Владимир Николаев Из жизни попаданцев
Глава 1
21 января 1945 года Хоэнзальца, Вартеланд, Рейх
В гробу я все это видел, честно. Устал как собака. Хотелось есть, пить и курить. От эрзац-сигарет горело во рту, от эрзац-еды — в желудке, а от дерьмового эрзац-шнапса что-то щелкало в голове. Эрзац, эрзац, вокруг сплошной эрзац. Войну мы проигрывали, союзники рвали Великий Рейх, как стая дворняг бродячую кошку, а впереди маячил плен. И это в лучшем случае. Наших парней убивали без суда и следствия. И хорошо, если просто убивали. Каждая собака знала, где искать татуировку. То, что должно было спасать жизнь, превратилось в метку смерти. Как вспомнишь распятых ребят в Карпатах… Нет уж, лучше пуля в лоб. И как бы на Инге не сказалось. У нее сейчас малыш, как она там? Только и удалось встретиться, когда Курт родился, спасибо Отто — пробил отпуск. Вся надежда на парней. Карл обещал помочь с эвакуацией. На друзей можно было положиться. А больше ни на кого.
Ладно, отступать, так с музыкой. Сейчас проверю, не забыли ли чего, и дам команду.
Что тут у нас? Вот уж удалось пожить в старинных замках. Или это я от Отто заразился? Тот всегда устраивает штаб в ближайшем замке.
Бумаги забрали, оружие и припасы тоже. Раненых отправили. Местное население уже ушло вглубь страны. Немногие оставшиеся поляки попрятались. И черт с ними. Не собираюсь я их из щелей выкуривать, делать больше нечего. Так, а тут у нас что? Голоса какие-то… Странно, я не знал, что здесь еще один зал. Какой-то тайный проход, который мы не нашли?
В центре зала над нарисованной пентаграммой разговаривали двое. Это еще что такое? Пентаграмма… Одного из этих типов я вроде где-то видел. Точно, приезжал как-то к нам во Фриденталь. Отто потом минут десять выдавал такие коленца, что даже наш фельдфебель стал записывать. А потом потащил меня, Карла и Вернера пить. Ох и набрались мы тогда… Отто рассказал, что этот тип из той компании, которая какими-то колдовскими методами искала арестованного дуче. И «нашли» его на Эльбе, где его не было. Второй какой-то странный рыжий тип с бородой. И разговаривают… по-английски. Встали по углам пентаграммы, бубнят что-то. Совсем свихнулись? Ничего себе… пентаграмма начала светится. Эй, это еще что такое?! А ну…
— Руки вверх!
Вздрогнули… Уставились на меня… Что?
— Не-е-е-е-е-т!!! — было последнее, что я услышал, нажав на гашетку верного МП.
Окружающее пространство вертелось и переливалось, меня уже мутило, как вдруг все это кончилось. Я с трудом удержался на ногах. Да что ж это такое?! Прямо на меня смотрела жуткая рожа с красными глазами.
— Авада… — начал он, но не на того напал. Настоящий диверсант никогда не расстается с оружием. Еще одна очередь. Вопль, грохот… тишина…темнота…
Очнулся я от того, что меня кто-то бережно укачивал, как ребенка. Это еще что такое? Открыл глаза. Очередная рожа, правда глаза нормальные, черные. Нос здоровенный, волосы по плечам. Еврей что ли? Хотя больше на испанца похож. Черт его знает. И ребенок какой-то плачет. Тут этот тип заметил, что я глаза открыл и давай меня целовать. Во псих!
— Лили! Ты жива! Жива, любовь моя! — и тоже по-английски. Хорошо, что я язык знаю.
— Отстань, извращенец! — выпалил я.
А это еще что такое?! Почему у меня голос женский?!
— Лили! Прости меня! Прости! Я не знал, что речь о тебе! Но я предупредил Дамблдора! Я все для тебя сделаю!
Дурдом! Или я так головой ударился? А почему глюки на английском?
— Пусти! — потребовал я.
Он встал и помог мне подняться. Я оглянулся на детскую кроватку, где плакал маленький ребенок. Ладно, это позже. Сейчас важно разобраться с окружающими психами. Зеркало здесь есть? А, вот, на стенке. Что тут у нас?
В большом зеркале в тяжелой раме отразился давешний тип с носом и… довольно привлекательная молодая женщина с длинными рыжими волосами. Я поднял руку. Женщина в зеркале повторила мой жест. Я нервно икнул.
— Лили? — обеспокоился тип, поддерживая меня за локоток.
— Пить! — рявкнул я.
Опять тот же голос. Я решительно ощупал себя руками. А это еще что такое?! Не надо… у меня не может быть женской груди… не может…
— Мама! — завопил ребенок в кроватке.
Если бы носатый тип не подхватил меня, я бы рухнул на пол…
1 ноября 1981 года, Годрикова Лощина
Какая замечательная вещь коньяк! И мозги прочищает, и на жизнь смотреть легче. Очнулся я в кресле. Носатый тип расстегнул мне ворот платья и старательно обмахивал газетой. Подал коньяк.
Ребенок прекратил плакать и таращился на меня через решетку кроватки. Симпатяга какой! Глазищи зеленые.
— А откуда шрам? — спросил я.
Носатый пожал плечами.
— Может, ударился? — спросил он.
Я допил коньяк, встал и склонился над ребенком. Тот со счастливой улыбкой протянул ко мне руки.
— Мама.
Как же их берут-то… Тааак… Подхватил рукой под попку и обнял за спину. Малыш радостно обхватил меня за шею.
— Мама! Дядя бум?
Я взглянул в сторону двери. Там неопрятной грудой валялся красноглазый.
— Не смотри, малыш, — ответил я. — Не на что тут смотреть.
Мальчик доверчиво кивнул. А ведь он на Курта чем-то похож. Где-то мой маленький? Носатый осторожно переступил через автомат.
— Маггловское оружие? — спросил он. — Никогда бы не подумал, что Лорда можно застрелить. Ты очень здорово придумала, Лили.
Ну вот, он меня Лили называет, а мне к нему как обращаться?
Снизу послышался громкий топот, испуганный вскрик, опять топот. Я сунул ребенка носатому и подхватил автомат. Двери распахнулись, и в комнату ворвался еще один тип. Тоже черноволосый, только кудрявый.
— Лили?! — проорал он.
Я передернул затвор.
— Не ори, ребенка испугаешь.
— Снейп! А ну отдай Сохатика!
— Не ори! — повторил я.
— Сири! — громко сказал малыш.
Так, значит Снейп и Сири. И Лили, мать ее. Интересно, кто еще припрется.
— Надо от трупа избавиться, — сказал я.
— Зачем? — удивился тот, который Сири. — Это же Волдеморт. Его нужно всем показать.
— Лили хочет сказать, что ей не нужен труп в доме, — пояснил Снейп.
— А тебя никто не спрашивает, упсячье отродье! — заявил Сири. — Думаешь ребенком прикрыться? Не выйдет! У кого метка на руке, тому веры нет. Сейчас авроры прибудут, и тебя в Азкабан. А еще лучше — в расход!
Что-то мне это не понравилось. У самого метка есть, то есть — была. Та самая, из-за которой в расход. Да и Снейп этот носатый мне ничего плохого не сделал. Ну, если не считать того, что целоваться полез, так он ведь не знает…
— Отвали от него, — сказал я, — он мне помогал.
— Лили, ты чего? — удивился Сири. — Это же Снейп, Нюниус. Он же УПС.
— Да хоть пьяный янки с пулеметом! Он мне помог, ясно?
— Ясно… — пробормотал Сири.
Ребенок уверенно уцепился за Снейпа и подергал его за нос. Я бы за такой и сам подергал, не удержался. Снейп морщился, но терпел.
Снизу донесся грохот.
— Авроры, — сказал Сири.
Снейп как-то резко втянул воздух через стиснутые зубы. Мальчик внимательно посмотрел на него и вдруг погладил по лицу и улыбнулся. Ясно, принял за своего. Не знаю, что такое авроры, но живым не дамся.
Снизу послышались голоса. Сири выглянул в дверь.
— Мы здесь! — крикнул он. — Лили Поттер и маленький Гарри живы. Лили убила эту тварь.
В комнату ворвались какие-то типы. Они галдели, размахивали странными палками, обступили труп красноглазого, потом куда-то поволокли его. Под трупом оказалась какая-то полуобгорелая масса, в которой поблескивали… пряжка от ремня, пуговицы и Рыцарский Крест… Я чуть не сел на пол рядом.
Сири ускакал вместе с этими аврорами, что-то вопя про предателя и какой-то хвост. И хрен с ним, только вопит и думать мешает. Внизу у лестницы обнаружился еще один труп. Его унесли вместе с трупом красноглазого. Насколько я понял, это был хозяин дома и муж Лили, а также отец маленького Гарри, некий Джеймс Поттер. Честно говоря, я даже обрадовался этому обстоятельству. Во-первых, муж точно заметил бы, что с женой что-то не так, а во-вторых, только мужа мне и не хватало. В-третьих, в гостиной обнаружилась газета со странными движущимися картинками. А на газете была дата… 31 октября 1981 года…
Пока я в полной прострации сидел на диване, Снейп развил бешеную деятельность. Достал какую-то палку и принялся ей размахивать. В результате его манипуляций исчезли все следы убийств. Потом он выскочил из дома, но вскоре вернулся с кем-то странным… я бы назвал это животным, хотя оно выглядело… странно оно выглядело…
— Вот, Лили, — сказал Снейп, — тебе ведь будет тяжело с ребенком одной. Я у Люциуса эльфа одолжил. Я знаю, что ты Люциуса не любишь, но… В общем, это Тилли.
Ушастое недоразумение почтительно поклонилось.
— Тилли рада служить миссис Поттер. Пусть миссис Поттер не сомневается — Тилли все-все умеет. И умеет ухаживать за детьми. Тилли поможет с маленький мастер Гарри.
— Это что, нянька? — обалдело спросил я.
— Нянька, — кивнул Снейп, — она еще Люциуса растила.
— Ну пусть будет нянька, — пробормотал я.
Ушастый (или это все-таки самка?) радостно заулыбался, подхватил ребенка и умотал в детскую. Снейп еще немного покрутился по гостиной, потом плюхнулся в кресло и уставился на меня преданным взглядом.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался он. — Если тебе какое-нибудь зелье нужно, ты не стесняйся.
Только зелий мне и не хватало.
— Нормально я себя чувствую, — ответил я, — просто мне надо прийти в себя.
— Конечно, конечно, — тут же подхватился Снейп.
— Ты это, — сказал я, — если тебе нужно, чтобы не арестовали…
Он замялся…
— Хочешь, я тебе расписку дам, что ты мне, то есть, нам помогал?
Опять этот собачий взгляд.
— Лили, если тебе не трудно…
— Не трудно.
Он снова взмахнул палкой, откуда-то прилетел лист бумаги, чернильница и перо. Обалдеть… Еще один взмах палкой, и столик, стоящий у камина, подъезжает прямо ко мне. Как это он так? Перо это… Ладно, обычным я писать умею — справлюсь и с птичьим.
— Только знаешь, — сказал я, — у меня в голове такая каша. Ты не мог бы мне продиктовать, что там надо писать?
— Да-да, конечно…
И я накатал под диктовку:
«Я, Лили Поттер, урожденная Эванс, находясь в здравом уме и твердой памяти, настоящим свидетельствую, что Северус Снейп оказал мне и моей семье услугу, предупредив об опасности, исходящей от Темного Лорда Волдеморта».
Дата и подпись. А симпатичный у меня почерк. Значит, носатого зовут Северус. Красивое имя, ничего не скажешь.
Прижал расписку к груди, расшаркался. Долго бормотал, что он всегда, если что, только позови его и он… Еле выпроводил.
Так, а теперь осмотрим дом. Ушастая накормила ребенка и уложила спать. Это хорошо, с маленькими детьми я обращаться не умею. Спасибо тебе, Северус, за такую няньку. Хотя там еще какой-то Люциус затесался.
Домик вполне приличный: гостиная, кухня-столовая, кабинет-библиотека, несколько спален, две ванных комнаты. Жить можно. В кухне меня застукала ушастая, я как раз делал себе бутерброд с ветчиной. Захлопала лапками и ушками, залопотала. Оп-ля, и у меня перед носом целый поднос со всякими вкусностями и горячий чай в придачу. Во дает! Потребовал заменить чай на кофе. Хлоп, и все готово. Полезная зверушка, еще раз спасибо тебе, Северус.
Приказал подать все это великолепие в кабинет и занялся просмотром бумаг. А где-то был и коньячок.
Господи, какое это счастье — нормальная, вкусная и свежая еда! Я сожрал все. Это было… Ой, как хорошо мне было… И коньячок нашелся. Так, что мы имеем…
Дипломы какой-то школы, называвшейся Хогвартс, свидетельство о браке, какие-то бумаги. Не очень понял, но похоже эти Поттеры не бедствовали, что уже хорошо. Как меня занесло в другое время, и почему я женщина, выясню потом. Если сейчас думать об этом, то крыша поедет, а она мне дорога как память. Эх, узнать бы, кто из наших выжил. И как там Инга с Куртом. Неужели мой малыш уже вырос? Сколько там лет прошло, тридцать шесть? Ужас… Хотя, мне тут в этом доме все понятно и доступно. Чего-то не видно всяких там невероятных достижений цивилизации. Может, потом обнаружатся? В любом случае, рассказывать всем, кто я такой и откуда взялся, не стоит. Или в психушку отправят, или русским выдадут. А ни того, ни другого мне не хочется. Надо как можно больше узнать про эту Лили. Некую неадекватность спишем на стресс от потери дорогого супруга и будем собирать информацию.
Я добил бутылку коньяка и завалился в постель с робкой надеждой, что проснусь в казарме под гул приближающейся канонады русских.
Проснулся я от странного звука. Открыл глаза. Мягкая постель с пологом, добротная красивая мебель. Я сел на кровати. И приснится же такое, расскажу парням — оборжутся. Хотя лучше не рассказывать, еще начнут звать Лили или еще как. С них станется.
Однако сон продолжался. Я подошел к зеркалу. Здравствуй, Лили, никуда ты за ночь не делась. Точнее, я никуда не делся. А что у нас тут за окном? Ни фига себе! Откуда тут столько сов?! Еще и в двери кто-то стучит.
Посреди комнаты материализовался ушастый, то есть, ушастая.
— Там пришли от министра к миссис Поттер, — пропищала она, — и журналисты, и авроры. Все хотят видеть миссис Поттер.
— Мне одеться надо, — буркнул я. — Ты это…
Она шустро притащила какую-то хламиду. Я рванул в ванную, в темпе вымылся, стараясь не смотреть на свое тело, потом с этим разберусь, с трудом влез в хламиду. Если бы не ушастая, я точно бы запутался в этих бабских тряпках, да и волосы она в порядок привела, просто щелкнув пальцами. Я уже говорил, что это очень полезная зверюшка? И еще не раз скажу. В пылу переодевания вспомнил о ребенке.
— Мастер Гарри позавтракал и играет в манеже, — доложили мне.
Ну и хорошо. Теперь изображаем скорбную мордочку и можно спускаться в гостиную. Ушастая (Тилли, ее зовут Тилли!) запустила толпу. Мама дорогая, ну и психи! Я вчера в нервах мало разглядывал одежду окружающих, только сейчас заметил, что все мужчины в каких-то странных размахаях и в шляпах. Встреть я таких в прошлой жизни, точно бы взял на мушку. Вспышки фотоаппаратов, у многих какие-то странные перья, которые сами по себе пишут. Похоже, что прогресс за последние тридцать шесть лет свернул в какую-то другую сторону.
— Миссис Поттер, мои соболезнования… миссис Поттер, фото для «Ежедневного пророка»… для «Ведьмополитена»… миссис Поттер, это правда, что вы убили Того-Кого-Нельзя-Называть из маггловского оружия?… Ваш сын не пострадал?… Каковы ваши планы на будущее?… Правда ли, что на ваш дом был наложен «Фиделиус»?… Помогал ли вам Дамблдор?…
Дерьмо! Кто такой Дамблдор? И что такое «Фиделиус»? Хрен с ним! Чего я там носатому написал? Ага…
— Охраной дома занимался мой муж, — ответил я, — потом Северус Снейп предупредил нас о том, что на нас готовится нападение. Я… э-э-э-э… раздобыла автомат, потому что это надежное оружие. Вот. А когда этот гад нацелился на моего ребенка, то я его застрелила. К сожалению, мой муж пал смертью храбрых.
Тьфу, хорошо, что не добавил «на подступах к спальне». Газетные штампы — страшная вещь!
Надо же, никто не удивился. Кивают, улыбаются. Какой-то тип поцеловал мне руку.
— Так что вы думаете делать в будущем?
Я вздохнул.
— Вы понимаете, я только что потеряла дорогого человека. Но у меня маленький ребенок. Я должна взять себя в руки ради нашего Гарри…
Какая-то тетка громко высморкалась. У некоторых слезы на глазах. Хм, не перестараться бы.
— Вы собираетесь съехать из этого дома?
А вот этого не надо! Тут я уже освоился, могу всех повыгонять. А в чужом доме придется терпеть хозяев. Я теперь вдова, имею право оплакивать мужа в одиночестве.
— Нет, конечно, нет. Разве я могу так осквернить память моего мужа? Наш сын должен жить в нашем доме. Естественно, я буду благодарна, если специалисты проверят, что там с безопасностью.
— Вам выделить авроров для охраны? — тут же предложил какой-то коротышка.
— Нет. Не надо. Я бы предпочла остаться в этом доме с ребенком.
Кивают сочувственно. Вроде прокатило. Хотя забалтывать окружающих я всегда умел. — Вам надо будет дать официальные показания, — сказал тот же коротышка, — но это потом. Сейчас же проверят защитные чары на вашем доме. Охрану мы все же предоставим. Не волнуйтесь, в дом они заходить не будут, мы все понимаем. Но я посоветовал бы вам, чтобы кто-то из авроров проверял вашу почту. Мало ли что. У Того-Кого-Нельзя-Называть остались сторонники, они могут попытаться отомстить.
Киваю, соглашаюсь. Нет, а действительно, мало ли какую гадость за прошедшие годы изобрели?
— Когда мне выдадут тело моего мужа? — спросил я. — Мне нужно готовиться к похоронам.
Даже ручками на меня замахал.
— Не волнуйтесь, дорогая. Все будет в лучшем виде. Похороны за государственный счет, церемония, памятник. Ваш муж достоин высшей награды. Мы все скорбим о вашей утрате. Любая помощь, какая вам может понадобится.
Неплохо. И тратиться не придется, и никого расспрашивать не надо, где тут у них погребальная контора. Опять же, у англичан вроде своя религия, священник может понадобиться, а я не в курсе. Пусть уж всем этим профессионалы занимаются.
— Большое спасибо за помощь и сочувствие, — поблагодарил я.
— Ну что вы! Что вы! Это такая малость по сравнению с тем, что вы сделали для всех нас!
Похоже, я неплохо устроился. Я тут тяну на национальную героиню, денежки есть, мужа нет. С остальным как-нибудь разберусь…
Наконец вся эта толпа отчалила. А я направился в кухню. Завтрак, где там мой завтрак? Так, овсянку мы есть не будем. О, омлет. Ветчинка, колбаска… М-м-м-м-м… КОФЕ…
Проведал ребенка. Малыш сосредоточенно потрошил какую-то плюшевую зверюгу. Зверюга вяло трепыхалась. Нет, мой хороший, в рот каку тащить не надо. Плюнь, плюнь… А теперь иди к мамочке…
— Мама! Дай!
— Чего тебе, мой хороший?
— Вз-з-з-з-з! Гарри вз-з-з-з-з!
Что еще за «вз-з-з-з-з»? Какая-то жужжащая игрушка?
— Мама! Дай!
— Да где я тебе это возьму?!
— Там!
Где там? Ясно, в шкафу. Открываем, смотрим..
— Вз-з-з-з! — обрадовался ребенок, хватаясь за… небольшую метлу…
Это еще что за мечта юного дворника? Они совсем рехнулись?
— Вз-з-з-з! — требовал ребенок.
Ладно, получай свою «вз-з-з-з-з». Любопытно, как в нее играют? Хотя, как можно играть в метлу? Оказалось, очень даже можно. Мелкий поганец уселся на метлу, оттолкнулся и…. полетел. Я сел на пол.
Ребенок радостно носился по комнате. Ну и игрушки тут у них. Хотя от такой и я бы не отказался. Интересно, как она работает?
Посреди комнаты материализовалась Тилли.
— К миссис Поттер мистер Сириус Блэк и мистер Ремус Люпин.
— А? — спросил я, продолжая следить за мальчиком на метле.
— Они ждать в гостиной. Тилли сказать им уйти?
— Сейчас спущусь, — пробормотал я, — ты тут пригляди.
— Хорошо, миссис Поттер, Тилли приглядеть за мастер Гарри.
Я поднялся на ноги и спустился в гостиную. Так, давешний Сири, то есть, видимо, Сириус Блэк, и еще один тип. Ремус Люпин. Насколько я помню латынь — что-то связанное с волками.
— Как ты, Лили?
Я пожал плечами. Не говорить же, что все просто замечательно. Я же скорбеть должен. О безвременно погибшем супруге, павшем от руки врага.
— Конечно, дурацкий вопрос, — кивает Сири, — мы Хвоста поймали. Это он, мерзавец, выдал тайну. Сейчас его в аврорате допрашивают.
Ничего не понимаю, но на всякий случай киваю. Поймали и поймали.
— Молли и Артур передают тебе привет, — сказал Ремус, — ты можешь пожить у них в доме.
Еще чего не хватало! Мой дом здесь. Тем более что у меня, как у матери-героини, то есть, у героической матери, теперь найдется огромное количество друзей. К тому же эти Молли и Артур могли хорошо знать настоящую Лили.
— Спасибо, но я останусь здесь, — ответил я, — мне гарантировали охрану авроров. Нужно так много сделать. Да и просто мне сейчас лучше побыть одной. Столько всего навалилось.
— Да, — согласился Сири, — извини, я не подумал. Если хочешь, я могу остаться у тебя.
Вот только тебя мне тут не хватало!
— Спасибо тебе, но лучше не надо. Сейчас, когда (как там моего мужа зовут?) Джеймс погиб… мне нужно быть очень осторожной, чтобы не опорочить его память. Злые языки — страшное оружие.
Так, Сири сдулся.
— Знаешь, — сказал он, — Дамблдор заболел. Его даже в Мунго отвезли.
Опять Дамблдор. А что такое Мунго? Хотя если этот Дамблдор заболел, и его туда отвезли, то, наверное, больница или клиника.
— А что с ним случилось?
— Непонятно, — ответил Сири.
— А откуда у тебя домовой эльф? — с любопытством спросил Ремус.
— Северус притащил, — ответил я.
— Нюниус? — переспросил Сири. — Да откуда у этого нищеброда домовик?
А вот это мне уже не нравится. Руки прочь от Тилли! И от Снейпа, от него тоже польза есть!
— Не смей оскорблять Северуса! — заявил я. — Между прочим, кроме него никто не подумал, как я тут одна с ребенком! Весь дом на мне! Все на мне! Хорошо, хоть с похоронами помогут! А вы все…
Не переиграть бы. Хотя, похоже, Лили себя так и вела. Вон, покраснели, морды опустили, лопочут виновато. Предсказуемый народ эти мужики. Стоп! Об этом позже.
— А как там Сохатик? — спросил Сири.
Это он о ком? О Гарри? Ну, Сири… это же надо ребенка лосенком обзывать. Моего ребенка!
Видимо что-то такое у меня появилось на лице, поскольку два оболдуя поспешили откланяться. Ну да, если что, пришли сову, Лили, и мы тут как тут. Какую еще сову? И как ее послать?! Или это какой-то местный жаргон? На всякий случай пообещал. Если мой покойный муженек был похож на своих дружков, то ему очень повезло, что он уже умер. Вправлять мозги можно долго и безрезультатно, а у меня нет ни времени, ни желания. Мне тут обживаться надо. И ребенка растить. Как он там, кстати?…
Ребенок продолжал нарезать круги по детской. За ним носилась Тилли. Я раскрыл шкаф с игрушками. На полке лежал мой автомат. Ну, Тилли… Ладно, уберу к себе в спальню. Где бы еще патронами разжиться? Но об этом можно подумать и потом. Интересно, сколько у моего бывшего муженька было друзей? На похороны они все так или иначе припрутся. Надо будет уцепиться за какого-нибудь важного чина, чтобы не очень доставали. Точно, так и сделаю. А то замучаюсь от приглашений отбиваться. Надо бы поискать в кабинете какую-нибудь телефонную книгу или справочник вроде «Кто есть кто». И, кстати, а почему я до сих пор не видел никаких родственников? Поттеры вполне могли жить отдельно от родителей, но почему те не примчались выяснять, что с их детьми и внуком? Да и братья, сестры, тети, дяди должны наличествовать. Им обоим по двадцать одному году, тут и бабушки с дедушками должны быть. Где все эти люди? Даже если Лили и Джеймс умудрились переругаться со всей своей родней, то в свете случившегося нормальные люди забыли бы о раздорах. Странно, неужели эти двое были круглыми сиротами? Хотя и не такое бывает.
Оп-па, Министр Магии Мелисента Багнолд. Чего-чего Министр? Нет, вот черным по белому: МАГИИ. Куда это я попал? Глава аврората… Начальники отделов… Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор. А эту рожу я где-то видел. Точно. Приделай вместо седых волос и бороды рыжие, убери морщины и получаем того типа, в которого я стрелял в Хоэнзальце. Значит промазал. Но дело в другом. Меня вынесло в эту странную реальность после того, как я сорвал какой-то явно колдовской ритуал. Там ведь была светящаяся пентаграмма? Была. Так что, похоже, и министр магии реально существует. А я, получается, попал к колдунам и ведьмам. Во влип… Хотя тут намного комфортнее, чем в лагере для военнопленных. Если не поймают, конечно. Кто их знает, вдруг они и мысли читать умеют. Хорошо, что у меня есть шикарная отговорка — горе по мужу и забота о сыне. И кто-то что-то говорил о каких-то сторонниках того типа, которого я грохнул. Так что — сидим взаперти, горюем и занимаемся ребенком. А если эта Лили тоже ведьма? Я же колдовать не умею! Так, еще один повод сидеть взаперти и не светиться на публике. Но если я ведьма, то могу и научиться колдовать. А если нет, то скажу, что это из-за нападения Этого-Как-Его-Там.
На пороге нарисовалась Тилли и сообщила, что обед готов. Обед… Об остальном подумаем позже. Обед прежде всего.
Если буду так жрать, то скоро перестану влезать в платья. Да и терять физическую форму не хотелось. Плевать, что тело женское, оно должно быть сильным, ловким и послушным. Но как же хотелось съесть все эти великолепные, вкусные вещи!.. И запивать их вином…и пивом… и коньяком…
Тилли накормила и уложила Гарри. Правильно, дети должны днем спать, это я еще помню. А это у нас кто?
— Мистер Северус Снейп к миссис Поттер!
— Проси.
Протискивается в дверь, усаживается в предложенное кресло.
— Как ты, Лили?
Его глаза внимательно вглядываются в мое лицо, он действительно переживает.
— Нормально, — вздыхаю я, — настолько, насколько это возможно.
Он кивает.
— Хочешь чаю? — вспоминаю я о долге приличной хозяйки. — Кофе? Чего покрепче?
Он даже головой замотал.
— Я тебе так благодарна за Тилли, — сказал я.
Он весь сжался в кресле.
— Лили, — начал он, — я должен тебе это сказать. Понимаешь, это все из-за меня.
— Что из-за тебя? — спросил я.
— Все. Понимаешь, это я… Я сообщил Лорду о пророчестве.
Так, еще и пророчество. Не люблю я все это, если честно, но раз уж попал к колдунам… А Северус продолжал.
— Я же не знал, что речь о тебе и твоем ребенке… А потом… Я умолял Лорда пощадить тебя… Но он…
А вот это уже интересно. Лордом, насколько я понял тут называют этого красноглазого.
— А потом я пошел к Дамблдору, — продолжал Северус, — он сказал, что попытается тебя спасти. Я дал ему клятву, а он…
И тут Дамблдор.
— А какую клятву ты дал? — спросил я.
— Что сделаю для него все, что угодно.
В морду бы тебе дать за твою самодеятельность. Или ремня хорошего, чтобы неделю на пузе спал. Да что с тебя взять, с мальчишки? Скольким таким мы с Отто мозги вправляли? Сейчас уже и не сосчитаешь. И этот Дамблдор мне уже совсем не нравится.
— Значит так, — говорю я, — ты, конечно, дел наворотил, но пытался исправить. Поэтому я тебя не выдам. Моя расписка в силе, если что — подтвержу. А на будущее имей в виду, я должна быть в курсе всего, что касается меня и моего ребенка. И не только.
Еще и слезы на глазах. Этого мне только не хватало!
— Лили, — шмыгает носом, — ты настоящий друг!
Друг… Ясно мне все с тобой, Северус. Эх, будь я в своем виде, выпили бы мы с тобой, поговорили. А так ты не поймешь. Ну и ладно. Будем дружить дальше.
Полез по карманом своего размахая. На столе выстроилась целая батарея пузырьков и флакончиков.
— Вот, Лили… Тебе же понадобится… ты не сомневайся… я получил звание Мастера Зелий, а теперь и место в Хогвартсе… все самое лучшее… Укрепляющее, успокоительное, зелье сна без сновидений… вот тут несколько лечебных… и для ребенка… если тебе что-то нужно, ты только скажи…
Значит, они лечатся зельями, ясно.
— Спасибо, но ведь это дорого… — начал я.
Даже руками на меня замахал.
— Ты что?! Это такая малость! И домовика тебе Люциус насовсем отдает. Так что можешь привязывать к себе.
— А как дела у Люциуса? — спрашиваю ради приличий.
Северус махнул рукой.
— Он уже заявил, что был под «Империо». Выкрутится. Сама понимаешь, у него жена и маленький ребенок. Ровесник твоего Гарри. Драко зовут.
Ясно, еще один. Но этому вроде ничего не надо, сам выкручивается. Жена и ребенок — это сильный стимул. А со мной не против дружить на будущее. Хитрый мужик. И практичный. Уважаю, сам такой.
— Ходят слухи, что Бэлла поклялась тебе отомстить, — оглянувшись на дверь и понизив голос, сказал Северус, — так что тебе лучше пока из дома не выходить. Тут авроры охраняют, а во время похорон их еще больше будет.
Еще и Бэлла какая-то. Ладно, сделаем вид, что все понимаем.
— Спасибо, что сказал, — киваю, — я буду очень осторожна. Если что, Тилли за продуктами пошлю.
— Конечно, она справится. Ну или мне дай знать. Совой или через камин. Хотя тебе пока не стоит камин разблокировать, мало ли что. Патронуса пошли.
С трудом сохраняю на лице спокойное выражение и киваю. О чем это он? Про сов я уже слышал. А что там с камином? Вроде ведьмы на шабаш через трубу вылетали. Мне теперь тоже придется? Представил себе себя голышом и на метле и срочно изгнал кошмарное зрелище из воображения. Об этом лучше подумать в одиночестве. И срочно искать информацию. А то скажут — «полетели, Лили» — а я что буду делать? И кто такой Патронус?
Северус между тем засобирался. Еще раз заверил, что в случае чего примчится по первому моему зову и обеспечит зельями и помощью, и наконец покинул дом. А я остался думать…
Да что тут думать, собственно. Нужно было в бешеном темпе искать любую информацию про Лили и этот странный мир. Это сейчас все в шоке и от смерти красноглазого монстра, и от того, что его убила совсем еще молодая женщина. А потом начнут присматриваться, замечать, чего не надо. Конечно, у меня тоже должен быть шок, да и могу повзрослеть от свалившейся ответственности, но если я, например, не узнаю каких-нибудь друзей семьи или одноклассников, то это заставит окружающих насторожиться. Самое главное, чтобы ни в чью голову не пришло, что со мной что-то не так. А то начнут следить, сопоставлять. Мне сказочно повезло с тем, что рядом оказался Северус. Если бы он не приволок Тилли… Тренировать походку и жесты мне, к счастью, не понадобится. Тело прекрасно справлялось с этим без посторонней помощи. Мышечная память, кажется, это так называется. А что касается остального… Срочно найти все возможные документы, фотографии, записи. Вот бы Лили вела дневник… А что, это мысль.
Раскопки в спальне дали свои результаты. Я стал обладателем целой стопки тетрадей в цветочек, исписанных аккуратным девичьим почерком. Разобрался в хронологии и приступил к чтению.
Информацию можно получать из чего угодно, это правило номер один. Так что я абстрагировался от формы изложения и старательно выуживал крупицы всего, что мне может понадобиться.
Родители у Лили, разумеется, были, как и сестра Тунья. А потом появился друг Северус. Хм, Тунья была против дружбы с оборванцем. Да и Сири его, помнится, нищебродом называл. А именно он рассказывал Лили о мире волшебников, о Хогвартсе, о каком-то Азкабане и каких-то дементорах. Тунья ревновала и заявляла, что он все врет. Ясно, у ребят был свой большой Секрет, к которому у нее доступа не было. Так, письмо из этого самого Хогвартса, покупки. Волшебная палочка… Оп-па, и где эта штука? Неужели настоящая волшебная палочка? Как и все дети, я когда-то мечтал о том, чтобы стать обладателем чего-то подобного. Домечтался. Не зря говорят — не мечтайте слишком сильно, ваши мечты могут осуществиться.
Палочка нашлась на столике у кровати. Я некоторое время крутил ее в руках. Ничего. Наконец я набрался храбрости и взмахнул этой штукой. Из ее кончика вырвался целый сноп разноцветных искр. Как интересно! Дом бы не поджечь. В дневнике описывается то же самое. Значит, я действительно колдун, то есть — ведьма. Хорошо, что Инквизицию отменили. Конечно, совсем не отменили, а только переименовали, но по крайней мере допрос с пристрастием и костер мне не грозят. Кстати, похожую палку я видел у Северуса. Ладно, с палочкой разобрались, едем дальше. Хогвартс-экспресс, Распределение. Ха, оказывается в этом Хогвартсе четыре факультета, и Лили с Северусом попали на два враждующих. Ого, как у них все серьезно. Когда я сам учился в гимназии, мы враждовали с реалистами. А за своих были готовы порвать. Драки были масштабные и впечатляющие. Сходились на пустыре за кирхой и молотили друг друга всласть. Правда, кодекс чести соблюдали. Дрались до первой крови и упавших не били. А у этих все было внутри учебного заведения. И куда только учителя и директор смотрели? Ладно, с этим потом. Значит, Лили тут же дали понять, что она грязнокровка и должна знать свое место. А Северус у нас полукровка. И есть чистокровные. Очень интересно. Хотя чужаков и пришельцев нигде не любят. Тут или показывай зубы и добивайся всего сам, или прогибайся под более сильного. Иначе сожрут и не подавятся. А вот и Джеймс Поттер с дружками появился. Как, как они себя называли?
Я даже отбросил тетрадку от омерзения. Для солдата нет ничего отвратительнее мародеров. Этих шакалов ненавидели и презирали все. Если кого-то ловили за этим занятием, то они могли и не дожить до суда. Гадость… Этим промышляли бывшие уголовники или в конец опустившиеся типы. Я сам как-то пристрелил парочку. Фу, это надо запить…
Ну и муженек у Лили. И как ее угораздило! А эти идиоты еще и гордились этим прозвищем. Может не знали, что это такое? А какой идиот будет называть себя и своих друзей словом, которое не понимает? Или у них тут иначе? Ладно, читаем дальше.
На описаниях заклинаний я делал закладки. Попрактиковаться еще успею, нужно собрать как можно больше информации. Да, не забыть озадачить Тилли, чтобы она раздобыла для меня подобающий наряд. Тилли сказала, что это требует денег. Нашел в кабинете мешочек с золотыми монетами. Тилли умотала за траурным… за мантией этой, тьфу. Так, читаем дальше. Лучшая подружка Марлин, возмущение друзьями Северуса, возмущение мародерами. Я где-то понимал Лили. Чертовски обидно, если тебя тыкают носом во что-то, что ты не в силах изменить. Но такова жизнь. Как бы ни было противно, но хозяин дома всегда прав. Не хочешь, чтобы тебя спустили с лестницы — уважай обычаи и традиции. Странно, что родители ей этого не объяснили. Отношения с сестрой портились все больше. После того, как Петунии отказали в обучении волшебству, она возненавидела магию и все, что с ней связано. Тоже понятно. И предсказуемо.
И Дамблдор, Дамблдор, Дамблдор… Самый великий, самый светлый, самый добрый. Хм… Насколько я понял, дети, родившиеся от обычных людей, здесь их называли магглами, в одиннадцать лет попадали в совершенно новый для них мир. И вместо того, чтобы дать им как можно больше информации и научить жить в этом самом мире, им говорили, что все зависит только от них, от их знаний и умений. Естественно, что чистокровные так не считали. Когда я изучал экономику, то сталкивался с коммунистами. Они тоже твердили, что наш мир плох, и что его надо изменить. Я был согласен, что кое-что надо менять. Но ни в коем случае не традиции и обычаи. Так я стал национал-социалистом.
Нет, Дамблдор мне не нравился категорически. Не тому он учил детей.
Так, выписывая имена и прозвища и вычерчивая схемы родственных и дружеских отношений, я и доехал до описания эпической ссоры Лили и Северуса. Н-да…
В немецких университетах были распространены дуэли. Я сам пару раз дрался на шпагах. Шрамами, правда, не обзавелся, в отличие от того же Отто. Травить кого-то толпой было не принято. В Вене мы просто выгоняли из аудиторий евреев. Мне потом рассказывали, что после Аншлюса их заставляли мыть тротуары, но это было не для меня. Никогда не получал удовольствия от чужого унижения.
А тут четверо на одного, да еще и так унизить. Чего эта дурочка полезла? А потом обиделась. И этот бедолага ее еще любит.
Дальше учеба, с Северусом так и не помирилась, зато стала больше общаться с мародерами. Ну, тут все ясно — блестящий парень, наследник, богач. У любой головка закружится. А Северус уперся в учебу и стал больше общаться с теми, кого называли Упивающимися Смертью.
Так, с учебой покончено, свадьба и… куда они вступили? В Орден Феникса? Да еще под руководством Дамблдора.
Помниться, кто-то из русских, с которыми приходилось работать, рассказывал анекдот. Там жена, которой муж сообщил, что вступил в партию коммунистов, ворчит: «Вечно ты, Абрам, во что-то вступишь. Вчера — в дерьмо, сегодня — в партию». Вот и Лили так же.
Не знаю, что там с этим Дамблдором, но поддерживать контакт с незаконными образованиями я не собираюсь. У меня маленький ребенок, реалий этого мира я почти не знаю, так что будем держаться официальной власти.
За то время, что я корпел над тетрадками, Тилли притащила пакеты с траурным нарядом и снова занялась Гарри. Приготовила ужин. Накормила Гарри, выкупала его и уложила спать. Чтобы я без нее делал? Если этому Люциусу понадобится расписка или поручительство, то он все получит.
Один из авроров сообщил мне, что похороны состоятся завтра. В почте не обнаружили ничего опасного, она целиком состояла из выражений соболезнования и благодарностей за спасении магической Британии. Хотя официальное сообщение должно было быть в завтрашних газетах, слухи уже разошлись. Я поблагодарил за помощь и предложил чаю. Они вежливо отказались. Ясно, за ними тоже следили, иначе бы никто не отказался от угощения. Ладно, так даже лучше. А теперь стоит взяться за те альбомы, что я нашел в кабинете, и сравнить их с моими записями. Чтобы каждому имени соответствовала четкая картинка. Ничего себе, тут и фотографии двигаются! Во дают!
Школьные фотографии, выпускной, Орден Феникса. Подружка Марлин, тоже затесавшаяся в эту организацию, погибла. Жаль девчонку, но лично для меня так будет лучше. От подруги как от Сириуса не отвяжешься, если она предложит пожить у меня, чтобы помочь с ребенком и хозяйством. Вот Молли с Артуром, которые приглашали меня в гости. Надо же, оба рыжие. Лонгботтомы. Какой-то тип с одним глазом. Я старательно запоминал лица. Наверняка завтра я их всех увижу. Все, пора спать. А то буду зевать на похоронах, а это неприлично. Хотя, может у этих колдунов есть что-то бодрящее? Вызвал Тилли. Есть такое зелье, и Северус его мне принес. Еще раз спасибо, Северус! Поставил флакончик на столик у кровати и направился в ванную.
Какой все-таки ужас, рассматривать женское тело в зеркале и понимать, что оно твое. Хотя Лили неплохо восстановилась после родов. Грудь не обвисла, растяжек нет. Может у магов и для этого есть какие-нибудь зелья? Надо будет узнать. Мне теперь и косметикой пользоваться придется. Ужас… Хотя, я же женщина. С такой девушкой я бы и сам не прочь. Погладил грудь, чуть помял. Упругая. И размер как раз такой, как мне нравится. Соски слегка напряглись, а внизу живота разлилось приятное тепло. Так вот что они чувствуют! Приятно, ничего не скажешь. А если так? Соски напряглись еще больше. Я набрался храбрости и провел рукой у себя между ног. О… Влажно, приятно… Очень приятно… А если так… О-о-о-о-о-о…. Ффу-у-у-у… Еле на ногах устоял. Да… я, оказывается, горячая штучка. Тут мне в голову пришло такое, что я чуть не сел на пол. А что если Лили беременна?! То есть, я беременный?! Только не это! Только не рожать!
Еще раз осмотрел себя в зеркало. Вроде живот плоский. Хотя на ранних стадиях ничего и не заметишь. Значит надо подождать несколько недель, и если не начнется менструация, срочно искать врача, который согласится сделать аборт. Одного ребенка мне более чем достаточно.
Еще эти дни, забыл совсем! Инга, помню, становилась нервной и вспыльчивой. Я теперь тоже так буду? Не хочу! Как все-таки тяжело быть женщиной! Ладно, поздно плакать над пролитым молоком. Пойду-ка я спать. Завтра будет долгий день…
Глава 2
Утром меня разбудила Тилли. Похороны, сегодня похороны моего мужа и мой первый официальный выход в свет. Так: душ, завтрак. У Лили приличный набор косметики. Вдова по определению не может иметь такой цветущий вид. Так что немного темного под глаза, чуть розового на веки, пудра. Да, хорошо, что нас в свое время учили гримироваться. Тилли напялила на меня траурную мантию, причесала и водрузила мне на голову черную вуаль. Просто олицетворение скорби. Надеюсь, Гарри в черные пеленки не замотают? Нет, на ребенке был вполне цивильный наряд, состоящий из теплых штанишек, теплого свитерка, пальтишка, шапочки и ботиночек. Да, у нас тут ноябрь. На рукав пальтишка Тилли присобачила черную повязку. Гарри она почему-то очень понравилась, и он тут же попытался ее сорвать. Я подхватил ребенка на руки.
— Тихо, мой хороший, не надо трогать ленточку. Мы с тобой сейчас пойдем на улицу. Хорошо?
— Да!
Вот и славно.
— Тилли, ты тут приготовь на всякий случай столик с выпивкой и закуской. Вдруг кто зайдет помянуть покойника. Ты же знаешь, что надо делать?
Поклонилась так, что уши обмели мои туфли. Вот это выучка. Может, научить каблуками щелкать? Было бы неплохо, только вот каблуков нет. Ладно, подумаю над этим позже. А пока — вперед…
Авроры у дверей встали по стойке смирно. Хреновая у них выправка, должен я сказать. Я милостиво кивнул. А где тут у нас кладбище? Хотя, что я спрашиваю. Ясно, что там, где больше всего народу. А меня еще и начальник охраны под локоток подхватил и в нужную сторону повел. Толпа почтительно расступилась. Опять засверкали вспышки фотоаппаратов. Я прошел по небольшой аллее. У свежевырытой могилы на постаменте покоился гроб. Рядом замер почетный караул из авроров, этих я уже отличал. А ничего так гробик, роскошный. Из темного дерева, внутри обит шелком. Внутри, на ярко-алом с золотой каймой шелке и покоился мой муж Джеймс Поттер. Да, не успел побыть замужем, а уже овдовел. Но что ни делается — все к лучшему. Вряд ли мы с ним стали бы подходящей парой. Бросаться на гроб я не собирался, не люблю эту театральщину. Просто удобнее перехватил ребенка правой рукой, левой приподнял вуаль и поцеловал покойника в холодный лоб. Снова засверкали вспышки. Гарри радостно вцепился в волосы отца.
— Папа!
— Тише, мой хороший. Не надо. Папа спит.
Осторожно высвободил из детских пальчиков пряди волос.
Рядом со мной встали Министр Магии и глава аврората, насколько я понял. Поближе проталкивались Сири и Люпин, другие, которых я видел на фотографиях. Начались речи. Я внимал. Гарри периодически начинал вертеться, но я легко его успокаивал. Надо же, оказывается — я хорошо лажу с детьми. И кто бы мог подумать!
… Истинный гриффиндорец… прекрасный человек… надежный друг… отважный боец… любящий муж и отец… за выдающий вклад в Великую Победу… награждается Орденом Мерлина первой степени… посмертно…
Один из авроров положил рядом с гробом атласную подушечку с орденом. Занятная безделушка. Вспышки… Моя очередь.
— Дорогой Джеймс! Спасибо тебе за все. За мою счастливую жизнь с тобой, за твою любовь, за нашего дорогого Гарри. Кто знает, что бы случилось, если бы ты не задержал это чудовище… (из последних сил удержал на языке то самое «на подступах к спальне», вот привязалось!). Покойся с миром, любовь моя! Обещаю тебе, что наш сын вырастет достойным такого отца!
Всхлипнул и поднес к глазам платочек. Только бы грим не размазался. Очередные вспышки. Гроб закрыли, и он медленно опустился в могилу. Я бросил горсть земли. Затем дал Гарри немного, чтобы и он поучаствовал. Для малыша все это было занятной игрой, и он радостно бросил землю на гроб. Вспышки фотоаппаратов, всхлипывания, плач, сам собой растущий могильный холм… Цветы… Салют из разноцветных искр, которые авроры выпустили из волшебных палочек. Красиво. Но я бы предпочел настоящий залп. Министр пожала мне руку и направилась к выходу. За ней последовали другие высшие чины.
— Мои соболезнования, миссис Поттер… Держитесь… Мужайтесь… Бедная девочка… Спасительница наша…
Ну да, держись. Только держись! Хороший девиз когда-то придумал Карл. На все случаи жизни.
— Лили! Дорогая!
А это еще кто? Орать на кладбище неприлично.
Рыжая неопрятная тетка бросилась мне на шею. Я даже попятился. Терпеть не могу нерях.
Тетка перла как танк. Такую только из фаустпатрона остановишь. И вопит, как сирена «Воздушной тревоги».
— Дорогая! Любимая! Девочка моя!
— Молли, веди себя прилично.
Ясно, рыжие Молли и Артур. И это к ним меня приглашали в гости?! Представляю, что у них дома творится.
Гарри заплакал от испуга, рыжую оторвали от меня, я стал укачивать ребенка. Еще какие-то люди. Наконец остались только Сири, Люпин и еще кое-кто, кого я опознал, как членов того самого Ордена Феникса, видел на групповом фото. В отдалении маячил Северус. А родственники так и не появились. Очень интересно. Насколько я понял, сейчас будет массированная атака на безутешную вдову.
— Прошу вас в дом, — пригласил я.
Надеюсь, охрану не сняли. Гарри наконец успокоился. И мы все двинулись в обратный путь.
К компании присоединился еще один тип в солидной мантии, оказавший поверенным в делах. А вот это уже интересно. Впустил всех в дом, включая Северуса. Сири поморщился, но промолчал. Тилли не подвела, накрыв подобающий случаю стол. Я вручил ей Гарри и снял вуаль. Быстрый взгляд в зеркало убедил меня, что с гримом все в порядке. Гости шустро разобрали бокалы и закуски и расселись по креслам и диванам. Поверенный в делах откашлялся.
— Итак, мы собрались здесь, чтобы огласить завещание покойного Джеймса Поттера.
Все состроили соответствующие моменту физиономии.
«Я, Джеймс Поттер, находясь в здравом уме и твердой памяти, сообщаю свою последнюю волю. Все свое движимое и недвижимое имущество, а именно: дом в Годриковой Лощине и сейф в банке Гринготс со всем содержимым завещаю моему сыну Гарри. Душеприказчиками назначаю моих друзей Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Питтегрю, за что каждому из них должно быть выплачено по пять тысяч галлеонов.
30 июля 1981 года. Джеймс Поттер».
Ну муженек, ну удружил. А я его еще и оплакивал.
Мне был вручен пакет каких-то бумаг, после чего поверенный откланялся. Гости продолжали есть и пить. Сири ударился в воспоминания, каким хорошим другом был покойник. Ремус его поддерживал. Я размышлял, можно ли опровергнуть завещание на основании того, что в качестве душеприказчика упомянут соучастник убийства завещателя. Ко мне снова направилась Молли.
— Лили, дорогая! Мы с Артуром будем рады, если ты поживешь у нас.
— Спасибо, Молли. Но я хотела бы остаться здесь. Думаю, что Джеймсу было бы неприятно, если бы я так быстро покинула наш дом.
— Да, но…
И что этой рыжей неймется? Она намного старше, так что подружкой быть не может, да и не писала Лили нигде о дружбе с неряхой. Более того, Лили явно была чистюлей и аккуратисткой, она бы просто не выдержала тесного общения с подобной особой.
— Здесь вполне безопасно, — подал голос одноногий тип с одним глазом. Его искусственный глаз свободно вращался в глазнице. Неприятное зрелище. — И авроры охраняют. Конечно, не стоит расслабляться, еще не все враги пойманы. Нужен пост в доме. Ты, — он ткнул пальцем в мою сторону, — принеси сюда свое оружие, я должен на него взглянуть.
Еще чего!
— А зачем вам мое оружие, если вы в нем ничего не понимаете? — спросил я. — И автомат я никому не отдам. Он мне самой нужен.
Одноглазый опешил.
— Лили, дорогая, — так, а это у нас декан факультета Гриффиндор и профессор трансфигурации Минерва МакГоннагал. Превращается в кошку.
— Девочка моя, я все понимаю, тебе сейчас нелегко…
— Спасибо, профессор.
— Ну какие церемонии, Лили, зови меня просто Минерва.
Из этой тетки такая же Минерва, как из меня Юпитер. Еще бы Афродитой назвали. Вздохнул. Как бы мне выгнать из дома всю эту толпу, не нарушая приличий.
— Лили, — подал голос еще один тип, Фрэнк Лонгботтом, кажется, — ты всегда можешь приехать к нам с Алисой. Гарри будет весело с нашим Невиллом. А мы тебя поддержим.
— Спасибо, но я останусь здесь.
А тут и одноглазый очухался.
— Много на себя берешь, девчонка! — прорычал он. — Быстро неси сюда это оружие! И не смей хамить старшим! И не забудь в следующим интервью сказать, скольким ты обязана Ордену Феникса.
Это он кого девчонкой назвал? Меня, боевого офицера? Я встал.
— А где был этот ваш Орден, когда моего мужа убивали, а? Этот предатель тоже был из Ордена. Никому и дела не было, как я тут одна с ребенком. А теперь приперлись славу делить? Только Северус обо мне позаботился, эльфа достал, зелья принес…
— Лили… — начал Сириус.
— А ты вообще молчи! Подавись своими пятью тысячами вместе с Петтигрю! Одно слово — мародер!
— Лили, прекрати немедленно!
А вот хрен тебе, Минерва!
— Почему я должна прекратить? Почему? Меня все бросили, нас с мужем предали. Я чуть не погибла! Гарри чуть не погиб!!! Джеймса убили! А вы? Вы все…
Только бы не переиграть. Сириус хватает ртом воздух. Одноглазый побагровел, хорошо бы его удар хватил. Остальные смотрят в пол.
— Можешь подавиться деньгами Джеймса, жадная тварь! — завопил Сириус. — Но не думай, что я тебе позволю растить такого же подонка из Гарри! Он мой крестник, и я его заберу!
— Не дождешься!
Дверь распахнулась, на пороге стояли авроры.
— Что здесь происходит?
— Они угрожают миссис Поттер, — послышался голос Северуса, — пытаются отобрать у нее оружие, вымогают деньги и хотят увезти ребенка.
— Это так? — грозно спросил аврор.
— Да! — крикнул я. — Да!
— А! — заорал одноглазый. — Они сговорились!
— Уходите! Уходите все! Не хочу вас видеть! Предатели! Стервятники!
— Я не оставлю Гарри этой твари! — взвыл Сириус.
А вот это зря, Сири, и тебе все это сейчас объяснят.
— Все ясно! — выдал аврор. — Арестовать их всех!
— Лили… — пробормотала Молли.
И их увели.
Северус замер в дверях.
— Спасибо тебе! — искренне поблагодарил я.
Он смущенно заулыбался.
— Я пойду, — сказал он, — тебе нужно отдохнуть.
Я кивнул.
— Ты заходи, — сказал я.
Он расцвел.
— Конечно. До встречи, Лили.
— До встречи.
Проводив Северуса, я хватил стакан коньяка (видел бы Отто, как я глушу благородный напиток!) и раскрыл папку, оставленную мне поверенным. Тилли быстренько убрала остатки поминок, поставила передо мной тарелку с бутербродами, положила рядом газету и вернулась к Гарри. А что пишет пресса? Тэк-с…
…Юная победительница Того-Кого-Нельзя-Называть… Героическая мать, спасающая своего ребенка… Джеймс Поттер героически погиб, защищая жену и сына… Тот-Кого-Нельзя-Называть убит из маггловского оружия… Предательство лучшего друга… Благородный поступок друга детства… Лили Поттер награждается Орденом Мерлина первой степени, награждение состоится через неделю… Пожизненная пенсия героине от благодарного отечества в размере десять тысяч галлеонов в месяц…
Так, с голоду не помру. Не очень разбираюсь в ценах и курсах, но не думаю, что в моем случае это их Министерство пожадничало. Так что обойдемся и без денежек Поттеров. Я не собирался грабить ребенка, но деньги можно было выгодно вложить. Да и вообще, не красиво это, лишать вдову всего. Мог бы хоть содержание назначить. Видимо, боялся Джеймс, что я быстренько замуж выскочу. Но от его дружков я точно избавлюсь.
В папке оказались очень интересные документы. Вот оно что! Муженек-то мой в свое время получил жалкие крохи семейного состояния. Остальное запечатано до появления достойного наследника. Если мой сын по достижении семнадцати лет покажет себя приличным молодым человеком, то все достанется ему. Надо бы про это разузнать побольше. Я тут, судя по всему, застрял капитально, так что не помешало бы иметь богатого сына. Так, на настоящий момент Гарри унаследовал двести тысяч и этот дом. Ясно, что мальчик остается при мне. То есть — я при нем. Мне где-то жить надо, а здесь мне нравится. Надо как можно быстрее нейтрализовать Сири и остальных.
Я еще раз полюбовался на свой портрет в газете, допил коньяк и пошел читать дневники Лили и разучивать заклинания. Я же ведьма.
«Люмос», «Нокс», «Люмос», «Нокс»… Получилось! А еще «Вингардиум Левиоса». Тело помнит необходимые движения, слова выговариваются, представить себе конечный результат могу. А в записях еще целая куча полезных и интересных заклинаний. И сову придется раздобыть. Нужно как-то отвечать на соболезнования, поблагодарить незнакомого Люциуса, связаться с поверенным. Хотя одна сова от такой жизни сдохнет. Интересно, сколько мне понадобится сов? И сколько такое полезное животное стоит? Может, написать в газету, что Лили Поттер извиняется, что не может ответить всем? А в газету тоже нужно посылать сову. Замкнутый круг. Как же Джеймс без совы обходился? Или она у него была, но он ее кому-то отдал? А может это красноглазый убил нашу сову? С такого станется. В записях Лили упоминается какой-то магазин «Империя сов». Послать что ли туда Тилли с письмом и деньгами? И вообще, сколько у меня денег? Возможно, кто-нибудь подарит птичку национальной героине? Как любил говаривать Отто: наглость — второе счастье.
Обследовал кабинет, в секретере нашел несколько мешочков с золотыми монетами. В этом доме кто-нибудь вел хозяйственные записи? Кто ходил за покупками, если эльфа у них не было? Нашел тетрадку с записями бытовых чар. Очень интересно, но займусь потом. Обследовал кухню. Нашел припасы: крупы, соль, сахар, мука, овощи, мясо, рыба, копчености, специи, сладости, вино, коньяк, какое-то огневиски, чай, кофе, сладости. Зачем столько, если в доме только двое взрослых и ребенок? Они тут весь Орден Феникса кормили? Или не выходили из дома? А вот это уже интересно. Сел и стал думать. Итак, что мы имеем? Северус что-то нес про какое-то пророчество, о котором он рассказал красноглазому. Красноглазый решил убить нас, а Северус сперва просил не убивать, а потом помчался к Дамблдору. Сири орал про предателя Петтигрю, из-за которого нас чуть не убили. И что-то было про какой-то «Фиделиус». Нашел в справочнике про «Фиделиус». Ясно. Поттеры подпали под какое-то пророчество и спрятались в этом доме. Интересно, сколько они собирались тут сидеть? Торчать взаперти вредно, вполне могли поубивать друг друга безо всякого монстра. Да и не могли же они всю жизнь прятаться! Значит был какой-то срок. А кто мог определить этот срок? Может быть они надеялись, что монстра убьют? Но учитывая всеобщую радость — все остальные тоже сидели по углам и ждали, пока кто-то прибьет монстра. Сказочного героя ждали, что ли? Ну так и дождались… фею с автоматом. Эх, мне бы еще пару ящиков гранат, несколько МГ с боекомплектом… и моих ребят. А еще лучше — Отто, Карла, Вернера и Вальтера. Мы бы тут шороху навели.
Этот Орден Феникса мне очень не понравился. Не выглядят они бойцами — так, кружок по интересам, вроде типов, что по ночам слушали англичан и считали себя крутыми борцами с системой. Старики, мало обученная молодежь, какие-то сомнительные типы. Чем-то напоминает Прюцмановский Вервольф. Отто тогда про это неприлично выразился. Ну не могут старики и дети противостоять серьезному противнику. Так, пара-тройка комариных укусов. Ну, если очень повезет, может кого и завалят. Да и то, больше шансов, что подставят всех окружающих под репрессии.
Надо бы побольше про главу этой организации почитать. А то поправится, наверняка в гости припрется. А что? Одноглазый же потребовал, чтобы я дал интервью и рассказал, как мне помог Орден Феникса. Вроде как они тоже участвовали. Я бы за такое участие… И тут мне реально поплохело. Отсутствие эльфов, совы, элементарной связи. Никакой охраны. Пути отступления продуманы не были, иначе бы про это хоть кто-нибудь хоть что-нибудь сказал. И Джеймс не упомянул жену в завещании. Совсем не написать завещания он, видимо, не мог. Но похоже, ему в голову не приходило, что жена его переживет. А почему думал, что маленький ребенок выживет? Что-то было в этом самом пророчестве? Что-то про ребенка? Юный мессия-спаситель? Больше подходит для пропаганды, чем для реальной жизни. Хотя пропаганда — штука действенная. А тут я. Испортил всю музыку. Значит, либо пророчество не настоящее, либо я как-то очень криво вписался в существующую реальность. Ну и хрен с ним. Как сумел, так и вписался. Будем жить дальше.
Позвал Тилли, сунул ей деньги и письмо с просьбой продать мне сову, а сам навестил Гарри. Мальчик возился с кубиками. Достал книжку с картинками и стал читать малышу вслух. Что-то про приключения какого-то ежика. Ребенок слушал с интересом. Вернулась Тилли с совой. Мистер Иллопс кланяется и смиренно просит принять в дар лучшую сову из его магазина. Клетка и совиный корм прилагаются. Какой милый человек. Сова тоже симпатичная. Хотя это он. Назвал Хубертом. Так, одно дело сделано.
Еще раз обошел дом, на забыв про подвал и чердак. Как-то я халатно к таким важным вещам отнесся. Или это влияние тела Лили? На чердаке не было ничего интересного. Из слухового окна открывался неплохой вид на деревушку. Пулемет бы сюда. В подвале оказалось нечто, напоминающее картинку из жизни средневековых алхимиков. Наверное, здесь варили те самые зелья, про которые я столько слышал и читал в записях Лили. Химию я знал неплохо, в необходимом для меня объеме, конечно. Мог приготовить взрывчатку из подручных средств, знал действие большинства ядов, лекарств, умел обеззараживать воду. А вот интересно, философский камень существует? Или легендарная панацея? Вот было бы здорово. Ладно, со всем этим хозяйством я разберусь позже. С камином тоже придется разбираться. Ясно, что разблокировать его сейчас было бы вселенской глупостью, а на будущее не помешает. Интересно, каково это — перемещаться таким образом? Обязательно попробую. В кладовке нашлась метла. На обычную не очень похожа, тоже, небось, волшебная. Интересно, это Джеймса или Лили? Мужику на такой палке должно быть очень неудобно. Хотя Гарри как-то справляется. Потом разберусь. К метле прилагался ящичек с инструментом и полиролью. С ума сойти! Тут же нашлась промасленная ветошь и масленка с машинным маслом. Интересно, ничего такого, для чего оно могло понадобиться я не нашел. Ничего, пригодится автомат смазывать.
Пристроил на каминную полку в гостиной подушечку с Орденом Мерлина первой степени, которым наградили Джеймса. Пусть все видят, как я горжусь мужем. Надо бы и в его вещах порыться, вдруг что интересное найду.
Съел ужин, приготовленный Тилли. Вкусно. Северус что-то говорил, что ее надо к себе привязать. Надо будет узнать как. А то еще украдут зверюшку, а я без нее как без рук. Не думаю, что еще одну подарят.
Хуберт попросился на волю. Ясно, совы птицы ночные, на грызунов охотятся. Выпустил. Принял душ и завалился в постель с «Введением в основы трансфигурации». Не заметил как заснул.
Утром долго созерцал кровавое пятно на простыне. Наконец до меня дошло, что это такое, и я на радостях сплясал что-то вроде шаманского танца. Ура! Я не беременный! Не беременный! Гора с плеч. В ванной нашел какие-то прокладки и тампоны. И как этим пользуются? Вызвал Тилли. Надо же, как все это интересно! Решил остановиться на прокладках. Ощущения не самые приятные, живот тянет, да и противно чувствовать, как из тебя что-то течет. Ладно, потерпим.
Позавтракал.
И тут началось…
Взмыленные авроры как грузчики таскали в дом письма и посылки, заваливая гостиную. Я честно пытался разобраться в этой куче. Похоже, Иллопс похвастался, что подарил мне сову, и остальные решили не отставать. Чего тут только не было! Какие-то приборы, помогающие обнаружить врагов. Книги. Каталоги различных магазинов с просьбами выбрать для себя все, что моей душеньке угодно. Косметические наборы. Целая коллекция холодного оружия с припиской, что все это — гоблинской работы. Тут еще и гоблины есть? Хотя да, я читал, что они заправляют местным банком. Несколько диадем, серьги, кулоны, браслеты. Написано, что у всех украшений есть полезные свойства: они помогают концентрировать внимание, обнаруживают яды и зелья в пище, защищают от проклятий. Ого! Несколько флаконов с зельям. Зелье удачи, как интересно. Целая куча игрушек. Такие же метлы, как у Гарри. Большая метла с подробным описанием. Понял только, что последняя самая скоростная модель. Ну да, я же ведьма. Котлы всех видов и размеров. А тут у нас что? Несколько дарственных. А вот уже очень интересно. Домик на морском побережье, где я смог бы отдыхать с ребенком. Домик в горах. Яхта. Какие-то суммы на мой счет. Да не какие-то, вполне солидные. И ЭТО ВСЕ МОЕ! Даже как-то неловко…
Надо всех поблагодарить, но если я начну писать ответы, то мы с Хубертом сдохнем от непосильной работы. Карл рассказывал, как после спасения дуче, когда в газетах написали, что были раненые с нашей стороны, то со всей страны стали приходить посылки. Они тогда с Отто на радио выступили, поблагодарили всех и попросили больше так не делать, все-таки люди отрывали от себя. Интересно, у них тут радио есть? Думаю, стоит написать в газету. Что-то вроде того, что миссис Поттер чрезвычайно признательна, растрогана и не знает как поблагодарить всех по отдельности. Сказано — сделано. Хуберт улетел с письмом. Авроры согласились выпить чаю с печеньем. Попросили автографы. Я щедро расписался на своих фотографиях из газет. Мне не жалко, а людям приятно.
Пообедал.
Пролистал некоторые из подаренных книг. Ничего не понял.
Один из авроров, Кеннет Броунли, сказал, что среди присланных мне приборчиков есть очень мощный вредноскоп. И посоветовал мне поставить его у входной двери. По его словам эта штука должна реагировать на всех, кто захотел бы причинить мне или моему сыну вред. Полезная штука. С помощью Кеннета установил прибор почти у самой двери. Как я понял, вредноскоп должен вращаться и верещать. Чем громче верещит, тем больше опасность и ближе враг. Вот и проверим.
Вернулся Хуберт. Редакция «Ежедневного пророка» будет счастлива взять у меня еще одно интервью. Если я не против, то в течение часа у меня будут корреспондент и колдограф. Фотограф что ли? Я показал письмо Кеннету. Тот дал добро и сам отправил Патронуса к газетчикам. Вот это колдовство! Я даже рот приоткрыл от удивления, но успел вернуть себе индифферентное выражение лица, прежде чем кто-нибудь что-нибудь заметил. С кончика волшебной палочки сорвался серебристый туман, который быстро сформировался в светящийся силуэт сокола. Кеннет четко проговорил послание, сказал адрес, и сокол исчез. Я тоже так хочу! Обязательно почитаю про Патронусы.
Но времени было мало, надо было приготовиться к встрече. Я только освежил лицо и поправил прическу, как появились господа из прессы. И началось…
Я мило улыбался, благодарил. Говорил, как я ценю помощь и поддержку, но что мне неловко принимать такие дорогие подарки. Особо поблагодарил Люциуса Малфоя за эльфа (фамилию я нашел в «Кто есть кто»), Северуса за запас зелий, Иллопса за сову и еще несколько человек, кого запомнил. Репортер пообещал напечатать список всех дарителей. Потом я позировал на фоне кучи подарков и писем. С Гарри и плюшевым мишкой. С Гарри и метлой. И на фоне игрушечной железной дороги (вот пусть только уберут охрану — наиграюсь всласть, всегда о такой мечтал, а Гарри еще маленький). Рассказывал, что мне тяжело без мужа, но я стараюсь наладить свой быт. Еще позировал с Гарри на фоне мужнина Ордена Мерлина первой степени. Репортер только успевал записывать, а фотограф, который колдограф, щелкать своим аппаратом. Гарри с интересом следил за самопишущим пером и щурился на вспышку. Ффу-у-у-у… Наконец мы все выдохлись, а репортер робко попросил показать то самое оружие. Мне не жалко. Я отдал Гарри Тилли, а сам вынес из спальни вычищенный и смазанный автомат. У меня оставалось еще больше половины обоймы, так что я мог и пострелять немного. Мы вышли на крыльцо. Подтянулись любопытные авроры. Колдограф установил свою машинку. Я принял эффектную позу… И тут у меня за спиной что-то взвыло и заверещало. К нам приближалось трое людей, одетых в такие же мантии, как и у моих охранников. Кеннет и остальные заоглядывались. Незнакомцы выхватили палочки. Я дал очередь из автомата. Вспышка колдоаппарата резанула по глазам.
Все замерли, как памятники самим себе. Наконец авроры рванули к пострадавшим. Я подошел. Что это? По телам, лежащим на земле, вдруг прошла какая-то рябь.
— Чары личины, — выплюнул Кеннет, — после смерти их эффект кончается.
Ничего себе! Вместо трех невзрачных незнакомцев на земле в лужах крови скорчились два высоких мужчины и красивая женщина с гривой черных пушистых волос.
— Лестранжи! — обалдело проговорил Кеннет. — Миссис Поттер, быстрее в дом!
Я решил послушаться. Репортер и колдограф рванули за мной. Я посмотрел на их бледно-зеленые физиономии и выставил бутылку коньяка и бокалы. Они выпили коньяк как воду. А я задумался: колдовать я практически не научился, а патронов осталось всего два!
Авроры вызвали подкрепление и куда-то уволокли трупы. Репортер с колдографом, пригибаясь и озираясь, вышли из дома, дошли до калитки. Потом каждый из них крутанулся на месте и с громким хлопком исчез. Я вздохнул. Возможно, Лили все это умела. А вот мне придется всему учиться. Вряд ли я смогу освоить такие заклинания без наставника. А как я ему объясню, почему все забыл? Еще одна проблема.
Заглянул к Гарри. Малыш возился с игрушками в манежике. Странно, но я чувствовал, как постепенно привязываюсь к этому ребенку. Во мне что-то осталось от Лили? Или Гарри заменил мне Курта, которого я почти не знал. Что же за пророчество было про тебя, малыш? Ты нужен мне для прикрытия, я готов воспользоваться твоим домом и твоими деньгами, но, видит Бог, я никогда не причиню тебе вреда. И я постараюсь, чтобы ты вырос достойным наследником Поттеров.
Я стоял и смотрел на ребенка, думая о нем. И вдруг его и меня окутало серебристое сияние. Это еще что такое? Хотя, я же ведьма.
Гарри посмотрел на меня и широко улыбнулся.
— Мама! — радостно сказал он.
Я только собрался приступить к ужину, как в дом буквально вломились Северус и МакГоннгал.
— Лили, как ты? — завопили они с порога.
— Нормально, — ответил я.
Северус привалился к косяку, глядя на меня остановившимися глазами. МакГоннагал шагнула ко мне.
— Девочка моя, мне так стыдно! Так стыдно! Мы все тебя бросили. Вместо того чтобы помочь, поддержать… Простишь ли ты меня?
Я взглянул ей в глаза. Она была совершенно искренна. Ну и что мне с этим делать?
— Ну что вы, Минерва, — протянул я ей руку, — проходите, садитесь. Северус, и ты проходи. Я вот ужинать собираюсь. Хотите есть?
Северус отлип от косяка и прошел вслед за мной в кухню. МакГоннагал опустилась на стул. Тилли тут же добавила тарелки и приборы. Я выставил на стол бутылку коньяка и огневиски. Не знаю, что это такое, но ведь волшебники это пьют. А мадам профессор меня удивила. Чтоб вот так вот хватить стакан этого самого напитка… Уважаю! Шотландцы крепкий народ, что и говорить. Северус последовал ее примеру. Тоже что ли попробовать? Ладно, потом как-нибудь, без свидетелей. Я же все-таки дама. Ограничился вином.
Кстати, Кеннет назвал мне полные имена нападавших. Женщину звали Беллатрикс. Похоже, та самая Бэлла, о которой меня предупреждал Северус.
— Спасибо, что предупредил про Беллатрикс, Северус, — сказала я.
Он махнул рукой.
— Какое счастье, что ты не отдала Аластору свое оружие! — сказала МакГоннагал.
— Я никому его не отдам, — сказал я, — это очень надежная вещь.
— Да, конечно.
Я пододвинул им блюдо с жарким.
— Вы не волнуйтесь, все хорошо.
— Может все-таки стоит, чтобы у тебя в доме кто-нибудь дежурил? — продолжала МакГоннагал.
Я покачал головой.
— Вряд ли от этого что-нибудь изменится, — сказал я, — я уже поняла, что волшебники понимают только магические способы защиты и нападения.
Она кивнула.
— Ох, дорогая, какая же ты молодец! Я так горжусь, что учила тебя.
Я улыбнулся. Знала бы ты Минерва, кто меня учил. И чему.
— Остальных уже выпустили? — спросил я.
— Кроме Аластора и Сириуса, — ответила МакГоннагал. — Они уж очень вызывающе себя вели. Сириус тоже не прав. Я так ему и сказала.
Северус вздохнул. МакГоннагал положила себе на тарелку мясо.
— Я посоветовалась с Филиусом, — продолжала профессор, — знаешь, все-таки у «Фиделиуса» есть свои минусы. Ты слишком зависишь от тех, кто посвящен в тайну, и при этом полностью отрезан от мира. Джеймс тоже слишком полагался на чары и на своих друзей. Это так ужасно — осознавать, что один из мальчиков, который еще недавно сидел за партой, оказался способным на такое. Я о Питере. Даже представить не могу, как он мог решиться на подобное.
Северус тоже положил себе жаркого.
Я вспомнил невзрачного мальчишку со школьной колдографии. На фоне своих друзей он смотрелся просто жалко.
— Может быть, он завидовал Джеймсу и Сириусу? — предположил я.
МакГоннагал энергично кивнула.
— Это совершенно очевидно. Но все равно, такое предательство! А как поживает Гарри?
— Замечательно, — вздохнул я, — для него все это игра.
МакГоннагал тоже вздохнула.
— Это счастье, что он еще так мал, что он ничего не понимает.
Я искоса взглянул на нее. Дети все отлично чувствуют и понимают. Даже младенцы. Они чувствуют, как уходит тепло и жизнь, когда гибнут их близкие. Они просто не могут об этом рассказать.
— Альбус спрашивал про тебя, — перевела разговор на другую тему МакГоннагал.
Хм, а этому что надо? Хотя, насколько я понял, этому всегда и до всего есть дело. Как рейхсфюреру, который ничего не понимал в диверсионных операциях, но обожал давать невыполнимые задания и требовать постоянных отчетов о ходе подготовки.
— Как он себя чувствует? — проявил я вежливый интерес.
— Намного лучше, — ответила МакГоннагал, — скоро возвращается в Хогвартс. Собирался тебя навестить.
Я налил им огневиски, а себе вина. Мне это совершенно ни к чему, но не могу же я об этом сказать вслух.
— Так и не известно, что именно с ним случилось? — спросил я.
— Пока нет, — ответила МакГоннагал, — колдомедики так ничего и не нашли, а сам он молчит.
Северус заерзал на стуле.
— Спасибо за ужин, — поднялась МакГоннагал, осушив еще один бокал. — Ты обращайся, если что. И на ребят не сердись. Все просто слишком переволновались. Мы все очень переживали за вас.
— Я понимаю, — сказал я, — это все так тяжело. Сама не знаю, почему так сорвалась.
— Бывает, — кивнула она. — Ну, до свидания, дорогая. И помни: двери Хогвартса для тебя всегда открыты.
— Спасибо, Минерва, — смущенно улыбнулся я.
— Северус, ты идешь?
Он покачал головой и уставился в бокал.
Я проводил МакГоннагал и вернулся к столу. Северус одним глотком опустошил бокал.
— Это ужасно, Лили, — сказал он, — ужасно! На тебя столько всего свалилось из-за меня. Бэлла… это чудовище… настоящее чудовище…
— Чудовище? — переспросил я.
Он несколько раз кивнул.
— Есть вещи, о которых не пишут в газетах, Лили, — он смотрел прямо перед собой остановившимися глазами, — нам показывают кровь, развалины, оставшиеся от дома. Мы знаем, что здесь жили люди, и что этих людей убили. Может быть скажут, что это было жестокое убийство. Но если бы ты знала, что это такое!
Я внимательно смотрел на него. Он кусал губы.
— Нам всем приходилось убивать магглов, чтобы доказать свою преданность Лорду, — сказал он, — мне тоже приходилось. Но Бэлла… Она наслаждалась этим, понимаешь? Такое дикое, безумное удовольствие… У нее даже лицо становилось…как будто она… как будто это был оргазм…
Он быстро взглянул на меня. Шокировать боится, что ли? Хотя его двадцатилетняя подружка скорее всего была бы шокирована. А Северус запустил обе руки себе в волосы и замер, снова глядя прямо перед собой.
— Я думал, что авроры смогут тебя защитить, — сказал он, — а они… и снова пришлось тебе…
Я положил руку ему на плечо.
— Тогда я рада, что убила ее, — сказал я.
Он схватил меня за руку.
— Нет! Не говори так! Это все равно убийство! И это ужасно! Почему все это приходится делать тебе? Почему авроры тебя не защитили???
На тему, почему авроры не защитили меня, я мог бы прочитать ему длинную лекцию. Они просто расслабились. Главный монстр убит, все плохое кончилось, жизнь прекрасна и удивительна. Но Лили таких вещей знать не может.
Дерьмо! Мне искренне жаль этого запутавшегося парня, но я ничем не могу ему помочь. Просто потому, что у Лили не может быть моих чувств и моего понимания. Тот, кто скажет, что убивать не страшно, тот лжец, никогда не видевший и не делавший ничего подобного. И речь не идет о горячке боя, когда или ты, или тебя. Да и в бою не все могут. Одно дело стрелять куда-то, не видя, попала твоя пуля или нет. Точно знать, что ты убил кого-то — совсем другое дело. Не все могут забыть.
Я видел таких, как эта Бэлла. Жалкие слабаки. Свой животный страх перед болью они превратили в наслаждение болью других. И это стало их наркотиком. Таковы все эти либертины и сверхлюди. Трусы, забивающие свой собственный ужас чужими страданиями. Выбей у такого оружие из рук, и он будет ползать у тебя в ногах, умоляя о пощаде. Это если в их головах еще что-то осталось. А если они окончательно свихнулись, то становились совершенно неуправляемыми и опасными для всех окружающих без исключения. Никогда не знаешь — на кого такой бросится. Если у него не будет очередной жертвы, он будет истязать даже самых близких людей. Особенно это страшно для женщин. Практически полная деградация. Безвозвратная.
Выжить на войне и не свихнуться можно, если научишься отделять смерть от себя. Никогда не думай о том, что ты убил человека. Ты просто сделал свое дело, и все. Это не так просто, но альтернативы нет. И угрызения совести, и упоение от содеянного одинаково губительны. И то, и другое убивает и разъедает душу, лишает разума. И то, и другое страшно. Я убивал, я знаю.
Кстати, это может стать проблемой. Вдруг кто-нибудь обратит внимание на то, что я не демонстрирую тех психологических реакций, которые должны быть у нормальной молодой женщины. Об этом стоит подумать.
— Северус, — сказал я, — если я сейчас начну думать, как ужасно, что мне пришлось убить Лестранжей и застрелить Лорда, то я сорвусь. А для меня это недопустимая роскошь, я должна думать о Гарри. Я просто заставляю себя об этом не думать. Пожалуйста, Северус…
Он схватил меня за руки.
— Прости меня! Я… я идиот!
— Ничего. Прости и ты меня.
Смотрит как побитая собака. Ну что мне с тобой делать?!
— Северус, — сказал я, — не надо. Мы не можем ничего изменить. Сейчас надо стиснуть зубы и жить. Выживать. А потом мы сможем обо всем этом поговорить.
— Почему ты так говоришь, Лили? — спросил он, глядя мне в глаза.
— Потому что я много думала об этом. И читала о таких вещах. Подумай сам, сколько народу ничего не делало и лишь мечтало о том, чтобы пришел кто-то большой и сильный и избавил их от чудовища.
Северус скривился.
— Сейчас все радуются, что все закончилось, — продолжал я. — Но это ненадолго. Надо жить дальше. Я тоже хочу просто жить. Но мне могут и не дать. Кому-то надо примелькаться рядом со мной, кто-то захочет использовать мою славу в своих целях. Да и завидовать будут. Сами-то они сидели и боялись. А кто-то хочет отомстить. Я готова сотрудничать, даже поделиться славой. Но — на взаимовыгодных условиях.
Глаза Северуса широко раскрылись.
— Лили… — пробормотал он.
Я грустно улыбнулся.
— Северус, одна я не справлюсь.
— Я с тобой! — быстро сказал он.
Я кивнул.
— Я знаю. Но и вдвоем мы мало что можем.
Он прошелся по комнате.
— Я могу поговорить с Люциусом, — сказал он. — Понимаешь, он, конечно, был с Лордом. Но Лорд последнее время… А у Люциуса семья.
Я кивнул. Самая надежная страховка. И этот Люциус, похоже, готов продаться. Как все это знакомо!
— Только ты ничего не обещай, — сказал я.
— Конечно, Лили! О чем ты говоришь!?
Тут я вспомнил о бумагах из папки поверенного.
— Северус, — сказала я, — ты понимаешь, Джеймс мне об этом ничего не говорил. Я узнала вчера. Оказывается, его не считали достойным наследником. Гарри может получить большое состояние, когда ему исполнится семнадцать. Но ты сам понимаешь, я не очень представляю, что такое достойный наследник магической семьи.
Северус удивленно взглянул на меня.
— Я не знал, — ответил он, — знаешь, тогда тебе точно надо поговорить с Люциусом. Он Глава Рода и разбирается во всех этих вещах. Я… ну ты сама все понимаешь.
Ничего я не понимаю, но кивнул.
— С Блэком об этом говорить бесполезно, — продолжал он, — его изгнали из Рода, я слышал, как об этом говорили. Тебе нужно встретиться с гоблинами, засвидетельствовать, что ты собираешься растить достойного наследника и получить Кодекс Рода. А что еще — я не знаю!
Так, еще и гоблины. Банкиры магического мира. Ох, что-то у меня не очень хорошие ассоциации. Но деваться все равно некуда.
— Так и сделаю, — кивнул я, — спасибо, что сказал. Вот только разберусь тут немного. Ты не представляешь, сколько мне всего надарили. Книги, артефакты. Даже зелье удачи. Мне даже неловко.
— Зелье удачи — это вещь, — кивнул Северус, — а книги какие?
— Вон лежат, — показал я на кучу, которая виднелась через открытую дверь в гостиную.
— А можно посмотреть?
Библиофил однако. Вон какую стойку сделал. Да пусть смотрит — жалко что ли? Рванул к куче.
— Лили! Это настоящая редкость. С ума сойти! Травник самой Хельги Хаффлпафф! «Зелья презлейшие» Борджиа! «Трактат о ядах» самого Руджиери! Записки Екатерины Медичи! Парацельс! Это… это…
Я икнул. Так Борджиа и Медичи тоже из этих? Хотя если учесть репутацию семей… Руджиери, насколько я помню, личный астролог и отравитель той самой королевы Франции. Может там и рецепт «Аква Тофана» есть?
Последний вопрос, как оказалось, я задал вслух.
— А тебе надо «Аква Тофана»? — спросил Северус, лихорадочно копаясь в книжной куче. — Так ты только скажи. Много надо?
Я сел на стул и хватил того самого огневиски. Ничего себе! Вот это Мастер Зелий! Кажется, я обзавелся собственным Руджиери. Уже начинаю чувствовать себе королевой…
Огневиски оказалось чертовски крепким. В голове зашумело.
Северус сел прямо на пол и уткнулся в книгу. Я вздохнул.
— Послушай, — сказал я, — я могу дать тебе эти книги. Просто уже поздно, а рядом с домом пост авроров. Северус, мне не нужны сплетни.
Он подхватился с места и замер, прижав книгу к груди.
— Извини, я не подумал.
— Зато могут подумать другие, — заметил я. — Я всегда рада тебя видеть, ты не думай.
— Ты рада меня видеть? — встрепенулся он. — Правда?
Я опустил глаза.
— Надо многое пережить, чтобы понять — кто является настоящим другом, — сказал я.
Он сделал шаг ко мне и тут же замер на месте.
— Лили… — проговорил он.
Мне стало стыдно. Этот парень по уши влюблен в Лили, на все готов ради нее. А Лили больше нет. Не могу же я сказать ему об этом! Кто знает, может в этом колдовском мире вселение в чужое тело не является чем-то необычным. Вопрос в том, как тут относятся к таким как я. Может изгоняют как злого духа из одержимых? А меня изгонять некуда. Да и Лили, скорее всего, была уже мертва к тому моменту, когда мне досталось ее тело.
Северус вздохнул и отошел назад.
— Я… я пойду, — сказал он, — ты права… мне лучше уйти…Можно я приду завтра?
— Конечно, приходи. Я буду тебя ждать. А книгу можешь взять.
— Тут много интересных рецептов, — ответил он. — Жутко интересные. Я тебе потом покажу.
Умчался читать. И, наверное, варить зелья. Я налил себе еще огневиски и сел в кресло. Если тут совершенно спокойно дарят книги с рецептами кошмарных ядов, и Северус не только не удивился моему интересу к «Аква Тофана», но и предложил его приготовить… то, вероятно, и использование этих ядов тут никого не удивляет. Где там был кулон, распознающий яды и зелья в пище? А вдруг еще чего придумают? Та самая королева вроде умудрилась отравить кое-кого с помощью перчаток. Ничего себе попал в будущее! Да это средневековье какое-то. Достойные и недостойные наследники. Главы Родов. Кодексы. Яды из книжек Дюма. До волшебной палочки я уже домечтался. Срочно вспомнить все свои детские грезы, чтобы знать чего еще ждать! Надеюсь, что здесь нет пиратов и индейцев. И прочих искателей сокровищ. Что я там еще читал в юности? Книжки про вампиров?
Мне стало нехорошо. Про какого-то оборотня я что-то читал в дневниках Лили. Точно, Ремус Люпин, то-то мне его фамилия сразу не понравилась. А Джеймс с ним еще и дружил… Значит нужны пули из самородного серебра и осиновые колья. Или осина — это против вампиров? Один хрен… Заберите меня обратно! Лучше в плен к русским, чем к оборотням.
Ладно, прекращаем истерику. Деваться все равно некуда. Будем жить в предложенных обстоятельствах. А огневиски — вещь.
И, опустошив бокал, я отправился спать. Похоже, что завтра тоже будет долгий день.
Глава 3
То, что так радовало вчера, сегодня всего лишь доставляет неудобства. «Вот такая диалектика», — рассуждал я утром, прикидывая, когда наконец закончится эта протечка в системе организма. Как все-таки сложно устроены женщины.
Не мешало бы заняться улучшением физической формы. Ладно, подожду до окончания ежемесячных неприятностей. Ежемесячных…
За завтраком появилась пресса, любезно доставленная караульными аврорами. Большая колдография меня с автоматом, пули летят в трех сомнительных типов. Красиво. Рыжая бестия с автоматом. Начинаю себе нравиться.
Колдография мертвых Лестранжей. Душераздирающий репортаж про то, как только-только начинающая приходить в себя миссис Поттер со слезами на глазах благодарила добрых волшебников, решивших поддержать вдову и ребенка, а в это время коварные злоумышленники крались к ее мирному дому. Даже проникся. Дальше список дарителей, особо отмечен мистер Джонсон, подаривший мне тот самый вредноскоп. Колдографии меня и Гарри с подарками. Трогательный малыш, умеренно грустная мать в трауре.
Тут имеется еще одна опасность, даже две. Либо меня объявят главным борцом со Злом и будут просить спасать всех и вся, либо решат, что я сам опасен для окружающих. В первом случае задергают, во втором — изолируют от общества. Ни того, ни другого по понятным причинам не хотелось.
Тилли объявила о прибытии главы аврората. Будем давать показания.
Вопросы были не очень сложными. Главное я вычитал в дневнике Лили. Итак, я поведал, что нас с мужем предупредили, что наш Гарри подпадает под некое пророчество. Нет, текст целиком я не знаю. На дом был наложен «Фиделиус», хранителем был Питер Петтигрю. А вот дальше пришлось импровизировать. Черт, я же с Северусом не договорился! Ладно… Допустим, Северус сумел предупредить нас, что Тот-Кого-Нельзя-Называть (ну и имечко), узнал о пророчестве и решил, что речь идет о нашем Гарри. Муж слишком полагался на магию. А я родился среди обычных людей. Вот и решил, что и маггловское (кажется не перепутал) оружие не помешает. Автомат я купил на черном рынке. Когда к нам в дом ворвался этот самый Лорд, то муж попытался его задержать, я же защищал ребенка. Джеймс погиб, а я пристрелил монстра. Северус Снейп узнал о нападении и примчался на помощь. Потом появился Сириус Блэк, а за ним авроры. Остальное известно.
Поверил или нет? Кивает, улыбается. Благодарит. Еще бы, я за них всю работу сделал. А что там с Лестранжами? Оказывается у них был при себе какой-то артефакт, способный полностью заблокировать магию. Это они на кого нацеливались? На меня или на Гарри? Глава аврората сказал, что некоторые из арестованных УПСов заявили, что раз метки окончательно не исчезли, то дух их Лорда жив. А раз он жив, то может и вернуться. Вот и решили Лестранжи подстраховаться: уничтожить магический потенциал героя пророчества. А потом собирались заняться воскрешением Лорда. Кошмар какой!
— Они не собирались нас убивать? — спросил я.
— Собирались, — ответил аврор. — Понимаете, миссис Поттер, пророчество очень сложная вещь. Уверен, что вам сообщат его полный текст. Возможно, что именно поэтому Тот-Кого-Нельзя-Называть сам пришел в ваш дом. Если его сторонники надеются на его возвращение, то они могли подготовится — сперва лишить вас и вашего ребенка магии, а потом убить. Для надежности, так сказать.
Я задумался. Ясно, что если речь о идет о магическом мире, то здесь всем заправляет магия. Лиши нас с Гарри магии, и мы уже не будем частью этого мира. Хотя все равно не очень понимаю. Ладно. Потом разберусь.
— Скажите, — спросил я, — а сколько еще этих УПСов на свободе?
— Не так уж и много, — ответил аврор, — к тому же далеко не все из них служили Тому-Кого-Нельзя-Называть добровольно. Некоторых держали под «Империо», других шантажировали жизнями их близких. Так что вы и их освободили от чудовища.
Ясно. Вряд ли настоящих фанатиков много. Вообще, не мешало бы ознакомиться с программой этой странной организации. Лили писала что-то маловразумительное, если честно. Под то, чтобы только кого-то убивать, мучить и грабить, можно собрать лишь небольшую шайку головорезов. И с ними совершенно спокойно справилась бы полиция, пардон — аврорат. Да сами обыватели могли не выдержать и элементарно провести зачистку территории от криминальных элементов. И никто бы их за это не осудил. Сагитировать большое количество людей против кого-то можно в том случае, если этот кто-то всех капитально достал. Или совершил что-то недопустимое — растратил и разворовал национальное достояние, вызвав обнищание простых людей, например, заключил позорный мир с врагом. Насколько я понял, магглы и магглокровки ничего подобного не делали. У магглокровок реальной власти не было, финансами они не управляли. Я бы скорее представил себе магглокровок, рванувших на баррикады, чтобы урвать кусок «сладкой жизни». Тот, кто не способен найти себя в мире, часто готов менять этот мир. Любой ценой.
И как могло в такую организацию занести полукровку Северуса, к тому же по уши влюбленного в магглорожденную Лили? Не думаю, что он готов был прирезать подругу детства ради призрачных идеалов. Пожалуй, стоит осторожно порасспрашивать его.
Господин главный аврор откланялся, еще раз поблагодарив меня и клятвенно заверив, что уж теперь я могу быть абсолютно спокоен за себя и ребенка. В чем я совершенно не уверен, если честно. Ясно, что после явления Лестранжей авроры будут носом землю рыть, чтобы реабилитироваться. Но не все враги очевидны.
Надо, надо что-то делать с этим колдовством! Что-то несложное ведь у меня получалось. Лили с таким восторгом и упоением описывала свои первые удавшиеся заклинания, что мне даже не пришлось заглядывать в учебники. А дальше? У меня тут проходной двор. Как я объясню, с чего это я повторяю первый курс школы? Ностальгия замучила? А если понадобится что-то срочно наколдовать при свидетелях? Для чего-то бытового вызову эльфа. Раз у меня раньше такой зверюшки не было, то могу теперь наслаждаться жизнью? Или не могу? Но самым страшным оставались способы перемещения и Патронус. С камином все более менее ясно. С порт-ключами тоже. А что делать с аппарацией? Пойду читать…
Патронус, как выяснилось, можно было вызвать, сосредоточившись на самом светлом воспоминании. Или на самом радостном? Самое поганое заключалось в том, что он был индивидуален. У Лили была лань. Красиво, наверное. Получится ли у меня лань? Магию я явно получил от Лили вместе с телом. Но управляю-то всем этим я. А я совершенно не похож на Лили. А еще я прочитал, что от стрессов и переживаний Патронус может измениться. Хм, с одной стороны это может меня выручить. А с другой? Вдруг у меня получится что-нибудь неудобоназываемое в приличном обществе? Или вообще не получится? И какое воспоминание взять за самое счастливое? Свадьбу с Ингой? Мы поженились во время войны, это был короткий отпуск, я восстанавливался после ранения. Я был счастлив. Но было в этом всем что-то горькое, неустроенное. Рождение Курта тоже прошло в каком-то угаре. Я держал на руках крошечного человечка, а сердце сжималось от того, что мы все в любой момент могли погибнуть.
Получалось, что по-настоящему счастливыми были воспоминания детства. Но это было что-то теплое. Что-то вроде рождественской елки в окне. Остался восторг и адреналин от побед над врагом, от удачных операций. От осознания того, что мы всех сделали и снова остались живы. Был момент, когда меня награждали Рыцарским Крестом. Вот что бы я с удовольствием оставил на память от прошлой жизни. Авроры, унесшие то, что осталось от Темного Лорда, не обратили внимания на смрадную кучу с остатками моего мундира. А потом все уничтожил Северус. Я понимаю, что так лучше. Мало ли кто мог знать, что это такое. Но все равно жалко.
Ладно, попробую вызвать Патронус. Я взял в руку палочку Лили, закрыл на несколько секунд глаза, представляя Ингу с нашим ребенком на руках и лица своих друзей…
— Эспекто Патронум!
Из палочки вырвалось серебристое облачко. Хм… Тут написано, что это что-то вроде первой стадии. У многих больше ничего и не получается. А у Лили был телесный Патронус. Еще раз попробовать?
— Эспекто Патронум!
Снова небольшое облачко.
— Видимо ты сильно изменилась, девочка моя, — послышалось от дверей.
Я резко обернулся. На меня смотрел тот самый старик. Как его там? Альбус Дамблдор.
В «Кто есть кто» было написано, что Дамблдор победил темного волшебника Гриндевальда. Упоминался 1945 год, война. На портрете был изображен тот, второй. То, что я тогда видел, совершенно не походило на Великую Битву. Они вполне мирно проводили какой-то ритуал. Интересно, какой?
— Здравствуй, Лили, — сказал старик.
— Добрый день, директор. Я не ждала вас так скоро.
— Разве я мог не придти?
Я пожал плечами. Честно говоря, мне было неприятно его видеть.
— Не угостишь старика чаем? — спросил он.
— Тилли! — позвал я. — Подай, пожалуйста, чай!
— Да, миссис Поттер.
На столике появился поднос с чашками, чайником, сахарницей, сливочником и вазочками с печеньем и конфетами.
— У тебя теперь есть эльф? — спросил Дамблдор, усаживаясь в самое удобное кресло не дожидаясь приглашения.
А он явно чувствовал себя хозяином в этом доме. В нашем с Гарри доме.
— Мне подарили, — ответил я, устраиваясь напротив.
Дамблдор кивнул и с видимым удовольствием развернул конфету. Мне почему-то вдруг вспомнилось, как Отто рассказывал, что после покушения фюрер почти все время жевал сладкое.
— Как вы себя чувствуете? — спросил я. — Мне сказали, что вы заболели.
— Ничего серьезного, — ответил он, — у стариков это бывает. Ты как?
— Нормально, — ответил я, — насколько это возможно, конечно.
Он скорбно покивал, ухватив следующую конфету.
— Мне очень жаль, девочка моя, очень жаль. Такая утрата для всех нас. Джеймс был прекрасным человеком. Мы все оплакиваем его.
Я молча ждал, когда иссякнет этот поток. Наконец директор выдохся. Как он умудрился одновременно сожрать все конфеты и половину печенья, я так и не понял. Одно слово — волшебник.
Я отхлебнул чаю. Эти извращенцы пьют его с молоком.
— Но я должен сказать тебе, Лили, — снова заговорил Дамблдор, — что ты зря отталкиваешь своих друзей. Слава это еще не все, девочка моя.
— Директор, — сказал я, — я искренне считала, что друзья всегда помогут и поддержат. А вместо этого я получила только предложения покинуть этот дом, чего я не хочу делать, так как это будет бегством и предательством памяти Джеймса, и какие-то дикие претензии.
Дамблдор скорбно покачал головой.
— Могу я узнать о твоих дальнейших планах? — спросил он.
— Разумеется, — ответил я, — я собираюсь жить в нашем с Джеймсом доме и растить Гарри. Какие у меня еще могут быть планы по-вашему?
— Конечно, конечно. Я подумал, что тебе понадобиться помощь. Молли и Артур будут тебе рады, как и Фрэнк с Алисой. Или кто-нибудь может переехать к тебе.
— Зачем? — спросил я.
— Ну как же! — воскликнул Дамблдор, мне даже показалось, что он собирался всплеснуть руками, но в последний момент передумал. — Разве можно жить совсем одной!
Я пожал плечами.
— У меня тут толпы ходят, — заметил я, — то репортеры, то авроры, то еще кто. Ни минуты покоя.
Дамблдор кашлянул.
— А почему ты ничего не сказала в своих интервью про Орден Феникса? — вдруг спросил он.
— Но это же секрет, — наивно похлопал ресницами я. Не перестараться бы.
— Теперь уже не секрет, — ответил Дамблдор, — твои друзья столько сделали для тебя. Неужели ты считаешь справедливым, что вся слава, почет и награды достанутся одной тебе?
Все ясно с вами, господин директор. Не знаю, как насчет Лили, а не собирался ни с кем делиться деньгами и славой. Мое, и все тут.
— Видите ли, — начал я, — Джеймс написал такое несправедливое завещание. Я, конечно, понимаю, что все должно достаться Гарри, но мне тоже надо на что-то жить. Так что пенсия от Министерства пришлась очень кстати. А то, что мне дарят… Я бы не хотела обижать этих милых людей, отдавая кому-нибудь другому их подарки.
Книги Тилли уже перенесла в кабинет, но у камина опять высилась очередная куча, которую я еще не разбирал. На диване в беспорядке лежали игрушки, а каталоги я сложил отдельной кучкой прямо на пол.
— Вредноскоп я точно никому не отдам, — продолжал я, — он уже доказал свою полезность.
Дамблдор покачал головой.
— Ты еще очень молода, Лили, — сказал он, — и просто не понимаешь, как легко оттолкнуть людей. И как тяжело вернуть их дружбу.
— Они претендуют на плюшевых мишек? — спросил я.
Дамблдор еще раз вздохнул и заглянул в пустую вазочку из-под конфет.
— Я вижу, что разговора у нас не получится, — сказал он. — Ты действительно изменилась, Лили. Знаешь, любое убийство раскалывает душу человека. Я понимаю, что ты защищала себя и своего ребенка, но тем не менее. Твой меняющийся патронус ясно показывает, что с тобой не все благополучно, подумай об этом. Постарайся уберечь свою душу. Я все еще плохо себя чувствую, но потом мы обязательно с тобой поговорим.
Он с видимым усилием встал и направился к двери. Я пожал плечами. Кажется, меня пытались напугать…
Нет, съезжать из дома было бы вселенской глупостью. Здесь я на своей территории, меня охраняют. Опять же — те же самые авроры видят, что ничем предосудительным я не занимаюсь. Дом, ребенок, разбор подарков. В чужом доме я буду совершенно беззащитен. Они же все умеют колдовать намного лучше меня. Да и проколоться на какой-нибудь ерунде намного проще. Лили и Джеймс довольно длительное время общались с ограниченным количеством людей. И именно этих людей я и собирался избегать.
Фраза про расколотую душу меня откровенно повеселила. Мне столько раз приходилось убивать, что если что-нибудь подобное существовало бы в реальности, то я давно умер бы как личность. Да и не только я. Хотя двадцатилетняя девчонка и могла бы забиться в истерике, как же — человека убила! И не одного! Вообще, странно вел себя директор. По уму он должен был наоборот упирать на то, что я ни в чем не виноват, у меня не было другого выхода, что сейчас нужно все силы бросить на воспитания ребенка и не забивать себе голову угрызениями совести. А этот старый пожиратель конфет пытается надавить на чувство вины. А что? Поведись я на это, так могу и от ордена отказаться и подарки отдать, и деньги тоже. Вроде как недостоин. И порядочным людям должно быть противно мое общество. Интересно, у магов есть монастыри? Хотя Лили из магглов. Так что есть куда идти, замаливать грехи, оставив невинное дитя и имущество добрым людям.
Не дождутся!
Меня давно не интересовали все эти разговоры в пользу бедных. Я твердо усвоил, что есть не так уж много людей, которые никогда меня не предадут и прикроют мою спину, случись что. И за них я готов глотку перегрызть. Остальное человечество может катиться ко всем чертям. Сейчас у меня был Гарри и, возможно, Северус. Слишком расширять круг близких людей я не собирался.
Срочно, срочно перечитать все, что удастся найти про законы этого странного мира. Вдруг надо мной можно как-то взять опеку? А что, объявят, что у меня от переживаний крыша поехала, и отправят в соответствующее заведение. Сделать из здорового человека овощ умели и в мое время. А у колдунов таких возможностей… Потом стоит разобраться с защитными артефактами, что-то решить с защитой своего дома. Действительно не помешало бы несколько пулеметных гнезд в стратегических местах и по мине-ловушке на подступах. Хотя для начала можно и растяжками обойтись. Где… где раздобыть столь необходимое мне оружие и боеприпасы? Машина тоже не помешает. Я умел водить все, что ездит, плавает и летает. Ясно, что за прошедшие годы транспорт сильно изменился, но что-то могло и остаться. Да и с техникой я вполне мог бы справится. Это же не колдовство.
И все-таки интересно, какой у меня будет патронус?..
Тяжелый свод законов ожидаемо нашелся в кабинете. Что тут у нас? Статут секретности, запрет колдовать при магглах, запрет на продажу зелий и артефактов, а так же их составляющих магглам, кроме покупок к школе для магглорожденных учеников, что должно осуществляться под строгим надзором представителя администрации Хогвартса. Запрет на возврат в обычный мир зачарованных маггловских приборов. Ясно, боятся, что про них узнают. За убийство, воровство и прочие нехорошие вещи полагался поцелуй какого-то дементора (шутники) и заключение в Азкабан. Что-то такое я видел в дневниках Лили, надо будет глянуть еще раз. А вот и самое интересное. Ну, ничего страшного. Я был совершеннолетний, мог устроиться на работу, мог сидеть дома с ребенком, мог снова выйти замуж (не-не-не, только не это). Как мать-одиночка мог объявить себя главой семьи и управлять состоянием своего сына до его совершеннолетия с последующим отчетом. Мое личное имущество было только моим, могу хоть тротуары монетами мостить, хоть блинчики по воде пускать — никто слова не скажет. Так что да, нужно или признать меня психически больным или социально опасным, или я сам добровольно должен попроситься под чью-нибудь опеку. Еще, конечно, я могу помереть, оставив Гарри круглым сиротой, но это самый жесткий вариант. Хотя, как говорил один мой знакомый — думай о людях плохо, не ошибешься.
И что там у нас с родственниками? Так никто и не появился.
Пообедал.
Решил разобрать вещи мужа. Одежда, обувь. Книги про этот их идиотский спорт на метлах. Колдографии. В ящике стола завалялся какой-то золотой мячик, который вдруг принялся летать по комнате, трепеща крылышками. Сбил его подушкой и снова сунул в ящик. Кажется, это атрибут этого их квиддича.
Волшебную палочку Джеймса я положил рядом с его же Орденом Мерлина. Ничего интересного не нашел и снова вернулся к дневникам Лили. Азкабан оказался самой страшной тюрьмой магического мира. А дементоры — жуткими существами, которые питались человеческими эмоциями и высасывали души из приговоренных. Фу… Защищались от этих тварей с помощью патронусов. Пожалуй, стоит форсировать тренировки.
Очередное «Эспекто Патронум» вызвало еще одно серебристое облачко. Будем работать.
Заглянул к Гарри. Ненадолго вынес его на улицу. Обсудил с Кеннетом развивающие игрушки. Пригласил авроров на чай, но они отказались. Ясно, получили от начальства.
Ближе к ужину появились Северус, Минерва и забавный карлик. Карлика я видел мельком на похоронах, но на поминки он не приходил. Филиус Флитвик, профессор чар и декан одного из факультетов в Хогвартсе. Забавный тип. Как выяснилось, коллеги подбили его осмотреть защитные чары на моем доме. А вот за это спасибо. Потом я пригласил всех к столу.
— Многое нарушено, — говорил Флитвик, размахивая вилкой. — «Фиделиус» тебе сейчас ни к чему, но защитные и сигнальные чары лучше обновить. У тебя тут мало того, что толпы носятся, так еще и хозяина дома убили. Дом новый, построен не на месте силы, поэтому от убийства только чары пострадали. Если хочешь, могу помочь.
— Спасибо, — поблагодарил я, — вы так добры. Я совершенно запуталась, если честно. Не знаю с какого конца и за что хвататься.
— Это совершенно естественно, — заявила Минерва, — но ты прекрасно держишься. Другая на твоем месте давно уже билась бы в истерике и требовала, чтобы вокруг нее все плясали. Что значит Гриффиндор!
Я чуть смущенно улыбнулся, думая про себя, что не очень вежливо так говорить в присутствии деканов друг других факультетов. Впрочем, Флитвик на это только хихикнул, а Северус лишь чуть нахмурился. Привыкли, наверное.
— Я целыми днями разбираюсь с почтой, — сказал я, — так стыдно. Почти никому не отвечаю. Люди ведь от всего сердца дарят.
— Никто на тебя не обижается, — махнула рукой Минерва, — ты так мило поблагодарила всех в том интервью.
Флитвик энергично кивнул.
— Они действительно тебе обязаны, Лили. Так что не отказывайся от подарков.
— Кто бы еще помог их разбирать, — вздохнул я.
— Если хочешь, я могу, — тихо сказал Северус. — Я знаю, что их авроры проверяют. Но некоторые яды и проклятья очень трудно определить. Так уж вышло, что я в этом разбираюсь.
Я быстро взглянул на него. А об этом я и не подумал.
— Если тебе не трудно, Северус, — сказал я.
Он как будто даже засветился. Минерва вздохнула.
— Альбуса выписали из Мунго, — сказала она.
— Он приходил сегодня, — сказал я с тяжелым вздохом.
— Тебя это расстроило? — тут же спросила Минерва.
Я еще раз вздохнул.
— Понимаете, — сказал я, — у меня меняется патронус. А директор сказал, что убийство раскалывает душу.
Минерва всплеснула руками, Филиус что-то пробормотал сквозь зубы, а Северус вскинул голову и с возмущением уставился на меня.
— Ну, Альбус… — проворчал Филиус. — Эти его идеи…
— Это полная ерунда, Лили, — подтвердила Минерва, — полнейшая. Было бы странно, если бы после таких потрясений у тебя не изменился патронус. Любая мать будет защищать своего ребенка. И нет ничего стыдного в том, чтобы защищать свою жизнь. Не вздумай слушать Альбуса. Ты правильно поступила. И выброси все это из головы. Тебе нужно жить и растить сына. Все остальное не имеет значения.
Наконец-то я услышал то, что мне давно должны были сказать.
— Спасибо, Минерва, — сказал я, — я запрещаю себе об этом думать. Занимаюсь делами, Гарри. Надо будет в банк сходить.
Минерва похлопала меня по руке.
— Все будет хорошо, — сказала она.
Филиус с видимым удовольствием отхлебнул вина.
— Я бы посоветовал защиту на крови, — сказал он, — если ты действительно не собираешься переезжать в другое место.
Я покачал головой.
— Я бы не хотела уезжать отсюда, — сказал я, — мне очень нравится этот дом. Джеймс выбирал его для нас. Уехать — это отказаться от того, что было между нами. Да и какой смысл бежать от воспоминаний? Они же никуда не денутся. Единственно, я теперь сплю в другой комнате.
— Тогда я помогу тебе провести ритуал, — кивнул Флитвик, — там понадобятся кое-какие зелья.
— Я сварю, — тут же сказал Северус.
— Ну вот, — продолжил профессор чар, — дом скрыт не будет, но без твоего разрешения в него никто войти не сможет.
— Это в точности то, что нужно, — согласился я. — Спасибо!
— Не за что, — улыбнулся Флитвик.
Потом мы поднялись в детскую. Гарри внимательно осмотрел гостей и широко улыбнулся Северусу. Узнал. Северус неловко улыбнулся в ответ.
— Мне столько игрушек надарили, — сказал я. — Отбираю для Гарри такие, чтоб не просто развлекали.
— И правильно, — согласилась Минерва, подхватывая Гарри на руки.
Тот с интересом смотрел на пожилую ведьму. Флитвик наколдовал для него ярких бабочек.
— Какой славный малыш! — сказал профессор чар. — Буду рад учить его.
— Мы все будем рады, — согласилась Минерва.
Северус неуверенно кивнул…
Патронус пока не получался. Но облачко постепенно уплотнялось, так что дело шло на лад. Кроме того я выучил «Репаро» и еще парочку полезных заклинаний. С «Акцио» получилось с первого раза, и хорошо, что я практиковал это на диванной подушке. Еле увернулся. Стал делать утреннюю гимнастику. Для начала и это сойдет. Лили была в неплохой форме, но ловкости ей, честно говоря, не хватало.
Пришли бумаги из банка, подтверждающие поступление всех денег, включая первую пенсию от Министерства, на мой счет. Сумма приятно порадовала. Написала в ответ, что очень хочу посмотреть все документы и решить вопросы с Кодексом Поттеров, но не могу оставить ребенка одного.
Северус заходил несколько раз по вечерам, помогая с разборкой подарков. Мы мало разговаривали с ним. Из записей Лили я знал, что это очень самолюбивый, упрямый и гордый парень. Я, честно говоря, побаивался заводить разговоры об их прошлом, все-таки Лили наверняка не все записывала в дневник. Какие-то вещи могли ей казаться слишком обыденными и очевидными, чтобы писать о них. Тем не менее они существовали и могли оказаться важными. Говорить о Дамблдоре и Ордене мне тоже казалось опасным.
Похоже, что Северус решил занять какое-то место рядом со мной. Он ничего не просил, не предлагал. Он просто приходил в гости, смотрел, как я играю с Гарри, тщательно проверял все подарки, разбирал книги. Не знаю, рассчитывал ли он в дальнейшем стать для меня кем-то большим, чем друг детства, но явно старался стать незаменимым и просто своим человеком в моем доме. Пару раз он приносил зелья. Я опасался расспрашивать про их свойства, а он специально ничего не объяснял. Единственное, о чем я расспрашивал, была его работа в Хогвартсе. Интерес выглядел естественным, ведь он стал деканом самого закрытого от посторонних факультета. Оказалось, что кое-кто из слизеринцев уже почувствовал на себе, что такое «право победителя». Тот-Кого-Нельзя-Называть учился когда-то на этом факультете, а Джеймс и Лили Поттер считались истинными гриффиндорцами. Слизеринцы многое позволяли себе, пока весь магический мир трепетал перед Темным Лордом, а теперь получали сдачи.
— Минерва их сдерживает как может, — рассказывал Северус, — но это же Гриффиндор. Снимаю баллы, назначаю отработки. А они считают, что в своем праве. Рвутся показать «этим скользким змеям» их место. Мои в долгу не остаются.
— А пока ты тут у меня, там ничего не может случится? — спросил я.
Он искоса взглянул на меня.
— Мне очень приятно, что ты приходишь, — тут же сказал я, — просто волнуюсь. Мальчишки иногда бывают совершенно непредсказуемы.
Он заметно расслабился.
— Я проинструктировал старост, — сказал он, — да и дураков нет, чтобы подставляться. Старшие сопровождают младших, после ужина все сидят в гостиной.
Я кивнул. Детская война во всей красе.
— Знаешь, — осторожно сказал я, — сейчас все это кажется…глупым, наверное. А когда-то и мы были такими же.
Он на мгновение опустил голову, а потом взглянул мне в глаза.
— Ты действительно так считаешь? — тихо спросил он.
Я налил нам вина.
— Мне сложно об этом говорить, Северус.
Он медленно кивнул. Отпил вина.
— Я…я тебя понимаю… — тихо проговорил он.
На другой день мы проводили ритуал. Точнее, все сделал Флитвик, а я просто дал надрезать свою ладонь и с интересом наблюдал за малопонятными для меня действиями.
Профессор чар смешал кровь с вином и добавил в красивую серебряную чашу зелья из разноцветных флаконов, принесенных Северусом. Затем Флитвик читал заклинания, чертил на пороге, окнах и всех углах руны. А я стоял с Гарри на руках и чувствовал, как медленно оживает и принимает меня этот дом. Да, теперь он по-настоящему мой.
Я тут же дал Флитвику и Северусу разрешение бывать в моем доме. Они оба восприняли это как должное. А у меня просто не было выбора. Не мог же я показать себя неблагодарной скотиной?
Обязательное угощение приготовила Тилли. Она же вынесла большой пирог и кувшин эля для авроров, которые приняли его с благодарностью, а я дал себе слово, что прочитаю все про эти обряды. В записях Лили и тех учебниках, что я пролистал, про магию крови не было сказано ни слова. Значит надо было искать в других местах, возможно — в подаренных книгах, а спрашивать я опасался. Впрочем, Флитвика мое незнание совершенно не удивило. Он что-то пробормотал про забвение старых традиций и приступил к угощению. Ну конечно, Лили магглорожденная, откуда ей это знать.
— Большое спасибо, профессор, — сказал я, — мне очень стыдно, что я никогда не интересовалась подобными вещами.
— Совсем не поздно восполнить этот пробел! — ответил Флитвик. — А стыдно должно быть не тебе. Вас совсем не учат жить в этом мире. Столько знаний объявлено запретными, темными. А чистокровным выгодно, что магглокровки ничего не знают.
Я кивнул.
— Я собираюсь воспитывать из Гарри достойного наследника, — сказал я. — После церемонии награждения меня ждут в Гринготсе. Правда, я написала, что мне сложно прийти к ним с ребенком.
— Без ребенка ничего не получится, — ответил Флитвик. — Воспитание — воспитанием, но будущий Глава Рода должен быть сильным магом. Если магия Поттеров его признает, тогда и получишь Кодекс.
— А он не слишком маленький? — спросил я.
Флитвик фыркнул.
— В старых семьях важные обряды проводят во время свадьбы, в первую брачную ночь, при рождении ребенка. Насколько я помню Джеймса, он все это пропустил?
Я кивнул. В дневниках Лили ничего подобного не было.
— А это не помешает Гарри стать наследником?
— Не знаю, Лили, — ответил профессор, — но не откладывай дело в долгий ящик.
Хм… О чем только думал этот Джеймс Поттер, фактически лишая своего сына будущего! Хотя… Может ему было обидно, что малыш может обрести то, что для него самого было недоступно. Вполне понятная бравада — обойдемся без ваших денег, только не мешайте нам жить так, как хочется. «Мы наш, мы новый мир построим». Слышали, знаем. Мне вот тоже от былого величия осталась только приставка «фон» к фамилии. Хотя именно в моем случае от меня ничего не зависело. Своеобразная компенсация — стать вдовствующей леди Поттер, или как это тут называется.
Северус вздохнул и приступил к жаркому. Тоже обошли с наследством, что ли? Вроде бы его мать из старинного магического Рода. Как же он себя называл? Точно. Лили писала, что он подписывал свои учебники: «Собственность Принца-полукровки». Ей это казалось забавным, а я его понимал. Хоть так прикоснуться к величию предков.
— Я последую вашему совету, профессор, — сказал я.
А между тем приближалась церемония моего награждения в Министерстве Магии.
Я списался посредством Хуберта с некоей мадам Малкин, владелицей магазина «Лучшие мантии». И она лично примчалась обслужить героиню магической Британии.
Это был один из самых страшных дней в моей жизни…
Я стоял посреди гостиной, вокруг меня летали измерительные ленты, мелки… булавки. Все горизонтальные поверхности были завалены каталогами и образцами тканей. Я старался не дышать. Мадам щебетала. Названия тканей, фасонов, что-то про вытачки, оборочки, фестончики, фалдочки… Отделка… Вышивка… Тесьма… Мама!
— Это большая честь для моего ателье и для меня лично, миссис Поттер! Какая жалость, что вы в трауре. Ой, извините, я не то хотела сказать. Мы все сочувствуем вашему горю. Такая утрата. Просто ваш цвет — зеленый. У меня есть подходящий шелк. Я так и вижу вас в струящейся изумрудной мантии с золотой вышивкой. А так, конечно, черный. Но я все равно рекомендую вам шелк. Вот этот, плотный, как раз привезли из Японии. Можно будет очень красиво уложить складки. Материал изумителен сам по себе, хотя я бы и вышивку рекомендовала, ой, извините.
Я пережидал все это, стиснув зубы и убеждая себя, что под артобстрелом бывало и хуже.
— Вы ведь возьмете с собой сына? Ему тоже нужен костюмчик? Разумеется-разумеется, какой милый малыш! Белый шелк для рубашки, а для костюмчика только бархат. Только бархат! Какие милые глазки! Тоже пошел бы зеленый, но раз такое дело… Воротник только из кружева! Только!
Гарри все это казалось забавным. Он весело смеялся и пытался поймать измерительную ленту.
В дело пошли зачарованные ножницы и иглы. Было очень необычно наблюдать, как сама по себе шьется мантия.
— Вам просто необходимо обновить гардероб, дорогая! — безапелляционно заявила мадам.
И я сдался…
Наконец мадам напилась чаю и ускакала, прихватив свои образцы и клятвенно заверив меня, что мой заказ будет готов завтра. Если бы я еще помнил, что я там назаказывал. Как все-таки утомительно быть женщиной! И как они умудряются все это запомнить?! У меня от одних названий тканей голова пошла кругом. Хотя мантия была хороша, не скрою. Увидев женщину в подобном наряде, я бы ее не пропустил. Все эти складки совершенно не скрывали фигуру, скорее — подчеркивали ее. А Гарри выглядел в новом костюмчике настоящим маленьким принцем.
Сопровождать меня на прием должен был сам глава аврората. Я подхватил Гарри на руки, мы вышли за порог дома, а мой сопровождающий протянул мне небольшую шкатулку. В ту же секунду я ощутил резкий рывок где-то в районе пупка, и все вокруг завертелось. Тилли аппарировала (это так называется) самостоятельно.
На ногах мне устоять удалось, хотя мутило основательно. Гарри расплакался, но я быстро успокоил его.
— Нам туда, — показал мой спутник, которого звали мистер Теофиллиус Брум.
Лили здесь вероятно бывала, а я украдкой смотрел по сторонам. Огромное помещение, по бокам большие камины. Фонтан с позолоченными фигурами в центре. Вычурно, помпезно. Если честно, то мне не понравилось.
Мы прошли к лифтам. Надо же, самые обыкновенные лифты. Перед нами расступались, на нас смотрели, за нашей спиной шушукались. Металлический голос объявлял этажи.
— Нам в зал приемов, — пояснил мистер Брум.
А куда же еще?
Зал тоже был довольно-таки аляповатым и чересчур роскошным. Странное у этих магов понятие о роскоши, если честно. Мрамор, обилие позолоты, какая-то жуткая лепнина, парчовые занавески на окнах. Мы же вроде на лифте куда-то вниз ехали? А, наверное, ложные окна, как в бункере, чтобы ни у кого не случилось припадка клаустрофобии.
Тилли куда-то делась, но я знал, что мне достаточно будет ее позвать, и она появится. А я передам ей Гарри. Не мог же я все время носить ребенка на руках, а ходил он еще очень плохо.
Ко мне уже торопилась госпожа министр.
— Дорогая, миссис Поттер! Как же я рада вас видеть!
— Я тоже, госпожа министр, — милостиво улыбнулся я.
Вспышки колдокамер, самопишущие перья, торжественные речи. Орден Мерлина первой степени эффектно смотрелся на черном шелке. Я отдал Гарри Тилли. Эльфийка по такому случаю нарядилась в новое кухонное полотенце и буквально раздувалась от осознания собственной значимости.
Я сдержанно поблагодарил за оказанную честь. Рассказал, что собираюсь всего себя посвятить воспитанию ребенка. Еще раз поблагодарил за поддержку.
На заднем плане маячил Дамблдор. Его недовольная физиономия резко контрастировала с попугайским нарядом. Чем нужно думать, чтобы напялить на себя переливающийся лиловый балахон, расшитый мерцающими звездами? Я не говорю про колокольчики в бороде. Вокруг меня все были в мантиях, но даже женщины не позволяли себе ничего подобного. Это он показывает, что ему плевать на мнение окружающих? Странно, что подобному типу кто-то доверяет своих детей.
— Миссис Поттер, это правда, что вы собираетесь претендовать на наследие Поттеров для своего сына? — спросил один из репортеров.
— Да, — кивнул я, — я хочу, чтобы Гарри вырос достойным своих предков. Джеймс, к моему сожалению, был лишен наследства. Мой муж имел право поступать так, как считал нужным. Нам часто кажется, что старшие нас не понимают, пытаются сломать. Что мы все лучше знаем. Но отказываться от своих корней — это преступление. Я много думала об этом и теперь я полна решимости наверстать упущенное.
По залу прокатился приглушенный гул.
— Миссис Поттер, а что вы собираетесь делать? — спросил тот же репортер.
— У меня назначена встреча с гоблинами Гринготса, — ответил я, — надеюсь, что Гарри сможет пройти испытание, которое позволит ему считаться наследником.
На лицах многих волшебников застыло удивление. Я что-то не так сказал? Ничего, пусть привыкают.
Наконец пресса отвалила. Ко мне направился высокий мужчина с длинными светлыми волосами. Однако, какой представительный господин. Рядом с ним шла ослепительная блондинка. Черт, какая красавица!
— Миссис Поттер! — склонился он к моей руке.
А, это мой благодетель, которому я обязан Тилли.
— Мистер Малфой!
Он чуть заметно улыбнулся.
— Позвольте представить вам мою супругу. Конечно, мы все учились в одной школе.
— Но на разных факультетах, — кивнул я, — рада познакомиться, миссис Малфой. Я так признательна вам за эльфа.
Мистер Малфой скользнул взглядом по Тилли.
— Я хочу отдать вам ее в полную собственность, — сказал он. — Без эльфа в такой ситуации не обойтись. Когда вам будет удобно, чтобы мы провели обряд?
— Буду рада видеть вас с супругой в любое время. Как поживает ваш сын?
Окружающие нас колдуны и ведьмы похоже перестали дышать, стараясь не пропустить ни одного слова.
Еще один взгляд в сторону Гарри и отеческая улыбка ребенку.
— Благодарю вас, миссис Поттер. Драко в полном порядке. Мы с женой будем счастливы посетить вас завтра. Вам это удобно?
— Разумеется. После обеда я буду дома.
Он кивнул. Мы раскланялись. Вокруг зашушукались. Дамблдор сверлил меня злобным взглядом. А что? Я должен был оттолкнуть человека, который меня так выручил? Я прекрасно понимаю, что ему надо с моей помощью избавиться от обвинений. Не знаю как Лили, но лично я не видел в этом ничего плохого. Как говорят итальянские мафиози: «Ничего личного, просто бизнес». Услуга за услугу. К тому же Малфои не последние люди в местном обществе, а мне нужно в него вливаться. Не к рыжим же мне с этим обращаться. Кстати, о рыжих… Возле дверей какая-то возня.
— Пусти, Артур, я ей сейчас все выскажу!
Вывели. Ну что за манеры, Молли. Еще несколько откровенно неприязненных взглядов. Да имел я всех в виду, ребята. В другом углу открывает и закрывает рот дорогой Сири. Чего это с ним? А, есть такое заклинание, «Силенцио» называется. Кто-то из авроров постарался, не иначе. Дамблдор демонстративно покинул зал. Еще несколько человек последовали за ним. Ну… дальше что?
— Миссис Поттер, бокал шампанского? — любезно улыбнулась мне министр.
— С удовольствием, — ответил я.
Еще немного пообщался с гостями, допил вино и вернулся домой с помощью Тилли. Домовики вполне могут переносить с собой двух человек. Кстати, перемещаться таким образом намного приятнее, чем порт-ключом.
Отправил Гарри в детскую, переоделся в домашнюю мантию, налил себе вина и задумался.
Итак, что мы имеем…
Я показал свою лояльность Министерству, обозначил свою позицию. Ясно дал понять, что мои взгляды переменились. А что? Молодая наивная девочка увидела, к чему приводят взрослые игры. И поняла, что это не для нее. Да и с маленьким ребенком не с руки изображать пламенную революционерку.
Люциус молодец. Восхищаюсь, искренне восхищаюсь. Так ловко найти момент, чтобы продемонстрировать особые отношения со мной, подчеркнуть оказанную услугу. Высший пилотаж. Интересно, на что рассчитывал Дамблдор? Что я раскаюсь и заявлю во всеуслышание, что всем в своей жизни я обязан Ордену Феникса? Как там было у русских… «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!». Товарищ Дамблдор явно хотел оказаться вдохновителем Великой Победы. Потому что только под его чутким руководством, следуя его гениальным советам…. ну и так далее. И верные соратники за плечом. А я лепечу, краснею, смущаюсь… Меня уже не видно на этом впечатляющем фоне. Можно пристроить замуж за очередного Джеймса, наложить руку на состояние и воспитывать нового героя. Я между прочим договорился, что меня ознакомят с пророчеством. Вот только разберусь с гоблинами. А что, было бы странно, если бы я не поинтересовался. Моего ребенка касается, между прочим.
Только вот не похоже, что бы друзья и соратники по Ордену смирились с поражением. А может у них тоже, отставки не существует, только смерть? Если Дамблдор общался с Гриндевальдом и часто бывал в Германии, то мог многое позаимствовать. В том чисел и у нашего Ордена. Хм… Один раз присягу я уже давал. Ту самую. О верности и послушании до самой смерти. А я уже некоторым образом умер. Так что впредь собираюсь воевать только за себя и своих. Впрочем, к этому все и шло. Отто, помниться, говорил, что кое-кто стал распускать слухи, дескать парням Скорцени все равно что брать штурмом, Кремль или Рейхсканцелярию. Репутация — страшная вещь и действенное оружие. Да…Ладно, разберемся с гоблинами, привяжем эльфа, выясним текст пророчества, а там будет видно.
Глава 4
Защита, поставленная Флитвиком, оказалась действенной. Орден Феникса притормозил перед входными дверями. Я вышел из дома. Авроры пододвинулись поближе.
— Лили, ты не пустишь нас в дом? — спросил Дамблдор.
— Кое-кто из присутствующих здесь, — сказал я, — уже угрожал мне. Так что нет. Не пущу.
Послышался возмущенный ропот. Дамблдор примиряюще поднял руки.
— Хорошо, — сказал он. — Поговорим здесь. Лили, я понимаю, что слава вскружила тебе голову, и ты считаешь, что старые друзья тебе не нужны. Ты еще очень молода и ничего не понимаешь. Ты оскорбила всех нас до глубины души, оттолкнула протянутую руку дружбы. Ты оскверняешь память Джеймса, любезничая с Малфоями.
— Она недостойна воспитывать Гарри! — выскочил Сири. — Пусть отдаст моего крестника и катится к Малфоям!
Началось…
— Это не обсуждается, — ответил я.
— Лили, тебе должно быть стыдно! — Молли аж тряслась от праведного возмущения.
Я демонстративно пожал плечами.
— Ты все стала мерить деньгами! Попрекаешь меня наследством Джеймса… а сама…
— Тебя же выгнали из дома, Сириус, — заметил я, — конечно — тебе нужны деньги.
Его затрясло.
— Ты… ты…
— Ты что-то хотел взять на память, Сириус? В дополнение к деньгам? Ты не стесняйся…
Он замер, открыв рот. Остальные орденцы запереглядывались. Вот сейчас и посмотрим… Кто и что попросит.
— Ты отдашь мне то, что я попрошу? — прищурился Сириус. — Даже мантию-невидимку Джеймса?
Черт! Я же читал про эту мантию, еще удивлялся: надо же, какие интересные вещи бывают на свете. Но в вещах Джеймса ничего подобного не было.
— Мне очень жаль, Сириус, — сказал я, — но мантия-невидимка пропала. Мне самой интересно, куда она делась. Может, ты ее уже взял?
— Что-о-о-о-о?! — заревел Сириус, как раненый медведь.
К нам двинулись авроры. Дамблдор нервно оглянулся.
— Все в порядке, — проговорил он, — разве Джеймс не сказал тебе, что я на время взял у него мантию? Я давно хотел исследовать этот занятный артефакт…
Тишина, которая наступила после этого заявления, была просто оглушительной.
— Директор, — в ужасе проговорил Ремус, — вы взяли мантию у Джеймса? Но… но ведь он собирался дать ее Лили, чтобы она могла спрятаться вместе с Гарри, случись что… и…
Молли схватилась рукой за горло. Ее муж уставился на Дамблдора. Остальные попятились.
— Теперь вы понимаете, почему я не полагалась на ваш Орден и купила автомат? — тихо спросил я. — Где бы были мы с Гарри, если бы я так же слепо верила вам, как мой несчастный, наивный и доверчивый муж? Кстати, эта вещь принадлежит моему сыну, и я требую ее возврата. Иначе заявлю о воровстве.
— Девочка моя, ты передергиваешь, — проблеял Дамблдор.
— Ценное имущество? — заинтересовался Кеннет.
— Очень, — ответил я.
— Грабить покойника незаконно, — сказал Кеннет, — его вещи нужно вернуть вдове и сыну. Таков закон.
Сириус вдруг схватился за голову и осел на землю.
— Джейми… — простонал он. — Джейми, как ты мог!
— Сириус… — начала Молли.
Он вскочил и бросился к калитке. Потом резко крутанулся на месте и аппарировал. Я несколько секунд прожигал взглядом Дамблдора, а потом развернулся и, ни слова не говоря, вернулся в дом.
Орденцы остались объясняться с аврорами. А я опустился в кресло прямо на очередного плюшевого мишку для Гарри. Мантия-невидимка…
Я практик. Меня никогда не интересовали высокие материи. Я привык оценивать любую вещь с точки зрения пользы. А последние шесть лет своей жизни я воевал.
Даже те немногие заклинания, которые я сумел освоить, могли дать колоссальные возможности в бою. А остальные? Среднестатистический маг имел просто невероятное преимущество даже перед вооруженным магглом. Простейшие отвлекающие чары, заклинание «Конфундус» — и тебе не страшны никакие вражеские часовые. «Империо» — и командующий вражеской армией слушается только тебя. А еще была ментальная магия. И мантия-невидимка…
И где все это было, когда мы подыхали в окопах? Где, я вас спрашиваю? Эти люди парили мозги руководству Рейха, ставили эксперименты над нами и заключенными, обманывали разведку. Как в той истории с поисками дуче. Маги… волшебники… Да один такой маг, включенный в диверсионную группу… Мне захотелось что-нибудь разбить или сломать. Я налил себе стакан огневиски и выпил залпом, не чувствуя вкуса.
Сволочи… Какие же они все сволочи… Мы всего лишь магглы. Мы не умеем летать на метлах и превращать спички в иголки. И нас слишком много. Мы мешаем. Нас так легко стравить друг с другом.
Интересно, сколько колдунов было у Сталина? А может и его подставили как нас? «Разделяй и властвуй», «Правь Британия!» Ненавижу…
Мои предки служили русским царям. Остзейские бароны были в цене. Мы давали присягу и не отступали ни на шаг. Петр Великий завещал русским дружить с немцами. Кому это могло помешать? Только англичанам. Завистливые островные суки, котором до всего было дело. Стакан треснул в моей руке. Ненавижу…
Что же за ритуал проводили Дамблдор с Гриндевальдом? И за что мы умирали в окопах?
Еще один стакан…
Испуганная Тилли замерла в дверях с Гарри на руках. Они оба смотрели на меня… А я… я хрипел из последних сил…
— Ich hatt’ einen Kameraden…
— Мама! — услышал я. — Мама!
Кто это? Ах, да… Гарри Поттер… мой сын. И я его вам не отдам.
— Миссис Поттер плохо? Тилли принесет зелье. Миссис Поттер надо отдохнуть.
— Мама!
Не пугайся, малыш. Все у нас будет хорошо. Я тебе обещаю. И ты, Тилли, тоже не пугайся. Я же обещал защитить всех своих. Я держу слово. Я его всегда держал. Meine Ehre heiβt Treu. А крепкая штука этот их огневиски… Очень крепкая…
— Лили! Лили!.. Миссис Поттер! Лили!
Я медленно открыл глаза. Меня теребили, трясли…
— Предатели! Все предатели! Я… Мы… Гарри…
— Лили…
— Отвали, Нюниус…
— Сам отвали! Ей же плохо…
— Довели девку!..
Кто это? Чего им всем надо? Я…
— Лили…
— Зелье, вот…
Омерзительное нечто льется в глотку… Ох… Три пары глаз. Встревоженные черные, совершенно больные серые, сочувствующие карие…
— Карие глаза — песок, Осень, волчья степь, охота, Скачка, вся на волосок От паденья до полета…— Лили…
— Серые глаза — рассвет, Пароходная сирена, Дождь, разлука, серый след За волной бегущей пены…— Лили…
— Черные глаза — жара, В море сонных звезд скольженье И у борта до утра Поцелуев отраженье…Стихи… голоса говорят со мной по-английски, а я в ответ читаю стихи… Киплинг… Голоса меня не понимают?.. Почему?…
— Лили…
— Мерлин всемогущий! Давайте я патронуса в Мунго отправлю… да что ж это такое…
Я… Все… Встревоженные глаза… Северус… Кеннет… Сириус…
Ох…
— Миссис Поттер…
— Я… я прошу меня извинить…
— Да о чем ты говоришь…
— Миссис Поттер, я мантию вашего мужа забрал. Вот она. Не волнуйтесь. И акт я составил, и начальству доложил.
— Лили, если бы я только знал…
— Давайте ее уложим, ей же плохо…
— Бедняжка…
Темнота…
Очнулся я на собственной кровати. В креслах спали Северус и Сириус. В голове немного шумело, но в общем жить было можно. Ах да, в меня же что-то вливали. А раз тут Северус, то вливали зелье. Полезная вещь.
На кровать они меня уложили, туфли сняли, ворот мантии расстегнули. Вроде тут еще и Кеннет был? Уже ушел? Ничего себе я набрался!
Услышав, что я зашевелился, моментально открыл глаза Северус.
— Как ты, Лили? — подхватился он.
— Нормально, — ответил я. — Извините, ребята, что я вчера…
Сириус как-то по-собачьи зевнул.
— Да нормально все, — сказал он, — с кем не бывает. Хорошо, что Снейп пришел, у него доступ в дом есть. Дожили, у Снейпа доступ есть, а у меня нет.
— Северус — мой друг, — сказал я, нашаривая ногами туфли.
— А я? — тут же возмутился Сириус.
— А кто хотел у меня Гарри отобрать?
Сдулся. Так тебя.
— Сколько времени? — спросил я. — Меня гоблины ждут!
— Успеешь, — ответил Северус, — половина седьмого.
— Тогда пошли завтракать, — предложил я.
Есть хотелось. Определенно — замечательное зелье.
Мы спустились вниз. Тилли шустро сервировала завтрак. На огонек заглянул Кеннет и тоже был усажен за стол.
— Миссис Поттер, — сказал он, — не мое это дело, но вы лучше больше не пейте. Это дело такое. Ни к чему вам это.
Я кивнул.
— Больше не буду. Просто навалилось все и сразу.
Все трое понимающе кивнули.
— Мантию я принес, — сказал Кеннет, — замечательная вещь! Никогда такой не видел.
— Фамильная вещь, — пояснил Сириус, — Джеймс все хвастался, что та самая. Поттеры же от Перевеллов пошли.
Кеннет присвистнул. А я понял, что мне надо еще и про Перевеллов каких-то почитать.
— А ты отобрать хотел? — сказал я.
Сириус замотал головой.
— Ты что! Сохранить для Гарри. Лили, ты прости меня, пожалуйста, за то, что я наговорил. Сам не понимаю, что на меня нашло.
— Бывает, — сказал я. — Я сама уже не знаю, что думать.
— Такую вещь забрать! — не унимался Сириус. — Я как представил, чтобы было бы, если бы ты этот автомат не купила, так мне выть захотелось. Я тоже хочу купить, не подскажешь, где брала?
Мне бы кто подсказал, где тут у них патроны продаются.
— Из-под полы брала, — ответил я, — это же не лавка. Все нелегально.
Сириус понимающе кивнул.
— Мы с ребятами тоже такую штуку хотели бы, — заметил Кеннет. — Уже обсуждали. Хоть один автомат на группу. Один стреляет, а остальные страхуют. Из него сложно стрелять?
— Нет, — ответил я, — если надо, то могу научить. Из разных видов оружия.
— А ты откуда умеешь? — спросил Северус.
Так, они несколько лет не общались, может и прокатит.
— В стрелковый клуб записалась, — ответил я, — раз уж приходится воевать, то надо уметь это делать.
— А Джеймс с тобой не ходил? — удивился Сириус.
— Считал, что дурью маюсь, — ответил я.
Вроде не удивились. Все ясно с этим Джеймсом.
— Я бы ходил, — сказал Сириус, — интересно же.
— Если достанете оружие, то всех научу, — сказал я, — просто мне обращаться теперь не к кому — уехал продавец, надо с нуля начинать.
Кивнули. Даже у Северуса глаза загорелись. Еще бы.
— У меня кое-какие связи есть, — сказал Сириус, — попробую найти.
— Без меня не покупай, — сказал я, — ты в моделях не разбираешься. Продадут тебе к пистолету патроны для карабина, что делать будешь?
— Патроны? — удивился Сириус.
— Это то, чем стреляют, — ответил Северус. — У меня тоже кое-какие знакомства есть.
Кеннет оглянулся на дверь.
— Парни, вы это, осторожно. Главное, потом не забыть память стереть.
Северус взмахнул палочкой, и в воздухе загорелись цифры. Надо бы и это заклинание освоить.
— Лили, — сказал он, — у меня сейчас уроки. Я вечером зайду, и мы все обсудим.
— Хорошо, я буду тебя ждать.
Он допил кофе, кивнул всем и вышел.
— А чего он к тебе ходит? — тут же спросил Сириус.
Я закатил глаза.
— Тебе еще раз повторить? Северус мой друг. Пока вы там мне кости перемывали, он один додумался домовика привести, зелья и вообще помогал.
Сириус вздохнул. Кеннет хмыкнул.
— Спасибо за завтрак, миссис Поттер. Я пойду, мне пора. Если надумаете оружие покупать, то я с вами.
— Договорились, — кивнул я.
Сири немного покрутился по гостиной и наконец убрался. Я принял душ и переоделся. Кеннет принес мне доставленный от гоблинов порт-ключ.
Я подхватил Гарри на руки и открыл присланную шкатулку. Гадость эти ваши порт-ключи, но это между нами…
Гоблинами оказались жутковатого вида карлики с серой кожей. Похоже, мой знакомый Флитвик имел к ним какое-то отношение.
Гарри быстро успокоился у меня на руках, и я уселся в предложенное кресло.
— Счастлив видеть вас, миссис Поттер, — продемонстрировал острые зубы в жуткой ухмылке сидящий напротив меня управляющий счетами Поттеров. — Да будут полными золота карманы ваши.
— Доброе утро, — ответил я, — желаю процветания и благополучия вашему банку и вам лично.
Кажется я ответил правильно.
— Итак, — приступил к делу гоблин, — вы претендуете на наследство и магию Рода Поттеров для своего сына.
— Да, — кивнул я. — Мне очень жаль, что я не знала об этом раньше.
Он покачал головой.
— Об этом не говорят всем подряд. Но ваш муж…
Я вздохнул. Гоблин развернул какие-то бумаги.
— Мне неприятно говорить об этом, миссис Поттер, — сказал он, — но ваш муж не ввел вас должным образом в Род. Вы ограничились министерской церемонией. Так что фактически ваш сын — бастард.
Я стиснул зубы. Ну, Джеймс…
— По крайней мере, по крови он Поттер, — сказал я. — И других Поттеров, насколько я знаю, нет.
— Это так, — согласился гоблин.
Перед ним появилась небольшая шкатулка. В шкатулке лежало простое серебряное кольцо с вырезанными на нем рунами.
— Это кольцо наследника, — сказал гоблин. — Если оно примет вашего сына, то он сможет со временем претендовать на наследие Рода.
— А что нужно делать? — спросил я.
— Наденьте кольцо на безымянный палец правой руки ребенка.
Гарри заинтересовался блестящей вещицей. Я осторожно надел кольцо ему на пальчик. Да оно просто безобразно велико. Гарри тянулся к кольцу, но я его удерживал, отвлекая.
Некоторое время ничего не происходило. Наконец кольцо засветилось, потом вдруг резко сжалось, оказавшись точно по размеру крошечного пальчика. Гоблин широко улыбнулся.
— Поздравляю, миссис Поттер! — сказал он. — Магия Рода признала вашего сына. Теперь вам нужно приложить все усилия к тому, чтобы он вырос достойным наследником.
Перед ним появилась тяжелая книга в кожаном переплете с серебряными уголками и застежками. Красота какая!
— Кодекс Рода Поттеров, — сказал гоблин. — Здесь вы найдете все, что вам понадобится для воспитания достойного наследника.
— Скажите, — поинтересовался я, — а раз мой муж устроил такое с нашим браком… Это означает, что я не могу быть главой семьи?
— Не можете, — ответил гоблин. — Вы будете считаться всего лишь воспитательницей наследника. За это вам будет выплачиваться денежное пособие в размере одной тысячи галлеонов в месяц.
Мне очень захотелось придушить Джеймса. Повезло ему, что уже умер. Но ничего, разберемся.
— Кстати, о деньгах, — сказал я, — я могу обменять какую-то часть на маггловские деньги?
— Разумеется, — ответил гоблин. — Я бы посоветовал вам приобрести зачарованный кошелек. В нем два отделения для галлеонов и маггловских фунтов, и у вас при себе всегда будет необходимая сумма. Кошелек зачарован от потери и кражи. Стоит десять галлеонов. Вам нужно всего лишь определить сумму, которую вы хотите иметь при себе.
Полезная вещь.
— Беру, — сказал я, — пусть будет тысяча галлеонов и тысяча фунтов.
Он тут же выложил на стол кожаное портмоне. Мне пришлось уколоть палец и капнуть на него каплю крови, чтобы он признал меня. Как у них тут все запутано.
Я прихватил Кодекс Рода, распрощался с любезным гоблином, вызвал Тилли и отправился домой. После обеда должны были прийти Малфои.
Тилли навела порядок в гостиной, а я засел в кабинете. Надо же было ознакомиться с Кодексом. Хотя бы вкратце. Спустя пару часов я с трудом подавил страстное желание совершить акт вандализма на могиле дорогого супруга. Все, что требовалось от этого осла, это заключить магический брак, провести несколько ритуалов, а после рождения сына сделать то, что сделала я сегодня. То есть заявить, что Гарри будет претендовать на наследие. Мне сказочно повезло, что из-за творящегося в стране бардака никто не пронюхал, что Джеймс женился, так сказать, гражданским браком, и не рванул предъявлять права. Родни у Поттеров хватало. Правда ближайшим претендентом был дражайший Сири. Но тем не менее.
От меня, как от воспитательницы наследника, не требовалось ничего сверхъестественного. Для начала надо было обеспечить Гарри хорошими учителями, чтобы он научился контролировать свою Силу, развивал свои таланты, научился вести себя в обществе. Затем нужно было учить его управлять состоянием, быть хозяином поместья. Найти достойного Главу Рода, который дал бы Гарри уроки ритуалистики. Таким образом к семнадцати годам мы могли получить достойного наследника. И что тут такого страшного? Не понимаю.
Запрета на брак с магглорожденными ведьмами не было. Такой брак был всего лишь менее желательным, чем брак с чистокровной. Поступи Джеймс как порядочный человек, и мы уже могли бы жить в поместье. Не то чтобы я туда рвался, но все-таки.
У меня создалось впечатление, что Поттеры совершенно не задумывались о будущем, жили одним днем. Странно… Но об этом стоило поразмышлять на досуге. А пока этого досуга у меня практически не было.
Малфои оказались пунктуальны. С собой они взяли и своего сынишку. Очаровательный белокурый карапуз быстро нашел общий язык с Гарри, и вскоре они уже играли на ковре.
— А ведь мы с вами родственники, миссис Поттер, — улыбнулся Люциус, — моя супруга урожденная Блэк.
Я кивнул. Знаю, теперь знаю. Красавица Нарцисса была кузиной Сириуса и родной сестрой пристреленной мною Беллатрикс. Впрочем, никаких претензий по этому поводу мне никто не предъявлял. Видимо, сумасшедшая с садистскими наклонностями умудрилась достать всех родственников. Бывает.
— Мне очень жаль, что из-за всех этих событий мне не удалось познакомиться с родственниками своего мужа, — ответил я.
— Теперь у нас будет много времени, — улыбнулся Люциус.
Тилли подала чай, булочки и вино.
— Вас можно поздравить? — спросил Люциус, указывая взглядом на Гарри. — Я вижу у мальчика кольцо наследника.
— Да, — кивнул я, — правда это такая ответственность. Я обо всем этом почти ничего не знаю.
— Буду рад помочь, — сказал Малфой, — Северус уже говорил со мной о вашей проблеме.
— Северус — настоящий друг, — заметил я.
Нарцисса улыбнулась. Драко и Гарри что-то сооружали из светящихся кубиков. Люциус с видимым удовольствием прихлебывал вино. Идиллия.
Я разлил чай.
— Тилли справляется? — спросила Нарцисса.
— Да, это замечательный эльф, — ответил я.
— Ну что ж, приступим, — поднялся с места Люциус.
Сам ритуал передачи эльфа был несложным. Малфой взял домовичку за лапку и сказал, что дарит ее Лили Поттер. Потом передал лапку мне, и я сказала, что принимаю подарок. Все. Тилли вся светилась от удовольствия. Ей очень нравилось быть единственным эльфом в доме, ухаживать за наследником, да еще и давать советы хозяйке, то есть мне.
Мы еще немного поговорили на общие темы, договорились встречаться, и Малфои удалились. Как вдова я не мог вести активную светскую жизнь, но через год мне предстояло влиться в местное общество. Почему бы и нет?
К ужину заявились Северус и Сириус…
Даже я знаю, что ребенок не уснет, если его растормошить. А Сириус превратился в собаку (жуткое зрелище, между нами) и затеял возню. Я отобрал у него хохочущего Гарри и заявил, что так у меня ребенок до утра не уснет. Сириус страшно удивился. А потом вытащил МОЮ железную дорогу и стал играть в Хогвартс-экспресс…
Северус с каменным выражением лица проверял очередную порцию подарков. Заглянул Кеннет.
— Слушай, — сказал я ему, — у тебя же тоже дети есть?
— Двое, — ответил он. — Сынишке три года, дочке — пять месяцев.
— Может возьмешь для них игрушки? — предложил я. — У меня только детских метел десять штук, куча плюшевых мишек, наборы фигурок, книжки. И ребятам предложи. Не должно же это просто лежать. В игрушки надо играть.
— Это же дорого, — засмущался Кеннет, — метлы особенно.
— А что мне с этим всем делать? — спросил я. — У меня тут не склад. Бери давай, пока предлагаю.
Довольные авроры несколько уменьшили кучу игрушек. Уже легче.
— Можно Уизли что-нибудь отдать, — предложил Сириус. — У них семь детей, а денег нет.
— А чего тогда рожали? — спросил я, наблюдая за ярким паровозиком.
Сириус замер.
— В смысле, чего рожали? — спросил он.
— Понимаешь, — ответил я, — взрослые люди знают, что детей надо поить-кормить, лечить и учить. А на это деньги нужны.
Сириус пожал плечами. Я вздохнул.
— Ну возьми немного, — сказал я. — Мне действительно все это девать некуда.
— Молли будет рада, — сказал Сириус.
Я поморщился. Молли… Надеюсь, она избавит меня от своей благодарности.
Тилли подала ужин. Кеннет присоединился к нам.
— Поздравляю с признанием сына наследником, — сказал Кеннет.
— Поздравляю! — поднял бокал Северус.
— Поздравляю! — присоединился Сириус.
— Спасибо, друзья, — ответил я.
— Когда пойдем за оружием? — тут же поинтересовался Сириус. — Я Ремуса позову.
— Сириус, — строго сказал я, — не трепи языком. Мало ли что, всех подставишь. Кеннета, например, ребят.
— Лили, — начал он, — это же Ремус!
Кеннет положил себе мяса.
— Лучше пока не надо других привлекать, — сказал он, — к маггловским вещам сейчас не очень хорошо относятся. А тут такое оружие. Еще решат, что мы хотим переворот устроить. Чем меньше народу знает, тем лучше. А получится, можно будет и в открытую действовать.
Сириус задумался.
— Я на выходных попробую справки навести, — сказал Северус. — Ничего не обещаю, но шансы есть.
— Если получится, — сказал я, — то ищи связи с теми, кто имеет доступ к списанному армейскому имуществу. Нам последние новинки не нужны. Есть старые проверенные модели. Главное, чтобы к ним боеприпасы были.
Северус кивнул.
— Я тоже так считаю, — сказал он, — со списанным армейским имуществом всегда мухлевали. На этом много народу кормится, и таких проще найти.
— А ты откуда знаешь? — спросил Сириус.
Снейп презрительно взглянул на него ничего не ответил.
— Это лучше всего, — сказал я.
— А у тебя какие планы? — Северус почти демонстративно игнорировал Сириуса.
— Договорилась, что меня ознакомят с полным текстом пророчества, — ответил я. — Всегда лучше знать наверняка.
— Пророчества — очень странная вещь, — сказал Кеннет, — в них нужно верить, чтобы они сбылись.
Я задумался.
— А имеет значение, кто именно поверит в пророчество? — спросил я.
Кеннет пожал плечами.
— Нам мало что рассказывали об этом, — сказал он, — но были случаи, когда человек очень сильно хотел поверить в пророчество. Бывает, что мы слышим то, что хотим услышать. У пророчеств могут быть различные толкования, там все очень расплывчато. А тот, кто верит в них, может начать действовать так, чтобы нужное пророчество обязательно исполнилось. Причем именно так, как ему хочется. И так бывает.
Я медленно кивнул. Это становилось интересным.
Чтобы ознакомиться с пророчеством, мне снова пришлось отправляться в Министерство. Как сказал Кеннет, зарегистрированные пророчества хранились в специальном зале.
— А если пророчество не регистрировать? — спросил я.
— Честно говоря, я не знаю, Лили, — ответил Кен (мы окончательно перешли на ты и называли друг друга по именам), — по закону любой, кто услышит пророчество, должен сообщить об этом. Тут проблема в том, чтобы доказать, что это именно пророчество. Обычно все знают провидцев: те впадают в транс, когда прорицают.
— То есть даже зарегистрированное пророчество может оказаться ложным? — спросил я.
— Такие случаи были, — сказал Кен.
И мы с ним отправились в Министерство. Гарри мне опять пришлось взять с собой, потому что никто, кроме тех, кого касалось пророчество, не мог к нему прикоснуться.
Отдел Тайн помещался на самом нижнем уровне. Нас встретил любезный служитель и провел в большой зал. Все огромное пространство было занято стеллажами, уставленными хрустальными шарами. Внутри шаров клубилась белесая дымка.
— Это все пророчества? — спросил я. — И все настоящие?
— Это неизвестно, — ответил служитель, — проверка подлинности вещь сложная и занимает много времени. Кроме того, надо учитывать личность пророка.
Гарри явно заинтересовался шариками.
— Прошу, миссис Поттер, нам сюда.
Мы прошли вдоль стеллажей. Вот и нужный нам. Небольшая табличка с датой и надписью:
«С.П.Т. — А.П.В.Б.Д. Тёмный Лорд и (?) Гарри Поттер».
— А что означает знак вопроса? — спросил я.
— В пророчестве не упомянуты имена, — ответил служитель.
— То есть, оно может быть и не про Гарри?
— Сейчас проверим. Миссис Поттер, попросите вашего сына коснуться шара.
Я взял ручку Гарри и приложил ее к шару. Ничего.
— Хм, — удивился служитель, — попробуйте взять его.
Я взял шар в руку. Тяжелый, прохладный.
— Это очень интересно, — сказал служитель, — обычно все более, скажем так, эффектно. Но не важно. Давайте послушаем.
Он коснулся шара в моей руке волшебной палочкой. Дымка хлынула наружу, и вскоре перед нами появился призрачный женский силуэт. Тьфу… Напоминает дешевые фокусы. Силуэт забубнил замогильным голосом:
— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…
— Ничего не понимаю, — сказал я.
Служитель тяжело вздохнул.
— Думаю, что это не истинное пророчество, — сказал он, — ведь Темного Лорда убили вы. У вас когда день рожденья?
Вопрос! А, у Лили тоже вроде зимой.
— Зимой, — ответил я.
— Ну вот видите, — сказал служитель, — хотя ходят слухи, что Лорд может и вернуться. Он как-то отметил ребенка, когда приходил?
— Нет, — ответил я. — С мальчиком все в порядке.
— Пророчества очень ненадежная вещь, — сказал служитель.
— Да, я это уже поняла, — ответил я, — спасибо, что уделили мне время.
— Не за что, миссис Поттер. Позвольте выразить вам свое почтение и благодарность за уничтожение этого монстра.
— Это был мой долг, — сказал я.
Мы расстались. Кен вернул нас домой.
Гарри взялся за свою метлу, а я сел за стол в кабинете и тщательно записал пророчество. Странное оно какое-то, если честно. И чего все к младенцу привязались? Год-то в пророчестве не указан. Сколько там лет этому Лорду было? У такого врагов, бросающих вызов, должно быть много. Очень много. Небось с детства копил недоброжелателей. Единственное точное указание — на исходе седьмого месяца. Даже пол и национальность, как и место рождения не указаны. Чего этот Лорд к Поттерам-то прицепился? Или он планировал обойти всех молодых родителей, так сказать — во избежание, а тут я? Похоже, что у него была еще какая-то информация, на основании которой он и приперся Гарри убивать. Северуса надо расспросить, раз он Лорду это пророчество сообщил. Неизвестно, что там с этим Лордом, и почему все считают, что он может и вернуться, но мне сейчас надо из кожи вон вылезти, но объявить это пророчество ложным. Или сбывшимся. Просто чтобы от нас с Гарри отстали и дали нам спокойно жить.
Вечером собирался прийти Северус, надо будет с ним поговорить. Как бы еще от Сириуса избавиться, тот наверняка бросится на Снейпа за то, что тот рассказал Лорду о пророчестве. А мне только скандалов не хватало. Чем бы занять старого друга моего мужа? Может с Нарциссой скооперироваться? Или намекнуть ему, чтобы с родней помирился? Попробую.
Трое соратников приперлись аккурат к ужину. Прикормил на свою голову. Хотя мне не жалко. А по себе знаю, что мужчин лучше кормить. Они лучше соображают на сытый желудок. Выдал им текст пророчества для осмысления. Задумались… Северус как-то подозрительно заерзал. Ясно, опять совестью угрызается. Зубастая у него совесть, ничего не скажешь. Надо с этим что-то делать.
— А почему все поверили, что речь о Гарри? — задал вопрос Сириус. — Вон, у Лонгботтомов тоже сын родился. Причем на день раньше Гарри.
— Может Лорд хотел всех обойти, у кого дети подходящие были? — спросил я. — Лонгботтомов тоже под «Фиделлиусом» держали?
— Нет, — ответил Сириус, — обычная защита, как на всех родовых поместьях.
Кеннет почесал в затылке.
— Гарри же ничем не отмечен? — спросил он. — А про силу я бы скорее на Лили подумал.
— Чушь собачья, а не пророчество, — согласился Сириус.
Северус смотрел в стол. Да что с ним такое?! Налил парням огневиски, себе вина.
— Черт с этим пророчеством, — сказал я, — тут другие проблемы. Завтра Северус пойдет выяснять насчет оружия, нужно одежду соответствующую достать. И деньги.
Сириус тут же подхватился.
— Ты не вздумай тратиться, — заявил он, — все за мой счет. Сам в банке поменяю.
На том и порешили. Правда, поговорить с Северусом не получилось, тот как-то быстро ушел. Но ничего. Время еще есть.
Весь следующий день я старательно учил заклинания: учился трансфигурировать одежду и накладывать маскировочные чары. После двадцать пятой попытки из старой мантии Джеймса получилось что-то вроде жуткого дождевика, а диванная подушка стала незаметной на каминном коврике. Гораздо проще оказалось подогнать по размеру брюки покойного супруга, спасибо записям Лили по бытовой магии. Интересно, сейчас женщины брюки носят? В мое время носили, как рабочую одежду.
Теплая куртка из зимней мантии Джеймса получилась с пятой попытки. Главное, что теплая, а на фасон плевать. Нашла в шкафу свитер. У Лили были теплые ботинки. Жить можно.
Патронус пока не получался.
Вечером все снова собрались у меня.
— Есть склад, — отчитывался Северус, — как ты и хотела — старое списанное оружие. Его постепенно перерабатывают, то есть, должны перерабатывать, но кое-кто из последних сил тормозит переплавку. Что-то коллекционеры берут, что-то просто расходится. Боеприпасы тоже есть. Нас ждут. Только нужно быть осторожными, там те еще жуки.
— Когда идем? — тут же загорелся Сириус.
— Да хоть сейчас, — ответил Кен. — Можем еще пару парней захватить, а остальные нас прикроют.
Сказано — сделано. Парни шустро трансфигурировали свою одежду, я переоделся в тот ужас, который у меня получился, и мы отправились на дело.
Аппарировал я под руку с Северусом. В гробу я видел такой способ перемещения, если честно. Даже порталом и то приятнее. Оказались в каком-то мрачном месте, среди старых складов. Северус перекинулся парой слов с каким-то подозрительным типом, и нас пригласили в помещение. Да… Я бы скорее назвал это помойкой. Хотя… Ящики с патронами и гранатами, а в глубине… Я чуть не исполнил дикарский танец. «Стэны»! Добрые старые «Стэны»! И в заводской смазке. Как? Как они сохранились в таком виде?! Лежали с войны? Или их приготовили для отправки в колонии, но так и забыли? Не важно.
Я трясущимися руками разобрал и собрал автомат. На меня смотрели как на психа. Точнее, как на идиотку. Плевать! Помниться, Отто носился с идеей организовать производство «Стэнов» для наших нужд. Ведь примитивнейшая система, хоть в болото брось, хоть в песок, хоть пляши на нем — ничего не заест, будет работать. Наши чинуши стояли насмерть. Дескать, при стрельбе на большие расстояния снижается меткость, а у немецкого солдата должно быть лучшее оружие. Как будто не знают, что пистолет-пулемет — оружие ближнего боя. Убил бы. Так и получали мы тогда только то, что англичане для своих диверсантов и местных партизан сбрасывали. А к «Стэнам» еще и глушители были.
— Берем вот это все! — показал я. — И все патроны, какие тут есть! И два ящика гранат.
— Вы чего, обалдели? — удивился хозяин этого великолепия.
— Поговорим о цене? — обратился к нему Кеннет.
— Все не отдам, — уперся парень. — Вдруг вы террористы?
Северус и Сириус переглянулись. Нехорошо так переглянулись. И достали волшебные палочки. Бумс, у типа какой-то отсутствующий вид.
— Ну что, берем? — спросил Кеннет.
А у них тут у всех преступные наклонности, подумал я.
— Тилли! — позвал я. — Все это — ко мне домой!
— Слушаюсь, миссис Поттер!
Кажется, мы ограбили преступников.
Глава 5
Видела бы Лили Поттер свою уютную гостиную! К куче писем и подарков добавились ящики с оружием и боеприпасами. Мужики возбужденно переговаривались.
— Тилли, — позвал я, — слушай меня внимательно. Ни при каких обстоятельствах Гарри не должен касаться оружия, то есть — вот этих вещей. Ясно?
— Ясно, миссис Поттер! Тилли следить!
— Свободна.
Сириус уже извлек автомат.
— А теперь слушайте меня, — сказал я, — это не игрушки. Можете и сами пострадать, и других подстрелить. Начнем с разборки и чистки. Магазин отсоединяется так. Потом контрольный выстрел, чтобы убедиться, что в патроннике нет патрона. На человека не направлять! Это вы должны усвоить… накрепко усвоить.
Мои руки привычно разбирали автомат, парни следили за моими действиями горящими глазами. Я называл каждую часть и объяснял, для чего она нужна. Собрал. Еще раз разобрал и собрал.
— Кто следующий?
Мог бы и не спрашивать. Сириус на удивление ловко обращался с железом. Ах да, у него же и мотоцикл был. Понимает в технике. Северус мрачно наблюдал за его действиями. Впрочем, у него тоже неплохо получилось. Кеннет и авроры справлялись похуже, им пришлось указывать на ошибки. В конце концов получилось у всех. Объяснил как правильно чистить и смазывать.
— А когда мы пойдем стрелять? — спросил неугомонный Сириус.
— Завтра, — сказал я, — с утра. Только надо место безлюдное найти, а то всю деревню перепугаем. Лучше всего какой-нибудь заброшенный карьер. Северус, ты завтра сможешь?
Он кивнул. Похоже не было на свете силы, которая могла бы заставить его оставаться в Хогвартсе, когда тут такое.
Потом мы отдали должное кулинарным способностям Тилли. Оружие перенесли в подвал, потеснив котлы и пробирки. Сириус порывался утащить один автомат, но я пресек это в зародыше.
— Хранится будет у меня, — сказал я, — и это не обсуждается.
Надулся, но автомат вернул на место. Тоже мне… Хотя с Сириусом надо быть очень осторожным, он может стать совершенно неуправляемым. Наконец, все разошлись. Билл Джонс, один из авроров, сказал, что знает подходящий карьер.
А ночью на меня навались весьма специфические сны. Нет, они были и раньше, конечно. Но не настолько яркие. Черт, я тридцатилетний мужик в теле двадцатилетней женщины! И что мне теперь с этим делать?!
Нет, я знаю, что можно делать, это не сложно, и никаких моральных тормозов нет. Я еще ребенком ржал над парнем, который верил, что у него от занятий онанизмом волосы на ладонях вырастут. Кстати, интересно, чем пугали девчонок? Или считается, что у них подобных желаний не возникает? Не верю! Теперь не верю. Ну просто потому что… Черт! Но это, как бы помягче выразиться, суррогат. Напряжение, конечно, снимается, но не более того. Нет главного — другого человека. Именно из-за этого парни всегда старались завести хоть какие-то отношения. Секс с проституткой — это тоже суррогат. Дело даже не в том, сколько у нее было клиентов. Дело в душевной связи. Да, черт побери, я понимаю, насколько пафосно это звучит. Но тем не менее…
И что мне теперь делать? Что, я вас спрашиваю?! С одной стороны, я, черти бы это взяли, женщина. У меня есть то, что есть у всех женщин, и, черт все побери, мне нужно то, что есть у мужчины. А с другой стороны… Я мужчина. Я стопроцентный мужчина, можно назвать меня самцом или еще как-то. Я никогда не подчинялся, никогда не был… да — никогда не был снизу. И что мне теперь делать? Купить себе такую штуку, которую я как-то видел в борделе, и податься в лесбиянки? Или как-то найти способ уживаться с мужчиной? Да-а-а… представляю себе мужчину, который мог бы со мной ужиться… Вернее, совсем не представляю. Да я просто убью любого, кто захочет… захочет меня трахнуть. Хотя очень хочется. Не чтобы меня, но сам процесс… Все, запутался…
Принял душ, удовлетворился по мере сил, выпил коньяку и завалился спать. Ужас какой-то…
Утром все это уже не казалось таким ужасным. Живут же люди. И я буду. Жить, то есть. Сейчас гораздо важнее выяснить, что тут все таки творится. А то, что творится нечто-то нехорошее — к гадалке не ходи!
Команда нарисовалась на пороге сразу после завтрака. Повторили разборку и сборку автоматов, а потом — снаряжение магазинов патронами. И отправились в облюбованный карьер. Я прочитал еще одну лекцию о технике безопасности, расставил мишени, нарисованные на листах пергамента (Сириус тут же трансфигурировал свою во что-то непотребное, впрочем, остальные от него не отставали), и дал команду. Как они палили! Стоя, с колена, лежа… Наконец я прекратил эту вакханалию. Парни старательно чистили автоматы, а продолжал вбивать в их головы правила безопасности. Приказал собрать гильзы. Кен в самом начале сотворил какой-то щит, который не позволял магглам увидеть и услышать, чем мы тут занимаемся. Полезная штука.
Потом мы аппарировали ко мне. Я уже привычно подхватил под руку Северуса, он не возражал, никто не удивлялся. Надо все-таки что-то решать с этой чертовой аппарацией. И с Патронусом.
Проголодались все как волки по зиме, от любовно приготовленного Тилли обеда в минуту ничего не осталось. Надо что-нибудь придумать с кормежкой этой оравы. Хоть полевую кухню добывай.
И только мы расположились в гостиной с чашками кофе и рюмками коньяку, как в дверь постучали. Явились супруги Лонгботтомы. Не знаю, что они подумали, узрев меня в многочисленном мужском обществе, но глава семьи не стал ходить вокруг да около, а спросил в лоб:
— Лили, что ты знаешь о пророчестве?
— Тебе текст нужен? — спросил я.
— Хотелось бы, — ответил, как его там… а, Фрэнк.
Я предложил гостям кофе и коньяк и направился в кабинет за текстом. А что? Мне скрывать нечего. Фрэнк долго вчитывался в текст, потом передал его жене.
— Ну, — спросил я, — и зачем тебе это понадобилось? Можешь говорить при ребятах, здесь все свои.
Фрэнк вздохнул.
— К нам приходил Дамблдор, — сказал он, — и заявил, что глубоко ошибся. С его слов героем пророчества был не Гарри, а наш Невилл. Ты же знаешь — он родился на день раньше твоего сына.
— Да ну? — удивился Сириус. — А чего тогда вас не прятали? Как Лили и Джеймса?
— Ты меня спрашиваешь? — огрызнулся Фрэнк. — Мы с Алисой ничего не понимаем. Если речь шла о нашем сыне, то почему Волдеморт пришел к Поттерам?
— Именно потому, что нас прятали, а вас нет, — заметил я, глядя в потолок.
Северус тяжело вздохнул и отвел глаза.
— А что он вообще хотел, — вступил в беседу Кен, — я имею в виду Дамблдора? Ведь все кончилось.
— В том-то и дело! — Фрэнк решительно налил себе коньяку. — Дамблдор говорит, что Лорд вернется. Что из-за ошибки с пророчеством его не смогли убить окончательно. И что это придется делать Невиллу. А я этого не хочу. Он… он еще маленький. И вообще… Лили, где ты купила это оружие, и как им пользоваться?
Я почесал в затылке. Начинается…
— Мне не жалко, — сказал я, — но вы оба не должны никому ничего говорить, особенно Дамблдору. Он теперь что, будет обходить всех детей, которые родились на исходе седьмого месяца? И так каждый год?
Мужики заржали.
— Дурацкое это пророчество какое-то, — подала голос Алиса. — Свекровь как и мы считает, что сперва нужно все выяснить. И я тоже буду учиться стрелять, если надо.
— Ну что? — спросил я своих. — Берем в команду?
— Берем! — ответил за всех Сириус. — Давайте нашу команду как-нибудь назовем. Как-нибудь красиво, а?
— А может не надо? — спросил я.
Но всем захотелось красивого названия. Тоже мне — конспираторы!
— Ладно, — сказал я, — и какие будут предложения?
В конце концов мы решили называться «Дикими кошками». Никакой фантазии.
А еще через день поймали некоего Долохова, и у моего дома сняли пост. Мы с ребятами договорились, что будем собираться у меня по субботам. Северус сумел разблокировать мой камин. Правда предложил установить на него пароль. Чтобы всякие без спроса не ходили. Я согласился. Паролем стало слов «Фриденталь». Сам не знаю, почему я вдруг так решил. Ностальгия, что ли?
Выбираться из дома стало проще.
Деревушка, в которой я оказался, называлась Годриковой Лощиной. В ней жили и маги, и магглы. Единственной деревней, в которой жили только колдуны и ведьмы, был Хогсмит, расположенный рядом с Хогвартсом. Как оказалось, магглы просто не видели домов волшебников. Как не видели и входы на волшебные улицы, в волшебные магазины.
Я присмотрелся к соседям и понял, что на мои уменьшенные брюки и куртку, транфигурированную из зимней мантии покойного мужа, внимания никто не обратит. Погода была холодной, все одевались как можно теплее. Так что однажды я набрался храбрости, прихватил деньги и волшебную палочку, чтобы вызвать если что волшебный автобус, и отправился изучать мир.
Зная, что лучше всего спрятаться в большой толпе, я решил не мелочиться и отправится прямо в Лондон. До станции было недалеко, поезда долго ждать не пришлось, и скоро я уже сидел в вагоне. Народу было мало, никто не обращал на меня внимания, а я смотрел в окно.
Вагон был довольно комфортабельным. Хотя немного и раздражало обилие искусственных материалов. Честно говоря, простой деревянной скамейке я бы обрадовался больше. За окном пролетали чистенькие домики, были видны автомобили, стоящие на переездах. Вот автомобили изменились сильно. Не могу сказать, что мне так уж не понравилось, но по-моему они были не такими удобными, как раньше. Слишком приземистые, в них, наверное, было очень неудобно забираться.
Люди в вагоне были одеты почти так же как я. На одной из станций зашла группа молодых ребят и девчонок. Мама дорогая, у двоих из них волосы стояли дыбом и были синего и зеленого цвета. Один, тот, что с зелеными волосами, оказался девушкой. В ухе у нее болталась огромная булавка. А я еще боялся, что привлеку к себе внимание. Но выглядело это, если честно, ужасно. Еще у одного парня были ярко наведенные глаза, выкрашенные в черное губы и собачий ошейник с шипами на шее. Я с трудом отвел взгляд от этого ужаса и снова стал смотреть в окно. Не мое дело. Но, честно говоря, на этом фоне колдовские балахоны смотрелись очень даже ничего.
По мере приближению к Лондону народу становилось все больше. Какой-то тип попытался со мной заигрывать, но я его послал. И вот наконец Лондон.
Вокзал или станция назывался London Bridge. Толпа, все куда-то спешат. Указатели. Меня чуть не внесло в метро, но я успел вывернуться. Нет, в метро мы пока не полезем. И вот я выбрался на улицу. Толпа неслась мимо меня, не обращая никакого внимания. Эти люди… они были одеты в какие-то бесформенные вещи, женщины были слишком ярко накрашены, у многих на веках и губах были какие-то блестки. Мне не понравилось, если честно.
Сплошной поток машин. Яркие витрины магазинов, какие-то объявления. Ах да, скоро же Рождество. Машины ехали в другую сторону, что было очень непривычно. Англия… Какое-то время я просто бездумно брел по улице. Полюбовался на Лондонский мост. Впрочем, погода к длительным прогулкам не располагала. Странно, я чувствовал себя каким-то туристом. Может быть пройтись по музеям? С чего начать? С Тауэра? С Вестминстерского аббатства? Вроде там похоронен Киплинг, стихи которого мне так нравились. Смешно, но в этом огромном городе мне абсолютно некуда идти. Это уже больше не мой мир. Хотя, не помешало бы узнать, что стало с моим. Где я мог что-нибудь узнать о нем, о моих друзьях, близких?
Я остановился у витрины книжного магазина. Наверное, здесь можно купить карту города, какие-нибудь буклеты для туристов. Да, начнем с этого.
Магазин был просто огромным. Я быстро нашел то, что мне было нужно, взял еще несколько справочников. Быстро проглядел стеллажи с художественной литературой. А ведь моя жизнь теперь стала историей. В этом отделе было довольно много книг о той войне. Яркие обложки, знакомые лица. Исследования, сборники документов, какие-то работы. Некоторые названия мне не понравились. Ясно, что мы проиграли, но зачем пинать мертвого льва? Взгляд зацепился за знакомую фамилию. Не может быть! Хотя почему не может? Отто всегда был чертовски везучим. Старина… Сколько же ему сейчас лет…
Руки сами потянулись к книге, вот данные об авторе: 12 июня 1908, Вена — 5 июля 1975, Мадрид. Я замер, тупо глядя на черные цифры. Нет, это не правда! Это идиотская шутка! Кто угодно, только не Отто. Он всегда…
— Берете? — просил меня продавец.
— А? Да, конечно.
Он называет мне цену, я иду на кассу. Плачу. Мне все упаковывают в красивые пакеты с рекламой магазина. И я снова бреду по лондонским улицам. Я остался… совсем один…
Долго бродить было неуютно и холодно. Возвращаться на вокзал и снова трястись в поезде не хотелось. Я зашел в большой торговый центр, нашел магазинчик с карнавальными костюмами. Всего и надо черный парик и немного грима. И уже можно вызывать «Ночного рыцаря». В первом же переулке я резко взмахнул волшебной палочкой. Странный автобус вынырнул из ниоткуда и резко затормозил. Из дверей выглянул тощий тип с большой бородавкой на носу.
— Вас приветствует «Ночной рыцарь», — загнусавил он, — автобус для ведьм и колдунов, попавших в беду. Проезд стоит одиннадцать сиклей. С какао — пятнадцать сиклей. Сегодня с вами я, ваш кондуктор, меня зовут Джек Смит.
Я расплатился и занял место в мягком кресле. Автобус рванул с места… Ну и поездочка! Я чуть не расстался со своим завтраком. Совершенно не закрепленное кресло металось по салону, я пытался хоть как-то удержаться на нем и не впечататься в другое, скачущее не менее резво. Ну колдуны!
— Годрикова Лощина, — с облегчением услышал я и на негнущихся ногах вышел из жуткого транспортного средства. Назвать ЭТО автобусом у меня язык не поворачивался. Хорошо еще, что не забыл свои пакеты с покупками.
Дома все было по-прежнему: Гарри летал на метле, на кухне гремели кастрюли и сковородки — Тилли как-то умудрялась соединять готовку с присмотром за мальчиком. Огонь в камине, очередная куча подарков.
— Мама! — обрадовался Гарри.
— Миссис Поттер, обед почти готов!
Я поймал хохочущего Гарри и подбросил его вверх. Он завизжал от восторга. Что ж, в том большом мире мне не было места. Мое место здесь.
А после обеда я разложил в кабинете купленные книги. Мемуары Отто я отложил на потом. Ну… все вполне ожидаемо. Не существовало не только Рейха, но и единой Германии. Союзники надругались над международным правом, создав жуткий прецедент, по которому можно было судить целые государственные структуры по свежепринятым законам. Какое счастье, что я всего этого не застал. Еще одну мою страну распотрошили на составные части, унизили и ограбили. Грустно…
Наконец я взялся за книгу Отто. Налил себе коньяку и приступил.
Грустное чтение, если честно. Такое ощущение, что он отлично чувствовал приближение смерти. Я еще раз посмотрел на дату издания. Последняя редакция. Мог и чувствовать.
Старина Отто здорово описал наши приключения. А ребята, оказывается, искали меня. Вывезли мою семью из района боевых действий. Значит Инга и Курт могли выжить. Как они теперь? Инга вполне могла снова выйти замуж. Можно ли будет их найти? Нет, я ни в коей мере не собирался вмешиваться в их жизнь. Но узнать… Вдруг они нуждались? А у меня теперь есть деньги.
А еще мне дали штурмбанфюрера… Посмертно…
Я выпил стакан огневиски. Стоя. До дна…
Приближалось Рождество. Наша команда продолжала тренировки. Я учил их взаимодействовать в группе. У авроров получалось просто здорово. Сириус был явным анархистом. Северус старался.
Я все так же старался аппарировать вместе с Северусом, и все к этому привыкли. Я побаивался расщепления. И тут стал замечать, что меня все крепче прижимают к себе и не так быстро отпускают после. Нет, старый друг держался в рамках приличий, но я прекрасно понимал, что это только начало. И что мне было с этим делать? Отталкивать Северуса не хотелось. И дело было не только в его безусловной полезности. Жалко же парня. Только-только почувствовал себя нужным, влился в наш дружный коллектив. С другой стороны, я холодным потом обливался, стоило мне подумать, что Северус может пойти дальше. Сейчас меня просто прижимают к себе. А потом? Хотя я не мог себе представить, чтобы Северус, например, ущипнул за задницу или начал бы меня лапать. Это было на него совершенно не похоже. Но я уже заметил, что этот тихоня никогда не сворачивает с избранного пути. А это значит, что рано или поздно мне придется или отбиваться от него, или… Про «или» даже думать не хотелось. Хотя противно мне не было. А если целоваться полезет? Вот и сейчас делает вид, что просто поддерживает меня, но я-то чувствую его руку на своей талии. И морда довольная-довольная. Вот что мне с ним делать, а? Нет, я не думал, что за свою помощь он потребует оплаты натурой. Это был бы уже не Северус. Он просто подбирался еще ближе ко мне. Хитрый план, ничего не скажешь. Стать незаменимым, получить доступ в дом и тихой сапой получить все. Интересно, сам додумался? А этот паразит тихо стоит себе почти вплотную, с таким расчетом, чтобы мои волосы касались его лица, и балдеет. Извращенец… Хотя, почему сразу извращенец? Для него-то я женщина, в которую он влюблен всю сознательную жизнь. Да-а-а-а, проблемка.
— Северус…
— Да, Лили? — а сам смотрит на мои губы.
Убью гада. А гад сияет, как рождественская елка. И что мне с ним делать?
Ближе к празднику Дамболдор разродился большой статьей для «Ежедневного пророка». Собственно под такой праздник всегда было принято вспоминать про семейные ценности. Странно было, что про такие вещи вдруг вспомнил одинокий старик. Хотя, он же был директором школы. Но тон статьи мне откровенно не понравился. Было там что-то этакое. Слишком уж он упирал на роль матери в воспитании детей. А Темный Лорд у нас оказался сиротой. Вырос в приюте. Что тут скажешь, бедняга. А Дамблдор все разливается, что если бы у бедняжки была любящая мать, то он вполне мог вырасти приличным молодым человеком. Можно подумать, у преступников не бывает любящих матерей. И чего он только про матерей? Отцы уже не котируются? А вот это уже интересно… Но недостойная мать вполне может вырастить из невинного ребенка настоящего монстра. Дальше про расколотую душу, про то, как многолико зло. Как легко можно впустить его в свою расколотую душу, где оно совьет себе гнездо. В общем, не узнать меня было невозможно.
Фрэнк сказал, что директор еще несколько раз навещал их с Алисой и заводил речь о пророчестве. Кончилось все тем, что старшая миссис Лонгботтом выставила назойливого визитера за дверь, пригрозив судебным преследованием. Ясно, решил вернуться к нам с Гарри. Интересно, других детей, рожденных на исходе июля, нет вообще? Или у них у всех такие же родители, как у Невилла?
Я, несмотря на всю свою славу, очень уязвим. У меня нет влиятельной родни, корней в магическом мире. Меня легко объявить не совсем адекватной, взять под опеку. Ему нужен Гарри. Все дело в этом пророчестве. Монстра должен убить ребенок. Бред.
— Северус, — оттащил я в сторону своего кавалера, — извини, что задаю тебе этот вопрос. Твоя метка…
— Метка? — переспросил Северус. — Знаешь, странно, что ты спросила. Меня директор тоже на днях спрашивал. Она бледнеет.
— Бледнеет? — переспросил я.
Северус закатал рукав. На бледной коже предплечья четко выделялся серый рисунок. Череп, изо рта которого выползала змея.
— Она черная была, — ответил Северус, — а сейчас все бледнее и бледнее.
— А ты что-нибудь чувствуешь? — поинтересовался я.
— Ничего, — ответил он, — она при вызове очень болит, как резкий ожог.
— При вызове? — уточнил я.
— Ну, если Лорд нас собирал, — Северусу явно не очень хотелось говорить на эту тему, — то сперва было больно. И боль усиливалась. Нужно было аппарировать к Лорду. Метка, она как порт-ключ — выносила нас прямо к месту сбора.
Я покивал с умной мордой.
— А директор чего хотел? — спрашиваю.
— Он считает, что если бы Лорд умер окончательно, — сказал Северус, — то и метки бы исчезли.
— То есть, получается, что Лорд умирает? — спросил я.
Северус пожал плечами.
Совсем непонятно. Ну помирает и помирает. Чем быстрее помрет, тем лучше. Воздух чище. Хотя, тогда получается, что и пророчество липовое, а припер его в Отдел Тайн явно Дамблдор, и что с этим Лордом, точнее с его духом, какая-то очередная афера. И для этой аферы нужен Гарри. Интересно, зачем?
Надо что-то делать, но я расслабился и решил дождаться следующего хода своего противника. В конце концов, приближалось Рождество.
Предыдущее я отмечал с друзьями. Мы тогда были во Франции, недалеко от Мальмеди. Кто-то из парней раздобыл небольшую елочку, ее закрепили в щели на табуретке и украсили цветными проводами и гильзами. И у нас было вино, которое нам подарил местный кюре.
В этот раз все было по-другому. Сириус притащил великолепную пушистую елку, которую мы и установили в гостиной. У Поттеров были елочные игрушки. А еще мне прислали яркие гирлянды, хлопушки и петарды из одного магазинчика. Так что елка вышла просто замечательной. Пришедший в гости Северус критически осмотрел ее и наколдовал снег, который выглядел совсем как настоящий. Мне осталось только прикрепить к входным дверям небольшой веночек и зажечь свечи. Тилли священнодействовала на кухне, по дому плыли упоительные запахи. У нас был запланирован гусь с яблоками и традиционный английский пудинг. Я плюнул на конспирацию и сварил глинтвейн по старинному рецепту, который хранился у нас в семье с незапамятных времен.
Праздник мы встречали втроем. Сириус быстро набрался, вспоминая Джеймса, и заснул на диване. Тилли уложила Гарри. А мы с Северусом сидели у камина, пили глинтвейн и молчали. Это было очень уютное молчание.
В окно постучали. Хуберт вернулся с охоты и принес мышь.
— Ты решил угостить меня дохлой мышкой? — спросил я.
Ко мне подошел Северус.
— Просто заботится о тебе, — тихо сказал он, отбирая у меня трупик.
Я медленно обернулся. Северус стоял так близко.
— А вы стоите под омелой, — послышался голос Сириуса, — вот и целуйтесь теперь.
Я повернулась к нему, но он уже снова спал, громко похрапывая.
— Мы под омелой, Лили, — повторил Северус, отбрасывая дохлую мышь и привлекая меня к себе.
Я поднял голову. Действительно. Но я точно знаю, что ничего такого тут не было. Кто-то наколдовал? Ясно, кто…
— Северус, я… это плохая идея…
Он нежно-нежно прикоснулся своими губами к моим.
— Я все понимаю, Лили… — тихо проговорил он, — все понимаю…
Да ничего ты не понимаешь! Но не мог же я сказать это вслух… Хотя, особого отвращения я не испытал. Северус не позволял себе ничего лишнего. Кажется, ему было достаточно того, что он может просто обнять свою мечту.
Наверное, надо было возмутиться. Вспомнить про приличия, в конце концов я всего два месяца как вдова. И я ведь знал, что рано или поздно этот тип обнаглеет. Но он не распускал рук, он просто бережно обнимал меня и нежно целовал.
И что мне было делать? Ну да, самому было интересно, что случится, если меня поцелует парень. Ничего не случилось. Противно не было. И отталкивать его, честно говоря, не хотелось. Черт побери, в этом мире я женщина, придется соответствовать. Не в смысле визжать, закатывать истерики и бить морды и посуду, а…
Северус счастливо вздохнул, сильнее прижал меня к себе. Его губы скользнули по моей шее. Надо это прекращать…
— Северус! Мы не можем. И Сириус тут… И…
Он отпустил меня.
— Извини. Ты такая… Я так давно мечтал об этом…
Ну какая такая?! Делать-то мне что?!
На диване заворочался Сириус. Мы вернулись к камину. Северус разлил глинтвейн по глиняным кружкам. Его пальцы коснулись моей руки. Если сейчас схватит меня за коленку, то я буду визжать. Хоть бы этот пьянчуга проснулся. А вдруг Северус не остановится на достигнутом и решит вломиться в спальню?!
Ну и мысли лезут мне в голову. Похоже, что я действительно становлюсь женщиной.
— Знаешь, — сказал я, — не делай так больше, пожалуйста.
Он кивнул. Сириус открыл один глаз.
— Вы чего там пьете? — хрипло спросил он.
— Глинтвейн, — ответил я.
— Я тоже хочу.
— Тебе уже хватит. И вообще, я спать пошла. Поздно уже.
— Поздно? — удивился Сириус. — А…
Северус поставил кружку на столик.
— Если хочешь, — сказал я, — можешь устраиваться в комнате для гостей. А я пошла.
На всякий случай придвинул к двери комод и завалился спать.
Ночь прошла спокойно. Хорошо, когда в доме несколько спален. Утром мы встретились за завтраком. Северус сказал, что никого из его подопечных в школе на каникулы не осталось, так что несколько дней он вполне мог там не появляться.
Обменялись подарками. Я подарил Северусу какой-то суперкотел из тех, что прислали мне, и лично от себя симпатичные запонки в виде серебряных змеек. Сириус получил тоже запонки, но в виде львов и книгу по военной технике. Своей команде я разослал книги по стрелковому оружию, а тому, у кого были дети — и по небольшой фигурке Санта-Клауса. Малфоям достался дорогой набор шоколада.
Сириус вручил мне довольно красивые серьги и огромную плюшевую собаку для Гарри и тут же уткнулся в подаренную книгу, а Северус, краснея и смущаясь, выложил бархатную коробочку, в которой оказался красивый кулон, меняющий цвет в зависимости от настроения. Интересная вещь.
Стали прибывать совы с подарками. Открытки, безделушки, игрушки, море сладостей. Северус привычно вытащил палочку и стал проверять. В дверь постучали. На пороге маячил Люпин. Интересно, он тут сам по себе или прибыл в качестве разведчика? Смущенно протянул мне пакет с пирогом.
— Молли пекла, — сказал он, — это от всех нас.
Северус деловито замахал палочкой. Пирог засветился.
— Что там? — спросил я.
Северус хмыкнул.
— Зелье доверия, — ответил он.
Люпин замер с приоткрытым ртом.
— Я не знал, — в ужасе пробормотал он.
— Да ты что?! — возмутился Сириус.
Я сел в кресло. Началось. Хорошо, что пока не яд.
Сириус тряс приятеля за грудки. Северус мрачно созерцал это безобразие.
— Ладно, Сириус, оставь его, — сказал я, — пусть рассказывает.
Люпин сел на диван.
— Я не нарочно, — повторил он, — я думал, что Молли хочет помириться. Это просто знак внимания. То есть…
— Кто хотел, тот со мной давно помирился, — сказал я, — и без всяких зелий.
— А ты им еще игрушки подарила! — возмущался Сириус.
— Да не жалко мне игрушек, — махнул я рукой, — у меня весь дом в игрушках. Гарри столько ни к чему.
Люпин сжался. Странный он какой-то. Если бы не знал, что это оборотень, ни за что бы не поверил. Не хватает дикости, брутальности. Глаза желтоватые и только. Или я с берсерками путаю? Хотя волк — сильный хищник, должно же это как-то сказываться. Или он не в волка превращается? А в кого? Вроде, в Китае и Японии были оборотни-лисы. Этот больше на зайца похож, если честно.
— Лили, — тихо сказал Люпин, — я правда не знал. Дамблдор сказал, что ты в большой опасности, потому что тебе пришлось убивать. Просто ты этого пока не сознаешь, отталкиваешь друзей, упиваешься своей славой. А… Молли… она сказала, что на Рождество принято дарить подарки. Вот я и предложил передать, у них же много детей, они заняты.
— А подарок оказался с начинкой, — хмыкнул я, — и что со мной должно было после этого начать твориться? Начала бы верить всему, что мне говорят? Или слепо доверить свою жизнь и имущество кому-то конкретному?
— Это зелье снижает критичность в восприятии информации, — ответил Северус, — его заговаривают на конкретного человека, которому принявший зелье будет слепо доверять. Опасная вещь.
— Так что? — спросил я. — Вызываем авроров?
— Не надо! — жалобно попросил Люпин. — Я уверен, что Молли не хотела…
— А чего она хотела? — спросил я. — Просто так пирожок начинила?
— Уизли бедны, — заметил Северус.
— Не ожидал такого от Молли, — сказал Сириус, — честно, не ожидал. Может она всех того, то есть — зельями угощает?
Я задумался. Сдать рыжую кретинку просто необходимо. Прости один раз, потом и не на такое нарвешься. Хотя эта Молли могла и не сама до такого додуматься. С другой стороны — уж очень грубая работа. Неужели Лили была настолько наивна, чтобы повестись на такой примитив? Хотя, что я знал про Лили? А тут первое Рождество без мужа, примирение, старые друзья. Могла и съесть. А еще и Сириус с Северусом. Сириус бы сожрал за милую душу и не подавился бы. А Северус? Он нас и предупредил. Не думали, что он тут? А ведь был еще и Гарри…
— Вызывай авроров, Сириус, — сказал я.
— Ты думаешь? — спросил он.
— А если бы Гарри съел? — спросил я.
У Сириуса лицо стало просто серым. Люпин опустил голову. Северус мрачно смотрел прямо перед собой.
Авроры прихватили пирог и увели оборотня. Вот и попраздновали…
Остаток дня Северус учил нас выявляющим чарам и объяснял как определить, какое именно зелье добавлено в еду. Перепортил кучу продуктов. Вечером пришли Лонгботтомы и встревоженный Кен.
— Отпустили, — сказал он.
— Как?! — выпучил глаза Сириус.
Кеннет оглянулся.
— Ребята, информация секретная. Тролль его знает как, но отпустили. Вроде, никто ничего плохого не хотел, идиотка просто хотела вернуть дружбу и расположение. Плюс — у нее семеро детей. Распоряжение сверху, ясно?
— Ничего себе! — пробормотал Фрэнк.
Северус сжал губы.
— У тебя есть артефакт, определяющий яды? — спросил он. — Дай, я проверю. Если надо — изготовим новый. И, Мерлином заклинаю, проверяй все!
— А если в газету сообщить? — спросил я.
— Боюсь, что уже поздно, — покачал головой Кен. — И ходят слухи, что маггловское оружие могут объявить вне закона.
— Хрен им! — припечатал Сириус.
Я кивнул. Хрен… Срочно нужен пулемет и что-нибудь посерьезнее.
Фрэнк покачал головой.
— Ты не учитываешь, что многие с предубеждением относятся ко всему маггловскому, — сказал он, — и верят, что смогут защититься привычными способами.
— Но это не остановит преступников, — сказал я. — Да и как они собираются защищаться? Если учесть начальную скорость пули и дальность…
Кен кивнул.
— Мы это знаем, — сказал он, — но остальные…
— Что же делать? — спросил Сириус.
— Я попробую выяснить через свои знакомства, — сказал Фрэнк, — у мамы тоже связи есть. Сейчас главное, чтобы не приняли закон о запрете.
— У Малфоев бала в этом году не будет, — подал голос Северус, — но небольшой прием состоится. Можно будет попробовать… воздействовать на общественное мнение.
Я задумался. Слухи и сплетни — страшное оружие. Другое дело, что надо учитывать психологию аборигенов. Новое всегда пугает.
— Нужно действовать осторожно, — сказал я, — а то еще больше всех перепугаем.
— Сейчас многих арестовали, — ответил Северус, — поместья обыскивают. Можно сказать, что Министерство специально собирается запретить оружие, чтобы люди были совсем беспомощными.
— Это мысль, — кивнул Кен, — а я кое с кем переговорю, чтобы нашу группу узаконить. Даже если не узаконить, то хотя бы сделать так, чтоб не мешали.
— Попробуем! — кивнул Фрэнк. — Лили, спасибо за подарок! Такая интересная книга.
— Я бы тоже хотел научиться не только из автомата стрелять, — заметил Кен.
— О, а тут про такую технику! — показал книгу Сириус.
— Что такое «танк»? — спросил Фрэнк.
Я вздохнул и принес свою буклеты, купленные в Лондоне.
— Есть музей, — сказал я, — так и называется — «Дом танка». Расположен в Бовингтоне. Можем сходить.
Надо ли говорить, что все с восторгом согласились?
Честно говоря, я не понимал — почему эти парни совершенно не удивляются моим довольно специфическим познаниям? Хотя Лили писала, что волшебники не очень дружат с логикой. Может потому, что логикой было не объяснить магию? Но существовали же магические формулы, арифмантические расчеты, похожие на алгебру. Непонятно. Может они решили, что если мне удалось избавить их от страшного злого волшебника, то я могу вообще все? А Северус? Он же жил среди магглов, знал Лили с детства. Разве что дело было в том, что Лили была отличницей. Если она за что-то бралась, то делала это на все сто. Вот и решили наверное, что, научившись стрелять, девушка выучила все по заданной теме.
Северус меня вообще удивлял. Он ведь любил Лили. Неужели не замечал, что я не она? Было ли дело в том, что они практически не общались несколько лет? Или он с самого начала придумал для себя некий образ и не обращал внимания на реального человека?
После того поцелуя под омелой он снова отошел за завоеванные ранее позиции. Словно проверил что-то для себя, пришел к каким-то выводам. Знать бы еще к каким.
Ему безусловно было важно быть своим в моем доме. В компании «Диких кошек» он тоже уверенно занял свое место. Даже Сириус больше его не задирал. Больше всего Северус заинтересовался изготовлением отравленных пуль. Было что-то жуткое в его интересе к опасным вещам. Ясно почему Лили так переживала из-за его увлечений черной магией. Но девушка совершала ту же ошибку, что и миллионы женщин до нее. Она пилила своего друга, закатывала ему скандалы, ставила условия. При таком интересе и стремлении к подобным знаниям все было бесполезно. Это не было блажью, минутной прихотью. Эта тьма была неотъемлемой частью Северуса. Его можно было принимать только вместе с ней. Лили этого было не понять. Меня же подобные увлечения не отталкивали. Я прекрасно знал, что в жизни не бывает ничего безоговорочно черного или белого. И что для того, чтобы построить прекрасный дворец, сперва нужно выкопать котлован и замесить глину для кирпичей.
Наша информационная атака дала плоды. Узаконить нашу компанию не получилось, но разговоры о запрете маггловского оружия завяли сами собой. Скорее всего дело было еще и в том, что процветал черный рынок и нелегальная торговля. Так что такой запрет вызвал бы только больший интерес и рост цен. И наши недруги решили просто замять вопрос, чтобы о нем постепенно все забыли.
Уизли не давали о себе знать. Люпин больше не появлялся. Я занимался Гарри, читал ему вслух книжку про магических зверей с движущимися картинками и тренировал своих ребят. Мы сходили в «Дом танка». Понравилось всем. Это вообще замечательный музей, большинство экспонатов в нем в очень хорошем состоянии, некоторые даже на ходу. Мы долго бродили среди бронеавтомобилей, жутких мастодонтов времен Первой войны. Современные машины меня не очень заинтересовали. Но вот перед «Тигром» я замер. Нахлынули воспоминания. Будапешт, Арденны… Я сам не заметил, как увлекся, рассказывая про ходовую часть, вооружение. У парней блестели глаза. Сириус просто завелся. Он неплохо понимал в технике, водил и сам чинил свой мотоцикл. А тут такое…
— Он тоже на бензине ездит? — спросил он.
— Точно — ответил я.
— А… а стреляет чем?
— Снарядами, — ответил я. — Тут еще крупнокалиберный пулемет. Экипаж — пять человек: командир, механик-водитель, наводчик, заряжающий и радист.
Ребята сверялись с буклетом.
— Нам бы такой! — мечтательно проговорил Фрэнк.
Алиса покачала головой.
— В железе не очень удобно, — заметил Кен, — а вот сверху я бы прокатился.
— Ты чего? — возмутился Сириус. — Это же вещь! Ух, такой махиной бы поуправлять…
Северус мечтательно смотрел на ствол орудия. Мне поплохело.
— Ребята, вы чего? — спросил я. — Это же экспонат.
— Он на ходу, — заметил Фрэнк. — Только топлива не хватает и боеприпасов.
— Если напишите формулу топлива, — сказал Северус, — то я приготовлю.
Сириус кивал.
— А с боеприпасами разберемся, — сказал он. — Трансфигурировать можно.
— Ребята, — сказал я, — даже не думайте. Танка точно хватятся, он во всех буклетах есть.
— А, — махнул рукой Кен, — можно сделать табличку «В ремонте», а персоналу память стереть.
— Может не надо, — поддержала меня Алиса. — Где мы его держать будем?
— Найдем, — сказал Фрэнк, — главное, как его отсюда вытащить. Как насчет порт-ключа? Если сделать помощнее…
Мне стало дурно.
Глава 6
А потом в школу вернулся Дамблдор. Как оказалось, все это время он бывал там только наездами, делами почти не занимался, свалив все на МакГоннагал. И начал он с того, что вызвал к себе Северуса.
— Ничего не понимаю, — рассказывал он, когда мы отмечали его день рождения. Естественно, у меня. — Вызвал. Я думал опять будет про последнюю драку в коридоре, а он стал про Лили расспрашивать. Я же не скрываю, что бываю здесь. Минерва и Филлиус и так знают.
— А ему какое дело? — спросил Сириус.
— Я и говорю, что не понял, — ответил Северус, — про Гарри еще спрашивал. Достаточно ли внимания Лили уделяет ребенку. Не слишком ли увлекается мужчинами.
— Кто? Лили? — обалдел Сириус.
Алиса покачала головой.
— А ты что ему сказал? — спросил Фрэнк.
Они принесли с собой маленького Невилла, и оба мальчика играли под присмотром Тилли.
— А что я мог сказать? — пожал плечами Северус. — Я сказал, что все это личные дела Лили. Но что с Гарри все в порядке.
— Может кто-то разболтал про нашу команду? — спросил Кен.
— Да ты что?! — хором возмутились все.
— А чего он где-то мотался? — спросил я. — Ему отпуск дали?
— Он часто своими делами занимается, — поморщился Северус, — школой уже давно Минерва руководит. Ну, текущими делами. Но мне сказали, что Дамблдор ездил в Германию.
— Зачем? — удивился Сириус.
Северус пожал плечами. Я задумался. Хрен он там что найдет, я официально умер. Но сам интерес мне очень не понравился. Кто-то опознал автомат на колдографии? Или нас засекли в Бовингтоне?
— Если он ездил официально, то я могу попробовать что-нибудь узнать, — сказал Кен.
— Я тоже, — поддержал его Фрэнк.
— А вообще директор здорово сдал, — продолжил Северус, — и знаете, он почти не колдует. Странно, правда?
Я отхлебнул из бокала. То место, в котором эта парочка проводила неведомый ритуал, уже давно не относилось к Германии. Оно и называлось теперь по другому. Хотя, кто мог помешать Дамблдору метнуться через границу? Или через несколько границ, ведь Германий теперь было две. Может, его вояж и не был связан со мной? Но ведь он расспрашивал обо мне. Странно все это. Меня выбросило в эту жизнь и в это тело после того, как я сорвал ритуал Дамблдору и Гриндевальду. Я уже читал про различные ритуалы. Прерывать их было очень опасно. Того, кто вмешался, могло оглушить, даже убить. А меня перенесло во времени. Значит, они что-то мудрили со временем. Но что? Гриндевальд уже был объявлен вне закона. Хотел ли Дамблдор спрятать его с помощью этого ритуала? И куда он планировал его отправить?
— И чего он прилип к Лили? — удивился Кен. — Радовался бы, что никакого Темного Лорда больше нет. Ему мало славы?
— И это пророчество, — заметил Фрэнк, — знаете, я не верю в него.
— Верить в пророчества вредно, — сказал Сириус, — вон все сидели и ждали, а Лили просто взяла автомат и…
— В любом случае нужно собрать всю информацию, — сказал я.
Дамблдор, как оказалось, посещал Гриндевальда в тюрьме Нурменгард. Очень интересно. Но информации было просто пугающе мало. Может стоило покопаться в прошлом старика? А это идея. Не знаю, как он там победил Гриндевальда, но в тот момент, когда я их видел, врагами они явно не выглядели.
Я снова открыл «Кто есть кто». Дата и место рождения. Как интересно, старичок мой сосед! Не то что бы я рвался к совместным чаепитиям, но есть ведь и другие соседи. А соседи бывают очень зоркими. Особенно женщины. Так что придется заводить знакомства. Кстати, вероятно кто-то из соседей и сдал меня Дамблдору, не зря же он заинтересовался моими ребятами. И кто может оказаться мне полезным? Учитывая возраст Дамблдора, это должен быть кто-то очень пожилой.
День был достаточно ясным, так что я одел Гарри, оделся сам и вышел на улицу. Идти пришлось медленно, Гарри шел не очень уверенно и таращился по сторонам. Со мной раскланялось несколько человек. Я мило улыбался, кивал, отвечал на приветствия. Так мы прошли почти всю магическую часть деревни и повернули назад. Гарри утомился, и я взял его на руки.
— Устали, милочка? — послышался старческий голос.
Я обернулась. Из-за живой изгороди на меня смотрела сгорбленная старуха с неожиданно яркими голубыми глазами.
— Здравствуйте, — улыбнулся я, — я не устала, а вот Гарри…
— Так зайдите ко мне, отдохните.
— Спасибо!
Я шагнул к калитке. Из дневников Лили я знал, что она с соседями не общалась. Это мне на руку.
— Проходите, милочка, проходите. Выпейте со мной чашку чаю. Я уже стара, не часто ко мне гости заходят.
Ясно, я попал. Но бабуля могла оказаться очень ценным источником информации.
Мы с Гарри вошли в старомодную и неожиданно уютную гостиную. Домовик принес поднос с чаем и булочками. Я очистил ручки Гарри заклинанием и усадил его к себе на колени. Дал ему булочку.
— Какой милый малыш! — заулыбалась старушка.
Я благодарно улыбнулся и отпил из чашки. Для Гарри принесли молоко. Я аккуратно поднес ему кружку. Малыш отпил несколько глотков. На его довольной мордочке остались забавные белые «усы». Я стер их носовым платком.
— У вас очень милая гостиная, миссис…
— Багшот, милочка, Батильда Багшот!
А это имя я где-то уже встречал. Точно, в списках учебников Лили. Вот это да!
— Небось думали, дорогая, что старухи уже давно нет в живых? — прищурилась бабуля.
— Ну что вы! — возмутился я. — Просто… просто странно вот так вот запросто пить чай с тем, по чьим книгам ты училась в школе.
Старушка улыбнулась.
— Учебники вроде ничего получились, вот только этот троллев Бинс бубнит одно и тоже про восстания гоблинов. А я могла бы многое порассказать. Да, многое. Но пока директором Альбус, он меня в Хогвартс не пустит.
— Отчего же? — удивился я, надкусывая булочку. — Кто может лучше всего вести уроки, как не автор учебников?
Старушка приосанилась.
— Не только вы так считаете, дорогая. С вами многие и в Попечительском Свете согласились бы. Я стара, но у меня хорошая память. Да только Альбус костьми ляжет, а в Хогвартс меня не пустит. И в Годрикову Лощину носа почти не кажет, а уж видеть меня каждый день для него нож острый.
— Видимо, он вам здорово насолил? — спросил я. — Обычно не желают видеть того, кого обидели.
Гарри допил молоко и завозился на моих коленях, устраиваясь. Все-таки он устал. Бабуля явно разрывалась между приличиями и жаждой поделиться информацией с внимательным слушателем.
— Мне так интересно с вами разговаривать, — сказал я, — давайте я позову эльфа, чтобы она забрала и уложила Гарри? Мальчик устал. А мы с вами еще поболтаем!
Бабуля расцвела.
— Конечно! Конечно, дорогая! Я так давно хотела с вами познакомиться. Отправляйте малыша, а я еще чайку закажу. И где-то у меня была наливочка…
Наливка оказалась чудовищно сладкой, но дело того стоило. Бабка оказалась просто кладезем информации. Ясно, почему Дамблдор ее и на порог Хогвартса не пускал. Впору удивляться, как не упокоил вечным сном.
Вернувшись домой, я выпил крепкого несладкого кофе, чтобы избавиться от вкуса наливки и устроился в кабинете, записывая все, что мне стало известно. У меня в руках была настоящая бомба. Вот только взорвать ее надо было правильно. Все-таки это был магический мир.
В мое время человек, предпочитающий мужчин, просто не мог занимать преподавательскую должность. А тут директор школы. Это не касаясь того, что он сын убийцы и возможный убийца собственной сестры. Это как над было запудрить всем мозги, чтобы его подпустили к преподаванию? Талант, ничего не скажешь!
Впрочем, гомосексуализм не зря именовали «английским пороком». Хотя затравили же британцы Уайльда. Черт их знает, этих волшебников, как они к этому относятся. Меня подобные вещи мало интересовали. В конце концов, каждый с кем-то спит. Другое дело, что у нас в семье было не принято афишировать свои отношения. Личное — значит личное. Человек, выставляющий на показ свои предпочтения, вызывал у меня неприязнь. Ни к чему демонстрировать всем свое нижнее белье.
Хм, вопрос в другом, насколько искренней была вражда Дамблдора и Гриндевальда. Расстались ли они из-за идеологических противоречий, или это была ссора любовников? А может они так и остались друзьями и любовниками, дурили всем голову, заигрались в покорение и спасение мира, а потом пытались как-то замести следы? Уж очень странным выглядел отказ фюрера от высадки на британских островах. Полет Гесса в Шотландию был совершенно непонятен. Да мы несколько раз могли поставить на колени британского льва. И даже не на колени, а… Хм… Но всегда, как по волшебству, принимались довольно неожиданные и даже странные решения. А может действительно по волшебству? Мы вполне могли вместе с русскими распотрошить Британскую Империю. А вместо этого убивали друг друга. И еще объявление войны Америке… Да. За одно это я был готов по волоску выдрать всю бороду этому кудеснику. И его дружку тоже. Но месть — блюдо, которое стоит подавать холодным. Черт, я кажется получил шанс раскопать всю эту мутную историю и хоть как-то отомстить. Но нужно быть очень осторожным. Я должен изучить все болевые точки, чтобы нанести удар. И, клянусь всеми богами и чертями, я это сделаю!
Рассказал историю ребятам. Они обалдели.
— Сестру убил? — переспросил Сириус. — Ничего себе!
— У него еще и брат есть, — сказал я, — Аберфорт.
— Интересно, как он победил Гриндевальда? — заинтересовался Фрэнк.
— А если его отца судили, то материалы могли сохраниться в архиве, — заметил Кен.
Северус напряженно размышлял.
— Знаете, — сказал он, — я другого не понимаю. Дамблдор все время распространяется о любви к магглам, к магглорожденным. Но как он может их любить, если магглы издевались над его сестрой, а потом из-за них его отец сел в Азкабан? Даже если он не любил отца. Это же такой позор.
— Думаешь? — спросил Сириус.
— Да, — согласился я, — тут скорее можно представить ненависть. Я другого не понимаю, как его в Хогвартс пустили, с такой-то наследственностью. Мамаша со странностями, папаша — буйный, чокнутая сестра. Вдруг он тоже с приветом? А вокруг дети.
— Да плевать ему на детей, — пробормотал Северус, — ему главное, чтобы все шито-крыто было.
Сириус покосился на него, но промолчал. Ясно, вспомнили школьные разборки.
— Надо что-то делать, — сказала Алиса, — он точно псих. И к детям цепляется. К Гарри, к Невиллу.
— А разве при назначении на должность директора Хогвартса никаких проверок нет? — спросил я.
— Даже если и есть, — сказал Кен, — он как раз Гриндевальда победил, кому было бы дело до его родни.
— А как его учителем взяли? — не успокаивалась Алиса.
— Ты думаешь, там много желающих? — спросил Северус. — Та еще работенка. И, между нами, ребята, директор ментальный маг. Легиллименцией владеет. Да и умеет доверие внушать.
— А ты откуда знаешь? — тут же спросил Сириус.
— Знаю, — отрезал Северус.
Я попытался вспомнить, что это такое.
— Хочешь сказать, что Дамблдор читает чужие мысли? — переспросил Фрэнк. — Но как тогда он не догадался о предательстве Петтигрю?
— Ты еще спроси, как он проворонил у себя в школе Темного Лорда и его последователей, — хмыкнул Кен.
— То есть он не такой уж хороший легиллимент? — спросила Алиса.
Северус пожал плечами.
— Самым сильным легиллиментом был Лорд, — сказал он, — он учил своих последователей. Про Дамблдора я знаю только, что он тоже владеет этим искусством.
— А откуда ты знаешь про Дамблдора? — спросил Сириус. — Он сам тебе сказал?
— Я как-то увидел у него редкие книги по ментальной магии, — сказал Северус.
Я чуть заметно ухмыльнулся. Если Северус увидел редкую книгу, можете быть уверены, что не успокоится, пока хотя бы не просмотрит ее.
— Мало ли зачем он читал про ментальную магию, — пожал плечами Кен, — может для общего развития. Или сами книги были очень ценными.
Северус удивленно смотрел на него.
— Но зачем тратить время на то, чем не занимаешься? — удивился он. — Для того, чтобы овладеть легиллименцией и окклюменцией, нужно много заниматься. Это изнурительные тренировки.
— А может он хотел пустить пыль в глаза? — предположил Билл. — Типа, смотрите все, какой я крутой. Легко могу узнать все ваши тайны.
Северус задумался.
— А как от этого защититься? — спросила Алиса.
— Окклюменция, — ответил Северус.
— А если думать о чем-то другом? — предложил я. — Ну, например, представлять себе море, звезды, еще что-то? Или сосредоточится на повторении одного и того же текста? На детском стишке, например?
Северус уставился на меня.
— Ты училась окклюменции? — спросил он.
— Нет, — ответил я, — но магглы это вовсю практикуют, чтобы не проболтаться под воздействием наркотиков.
— Надо же! — восхитился Кен. — До чего только магглы не додумались!
— А артефакты, помогающие защититься от этой легилли… — как ты ее назвал? — есть? — спросил я.
— Есть, — ответил Сириус, — в старых семьях часто такое наследникам одевают. Обычно это кулон или серьги.
— Надо будет посмотреть, вдруг мне такое подарили? — заметила я.
— Хорошо быть героиней, — улыбнулся Сириус.
— И не говори! — согласился я.
Фрэнк предложил подключить свою мать, а Северус навестил Малфоев. После того, как наши авроры обнаружили в архиве дело Дамблдора старшего и результаты расследования смерти сестры директора Хогвартса, сплетни пошли в народ. Милые дамы в салонах недоумевали, как подобному человеку доверили ТАКОЙ пост. Слава победителя Гриндевальда сильно потускнела. А мне нанесли еще один визит.
Мистер и миссис Блэк как-то не очень уверенно вошли в мою гостиную. Я предложил чаю. Они вежливо отказались.
— Собственно, миссис Поттер, — начал представительный джентльмен с бородкой а-ля Фрэнсис Дрейк, наступив на ногу своей супруге, которая явно собиралась что-то сказать, — мы с вами люди не чужие. Мать вашего покойного супруга была урожденная Блэк.
Я кивнул.
— Мы с женой были приятно удивлены, когда вы заявили, что хотите воспитать достойного наследника. Джеймс Поттер… как бы это помягче выразиться…
— Да, — сказал я, — Джеймс пренебрегал всем этим.
— Но вы нет? — продолжал джентльмен.
Я призвал на помощь весь свой актерский талант.
— Я буду откровенной с вами, мистер Блэк, — чуть смущенно начал я, — я тоже мало интересовалась подобными вещами. Но оставшись одна с маленьким ребенком многое переосмыслила. Что бы там ни было, Гарри — Поттер. И он должен получить свое наследие.
Гости переглянулись.
— Боюсь, что наш сын плохой помощник в этом деле, — сказал мистер Блэк, — мне стыдно об этом говорить, но нам не удалось воспитать достойного наследника.
Миссис Блэк вскинулась, но муж стиснул ее руку.
— Сириус Блэк — верный друг, — сказал я, — и он крестный моего сына.
Мистер Блэк кивнул.
— Я разговаривал с племянницей, — сказал он, — знаю, что Люциус обещал вам помощь. Вы можете рассчитывать и на нас.
— Благодарю вас, — улыбнулся я.
Я позвал Тилли и попросил принести Гарри. Малыш заинтересовался гостями, охотно пошел на руки миссис Блэк. Она даже как-то оттаяла, когда малыш устроился у нее на коленях.
— Может быть все-таки чаю? — предложил я.
— С удовольствием, — улыбнулся мистер Блэк, — нам надо о многом поговорить.
Конечно, нам надо поговорить. О том, какой Гарри милый мальчик, как много в нем от Блэков. О том, с какого возраста начинают учить наследников. Что на лето стоило бы поехать к морю. Но главное, то, зачем они собственно и пришли, пока не прозвучало. А я не давал понять, что прекрасно их понимаю. Сириус… Раздолбай и недостойный наследник древнего Рода. Ну каким бы раздолбаем он ни был, а он был единственным сыном. Я слышал, что его младший брат погиб при невыясненных обстоятельствах. Отчаявшиеся родители пришли ко мне в надежде, что я могу помирить их с сыном. А что я мог сделать? Сириус был невероятно упрям. Скажи ему кто-нибудь, что ни в коем случае нельзя прыгать с крыши вниз головой, он тут же пойдет и прыгнет. При этом в нем было и много хорошего.
Да… А придется возвращать в семью блудного сына. Хорошие отношения с Блэками дорогого стоят. Да и лично я всегда был за сохранение традиций. Все-таки интересно, почему два наследника старинных семей вдруг стали такими оппозиционерами. Или не вдруг? Ясно, что их слишком баловали с детства. Но ведь не только их. Слишком неукротимыми оказались? Бывает, конечно.
Лили не очень много писала про Блэка в своих дневниках. Он раздражал ее самодовольством, высокомерием. Странно все это. Будем разбираться.
Мистер и миссис Блэк откланялись, пообещав заходить и пригласив меня в гости.
Приближался день рождения Лили. Парни носились с загадочными лицами. Устраивать вечеринку было все еще неприлично, но друзей я пригласил. Да, я уже мог назвать их друзьями. Даже Сириуса.
Директор затих. А мой вредноскоп начал… нет, не верещать, но как-то странно посвистывать. Мне это ужасно не нравилось. Дом был защищен, но кто их этих волшебников знает. Через дверь они вряд ли бы полезли, но ведь был и задний двор, и сад. В конце концов я не выдержал и поставил несколько растяжек около забора. Ни я, ни Тилли, ни Гарри, ни ребята туда не ходили, так что подорваться не могли. А мне так было спокойнее.
И за день до дня рождения рвануло…
Я вылетел в сад. Уж не знаю, кого я там рассчитывал увидеть, может быть лису. Хотя вряд ли вредноскоп стал бы реагировать на животное. В соседних домах загорался свет и хлопали двери. Меня окликали.
— Осторожно! — крикнул я. — У меня вредноскоп срабатывал, и я ловушки установила.
Кто-то наколдовал большой светящийся шар. У меня под ногами что-то крутилось. Я присмотрелся. Это был… глаз.
— Похоже, миссис Поттер, к вам в сад Моуди забрался, — покачал головой сосед. — Он и меня расспрашивать пытался. Про ваших гостей. Я сказал, что это не мое дело, кто к вам заходит. А он, видимо, проследить решил.
Я вздохнул. Похоже, что мой моральный облик сильно волновал кое-кого. Ну да, еще, как говорится, труп мужа в могиле не остыл, а у меня тут мужчины толпами ходят. То, что мы ничем предосудительным не занимались, было не важно. Тут главное — как подать. Да-а-а… А как раз сегодня у меня в гостях никого и не было.
— Надо авроров вызывать, — сказал сосед.
Ясно, что мне и вызывать. В мой сад забрались, в моем саду и упокоились. Я зажмурился и взмахнул палочкой.
— Экспекто Патронум!
Серебристое облачко уплотнилось, и передо мной появилось животное. Я с интересом уставился на своего долгожданного патронуса. Это был… не то мелкий медведь, не то барсук. Точно, росомаха. Вот это да! А что — зверь хищный, опасный. Мне подходит.
И я послал его за Кеннетом.
Примчались все. Я еле удержал Сириуса, а то у нас был бы еще один взрыв. Показал парням растяжки, объяснил, почему я их установил. Ребята смотрели на меня с уважением. После демонтажа ловушек авроры собрали то, что осталось от шпиона. Честно скажу, мало чего осталось, так — ошметки. А деревянную ногу забросило на крышу к соседям.
Сириус вопил, что так этому гаду и надо. Кен с подчиненными опрашивал соседей. Северус поддерживал меня под локоток. Примчались Фрэнк и Алиса. И почему-то Люциус Малфой. Я пригласил всех в дом, мы удостоверились, что с Гарри все в порядке и расположились в гостиной. Тилли подала чай, кофе, бутерброды, коньяк, вино и огневиски. Заглянул тот самый сосед и робко намекнул, что он тоже хочет такую защиту. А то ходят тут… Еще дома перепутают, а у него дети. Объяснил ему, что штука маггловская, своих и чужих не различает, и что дети легко могут оказаться жертвами. Сосед тяжело вздохнул, выпил коньяку и отправился восвояси.
— Хорошо, что у тебя эти гранаты в подвале лежат, — сказал Сириус.
— Мы имеем дело с нарушением неприкосновенности жилища, — заметил Люциус, который чувствовал себя совершенно непринужденно в нашей компании. Талант.
— Интересно, что он тут разглядеть рассчитывал? — спросил Фрэнк.
— Оргию, — буркнул я, принимая из рук Северуса бокал с вином.
— Чего? — возмутился Сириус.
— Дорогой кузен моей жены, — снисходительно проговорил Люциус, — это мы с вами понимаем, что миссис Поттер нуждается в помощи и поддержке старых и новых друзей. А недоброжелатели вполне могут усмотреть в ваших невинных посиделках нарушение приличий и попрание морали.
Алиса покачала головой.
— Это ужасно! — сказала она. — Наверняка все дело в Гарри.
Я кивнул. Ну да, скорее отобрать у распутной мамаши невинное дитя, пока его не развратили.
— Надо с этим что-то делать, — сказал вернувшийся Кен, — сплетни — страшная вещь!
— Я бы сообщила всем заинтересованным лицам, что этот тип не только за мной подглядывал, — предложил я. — Расспрашивать мог потому, что про меня в газетах пишут. А подсматривал за всеми женщинами.
Северус посмотрел на меня с уважением, Люциус понимающе хмыкнул. Кен несколько раз кивнул и зарылся в пергаменты с показаниями. Ясно, правильно заданный вопрос часто подразумевает ответ. Таким образом, мы получим не лазутчика из вражеского лагеря, а маньяка-вуайериста. Про Моуди, насколько я знал, и так слухи ходили, что он с приветом, так что никто особо и не удивится.
— А он мог, — хихикнул Сириус, — говорят этот его глаз позволял сквозь одежду видеть.
— Ты уверен? — спросил Фрэнк.
Сириус пожал плечами.
— Ребята говорили.
Алиса поежилась. Я ее понимал. Мужчинам такое тоже не очень-то приятно, а уж женщинам! Но теперь любой поверит, что инвалид шастал по чужим задворкам с нечистыми намерениями. А что, добровольно с таким редко кто согласится, на проституток не напасешься, вот и сублимировал. Люциус улыбнулся. Ясно, тоже пострадал от одноглазого, теперь упивается местью. Мало убить врага, надо еще сделать так, чтобы он после смерти не превратился в героя или мученика.
— Итак, миссис Поттер, — сказал Кен с важным видом, — что вы можете сказать по поводу произошедшего?
Я демонстративно вздохнул.
— У меня несколько раз срабатывал вредноскоп, — сказал я, — это было такое тихое посвистывание. Я бы и внимания не обратила, если бы не предыдущие события.
Кен старательно записывал.
— И вы не чувствовали ничего не обычного? Ничего не замечали? — спросил он.
— Чувствовала, — сказал я, — мне казалось, что за мной кто-то наблюдает. Знаете, такое неприятное ощущение. Особенно вне дома.
Кен кивал и записывал. Остальные затаили дыхание.
— И я решила установить несколько ловушек, — продолжал я, — в таких местах, куда ни один гость не зайдет, да и я сама не заглядываю. Так, на всякий случай. Ну и сегодня ловушка сработала.
— Ну что же, миссис Поттер, — сказал Кен, — лично к вам аврорат никаких претензий не имеет. На своей земле вы имели полное право устанавливать любые ловушки. Тем более, что к вам в дом уже вламывались.
Присутствующие зааплодировали, и мы дружно выпили за «Диких кошек».
— Интересное название, — сказал Люциус, — но я бы посоветовал вам дать друг другу магическую клятву о неразглашении. Сами видите, пасут вас плотно, могут начать задавать неудобные вопросы. А такие клятвы защитят вас от легиллименции и веритасерума.
Ого, как все серьезно. Надо ли говорить, что с Малфоем согласились все…
Кстати, как оказалось, Малфоя позвал в компанию Северус. Они все вместе изобретали какой-то сюрприз на мой день рождения. Это мне с трудом удалось выпытать у Северуса потом.
— Лили, — спросил меня Фрэнк, — а чей это был патронус?
— Мой, — ответил я, — он наконец перестал меняться.
— Не покажешь? — тут же спросила Алиса, — Я плохо рассмотрела.
Я послушно взмахнул палочкой. Призрачная росомаха настороженно оглядела присутствующих.
— Вау! — выдохнул Сириус.
— Да, Лили, ты сильно изменилась, — констатировал Фрэнк.
Я хмыкнул. Если бы ты знал насколько.
— Но это совершенно естественно, — заметил Люциус, — такие потрясения бесследно не проходят. А какой патронус был раньше?
— Лань, — ответил я.
Люциус ухмыльнулся.
— Да уж, миссис Поттер, на лань вы теперь совершенно не похожи.
Северус напряженно вглядывался в мою зверюшку. Чего это с ним такое? А, у них с Лили вроде патронусы были одинаковые. И что теперь? Будет свою лань в росомаху превращать? По-моему, это уже перебор. Совершенно ни к чему патронуса насиловать. Вообще-то странно, как он изначально ланью обзавелся? Вот уж кто ни разу не лань, так это Северус. Ему бы ворон пошел. Или он настолько зациклен на Лили, что теперь у него тоже будет росомаха?
Мой патронус рассеялся. Северус вздохнул.
— Шикарный патронус! — заявил Сириус и вызвал серебристого пса. Кто бы сомневался.
— Надо бы с прессой связаться, — напомнил всем Люциус. — Нам нужна совершенно конкретная трактовка сегодняшнего происшествия.
— Есть у меня знакомый репортер, — сказал Билл — Действительно, надо поторопиться.
Мы еще немного посидели, потом ребята разошлись. Северус явно хотел задержаться, но в последний момент не решился. Да что с ним такое? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
И я отправился спать.
Утренняя газета порадовала репортажем из моего сада. Если бы я не знал, что мы все это сами придумали, то искренне возмутился бы, читая о том, как отставной аврор шастал по задворкам Годриковой Лощины, подглядывая за обитательницами коттеджей. Особенно возмущался мой сосед, у которого была молодая и красивая жена. Да… Я снова почувствовал себя героем, избавившим мир от страшной опасности. Репортер успел опросить некоторых сослуживцев покойного, которые припомнили его сальные шуточки по отношению к молоденьким стажеркам. Колдомедик из св. Мунго подтвердил, что волшебный глаз Моуди позволял ему видеть сквозь преграды. Считалась ли такой преградой одежда, не уточнялось. Но всем все было совершенно ясно. От репутации бедолаги не осталось камня на камне. О том, что он подорвался на маггловской гранате речи не было. Все очень цивильно — миссис Поттер беспокоило чье-то подозрительное внимание, реагировал вредноскоп, ловушка и взрыв. Довели бедную женщину незваные визитеры. И грозное ДОКОЛЕ… Доколе всякие мерзавцы будут нарушать покой национальной героини, избавившей магическую Британию от смертельной опасности?! Даже я проникся.
После завтрака появились Сириус и Северус с таинственными выражениями на физиономиях, попросили тепло одеть Гарри и одеться самой. А потом подхватили меня под локти и аппарировали на безлюдный пляж. Там была уже вся наша компания. Ну да, сюрприз… Сюрпризом оказался тот самый танк из музея в Бовингтоне. Все-таки они его украли.
— И что вы собираетесь с ним делать? — спросил я.
— Это же вещь! — заявил Сириус. — Я уже почти разобрался с управлением.
— Ничего сложного, — буркнул я. — Бензина наварили?
— Купили, — ответил Фрэнк. — А с порталом Люциус помог.
Ну да, уже Люциус. Кстати, семейство Малфоев присутствовало тут же в полном составе. Лонгботтомы тоже прихватили с собой сынишку. Были жены авроров. Такой себе милый пикничок. С танком. А все равно было чертовски приятно. И хотелось многое вспомнить. Я решительно забрался на место водителя. Все было таким знакомым. И я запустил двигатель…
Мы катались на танке по этому пляжу, я показывал, как им управлять, как поворачивать башню, объяснил, как пользоваться прицелом, как заряжать пушку. Боеприпасов у нас не было, но это никого не волновало. Гарри, Драко и Невилл лазили внутри танка, Фрэнк буквально прилип к прицелу, а Сириус выжил меня с места механика-водителя. Алиса, Нарцисса и другие дамы лезть внутрь отказались, но с удовольствием прокатились на броне. Люциус с явным интересом созерцал все это безобразие.
А потом мы устроили пикник тут же возле танка. Согревающие чары легко решали все проблемы. Было вкусно и весело. Мне вручали подарки, поздравляли, желали счастья. И я почти верил, что это мой день рождения. Мой, а не женщины, тело которой я занял. Впрочем, я все больше и больше сливался с этой жизнью и с этим телом.
Танк поставили у меня на заднем дворе. Ребята наколдовали чары помехи, не позволяющие разглядеть железную махину через забор. Надо бы, конечно, вернуть его в музей. Но так не хотелось. Да и ребята бы обиделись, они так старались. И вообще, для меня этот танк был не просто любопытным экспонатом, он был частью моей прошлой жизни. Нет уж, не отдам. Перебьются англичане без «Тигра».
Северус все время держался рядом со мной. Я мог не глядя протянуть руку, шагнуть назад, спрыгнуть с танковой брони. Меня тут же поддерживали, подхватывали, подстраховывали. Остальные воспринимали это как должное. Хитрая политика Северуса дала свои плоды. Даже Сириус привык, что этот тип имеет право находиться рядом со мной. Интересно, на что он рассчитывал? Оттереть всех возможных конкурентов и поставить меня перед фактом, что ближе него у меня никого нет?
Прощаясь, он задержал мою руку в своей. Другие гости уже аппарировали.
— С днем рождения, Лили, — тихо сказал он, глядя мне в глаза.
— Спасибо, Северус, — ответил я, — это был замечательный день.
— Замечательный, — повторил он.
Поднес мою руку к губам, бережно поцеловал пальцы, ладонь. Его губы скользнули по моему запястью.
— Северус… — тихо проговорил я.
Он счастливо вздохнул. Отбирать руку не хотелось. Мы так и стояли в полутемной гостиной.
— Лили… — сказал он. — Я…
Я закрыл ему рот ладонью, понимая, что именно он сейчас скажет.
— Ничего не говори, — быстро сказал я, — не надо.
Он снова поцеловал мою ладонь. Я убрал руку.
— Я понимаю, — тихо сказал он, — я все понимаю. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил я.
Он резко кивнул и вышел за дверь. Послышался хлопок аппарации. Я тяжело вздохнул и направился в свою спальню. Это уже становилось проблемой.
Дело было даже не в том, что я по сути был мужчиной. Черт с ним, закрутил бы роман только, чтобы решить проблемы своего тела. Но с Северусом так было нельзя. Да что он такого нашел в этой Лили?! Девчонка как девчонка. Симпатичная, даже хорошенькая. Умненькая. Но не более того. Не было в ней душевной тонкости, понимания других людей, умения сострадать. Что же такое увидел в ней мрачный фанатик зелий и книг? И что он теперь видит во мне?
Похоже, что бедолагой пользовались все, кому не лень. Его знаниями, умениями, навыками. А он отдавал все свои сокровища и ничего не требовал взамен. Только бы не гнали, только бы он чувствовал себя нужным. Неужели его никто и никогда не любил? Разве такое бывает? Или он был из тех, кто, однажды выбрав свой идеал, просто не мог свернуть с избранного пути? Настоящий рыцарь… Как все-таки тяжело быть Прекрасной Дамой. Но придется соответствовать. У меня теперь трое обормотов. Гарри, который просто слишком маленький, раздолбай Сириус, который легко может попасть в беду, и Северус… Остальные справятся если что сами, а за этих я отвечаю. Просто потому, что не прощу самому себе, если с ними что-нибудь случится.
Глава 7
От Блэков тоже пришло поздравление и небольшой презент в виде красивого браслета. Насколько я понял, для них это было колоссальным проявлением терпимости. Надо будет как-то помягче завести разговор с Сириусом. Да и с Северусом надо было поговорить на не самые приятные темы.
Северус появился уже на следующий день. Он как ни в чем не бывало завалился в гостиную и уткнулся в одну из подаренных мне книг. Слился, так сказать, с мебелью. Я сел напротив.
— Северус, — позвал я.
На меня внимательно взглянули черные глаза.
— Да, Лили.
— Нам надо поговорить.
Он так тяжело вздохнул, что мне стало смешно. А он еще и манипулировать мной пытается.
— Не о том, о чем ты подумал, — сказал я.
— А о чем? — удивился он.
Ну да, конечно, о чем я еще могу с тобой поговорить, кроме как о поцелуях под омелой!
— Северус, я понимаю, что тебе неприятно об этом говорить, но для меня это важно. А ни у кого кроме тебя я спросить не могу. Это по поводу Темного Лорда.
Он вскинулся.
— Что ты хочешь знать?
— Видишь ли, Северус, мне как-то не верится, что тебе вдруг захотелось убивать магглов и магглорожденных. Да и Люциус идиотом не выглядит. Вот я и хотела бы узнать, что вас с ним привлекло в этой организации.
Он напряженно смотрел на меня.
— Я понимаю, что тебе не хочется об этом говорить, — повторил я.
Северус провел рукой по лицу, словно стирая что-то липкое и неприятное.
— Северус, — продолжал я, — это не праздный интерес. Я не могу считать всех, кто пошел за этим вашим Лордом психами и извращенцами. Я хочу понять, чем он привлек умных и талантливых людей. Чем он привлек тебя.
Кто-то говорил, что много лести не бывает. Северус не был исключением из общего правила.
— Понимаешь, — начал он, — это не так-то просто объяснить. Ты же знаешь, что я полукровка. Ни связей, ни денег. А хотелось многого. А Лорд… он обещал помощь, возможность учиться, доступ к запретным знаниям. Он учил нас окклюменции, боевой магии. Я получил доступ к редким книгам, учился у лучших Мастеров. Если бы не помощь Лорда, мне бы Мастером Зелий не стать. Мог бы, конечно, но не в такой короткий срок. Все говорили, что если бы не засилье магглорожденных, то многие знания не стали бы запретными. Наш мир упрощается, а это путь к гибели.
Я внимательно слушал. С Северусом было все ясно.
— А Люциус? — спросил я.
— Его семья всегда была за сохранение традиций, — ответил Северус, — ну и потом, это же Малфои. Старинная и очень влиятельная семья. Иметь Малфоя среди сторонников — это просто престижно.
Я кивнул.
— И чем вы там занимались? — спросил я.
Северус вздохнул.
— По разному, — ответил он, — я учился и варил зелья, например. Даже очень редкие. Некоторые должны были собирать информацию, компромат на влиятельных чиновников, чтобы заставить их принять нужные нам законы. Потом начались рейды.
— Рейды? — спросил я.
— На магглов, — ответил Северус. — И на магглорожденных.
Я задумался.
— А вам что-то говорили, с чего вдруг начались эти рейды?
Он покачал головой.
— Знаешь, Лили, — сказал Северус, — я только сейчас об этом подумал. Никто ничего нам не объяснял. Просто вдруг начались рейды. И все.
— То есть, вы занимались политикой и изучением запретных знаний, а потом вдруг внезапно принялись убивать магглов и магглорожденных?
— Да, — ответил Северус. — А потом я подслушал пророчество, точнее — часть пророчества. И сообщил о нем Лорду. А дальше ты знаешь.
Это было очень странно. Но по крайней мере стало ясно, как в компанию к Лорду попали Северус и Люциус. С Беллатрикс Лестранж тоже понятно. Раз уж начались рейды, то понадобились и убийцы. Но начать убивать — это самый простой способ восстановить против себя обычных обывателей. Тут уж никакая политическая программа не поможет. И что за компромат нарыли сторонники Лорда, и на кого? Очень интересно. Мы вот тоже компромат накопали, так что теперь?
Северус потер переносицу. Я вызвал Тилли и спросил кофе. Это надо было обдумать.
— Слушай, — сказал я, — ты не обижайся на мои вопросы, пожалуйста. Но вот ты полукровка…
Северус кивнул.
— Тебя в этой вашей компании кто-нибудь презирал за то, что ты не чистокровный?
— Бэлла иногда нос задирала, — ответил он, — а так нет. Никому и дела не было.
Тогда все это вообще глупо, подумалось мне. Магглокровок тоже можно было привлечь на свою сторону. Теми же знаниями. Или выдвинуть своего человека в министерство, чтобы он ратовал, например, за лучшую интеграцию магглорожденных в магический мир. Кому-то можно было и заткнуть рот, но не убийством, а тем самым компроматом. Да хоть шантажировать жизнью родственников. И все.
Северус внимательно смотрел на меня.
— Ты думаешь, что с Лордом что-то случилось? — спросил он. — Что он внезапно сошел с ума?
Я пожал плечами.
— Ты лучше меня во всей этой темной магии разбираешься, — сказал я.
Северус кивнул.
— Я подумаю над этим, — сказал он. — Есть способы.
Еще бы не было.
Я отпил глоток кофе. Северус вертел в пальцах ложечку.
— Знаешь, — сказал он, — это так странно, говорить об этих вещах с тобой. Ты ведь всегда так резко отзывалась о чистокровных, об их традициях.
— Дурой была, — ответил я.
Он вскинул на меня глаза.
— Как это? — спросил он.
Я допил кофе и поставил чашечку на блюдце.
— Понимаешь, — сказал я, — может я и продолжала бы так считать. Но теперь у меня есть Гарри. Я должна о нем заботиться. Джеймс со своим отрицанием традиций чуть не лишил сына всего. Я по его милости всего лишь воспитательница наследника. Думаешь, мне это нравится? Я несколько лет прожила с человеком и при этом даже не была его женой. Мой ребенок — бастард. Так что хватит, наигралась. Мне очень повезло, что Малфои и Блэки не против принять меня в общество.
Северус стиснул зубы. Ясно, переживает.
— Только не надо меня жалеть, — сказал я, — я сама во всем виновата. Надо было думать, прежде чем принимать такие важные решения. Но больше я таких ошибок не совершу. И Гарри получит все.
— А ты? — спросил Северус. — Что получишь ты?
Я пожал плечами.
— Посмотрим, — ответил я.
— Ты так легко об этом говоришь, — пробормотал он.
— Ну, на самом деле, мне не так уж и легко, — сказал я, — просто я пытаюсь трезво смотреть на мир. Я наделала глупостей, но теперь у меня есть слава и деньги. Если я разумно распоряжусь этим, то через несколько лет никому и в голову не придет упрекать меня или Гарри.
— И сейчас никому не придет! — сказал Северус.
Я налил себе еще кофе. Он внимательно следил за моими действиями.
— Ты ведь можешь снова выйти замуж, — тихо проговорил Северус, — не сейчас, конечно, но потом. Когда истечет срок траура. Тогда твой муж сможет защитить тебя и Гарри.
— Я и сама могу за себя постоять, — буркнул я.
Он вздохнул.
— Я вообще последнее время нахожу у себя много мужских черт характера, — сказал я. — Никакому мужу такое не понравится.
Северус открыл рот, явно собираясь возразить, но удержался. Ясно, кого он имел в виду. Нет уж, мой милый, давай останемся друзьями. А вообще-то меня того и гляди сватать начнут. Традиции тут патриархальные, матери-одиночки не котируются. Вот и придется от потенциальных женихов из автомата отстреливаться. Где бы еще снарядов к танковой пушке раздобыть…
— О чем задумалась? — спросил Северус.
— Как буду от женихов отбиваться, — буркнул я, — только сейчас дошло, что я теперь завидная невеста. Буду отстреливаться до последнего патрона.
Северус неожиданно рассмеялся.
— Ну, Лили, ты даешь! — проговорил он. — Надо же такое придумать!
— Подумать никогда не поздно, — наставительно сказал я.
Танк на моем заднем дворе притягивал Сириуса, как бутыль с валерианой кота. Я его понимал. Вещь. Самому было приятно лишний раз прикоснуться к грозной технике. Но вот накладывать чары на танк я не разрешил. Техника должна быть техникой. Сириус поворчал, но уступил. Маги вообще частенько зачаровывали маггловскую технику. И если я еще мог понять, когда создавался источник бесперебойного питания, то всякие дополнительные функции казались мне лишними. Все эти поющие чайники, прыгающие тостеры и тому подобное. Детский сад.
А меня, честно говоря, заинтересовала метла. Они же на них летают. Черт, интересно же! Метлу Джеймса я трогать не стал, зачем, когда у меня есть собственная. Да еще новейшей модели. Чары невидимости я уже освоил. Так что решил попробовать. Я же ведьма. Итак, я слился с местностью, вытянул вперед руку и скомандовал: «Вверх!» Метла послушалась. Я старательно следовал записям Лили. Теперь надо было сесть на метлу и слегка оттолкнуться ногами. Метла послушно поднялась на пару метров и зависла в воздухе. Вот это да! Наверное именно сейчас я во второй раз понял, что действительно волшебник, то есть, я хотел сказать — ведьма. Первый раз был, когда меня послушалась волшебная палочка. И я решительно направил ручку метлы вверх. А-а-а-а-а… вот это скорость! Как же они с этим управляются?! Вправо-влево, нет только не вниз! Как же мне затормозить?!
Как хорошо, что здесь нет небоскребов. И аэропорта поблизости тоже нет. Как и аэроклуба. Я низко пролетел над деревьями, от меня шарахнулись вороны. А ну кыш, противные! Как бы меня кто-нибудь не заметил, вдруг вдовам летать неприлично. Черт с ним! Это так здорово! Я сделал большой круг над деревней и вернулся к себе. Ну вот, теперь я настоящая ведьма!
А потом Алиса подбила меня сходить по лавкам. Тряпок и косметики у меня было полно, но как выяснилось — для настоящей женщины всего этого никогда не бывает достаточно. Кроме того мне намекнули на замечательное психологическое воздействие от копания в приятных вещичках. Хм. И вроде как открылась какая-то новая лавочка с благовониями, которую просто необходимо посетить. Короче, я дал себя уболтать и отправился камином в заведение под названием «Дырявый котел», где меня уже ждала приятельница.
Заведение мне не понравилось. Слишком дымно, слишком шумно. Личности какие-то сомнительные. С одной стороны выглядит как мечта шпиона, а с другой — вряд ли тут удастся тихонько встретиться и поговорить. Наверняка тут все под контролем. Выход к тем самым лавкам располагался на заднем дворе среди мусорных баков. Красота! Впрочем, двигающиеся кирпичи выглядели довольно мило. Сама улочка была какой-то слишком средневековой. Это больше походило на театральную декорацию. Похоже, что маги как-то слишком подчеркнуто отказываются от всего маггловского. Смешно, ей-богу. Несколько веков назад все это отличалось от маггловской улицы только движущейся рекламой.
Алиса целеустремленно повлекла меня к лавкам. Я старался не очень вертеть головой, ведь считалось, что мне все это хорошо знакомо. Цель нашего визита помещалась рядом с магазином мадам Малкин, мимо витрины которого я постарался прошмыгнуть побыстрее. Не то чтобы я думал, что владелица ателье выскочит на улицу со своими лентами, булавками и каталогами и захочет немедленно обновить мой гардероб. Просто не хотелось ее видеть.
Искомый магазинчик оказался полутемной лавочкой, пропитанной волнующими запахами. Нас радостно встретили, усадили на стульчики, угостили кофе и выставили перед нами целую батарею хрустальных флакончиков. У Алисы заблестели глаза. И понеслось…
Названия всех этих благовоний, притираний, масел и духов вылетали у меня из головы, не задерживаясь. Но мне подобрали целую коллекцию баночек и флакончиков. Совершенно не запомнил, как это называется, но там содержался мускус. Алиса отоварилась по полной. Потом была лавка с дамским конфекционом… Господи, как они все ЭТО на себя надевают?! Я еле с лифчиком и поясом для чулок освоился, а тут… Грации какие-то, корсеты (вот где ужас!), подвязки… Услужливые продавщицы помогали все это примерить, а я ужасно стеснялся. Хотя, то, что отражалось в зеркале мне очень даже нравилось. Шелк, батист, кружева.
…Этот фасон выгодно подчеркнет вашу грудь, миссис Поттер… ваш цвет — изумрудный, миссис Поттер… чулки в сеточку — то что надо… а здесь бантик… только для вас, последняя модель… а как же пеньюар…
Пеньюар меня добил. А еще было полупрозрачное нечто с вышивкой, что оказалось еще каким-то бельем. И панталоны, украшенные какими-то блестками. От корсета я отбился. Ладно, дома разберусь.
Наконец мы выбрались и из этой лавки, поели мороженого в компании Нарциссы, которая тоже шастала по магазинам в поисках непонятно чего, и я в полуневменяемом состоянии вывалился из камина у себя дома. Ужас… А я еще считал, что самое страшное — это мадам Малкин. Да она милейшая женщина.
Выпил коньяку и устроился в кресле у камина. Как они, женщины, умудряются от всего этого еще и удовольствие получать? Это же каторга. Я не говорю про то, чтобы хотя бы запомнить все эти оттеночки, фасончики и прочее. Неужели все это только ради того, чтобы понравиться мужчинам? Хотя вряд ли. Алиса точно наслаждалась процессом. А Нарцисса после встречи с нами явно рванула в ту самую лавочку с благовониями. Ф-ф-фу, надеюсь, что у них все это происходит не очень часто.
В дверь поскреблись, и на пороге нарисовался Северус. Он поздоровался и принюхался.
— А чем это у тебя так пахнет? — спросил он.
— Покупки, — буркнул я.
— А? — заинтересовался он. — Что-то для зелий?
И сунул нос в ближайший пакет. На свет появились те самые панталоны.
— А ну положи на место! — рявкнул я.
Северус густо покраснел, сунул бельишко обратно в пакет и шмыгнул носом.
— Прости, пожалуйста! Я… я правда не хотел… то есть, так пахнет… я подумал…
— Можно подумать, что кроме зелий и ингредиентов ничего пахнуть не может, — проворчал я. — Там духи и все такое прочее.
Северус кивнул и снова принюхался.
— Приятный запах, — сказал он. — И это… тоже красивое.
— Угу, — согласился я. — Чай? Кофе?
— А покрепче можно? — спросил он.
Я позвал Тилли и с интересом уставился на приятеля. Это его от лицезрения панталон на высокоградусный алкоголь потянуло, что ли?
— У тебя что-то случилось? — спросил я, глядя как он глотает огневиски.
Он кивнул.
— Я написал заявление об увольнении, — сказал он, — Дамблдор подписывать отказался, но я переслал его в Попечительский Совет. Наверное, придется доработать до конца учебного года, но больше ноги моей в Хогвартсе не будет.
Я удивился.
— Студенты довели?
Северус покачал головой.
— Это из-за Дамблдора, — сказал он, — он и раньше про тебя слишком много спрашивал. А сегодня открытым текстом потребовал, чтобы я шпионил за тобой. Я… я послал его подальше, сказав, что за друзьями не слежу. А он напомнил мне про мою клятву.
— Северус, — сказал я, — эта клятва… ты не можешь отказаться?
— Я сказал ему, что он обманул меня, потому что не было ничего сделано для того, чтобы обезопасить тебя. Наоборот, дом был по сути ловушкой.
— А он? — спросил я.
— Он сказал, что мне все равно некуда деваться.
— Северус, — сказал я, — тебе нельзя возвращаться в Хогвартс. Ты же сам рассказывал про ментальную магию. Есть же «Обливэйт» и «Империо».
Он кивнул и налил себе еще огневиски.
— За твоими вещами можно послать Тилли, — сказал я. — И надо подумать, куда тебе стоит перебраться.
— У меня на доме надежная защита, — сказал он.
— Но ведь ты живешь один, — сказал я. — Мало ли что.
— Ты тоже живешь одна, — сказал он.
— У меня есть Тилли, — ответил я.
— Наверное, мне действительно не стоит возвращаться в Хогвартс, — сказал он, — я там ничего ценного не храню. Сперва хотел кое-что в свой кабинет перенести, но у директора есть доступ во все помещения замка. Да и эльфам он приказать может. А когда он стал расспрашивать меня про мои исследования… В общем, я решил, что пусть лучше все хранится у меня дома. А текущие записи я ношу с собой.
Я задумался. Северуса надо было спасать. Плевать на работу, а с выпотрошенным сознанием или подавленной волей я его видеть не хотел.
— Ты не думай, — продолжал он, — у меня есть сбережения. Немного, но на первое время хватит. И звание Мастера. Даже если не получится свою лабораторию открыть, то могу в аптеку устроиться.
— Это ерунда, — сказал я, — деньги есть, а рекламу мы тебе с ребятами в любой момент организуем. Хоть сейчас сообщу в «Пророк», что считаю тебя лучшим зельеваром Британии и окрестностей. И лабораторию можно на паях открыть. Ты, главное, в Попечительский Совет сообщи, что не просто так уходишь, а потому, что тебя всякими гадостями заниматься заставляют. И в аврорат тоже.
Северус кивал. Я вызвал по каминной сети Кена. Тот обалдел и заставил Северуса написать заявление в аврорат. Подтянулись остальные. Связь работала на высшем уровне. Последними из камина вышли Люциус и Сириус.
— Можешь пожить у меня, — тут же сказал Блэк, — места полно.
Да-а-а-а, вот это прогресс. Люциус покосился на свертки и пакеты, валяющиеся на диване, и призвал себе стул. Сириус смахнул мои покупки на пол, потом спохватился, стал их сгребать, вытряхнув несчастные панталоны и чулки в сеточку.
— Тилли! — взвыл я. — Убери все это! И подай нам кофе.
Сириус деликатно покраснел. Северус проводил пакеты взглядом. Остальные сделали вид, что ничего не заметили. Сразу видно женатых людей.
Разобрали чашки с кофе, печенье и конфеты. Кен умотал регистрировать заявление Северуса.
— Довольно странна эта активность директора, — заметил Люциус, — мы же не объявили пророчество ложным.
— А может дело уже не в Гарри, а в самой Лили? — предположил Фрэнк.
— Ясно, что в Лили, — сказал Северус, — ведь можно попробовать отобрать у нее Гарри, если выставить ее плохой матерью.
— Хотели бы выставить, уже бы выставили, — задумчиво проговорил Люциус, — хотя бы на том можно было сыграть, что мы все к ней постоянно ходим. Возможно, первоначально такая идея и была.
— Ну да, — кивнул я, — распутная мамаша с расколотой душой, в которой угнездилось зло. Для этого не обязательно за мной шпионить, можно и так все придумать.
Северус нахмурился. Я задумался. А действительно: про расколотую душу придумал, мог и про распутный образ жизни добавить. Тут самое поганое, что приходится оправдываться. А образ мыслей обывателей давно известен, обожают гадости, и на все один ответ, дескать, дыма без огня не бывает, раз люди говорят, значит что-то есть. А уж если в газете написали… Не заподозрил ли чего господин директор? Не зря же он с Гриндевальдом советовался. Но все равно не понятно, что такого они с Моуди рассчитывали увидеть и услышать у меня дома? Что я «Хорста Весселя» напеваю, когда один? Хм, а что… Допустим, я сорвал какой-то очень и очень важный ритуал. Может кого и ранил. От ребят я теперь знал, что на очень сильный выброс магии, особенно темной, авроры всегда реагировали. От сорванного ритуала могло шандарахнуть так, что туда вполне могли слететься не только наши маги, но и союзники. Тем более, что они вполне могли сотрудничать между собой. И тут у Дамблдора был единственный выход, представить все, как поединок, в котором он победил злого и страшного Гриндевальда. А вот как он связал меня с теми событиями? Только из-за автомата? Или было что-то еще? Чем он таким заболел, я же видел, что он не прикидывался? Мое эффектное появление в этом мире как-то повлияло на него? Хм… Об этом стоило подумать. И собрать побольше информации.
Северус категорически отказался покидать свой дом. Единственное, на что он согласился, так это на установку аврорами особой следилки на его владения, чтобы если что прийти на помощь. Да и то после того, как я настоял. Гордый наш. Ребята умотали вместе с ним ставить защиту, Сириус и Люциус отправились восвояси, а я все сидел и думал. В тех книгах, которые я успел просмотреть, не упоминалось ничего похожего на мой случай. Хотя об одержимости маги знали. Различали одержимость демоном и духом умершего. И в том, и в другом случае с одержимым происходили значительные изменения. При этом сам одержимый никуда не девался, хотя ему и приходилось несладко. Я в этом теле совершенно точно был один. Это не касаясь того, что демоном я не был. А вот насчет умершего… С этим сложнее, хотя я ничего такого не заметил. Да нет, я точно не умирал. Не было ничего такого: ни туннеля, ни лиц умерших близких, ни света. Погибло тело, а дух занял освободившееся тело Лили. Ее, скорее всего, только что убил Лорд. А о таких случаях я ничего не нашел. Конечно, могли быть и другие книги, но я склоняюсь к тому, что такие случаи были очень и очень редкими. Слишком много факторов должно было совпасть. А это значит, что и Дамблдор, даже если и подозревает что-то такое, до конца не уверен. Он же ничего не знает про меня. Ни того, что я знаю английский, ни того, что умею приспосабливаться к любым ситуациям. Директор мог запомнить только мужчину в военной форме с автоматом в руках. Тогда Лили, даже убив Волдеморта, должна была ничего не понимать и говорить по-немецки. Хм… добиться официального обследования Дамблдор не мог, его самого бы обследовали, начни он требовать чего-то подобного для национальной героини. Непонятно другое, чего он вообще лез ко мне. Отомстить хотел что ли? Все упиралось в тот самый ритуал.
Я плюнул на умозаключения и направился в спальню. На моей кровати лежал тот самый пеньюар. Да уж, сходил за покупками. И главное всем продемонстрировал за какими именно! Хотя вещи были красивые и приятные на ощупь. Другое дело, что это обилие шнурков, крючков и пряжек ужасно нервировало. Нет, это явно не на каждый день. Так, для охмурения. Сам ценил красивое белье на дамах. Хотя, как тут догадаешься, когда и кого придется охмурять. Чего это меня на такие мысли потянуло? Ах да… мне это белье надушили теми самыми духами с мускусом. Очень даже возбуждающий запах. Срочно убрать из спальни это безобразие, я же спать спокойно не смогу. Кстати, я где-то читал, что мускус не на всех действует. На меня точно действует. И, похоже, на Северуса, вон какую стойку сделал, даже про собственное увольнение забыл. Не переборщить бы с ароматами, а то никому потом не докажешь, что ничего этакого в виду не имел. Да и самому захочется… Попробовать может и стоит, но, во-первых, я все еще в трауре, а во-вторых, что я потом делать буду? Ложиться в постель с первым встречным не хотелось, женатых парней тоже трогать не будем, а из неженатых я знаком только с Сириусом и Северусом. Сириуса точно удар хватит, если я так быстро забуду про Джеймса, в Рождество он явно просто не сообразил, кого он видит под омелой. А что касается Северуса… Да я потом как относительно честная уже совсем не девушка буду обязан за него замуж выйти. А этого ни он, ни я просто не переживем. Да… проблема. Мало мне директора с его бывшим любовником.
И я решительно распахнул окно, чтобы проветрить помещение.
Несколько дней ничего не происходило. Попечительский Совет принял отставку Северуса. Аврорат потихоньку начал следствие. Знакомые дамы защебетали в салонах о странностях в поведении директора Хогвартса. Северус обустраивал лабораторию. Кен и Фрэнк воспользовались своими знакомствами, чтобы обеспечить его заказами. От предложенных мной и Люциусом денег наш Мастер Зелий отказался, что было вполне ожидаемо.
А потом случилось то, чего я никак не ожидал. Должен был ожидать, конечно, но я слишком мало знал о таких вещах. Я читал Гарри книжку про волшебных зверей, он с интересом смотрел на движущиеся картинки, пытался поймать нарисованных монстров, а потом вдруг… поднялся в воздух. Я сидел с раскрытым ртом посреди детской, а Гарри счастливо смеялся и барахтался под самым потолком.
Примчалась Тилли.
— Мастер Гарри сильный волшебник! — заверещала она, хлопая лапками от восторга. — Тилли знать! Тилли всегда знать! Надо праздник! Тилли готовить!
И исчезла. Какой еще праздник?! У меня ребенок вокруг люстры летает!
— Мама!
Может, за метлой сбегать? Или его как-то по-другому можно достать? Хорошо, что окно закрыто!
— Гарри! Иди к маме, мой хороший! Иди ко мне на ручки!
Ф-ф-ф-фу, подлетел. Я схватил довольного жизнью малыша в охапку. Пожалуй, стоит проконсультироваться с Люциусом. И с Блэками.
После разговоров по каминной сети я понял, что имела в виду Тилли. Первый сильный выброс стихийной магии. В магических семьях это отмечали некоторыми ритуалами и праздничным угощением для родственников и друзей семьи. Ритуалы должен был проводить глава семьи. Мог бы и Сириус, как крестный, но он подобными вещами не интересовался совершенно. После непродолжительного совещания эту роль взял на себя мистер Блэк. Его жена светилась от удовольствия. Я разослал приглашения своим «Диким кошкам» с семьями, Малфоям, пригласил Минерву и Филлиуса. Мероприятие назначили в доме Блэков. Тилли умчалась за специальной мантией для меня. А я задумался об очередной проблеме. Сириус… Он просто обязан присутствовать, как крестный Гарри. Но проводить ритуал будет его отец. Ничего, если что — поставлю ультиматум. Да и хороший повод начать налаживать отношения с родителями.
Сириус совершенно ожидаемо встал на дыбы. Пришлось загонять его в угол, давя на совесть и ответственность. И вообще, пошел в крестные — изволь соответствовать! О ребенке, между прочим, речь идет. О его будущем. Меня поддержали Нарцисса и Алиса. Последняя, подумав, подключила свою свекровь. Под натиском превосходящих сил противника Сириус дрогнул. Он не только согласился переступить порог родительского дома, но и отправился за соответствующим нарядом. Да, женская солидарность — страшная сила.
Тот достаточно унизительный момент, что официально я считался всего лишь воспитательницей наследника, сыграл мне на руку. Мне не надо было ничего делать, только присутствовать. Основное действо должны были вершить родители Сириуса. Так что я просто в указанный день переместился через камин в особняк Блэков. Своеобразное местечко. Этакая мрачноватая роскошь. Но мне понравилось. Лишь несколько шокировала выставка засушенных голов домовых эльфов в холле.
Хозяева встречали всех, стоя на площадке лестницы, ведущей на второй этаж. Сириус прибыл в числе последних и учтиво поклонился. Рядом с ним маячил Люциус. Так сказать во избежание. Северус уже привычно отирался рядом со мной. И вот всех пригласили в специальную комнату. Ого, каменные стены, факелы в специальных держателях, алтарь, исписанный рунами. Каменная ритуальная чаша.
Орион Блэк высоко поднял Гарри. Мальчик удивленно таращился по сторонам. Мне было очень интересно. Так вот как все это происходит. Отец, крестный или кто-то из старших родственников свидетельствует, что признанный наследник продемонстрировал первое волшебство. А потом Гарри заговаривали, чтобы он не смог навредить себе или окружающим. Это не было ограничением его магии, что было бы очень вредно для дальнейшего роста и развития. Нет, это позволяло именно нивелировать возможные негативные последствия. Потом все засвидетельствовали, что я справляюсь со своими обязанностями воспитательницы. Очень мило с их стороны.
Сириус честно присутствовал на церемонии, но как только она закончилась — ушел. А нас всех пригласили на традиционный праздничный обед. Потом мне вручали обязательные подарки — воспитательнице полагалась плата, но в моем случае это были драгоценные безделушки. И наконец все разошлись. Орион и Вальбурга выглядели довольными. Первая за много лет встреча с сыном прошла успешно.
Мне стало интересно, как же тогда все происходит у магглов, когда у них рождается волшебник. Как оказалось, сильные выбросы у магглорожденных — большая редкость. Эти дети не соприкасались с магией с самого рождения, их родители не давали им необходимой подпитки, не направляли их. В тех же случаях, если ребенок оказывался сильным волшебником, в дело вступали служащие министерства. Родителям могли предложить помощь. А могли и забрать ребенка, стерев им память, если они оказывались совершенно не готовы принять волшебство.
В «Ежедневном Пророке» вышла небольшая заметка в колонке светских новостей. Семейство Блэк сообщало о празднике в честь первого волшебства крестника их сына. Я получил множество поздравлений. Что ж… это было приятно.
Сириус продолжал крутиться вокруг танка. Идея о чарах не давала ему покоя. Я только и успевал отклонять очередной «гениальный» замысел. Вот зачем, спрашивается, накладывать чары расширения? Или невидимости? Танк — это танк.
— Ты ничего не понимаешь в технике! — бегал Сириус по моей гостиной. — Это же будет здорово! Еще доработать, чтобы на чем-нибудь не горючем работал. Чары невидимости! И чтоб летал!
— Послушай, — возмутился я, — что значит — я ничего не понимаю в технике!? Можно подумать, ты сейчас говоришь о технике. Ты говоришь о чарах.
— У меня есть зачарованный мотоцикл, — продолжал Сириус, — его зачаровал мой дядя Альфард. А у меня сохранились его записи. Вот. А если можно зачаровать мотоцикл, то можно зачаровать и танк.
Пришедший похвастаться выгодным заказом от св. Мунго Северус кивал. Я с ужасом представил себе летающий танк. Хотя, что-то в этом было.
— Ладно, — махнул я рукой, — черт с тобой! Можешь изгаляться над бедной техникой. Только не сломай и не потеряй!
Сириус сплясал перед камином темпераментный танец, чмокнул меня в щечку и умчался на задний двор. Все ясно с этим оболтусом. Мне они подарок приперли, как же.
— Можно подумать над свойствами топлива, — подал голос Северус, — или поискать артефакт, дающий необходимую энергию.
— И ты туда же? — прищурился я.
Он виновато улыбнулся.
— Но, Лили, это же действительно интересно. Я бы и над снарядами подумал. Можно и без пороха обойтись. Например, распылять так какое-нибудь зелье. Ну или залить зелье в снаряд вместо пороха.
— Северус, — сказал я, — какой смысл заменять порох зельем, если зелье все равно должно воспламеняться?
— А если чары?
Я тяжело вздохнул. Разобьют они мне танк. Или это будет уже нечто невообразимое.
— Тьфу на вас всех, — сказал я, — делайте, что хотите, а я Гарри сказки почитаю. Вот эти, например, как их там, «Сказки барда Бидля».
И Северус тоже отправился на задний двор. А я расположился в кресле, взял на колени Гарри и раскрыл книгу.
— Жили на свете три брата…
Гарри уже отправился в детскую, а я все листал книгу. Странная сказка. И мантия-невидимка, про которую Сириус говорил, что она та самая. Волшебная вещь из сказки. Очень интересно. Подарок Смерти. Честно говоря, с трудом представлялось, что дама с косой раздает что-то, кроме ударов своего рабочего инструмента. Хотя вспоминаются рассказы времен детства про крестника Смерти, который стал великим целителем. Да и про то, что всякие сущности любили поиздеваться над наивными людьми, даря им что-то с подвохом. Именно такими были подарки, доставшиеся старшим братьям. Камень, вызывающий дух мертвого, и волшебная палочка, владелец которой был в смертельной опасности. Странно, что на мантию-невидимку охотников не нашлось. Или все дело в том, что только младший брат сумел договориться со Смертью, поэтому ее Дар и остался в одной семье?
Мои обормоты вернулись в гостиную, оживленно переговариваясь о грядущей переделке танка. И куда делась былая неприязнь!?
— Сириус, — позвал я, — помнишь, ты говорил, что мантия Джеймса та самая, из сказки?
— Ну да, — ответил Сириус, — и знаешь, я думаю, что это правда. Мантии-невидимки существуют, но ни не такие надежные, как эта. И потом, чары и зелья довольно быстро выдыхаются. А эта мантия переходит из поколения в поколение и своих свойств не теряет. Так что, скорее всего так оно и есть.
— А два других артефакта? — спросил я. — Камень и палочка? Они тоже существуют?
— Скорее всего, — ответил Сириус, — мантия же есть. А что? Тоже хочешь такую волшебную палочку?
— Чтобы меня все хотели убить? — спросил я. — Спасибо, не надо.
Северус кивнул.
— За такую вещь убьют с легкостью, — сказал он, — когда я был маленьким, и мама читала мне эту сказку, то она говорила, что с такой сильной палочкой даже сквиб сможет колдовать. А как победить предыдущего хозяина — значения не имеет. Можно и маггловским способом.
Сириус поморщился.
— Тогда мы обойдемся, — весело сказал он, — мы и так колдовать можем.
Тилли позвала всех к ужину.
— А что насчет камня? — спросил я. — Ясно, что это не вернет мертвого, но можно же просто духа вызвать, чтобы о чем-нибудь спросить. Или его потом обратно не загнать?
— Загнать обратно можно, — ответил Северус, — его вроде так и использовали. Если был спор о наследстве, например, или убийцу искали. Только о камне тоже давным-давно никто не слышал.
— Жутковатые вещицы, — заметил я.
Парни согласились со мной и вернулись к обсуждению своих планов. А я все не мог выбросить из головы сказку. Интересно, а Дамблдор не поэтому ли забрал у Джеймса мантию? А что, Поттеры были смертниками, а тут такая вещь, мало ли в чьи руки попадет, почему бы и не прибрать. Или он целенаправленно охотился за древним артефактом? Старик вполне мог бояться смерти, это сказки, что с возрастом этот страх проходит.
Мне бы вот камушек этот не помешал, чтобы вызвать дух Джеймса и задать ему несколько вопросов. Интересно, а обычный спиритизм маги практикуют? Может действительно попробовать? Хотя, чревато. Дух — это дух, еще заметит, что я больше не Лили. Ну его.
А вот кровавый путь самой сильной волшебной палочки наверняка можно проследить. Я даже поежился, представляя себе, сколько волшебников вожделели эту вещицу и умирали, иногда так и не успев ею воспользоваться. Вот уж действительно Дар Смерти. Интересно, где она сейчас? Такой вещью надо владеть тайно. Хотя вычислить все равно могут. Да и внезапное сильное колдовство посредственного мага не может не привлечь внимание. Вот уж дилемма — иметь возможность горы свернуть и бояться, чтобы об этом хоть кто-то узнал. Ибо, что знают двое, то знает и свинья. Нет, не хотел бы я владеть такой вещью. Мне и обычной волшебной палочки более чем достаточно.
Компания теперь собиралась у меня чуть ли не каждый вечер. С ребятами приходили жены, они приводили с собой детей. Малышня возилась с игрушками, дамы сплетничали и обсуждали моды и лавки. Я честно учился рукодельничать. Ужасно хотелось посмотреть, что там мудрят ребята, но им могла понадобиться помощь с чарами, а я, в отличие от Лили, владел ими весьма посредственно.
Некоторые из дам тоже выразили желание научиться стрелять. А мне было не жалко. Ведьмы с автоматами — это то еще зрелище. Особенно эффектно выглядела Нарцисса.
Северус разрывался между своей лабораторией и «Дикими кошками», но это шло ему на пользу. Правда, даже малейшим своим достижением он хвастался только одному человеку, но мне было не сложно его подбодрить. Тем более, что было за что.
К возне с танком подключился и Люциус. Похоже, что у них все-таки что-то получится. Наконец, уже в марте нас всех пригласили на презентацию.
С горючим они мудрить не стали, присобачив к двигателю какой-то хитрый артефакт. Танк теперь работал очень тихо, взлетал и становился невидимым для магглов. Впечатляло. Я озадачил парней расчетами высоты полета, чтобы ненароком не пересечься с маггловской авиацией. И рассказал про радары и ПВО. Они сказали, что будут работать дальше. Мы покатались по пересеченной местности и вернулись ко мне домой по воздуху.
Я вспомнил, как князь Боргезе рассказывал о том, как к его подводной лодке крепили лодки-малютки, которые таким образом прибывали в место проведения операции. А что если… Сириус загорелся идеей использования танка в качестве такой базы для бойцов на метлах. А что, танк двигался с большой скоростью, от погодных условий не зависел… Конечно можно было дружно аппарировать в одно и тоже место, а уже оттуда куда-то лететь, но аппарация легко отслеживалась. Да и вообще — красиво. И вооружиться можно до зубов. Даже дамам понравилось.
Глава 8
Гарри меня больше не пугал. Хотя ему и нравилось летать. Северус заявил, что это умение он унаследовал от меня. «Ведь ты помнишь, как парила в воздухе, когда спрыгивала с качелей, Лили?» Я уже решил установить на окна детской решетки, но Орион Блэк снизошел до моих проблем и просто зачаровал рамы. Блэки старшие неоднократно пересекались в моем доме со своим непутевым отпрыском. Сириус задирал нос и демонстративно начинал обсуждать маггловскую технику. Я старательно переводил разговор на Гарри и его успехи. Сириус тут же заявлял, что обязательно научит крестника управлять мотоциклом, а потом и танком. Если при этих встречах присутствовал Северус, то он тут же начинал расспрашивать Вальбургу о фамильных ядах Блэков. Даже слушать было страшно. А эта парочка фанатиков зельеварения продолжала обсуждать способы выпаривания желчи черной жабы и влияния на этот процесс фаз Луны.
Но именно от Ориона я и узнал о других Дарах Смерти.
— Это действительно та самая мантия, Лили, — сказал он, — я знаю это от отца твоего мужа. Фамильные записи на этот счет хранятся в Поттер-мэноре. Там же можно увидеть и генеалогическое древо Поттеров. Они действительно происходят от Перевеллов. Камень, насколько я помню, достался Слизеринам и их потомкам. Но тут сложнее, прямых наследников не осталось. А вот что касается палочки… Знаешь, а мне самому стало интересно. Пожалуй, я попробую что-нибудь узнать. Это самый страшный для своих владельцев Дар. И он никогда не переходил по наследству.
— А это правда, что такой палочкой мог бы колдовать даже сквиб? — спросил я.
— Да, — подтвердил мистер Блэк, — я тоже об этом слышал. Именно поэтому все так стремились обладать ею. Даже самый посредственный волшебник становился сильным с такой палочкой в руках. Это огромное искушение.
Что было вполне понятно.
Прислушивающаяся к нашему разговору Вальбурга покачала головой.
— Здесь есть еще одна опасность, — сказала она, — такой волшебник начинает ощущать себя непобедимым.
Да уж, посмеялась Смерть над глупыми людьми. Напоминает пресловутый Договор с Дьяволом, если честно. Все выглядит очень привлекательно, вот только в выигрыше всегда лишь одна из сторон. Нет уж, хватит с нас с Гарри и одного Дара Смерти. И волшебная палочка Лили меня вполне устраивает.
Какие-то вещи я так и не научился понимать, если честно. Магия сильно облегчала жизнь, давала кучу возможностей. Но почему-то огромные пласты знаний оказывались запретными. Процветала посредственность. От некоторых вещей меня просто коробило. Все эти вредилки, шутилки, навозные бомбы. Не то чтобы я был в детстве пай-мальчиком. Но тратить МАГИЮ на подобное… Было даже как-то обидно за магию, если честно.
Северус неожиданно оказался жутко востребован. Он действительно варил самые лучшие зелья, мог адаптировать любое из них под конкретного заказчика, изобретал что-то свое.
— Лили, — как-то заявил он прямо с порога, — меня в Мунго зовут. У них часто сложные случаи бывают, стандартные зелья не всегда помогают. Вот мне и предложили должность.
— Что за должность? — спросил я.
— Штатного зельевара, — ответил он, — три помощника, великолепная лаборатория, любые ингредиенты.
— А жалованье? — спросил я.
— Что? — переспросил он. — И жалованье тоже. Приличное жалование.
— Ну так давай, — сказал я, — соглашайся. Или ты все-таки хочешь работать сам по себе?
Он запустил руку в волосы и яростно их разлохматил.
— Да нет, — сказал он, — мне до таких возможностей еще лет десять пахать. Да и то если очень повезет. Тут и исследованиями заниматься можно. И с апробацией новых зелий проблем не будет.
— Тогда точно соглашайся, — сказал я, — когда еще такое предложат. Это после того случая, да?
Он кивнул. Еще бы. Случай обсуждали во всех гостиных. На бедного парня нацелились сразу три ведьмы, каждая подлила ему приворотное зелье на себя и отворотное на всех остальных. Еле откачали. Северусу пришлось что-то уже совсем невообразимое варить. Говорят, парень теперь даже воду из ручья на зелья проверяет.
— Ну так кого еще приглашать, как не тебя?
— То есть, ты одобряешь?
— Северус, — чуть не взвыл я, — это твоя жизнь. Решай сам. Но я одобряю все, что тебе на пользу.
Расцвел, заулыбался и ускакал подписывать контракт. А я задумался. Нет, я не ждал подлости от Северуса, но он был Мастером Зелий. А значит привык решать свои проблемы с помощью тех самых зелий. Приворотное зелье было очень распространено. И его использование не считалось зазорным. Знакомые дамы не скрывали, что пользовались духами с «добавками», заговоренными на своих мужей, подливали им кое-что, чтобы не смотрели налево. Еще была куча средств для увеличения или уменьшения сексуальных потребностей. Завидных женихов и невест с раннего детства учили проверять еду и питье. Да, как бы мой поклонник не соблазнился получить то, что хочет, то есть меня, таким способом. Нет, он был действительно предан, но такой соблазн. Несколько капель — и проблема решена. Черт… Так и паранойей можно обзавестись. Или спровоцировать то самое, чего опасаешься. Надо бы почитать про эти самые зелья.
Чтение меня не успокоило. Далеко не все из этих зелий можно было легко обнаружить. Некоторые вызывали сильнейшее влечение практически моментально. Жертва буквально падала в объятия того, кто ее приворожил. Другие зелья действовали исподволь, окутывая разум, вызывая сильную привязанность. Было и «брачное» зелье, которое принимали молодожены, если заключали брак по древним традициям. Оно намертво привязывало их друг к другу, исключая даже мысли об измене. Да уж… И что теперь делать? Потребовать с Северуса Непреложный обет (был и такой), что он никогда мне ничего такого не подольет? Обижать его недоверием? Будем думать…
В конце концов я плюнул на конспирацию и самым банальным способом загнал Северуса в угол.
— Мне нужен артефакт, реагирующий на приворотные зелья, — сказал я, — на любые приворотные зелья. Где такой можно достать?
Северус даже икнул от неожиданности.
— Тот, что на яды реагирует, можно перенастроить, — ответил он, — а зачем тебе?
— Подстраховаться хочу, — ответил я, — мало ли что. Я теперь богатая и знаменитая. Еще подольют чего на каком светском мероприятии.
— Лили, — тихо сказал он, — обычные приворотные легко определить. Но есть такие… В общем не те, что можно в Лютном купить. Их готовят индивидуально. От таких очень сложно защитится.
— И что же делать? — спросил я.
Он задумался.
— Надо посоветоваться с Люциусом, — сказал он, — и с миссис Блэк.
Угу… и дать объявление в «Пророке», подумалось мне. Но никто меня за язык не тянул. Так уже этим вечером я сидел в кабинете в обществе Люцуса, Северуса и Блэков-старших.
— Ты совершенно права, Лили, — согласился Орион, — недобросовестных людей полно. И ты уже столкнулась с тем, к чему может привести незнание законов волшебного мира. Было бы ужасно, если бы ты и Гарри оказались во власти какого-нибудь охотника за приданым.
— Таких зелий полно, — сказала Вальбурга, — они очень дороги, конечно, но ради такого приза можно и потратиться.
— И что же делать? — спросил я. — Выхода нет?
— Почему нет? — удивился Люциус. — Лучший выход — замужество.
Я поперхнулся кофе.
— За… замужество… но ведь я… то есть…
— Траур скоро закончится, — махнула рукой Вальбурга, — у тебя маленький ребенок, тебе нужна поддержка и опора, так что никто не удивится. Женщине не стоит быть одной.
Я опустил глаза.
— Знаете, — честно ответил я, — я вообще не хочу выходить замуж.
— Бывает, — меланхолично ответил на это Орион.
— Лили, — сказал Люциус, — не надо драматизировать. Ну что тут такого? Найдешь достойного мужчину, который с пониманием отнесется к твоим чувствам и возьмет на себя ответственность.
Есть, есть у меня такой мужчина. И это я сам.
— Нужно дождаться окончания траура и можно будет давать объявление о помолвке, — сказала Вальбурга, — сразу под венец тебя никто не погонит, а помолвка хоть небольшую защиту, но дает. Не волнуйся. Мы с удовольствием подберем тебе подходящего жениха.
Вот и попал. Такой засады не было даже за линией фронта. Даже у парней, которых застукали янки за попыткой взорвать мост, и которым пришлось сутки отсиживаться в солдатском нужнике по шею в нечистотах, было больше поводов с оптимизмом смотреть в будущее. Конечно, никто из присутствующих не видел в ситуации ничего фатального. Они же не знали…
Делать-то что?! У Вальбурги горели глаза, наверняка уже перебирает всех холостяков магической Британии. Орион вещает о магических брачных контрактах. Ну да, конечно, можно выговорить себе какую-то свободу, какие-то права. Но это не отменяло главного. А я еще свысока отзывался о феминистках. Святые женщины!
Люциус понимающе улыбнулся.
— Лили, — сказал он, — я прекрасно тебя понимаю. Но именно брачный ритуал надежнее всего защищает от приворотов. И потом… Одно дело, если пытаются приворожить одинокую женщину. Всегда можно сослаться на безответную любовь, на страсть. Это даже может найти понимание. Но покушение на честь замужней женщины — это другое.
— Я понимаю, — кивнул я, — просто это все так неожиданно. Я ведь действительно из другого мира.
— Нет ничего унизительного в том, чтобы искать помощи достойного мужчины, — сказала Вальбурга, — когда вы, магглорожденные, это поймете.
Я тяжело вздохнул.
Еще один достойный мужчина в разговор не вмешивался. Он просто нахохлившись сидел в углу. Я, наверняка, выглядел не лучше. А ведь никто меня за язык не тянул. И это я всегда ратовал за сохранение традиций? Да, традиции замечательная вещь, пока они не вламываются в твою жизнь с грацией носорога и не начинают ее корежить. Я же сам считал, что замужество — это лучшее, на что может рассчитывать женщина. Ну да, пока не стал женщиной сам. Черт, меня никогда не учили тому, чему учат всех девочек и девушек. Да я убью любого… мужа… Но что я мог им всем сказать? Хотя… Но я подумаю об этом после.
Три тысячи чертей и абордажный крюк мне в глотку, как читал я в какой-то старой книжке про пиратов! Страшно даже представить КОГО мне выберут мои дорогие миссис и мистер Блэк. Просто потому, что у нас с ними разные представления о достойном спутнике жизни для меня. Мне вряд ли подойдет кто-то, кто будет соответствовать идеалу патриархального мужа. Это ясно. А выходить замуж придется, заставят. Так что лучше сделать первый шаг самому. И самому выбрать. Пока действительно какого зелья не подлили. Зелья… А вот и вариант. Любит Лили, эмоционально полностью от меня зависит, давить и заставлять не будет. И условия ему можно будет ставить любые. Не очень красиво использовать чувства бедолаги, но у меня просто нет выбора. Итак, решено…
Северус сам появился тем же вечером. Сел в углу, кивком поблагодарил за чашку кофе и замер, нахохлившись. Тоже мне… жених…
— Северус, — с тяжелым вздохом начал я, — нам надо поговорить.
Он вскинул на меня какие-то совершенно больные глаза. Ясно, в очередной раз прощается с любовью.
— Да, Лили…
— Мне… мне все равно надо выходить замуж… но, — я комкал в руках платочек, чувствуя себя актрисой провинциального театра, — но я… я больше не хочу… как… как с Джеймсом… Я… мне нужен верный настоящий друг… И… я…
В его глазах разгоралась надежда. Нет, НАДЕЖДА.
— Лили…
— Правда… я поняла, что… из меня не получится… хорошая жена… я… я не могу… быть… домашней хозяйкой…
Он вскочил, облился кофе, не обратил на это никакого внимания и бросился ко мне. Упал рядом со мной на колени и схватил за руки.
— Лили… это совершенно не важно…
Я шмыгнул носом.
— Я больше не хочу иметь детей…
— Ничего… у нас есть Гарри…
— И я действительно последнее время чувствую себя скорее мужчиной, чем женщиной…
— У всех свои недостатки, — пробормотал абсолютно счастливый Северус, целуя мне руки.
Ну хоть кто-то счастлив.
Потом он срывается с места, бормочет что-то вроде «я сейчас», выскакивает за дверь и аппарирует. Возвращается через минуту. Снова опускается на пол и бережно надевает мне что-то на палец. Что-то… Ясно что. Красивое колечко в виде змейки с изумрудными глазами.
— Это кольцо моей матери, — смущенно проговорил он, — оно, конечно, очень скромное, но это все, что у нее осталось от Принцев.
Мне даже стало не по себе. И не от кольца. Черт, как бы это объяснить. Я вдруг понял смысл одной фразы. Жена Билла рекомендовала всем сказку какого-то француза. Как она там называлась… А, не важно. Главное фраза: «Ты в ответе за тех, кого приручил». Черт…
Люциус сказал, что это разумный выбор, и что он рад за нас с Северусом, и пожелал счастья. Блэки старшие тоже согласились, что так будет лучше всего. Сириус долго молчал, я уже ждал взрыва и криков. А он тряхнул головой и заявил, что всегда поможет мне с Гарри, что Снейп, конечно, зануда, но парень неплохой, и что решать все равно мне. Я даже решил проконсультироваться с Вальбургой и Орионом — нормальный Сириус меня несколько пугал.
Вальбурга долго сидела, напряженно глядя прямо перед собой и крутя в руках бокал вина.
— Ты уверена? — спросила она.
— Да, — кивнул я. — Знаете, мы не дружили в школе. Сириус… он был несколько высокомерен… А потом я воспринимала его как друга Джеймса и только. Но то, что он устраивал сразу после похорон Джеймса… Это было просто отвратительно. А потом… то есть, теперь… Сириус, конечно, обожает всякие приключения, любит технику. Но он адекватен.
Орион отпил глоток коньяка.
— Мы проверяли его на зелья и чары, — сказал он. — Знаешь, Сириус всегда был неукротимым. Истинный Блэк. Его поступление на Гриффиндор можно было спрогнозировать, хотя нам с женой это и было неприятно. Но его последующие выходки…
— А ментальная магия? — спросил я.
— Сложный вопрос, — проговорил Орион, — что-то слишком явное мы бы заметили. А вот какой-нибудь небольшой сдвиг, маленький якорь. Да, это могло быть. А сбросить это наваждение мог конфликт интересов. Как крестный, Сириус должен в первую очередь заботиться о Гарри. Его могли настраивать на то, чтобы он забрал ребенка, но это неправильно. Вот он и переключился на тебя.
Вальбурга как-то испуганно вздохнула. Я замер.
— Вы хотите сказать, что это вопрос лояльности? То есть кто-то в свое время сумел стать для Сириусом большим авторитетом, чем родители? А когда пришлось выбирать между этим кем-то и долгом крестного, то Сириус переключился на меня? Такое бывает? Но если я заняла место того, кто управлял Сириусом, то я готова дать вам Непреложный обет, что никогда не буду использовать эту власть во вред Сириусу и его близким. Надеюсь, что этот блок или якорь можно убрать.
Орион грустно покачал головой.
— Мы можем заключить договор, — сказал он, — обет — это слишком. Надо будет как-то уговорить Сириуса пройти обследование. Бедный мальчик!
— Это ужасно! — пробормотала Вальбурга. — Ужасно!
Я был с ней совершенно согласен. Но кое-что становилось ясно. И странный для меня нигилизм Джеймса и Сириуса. И даже то, что Лили была поставлена в такое унизительное положение. Она сделала свое дело, родила ребенка и была больше не нужна. Что-то планировалось в ту ночь на 1 ноября. Что-то очень мерзкое.
Уговорить Сириуса пройти обследование было сложной задачей. На военный совет были вызваны Люциус с Нарциссой и Северус, которого уже считали почти что членом семьи. Проще всего было конечно подлить дорогому Сири чего-нибудь этакого, чтобы с чистой совестью госпитализировать его, а потом и обследовать. Но это был бы уже крайний случай.
— Может все-таки удастся его уговорить? — вздохнула Нарцисса.
— Твоего кузена? — хмыкнул Люциус.
— Погодите, — сказал Северус, — помните, как Лили на Рождество прислали пирог с зельем доверия? А ведь Сириус до этого часто бывал у Уизли. Можно будет сказать ему, что есть зелья отсроченного действия. Или просто предложить очистить организм от следов всех зелий. На это он может и согласиться.
План был признан гениальным. И уже через день напуганный Сириус добровольно направился в Мунго, чтобы пройти необходимое нам и ему обследование. Блэки старшие обещали держать нас в курсе. Вести не заставили себя долго ждать.
— Лили, ты оказалась права, — рассказывал нам Орион, — полное обследование показало несколько ментальных блоков. Они снижали критичность к высказываниям, повышали доверие, усиливали природную агрессивность. И все это было замкнуто на Дамблдора. Если бы не магическая связь с Гарри, Сириус был бы для нас полностью потерян. И остатков всевозможных зелий в организме предостаточно. Таких, которые усиливали воздействие ментальных блоков.
— И что теперь делать? — спросил я. — Это удастся убрать?
— Нет, — ответил Орион, — эта мерзость не уйдет даже со смертью старого мерзавца. Убрать эти блоки можно, только полностью стерев личность Сириуса. А это почти то же, что и поцелуй дементора.
Это было просто чудовищно. Веселый раздолбай Сириус мне нравился. Да даже если бы и не нравился. Ни с кем нельзя так поступать.
— Значит, с Джеймсом было то же самое, — пробормотал я.
— Тебе очень повезло, дорогая, что такого не проделали с тобой, — прошептала Вальбурга.
А может и проделали, подумал я. Только не со мной, а с Лили. То-то старик так уверенно приперся тогда пудрить мне мозги. В том словесном потоке наверняка была спрятана ключевая фраза, а может и не одна. Кошмар какой! И сколько таких Сириусов и Джеймсов еще осталось?
— Я даю слово, клянусь своей жизнью и магией, что никогда не использую свою власть над Сириусом во вред ему и его близким, — сказал я.
Меня окутало серебристое сияние.
— Спасибо тебе, Лили! — прошептал Орион.
По щекам Вальбурги текли слезы.
— Только Сириусу об этом не говорите, — попросила Нарцисса, — это же чудовищно: жить, зная, что тобой могут легко управлять.
— Конечно, — согласился я.
Северус медленно кивнул.
— А мне вот интересно, кого еще наш дорогой директор успел обработать, — сказал Люциус. — Тех, кто пошел за Лордом, можно смело исключать. Там такая проверка легиллименцией была, что никакие блоки не удалось бы спрятать.
— Не думаю, что многих, — ответил на это Северус, — это кропотливая работа. И обработанных надо было под постоянным контролем держать. Сириусу теперь надо будет специальное зелье пить, чтобы он не деградировал и не превратился в полностью безвольную куклу, способную только команды выполнять. Я уже сварил первую партию. Принимать раз в месяц.
— Придется сказать, — покачал головой Орион, — нам теперь надо срочно искать ему невесту. Наследником Рода станет его сын, а самому Сириусу мы обеспечим достойную жизнь и помощь. Думаю, что он поймет. Удушил бы Дамблдора голыми руками, да неохота из-за такой мрази в Азкабан садиться. Это он нам отомстил за то, что мы никогда перед ним не преклонялись. А еще он доступ к библиотеке просил, к редким книгам, а я отказал. Вот он и ударил по самому уязвимому месту, по нашему мальчику.
— Его надо остановить, — сказал я, — у него же целая школа. Кто знает, может прямо сейчас какого-нибудь ребенка обрабатывает!
И решение было принято. Как ни хотелось всем нам скрыть состояние Сириуса, действовать надо было срочно.
Сириус появился у меня тем же вечером. Он был непривычно тихий, грустный. Мне было его безумно жаль.
— Это ужасно, да, Лили? — тихо спросил он. — Получается, что я не совсем человек.
— Не думай об этом, — быстро сказал я, — ты все равно наш друг. Я никогда не злоупотреблю своей властью. И все у тебя будет хорошо. Ты только зелья не забывай принимать.
Он кивнул. Я достала бутылку огневиски.
Минут через двадцать завалились Северус, Кен и Люциус.
— О, ты уже здесь! — обрадовался Кен. — А у нас кое-какие идеи появились. Сев снаряды достал. Будем пробовать.
— Эй, — сказал я, — вы в снарядах уверены? Они должны подходить.
— По калибру подходят, — ответил Северус. — Сейчас посмотрим, что и как. У Люциуса идея есть. А завтра можно будет попробовать пострелять.
У Сириуса загорелись глаза. Все неприятности и проблемы были моментально забыты.
— Эй, я с вами!
И компания направилась на задний двор. Я показал большой палец парням. Они широко улыбнулись. Друзья! «Дикие кошки». Эти не подведут.
На показательных стрельбах присутствовала вся наша компания. Бабахнуло прилично. Было даже страшно спрашивать, что он сделали с пушкой. Потом Кен с Биллом попробовали десантироваться с летящего танка. Я посоветовал прыгать вперед и чуть в сторону. У парней получилось. Эффектно смотрелось, надо сказать. Жалко, что у нас такого не было. Мы бы всех противников распугали. Эх…
Северус и Фрэнк только собрались еще раз зарядить пушку, как вдруг перед нами появился серебристый горностай.
— Всем аврорам срочно прибыть в Хогсмит! — послышался повелительный голос. — Директор Дамблдор захватил студентов в заложники. Всем аврорам срочно прибыть в Хогсмит!
— Что случилось?! — в ужасе замер Кен.
— Не может быть! Что произошло?!
— Его должны были сегодня арестовать, — пробормотал Билл, — я слышал, что ордер подписали.
— Если ты слышал, то и другие слышать могли, — передернул плечами Люциус, — наверняка кто-то предупредил.
— Мерлин, там же дети! — ужаснулась Нарцисса.
Я лихорадочно размышлял. Хреновая из меня ведьма, если что. Но у нас есть автоматы, гранаты и танк. А это тоже дорогого стоит.
— Слушай мою команду! — крикнул я. — Срочно аппарируйте за метлами! Два человека со мной за оружием и боеприпасами! Сириус, ты отвечаешь за танк!
А я еще был против чар расширения. Не прошло и двух минут, как вся наша команда вооружилась до зубов и загрузилась в танк. Метлы привязали к броне. Решительный Сириус замер на месте механика-водителя.
— Все на месте? — спросил я.
— Все!
— Сириус, заводи!
И танк, набрав высоту, помчался на север.
Мы приземлились вблизи величественного замка. От танка шарахнулись колдуны в аврорских мантиях. Я открыл люк на башне и выбрался наружу.
— Где старший?
К танку боязливо приблизился сам начальник аврората.
— Миссис Поттер?! — пробормотал он.
— Спецподразделение «Дикие кошки» для проведения операции прибыло, — лихо отрапортовал я, — доложите обстановку.
— Поттер! Лили Поттер! Лили Поттер с нами! — прошелестело по рядам волшебников.
— Лили! — к танку неслась Минерва. — О, Лили! Как хорошо, что ты здесь! Альбус сошел с ума! Он отправил меня патрулировать в Хогсмит. Применил «Империо» к Слизнорту, а потом оглушил Филлиуса и Помону. Сейчас он закрылся в замке с детьми.
— Специально деканов выгнал, — подтвердил Флитвик, под глазом которого наливался огромный синяк. — Мы все вчетвером могли уволить директора. Но для этого нам нужно попасть в Большой Зал.
— Есть какой-нибудь тайный проход? — спросил я.
— Полно, — ответил Сириус.
Минерва покачала головой.
— Если бы это было так просто. Директор контролирует замок.
Я задумался.
— А если мы его отвлечем? — спросил я.
— Как?! — спросили все.
— Начнем показательный штурм, — ответил я, — а тем временем Сириус проведет в замок деканов и авроров. Северус!
Мой личный Мастер Зелий достал захваченные из моего дома флаконы с зельем удачи и мантию-невидимку.
— Сириус, держи! — протянул я раритет. — Я тебе доверяю! И всем принять зелье!
Флаконы передавали из рук в руки.
— Сириус, не забудь про Люпина, — напомнил Северус, — он наверняка в замке. А вы были в одной компашке.
— Ничего! Прорвемся!
— Когда будете у самого хода, пришли патронуса, — сказал я, — и мы вас поддержим. Я буду управлять танком. Все будет хорошо!
— За мной! — крикнул Сириус.
— Лили, я тобой горжусь! — восхищенно пробормотала Минерва.
— Фрэнк! Северус! Теперь все зависит от нас! В танк!
Буквально через пару минут к нам примчался большой серебристый пес.
— Начинаем, Лили!
Я прыгнул на место механика-водителя.
— Девочки! Облетите замок! Смотрите, чтобы никто не удрал!
И я выкатил танк на прямую наводку.
— Северус! Заряжай!
Первый снаряд оставил глубокую вмятину в тяжелых кованных воротах. Серьезно тут у них.
— Огонь!
Тяжелые створки дрогнули.
— Огонь!
Над воротами появилась фигура в развивающемся балахоне. Свежий ветер трепал белоснежную бороду. А вот и дедушка…
— Вы ничего не сможете сделать! — заорал он.
Ничего себе! Ах да, «Сонорус»!
— Именем закона, откройте ворота! — заорал в ответ начальник аврората.
— Не дождетесь! — ответил Дамблдор. — Меня лишили всего! Всего! Даже моя палочка больше не слушается меня! Мой друг умирает! Я не дам вам арестовать себя! Пусть я буду опозорен, но я войду в историю! Я убью младших учеников и уничтожу школу! Я все равно буду знаменит!
Вот Герострат хренов!
— Эй, ты! — заорал я, тоже усилив свой голос. — Сука бородатая! Хоть раз в жизни будь мужчиной! Не прячь свою тощую задницу за спины детей!
— Ты!!! — взвыл Дамблдор. — Опять ты!!! Я понял, кто ты!!! Ты все портишь!!! Из-за тебя умирает Геллерт!!!
— Огонь!
Ворота медленно распахнулись.
— Альбус Вулфрик Брайан Персиваль Дамблдор! — громыхнуло откуда-то сверху. — Совет деканов Хогвартса снимает тебя с должности директора как недостойного и нарушившего заветы Основателей! Да будет так! И так будет!
— Не-е-е-е-ет!
Нелепая фигурка взмахнула ручками и полетела вниз. Старческое тело с отвратительным звуком шмякнулось рядом с танком. К тому, что осталось от директора, бросились авроры. А мы решительно въехали во двор замка. Нам навстречу бежали перепуганные дети. Что-то кричали наши девочки, нарезающие круги на метлах. Выводили связанных Ремуса Люпина, старших Уизли, еще кого-то. Счастливая Минерва обнимала и целовала авроров. Флитвик наколдовал фейерверк. Сириус танцевал вокруг танка. А Северус вдруг схватил меня в охапку и поцеловал. Прямо в губы.
— Ура! — закричал Фрэнк.
А перепачканный пылью Люциус отсалютовал нам волшебной палочкой.
Эпилог
1998 год. Хогвартс, Годовщина Битвы за Хогвартс
Два летающих танка синхронно зависли над квиддичным полем. Из люков выскочили крепкие парни, оседлали метлы и, на ходу стреляя из автоматов, облетели поле по кругу. Трибуны грянули аплодисментами.
— Очень эффектно, миссис Снейп, — заметила министр магии.
Я мило улыбнулся. Еще бы не эффектно. Месяц репетировали. С парней семь потов сошло.
Наш старый «Тигр» упокоился на постаменте во дворе замка. За него яростно боролись Хогвартс, аврорат и Министерство, но победила Минерва, принявшая на себя бразды правления школой. Дети должны иметь возможность прикоснуться к героическому наследию. И попробуй тут поспорь. Так что остался наш боевой друг в школе, под защитным куполом. А неподалеку притулилась табличка, извещающая, что именно здесь встретился с землей тот, кто возомнил себя Богом.
Альбус Дамблдор, сколько же зла он сотворил. После триумфального взятия Хогвартса авроры и невыразимцы опечатали его архив. Нас, как пострадавших от его действий, потом ознакомили с материалами. Это было страшное чтение. Очень страшное.
Скажу откровенно, мне сказочно повезло, что Дамблдора очень сильно ударило отсроченными во времени последствиями сорванного обряда, и он перестал связно излагать свои мысли. Потому что старик обо всем догадался. И догадался он из-за той самой Бузинной палочки. Смешно сказать, именно я оказался ее владельцем. Но давайте по порядку.
Жил на свете мальчик Альбус. Как все мальчики он мечтал о великих свершениях, о подвигах, достойных того, чтобы о них слагали легенды. Кто знает, что было бы с мальчиком, если бы однажды над его сестрой не поиздевались соседские ребята, а его отец не убил бы этих мальчишек на месте. Если бы… От семьи убийцы отвернулись все знакомые. Если бы речь шла о поединке или о нападении толпы магглов, тогда все могли бы отнестись с пониманием. Но убийство детей… Фу! Что Альбус и прочувствовал на себе, когда поступил в Хогвартс. Его отец умер в Азкабане, сестру скрывали ото всех, его и брата Аберфорда сторонились. Тут не до величия. А так хотелось, так мечталось… До дрожи. И в какой-то момент мечты о том, чтобы прославиться, сменились мечтами о мести. Поставить на колени всех этих чистокровных, богатых, знатных. Заставить их лизать руки и унижаться. Стать для них самым главным. Похожие идеи были у Геллерта Гриндевальда, изгнанного из Дурмштанга за связь с одноклассником. Тот тоже хотел отомстить обидчикам.
На однополые связи волшебники смотрели сквозь пальцы. Они были намного терпимее магглов в этих вопросах. Но в случае Геллерта речь шла о наследнике Рода. А наследник Рода, кроме всего прочего, должен оставить жизнеспособное потомство. Гриндевальд же пытался приворожить друга, применив не только чары, но и зелья, не оставляющие отравленному выбора. Вот и встретились два обиженных, желающих отомстить всем и вся. Вместе мечтали о величии. Геллерт увлекся управлением сознания, Альбус решил найти знаменитые Дары Смерти. Впрочем, одно другому не мешало. Магглы оказались более подверженными влиянию. Ох и повеселились друзья, выводя толпы на демонстрации и провоцируя беспорядки. С поисками Даров Смерти дело застопорилось. Палочка была неизвестно где, а у камня и мантии-невидимки были законные владельцы, которые не собирались расставаться со своими сокровищами.
Потом пути друзей разошлись. Геллерт продолжал мутить магглов, а Альбус устроился в Хогвартс преподавать трансфигурацию. Снимать баллы с наследников чистокровных Родов и назначать им отработки было довольно приятно. Но мелковато. Ментальная магия давалась с трудом, тут нужен был мощный артефакт.
Том Риддл угодил как муха в паутину. Талантливый, умный, яркий. Природный окклюмент. И при этом — круглый сирота. Идеальный объект для исследований. Мальчишка был до смерти напуган бомбардировками Лондона. Никакая магия не могла защитить от бомбы. Тут и всплыла идея про крестражи. Вот только служили они не только для возрождения из мертвых. Главный принцип магии — от части к целому, действовал и тут. Владеющий крестражем, мог запросто управлять тем, кто пожертвовал частью своей души. Так и появился дневник.
А Геллерт, устроивший заваруху на всю Европу, нашел Бузинную палочку. Война шла к концу, за голову самонадеянного мага была назначена награда, и напуганный Геллерт связался со старым другом. Напомнил ему, что именно он останавливал все операции против Британии. И попросил помощи. Альбус согласился. Но потребовал себе за помощь палочку. Выбора у Геллерта не было. План был гениален и прост: чтобы никакие поисковые чары и артефакты не могли найти Гриндевальда, его решили переместить на несколько лет вперед. Изящно. Место для ритуала и время рассчитывали вдвоем. Риск они, как им показалось, свели к минимуму. Даже не стали ставить антимаггловских и других защитных чар, чтобы ненароком не привлечь ненужного внимания. Да и помещать могли защитные чары, очень уж сложным был ритуал, любой неучтенный фактор мог сбить настройку. Моя дотошность и оказалась тем самым фактором. Геллерта я действительно ранил, на мощный выброс примчались маги. Альбус не растерялся и представил все своей победой в поединке. Геллерта увезли в тюрьму, палочка осталась у Дамблдора. Как оказалось, хитрый артефакт не мог существовать без хозяина. И в отсутствии законного владельца мог признать любого другого. Сперва Альбус трясся, ожидая моего возвращения. Но годы шли, Геллерт гнил в тюрьме, палочка слушалась. И Дамблдор решил, что все получилось даже лучше, чем он первоначально планировал.
Том закончил Хогвартс, немного поработал в Лютном, поездил по свету. И спохватился, что в руках у его старого учителя оставался мощнейший артефакт, позволяющий делать с ним все что угодно. Именно за дневником он и приходил в Хогвартс, а не для того, чтобы стать учителем. У него были другие планы: молодого и талантливого волшебника заметили в высших кругах. Дамблдор рассмеялся ему в лицо. Еще чего, расставаться с такой вещью. И Тому пришлось уйти. Желая ослабить контроль, он создал еще несколько крестражей, помещая их в реликвии. И не замечал, что при этом теряется его личность, затуманивается разум. Но он все равно продолжал работать над возвращением забытых знаний, бороться за отмену бессмысленных министерских запретов, за возрождение традиций. К нему потянулись наследники древних Родов и те, кто жаждал знаний, как Северус. И Том не забывал о дневнике, оставшемся в Хогвартсе. Но чтобы на равных говорить с Дамблдором, нужно было ему что-то предъявить. И Том стал собирать на директора Хогвартса компромат. Тут-то и всплыла история с Геллертом, который никогда не был врагом Альбуса. И старый паук не стал дожидаться, когда пошатнется его авторитет. Он ударил первым. Дневник с заключенной в него частицей души оказался страшным оружием. Том начал сходить с ума, стал отдавать чудовищные приказы, заклеймил своих сторонников. Начались рейды против магглов и магглорожденных.
Теперь был нужен символ света, желательно — невинный ребенок, победивший зло. Лили и Джеймс на роль родителей мессии подошли идеально. Оба с промытыми мозгами, привыкшие смотреть Дамблдору в рот. При этом они были сильными волшебниками, их ребенок должен был стать могущественным магом.
Ментальные блоки были у всех мародеров. Джеймс и Сириус получили за своих родителей, отказавшихся признавать заслуги Дамблдора и не видевших в нем ровню. Люпин оказался интересным объектом для исследований. Не всем доводилось покопаться в голове у оборотня. Питтегрю попал за компанию. Сложнейшие ментальные заклинания легко выходили, если колдовать Бузинной палочкой.
Пророчество было постановкой. Дамблдор специально свел в одном месте Северуса и Трелони. Привыкшие к эксцентричным выходкам директора Хогвартса претенденты на профессорские должности даже не удивились, что им назначали собеседование в занюханном кабаке, куда брезговали заходить приличные маги. Все что требовалось, это сделать так, чтобы Северус услышал только часть пророчества (об этом позаботился Аберфорт), и спрятать Поттеров, сказав им, что их сын под него подходит. Волдеморт, разумеется, решил, что в оставшейся для него тайной части пророчества содержались конкретные указания на маленького Гарри.
Все было готово к грандиозной постановке. Приведенный Питтегрю Волдеморт должен был убить сперва Джеймса и Лили, за это время в дом должен был проникнуть Дамблдор, нанести удар и унести тело Волдеморта. Тело было необходимо для последующего ритуала возрождения. Иначе Темный Лорд становился обычным призраком, застрявшим между мирами.
И тут появился я. Странно совпало. То ли это была шутка мироздания, то ли есть кто-то всемогущий с чувством юмора, то ли Дамблдор зашел слишком далеко — не знаю. Но случилось то, что случилось. С моим появлением в реальности участников ритуала накрыло возмездие. И Альбус, и Геллерт только чудом остались в живых. И самое главное: Дамблдора перестала слушаться Бузинная палочка, ведь ее настоящим хозяином был я.
Тело Волдеморта распылили в аврорате, его дух стал призраком, и метки УПСов бледнели и исчезали. Никто не вспоминал о великом и мудром Дамблдоре, героиней стала Лили Поттер. Разумеется, Альбус попробовал надавить на зарвавшуюся марионетку. Но ни одна из кодовых фраз не включала режим повиновения. Дом охраняли. Вышел из-под контроля Сириус. Северус бдил, не давая возможности воздействовать на меня хотя бы зельями. Погиб Аластор. Снейп послал доброго дедушку подальше. Клятва на него не действовала, он не считал, что директор выполнил свою часть договора.
И палочка, сама Бузинная палочка перестала слушаться. Впрочем, именно это обстоятельство и навело Дамблдора на догадку. Но что он мог сделать? Лили ни на чем не прокололась, любой, кто ее знал, поклялся бы под присягой, что это она. Потребуй Дамблдор обследования героини, и его самого бы упекли в сумасшедший дом. К тому же пришлось бы рассказать о запрещенном ритуале. А тут еще доброжелатели сообщили о выписанном ордере на арест «великого светлого волшебника». Желание прославиться в веках оказалось слишком сильным. И Дамблдор решил унести с собой в могилу как можно больше жизней. Не удалось.
Расследование его деятельности на посту директора Хогвартса длилось целый год. Общественность содрогнулась. Обнаружилось еще несколько детей с поврежденным мозгом. Некоторых удалось излечить. Другие были обречены всю жизнь пить зелье, как Сириус. Ремуса Люпина уничтожили как опасное существо. Остальных членов Ордена Феникса отправили в Азкабан. Детей Уизли взяли под опеку Прюэтты.
Сириус Блэк женился на очаровательной Мелинде Картер, чистокровной ведьме. У них трое детей. Наследником Рода Блэк назначили Арктура. Его брата зовут Регулус, а сестру Стелла.
Стелла милая девочка, она очень нравится Гарри, и мы с Вальбургой и Орионом подумываем о помолвке. Гарри вырос достойным наследником, его признали главой рода Поттеров. Он приглашает нас переселиться в Поттер-мэнор, но мы с Северусом не хотим. Там скоро появится своя хозяйка, а нам уютно в своем доме в Годриковой Лощине.
Мы поженились как только истек срок траура. Ничего страшного в браке не оказалось. Я не собираюсь распространяться на эту тему, но мой муж нежный и чуткий любовник, мне иногда даже хочется чего-нибудь этакого, более брутального что ли. Так что с этой стороной жизни у нас все в порядке. Гораздо больше я ценю то, что Северус верный и преданный друг. Понимающий. Так что я очень рад, что все именно так получилось.
Северус у нас светило зельеварения, автор нескольких монографий, признанный авторитет. А я командую группой быстрого реагирования при аврорате и читаю курс лекций в школе авроров по маггловскому оружию. Мы с ребятами часто выезжаем в горячие точки, спасая магов из районов боевых действий, выполняем и секретные поручения. Вот такая мы странная семья.
— Прошу всех в Большой Зал на банкет, — улыбнулась Минерва.
И мы отправляемся.
— Слушай, — говорит мне Нарцисса, — Драко опять с этой Гринграсс.
— Она тебе не нравится? — спросил я.
— Люциус не против, — поморщилась моя подруга, — но у нее же совсем нет вкуса. Ты только посмотри на ее мантию!
Да, девочке явно не идет атлас. Да еще эти парчовые вставки. Хотя в этом сезоне это последний писк моды.
— Может она поддается перевоспитанию? — спросил я. — Тогда еще не все потеряно.
— Думаешь? — переспросила Нарциса.
Гарри разумеется со Стеллой. Красивая пара! Даже Северус со мной согласен.
— Мам, мы уйдем пораньше, ладно?
— Гарри, ты же префект школы.
— Ну, мам. Драко всех на вечеринку зовет. Невилла уже отпустили. Да не перепьются мои слизеринцы, они ответственные ребята.
Я покачал головой. Да уж, краса и гордость Слизерина! Гарри — префект школы, Драко — капитан квиддичной команды, Невилл — староста факультета.
— И мелких мы с собой возьмем, — продолжал канючить Гарри.
— Ладно, — буркнул я. — Под твою ответственность.
Мелкие… Через два года после свадьбы у меня нашли какую-то пакость. Операция операцией, но колдомедик посоветовал мне родить второго ребенка. Что-то, связанное с магией. Деваться было некуда. Северус сдувал с меня пылинки, к моим услугам были лучшие колдомедики и зелья. Ничего такого страшного, конечно, но это не то, о чем я мечтал. Родилась двойня. Опять из-за той самой магии и зелий. Теперь вон на третьем курсе учатся. Эйлин и Отто. Оба талантливые зельевары и специалисты в чарах. Папочкина гордость. Ну и мамочкина, конечно, тоже…
Своих я нашел. Инга снова вышла замуж, все у нее было хорошо. А Курт владеет архитектурным бюро. Последнее время ему очень везет с заказами. А что? Магия — это сила.
— Мистер Снейп! Подпишите, пожалуйста!
Какая-то лохматая девчонка протягивает моему мужу его последнюю монографию.
— Для Гермионы Грейнджер, пожалуйста.
Я беру Северуса под руку. Нечего тут. Он, конечно, верный муж, но бдительность тоже не помешает.
Гарри берет за руку Эйлин, Драко — Отто. Их друзья машут нам руками, и вся компания аппарирует. Да уж, трепещи, Малфой-мэнор! А мы направляемся на банкет. У всех свои радости.
Комментарии к книге «Из жизни попаданцев», Заязочка
Всего 0 комментариев