«Убить Вилли»

Убить Вилли (fb2) - Убить Вилли 184K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Николай Анатольевич Шпыркович

Шпыркович Николай Анатольевич Убить Вилли

Убить Вилли.

12.13, бухта.

... Спешить не надо. Спешить вообще - никогда не надо. Ну, разве что при реанимации, да и то: "... оголтело бегать и кричать: "...все погибло, все пропало, мы его теряем!!!" - это - дурной тон. Надо работать быстро - но без спешки. Четко отдавать приказы, следить за их выполнением. Желательно, чтобы вообще во время реанимации кто нибудь стоял рядом и руководил всем...". Так, помнится, говорил тот смешной лысоватый доктор в самолете на пути сюда. Они тогда познакомились с ним, потому что сидели рядом. Доктор летел на отдых, в первый раз, как он говорил. Ну, наверное, он все до того уже объездил. Реаниматологи - зарабатывают прилично везде, уж кому-кому - а ему ли не знать это. И, наверное, даже там, откуда доктор (интересно, где это - Белоруссия? Вроде, рядом с Хорватией?). Странно, конечно, что в Испании он ни разу не был, наверное, носило по более экзотическим местам, типа Мальдив и Гавайев...

Ладно, это все ментальная подготовка, как говорится. Снятие эмоционального возбуждения и сверхконцентрации на дыхании... Вот только ни на каких форумах CMAS и AIDA о т а к о м не говорили, и ни на каких тренировках к т а к о м у не готовили.

Вдох. Глубокий, медленный, и такой же - выдох. И еще раз. Ошейник немного давит - все-таки три месяца без тренировки сказываются. Да и питание в эти месяцы было черт-те каким. И еще. И на последнем вдохе, когда уже, кажется, в альвеолы не войдет ни одного кубического сантиметра воздуха - умудриться затолкать в легкие еще немного. "Утрамбовать". Вот теперь - можно...

6 часов ранее.

... Над дорогой висел плотный слой черного дыма, слоистого, как знаменитые шоколадные пирожные Санчеса. Здесь, между двух холмов, ему некуда было деваться: обе высоких гряды, поросших жесткой, уже выгоревшей под жарким летним солнцем юга Испании травой надежно прикрывали дорогу от ветра, дующего и с моря, и с суши, а солнце еще не поднялось так высоко над гребнем левой гряды. Может быть потом, часам к восьми оно выпрыгнет на макушку холма и моментально накалит асфальт шоссе, так что потоки горячего воздуха увлекут вверх за собой и дым. Ну а сейчас черным клубам деваться было некуда, кроме как растекаться все дальше и дальше от лежащего на боку старого "Форда", верой и правдой до сего дня служившего Санчесу. Колыхаясь и плавно перемешиваясь, дымная пелена замирала метрах в десяти от пикапа, лишь едва подрагивая, зато над самой машиной волны дыма, пронизанные языками оранжевого пламени, выплескивались весело и быстро. Было странное ощущение, что за перевернутым "Фордом" затаился гигантский крот, который выбрасывает из-за машины все новые и новые кучи земли. И, если раньше такое животное могло бы появиться только в накокаиненых фантазиях создателей спецэффектов для фильмов ужасов, теперь оно запросто могло и впрямь существовать. Мигель нисколько бы не удивился, если бы где-нибудь на грешной нашей планете появилось бы подобное существо - этакий "супер-крот". После того, что случилось в мире - удивляться было, в общем-то, уже нечему.

Пожалуй, сравнение с пирожными для дыма было все же весьма и весьма отдаленным: к вони паленой резины, и без того не слишком походившей на аромат шоколадного крема, отчетливо добавлялся отвратительный запах паленого мяса. Мигель вдохнул, сморщившись, воздух, и закашлялся. В груди свистело - давал о себе знать хронический бронхит. Если к тому же знать, что эта горящая плоть принадлежала самому людям - на рвоту потянуло бы обязательно. Не тянуло лишь потому, что за этот месяц с лишним можно было уже вдоволь насмотреться и нанюхаться чего угодно. Ну, и помимо всего прочего, рвотный рефлекс начисто пропал куда-то. Ему оставалось только позавидовать: Мигель и сам бы с удовольствием куда-нибудь пропал бы - без разницы куда, лишь бы подальше от горящего автомобиля. И все же, стиснув свои зубные протезы так, что дантист, которому он когда-то отвалил кучу денег (это были еще старые добрые песеты а не эти квадратные евро) наверняка неодобрительно поморщился бы, он тормознул возле автомобиля. Следовало бы, конечно проверить кузов пикапа - взять, то, что ребята везли с карьера и давать отсюда деру. Может быть, он успеет и у парня действительно появится шанс. Да, так и следовало бы сделать, и огонь должен вот-вот охватить и кузов..., вот только и Санчес и Иван были его друзьями, а из-за машины доносились звуки, больше всего похожие на чавканье.

Мигель попытался сглотнуть слюну, но во рту пересохло, будто в пустыне. Тем не менее, он все же вспомнил, что когда-то сражался под Гвадалахарой и, сжимая в руке вытертую добела "Астру", шагнул в клубы дыма. В груди болезненно ныло, отдавая в левую руку. Почти 90 - это все же не шутки. Осторожно подойдя к машине, он попробовал заглянуть лобовое стекло - в салоне никого не было..., и что немаловажно - ничего. В смысле - ничего из того, за чем ребята полетели ночью в эту чертову Эстурию. Стреляные гильзы - винтовочные и от дробовика, смятая бумажка от Сникерса, бутылка с водой, карабин Санчеса, выскочивший из зажима а еще кровью все было залито здорово. Переступая приставными шагами, он обогнул капот и остановился, все так же сжимая челюсти до хруста, а рукоять пистолета - до побелевших костяшек кистей. Иван лежал на земле, полностью вывалившись из машины. Руки его были безжизненно раскинуты, одна нога заломлена вправо под совершенно диким углом. Лица не было видно - и это было к лучшему - потому что над лицом Ивана склонился Санчес. Вернее то, что когда-то было Санчесом. Уже и не узнаешь, что все таки у них случилось - Санчес нарвался на укус, Иван не справился с управлением, а, может у кого-то из них на обратном пути случился сердечный приступ - если так, то скорее всего это случилось тоже с Санчесом - ясно во всяком случае, что он то точно был п е р в ы м. Сейчас он жадно обгладывал лицо бывшего друга, совершенно не обращая внимания на то, что его спина превратилась в сплошной черно-багровый струп. От камуфлированной куртки, в которой он уехал в Эстурию, остались обугленные лохмотья. Белоснежные волосы, которыми он так гордился, и тщательно ухаживал, тоже сгорели почти начисто, кожа на затылке и темени лопнула, и в рану проблескивал голый череп. Паленым мясом и волосом вблизи смердело вообще отвратно и, тем не менее - знакомо, хоть Мигель и не думал когда-либо услышать снова этот запах: тошнотворную смесь горелой плоти, синтетики и бензина. Точно так же, помнится, воняло возле того танка, итальянского "Фиата", кажется, который как в тире расстрелял русский БТ. Вот только итальянский танкист, свесившийся из люка, был уже не опасен...

Санчес, вернее, т о, что когда-то, давным-давно, два часа назад, б ы л о Санчесом, мотнув головой, с усилием оторвало от лица Ивана очередной кусок мяса и опять шумно зачавкало, сглотнуло...

Поморщившись от омерзения, Мигель выцелил затылок твари и нажал на спусковой крючок, выстрелив для надежности два раза. Санчес так и не поднял лица, и это было к лучшему: Мигель не хотел его видеть -полуобгоревшее, залитое кровью Ивана, с немигающим взглядом белесой, как сваренное вкрутую яйцо, роговицы. Пусть лучше он вспомнит Санчеса таким, каким он был всегда - веселым, немного суетливым сначала парнишкой. Потом подростком, потом парнем. А ведь он действительно их всех помнит - и мальчишку и парня - с удивлением понял Мигель. Он помнит Санчеса даже в коляске - еще той, послевоенной, низенькой, на маленьких колесах. А когда он ушел воевать - Санчеса и в помине не было. Вот Иван - был. И в лицо ему пришлось все же глянуть, когда он спихнул ногой Санчеса с его мертвого тела. Нельзя не глядеть в лицо, если выбираешь место, куда точно следует послать пулю, для того, чтобы оказать товарищу последнее милосердие. Может, это было и лишним, может, Иван получил при аварии смертельную травму головы - но Мигель издавна привык подстраховываться и на всякий случай ожидать худшего. Поэтому и для Ивана он тоже не пожалел две пули. Обойдя машину по дуге, кашляя от едкого дыма, он заглянул в кузов грузовичка. В углу, на замызганном полу сиротливо притулился плотный темно-зеленый брезентовый мешок. Чтобы дотянуться до него, Мигель оперся о борт и негромко выругался, отдернув руку - борт здорово нагрелся, вон, даже краска пузырями пошла. Как можно было быстро, с его-то артритными руками, он стянул с себя куртку, снова лег на борт и дотянулся таки до мешка. Заглянув внутрь, он скривил губы в горькой улыбке: ребята все же справились. Теперь лишь бы Жак не подвел. Озираясь по сторонам - бдительность не следовало терять даже здесь, на пустой дороге, он сел в свой "Сеат" и поехал по направлению к Санта-Розе, туда, где его ждал Рико. Он специально высадил парня, еще когда увидел горящий "Форд" - чтобы не рисковать сразу двоим. Теперь надо как-то сказать ему о смерти отца. Однако, едва тронувшись, он снова остановился. Посидев несколько секунд, он медленно вышел из машины и вновь пошел к горящему пикапу. Ему не хотелось это делать - но так шансы Жака возрастут...

накануне вечером.

- ...Это слишком опасно, сеньор. Вы просто не успеете. Да разве это мыслимо? - Санчес повторил это уже неизвестно в который раз.

Рико встал из-за стола. Он всегда был смелым мальчиком, и хорошим спортсменом. Поздний ребенок Санчеса - тот души в нем чаял, впрочем, как и большинство в Санта Розе. Как-то так у него все здорово получалось - и с футболом, и с плаваньем, а вот со стрельбой как-то не очень - Санчес стрелял куда лучше. Впрочем, в нынешние времена это дело, как понимал Мигель, освоить будет не так уж и тяжело. И красивым был, как сам Сатана: живи он в населенном пункте покрупнее Санта-Розы - все, что ни на есть девчонки в нем, были бы его. Хуанита, пока была жива, говорила, посмеиваясь, что будь она лет хоть на двадцать моложе - и то бы не устояла. Наверное, такие как он, когда-то были знаменем Реконкисты много веков назад, рубясь с маврами под стенами Гранады не за мавританское золото, а за Р о д и н у. И еще ему всегда везло, наверное, поэтому в конце концов все согласились с его отчаянно-безумным планом. Ну, вернее - его - и этого молчаливого француза.

- Отец, мы обсуждаем все это уже с самого обеда. Или-или. Или мы едем на базу и пробуем осуществить план сеньора. Или смотрим, как они там будут умирать от жажды...Мы попробовали и плот, и воздушного змея... Там двое детей, они умрут первыми. После этого - ты знаешь, все остальные тоже умрут. Быстро. Есть еще вариант - всех, кто уже н а п о д х о д е - швырять за борт. Еще живых. Тогда они протянут больше на несколько дней. Можно не смотреть, как это будет - закроемся в домах, повернем шезлонги спиной к морю, и будем потягивать сангрию. Слушать, как они кричат и плачут - просто не станем.

Что будет потом - никто не знает. Ясно одно - рыбу ловить здесь нам больше не придется. Сколько мы протянем на тех консервах, что еще у нас остались? И как долго, пока нас не найдут супера или бандиты? А так - будет шанс хотя бы уйти, если что.

Санчес болезненно скривился:

- Ох, Рико, ты так говоришь, будто у меня нет сердца. Мне тоже жаль их всех, но сейчас такое время, столько уже людей погибло и стало мертвыми.

Иван отхлебнул вина, оторвал кусок сушеной рыбины и начал старательно пережевывать его в своих все еще крепких зубах.

- Я сказал тебе сразу loco, но теперь я все же готов с тобой согласиться, и вот еще почему...

Они сидели все вместе: Рико с отцом, старый Мигель, Иван. Раньше вместе с ними в подобных заседаниях участвовал Ганс, турист из Германии, каждую весну приезжавший порыбачить в здешних краях - на десять дней, не больше, и застрявший здесь с тех самых пор, как пришли первые вести об эпидемии Vida Dead. Мигель помнил, как это было: сначала единичные, путаные и непонятные сообщения, перемежающиеся юморком ( "...ха-ха, ребята, кто последний был на Гаити и занимался там вуду? А, так это из-за вас отменяют рейсы, и как вас теперь называть - "сеньор Барон Суббота"?") затем все более многочисленные, множащиеся, как иммигранты из Африки ("... правда! Клянусь Христовой кровью! Умирают - и становятся зомби! Да, как в фильме, только это на самом деле!!!", наконец правительственные официальные заявления, по одному наигранно-бодрому тону которых сразу можно было делать вывод, что ситуация с эпидемией в "абсолютном шайзе" - как выразился толстый Ганс после просмотра одной из передач тогда работавшего еще телевизора ("...соблюдать спокойствие... просто не выходить из дома... запастись продовольствием и водой...армия спешит на помощь..."). А потом нечего стало и смотреть. А что касается армии, то, по мнению Мигеля, лучше было бы позвать на подмогу Чипа и Дейла из того старого мультика, что так нравился его внукам. У бурундуков с помощью получалось не в пример лучше...

Они тогда достаточно легко справились с первой волной VD - население деревушки было небольшим - молодежь в большинстве своем махнула в города, а то и за границу. Кто в Германию, кто в Англию. Остались в основном старики, а старики, особенно пережившие войну, всегда знают: если есть возможность случиться худшему - надо готовиться к такой возможности. Это справедливо, хоть для Испании, хоть для заснеженной России, хоть для Японии. И поэтому надо цепляться за свой огородик и рыбацкую лодку, даже если все рынки вокруг завалены помидорами, огурцами и рыбой по смешной цене. Надо вздыхать и говорить внукам, что "просто привыкли", а в глубине души всегда бояться голода. Ну, и где теперь эти рынки? Те помидоры и рыба?

И поэтому, когда пошли еще первые разговоры, еще со смешочками - они, старики Санта-Розы собрались и за стаканом сухого красного прикинули - а что делать, если все же, ну, пусть на минуту, на секунду - все это ПРАВДА? И собрали оружие - что у кого было. И к Пепе стал чаще заходить и беседовать с ним ни о чем лучший охотник Санта-Розы Иван Мартинес (привык там в своей Сибири, куда его вывезли еще ребенком, белкам в глаз пулять, понимаешь). И поэтому первому же восставшему мертвяку, точнее первой - старая Хуанита, жена Пепе давно мучилась сердцем, и этой весной оно у нее окончательно отказало - Иван разнес голову зарядом дроби. Перед этим он хладнокровно всадил ей первый заряд в грудь: просто чтобы проверить, точно ли zombi умирают лишь от выстрела в голову? Оказалось, правда. И хоть Пепе ворчал на Ивана потом, что тот мог бы стрелять и аккуратнее - вон как всю прихожую уделал, вспышки не произошло - они были достаточно старыми, чтобы не поверить Ивану и Пепе, списав все на слишком большое количество вина и больное воображение. Дальше было проще, особенно, когда им удалось добраться до охотничьего магазина.... При наличии жесткого контроля всех за всеми - особых потерь Санта-Роза, можно сказать, и не понесла - не считать же за такие пару - тройку наркоманов, один из которых умер от передоза и покусал потом остальных, пока те находились в полуотключке. Хорошо еще, что он никого не загрыз до смерти и отожраться на них, выжившие наркоши, полоумно вопя, успели выбежать из того помойника, который они гордо называли домом. Пришлось, конечно, и их "отправить к Хуаните" - у них как-то прижилось это выражение, тем не менее, никто особо о них и не пожалел, тем более что были они все равно не местными. До ближайшего более крупного населенного пункта - той самой Эстурии - было всего с десяток километров, но беженцев оттуда было немного, там не было такого количества стариков с морщинистыми шеями и внимательными глазами, привыкшими подозрительно всматриваться в завтрашний день. Прибывшие оттуда рассказывали страшные вещи - именно от них они и узнали, что бывает, если дать отъесться умершему человечиной. А потом и выживших не стало - те, кто уцелел, в большинстве своем стали собираться в места, где выжить было легче, к военным базам, складам с запасами продовольствия и топлива, к городкам, которые было легче защищать, в конце концов. Возможно, это в какой-то мере спасло Санта-Розу - на время, потом что именно к таким местам потянулись и банды мародеров и отожравшиеся на человечине монстры: в рыбацкой деревне, которую еще и не на всякой карте найдешь, для них не было серьезной добычи, что бы каждая из сторон не понимала под этим словом. И то, что места здесь были непригодные для развития серьезного туристического бизнеса - почти полное отсутствие пляжей, дикие скалы, лес, охраняемый от вырубки правительством - теперь воспринималось не как проклятие, а, скорее, как благо. Они потихоньку начали жить в этих новых условиях: копаться в земле, ловить помаленьку рыбу. Рыба, в основном их и выручала: на здешних камнях категорически ничего не хотело расти. Ясно, что это не должно было продлиться слишком долго - старики, как никто другой знают, что все кончается очень быстро: молодость, здоровье, казалось бы, бесконечные запасы на складах - и рано или поздно даже такой, относительно спокойной жизни придет конец. Но пока жить было можно - и они жили, и даже Ганс все реже заговаривал о том, чтобы вернуться домой. Тем более что по скудным слухам, которые до них доходили, там было все еще хуже, чем здесь. Да и как можно было уехать, когда все заправки в Эстурии сгорели в первые же дни после того, как н а ч а л о с ь, а те скудные запасы горючего, что им удалось собрать, выдаивая брошенные машины... Мигель помрачнел. Они все-таки оказались слишком доверчивы, когда приютили ту группу молодежи за что и поплатились потом двумя жизнями местных жителей, охранявших склад с горючкой. После их побега все, что у них осталось - жалкие капли, которых едва-едва хватало, чтобы периодически выходить в море для ловли рыбы подальше от берега. Но уплыть куда-нибудь на этих каплях всем - нет, сеньор, это не совсем реально. Тем более, что и мужчин в деревне после этого можно стало пересчитать по пальцам. И обеих рук - хватило бы. Так и жили. Все было относительно тихо - ну, насколько все может быть тихо в эпоху VD. До вчерашнего дня...

12.14, бухта

...Хорошо, что они смогли найти хотя бы очки и ласты. И пусть это не карбоновый моноласт, но все же достаточно неплохое изделие. Правда, немного тесноватые, пришлось и подрезать и надрезать. Ну, да ладно - на один рейс хватит. Причем достаточно только туда. И за рекордом сейчас ему не гнаться.

Ну, и как с плавучестью? Они, правда, проверили и пояс, и ошейник - но одно дело просто погрузиться, и совсем другое - плыть. Хотя с балансом, вроде, угадали - ни одна часть тела не стремится куда-то соскочить - ни вверх, на поверхность, ни на дно. Вода теперь, после VD стала не в пример лучше. Раньше, даже в таком относительно патриархальном месте как Санта - Роза она все равно пахла бы нефтью, а то и чем поотвратнее - танкеры и круизные лайнеры все равно ведь шныряли туда-сюда. А сейчас - красота, раньше, чтобы найти такую воду, надо было зашиться куда - нибудь на атоллы Тихого океана. Наверное, скоро и тунец появится - VD одна сделала больше, чем все экологи и "Гринпис"-ы вместе взятые....

Накануне утром

Рико повезло и тогда, утром, потому что с утра как-то непогодилось, ветер дул в море, и рыба, конечно, тоже отошла от берега подальше. Если бы не это - Рико, скорее всего с Мигелем, пошли бы на рыбалку на весельной шлюпке и наверняка, встретили бы катер в море. Лично для них все закончилось бы, как пить дать, уже тогда. А так - катер первыми увидели Ганс и Диего, владелец небольшой закусочной.

...- Посмотри, - Ганс снял с красной от загара шеи бинокль, и протянул его тощему, как жердь Диего. Они как-то сдружились в эти дни - tolstii i tonkii - как непонятно называл их Иван, вот и сейчас оба вышли к причалу рыбацких лодок. Оба не знали, чем сейчас заняться - у Диего не было покупателей, а про Ганса, рекламного агента фирмы "Нестле" говорить вообще не приходилось

-Катер, - пробормотал Диего, - и довольно большой, идет сюда. И на нем явно живые люди.

-Ну, будем надеяться, что зомби еще не научились управлять лодками, - пожал плечами Ганс.- Только куда они так летят?

Катер, действительно шел на большой скорости, так что уже буквально через минуту стало можно невооруженным взглядом разглядеть то, что они рассмотрели в бинокль. Это была вовсе не дорогущая, со стремительными обводами, игрушка богачей - обыкновенная рабочая посудина, такого же типа, что покачивались и у их причала, разве что размером значительно больше. Довольно ржавая, но с неплохим мотором, короче - типичный рыбацкий баркас, наверное, из какого-то более крупного поселка. Ганс прищурившись, вслух считал людей, не отрываясь от бинокля.

- ...семь, восемь женщин и, кажется, двое детей. Мальчик и девочка. Мужчина...один. По виду - похожи на арабов, есть и африканцы, за рулем - как раз чернокожий, жилистый парень - восхищенно сказал он.

Их тоже уже заметили, и начали что-то кричать. Из-за рычащего мотора ничего нельзя было разобрать, но в бинокль можно было разглядеть слезы на лицах людей в лодке.

-Плачут,- заметил Ганс.

- Ну, это понятно. Интересно, откуда они и сколько в море болтаются?

- Э! Э!!! Они, что одурели там? Куда они..., там же..., - Диего тщетно замахал руками, пытаясь привлечь к себе внимание, а потом закричал изо всех сил - Влево! Влево давай!!! Риф!!!

Чернокожий рулевой, то ли не понимал испанского, то ли не разобрал ничего из-за шума мотора - только так и не свернул, продолжая идти кратчайшим путем в небольшую бухту Санта-Розы. Единственно, что он сделал - сбавил скорость. Только это и спасло катер от затопления, когда он налетел на Чертов Рог - коварную скалу, хорошо известную всем местным, растущую прямо со дна моря на самом выходе из бухточки. И ведь глубина там была приличной, казалось бы, откуда там взяться камню. Небольшая, всего-то несколько квадратных метров площадью, его верхушка затаилась под толщей воды. В каком нибудь серьезном порту ее бы давно убрали подводным взрывом, а в их небольшой деревне - ну, какие здесь саперы. Тем более, все, на пятьдесят километров в обе стороны береговой линии прекрасно знали фарватер, а пришлых из более далеких мест здесь не было. Кроме того, опытный моряк наверняка заметил бы легкую рябь над подводным рифом, безошибочно указывающую на опасное место. Управляющий баркасом либо не относился к таковым, либо слишком торопился попасть на берег. Будь он чуть удачливей, он бы проскочил мимо рифа, но Черт на дне видать, повернулся, и исхитрился достать своим Рогом ускользающую добычу. Катер проскрежетал правым бортом по макушке Рога, рулевой судорожно дернул посудину - да вот беда, не в ту сторону, так что посадил корму как раз на Рог, поломав для полного счастья гребной винт. Катер застыл, слегка накренившись на борт, буквально метрах в ста от берега. С борта баркаса раздался слитный истошный крик ужаса.

-Чего они там так орут? - недовольно буркнул Диего. - Плавать, что ли, не умеют? Эй, там! - заорал он, - Не волнуйтесь, сеньориты, мы сейчас к вам приедем и всех вывезем. Укушенных среди вас нет?

Ответом ему был нестройный хор голосов на арабском. Люди на баркасе заламывали руки и показывали в воду.

- Точно, плавать не умеют - решительно заключил Диего. - Вот и в Италии точно так же, возле Лампедузы - прутся к нам в Европу из этой Африки, будто здесь всем бесплатную паэлью раздают. Набьются в лодку битком, как сардины, потом перевернутся - а плавать не умеют. По "Евроньюс", помнится, говорили, что там теперь рыбу возле острова ловить нельзя - во первых, все дно в потонувших лодках, сети рвутся, а в вторых - кому она нужна такая рыба, на утопленниках откормленная. Прямо как у нас здесь, с Vida Dead. Я сейчас к Мартинесу. Орут, чего орут, спрашивается. Хоть бы на испанском...

Ганс, знавший помимо родного немецкого еще и английский, согласно кивнул. Действительно, всем надо в Европу, и, прежде всего - в Германию. А ни языка не знают, ни культуры. Нет, ну когда из той же Испании люди приезжают на заработки - еще куда ни шло. Все же старая Европа. Вот и надо было держаться в ее старых границах, а так теперь понабирали туда всех кого ни попадя - тут тебе и хорваты, и албанцы, и всякие литовцы, не говоря уже про турок. И еще "евро" этот. Лично ему, Гансу, и с маркой неплохо жилось. А еще, говорят, и другие бывшие советские республики пускать к нам собираются, вроде Украину, тогда точно "шайзе". И все же эмигранты - это эмигранты, а дети - это дети. Может, если он спасет этих, кто-то спасет и его детей? Гансу очень хотелось на это надеяться, и поэтому, когда появился Диего и Мартинес, у которого хранилась последняя горючка, он решительно вызвался плыть вместе с Мартинесом на катер.

- Все же у меня курсы медподготовки бундесвера - объяснил он.- Я и сеньор Мартинес сначала съездим туда одни, я оценю ситуацию. Вдруг там и впрямь укушенные есть. Потом, если что - можно и всем остальным, - последнее он сказал Рико, который уже очутился тут как тут.

На пристань подтягивались и остальные жители Санта-Розы, как местные, так и осевшие здесь немногочисленные беженцы, - не так и много их вообще-то и было, после разгара VD. Люди на катере продолжали что-то кричать, но арабский не знал никто из вышедших к морю.

Мартинес с Гансом, тем временем сели в лодку, Мартинес отомкнул замок на цепи, и лодка бодро потарахтела к сидящему на рифе баркасу. Она уже преодолела две трети пути, когда на баркасе внезапно в большинстве своем смолкли крики, и над бортом появилась чья-то перебинтованная голова. Женский голос слабо произнес на испанском. Ганс понял только:

" к берегу, к берегу, уходите, здесь..." - она произнесла что-то малопонятное, видно сильно ослабела. По-видимому, она лежала на дне баркаса, может даже и без сознания, и только этот ужасный крик привел ее в чувство. Собравшись с силами, она снова, уже громче, уже членораздельнее произнесла это слово. Услышав его, Ганс недоуменно нахмурил брови: она что, Толкиена перечитала? А вот Мартинес побледнел - это было видно даже на смуглом лице.

- Orca... dead orca... , - он судорожно заломил руль, пытаясь повернуть назад, но было уже поздно. Из-за катера величаво появился здоровенный плавник, обвисший на бок. Когда существо, которому он принадлежал, немного развернулось в воде, по-видимому, н а в о д я с ь на шум мотора, стало видно, что ему где-то здорово досталось - плавник был, практически изорван в лохмотья, а большой кусок ближе к хвосту вообще отсутствовал. Можно было подумать, что кто-то, еще более огромный, вцепился зубами в плавник, и долго и увлеченно жевал его - но, скорее всего, по плавнику просто много стреляли. Вот только безуспешно - особого вреда этой твари это не принесло. Пахнуло зловонием гнилого жира. Теперь и Ганс понял, что за существо там, в воде, о чем пытались их предупредить их люди с баркаса. И, да, теперь он знал, что значит слово "orca". А слово "dead" он знал уже давно. На их лодку стремительно плыла мертвая касатка.

Все произошло настолько быстро, что люди на берегу, собравшиеся посмотреть на спасательную операцию, только судорожно вздохнули. Разогнавшись, касатка ударила в борт уже начавшую поворачивать лодку. В дикой природе ее сородичи так таранили китов - вызывая у тех смертельные кровоизлияния внутренних органов. И, если даже серые гиганты ничего не могли противопоставить ударам массивного черепа - что уж тут было говорить о лодке. Оба человека вылетели из лодки, как камни из пращи и с громким плеском упали в воду в нескольких метрах. Мартинес как скрылся под водой, так больше и не появился. А вот Ганс показался на поверхности, что-то успел крикнуть... и тут же захлебнулся собственной кровью, было видно, как она ударила фонтаном из его рта - тварь, обогнувшая перевернутую лодку, практически перекусила его пополам. Вверх взлетела половина тела уже мертвого Ганса - касатка подкинула его верх, как опять же, в дикой природе ее сородичи подбрасывали тюленя. Все, что оставалось от Ганса, исчезло в пасти зверя. Так и не погрузившись в воду, касатка медленно поплыла к сидящему на рифе баркасу, ткнулась в него, будто проверяя на прочность, один раз, затем второй, уже сильнее. По-видимому, она ударяла куда-то не туда, или лодка прочно сидела на камне, но только баркас даже не шелохнулся. Быть может, какие-то сохранившиеся инстинкты диктовали ей бить только движущуюся добычу, и она не воспринимала в этой роли неподвижный катер, а может еще почему - так или иначе, отказавшись от дальнейших попыток штурма, касатка отплыла от баркаса и стала неторопливо кружить вокруг него. Рико громко выругался и вскинул к плечу ружье. Бахнул выстрел, второй - с такого расстояния попал даже Рико, и было видно, что картечь ударила в плавник. Иван подошел к юноше, снова готового стрелять и положил руку на ствол ружья.

-Бесполезно, парень. В нее всадили уже, наверное, с килограмм свинца - только так эту puta не возьмешь. Ее, как и всех остальных, надо бить в голову. Только как в нее попадешь, когда она вся под водой?

Тем не менее, стрельба все же не понравилась касатке - возможно, повреждения, нанесенные плавнику, как-то ограничивали свободу ее перемещения или что-то подобное - но все так же, не погружаясь, плавник скрылся за накренившимся баркасом.

Иван подошел ближе к краю причала и прокричал:

- Эй, говорите по-испански? Английски?

Женщина с перевязанной головой что-то резко сказала по-арабски галдящим людям в лодке - по-видимому, приказала им замолчать, а когда те умолкли, обратилась к Ивану.

- Я говорю. Мне жаль, что так все получилась, сеньор. Мы пытались предупредить, чтобы вы сюда не плыли, но я, к сожалению, слишком поздно очнулась.

- Откуда вы?

-Мы из Барселоны. Еле-еле оттуда вырвались. Это - группа мигрантов из Африки, а я - их переводчица. Меня зовут Мария Суарес. Когда все началось - я была вместе с ними, помогала вживаться в среду и все такое.... Вот только "вживаться в среду" пришлось скорее мне. Если бы не они - я бы ни за что не выжила за это время.

-А эту тварь где нашли?

- Она тоже оттуда. Эта касатка - из шоу морских животных. Когда пришла VD, она погибла, уж не знаю как. А потом ее приспособил для своих целей главарь одной из банд. Он..., он скармливал ей пленников, для устрашения других. Сначала, она была очень медленной, практически, как снулая рыба, но потом отожралась и теперь к ней уже почти вернулась ее былая скорость. Она очень опасна.

- А здесь то, как она очутилась?

- Ее держали в заливчике, который сообщался с морем, выход из него был перекрыт железной сетью. Потом, я точно не знаю....Там была какая-то история, вроде, какой-то русский уничтожил эту банду, но в результате сеть была повреждена и эта сволочь смогла вырваться на свободу. Мы как раз собирались уходить из Барселоны... и натолкнулись на эту гадину. Мы отплывали на двух катерах. Мой друг Диего на одном специально ушел в открытое море, чтобы увести ее от нас. Мы думали, что спаслись, но потом она вернулась и с тех пор преследует наш катер. Думаю, Диего погиб.

При словах о "русском" все посмотрели на Ивана - тот лишь удивленно пожал плечами: вроде, я не при делах, да и вообще - я - испанец, просто поживший в России но, вообще-то не удивился.

Это как в кино - так всех спасает спецназовец из Америки. А как в реальной жизни - турист из России.... Да и вообще это в духе русских - спасать всех вокруг. Иногда - даже если их об этом не просят.

- Что вы будете делать? - спросила тем временем Мария. В голосе ее слышалась безнадежность. Стоявшие на берегу люди молчали. А что, собственно, можно было сделать? Баркас - вот он, рядом, в ста метрах. Как это у тех же русских, вспомнил Иван - "близок локоть, а не взять"? Нет, не "взять", а "укусить". Тут тебя самого, пожалуй, " укусят", Ганс с Мартинесом уже проверили это ценой собственной жизни. Стрелять по ней? А куда, если виден только плавник, а сейчас эта сволочь вообще спряталась?

- У вас есть оружие? - спросил Иван.

-Только пистолеты. Ей это - как укус москита. Слишком толстый слой жира. Толстый череп. И она уже стала меняться. Если бы, что-то посерьезнее было... вроде гранат, или хотя бы крупнокалиберной винтовки...

Дети что-то начали спрашивать жалобными голосами. Мария, ласково им ответила, а потом, немного помолчав, снова заговорила.

-Сейчас катер, кажется целый - течи нет. Но... Дети очень хотят пить. У нас совсем нет воды. Горючего - полно, но его пить не будешь. Так получилось - мы отплывали очень в большой спешке. Наше убежище обнаружили супер-зомби. Тогда погибло очень много людей, только нам повезло...тогда. Девочка посильнее, но мальчик... он уже, по-моему, начинает бредить. А если он умрет...

Что будет дальше, всем и так было ясно. Диего, присевший на корточки, сыпал сквозь зубы самыми страшными проклятиями, кто-то молился. Доплыть до лодки было невозможно. Даже самую большую лодку касатка перевернула с легкостью, остальные же были еще меньше. C равным успехом можно было попробовать добраться до катера на ореховой скорлупе. И, насколько было известно Мигелю - во всех остальных прибрежных городках тоже не было ничего более крупного - все это разбежалось из портов еще в самом начале эпидемии - люди отплывали, кто куда - в тщетной надежде найти на Земле уголок, свободный от VD. Даже если такой и был - очень быстро туда попадали такие вот искатели, а, поскольку все они были зараженные, на этих благословенных островах начиналось все то же самое...

- Может, какую-нибудь катапульту построить? - неуверенно сказал Пепе, - хоть воды им добросить..., - не закончив фразы, он замолчал, поняв всю бесперспективность подобной затеи. И в самом деле - из чего ее было строить, катапульту эту, да и как? А еще из этой катапульты и стрелять бы, надо научиться. Возможно, римские легионеры, которые, говорят, воевали в здешних местах, Иисус знает, сколько веков назад и смогли бы сделать такую штуку - но вряд ли даже они сработали бы ее "с нуля" за пару дней. " А больше им не выдержать, особенно детям, через два дня все кончится", - трезво и холодно подумал про себя Мигель, презирая сам себя. Очень, до слез хотелось помочь - однако он ничего не мог придумать. Люди на лодке тоже молчали, лишь негромко плакали дети. Касатка снова выплыла из-за баркаса и, разогнавшись, с силой ударилась черной башкой в борт. Дети испуганно замолчали. Только одна из женщин тоненько выла, пока чернокожий гигант не тряхнул ее за плечо. Над пасмурным морем повисла тишина - только плескались о причал волны, да свистел ветер.

Иван откашлялся и сплюнул мокроту в море.

-Может быть, приманить ее поближе, - задумчиво проговорил он.- Я бы тогда мог попробовать пристрелить эту сучку.

-Вообще-то, это, кажется, самец - я вроде читал про это шоу. А эта касатка даже в каком-то фильме снималась. Кажется, ее звали там Вилли. Но мысль твоя мне нравится. А чем приманивать? - оживился Пепе.

- Тащи рыбу, - пожал плечами Иван.

Кто-то принес корзину с сушеной рыбой - практически, единственным источником животного белка в Санта-Розе. С поставками свежего мяса дело обстояло весьма плачевно, впрочем, как и со всеми остальными поставками да и, кроме того, один из сумевших к ним добраться людей рассказывал какие-то совершенно ужасные вещи о мертвых свиньях и курицах. Судя по всему, знаменитый испанский хамон попробовать доведется теперь нескоро. Говорят, корейцы собак едят - вот только в Санта-Розе, собак не стало с первого дня официального начала VD: как только они домертвили Хуаниту, Иван обошел все дома и безжалостно пристрелил всех трех собак поселка - слухи о том, что собаки тоже могут быть опасны появились практически одновременно с началом эпидемии. Общее собрание стариков тогда решило, что если что - с человеком-зомби справиться будет легче, чем с зомбо-собакой. Вот про всех остальных хищников они тогда не знали.... А интересно - в Корее кто теперь кого ест? И не воспринимают ли корейцы произошедшее с собаками, как...хм-м... ну, воздаяние, что ли...?

Иван, вооружившись самым крупнокалиберным ружьем из охотничьего магазина, стал у самого его края.

-Надо попробовать привлечь е г о - ну, раз это и вправду самец, - негромко сказал он. Рико кивнул головой, прыгнул в одну из оставшихся лодок, схватил весло и принялся, что есть силы хлопать им по мутной воде.

-Эй ты, урод, иди сюда,- одновременно во все горло закричал он. Все, кто был на берегу, подержали его нестройными криками - кто во что горазд. Сработало - плавник вывернулся из-за катера и уверенно направился к причалу, рассекая воду бухты, будто ножом.

-Эй, Рико, - предостерегающе крикнул Иван, - не увлекайся, будь готов выпрыгнуть. Диего - бросай рыбину, да побольше, чтобы клюнула, метров так за пять от причала, только не спеши: пусть поближе подойдет...,- крепко уперев приклад в плечо, он напряженно ждал.

-Ближе, да-авай.... Ах, же ты, с-сука, - процедил он сквозь прокуренные желтые зубы. Не доплыв до причала метров двадцать, касатка резко развернулась и поплыла параллельно берегу.

-Наверное, для него стало слишком мелко - и он у ж е может это понять,- донесся с сидящего на мели баркаса голос Марии. - О н - уже умный. А, может - ему теперь не нравится рыба.

Диего все же швырнул здоровенную макрель в воду - плавник слегка дернулся в сторону причала, Иван вновь вскинул ружье - и опять опустил его.

-Не достану, - хмуро сказал он.- Слишком острый угол - а я даже не знаю, куда точно надо стрелять. В этой чертовой воде ничего не видно.

Рико, так и сидевший в лодке, внезапно крикнул:

-Йо-хо! - и прыгнул за борт, держась за его край рукой.

-Сумасшедший! - Санчес вцепился обеими руками в седую шевелюру.

- Ну, давай сюда! - кричал Рико в воде.- Сладкая человечинка - это тебе не дохлая рыбешка!

Плавник резко пошел к причалу, Иван, оскалясь, застыл с ружьем, будто статуя - и снова зверь так и не вошел в зону поражения. Не выдержав, Иван все же выстрелил - ружье рявкнуло, пуля хлестнула по воде...

-Нет. Не попал. - Иван опустил ружье и уставился на удалявшийся к катеру плавник. Рико вылез на причал, с него ручьем текла вода. Он сел, обхватив руками колени, и тоже смотрел на удалявшуюся касатку. Та снова долбанула мордой по катеру - оттуда раздался жалобный детский крик. Слава Богу, и в этот раз катер устоял - вот только надолго ли? Плавник помедлил немного и неторопливо скрылся за сидящим на мели баркасом.

Внезапно Рико поднялся.

-Сеньора, вы видели, чтобы он нырял? - громко спросил он.

Мария с удивлением посмотрела на него и задумалась.

- Вы знаете, кажется, нет..., по крайней мере, мы ни разу не видели, чтобы он это делал, все время плывет вверху - у него даже плавник ссохся и обгорел на солнце. Но я была без сознания, могла что-то пропустить. Подождите, я спрошу у других, - она по очереди стала расспрашивать людей в лодке, было видно как те переговаривались, некоторые пожимали плечами, но большинство все же уверенно отрицательно мотали головой. Наконец Мария закончила опрос и обратилась к Рико.:

-Нет, из тех, кто здесь находятся - этого никто не видел. Рашид, - она показала на чернокожего рулевого,- видел ее с самого начала и говорит, что она ни разу не ныряла.

- Точно! - возбужденно заговорил Рико - Касатки - это не рыбы, это морские млекопитающие, дышащие воздухом. Я думаю, хотя ему не нужно теперь дышать, он по-прежнему считает себя морским животным, которому нужно находиться на поверхности - ну, вы знаете, как у всех этих мертвецов сохраняются какие-то базовые инстинкты. Наверное, у него такой инстинкт - быть вверху. Как вы думаете, сеньора?

- Не знаю..., - донесся слабый голос Марии

- Похоже, что так, - бормотнул Рико. - И, вы видели - она не нырнула за Мартинесом, сожрала только беднягу Ганса, и сейчас..., - его глаза лихорадочно блестели огнем.

- Если бы у меня был акваланг - можно было бы попробовать доплыть на глубине до катера. Доставить им воды. И постараться прикончить эту сардину-переростка.

- Loco, - констатировал Иван. - И: даже если бы согласиться с твоим планом - где его взять, акваланг этот?

-Как где? - вскинулся Рико, - А...,-плечи его опустились.

-То-то и оно, там же все выгорело, после того, как заправка рванула. Все магазины в том районе. И "Подводный мир" тоже.

-Можно поискать по домам, - неуверенно предложил сын Санчеса.

-Ты знаешь у кого точно? - Рико отрицательно покрутил головой.- Ты помнишь, что было, в Эстурии в первые же ПЯТЬ минут, и это, заметь - на открытом пространстве? - Рико снова молча кивнул.

...В "прошлый раз" было месяц назад, когда отряд добытчиков выбрался в соседний поселок. Группа мужчин из тех, кто покрепче выехала еще утром - и пропала. Они не вернулись к вечеру, и в нынешних условиях это могло означать только одно.... Вряд ли они загуляли в каком нибудь прибрежном кабачке, с веселыми девицами. Они тогда тоже долго спорили, стоит ли ехать на выручку - и все же дали себя тогда уговорить заплаканным женам тех, кто пропал. Буквально на въезде в город передняя "тойота" пробила колесо. Возможно, это их и спасло. Возможно, если бы они продвинулись дальше - они тоже не вернулись бы. Они успели только поддомкратить машину, даже колесо не поменяли, когда на Мартина, стоявшего часовым впереди их небольшой колонны, с соседнего здания гигантским прыжком метнулась тварь, больше всего напоминавшая уродливую обезьяну. Клыки у нее были вроде даже, как и больше, чем у тех бабуинов, которых Иван видел в зоопарке. Тем не менее, тварь была безволосой, а на мускулистом торсе все еще болтались лохмотья желто-красной майки. При жизни "обезьяна", вероятнее всего болела за "Реал". Служивший, по его словам, в Иностранном Легионе, Мартин не успел сделать даже одного выстрела. Иван - успел. Существо, успевшее одним ударом когтистой лапы сломать шею несчастному легионеру, совершило такой же громадный прыжок на странно вывернутых ногах, перемахнуло на крышу стоявшего неподалеку микроавтобуса - буквально через пару секунд его и след простыл. А еще через полминуты, когда ошалевшая группа перестала дырявить несчастный микроавтобус, оказалось, что заднего часового, усатого Рауля - тоже как корова языком слизала. Вот только коровы не оставляют после себя таких луж крови. Домертвив Мартина, они бросили все тогда, и вернулись домой, будто за ними черти гнались. В общем-то, это было и не так далеко от истины. С тех пор в Эстурию никто не ездил. Но - хвала Иисусу за маленькие милости! - оттуда к ним тоже никто не приходил.... Но вот молодежь тогда все равно сильно напугалась.

...-Да и вообще - дурацкая идея - поморщился Иван.

- В общем-то - не такая уж и дурацкая,- это прозвучало, как гром среди ясного неба. Рико, изумленно улыбаясь, вскинул голову. Из толпы, до того негромко переговаривавшейся, а теперь резко замолчавшей, выдвинулся невысокий, широкоплечий мужчина средних лет.

...Мигель почти не знал его. Он появился уже после того, как обделавшаяся от страха перед монстрами Эстурии группа парней и девчонок взломала склад и сбежала. Куда? Они и сами, наверное, не смогли бы себе ответить. Вряд ли там, куда они уехали было лучше. Может, пережди они пару-тройку дней в деревне - они бы посмотрели на мир более трезво. Тем не менее - случилось так, как случилось. А в их деревне остались одни старики и женщины - совсем как в войну.

Тогда-то он и появился - этот парень. Лет тридцати-тридцати пяти, очень немногословный, сказал только, что француз, зовут Жак. О себе говорил скупо. Сказал, что был спортсменом, потому и спасся, когда пришла VD. Ну, спортсмен и спортсмен - жалко, конечно, что не врач или механик, на худой конец агроном. Впрочем, крепкие мышцы - тоже дело хорошее. Работал парень вместе со всеми, не отлынивал: надо - строил заграждения от тварей, надо - копал землю, надо - вялил рыбу. А что до неразговорчивости - не так уж и много из тех, кто спасся, страдал словоохотливостью. Сейчас люди больше плакали, чем болтали...

-Не такая уж и дурацкая,- повторил он.- И, может быть, можно будет обойтись и без акваланга. Вы слышали что-нибудь о фридайвинге? Я занимался как раз им.

Они собрались у Мигеля, и спорили до хрипоты. Поначалу практически все признали эту совместную идею Рико и Жака достойным исключительно locos. Появилась идея отправить к лодке что-то вроде плотика под парусом и они потратили пару часов на постройку двоих таких сооружений. Первый ветром отогнало довольно далеко в сторону, так что сидящие на лодке люди лишь проводили его тоскливым взглядом. Второй они запустили с поправкой на ветер - и поначалу казалось, что они смогут хотя бы доставить на лодку немного воды. Однако, когда плот приблизился к сидящему на камне катеру - касатка внезапно выплыла из-за него и одним могучим ударом из под воды разбила его в щепки. Неизвестно, какие у нее были ассоциации - может, мертвый мозг "вспомнил" игры в бассейне, когда еще живой Вилли вот так же подбрасывал в воздух мячи и обручи. А, может быть, наоборот: уже поумневший монстр вполне себе понял, что эьа штука отправлена на помощь добыче - и не стоит ее подпускать к ней. Похоже было, как раз на второе: бешено вертясь в белой пене, касатка разогнала в стороны все бутылки с водой так что и в этот раз все они проплыли мимо катера. Пробовать снова - уже не стали: все знали, что мертвые, хоть люди, хоть животные, не знают усталости, наоборот - повторные попытки сделать что либо еще больше привлекали их внимание. Тогда кому-то пришла в голову идея запустить воздушный змей со свисающей длинной веревкой - но тут, как назло, совсем стих ветер. А время неумолимо бежало, дети и женщины на катере жалобно плакали. Может, если бы они спокойно подумали, и у них было больше времени - они что-нибудь и сообразили бы. Наверняка бы сообразили - но трудно думать, когда ты слышишь, как плачут дети. Поэтому они и собрались, чтобы снова рассмотреть идею Жака и Рико...

-Ну, ладно, ты доплывешь, а дальше? - Иван.

-Кто-нибудь отвлечет orca на себя - достаточно отплыть на несколько метров от берега. Надо только рассчитать и сделать это, когда я доплыву до катера. Большого риска в этом нет - вы сами видели, что она не подходит близко к берегу. А пока она будет вертеться здесь - этот черный амбал поможет выбраться мне из воды.

- Это тебе не эсьерра - чтобы увернуться из под ног бегущего быка, тем более эту тварь ни с каким быком и не сравнить - тихо сказал Мигель и внимательно посмотрел на Жака.

- Я был в Памплоне, - спокойно ответил тот. - Еще до того, как начал серьезно заниматься дайвингом. Но остается один вопрос: чем ее прикончить?

Поначалу, когда Жак заявил,что может доплыть под водой до катера, Мигель, да, практически и все остальные, подумали, что бедолага рехнулся. Сто метров - а, может, и всех сто двадцать! Нет, некоторые слышали, что есть такие ребята, которые ныряют на сто и даже больше метров - ну так это же в г л у б ь! По тросу, да, и наверняка с грузом! Но Жак объяснил, что в фридайвинге есть разные дисциплины - в том числе и такая, как плаванье под водой на расстояние. По его словам, он мог проплыть и большее расстояние, чем до катера. Вот только, когда он делал свои рекордные заплывы - в его руках не было крупнокалиберного охотничьего ружья...

Они попробовали привязать ружье к спине - но Жак лишь с сожалением покачал головой:

-Нет, так не доплыву. Динамика гребка не та - я уже вижу , - он попробовал взмахнуть руками и всем сразу стало видно - тело не могло изогнуться, мешало ружье.

-Может, если бы была моноласта - с сомнением пробормотал Жак. - Ладно, что толку, говорить о том, чего нет...

-Ну, и чем ее прикончить? - тихо спросил Рико

Мигель и Иван переглянулись.

-Ты думаешь о том же, что и я? - спросил Иван.

Мигель кивнул:

-Конечно. Гранитный карьер.

Накануне вечером

Иван ненадолго замолчал и сам Рико нетерпеливо спросил:

- Ну, и почему?

Тот немного повозил пальцем по лужице пролитого вина, затем поднял голову и медленно начал:

- Будем исходить из того, что те рассказы о зубастых курах и хищных свиньях - правда. Не вижу причин, почему это не должно быть правдой. Если я правильно помню биологию, которую мне преподавала Zinaida Stepanovna , а канал Би-би-си не соврал - птицы, вроде произошли от древних ящериц, чуть ли не динозавров. Вроде, раньше были и хищные свиньи. То есть, эти твари приобретают, что ли, какие-то черты своих далеких предков. Касатка - хищник. Та женщина, с катера, говорила, что гадина в море меняется. А мне, помнится, что сначала они жили на суше - и только потом почему-то полезли в воду. Они теплокровные и дышат воздухом.

- Ты хочешь сказать..., - Санчес нервно облизнул губы.

- Я не знаю. Что мы вообще можем знать о VD? Мы о живых то л ю д я х не знали ничего... Я просто могу предположить, что мертвая касатка, обожравшись человечины с катера, возможно, вспомнит, что когда-то она ходила по земле - и вылезет на берег. И не думаю, чтобы - пощипать травки. А мы даже не знаем, как быстро бегали те существа, от которых произошли киты. Мне кажется, что вряд ли это были медлительные звери - среди хищников это как - то непопулярно.

-Матерь Божья...- Санчес с ужасом смотрел на Ивана. - Она же...

-Метров семь - с е й ч а с. После того, как она п е р е л и н я е т... Кто там сейчас самый большой хищник на планете - белый медведь? Если то, что я говорю, осуществится - даже белый медведь будет иметь против нее шансы, как щенок чи-хуа-хуа против тигра, людям же вообще рассчитывать будет не на что. Короче - здесь тогда отсидеться не удастся.

-Может уйти, ну, пока не поздно? - осторожно предложил Пепе.

-Куда? - ответил вопросом на вопрос Иван. - Как давно к нам приходили последние беженцы? Даже в Эстурии п л о х о, а дальше... - он безнадежно махнул рукой. - Насколько покойный Ганс сумел выяснить при жизни, слушая радио - ближайший район с живыми отсюда километров за триста, и добраться туда можно сплошь по замертвяченной территории. У нас слишком много стариков и слишком мало транспорта. И, кстати: если уж и уходить - на той посудине, что сейчас торчит на Роге - это было бы сделать куда как лучше. Тем более, у них есть топливо. Поэтому, считаю, что orca надо кончать здесь и сейчас. Чинить катер и иметь его под рукой.

-Ты думаешь, эта затея со взрывчаткой сработает?

-Будем надеяться. Я слышал, у них там должна была появиться какая-то новая - Лысый Карлос рассказывал, еще до VD..., вроде она там в какой-то влагоустойчивой оболочке, не отсыревает, хоть бей по ней кувалдой - не взорвется. Я так думаю - это как раз то, что нам нужно. Детонаторы, шнуры - насколько понимаю, там у них тоже есть.

Мигель пожевал сухими губами.

-Как туда добраться, ты думал?

Иван кивнул, вскоре все склонились над картой.

-Вот..., если свернуть здесь - можно практически не заезжая в Эстурию проскочить тут..., потом на север - и мы на месте.

-Риск все же есть, нарваться на супера. От обычных мертвяков, я уверен, ты отобьешься, а вот от такой твари, что тогда выхватила горло у Мартина...

- Да, ладно, как-нибудь проскочим, - бесшабашно заявил Рико. Жак промолчал, только взблеснул своими карими глазами, Санчес скривился, будто раскусил гнилой орех. А вот Иван с Мигелем грустно вздохнули - молодежь всегда бессмертна..., прямо до того самого мгновения, пока на шею не обрушится узкое лезвие мавританской сабли, или в живот не вонзится, шипя от соприкосновения с кровью, раскаленный осколок снаряда, или в плоть не вопьются смрадные зубы мертвяка...

- Нет уж, сын. - Санчес кривовато усмехнулся. - В карьер поеду я... Я лучше стреляю, а если что - тебе надо будет защищать женщин. Мигелю нужен помощник. Жак нам нужен будет на последнем этапе, им рисковать нельзя.

Иван, бормотнув непонятное "dvum smertiam ne byvat" , поднял свою лысую, с пучками седых волос по краям голову.

- Я с тобой, амиго. Но ехать сейчас, на ночь - плохая затея. В темноте у нас против этих тварей шансов меньше. Лучше рано утром, часа в три. Пока доберемся до места - будет уже довольно светло, а по ночному холоду они все же хоть чуть-чуть да замедлятся. - Он ухмыльнулся:

- В России есть фильм "В бой идут одни "старики". Они здесь могут снять вторую серию...

12.15, бухта

...И все же - на какой глубине стоит идти? Слишком близко от поверхности - есть риск, что эта тварь все же меня заметит. А все-таки: может, разок вынырнуть, глотнуть воздуха и опять уйти на глубину? Может, не заметит, тем более - он (она) не ныряет....Нет, не надо рисковать. Ныряет она там или не ныряет - а не хотелось бы очутиться рядом с ней. С другой стороны - погрузиться слишком глубоко - это потратить лишний кислород. Ну, на метр-другой вниз, наверное, можно.... Нет, ну вот же зараза - дантист: плохо залепил дырку в зубе, вот на перепады давления тот и реагирует сейчас, будто туда шило вставили. Надо все-таки повыше. Да и сбиться можно легко. Этот старик, Мигель, говорил, что здесь где-то затонула баржа. Не хватало еще напороться на..., а-а-а, merde... похоже, накаркал...

12.15.30.

Баржа, о которой рассказывал Мигель, лежала, конечно, гораздо глубже - но вот обрывки сетей, приносимые течением - цепляла на себя с исправностью какого-то злого сторожевого робота. И, хотя на таком расстоянии от берега рыбу здесь никто не ловил, особо большой обрывок, с какого нибудь тунцелова, мог изрядно попортить крови, намотавшись на винт моторной лодки. Рыбаки с проклятиями вытаскивали его, бывало, убивая на это занятие несколько часов, и на какое-то время снова становилось можно ездить мимо Чертова Рога в море... до следующего раза. Хорошо хоть, это случалось не так часто. Не такие крупные ошметки же - так и болтались в нескольких метрах от поверхности. Именно в такой обрывок, будто муха в паутину и вляпался Жак.

12.15.35.

...Спешить не надо. Не надо спешить. У тебя еще полно кислорода. Ты плавал и на большие расстояния. И, вспомни - сколько времени ты просидел на дне того бассейна? Как там звали этого парня, в цветастой рубашкой, в белом дорогущем кабриолете: "... О, сеньор Жак! Или мне лучше вас называть "месье"? Конечно, слежу за вашими успехами. Когда идете на рекорд? О, ну так до этого времени целое лето - пара бокалов хорошего испанского вина не повредят вашему графику тренировок? Отлично, тогда сегодня вечером у меня - пати. Пустяки, Майк за вами заедет, вместе с Викторией и Элеонорой...кстати - Виктория на вас положила глаз - она так мне об этом и сказала...ха-ха, ну, до вечера..."

3 месяца назад

...Вечеринка тогда удалась на славу, и "парой бокалов" дело не ограничилось, само собой. Собственно, вино, конечно, было - но оно, как и положено хорошему хозяину, больше давало дорогу гостям: "Чивас Регал" и "Столичная", бренди и текила, и все это при желании можно припорошить "снежком" - хороший товар, не сомневайтесь, сеньор, только вчера из Боготы...

Ближе к полуночи отыскать на вилле абсолютно трезвого и не под кайфом гостя, было так же реально, как паломника с ветчиной на хадже. Все визжали, шумели, танцевали, целовались, почти не скрываясь, совокуплялись, гремела музыка, сверкали огни..., и поэтому никто не заметил, как среди гостей появился еще один посетитель. О, ничем из числа других не выделяющийся: парень идет, едва волоча ноги? - вы на других посмотрите, Спайдер вон вообще на четвереньках бродит. По пояс голый? - так Луиза тоже голая по пояс, а он одет хотя бы снизу. Ничего не говорит? - сеньр, а гд вы тут ншли (ик) Ццрона? Перемазан по уши клубничным вареньем? - хорошо, что не собственной блевотиной, как хозяин дома. Ну, ухватил какую-то пьяную деваху, завалил там за кустами - та и сопротивлялась-то больше для блезиру, повизжала буквально несколько секунд, и стихла. Ребята, гуляем дальше!!!! Оуоу!!!

Стоило ли удивляться, что в таком состоянии до многих так и не дошло, что творится на такой классной вечеринке - они и в мир иной ушли в блаженном неведении, что происходит, в крайнем случае, считая происходящее вокруг частью очень качественного "трипа". Остальные, немного протрезвев и очухавшись, запаниковали, начали метаться, у кого было оружие - стрелять. Последнее еще больше усугубило положение - разряжая спьяну магазины в первые, попавшие на прицел фигуры, ошалевшие от страха стрелки меньше всего думали о том, чтобы точно попасть в голову. Уже состоявшимся жертвам VD, пули, дырявящие животы и грудные клетки не приносили никакого вреда, зато вот еще живые быстро пополнили число зомби.

Хорошо, что тогда он все же не слишком быстро набрался. Еще и то было хорошо, что хозяин (кем же он все-таки был? наркоторговец со связями? продюсер? дизайнер одежды для гомиков?) как ни крути, а был о-очень богат, и бассейнов у него на вилле было аж два: один, поменьше и помельче - для развлекухи, второй, глубокий - собственно для плавания и ныряния. Виктория уволокла его тогда ко второму - там было относительно малолюдно. Они медленно плавали вдоль стенки, время от времени вылезая из воды, чтобы выпить шампанского, принесенного кем-то и всласть нацеловаться. Скоро они вообще остались одни: большинство приглашенных визжало и обливалось шампанским как раз в том, мелком в виде сердца. Судя по всему, веселье там было в полном разгаре - с некоторого момента визг не прекращался ни на секунду, а потом даже и петарды начали бахать.

Все дело шло к тому, чтобы отправиться куда-нибудь в постель - все же идея секса на краю бассейна не понравилась им обоим. Виктория уже и отправилась переодеваться, а он решил сделать еще пару кругов. Нырнув напоследок, он переплыл под водой бассейн один раз, затем второй и поплыл под водой к лесенке, чтобы тоже выбираться. Высматривая нижнюю ступеньку, внезапно он заметил, что откуда-то сверху в бассейн льется темная жидкость - и сразу расплываются. Можно, конечно, было бы списать это на что угодно - особенно учитывая, мягко говоря, не совсем разумное поведение сегодняшнего контингента виллы - но он был слишком опытным ныряльщиком, чтобы не знать, как выглядит кровь, расплывающаяся в воде. А именно это он видел сейчас - кто-то наверху истекал кровью. И, судя по ее количеству, уже вылившемуся за те немногие секунды, что он оценивал ситуацию - дела у него обстояли прескверно. В любом случае, не стоило подплывать близко к пятну, быстро разраставшемуся у борта - хотя бы из-за риска СПИД-а и прочих прелестей кровяных инфекций. Поэтому он подплыл к краю бассейна, находящемуся в тени и медленно вынырнул. На краю бассейна лицом вниз лежала Виктория - он сразу ее узнал по новомодному фосфоресцирующему купальнику, который больше, вообще-то говоря, открывал, нежели прятал. Девушка лежала, свесив руку вниз, и по ней в бассейн струился темный поток. От неожиданности он растерялся и не окликнул свою подружку, даже на помощь не позвал, лихорадочно обдумывая сложившееся положение. Вот ведь незадача: наверное, поскользнулась и сильно ударилась, потеряла сознание, а то и еще чего похуже. В любом случае нагрянет полиция, будут долгие объяснения и расспросы, если не допросы: " ...Значит, вы сеньор, тоже употребляли алкоголь? А кокаин? А вы видели, как упала сеньорита? А кто нибудь может подтвердить, что она упала с а м а? Никто? Оч-чень жаль...". Все это моментально проскочило у него в голове, когда с невыразимым облегчением он заметил, что девушка зашевелилась, и, опершись о хромированный поручень лесенки начала приподниматься, едва, правда, не свалившись в бассейн. Поднимись она легко и быстро - можно было бы думать о розыгрыше, пусть и дурацком. Однако по той неловкости, с какой она двигалась, все же надо было думать о серьезной травме - даже по тому, что с таким то кровотечением она не издала ни единого звука. "Травматический шок", - решил он, " не дай Бог, свалится, утонет же..." - и, отбросив все сомнения, ринулся было к лестнице. Однако, сделав пару гребков, он остановился, будто воду в бассейне внезапно сковало льдом. В общем-то, он и чувствовал себя так, будто свалился за борт в какую-то сибирскую реку посреди зимы - дыхание у него перехватило, а мышцы, словно судорогой свело: Виктория, наконец, поднялась, и его глазам открылась рана, из которой все еще вытекала кровь. Шок, конечно шоком, но все равно трудно поверить, что хрупкая девушка никак не отреагирует на то, что из распоротого живота у нее вывалится кишечник, и разорванная петля его плюхнется в воду. Кровью Виктория была залита ниже пояса так, что казалось, будто сумасшедший визажист, делая педикюр, увлекся и выкрасил нижнюю часть тела лаком для ногтей. Похоже, у нее было повреждение очень крупного сосуда - как бы даже не аорты. Оцепенев, он смотрел, как его, не состоявшаяся секс-партнерша, переступив с ноги на ногу, поскользнулась на выпавшей петле. Рука Виктории нелепо взмахнула и запуталась в скользких кольцах. И если все до этого происходящее с чудовищной натяжкой еще можно было объяснить тем самым пресловутым шоком, то следующее не укладывалось вообще ни в какие рамки: тупо посмотрев на запутавшуюся руку, девушка с усилием потянула из себя внутренности, в точности, как ребенок тянет рассучившуюся нитку из старого свитера. Когда силы одной руки, для того, чтобы тянуть из себя кишки, стало не хватать, Виктория с не дрогнувшим на лице ни единым мускулом стала помогать себе другой. Холеные пальцы с прекрасным маникюром цепко впивались в серо-розовые петли, будто рыболовные крючки в каких-то экзотических угрей. "Господи, да окажись она в подвалах здешней инквизиции во времена Торквемады - им бы пришлось ставить в этот день дежурному палачу прогулы..." - мелькнула в его звенящей голове истерическая мысль. Девушка между тем запустила руку куда-то глубоко в подреберье, с видимым напряжением мышц руки, но по-прежнему с абсолютно бесстрастным лицом, вырвала из себя кусок чего-то, сочащегося кровью. Одной рукой она все так же продолжала тянуть из себя кишечник, второй же отправила вырванный кусок внутренностей в рот и жадно зажевала, громко чавкая. Он внезапно понял, что на вилле, в общем-то, стало тихо - только где-то там, в отдалении на сверхвысокой ноте истошно кричал и кричал кто-то. "Что же это происходит?" - мелькнуло у него в голове, прежде чем его вырвало в бирюзовую воду бассейна дорогущим шампанским "Мум".

Виктория резко вздернула голову, тряхнула слипшимися от крови волосами, и уставилась на него, притаившегося возле бортика бассейна. Вот теперь он понял, что на самом деле означает: положить на кого-то глаз...

12.15.40

...Так. Дотянуться до ножа на голени правой рукой..., э, нет... так еще больше запутываешься, и рюкзак, хоть и небольшой - мешает, пистолет упирается...значит левой,... да, вот так, и сразу подрезать вот здесь, отлично..., вот видишь, все получается, главное не спешить, ага..., освободить правую ласту..., ах ты, теперь левая запуталась, ничего, сейчас и ее подрежем,... что это там?!! Вот только утопленников мне здесь не хватало для полного счастья. И ладно бы добрых старых распухших трупов.... Но хоть выясню, наконец - что они делают под водой...

3 месяца назад.

...Тяжелый, немигающий взгляд Виктории впился в него, как зазубренный гарпун, отравленный к тому же трупным ядом. Трупным.... Вот это слово, неизвестно откуда всплывшее в мозгу, заставило его судорожно заозираться по сторонам. И начали припоминаться те странные слухи..., или все же не слухи? А между тем, к краю бассейна начали подходить все новые и новые фигуры - в бикини и плавках, гавайских рубашках и шортах, а кое-кто - в форменной одежде охраны. Некоторые выглядели не лучше Виктории - хотя она, конечно, была вне конкуренции, как и при жизни - с откушенными щеками, носами, вырванными глотками и размозженными пулями кистями рук. Некоторые практически ничем не отличались от живых людей, по крайней мере, никаких видимых повреждений на них не было - и он со слабой надеждой подумал, было, что может все-таки, это розыгрыш, что сейчас кто-нибудь рассмеется. Честное слово, он от души рассмеялся бы со всеми..., а потом надрался бы до поросячьего визга, и черт бы с ними, с рекордами.... Надежда угасала по мере того, как все новые и новые люди? трупы? шаркая и спотыкаясь, подходили к бассейну и вперялись в него таким же, как у Виктории взглядом. Вот э т о его убедило, в конце концов. Можно сделать чрезвычайно достоверный грим, спецэффекты - но вот добиться одновременно у всех участников действа т а к о г о вот взгляда... для этого надо было быть гениальнейшим режиссером-постановщиком, муштровать массовку неизвестно, сколько месяцев, да и то с непредсказуемым результатом, и все ради чего? До смерти напугать какого-то дайвера, пусть и входящего в десятку лучших? Затравленно он переводил взгляд с одной неподвижной фигуры на другую и везде натыкался на этот тяжелый немигающий взгляд, в котором он читал лишь одно чувство: голод. Страшный, пожирающий изнутри, нечеловеческий голод. Если бы эти существа могли разговаривать, наверное, с этих изорванных в клочья губ слетали бы сейчас жуткие проклятия, вой, рычание.... И, наверное, тогда было бы легче. Потому что сейчас все те эмоции, которые выражались звуками, содержал в себе этот вызывающий дрожь, пригвождающий к месту взгляд.

Он с ужасом ждал, что сейчас кто-то из этих,.., этих.... (З о м б и. Нужное слово наконец-то прорвало защиту истерично сопротивляющегося рассудка " Нет! НЕТ!!! Такого не бывает!!!"), быть может, даже Виктория шагнет в бассейн и.... И что? Пойдет по дну, путаясь в собственных кишках, будто морских водорослях? Или поплывет к нему, все так же впиваясь в него этим лютым, морозящим взглядом, от которого нельзя оторваться? От одной мысли об этом он сделал то, что никогда бы не сделал раньше ни при каких обстоятельствах - судорожно опорожнил мочевой пузырь в бассейн прямо через плавки. Как говорится: месье, иногда обстоятельства все же сильнее нас...

Как ни странно - это помогло. Теплое облако возле таза одновременно трансформировалось в жаркую волну стыда, прилившего к лицу, когда он опустил голову к воде. Он даже не представлял, что может так покраснеть. И одновременно - стало легче, исчезло это непереносимое чувство давления от десятков, не отпускающих его глаз. Тем не менее, внутри у него продолжала дрожать натянутая струна, которая, он знал, порвется вместе с первым шумным всплеском с того края бассейна, где выстроились э т и. Где-то в глубине души он понимал, что на этой струне держится сейчас и его рассудок, который полетит в этом случае.... Куда? Он не знал. Возможно, когда первый мертвец шагнет в бассейн, он закричит, в унисон тому неизвестному бедолаге, который все еще орет где-то там - у него тоже видно было какое-то укрытие, защищавшее от нежити, но не дававшее сбежать от нее. А, может он весело захихикает, и сам поплывет к своей несостоявшейся возлюбленной, вытягивая ей навстречу губы для поцелуя, хотя в данном случае, скорее укуса. Или оцепенеет и тупо пойдет ко дну. Из бассейна - не выбраться. Вернее, выбраться можно только в одном месте, по лесенке - там, где неровной шеренгой стояли мертвецы, во всех остальных местах были слишком высокие края, а может, уровень воды в бассейне случайно или намеренно понизили. В любом случае, кроме как с той стороны, где стояли зомби - ему не вылезти. А прорваться через их строй - дело дохлое, в самом что ни на есть прямом смысле. Судя по всему, чтобы стать таким, как они - достаточно будет одного укуса. Секунда тянулась за секундой..., но в воду никто не падал. Мертвецы так и стояли возле края бассейна, не делая попыток залезть в него. Он осторожно поднял голову - как раз для того, чтобы заметить, как несколько живых покойников резво заковыляли вдоль бассейна, стараясь обогнуть его и приблизиться к нему с этого края, где он был рядом с берегом. А если попробовать выманить их к другому краю бассейна, а потом рвануть к выходу? Он доплыл к дальнему краю бассейна и остановился там, держась стену. Несколько мертвецов и впрямь пошли туда, но достаточно большая группа так и осталась стоять возле лесенки. "А среди них, как и среди живых, есть и умные и тупицы" - мрачно подумал он, отплывая от бортика на середину бассейна. "Вопрос лишь в том, кто из них умнее: те, кто пытается достать плавающую добычу там, где она находится сейчас или как раз те, кто караулит ее у единственно возможного места, где она может выбраться на берег". Ну, и что дальше? Ладно, они по каким-то причинам не лезут в воду - может, какие-то сохранившиеся инстинкты заставляют их держаться от нее подальше. Может, где-то в уголках их умершего, (но функционирующего же, черт подери!) мозга у них сохраняется память, что л ю д и, ну или о с о б и , которыми они были раньше, должны дышать воздухом, а в этой жидкой среде, где болтается живой кусок мяса - это сделать невозможно. И, хотя Виктории сейчас воздух нужен, как новое бальное платье - эти сохранившиеся инстинкты заставляют их держаться от воды. Пока. Кто знает - может быть, по мере того, как их тело будет высыхать, бассейн покажется им привлекательным. А может, они полюбят гулять под дождем. В любом случае, пока это ему помогало, но что делать дальше? Он по-прежнему заперт посередине этого дурацкого бассейна, и, между прочим, он уже довольно давно в воде - первые симптомы переохлаждения, пока еще робкие предвестники уже начинали проявляться. Но стоит ему побултыхаться в воде еще немного - и тело его начнет охлаждаться. Сосуды, которые расширил алкоголь, и так отдавали тепла больше, чем в норме. Дальше начнется озноб, судороги, он потеряет сознание... "Может быть, я стану первым утонувшим зомби" - с мрачной иронией подумал он, - "Интересно, я тогда пойду ко дну, или попытаюсь выбраться из бассейна? Виктория, вон, уже заждалась, может быть подаст руку..., впрочем и кишечник сойдет". Зря он, наверное, увлекся дайвингом - надо было осваивать длительные заплывы в холодной воде. Готовься он к заплыву через Берингов пролив - шансы его были бы выше, однозначно,...точно: туда надо было идти. "Что угодно сейчас отдал бы за неопреновый костюм, даже не сухой, а мокрый" - с отчаянием подумал он. Холодный голос внутри него сказал: "Ну, и что? Э т и, на берегу - ждать не устанут, плавай ты даже в подогретом молоке. Сколько бы ты продержался на воде, даже в костюме, пока твои мышцы не устанут? Два часа? Три? Ты думаешь, кто-то с рассветом придет на помощь? Ты думаешь, Господь поразил этой неведомой заразой только ту ничтожную часть Вселенной, в которой оказался ты? Специальный заказ - только для Жака, в одном экземпляре, а все остальное человечество по-прежнему живет, как и жило? Да это же творится сейчас в е з д е: в детских садах и больницах, военных частях и офисах. И падают с неба самолеты, в которых пассажиры вгрызаются в горло пилотам, а те самолеты, которые уцелели, кружат над аэродромами, в отчаянии сжигая последний керосин в баках, потому что на взлетной полосе и в залах для прибывающих их уже ждут, ждут с нетерпением. Ты ведь тоже бываешь нетерпелив, когда ужин запаздывает? И чего бултыхаться, давай - подставь руку, только руку под укус - наверное, это будет быстро. И, кстати - о н и не чувствуют холода..."

Мотнув головой, он загнал голос в дальние уголки сознания. Тем не менее, он знал: голос вернется. И с каждой минутой его барахтанья, с каждой потерянной калорией он будет все более настойчив.

Стиснув зубы, он сделал сильный гребок, еще один - просто чтобы согреться.

Бросил мимолетный взгляд на шеренгу зомби, стоявших у края с лесенкой. Виктория все так же продолжала ковыряться у себя в животе, но уже перестала пожирать собственную требуху. К бассейну, шатаясь, приблизился очередной мертвяк - хлипкого вида парень в красной бандане. " Нет, не в бандане. Это просто у него содран скальп" - поправил он себя, удивляясь, насколько все же быстро человек привыкает к новой реальности, какой бы пугающей она не казалась вначале. Он сделал еще один гребок, остановился, отдыхая. Парень с "банданой" скрылся за спиной здоровяка в форменной рубашке охранника. За его плечами, размером со шкаф, таких пацанов можно было спрятать троих. Похоже, было, что скальпированный мертвец потерял его из виду. Несколько секунд он тупо тыкался в спину охранника, а потом вновь раздался этот истошный крик. В нем не было намека на призыв о помощи, да и вообще каких-либо эмоций - по-видимому, издававший его еще живой человек попросту сошел с ума, и теперь просто кричал и кричал, делая лишь короткие перерывы. Скальпированный мертвец рывком развернул тело в сторону более ясного сигнала о возможной пище и заковылял в ту сторону. В пловце зародилась робкая надежда. Быть может.... Стараясь не смотреть в лица молчаливо стоящих живых трупов, он постарался максимально точно запомнить, сколько же их стоит у бассейна. Потом прочистил легкие, отдышался и нырнул. Уцепившись руками в стенку, он, сколько мог долго сидел на дне, и вынырнул лишь тогда, когда перед глазами пошли темные пятна. Минуты четыре. Не так и плохо, учитывая, сколько он уже потратил сил. Он быстро обвел взором зомби, выстроившихся у бассейна - и сердце его забилось быстрее. Получилось! Не стало того самого здоровяка-охранника, и еще одной девицы, с откушенным носом, и еще вон один шатаясь, побрел вдоль бассейна, но, увидев его, вновь остановился и защелкал зубами, вытягивая в его сторону руки, на которых не хватало доброй половины мышц. Так. Теперь не торопиться - спешить не надо. Надо как следует отдышаться. Но и затягивать нельзя - неизвестно, на сколько его хватит, тем более, дрожь в теле усиливается. Подержавшись на воде несколько минут - он снова нырнул. Потом все слилось в бесконечную цепь погружений и всплытий. Число мертвецов неуклонно таяло, но, Господи, как же медленно! Истерзанные легкие, казалось, горели огнем, а озноб колотил его, как малярийного больного на пике приступа. Ему все труднее было оставаться под водой больше, чем на одну минуту и он молился только о двух вещах - чтобы у того, несчастного сумасшедшего не сорвался голос, и чтобы его убежище осталось неприступным еще хоть немного. Он стал во время погружений переплывать под водой на другое место - это тоже помогало. Вот уже осталось только четверо зомби..., трое..., двое. Виктория ушла последней - по-видимому, он действительно ей понравился.

Плача от усталости, он поплыл к лесенке и вдруг остановился. Пятно крови, натекшее из Виктории, частично рассеялось, но все же было довольно густым. Может быть оно заразно? Он судорожно попытался вспомнить, нет ли на нем каких либо повреждений, мозг, отупевший от усталости, холода и нехватки кислорода напрочь отказывался работать. Вроде, как и нет. Но ведь кровь все равно растеклась по бассейну- с ужасом подумал он - что-то ведь было и рядом со мной - он вспомнил, как при очередном погружении захлебнулся и проглотил, наверное, со стакан воды. А еще глаза, да и слизистая пениса - никому ведь не приходит в голову плавать в бассейне с презервативом, правда, месье? Внезапно ему пришла на память статья в медицинском журнале, который он со скуки читал, сидя в кресле у дантиста: согласно данным статьи, даже при уколе иглой от шприца, которым делали инъекции ВИЧ-инфицированным, заражение у медработников происходило очень редко. Что-то один случай на две-три тысячи уколов. По мнению авторов статьи, в таких случаях концентрация вируса была очень мала, для того, чтобы вызвать заражение. Может, и здесь разведение оказалось слишком сильным? Оставалось надеяться только на это. Он пожалел, что теперь бассейны не обеззараживают, как раньше - хлоркой, может, это помогло бы ему. Хотя - откуда ты знаешь, что это - именно вирус, а не космические лучи пришельцев, химические опыты военных или тотальное проклятие какого-то чрезвычайно могущественного колдуна? Вроде, все эти версии также рассматривались в литературе и кино, так что имеют право на существование, раз уж здесь творится такое. Ладно, будем исходить из того, что это старый добрый вирус, вырвавшийся из лабораторий, хотя бы потому, что при этом можно как-то рассчитывать защититься или предохраниться - а как защититься от вудуистского колдовства?

Собрав последние силы, он поплыл к лесенке. Последние метры проплыл максимально быстро, зажмурившись и плотно сжав губы. Со стороны это выглядело, наверное, уморительно - тем более, что греб он одной рукой, а второй судорожно сжимал в горсти собственные причиндалы. Сознавая, что делает совсем уж полную ерунду - одновременно он пытался напрячь мышцы ануса - будто вирус был этаким педиком и стремился забраться к нему в задний проход. Выскочив из воды, он, дрожа всем телом, метнулся к тому месту, где целую вечность назад они с Викторией оставили полотенца, и принялся лихорадочно вытираться. Кто-то из плававших вместе с ними оставил недопитую бутылку виски. Трясущимися руками он свинтил пробку, вылил в сложенную ковшиком ладонь порцию янтарного напитка и яростно принялся протирать все открытые части тела. Еще! Еще! Шипя от боли, втер жидкость в половой член и анус, напоследок, набрав полный рот виски, он прополоскал его, выплюнул, повторил... для принятия внутрь остался только лишь глоток, прокатившийся по замерзшему пищеводу теплой волной. Одновременно с этим он, наконец, ощутил тяжелый запах крови, смешанной с водой, фекалий из разорванного кишечника - и этот последний глоток вновь рванулся по пищеводу - но уже в обратную сторону. Он изо всех сил сдержал рвотный позыв, памятуя, что именно после этого он привлек внимание мертвой Виктории. Голос, так спасавший его все это время, наконец, затих. Того и гляди, опять нагрянут э т и. Обернувшись серым мохнатым полотенцем и сжимая в руке единственное оружие - пустую бутылку, человек побежал прочь от бассейна - во тьму. Он бежал, затравленно озираясь, как в бесконечно далекие эпохи, спасаясь от более крупных хищников, бежал его крысоподобный предок...

12.15.40.

Мертвый Мартинес неподвижно висел в обрывках прочной нейлоновой сети, будто гигантский уродливый паук - крестовик. Неизвестно было - погиб ли он при ударе касатки в лодку, или захлебнулся уже потом, когда упал в воду бухты - тем не менее, VD настигла его после смерти и под водой. В этом мире человек, которого домертвляли сразу после первой смерти, не давая превратиться в страшное существо, готовое убить и сожрать тех, за кого бывало, он и умирал секунду назад - мог считать себя счастливым. Человеком, которого другие люди не бросили. И если раньше многие старики большое значение придавали месту, где они будут лежать после смерти, одежде, в которой их похоронят и даже поминальному обеду - сейчас все это отошло на самое последнее место. Остаться лежать голым в канаве, но с простреленной головой - да это же счастье! Ты тогда точно не придешь к любимой внучке, не подстережешь ее возле места, где она любит играть. (Потому что э т и сохраняли в себе остатки какой-то памяти, и бывало - так и делали: приходили к детским площадкам и дети с радостным криком мчались к протянутым серым ладоням...).

Мартинесу повезло хотя бы в том, что после того, как VD поцеловала его своими смердящими губами, он очутился в таком месте, где не мог причинить никому никакого вреда,... по крайней мере, до того момента, когда в сетях, в которых запутался он, не попал Жак. Поскольку VD пришла к нему уже после того, как он попал в воду, с того самого момента, как мертвец впервые пошевелился под водой, ему не с чем было сравнивать воздушную и водную среды, и он воспринимал то место, где находился сейчас, как нормальное - если такое слово можно вообще применить к зомби. Скорее, определенное неудобство на какой-то момент ему бы принесло внезапное попадание на воздух - точно так же, как мертвец, оживший на суше, "боялся" воды. Если он попадал в воду, то первоначально камнем шел на дно, а там совершал судорожные попытки выплыть - выработанные за миллионы лет эволюции инстинкты настойчиво диктовали ему стремление выбраться из под воды на сушу. Зомби натуральным образом боялся "утонуть", но постепенно привыкал, успокаивался, и... начинал делать то, что и его собратья на суше - ждать пищу. В воде возможностей было меньше, но иногда все же пища приходила и сюда. Мартинес тоже ее ждал. После смерти и попадания в воду он видел плохо - зрение хоть человека, хоть покойника не приспособлено для хорошего наблюдения под водой, законы рефракции не отменял никто. Не мог он ощутить и запах, который зомби на суше, хотя и не таким способом, как живые, но могли таки ощутить. Слух и тем более вкус под водой тоже как-то не способствовали поимке добычи и, тем не менее, один из органов чувств работал исправно, и точно таким же образом, как и у того насекомого, которого он имитировал. Осязание в данном конкретном случае у зомби сработало так же, как и у паука. Ощутив колебание "ловчей сети", мертвец открыл под водой подернутые пленкой глаза. Определившись с местом, откуда шли толчки, передающиеся по "паутине", зомби начал совершать движения в этом направлении. По мере продвижения он все больше наматывал на себя обрывков сети и начинал напоминать уже не столько паука, сколько его жертву, или, даже - из-за своих колебательных движений - невероятно большого, отвратительного опарыша. Человек, будь он даже с аквалангом, давно бы уже задохнулся - просто потому, что сеть не дала бы расправляться легким, и он не смог бы сделать вдох даже из баллона. Мертвецу подобная опасность не грозила, а потому существо, бывшее Мартинесом, медленно продвигалось к добыче, оказавшейся значительно ближе, чем казалось поначалу. Впрочем, такие понятия, как "ближе" или "дальше" его не беспокоили. И вот ему - точно никуда не надо было спешить - впереди у него была вся вечность. Вот уже можно и дотянуться свободной рукой...

12.16.10.

...А в легких уже начинает "подгорать". Рико вот -вот должен прыгнуть в воду, отвлечь на себя касатку, сколько там она пробудет? Если хотя бы вывернуться из этой проклятой сетки до того, как мертвец ко мне подберется. Плохо то, что одна рука у него свободна - вон, как машет. Если схватит и подтянет к себе..., начну высвобождаться, запутаюсь еще больше, тогда точно.... Не думать! Не спешить, еще много времени, ему плыть еще метра два.. Так..., подрезать, здесь, здесь, здесь. Все!!! Ах, же ты зараза, успел схватить за ласт...

12.16.15.

...Пальцы Мартинеса цепко ухватили край ласта, впились ногтями в резину. Жак судорожно дернул ногой, стремясь освободиться, но было уже поздно - мертвец со свойственной зомби стремительностью выбросил руку вперед, и сморщенные от морской воды пальцы сомкнулись на лодыжке дайвера. Сгибая руку в локте, утопленник потянул пловца к широко раскрытому рту. Голова в переплетении нейлоновых нитей повернулась. Пожалуй, зомби не смог бы проглотить кусок мяса, даже если бы и смог откусить его от живой плоти - настолько его рот был затянут нейлоном. Но откусить и укусить - это две большие разницы. Укусить - он еще мог. Кстати - почему-то у всех мертвецов, описанных до реальной VD, или снятых в кино, зубы обязательно были гнилыми и кривыми. И это-то при всех достижениях современной стоматологии. Конечно, у некоторых , особенно удачливых зомби, подожравших человечины, зубы и впрямь менялись - у кого до состояния клыков, у кого - до иглообразных. Тем не менее, у подавляющего большинства зомби была, что называется, истинно голливудская улыбка, сверкающая фторлаком. Именно такими зубами Мартинес и попытался вцепиться в неопрен плавательного костюма Жака. В следующий момент, изогнувшись, пловец в свою очередь, схватил опутанного сетями зомби за горло и вонзил нож в глазницу, над левым глазным яблоком - нож у него так и был зажат в левой руке. Перехватив правой рукой мертвеца за затылок, левой рукой Жак изо всех сил надавил на рукоять ножа. Нож на секунду пошел вверх, затем, подчиняясь изгибу глазничной впадины, слегка изменил наклон. На долю секунды задержавшись у задней стенки глазницы, острое лезвие преодолело хрупкую преграду, тонкую косточку, вернее даже - стык из трех костей, сходящихся в этом месте, и по рукоять ушло в лобную долю мозга. Глазное яблоко выпало из глазницы и, будто чудной воздушный шарик, попыталось всплыть вверх на серо красной веревке глазного нерва. Едва острие ножа вонзилось в кору мозга и разрушило целостность единой структуры мертвого мозга связанного в единую цепь работой миллиардов вирусов, повинных в VD, как рука мертвеца разжалась, злобный взгляд погас, и окончательно мертвое тело заколыхалось в теплых подводных течениях. В это самое время над головой Жака стремительно промелькнула огромная тень. Значит, Рико уже начал свою рискованную игру, там, возле берега. Не тратя времени на то, чтобы достать нож из черепа покойника пловец толчком отправил мертвое тело на дно, и изо всех сил поплыл по направлению к катеру. На одну секунду он испугался, что потерял ориентировку и плывет вместо поверхности в глубину: иногда так случалось и с самыми опытными пловцами. Пришлось потратить драгоценную секунду на то, чтобы осмотреться - мертвый Мартинес в своем саване из сетей все так же уходил вниз, в темноту - прощально помахивая ему рукой: типа, не сомневайся парень, вот он я... секунда, потраченная на остановку обернулась еще несколькими, пока он не набрал прежнюю скорость. Плохо было то, что вдобавок он перестал ориентироваться и в расстоянии. До катера не должно было быть слишком далеко - но он потратил уже много сил в схватке с сетью и мертвецом, воздуха в легких уже почти не оставалось. Он совершил с отчаянием еще один сильный гребок, другой и с радостью увидел далеко впереди темный силуэт - Чертов Рог вздымался со дна там, где он и рассчитывал его найти. Конечно, идеально было бы доплыть до него под водой, и там уже всплыть, рассчитывая на крепкие руки ожидающих его людей - но расстояние было еще слишком большим. С отчетливой ясностью он понял, что надо всплывать - он слишком хорошо знал свой организм, чтобы рассчитывать на какие-то скрытые резервы. Во многом его судьба теперь зависела от того, насколько там парень сумеет отвлечь эту тварь, насколько далеко она отплывет от катера. Нет, но как же она быстра! Он пошел вверх, вода светлела, кровь толчками пульсировала в уже почти ничего не соображающей голове, когда он вырвался на поверхность и открытым ртом с хрипом втянул с жадностью, наверное, с кубометр морского воздуха. Тут же в рот ему ударила набежавшая волна, и он зашелся в судорожном кашле, снова и снова безуспешно пытаясь насытить организм кислородом.

Тем не менее, как бы плохо ему не было, он сразу же услышал крики. Так бывало и раньше, когда он, установив новый рекорд, выныривал перед друзьями, объективами камер и простыми зрителями. Тогда, правда, крики были радостными и приветственными. Сейчас - отчаянными и испуганными. Катер был буквально метрах в десяти, но люди, находившиеся там, истерично показывали ему за спину. Оглянуться сейчас означало потерять еще несколько секунд и он, хрипя и надсаживаясь, поплыл вперед, к протянутым к нему рукам. Кожа спины приобрела, казалось, новые свойства. Он буквально в и д е л лопатками, как сзади вспенивает воду бухты, стремительно приближаясь к нему, изорванный плавник. Пять метров..., четыре..., три.... Люди на борту истошно орали на арабском.

-Хватайтесь за канат! - крикнула ему Мария. Он вцепился в канат, заблаговременно сброшенный с борта, в мертвящем ожидании страшного удара в спину, который подбросит его в воздух - и почти не удивился, когда действительно взлетел, буквально выдернутый из воды. Обдирая ладони о заусенцы металла, он ухватился за борт. Чернокожий парень, бесцеремонно ухватив его за филейную часть, перевалил его внутрь катера, он шмякнулся на грязное дно, будто громадная рыбина. Сходство усиливало еще и то, как он хватал ртом воздух - ни дать ни взять, свежевыловленный тунец. Одновременно с его падением, катер задрожал от мощного удара, такого, что женщины, сгрудившиеся в кучу возле лежащих детей, с криком упали на дно баркаса. Спустя несколько секунд последовал еще один сильнейший удар, и еще - монстр, обезумевший от того, что близкая добыча ускользнула, вновь и вновь обрушивался на лодку.

- Он просто взбесился, - голос Марии дрожал,- последних десять часов он не нападал на нас, мы его даже не видели, а тут..

- Он.... л и н я л, -задыхаясь, прервал ее Жак. - суперы тоже...., не любят нападать, пока не отрастят себе...., зубы и мышцы.

Что-то с противным скрежетом прошлось по борту катера. Жак с недоумением посмотрел на Марию, та - на африканца, но тот, точно так же ничего не понимая, пожал плечами. Они осторожно приподнялись и взглянули за борт - но касатка уже отплыла далеко от катера. Лишь на борту появились глубокие царапины, прочерченные параллельно.

К счастью, и в этот раз монстр почему-то решил подождать - вильнув телом, он внезапно развернулся и отплыл от катера. Немного покружив на середине бухты, чудовище внезапно нырнуло - от тяжелого тела по воде пошли пенистые волны.

Жак с содроганием представил, что было бы, задержись он в воде еще на несколько минут. Чем дальше -тем хуже. Похоже, тварь умнеет, вон, уже и нырять научилась. Может быть у них будет не более одной попытки. Причем попытка эта зависела от стольких "если"... Ладно, как там говорил его одноклассник Франсуа, сделавший кучу денег на игре в карты: "... С хорошей картой игру сделает даже дурак, - ты выиграй, когда у тебя ничего нет...".

Он быстро стянул ласты, заодно осмотрев ногу, за которую уцепился мертвец: похоже, неопрен не поврежден, все обошлось, слава Богу. Потом сбросил со спины небольшой рюкзак, нажал пальцами на замок верхнего клапана, достал бутылку воды - он и забыл, вообще-то про нее. Неизвестно, конечно, сколько еще проживут после этого дети, но, во всяком случае - на тот свет лучше уходить хотя бы без чувства жажды. Радостно причитая что-то на арабском, женщины понесли воду к лежащим на грязных циновках детям. Жак только мельком бросил на них взгляд, но сердце его болезненно сжалось: мальчик и девочка лежали рядом, над ними облаком вились черные мухи. Грудь детей тяжело вздымалась, губы запеклись. По-видимому, оба уже были без сознания. Да, попытка будет только одна: в любом случае дети, если не попадут до вечера на землю, где им, может быть, удастся наладить внутривенную инфузию жидкостей - умрут. И тогда будет без разницы, где находиться - в лодке, рядом с ожившими тварями с обликом детей, либо за бортом, где плавает это чудовище. Да, можно будет выбросить оживших зомби на съедение этой..., этому..., но зачем? Оттянуть неизбежный конец на пару часов? Так, теперь - собственно, к делу: он достал из рюкзака пистолет для подводной охоты. У них было еще и ружье - но такое длинное и громоздкое, что плыть с ним под водой было бы ненамного лучше, чем с винтовкой. Последнее, что он вытянул из опустевшего рюкзака, был большой, крепко завязанный, пластиковый пакет.

Мария посмотрела на пластиковый сверток. Замусоленная повязка скрывала верхнюю часть ее головы, но по концам волос, что выбивались из-под нее, можно было думать, что в те времена, когда она ходила без повязки, прическа у нее была совершенно роскошной. Даже сейчас тяжелые пряди вспыхивали густым каштановым отливом при каждом повороте головы.

-Что это?

Они, конечно, переговаривались перед тем, как он совершил этот заплыв - собственно, почему его и ждал канат, когда он вынырнул на поверхность у катера. Но все, естественно, обсудить было нельзя.

-Мы попробуем его убить.

-Этим?!! - она смотрела на него с недоумением, смешанным с разочарованием и горечью. С одной стороны, она видела, что он рисковал..., но... Африканец тоже что-то быстро и возмущенно затараторил, разводя руками. Девушка оборвала его, но в свою очередь повернулась в его сторону.

-Вы шутите, сеньор? - я же говорила вам - его не берут даже пистолеты, а уж это...

-Мы взорвем его, - прервал он Марию.- Взрывчатка здесь, - он кивнул на грузовой пояс, змеей свернувшийся на дне лодки.

-А здесь что? - она показала рукой на пластиковый пакет и внимательно посмотрела на него. А вот глаза у нее были совершенно не в тон волосам - светло-голубые. Наверное, они здорово смотрелись бы на фоне ее матовой кожи - Жак видел что под майкой она именно такая. Лицо, конечно, тоже было таким - до плавания на катере. Сейчас оно было до кирпичной красноты обожжено безжалостным солнцем, и Жак решил, что в последние месяцы Мария редко бывала на улице. В любом случае - взгляд был очень умным.

-Человеческая печень, - немного помедлив, неохотно ответил он. - Ну, и немного мяса. Это...., ну, в общем, один из наших людей погиб. Мы подумали: возможно, это поможет приманить эту тварь. По крайней мере, суперы, которые появляются из людей - чаще всего и охотнее выедают именно печень - не знаю почему.

Она печально кивнула головой:

-Я знаю,... и еще сердце..., когда мы уходили из Барсы..., я видела такое. - Ни отвращения, ни испуга не появилось на ее изможденном лице. Впрочем, в мире VD трудно было вызвать отвращение чем-либо - трупный запах, на все лады воспетый писателями и поэтами всех времен и народов стал для этого мира столь же обыденным, как когда-то - запах скошенной травы на газонах.

-Вы говорили, что попробуете взорвать его? Как?

Он уже работал, потроша пояс.

-Мы думали, когда он подплывет поближе - всадить в него стрелу с примотанным к ней зарядом. Сюда-то он подплывает ближе, чем к берегу

- О, да - она усмехнулась бледным подобием улыбки. - Вы и сами могли в этом убедиться.

-Была мысль, чтобы отправить взрывчатку на плоту - но очень трудно было бы рассчитать точное время, когда надо взрывать заряд - не было никакой гарантии, что получится. Ну, и мы не рассчитывали, что он станет т а к и м. - Жак вылущил из пояса, будто фасолины из стручка, несколько штук пластиковых цилиндров кремового цвета.

Чернокожий парень смотрел на его действия, все больше хмурясь. Увидев цилиндры, он осторожно взял в руки один из пакетов со взрывчаткой, покрутил его в пальцах, одобрительно кивая головой, увидел маркировку и вскинул голову. Что-то резко спросил. Мария перевела:

-Он говорит: "Вы знаете, что это за взрывчатка?"

Жак пожал плечами:

-Понятия не имею. Но мы пробовали: взрыв - что надо. Сами конечно, отошли подальше - и то в ушах зазвенело. Ребята добыли ее на гранитном карьере, там ей камень дробили. Лысый Карлос..., ну, он работал раньше там, пока не ослеп, рассказал мне, что надо делать - как вставлять детонатор, обжимать шнур.

-"Какие детонаторы?"

-"Сколько их?"

-"Шнур стандартный - сантиметр в секунду?" и т. д. - вопросы один за другим следовали от африканца.

Чернокожий снова быстро заговорил что-то, оживленно жестикулируя. Он показывал на лодку, море, взрывчатку, что-то спрашивал, снова и снова повторяя одно и тоже слово, звучавшее, вроде как "невинность"

Мария, слушала его, ее взгляд становился все строже и напряженнее. Пару раз она переспросила африканца, тот показал пальцем на гарпун подводного пистолета, сложил руки и веерообразно развел их в стороны. Наконец Мария начала говорить:

-Рашид говорит, что это - "нью сентекс", новое поколение взрывчатки. По его словам, она раз в пять сильнее обычного пластита, и раз в десять - тринитротолуола. Ее надо взрывать не ближе десяти метров от катера - иначе нас всех оглушит и взрывной волной сметет в море. Даже и десять метров - скорее всего, мало. Но это еще не все: он говорит, что взрыв может оказаться неэффективным - если заряд рванет на стреле, как вы предлагаете - основная сила взрыва уйдет в сторону и голова окажется неповрежденной. Он говорит, взрывчатку надо усилить.

Рашид тем временем начал копаться в металлическом ящике, стоявшем у одного из бортов. Отбросив в сторону промасленные тряпки, он выгреб оттуда пригоршню болтов, гаек, моток проволоки. Достав оттуда же кусачки, быстро постриг проволоку на мелкие кусочки. Поняв его замысел, Жак протянул ему моток скотча, также лежавший в рюкзаке. Он молча следил, за тем, как ловкие пальцы обкладывают импровизированной шрапнелью торцы цилиндров и приматывают их скотчем. Хотелось, конечно, спросить, откуда у простого иммигранта настолько хорошие знания о минно-взрывном деле - но не был уверен, что получит ответ. Кроме того, кое о чем он догадывался и сам. Он тронул африканца за плечо и спросил через Марию:

-Ты говоришь, что взрывчатка ближе десяти метров и без того опасна, а теперь еще и начинил ее осколками?

Рашид улыбнулся ослепительной улыбкой и сказал что-то. Мария, помедлив, перевела: " все будет хорошо". Жаку показалось, что речь Рашида была длиннее для такого короткого сообщения, но происходящее в бухте начисто вымело все лишние мысли из его головы.

На середине бухты, приблизительно над тем местом, где затонула баржа, появилось волнение, которое постепенно усиливалось - что-то там, под толщей воды ходило ходуном. "Может, оно запуталась в тех сетях?" - едва родившись, эта слабая надежда тут же и умерла: вода забурлила, и громадное черное тело выскочило из воды, наконец-то полностью представ перед оцепеневшими людьми, что называется в полной красе. То, что плавало в воде бухты Санта-Розы, уже не очень сильно напоминало касатку, ну, разве что, вытянутым телом. Люди на катере с ужасом смотрели, как существо, скорее напоминавшее помесь ихтиозавра с крокодилом изогнуло тело и приподняло чешуйчатую голову - у него уже появились зачатки гибкой шеи. Голова обзавелась мощными костяными наростами - теперь голову этого чудовища вряд ли бы взяло даже ружье Ивана. Ну, разве что, он попал бы в один из отливающих красным глаза, да и то неизвестно, привело ли бы это к успеху - как и у ихтиозавра, глаза нового творения VD представляли собой настоящие бронешторки. Наверное, как и древние ихтиозавры о н о могло теперь нырять на большие глубины. Может быть даже, на л ю б ы е глубины - всем дайверам мира смотреть и плакать от зависти. Морда твари была по-прежнему короткой, зато зубы стали массивнее и длиннее - верхние клыки вылезшие из пасти, торчали немного вперед, а сама пасть стала еще шире. Тело стало тоньше, но тоже удлинилось, а вот плавники, "вспомнили", что когда-то были лапами - и вернули себе сустав, исчезнувший в процессе эволюции неведомого зверя в касатку. Вдобавок из края плавников (или, все таки, уже лап?) торчали острые кривые когти, отливавшие в воде иссиня черным. Именно этими когтями тварь, бывшая когда-то звездой шоу и любимцем детворы, и проскрежетала по борту катера, оставив на нем глубокие царапины. По обе стороны из спинного плавника спина вспухла буграми. Кое-где эти бугры треснули, обнажив острия не то зубцов, не то шипов, которые вскоре, по-видимому, должны были бы вылезти полностью. Ну, и для полноты картины следует добавить тошнотворный запах разложения, сопровождавший мертвую тварь. Покойный Иван оказался прав: на их глазах стремительно рождался едва ли не самый страшный хищник этого мира - да и не факт, к тому же, что и в другие времена с ним смог бы кто-нибудь поспорить - ну, разве что, давно канувшие в Лету великие драконы моря - плиозавры.

Изо рта монстра свисали обрывки нейлоновых сетей, челюсти его сомкнулись раз, другой - было видно, как какой-то комок медленно соскользнул из горла в брюхо. Значит, эта тварь отыскала Мартинеса, а это значит, что еще лишних 80 килограммов в ближайшие часы перельются во что-то, полезное для нее - может, удлинятся клыки, может - когти. А может у твари появятся ноги и она поползет на берег. Но, похоже, пока что у нее была другая цель: голова чудовища повернулась на уже заметно изгибающейся шее и, Жак мог в этом поклясться! - глаза его холодно и разумно взглянули на катер. Африканец лихорадочно возился с пистолетом для подводной охоты, внезапно он прокричал что-то Марии, та кивнула.

- Бросайте мясо, подальше в сторону! - крикнула она, схватив его за руку. Голос ее был настолько властным, что он, не раздумывая, широко размахнулся и забросил пакет в воду - метров за двадцать. Монстр отреагировал на падение молниеносным броском в ту сторону. Не доплыв до места падения пакета, он нырнул, а еще через десяток секунд на том месте, где пакет, булькнув, ушел на дно - супер взвился вверх, в столбе пены и брызг, будто демонстрируя людям всю свою ужасающую мощь и силу. С грохотом он рухнул в воду, ударив по ней раздвоенным хвостом.

"И что? все, что мы выиграли - максимум, полминуты. Только аппетит раздразнили." В следующее мгновение мертвый Вилли ринулся на катер. Удар сотряс лодку, когти вновь тошнотворно заскрежетали по борту, а еще через секунду страшная оскаленная морда вздыбилась над ним. На что они надеялись, идиоты! Он обреченно понял, что их "планы" действительно годились лишь для loco: они то полагали, что нужно будет, не спеша всадить в тупо плавающую касатку стрелу с зарядом и дождаться, когда ее разнесет на куски - типа, как в тех, первых "Челюстях". Они не удосужились толком ничего узнать о силе взрывчатки, а главное - не знали, с чем им придется иметь дело. Мало того - ситуация ухудшилась, даже по сравнению с тем, на что они рассчитывали. А они не рассчитывали, что она будет такой быстрой. Они не рассчитывали, что на голове у твари будет костяная каска. Шансы на удачу были невелики и в самом начале, но они все же планировали иметь дело хоть и с мертвой - но все-таки касаткой, а не с этим плавающим кошмаром...

Щелчок пистолета не был слышен в истошном крике женщин, да, кажется, и сам Жак кричал. Стрела, оставив в воздухе слабый дымный след от горящего запального шнура, пронеслась возле уха Жака и глубоко впилась в надбровье супера. К стреле скотчем были примотаны два пакета со взрывчаткой, к каждому из них полз дымный ручеек - короткий, не более десяти-пятнадцати сантиметров. Он даже не заметил, когда Рашид успел снарядить стрелы, вставить детонаторы и поджечь шнур: пока он таращился на чудовище, парень занимался делом. Значит, через десять-пятнадцать секунд громыхнет, взрывная волна сомнет их как бумагу, а то, с чем не справится она - доделают металлические осколки. "Ну, и ладно - лишь бы эту тварь захватить с собой", - с внезапным ожесточением подумал Жак. Внезапно он едва не упал от сильного толчка - африканец пулей промчался мимо него и вскочил на борт рядом с тварью. В руке он сжимал обрывок толстой ржавой цепи. По черной спине прокатились бугры мускулов, когда он широко размахнулся и изо всей силы хлестанул по глазу монстра. Голова того дернулась в сторону Рашида, но громадные клыки лязгнули в воздухе - все так же сжимая в руке цепь, африканец рыбкой нырнул головой вперед. Жак знал, что эта картина будет стоять перед его глазами всегда - плывущее в воздухе черное, будто маслом намазанное тело, руки вытянуты вперед, за одной из них тянется витками намотанная цепь. Человек вошел в воду почти без всплеска, а через пару секунд волны с шумом выплеснулись в катер. Соскользнув с борта, тварь ринулась в погоню за добычей. Жак, как будто видел это собственными глазами: человек, стремительно уходящий вниз, в черноту, и преследующий его супер. Он прекрасно знал, что должен ощущать сейчас Рашид, увлекаемый в глубину грузом цепи, в конце концов, он сам не раз ощущал это: воздух, сжимаемый в груди, все сильнее нарастающую боль в ушах и голове, мутнеющее сознание...

- Держите детей, и сами держитесь - крикнул он. Мария, не растерялась и крикнула по-арабски - наверное, то же самое. Он упал на дно катера, ухватился за какой-то выступ и, открыв рот, начал считать секунды. Удар снизу пришел на "тринадцать", но оказался не таким сильным, как он ожидал - катер просто высоко приподняло на водяном пузыре, а потом опустило, и он закачался на волнах, взрывом снятый с Чертова Рога. Наверное, Рашид погрузился уже очень глубоко. Или основная сила взрыва ушла в тело твари. Жаку хотелось верить именно в это. И еще - что чудовище не догнало человека. Казалось бы, лучше было бы, чтобы касатка догнала Рашида, но ему хотелось думать, что он ушел на дно целым - пусть даже он там и станет таким, как Мартинес. Женщины плакали, Мария с трудом поднялась.

- Он сказал тогда: "...все будет хорошо. Рашид - мусульманское имя. Мое африканское имя - Бомани. Это значит - "боец"

Катер потихоньку сносило в море, но на берегу уже суетились люди, садясь в лодки...

...Они уходили из Санта-Розы утром, когда вставшее солнце уже покрыло золотой амальгамой большую часть воды в бухте - на нее было больно смотреть. Наверное, потому у Рико и Марии были слезы на глазах. Мигель не плакал, у стариков слезы обычно заканчиваются раньше, чем жизнь.

-Что это?- Мигель указал сухим пальцем на небольшую коробку, которую Жак держал в руке. Когда он попросил остановить катер возле Рога, они не спрашивали ни о чем. Немного помедлив, он снял крышку, и начал разворачивать ткань, в которую что-то было упаковано

- Не знаю, зачем я тогда захватил это с собой, думал, просто на память, потом даже думал выбросить - в конце концов, патроны или консервы важнее, а эта штука еще и хрупкая. - Он достал из коробки небольшую хрустальную статуэтку и поставил ее себе на ладонь. На золотом диске была прикреплена фигурка ныряющего человека. Тело его было волнообразно изогнуто - пловец стремился вниз, к золотому диску. На диске было выгравировано -100 метров.- Мне ее сделали друзья, когда я нырнул на сотку.

- Думаю, здесь, возле Рога - даже и поглубже, - произнес Мигель.

Жак согласно кивнул:

-Парень честно заслужил эту награду...

Хрусталь ярко вспыхнул в воздухе, и вода отозвалась тихим всплеском...

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg