«Драконья волынь»

Драконья волынь (fb2) - Драконья волынь [litres] (По ту сторону реки - 3) 1442K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Софи Авдюхина - Марина Козинаки

Марина Козинаки, Софи Авдюхина Драконья волынь

© М. Козинаки, С. Авдюхина, 2016

© М. Козинаки, фотография на обложке, 2016

©ООО «Издательство АСТ», 2017

Глава первая Кудыкина гора

Ранним августовским утром, когда жаркое солнце только поднималось из-за горизонта и не успело еще раскалить сухую землю, на самой окраине деревни, на лавке возле крошечной покосившейся избы сидела старушка в ситцевом цветастом платке. Рядом с ней два молодых человека с сонными лицами наблюдали за своим другом, чинившим старые настенные часы. Четвертый же парень, абсолютно лысый и очень худой, обрывал возле забора какую-то сорную траву, долго рассматривал ее, нюхал, тер в ладонях, а потом выбрасывал в канаву. Из открытой двери сарая доносился бодрый бас старика:

– Ну вот, Сергеич нынче ходил по грибы, так три дня в лесу плутал – дорогу назад не мог найти. Мы уж и искать перестали, а он явился под вечер…

– Прям, по грибы ходил, – перебила старуха недовольным голосом. – Небось, пил где-нибудь на том конце деревни, а вы ему и поверили.

– Так я считаю, – продолжал копошившийся в сарае дед, словно не обращая внимания на слова жены, – что это леший его попутал, так вам и скажу.

– Леший? – оживился один из друзей. Старушка с любопытством взглянула на его веснушчатое лицо. – Вы сказали, леший?

– Да какой там! – отозвалась она, не дав мужу ответить. – Говорю ж, Сергеич пьет много!

Молодые люди переглянулись. Белокурый юноша, сидящей на дальнем конце лавки, засмеялся, тряхнув кудрявой головой.

– Деда, вы правы, это леший. Чтобы ваш Сергеич в следующий раз дорогу быстро отыскал, вы ему передайте: если в лесу заблудится, пусть с себя одежду снимет и наизнанку наденет.

– Леший развеселится и тут же выведет, куда надо! Это же правило номер один!

Из темного дверного проема показалась сначала косматая макушка старика, а затем и весь он сам. В руках старик держал проржавевшие грабли.

– Как, сынок, ты сказал? Наизнанку вывернуть?

Старуха возмущенно взглянула на мужа и скрипуче рассмеялась:

– Дурень ты! Ребята ж потешаются над тобой.

– Нет-нет! – с жаром воскликнул парень, который чинил часы. – Это чистая правда! Я сам так делал два раза. Вот, готова ваша кукушка. – Он указал на циферблат, по которому плавно ползли стрелки.

Тут подошел лысый ботаник, стукнул пальцем по часам, из них выпрыгнула маленькая птичка и вдруг запела по-соловьиному. Все четверо ребят получили в руки грабли и отправились в поле.

– Вот хорошо как, что опять студентов прислали, – задумчиво протянул старик, когда молодые люди были уже далеко. – Ишь, быстро все как у них получается. Завтра коров, сказали, придут пасти.

* * *

Первый день в Заречье не задался у Анисьи с самого начала. Мелких неприятностей она все же ожидала – ее личные планеты сегодня были не в самом удачном расположении, да и буря на солнце могла плохо повлиять на поведение окружающих, – но она никак не думала, что уже с самого утра все пойдет наперекосяк.

Началось с того, что Анисья и Василиса проспали встречу с наставницей по Снадобьям, но через два часа неожиданно столкнулись с ней: они направлялись на завтрак, а старая колдунья неподвижно застыла у входа в столовую. Тонкая дырявая шаль плавала вокруг нее в воздухе, словно туман, глаза подернулись фиолетовой дымкой, она безмолвно проводила смутившихся девушек взглядом. Почему именно сегодня Бабу Ягу потянуло сюда, ведь раньше та никогда не приходила завтракать? И зачем надо было так устрашающе стоять прямо у входа, чтобы напрочь отбивать аппетит у других? Всем известно, что первую встречу наставники считают самой важной. Наверняка Яга теперь решит, что Анисья с Василисой совсем перестали интересоваться Снадобьями. А потеря такой ценной воспитанницы как «дочь Муромцев» может вызвать обиду наставницы на все семейство. Но все это было только «во-первых».

Во-вторых, любимое сиреневое платье Анисьи, сделанное на заказ из дорогущего небыльского шелка всего неделю назад, оказалось покрыто большими темными пятнами, которые никак не желали исчезать.

Ну и, в-третьих, Легендология!

Анисья шагала по Дороге Желаний, не зная, куда конкретно направляется. Она то и дело оглядывалась по сторонам, раздраженно убирая с лица назойливую прядь волос, выбившуюся из косы. На ее загорелой руке в лучах полуденного солнца переливался новый браслет с красными камнями – подарок отца, привезенный из его последней поездки в Долину судьбы.

«Это же надо прямо в первый день угодить на какую-то Кудыкину гору! – подумала она, пытаясь свалить вину на одно из небесных тел, обычно омрачающее своим влиянием гороскопы. – Название такое странное – Кудыкина гора. И почему я его раньше не слышала? Ну, сказала, что наставник красавчик, ну, услышал он это, неужели сразу надо было посылать в какую-то непонятную даль?! Нет чтобы обрадоваться и поблагодарить меня – все-таки не первый день знакомы!»

– Привет. – Услышала она голос брата. Митя вместе со своим другом только что свернул на Дорогу Желаний.

– Привет!

– Что случилось с нашей принцессой? – с ухмылкой поинтересовался Сева. Лето было богато на солнечные дни, и он сильно загорел: веснушки, покрывавшие его нос, скулы и руки, стали менее заметны.

Анисья остановилась и перевела дух.

– Меня отправили на Кудыкину гору. Это вообще что? И, главное, где?

Колдуны переглянулись.

– Ну, Кудыкина гора, – начал Митя, – это что-то вроде…

– Логова наставников, – подхватил Сева.

– Точно! Там собираются все наставники и, наверное, придумывают новые смертельные опасности для Посвящения.

– Что же натворило такое очаровательное создание? – спросил Сева, а с его губ все не сходила ироничная усмешка. Он явно подтрунивал над сестрой своего друга. Но Анисья была настолько зла, что не обратила внимания ни на «принцессу», ни на «очаровательное создание», и даже ухмылка на лице Воздушного мага осталась незамеченной.

– Вся в меня. – Митя довольно потер руки. – Но правда, что же ты такого сделала? Даже я в первый день не попал на Кудыкину гору.

– Угу, попал туда во второй? – парировала Анисья.

– Подожди, – продолжил Сева уже серьезнее. – Правда, интересно. Ты же только что после Легендологии? Вещий Олег вообще никого на Кудыкину гору не отправляет – сиди себе и слушай легенды.

– Ну вот. А я отличилась. На приемах он целует мне ручки, а здесь… Как же не показать свою власть перед толпой непосвященных? Может, лучше подскажете, где эта гора?

– Вообще-то далеко ходить не надо, вон она. – Митя указал рукой в сторону: вдалеке возвышался небольшой холм, а на нем – старая избушка.

– Вы издеваетесь надо мной? Это же какая-то развалюха. Мы там с девочками сто раз гуляли и никакого логова наставников не видели. Это больше похоже на… на кочку, но никак не на гору.

– Да, у наших наставников хорошее чувство юмора, – сказал Сева.

– Но я столько раз ее видела и никогда не замечала возле нее никаких наставников! Светослав Рябинин даже как-то раз бегал туда наперегонки со своим другом.

– Что ж, теперь увидишь, где наставники на самом деле прячутся. Ладно, мы пошли, сестренка. Надеюсь, ты совершила что-то кошмарное, из-за чего можно будет тобой гордиться.

Через несколько минут ходьбы по раскаленной земле Анисья взобралась-таки на травянистый холм и приблизилась к обветшалому дому. Он стоял на фундаменте, а не на курьих ногах, как все остальные. К тому же впечатление производил далеко не самое приятное – казалось, стоит до него дотронуться, и дом сразу же рухнет.

– Неужели они не могли построить ничего более подходящего? – В голове Анисьи не укладывалось, как все наставники могут помещаться в этом кособоком сарае. Она протянула руку и легонько дернула за почерневшее металлическое кольцо, дверь бесшумно отворилась, и Анисья вздохнула с облегчением.

«Не развалился, слава Солнцу!» – подумала она.

Но как только дверь распахнулась и Анисья чуть не врезалась в верхнюю балку дверного косяка, перед ней возникла новая проблема: внутри все оказалось абсолютно черным. Анисья протянула руку, но ничего не нащупала. Скорее всего, непроглядный мрак говорил о наличии пространственно-временного туннеля, и ничего другого не оставалось, кроме как смириться с темнотой. Девушка шагнула вперед, а едва дверь за ней захлопнулась, где-то над головой раздался скрипучий голос:

– Такая маленькая, а уже что-то натворила! Какой кошмар! Вот в мои времена за такое отрубали головы! Да посмотрите только, кто это! Разве можно так позорить свой древний род!

Анисье стало совсем не по себе, она оглянулась, но в этой тьме невозможно было разглядеть и собственную руку. В ту же секунду послышался другой голос, более приятный:

– Ладно вам, Лихо. Хватит пугать детей, к нам и так редко заходят.

Анисья собралась было спросить, где ей найти Веру Николаевну, как вдруг пол начал уходить из-под ног, появилось ощущение, что она очень медленно падает в колодец. Через несколько секунд так же внезапно ноги ее перестали ускользать в бездну, а пол снова сделался твердым. Еще пару мгновений Анисья стояла неподвижно в абсолютной темноте, собираясь с мыслями. «И что дальше? Это черная дыра, а не гора!» Она снова протянула вперед руку и почувствовала как ее пальцы коснулись какой-то плотной материи. Анисья схватила и отодвинула ткань: яркий дневной свет, непонятно откуда взявшийся под землей, ослепил ее. Когда же к ней снова вернулась способность видеть, она поняла, что очутилась в довольно просторном помещении. Напротив располагался большой круглый стол, возле которого застыли несколько наставников, и еще два небольших столика находились в темных углах этого подземелья. За одним из них сидело что-то зеленое и ушастое. Мордой существо очень походило на крысу, если б не растопыренная куриная лапа, видневшаяся из-под длинных лохмотьев… И не цвет пупырчатой кожи, характерный больше для болотной лягушки… Анисья быстро отвела взгляд от неприятного существа и удивленно моргнула: ей казалось, что она опустилась на несколько метров под землю, но тут были окна! Сквозь них она разглядела юных колдунов, которые спокойно нежились на травке под лучами солнца. Странно, ведь снаружи этих окон не было видно!

– Здравствуй, Анисья.

Велес появилась из-за какой-то двери – Анисья не видела, какая из нескольких имеющихся тут открылась. Главная наставница всегда вырастала где-то за спиной, за пределами взгляда, и делала это неожиданно и тихо, как вырастает в саду цветок – без лишнего шума и именно в те моменты, когда ты отворачиваешься. То ли дело было в ее неожиданном появлении, то ли во взгляде, который, казалось, проникал прямо под кожу, но по спине Анисьи пробежали мурашки. В руках, украшенных плетеными и металлическими браслетами, Велес вертела надорванный коричневый конверт.

– Здравствуйте, – робко ответила Анисья.

– Дарья. – Велес обратилась к наставнице Воздушных магов, в то время как та водила рукой над большой раскрытой картой и безостановочно шептала наговор себе под нос. – Будь добра, открой это и прочти.

Лиса отвлеклась от карты, взглянула на Анисью c ободряющей улыбкой и взяла конверт.

Вера Николаевна выглядела спокойной. Ее длинное платье зашелестело, будто крона дерева, когда она опустилась на стул. Весь ее невозмутимый вид тут же вызвал у Анисьи озноб. Однажды ей уже пришлось пережить очень неприятный разговор с главной наставницей: тогда она ранила Асю Звездинку летящей во все стороны каменной крошкой. Она успела сто раз проклясть себя за сегодняшнюю утреннюю выходку и сейчас готова была сделать все, лишь бы уйти отсюда поскорее.

– Какой странный случай, сегодня утром я получила жалобу от наставника. Жалобу на тебя, Анисья.

Велес произнесла это так, будто предлагала самой Анисье рассказать, что случилось. Девушка покраснела и опять подумала о том, как нехорошо поступил с ней Вещий Олег, отправив сюда на исправительную беседу. Ведь он знал Анисью с самого детства и на каждом званом ужине целовал ей руку! Что за человек такой?

– Здесь написано: «Недостойное поведение с излишней самоуверенностью». Анисья, что сказали бы Евдокия и Василий Муромцы, узнай они, что ты позволяешь себе неподобающе разговаривать с наставниками?

Анисья молчала, словно набрав в рот воды. Надо было признаться, что она всего лишь сделала Вещему Олегу комплимент. Но слова упорно отсиживались где-то внутри. Вот же предатель, перевернул все так, что теперь она – представительница такого уважаемого рода – должна оправдываться и извиняться, хотя не сделала ничего плохого.

Внезапно Дарья Сергеевна вскочила на ноги и тут же оказалась возле Велес. Лицо Воздушной колдуньи становилось с каждой секундой все взволнованней.

– Вера…

– Анисья, я очень надеюсь, что такого больше…

– Вера Николаевна… – настойчивее произнесла Лиса, еще раз бросив взгляд на письмо, которое полминуты назад извлекла из конверта. – Это письмо от Ир…

Но закончить свою фразу она не успела. В этот момент раздался страшный грохот. Анисья краем глаза увидела, как дверь справа от нее распахнулась, в комнату ворвался стремительный порыв холодного ветра, а вслед за ним ввалился огромный человек в дорожном плаще. Девушка только и успела подумать, что еще минуту назад никакой двери на этой стене и в помине не было – все двери располагались с противоположной стороны.

Конверт вылетел из рук наставницы и закружился под потолком. Все присутствующие дружно подскочили. Зеленое ушастое существо в дальнем углу противно взвизгнуло и спряталось под стол.

С головы незнакомца слетел капюшон, обнажив суровое лицо, испещренное шрамами. Мужчина отбросил с глаз длинные волосы и серьезно оглядел присутствующих.

– Анисья, я думаю, Вещий Олег наверняка немного преувеличил. Ты можешь идти, – поспешно проговорила Вера Николаевна и просто вытолкнула девушку из комнаты.

* * *

Анисья торопилась на обед, уже забыв о неприятной встрече с Бабой Ягой. Она сгорала от нетерпения рассказать об увиденном подругам. Скорее всего, Маргарита с Василисой уже ждали ее. Полина еще не вернулась из Франции, но, как сообщила в письме, приезжала со дня на день. Столько всего требовалось обсудить им вчетвером! И загадочный приступ Водяной колдуньи, случившийся на празднике Летнего солнцестояния, и пребывание Полины в Севином доме. А таинственный человек, заявившийся на Кудыкину гору через потайную дверь и поднявший такой переполох среди наставников, наверняка был каким-то образом связан с Полининым проклятием. Водяная колдунья подробно рассказала в письме о том, что случилось в доме Севиного отца, и девушки почти все лето потратили на поиски сведений о проклятиях: сказок, легенд, научных статей и выписок из целительских книг. Из Франции бедная Полина возвращалась в сопровождении специалиста, который должен был следить за ее состоянием, ведь не ясно, как зависят от ее практик, силы и магии эти странные приступы. Во Франции они не повторялись, поэтому толком о проклятии и причинах его появления никто ничего не знал. Сева и Митя тоже проявляли особый интерес к редким книгам, поэтому не один день просидели в огромной библиотеке Муромцев. С помощью мальчиков Анисья получила доступ к таким старинным сборникам темных обрядов, о наличии которых у себя дома даже не подозревала.

«Лаврентий бы умер от зависти на пару с Димой», – думала она. Увлечение Димы Темной магией все не выходило у нее из головы, и она намеревалась продолжить слежку за ним, едва подвернется удобный случай.

В свои планы брат и Сева ее не посвящали, но охотно участвовали в поисках информации. Анисье удалось откопать несколько ценных описаний и рассказов о темных обрядах, которыми она собиралась поделиться с подругами.

Роясь в этих книгах, Земляная колдунья пару раз мысленно возвращалась к строкам, прочитанным в Ярилиной рукописи и затем аккуратно записанным в дневнике, закрывающимся на замок, открыть который, кроме нее самой, не смог бы никто. В том заклинании или пророчестве – смотря что это было на самом деле – девушка искала тайный смысл, который можно было хоть как-нибудь связать с Полининым проклятьем. «От тьмы спасет… союз с мерцающим огнем» – эти слова вселяли в сердце Анисьи благоговейный страх и казались очень подходящими.

Несмотря на приятное общество Севы, Анисья очень скучала по подружкам. Наверное, первый раз в жизни она так сильно к кому-то привязалась. Ей не хватало полуночных разговоров с Василисой в их тесной избушке, совместных прогулок с Маргаритой и Полиной, их веселых шуток и вечно удивленных взглядов. Странно, но и на летних званых ужинах, балах, благотворительных ярмарках и собраниях великосветского волшебного клуба она впервые скучала, да так, что развлечь ее не могли ни Марьяна Долгорукая, ни Стася Романова, ни даже Леша Рублев, который открыто ухаживал за ней.

Задумавшись, Анисья совсем позабыла о выборе правильной дороги до столовой и попала под холодный ливень. Взвизгнув от неожиданности, она обнаружила, что стоит на Дождливой аллее. Впереди показалась красная дощатая крыша летней столовой, и Анисья, на бегу выжимая из косы воду, помчалась туда.

К этому часу длинные деревянные столы почти опустели, лишь несколько колдунов сидели за ними. С правого края Анисья увидела Василису в пышном ромашковом венке поверх рыжих волос. Рядом сидела Маргарита и увлеченно болтала с девушкой, устроившейся напротив. Та была в соломенной шляпе с очень большими полями. Незнакомка сидела спиной к Анисье и обернулась, когда та приблизилась.

– Полина! – Анисья не поверила своим глазам. – Так это ты?

– Привет, Нися!

Полина выглядела очень хорошо, и даже бледность ее не казалась болезненной. Волосы, которые она грозилась отрезать совсем коротко, были немного длиннее плеч. Новое платье и эта чудная шляпа очень ее красили. Анисья еще раз убедилась, что невероятно соскучилась. Она три раза чмокнула Водяную колдунью и опустилась рядом с ней на стул.

– Я ужасно голодна. И еще у меня куча новостей. Вы просто не представляете, что сейчас произошло на Кудыкиной горе!

– Мы как раз рассказывали Полине последние новости… – сказала Василиса. – Я перевернула уйму книг, чтобы найти все возможное о проклятиях.

– Не думаю, что в книгах есть то, чего не знает Ирвинг, – грустно ответила Полина. Анисье в ее манере говорить померещился легкий акцент, будто за эти полтора месяца разлуки Водяная колдунья ни разу не разговаривала на родном языке.

– И зря, – лаконично заявила Маргарита. – Даже Ирвинг не может знать всего. Древних обрядов слишком много, чтобы поместиться в одной голове.

– Слушайте, – вставила Анисья. – Что касается книг, в нашей семейной библиотеке нашлись такие экземпляры, о которых вы раньше и не слыхали. На некоторых я сделала специальные отметки, чтобы при надобности быстро их найти, хотя не отрицаю, что могла пропустить нечто стоящее. Мои родители держат такие книги подальше от посторонних глаз – слишком древние магические тайны там описаны, – и мне приходилось под прикрытием Севы и брата пробираться в хранилище семейных сокровищ на каких-то полчаса в день.

– У вас есть хранилище сокровищ? Прямо в доме? – воскликнула Маргарита.

– Не кричи так громко, – засмеялась Анисья и не без гордости добавила: – Хранилище действительно есть, Василиса не даст соврать! Мы проходили мимо него, когда искали Ярилину рукопись. Род Муромцев издревле был одним из самых влиятельных и богатых. Несметные сокровища, которыми обладает наша семья, естественно, не лежат в одном месте, но некоторые ценности хранятся в доме. И когда мы с Митей были совсем маленькими, родители пугали нас, что хранилище стережет Трехглавый Змей, чтобы мы в поисках богатства не перевернули вверх ногами дом.

– Трехглавый Змей? – на этот раз встрепенулась Полина. – Змей Горыныч?

– Откуда ты знаешь про Горыныча? – улыбнулась Василиса.

– Подожди, почему ты спрашиваешь так, будто он на самом деле существует? – произнесла в ответ Полина.

– Да, можно сказать, что он существует, – ответила рыжеволосая колдунья. – Горыныч – одна из самых известных фамилий в областях, связанных с драконами. Род Горынычей из века в век занимается разведением этих существ. Но их главной особенностью считается то, что все они верят в существование гигантского трехглавого змея и до сих пор пытаются его найти. Хотя дракона такого на самом деле вроде как нет.

– Подождите, – продолжила Анисья. – Это еще не все новости на сегодня.

И, обратившись к Полине, добавила:

– Сегодня у нас первый раз была Легендология. Наставник очень симпатичный, к тому же молодой и богатый.

– Сгораю от нетерпения его увидеть, – рассмеялась Полина. – Его, кажется, Вещим Олегом зовут.

– Да. Мы постоянно пересекались на разных приемах, поэтому я знаю его с детства. Но это просто предыстория, чтобы ты была в курсе дела. Сегодня он отправил меня на Кудыкину гору за плохое поведение. Да-да. Я вела себя, по словам Велес, неприлично и безрассудно. Вслух назвала его красавчиком! Ты можешь себе представить? Он обиделся, будто я обозвала его упырем! Так что пришлось мне идти в эту… хм… Кудыкину гору и с трясущимися коленками выслушивать от Веры Николаевны…

– Кудыкина гора?.. – перебила ее Маргарита. – Это еще что такое?

– Подожди, Марго! – капризно воскликнула Анисья. – Об этом потом. Ну так вот, когда я уже мечтала провалиться сквозь землю, лишь бы не смотреть в глаза Велес, случилось самое странное! Знаете эту особенность Заречья, когда что-то вдруг появляется прямо из ниоткуда? Совершенно неожиданно сбоку на голой стене открылась дверь, а в следующую секунду появился человек, и… все наставники будто испугались, вскочили со своих мест. И мне кажется, я догадываюсь, кто это был. – Анисья перегнулась через стол и таинственным шепотом произнесла: – Странник.

– Ты серьезно? – Василиса прижала ко рту ладонь.

Анисья кивнула.

– Снова Странник? – заинтригованно прошептала Маргарита. – Еще один Странник на стороне Светлых?

– Что ему понадобилось в Заречье? – спросила Василиса.

– Я не знаю! При его появлении меня сразу же выпроводили. Но мне кажется, он здесь из-за проклятия Полины.

– Но откуда он узнал, как попасть сюда? Ведь такие сведения доверяют только наставникам, а постороннему человеку, к тому же Страннику, рассказывать об этом небезопасно! – сказала Василиса, и девочки согласно закивали.

– Чем же он может помочь мне? – спросила Полина. – Странники знают что-то о темных проклятиях?

– Понятия не имею! Ведь еще неизвестно, с каким проклятием мы имеем дело. Кем и как оно наложено? Когда и за что? Это имеет огромное значение. От одних проклятий спасают редкие снадобья, от других помогают обряды, на разработку которых могут уйти месяцы. А какие-то, самые опасные, можно снять лишь при выполнении одного-единственного условия, придуманного Темным магом. Несколько авторов попытались систематизировать эти проклятия, соотнося их с условиями снятия, чтобы потом помочь другим в поисках.

– Звучит жутко, – улыбнулась Полина. – Со мной притащился французский специалист, который, держу пари, и есть один из этих авторов. Его дотошности можно только позавидовать!

Внезапно Василиса издала странный возглас. На лице Маргариты промелькнул интерес, Анисья же просто впала в немой ступор: к подругам приближалась невысокая худенькая девушка, хотя на первый взгляд ее можно было принять и за мальчика – из-за слишком коротких черных волос. Шла она плавно и грациозно, на ее полных губах играла легкая улыбка.

– Я тебя искать дома, – произнесла незнакомка низким грудным голосом, подойдя совсем близко к Полине, – та в ответ улыбнулась.

– Стефани, знакомься, это мои подруги. – Полина кивнула на Василису, Маргариту и Анисью, которые продолжали таращиться на невиданную прическу девушки. – Это Стефани Монье, дочь того специалиста по проклятиям, который приехал со мной. Она останется здесь вместе с отцом.

Стефани опустилась рядом с Полиной и пожала девочкам руки, задержав взгляд на роскошных Анисьиных кудрях.

– Да не молчите вы, – засмеялась Полина. – Она немного говорит по-русски. Или вы удивлены ее прической?

Стефани взъерошила пальцами свои короткие волосы и снова улыбнулась.

– Ты будешь тут готовиться к Посвящению? – задала вопрос Василиса.

– Нет, – покачала головой француженка. – Я пгошла Посвящение по Фганции. Я изучать Магию газных стган.

Девушка сильно отличалась от здешних красавиц своей необычностью, все в ней выглядело диковинным: высокие скулы, тонкие, ярко очерченные брови, стрижка и манера поведения.

– Эй! – раздался голос Мити.

Митя и Сева взяли с огромного круглого стола по тарелке каши и сели в другом конце столовой. Теперь кроме них и девочек под навесом никого не осталось.

Василиса помахала им рукой, но ответил ей только Митя. Маргарита кивнула в знак приветствия и, заглядевшись на Севу, чуть не выронила ложку. Полина пихнула подругу под столом ногой.

– Привет, – отозвалась Анисья.

– Ну, как Кудыкина гора? – весело крикнул Митя.

Сева же просто уткнулся в тарелку, будто кроме него никого в столовой не было.

– Потом расскажу, – ответила Анисья и повернулась к подругам.

– Кто это? – заинтересованно осведомилась француженка.

– Мой старший брат, – сказала Анисья, наконец получив возможность лично пообщаться со Стефани. – Он уже прошел Посвящение и хочет стать ведарем.

– Что это значит? – поинтересовалась Полина.

– Обычно ведари изучают зоомагию, травничество и магические практики народов всего мира. В конце концов они находят новые возможности в применении магических сил растений, животных и людей. Или не находят, – скептически заметила Анисья.

– Хогошо. А что за маг гядом с ним? – Стефани еще что-то пробормотала на французском, и Полина закатила глаза:

– Это Сева. Его друг. Он сын того целителя, который нас встретил утром, помнишь?

– Est-ce vrai?[1] Сева уже пгошел Посвящение?

– Да, сейчас практикует Целительство.

– Он очень кгасивый, – задумчиво отметила Стефани.

– Вы давно в Заречье? – спросила Полина у Анисьи, чтобы сменить тему: разговоры о том, какой Сева красивый и замечательный во всех смыслах, надоели еще несколько месяцев назад, тем более что почти всегда ей хотелось с этим спорить.

– Я всего пару дней здесь, а мальчики торчат уже больше недели. У них снова был должок перед Заречьем, так что летом они навещали потусторонних. Ну, знаешь, сушили сено, пасли коров и чистили конюшни, как обычно.

– Что натворили на этот раз? – удивилась Маргарита.

– Они заколдовали дорогу. Все, кто доходил по ней до определенного места, валились с ног. А потом неожиданно появился Эбонит Павлович, но Сева с Митей не успели снять свое колдовство, – безразлично протянула Анисья. – Иногда они просто поражают меня своими фокусами.

– И что сделал Эбонит?

– Как что, упал, конечно же! Теперь считает, что ребята издеваются только над ним. Помните, Митя рассказывал про маятник, который прикрепил к его очкам? Наставник очень разозлился!

– Паулин, – сказала Стефани, которой чужой язык пока давался не столь хорошо, чтобы разобрать быструю речь белокурой красавицы. – Ты уже поесть? Идем к мадам Велес. Она пегедала, что хочет поговогить.

– Наконец-то тебе официально объявят, что ты проклята! – пошутила Маргарита, и подружки засмеялись.

Полина встала из-за стола и, взяв под руку француженку, направилась к выходу. Когда парочка проходила мимо Мити и Севы, Анисья заметила, как Стефани задержала взгляд на темноволосом Воздушном маге.

– У нас еще есть время до Целительства, – сказала Анисья. – Я пойду к ребятам и расскажу про Странника. Увидимся у Жабы.

Маргарита с Василисой кивнули.

* * *

– Отвернись от солнца – жарко, – попросил Сева, сидящий на полу с флейтой. Он тут же почувствовал, как избушка вытянулась на своих курьих ногах и сделала несколько шажков, поворачиваясь окном к пышной бузине. Теперь горячие солнечные лучи запутывались в паутине ветвей и почти не проникали в дом. – Спасибо.

Он снова уставился в ноты и заиграл. Непривычно было сидеть в избе одному – его сосед, тоже Воздушный колдун, который после Посвящения ненадолго задержался в Заречье, вчера утром съехал, устроившись на работу в город. Так что теперь Сева жил один, что казалось ему неплохим, но все же странным обстоятельством. И с Муромцем у него теперь не имелось общих наставников – ведари лишь изредка появлялись на Целительстве, а целители пару раз за три лунных месяца пересекались с ними на обрядах.

Сева втайне побаивался, что к нему могут подселить кого-нибудь из новичков. Его прошлый сосед был на радость тихим человеком и не доставлял Севе никаких неудобств, подолгу отсутствовал, ездил на различные практики, так что Сева, можно сказать, почти его не видел. Но появись у него новый сосед – какой-нибудь мелкий болтливый подросток, – Севе долго пришлось бы налаживать с ним нормальные отношения.

Пока он размышлял над этим, из-за шкафа показалась маленькая шушера Марта. Она не обратила никакого внимания на хозяина избушки, важно прошествовала к столу и, еле дотянувшись до края, положила на него «Тридесятый Вестник». Сева молча кивнул ей, и шушера исчезла.

Часы показывали одиннадцать утра. На столе зеленело снадобье – все ингредиенты были добавлены вовремя и в нужном количестве. А вот засохший цветок в горшке все еще оставался засохшим. В списке планов на день значилось только найти подходящего подопытного для нового целительского обряда, который он сейчас изучал. Но на примете уже как раз имелась одна колдунья, так что можно было никуда не торопиться.

Сева сидел на теплом полу, продолжая играть, как вдруг услышал быстрые шаги на ступеньках крыльца. Через секунду дверь распахнулась, и в комнату влетел Муромец с двумя большими сумками в руках и парой коньков, связанных друг с другом шнурками и перекинутых через широкое плечо.

– Мы договаривались идти на каток в прошлом декабре, – сказал Сева. – А уже август. Ты слишком долго собираешься, Муромец.

– Заткнись, шутник, – улыбнулся Митя и по-хозяйски кинул сумки на пустующую кровать.

– Тебе приходится носить с собой все это на встречи с Велес? – не переставал иронизировать Сева, не вполне понимая, зачем Муромец притащил с собой вещи.

– А ты все время ходишь дома в таком виде? – ответил вопросом на вопрос Митя.

– Я тут живу один, могу делать, что хочу. И вообще обычно запираю дверь, так что ты вломился очень неожиданно.

– Все, Овражкин, теперь ты живешь не один. Я живу с тобой.

– Серьезно? – Сева отложил в сторону музыкальный инструмент и огляделся в поисках какой-нибудь одежды. – Но как? Разные стихии нельзя селить вместе. Вдруг мы убьем друг друга?

– Опыт показывает, что можно. Пример: Водяная и Огненная. И ничего, никто не умер. На самом деле у Велес не было другого выхода. Всем новоприбывшим Воздушным и так хватило места, а вот Земляных оказалось нечетное количество. Так что я бросил своего соседа, оставив на его попечение кого-то из малышни, и перебрался сюда. Ну как, нормальный ход?

– Сколько ты заплатил за это в фонд Заречья? – отозвался Сева. – Ладно-ладно, ты это круто придумал. Я как раз собирался нарисовать рунограмму на удачу, чтобы ко мне не подселили никого из мелких.

Митя открыл одну из сумок и вывалил ее содержимое на кровать.

– Который шкаф мой? Хотя о чем я спрашиваю: ведь это твоя дверца вся заклеена какими-то… что это? Рецепты?

– Да.

– Сначала я подумал, что это письма от поклонниц. Кстати, – Муромец помедлил, вид у него был такой, будто он с самого начала хотел сообщить какую-то новость, но ждал то ли подходящего момента, то ли встречных вопросов. – Ты еще не все свои лекарские смеси раздал девчонкам?

– С чего ты взял, что я им что-то раздаю?

– Сто раз замечал, как они у тебя выпрашивают то засушенные травы, то готовые зелья. Стоит им похлопать ресницами, и все это у них в руках.

Сева хмыкнул и выдвинул из-под кровати коробку, доверху заполненную свертками.

– Нет. Одних ресниц мало. – Его ответ зазвенел холодом.

– Отлично! Может, тогда у тебя есть что-нибудь, чтобы рану так сильно не дергало?

– Рану? – удивленно откликнулся Сева. Митя протянул ему ладонь, на которой виднелся неровный кровоточащий порез под рунами отличия за успехи в освоении магии Земли. – Муромец! Это… это… так ты теперь неофит Велес?!

– Ну да…

– Я совсем забыл про это… Вот где ты пропадал вчера вечером! Значит, кровавая жертва все же существует?

– Так, всего лишь капля крови.

– И как это было? – оживился Воздушный маг и принялся перерывать коробку. В ней, помимо трав и склянок с порошками, очень кстати оказался давно потерянный свитер и мешочек с самоцветами.

– Ничего особенного. Собрались все наставники и я. От меня требовалось только изъявить желание стать неофитом. Сам обряд длился недолго, – объяснил Митя, и когда Сева дал ему маленькую банку с зеленой мазью, добавил: – Я хотел взять тебя с собой, думал, Велес предупредит меня заранее. А они… наставники, имею в виду, просто не дали мне даже подумать! Провернули все это, когда я зашел к Вере Николаевне договориться по поводу своего переселения. Но ты потерял немного. Тем более тебя тоже это скоро ждет.

– Не уверен, Лиса мне так ничего и не предложила…

– Еще предложит.

– И что, ты уже почувствовал какие-то плюсы своего положения?

– Представь себе, да. Велес сказала, что из меня вполне можно сделать полимага.

Сева, одобрительно кивнув, взял со стола журнал и уселся в кресло. Митя тем временем принялся засовывать в шкаф одежду, а затем свалил на стол свои книги.

– Странник, про которого Анисья рассказала… Я думаю… не может ли это быть тот самый человек, что украл Звягинова?

– Не знаю, для этого мне надо на него взглянуть, – отозвался Сева, перелистнув журнальную страницу.

– Но сестра сказала, что у него длинные волосы и шрамы.

– А вдруг у всех странников длинные волосы и шрамы? – усмехнулся Сева.

– Ну, к тому времени, как ты его увидишь, шрамов у него уже не будет: Жаба избавит его от них, верно?

– Не обязательно, – сказал Сева. – Бывают шрамы, которые невозможно убрать никаким способом. О!

– Что там? – спросил Митя, косясь через плечо в журнал.

– Замечательные новости. У целителей бывает практика, частная или в здравнице, но в прошлом году ее отменили, потому что Велес запретила нам покидать территорию Заречья. Зато теперь практика возобновляется. Это хорошо. Хоть что-то новенькое в жизни.

– Почему ее вернули? Велес больше не печется о нашей безопасности?

– Можно и так сказать. В ближайшее время Темные точно не затеют войну. Тут совсем небольшая статья, надо бы раздобыть «Летопись-Экспресс».

– Да что за статья?

– О том, что у Темных вновь сменился предводитель. Он сверг прошлого «сына Милонеги» и объявил себя «настоящим ее потомком», естественно. Его называют Берендеем, видимо, он перевертыш-медведь. Замечательно, их разборки нам очень на руку, потому что теперь у них царит настоящий переполох, а мы смело можем сбегать из Заречья.

Глава вторая Наставник

Ночь светла и прохладна. Березы-проводники возникают из мрака одна за одной и влекут вперед, вдаль, где они смогут собраться в круг, встать стражами над этим клочком жизни, над скоплением питательных вод. Берез все больше и больше, они сопровождают, преследуют. Они – кости подземного царства, проросшие в этот мир.

От запаха цветов, разносящегося в ночи, темнеет в глазах. Как он необходим, этот запах! И эта плоть нежных лепестков! Но пока что на них можно только смотреть. Нужно выждать до зимы и только тогда сорвать все!

Приходится таиться, прижиматься к теплой земле – повсюду мерещатся шаги человека. Нельзя показываться людям. Однажды это случилось и чуть не повлекло за собой беду. Человек шел, забыв о страхе. Его длинный плащ тянулся по траве с хрустальным, сыпучим шорохом, сминая побеги. Странное лицо человека озаряла сумасшедшая радость. Тучи крылатых тварей кружили над ним, предупреждая, жалили его, но он не обращал на них внимания, продолжая разглядывать огненно-желтые бутоны. Он пробирался все глубже в заросли, пока не увидел то, что не должен был видеть! Жалкое, хрупкое создание!

* * *

Полина открыла глаза. Часы показывали начало четвертого, стояла темнота, но небо за окном нельзя было назвать черным – на западе только-только погас летний закат, но тут же на востоке забрезжил едва заметный рассвет. Она ощутила волнующий трепет: там, вдали от дома – этого настоящего ее дома – жизнь шла трудно, проклятье отнимало радость, меркла красота французских улиц, и мягкий дядин говор казался приторным; дед брюзжал и целыми днями ругал политиков, тетя скорбно глядела на свою бедную племянницу и охала себе под нос. Все было странно, словно не по-настоящему. Но с возвращением сюда это прошло! Полина сонно потянулась и спустила босые ноги на пол. С приезда она еще не видела Дарью Сергеевну, но уже получила от нее записку: «Сегодня полная луна. Твой час силы наступит в три часа тридцать минут. Час Воды. Ступай к реке и искупайся». Интересно, знала ли уже наставница об иностранном лекаре мсье Монье и его дочери Стефани, приехавших в Заречье, и о новом снадобье, разработанном этим специалистом по темным проклятьям?

Маргарита сладко спала, сжавшись в комок, полог над ее кроватью был поднят. Полина с завистью посмотрела на нее, посильнее запахнула пушистый халат и вышла за дверь. Вопреки опасениям ночь оказалась очень теплой. Соседние избушки прятались в тонком тумане, сквозь который так приятно было проводить рукой. Птицы молчали.

Вскоре улицы с избушками закончились, и Полина круто свернула влево, надеясь через чащу выйти к самому дикому берегу реки. Темный ночной лес пугал, но пришлось взять себя в руки и пройти его насквозь, несмотря ни на что. Не верилось, что ветви так шелестят просто от ветра, казалось, будто кто-то неожиданно срывается с них вниз, а затем снова взлетает вверх, ломая сучья. «Смотри на туман, – напомнила себе Полина. – Или на росу». Она тут же почувствовала влагу, покрывавшую листья и цветы под ногами, страх немного отступил, зато в следующую секунду ее больно обожгла крапива.

Через несколько минут лес стал постепенно расходиться в стороны, открывая впереди берег Нищенки. Подхода к воде здесь не было, сюда никто не приходил купаться. Вдалеке маячила деревянная лодка с облупившейся краской. Дно реки наверняка было илистым, опутанным водорослями, но другого выхода не имелось – лучше уж противное дно и несколько водяных мереков в зарослях плакучих ив, чем чьи-нибудь пристальные взгляды!

– Нет, сейчас все спят, – уверила себя Полина.

Она сняла халат, бросила его на траву и поежилась под тонкой тканью ночной сорочки. Что-то резко зашуршало и хрустнуло в ближайших кустах. Полина вздрогнула, от страха у нее перехватило дыхание.

– Нет-нет, здесь никого нет. Никакой опасности. – Она заставила себя представить, будто это маленькая птичка скачет по веткам. – Никто ничего мне не сделает… Опасных животных здесь нет. Может… только змеи?

В этот миг зашелестела темная колкая трава под ее ногами, и Полина едва не вскрикнула. Потребовалось несколько минут, чтобы как следует отдышаться и успокоиться.

– Это мой час силы… Мереки не дадут меня в обиду, они слушаются меня…

И вдруг ее охватило знакомое ощущение, легкое и очень приятное – что в ее власти находится чья-то воля. Это чувство нелегко было удержать, и пока оно не исчезло, Полина мысленно взмолилась, обращаясь к уродливым речным чертям, кишевшим в этой тихой заводи:

«Мереки, защитите меня, пока я буду постигать силу Воды…»

Слова тут же показались ей глупыми. Если бы она была могущественной красавицей и кричала это мерекам в присутствии целой толпы колдунов, то, может, они звучали бы уместнее. Но для невзрачной худой девушки с нерасчесанными волосами и в одной ночной сорочке это обращение звучало слишком громко.

По темной воде, отражавшей и зародыш восхода, и яркую полную луну, пошли круги, словно где-то на дне началось движение. Полина подошла ближе к травянистому краю берега и взглянула на свое отражение. В неплотной летней тьме оно выглядело жутковато. Водяная шагнула в реку, по щиколотку утопая в иле, и намочила край сорочки.

В такую пору колдуньи купались обнаженными, Полина не только слышала об этом, но и видела своими глазами. Василиса с Анисьей, как и другие девушки, делали это без стеснения. Ночью они ходили плавать небольшими группками или в полном одиночестве. То же самое делали и молодые люди. Конечно, ходили слухи, будто мальчики любят подсматривать за девочками, на деле же, если ночные купальщики и купальщицы случайно сталкивались, то просто проходили мимо. Во время магических практик им было откровенно наплевать друг на друга. Тем не менее, Полина с Маргаритой ни разу не расстались с купальниками.

Колдунья снова взглянула на свое отражение, потом на воду, вновь ставшую гладкой и спокойной, затем обернулась по сторонам и очень осторожно, с опаской сняла через голову ночную сорочку. В лесу за ее спиной опять что-то хрустнуло, и Полина торопливо прикрылась руками. Простояв так пару минут, перевела взгляд на свое тело и громко вздохнула от удивления: кожа тускло мерцала при луне. Это свечение нельзя было назвать серебристым или белым, оно не имело никакого оттенка – ни теплого, ни холодного. Да и самого свечения будто тоже не было – лишь легкий туманный след. Колдунья отняла руки от груди, вытянула их перед собой и уставилась на ладони, локти, предплечья. Все ее тело еле заметно сияло. Таким же призрачно-лунным светом сияла и вода в реке. Полина зашла в глубину, почти не чувствуя холода. Страх отступил окончательно, она легла спиной на водную гладь, раскинув в стороны руки, и слабое течение стало увлекать ее вдаль.

«Остаться на месте», – мысленно озвучила Полина свое намерение, стараясь, вопреки воле реки, задержаться напротив того берега, где сошла в воду. Боковым зрением она продолжала наблюдать за своим телом, за руками, разрезающими водный поток – сияние не исчезало.

Как удивительно было лежать здесь, всего несколько дней назад оставив за спиной огромный шумный город! И хоть в этот раз ее лето во Франции прошло совершенно иначе: Микоэль познакомил с друзьями-магами, дядя много рассказывал о своем волшебном эле и опять свозил племянницу в гости к старому французскому колдуну, жившему в настоящем замке, – все казалось далеким и похожим на сновидение, в отличие от тихо журчащей реки, протекающей прямо через сознание и сливающейся с бесконечным потоком времени.

Полина попыталась встать на ноги. Течением ее все же унесло немного от берега, но тут было неглубоко, ступни быстро нащупали вязкое дно, вода стояла по грудь. Колдунья подняла руку и провела ею над поверхностью реки. Повинуясь движению, по воде пробежала легкая волна. Полина восхищенно улыбнулась и взмахнула рукой снова – вторая волна получилась даже лучше первой. Это занятие приносило столько радости, что она могла бы до самого утра остаться здесь, пуская волны по воде одной лишь силой желания, однако очень скоро отвлеклась, внезапно увидев что-то светящееся на дне. Полина нырнула и, спугнув какое-то кривоногое подводное существо, заметила россыпь самых обычных речных камешков, почему-то излучавших розоватый свет. Она осторожно вытащила один на поверхность и тут вдруг увидела, как на берегу, посреди травы начали «зажигаться» и другие камни. Их оказалось немного, и свет от них шел неяркий, но он совершенно не был похож на то молочно-лунное сияние, которое исходило час назад от реки и от ее собственной кожи. Это определенно было что-то другое. Девушка вылезла на берег, закуталась в халат и огляделась – камни продолжали «включаться» как световики, но не все, а лишь те, что лежали дальше от тропинки, по которой она пришла сюда. Полина подобрала свою сорочку и решила посмотреть, куда ведет эта светящаяся процессия камней. Она прошла еще немного вдоль берега, пока на пути не выросла преграда из переплетающихся старых стволов. Их пришлось обходить по траве выше Полининого роста, запутанной и колючей. Камни становились все крупнее, и сияние их делалось ярче, несколько раз Полина больно ударилась о них босыми ногами, а один раз так неожиданно споткнулась, что чуть не упала в заросли высокой крапивы. Но любопытство вело ее вперед до тех пор, пока трава не начала постепенно смягчаться и расползаться в стороны, и тогда Полине открылось поистине чудесное зрелище. На каменистом холмике, возвышающемся над Нищенкой, сидела Анисья. Ее веки были плотно сомкнуты, прекрасные белые кудри спадали на смуглую кожу. Она походила на искусное каменное изваяние, постамент под которым переливался розовым, сиреневым, зеленым и золотым. Все камни вокруг казались словно наэлектризованными, Полина подумала, что сейчас к ним даже опасно прикасаться. Из леса донеслись первые голоса птиц. За спиной Анисьи все ярче и ярче разгорался рассвет.

* * *

Где-то прокукарекал петух и громко заквохтали куры. Легкий ветерок, задувавший в открытое окно, трепал прозрачные занавески, наполняя комнату запахом скошенной травы.

– Маргарита, – позвала Полина, еще нежившаяся в постели под лучами солнца. – У тебя есть сегодня утром встреча с наставником по стихии?

– Конечно, и не только у меня, между прочим. – Маргарита сонно посмотрела на часы. – Почему ты все еще лежишь?

– Дарья Сергеевна перенесла встречу на вечер, потому что ночью я должна была сходить к реке. Поэтому теперь у меня есть пара часов, чтобы понять наконец, что такое зеленый Сифинакок, иначе Густав Вениаминович просто убьет меня, если я еще раз засмеюсь над названием какого-нибудь растения. – Полина потянулась и повернулась на бок, на самом деле собираясь еще немного поспать после ухода соседки.

– Да, а самое обидное, что все смотрят на тебя, как на совершеннейшую тупицу. Конечно же, как можно не знать Сифимок? – возмутилась Маргарита, вставая с кровати.

– Сифинакок.

– Ну да, вот именно. Как прошла твоя встреча с рекой?

– Отлично! Я… Я искупалась голышом…

– И что, никакой маньяк не напал на тебя? – рассмеялась Маргарита.

– Нет, зато я видела, как Анисья превращает обычные придорожные камни в светящиеся! Правда, она была так глубоко погружена в это, что даже не заметила меня.

– Интересно, никто не сфотографировал ее в это время для «Тридесятого вестника»? Ладно, что-то мне в голову лезут совсем не возвышенные мысли… я пойду. А ты, очень надеюсь, выучишь все про этот Сифимок и, набравшись знаний, поделишься ими со своей соседкой. Я бы предпочла компанию книги, чем встречу с Маливиничком.

– Не грусти. Сифинакок – это тоже не самая приятная вещь на свете. Говорят, что если он разозлится, то может плюнуть ядом тебе в лицо.

– Фу, какой невоспитанный. Возможно, он предок Егорки – тот тоже, когда говорит, вечно плюется. И где только Велес его откопала!

Маргарита быстро умылась и поспешила на встречу с наставником по Огненной магии. Полина зевнула, она и впрямь намеревалась поспать еще чуть-чуть, а уж потом приняться за изучение свойств целебных растений с нелепыми названиями.

– Хватит спать! Заречье всегда славилось трудолюбивыми колдунами!

Полина закрыла глаза, игнорируя скрипучий голос избушки.

– Я не шучу! Утренняя песня поможет тебе взбодриться! Эта любооооовь меняааа сгубиииилаааа…

– Встаю! – оборвала избушку Полина и резко села на кровати.

«Интересно, избушки сами когда-нибудь спят? Почему бы инженерам не наделить их этой способностью вместо умения петь?» – пронеслось у нее в голове по дороге в ванную.

Утро выдалось замечательное: теплое и солнечное. За окошком синело летнее небо, шумел лес и кричали ласточки. Мимо иногда проходили Огненные, Полина слышала их голоса и радовалась, что сейчас ей не надо никуда торопиться. Приведя себя в порядок, она села с книгой на лавочку у крыльца. Погода стояла прекрасная, и раз уж ее встреча с Лисой перенеслась, было бы глупо не воспользоваться случаем понежиться в последних лучах августовского солнца.

Маргарита же проводила время, как ей самой казалось, намного хуже. Поначалу она еле плелась по Дороге Желаний, но вскоре сообразила, что стоило прибавить шагу, – встреча с наставником была назначена на десять утра, в то время как ее наручные часы уже показывали пять минут одиннадцатого, а она только-только свернула на тропинку, ведущую через небольшое поле к «тайному шалашу» Маливиничка, который все Огненные мечтали сжечь по-настоящему. Вот опять показалась побеленная печь, стоящая прямо посреди дороги, а за ней уже виднелись деревья, плотной стеной огораживающие знакомую поляну. Но что-то в голове Маргариты щелкнуло, едва она прошла мимо печи, и заставило вернуться на несколько шагов назад: в печурке стоял большой противень с румяными пирогами, и Огненная колдунья услышала, как жалобно заурчал живот.

– Угощайся, девица-красавица.

Маргарита подпрыгнула при звуках резкого голоса и оглянулась – нет, она была тут совершенно одна.

– Да здесь я, здесь!

– Где? – Маргарита посмотрела на печку, потому что казалось, будто голос лился прямо из нее.

– Вот именно здесь. Пирожок хочешь?

– Ну-у, – замялась Маргарита, понимая, что уже опаздывает. – Хорошо, давайте.

Она протянула руку к противню, но тот вдруг скрылся в глубине печи.

– Эй, сначала самоцветы!

– Самоцветы? – не поняла Маргарита.

– Ох, одни проблемы с вами. Ну, деньги давай, раз самоцветов нет.

– Кому, вам? – Маргарита уставилась на печь.

– Конечно, мне! Или ты думала, что я пирожки задаром раздаю?

Маргарита стояла и не верила ни своим глазам, ни ушам. Оказывается, эта печь продавала пирожки! Вот так история!

– Значит, я такая себе пеку-пеку… Тесто замешиваю, а пирожки должна за так отдавать… Интересно! А мука сколько нынче стоит! Одни убытки!

– Я к вам потом зайду, я спешу к Маливи… Спешу, в общем, – сказала Маргарита и побежала в сторону густого сплетения деревьев, думая о том, что Заречье никогда не перестанет ее удивлять. Печка что-то недовольно проворчала в ответ.

По мере того как Маргарита приближалась к поляне, настроение ее портилось. Почти два месяца она не видела Маливиничка и с такой же радостью не видела бы его всю оставшуюся жизнь, но Огненную магию пропускать было нельзя. Все колдуны обожали практики со своими наставниками, но только не юные Огненные. Их наставник по сравнению с остальными казался бездарным и жалким, он был труслив, глуп и зануден, и разве мог он при всем этом надеяться на лучшее к себе отношение?

А ведь раньше Ирвинг был наставником Огненных!

«Вот бы он вернулся! – думала Маргарита. – Вот бы Ирвинг опять стал наставником!»

Высунувшись из-за осиновых веток, девушка немало удивилась – с поляны исчез шалаш Егора Алексеевича, где тот хранил инвентарь. Бревен, выложенных полукругом, тоже не оказалось. Не было вообще ничего, кроме небольшого основания для костра, Веры Николаевны, стоящей посреди вытоптанного участка земли, и девяти Огненных колдунов, оглянувшихся на Маргариту.

– Вот теперь все, – произнесла главная наставница, когда Маргарита, покраснев, присоединилась к своим.

– Где наш Егорка? – тут же шепнул ей Емеля.

– А я-то откуда знаю?

– Я его даже в столовой ни разу не видел. С ним что-то случилось?

– Пожалуйста, без разговоров! – оборвала их Велес, и ребята тут же умолкли, стихли их недоуменные перешептывания и смешки. – Ваш наставник был вынужден срочно уехать.

Раздался чей-то радостный возглас.

– Самое время контролировать свои эмоции! Ваш наставник уехал, но встречи с ним не отменяются. Точнее, не совсем с ним… Егора Алексеевича будет заменять… кхм… временно заменять, я хочу сказать… – тон Веры Николаевны казался странным, – новый наставник. Я хочу вам его представить. Это Македонов Александр Владимирович.

Маргарита подскочила на месте, заметив, что рядом с миниатюрной Верой Николаевной возник высокий колдун с темными волосами до плеч.

– Его не было здесь секунду назад, – прошептала девушка и повернулась к остальным Огненным, которые так же как и она с удивлением и некоторой опаской смотрели на этого неизвестного человека. При взгляде на нового наставника Маргарите показалось, что она всей кожей почувствовала силу, исходящую от него, – силу пылающего огня, разрушающего пожара и вместе с тем силу свечи, лишь раз блеснувшей в темноте, огонька надежды, огонька-путеводителя.

Черты лица незнакомца были правильными, хотя и не притягивали взгляд так, как его шрамы: один из них пересекал левое веко и бровь, а еще несколько шрамов поменьше выделялись на правой скуле. Казалось, стоило ему появиться на поляне, как небо заволокли грозовые тучи, а ветер усилился.

«Странник!» – вдруг осенило Маргариту.

Ну конечно! Он полностью подходил под Анисьино описание. Шрамы на лице, устрашающий вид, могучая фигура, высокий рост. Да и Вера Николаевна держалась в его присутствии странно. Вот что за человек появился на Кудыкиной горе на Медовый Спас!

– Спасибо, – обратился он к Вере Николаевне, та в свою очередь сдержанно кивнула ему, обернулась полевкой и скрылась за деревьями.

Все уставились на нового наставника, словно загипнотизированные. Маргарита никак не могла отделаться от ощущения, что с тех пор, как он появился перед ними, в небесах начали сгущаться черные тучи. Она подняла голову и взглянула на лазурное чистое небо, но когда вернулась к разглядыванию Александра Владимировича, наваждение появилось вновь.

– Сядьте, – произнес низкий голос. – Садитесь прямо на траву. – И сам колдун опустился напротив ребят. – Я буду обучать вас Огненной магии… пока позволит Вера Николаевна. – Голос его звучал глухо, негромко, словно ему тяжело было говорить из-за больного горла. – Что ж, я немного слышал о вашем последнем наставнике и кое-что прочел о вас в Велесовой книге. Но каков ваш уровень владения магией на самом деле?

Никто не отозвался, ни один из колдунов не проронил ни звука.

– Ну хорошо, – менее уверенно продолжил наставник после паузы. – Раз так, я хочу познакомиться с каждым из вас. Посмотреть, кто что умеет. О чем говорил с вами Егор Алексеевич?

И вновь молчание. Маргарита, которая сама словно проглотила язык, оглянулась вокруг. На лицах собравшихся застыло одно и то же выражение недоверия, смешанного с любопытством. Что же будет дальше? Неужели никто так и не ответит Страннику? Но остальные ведь не знают, что он Странник! Что произошло? Неужели все его почему-то боятся? Или просто стесняются? Или же каким-то образом чувствуют давление его загадочного прошлого? Маргарита задавала самой себе эти вопросы и не находила ответов. Наконец, по истечении нескольких секунд тишины, она робко произнесла:

– Он говорил о многом, но мало что из этого касалось Огненной магии.

Первый шаг был сделан, и остальные ее товарищи тут же оживились: кто-то неловко улыбнулся, кто-то кашлянул, словно пытаясь скрыть смешок.

– Что это значит? – нахмурился новый наставник.

– Понимаете, – всегда такая смелая и острая на язык Маргарита растерялась и отвела глаза в сторону, стараясь не смотреть на собеседника. – Наш прошлый наставник был… как бы сказать… больше теоретиком, чем практиком. Он рассказывал нам про опасность нашей стихии, про ее особенности и недостатки, про растения, которые хоть как-то связаны с ней…

– Хотя бы названием, – подал голос Емеля, и наконец все ребята рассмеялись. – И еще он рассказывал анекдоты.

Александр Владимирович внимательно изучал глазами присутствующих и, когда веселье среди них стихло, произнес:

– Хорошо, значит, я могу рассчитывать, что вы подкованы в теории. Тогда будем делать основной упор на практику.

На лицах Огненных магов тут же отразилось изумление.

– Но для начала мне все же нужно понять, на что каждый из вас способен. Я предложу вам усилием воли разжечь огонь. – Македонов указал рукой на сложенные у его ног ветки. – Вы все выросли среди колдунов, поэтому должны примерно понимать, как контролировать свою силу на бытовом уровне. Без этого понимания Огненным просто не выжить. – Длинные речи явно давались ему с трудом.

На этот раз почти все собравшиеся согласно кивнули.

«Интересно, как долго он жил среди странников? – подумала Маргарита, глядя, как их новый наставник поднялся на ноги, готовый приступить к тренировке. – И как вообще живут странники? Не путешествуют же с палаткой и котелком?!»

– Но… – Наставник тут же перевел вопросительный взгляд на худощавого Фадея, как обычно, увешанного всевозможными оберегами. – Извините, но Маргарита не жила в семье колдунов. Ее родители – потусторонние.

Маргарита была готова испепелить Фадея на месте, будь она на это способна. Какая разница, в какой семье она выросла?! Другие наставники никак не выделяли их с Полиной и относились к ним, как ко всем остальным. Теперь же их новый наставник по Огненной магии будет думать, что она совершенно ничего не умеет. И хотя это было близко к правде, ей стало обидно и стыдно одновременно.

Странник тем временем переводил взгляд с одного воспитанника на другого, пока не остановил его на Маргарите:

– Тогда вы будете пробовать свои силы последней. Внимательно наблюдайте за своими друзьями.

Маргарита не смогла понять, как именно он догадался, что Фадей говорил про нее – ведь тут сидела еще и Оля! То ли заметил направление взгляда Фадея, то ли румянец, заливший ее щеки.

«В любом случае, Фадею несдобровать!» – подумала Маргарита.

– Я не буду вас оценивать, – продолжил странник, обращаясь уже ко всем. – Просто хочу определить, с чего начать следующую встречу. Я должен почувствовать вашу силу, а для этого вы должны эту силу применить.

Все остались сидеть на месте, тревожно переглядываясь. Александр Владимирович поднялся на ноги, и от взмаха его кисти сложенные друг на друга сухие ветви вспыхнули ярким пламенем.

– Смелее, – сказал наконец наставник, и костер потух. – Кто первый?

– Мы не знаем, как… как это сделать. – Послышался голос Миши.

– Идите сюда. Да-да, вы. – Миша, повинуясь его просьбе, встал и приблизился к костру. – Как вас зовут?

– Ми… Михаил.

– Не надо бояться, Михаил. Вы же Огненный маг, а Огненные ничего не боятся. – На этих словах Маргарите показалось, что Александр Владимирович взглянул прямо на нее. – Людмила, неофит Егора Алексеевича, сказала мне, что все вы умеете изменять температуру разных предметов. Это так?

Ребята дружно закивали.

– Вам просто нужно нагреть эти ветви. Сильно нагреть. Но не дотрагиваясь до них.

Теперь наставник снова обратился к Мише:

– Закройте глаза. Забудьте обо всем. Чтобы создать огонь там, где его нет, нужно долго тренироваться. Отвлекитесь от звуков, которые слышите вокруг, забудьте о том, что на вас смотрят. Вас никто не торопит. И помните, если не получится – ничего страшного.

Пока он проговаривал эти слова своим негромким хрипловатым голосом, Маргарита впала в какой-то транс, почувствовав в руках и плечах приятное щекочущее движение, не имеющее ничего общего с мурашками. Ей вдруг показалось, что она может разжечь огонь силой мысли, хотя даже не представляет, как это делается! Она закрыла глаза, волнение и страх начали постепенно отступать.

Никто не знал, сколько времени Миша простоял возле основания для костра. Никто не ощущал бег минут, взгляды всех ребят были устремлены на пару сухих веток в центре поляны.

– Вы молодец, Михаил, – наконец сказал Александр Владимирович, несмотря на то, что сухие ветки лишь слегка задымились.

– Но я же не смог…

– Ничего, скорее всего, сейчас этого никто из вас не сможет сделать. Но вы позволили мне почувствовать вашу силу.

Миша зарделся и опустился на траву, уступив место у потухшего костра своему другу Емеле.

Как и предположил наставник, никому не удалось создать и крохотного всполоха пламени.

Когда подошла очередь Маргариты, природная бойкость и храбрость вновь покинули ее. Она робко поднялась на ноги и сделала несколько шагов вперед. Подойдя к уже немного почерневшим веткам, вытянула вперед руки.

– Вспомните, что такое огонь, – произнес наставник. – Это разрушение видимой формы предмета. Вода и воздух – два физических состояния материи. Земляная магия вдохнула жизнь в материальный мир. А огонь – это распад… Все должно разрушиться, чтобы появиться вновь.

Глаза Маргариты были закрыты, она пыталась отстраниться от всего, что происходило сейчас вокруг, но отделаться от навязчивой мысли о том, что за ней наблюдает Странник и еще девять колдунов, никак не получалось. Ей очень не хотелось упасть в грязь лицом перед ними, поэтому она постаралась вспомнить все, что говорила Ульяна, когда тренировалась с ней перед Шабашем.

– Хорошо. – Низкий голос наставника вывел ее из лабиринта запутанных мыслей, и Маргарита, открыв глаза, собралась уже вернуться на свое место – костер она, естественно, не разожгла, – как вдруг странное щекочущее ощущение в руках вернулось к ней. В ладонях она почувствовала напряжение – силу пожара, стихийного бедствия, бури на солнце и маленького огонька в темноте! Перед глазами, сливаясь с полуденными лучами, замерцало, заискрилось еще что-то, сгусток тепла, света. Свет этот был теплого оранжевого цвета. Он струился из ее ладоней, неяркий, совсем слабый, но она все же видела его, ощущала!

Его видели и остальные колдуны, пораженные тем, что произошло. Мгновение триумфа и внутреннего ликования прервало прикосновение чьей-то руки. Маргарита с трудом отвела завороженный взгляд от собственных ладоней и увидела нового наставника. Он стоял совсем близко, шрамы его были такими глубокими, они делали его внешность злее и суровее. Исчезло приятное ощущение всемогущества, испарился теплый свет над ладонями, и чувство полного опустошения заполнило все ее существо.

– Глубоко вздохните, – произнес Александр Владимирович. – Это просто всплеск силы. Сейчас вы почувствуете неприятную слабость, это нормально. Думаю, вы знали, что Огненные маги иногда тратят всю свою энергию за один раз? С вами произошло то же самое. Это как раз можно отнести к недостаткам Огненной стихии.

Внезапно ноги у Маргариты подкосились, и она осела бы на землю, не подхвати ее сам наставник и стоявший неподалеку Фадей.

– Хорошо, на этом закончим сегодня, – объявил Александр Владимирович, убедившись, что колдунья снова смогла встать на ноги. Ребята закивали и стали собираться, а Странник повернулся к Маргарите. – Вам нужно домой. Сегодня целый день вам лучше отдыхать. Я должен вас проводить.

– Спасибо, я дойду сама, – слабым голосом возразила Маргарита.

– Самостоятельность – хорошая черта, но бывают случаи, когда не стоит отказываться от помощи. – Странник двинулся прочь с поляны, и Маргарита последовала за ним.

Они шли в полном молчании, пока не повстречали Илью Пророка, ковылявшего вдоль дороги. Он без удивления посмотрел на Странника, будто давно его знал, а затем вдруг обратился к Маргарите:

– Огонь не вода – пожитки не всплывают.

Александр Владимировичи еле заметно улыбнулся. Маргарита отреагировала слабым смешком, продолжая из последних сил передвигать ногами и размышлять, что услышанная поговорка не имела никакого отношения к произошедшему с ней только что. Ее так клонило в сон, что глаза закрывались сами собой.

– Здесь я вас оставлю, – произнес Странник, когда крыльцо Маргаритиной избушки уже виднелось впереди. – Каких наставников вы еще посещаете?

– Сегодня мне надо на Целительство.

– Будьте дома и никуда не ходите, я скажу Жабе, что вы плохо себя чувствуете. – На этих словах наставник развернулся и зашагал в сторону Дороги Желаний.

«Жаба? Он назвал Густава Вениаминовича Жабой?» – пронеслось в голове у Маргариты.

Глава третья Таинственное письмо

Сева налил молока в миску с малиной и стал наблюдать, как розово-красные ягоды, словно корабли, начали одна за другой тонуть в белом море. Но созерцать их медленное погружение ему пришлось недолго, потому что напротив сел Митя, со всей своей неконтролируемой силой поставив на стол тарелку, отчего вся малина в Севиной миске мигом ушла на дно.

В столовой было много народа, новость о междоусобной войне на стороне Темных разнеслась по Заречью, и теперь все радостно галдели, обсуждая это, чокаясь кружками и произнося длинные тосты.

– Не знаю, насколько правдиво то, что я недавно услышал от отца, – начал Василий, подливая в свой ягодный коктейль что-то темное из маленькой бутылочки, – но похоже, что в связи с воцарившимся миром Вече Старейшин приняло решение вновь провести Русалий круг.

– Ого! – воскликнул Муромец.

– У вас ничего такого не слышно? – спросил Огненный маг, имея в виду Митину влиятельную семью.

– Вроде бы нет, – ответил Митя и покачал головой, отказываясь от снадобья, которое Василий предложил добавить и в его напиток.

– Не могу представить, как отбирают участников для Круга, – подал голос Сева. – Но, Муромец, ты обязан что-нибудь сделать, чтобы нас взяли!

– Подождите-ка, – сказал Арсений, с недоумением глядя на собеседников. – Мне попадалось что-то про Русалий круг. Это же соревнования среди молодых посвященных магов? Не могу понять, что в них такого хорошего?

– Ну как же! Для представителей знатных родов это прекрасный шанс подтвердить свою репутацию, – объяснил Василий.

– А для представителей незнатных – ею обзавестись, – улыбнулся Сева. – Тем более все главы Светлого сообщества некогда были победителями таких соревнований. Так что польза очевидна.

– Но все ли победители Русальего круга становились главами Светлого сообщества? – уточнил Арсений.

– Нет, – ответил Сева.

– Ты не в курсе, теперь и правда у целителей будет практика? – обратился к Севе Василий. Ульяна – его девушка – была одной из немногих колдуний, выбравших Целительство после Посвящения. – Уля что-то такое говорила. Но никто ей не поверил – слишком давно вас не выпускали на волю!

– Да, правда. Практика в городской здравнице.

– У меня тоже будет практика. Велес все-таки отпустила меня сегодня, – сказал Митя.

– К потусторонним в поселок? – встрепенулся Сева.

– И как тебе удалось ее уломать? – удивился Василий.

– Представь себе, она вообще не возражала.

– Это потому что ты теперь ее неофит.

– Нет, просто я рассказал об эксперименте, который хочу провести, и она сразу согласилась – да и с чего ей было сопротивляться, сейчас же мирное время! И я точно не выдам своего происхождения, Велес верит мне.

– Так что за эксперимент?

Митя задумчиво поглядел вдаль, а потом ответил:

– Помните, на самом краю деревни, у той бабульки, которая постоянно сватает за Овражкина свою внучку, есть две коровы, рыжая и черная? Так вот, у рыжей, если я не ошибаюсь, сегодня должен родиться теленок. Мне нужно присутствовать при этом событии, я хочу попробовать развить у него новые магические способности. Только пока не могу сказать точно, что именно. Но я уверен, что из этого выйдет толк. Та корова – понятия не имею, как она попала к потусторонней старушке, – редкой породы, таких в Небыли выводят. Просто развитием ее магической силы никто не занимался, но вот с теленком можно поработать. О, сюда кое-кто идет…

Конечно же, молодые люди не могли не заметить эту необычную девушку еще прошлым утром. Быстро выяснив, что прекрасная незнакомка – дочь французского специалиста по проклятиям, ребята сделали вид, что перестали ею интересоваться, однако могла ли такая экзотическая внешность, которой обладала иностранка, не притягивать взглядов?

Девушка медленно проплыла мимо большой шумной компании, провожаемая перешептываниями длинноволосых колдуний, и приблизилась к тому столу, за которым сидели Митя с Севой и Василий с Арсением.

– Можно к вам? – спросила она с заметным акцентом и принялась совершенно нескромно рассматривать Заиграй-Овражкина. Митя кивнул, и незнакомка расположилась между ним и Севой, достав из сумки большой блокнот, обтянутый зеленой кожей. Воцарилось молчание. Сева, казалось, не замечал ее соседства, хотя на самом деле прекрасно понимал, что она не сводит с него глаз.

– Parles-tu francais?[2] – обратилась к нему девушка.

– Non, il ne parle pas,[3] – ответил за друга Митя, и француженка метнула на него заинтересованный взгляд, но затем опять повернулась к Севе, открыла свой блокнот и что-то записала.

– Паулин говогить, что все здесь тоже учить языки, как и у нас во Фганции.

– Да, это правда, – ответил Митя. – Но он говорит на греческом, а не на французском.

– Ггеческий? Ты учить ггеческий? – девушка что-то снова записала и опять покосилась на Севу.

– Нет, – отозвался Сева. – Не совсем…

– Но…

– Как тебя зовут? – Митя решил проявить вежливость, так как Арсений с Василием продолжали в удивленном молчании таращиться на колдунью.

– Стефани Монье. – Она пожала Митину руку. – Но Паулин называет меня Стешка, это по-гусски!

– Паулин? – переспросил Арсений.

– Да, Паулин Феншо, Вод-яной маг. Я думаю, вы знать.

– А, Полина. Ну да, ясно. Вы дружите? – очень медленно проговорил Василий, как будто сомневаясь, что новая знакомая его понимает.

– Да, я п’гоходить Initiation[4] с ее кузен Микоэль. Мы знакомы давно.

– Что ты записываешь? – тут же поинтересовался Огненный маг.

– Я изучать магию д’гугих стган, собигать интегесные факты.

– Но ведь таких книг много, не проще ли прочитать что-нибудь о магии нашей земли?

– Нет. – Стефани сверкнула глазами. – Я хочу написать свою книгу.

– Ты хорошо говоришь по-русски, – произнес Сева своим неизменно спокойным голосом, и Митя увидел, как этот весьма своеобразный комплимент попал в цель: Стефани поглядела на него с таким счастливым и пустым выражением лица, что в лишающей разума магии Севиных предков в этот момент было трудно усомниться.

– Спасибо! Микоэль и Ольга Феншо учить меня. А ты… – Стефани не договорила, так как Сева не совсем вежливо оборвал ее, заметив ее томный взгляд:

– А я должен идти. Совсем забыл, что меня ждет Жаба!

– Зачем это? – удивился Арсений.

– Он передал, что тысячелистник, который я собрал по его просьбе для общих практик, наивысшей силы и качества. Наверное, хочет попросить меня собрать еще что-нибудь.

– Ладно… увидимся вечером. Надеюсь, я успею вернуться к Боевой магии, – пожал плечами Муромец.

– И я надеюсь! – на этом Сева кивнул Стефани Монье и прямиком из столовой направился к лазарету.

Воздух вокруг пах яблоками – этот аромат доносился из Говорящего сада. Длинное здание лазарета все так же стояло на пригорке под березой. Тут и там разгуливали деловые толстые курицы, а на лавке возле входа сидел белобородый Илья Пророк и мастерил скворечник. Было бы очень кстати, если бы целитель и впрямь заказал Севе каких-нибудь трав! Воспитанникам в Заречье немного платили за помощь наставникам, особенно ценились умелые травники, и это пополнило бы Севину банку со сбережениями. В прошлом году ему удалось таким образом накопить на новый плащ-куколь, в этом же он намеревался приобрести зеркальный коммуникатор, выпущенный не так давно специально с поправками на Воздушную магию.

– Добрый день, – поздоровался Сева с Ильей Пророком.

– Бонжур.

– О, и вы туда же!

В ответ Пророк лишь что-то пробормотал, улыбнувшись скворечнику. Сева остановился и несколько секунд глядел на старого колдуна.

– Ну? – не выдержал он наконец.

Илья Пророк поднял голову и сделал такие удивленные глаза, как будто увидел Севу впервые.

– Поговорка сегодня будет или нет? – уточнил Сева, надеясь услышать что-нибудь про богатство.

За входной дверью послышались шаги, и на пороге показался Густав Вениаминович – неизменно долговязый, в больших круглых очках и в плаще болотного цвета.

– Заиграй-Овражкин! – Он прикрыл за собой дверь и вышел на крыльцо, пригнувшись, чтобы не врезаться головой в низкий дверной косяк.

– Вы просили прийти.

– Да, действительно, просил.

– Мне войти? – спросил Сева, слегка кивнув в сторону занявшегося опять своим скворечником Ильи Пророка, будто тот мог каким-то образом помешать разговору о деньгах.

– Нет надобности, можно поговорить и здесь. Дело у меня к вам небольшое. Кровавник, который вы подготовили в июле, получился наилучшим, я уже говорил вам. Очень ценю, что вы отдали предпочтение целительству, а не просто составлению разного рода зелий.

– Спасибо, – сказал Сева, подумав, что настал подходящий момент, чтобы предложить собрать что-нибудь, сулившее вознаграждение.

– Яга бы с радостью заполучила себе такого неофита, вы не думали?

– Неофита? – переспросил Сева, и внезапно все переменилось: он ясно почувствовал, как это слово витало вокруг наставника. Причем… да, этим словом отдавало и от записки, присланной целителем. И вообще сегодня весь день где-то на краешке сознания все сводилось к нему… к слову «неофит».

– Понимаете, Сева, такие помощники – большая редкость. У меня был почти незаменимый ученик. Мышка. Но его уже год как нет здесь.

Ну конечно, подумал Сева, Мышка, бывший неофит… Неофит…

– Но вы превосходите его, – закончил свою мысль Густав Вениаминович.

– Спасибо, – опять поблагодарил Сева. На этот раз он растерялся.

– И я собираюсь, как вы уже поняли, предложить вам занять его место. Стать моим неофитом. – Густав Вениаминович уставился на юного колдуна поверх своих круглых очков.

Внезапно с лавки поднялся Илья Пророк и восторженно, будто очень долго вспоминал и теперь, к своему счастью, вспомнил, проговорил, погрозив указательным пальцем:

– Не тем богат, что есть, а тем богат, чем поделишься!

– Это вы мне? – немного обиженно спросил Густав Вениаминович.

– Мне, – сказал Сева. Он попытался отвести глаза, чтобы не смотреть ни на одного из двух магов и придумать достойный ответ, как вдруг взгляд его упал на приближающуюся фигуру в темной куколи. Человек широким уверенным шагом шел по направлению к лазарету.

– Сева! – тут же воскликнул Густав Вениаминович, голос его абсолютно переменился, из ленивого и низкого став нервным и быстрым. – Это ко мне. Вы можете подумать над моим предложением. Сообщите ответ позже. А теперь идите, идите!

* * *

Воздух был на удивление теплый, если не считать задувавшего с севера ледяного ветра.

«Наверное, будет ливень», – подумала Полина и, завидев впереди Митю и Илью Пророка, ковылявшего за ним следом, помахала рукой.

– Хоть в лесной избушке жить, да за любимым быть! – сказал старик.

– Смешной дед! – улыбнулся Муромец и кивнул Полине. – Интересно, что это он тебе такое предсказал? Куда ты так торопишься?

– На встречу с Дарьей Сергеевной.

На секунду стихло завывание ветра, а потом послышался глухой топот. По Дороге Желаний кто-то скакал верхом. Полина смотрела на приближающегося всадника, но не могла понять, что за странная лошадь под ним. И только через минуту она сообразила, что это вовсе никакая не лошадь… это волк! На волке гордо восседал молодой парень в красной куртке и с колчаном для стрел за спиной. Полина отскочила в сторону.

– Вам письмо! – объявил наездник, снял колчан, поискал что-то внутри и вытащил белый конверт. Митя протянул за ним руку. Илья Пророк погладил серого волка по голове, а почтальон спохватился:

– Так и вам, деда, письмецо есть! – И вытащил из-за пазухи коричневый потрепанный сверток. Илья Пророк весело причмокнул губами и схватил посылку.

– Работа не волк, в лес не убежит! – И, довольный своей шуткой, Пророк направился к дому Бабы Яги.

Кудрявый мальчик закинул на плечо колчан и вдруг заметил Полину, высунувшуюся из-за спины Мити.

– Ой! А для вас нет ничего.

Полина пожала плечами, продолжая глядеть во все глаза на огромного волка.

– Да вы не бойтесь волка! Он, поди, не кусается.

Полина перестала прятаться за Муромцем и подошла поближе.

– Ну, счастливо оставаться! – незнакомец пришпорил своего «скакуна», волк рыкнул, мотнув головой, и пустился бежать.

– Кто это? – смотря вслед удаляющемуся всаднику, спросила Водяная колдунья.

– Это Иван на Сером волке. Почтальон наш. Ты его еще не видела?

Полина задумчиво покачала головой.

– Ну да, его редко встретишь. Он немного того, с приветом. Говорят, не прошел Посвящение. Вот леший! Что за странное письмо?

Митя попытался разорвать конверт, но… не смог.

– Интересно, зачем присылать письма, которые нельзя открыть?

– А что написано сверху? – спросила Полина.

– Ничего! То есть… – Митя уставился на конверт, где прямо на глазах стали появляться синие буквы.

Надпись гласила: «Отдай это ей. И ничего не спрашивай».

– Что-что? Кажется, это письмо тебе, Полина!

Водяная колдунья получила в руки конверт, но надпись тут же исчезла, а вместо нее появилась новая: «Отдай это белке, но ничего не спрашивай».

– Ну, так что за письмо? – Митя покосился на Полину.

– Тебе же сказали ничего не спрашивать, – улыбнулась колдунья. – Ладно, если честно, сама не знаю, я должна его передать Ва….

Полина не договорила, потому что слова на белой бумаге начали снова меняться, пока не обернулись фразой «Никому ничего не говори!».

– Не могу сказать, кому. Тут написано, что я не должна ничего говорить. А что будет, если я все же скажу?

– Скорее всего, письмо исчезнет, – разочарованно ответил Митя. – Эх, жаль. Любопытно все-таки.

– Да уж, – пожала плечами Полина. – Ну ладно, я пойду, а то опоздаю.

Но, не дойдя даже до зарослей Карликовой ивы, Водяная колдунья увидела Дарью Сергеевну. Та стояла, по колено утопая в поздних полевых цветах, и улыбалась. Черты лица у нее были немного странные, вытянутые, глаза блестели желтизной.

– Как ты выросла! – воскликнула Дарья Сергеевна, как только Полина приблизилась. – Просто загляденье. Наверное, ты огорчишься, но у реки мы сегодня практиковаться не будем, ты только взгляни на небо!

Полина подняла голову. С востока надвигались темные фиолетовые тучи, отливающие свинцовой тяжестью.

– Будет дождь. Он для тебя не проблема, но сегодня мне хотелось бы, чтобы ты научилась сосредотачиваться на другом. Я знаю одно место, где мы можем укрыться от непогоды, – сейчас там как раз свободно. А пока расскажи мне, как провела лето?

Полина принялась описывать свои развлечения.

– И ни одной практики по Водяной магии за весь июль? – спросила наставница.

– Ну-у-у, – Полина замялась.

– Поэтому-то я и отправила тебя ночью к реке, чтобы ты хоть что-то вспомнила перед нашей сегодняшней встречей. Надеюсь, это помогло?

– Да, очень!

– Вот видишь, ничего страшного. Никто тебя не съел. Да и твоя подруга Анисья оказалась поблизости.

– Откуда вы знаете? – удивилась Полина.

Впереди вырос холм, на вершине которого громоздилась хлипкая избушка, и Полина мигом вспомнила рассказ Анисьи.

– Так это и есть Кудыкина гора! – воскликнула Полина, успев заметить, что небо до краев заволокло черными тучами. Ветер зловеще завывал и закручивал дорожную пыль в маленькие вихри.

– Ты тут впервые? Ах, да! Ведь нам с тобой ни разу не приходилось проводить здесь встречи, да и ты настолько примерная колдунья, что даже не удосужилась попасть на Кудыкину гору на воспитательную беседу. Зато я, когда проходила Посвящение в Заречье, можно сказать, не покидала это место – ужасно себя вела, меня то и дело отчитывали.

Тем временем обе колдуньи зашли внутрь небольшой постройки и оказались в кромешной тьме. Внезапно пол стал уходить у них из-под ног, и Полина от неожиданности чуть не вскрикнула. Но чей-то протяжный незнакомый голос, доносившийся со всех сторон одновременно, опередил ее:

– Ага-а-а! Такая маленькая, а уже что-то натворила! За такое в наше время отрубали…

– Лихо, пожалуйста, прекратите, – рассмеялась Лиса.

– Ой! – испуганно отозвался голос. – Простите, ради бога! Дарья, это вы?

– Это я, – подтвердила наставница, дернула черную ткань, и впереди открылся проход. Не успела Полина оглядеться, как ей показалось, будто кто-то только что вышел из комнаты через боковой шкаф.

– Привидится же такое.

– Присаживайся. – Голос Лисы стал немного серьезнее, едва они вошли в просторное помещение с круглым столом, заваленным берестой. – Сегодня у нас не так много времени. Наверное, ты уже читала в «Тридесятом Вестнике»: Ирвинг решил, что каждый колдун, если хочет, может обучаться боевой магии. В Заречье наставник по боевой магии я – всем остальным как-то удалось избежать этого счастья. Так что сегодня мне предстоит первая встреча с желающими, и мне не мешало бы успеть к ней подготовиться.

– Боевая магия? – удивилась Полина. В «Тридесятом Вестнике» она читала только о новом предводителе Темных колдунов.

– Да. Я думала, что никто не захочет тратить свое личное время на нее, но записалось столько людей! Вот погляди, огромный список!

– И я могу прийти? – спросила Полина.

– Нет, это только для Посвященных. Это опасно и рискованно, так что придется немного подождать.

Внезапно послышался голос Лиха, который опять кому-то угрожал, и через несколько секунд из-за черных занавесок появилась Стефани Монье.

– Извините, – произнесла она. – Паулин сказать, что вы будете у геки, но мадам Велес сказать, что вы здесь, и я… – француженка сконфуженно огляделась по сторонам.

– Проходите. Из-за плохой погоды мы поменяли место, – ответила Лиса. – Вы что же, преследуете бедную девочку?

– Нет! Папа хотеть, чтобы я следить за Паулин во вгемя некотогых… встгеч! Вдгуг пгиступ!

– Да и мне так веселее, – поддержала ее Полина.

– Ну, тогда начнем, – кивнула Лиса. – Знаешь, нам пора поговорить об Ундинах. Ундины – это духи Воды. Они заняты поддержанием астрального тела и усиливают энергетические каналы. Оберегают твои сны, помогают тебе фантазировать. И это твоя связь со стихией. Знакомство с духами – одна из самых важных частей стихийной магии, но мы с тобой не могли коснуться этого раньше. Точнее, не могла я, так как Ундины – духи не моей стихии. Теперь же я узнала о них больше, так что, пожалуй, мы сможем заставить их поработать. Для магов каждой стихии духи значат разное и помогают колдовать тоже по-разному. Например, воздушные духи – Сильфы – помогают нам в защите, они как бы и являются тем щитом, который должен уметь создавать каждый маг. Ундины же могут помочь своим магам увеличить силу, в какой бы вид магии она ни была направлена. Понимаешь?

– Нет, – робко проговорила Полина. Духи следят за ее снами, за ее воображением? Час от часу не легче!

– Ну, это как с радио! Только не с тем потусторонним деревенским, которое поет в пять утра гимн рыболовам, – Лиса потерла пальцем висок, будто сегодня ее и правда разбудило то самое радио. – Надо просто настроиться на нужную волну, и Ундины сами придут на помощь, как вдохновение.

Дарья Сергеевна подошла к книжному шкафу у противоположной стены. Она достала старую потрепанную книгу и положила ее перед Полиной.

– Тут можно найти много интересного об Ундинах и других духах. Советую тебе почитать ее на досуге.

Полина передала книжку Стефани, и та принялась листать страницы.

– А пока давай попробуем увидеть их, – сказала Лиса. – Закрой глаза. Обо всем забудь. Есть только сила, данная тебе природой, она-то и подскажет, что делать.

– А эти духи видимые? – настороженно спросила Полина, послушно закрыв глаза и стараясь отвлечься от шелеста страниц.

– Говорят, что Ундины способны принимать форму морских существ. Но правда ли это, сможешь подтвердить лишь ты сама.

Полина концентрировалась на своих ощущениях. Ей было бы гораздо легче поверить в водяных духов возле реки или под проливным дождем. В непосредственном контакте с водой она замечательно научилась чувствовать свою Стихию, которая и безо всяких там Ундин придавала ей сил, но сейчас, сидя под землей в этой комнате она не могла даже сосредоточиться. Просидев так около десяти минут – в полной неподвижности и относительной тишине, юная колдунья уже решила сказать наставнице, что никаких духов пока что не чувствует и не видит, как вдруг до ее слуха донесся странный звук – будто что-то огромное, скользящее шевельнулось под землей, в самых недрах Кудыкиной горы. Полина испуганно открыла глаза и встретилась взглядом с наставницей.

– Что это? – встревоженно спросила она.

– Ты имеешь в виду шум? – ответила Лиса. – Здесь такое бывает, не обращай внимания. Давай-ка сделаем вот что. – Она жестом предложила Полине встать. – Попытаемся призвать наших Ундин при помощи колдовства. Самый простой способ вызвать их на контакт – это попасть в беду.

– В беду? – переспросила Полина.

– Да, оказаться в ситуации, в которой что-то угрожает тебе. Духи стихии должны всячески оберегать водяные хранилища, и ты для них – что-то вроде ценного озера.

– И что же мне сделать? – уточнила Полина, забыв о странном глубинном шуме где-то под полом.

– Щит. И изо всех сил стараться удержать его.

– Хорошо.

– Что бы ни случилось, концентрируйся только на нем и на Ундинах, которые всегда проявляют себя, вступая на твою защиту. Твоя задача состоит в том, чтобы понять, как именно они это делают.

– Ладн… – Полина не договорила и вздрогнула: от взмаха руки наставницы из одного шкафа градом посыпались книги. Стефани взвизгнула от неожиданности, книги принялись летать по комнате, хлопая обложками.

Сначала Полина машинально закрыла голову руками, чтобы укрыться от назойливых словников и сборников заклинаний, которые так и норовили ударить ее по макушке, но тут же сообразила, что Дарья Сергеевна ждет от нее совсем не этого. Надо попытаться создать щит. Прошлой весной они с Лисой упражнялись в этом, но, естественно, за последнее время ей и в голову не пришло попрактиковаться. Ее старые знакомые-потусторонние во время всех трех летних месяцев, отведенных под каникулы, даже не думали браться за учебу, поэтому и Полина по привычке шаталась без дела, позабыв о тренировках и практиках. Она еще не успела привыкнуть к тому, что отныне принадлежит миру, от которого нельзя взять и отдохнуть.

Убрав руки от головы и стараясь не обращать внимания на удары, Полина пыталась сосредоточиться. Нужно было что-то придумать, какой-то сильный зрительный образ, который помог бы ей создать достаточно мощный щит.

Лиса и Стефани стояли у опустевшего книжного шкафа и наблюдали.

Зрительный образ. Вот она идет в темноте по траве, трава влажная от только что выпавшей росы, крупные прозрачные капли застыли на упругих стебельках… Ноги приятно утопают в зеленом ковре. Впереди уже блестит Нищенка. Еще немного, и Полина погружается в воду, которая обволакивает тело…

По венам медленно начала растекаться знакомая магия. Привычное покалывание в руках и мурашки, пробежавшие по спине. Вскоре Полина ощутила, как сила выплескивается из ее рук, создавая вокруг еле заметную полусферу, словно состоящую из сотен тысяч капель дождя – Водяной щит.

Увидев, что Полина справилась с атакой, Лиса сделала еще одно резкое движение рукой, и старые фолианты стали пробиваться к Полине с большим усердием. Первое время им не удавалось пробить щит, но на смену промокшим «бойцам» появлялись новые, вылетающие из других шкафов.

Полине становилось все тяжелее справляться с их напором. «Что же делать? Как мне позвать Ундин на помощь?» Она растерянно смотрела на наставницу, которая лишь хитро улыбнулась. «Но если щит рухнет…» – Полина понимала, что Дарья Сергеевна вряд ли постарается ей помочь. Она до последнего будет верить в способности своей ученицы. Но силы Полины были уже на исходе, броня отнимала у нее пока еще слишком много энергии и становилась все слабее, словно дождь, который из ливня постепенно превращается в мелкую морось.

Еще немного, и все эти книги обрушатся прямо на нее. Она зажмурила глаза, стараясь усилить свое колдовство. Стоило ей сомкнуть веки, как темноту прорезал яркий голубой луч. Секунда – и еще один голубой отблеск, словно комета, пролетел перед глазами. Третий отблеск не исчез так быстро, как два предыдущих: голубой всполох стремительно преображался в нечто напоминающее человеческую фигуру. Но не успела Полина осознать эту трансформацию, как призрачная фигура рассыпалась внутри нее проливным дождем.

– Молодец! – крикнула Лиса, возвращая Водяную колдунью к реальности. – Твой щит усилился!

Полина наконец открыла глаза и увидела, что вокруг нее развернулось настоящее водное побоище. Почти весь пол покрывали промокшие книги: у многих из них были выдраны обложки, некоторые остались без доброй половины страниц. Ближайший к ней томик – «Травяные сборы и способы их применения в целительстве» – полностью расклеился и представлял собой поистине плачевное зрелище.

– Я не хотела так им навредить, – испуганно проговорила Полина.

– Все в порядке. Одно простое заклинание быстро вернет им прежний вид, – уверила Лиса. – Но это было здорово! Тебе удалось вызвать Ундин?

– Кажется, да, – неуверенно ответила Полина, оглядываясь. Теперь она поняла, что духи вызвали проливной дождь не только в ее воображении, но и в реальности.

Вдруг снова раздался недовольный голос Лиха, читавшего кому-то нотацию, – Полина не могла разобрать слов, но уловила угрожающие интонации. Через пару мгновений плотная ткань, закрывающая вход, отодвинулась, впуская в помещение Севу.

Он вошел бесшумно, словно не касаясь ногами земли, и, растерянно взглянув на присутствующих, отступил назад. Его темные волосы были сырыми от дождя, падали на глаза и прилипали к коже. Рубашка тоже промокла насквозь.

«Может, Ундины и на улице дождь вызвали?» – подумала Полина.

– Извините, я, наверное, слишком рано, – проговорил Сева.

– На тебя это не похоже, – ответила Дарья Сергеевна.

– Да. Я не подумал… про время, – что-то в выражении лица Севы показалось Полине странным.

– И это на тебя не похоже. Но ничего страшного, Боевая магия не отменяется, так что можешь идти на нашу поляну.

– Нет… я вам хотел кое-что сказать.

– Тогда подожди здесь немного, ладно? Заодно, если кто-то тоже захочет мне что-нибудь сказать и спустится в Кудыкину гору, отправь его обратно наверх. И кстати, почему ты без Муромца?

– У него теленок родился.

– Что-что? – улыбнулась Лиса. Полина перевела Севин ответ на французский специально для Стефани, и обе девушки рассмеялись.

– Это его эксперимент. В деревне по ту сторону, жителям которой мы обычно помогаем летом, сегодня должен родиться необычный теленок. Муромец хочет на него посмотреть. Велес его отпустила.

– Всегда говорила, от помощи потусторонним может быть много пользы! Ну ладно. Полина, вернемся к нашим Ундинам.

Сева прошел в дальний угол комнаты, где за низким столом сидела Стефани. Француженка тут же обернулась к нему с обольстительной улыбкой, но Сева никак не отреагировал на ее маневр. Казалось, его заинтересовали мокрые разорванные книжки на полу, а потом – к ужасу Полины – и виновница их мучений, то есть она сама. Парень уперся в нее своим холодно-оценивающим взглядом, под которым ей теперь нужно было как-то показать себя не с самой плохой стороны.

«Книжки легко пробивают мой щит, – подумала Полина, когда Лиса вновь попросила ее сосредоточиться на защитном колдовстве. – Значит, он не относится к физической защите. Получается, что именно с помощью Ундин Дарья Сергеевна хочет научить меня создавать физический щит».

Полина закрыла глаза, чтобы не видеть ни Севу со Стефани, ни наставницу. Она тут же услышала характерный шелест мокрых книжек, взметнувшихся в воздух, и через пару мгновений ощутила поочередно три болезненных удара – по затылку, спине и руке: бумажные бойцы вновь пробили Водяной щит. До нее донесся чей-то тихий смешок. Чей? Стефани или Заиграй-Овражкина? Или же это просто померещилось из-за того, что она знала: за ней наблюдают? Ей стало обидно, щит тут же ослаб, и пришлось прикрыть руками голову, защищаясь от ударов.

«Нужно успокоиться, – уговаривала она себя. – Я смогу удержать этот щит, даже если кое-кто и смеется надо мной. В конце концов, я Водяная колдунья, и никто здесь не умеет того, что умею я».

В какой-то момент, прежде чем ею успела завладеть гордыня, Полина ощутила душевное равновесие. Ей удалось ухватиться за это полное отсутствие эмоций и почувствовать, что на фоне своего спокойствия она воспринимает настроение всех трех колдунов, находящихся с ней в этом подземелье, – их настроение сливалось во что-то трепещущее и сияющее, в сгусток света, делавший этих магов чуть уязвимее. Тогда же мелькнул перед ее внутренним взором знакомый всполох.

«Ундины!» – мысленно возликовала она. Это был то ли свет, то ли брызги капель, и эти брызги заставили ее перестать закрываться от книг, оторвать руки от головы и резко выставить их в стороны. Полина открыла глаза и увидела, как мокрые книги разлетаются и, ударяясь об стены и шкафы, шлепаются на пол. Дарья Сергеевна быстро взмахнула рукой, плетя какое-то заклинание, так что ей ничего не причинило вреда: ни поток холодной воды, хлынувший словно из ниоткуда, ни лавина разодранных и расплывшихся томов. Зато Стефани чуть не завалило книгами в ее уголке, и уже успевший высушиться с помощью колдовства и теперь опять до нитки промокший Сева стал помогать девушке выбраться из-за стола.

– Получилось! – воскликнула Дарья Сергеевна. – Вы видели? – обратилась она к Стефани и Севе, как будто те могли каким-то образом не заметить Полинино достижение. – Видели, что делают с человеком практики у реки в час силы? Молодец, Полина. Теперь ты можешь быть свободна. Ступай выпей чаровника и расскажи отцу Стефани, что ты сделала. Может, он решит, что тебе потребуется еще какое-то снадобье для восстановления.

– Ладно, – кивнула Полина, оглядывая мокрый пол.

– Не забудь вот эту книгу. – Лиса протянула Полине книжку, предварительно высушив ее. – В следующий раз проведем встречу вместе с Воздушными. Пора приступить к коммуникативной магии. Тем более ты Водяная: остальным пойдет на пользу почувствовать магию Воды, практикуясь вместе с тобой.

– Значит, младшие будут знать, как работать с Водой? – спросил вдруг Сева, оторвавшись от помощи Стефани.

– Заиграй-Овражкин, ты тоже можешь прийти, если тебя волнует такая несправедливость. В четверг в полдень, – сказала Дарья Сергеевна.

Сева не ответил, и это, в принципе, могло означать все что угодно.

– До четверга, Полина, – сказала наставница и помахала рукой француженке. – Доброго вечера.

– До свиданья, – попрощалась Полина и, захватив книгу, направилась к «лифту». Стефани обернулась и посмотрела на Севу, который на этот раз ответил ей долгим нечитаемым взглядом.

– Садись. – Лиса указала ему на стул, когда девушки скрылись из виду. – Одну секунду, только приведу в порядок комнату. – Она взмахнула обеими руками, и книги, стулья, береста, световики поднялись с пола и начали запрыгивать на свои полки. – Так какой вопрос у тебя был ко мне? Ты выглядел встревоженным, когда вошел. Надеюсь, ничего плохого не случилось?

– Нет, все в порядке. Просто хотел сообщить… в общем, я решил, что должен вам сказать… Густав Вениаминович хочет сделать меня своим неофитом. – Сева изо всех сил старался управлять своим голосом, чтобы Лиса больше не догадалась о его волнении.

– О, Сева! – воскликнула наставница, округлив глаза и улыбнувшись.

Сева неловко улыбнулся в ответ. Он ждал, что еще она скажет. Это был последний удачный момент, когда Дарья Сергеевна могла изменить ход событий.

– Я поздравляю тебя, мой мальчик! – Она все так же восторженно пожала его руку. – Неофит – это очень почетно.

– Да, знаю.

– Ну, – она рассмеялась своим подростковым смехом. – Может, конечно, это не слишком увлекательно, особенно, если ты неофит Густава Вениаминовича. Но уверяю, это принесет тебе огромную пользу!

Сева в упор посмотрел на Лису. Неужели она не скажет, что хочет сделать его своим неофитом и готова забрать его у Жабы? Неужели нет? Но почему?

– И потом, Густав Вениаминович отличный целитель, каким бы занудным он ни был в обычной жизни. Надеюсь, ты гордишься его выбором? – Лиса продолжала душевно улыбаться, будто не чувствуя его проникновенного взгляда.

– Горжусь, – пробормотал Сева. – Хотя… нет, я еще не понял.

– Скоро поймешь! Ты большой молодец, Сева.

– Спасибо…

– На этой радостной новости отпускаю тебя. Можешь идти на площадку для Боевой магии, а я еще пару минут кое-что подготовлю и скоро приду.

Сева поднялся со стула и пошел к лифту. Створки сомкнулись за ним, и он очутился в полной тьме. «Почему?» – звучал в его голове вопрос. Почему Лиса не захотела сделать его своим неофитом? Он ждал от нее совершенно другой реакции. Она же всегда говорила, что он самый способный колдун из всех Воздушных! Все твердили Севе, что Лиса сделает его своим неофитом! На эту роль больше никто не мог претендовать. Она и сама сказала как-то, что если выберет себе неофита, то лишь одного на всю жизнь! Или… Сева нахмурился, створки разъехались в стороны, черная занавеска отскочила вбок, в глаза ударил свет. Или же… Верно, Лиса собиралась взять себе неофита. Конечно. Севу словно озарило: просто этим неофитом станет не он, не Сева! А Водяная колдунья! В эту секунду самая настоящая боль пронзила всю его грудную клетку.

* * *

Дождь на улице прекратился. На западе тучи немного рассеялись, и появился слабый просвет. Небо окрасилось в бледно-розовый цвет, в воздухе пахло свежестью. Полина повертела в руках книгу, которою дала почитать Лиса. «Волшебная Вода» гласило название. Она наугад раскрыла том на странице, где была изображена лягушка вишневого цвета, и, выбрав первый попавшийся абзац, прочла:

– Так запутай его мысли, не позволь врагу сосредоточиться на колдовстве, сбей с пути его и одержи победу.

«Будет, чем заняться на выходных», – подумала Полина и спрятала книгу в сумку.

– Ты домой? – спросила Стефани.

– Думаю, да. Маргарита наверняка скучает без меня. Пошли к нам, попьем чаю.

– Нет, спасибо. Я посмотгю на Бое-вая магия, – ответила Стешка, остановившись. – Пговоди меня до этого места.

Полина удивленно уставилась на француженку, но внезапно сообразила, что, а точнее, кто привлек ее на Боевой магии.

«Как же все они глупеют!» – мысленно возмутилась Полина и, повернувшись, потянула Стефани в сторону площадки.

Через несколько минут они достигли назначенного места. Полина показала француженке, как пройти на поляну, а сама отправилась назад к дому, все еще негодуя по поводу Севы и его влияния на девушек. По дороге ей встретились Арсений с Матвеем и Аленкой, которые пронеслись мимо, торопясь на встречу к Лисе.

Изба при виде своей второй хозяйки радостно запрыгала, перебирая куриными ногами, а потом присела вниз, чтобы Полина смогла забраться на крыльцо.

Внутри избушки на кровати в полной темноте сидела сонная и растрепанная Маргарита.

– Полина, это ты? – спросила она.

– Да.

– Тогда ладно. А то я подумала, что эта чокнутая изба снова решила станцевать.

Полина бросила книжку на стол и сказала:

– Просыпайся, Марго, я скоро вернусь. Мне нужно ненадолго увидеться с Василисой.

– Хорошо, – пообещала Маргарита и уронила голову на подушку. – Но если я все же засну, ты разбуди меня, как придешь, хочу рассказать тебе о моей встрече с новым наставником.

* * *

– Есть кто-нибудь дома? – Полина приоткрыла дверь избушки, которая гостеприимно позволила подняться на крыльцо безо всяких приключений.

– Да, я, – послышался голос Василисы.

Василиса стояла на высоком табурете и вешала на гвоздь пучок травы.

– А мы еще ничего не вешали сушиться, – сказала Полина.

– Мы пока тоже не собирались, – отозвалась Василиса. – Но я подумала, что раз есть свободное время, пора этим заняться.

– Что это за растение? – Полина дотронулась до связанных ниткой темных стеблей, лежащих на столе.

– Полевой Жабник.

Полина хихикнула:

– Наверное, существует специальная комиссия, которая придумывает растениям такие странные названия.

– Наверное, – улыбнулась Василиса. – Но лучше посмеяться над этим дома, чем на Целительстве, иначе Густав Вениаминович опять разразится сорокаминутной речью о том, что мы несерьезно относимся к его словам.

– А Анисья где? – Полина подала Василисе новый пучок Жабника.

– Ушла на свидание.

– Серьезно, с кем это?

– Не помню его имени, – ответила Василиса. – Я уже запуталась. Парень, что часто ходит вместе со Славой… С тем Славой, который иногда разговаривает с Маргаритой…

– Поняла, его зовут Тихон.

– Да, именно.

– Значит, он тоже из, хм, богатой семьи?

– Что-то среднее, – отозвалась Василиса. – И не из богатой, и не из бедной.

– И что, это настоящее свидание? Да в Заречье на свидание и пойти некуда!

Василиса рассмеялась:

– Не могу сказать наверняка. Но я думаю, Тихон не просто так пригласил Анисью покататься на лошадях. Она не может ему не нравиться. Ей, наверное, тяжело. Все эти правила влиятельных семей к чему-то обязывают. У нее, по сути, нет никакой свободы действий. Уверена, что, если бы я была на ее месте, точно влюбилась бы в того, в кого нельзя.

– И все же ее положение получше, чем Митино, – вздохнула Полина.

– Да, это точно. Но здесь так заведено. Знаешь, раньше мне и в голову не приходило жалеть богатых наследников!

– Василиса, я же к тебе пришла письмо отдать! – спохватилась Полина и вытащила конверт: разговор о Мите напомнил ей о странном послании, которое сначала попало в руки Муромца.

– Письмо? Мне?

– Да, и это не совсем обычное письмо. Почтальон – Иван на Сером волке – передал его Мите, но тот не смог распечатать конверт. И тут появились слова, говорящие о том, что Митя должен отдать это письмо мне. Когда же оно попало в мои руки, тут появилось, вот, сама посмотри: «Отдай его белке, но ничего не спрашивай». Я подумала, что белка – это ты.

Василиса взяла конверт, без труда разорвала его и вынула сложенный в несколько раз лист бумаги.

В течение нескольких минут стояла тишина. Василиса читала, а Полина вешала на гвозди оставшиеся пучки трав.

– Как здорово! – наконец воскликнула Василиса. – Только ничего не спрашивай, Поль, я сама расскажу. Тут есть кое-что, о чем нельзя никому говорить, но некоторые вещи… В общем, это письмо от редакторов «Тридесятого Вестника». Каким-то образом они узнали, что я хочу написать для журнала. Когда подвернется интересная тема, они дадут мне задание написать статью, и если им понравится, то примут меня в журнал.

Тут же раздались хлопки, шелест и треск; письмо выскользнуло из рук Василисы, зашипело, задымилось и вдруг исчезло.

– Все ясно, – сказала Полина. – Самоуничтожилось.

– Вот только как они обо мне узнали? – словно ничего не произошло, спросила Василиса.

– Слушай-ка, – вдруг осенило Полину. – Помнишь, Анисья говорила, что спросит у брата, не знает ли он кого из редакторов? Может быть, это Митя им сказал про тебя?

– Возможно.

– Тогда понятно, почему письмо сначала попало к нему. Хотя странно то, что он должен был отдать его мне, а не лично тебе.

– Нет, это не странно, – отозвалась Василиса. – Весь коллектив «Тридесятого Вестника» прячется. Я узнаю где, когда напишу первую статью. Они, наверное, решили добавить себе еще большей таинственности и запутать след. Митя ведь не понял, что это письмо из журнала? Значит, он не знает, буду я писать для «Тридесятого Вестника» или нет. В письме сообщается, что я должна держать в секрете ото всех то, что попала в журнал.

– Но ты же только что рассказала мне…

– Да, но я еще ничего не пишу, – улыбнулась Василиса. – И еще не попала в «Тридесятый Вестник». Кто знает, может, они уже передумали предлагать мне эту работу.

Глава четвертая Светослав

Хоть четверг и выдался солнечным, вставать Полине совершенно не хотелось. Она проснулась в шесть утра в холодном поту от кошмара и до самого кукареканья будильника (уже в восемь) ворочалась в какой-то смутной полудреме. Казалось, что на ночь глядя ей вдруг пришел в голову образ молодого наставника по Легендологии, о котором Анисья отзывалась как о симпатичном. Но странный и страшный сон явно не был связан с ним – лежа на грубом деревянном полу, она шептала самой себе: «Он убьет меня! Теперь он убьет меня!».

Колдунья протерла глаза и наконец нашла в себе силы свесить ноги с кровати. Все же действительно было любопытно взглянуть на наставника, которого Анисья так неосмотрительно назвала красавчиком.

– Маргарита, просыпайся. Уже восемь.

По небу лениво тянулись вереницы маленьких облаков. Перекресток двух улочек пустовал – маги проходили здесь редко, предпочитая другую дорогу, но для Полины, Маргариты, Василисы и Анисьи этот вытоптанный пятачок стал неизменным местом встреч.

Вот и сегодня четыре колдуньи почти одновременно добрались до пересечения тропинок и вместе направились к Дороге Желаний, которая в конце концов вывела их к реке. Оживленная беседа довольно быстро перекинулась с обсуждения предстоящих встреч с наставниками на тему, которая в последнее время занимала всех обитателей Заречья, – на нового предводителя Темных: Анисья рассказывала подругам истории о его знаменитом предке – ведьме Милонеге.

– Говорят, Милонега еще в юности отличалась особой жестокостью: она практиковала темное колдовство, приносила в жертву животных. С возрастом ее потребности в силе и энергии увеличились, и она перешла на людей. Известно, что кровь невинного человека – ребенка или девушки – дает намного больше сил, чем кровь животного…

– Анисья, это просто ужасно! – воскликнула Маргарита. – Не надо рассказывать такое с утра!

– Как можно гордиться тем, что твоя родственница переубивала столько живых существ?! – возмущенно подхватила Полина. – Почему Темных так притягивает война и разрушения? Не лучше ли жить в мире?!

– К сожалению, это очень давнее противостояние, – ответила Василиса. – Трудно себе представить, что войны между Светлыми и Темными может не быть. Кажется, она тянулась всегда. Просто нам повезло, что сейчас эта война еле заметна. Вот если бы мы жили во времена Милонеги…

– Просто мурашки по коже!

– И после всех тех ужасов, которые она совершила, они мечтают называться ее потомками! – возмущенно продолжила Полина. – Если бы я узнала, что в родстве с Милонегой, я бы не пережила такого. По крайней мере, уж точно бы это скрывала!

– Знаешь, Темные думают совершенно не так. Либо повелеваешь ты, либо повелевают тобой, правда ведь? – отозвалась Анисья. – Вот они хотят повелевать. Чувство силы рождает в человеке жажду власти.

– А почему нового предводителя называют Берендеем? Это ведь не имя?

– Он оборачивается медведем, – ответила Василиса. – Такие оборотни называются берендеями. Страшно, что именно он захватил власть в свои руки, потому что берендей – самый опасный из перевертышей, если не считать Призванных оборотней…

– И чем он опасен?

– Обычно маг, обернувшийся зверем, сохраняет разум и привычки человека. Когда я становлюсь белкой, то не начинаю есть орехи и меня не привлекают другие белки, понимаешь? Я все равно остаюсь человеком. И даже если бы я умела превращаться, скажем, в волка, не стала бы есть сырое мясо. Берендеи же отчасти становятся неуправляемыми дикими животными. Их агрессивный нрав сказывается на поведении.

– А что такое «Призванный оборотень»?

– Это тот колдун, что от природы не оборотень. Тот, кто каким-то образом научился превращаться в животное. По сути, он тоже не опасен, однако, если будет долго пребывать в теле животного, может перенять его привычки или же вовсе не сумеет вернуться в человеческий облик.

Девушки добрались до реки. В зарослях кувшинок покачивались три небольших лодки, на которых по вечерам частенько катались влюбленные парочки. На берегу поскрипывали от ветерка веревочные качели. Который день подряд из-за хорошей погоды встречи с наставниками проводились здесь. Но, по словам старших колдунов, наставник по Легендологии почти никогда не покидал свой небольшой терем с ярко-зеленой крышей и резными ставнями, особенно ради речного берега. Так что такая резкая перемена заставила юных магов задуматься, не произошло ли что-нибудь с его жилищем.

Оказалось, что их догадки верны.

– Илья Пророк снова пытался очистить мой дом святой водой и, можно сказать, затопил его, – сказал молодой наставник, обращаясь к сгрудившимся вокруг него колдунам, которых это признание, конечно, сильно рассмешило.

Пытаясь подавить зевок, Полина уставилась на Вещего Олега – не мог же именно он стать причиной ее плохих снов? Ей снились покрытые опавшей листвой могилы, скрипучие ворота, старое кладбище, освещенное ярким полумесяцем. Но потом опять этот жесткий черный пол и руки в крови!

Сам Вещий Олег был бледен, высок. Глаза медового цвета смотрели мягко, совсем не зло. Казалось странным и совершенно ему не свойственным то, как он отреагировал на неосторожный комплимент Анисьи в предыдущий раз.

– Муромец. – Наставник решил сделать перекличку, чтобы убедиться, что на его встречу явились все, кто должен был.

Анисья кивнула безо всякого энтузиазма.

– Феншо. – Он оторвал глаза от берестяного свитка, который держал в руке. – Полина.

– Я здесь.

– Прекрасно. Почему вас не было в прошлый раз? Обычно маги приходят хотя бы посмотреть на нового наставника.

В его словах было больше иронии, чем недовольства, но Полина немного замялась:

– К тому дню я еще не успела вернуться в Заречье.

И все-таки его добродушная улыбка и полушутливый тон были обманчивы, в чем колдунья сумела окончательно убедиться через секунду, когда Вещий Олег продолжил:

– Но я надеюсь, что к этому дню вы успели прочитать летописи, в которых содержатся первые упоминания о Росенике?

Полина неуверенно потупилась. Вообще-то, Легендология не показалась ей таким уж важным занятием, поэтому о задании она совсем не подумала.

Она покачала головой.

Наставник улыбнулся, но когда ответил, сердце ее вновь упало:

– Ну хорошо, к следующей нашей встрече вам придется составить для меня список всех источников, где есть упоминание о возникновении волшебных городов, – Росеника, Небыли и Зорника. Надеюсь, у вас все хорошо со старославянским.

Полина в ужасе посмотрела на наставника, но ей оставалось только молча кивнуть.

– Понимаю ваше удивление по поводу места нашей встречи, но сегодня берег будет служить нам, так сказать, наглядным пособием. Дело в том, что я поведаю вам легенду об этой реке, которая называется Нищенкой. Если хотите, можете присесть, – любезно предложил Вещий Олег, но не наколдовал ни пеньков, ни скамеек, ни даже бревен.

Ребята тут же принялись рассаживаться кто куда: кто на большие прибрежные валуны, нагретые солнцем, кто просто на траву. Анисья, Маргарита и Василиса быстро заняли места на песочном пятачке недалеко от воды, подстелив Маргаритин пестрый платок. Полина же внезапно заметила в реке черта и осталась стоять, внимательно разглядывая круги, нарушавшие спокойное течение.

– Итак, легенда наша не имеет начала и конца, так как посвящена истории Заречья. Насколько я знаю, у потусторонних, – он выразительно взглянул на Полину с Маргаритой, – принято привязывать все события к точным датам. Но скажу честно, никто не знает, сколько веков назад случилось то, о чем я хочу рассказать вам! Известно одно: произошло все уже после раскола магов на Светлых и Темных. У наших предков было много оснований скрывать Заречье даже от некоторых своих соплеменников, так что никто не записал точного дня, с которого Заречье может считаться официально существующим местом! Как я рассказывал в прошлый раз, раньше все маги пользовались Темной магией, приносили жертвы и убивали неповинных людей. А когда произошло разделение на колдунов, отказавшихся от убийств, и колдунов, продолжавших свои злодеяния и сохранявших верность прежним обрядам, то есть Старообрядцев, понадобились специальные места, где неофиты могли бы постигать тайны Светлой магии отдельно от детей Темных. Так и появились Заречье, Китеж и Дивноморье. Светлые маги приняли закон, запрещающий убийства, и начали охоту на Темных с целью прекратить кровопролитие невинных. Темные, в свою очередь, вскоре оставшись в меньшинстве, попытались захватить Заречье, где жили непосвященные. Тогда погибло слишком много молодых колдунов.

Полина сама не заметила, как опустилась на землю, от интереса забыв про водяного черта. Легендология оказалась намного увлекательней, чем она представляла. Никаких тебе «причин» и «предпосылок», как в школе. Голос Вещего Олега был, правда, очень тихим, что, конечно, не способствовало внимательности, но Полину так заинтересовала его история, что дремоту как рукой сняло.

– Понадобилась защита. И защита такая, чтобы ни один враг не смог добраться до неопытных магов. Все надежды возлагались на трех самых сильных чародеев того времени: Воздушного мага, Земляного и Огненной колдуньи. Долго бились они над решением проблемы, но всю защиту, которую им удавалось создать, в конце концов можно было обойти или разрушить. Спасти непосвященных могло лишь что-то уникальное. Как вы думаете, что?

– Новое колдовство, которого не знали Темные! – сказал кто-то.

Вещий Олег снисходительно улыбнулся и кивнул:

– Близко, но не совсем.

– Ярилина рукопись, – сказала Василиса, и наставник взглянул на нее с интересом:

– Возможно.

– Союз Четырех Стихий!

– Правильно, Фадей, – ответил Вещий Олег. – Конечно, только в союзе с Водяным магом великие колдуны могли достигнуть такого могущества, против которого не выстояли бы Темные, если, конечно, Старообрядцы раньше Светлых не успели бы воссоединить четыре Стихии. Теперь мы с вами вплотную подобрались к названию нашей реки. В те давние времена жила всего одна Водяная колдунья, но принадлежала она к клану странников. Говорят, будто Темные отыскали ее первыми и пытались переманить на свою сторону. Она почти поддалась им, как вдруг повстречала одного из трех Светлых колдунов – Воздушного мага, богатого и красивого, а она была всего лишь бедной странницей. Она полюбила его и готова была пойти за ним. Да, любовь – странная вещь. Из-за нее иногда меняется история. В этот раз нам повезло, что история изменилась в нашу пользу, верно? Так и родился Великий Союз. И Воздушный колдун создал первую преграду для врага: чтобы напасть на Заречье, Темным требовалось его найти, но он перенес поселение в такое место, где никто не смог бы отыскать его.

– Но куда же Воздушный колдун спрятал целую деревню?

– В этом-то и состоит загадка. Точного местоположения у Заречья просто нет. Вторую преграду сотворил Земляной колдун. Звали его Мирославом, он происходил из княжеского рода. Мирослав окружил Заречье непроходимым лесом. Не сможет враг пробраться сквозь дремучие заросли. Не найдет он правильной тропинки среди тысяч запутанных лешим дорожек. Но если предатель и проведет Старообрядца сквозь чащу, встанет перед ними третья преграда – река, названная Нищенкой в честь бедной странницы. И поднимет река свои воды стеною, закрывая от глаз Заречье. Запоют в воде Морянки и собьют врагов с пути. Ну, вот и вся легенда.

– Постойте, – воскликнула Оля. – А какую же защиту сотворила Огненная колдунья?

Голоса мигом стихли.

– Об этом молчат все книги.

Колдуны вопросительно уставились на наставника.

– Да-да, и никто точно не знает. Считается, что защита Огненного мага даст о себе знать лишь в том случае, если враг все же сумеет преодолеть первые три преграды. Но такого пока не случалось. Да, с тех самых пор еще ни одна живая душа не увидела того, что создала Огненная колдунья. Но ходят слухи, – Вещий Олег обвел взглядом ребят, – если Темные каким-нибудь образом доберутся до Заречья, то ни один из них не выберется отсюда живым…

Все молчали, переваривая услышанную историю, и в груди каждого бился страх, смешанный с любопытством. Что такого ужасного могло скрывать в себе это место?

* * *

Подруги спешили из столовой домой, чтобы оставить сумки и подготовиться к встрече с наставниками по магии стихий.

– В этот раз я с Воздушными, – начала Полина. – Не представляю, что мы будем делать! Но Лиса сказала, что сегодня нам необходимы два вида магии – Воздушная и Водяная.

– Повезло, – мрачно ответила Маргарита. – Нам до такого еще далеко. Мы начнем с азов все, что должны были, по идее, изучать еще с Маливиничком. Надеюсь, я не растрачу всю силу за один раз, как пару дней назад.

– Мы часто работаем в парах, – вставила Василиса. – Правда, не так уж это и просто…

– Особенно это непросто для Аси Звездинки – она не станет сильной колдуньей, даже если десять человек будут ей помогать, – парировала Анисья.

Девушки засмеялись. Солнце приятно пригревало их макушки, небо было безоблачным и синим, как лазурь. Дорога Желаний, по которой они быстрыми шагами направлялись к избушкам, начала разветвляться во все стороны, образовав перекресток с множеством песчаных тропинок.

– Встретимся за обедом, – сказала подругам Маргарита.

– Так с чего вы начнете сегодня? – поинтересовалась Полина, когда вместе с Марго они добрались до избушки.

– Не знаю, но очень надеюсь, что с чего-нибудь интересного. Мне так надоели монологи Маливиничка! Ты собралась переодеваться?

Полина подошла к шкафу и открыла дверцу.

– Да. – Она вытянула с полки свою любимую юбку и задумалась.

Прошло несколько секунд, и она вернула юбку на место, захлопнув шкаф.

– Нет… я передумала.

– Тебя не поймешь, – засмеялась Маргарита и потянулась, поуютнее усаживаясь в кресло.

– Да уж… – согласилась Полина.

Хорошо, что Маргарита не догадалась, что побудило ее вскочить и броситься к шкафу. Почему она решила переодеться во что-то красивое? Потому что вспомнила: на эту встречу с Лисой должен был прийти Сева, по крайней мере, наставница его приглашала. Какой ужас! Еще немного, и она сама превратится в Стефани, бегающую за Овражкиным! Полина, сгорая от стыда, села на свою кровать. Все время летнего отдыха она провела в тревожных воспоминаниях о пребывании в доме целителя и в конце концов призналась себе, что очень расстроена тем, что Сева так открыто ее недолюбливает. Полина, конечно, понимала, что он совсем не тот человек, из-за которого стоило бы переживать, но почему-то это не давало ей покоя. Его магия определенно начала на нее действовать. Не так сильно, как на других, но все же начала. Полина чувствовала это, иначе почему она всегда так волновалась в его присутствии? Нет, он ей не нравился, конечно, не нравился. Как может нравиться такой ужасный эгоист? Хорошо, что хотя бы ее мозг продолжал хладнокровно оценивать ситуацию в то время, как внутри грудной клетки щемило от одного взгляда на этого колдуна.

– Пора, – Маргарита встала с кресла и взглянула на часы. – Пожелай мне, чтобы новый наставник оказался не таким бестолковым, как предыдущий.

– Желаю, чтобы он был самым лучшим наставником в мире! – сказала Полина и вышла вслед за Маргаритой из дома.

Огненная колдунья свернула в сторону леса, а Полина пошла вдоль улицы.

Стефани ожидала ее вместе с Воздушными на поляне, где обычно проходили встречи с Дарьей Сергеевной. Наставница стояла чуть поодаль. Ее глаза были плотно закрыты, оно что-то беззвучно бормотала, проводя руками над подолом своего длинного светлого платья. Когда она закончила свои странные действия, то открыла глаза и с улыбкой взглянула на Полину.

– Сегодня мы проведем нашу встречу в другом месте, – Лиса поманила своих подопечных рукой и повела их прочь с поляны через ближайший лесок.

Все время пока они шли, Полина ощущала странное покалывание в области лба и не могла отделаться от чувства, будто кто-то пристально смотрит на нее. И правда, несколько ее сверстников пялились то ли на нее, то ли на ее французскую спутницу, вышагивающую с ней под руку. «Может, они пытаются влезть в мои мысли? – пронеслось у нее в голове. – Не зря же их за это не любят!» Полина постаралась изо всех сил сосредоточиться на своем сознании, чтобы не дать никому возможности прочесть ее мысли. Она еще раз обернулась на идущих чуть позади ребят, и вдруг один взгляд привлек ее внимание. В самом конце шел Светослав Рябинин и, не отрываясь, смотрел на нее как-то иначе, чем остальные. Казалось, он совершенно не собирался читать ее мыслей и смущенно отвернулся, как только их глаза встретились. Теплая волна какого-то незнакомого чувства разлилась по Полининой спине. Что значил этот взгляд, приветливый и мечтательный?

– Полина, будь внимательна! – раздался голос Дарьи Сергеевны, и в тот же миг Водяную колдунью и ее спутницу Стефани обрызгало первыми каплями дождя.

– Дождливая аллея! – вскрикнула Синеглазка, и все Воздушные вслед за ней остановились.

– Дождливая аллея, – подтвердила Лиса, указав рукой на тропу между высокими деревьями с тяжелой темно-зеленой листвой. Сама она уже стояла на этой тропе, дождь стекал по ее длинным волосам, но платье оставалось совершенно сухим. – Сегодня это и будет местом нашей практики. Для начала я коротко расскажу о коммуникативной магии, так как среди вас определенно есть те, кто не очень хорошо представляет, что это такое.

На этих словах она снова выразительно взглянула на Полину.

– Коммуникативная магия бывает двух видов: совместное колдовство с магом вашей стихии и с магом стихии чужой. Самый простой пример – Боевая магия. Прежде всего, совместно с магом своей стихии вы без труда усилите атаку или защиту, если сумеете соединить ваши силы. У нас с вами есть огромное преимущество перед большинством представителей других стихий – мы можем проникать в мысли друг друга, тем самым достигая быстрого взаимопонимания. Также вы можете делиться энергией с вашим партнером, если у того заканчиваются силы. Есть еще одно преимущество Воздушных магов перед остальными: почти каждый второй Воздушный может забирать чужую силу без согласия противника. Но я настоятельно вас заклинаю не пользоваться этим методом, более всего подходящим Темным колдунам. Вы поняли меня? Отлично. Ну и последнее. В союзе с чародеями других стихий рождается такое колдовство, которое невозможно совершить в одиночку. Волшебные действия и обряды, сотворенные Союзом Стихий: двух, трех, четырех – сейчас не столь важно, – не имеют себе равных по силе и мощи. И поэтому вы должны обязательно уметь работать с остальными стихиями, должны научиться чувствовать энергию всех стихий и управлять вашей общей силой. Ну и к тому же, на долю далеко не каждого выпадает случай попрактиковаться вместе с Водяной колдуньей. Даже некоторые старшие колдуны позавидовали вашей привилегии перед остальными. Я думаю, вы воспользуетесь своей возможностью, а не будете донимать Полину бесконечными попытками пробраться в ее голову. А теперь идите все сюда.

– Под дождь? – недоверчиво спросила одна из юных колдуний.

– Да. Прежде чем мы приступим к коммуникативной магии, вы должны потренироваться и получить верный настрой. Вставайте здесь. – Лиса указала своим подопечным на тропинку. – А Полина будет напротив вас.

Водяная колдунья, смутившись, вышла вперед и оказалась лицом к лицу с десятком Воздушных магов, которые все как один опять уставились на нее, то ли оценивая ее силы, которых – честно призналась себе Полина – у нее было не так уж много, то ли просто разглядывая. У всех по лицам стекали крупные капли дождя.

– Дождь, – сказала Дарья Сергеевна, чье платье чудесным образом не впитывало влагу, – это проявленная Водяная магия. Материализованная сила Воды. Научившись защищаться от обыкновенного дождя с помощью своей магии, вы на шаг приблизитесь к пониманию Водяного колдовства в целом.

– Нам нужно ослабить дождь? – спросил промокший уже почти насквозь Светослав, бросив неуверенный взгляд на Полину.

– Ослабить дождь у вас вряд ли получится, – ответила Лиса. – Просто постарайтесь сделать так, чтобы он не смог проникнуть под ваш щит.

– Но ведь это будет уже физический Воздушный щит! Физическая магия! – воскликнула Синеглазка.

– Может быть, – кивнула Лиса. – Просто не думайте об этом. А Полина, – она повернулась к Водяной колдунье, – будет всеми силами стараться пробить дождем ваши щиты.

– Но… Я не представляю, как это сделать, – робко произнесла Полина.

Дарья Сергеевна подошла ближе к ней:

– Ты знаешь. Отключи свой разум, логика здесь ни к чему. Ты все-все знаешь. Я видела, как от одного взмаха твоей руки по воде бегут волны.

– Вы видели? – залившись краской смущения, прошептала Полина.

– Нечего этого стесняться, это было отличное проявление силы. Твоя магия разрушающая, Полина. Это не созидающая энергия Земляных и не наше Воздушное колдовство. Огненные и Водяные – самые опасные маги. Усилить дождь до такой степени, что он начнет пробивать нашу броню, в твоей власти.

Все это Дарья Сергеевна произнесла тихим голосом, почти наклонившись к Полининому уху, но как только Полина, воодушевленная этими словами, почувствовала уверенность в себе, наставница повернулась к своим ученикам и уже громче обратилась к ним: – Создать щит, способный удержать дождь, под силу любому из вас!

Полина тут же заметила, какими спокойными стали выглядеть все Воздушные. Их глаза были закрыты и, казалось, дождь больше не пугал их.

– Помните, – продолжила Лиса, проходя мимо выстроившихся в линейку подопечных, – нет ничего сильнее Воздушной магии. Воздух есть повсюду. Ваша поддержка всегда вокруг вас. Природа распорядилась так, что вы единственные маги, которых постоянно окружает родная стихия.

Полина растерянно глядела на сосредоточенных сверстников. Многие из них вытянули вперед одну или обе руки, словно призывая силы воздуха помочь им, и с каждым словом Дарьи Сергеевны становились все более решительными. Водяная колдунья беспомощно обернулась на Стефани, стоявшую за пределами Дождливой аллеи, но та лишь улыбнулась ей в ответ и подбадривающе подняла вверх большой палец.

«Зачем Лиса делает все это? – подумала Полина. – Выходит, что Воздушные маги сильнее меня? Ведь только что Дарья Сергеевна говорила мне, что все наоборот? Неужели она хочет моего позора? Как я справлюсь с двенадцатью Воздушными в одиночку? Какая же удача, что Сева все-таки сегодня не пришел».

Она снова почувствовала на себе чей-то взгляд и внезапно заметила, что Светослав продолжал тайно посматривать на нее вместо того, чтобы сосредоточиться на своей магии. Он выглядел таким мокрым и замерзшим, что Полине стало его жалко. И тут обнадеживающая мысль пришла ей в голову: «Но Лиса поставила нас в равные условия! Их окружает воздух, а меня – вода!» Она с надеждой подняла взгляд на серые тучи, сгрудившиеся над Дождливой аллеей, и почему-то вспомнила про Маргариту – та наверняка сказала бы сейчас что-нибудь язвительное и смешное в адрес напрягшихся от усердия Воздушных магов.

Полина решила поочередно следить за каждым из Воздушных, чтобы узнать, получается ли хоть у кого-нибудь укрыться от капель дождя с помощью магии. Бедняга Светослав был похож на вымокшего котенка, стоявшая рядом с ним Синеглазка выглядела не лучше, хотя и не отвлекалась. Зато над Таей, высокой девочкой с толстыми косами, дождь как будто почти не лил. Полина постаралась, не закрывая глаз, вспомнить, как серебрила ее кожу луна и как речные черти, повинуясь ее желанию, сновали по дну реки. Захотелось тоже вскинуть руку, будто она могла поймать ею дождь и направить всю его мощь на сопротивляющуюся Воздушную колдунью. И действительно, дождь зашумел сильнее, но на напрягшемся лице Таисии капли совсем высохли. На мгновение Полине показалось, что она чувствует сопротивление всех Воздушных колдунов, стоящих перед ней, и знает, кто из них слабее, а кто сильнее. Удивительно, но над Светославом вдруг тоже начало образовываться какое-то пространство, не пропускающее воду, и Полина, охваченная новыми эмоциями, увидела, как ужасный ливень, созданный, бесспорно, с ее помощью, обрушился на голову бедного парня, разрушив колдовство и опрокинув его самого на землю. Эти чары задели и Синеглазку, и та еле устояла на ногах.

– Прекрасно! – похвалила наставница Таю и Колю, воздушный щит над которыми лопнул только теперь. – С этого дня все вы можете приходить сюда для самостоятельных тренировок. А теперь оставим Дождливую аллею и перейдем на ближайший луг, он отлично подойдет для следующего упражнения.

Было видно, что Воздушные маги восприняли это предложение с воодушевлением, многие из них уже дрожали от холодной воды, но Полине стекавший по ее коже дождь лишь придавал сил. На сухом, еще вовсю цветущем лугу Дарья Сергеевна усадила своих подопечных в круг. Теперь Водяная оказалась между наставницей и Светославом, к которому хотела повернуться с извинениями за то, что из-за ее колдовства он упал в лужу, но тот вдруг опять посмотрел на нее с такой растерянной улыбкой, что Полина зарделась и не проронила ни слова.

– Природа вокруг нас сильна тем, что соединяет силы разных стихий. Река не может существовать без вмещающей ее земли, а огонь не будет гореть без воздуха. Так же и тучи, наполненные влагой, к Дождливой аллее сгоняет ветер. Давайте представим теперь, что в центре круга на уровне наших глаз должно появиться дождевое облако. Закройте глаза, но мысленно продолжайте смотреть на это место.

Полина закрыла глаза. Ей очень нравилось представлять что-нибудь под медленный, успокаивающий голос Лисы. Она несколько раз вдохнула и выдохнула, стараясь ощутить частицы воды, кружащиеся в воздухе, но тут Светослав случайно задел своей рукой ее руку, и сердце девушки сделало кувырок.

– Вы силой мысли должны вызвать ветер, который поможет влаге сосредоточиться в пределах нашего круга, – продолжала Дарья Сергеевна. – Полина, а ты представляй, как облако проливается дождем. Создай дождь из ничего.

Полина быстро потеряла счет времени. Едва ей удалось отвлечься от мыслей о Светославе Рябинине, который так странно смотрел на нее сегодня, она попала в мир чистого волшебства, где ее окутывали таинственные потоки силы, а сознание уносилось ввысь. Поэтому когда Дарья Сергеевна вновь окликнула своих подопечных, Полина вздрогнула, напрочь забыв, где она находится.

– Ну вот, кое-что уже заметно.

Полина открыла глаза.

В центре круга, образованного двенадцатью Воздушными, их наставницей и самой Полиной, висела полупрозрачная серая туманность, по цвету все же напоминающая дождевые облака.

– Ого-о, – довольно протянул Светослав, пока все остальные его сверстники обменивались радостными восклицаниями. – Это ты сделала? – Он повернулся к Полине.

– Я? – переспросила Полина. У него были такие красивые глаза! Темно-голубые, как речная гладь, в которой отражалось утреннее небо. – Нет, это же мы вместе… все вместе, я имею в виду.

– Посмотрите, чего можно добиться коммуникативной магией! – одобрительно сказала Лиса. – Ну а теперь вы можете быть свободны. Вам всем не мешало бы перекусить и восстановить силы.

Светослав помог Полине подняться с травы и прежде чем направиться к своим друзьям, произнес:

– Мне понравилась Водяная магия, хоть я и не смог с ней справиться.

– Да нет, ты бы справился, если бы не дождь, – невнятно пробормотала Полина, краснея. Как странно, она ведь уже столько раз встречалась с Воздушными магами и так часто оказывалась рядом со Светославом на встречах с другими наставниками, сидела с ним в столовой, разговаривала, но почему-то именно сейчас язык перестал ее слушаться.

Полина так и продолжала стоять на месте, пока не появилась Стешка и не потащила ее с поляны.

– Мне казалось, – взволнованно проговорила француженка, низко склоняясь к Полининому уху, – что Сева собигался пгийти. Как ты думаешь, почему его нет?

Воздушные, задав наставнице по паре вопросов, покидали цветущий луг. Вот мелькнуло лицо Светослава – он обернулся, словно пытаясь найти кого-то взглядом, а когда заметил Полину, кивнул ей в знак прощания.

– Не знаю, – мечтательно отозвалась Полина. – Мне все равно.

* * *

В это время Маргарита и остальные Огненные тоже собрались на своей поляне, скрытой от посторонних взглядов небольшой рощицей.

– Как самочувствие? – К Маргарите подошла Оля. Выражение лица у нее было чересчур сочувствующее, и Маргарите это не понравилось. – Восстановила силы?

– Конечно! Ведь уже несколько дней прошло.

– Вам нравится наш новый наставник? Мне кажется, он нормальный. – Подошел ближе Фадей и с какой-то странной улыбкой поглядел на Маргариту.

– По сравнению с нашим бывшим Егоркой все нормальные, – отозвалась та и, взяв Олю под руку, направилась к тому месту, где они сидели в прошлый раз.

Никто так и не понял, откуда опять появился наставник, когда послышалось его негромкое приветствие в самом центре поляны. Ребята дружно уставились на него и, даже самые привыкшие к таким чудесам, продолжали удивленно перешептываться друг с другом.

Сейчас Македонов выглядел не так устрашающе, как в прошлый раз, его лицо казалось менее усталым, хотя Оля до сих пор поглядывала на его шрамы с некоторой смесью опаски и отвращения.

– Это не простые шрамы, – сказала она на ухо Маргарите.

– С чего ты взяла?

– Обычный шрам может убрать любой целитель и даже некоторые колдуны, еще не прошедшие Посвящение. Интересно, кто так подпортил ему лицо, что даже Жаба не в силах помочь?

– Добрый день всем! – поздоровался наставник, и Маргарита отметила, что сегодня его голос звучал бодрее, чем в прошлый раз. – Перед тем как приступить к практике я хотел спросить, все ли из вас обзавелись волшебными помощниками? После встреч с вашими старшими товарищами у меня возникли сомнения. – Он обвел взглядом своих подопечных, которые полукругом сидели вокруг него. Те в ответ стали пожимать плечами, Оля с Емелей решительно покачали головами.

«Волшебные помощники?» – подумала Маргарита, пытаясь вспомнить, слышала ли что-нибудь о них раньше.

– Что, совсем ни у кого нет помощников? – немного удивленно спросил наставник.

– Ну-у, а если я еще не понял, будет ли он мне помощником, это считается? – проговорил Фадей, неуверенно почесав голову.

– Покажите мне его при случае, посмотрим, что можно сделать.

Наставник снова обвел взглядом юных магов, будто кто-то мог передумать и признаться, что уже завел себе помощника. Маргарита все так же неподвижно сидела с краю, ее растерянное выражение лица невозможно было не заметить. Тем не менее, что-то мешало ей обратиться к новому наставнику с вопросом.

– Маргарита? – Александр Владимирович наконец дошел до нее сам. – Вы тоже еще не определились?

– Я… – протянула девушка. – Вообще-то я не понимаю, о чем сейчас идет речь.

– То есть вы не знаете о волшебных помощниках?

– Она жила с потусторонними, – напомнил Фадей, но тут же умолк под красноречивым Маргаритиным взглядом.

– И Егор Алексеевич ничего не рассказывал вам?

– Я его не спрашивала…

– Ну, – Александр Владимирович посмотрел на Емелю с Олей, сидящих рядом с Маргаритой, – может, кто-то из вас расскажет о волшебных помощниках? Вы должны быть подкованы в теории после встреч с Егором Маливиничком.

Маргарита чувствовала себя очень неловко. Снова привлекла всеобщее внимание – в прошлый раз необычным всплеском силы, а сегодня своим незнанием чего-то очевидного…

– Волшебные помощники призваны помогать колдуну справиться с испытаниями, которые выпадут ему во время Посвящения, – быстро выдала Оля, опять глядя на Маргариту с таким жалостливым выражением, будто та могла лишиться силы и потерять сознание от одного неосторожного слова.

– И это может быть кто угодно, – тут же добавил Миша. – Например, кот или собака, ручная мышь, птица.

– Не только животные становятся помощниками, – сказал Александр Владимирович, обращаясь к Маргарите. – Известны случаи, когда помощниками становились представители других магических народов, например, анчутки и мереки или даже духи.

– А домовые? – подал голос Фадей.

– Домовые помогают вам во время вашего пребывания в Заречье справляться с бытовыми проблемами, также они могут дать ценный совет или напомнить о встрече с наставником.

Маргарита непроизвольно улыбнулась, вспомнив, как они с Полиной пытались поговорить с Афанасием в их первый день в Заречье.

– Но домовые не ваши личные помощники. Они исполняют свой долг перед Заречьем, но не перед вами. Волшебный помощник становится личным талисманом, если можно так выразиться. Иногда невозможно предугадать, как тот или иной помощник сможет проявить себя во время Посвящения, но они поистине незаменимы. Главное – найти такого и разгадать его силу.

– Но как найти этого помощника? – спросила Оля.

– Оглянитесь вокруг. Волшебным помощником может стать лошадь или огненная ящерица. Но чаще всего это кошки, мелкие грызуны или птицы. Так что постарайтесь как можно скорее обзавестись ими. Это крайне важно!

Юные колдуны взволнованно переглядывались. Некоторые, судя по лицам, готовы были прямо сейчас отправиться на поиски волшебного помощника, но наставник поспешил продолжить:

– Теперь можем вернуться к Огненной магии. Для того чтобы овладеть силой Огня, необходимо установить контакт, научиться с помощью своих эмоций управлять стихией.

Колдун отвернулся и махнул рукой в сторону наваленных друг на друга сухих веток, которые тут же вспыхнули.

– Вы, – он указал рукой на Ольгу, – подойдите ко мне.

Оля нерешительно поднялась на ноги и приблизилась к наставнику.

– Встаньте поближе к огню, закройте глаза, протяните руку. Чувствуется тепло от костра?

– Да.

Все продолжали смотреть на огонь как завороженные.

– Теперь сделайте глубокий вдох и попробуйте вспомнить что-то, что вызвало бы в вас гнев.

Девушка моргнула и посмотрела на Македонова с недоумением – обычно все наставники заставляли забывать о таких чувствах как гнев, злость, ярость или раздражение. Мол, Светлые маги всех любят и всем желают только добра.

– Делайте, что говорю. Доверьтесь мне. Закройте глаза, почувствуйте, что вы с огнем одно целое. А теперь разозлитесь, разозлитесь по-настоящему.

Сначала ничего не происходило. Все остальные ребята продолжали не отрываясь смотреть то на Олю, то на костер, то на наставника. Внезапно огонь стал увеличиваться в размерах, сначала еле заметно, а потом сильнее и сильнее, и вдруг резко вспыхнул, обдав взволнованную колдунью снопом искр.

Оля взглянула на пылающий костер.

– Это я сделала?

– Да, теперь вы видите, что все не так уж и сложно. Вы – Огненные маги, поэтому огонь подчиняется вам легко. Главное – уметь отвлекаться от ненужных мыслей, отвлечься от всего, что есть вокруг, и сосредоточиться на вашей цели. Огонь требует внимания и хорошей силы воли, – сказал Странник. – Теперь каждый по очереди попробует сделать то же самое. И помните, важна не эмоция, которую вы вызываете, а ее сила. Кому-то в этом помогает гнев, кому-то радость. Но опыт показывает, что в негативных эмоциях скрыто намного больше мощи.

Ребята вскочили с мест. Всем не терпелось попробовать свои силы. На этот раз Маргарита не стала мешкать и подошла к костру третьей, встав в очередь за Фадеем. Когда тот без труда увеличил пламя и вернулся на свое место, Маргарита вытянула руки над костром и тут же заметила заинтересованные взгляды ребят, украдкой брошенные в ее сторону. Наверное, все опять ждали от нее какого-то невиданного чуда. Странник тоже смотрел на нее с некоторым напряжением.

Маргарита закрыла глаза, почувствовав горячие языки огня совсем близко от своих ладоней. Вокруг стояла полная тишина, нарушаемая лишь треском сгоравших веток и далеким криком ястреба. Итак, надо вспомнить что-то, что разозлит ее, но ничего не приходило на ум. Интересно, то, что она была готова убить свою избушку на курьих ножках, когда та принималась петь романсы среди ночи, можно считать подходящей отрицательной эмоцией? Это скорее вызывало смех, чем гнев. Маргарита открыла глаза и с удивлением обнаружила, что костер все-таки разгорелся немного сильнее, но превзойти Олю ей все же не удалось.

Колдуны заметно повеселели – до этого у них еще ни разу не было интересного задания, связанного со стихией. Все по несколько раз подряд поупражнялись в увеличении пламени костра, а затем стали пробовать сделать наоборот – уменьшать огонь.

Через два часа Александр Владимирович вновь попросил всех сесть.

– Теперь следует определиться с книгами. Читать нужно много. Но, думаю, прочесть книгу вы в состоянии и без посторонней помощи, поэтому сюда носить ничего не надо. Есть хорошая книга Эдуарда Юрьевича Звягинова «Огненная магия и ее применение. Второй уровень». Я понимаю, что для многих читать – это не так интересно, как сражаться с трехглавыми драконами, но в книгах вы найдете такое, о чем я не смогу рассказать вам. Дома вы самостоятельно изучите первую главу, тогда в следующий раз я не буду тратить время на разговоры, и мы сразу перейдем к тренировкам. На сегодня все.

Маргарита поднялась, подхватила в одну руку сумку, а в другую свои босоножки и босиком отправилась по мягкой желтоватой траве в сторону столовой. Ее догнал Фадей.

– У тебя замечательно получилось!

– Да вроде как у всех, – протянула Маргарита, не особо вникая в суть его похвалы. – Нет, даже похуже.

– Что ты! Остальные вообще почти ничего не смогли! Ты лучшая Огненная колдунья, Марго.

Маргарита остановилась и уставилась на спутника. Ах, вот оно что! Вот куда он клонит! То-то ходит за ней хвостом. Но это неожиданное открытие, которое могло бы обрадовать какую-нибудь другую девушку, оставило Маргариту равнодушной – голова ее была занята мыслями о волшебных помощниках. Без сомнения, им с Полиной предстояло прочитать уйму древних берестяных свитков о них.

– Может быть, пообедаем вместе? – неуверенно спросил Фадей, указав рукой на красную дощатую крышу столовой.

– Извини, но не получится. Я обещала пообедать с подругами.

– Так мы можем сесть все вместе!

– Если хочешь. – Маргарита неохотно последовала за ним к столу, где ее уже ждали Василиса, Анисья, Полина и Стефани.

– Привет, Фадей, – иронично улыбнулась Анисья. – Ты что, обедаешь с нами? Тогда садись там, здесь уже занято.

– И кто же занял это место? – поинтересовалась Маргарита, вполне довольная тем, что Фадея отсадили так далеко от нее.

– Сейчас придут Сева с Митей. Они хотели что-то спросить у тебя.

– У меня? Ничего себе! – удивилась Марго.

Маргарита заметила, как при имени Анисьиного брата и его друга встрепенулась и засуетилась француженка, а Василиса кинулась расчесывать и без того гладкие волосы. Анисья бросила злобный взгляд на Стефани и цыкнула языком, отчего Маргарита мигом развеселилась. Одна Полина будто бы ничего не замечала. Она, вытянув шею, уже добрых пять минут вглядывалась куда-то вдаль, словно стараясь пересчитать магов за крайним столом.

– Кого ты там увидела? – спросила Маргарита тихим шепотом.

– А? – Полина подпрыгнула на месте.

– На кого смотришь, я тебя спросила?

– Ни на кого, то есть, на всех подряд, – ответила Полина и отчего-то покраснела.

Маргарита издала смешок и подавилась салатом: конечно же, именно в эту минуту появились Митя и Сева. Они сели на свободные стулья, которые так заботливо приберегла для них Анисья.

– Как твои первые встречи с наставником по магии Огня, Маргарита? – поинтересовался Митя, пожав руку Фадею и кивнув всем девочкам.

Маргарита не успела и рта открыть, как Фадей вдруг принялся нахваливать ее.

– Встречи проходят отлично. У Маргариты потрясающие способности. Вы еще не видели, что она сделала в прошлый раз! Только благодаря ей новый наставник не отказался от нас. Сегодня, например, она…

Девушки испуганно уставились на подругу.

«Боже, – подумала Маргарита, – и как ему удается нести такой бред? Может, магия Заиграй-Овражкина тоже на него действует?»

Сева, судя по его лицу, подумал о том же самом. Он недоуменно поднял темные брови и своими слегка прищуренными глазами оглядел болтуна. Ложка с борщом так и не достигла его рта. А Фадей продолжал разглагольствовать.

– Все было нормально, – не выдержав, перебила его Маргарита. – Пока что это лучший наставник из всех.

– Ого, смотри, не влюбись, – засмеялась Анисья, чем тут же вывела Маргариту из себя.

– Расскажи, какой он, – сказал Сева.

Удивленная таким вопросом Маргарита взглянула на Заиграй-Овражкина. Она начала рассказывать об Александре Владимировиче, но мысли ее вдруг стали путаться, принимая иногда совершенно неожиданные повороты, где главным предметом восхищения являлся именно Сева, а не кто-то другой. Маргарита неловко захихикала, но, тут же получив болезненный пинок в ногу от Полины, вернулась к реальности.

Зато рядом со Стешкой не было верной подруги, которая предостерегла бы ее от опасных чар Сирены, и теперь француженка не могла оторвать томного взгляда от Севы.

– Еще чуть-чуть, и она начнет пускать слюни. – Маргарита услышала злобный шепот Анисьи, которая в этой ситуации была готова признать, что в жилах Заиграй-Овражкина все-таки течет кровь нечисти.

– Ты говоришь, у него шрамы, – продолжил Сева.

– Да.

– У него случайно не рассечены левое веко и бровь?

– Да-да, именно! – воскликнула Маргарита. – Такой длинный красноватый шрам. Он будто получил его совсем недавно.

– Все ясно, это он. – Сева повернулся к Мите.

– Кто «он»? – настороженно спросила Маргарита.

– Странник, что похитил в прошлом году профессора Звягинова, – негромко ответил Митя, бросив взгляд на Фадея. Другой Огненный маг Емеля как раз окликнул этого колдуна, спросив про один из его амулетов, так что Фадей не мог расслышать слова Муромца.

Повисло гробовое молчание. «Есть хорошая книга Эдуарда Юрьевича Звягинова, – повторил голос Македонова в голове Маргариты и тут же прибавил с Маргаритиной ироничной интонацией: – Ну, того, которого я похитил из его собственного дома».

– Ты уверен? – воскликнула Анисья, вытаращив глаза. – Но кто ему позволил жить в Заречье?

Сева усмехнулся и не ответил. Все остальные погрузились в размышления.

– Полина, – Анисья повернулась к Водяной колдунье, – о чем ты все мечтаешь?

Маргарита краем глаза взглянула на подругу, которая, снова вытянув шею, что-то разглядывала вдалеке. Полина обернулась к Анисье с выражением крайней задумчивости на лице.

– Что ты спросила?

– О чем мечтаешь?

– Ни о чем. Думала про сегодняшнюю встречу с Лисой.

– Как, кстати, коммуникативная магия? – спросила Василиса.

– Ничего, – улыбнулась Полина. – Победить всех Воздушных сразу я, конечно, пока не могу. Но одного – запросто!

Маргарита с Василисой рассмеялись.

– Надеюсь, под этим «кем-то» ты подразумеваешь Синеглазку? Ну же, порадуй меня! – оживилась Анисья.

– Может быть, – ответила Полина и вопросительно взглянула на Маргаритин стакан с морсом. Огненная колдунья подвинула свой напиток подруге.

– Спасибо. – Сегодня она почти ничего не ела.

– Или одного мальчика, – вдруг вставила Стефани томным низким голосом, напомнив всем о своем присутствии. – Такого милого, с большими глазами.

– Что за мальчик? – Маргарита принялась перебирать в голове всех молодых людей их возраста, чтобы вычислить «милого, с большими глазами».

– Светослав, – Полина заикнулась, произнося его имя. – Но… Я не знаю, почему Стешка подумала про него!

* * *

Вечером того же дня радостно гудела улица Шаровых молний, где жили Огненные маги. Где-то в дальнем ее конце вдруг раздался оглушительный грохот, и в небо взвился целый сноп всевозможных фейерверков. Анисья закрыла руками уши и нахмурилась:

– Что они празднуют на этот раз?

– Наверное, чей-нибудь день рождения, – пожала плечами Полина, наливая себе брусничного чая.

– Вот бы мой день рождения кто-то так отмечал!

– Думаю, они все же празднуют появление нового наставника, – улыбнулась Маргарита. Анисья с Василисой сидели на крылечке избы под номером девятнадцать в компании ее хозяек и наблюдали за начинавшейся тут же улицей Шаровых молний, где прямо вдоль дороги были расставлены разноцветные свечи в больших стеклянных фонарях. – Для нас это настоящий праздник.

Мимо избушки пробежала стайка ребят, владеющих магией Огня – это можно было понять просто по тому, что они направились как раз в ту сторону, откуда доносились песни и смех остальных Огненных.

– Кстати, – подала голос Анисья, – а почему в этот раз не было посвящения для первогодков?

– Говорят, что Велес решила творчески подойти к решению проблемы. – Девушки обернулись на голос: к крыльцу приблизилась Огненная колдунья Ульяна, которая когда-то помогала Маргарите готовиться к Шабашу. – В эту ночь все старшие маги на удивление крепко спали.

– Привет, Ульяна! – поздоровалась Маргарита и представила ей подруг. – Что ты имеешь в виду?

– Василий говорит, что в этот вечер все напитки в столовой сильно отдавали дурманящим зельем. И, если честно, это похоже на правду.

Ульяна была единственной среди Огненных, кто после Посвящения продолжил заниматься Целительством, а ее парень Василий славился своими настойками, так что им можно было верить в вопросе тех или иных снадобий.

– Ты хочешь сказать, что Велес всех усыпила? – воскликнула Анисья. – Но это же возмутительно!

– Ну, мы решили провести посвящение для первогодков чуть позднее. Хотим придумать что-то действительно грандиозное. И будем очень осторожны, чтобы никто больше «случайно» не проговорился при наставниках о дате этого события.

– Мне жаль новичков, – усмехнулась Маргарита, вспомнив свое посвящение, когда ей пришлось проходить сквозь костер.

– На самом деле я пришла, чтобы позвать вас праздновать с нами, – продолжила Ульяна. Анисья с Маргаритой с самого начала заметили в ее руках продолговатую бутылку из черного стекла. – Я чувствую себя неловко от того, что вы сидите тут, а мы там веселимся всей толпой.

– Мы здесь тоже веселимся, – сказала Анисья. – Наблюдая за вами.

– Поднимайся! – пригласила Ульяну Маргарита.

Ульяна поднялась по лестнице, поставила на перила темную бутыль, взмахнула рукой, и рядом появилось пять бокалов.

– Тогда, может, вы выпьете с нами за нового наставника?

– А что это? – Василиса указала на бутылку.

– Напиток из кровавника и сока речной розы. Немного бьет в голову, правда, но… – Ульяна вопросительно указала на бокалы.

– Надо это попробовать, – согласилась Полина, и даже Анисья не стала возражать против странного напитка.

– Значит, вы и правда отмечаете смену наставника? – уже дружелюбнее спросила Земляная колдунья.

– Правда! Ну, Марго, а тебе как этот Македонов? – Ульяна протянула Маргарите бокал, в котором слегка пенилась ярко-розовая с лиловыми нитями жидкость.

– Прекрасно! Правда, Фадей уже сказал ему, что я из семьи потусторонних и поэтому ничего не умею. И кстати, сегодня Александр Владимирович спрашивал нас о волшебных помощниках, о которых, конечно же, не знала одна только я! Может, вы расскажете мне о них?

– О, в этом нет ничего страшного и сложного! – рассмеялась Ульяна.

– Волшебные помощники? – подозрительно спросила Полина. Стоило ей сделать глоток, у нее началось головокружение.

– Волшебные помощники помогают пройти Посвящение и часто остаются с колдуном на всю жизнь в качестве существа-компаньона.

– Спасибо, Уля. Но легче мне от этого не стало. Может, какие-то конкретные примеры?

– У Севы это пегас Вороной, – своим обычным тоном произнесла Анисья, подняв к небу глаза.

– Конечно, как это я не догадалась, – иронично ответила Маргарита, а Василиса неожиданно для всех расхохоталась.

– Это напиток так действует, – заключила Ульяна, глядя на рыжеволосую колдунью.

– Ну хорошо, Нися, а ты уже нашла себе волшебного помощника? – спросила Полина.

– Конечно! Окрошку, – тем же тоном ответила Анисья.

– А ты, Василиса? – поинтересовалась Ульяна у смеющейся девушки.

– Нет пока.

– Мой помощник пес, – сказала Ульяна. – Его зовут Соловей.

– Забавно… То есть волшебным помощником может стать любое животное?

– Не только животное, но и другое существо. Только недостаточно самому выбрать его. Волшебный помощник тоже должен выбрать тебя… Между вами возникает что-то вроде интуитивной связи.

– Анисья, а что за волшебный помощник у твоего брата? – спросила Полина, подумав, что про Митю все загадочным образом забыли.

– Ну-у… – Анисья почему-то замялась. – Я точно не знаю.

– Ты знаешь, что за помощник был у Севы, но не спросила, кто помогал твоему брату на Посвящении? – Полина удивленно подняла брови.

– Я спрашивала, конечно! Но ты же знаешь Митю!

– Насколько я помню, – осторожно начала Ульяна, – его помощник – призрак. Не так ли?

– Призрак? – переспросила Маргарита.

– Это очень странная история, – резко ответила Анисья. – Никто не знает, правда ли это. Митя всегда ее рассказывает по-разному, ему нравится морочить всем голову.

– Говорят, что это призрак женщины, – улыбнулась Ульяна – было видно, что она все же слышала эту историю.

– Мертвая княгиня, – неохотно подтвердила Анисья. – Но сами подумайте, как бестелесный и немой призрак может помочь на Посвящении?

Полина с Маргаритой пожали плечами.

– Так что, по-моему, мой брат просто справился без помощника, но его забавляет этот слух про мертвую девушку.

Глава пятая Белая Усадьба

К концу августа жаркое солнце сменилось тучами и холодным ветром, а сентябрь и вовсе выдался дождливым. Вместо бабочек: крапивниц, траурниц и шоколадниц, – в воздухе закружились опавшие листья. Запахло зверобоем и чаем с брусникой и мятой. Обитатели Заречья не сомневались, что в этот раз отправятся в Белую Усадьбу намного раньше обычного.

Полина с Маргаритой решили вступить в клуб любителей потусторонней литературы: Маргарите особенно хорошо давалась поэзия, а Полина знала кое-кого из французских писателей. К подругам присоединились и Василиса с Анисьей, зато Сева на неопределенный период исчез из списка членов клуба, что не могло не радовать Водяную колдунью. В один из последних сентябрьских дней Илья Пророк в качестве подарка оставил у двери избушки под номером девятнадцать корзину с опятами. Полина и Маргарита отнесли грибы Розалии Павловне, и та научила их делать грибной пирог: девушки не помнили, чтобы он получился очень уж большим, но в тот вечер им поужинали все жители Заречья.

Полина усердно читала книги по коммуникативной магии, но настроение ее портилось, как только она понимала, что всем Воздушным это колдовство дается во много раз легче, чем ей. В одиночку Водяная справлялась гораздо лучше, чем взявшись с кем-то за руки или направляя общие силы на одно и то же магическое действие. От полного разочарования в своих способностях спасала лишь возможность иногда очутиться рядом с голубоглазым Светославом, который украдкой поглядывал в ее сторону и каждый раз приветливо улыбался.

Все, что изучали подопечные Велес, сильно отличалось от коммуникативной Водно-воздушной магии. Полина так до конца и не поняла, что именно делали Василиса с Анисьей. Их практики были связаны с изучением растений и подчинением их человеческой воле. Они заговаривали садовые деревья на богатый урожай, что-то чертили на чернеющих деревенских полях, с которых уже давно собрали рожь, и больше не прилагали особых усилий для поиска редких трав – те сами вылезали из-под жухлых листьев им навстречу.

Маргарита же пребывала в полном восторге от нового наставника. Она наконец-то начала посещать Огненную магию с переполняющим ее вдохновением, а не с кислой миной на лице. Хотя, конечно, было еще рано говорить о том, что Огненные догнали в освоении стихийной магии остальных колдунов.

Как-то раз непогожим субботним утром Полина сидела за столом в своей избушке на курьих ножках и пыталась без помощи рук поднять в воздух чашку с какао. Чашка послушно поднималась и опускалась над остальными столовыми приборами, угрожающе раскачиваясь из стороны в сторону, так что какао чуть не выплескивалось за край. Маргарита завороженно наблюдала. Из-за мелкого противного дождя, бившегося в окно, девушки решили не ходить в столовую и позавтракать дома.

– Рассказать, как поднимать в воздух предметы? – предложила Полина. – Если научишься на мелких вещах, потом можно тренироваться на животных, а после и на себе самой! Хотя это уже настоящее мастерство! Естественно, им владеют только Воздушные.

– У меня вряд ли получится… Мы только начали учиться делать Огненный щит, а до левитации еще далеко, а точнее – никогда, – сказала Маргарита, но в глазах ее мелькнул интерес. – Каждый раз, когда Македонов говорит про то, что вокруг нас появится огненный круг, мне кажется, что меня обманывают.

– Просто попробуй. Мы давно наслышаны от Фадея, как быстро ты все схватываешь.

Маргарита прыснула.

– Ну ладно, что там надо делать? – она отодвинула от себя тарелку с кашей, уставившись на Полинину чашку, которая со стуком приземлилась на стол, расплескав вокруг какао.

– Не знаю, с чего начать. Я не очень понимаю, как это работает. Теоретически все просто. Ты должна сконцентрироваться на том, что хочешь поднять кружку в воздух. Еще нужен зрительный контакт с этим предметом, так что глаза не закрывай. Ты соединяешься со своей стихией, становишься Огнем. Сила стихии и есть ты. Я не знаю, как правильно объяснить, но это что-то вроде невидимой руки, которая будет слушаться твоих приказов. Высший класс левитации – это когда ты можешь поднимать в воздух предметы, но при этом еще и думать о чем-нибудь другом или с кем-то разговаривать, понимаешь?

Маргарита кивнула.

– Тут просто нужно упорство, полная концентрация на действии и отождествление со стихией. Всего этого мне как раз не хватает, эти качества не развиты у потусторонних, как сказала Лиса.

– Что ж, тогда ты делаешь успехи – кружка ведь немного поднимается! Я попробую поднять что-нибудь поменьше, например, – Маргарита поискала глазами предмет, подходящий для опыта, – мой деревянный медальон. Эбонит Павлович говорил, что дерево лучше поддается воздействию.

– Смотри не испепели медальон взглядом, – улыбнулась Полина.

Полчаса пролетели в полном молчании и напряженных тренировках. Полина краем глаза увидела, как зашевелился и приподнялся над поверхностью стола медальон Маргариты.

– У тебя получается! – воскликнула Полина.

Маргарита повторила попытку еще раз, но на этот раз медальон внезапно задымился.

– Ой, горит! – Полина выплеснула на него содержимое своей кружки, и обе девушки расхохотались. – Послушай, давай попробуем вместе.

Полина закрыла глаза. Ее тело исчезло, таинственным светом засияла вода. Вместо плоти возникла призрачная субстанция без формы и очертаний, время закручивалось в ней и шло вспять, унося в какие-то далекие воспоминания.

Все замедлялось, холодело.

Сверкнуло что-то теплое, золотое. В непрерывном танце пульсировала чужая сила, иная, противоположная по всем качествам. Здесь и сейчас начинались и прекращались сотни жизней, рушились и возникали вселенные, обдавая жаром, усиливая и ускоряя все внешние процессы.

Полина знала, что делать. Она протянула руку и дотронулась до Маргаритиной ладони. Тусклое водянистое сияние стало медленно перетекать в руку, рассыпавшуюся искрами. Полина открыла глаза. Взгляд Маргариты был устремлен на медальон, который поднялся уже до уровня их лиц.

– Получается, – внезапно произнесла Маргарита, – что ты можешь колдовать вместе с Огненными, но не можешь с Воздушными?

– Получается, что так.

* * *

А затем наступил октябрь. Сильные дожди сменились холодной моросью, а ветер усилился и жалобно завывал на маленьких чердаках в избушках на курьих ножках. Избушки, не оборудованные печками, с каждым днем становились все менее пригодными для жилья – воздух внутри прогревался очень плохо из-за разгуливавших по комнатам сквозняков. И однажды ночью, когда вещи и книги были собраны в сумки, а колдуны спали в своих кроватях, октябрь поглотил Заречье, оно исчезло, и поутру юных воспитанников окружали теплые покои Белой Усадьбы. Ветви деревьев теряли свой богатый наряд, лысея с каждым днем. Зато дорожки парка были устланы прекрасным мягким ковром из разноцветных листьев, которые ветер, наигравшись, опускал на землю. Белая Усадьба приобрела уютный и немного печальный вид. Постаменты колонн и величественных статуй покрылись мхом, садовые вазы наполнились водой до краев. В крошечном бассейне, образованном горячим источником, плавали ржавые листья, похожие на крылья погибших бабочек.

Встреч с наставниками, несмотря на плохую погоду, не отменяли, и тем магам, которые еще не умели защищаться от ненастья при помощи магии, приходилось закутываться в шарфы по самые глаза, хоть это и не всегда спасало от беспощадного ветра.

Октябрь вместе с похолоданием и сыростью принес меланхолию, охватившую большинство колдунов: чем решительнее наступала осень, тем заметнее уменьшались их силы.

Наставники, которым ненастье не доставляло особых неудобств, продолжали усердно втискивать в головы своих воспитанников хоть какие-то знания. Старшие же колдуны, в особенности те, что прошли Посвящение, больше интересовались не знаниями, а таинственными слухами о Русальем круге, который не собирался вот уже больше пятнадцати лет. Всем хотелось поучаствовать в таком грандиозном – а по воспоминаниям знакомых эти соревнования всегда бывали грандиозными! – событии. Поэтому в Белой Усадьбе появлялось все больше колдунов, которые как бы невзначай упражнялись или демонстрировали свои достижения в области магии непосредственно перед глазами наставников, чтобы те при отборе участников не забыли о своих самых одаренных воспитанниках.

Вечерами коридоры просторного особняка пустовали, а за ужином в столовой не было и половины обитателей – многие жили в Росенике и поэтому покидали Белую Усадьбу, как только представлялась возможность.

В один из дней, когда погода немного разгулялась, и даже тусклое солнце выглянуло из-за туч, четыре подруги и их французская спутница брели по реденькой березовой рощице в парке. Желто-красные дорожки разбегались во все стороны, и Полина шла, пиная ногами этот осенний ковер. Иногда она заглядывалась на девушек, идущих на полшага впереди, потому как Стешка, державшая ее под руку, ходила очень степенно и медленно. Черные, словно зимняя ночь, и прямые как стрелы волосы Маргариты, повинуясь порывам ветра, переплетались с белыми кудрями Анисьи. Василисина коса была украшена кленовыми листьями. Полинины же короткие русые косички казались жалкими и невзрачными по сравнению с роскошными гривами подруг, и она пообещала себе больше не отстригать волосы и обязательно отрастить длинную косу.

Встреча с Нестором Ивановичем, предшествующая прогулке, прошла очень весело. Наставник рассказывал о Сиренах, Морянках и Вилах и их связях с магами. Подруги, конечно же, дружно обсуждали Севу, который, к счастью, не мог присутствовать на этой встрече и не мог подтвердить или опровергнуть свое родство с нечистью. Стефани тоже не явилась сопровождать Полину и поэтому все еще не была в курсе предположительного Севиного происхождения.

Специально или нет, но в гостиной Нестора Ивановича Светослав сел на диван рядом с Полиной, от чего она путала слова и не могла произнести ни одной связной фразы. Да и он вел себя странно, словно очень стеснялся ее присутствия. Сердце Полины до сих пор продолжало замирать от воспоминания о таком соседстве.

Это место в лесу облюбовали множество парочек, но сегодня тут было так же пусто, как и в длинных мрачных коридорах Белой Усадьбы. Лишь изредка на пути встречались один-два мага, преимущественно Огненные, которых не пугал холод.

– Я просто убью Фадея, если он еще раз откроет рот в моем присутствии, – заявила Маргарита, продолжая начатый пару минут назад разговор. – Почему он всегда несет чушь? И почему влюблен в меня, а вот, например, не в тебя, Анисья?

Девушки засмеялись, а Маргарита отшвырнула рукой низко свисавшую ветку рябины, с которой тут же посыпался дождь крохотных листочков.

– Кто это в тебя влюблен? – Внезапно их нагнал Слава и весело подмигнул Маргарите, та в ответ лишь фыркнула:

– Фадей, один из наших. Куда ты идешь? Это, кстати, Стефани, вы не знакомы? Стефани, это Слава, он Огненный, старше меня на год.

– Очень приятно, – Слава кивнул. – Мы практиковались там – за флигелем, но уже шли обратно, когда я услышал твой голос. Решил подойти и узнать, что заставило тебя так возмущаться.

– А как тебе ваш новый наставник? – спросила Анисья.

– О, ты о нем тоже наслышана, – он улыбнулся белокурой красавице. – После Маливиничка нам бы любой наставник понравился. Так что неудивительно, что мы сейчас очень заинтересованы во встречах с ним. Кто-то уже рассчитывает стать его неофитом!

– Про неофитов при нас он даже не заикался, – отозвалась со смехом Маргарита. – Наверное, от того, что мы совсем тупые.

– Да вы не хуже нас, я уверен, – сказал Слава и поймал под руку Полину, потому что та споткнулась о камень и чуть не упала. – Ладно, я вам больше не буду мешать, пойду догоню друзей. Пока. Пока, Стефани.

– Удачи, Славик. Пока-пока! – отозвались девушки.

– Ой, смотрите-ка, – шепнула Василиса и указала в сторону озера.

Там среди тонких березовых стволов возвышалась фигура Севы. Он был не один. Видимо, сегодня Митя отправился домой, и Заиграй-Овражкин решил уделить немного внимания прекрасным колдуньям. Его спутницей оказалась высокая и очень красивая девушка с тонкими, словно точеными, чертами лица. Брюки обтягивали стройные ноги, воротник узкого темного жакета был расстегнут. Сверху на ее плечи был наброшен темно-бордовый плащ. Очевидно, она увлекалась инженерией, так как носила множество механических аксессуаров: витиеватый музыкальник на одной руке, на другой – два браслета неизвестного назначения с большими латунными креплениями и красными стеклышками. Еще один небольшой прибор из потемневшего металла был закреплен на ее правом сапоге, а на голове колдуньи красовался тонкий обруч – защита от воздушной магии.

Но Сева глядел на черную гладь пруда, а не на нее – видимо, даже всеми этими занимательными вещицами невозможно было привлечь его внимания.

Полина посмотрела на парочку с полным безразличием, удивившим ее саму. Разве мог Заиграй-Овражкин сравниться с милым и обходительным Светославом? Разве могли эти хищные черные глаза показаться привлекательней огромных голубых глаз Светослава, а кожа, сплошь усыпанная темными веснушками, быть лучше белой кожи Светослава?

– Привет! – крикнула Анисья и замахала рукой.

Девушка, сопровождавшая Севу, резко обернулась. Заиграй-Овражкин ответил Анисье кивком, но потом что-то задержало его взгляд. Полина догадалась, что он смотрел на француженку, и почувствовала страстное желание наступить ей на ногу. Стефани, не отрываясь, тоже глядела на Воздушного мага. Глаза его сощурились, но в них не загорелось озорного огонька, который так привыкла замечать Полина, когда Сева глядел на свою очередную «жертву». Не появилось на его лице и странной недоброй ухмылки. Все было наоборот! Стефани стояла, томно наклонив голову, и кидала на него недвусмысленные взгляды. Сева же на секунду показался Полине совершенно невинным мальчишкой.

«Какая ерунда», – произнесла она про себя.

– Оу, вы Анисья? Анисья Муромец? – внезапно защебетала Севина спутница, и Анисье наконец пришлось заметить, что Сева не один. – Как приятно! Всегда мечтала увидеть вашу семью вживую! Я из Зорника. Прошла Посвящение там, а теперь я… здесь. Говорят, здесь самый лучший наставник по…

– Да-да, очень мило, – вяло ответила Анисья, не дослушав, к какому именно наставнику эта девушка приехала сюда из Зорника. – Приятно познакомиться.

После этого она зашагала вперед по тропинке, что, по мнению Полины, было не очень-то вежливо по отношению к незнакомке. Стешка же отстала, все еще переглядываясь с Заиграй-Овражкиным.

Наконец Анисья и Стефани догнали подруг, оставив Севу наслаждаться обществом стройной ведуньи из Зорника. Обе они выглядели задумчивыми.

– Наверное, ждали, что он предложит кому-нибудь из них руку и сердце, – шепнула Маргарита.

Полина усмехнулась.

– Могу поспорить, что он и не подумает о женитьбе, пока не очарует всех местных колдуний, – отозвалась Полина.

Маргарита вдруг остановилась. Василиса тут же врезалась ей в спину.

Маргарита, замерев, смотрела на Полину, с которой произошло что-то странное. По телу Водяной пробежала волна дрожи, и в следующую секунду она упала бы наземь, если б руки Маргариты не подхватили ее. Как только их тела соприкоснулись, Полина издала душераздирающий крик. Стефани замерла, прикованная к месту удивлением и страхом – она еще ни разу не видела этих приступов.

– Пожалуйста, – пискнула Маргарита, еле справляясь с бьющейся в ее руках Полиной. – Пожалуйста, помогите ее донести. Да не стойте вы! Стефани! Ее нужно показать твоему отцу немедленно!

Стефани спохватилась, повела в воздухе рукой, и из ладони вырвался еле заметный при дневном свете шарик: он стремительно полетел по направлению к зданию Усадьбы. Маргарита продолжала прижимать к себе подругу, а Василиса бессмысленно топталась рядом, не зная, что делать. Полину невозможно было удержать, а тем более поднять на руки – она извивалась, корчилась и царапалась. Вдруг Анисья метнулась куда-то в сторону, но не успела скрыться за деревьями, как оттуда показался Сева. За ним примчалась и его спутница: выражение ее лица поменялось несколько раз, пока она смотрела на корчившуюся Водяную колдунью.

По щекам Маргариты потекли слезы. Сева выхватил из ее рук Полину и что-то шепнул той на ухо: крики перестали быть такими надрывными – лишь тело продолжало дрожать и извиваться. Он направился к главному входу Белой Усадьбы, все девушки последовали за ним. Навстречу уже мчались мсье Монье и Даниил Георгиевич. Севин отец очень кстати оказался здесь по делам именно сегодня.

Очнулась Водяная колдунья лишь на следующий день. Она лежала на диване в комнате Дарьи Сергеевны. Настроение ее сразу же поднялось, когда Густав Вениаминович, следившей за ее состоянием, заявил, что собирается добавить в ее лекарство ползучий пырей. Полина в ту же секунду покатилась со смеху от такого нелепого названия лечебной травы, заработав лишний выговор все за то же «несерьезное отношение к целительству». Разозлившийся Жаба поставил ее перед фактом, что некий молодой человек приходил справиться о ее здоровье, но наотрез отказался говорить, кто это был, что не помешало Полине с нежностью вспомнить о Светославе.

Глава шестая Общая тайна

Полина от нечего делать прогуливалась по длинному коридору, имеющему бесчисленное множество поворотов и дверей. Что скрывалось за этими дверями, она не знала. Вообще-то это было то самое крыло на третьем этаже, где располагались личные комнаты большинства наставников, однако число таинственных дверей явно превышало количество наставников. Полина то поглядывала на разномастные дверные ручки, то поворачивалась к большим окнам и наблюдала за тем, что творилось на улице. В коридоре стояла тишина, и только проходя мимо очередной двери, за которой, возможно, еще не знакомый ей наставник рассказывал что-то старшим колдунам, прошедшим Посвящение, Полина слышала неразборчивый гул голосов. Девушка продолжала двигаться вперед, ожидая, когда же освободятся ее подруги или хотя бы Забава с Марьей. На случайную встречу со Светославом рассчитывать не стоило – Воздушные сейчас были заняты с Дарьей Сергеевной. И только Полина бродила без дела, потому что ей рекомендовали целую неделю воздерживаться от магических практик, чтобы восстановить силы.

– Давай расскажем твоей сестре?

– С ума сошел? Завтра же вся Белая Усадьба об этом узнает!

«Будете так громко шептаться, Белая Усадьба все узнает сегодня», – подумала Полина, проходя мимо больших квадратных окон, за которыми тоскливо темнели голые ветки вишни. За одним из поворотов коридора Митя и Сева явно спорили.

– А кому тогда? Ведь нужна девчонка!

Полина повернула за угол и уставилась на колдунов, от неожиданности замерших на месте. Казалось, оба очень удивлены, что не почувствовали ее приближения.

– А вот и подходящая дама, – первым опомнился Митя и дружелюбно взял Полину под локоть. – Привет, Полина! Как себя чувствуешь после приступа?

– Привет! Мы же виделись сегодня. На завтраке. Ты меня уже спрашивал про здоровье… – ответила Полина, заинтригованная вопросом, для чего же она оказалась дамой, более подходящей, чем Анисья.

– Точно, просто мы… Ты как, не занята?

Что-то в Митином голосе натолкнуло Полину на мысль, что попахивало очередной затеей, которая могла вылиться в долг перед Заречьем.

– Ну, это смотря, в каком смысле.

– В том, который нас интересует, вряд ли, – сказал Сева. – Ты умеешь хранить секреты?

Полина перевела взгляд с Севы обратно на Митю:

– Умею, если из-за них меня не отправят чистить конюшни.

– Мы хотим кое-что тебе рассказать, но ты должна держать это в тайне, – ответил Митя, подмигивая Севе, как бы говоря, что дело улажено. – И обещаю, ничего чистить тебе не придется, ну, а если и придется, то мы сделаем это вместо тебя.

Полина все еще сомневалась, стоило ли воспринимать их слова всерьез. Странным ей показалось само доверие этих взрослых колдунов, прошедших Посвящение, к ее особе – особенно со стороны Заиграй-Овражкина. А вдруг она случайно разболтает их секрет? Ведь именно в этом они подозревали Анисью?

– Нам важно твое молчание, – Сева даже кивнул в подтверждение своих слов, и Полина в который раз убедилась, что он читает ее мысли.

– Что вы хотите рассказать? – наконец решившись, спросила Полина.

– Сейчас чересчур рискованно все объяснять, – Митя огляделся по сторонам. – Но, если вкратце, нам надо совершить некий обряд. Для этого нужна помощница. Да! Обязательно девушка – таково условие. Ты же согласна? Ты никому не скажешь? Иначе ничего не выйдет! Сможешь встретиться с нами ближе к ночи?

– Ты останешься ночевать в Усадьбе? – удивилась Полина.

– Да, иначе мы не смогли бы совершить запланированное. Сказал домашним, что рано утром у нас Боевая магия. Не ложись спать! Мы придем за тобой в пятнадцать минут двенадцатого. Я постучусь три раза, если в коридоре будет пусто. Тогда ты сможешь выйти. Если же в это время стука не услышишь – значит, нас заметили, в этом случае вернемся за тобой через несколько минут.

– Ладно.

– Оденься тепло, – добавил Сева бесцветным тоном.

– Беги, а то к наставнику опоздаешь! – спохватился Митя и слегка подтолкнул Полину в сторону дверей, мимо которых она сегодня проходила.

– У меня нет встречи ни с кем из наставников, – отозвалась Полина, но никто ее не услышал, потому что Митя с Севой тут же скрылись за ближайшим углом.

* * *

В одиннадцать вечера за окном стояла непроглядная темнота.

Полина натягивала сапоги, размышляя о том, что обычно в это время снимала одежду перед сном, а не надевала ее. Она так устала за день, что ей просто хотелось лечь в постель под теплое одеяло, закрыть глаза и погрузиться в сладкий безмятежный сон. Хотя, с другой стороны, состояние легкого возбуждения из-за предстоящей вылазки не дало бы Полине заснуть. Было немного страшно выходить наружу в такое время, ведь поймай ее наставники, от чистки деревенских конюшен не отвертеться, что бы там ни обещал Митя.

Раздался стук в дверь – три легких удара. Полина вздрогнула, подскочила и дернула за ручку.

– Готова? – Парни протиснулись в приоткрытую дверь.

Полина кивнула.

– Тогда можем идти, – Митя потянул на себя дверь.

– А куда мы направляемся?

– Тссс, сама все увидишь. Нам надо быть на месте в полночь. А теперь тихо!

Они миновали десяток спален и, к удивлению Полины, прошли мимо главной лестницы. Противоположное крыло, где располагались личные покои некоторых наставников, было не освещено, но ребята продолжали медленно и бесшумно передвигаться вдоль коридора, осторожно заглядывая за углы и сворачивая в такие узкие проходы, где им приходилось идти друг за другом боком, прижавшись спиной к стенке. Полине казалось, что здание намного меньше по размерам, и она никак не могла сообразить, почему коридор, по которому они продвигались вперед, все никак не кончается. Через некоторое время они снова оказались в просторном помещении, из которого вели две двери. Сева что-то поискал в кармане и достал маленький темный ключ. Раздался щелчок замка, и ближняя дверь со скрипом отворилась.

– Откуда это у вас? – Полина уставилась на ключ.

– Позаимствовали на время у Ильи Пророка, – прошептал Митя. – Полезная вещь – открывает любые замки, не защищенные заклинаниями.

Перед ними открылась огромная комната, залитая лунным светом. Свет проникал сквозь единственное окно, куда были вставлены необычные выпуклые стеклышки, умножающие слабые лунные лучи в десятки раз. Помещение напоминало кладовую, и хоть разглядеть что-то плохо удавалось, по углам все же вырисовывались сваленные в кучу предметы мебели и сундуки. В серебристых лучах света скопления хлама принимали устрашающие очертания. В глазах Севы, стоящего в самом центре комнаты, отражалась луна, а на лице играли причудливые блики. Полина невольно засмотрелась на высокий силуэт, окруженный сказочным сиянием. В загадочной комнате все дышало волшебством. В следующую секунду дверь со скрипом закрылась, Митя подошел к другу, и они вдвоем начали осторожно вынимать стеклышки из рамы окна. Полина догадалась, что делали они это не впервые, так как движения их отличались точностью и слаженностью.

– А нельзя ли его просто открыть? – поинтересовалась она.

Ответа девушка не дождалась, увидев лишь хитрую улыбку на лице Мити, когда он обернулся к ней, поманил к себе рукой и вдруг выпрыгнул в пустое окно. Полина подскочила к подоконнику, когда за ним исчезла и макушка Севы. Взглянув вниз, увидела их лица, поднятые к ней. Парни стояли на крыше широкого крыльца, а не на земле, как ожидала Полина. Вслед за ними она ступила на шаткую поверхность крыши.

– Теперь еще разок вниз, – сказал Митя, присел и в следующую секунду, зацепившись руками за край, повис в метре от земли. Пальцы его разжались, и он бесшумно спрыгнул в мягкую жухлую траву.

– Я не уверена, что смогу это повторить, – сказала Полина.

– Садись на край и давай мне руки.

Сева, не изменившись в лице, взял ее ладони в свои, и поднял ее. И вот уже Полина висела над чернеющей пропастью, откуда к ней тянулся Митя.

– Это самый короткий и безопасный путь в лес, – пояснил белокурый маг, стряхивая с куртки кленовый лист, когда девушка уже стояла рядом с ним. – И окно не заговорено.

– В лес… – пробормотала Полина. – Отлично, теперь я хотя бы знаю, куда мы идем.

Севины ступни коснулись земли, и ребята двинулись дальше в непроглядную тьму под густые сплетения ветвей. Под ногами шуршали опавшие листья, а иногда что-то хлюпало и хрустело. Заиграй-Овражкин щелкнул пальцами, и в его ладони появился маленький светящийся шар. В отблесках холодного света лица молодых людей выглядели неестественно бледными.

– Так что вы собираетесь делать в лесу? И зачем вам я? – осведомилась Полина, решив, что теперь уже можно спрашивать.

– Ты же не перевертыш? – вдруг спросил Митя.

– Я? – Полина не поняла, к кому был обращен вопрос. – Нет, конечно.

– Странно. Ты ведь говорил, что она сильный друид. – Митя повернулся к другу.

Сева лишь пожал плечами.

– Я друид? Значит, я могу быть оборотнем?!

– Естественно. Все полноценные друиды – оборотни, хотя чаще всего они владеют магией Земли.

– Но почему я этого про себя не знала? – удивилась Полина.

– Ты не совсем друид. Ты становишься им только… только когда на тебя начинает действовать проклятье, – послышался ответ Севы. – На твой крик слетаются птицы. Они-то и натолкнули меня на одну мысль.

– Жаль, жаль, что я не настоящий друид и не могу стать перевертышем, – расстроенно протянула Полина. – Так что вы задумали?

– Я тоже не перевертыш, – продолжил Сева, словно не слыша ее вопроса.

– Ну, ты ведь и не друид. – И почему они так и не ответили, в каком обряде ей предстояло участвовать?!

– Это точно! И он не может пережить такой несправедливости! – усмехнулся Митя.

– Так в чем дело? – Полина потеряла нить, и это стало ее раздражать.

– В том, что я хочу быть перевертышем.

Мысли в Полининой голове бешено закрутились. За этим они и шли в лес? Сева хотел превращаться? Но как это возможно?! Может, ей самой придется превратить его в какого-нибудь зверя, если ей объяснят, как это делается? Что ж, тогда она с удовольствием заколдует жестокого сердцееда и превратит его в… пуделя!

– Мы нашли описание одного древнего обряда. С его помощью Сева сможет превращаться в…

– В птицу, – подсказал Сева, выразительно взглянув на Полину.

– Да, в птицу. Но на первое время потребуется помощница, то есть ты, чтобы «заземлить» его. Птице нужно оставить что-то на земле. Дело в том, что ты будешь хранить, так сказать, его человеческий облик.

Полина почувствовала, как горят ее уши, и мысленно поинтересовалась, сколько девушек наслали бы на нее порчи и сглазы за возможность прикоснуться к Севиному «человеческому облику». А припомни они к тому же, что летом она жила в его доме… Не удивительно, что на ней лежит какое-то жуткое проклятье.

– Это обязательно должна быть девушка и… – Митя с улыбкой взглянул на Полину и не договорил.

– Странно, почему именно девушка должна участвовать в обряде?

– Понимаешь, необходима, как бы сказать, подруга сердца.

– Это только формально, – холодно подчеркнул Сева, и заинтересованная улыбка исчезла с Полининого лица. Ощутив внутри болезненный ледяной укол, Полина подумала, зачем же тогда ее взяли, если это лишь формальность?

– Но так как у него нет подруги, – Митя попытался исправить неловкое положение. – Или сердца… что вероятнее…

– В общем, нужна девушка.

– Я должна буду что-то хранить? В прямом смысле?

– Ты составишь зелье. Все ингредиенты мы достали. И рецепт тоже есть. Овражкин выпьет зелье и превратится.

– Хорошо, составление зелья не очень пугает.

– И без тебя он не сможет вернуться обратно.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Полина.

– Ты выдернешь перо из моего крыла. И через некоторое время позовешь меня, – вставил Сева.

– Звать нужно громко? Это было бы небезопасно… нас могут обнаружить! И если узнают, что я была ночью в лесу…

– Нет-нет, кричать не нужно. Возьмешь в руку перо и шепотом скажешь «Финист, ясный сокол, вернись ко мне».

Полина засмеялась:

– Финист, ясный сокол?! Надеюсь, мне, как подруге сердца, не придется произносить это влюбленным голосом? В таком случае вам придется подыскать кого-нибудь другого.

Сева промолчал. Что ж, око за око, зуб за зуб.

– Такого условия вроде бы не было, – усмехнулся Митя.

– И пожалуйста, не потеряй мое перо, – сказал Сева, резко остановившись. – Оно должно оставаться у тебя, пока я сам не научусь обратному превращению. И все это нужно держать в секрете.

– Не потеряю.

– Замечательно, что вы договорились, – притворно весело подытожил Митя, заметив их воинственные взгляды. – Мы пришли.

Они стояли на маленькой вытоптанной полянке, окруженные черной стеной вековых деревьев и горсточкой кристаллов-световиков, которые Митя вынул из кармана.

– Я думаю, нам стоит присесть.

Все трое опустились на корточки, и парни стали водить ладонями вдоль влажной холодной земли. Под Севиными пальцами засеребрился легкий туман, Митин же участок зазеленел свежей травой.

– Так вот как вы справляетесь с водой! – удивленно воскликнула Полина.

– Я могу сделать так, чтобы вода высохла, – сказал Сева, и Полине почему-то стало не по себе от его слов.

– Зато вода – лучший друг растений, – вмешался Митя. – Видишь, как быстро они из-за нее растут!

Митя достал несколько маленьких свертков и пустую мутноватую амагиль. Сева вынул из-за пазухи книгу и положил на сухую траву, открыв на заложенной лентой странице. Книга выглядела старой и очень потрепанной, листы рассыпались по краям. Полина попыталась разглядеть слова, записанные в столбик витиеватым почерком, но не смогла прочесть и половины.

– Руны, – бросил Сева, заметив ее напряженные попытки разобрать написанное. – Я скажу тебе, что и в какой последовательности смешивать. Только ты должна быть очень внимательна и… сосредоточена. Ты должна очень хотеть составить это зелье и должна смешивать ингредиенты, прилагая все усилия, точнее…

– С любовью, он хотел сказать, – уточнил Митя. – У него плоховато с этим термином. Когда он признается в любви девушкам, он обычно говорит: «Теперь я очень внимателен и сосредоточен и прилагаю все усилия…».

На этот раз расхохотался даже сам Сева.

– Я постараюсь, хоть это и крайне трудно – изобразить любовь. – Насмеявшись, Полина поставила амагиль перед собой на траву.

Прошло около двадцати минут, когда предпоследний ингредиент, входивший в список переходного колдовствазелья, – измельченное крыло тигрового мотылька – был добавлен в вязкое коричневое снадобье. Полина помешала получившуюся кашицу, неприятную на вид, и с напускной доброжелательностью протянула амагиль Севе. Тот снова засунул руку в карман и на этот раз вынул большое черное перо.

– А это что?

– Перо настоящего Финиста, – ответил Митя, наблюдая, как Сева серебряным клинком сделал маленький надрез на своей руке, и алая – а вовсе не черная – кровь тяжело закапала на перо. – Без него ничего не получилось бы.

– Настоящего Финиста? Но где вы достали его? Анисья говорила, что Финист, как и Гамаюн, охраняет подземелье под Росеником.

– Да, – Митя поднял голову, взгляд его был испытующим.

– Но когда вы успели… – Полина замолчала, совершенно невероятная идея посетила ее голову. – А Финист случайно не стережет вход, отмеченный Руной Меркурия?

– Догадалась наконец? – спросил Митя с улыбкой.

– Не может быть! – в голове Полины мигом всплыли воспоминания о маленькой серебряной ложечке с выгравированной на ней руной Меркурия. Она видела эту ложку в доме у Севы, когда пила с Юлей чай на веранде! И Юля сказала, что молодые люди «как сквозь землю провалились». Так значит, Севина мачеха была близка к истине!

– Мы хотели, – Митя поймал Севин взгляд и продолжил, – чтобы ты спустилась в подземелье с нами, но тебя не было дома. Ты, кажется, где-то гуляла.

– Готово, – прервал его Сева, кивая на склянку со снадобьем, в которой теперь плавал кусочек черного пера, орошенного кровью. Амагиль начала медленно нагреваться и излучать слабое свечение.

– Ну так пей, – сказал Митя.

Как только сосуд с зельем опустел, раздался негромкий хлопок. В полутьме – кристаллы-световики постепенно гасли, теряя заряд, – Полина не успела разглядеть, что точно произошло, но уже через секунду в воздухе на уровне ее глаз зависла небольшая птица.

– Коршун? Так ты коршун? – удивилась девушка, узнав хищника, которого не раз видела в детстве: точно такой же коршун некогда перетаскал всех цыплят в деревне у знакомой. – А почему же не ясный сокол?

– А ты хорошо разбираешься в птицах, удивительно! – ответил Митя и вдруг громко рассмеялся. Он стукнул ладонью по световикам, заставляя их засиять ярче.

– Что случилось?

Митя лишь указал вниз. Полина посмотрела в направлении его руки и не смогла сдержать улыбку. На траве, прямо под коршуном, темнела бесформенная куча одежды и пара ботинок.

– Полина! Когда будешь звать его обратно, не забудь закрыть глаза! Иначе увидишь ясного сокола в неподобающем виде.

Птица отчаянно захлопала крыльями и закружилась над головой друга.

– Выдерни перо, – Митя, все еще посмеиваясь, таращился на Севину одежду.

Коршун присел Полине на плечо. Она нерешительно протянула руку и, нащупав под пальцами небольшое жесткое перо крыла, резко дернула. Птица издала громкий крик и взмыла в небо, оставив в ладони Водяной колдуньи возможность возвращения в человеческий облик.

– Прилетай скорее, а то Полине пора спать, – крикнул Земляной маг, подняв голову к небу.

– Он тебя понимает?

– Конечно! Он даже может мне ответить, но скорее всего пока не знает, как это делается, – сказал Митя, собирая в охапку Севины вещи. – Хотя ему надо быть осторожным: призванные оборотни могут навсегда остаться в теле животного. Например, это случится, если ты кому-нибудь проболтаешься.

– Нет, я никому не скажу. Честно! – взволнованно ответила Полина.

– Я знаю, – улыбнулся ей Митя. – Я так и подумал.

– Так значит, он сможет оборачиваться животным только без одежды?

– Пока что да, но позже научится не оставлять за собой следов, да и возвращаться в человеческое тело без помощи других.

– Отлично! Если он меня разозлит, я спрячу его вещи, и ему придется идти до Белой Усадьбы голым! – позлорадствовала Полина.

– Ты думаешь, его это расстроит? – Митя иронично ухмыльнулся. – Тебе, кстати, не холодно? Спать не очень хочется?

– Все нормально.

Полина улыбнулась. Ей нравилось, что Митя такой веселый. В отличие от его друга, с ним было очень просто общаться.

– Скажи, а у Севы в роду были Сирены?

Митя почему-то вздрогнул, потом ответил:

– Анисья меня о том же спрашивала! Так и думал, что она не сама догадалась!

– Да, это идея Маргариты. Точнее, она думала, что Сева – потомок Морянки, но потом мы выяснили, что Морянки с колдунами не связываются…

– Вот как? Вы с подружками обсуждаете Овражкина? – спросил Митя каким-то странным голосом.

Полина кивнула и покраснела, чего, как она надеялась, из-за плохого освещения не заметил собеседник.

– Кто-то по линии его матери действительно был Сиреной. Я знаю, что ты, наверное, скажешь об этом подругам, раз вас всех это волнует, но попроси их не болтать, ладно? Дело в том, что я сам лишь недавно узнал, что дело обстоит так. Когда Анисья спрашивала про Севу и Сирен, я не мог сказать ей правду, так как сам был не в курсе. Больше никто, кроме вас, не должен знать о его происхождении, ты понимаешь? Даже слухи могут сломать ему жизнь.

– Понимаю, конечно. Но ты сказал, по линии матери? – спросила Полина, решив выведать как можно больше подробностей.

– Скажем так, его мать точно не была обычной ведуньей. Многие подозревали в ней наличие каких-то очень могущественных чар. Теперь я знаю, что она была потомком настоящей Сирены.

Стало совсем тихо. Лишь изредка ухала сова, да что-то поскрипывало в лесу. Ребята сидели на высушенной траве плечом к плечу и молчали. Полине стало неловко, словно она чем-то обидела собеседника и должна была объясниться.

– Мы с девочками не совсем Севу обсуждали, – начала она. – Чтобы ты не думал, будто он нас очень волнует.

Митя хмыкнул.

– Нам просто интересен секрет его привлекательности. Особенно мне, потому что я совсем не считаю его таким уж распрекрасным.

– Это потому что ты хорошо сопротивляешься магии Сирен. Раньше для меня было загадкой, отчего Заиграй-Овражкин так популярен среди девушек и совершенно не производит впечатления на тебя. Теперь все понятно. Хотя не в одних Сиренах дело. Когда видишь Сирену или Морянку, в нее не влюбляешься, она влечет тебя физически, и ты не можешь сопротивляться ее воле. Это их метод охоты. Человек подходит совсем близко, сгорая от страсти, и Сирена съедает его. Но у Овражкина другой случай. Кажется, что половина Заречья в него влюблена.

– Не думаю, что они влюблены по-настоящему! Марго сама знает, что в его присутствии теряет голову, но я не уверена, что Сева нравился бы ей, не будь он Сиреной. А Василиса просто ко всем хорошо относится, с Севой она кокетничает лишь самую малость. Но Анисья…

– О, про нее ничего не говори, – снова улыбнулся Муромец.

– Меня ужасно раздражает Севина жестокость. Как он может так некрасиво пользоваться своими чарами?

– Я согласен, что он иногда перегибает палку, но и девушки бывают сами виноваты. К тому же, они распускают много сплетен.

– Не защищай его! Почему девушки должны винить себя, если даже не могут думать в его присутствии?

– Я защищаю его, потому что он мой друг. Тебе будет нелегко, но ты все-таки хоть попытайся представить себя на его месте. Только не думай сейчас о всяких благородных рыцарях, подумай, как бы ты вела себя, будь ты парнем, в чьем теле течет кровь Сирены?

– Я бы ни за что…

– Нет, Полина, это говорит маленькая девочка, – рассмеялся Митя.

– Все равно!

– Слушай, давай не будем спорить на эту дурацкую тему. Нестор Иванович как-то говорил про Сирен – что они верные однолюбы, как Морянки, Вилы и… лебеди. Так что, наверное, наш Овражкин просто еще не встретил ту самую, ради которой забудет всех остальных.

Он снова рассмеялся, довольный, что так ловко закончил непростую тему разговора, и не заметил, как Полина нахмурилась.

* * *

Утром Полина опоздала на Целительство на целых полчаса. Впрочем, никто не заставлял ее идти на встречу с Густавом Вениаминовичем, но для себя она решила, что Целительство ей все же необходимо, поэтому стоит встать с кровати и отправиться к Жабе. Она влетела в переполненную гостиную и устремилась к длинному столу в самом дальнем углу, где сидели подружки. Целитель ее не заметил, потому что целая толпа магов собралась вокруг него, не давая возможности увидеть, что происходит за их спинами.

На табуретке в центре тесного круга сидел Светослав, и все колдуны держали руки над его головой, стараясь уловить потоки энергии, пока Жаба медленно объяснял, что именно они должны почувствовать. Среди увлеченных этим процессом Полина заметила Олю, которая уже чуть ли не положила свою ладонь Светославу на макушку.

Полина фыркнула и втиснулась на диван между Маргаритой и Василисой.

– Проспала? – поинтересовалась Маргарита.

Полина кивнула, вдруг почувствовав нестерпимое желание рассказать подругам о своем ночном приключении.

– Итак, а тем, кто ждет своей очереди, – заявил Жаба, поправляя на носу очки и поглядывая на Полину. – Даю пять минут на то, чтобы вспомнить, для чего в целительстве используется тимофеевка. Вы уже готовили составы, куда входит это растение, на Снадобьях.

– Девочки, вы помните что-нибудь про тимофеевку? – Маргарита выглядела озадаченной.

– Вроде Яга говорила что-то про недержание на прошлой встрече, – задумавшись, сказала Анисья.

– Это она Филиппу говорила, что у него словесное недержание, – Василиса хихикнула.

Полина тоже засмеялась, но тут же схватилась за голову, которая просто трещала и раскалывалась на куски от недосыпания.

Она поглядела на Светослава – тот наконец заметил ее и теперь мечтательно улыбался, не обращая внимания на Олю, сосредоточенно щупавшую его голову.

– Полина, ты чего такая молчаливая сегодня? – спросила Анисья, перестав смеяться.

– Голова болит.

– Точно! – воскликнула Маргарита так громко, что все обернулись на нее. Маргарита смутилась и добавила: – Тимофеевку используют в составе зелья от мигрени.

Глава седьмая Драконья волынь

Маргарита с Полиной ужинали, наслаждаясь отсутствием Стефани, которая ела очень мало, зато без умолку болтала на французском, вынуждая Полину постоянно переводить ее истории подружкам. Этим вечером она таинственным образом испарилась, видимо, найдя себе новых собеседников. Василиса и Анисья ушли домой раньше обычного: им требовалось изучить преимущество Земляных в борьбе против нечисти.

Во флигеле было натоплено, и пока Полина силой мысли пыталась открыть ближайшее окно – к слову, безуспешно; ей удалось лишь немного повернуть ручку оконной рамы – Маргарита заметила, что выполненные из металла и опутывающие столбики лестниц цветы изменили свой вид. Часть из них теперь походила на увядшие колокольцы, а оставшиеся, наоборот, распустились пышными пионами.

– О чем думаешь? – спросила Полина, заметив сведенные чуть ли не в ниточку брови Огненной колдуньи.

– Пытаюсь понять, что это за магия, – Маргарита указала на пионы. – Вряд ли искусственные растения по части Земляных колдунов, хотя трансформация различных материалов в большей степени подвластна именно им… Но уж точно не Огненным.

– Кстати, как поживает наставник? – поинтересовалась Полина, отправляя в рот очередную ложку овощного рагу.

– После встреч с ним я просто валюсь с ног – вся сила словно утекает куда-то. И так почти у всех наших. А теперь мы еще будем раз в две недели встречаться поздно вечером. Александр Владимирович говорит, что при лунном свете можно ощутить в себе новый вид сил, хотя, как известно, луна покровительствует Водяным.

– Наверное, он знает столько всего интересного после своих странствований. Но я случайно услышала разговор старших колдуний, и они говорили, что он ужасный.

– Они явно были не Огненными. Все Огненные в восторге от него, он выгодно смотрится на фоне Маливиничка, – Маргарита улыбнулась.

– Я слышала только начало их разговора, может быть, они сказали, что он ужасно милый? – засмеялась Полина.

– Ну, милым его, конечно, трудно назвать.

– О смотри, легок на помине! – Полина указала на открывшуюся дверь, в которую только что вошел Странник.

Девушки всего раз или два видели его здесь. Поговаривали, что у него где-то в Росенике есть дом, но Вера Николаевна не выпускает его из Белой Усадьбы. Однако в столовую он почти никогда не приходил.

Странник направился к столу, где несколько наставников заканчивали свой ужин. Маргарита со смешанным чувством отметила, как стихли голоса ребят, находящихся в столовой, едва те обратили свое внимание на вошедшего мага. За столом наставников тоже произошло что-то странное, из чего Маргарита сразу же поняла, что Александр Владимирович в Белой Усадьбе не пользуется расположением остальных. Одна Дарья Сергеевна улыбнулась и помахала ему рукой, приглашая сесть рядом, что само по себе расходилось с рассказом Севы о том, как Лиса отреагировала на появление этого человека на Пустых холмах. Велес угрюмо посмотрела на Лису, но не стала противиться соседству Странника, хотя ее нежелание сидеть с ним рядом можно было понять – все-таки он однажды похитил ее мужа.

Наконец Александр Владимирович опустился на стул рядом с Лисой. В этот момент Кассандра Степановна вскочила со своего места, чуть не опрокинув весь стол, и, позвякивая монистами, гордо удалилась, а Густав Вениаминович улыбнулся Македонову такой улыбкой, которая больше походила на оскал, чем на дружеское приветствие. После этого целитель уткнулся носом в журнал.

Маргарита возмущенно повернулась к Полине и воскликнула:

– Нет, ну ты только посмотри. Кассандра, видите ли, не может даже сидеть с ним рядом! Ему, наверное, ужасно неловко, – Маргарите стало действительно жаль наставника, хотя он и не производил впечатления ранимого человека. – Я еще могу понять, что кто-то из ребят его недолюбливает или боится, но наставники уж могли бы быть и повежливее.

– Да ему все равно, Марго. Он даже не взглянул на гадалку. Что еще можно ожидать от колдуньи, которая не выходит из дома, если карты показывают ей грядущие неприятности! – Полина попыталась свести все в шутку, но Маргарита только сильнее нахмурилась.

Прошло несколько минут в полном молчании, а потом в столовой появилась Анисья. Она быстро отыскала глазами подруг и направилась к ним, держа под мышкой книгу.

– Анисья? А ты тут что делаешь? – удивилась Полина. – Разве ты не должна быть дома?

– Должна, – призналась Анисья. – Но я решила воспользоваться библиотекой Белой Усадьбы.

– С чего это? – поинтересовалась Маргарита.

– Вы что, мне не рады? Налетели со своими вопросами!

– Да нет, Анисья, рады. Согласись, выглядит немного странным, что ты решила сходить в нашу библиотеку, когда библиотека Муромцев превышает ее количеством книг в сотни раз и славится на весь магический мир.

Анисья тяжело вздохнула:

– Ну, у местной библиотеки есть огромное преимущество – в ней работает Прошка, который знает, где лежат все книжки. А дома… дома я часа три потрачу только на то, чтобы найти нужный том.

– А где Василиса?

– У себя. Вот, – Анисья кивнула на книгу, которую принесла с собой. – Я тут взяла кое-что для нее. Надеюсь, за завтрашний день она успеет сделать эту работу.

– Понятно. Значит, ты остаешься ночевать в Усадьбе?

– Да, тем более, что мой брат тоже остается здесь, – Анисья нагнулась ближе к подругам, прибавив таинственным шепотом. – Мне кажется, они с Севой снова что-то замышляют.

– Что же? – заинтригованно спросила Маргарита, а Полина ощутила неприятный холод, пробежавший по спине: уж ей-то было известно, зачем Митя оставался ночевать в Белой Усадьбе.

* * *

На широкой улице за оградой Белой Усадьбы было пустынно, промозглый ноябрьский вечер разогнал всех обитателей Росеника по домам.

– Будьте внимательны, – раздался из-под капюшона голос Веры Николаевны Велес, и она закрыла за вышедшим колдуном тяжелые ворота. – Не снимайте куколь. Вам может казаться, что никто вас не узнает, но это не так. Возвращайтесь до полуночи либо с восходом солнца. В остальное время ворота останутся закрытыми.

Колдун стремительно шел по мостовой, не поворачивая голову в сторону уютно светящихся окон домов. Полы его длинного плаща потяжелели от впитанной влаги, с края капюшона на лицо стекали струйки воды. Но Огненная магия спасала его от холода, а старый плащ из кожи черного лесного дракона защищал от яростных порывов ветра.

Свернув с освещенной фонарями и дружелюбными окнами улицы, Македонов оказался в узком переулке. Украшенные в преддверии Покрова витрины попадались здесь реже, зато улица Мастеров славилась множеством лавок, в которых жили и работали ремесленники. Они издавна обосновались в этой старой части города, обеспечивая жителей Росеника обувью, посудой, мебелью – всем, что только пожелаешь. Были времена, когда вся городская жизнь была сосредоточена здесь. Однако с тех пор как пошла мода на одежду и предметы интерьера потусторонних, эта часть города стала терять свое былое величие.

На секунду колдун все-таки замер напротив одного из домов, тесно зажатого между двумя лавками. Его крыша блестела от дождя, а белые ставни яркими пятнами выделялись в окружающей темноте. Тем не менее свет был выключен, дом пустовал. Странник знал, что если подойти ближе и всмотреться в неровную поверхность рамы, можно разглядеть детский рисунок, выцарапанный на старой краске – маленький зверек с большими ушами и пушистым хвостом.

– Не ожидал встретить кого-то на улице в такую-то погоду, – рядом со Странником возник Вещий Олег, тоже кутавшийся в темный плащ. Не обладая тонким слухом, присущим большинству Земляных колдунов, и увлекшись собственными воспоминаниями, Македонов не заметил, как к нему приблизился другой маг. Молодого наставника сейчас можно было узнать лишь по голосу.

– Я… решил прогуляться по городу.

– Не самое удачное время для прогулок, – добродушно усмехнулся Вещий Олег. – Не хотите составить мне компанию? Я как раз направляюсь в «Медвежий Угол», думаю пропустить пару рюмочек чего-нибудь согревающего.

Македонов стоял в нерешительности, словно кто-то застал его врасплох. За последние годы он так привык к одиночеству и к тому, что единственным его собеседником был он сам, что не спешил заводить новые знакомства в Белой Усадьбе. Но эти промозглые сумерки и вид опустевшего домика, где он провел много счастливых дней в юности, наводили на него такую тоску, что, к своему собственному удивлению, он принял приглашение.

Пройдя всего пару десятков метров, они спустились в подвал, вход в который находился под большим покачивающимся и скрипящим фонарем.

– Я не знал, что вы ходите в такие места, – пробормотал Странник.

– Вы полагаете, что я ужинаю только с Муромцами и Звездинками в своем поместье? – усмехнулся его спутник.

– Ваш дом находится… за кладбищем? – уточнил Странник. – И зовется Мертвой Луной, не так ли?

– Да, так. Милая Мара стережет покой усопших, а заодно и мой дом.

Бар «Медвежий Угол» славился своими неповторимыми напитками, рецепты которых хранились в строжайшем секрете и передавались из поколения в поколение внутри одной семьи. В небольшом помещении без окон было тихо и спокойно. За старой дубовой стойкой сидел пожилой маг в черном цилиндре и читал «Летопись Экспресс». Еще двое колдунов, расположившихся за ближайшим столиком, яростно спорили. Но особенность этого места заключалась как раз в том, что невозможно было разобрать, о чем говорят люди, сидящие в метре от тебя, буквально за соседним столом. В зале стоял еле различимый гул, который больше походил на жужжание пчелиного роя, чем на человеческую речь.

Македонов и Вещий Олег сели за свободный столик.

– Здесь подают лучшие настойки в Росенике, – отметил Олег, снимая капюшон, словно вовсе не боялся, что его – отпрыска древнего и знаменитого рода – кто-то сможет здесь заметить.

Александр кивнул и обратился к хозяину заведения, только что возникшему рядом с ними:

– Добрый вечер, мне «Горькую полынь».

Колдун молча кивнул и поставил на стол светящийся кристалл. В тусклом свете глаза его отливали фиолетовым. Он был высоким, неправдоподобно худым, словно высушенным изнутри – кожа плотно облегала кости и голый череп. Обе его руки до локтей покрывали бледные символы и рунограммы, а на запястьях болтались шнурки с темными камнями. Его необыкновенного цвета глаза смотрели теперь на Вещего Олега.

– Мне «Пламя Дракона».

Когда худощавый колдун вернулся обратно за барную стойку, Вещий Олег обратился к спутнику:

– Вы так быстро сделали свой выбор, словно бывали здесь раньше.

– Приходилось.

– Когда жили в Росенике?

Александр взглянул на своего собеседника – на лице Вещего Олега играла лукавая улыбка.

– Вы же отсюда? Из Росеника?

– Да.

– И проходили Посвящение в Заречье?

Александр кивнул. Пролетев через весь зал, на стол опустились два стакана с разноцветными жидкостями.

– Странно, что мы ничего о вас не слышали раньше. Столь внезапное исчезновение Егора Алексеевича и ваше назначение стало для нас сюрпризом.

– Для «нас»?

– Для наставников. От вас ведь не укрылось, что другие наставники восприняли ваше появление, – Олег замялся, подыскивая подходящее слово. – Без особой радости.

– Заметил. Но я связывал это с тем, что Кассандра Степановна прочитала что-то ужасное в моем гороскопе, – улыбнулся Огненный колдун, стараясь свести нежелательную тему разговора в шутку.

– А вы, оказывается, не такой уж мрачный, каким вас все считают, – рассмеялся Вещий Олег.

Македонов сделал глоток из стакана с темной вязкой жидкостью – приятное тепло разлилось по телу.

– Вы же бывший Странник? – внезапно спросил Вещий Олег, отчего Огненный колдун чуть не подавился «Горькой полынью». Конечно, он подозревал, что другие наставники не слепые и догадываются о его прошлом, но никто не говорил ему об этом в лицо.

В этот момент раздался резкий птичий крик: из цилиндра мага, сидящего за стойкой, вылетел черный ворон и, пролетев круг под сводчатым потолком, опустился на его плечо.

– Пора-пора, – засуетился тот и, свернув газету и бросив на стол пару маленьких самоцветов, поспешил к выходу.

Проводив взглядом посетителя, Вещий Олег снова посмотрел на Македонова. Лицо наставника по Огненной магии почти не изменилось, лишь белесый шрам стал ярче выделяться на покрасневшем от выпитой настойки лице.

– Вам наверняка известно, что Странники не могут быть наставниками в Заречье и Белой Усадьбе. Но, наверное, нет смысла отрицать, что мне приходилось жить и в этом «лагере», – спокойно ответил он.

– Спасибо за честность, – Вещий Олег в несколько больших глотков осушил свой стакан с мерцающей жидкостью и сделал знак, чтобы ему повторили заказ.

– Хочу, чтобы вы поняли: я не вижу в этом ничего предосудительного, – продолжил молодой наставник. – Я наставник по Легендологии, и у меня в привычке изучать чужие истории – правдивые и выдуманные. Найти кое-что про ваш род не составило для меня труда. А реакция остальных наставников больше связана не с вами конкретно, а скорее, с последними событиями…

– Что вы имеете в виду?

– Похищение профессора Звягинова, нападения на других магов…

– На вас ведь тоже было совершено нападение?

– Да, но это были Старообрядцы. Мой род на протяжении веков страдает от стычек с Темными. Им всем не дает покоя наше поместье. А в похищении Звягинова многие углядели след именно Странников. Об этом перешептывались все на Вече Старейшин. Нам, конечно, невероятно повезло, что дружина Ирвинга смогла обнаружить Звягинова.

– Насколько я знаю, его все-таки похитили Темные…

– Да? – Вещий Олег оживился. – Это странно, согласитесь? Темные на протяжении нескольких недель держали его у себя, при этом он вернулся целым и невредимым… Что им было нужно? Почему они не убили его или хотя бы не пытали? В газетах ничего не писали об этом. Ирвинг специально не дал ход информации. Да и я вхож не в самое простое общество, встречаюсь со Звягиновым как минимум раз в неделю за чашкой чая – он очень любит легенды.

– Думаю, у Ирвинга имелись свои причины, чтобы придержать информацию, – уклончиво ответил Македонов, не понимая, что именно известно Вещему Олегу.

– Да… Но в городе до сих пор ходят слухи, что в этом деле были замешаны Странники, – продолжал Вещий Олег, все больше оживляясь.

– Тут я, к сожалению, не удовлетворю ваше любопытство. Странники ведут уединенный образ жизни и крайне скрытны. Мы почти не пересекаемся, и уж точно у нас не принято делиться своими планами и знаниями, – в памяти Македонова возник тот вечер, когда он встретил в лесу Грека и юного Воздушного колдуна Алексея. – Хотя я не исключаю, – продолжил он, – что кто-то из Странников мог переметнуться на Темную сторону. Это в последнее время не редкость.

– Но вы выбрали Светлую сторону.

– Как видите, – еще один глоток «Горькой полыни» приятно обжег горло. Александр подумал о том, что с этим молодым Земляным колдуном надо быть начеку.

– А вы слышали что-нибудь о Провидце Ворцлаве?

– Конечно. Немаловажная фигура среди Старообрядцев.

– Вы знаете, что недавно его сын, – продолжил уже изрядно захмелевший молодой наставник, – пытался уйти к странникам? Но потом вернулся к Темным. Или его вернули…

Македонов постарался придать своему голосу безразличную интонацию:

– Откуда вы знаете об этом?

– Дружинники Ирвинга тоже иногда не прочь составить мне компанию в «Медвежьем Углу», – довольно усмехнулся колдун. – Кажется, того мальчишку звали Алексей, он был совсем юн, всего года два-три как прошел Посвящение…

При упоминании этого имени у Александра перехватило дыхание. Перед глазами всплыло юное лицо колдуна, который сопровождал в ту ночь Грека. Его пристальный взгляд, словно рентгеновский луч, изучающий встречного путника.

«Наверняка он запомнил меня. А до этого он был среди Темных… и не исключено, что встречал там… интересно, каких общих знакомых он мог встретить?» – мысли метались в голове колдуна, и он уже почти не слушал, что говорил ему Вещий Олег. Но захмелевший маг не заметил, какое действие его последние слова произвели на Македонова.

– Знаете, – продолжал он, – меня всегда интересовало, почему нормальные, вполне обычные маги, у которых все хорошо, становятся странниками. Нет-нет, это риторический вопрос, я понимаю, что это очень личное дело. Но… неужели странникам открываются тайны, недоступные ни Темным, ни Светлым? И почему никто из них не желает делиться ими?

– Чтобы сохранить равновесие, – на автомате ответил Александр, продолжая вспоминать тот далекий вечер. Неужели он был так наивен, полагая, что сможет просто взять и перечеркнуть все свое прошлое, в один миг стать полноправным членом Светлого сообщества? Он не понимал, какой опасности подвергает обитателей Заречья, принимая помощь Ирвинга. Не зря Велес так враждебно восприняла его появление, и если бы не поддержка Лисы, Ирвингу не удалось бы убедить главную наставницу принять нового наставника по магии Огня. И Велес ведь была права… мудрая женщина… Алексей, сын провидца Ворцлава, вернулся к Темным, а это значит…

Голос Вещего Олега вырвал его из водоворота мрачных мыслей, в которые он погружался все глубже и глубже.

– Александр, скажите, вы когда-нибудь слышали легенду про трехглавого змея?

– Что? – Странник не слушал своего собеседника последние пару минут, поэтому не сразу сообразил, о чем идет речь.

– Трехглавый змей, который охраняет Заречье. Защита, созданная Огненной колдуньей много веков назад.

– Вам ли не знать, что эту легенду всем нам рассказывали в Росенике перед Посвящением.

– Да… Но неужели вам, как Огненному колдуну, никогда не хотелось разгадать эту тайну? Какую еще преграду для Темных могла оставить Огненная? Говорят, что те, кто проходит Посвящение в Заречье, верят в трехглавого змея больше, чем все остальные. Я лично не знаю почему, мое Посвящение было в Дивноморье, в Небыли. Но переехав сюда, я стал находить подтверждения этим слухам. А еще Лиса внезапно перестала разговаривать со мной на эту тему! Еще в прошлом году мы с ней то и дело болтали о Змее Горыныче, а теперь она просто избегает подобных разговоров.

Странник снова взглянул Вещему Олегу в глаза, в которых плясали яркие огоньки азарта и чрезмерного любопытства.

– Конечно, когда я был юн, то мы пытались найти поляну, на которой….

– Драконья волынь! Я читал про нее! Изучил все упоминания о ней. По легенде на эту поляну выходит дракон, чтобы полакомиться цветами Лафелии. Место, где растут эти редкие цветы, всегда отмечается как логово змея.

– Но еще никому не удавалось набрести на нее, – ответил Странник, ощущая во рту привкус горечи от выпитой настойки.

– Или они просто не говорили об этом.

– Олег, это просто сказка.

– И вы говорите это наставнику по Легендологии! А может быть, мы просто не там ищем? Или не у тех спрашиваем?

* * *

Октябрь близился к своему завершению, и Полина раз в неделю, а то и чаще, сопровождала Митю и Севу в ночных вылазках в лес. И хотя Заиграй-Овражкин по-прежнему держался с ней так, будто она была пустым местом или невидимкой, Полина знала, что теперь их связывала тайна, общий секрет, и постоянно размышляла о том, имело ли это для Севы какое-то значение. Но поговорить с ним ей пока еще ни разу не удалось. Лишь однажды Митя обернулся белым котом и исчез в лесу сразу после того, как Сева вернулся в привычное человеческое тело и натянул на себя одежду. В течение десяти или пятнадцати минут Полина просидела на ворохе жухлых листьев абсолютно молча. Молчал и Сева. Он глядел в сторону, задумавшись. Полине очень хотелось расспросить о подземельях, где хранилась Ярилина рукопись, о том, пробовали ли Митя и Сева добраться до остальных даров, оставленных древними богами, и можно ли было напроситься на поиски вместе с ними. Но ее отпугивал один лишь Севин вид. Лучше дождаться Муромца и засыпать вопросами его. Митя вернулся немного взволнованным – он слышал чьи-то шаги, но так и не успел выследить того, кто разгуливал ночью по лесу. На всякий случай пришлось идти обратно к Белой Усадьбе в полной тишине, поэтому о подземельях Полина решила узнать в следующий раз.

Что касается самого обряда, то он стал проходить быстрее, а после третьего превращения Севе больше не требовалось зелье для того, чтобы стать птицей. Но после того как Воздушный маг вновь оборачивался человеком, он по несколько минут сидел на промерзшей земле, даже не одеваясь и пряча лицо за ладонями. На вопросы, что с ним случилось, он отвечал с несвойственной ему слабой улыбкой: «Странное ощущение. Надо привыкнуть».

* * *

– Представляете, – воскликнула восторженно Маргарита, повертев в руках круглую баночку и поставив ее на место. – Мы уже научились управляться с огнем! Кое-кто из наших даже может поджигать сухие ветки силой взгляда!

– О, да. Фадей, наверное, в восторге от тебя, – улыбнулась Анисья. – Ведь «кое-кто из ваших» – это же ты, правда?

Была третья лунная четверть. Маргарита, Полина, Анисья и Василиса, выпив чаю у последней в гостях, отправились на прогулку по Росенику. Теперь им это не запрещалось – главное, вернуться вовремя в Белую Усадьбу. Анисья указала подругам на маленький уютный магазин, и они вошли внутрь. Это оказалась тесноватая лавка, предлагающая жительницам городка косметику. Деревянные полки доходили тут до самого потолка и были сплошь уставленными склянками и коробочками, источающими чудесные ароматы. Вот уже добрых полчаса девушки, опьяненные сказочными запахами масел, стояли среди бесконечных полок и болтали.

– Да нет же, – возразила Маргарита, перекладывая пакет с новым платьем и бусами, которые она купила в предыдущем магазине, из одной руки в другую. – Фадей бессовестно врет, когда говорит, что я делаю все лучше остальных.

– Средство для завивки волос с экстрактом крыльев Рогозуба, – прочитала Полина, открывая крышку очередной банки и заглядывая в нее. – Анисья, ты, случайно, таким не пользуешься?

– Нет, мои волосы вьются от природы, – гордо отозвалась Анисья.

– А как этим пользоваться? – Маргарита тоже взглянула на вязкое вещество, по запаху больше напоминающее черничное варенье.

– Нужно вымыть волосы, используя это средство вместо шампуня.

– Ну вот, а говоришь, что не пользуешься, – засмеялась Полина и поставила баночку на полку.

– Я вчера видела Диму, – вспомнила Василиса. – Встретила его на улице по дороге домой.

– В Небывалом Тупике? – недоверчиво спросила Анисья.

– Да. Он шарахнулся в сторону, будто не ожидал меня там увидеть.

– Вот так новость. И что он забыл там?

– Понятия не имею. Или ты думаешь, что я поинтересовалась у него? – улыбнулась Василиса.

– Крем-Морянка с земляникой, – Полина вновь озвучила свою очередную находку и заглянула под крышку склянки. – Это еще что такое? Ого, пахнет и правда земляникой, настоящей, лесной! Впервые встречаю косметику, которая пахнет так натурально! Понюхай-ка.

Полина сунула банку Маргарите под нос, та шумно втянула воздух и улыбнулась:

– Точно, просто замечательно! Так что это за крем?

– Крем-Морянка – это что-то вроде… – стала объяснять Анисья. – Здесь целая серия, вот, взгляни, есть крем-Вила. Эти средства используются для привлечения внимания противоположного пола.

– И что, работает? – скептически произнесла Маргарита.

– Ну-у-у, как сказать. Вообще-то иногда работает. Таким кремом многие женщины пользуются. Это, естественно, не приворотное зелье, но все равно действует, хоть и с меньшим эффектом. Знаешь, в самый раз использовать это, когда отправляешься на какой-нибудь праздник, но тебе кажется, что ты ужасно выглядишь. Намазалась кремом – и никто из мужчин не заметит, что ты не выспалась, надела не самое удачное платье и так далее.

– Здорово, – засмеялась Полина. – Значит, все будут чувствовать запах земляники и не станут обращать внимания на мое платье…

– Нет-нет, – Анисья выхватила из ее рук баночку и стала ее рассматривать. – Запах земляники будешь чувствовать только ты, а для молодых людей он не будет существовать. Это чтобы они ни о чем не догадались.

– Мне нравится. Я хочу это купить, – сказала Полина, возвращая баночку себе. – Давайте испробуем это как-нибудь.

– Я за, – отозвалась Маргарита и потянула подругу к прилавку.

* * *

На улице шел дождь. Маргарита наблюдала, как крупные капли бьют по стеклу и медленно стекают вниз. Василиса, Полина и Анисья смеялись, но Маргарита не обращала на них внимания. Она не любила дождь. Он вгонял ее в тоску, состояние совсем ей не свойственное. Но сейчас Огненная колдунья не могла оторвать взгляд от стекла, по которому струились прозрачные ручейки, дождь как будто гипнотизировал, притягивал внимание и не давал сконцентрироваться ни на чем другом. Маргарита продолжала глядеть в окно и вдруг подумала о том, что давно не писала писем родителям.

– Марго, – она услышала шепот Полины и вздрогнула от неожиданности – этот оклик позволил ей все-таки оторвать взгляд от окна и повернуться к подругам. Но кроме них она увидела еще и Александра Владимировича, который бесшумно подошел к их столику и теперь смотрел прямо на нее.

– Маргарита, можно вас на пару слов?

Маргарита кивнула, выбралась со своего места и последовала за наставником, оглянувшись на подруг и изобразив недоумение на лице.

Подойдя к пустому столу, за которым сегодня утром сидели наставники, Александр Владимирович остановился и осмотрелся по сторонам, словно кто-то невидимый мог их подслушивать.

– Бррр, – поежилась Анисья, поглядев на наставника по Огненной магии. – Мне от одного его взгляда страшно.

– А мне кажется, что на самом деле он совсем не суровый, просто так выглядит, – сказала Василиса. – Интересно, что ему понадобилось от Маргариты?

Через несколько минут Маргарита вернулась к столику возле окна.

– Что он хотел? – спросила Полина.

– Попросил меня помочь собрать какие-то травы, – ответила Маргарита, усаживаясь на свое место.

– Какие травы?

– Не знаю, он не объяснил. Просто сказал, что для одного зелья ему не хватает ингредиентов. Эти травы довольно редкие, их нельзя найти в запасах Яги, но они, по словам Странника, растут в нашем лесу.

– А почему он сам не может их собрать? – не унималась Полина, которой просьба Македонова показалась странной и неожиданной.

– Это очевидно, – тут же вставила Анисья тем тоном, который заставил Полину с Маргаритой раздраженно переглянуться. – Она же девственница.

На последней фразе Анисьи Полина резко обернулась, чтобы удостовериться, что их разговор никто не может услышать. А Маргарита повернулась к Василисе:

– Я одна не понимаю, причем здесь это? – колдунья сделала акцент на последнем слове.

– Анисья имела в виду, – с примирительной улыбкой начала Василиса, – что многие травы должна собирать ведунья, которая ни разу не была близка с мужчиной. Чтобы травы сохранили свои магические свойства, в тебе должна присутствовать определенная энергия. Помните, в прошлом году нам об этом говорила Марья Кощеевна на Обрядах?

– И почему он попросил помочь именно меня? – недоумевала Маргарита.

– Потому что ты самая талантливая, – улыбнулась Полина, на щеках которой появился румянец.

– Ну, или он не уверен в невинности других Огненных колдуний, – заметила Анисья. – В последнее время колдуньи стали все меньше внимания уделять древним традициям, будто они вовсе ничего не значат.

* * *

Маргарита зашла в свою комнату и посмотрела на шаровидный световик, который в ее присутствии загорелся ярким светом. До встречи с Александром Владимировичем оставалось полчаса, так что у нее был целый вагон времени, чтобы собрать все необходимое, хотя в данный момент ее гораздо больше волновало не это. Почему вдруг Полина так заторопилась лечь спать, когда узнала, что на часах пробило половину одиннадцатого? Не она ли обычно самой последней из всех отправлялась в свою комнату, да к тому же жаловалась на то, что полночи не может заснуть? Почему вдруг сегодня ей понадобилось ложиться так рано?

Маргарита вытянула из гардероба старые джинсы и теплый свитер, связанный бабушкой, – для похода в ночной лес наряжаться не приходилось. Ее серебряный изогнутый нож уже лежал на столе, завернутый в вышитый ситцевый платок.

За окном давным-давно стемнело. Небо было черным и гладким, как доска: никаких звезд, никаких облаков.

Маргарита прижалась носом к стеклу, всматриваясь в непроглядную тьму. Мелькнули и скрылись вдали три светлые точки, словно кто-то из ребят также решил совершить ночную прогулку в лес. Или это были просто блики на оконном стекле?

Маленький будильник, подаренный Полиной, звякнул и радостным голоском возвестил о том, что через несколько минут Маргарита должна встретиться с наставником.

Она подпрыгнула на месте, задев длинными косами несколько амагилей, стоявших на подоконнике. Амагили покатились и упали вниз, разлетевшись вдребезги. Маргарита беспомощно уставилась на груду осколков, а затем перевела взгляд на часы: пора бежать!

Она решила обратиться к кому-нибудь из старших магов, кто уже владел колдовством восстановления, чтобы ее склянки вернули себе прежний вид. Но это она сделает завтра утром, а сейчас времени хватало лишь на то, чтобы последний раз взглянуть на себя в зеркало, схватить со стола серебряный нож и выбежать из комнаты.

В коридорах никого не было, пару раз лишь встретились домовые да Илья Пророк, перебиравший огромную связку ключей с таким видом, будто ожидал найти в ней ключ от сокровищницы Муромцев. Он даже не обратил внимания на проскочившую мимо колдунью, а Маргарита порадовалась, что не услышала от него никакой пророческой пословицы.

Сквозь витражное окно над главным входом лился лунный свет, отражаясь на поверхностях стен сотнями разноцветных пятнышек. Маргарита на секунду замерла, оказавшись в плену завораживающих бликов. Она стояла в огромном темном зале, концов которого невозможно было различить из-за бесчисленного множества светящихся всеми цветами радуги отблесков. Светящиеся пятна, казалось, становились все ярче и начинали принимать отчетливые формы. Или это ей лишь привиделось?

Маргарита поглядела по сторонам и вдруг заметила, как слились в одну сплошную картинку несколько зеленоватых бликов, словно осколки разбитой амагили склеились друг с другом, образовав целый и невредимый сосуд. Еще секунда, и Маргарита попятилась. К зеленым пятнам присоединились желтые, а черные неосвещенные места между ними вдруг приняли зловещие очертания. Змей! Настоящий трехглавый ящер! Маргарита испуганно моргнула, и в тот же миг наваждение исчезло. Цветные блики снова померкли и расплылись.

Колдунья бросилась к дверям и толкнула тяжелые створки, которые совершенно бесшумно поддались ее напору.

Высокая черная фигура, очерченная лунным светом, возвышалась на самом краю широкого каменного крыльца. Александр Владимирович уже ждал ее.

Образ таинственного змея так и не выходил из головы Маргариты, но при виде наставника в ней снова проснулся интерес к предстоящему походу в лес. Неужели Анисья права, и ему нужна ее помощь только потому, что она невинна? Такое объяснение никак не укладывалось в голове, но из-за него девушка чувствовала себя крайне неловко. У потусторонних подобное обстоятельство никак не сказалось бы на учебе в школе. Зато эта тема в разговоре Маргаритиных сверстников сопровождалась бы либо смущенными смешками, либо неприличными шутками. Здесь же такие подробности интересовали всех лишь в той степени, в какой могли повлиять на магию, и поэтому не вызывали ни стеснения, ни смеха.

– Добрый вечер, – поздоровалась Маргарита, втайне радуясь, что Странник не умел читать мысли.

– Спасибо, что согласились помочь мне, Маргарита. Понимаю, что сейчас не самое лучшее время для похода в лес, но мне необходимы эти травы, а их надо собирать именно при лунном свете.

– А что это за травы?

– Я вам расскажу, когда мы дойдем до… нужного места.

Странник внимательно смотрел на Маргариту, отчего девушка снова почувствовала себя не в своей тарелке. В следующий миг наставник еле заметно кивнул в сторону леса, а потом бесшумно спустился по ступенькам и направился вперед. Маргарита спрыгнула на землю, не дожидаясь, пока колдун скроется в непроглядной тьме ночи, и поспешила следом. Странник больше не нарушал молчания. Его фигура удалялась все быстрее, а девушка брела за ним, не решаясь заговорить.

Под ногами шуршала старая прогнившая листва, местами превращаясь в грязное месиво. Тусклая, хоть и полная луна висела над притихшим лесом, освещая лишь верхушки самых высоких деревьев. Тропинка, по которой брели Македонов с Маргаритой, терялась во мраке, уводя путников все дальше от древнего здания Усадьбы. Мимо проплыли очертания парка и небольшого озера.

Сначала деревья росли нечасто, но чем дальше, тем больше сокращалось расстояние между ними, а кое-где ветки и вовсе образовывали сплошные непролазные тупики. В темноте Маргарита перестала различать даже свои ноги. Лунный свет не проникал сюда, девушка про себя удивлялась, почему наставник не сотворил светящегося шара, чтобы хоть как-то облегчить их путь.

– Александр Владимирович, куда именно мы идем? – спросила она. Странник обернулся, по его сосредоточенному лицу скользнул одинокий лунный луч:

– Потом, Маргарита, потом. Наяды не любят человеческой речи, да и с нашей стороны было бы невежливо тревожить их своими голосами. Ведь не очень прилично приходить в чужой дом и говорить на языке, непонятном его хозяевам, правда?

Маргарита изумленно кивнула, удивляясь такому уважительному отношению к другим магическим народам. Ей бы никогда не пришло в голову, что своей речью она может кого-то обидеть.

Ей оставалось только молча следовать за наставником, перешагивая через поваленные деревья, то и дело спотыкаясь о старые пни и ветки. Александр Владимирович шел быстро, но иногда резко останавливался, словно сверяясь с внутренним компасом или воспоминаниями, выстраивая в голове верный маршрут. Пару раз чуть не налетев в темноте на наставника, Маргарита теперь старалась держаться на небольшом расстоянии от него.

Иногда среди хруста и поскрипывания вековых стволов мерещились далекие голоса и смех. Так разговаривал лес, не обращая внимания на двух ночных гостей. Он манил и убаюкивал. Здесь пропадало ощущение времени. Сколько они уже шли? Пять минут, десять, час или два? Маргарита не могла ответить на этот вопрос. Она лишь вглядывалась в таинственный мир, который совершенно случайно открылся ей в эту ночь. Пыталась разглядеть во мгле леса каких-нибудь существ, о которых не раз слышала от Нестора Ивановича, но ей на глаза словно надели черную повязку, которая не позволяла ничего увидеть. Хотя колдунья знала, что существа эти совсем рядом, по ее коже бегали мурашки, вызванные отнюдь не холодом – но чужим незнакомым волшебством. Лишь раз Маргарите показалось, что между двумя старыми березами промелькнул женский образ. Силуэт, словно излучающий звездный свет. Это точно была девушка, но Маргарита не успела разглядеть ее лица. Незнакомка быстро взмахнула длинными косами, обхватила рукой старый потрескавшийся ствол и растворилась в чаще леса. Юная колдунья замерла. Неужели это и была наяда? Но куда она скрылась? И почему Маргарите показалось, что ее кожа светилась, как Млечный путь? Колдунья завороженно смотрела на два старых дерева, за которыми исчезло неземное создание. Ее взгляд перебегал от одного ствола к другому в надежде увидеть девушку в длинном платье, которая так стремительно пропала.

Резкий хруст обломившейся ветки вывел Маргариту из оцепенения. Она посмотрела вперед, туда, где должен был идти Странник, но вместо фигуры наставника увидела только одинокую тропинку, ведущую в темноту. Маргарита сделала пару нерешительных шагов вперед, но ее взгляд все еще возвращался к тому месту, где она увидела наяду. Сейчас туда падал лунный луч.

– Маргарита! – голос наставника раздался прямо над ней. – Вы что-то видели?

– Да. То есть нет… Я не знаю. Александр Владимирович, а разве наяды могут быть… разве это призраки?

– Нет, – возразил Странник. – Это существа из плоти и крови, обитающие в лесу. Нестор Иванович должен был вам рассказывать об этом… Но почему вы спросили?

– Мне показалось, я только что видела наяду. Но она… она словно испарилась, растаяла в воздухе, как будто ее тело было соткано из звездного света, – Маргарита показала рукой на то место, где пару минут назад мелькнула призрачная незнакомка. Сейчас там никого не было, и только лунный луч продолжал упорно пробиваться сквозь плотно сомкнутые кроны деревьев.

Не успела Маргарита опомниться, как наставник уже протискивался сквозь колючие ветви к тому месту, на которое она указала. Пару секунд девушка в недоумении смотрела на него, а потом пустилась вслед. Ветки цеплялись за ее одежду, а одна больно полоснула по лицу, но Маргарита старалась не обращать на это внимания. Они наконец добрались до тех самых берез, среди которых могло затеряться сияющее Маргаритино видение. Сейчас здесь высились обычные деревья, не представляющие никакого интереса. Маргарита разочарованно всматривалась в их черно-белую кору, словно там внезапно могли появиться таинственные письмена.

Тем временем Александр Владимирович присел на корточки, Маргарита опустилась рядом и только тогда смогла разглядеть, что на том месте, куда, как ей казалось, падал лунный луч, на самом деле росли небольшие голубые цветы, от которых исходило еле заметное холодное свечение.

– Лунная дорога, – пробормотал себе под нос наставник.

Маргарита не могла оторвать взгляд от этого зрелища. Казалось, что ничего более красивого она не видела в своей жизни: в самой глуши темного леса, в окружении жалких полусгнивших листьев, росли крошечные цветы, каждый полупрозрачный лепесток которых источал свечение.

– Что это за чудо?

– О, Маргарита, это поистине чудесные цветы, – ответил наставник, не глядя на юную колдунью. Он всматривался в глубину леса. – Но они редко растут поодиночке. Скорее всего, рядом есть еще.

Девушка тоже стала оглядываться, пытаясь найти в окружающем их мраке холодное голубоватое свечение. Странник пошел вперед, углубляясь в чащу. Тропинка, по которой они изначально шли, осталась позади. Маргарита бросила на нее последний взгляд и устремилась за наставником. Вскоре она заметила светлое пятно, приблизившись к которому, отчетливо разглядела уже знакомые цветы. Странник удовлетворенно кивнул и пошел дальше в том направлении.

Чем дальше они проходили, тем светлее и приветливее становился лес. И все чаще тут и там Маргарита замечала цветы, освещающие им путь, словно зачарованные Муромцами кристаллы.

Деревья внезапно начали редеть, открывая перед глазами путников небольшой просвет, будто луна заливала что-то серебристое и блестящее далеко впереди.

Еще несколько метров, и березы расступились окончательно. Однако увиденное превзошло все ожидания. Перед Маргаритой предстала довольно широкая поляна, сплошь усеянная разнообразными растениями, многие из которых, к ее удивлению, все еще цвели и, даже несмотря на легкие ноябрьские морозы, продолжали зеленеть и пускать бутоны. В нос тут же ударил сладкий медовый аромат, который источали цветы. Широкие резные листья покрывала ночная роса, которая почему-то не превратилась в иней.

– Драконья волынь – место, о котором мало кто знает, – Александр Владимирович нарушил тишину и медленно побрел вдоль кромки леса, словно намереваясь обойти всю поляну вокруг.

Маргарита изумленно осматривала цветы, боясь сделать шаг.

– Почему поляна называется Драконьей?

– Это просто легенда, – задумчиво ответил Македонов. – Существует поверье, что для защиты Заречья от Темных великие колдуны призвали трехглавого змея, который спит где-то в лесу и пробудится лишь тогда, когда непосвященным будет угрожать опасность. Дракон – это, конечно, более современное название. Наши предки именовали бы его Змеем.

– Горынычем! – добавила Маргарита.

– Раз в несколько лет дракон этот покидает свое логово и выходит на поиски пищи. Согласно легенде, он питается вовсе не молодыми красавицами, а волшебными травами, которые придают ему сил. Здесь-то они растут.

Маргарита изумленно слушала рассказ и вспоминала жуткий мираж, навеянный разноцветными бликами от витражного окна. Было ли это просто совпадением? Теперь трехглавый Змей мерещился ей и здесь, будто притаился в серебристых кустах волшебных цветов. Вот-вот появится из-за ажурных темных листьев огромная зубастая пасть – придется надеяться, что он и правда не пожирает девушек.

– А где именно по легенде живет этот дракон?

Странник усмехнулся и поглядел на воспитанницу, так заинтересовавшуюся его историей:

– Никто этого не знает. Горынычи до сих пор ищут трехглавого змея, которого даже назвали в честь своего рода. Это просто поверье, Маргарита, но из-за него не один могущественный маг впустую потратил уйму сил и времени. Даже Ирвинг когда-то искал дракона, но тщетно.

– Ирвинг?

– Да, по молодости все мы верим разным легендам. Кстати, лучше не распространяйтесь никому об этом месте, иначе юные горячие головы придут сюда на поиски и вытопчут все ценные растения, – наставник опустился на сырую землю возле куста с оранжевыми бутонами.

Маргарита содрогнулась при мысли о чудовищной пасти, которая так и продолжала маячить в ее сознании, внезапно высовываясь из-за какого-нибудь цветка.

– Что я должна делать?

– Я буду собирать оранжевые цветы. Они называются Грандинами. Их лепестки обладают особенными свойствами, если в неком зелье сочетать их с зернами Лафелии. Вам нужно собрать Лафелию. Чтобы цветы не утратили своей магической силы, они должны быть собраны руками невинной девушки. Поэтому без вашей помощи я никак не добуду их.

«Опять это», – подумала Маргарита и ощутила, как к ее лицу приливает кровь. Она села на колени, вынула из кармана нож и расстелила на траве обрядовый белый платок, вышитый по краю алым узором.

Некоторое время они провели в тишине, занятые работой. Странник складывал оранжевые бутоны в ряд на длинной темно-бордовой полоске ткани. Маргарита же бережно опускала тонкие веточки с фиолетовыми цветками на свой ситцевый платок. Она до сих пор гадала, для чего именно Страннику понадобилось собирать эти редкие растения, но не решалась озвучить свой вопрос. Таинственный дракон тоже не выходил из ее головы.

– Александр Владимирович.

– Да?

– Скажите, а как по легенде этот Трехглавый змей защитит Заречье, если спит он в лесу Росеника? Значит ли это, что Заречье и Росеник находятся рядом?

– Все уже давным-давно перепуталось. Я сказал, что не знаю, где именно обитает этот змей. Но надеюсь, что он обязательно почувствует, если с жителями Заречья случится беда, и явится на их защиту. Если, конечно, он существует.

– Но как же он узнает?

Александр Владимирович оглянулся. Маргарита ожидала увидеть суровый взгляд его пронзительных глаз, а встретила лишь едва заметную улыбку:

– По другой легенде его позовет Водяной маг – единственный, кого слушается змей. Я вижу, вы набрали уже достаточно Лафелии. И… постойте-ка, покажите мне свой серп.

– Серп? – Маргарита удивленно взглянула на свой изогнутый нож. Она-то всегда представляла, что носит с собой какой-то восточный боевой клинок.

– Да, это серп, хотя и не самый обычный. Серпы такой формы звались «серпами смерти», говорят, они копировали тот, что некогда принадлежал богине Маре. Очень древняя работа. – Странник поднес серп к лицу и внимательно вгляделся. – Откуда он у вас?

– Подарок бабушки, раньше он принадлежал ей, а до этого ее матери.

– Вам повезло, это отличная вещь. Не потеряйте. Думаю, пора отправляться в обратный путь. Что ж, сегодня вы как будто побывали на Легендологии или Обрядах, а не на практике по Огненной магии.

Маргарита улыбнулась: несмотря на то что ей не пришлось колдовать, она чувствовала приятное волнение и прилив сил. Была тому виной легенда о драконе или просто атмосфера волшебной поляны в лесу, а может все дело в таинственной призрачной наяде?

Колдунья связала противоположные уголки платка, так что собранные цветы оказались надежно укрыты. И почему это Водяной маг управлял этим змеем? Ведь драконы – огненные существа. Хотя с чего она взяла, что именно Огнедышащий змей прятался на поляне? Может, это было Морское чудище?

Странник взглянул на небо, которое вскоре должно было вновь скрыться за деревьями, и встал с колен:

– Уже за полночь.

– Да? – Маргарита встрепенулась, и вдруг улыбка заиграла на ее румяном лице.

– Боюсь, что так. Нам надо поторопиться.

Маргарита молча вручила наставнику ношу с Лафелией.

– Чему это вы так обрадовались? – Македонов удивленно посмотрел на нее.

– У меня день рождения.

– Неужели? Поздравляю.

Маргарита последовала за Странником в сгущающуюся тьму. Луна почти спряталась за раскидистыми ветвями, но настроение Маргариты только улучшилось. Предстоящее утро и гадания на картах не страшили ее. Теперь ей хотелось шагать по таинственному черному лесу как можно дольше, и она бы даже не отказалась еще от парочки легенд о драконах. Маргарита опустила руку в карман и сжала в ладони веточку Лафелии, которую тайком вынула из белого ситцевого узла – мало ли, пригодится!

И вдруг ее тело сковал испуг. Наставник резко остановился, Маргарита последовала его примеру. Откуда-то сбоку доносился невнятный шорох и слабый хруст веток. Маргарите вновь послышались отдаленные и приглушенные голоса, сливающиеся с тихим шепотом леса.

– Мы не одни здесь, – почти беззвучно проговорил Александр Владимирович, но Маргарита разобрала его слова.

В его голосе послышалась тревога. Кого еще скрывала в себе лесная чаща? Лешего? Кикимор? Или других магов?

Александр Владимирович бесшумно ступил вперед, и в следующий момент голоса стихли.

По спине Маргариты пробежали мурашки. Двое путников продолжали красться между деревьями. Медленным и аккуратным движением наставник раздвинул ветви на уровне своих глаз и стал вглядываться вперед. Маргарита привстала на носки, чтобы увидеть хоть что-нибудь, однако широкая спина наставника служила ей преградой. Вдруг Александр Владимирович опустил ветки и свернул немного в сторону, чтобы обойти плотную стену деревьев. На миг, когда ветки еще не успели сомкнуться друг с другом, Маргарите приоткрылся вид подсвеченной луной полянки. Хитрая улыбка появилась на ее лице. Завтра это станет очередной забавной новостью для подруг!

Обратный путь до своей комнаты показался ей во сто крат короче, чем дорога в лес. Странник молчал, Маргарита все прокручивала в голове невероятную картину, открывшуюся ей сквозь маленькое окошко между ветвями, и теперь не могла дождаться утра, чтобы поведать обо всем подружкам.

– Ну что ж, спокойной ночи. Благодарю за помощь, – произнес наставник.

Маргарита подняла голову и обнаружила, что стоит возле крыльца особняка. Она так увлеклась своими мыслями, что и не заметила, как они добрались до цели.

– И с днем рождения еще раз.

– Спасибо! Спокойной ночи.

Маргариту резко начал одолевать сон, она почувствовала усталость, накопившуюся за день, и почему-то пожалела, что все-таки не разучила к завтрашнему дню новое гадание. Добравшись до своей комнаты, поспешно разделась, натянула пижаму, легла и укрылась одеялом с головой. В эту ночь сны ее были наполнены растениями с драконьими головами и Митей Муромцем, выкладывавшим из разноцветных стекляшек профиль Странника. Получившийся во сне витраж вдруг принялся истошно кукарекать. Маргарита никак не могла заставить его замолчать, пока не открыла глаза и не поняла, что это будильник-петушок надрывался, стоя на краю стола. Круглый же будильник, подаренный Полиной, лежал плашмя, растопырив четыре толстенькие ножки, и храпел.

Наступило утро.

Маргарита приподнялась на локтях и протерла глаза. Помимо будильников, неровной стопки книг, осколков амагилей, поднятых с пола, на столе возвышалась высокая ваза с букетом ромашек.

Маргарита посмотрела на цветы с удивлением. Она не могла понять, кто и откуда мог их принести? Ведь на дворе стоял ноябрь!

Глава восьмая Покров

– Интересно, кто же мог оставить тебе цветы? – спросила Анисья. – Может, кто-то из наставников?

Девушки сидели в шатре, установленном прямо в одном из залов Белой Усадьбы, и вполголоса переговаривались, пока Кассандра Степановна прогуливалась между круглыми столами. Наставница таинственно сверкала глазами из-под черных ресниц и постоянно цеплялась звенящим поясом за спинки стульев.

– Ты шутишь? – уставилась на подругу Маргарита, не переставая тасовать колоду карт. – Это Ирвинг!

Девушки захохотали, зажимая ладонями рты. Кассандра Степановна как раз приближалась к их столику.

– А что за цветы? – шепнула Василиса.

– Ромашки – мои любимые.

– Какие неоригинальные пошли мальчики! – воскликнула Полина. – Точнее, наставники! Тьфу ты, то есть Ирвинг.

– Простите, голубушка, что вы сказали? – осведомилась наставница, склоняясь массивным торсом над разложенными перед Полиной картами. – Кому вы гадаете?

– Василисе, – Полина выхватила колоду из Маргаритиных рук и тут же положила несколько верхних карт рубашками вниз.

– Ну и что тут у нее?

– Мм, у нас есть туз треф в соседстве с двумя дамами, а вот еще и валет, – Полина взглянула на рыжую соседку и наобум продолжила. – Значит, будет ссора с близким человеком, возможно, с подругой или его матерью, на твоем пути к суженому.

– Полина, вы ошиблись. Эти две дамы как раз поддержат Василису в трудностях на пути к возлюбленному. – Кассандра Степановна снова удалилась в глубь шатра.

– Почему это парни неоригинальные? – вернулась к старой теме разговора Маргарита, получив обратно в руки карты.

– Потому что все парни дарят на день рождения розы или ромашки. Вы не замечали? – улыбнулась Полина. – Летом был день рождения у девушки моего двоюродного брата Микоэля. Так что вы думаете? Он подарил ей розы. А когда мы пришли в ресторан на вечеринку, туда приехали остальные ее друзья. И все подарили розы! Хотя нет, мой дядя прислал большие садовые ромашки.

– А что же хотела бы получить ты? – спросила Маргарита, хихикнув.

– Не знаю, наверное, купальницы.

– Купальницы? – шепнула Василиса. – Они же… воняют…

Девушки снова покатились со смеху.

– Подарим Полине Сифинакок и ухажеров ее подговорим, – еле сдерживая смех, сказала Маргарита. – Анисья, у меня тут выпало, что твой суженый будет пиковой дамой. Ха-ха-ха. Я, наверное, опять что-то напутала. Погадай лучше ты мне.

Еще полчаса они провели в относительной тишине, увлеченно перекладывая карты и выискивая тайный смысл в получившихся комбинациях. Для Василисы, как всегда, вышел безрадостный прогноз на ближайшие несколько лет, зато, по словам Полины, в итоге ее ждало удачное замужество в относительно молодом возрасте и целая куча детей. Василиса похлопала в ладоши и показала язык Маргарите, которой Анисья нагадала умереть старой девой.

– Мне надо проветриться, – Анисья поморщилась. – От духоты и этих благовоний ужасно кружится голова, больше не могу выносить! Да и от моих раскладов толку мало.

С побледневшим лицом Анисья выскочила из шатра.

Маргарита тут же нагнулась поближе к подругам.

– Девочки, я вчера такое видела! Не хотела говорить об этом при Анисье, чтобы не травмировать ее. Ее брат, Митя, оказывается не такой святой, как мы все думали!

На лице Василисы появилось выражение крайней заинтересованности, а Полина почувствовала, как зашевелились волосы у нее на затылке.

– Вчера ночью, когда мы со Странником ходили собирать эти загадочные растения, мы были в лесу не одни. По дороге домой внезапно наткнулись на Митю. Он страстно целовался с какой-то девчонкой и, кажется, даже не заметил нас.

Полинины ноги на миг отяжелели и словно прилипли к полу. Она не могла пошевелить и пальцем от страха, что Маргарита вдруг догадается, кого именно целовал, как выразилась подруга, вчера в лесу Митя. Ей тут же вспомнилась прошлая ночь, когда Сева обернулся коршуном, но возвратился и сел Муромцу на плечо буквально через несколько минут. Митя как раз рассказывал Полине о том, как они с Севой пытались найти еще хоть какие-то ходы в подземельях под Росеником, но всегда выходили к одному единственному тупику, отмеченному на карте руной «Чаша Перуна». После тупика, судя по карте, должна была следовать развилка, но как преодолеть заколдованную стену, друзья так и не поняли.

– Кто-то приближается, – скрипучим голосом сказала птица, оборвав Муромца на полуслове. – Кажется, это Огненный. Может, даже наставник. Спрячь ее.

Митя испуганно уставился на друга в черном оперении и вопросительно пожал плечами.

– Торопись, он почти здесь. – Коршун взмыл вверх.

– У меня дурацкий план, – неуверенно шепнул Митя. – Что бы ни случилось, не показывай своего лица, прячься за меня, иначе нас с Севой убьют за то, что мы не заботимся о твоей безопасности.

Послышался шорох раздвигаемых веток. Полина кивнула, и вдруг Митя, повернувшись спиной к приближающемуся человеку, схватил ее в охапку и прижался лбом к ее лбу. Его длинные кудри закрыли ее лицо, и со стороны это наверняка выглядело так, будто они целуются. Так вот что это был за план! Митя понадеялся, что новый наставник, обнаружив его в лесу в объятиях девушки, не посмеет мешать и тихо удалится. В это трудно было поверить, но именно так и произошло. Полина не поняла, просто ли из вежливости Странник решил не мешать целующейся парочке, или же подействовало какое-то неизвестное ей заклинание, которое Митя бубнил себе под нос, пока они изображали страстные объятия. Факт оставался фактом: через несколько секунд шаги стихли вдали, и Митя отпустил не на шутку испугавшуюся Полину.

– Извини, ничего другого в голову не пришло, – произнес Муромец.

– Все в порядке. Но почему ты решил, что Александр Владимирович оставит тебя в покое и не станет ничего спрашивать? Ты ведь не имеешь права разгуливать по лесу в такое время!

– Я же Муромец, – ответил Митя и неловко улыбнулся. – Не думаю, что новый наставник захочет связываться с моим семейством.

– Ладно, тогда будем надеяться, что он не расскажет о том, что видел, твоей невесте, – рассмеялась Полина.

– С какой девчонкой? – переспросила Василиса у Маргариты. – Ты не разглядела, кто это был?

– Нет, – прошептала Маргарита. – Александр Владимирович загородил их от меня, ведь я жутко испугалась, так что передо мной лишь раз мелькнула Митина спина и женские руки, обвивающие его шею. Но поверьте мне, даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что там происходило. Странник повел себя на удивление лояльно. Он просто развернулся и направился обратно к дороге.

– Ну, он ведь тоже был молодым. – Полина попыталась изобразить на лице спокойствие.

Девушки снова засмеялись, и Кассандра Степановна возмущенно повернулась в их сторону.

Полине тут же захотелось рассказать подругам всю правду о походах в лес и о таинственном обряде, совершаемом Севой. Скрывать что-то от них – не лучший способ проявления дружбы, но выбора не было, она пообещала хранить тайну и не могла нарушить данное слово.

– Слушайте, – тихо сказала Маргарита, когда грузная гадалка снова повернулась к ним необъятной спиной. – Предлагаю все-таки отпраздновать сегодня мой день рождения.

– Ого, идея мне нравится, – улыбнулась Полина и сгребла в кучу разложенные по всему столу карты.

– Как насчет вечеринки в пижамах?

– Я согласна, – сказала Василиса. – Думаю, что Анисья тоже обрадуется. Мы и так собирались поздравить тебя сегодня вечером, но теперь даже придумывать ничего не придется.

– Отлично, – Маргарита поспешно сняла с предложенной Полиной колоды верхние карты, потому что Кассандра Степановна вновь возникла возле их стола.

– Феншо, почему вы гадаете уже третий раз? И каждый раз настолько машинально! – наставница произнесла это слово таким тоном, будто это было самым обидным определением. – Нужно вкладывать в это сердце! Разве духи предков и духи вашей стихии помогут вам найти правильные ответы с помощью карт, когда вы делаете это так, будто это просто какая-то ерунда? Прислушайтесь к их голосам! К голосу своей интуиции, к своему внутреннему голосу, в конце концов!

– Я… я попробую еще раз.

– Нет уж. Теперь очередь Василисы. Умнова, возьмите колоду. Как и во всех науках, здесь требуется точность. Но сделать точную трактовку может только очень опытный маг.

Василиса под присмотром наставницы стала раскладывать карты в сложном узоре.

– Полина, какой масти будет твой суженый?

– А что, мы все еще гадаем на суженого? Ну-у, не знаю… а можно погадать так, чтобы масть я узнала в конце, а не придумывала сама?

– Что же, у вас нет никого на примете? – спросила Кассандра Степановна.

– Да как-то нет, – пробормотала Полина и улыбнулась: у потусторонних считалось совершенно обычным делом, если в пятнадцать лет ты еще не выбрала себе жениха.

– Хорошо, значит, гадаем на внешность, – сказала Василиса, обрадовавшись: это гадание было самым веселым. – Тогда пиковый валет будет брюнет, трефовый – шатен, бубновый – рыжий или русый, червовый – блондин. Идет?

– Идет. А если он будет лысый?

Василиса сдержала смешок и принялась переворачивать некоторые из карт рубашкой вверх.

«Пиковый…» – шептала про себя Полина, представляя черноволосого Светослава, который терялся в полумраке где-то в дальнем конце шатра. Считать его своим будущим женихом было как-то неловко, но это не мешало Полине думать о нем с нежностью.

Кассандра Степановна стояла, облокотившись на спинку Василисиного стула, и внимательно наблюдала за ее движениями.

– Вы не спросили у Полины, какой она будет дамой.

– Будет бубновой. Она всегда бубновая дама, – сказала Василиса, вытянув означенную карту, также перевернув ее рубашкой вверх и спрятав под остальные карты. – А оставшиеся дамы будут другими девушками, ладно? Вот, кажется, все готово. Выбери из этих.

Полина ткнула пальцем на потертую рубашку карты с правого края.

В течение нескольких минут ей пришлось еще несколько раз повторить это действие. Василиса выложила карты в новый ряд – сейчас предстояло определить магические способности Полининого суженого, если они, конечно, были. Повезло. Валет, пока не определенной масти, оказался магом.

– Кажется, он Огненный, – неуверенно сказала Василиса и подняла глаза на наставницу.

– Так говорят вам духи?

– Н-нет.

– А что они говорят?

– Что он… – Василиса беспомощно посмотрела на сидящую напротив Полину: та водила пальцем по столу, словно рисуя спираль. – Что он Воздушный колдун!

Щеки Полины покраснели. Хоть бы пиковый.

– Вытяни карту, но не смотри на нее, – Василиса придвинула к Полине колоду. – Она будет обозначать то, что занимает мысли твоего суженого в настоящее время. Ведь он может и вовсе тебя пока не знать. А эти карты, которые ты выбирала по ходу гадания, разложи в произвольном порядке. Эта карта – валет, которого ты выбрала, будет лежать тут. Мы откроем ее в конце и поймем, кто же он.

Полина прекрасно знала это гадание – оно доставляло подругам немало веселья. Иногда описания получались на удивление точные, а иногда – совершенно невероятные, и тогда оставшуюся половину дня подруги умирали со смеху, перебирая в голове возможных кандидатов.

– Итак, – Василиса выдержала паузу, шумно выдохнула и перевернула первую карту. – Десятка треф.

Она немного замялась, опять неуверенно взглянула на наставницу, а потом открыла справочник и начала судорожно листать страницы.

– Нашла! Ваш избранник высок. Но если вы дама треф, то он ниже вас. Так, Полина, он выше тебя.

Полина смущенно улыбнулась. Да, Светослав был выше нее. Совсем не намного, но все-таки выше.

– Бубновая шестерка… Вот! У него большой нос, внушительная фигура, глаза карие или зеленые, буйная растительность… нет, это немного не то…. Ой, нет! Постой. В соседстве с любой десяткой бубны означают утонченную красоту, – Василиса вновь замялась. – Но это же противоречит друг другу! Я ничего не понимаю.

– Утонченную красоту? То есть это будет вертлявый дохляк? – спросила Полина, и Маргарита с Василисой расхохотались.

– Василиса, почему вы не слушаете духов?! – спохватилась Кассандра Степановна. – И свою интуицию? В справочнике не прочитаешь всего, вы должны видеть дальше!

Василиса беспомощно уставилась на бубновую шестерку.

– Ну, хорошо, пусть будет вот так. Пусть он просто будет стройным, но я бы не назвала его фигуру крупной.

– Может, хоть не растолстеет к старости, – отшутилась Полина, снова рассмешив девочек.

– Дальше у нас король пик. Он символизирует родственника, который… ой, нет, это не отсюда. В соседстве с… вот, с шестеркой бубен. Отличительная черта у него глаза. Да, ты обращаешь внимание на его глаза. Но это же и так понятно – все смотрят на глаза.

Но Полина разглядела смысл. Эти синие глаза!

– Почему же, иногда смотрят и на нос, если он такой же огромный, как у Фадея, – ехидно шепнула Маргарита.

– Теперь у нас дама червей. Это какая-то молодая особа. Перед ней стоит темная масть, это означает преграду на пути к суженому.

Полина надулась и покосилась в темную сторону шатра, где сидел Светик.

– И снова дама! Трефовая. Так, возможно, его родственница. Или нет… Сейчас откроем предпоследнюю карту и узнаем, что… Ой! Опять дама, – Василиса хихикнула и уткнулась в справочник. – Может, у него большой выбор… хм… невест?

Да, Светослав был в какой-то мере популярен среди девушек.

– Три дамы означают крайнюю степень привлекательности молодого человека, – вставила Кассандра Степановна. – А могут символизировать и ваших соперниц. Еще могут указывать на его большую семью: может, у него целых три сестры? Понимаете, к чему я? Вариантов очень много, но гадалка, – она перевела взгляд на Василису, – должна пролить нам на это свет.

Василиса вздохнула:

– Если честно, ума не приложу, что обозначают в данном случае три дамы. Теперь открывай свою карту. У него на уме…

Полина перевернула карту рубашкой к столу, и ее рот растянулся в улыбке, а сердце пропустило удар.

– Снова дама. Бубновая, то есть ты.

Маргарита хлопнула подругу по плечу:

– Не радуйся раньше времени, а то вдруг там…

– Трефовый валет! – сказала Василиса, показав всем последнюю карту. – Какой-то шатен.

Что? Полина в немом изумлении уставилась на значок масти. Как же так? Она была уверена, что валет будет пиковый!

– Вертлявый дохляк шатен, не забывайте! – напомнила Маргарита. – С тремя сестрами!

– Нет, просто очень привлекательный, – возразила Василиса.

– И кого вообще привлекают дохляки шатены? – вяло отозвалась Полина.

– Кто бы это мог быть? Может, Маливиничок? – предложила вариант Маргарита, когда Кассандра Степановна удалилась на помощь другим гадающим. – Василиса, по-твоему, он подходит под определение «очень привлекательный», м?

Полина знала, что сейчас начнется перечисление всех кандидатур с русыми или каштановыми волосами, от которого подружки снова станут покатываться со смеху. Она еще раз взглянула в дальний угол шатра, где спиной к ней сидел Светослав. В свете свечей его черные волосы отливали бронзой, и он даже мог сойти за шатена.

Посыпались имена всех возможных знакомых с подходящими описаниями. Полина постаралась улыбнуться. Это просто гадание. Оно не обязательно должно сбыться.

– Кстати, Полина, – вновь понизила голос Маргарита. – Не обидишься, если я не приглашу на день рождения Стешку? Не хочу расстраивать Анисью: она не очень любит француженку, сама знаешь.

– Что? Я только рада буду, – честно ответила Полина. – Мне уже порядком надоели бесконечные переводы с французского.

– Отлично. Я не хочу, чтобы приходил кто-нибудь, кроме вас. Проведем этот вечер вчетвером, согласны?

– Конечно.

* * *

Василиса держала в руках большую коробку, обернутую сверкающей бумагой. Анисья поправила волосы и постучала в дверь.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Маргарита, немного растрепанная и запыхавшаяся, будто бы прибежала навстречу гостям с другого конца комнаты.

– Анисья, ну ты даешь! На улице почти что зима, и тут так холодно, а ты в короткой ночнушке. Мне придется дать тебе одеяло!

Анисья хихикнула:

– Ты сама сказала приходить в пижаме. Но, ладно, я, пожалуй, пропущу твое замечание мимо ушей. Мы пришли тебя поздравить и пожелать…

– И поесть, я думаю. – Маргарита заговорщицки улыбнулась и кивнула на свой письменный стол, полностью заставленный тарелками. – Скатерть-самобранка! Праздничный вариант. Здорово, правда?

Василиса вручила имениннице коробку и подошла поближе к столу. В больших глубоких тарелках остывали пироги, на плоских блюдах красовались пирожные с кремом и ягодами.

– Где ты ее взяла?

– Нам ее одолжила Дарья Сергеевна.

Анисья направилась к большой куче расшитых подушек, лежащей между двумя креслами. Комната как нельзя лучше подходила Маргарите: темный узорчатый ковер с изображением двух воинов, вооруженных длинными саблями, шелковое покрывало с ярко-красной отделкой на кровати, стрельчатый свод окна, расставленные повсюду свечи. Удивительным местом была Белая Усадьба: каждое помещение здесь имело совершенно неповторимый интерьер и вид, а спален хватало абсолютно на всех, даже на тех колдунов, которые жили в Росенике и лишь изредка проводили ночи здесь.

– А где Полина, кстати? – встрепенулась Анисья.

– Скоро придет, – Маргарита взглянула на часы. – Может, пытается отделаться от Стефани?

– Или шепчется с Севой.

– Что? – Василиса и Маргарита недоуменно взглянули на Анисью, которая опустилась на стопку пухлых подушек. – О чем ты?

Анисья с показным безразличием пожала плечами.

– Вы разве сами не заметили?

– Я провожу с Полиной большую часть дня, и ничего подобного не… – Маргарита осеклась, вдруг вспомнив странную привычку Водяной чересчур рано ложиться спать в последнее время: но Сева тут уж явно был не причем.

– Объясни нам, что ты имела в виду, – спросила Василиса.

– Ладно, только не говорите Полине. Я уже несколько раз замечала, как она очень тихо разговаривает с Севой. Думаю, что она просто не хочет нам признаваться, но…

Мысли в голове Маргариты бешено закрутились. В чем Полина не хотела признаваться? Она знала какой-то секрет? А может, Сева просто говорил с Полиной о ее проклятии? Или передавал указания от своего отца, ведь тот все-таки занимался ее недугом?

Анисья тем временем продолжила:

– Я думаю, он ей нравится.

Повисло молчание. Маргарита чувствовала, как начинает расплываться улыбка на ее лице. Бедная Анисья. Ревность уже довела ее до того, что она стала подозревать и Полину в симпатии к Заиграй-Овражкину.

– Исключено, – заявила Маргарита.

– Не будь так уверена…

Дверь с глухим хлопком ударилась о стену. В комнату влетела Полина, одетая в розовую пижаму в цветочек. Щеки ее горели, а лицо сияло весельем. Она бросилась на шею Маргарите и крепко обняла ее.

– Поздравляю с шестнадцатилетием! Ну что, подарки уже пора дарить?

– Да, девочки уже вручили мне свой подарок, но я ждала тебя, чтобы развернуть его, – Маргарита приняла из рук подруги совсем крошечную коробочку и неуверенно произнесла. – Но тебя так долго не было…

– Еще бы! – Полина схватила со стола пирожное с малиной и плюхнулась на груду подушек рядом с Анисьей. – Сначала я должна была улизнуть от Стешки, но потом меня нагнал Фадей! Он выпытывал у меня про твой день рождения, наверное, кто-то сообщил ему, что мы собираемся праздновать. Кажется, он хотел что-то тебе подарить и поэтому шел за мной в надежде, что я приведу его к тебе. Сказала ему, что ты легла спать, и запретила даже стучаться в дверь твоей комнаты. Я отправилась к себе переодеться. Но когда вышла в коридор в пижаме, он все еще стоял за дверью и жалобно просил, чтобы я разбудила тебя! Насочиняла кучу глупостей, чтобы только увести его подальше из нашего крыла, а потом быстренько добралась сюда. Кстати, он отказался передать свой подарок через меня, так что жди завтра его поздравления. Ах, да. И еще Светослав просил тебе передать самые лучшие пожелания.

– Светослав? – удивилась Маргарита, обрадованная тем, что теория Анисьи получила свое опровержение. – С какой стати?

– Хм, – Полина вдруг замялась. – Да я его случайно встретила, пока убегала от Фадея…

– Прямо-таки случайно?

Она покосилась на большой букет ромашек, подаренный Маргарите каким-то незнакомцем, и оторвала несколько лепестков от ближайшего цветка.

– Да, я и вправду просто столкнулась с ним на лестнице, и… Маргарита, так может, ты все же взглянешь, что я тебе подарила?

Маргарита положила на колени обе коробки и начала разворачивать большую – ту, что принесли Анисья с Василисой.

– Ого, что это?

– Корзина для рукоделия, – ответила Василиса, помогая снять с подарка оберточную бумагу. – Она заколдована: в ней ничего не потеряется и всегда будет лежать на своем месте.

– Да, мы посчитали, что это станет тебе полезным подарком, если учесть, что вся твоя комната обычно усыпана бусинами.

– Это точно, – улыбнулась Полина, открывая расшитую узорами крышку плетеной корзины.

– Спасибо! А тут что?

Маргарита с секунду смотрела на представший перед ее взором подарок, затем перевернула коробочку и вытряхнула ее содержимое себе на ладонь. В тусклом свете свечей заблестела тонкая серебряная иголка.

– Игла?

– Непростая. С ней любая ручная работа пойдет в два раза быстрее. Эта иголка, можно сказать, все сама за тебя вышьет, ей лишь нужен твой мысленный приказ.

– Вот это да! – Маргарита уставилась на крошечную иглу на своей ладошке. – Так значит, они существуют на самом деле?

– Конечно, хотя найти такую в Бордо представлялось невыполнимой задачей. Но во Франции все же есть места, где продается то, что нужно магам.

– Отлично, – улыбнулась Анисья, осторожно беря иголку в свои пальцы. – У Маргариты теперь будет гораздо больше времени, чтобы сделать что-нибудь красивое и для нас с Василисой.

– Спасибо за подарки!

Девочки вернулись за праздничный стол.

Пока пили чай и наслаждались вкусностями, разговор перетекал из одного русла в другое. Темы стремительно менялись, и подружки то безудержно хохотали, то вмиг становились серьезными и задумчивыми. Вечер проходил весело, и Полина совсем не жалела, что девочкам в конце концов удалось вытянуть из нее тайну о симпатии к голубоглазому Светику. Выходило, что и сегодняшнее гадание как раз указывало на Светослава, а такой пустяк, как оттенок волос, по мнению подруг, можно было вообще не учитывать и считать дело решенным.

Через некоторое время всплыла любимая тема для обсуждения – Полинино проклятье. Василиса мигом оживилась и привела пару примеров ужасных проклятий, которые снимались лишь при выполнении условия, придуманного магом в порыве ярости.

– Но это же уму непостижимо, – воскликнула Полина. – Да и как вообще можно узнать, что за условие придумал в гневе какой-то псих?

– Дело в том, что для того чтобы это условие вошло в силу, его нужно где-то запечатлеть: записать, нарисовать или что-то в этом роде. Чаще всего для наложения подобного проклятия используется какой-нибудь предмет, и условие связано с ним.

– Да ты не волнуйся, Поль, – вставила Марго. – Нет на тебе такого проклятия. Я тебе точно говорю, что нет. Просто у тебя редкий случай.

– Даже если меня это и не касается, то все равно пугает. Как же помочь человеку, если он не выполнит условия?

– Никак, – сказала Анисья, до этого поглощавшая мороженое.

Она отбросила за спину длинные локоны, нагнулась над столом и понизила голос:

– Есть условия и похуже поиска неизвестного предмета, связанного с наложением проклятия. Они обычно касаются взаимоотношений людей.

Девушки притихли и с трепетом уставились на нее. Они жаждали услышать подробности.

– Такие условия почти никогда не спасают проклятого, потому что чаще всего просто не успевают наступить.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, есть легенда об одной прекрасной княжне, на которую завистливая сестра наложила смертельное проклятие. К прекрасной княжне сваталось много женихов – та была прекрасна, и однажды она наконец вышла замуж за доброго молодца. И умерла на следующий день. А дело в том, что по условию избавиться от проклятья она смогла бы, только если б пошла за человека, которого всей душой ненавидела. Этого не случилось, и девушка погибла.

– Ужасно, – возмутилась Маргарита. – И как людям приходит в голову накладывать такие проклятья? Вы меня поймите правильно, но ведь легче яду подсыпать.

– Это всего лишь легенда, – начала было Василиса, но Анисья ее тут же перебила:

– В том-то и дело. Я никак не могу понять, для чего злобная сестрица прокляла прекрасную княжну, и тем более, кто и зачем проклял Полину. Но можно догадаться, для чего эти проклятья задумывались изначально – для получения выгоды. Ведь чаще всего жертва знала о том, что проклята, а Темный колдун, сотворивший это зло, мог требовать у нее выполнения любых приказов в обмен на знание условия, снимающего проклятье. Понятно? В случае с обыкновенной порчей человек мог попросить помощи у целителя. Условие же снятия проклятия знал только сам чародей, наложивший его, и бережно хранил информацию при себе, чтобы жертва до конца своих дней оставалась в его власти.

Полина погрузилась в оцепенение. Кто-то хотел от нее выполнения каких-то действий? Чьи приказы она должна была исполнять, чтобы получить исцеление? И значило ли это, что где-то поблизости находится колдун, непрестанно за ней наблюдающий и носящий при себе предмет, в котором хранится начертанное условие?

Вдруг Маргарита подскочила на месте. В дверь стучали.

Полина, Анисья и Василиса испуганно пожали плечами. Кто мог пожаловать к Маргарите в столь позднее время?

Полина почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки. Вдруг это тот колдун, что наложил проклятье, явился за ней? Вдруг он расскажет ей о страшном условии, которое так и не успеет наступить?

В тусклом свете свечей, расставленных по всей комнате, тени приобретали причудливые формы, еле заметно подрагивая и навевая на четырех юных колдуний необъяснимый ужас.

Стук в дверь раздался с новой силой.

Маргарита спрыгнула с кровати и осторожно приблизилась к двери:

– Кто там?

Послышался веселый смех. Маргарита наконец приоткрыла дверь, чтобы нежданные гости не смогли увидеть остальных девушек. Но в тот же миг рука ее дрогнула и отворила дверь нараспашку, впуская в душный полумрак комнаты улыбающегося Митю и невозмутимого Севу, который держал за спиной букет.

– Маргарита, мы как обычно не вовремя, – начал Митя. – Но Анисья вскользь упомянула о твоем дне рождения.

– Я не упоминала! – возмущенно воскликнула Анисья.

– Так вот.

– Это что там, пирожные? – Сева указал на письменный стол в дальнем конце комнаты.

– Маргарита. Поздравляем тебя. Знаешь, мы никак не могли определиться, какие цветы тебе понравятся. Овражкин настаивал на ромашках, а я подумал, что розы ты любишь больше, поэтому… Поэтому у нас букет из роз и ромашек, как тебе?

Договорить ему не удалось из-за смеха Полины, которая сидела на расшитых подушках посреди комнаты.

– Ну, что я говорила! – обрадованная своей правотой Полина легла на спину, переводя дыхание.

– Так вы угостите нас пирожными? – Митя махнул рукой на хохочущих девушек и направился к столу.

Сева неторопливо оглядел комнату именинницы, затем последовал за другом и опустился в мягкое кресло.

– Овражкин, посмотри только! Они пили чай!

– И что? – Сева без удивления заглянул в узорчатую чашку.

– А где же знаменитый французский эль из дядюшкиного погреба? – улыбнулся Полине Митя.

– Вы что, пришли сюда из-за эля? – осведомилась Анисья.

– Я же отвечаю за тебя головой перед родителями, забыла? – белокурый маг отправил в рот горсть конфет. – Я был уверен, что с вами Стефани. А уж она-то вряд ли ограничится чаем.

Василиса улыбнулась, а Анисья словно приросла к полу. Так значит, Сева с Митей пришли из-за Стефани? И что они только нашли в этой тощей вульгарной француженке?

– Ну ладно-ладно, – с улыбкой сказала Полина, достав из сумки, которую она принесла с собой, но бросила сразу у входа, продолговатую бутылку. – Эля нет, но есть любимое вино моей тети. Хотела подарить его Маргарите, но раз так…

На скатерти тут же появились бокалы. Митя откупорил бутылку и разлил по бокалам содержимое.

– С днем рождения, Маргарита!

– Выпьем за твою волшебную силу.

– Приятно пахнет, – сказал Митя, неизвестно к кому обращаясь: сначала он понюхал вино, а потом огляделся по сторонам. – Кажется, земляникой.

В наступившей тишине девушки медленно повернулись к Полине, которая внезапно покраснела.

– Кхм. Ты чувствуешь, что пахнет земляникой?

– Да, а что? – спросил Митя, в то время как Маргарита, Анисья и Василиса начали тихо посмеиваться.

– А ты? – Полина вдруг повернулась к Севе. – Тоже чувствуешь?

– Немного.

– Но ведь они не должны чувствовать, – Полина вопросительно поглядела на Анисью. – Там было так написано!

– Я попробовала твой крем, но никто не почувствовал запаха, это точно, – отозвалась Маргарита. – Емеля два часа проторчал рядом со мной, а Фадей так просто усох от любви. Я спросила, не пахнет ли земляникой, но они сказали, что нет.

– Но почему тогда…

– Что-то не так? – напомнил о своем присутствии Митя, и Полина, нахмурившись, поведала ему о своей недавней покупке.

– Ага, кого же ты хотела таким образом очаровать? – бесцеремонно спросил Муромец.

– Я, кажется, знаю кого, – ехидно произнесла Анисья, но пока она не успела разболтать это всем, Полина ее перебила:

– Да, Анисья знает, но не скажет никому, правда? Но кто объяснит мне эту несправедливость? Почему крем не действует на меня?

– Ты Водяная, – от этого холодного голоса по спине снова пробежали мурашки. – На тебя много чего не действует.

– Тссс, – внезапно Маргарита приложила палец к губам, и парни послушно замолчали.

Митя даже прекратил жевать. В дверь снова тихонько постучали.

– Еще кто-то? – Полина перевела взгляд на молодых людей. – Вы притащили с собой кого-нибудь?

– Мы пришли одни, – бесцветным тоном ответил Сева. – Но твой крем явно привлекает сюда гостей.

Маргарита подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял рыжий парень с взъерошенными волосами. Он растерянно оглядел всех присутствующих и неловко улыбнулся. Наверное, рассчитывал застать именинницу в одиночестве, но не вышло.

– Добрый вечер…

– Заходи-заходи! Смотри, Поль, кажется, твой крем и правда действует. Он приманивает парней к нашей комнате! – Маргарита пребывала в хорошем настроении и уже была не против такого количества гостей. – Ребята, это Слава. Слава, а ты всех знаешь, кроме, наверное…

Колдунья указала рукой на двоих молодых людей, застывших около стола с яствами, но Митя и Сева хором произнесли:

– Мы знакомы.

– Слава, – изменившимся голосом протянула Полина, подошла к рыжеволосому юноше и пожала его свободную руку. В другой руке он сжимал букет розовых лилий. – Слава, эти цветы чудесны.

– Спасибо, Полина, – все еще смущаясь, ответил нежданный гость, бросая удивленный взгляд на Маргариту, которая давилась от смеха. – Мне показалось, что Маргарите понравятся лилии.

– Конечно, ей понравятся, правда, Марго? – с нажимом переспросила Полина, все еще не отпуская руку Славы. – Ты такой молодец, даже не представляешь себе!

Сева и Митя снова непонимающе переглянулись.

– Лилии замечательные, спасибо, – Маргарита отчего-то залилась румянцем.

– Это не все. Я хотел… еще кое-что подарить, – Слава вынул из кармана небольшой сверток и протянул ей.

Полина оставила именниницу наслаждаться поздравлениями старшего Огненного мага и вернулась к друзьям. Митя к тому времени уже болтал с Анисьей и Василисой о перевертышах. Сева же сидел немного поодаль и, казалось, тоже прислушивался к этой беседе. Через несколько минут Анисья заметила заскучавшего Заиграй-Овражкина, живо покинула свое место рядом с Полиной и переместилась на подлокотник кресла, в котором, прижав к груди колени, расположился Сева.

Полина ненадолго осталась без компании, восседая на горе подушек в центре комнаты. События прошлой ночи вновь всплыли в ее голове. Удивительным казалось вспоминать, что Митя, сейчас взахлеб рассказывающий что-то Васе, так близко прижимался к Полине вчера. Она чувствовала тепло его кожи и объятия сильных рук. И никто из подруг не поверил бы в это, узнай они от кого-нибудь постороннего об их походах в лес. Интересно, сколько всего не знала сама Полина? Что скрывали от нее? Могло ли быть такое, что и девушки имели свои секреты? И что они умели скрывать тайны так же хорошо, как и Митя с Севой?

– Мы говорили о чем-то интересном, пока вы не пришли, – Маргарита присела на подушки возле Полины и кивнула в сторону молодых людей.

Слава приземлился на кровать.

– Да, мы говорили о проклятиях, – ответила Полина.

– Точно.

– О проклятиях? – удивился Сева. – И что же в этом интересного?

Анисья принялась пересказывать весь разговор, в том числе и легенду о прекрасной княжне. В конце концов Заиграй-Овражкину пришлось согласиться, что тема была поистине волнующей.

– Но есть огромный недостаток в том, что все это передается в виде легенд, – мрачно заметил он.

– Почему же?

– Кто подтвердит тебе, что легенда правдива? Весь смысл сказки может быть исковеркан людьми, которые из поколения в поколение рассказывают их на свой лад, прибавляя детали из собственных жизней, – ответил за друга Митя. – Вещий Олег называет изучение событий прошлого Легендологией, а не историей. Это для того, чтобы маги не обманывались насчет истины.

– Именно так, – продолжил Сева. – Что касается сказки о прекрасной княжне, я думаю, ее нужно рассказывать по-другому. Скорее всего, условие завистливой сестры звучало не как «если княжна пойдет за нелюбимого человека, то проклятье исчезнет». Возможно, это было «если человек, которого она не любит, возьмет ее…». Вы поняли?

Слава кивнул.

– Нет, – сказала Маргарита. – В чем же разница?

– Суть в том, что под словом «взять» можно подразумевать разное. В данном случае оно не обязательно обозначало «взять в жены».

Полина призадумалась. Что же имелось в виду? Неужели то, о чем неприлично сказать вслух? Из уст Севы такое звучало уж очень правдоподобно.

– Откуда ты столько всего знаешь? – Маргарита пододвинулась ближе к Заиграй-Овражкину.

– Кто-то из наставников рассказывал, кажется, Дарья Сергеевна или тот же Вещий Олег.

– Но почему это не могло обозначать женитьбу? – Полина вновь попыталась придать своему голосу такую же холодность, как у собеседника.

– Похожих примеров очень много, – Сева, казалось, теперь был расположен к разговору. – Ведь проклятия – это темная магия. Почти всегда они связаны с кровью, жертвами, насилием и убийством. Для наложения или снятия проклятия требуется какой-то физический контакт, связь, без этого просто не будет работать темное колдовство! Контакт этот может подразумевать и использование в обряде кровь жертвы, и физический акт любви. Все это имеет для магии первостепенный смысл, а брак относительно всего этого – просто условность, которая не имеет никакого значения.

– Неприятно все это, – вздрогнула Полина.

– В какой-то степени да, – Сева вдруг взглянул ей прямо в глаза. – Но не я это придумал.

– А очень на то похоже, – отозвался Митя.

Слава издал непонятный звук: не то кашлянул, не то засмеялся. Сева смерил его уничтожающим взглядом, но Маргаритин гость ничуть не смутился и неожиданно для всех сказал:

– Но бывают и двойные условия снятия проклятий, слышали?

Все обернулись к нему.

– Я точно не помню ни одного примера, но Вещий Олег что-то такое действительно рассказывал. Бывает, что условие состоит из двух частей. Обычно выполнение одной части ведет к снятию проклятия, а второй – к мгновенной смерти.

– Я тоже слышал об этом, – вставил Митя. – И жертва, естественно, не знает, какая из частей – ее спасение.

– О, просто прекрасно! – с иронией отозвалась Полина, – Можно голову сломать и сойти с ума еще до того, как тебя убьет проклятье.

– Постойте, – вдруг сказала Василиса. – Я читала кое-что интересное…

– Что?

– Ярилина рукопись, – Василиса глядела куда-то прямо перед собой, словно видела в воздухе страницу и пыталась прочесть ее.

– И что? – Анисья принялась нервно накручивать на палец прядь волос, стараясь предугадать, что именно могла увидеть подруга в старинной книге в доме Велес.

– Не помню точно, я лишь мельком увидела. Там было написано что-то про проклятия… Я успела прочесть, когда Анисья пыталась оттащить меня от книги.

– И? – Полина в который раз пожалела, что не оказалась в тот день вместе с подругами.

– Странно, передо мной будто был список действий, необходимых для снятия проклятий. Я только сейчас поняла. Но тогда просто об этом не подумала, ведь эта тема меня особо не интересовала. И, конечно, почти ничего не запомнила. Только одна фраза отпечаталась в памяти. «Нужно сердце влюбленного». Я еще подумала, что даже если кто-то и решится ради своего спасения заполучить сердце влюбленного, как можно точно определить, кто влюблен, а кто – нет? Ох… все это немного запутано…

Повисла тишина. Каждый обдумывал услышанное и старался вникнуть в суть.

– Да, очень запутано… Сердце какого влюбленного нужно для снятия? Того, кто влюблен в проклятого? Или в Темного мага, наложившего проклятье? Или влюбленного вообще хоть в кого-нибудь?

– И с какой стати Ярилина рукопись показала тебе текст о проклятиях?

– Я всего лишь раз взглянула, буквы на странице постоянно менялись. Могла прочитать неправильно, – ответила Василиса.

– Подождите-подождите! – вдруг перебил ее Слава и обвел всех подозрительным взглядом. – Василиса сказала «Ярилина рукопись»!

Повисло молчание, в течение которого Слава продолжал сверлить глазами своих собеседников, а те, потупив взор, не раскрывали ртов, пока наконец Анисья не проговорила быстрым запинающимся голосом:

– Ну да, это такая книжка из нашей семейной библиотеки. Это, конечно же, несерьезно. Мы ради шутки так ее называем. То есть, это не настоящая Рукопись…

Маргарита усердно закивала головой.

* * *

Тихо падал снег, первый снег в этом году. Он сверкал под луной в ночной тьме, а все цветы на Драконьей волыни покрылись тонким серебристым покровом. Юная колдунья пришла сюда не в первый раз. Это чудесное место, о котором, казалось, кроме нее никто не знал, давно стало ее любимым. Только теперь все было немного по-другому: ее кожа не покрывалась мурашками от ночного холода, а сердце не вырывалось из груди от страха и волнения.

Холодный свет озарял Драконью волынь и проходил прямо сквозь колдунью, сквозь ее длинное платье и слишком легкую парчовую накидку с широкими раструбами рукавов, невесомо скользящую над благоухающими растениями. Ее ноги в восточных туфельках, совсем неподходящих для прогулки в лесу, не касались земли. Она сама была словно соткана из лунных лучей, отражающихся в мелких ледяных кристаллах, застывших на лепестках.

Какое странное ощущение времени! Будто время – вода… Будто можно нырнуть в него и выплыть где-то в детстве. Сколько раз она возвращалась сюда, чтобы вспомнить, что случилось? Но кроме ярких цветов невиданной красоты не могла воскресить в памяти ничего. Тихое шуршание леса – или это был уже не лес? Кто пришел за ней в ту ночь? Кто нашел ее, лежащую на холодной земле, умирающую от горя и отчаяния? Но разве можно умереть от горя? Она никак не могла вспомнить. Ничего. Только внезапный жар, пламя, охватывающее ее. И темнота.

Маргарита резко села на постели, будто вовсе и не засыпала, и лишь через несколько минут поняла: только что она видела сон. В стрельчатом окне тускло белел рассвет и медленно падал первый снег, ночная сорочка была мокрой от холодного пота.

«Моя подруга, юная княгиня Романова, не верит, что эти цветы настоящие», – такой была первая мысль Маргариты, и бутон пышной Лафелии предстал перед ее внутренним взором. Но она тут же одернула себя и спросила вслух: – Какая еще княгиня Романова?! Я такой не знаю!

Девушка долго лежала, не в силах заснуть. Какой необычный сон! И какой… реалистичный, будто все это и правда случилось только что на Драконьей волыни.

«А может быть… – с опаской подумала Огненная колдунья. – Нет-нет, ну что за глупости!» – даже при ее неглубоких познаниях в истории костюмов она поняла, что во сне дело происходило в прошлом, далеком-предалеком прошлом.

Маргарита попыталась удержать в голове детали сна – узорчатое платье незнакомки, черты ее лица, длину растрепанных кос, из которых как будто незадолго до этого была сооружена какая-то высокая прическа – но все ускользало.

«Как жалко, что она все-таки умерла», – с грустью подумала Маргарита. Она взяла словник по Целительству, чтобы отвлечься, потому что было понятно, что ей теперь уже не заснуть.

То утро, когда дорожки парка покрылись белым пушистым ковром, стало для Полины особенным. Оно привнесло в ее жизнь совершенно новое окрыляющее ощущение. Едва колдунья открыла глаза, она заметила на столе конверт с письмом от дяди, тети и Микоэля, что само по себе всегда было приятной неожиданностью. Полина уже привыкла к отсутствию интернета, телефона и других привычных средств связи, оставалась только старая добрая почта, но и та приходила нечасто. На этот раз мсье Феншо уже точно располагал датой, когда мог приехать за своей племянницей и увезти ее во Францию – это должно было случиться двадцать первого декабря, прямо перед праздником Зимнего солнцестояния. Обрадованная Полина пробежала глазами все три записки, посмеялась над фотографиями, которые прилагал к посланию ее двоюродный брат, быстро собралась на завтрак и открыла дверь своей комнаты. И вот тут-то все перевернулось! На полу у порога белым огоньком мерцала крошечная свечка, подаренная ей кем-то.

«Покров!» – вспомнила Полина, и не веря своим глазам, снова посмотрела вниз.

Она не могла описать радости, которая вдруг охватила ее и закружила в круговороте фантазий. Кто оставил этот ценный подарок перед ее дверью? Кто бы это ни был, он сделал маленькую Водяную колдунью счастливой. Она глядела на свечку, улыбаясь до ушей, и не могла пошевелиться. Она нравилась кому-то! Кому? Светославу? Ах, какое это прекрасное чувство: знать, что кто-то влюблен в тебя.

– О! – услышала она голос Маргариты, выглянувшей из-за двери соседней комнаты. – Так-так, кто-то прислал нам свечку, да?

– Да, – засмеялась Полина. – А твои поклонники снова пожелали остаться неизвестными? Смотри, у тебя две свечки, как и в прошлый раз.

– Зато у Анисьи, – шепотом произнесла Маргарита, – их, наверное, опять несколько десятков! Или сколько там у нее было?

– Пять штук! – сказала Анисья несколько часов спустя, когда подруги спешили на праздник в Огненный чертог. – А Василиса, между прочим, тоже получила свечку, представляете?

– Да, жаль только, что невозможно узнать, от кого она, – кивнула Василиса. – Сгораю от любопытства.

– Ничего, – засмеялась Маргарита. – Полина одолжила нам свой крем-Морянку, так что теперь таинственные поклонники никуда не денутся и будут вынуждены к нам подойти.

– Ну а ты, – Анисья поглядела на Водяную, которая на этот раз была одета в нарядное платье. – Собираешься подарить кое-кому свечку?

– Что? – смутилась Полина и, покраснев, улыбнулась. – Ты смеешься? Нет, конечно.

– Но он же тебе нравится!

– Нет, Анисья, я не подарю ему свечку. Тебе легко говорить, а ты сама бы попробовала сделать это.

Огненный чертог выглядел почти так же, как и в прошлый праздник Покрова. Народу пока пришло не очень много, но маги продолжали подтягиваться. Уже звучала музыка, мелькали знакомые колдуны, неофиты и даже наставники, и выражения их лиц были беззаботными, не отягощенными неприятными думами об опасности, которая когда-то висела над Росеником. Теперь все казалось иным. Повсюду чувствовалась легкость. Все выглядели такими искренними в своей радости, что Полине тоже захотелось улыбаться. Где-то вдалеке, в большом уютном кресле восседала Звездинка в платье с блестящем узором на груди, но Анисья даже не заметила ее и не прокомментировала «безвкусный» наряд. Полина мысленно поблагодарила подружку за это проявление терпимости. Сегодня ей не хотелось говорить ни о чем плохом, она чувствовала, что только приятные сюрпризы должны случаться в этот вечер.

Полина приняла из рук Маргариты кружку облепихового чая и утонула в глубоком мягком диване, блуждая взглядом по залу. Глаза ее искали знакомого черноволосого мальчика. С кем он придет? Подойдет ли к ней? Была ли свечка, которую Полина обнаружила утром у своей двери, от него?

– Эй, ты не видишь, что ли? Дарья Сергеевна тебе машет, – послышался возглас Маргариты. – По-моему, она зовет тебя.

– Да, точно! – Полина поднялась и направилась к наставнице.

Дарья Сергеевна была одета совершенно по-потустороннему. Полина до сих пор не догадывалась, сколько лет могло быть Лисе: с одной стороны та выглядела слишком молодой для наставницы, с другой – пользовалась таким авторитетом у своих подопечных, что можно было подумать, будто она пробыла здесь наставницей с пару десятков лет.

– Привет, Полина. Как ты?

Под пронизывающим взглядом желтых глаз Полина, не задумываясь, выложила Дарье Сергеевне историю с покупкой чудо-крема, который, как выяснилось, совсем на нее не действовал. Лиса в ответ рассмеялась.

– А вон и Даниил Георгиевич. Он хотел взглянуть на тебя.

– Добрый вечер, – улыбнулся целитель. – Добрый вечер, Дарья. Вы, значит, получили мое послание? Ну, Полина, как себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Что болит на этот раз? Голова? Живот? Спина?

– Все. То есть… ничего, – смущенно ответила Полина: странно было смотреть на этого человека и думать, что это Севин отец. Странно было понимать, что когда-то он, этот прославленный целитель, попал под чары Сирены и привез ее в Росеник и что потом на свет появился тот милый маленький мальчик с фотографии… который теперь вырос и сводит с ума всех здешних колдуний. – У меня ничего не болит.

– Верю-верю, – целитель взял ее за руку, пощупал пальцами запястье. – Будь осторожна во время практик по Водяной магии, слушай себя и если почувствуешь приближение приступа, тут же дай мне знать. Я предупредил обо всем нашу Дарью Сергеевну, но она говорит, что ты стала больше заниматься самостоятельно. Густав Вениаминович передал тебе новое снадобье от мсье Монье?

– Да, сегодня утром. И оно…

– И оно? – Даниил Георгиевич улыбнулся и отпустил ее руку.

– Оно похоже на французский эль из погреба моего дяди, – закончила Полина свою мысль. – Я подумала, может мсье Монье перепутал бутылки?

В этот момент бархатные руки обвили ее за плечи и облако знакомых духов, окутавшее ее, сразу выдало приблизившуюся Стефани:

– Bonsoir, Paulin[5].

– Bonsoir.

– Bonsoir, Monsieur. Bonsoir. – Стешка кивнула Даниилу Георгиевичу и Дарье Сергеевне и, взявшись за свой зеленый блокнот, продолжила, обращаясь больше к наставнице и целителю, чем к Полине. – Чудесный пгаз-ник. Ничего подобного не видеть раньше!

– Самое интересное будет позже, – ответила Лиса.

– Но не все любить быть здесь, – неуверенно произнесла француженка и, посмотрев на целителя, добавила. – Вот и вашего сына нет.

– Да? – спохватился Даниил Георгиевич и так растерянно посмотрел по сторонам, будто только сейчас вспомнил о существовании своего сына. – Правда, нет. Я вообще сегодня его не видел. Может, он?.. – И ничего не придумав, беспомощно посмотрел на Лису.

– Скорее всего, он не придет, – сказала Дарья Сергеевна.

Стефани понимающе улыбнулась, что-то опять черкнула в блокноте и удалилась. Целитель и наставница проводили ее взглядом, а затем Даниил Георгиевич повернулся к Лисе и неловко рассмеялся.

– Да-да, Даниил. Он тут очень популярен, – кивнула Дарья Сергеевна и поглядела на Полину. – Французским девушкам он тоже нравится.

От этих слов что-то в Полине взбунтовалось. Что-то надорвалось внутри – ей вдруг захотелось опровергнуть услышанное. Захотелось, чтобы целитель ни в коем случае не подумал, будто и она тоже попала под действие магии его сына.

– Это не очень по-дружески с моей стороны… – резко сказала Полина. – Но я не стала сообщать Стефани, что Сева не простой колдун…

Даниил Георгиевич одновременно с Дарьей Сергеевной уставились на нее, взгляд Лисы стал удивленно-заинтересованным.

– Что он… ну… немножечко нечисть.

– Так ты знаешь, кто он? – спросила Лиса, отводя ее подальше от других гостей.

– Конечно. – Полина почувствовала гордость – теперь уж точно никто не подумает, что Сева может ей нравиться.

– Но откуда? Не сам же он рассказал?

– Догадалась, – отозвалась Полина.

– Не так-то просто вычислить мужчину-нечисть, если ты девушка, – настороженно произнес Даниил Георгиевич.

– Да, но на Водяных не распространяются их чары. Так что я вижу все это как бы со стороны.

– Ах вон оно что! Это многое ставит на свои места. А ведь я еще тогда, у нас дома, заметил, что ты ничего у меня не спрашиваешь про Севу. Значит, догадалась, что он… Но ты знаешь, я полагаю, что этого нельзя никому говорить?

– Да, – ответила Полина. – Поэтому и не сказала Стефани.

– Умница, – быстро проговорила Лиса, но улыбка ее стала какой-то натянутой. – Ну все, а теперь беги к подружкам. И забудь об этом разговоре.

Девочки сидели на том же диване, на котором Полина их оставила, и со смехом обсуждали что-то:

– Вон, погляди, вон тот колдун, видишь? – Анисья легонько похлопала Маргариту по руке. – Он на год младше моего брата, не помню, как его зовут. Да вон же он, в сером кафтане, ты заметила, что он постоянно сюда смотрит?

– Еще бы ему не смотреть, – усмехнулась Василиса. – Вы же уставились на него!

Полина приподнялась на носках, чтобы тоже поглядеть на молодого человека, который, по словам Анисьи, смотрел в их сторону, но глаза ее тут же увидели нечто такое, что заставило позабыть обо всем на свете: окруженный несколькими ребятами, впереди стоял Светослав. Он, конечно, не заметил Полину. Вокруг толпились его друзья, смеялись, болтали и не давали Светику возможности повернуться и взглянуть туда, где стояла Водяная колдунья.

– Ого, кто пришел, – загадочным шепотом протянула Анисья, кивнув на Светослава. – Так, Полина, какой план?

– То есть? – Полина почувствовала, как горят ее щеки. – Никакого.

– Ты должна подарить ему свечку!

– Нет, Анисья. Я не подойду к нему.

– Ну и зря, – возразила Анисья с таким видом, будто прекрасно разбиралась в вещах подобного рода. – Вот сама посуди: он подарил тебе свечку…

– Может, это и не он был!

– Предположим, что он. Он подарил тебе свечку. Просто постеснялся сделать это при всех, понимаешь? Он же мальчик, а мальчики такие трусы! И теперь наверняка ждет, что ты подаришь ему свечку в ответ. А иначе подумает, что не нравится тебе, и тогда у вас ничего не получится. Вот будет обидно.

– Ну, – растерянно произнесла Полина, поддаваясь влиянию настойчивой подруги. – Может, ты и права…

– Конечно, права!

– Но… нет, я не могу.

Возле дивана внезапно вырос Тихон и, поздоровавшись со всеми девушками, обратился к Анисье, которая уже собралась пуститься в долгие разъяснения Полине ее неправильного поведения в отношении Светослава:

– Анисья, ты не составишь мне компанию ненадолго?

– Я? – моргнула Анисья и тут же поправила прическу, уловив восхищенный взгляд Тихона. – Да, только совсем ненадолго, у нас тут очень интересная беседа.

Тихон подставил девушке свою руку, и Анисья, взяв его под локоть, направилась к столу. Подруги поглядели им вслед и тут же переменили тему разговора:

– Вы заметили, что все совсем по-другому, когда никто не думает об опасности? – спросила Василиса. – Если сравнить с прошлогодним праздником. Все только и шептались, что о Темных магах.

– Правда? – удивленно спросила Маргарита. – Наверное, в прошлый раз я этого не заметила, потому что была настолько удивлена самим Покровом, что ни о чем другом думать уже не получалось. Но мне нравится, когда все вокруг такие счастливые. И никто не сидит весь праздник в компании «Тридесятого Вестника». Полина, прекрати гипнотизировать Рябинина и поговори с нами!

Полина улыбнулась и повернулась к Маргарите.

– Кстати, о «Тридесятом Вестнике», – сказала Василиса. – В последнем номере сообщали, что летом соберут Русалий круг. Это так здорово!

– Что еще за Русалий круг? Впервые слышу!

– Это состязания для колдунов, недавно прошедших Посвящение. Они проводятся на Русалью неделю – в момент наивысшей силы Светлых магов. Раньше они имели большое значение. Кто-нибудь из победителей вполне мог рассчитывать в будущем занять пост главы Магического сообщества. Со временем победа в этих соревнованиях перестала быть гарантией столь удачного развития событий, но все же каждый маг хочет поучаствовать. Интересно быть и просто зрителем. Будут чудесные ярмарки, выступления музыкантов, встречи с известными колдунами. В этом году Русалий круг, по слухам, в Суздале. Там проживает несколько влиятельных колдунов.

– В Суздале! – воскликнула Маргарита. – Так вот почему моя бабуля написала, что летом будет ждать меня в гости. Вообще-то она там живет, но я не езжу к ней на каникулах, понимаете? Поэтому мне показалось странным, что она так написала.

– Да, она скорее всего уже знает о Русальем круге.

– А кто именно может участвовать? Любой желающий, прошедший Посвящение?

– Нет, – ответила Василиса. – Обычно отбирают шестерых самых достойных из каждого города. Остальные становятся зрителями.

– Дорогие! – голос Дарьи Сергеевны прервал все разговоры в Огненном чертоге. – Давайте поднимем бокалы за Покров! Снег укрывает нашу землю, природа погружается в сон, но весной вместе с ней пробудятся и наши силы, обновленные и восстановившиеся. А в это время я желаю вам самосовершенствоваться и помнить, что от вас зависит счастье этого мира! И любви вам, конечно же, потому что без любви все бессмысленно! Любовь освещает наши пути, как сотни этих свечей – наш Огненный чертог!

В ответ раздался перезвон хрустальных кубков, смех и вновь зазвучавшая музыка, а одновременно с этими звуками на столах появились десятки мерцающих белых огоньков.

Василиса с Маргаритой чокнулись кружками, затем повернулись к Полине и вопросительно взглянули на нее:

– Ты подаришь Светославу свечу Покрова?

Полина отыскала глазами молодого человека, о котором говорили девочки, и в этот самый момент он оглянулся и поймал ее взгляд. Полина будто приросла к дивану, а Светослав со смущенной улыбкой вернулся к разговору с другом.

– Я не знаю! – пискнула Полина. – Я не могу!

* * *

Добравшись до ближайшего стола, Анисья с Тихоном обнаружили, что все ажурные блюда для пирожных уже опустели. Рассмеявшись, они начали пробираться сквозь толпу к другому столику в поисках сладостей. Пахло корицей, тимьяном и волшебными снами. Горячий сбитень приятно кружил голову. В самом центре Огненного чертога на свободном пятачке веселилось несколько человек. Звездинка в обнимку с Синеглазкой танцевали танго, тогда как рядом Забава, Марья и несколько юношей отчаянно размахивали руками и ногами совсем не в такт музыке. Тихон делал вид, что намеревался расспросить Анисью про кристаллы-световики, по которым собирался сделать исследование для Эбонита Павловича, но вместо этого рассказывал уже вторую историю о том, как они на пару со Славой и еще двумя друзьями подшутили над Кассандрой Степановной. Анисья улыбалась, ведомая им сквозь толпу пляшущих магов. Ее плеча вдруг коснулась прохладная рука. Девушка подняла голову и с удивлением кивнула Диме, который одарил ее коротким «Привет» и поспешил своей дорогой.

– О, это же Велес, – сказал Тихон, заметив легкое изумление на лице Анисьи.

– Угу. Сегодня он сама любезность!

– А что, разве он никогда не здоровается с тобой?

– Да нет, здоровается, конечно, – объяснить свою реакцию Анисья не могла, но в характере Димы было бы просто пройти мимо, если она его не заметила. А сейчас он специально обратил на себя внимание, дотронувшись до нее рукой.

– Вы ведь дружите с ним, да?

– Да. Приходится. – Анисья обворожительно улыбнулась Тихону, но глазами продолжала следить за Димой, который остановился возле Стефани. – Но знаешь, не люблю таких злючек, как он. С возрастом он стал совсем мрачным.

– Ну да, Дима немного нелюдимый. Хотя это не такая уж плохая черта – он общается только с близкими и не распыляется на других людей.

– Ты полагаешь, что она ему близка? – она указала на француженку. – Вот уж никогда бы не подумала.

– Наверное, она чем-то зацепила его, – улыбнулся Тихон. – По ней тут много кто сходит с ума. Одна ее прическа чего стоит. – Анисья метнула на него возмущенный взгляд, и Тихон поспешно прибавил. – Но мне длинные волосы больше нравятся.

– Не верю я в то, что Дима общается только с близкими. Возможно, он просто зазнался, вот и все. Возомнил, что особенный, раз внук Веры Николаевны. Представь себе, когда мы были в предпоследний раз на званом ужине у Романовых, он так нагрубил моей тете Агафье, что та чуть не устроила скандал – она немного нервная.

– Трудно представить! Может, ты и права насчет него. Однако я разговаривал с ним пару раз, и мне показалось, что он неплохой парень.

– В детстве он был влюблен в меня. Да и сейчас, наверное, тоже…

Анисья вдруг вспомнила о том, что после Зеленых святок так ни разу и не следила за Димой. А ведь тогда так все здорово сходилось! И этот ее промах мог вылиться во что-нибудь плохое. Та книга, книга по Темной магии, что передал ему Лаврентий… Что теперь с ней стало? Дима прочел ее и вернул? А может, он уже получил доступ и к другим запрещенным книгам? Как странно, что она вдруг забыла обо всем этом!

За этими размышлениями Анисья прослушала речь Дарьи Сергеевны и зажмурилась от внезапного серебристого света, озарившего Огненный чертог, – вокруг появились сотни белых свечек Покрова. Когда глаза ее привыкли к яркому сиянию, они тут же уловили перемену в лице Тихона.

– Анисья, – Тихон запнулся, видимо, не зная, как продолжить. – Анисья, я хотел …

Но в этот момент взгляд девушки, переметнувшийся на пеструю толпу, наткнулся на высокую фигуру молодого колдуна – как некстати он попался ей на глаза! Коротким взмахом головы откинул с глаз сильно отросшие темные волосы и… исчез. Просто исчез. Только что стоял у дверей, а теперь вдруг пропал, оставив ей мельком брошенную улыбку, ямочку на веснушчатой щеке и скромный подарок в виде легкой грусти на сердце.

– Анисья? – нерешительный голос вернул колдунью к реальности.

– Послушай, Тиша… Давай в другой раз поговорим. Мне пора идти. – Сказав это, юная колдунья отчего-то ощутила прилив жалости к самой себе и почувствовала резь в глазах, которые вот-вот были готовы наполниться беспричинными слезами…

* * *

– Мне теперь тоже кажется, что Светослав ждет от тебя свечки, – сказала Маргарита.

– Откуда ты знаешь? – тревожно спросила Полина, почти готовая сдаться под напором подруг. – Его даже не видно отсюда. Он куда-то ушел.

– Да нет, вон он. Разговаривает с Филиппом, но все время оглядывается по сторонам.

– У меня от страха трясутся колени, – жалобно протянула Полина. – Как глупо я буду выглядеть, если подарю ему свечку, а он мне – нет.

– Но он уже тебе подарил.

– Но ведь это мог быть кто-то другой. Я совсем не уверена, что нравлюсь ему.

– Ладно, решай сама… Марго, перестань ее уговаривать, – засмеялась Василиса.

– О, смотри, Полина! Он уже стоит один. Ну, давай, это твой шанс. Филипп куда-то ушел, да и Радима не видно, – воскликнула Маргарита, схватила с подлокотника дивана маленькую свечку и сунула ее в руки подружке. – Иди, не бойся!

В Полине вдруг проснулась решительность. Получив свечку, она почувствовала, что уже не может пойти на попятную. Да и что страшного, если задуматься, в том, чтобы подойти к Светославу и отдать эту свечку ему? Можно сделать это молча, ведь совсем не обязательно что-то говорить. Она все поймет по его лицу. Ну конечно!

Полина медленно встала, смущенно оглянулась на подружек и двинулась навстречу Воздушному магу неуверенно, дрожа всем телом. Светослав стоял, прислонившись к выступу стены, большие глаза его ловили блики множества свечей. Он выглядел задумчивым. Полина сделала еще шаг вперед и замерла на месте, как вкопанная, не преодолев и половины намеченного пути. Она слишком долго раздумывала! Она слишком долго не поддавалась на уговоры подруг! И теперь все планы рухнули, потому что к ее синеглазому Светику приблизилась другая девушка. Это была Оля, Огненная, с которой Маргарита ходила на встречи к Александру Владимировичу. Она подошла к парню и вручила ему маленькую, горящую серебристым пламенем свечу Покрова. Что произошло дальше, Полина уже не видела: она поставила свою свечку на ближайший стол, развернулась и зашагала обратно к подругам.

* * *

– Это абсолютно нелогично, я согласен, – сказал Митя, заходя в Огненный чертог, заполненный мистическим сиянием белых свечей. – Мы не любим праздник Покрова из-за традиции дарить свечки, но сами только что пришли в разгар дарения этих самых свечей!

– Я возьму нам что-нибудь, а ты найди место, где поменьше народа, – ответил Сева и скользнул к ближайшему столу, на котором стояли кувшины с напитками. Взгляд его тут же упал на Анисью, поэтому пришлось ей улыбнуться и применить Отвод Глаз, а потом направиться в другой конец чертога за сбитнем.

Ему показалось, что Дарья Сергеевна заметила его, когда он протискивался сквозь толпу мимо нее: она на мгновение обернулась ему вслед.

– Ну? Никто тебя не увидел? – нетерпеливо спросил Митя, забирая у Севы свою порцию сбитня.

– Лиса, кажется, видела, хотя я применил Отвод Глаз. – Сева упал в кресло и повернул его так, чтобы гудящая толпа не могла его заметить. Зато сам он прекрасно всех видел из своего укрытия. – Так зачем мы сюда пришли? Ты опять притащил меня на этот дурацкий праздник какими-то сомнительными уговорами.

– Арсений хотел, чтобы мы составили ему компанию.

– Он что, снова собирается подарить Аленке свечку и опять не может сделать это без нас?

– Ему просто захотелось повеселиться. Расслабься. Смотри, здесь совсем неплохо!

– Я знаю, что тут неплохо. Я просто не понимаю, на что ты рассчитываешь – сам-то даришь ей свечки анонимно!

– Кому «ей»?!

– Ты знаешь кому, – бросил Сева.

– Я-то знаю, но ты – нет! – Митя смерил друга хмурым взглядом, протягивая руку Елисею Вилкину. Тот, едва завидев Муромца, сразу начал ему рассказывать о своем новом эксперименте.

Неподалеку от Севы на таком же кресле устроилась парочка. Парень и девушка держали в ладонях по маленькой свечке и с умилением смотрели друг на друга. Они, как показалось Севе, даже не разговаривали, а просто продолжали разглядывать друг друга тошнотворно-влюбленными глазами. За ними небольшая группка колдунов выстраивала планы по покорению женских сердец. Далее расположились девчонки, словно невзначай поправляющие волосы и платья. Дальше… А дальше вдруг появилась еще одна девушка, держащая на ладони серебристый огонек. Колдунья сделала три или четыре робких шага вперед и остановилась, а Сева с необъяснимым волнением отметил, что волосы ее не такие длинные, как у всех. Это была Полина Феншо. Она застыла на месте, глядя куда-то вдаль. И хотя Сева не видел, на что именно та смотрела, его вдруг посетило внезапное предположение, что колдунья несла свечку ему. Интересно, что было бы, окажись это правдой? Трудно было признать, что эта мысль его радовала… Нет, он обнаружил, что пальцы его крепко вцепились в подлокотники кресла, а все тело будто вжалось в плюшевую обивку, пытаясь слиться с ней. Все Воздушные знают, что эмоциям ни в коем случае нельзя давать волю, что чувства не должны касаться спокойного сердца… Но мысль о Водяной колдунье, несущей ему свечку Покрова, пронзила все его тело, и сердце в том числе, приятной болью.

«Да что это?!» – с негодованием подумал он.

На лице Полины промелькнула тень сомнения. Затем удивленно изогнулась ее левая бровь, а губы нерешительно сжались. Девчонку что-то огорчило, это было ясно, и она совершенно точно смотрела не на Севу. Это тут же отразилось на Севином лице злорадной усмешкой. Он никак не мог простить ей случайно нанесенной ему обиды – фразы, брошенной вскользь, которая звучала в его голове голосом Анисьи Муромец: «А ты ей не нравишься совершенно». А хуже этого могло быть только то, что – Сева это теперь прекрасно знал – Водяная колдунья помешала Дарье Сергеевне сделать его, Севу, неофитом. Очевидно, с появлением Водяной изменились и планы Лисы, и теперь она, несомненно, собиралась взять к себе в ученицы Полину Феншо, оставив своего самого талантливого подопечного ни с чем. Как же иначе можно было объяснить ее поведение? Велес давно сделала неофитом Муромца. Эбонит Павлович – Елисея Вилкина, Кассандра Степановна и Кощеевичи – кого-то из девчонок…

Наконец Полина опустила свечку на край стола и с пустыми руками повернула назад. Выражение ее лица осталось расстроенным. В тот же миг злость в нем сменилась жалостью. Как можно было не пожалеть эту маленькую колдунью с такими печальными глазами? Если бы кто-нибудь его спросил, хочет ли он на самом деле получить от нее свечу Покрова…

«Прекрати!» – приказал он самому себе.

Полину закружила толпа еще каких-то девиц, а затем Водяная показалась снова, но на этот раз она держала за руку Василису. Обе пронеслись мимо Севиного кресла с хихиканьем и исчезли где-то в другом конце Огненного чертога, оставив за собой шлейф едва неуловимого земляничного аромата. Сева заставил себя успокоиться, поискал глазами Стефани, но внезапно в поле его зрения выросла еще одна знакомая колдунья. Аленка, потягивая какой-то фиолетовый напиток из трубочки, подмигнула ему:

– А я думала, что ты опять сидишь в столовой… один. Даже сходила проверить.

Сева посмотрел на нее и принужденно засмеялся:

– Нет, с этим покончено.

– Почему же? – Аленка опустилась на стул и придвинула его ближе к Севиному креслу, а Сева вдруг ощутил тяжесть ее взгляда: теперь он почувствовал, к чему она клонит. – Я бы предпочла встретить тебя там.

Сева не отозвался. Холодок пробежал по шее, уничтожая последние следы улыбки на его лице. Арсений стоял совсем близко, увлеченный болтовней с Муромцем и Вилкиным, а его девушка пристально глядела на Севу.

– Не говори глупостей, – Севин голос прозвучал холодно. – Я могу неправильно тебя понять.

– Это не глупости. Мне уже давно нужно поговорить с тобой, – в голосе Аленки послышалась мольба.

Сева едва не поддался порыву закрыть лицо ладонью, не зная, куда скрыться от окружающей действительности. Он понимал, что хочет сказать ему эта колдунья, но как ее можно остановить? Он даже не мог просто встать и уйти, ведь она бы точно последовала за ним.

– Сева, послушай. Может, выйдем? Давай уйдем отсюда?

– Нет, не стоит никуда идти сейчас. Тут отлично, по-моему.

– Я больше не хочу ждать, мне нужно сказать тебе…

– Так говори здесь…

В глазах Аленки блеснула печаль:

– Я не знаю, что происходит. Понимаешь, Арсений мне нравится, он такой… замечательный. Он потусторонний и очень интересный… Когда мы вдвоем, у нас все хорошо, но когда я вижу тебя, все меняется.

– Я не такой хороший, как Арсений.

– Сева, с тобой никто не сравнится! Даже Арсений! Прости, что я это говорю, я вижу, что ты не хочешь меня слушать. Сева, мне кажется, что я люблю тебя.

Наступило молчание. Аленка ждала ответа, а Сева размышлял, глядя в пол. Сколько раз он это слышал? Слово в слово… всегда одно и то же. Иногда ему удавалось обернуть дело в шутку. Иногда приходилось внезапно уходить. Иногда требовалось несколько дней, чтобы разобраться в себе – симпатия так часто путалась с чувством вины! Но почему сейчас все повторилось? И как он мог объяснить все Аленке? Она была девушкой его друга, нельзя вот так просто оставить ее без ответа.

– Нет, – слабым голосом ответил он, испытывая лишь одно желание – подняться в свою комнату, лечь в постель и уснуть. – Ты меня не любишь.

– Ты не веришь мне?

– Не в этом дело! Тебе просто кажется, что ты любишь, но это не так.

– Но откуда тебе знать? Если я…

– Я знаю, просто знаю, – оборвал ее Сева и набрал в грудь побольше воздуха: следующий шаг должен был стать очень тяжелым. – Ладно, мне трудно это объяснить. Алена, посмотри на меня. Остановимся на том, что я тебя не люблю. И никогда не любил. И никогда не полюблю.

– Но ведь, – Аленка поставила на пол свой стакан и растерянно уставилась на свои колени, с трудом сдерживая слезы от такого неожиданного признания. – Но ведь в тот вечер, в прошлый Покров, если бы я не сказала тебе про Арсения…

– Наверное, я бы не сбежал. Но у нас все равно ничего бы не вышло.

– Но ты был со мной уже не первый раз, ты вернулся. Мы однажды уже были вместе.

Сева старался оставаться спокойным:

– Да, но что я сделал? Я тебя бросил. И сделал бы то же самое во второй раз.

– О, как ты можешь такое говорить! – Аленка прижала ладонь к губам и дрожащим голосом продолжила. – Почему ты так со мной поступаешь?

– Не знаю, – ответил Сева, но тут же смягчился. – Эй, ну не плачь. Слушай. Да перестань ты, это того не стоит. Я того не стою, честно. Я тоже хочу кое-что тебе сказать.

Сева протянул руку и осторожно дотронулся до ее шеи, девушка на миг замерла от его прикосновения.

– Но ты никому не проболтаешься, – закончил Сева.

– Ты наложил Заклятие Неразглашения? – изумленная Аленка потерла свою шею ладонью. – Но зачем?

– То, что я тебе скажу, не должен знать никто.

– Что же это за тайна?

– В моих венах течет кровь нечисти, именно поэтому тебя тянет ко мне, а в моем присутствии даже твой парень кажется тебе полным недостатков.

– Ты это серьезно? – Аленка вытерла слезы.

– Абсолютно. Абсолютно серьезно. Теперь понимаешь? Понимаешь, почему я себя так веду?

– Но… Я уверена, что правда люблю тебя. Ты просто не любил, ты не знаешь, как это – ошибиться невозможно…

– Да нет же! – Сева вскинул голову, и голос его зазвенел ледяными осколками. – Никто не любит нечисть, никто! Ясно тебе? То, что ты испытываешь, это не любовь. Ты поймешь это, как только очутишься далеко от меня. Все вернется на свои места.

Сева посмотрел на Арсения, тот, ничего не подозревая, продолжал веселиться в компании Мити, Елисея Викина и присоединившегося к ним Матвея – неофита Жабы.

– Но кто в твоей семье нечисть? – поинтересовалась Аленка. – Ведь не папа?

– Этого я не скажу, – Сева встал и, снова применив Отвод Глаз, покинул шумный чертог. Он был зол на себя, на Аленку и на Муромца, который вопреки всем протестам, притащил его на этот праздник.

Но больше всего он был зол на Водяную колдунью – именно с ее появлением в этом мире все пошло наперекосяк!

* * *

Маргарита перекинулась парой слов с Емелей, который вручил ей пиалу с мороженым, и вернулась к разглядыванию толпы. Ей хотелось увидеть, как Полина подарит Светославу свечку, но к большому разочарованию Маргариты вся эта сцена вдруг исчезла за спинами взявшихся словно из ниоткуда наставников. Василиса сказала, что сейчас вернется, и отправилась разыскать Анисью – та ведь обещала отлучиться совсем ненадолго, но куда-то запропастилась.

Маргарита так и не выяснила, кто подарил свечки ей самой – в последнее время она не наблюдала вокруг себя явных ухажеров, кроме, естественно, Фадея, к которому не могла относиться серьезно. В поле ее зрения вновь возник розовощекий Емеля и, загадочно подмигнув, указал рукой куда-то в сторону.

– Не ожидал его тут увидеть, – сказал он и снова растворился в сборище народа.

Там, куда взглянула Маргарита, стояла Дарья Сергеевна, а рядом с ней высокий колдун со шрамами на лице.

«Что здесь делает Странник?» – с недоумением подумала Маргарита. Образ наставника по магии Огня никак не вязался у нее с посещением таких мероприятий, как праздник Покрова.

Вообще эти двое смотрелись рядом очень необычно, словно вырванные из двух абсолютно разных миров. Дарья Сергеевна выглядела юной и совсем потусторонней. На ней был модный жакет, такие же потусторонние брюки и никакого плаща с капюшоном или ремня из драконьей кожи с прицепленным к нему серебряным кинжалом. Она теребила блестящие бусы, висящие на шее, и жестами соглашалась с тем, что говорил ей внушительный человек с длинными темными волосами и суровым лицом. Он-то как раз не был похож на потустороннего: покрой одежды, ее ткань, тяжелый амулет поверх свитера, кольцо, шрамы – все в нем принадлежало совершенно иному миру.

Внезапно для самой себя Маргарита подумала, что у ее наставника могла быть другая жизнь за пределами Заречья и Белой Усадьбы: с семьей, друзьями, возможно, даже детьми.

«Он, конечно, не всю свою жизнь был Странником», – сказала себе Маргарита, однако не могла представить его другим: менее загадочным, менее суровым. Ей казалось, что Македонов всегда был таким молчаливым, вызывающим трепет и нервную дрожь в конечностях.

Может быть, это нормально, что воспитанники не могут представить своих наставников не такими, какими привыкли их видеть? Взять хотя бы Веру Николаевну. Маргарита даже растянулась в улыбке, подумав о том, что Велес может печь пирожки у себя на кухне. А Лиса? Неужели у нее не было семьи? Маргариту сильно удивляло, почему эта молодая наставница, в отличие от остальных, всегда проводила свое свободное время в Заречье или Белой Усадьбе, даже ночевала здесь.

Но думать об этом ей пришлось недолго – на диван рядом с ней опустился юноша, в тусклом свете ярко сверкнули рыжие волосы Славы, который, хоть и сел возле Маргариты, но на нее не смотрел, а только странно улыбался, держа в ладонях серебристую свечку.

Заметив испытующий взгляд девушки, он все-таки заговорил:

– Наконец-то я застал тебя одну. А то к тебе прямо не подобраться!

– Ты прав, моя свита куда-то исчезла.

– Это хорошо.

– А ты, я смотрю, со свечкой! Кто подарил, если не секрет?

– Никто. – Слава повернулся к ней, взгляд его был долгим, в приглушенном свете черты его лица стали красивее, чем обычно, и Маргарита подумала о том, что вкупе со своим покладистым характером и магической силой Слава должен представлять из себя чуть ли не идеал молодого человека в глазах многих девушек. – Никто не дарил. Она для тебя.

Маргарита открыла рот, чтобы что-то ответить, но когда смысл слов дошел до нее, она растерянно захлопала длинными ресницами и осеклась. В груди разлилось странное, очень приятное чувство. И совсем не хотелось, чтобы оно проходило.

– Я уже сто раз пытался тебе сказать, – начал Слава, смущаясь сильнее, но продолжая улыбаться… – Но это не так-то просто, ты понимаешь. И даже сейчас не знаю, как сказать, просто слова звучат так глупо, согласись. В общем, вот. – Он протянул свечку Маргарите.

– Спасибо. – Маргарита постаралась собраться с мыслями и ощутить всю прелесть сложившейся ситуации. – Ты, да… не говори, и так понятно все. Я…

– Ты мне очень нравишься, – вдруг на одном дыхании проговорил Слава.

И Маргарита с радостью позволила парню взять своей холодной от волнения рукой ее ладонь.

* * *

– Ты сильно расстроилась? – спросила Василиса, уводя Полину подальше от шумной толпы. – Расстроилась из-за того, что Оля подарила Светославу свечку?

– Нет, совсем нет, – неуверенно воскликнула Полина и обернулась, потому что теперь ей вдруг захотелось посмотреть на то, как отреагировал Светик на этот неожиданный подарок. Но Светика видно не было.

Полина сама толком не знала, расстроилась или нет. Разве был у нее повод для печали? Ведь то, что Светослав нравился Оле, совсем не означало, что Оля нравилась Светославу. Ведь так? Это на Полину он всегда смотрел с такой робостью; ей так мило улыбался, а не какой-то другой колдунье.

– Куда же Анисья запропастилась, – произнесла себе под нос Василиса, заметив задумчивое выражение на лице Водяной колдуньи.

– Она, наверное, с Тихоном. Где-то здесь должна быть.

– Нет, – возразила Василиса, – в том-то и дело, что не с Тихоном. Вон, взгляни. Видишь? Он снова стоит с друзьями, а Анисьи рядом нет. Знаешь, я думала, что он собирается… поговорить с ней об отношениях. У него было такое лицо, когда он подошел к нам. Интересно узнать, почему же Анисья оставила его одного?

– И впрямь удивительно! Давай поищем хотя бы Маргариту. Анисья, кажется, отсюда попросту сбежала.

Василиса с Полиной обошли всю комнату вокруг, но белокурую подругу отыскать так и не смогли, зато не упустили из глаз хмурого Диму Велес, который, наверное, явился на праздник Покрова, чтобы придать ему хоть каплю мрачности. Девушки были уверены, он и не думал о том, чтобы дарить кому-нибудь свечку.

– Стой! – пискнула Василиса и потянула подругу назад, как только впереди показался диван, где сидела Маргарита.

Полина пригляделась и заметила Славу, который расположился рядом с Огненной колдуньей. Он что-то говорил и все ближе наклонялся к Маргарите, пока не…

– Ой, они целуются! – шепнула Василиса.

– Вот мы и нашли Марго. Но Слава нашел ее раньше, – заключила Полина. – Я уже столько раз говорила, что она ему нравится, а Маргарита все отнекивалась. Оказывается, я была права.

Глава девятая Шапка-невидимка

Полина лежала на поверхности воды, раскинув руки. От небольшого горячего прудика поднимался густой пар. Это Дарья Сергеевна отправила ее сюда после утренней встречи. Вода здесь пахла минералами и имела необычный цвет: переливалась множеством бледных оттенков. По желанию Водяной она наполнялась эмоциями и голосами, разными чувствами и мыслями. «Раньше вода была просто водой, – думала Полина, закрыв глаза. – А теперь это – мое волшебство». Ее концентрация достигла той точки, когда воду уже невозможно было отделить от нее самой. «Вода – это я», – чувствовала она, и вдруг появилось ощущение, что все устройство мира станет ей понятно в следующее мгновение.

– Как это читается? – прервала ее мысли Стефани, проговорившая эту фразу на французском и затем добавившая по-русски. – Са-мо-бган-ка?

Полина вынырнула из горячей воды и уставилась на француженку. Та сидела в плетеном кресле рядом с источником, укутавшись в плед и листая красочную книгу. Большой навес укрывал обеих девушек и сам горячий источник от мокрого снега, а огонь, полыхающий в расставленных вокруг каменных чашах, согревал воздух.

– Да, так и читается.

– Какое жуткое слово!

Полина хотела возразить, но внезапно показалось, что кто-то тихо произнес ее имя. Она оглянулась, однако увидела лишь пустой парк с рыжими стволами вековых сосен и несколькими покосившимися серыми лавочками с одной стороны и угол флигеля – с другой.

– Полина! – она была уверена, что на этот раз не ослышалась. Ее точно кто-то звал. Она поглядела по сторонам, но снова никого не заметила.

– Что с тобой? – спросила Стефани, оторвавшись от книги и взглянув на подругу.

– Ты ничего не слышала? Кто-то назвал мое имя.

– Нет. Может, ты заколдовала воду так, что она теперь с тобой разговагивает? – усмехнулась Стешка.

– И создает ментальные проекции твоих друзей. – Перед Полиной прямо из воздуха появились Анисья с Василисой. Обе они стояли возле плоской каменной лесенки, ведущей к источнику, на легком сыром снегу за ними тянулись цепочки следов.

Девочки засмеялись. Полина застыла от удивления, а Василиса с Анисьей продолжали хихикать.

– Может, вы объясните, что все это значит? – Полина постаралась придать лицу серьезное выражение, но общее веселье перекинулось и на нее. Она высунулась из воды по плечи и уставилась на подружек.

– А, вот ты где! – раздался голос Мити.

Четыре колдуньи разом обернулись и увидели Муромца в сопровождении Севы – друзья как раз проходили мимо источника. Митя указывал на сестру и обращался именно к ней.

– Как ты могла? Я так и знал, что это ты ее стащила. Тебе что, своей мало? Или ты отрастила вторую голову, чтобы вместить туда все свои умные мысли?

Он проник под навес, приблизился к смеющимся подругам и выхватил из рук сестры какой-то предмет, напомнивший Полине скомканную плотную ткань бурого цвета.

– Что это? – спросила Полина, вынырнув еще сильнее и уже начиная ощущать легкий холодок: кожа ее тут же покрылась мурашками.

– А на что похоже? – все еще смеясь, спросила Анисья.

– Воздержусь от ответа в надежде, что вы мне сами все объясните.

– Это шапка-невидимка, – сказала Василиса, в руках у которой был точно такой же темный матерчатый ком.

– Шапка-невидимка? Значит, с ее помощью можно становиться невидимым? И надолго?

– Нет, ненадолго, – ответил Митя, сняв свою шляпу с пером и расстегнув ворот пальто: под навесом у источника было по-настоящему тепло, особенно по сравнению с погодой во всем остальном парке. – У шапок есть определенный, так сказать, заряд. Когда он истекает, становятся видны ноги, затем туловище. Хотя ради шутки можно ходить с невидимой головой.

– Где вы их достали?

– Нам с братом в детстве подарили родители, – начала Анисья.

– И мне Митя как раз одолжил свою. – Василиса покосилась на Муромца и рассмеялась.

– Так, попрошу не врать, – возразил с улыбкой Митя. – Я никому ничего не давал.

– Ладно, – воскликнула Полина. – Тогда, может, Сева даст мне свою шапку, и мы втроем сможем разгуливать с невидимыми головами?

– У меня нет шапки-невидимки, – задумчиво произнес Заиграй-Овражкин, не глядя на Водяную колдунью, словно предмет обсуждения казался ему глупым и бессмысленным.

– Конечно, зачем нам такая мелочь! – съязвил Митя.

Полина покосилась на Стешку и заметила знакомый гипнотизирующий взгляд, прикованный к Севе. Тот почему-то лишь наклонил голову и скромно потупился.

– Ну, ладно. До вечера пусть шапка остается у тебя, – кивнув Василисе, Митя повернулся к Полине. – Ты снова оккупировала источник?

– Это мой Водяной трон, – ответила Полина, радуясь, что Заиграй-Овражкин, увлеченный игрой в гляделки со Стефани, скорее всего, ее не слышит.

– Что-что?

– Нуу, Кровь Усадьбы, что, не слышал? – в ответ улыбнулась Водяная колдунья.

– И мы как раз пришли забрать ее отсюда, – вставила Анисья, протягивая Полине халат. – Пора завтракать!

– Действительно, пора, – согласился Митя и дернул друга за рукав. – Ясный сокол, ты идешь на завтрак?

Сева кивнул и направился вслед за Муромцем ко входу флигеля, из которого уже доносились аппетитные ароматы. Стефани встала с плетеного кресла, отбросила в сторону плед и присоединилась к молодым людям, сказав Полине на французском: «Увидимся за завтраком».

– Почему он назвал Севу «ясным соколом»? – улыбнулась Василиса.

– Меня больше интересует, почему она так на него пялилась, – ответила Анисья, мрачно всматриваясь вслед удаляющейся троице.

Полина вылезла из воды, вытерлась, замотала мокрые волосы полотенцем, натянула халат и вместе с Земляными колдуньями направилась к боковому входу в столовую.

Любимый столик в самом углу оказался занят: там уже сидел брат Анисьи, его друг и Стефани.

– Давайте сядем к ним, – предложила Василиса, но не встретила согласия.

– Лучше поближе к печке или камину, – возразила Полина.

– Да уж! К этим троим я не пойду, – заявила Анисья, опускаясь за ближайший столик. – Сегодня они меня раздраж…

Ее прервал окрик Маргариты. Та сидела на втором этаже, выполненном в виде широкой галереи. Вместе с ней был Слава, теперь неотступно сопровождавший ее повсюду. С праздника Покрова прошло четыре дня, и за все это время Полина почти не видела подруги – Маргарита пропадала где-то со своим парнем.

– Я уже скоро забуду, как ты выглядишь, – произнесла Водяная колдунья с натянутой улыбкой, хотя в душе чувствовала легкую обиду, вызванную неприятным чувством одиночества.

Анисье пришлось покинуть занятое место и последовать за Василисой и Полиной на второй этаж.

Маргарита засмеялась, не уловив нотки грусти в голосе Полины:

– Я выяснила кое-что, что будет тебе интересно. Это насчет Оли и Светослава. Они не встречаются! Здорово, правда? Оля, конечно, наплела мне с три короба, будто пока еще ничего не решено, но только я ей не верю. Еще бы она призналась в том, что ей отказал такой парень!

– Что значит «такой парень»? – переспросил Слава.

Маргарита лишь засмеялась в ответ и поцеловала его… прямо в губы! Полина смущенно опустила голову, уставившись на стол – она еще никогда ни с кем не целовалась.

– Значит, Александр Владимирович просил тебя помочь ему? – спросил Слава, очевидно продолжая тему разговора, который был прерван появлением Маргаритиных подруг.

– Угу.

На лице юноши отразилось легкое удивление:

– Но почему именно тебя?

– Да потому что она де… – начала Анисья.

– Не знаю почему, – перебила Маргарита, немного покраснев.

– Уверена, Фадей сказал бы, что все дело в твоей невероятной силе, – пошутила Полина, вспомнив, как Маргарита постоянно жаловалась на досаждавшего ей Огненного колдуна.

– Да! – тут же вспыхнула Маргарита. – Он каждый раз не сводит глаз с моих рук, словно ждет, что вокруг них снова появится золотое свечение, как в первый раз…

– Свечение? – переспросил Слава.

– Ну да. Я разве тебе не рассказывала? Я иногда вижу легкое свечение вокруг своих ладоней. Македонов говорит, это связано с тем, что у меня довольно большой потенциал силы, но я не умею ее контролировать.

– Ты видишь свою силу? – изумленно переспросил Слава. – Прямо вот так? С открытыми глазами?

– Да, – растерянно ответила Маргарита. – Вот, смотри, может, и сейчас получится.

Она устремила свой взор на чайную ложку, лежащую на Славином блюдце, и попыталась поднять ее в воздух, не дотрагиваясь рукой. Прошло около двух минут, прежде чем ложка пошевелилась и легонько подпрыгнула. Маргарита тут же продемонстрировала всем свою ладонь, окруженную слабым, почти незаметным желтоватым светом.

– Вот о чем я говорю.

– Маргарита, ты знаешь, что это большая редкость, когда колдун видит свою силу? Это говорит о том, что его сила… хм… настолько велика, что приобретает, как бы это выразить, физический облик в виде света.

– Да? – моргнула Маргарита, ощутив прилив гордости. – А наши Огненные жалеют меня, считая, что я просто не умею держать силу под контролем.

– Глупости. Из-за этого ты действительно можешь терять силу быстрее других, но у тебя ее в разы больше! – кивнул Слава. – Кстати, как именно ты помогала Македонову?

– Он попросил меня собрать для него кое-какие растения.

– И все? Вы просто собирали травы? Македонов не просил тебя колдовать? – не унимался Слава. – А то среди старших колдунов ходят слухи, что он чуть ли не в неофиты свои тебя готовит.

– В неофиты?! – Маргарита чуть не подавилась киселем, который пила. – Слава, ты начинаешь напоминать мне Фадея. Неофит! Нет, я просто ему помогаю. – Конечно же, она не могла стать неофитом Странника. Во-первых, она еще не прошла Посвящение, и произойдет это не раньше, чем через два года. А во-вторых, даже если учесть, что иногда неофитами становились колдуны до своего Посвящения, Марго даже представить себе не могла, что именно ее – потустороннюю и неконтролирующую свою силу – выберет Македонов. – К тому же он постоянно повторяет, что мне очень важно научиться управлять эмоциями, чтобы не растрачивать всю силу за один раз.

– Да, Лиса мне тоже это говорила, – подхватила Полина.

– Считается, что Земляным колдунам это дается лучше, чем остальным, – сказала Василиса.

– Но Велес чаще ставит нам в пример кого-нибудь из целителей, даже если они Воздушные, – сказала Анисья, со смешанными чувствами глядя на переплетенные пальцы Славы и Маргариты и мысленно спрашивая себя, почему на празднике Покрова не выслушала то, что хотел сказать ей Тихон.

– Пойду возьму себе чего-нибудь сладкого, – сказала Полина, поднимаясь со стула и направляясь к лестнице, ведущей вниз: отношения Маргариты и Славы почему-то тоже выбили ее из душевного равновесия.

Она подошла к столу с блюдами, которые Белая Усадьба предлагала своим жителям на завтрак, и рассеянно огляделась. В ее голове моментально возник рой вопросов, совсем не относящихся к ее внутреннему состоянию. Кто готовил все эти вкусности? Ну не Розалия Павловна же вместе со своими помощниками? Каждый день и в таком количестве? Кто мыл посуду? Убирать в комнатах и следить за своей одеждой воспитанники должны были сами. Полина выучила несколько простых наговоров, заставляющих кровать саму заправляться, пятна от разлитых зелий исчезать, а книжки складываться в ровные стопки, однако генеральной уборкой комнаты, в которой она жила, ни разу не занималась – кто-то всегда делал это за нее. Окна всегда были вымыты до блеска, на полках не лежало ни пылинки. Зато ей уже не приходилось удивляться, откуда таинственные повара знали, какие блюда захотят на обед жители Усадьбы: понятно, что один толковый ясновидящий мог все это предсказать. Тем не менее в «Тридесятом Вестнике» пару раз появлялись пугающие статьи о том, что колдунам, пересекающим порог столовой, внушалось желание отведать именно те кушанья, которые были приготовлены. Автор, страдающий паническими атаками, до сих пор оставался неизвестным.

Полина зевнула. Она снова не выспалась из-за того, что прошлой ночью вместе с Митей и Севой бродила по темному лесу. Парни вели себя очень скрытно: ни разу даже случайно не обмолвились в присутствии посторонних об их с Полиной вылазках. Ей же наоборот не терпелось рассказать об этих приключениях своим подругам, а особенно Маргарите, от которой приходилось скрывать еще и то, что именно Полину Марго повстречала во время похода в лес со Странником. К тому же ребята обсуждали Русалий круг, о котором почему-то еще не объявляли наставники, но и этого Полина не могла рассказать подружкам.

– Доброе утро, – внезапно Полина услышала приятный голос Светослава и выронила печеное яблоко, которое собиралась положить себе в тарелку.

– Привет, – она заморгала, словно не веря в то, что перед ней стоял синеглазый красавец.

– Ты сегодня уже встречалась с Лисой?

– Да, – Полина уставилась на упавшее яблоко, чтобы не смотреть на собеседника. Яблоко внезапно зашевелилось и подпрыгнуло вверх. Полина тут же схватила его. – Рано утром. Теперь жутко хочется спать.

– Понимаю, – Светослав проводил взглядом яблоко. – Как здорово у тебя получается это делать! Прямо как у Воздушных.

Полина смущенно улыбнулась, не зная, что на это ответить, и тут же почувствовала себя полной идиоткой.

– А что ты делаешь в свободные дни? – спросил Светослав, явно стараясь как можно дольше наливать себе чай.

– Что? То есть, мы с Маргаритой обычно катаемся на лошадях, хотя ты знаешь, я немного боюсь лошадей, но все равно… Или я учу названия трав и стараюсь не смеяться над ними… Бывает, Василиса приглашает нас к себе в гости. Но у Маргариты теперь есть парень, так что я не знаю…

«Идиотка! Идиотка!» – пронеслось в ее голове.

– Ясно, – закивал Светослав. – Значит, ты, скорее всего, будешь занята в это Новолуние?

– Нет, а что?

Светослав замялся, сделав вид, что очень увлечен выбором пирогов, а потом вдруг ответил тихо:

– Я хочу пригласить тебя на… на… у моего старшего брата будет день рождения. Он собирается праздновать в Беловодье, ты наверняка знаешь, где это. И я подумал, что, может быть, ты тоже захочешь прийти?

Их глаза встретились. Светослав протянул руку и положил на Полинину тарелку пирожок, который только что выудил из корзины с выпечкой.

– Я приду, – кивнула Полина. – Только меня, скорее всего, не пустят туда, да и тебя тоже. Анисья рассказывала мне про это место. Она говорит, что непосвященным туда не попасть.

– Не волнуйся, – шепнул Светослав, наклонившись к ее уху. – В Беловодье работает моя тетя, она нас пропустит. Да и брат как раз уже прошел Посвящение. Встретимся в Новолуние у ворот в десять вечера, хорошо?

– Хорошо, – улыбнулась Полина и посмотрела вслед Светославу, который направился к столику, где его ждали друзья. Она даже не вспомнила о том, что ей светит уборка деревенских конюшен, если кто-нибудь из наставников заметит ее отсутствие в такое позднее время. Колдунья опустила глаза в тарелку и только теперь обратила внимание на то, что пирожок, который положил туда Светик, имел форму сердца.

Рядом вдруг появился Сева, но не притронулся к блюдам, а лишь произнес:

– Сегодня никуда не идем. Муромец останется в Новолуние в Белой Усадьбе, так что все переносим. Это будет самое лучшее время для подобного обряда.

– В Новолуние я не смогу! – шепнула Полина.

– Не сможешь? – взгляд Заиграй-Овражкина стал холодным.

– Да! Меня пригласили на… на свидание, – она продолжала рассматривать свою тарелку и ее содержимое.

– Ладно, – Сева равнодушно повернулся к ней спиной и с пустой тарелкой вернулся к Стефани и Мите.

Хорошее настроение Полины мигом улетучилось. Ей захотелось догнать Заиграй-Овражкина и… хорошенько пнуть его. Хотя она и знала, что это ничем бы ей не помогло. Девушка вдруг почувствовала такую злость, что еле сдержалась, чтобы не сжать кулаки. Почему он появился именно в тот момент, когда у нее наконец стало так хорошо на душе? Появился и все испортил! А она никак не могла отомстить ему за это, ведь достучаться до его каменного сердца было невозможно.

* * *

– Рассаживайтесь, вот еще стул, – сказал Густав Вениаминович.

Анисья положила на колени бересту, готовясь слушать наставника, хотя мысли ее занимало отнюдь не Целительство. Только что в коридоре она чуть не столкнулась с Тихоном, при встрече с которым отчего-то лишь отвела в сторону глаза и даже не поздоровалась. Теперь она чувствовала себя ужасно неловко. Она снова и снова прокручивала в голове эту сцену, и ей хотелось повернуть время вспять и исправить ситуацию. И, может быть, даже поговорить с Тихоном.

– Все пришли? – спросил наставник. – Ясно. Остальным Целительство показалось слишком сложным? Ну что ж, обойдемся и без них. Итак. Продолжаем говорить о целебной росе. Есть один вид целебной росы, который представляет собой очень большую редкость. Казалось бы, что может быть сложного в том, чтобы добыть росу? Но мы поговорим не о простой росе, использующейся в лекарском деле, мы поговорим с вами о росе, которая может избавить колдуна от самых страшных недугов.

Полина вывела красивый заголовок в блокноте и уставилась на Густава Вениаминовича, однако Маргарита с Василисой продолжали над чем-то хихикать, и она не удержалась и придвинулась ближе к ним.

– Ты уже думаешь о своем свидании? – напомнила Маргарита.

– Это вовсе не свидание, – возразила Полина и порозовела: она ведь сама сказала Севе, что ее позвали именно на свидание.

– Ну, конечно. А зачем Светослав пригласил тебя на день рождения к своему брату, с которым ты даже не знакома? Это просто повод. Это будет самое настоящее свидание.

Полина улыбнулась, не смея возражать – ей и самой хотелось, чтобы слова Маргариты оказались правдой. Она едва не обернулась, чтобы взглянуть на Светослава, который должен был сидеть где-то возле двери, подальше от Жабы, в последнее время почему-то часто выбиравшего его в качестве подопытного, но сдержалась.

– Появление подобной росы происходит всего один раз в несколько лет и не имеет установленной периодичности. Такая роса может выпасть, допустим, завтра, а потом через пять лет, а потом через год, затем через десять, вы поняли? Но все же не так уж и сложно получить ее, если вы будете знать, что предшествует ее появлению. Давайте-ка подумаем, что может способствовать выпадению этой целебной росы?

Юные маги начали молча переглядываться, а потом кто-то невнятно произнес:

– Время года.

– Верно, время года. Давайте запишем, что чаще всего, отметьте, именно чаще, но не всегда, роса эта выпадает ближе к середине лета. Но как бы вы определили, что это именно такая роса, которая вам нужна?

– Может быть, появляются какие-нибудь знаки? – предложила Полина, однако Густав Вениаминович не отреагировал на ее реплику, и колдунья, покраснев, уткнулась в блокнот.

– Перед тем как выпадет роса, должно что-то произойти? – спросил Емеля.

– Именно, – согласился наставник. – Иначе говоря, мы имеем дело с некоторым набором знаков, которые указывают на то, что это и есть нужная нам роса!

Полина возмущенно подняла голову и глазами, полными недоумения, покосилась на Густава Вениаминовича.

– Он меня игнорирует? Я только что именно это сказала!

– Он не воспринимает правильных ответов из уст девушек, – сказала Василиса. – Тебе же Лиса говорила, что он считает нас глупыми.

– Нечестно! – разозлилась Полина.

– Естественно. Вот если бы ты сейчас засмеялась, скажем, над словом «роса», он бы точно услышал и отчитал по полной программе, но правильный ответ, озвученный тобой, его мало интересует, – сказала тихо Маргарита. – От него сбежала жена, и в этом виноваты все колдуньи, разве непонятно?

– Так, Феншо, прекратите болтать, – Густав Вениаминович строго взглянул на Полину, отчего та рассердилась еще больше, получив замечание в тот момент, когда разговаривала Маргарита, а вовсе не она.

– Он меня ненавидит, честное слово! Я ведь молчала!

– Так что же за знаки?

Полина выдернула листок, написала на нем два слова и передала его назад прямо в руки Фадею, который все еще сходил с ума по Маргарите и поэтому всегда сидел недалеко от нее.

– Расположение планет, – громко прочитал Фадей Полинину записку.

– Именно! – обрадовался Густав Вениаминович. – Расположение небесных тел – это самый главный признак. В ночь, предшествующую выпадению нужной нам росы, планеты выстраиваются в определенном порядке. Звездочеты тщательно отслеживают движение небесных тел и вовремя предупреждают целителей. Что ж, давайте укажем, что это за порядок планет. Матвей, помогите мне.

– Спасибо, – шепнул Фадей Полине, но та только пожала плечами.

Густав Вениаминович и его неофит Матвей сделали пару сложных движений руками, и в воздухе перед ними возникло несколько сверкающих линий и точек, соединившихся в упрощенную схему небесного свода.

– Составлением астрологических карт вы занимались в прошлом году с Кассандрой Степановной, так что теперь можете обратиться к своим знаниям и догадаться, как должны располагаться планеты и спутники. Подскажу: тут задействован Меркурий, Венера и Луна. Кто может?

– Девочки, вы как считаете? – спросила Маргарита.

– Я не знаю, как должны располагаться планеты. Но Венера, скорее всего, вон там…

– Я тоже не знаю, – буркнула Полина.

– Анисья, – позвала Маргарита. – А ты чего молчишь?

Анисья вздрогнула от неожиданности и поглядела на подружек:

– Я задумалась.

Жаба воодушевленно принялся высчитывать углы, под которыми пересекались траектории движения Венеры и Меркурия, а Анисья тем временем снова впала в глубокие размышления.

– С планетами разобрались, – заключил Жаба. – Но это не единственная особенность. Что же еще, по вашему мнению, может служить признаком того, что эта та самая целебная роса?

– Погода? – предложил Светослав.

– Какая именно погода?

– Не знаю, может быть, зной?

– Нет, неверно. Дождь. За день до выпадения этой росы ровно в полдень начинается ливень. После него на небе появляются четыре очень ярких радуги. Птицы поют всю ночь, не замолкая. Ну, и последний знак – это цветение редкого растения. Ну, что за растение, кто знает? Нет, не папоротник. Оно называется росенником. Да-да, звучит, как название нашего города. Росенник имеет большие розовые цветы и узнаваемый приторно-сладкий запах, который очень хорошо ощущается после дневного ливня.

– А же где оно растет?

– Везде. Обычно мы его не видим. Это растение показывается только раз в несколько лет. Его соцветия просто возникают на стеблях других цветов и трав. Записали? А теперь давайте повторим все признаки появления этой росы, исцеляющей от тяжелых болезней.

* * *

Полина была переполнена эмоциями, но теперь ее уже клонило в сон, и все вокруг перестало казаться реальностью. Было около четырех часов утра, на улице стоял пронизывающий ночной холод, под ногами блестел разноцветными кристалликами снег, а она медленно шла рядом со Светославом по направлению к воротам Белой Усадьбы. Дорога была пустынной. Где-то за углом ближайшего здания ждала машина, принадлежащая брату Светослава – Егору. Полине очень трудно было свыкнуться с мыслью, что автомобили – обычное явление в этом городе. Светослав собирался проводить Полину до Белой Усадьбы и вернуться обратно – он решил остаться ночевать у своей тети, которая, в отличие от его родителей, жила в Росенике.

– Совсем немного осталось, – сказала Полина, сонно улыбнувшись. Когда она только собиралась на эту встречу, хотела выглядеть как можно лучше (пришлось провести немало времени у зеркала), но теперь волосы ее растрепались и торчали из-под шапки в разные стороны, а лицо было усталым и бледным. – Какой хороший был вечер. Я столько танцевала!

– Тебе правда понравилось? – взволнованно спросил Светослав.

– Да, очень понравилось! Было весело.

Ворота Белой Усадьбы вырисовывались все четче, и сердце колдуньи учащенно забилось – предстояла сцена прощания.

– Отсюда я могу сама дойти, – начала Полина. – Если, конечно, ворота открыты.

– Егор сказал, что для тебя они точно будут открыты. Как и парадный вход.

– Хм.

– Полина. – Светослав остановился, и девушка чуть не икнула от нахлынувшего на нее смущения.

– Да?

– Можно, я тебя кое о чем спрошу?

– Ну, конечно.

– Ты… С тобой случается иногда… что-то странное. Ты пропускаешь встречи с наставниками и еще… Я знаю, что в прошлом году на празднике Летнего солнцестояния с тобой что-то произошло. Я там не был, но мне рассказал Филлип. Понимаешь, об этом почти никто ничего не знает, но всем интересно.

Полина удивленно посмотрела на собеседника: она ожидала совсем другого разговора.

– А, ты об этом. Да, у меня бывают… хм… приступы. Но целители не знают, что именно со мной стряслось, – соврала Полина, решив не говорить Светославу о проклятии – вдруг это только отпугнет его. – Но ты не волнуйся, это не опасно.

– Я очень рад. Я боялся за тебя и поэтому спросил… ты не подумай…

– Да нет, все хорошо.

Светослав замялся. Он стоял очень близко к Полине, а она не знала, как себя вести: то ли сделать еще шаг навстречу, то ли отойти назад. Было как-то неловко молчать, поэтому Водяная колдунья продолжила:

– Но если вдруг что-то подобное произойдет со мной в твоем присутствии, не пугайся. Говорят, я начинаю кричать и все такое. Ты просто должен будешь предупредить кого-нибудь. Лучше всего специалиста по… – Полина умолкла, чуть не выдав свою тайну. – В общем, того французского специалиста, который приехал вместе со мной, знаешь его? Он такой грузный, с большим животом и короткой черной бородкой. Его зовут мсье Монье. Ну, можно еще сказать Жабе или Даниилу Георгиевичу, хотя последний редко бывает здесь. На крайний случай Севе. Он, кажется, знает, что делать.

– Севе? – переспросил Светослав.

– А, – улыбнулась Полина. – Сева – это сын целителя, Заиграй-Овражкина. Такой, с веснушками.

– Полина, я знаю, кого ты имела в виду, просто удивляюсь тому, что он знает «что делать», как ты выразилась.

– Ну да. – Полина помрачнела: не хватало еще, чтобы Светослав обиделся на нее из-за этого Севы, как когда-то Миша обиделся на Анисью. – Знаешь, он и так везде сует свой нос, так что, действительно, лучше ему ничего не говорить. Только Монье или Жабе.

Полина понадеялась, что эта фраза прозвучала достаточно убедительно из ее уст, и с облегчением вздохнула, когда заметила, что Светослав едва различимо улыбнулся.

– Наверное, мне уже пора.

– Угу, – Светослав кивнул, но не сдвинулся с места.

– Тогда пока. Спасибо за приглашение.

– Пока, – еле слышно отозвался Светослав.

– Увидимся на днях, – ответила Полина.

Светослав вдруг преодолел последний шаг, отделяющий его от Полины, и поцеловал ее куда-то между щекой и губами. Она подавила нервный смешок, развернулась и быстро зашагала к воротам.

В холодном полусвете ноябрьского утра ее лицо было озарено улыбкой: довольной и немного удивленной от всего пережитого. Под подошвами ботинок поскрипывали хрусталики сухого рассыпчатого снега, успевшего всего за пару дней укутать землю белым мерцающим ковром. В воздухе, колком, промерзшем, тоже искрились снежинки. Полина подумала о том, что зря рассказала Светику о неприятных приступах, что случались с ней – мало кому понравится такая ее особенность! Зря упомянула имя Севы… Это словно само сорвалось с языка. И почему он вечно вертится у нее в голове! Много чего делать не стоило, думала Полина, но продолжала улыбаться. А кое-что все же надо было исправить – вот бы вернуться назад и тоже поцеловать Светослава, пусть даже в щеку. Зачем она так быстро убежала?

Она глядела перед собой, но не видела ничего, кроме приятного лица Светика, которое продолжало маячить в ее воспоминаниях, и только когда чуть не врезалась в ворота, грезы ее оборвались, сменившись менее умиротворенной реальностью. Полина стояла совершенно одна перед древней каменной стеной, готовая войти внутрь на территорию парка Белой Усадьбы, и колени ее вдруг свело от страха. Что если кто-нибудь заметит ее? Она тут же отпрянула назад и спряталась за массивным каменным столбом, раскрыв сумку и начав судорожно в ней рыться. В руки попадалась то расческа, то блокнот, который она зачем-то прихватила с собой, кошелек, несколько конфет в шуршащих разноцветных фантиках, но наконец Полина нащупала то, что искала – тугой коричневый сверток из грубой шерсти. Это была шапка-невидимка. Полина с Маргаритой провели немало времени, придумывая всевозможные способы проникновения в Белую Усадьбу. Полина должна была вернуться домой никем не обнаруженная, чтобы избежать наказания. Спасла ее Василиса: принесла шапку-невидимку, ту самую, что однажды одолжила у Мити – почему-то он так и не забрал ее обратно.

Полина застегнула сумку, надела шапку-невидимку и, вернувшись к воротам, толкнула одну из створок. Парк был таким же пустынным, как и дорога, по которой она шла со Светославом. Неподвижно и сонно стояли голые черные деревья, упираясь ветвями в тяжелое по-зимнему серое небо, величавое здание Усадьбы возвышалось впереди: нужно было проделать бегом всего пару сотен метров, а затем обойти здание вокруг и достигнуть парадного крыльца. Полина вздохнула и, услышав внезапный крик ворона, взмывшего ввысь, кинулась со всех ног. Через несколько минут до огромной входной двери оставалось рукой подать. Колдунья остановилась, отдышалась, нервно оглянулась по сторонам, не до конца веря в то, что остается абсолютно невидимой для человеческого глаза, и в конце концов навалилась на широкую створку из почерневшего дерева. Дверь неохотно поддалась и впустила маленькую ведьму в теплый мрак холла. Едва Полина услышала скрип закрывшейся за спиной двери, она пожалела о своей неосторожности: навстречу откуда-то из самого дальнего и темного угла поднялась огромная фигура, высокая и нечитаемая. Полина стояла на месте, не смея пошевелиться, напрочь забыв о том, что шапка-невидимка на голове не позволяет никому увидеть ее. Фигура медленно приближалась, делая бесшумные шаги, обходя гардероб, поблескивающий в тусклом сине-сером свете утра своими потертыми вешалками, минуя большую медвежью голову, висевшую на стене… Кто это был? Грозный, широкоплечий… В длинном развевающемся плаще. Полина в последний раз постаралась разглядеть лицо этого колдуна – или призрака? – и, заметив, как ей показалось, длинный косой шрам на его плохо освещенном лице, вдруг бросилась бежать, с ужасом различая эхо собственных шагов, отдающееся от гладких каменных стен и пола. Ориентируясь на звук, Странник кинулся вслед за Полиной, которую не мог видеть. «Конечно, – исступленно думала Полина, преодолевая расстояние до лестницы, ведущей наверх к спальням, – он просто печется о безопасности, это его долг – ловить таких хулиганов, как я!» Однако эти мысли отнюдь ее не успокаивали. Она осилила лестничный пролет, слыша быстрые шаги за своей спиной, и скрылась за спасительным поворотом в правое крыло второго этажа. Однако на этот раз произошло нечто еще более ужасное: шапка-невидимка от резкого разворота слетела с головы и упала на пол. Девушка была так напугана, что не могла остановиться и поднять ее: до двери комнаты оставалось совсем чуть-чуть, а шаги Странника слышались все отчетливей… Последнее усилие, и Полина ворвалась в спальню, быстро закрыв за собой дверь.

* * *

Александр Владимирович еще раз осмотрел длинный коридор в крыле колдуний, но никого так и не увидел.

– Наверное, даже не стоит и пытаться разгадать эту головоломку, – признался он себе, вывернув наружу шапку-невидимку: надпись на внутренней стороне гласила «М. Муромец». Но через холл и по лестнице бежал точно не Дмитрий Муромец. Без сомнений, это была девушка, причем очень напуганная или возбужденная – ее эмоции шлейфом тянулись за ней в виде еле ощутимой ниточки энергии.

Наставник спрятал шапку-невидимку в карман плаща и спустился по лестнице вниз. На этот раз там его уже ждал Вещий Олег.

– Пришлось подняться на второй этаж и кое-что проверить, – сказал Александр Владимирович наставнику по Легендологии: интуиция подсказывала ему, что тайнами личной жизни наследника Муромцев не стоило делиться с остальными обитателями Белой Усадьбы.

– Не беспокойтесь, я не подумал, будто вы испугались и решили не приходить. – Олег был бодр, и глаза его, как обычно, горели, даже несмотря на раннее и холодное утро. – Но теперь нам надо поторопиться: Старейшины не очень-то любят ждать.

Оба колдуна покинули особняк, пересекли парк и добрались до ворот. Вещий Олег собрался было достать ключ, отворяющий замок, но одна из створок ворот оказалась приоткрытой.

– Послушайте, – Страннику все это не понравилось, да и шапка-невидимка, лежащая во внутреннем кармане, не давала покоя. – Похоже, кто-то недавно прошел через ворота.

– Да, – беззаботно отозвался молодой наставник, как будто не вникая в суть сказанного, – и даже не закрыл их за собой!

– То есть… это возможно?

– Конечно, – Вещий Олег обернулся к своему спутнику, пока они шли к поджидавшей их повозке.

– Кто угодно может сюда войти? – это не вязалось с тем, что Александр Владимирович помнил о своем пребывании в Белой Усадьбе много лет назад.

– Нет, не кто угодно. Только невинная колдунья – на них не действуют эти магические затворы, – доверительно улыбнулся Олег. – Но они сами об этом не знают. Так что это просто какая-нибудь бунтарка, которая решила не возвращаться в свою постель до утра и посчитала себя счастливицей, сумев открыть ворота. И так как это ей удалось, мы можем до сих пор быть уверенными в ее чистоте.

Странник вернулся к своим мыслям, вспомнив, что совсем недавно магия невинной Огненной колдуньи позволила ему найти место, которое безрезультатно искали многие поколения колдунов.

Дорога, по которой они ехали, оказалась ухабистой, будто карета катилась не по улицам, а по каким-то неухоженным дворам, но окна в ней были занавешены, и Александр Владимирович не стал отодвигать шторки и смотреть, где именно они проезжали. Это длилось всего несколько минут, затем повозка остановилась, и оба колдуна вышли возле большого особняка, в летнее время окруженного пышным садом.

– Это Дворец собраний? – уточнил наставник по Огненной магии. – Не понимаю, для чего я понадобился Старейшинам? В жизни никогда их не видел, только в газетах.

– Ну, вот сейчас и познакомитесь, – тихо, но все так же дружелюбно проговорил Вещий Олег. Только теперь Странник заметил, что на его спутнике был бархатный серебристый плащ, заколотый на груди платиновой брошью в виде полумесяца. Этот полумесяц напомнил ему старинный серп, который он видел в руках Маргариты Руян.

– Вы тоже входите в Совет Старейшин? – осенило его.

– Скажем так, во второй состав, – без сожаления в голосе отозвался Вещий Олег.

Они прошли по занесенной ночным снегом дорожке, и высокие двери из светлого дерева распахнулись, едва маги успели ступить на первую ступеньку лестницы. Это здание Страннику помнилось не то что бы очень плохо, но как-то смутно, словно в тумане. В детстве он подходил к нему столь близко лишь один или два раза, чтобы посмотреть на двенадцать резных колонн, на верхушках каждой из которых выделялся знак древнего рода какого-нибудь Старейшины. Колонны располагались кругом, и казалось, что не должно быть никакого начала и конца в их очередности, однако столпы Муромцев и Велес возвышались ровно по обеим сторонам от главного входа, и взгляд входящего первым делом падал именно на них. Сам дворец собраний находился внутри круга колонн. Он имел форму усеченной пирамиды, а сверху колонны и вершина пирамиды упирались в большой прозрачный купол.

– Вече Старейшин всегда проходит в это время? – нарушил тишину Александр, ощутив, как один час перетек в другой, и внезапно почувствовав легкий страх: раньше он приходил сюда разглядывать древние руны на колоннах, а теперь в холодном зимнем рассвете его вели на Вече Старейшин, даже не объяснив причины.

– Хранитель Вече высчитывает благоприятный час, – откликнулся Вещий Олег. – Но я пойму вас, если вы спросите, благоприятный для кого.

Маленький вестибюль оказался погруженным во тьму, но буквально через секунду все изменилось, впереди забрезжил красноватый тусклый свет – распахнулась еще одна дверь. Странник взглянул на Вещего Олега и заметил разительную перемену в лице молодого наставника: оно стало торжественным и серьезным, его покинула даже тень улыбки. В следующую секунду открылся озаренный кристаллами-световиками зал, пирамидальный свод потолка покрывали разнообразные фрески, в пол был встроен мощный энерговик, и его сила стала моментально ощущаться каждой клеточкой тела. Черная поверхность камня-энерговика посверкивала, как наэлектризованная – виной тому было, бесспорно, присутствие сильнейшего Каменного мага – Муромца. Странник остановился у входа: в самом центре каменного круга стоял невысокий человек с шапкой черных кудрей на голове и такими же угольно-черными бакенбардами, обрамляющими его смуглое лицо. В этот момент он как раз докладывал о чем-то колдунам, расположившимися впереди за двенадцатью столами, выстроенными дугой. В первом ряду, непосредственно за столами, сидело десять фигур в красных куколях. Два места из двенадцати пустовали.

«Это и есть Старейшины», – понял Александр.

Место Старейшины-воина пустовало с тех пор, как умер предводитель Ирвинговой дружины Святогор. Второе свободное место принадлежало Старейшине-судье, которое в прошлом всегда занимал глава рода Велес, но Вера Николаевна предпочла не брать на себя такую роль. Зато сразу за пустующим креслом, в следующем ряду фигур, на этот раз закутанных в серебристые плащи, сидел наследник рода, ее внук Дмитрий Велес. И хоть лицо его скрывал капюшон, Македонов был уверен, что это именно он.

Внезапно колдун, стоящий в центре зала, прервал свою речь и повернул голову в сторону только что вошедших. В эту же секунду его лицо исказила гримаса удивления, смешанного с ужасом. Вслед за ним все присутствующие Старейшины повернули головы к Александру.

Македонов в недоумении обернулся, ища поддержки у Вещего Олега, но тут же осознал, что спутник покинул его. Теперь он стоял совсем один напротив Старейшин в плащах и глухих капюшонах. На долю секунды спокойствие вновь предало колдуна – слишком странно и жутко выглядели эти неподвижные красные и серебряные куколи… Что им было нужно… Но в следующий миг полное самообладание вернулось, и он увидел, как одна из фигур во втором ряду, в ряду серебряных плащей, зашевелилась и сняла капюшон. На Странника взглянули два веселых, слегка раскосых глаза, блеснувших зеленым, как бывает у кошек. Юный Дмитрий Муромец кивнул наставнику, пусть и не своему, и вежливо улыбнулся. Этот мальчишка, только недавно прошедший Посвящение, словно стал его союзником теперь, сняв капюшон, открыв свое лицо вопреки правилам Старейшин.

«Когда ты встанешь на место своего отца, этот мир станет лучше», – подумал Македонов.

У Странника ушла всего секунда, чтобы узнать Митю. Примерно столько же понадобилось темноволосому магу в середине залы, чтобы выйти из оцепенения и резко вскинуть вперед левую руку. Но его колдовство так и не достигло цели. В эту самую минуту за спиной Странника снова распахнулась дверь и впустила Ирвинга. Глава Светлого сообщества ловко отразил атаку, направленную в сторону Македонова, и спокойно произнес:

– Лев Маркович, спокойно. Вы обознались.

На секунду время в зале словно остановилось. Странник замер на своем месте, в недоумении переводя взгляд с Ирвинга на колдуна, который только что пытался его атаковать. И не приди Ирвинг на помощь, сам он вряд ли успел бы так быстро отреагировать. Колдун, которого Ирвинг назвал Львом Марковичем, вопросительно посмотрел на главу Светлого сообщества. Тот в свою очередь обошел Энерговик и занял высокое кресло у стены напротив Старейшин. Все они при его появлении скинули капюшоны. Странник заметил, что на лицах большинства присутствующих застыло выражения удивления и разочарования. Словно что-то пошло не так, как они планировали.

– Извините, что задержался, – нарушил нависшую, словно тяжелый полог, тишину Ирвинг. – Я успел бы вовремя, если бы приглашение на сегодняшнее Вече пришло заблаговременно. Но вы можете продолжать.

– Но этот человек… – пробормотал Лев Маркович, сначала посмотрев на Старейшин, словно ища у них поддержки, а затем остановив свой взгляд на Страннике.

– А, вас даже не представили друг другу? Это Македонов Александр Владимирович, новый наставник по Огненной магии в Заречье.

– Наставник? Тот самый наставник, про которого мне рассказывал сын? – между темных густых бровей колдуна появилась глубокая складка, он усердно думал, пытаясь собрать по частям всю картину. – Но…

– Это Лев Маркович, – Ирвинг обратился к Страннику. – Он несколько лет готовился к тому, чтобы стать нашим бессловником. И теперь, я полагаю, все уже готово.

– Я как раз докладывал Старейшинам о своем пребывании в лагере Старообрядцев.

– Мне очень жаль, что я пропустил начало вашего рассказа. Не знаю, зачем на наше собрание приглашен Македонов, но, думаю, он может пока присесть, чтобы вы могли закончить свою речь, – Ирвинг посмотрел на Странника и указал ему на массивный стул, который тут же появился сбоку от энерговика.

Старейшины с недоумением смотрели на главу Светлого сообщества и Странника, который занял предложенное Ирвингом место.

– Ирвинг, я не уверен, что Льву Марковичу стоит продолжать свой рассказ в присутствии посторонних, – раздался голос одного из колдунов в куколи, усиленный в несколько раз сводчатым потолком. Присмотревшись, Странник узнал Анатолия Звездинку.

– Надеюсь, что под посторонним вы все же имеете в виду Александра Владимировича, а не меня, – оборвал его Ирвинг, однако его голос при этом оставался совершенно спокойным, как и выражение лица. И лишь глубокая складка, залегшая между бровями, выдавала настроение мага. – В таком случае стоило подумать об этом заранее, а не вызывать его на собрание Старейшин, да еще и в полном составе. Кроме того, – продолжил он все тем же спокойным голосом, – самое главное и тайное Александру уже известно: Лев Маркович готовится стать бессловником. Но напомню, что если Вера Николаевна сделала его наставником в Заречье, значит, он доказал свою верность.

– Ходят слухи, что на Велес оказывали давление в этом вопросе, – на этот раз замечание исходило от колдуна, сидящего перед Митей Муромцем. Старший Муромец подался вперед, ожидая, что скажет Ирвинг.

– Добрый вечер, Василий Ильич, – на лице последнего появилась отстраненная полуулыбка. – Думаю, Вера Николаевна будет приятно удивлена, когда узнает, что семейство Муромцев стоит на страже ее независимости.

Василий Ильич откинулся на спинку кресла, так что его лицо снова оказалось в тени. Но можно было не сомневаться, что на нем отразилось недовольство последними словами Ирвинга. Ни для кого не являлось секретом, что семейство Муромцев в последние годы было крайне недовольно процессами и новшествами, которые Вера Николаевна укореняла в Заречье и которые шли в разрез с представлениями старейших родов Росеника, Зорника и Небыли. Не говоря уже о том, что многие из них вовсе не желали расставаться со своими отпрысками или по крайней мере грезили о более достойных условиях, которые должны быть созданы для их детей в Заречье и Белой Усадьбе.

– В любом случае не думаю, что Вера Николаевна приняла бы в Заречье наставника, который может навредить юным магам, – продолжил Ирвинг. – Но предлагаю все же уделить внимание Льву Марковичу. Насколько я знаю, пробная вылазка на сторону Темных колдунов прошла удачно. Все ли готово к полной подмене?

– Мы нашли идеального кандидата, – вступил в разговор один из Старейшин с темной бородой-клинышком и усталым взглядом. Его старческий голос все еще звучал властно и уверенно. – Он уже доставлен в подземелье к Вещему Олегу.

– Теперь мне необходимо зелье-блокатор, – Лев Маркович уже окончательно пришел в себя после появления Странника и теперь только изредка бросал на него опасливые взгляды.

– Думаю, в вопросе редких составляющих для этого зелья нам поможет Анатолий Звездинка.

– Безусловно, – удовлетворенно кивнул тот. – У меня все улажено. Но потребуется какое-то время, чтобы приготовить блокатор.

– Нельзя медлить. Сейчас, когда Темные заняты междоусобными войнами – идеальное время для внедрения бессловника, – серьезно проговорил Ирвинг.

Все то время, что шел разговор, Странник внимательно наблюдал за происходящим. Еще недавно он и подумать не мог, что снова окажется среди магов, не говоря уже о том, что станет свидетелем Вече Старейшин. Однако большинство членов собрания оставались для него невидимыми, погрузившись в глубину своих кресел.

– Думаю, теперь мы можем отпустить Льва Марковича и обсудить другие вопросы, – снова подал голос старик с маленькой бородкой. На его высохшем лице читалась такая невыразимая усталость, что, казалось, он живет на этой земле уже не одно столетие.

Колдун, стоящий в центре, сделал едва уловимый кивок головой, выражая свое почтение, и исчез.

– А вот эта часть собрания станет сюрпризом и для меня, – отозвался Ирвинг. – Насколько я понимаю, мы вернемся к обсуждению нового наставника Заречья. Жаль, Веры Николаевны нет с нами.

– Все мы прекрасно осведомлены, что Вера Николаевна никогда не посещает наши собрания, – тут же вступил в разговор Василий Ильич Муромец. – Возможно, если бы дело обстояло иначе, Старейшины были бы поставлены в известность, что один из наставников в Заречье – Странник! И мы узнали бы об этом из первых уст.

– Этот факт ни в коем случае не скрывался ни от кого, – продолжил Ирвинг, делая Македонову жест, чтобы он занял место перед Старейшинами. – Но лично я не вижу…

– Однако, Ирвинг, – перебил его пожилой колдун с усталым взглядом, – об этом было известно только вам и Вере Николаевне. Согласитесь, – на его испещренном морщинами лице появилась лукавая улыбка, – что мы тоже имели право знать.

Странник стоял в центре каменного круга и не знал, что делать. Старейшины говорили о нем, но, казалось, совсем не обращали внимания на его присутствие. Только настороженный взгляд Анатолия Звездинки иногда устремлялся в его сторону.

– Ты прав, Яромир. Но мне кажется, что вы хотели задать какие-то вопросы непосредственно Александру Владимировичу, иначе его бы не вызвали сюда из Белой Усадьбы. Со своей стороны могу только добавить, что Вера Николаевна знала о его прошлом, именно прошлом, – сделал акцент на этом слове Ирвинг, – и согласилась принять в качестве наставника.

Теперь усталые глаза старого колдуна, которого Ирвинг назвал Яромиром, смотрели прямо на Странника. Македонову показалось, что он даже заметил в них огонек любопытства, хотя, возможно, все дело было в световиках, что продолжали ярко мерцать из-за присутствия старшего Муромца. Было в этих карих глазах и что-то еще, нечто властное, стремящееся проникнуть в мысли Странника.

– Извините, не очень красиво получилось, мы даже не поприветствовали вас, – с улыбкой на устах, от которой больше веяло холодом, чем радушием, продолжил старый Яромир, колдун, к которому сам Ирвинг обращался с явным почтением. – Но сейчас такое время, что не каждый пожмет руку Страннику.

– Странников всегда считали неблагонадежными, причем как Темные колдуны, так и Светлые, – тихо ответил Македонов, но его слова разнеслись по всему помещению, отражаясь от каменных стен. – Но кому, как не Старейшинам знать, что они необходимы для равновесия сил. К тому же я перестал быть Странником и перешел на Светлую сторону…

– Когда-то вы точно так же ее покинули, – перебил его Звездинка, бросив на стоящего перед ним мага брезгливый взгляд.

– Все люди совершают ошибки, особенно в молодости. Я не стал исключением. Я покинул Светлую сторону по своим сугубо личным причинам. Мог перейти к Темным, как делали многие, но выбрал отшельничество и полную изоляцию, – Александр старался сохранить самообладание, но трудно было контролировать свои слова и мысли, чтобы они не стали предметом чьего-то скрупулезного изучения.

– И что же заставило вас вернуться? – старый Яромир Рублев резко подался вперед.

– Я понял, что могу еще принести пользу Светлому сообществу.

– Если вы говорите, что выбрали путь отшельника, – на этот раз слово взял Василий Муромец, за спиной которого Странник снова увидел ярко-зеленые глаза его сына: в читалась так необходимая ему в этот момент поддержка, – то почему Лев Маркович так странно на вас отреагировал? Словно узнал вас. И не скажу, что это было похоже на встречу двух добрых друзей, – лицо старшего Муромца скривила самодовольная ухмылка.

– Могу сказать только, что я до сегодняшнего дня ни разу не встречался с этим человеком. Вы можете это проверить, если не верите мне, – он взглянул на старого колдуна, который продолжал пристально наблюдать за ним из своего кресла. – Скорее всего, он с кем-то меня перепутал.

– Наш мир полон необъяснимых вещей, – оборвал его Ирвинг. – Но, думаю, что все собравшиеся удовлетворили свое любопытство. Александр Владимирович – наставник в Заречье, и вам ли не знать, что в Заречье легко попасть, но не так-то просто выйти оттуда. Поэтому мы не вправе вмешиваться в дела Веры Николаевны. Я согласен, что должен был сообщить на Вече о новом наставнике. Впредь постараюсь не держать вас в неведении.

– Когда будете рекомендовать в Заречье очередного наставника по Огненной магии? – усмехнулся Яромир.

* * *

Звук громового раската прорезал розовое небо, усеянное фиолетовыми и желтыми перистыми облаками. Неожиданный и резкий удар по барабанным перепонкам. Затем он повторился снова, такой оглушительный и неприятный, что захотелось зажать ладонями уши, спрятаться под одеяло… Тук-тук-тук… Теперь это уже совсем не похоже на гром, рев не такой звучный, не такой далекий, он стал тише, но повторяется все чаще… тук-тук… Откуда это? Тук-тук-тук…

Полина открыла глаза и машинально повернулась к двери, которая вся дрожала от частых мелких постукиваний.

– Иду, – сонно протянула Полина, встала с кровати и распахнула дверь. На пороге стояла Маргарита.

– Спишь? – воскликнула она, вручая Полине спелую грушу и по-хозяйски падая на кровать. – Ты так долго не открывала дверь, что я уж подумала, будто осталась ночевать в Беловодье!

Полина улыбнулась и направилась в ванную почистить зубы и умыться.

– Я пришла очень поздно, кажется, под утро.

– Ну, как там было? Рассказывай скорей!

– О, со мной такое случилось, когда я вернулась…

– Вы целовались? – перебила Полину Маргарита, заглядывая в ванную.

– Нет. Ну, то есть не совсем, – смущаясь, ответила Полина.

– Как это не совсем? – рассмеялась Маргарита. – Целовались или нет?

– Нет, – сказала Полина, но тут же поспешила объяснить. – Понимаешь, там было очень много народу. Я просто представить не могу, как можно целоваться, когда вокруг все смотрят…

– Ну, вы хотя бы танцевали вместе?

– Один раз Светослав пригласил меня на медленный танец, но потом сказал, что не очень любит танцевать. Все мальчишки, наверное, не любят танцевать. Они почти весь вечер просидели за столом, а танцевали только старшие колдуньи, которых пригласил к себе на день рождения Егор, ну и мы с Олей.

– Вы с Олей? – переспросила Маргарита. – Оля тоже была там?

– Да, – ответила Полина, вытираясь. – Оказалось, что Светослав и ее тоже позвал.

– Но зачем?

– Не знаю. Но не думаю, что в этом есть что-то нехорошее. Он ни разу не танцевал с ней, они даже не разговаривали.

– Ну и что! – разозлилась Маргарита. – Зачем же он пригласил ее? Так нельзя, раз ему нравишься ты, то он не должен был звать Олю. И что, ее он тоже провожал, как и тебя?

– Меня он проводил, мы шли вдвоем до ворот Белой Усадьбы, – отозвалась Полина, уже начиная понимать, что это свидание прошло не так уж и гладко, как могло бы. – А Олю мы подвезли до дома на автомобиле его брата. Он сказал ей «пока» и все. Это считается?

– Нет, – вздохнула Маргарита. – Наверное, это не считается. Он же не пошел ее провожать один.

Полина вернулась в комнату и уселась на кровать.

– Так о чем вы договорились? – поинтересовалась Маргарита после минутного молчания. – Вы теперь встречаетесь?

– Не знаю. – Полина пожала плечами. – Мы об этом не разговаривали.

– Странно, – Маргарита покачала головой. – Я была уверена, что Светослав хочет с тобой встречаться… Может быть, он стесняется признаться тебе в этом? А ты сама как вела себя с ним?

– Как всегда. То есть, ужасно глупо, конечно же, говорила всякую чушь, смеялась невпопад. А когда мы прощались, он поцеловал меня, – неуверенно продолжила Полина. – В щеку, и я убежала.

– Убежала? – расхохоталась Маргарита.

– Ну да.

– Но ты дала ему понять, что он тебе нравится?

– Не знаю, – Полина недоуменно уставилась на подругу. – А как я должна была это сделать?

– Как-нибудь. Представь, а вдруг Светослав совсем не уверен в том, что ты ответишь ему взаимностью? Может быть, поэтому он и не сказал тебе ничего? Может быть, ты держишься с ним слишком холодно? Вдруг он потому и пригласил Олю? Она же подарила ему свечку, в ней он точно уверен.

– Не знаю, – повторила Полина, с удивлением глядя на свое поведение с этой неожиданной стороны. Возможно ли, что ее природную стеснительность кто-то и впрямь воспринимал как отсутствие чувств?

– Напиши ему письмо, – внезапно посоветовала Маргарита.

– Что?

– Письмо. Напиши-напиши. Вы же не увидитесь сегодня, так? Он останется гостить у тети? Вот и отправь ему записку.

– Но зачем?

– Чтобы он знал, что ты думаешь о нем, глупенькая! Напиши, что добралась нормально, что тебя никто не застукал, что хочешь скорее с ним увидеться.

– Кстати! – перебила подругу Полина. – Насчет того, как я сюда добралась! Я потеряла шапку-невидимку, которую дала мне Василиса! Я убегала от наставника по Огненной магии, и она слетела с головы. Ты должна помочь мне найти шапку, иначе Анисья убьет меня. У нее или Мити наверняка возникнут проблемы, если шапка попадет в руки Велес! Постарайся как-нибудь выяснить у Странника, нашел ли он шапку-невидимку и догадался ли, кто ее обронил.

– Спросить у Странника? Я не смогу этого сделать. Просто представить не могу, как я заговорю с ним об этом. Надо придумать что-то более реальное…

– Ты что же, боишься его? – теперь Полина перешла в наступление.

– Нет, не боюсь. Но он не тот человек, у которого вот так запросто можно поинтересоваться, не находил ли он ночью шапку-невидимку и не будет ли так любезен вернуть ее.

– Ладно, но времени у нас мало, Анисья завтра вернется в Белую Усадьбу!

– Может, ты все расскажешь Дарье Сергеевне?

– Нет.

– Но так будет лучше, Полина. Она не станет ругать тебя, она тебя любит.

– Севу она тоже любит, однако чаще других наказывает его.

– Но ты – это другое дело.

– Может, и так, но я все равно не смогу поговорить с ней: ее до завтра тоже не будет здесь, говорят, она уехала к отцу.

– Да, плохи дела.

– Надо написать Василисе, что я потеряла шапку. Может быть, она что-нибудь придумает?

– Да! – воскликнула Маргарита. – Именно. Давай мне ручку – я быстренько напишу Василисе, а ты Светославу.

– Но… – заикнулась Полина, почувствовав слабость в руках. – Что же мне ему написать?

– Я уже говорила тебе. Скажи ему, что добралась хорошо – ничего не говори пока что про потерянную шапку-невидимку, хотя можешь прибавить каких-нибудь волнующих деталей, например, написать о том, как ты убегала от Странника. Пусть попереживает за тебя. Поняла? Скажи, что очень ждешь встречи.

Полина вздохнула, взяла чистый лист бересты и принялась царапать на нем темно-красные загогулины. В конце концов записка для Светослава вышла совсем короткая и, по мнению Маргариты, слишком сухая.

* * *

В понедельник утром снег падал густой и пушистый, рассекая свинцовое небо на мириады маленьких кусочков и делая землю похожей на бескрайний белый океан, то вздымающийся бархатными волнами, то замирающий в ровном ослепительном штиле. Маргарита и остальные Огненные маги ее возраста заняли Огненный чертог, и наставник рассказывал им о загадочных Ифритах. Анисья с Василисой в оранжерее рассматривали примеры магической селекции, а Полина тем временем лежала в своей постели, высунув из-под одеяла босые ступни, и зачитывалась берестяными свитками, которых на ее кровати валялось не меньше десятка. Это были письма от Светослава. Вчерашняя записка, написанная ему, перевернула весь ее мир, как казалось юной колдунье. Светослав незамедлительно ответил на Полинино послание. Он был рад, что она так ловко убежала от Странника, еще раз повторил, что очень беспокоился за нее, рассказал о том, как добрался до дома своей тети и еще много о чем. До самого вечера Полина не покидала своей комнаты, ожидая от него очередного известия и напрочь забыв о потерянной шапке-невидимке. Теперь же она, едва проснувшись и схватив со стола стопку писем, снова и снова пробегала глазами строки, написанные им. Вот в этом послании он писал: «Здорово, что старообрядцы снова поцапались из-за власти. Я думаю, что весь этот спор из-за того, кто из них является потомком Милонеги – полная чушь. Но я страшно рад, что они оставили попытки напасть на Светлых, потому что теперь нам дана почти полная свобода: можно гулять по городу, ходить на ярмарку, возвращаться домой в Полнолуние, посещать Беловодье. Ведь если бы все это было запрещено, я не смог бы пригласить тебя… Было бы обидно, верно? Кстати, что ты думаешь о Милонеге?» Полина тут же написала ему длинное письмо в ответ.

На Боевой магии в это утро было как всегда оживленно. Дарья Сергеевна командовала старшими колдунами, заставляя их атаковать друг друга и применять защитные чары. Сегодня все, кто мог, практиковались в использовании физического щита. Земляным это удавалось лучше чем другим, и поэтому они чаще атаковали, чем защищались, а Огненные и Воздушные прикладывали все силы, чтобы справиться с этой очень непростой магией.

– Физическая атака – самая легкая атака! – напоминала наставница, появляясь то там, то здесь. – Достаточно просто владеть левитацией или передавать свою волю растениям и животным. А вот физическая защита – самая сложная защита! Для нее нужна фантазия! Да, Матвей, фантазия, а не зазубренные заклинания! – выкрикнула она, очутившись рядом с повалившемся на землю неофитом Густава Вениаминовича. Вслед за ним на снег упала Аленка, а затем еще пара колдунов, не справившихся с выпростанными из-под земли корнями, которые с размаху хлестнули ближайших к ним магов. – И физическая защита – это не распускание рук! – строго добавила Лиса, повернувшись к еще одному колдуну: тот только что врезал кулаком Арсению, даже не дав тому произнести наговор. Повсюду слышались азартные или возмущенные крики. Митя, даже в такое серое пасмурное утро выглядевший веселым, уворачивался от вполне предсказуемых атак Севы: что нового мог придумать Воздушный, кроме как с помощью левитации поднять снежный ураган и запустить его в противника? Не успел Митя подумать об этом, как был сбит с ног девушкой, которой Сева успел внушить, будто ей совершенно необходимо толкнуть Муромца. В тот же миг его накрыл бы поднятый Севой с земли сугроб, но Митя успел обернуться котом и помчаться в центр поляны, туда, где толпилось больше всего народу.

– Муромец! Жульничаешь! – крикнул Сева и тут же растворился в воздухе, сделав шаг вперед.

– А швырять в меня девиц – не жульничество?

В следующий момент Сева очутился среди толпы сражающихся. Впереди показалась хитрая кошачья морда, и Сева снова использовал телепортацию, чтобы обмануть соперника. Через секунду он появился прямо из ниоткуда совсем рядом с котом, прыгнул вперед и, падая на землю, успел ухватить Муромца за хвост. Митя моментально изменил свой облик и упал на снег, потирая копчик:

– Я же просил не дергать за хвост!

– На войне хороши любые средства! – отозвался Сева, вскакивая на ноги.

– Где физические щиты и атаки? – крикнула им Дарья Сергеевна.

– А чем вам не физическая магия – отрывание хвоста? – отозвался Митя, вставая на ноги.

Он сейчас же попытался воспользоваться наступившей заминкой и атаковать Севу, однако тот среагировал крайне быстро и, сотворив щит, сам кинулся обратно к дальнему краю поляны, чтобы выбраться из гущи магов. Он пролетел мимо Стефани, раскрывшей свой большой блокнот. Француженка заманчиво сверкнула глазами, и Сева, с трудом справившийся с собой, чтобы не обернуться и не взглянуть на нее еще раз, подумал о том, что она в который раз присутствует на Боевой магии, вместо того чтобы проводить время с Водяной колдуньей. Эта догадка все же заставила его оглянуться, но взгляд его моментально уперся в совершенно иную фигуру – Александра Владимировича, наставника Огненных. Он-то откуда здесь взялся? Странник решительно шагал навстречу Лисе. Дарья Сергеевна, на мгновение испарившись, очутилась сразу возле него. Должно быть, время истекло, раз Александр Владимирович уже освободился, но Лиса, как часто случалось, забыла об отведенных на Боевую магию часах. Александр Владимирович передал Дарье Сергеевне какой-то темно-коричневый сверток, что-то быстро сказал и удалился за стену деревьев.

– Все, пора заканчивать, – скомандовала Дарья Сергеевна через некоторое время, а потом, перечислив достижения каждого, повернулась к Мите. – Все могут быть свободны, а ты останься, пожалуйста.

Она тут же перевела взгляд на удивленного этой просьбой Севу и снисходительно добавила:

– Ты, естественно, тоже можешь остаться.

«Что-то плохое случилось», – подумал Сева, безошибочно угадав изменение в интонациях ее голоса, и попытался мысленно сообщить об этом другу. Но разум Мити был закрыт, не так надежно, как хотелось бы, но все же закрыт. Очевидно, Муромец и сам догадался, что Лиса планировала далеко не приятный разговор.

– Вам ведь известно, что территорию Белой Усадьбы запрещается покидать в неустановленное время?

– Да, – ответил Сева, переглянувшись с другом. Воспитательная беседа уже не один раз начиналась с подобных слов. – Однако временные рамки изменены. В течение дня мы можем отлучаться в город. Перед своей последней прогулкой я это еще раз уточнил у Батмана.

– Конечно, но все жители Белой Усадьбы, посвященные и нет, за исключением наставников, должны возвращаться назад до полуночи. И то – это крайний срок. Это вам известно, так ведь? – Лиса покосилась на Севу, но затем перевела взгляд на Митю. – А тем более это касается лиц, которые могут поставить под сомнение репутацию их древнего рода.

Сева опасливо вздрогнул. Не клонила ли Лиса к тому, что он и Муромец два раза в неделю по ночам выбирались в лес для проведения обряда? Уж не узнала ли о том, что Сева был Призванным оборотнем? Но как? Откуда она могла узнать? И что будет, если Дарья Сергеевна выяснит, что они втянули в это дело Феншо? Феншо! Могла ли она разболтать об обряде? Но даже если допустить такое, они же не уходили за территорию Усадьбы. Бродить ночью по территории тоже запрещалось, но все же это было не так страшно, чтобы вызвать недовольство Дарьи Сергеевны.

– Нам обо всем этом известно, – утвердительно кивнул Митя, отвечая на вопрос Лисы.

– Тогда почему вчера между четырьмя и пятью часами утра кто-то обронил вот это в холле? Сразу после того, хочу заметить, как вошел в здание через парадный вход и ворота? – Лиса извлекла на свет тот темный сверток, который передал ей Александр Владимирович и который оказался ничем иным, как шапкой-невидимкой.

– С чего вы взяли, что это был кто-то из нас? – спросил Сева, облегченно вздохнув, но Митя все понял: он, получив в руки шапку-невидимку, развернул ее и указал другу на крохотную надпись, выведенную корявым детским почерком на внутренней стороне головного убора: «М. Муромец».

– Я понимаю, что у каждого человека могут быть важные причины, тем более у тебя, Митя, однако будет лучше, если ты объяснишь мне, что все это значит. – Лиса испытующе посмотрела на колдуна, забирая шапку-невидимку назад.

Митя молчал, и Сева не мог понять почему. Муромец просто физически не мог обронить вчера ночью шапку-невидимку в холле, потому что первый раз участвовал в Вече Старейшин. Значит, его не могло быть в четыре часа утра в Белой Усадьбе…

– Жаль, – Дарья Сергеевна вздохнула. – Тогда, пожалуй, мне придется отдать это Вере Николаевне. Может, ты объяснишь это ей…

– Не надо, – спохватился Митя, едва услышал упоминание имени Велес. – Я лучше вам расскажу!

Наставница, собравшаяся было уходить, обернулась и внимательно посмотрела на него своими странными желтыми глазами.

– Это касается, – Митя замялся. – Это касается… Я выронил шапку случайно. Я очень торопился.

– По какой же причине ты торопился в столь раннее время?

– По личной, – краснея, ответил Митя.

– То есть? – уточнила Лиса.

– Мне нужно было кое с кем встретиться…

– Правда? Вот странность, в это же время ты был на Вече Старейшин.

– Нет, то есть да, – Митя оказался в тупике, он явно забыл, в котором часу кто-то выронил его шапку-невидимку. – Так все думали. На самом же деле… перед самым началом Вече я все еще был здесь и даже опоздал туда…

– Но что ты делал здесь в такое время? Ты не хотел являться на Вече?

– Не в этом дело!

– А в чем же?

– Мне надо было встретиться кое с кем, как я уже говорил.

– С кем?

– С девушкой! – вдруг резко ответил Митя, вспыхнув.

«Хороший ход», – подумал Сева, прекрасно осознавая, что друг нагло врет.

Лиса сделала глубокий вдох, затем, словно размышляя о чем-то очень важном, прикрыла глаза.

– Ладно, Митя. Хорошо. – Голос ее стал спокойнее, а лицо приобрело какое-то печальное и отрешенное выражение. Она протянула Муромцу шапку-невидимку. – Забери это, но запомни. Я знаю, что ты обманываешь меня, но не знаю зачем. И знаю, что шапку обронил не ты, а какая-то колдунья. Но я верю в твое благородство, так что не подведи меня.

Эта последняя фраза прозвучала как-то совсем грустно, и Дарья Сергеевна, круто повернувшись, растаяла в воздухе.

– Мы одни? – спросил Митя после некоторого молчания, вертя головой, словно ожидая увидеть наставницу за своей спиной.

– Да, она исчезла. И она тебе не поверила, – ровно произнес Сева.

– Я понял.

– Зачем ты врал? Это же не ты был здесь вчера ночью.

– Не я. Шапка-невидимка была у моей сестры. Не хотелось выдавать ее. Я больше чем уверен, что Анисья не сделала ничего плохого, но это трудно было бы объяснить Лисе, а тем более Велес. У Анисьи и так постоянно возникают конфликты с Верой Николаевной.

– То есть ты просто прикрыл ее?

– Конечно.

– Ты врешь, – тут же возразил Сева, вспомнив, что и Анисья Новолуние провела в поместье Муромцев. – Шапка-невидимка была не у твоей сестры, верно? Она была у ее подруги. У Василисы.

– Ну, да, – Митя виновато улыбнулся. – Но какая разница, кто из…

– То есть ты просто прикрыл Василису? – заключил Сева, с интересом глядя в глаза Мите.

– Да.

– Зачем?

Митя пожал плечами:

– Ну… вдруг у нее из-за этого возникли бы проблемы с Велес.

* * *

– А Василису ты где оставила? – спросила Маргарита, обращаясь к Анисье, вернувшейся из оранжереи.

– Сейчас придет. Она пошла переодеться. О, Ярило, я голодна как волк.

– Нись, у меня плохая новость для тебя, – тут же призналась Полина.

– Что за новость? Она касается твоего свидания со Светиком?

– Нет, я же сказала, что она плохая для тебя. Я потеряла шапку-невидимку твоего брата. Мне ее Василиса дала, чтобы я смогла незамеченной вернуться в Белую Усадьбу, но теперь я не знаю, где шапка.

– Жаль, – к удивлению подруг почти безразлично ответила Анисья. – Но это не страшно. Не думаю, что Мите она так уж нужна. В любом случае, он может достать себе новую. Главное, что тебе и без шапки удалось пробраться в Белую Усадьбу без проблем.

– Нет, не совсем так, – нерешительно продолжила Полина. – Не то, что… В общем, проблемы у меня были. Я обронила шапку-невидимку как раз в тот момент, когда убегала от Странника. Он услышал, как я прокралась в холл – он был прямо там и погнался за мной. Шапка слетела, но он меня не увидел.

Анисья перестала жевать, и в глазах ее мелькнул не то испуг, не то ужас:

– Ты хочешь сказать, что Александр Владимирович нашел Митину шапку?

– Да.

– Но ведь это означает, что Мите не отвертеться от наказания!

– Да, я это и имела в виду.

– А если он скажет, что шапка была у меня…

– Ну, вряд ли он так скажет, – тут же вставила Маргарита.

– Что? Да ты просто брата моего не знаешь! Ему только повод дай поиздеваться надо мной!

– Брось, он не такой, – заступилась за Митю Полина.

– Еще какой такой! Полина, ну как ты могла потерять шапку-невидимку?

– Из-за чего спор? – раздался тонкий голосок Василисы.

– Полина потеряла шапку-невидимку! Ты знаешь, к чему это может привести? Если Велес узнает о том, что шапку обронили в холле среди ночи…

– Смотри, – прервала ее Василиса и положила перед подругой темный бесформенный предмет, сшитый из упругой толстой материи.

– Что? Невидимка? – Анисья под пристальный взглядом Полины и Маргариты развернула шапку-невидимку и прочитала небольшую надпись «М. Муромец». – Как она оказалась у тебя?

– Это очень таинственная история, – засмеялась Василиса, садясь на соседний стул. – Ума не приложу, как это произошло. Я зашла к себе в комнату буквально на одну минуту. Когда вышла обратно, шапка лежала прямо у порога. Кто-то успел положить ее, пока я была в комнате. Наверное, знал, что я скоро выйду и обнаружу ее.

– Вот это да, – отозвалась Маргарита. – Это прям как та история с цветами, которые кто-то оставил в моей комнате на день рождения.

– Именно. У меня теперь такое чувство, будто кто-то следил за мной.

– Действительно, ведь Странник не мог знать, что шапка была у тебя до того, как ты отдала ее Полине.

– Вот-вот, – поддержала Полина. – Я бы удивилась не так сильно, если бы шапку положили под мою дверь – это просто говорило бы о том, что Македонов все-таки увидел меня. Но то, что Василиса получила ее… странно все это.

– С другой стороны, все закончилось наилучшим образом. Хорошо, что Митя ни о чем не узнал, а иначе он бы обязательно выдал нас, – с облегчением вздохнула Анисья и вернулась к своему завтраку.

Полина вдруг замерла, и по телу ее пробежала легкая дрожь, ладони вмиг похолодели и вцепились в стоящую перед ней кружку с чаем – вдалеке мелькнуло лицо с большими темно-голубыми глазами. Светослав! Это был он! Все утро Полина ждала его появления, придумывала и разыгрывала в голове всевозможные варианты встречи, но реальность оказалась куда прозаичнее ее грез. Светослав выбрал на завтрак какое-то блюдо, даже не повернув головы в ту сторону, где сидела Полина, и направился за стол к друзьям. Водяная колдунья продолжала рассматривать его в надежде, что он все-таки обернется. И вот, видимо, под давлением ее взгляда, голова его поднялась, и глаза встретились с глазами Полины. Сердце девушки дернулось и, казалось, так и осталось стоять неподвижно. Светослав помахал ей свободной рукой, а затем опустился за стол, где его ждали Радим, Коля и Звездинка с Синеглазкой, которые непонятно как оказались в их компании. Полина ответила ему натянутой улыбкой и повернулась к подругам. Она вдруг почувствовала себя страшно глупо: столько себе нафантазировала и, конечно, ожидала, что Светослав бросится к ее ногам и признается в любви, а вышло совсем не так.

«Но ведь я сижу с подругами, – начала утешать себя Полина. – Он просто постеснялся сесть с нами. Да и позвать меня одну присоединиться к его друзьям было бы тоже как-то нехорошо».

Полина не могла ни в чем разобраться. Нормально ли то, что Светослав даже не подошел к ней?

– Вы поели? – осведомилась Маргарита, поглядев на тарелки подруг. – Может быть, пойдем? Эбонит Павлович терпеть не может, когда кто-то опаздывает.

– Но некоторые только что пришли на завтрак, – ответила ей Водяная колдунья, думая о Светике и не желая покидать столовую в надежде на разговор с ним.

– Их проблемы, – пожала плечами Маргарита. – Зато мы успеем занять места поближе к камину.

– Идем, – Василиса тоже встала со стула, за ней Анисья, и Полине ничего не оставалось, как последовать за девочками.

Минуя столик, за которым расположился Светослав, Полина услышала недобрые смешки Звездинки и, восприняв их на свой счет, демонстративно отвернулась, погрузившись в мрачные размышления. На глаза ей тут же попались Сева с Митей. Полина вдруг вспомнила, что они втроем давно не выбирались в лес для проведения обряда. Но увидев Полину, Митя только кивнул головой в знак приветствия, а Сева и вовсе не обратил на нее ни малейшего внимания, и Водяная колдунья, пребывая в полном недоумении от всего происходящего, взяла под руку Василису и зашагала вместе с ней прочь из столовой.

Глава десятая Туман

В этот день ни Митя, ни Сева так и не подошли к Полине поговорить насчет обряда. Не подошли и на следующий, и даже в середине недели, когда Полина оказалась неподалеку от Мити, одна, без своих подруг, он лишь бросил ей дружелюбное «привет» и тут же скрылся в одном из запутанных коридоров. Она хотела было догнать его и поинтересоваться, на какой день назначена следующая вылазка в лес, однако, столкнувшись с таким странным поведением Муромца, решила не задавать вопросов. В конце концов, это ведь парням нужно ее участие в обряде, а не ей. Однако любопытство иногда одерживало верх, и она спрашивала себя, отчего же они перестали звать ее с собой? Может быть, Сева научился превращаться обратно в человека без ее помощи? Нет, это было почти нереально, он ведь пока даже не справлялся с тем, чтобы оборачиваться птицей в одежде, и вечно оставлял за собой кучу вещей. В такие моменты Полине отчаянно хотелось поговорить с кем-нибудь об этом обряде, о прекратившихся походах в лес, но она заставляла себя молчать, помня, что своей несдержанностью могла сильно навредить Заиграй-Овражкину.

Но все эти мысли, касающиеся Севы и обряда превращения в коршуна, занимали в Полининой голове не такое уж значительное место. Гораздо сильнее ее волновал Светослав. Он почти не разговаривал с Полиной, если она находилась в окружении подружек, однако на всех общих встречах с наставниками стал садиться ближе к ней. Полине даже показалось, что парень начал ходить к тем наставникам, к которым вроде бы перестал ходить еще прошлой зимой, а во время практики по коммуникативной магии, едва Дарья Сергеевна велела всем разбиться на пары для работы над новым колдовством, немедленно очутился возле Полины и взял ее за руку.

Маргарита же продолжала встречаться со Славой, но наконец начала уделять больше времени подругам. Без ее громкого смеха, решительного голоса и бесконечных саркастических замечаний Полине часто становилось грустно, особенно в те вечера, когда Анисья с Василисой отправлялись по домам. Маргарита, узнав об этом, тут же пообещала пересмотреть свой график встреч со Славой и не оставлять ее одну.

Итак, пролетел еще один день, наступил пушистый снежный четверг. Анисья с Василисой решили остаться ночевать в Белой Усадьбе и поэтому проводили вечер в Огненном чертоге вместе с Полиной и Маргаритой. Всего пять минут назад их покинула Стефани, которая, полулежа на мягком диване, долго рассказывала истории из своей жизни, постоянно вставляя французские словечки и забавно растягивая звуки. Анисья оживилась и сменила выражение лица на более миролюбивое, как только француженка скрылась за дверью.

– Наконец-то ушла.

– Интересно, какие «важные дела» увели ее отсюда? – улыбнулась Полина. – Не встреча ли с… нечистью?

Анисья только фыркнула в ответ.

– Да, Сева отчего-то ведет себя в последнее время совсем иначе. Вы заметили? Он, кажется, ни с кем не встречался вот уже несколько месяцев! – Маргарита заинтересованно подняла голову от подлокотника дивана.

– Может быть, – пожала плечами Полина.

– Ему нравится Стефани, как вы думаете? – отозвалась Василиса, захлопнув толстый фолиант, на вид очень ветхий.

– Что? Мне так не кажется! – вспылила Анисья.

– Он всегда так смотрит на нее… Он ведь раньше очень часто менял девушек, помните?

– А по-моему, это он нравится Стефани, а не она ему, – сказала Маргарита.

– Но мне все же кажется странным то, как он на нее смотрит.

Эта фраза, произнесенная Василисой, заставила Полину задуматься. А ведь правда, Полина не раз замечала его потупившийся взгляд. Стефани кокетничала с ним, уже в открытую заигрывала, чуть ли не целоваться лезла, а он… Даже не воспользовался этим, как странно! Неужели влюблен? И Полина вдруг почувствовала то, что – она была теперь уверена – почувствовала и Анисья. Все ее существо противилось тому, чтобы Сева оказался влюбленным в кого-то. Нет-нет-нет! Ужасный Сева, жестокий Сева… И влюблен… И смотрит с нежностью, и обнимает кого-то, крепко прижимая к себе. Нет же, нет, только не Стефани.

– О чем вы болтали со Светославом во время ужина? – Маргаритин вопрос словно разбудил Полину от нехорошего сна.

– Ой, – Полина тут же порозовела, вспомнив, что Светослав перехватил ее, пока она несла тарелку к столу, где уже расположились девочки, и предложил сесть с ним. Полина вежливо отказалась, виновато улыбнувшись и сославшись на то, что ее ждали подруги. – Он пригласил меня завтра пойти покататься на санках с горы.

– Но мы завтра собирались на каток! – напомнила Анисья.

– Поль, ты должна обязательно пойти с ним! – посоветовала Маргарита.

– Думаешь?

– Иди, конечно.

– Вы не обидитесь? Я же все равно не умею кататься на коньках, – произнесла в свое оправдание Полина, косясь на Анисью.

– Не обидимся, – засмеялась Василиса.

* * *

– Всегда хотела сказать, что когда вижу тебя в этом желтом свитере, вспоминаю о лете, – Полина спрыгнула с последней ступеньки и очутилась в просторном холле, где у подножия лестницы ее ждала Василиса.

– Неужели во Франции летом так холодно, что тебе о нем напоминает мой свитер? – засмеялась рыжеволосая колдунья.

– Нет, все как раз наоборот. Я имела в виду этот солнечный цвет.

Девушки подошли к гардеробу, и домовой Батман тут же соскочил со своего высокого табурета и скрылся среди сотен вешалок с верхней одеждой.

– Анисья обиделась на меня и решила не идти?

– Нет-нет, мы просто договорились встретиться на катке. Она пошла туда с братом, – отозвалась Василиса, накручивая на шею длинный шарф. – А Марго?

– Со Славой. Но она тоже будет ждать нас на озере.

Полина застегнула пальто, Василиса подхватила сумку с коньками, и обе подружки вышли в парк.

Морозный день был одновременно приятным и пасмурным, небо висело низко, безоблачное и хмурое, но в воздухе чувствовалась окрыляющая зимняя свежесть. Целая толпа магов спешила к замерзшему озеру и возвышавшемуся впереди заснеженному холму. Василиса с Полиной вспомнили предшествующую прогулке встречу с Вещим Олегом и обсуждали услышанную легенду вплоть до того момента, пока не поравнялись с рядом косых темных лавочек, на которых сидело несколько человек, натягивая на ноги коньки.

Василиса опустилась на край одной из лавок. Полина тем временем оглядела ближайший берег: Маргарита со Славой отыскались без труда – они катились на коньках, взявшись за руки, смешно кружась и подталкивая друг друга.

– Маргарита хорошо катается, – сказала Василиса, завязывая шнурки своих старых потертых коньков.

– А Слава? Посмотри, как он закружил ее! Вот здорово, – отозвалась Полина с завистью. – Анисью не видно?

– Нет. – Василиса ухватила Полину под руку и с ее помощью спустилась с невысокого бережка на лед.

– Хорошо тебе покататься!

– Так ты пойдешь искать Светослава?

– Наверное. Мы договорились встретиться у холма, но я не знаю, пришел ли он уже.

– Конечно, приш…

– Привет, – Василиса с Полиной тут же обернулась, услышав Митин голос.

– Привет, – хором сказали подружки.

– Какие у тебя красивые коньки! – Василиса поглядела на Митины ноги.

Муромец не отозвался, застыв со странной улыбкой на лице.

– Да. Точно, – кивнула Полина. – А я даже не представляла, что ты умеешь кататься.

Водяной колдунье отчего-то показалось, что она не разговаривала с этим человеком долгие-долгие месяцы. Прошла только неделя, в течение которой они не общались, но за это время в жизни Полины столько всего случилось! И девушка вспомнила об обряде, на который ее перестали звать, о Севе, который словно стал еще дальше и загадочнее, чем это вообще было возможно, и о том, что сейчас наступило самое подходящее время для того, чтобы отвести Митю в сторонку и спросить, почему же прекратились их ночные походы в лес.

– А ты почему не катаешься? – спросил Митя, нарушив Полинины планы.

– Я не умею, – отозвалась она. – И коньков у меня нет.

– Хочешь, я одолжу тебе свои? – тут же предложила Василиса.

– Нет-нет, я серьезно не умею кататься. Как-то не было времени учиться.

– Да тут нечему учиться, это просто!

– Нет, не сегодня, – смутившись, улыбнулась Полина. – Мне пора идти.

– Все понятно. Она променяла нас на кого-то другого! – усмехнулся Митя.

– Найди нас, как освободишься, – кивнула Василиса.

– Хорошо. – Полина развернулась и зашагала в сторону большого холма.

Желающих прокатиться с горы на санках оказалось еще больше, чем конькобежцев. Колдуны толпились, пихали друг друга, салазки то и дело сталкивались, слышались возмущенные крики и тут же хохот и довольные визги. Полина в растерянности осмотрелась: она не понимала, как Светослав сможет найти ее в этом столпотворении, и ей ничего не оставалось, как расположиться возле небольшого голого дерева и ждать. Мысли ее тут же вернулись к Мите и Севе, а вместе с ними и к обряду, который так внезапно прекратился. Что послужило этому причиной? Может быть, парни так загружены новыми практиками по магии, что никак не могут выкроить время? Но что за глупости, ведь ночью они свободны! К тому же эти вылазки отнимали всего пару-тройку часов. Нет, разгадка определенно крылась в чем-то другом. Вариантов, по мнению Полины, было превеликое множество. Во-первых, Сева мог просто передумать превращаться в коршуна, мог расхотеть быть оборотнем. Нет, это не вязалось с действительностью. А что если превращения в птицу давали какие-то неприятные ощущения? Полина тут же вспомнила, как Сева по несколько минут сидел на земле в странной согнутой позе, как только снова становился человеком. Он даже не одевался сразу, несмотря на наступившие холода. После этого глаза его всегда были воспаленными и остекленевшими, он подолгу молчал и только кивал или качал головой, отвечая на вопросы. С другой стороны, Сева никогда ни на что не жаловался, так что вряд ли это необычное состояние повлияло на его решение стать полноценным оборотнем. Полина попыталась воспроизвести в памяти последний поход в лес. Может быть, она чего-то не заметила? Может, что-то пошло не так? А что было потом? На следующий день? И еще через день…

И вдруг Полину осенило. Ребята перестали звать ее после того, как однажды она отказалась идти с ними. Точно! Это было в то утро, когда Светослав пригласил ее на свидание. Послужило ли это причиной? Она помнила, как презрительно взглянул на нее Сева, едва она озвучила свой отказ. Конечно, по его расчету она, наверное, должна была отказаться от свидания? Он решил, что его обряд для нее должен быть важнее встречи со Светославом? Теперь Полину уже не заботило, что, возможно, парни совсем не поэтому перестали звать ее в лес, теперь осталось только возмущение. Конечно, это он был во всем виноват! Виноват в ее плохом настроении, потому что обращался с ней, как с пустым местом, виноват в том, что Анисья не могла устроить свою личную жизнь, в том, что…

– Так это ты? Привет. – Полина резко обернулась на голос, яростно сверкнув глазами и мечтая, чтобы перед ней оказался Заиграй-Овражкин: тогда бы она уж точно высказала ему все, что накопилось у нее в душе! Но за ее спиной появился не Сева и даже не Светослав, это был Алеша Попов – маг, которого она встречала в конюшне.

– Не ожидала меня тут увидеть? – засмеялся Алеша, глядя на ее вспыхнувшее лицо. – Я договорился встретиться здесь кое с кем, а увидел тебя.

– А, ясно. – Полина попыталась сменить вид на более дружелюбный. – Я тоже жду… знакомых. Мы собирались покататься на санках. Только вокруг столько народу, что с трудом можно кого-то отыскать. Как там Видга?

– Хорошо. Спит и видит, чтобы сбросить кого-нибудь еще раз, – ответил с улыбкой собеседник.

Полина рассмеялась:

– Это была моя вина. Я сама его напугала.

– И не только его! – Алеша Попов сделал большие глаза. – Все, кто видел это, были в ужасе. Со стороны ведь было непонятно, что с тобой произошло. Видга всегда такой смирный, он никого не скидывал. Твой крик мне до сих пор слышится в кошмарах.

– Правда? – Полина окончательно растерялась.

– Правда! Мы там все чуть в обморок от страха не попадали. Один Овражкин только и был в состоянии что-то сделать, да и он тоже побелел, как мел, когда пытался помочь тебе.

«Овражкин! – произнесла про себя Полина. – Снова он!»

– О, а не тебя ли зовут? Вон, глянь, тебе машут какие-то ребята.

Полина увидела Светослава, который, как она и предполагала, пришел в обществе друзей. Все они усердно махали руками, потом Радим толкнул Светика в плечо и покатился со смеху.

– Да, их я и ждала. Приятно было поговорить.

– Пока, веселой прогулки, – кивнул Алеша и остался стоять возле дерева, в то время как Водяная колдунья направилась к группе мальчишек. Светослав тут же двинулся ей навстречу, пока его друзья подтрунивали и швыряли в него снежки. Полина не знала, как и реагировать на такое странное поведение. Над кем они смеялись? Над ней? Или над ним? По лицу Светика невозможно было догадаться, злило его ребячество друзей или ему самому хотелось засмеяться. Он был серьезен и несобран одновременно, одновременно смотрел на Полину и куда-то мимо нее, улыбался и в то же время выглядел встревоженным.

– Не думала, что ты сможешь найти меня среди всех этих… – но она не успела договорить, потому что Светослав внезапно приблизился к ней и поцеловал.

Так они и замерли в объятиях друг друга, окруженные разноцветной толпой, напрочь забыв обо всех и не обращая внимания на то, что несколько пар любопытных глаз нескромно уставилось на них.

* * *

Дверь вновь заходила ходуном от решительного стука, и, не дожидаясь ответа, в комнату Полины ворвалась Маргарита в пижаме и наспех накинутой кофте. Взгляд ее выражал восторг и нетерпение, как бывало всегда, когда она хотела поделиться очередной грандиозной идеей. Влетев в комнату, она сразу бросилась к Полине на кровать.

– Хорошо, что ты еще не спишь!

Полина улыбнулась, вылезая из-под одеяла. Маргарита пришла очень кстати – Водяной колдунье не терпелось поделиться событиями вчерашнего дня. С того момента, когда Полина увидела подругу на катке и до настоящей минуты у них не было возможности нормально поговорить. Весь вечер Водяная колдунья провела со Светославом (и даже сидела с ним за одним столом во время ужина), а Маргарита после дневных развлечений отправилась на встречу с наставником по Огненной магии.

Но только Полина собралась открыть рот, как Маргарита с горящими глазами воскликнула:

– Ты не поверишь! На Огненной магии мы будем работать парами. Представь себе? Прошло так мало времени, а Странник, похоже, смог научить нас всему, что мы должны были узнать с Маливиничком!

– Значит, не зря все Огненные его так хвалят.

– Но это еще не все! Он дал нам задание, которое нужно сделать в паре с магом своей стихии, но мне пары не досталось.

Полина вопросительно взглянула на подругу. Насколько она помнила, Огненных было десять, почему же Маргарите не досталось напарника?

– К счастью, Фадей заболел, – пояснила Маргарита. – И поэтому он не сможет присутствовать на паре следующих встреч. То есть, не к счастью, конечно. Мне его очень жаль, правда – у него такая глупая болезнь: он начинает чихать от дневного света.

– Марго, я не поняла, почему ты радуешься тому, что тебе не досталось пары? Ты ведь хотела научиться коммуникативной магии, а теперь будешь колдовать одна! Понимаю, что Фадей в твоем представлении не лучший вариант, но все же… Ты могла бы быть в паре с Олей.

– Я не буду в паре с Олей! – Маргарита улыбнулась. – К тому же Оля теперь злится на меня. Она видела, как вы целовались сегодня со Светославом. Да-да, а ты думала, я не знаю? Она не очень хорошо высказалась о тебе, и мне пришлось посоветовать ей кое-что. Теперь она в обиде.

– Вот как, – отозвалась Полина. – Не стоило, Марго, ей же нравится Светослав.

– Если он ей нравится, то пусть говорит что-нибудь хорошее про него, а не гадости про тебя.

Полина снова улыбнулась:

– Так с кем же в паре ты будешь колдовать?

– С тобой!

– Но ведь я другой стихии, а ты только что сказала…

– Ну и что! Главное, что Александр Владимирович разрешил нам с тобой объединиться в пару, и теперь мы должны подготовить какое-нибудь необычное колдовство, чтобы всех поразить, – Маргарита придвинулась поближе и заговорщицки добавила. – Я уверена, что ни у кого из наших не хватит мозгов пойти дальше усиления щита или какого-нибудь светового заклинания, но ты должна помочь найти мне что-то такое, от чего все не на шутку удивятся!

– А когда следующая встреча со Странником?

– Через два дня. У нас с тобой как раз есть немного времени, чтобы потренироваться!

– Отлично, потому что у меня появилась идея! – Полина вскочила с кровати и принялась рыться в шкафу. Ее посетила мысль о том, что эти дни она должна была провести со Светославом, и она тут же поинтересовалась:

– А как же Слава, Марго? Он расстроится, если ты будешь уделять ему мало внимания.

– Нет, он сам занят в это время, так что все в порядке, – как ни в чем не бывало отозвалась Маргарита.

– Да, но… – Полина продолжала размышлять о том, как совместить тренировки и свидания с голубоглазым красавцем.

– Что?

– Проблема в том, что я совсем не умею работать в парах, – Полина сделала вид, что именно это волновало ее в данную секунду.

– Что? А наша с тобой левитация деревянного медальона? Ты забыла? Если б ты не помогла мне тогда своей силой, я бы ни за что этому не научилась.

– И правда. – Полина задумчиво уставилась на Маргариту.

Она положила на стол книгу, которую однажды дала ей Лиса, и принялась листать страницы. Маргарита тут же склонилась над ней, пробегая глазами по строчкам, пока рука Полины не опустилась на потертую иллюстрацию, изображающую темную фигуру человека, наполовину скрытую в густом серебристом тумане.

– Читай. – И Полина указала пальцем на второй сверху абзац.

Маргарита схватила книжку и притянула к себе. Несколько минут доносилось лишь шуршание страниц и ее тихое дыхание, а когда она наконец оторвалась от текста, глаза ее горели, а хитрая улыбка расползлась по лицу.

– Гениально! Это то, что нужно!

* * *

Только что стемнело. Ступеньки под старым раскачивающимся фонарем вели круто вниз.

– Нам сюда? – с энтузиазмом спросил Митя.

– Да-да, – отозвался Сева и почти бесшумно перепрыгнул всю скользкую лестницу разом. Он толкнул низкую скрипучую дверь, за ней открылось полутемное шумное помещение, полное разнообразного народа. Шум казался странным – ни одного голоса невозможно было разобрать, обитая темными деревянными панелями комната гудела, как пчелиный рой. Но пахло здесь приятно, трудно определимые ароматы исходили от бутылок на полках и пучков трав, развешанных за барной стойкой.

– Ну и местечко! – довольно воскликнул Митя, не снимая куколи.

– Вот, видишь. Я же говорил тебе, что в шубе сюда нельзя являться. По ней бы тебя точно все узнали. А твоя мамочка не обрадовалась бы такому!

– Почему мы раньше не знали про это место? – проговорил из-под капюшона Митя, высматривая свободный стол и не обращая внимания на иронию.

– Судя по всему, никто из непосвященных не может попасть в «Медвежий Угол».

– Я могу вам помочь?

Митя и Сева обернулись. Возле них стоял лысый, очень худой мужчина с фиолетовыми глазами. Он протирал полотенцем стакан и смотрел в основном на Севу, потому как тот не прятал под плащом лица.

– Да, нам нужен стол.

Колдун кивнул, делая знак следовать за ним, и повел молодых людей через толпу. Какой-то человек у дальней стены поспешно накинул на голову капюшон, Сева даже оглянулся еще раз – на одно мгновение этот человек напомнил ему наставника по Легендологии.

– Здесь, – лысый мужчина остановился возле круглого стола под потускневшей картиной, сюжет которой невозможно было разобрать из-за плохого освещения. – Темновато, конечно. Но у нас и не лучший бар для свиданий.

– Что? Свиданий? – воскликнул Сева. – А, да нет же! Я не с девушкой.

Колдун почти равнодушно пожал плечами:

– Обычная мысль, когда подобное заведение посещает молодой маг на пару с кем-то, прячущемся под куколью. О, Перун! Муромец! – колдун всплеснул руками и чуть не выронил стакан, когда Митя приподнял край капюшона. Взгляд бармена тут же виновато забегал по сторонам, брови начали вздрагивать, а Митя только улыбнулся и приложил палец к губам:

– Плачу двойную цену за наши напитки, если никому не скажете, что я здесь был.

– Конечно-конечно! О! – заверил владелец бара и обернулся, чтобы убедиться, что их разговора никто не слышит. Затем он плюхнул на стол стопку каких-то потрепанных книжонок и еще раз оглядел зал. – Я бы отвел вас за лучший стол, но он занят.

– Нет, не надо, нам и здесь нормально, – сказал Сева.

– И официантов сегодня нет, заказ придется немного подождать.

Колдун поспешил к барной стойке, возле которой его уже ждало не меньше десяти человек.

Сева взял в руки и пролистал верхнюю тонкую книжицу, заляпанную жирными пятнами. Это было меню разнообразных горячительных напитков и на последней странице значились «фирменные изобретения».

– Фирменные изобретения! Тебе это ничего не напоминает?

– Ну, либо это он крадет идеи у своего собственного сына, – отозвался Муромец. – Либо Василий – у него. А вот и «Тайные фантазии», все еще не хочешь попробовать?

– Нет! – Сева вздрогнул. – Просто возьму что-нибудь покрепче.

– «Пламя дракона» или «Плохого короля»? «Утреннюю звезду» или, может быть, «Смертоносный удар?» И этот бармен сказал, что место у них не для романтичных свиданий! Да кто же еще заказывает коктейли с такими названиями? Вот специально для тебя, Заиграй-Овражкин – «Принцесса в башне». Принцессы из башни у тебя еще точно не было.

– Вы готовы? – раздался над ними голос Васиного отца.

– «Русалочье молоко».

– «Омут», – сказал Сева.

– И если вы считаете, что нам лучше это чем-то заесть, то принесите еды, пожалуйста, – снова рассмеялся Митя.

– Сию минуту! И-и-и, прошу прощения, что принял вас за девушку, – виновато глядя на Митину куколь, пробормотал бармен, а затем перевел взгляд на Севу. – Просто за вами имеется такая слава.

– За мной? – иронично повторил Сева. – И какая «такая»? Что я вожу девиц по трактирам?

Бармен слегка качнул головой, как бы частично соглашаясь:

– Когда-то давно я мельком видел вашу мать. А не зря я так много лет в жизни отдал изучению подобных существ.

– Вы слишком много знаете! – перебил его Сева.

– А это в наше время очень опасно, – добавил Митя.

Когда бармен отправился готовить заказ, дверь забегаловки в очередной раз открылась, впустив небольшую компанию колдунов и колдуний, тоже решивших покинуть сегодня вечером Белую Усадьбу. Среди них была Варвара, одетая во все белое, и ее подруга, в последнее время не на шутку увлекшаяся Севой.

– Леший! – недовольно процедил сквозь зубы Воздушный маг, заметив обеих девушек, и накинул капюшон кофты. – Мне бы тоже стоило прихватить плащ!

В это время на столе появились два высоких стакана, один – с густой белой жидкостью, в которой таинственно сверкали какие-то блестки – от нее попахивало рыбой, – в другом же была совершенно обычная на вид вода. Сева взял свой напиток и сделал два больших глотка. В первый момент он ничего не почувствовал, но зато уже через секунду горло, небо и язык страшно защипало, захотелось глубоко вздохнуть, но сделать этого не получилось. Какое-то время ему по-настоящему не хватало воздуха, казалось, что со всех сторон на него что-то давит, что-то холодное, убивающее… Вода!

– Так вот почему это называется «Омут»! – Тут наконец воздух начал поступать в легкие, и Сева закашлялся.

– Ты что, прячешься от этих девушек? – уточнил Митя, пока еще не решившись отпить из своего стакана.

Сева кивнул.

– Что-то с тобой неладное.

– Что?

– Мы так поменялись, Овражкин. Все вокруг поменялись!

– И я тоже? Ты уверен?

– Конечно. Вспомнить тебя хотя бы в первую осень в Заречье! Страннее человека просто не придумаешь.

– Но ты стал дружить со мной.

– Кто-то же должен был с тобой дружить! А иначе ты бы так и таскался по лесам с толпой очарованных девчонок. Стал бы бесчестным и жестоким сердцеедом, изводил их до смерти…

– То есть ты заботился о них, а не обо мне? – с ухмылкой перебил Сева. – Верно, ты же из нас двоих благородный и добрый. Ну, а каким я стал теперь, после твоего спасительного вмешательства? А то судя по моей «славе», о которой говорил бармен, я вовсе не изменился.

– Теперь ты прячешься от своих поклонниц.

– Иногда они очень надоедают. Я не хотел этого внимания, Муромец, не знаю, с какой стати оно досталось именно мне.

– Ну вот этого, конечно, не понять ни одному парню, находящемуся здесь. Ведь все твои девушки были настоящими красавицами!

– Нет, все они… что-то не то, – Сева пожал плечами и поглядел в свой стакан: по поверхности напитка шла рябь, и в ней вдруг вспыхнули и померкли знакомые серые глаза. Водяная колдунья? Это еще что за наваждение!

– Вся проблема в том, что ты просто привык с детства к такому вниманию. Ты его не ценишь, – продолжал Митя, и тут только Сева заметил, что стакан Муромца был уже почти пуст.

– Тебе-то грех жаловаться, ты уж точно нравишься всем девчонкам, – ответил Сева.

– Я-а?

– Конечно. Все то время, когда они не смотрят мне в глаза, они мечтают о тебе.

– Потому что я богатый наследник.

– Потому что девчонки любят смазливых блондинов.

– Смазливый блондин – звучит отвратительно, – рассмеялся Митя из-под капюшона. – Не хотелось бы думать о себе в таком ключе.

– Тогда все, что нам с тобой остается – это пить всякую гадость и убеждать друг друга в нашей неотразимости, чтобы компенсировать отсутствие личной жизни.

– Но мне правда интересно, как можно быть таким, как ты, – ответил Митя. – С черной кровью Сирены.

– Ничего интересного. Смотри на это яблоко, – на столе всего секунду назад появилась тарелка с фруктами. – Ты хочешь яблоко? Допустим, да. Вот ты хочешь яблоко, берешь его и ешь. Ты при этом что-нибудь испытываешь?

– Ну…

– Да, ты удовлетворил свое желание. Но разве ты при этом очень любишь это яблоко?

– Вообще я люблю яблоки, – сказал Митя.

– Нет, это конкретное яблоко!

– Не знаю, нет, наверное.

– Вот видишь, тебе все равно, что это за яблоко, Главное, чтобы оно не оказалось испорченным, ну, или, было, допустим, желтым или большим, тогда ты его съешь.

– Да.

– А теперь подумай, что яблоко может не хотеть, чтобы ты его съел, но при виде тебя оно впадает в ступор и не может сказать, чтобы ты его не ел.

– Очень забавно, – сказал Митя.

– Слушай дальше. Допустим, ты знаешь, что яблоко не хочет оказаться в твоем желудке, и ты решаешь не есть яблоки из жалости к ним. Все-таки, они ничего плохого тебе не сделали, правда? Но потом вдруг твоя потребность в яблоках дает о себе знать, и ты не выдерживаешь и съедаешь одно. Ты знаешь, что яблоку очень обидно от этого, и к тому же все тебе говорят: «Какой ужас, Муромец, как ты мог, ты съел яблоко!» Как неприятно, да? Но ничего не поделаешь. Ты по-прежнему любишь яблоки и знаешь, что рано или поздно все равно съешь еще одно. А теперь самое сложное! Представь, что при всей твоей решимости даже не смотреть на эти фрукты, яблоки сами тянутся к тебе!

– Так ты девушек с яблоками сравниваешь? – Митя расхохотался.

– Подумай, Муромец, может ли в этой ситуации появиться яблоко, взглянув на которое, ты забудешь обо всех остальных яблоках?

– Овражкин, тебе надо написать об этом книгу. Может быть, тогда остальные научатся понимать Сирен? Ничего веселее в жизни не слышал. Но очень наглядно, признаюсь. Могу разве что предложить лимон в качестве того единственного фрукта, который заменит для тебя все яблоки, – Митя указал пальцем на сочную дольку лимона.

– Лимон? Нет, с какой стати? Мы же о яблоках! Это как если б я влюбился в…

– Ну это что-то наподобие необычного яблока… Это как если б ты влюбился в эльфийку.

– Pardon[6].

Митя и Сева обернулись на голос. На этот раз возле их столика вместо тощего лысого бармена стояла Стефани. На лицах друзей застыло удивление – уж кого-кого, а Стефани Монье они никак не ожидали увидеть в этом месте. Митя, однако, первый пришел в себя и, высунув лицо из капюшона, приветливо ей улыбнулся.

– Пгошу пгощени-а, – добавила она уже по-русски. – Можно мне к вам пгисоединиться? Паулин легла спать, а я захотела повеселиться, – проговорила Стефани и грациозно присела на предложенный стул. – Какой-то симпатичный колдун пговодил меня сюда от Белой Усадьбы. Он сказал, что здесь готовят лучший алкоголь в Госенике, – Стефани хихикнула. Было заметно, что она уже отведала один из коктейлей, а может быть, даже и не один. – И тут я увидела вас!

– Мы рады, – отозвался Митя.

Стефани улыбнулась и опять поглядела на Севу:

– Хотите после пгогуляться?

– Мы бы пошли, но нам через час нужно возвращаться, – ответил Митя. – У нас уже и так полно проблем.

– А ты, Сева? Тоже такой пгавильный?

Митя вдруг заметил, что Сева продолжал молча таращиться на свой недопитый «Омут», как будто увидел там что-то необычное.

– Что? – переспросил Сева, на самом деле выглядевший так, будто бежавшая по его напитку волшебная рябь была ему интереснее общения со Стефани.

– Яблоко или лимон? – сказал Митя, но его собеседник только пожал плечами.

* * *

Для Полины последние дни прошли непросто. Ей пришлось прямо-таки разрываться между Светославом и одержимой новым колдовством Маргаритой.

Ей, уже успевшей в свои годы почувствовать весь ужас одиночества, ужас отсутствия родительского внимания и любви, показалось таким замечательным найти человека, который беспрестанно обнимал ее, держал за руку. И как часто случается, увлечение голубоглазым Светиком представлялось ей настоящим глубоким чувством, вечным и нерушимым.

Ей думалось, что у него не было недостатков. Мерещилось, что все девчонки поворачиваются и глядят им вслед, когда они рука об руку появляются в столовой или в парке: еще бы, ведь Светослав был таким красивым! Погружаясь в эти сладкие мысли, Полина испытывала приятное волнение, ей хотелось смеяться, дурачиться, целоваться и разговаривать только с ним.

Все было хорошо. Потому что ни одна Сирена не появилась за эти два дня в поле ее зрения и не нарушила всеобъемлющего счастья.

Единственное, что немного омрачало эти волшебные часы, была необходимость периодически возвращаться в свою или Маргаритину комнату для тренировок. Колдовство Водяного тумана, которое Полина уже давно облюбовала в старой книжке, оказалось очень непростым. Оно требовало немалого мастерства. И, как прочитали девушки, сотворить его было намного легче, если Водяной колдун объединялся с Огненным.

– Думаю, мы немного погорячились, остановив свой выбор на Водяном тумане, – заметила Полина. – Это гораздо сложнее, чем я представляла.

– Но это все же лучше, чем сделать обычный щит или разноцветный огонь. Может быть, нас хоть за попытку похвалят?

– Возможно. Ладно, давай еще раз все повторим.

– Давай. – Маргарита поднялась на ноги. – Неплохо было бы все же испробовать этот Туман на ком-то. Что-то мне не верится, что мы добиваемся того самого результата, который нужен.

* * *

Посреди коридора одиноко стояла девушка. Маргарита не ожидала встретить кого-либо, поэтому замерла, глядя на незнакомку. Затем перевела взгляд на наручные часы, но время то и дело ускользало от нее, сосредоточиться на стрелках не удавалось. Тем не менее Маргарита чувствовала, что уже очень поздно. Да, была чуть ли не середина ночи. И эту девушку она раньше не встречала ни в Заречье, ни в Белой Усадьбе, однако что-то в ней казалось неуловимо знакомым.

Колдунья выглядела крайне возбужденной и совершенно не замечала Маргариту: ее щеки горели румянцем, прическа из темных вьющихся волос растрепалась, из нее медленно, словно змеи, выползали косы – будто девушка только что встала с постели. При этом ее голубое платье совершенно не походило на ночную сорочку – наоборот, глядя на него, Маргарита вспомнила свой парадный наряд, который сшил господин Ламонов. Шелк с искусной вышивкой обтягивал лиф, серебристые цветы струились до самого подола, из-под которого выглядывали носки расшитых на восточный манер туфель.

Откуда-то снизу до Маргариты доносились приглушенные звуки праздника, как будто кто-то устроил грандиозный бал на первом этаже Усадьбы. Или этот звук доносился с улицы? Маргарита выглянула в окно, но сквозь стекло почему-то ничего не удавалось рассмотреть.

Тем временем колдунья в светлом платье и нарядной длинной накидке с капюшоном и широкими рукавами пробежала в нескольких сантиметрах от нее, даже не повернув головы в ее сторону, и стала спускаться по лестнице. Маргарита успела лишь заметить, что рукав парчовой накидки испачкан кровью. Это вызвало страх. Огненная колдунья каждой клеткой своего тела ощутила, будто все вокруг сопротивлялось ее присутствию, словно какая-то неведомая магия стала действовать на нее. «Я не должна находиться здесь, – твердило ей что-то. – Я не имею права сюда заходить. Я должна поплатиться кровью!»

Стоило незнакомке скрыться из виду, как одна из дверей в коридоре распахнулась, и из нее вышел молодой человек. Маргарита застыла от ужаса. Он огляделся, но почему-то не заметил ее и, одернув парадный кафтан, не спеша направился к лестнице. Маргарита внимательно смотрела, как он застегивал кафтан, из-под которого виднелась вышитая рубашка без ворота. Его темные длинные волосы, бледное лицо и немного надменный взгляд кого-то ей напомнили. Вот только кого? И даже этот бордовый длинный кафтан словно что-то воскрешал в ее памяти, но она никак не могла поймать знакомый образ.

Новый день принес с собой холодный ветер, и всю ночь Маргарита сквозь сон слышала его завывания и скрежет старых оконных рам. Проснувшись, она села и опустила ноги на холодный пол, пошарив ими в поисках тапочек.

– Ну и сон, – еле слышно пробормотала колдунья себе под нос.

Вчера она от души радовалась, что встреча с наставником по магии Огня назначена на столь ранний час – ей не терпелось увидеть, как сработались друг с другом остальные Огненные. Но теперь девушка чувствовала сильное волнение.

Маргарита оделась, прихватила теплые варежки и перед выходом из комнаты выглянула в окно. В глаза ей бросился узкий каменный выступ стены за стеклом, укрытый белой снежной подушкой, на которой уже успели оставить отпечатки лапок красногрудые снегири. Солнце нехотя вылезало из-за стены леса, освещая тусклыми лучами парк.

Оторвавшись от рассматривания не очень уютного зимнего пейзажа, она покинула комнату, подошла к соседней двери и постучала. Щелкнул замок, Полина просунула голову в образовавшуюся щель между дверью и косяком и шепнула: «Сейчас иду». Через пару мгновений она выпорхнула из-за двери и, повернув в скважине ключ, спрятала его в карман.

– Доброе утро, – немного подавленно поздоровалась Водяная колдунья.

– Доброе. У тебя все в порядке?

– По-моему, Светослав на меня обиделся, – на одном дыхании произнесла Полина, решив не скрывать того, что ее на самом деле огорчало.

– За что? За то, что ты вчера так мало с ним виделась?

– Наверное. К тому же мы испробовали на нем колдовство, и не думаю, что ему польстило то, как мы над ним смеялись.

– Это глупо, ты же помогала мне, а не гуляла с другим парнем. И это действительно было смешно. – Губы Маргариты растянулись в улыбке, когда она вспомнила выражение лица Светика, который попал под действие Водяного тумана. – Он прямо так и заявил, что обиделся?

– Конечно, нет, но это и так можно понять. Перед сном я написала ему записку, а он ничего не ответил. Знаешь, я бы тоже на его месте обиделась. Он даже был немного прав, когда сказал, что наше колдовство не слишком подходит под задание, которое дал твой наставник. Поразмышляв над этим, я поняла, что оно еще и очень смахивает на Темное.

– Тебе бы давно пора привыкнуть, что все Водяные заклятья похожи на Темное колдовство. Даже Лиса тебе говорила это. Мне кажется, стоит взять это на вооружение и поподробнее изучить Водяные заклинания – наведешь тут на всех страху! Ладно, Полина, не расстраивайся. Сейчас мы с тобой поразим всех своим супер-могуществом, а потом ты прибежишь к Светославу и скажешь, что ничего путного не вышло, и во всем виновата твоя сумасшедшая подруга, которая так хотела произвести хорошее впечатление на своего наставника по Огненной магии, что абсолютно потеряла голову. К тому же нам надо было на ком-то потренироваться.

Полина усмехнулась. Они спустились в столовую и сели за любимый столик у окна, а через минуту и Светик пришел на завтрак.

Полина сначала вопросительно покосилась на него: вдруг он пройдет мимо нее и сядет с Олей? Но нет, Светослав, увидев Водяную колдунью, сейчас же направился к ней.

– Привет, – сухо сказал он.

– Привет, – отозвались обе девочки.

Светослав, не дождавшись от Полины еще каких-либо слов, принялся за завтрак. А Полина, словно набрав в рот воды, молчала. Опасения ее подтвердились – Светик за что-то дулся, и ей страшно захотелось очутиться где-нибудь вдвоем с ним и обсудить это, но Маргарита, все эти люди в столовой… Полина не могла говорить при них.

Маргарита тем временем без особого труда нашла глазами остальных Огненных: все они сидели парами. Ольга, обычно такая дружная с Маргаритой, на этот раз просто отвернулась и принялась вполголоса переговариваться с соседом по столику. Из наставников сейчас во флигеле завтракали только Федор и Марья Кощеевичи. В тарелках перед ними лежали горы всякой еды, будто оба собирались наесться на неделю вперед.

Светослав и Полина все еще не нарушали молчания, но судя по тому, какими взглядами они обменивались, Маргарита поняла, что должна была взять ситуацию в свои руки.

– Прости, что вчера попрактиковали на тебе Туман, – произнесла Маргарита. – Это была моя идея, но ты должен понять, ты так удачно подвернулся под руку…

– Ничего, – по голосу Светика стало ясно, что он ждал этих слов и теперь немного повеселел. – Значит, у вас все получилось?

– Да, вроде бы эффект был.

– Вроде бы… скажешь тоже. – Светослав повернулся к Полине и обнял ее за талию. – А как так выходит, что у тебя не получалось колдовать ни с кем в паре, даже со мной, а с ней вдруг получилось?

– Не знаю, – растаяв, отозвалась Полина. – Но это чистая правда. Однажды этой осенью мы с Марго силой мысли подняли в воздух деревянный медальон. Вместе, одновременно! Странно, да? Я читала, что с Водяными тяжело колдовать, потому что они почти не способны к коммуникативной магии.

– Видели новость? – за их столик без приветствия сел Радим и придвинул Светославу новый выпуск «Тредисятого Вестника». – Нет? Ну тогда читаю: «Слухи о Русальем круге подтверждены. Он будет собран в Суздале. Идет отбор участников. Обращаться никому никуда не нужно».

– Жаль, что нам еще рано участвовать.

– Судя по этому объявлению вообще не понятно, как можно стать участником, даже если тебе уже не рано, – заметила Маргарита, в два глотка выпила кружку мятного чая и принялась за бутерброды с сыром. Когда она волновалась, ее одолевал голод. Полина же наоборот еле затолкала в себя сырник и теперь не спеша допивала сок. Светослав сидел рядом и уже не сводил с Полины глаз, доедая остывшие сырники, которые она пододвинула ему.

– Ну, все, – наконец наевшись, сказала Маргарита. – Мы с Полиной пойдем. А вы решайте, что делать с этим Русальим кругом.

Полина вместе с Маргаритой, которая несмотря на наступающие холода до сих пор носила легкую куртку, добрались по заснеженной дороге до вершины холма, где, сложив руки на груди, стоял Александр Владимирович. Он был не один: рядом с ним топтался на месте Илья Пророк, с интересом разглядывающий приближающихся юнцов. В сравнении с могучим наставником по Огненной магии Илья Пророк выглядел комично из-за своей худобы и сутулости, его клокастая белая борода смешно торчала вперед, а маленькие глазки сверкали из-под морщинистых век.

Когда все собрались и выстроились перед наставником парами, Александр Владимирович остановил свой внимательный взгляд на Маргарите с Полиной и спросил:

– Вы справились?

Маргарита уверенно кивнула.

Полина с интересом уставилась на этого огромного человека. Она ведь видела его нечасто: он лишь изредка появлялся в столовой, пару раз мелькал в коридорах Усадьбы, а последняя их встреча и вовсе произошла при неприятных обстоятельствах – Полина с шапкой-невидимкой на голове улепетывала от него среди ночи.

– Мне сегодня снился такой странный сон, – вдруг задумчиво проговорила Маргарита.

– Что в нем было странного? – спросила Полина.

– Он был про другую девушку, а вовсе не про меня… О, смотри-ка, кто пришел! – Маргарита указала на Стефани, только что взобравшуюся на холм.

– Ох, – Полина улыбнулась, – хорошо, что тут нет Анисьи, а то пришлось бы нам еще раз узнать о всех недостатках Стешки.

– Хм, она променяла Боевую магию на Огненную? Она ведь из-за тебя пришла, да?

– Да, ей следует находиться со мной рядом. Мсье Монье уверен, что в следующий раз приступ случится во время всплеска силы.

Проклятье уже пару месяцев не беспокоило Полину, страх и отчаяние потихоньку угасли, а жизнь продолжилась и потекла своим чередом. Снадобье, изобретенное специалистом по темным проклятьям, помогало, и это значило, что надежда на избавление от проклятия все же существовала.

– Давайте начинать, – сказал Александр Владимирович. – Маргариту с Полиной оставим на потом. Ольга и Филипп, вы первые.

Колдуны вышли в центр круга и взялись за руки. Полине показалось, что Оля бросила на нее странный взгляд, но вот только что он значил? Злилась ли она из-за Светослава? Была обижена? Какие чувства были свойственны Огненным колдуньям? Лиса частенько с насмешкой отзывалась о несдержанности Огненных. Со стороны можно было вообразить, будто их настроение меняется каждую минуту, а эмоции не бывают никакими иными, кроме как зашкаливающими, тем не менее Полину смущал лишь Олин многозначительный взгляд, и было совершенно неясно, чего следовало от нее ждать.

«Как здорово, что даже ее красота не привлекала Светика», – подумала довольно Полина.

У Оли были выразительные теплые глаза, нос с небольшой горбинкой, губы бантиком и прекрасные темные кудряшки. Маленький рост, изящная фигура – все вместе это смотрелось очень эффектно.

В течение нескольких секунд Оля и Филипп просто шептались, а потом вдруг из ладони Филиппа вырвалась золотая полоска. Она вмиг обернулась светящейся ящеркой, которая пробежала вокруг колдующих, образовав огненное кольцо. Сделав большой прыжок, ящерица приблизилась к остальным магам и заключила всех в большой пылающий круг.

Полина вздрогнула, отвлекшись от разглядывания Оли.

– Не бойся, – шепнула Маргарита. – Это всего лишь Огненный щит. Я же говорила тебе, на большее у них мозгов не хватит.

– Щит? Вот это кольцо?

– Да, у всех стихий он выглядит по-разному. Ящерица – это Саламандра, дух огня. И огонь в кольце не настоящий, это мираж. Ты спокойно можешь выйти из круга и не обожжешься. Но это кольцо не пропустит чужое колдовство.

– А почему и вокруг нас с тобой оно появилось?

– Сильное оборонное заклинание. Оля с Филиппом вызвали саламандру, которая защищает не только самого колдуна, но и его сторонников.

– Здорово! – сказала Полина, подумав, могло бы такое полезное Олино колдовство поразить Светослава или нет.

Следующими в центр вышли Емеля с Мишей. Последний долго целился в одну точку пространства, как вдруг в его руке что-то сверкнуло, и настоящая молния ударила в наваленные неподалеку сухие ветки, которые тотчас вспыхнули. Полина снова подскочила на месте – молний, созданных руками магов, она еще не видела. Ребята дружно захлопали своим товарищам. Такое колдовство, как объяснила ей Маргарита, требовало неплохой подготовки, но Миша от природы отличался способностью к работе с электричеством и большими температурами.

Коля Даждь – маг из следующей пары, взмахом руки потушил почти догоревшие ветки. Возможно, он хотел поразить зрителей, но тем не менее это не помогло ему: вместе с Максимом им удалось лишь нагреть над сугробом воздух и растопить снег. Все это и даже в большем масштабе остальные ребята уже видели на прошлом Шабаше.

Зато совершенно непохожие друг на друга братья Громовы: Дир и Прохор – вытащили на середину небольшую кадку и подпалили фитиль, торчащий из нее, словно из свечки.

– Ну-ка спрячься за меня, – настороженно сказала Полине Маргарита, – если эта штуковина взорвется, огонь может навредить тебе.

Не успела она договорить, как раздался грохот, но вместо огня и остатков кадушки повсюду разлетелись ярко-синие искры, сначала превратившиеся в цветы, а затем закружившиеся над холмом в облике мошек и мотыльков. Юные колдуны стали пытаться ловить их, весело вскрикивая. Наставник тоже поймал одну из светящихся мух, растер в пальцах, и она исчезла. Красивый фейерверк всех очень позабавил.

Подошла очередь последней пары. Маргарита глубоко вздохнула и потянула Полину в центр полянки, уже покрытой бесчисленными отпечатками подошв.

Они встали спиной друг к другу и взялись за руки. Сперва должна была начать Полина, и Маргарита терпеливо ждала, чувствуя, как леденеет кровь, словно холодная вода начинает подниматься по венам рук. Очертания деревьев, окружавших вершину холма, померкли, потонув в призрачной серебристой мгле. Первым спохватился Александр Владимирович. Он вмиг сотворил вокруг воспитанников огненные кольца.

Холодные пальцы Полины сжали ладони Маргариты, и девушки хором начали произносить наговор, голоса их звучали тихо и были слышны только друг другу:

Над долами и лесом

Восходит Ярмик.

Спи, мой враг,

Своих мыслей не ведай.

Очарован навек

Под кукушкин крик,

Потеряй себя

В саване белом.

Пусть укроет туман

И заставит забыть,

И как звать,

И откуда явился.

Не пытайся, мой враг,

Рассеять туман,

Что из темной воды

Родился.

Поляну заволокло туманом, таким удивительным для холодного времени года. Огненные начали с недоумением оглядываться по сторонам, словно потеряв остальных из виду, хотя стояли в двух шагах друг от друга.

Маргарита смотрела на них и не могла поверить, что колдовство сработало. Конечно, туман получился неплотным и уже начал рассеиваться, да и Странник успел защитить ребят от помутнения мыслей, но это не мешало Маргарите почувствовать гордость за их пару.

Александр Владимирович не спешил выходить из своего магического укрытия, образованного хвостом огненной саламандры. Он закрыл глаза, губы его шевелились, что-то шепча, вытянутая перед собой правая рука чертила в воздухе.

Туман рассеивался все быстрее, и колдуны наконец смогли увидеть друг друга.

Все разом повернулись в сторону Маргариты и Полины. Странник убрал огненные кольца, давая ребятам свободу движения.

– Ну, что я могу сказать, – начал Александр Владимирович. – Такого колдовства я от вас никак не ожидал!

Вид у него был такой, будто он о чем-то вспомнил, и это мешало ему сосредоточиться.

– Вы продемонстрировали нам сложное колдовство, которое могут сотворить вместе Водяной и Огненный колдун, причем продемонстрировали замечательно для своего уровня подготовки. Хотя, конечно, я никогда в жизни не видел этой магии вживую. Но Туман совершенно точно входит в список опасного колдовства.

– Опасного? – Полина удивленно покосилась на подругу: что такого опасного могло быть в этом тумане?

– Колдовство Тумана принято связывать с Водяной магией, потому что только Водяной может придать туману все необходимые свойства, но при помощи Огненного это колдовство отнимает меньше сил у обоих колдунов и дает больше простора для действий, – продолжил Странник. – В основном, конечно, я слышал про это лишь легенды и сказки: во все времена Огненным и Водяным было неимоверно тяжело наладить контакт и создать общее колдовство. Как все уже, я надеюсь, заметили, Туман погружает человека в полную прострацию. Время перестает ощущаться, реальность начинает путаться с миражами, а мысли сбиваться. Как вам удалось добиться такого результата?

– Все дело в ней. – Маргарита указала на Водяную колдунью.

– Неправда, – запротестовала Полина. – Я знаю, что наставники считают меня слабой колдуньей! Так что без Маргариты ничего бы не получилось.

Александр Владимирович перевел внимательный взгляд с Маргариты на Полину.

– Все ясно, как божий день, – вдруг раздался скрипучий голос Илья Пророка и все тут же обернулись к нему. – Друг за друга в огонь и в воду!

Александр Владимирович все еще выглядел задумчивым или сбившимся с какой-то мысли. Полина чувствовала судорожную работу в его голове, хоть на лице, испещренном шрамами, это никак не отражалось. Темные, синие как грозовая туча, глаза его всматривались в юных колдуний, но не имели такого проникающего взгляда, как у Дарьи Сергеевны.

– Хорошо, – наконец наставник будто пришел в себя. – Все вы сегодня молодцы. Я рад, что каждый выбрал колдовство себе по душе, теперь мне будет понятнее, кому из вас легче работается с разрядами молний, кому с Саламандрами, а кому… с другими стихиями. Наша встреча окончена. Буду ждать вас в день Юпитера в полдень.

* * *

Туман вставал над рекой, полз в овраги, останавливал в поле одинокого путника. Плотный, как молоко, вязкий, как рыбацкая сеть, сонный, дремучий. Тысячи и тысячи раз взошло солнце, а туман все еще стоял в голове, все еще путал мысли. Крик боли тонул в нем. Очертания рук тонули в нем. Кровь тонула в нем.

Мертвая вода – чтобы срастить косточки. Чтобы раздробленное стало целым, чтобы изуродованное покрылось новой кожей.

Живая вода – чтобы мертвое стало живым, чтобы новое тело воспряло, развернуло крылья, оскалилось.

Вода из подземного ручья – чтобы напиться, утолить тысячелетнюю жажду. Источник опустеет. Колдуны придут к нему и будут искать ответы. Сколько же случайных дорог нужно связать в узел, чтобы привести колдунов ко мне! Хотя я здесь, за спиной у них – нужно только обернуться, вглядеться…

– На этот раз Целительство прошло очень весело, хотя в это и трудно поверить! – Маргарита со стуком опустила на деревянный стол тарелку с жареными лисичками.

– Это точно, – покачала головой Полина и поежилась: показалось, что во флигеле, где располагалась столовая, сегодня намного холоднее, чем в здании Усадьбы. За окном был виден бурлящий источник, от которого поднимался уютный теплый пар, и Полине тут же захотелось погрузиться в приятно обволакивающую воду.

– Ты опять смеялась над названиями растений? – улыбнулась Анисья, которая была слегка простужена и поэтому позволила себе пропустить встречу с целителем.

– Да. И сегодня предметом веселья стал Королевский мытник. Хотя и Сифинакок все никак не дает ей покоя, – отозвалась Василиса.

– Мыыыыытник, – провыла Полина, смешно выставив вперед подбородок. – Ну кто это придумал?

– Это кому Сифинакок не дает покоя? – спросил взявшийся из ниоткуда Митя, садясь на свободное место рядом с Василисой. Следом за ним появился Сева и расположился между Анисьей и ее братом.

– Полине, – ответила Маргарита. – Она снова на Целительстве хохотала над названиями трав.

– Ничего не могу с собой поделать! Это ужасно смешно, – Полина поковыряла вилкой омлет. – Жаба, наверное, считает меня яркой представительницей своего пола, как раз не способной к обучению, серьезности, внимательности, осознанности и ко всему остальному, что там необходимо целителям.

Водяная колдунья старалась не глядеть на ребят. Она, как всегда, догадалась, что они собирались поговорить о чем-то с ней и ее подругами, раз вновь подсели к ним, выбрав тот момент, когда за столом не было ни Славы, ни Светика. Но обида на то, что они перестали звать ее с собой в лес на обряд и даже не объяснили причины, снова зашевелилась в ее груди. И ладно бы Сева – с него нечего и спрашивать, но Митя! Но он тоже упорно отмалчивался и делал вид, что никакого обряда и в помине не было.

– Сегодня у нас тоже было забавное Целительство. Мой отец выступал в роли приглашенного специалиста, – сказал Сева со своей фирменной холодной улыбкой, и Полина подумала, что именно из-за этого в помещении стало так зябко. – Все «снежинки»-целительницы прямо-таки смутились из-за темы, которую мы проходили.

– И что за тема?

– Поцелуй жизни.

– Что это такое – «поцелуй жизни»? – спросила Маргарита со смесью интереса и сомнения на лице: она вновь начала чувствовать на себе власть магии сидящей перед ней Сирены.

Все взгляды устремились на жующего Севу.

– Если человек находится без сознания и ему не хватает собственных сил справиться с заклятием или недугом, можно помочь ему – отдать свою энергию, – Воздушный маг выдержал паузу и хитро сверкнул глазами в сторону Маргариты. – Поцеловав его. Так что «поцелуй жизни» – это не просто образное название. Магическая сила входит и выходит из тела колдуна через рот, именно поэтому ее легче всего передать таким способом.

Маргарита хмыкнула и уставилась в тарелку. Щеки ее порозовели.

– Ну а вообще мы подсели к вам не для того, чтобы Сева поведал о «поцелуе жизни», – начал Митя. – И даже не для того, чтобы он его вам продемонстрировал.

– Разве нет? – развеселился Сева, его хорошее настроение не укрылось от собеседниц. – Разве здесь нет никого, кто бы сидел за столом без сознания и совсем без сил?

Митя пропустил его вопрос мимо ушей и, отхлебнув чая с тимьяном, продолжил:

– Приглашаю вас, дамы, на торжественный ужин.

Девушки переглянулись.

– Только не радуйтесь раньше времени! Если б не Анисья, я бы ни за что не позвал к себе в дом людей, смеющихся над Сифинакоком, не знающих о «поцелуе жизни», и вообще всех, у кого рыжие волосы. Но, боюсь, без вас моей сестре будет смертельно скучно.

В ответ раздался веселый смех.

– Так ты приглашаешь всех нас в гости? – уточнила Василиса.

– Именно. Родители дают бал в честь его дня рождения, – ответила за брата Анисья.

– Бал?! Что значит, дают бал?! – Маргарита от удивления икнула.

Сева снова бросил на нее двусмысленный взгляд:

– Дают бал – значит, приглашают много гостей, нанимают музыкантов, устраивают танцы и праздничный ужин.

– Я знаю, что такое бал! – перебила Маргарита, уставившись на Воздушного мага, и покраснела еще сильнее. – Я просто удивляюсь, что сейчас кто-то еще дает балы! Это же так… так… сказочно.

Все засмеялись, кроме Полины, которая недоуменно переглянулась с подругой.

– Серьезно? Это самый настоящий бал?

– Самый что ни на есть, к сожалению, – невесело отозвался Митя, словно вспомнив о чем-то неприятном.

Полина вдруг спохватилась:

– На бал же нужны платья!

– У вас они есть, – ответила Анисья – Можете приходить в парадных платьях, которые вы шили к Летнему солнцестоянию, они подойдут.

Покончив со вторым блюдом, Митя встал из-за стола:

– Ну, хорошо, раз все согласны, тогда буду ждать вас двадцать первого декабря в шесть вечера у себя. Я думаю, вы помните, где находится наше захолустье?

– Двадцать первого? – встрепенулась Полина. – В рождество Коляды? Разве ты родился в этот день?

– Нет, чуть раньше, но родители решили устроить бал в Новолуние, чтобы всем гостям было удобно. А что?

Полина замялась, лихорадочно размышляя.

Ей так хотелось попасть на этот бал, что она просто отказывалась верить, что ее желание может не исполниться:

– Двадцать первого декабря я улетаю во Францию. За мной приедет дядя и…

– Постой! – перебил ее Митя. – Твоего дядю зовут Максимилианом? Максимилиан Феншо?

Она кивнула, уловив крохотный проблеск надежды.

– Тогда не расстраивайся – он тоже приглашен. Я видел его имя в списке гостей. И, кстати, имя Стефани тоже.

Друзья ушли прочь, оставив девочек заканчивать обед и обсуждать предстоящие мероприятие.

– Еще бы ее не пригласили! – сказала Анисья, удостоверившись, что Сева с Митей удалились на достаточное расстояние и не слышат ее.

– А может, стоит рассказать бедной девушке, что на самом деле из себя представляет Сева? – спросила Василиса.

– Нельзя, – пожала плечами Полина. – Если Стефани кому-нибудь разболтает, у Севы будут проблемы.

Глава одиннадцатая Бал

Сани остановились напротив высоких ворот, опутанных стеблями вьющихся растений, которые, несмотря на стужу, продолжали цвести большими сиреневыми цветами.

– Приехали.

Арсений ловко соскочил на скрипучий снег и подал руку Полине. Ноги ее тут же утонули в пушистом сугробе. Перед выходом они с Маргаритой очень кстати наложили на свою обувь водоотталкивающее заклинание. Главное, чтобы его действие не закончилось раньше, чем обе успеют дойти до особняка Муромцев.

Все не могли отвести глаз от огромных сказочных ворот, прутья которых переплетались в сложных узорах, выстраиваясь в очертания русалок и крылатых коней. На высоких, потемневших со временем каменных столбах возвышались две неподвижные бронзовые птицы с человечьими головами. Лица их были угрюмы и таинственны, а глаза, выполненные из ярко-зеленых самоцветов, смотрели прямо на гостей, будто видя их насквозь.

Скрипнули полозья, и зачарованные сани умчались во мрак, оставив четырех пассажиров перед входом в усадьбу Муромцев.

– Гамаюн! – Маргарита уставилась на крылатую статую, чьи сверкающие глаза немедленно устремили свой взор на черноволосую колдунью.

Полина ничего не ответила. Арсений и Аленка тоже молчали – все заметно нервничали перед посещением обители самого древнего волшебного Росеника.

Неожиданно лязгнули тяжелые засовы, и створки ворот распахнулись сами собой. Из тьмы, царившей за бронзовой оградой, никто не вышел навстречу гостям, лишь через несколько секунд начали загораться желтые огоньки: они висели в воздухе над белоснежной дорожкой, ведущей к дому среди могучих дубов. Путники вошли, и ворота с протяжным воем закрылись.

Где-то невдалеке стали слышны звуки музыки и шум голосов.

Особняк Муромцев был огромным и по своим размерам мог сравниться с Белой Усадьбой. Он походил на сказочный терем со множеством крыш-луковок, резных балконов и россыпями цветных стекол в больших окнах нижнего этажа. Из этих окон лился золотистый свет, на величественном крыльце ослепительно горели огромные кристаллы-световики.

Возле крыльца тут и там высились ледяные статуи, изображавшие птиц с человеческими головами.

– И снова Гамаюн. Везде они, – сказала Маргарита.

– Пришли! – раздался восторженный крик Анисьи где-то за массивной входной дверью, которая тут же распахнулась, выпустив белокурую колдунью из богато украшенного холла.

Анисья перелетела через ступеньки крыльца и бросилась в объятия подруг. Она была хороша как никогда. Вечерний зимний ветер развевал ее чудесные кудри. Хлопья снега, превратившиеся на морозе в стаи крошечных льдинок, искрились на ее волосах и придавали лицу сказочное сияние. Платье, которое сшили специально для бала, невозможно было описать словами. Десятки слоев тончайшей, словно паутина, жемчужно-серой ткани ниспадали струящимися складками до самых ступней, обутых в полупрозрачные кружевные туфельки.

Пока все восхищались Анисьиным нарядом, Маргарита вдруг ощутила тревожный укол – в памяти всплыл ее странный сон про девушку, бегущую из мужского крыла Белой Усадьбы. Длинное платье с кружевными цветами, расшитые туфельки. Анисья ничем не походила на нее и одновременно напоминала всем своим видом.

Маргаритины черные волосы были собраны в высокую прическу, украшенную розовой лилией. Эту лилию она вынула из букета, подаренного ей на день рождения Славой, а Василиса заговорила цветок так, что он оставался свежим и живым долгое время. Одета Маргарита была в летнее парадное платье, лишь немного отличавшееся покроем от Полининого.

Сестра именинника и гости поднялись по широким ступенькам и направились в холл, из которого наверх вела мраморная лестница, сильно напоминающая лестницу Белой Усадьбы, с той лишь разницей, что эта была украшена резными статуями и мягким ковром.

Полина совсем не ожидала, что, войдя внутрь, сразу же увидит столько незнакомых людей. Ее взгляд моментально отыскал Митю (в красном кафтане и таких же сапогах с отворотами). Золотистые кудри его были сзади собраны и перевязаны черной лентой. Он, как и всегда, широко улыбался, хотя искренней радости в его лице на этот раз не читалось. Митя направился навстречу друзьям, держа под руку совсем юную на вид девочку. У его спутницы было приятное лицо с правильными чертами, которые однако не отличались особой красотой: серые маленькие глазки, блеклые и глубоко посаженные, подбородок чуть выдавался вперед. Лицо обрамляли длинные каштановые волосы.

Нетрудно было догадаться, что это за девочка, и Полина совсем не удивилась, когда Митя представил ее гостям как свою будущую невесту. Водяная пожала ее нежную ручку. Маргарита настороженно вглядывалась в Марьяну, одетую, как и Анисья, в великолепное светлое платье.

Полина хотела перекинуться парой слов с несчастным женихом, но, встретившись с ним глазами, глупо потупилась. Взгляд его выражал пустоту. Зеленые глаза глядели куда-то мимо веселых гостей. Сердце Полины на секунду сжалось от сострадания: что-то жуткое творилось в душе именинника, она это почувствовала. И как бы он ни старался скрыть свои мысли, чуткая Полина вмиг догадалась, что в эту минуту Митя страдал, отчужденно уставившись вдаль и поддерживая под руку хрупкую колдунью.

– Добрый вечер, – тоненький голос, раздавшийся прямо за спиной Полины, указал на то, что Василиса добралась наконец до особняка Муроцев.

– Добрый. Марьяна Долгорукая, моя невеста. Василиса Умнова. Подруга моей сестры, – совершенно без интонаций и выражения произнес Митя и быстро отвернулся, не желая смотреть на то, как рыжеволосая колдунья, покраснев до корней волос, обменивалась вежливыми любезностями с Марьяной.

Встретить гостей вышли и родители именинника. Евдокия Рюриковна была статной высокой колдуньей с гордой осанкой и ослепительным бриллиантовым ожерельем на шее. Лицо ее показалось Полине смутно знакомым – она догадывалась, что уже видела Евдокию Рюриковну на балу для Посвященных в день прошлого Летнего солнцестояния, однако память ее так и не восстановилась до конца после приступа, случившегося тогда. Зато тут же в голове всплыл образ недовольной дамы, которая пришла на Шабаш и что-то постоянно спрашивала у Велес.

Евдокию Муромец на этот раз больше других заинтересовала Водяная колдунья, оказавшаяся, вопреки ее смутным воспоминаниям, тощенькой и невзрачной девушкой с большими печальными глазами, а не яркой жизнерадостной красавицей, как ее Анисья. Однако внешность Полины не уберегла ее от продолжительных расспросов о способностях и успехах, а также о членах семьи, что поставило смутившуюся Полину в тупик.

Водяную колдунью спасло появление низкорослого круглого мужчины в ладном сером пиджаке, сшитом на манер парадного русского кафтана. Полина тут же зацепила ладонью его плечо и дрожащим голоском произнесла:

– Salut, cher oncle[7].

Максимилиан Феншо – а это был именно он – торопливо обернулся и расплылся в улыбке, подхватив в объятия свою маленькую племянницу.

Маргарита, видя, что Полина теперь слишком увлечена разговором с дядей, нежно державшим ее за руки, направилась к Анисье, которая уже отыскала среди толпы Василису и хохотала над тем, как подруга краснела каждый раз, когда кто-то пытался с ней познакомиться. Вскоре яркий поток гостей закружил и оттеснил в сторону Полининого дядю из Франции, Полину, а также самого именинника и его родителей, оставив подружек щебетать и смеяться втроем. Маргарита удивлялась всему, что видела вокруг: интерьеру, гостям, нарядам, украшениям и деревьям, расставленным в честь праздника Зимнего солнцестояния прямо в холле, заколдованным свечам, которые горели ослепительно белым светом, источая приятную прохладу, а не жар. На бледно-голубых стенах висели картины, изображавшие полуобнаженных богинь: здесь были и крылатые полуженщины-полуптицы, и юная красавица Лада, и даже Мара в прозрачном саване – над головой она держала серп.

Мраморная лестница вела наверх, бесчисленные ступеньки скрывались в мягком полусвете приближающегося второго этажа. Анисья бежала впереди. Девушки поднимались следом.

– Как вам невеста моего брата? – обернулась Анисья. – Вы ведь ее видели?

– Она очень милая, – Маргарита и Василиса с улыбками переглянулись.

Каждая из них имела свое мнение на этот счет, но решила не делиться им с Анисьей.

– А это наш главный зал, – Анисья остановилась перед темными дверьми, упирающимися в потолок. Возле них стоял строгого вида пожилой колдун с проницательным угловатым лицом. При виде гостей он вежливо склонил голову и щелчком пальцев отворил створки.

Маргарите на секунду показалось, что она попала на съемки фильма. Мало того, что ее поразило наличие в доме слуг (хоть о них она не раз слышала от Анисьи), так теперь еще и этот зал, представший перед ней… Она остановилась, словно не веря своим глазам и боясь войти.

Огромное светлое помещение с высокими окнами было украшено тысячами белых свечей, висящих под самым потолком в старинных канделябрах. Гигантская ель, наряженная, как показалось Маргарите, настоящими драгоценностями, таинственно посверкивала в углу. Вдоль стен расположились прямоугольные столы с блюдами, накрытыми серебряными крышками, и небольшие круглые белые столики с напитками, окруженные ажурными табуретами на высоких ножках. Зал наполняли гости. Женщины и девушки были настолько прекрасны, что выглядели какими-то неземными существами. Далеко не все были одеты в длинные платья. Маргарита тут же заметила у одного из столов с напитками Стефани, которая красовалась перед собеседниками – двумя внушительными мужчинами – в темном платье до колен. В ее коротких иссиня-черных волосах искрилась диадема, усыпанная камнями. При виде своих юных знакомых Стешка оживленно замахала рукой в знак приветствия и вернулась к разговору с человеком в темно-зеленом парадном кафтане.

– С кем это она беседует? – спросила Маргарита, указывая взглядом на француженку.

Перед тем как ответить, Анисья презрительно фыркнула:

– Ну и компанию подыскала! Два самых отвратительных колдуна, которых я знаю. Вон тот, что в зеленом, на нем еще плащ с бляхой, это Звездинка.

– Родственник Аси? – удивленно спросила Василиса.

– Ее отец, – воскликнула Анисья. – Неприятный человек. Видите, он постоянно гладит пальцами свою бороду? Мерзкая привычка.

– Ты так часто видишь его, чтобы замечать его привычки?

– Еще бы, – мрачно отозвалась Анисья. – Я вижу его на всех приемах и званых вечерах. Мой отец тоже недолюбливает его.

– Зачем же его пригласили?

– Это правила приличия. Фу, ты посмотри, как Стефани с ним кокетничает. Он похож на ящера. Не зря он может превратиться именно в ящерицу.

– В ящерицу? Серьезно?

– Редкое умение, – Анисья пожала плечами достаточно безразлично. – Очень мало колдунов могут оборачиваться земноводными и птицами. Да кому это нужно? Птицей – еще ничего, а вот змеей, ящерицей или лягушкой… Трансформации у таких перевертышей затяжные. Они подолгу не могут принять свою конечную форму. Неприятное зрелище.

– Да, но наш Жаба моментально становится человеком, когда надо.

– А ты когда-нибудь видела, как он превращается из человека в жабу? Нет? То-то же. Гадость несусветная. Звездинка же наоборот превращается из ящерицы в человека с большим трудом. Несколько часов после превращения он покрыт омерзительной чешуей.

– А кто тот, другой? Рядом со Звездинкой? – поинтересовалась Маргарита.

– Это Николай Долгорукий. Я даже не знаю, кто хуже: Звездинка или он. Страшно противный тип.

– Серьезно? А я думала, что все рыжеволосые люди добрые и милые, как Василиса, – усмехнулась Маргарита, указывая на схожий цвет волос подруги и обсуждаемого субъекта.

– Рыжие волосы – это единственная черта, которая хоть как-то может связывать Васю и это чудовище, – возразила Анисья. – Про него ходят жуткие сплетни!

– Но он Долгорукий! А Марьяна, если я правильно помню, принадлежит к этой семье. Как же так вышло, что Митю с ней обручили, если ее родственник так нехорош? – удивилась Маргарита.

– Он приходится Марьяне двоюродным дядей. Если бы он был ее отцом, мои родители, конечно, ни за что бы не связались с их родом. Но теперь все стало намного сложнее. Понимаете, он и мне приходится дядей… Да, он не так давно женился на моей тете Агафье. По всем требованиям он подходил для брака – богат, известен, и к тому же все те слухи, что о нем распускают, не нашли подтверждений, однако я не сомневаюсь в том, что он гнусный человек. Тетя Агафья, бедняжка, так страдает из-за него!

– Почему?

– Он ведет себя недостойно. Говорят, он изменяет ей, а ведь она ждет ребенка. И еще говорят, будто у него есть внебрачные дети. Конечно, никто их никогда не видел, но думаю, что слухи не рождаются на пустом месте. Этот факт мог бы запятнать его репутацию, поэтому есть вероятность, что он заставил тех девушек, кто имел с ним связь, молчать… навсегда…

– Убил их? – с замиранием сердца прошептала Маргарита.

– Может, и так, – отозвалась Анисья. – Хотя кровь на его руках никогда не позволила бы ему остаться в Светлом сообществе. Я же сказала, что о нем ходят жуткие сплетни. Однако я не знаю точно, что из них является правдой.

Тем временем специалист по темным проклятиям мсье Монье увидел своего старинного друга Максимилиана Феншо и поспешил к нему навстречу, отрывая его от беседы с племянницей. Полина же, улучив удобную минуту, поискала глазами подруг и, убедившись, что след их давно простыл, направилась в дамскую комнату, предварительно выяснив ее местонахождение у любезной прислуги. Уборная оказалась просто огромной и богато украшенной к зимним праздникам, и Полина решила, что бал по большому счету можно было провести прямо в ней. На стенах висели огромные сверкающие зеркала, и Водяная колдунья приблизилась к одному из них. Несколько прядей выбилось из праздничной прически, которая и без того еле-еле держалась на ее недлинных волосах. Полина вынула из сумки флакон, который приобрела в магазине волшебной косметики вместе с кремом-Морянкой, и побрызгала себе на голову прозрачной, пахнущей цветами жидкостью.

– Ну же, держитесь вы! – приказала она непослушным волосам, укладывая их пальцами обратно в прическу. Волшебное средство подействовало, и торчащие в разные стороны пряди прочно прильнули к голове. – Так-то лучше!

Полина еще раз покопалась в сумочке и выудила небольшое черное перо. Она разглядывала его в течение нескольких секунд, словно ожидая, что оно заговорит с ней, а потом, закончив гипнотизировать, воткнула в прическу. Перо смотрелось странно в сочетании с легким белым платьем, но Полина и не думала бы его вытаскивать. Нет, таким образом колдунья собиралась напомнить Мите и Севе об обряде и ночных походах в лес. На этот раз она ждала объяснений. Эта идея с пером пришла в голову в тот момент, когда она собиралась отправиться на бал. Она отыскала в глубине шкафа свою вечернюю сумочку и, открыв ее, обнаружила в ней перо, которое прятала туда, чтобы не потерять.

– В конце концов, – успокоила себя Полина, глядя на перо в отражении в зеркале, – буду говорить всем, что помимо французов, у меня немало родственников и среди индейцев.

Она покинула дамскую комнату и снова оказалась перед широкой мраморной лестницей. Митя все еще разговаривал с гостями, Марьяна была с ним, а дядюшка на пару с мсье Монье куда-то испарились, и Полина решила найти подружек или хотя бы кого-нибудь более-менее знакомого.

– Добрый вечер, милая, – услышала она и, поняв, что приветствие адресовано ей, оглянулась. Тут же, сама не понимая зачем, присела, как бы делая реверанс – так показывали в исторических фильмах. Этот необычный глубокий голос она слышала редко и каждый раз внимала ему очень покорно.

Перед ней стояла Вера Николаевна, которую Полина никак не ожидала здесь увидеть. Она, конечно, знала от Анисьи, что род Велес был таким же знаменитым, древним и богатым, как и род Муромцев, однако Полина вовсе не предполагала, что Вера Николаевна посещает балы, подобные этому.

– Здравствуйте, – робко пискнула она.

– Но-но, реверансы нынче не обязательны. Особенно со мной, – и Вера Николаевна по-дружески подмигнула. Или Полине это только почудилось?

Ее взгляд случайно упал на Евдокию Рюриковну, которая подала руку Диме Велес. Кафтан на нем был темный: темно-синий или темно-зеленый, отсюда трудно было разобрать, хотя сидел прекрасно и шел ему гораздо больше, чем его обычные черные рубашки. На этот раз у него не имелось при себе сумки, а значит, и таинственной книги по Темной магии. Водяная колдунья чуть не рассмеялась, представив, что Анисья, когда увидит его, решит, будто он заглянул на день рождения Мити только для того, чтобы пробраться в библиотеку Муромцев и стащить оттуда какой-нибудь запретный старинный фолиант.

Все еще улыбаясь своим мыслям, Полина зашагала наверх вслед за Верой Николаевной и очутилась в зале, недалеко от дверей которого заметила наконец Анисью, Василису и Маргариту. Осмотревшись немного, она поняла, что зря переживала из-за пера коршуна в своих волосах – никого тут этим не удивить.

Многие присутствующие дамы просто поражали своими прическами. Головы некоторых украшали яркие неувядающие цветы, кто-то покрывал голову тканью или подвязывал к косам звонкие колокольчики. А у одной колдуньи на голове возвышалось настоящее гнездо из веток – Полина так и ждала, что скоро из него вылетит какая-нибудь птичка.

– О, вот ты где! – заметила засмотревшуюся подругу Анисья. – Ну, как тебе у нас?

– Ты еще спрашиваешь! Я только что видела Веру Николаевну и сделала ей реверанс. Боюсь, у меня плохо со знанием здешнего этикета, как мне следует здороваться со всеми?

– Не забивай себе голову. В нашем этикете очень сложно разобраться, так что если тебе почему-то захочется пожать кому-нибудь руку или поклониться – пожалуйста! Все просто подумают, что так принято у потусторонних. А от реверансов многие будут в восторге, тут полно любителей старины.

– Представляешь, – Маргарита перебила Анисью и подтянула Полину к себе. – Здесь Звездинка с отцом.

– Здесь вообще треть Заречья, как минимум, – улыбнулась Василиса. – Я видела Вещего Олега, Алешу Попова, Тихона, Мастера, Елисея Вилкина.

Через некоторое время гости были приглашены к столу, но немногие взялись за угощения. Колдуны продолжали прохаживаться по залу, переговариваться, смеяться.

Василиса, Полина и Маргарита пробирались сквозь толпу вслед за Анисьей к елке. Анисья ловила восхищенные взгляды и получала комплименты со всех сторон. Она чувствовала себя как рыба в воде на таком грандиозном мероприятии: вела себя непринужденно и просто, ничуть не стесняясь того, что выглядит самой красивой из всех присутствующих колдуний, направо и налево дарила кокетливые улыбки и подавала мужчинам руку для поцелуя. Маргарита тоже привлекала внимание и к тому времени, когда подруги добрались наконец до середины зала, получила целых два приглашения на первый танец. Полина же чуть не споткнулась от смущения, когда какой-то молодой человек, которого она видела впервые в своей жизни, не просто кивнул ей, а еще и поцеловал ее пальцы в знак приветствия. Она испуганно улыбнулась ему, пробубнила что-то вроде «Я… да… хм» и поспешила за подружками.

Гости продолжали прибывать. Вещий Олег – наставник по Легендологии – вновь появился в зале, на этот раз в компании какого-то пожилого мужчины. За ним пришел Елисей Вилкин, его сопровождала симпатичная девушка в рогатом головном уборе.

– Послушай, а у вас в доме есть обычные комнаты?

– Конечно, Марго! – удивленно ответила Анисья. – Или ты думала, что у нас только бальные залы? Если хочешь, я потом покажу тебе дом.

– Да, было бы здорово! А то мне сложно представить тут, например, кухню или незаправленную кровать.

Створки огромных дверей снова распахнулись. Полина привстала на носочки, чтобы разглядеть, кто еще пожаловал. Рядом смолкли голоса колдуний, а через секунду Полина увидела Севу, который вошел в зал с отцом и мачехой Юлей. Казалось, что головы всех юных девиц обратились в его сторону, пока он пробирался через толпу в поисках Мити. Полина почувствовала, как замерли Василиса, Маргарита и Анисья, провожая его взглядом.

Удивила его новая прическа. Длинной растрепанной челки, закрывающей глаза, больше не было. Волосы были коротко подстрижены и, что еще удивительнее, причесаны. А вместе с копной взлохмаченных волос ушла и последняя теплота из его облика. Даже веснушки уже не смягчали внешность черноглазой хищной нечисти, бросавшей свысока короткие взгляды на гостей.

Но кроме Полины, кажется, никто не замечал таких подробностей. Все девушки продолжали мечтательно глядеть Севе вслед.

– Привет, Полина. – Юля возникла прямо перед Водяной колдуньей. – Ты помнишь меня?

– Конечно, помню! – воскликнула Полина, почувствовав прилив волнения. – Привет. Какое замечательное платье! – Юля и вправду выглядела великолепно в бледно-желтом развевающемся наряде с длинной полупрозрачной накидкой. – А где Лиза?

– Пришлось оставить с няней, – ответила жена Даниила Георгиевича и вопросительно взглянула на Полининых подруг.

Полина спохватилась и собралась представить их, но за спиной Юли возник Сева и сделал это за нее:

– Василиса, Маргарита, а это Анисья Муромец, ты и так знаешь ее, естественно.

– Очень приятно. А я Севина злобная мачеха. Я вас ненадолго покину, пойду поздороваюсь с Василием Ильичом.

– Где именинник? – не церемонясь, спросил Сева, когда Юля скрылась в толпе.

Василиса кивнула в сторону помоста с оркестром, где Митя, уставившись в пол, переговаривался с родителями Марьяны и какой-то молодой колдуньей в облегающем синем платье, усыпанном звездами: очевидно, все гости уже прибыли, и он смог подняться в зал. Полина заметила, как на лице Севы появилось сосредоточенное выражение, и вдруг Митина голова поднялась и повернулась в их сторону. Сева помахал рукой, а именинник, что-то сказав своим собеседникам, направился к друзьям.

– Кажется, все в сборе. Сейчас начнется, – сказал он, добравшись наконец до цели и переводя дыхание. – И первый танец мне придется танцевать с НЕЙ!

– Хочешь, я избавлю тебя от твоей дамы на весь оставшийся вечер? – холодно улыбнулся Сева. – Все-таки у тебя день рождения, ты не должен так мучиться.

– Ты настоящий друг, – кисло улыбнулся Митя. – Но боюсь, будет скандал. Ты же знаешь моих родителей. Для них любой праздник в нашем доме – это репетиция моей свадьбы.

– Мое дело предложить.

Анисья злобно сверкнула глазами и насупилась.

Вступил оркестр, и полились прекрасные звуки медленной музыки.

– Дамы! – Митя схватил за руки Василису и Маргариту и указал кивком головы в сторону Марьяны и ее родителей. – Приглашайте меня танцевать вальс как можно чаще, иначе мне придется проводить время с Долгорукими! Если же вы пригласите меня раньше, чем я успею пригласить ЕЕ, то все решат, что я просто из вежливости не стал вам отказывать. Договорились?

– Вальс? – встрепенулась Полина. – Я не умею танцевать вальс!

Все, кроме Маргариты, удивленно уставились на нее. Полина смутилась:

– Я в детстве занималась рок-н-роллом, а вот вальс…

Митя и Сева только переглянулись и не ответили, и Полина призналась себе, что ненавидела, когда они ведут себя подобным образом: по их лицам просто невозможно было ничего понять.

Муромец начал пробираться обратно к сцене, чтобы пригласить на танец невесту. Сева же остался в неловком положении, не зная, кого из троих девушек пригласить. Полина в счет не шла, так как не умела вальсировать, и поэтому развернулась и направилась к столикам, краем глаза заметив, как сзади к Севе подкралась еще и Стефани.

Большинство приглашенных разбились на пары и закружились по залу в ослепительно белом свете кристаллов-световиков и заколдованных свечей. Полина добралась-таки до стола с напитками и опустилась на табурет. Отсюда открывалась прекрасная панорама, и можно было внимательно всех разглядеть. Сева танцевал не со Стешкой, а с Анисьей, за чем пристально наблюдала ее мать, стоя в сторонке и беседуя с Юлей. Маргарита грациозно вальсировала с каким-то незнакомым колдуном, иногда дергая за платье Василису, если та оказывалась рядом, кружась в танце с Тихоном. Француженка танцевала в объятиях мсье Феншо, то и дело кидая взволнованные взгляды на пару Анисьи и Севы, пока Полинин дядя что-то увлеченно ей разъяснял. В дальнем конце зала, возле сцены, Марьяна кружилась сначала с Митей, а потом вдруг уже с Митиным отцом, Василием Ильичом.

«А где же тогда Митя?» – пронеслось в голове у Полины.

Митя же в это время с виноватым видом протискивался между танцующими и через несколько секунд неожиданно предстал перед Водяной колдуньей:

– Ой! Почему ты здесь сидишь? – спросил он с удивлением. Вид у него был такой, будто она сорвала его планы.

– Как я уже говорила, с вальсом я на «вы», – улыбнулась Полина.

Митя в задумчивости поглядел на двери. Было ясно, что он только что собирался ускользнуть через них, но теперь замешкался.

– Ну ладно, – он протянул Полине руку, будто передумав. – Пока папа развлекает мою суженую, я, пожалуй, научу тебя танцевать.

– Но… нет, если у тебя какие-то дела… – попыталась возразить Полина. – Я вовсе не страдаю от того, что не умею вальсировать.

– Но ты моя гостья. Мне будет неспокойно от того, что ты пропускаешь главное увеселение всех девчонок.

– Спасибо, – Полина рассмеялась и встала. – И все же как-то неловко, что ты оставил свою невесту, но будешь танцевать со мной.

– А представь, как будет неловко, если какой-нибудь богатый красавец пригласит тебя на танец, а тебе придется отказаться, потому что не умеешь. Ты потом еще обвинишь меня в том, что своими дурацкими вальсами Муромцы разрушили твою судьбу.

– Митя, большего красавца, чем ты, здесь нет, – довольно сказала Полина, позволяя ему взять себя за талию.

– Более богатого, ты хотела сказать? Левой ногой шагай на меня. Теперь вот так. Полина! Левой, а не правой. Мои родители очень любят вальс, и… чтобы все было пышно… великолепно… теперь поворот… и чтобы все было как в старину, поэтому вальс-вальс-вальс, поэтому… правой назад… поэтому его придется танцевать часто. Ха-ха-ха! Осторожней, ты же упадешь!

Так, спотыкаясь и подшучивая друг над другом, они провели несколько минут. Почему вдруг Митя передумал покидать зал и остался танцевать? Она не стала спрашивать, но вдруг подумала, что Мите трудно было бы сбежать. Не мог же он исчезнуть из зала и спрятаться в одной из бесчисленных комнат поместья Муромцев? Нет, не мог. Хотя, скорее всего, сначала собирался сделать именно это. Полина не могла знать, как бунтовало его сердце, не желая мириться с судьбой. Но могла догадываться, что именинника тянуло в эту минуту побыть рядом с кем-то близким. Сева танцевал с его сестрой, Арсений с Аленкой, Вилкин со своей спутницей, и Мите не к кому было пойти, кроме Полины, случайно оказавшейся на его пути – между ними как-то сразу установились хорошие отношения.

– Как тебе удалось отделаться от Марьяны? – Полина должна была это выяснить. Ей надоело гадать.

– Папа меня очень кстати выручил. Наверное, у меня было такое подавленное лицо, что он отобрал у меня мою партнершу и попросил сбегать в его кабинет и кое-что принести.

– Видишь, оказывается, твой папа все понимает!

– Естественно, он ведь находился когда-то в точно такой же ситуации, – заметил Митя. – Именно он, кстати, и открыл мне один маленький секрет.

– Какой?

– То, что я могу встречаться с другими девушками, будучи помолвленным. Но должен это делать так, чтобы никто не узнал.

– Ай, – Полина споткнулась. – Да, но как это возможно? Ведь в Заречье все тебя знают, ты у всех на виду.

– Да, в этом-то и трудность. Кто захочет встречаться со мной, зная, что я все равно женюсь на другой?

– Кто-нибудь очень наивный, кто решит, что ради нее ты бросишь невесту, богатство, титулы и все прочее, – засмеялась Полина, снова запутавшись в ногах и платье. – Папа тебе на этот счет ничего не говорил?

– Он говорил только, что я все равно женюсь на Долгорукой, и что мне никуда от этого не деться. Я должен принять это как данность, – голос Мити вдруг стал спокойным, как будто он только что проговорил заученную и много раз повторенную фразу.

– И что, никакого выхода? – спросила Водяная колдунья.

– Все не так просто. И не пытайся этого понять… Хочешь, я кое-что скажу тебе?

– Да.

– Мне на роду написано жениться на Долгорукой. Так при рождении мне предсказали.

– Разве это обязательно должно сбыться?

– Я с самого начала поверил в это. И теперь меня преследует пророчество, – закончил Митя. – Правой ногой назад, так, а теперь левой. И вообще, не лучшая тема для разговора на балу, верно? Забудь о том, что я тебе сказал.

– Ладно.

Когда музыка кончилась, запыхавшаяся Полина упала на свой стул.

– Следующий танец мне надо танцевать с ЕЕ матерью, – сказал Митя, отпуская руки девушки.

Полина кивнула и взяла со стола бокал дядюшкиного французского вина, который он привез в подарок имениннику. Сейчас она радовалась, что рядом не было Светослава, хотя совсем недавно сокрушалась по поводу того, что его не пригласили. Перед самым ее отъездом на бал Светик опять за что-то на нее обиделся: кажется, он и впрямь считал, что она должна была отказаться от приглашения Муромцев. Какие все-таки мальчики эгоисты!

А именинника ей стало очень жалко: наверное, тому было тяжело покориться воле родителей. Полина и раньше уже думала об этом, но сейчас, когда юная Марьяна то и дело мелькала перед глазами, она словно на себе почувствовала весь ужас Митиного положения. И зачем нужно это богатство и достаток, если всю жизнь придется провести с нелюбимой женой?

Мимо прошествовал Даниил Георгиевич и пригласил на танец вынырнувшую из толпы мать Анисьи. А пока Митя вальсировал с мамой своей будущей невесты, Сева танцевал с самой Марьяной: девочка завороженно смотрела в холодные глаза своего партнера, хлопая ресницами, и молчала, поджав маленькие розовые губки. На долю секунды Полина посочувствовала ей, но тут же вспомнила грустные Митины глаза, которые все не шли из головы, и решила, что прекрасно бы получилось, влюбись Марьяна на самом деле в Заиграй-Овражкина.

– Моя кгошка не танцует? – ладонь мсье Феншо опустилась на Полинино плечо.

– Нет. Меня только что приглашал именинник, наверное, после него никто уже не решается, – пошутила Полина: на самом же деле возле нее не крутился даже самый захудалый танцевальный партнер, не говоря уже о «богатых красавцах», из-за которых переживал Митя.

Дядя подал ей руку, и Полина решилась еще на один медленный танец, тем более что на этот раз не нужно было вальсировать.

– Как кгасиво укгашен зал! Как это понгавилось бы Ольге! – заметил мсье Феншо. – О каком таком пгазднике говогил мне мсье Монье? Будто он совсем ского.

– Как он его назвал?

– Ко-ля-да…

– Ну конечно! – Полина старалась снова не запутаться ногами в длинном платье. – Это то же самое, что Йоль. Местные колдуны празднуют рождество Коляды. Мне жаль, что я опять этого не увижу, Анисья говорит, что это очень весело!

– Но Ольга ждет тебя к Гождеству. Ей это очень важно.

– Я знаю, дядюшка.

– Ну, и где же твои подгужки? – спросил мсье Феншо. – Я еще никого не видел!

– Видишь вон ту белокурую девушку? Ту, что танцует с молодым наставником? Это сестра именинника. Правда, похожи? Она самая богатая и самая красивая наследница древнего рода. А вот Маргарита, моя соседка по комнате, – Полина вдруг оступилась, все-таки запутавшись в длинной юбке – после вальса ей так и хотелось шагать то левой ногой назад, то правой вперед. – Ой! А вон та рыженькая девушка, которую только что пригласил высокий брюнет, это Василиса. Они и есть мои подруги.

– А где же твой молодой человек?

– Здесь его нет, – засмеялась Полина и покраснела. – Один мальчик ухаживает за мной. Правда, его не пригласили на бал.

– А что за маг, с которым танцует твоя Василиса? Пгавильно я пгоизнес ее имя?

– Правильно. Это Сева – сын Даниила Георгиевича, целителя. А почему ты спрашиваешь?

– Стефани он нгавится. Очень пгиятный молодой человек.

Звуки музыки стихли. Мсье Феншо поцеловал руку племянницы и удалился в поисках отца Стефани. Полина снова присела и потянулась за недопитым элем.

Гости постепенно начали рассаживаться за столы, оркестр спустился со сцены отдохнуть, уступив место другим музыкантам. Свет свечей и световиков немного ослаб, в углах под потолком заискрились большие розовые и синие шары. В центре зала осталась одна молодежь. Полина видела, как выскочили из зала Митя и Сева. Перед ней возникла Анисья и потянула ее за собой. Полились необычные звуки, словно тысячи хрустальных шариков высыпались на каменный пол. На сцену поднялся музыкант с большим струнным инструментом, а за ним грациозно выплыла женщина с золотистыми волосами. Кожа ее блестела и переливалась в лучах разноцветных огоньков, а сама незнакомка была настолько тонкой и хрупкой, что напоминала какую-то сказочною фею. Она опустилась на высокий стул. Легкий ветерок, созданный посредством магии, развевал полупрозрачное одеяние. Звук, похожий на осыпающееся стекло, усилился, к нему добавился перезвон колокольчиков, а потом музыкант ударил по струнам странного инструмента. Анисья и Василиса радостно вскрикнули и захлопали в ладоши. Неожиданно для Полины зазвучала заводная мелодия, от чего все, кто остался в центре зала и не сел за стол, пустились в пляс. Таинственная фея запела высоким голосом, и по спине Полины пробежали мурашки. Слов она разобрать не могла, так как они сильно смахивали на какой-то старый забытый язык, но песня была завораживающей и прекрасной. К пляшущим подружкам присоединился Арсений и еще два Митиных друга. Маргарита скакала в обнимку с Василисой. Марьяна отплясывала рядом с Анисьей. Полина не помнила себя от радости, наконец-то она могла танцевать то, что хотела, а не бесконечный вальс.

За первой песней началась следующая. Теперь вдруг Полине послышались знакомые слова, и в следующий момент она догадалась, что волшебная фея пела на странном английском наречии. Девочки продолжали скакать и кружиться, кое-кто из зала громко подпевал.

Полине стало душно. Она выдохлась от быстрого танца и теперь обмахивалась ладошкой. Она заметила Стешку, которая с улыбкой наблюдала за танцующими и потягивала шампанское из высокого бокала. Полина направилась к ней.

– Немного устала танцевать, – сказала Полина, когда увидела вопросительный взгляд на лице француженки.

– Ужасно жагко, – отозвалась та. – Шампанского?

– Нет, лучше бы просто воды.

Так они простояли несколько минут, пока в зал вновь не вошел Сева. Он оглядел танцующих своим обычным нечитаемым взглядом и уставился на певицу на сцене, постукивая пальцами в такт музыке. К нему по очереди подбегали девушки из Заречья: Анисья, Аленка и даже Марго – и тянули за руки танцевать. Но он каждый раз с бесцветной вежливой улыбкой качал головой и продолжал стоять, наблюдая за музыкантами, которые уже исполняли композицию на старославянском языке. Внезапно ритмичная музыка сменилась медленной песней, и Сева, к необъяснимому ужасу Полины, направился уверенными шагами в их со Стешкой сторону. От волнения у Полины задрожали коленки. Что случилось? Почему она так нервничает?

Сева скользнул по ней взглядом, как по пустому месту, когда протянул руку и пригласил Стефани танцевать. Стешка с довольным видом приняла его предложение, а Полина осталась одна.

Сначала мысли ее никак не могли найти свое русло, потому что взрыв волнения, произошедший в ней, продолжал бушевать и стихал очень медленно. Почему Сева пригласил Стефани, а не ее? Почему? Он был тут, совсем рядом. Одно маленькое изменение в ходе событий, и она могла бы танцевать с ним. И с какой стати ей этого так хотелось?

Полина постаралась придать лицу безразличное выражение и не смотреть в сторону Стефани и Севы. Она отыскала в толпе Аленку с Арсением, которые продолжали держаться вместе, отыскала Марьяну с Митей, тщетно поискала Маргариту и все же невольно вернулась к Заиграй-Овражкину и Стешке. Гадкий сердцеед охмурил француженку, а сам танцевал с таким неприступным видом, будто был первым в городе скромником! Полина чуть было не фыркнула и тут почувствовала на себе чей-то проникновенный взгляд. Певица, неземная прекрасная фея со звенящим голосом, глядела на нее в упор со сцены и таинственно улыбалась.

«Сева танцевал со всеми, кроме меня», – пожаловалась себе Полина, обиженно поглядывая на кружащиеся парочки. И действительно, пока она сидела и размышляла о недостатках Митиного положения, Сева приглашал Маргариту, Аленку, а затем и Василису со Стешкой. Почему это ее задело? Почему становилось неприятно от того, что француженка так тесно прижималась к своему партнеру, а Сева лишь отводил глаза? На его лице не мелькала привычная усмешка, когда он смотрел на Стефани, с ней он был молчалив и сдержан, что не могло не настораживать.

«Может, конечно, из-за того, что он не знает французского и думает, что Стефани ничего по-русски не понимает?» – успокаивала себя Полина.

Рядом с Полиной возникли Анисья и Василиса – обе, как оказалось, выходили проветриться.

– Вот уж не понимаю, почему он позволяет Стефани так к нему липнуть, – возмущенно произнесла Анисья, а Полина заметила невдалеке еще пару красавиц из Белой Усадьбы, которые недовольно указывали в ту же сторону.

– Да, между ними что-то странное происходит, – подтвердила Василиса. – И все же, мне жалко Стешку, ведь она ничего про него не знает.

Последние звуки медленной песни смолкли. Митя взял Марьяну под руку и повел ее к своей сестре и столпившимся возле нее девушкам. Вскоре подошла раскрасневшаяся Марго, которая танцевала с Димой Велес, и сама пребывала от этого в шоке, а за ней вернулись Сева со Стефани.

– Ты что, отказалась танцевать с внуком Велес? – Маргарита обратилась к Анисье, пытаясь перекричать громкую, только что заигравшую быструю музыку.

– Да, мне надо было отлучиться ненадолго, а тут он со своим приглашением. Я сказала, чтобы он подождал немного.

– И он пригласил меня, – казалось, Маргарита была возмущена этим. – А я, как дура, не успела отвертеться.

– Ладно тебе, он хорошо танцует, – пожав плечами, ответила Анисья.

– Как вам Полонея Златовласка? – поинтересовался Митя.

– Волшебно, – защебетала его невеста. – Мне она с детства нравится.

– Она известная певица? – спросила Маргарита.

– Достаточно. Было очень трудно найти свободный день в расписании ее концертов, чтобы пригласить выступить на нашем балу.

– В ее песнях красивая музыка. Мне понравились колокольчики в самом начале. Прямо завораживающий звук, – Полина решила поддержать разговор.

В течение нескольких минут еще обсуждали певицу, Маргарита, позабыв о танце с Димой Велес, пыталась заставить Василису съесть пирожное, та смеялась и отказывалась, и в итоге лакомство досталось Арсению, который отнял его у Маргариты и съел сам.

– Уверен, что после стольких быстрых песен следующая будет медленной. Златовласка любит медленные танцы, – сказал Митя, услышав последние аккорды.

– Могу я тебя пригласить? – спохватилась Василиса, сверкнув глазами, а потом неуверенно покосилась на Марьяну и добавила: – Можно его пригласить? Пожалуйста! Ты не будешь против?

– Да, – позволила юная колдунья, которой не оставалось ничего другого, потому что ее будущий супруг с большим рвением вцепился в пухлые ладошки рыжеволосой девушки.

– Тогда позвольте мне вашу руку, – Арсений повернулся к Марьяне, и та согласно улыбнулась. – Сравните, кто танцует лучше, эти жалкие фокусники или потусторонние!

В ту же самую минуту Полина увидела, как высокая фигура Димы приблизилась к их тесному кружку, и Анисье пришлось подарить ему обещанный танец. А Маргариту пригласил тот самый парень, что при встрече поцеловал руку самой Полине – неужели перепутал?

Полина почувствовала, как краснеют ее щеки. Она опять попала в это дурацкое положение! Всех подруг разобрали, а она осталась одна, кажется, совершенно никому не интересная.

Веснушчатая ладонь прикоснулась к ее руке. Сева смотрел на нее с привычным безэмоциональным видом. Стефани демонстративно отошла в сторону и взяла со стола бокал с недопитым шампанским.

Полина тут же решила, что должна отказаться от танца. Отчего-то она так разволновалась, что расхотела танцевать. Расхотела танцевать с ним. И к тому же ее оскорбил тот факт, что он пригласил танцевать ее самой последней, явно подчеркивая свое к ней отношение. Словно в поддержку ее решения зазвучал вальс.

– Я не умею, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос был непринужденным: пусть гадкий сердцеед знает, что есть девушки, которые могут ему отказать!

– Ничего, это слишком просто, чтобы не уметь, – произнеся это, Сева абсолютно бесцеремонно взял ее за руки и легко поднял со стула. – Просто будь внимательна.

Отказов в Севиной реальности не существовало. План не сработал, канул, разбился вдребезги, и вот Полина уже стояла всего в какой-то паре сантиметров от Севы, почти прижимаясь к его груди, еле доставая макушкой ему до подбородка, и ей вдруг стало мучительно стыдно от того, что он наверняка почувствовал нахлынувшее на нее волнение, когда взял в свою теплую руку ее дрожащую от страха ладонь. А потом другой рукой обнял ее чуть выше талии, крепко-крепко, словно говоря «тебе не вырваться, не убежать, никуда не деться», и оставалось только подчиниться, оставалось сдаться…

Полина изо всех сил старалась не сбиться. Левой ногой вперед, шаг, поворот, теперь правой. Полтанца она смотрела вниз, на свои ноги – хотя видела в основном только Севин кафтан перед своим носом, – а когда подняла голову, то поняла, что и Сева не глядел на нее. Воздушный маг ловил недвусмысленные взгляды Стефани Монье, которая внимательно за ними наблюдала, облокотившись на спинку изящного стула.

Это было уже слишком! Зачем надо было приглашать на танец Полину и при этом переглядываться с другой девушкой? И этого человека мсье Феншо назвал очень приятным!

Полина споткнулась и наступила Севе на ногу. Он, к счастью, не отреагировал.

Полина не могла унять свое негодование. Ее распирало от обиды. Необъяснимая решительность возникла в груди, нужно было что-то с этим делать! Какой он холодный! Какой жестокий… какой… даже слов не находилось!

Полина попыталась отстраниться от него, но рука, словно стальным кольцом обхватившая ее, не позволяла проявить характер. Девушка стиснула зубы: что ж, это испытание надо было вытерпеть до конца.

– Что это? – ровный голос, в котором, однако, послышался легкий интерес, заставил Полину вновь поднять глаза на своего партнера: он улыбался и глядел на ее прическу – на черное перо, как догадалась колдунья.

– Ах, это. Я думала выбросить, но потом решила оставить на память. Возьми себе, если хочешь, – и Полина снова споткнулась.

Сева посмотрел на нее все с той же насмешливой улыбкой, словно пытался понять, о чем она думала. Полина напряглась, готовая сопротивляться его мысленному вторжению, но Сева просто повернул голову в сторону, и больше не встречаясь с ней взглядом, равнодушно бросил:

– Нет, пожалуй, пусть еще побудет у тебя.

– Зачем? Ты ведь уже научился возвращаться в человеческий облик.

– С чего ты взяла?

– Вы перестали звать меня с собой в лес, а из этого можно сделать вывод…

– Ты сама отказалась помогать, – перебил ее Сева, снова обратив свой взгляд на перо.

– Нет. Нет! Я отказалась лишь один раз. В тот вечер я была занята.

Повисло молчание. Полина уставилась на свои ноги.

Едва кончился танец, Сева ослабил свою хватку, с деланной вежливостью кивнул Полине и, не поцеловав ее руки, скользнул в ту сторону, где его поджидала Стешка.

Музыка затихла, и Полина со смешанным чувством отправилась вслед за подругами в другую залу, где молодежь собиралась играть в какую-то игру, о которой Водяная колдунья никогда раньше не слышала. Молодые люди окружили широкий низкий столик. На нем были расставлены небольшие фигурки и разбросаны разноцветные карточки. Но у Полины не было совершенно никакого настроения участвовать в этой затее, и она, даже не поинтересовавшись правилами, опустилась в кресло под еловыми ветвями, украшенными сосульками и снежинками. Напротив нее горел камин, поленья приятно потрескивали. Девушка долго смотрела в огонь, пытаясь прочитать что-нибудь в языках пламени, как учила Кассандра Степановна. Ей вдруг захотелось повернуть свое кресло спинкой к окружающим, чтобы ни одна живая душа в этой комнате не увидела ее лица. Но сделать это – значило напроситься на бесчисленное количество вопросов со стороны гостей. С другой стороны стола возвышался белый рояль. За инструмент опустилась Анисья и взяла несколько нот.

Большинство людей, в том числе Маргарита с Василисой, увлеклись настольной игрой. Анисья продолжала нажимать на клавиши рояля, Мити и Марьяны видно не было. Зато Полине открывался замечательный обзор соседних кресел и диванчиков, на одном из которых Стешка нескромно прижималась к Заиграй-Овражкину и водила пальцем по его колену. Сева в свою очередь с мечтательной улыбкой смотрел куда-то на дверь. Полина вздохнула и отвернулась от противной парочки.

– Сева! – раздался голос Анисьи. – Давай споем?

– Нет желания, – отозвался Воздушный маг, и по выражению его лица стало понятно: он пожалел о том, что оказался в этой комнате.

– Ну, пожалуйста! Пожалуйста! – Анисья приблизилась к нему и протянула руку, тем самым освобождая его от цепких Стешкиных лап.

Игроки обернулись и дружно начали подбадривать его. Арсений даже вызвался составить певцам компанию. Сопротивляться дальше было просто неприлично, и Сева неохотно встал с дивана.

Анисья подскочила к роялю и уселась на обитый красным бархатом табурет. Она еще раз взяла несколько нот, а потом сказала Севе:

– Ты начинай, я вступлю немного позже, как в прошлый раз.

– Пусть Арсений начнет, – предложил Сева.

– Я не знаю слов, – сказал Арсений, и несколько колдунов засмеялись.

Анисья заиграла, а Полина, словно громом пораженная, наблюдала за всей троицей, потому что не верила, что Сева на самом деле собирался петь. Вообще «петь» и «Сева» в ее представлении никак не вязалось друг с другом.

Но Сева запел. Полина от неожиданности вцепилась в подлокотники кресла. В этот миг она не помнила ни о каких обидах, ни о Стефани, ни о ком-то другом.

Он пел чистым негромким голосом, не напрягая связок и не пытаясь поразить окружающих выдающимся талантом. Просто пел. Пел низко, мягко, ровно и так красиво, что Полина невольно погрузилась в расслабленное состояние, состояние гармонии с самой собой и с миром. Если другие виды магии на нее и не влияли, то эта действовала однозначно, и она даже не пыталась сопротивляться ей.

«Сирены… они же пением всех очаровывают…» – пронеслось у нее в голове.

Из века в век слагали легенду

И передавали из уст в уста

О силе сердец четырех непокорных,

Что мир не однажды от мрака спасла.

Спросят дети у древнего старца —

Он знает всего мирозданья секрет —

Как звали колдунью, что вышла из пены

И стражем морей осталась навек.

Тут Севиному голосу вторило женское сопрано. Полина удивленно посмотрела на Анисью. Она и не подозревала, что та поет так хорошо.

И кто был тот воин из царства Ветра,

Воздушным мечом он пронзал врагов.

И пламенной Солнечной Девы имя.

И имя Владыки лесов и холмов.

Старец расскажет о тех чародеях,

Что от погибели мир сохранят.

Их имена в четырех стихиях:

Воздух, Вода, Огонь и Земля.

И тут же добавит: «С одним условьем

Могущество смогут они обрести,

Коль, взявшись за руки, дружными будут,

Коль связаны сердцем будут они».

Наконец присоединился Арсений. Он, как оказалось, все-таки знал слова и тоже замечательно пел, а к тому же еще подыгрывал жестами, от чего слушатели развесились и принялись дружно подпевать. К удивлению Полины, все, кроме них с Маргаритой, знали эту песню.

Так возьми в свою руку Воздуха Воин

Стража Морского сырую ладонь.

Пусть пальцы омоет живою водою,

В груди загорится бессмертный огонь.

Солнечный Маг, свободный и гордый,

Земному Владыке ты длань протяни.

И непобедимое царство природы

Воспрянет в союзе Великих Стихий.

Трио идеально спелось, и хоть пианистка пару раз сбилась, их выступление закончилось громкой овацией. Краем глаза Полина видела Стешку, которая с изумленным выражением лица сидела на краю дивана. Интересно все же, что чувствовал Сева к француженке?

Хлопнула дверь, и влетел Митя. Почти никто не обратил на него внимания, и он быстрым шагом направился к другу. Близко склонив головы, они о чем-то долго шептались, а затем Сева повернулся и взглянул на Полину. Она не успела отвести глаз. Как неловко! Ей совсем не хотелось, чтобы ребята думали, будто она за ними наблюдала. Но Сева словно ожидал, что встретится с ней глазами. Он продолжал смотреть на нее, а затем медленно покосился на дверь. Полина мигом сообразила, что это знак. Она поднялась и последовала за двумя друзьями в коридор.

– Они собрались, как я и говорил. Незаметно выскользнули из зала, – Митины глаза горели.

– Ты нашел, где? – спросил Сева, и Митя кивнул. – Отлично! Кто?

– Ирвинг, наши с тобой отцы, а с ними Монье и Феншо. Пошли скорее!

– Мой дядя? С кем и где он собрался? – Полина чувствовала, что опять куда-то ввязывается. – И зачем?

– Можно было бы сказать, что это Вече Старейшин, только в измененном и далеко не в полном составе, но уверен, что вопросы они будут обсуждать важные.

– Что еще за Вече? Вы можете хоть раз мне все нормально объяснить?! – взорвалась Полина. На этот раз она была не намерена участвовать в очередной их затее без каких-либо предварительных разъяснений.

– Ты не слышала о Вече Старейшин? Это такое братство…

– Слушай, – перебил друга Сева, обращаясь к Водяной, и сворачивая за угол к узкой лестнице, ведущей вниз. – О настоящем Вече мы расскажем тебе потом – сейчас слишком мало времени. Запомни одно: если Вече собирается, значит, требуется обсудить что-то серьезное. А если на собрание пригласили твоего дядю и специалиста по проклятиям – значит, дело может касаться тебя. И тебе неинтересно?

Конечно, ей было интересно. Она ничего не ответила и продолжила следовать за молодыми людьми.

– Странно то, что остальных членов Вече, таких как Звездинка и Рублев, они не пригласили. А ведь те присутствуют здесь, на балу! – прошептал Митя.

Крутая лестница вела вниз. Они миновали первый этаж и спускались теперь куда-то глубже. Вскоре троица очутилась в каменном подвале, стены которого устрашающе мерцали в приглушенном свете кристаллов. Воздух резко стал ледяным, Полина поежилась и украдкой потерла руки. Ей показалось, что она сделала это совсем незаметно, но Сева внезапно обернулся. Он молча снял кафтан кафтан и протянул ей. В груди что-то екнуло, Полина по привычке решила отказаться от его неожиданной заботы, но отказов в Севиной реальности не существовало, как она поняла чуть ранее. Парень уже не глядел на нее, а всматривался в полумрак коридора, поэтому пришлось молча принять кафтан и накинуть на плечи.

– Там мы свернем налево, – Митя указал вдаль, где, по всей видимости, скрывался поворот. – Впереди длинный проход, в середине которого появится еще одна лестница. Остановимся перед ней, потому что комната, которая нам нужна, находится сразу за перилами. Ближе подойти мы не сможем, иначе Даниил Георгиевич нас обнаружит. Он может видеть сквозь стены.

Сева ничем не выдал, что уже сообщал Полине такую деталь.

Добравшись до указанного места, колдуны приникли к каменной стене. Полина вслушивалась, улавливая нотки знакомых голосов, но не могла разобрать, о чем разговаривали собравшиеся в потайной комнате. Сердце почему-то пропускало удары, дыхание было сбивчивым, и больше, чем к голосам, она прислушивалась к еле различимому запаху, идущему от кафтана, наброшенного на ее плечи. Тонкий, резковатый и в то же время успокаивающий… запах полыни. Странно, по воспоминаниям он должен был казаться неприятным, но сейчас вовсе не хотелось, чтобы он исчезал.

На лице Севы застыло выражение крайней сосредоточенности, видимо, он изо всех сил старался связать друг с другом услышанные отдельные слова и понять их смысл. Митя же спокойно стоял, почти не прикасаясь ухом к холодной поверхности стены – великолепный слух, которым обладали все маги Земли, оказался очень полезным в сложившейся ситуации.

– Водяной маг – очень ценная находка, – звучный голос Василия Ильича Муромца раздавался гораздо громче остальных.

– Да, но стоит ли она таких жертв, на которые могут пойти Темные? – спросил целитель. Дальше Полина не смогла разобрать, услышав лишь слова «другая цель» и «отвлекающий».

– Действительно. Если здесь не кроется еще какая-нибудь тайна.

– Спросим у мсье Феншо. – Фамилию своего дяди, произнесенную глубоким низким голосом Ирвинга, девушка расслышала очень четко. – Почему же он не отправил свою племянницу проходить Посвящение во Франции? Вы ведь собирались нам что-то поведать, не так ли?

Несколько секунд из-за стены доносилось лишь невнятное бормотание, и временами Полина улавливала какие-то вопросительные интонации. Затем ее дядя произнес:

– Мне не дали разгешения на то, чтобы оставить ее во Фганции.

– Почему? Что случилось?

– Я сожалею, что так долго скгывал некотогые сведения от Стагейшин, но… вы должны понять меня… я волновался о ее безопасности. И к тому же… Игвинг, вы ведь все знали, да? Вы знали с самого начала?

И снова тишина, изредка прерываемая несвязными восклицаниями. Полина уставилась на Митю, который вопросительно ей кивнул. Девочка пожала плечами. Она понятия не имела, о каких сведениях шла речь за стеной.

– Но погодите! Феншо ведь… – удивленно протянул Василий Ильич.

– Да-да, Феншо – это не настоящая фамилия.

– Да это же многое объясняет!

– И главным образом проливает свет на то, откуда на девочке такое ужасное темное проклятие, – закончил Ирвинг. – Вы знаете, кем был ее отец? Помните это имя? А теперь взгляните, кто ее мать.

Мысли закрутились в голове с бешеной скоростью. Перед ее приездом в Заречье дядя настоял на том, чтобы она представлялась его фамилией как своей. Полина вспомнила, как хотела рассказать об этом Маргарите при их первом знакомстве, но сдержалась. Так, значит, дядя не просто так хотел, чтобы Полина отказалась от своей настоящей фамилии. У него имелась какая-то цель! Что он им сейчас показал? Почему все так разволновались?

– Мы должны узнать, что там, – шепотом произнес Сева. Митя кивнул, Полина почувствовала, как пересохло у нее в горле. – У меня есть план. Но для его осуществления придется выманить из комнаты моего отца, Ирвинга и, желательно, Феншо с Монье. Причем выманить нужно резко, неожиданно, чтобы они бросили вещи и записи, если, конечно, что-то такое там имеется.

– Зачем?

– Ты войдешь в комнату, – не ответив на Полинин вопрос, Сева указал на друга. – И отвлечешь своего отца. Не знаю как, придумай что-нибудь, скажи, что его ищет Долгорукий. Я войду за тобой и посмотрю, что Феншо показывал остальным – наверняка, там какие-то бумаги.

– Как ты это сделаешь? – не сдавалась Полина. – Василий Ильич увидит тебя и…

– Не увидит. Я владею колдовством Отвода Глаз. Если в комнате останется один или два человека, я без труда пройду незамеченным.

– Как нам вытянуть всех оттуда? – Митя покосился на дверь комнаты, куда им предстояло пробраться.

– Она поможет.

Он повернулся к Полине, та в ответ удивленно округлила глаза.

– Да, ты. И твое проклятье. Поднимешься наверх и изобразишь свой странный приступ.

– Что? Я не смогу…

– Почему?

– Не смогу и все! Это… страшно, – пробормотала Полина и отступила на шаг назад.

– Но ты ведь не предлагаешь мне оглушить тебя каким-нибудь колдовством?

– Ну… эта идея получше, чем с проклятьем…

– Не думаю.

– Тогда мы не увидим, какую тайну скрывал мой дядя.

Сева нерешительно переглянулся с Митей, будто бы надеясь, что его друг предложит заколдовать Полину вместо него. Митя покачал головой. Сева глубоко вздохнул и холодно произнес, снова поворачиваясь к Водяной колдунье:

– Верни кафтан. А теперь наверх. Бегом.

Полина неслась со всех ног к освещенному залу с белым роялем, преследуемая по пятам молчаливым Севой. Она остановилась у двери с позолоченной завитой ручкой и обернулась.

– Заходи в комнату и ни о чем не думай. Надеюсь, ты очнешься через пару минут, можешь сказать всем, что стало слишком душно, поэтому ты потеряла сознание, – сказал Сева, и Полина заметила, как напряглась правая ладонь ее собеседника. Еще секунда, и он атакует ее со спины. Как неблагородно!

Полина повернулась на каблуках и толкнула светлую дверь. За столом еще толпились игроки, подбрасывая в воздух разноцветные фишки и галдя. Несколько человек покосились на вошедшую Водяную колдунью. Заметив их взгляды, она попыталась изобразить на лице ужас и прижать к груди ладонь, но в тот же миг перед глазами потемнело, и все исчезло.

* * *

Сознание возвращалось медленно и с очень неприятными ощущениями, словно Полина угодила в липкое болото и теперь еле-еле выбиралась из него. Сначала она услышала голоса, а только потом, будто через какую-то пелену, увидела расплывающиеся лица окружавших ее людей.

– Очнулась. – Голос Даниила Георгиевича звучал точно так же, как и голос его сына, когда тот был очень серьезен.

«Значит, план удался», – подумала Водяная колдунья.

Полина подняла ослабевшую руку и протерла глаза. Целитель внимательно наблюдал за ее движениями, рядом с ним стоял Монье, а возле Полины сидел Ирвинг. Его лицо засияло, когда Полина встретилась с ним взглядом.

«Не смотреть в глаза и ничего не думать!» – в ней теплилась надежда, что ее необычная сопротивляемость, свойственная Водяным, поможет скрыть от самого сильного Светлого мага правду о ее приступе.

– Что произошло, Полина? Как ты себя чувствуешь? – осведомился Монье.

– Я думаю, – вдруг ответил Ирвинг, – что ей просто стало душно. Не так ли? Это не имеет ничего общего с проклятием.

– Да, – прошептала потрясенная Полина. Было ли просто совпадением, что он произнес ту фразу, которую собиралась сказать она сама, или Предводитель Светлого сообщества все же прочитал ее мысли? – Да, стало тяжело дышать, и я почувствовала слабость, и… кажется, потеряла сознание. А где мой дядя?

– Он вышел, – сказал Монье на французском. – Сначала мы решили, что это тот самый приступ, и он не смог это вынести. С ним все нормально, он просто стоит за дверью. Позвать его? А тебе стоит немного полежать. Потом можешь снова идти веселиться.

Старейшины удалились, вошел мсье Феншо, обнял племянницу и просидел с ней так в течение нескольких минут.

– Со мной все хорошо, cher oncle. Ты можешь оставить меня здесь. Просто стало очень душно. – Полина попыталась улыбнуться и выпутаться из дядюшкиных объятий.

– Нет, не прогоняй дядю. Будет лучше, если с тобой кто-нибудь посидит, – сказал Даниил Георгиевич.

– Я посмотрю за ней, – бесцветным голосом отозвался взявшийся из ниоткуда Сева. Полина его не видела, наверное, он стоял где-то за спинкой дивана. Зато она видела его отца, чей взгляд на мгновение изменился: стал подозрительным и удивленным. Правда, в следующий миг его решительно взял под руку мсье Феншо, и оба почтенных колдуна покинули гостиную.

Сева обошел диван, сел на край и уставился на закрывшуюся дверь, вместо того чтобы посмотреть на Водяную колдунью. Полина лежала, ожидая, когда Сева наконец расскажет, что же они с Митей обнаружили в потайной комнате, но Сева молчал.

– Так что… – начала она, но осеклась, потому что в тот же миг он накрыл ее ладонь своей рукой. Внутри что-то сделало кувырок и отозвалось мимолетной сладкой тяжестью где-то за пупком. Она ясно ощутила, что прижата к нему бедром, и это все было ужасно некстати… Но вдруг Полина почувствовала еще какое-то движение – кто-то опустился на мягкий бархатный подлокотник за ее головой, и вкрадчивый голос Стефани произнес:

– Давай пгогуляемся. С бедняжкой ничего не случится без нас. Ей надо побыть одной и пгийти в себя.

– Конечно, – ответил Сева неестественно мягким голосом, – пойдем.

Его ладонь медленно сползла с ладони Полины, что-то оставив там.

Так вот почему Сева молчал – в комнате была Стефани! Вот почему он взял Полину за руку – просто хотел передать ей какую-то вещь! А она… что она опять придумала?

Как только за Стефани и Заиграй-Овражкиным закрылась дверь, Полина села, облокотившись на спинку дивана, и развернула скомканный листок бумаги, который он только что оставил в ее руке.

На бумажке была нацарапана схема, напоминающая семейное древо, имена в котором были неразборчиво написаны крупным скачущим почерком.

МИЛОНЕГА

Е. Максимова + А. Вяземский

О. Вяземская + М. Феншо Я. Вяземская + В. Брусникин

М. Феншо П. Брусникина

Чем дальше она вчитывалась, тем сильнее расширялись от ужаса ее глаза. Она глядела на жалкий смятый листок, который содержал в себе тайну ее семьи, и чувствовала, как волна нежелания верить в реальность поднимается внутри. И тут же что-то дернулось в груди… торжествующе, будто вспыхнула мимолетная искра необъяснимого восторга. Это напугало ее не меньше. Полина вскочила на ноги. Ей нужно узнать подробности того, что Муромец и Заиграй-Овражкин увидели в потайной комнате. Где-то в глубине души она еще надеялась, что все это могло оказаться ошибкой. Полина уже собиралась выбежать наружу, как вдруг представила, что ребята, скорее всего, находились сейчас в главном зале. Сева наверняка танцевал с француженкой, а несчастный Митя – со своей невестой. Нет, ей точно не следовало идти туда. Лучше уж подождать здесь! Полина опустилась в кресло, но тут же снова встала. Нет, сидеть, сложа руки, тоже не лучший выход. Надо прогуляться. Может быть, выйти на улицу. Если уж не было возможности разузнать все прямо сейчас, нужно куда-то себя деть, подождать где-то и обо всем подумать. Захотелось вдруг уткнуться кому-нибудь в плечо и расплакаться.

Она открыла дверь, вышла из комнаты и направилась по коридору в неосвещенное крыло дома, где, как ей казалось, находилась парадная лестница, ведущая на первый этаж. По ней Полина планировала попасть в холл, а оттуда выбраться на улицу, чтобы остыть и справиться с навязчивым желанием разреветься. Она поблагодарила всех божеств, которых только смогла вспомнить, за то что коридор оказался пустынным и темным. Ее никто не заметил, и она, неслышно ступая по мягкому ковру, направилась к лестнице.

Но через некоторое время облегчение сменилось легким испугом. Сначала девушка догадалась, что пошла не в ту сторону: коридор все не кончался, а лестница не появлялась. А затем, по мере того как коридор становился темнее, все отчетливее стали доноситься странные звуки возни и шуршания. Когда же Полина сделала еще несколько шагов вперед, перед ее глазами предстала совершенно неожиданная сцена: Сева стоял, прислонившись к стене, и сжимал в тесных объятиях Стешку. Полы его парадного кафтана были распахнуты, глаза закрыты, а голова запрокинута назад. Стефани страстно целовала его в шею, ловко расстегивая верхние пуговицы его рубашки.

Они были так заняты друг другом, что, к счастью, не заметили Полину, которая тут же кинулась бежать в обратном направлении, подальше от невыносимого зрелища. Свернула за какой-то статуей направо и оказалась в тупике, который заканчивался выходом на широкий балкон. Она наугад повернула ручку и выскочила на морозный воздух. Холод обжигал кожу, завывающий ветер растрепал прическу, а Полина зарыдала, уткнувшись в ладони, и никак не могла справиться с собой. В одной руке она все еще судорожно сжимала листок бумаги – жуткое напоминание о том, кем Водяная колдунья являлась на самом деле. Она чувствовала, как намокает от слез записка, но не отрывала ладоней от лица. Листок был исписан неровными косыми буквами, совсем не похожими на круглый Митин почерк. Так писал Сева. От этой мысли Полина скомкала бумажку еще сильнее и замахнулась, чтобы швырнуть с балкона вниз. Ее остановил крик:

– Полина!

Она оглянулась. На соседнем балконе, который находился в нескольких метрах слева от нее, появился Митя.

– Полина! Как ты там оказалась? Я тебя везде ищу! У меня мало времени, надо опять идти развлекать, ну, ты знаешь, кого. Иди сюда скорее.

– Куда сюда? – спросила Полина срывающимся голосом и попыталась улыбнуться.

– В ту комнату, где все играли в «Черта»!

Под «Чертом», подумала девушка, подразумевалась, скорее всего, настольная игра. Она кивнула Мите и вернулась в неосвещенный коридор. Вот бы ей уметь летать, тогда не пришлась бы уходить с балкона. Она просто долетела бы до Мити, и не надо было бы опять видеть эти высокие стены, заканчивающиеся темнотой, где ей все еще мерещились звуки поцелуев. Велес когда-то говорила, что Водяным магам подвластна левитация, но Полина умела разве что поднимать в воздух предметы, но никак не саму себя, а летать, скорее всего, могли только Воздушные колдуны. Воздушные колдуны! Полина в эту минуту ненавидела всех Воздушных колдунов!

Немного успокоившись, она наконец добралась до места встречи с Митей. Тот сидел в полумраке, освещенный лишь затухающим пламенем камина, и при виде нее подскочил с места.

Полина приблизилась, протягивая бумажку, но Митя покачал головой:

– Не надо, я уже это видел. Мы проникли в комнату, а эта схема оказалось единственным, что лежало на столе. Сева успел перерисовать и сбежать с ней до того, как вернулись Старейшины. Кстати, а где наш Ясный сокол, ты не знаешь?

– Он немного занят. В дальнем темном конце коридора.

– Правда? – весело воскликнул Митя, но улыбка тут же исчезла с его лица. – Эй, ты чего! Ты плакала?!

Полина кивнула, чувствуя, как предательские слезы снова потекли по щекам, а подбородок задрожал. Митя неуверенно дернулся, будто хотел подойти к ней, но почему-то остался стоять на месте:

– Полина, может, объяснишь? Разве случилось что-то плохое? Мы ничего не поняли в этом древе! Разве только, что не хватает брата или сестры мсье Феншо, и, соответственно, тебя.

– Нет, там все на своих местах. – Полина дрожащей рукой развернула листок, буквы на котором кое-где расплылись от ее слез. – Макс Феншо – муж моей тети, которая приходилась моей матери сестрой. Валерий Брусникин – мой отец.

Митя недоверчиво посмотрел на нее, а потом все-таки протянул руку и стер слезу с ее лица:

– Как же так? Почему тогда твоя фамилия…

– Я Брусникина! А мой дядя заставлял скрывать настоящую фамилию, даже не объяснив причины. Но от этого ведь ничего не меняется. Я потомок этой ведьмы, которая, к тому же еще повинна в том, что мне предстоит умереть в ближайшем будущем. Понимаешь?

– Что за глупости. Ты не умрешь.

– Как будто ты не знаешь, что это чертово проклятие смертельно. А ведь никто даже не знает, откуда оно на мне, не говоря уже о том, как от него избавиться!

Митя все-таки подошел и робко обнял ее. Полина уткнулась ему в плечо и снова заплакала. Девушку трясло – страх и отчаяние брали свое. Она думала, что была слишком слабой, чтобы вынести все это.

– Ну, хватит тебе реветь. Сева рассказывал про твое смертельное проклятие, но ведь это не значит, что целители не смогут тебя спасти. Его отец – замечательный специалист. Он и другие лекари обязательно найдут способ, как, кхм, вылечить тебя. Ты же знаешь, почему их поиски длятся так долго?

– Н-нет…

– То есть, ты не знаешь, как снимаются проклятья?

– Ну, мы же обсуждали это… какие-то условия, которые нужно выполнить…

– Не только, Полина! Любое проклятье можно снять очень быстро. Ну то есть не снять, а переложить.

– Переложить?

– Да, переложить на другого человека.

– Но… кто же на это пойдет?!

– Вот именно, что мало кто. А если кто и захочет взять твое проклятье на себя, он должен будет точно знать, как это сделать. Теперь понимаешь? Целители ищут ключ к твоему проклятью. Как только они его найдут, ты будешь спасена! Извини, я не могу больше стоять так близко к тебе. Если кто-нибудь зайдет и нас увидит… ты понимаешь, здесь же она… Ну, не плачь, а то я сам заплачу от жалости.

Полина постаралась улыбнуться.

– Извини. – Она села в кресло, продолжая смущенно вытирать слезы. – Все, больше не буду плакать. Буду думать, как мне переложить свое проклятье на За…

– Кого-кого? – улыбнулся Митя.

– Я хотела сказать на за… клятого врага.

– Ага, ну да! Пошли в зал, – предложил Митя. – Все скоро кончится – осталось несколько танцев. Да не упирайся! Там все равно темно, так что никто не заметит твоих красных глаз.

– Нет, пожалуй, я еще немного посижу тут.

– Нет, пожалуй, ты пойдешь танцевать, – Митя потянул ее за руку и подтолкнул к двери. – Брусникина Полина.

* * *

Вот уже второй раз Полина отправлялась к дяде с тетей во Францию с головой, полной ужасных мыслей. И почему она всегда узнает такие новости перед самым отъездом?

После бала она так и не успела ничего толком объяснить подружкам, так как в зачарованных санях ехала не только с Маргаритой, но еще и со Стефани, Арсением, Аленкой, мсье Феншо и мсье Монье. Последний тоже планировал провести эти зимние дни на родине вместе со своей дочерью, и завтрашний ранний поезд должен был увезти их отсюда вместе с Водяной колдуньей и ее дядюшкой.

– Ты какая-то печальная, – сонно сказала Маргарита, прижавшись к Полине и положив свою голову ей на плечо.

– Я устала, Марго, – ответила Водяная колдунья, думая, что отчасти ее слова были правдой. Она действительно устала. Почему все самое плохое случалось именно с ней?

Мсье Феншо как ни в чем ни бывало беседовал с Монье, певучая французская речь его убаюкивала пассажиров плавно подрагивающей повозки, и сам он думал, что племянница давным-давно заснула. Но Полина не спала, глядя в окошко, и гладила двумя пальцами черное перо коршуна, вынутое из прически.

– Что за жуть? – с удивленной улыбкой спросила Стефани, указав пальцем на перо.

– Мои родственники, индейцы, подарили мне.

– Инде-и-цы?

– Ты не поймешь, – покачала головой Полина и снова уставилась в окно. Весь облик Стефани вдруг вызвал в ней отвращение. Эти полные губы, сладкие духи, тонкие черные брови… Все ее совершенство – просто придраться не к чему! Глупая, как она могла повестись? Повестись на Севины уловки? Ведь, конечно, Сева не мог делать это серьезно.

– Мы могли бы пробраться в подземелье, – словно во сне шепнула Маргарита, не открывая глаз.

– И увидеть Ярилину рукопись? – так же тихо отозвалась Полина.

– Но мы не сделали этого. Я бы хотела посмотреть на нее, даже несмотря на то, что страницы в ней пустые и в них ничего не прочитать, – Маргарита еле слышно усмехнулась. – Полина, я выпила столько шампанского! Я ужасно хочу спать!

– А я все-таки хочу увидеть Светослава перед отъездом, – вдруг решила Полина, не зная, куда деться от навязчивых мыслей о проклятье и о страшном родстве.

Проследив, чтобы засыпающая на ходу Маргарита не рухнула возле дверей собственной комнаты, а добралась до кровати, Полина бросилась в свою спальню. В голове все смешалось: бал будто приснился или привиделся – нарядные богатые гости, Марьяна Долгорукая, Муромцы, проницательное лицо Ирвинга, танец в холодных объятиях Севы… И Милонега… Милонега! Как же так? Как же это произошло?

Полина, как была, в парадном платье, покинула свою комнату, сбросив туфли, и босиком, легко, словно мотылек, взлетела по темной лестнице на третий этаж в крыло мужчин-колдунов. Маргарита рассказала ей о своем недавнем сне, где она очутилась в этом крыле ночью и должна была поплатиться за это кровью. Полина поежилась и огляделась по сторонам. Нет, никто не станет требовать от нее крови, даже если увидит ее здесь. Она еще не умела использовать Отвод Глаз, и шапки-невидимки на ней не было, и стало просто удачным стечением обстоятельств то, что никто не встретился ей на пути. Бродить в такое время по Белой Усадьбе не разрешалось, а тем более запрещалось находиться в этом крыле. Но все же никто не причинит ей вреда, может, только отправят помогать потусторонним в деревне. Случаются в жизни моменты, когда плевать на правила, даже если потом «невесты» и «снежинки» напишут в «Тридесятом Вестнике», как неприлично ведет себя Водяная.

Благо, нужная дверь находилась совсем недалеко от поворота.

Полина тихо постучала. В течение минуты никто не открывал, затем дверь потихоньку отворилась, и изумленный Светослав уставился на Водяную колдунью.

– Ты не спишь? – прошептала Полина.

– Нет, я читал. Эбонит Павлович дал мне любопытную книгу по Физимагии… Ай, Поль, что ты делаешь? – Светослав засмеялся, потому что Полина схватила его за плечо и потянула вон из комнаты. – Какое красивое платье!

– Ты рад, что я пришла? – спросила Полина, не осознавая того, что глаза ее выдавали все, что происходило сейчас в душе. Они говорили о том, что мысли ее были далеко от этой комнаты и от колдуна, к которому она обращалась.

– Конечно, рад! Что случи….

Полина приблизилась и поцеловала его, закрыв глаза и пытаясь забыть все, о чем она совсем недавно узнала. По ее замыслу Милонега со своими темными делами должна была сгинуть в волне другого чувства. Светик никак не ожидал этого поворота, но беспрекословно поддался, обнимая девушку крепче и совершенно не подозревая ни о каких Полининых несчастьях. А Полина не разжимала сомкнутых век, склоняя голову и наслаждаясь горячими поцелуями, ощущая теплое прерывистое дыхание на своей коже и стараясь понять, волновали ли ее в этот момент кровные узы с Милонегой, волновал ли бесчувственный Заиграй-Овражкин, волновало ли то, что собственный дядя не рассказывал ей о ее родителях…

– Здесь нам нельзя оставаться, – шепнул Светослав, вспомнив, что они стоят посреди пустынного коридора.

– Мне здесь нельзя оставаться, – ответила Полина, делая ударение на первом слове. – Я должна уйти.

– Тогда еще немного.

– Нет, Светик, – сказала Полина. – Нет, мне правда пора.

Светослав заметно погрустнел и снова обнял ее.

– Я напишу тебе, как только доберусь до дома. Правда, из Франции письма иногда приходят с запозданием, имей в виду. Попробую связаться с тобой с помощью зеркальника, который ты мне дал, но не уверена, что это получится… В нашем доме живут потусторонние.

– Ладно. Значит, до встречи?

– До встречи, – отозвалась Полина и коснулась губами его щеки.

Она повернулась, но тут же отпрянула назад, с трудом удержавшись от визга и вцепившись в руку Светика:

– Боже мой, qui est-ce? Qui est-ce?[8] – в ужасе зашептала она, глядя на странное существо, которое, как оказалось, стояло за ее спиной. – Кто это?

– Я не знаю, впервые вижу эту гадость! – отозвался парень и сделал нерешительный шаг назад.

Маленький уродец не превышал по размеру крупного домового, но заставлял спину покрываться липким холодным потом. Он был темно-зеленым, с мерзкой пупырчатой кожей. Не то нос, не то клюв сильно выдавался вперед, а над ним застыли пустые крохотные глазки, и все бы ничего, если бы не ноги. Это были растопыренные куриные лапки, такие же, как у избушек, только маленькие и от того донельзя противные.

– Уходи, – сказал неуверенно Светослав, но существо не послушалось и медленно-медленно стало приближаться.

– Сделай что-нибудь, или я закричу, – воскликнула Полина, холодея от страха.

– Полина, тебе надо убежать отсюда. Я постараюсь отвлечь это, а ты беги.

– Нет! Вдруг оно побежит за мной?

– Слушай-ка, так может это и есть тот, кто следит за порядком в Белой Усадьбе по ночам? – предположил Светослав, не ответив на Полинин вопрос.

– Тогда я влипла! Я останусь стоять здесь и не сдвинусь с места, пока этот кошмар не исчезнет. Не уйду, даже если мне придется поплатиться кровью как в Маргаритином сне!

– Не кричи, не кричи, Поль. Мы оба влипли, там кто-то идет! – в голосе Светослава звучала тревога.

– Это же Илья Пророк! – Полина вздохнула с облегчением. – Илья Иванович! – голос ее стал громче, и Светослав покосился на нее с таким видом, будто решил, что его девушка сошла с ума.

– Илья Иванович! – позвала еще раз Полина, и старик, ковылявший далеко во тьме, оглянулся. – Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне!

– Полина, что ты…

– Тссс.

Пророк неторопливо двинулся навстречу звавшей его девушке и, когда узнал в ней Водяную колдунью, лукаво заулыбался.

– Пожалуйста, – Полина знала, что не дождется от него ни вопроса, ни ответа, и решила сразу перейти к делу. – Уберите это! Уберите это чудище!

– Кикимора, – прошепелявил Илья Пророк.

– Прогоните ее, прогоните кикимору, – зашептала колдунья. – Я обещаю, больше не буду ходить ночью по Усадьбе, пожалуйста. Мне пора вернуться в комнату.

– Шшш! – Илья Пророк грозно взглянул на уродливое зеленое существо и погрозил кикиморе кулаком. – Шшш! Шшш!

Существо сначала нехотя попятилось, а потом юркнуло куда-то в сторону и испарилось во мраке.

* * *

Время тянулось медленно и уныло, и даже с приближением Нового Года настроение Полины не улучшалось. Дедушка, которого семейство Феншо перевезло во Францию на отдых, бесконечно докучал внучке советами, не к месту шутил и постоянно вспоминал Полинину бабушку, чем наводил на Полину еще большую тоску.

Тетя всячески старалась развеселить племянницу, водила на выставки и прогулки по самым красивым улочкам города, но ничего не помогало. Даже обновленный по последней моде гардероб не отвлекал Водяную колдунью от неприятных раздумий о печально известной прародительнице. Полина однозначно решила не делиться с дядей своими знаниями, раз и он не соизволил поведать о ее происхождении. Она держалась с ним подчеркнуто холодно, от чего мсье Феншо пребывал в полном недоумении.

В первый же день в квартире дяди и тети она вдруг поняла, что многое изменилось. Все та же кровать, то же окно, те же сумки с ее вещами, но все словно стало другим, и это касалось не только ее маленькой спальни, это касалось и людей, и всего окружающего мира. «А может, и правильно, что никто не говорил мне про то, что я правнучка Милонеги? – размышляла Полина, стоя посреди комнаты, которая казалась родной и чужой одновременно. – Может, тех счастливых дней, проведенных в Заречье и Белой Усадьбе, никогда бы и не было, знай я с самого начала, кто я?»

Она решила написать Маргарите. Да, она должна была с кем-то поделиться этой странной новостью, с кем-то, кто мог хоть как-то ободрить ее. У Полины не было никого, кроме трех подруг. И именно с ними она и должна связаться!

Ответ пришел скоро, но был написан не Марго. В тот вечер Полина сидела в гостиной, лениво переключая каналы телевизора и слушая мелодичные голоса дикторов и ведущих, из слов которых почти ничего не понимала. Здесь же в гостиной расположилась Полинина тетя с зашедшей к ней в гости молодой соседкой Жюстин. Жюстин любила болтать и постоянно смеялась, обычно Полину это не раздражало, но сегодня она была просто не в силах тонуть в нескончаемом потоке французских слов и собралась уже пойти в свою спальню, как вдруг посреди ковра выросла почтовая фея с конвертом в руке. Она прошла мимо Ольги Феншо и остановилась там, где сидела Водяная колдунья.

– Merci[9], – тихо сказала Полина, забирая предложенное ей письмо, а Жюстин обернулась: она, как и тетя Полины, не могла видеть домовых.

– Откуда у тебя взялось письмо? – спросила мадам Феншо, уставившись на племянницу.

– Только что принесла почтовая фея, – улыбнулась Полина, говоря с ней на русском, чтобы до соседки не дошел смысл произнесенных слов.

Женщина опасливо дернула плечами и вернулась к беседе с француженкой, а Полина вскрыла плотный темно-синий конверт, на котором была запечатлена монограмма Муромцев.

«Полина! – писала Анисья. – Я до сих пор не могу поверить в то, что рассказала нам Марго! Ты правнучка Милонеги? Настоящая ее родственница? Теперь мне вдвойне ясно, зачем ты нужна Темным магам! Почему же ты ничего не сказала нам, как только узнала об этом? Только не говори, что мы были заняты, или что вокруг было слишком много людей! Ведь мы могли бы пробраться в мою комнату и поговорить обо всем. Здесь все с ума посходили, когда узнали о тебе. Я имею в виду, конечно, нашу семью и Старейшин. Вряд ли кто-то еще в курсе. Ирвинг был прав, когда отправил тебя в Заречье, но многие маги, входящие в Вече, так не считают. Они боятся, что ты можешь оказаться такой, как твоя прабабка. Даже моя мама так считает. Но не волнуйся, мы на твоей стороне. Заречье защищено надежнее всех наших городов! Здесь до тебя никто не доберется, никто не найдет: ни Темные маги, ни странники. Надеюсь, следующее рождество Коляды ты проведешь с нами, это очень весело. Завтра мы с мамой, Митей и семьей Долгоруких (в том числе и моя тетя Агафья с мужем) отправляемся в путешествие по островам Полинезии. Не скучай. О, и чуть не забыла! Хочу опять вернуться к Милонеге. Получается, что и твой двоюродный брат ее потомок, да? Почему же на нем нет проклятья? С наилучшими пожеланиями. Твоя Анисья Муромец».

– Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась тетя, пока ее собеседница решила насладиться шоколадным печеньем и прекратила рассказывать по третьему разу историю про своего жениха.

– Да так… – отозвалась Полина и поглядела на тетю с веселым блеском в глазах, чего не делала ни разу с момента возвращения. – А где находится Полинезия?

– Где-то в Тихом океане. Хочешь печенье?

– Да. – Полина охотно приняла из рук тети коробку сладостей. – Когда приедет Мик?

– Сразу после Нового Года, – ответила мадам Феншо.

– Замечательно, – отозвалась Полина, встала с дивана и все-таки направилась в свою комнату.

Ей необходимо было подумать обо всем. Переварить ту идею, что посетила ее. Ну конечно, ведь можно было обсудить свою проблему с Микоэлем, и как она раньше не додумалась! К тому же это не только ее проблема: эта «их» проблема! В голове теснились воспоминания: одно за другим, одно за другим, обрывки фраз, случайно брошенных слов…

Микоэль жил теперь в небольшом французском городке, также как и Росеник, затерянном в лесах. Он снимал там маленький домик вместе со своей девушкой и работал редактором в магическом журнале «Ведьма». И должен был приехать уже совсем скоро.

* * *

Наступление Нового года здесь праздновали не так пышно, как Рождество. Поэтому в ночь с тридцать первого декабря на первое января, после скромного семейного ужина, Полина, отослав поздравительные открытки и подарки своим подружкам и Светославу, отправилась спать. Ей снились выжженные черные поля и силуэты обгоревших развалин, по лабиринтам которых она бродила, распевая песню о четырех магах, услышанную на балу. Сон этот оказался далеко не сказочной новогодней грезой, а скорее кошмаром. Он оставил после себя плохие воспоминания, хотя никаких Темных колдуний, о которых так часто в последнее время думала Полина, в нем не было.

Утром она проснулась поздно и долго не хотела вставать с постели. В первый раз Полину невыносимо тянуло домой, в Заречье.

«В том, что Милонега твоя родственница, нет ничего плохого!» – внушала себе Водяная колдунья, все еще лежа в кровати. Разве кровные узы означали, что она унаследовала от прабабушки темную силу? Конечно, нет! Тогда почему была такая печаль на душе? Откуда появилось чувство, словно она замешана в каком-то постыдном, нехорошем деле? Близкие люди многих Полининых знакомых пострадали во времена террора Милонеги, но ведь Водяная не виновата в таком родстве. Более того, во всем этом можно было бы найти даже что-то хорошее: если ей передались способности и таланты прабабки, она могла бы стать действительно могущественной колдуньей. Но только об этом совсем не думалось, мешало неприятное предчувствие: после этой новости все в ее жизни станет только хуже.

Полина встала и оделась. На прикроватной тумбочке под маленькой декоративной елью лежало несколько свертков.

Дядя с тетей вручили ей свои подарки во время празднования Йоля и Рождества, а теперь пришла очередь новогодних поздравлений от друзей – Анисья с Василисой помнили, что потусторонние Маргарита с Полиной еще не привыкли праздновать Коляду и больше всего любили Новый год. Полина схватила сверток с большим рыжим бантом, который оказался подарком от Дарьи Сергеевны. В обертке лежали вязаные малиновые рукавички. Полина мысленно поблагодарила свою наставницу и потянулась за следующим свертком. Новогодний подарок от Светика оказался чем-то большим и мягким. Полина осторожно вытянула из обертки плюшевый темно-зеленый ком и только через несколько мгновений, когда повертела его в руках, узнала в игрушке кикимору. Но эта кикимора – пушистая и трогательно-уродливая, а не склизкая и пупырчатая, вызывала не ужас, а улыбку. Полине и в голову не могло прийти, что такие игрушки вообще существовали, и она, решив в скором времени придумать кикиморе имя, положила ее на кровать и укрыла одеялом, как поступала в детстве со старым плюшевым зайцем.

В следующей коробке на бархатной подушке покоился браслет из больших прозрачных шариков. Украшение было тяжелым, словно сделанным из камня. Бледные голубоватые бусины таинственно переливались и поблескивали, и девушка в течение нескольких секунд не могла оторвать от них глаз. Она повертела в руках коробку, и оттуда выпала приложенная открытка. На обложке изображалась деревня, над которой кружились снежинки, а внутри – текст:

«Существует поверье, что камень «Глаз Морского Чудища» продлевает жизнь. Пусть это будет правдой.

Анисья, Маргарита, Василиса».

Полина перечитала послание еще раз, затем еще. Эти две строчки и браслет вдруг стали значить для нее гораздо больше всего остального, что ей когда-либо дарили. Колдунья надела на руку тяжелое украшение и на миг ей почудилась, что она слышит смех подруг.

Теперь, когда подарки от Лисы, Марго, Васи, Анисьи и Светослава она уже получила, под елкой остался лишь один сверток. От кого? Кто еще мог что-либо ей прислать? Полина посмотрела на одиноко стоящий разноцветный пакет и притянула его к себе. Когда он был безжалостно разорван, внутри обнаружилось что-то прямоугольное, спрятанное от глаз коричневой грубой оберткой, а рядом лежал берестяной свиток. Полина развернула послание и принялась читать:

«С Новым годом!

На самом деле, когда ты получишь это письмо, я буду уже далеко: на диком пляже острова Руруту. Я пишу, точнее, мы пишем тебе все это за день до моего отъезда, но я взял с Овражкина слово, что он отправит тебе это послание между Колядой и вашим потусторонним Новым годом. Что за глупость праздновать Новолетие зимой, кстати?

Очень надеюсь, что ты не пребываешь в плохом настроении из-за того, что нам удалось подслушать на балу. Это было бы просто глупо с твоей стороны, потому что ты еще не знаешь остальных новостей! Я даже разрешаю тебе поплакать, когда ты это прочтешь, но помни, что мы с С. все обязательно узнаем и будем чувствовать себя ужасно виноватыми.

Нам удалось выяснить еще кое-что (естественно, старым проверенным способом): когда до твоей милой прабабушки все-таки добрались Светлые маги, они совершили над ней некий обряд, сильно напоминающий обычное Темное проклятие – не очень благородно с их стороны, но все же действенно. Убить ее не могли – они же были Светлыми – и поэтому заговорили потомство Милонеги до седьмого колена рождаться без магических способностей. Но твоя прабабка была очень сильной колдуньей и не собиралась соглашаться с таким положением вещей. Видишь ли, Темные маги слишком близко к сердцу воспринимают тот факт, что их ребенок может не быть колдуном. В ответ она произнесла еще одно проклятье, но что именно за проклятье, мы не знаем. Возможно, она обрекала своих потомков-потусторонних на смерть, однако в этом случае появляется слишком много вопросов, на которые невозможно ответить. Факт остается фактом: через несколько лет она родила дочь, лишенную магической силы, то есть твою бабушку. Говорят, Темная колдунья приказала убить ребенка, хотя собственноручно этого не сделала, чем и повлияла на дальнейшие события. По неизвестным причинам дочь не убили (может быть, она и не приказывала ее убить, все это недостоверно), а отдали в обычный приют, где она благополучно выросла, а затем продолжила род. А вскоре Светлые снова схватили Милонегу и на этот раз уничтожили ее.

После всех этих проклятий, которыми обменивались Светлые с Милонегой, и в результате возникшей путаницы на смерть оказались обречены не дети без магических способностей, а… наоборот. То есть ты, Полина. Твоя бабушка умерла своей смертью в пожилом возрасте, хотя мама с папой погибли при таинственных обстоятельствах. Ты, я думаю, это и так знаешь. И я тебе соболезную, это жутко, но ты держишься молодцом.

На тебе совершенно определенно лежит Темное проклятие прабабки, и именно поэтому наши целители так долго бились над разгадкой этой тайны. Светлые слишком мало знают о Темных обрядах и о способах избавления от таких проклятий. Но мы обязательно тебе поможем! Я слышал, что они уже начали разрабатывать новый подход к снятию проклятий, хотя ты по старинке все еще можешь переложить его на кого-нибудь. А с тобой теперь опасно ссориться! Так что заранее прости меня за все!

Мы пораскинули мозгами и пришли к другому выводу, расходящемуся с мнением некоторых Старейшин. Возможно ли, что Темная колдунья вдруг сжалилась над ненавистным ей ребенком и не стала убивать его? Все женщины единогласно ответят мне «да», но я не согласен. То есть, я думаю, что Милонега изначально не собиралась убивать дочь, и все эти россказни о «жалости» – чушь собачья. У нее был план: она надеялась, что когда-нибудь, когда проклятье Светлых перестанет действовать, в ее роду появится ребенок-маг. Так и произошло, хотя семь поколений смениться не успело, поэтому ты и оказалась под действием второго проклятья, которое по всей видимости наложила сама Милонега. Ох и намудрила женщина!

Так вот, сама она думала, что появится ребенок-маг и продолжит ее дело. Многие сейчас утверждают, что были чуть ли не свидетелями того, как Милонега убила свою дочь, но все это неправда. Либо они врут, либо этот случай был лишь разыгран для того, чтобы скрыть истину. Дочь Милонеги осталась жива, а теперь жива и правнучка. Я знаю, это запутано и кое-где совсем нелогично, но все претензии не ко мне, а к Милонеге и к охотившимся за ней Светлым колдунам!

Все, можешь плакать. Но поверь, лучше уж быть проклятой, а потом избавиться от своего проклятья, чем жениться не по любви.

МЗ.

P.S. Овражкин стоит за моим плечом и улыбается, читая это письмо. Знаешь, я, конечно, не силен в угадывании мыслей, но мне кажется, что он вспоминает о том, как здорово ты танцуешь вальс. Ха-ха».

Полина перечитала письмо еще раз и уставилась на подпись. МЗ? Что значило это МЗ? Муромец – Заиграй-Овражкин? И уж не тот ли это «МЗ», который высказался однажды в журнале «Тридесятый Вестник»? «Водяная колдунья – это подарок судьбы!» а Митя еще делал вид, что сам впервые это читает!

Или все-таки это был другой «МЗ»? Могли ли Сева и Митя сказать такое про нее?

Внимание ее вернулось к подарочному пакету, в котором оставалось еще что-то помимо письма. Это была небольшая коробка, завернутая в коричневую бумагу – в точно такой же коробке Василиса с Анисьей однажды принесли печенье, когда Полина лежала в лазарете после падения с лошади.

Колдунья с любопытством открыла крышку и увидела выложенные в ряд пирожные, украшенные кремом и глазурью. Она улыбнулась, в очередной раз подумав, что Митя, как всегда очень мил: даже подумал о подарке для нее. Но внезапно разноцветные горошинки на пирожных начали передвигаться и сложились в слова «Не ешь меня!». Это был пирог-попрошайка, только наоборот. Полина уставилась на сладости с таким видом, будто только что совершила самое важное в своей жизни открытие: попросить сделать такую надпись на пирожных было бы в духе Митиных шуток, но Полина поняла, что подарок этот не от него. Митя, скорее всего, вообще не знал, что она бывала в той самой кондитерской, где пекли эти сладости, и, наверное, даже не подозревал, что пирог-попрошайка с уговорами съесть его на нее не действует. Нет, подарок не от Мити. Подарок был от Севы. Ее изумлению не было предела. И пока что не находилось названия тому щекочущему ощущению, от которого вдруг захотелось плакать и одновременно радостно кричать.

– Не ешь меня, – прочитала Полина вслух и уверенно откусила одно пирожное.

Тут же она услышала шум в прихожей и обычное громкое восклицание Микоэля: «Кто сегодня дома?»

– М-и-и-и-к! – закричала Полина, вскочив с кровати, и бросилась из комнаты навстречу кузену.

Примечания

1

Это правда? (фр.)

(обратно)

2

Ты говоришь по-французски?

(обратно)

3

Нет, он не говорит.

(обратно)

4

Посвящение.

(обратно)

5

Добрый вечер, Полин.

(обратно)

6

Извините.

(обратно)

7

Здравствуй, дорогой дядя.

(обратно)

8

Что это такое?

(обратно)

9

Спасибо.

(обратно)

Оглавление

Глава первая Кудыкина гора

Глава вторая Наставник

Глава третья Таинственное письмо

Глава четвертая Светослав

Глава пятая Белая Усадьба

Глава шестая Общая тайна

Глава седьмая Драконья волынь

Глава восьмая Покров

Глава девятая Шапка-невидимка

Глава десятая Туман

Глава одиннадцатая Бал Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg