так говоришь? Я очень тебя люблю и хочу жить с тобой. Я хочу, чтобы ты родила мне ребенка.

— Зачем? Чтобы ты нас кинул так же, как сейчас Людмилу с вашим ребенком. Нет спасибо, я в этом участвовать не хочу. Я уже не та малолетняя дурочка, которой ты можешь запудрить мозги, как когда-то. Вадим уходи, пожалуйста, не надо устраивать здесь сцен перед моими родителями.

— Я никуда не уйду, пусть он уходит, — сказал Вадим и мотнул головой в сторону Олега.

Вадим смотрел на Олега, как разъяренный бык, только глаза у него были красные не от злости, которую он испытывал в данный момент, а от постоянного пьянства. Правда, сейчас он был трезв, наверное, нелегко ему это далось. Олег смотрел то на Вадима, то на меня и не знал, что ему делать и как реагировать на происходящее.

— Вадим, прекрати качать на меня права, ты слишком поздно вспомнил, что у тебя есть я, твоя законная супруга, ты почему-то не вспомнил обо мне, когда изменял мне с Людмилой, когда я еще жила с тобой, а вспомнил только сейчас. Уходи Вадим я не хочу тебя видеть.

— Это все из-за него, да? Сейчас я покажу ему, где раки зимуют.

Вадим кинулся к Олегу, замахнувшись на него кулаком. У Олега оказалась хорошая реакция, он успел увернуться от удара и ловким движением перехватил его руку, вывернув ее за спину. Мама от ужаса схватила папу за руку, который сидел рядом с ней на диване. Вадим стонал от боли:

— Отпусти, сволочь, больно.

— Алина, что мне с ним делать? — Спросил меня Олег, все сильнее выворачивая Вадиму руку.

— Олег, выведи его, пожалуйста, за дверь и закрой дверь на замок.

— Ах ты, шлюха, ты променяла меня на этого холеного урода. — Закричал Вадим на весь дом.

Олег сильнее завернул ему руку и спокойно сказал, хотя в его глазах я видела злость и призрение к Вадиму:

— Не смей так говорить о моей будущей супруге, мразь.

— Что ты делаешь? Ты же мне руку сломаешь. Ай, ай больно же. — Застонал Вадим, его лицо было красным, как у вареного рака.

Олег вывел его за дверь, и отпустив сказал:

— Не смей здесь больше появляться и не подходи больше к Алине и близко, а так же к ее родным! Ты понял меня? Иначе пеняй на себя. А лучше будет, чтобы ты вообще не появлялся мне на глаза.

Вадим стоял на ступеньках дома и потирал руку.

— Я с вами разберусь еще, — сказал он в уже закрывающуюся дверь перед его носом.

— Олег закрой, пожалуйста, дверь на ключ. — Попросила я его.

— Не стоит милая, я думаю, он больше вас не побеспокоит. — Сказал Олег и улыбнулся.

Родители ошарашенные сидели на диване, не зная, что сказать.

— Мама, папа, с вами все в порядке?

— Да, Алина. — Ответил папа, обнимая маму за плечи.

— Мама, о чем вы с Вадимом говорили?

— Он пришел к нам час назад и начал рассказывать, что он сильно жалеет о том, что женился на Людмиле и что он хочет жить с тобой, а Люську с ребенком он выгнал из дома.

— И где же они сейчас? — Забеспокоилась я о ребенке.

— Вадим сказал, что она поехала в деревню к матери. А так же он сказал, что проявил благородство, проводил их на поезд и дал им денег на дорогу.

— Какой кошмар, как он мог поступить так со своим ребенком? В голове просто не укладывается. — Возмущалась я.

— Алина, успокойся дорогая, если нужно я помогу им материально. — Сказал Олег, обняв меня.

В ответ я тоже обняла Олега и сказала:

— Как хорошо, что ты был здесь со мной, я не знаю, как бы я справилась с Вадимом без твоей помощи. Ты, в самом деле, готов будешь помочь незнакомому тебе ребенку.

— Конечно, Алина, ведь дети не виноваты в том, что творят их родители.

— Спасибо тебе, Олег, ты такой добрый.

Я положила голову ему на грудь. В комнате была полнейшая тишина. Тишину прервал папа:

— Алина, вы решили расписаться? Я правильно вас понял?

— Да, папа.

— Так быстро? — Встрепенулась мама.

— Мы решили, зачем тянуть кота за хвост, если мы хотим быть вместе. — Ответил за меня Олег. Я была благодарна ему за это, потому что сама я не знала, как объяснить свое принятое решение родителям.

— А когда вы решили узаконить отношения? — Спросил папа.

— Через неделю. — Ответил Олег, — Алине надо еще развестись с Вадимом.

— А праздновать вы собираетесь? А то мы не успеем родственников и гостей оповестить о свадьбе. — Заволновалась мама.

— Мы не будем праздновать! Я не хочу, чтобы гости начали меня спрашивать о том, где я пропадала все эти годы. Мы распишемся, а потом отметим в тихом семейном кругу.

— Понятно, значит, все уже решили. А развестись, Алина, ты успеешь? И еще в загсе обычно регистрируют браки через месяц после того, как пишут заявление. — Волновался папа.

— А я как раз собрался поехать и уладить все эти тонкости, чтобы Алина об этом не беспокоилась. — Ответил Олег, а потом, посмотрев на меня, улыбнулся и добавил:

— Для тебя сейчас, милая, самое главное будет найти свадебное платье и все, что нужно будет для твоего свадебного наряда. Об остальном не волнуйся, я все решу сам.

Олег поцеловал меня в лоб и сказал:

— Алина, я тогда пошел, а если вдруг Вадим вернется, звони, я тут же приеду. До свидания Жанна Эдуардовна и Юрий Владиславович.

Олег еще раз поцеловал меня, но в этот раз в губы и вышел на улицу. Я закрыла за ним дверь на ключ, на всякий случай, и вернулась в комнату к родителям. Они все так же сидели на диване.

— Алина, ты уверена, что делаешь правильно? — Спросила мама.

— Да мама я так хочу, тем более ты сама сказала, что Олег человек хороший, а в людях ты у нас всегда хорошо разбиралась.

— Алина, но ты его даже не любишь.

— Ну и что, пройдет время, полюблю. Главное, что мне с ним хорошо, я чувствую с ним себя, как за каменной стеной.

— Ладно, как решишь дочь, так и будет, мы с отцом лесть в твою личную жизнь не будем.

— Я пойду, переоденусь, а то неудобно в вечернем платье.

Я пошла в свою комнату, переоделась в удобный спортивный старый костюм и стала разбирать вещи, которые купил мне Олег, они со вчерашнего дня так и стояли на кровати. Развесив и разложив одежду в шкафу, я взяла в руки костюм, в котором я была, когда прошла сквозь врата и стала его рассматривать. Все-таки придется его выкинуть: на штанине в области коленки дыра на рукаве грязное пятно и пуговицы оторваны спереди на жакете. Я собралась уже костюм положить в пакет, чтобы после выбросить, как вдруг из кармана брюк выпал на пол лист бумаги свернутый несколько раз. Я подняла свернутый лист с пола и развернула его. Он был полностью исписан ровным почерком:

«Здравствуй, Алина, если ты читаешь это письмо, значит, Хозяин вернул тебя уже обратно в твой мир. Я пишу тебе это письмо от себя и от девочек в надежде, что ты выполнишь нашу просьбу. Мы хотели попросить тебя навестить наших родных, узнать как у них дела и если что помочь им, в силу своих возможностей. Адреса: Лада Панова— ул. Московская д. 5 кв.18, Лика Воронцова— ул. Крылова д.65 кв.34, Шева Полякова— ул. Пушкина д.9 кв.28.

P.S. Помни, о чем я тебя предупреждала. Твоя подруга Шева.»

В этот момент раздался звонок в дверь. Я сунула листок в карман спортивных брюк и вышла в коридор. Перед закрытой входной дверью стояла в полной растерянности мама. Она не знала, как поступить.

— А вдруг это Вадим вернулся? — Спросила взволнованная женщина. Я подошла вплотную к двери и спросила:

— Кто там.

— Меня зовут Дмитрий, я от Олега Викторовича.

Я открыла дверь, передо мной стоял молодой человек, он был в костюме. В одной руке он держал пакет, а в другой шикарный букет цветов.

— Вы Алина?

— Да.

— Это вам от Олега Викторовича.

— Спасибо.

Отдав мне цветы и пакет, молодой человек попрощался и уехал на спортивной иномарке. Я закрыла дверь и посмотрела на маму, она обеспокоенно спросила, глядя на пакет:

— Что там?

— Не знаю, сейчас посмотрим.

Мы зашли в гостиную, я положила букет на стол, а пакет на диван и стала доставать его содержимое. Внутри оказался тугой конверт и коробочка. Я открыла коробку и увидела, что это сотовый телефон при этом сим карта была уже вставлена, он был в рабочем состоянии. В коробочке лежал маленький листочек бумаги, там было написано:

«Любимая теперь ты можешь звонить в любое время, где бы ты ни находилась». Я положила коробочку с телефоном на стол и взяла конверт. Открыв его, я увидела две пачки денег: в одной пяти тысячные купюры в рублях, а в другой сто долларовые купюры. В конверте так же, как и в коробочке с телефоном лежал листочек бумаги: «Алина, это тебе на твои траты, покупай, что посчитаешь нужным, будет мало, позвони, пришлю еще». Я положила конверт на стол и посмотрела на родителей.

— Алина, какие большие деньги, зачем столько? — Спросила опешившая мама.

— Олег привык жить на широкую ногу. — Ответила я, пытаясь привести маму в чувства.

Я взяла букет цветов и увидела, что в них вложена маленькая открытка в виде сердечка с надписью, и я прочла вслух:

— «Милая, я люблю тебя, я с большим нетерпением жду, когда ты станешь моей женой. Твой Олег».

— У парня видимо совсем рассудок помутился из-за тебя. — Сказала мама, улыбаясь.

— Эх, молодость, молодость. — Произнес папа, обняв маму.

Я пожала плечами и пошла в ванну, налить в вазу воды для цветов. Поставив вазу с цветами на стол в своей комнате, я немного поразмышляла, что же мне теперь делать, а потом, быстро переодевшись в белое хлопковое платье, которое купил мне Олег, положила в кожаную кремовую сумочку свернутый листочек бумаги и вышла из комнаты. В гостиной, где были все еще родители, я взяла со стола мобильный телефон с конвертом и положила их в сумку.

— Ты куда собралась? — Всполошилась мама, наблюдая, как я одеваю новые кремовые босоножки.

— Я поеду, посмотрю свадебные наряды, у меня всего неделя, чтобы найти самое красивое свадебное платье. Мама не волнуйся, Олег дал мне телефон ты можешь звонить мне в любое время.

Я достала из коробочки бумажку, где аккуратно был записан номер моего телефона, и протянула ее маме.

— Ладно, езжай, только не долго, если что звони.

— Хорошо.

Я поцеловала в щечку родителей и вышла на улицу, где сразу же поймала такси.

* * *

Пока машина ехала по назначенному первому адресу, я думала, как же мне представиться, чтобы не спугнуть родных Лады. Машина остановилась.

— Девушка, мы приехали.

Я заплатила водителю двойную плату и попросила меня дождаться, чтобы потом не терять время и сразу ехать по другому адресу. Я поднялась на лифте на пятый этаж и позвонила в квартиру. Никто не открывал, тогда я постучала, опять безрезультатно, дома никого не было. В этот момент вышла на пятом этаже из лифта женщина лет пятидесяти с авоськой в руках и стала открывать дверь соседней квартиры.

— Свиридовых нет дома, они будут только через неделю. — Сказала женщина, посмотрев на меня с любопытством.

— Какие Свиридовы? Мне нужны Пановы.

— Так они здесь уже несколько лет не живут. — Женщина переменилась в лице, услышав фамилию Пановых.

— А где их можно найти?

— А зачем они вам?

— Я журналистка, готовлю статью о пропавших молодых девушках. Насколько мне известно, в семье Пановых была дочь, и когда ей исполнилось восемнадцать лет, она пропала и ее все еще не нашли.

— Да, вы правы у них была дочь и она, в самом деле, пропала.

— А где сейчас семья Пановых?

— На центральном кладбище.

— Где? — Не поняла я.

— На кладбище. Бедная семья, такой ужас с ними произошел. Когда Лада пропала, мать сильно переживала исчезновение дочери и, как-то раз, она забирала младших детей из школы, она не справилась с управлением, в аварии погибли все она и дети. Не удивительно, что никто не выжил, они столкнулись лоб в лоб с бензовозом. Муж узнав, что вся его семья погибла, его разбил инсульт. Он стал овощем. В скором времени он умер. Никого из семьи Пановых в живых не осталось.

Я стояла, с трудом дыша, я не могла произнести ни слова.

— Девушка, вам плохо? На вас лица нет.

— Все нормально, спасибо, — выдавила я из себя и бегом побежала вниз по ступенькам. Слезы застилали глаза, ступеньки расплывались передо мной. Господи, какой кошмар. Он убил всю семью. Он обманул их и забрал Ладу. А бедная девочка верит ему, думает, что в обмен за ее душу, он спас ее семью, а они все погибли. Да, еще таким страшным и жестоким способом. Я выбежала из подъезда и села в такси, которое ждало меня возле дома. Водитель наблюдал за мной через зеркало заднего вида.

— Вам плохо, что-то случилось? Может, я могу вам чем-нибудь помочь?

— Нет спасибо, здесь уже ни чем не поможешь. — Полушепотом сказала я.

Я назвала новый адрес, и мы поехали. Я сидела и думала о том, что же меня ожидает там. Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как мы подъехали уже по второму адресу. Я опять дала двойную плату водителю и зашла в подъезд. Поднявшись на десятый этаж на лифте, я нашла нужную мне квартиру и постучала. Дверь открыла маленькая девочка.

— Здравствуйте, вам кого? — Спросила она детским голосом.

— А кто-нибудь из взрослых есть дома.

Девочка повернулась ко мне спиной и побежала вглубь квартиры, крича во все свое детское горлышко:

— Мама, мама, там к тебе тетя пришла.

В коридор вышла женщина лет тридцати, приятной внешности.

— Здравствуйте, мне нужен кто-нибудь из семьи Воронцовых.

— Здравствуйте, а вам зачем? — Насторожилась женщина.

Я рассказала туже историю про журналистку, что и в прошлый раз.

— Ясно, но они здесь больше не живут, они оставили мне эту квартиру, чтобы я присматривала за ней, а сами уехали жить в Германию. Я племянница матери Лики. После этой ужасной истории они не смогли здесь больше жить.

— А вы могли бы поподробнее рассказать, что именно случилось.

— Понимаете, Лика была единственным ребенком в семье, и они делали все только для нее. Когда ей исполнилось восемнадцать, они подарили ей автомобиль. Лика получила права и стала ездить на машине.

Однажды случилось несчастье. Она сбила маленького мальчика, он умер у нее на руках. Ее закрыли в КПЗ до решения суда. А там произошла странная история, так никто до сих пор и не понял, что произошло.

Понимаете, она просто исчезла из камеры, испарилась, как будто ее никогда и не было вообще. Родители Лики пытались ее найти. Пыталась разыскать ее и полиция, объявили в розыск, но все было безрезультатно. Родители не выдержали такого горя и уехали, решив, что так будет легче пережить потрясение. Меня здесь поселили на тот случай, если вдруг вернется Лика.

— Понятно, спасибо вам за информацию. До свидания.

Я развернулась и медленно пошла к лифту. Ноги были ватные, слабость была во всем теле. Я ехала в лифте, на душе было скверно. Спустившись вниз, я вышла на улицу и села на заднее сиденье, в то же такси. Я назвала последний адрес, не обращая внимания на то, что водитель уже совсем не спускал с меня глаз, он пристально за мной наблюдал, когда мы поехали по новому адресу. Видимо, выглядела я в данный момент совсем жутко. Ехали в этот раз долго в другой конец города. Я не хотела идти к маме Шевы, потому что уже знала, что там я ничего хорошего не услышу, но надо было убедиться. Перед глазами мелькали улицы, дома, люди, а мне было все равно. Боль не давала мне покоя, болела душа за девочек и их семьи. Наконец машина остановилась, и я, заплатив деньги, вышла из машины, договорившись с водителем, чтобы он опять меня дождался. Я поднялась на нужный мне этаж и постучала в дверь квартиры матери Шевы. Долго никто не открывал, но через некоторое время раздался за дверью шаркающий звук. Кто-то с трудом передвигался в домашних тапочках, не поднимая ноги от пола.

Открылась дверь, передо мной стояла старушка, ей было лет девяносто, не меньше.

— Здравствуйте, мне нужна мама Шевы Поляковой.

— Здравствуйте, я Полякова Евгения Дмитриевна, зачем вам нужна моя дочь? — Женщина с большим трудом говорила, при этом сильно шепелявила из-за отсутствия зубов. Я опять рассказала историю про журналистку.

— Ясно. Проходите, пожалуйста, я вас чаем напою. У меня давно не было гостей.

Я зашла в квартиру, женщина закрыла за мной дверь и сказала, увидев, что я снимаю босоножки.

— Милая девушка, как вас зовут?

— Алина.

— Алина, деточка не снимай обувь, не надо. Я пол не мыла, уже не знаю сколько времени. Не могу, сил нет совсем. Проходи на кухню.

Женщина рукой указала в сторону кухни. Я прошла и не знала, что мне делать.

— Садись, девонька, не стесняйся.

Я села, старушка медленно набрала воду из-под крана в чайник и поставила на газовую плиту, потом стала из шкафа доставать набор два блюдечка и две чашки. Достала из холодильника варенье и налила его в маленькую тарелочку.

— У меня, правда, к чаю кроме варенья ничего нет, пенсия маленькая, а из родственников никого не осталось.

Немного помолчав, женщина начала свой рассказ о своей нелегкой жизни.

— Все началось с внучки Шевы. Красивая была девочка, но когда ей исполнилось восемнадцать, девочка пропала. Елена дочка моя единственная, я поздно ее родила, винила почему-то во всем себя. Говорила, что она виновата в исчезновении дочери.

Вскипел чайник, женщина положила в кружечки пакетики с зеленным чаем и залила кипятком. Достала чайные ложечки, положив их на блюдечки.

— Я ее пыталась успокоить, но все безуспешно, а потом через три месяца Леночка опять забеременела, она была очень рада, потому что после рождения Шевы ей врачи сказали, что она больше никогда не сможет иметь детей.

Пожилая женщина шумно отпила чай из чашечки и, зачерпнув ложечкой малиновое варенье, и съела его. Я тоже отпила небольшими глотками чай и попробовала варенье, варенье оказалось очень вкусным.

— Нравится? Домашние. Это еще Леночка варила, оно хорошо хранится. Женщина еще отпила чая и продолжила рассказ:

— Лена практически успокоилась она полностью ушла в свою беременность. И вот пришло время рожать, мы вызвали скорую, ее увезли в роддом. На следующий день мне позвонили и сказали, что Лена родила мертвого ребенка, а сама она в тяжелом состоянии. Я поехала в больницу, но не успела. Доченька моя умерла. Я не успела с ней попрощаться.

Слезы потекли у женщины по старческим морщинистым щекам. Но она сквозь слезы продолжала рассказывать:

— Мой муж тогда лежал в больнице после инфаркта, через несколько дней после смерти Леночки его выписали и отправили домой. Я не хотела ему рассказывать о случившемся, а он меня все спрашивает: Где Леночка, кто у нее родился? Я не выдержала и разревелась прямо при нем, он все понял без слов. Он так и не успел мне ничего сказать, сердце не выдержало, и он умер у меня на руках. Он так печально смотрел на меня, столько боли было в его глазах, а потом его взгляд быстро потух. Я по очереди схоронила сначала дочь с внучкой, потом мужа, так я и осталась одна-одинешенька на белом свете.

Я отпила чая, чтобы сглотнуть, вставший в горле комок.

— Вот сейчас все одна да одна, не с кем даже поговорить, я уже дождаться не могу, когда Господь к рукам меня приберет. Это же просто мученье какое-то. Явно Боженька за грехи мои меня наказывает.

Я допила чай, поблагодарила за все старушку и вышла в подъезд. Здесь я уже не стала сдерживать слез, они катились, не останавливаясь. Я села в машину и меня, как прорвало, я ревела навзрыд, сердце рвалось от жалости и боли. Водитель не знал, что со мной делать, он протянул мне чистый платочек и сказал, что утром забыл отдать маленькой дочке, когда повез ее в садик. Господи, сколько же он обманул людей, безвинные души погубил без всякой жалости. Тут меня осенило: Сатана соблазнял всех пустыми обещаниями, но выполнить их не мог, так как не он решает, кому и когда умирать, но взамен крал души обманным путем. Я ненавижу тебя, ненавижу, ты чудовище Люций, пронзал крик моей души мою голову, я хотела закричать вслух, но не могла, рядом был водитель, которого я не хотела еще больше напугать, он и так был в шоке от меня. Наревевшись, я начала понемногу успокаиваться. Я дала водителю указание подъехать к магазину и остановится. Я зашла в магазин, взяла самую большую тележку, какая у них только была и стала сметать с полок все продукты, которые попадались мне под руку, я старалась выбрать все самое необходимое. Выкатив из магазина на стоянку тележку, набитую до отказа продуктами, шампунями, мылом, моющими и другими средствами для ежедневного использования. Я попросила водителя все это погрузить в машину, потом мы вернулись к дому бабушки Шевы, и он помог мне поднять эти пакеты к ней в квартиру. Открыв нам дверь, женщина обрадовалась:

— Вы ко мне, вы еще со мной побудете?

— Я вам продукты привезла от социальной службы.

— Да? А зачем так много? Я же одна, мне столько не съесть.

— Главное не мало. — Сказал водитель. — А много не страшно.

Я помогла женщине положить продукты в холодильник, шампунь и моющие средства отнесла в ванную комнату, потом немного подумав, сказала:

— Евгения Дмитриевна, к вам через несколько часов подойдет домработница и медсестра, которые будут вас постоянно в дальнейшем навещать, еще, если у вас возникнут какие-нибудь проблемы или вопросы вы звоните мне вот по этому телефону. У вас же есть домашний телефон?

— Да, есть.

Я протянула женщине листок бумаги, где крупно написала номер своего телефона. Женщина смотрела на меня, улыбалась и плакала.

— Что с вами Евгения Дмитриевна?

— Вы такая же добрая, как внучка моя пропавшая Шева, она тоже всегда обо всех беспокоилась. Вы мне сейчас ее напомнили.

— Теперь вы не будете одна, у вас теперь есть я.

— Спасибо вам, детонька, хоть умру не в одиночестве.

— Евгения Дмитриевна, скажите свой домашний телефон.

Женщина на память назвала номер телефона, а я сразу набрала его своем телефоне и нажала на кнопку вызова, чтобы проверить верен ли он. В коридоре зазвонил телефон.

— Кто это? — Встрепенулась пожилая женщина, готовая уже встать с табуретка.

— Не волнуйтесь, Евгения Дмитриевна, это проверила номер. Теперь я буду вам звонить и навещать вас, а когда придет медсестра пусть оставит вам список нужных вам лекарств, я позже заеду и куплю вам все необходимое. И еще вот, я оставляю вам часть денег, вдруг пригодятся.

— Не надо! Какие еще деньги? Не надо, неудобно.

Не обращая внимания на слова женщины по поводу денег, я попрощалась с ней и вышла с водителем на улицу.

— Извините, меня за нескромный вопрос, кто она вам?

— Она бабушка моей подруги, которая пропала несколько лет назад.

— И что так и не нашли?

— Нет.

— А где же ее родственники?

— Она всех схоронила, теперь у нее осталась только я. И я из кожи вон вылезу, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Мы сели в машину.

— Куда теперь?

— Теперь домой, сил больше никаких нет.

Мы поехали в сторону дома родителей. Зазвонил телефон.

— Алло.

— Алина, милая привет, ты где? А то я с твоими родителями места себе не находим.

— Я домой еду.

— А откуда?

— Ездила, свадебные наряды выбирала.

— И что что-нибудь понравилось?

— Нет, только расстроилась.

— Не расстраивайся, любимая, у тебя еще много времени, ты обязательно найдешь самое красивое платье. Алина, ты скоро приедешь?

— Примерно, через полчаса.

— Хорошо, мы ждем тебя. Пока любимая.

— Пока.

— Вы замуж выходите?

— Да.

— Свадьба — это хорошо, новая ячейка общества.

— Да, наверно.

— Почему наверно?

— Я выхожу второй раз замуж, первый брак, оказался неудачным. Водитель немного помолчал, а потом, шутя, ответил:

— Как говорится, первый блин всегда комом.

Я посмотрела на него через зеркало заднего вида и улыбнулась в ответ. А сама подумала: — может он и прав и у нас с Олегом все получится.

Найдя через телефонный справочник, уже зарекомендовавшую себя на рынке услуг, фирму с домработницами, я позвонила и попросила отправить женщину постарше к Евгении Дмитриевне домой. Потом так же нашла медсестру, которая согласилась ухаживать за пенсионеркой и тоже отправила к бабушке Шевы.

Мы подъехали к дому, я расплатилась вдвойне с водителем.

— Девушка, вас как зовут?

— Алина.

— Алина, если вам нужно будет такси, звоните мне, приеду к вам практически сразу.

Мужчина протянул мне свою визитку, я взяла ее и убрала в сумочку. Попрощавшись, я вышла из машины и пошла уставшая, расстроенная домой.

* * *

Я вошла в дом родителей. Мама с папой и Олегом сидели в гостиной, оживленно о чем-то беседуя. На коленях у Олега пристроился Пушистик. Он явно признал Олега за своего. Олег пил чай и гладил довольного кота. Мама с папой улыбались, слушая Олега.

— Всем привет, — сказала я весело, хотя у самой на душе было скверно.

— Привет, милая, — ответил Олег, поднявшись с кресла, и переложил кота на свое место. И подойдя ко мне, Олег обнял и поцеловал меня в щечку. Потом отстранился от меня и оглядел с ног до головы.

— Ты великолепно выглядишь. Надеюсь, с тобой никто не пытался познакомиться.

— Олег, кто со мной мог познакомиться в салоне для новобрачных?

— Наверное, тот, кто решил, что тоже хочет видеть тебя в качестве своей супруги. Ты же у меня самая красивая и обаятельная девушка в мире.

— Как приятно посмотреть на молодых, — сказала мама, глядя на нас.

— Да, приятное время, когда в жизни все еще впереди. — Поддержал ее папа, обняв ее за плечи и поцеловав в щечку.

— Ой, что я сижу, надо стол накрывать и садиться ужинать, — всполошилась мама.

— Пойдем, я тебе помогу, — сказала я маме.

— У меня все уже все приготовлено, надо только накрыть стол, мальчики мы сейчас быстро, а то вы, наверное, совсем уже голодные.

Мы с мамой быстро накрыли стол в гостиной и сели ужинать.

— Всем приятного аппетита, — сказал Олег и засунул в рот кусок запеченной сочной свинины.

— Как вкусно, мясо просто во рту тает, вы готовите лучше любого шеф повара Жанна Эдуардовна, — сказал Олег, улыбнувшись маме.

— Да, она у нас та еще кудесница, — сказал папа, погладив маму по руке.

— Спасибо мальчики, я рада, что вам нравится, ешьте на здоровье.

— Я сегодня в Загсе договорился насчет развода и регистрации брака, проблем никаких с этим не будет, так что Алина ни о чем не беспокойся.

— Спасибо Олег.

— Единственное, надо будет прийти в загс и расписаться за выдачу свидетельства о расторжения брака.

— Может вина? — Спросил папа, взяв бутылку с красным вином.

На его предложения мы дружно согласились, и папа разлил вино по бокалам.

— Я хочу поднять свой бокал за вашу замечательную дружную семью, я рад, что в скором времени я тоже стану членом вашей семьи.

Мы чокнулись бокалами, и выпили вино. Мама смотрела на Олега с таким трепетом, было видно, что он ее очаровал.

— Олег вы останетесь у нас сегодня на ночь?

— Я не знаю, — Олег вопросительно посмотрел на меня.

— Да, Олег давай останемся сегодня у родителей, мне так будет спокойнее.

— Хорошо, любимая моя, как скажешь.

Олег положил свою руку по верх моей и погладил ее. За ужином мама задавала Олегу вопросы о его семье, ей хотелось, как можно больше узнать о своем будущем зяте. Мы закончили трапезу. Я помогла убрать маме со стола и вымыла посуду. Сзади на кухне ко мне подошел Олег, он прижался ко мне своим телом и сказал, шепча мне на ушко:

— Ты у меня такая хозяйственная.

Потом его губы переместились ниже на шею. Он нежно целовал мне шею и плечи. Возбуждение разлилось по моему телу приятным теплом.

— А вдруг на кухню кто-нибудь зайдет? — Спросила я Олега, хрипловатым голосом, у меня во рту все пересохло.

— Тогда пошли в твою комнату, ты же уже закончила мыть посуду. Олег взял меня за руку и потянул меня в сторону моей комнаты.

— Спокойной ночи, мама, спокойной ночи, папа, — сказала я, проходя мимо родителей.

— Спокойной ночи, — ответили мне родители, хитро улыбаясь, глядя на нас.

Олег втянул меня за руку в комнату и закрыл за нами дверь на замок. У тебя здесь мило, куклы, мягкие игрушки.

— Да, родители, когда сюда переехали, перевезли все мои детские вещи.

— А зачем ты оставила костюм? — Спросил Олег, глядя на белый костюм, так и лежащий все еще на кровати.

— Я собиралась его выбросить, когда…когда в дверь позвонил Дмитрий, твой человек.

Я чуть не проговорилась про письмо от девочек. Нет, ему не надо об этом знать, а то опять начнутся ненужные вопросы. Олег недоверчиво на меня посмотрел, потом перевел взгляд на костюм, и в этот момент что-то промелькнуло в его взгляде или мне это только показалось. Я решила уйти от опасной для меня темы и сказала ласковым голосом:

— Спасибо тебе Олег, за твою заботу, я тебе очень благодарна.

Я быстрым движением убрала костюм в пакет и поставила его за кровать, чтобы он больше не попадался на глаза Олега. Затем я быстро расправила кровать и повернулась к Олегу. Он притянул меня к себе и страстно поцеловал в губы. Его руки гладили мою спину, нащупав молнию на спине, он расстегнул платье, и оно спало с моих плеч на пол. Олег аккуратно повалил меня на кровать, лаская каждую клеточку моего тела…

* * *

Я проснулась утром от того, что Олег гладил мои волосы.

— С добрым утром, дорогая, прости, что я тебя разбудил. Я просто не хотел уходить пока ты спишь, хотел выпить с тобой с утра кофе, ты составишь мне компанию?

— Да, конечно, только в душ с начала схожу. — Ответила я еще сонным голосом.

Я пошла в ванную и встала под душ, задернув занавеску. Я стояла под струями воды, пытаясь проснуться, когда я услышала, что дверь открылась, затем из-за занавески показался Олег.

— Милая, я хочу составить тебе компанию. — Сказал он, хитро улыбнувшись.

Олег встал рядом со мной под душ и начал ладошками мыть мое тело. Его руки нежно скользили по моей груди, задержавшись на возбужденных сосках, затем спустились ниже. На его прикосновения мое тело сразу отреагировало, я прогнулась в пояснице.

— Алина, ты сводишь меня с ума.

Я прильнула к Олегу и поцеловала его жадно в губы. Мы занимались любовью под струями воды, стон вырывался из моей груди, я не могла сдерживать себя от сильного желания. Мне было хорошо с Олегом, он как будто знал меня не неделю, а несколько лет, он знал как мне надо и что мне надо, чтобы свести меня с ума во время занятия сексом. Наши стоны слились в единый крик страсти. Я почувствовала, как внизу приливает тепло от плоти Олега. Мы еще немного постояли под душем, целуясь. После чего выключили воду, вытерлись полотенцами и вышли из ванной комнаты. Олег надел костюм с рубашкой, а я надела шелковый с широкими брючинами комбинезон. Зайдя на кухню, мы увидели, что мама уже сварила нам кофе и приготовила завтрак.

— Мама, ты зачем так рано встала?

— Я услышала, что вы встали, и решила приготовить вам завтрак с кофе, — сказала, мама хитро улыбаясь.

— Мама, мы, что тебя разбудили? — Спросила я, покраснев, как помидор.

— Алина, что ты как ребенок, давайте лучше кофе пить, пока не остыло. — Ответила мама, продолжая улыбаться.

Олег вел себя, как будто ничего не случилось, его это ни капельки не смущало. Мы сели втроем за стол.

— А папа, где? — Спросила я.

— Он спит, его и из пушки не разбудишь, спит богатырским сном. — Засмеялась мама.

Я поперхнулась кофе от маминых слов. Она слышала, как мы с Олегом занимались любовью в ванной, поэтому и проснулась. У меня не было в этом, ни каких сомнений.

— Алина, я забыл тебе вчера сказать. Я договорился вчера с Дмитрием, с молодым человеком, который вчера принес тебе от меня пакет. Так вот, он будет находиться рядом с тобой всегда, и будет возить туда, куда скажешь. Он сейчас сидит перед домом в машине.

— Зачем? — Не поняла я.

— Для твоей безопасности и для твоего удобства. У тебя же нет прав на управление автомобилем?

— Нет.

— Вот видишь! А зачем тебе пользоваться услугами такси, если у тебя будет свой автомобиль с водителем? Это же удобно, согласись!

— Алина, Олег прав. Я не понимаю, почему ты упрямишься, человек тебе дело предлагает.

Я не хотела, чтобы Олег знал о моих передвижениях. Например, вчера, как бы я объяснила свои перемещения.

— Ладно, пусть будет по-вашему, — я не хотела спорить с ними обоими, иначе это выглядело бы очень подозрительно.

— Вот и замечательно, — сказал Олег, улыбнувшись мне.

Олег допил кофе, поблагодарил маму за завтрак и произнес:

— Алина, мне пора бежать на работу, увидимся вечером.

Он поцеловал меня в макушку и вышел на улицу. Через некоторое время я услышала звук отъезжающей машины. В этот момент зазвонил мой мобильный телефон. Я достала его из сумочки, лежавшей в гостиной на диване, и ответила:

— Алло.

— Здравствуйте, Алина Юрьевна, это звонит Ольга Владимировна, медсестра, которую вы вчера наняли для Евгении Дмитриевны.

— Здравствуйте, что-то случилось?

— Особо страшного ничего не случилось, просто у Евгении Дмитриевны скачет давление, ей нужны лекарства, я оставила ей список препаратов, которые ей необходимы для нормализации давления. А так в целом старушка в хорошей форме для ее возраста.

— Ясно, спасибо вам Ольга Владимировна, я заеду сегодня к Евгении Дмитриевне и куплю все, что необходимо. До-свидания.

— До-свидания. — Ответила мне женщина и отключилась.

Я набрала номер телефона Евгении Дмитриевны. Долго никто не отвечал, затем трубку сняли:

— Алло.

— Здравствуйте, Евгения Дмитриевна, это Алина. Помните меня?

— Да, деточка, конечно, я вас помню. Здравствуйте.

— Как у вас дела?

— Все хорошо, приходила медсестра написала список лекарств.

— Ясно. А могли бы вы мне прочитать, что написала вам Ольга Владимировна?

— Да, сейчас очки надену.

После этих слов на той стороне провода послышался шаркающий звук домашних тапок.

— Так, читаю. Записываете?

Я взяла на столе ручку и листочек бумажки.

— Да, читайте, я записываю.

Евгения Дмитриевна прочитала по порядку список лекарств.

— Скажите, а Екатерина Львовна ваша новая домработница к вам приходила?

— Да, она вчера приходила и сегодня пришла, все прибрала. Квартиру теперь не узнать все блестит, сверкает от чистоты. И она так вкусно готовит, прямо как моя доченька.

— Хорошо. Евгения Дмитриевна я к вам сегодня заеду, привезу лекарства. До свидания.

— Приезжайте, я буду ждать.

Было слышно, что старушка была рада моему звонку.

— С кем ты разговаривала и куда ты собралась ехать, Алина? — Спросила встревоженно мама. Оказывается она все это время стояла у меня за спиной и слышала весь разговор с медсестрой и со старушкой.

— Мама, понимаешь моя давняя подруга, ты ее, наверное, уже не помнишь, Шева Полякова пропала несколько лет назад, так и не нашлась.

— Нет, я не помню ни какой Шевы. И что дальше?

— Так вот, после ее исчезновения, ее мама умерла после родов, родив мертвого ребенка. А следом умер ее дедушка, папа ее мамы. И теперь осталась одна бабушка Шевы, ей много лет, у нее никого нет: ни родных, ни близких людей. Она с большим трудом двигается, у нее дома пол не мылся долгое время из-за ее немощности.

— И что? Я не понимаю, Алина.

— Мама, я решила помочь пожилой женщине, когда я вчера случайно узнала, что Шева пропала и из ее семьи осталась одна только бабушка. Вчера я позвонила в фирму и наняла для Евгении Дмитриевны домработницу, а потом нашла медсестру, которая согласилась следить за ее состоянием здоровья. Сегодня позвонила медсестра и сказала, что надо купить лекарства. Вот, я сейчас собралась ехать в аптеку, а потом к Евгении Дмитриевне.

— Алина, почему ты вчера не сказала нам об этом?

— Не хотела волновать вас лишний раз.

— Алина, я хочу съездить с тобой.

— Зачем? А папа как же?

— Папа чувствует себя уже на много лучше, вчера он даже немного ходил по дому. Завтрак приготовлен, стоит на столе. Я оставлю ему записку, что скоро вернусь.

— Мама, но зачем тебе ехать со мной?

— Я хочу посмотреть на нее, а может и помочь как-нибудь. Понимаешь люди, когда стареют, про них постепенно все забывают, и им не хватает самого элементарного общения.

— Мама, надеюсь, ты говоришь не про себя? Я никогда о тебе не забуду, я всегда буду рядом, даже, если буду жить у Олега.

Мама печально на меня посмотрела, но ни чего не сказала. Она и в самом деле боялась, что я, переехав от них к Олегу, совсем про них забуду.

— Мама, прекрати себя накручивать. Я же приезжала к вам с папой, когда я жила с Вадимом.

— Алина, вспомни, как часто это было?

Я призадумалась и вспомнила, что я и в самом деле приезжала в основном только по праздникам и то не всегда, потому что ни на что не хватало времени. Работа, семья, учеба занимали много времени.

— Прости мама, это не повторится. Теперь все будет по-другому. С Олегом мне не придется столько работать, как с Вадимом и у меня будет много свободного времени, поэтому я буду часто к вам приезжать, чтобы вас навестить. — Сказала я и обняла маму.

— Я тебе еще надоем, выгонять меня будешь, — попыталась я пошутить.

— Ладно, время покажет доченька, — сказала мама, погладив меня по спине. Потом отстранившись от меня начала писать папе записку. Записку мы положили на стол в гостиной, и вышли из дома. Перед домом стоял внедорожник черного цвета. Из машины вышел молодой человек по имени Дмитрий и открыл нам двери. Сев в машину, я проинформировала о наших планах с мамой, и мы поехали в аптеку.

Купив лекарства, мы направились к Евгении Дмитриевне домой. Когда старушка открыла двери, я представила женщин друг другу. Мама быстро нашла общий язык с бабушкой Шевы, у них оказалось много общих тем для разговора. Пока мама разговаривала с Евгенией Дмитриевной, я осмотрелась в квартире. Екатерина Львовна и в самом деле постаралась на славу, квартира блестела от чистоты, даже запах в квартире стал легким и свежим.

— Ну, что, детонька, нравится, как Катенька поработала?

— Да, просто великолепно. А я вижу, вы с Екатериной Львовной подружились?

— Да, замечательная женщина, с открытой душой. Алиночка, я так благодарна Господу Богу за то, что он привел тебя вчера в мой дом. После того, как ты появилась, в моей жизни появились люди, с которыми я могу просто поговорить, и мне теперь не надо беспокоиться, будет ли у меня завтра еда или нет. — Женщина держала меня за руку и плакала.

— Евгения Дмитриевна, все хорошо, не плачьте, мы с мамой вас теперь не оставим, вы всегда можете рассчитывать на нас.

Женщина не могла поверить своему счастью. Она сидела и тихонько плакала, улыбаясь, что теперь она проведет свой остаток жизни среди людей, которые о ней заботятся. Еще погостив некоторое время, мы, пообещав еще приехать, попрощались с Евгенией Дмитриевной и поехали по магазинам выбирать свадебное платье. Мы посетили много салонов для новобрачных, нас везде сопровождал Дмитрий, не спуская с нас глаз. Ближе к вечеру я все-таки нашла платье из белого шелка, которое мне понравилось. Оно хорошо подходило для регистрации брака и празднования в небольшом кругу родных. У платья не было привычного пышного подола, наоборот, оно было облегающим, хорошо подчеркивающим мою стройную фигуру. Платье было длинное, в пол переходя сзади в небольшой шлейф, к низу подол был слегка расклешен, создавая красивые аккуратные фалды. Сверху платье на спине было с глубоким вырезом, обнажая изгиб тела в области поясницы. Впереди было глубокое декольте с красивым водопадом.

Ткань красиво отливала на свету. С правой стороны на плече были среднего размера бутоны роз, сделанные из материи, на некоторых лепестках размещались мелкие драгоценные камни, создавая эффект росы. Платье было с одной стороны простым, а с другой стороны элегантным, женственным, сексуальным и благородным, за счет фактуры ткани. Маме оно тоже понравилось, поэтому мы не стали больше ничего искать и взяли его. Мы сели в машину и у меня зазвонил телефон.

— Здравствуй, доченька. Вы с мамой решили бросить меня?

— Нет, папа, мы просто ездили выбирать мне платье.

— И как ваши успехи?

— Наконец-то нашли. Мы с мамой уже валимся с ног. Папочка не скучай, мы скоро будем дома.

— Хорошо, я вас жду.

— До встречи. — Сказала я и убрала телефон в сумку.

— Твой папа совсем, как ребенок, совсем не может находиться один.

— Мама, он просто по нам уже соскучился.

В этот момент опять зазвонил телефон, я достала его снова из сумочки и произнесла:

— Алло.

— Привет, любимая, чем занимаешься?

— Привет. Еду с мамой домой.

— Откуда?

— Ездили по магазинам выбирали платье.

— Выбрали?

— Да. Какое платье не скажу, плохая примета, но оно очень красивое. Думаю тебе понравится.

— Замечательно. Алина приезжай сегодня ко мне.

— Хорошо, мы тогда отвезем маму, а потом поедем к тебе.

— Только не задерживайся, я так по тебе соскучился.

— Я тоже по тебе соскучилась, — сказала я, и это было правдой. Я и в самом деле уже успела к нему привязаться, рядом с ним я забывала обо всем, а его ласки сводили меня с ума.

— До встречи, счастье мое.

— До встречи.

Я отключилась и убрала телефон.

— Звонил Олег? — Спросила мама.

— Да, — ответила я и улыбнулась.

— Ты прямо вся светишься, после разговора с ним.

Я ничего не ответила маме, просто продолжала улыбаться.

Мы завезли маму домой, и поехали к Олегу в особняк. Остановившись возле дома, Дмитрий открыл мне двери и пожелал мне доброй ночи.

— Спасибо, Дмитрий мы вас с мамой сегодня укатали.

— Мне было приятно, — сказал он и дружелюбно улыбнулся.

Войдя в дом, я увидела дорожку из лепестков роз, ведущую наверх по лестнице. В доме был приглушенный свет. Олега нигде не было. Я поднялась на второй этаж, идя по направлению лепестков, дорожка вела в спальню. Я вошла в комнату и увидела множество зажженных свечей и кровать, усыпанную цветами. Олег подошел тихо сзади и ласково провел своими руками по моим оголенным плечам. Его руки были нежными и теплыми.

— Привет, родная, я по тебе сильно соскучился, — сказал он в шепотом, убирая волосы с моей шеи, затем наклонился и поцеловал.

— Ты, наверное, устала, но я знаю, как тебе помочь.

Он медленно снял с меня платье и нижнее белье, потом подхватил на руки и понес в сторону в ванной. В ванной тоже горели свечи, а в джакузи плавали лепестки алых роз. Олег аккуратно опустил меня в воду и залез сам. Он был изначально голым, когда я вошла в спальню. Олег медленно начал мыть руками мои плечи, руки, грудь, спускаясь все ниже. Я тяжело задышала, его дыхание тоже стало не ровным. Ласки продолжались до тех пор, пока я не простонала, изнемогая от желания:

— Я хочу тебя.

Дальше мы занимались любовью всевозможными способами, потом перебрались на кровать в спальню и продолжили наслаждаться ласками друг друга.

* * *

Утром мы с Олегом приняли вместе душ, который как всегда не обошелся без занятия любовью. Мы с Олегом не могли оторваться друг от друга, когда находились одни. После душа позавтракали, и Олег неожиданно для меня принес из своего кабинета листок бумаги.

— Алина, у меня для тебя небольшой сюрприз, посмотри.

Олег протянул мне лист бумаги. Я взяла листок и бегло просмотрела его. Это оказалось свидетельство о расторжении брака с Вадимом.

— Олег, но ты же сказал, что мне надо будет самой его забрать и расписаться у них за получение.

— Алина, ты, как будто не рада? Я договорился в загсе и мне без проблем выдали на руки свидетельство.

— Нет, я очень рада. Я просто не ожидала, что это так быстро можно сделать.

— Когда есть деньги можно сделать все, милая моя.

Олег подошел ко мне ближе и поцеловал меня в губы, я ответила на его поцелуй, он прижал меня сильнее к себе, и я почувствовала, что он хочет меня снова. Олег начал гладить мою спину, поясницу, спускаясь ниже к ягодицам. Потом вдруг отстранился от меня и сказал:

— Алина, когда ты рядом я не могу себя контролировать, ты сводишь меня с ума. Милая, прости, но мне надо бежать, у меня сегодня встреча, мне нельзя опаздывать.

— Олег, спасибо тебе, что ты решаешь мои проблемы.

— Алина, не говори глупостей, я решаю не твои проблемы, а наши общие.

Он еще раз поцеловал меня нежно в губы, посмотрел на меня глазами полными любви и радости и сказал:

— Пока, котенок, до вечера.

Олег уехал на встречу по работе, а я собралась и поехала вместе с Димой к родителям, а потом с мамой мы съездили навестить Евгению Дмитриевну, которая была безумно рада нас видеть.

* * *

Так продолжалось несколько последних дней до свадьбы. Днем я была у родителей и у бабушки Шевы, а вечером Дима отвозил меня к Олегу в особняк, где мы с Олегом придавались любовным утехам.

В день свадьбы я съездила в салон красоты, где мне сделали макияж, укладку и маникюр с педикюром. Приехав домой к маме, я надела, красивое белье, чулки и белоснежное платье. Выйдя в гостиную, мамам с папой восхищенно на меня посмотрели.

— У нас дочь с тобой, Жанночка, просто красавица, не удивительно, что Олег влюбился в нее с первого взгляда. — Сказал папа и весело засмеялся.

— Да, Алина вся в меня в молодости, — сказала мама и тоже засмеялась. Настроение было у всех замечательное.

— Ладно, хватит нам разговаривать, надо ехать в загс.

— Да, ты прав Юрочка, пора ехать, тем более, что надо еще заехать за Евгенией Дмитриевной.

Мы вышли на улицу и увидели возле дома шикарный длинный свадебный лимузин белого цвета, за рулем которого сидел Дима. Увидев нас, Дима вышел из машины и открыл нам двери. Сев в просторный салон лимузина, мы поехали за бабушкой Шевы. Подъехав к дому, мы увидели, что Евгения Дмитриевна в нарядном светлом платье стоит уже на улице вместе с Екатериной Львовной. Мы вышли из машины и поздоровались, потом представили друг другу папу, бабушку Шевы и Екатерину Львовну, потому что они так и не виделись до сих пор.

— Вы превосходно выглядите, Евгения Дмитриевна, — сделал папа комплимент, пожилой женщине.

— Да что вы Юра, кем надо восхищаться, так это вашей дочерью, вот где истинная красавица.

Бабушка Шевы подошла ко мне и обняла меня, как собственную внучку.

— Детонька, ты великолепно выглядишь.

Спасибо, Евгения Дмитриевна, — ответила я и поцеловала женщину в щеку.

— Вы давно нас здесь ждете? — Спросила обеспокоенная мама, все-таки Евгения Дмитриевна уже не молоденькая и быстро устает.

— Нет, мы только подошли, мы решили прогуляться с Евгенией Дмитриевной на свежем воздухе до вашего приезда, — ответила Екатерина Львовна.

— Да, Катенька, была так любезна, составить мне компанию и погулять со мной по парку возле дома.

— Спасибо вам, Екатерина Львовна, за вашу заботу о Евгении Дмитриевне.

— Да, что вы мне приятно работать у Евгении Дмитриевны, да и поболтать, погулять иногда вместе, я ведь тоже одна осталась, дети давно уже разъехались, да и мужа давно уже нет в живых, так, что мне только в радость.

— Да, Катенька, спасибо тебе, возишься иногда со мной как с ребенком.

— Прекратите, Евгения Дмитриевна, вы же знаете, что мне не в тягость, а в радость.

— Екатерина Львовна, вы нас извините, нам ехать пора, не хватало, чтобы мы еще на регистрацию опоздали. — Сказал взволновано папа, глядя на часы.

— Да, конечно.

Попрощавшись с Екатериной Львовной, мы сели в машину и поехали в загс. Благодаря тому, что Дмитрий был отличным водителем, до загса мы доехали быстро, не смотря на пробки. Пока Дмитрий парковал длинный лимузин, мы разглядывали парадный вход загса. Вдоль широкой мраморной лестницы стояли белоснежные колонны, как и сама лестница.

— А где все? Почему нет народа? — Спросила мама.

— Да, Жанночка, ты права обычно здесь всегда много народа, тем более, сегодня пятница. Странно нет других пар и их гостей. — Ответил папа.

Услышав наш разговор, Дмитрий сказал:

— Не волнуйтесь, все хорошо, просто Олег Викторович побеспокоился о том, чтобы вам никто не мешал во время проведения регистрации.

Дмитрий открыл нам входные двери и галантно пропустил на всех вперед. Когда мы вошли в загс, нас встретил радостный Олег.

— Здравствуйте, Жанна Эдуардовна, — Олег, улыбаясь, протянул красивый букет цветов маме:

— Это вам.

— Спасибо, Олежек. — Ответила радостно мама.

— Здравствуйте, Евгения Дмитриевна, много слышал о вас от Жанны Эдуардовны и Алины, это вам, — сказал Олег и протянул еще один букет цветов.

— Здравствуйте, Олег, а у Алиночки глаз алмаз, выбрала себе в мужья такого видного мужчину.

— Спасибо, — ответил Олег и засмеялся.

— Здравствуйте, Юрий Владиславович, — сказал Олег и пожал папе руку.

Увидев меня, Олег встал и восхищенно на меня посмотрел, не в силах оторвать от меня взгляда.

— Милая, ты выглядишь так…так божественно. Ты самая красивая из всех невест на свете.

Олег подошел ко мне, нежно поцеловал мне ручку, и подарил мне свадебный букет. Потом, взяв меня под локоток, повел в зал, где проходили регистрации. Зал был просторным с высокими потолками, стены были белого цвета с золоченой отделкой, портьеры на больших окнах были пастельного оттенка и кругом были цветы. Играла приятная легкая музыка. К нам навстречу вышла женщина лет сорока пяти в нарядном светлом костюме.

— Здравствуйте, Жанна Эдуардовна, Юрий Владиславович и Евгения Дмитриевна, проходите, пожалуйста, располагайтесь, указала она рукой на стулья, отделанные красной тафтой, с золоченым каркасом. Родители помогли сесть Евгении Дмитриевне и сели рядом.

— Добрый день, Олег Викторович и Алина Юрьевна, проходите, пожалуйста, поближе к столу.

Олег подвел меня к столу и посмотрел счастливыми глазами. Улыбка не сходила с его лица, я тоже улыбнулась ему в ответ. Женщина обошла стол вокруг и встала перед нами.

— Можно начинать, Олег Викторович.

— Да, Надежда Андреевна.

Музыка слегка стала тише, создавая приятный фон.

Надежда Андреевна произнесла торжественную речь и пригласила нас к столу поставить свои подписи, мы по очереди подошли и расписались.

Пока Надежда Андреевна продолжала говорить свою торжественную речь, мое волнение, неизвестно откуда взявшееся, стало нарастать. Что это? Почему я так нервничаю? Ведь не первый раз уже выхожу замуж, и Олег стал мне очень дорог, хоть мы и знакомы с ним недолго. — Подумала я. К нам в этот момент подошла Надежда Андреевна с футляром в руках, в котором лежали кольца. Я стояла и натянуто улыбалась, пытаясь скрыть охватившее меня волнение. Олег тем временем вынул из бархатного красивого футляра платиновое кольцо, украшенное множеством брильянтов. В его руках на свету оно все переливалось всеми цветами радуги. Свободной рукой он взял меня за руку и надел мне кольцо на палец. Кольцо смотрелось великолепно. Потом Надежда Андреевна протянула футляр мне. Я взяла платиновое массивное кольцо, предназначенное для Олега, и надела ему на палец. Руки с трудом меня слушались, они дрожали и были холодными. Олег встревожено на меня посмотрел. Я улыбнулась ему в ответ счастливой улыбкой, которая далась мне с большим трудом. Мои нервы были на пределе, скулы свело. Но Олег видимо ничего не заметил и расслабился. Он улыбался мне счастливой, беззаботной улыбкой. — Господи, да, что же со мной происходит, я так не волновалась даже, когда в первый раз выходила замуж? Все же хорошо. Олег любит меня, это видно невооруженным глазом, он мне тоже не безразличен, и родители мои счастливы. Что же это? Почему я так нервничаю? — Обеспокоенно подумала я.

— А теперь вы можете поцеловаться, как законные супруги, — продолжала, тем временем, Надежда Андреевна, отработанной годами улыбкой.

Олег подошел ко мне, обнял меня за обнаженную спину и нежно поцеловал в губы, я ответила ему на поцелуй, обняв его за шею.

— Теперь вы муж и жена. — Торжественно произнесла Надежда Андреевна.

Я посмотрела на моих родителей Бабушку Шевы. Папа и Евгения Дмитриевна улыбались, а мама плакала от счастья, вытирая слезы специально приготовленным заранее платочком.

— А теперь первый танец уже мужа и жены.

Заиграл мелодия вальса. Олег пригласил меня на танец, и мы закружились по залу под музыку. Олег смотрел мне в глаза, светящимся взором.

— Я люблю тебя, Алина, ты сделала меня самым счастливым человеком на земле. — Сказал радостно Олег.

— Я тоже люблю тебя Олег, — ответила я Олегу, теперь уже своему супругу. Мы танцевали, никого вокруг не замечая, глядя друг другу в глаза.

— Какая красивая пара, — услышала я слова Надежды Андреевны, произнесенные моим родителям и Евгении Дмитриевне.

— Да, вы правы, они великолепно смотрятся вместе, — ответила мама и вновь стала вытирать слезы платочком.

Музыка закончилась, и мы остановились, Олег нежно обнял меня и поцеловал в губы.

— Ты, самое дорогое, что есть у меня в жизни, — произнес он шепотом, глядя мне в глаза.

Затем Олег слегка отстранился и повел меня под локоток к моим родителям. К нам подошла девушка с подносом в руках, на котором стояли бокалы с шампанским и легкой закуской. Надежда Андреевна раздала нам всем бокалы и произнесла тост:

— Я хочу поднять бокал за новую семью, которой желаю, чтобы их чувства никогда не угасали, а только крепли с каждым прожитым днем вместе.

— Спасибо вам, Надежда Андреевна. — Ответил Олег, после чего послышался звон бокалов.

Выпив шампанского, мы вышли из загса. На улице нас встретили дети: мальчики и девочки. Они поочередно брали из маленьких корзиночек, своими детскими ручками, лепестки роз и бросали в нашу сторону. Мы шли медленно под розовым дождем и светились счастьем изнутри. Возле ступеней нас ждал Дмитрий, рядом с ним стояла клетка с двумя голубями белого цвета. Дмитрий передал нам с Олегом их в руки и мы вместе отпустили их в высь. Они летели рядом друг с другом, как влюбленная пара. Мальчики и девочки с детским восторгом захлопали в ладоши. И мы с приподнятым настроением отправились все вместе в ресторан, который заказал Олег на сегодняшний вечер. После такого приятного сюрприза с детьми, розовым дождем и голубями, моя нервозность прошла, и я смогла расслабиться. Внутри ресторан оказался небольшим, но с изысканным интерьером и живой музыкой. Ресторан был полностью в нашем распоряжении на этот вечер.

Свадьба прошла тихо и спокойно в кругу моих родителей и Евгении Дмитриевны, которая стала нам, как родная. В отличие от первой свадьбы шумной и пьяной, от которой под раннее утро болела голова, и не осталось сил даже на первую брачную ночь. Эта свадьба прошла легко, без всяких лишних усилий. Здесь никто не кричал каждые пять минут горько, от чего каждый раз приходилось соскакивать со стула, не успев дожевать еду. В этот вечер мы мило беседовали, ели, пили в свое удовольствие и танцевали под живую музыку, и никто нас не дергал, мы просто приятно проводили время, наслаждаясь сегодняшним вечером.

Танцуя с Олегом посреди зала, я смотрела ему в глаза и думала: надо же прошло всего около двух недель, а я так сильно успела привязаться к нему, он стал для меня одним из самых дорогих и близких мне людей.

Находясь рядом с ним, я чувствовала себя в безопасности, защищенной от всяких трудностей и бед, мне было приятно видеть в глазах Олега необъятную радость и любовь.

— Алина о чем ты думаешь?

— Я думаю о том, как мне хорошо с тобой.

— Я люблю тебя милая больше всех на свете. Помолчав не много, я ответила:

— Я тоже тебя люблю Олег.

Олег вдруг серьезно на меня посмотрел, а потом улыбнулся от радости. Я только в первый раз призналась ему в любви, а он с большим нетерпением ждал, когда же это произойдет, и произойдет ли вообще.

Олег подхватил меня на руки и закружил по залу. В этот момент счастья переполняло нас обоих, мы не замечали никого: ни музыкантов, ни родителей с Евгенией Дмитриевной, ни официантов, которые обслуживали нас. Родители с Евгенией Дмитриевной, глядя на нас, прослезились. Они были рады за нас с Олегом, а Евгения Дмитриевна вновь почувствовала себя членом семьи. Папа был сегодня нарасхват, он танцевал с мамой, вспоминая молодые годы, и с Евгенией Дмитриевной, которая почувствовала в тот момент, что она еще живой человек и готова радоваться жизни дальше, а не существовать, как последние годы своей жизни после смерти своих родных.

Посреди ночи, увидев, что родители и Евгения Дмитриевна устали, все— таки не молодые уже, Олег распорядился, чтобы их доставили до дома. Попрощавшись с родителями и Евгенией Дмитриевной, мы остались с мужем одни. Олег подошел ко мне и нежно обнял.

— Нам тоже пора ехать, любимая, самолет уже готов.

— Какой самолет?

— Частный, милая моя.

— У тебя есть самолет?

— Да, и мы сегодня на нем полетим, куда ты захочешь.

— Но я не знаю, куда нам лететь.

— А где ты не была?

— Я нигде не была, дальше этого города.

Правда, я была дальше этого мира, но об этом я Олегу говорить не стала.

— Тогда, я предлагаю посетить Европу.

— Я улыбнулась в ответ Олегу от счастья, переполнявшего меня. У меня такой замечательный, заботливый муж. Я прижалась к Олегу и поцеловала его в щечку.

— Я понимаю, это можно расценить, как согласие на мое предложение? — Весело спросил Олег.

— Да, ты правильно понимаешь. — Ответила я и обняла Олега еще крепче.

На машине мы доехали до аэропорта, где нас ожидал большой самолет с двумя пилотами. Трап с красной дорожкой был уже подогнан к самолету. Олег, поддерживая меня за руку, помог мне подняться по трапу. Когда мы поднялись на борт самолета, нас приветствовали две молоденькие стюардессы. Войдя внутрь самолета, я была поражена внутреннему дизайну. Он был роскошно красив и больше напоминал дизайн небольшой гостиной, чем борт самолета. Играла легкая приятная расслабляющая музыка. Мы устроились на кожаном диване возле иллюминатора. Через некоторое время самолет покатился, постепенно разгоняясь, а потом оторвался от земли, набирая высоту. Дыхание перехватило, и я смотрела с детским восторгом в иллюминатор, наблюдая, как мы стали отдалятся от земли, и все таким маленьким и игрушечным. Когда самолет, набрав определенную высоту, выровнялся, стюардесса вкатила столик с едой и напитками. Накрыла для нас небольшой столик, стоявший возле дивана, и ушла, оставив нас наедине. Олег разлил по бокалам шампанское и подал мне наполненный фужер.

— Я хочу поднять этот бокал за любимую, замечательную теперь уже мою жену, которая в ближайшем времени подарит мне ребенка. Надеюсь, ты не против? — Встрепенулся вдруг Олег.

— Нет, конечно, — ответила я, улыбнувшись.

— Тогда, давай выпьем на брудершафт. — Сказал Олег, жадно на меня посмотрев.

Мы обвили руки с бокалами, и выпили шампанское до дна, после чего Олег прижал меня к себе и начал страстно целовать. В его глазах горел огонь безумного желания.

— Олег я вижу, ты хочешь воплотить свое желание в жизнь прямо сейчас? — спросила я и, не удержавшись, засмеялась.

— А почему бы и нет? Тем более ты сейчас такая соблазнительная в свадебном платье.

Пока Олег произносил эти слова, он ни на секунду не оторвался от моего тела. Он целовал мою шею, плечи, спускаясь все ниже, постепенно оголяя мое тело. Его руки скользили по моим ногам и бедрам, поднимая подол платья вверх.

Не знаю, сколько времени длился полет, потому что мы с Олегом были слишком заняты друг другом. Мы отвлекались только на то, чтобы перекусить и выпить шампанского.

Самолет пошел на снижение, и мы решили, что надо привести себя в порядок, чтобы начать наше свадебное путешествие по Европе.

* * *

Время шло незаметно, дни летели друг за другом, сменяя города и страны, которые мы посещали. Благодаря Олегу нам были открыты все двери, для него не было ничего не возможного.

Большую часть времени мы проводили в постели, а то небольшое количество времени, которое оставалось, мы гуляли по новым городам, магазинам, театрам, музеям, ресторанам. Мы делали все, что душа пожелает. Мы проводили вместе все двадцать четыре часа в сутки, расставались максимум на полчаса, потому что больше мы не выдерживали друг без друга. За это путешествие мы стали одним целым. Мы стали думать одинаково, понимали друг друга с одного лишь взгляда.

Домой мы вернулись в прекрасном настроении и с огромным багажом новых вещей и сувениров для родителей и близких нам людей. Приехав в особняк, мы немного отдохнули после перелета, если это конечно можно было назвать отдыхом. А потом поехали к родителям с сувенирами, которые мы купили для них в Европе.

* * *

Мы подъехали к дому родителей, и я почувствовала, как счастлива сейчас, лучшей жизни и представить себе было нельзя. У меня есть любящий и любимый муж, и меня окружают только дорогие и близкие мне люди. И вообще, мне казалась, что вокруг все такое замечательное. Я любила, в данный момент, весь мир, душа пела от счастья.

Мы вошли в дом, где мама в домашних хлопотах не услышала, как мы вошли в гостиную.

— Мама, здравствуй, — сказала я радостно, подойдя к ней сзади.

— Ой, — подпрыгнула мама на месте и повернулась ко мне.

— Алиночка, Олег вы уже приехали? — Встрепенулась мама. Я подошла к маме и обняла ее.

— Девочка моя, как же я по вам соскучилась. Как вы отдохнули?

— Мамочка, мы так хорошо провели время, где мы только не были.

— Чьи это голоса я слышу? — спросил папа, входя в гостиную.

— Здравствуйте, Юрий Владиславович.

— Здравствуй Олег, выглядишь отдохнувшим, счастливым, прямо весь светишься.

— Так и есть, я очень счастлив с вашей дочерью. И отдохнули мы с ней на славу. — Ответил радостно Олег, хитро глядя на меня.

— Чем это так вкусно пахнет? — Спросила я маму.

— Твой любимый пирог с рыбой в духовке, скоро уже приготовится.

Вдруг внезапно появилась головная боль и головокружение, от чего меня сильно затошнило. Запах пирога, который мне так нравился несколькими минутами раннее, казался сейчас невыносимым. Сильная слабость нахлынула на мое тело, ноги и руки казались, на столько, тяжелыми, что я не могла пошевелиться. Перед глазами все поплыло. Я стала тихонько оседать в объятьях мамы. Мама растерялась, не сразу поняв, что происходит, а Олег отреагировал молниеносно. Он в два прыжка подскочил ко мне и подхватил меня на руки, затем отнес на диван.

— Милая что с тобой? У тебя что-то болит?

— Голова раскалывается, и сильно кружится, еще тошнит. — Сказала я шепотом, с трудом шевеля губами.

— Что это? — Задала мама вопрос в никуда.

— Алиночка, может ты отравилась? — Предположил папа, обнимая маму, чтобы она немного успокоилась.

— Нет, вряд ли. Все, что мы ели было свежим и проверенным. — Ответил за меня Олег, посмотрев на родителей. — Тем более я ел тоже самое и чувствую себя замечательно.

— Милая моя, не волнуйся, все будет хорошо, я сейчас позвоню очень хорошему знакомому врачу, и он тебе осмотрит. — Сказал Олег, погладив меня по волосам, и отправился звонить.

— Юрочка, ты посмотри какая она бледная. Господи, что это за напасть? — Спросила мама папу в вполголоса. Она с трудом сдерживала слезы, чтобы не заплакать, подбородок предательски задрожал.

— Жанночка, перестань себя накручивать и Алиночку пугать. У Алины наверняка нет ничего страшного. Может это перелет так сказался на ее организме.

— Ты так думаешь, Юрочка? — С надеждой посмотрела мама на папу, как будто он был ясновидящим.

— Ну конечно, дорогая. Вот дождемся врача, он нам все скажет. — Попытался папа успокоить маму. Хотя сам волновался не меньше мамы, но не подавал вида, чтобы не нагнетать обстановку.

Олег закончил разговаривать по телефону и вернулся ко мне. Сев рядом со мной на диван, взял мою бледную руку в свои горячие и сильные, при этом такие родные.

— Любимая, он сейчас приедет. Он быстро, не волнуйся. — Сказал Олег, непонятно кого он хотел приободрить этими словами меня или себя.

— Может, ты чего-нибудь хочешь? Давай я принесу, ты только скажи.

— Нет, Олег, ничего не надо. Меня сильно тошнит, мне бы в туалет и чем быстрее, тем лучше.

Олег подхватил меня на руки и понес в ванную комнату, которая находилась в моей комнате. Олег осторожно опустил меня на пол и оставил одну, прикрыв за собой двери не до конца, на всякий случай.

— Любимая, если что зови, я буду рядом, за дверью.

— Хорошо, Олег, — и только я договорила, как весь сегодняшний завтрак вышел из меня.

Меня полоскало до приезда врача. Врач приехал быстро или мне так показалось, потому что я была очень занята чисткой организма изнутри. Врач со всеми поздоровался и попросил всех оставить нас с ним наедине, чтобы спокойно меня осмотреть. Он задавал интересующие его вопросы и осмотрел внимательно мое тело. После чего позвал родителей и Олега в комнату и вынес вердикт насчет моего самочувствия:

— Ничего страшного нет…

— Я же говорил тебе, Жанночка, — не удержался от реплики папа и вздохнул с облегчением.

— А что с ней Сергей Анатольевич? — Спросил Олег в нетерпении.

— Переживать не надо, — говорил врач спокойно, медленно, проговаривая каждое слово, — все хорошо. Я могу вас только поздравить, вы Олег Викторович скоро станете отцом.

— Что вы сказали? — переспросил Олег, не веря свои ушам.

— У вас скоро будет ребенок. У Алины срок беременности около месяца.

— Вы уверенны Сергей Анатольевич? — Не унимался Олег.

— Да, ни каких сомнений быть не может.

— Любимая моя, ты слышала, у нас с тобой скоро будет ребенок?

— Да, Олег, я слышала, наше желание воплощается в жизнь, — сказала я, с трудом улыбнувшись, так как совсем обессилила.

Олег сиял от счастья. Он подлетел ко мне, аккуратно меня обнял и нежно поцеловал в лобик.

— Сергей Анатольевич, а почему Алине так плохо? — Спросил папа.

— Это всего лишь токсикоз, он может быть на протяжении всей беременности, а может пройти практически сразу. Алине придется потерпеть, с этим ничего не поделаешь, принимать какие либо сейчас лекарства противопоказано. Сейчас Алине нужен покой и здоровый сон.

— Жанночка, ты скоро станешь бабушкой, — сказал весело папа.

— А ты дедушкой, — ответила, смеясь, мама.

— Да, еще, Олег Викторович, если хотите я могу понаблюдать, как у Алины будет проходить беременность?

— Да, это было бы хорошо. Я очень вам благодарен, Сергей Анатольевич, что вы сразу бросив все дела, откликнулись на мою просьбу.

— Все нормально. Это моя работа. А теперь мне пора идти, мне надо закончить прерванные дела.

— Да, конечно, не будем вас задерживать, еще раз большое спасибо. До свидания. — Попрощался Олег с врачом и проводил гостя.

После того, как все узнали о моей беременности, со мной стали возиться, как с маленькой. Я была под пристальным присмотром. Меня боялись оставить одну. Олег, мне кажется, совсем от счастья тронулся умом. Он и раньше сдувал с меня пылинки, а сейчас старался, чтобы эти пылинки совсем на меня не оседали. Он каждый день стал заваливать меня цветами и подарками, стараясь доставить мне удовольствие, но я и без этого была очень рада тому, как сложилась моя жизнь после возвращения в наш мир. Единственный минус, который появился через некоторое время, это то, что наша сексуальная жизнь сошла практически на нет. Олег был заботлив, внимателен, старался все свое свободное время проводить со мной, готов был выполнить любой мой каприз, но только не заняться любовью, как прежде. Когда я пыталась с ним об этом поговорить, все сводилось к одному и ничто не могло его переубедить.

— Я не могу заниматься с тобой любовью, мне кажется, что этим мы можем навредить нашему малышу, он же такой маленький, хрупкий, беспомощный, там внутри тебя. — Стоял на своем Олег.

— Но ведь врачи разрешают до определенного срока беременности продолжать вести сексуальную жизнь. — Пыталась я переубедить мужа.

— Врачи тоже иногда ошибаются, дорогая. Потерпи немного ради нашего малыша. — Не унимался Олег.

Во время таких разговоров Олег подходил ко мне, нежно обнимал меня и гладил заботливо мой живот, начиная разговаривать с малышом, который в тот момент еще его даже не слышал, так как срок беременности был еще маленьким, но Олег считал, что ребенок уже все слышит и чувствует. Глядя на любящего, заботливого мужа я прекращала нашу дискуссию о сексуальной жизни.

* * *

Через месяц после первого осмотра Сергея Анатольевича, токсикоз прошел, как он и говорил, и беременность стала протекать незаметно для меня. Я стала гулять на улице возле дома, когда с мамой или с папой, иногда с Олегом, когда он был свободен от работы.

Однажды, я, как обычно, пошла погулять в сад вместе с мамой, на улице была прекрасная погода, не смотря на то, что уже наступил первый месяц зимы. Светило солнце, было довольно тепло, дул легкий приятный ветерок. Мы с мамой были около дома, разговаривали о всяких женских мелочах, когда она вдруг подскочила, как ошпаренная и сказала:

— Алина, я же забыла, у меня на плите суп вариться, надо пойти выключить. Старость не радость, вот уже и склероз подступает. — Засмеялась мама и вернулась в дом. — Алина, я быстро, одна нога здесь другая там.

— Мама, иди, конечно, что здесь может со мной случится.

Мама скрылась в нутрии дома, а я осталась одна, наслаждаясь свежим воздухом и легким морозцем. Я немного отошла от дома, когда неизвестно откуда появилась огромных размеров собака. Сначала я не обратила на нее внимания. У меня никогда не было страха перед собаками, неважно каких они были размеров. Я привыкла к тому, что если на них не обращать внимания, то они проходят мимо, не замечая тебя. Вот и сейчас, я спокойно прогуливалась, не глядя на нее. Собака тем временем приближалась ко мне. Расстояние между нами стало заметно сокращаться. Псина перешла на бег, не сводя с меня глаз, и зарычала, разбрызгивая свою слюну, текшую из разинутой пасти. Я встала, как вкопанная, боясь пошевелиться, меня охватил ужас, я не знала, что нужно делать в такой ситуации. — Бежать домой? Но я слишком далеко уже отошла от входной двери и я не успею добежать до нее. Мне стало страшно не столько за себя, сколько за ребенка, который был внутри меня, такой маленький и беззащитный. Я попыталась позвать кого-нибудь на помощь, но крик застрял в моем горле, да и на улице поблизости никого в этот злополучный момент не было. Собака уже со всех ног неслась на меня, ее рык уже перешел в грозный лай, который не предвещал ничего хорошего. Пока я пыталась придумать выход из этой жуткой ситуации, собака уже оттолкнулась задними лапами от земли и в большом прыжке летела на меня. Единственное, что я успела сделать, это закрыть лицо руками, скорее всего это был просто рефлекс, спрятаться от опасности, как маленькие дети прячутся в темной комнате под одеяло. От испытываемого ужаса у меня сильно заболел живот. Все произошло очень быстро буквально в считанные секунды. Последние, что я успела подумать — Все мне конец и моему не родившемуся малышу тоже! Я все еще до конца не могу понять, что же произошло.

Собака повалила меня на землю и в тот момент, когда она уже открыла пасть, чтобы вцепиться своими зубами мне в шею, я услышала пронзительный писк, давящий на уши и странную вибрацию у себя в животе, где находился плод. Писк был настолько сильным, что псина, так и не смогла сомкнуть свои челюсти, чтобы разорвать мне горло. Она стала медленно оседать, стоя на моей груди передними лапами, из ее пасти вырвался звук похожий на стон или визг. Глаза собаки помутнели и залились кровью, кровь тонкими струйками сбегала по ее огромной морде, и уже через доли секунд бездыханное тело лежало на мне с разинутой пастью. Когда я поняла, что опасность мне больше не угрожает, я услышала крик мамы вдалеке, которая в ужасе бежала ко мне.

— Алина, девочка моя, что же это… — кричала она, — я сейчас милая, я сейчас…

На крики мамы из дома выскочил папа. Он не до конца понял, что произошло, но понял, что что-то очень страшное. Папа побежал, что было сил за мамой, не замечая боли в ногах. Подбежав ко мне, запыхавшаяся мама рванула с меня тушу дохлого животного и откинула в сторону. Она все еще не понимает, откуда у нее появилось столько сил, ведь животное было огромных размеров.

— Алиночка, ты жива, ну посмотри на меня, — сказала мама и приподняла мою голову, положив себе на колени.

Я открыла глаза, в которых застыл ужас, и посмотрела на маму. По ее щекам текли слезы.

— Господи, да что же это и откуда она здесь взялась? — Причитала мама, гладя меня по волосам, прижимая мою голову к себе. — Девочка моя, ты жива! — сказала мама, увидев, что я открыла глаза.

Подбежал папа. Глядя на дохлую псину, валявшуюся рядом с моим телом, он сразу все понял, что произошло. Папа отстранил от меня маму и взял на руки, не смотря на то, что он и без ноши сам с трудом передвигался. Мама шла следом за папой, придерживая мне голову.

Папа внес меня в дом и положил на диван в гостиной. После чего сразу позвонил Олегу и рассказал о случившемся. Олег вместе с Сергеем Анатольевичем подъехали, практически, вместе, минут через десять.

Врач внимательно осмотрел меня и сказал, что мне и ребенку ни что не угрожает, в целом все хорошо, не считая ушибов спины, правой руки и правого бедра от падения, и посоветовал пока постельный режим. Врач попрощался с нами и ушел. Олег сел со мной рядом погладил меня по животу, а потом провел своей рукой по моей щеке и сказал:

— Милая моя, теперь все хорошо, успокойся, все закончилось, больше тебе ни что не угрожает. Сергей Анатольевич сказал, что тебе нужно больше спать, так что постарайся уснуть, если что, я буду рядом.

— Хорошо.

Я закрыла глаза, прислушавшись к совету мужа. Олег еще немного посидел со мной, а потом подошел к родителям и спросил:

— Что произошло? Когда вы звонили мне по телефону, я так толком ничего и не понял.

Мама тихо запричитала:

— Это все моя вина…

Но я прекрасно слышала каждое слово их разговора.

— Жанночка, это не твоя вина. Не накручивай себя, — хотел поддержать папа.

— Нет, моя! Если бы я не оставила Алиночку одну этого бы не произошло.

— Жанночка, ты все равно не смогла бы ничего сделать против этой огромной псины. — Пытался отец переубедить маму.

— Я смогла бы защитить свою дочь от этой твари.

— Вы бы обе пострадали. — Не унимался отец.

— Ладно, что произошло, то произошло, уже ничего не изменить, главное, что Алина и ребенок в порядке. Правда, Алина испугалась очень сильно. Но пройдет время и все постепенно забудется. — Сказал Олег, чтобы успокоить родителей жены.

В этот момент завибрировал телефон Олега. Олег взял телефон и ответил:

— Да, Дима я тебя слушаю, все ясно.

Выключив телефон, Олег посмотрел на родителей и сказал:

— Сейчас, мне сообщили, что собака, которая напала на Алину, была здорова, из этого следует, что она ничем не заразила Алину. Только так и не понятно от чего собака сдохла, такой странной смертью… Сказали, что ее мозг буквально взорвался, и причина неизвестна, почему так произошло.

— Мне совсем неинтересно, почему та тварь сдохла, главное, что Алина и ребенок не пострадали. Слава Богу, что все обошлось, — произнес папа и перекрестился.

Мама опять заплакала, а папа обнял ее и повел в их комнату, пытаясь успокоить:

— Дорогая, больше ни о чем не переживай. Тебе надо немного поспать. Ты сама слышала, что сказал врач: «покой и снова покой».

Олег сел в кресло напротив меня и просто стал смотреть, как я сплю, охраняя мой сон.

* * *

Время шло, про тот ужасный случай больше не вспоминали. Но меня теперь совсем одну не оставляли, а гуляла я на улице в сопровождении Димы, который был вооружен огнестрельным оружием. Но меня постоянно волновал вопрос, почему все-таки та псина умерла, но я не могла найти ответ на этот вопрос, а со временем и совсем забыла про это.

Месяцы пролетали быстро, живот стал увеличиваться с неимоверной скоростью. Мне стало тяжело ходить, живот стал тяжелым, сидеть было тоже трудно, постоянно ныла поясница.

В одну из ночей я проснулась от того, что почувствовала, что лежу в мокрой луже. Боясь посмотреть, что произошло, я разбудила Олега, который мирно рядом со мной спал. Была глубокая ночь, в комнате было темно. Олег проснулся и сразу сонным голосом спросил:

— Что случилось?

— Я не знаю. Подо мной большая лужа. Олег мне страшно. — Сказала я шепотом.

Олег вскочил с кровати и включил свет. Потом подошел ко мне и откинул одеяло.

— Алина, у тебя отошли воды.

Он схватил телефон и позвонил Сергею Анатольевичу.

— Здравствуйте, Сергей Анатольевич, у Алины воды отошли, что мне делать? — Спросил взволнованно Олег.

— Милая, Сергей Анатольевич, спрашивает, как часто идут схватки?

— Я ничего не чувствую. — Растерянно ответила я и тут же спросила, — Это плохо?

— Сергей Анатольевич, она не чувствует схваток. Так… так…понятно. Я попыталась встать. Олег тут же меня остановил:

— Алина, лежи, не в коем случаи не вставай, Сергей Анатольевич уже едет вместе со скорой.

Олег опять переключил внимание на то, что ему говорил врач.

— Да, я вас слушаю…так следить за тем, когда появятся схватки и следить за их периодичностью. Так, что еще…? Так понятно…

Олег посмотрел на меня и сказал уже мне:

— Любимая, постарайся не нервничать, глубоко дыши, чтобы ребенок получал больше кислорода.

Я послушала Олега и начала глубоко дышать, в этот момент я почувствовала, как появились схватки, стало больно, но терпимо. Олег сел на кровать и взял мою руку в свою. Его напугало мое выражение лица, которое перекосилось от боли.

— Милая, что?

— Начались схватки.

— Сергей Анатольевич, у Алины начались схватки…Так…Да, я понял…

— Алина, не бойся, все идет, как надо. Милая, ты справишься, ты же у меня такая сильная.

Через некоторое время боль утихла.

— Все закончились, Олег.

В этот момент раздался дверной звонок. Стали слышны голоса домработницы Нади и мужчин. Через пару минут мужчины уже были в спальне. Сергей Анатольевич подошел ко мне быстро меня осмотрел и сказал:

— Надо срочно везти в роддом, схватки пока очень редкие, успеем доехать. В больнице все-таки надежнее рожать, чем в домашних условиях. Главное, Алина, не вставайте, тихо, спокойно лежите и не забывайте глубоко дышать.

С появлением врача я немного успокоилась, продолжая глубоко дышать. Меня аккуратно положили на носилки и погрузили в машину скорой помощи. Олег сел рядом со мной, взял мою руку в свои ладони и пытался всячески меня подбодрить:

— Милая, скоро закончатся твои мучения, и на свет появится наш с тобой малыш, о котором мы так мечтали.

Я улыбнулась Олегу, и мое лицо опять перекосила гримаса боли, начались схватки. Водитель, ехал быстро, но аккуратно, машину не трясло. За нами ехал Дима на внедорожнике Олега. Он вез вещи, которые я собрала заранее для себя и ребенка, пока я буду находиться в роддоме. Как и обещал Сергей Анатольевич, мы доехали до роддома быстро. К этому времени схватки участились. Меня чуть ли не бегом завезли в роддом на каталке. Затем меня катили по коридору, который постоянно извивался, как змея, поворачивая то налево, то направо. Олег все это время был рядом, продолжая держать меня за руку. Я лежала на каталке, глядя перед собой, лампы на потолке слепили мне глаза, быстро сменяясь одна другой. Потом мерцание ламп закончилось, меня ввезли в предродовую палату, где медсестры готовились принять у меня роды, видимо Сергей Анатольевич заранее предупредил о нашем прибытии. Меня с каталки аккуратно переложили на разложенное родовое кресло, где за мной смотрел Сергей Анатольевич, следя за схватками. Когда боль стала нестерпимой, Сергей Анатольевич сказал мне лечь раздвинуть полусогнутые ноги в разные стороны. Я послушно выполнила сказанное врачом.

— А теперь, девочка, тужься. Дай возможность твоему малышу появиться на свет. Я глубоко дышала и тужилась изо всех сил. Олег из палаты не вышел, когда начались роды, он не хотел меня оставлять в этот момент одну, пытаясь морально поддержать. Я с силой сжимала его руку, ему наверное было больно, но он продолжал держать меня за руку. Роды длились долго, я уже выдохлась, казалось сил больше не осталось, но Сергей Анатольевич не унимался.

— Не расслабляйся, девочка, ты сильная, выносливая, ты сможешь. Ну же давай тужься.

И я продолжала тужиться.

— Алина, вы молодец, уже показалась головка малыша! Продолжай в таком же духе.

— Любимая, ты слышишь, уже головка показалась?

Я ничего не ответила Олегу, не хотелось на это тратить силы, которых и так почти не было. Я продолжала тужиться, как требовал от меня Сергей Анатольевич. Пот лился с меня градом, чувство боли, усталости перемешались. Но при этом появилось чувство, что вот он уже этот момент появления на свет моего ребенка, что осталось совсем чуть-чуть, главное дойти до конца, и я собралась с силами, выталкивая малыша из себя.

— Молодец, вот так, ну же вот он уже вышел. Давай, не сдавайся. Я напряглась, что было сил, и застонала.

— Молодец, Алина, ты родила девочку, она у тебя красавица, вся в маму. — Воскликнул радостно Сергей Анатольевич, держа девочку в своих руках.

Детский плач раздался в палате.

Я обессиленная рухнула на спину и улыбнулась. Чувство радости и облегчения наполнили меня изнутри. Олег погладил меня по мокрым от пота волосам и сказал:

— Любимая, ты смогла, ты у меня такая молодец. — Восторгался Олег.

— А теперь вы можете подержать малышку на руках, — сказал Сергей Анатольевич и положил мне на руки девочку, укутанную в пеленку.

Девочка плакала, сощурив и без того маленькие глазки. Ее тело было крохотным и сморщенным, но уже было видно сходство со мной.

— Алина, посмотри, она и в самом деле копия ты. — Сказал Олег, улыбаясь. — У нее твой слегка вздернутый носик, твоя форма губ, твой аккуратный подбородок.

— Алина, девочку пора уносить, позже тебе ее принесут, а сейчас отдыхай. — Сказал Сергей Анатольевич, и медсестра взяла у меня из рук девочку.

— Олег Викторович, вам тоже пора идти, Алине надо отдохнуть и ей все еще надо там обработать.

— Хорошо, — Олег поцеловал меня в пересохшие губы, — Отдыхай, любимая, — и вышел из палаты.

Я закрыла глаза. Медсестры что-то делали у меня между ног, было больно, но усталость была настолько сильной, что я боль почти не замечала. Медсестры закончили свою работу, осторожно переложили меня на каталку и перевезли в палату, уложив на удобную кровать. Когда за ним закрылась дверь в палату и я осталась одна, я сразу погрузилась в сон.

* * *

Проснулась я, когда на улице светило яркое солнце, его лучи поступали в палату сквозь окно, рядом с моей стояла маленькая детская пустая кроватка, я запаниковала: где моя дочь? В комнату вошла медсестра.

— Вы уже проснулись? Вот и хорошо, я вам сейчас принесу дочку на кормление. Она в детской, пока вы спали, ее обследовали: у вас здоровая девочка.

Я успокоилась. Медсестра вышла и вернулась через некоторое время, уже с ребенком на руках. Подошла ко мне и положила запеленованного ребенка. Девочка плакала, личико ее было красное от натуги.

— Почему она плачет?

— Она просто хочет кушать. Поэтому сейчас ей надо дать грудь. Я поднесла девочку к груди, но она не брала ее в рот.

— Попробуйте еще раз, ей надо научиться есть— сказала ласково медсестра.

Я еще раз засунула сосок девочке в ротик, и она зачмокала, перестав плакать. Девочка тяжело дышала, видимо много сил уходило у бедной на то, чтобы поесть. Увидев, как ребенок ест, я улыбнулась.

— Вот и хорошо. Я тогда, пока вас оставлю, а потом приду, положу ребенка до следующего кормления в кроватку, вам еще рано ее носить — Сказала медсестра и вышла из палаты.

Я смотрела на малышку, думая, как же ее назвать, все имена, о которых я думала раньше не подходили ей. Девочка ела с закрытыми глазами, а я внимательно на нее смотрела. В этот момент она распахнула свои маленькие глазки, и я застыла от ужаса. Увиденное, никак не укладывалось у меня в голове. Я продолжала держать ребенка, который сосал мою грудь, глядя на ее глаза. Может мне показалось. Вот она моргнула и опять тоже самое, ничего не изменилось. Мне не кажется, у нее на самом деле были глаза Люция, то есть глаза дьявола. Они были желтого цвета с вытянутым зрачком, как у кошки.

— Нет, этого не может быть, — прошептала я.

В этот момент постучали в дверь, я перевела взгляд с ребенка на дверь, на пороге стоял Олег в белом халате.

— Любимая, ты уже кормишь нашу малышку? — Спросил радостно Олег.

Я не ответила. Мысли роились у меня в голове. Я старалась понять, как такое могло произойти. Ребенок не мог быть от Люция, потому что я забеременела позже. Объяснение этому может быть только одно, Олег и есть Люций. Я смотрела на Олега во все глаза.

— Что с тобой? Алина, ты на меня смотришь, как будто приведение увидела.

Я не успела ничего сказать, за приоткрытой дверью послышался голос Славы, правой руки Олега.

— Олег Викторович, вы в машине цветы оставили, — сказал помощник Олега.

Одновременно с его появлением зашла в палату медсестра, открыв настежь дверь. Увидев Славу, я сразу поняла почему мне его голос был очень знаком. Слава и Виталий — один и тот же человек, который посреди ночи разговаривал с Шевой. Теперь не оставалось никаких сомнений. Люций нашел себе новую оболочку в облике Олега, моего мужа.

— Я не поняла, почему здесь столько посторонних? Покиньте палату немедленно. — Сказала грозно медсестра.

— Я не посторонний, я ее муж, — сказал вежливо Олег. Я вышла из ступора и произнесла:

— Это не мой муж.

Все находящиеся в палате повернули головы в мою сторону и удивленно посмотрели на меня.

— Алина, что ты такое говоришь? — Спросил изумленный Олег. Виталий и медсестра внимательно наблюдали за мной.

— Ты не мой муж, — повторила я и продолжила, — Ты Дьявол, Сатана или Люцифер, что тебе нравится больше? А может просто Люций, как когда— то я тебя звала? — Перешла я со спокойного голоса на крик.

— Что здесь происходит? — Спросила, возмущенная происходящим, медсестра.

Олег неожиданно повернулся к медсестре и посмотрел ей прямо в глаза.

— Вы пришли рано, кормление еще не закончилось, вы придете через три часа. — Сказал тихо, но отчетливо Олег, проговаривая каждое слово.

Медсестра улыбнулась и сказала, направляясь к двери:

— Я пришла рано, кормление закончится через три часа.

— Виталий, закрой дверь за медсестрой с той стороны, и никого сюда не впускай, пока я не разрешу.

— Хорошо, Хозяин, — сказал молодой человек и вышел из палаты, закрыв за собой дверь.

Олег, он же Люций, повернулся ко мне и пристально на меня посмотрел, прямо в глаза.

— А ты даже не боишься меня сейчас! Кроме гнева я не вижу ничего. Ты всегда поражала меня своей с одной стороны женской слабостью, а с другой стороны сильной выдержкой, такая сила духа есть не у каждого мужчины, далеко не у каждого. — Олег говорил, наблюдая за мной с явным любопытством.

— Хватит разглагольствовать. Я хочу знать, зачем ты все это устроил, и почему для этого ты выбрал меня?

Люций вдруг засмеялся и сквозь смех сказал:

— Меня всегда забавляло, когда ты там, в том мире, мне пыталась указывать.

Люций немного успокоился и вытер слезы, которые проступили от смеха, а потом продолжил:

— Знаешь, Алина, на это кроме тебя до сих пор больше никто не отваживался. Знаешь, а мне это нравится.

— Хвать насмехаться. Я хочу знать, зачем ты все это затеял? — Повторила я свой вопрос, начиная злиться.

Люций посерьезнел и внимательно посмотрел на меня и на ребенка, который уже поел и теперь спал у меня на руках.

— Ты, в самом деле, хочешь знать? А ты, дорогая моя жена, не боишься услышать, то, что я могу тебе рассказать? — Спросил он с металлической ноткой в голосе.

Холодок пробежал по моей спине, но я не растерялась и сухо ответила:

— Нет. Говори.

Люций посмотрел на меня и усмехнулся, он наверняка прочитал мои мысли, но ничего не сказал. Потом спокойно сел в кресло, стоявшее возле моей пастели. Он вальяжно в нем развалился и опять устремил на меня сверлящий взгляд.

— Хорошо, тогда слушай. Примерно, сто лет назад, по вашим меркам, с небес был свергнут ангел, за неподчинение Отцу своему. Вся сила его была у него отнята, ангела отправили на землю к людям. Через некоторое время ангел обжился среди людей и даже завел семью. В семье через год родился сын, его назвали Николаем. Потом Николай вырос и завел свою семью, в ней снова родился мальчик, которого назвали Владиславом. Время шло, и Владислав тоже женился и у них тоже родился мальчик его назвали Юрием… — Люций немного помолчал, а потом добавил, — полное его имя было Юрий Владиславович.

Олег посмотрел на меня и спросил:

— Алина, тебе это имя ни о чем не говорит?

Я призадумалась и поняла, что речь идет о моем отце.

— Ты подводишь к тому, что я праправнучка свергнутого ангела.

— Прямо в яблочко. Ты всегда все схватывала на лету. — Сказал Люций и засмеялся. — Алина, а ты знаешь, что тебя назвали в честь того ангела?

Я удивленно посмотрела на Люция.

— Да, дорогая, ангел был женского пола, и звали ее Ангелиной, в сокращении Алиной. — Люций перестал смеяться и продолжил, — Так захотел твой отец. Когда он тебя увидел, то сказал, что ты похожа на ангела, и он вспомнил, что его отец говорил, что прабабку его звали Ангелиной.

— Хорошо, я поняла, что я праправнучка ангела и что из этого? Зачем тебе нужна была именно я?

Люций посерьезнел и после небольшой паузы ответил:

— Понимаешь, Алина, хоть у ангела и забрали силу, но кровь его имеет для меня большое значение. Если смешать кровь даже свергнутого ангела с моей кровью, то получится очень сильное существо. — Люций прервался и посмотрел на ребенка.

Я тоже посмотрела на мирно спящую малышку, и мне стало страшно, что в этой малютке спит монстр, созданный Люцием. Люций оторвал взгляд от малышки и посмотрел на меня.

— А вот теперь, я вижу страх, — сказал Люций и усмехнулся.

— Значит, девочка обладает сверх— способностями?

— Да, но сейчас пока она маленькая, она не может их контролировать, в будущем я обязательно ее научу, как ими правильно пользоваться.

Алина, ты себе не представляешь, на что наш с тобой ребенок способен.

От этих слов меня передернуло. Мне все еще было трудно осознать, что в моем ребенке пульсирует кровь дьявола.

— Получается, что там возле дома, это она убила ту взбесившуюся псину?

— Да, она. Хоть девочка и была еще внутри тебя, но она уже была способна воспользоваться своей силой. Пусть это и произошло спонтанно. Скорее всего, на это повлиял твой страх, который передался ей, разбудив в ней инстинкт самосохранения. — Люций перевел взгляд с меня на девочку и продолжил. — Зато за нее ты можешь быть спокойна, она сможет за себя постоять, а если и не сможет, то мои демоны присмотрят за ней, на всякий случай.

— Что значит, если она не сможет за себя постоять?

— Девочка слишком маленькая и ее способности могут проявляться, а могут дремать до полного ее созревания, это может произойдет в восемнадцать лет, а может и раньше. Все зависит от ее организма, с какой скоростью он будет развиваться.

Я пыталась осмыслить полученную информацию, а Люций тем временем продолжил свой рассказ. — Моя кровь имеет свою силу, которая может вернуть способности ангела, а эта уже получается едкая смесь с умноженной силой. Я давно искал род ангела и пятьдесят лет назад я нашел его, но твой дед испортил мне всю малину. Он умудрился скрыться от меня и моих демонов вместе со своей беременной женой. Но я снова смог найти род ангела только три года назад. Я решил, что четвертое поколение я не упущу и забрал тебя в свой мир. Чтобы объяснить тебе смысл твоего пребывания в моем мире, я придумал договор, который ты подписала. На самом деле мне было нужно время, чтобы изучить тебя, твои вкусы, привычки. В общем, мне надо было знать о тебе все, чтобы на земле не возникло проблем с рождением ребенка. Заодно я выдернул тебя из общества твоего неудачника мужа, который мог мне все испортить, своим неуемным желанием завести ребенка. Мне повезло, что у тебя еще не было детей, значит, о продолжении рода ты думала, как любая здоровая женщина. А у тебя не было физиологических проблем, ты бала репродуктивна. И это было самым важной причиной. И не менее важная причина крылась в ходе времени. В моем времени идет гораздо медленнее, чем в земном, а вы люди так быстро старее, даже ты с кровью ангела. Тик— так, тик-так и жизнь прошла.

— Тогда, я не понимаю, почему ты не захотел меня оставить в своем мире, чтобы я там родила тебе ребенка? Тем более, на тот момент, я была сама согласна ради тебя на все, в том числе остаться в твоем мире?

Люций усмехнулся и ответил:

— Алина, в тебе течет кровь ангела, хоть и разбавленная несколькими поколениями простых смертных, но она все равно имеет силу, и я не мог долго управлять твоей памятью и разумом. Если бы я оставил тебя, то через некоторое время ты прозрела бы, к тебе вернулась бы память, и ты поняла бы, что жизнь в моем мире, мягко говоря, ошибка. Я не мог рисковать, на кон было поставлено многое, и я решил не спешить. — Люций опять перевел взгляд на девочку. — И мне было необходимо, чтобы ребенок вырос в твоем мире.

— Зачем?

— А вот это, я оставлю при себе. — Сказал Люций и усмехнулся.

— Значит, ребенка ты оставишь мне? — Я прижала к своей груди девочку, хоть в ней и течет кровь монстра, но в ней течет и моя кровь, кровь ангела. Я посмотрела на девочку и поняла, что я испытываю сильную материнскую любовь и привязанность, какую испытывают обычные матери к своим обычным смертным детям.

— Да, Алина, девочка останется с тобой до совершеннолетия, а потом она сама должна будет сделать свой выбор, на чью сторону встать, мою или Бога, который отправил в наказание ее прапрапрабабку на землю, лишив ее силы ангела. Тем самым обрекая ее на существование обычной смертной среди людишек.

Я опять посмотрела на ребенка и подумала, что я обязательно сделаю все от меня зависящее, чтобы девочка в будущем сделала правильный выбор. Люций посмотрел на меня и улыбнулся.

— Прекрати, читать мои мысли. — Разозлилась я.

— Извини, привычка.

— Хорошо, насчет девочки все понятно, но у меня появился еще один вопрос.

— Спрашивай.

— Зачем? Ты же и так уже его знаешь, наверняка уже порылся у меня в мозгу.

— Ладно, не злись. Как говорят у вас, горбатого могила исправит, а я бессмертен. — Засмеялся Люций, но быстро посерьезнел. — Тебя интересует, зачем мне нужна девочка?

— Как я тебе уже говорил, с очень давних пор идет не прекращающаяся борьба между светом и тьмой и девочка мне нужна, как воин. По своим способностям и силе она превосходит ангела в несколько раз, а такие воины в моей армии на вес золота.

Я с подозрительностью посмотрела на Люция, который сидел в кресле в расслабленной позе, он явно считал себя победителем в этой ситуации. Я не выдержала и задала вопрос в лоб:

— Почему ты сейчас мне все это рассказал? Сатана засмеялся и ответил, сквозь смех:

— Чтобы удовлетворить твое любопытство, при этом я рассказал тебе только то, что считал нужным. Зная это, ты все равно уже не сможешь ничего изменить, не смотря на все твои старания и усилия в будущем.

— Я ненавижу тебя, будь ты проклят! — Закричала я на Сатану.

Выплеск моей ярости всего лишь развеселил Дьявола. Он сидел и довольно улыбался. Я, не обращая внимания на его реакцию, продолжила:

— Ты обманул меня и сделал так, чтобы я родила от тебя ребенка, который должен стать в будущем машиной для ловли человеческих душ, убийства и разрушений.

Внутри меня все кипело и бурлило от лжи, которой меня окутал Люций. Мне было очень больно и обидно за свою маленькую дочку, которая недавно появилась на свет. Ее жизнь в будущем была уже предопределена Дьяволом. Моя ненависть к Сатане была безгранична. В моей памяти всплыло, скольких людей он обманул и погубил, не моргнув глазом, и скольких еще собирается уничтожить.

— Дорогая, откуда в тебе столько злобы? Еще несколькими часами назад, я был для тебя одним из самых любимых, близких тебе людей. Неужели у тебя ко мне совсем ничего не осталось? — Спросил с ухмылкой Люций.

Да он был прав, и я это понимала. В данный момент во мне кипела ненависть и злость к Люцию, но я знала, что пройдет время, и в моей душе останется боль и давящая пустота от утраты любимого мужа. Хоть этот муж в действительности был самим Сатаной. Меня успокаивала одна лишь мысль, что время лечит все, и этот кошмар, который произошел в моей жизни тоже сотрется из моей памяти. А если и нет, то я найду силы пережить это, ведь сейчас у меня есть дочка, которой необходима моя любовь, забота и внимание.

— Алина, милая, — вдруг посерьезнел Люций и посмотрел на меня, как когда-то совсем недавно смотрел на меня Олег, мой муж. Он смотрел на меня любящим, заботливым взглядом, — может мне остаться с тобой? Ведь нам хорошо было вместе. Можно сказать, что у нас был идеальный брак с идеальными отношениями. Я по-прежнему буду заботиться о тебе и нашем ребенке, а со временем у нас появятся еще дети.

Я посмотрела на Олега и засмеялась до слез, я долгое время не могла остановиться. Я не отрывала взгляда от Олега и продолжала истерически смеяться.

— Алина, прекрати, — сказал Люций ледяным голосом.

Я с трудом остановилась, немного отдышалась, придя в себя, и сказала:

— Люций, ты, в самом деле, думаешь, что я такая непроходимая дура? Ты, что же решил, что тебе достаточно посмотреть на меня щенячьим взглядом, и я тут же куплюсь на очередную твою дьявольскую затею?

Ну, уж нет, спасибо. Ты был прекрасен в роли мужа, но никаких детей тебе больше не будет. А теперь пошел вон, я не желаю тебя больше видеть рядом со мной или моим ребенком. А когда девочке исполнится восемнадцать, я постараюсь сделать так, чтобы она сделала правильный выбор. И тогда ты не получишь ее в свое распоряжение.

Я смотрела на Люция глазами наполненными ненавистью и яростью, мне не было страшно за себя. Пусть я не могла читать мысли, как Люций, но я отчетливо понимала, что Сатана мне ничего не может сделать, видимо он возлагает в будущем на меня какие-то свои дьявольские планы. Пусть эта мысль меня не утешала, но, по крайней мере, я чувствовала себя сейчас защищенной от него.

В палате воцарилась полнейшая тишина. Были слышны только голоса людей, находящихся за дверью. Люций внимательно, изучающе на меня смотрел. Я тоже не сводила с него уверенного, бесстрашного взгляда.

Было ощущение, что Дьявол испытывает мои нервы на прочность, но вдруг он неожиданно поднялся из кресла и сказал, возвысившись надо мной:

— Дорогая моя жена, вижу, ты для себя все решила. Но если вдруг передумаешь, я буду рядом, ты только позови. — Люций недобро улыбнулся и направился к двери. Открыв дверь, он обернулся и весело сказал:

— Не говорю прощай, говорю до свидания. Я думаю, что в скором будущем мы с тобой еще встретимся дорогая моя, любимая жена.

Меня передернуло от его слов.

— Я тебе не жена. — Сказала я с негодованием в голосе.

Люций засмеялся над моими словами и вышел из палаты, закрыв за собой двери. Я с облегчением вздохнула, у меня много сил ушло на этот тяжелый долгий разговор, а больше всего сил было потрачено, чтобы Сатана не почувствовал мое настоящее внутренне состояние. Во мне перемешались злость, ярость, душевная боль, тоска, беспомощность и страх перед будущим, которое нас с дочкой ждало впереди. В этот момент дверь открылась, и я напряглась, ожидая вновь появления Сатаны. Но это всего лишь оказалась медсестра в руках с вазой в руках, в которой был большой букет алых роз. Медсестра мило улыбнулась и произнесла:

— Это вам муж просил передать. Какие красивые, а как пахнут. Ваш муж замечательный челов…

Не успела медсестра договорить, как за окном раздался визг тормозов, следом глухой стук, который сопровождали крики и визг людей.

— Господи, что это? — Спросила растерянная медсестра и подбежала с вазой в руках к окну. — Какой ужас…!!!

От увиденного ваза выпала у нее из рук. Осколки стекла разлетелись в разные стороны, цветы разбросанной кучей валялись на полу в луже растекшейся воды.

— Что там? — Спросила я.

Медсестра побледнела и перевела на меня испуганные глаза. Что-то внутри меня екнуло.

— Там…там…

— Ну, говорите, — неприятное чувство усилилось.

Медсестра отвела взгляд в сторону и произнесла дрожащим голосом:

— Там сбили человека…

— А видно кого? — Спросила я медсестру, но при этом, уже зная, что она мне ответит. Это ОН, Олег, ее ложный муж, вернее оболочка, когда-то бывшая живым человеком. Этой личностью воспользовался Сатана для своих дьявольских целей, а сейчас она ему стала не нужна, и он решил от нее избавиться. Опять на его руках невинная жертва, которая для него ничего не значит, всего лишь очередная обманутая душа, попавшая в его власть. Он воспользовался, как одеждой, но когда отпала в ней надобность, ее можно просто выбросить в мусорное ведро, только ведром для мусора здесь является кладбище.

Девушка посмотрела на меня выпученными глазами и еле слышно произнесла:

— Это ваш муж, — с трудом выдавила она из себя.

Девушка внезапно подскочила на месте и выбежала из палаты. Я посмотрела на девочку, которая зашевелилась у меня на руках. Она смотрела на меня в упор синими детскими человеческими глазами. Взглянув в ее глаза, я поняла, какое имя ей дать — Светлана. Сейчас мне казалось, что это имя включает начало словосочетания — светлый ангел. Я хотела, чтобы имя с самого ее рождения приучало к слову — свет.

Произнеся имя вслух, как будто примеряя платье на дочку, подходит оно или нет:

— Светлана, Света, Светочка… — Я улыбнулась. — Да именно так я тебя назову. Спи, моя сладкая. Спи, мое солнышко. Ты в безопасности со мной, я никому никогда не дам тебя в обиду. Люций никогда не сможет заполучить тебя, пока я жива. Я не отдам тебя ему и вообще никому.

Спи, моя девочка, спи моя красавица, а когда ты подрастешь, я покажу тебе, что земной мир прекрасен. Конечно, в нашем мире есть не только добро, но и зло, СВЕТ и ТЬМА. Когда ты подрастешь, ты сама все поймешь, я постараюсь, я очень сильно постараюсь, чтобы ты поняла и сделала правильный выбор, ты не пойдешь по пути ТЬМЫ, мы вместе найдем путь к СВЕТУ.

В комнату буквально вбежал врач, крики которого были слышны из коридора. Он на ходу кричал на медсестру, бежавшую за ним следом:

— Как вы могли рассказать ей такое без подготовки, да еще и оставить ее одну после этого с новорожденным ребенком? Вы в своем уме? — Доносились до меня возгласы обеспокоенного доктора из коридора.

Влетев в палату и увидев, что со мной и с ребенком все в порядке, он облегченно вздохнул, после чего он взял себя в руки и уже совершенно спокойно меня спросил:

— Алина Юрьевна, как вы себя чувствуете?

Я не ответила на его вопрос, не замечая их присутствия в палате. Я тихонько напевала колыбельную песенку своей дочке, убаюкивая ее на руках, думая о том, что у нас со Светой еще не все потерянно, как предвещал Сатана, что мы сможем еще побороться за себя и за свой мир. Впереди нас ждет трудное, но светлое будущее, путь к СВЕТУ.

Врач взял у меня ребенка и положил в кроватку.

Я медленно встала, выглянула в окно: последние снежинки этой зимы медленно кружились и опускались на подмерзшую землю. Уже середина марта, вчера было яркое солнце, а сегодня подмерзло с утра. Водитель газели не смог быстро затормозить, когда Олег выскочил на дорогу.

Теперь и его душа будет испытывать вину, из-за него погиб человек.

Я посмотрела на дочь, сердце сжалось от страха перед неизвестностью: что ее ждет впереди? Как я могу защитить моего ребенка от ТЬМЫ, от власти ее отца? СВЕТ, нам поможет СВЕТ! Я знаю, что я сделаю в свою очередь: через шесть недель можно ее окрестить, после таинства у малышки появится ангел-хранитель, Господь поможет нам!

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg