«Против всех»

Против всех (fb2) - Против всех [litres] (В игре - 2) 2345K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Виктор Сергеевич Мишин

Виктор Мишин В игре. Против всех

© Виктор Мишин, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

– Эх, жить – хорошо, – проговорил Яхненко.

– А хорошо жить – еще лучше! – поправил я цитатой.

Мы уже месяц отдыхали в Майами. Переезжая каждую неделю с пляжа на пляж, мы наслаждались океаном и солнцем. Жара тут иступляющая, но нам ли русским печалиться о погоде?

После наших приключений в Денвере, подождав, когда окрепнет Серега, получивший в грудь пулю тридцать восьмого калибра, бросили все дела на своих замов и помощников из нанятого персонала и свалили отдыхать. Поехали на машинах, так как хотели попутешествовать. Открыто нам никто не выказывал недовольства, видя нашу праздную жизнь, война ведь вообще-то идет, но иногда смотрели если не с упреком, то с завистью точно. Женщин мы везли в автобусе, мы так и оставили себе «сребробокого», чуть переделав его изнутри, в нем стало еще комфортнее. За счет уменьшения багажного отсека соорудили лежачие места, так что теперь в нем вполне можно удобно ночевать. Я ехал вдвоем со своей, теперь уже женой на новеньком «кадиллаке». Оливия светилась от счастья. Это было удивительно, но, работая в ресторане у мафии, видя все их голодные и похотливые взгляды, девушка оставалась нетронутой. Я был у нее первым мужчиной, поэтому, может быть, она так сильно и привязалась ко мне. А может, и правда полюбила. Я не заморачиваюсь по данному поводу, просто любил ее всерьез и очень сильно. Хотите еще прикол? Уж никак не думал, но Малой чуть было меня не перещеголял. Однажды представил нашему взору молоденькую девушку, а спустя две недели позвал на свадьбу. Эко нас всех на женитьбу-то потянуло. Наверное, это все природа. Мы сейчас в относительной безопасности, живем – хлеб с маслом жуем, так почему бы не озаботиться семьей?

От «кадиллака» я был просто в восторге. Оказывается, здесь можно было заказать специальную версию, существовали такие услуги. Через представителя концерна я заказал индивидуальный цвет, как кузова, так и салона. Здесь почему-то не предлагали машин одного цвета, все были с какими-то элементами декора, поэтому я заказал машину чистого, белоснежного оттенка. А салон из кремового велюра. Можно было бы и кожу, но что-то не решился. Кондеи в машинах здесь еще не такие продвинутые, как в двадцать первом веке, сегодняшний кондиционер – это отдельный агрегат, который устанавливается в багажник. Система настолько громоздкая и неудобная в использовании, что покупая машину, от него я отказался. А без него, блин, жопа потеет на коже сидя. Это я в своем рабочем «крайслере» ощутил, что называется, по полной. Хотел вообще кабриолет купить, но подумал, что по трассе долго без крыши не поедешь, поэтому отмел на фиг. Это все от лукавого. Зажрались, говорите? Ага, есть немного. Парни-то у меня еще стесняются, все-таки они из этого времени, большинство увиденного их удивляет, ну не привыкли они к такой жизни, мне все-таки проще. И на моря я ездил, и машины имел, и домик у меня был. Вот черт, может, систему кондиционирования воздуха в автомобиле разработать да продать идею кому-нибудь? Естественно, не ту, что уже существует, а нормальную, где все агрегаты под капотом и есть возможность регулирования… Надо обдумать.

На пляжах ничего не делал. Вот тупо был как овощ, только ел периодически, не очень хочется на жаре, да валялся на песке или полотенце. Это когда был не в воде, конечно. Парни же отрывались по полной. Играли в футбол, ходили на лодках под парусом и гоняли на моторках, развлекались как могли и как хотели. А мы с Оливией просто отдыхали и наслаждались друг другом.

В отпуск-то мы уехали раньше, чем планировали, поэтому и попали в самую жару, но ничего, еще, наверное, недельку, может две, и надо будет возвращаться. К общему удивлению, Коби с нами не поехал. Остался следить за восстановлением наших домов и просто отслеживать все, что будет происходить. Созваниваемся через день, рассказывает все, что происходит. Пока вроде все тихо, что не могло не радовать. Проверки, как полицейские, так и федералов, были, но ничего серьезного. Не поехал он, сославшись на то, что не любит жару, я его, если честно, не понимал. Как это – негр и не любит жару? Для меня это было новостью. Вообще же, Джоунс показал себя надежным человеком. Пока мы были дома, он постоянно находился поблизости от женщин и детей. Принял очень близко к сердцу мою просьбу о защите наших семей и делал все, чтобы мы могли быть спокойны. Платили мы ему щедро, даже, можно сказать, очень щедро. С помощью Малого узнали, что он отправляет часть денег, большую часть, своим родным. Парни вообще предложили мне перетащить семью Коби к нам, но я пока отказался от этой затеи. Дело в том, что хоть я и спокойно отношусь к цветным людям, но в городе мы живем не одни. Здесь негров можно по пальцам сосчитать. Неуютно им будет, наверное, так же считает и сам Коби, раз никогда не намекал мне об этом. Просто отсылает деньги, и все. Малой узнал, что у Коби в Денвере мать, две сестры и младший брат. Им ведь в школу ходить нужно, мало ли как их тут воспримут. Сам-то Коби взрослый мужик и клал с прибором на отношение к себе белых людей. Вообще, когда мы познакомились, я думал что ему лет тридцать – тридцать пять. Позже узнав, что он чуть ли не ровесник нам, удивился. То ли цвет кожи дает о себе знать, то ли черты лица, но у негров никогда не понять истинный возраст. Помню забавный случай из моего прошлого-будущего. Читал как-то в интернете статью об одном футболисте. Дескать, в клубе случайно раскрыли его возраст. Парень играл за один из топ-клубов Англии несколько сезонов. Покупали его, когда ему было двадцать три года, а спустя несколько лет вдруг нашли данные, что этот человек пересек границу Франции почти десять лет назад, и тогда по документам ему уже было тридцать три года. То есть парень, хотя какой он парень, мужик, находился в Англии по поддельным документам. А точнее, ему просто выправили во Франции новые, указав возраст с его слов. Таким образом, клуб, покупая его как двадцатитрехлетнего, приобрел себе мужика за тридцать. То-то они удивлялись, что, по их меркам, в двадцать восемь лет он вдруг стал сдавать. Кончилась молодость и выносливость. Еще бы, ему было сорок три, а от него-то ждали игры молодого футболиста. Так и с Коби, ни фига бы не дал ему двадцать пять, но вроде не врет. Парень он оказался правильный, с понятием и чувством признательности. Он только все никак в толк не мог взять, что мы не бандиты. Удивлялся, что я с парнями так легко убрал всю денверскую семью, а сам не занял их место. Долго ему объяснял, что мы не хотим быть связанными с криминалом. Просто мы никому не даем себя доить, вот и отвечаем жестко, так как умеем это очень хорошо.

– Милый, когда мы возвращаемся? – вырвала меня из раздумий жена. Сегодня после недолгих уговоров ребят устроили шашлыки, не люблю я местное название ужина на природе – барбекю. Шашлык нам как-то привычнее и любимей. Налопавшись и повеселившись вволю, мы сейчас сидели на берегу и просто отдыхали, любуясь закатом.

– Да через недельку и рванем. Что, уже устала отдыхать?

– Вовсе нет. Это же такое наслаждение… – и супруга, обвив руками мою шею, потянулась к моим губам. Я тут же забыл о закате и попытался уложить любимую поудобнее, но тут же почуял легкий толчок в грудь.

– Что?

– Гарри, ну не здесь же! – девушка обвела взглядом пляж, на котором было людно. Причем многие парочки занимались тем же, чем и мы.

– Ладно-ладно! – сделал я вид, что обиделся.

– Ну, Гарри, ты же знаешь, я стесняюсь…

– Да я же шучу, милая моя! – виноватым тоном проговорил я. Конечно, она стесняется. Она воспитана очень строго, даже в церковь ходит по выходным. Меня, кстати, недолго упрекала, поняла, что не переубедить. Я могу сходить в церковь, но не постоянно же это делать. Для того чтобы верить, церковь не нужна.

Мы пробыли во Флориде еще четыре дня, когда очередной звонок Коби заставил нас собираться. К нам все-таки заявились очередные ухарцы-вымогатели. Увидев случайно в нашем ресторане Джоунса, они высказали все, что они думают и о нем, и о нас. Коби сообщил, что те выставили нам счетчик, если не хотим, чтобы все к хренам сгорело, должны выплатить девять тысяч долларов до конца месяца. А это всего девять дней. Но время меня не беспокоило, деньги-то у нас есть. Вообще я понимал, что рано или поздно кто-то все равно заявится. Но никак не ожидал, что опять приедут какие-то тупые бараны, мечтающие поднять кучу бабла за один раз. Придется вразумлять.

– Старшой, опять война? – мрачно спросил Малой.

– Не опять, а снова, Леш, – спокойно произнес я. – Так, вот тебе как раз задача – выяснить все об этих ухарцах. Где, кто и откуда. А если сможешь, то и под кем. Ясно?

– Конечно, вернемся, сразу закину удочки, – кивнул Малой. – А ты у Коби не спросил, может, он что-то знает?

– Спросил. Говорит, какие-то неизвестные. Но так как денверских мы загасили, то вполне возможно, появились на их месте новые, которых пока еще не знаем. Этим, кстати, объясняется и то, почему они до нас добирались так долго, больше полутора месяцев.

– Логично, слушай, если это опять столичные, то я, наверное, не смогу много узнать.

– Да хоть что-то бы узнать, адреса, имена, дальше сами найдем.

Дорога домой заняла неделю. А куда торопиться, уже находясь в пути, я вдруг решил ехать спокойно, осматривая достопримечательности, и не торопиться. Смысл был, приедем, а там и новые «друзья» заявятся, вот сам с ними и побеседую.

Не дотянув до дома буквально миль сорок, вдруг сдох автобус. Пришлось ехать до ближайшей деревушки и искать грузовик, дотянуть до Колорадо нашего «сребробокого». В остальном проблем не было.

Автобус затянули прямо в автосервис, ремонтировались уже тут, так что знаем, где и что. Ребятки здесь грамотные, на «восьмерке» «крайслера» свечи меняют три минуты, это вместе с перекуром, говорю же, руки из нужного места растут.

Дело было уже под вечер, но я все же решил заехать в ресторан, поздороваться с персоналом, сообщить, что вернулись. Зайдя в кабинет, так зарылся в бумаги, что выдернул меня из работы только звонок телефонного аппарата.

– Да?

– Гарри, ты где застрял-то? – это Яхон.

– А чего? На работе, вон, бумажки сел проверить…

– Ты их уже четыре часа смотришь! На часы погляди.

– Вот это я залип… – я глянул на часы, было уже к полуночи, а за окном стояла ночь. – Сейчас буду, десять минут! – мне до дома минут пять на машине, так что да, через десять вернусь наверняка.

Собрав те отчеты, что уже просмотрел, кстати, все было в ажуре, оказывается, дела-то у нас идут совсем и не плохо, встал и вышел из кабинета, заперев на ключ. Вот тебе и война, люди ходят по ресторанам чаще, чем у нас, в мирном двадцать первом веке. А что особенно удивило, так это популярность русской кухни. Мы-то не афишировали, откуда приехали, но внеся в меню множество русских, да и не только русских блюд, выиграли джек-пот. Одних пельменей заказывают столько, что управляющему, который оставался за старшего на время нашего отпуска, пришлось брать еще поваров, специально для лепки пельмешек. Сделал грамотно, холодильники и морозильные камеры здесь используются вовсю, хоть и дороги слегка, так этот парень, Майкл его зовут, устроил новую смену работать в ночь. А что, приходят люди специально лепить пельмени. Производят по тысяче штук за ночь, это очень качественных, поверьте, сами учили, а затем уходят домой отдыхать. Те, кто хочет заработать больше, остаются и в день, но я это не поощряю, так как люди за ночь устают и днем работают невнимательно.

В баре ресторана, а он работает до двух часов ночи, сидел и ждал меня этот самый Майкл. Видимо, волнуется человек, вдруг мне что-то не понравится в его работе. А мне как раз все нравилось, парень буквально создан для этой работы.

– Мистер Смит, вы очень торопитесь? – привлек он мое внимание.

– Если бы ты меня поторопил в кабинете, уже давно бы вышел. Я ведь просто хотел одним глазом взглянуть, по-быстрому. Все-таки я тоже устал, дорога была длинная, да еще автобус сломался.

– Извините, не догадался.

– Так о чем ты хотел поговорить?

– Я это… – чего-то смущается, надо подзадорить его, скромный он какой-то.

– Ну, Майкл, давай повеселее, в отчетах на первый взгляд все хорошо, конечно, миссис Смит на днях посмотрит тщательнее… – у парня блеснули глаза. Ага, да он расстроен не на шутку. – Майкл, что-то случилось?

– Мистер Смит, в отчетах все так, как вы требовали перед отъездом. Я помню главное правило, – главное правило было работать честно, тогда вознаграждение будет ощутимым.

– Молодец. И все же, что тебя так взволновало?

– Понимаете, я работаю у вас уже четыре месяца, претензий ко мне у вас вроде бы не было, но мне сказали, что мое место скоро займет миссис Смит…

– Сказали тебе правильно, хоть и не знаю кто. Но я передумал. Жене я найду дело, разберемся. А вот ты, – я ткнул пальцем ему в грудь, – если будешь и дальше так же честно работать, будешь ежемесячно получать десять процентов с прибыли ресторана. Согласен?

Парень был просто ошарашен. Он вскочил, пытался что-то мне сказать хорошего, но я его успокоил, просто положив ему руку на плечо.

– Пойми одно, но это самое главное, – я посмотрел в глаза молодого человека, – верность делу и честность сделают тебя богатым человеком.

Я знал, что говорю. Какими бы честными ни были те или иные люди, но американцы стремятся к одному – состоятельности.

– Сэр, вы…

– Именно богатым, Майкл, ведь я видел отчеты, дела ты ведешь отлично, прибыль за четыре месяца выросла в три раза.

– О, сэр, я на должности меньше двух месяцев, раньше вы сами это делали, а вообще, это все благодаря тем блюдам, что вы внесли в меню. У нас во время вашего отсутствия были проездом одни весьма небедные люди, так вот они спросили, откуда у нас в ресторане так научились готовить русскую еду. Я был в недоумении, так вы не говорили, что эти блюда – русские, поэтому слегка оконфузился, ответив этим господам, что я не знаю природу происхождения этих блюд.

– Все нормально, Майкл, да, это русская кухня. Она наряду с итальянской, китайской и другими тоже имеет право на жизнь, ведь так?

– О да, сэр, я уже сам так пристрастился к ней, что другого и не ем вообще! Как я до работы у вас ел хот-доги и гамбургеры, вообще не понимаю.

– Не преувеличивай, гамбургеры тоже бывают разными, – смеясь, ответил я.

– Да что вы, сэр! Разве можно сравнить бургер с тарелкой борща или солянки? Последняя – это же вообще объеденье. У нас сейчас каждый вечер приходят все знатные люди города, только чтобы отведать солянку.

– Да ладно? – искренне удивился я.

– Ей-богу, сэр. Мэр, прокурор, судья, все руководство полиции – да проще назвать тех, кто не приходит. На последнем листе отчета я описал все мои наблюдения, вы их не читали?

– Извини, Майкл, не успел, завтра обязательно просмотрю. О чем там, давай в двух словах, – я опять увлекся и забыл, что меня ждут дома.

– Мистер Смит, там мои соображения по поводу расширения ресторана. Та земля, что имеется вокруг здания, она в чьем владении? – такой информации у него нет, вот и интересуется парень.

– Так, Майкл, я вижу, что это разговор не на пять минут. Завтра с утра, как приду, зайдешь ко мне, и все обсудим, просто меня сейчас ждут, извини, – видя, что парень слегка приуныл, я решил напоследок его немного обрадовать: – А земля вокруг – наша!

Как загорелись его глаза, надо было видеть. Я же все прекрасно понял, парень хочет расширить зал или новый пристроить, чтобы больше народу входило. Только тут одним залом не отделаешься, нужно и кухню расширять, и штат сотрудников увеличивать. Но все это выполнимо, главное, что самое дорогое тут, земля вокруг ресторана, вся моя.

Дома ждал мягкий упрек от жены. Ну, задержался я, задержался. Кто ж знал, что наш Майкл таким прекрасным управленцем окажется?

– Гарри, ну в самом деле, только вернулись, дома все по-новому, надо привыкать, я даже не знаю, что теперь и где лежит…

– А тебе, родная, с утра на работу бежать нужно? Поэтому надо непременно вечером сделать все дела в доме? – шутя я привлек жену к себе.

– Ну, – заюлила Оливия, – ну ты же знаешь, я люблю, когда порядок в доме.

– Да знаю, знаю. Любимая моя, у тебя теперь времени – вагон! Занимайся домом, если захочешь когда-нибудь работать, придумаем выход.

– А что, меня уже уволили из ресторана? – с удивлением, даже как-то обеспокоенно, спросила жена.

– Наоборот! Мы начинаем расширение, и вы с Майклом будете работать вместе, думаю, справитесь, если ты захочешь, конечно.

– Как он тут, справился? – ее заинтересованность понятна, это она его себе на подмену рекомендовала, раньше-то он простым менеджером по закупкам работал.

– Выше всяких похвал. Парень просто создан для развития подобных проектов.

До трех часов ночи болтали с женой, а после душа, ага, вдвоем, быстро уснули. С утра первым пришел Коби и начал вводить нас в курс всего произошедшего в наше отсутствие. Дома были отремонтированы, дела в бизнесе шли нормально. Я по телефону просил Коби приглядывать за всем, хотя бы в Колорадо, вот он и докладывал. А затем я задал ему вопрос:

– Коби, ты так и не надумал переехать с семьей сюда? Тебе тоже построим дом.

– Мистер Смит, вы опять за старое…

– Коби!

– Да, Гарри, извините… извини, – вот никак не привыкнет разговаривать со мной так, как говорил, пока не знал, что я за человек.

– Вот так, никаких мистеров, помнишь уговор?

– Хорошо. А по поводу переезда, так ты и так все знаешь. Ну, задергают их тут, сестры ведь не парни, они не смогут постоять за себя. А я не смогу их защитить, ведь если я кого-то здесь отшлепаю, меня на стул посадят. Ты же знаешь!

– Да, блин, – это я по-русски, – ладно, пока оставим разговор. Скажи только, они там, в Денвере, не нуждаются?

– Нет. Мама работает, сестры учатся в местной школе, где много чер…

– Коби!

– Таких, как они, – поправился Джоунс, – все нормально. Вы мне много платите, мама уже выкупила квартиру, которую мы снимали. Недавно звонил, говорит, сделала ремонт. Ждет вас, тебя, в гости, хочет отблагодарить, – впервые вижу человека, который доволен заработной платой. Даже более того, прямо говорит, что получает много.

– Ой, а меня-то за что? Это у нее сын такой. Пусть она себя благодарит, за то, что вырастила тебя не преступником каким-нибудь или наркоманом, а честным человеком.

– Это, Гарри…

– Ну! – подбодрил я Коби.

– Я ведь тоже немного занимался наркотой. Только меня поймали через три дня и маме влепили огромный штраф, мы его два года выплачивали. Мне тогда было девять лет, денег у семьи не было, отца только убили, как раз за наркоту, вот я и пошел на улицу.

– Ты должен забыть это, Коби. Ведь ты уже к этому не вернешься, так?

– Ты что, Гарри, да никогда в жизни! Я за тебя умру, если нужно, но никогда не вернусь к наркотикам.

– А возможно, вернуться придется. – Видя расширенные глаза Коби, я поспешил его успокоить: – Подожди, ты меня не понял.

– Да уж, поясни, а то уже не знаю, что и думать!

– Возможно, я говорю, возможно, а не точно, мне понадобятся твои связи с теми людьми, что везут в страну наркоту.

– Гарри, да я ж просто разносил, да и был тогда мальцом. Откуда у меня связи…

– Коби, ты хочешь сказать, что не знаешь, как наркота попадает в Денвер? – я улыбнулся.

– А, это, – протянул Коби, – ну, тех, кто везет через границу, конечно, не знаю. А вот кто привозит в штат, видел не раз. Люди живут в нашем квартале, поэтому любой черный из района их знает. Но свести тебя с ними я не смогу, извини, сам не имею к ним подступов.

– Ладно, забудь тогда.

– А можно узнать, что ты хотел-то?

– Да хотел взять партию…

– Чего-чего?! – Джоунс аж подпрыгнул.

– Сядь, не надо так скакать, пол проломишь. Не для тех целей, о которых ты подумал.

– А зачем же?

– Да думал вот, как покрепче взять за задницу новых мафиози, о которых ты нам сообщил.

– А-а-а. Хотел им подбросить, а потом сдать легавым?

– Что-то типа этого. Это и нам удовольствие, и Малому нашему возможность по службе продвинуться.

Ну а что? Нам, партизанам, подкинуть кому-нибудь что-то запрещенное – как два пальца, а Малой с новым напарником прихватили бы этих гангстеров. Все гениальное – просто.

Люди из новой группировки Денвера, которые назначили нам день, когда мы должны выплатить им кучу денег, приехали под вечер последнего дня срока. Я попросил Майкла передать им деньги не впуская к себе в кабинет. Почему решил платить? Так за нами и так приглядывают, слишком много смертей вокруг нас, особенно меня, а так под крышей можно более спокойно жить и делать то, что нам нужно. Мафия все равно свое от нас получит. Как и ожидал, приехавшие шестерки оказались настырными.

– Ты, что ли, мистер Смит? – ехидно, через губу задал вопрос первый из вошедших. Дверь, кстати, открыл пинком. Сказал и начал ржать как лошадь.

– Вам, кажется, передали то, что вы хотели…

– Заткнись и слушай, через два дня приготовь еще столько же, мы слишком долго ждали, – борзо перебил меня еще один ухарь.

– Вы ничего не перепутали, ребятки? – спокойно спросил я, не вылезая из-за стола. Руки у меня были под столом, ага, два ствола держали.

– Слушай сюда, повар… – Тут говоривший повернулся на звук шагов. – Черномазый, вали отсюда, пока жив!

Коби, а это был именно он, хотел было развернуться, но я отрицательно покачал головой.

– Мальчик, это мой человек, где ему находиться, решать мне!

Тут же последовало действие. Всего упырей приехало трое. Ближайший ко мне выхватил револьвер. Не знаю, что он собирался им делать, но Коби мгновенно оказался рядом с ним и, схватив за руку, выдернул пушку с такой силой, что я думал, он ему руку оторвет.

– Парни, валите его! – заорал визгливым голосом обиженный Коби гангстер.

– Не стоит кипятиться, мальчики! – отрезвил всех я, выставив руки напоказ. – Вам лучше спокойно удалиться.

– Ты пожалеешь об этом, повар, тебе крышка! – орал все тот же дурачок, что вел все разговоры.

– Хотя знаете, я передумал, – спокойно произнес я и тремя выстрелами уложил их на пол.

– Мистер Смит, Гарри… Это ошибка, надо было мне просто уйти, и все бы обошлось, теперь начнется война…

– Коби, – я покачал головой, – ты еще не понял принцип наших действий? Мы сами диктуем правила, а если кого-то это не устраивает, мы их убираем.

– Но у мафии банально больше людей, завалят числом!

– Не дергайся, разберемся. Нужно убрать тут, позови людей и подгони наш фургон.

Дальше мы вчетвером перетаскали трупы бандитов в наш развозной фургон, пришлось, правда, картоном все застелить, чтобы не угваздать кровью, и отправились с Коби в сторону леса. Двое работников ресторана должны прибрать за нами мой кабинет. Насколько они лояльны, пока не знаю, случай не рядовой, но буду надеяться на их молчание, тем более все работающие на меня держатся за свою работу.

– Извини, Гарри, теперь у тебя будут проблемы из-за меня, – маялся Коби.

– Копай уже давай! – смеясь, ответил я. – Это не проблемы, а так, чепуха. Приедут новые, так и скажем, что деньги мы отдали, а где их дружки теперь, этого нам знать не дано.

– Думаешь, никто не слышал выстрелы?

– Я не думаю, а знаю. Я еще в самом начале, при ремонте, кабинет так звукоизолировал, что хоть гранаты взрывай. Вернемся, спроси у кого-нибудь, что они слышали.

Мы закопали трупы в лесу за городом, километрах в пятнадцати. Не скажу, что совсем в глухомани, но есть тут места, куда люди ходят очень редко. Жаль, что зверья тут в округе серьезного нет, бросили бы просто так, через пару дней и следов бы не осталось.

К нашему возвращению кабинет уже сверкал чистотой. Работников мне даже предупреждать не пришлось.

– Ребят, то, что вы видели…

– Сэр, мы ничего не видели, сделали уборку, как всегда делаем, – сказал один из двух парней, а второй утвердительно кивал.

– Да, Остин, все так и было. Вы закончили на сегодня?

– Да, сэр, правда, мистер Эллисон еще не ушел, ждем, когда у него прибраться можно будет.

– Майкл еще здесь? – удивился я, так как время было позднее.

– Да он всегда допоздна работает, – ответили ребята.

– Остин, позови его ко мне в кабинет, заодно и приберетесь у него.

– Хорошо, мистер Смит, – попрощались со мной уборщики. Они на самом деле не только уборщики. Парни выполняют любую работу, которую я предлагаю, так как знают, что я щедро оплачиваю любой труд. У меня из персонала ресторана только у некоторых девчонок еще нет машины, в основном все уже с колесами.

Майкл пришел быстро. Темные круги под глазами показывали, насколько серьезно он относится к работе.

– Майкл, нельзя же так! – встретил я его с ходу.

– Что-то не так, мистер Смит? – непонимающе уставился на меня управляющий.

– Ты себя когда последний раз в зеркале видел? Загонишь себя, где я нового управляющего возьму?

– Простите, сэр, вторую ночь не сплю. У меня не выходит из головы план расширения, все обдумываю, как сделать лучше и притом не закрываться на ремонт.

– Так просто все. У нас задний двор вообще свободен. Майкл, лучшее – враг хорошего, запомни.

– Да, сэр, запомню. Я вообще стараюсь запоминать все, что вы говорите. Тем или иным способом, но все всегда получается так, как вы сказали.

– Так вот. Не закрывая ресторан, просто строим сзади еще один корпус во всю длину. Не надо ничего мудрить. У нас вообще беспроигрышная ситуация. Если бы ресторан был в здании, как другие, что на центральной улице, было бы плохо, а так мы вольны сделать здесь все, что захотим.

– Это так, сэр, просто я считал, насколько мы сможем расшириться.

– Смотри сюда, я тут тоже кое-что удумал.

Дальше я около часа объяснял, каким вижу ресторан, мне хотелось сделать что-то этакое, чтобы вообще переманить сюда весь город и окрестности. А вот когда это будет сделано, мы, я думаю, выйдем за пределы нашего городка. Наш ресторан имел форму прямоугольника, поэтому я решил сделать его квадратным, пристроив еще один корпус, правда, чуть шире уже существующего. Когда объединим два помещения, поставим второй этаж. Когда я объявил об этом Майклу, тот аж присвистнул.

– Мистер Смит, я просто удивлен, как вы об этом догадались раньше меня? – парень был смущен, что не догадался сам, но рад. – Точно, ведь можно же расти не только в стороны, но и вверх! Гениально, сэр. А что у нас получится на выходе?

Я нарисовал то, каким вижу конечный вариант нашего кабака. Это уже мало походило на наш маленький ресторанчик со второстепенной улочки. Здание будет огромным, количество посадочных мест увеличится почти в четыре раза. Да, затраты будут, но для нас-то это ерунда.

Вот кстати, ведь я недавно обнаружил еще одно проявление бонуса. Оказывается, попробовав рисовать, я не стал вдруг Малевичем или Шишкиным. Нет, это, видимо, не мое. Но вот чертежи, схемы – это удается на славу. Еще на отдыхе, случайно взяв карандаш в руки, я размышлял об автомобилях. В точку! Знаете, что я нарисовал? Конечно же Shelby gt500. Знает ли мистер Кэрролл, кто уведет у него идею… Поначалу я просто вспоминал машины начала двадцать первого века, но почти сразу сообразил, что им тут пока не место. Перепрыгнешь моду шестидесятых, и потеряешь много интересного в истории. Прогресс-то пойдет по-другому пути. Но «Мустанг» я выведу сам, причем лет через пять, думаю. Надо съездить в Детройт, пообщаться с Генри Фордом. Человек он тяжелого характера, но как-то же с ним люди работали? Правда, меня немного смущают его симпатии к Гитлеру, но как-нибудь договоримся, я думаю. А пока я начал делать эскизы и чертежи машин современности, только делая их симпатичнее, на мой взгляд конечно. А что? Вот езжу я на «кэдди», вроде чудо, а не машина, но постоянно гложет то, что можно же сделать ее технологичнее. В первую очередь, на фига машине такой вес? Точнее, железо такой толщины? Ведь на одну машину тратится столько, что можно сделать как минимум две таких. Металл на крыльях, наверное, хрен промнешь. Бамперы на вид как хромированный рельс. А колеса? Мы тут прокололи баллон, пока ехали, когда снимал колесо, чтобы поставить запаску, немного охренел, поднимая колесико. Вот, еще одна ниша для заработка – шины. На скоростях выше пятидесяти миль в час здешние шины почти не держат машину на дороге, надо подумать. Черт, все постоянно упирается в нехватку времени, хоть вообще круглосуточно прогрессируй. Эх, как же хорошо, что я из будущего, возможностей – прорва, только успевай. Нет, наверняка все великие изобретатели вроде да Винчи или Теслы были из будущего. Потому как до них ни фига, а они в одиночку выдавали кучу всяких изобретений. Неспроста это, ой неспроста.

Продолжение саги под названием «Рэкет повара» состоялось через неделю. Да, это ведь меня так гангстеры окрестили. Коби ездил в Денвер, послушать среди местных, вот и сообщил, что да, разговоры ходят, и зовут меня мафиози именно так. Ну а что тут такого? Доят заправку – зовут заправщиком, торговца мебелью – мебельщиком. А как же еще назвать ресторатора? Правильно – поваром. Тем более они прекрасно знают, кто в моем ресторане придумывает блюда.

Вообще же, что касается моих бонусов, то я уже вывел теорию по ним. Я делаюсь профи в любом деле, о котором знал хоть чуть-чуть. Ну, или когда пытаюсь узнать, то тоже помогает. Тут и языки, и стрельба, да хоть то же поварское дело. Все у меня получается так, как хочу. Видимо, весь лимит невезения я в той жизни исчерпал, вот и прет сейчас так, что загляденье просто. Кто-то может сказать, что, вот блин, он может хоть хозяином всего мира стать, все бабки заработать! А я скажу просто. Если ставить целью в жизни зарабатывание бабок, то так и будешь всю жизнь грести. Простите, а жить-то когда? Ведь все успешные на вид люди – крайне ограничены в своих действиях. Они сосредоточены на работе, найдя свою стезю, из нее не выберешься. Поэтому я хочу просто делать то, что нравится, а если попутно еще и состояние будет расти, то я не против. Но именно в таком порядке, работать, чтобы жить, а не жить только для работы.

– Мистер Смит? – два незнакомца вошли в кабинет на удивление вежливо. Даже постучали в дверь, перед тем как открыть. Хотя это было лишним, их же сюда все равно провожали.

– Да, слушаю вас, господа? – я встал со своего места и кивнул вошедшим.

– Мы из Денвера, – сказал один, приятной наружности. Его костюм был словно дополнение к его вежливому тону.

– Чем обязан?

– Тут, знаете ли, произошло кое-что, вы ведь в курсе о… семье?

– Да, в общих чертах. Если я правильно понимаю, вы предлагаете некие охранные услуги, так?

– Можно это и так назвать. Но сейчас мы вот о чем. К вам должны были заехать трое наших людей, примерно неделю назад…

– А, эти три наглеца! Извините, господа, но кроме как наглецами я этих людей назвать не могу.

– Что же произошло? – говоривший чуть напрягся.

– Тут, знаете ли, разговор не на пять минут. Может, кофе? Или что-то покрепче?

– Кофе, пожалуй, спасибо! – ух какой он, прям-таки джентльмен. Удачи.

– Когда я был со своими друзьями на отдыхе, мой помощник сообщил мне, что у нас подошел срок оплаты, – я сделал вид, что задумался, подбирая слова.

– За охрану, – помог мне вежливый.

– Точно! Так вот. Мы вернулись, а по прошествии пары дней ко мне заявились трое этих наглецов. Мало того что они затребовали сумму, превышающую ту, что была оговорена, так даже после получения ее разнесли мне полресторана. Как же мне их еще называть?

– И что было дальше? – с интересом спросил вежливый.

– А что там могло еще быть? Помахали пушками перед носом и уехали. Мы вот только-только закончили ремонт того, что они разрушили. Насколько я знаю, так дела не делаются, не правда ли?

– Я не знаю, правду ли слышу от вас, мистер Смит, но думаю, босс разберется с этим. Только вот незадача…

– Извините, господа, но никто еще не мог обвинить меня во вранье, хотя бы в этом городе.

– Наши люди пропали, пропали тогда, когда отправились к вам сюда. Можете это как-то объяснить?

– Честно?

– Вы же никогда не лжете? – поддел меня вежливый.

– Точно. Так вот, думаю, что ваши мальчики просто свалили куда подальше, вместе с моими двадцатью штуками.

– Сколько? Какими двадцатью? – нет, не похоже, чтобы он играл, слишком уж удивленным выглядит.

– Именно так, как я только что сказал. Насколько я помню, как мне сообщили в первый раз, речь шла о десяти тысячах. Это очень большие деньги, но я не хочу проблем, поэтому и готов платить. Когда же эти наглецы потребовали у меня двадцать тысяч, я слегка одурел. Мне пришлось делать займ, деньги сейчас все находятся в деле, и вынуть их оттуда задача нелегкая.

– Как я уже говорил, мы разберемся с этим. Пока я не буду спрашивать с вас что-то еще, но мы еще с вами увидимся. Всего хорошего, мистер Смит. Приятно было пообщаться.

Когда дверь за этими вежливыми гангстерами закрылась, я с шумом выдохнул.

– Вот блин, – прошептал я по-русски. Не то чтобы я их боялся, делов-то, двумя трупами больше, двумя меньше, но разговор в таком тоне с бандитами – это что-то из ряда вон.

Вообще, мы ведь чуть было не прокололись с теми упырями, которых пришлось пострелять. Чухнули уже под утро. Мы тогда выходили с Майклом после длительных обсуждений на улицу, мечтая оказаться в своих кроватях и отоспаться, когда управляющий вдруг сказал:

– Мистер Смит, а чей это «понтиак» стоит? Он уж сутки, наверное, тут.

Твою мать! Хреновые мы конспираторы. Грохнули бандитов, а тачку их оставили прямо перед рестораном! Идиоты.

Я тут же нырнул обратно в ресторан, нашел Коби и приказал, именно приказал, убрать это дерьмо так, чтобы ни одна падла ее больше не видела, нигде!

«Вежливые» заявились снова через два дня. Заявили с ходу, что денег мы все же должны, так как они не уверены в том, что мы платили. Пришлось заплатить, хотя сумму и уменьшили. Удалось договориться на десять процентов от прибыли, без всяких неустоек. Так как эти вели себя предельно вежливо, свое они получили и отбыли, а мы вздохнули свободно. «Крыша» теперь есть, наезды будем переадресовывать. А то, что они будут, я обещаю, сам их и организую, пускай «крыша» бабки отрабатывает.

Стройка века в нашем ресторане началась. По ходу проектирования, мы с Майклом решили сделать еще и подземный этаж, так, скорее на будущее. Так что когда котлован был выкопан, началось бетонирование. Я в принципе в этом не участвовал, лишь подсказывал Майклу пожелания. Когда с подвалом закончат, сразу начнется и основное строительство, все-таки немалый объем работы предстоит.

Однажды я вскользь обмолвился при Майкле о своем желании выбраться на какой-нибудь крупный автозавод, чтобы показать свое видение автомобилей будущего. Услышав, Майкл так смеялся, что я даже удивился, никогда его таким не видел.

– Ну, ты даешь! – мы уже перешли на ты и общались свободнее.

– Не понял, это что тебя так развеселило? – смутился я.

– Зачем кому-то из гигантов покупать у тебя чертежи и эскизы, если ты их сам подарил?

– Ты можешь толком сказать, хватит надо мной издеваться! – сказал я уже серьезно, но не строго, парня я не смутил.

– Ты что-нибудь слышал о таком понятии, как патент?

Я примерно понимал его, но не мог взять в толк, при чем тут я и патенты.

– Ты что, не в курсе, что даже наши ресторанные блюда патентуются? – теперь и Майкл перешел на нормальный язык.

– Кем? – я реально был сбит с толку.

– Мной, естественно, – настала пора удивляться уже управляющему, – ты что же, всерьез решил, что можно что-то показать, дающее прибыль, и никто не захочет это перенять?

– Блин, ну к еде-то это как относится?

– Да точно так же, как и ко всему остальному. Будет ли у нас такой приток посетителей, если одинаковую еду будут готовить в разных местах? Гарри, к нам идут за эксклюзивом, потому как больше такого нигде нет! Ты что, отчеты о затратах на патенты и лицензирование вообще не смотрел?

– Да что-то не попадались, – я уже совсем охренел.

– Ну, ты даешь! Да уж, если бы я хотел тебя обокрасть, уже бы сделался богачом. На эти гребаные патенты уходит куча денег, а ты даже не смотрел отчеты!!!

– Слушай, Майкл, я видел, что цифры не сходятся, но ты не давал повода в тебе сомневаться, поэтому я и не проверял. А так, у меня есть Оливия, которая и следит за расходованием средств. Раз она пока ни разу мне не сообщила об уходящих куда-либо деньгах, значит, и повода переживать у меня не было.

– А, ну я, кажется, все понял, – как будто с облегчением выдохнул Майкл, – просто для твоей жены это так же естественно, как и для меня, поэтому она и не обратила твое внимание на это.

– Так все же, при чем здесь мои чертежи? – вернулся я к разговору.

– Да при всем! Ты хотел показать свои наработки – и что, ждать ответа?

– Ну, примерно так, а что?

– Гарри, ты дождался бы его в готовом виде. Пришел бы как-нибудь в ресторан, а я на новой машине, причем на той, что ты и придумал, – видя мое искреннее удивление, Майкл продолжил: – Да я бы первый купил такую машину, если бы их начали выпускать, причем отдал бы в два раза дороже, чем стоит мой «понтиак»! Это же прорыв, нет, это просто другая реальность! – ух, как метко подметил-то.

– И как быть?

– Тебе нужно нанять адвоката, хорошего адвоката, чтобы он представлял твои интересы в патентном бюро.

– А чем тебе Яша не угодил?

– Якоб очень, очень умный человек, но вопрос в другом, доверяешь ли ты ему?

– Он считает себя обязанным мне и моим друзьям, его тут грохнуть хотели, а мы не дали…

– Ну, вообще-то это хороший аргумент. Мне он не казался пронырой, какими в основном являются адвокаты, но я не знаю его достаточно, чтобы судить о нем и его честности.

– Майкл, если так рассуждать, то верить вообще-то никому нельзя.

– И это тоже правильно. Никому, даже мне, а уж адвокатам…

– Слушай, – произнес я четко, но со смешком, – ты же знаешь, меня можно обмануть, но если я узнаю – это будет последний раз.

– Меня не это удерживает в твоей компании.

– Можно ли поинтересоваться, а что еще?

– Интерес. Странный, какой-то подсознательный интерес лично к тебе, а не к твоему бизнесу. Ты как будто знаешь то, чего не знает еще никто на свете.

А я говорил, этот Майкл просто пипец как умен.

– Давай я тебе так отвечу, чтобы не разочаровывать тебя. Ты прав. Но подробностей – не будет пока.

Короче, после того разговора я позвонил Яше, и мы занялись работой с чертежами. Яша был таким пронырой, что вначале выспрашивал у меня, пытаясь поймать на какой-нибудь лжи, часа этак два. Наконец убедившись, что я действительно это придумал сам, ну не нужно ему знать о моем происхождении, он принялся за дело. За неделю я тщательно прорисовал, а затем выполнил чертежи двух моделей авто. Правда, потом немного подумал, и за три дня смастерил еще одну модель. Первым был шикарный седан, по образцу «кадиллака» шестидесятых годов. Море роскоши и блистательная внешность, достойная уровня высокого чиновника, а может, и президента. Второй была машина для большинства молодых людей. Мощная, с хищными формами, ага, «шелби», Кэрроллу, наверное, во сне икается. Ну, и напоследок мне очень хотелось внедорожник, такой, каким я его себе представлял. С этим было сложнее. Все варианты, включая, наверное, даже восьмидесятых годов, мне не нравились. Нужно было как-то придумать такой тип, чтобы и в эпоху попасть, и мне чтобы радовал глаз. Что получилось? Да вот хрен его знает. Что-то среднее между «геликом» и послевоенным «виллисом», адаптированное под сороковые годы. Смесь адская, но я верю, что она выстрелит. Все мои друзья и близкие так в один голос кричали, что хотят такие машины. Посмотрим, что будет в реальности.

Чертежи я делал не только внешнего вида, но и салона, и даже наброски двигателей, с примерными техническими параметрами. Ну и что, что здесь еще таких нет, будем пользовать то, что удастся найти и заставить работать. Уже в начале зимы сорок второго Яша привез мне бумаги из Нью-Йорка, удостоверяющие меня как владельца патента на все «мои» изобретения. Никаких угрызений совести не было и в помине. По сути я вообще придумал новые машины, а не тупо копировал. Здесь еще так не думают, и эти машины пойдут только после войны, время абсолютно не подходящее для новинок автомобильной промышленности.

Почему не сделал то же самое с оружием, да и прочей военной техникой? Это личное. Шучу. Вот насчет этого у меня было одно мнение – не давать Штатам преимущества в оружии. Нехай сами все делают. Нашим бы помочь, да вот пока не придумал как. Мысли-то есть, но пока еще сомневаюсь. Хотел было сделать пару чертежиков, типа «калаша», ПК, тех же МОН-50 и прочего. Подбросить в наше посольство, и пускай те сами переправляют в Союз, а там пытаются воспроизвести по моим наброскам, но, как и говорил, пока думаю.

Не успели еще забыть о патентах, как у меня на столе появилась корреспонденция. Меня вызывали в Детройт, кое-кто из сильных мира сего решил пообщаться. Ага, слили меня, значит, в патентном бюро, хорошо.

Весна сорок третьего года была замечательной. Еще в январе вдруг выстрелил проект Александра. Ему, когда мы только покупали и начинали здесь дела, понравилась идея с небольшой гостиницей в живописном месте. Парень был любителем лыжных прогулок и с самого начала мучил меня расспросами о горных лыжах. Откуда он взял эту идею? Так я и ляпнул случайно, что здесь можно легко сделать горнолыжный курорт, вот парень и загорелся. Тем более они в Штатах и так есть. И ведь сделал. Вложил, как я узнал позже, немало, но у него даже примитивный подъемник был. Вообще, с конца сорок второго все вдруг стали самостоятельными. Нет, ко мне все приходили, кто посоветоваться, кто спросить о какой-нибудь новой идее, но в основном все были заняты сами по себе. Под одно название мы объединяться не стали, чтобы не привлекать к себе слишком большого внимания, но были тесно завязаны между собой.

Саня отгрохал такой спуск, что даже я, никогда особо не любивший зимние виды спорта, и то катался с горки целый день. А затем еще и посоветовал ему построить со временем биатлонную трассу, вот где я бы получил удовольствие.

Мне, правда, и так хватает стрельбы, даже в соревнованиях уже участвовал, но быстро остыл, так как в спорте мои бонусы только мешают. Когда дошел до полуфинала, слился, объявив, что заболел, потому как стало тупо неинтересно. Не то чтобы я вдруг смутился из-за наличия «читов», нет, просто вкуса победы не ощущал. Я ведь заранее знаю, что выстрелю лучше любого человека, наверное, на всей Земле, без преувеличения.

Кто меня встретил и принимал в Детройте, я не знаю. Назвался как-то незапоминающе. Мужичок средних лет, с проглядывающей лысиной и в очках. Он как-то совсем не располагал меня к себе, поэтому разговор повел я, перехватив инициативу.

– То есть, говоря человеческим языком, вы не хотите делать такие машины, но и не хотите, чтобы я обнародовал свои патенты, привлекая инвестиции?

– В целом так. Вы должны подождать, думаю, лет эдак через пять, может шесть, мы вернемся к этому вопросу.

– Скажите как вежливо нынче травят! Сударь, а вы ничего не перепутали? Я сделал эти машины не для того, чтобы прятать, а для того, чтобы люди смогли наконец купить себе автомобиль, а не то, что уже морально устарело.

– Слушай, парень, раз уж мы откровенно заговорили. Эти твои новинки должен выпускать только Форд, и никто другой!

– Да что вы? А я вот думаю, что я найду заинтересованных людей и в других компаниях.

– Ты не понял…

– Это вы не поняли! Мне по барабану, что мистер Форд сейчас теряет прибыль в Америке. Хоть пока у вас порядок в Европе, но это ненадолго. Сами виноваты, нашли кому симпатизировать. Парню с челкой конец, он это и сам уже знает. Если Советы не станут миндальничать, то вся промышленность рейха будет у них в руках максимум через два года, – уж кто как не я это знает, – так что передай мистеру Генри, что он не один такой на белом свете. Если хочет отыграть то, что потеряет в Европе, пусть вкладывается в будущее. Сто процентов выиграет. Только теперь ему придется все делать самому, так как мне, увы, совсем не понравилось работать с вами. Патенты я ему продам, пусть присылает адвокатов. Сумма отступных будет не велика, по сравнению с будущей прибылью, он легко потянет. Но вот моего участия и помощи в разработке моделей не будет.

Ставя такие условия, я прекрасно понимал, что, отказываясь участвовать, обрекаю на сложности самого Форда, так как создавать новые модели лишь по чертежам, не общаясь с тем, кто их создал, очень трудно. Я даже думаю, что у него скорее получится сделать новые формы кузова, но со старой начинкой, так как информации о том, что должно быть внутри таких авто, у Форда не будет.

– Ты все сказал? – нагло, но дождавшись, когда я выскажусь, ответил представитель «Форд мотор компани».

– Пожалуй, да, – спокойно ответил я.

– Мальчик, ты ведь даже не понимаешь, с кем ты связываешься…

– Хотите правду? Мне все равно, – уверенно и твердо заявил я. – Думаете, я не знаю, что Форд активно сотрудничает с мафией? Да бросьте, в Штатах так переплетено все, что связано с бизнесом и мафией, что плюнуть некуда, чтобы не попасть в представителя того или другого сословия.

– Я сказал тебе, а ты меня услышал! Другого предложения не будет. Или ты сворачиваешь свои детские попытки реализоваться, или свернут тебя!

– А теперь слушай меня, я тебя слушал, а вот ты, похоже, не понимаешь, – сурово ответил я на явную угрозу, – сейчас ты вернешься к своему боссу, только для того, чтобы передать суть нашей беседы. По правде говоря, у меня большое желание тебя застрелить прямо здесь, но я все-таки подожду ответа мистера Форда, надеюсь, он умнее тебя!

На последних словах собеседник вспыхнул и, вскочив с кресла, хотел, по всей видимости, выдернуть ствол, тут все с оружием. Его порыв был остановлен легко. Перестанешь искать кобуру под пиджаком, когда на тебя смотрит черная дыра ствола «Кольта 1911».

– Иди уже, босс заждался!

Я спокойно подождал, когда мужик покинет зал ресторана, в котором мы встречались, и сам двинул на выход. Я не опасался, что меня могут принять прямо у входа, со мной были и Яхненко, и Макс с Коби, они все это время ждут меня в машине.

Через два дня в номере гостиницы, где я проживал в Детройте, зазвонил телефон. Услышанное в трубке меня не удивило. Форд все-таки решил приобрести патент. Правда, только на одну модель, не удивило и то, какую модель он захотел. Конечно же, свою, какую и сам бы выпустил лет через пятнадцать – «Шелби». Договорившись по телефону о месте подписания договора, а звонил именно адвокат, что занимался у Форда патентами, мы закончили разговор. Спустя еще пару дней я передал все документы, какие планировал, в обмен на пятьдесят тысяч американских долларов. Я, кстати, все же изменил свое желание и передал не голые чертежи, но также и свои наработки о том, какая это должна быть машина, со всеми техническими характеристиками. Покупатель был доволен, я тоже. Мне ведь по большому счету не деньги их нужны, а их продукция. Ведь сам же я не стану строить автозавод пока, а хорошие машины на улицах хочется увидеть поскорее.

А наезд на меня со стороны мафии все же состоялся. Но не по причине моей конфронтации с Фордом. Хотя он наверняка и поучаствовал. Наехали местные, наши из Денвера. Потребовали свою долю от моей сверхприбыли, да еще и пригрозили, что впредь дела вести я должен через них. Забрали десять тысяч, точнее, я сам отдал их. Парни меня, конечно, ругали, говоря, что пора уже ставить на место зажравшихся бандитов, но я пока тянул. Оливия была беременна, а я обещал быть с ней и не влезать в разборки, которые, по ее мнению, могут привести к потере мужа. Ну что же, расстраивать беременную женщину – это моветон, поэтому я пока и не рвался никуда. Хотя уже начал проработку уничтожения семьи Денвера. Во второй раз уже. Хотя как по мне, так больше травы – легче косить. Убрали уже одних, уберем и других, мы же партизаны!

– Игорек, а чего ты опять на денверских думаешь? – это вывел меня из размышлений Яхненко.

– Не понял тебя? – тряхнул я головой, прогоняя мысли. Сегодня утром Майкл передал мне требования бандитов об увеличении их доли в нашем бизнесе. Проще говоря, хотят больше денег.

– Может, уже наведаемся к тем, что повыше сидят? Малой же по твоей просьбе для нас много узнал. Знаем, куда ехать и с кем говорить!

– Не торопитесь, успеете еще пострелять, – остудил я пыл друга, – чего, давно не воевали, адреналина не хватает?

– Я серьезно! – обиделся Серега. – Ведь ты же сам говорил, что хоть мы и платим, кому положено, от нас все равно не отстанут, а будут только увеличивать сумму.

– Серег, я все держу под контролем, это понятно? – Яхон машинально кивнул. – Все будет, но в свое время.

– Когда? – нетерпеливо воскликнул Серега.

– Блин, вот ты неугомонный! Да работают у меня люди, работают. Коби давно видел?

– Да уж больше месяца не встречал… Так ты через него, что ли?

– Он сейчас в Большом Яблоке, втерся в банду, в черную, конечно.

– А чего он в ней узнает, ты же говорил, что итальяшки к себе никого чужого не берут?

– Это в семью не берут! – поправил друга я. – А как бойца или просто на побегушках, так вполне себе ничего. Им даже хорошо, полиция черных плющит, а не своих родных итальянцев. Да еще те работают за меньшие деньги, да и наркоту хорошо толкают, таким же черным. Ведь не секрет, все черные на улице так или иначе связаны с наркотой.

– Ну так узнал он чего?

– Да вчера звонил, говорит, что-то есть, надо будет съездить к нему.

– В Нью-Йорк?

– Ну да. И с Коби поговорим, да и сами посмотрим, как там и что. Ты как, со мной?

– Еще бы! – воскликнул Яхон. – Парней будем брать?

– Только Малого не возьмем. Он у нас на службе, да и тут кто-то оставаться должен.

– Обидится, – поморщился Сеня.

– Ничего, мы ему работки оставим, на всех хватит. Я слышал, что в семьях Нью-Йорка больше тысячи активных членов.

– Ни хрена себе, а как мы без тяжелой артиллерии?

– Ну, ты, блин, еще танки с авиацией попроси! – засмеялся я. – У нас тут что, операция фронтового масштаба? – И сам же ответил: – Нет, Серег, тут все будет как всегда, диверсии и партизанщина.

– Да помню я, как мы этой партизанщиной танковый полк под откос пустили, правда, без танкистов, но все равно.

– Верно. Так и тут будем. Начнем с главарей, а там поглядим.

– Завалим десяток-другой, может, остальные и не захотят больше в бандитов играть!

– Точно подметил. Если постоянно отстреливать членов группировки, инстинкт самосохранения возобладает. Везде есть упертые, но и это лечится. Свинцом.

Выехали на поезде вчетвером. Оружие отправили почтой, оно едет тем же поездом, просто в багажном вагоне. Две снайперских винтовки, брали все те же армейские «спрингфилды», но я уже приглядел себе «винчестер», надо будет добыть несколько штук, только левых, чтобы на нас не вывели. Сане и Яхону, да и Коби скорее всего будет участвовать, взяли по «томпсону», любимец гангстеров, с барабаном на пятьдесят патронов. Гранаты, взрывчатка и радиостанции – все у нас было в приличном количестве, а главное, превосходного качества.

Оливию, на удивление, долго уговаривать не пришлось. Она прекрасно знала, что такое мафия, и была в курсе того, что и кому мы платим, она же у меня за экономиста, обрабатывает и наш бизнес, и всех моих друзей. Так что мой отъезд восприняла довольно легко. Просила только зря не рисковать и на рожон не лезть. Она не в курсе моих способностей, может быть, только о чем-то догадывается, но понять явно не может. Был лишь один случай, когда я чуть не спалился. Порезал как-то палец, готовя ужин, кровь почти мгновенно остановилась, ранка затянулась, но, видимо, капелька упала на стол. Я не заметил, а вот жена…

– Гарри, это что, – она указала на стол, – кровь?

– Возможно, – бросил я и, не подумав, брякнул: – Палец порезал, не заметил, что капнула, сейчас вытру.

– Покажи, надо же промыть и завязать! – встрепенулась супруга.

А я, дурачок, машинально протянул руку без всяких порезов и показал ей.

– А где порез?

Ну, блин, и что было говорить?

– Понимаешь, маленькие царапины у меня быстро заживают…

– Ну не настолько же! – обалдело заявила Оливия, хлопая глазами и не зная, что еще сказать. Тогда все так и спустилось на тормозах, она не спрашивала более, а я не напоминал. Но явно, что жена запомнила этот эпизод, потому как перед моим отъездом сказала:

– Смотри, чтобы ранки маленькими были, если вообще без этого нельзя!

Я кивнул, а сам задумался. Посвящать ли ее в тайну, или не стоит? Все-таки она моя жена, самый близкий наравне с парнями и их семьями человек, но нужно ли ей знать? Она в положении, начнет постоянно тревожиться за будущее ребенка.

В Нью-Йорке чуть не прокололись с получением багажа. Какой-то грузчик, идиот, зачем-то принялся распаковывать наши ящики. Зачем ему это понадобилось? Пришлось парням его убирать. Жестоко? Знаю! Но парень увидел слишком много. Там ведь и оружие, и патроны с взрывчаткой, и документов куча. Прямо на складе Серега свернул излишне любопытному работяге шею и, положив на пол, водрузил ему ящик на голову. Не наш, тоже чей-то багаж. Хорошо, что хоть был он тут один. Нас тут тоже не должно было быть, груз получают на улице, но мы-то пришли конкретно проверить свои ящики, вот и проверили. Вызвали полицию, те все осмотрели, сняли показания с нас. Мы честно заявили, что, получая груз, услышали крик. Забежав внутрь склада, обнаружили такую картину. Вроде поверили, Серега хорошо все устроил, не подкопаешься, но пришлось все-таки немного напрячься, ожидая проверки.

Взяв две машины напрокат, грузовик с фургоном и легковой «бьюик», направились на выезд из города. Там нашли маленький мотель и заселились. В город на осмотр достопримечательностей, а точнее на разведку, вышли с одними пистолетами. Нам предстояло просто осмотреться на местах, которые приглядел для нас Коби. Он был осведомлен о способах ведения нами войны, поэтому и искал такие места, где мы сможем уверенно отработать. Вообще, у меня созрел несколько необычный для нас план. Для начала мы попробуем перессорить семьи, натравив друг на друга. Это не сложно на самом деле, достаточно кого-то убрать, а стрелки перевести на противоборствующую сторону.

Коби возил нас на прокатной машине по всему городу, поясняя, где тут что. Город, конечно, впечатлял размахом. Это вам не Урюпинск с Мухосранском. Размах, размах во всем, начиная от дорог и кончая небоскребами. Кафе, рестораны, различные кинотеатры и прочие места развлечения и досуга. Люди в центре хорошо одеты, машины снуют туда-сюда, сигналя и урча моторами – в общем, жизнь бьет ключом.

– Гарри, если ты меня не заберешь отсюда, я точно попаду в полицию! – вдруг заявил Коби спустя пару часов наших катаний по городу.

– Это ты с чего так решил? – недоумевая, спросил я.

– А ты как думаешь? Если бы я хотел торговать порошком, я не лез бы сюда, мне бы и Денвера хватило, дольше бы прожил. Здесь или в тюрьму, или в землю…

– Ладно, Коби, не злись. Ты проделал большую работу и вернешься домой, ну, или к нам, это как захочешь. Мы дальше сами.

– Ты меня обидеть хочешь? – насупился наш темный друг.

– А что не так?

– Я с вами. Хочу тоже участвовать в этом деле. Тем более я уже присмотрел себе пару плохих парней, что толкают дурь в школах. Суки, детей на иглу подсаживают.

Да-да, не удивляйтесь, свободная страна, что поделать, здесь уже в это время были огромные проблемы с наркотиками.

– Давай только ты пообещаешь, что не устроишь личную вендетту в ущерб общему делу, хорошо? Сделаем дело, тогда сами тебе поможем.

– Это само собой, – протянул Коби, – я имел в виду, что сначала общее дело!

Все как одна главные семьи Нью-Йорка имели штаб-квартиры в ресторанах. Черт возьми, а у меня ведь тоже в ресторане. Так вот, вечером, когда уже стемнело, наша партизанская шайка вышла на дело. Одеты были в темные бесформенные куртки и штаны, это вообще-то была форма американской морской пехоты. Выбрав один ресторан, в самом центре Манхэттена, два часа наблюдали, а затем Сашка и Серега заминировали шесть автомобилей на парковке за рестораном. Водители находились тут же, поэтому действовать пришлось как в тылу у немцев. Парням пришлось по-пластунски преодолеть метров пятьдесят по грязному, выложенному булыжником двору и затаиться под машинами. Хорошо, что пока еще нет современных мне машин с клиренсом в десять-двенадцать сантиметров, здесь сейчас все гораздо выше. Как кроссоверы в будущем, машины сороковых годов стояли высоко над дорогой. Водители со всех шести машин стояли кучкой возле двери черного хода и громко обсуждали свои бандитские дела. Мои парни выполнили все на «ять»! Не зря мы постоянно тренируемся, а в горах еще и со стрельбой и даже взрывами. Сейчас заложили небольшие фугасы, грамм по триста каждый, причем поражающих элементов добавлять не стали, жалко простых людей, вдруг кого скосит. Бурят сидит в припаркованной машине и наблюдает за главным входом в ресторан, у него же и пульт управления. А я с Коби, угнав тачку у бандитов другой семьи, вместе с самими бойцами уже подъезжал к месту действия. Гангстеры в машине были уже холодными, мы им шеи свернули, так что скоро начнется представление.

– Так, Коби, давай быстро к машине. Ты все помнишь?

– Да, стартую сразу после взрыва, но еду медленно. Когда ты начнешь стрельбу, я должен подъехать так, чтобы подхватить тебя.

– Маску на лицо и вперед, – скомандовал я и остался в машине наедине с покойниками. Один из них сейчас сидел за рулем, а второй сзади него.

Когда из нужного нам ресторана рванет народ, я должен обстрелять их, привлекая внимание. Главное, чтобы бандиты повелись и принялись палить по машине, нам необходимо подкинуть улики против конкурирующей группировки, для этого нам и нужны эти трупы. Примерно в три часа ночи четыре из шести машин выехали с парковки и встали напротив входа в ресторан. Черт, жаль, если две рванут пустыми, но ничего, надеюсь, верхушка одной из пяти главных семей Нью-Йорка поедет в этих четырех, что стоят перед входом. Спустя еще минут пятнадцать мафиози наконец-то начали выгребаться из ресторана. Усаживаясь по машинам, их пьяная братия громко веселилась, черт, они с девками, а и ладно. Тут внезапно меня привлекло движение на парковке, и через несколько секунд оттуда выехали оставшиеся две машины и медленно, но величественно поехали куда-то по улице. Да, жаль, конечно, если отъедут подальше, у нас не сработают фугасы в их машинах. Но нам опять повезло. В ста метрах от нас загорелся красный светофор, и водители этих двух тачек благоразумно встали на перекрестке, дожидаясь разрешающего сигнала. Повернув голову в сторону входа в ресторан, я увидел, как грузятся все остальные бандиты, рассаживаясь по своим машинам. И в этом момент рвануло. Хорошая взрывчатка, «кадиллаки» разлетались по улице кусками железа и стекла, а я уже начал палить в сторону ресторана. Надо отдать должное бандитам, ответный огонь начался вовремя. В машину, в которой сидел я с трупами, попало разом с десяток пуль. Прикидывая уже, что этих пуль явно хватит для имитации убийства сидящих в машине трупов, я добил магазин по стрелявшим, специально ни в кого не попадая. В этот момент рядом появился Коби на угнанном заранее «понтиаке», мой черный друг даже дотянулся к задней дверце и открыл ее, чтобы я смог быстрее запрыгнуть. Падая на сиденье, я не переставал стрелять.

– Коби, теперь жми нафиг отсюда, только так, чтобы копы не перехватили!

– Понял, – бросил Коби и нажал на педаль. Машина рванулась и стала набирать скорость. По нам стреляли, да только стрелки из бандитов были не шибко умелые, даже не слышал, если честно, попаданий по кузову.

Коби гнал «лесенкой», уходя от возможной погони, но ту я пока не видел. Через несколько минут мы уже меняли одежду под каким-то низким, но широким мостом. Глядя, как несколько малолеток начинают метаться в свете наших фар, грязно выругался.

– Не боись, это гопники, у них и стволов-то не бывает, – пояснил Коби.

– Давай уже, валить надо!

Выгребая из машины все наши причиндалы, я продолжал отслеживать ситуацию с малолетками. Все-таки они сбежали быстрее нас. Коби уже был готов бежать, когда я, наконец, вылез и расправил крылья.

Бег ночью по темным, местами едва освещаемым улицам Нью-Йорка это что-то. Машин на улицах вообще нет, не считать же за них буквально две штуки, пролетевшие мимо нас милях на пятидесяти. Достигнув нужного двора, Коби выгнал из него новую машину. Эту он подготовил буквально несколько часов назад, угнав ее из пригорода. Да, ворованные машины – это палево, но нам ехать-то пару кварталов, там нас уже будут ждать мои парни, на нормальной, взятой напрокат машине.

Шумиху мы подняли такую, что самим страшно стало. На следующее утро решили валить нафиг из города, так как тут началась третья мировая. Полицейские уже были отодвинуты в сторону армией, так на улицах шла откровенная бойня. Кто кого и зачем, мы не знали, но предпочли свалить.

– Игорь, я ничего не смог сделать… – на меня смотрело то, что когда-то было Лешкой. Малого избили так, что на нем, казалось, нет живого места. Мы находились в больнице Колорадо-Спрингс, возле койки нашего Малого.

– Ты не виноват. Это я…

Я проклинаю себя за свое решение уехать в Нью-Йорк. Малой лежит передо мной весь как котлета.

– Старшой, давай выйдем! – тронул меня за плечо Яхненко. Да, вот это мы влипли…

Вернувшись в свой город, мы застали следующую картину. Разгромили весь мой ресторан, сожгли даже то, что еще не достроено. Персонал не тронули, а вот моих родных… Малой с женой был в ресторане, вместе с моей Оливией. Короче, бандиты забрали всех наших женщин. Наши жены и матери моих парней были сейчас у бандитов. Как так сложилось, что дети именно сегодня уехали вместе со своим классом из школы за город и не достались врагу, вообще чудеса.

– Погоди, Серый. Коби!

– Да, босс!

– Ты увезешь наших сестер и братьев за город, помнишь, я показывал тебе по карте?

– Да, босс. Сделаю!

– Отлично, там все есть. Оружие, еда – все, это наш запасной ковчег. Сиди там и никуда не вылезай, пока мы не вернемся.

– А если…

– Без всяких если! Мы вернемся, понял?

Коби кивнул.

– Так, теперь ты, – я кивнул Яхону. – Знаю все, что хочешь сказать, идете с Бурятом в подвал и берете все, что только нужно. Я хочу выжечь это гнездо раз и навсегда! Точка.

Если Серый и хотел что-то сказать, то передумал, увидев мои глаза.

Требования свои бандиты передали просто. Они оставили Малого в живых только для того, чтобы он передал нам, что делать. Мы должны явиться в Денвер. Блин, ну вот надо же так, а? Опять этот сраный Денвер! Именно там нас раскрыли и сделали свой ход. Вот сто процентов даю, что без федералов тут не обошлось, ну ничего, и этим достанется на орехи. Надо будет, мы весь этот чертов город с лица земли сотрем. Так вот, мы должны приехать в Денвер и привезти с собой десять миллионов баксов. Наликом у нас, конечно, столько нет, да мы и не повезем им деньги. Срок у нас два дня, так что нужно успеть!

– Старшой, тут Яхон, прием!

Я взял радиостанцию и ответил:

– Говори!

– Шестнадцать активных, наших не вижу.

– Понял тебя, наблюдай!

– Это Бурят.

– Слушаю.

– Нашел. Третий ярус, слева. Там с одной стороны стены нет.

– Принял. Состав?

– Все! – как-то даже радостно сказал Макс.

Мы прибыли в Денвер в тот же день, как получили сообщение. В запасе еще есть время, но мы уже нашли все, что хотели. Женщин держали на стройке, в городской промзоне. Бандитов здесь было как грязи просто. Мы заминировали уже все подходы и ждали только отмашки Бурята, который искал заложников.

– Ребята, давайте все, как планировали! – я дал отмашку, а сам устремился к нужной стройке. Тут строили новый корпус какого-то производства, а сама промзона действовала, кругом что-то грохотало, визжало и скреблось. Людей было немного, все в основном заняты на тех или иных видах работ, да и вечер уже, скоро все разойдутся. Я пробирался от здания к зданию, моей задачей было освобождение заложников, так как я самый, блин, неуязвимый. В руках «М-1 carbine», разгрузка, перешитый жилет охотника из местного магазина, набита боеприпасами. В двух кобурах «кольты», все с глушителями, хотя здесь и шумно. Первые выстрелы начались за два здания до нужного, на меня просто вышли несколько человек. Разбираться, кто они, я не желал, просто стрелял и оттаскивал трупы в сторонку, чтобы в глаза не бросались. Одет я был, если не считать разгрузки, в рабочую одежду, которая не привлекает внимания, но это так, скорее для самоуспокоения, ствол выдает с головой. Еще три выстрела, три покойничка. Эх, что бы я без своих бонусов делал? Ведь я стреляю даже не целясь, просто на движение, патронов бы хватило.

Так, а вот и нужное здание. С этой стороны уже никого нет, бандиты совсем без ума, это вам не немцы в сорок первом в Союзе. Тех, помню, нужно было разом всей группой снимать, стояли всегда один от другого в пределах прямой видимости, а эти… Даже смешно. Двое под одной стеной, двое под другой. Не бой, а тир, мать их об забор. Ассоциации одна другой смешнее. Хоть с Терминатором сравнивай, хоть с Данилой Багровым. О! Первый раз мне прилетело, даже понравилось, противник нашелся. А, нет, уже кончился. Один хитрец сидел между этажами на лестнице и видел, как я поднимаюсь. Ага, я уже по зданию шел. Чтобы мне позже с женщинами спокойней спускаться, я уничтожал всех, кого видел. На верхней площадке остановился, передо мной была небольшая недостроенная стена, я решил связаться с парнями.

– Тут старшой, есть кто в канале?

Сквозь треск помех через пару секунд послышался слегка запыхавшийся голос Яхненко:

– Тут Серый.

– Как у вас?

– Да ты всех разогнал, блин. Догоняем.

– В смысле? – не понял я.

– В прямом, они наутек бросились. Кто-то из твоих сообщил, вот и побежали.

– А, ну, может быть, за всеми не уследишь. У меня и так уже глушак на винтовке сел, пришлось на пистолеты переходить, во сколько тут уродов собралось!

– До наших добрался…

Вдруг раздается выстрел, и я убираю рацию.

– Эй, как там тебя, пришел, значит? – доносится до меня голос из-за стены. Твою мать, он же рядом совсем.

– Конечно, пришел, а ты как думал?

– Ну, так выходи, чего остановился? Всех людей у меня убил?

– Нет, раз ты еще говоришь! – спокойно отвечал я.

– Смелый! Сейчас посмотрим, куда твоя смелость денется! – и тут же раздался крик… Нет, вопль! И кричала Оливия.

Выскочил из-за стены я пулей и сразу схлопотал в живот порцию картечи. Ух! Ни разу еще не получал, больно, зараза. Лежал на животе, чтобы лицо не видели, когда придут проверять. Снесло меня аж метра на три назад, на лестнице лежу.

– Ну вот, сучки, – донесся до меня тот же голос, – и пришел конец вашему крутому парню. Был – и нету!

– Босс, я проверю?

О, это кто-то еще.

– Да чего там проверять.

А вот уже и третий голос, сколько же их там?

– Я же из «винчестера» в него шлепнул. Смотри, кровищи сколько! Гарантированно – труп.

Не слушая этого идиота, я прислушивался к другим голосам. Женщины не плакали, нет, они просто выли. Черт, ну разойдитесь хоть немного в стороны, во, вот так!

Я сквозь неплотно закрытые глаза наблюдал за бандитами, которые наконец решили успокоиться и вышли из-за укрытия. Женщин они уже не держали рядом, просто расслабились. А у меня ведь беда. Когда получил в живот картечь, выронил оба пистолета, так что нужно как-то допрыгнуть до бандитов. Один все-таки пошел ко мне, захотелось самолюбие потешить? Ну-ну!

Выбросив руку и одновременно переворачиваясь, я ухватил пальцами горло самого любопытного бандита железной хваткой. Тот наклонился надо мной как раз, вот и попался. Даже прохрипеть не успел. Вырванный кадык не дал. Кровища хлестала в разные стороны, заливая и меня, все руки как в ведро с краской окунул. Оставшиеся двое смотрели на меня и не могли даже шевельнуться. Отшвырнув дохлого, а какой он еще может быть, бандита в сторону, да так, что он с третьего яруса вниз полетел, я шагнул к остальным. Тот урод, что держал в руках дробовик, просто пятился от меня, не в силах поверить, что такое возможно. Я чуть ускорился и, отбивая одной рукой в сторону поднятую винтовку – тот ей хотел защититься от меня, дурень, выстрелил бы просто, и все, – пробил прямой в голову. Под кулаком что-то противно хрустнуло, и вновь потекла свежая кровь. А я уже повернулся к последнему.

– Так это ты, сука, такой умный-то оказался? – видя, что тот мотает головой, я понял – на русском говорю. Последний из бандитов, а ведь его, наверное, эти боссом называли, вновь держал Оливию перед собой. Девушка была плоха, я видел это, и оттого заводился еще сильнее. Правая рука девушки висела плетью, кровью пропитана кофточка, лицо в синяках. Она даже почти не сопротивлялась этому уроду, похоже, просто сейчас отключится.

– Ты, сука, умирать будешь долго! – это я уже сказал на английском. Босс держал Оливию в левой руке, укрываясь ею, а в правой держал пистолет. Между нами было около трех метров, а я без ствола. Как только начал думать, услышал, что где-то кто-то говорит. Не сразу сообразил, что это включенная рация в кармане разгрузки.

– Да шагни ты влево, один шаг, ну же, старшой!

Твою мать, да это же бормотание Макса, да еще на родном языке. Я мгновенно все понял и просто наклонился. В этот момент услышал, как надо мной, свистнув, пролетел кусок свинца. Разгибаясь, не боялся, что будет еще выстрел. Максу и без «читов» два выстрела на одного человека не нужно тратить, гарантия. Картина, что предстала перед глазами, была просто шедевром. Я как-то показал Максу, еще там, в лесах Белоруссии, что может пуля со спиленным наконечником, Буряту понравилось. Передо мной сейчас стояла Оливия, бандит все еще ее удерживал, но скорее на автомате, чем осознанно. Пистолета в правой руке не было, как и самой руки почти по плечо. Выстрел Бурята оторвал ему руку, и бандит сейчас, пока еще пребывая в шоке, глядел на свой обрубок и не понимал произошедшего.

– Ну, сука, я же говорил, что убью тебя медленно, – увидев, как тот заваливается вбок, рванул к нему. – Э, нет, ты, гад, быстро не умрешь!

Подхватив сначала Оливию и уложив ее на бетонный пол, я повернулся к противнику. Но злость уже отходила, я слишком любил Оливию, чтобы просто бросить ее одну и идти утолять жажду мести. Вновь подняв девушку на руки, я начал осматривать ее. Женщины уже облепили меня и приставали с расспросами, но я только шептал любимой, что люблю ее и прошу меня простить.

– Старшой, да ответь ты! – наконец расслышал я.

Вытащив рацию, ответил:

– Сеня, дуй ко мне, здесь чисто!

– Минута! – ответил Серега и выключился.

Спустя буквально пару минут мы уже стояли все вместе, за исключением Сани, он остался возле въезда на территорию этой стройки, чтобы задержать копов, если появятся. Да просто будет в них стрелять, нам уже по хрену на всех. Но, к счастью или нет, все обошлось без крайностей.

– Игорек, чего с этим делать будем? – спросил Яхон, после того как уже осмотрел мать, да и всех остальных тоже. Просто все были в крови и грязи, у мужиков, естественно, были опасения насчет ран. Оказалось, что ранена всерьез одна Оливия, остальным досталось только кулаками, но и это, конечно, много для женщин.

– Кран видишь? – показал я рукой на стрелу, что находилась от здания, на котором мы были, всего в десятке метров.

– Понял, прямо сюда?

– Ага, – кивнул я, – справишься?

– Разберусь, не труднее, чем «кадиллак» водить! – Серега тоже купил себе «кэдди», знает, что говорит.

Как специально, рядом, на этой же площадке третьего яруса, на ограждении я увидел какой-то плакат.

– Макс, будь другом, принеси, пожалуйста, – я указал на табличку. Бурят, так же как и Серега до него, быстро сбегал и принес то, что я просил.

– Чем бы написать… – задумался я, но тут Бурят протянул мне карандаш.

– Здесь нашел, на стройке. Смотри, какой интересный, я чего-то таких еще не видел.

Карандаш был знаком мне, в моем времени такие назывались столярными вроде. Овальный в сечении, он был с палец толщиной, соответственно грифель у него был тоже будь здоров.

Написав несколько слов на доске, я вынул пистолет и прострелил в табличке дырку.

– Все, Макс, уводи женщин, ждите нас в машинах на той стороне, помнишь, где наметили?

– Хорошо, давайте быстрее, и так задержались уже, – Макс понес на руках Оливию, остальные потихоньку пошли за ним сами. Говорю же, остальным повезло чуть больше, они не были моими женами, возможно, поэтому их сильно и не мучили. Я подошел к лежавшему и трясшемуся от шока и страха бандиту и, склонившись над ним, задал вопрос:

– Кто?

– …

– Кто? – повторил я, видя, как полудохлый босс не может связать двух слов.

– Ка-ка…

– Обсерешься сейчас! Что ка?

– Камоддо, это он приказал. Денвер под ним…

– Был, идиоты, грохнули его вчера! – я не врал, вчера по радио слышал. В Нью-Йорке война семей в самом разгаре.

– Добей уже, прошу…

– Зачем? – задал я простой вопрос. – Я привык держать слово, а я обещал, что ты умирать будешь долго!

– Ну что тебе стоит, щенок, просто нажми на курок, будь человеком!

– Это ты мне рассказываешь о человечности?

Я взял табличку и, положив ее на грудь будущему покойнику, воткнул сквозь простреленную из пистолета дырку тот самый карандаш. Завизжав от новой боли, гангстер скрючился и стал извиваться.

– Ладно придуриваться-то, всего чуток вогнал! – я же не хотел, чтобы он так быстро умер. Но табличка оказалась хорошо закреплена. В этот момент крюк на тросе крана уже был рядом, Серега разобрался с управлением и подогнал его ко мне. Попросив по рации опустить пониже, я взял крюк и наклонился над будущим наглядным пособием для врага.

– Пора прощаться, урод, передавай привет дружкам в аду, скоро к вам еще друзья прибудут, уж поверь! – с этими словами я вогнал крюк в спину этой твари со всей своей бонусной дури. Крюк пробил спину и вышел снаружи, разорвав грудь. К этому времени этот мешок с дерьмом был уже в аду.

– Сень, подвесь так, чтобы видно было, когда приедут сюда, только не высоко, чтобы прочитать могли, это же все-таки «привет семье»!

А написал я там довольно банальную вещь: «СМЕРТЬ ИДЕТ К ВАМ, СЕМЬИ!»

Серега хорошо поставил кран, труп оказался прямо над стройкой. При въезде сразу бросится в глаза, пускай почитают, ушлепки.

Ушли мы, когда полицейские сирены уже вовсю выли на территории этой промзоны, ушли чисто, пусть копы работают, а нам на отдых пора.

Оливия потерпела, я хорошо ее перевязал, и она держалась до самого Колорадо-Спрингс. Просто там у нас свой доктор есть, который гарантированно не будет трепать языком. Доктор сделал все как надо, и я забрал любимую домой. Мои ожидания не подтвердились, любимая совсем не имела ко мне претензий, но я видел, что ей чертовски страшно. Ребята в это время ездили за город, забирали детей, и наконец сообщили Коби, что все в порядке. Тот сразу явился ко мне.

– Что, босс, достали они нас все же? – Коби говорил с явным сожалением.

– Есть такое, но я в принципе и не удивлен. Чего-то такого следовало ожидать, мы же не в лесу прятались, жили открыто.

– Как дальше будем?

– У тебя еще не пропало желание быть с нами?

– Что ты, Гарри, я навсегда с вами!

– Приказывать не буду, да и не могу, ты мне все же друг, а не слуга…

– Говори, босс, что я должен сделать?

– Спасибо, Коби, за преданность и за дружбу. Нужно в Денвер съездить…

– Все понял, босс, сделаю как надо, это не Нью-Йорк, где я никого не знал, тут все будет намного легче. Когда ехать?

– Да надо как можно быстрее, отслеживать нужно все, что там происходит, а так, как сможешь.

– Сейчас и поеду, машину взять можно?

– Конечно, у тебя же есть права, бери.

– Я «плимут» возьму, он меньше в глаза бросается, там таких много.

Коби уехал, а я собрал совет. Нужно было решать, что будем делать дальше. Люди мы уже известные, публичные, сидеть взаперти и ждать, когда за нами придут, было бы глупо. Черт, опять я все испортил, нужно вновь куда-то срываться и бежать. Или плюнуть на все и закатить тут войну на все Штаты? Нет, вряд ли успею, федералы с копами вмешаются, и тогда запаримся бегать. Мне-то что, я с бонусами, а парни и женщины как?

– Игорек, что, опять убегать будем? – Сашка был не очень доволен, его мать немного погрызла.

– Мужики! И женщины, конечно, – начал я. – Сожалею, если в этом есть моя вина. Сейчас я вас никуда не тащу, давайте вместе решать.

– Игорь, ты извини… – вновь подал голос Саня, – я против тебя ничего не имею. Ты нам все это дал, – парень обвел глазами комнату, но было ясно, что он имеет в виду.

– И все же, у кого какие мысли?

– Старшой, ты мое мнение знаешь, – вступил в разговор Серега, – начали, так давай доделывать!

– Это ты про что? – не понял я.

– А ты как думаешь? Надо вырезать всю эту мерзость на корню!

– Сережа! – одернула Яхненко его собственная мать.

– Мам, не мешай! Тут ведь действительно другого выхода нет.

– Почему же? – пожал плечами я. – Выход есть всегда.

– Бежать?

– Сменить место дислокации.

– Вот ты зачем сейчас меня послал с моими предложениями? – ковырнул меня Яхон.

– А ты пошути, пошути еще, – так же смеясь, ответил я.

– А я уж чего-то втянулся вроде, – это Малой.

– Бурят, ты как?

– А я-то что? Малой прав, все уже втянулись, язык знаем, прижились, блин.

– Это и так понятно, что с проблемой будем делать?

– Игорь, ты у нас командир, извини, но тебе и решать! – выпалил Бурят.

– Командир кончился еще в лесах Белоруссии, – бросил я, – а тут я такой же, как все. Мы – братья, держаться нам нужно вместе, а что будем делать, предлагаю все же решить.

– Ты сам-то почему не предлагаешь? – это Яхненко.

– Мое предложение на самом деле очень простое. Бизнес у нас здесь есть, никто его отнять не сможет. Можно фиктивно его продать, нашему же Яше, например, или Майклу. Дела они могут вести вполне хорошо, а мы уедем.

– Куда? – чуть не хором спросили все присутствующие.

– В Южную Америку.

– А именно?

– Чили, Перу, Аргентина. Куда-нибудь туда. Там вроде хорошо должно быть. Мафия, опять же, если и есть, то не в таких количествах, как тут. Да, там наркомафия процветает, но они вроде больше в Колумбии, Панаме, Венесуэле. Не сложнее, чем здесь, я думаю.

– Я так скажу, – для убедительности, что ли, Серега встал, – я туда, куда и ты. Да, мама, я так решил! – его мать хотела что-то сказать, но не стала.

– Да куда мы без тебя? – это Саня. – Да, мужики?

– А женщин спросить не хотите?

– Именно поэтому мы до сих пор никуда не уехали, а ведем здесь разговор, – быстренько вывернулся я.

– А как там жизнь, в этой твоей Южной Америке?

– Похуже, чем здесь, не скрою, – ответил я, – страны довольно бедные, но это если со Штатами сравнивать, а так вполне хорошо. Там очень тепло, купим кусок земли и возведем свой поселок. Чем заняться, я обязательно придумаю, тем более это будет для души, так как вы сами знаете, что на жизнь нам зарабатывать не нужно.

– Игорь, а если нас и там мафиози найдут?

– А мы еще здесь точку не поставили, – холодно бросил я.

– Я так и думала, – это опять Серегина мама.

– А я и не сомневался, что ты, командир, решишь все же ударить по этим уродам, что нам жить не дали, – ну, а это уже ее сын.

– Да, к сожалению, удар все-таки нужен. Но бить мы будем не в лоб, как они.

– Партизаны снова в деле? – Макс довольно улыбнулся.

– Партизаны, ребят, всегда при деле, – растянул в ответ свою улыбку и я.

– Как будем работать?

– А вот это мы обсудим уже наедине, – заметил я, – извините, дамы, но вам правда не надо это слушать.

Войну я планировал начать всерьез, точнее, закончить ее, наконец. Мы стравили в Нью-Йорке сильнейшие семьи. Преступный мир сейчас бурлит, надо этим воспользоваться. Конечно, всю преступность не уничтожить, это надо четверть населения Штатов вырезать, но вот верхушки всех крупных банд, ну, или семей, мы хорошенько проредим. Черт, ну почему все так получилось? Вроде уже платили за «крышу», жили спокойно, ан нет, опять влезли. Хреново то, что ведь убирая итальянских мафиози, мы расчищаем дорогу другим, свято место пусто не бывает. Еще хорошо, что самим, благодаря нашему военному опыту, удается до сих пор держать инкогнито. Если бы где-то лопухнулись, нам на хвост давно бы упали и копы, и федералы.

Вернувшийся через два дня Коби сообщил не очень радостные новости. Мы о них догадывались, так как и в Колорадо уже шевеления начались. Вот и Коби доложил информацию, с которой пока не знали, что делать. В Денвере, оказывается, мы всерьез зацепили федералов. Их люди были замешаны с той бандой, что выкрала наших родных. Следовательно, кому-то явно о нас хорошо известно, странно, что пока не делают никаких шагов в нашу сторону.

– Игорь, у нас проблемы! – спокойно, но несколько озабоченно заявил Малой вечером.

– Ордер?

– Да нет, пока не дошло, но…

– Говори уже!

– Федералы в открытую ничего не требуют, но шеф шепнул, что они здесь сейчас и активно под нас копают.

– Ты со своим шефом в приятелях?

– А ты не смейся. Жена у него серьезно болела, нужны были большие деньги на операцию, жалованье-то у нас не ахти… – Видя мою ухмылку, Малой продолжил: – Да про меня-то понятно, все знают, что у моих родственников бизнес, а на зарплату копа сильно не разгуляешься. Так вот, я дал старине Фрэнку, это наш лейтенант, две тысячи, поэтому для него я как сын. Он знает, что я не пользуюсь служебным положением в своих целях, поэтому относится ко мне хорошо. Говорит, что фэбээровцы приехали из головного офиса.

– Тоже, как и денверские, продажные?

– Вот именно, что нет! – Лешка сделал паузу.

– Это хуже, валить честных трудяг мне не хочется.

– Дело не в этом, я вот думаю, как бы им помочь раскрыть своих крыс?

– А это хорошая идея, надо подумать, – ответил я.

– Может, взять пару денверских, прессануть, – вот блин, нахватались жаргона от меня, – да и слить информацию федералам, глядишь, нам легче станет.

– Если скинем с себя головную боль под названием ФБР, то это несомненно снимет часть проблемы. По крайней мере, останутся одни бандиты.

– И я о том же. Так что?

– В Денвер сам поеду, вы здесь сидите. Я там и один управлюсь, а вот наших больше оставлять одних не нужно, хватит и одной ошибки.

Поехал я все же не один, взял с собой Коби, тот местный, да и преступный мир неплохо знает. По приезде мой темный друг отправился на разведку, а я, сняв номер в отеле, принялся ждать и думать о будущем. Какого черта нам бежать в другую страну? Что, нас, получается, все-таки нагнули? Нет уж, я обещал своим людям спокойную жизнь, и я ее им дам.

– Гарри, есть зацепка! – вернувшийся Коби меня порадовал.

– Говори.

– Трое продажных федералов тебя устроят?

– В смысле?

– Да в прямом. Они сейчас в своей машине, на окраине…

– Коби!

– Босс, все нормально. Я просто их слегка придушил, говорить они будут, только спрашивай.

– Ладно, позже с тобой поговорим о самоуправстве.

Фэбээровцы лежали тихими мышками в большом черном седане. Когда увидели меня, после того как Коби вытащил их наружу, как-то яростно зашевелили глазами и замычали. Вытащив тряпку изо рта одного, чуть не попал под брызги, что полетели в меня.

– Тебе конец, урод! Ты на кого руку поднял, всех вас ждет электрический стул… – я вернул тряпку на место и достал нож.

– Коби, ребята выбрали свой путь, – с этими словами я просто полоснул федерала по горлу и повернул так, чтобы остальные видели. Как они затряслись, аж подпрыгивали.

– Следующего, босс?

– Ага, – кивнул я. – Чего, сказать что-то хочешь? – спросил я одного из оставшихся в живых. Тот быстро-быстро закивал.

– Да чего он скажет, босс, опять пугать будет, не понял еще, к кому попал! – это Коби хорошо делает, подыгрывает мне вполне умело. После его слов оба федерала отрицательно замотали головами.

– Что, не будете угрожать? – получив утвердительные кивки, я продолжил: – А что вы вообще мне можете сказать?

– Что вы хотите знать, сэр? – услышал я, когда освободил рот еще одного связанного.

– Почему за мной следят федералы, кто меня слил, да вообще все, что вы обо мне знаете.

– Знаем, что вы русский, что вырезали всю мафию Денвера и, простите, что денег у вас очень много.

– Нормально. Где я прокололся, что вы вообще на меня вышли?

– В ресторане. Вы убили одного из наших, директор приказал установить того, кто виноват, любым способом.

– Ну и…

– Да, вы хорошо за собой убрали, но официант случайно обмолвился о золоте и странной просьбе одного из посетителей… А потом еще и бухгалтер мафии…

– Так вон когда утекло! – воскликнул я. – А я-то, дурак, жизнь ему сохранил. Ясно, остальное понятно. Вы не хотели меня арестовывать, вам нужно было заставить меня отдать деньги и золото, так?

– Да, сэр, наши говорили, что у вас должно быть очень много денег, хватило бы на всех.

– И доклад директору… – начал я и сразу остановился, предлагая продолжить самому федералу.

– Никто ничего не знает. Все наши, кто работал по этому делу, либо мертвые, либо как мы, – он кивнул на второго, пока еще живого товарища.

– Ясно, делиться не хотелось, так? – Агент кивнул. – Вы в курсе, что в Нью-Йорке происходит?

– О, мы так и думали, что это были вы или ваши люди! Слишком нагло и слишком удачно все вышло. Все пять семей сейчас активно вырезают друг друга, надо же, как вы смогли их так перессорить… Хотя их перемирие было слишком хрупким, – агент, казалось, разговаривал сам с собой.

– Ну, и что мне с вами делать? – спросил я, хотя прекрасно знал, что именно.

– Мистер Смит, если вы обрубите концы, вы сможете успокоиться, к вам ничего не ведет, – открыто сказал федерал, – но я все же прошу вас, оставьте нам наши жизни, ведь вы не гангстер. Мы знаем, почему вы так поступали. Вашим людям не давали свободно работать и спокойно жить, вот вы и выступили…

– Ты прав, я не бандит. Я как хирург, опухоль удаляю, но если я оставлю вас в живых, я всегда буду чувствовать себя уязвимым.

– Вы правы, сэр, к сожалению, нам нечего вам предложить, разве что работу в ваших интересах на службе в ФБР.

– А как ты себе это представляешь? – неожиданно я заинтересовался этой возможностью.

– Ну, мистер Смит, мы хоть и простые агенты, но и мимо нас проходит разная информация. А информация, как вам, наверное, известно, стоит дорого и нужна всегда.

– Ты себе цену-то не набивай. Не на рынке. А что скажет твой друг? – я указал на второго связанного пленника, который, видимо, уже попрощался с жизнью. Коби выдернул у того кляп, и парень вначале долго кашлял.

– Сэр, мистер Смит… – парень все не мог прокашляться.

– Коби, дай ему фляжку, а то мы тут до утра стоять будем, – обратился я к Джоунсу.

– Спасибо, сэр. – Агент вытер губы о воротник и начал уже связно говорить: – Я знаю, где находятся члены Комиссии…

– И?

– Это в Нью-Йорке. Устранив их, можно развалить вообще мафию. Да, начнется хаос, но это уже работа для ФБР. Поверьте, директор будет рад убрать десяток-другой гангстеров.

– То есть вы хотите, чтобы я занялся отстрелом мафии, а сами будете наслаждаться жизнью? – Я усмехнулся. – Ребятки, вы меня с кем-то спутали.

– Нет, сэр, что вы! – воскликнули оба федерала.

– Джон просто не договорил! – воскликнул первый разговорчивый агент.

– Ну, так излагай скорее! – подбодрил я.

– Марк, – этот Джон указал вдруг на убитого несколько минут назад агента, – недавно сказал, что самые большие деньги у Комиссии.

– Ну, об этом и так догадаться можно.

– Вы не поняли, сэр, Марк сказал, что знает, где деньги мафии.

– Ну, мне-то он не стал говорить, а теперь уже не скажет…

– Он рассказал об этом нам. Когда мы готовили нападение на вас, простите, сэр, Марк заметил, что у кого денег много, так это именно у Комиссии.

– Я все равно не понимаю вас, ребятки…

– Марк работал на Багси…

– О, – воскликнул я, попал в цель все же, – а вот отсюда поподробнее!

– Я и говорю, сэр. Деньги находятся в одном отеле, четыре верхних этажа занимает Комиссия, там и деньги. Это огромная куча наличных, сэр, просто огромная. Марк рассказывал, что слышал разговор недовольного Сигела о том, что тому не дают денег на казино, а у самих денег столько, что девать некуда.

– Что это за отель? – заинтересованно спросил я, начиная крутить в голове идею.

Фэбээровцы купили себе жизнь. Но отпустим мы их не сразу. Коби нашел местечко, где мы смогли спрятать так много знающих людей. Посидят, пока мы что-нибудь не придумаем.

Через два дня я, Яхненко и Бурят гуляли по Манхэттену. Отель был огромный, двадцать три этажа, нам нужны были верхние. Подниматься снизу не хотелось, слишком много стрельбы, пройти-то можно, да вот не хотелось, если честно. Зачем я погнался за большими деньгами? Да, черт возьми, не знаю, но что-то мне подсказало, что все у меня получится, а заиметь сразу большую кучу бабла кому не захочется?

– Игорь, ты уверен? – спросил ошалело Серега.

– Именно, все получится, я тебе гарантирую, – усмехнулся я.

– Но ведь мы такого никогда не делали, штурм здания, полного врагов, я, если честно, побаиваюсь!

– Я тоже, но не спеши делать выводы. Сначала мы немного потренируемся.

Мы с ребятами, а участвовать в таком деле я решил всей нашей кодлой, уехали в штат Джорджия. Там подобрали местечко, бывший армейский полигон, и решили тренироваться. Арендовав самолет, ага, знакомый многим «Дуглас-Дакота», мы занялись прыжками с парашютом. Прыгать боялись все. Парни – потому как никогда не пробовали, а я просто не знал надежности здешних систем.

Первый прыжок прошел сложно, кое-кто признался, что удивлен сухими штанами. Прыгали пока просто на землю, но впереди у нас тренировки в приземлении на сарай, который специально сколотили на пустыре. Прыгали пока без оружия, это чтобы не разбиться на хрен во всей сбруе. Но вешали на живот мешок, добавлявший неудобств. Лучше всех в прыжках оказались Малой, что не удивило, и Бурят. Последний, напротив, несколько удивил, так как боялся он реально. Меня, в свою очередь, удивило вообще наличие у Макса страха хоть к чему-то. Но он объяснил это тем, что на земле он реально ничего не боится, а вот в небе… Так или иначе, но через две недели ежедневных тренировок все были вполне хорошими парашютистами. По крайней мере, никого никуда не швыряло, приземлялись на ноги и не бились. Тогда и состоялся первый подробный разбор моего плана.

– Коби будет во дворе соседнего здания.

– Это там, где офисное здание?

– Именно так. Там двор закрытый и нам очень подходит. Тем более в самом здании кроме охраны никого не будет. Охрану нужно убрать быстро, еще с вечера. Идут Коби и Саня. Там четыре человека, валить не обязательно, достаточно просто оглушить и связать, заперев где-нибудь.

– Хорошо, сделаем! – кивнули названные ребята.

– Все на моем плане, вот смотрите, – я развернул собственноручно нарисованный план района, в котором все будет происходить. – Яхон едет сегодня со мной, остальным разбирать план и тренироваться. Макс!

– Да, старшой?

– Подготовь список всего необходимого. Коби!

– Слушаю, босс!

– На тебе грузовик, номера должны быть чистыми, чтобы вообще не подцепиться было, ясно?

– Я вот подумал, может, лучше дернуть полицейский фургон? Никто не додумается его проверять…

– А как ты его вообще незаметно уведешь?

– Это предоставь Эдди. Он сделает!

– Ты уверен? Коби, на этом мы можем всерьез спалиться. У меня вообще была идея поставить в кузов обычного грузовика большой ящик и завалить песком. Строек на Манхэттене много, прощупывать никто не будет, да и не банк мы берем, чтобы вообще нас искать по городу.

– Хорошо, я посоветуюсь с Эдди, а потом доложу тебе, сам выберешь.

– Дальше. Малой, на тебе патроны. Много не нужно, стрелять будем по минимуму. К ним нужны глушители, сам понимаешь, автомат садит глушак быстро, сделай по две штуки на ствол. Еще нужны дымовухи и на всякий случай обычные гранаты.

– Все сделаю.

– У тебя отпуск когда кончается?

– Через две недели, а что?

– Проворачивать все будем так, чтобы успеть до конца отпуска Малого.

– Так, а в чем проблема? – начал Яхненыч. – У нас же почти все готово?

– Вот именно – почти!

Самолет до Лос-Анджелеса добирался недолго. Мы приземлились в аэропорту и сразу направились в прокат машин. Сегодня Сереге меня возить, я же буду наблюдать.

Где жил Багси, я знал из истории. В свое время читал о нем немного, вот и запомнилось. Сейчас мы заняты тем, что проверяем правдивость написанного в открытых источниках о жизни одного из серьезных людей преступного мира сороковых. Сигел вел роскошный образ жизни, почти не проводя времени с семьей. Баб у него было много, ну, это не удивительно.

– Слушай, Игорек, а на фига он каждый день девок меняет?

– Успеть хочет, наверное, всех перетрахать.

– В смысле? – не понял меня Серега.

– Я же говорил тебе вкратце о нем. Жить этому крутому бандиту осталось немного. Его уберут в сорок седьмом, совсем немного осталось.

– А, ясно. Только ведь он же не знает об этом. Об этом вообще никто не знает, кроме тебя!

– Ну, наверное, предчувствие.

Багси все время был на виду, выкрасть его, а мне нужно именно это, пока не представлялось возможным. Зачем он мне? Так нужно добавить сведений о деньгах Комиссии и вообще о том, что происходит внутри отеля главных бандитов США.

Только спустя четыре дня мы, не высыпающиеся совершенно, наконец нашли возможность взять Сигела за задницу. В одиннадцать вечера он встретился со своей бабой, что возила из Мексики наркоту. Встреча проходила в маленьком домике, на набережной Лос-Анджелеса, район богатый, участки большие, следовательно, от дома до дома расстояние приличное. Пробирались как в тылу у немцев, ползком и редкими перебежками. Вот еще одна причина, по которой о нас не знают, а мы всех имеем. Все эти гангстеры любят показуху и не стесняются своих действий. Но мы-то – партизаны, поэтому эффектность нам не нужна, мы за эффективность.

Замок на тонкой наружной двери был взломан Яхненко быстро. Проникнув внутрь, мы поняли, почему в доме нет света. На весь дом разносились звуки, издаваемые наслаждающимися сексом людьми.

– Как она кричит! – у Яхненко глаза были распахнуты во всю ширь. Наверное, еще и рот открыл от удивления, под балаклавой просто не видать.

– Подождем, или застанем? – шепнул я Сереге.

– Давай уж подождем, вряд ли тут надолго, – справедливо заметил Серега.

И точно. Действие под названием «бурная встреча» стихло спустя несколько минут. Внезапно из противоположной части дома раздался голос. Женский, красивый и звонкий:

– Милый, тебе виски?

– Да, – прозвучал запыхавшийся голос нужного нам человека, – налей в стакан, я хочу выпить за встречу!

Мы укрывались в гостиной за диваном. Когда мимо нас проплыла, в буквальном смысле, благоухая тонким ароматом духов девушка, я подал знак Сереге, а сам стал ждать. Яхон скользнул за скрывшейся в кухне красоткой, и оттуда не донеслось ни звука. Ну так кто работает-то? Высунув голову в дверной проем, Серега показал мне большой палец, и я скользнул к нему. Взяв поднос со стаканами, стоявший на столе, я направился к комнате, где находился ожидавший выпивки Багси.

– Детка, ты где, у меня в горле пересохло! – услышал я, когда уже подходил к двери.

– Да тут я, чего орешь? – я вошел в комнату… Нет, не так, это не комната, а дворец удовольствий. В одной руке у меня был поднос, а вот в другой – верный «кольт».

– Ты кто? – очумев от увиденного, воскликнул Сигел.

– Ты разве не слышал обо мне? Смерть я.

Багси, надо отдать должное, вообще не терял самообладания.

– Ты покойник! – бодро произнес он и встал с кровати.

– Ты посиди лучше, – качнув стволом, заметил я, – не надо тут скакать, а то девушке больно будет.

– Да мне насрать! – прорычал он и кинулся к тумбочке, на которой лежал ствол.

Выстрел из «кольта» с глушителем прозвучал не впечатляюще, но действие возымел. Я стрелял в пистолет Багси, и тот улетел на пол от попадания пули.

– Сука! – заорал бандит и продолжил движение в надежде достать упавший пистолет.

– Следующий выстрел будет в колено. Знаешь, как больно? – предупредил я.

– Чего тебе надо? – остановился Сигел. – Денег?

– Почти угадал. Мне нужны деньги, но не твои.

– А чьи же?

– Те, что ты с удовольствием хотел бы использовать сам, но тебе не дали.

– Ты очумел, что ли? Куда ты лезешь, придурок? – Багси уставился на меня налитыми кровью глазами.

– Вот же гадость, – произнес я, – вы, евреи, всегда отвечаете вопросом на вопрос? Даже под дулом пистолета?

– Чего? – не понял меня бандит.

– Забудь. Мне нужна информация. Я в маске, убивать тебя я не буду, если скажешь все, что хочу услышать. Будешь себя хорошо вести, еще и денег получишь. Там ведь много, так?

– Ты знаешь о деньгах в отеле? – чуть не закричал он.

– Конечно, иначе зачем бы я пришел к тебе. Если бы хотел тебя убрать, просто сделал бы это. Ты же слышал, что было в Денвере и Нью-Йорке?

– Так это ты? – не знаю, чего было в голосе Багси больше, удивления или восхищения.

– Мы, я бы сказал. Так правильнее. Чтобы сразу снять все вопросы относительно мыслей меня убить, покажу тебе одну штуку, о ней знал только один человек. В Денвере я продемонстрировал это какому-то бухгалтеру, надо заметить, тот был умным человеком и сразу понял все перспективы.

С этими словами я снял перчатку и выстрелил себе в левую кисть. Больно, но я умею переносить такую боль вполне легко. Сигел был не из робкого десятка, даже наклонился вперед, пытаясь разглядеть получше, что случилось с моей рукой. Когда он увидел процесс затягивания раны, он отпрянул так, что я усмехнулся.

– Нравится? – Тот машинально кивнул. – Кушай на здоровье.

– Че-чего? – ой, что-то он заикаться начал.

– Расслабься. Говорю же, хотел бы тебя убить, давно бы уже шлепнул.

– Ты надеешься, что я помогу тебе попасть в Хранилище? – именно так, с большой буквы.

– Нет. Я сам туда залезу. А вот рассказать о том, что меня там ждет, ты можешь.

– Там тебя смерть ждет! – Потом, видимо подумав, добавил: – Затянутся ли твои дырки, если их будет пара десятков? Или больше.

– Тебе-то какая разница? Говори. – Я сел в кресло.

– Если ты войдешь в комнату с сейфом, когда доны будут в отъезде, тебя ждут шесть человек с автоматами…

– Всего-то? А я уж думал…

– Но, – тут же добавил Багси, – один из донов очень редко покидает хранилище. А следовательно, с ним будет вся его охрана, а это пятнадцать стрелков с отменной подготовкой.

– Из вас хоть кто-нибудь в армии служил?

– Неважно, они хорошо стреляют, будь уверен.

– А если все твои доны будут на месте?

– Ты смеешься? Да там тогда одних автоматов будет штук пятьдесят.

– Приемлемо. Видишь ли, мне бы хотелось заодно проредить ряды Комиссии. Как думаешь, когда мне их лучше там застать?

– Ты рехнулся! Ты вообще меня слышишь?

– А как же, даже выводы делаю. Например: где будет сидеть с оружием в руках такая куча автоматчиков?

– Они располагаются в соседних комнатах, там лишь стены отделяют их от боссов. Ребята появятся через несколько секунд, дверей там хватает, так что запереть не удастся.

– Я что-нибудь придумаю. Так когда?

– Сегодня двадцать второе? – Увидев, как я кивнул, Сигел продолжил: – Тридцатого. Ежемесячное собрание. Будут все, и главы семей тоже. Сейчас война идет, которую ты нам навязал, так что соберутся все и будут решать, что делать дальше.

– Отлично. Ты мне очень помог, собирайся.

Серега вошел в комнату, сказав, что баба без сознания. Показав на Багси, я сказал, что тот едет с нами. Яхненко просто подошел к Сигелу и положил тому руку на голову. Багси сразу стал спокойным, тихим и бессознательным.

– Как мы его вывезем, сам же говорил, в соседнем доме его быки?

– Я туда схожу, а ты пока приготовь его к транспортировке.

– Он тебе точно живой нужен?

– Нет, Серег, он нам живой нужен.

Я вышел через заднюю дверь во двор и скользнул через небольшой сад к соседнему домику. Тот стоял в тени высоких деревьев, но сейчас, в темноте, казался вообще необитаемым. Пробравшись на пузе под стены дома, я прислушался. Суки, как тихо сидят, хрен разберешь, кто и где. Увидев приоткрытое окно, я завис под ним. Меня насторожил и одновременно удивил тихий храп. Да-да, именно храп. Выпрямляясь и аккуратно заглядывая в окно, я увидел картину маслом. За столом сидели четверо быков Багси. Все четверо спали, развалившись в креслах. Черт, может, удастся вообще уехать так, чтобы эти не проснулись? А, ладно, чего тут экспериментировать…

Найдя дверь и убедившись, что та заперта, я достал отмычку. Несколько легких движений, и я в доме. Медленно и осторожно пробираясь по коридорам, я достиг нужной комнаты. По пути мне не попалось ни одного человека. Убедившись, что те так и спят, я решил проверить дом, как вдруг из другого конца дома донесся голос:

– Эй, Марти, чего-то босс не звонит, надо проверить! – голос был грубый, но спокойный.

– Стив, ну он просто затрахался, наверное. Знаешь же, к нему придешь просто так, сам же по жопе и получишь.

– Да знаю, чего делать-то?

– Да хрен знает, давай еще подождем.

– Эти громилы опять обширялись и спят?

– Наверняка. Надо бы боссу как-то намекнуть, чтобы выкинул их. Какая от них польза? Всю работу мы делаем. Для их кулаков работы просто не бывает, на босса давно уже никто не рыпается.

– Будешь тут рыпаться, Джоновезе – это тебе не мальчик какой! Поэтому и босс спокоен, потому как за ним такие люди.

Дальше я слушать не стал, а просто вошел в комнату, где сидели в креслах два бандита. Оба какие-то невзрачные на вид. Тощие, мелкие, но со стволами в руках. Разговаривать я был не намерен, просто выстрелил с ходу. Два свежих трупа упокоились, а я, прикрыв дверь в комнату, вернулся к обкуренным. Значит, телохраны Багси вовсю ширяются? Ну и пусть их, главное, помешать не смогут.

От моих выстрелов в небольшой комнате, отнюдь не совсем бесшумных, не проснулся никто. Задернув шторы и закрыв окно, пусть их найдут как можно позже, я не стал их даже обыскивать. В коридоре на тумбочке я уже нашел ключи, наверняка от «крайслера», что стоит возле дверей. Пройдя к машине, убедился, что ключи подходят, и запустил движок.

– Серег, ты тут? – проговорил я тихо в рацию.

– Жду!

– Выноси с парадного, коричневый «крайслер» – это я.

– Понял, отбой!

Через пять минут мы грузили Багси с его «Барби» в машину. С девкой пришлось повозиться. Та была абсолютно голой, Серега лишь накинул на нее халат. Багси также был в халате. Уложив и привязав их так, чтобы не смогли сесть на сиденье, мы задернули занавески (типа тонировка) на окошках, и я сел справа, если что, я стреляю лучше. Дорога предстоит дальняя, но ничего, доедем как-нибудь.

Выехали без задержек, сразу как уселись в машину. Сереге понравилась машина, это была новая модель, мы еще свои не поменяли, купленные в самом начале нашей жизни в Америке. Дорога просто стелилась под нами, тяжелая машина легко глотала милю за милей, правда, пришлось остановиться вскоре на заправку, но справились быстро, благо еще ночь. Быстро обсудив с Серегой план поездки, решили днем не ехать, по крайней мере в населенных пунктах. Так что гнали, пока не стало совсем светло. Свернуть и спрятаться было практически некуда, и наш план по ночному передвижению провалился почти сразу. Благо миновали какой-то мелкий городок с час назад, а сейчас вокруг пустыня с кактусами. Ехали по карте, я подсказывал Яхону, где сворачивать, а тот пер со средней скоростью шестьдесят миль в час. В Неваде я решил не задерживаться, хоть и хотел навестить Яшу, он сейчас тут, в Лас-Вегасе, покупает нам землю под отель и казино. Робертсон вообще меня поражал работоспособностью. Он продал золота на восемь миллионов, вот и скупал активно все, на что я положил глаз.

Все же мы нарвались. Копам не понравилось, с какой скоростью мы проехали мимо них, вот и погнались. Сбросить вовремя мы не могли, те прям как гаишники, спрятались за придорожным магазином, вот мы и влетели.

– Серега, жми вперед, до пустыни дотянем, там я их стряхну.

Серега жал на всю железку, мы даже уехали было от копов, но впереди вдруг оказалась засада. У копов, видимо, была рация. Увидев стоявшую поперек дороги машину полиции, Серега вжал педаль тормоза в пол. До копов было метров тридцать, там двое с ружьями, но пока не стреляют.

– Чего делать будем? – Серега не убирал руки с баранки.

– Придется валить. Меня больше интересует, куда их спрятать?

– Так тут же вроде каньон рядом?

– Ага, – я посмотрел по карте, – чего они там орут?

– Выходить требуют. О, а вон и загонщики показались, нормально мы от них уехали.

– Так, как только вылечу из машины, падай на пол, еще не хватало, чтоб ты пулю получил от копов.

– Понял, – грустно ответил Серега.

Преследователи тоже были умными, остановили машину также метрах в тридцати и ощерились стволами.

– Сколько их?

– Да четверо, наверное, в машине по двое. Так, смотри, меняем план. На этих по хрену, копы если начнут стрелять, будут шмалять по машине, как пить дать. Увидишь, что выхватываю ствол, на хрен из машины и откатываешься в сторону, понял?

– Ага, мне брать тех, что впереди?

– Да, если я не успею, хотя бы прижми их.

Копы что-то кричали, нужно было уже что-то делать.

– В чем проблема, офицеры? – крикнул я, высунув голову из автомобиля.

– Вылезайте из машины и на землю, руки на затылок! – требовательно крикнули в ответ.

– А что мы такого сделали, чтобы с нами так обращались?

– Вылезайте, хватит разговаривать. Каждое слово будет использовано против вас!

– Ну все, Серега, они нас остановили для того, чтобы завалить, сто процентов.

– А чего мы сделали-то? – недоумевал Яхон.

– Блин, наверное, из-за машины. Тачка-то бандитская, вдруг она где-то проходила по делу…

Открыв дверь, я заметил, как насторожились копы. Ей-богу, шмалять начнут сразу. Выставив одну ногу, Серега делал то же самое. Оперевшись на нее, я резко выбросил тело вперед. Кувырнувшись, оказался лицом к машине, стоявшей сзади, и мгновенно сделал два выстрела. Мне-то больше не нужно, а вот с другой стороны уже слышу стрельбу. Сделав кувырок и развернувшись, увидел, что Серега перестреливается с одним копом, второй уже лежал. Быстро выстрелив в ногу, виднеющуюся под полицейской машиной, я встал и побежал к противнику.

– Серег, ты живой? – на ходу прокричал я.

– Ага, чуть-чуть не задели, суки! – услышал я в ответ.

Подбегая к машине, сразу высовываться не стал, а, аккуратно заглянув опять же под машину, понял, что коп ждет меня с ружьем в руках.

– Офицер, кончай дурить, все равно ты проиграл, бросай ствол, тогда будешь жить, отвезем тебя в больницу! – просто сказал я.

– Ага, а сами на стул поедете?

– А чего вы к нам вообще прицепились? Мы ведь ничего не нарушили.

– У вас люди связанные в машине, заложников везете?

– О блин, а откуда вы знаете-то?

– Ребята видели, на заправке. Оттуда позвонили нам.

– Все ясно. Эх, офицер. Знал бы ты, кого мы везем, сам бы помогать вызвался. Если только ты не продался мафии.

– Чего? – удивился и зло воскликнул коп.

– Мы везем Багси, слышал о таком?

– Сигела? Да ты врешь!

– Я бы тебе посмотреть на него дал, да только теперь уже поздно, зря вы так начали. Остановили бы по-хорошему, глядишь, все бы остались живы.

– Может, просто уедешь? – растерянно спросил коп.

– Чтобы завтра за мной полиция всех Штатов гонялась, во главе с федералами? Уж извини… – мою речь прервал звук выстрела из ружья. Куда это коп стреляет? Я смотрел на него под машиной одним глазом, ну и увидел, наконец. Тело мягко опустилось, и кровь полилась ручьем.

– Эй, офицер, ты чего? – я выскочил из-за машины и увидел картину. Полицейский лежал на асфальте, а в голове у него была дыра. Коп не стал меня ждать и просто застрелился, черт, ну не люблю я их убивать…

– Серег, ты где? – оглядывая нашу машину, я не видел друга.

– Да тут я, трупы таскаю!

Наконец я его заметил. Серега тащил труп одного из копов к нему же в машину.

– Как их увозить-то будем?

– А я знаю? Давай скорее, погрузишь, и зажигай. Никуда не поедем, нас все равно ищут, точнее машину.

Мы зажгли обе полицейских машины вместе с трупами. Ну, скажите на милость, и чем я теперь отличаюсь от того же Багси? Зараза, ну что там за урод нас увидел?

– Серег, давай за руль и вали прямо в пустыню. Найдешь, где спрятаться.

– А ты куда собрался?

– Да надо прогуляться, тут недалеко, миль десять всего. Помнишь, на заправке хрен один на сером «бьюике» близко к нам остановился?

– И чего, он видел, что ли?

– Вот тебе и что ли! Да, я рвану туда, даже палец не дрогнет, из-за этого урода я, возможно, положил четверку нормальных мужиков.

– Пешком пойдешь, что ли?

– Пробегусь, помнишь, как в Белоруссии?

– Ага, ты там по сорок-пятьдесят кэмэ бегал и не запыхался.

– Вот-вот. Все, скройся, но так, чтобы ни одна сволочь больше не увидела!

Я просто рванул прямо по обочине дороги назад, туда, откуда мы и приехали. Бежать не много, как уже сказал, километров пятнадцать, может чуть больше. Бежать легко, когда есть бонусы, дыхалка не сбивается, ноги не устают, беги да беги. За два часа я достиг нужной мне заправки. День был в разгаре, но мне было уже по фигу. Нацепив балаклаву, черт, жарко тут в пустыне, я пока еще наблюдал. Почему решил, что встречу здесь того, кто нас сдал? Так просто решил, что раз он позвонил копам, то обязательно будет их ждать, чтобы сообщить обо всем лично. Сука правильная. Такие всегда так делают, блин, вот даже слов нет, так хочется его грохнуть. О, вон его раздолбанный «бьюик» стоит. Сам-то где, интересно? Машины подъезжали, заправлялись и ехали дальше по своим делам, а я все ждал, когда эта сука выйдет на улицу. Прятался я за огромной цистерной, что стояла метрах в пятидесяти от павильона заправочной станции. Когда с дороги, хрустя гравием под колесами, свернула полицейская машина, я приготовил пистолет. Этот стукач поступил так, как я и думал, на всех парах рванул на улицу, надо же доложить о проявлении своей гражданской сознательности. Стукач хренов, что ему с этого, а? Копы еще не вылезли из своего «пепелаца», когда я двумя выстрелами продырявил толстую шкуру стукача прямо на ходу. Тот хлопнулся в пыльный гравий, которым была выстлана земля на заправке, и больше никуда не спешил. Полицейские сначала ничего не поняли. Выстрелов они не слышали, немудрено, тут так проезжающие машины гремят, что стреляй я даже без глушителя, все равно было бы не слыхать. Я рванул в сторону, прикрываясь той же канавой. Мое укрытие в виде канавы, что окаймляла заправку, было в нескольких метрах. Канава сухая, конечно, пустыня, где тут воду взять, вообще не знаю, зачем ее тут вырыли. Дернув по ней огибая заправку, я пробежал метров сорок, когда в очередной раз высунул голову, заметил, как от машины, стоящей возле обочины буквально рядом со мной, отходит коп. Вот блин, чуть не вляпался. Автомобиль в этот момент начал ворочать стартером. Старый «форд», помните, такие с внешними здоровенными крыльями и подножками? Вот-вот, на эту самую подножку я и забрался. Автомобиль, чихая, начал движение, но ехал он не туда, куда мне было нужно. Держался я с трудом, но проехав так с милю, приподнялся и, показав водителю пистолет, крикнул, чтобы тот остановился. Он мгновенно выполнил приказ и, распахнув дверь, умчался куда-то в сторону по пустынной местности. Пожав плечами, я обошел машину и сел за руль. Твою мать, этот дурачок, может, и обделался со страху, но вот ключи захватить успел. Машины тут ездят вполне активно, поэтому я не стал привлекать внимания, а просто отошел в сторонку и, убедившись, что владельца нет рядом, снял маску и джинсовый пиджак. Выбросив пиджак, в одной рубашке и джинсах поднял руку, предлагая проезжающим автолюбителям меня подвезти. Через пару минут остановился «понтиак», и средних лет мужчина в ковбойской шляпе спросил, куда мне.

– Сэр, подбросите меня, миль двадцать, если вам по пути?

– Садись, – коротко ответил мужик, и я погрузился в сильно накуренный салон. Как он тут ехал с закрытыми окнами, когда на улице жара, не представляю. Сдерживаться я смог всего несколько секунд, а потом все же чихнул.

– У меня окна сломаны, не открываются, – прояснил ситуацию водитель.

– Как же вы ездите, так дымя? – удивился я.

– Привычка, – спокойно ответил мужик.

Заправку мы миновали спокойно и двигались ровно столько, сколько я просил. Мы немного дальше проехали, так как на месте сожженных полицейских машин была куча народу. Ну, вроде я зачистил за собой, надеюсь, тот стукач не очень хорошо нас срисовал. Проехав, как я уже сказал, пару миль вперед, я попросил остановить. Мужик меня не понял, спрашивая, чего мне делать в пустыне, но я показал ему карту, на которой был обозначен каньон, и объяснил, что хочу посмотреть. Водитель принял меня за автостопщика, тут такие встречаются, высадил и уехал прочь, а я зашагал напрямую к каньону, надеясь найти Серегу с пленниками.

Пока брел по пустынной местности, разглядывал кактусы. Черт, до сих пор ведь даже мысли не возникало на них посмотреть, а ведь они прикольные. Надо же такому вырасти там, где, блин, вообще ничего не растет. Проголодавшись, уже было отчаялся найти Серегу, когда тот сам меня окликнул. Вот, блин, спрятался!

– Ты как туда залез?! – воскликнул я, удивившись.

– У меня другой вопрос, – смеясь, ответил Яхон, – как вылезать будем? – заржали теперь вместе. Серега принял мое пожелание слишком близко к сердцу и загнал машину в такую яму, что теперь ее без крана хрен вытащишь.

– Эти-то как? – спросил я, когда просмеялись.

– Баба слегка не вытерпела, – усмехнулся друг, – пришлось выводить, хорошо, что в багажнике канистру нашел с водой, подмылась.

– Чего, прям до такой степени, что ли? – уже не смеялся я.

– Да нет, по-маленькому, – правильно понял меня Серега. – Это ведь женщина, даже если чуток испачкается, то будет вопить и нервы трепать.

– А как она это будет делать с тряпкой во рту?

– Ну что я, изверг, что ли? Они и так несколько часов уже тряпки жуют. Вытащил, дал воды. Этот твой, правда, вискаря просил, да где я ему возьму-то?

– Нормально все, перетопчется. Вопросов много задавал?

– Она больше. Просила отпустить, сдаст тайник с наркотой. Говорит, там много.

– Вот уж с чем никогда не свяжусь, так это с наркотиками. Я и так уже от этих бандитов не отличаюсь, валю всех направо и налево, не хватало еще на наркоту подсесть.

– Ты не один, я тоже «испачкался». Так чего теперь, страдать будем? Может, сразу сдадимся и в тюрьму?

– Ага, а стульчик не хочешь примерить? Или еще какую-нибудь пакость? Амеры в этом оригиналы, тут тебя не просто расстреляют, еще и удовольствие от твоей смерти испытают.

– Э, нет, это без меня. Да, думаю, ты и сам не сильно рвешься.

– Точно. Ну чего, как вылезать-то будем?

– Да вытолкнем, думаю. Может, этого развязать, поможет?

– А давай, от меня все равно хрен сбежишь!

Бабу высадили на песок, а Сигела запрягли вместе со мной выталкивать машину из ямы. Промучились с полчаса, но выдернули. Попыток наброситься на меня Багси не предпринимал, да и где ему. Когда развязали, тот даже стоять не мог, мышцы здорово затекли, еле растормошили, час почти в себя приходил. Обещал больше не рыпаться и нам не мешать, если не будем связывать.

На шоссе вернулись ночью и погнали во всю прыть. Надо успеть проехать как можно больше. В Колорадо, возле самой границы, есть поле хорошее, туда мы и приземлим самолет. Долго думали над тем, что нам делать с пилотом, пока к общему мнению не пришли. Я предлагал просто взять самолет, пилота того за борт, а после десантирования самолет грохнется куда-нибудь, и все улики в задницу. Малой запротивился, говорит, вдруг самолет упадет на обычных людей. Законник ты наш, а мне, если честно, давно уже по фигу на все. Вот копов реально было жалко, нехорошо получилось. Но как сказал уже Яхон, давай забудем.

За ночь удалось доехать до своего штата. Там уже проще, и леса есть, и горы, возможностей спрятать машину куча. Серега отправился на ближайшую заправку, она тут рядом, наша, кстати. Оттуда он по телефону вызвонит всех остальных и даст отмашку. Ждать больше нельзя, необходимо переправиться в то место, откуда и вылетим на операцию. Багси сообщил, когда в отеле будет общий сбор. На хрена я захотел провернуть все именно с таким шумом? Да вот верю просто в то, что будет большая неразбериха, а мы ею и воспользуемся. Просто помню, как недавно банды передрались из-за формальностей, а тут такое! Да они сначала начнут друг друга убивать, а уж потом на нас бросятся, если успеют.

Самолет прибыл к вечеру, ребята, наконец, привезли нормальной еды, и мы, поев сами, накормили и пленников. Багси все поражался нашей дисциплине и выучке. Да-да, прямо так и говорил, что с такой командой он сам бы взял всю власть в Штатах.

– А зачем она, Бен? – спросил я его.

– Как это? Ты что, дурак? – разговаривали мы запросто, он не боялся меня, слишком уж много он повидал, а я его и подавно.

– Ну вот правда. Вот ты стал во главе семьи, а что дальше? Толкать наркоту, оружие, грабить и крышевать?

– Там все будут делать шестерки, старшие не пачкают руки, достаточно простых солдат. Самому можно и вовсе уйти в бизнес. Построить отель с казино…

– Тебя за него и шлепнут, – ляпнул я и замолчал.

– Не понял? – заглянул мне в глаза Багси.

– Бен, я будущее знаю, поэтому у меня все и получается…

– Такого не бывает.

– Ой ли? Хочешь, скажу, откуда твои предки приехали, мистер Сигельбаум?

Багси вытаращил на меня глаза и открыл рот.

– Откуда? Как ты узнал? – он не знал, что еще сказать.

– Ты плохо слушал или не слышал? Я знаю будущее! – чуть ли не по слогам произнес я.

– И? Что дальше?

– Дальше, Бен? Ты входишь в мои планы. Да, я хочу взять вашу кассу, или как там она у вас называется, а заодно уничтожить боссов всей пятерки.

– Ты сумасшедший! Как? Ты же не представляешь, какие там силы!

– Это ты мне поведаешь, да и сами мы понаблюдаем, на дурачка не полезем.

– Ты воевал?

– Было дело. Все мы бывшие военные.

– Там, в Европе?

– Нет. Мы воевали практически там, откуда родом твои родители.

– Ты из России?

– Дошло?

– А я слышал ваши разговоры, да все понять не мог, откуда вы язык знаете.

– Русские мы, Бенни, русские. Ну ладно, хватит болтать. Ты хочешь участвовать и получить много денег?

– Ты что же, думаешь, что я тебе поверю?

– Поверишь во что?

– В то, что ты возьмешь меня в долю!

– Бенджамин, я слишком многое тебе уже рассказал, что из этого было неправдой?

– Ты прав, ничего.

– Я, кстати, удивлен твоей покладистостью. Я слышал, что прозвище тебе дали не просто так.

– Да, бывало, срывался. Но не называй меня так. Когда слышу, только хуже раздражаюсь.

– Ладно уж, как-нибудь совладаю с собой, – усмехнулся я.

Вообще, мне было интересно с ним говорить. Дело даже не в том, что это вообще-то знаменитость в некотором смысле. Гораздо большее впечатление на меня оказало наличие у него здравого ума, кто бы и что о нем ни говорил. Еврей и есть еврей, умный, хитрый, изворотливый. Просчитывает все наперед, лишнего слова не скажет. Это он со мной так разболтался, просто я ошарашил его фактами из его жизни, вот он и впечатлился. Кстати, был удивлен, когда не услышал от него закономерный вопрос о том, сколько ему еще жить. Когда сам повернул разговор на эту тему, тот меня остановил и сказал, что не хочет этого знать. А вот о других спросил. О ком знал, я рассказал. Об Анастазии, Лански и Лаки. Сигел был впечатлен судьбой Лучано, явно завидовал тому, хотя и не знал, когда умрет он сам. Я-то знал когда, даже раньше, чем это произошло в той истории, о которой я знаю, уж мы этому поспособствуем.

Все наши наблюдения и сведения, полученные от Багси, совпали. В отель на сбор съезжались все шишки. Это началось за два дня до объявленной Беном даты. Коби был на месте и готовился, мы в сотый раз все отработали. Благо у нас были чуть ли не точные планы отеля, благодаря Бену, конечно. Он до самого конца не осознавал свою роль, но предпочитал не спрашивать. Просто после первого же вопроса я ответил ему так, что он больше не решался.

– Бен, или ты с нами и будешь богат, или я просто зарежу тебя тут как барана.

Кстати, мы даже не запретили ему жить все это время со своей брюнеткой, пока он был с нами. Ничего такая, охает так, что вокруг метров на триста слыхать. Парни у меня поначалу даже краснели, для них это все дико, они же не жили в двадцать первом веке с его порнухой на каждом углу. А мне ничего, эта зараза, ну, может, и не по своей воле, на второй день пребывания в нашем лагере попыталась ко мне сунуться. Пришлось говорить с Багси, чтобы утихомирил свою шлюшку. Судя по тому, что транды он ей не дал, думаю, он ее и подсылал ко мне.

Самолет мерно гудел двигателем, неся нас в сторону Нью-Йорка. Это вам не двадцать первый век с его террористической угрозой всем и каждому, небо было свободным, относительно, конечно. Полетное задание мы проплатили через подставных лиц, поэтому разрешение у нас было. Пилот категорически отказался лететь ночью, что поделать, вылетели максимально поздно как смогли. Закат на западе был чудесный, солнышко уходило за горизонт, раздавая последний на сегодня свет. Прыгать будем с максимальной высоты, полет будет долгим. Все в десятый раз проверили снарягу, а я еще и Багси. Зачем мы тащим его? А на кого свалить все это действие? Только он еще не догадывался об этом. Я полечу на увеличенном парашюте, спецзаказ, купол чуть большего диаметра. Шить пришлось для того, чтобы не шмякнуться кучкой навоза из-за лишнего веса, сам-то ничего, восемьдесят пять кило, а вдвоем с Сигелом уже до хрена. Рисковал, конечно, но я опробовал новый парашют на себе два раза, прицепляя мешок с грузом в семьдесят кило. Если бы не получилось, просто скинул бы его, но все вышло тип-топ. Оружия на мне нет, один лишь пистолет с запасными магазинами, все оружие тащат остальные, так же как и взрывчатку. На фига? А вдруг мы всех покрошим и некому будет сейф открыть? Вот так-то.

Снаряга у нас отборная. На ногах берцы, даже запатентованные, полгода как выпускают на небольшой швейной фабрике. Я придумал? А вот и нет. Это Серега отличился. Мы здесь после первого же боя озаботились нормальной экипировкой, не в кожаных же туфлях ходить на дело. С кучей военного имущества, что подогнали нам прямо с армейского склада, нами были получены и американские военные ботинки. Но Яхон, походив и попрыгав в них, придумал сам, как их доработать. Тогда и появились у нас практически современные мне ботинки. Не «Коркоран», конечно, но весьма и весьма удобные.

Кроме ботинок на нас была форма американской армии, но перекрашенная под городской камуфляж, это уж я сам варил, получилось неплохо. Также на всех были разгрузки и наколенники, а глаза защищали летные очки, поверх балаклав, естественно. Короче, спецназ будущего, да и только. Если бы еще броники нам, то вообще было бы хорошо. Но то, что сейчас доступно, слишком тяжелое и неудобное.

Прыгнули с высоты четырех километров, был сильный ветер, поэтому не стали рисковать и забираться выше. Впрочем, как оказалось, этого было достаточно. Пролетев около минуты в свободном падении, Багси верещал так, что пришлось стукнуть его по голове. Непонятно, страшно ему было, или он так восторгался, но на лице в момент его крика была улыбка до ушей. Пока подлетали, пока прыгали, стало уже вполне темно. Парашюты у нас темно-серого цвета, пробовали уже, в сумерках хрен разглядишь. Нашей целью была практически ровная крыша отеля. Какие-то надстройки были, но они нам не помешали. Приземлились все с точностью до метра. Здорово все же помогли учебные прыжки. Никого никуда не сдуло, несмотря на ветер. Но мне было все-таки тяжеловато, сказывалось то, что на тренировке мешок, что я подвешивал, не шевелился, а вот Багси был еще тем червем. Надо было его в самолете грохнуть, а прыгнуть уже с трупом.

Погасив купола и быстро их свернув так, чтобы они нам не мешали, занялись каждый своим делом. Сереге выпало самое ответственное, приготовить самодельный арбалет, он нужен для того, чтобы перекинуть прочный канат на сотню метров, в тот двор, где уже ждет Коби. Делать это будем позже, возможно, прямо из окна того помещения, где находится сейф. Смекнули? Я и не сомневался. Так будем уходить, так и деньги переправим, это лучше, чем прорываться через набитый бандитами отель. Да, страшновато, расстояние-то немаленькое, но все же это будет легче, чем перестрелять сотню человек, всяко может обернуться. А веревки хватит, специально заказали канат длиной триста метров, такая бухта получилась, что Серега был сейчас похож на черепаху, с таким-то тюком.

Просигналили Коби фонариком и получили ответ. Всё, все на местах, начинаем.

На крыше никого не было, а вот когда открыли дверь на лестницу, началось. Бандиты не успевали за нами, точнее за мной. В два пистолета я просто сметал их друг за другом, пока не дошли до нужного помещения. Стрелял я как ковбой какой-нибудь из вестерна, самому понравилось. Парни шли сзади и страховали. Багси в наручниках двигался позади меня и Сереги. Возле нужной двери он позвал меня.

– Это здесь, нам повезло, – это он уже себя своим считает, – никто не заметил стрельбы. Здорово вы придумали с этими штуками, – он указал на набалдашник глушителя на стволе автомата Сереги. – Теперь понятно, как вы проворачивали все ваши делишки и никто ничего не слышал.

– Хватит болтать, сколько там примерно человек? – спросил я, оборвав его восторженную речь.

– Да откуда же я знаю, говорил же, знаю только, что когда я тут бывал, а это один раз и было-то, народу было много.

– Сень, давай под меня!

Серега присел и приготовил автомат. Остальные сзади.

– Все готовы? – И, получив утвердительный кивок: – Начали, партизаны!

Яхон уже вскрыл нехитрый замок на двери и готов был открыть дверь. Вытянув руки вперед, я кивнул. Дверь распахнулась внутрь, открывая коридор, в котором было несколько человек. Негромко крикнув:

– Сам! – начал стрельбу. Почему только я в одиночку? Так бонусы-то у меня. Плюс пистолет гораздо тише автомата и точнее. Патронов в двух пистолетах едва хватило на зачистку длинного коридора, одиннадцать трупов. Пока Серега страховал, я успел перезарядить оружие.

– Так, как и планировали, в номерах работаем по одному! – шепнул я, как только пистолеты встали на боевой взвод.

Парни рассыпались по коридору и остановились у выбранных дверей. Я буду страховать, а мои партизаны – чистить номера и комнаты. Зазвучали первые выстрелы и начались доклады, но я их уже не слушал. В коридор на шум выстрелов выбегали все новые и новые бандиты, были среди них и те, кто умудрялся стрелять. Пока никого не задело, но мне в коридоре пришлось спешно переходить на автомат, так как не успевал сменить магазины. Автоматы тоже были с глушителями, но хватит последних ненадолго, так что стрелял короткими, экономными очередями. Когда мы, наконец, достигли конференц-зала, в живых оставались лишь пятнадцать человек, чуть позже один все же сдох, так что четырнадцать. Четырнадцать старших боссов и членов Комиссии. Вы бы видели их рожи. Как они не лопались от всей той спеси, что в них клокотала, не понимаю. Угрозы, проклятья, а уж когда в игру вступил наш главный козырь…

– Доны, откройте сейф, и мы уйдем. Кому-то даже повезет, и он останется жив.

– Багси?! – все аж поперхнулись от наглости еврея, которого узнал один из них по голосу. Как они охренели… Еще бы, они подумали именно то, что я и хотел.

– Не называй меня так, жирный ублюдок! – Сигел сорвал маску и хотел, наверное, еще что-то сказать, но не успел. Тот жирный ублюдок, что возмущался больше всех, внезапно выдернул маленький пистолетик, черт, из такого же в Серегу тогда баба выстрелила, и нажал на курок несколько раз, прежде чем у самого мозги вылетели наружу. Яхон быстро нейтрализовал угрозу, на самом деле все так и задумывалось.

– Черт, они убрали босса, что делать будем? – тихо, но так, чтобы ближайшие к нам боссы расслышали, произнес Малой.

– Твари, – заорал я, – сейф, открывайте сейф, быстро!

– Молодые люди, – вдруг раздался спокойный, рассудительный голос. Я посмотрел в сторону, откуда он исходил и увидел… Черт, Марлон Брандо, твою мать! Сидит в кресле этакий «крестный отец» и даже не обращает внимания на то, что происходит вокруг. Сама хладнокровность.

– Молодые люди, кто у вас старший? – и чуть помедлив, добавил: – Теперь?

Мы все были в масках, один Сигел сейчас лежит с простреленной грудью на полу, и его лицо не скрыто.

– Какая теперь разница, – произнес я.

– Стало быть, вы? – палец с огромным перстнем указал в мою сторону.

– И что?

– Вы пришли за деньгами? Возьмите их, но я бы хотел посмотреть, как вы сможете с ними уйти.

– Хорошо, – спокойно ответил я, – мы предоставим вам такую возможность. Откройте сейф.

– Барни, сделай милость, открой молодым людям сейф, а то они тут полздания разнесут, наверняка ведь и взрывчатку притащили, – адресовал куда-то в сторону стоящих пленников «крестный отец». Увидев, как я переглянулся с Серегой, он неожиданно добавил: – Багси наверняка предусмотрел вариант, когда мы все будем мертвы, так?

Я кивнул, а Саня по моему жесту развязал мешок с взрывчаткой и показал.

– Он всегда любил подстраховаться! – в свою очередь кивнул «крестный папа». – Да тут хватит, чтобы весь отель снести.

– На самом деле нет, только для сейфа, – вставил я свои пять копеек.

– Босс, – прервали нашу беседу.

– Да, Барни, открыл?

Я посмотрел, как была отодвинута большая картина, кстати, по-моему, на ней был нарисован именно этот босс, и за ней красовалась открытая дверь хранилища.

– Там много, молодые люди, – вновь приторно спокойным голосом произнес «крестный». – Не берите пример с вашего покойного босса, не хапайте столько, сколько не сможете унести! Все равно ведь потратить не успеете!

Совет был, может, и дельный, да только плевать я на него хотел. Он ведь еще не знал, как мы выносить будем, и надеялся, что деньги свяжут нас по рукам и ногам и выйти мы вообще не сможем. Кстати, за дверью рванула «монка», кто-то хотел подобраться по-тихому. Но раз вторая пока не активна, значит, боятся.

– Второй, давай! – говорил я на немецком, все выучили несколько фраз, это я так перестраховался. – Третий, проверь сейф.

Серега кинулся к окну и распахнул обе створки. Тут было широкое окно, но с перекладиной посередине. Двумя ударами ноги Яхон выломал ее, и проем был готов. Вытащив из заплечного мешка арбалет, Серега снарядил его и, закрепив на болту трос, выстрелил в сторону Коби. Наш темный друг подсветил себя фонарем, и Яхон знал, куда стрелять. От Коби вообще-то зависят сейчас наши жизни. Если он хреново завяжет узел, который я его заставил выучить, хреново будет всем.

– Девятый, есть! – воскликнул Саня. Он закрепил свой конец троса за дверь сейфа, хрен оторвешь. Дождавшись, когда на другом конце Коби сделает то же самое, только там он крепил веревку к пожарной лестнице на доме, Яхон показал, что трос как струна.

– И здесь порядок, свертки очень хорошо скручены.

– Работаем, – спокойно кивнул я. Все разом начали стрелять, в живых оставили только одного, специально сам стрелял так, чтобы только ранить. Этот «крестный папа» никак не ожидал такого поворота и умер с удивлением и одновременно с испугом на лице.

Быстро развернув один из парашютов, Малой и Бурят стали стаскивать деньги в купол и складывать их аккуратными стопками. Я с Серегой прикрывал, на случай прорыва бандитов, а Саня минировал все, не обратно же тащить взрывчатку. Поставил «монку», да еще и дверь обложили брикетами, пусть тут все взлетает на воздух. Сейчас еще радиовзрыватели установим… Серегу я попросил стащить трупы в один угол, чтобы взрывом задело по минимуму, а точнее, чтобы прикрыть телами еще живого бандита. Когда он закончил, побежал помогать парням таскать деньги, чего-то много тут, прав был «папа», может, и правда не жадничать? Когда подумал, Бурят вдруг объявил:

– Все, командир, чисто. Там еще в мешочках камни какие-то, брать?

– На хрен, это попадалово чистой воды. Они все известные, у коллекционеров даже каталоги есть.

– Еще и золото есть, – это Малой.

– Мужики, нафиг все, тут, по-моему, бабла столько, что не унести! – отверг все предложения я.

– Поэтому мы и не понесем, а повезем, – заржали парни.

Прицепив тяжеленный, килограммов двести, не меньше, парашют с деньгами, отправили его в полет по канату. Оглядевшись, начал командовать:

– Второй, идешь первым, за ним Четвертый и Пятый, – Яхон идет первым на всякий случай, мало ли чего там нас ждет, вдруг Коби кто-нибудь уже накрыл. Тут пальба несколько минут назад началась, опять непонятно, кто с кем воюет…

– Девятый, уходить будешь, растяжку не зацепи! – крикнул мне Саня, когда вываливался за окно. Это он о той, что поставил рядом с окном, между двумя креслами, вдруг кто-то захочет посмотреть нам вслед, тут ему и будет сюрприз.

– Третий, давай, – кивнул я Буряту, подталкивая его к окну. Макс не заставил себя упрашивать и вылетел в окно так быстро, что мне казалось, он даже не прицепил карабин к тросу.

Ну, вот и все, пора уходить. Я же говорил, что все получится, я же бонусный. А недобиток-то зашевелился, дурень, лежи и деревом пахни, чтобы не добили.

Где-то в коридоре опять рвануло. О, это последняя «монка», теперь им ничто не мешает зайти. Уже будучи прицепленным к тросу, я увидел, как распахивается входная дверь. Черт, многовато взрывчатки напихали. Когда вываливался за окно, меня так шваркнуло взрывной волной, что думал, сдует на хрен, несмотря на веревку. Перелетел я быстро, все-таки наклон большой. Внизу меня принимал Коби, это чтобы об стенку не шмякнуться.

– Порядок, дружище, порядок! – рявкнул я на русском и, опомнившись, мгновенно добавил уже на привычном Джоунсу английском: – Уходим!

Взглянув напоследок в окно, из которого мы так дерзко сбежали, увидели в нем людей, которые пытались что-то разглядеть в темноте.

– Сань, твой выход!

Сашка только этого и ждал. Подрыв последовал через секунду и… блин, кажется, и правда переборщили. Вряд ли тот недостреленный живым останется, там, скорее всего, этажи сейчас сложатся.

Грузовик мерно порыкивал двигателем, а мы сидели в кузове и наслаждались поездкой. Это вам не родные ухабы, здесь, блин, даже проселки лучше, чем в Союзе шоссе. Тюк с баблом не открывали, считать позже будем, но думаю, что хапнули мы больше, чем нам предсказывал Багси. Он говорил, что общак в районе тридцати миллионов, может чуть больше. Но я видел уже, как выглядят шесть, это я для сравнения, тут намного, намного больше.

Грузовик мы сменили за городом, покинув воюющий Нью-Йорк в темноте ночи. Новый «GM» был уже с кузовом закрытого типа, в нем мы расположились вполне комфортно и устремились к себе. Впереди Великие равнины, а за ними и наши горы, дорога… просто наслаждение. Остановившись возле одного из озер, что в немалых количествах имелись на северо-востоке США, мы тщательно вымылись и переоделись, потому как от нас не просто пахло, а воняло порохом, кровью и смертью. Хотя мне казалось, что все равно воняет.

– Босс, ну, все в порядке? – Коби не изменял своей манере обращения ко мне.

– Ну, мы живые, желаемое с нами, поэтому… да, черт возьми, все в полном порядке!

Мы радовались, но на самом деле все чертовски устали. Ночка выдалась адова. Это мне хорошо, у меня бонусы с «читами», а парням-то, вон, совсем несладко. Саня уже спит, Малой так клюет носом, что вот-вот вырубится. Я постучал по кабине, спрашивая тем самым, не сменить ли Серегу за рулем. Услышав в ответ два удара вместо одного, означающего просьбу подменить, я тоже растянулся на полу фургона. Бурят в кабине, он подстрахует, если что, Яхона, а Коби здесь со мной в кузове, тоже не даст никому напасть на нас спящих. Незаметно для себя я тоже уснул. Только проснулся почти сразу, понял как-то, что нагло дрыхну. Постучав условленным стуком, чтобы Серега сразу понял, что я от него хочу, предложил его сменить. Тот ответил одобряюще.

Я проехал всего миль сорок, когда стало совсем светло. Благо что тут еще имеются леса, это не Невада с ее вездесущим песком, поэтому выбрав место, свернули с дороги и углубились в лесок. Заглушив машину, дал команду спать начавшим было подниматься парням. Пусть отдыхают, чуть позже кто-нибудь из них и меня сменит.

Бродя по окрестностям, нашел небольшое озеро, или пруд, хрен их разберет. Искупался и, кажется, даже отмылся от запаха крови и пороха. Накупавшись, вернулся к машине, тут было метров сто всего, обнаружил уже вставшего Бурята.

– О, этот везде воду найдет! – заключил Макс.

– Туда иди, может, и ты найдешь, – шутливо ответил я.

Пока все по очереди плескались и приводили себя в порядок, я тоже немного вздремнул. Очнулся, когда есть позвали. Коби развел огонь и подогрел четыре отличных стейка, которые были приготовлены заранее. Налопались все от пуза, даже по соточке себе позволили.

– Серег, считать-то когда будешь? – спросил Саня.

– Чего, не терпится?

– Хочется узнать, за что так рисковали?

– За будущую жизнь, – серьезно сказал я. – Главное в этом деле были не деньги, хотя и они нужны, то, что теперь начнется в мафии, даже самому Всевышнему неизвестно.

– Да уж, босс, разворошили вы гнездо. Надо прятаться теперь поглубже, – подал голос Коби.

– Во-первых, мы и так думали переехать, а во-вторых, искать и гасить по жесткому будут людей Багси. Вот там точно все пойдут под нож, и взрослые, и дети. Все, до кого дотянутся, будут уничтожены. Нам, я думаю, пока точно ничего не грозит.

Конечно, я говорил больше, чтобы приободрить друзей, но и сам, если честно, думал, что на нас если и выйдут, то не скоро.

Дома нашему возвращению радовались все. Наконец приключения окончены, опасные, если быть точным. Пора бы уже и пожить, так как наметили еще по приезде, хватит уже стрельбы и трупов, выше крыши.

– Ты что-то хотел сказать? – заметив мое сосредоточенное лицо, спросила моя Оливия.

– Да, родная, – я на секунду задумался и, собравшись, объявил: – Друзья мои, всех вас я очень люблю. Раз уж так у нас повелось, что вы меня признали за старшего, то мне и объявлять.

– Игорек, ты об отъезде, что ли? – Яхон нетерпеливо вывалил мой секрет. Я целый месяц готовился к этому разговору.

– Тьфу на тебя, Серега, – выругался я, улыбаясь, – но ты прав. Друзья, все мы тут прижились. Все-таки уже два года на новом месте, но я вынужден вновь предложить вам поменять место жительства.

– Игорек, я надеюсь, ты выбрал теплое место? – спросила мама Бурята.

– Конечно, – хоть климат в Колорадо был вполне хорошим, но всем почему-то хотелось туда, где теплее. Это они после нашего тура во Флориду так заговорили.

– Ну, тогда давай в подробностях! – вынесли вердикт наши дамы старшего поколения.

– Мы переезжаем в солнечную Калифорнию. Понимаю, что противоречу сам себе, – два года назад я отказался от этой идеи, потому как боялся быть рядом с портами, в которых бывают наши бывшие соотечественники, – но все же там, на мой взгляд, мы будем в большей безопасности, при этом оставаясь в этой же стране. Так-то я хотел было вас в Аргентину затащить, но передумал, решив, что вы уже привыкли к Штатам.

– Конечно, только язык нормально выучили, а там, в твоей Аргентине, я слышала, надо другой учить. Старые мы уже с места на место скакать, да еще и грамоте вновь учиться, – женщины были в своем репертуаре.

– Во-первых, никакие вы не старые! Во-вторых, я и сам не меньше вашего хочу поскорее начать спокойную жизнь. Мы много для этого сделали и теперь имеем право просто жить. Жить так, как хочется именно нам, а не кому-то еще, будь то руководство компартии или простые бандиты. Хотя иногда их методы совпадают просто до неприличия. Так вот. Целый месяц я потратил на то, чтобы найти нам здесь полноценную замену. Дайте договорить, – обломал я желающих выступить, – замену в плане управления нашими активами, – о, блин, как заговорил, как истинный представитель другого мира.

– Ну, у тебя-то давно уже этот, как его, а, Майкл работает… – все-таки воспользовавшись моей короткой паузой, вставила одна из матерей.

– Да что ж вы такие несносные-то стали, прям ругаться хочется! – отшутился я.

– Так отругай, а то только басни поешь нам, – вступила в разговор мать Яхненко, – только ты и тянешь все на себе, ну, парни еще наши немного помогают.

– Ну, вы, блин, даете! – только и вылетело у меня. – Сколько было уже сказано, но видно, мне это повторять до своей смерти. Ничего, абсолютно ничего я не сделал бы в одиночку. Хватит об этом, надоело уже, честное слово. Малой, ты оформил перевод?

– Не смог, пытались всячески удержать, обещали даже сержанта поскорее дать, но отпускать не хотели…

– Дембель?

– Ага, пришлось увольняться. Заставили еще месяц отслужить, прежде чем уйду.

– Ясно, значит, еще месяц мы тут…

– Вовсе нет, – перебил меня Лешка, – месяц был с того дня, как написал заявление, а было это еще в прошлом месяце, осталось чуть больше недели, восемь дней, если точнее.

– Отлично, мы как раз начнем вывозить имущество.

– Игорь, – выступил вперед Яхненко и, подождав, одерну ли я его, продолжил: – Ты уже там был, где мы будем жить? А то ты весь месяц где-то мотаешься, не говоришь ничего, нам же интересно.

– Да, ребят. Место я нам выбрал отличное. Даже с учетом возможного будущего.

– Ага, – смекнули осведомленные.

– Точно! Никаких заводов, производств вообще и шума в частности. Район, так же как и здесь, населен скромно, но это не беда, скучно не будет.

– А город-то какой?

– Я остановился на Сан-Диего. Точнее, мы-то будем в пригороде. Сам городок небольшой, но очень красивый, вам понравится. А еще он на самой границе, если что, в Мексику свалим, но это так, на всякий пожарный случай.

Да уж, целый месяц я жил, можно сказать, в машине. Постоянные вылазки на новое место для контроля над стройкой, для подписывания различных бумажек, а америкосы еще те бюрократы, и выправления разрешений. Район я выбрал отличный, с перспективой, так сказать. Лет через двадцать земля тут будет стоить гораздо дороже, а покупать ее будут лишь богатые люди. Не Бэверли-Хилз, но не хуже. Так вот, желающие приобрести там землю в будущем будут покупать её именно у нас.

Про мои дела с управляющим тоже верно, Майкл остается здесь, в Колорадо-Спрингс, и тянет все дела. Как-никак это наш первый, образцовый ресторан, он будет головным в нашей корпорации. Уже сейчас Майкл занимается отбором и обучением персонала, который должен будет работать на новых местах.

Окромя постройки жилых домов для всей нашей братии, я попутно развивал бизнес. В новом для нас городе уже открыт ресторан и два бара. Рулю сейчас всем пока я, набегами, можно сказать, дистанционно, но, конечно, так будет не всегда. Попутно я зарегистрировал фирму по выпуску бытовых кондиционеров и холодильников, запатентовав некоторые решения, но это для всех нас. Для себя любимого я все-таки решил создать небольшую компанию по производству автомобилей. А что, думаете, не потяну? Ну, я уж постараюсь. Да и глупо было продавать патенты Форду, надо было с самого начала думать о своем производстве. Правда, тогда у нас не было таких денег.

Делать будем не малолитражки, а внедорожные автомобили. Почему именно такой выбор? Кажется, ну где сороковые года, и где внедорожники с паркетниками и пикапами? Ну, вот захотелось мне занять именно эту нишу, сейчас активно идет подбор сотрудников, проекты будут моими, ну, точнее, украденными из будущего, я решил плюнуть на разницу в пятьдесят лет и замутить что-то из начала двадцать первого века. Думаете, здесь не найдет своего покупателя «Форд Ф-150», хоть и выполненный из комплектующих середины двадцатого века? А я вот думаю, что после хорошей рекламы пойдет как горячие пирожки. В Штатах всегда ценили пикапы, а при строительном послевоенном буме они точно будут востребованы. Видели бы вы, какие пикапы сейчас ляпает тот же Форд, смехота. Конечно, речь не идет о полной копии машины из двадцать первого века, нет. Я хочу скопировать, насколько это возможно, саму концепцию и внешний вид, двигателей сейчас таких все равно нет, будем выкручиваться и создавать то, что получится.

Войны осталось года на полтора, а может, и меньше, черт его знает, как пойдет. Здесь сейчас, как и в той истории, топчутся только амеры с япошками, отвоевывая друг у друга острова, а Сталин давно прет на запад. Совсем недавно читал, что бои идут на границе, немцы практически выкинуты из СССР, да, думаю, год, и все. Кстати, проявился-таки Жуков. А я-то уж думал, что после моего небольшого вмешательства он сгинул где-то. Оказалось, в плен попал в сентябре в районе Вязьмы. Отбить-то его наши отбили почти сразу, да сильно ранен был, только недавно на фронт вернулся, оклемался болезный. А главный тактик и стратег войны сейчас Рокоссовский. Вообще, газеты пестрят фамилиями: Рокоссовский, Черняховский, Ватутин, Толбухин, Батов, Чуйков, Говоров – и многими другими, хорошо известными. Хорошо наши все-таки воюют, думаю, может, и потери меньше будут по окончании войны.

Свой небольшой автомобильный завод я строю между Лос-Анджелесом и Сан-Диего. Много было вопросов по поводу места, маститые промышленники, с кем приходилось заключать договора на поставку того или иного сырья и материалов, в один голос утверждали, что мне нужно в Детройт. А я не хочу. Там все заводы, а я хочу иметь свой под боком, ну не нравится мне холодный климат, и баста.

В октябре сорок третьего мы, наконец, окончательно переехали в Калифорнию. Была еще одна причина, по которой я несколько успокоился относительно НКВД. В самом начале этого года САСШ вдруг рассорился с Союзом и прекратил все поставки по ленд-лизу. Более того, были прекращены все контакты, даже посольство в Нью-Йорке закрыли, осталось несколько консульств в больших городах, и все. Чего они не поделили, бес их знает, но ни в портах, ни где-то еще приезжих русских не бывает вообще. Словно Штаты войну объявили. Это мне разведка донесла. У меня за главного по разведке с недавних пор работает Эдди, приятель Коби. То, что он черный, не мешало никак, а вот как работал парень, ЦРУ и ФСБ только мечтать. Он завел обширную сеть информаторов, как по теме русских, так и мафиозных телодвижений. Денег-то у нас много, поэтому и удалось создать нечто вроде зарождающейся корпорации. Мы вроде тоже стали, как и мафия, пытаться устанавливать контакты с любыми нужными людьми. Одна только, но значительная разница: мы никого не доим и не бандитствуем. Службу безопасности возглавляет Яхон, он и людей подбирает, в основном из бывших военных, что вынуждены были покинуть службу по разным причинам. Дело в том, что оказавшись на гражданке, бывшие американские солдаты оказывались никому не нужны. Такова уж капиталистическая система САСШ, выживают только сильнейшие. Мы как раз и влились в эту струю, а простым гражданам тяжело. Яхон же устроил нечто вроде воинской части, а наш друг еврей, тот, что адвокат, сейчас активно пробивает идею частной военной компании. Будет у нас что-то вроде «Blackwater». Построили две огромные казармы, но с удобствами хорошего мотеля, люди, которых привлекает Серега, довольны. Еще бы, они вернулись, а устроиться на работу проблема, так как многие из них ничего не умеют, но вот как держать автомат, знают не понаслышке. Когда Яша закончит с легализацией, мы предложим свои услуги и другим крупным компаниям, показав вначале, на что способны наши бойцы. А вот с обучением Серега старается, люди ему отвечают, им хочется нормально жить, они же попробовали уже, что такое жить на пособие от дяди Сэма.

Дома получились у нас просто загляденье. Во-первых, место, где мы отстроились. Я выкупил огромную, по здешним меркам, территорию. Тут было что-то вроде зарождающегося поселения, наподобие нашего русского села, с грунтовыми дорогами, да и то не везде отсыпанными. Мы же принесли сюда асфальт и бетон. Построив небольшой асфальтовый заводик, мы закатали всю местность в бетон. Немногочисленные местные жители сначала были настроены скептически, но затем самим понравилось жить в цивилизации. Магазины, стадион, ресторан и кафе с заправкой – все это мы принесли сюда с собой. Получилось что-то вроде большого закрытого кондоминиума. Производство, как я и обещал близким, располагать рядом не стал, оно находится в тридцати милях к северу от нашего жилого района.

На территории нашего поселения есть и горы, и водохранилище, и все, что необходимо для того, чтобы глаз радовался. Матери наши просто отдыхают и живут в свое удовольствие, наслаждаясь солнцем и океаном. Он тут рядом, на машине с полчаса ехать. Дома строили невысокие, максимум два этажа, но по площади немаленькие, квадратов на триста каждый, может, чуть больше. Оливия просто светится от счастья, особенно после того, как мы закончили воевать с мафией. Там все тихо, как и прежде. У них вовсю передел собственности, да еще и черные здорово им вломили, так что итальянцам не до того сейчас, как трепать коммерсов. Да и мы уже не лавочники, вон как развернулись. По Серегиной команде у нас под ружье встанет двести человек, вроде не так и много, но это обученные люди, обученные именно воевать, а не заниматься рэкетом.

С двигателями было сложнее всего. Их я заказал у «Форда», запатентовав «свое» изобретение и никому не продавая лицензию. Просто у «Форда» было самое путное производство. Сначала представители «GM», да и «Форда», сопротивлялись как могли новичку-выскочке. Затем, осознав, ну, они, естественно, узнали характеристики моего двигла, стали приставать с предложениями о покупке патента. Задрав цену до десяти миллионов, я вынудил их пойти на преступление и благополучно поймал на краже интеллектуальной собственности. Сейчас двигателестроительное подразделение «Форда» выпускает моторы для меня почти бесплатно, и без всяких шансов на копирование и использование. Они, конечно, и сами до всего дойдут, но у меня-то это уже будет работать к тому времени. Например? Да пожалуйста. Как вам в начале сороковых годов двигатель объемом три литра и мощностью в двести кобыл? И это без наддува. Запас прочности просто фантастический, а сейчас еще и турбину дорабатывают. Двигатель с турбонаддувом будет отдавать больше трех сотен кобылок, это для люксовых версий. А первым таким люксовым джипом будет… ха-ха, «Чероки». Да, я сразу хотел делать те модели, что нравились людям в будущем. Многие скажут, что мода на красивые авто всегда разная, каждая эпоха по-своему представляет себе эталон красоты. Но в то-то и дело, что я не хотел следовать за модой, больно уж она изменчивая натура, нет, я сам буду законодателем моды, по крайней мере автомобильной. Производство рассчитано небольшое, максимум три тысячи в год, это будут собранные вручную авто, по очень высокой цене. Но спрос будет, я точно знаю. Когда десяток-другой фермеров и ковбоев прорекламируют мое изобретение, заказы повалят так, что только успевай выполнять. С автогигантами договориться удалось на удивление просто. Я подписал соглашение о том, что не буду вести разработку и выпуск машин эконом- и премиум-класса, а конкуренты дали обязательство не работать в моем сегменте, то есть внедорожников, пикапов, попутно я оставлял себе возможность заняться в будущем спорткарами. Минивэны я пока вообще не трогал, тут у машин пока такие размеры, что любую можно принять за минивэн.

Еще было освоено химическое производство. Тут получилось чуть проще, я просто купил разорившуюся компанию и внедрил новые технологии. У нас скоро пойдут отличные синтетические масла, отличные краски и прочая химия. Завод, правда, далеко, на востоке Штатов, но я думаю его в будущем перевести ближе. Пара целых профессоров сейчас активно придумывает, как применить на производстве кузовов цинк. Да-да, хочу сделать машины более стойкими к коррозии, хотя бы внедорожники. Дело в том, что я пошел по пути уменьшения толщины металла, используемого для производства кузова. Это ведь логично, снижение массы – это и большая отдача по мощности, и экономия топлива. Плюс у меня не будет этих диких форм, что должны будут пойти в Штатах в пятидесятые. Я все сделаю проще, но от простоты я точно не потеряю в качестве и потребительских свойствах. Да и какой ковбой или фермер, да даже простой отец семейства в сельской местности откажется от крепкого и надежного пикапа.

А вот со спорткарами пока решил не начинать. Нужен мощный, а главное, надежный двигатель. Сейчас некоторые компании производят вполне добротные агрегаты, но это все не то. Тяжело вышло с «крылатым металлом». Чертовски сложно, но я смог подкупить нужных людей, и теперь у меня есть постоянный поставщик алюминия. В будущем кузова и все навесные панели будут производиться именно из алюминия, поэтому и разрабатываю сейчас процесс оцинковки кузовов. Но для двигателей и коробок передач нам пока точно хватит.

Я еще в сорок третьем стал интересоваться продукцией компании «Bosch». Дело в том, что эта бесспорно лучшая в мое время компания, в тридцатых годах перестала присутствовать на бирже. Местный брокер, которого нашел для меня Яша, поведал мне историю о том, как один фриц, имеющий в собственности хорошую фирму, вдруг взял и ликвидировал акционерное общество, уйдя с биржи. Но это было до войны, а вот теперь, когда фрицы провалились с войной и неизвестно, что будет с производителями в Германии, желающих купить акции вновь выставленной компании просто не было. А я думаю, что ни хрена с компанией «Бош» не станет. Более того, я надеюсь, что они так же продолжат свои разработки в области механики и электротехники. Ага, я мечтаю об инжекторе для своих моторов. Так вот по акциям. «Бош» вернулся на биржу в сорок третьем, а сейчас я активно искал деньги, чтобы хапнуть разом большой пакет акций компании. Дело в том, что последователи основателя компании, видимо, сильно боялись того, что с ними, возможно, произойдет, когда в страну придут русские. На бирже сейчас присутствует пакет на шестьдесят пять процентов акций, и конечно, я хочу купить его весь, только разом, а то акции начнут расти в цене, если на них появится спрос.

Дело продвигается активно, прибыль-то у нас есть, да еще какая! С одного ресторана в Колорадо-Спрингс я снимал порядка десяти тысяч в месяц, а теперь-то ресторанов много, да еще гостиницы и заправки, оружейное производство. Да, я ведь, наверное, не говорил? Мне удалось сманить на более высокую зарплату хороших специалистов с заводов «Винчестер» и «Кольт». Посулив больший доход, я еще и увлек людей перспективными разработками. Сейчас в разработке снайперская винтовка под убийственно мощный пятидесятый калибр. Как только выпустят пробные экземпляры и я проведу собственное тестирование, подам запрос на поставку в армию САСШ этой винтовки. Так же идет работа над штурмовой винтовкой. «Калаш» я амерам не отдам, а вот будущую «М-16» нехай делают. Промежуточный патрон также уже изобретен, конечно, мною с помощью людей из «Винчестера», дело за малым, провести испытания, и вперед, на завоевание оружейного рынка Америки и дальше, куда бог пошлет.

После того как запущу в производство пикап и внедорожник, «разработаю» автомобиль для армии. Хватит им уже на «виллисах» кататься, пора и серьезную технику делать. Но все, блин, упирается в моторы. Ну не хочу я развивать карбюратор, тупиковая ветвь развития это. Хоть и будет использоваться по всему миру еще лет пятьдесят.

Да уж, вот что значит попал в струю. В этом времени, за что ни возьмись, нет ничего, что было для меня обыденностью в будущем. Поле непаханое, вот сколько всего предстоит внедрить. Но это все на будущее.

Не обошел я стороной и бизнес будущего. «Motorola» уже моя. Едва ее создатели вышли на биржу, как были на корню куплены нашей компанией. Сейчас активно работают, осваивая крупные вливания денег. Думаю, первые транзисторы у нас появятся лет на пять раньше, что будет очень хорошо. А там, сами понимаете, все по порядку, пейджеры, а потом и мобильная связь. Также мы отхватили шестьдесят процентов акций IBM. Последние сейчас активно производят оружие, для армии, конечно, но и работа над созданием первого компа не заброшена, очень их поддерживаю.

К марту сорок четвертого ребята, практически без моей помощи, открыли в разных городах Штатов двенадцать ресторанов. Олбани хоть и служит до сих пор чиновником в Денвере, но вот-вот выйдет на покой. Он вовсю занимается гостиничным бизнесом, а тот, в свою очередь, удивил нас тем, что и не собирался проваливаться. Удивительно было то, что люди в САСШ не ждали конца войны, а просто жили, работали и отдыхали. А отдыхать американцы не дураки, вот и пошло у нас дело на загляденье просто. Была куплена небольшая верфь по производству катеров и яхт, сейчас ее развиваем, яхты и катера очень востребованы туристами, пытаемся угодить. Вообще, Олбани давно бы уже уволился, тем более я сам ему предлагал, но он вдруг сообщил, что дотянет сначала до своего сорокалетия, а там посмотрит. У меня давно уже есть на прикорме и другие чинуши. В Нью-Йорке и Вашингтоне, Лос-Анджелесе и Чикаго, да много где, я активно ищу сторонников и предлагаю им работать на меня. Нет, я вовсе не стал каким-нибудь олигархом, но человек я небедный. Денег на самом деле немного имеется, все в деле сейчас. Думаю, лет через десять закончу активно вбухивать бабки в новинки, у меня куча готовых, и еще больше не зарегистрированных патентов лежит. Буду потихоньку оформлять и внедрять на своих же производствах. Реально с деньгами уже напряг, мне бы еще таких мафиози найти да на деньги опустить… Но если честно, то не хватает на новые проекты, все уже начатые спонсируются, как было заложено изначально. Все дело в том, что мы не кидаем подачки нашим производствам, а делаем проще. Когда предлагался какой-нибудь проект, если он был с перспективой, уж кто как не я знал все перспективы, тогда выделялись деньги, да не копейки, а, как правило, сразу и много. То есть если и не хватит, то добавим, но в основном все было в порядке. Так как многие из наших производств были сейчас заняты военными контрактами, позволяющими попутно зарабатывать.

С войной я не ошибся. В январе сорок пятого года Гитлер капитулировал. Сам. Но опять не достался никому. В этот раз эта гнида все же куда-то свалила. Я, кстати, догадываюсь, куда, нужно будет прокатиться в одну южноамериканскую страну и поискать как следует. Отдам приказ нашим парням, они мне этого парня с челкой на блюдечке принесут.

Вместе с капитуляцией Германии, в начале этого же сорок пятого года у меня родился сын. Оливия была на седьмом небе, а уж я-то как рад. Мало того что провалился сюда, так еще и прижиться умудрился, да так, что мне на хрен не нужно мое будущее. Раньше, бывало, нет-нет да и задумывался. Хотелось, чтобы эти долбаные хакеры вновь объявились и вернули меня назад. Сейчас же мне хочется лишь одного, хочется продолжать «новаторство», ну, или просто воровство идей и вещей, хочется жить и наслаждаться жизнью. Как же мне понравилась Америка в сороковых годах… Эх, блин, и чего янки так испортились за несколько десятилетий? Ведь сейчас это действительно отличная страна и для жизни, и для воплощения в жизнь моих идей.

А в июне сорок пятого грянул гром. Вечером, когда я возвращался с очередного совещания, мне навстречу из тени домов вдруг вышел мужчина. Я уже сел в машину и завел двигатель, но был вынужден вылезти.

– Господин Смит, уделите мне несколько минут? – сказано было так, что я понял, незнакомец не спрашивает, а утверждает. – Вам ничего не угрожает, не надо трогать пистолет, я знаю, что вы большой специалист по его применению.

Я убрал руку от ствола и вопросительно уставился на мужчину. Тот был средних лет, лицо пока было в тени, я не разглядел, но очень пытался. Что-то говорило мне, что я знаю, кто это. Местные говорят «мистер», а не «господин».

– Садитесь в машину, по дороге домой поговорим.

– Что, даже не угостите бывшего соотечественника стаканчиком виски? – человек сделал шаг вперед и оказался в свете фар.

– Отчего же, Павел Анатольевич, с удовольствием…

Да, это был именно Судоплатов. Хоть мы с ним никогда и не встречались, но память-то у меня хорошая, я и из прошлой жизни помню его, хоть и по фото.

– Вот даже как! – чуть дернул щекой главный диверсант Сталина. – А я думал вас удивить.

– Надеюсь, вы без сюрприза? Здесь другая страна, да и меня вы не знаете.

– Зря вы так. Да, страна другая, но люди везде одинаковы, плоть и кровь… – Так-так, охрану, значит, нейтрализовали. Яхон у меня не знает, но я уже давненько срисовал приставленных ко мне бойцов. Запрещать не стал, пусть Серега успокоится, но надеялся я всегда только на себя.

– Ребята пострадали?

– С ними все в порядке, пришлось выключить, но должен признать, профессионалы они действительно неплохие.

– Садитесь, поедем в бар. Тут есть один, рядом.

– Не ваш?

– В моем бы вас скрутили, не глядя на все ваши умения.

– Охотно верю. Если бы нас было меньше шести, мы бы и ваших соглядатаев не смогли успокоить. Резвые, однако. Сами обучали?

– Нет, друзья. А вот их да, я.

– Да, действительно жаль, что генерал Соколенко так с вами поступил.

– Вы даже об этом знаете? И где сейчас этот герой? Маршалом стал? – задал я подряд несколько вопросов. Судоплатов назвал фамилию именно того генерала, по вине которого мы и вынуждены были бежать из страны.

– Арестован тогда же, в сорок первом, и расстрелян как немецкий шпион. Хозяин был очень зол на НКВД за потерю контакта с вами. Когда приходили сводки о ваших подвигах на пути к Дальнему Востоку, лишь смеялся, укоряя Лаврентия Павловича.

– И что, вы приехали, чтобы вернуть меня на родину и расстрелять? – с ухмылкой спросил я.

– Вовсе нет. Товарищ Сталин просил передать, что понимает ваше решение уехать. Вы слишком хорошо воевали в лесах Белоруссии, жаль, что так вышло с Соколенко. Я понимаю, что бросать здесь все ваши начинания вы не станете, угрожать вам, думаю, бессмысленно…

– Товарищ Судоплатов, там что, еще и угрожать хотят?

– Нет, вы меня неправильно поняли, – поспешил исправить ситуацию Судоплатов.

– Так объясните, зачем вы тут? Назад пути нет, можете забыть. На угрозы мы ответим тем же, думаете, у меня не было в голове таких мыслей?

– О, думаю, что как раз наоборот. Вот и Хозяин заметил, что если бы вы захотели сделать в Союзе что-то плохое, вы точно бы сделали.

– Приятно слышать слова мудрого человека. Если честно, то я ждал кого-нибудь из Союза первые пару лет, но не сейчас.

– Нам нужна услуга…

– Что-то новенькое! – перебил я главного диверсанта. – Обычно для «услуг» в Союзе есть НКВД.

– Совершенно верно. Только услуга нужна здесь…

– Вон вы о чем. И кто?

– Ну, я назову этих людей только после того, как вы дадите предварительное согласие.

– Вот тебе, бабушка, и пирожки с котятами! – выпалил я. – Думаете, вы его получите?

– Сомневаюсь. Но надежда есть. Вы слышали об ухудшении отношений с САСШ?

– Да, что-то слышал.

– У нас совсем не осталось своих людей. Так, незначительные контакты есть, но ничего серьезного.

– Говорите, Павел Анатольевич, а то разговор будет окончен. Не вижу смысла.

– Мы знаем, кто и как разделался с мафией…

– И что это вам дает? Сольете меня бандитам? Властям? Последние ничего не докажут. А бандиты лишь получат новую войну. Они еще и от прошлой не оправились.

– Нет, резня не нужна. Что вы слышали о проекте…

– «Манхэттен»?

– Как вы…

– Не нужно, товарищ Судоплатов, я много чего знаю. Если бы вы правильно оценили меня и мои действия в Союзе, вы бы многое поняли. Откуда я знал, куда и как нужно бить фрицев, где аэродромы противника и наши склады?

– Это остается загадкой. Товарищ Сталин сказал что-то невероятное, но в это мало кто верит…

– Можно узнать, что именно? – усмехнулся я.

– Он предположил, что вы знали о войне, да и о многом другом заранее, но вот откуда?!

– Товарищ Сталин, как всегда, зрит в корень. Так что вы хотели в Лос-Аламосе?

– Там есть три человека, которых необходимо вывезти из страны. С вашими возможностями это вполне по силам.

– Это те, что были завербованы еще перед войной?

– Да, но не только. У них есть то, что нам необходимо, а вывезти никак не получается. Их держат на объекте без права сношения с внешним миром. Там вообще какая-то чертовщина происходит. Ладно бы это было у нас, так нет же, в Америке!

– А вы думали, что люди, работающие по проекту, свободно ходят гулять? Как-то не похоже на вас, уж извините.

– Да как раз из-за неудачной попытки наших людей в начале этого года там и ужесточили режим.

– Рассказывайте в подробностях, если есть бумаги, давайте, дома посмотрю, – кивнул я. Ну, я и так думал, если честно, что как-то неправильно это, не помочь родной стране, а тут…

– Так вы даете согласие? – тут же подловил меня диверсант.

– Я бы не разговаривал с вами, если бы не хотел помочь.

– Я так и понял. Спасибо. Ну что, в бар?

– Да какой уж тут бар, поехали ко мне!

– А жена?

– А что жена? Она с сыном, в мои дела она не влезает.

– Идеальная женщина? – задумчиво покачал головой Судоплатов.

– Просто умная, – поправил я.

Домой я вернулся вместе с Павлом Анатольевичем, Оливия лишь поздоровалась и дала поцеловать сына, а затем удалилась. Разговор был не очень долгим, Павел лишь в подробностях рассказал, кто из людей ему нужен, показал фотографии и попросил их обратно. Зато я, воспользовавшись такой встречей, решил отдать свои наработки, что записывал именно как черновик, не зная, передам ли его когда-нибудь в Союз или нет. В двух толстых тетрадях были списки людей и описание того, зачем и что могут сделать эти люди. Куча современной техники в деталях, даже некоторые чертежи присутствовали. Не жалко, все равно я не собирался их внедрять в Штатах. Тот же «калаш», это наше, русское, пиндосам не отдам.

– Что ты хочешь взамен? – мы с Павлом уже перешли на ты.

– Неужели непонятно? – удивился я.

– Откуда же мне знать? – в свою очередь не меньше моего удивился главдиверсант.

– Не трогайте нас. Просто забудьте. Если что-то будет нужно, просто связывайтесь со мной по телефону, вот номер, – я передал визитку. – Если будут наезды, или что-то еще похлеще… Ответ будет жесткий, – вот так, сразу поставим все так, как надо.

– Иосиф Виссарионович почему-то был уверен, что ты скажешь именно это, – усмехнулся Судоплатов. – Обещаем, и это не мой ответ, сам должен понимать.

– Ясно, давай о деле.

Природа в Нью-Мексико была очаровательной. Здесь, на севере штата, вполне себе комфортно, хоть и жарко. Но здесь есть и лесок, и речка – в общем, нормально. До этого я тут не бывал, а уж близко к Лос-Аламосу и подавно. Территория закрытая, много патрулей, еще бы, главный американский секрет охраняют. Здесь я встречаюсь с мексиканцами, которые будут мне помогать. Почти месяц непрерывных наблюдений принес свои плоды. Режим смены охраны, приезды и отъезды кого-то из руководства лаборатории – все это было зафиксировано мной в толстой тетради. Я тут вообще такой план набросал, что только держись. Жаль, совсем без жертв не получится, придется валить солдат армии САСШ, а это все-таки не бандиты. Повторюсь, жаль, но они мне мешают, мешают моей, точнее нашей общей спокойной жизни, а за это я готов на многое.

Мексы нужны для отвлечения, им платят двадцать пять тысяч долларов. Должны эти горе-вояки организовать налет, да не просто пострелять с холмов, а реально устроить бойню. Для этих целей я купил и снарядил три грузовика, обшили их железом, чтобы наемники смогли подобраться поближе. Мне необходимо сосредоточить на их действиях максимально большее количество войск охраны. Сам же я пойду с другой стороны, один.

Почему взял мексиканцев? Не хочу вмешивать парней, они вообще ничего не знают о моем деле. Это только моя проблема, мне и решать. Все-таки кому как не мне с моими бонусами совершать невозможные поступки? Да и недавние разборки на границе способствовали накалу отношений. Амеры не так давно здорово накостыляли мексиканцам, устроили им Верден прямо на границе. Те вроде успокоились, но пользовались любой возможностью напакостить.

– Родриго, ты все понял, люди не подведут?

– Все будет в порядке, амиго, не волнуйся. Они пойдут и без защиты, а уж на такой технике, – Родриго, старший из привлеченных наемников, указал на стоявшие рядом грузовики. Наемники сейчас осматривали их и были реально удивлены, – мы пройдем до конца, не сомневайся. С таким-то оружием!

Да, он знает, что говорит. На каждом грузовике стоит «пятидесятый» «браунинг», косилка, да и только. Все наемники с автоматическим оружием, гранаты, дымовые и осколочные – в общем, наведут шороху. Как бы Третью мировую не начать случайно. Тренирую по-легкому, мне из этих гавриков спецов не делать, так, как уже сказал, главное оттянуть на себя побольше противника, а там я справлюсь. Да и вообще приходится сводить к минимуму общение, постоянно в маске мне уже надоело, а как иначе-то? Инкогнито необходимо сохранить, мне в этой стране еще жить.

– Надеюсь, ты помнишь, что если все получится, как надо, ты получишь кучу денег и сможешь остаток жизни не работать?

– Конечно, босс. Все будет в лучшем виде, вы же знаете, ребята обстрелянные, всем не в первый раз с янки драться. Тем более почти все из них были на границе, – вот и этот подтверждает мои мысли.

– Хорошо, Родриго, командуй спать, ночью выдвигаетесь, как решили.

– Окей, амиго.

Родриго ушел командовать, а я принялся собирать свой шмурдяк. Сегодня я наконец испытаю в деле свой «винторез», точнее то, что смог сделать. Я его еще в сорок четвертом спроектировал, вполне хороших результатов достиг, но вот в реальном деле еще не испытывал. Калибр чутка не тот, а так получилось вполне себе узнаваемое оружие. Стреляет тихо настолько, что с десятка метров не слышно вообще, а ближе просто не понять, что это за звук. Еще новинка, светошумовые гранаты, эти вообще испытывал только пару раз, пришлось на себе, а то еще напугаешь людей, будут заиками, мне-то не грозит. Еще там, в той жизни, я отлично знал устройство и характеристики этого боеприпаса, а уж здесь, имея под рукой большой бюджет и практически собственное химическое производство, наладить их выпуск проблемы не составляло.

Надев отличнейший камуфляж, моей разработки, естественно, я увешался оружием и вышел в сторону комплекса лабораторий. Пешком топать шесть километров, но мне не слабо, легко даже, хорошая прогулка.

Ночь была тихой и темной, где-то одиноко кричал какой-то злобный птиц, чует скорую падаль, что ли? На гребень холма, с которого открылся вид на комплекс, я вышел через час. Городок Лос-Аламос невдалеке чуть подсвечивается огнями, но в основном тихо и темно. Так, Родриго с бойцами начнет атаку в половине четвертого утра, нужно выходить на исходную. С моей стороны, то есть со стороны холмов, наблюдение вполне серьезное, человек сорок, насколько я смог сосчитать ранее. Много замаскированных позиций, но во время атаки, думаю, все выползут. Тут и надо будет ломиться во всю прыть, стреляя на ходу. Нет, если бы не бонусы, даже бы думать не стал, а так…

Свет фар трех тяжелых грузовиков появился на дороге, ведущей к главным воротам комплекса, в три тридцать пять, видимо, чуть больше времени потратили на выдвинутый передовой пост, что стоял в паре километров отсюда. Ого, на вышках и возле ворот нездоровая кутерьма началась.

Первые выстрелы раздались со стороны оборонявшихся вояк. По грузовикам наемников ударили сразу два «полтинника», но думаю, ребята справятся, все-таки я постарался защитить машины. Вон, вижу, как рвут темноту высекаемые выстрелами искры. В ответ с передового грузовика заработал и наш пулемет. Солдатам сразу поплохело, а то! Привыкли себе сидеть тихонько да в карты играть, знаю, видел, когда наблюдал за ними. Плотность огня оборонявшихся сразу уменьшилась, да и не успеют они уже теперь в себя прийти, наши уже почти доехали. Машины стали в шеренгу, площадка возле ворот это позволяет, и принялись собирать кровавый урожай. Сейчас должны подтянуться еще два джипа с минометами. А что думаете, я на армию с охотничьими ружьями полезу? Жаль, не доделал станковый гранатомет, еще бы и его подогнал бойцам. Хотя вряд ли, тогда сразу выйдут на меня, как на производителя. Сейчас у бойцов ничего нового с собой нет, это только я весь в новинках. Пора начинать.

Быстрыми прыжками я спустился с холма и устремился к забору из колючки. На территории уже начали рваться мины, выпущенные моими наемниками. А ничего так работают, даже посмотреть приятно. Две машины уже на территории, а вот одна стоит, но пулеметчик там, в порядке, работает как надо. Так, а вот и мои клиенты. Два выстрела, и двое охранников, настороженно следящих за боем, но расположенных с моей стороны, валятся на землю. Откуда-то выскакивают сразу пятеро. В расход! Стреляю, как всегда, точно, я же с бонусами, один выстрел – один труп. Итого потратил семь патронов, нет, вон еще один лежит, самый хитрый, сука, что ли? На и тебе. Все, я возле ограды. Мои бойцы должны были повредить сигнализацию, надеюсь, не заорет сейчас. Вытаскиваю из кармана на штанах приготовленные кусачки. Несколько легких движений, и я уже на территории противника. Идти мне метров четыреста, именно там расположены домики персонала. Отсюда не видно, как дела у наемников, но судя по стрельбе, все в порядке. Боялся одного, как бы у минометчиков прицел не сбился, засадят по жилым домам, и тогда всей моей акции кирдык!

А вот этого я никак не ожидал. По главной улице лабораторного комплекса, появившись из большого ангара с противоположной стороны от меня, в сторону ворот ползли два танка. Твою мать, как же я их за месяц не заметил? Наверное, из-за ненадобности их в ангарах держали. Черт, а у моих смуглых бойцов ничего кроме противопехотных гранат и нет. Блин, ложиться они за меня не станут, значит, начнут сваливать, нужно скорее заканчивать… Хотя стоп. От меня до танков метров двести, я за какой-то постройкой прячусь, успею! Винтовка отправляется за спину, а я выхватываю две гранаты и просто лечу за домами, догоняя танки. Выйдя в тыл, сразу отмечаю не закрытый люк в одном из монстров. Влетаю на броню и забрасываю гранату внутрь, пулей скатываюсь оттуда и рву ко второму. За спиной ухает приглушенный взрыв, но я не оборачиваюсь. Второй встает, и в нем открывается крышка. Любопытный танкист, высунувшись из башенного люка, не знает, куда смотреть, на меня или на подбитый танк. Что-то орет, видимо дошло. Грозная машина просто рывком разворачивается на меня, но уже поздно, я на броне и, ударив кулаком с зажатой в нем гранатой по голове командира танка, забрасываю в люк подарок.

Фу-у-у. Успел. Бегом, стреляя как сумасшедший, мчусь к домам служащих. Там какая-то суета, не разглядываю особо, навскидку убираю трех солдат, что пытаются собрать в кучу ученых.

– Все на землю, быстро, а то каждый по пуле получит! – ору, подлетев, я и, прекрасно зная, кто мне нужен, стреляю, не боясь убить нужных людей. Когда все оказываются на земле, спокойно подхожу и хлопаю по спине каждого из той троицы, что мне нужны. Два мужика и женщина мгновенно вскакивают и смотрят вопросительно.

– Бегом, господа, бегом! – тихо говорю я и указываю направление. Нам нужно достичь холмов, там машина, поэтому темп и еще раз темп. Уже собираясь замкнуть колонну беглецов, вдруг останавливаюсь. А что мне до того, уцелеет кто-то из оставшихся яйцеголовых или нет? Разворачиваюсь и спокойно, как в тире, расстреливаю лежавших на земле. Подло, мерзко… Да мне пох… Понимаю, что не эти, так другие будут делать ядрен батон и дальше, но может, задержу чуток, да и страху у последователей будет столько, что мозги еще не скоро настроятся на нужный лад. Бомба-то у янки есть, но дальнейшее развитие точно приторможу.

– Товарищ, зачем вы всех расстреляли! – спросил меня один из тех нужных Сталину ушлепков, которых я вытащил с таким трудом.

– Тебя я забыл спросить, бегом в машину! – оборвал я их благородные мысли, прекрасно осознавая, что те, в общем-то, правы. Машина была закрытым «виллисом», усевшись по местам, ученые по моему приказу надели на головы тонкие черные мешки. Ну, я даже этим не хочу показывать, кто я такой. Застегнув на запястьях каждого наручники, сами руки за спину завел, это чтобы мешки не стянули, я прыгнул за руль и дал газу. Рвать нужно до Рио-Гранде, а это довольно далеко. В комплексе еще слышна стрельба, хотя я и дал сигнал отхода. Выпущенная еще с территории зеленая ракета означала для наемников пятиминутную готовность. Затем они могут уходить куда хотят. Встреча с Родриго произойдет позже, возле границы. Даже со старшим из мексиканцев я разговаривал будучи всегда в гриме, а это довольно тяжело в тридцатиградусную жару. Как я выгляжу, не знает никто. Я специально все выстроил так, как и прежде с парнями, когда мафию громили. Мне нафиг не нужно, чтобы кто-то смог меня описать или узнать. Деньги плачу? Оружие даю? Какие вопросы? У мексов их не было, чему я и был рад.

Не знаю, закончилась стрельба с отходом наемников, или тех положили, но спустя десяток минут стало тихо. Хотя двигатель «виллиса» рычал как придурочный, может, еще и поэтому я ни фига не слышу. По пути попался пост армейцев, это оказалось неожиданным, ибо раньше я их тут не видел, маршрут отработал четыре раза, не было тут никого, а тут раз, и… В общем, неожиданным было мое появление. Те даже автоматы поднять не успели, как я, оказавшись в десятке метров, высунул руку с пистолетом и положил шестерых бойцов с ходу. Да, вот теперь за мной точно побегут, ведь я указал путь отхода.

Удача – это такая хрень, которая приходит именно к тому, кто удачлив. А у меня до сих пор не было причин жаловаться на отсутствие удачи. К условленному месту встречи с Судоплатовым я выехал в начале седьмого утра. Было уже светло и жарко. Встретили хорошо. Паша был в окружении четырех бойцов с готовой к отплытию лодкой.

– Вот если бы не знал, что ты вытворял в Белоруссии, хрен бы поверил даже Хозяину, что есть такой человек, как ты! – с ходу заявил Павел Анатольевич.

– Пустое, врут все! – усмехнулся я. – Эти?

– Да конечно эти, а чего ты им мешки да еще и браслеты надел? – удивился Судоплатов.

– Да так, чтобы не думали, что их на курорт везут, – засмеялся я. Главдиверсант тоже улыбнулся, но промолчал.

– Это, Игорь…

– Без имен, уважаемый, ни к чему это! – оборвал я Судоплатова.

– Да, извини, – поморщился тот, – вот, возьми, понимаю, что тебе это сейчас не нужно, но у меня приказ от Хозяина. – С этими словами, Судоплатов протянул мне бумажный пакет, заглянув в который, я присвистнул, но покачал головой.

– Да уж, спустя столько лет…

– Ну, лучше поздно, чем никогда. Там и для твоих парней тоже, но вживую награды получил только отец Максима…

– Жив?

– Конечно, а что ему сделается. Я лично вручал ордена, старик плакал, но не сказал ни слова.

– Кремень, старый революционер! Что ж, спасибо, вот, в качестве жеста доброй воли… – я протянул небольшой рюкзачок, кстати, опять сшитый по моим лекалам.

– Что здесь? – заглянул внутрь Судоплатов.

– Это скорее для наших ученых и конструкторов, мои личные разработки.

– Это не те, что ты тут, в Штатах, внедряешь? – с ухмылкой заметил Павел.

– Лучше, я никогда бы не стал внедрять лучшее оружие в стране противнике, хоть и являюсь сейчас гражданином именно этой страны…

– Черт бы побрал этого гнилого генерала! – выругался Судоплатов.

– Да ладно, Павел Анатольевич, не берите в голову, что было, то прошло.

– Как думаешь, мне точно не стоит даже пытаться уговорить тебя уехать?

– А смысл? – в удивлении поднял бровь я. – Что я там делать буду?

– А здесь ты что делаешь? – в свою очередь удивился Судоплатов.

– Здесь есть возможности, а что будет там? Ни нормального оборудования, ни подготовленных людей, страна в разрухе.

– Да, это так, но черт возьми, сколько бы пользы ты смог принести там!

– Вы освойте сначала то, что я передал, а там посмотрим. Я прекрасно знаю, как в нашей стране внедрить и что-то протолкнуть, проще войну выиграть. Буду нужен, просто позвоните, номер я вам дал. Запомните, товарищ Судоплатов, – я крепко сжал руку главдиверсанта, – захотите сотрудничества – пожалуйста, но если только почую угрозу кому-то из своих людей…

– Я все понял, И… Гарри. Обещаю, с моей стороны, никаких подлостей не жди.

– Эх, товарищ Судоплатов, товарищ Судоплатов. Вы не глава страны, даже не министр. Вы такой же подневольный человек, как и многие тысячи других. Прикажут, и пойдете!

– Так-то да, но все-таки я тебе слово даю, если что-то узнаю, обязательно дам знать, хотя бы чтобы предупредить… – Мы оба поняли, о чем речь. Так уж случалось в нашей истории, что нужные люди могут стать ненужными в один миг, и тогда…

Уходил я пешком, мне до ближайшего ранчо добраться, там меня будут встречать мои. Точнее, я перед операцией попросил Серегу приехать именно в указанное место, не объясняя, что и зачем.

Когда по пути через хороший такой лесок, хотя это вроде тоже парк или заповедник, я уселся отдохнуть и перекусить, вытащил из кармана увесистый пакет. Мрачно ухмыльнулся и достал оттуда по очереди четыре ордена и две медали. Награды были прям по порядку. Орден Красной Звезды, орден Красного Знамени, орден Ленина и орден Победы. Медали «За боевые заслуги» и «За отвагу». Черт возьми, полный иконостас, учитывая, что я и воевал-то всего ничего. Но ведь насколько ускорил конец войны! А возможно, и потерь меньше вышло, ведь сколько мы с парнями танков, а главное, самолетов Гитлера уничтожили! Последним предметом, лежавшим на дне пакета, оказались погоны. Четыре золотых звезды на каждом, эка, меня еще и капитаном сделали. Точнее, был бы капитаном, вернись я в Союз, но я-то тут, да и не нужно мне теперь звание.

Да уж, звание. Я тут скоро олигархом стану, точнее миллионером, здесь нет понятия олигарх. Машины, оружие, одежда и обувь, бытовая техника, рестораны и бары, даже производство продуктов питания налаживаю. Хрен вам, господа, я дам тут развиться «Монсанте», придавлю в зародыше, не будет никакого ГМО, по крайней мере в тех масштабах. Никакого принудительного опыления полей с целью заставить фермеров покупать семена и удобрение, хрен вам всем еще раз по всей морде! Делают пластмассу, вот и пусть делают, жаль, не удается к ним в правление влезть. Слишком маленький процент свободных акций на бирже, который я конечно же выкупил. Но там все очень сложно, компания явно под крылышком у правительства, деньги там очень большие крутятся, но ничего, поживем – увидим.

Серега уже заждался меня. Встреча началась с упреков.

– Старшой, ты охренел, что ли? Опять проблемы решал, да еще и в одиночку!

– Серег, ты чего? – остолбенел уже я от порыва друга.

– Сказал бы я тебе, да все равно ты сильнее! Зачем опять воевать полез?

– Кто тебе сказал, что я воевал? – прикидываясь усталым, спросил я.

– Да от тебя порохом несет за милю! – О, совсем прижился, уже в милях считает.

– Ну, поохотился чуток, что, нельзя? – улыбнулся я.

– Ага, и гранаты с «винторезом» для охоты взял, так? Это что же за зверь такой в здешней пустоши завелся, что на него надо со спецоружием охотиться.

– Серег, хватит вопросов, скажи лучше, тебя обрадует факт того, что ты уже не враг народа?

– Оп-па! Это ты о чем? – выражение глаз у друга такое, что хочется заржать.

– Да все о том же. Нас там еще и наградили, посмертно.

– Почему посмертно? – не понял Яхон.

– Ну, мы же умерли, для своей страны, естественно.

– Давай-ка поподробнее…

– Да вот, – я протянул другу пакет с наградами. В пакете Судоплатова было несколько пакетов поменьше, на всех, так сказать.

Серега быстро отыскал конверт с нужным именем и фамилией и вытряхнул ордена Красной Звезды и Красного Знамени. Порывшись, еще достал и такие же, как у меня, медали, а уж погоны старшего лейтенанта и вовсе вогнали его в ступор.

– Так это чего, нам на родину надо?

Я ждал этого вопроса, но принял решение все рассказать парням. Захотят, держать никого не стану, пусть сами решают, взрослые уже.

– А ты хочешь? – просто спросил я, отслеживая реакцию.

– Ну уж нет. Померла так померла! – вот так вот просто и сказал. Я был в восторге от решения Сереги. На него я рассчитываю, он мне очень сильно нужен.

– Еще парней спросить нужно, может, они по-другому думают.

– Ты чего, башкой ударился? Я не параноик, как Саня, к примеру, но тоже думаю, что нас там ждет только одно – стенка!

– Стенка не стенка, но лучше, чем здесь, точно не будет. Сам понимаешь, хоть и нехорошо это, себя хвалить, но им нужен только я.

– Игорь, ты чего? Все уже привыкли, кто мы там? Никто и звать нас никак, а здесь мы уважаемые люди. Посмотри, как матери расцвели! – это он в первую очередь о своей мамане. Тетка-то еще совсем молодая, а уж здесь так преобразилась, что даже замуж вышла, за американца стоматолога, вот так. Да и остальные наши женщины время зря не теряют, точно уверен в одном, мать Макса Бурята точно одна, да и ее понять можно, муж-то у нее есть, просто он в Союзе. – И, да, я прекрасно понимаю, кто нужен СССР.

– Сам понимаю, особенно теперь, когда мы уже столько наворотили, что впору на пенсию уходить и ни о чем не думать, да? – съязвил я.

– Ну, зачем ты так, мне нравится заниматься ресторанами и солдатами…

– Это да, покушать ты всегда любил! – и мы вместе заржали.

Все-таки Серега меня убедил искупаться и сменить одежду. Ту, в которой я немного повоевал, пришлось выбросить. Новую он мне купил в ближайшем городке, по пути заехали, благо это Америка. По дороге все выложил ему как на духу, не хотел, правда, думал собрать всех вместе, чтобы сто раз не повторять, но тот пристал как банный лист.

Жизнь и правда била ключом, причем ни фига не по башке. Получалось буквально все, за что брался. Машины строились, оружие выпускалось. Знаете, какой значок я придумал на автомобили в качестве эмблемы? Ага, пятиконечную звезду, только не как на Спасской башне, а с тонкими красивыми лучами в круге, почти «Мерседес». Да и на нашу, советскую, почти не похожа.

Один из моих представителей только недавно вернулся из Европы. Там, конечно, еще конь не валялся, кругом разруха, но наши машины заинтересовали местных бизнесменов. Ой, да что говорить, действующий президент САСШ ездит на моей машине, правда, использует как личную, но я уже обещал спецпредставителю подумать о лимузине. Не хотелось, конечно, заморачиваться, но дело в том, что моя компания выпускала качественную и легкую броню, а машина президента должна быть бронирована. «Кадиллак» был в ужасе от таких известий, ко мне даже приехали с наездом, но к общему удивлению, мы вместо войны пришли к общему знаменателю. «Кадиллак» будет выпускать машину, по моим эскизам конечно, начинка также станет нашей разработки, но название останется их. Ну, а что, жалко, что ли? Да кушайте на здоровье. Я им сляпал на коленке нечто вроде «Линкольн континенталь» образца 1965 года, насколько это возможно, конечно, вот они и счастливы. Лучший «Линкольн» тех лет, по моему мнению. А мне вполне хватает выпуска внедорожников и пикапов, ну, еще и спортивных машин, не удержался, конечно.

Вообще, мой автозавод, один из двух, точнее, разросся уже в приличное предприятие, выпускающее двадцать тысяч машин в год. Для образцового качества это пока предел, вал гнать я не хочу, но думаю о расширении. Дело в том, что количество заказов уже подтягивается к неприличной цифре. Люди вынуждены ждать свою машину по восемь месяцев, а это очень нервирует рынок. Старой закалки Генри Форд, глядя на все это безобразие, просто вынужден был перестраивать свое производство и разрабатывать новые модели. Ну и ладно, а то так и выпускал бы машины тридцатых годов, дядька старый уже, новинки воспринимает болезненно. Вы бы видели его реакцию, когда мы начали выпускать машины ярких цветов, ярко-синий, зеленый, как сочная трава, огненно-оранжевый, да и многих других. Старичка удар чуть не хватил, когда на очередной выставке в Детройте он увидел мои машины. Точнее, он-то их высмеивал, разнося в пух и прах наши цвета, а вот когда увидел, какая очередь выстроилась заказывать у нас авто именно этих цветов, тогда его кондратий едва и не прибрал на пару лет раньше срока. Надоело людям уныние, хотят ярких красок, чтобы весело стало и приятно, вот и проиграл нам эту битву, не первую уже, да и не последнюю.

Когда я лично, за рулем собственного спорткара надрал задницу его заводским гонщикам, Генри Форд-старший заявился прямо ко мне в офис. Мы беседовали долго, но от меня старичок выскочил буквально окрыленным. Я подал ему идею народного автомобиля, не бесплатно, конечно, но все же. Думаю, «Фокус» в этой истории появится раньше. Нет, у «Форда» и так машины недорогие, но я подсказал, как сделать еще дешевле. Мой проект спорткара он оставил в покое. А получилось, кстати, весьма неплохо. Слепил я двухместное купе, с мотором в двести пятьдесят лошадей, да еще и с впрыском топлива. «Бош» вовсю работает, все мало-мальски нужные мне разработки, мгновенно приживаются на моих производствах. Тот же автомобильный кондиционер упростили настолько, что он перестал стоить треть стоимости машины. Сейчас это вполне себе недорогая опция, а все потому, что кое-кто подсказал «Бошу», каким должен быть компрессор. Получилось замечательно.

Строить второй завод пришлось еще по одной причине. Огромный госзаказ на армию. Вояки оценили мои джипы и захотели их себе, много, обязательно в камуфляжной расцветке и в разных комплектациях. Для меня наступила эра грабастанья денег. Мало того что армии нужны были внедорожники, я еще и показал им варианты бронированных машин с оружейным обвесом. Это были… да «Хамви» это, что же еще. Варианты с закрытой кабиной и пулеметом сверху, и пикапы с установленным в кузове минометом. Шестиствольным. Про зенитку я уже и не говорю. Все оружие на машинах было также моим, даже зенитка, украл идею у «Браунинга», чуток от себя добавил, и вуаля! Вояки были требовательны, а я уже начал сомневаться, что мне хватит жизни воплотить в жизнь все то, что я тут «изобрел».

Главное, чего я почти добился, так это того, что становлюсь лоббистом в конгрессе. Ко мне без конца катаются сенаторы с предложениями дать им денег на продвижения моих разработок и заключения контрактов для нужд армии и страны в целом. Все пока идут лесом, я и так неплохо справляюсь со сбытом, наоборот, даже не успеваю производить. Вот недавно по случаю был приобретен небольшой завод в Детройте, на нем сейчас запускается линия наших авто. Завод хоть и небольшой, но думаю, года на два он снимет с нас проблему по выпуску продукции. Хапнули удачно, опять Олбани вместе с Робертсоном сработали. Нашли обанкротившихся хозяев и по дешевке скупили. Так как наличности все время не хватает, деньги все в деле, пришлось показать себя добропорядочным бизнесменом и взять в долг у банков. Фигня, быстро вернем, а вообще Олбани сейчас активно продвигает идею создания собственного банка, ну а я его всячески поддерживаю. Не все тут Морганам да Ротшильдам заправлять, нет, они, конечно, попытаются меня устранить, да вот хрен у них что выйдет. У меня уже личная армия в тысячу бойцов, и у всех подготовка как в спецназе ГРУ моего времени, со скидкой на сороковые годы двадцатого столетия, черта с два у них что получится.

Да, армия у нас получилась на загляденье. Серега с моей подачи учит ребят воевать по-настоящему, благо опыта у него хватает. Назвали контору «Academi», а чего тут думать, вот и учатся мои академики сейчас так, словно завтра в бой. Кстати, какие-то ушлые ребятки из правительства уже закидывали удочки на использование моих ребят. Нет, не на полях сражений, пока до них дошло только попытаться использовать наших бойцов для обучения правительственного спецназа, но я их динамлю. Нафиг я буду конкуренцию создавать? Надо будет, пусть сами до всего доходят. Моя армия хоть и будет немногочисленной и не способной конкурировать с армией государства, но уж за свою, простите, задницу я буду спокоен. Да и любое дельце мои ребятки провернуть смогут, только дай. Испытано уже, на кошках… Тьфу ты, на бандитах. А что, думаете, они так и затихарились? Не-а, выплыли в сорок четвертом. Расхреначили черных, дорвавшихся до власти, но ничего путного не создавших, эти умели только разрушать, вот и снова налаживают свой бизнес. А мои, есть у нас группа, всего в пятнадцать человек, но вполне себе успешно отстреливают и взрывают членов банд по всем САСШ. Дойдет, я в это верю, обязательно дойдет до того, что мафия или схлопнется, или будут сидеть себе тихо, как мыши под веником. Должны уже понять, что пришла другая сила и с этим им уже не справиться.

– Серег, тут мне Велингтон звонил…

В девять утра я уже в офисе, Серега поймал меня за утренним кофе. На дворе сорок девятый год, да-да, мы уже восемь лет как живем здесь и многого добились.

– Чего, опять кто-то из конгресса встречи хочет? – ответил я вопросом.

– Аж кушать не могут, как хотят! – рассмеялся Серега. Он у меня главный компаньон, и управляем мы всем нашим бизнесом вместе. Саня с заправками возится, расширяет нашу сеть без конца. Малой и Бурят, неожиданно для меня, вдруг нашли себя в гостиничном бизнесе. Мотаются по Штатам без конца, все что-то налаживают и строят. Сейчас, например, у нас строятся сразу три отеля в Лас-Вегасе, в двух из них будут казино. Местечко выбрали так, чтобы рядом был небольшой холмистый пустырь, на нем я планирую построить гоночную трассу, спрос есть, хочу сделать что-то вроде «Ф-1», не знаю, получится ли, да хотя что я говорю, конечно получится. Джоунс, наш темный друг, занят, как и раньше, личной охраной наших семей, парень на своем месте, да и то, что белых может честно защищать негр, показывает всем вокруг, что они тоже люди.

Оливия снова в положении. Зимой сорок шестого, предположительно, у нас будет прибавление. Ужасно хочется дочку. Сын растет, крепкий пацан. Меня долгое время беспокоило, не перекинутся ли на него мои бонусы, но пока вроде ничего экстраординарного не замечали. Я даже втайне от супруги аккуратно порезал ему пальчик, ну, надо же мне было как-то убедиться, что парень нормальный, так ничего особенного, заживало несколько дней.

Матери наши напутешествовались и осели на земле. Ведут спокойную размеренную жизнь честных людей.

Сестры моих друзей подросли, да что говорить, выросли совсем. Одна уже в Голливуде, учится актерскому мастерству. Одна работает у меня бухгалтером. Да и все остальные мальцы и девчата заняты по жизни. Что характерно, в семье оказалось без урода, вопреки старой поговорке.

– Кто приехал и чего хотят, не сказали?

– На удивление, требуют личной встречи, только тебе скажут.

– Ну, назначь им на завтра, с утра приму. Пока посели в отель, пусть поживут на халяву.

– Это, Игорь… – чуть замялся Яхон.

– Чего? – вскинул я бровь.

– Они уже здесь, просят принять сейчас же.

– О как! Сильно же их припекло, ведь все уже знают, привыкли, что мы деловые люди и не принимаем никого просто так.

– Говорят, что дело серьезное.

– Ну, зови, только сам не уходи, захотят говорить, пусть при тебе говорят.

Серега ужасно не любит все эти терки в высоких кругах. Парень он простой, все эти подковерные интрижки не для него.

– Здравствуйте, мистер Смит!

Вошедший был высоким плотным человеком. Густые усы с бакенбардами скрывали возраст, но мужику явно за полтинник.

– Мое имя вы знаете, а я ваше нет! – ответил я и выжидательно уставился на вошедшего.

– Мое имя вам ничего не даст, я мог бы назваться любым, все равно ведь не проверите.

– Вам неизвестно одно, но, сударь, я неплохо чувствую ложь, да и просто приличия…

– Извините, мистер Смит. Гибсон, Лайонел Гибсон, – все же представился вошедший.

– Очень приятно, мистер Гибсон, прошу, присаживайтесь, чем обязан? – любезно ответил я и указал на кресло.

– Можем ли мы поговорить наедине? – Гибсон оглянулся на стоявшего у двери Серегу.

– А тут разве есть кто-то лишний? – разыгрывая удивление, развел я руками. – Это мой компаньон, он всегда в курсе всех моих дел. Мои дела – это и его дела тоже.

– Но речь идет об одном весьма деликатном вопросе…

– Без исключений, мистер Гибсон. Если не хотите, можете завершить беседу, не начиная, так ваша тайна точно останется при вас! – чуть ехидно заметил я.

– Хорошо, – чуть помявшись, решился Гибсон, – я представляю людей, занимающихся морскими перевозками, сэр…

– Панамский канал? – черт, вот бы взять его себе, золотое дно!

– Да, сэр. Так вот, в Панаме сейчас неспокойно, действующий президент что-то замышляет против наших компаний, скорее всего, панамцы хотят отобрать канал у нас…

– Ну, это естественно, – пожал я плечами, – канал на их земле, а деньги приносит совершенно чужим людям.

– Сэр, канал передан нам в аренду по закону…

– Который вы и сочинили для панамцев, – подмигнул Гибсону я.

– Это неважно, мистер Смит, дело в другом. Два месяца назад начались проблемы. Сначала это были задержки судов, идущих каналом, мы закрывали на это глаза. Но вот теперь… – говоривший взял паузу.

– Что же? – поторопил его я.

– Начали пропадать солдаты, охраняющие эту огромную территорию.

– Серьезно, – вновь кивнул я, – давайте по сути, что вы хотите?

– Мистер Смит. Нам нужно убрать президента Панамы, – вот так просто и ляпнул.

– Вам не кажется, сэр, что вы пришли не по адресу? – невозмутимо произнес я.

– Нет, вы меня не так поняли. Этот человек всячески уклоняется от встречи с представителями нашей компании, а нам очень хотелось бы с ним побеседовать.

– Я не пойму, о чем вы? Точнее, не вижу смысла прихода ко мне вашей персоны.

– Вы весьма уважаемый в широких кругах бизнесмен, не имеющий никакого отношения к власти. Мы решили ввести вас в число наших акционеров, предоставив долю в два процента…

– Какой в этом смысл? – разделяя слова, медленно произнес я.

– Если президент узнает, что вы тоже страдаете от его действий, он должен будет смягчить свой варварский режим, так как не захочет терять такого ценного клиента. У вас бизнес и в его стране. Вы ведь тоже заинтересованы в работе канала? Да и ссориться с вами…

– Несомненно…

– У вас есть своя, отличная армия, в случае чего, вы легко сметете сопротивление местных вояк.

– Ясно, – заключил я, эти барыги хотят моими парнями себе кусок урвать, – двадцать процентов акций.

– Что?! – пришедший вскинулся так, словно на удава наступил.

– Вы слышали. Меня интересует пакет в двадцать процентов, меньше – мне не интересно.

– Однако и хватка у вас, мистер Смит! – изумился Гибсон. – Меня предупреждали, что вы еще тот фрукт, но увидеть это собственными глазами…

– Вас что-то не устраивает? – спокойно заметил я.

– А вы знаете, я соглашусь! – неожиданно для меня вдруг принял решение бизнесмен. – Но вы должны понимать, это только мое мнение, завтра утром я дам вам знать, как к этому отнеслись остальные акционеры.

– Буду ждать весточку от вас, сэр, приятно было познакомиться.

– Всего хорошего, мистер Смит, до завтра!

Гибсон вышел, провожаемый Серегой, а я задумался. Черт возьми, что же, тут Нарьега, выходит, раньше задумал осуществить свою идею? Да нет, тот еще под стол пешком ходит, но мысль у президента Панамы абсолютно идентичная. Интересно, я в той истории ни разу не слыхал, что канал пытались национализировать до Нарьеги, может, он тогда лишь воплотил то, что задумывалось ранее…

– Ну, ты, Игорек, и жучара! – воскликнул Яхон, когда вернулся. – Нам действительно это нужно?

– Ты даже не представляешь, какие там бабки крутятся. Контроль над каналом – это… это, блин, о-го-го!

– Так ведь всего-то двадцать процентов, да и то еще неизвестно, согласятся ли…

– Куда они денутся? Он сказал не всю правду, думаю, там у них просто конкуренты подсуетились. Если не согласятся делиться с нами, потеряют куда больше.

– Я тебе полностью доверяю, ты же знаешь. Что, готовить парней?

– А что, разве не готовы?

– Да нет, почему? – смутился Яхон. – Кого ты рассчитываешь задействовать?

– Вторую роту первого батальона, только они заточены на диверсионную деятельность как надо.

– А почему не первую? – удивился Серега. Наши роты – это сто человек. В батальоне триста, соответственно, три роты. Первая рота – конкретно штурмовики, вторая – диверсанты, третья – собственная безопасность. Это что касается первого батальона. Второй и третий универсалы, знания их не столь специфичны. Можно сказать, если сравнивать с обычной армией, то первый батальон – это спецназ ГРУ, а второй и третий – ВДВ и морпехи.

– А сам не понимаешь, ты же их готовил? Нам нужен живой президент, а не куча трупов.

– Туплю, извини, старшой. Я поехал тогда, начну тренировки и сборы.

– Вечером я тебе пришлю информацию по объекту, есть у меня наметки, – я и правда давно собирал данные о Панаме, мыслишки-то были, вот они и материализовались.

– Давай, хоть буду иметь представление, куда идем.

– Ты никуда не пойдешь, без тебя управятся.

– Чего? – вскинулся Серега. – Я их командир, как я пошлю парней на убой?

– Это что же, они у тебя так воспитаны, что без командира просто полягут, и все? – улыбнулся я одними губами.

– Нет, конечно, что бы я был за командир тогда!

– Вот и говорю, а тебе я сказал, уймись, справятся без тебя!

– Игорь…

– Это приказ! Что непонятного-то? Тем более я-то все равно с ними буду, для волнений причин нет!

– Ты охренел, что ли? – Яхон вообще офонарел от услышанного. – Мне, значит, приказ дома сидеть, а сам под пули?

– Да не будет там пуль! Для этого и посылаем именно наших диверсов. Если бы там нужна была резня, к нам вообще бы не пришли. Аккуратно десантируемся, блокируем охрану и… Вывезем президента из резиденции, всего и делов-то!

– Тогда зачем тебе целая рота?

– А ты знаешь, сколько там охраны? Вот и я не знаю.

– Так придется кучу самолетов гнать, это же полная демаскировка.

– Кто тебе сказал, что мы будем прыгать? – усмехнулся я вновь.

– Ты же сам говоришь, десант…

– А что, он бывает только с воздуха? – перебил я друга.

– Чего, пешком пойдешь?

– Серег, ты реально тут без войны всю соображалку бизнесом изгадил. Море-то на что? Там же канал, забыл?

– А-а-а! Все, старшой, ухожу, а то еще чего-нибудь ляпну.

– Двигай давай, и это, броники новые в каком количестве пришли?

– Полный штат. То есть первый батальон укомплектован по штату!

– Молодец, вечером загляни, – сказал я, прощаясь с другом.

Дело предстояло сложное, но не такое уж невыполнимое. Самое сложное будет каким-то макаром предупредить охрану, что еще американская, чтобы невзначай своих не перестрелять.

С этим все решилось удачно. Когда на следующий день заявился вчерашний бизнесмен, то принес мне две хорошие новости. Первая – я владелец двадцати процентов акций Панамского канала. Вторая – охраны из солдат армии САСШ больше нет. Президент Панамы приказал их всех арестовать, ребята, узнав о такой подлянке, просто побежали. Это те, кто смог, конечно. Кого-то арестовали, кого-то и убили, при сопротивлении. Поэтому все это было мне на руку. Президент САСШ, узнав о творившемся, хотел отдать приказ по армии, но нужные люди ему ласково намекнули, что пока не время. Конечно, если будет войсковая операция, то это действие может перекроить все владения бизнесменов, владеющих сейчас каналом. А вот если удастся бескровно оформить документы, так, как нужно, то тогда можно делать все что хочется.

Также я вывел на чистую воду Гибсона. Я оказался прав, в Панаме действует новая компания, которая просто предложила президенту страны больше денег, вот он и заартачился. Дело немного поменяло оборот, все-таки придется пострелять. Нужно нейтрализовать новую охрану, а это без малого батальон частной армии наших конкурентов, ну и побеседовать с президентом Панамы, убедив его в том, что он сделал неправильный выбор.

– Так что, обе роты готовить? – спросил Серега при общем сборе.

– Да, готовь. А еще, – я чуть подумал, – второй батальон должен быть под парами в пяти милях от канала.

– Ты думаешь, что-нибудь пойдет не так? – настороженно спросили друзья.

– Я очень удивлюсь, если вообще что-то будет «так». Не берите в голову, но будьте готовы ко всему.

Опасался я не зря. Через три дня, когда «академики» были уже в Панаме, за мной пришли.

– Мистер Смит? – буквально влетевшие в мой офис люди были настроены очень серьезно.

– Именно так, с кем имею честь разговаривать? – ответил я спокойно.

– Вы арестованы, соблаговолите встать и следовать за нами! – не терпящим возражений голосом потребовал один из вошедших.

– Кто вы, господа? – спросил я, не вставая с места. Хреново, конечно, я сейчас один, ребята постоянно в пункте связи с бойцами, рядом, в соседнем кабинете, только Коби, но его эти ухарцы не будут воспринимать всерьез, а это может стать проблемой.

– ФБР, следуйте за нами, сэр, иначе…

– Что? – жестко спросил я.

– У нас ордер на ваш арест, мы сделаем все, чтобы доставить вас в тюрьму.

– О, сразу в тюрьму? – усмехнулся я.

– Вы все прекрасно понимаете, не ломайте комедию.

– На каком основании меня задерживают? – продолжал я тянуть время.

– Все узнаете в свое время.

– Вы нарушаете закон, господа. Вы обязаны объявить мне причину задержания, а тем более ареста!

– Так, ребята, взять его, больно умный попался.

Ко мне с ходу рванули четверо горилл, решивших схватить меня и намять бока.

Первого встретил прямым в челюсть, второго положил хуком, а остальные остановились, упершись лицами в два моих ствола, выхваченных мной из-под пиджака.

– Если вы, господа, те, за кого себя выдаете, то должны понимать, что я могу вас здесь пристрелить и ничего мне за это не будет, – рявкнул я. Двое, что не успели подбежать, попятились было к двери, но говоривший ранее мужик был настроен серьезно.

– Вы только усугубите свою вину, мистер Смит. Не советую вам стрелять.

– Я просто хочу узнать причину этой вашей наглой выходки, не более. Сомневаюсь, что вы сейчас пользуетесь инструкциями бюро. Вы же понимаете, что я вас засужу, но все равно идете на преступление, что это – дурость, или реально просчитанный шаг?

– Вы вторглись в независимую страну и ответите по закону!

Все чудесатее и чудесатее. И ведь не отвечает на мои вопросы.

– Это куда же я вторгся, будучи перед вами? – недоумевая от глупого обвинения, развел я руками. – И по законам чьей страны вы собираетесь меня судить?

– Поедемте с нами, сэр, все узнаете на месте. Не нужно усугублять.

– Хорошо, но предупреждаю, будете распускать руки, буду стрелять. Оружие сдам только в присутствии адвоката!

– Хорошо, пусть будет по-вашему. Где ваш адвокат?

– Сейчас я ему позвоню и спрошу. Куда, кстати, ему приехать?

– Офис бюро в Лос-Анджелесе…

– Хорошо! – я взял трубку и быстро набрал номер Яши.

– У телефона. Гарри, что-то случилось? – у Якоба был специальный аппарат, если я звоню на него, значит, дело серьезное. Повезло, что тот в основном в офисе работает, а то не смог бы его и поймать.

– Да, мистер Робертсон. Вы нужны в офисе ФБР в Лос-Анджелесе.

– Вот черт! – выругался Яша.

– Что-то не так? – насторожился я.

– У них там все новые, из столицы присланные. Но ничего. Я с Олбани сейчас во Флориде…

– Далековато, мистер Робертсон. И я знаю, что вы там, раз я туда звоню.

– Над душой стоят?

– Именно.

– Первым же самолетом вылетаю.

– Мистер Робертсон, возьмите первый попавшийся, как рассчитаться – вы знаете, – он знал, у нас есть отдельный счет, к которому у Яши есть доступ, денег на нем много, как раз для таких целей и заводили.

– Я понял вас, сэр. Выезжаю, ничего не говорите, на допросах молчите, ждите меня. Оливии сообщить?

– Пока не нужно, ну все, жду!

Надо отдать должное фэбээровцам, они действительно не стали повторять попыток меня заломать. Спокойно вышли из офиса следом за мной и расселись по машинам. Меня утрамбовали на заднее сиденье какой-то старенькой машинки черного цвета. Тесно было…

Так как адвокат временно недоступен, пришлось все же сдать оружие. В камеру меня определили быстро, не задавая лишних вопросов. «Палату» выделили одиночную, маленькую, ужасно воняющую крысами. Сняв пиджак и подстелив его под задницу, уселся на шконку. Итак, Игорек, похоже, тебя все-таки переиграли…

– Ваше имя?

На допрос вызвали только утром. Не спав всю ночь, крысы, сука, ходят как у себя дома, я был злым и меньше всего желающим поговорить.

– Гарри Смит.

– Мистер Смит, вы обвиняетесь в серьезном преступлении, ваш адвокат еще не прибыл, будете давать показания без него? – увидев мой отрицательный жест головой, следователь, молодой парень с челкой как у Гитлера, кивнул каким-то своим мыслям.

– Я бы хотел услышать основание для задержания…

– Вас не задержали, а арестовали. Разницу знаете? – подняв одну бровь, с ухмылкой на лице спросил следак.

– Знаю. Так что насчет основания?

– На основе частной охранной организации вы создали личную армию, которая захватывает целые сферы бизнеса по всем Соединенным Штатам. Но этого вам показалось мало, и вы решили влезть в чужую страну, замахнулись сразу на стратегический объект правительства САСШ!

– Не понимаю, о чем речь.

– Вы будете отрицать, что послали своих солдат в Панаму? – дешевый трюк, хочет, чтобы я начал болтать.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Ладно, вам зачитали ваши права. Пока можете идти в камеру, ожидайте своего адвоката. Если он не появится в ближайшие двадцать четыре часа, вам предоставят государственного защитника, так как допрос должен состояться в любом случае.

– Как скажете, – просто пожал плечами я.

Вернувшись в камеру, было довольно светло, несмотря на маленькое грязное окошко, через которое в помещение проникал дневной свет, я с удивлением отметил пропажу пиджака. Ладно, черт с вами, только зачем?! Сняв на этот раз жилетку, хорошо, что я был в офисе и при полном костюме, уселся вновь на лежанку. Откинувшись спиной на стену, я прикрыл глаза. В конце концов, чего я боюсь, крыс? Смешно, меня пули не берут, а я грызунов испугался! Только стоило об этом подумать, как я, наконец, уснул. Сколько спал, не знаю, разбудил охранник.

– Арестованный Смит, на выход!

Не сразу сообразив спросонья, что происходит, я заставил конвоира повысить голос. После повторного приказа я все-таки поднялся.

– Опять на допрос?

– На прогулку, спать днем не положено!

– Мало ли чего не положено, я ночью не спал.

– Это ваши проблемы, на выход, руки за спину!

Меня вывели в маленький узкий дворик. Над головой была натянута колючка, вокруг серовато-желтые стены. На удивление, прогулка также состоялась в одиночку. Меня просто вывели и оставили стоять. Никто ничего не говорил, ну и я не спрашивал. Сигареты у меня были, их не забрали. Чиркнув зажигалкой, также оставленной мне при заселении в «номер», я с шумом выдохнул дым. Первая затяжка оказалась такой желанной, в камере не курил, запрещено. В несколько глубоких затяжек «скушал» сигарету, «Marlboro» кстати, я закурил новую. Чего-то странно, вроде времени прошло много, а Яша все еще не приехал.

Прогулка длилась ровно пятнадцать минут. За это время я успел «сожрать» шесть сигарет. Не то что сильно волновался, хотя и не без этого, парни, наверное, с ума сходят, просто хотелось курить.

Часа через два в камеру вошел знакомый уже охранник и позвал на выход. Возле кабинета следователя меня усадили на стул и заставили ждать. Прошло еще минут десять, прежде чем меня, наконец, ввели в кабинет. Яша был тут. Весь взмыленный, видно, что сам ни фига не спавши, но смотрит уверенно.

– Здравствуйте, мистер Смит, – Яша протянул мне руку.

– И я вас рад видеть, мистер Робертсон.

– Гарри, суть обвинений мне понятна, отвечать на вопросы, которые могут причинить тебе неприятности, ты не обязан. Суть такова, нас обвиняют в создании армии и участии этой самой армии в государственном перевороте в Панаме. Да-да, там сейчас тяжелая обстановка.

– Ясно. Захотели, значит, моими руками прибрать канал, да еще меня и обвинить.

– Это вы о чем, мистер Смит? – проснулся следак.

– Гарри, можешь не отвечать! – предупредил Яша.

– Нет, я отвечу. Кто обвиняет меня, можно поинтересоваться?

– Правительство САСШ.

– О как! – вскинул я брови, а Яша тем временем пошел в атаку:

– Какие имеются доказательства того, что именно люди мистера Смита замешаны в это дело? – Робертсон занял выжидательную позу.

– Множество свидетельств. У нас на руках заявление людей о рейдерском захвате вами части акций панамского канала.

– Это что-то новенькое, как это можно захватить акции? – ляпнул я, за что получил неодобрительный взгляд Яши.

– Вы, угрозами применения насилия, заставили акционеров компании отдать вам сто процентов акций. Бизнесмены, пытаясь договориться с вами, передали вам двадцать процентов, так как вы угрожали лишить их жизней.

– Что за бред? – вскинулся я.

– Спокойно, мистер Смит. Пусть договорит! – шепнул мне на ухо Яша. А мне вдруг вспомнилось, как посадили в моем времени летчика Ярошенко, бизнесмена Бута, да и других людей. Вот так же, просто и практически на бредовых доказательствах. А главное, обвинители в Штатах вообще тебя не слышат. Они улавливают в разговоре именно то, что им нужно, вырывают из контекста, а суть им не важна.

– Не удовлетворившись этим, вы отправили имеющихся в вашем распоряжении солдат на захват власти в независимой стране с целью прибрать в суматохе права на Панамский канал. Не учли малого, это стратегический объект САСШ, он находится под постоянным контролем правительства и армии САСШ. Сейчас, в это самое время, армейские подразделения Соединенных Штатов добивают ваших солдат. Если будут пленные, их доставят сюда, и когда они дадут показания, вы – сядете на электрический стул, потому как прокурор штата будет добиваться высшей меры! Советую сотрудничать со следствием, это учтется при вынесении приговора.

– Вот когда у вас будут доказательства причастности людей мистера Смита, тогда и будем вести речь о вине. Пока же я требую отпустить моего подзащитного, так как у вас на него ничего нет! – Яша продолжал нажим.

– Ну как же, у нас есть четкие свидетельские показания о том, как мистер Смит вымогал себе акции Панамского канала…

– Интересно, кто же меня в этом обвиняет?

– Чиновник департамента финансов Соединенных Штатов, у нас нет причин не доверять этому человеку. Кроме него еще двое слышали разговор!

– Чушь собачья, – выругался я и отвернулся, показывая тем самым, что больше говорить я не намерен.

В этот раз Яша ничего сделать не смог. Обвинения были действительно тяжелыми. Заяви я о том, что разговор был при Сереге и ничего подобного я не говорил и никому не угрожал, следователь ухватится за это. Пока же я не озвучивал сам факт того, что такой разговор вообще был, обвинение будет строиться исходя из заявления этого чиновника, Гибсона. Хотя он такой же Гибсон, как я Смит.

Ко мне никого не пускали, и меня самого не вызывали целых трое суток. Думали, сломаюсь, или ждали доказательств. На четвертый день позвали вновь на допрос, окончившийся так же быстро, как и первый. Меня пытались уговорить сознаться в преступлении, но я просто молчал. К вечеру четвертого дня разрешили свидание с женой и адвокатом. Проводили в такую же камеру, но чуть почище и со стульями.

– Гарри! – бросилась на шею Оливия. – Я вся извелась уже. Что происходит, у нас перевернули весь дом, твой офис как после урагана…

– Яш, они имели право?

– К сожалению, да, – кивнул адвокат, – у них серьезные покровители в Вашингтоне. Пока доказательств нет, они будут их искать любыми способами. Времени у них очень мало.

– У вас есть данные на этих, – я чуть замешкался и наклонился вплотную к уху Яши, – покровителей?

– Гарри, может, не надо? – робко спросил адвокат, прекрасно все понимая.

– Есть такое слово, Яша, – надо! Они объявили нам войну, что ж, давайте посмотрим, кто кого, – это все я так же произносил едва слышно. – А вообще, как говорит один великий человек, да-да, он живет именно сейчас, и это многим не нравится: нет человека – нет проблемы.

– Что мне сделать? – у адвоката загорелись глаза.

– Все, что накопаешь, передавай Сереге. Пусть работает только с «братьями», он поймет. Сто раз все проверить, Коби полностью на охране семей.

– Я все понял. Ребята смогут?

– Конечно, Яша. Как ты думаешь, если проблему решить таким способом, это поможет?

– Поможет, но для этого, увы, придется пролить слишком много крови.

– Не мы это начали… Скажи, а как так вышло, что у них доказательств нет?

– Потери двадцать три солдата, всех вывезли, следов никаких. Вы подготовили настоящих профессионалов. Ребята сейчас в Колумбии, Сергей занимается их вывозом.

– Ясно, молодцы. Базу обыскивали?

– Просто осмотрели, они ведь не знают даже численного состава вашей армии, так что все держится только на показаниях кучки чиновников-толстосумов.

– Передай Сереге, что сработать нужно ювелирно, напомни ему о Багси.

– Я понял тебя, думаю, он и сам догадается, что тут нельзя просто кинуться в атаку и всех положить. Я пойду, поговорите с Оливией, минут десять еще есть.

Адвокат ушел, и нам, правда, не прервали свиданку. Оливия плакала, ну, это ж женщина, тем более любимая и сама любит. Ничего, все утрясется. А уже если не помогут крайние меры, то тогда господ судей ждет сюрприз в виде неубиваемого меня на процедуре смертной казни. Хотя черт его знает, я как-то и не пробовал бить себя электрическим током, может, я зря радуюсь и бонусы не помогут. Что ж, тогда будет грустно об этом вспоминать.

Меня выпустили ровно через неделю. Просто Яша надавил, по закону, без доказательств не имели права держать дольше. Да, были всякие подписки, расписки, но мне по фигу, сам-то я и не пытался куда-то лезть. Серега с ребятами уже работают, так как я свободен, относительно, то руководил всей операцией уже сам.

– Все готово, – Сергей по телефону, говоря на немецком, он его тоже неплохо знал, доложил об окончании подготовительного процесса.

– Хорошо, будем ждать, высылаю борт, – я положил трубку и вновь поднял ее. Набрав номер, приказал отправить самолет.

Ребята вывезут через всю страну всех участвующих в этом деле чиновников и бизнесменов. Их ребята выкрали, когда я еще был за решеткой, так что ко мне вести не должно. Как доложил Яша, это без малого три десятка человек. Что ж, да хоть бы и сотня, уже все равно. Оставалось только ждать. Вообще, дело осложнялось тем, что, как выяснили мои товарищи, этой операцией мы уберем лишь свидетелей, имеющих возможность и желание меня убрать. Но самое сложное было в том, что сразу двух человек нам выкрасть не удастся, по крайней мере тихо. Эти двое – глава САСШ и министр финансов. Думаю, это придется решать более жестким способом.

Меня вырвали из раздумий самым наглым способом, заявились в офис сразу два деловых партнера. Они были торгашами. Точнее, представляли по всему миру мои автомобили, ну и сами участвовали в моем концерне своими деньгами.

– Мистер Смит, до нас дошли слухи о ваших проблемах с законом…

– Это всего лишь слухи, господа, – я пригласил сесть вошедших в кабинет. Два немолодых человека в строгих черных костюмах скинули плащи и уселись в кресла.

– Мистер Смит, нас беспокоят эти слухи, ведь если это подтвердится, может пострадать наш общий бизнес.

– Господа, я вроде бы ясно выражаюсь, это всего лишь недоразумение. Меня ложно обвинили, так как я сейчас перед вами, следовательно, вины на мне нет.

– Это хорошо, мистер Смит. Тем более наши итальянские друзья прислали предложение на расширение нашего завода в Милане. А также предлагают участвовать в возрожденном чемпионате мира по кольцевым автогонкам. Это серьезное предложение, благодаря автогонкам мы сможем хорошенько расширить зоны сбыта наших автомобилей.

– Не нужно подробностей, господа. Я и сам неплохо знаю, что такое реклама. Когда стартует чемпионат?

– Через год, в апреле пятидесятого.

– Отлично. Регламент уже утвержден?

– Сейчас идут последние работы над ним, обещают закончить максимум через месяц, чтобы у желающих выставить команду была возможность подготовить технику, это ведь не быстро.

Я давно ждал этого и мечтал. Люди, что принесли мне эти новости, отвлекли меня от негатива, спасибо им.

– Гонки на автомобилях с открытыми колесами? – улыбнувшись, спросил я.

– Откуда… Мистер Смит, вы чрезвычайно хорошо осведомлены. Да, именно так, они называют себя «Формулой-1».

– Мы участвуем, господа. Более того, я участвую! – Я не шутил. Именно так, я сам сяду за руль своей же машины, чтобы порвать всех и стать первым чемпионом «Формулы-1». Ведь я же прекрасно помню, когда у них все начиналось. Работаю над машиной уже полтора года, причем делаю так, что спокойно уложусь в требования регламента. Помня об истории гонок, я учел все изменения, что будут происходить в ближайшие годы. Одна, всего одна моя машина позволит мне выступать года три, а дальше уже подготовим новую. Разработаны три новых, совершенно фантастических для этого времени двигателя объемом два, два с половиной и три литра, мощностью двести, двести пятьдесят и триста лошадей соответственно, и это без наддува. Все дело в «Боше». Все мои моторы, начиная с конца прошлого года, имеют непосредственный впрыск топлива, поэтому более экономичные, мощные и стабильные. Легкие движки из алюминия и такое же легкое шасси и корпус дадут мне огромное преимущество. И это я еще особо не заморачивался с аэродинамикой. Позже, когда станет более критичным, я представлю болид с монококом из легчайшего алюминия и раму из титана, у которых вес будет значительно ниже, а жесткость, наоборот, выше. Черт возьми, я жду не дождусь этого момента. Дело в том, что здесь, в Штатах, проходят кой-какие гонки, но они мне почему-то не показались интересными. Нет, в них мы тоже участвуем, точнее, заводской команды нет, есть два гонщика, есть частная команда, я просто поставляю двигатели и тормоза. Самое главное мое новшество, внедренное в будущий болид «Ф-1», это усилитель руля. Дело в том, что их еще долго не будут использовать, а это здорово сказывается на управляемости и усталости гонщика. Я же на своем «California-50» буду рвать всех. По крайней мере, очень этого хочу. Машину сразу готовили так, что ее можно использовать и в первом чемпионате, и в следующих. Сейчас она просто как труба, смешная, ужас. Но на нее легко и просто устанавливаются антикрылья, остается только тонкая настройка на конкретной трассе, и это уже совсем другая машина.

– Звучит отлично, кстати, не просветите нас по поводу повышения цены на новую модель? – это они о нашем новом спорткаре. Дело в том, что с этого года внедрены новые тормоза, дисковые на всех колесах с двухпоршневыми суппортами спереди и простыми однопоршневыми сзади. Передние диски пока не вентилируемые, но мы над этим работаем. Также были и еще изменения по отделке, немного повлиявшие на конечную стоимость машины.

– Охотно, – я вытащил из папки бумаг документы по машине и разложил перед моими собеседниками. Те ненадолго углубились в чтение материалов и спустя несколько минут озадаченно подняли глаза.

– Это что, вы уже не только испытания провели, но и на конвейер внедрили?

– Конечно, а чего ждать? Эффективность торможения налицо. Тормозной путь с шестидесяти и ста двадцати миль в час сократился на тридцать пять процентов, а это безопасность, господа. Вы же знаете, что все владельцы автомобилей «California» люди состоятельные и осторожные, так что это новшество придется кстати, тем более цена конечного продукта возросла всего на сто долларов. Впоследствии, когда производство системы тормозов будет выведено на пик, цена уменьшится, – а уж когда «Бош» наконец закончит систему ABS, которую пока не могут внедрить из-за все тех же полупроводников… Те системы, что есть сейчас в мире, не используются, так как получились крайне опасными.

Беседа заняла у меня еще два часа. Обсудили вроде бы все, что хотели. Почему я вообще взял партнеров в свой бизнес? Ну, кто-то же должен представлять наши интересы в других странах, не все же самому тянуть. Да и деньги я их привлек, тоже плюс, меньше в кредиты залезать нужно, хоть и у своего банка.

Когда посетители вышли, секретарь доложила о звонке Сереги, они уже в пути, скоро будут, нужно ехать на базу «академиков». Так как земли у нас в собственности много, взлетно-посадочную полосу мы себе устроили прямо на территории, это чтобы можно было привезти или увезти что-то, не привлекая внимания. Правда, для создания полосы пришлось много чего взорвать и месяц без передышки грести бульдозерами, но мы справились, как и всегда. Собравшись и выйдя из офиса на улицу, отметил наружку, что была приставлена. Даже не удосужились спрятаться, очень наглые ребята, ну ничего, на базу вам хода нет, а если будете наглеть, вас там быстро спеленают, имеем право.

Самолет приземлился ночью, я ждал около трех часов. Охрана с периметра доложила о возросшей активности наблюдателей снаружи, поэтому, не дав никому выйти из самолета, поднялся по трапу сам.

– Здорово, командир! – встретил меня в проходе Яхон.

– И тебе не кашлять, на улицу пока нельзя, – сразу объявил я ребятам. – Как прошло?

– Как обычно, сделали все как надо.

– Ну и молодцы же вы, ребятки! – я обнял всех по очереди.

– Как учил, так и работаем, – спокойно произнес Бурят. – Сейчас будешь разговаривать? Они еще под препаратами. – Ребята обкололи пленных нашим новым изобретением, наркота, если проще.

– Идите, отдыхайте, я тут немного поболтаю и присоединюсь к вам. Двух парней сюда пришлите…

– Ага, после твоих бесед трупы выносить?! – засмеялись парни.

– Даже не думайте, я с ними буду долго беседовать, – усмехнулся в ответ я.

Но парни не ушли, тоже захотели присутствовать. А разговор был, в принципе, не таким и длинным. На всех пленных было сломано четыре руки, восемь пальцев и одна нога, дальше бедолаги рассказывали сами и взахлеб, успевай только слушать. К сожалению, худшие предположения оправдались, в их команде по игре против меня был президент САСШ, сука. Это, кстати, ему и принадлежит идея меня на стульчик усадить. Ну, ладно, как хотел, война, значит, война.

Мы даже не стали выводить пленных из самолета. Прямо тут, в присутствии нашего адвоката, да и с их стороны здесь также были два юриста, мы составили великолепные договоры о переводе их активов нашей компании. Естественно, задним числом. Так уж получилось, я и не думал это делать, просто оба эти юриста, что были тут же в самолете и входили в число участвующих в игре против меня, решили купить себе жизни. Они поведали способ, как сделать так, чтобы у моей компании прибавилось активов и чтобы мне за это ничего не было, как в сказке прям. Вот и составляли три часа «завещания», а после ребятки у меня вновь загрузились в самолет и взлетели. Направление было на океан. Да, на фига они нам тут всем нужны, кончили всю эту братию прямо в самолете и уже скоро сбросят в океан. Учить ребят было не нужно, взяли все необходимое, для того чтобы трупы не вздумали плавать, и улетели.

Надо признать, известие о том, что мы теперь сказочно богаты, не все восприняли благостно. Да я и сам был несколько в раздрае, но ничего, Яша смог меня убедить, что все будет в порядке. Только придется нашим ребяткам еще немного поработать, родственники есть у всех…

Вернувшись домой, я принялся за разработку плана возмездия. Шутка ли, я собирался шлепнуть президента САСШ. Вначале, когда узнал о его действиях против меня, хотелось взорвать его к чертям, желательно вместе с Белым домом. Но это не совсем простой человек, к сожалению, не подступиться к нему так близко. Поэтому буду стрелять. Помните, я собирался придумать хороший патрон и винтовку под него? Да, конечно, сделал давно. Ее пока нигде нет, то есть вообще никто, кроме нескольких моих людей, не знает о том, что такая винтовка вообще есть. Барретту точно лавры уже не достанутся. Лет через пять, может и раньше, я сам ее представлю, а пока она послужит мне в таком серьезном деле, как убийство президента. Отдаю ли я себе отчет? А то как же! Но дело в том, что этот хмырь реально решил прибрать все мое имущество себе, вместе с кучей патентов. Именно патенты и заставили эту группу «уважаемых» людей САСШ придумать всю эту игру. Они быстро сообразили, какие перспективы перед ними. Да и я хорош, на фига выдал такую кучу изобретений за такой короткий срок? Вот они и пожадничали. Ну, ничего, вся команда в сборе сейчас летит кормить обитателей Тихого океана, а президент скоро к ним присоединится. На том свете, конечно.

Дело немного осложнялось тем, что я нахожусь под постоянным наблюдением, выбраться будет проблематично. Могут попытаться дернуть в любой момент, нужно что-то придумать.

Ребята вернулись уже утром, но все-таки сразу явились ко мне и доложились. Застав меня за расчетами, Бурят выступил первым.

– Попробуй только не взять меня с собой! – категорично заявил мой друг.

– Даже и не думал идти в одиночку, – честно ответил я, – как раз ты со мной и пойдешь!

– А мы? – расстроенно спросили остальные.

– Вы, ребятки, свое сделали, причем на пять с плюсом. Но нужно закончить, сами слышали, кто у них был за главного!

– Понятно, стрелять будете? – спросил Серега.

– Да, больше никак.

– Мы в Вашингтоне видели его, точнее, кортеж, тяжело будет. На ходу, скорее всего, нереально, больно уж носятся быстро, а там, где останавливаются, оцепление такое, что на километр не подойдешь, – произнес Малой.

– Во-первых, скорость машины не проблема…

– Черт, я уж и забыл, как ты самолеты сбивал… – Малой усмехнулся.

– Точно. Тут в другом дело. У машин шторки на окнах, так?

– Точно, черные, как Коби! – кивнул Серега.

– Во-во, поэтому с точностью, где будет цель, не смогу узнать даже я, несмотря на зрение. Поэтому будем работать новым «веслом», а расстояние… А что расстояние? «Пятидесятке» и два километра не предел, и оптика у нас сами знаете какая, хотя она мне и не нужна практически.

– Да, Игорек, забыли. Хотел бы я посмотреть на такой выстрел! – вздохнул Серега.

– Ничего, думаю, его по телевизору покажут, ну, результат-то уж точно!

Все засмеялись, и напряжение ночи как рукой сняло. Да уж, телевизор. Я ведь настолько привык в той жизни к тому, что телевидение – враг, что будучи здесь, не сделал ничего в этом направлении. Просто тупо забыл. Когда Оливия впервые попросила меня купить приемник, я даже не понял вначале, о чем речь, думал, радиоприемник новый хочет, тогда зачем меня спрашивать, сама может покупать все, что хочет. Оказывается, еще с сорок первого года здесь активно развивается телевидение. Причем настолько активно, что я, придурок, просто отстал от жизни, причем абсолютно. Зарядив на это дело пару своих людей, узнал всю подноготную проекта. Чуть подумав, купил NBC и RSA. Было не просто, но я, проведя переговоры с руководителями компаний, нашел доводы, пользуясь памятью будущего, договорился об участии нашей компании. Теперь у нас есть два своих канала на американском телевидении плюс производство телеприемников.

Еще поболтав с парнями с полчаса, на удивление нашли хороший способ, как мне выбраться из-под наблюдения.

– Игорь, только не перестарайся!

На старте гонки друзья за меня переживали. Все знали, что вряд ли я погибну, но все же волновались.

Я заявился на гонку, проходящую в пригороде Сан-Франциско. Гонка на чуть доработанных серийных автомобилях, если честно, смех да и только. Но это с моей точки зрения, человека, видевшего гонки «Формулы-один» в двадцать первом веке, с их скоростями. Тут же все больше походило на ралли. Этап проходит на комбинированной трассе, тут есть участки с асфальтом, но и грунтовых хватает. Самое важное для меня, один из участков трассы проходит вдоль огромного карьера. Вот его я приглядел для нанесения себе серьезных травм. Ну, а что мне было еще делать? Отлучиться в Вашингтон мне нужно? Нужно! А как уехать, когда тебя в любой момент могут проверить? Правильно, надо угодить в больницу, причем с очень серьезными травмами, такими, что пострадавший, я то есть, должен буду лежать весь в бинтах, желательно так еще и без сознания.

Парня моей комплекции и с похожими глазами нашли в нашей «Академии». Его просто приготовили мне на замену. Ну, а сам я сейчас сижу в машине и разгазовываю движок.

– Все будет как надо, братья, не упустите ничего, успех операции от вас зависит не меньше, чем от меня.

– Давай, и все-таки будь поосторожнее, – напутствовал Серега.

В гонке было десять кругов. Каждый протяженностью около двадцати километров, четырнадцать миль, по-американски. Срыв в карьер я планировал в конце гонки, чтобы было правдоподобнее. На этих видах гонок поощрялась контактная борьба, поэтому практически сразу после старта участники принялись активно бодаться. Даже мне прилетело пару раз, помяли нормально. Но это даже обрадовало, я-то хотел вылетать с трассы сам, а тут, думаю, мне даже помогут, вообще получится отлично.

Эх, как я кувыркался! Только в первые несколько секунд я почувствовал сразу три перелома. Да уж, если бы не бонусы, хрен бы получилось выжить в такой мясорубке. Дно карьера оказалось слишком далеко от поверхности, как-то мы тут не продумали, со стороны казалось проще. Мы не имели возможности оценить глубину карьера, так как просто не было времени на это. Гонка проходила через день после нашей ночной операции, времени на изучение и подготовку, к сожалению, не было, пришлось положиться на импровизацию, но думаю, получилось даже лучше. Эх, какая была гонка! Я в седьмой раз участвовал в таких заездах, ага, трепал душу адреналином. Оливия постоянно пилила меня за мое постоянное чувство этого голода. Да с тех пор как я дорвался до машин, мне постоянно хочется гнать и гнать, не останавливают даже уговоры любимой и друзей. Что поделать, постоянное желание получить дозу адреналина вкупе с бонусами давали адскую смесь. Был бы я обычным человеком, сдох бы уже несколько раз, слишком серьезные были травмы.

На удивление, старт я банально проспал. Проснулся, когда впереди уже тянулся длинный шлейф пыли, поднимающийся от стартовавших машин. Буквально сорвав машину с места, я помчался догонять. Чтобы не привлекать к себе особого внимания, я гонялся как и все, на обычной машине, без дополнительного тюнинга и настроек. Ну нет у меня желания выигрывать в одну калитку. Если бы я взял специально собранную машину, на моем заводе, например, я просто бы ото всех уехал, неинтересно. Поэтому, догоняя пелотон, было тяжеловато. Особенно смешно вышло, когда, поравнявшись с идущим на последней позиции автомобилем, хотя последний-то как раз я, получил удар в борт. На мгновение я даже глаза закрыл, недоумевая. Надо же, как люди заражаются азартом гонок. Едет последним, причем парень, что сидел за рулем ударившей меня машины, никогда не побеждал в гонках, сражался за эту, предпоследнюю позицию так, словно речь шла о победе сразу в чемпионате. Не давая сдачи, я спокойно развивал скорость, благо впереди еще с километр абсолютно прямого участка трассы. Разгоняясь, я постоянно контролировал боковым зрением действия соперника. Дождавшись, когда он, наконец, вновь решится на удар, я что есть силы ударил по тормозам, заметив момент поворота руля в мою сторону. Да, тормоза здесь, конечно, слабые, но все же они дали мне возможность резко сбросить скорость, а вот соперник сделать уже ничего не смог. Промахнувшись по мне – его машину закрутило, еще бы, руль-то он выкрутил до отказа, – соперник сначала взмыл в воздух, а затем начал кувыркаться, когда приземлился. Все произошло очень быстро, это только описывать долго, на деле же все это действо заняло от силы пару секунд. Я уже разгонялся вновь и не видел, выбрался ли водитель, но предположу, что ему там было несладко. Да, гонки в стиле безумного Макса. Дальше все шло легче. Все ехали очень быстро, преимущества нет никакого, все же здесь не любители собрались, а постоянные гонщики, ребята опытные. На одинаковой технике, мне даже с бонусами делать тут не фиг, раз проморгал старт. Надежда только на то, что опять борьба начнется, в смысле контактная. Так или иначе, но спустя пару кругов я на удивление поднялся еще на две позиции вверх. Просто ребятки решили пободаться, а я воспользовался и проехал их. Все это, конечно, весело, однако я сюда не гоняться приехал, а получить алиби. Произошло все настолько хорошо и правдоподобно, что позже я даже смеялся над этим. Мы-то с парнями все думали, как же мне на практически прямом участке вылететь с трассы, но все оказалось и проще, и натуральнее. Один из гонщиков, что шел впереди, решил, видимо, что я для него угроза, и просто вынес меня. Так как мы двигались как раз в нужном месте по краю карьера, сопротивляться я и не думал. Как я кувыркался… Это надо видеть. До дна карьера, конечно, не долетел, выработка шла кольцами, поэтому спуск имел ступени, по которым двигалась техника, но все же пролетел нормально.

Дежурившая на трассе «скорая» прибыла быстро, еще бы, там специально люди посажены, они меня и вытаскивали. Забинтовали всего так, что снаружи торчал лишь один глаз, и то пока серьезно залитый кровью. Да уж, хрен бы я выжил, если бы не бонусы. Поломало меня всерьез. Я даже отключался несколько раз, но все же остался живым, а картинка была та еще. Одна из спиц руля, сломавшись, проткнула мне грудь, хорошо не глубоко, а то это было бы уже подозрительно. В смысле, что я вообще остался жив. Когда на следующий день в больницу пришли посетители, Оливия просто хлопнулась в обморок. Нормальная картина, у мужа видно лишь один глаз, все остальное в бинтах и гипсе. То, что это не я лежу, даже любимая не знала, да и как тут определишь, лежит перед тобой практически труп, глаз видно, но человек его закрыл в тот момент, поэтому вообще не определить, кто есть кто.

А сам я, в сопровождении Бурята и нескольких парней из «Академии», держал курс на восточное побережье. По данным разведки, обе наши цели сейчас во Флориде, то ли отдыхают, то ли с визитами там, хрен их разберешь, но мы торопились, так как Майами был гораздо предпочтительнее Вашингтона.

Ехали поездом, инкогнито. Я так и вовсе в гриме. Жара стоит… А мне и лоб протереть нельзя, я в такого толстяка наряжен, жуть берет. Да, вы правильно подумали, мы уберем последнее звено в этой заварухе. По фигу, что это первые лица САСШ, нельзя было на нашей компании пробовать рейдерский захват, сами виноваты. Да, вот я дурачок, сразу видно, что из другой страны и с другим мировоззрением. Решил, что в Штатах сороковых жили честные люди и тут спокойно можно строить бизнес… Три раза ха! Мне дали развиться до определенных размеров, и все, вали, щенок, в сторону. Тут такие акулы правят, уже не первое столетие, куда уж нам, сиволапым. Хотя поправлюсь – правили. Сейчас контрольные пакеты акций самых передовых компаний САСШ уже наши. Оформлены были по всем правилам, на разных людей, никто не знает, что все эти люди – мои. Вскоре Яша подчистит, где надо, что необходимо переоформить, переоформит, и будет наша компания уже корпорацией. С наследниками убиенных бизнесменов тоже все просто, нет их. Не зря же такое количество людей выбросили в океан. А еще наши парни отработали и родню, где-то несчастный случай, где-то просто люди исчезли, и все, концов не найти. Нашли, с кем связываться, с партизанами! Мы вообще использовали метод нейтрализации очень надежный. Просто увозили человека и… Нет человека – нет проблемы.

– Макс, дистанцию до дальнего, – прошептал я в сторону напарника. Рацией пользоваться нельзя, так что мы лежим вместе. Эфир постоянно прослушивается, ФБР шерстит тут всех и каждого. Майами как курорт сейчас практически закрыт, встреча на высшем уровне. Кстати, если получится сделать один лишний выстрел, то думаю, окажу Виссарионычу услугу. Дело в том, что сейчас в отеле собрались главы САСШ, а это президент, вице-президент, глава ФРС и министр финансов. А вот в гостях у них не кто иной, как сам толстозадый любитель сигар и виски.

– Тысяча двести, плюс-минус пятьдесят, – ответил Бурят, а я сделал поправку на прицеле. У нас в руках, уже имеющиеся в свободной продаже винтовки «California» калибром 338. Остановились на этом калибре как на более массовом, в отличие от «пятидесятки». Да, и винтовки, и патроны к ним разработка нашей компании. Палева не будет, так как винтовки пользуются огромным спросом. На них одних мы зарабатываем туеву хучу денег с изображением вечно зеленых президентов. Что касается названия, тут все просто, наша компания называется именно «California», поэтому и машины, и оружие, да и много чего еще выпускается именно под этим брендом. Сам бренд, кстати, пришлось выкупать, он был занят, но владельцы разорились и рады были продать хотя бы название, чтобы рассчитаться по долгам.

– Ветер семь, слева, постоянный, – продолжал тем временем Бурят давать поправки и сам настраивал прицел. Ему сложнее, у него просто дар меткой стрельбы, а у меня-то бонусы! Я могу просто выпустить одну пулю, не целясь, и посмотреть, куда она прилетит, а уж следующую автоматически выпущу туда, куда нужно. Но к счастью, этого делать не нужно, винтовка лично пристреляна мной, и я прекрасно знаю, чего от нее ждать. Трудностей не будет.

Место для выстрела подобрать было сложнее всего. Слишком серьезное было оцепление. А эти фраера-заговорщики вообще-то наглецы. Устроили свой шабаш не где-нибудь, а в моем собственном отеле. Ну, я не один владелец, но все же. Еще бы, после небольшого ремонта и внедрения новых услуг, этот отель считается едва ли не лучшим на побережье. Пентхаус, он, кстати, не сдается, так как считается вообще моей личной собственностью, власть имущие оккупировали вообще внагляк. Мне даже позвонил управляющий отеля и сообщил, что его просто поставили перед фактом, что в номер заезжают «высокие постояльцы», и все. Это Олбани мне сообщил по телефону, звонил ему не сам, Макса попросил, вот тот и сообщил. Именно благодаря этому мы и узнали, где у них встреча, а так шиш бы нашли. Мы сейчас лежим на полу перед окном, в стекле которого сделаны два отверстия размером десять сантиметров. Окно находится на пожарной вышке, как только что сообщил Бурят, в километре с небольшим от цели. Магазины винтовок пятизарядные, расстояние позволит выпустить как минимум три пули, прежде чем первая достигнет цели, так что мы имеем хорошие шансы. Отдавал ли я себе отчет, что творю? А то как же! Еще раз говорю, мне просто по фигу. Нравилась мне Америка этой эпохи, пока не столкнулся с рейдерством. Нет, нравиться не перестала, но все же осадок остался. Ох, представляю я себе, что тут начнется уже через несколько минут. Нам уходить будет не очень сложно, проработали уже все за сутки, что находимся здесь. Хорошо, что не провели акцию сразу как появились здесь, прихватим заодно еще пару засранцев, что, по моему мнению, мешают жить нормальным людям. Нормальным – это я о себе и моих парнях. Прямо возле нашей пожарной вышки находится спуск в канализационный коллектор, а тот в свою очередь ведет к океану. Всего полмили, и мы на берегу, решетка с той стороны уже открыта, и там дежурят наши бойцы. Лодка готова, а в нейтральных водах нас ждет яхта, она под мексиканским флагом и доставит нас на побережье страны кактусов. Оттуда самолетом назад в Калифорнию, мне еще с бойцом местами в госпитале меняться да лежать потом пластом с месяц, как бы не больше. Ну да ладно, заканчиваю болтовню.

– Макс, ты как? – я дослал патрон, винтовка автоматическая, именно поэтому я говорил о том, что сделаю три выстрела, пока первая пуля летит к цели.

– Как пионер! Ну, как обычно, ты справа, я слева?

– Да, чего тут мудрить? Толстого видишь?

– Ты хотел сказать – жирного!

– Ну да, именно.

– Он в обязательных?

– Считай, что да, чуть позже объясню, кому ты сделал доброе дело, поверь, это хороший человек, – усмехнулся я и, расслабившись, начал выбирать свободный ход спускового крючка. Сам спуск средний, около двух килограммов усилие, причем ровный, без клевка, говорю же, чудо, а не винтовка. Не зря их продали уже около трех тысяч, и это всего за год.

Длинные стволы винтовок не вылезали на улицу, стрелять будем, как уже говорил, через маленькие отверстия в стекле, так что сейчас здесь станет немного шумно.

– Начали! – выдохнул я и первым нажал спуск. Не буду описывать, кто первым получил пулю, как его крутила, разрывала или просто убивала тяжеленная пуля, какая разница, все равно, кроме отдачи, я сейчас не чувствую ничего.

Оба выпустили магазины полностью. Итого – десять трупов. Хотя первоначально планировали только двоих. Но как и сказал, мне все равно, Буряту так же. Парни мои только, можно сказать, нормальной жизнью зажили, начали забывать про разборки с мафией, войну и прочее, как тут такое. Хрен с ними со всеми, сами напросились! Ребята у меня ведь прекрасно понимают, что не будь меня рядом, их сожрут и не подавятся. Да и еще одна причина была, думаю, достаточно веская. Ведь это именно те, кого мы сейчас отработали, виноваты в смерти тысяч парней и девчонок, мужиков и женщин, стариков, которые погибли от войны. Да, я тоже зарабатывал на войне, но все-таки разница между нами есть, я эту войну не устраивал, не приводил Гитлера к власти и не поддерживал.

В канализации воняло. Нет, даже не так – воняло! Что тут жрут на курорте, если такая вонь стоит? В глазах темнело, и слезы текли ручьем, благо все-таки труба была короткой. Оказавшись на берегу, где наши люди тут же подали чистую одежду и обувь и забрали то, во что превратились наши комбезы, мы начали дышать, наверное, через минуту. Раньше просто не могли.

– Ну, блин, они и срать! – выдохнул от возмущения Макс, выбравшись из воды, куда мы залезли, чтобы окунуться.

– Надо уходить, командир! – отрезвил меня, да и Бурята тоже, голос одного из парней.

– Это точно! – кивнул я и, быстро одевшись, пошел к лодке.

Запустив мотор, еще один наш боец направил катер на открытую воду. Шли ходко, торопились. Макс все время смотрел в сторону берега в бинокль и отрицательно мотал головой. Это успокаивало. Дело было сделано, осталось только вернуться и «выздоравливать».

– Короче, – заключил Яша после очередного доклада, – все активы прошли чистку, возникавшие было вопросы отсеяны.

– Итог? – спросил я сквозь неплотно намотанные бинты на лице.

– Все у нас хорошо, это я как юрист говорю. Не подкопаешься.

– Замечательно. Меня интересует в первую очередь «Боинг».

– Там у нас немного, если сложить все, около шестидесяти процентов.

– Вполне достаточно. Нужно устроить пару-тройку крушений…

– Ты хочешь рынок уронить? – усмехнулся Яша.

– Ага, там, может, еще что-то прикупим. Деньги-то есть?

– Хватит, причем на многое, – с лукавой улыбкой на лице произнес адвокат.

– Хорошо, что там по гонкам в Европе?

– Ну, Фрэнк подтвердил наше участие. Первая гонка вот-вот. Ты на нее не успеваешь, иначе завалишь все дело.

– Как-нибудь смирюсь, но вторую уж хрен им всем. Кстати, а Фрэнк не хочет сам поучаствовать?

Фрэнк Гарретт – мой компаньон в гоночной команде. Руковожу я, но он ближе к производству, так сказать контроль за исполнением на местах. Этакий Мехлис американского розлива.

– Очень хочет, но боится засветить раньше времени возможности машины.

– Зря он это. Все равно засветим, как иначе выступать-то? Пусть выходит на старт, он все перевез-то?

– Да, команда работает в Италии, там с Феррари договорились об использовании боксов, на территории его базы. На место проведения гонки Фрэнк не поехал.

– Как будешь в офисе, связывайся с ним и пусть немедленно едет. Скажи, меньше третьего места пускай не привозит, мы не для того создавали эту машину, она опережает время.

Да, как бы ни хотелось мне самому участвовать именно в первом Гран-при «Формулы-1», но не судьба. Вообще, прошел почти месяц с нашей выходки, шум в стране стоит такой, куда там недавней Второй мировой. Еще бы, убийство президента, кучи высокопоставленных чиновников и министров из разных стран дело не простое. ФБР получила столько власти, что трясут буквально всех подряд. Припомнили старые обиды Мексике, и сейчас на границе практически война. Просто любители текилы под шумок решили провести захват приграничных территорий, это пока шум стоял, ну и получили по сопатке. Амеры сейчас дюже злые, объявили мобилизацию резервистов, задержали вывод войск из Европы, хотя их там и было-то… В общем, если бы не Сталин, с его позицией по отношению к послевоенной Германии, то янки бы уже объявили войну последней. Я ведь не зря тогда в камере отдавал приказ Сереге через Яшу сработать тонко, вспомнив Багси Сигела. Ага, мы сработали под немцев, оставили кучу улик, даже тела тех, кто якобы участвовал в заговоре. В паре мест устраивались перестрелки, работали мои «академики». Затеяв стрельбу с федералами, они быстро отходили, а на месте боя оставались трупы немцев, что эмигрировали в САСШ в конце войны. Таким образом мы и увели следствие, куда нам было выгодно.

От нас самих отстали довольно быстро. Особенно после того, как официальное правительство запросило у нашей компании помощи. Это и новое оружие, и средства связи, да и самое главное – наши бойцы. Ведь у меня их раньше и упокоенный президент просил, в Штатах лучше бойцов, чем наши ребята, просто нет. Сравнивать подготовку, умения, экипировку моих солдат с солдатами армии САСШ даже не смешно. У последних одно преимущество – их много, а больше никакого толка. У меня сейчас под крылом почти две тысячи бойцов, официально только одна тысяча, остальные нелегалы, можно сказать – спецназ. Народ в «Академии» разный, даже наши бывшие соотечественники есть, сотни две примерно. Это мне в сорок девятом Павел Анатольевич переправил. На родине ребяткам готовили харакири, ну не может у нас власть смириться, что на просторах страны есть высококлассные специалисты в области убийства себе подобных. Проще говоря, Сталин, а возможно, и не он сам, слишком боялись таких людей, способных на что угодно. Многие из ребят, бойцы осназа НКВД, есть и десантники, и разведка, даже морские пехотинцы есть. Все прошли войну в спецподразделениях. Так как их курировал именно Паша, он их и спас, по сути. На родине этих людей ждало тяжелое будущее, минимум лесоповал, но всего вероятнее, просто пуля, не все же хотели служить в кровавой гэбне. Скольких в моей истории погубили после войны, да и сейчас не меньше, вот только Судоплатов все же вывез самых лучших. Сам не оставался, как я ни уговаривал, говорит, что уж его-то точно везде достанут, а жить с постоянной оглядкой он не хотел. Но как я понял, он задумывался об этом.

Вот и мы направили роту наших «академиков» на обучение и тренировки спецподразделений САСШ. Конечно, никто не станет учить всерьез конкурентов, но все равно мои парни – лучшие. И ведь никто из бойцов от меня не ушел. Даже самые первые, уже оттрубившие первые контракты, оставались служить у нас, заключая новые соглашения. А что, зарплата у нас самая высокая. Экипировка, снаряжение и вооружение вообще самое передовое. Так как в войны и всякие жопные места мы ребят не бросали, то и служить было гораздо легче, чем в какой-нибудь «Blackwater» в моем времени. Это тех засылали в самые ж… нет, в самые их дырочки. Хотя ведь их для этого и создали, использовать там, где нельзя простых солдат. Мы держали армию при себе, это наша защита и охрана на все случаи жизни.

Оливия успокоилась после моей аварии уже на следующий день, как мы вернулись из Флориды. Просто рассказал ей, что на самом деле со мной, она-то в курсе моих возможностей, поэтому, чуть пожурив меня, успокоилась.

Все же я актер. Столько времени пролежать, а потом еще на костылях ходил и с палкой. Так или иначе, но мне удалось, не привлекая внимания, провести полноценный курс реабилитации и лечения, прежде чем покинуть госпиталь. Кстати, после той нашей аварии серьезно пересмотрели правила гонок, были полностью запрещены контакты между машинами, наверное, это правильно.

В связи с тем, что задержался аж на три месяца, на участие в «Формуле-1» удалось заявиться только на два последних этапа. Кстати, Фрэнк, которого я отправил вместо себя, три раза поднимался на подиум, но до вершины, к сожалению, не добрался. Так вот, пока я пролеживал бока в госпитале, а на самом деле активно тренировался – нужно было всерьез укрепить мышцы спины и шеи, полностью продумал модернизацию машины. Пока это не осуществимо, слишком много времени займет изготовление и перевозка нового шасси в Европу, но на следующий сезон, думаю, мы выстрелим.

Уезжали всей семьей, на хозяйстве в Штатах оставался только Сашка, ну не был он любителем гонок, вообще не воспринимал их. Коби с нами, на нем серьезная ответственность, охрана нас всех, кто знает, вдруг в Союзе все еще не оставили попыток нас вернуть, хотя столько лет прошло.

Прибыли в Италию мы на шикарном лайнере. Выгрузка и транспортировка техники была на Сереге. Этот паникер еще и сюда два десятка «академиков» притащил, для подстраховки. Они изображают членов команды, ага, не зная, как гаечный ключ в руках держать, ну да ладно. Серега оправдался тем, что это самые верные и заслуженные бойцы, и он их сюда привез, чтобы как-то поощрить. Ведь как, деньги деньгами, но хорошее отношение к людям забывать не стоит. Лично у меня на всех предприятиях рабочие и служащие раз в год две недели имеют возможность отдохнуть в любом нашем отеле, ничего, не разоримся, зато людям приятно. У меня вообще крайне не американский стиль управления персоналом. Во-первых, я сразу убил дебильную шестидневную рабочую неделю, это рабство. Люди работают сменами, имея возможность отдыхать и делать какие-то личные домашние дела. Только за это мне чуть не каждую неделю шлют письма работники со всей страны и благодарят. Отпуска даем двухнедельные, зато три штуки, а один, как уже говорил, возим сами туда, куда люди захотят. У нас для этих целей два самолета есть. Ха, денег-то и так было в норме, а сейчас, когда мы растрясли самых крутых толстосумов Америки, мы вообще стали неприлично богатыми людьми. Вон, даже проплаченные недругами представители прессы регулярно пишут гадости обо мне лично. Парни-то в основном в тени, а я как гонщик, да еще и благотворитель, всегда на слуху и на виду. А пишут смешно, дескать, я настолько зажрался, что не знаю, как еще пощекотать себе нервы, вот и гоняю. Чуть не помер, разбившись, но все равно лезу в машину. Ну что говорить, на то они и недоброжелатели, чтобы сочинять и очернять. Я пока не отвечаю им, поступки мои лично и компании в частности прекрасно показывают себя и без рекламы в желтой прессе. Работать на нашу компанию – самое выгодное, что может быть для людей в нынешних Штатах. Другие работодатели вынуждены менять условия труда и у себя на производствах, но жадность неизлечима. А ведь мы на самом деле не в прогаре. Аналитики, что работают на нас, постоянно мониторят рынок труда, акций и всего остального. Так вот, прибыль у нас, конечно, меньше, чем могла бы быть, работай я как все капиталисты в САСШ, но она есть, и немаленькая. Зато люди, работая у нас, реально счастливы. Взять хоть ту же поддержку молодых семей. Если кто-то из наших людей вступает в брак, женится или замуж выходит, получает разово небольшую премию. А вот если идет пополнение семейства путем рождения детей… Мы дарим таким людям жилье. Вот так, просто и эффективно. Я забыл упомянуть, что в качестве отжатого у бывших миллионеров имущества были земли. Большие участки, а земля в Штатах денег стоит немало, особенно в развитых регионах. Так вот, производство-то у нас в основном в Калифорнии, но рестораны и отели, да еще два завода в Детройте и Чикаго – все-таки далеко. Но недвижимость у нас есть везде. Мы просто застраиваем небольшими домиками, квадратов на сто пятьдесят, обширные территории, подводя все коммуникации и заселяя людей. Когда строятся такие поселки-кондоминиумы, часть домов сразу выводится в запас, остальные продаются. Причем очень хорошо продаются, районы-то мы обустраиваем так, что у людей, купивших дом в нашем поселке, нет проблем ни с транспортом, ни с магазинами или досугом. Поэтому люди всерьез тянутся к нам, даже из больших городов. Вон, под Нью-Йорком, точнее, в двадцати километрах от него, построили поселок на двести домов, больше, к сожалению, места не хватило, здесь, блин, уже до нас все выкуплено было, так дома разлетелись как горячие пирожки, едва мы проложили бетонную дорогу до трассы. Люди хапали огромные ссуды, иногда и в нашем банке, чтобы купить отнюдь не дешевое жилье, но покупали. Одним нью-йоркским поселком мы не только легко отбили затраты, но и заработали примерно на строительство еще пары таких же. Я вообще не склонен был держать деньги под матрасом, это глупо. Когда вспоминаю, как богатые люди в моем времени сидели на деньгах, но не желали никак облегчить условия труда своим рабочим, не участвовали в жизни городов или деревень, тупо гребли бабки… С собой-то не заберешь, а детям оставить… Да ведь не так и много нужно на самом деле для жизни. Кто-то скажет, смотря для какой жизни, в чем-то будет прав. Но я про нормальную жизнь, здорового умного человека говорю, а не про дебилов, что ставят себе золотые унитазы. Надо просто быть проще, правильно говорят, люди потянутся. Вот к нам и тянулись, всего на территории Штатов на всех наших предприятиях работает около сорока тысяч человек, каково, а? И ведь это не предел. Нет, мне бы ни за что не дали так развернуться, не убери мы конкурентов. Да, называйте меня мафиози, преступником, да хоть горшком. Наше дело правое, и мы с ребятами считали, что поступили правильно, а кто так не думает, что ж, так и помрет дурачком, не понявшим жизнь.

– Ну, что у нас тут? – по прибытии на временную базу команды, я поздоровался со всеми ребятами, что участвуют в работе над машиной.

– Гарри, все готово, – кивнул в ответ один из парней, хотя он старше меня, мужчина уже, тридцать пять.

– Вы давайте с самого начала, мне надо понять, как такое возможно, что машина вдруг едет медленнее конкурентов.

– Гарри, так сразу и не поймешь, мы много теряем в поворотах, на прямой примерно на равных… – Это уже Фрэнк, он как-никак проехал три гонки, официальные, были еще несколько таких, что их можно называть тестами.

– А я тебе говорил, бери другую подвеску! Ведь кренит же, заваливает, так? – отчеканил я вопрос за вопросом.

– Ну, да. Гарри, так как еще-то жестче, и так душу вытряхивает! – возмущался Фрэнк. Ему, видите ли, показалась жесткой подвеска, что я ему советовал. Экая он цаца, не знает просто, на какой подвеске в будущем будут гонять.

– Как знаешь, но когда я уеду от тебя в первом повороте, не жалуйся! – строго заявил я. – Лэнс, я привез комплекты на обе машины, ставите мне под номером два, вначале попробую его. Какие результаты на этой трассе у «Скудерии»?

Лэнс Батлер, старший механик команды, слушал внимательно.

– Одна минута, сорок три секунды и четыре тысячных, это лучший…

– Отлично, комендаторе еще не поменял свое мнение о «Боше»?

– Нет, говорит, что все это пока слишком сырое.

– Ага, машина спокойно заканчивает гонку на подиуме, а у него как всегда. Все на четырех карбюраторах пыхтит?

– Ну как пыхтит… Едет-то он быстрее пока.

– Это ненадолго, посмотрим еще. Тормоза новые?

– Конечно, твоя же была третьей машиной, ее не трогали.

– Отлично, пойду пока разомнусь и переоденусь, сколько вам времени нужно, чтобы закончить установку?

– Часа два.

– У вас три, я еще по трассе погуляю, сейчас вроде никто не ездит.

Решив отложить переодевание на потом, пошел гулять по асфальтовому покрытию. Кочек, конечно, много, растрясет знатно, но я готовился к этому, долго над шеей и спиной работал, выдержу. Второй вариант подвески – это амортизаторы с вдвое укороченным ходом. Пружины также короткие. Сделаю подвеску жестче, и мы посмотрим, как пойдут повороты. Я сразу говорил Фрэнку, что в поворотах он будет клевать, но не слушает.

Трассу я изучал почти час. Осмотрел профиль, наклоны в поворотах и отметил самые кочковатые места. Черт, в основном все кочки на траектории, но посмотрим, посмотрим. Чуть позже сходили в итальянский ресторанчик, съели с Оливией по салату, тяжелого не буду принимать, а то еще рванет за рулем.

Комбинезоны нам пошили отличные. На нашей фабрике в Вайоминге, ну вот было там такое производство, не стали переносить, мы изготовили нечто подобное негорючей ткани, вот и испытаем ее, конечно, это совсем не то, что будет в будущем, лишь пропитка специальная, но лучше, чем ничего. Еще одно нововведение, тут еще не догадались до такого, это поилка. Ведь с водой же лучше, чем посуху.

Вернувшись в боксы, как и обещал через три часа, застал механиков за работой над машиной Фрэнка. Вокруг были коробки и ящики с оборудованием, что я привез с собой.

– Чего, составишь компанию? – улыбнулся я.

– Да, только чуть позже, еще только разобрали. «Двойка» – это ведь наполовину короче? – гонщик указал на коробки.

– Ага, да и то, думаю, маловато будет, есть еще и «трешка», вот та просто жесть, ход полтора дюйма.

– Да ты озверел! – ужаснулся Фрэнк.

– Ничуть, сегодня еще и резину привезут, просто задержали при разгрузке на судне. Как-то оказалось, что груз от одного клиента раскидали по разным трюмам.

– И чего за резина? – с интересом спросил напарник.

– Профиль вполовину от этой, ну и диски чуть больше.

– Вот же, – чертыхнулся Фрэнк, – ты бы еще палку железную вместо подвески придумал, вот будет потеха, когда ты себе задницу отшибешь! – уже во весь голос заливался напарник.

– А ты посмейся, посмейся, мы результаты сравним. Лэнс, моя готова?

– Конечно, Гарри. Топлива сколько?

– Лейте три четверти, посмотрим, неохота с полным баком начинать, да и не ездил я на ней давно, успел чуть отвыкнуть.

Закончив приготовления, ребята выкатили машину из бокса и пригласили меня за руль.

– Чего-то я забыл спросить, а у Фрэнка-то здесь сколько? – внезапно сообразил, что ориентиром может быть и Фрэнк, нечего сразу бросаться на рекорды. Тем более наблюдатели от комендаторе здесь, пристально выглядывают все происходящее, трасса-то ведь их.

– Одна сорок пять, грубо, несколько сотых еще.

– Ясненько. Ладно, крылья пока оставим так, проеду несколько кругов, там посмотрим, – больше для себя самого сказал я. Не хотел я пока в этом году использовать антикрылья, но потом подумал, а какого хрена? Извините. У всех конкурентов машины с открытым кокпитом, то есть у них гонщик сидит наполовину высунувшись из машины. Я же делал сразу такую, чтобы над болидом торчала одна голова. Вот и с крыльями так же, поставили небольшие, но пользы от них… Процентов двадцать прижимной силы именно на них, вот и посмотрим. Кстати, как Фрэнк говорил, к третьей гонке некоторые участники уже пытались копировать некоторые наши решения. Но у них вряд ли что-то выйдет хорошее. Машины других производителей изначально скомпонованы не так, как у меня. Крылья на моей – это часть машины, а у них самостоятельные элементы.

Усевшись в машину, точнее чуть не лег, у нас-то машины не как у всех, компоновка совсем другая, но я уже говорил, осмотрел все приборы и системы управления. Покрутив руль, нажал пару раз на тормоз, проверяя, не провалилась ли педаль, нет, прокачали отлично.

– Шлем, – даже шлемы у нас были на загляденье, герметичные, с вентиляцией, пока еще высочайшее достижение техники этого времени. Хотя он больше был похож на шлем из девяностых, чем на те арбузные корки, в каких гоняются все остальные пилоты. Те еще в очках-консервах гоняют, а у меня закрыто все. Проверив поилку, попросил запустить двигатель. Утробно зарычав, тот легко откликнулся на нажатие педали. Ух, а вибрация-то какая, благодаря ей одной у меня уже адреналин повалил. На этом моторе, в отличие от гражданских машин, обороты гораздо выше, даже, вон, холостые молотят на двух тысячах.

Механики отошли от машины, давая возможность мне начать движение. С чуть заметным рывком я тронул машину к выезду из боксов. Эх, как жаль, что я пропустил три гонки! Теперь уже нет шансов догнать Фанхио и остальных, слишком мало гонок идет в зачет. Надо, кстати, ехать в Англию, ставить вопрос о новом регламенте, не дело это, что его будут переделывать каждый месяц, а потом на следующий год заявят, что чемпионат пройдет по регламенту «Формулы-2».

Осторожно, изредка добавляя лишь третью передачу, я катился по извилистой трассе и запоминал. Хорошо иметь бонусы, память как видеокамера. Проехав три круга без времени, лишь обкатываю машину, я вновь вернулся в боксы.

– Лэнс, попроси ребят подтянуть чуть-чуть амортизаторы. Нормально было, можно еще пожестче поставить. На пол-оборота, это еще полсантиметра убавит.

Амортизаторы нового поколения – это настраиваемый механизм. В пределах разумного, конечно, но позволяет немного корректировать настройки.

Пока возились с амортизаторами, заодно долили топлива. Когда дали добро, я вновь медленно покатил на трассу.

Ух ты, это кто же к нам в боксы-то пришел? Уж не синьор ли Феррари?

Именно он и появился, правда я лишь мельком его видел, но ничего. В первый мой приезд сюда, на заключение договора об использовании трассы и боксов, мы с ним всерьез поспорили. Ну не воспринимает он меня как конструктора. Объяснял ему, что я не делаю машин, лишь рисую их и говорю инженерам, что хочу видеть на выходе.

Опустив забрало, а то сейчас мухи полетят в рот, я начал греть резину. Перекладывая руль от упора до упора, поймал себя на мысли, что усилитель получился на славу, только бы ход еще немного убрать, большим кажется.

Так, кидая машину из стороны в сторону, прочувствовал на себе все кочки Фьорано. Ничего, два поворота осталось, сейчас посмотрим, ху из ху!

Из последнего поворота я вылетел как стрела. Машина всего чуть-чуть присела на загруженные колеса, когда я дал газ. Немного нервно, но в общем управляется хорошо. Вторая, газ, третья, чуть отпускаем гашетку, и, добавляя, бросаю машину на апекс. Отлично, мне нравится это дело все больше и больше. Вновь разгон, но до четвертой еще долго, короткие участки трассы ломаются очень острыми поворотами, иногда делая финт ушами градусов на сто двадцать, приходится оттормаживаться и виснуть на ремнях. Хорошо хоть ребята догадались затянуть ремни, а то повис бы на баранке.

А вот теперь начинается сектор с быстрыми поворотами, ого, уже и четвертую подавай, да не вопрос, лови! Ракета подо мной уверенно устремилась вперед, там уже виднеется левый, градусов в сорок поворот, попробуем его пройти быстро, не тормозя, а лишь чуть сбавив обороты.

«Уй, блин!» – мелькнуло в голове, чего-то она вообще не хочет в повороты-то входить. Никак с крыльями переборщили!

Не заканчивая круг, вновь сворачиваю в боксы. Тут уже ждут и налетают на машину, проверяя все и вся.

– Лэнс, у Фрэнка всегда такие же углы стояли? – указываю на крыло спереди.

– Почти, один раз чуть меньше делали, говорит, что не хватало прижима.

– Да, хреново нам. У нас совсем разные стили в управлении, я ему не помощник тут. Лэнс, надо опустить градусов на пять для начала, ход-то у нас сколько?

– Пятнадцать, – понимающе кивнул механик и сам полез с ключами устанавливать угол атаки переднего крыла. А спустя десять минут я прошел тот же поворот, что чуток меня напугал, с педалью в пол.

Завершив серию из двенадцати кругов, я вернулся в боксы. Вот теперь я отлично разглядел Энцо. Он стоит рядом, а вид такой задумчивый, ого, да у него секундомер в руках!

– Босс! – Лэнс с радостными глазами подбежал и склонился над кокпитом. – Это великолепно. Со второго круга все последующие были быстрее предыдущего.

– Это резина прогрелась, ну и я привык. Сколько? – задал я конкретный вопрос, что волновал.

– Одна минута, сорок три и пять десятых!

– Есть куда стремиться, что ж, попроси залить топлива и отпусти крыло еще на три-четыре градуса. – Это только так звучит, полторы секунды. Но в «Формуле» полторы секунды – это очень и очень много.

– Заднее не надо? – вопросительно смотрел на меня старший механ.

– А вот заднее надо чуть поднять, пока градуса на три, там посмотрим, – ответил я, но тут же исправился: – Лэнс, давай пять, лишнего не будет, у меня в пятом был занос на полметра, посмотрим, как теперь будет.

Через двадцать минут, нарезав всего четыре круга, я был остановлен сигналами флагов с обочины. Лэнс подлетел ко мне словно на крыльях.

– Гарри, это невероятно, – тот протянул мне секундомер. – Одна сорок две с хвостиком.

– Вот, это уже на дело похоже. Теперь сменить резину, отдохну полчаса, и имитация гонки, нужно проверить мотор, выдержит ли в таком темпе полную дистанцию.

Весь день я упрямо нарезал круги, ставя одно лучшее время за другим. К вечеру пообщался с Энцо.

– Меня предупреждали, что ты быстрый пилот, но я не думал, что настолько. Ты проходишь круги на полторы секунды быстрее, чем лучший из наших пилотов. И судя по имитации гонки, со стабильностью у тебя тоже все в порядке. Скажу честно, я уже опасаюсь тебя в следующей гонке. Очень жаль, что ты сам и пилот, и владелец команды, иначе я бы хотел, чтобы ты представлял мою конюшню, – ну, это он себе польстил, минимум две привожу, а не полторы.

– Это очень лестно для меня, но вы правильно сказали, у меня есть своя команда, и я намерен сделать ее лучшей. В этом сезоне, увы, это не удастся, но я выиграю оставшиеся гонки.

– Почему-то хочется в это верить, но остается еще факт того, что трассы все разные, всегда есть вероятность, что одна трасса подходит лучше, другая хуже.

– У меня подготовлены различные варианты настройки, я хорошо подумал.

– Мне понравилось решение с крыльями. Кто их придумал, ведь ни у кого такого нет? – Энцо был хоть и немного высокомерен, но все же такая заинтересованность в его глазах стоила дорого.

– Сам и придумал. Ведь здесь нет ничего сверхъестественного. Надо было увеличить прижимную силу и устойчивость, и нам это удалось.

– И ведь все эти элементы настраиваются?

– Да, конечно, было бы глупо ставить какие-то жесткие элементы, ведь не бывает одинаковых условий.

– Признаюсь, молодой человек, вы меня всерьез удивили. Откуда такие познания? Ведь раньше вы не участвовали в гонках, имею в виду с открытыми колесами. А тут налицо опыт, причем весьма и весьма серьезный.

– Я люблю моделировать, а так как имею неплохие возможности воплощать в реальность свои идеи, то просто пользуюсь этим, делая выводы и думая.

– Похвально, мне понравилась наша беседа. Вы будете против, если, скажем, наша команда попытается скопировать что-то с ваших машин? – Смотри какой он прямой. Ну, а что тут такого, я все ему изложил, ведь это и так произойдет, а тут честный вопрос.

– Да, пожалуйста, ведь мне же будет интереснее, когда и другие будут стремиться к совершенству. Что интересного в том, что одна машина в пелотоне быстрее всех на пару секунд? Скукота, нужна борьба!

– Я надеюсь, что наша встреча не последняя, – с улыбкой, явно оставшись довольным, комендаторе пожал мне руку.

А спустя несколько дней, участвуя в Гран-при, я совершил детскую ошибку. Оставалось всего десять кругов до финиша, я шел первым, как и предполагал. Сказался недостаток опыта в лидировании. Я просто задумался и отвлекся, вылетев в одном из поворотов. Вернуться-то я вернулся, но на это ушло непозволительно много времени, и на финише я был вторым. Почти догнав опытного Фанхио, я не смог найти дырку, чтобы обогнать, да и времени не осталось. Из последнего поворота мы вышли почти вровень, но соперник был внутри апекса, поэтому я и не смог. Что ж, такой опыт тоже необходим, радовало то, что Фрэнк на машине с новой подвеской, настроенной по моим советам, пришел третьим.

Тренировался я много, загубили два мотора, но все же я взял две последних гонки в чемпионате, не допуская на этот раз таких ошибок. Помогли незачетные гонки, в них я и набрался опыта.

По окончании сезона в «Формуле-1» мы всей нашей большой семьей-командой, вернулись в Штаты. Здорово, что за эти девять лет мы столько наворотили, остается куча времени для себя. В общем, жизнь била ключом, причем мне это явно нравилось. Я занимался любимым делом, вокруг родня, близкие, любимые люди, что еще надо для счастья? Но как оказалось позже, человек лишь полагает, а вот…

Стук в дверь, осторожный, негромкий, но достаточно уверенный, дал понять, что нужно открыть. Ночь на дворе, странно. У меня нет тут слуг или еще кого, поэтому, Оливия разбудив меня, указала на шум.

– Игорь, – она давно говорит по-русски дома и называет меня настоящим именем, – там кто-то стучит!

– Слышу, странно, что не звонят, – достав из прикроватной тумбочки К-45, лучший из наших пистолетов, я накинул халат и пошел вниз. Спали мы на втором этаже, но дом небольшой, все хорошо слышно. Подойдя к двери в темноте, я хотел было включить свет на крыльце, чтобы осветить пришедшего.

– Игорь, не включай свет, а то твои волкодавы набегут, – услышал я знакомый голос из-за двери.

– Не понял? – быстро открыв дверь, я уставился на человека, стоявшего на пороге. Тот был явно ранен, рука висела плетью, да и перекосило его здорово.

– Пустишь, вроде раньше предлагал? – спросил пришедший тихим, слабым голосом.

– Паша, ты откуда, мать твою? – я распахнул дверь шире и, подхватив под руку мужчину, вволок его внутрь. Да, это был именно Судоплатов.

– Оттуда, – кивнул куда-то неопределенно Судоплатов и чуть не рухнул на ковер в прихожей.

– Оливия, звони Сереге, пусть срочно машину ко мне. Потом доктору Ванину, пусть готовит операционную, – док у нас свой, из белоэмигрантов, старый, но очень умелый. – Да, Яхон дома должен быть.

– Не суетись, тяжелый я, вряд ли успеешь. Сейчас дай воды, что успею, расскажу! – проговорил Паша, когда я уложил его на диван.

– Молчи уж, сейчас тебя к Николаю Александровичу отвезем, тот еще не такие дырки штопал, залатает, будешь как новенький. Как ты прошел через охрану поселка?

– Сам же называл меня главдиверсантом, да и не трудно это было, тебе есть над чем работать. Слушай меня, тут вот что, – Судоплатов перевел дух, сделал пару глотков воды и вновь заговорил: – Кто-то завалил нашего посла в Лондоне, а я как раз был там. Хаос у бриттов в самом разгаре, меня кто-то сдал из своих. В принципе, я знаю кто. – Он пошамкал губами и добавил: – Предупреждал же Палыча, не лезть к этому уроду. Ладно. Уйти я смог, но в Союзе меня неожиданно навестили люди Абакумова. Уж не знаю, что там наговорили самому, но тот отдал приказ меня задержать. Ребятки были из моих учеников, хоть и из другого отдела, поэтому дали уйти, но пришлось валить в спешке, едва своих успел забрать. Приказа блокировать всех не было, так как явно не ожидали, что меня ребята отпустят. Контакты через финнов у меня были, смогли уйти через Балтику в Данию. Там на пароход и сюда. Уж извини, но решил воспользоваться твоим старым приглашением.

– Правильно и сделал, только я чего-то не пойму, где тебя так нашинковали? Ты же самый осторожный сукин сын в мире!

– Достали уже здесь, тут, оказывается, есть люди самого, ну или второго, спящая ячейка, информации о ней – ноль. Я своих в Нью-Йорке оставил, а сам к тебе. Выпасли меня в Лос-Анджелесе, вчера вечером. Едва с самолета слез и вышел в город. Остановился, чтобы такси поймать, а тут эти ухарцы да сразу начали стрелять. У меня документы-то липа, оружия с собой нет, поэтому только и успел, что свалить, а вот грохнуть никого не смог. Чудом добрался сюда, ребята у тебя в охране нормальные, просто отвлек их немного, пошумел в стороне, да и проскочил. Времени нет, ликвидаторы могут и сюда прийти, так что еще раз извини.

– Гарри, – при людях, особенно неизвестных для нее, жена всегда возвращалась к английскому.

– Да, милая, все сделала?

– Все в курсе, скоро будут. Ванин едет прямо сюда.

– Тогда нужно вниз, готовить стол! – я повернулся к Паше.

– Я сделаю, – быстро проговорила Оливия и унеслась в подвал. Там у меня, как и ранее в Колорадо-Спрингс, еще один этаж. Тир, оружейка, ну и небольшой кабинетик, в котором есть почти все для врача.

– Паш, терпи, решать вопросы будем позднее. Самое главное, что ты уже здесь, отвечаю, здесь – не достанут. Лучше скажи, где точно твои-то остались, надо людей подключать и вывозить их.

– Ох, Игорек, что-то я думаю, что уже поздно, – Судоплатов поморщился, а я заметил, как у него по щеке прокатилась слеза. – Хотя бы их спасти…

– Не дрейфь, генерал! – в это время послышался звук отпираемого замка двери. Паша дернулся, но я положил ему руку на плечо – свои, успокойся!

Это был Яхон. Ключи от дома есть у нескольких людей, так безопаснее, чем если бы он позвонил в дверь. Серега был не один. Бурят и Малой стояли на пороге и смотрели с интересом.

– Хрен ли встали-то? Двери закрывайте. Серег, Ник Саныч едет?

– Да, будет минут через пять, за ним Сашка поехал.

– Хорошо. Теперь вы!

– Да, командир! – в тревожных ситуациях ребята сразу вспоминали войну.

– Возьмите бойцов, самолет и сразу вылетайте в Нью-Йорк, – тут я повернулся к Судоплатову: – Паш, где искать-то?

– Маленький мотель в пригороде, название – «Нью-Джерси», на берегу. – Дальше наш раненый генерал объяснил, куда ехать и кого искать. Да, у него там была семья, молодец, что оставил их там, здесь, когда его самого подстрелили, они бы точно погибли.

– Все слышали? – Ребята кивнули. – Действуйте.

Парни хотели уже бежать, но я остановил.

– Да, еще… По прилете отзвонитесь. К мотелю подходить только после тщательной разведки.

– Могут быть сюрпризы? – это Бурят.

– Да, Макс, могут. Напоминать не буду, сами все знаете, работайте тихо, по ситуации в мотеле сразу доложить!

– Есть!

У, блин, прям как в лесу, под Лидой. Там, в Белоруссии, они вот так же бежали выполнять любой мой приказ.

– С Богом! – тихо сказал я и вернулся к раненому.

Доктор Ванин появился через десять минут, к тому времени Оливия уже все приготовила, док это оценил.

– Давайте его на стол! – скомандовал уже врач, тут начиналась его епархия, я был не нужен.

Ребята из сопровождения и охраны быстро, но аккуратно подняли Судоплатова и понесли вниз. Я не пошел, лишним буду. В раздумьях я не заметил, как ко мне подошла Оливия.

– Игорь, что, вновь воевать? – грустно спросила она.

– К сожалению, – я выдохнул, – придется. Уж никак не думал, что усатый на пару с носителем пенсне решатся на такое в Штатах. У них же здесь возможностей нет, или Паша просто о них не знает.

– Так это что, сам Сталин приказал его убить?

– Он лучший диверсант Союза. Много, слишком много знает и умеет. Кто-то захотел его убрать, состряпали компромат, это в Союзе не сложно, вот вожди народа и дали отмашку, боясь, как бы такой специалист не оказался у врага. А возможно, что это вообще липа и Сталин ничего об этом не знает.

– А тебя, или ребят, это не может коснуться? – с опасением в голосе спросила супруга.

– Только если решатся пойти до конца. Думаю, что Верховному не составит труда понять, куда делся Паша.

– Они придут! – заключила Оливия.

– Не переживай понапрасну. Придут – встретим, уж поверь, это мы умеем. Да и не будет их тут много, имели мы дело с гораздо большим количеством врагов.

– Но вы же не взаперти сидите, могут выкрасть или подкараулить где-нибудь, да мало ли вариантов у спецслужб!

– Оливия, детка, не нагнетай, все будет хорошо. Посиди пока, мне нужно позвонить.

Закрыв дверь в кабинет, я снял трубку телефона.

– Коби!

– Да, Гарри, я в курсе, что нужно делать?

– Не по телефону, давай ко мне. Только распорядись усилить охрану. – Чуть задумавшись, как сказать, произнес просто: – Всех!

– Понял, босс, скоро буду! – Коби отключился, сейчас поднимет на ноги всю возможную охрану для обеспечения безопасности наших близких, могут ведь и через кого-нибудь надавить на меня, а я этого не потерплю.

– Володя! – я звонил на базу «Академии».

– Игорь, все на местах, Серега проинструктировал, есть что-то особенное?

– Да, «мышек» своих готовь, работать надо будет в Лос-Анджелесе, у тебя там есть сейчас кто?

– Дежурный взвод на штаб-квартире, как обычно.

– Пусть начинают копать. Первым делом в десятый участок, это тот, что возле аэропорта, взять всю информацию по перестрелке вчера вечером. Там Лесли главный, скажешь, от меня, поможет. Если что, пусть звонит мне лично, как принял?

– Все ясно, конец связи.

Да, сейчас я подниму всех на уши, крайне необходимо взять кого-то живым, кровь из носу.

Сделав еще пару звонков, спустился к Оливии и застал ее беседующей с Коби.

– Босс?

– Что сделано?

– Периметр оцеплен, поселок проверяют «академики», все тихо.

– Хорошо. Коби, у тебя в Городе ангелов есть кто?

– Конечно, босс. Ниггеры, но честные бродяги.

– Ты же знаешь, я не люблю…

– Извини, босс, я знаю, что ты отличаешься от других белых. Но это же у нас врожденное, слишком мало таких, как ты и твои друзья.

– Ладно, не до лирики сейчас. Нужно узнать, о чем сейчас шепчутся в городе, была стрельба, возможно залетные, возможно и местные.

– Я позвоню? – спросил Коби, указывая на телефон.

– Иди в кабинет и работай, не надо здесь, – я указал Коби на дверь еще одного помещения прямо тут, на первом этаже.

Коби вернулся через десять минут, а знал к этому времени уже много.

– Залетные. Уходили от копов, завалили троих. Сцепились из-за тачки с местной бандой, положили еще пару и уехали в сторону Фриско. Там у меня никого нет, но могу заслать. Отчаянные ребята, копов за просто так валить не каждая банда берется.

– Не нужно. Надо дождаться Влада, должен скоро отзвониться.

Пока было тихо, сидел, размышляя. Коби о чем-то негромко говорил с Оливией, я не отвлекался от мыслей. Что это, черт возьми, только лишь Паша, или тут играют меня? Вот же черт усатый, неужели вспомнил и решился? Блин, мы ему такой подарок сделали, вон он как ловко себя поставил, когда исчезли главные злодеи Запада. Это те, кого мы шлепнули во Флориде, президент, министры и прочие уроды. Так что же это? Из размышлений меня выдернули слова Ванина:

– Игорь, ты слышишь?

Я встрепенулся и взглянул выжидающе на дока.

– Николай Александрович, да, я слушаю!

– Тяжелое в живот, чудом не задело печень, но внутренностей я у него слегка убавил. В руку сквозное, не столь опасное, но он потерял слишком много крови…

– Док, не томите, ну же!

– Да будет жить, будет, – всплеснул руками врач, – только на восстановление уйдет немало времени.

– Он уже никуда не торопится. Но лечить нужно здесь, пока не утихнет свара, секретность во всем, хорошо?

– Конечно, о чем ты говоришь! Я сейчас домой, нужно собрать лекарства, у тебя кое-чего нет, так, просто специфика, затем вернусь.

– Подождите, Николай Александрович. Секретность – это еще и безопасность. Вы, как наш великий эскулап, будете под наблюдением, прошу не ворчать, здесь замешаны очень серьезные люди. Коби отправит с вами ребят, вам они не помешают, но будут контролировать окружение. Желательно, конечно, чтобы вы и сами были вооружены, но я пойму, если не захотите.

– Хорошо, ты, наверное, прав, – заключил док.

Коби вышел из дома вместе с Ваниным. Отлично, значит, Паша еще поживет. Хорошо еще бы семью вытащить в целости и сохранности, вот тогда и вздохнем чуть легче.

Спустился в подвал, посмотреть Судоплатова, но тот был в отключке. Решив, что тоже чуток устал, пошел спать. Распоряжений по охране делать не нужно, меня все давно знают. Если установил правила, заставил выучить, переспрашивать не нужно, все сделают на автомате.

Проснулся от запаха кофе, Оливия сидела в кресле, взбадривая себя.

– Ты что, так и не ложилась? – удивился я.

– Да как же тут уснуть, у меня ведь не твои стальные канаты, а живые нервы…

– Прости, любимая, есть новости?

– Да, тебя будить не стала, Сергей уговорил, что необходимости пока нет. Ребята в Нью-Йорке, начали наблюдение. Пока все. Сережа здесь, спит внизу. Раненый приходил в себя, хотел что-то сказать, но вновь потерял сознание.

– Ванин вернулся?

– Звонил, будет в двенадцать.

– А чего он так долго?

– Так он же знает, что раненый без сознания, говорит, все в порядке.

– Ага, а который сейчас час?

– Одиннадцать.

– Эх, ну я и спать! – продрых полночи и все утро, надо вставать.

Через час явился Коби с доком, все было спокойно, но я ждал новостей. Серега все время дежурил на телефоне, спокоен, как удав.

– Алло, – когда, наконец, зазвонил аппарат, Яхон снял трубку. – Игорь!

Перехватив телефон, я стал слушать.

– Четверо. Похоже, наши, – как-то даже растерявшись слегка, проговорил Вова. Он рулит нашими разведчиками в «Академии», сейчас они в Сан-Франциско.

– Что значит наши? – даже как-то удивился я.

– Из Союза, но в реалиях не плавают. Ведут себя тихо, спрятались у мексов, в трейлерном парке. Такое чувство, что здесь давно.

– Отлично. Но, Володя, они мне нужны…

– Конечно, старшой, все сделаем как надо. Мексов, правда, многовато тут.

– Работайте тихо, но не подставляясь, вы мне гораздо нужнее живыми, понял?

– Конечно. Везти куда?

– На базу, как вернетесь, звони.

– Отбой.

Вот, что-то уже стало двигаться. Дальше ждем Нью-Йорк. Там все серьезнее. Если Пашу вычислили там, что скорее всего, то могли и семью его взять за жабры, а это война. В том смысле, что ребятам моим придется штурмовать, а тогда шанс освободить родных Паши резко убавится.

Макс вышел на связь только в шесть вечера, а у них и вовсе ночь уже. Как я и ожидал, группа бойцов из Союза захватила семью Судоплатова. Нам повезло, что они не успели сесть на корабль и отплыть. Надо было им сразу уходить, зря выжидали. Мои выследили тех просто. Найдя в номере мотеля следы погрома и даже кровь, бросились проверять порт и вокзалы. Фотку жены Паши я им еще здесь передал, взял у того из бумажника. Держали пленных, ну, или заложников в небольшом ангаре, то ли судно какое-то специальное ждали, то ли просто отсиживались. Мои ребята, блокировав возможность уйти, ждали указаний. Приказав Максу работать жестко, но обязательно отбить гражданских, закончил разговор.

– Игорь, спустись, наш больной просит тебя, – найдя меня в кабинете, позвал док.

– Хорошо, иду.

Спустившись, отослал охрану и вошел в комнату, что служила больничной палатой.

– Игорь, новости есть? – Судоплатов пытался чуть приподняться на локте, но тут же рухнул обратно.

– Чего ты дергаешься, лежи спокойно, – выругался я, – Ванин тебя заштопал, так будь любезен, не рыпайся.

– Извини, нервы ни к черту стали. Пару месяцев назад я и подумать о таком не мог…

– Паш, вот только свистеть мне тут не надо! Ты, и не подумал?

– Скажем так, не ожидал именно такого развития.

– А ты как хотел? Чтобы тебя пригласили в Кремль, напоили чаем, а потом попросили бы дать показания?

– Да все я понимаю, надо было просто ехать тогда к Абакумову, может, все бы и разрешилось.

– Паш, тебя тогда шлепнули бы прямо там, а твоих позже, по-тихому. А еще вернее, ты бы сейчас с отбитыми внутренностями валялся в какой-нибудь вонючей камере. А еще чуток погодя написал бы такое, что мертвые в гробу бы перевернулись.

– Нашел?

– Нашли, – поправил я. – В порту, взяли их, но ребята докладывают, что вроде все в норме.

– Они ждут судно, на случайном они не будут выходить, сам понимаешь, там не очень любят импровизацию, стараются все контролировать и диктовать действия.

– Это их и погубит, я имею в виду группу захвата. Тут еще и газеты сработали. Тебя, когда ты был без сознания, сфотографировали, док постарался тебе марафет достойный навести. Короче, в газетах сообщили, что тебя грохнули на улице Лос-Анджелеса. Фото было якобы из морга. Так как контроля быть не могло, все прокатило. Выставили тебя неизвестным, а заметка была для того, чтобы кто-нибудь опознал, так как документов при тебе не было.

– Думаешь, они купятся? – усмехнулся, правда с трудом, Павел.

– А чего им остается-то? Некому проверять. Мои люди держат морг под наблюдением, никого интересующегося твоим трупом не было, а если бы появились, уже были бы здесь, ну, или в яме какой.

– Однако и организация у тебя! – кажется, даже с восхищением произнес Судоплатов.

– Так пришлось все так выстроить, когда на публику вылез. Пока сидели тихо, вроде и нужды не было, а потом наверх залезли, пришлось страховаться. Да еще ты со своим атомным проектом. И уж кто бы говорил мне об организации… – задумчиво произнес я.

– Я никому не сообщал твое точное место. В отчете указал лишь то, что ты вышел на контакт и сделал дело. Штат был указан, но ты теперь не там. Меня чуть крутанули, якобы хотели тебя наградить, но я сказал, что ты не хочешь выходить на контакт, будешь рубить жестко. Они ведь и те награды послали в расчете на то, что в тебе заговорит гордость и ты рванешь в Союз. То, что у тебя есть своя армия, они знают, тут уж извини, не от меня утекло, люди-то в управлении работают. Хоть ты и сделал все, чтобы закрылись все посольства и консульства, мы тут все нелегалы, большую армию не забросить, да и чревато это. Ядерная война не нужна никому.

– Согласен. Ладно, ты отдыхай тут, мне надо быть на связи, вдруг ребята позвонят.

– Спаси их, Игорь, ты сможешь, – вдруг удивительно просящим голосом произнес Судоплатов.

– Да ладно тебе, Паш. Я хоть и не бог, но ребята у меня лучшие здесь, будем надеяться, авось наше все. Ты как думаешь, если с твоей бывшей колокольни глянуть… – я чуть задумался, – будут вывозить любой ценой, или?..

– Они нужны, чтобы меня вытащить. Без меня они будут лишними. Может, ты зря это затеял, в смысле со смертью?

– Нет, все верно. Это для вождей. Бойцы будут ждать указаний, а как они их получат?

– В порту обязательно есть связной, у него есть связь с наркоматом. Надо наблюдать и перехватить до того, как он получит вводные.

– Уже сделано. Парни знают, что означает блокада здания. Ладно, я убежал, поспи пока, тебе силы нужны, крови потерял до хрена.

– Да уж, нет у меня твоей удачи.

– Паш, это не удача, когда-нибудь узнаешь.

– Ты думаешь, я не знаю? Тебя и не зачистили до сих пор только потому, что сам тоже это знает. Не понимает, как это происходило, но верит в твою бессмертность.

– Все, сейчас договоримся до зеленых чертей или инопланетян.

На пороге меня перехватили сообщением о звонке. Удивительно вовремя. Первым был Вова. К сожалению, в Сан-Франциско все прошло не очень хорошо. У диверсантов Союза, видимо, были нехилые запасы оружия и боеприпасов, бой они дали серьезный. Мои потеряли двоих убитыми, твою мать, шестеро ранены, трейлерного парка у мексов больше нет, как и самих жителей этих трейлеров. Мои снесли к чертям собачьим всю эту шоблу, не заморачиваясь законностью. Вова докладывал из придорожной забегаловки, едут домой. За день пробили все контакты диверсантов, связи с кем-либо не происходило. Да и не диверсы это были, настоящие ликвидаторы, отмороженные на всю голову. Вон, сколько крови пролили, когда уходили.

Наконец прозвучал звонок от Макса.

– Игорь, мы связного взяли.

– Хорошо, а как они его вызвали? – сердито спросил я. – Там что, в ангаре телефон стоит? Точнее, если стоит, то еще может звонить?

– Нет там никакого телефона, чего ты орать начинаешь? Бойцы отправили к связному человека, мои проследили, брать не стали.

– Еще бы взяли! – перебил я.

– Да не кричи, говорю, дослушай.

– Извини, Бурят, чего-то нервишки пошаливают, – да уж, в свете последних происшествий это немудрено, но как-то я уж чересчур сильно реагирую.

– У тебя?! – в свою очередь удивился на другом конце провода мой друг. Вот, даже друзья замечают.

– Потом как-нибудь расскажу. Продолжай.

– Короче, взяли на подходе обоих, приказ у них жесткий, вывозить любой ценой. Они не купились на газеты.

– Это скорее в Москве не купились, ладно, чего делать думаешь?

– Так а что тут делать? Штурманем по-быстрому.

– Перспективы?

– Вполне ясные, все получится. Там всего десять человек. У меня наблюдатель на крыше их ангара сидит, доложил, что пленных содержат в контейнере, только жратву носят, даже в туалет не пускают, ведро дали.

– Значит, прямой угрозы нет?

– Ну, вероятность-то всегда есть, но думаю, вполне реально все провернуть.

– Макс, действуйте, рубите жестко, пленные нам ни к чему. Кстати, связной наверняка человек не последний…

– О, это вообще подарок. Мы вскроем всю сеть, по крайней мере, тут, в Большом Яблоке.

– Давайте, ребята, жду от вас хороших известий.

Бурят позвонил вновь через три часа. Штурм закончен, потери, к сожалению, есть и у него. Что поделать, тяжелое это дело, освобождение заложников. Семья Судоплатова была спасена, сейчас в больнице, жена серьезно побита, у одного из сыновей огнестрел в руку. Хуже всего сынишке, мальчишке всего девять лет, а после ранения прошло много времени, эти суки только перевязали рану, даже не обрабатывая. Велика вероятность гангрены, но я надеялся на врачей Нью-Йорка, там реально хорошие клиники. Бурят даст денег, сколько надо, будем надеяться на лучшее. Вообще, семья у Павла была небольшая, второй пацан, еще младше первого, также был в заложниках, но вроде не пострадал.

– Все в порядке, они у нас, помолчи, – увидев, что Паша собирается открыть рот, сказал я. – Они под присмотром врачей, есть небольшие проблемы со здоровьем, но все излечимо.

– Ты даже не представляешь себе, что ты сделал! – упал в бессилии на подушку Судоплатов. – Ведь я уже мысленно с ними простился, ждал лишь, когда сообщишь, и… – что «и», я увидел в следующий момент. Из-под одеяла показалась рука Павла с зажатым в ней пистолетом. Ха, откуда у него ствол нашей фирмы?

– Где ты ствол взял, лишенец? – усмехнулся я, протягивая руку.

– Только парней не ругай за утерю, я вытащил, когда боец рядом сидел.

– Блин, генерал, ты задолбал меня в дерьмо лицом макать, я сейчас их всех построю и звездюлей выпишу по первое число. Одни отвлеклись и не заметили, вторые вообще оружие потеряли. Ну, блин, сейчас кто-то получит, – я завелся, – сейчас прольется чья-то кровь, сейчас-сейчас! – я вылетел из подвала и, оказавшись в холле, приказал Сереге привести охранников, дежуривших в доме.

– Чего случилось-то? – охренел Яхон от моего наезда, но быстро вызвал всех бойцов, что дежурили в доме.

Построившись, четверо наших солдафонов смотрели перед собой, явно понимая, чем обусловлен сбор. Наверняка уже между собой обсудили.

– Оружие к осмотру! – строго сказал я. Все, вот гады, друг друга покрывают, уже ствол где-то стащить смогли. Стоят, глаза потупили, но думают, что переиграют меня.

– Игорь, ты чего? – не унимается Серега.

– Это чье? – вытянув руку с висящим на мизинце пистолетом, я обвел взглядом бойцов. – Вы ведь знаете, стервецы, что у оружия есть номера… – Один тут же сник, но нашел в себе силы и, быстро подняв глаза, сделал шаг вперед.

– Сержант Иволгин, – вскинув руку к виску, парень ждал наказания. Вова вместе с Яхоном привили им армейскую дисциплину даже тут, вдали от родины и армии вообще.

– Это чего такое? – только еще въехав в тему, рявкнул Яхон.

– Где вы потеряли оружие, сержант? – спокойно, размеренным тоном спросил я.

– Виноват, не понимаю, как это произошло, готов понести любое наказание.

Тут вдруг проявился Серега во всей своей красе. Он таким, наверное, со времен войны не бывал. Буквально прыжком оказался между мной и бойцом и зарядил ему кулаком такую плюху, что Ванин, также присутствующий здесь, аж крякнул и бросился к упавшему бойцу.

– Вы чего делаете-то, обалдели, что ли? – крикнул он нам обоим. – Потерял сознание, сто процентов сотрясение мозга, а может, и что похуже. Бойцы, взяли его и в подвал, быстро.

– Их еще никто не отпускал! – строго заметил Серега, но было видно, что он уже жалеет о своем поступке.

– Ты, кстати, заслуживаешь такого же, – спокойно произнес я.

– Старшой, моя вина, – Яхон смотрел мне прямо в глаза.

– А знаешь за что? Тут моя жена вообще-то, хорошо, что дети у себя в комнате, а ты тут такое вытворяешь.

– Оливия, извините меня, сорвался, – повернув голову к моей жене, произнес Серега. – Такого больше не повторится, я про оба случая.

– Знаешь, почему я ничего не говорю о пистолете?

– Нет, – честно, как и всегда, ответил Яхон.

– Просто знаю, что он не был бы использован против нас.

– С чего ты так решил, да и где ты его нашел?

– Паша у бойца вытащил, тот имел неосторожность заснуть рядом.

– Твою мать! – Серега, казалось, расстроился еще больше.

– А ты не ругайся, почему у тебя бойцы без смены сутки сидят, а? – я посмотрел в глаза другу.

– Игорь, извини, замотался, сумасшедшие два дня…

– Я-то ладно, но ты и перед бойцами виноват. Они сидели сутки, устали, ты хоть кормил их?

– Конечно, Косицын ими рулил, просто я смену задержал, люди в поселке срочно нужны были, вот у меня и вылетело из башки.

Инцидент был исчерпан, но осадочек остался. В последние год-два я уже был уверен в подготовке наших бойцов, оказывается, пресловутый человеческий фактор и здесь вмешался. Из-за всей этой кутерьмы даже Серега допустил ошибку, а он их давно не делал. Вот как нас расслабила спокойная жизнь, теряем хватку.

Закончилось все нормально, да, не без потерь, но Судоплатов был впечатлен и благодарен. Вся моя помощь, участие наших людей и жертвы среди них, были тем малым, чем мы сами были обязаны Паше. Ведь в первую нашу с ним встречу здесь, в Штатах, он не сказал главного. Передача орденов и погон была символична, он должен был убрать и меня, и всех остальных, но он этого не сделал. Награды лишь приманка, вдруг бы мы захотели вернуться. Берия в сорок первом был очень зол из-за того, что, уходя, мы положили столько его людей, да еще и кого-то из дальних родственников прихватили, тот на Дальнем Востоке служил. Плюс золото. Он по шапке от Верховного получил неслабо, как говорил Судоплатов. Чудом усидел, но пообещал отомстить. Возможно, отложил, пока Паша был нужен, он ни его не трогал, ни нас, Судоплатов нас постоянно прикрывал, так как понимал свою необходимость иметь в друзьях таких, как мы, с нашими связями в Штатах. Как стал неугоден, тут и нас пришпорили. Ладно, поживем, увидим. Если Лаврентий не одумается, мы вообще-то ему неслабо так помогли, то придется скататься в Союз. Думаете, Берия живучее меня? Что-то я сильно сомневаюсь в этом. А против пули с километра нет надежной охраны. Я президента САСШ завалил, не думаю, что наркома убрать будет сложнее. Он, в отличие от того же Верховного, постоянно на людях, часто в разъездах. Подловить его где-нибудь на полигоне… Да как два пальца об асфальт.

Через неделю после этих событий состоялась встреча Судоплатова с семьей. Жена – хорошая и добрая женщина, несмотря на прошлое место службы. Женщина, а в первую очередь она мать, постоянно благодарила за помощь, мы скромно слушали. А говорить она умела, у нее и должность в НКВД подходящая была.

– Игорь, ты сможешь нас переправить куда-то в другую страну? – задал, наконец, вопрос Павел, я этого ждал.

– Конечно, ты точно решил уезжать?

– Да, здесь нам покоя не дадут, да и тебе, если я рядом буду. Тебя прошу, потому как на свои контакты надежды уже нет. Лаврентий может подключить мексиканцев, там у нас, – Паша запнулся, – у них большая агентура.

– Ну, если смысла тебя уговорить нет, хотя я и надеялся, что ты останешься со мной, потому как вместе мы сила, я предлагаю тебе Австралию, как?

– Я чего-то думал о Южной Америке…

– Там нацистов полно, ты уверен, что никто тебя не узнает? Да и Адольф куда-то туда убежал, ведь его так и не поймали.

– Сейчас я уже ни в чем не уверен. Могли и слить. Но ведь Австралия – это та же Британия, а вот там меня знают точно. Да и почему ты хотел, чтобы я остался здесь?

– Да просто все, Паша. Если все-таки захотят, то продолжат попытки ликвидации меня и парней, а ты все-таки большой спец. Мы могли бы выстроить такую систему, что смогли бы на равных бороться даже со спецслужбами больших держав.

– Я тебя понял, Игорек. Обещаю, что подумаю.

– Если тебе не важен светский образ жизни, я бы тебе вообще предложил кое-что получше, да и опять же обоим выгодно…

– Игорек, ты о чем? Где я, и где светские рауты и ужины? Я дома-то не бывал, меня, вон, дети-то видели раз в год, наверное.

– Паш, давай мы тебе просто поможем, а? – сказал я просто, без обиняков.

– В смысле? – не сразу понял Судоплатов.

– Поедешь туда, где не так жарко, больше на Союз похоже?

Павел, кажется, начал понимать.

– Да нам, наверное, даже и привычнее это было бы. Мне, вон, совсем эта ваша жара уже надоела.

– Тогда Монтана, Айдахо или Вайоминг. Да-да, – кивнул утвердительно я, видя, что собеседник открывает рот, – именно так. Не хрен бежать отсюда, просто нужно осесть там, где потише, да и мы так будем рядом, на всякий случай. У меня, кстати, идейка появилась, вообще все зашибись будет.

– Говори.

– Купим кусок земли, раньше у меня там не было интересов, поэтому там недвижимости у нашей компании нет. Так вот, покупаем землю, там лес есть, правда парков и природоохранных зон полно, но справимся. Ты берешь себе… – я взял для поддержания интереса паузу, – для начала пару взводов, и этим будешь зарабатывать на жизнь.

– Ты что, хочешь, чтобы я тебе диверсантов готовил? – как-то даже остро отреагировал Судоплатов. Не нравится идея, думает, что я их буду использовать так, как его самого использовали всю его жизнь.

– Паш, а чем ты жить будешь? Вот только честно. Даже в другой стране. Воровать, что ли, пойдешь? – усмехнулся я, даже не пытаясь разубедить Судоплатова.

– Да как-то пока не думал, тут ты опять прав, – он даже как-то поник слегка, понимает, что это так.

– Паш, да я всегда прав, помнишь, я обещал тебе когда-нибудь открыть правду о себе? – мы сейчас были одни в моем кабинете, поэтому говорил я спокойно.

– И-и? – распахнул глаза главдиверсант.

– Думаю, время пришло. Паш, откуда я столько знаю и умею? Что, кстати, об этом думали там, в Кремле? Вот именно в таком ключе. Как я могу знать столько в моем возрасте? Мне в сорок первом всего восемнадцать было.

– Да чертовщину всякую предполагали. После всех твоих выкрутасов на фронте. Говорили многое, одно было хорошо заметно, ты наперед знал о событиях, иного объяснения твоей удаче не находили.

– Ну, достаточно близко. А сам какие выводы сделал? Ведь анализировал же?

– Ну, – чуть стушевался Судоплатов, даже непривычно его таким видеть, – был у нас перед войной один человечек. К самому его возили.

– Ну, ну! – подбодрил я.

– Он предсказывал многое, некоторые события сбылись с удивительной точностью. Вот я и подумал, может, ты такой же…

– Ты о Мессинге, что ли? – иронично спросил я.

– Да, как ты узнал? Ведь об этом…

– Вот, видишь, ты опять спрашиваешь, как, но не спрашиваешь – откуда?

– Не понимаю, – бывший генерал НКВД смотрел на меня и действительно не понимал. Да и трудно в здравом уме такое понять.

– Ну, Павел, тебе вроде не в голову пуля попала. Если я знаю такое, что происходило в полнейшей тайне, так откуда? – я просто слегка издевался над генералом, желая, чтобы он сам высказал истину.

– Да хватит уже, говори! – взорвался Судоплатов. О, таким я его тоже не видел. Глаза горят так, как будто на цель вышел, сейчас убивать станет.

– Паш, я родиться должен через тридцать лет, – просто сказал я.

Пауза, кажется, несколько затянулась. Я думал, что Павел просто в ступоре, но я плохо его знал. У него вдруг на лице возникло выражение, что стало понятно, в голове у диверсанта идет мощная работа.

– Блин, так это же все и объясняет! Ты – из будущего, так? – генерал аж за волосы схватился. – Но как такое возможно? Разве так бывает? – он засыпал меня вопросами.

– Не спрашивай, как. Сам не знаю, просто прими как факт. Как ты думаешь, смог бы обычный человек, твой современник, хреначить фрицев в тех местах, о которых и разведка-то у вас не знала? А мафию здесь, в Штатах, на ноль помножить? Развить за неполных десять лет такие производства и бизнес, что сравнялся уже с местными богатеями? Которых, правда, стало меньше, не без моего участия.

– Да-да-да! На войне я как-то не задумывался. Казалось, ты там, в тылу врага, поэтому и знаешь много о дислокации и передвижениях, да много чего отсеивалось. Но когда я к тебе обратился по Лос-Аламосу… Тогда я точно был впечатлен. Нет, не тем, сколько у тебя денег. А тем, как советский человек смог все это сделать? Ведь чего греха таить, в Союзе еще полно людей, что и писать-то не умеют, а ты только приехал, сразу такая деятельность.

– Вот-вот. Паш, я просто знаю многое наперед, потому как жил в другом времени. Читал книги, изучал историю. Я могу тебе в красках расписать «Утку» или «Монастырь», – при этих словах лицо главдиверсанта еще больше вытягивалось, а рот открывался. – Хочешь, расскажу, как у тебя сложилась судьба после войны? Точнее, после пятьдесят третьего?

– Почему именно пятьдесят третьего? – удивился Судоплатов.

– Верховный умрет пятого марта, пятьдесят третьего года. Точнее, умер там, в моей истории. Там и война шла по-другому. Я вот всего пару-тройку месяцев поучаствовал, а ход войны изменился очень сильно. Поэтому не факт, что дальше что-то пойдет так, как и в моей истории.

– И что было после смерти Сталина?

– Да звездец настал стране, вот что! – грубо ляпнул я. – К власти каким-то макаром пролез Кукурузник и давай мочить всех, кого попало. Сначала убрал Берию, да, наглухо убрал, не сам, конечно. Затем наступила очередь всех его людей, включая и тебя.

– Меня тоже шлепнул? И кто это – Кукурузник? – Паша смотрел на меня широко распахнутыми глазами и буквально впитывал информацию.

– Никитка ваш, клоун, бл… Нет, тебя просто закрыли, пятнашку на Владимирской зоне пробыл, от звонка до звонка. Приговор у тебя был… В общем, прочитал бы сам, охренел бы точно. Да и не ты один.

– Хрена себе, а за что?

– Да там какая-то мутная история была, с минированием Москвы, контакты предателя Берии с Гитлером о сдаче всех республик, чтобы войну закончить, ты ему во всем помогал, – видя неисчезающее обалдение на лице генерала, я закончил перечислять. – Да и нужен-то был лишь предлог. Кстати, тебя ведь и сейчас хотели убрать, может, это из-за моего вмешательства в историю?

– Понятно. Игорек, столько информации мне не удержать, нужно хоть немного отдохнуть и собрать мысли в кучу. Есть выпить?

– Конечно, тебе что?

– А что есть?

– Коньяк, виски, водка… да до хрена всего есть. Я-то почти не пью, бутылки нравятся, вот и собираю. А кто-то из моих прознал, вот и тащат отовсюду.

– Коньяк армянский?

– А тебе именно он нужен? – засмеялся я. – Соскучился, что ли?

– Да нет, без разницы. Просто так сказал. Привычка…

– Есть и армянский, и французский, последний, кстати, мне Энцо Феррари подарил, отличная штука. Дорогущий жуть, но комендаторе так выразил мне свое уважение.

– Не знаю, кто это, да и все равно. Давай, что ли, своего французского, а то крыша едет.

Разговор у нас был долгим. Оливия с женой Павла ушли спать, уложив детей, а мы все трындели. Я рассказывал много чего, Анатольевич лишь крякал от удивления и, кажется, даже зависти, но такой, легкой. В середине ночи разговор утих сам собой, по причине отсутствия одного из беседовавших. Павел так налег на коньяк Феррари, что вырубился, оказавшись в стельку пьяным, еще бы, выкушали два пузыря, причем я-то немного совсем, чего продукт переводить. Во, завтра еще говорить будет, что я его нагло споил. Сам-то я как стекло, ведь почему мало выпиваю, так, вкус попробовать, я же из-за этих своих бонусов трезвею мгновенно. Специально пробовал напиться, тогда и удивлялся, почему я выпил, но трезв. Вот и попробовал, помню, хлопнул фляжку спирта, мы еще в Союзе тогда были, и окосел. Думал, нашел свою норму, хрен там. Спустя десять минут я был как стекло. Тогда и понял, что выпивка не важна, на войне или в стрессовой ситуации, нужен сам факт того, что, кажется, тебе от этого легче. Так проще жить. А алкоголь ничего не дает. Так что когда я на какой-нибудь общей попойке выпиваю, размеренно, под тосты и беседы, то всегда трезв.

Прошло еще недели три, чуть больше, двадцать два дня, и мы с Павлом, прихватив на всякий случай Яхона и взвод лучших бойцов, летели в Айдахо. Все же решили остановиться здесь, так как чуток лучше, на наш взгляд, с точки зрения климата. Ну, тяжелый он в Монтане, иногда перепады температур под сто градусов бывают, это когда летом под пятьдесят и зимой так же, только со знаком минус. Циклы замерзания такие, что даже в двадцать первом веке там никогда не было хороших дорог, а уж мы с вами, русские, знаем, что такое плохие дороги. Вот и решили, что базу надо делать в Айдахо, конкретно тренировочные полигоны, места там хватает, на сотни миль ни одного человека. Горы, долины, озера и реки – рай для тренировок диверсантов. А уж где захочет жить главдиверсант, пусть сам думает. Самолеты у нас давно свои, мы практически не ограничены в передвижении. Так, получаем коридор и летим куда надо. Под крылом уже пронеслись рыжие пески и каньоны, и появились заснеженные пики гор и зеленые долины. Черт, как же здесь красиво-то! Но лично мой выбор – это тепло, пусть и со скудной зеленью, хотя в Калифорнии все же не так плохо с ней обстоит, как в соседней Аризоне.

По прибытии в Бойсе нам пришлось искать транспорт, но проблемы в этом не было. Здесь уже сейчас довольно широко представлена сеть проката машин и вообще всего, что связано с туризмом, он тут постоянно развивается. Спустя пятнадцать минут Серега словно из воздуха нарисовал нам грузовик и легковушку. Кстати, непатриотично, «форды». Ехали мы сразу в здание местной управы, что ведает здесь землей. Правда, оказалось, что уже довольно поздно, пришлось в отель заселяться. Блин, надо и здесь свой построить, хотя бы небольшой. О, точно, вот и будет работа для жены Судоплатова. Ведь как и говорил, туризм в Штатах развивается очень активно, скоро здесь будет очень много желающих отдохнуть. Тут великолепная рыбалка, можно сплавляться по рекам, горы сами по себе волшебны. Думаю, летом тут вообще рай. Осадков мало, правда, но ничего.

– Чего дальше? – Паша все никак не мог перестроиться, ему постоянно нужен четкий план действий, желательно на месяц, а то и дольше. Военный человек, что тут говорить. Ха, блин, надо его с пятилеткой приколоть, пусть план составит.

– Расслабься и отдохни, наконец. Все, ты уже не в Союзе. Здесь не надо ходить строем и следить за каждым словом и жестом, просто живи, все будет отлично. Поверь, уж где-где, а здесь для этого есть все, по крайней мере пока.

– Почему – пока? – заинтересовался Судоплатов.

– А-а-а, – протянул я, – скурвятся амеры. И сейчас-то гнид у них полно в правительстве, а уж что будет лет через тридцать-сорок… Причем нормальные-то люди и в то время были, но на фоне политики их правительства о них и не думал никто.

Поужинав в кафе при отеле – оказалось, чтобы разместить наших людей, пришлось его чуть не целиком снять, – мы завалились спать. Выяснив для себя у администратора, куда и как лучше обратиться насчет покупки свободных земель, уснул я в предвкушении завтрашней работы.

Чиновник из администрации города легко согласился проехать с нами в несколько мест для осмотра. С воздуха, конечно. Во-первых, ехать на машинах по убитым дорогам то еще путешествие, а во-вторых, как еще местность под базу подобрать, как не с воздуха? Правда, перед вылетом он нам два часа показывал планы его угодий и расписывал в красках преимущества жизни и развитие бизнеса в Айдахо. Картоху предлагал сажать, говорит, что Айдахо скоро накормит картофелем все Штаты, не врет, помню такое из истории Штатов. Генералу все нравилось, вокруг все было, скажем так, привычным. Климат явно холоднее, чем в солнечной Калифорнии, но достаточно мягкий. Да, зимой и тут будет холодно, как в Союзе, но все же адских морозов с огромной влажностью, как в любимой в прошлом стране, здесь не предвидится. В Айдахо реально сухо, поэтому холод зимой должен переноситься спокойно и легко, да подолгу он тут не держится. Широта-то тут сочинская.

Население в городе сплошь простое, рабочий люд, но это всем и нравилось. Без напыщенности, которая присутствует в южных Штатах, а еще чаще на востоке, здесь было как-то натуральнее, что ли. Ковбои, фермеры, все как на подбор. Даже индейцы есть. Кстати, прикольное правило, если видишь индейцев в количестве больше шести-семи человек, можешь стрелять в целях безопасности своей тушки, так как считается, что те могут быть агрессивной боевой группой, нормально так живут. Но впрочем, местные вроде как с ними нормально общаются, насколько мы для себя видели. А еще в резервациях у тех есть казино, так в них постоянно тусуются белые янки. Чего им тут еще-то делать в свободное от работы время!

Остановились мы только в третьем местечке, что показал нам чиновник-земледел. Точнее, мы приглядели его в первый день, во время облета штата, а на следующий день добрались сюда на машинах, эх и долго же ехали. Но ничего, пригоним сюда технику и дорогу нарисуем. Несколько вариантов отпадали по причине того, что являлись парками и национальными заповедниками. То место, что мы выбрали, наконец, было довольно отдаленным, до ближайшего поселения, не города, миль восемьдесят, хоть из пушки стреляй. Павел просто влюбился в окружающую нас действительность.

– Игорь, блин, это что, наяву, или я все еще под твоим коньяком? – бывший главный диверсант Страны Советов на глазах менялся. Из глаз исчезала твердость и подозрительность, которую ему привили в НКВД. Передо мной находился обычный, уже не молодой, но еще очень крепкий мужчина. Раны его еще беспокоили, поэтому двигался он очень осторожно.

– Это, – я обвел взором окрестности, – суровая действительность, Паша. Это и есть жизнь, – просто сказал я.

Надо ли говорить, что мы, конечно, выкупили этот участок. Были некоторые терки насчет оформления именно в собственность, нам все пытались всучить аренду, хоть и длительную, но мы стояли на своем и сулили больше прибыли от продажи, чем от аренды, да и никто не запрещал еще коррупцию в американских управах. Территория была просто огромная, по картам чиновника выходило, что полоса леса на склонах гор и прилегающих к ним долин имела размеры примерно пятьдесят на двадцать километров. Это по моим прикидкам, я все еще перевожу все эти мили и футы в привычные для себя единицы измерения. Территория как у приличного города, вот только абсолютно дикая. Нет, дороги какие-то, точнее направления, тут есть, но вот какой-либо инфраструктуры… Здесь была река, впадающая в небольшое озеро, шикарный нетронутый лес, а также великолепная долина, на которой можно завести отличное хозяйство, ранчо или ферму. Перепады высот, местность просто исключительная как для жизни, так и для тренировок наших «академиков».

Правда, чуть позже оказался один изъян, но мы и его обернули в нашу пользу. Практически с трех сторон нашу землю окружали заповедники. Условие у администрации было такое.

– Вы ведь захотите установить ограждение своей земли, чтобы обезопасить себя от животных? – разъяснял чиновник. – Сделать это можно, но должны быть обязательные чистые участки для свободной миграции диких животных, позже, когда будете обустраиваться, я пришлю к вам людей, которые помогут определиться с таковыми решениями. Я имею в виду достаточно точное расположение проходов. Плюс ко всему, нужны дороги и желательно мотели с заправкой. Это для туризма.

– А, так вы за наш счет еще и туризм в своем штате хотите развить?

– Он и так тут есть, лишних денег не бывает, молодые люди, так?

– Конечно.

– Впрочем, если вы наведете дороги, думаю, инвесторы здесь сами появятся.

– А вот тут мы с вами и должны расставить все точки, – жестко сказал я, – если мы строим дороги и прокладываем маршруты, то и туризм будет нашей вотчиной. Наша компания с радостью возьмется за инвестпроект, вы тоже не останетесь внакладе.

– С вами приятно иметь дело, молодой человек. Вы хотите уединенности? Она у вас будет!

– Вы же слышали название нашей компании, значит, представляете, в каких сферах у нас интересы.

– О-о-о, интересы вашей компании весьма обширны!

– И одно из направлений – оружие, – я посмотрел на реакцию чиновника, она меня даже поразила. Тот просто сунул руку под куртку и достал ствол.

– Я в курсе! – чиновник, кстати, мистер Эккард, протянул мне пистолет, на рукоятке которого четко виднелся шильдик «California-1947». Это был сейчас самый хит. Я чуть-чуть «испортил» внешний вид М-1911, сделав его более угловатым, да калибр у него был девять миллиметров, правда, со специальной пулей. Таких только за первый год было продано один миллион штук. А изготовлено девятьсот тысяч. Ага, на заказ ляпаем, производство, что мы приобрели у очередного разорившегося бизнесмена, было не очень большим, но мы его уже расширили.

– Нравится?

– Люди в таких местах не берут с собой оружие, которое не способно им помочь в случае нужды. Из такого пистолета старый Фил, вы скоро о нем узнаете, завалил гризли с трех патронов.

– А на фига он к нему так близко подошел? – обалдел я. – Почему без винтовки?

– Была и винтовка. Старый «винчестер» медведь просто сломал лапой, когда напал на Фила.

– Кто его так рассердил?

– Да бывают люди, всякое случается. Так вот у старика был последний шанс, и он им, конечно, воспользовался.

– Отлично, хорошая реклама! – а что еще я мог сказать прожженному америкашке? – Скоро выйдет новая модель, думаю, понравится не меньше. Там будут учтены многие пожелания владельцев оружия и хороших стрелков. Я пробовал прототип, остался очень довольным.

– О, это хорошо, но народ у нас небогатый, сами понимаете, глушь. Тут все ценят старое. Патроны переснаряжают, стволы берегут.

– Думаю, когда мы начнем строительство, я помогу немного улучшить экономическую составляющую этого региона.

– Вы будете набирать людей из местных? – с удивлением спросил Эккард.

– А почему нет? Что же, мне со всех Штатов собирать своих людей? А чем местные-то плохи? Люди, думаю, работящие, почему нет?

– Да нет, вы меня неправильно поняли. Конечно, люди у нас от работы не бегут, просто слышал, что у вас всегда свои работают.

– Ого, да вы еще и разведку провели? – с прищуром спросил я.

– Молодой человек, вы только прилетели и заселились в отель, как мне уже доложили, кто к нам пожаловал. Не каждый день, да что там, не каждый год к нам прилетают такие люди!

– Не преувеличивайте, ничего такого особенного в нас нет, привирают больше.

– Что, значит, неправда, что в вашей компании чтут кодекс рабочего человека, платят хорошие деньги и лечат персонал бесплатно? А жилье и беспроцентные ссуды?

Видя мое легкое удивление, Эккард продолжал:

– Ваша компания, сэр, на очень хорошем счету в Америке, в настоящей Америке. Хоть вы и молоды и о вас ходят всякие слухи, но у всех на виду ваша работа. Как я и говорил ранее, здесь не боятся работы, поэтому мы уважаем таких людей. Людей, что заботятся о простом работяге, а не выкачивают из него последние силы.

– Мне очень лестно слышать от вас такую оценку, правда. Почему именно от вас? – Эккард вопросительно вскинул брови. – Потому как вы меня совсем не знаете, но сделали правильные выводы. Надеюсь, мы с вами и дальше сработаемся. Мы здесь всерьез и надолго. А про персонал я вам так скажу. Везде, где наша компания что-то строит, мы набираем местный персонал, просто он быстро становится именно таким, как вы и назвали – нашим. Все наши люди работают честно, за что мы их и ценим, а они, я надеюсь, ценят нас.

– И что, ты вот так просто ввалишь сюда кучу денег, только для меня? – Судоплатов злился, ситуация для него непривычная.

– Я ведь могу и кучу отмаз придумать, типа это для моей армии, и так далее. Нет, Павел, хочешь верь, хочешь не верь, это просто подарок тебе и твоей семье, ну и плюс, конечно, для моих ребят. Лучшего спеца для их натаскивания мне никогда не найти. Ведь раньше мы их обучали сами, исходя исключительно из собственного опыта. А бои в лесах Белоруссии все-таки опыт слабый. Другое дело, что у местных, например, даже такого опыта нет, они ведь совсем не умеют воевать. Если бы не количественная составляющая армии САСШ, Сталин, как мне кажется, смог бы их победить достаточно легко.

– Незачем это, Игорек, хватит уже, – грустно заметил генерал.

– Да разве ж я против? Ты же понял, для чего я создал вообще эту «Академию». Я, неизвестный молодой хрен, приперся в Штаты и за несколько месяцев нагнул тут самую сильную сторону, мафию, заметь, нас и было-то шесть человек. Бандиты ведь не солдаты, нам даже, если честно, было неловко вначале с ними войну вести. Они даже не понимали, как и кто их валит, да и сейчас, наверное, лишь догадываются. Хотя их осталось-то, все перегрызлись между собой.

– Я изучал это, Меркулов держал в свое время внутреннюю ситуацию в Штатах под своим контролем.

– На фига ему это нужно было? – удивился я.

– Ну, надо же знать, с чем можно столкнуться, какие силы и возможности у противника, хоть и вероятного. Ты думал, НКВД, ГРУ – это так, своих пощипать? Работали ведь по всему шарику, ты и представить не можешь, какой размах. Сейчас да, все стало тише и в каком-то плане легче. Штаты, как рассорились с Союзом, выгнали отсюда всех дипломатов, а это, сам понимаешь, опытные разведчики. Здесь остаются лишь спящие ячейки ликвидаторов, некоторые личности для разных шпионских штучек. Я, кстати, их и курировал, когда ты мне помог в Лос-Аламосе. Кстати, в который раз говорю, я охренел от твоей наглости и везения.

– Да расчет-то был прост, как три копейки. Понятно, что если бы я просто в лоб пошел, просто бы положили, но говорю же, они не ждали. Американцы просто не имели опыта противодействия в таких ситуациях, вот и поступили стандартно. Ответили на удар мексов и стянули всех к периметру, а обо мне не подумали. Правда, я тоже там чуть не лопухнулся, когда из боксов вылезли танки. Думал, ну все, пипец, но ничего, справился. Но давай не будем все это вспоминать, если честно, то это не совсем то, чем можно гордиться. По сути это террористический акт, который я совершил. Да, натравил мексов, и все потом вышло так, что те просто якобы хотели заполучить много оружия, ведь оно там было, но это терроризм на государственном уровне, тут и до войны не далеко. Хоть мне было и пофиг на то, что у Штатов убавится яйцеголовых, они не лекарства разрабатывают, а смерть несут, причем чудовищную.

– Черт, вот кому надо было так все засрать, что лучшие люди не служат своей стране, а прячутся на чужбине? Столько полезного могли бы принести…

– Паш, теперь уже поздно. Все крепки задним умом, поэтому-то, только поэтому у меня все и получается. Потому как я – знаю, как это было. А главное, знаю, как не надо поступать. Думаешь, я смог бы провернуть тот же «Лос-Аламос», если бы не владел знаниями из будущего? Да хрен там. У меня бы ушло несколько месяцев на простую подготовку и наблюдение, а сам подумай, кто бы мне дал спокойно вести наблюдение за таким объектом? Сто раз бы похоронили, прямо там, в пустыне. Вон, даже зная, танки проворонил.

– Но все же у тебя получилось, причем хорошо. А у нас, думаешь, всегда все выходило так, как планировали? Ха, старик Эйтингон тебя не слышит. Да любой план…

– До первого выстрела! – закончил я.

– Именно.

– Паш, а по поводу моего альтруизма… – Я сделал паузу. – Мне действительно хочется сделать для тебя все это и даже больше. Но если это все, – я обвел взглядом округу, – лишь очередная твоя игра, а играть ты мастер…

– Ты чего, сдурел! – вскинулся Судоплатов. Он аж в лице изменился.

– Нет, просто не люблю, когда меня играют, – спокойно ответил я и тут же добавил: – Дай закончить.

– Игорь, мне очень жаль, что ты так думаешь… – кажется, его задела моя речь. Но как я ему только что сказал, он слишком хорошо умеет играть!

– Павел, я слишком хорошо читал твои книги, в которых далеко не все сказано, мемуары других участников, я – знаю, как и что ты можешь. Конечно, что-то о себе и ты не знаешь, ведь импровизация – это о-го-го, но… У меня одна надежда, на то, что на операцию ты не притащил бы свою настоящую семью. Только поэтому я так легко рванул тебе помогать. Иначе сто раз бы проверил. Хотя ты это тоже мог использовать, – я усмехнулся своей подозрительности.

– Я ничего не стану говорить, просто потому, что если подозрение есть, то болтовней я его только усилю. У меня жена и дети, идти мне некуда, а уж веришь или нет, сам решай. Кстати, я тебя не просил меня здесь размещать, только хотел, чтобы помог добраться куда-нибудь подальше. Ты сам все это придумал. – И он прав так-то. Ведь он ничего не просил, но я прекрасно знаю, что такое манипулирование.

Судоплатов разместился пока в гостинице, на днях к нему отправятся бригады строителей, ну а что, думаете, у нас таких нет? Столько строили за эти годы, что просто не могли не создать еще и строительную компанию, причем со своим производством материалов. Леса для вырубки, к сожалению, мало, чиновники запрещают уничтожать его. Так что в договоре на землю был прописан пункт о валке леса, точные координаты и количество, то есть хотя бы часть древесины тащить ниоткуда не нужно, здесь нарубим. Проект под базу для тренировок спецназа – это я так обозвал, все-таки те, кто здесь будет тренироваться, станут далеко не простыми бойцами из «Академии», которых тренировали лично мы сами. Павел поднимет все на другой уровень, он это сможет, знаний и опыта у него полно, а самое главное, он прекрасно знает, как не надо делать. Ведь все это он уже развивал в Союзе, и надо сказать, что там у него вышло, так почему не выйдет здесь? Правда, он тут помянул Старинова, дескать, вот кого бы сюда притащить. Но он назвал того чересчур идейным.

Спустя месяц я решил проведать нашего генерала, посмотреть захотелось, как у него дела. Напрягов пока больше не было, поэтому даже чуток смогли расслабиться. В Айдахо вовсю шла зима, но я охренел от увиденного. Паша тут таких дел наворотил, что гордость брала, за то, что мы вообще это замутили. Судоплатов, как истинный человек из Союза, не стал первым делом думать о своей жопе, простите за выражение. Ограничился небольшим домиком, чтобы просто семья была в своем доме и тепле. Развернув строительство базы на всю катушку, он контролировал буквально все. Каждый камень, каждую доску и кучу щебня укладывали только так, как требовал он сам, откуда у него навыки строителя, остается только гадать. Строились комплексы для тренировок спецназа на все случаи жизни. Я еще намекнул Паше, что в будущем всерьез встанет проблема с терроризмом, поэтому он знал, куда двигаться. Мы должны быть готовы, так как я хотел в будущем уничтожать всю эту мразь жестко и на раз. Да, будем влезать в авантюры по всему шарику, почему нет? Конечно, туда, куда сунется правительство САСШ и разожжет очередную цветную революцию, я скорее всего не полезу, но и смотреть на геноцид не стану. Быстрые операции по ликвидации глав террористов, уничтожение банд и освобождение заложников – вот наша идея. Мы хотим сделать нечто вроде ООН, только те работают… ну, вы знаете, как они работают, мы же будем реально решать проблемы людей и государств. Когда весь мир будет знать, что есть специальная организация, которая может решить любую задачу, в мире станет спокойнее, как мне кажется. Плюс к тому не нужно жертвовать своими людьми в конфликтах. Взять ту же Чечню из моей истории. Вместо восемнадцатилетних, необученных срочников и, в принципе, таких же контрактников, такими делами будет заниматься спецназ. Да, знаю, что войны не выигрываются спецами, но если тех много и нет ограничений… Жестко, быстро и четко. Не воевать с боевиками, а просто уничтожать. Когда те поймут, что валандаться с ними никто не будет, то и сами не захотят дальше воевать. Ну, а особо упертых ждет просто смерть, вместе с семьями. Вот черт, недавно еще сам таким был, причем уже здесь, в Штатах, а теперь хочу построить лучшее антитеррористическое подразделение в мире.

У Паши все на мази, меня напрягало только то, что он никак не помогает семье, весь в делах. С его супругой поговорила Оливия, позже Судоплатову был предложен такой план:

– Павел, ну ты же сам видишь, тебе не до чего. Пусть твои едут к нам, жена у тебя человек умный, подтянет английский, право, обучится управлению, дети будут ходить в школу. Жизнь-то идет, здесь есть возможность развиваться и жить, так надо пользоваться.

– Да я согласен, думаешь, сам не знаю, просто просить у тебя… И так под подозрением.

– Да достал ты уже со своей скромностью, Паша. Почему я должен сам думать о твоей семье?

– Ну, наверное, потому, что заставил меня думать о твоих делах, поэтому времени на другое у меня просто нет.

– Ты нахал! Заставил я его… Короче, я все устрою, захочешь увидеться с семьей, бери выходной и лети, самолет у тебя всегда под рукой. Пока же я займусь ими, а Оливия мне поможет. Пацанов пристроим в нашу русскую общину, да, дети бывших белоэмигрантов, зато твоим с ними легче будет. Там сейчас все просто, это я о белых, простые люди, нет барских замашек, все работают, служат, живут достойно.

– Ты такие вещи говоришь, думаешь, я хоть что-то в этом понимаю?

– Хорошо, – легко согласился я, – пусть тогда Оливия решает, она в этом понимает больше, чем все мы, вместе взятые.

Дело это на самом деле не такое простое. Мы-то со своими, уже отучившимися и некоторыми еще получающими дальнейшее образование, уже отмучились почти. Нет, конечно, можно сделать проще, Судоплатов скажет детям, куда им идти, они и пойдут, а зачем? Какую пользу они принесут и себе, и своим родителям, да и обществу тоже? Хоть это и неродное им общество. Но так как живем мы вообще-то в окружении людей, а не в глухом лесу, то обязаны соответствовать этому самому обществу.

Затворников в русской общине не было, все жили как-то весело, живенько так. Когда мы обосновались в пригородах Сан-Диего и начали активно вести дела, наши бывшие соотечественники наблюдали за этим с осторожностью. Все изменилось, когда к нам приехала делегация из дворян. О, эти люди отнюдь не были напыщенными индюками, какими их любят рисовать в Союзе. Тот же Ванин, отличный военный хирург, был просто сама любезность и обходительность, без всякого чванства. Это было лет восемь назад, тогда мне не понравился всего один тип. Бывший генерал царской армии, ростом метр шестьдесят, дул щеки так, что казалось, лопнет. Хорошо, что был он уже старым и умер буквально через несколько месяцев, а то думаю, с ним бы у нас никак не сложились отношения. Пока был жив, все называл нас выскочками, не заслуживающими, чтобы им руку подали, ну и мы отвечали, как он заслуживал. Приглашая людей к себе в гости, намеренно забывали пригласить генерала. В общем, нормальные в основном люди, хоть и белоэмигранты. Кстати, здесь осели в основной своей массе те, что бежали с Дальнего Востока и Сибири, те еще рубаки. Один был чуть ли не лучшим другом Колчака, с удовольствием пообщался с ним, думаю – врет безбожно.

Пацанов Судоплатова приняли как родных. Видимо, в эмиграции сказывается любовь к родине, и бывшие противники, стараясь не вспоминать о прошлых распрях, с удовольствием встречаются и общаются. Конечно, если бы я объявил в общине, кем был человек, детей которого мы пристраиваем, вопросы, быть может, и появились бы, но я не стал. Нас самих здесь активно принимали за детей врагов народа, то есть как бы своими. Никого в этом не разубеждал, но и власть Советов ругать не собирался. Жестко там, но сколько вот думал на эту тему, столько раз и приходил к мнению: а как еще с нами надо? Только не надо плеваться, достаточно просто ответить на этот вопрос самому себе. Только честно ответить, как перед смертью. Что, неправду о нас говорят, будто бы русские все сами друг друга ненавидят? А собираются вместе, только когда совсем припрет. Да полнейшая… правда. Постоянно завидуем всем вокруг, злимся, ругаемся. Водители на дороге в двадцать первом веке вообще готовы друг друга убивать, дай только волю. Что это – от неудовлетворенности жизнью? От бедности? Или мы ущербные какие? Может, и вовсе от климата, солнца мало видим, вот и живем как бирюки. Черт нас знает, такой уж мы народ. Когда и почему мы так стали жить, наверное, уже никто и никогда не ответит, да и не нужно это никому. Мы не любим несправедливость, но сами живем, постоянно нарушая как законы, так и просто здравый смысл. Хотим, чтобы власть не воровала, а едва кто-то из нас добирается до этой самой власти, сразу начинает воровать. Полностью состоим из противоречий. Помню, была в том времени, перед тем как я сюда загремел, такая фишка. Все кому не лень пытались тявкать на президента нашей страны. То им это не так, то другое. Но мне особливо нравилось вот что: «Президент окружил себя своими дружками, только они и живут!» – орали в блогах, на митингах и в туалетах. Не, ребят, вы чего, серьезно это говорите? Вы правда думаете, что в других странах у президентов и прочих монархов, приближенные – люди с улицы? По объявлению набранные на работу и службу? Вы прям как дети! В тех же Штатах, горячо любимых всей нашей оппозицией, вся вертикаль власти – избранные, свои из узкого круга. Их готовят буквально с пеленок. С детства они растут, учатся и затем идут служить или работать туда, куда их направят. Потому как управление страной не терпит левых людей. Да, на каких-то незначительных постах, под руководством опять же элиты, можно встретить простых людей, но таких слишком мало, а берут их просто для массы, чтобы не бросалось в глаза то обстоятельство, что вся верхушка чуть не с одного двора.

Еще фишка насчет сменяемости власти. Ну, тут вообще все просто, как мне кажется. Обычная алчность и жадность. Оппозиционерам покоя не дает тот факт, что они сами не у власти, а следовательно, не могут воровать. А работать просто, как нормальные люди, не хочет никто. На фига, это ж быдло должно работать, они-то – элита!

Весна нового, пятьдесят первого года выдалась превосходной. Моя формульная команда вовсю готовилась к новому сезону, давая понять конкурентам, что бой будет страшным. Еще зимой в Лондоне состоялось принятие нормального регламента чемпионата. Приняли решение обо всем, что хоть немного вызывало разночтения. Мне удалось продавить главную мысль, что из «Формулы-1» нужно делать «Королеву автоспорта». Многие заинтересованные личности, весьма приближенные к высшему свету и власти, были в этом заинтересованы. Удивительно, но странно повел себя Энцо Феррари. Ему показалось перебором участие в пятнадцати гонках чемпионата. Но тут уж я выступил так выступил!

– Извините, уважаемый синьор Феррари, – я сделал паузу, – а что это за почет такой, выиграть пару забегов и объявить себя создателем лучших автомобилей?

– Это и есть престиж! А если количество гонок будет большим, чемпионат потеряет в зрелищности и будет простым массовым событием.

– Так от массовости он лишь прибавит в популярности и той же зрелищности. Вам, как производителю великолепных машин, разве не хочется видеть их по всему миру? Видеть, что люди хотят иметь красный автомобиль только потому, что он выступает в «Королевских гонках»? – именно этого и хочет комендаторе, уж я-то знаю!

– Я не понимаю, где связь… – Энцо, хитрец Энцо. Все-то ты понимаешь, а только прикидываешься.

– Скажите, синьор Феррари, что престижнее? – Тот внимательно смотрел на меня, а я продолжал: – Выиграть один раз или два?

– Ну, конечно, два! Но мы потеряем статус чемпионата…

– Никоим образом! Популярность «Ф-1» будет повышаться от гонки к гонке. Но есть и еще одно условие…

– Говорите, мистер Смит, – подбодрил меня директор ФИА.

– Мы должны развивать чемпионат по всему миру. Для начала, представить в гонках каждый континент хотя бы одной страной. Позже – по возможности развивать и увеличивать территории.

– А не говорит ли в вас простое желание заработать больше денег, молодой человек? – выступил один из делегатов.

– А что, это как-то запрещено? – с удивлением спросил я. – Вообще-то все здесь так или иначе для того, чтобы зарабатывать.

– А разными континентами вы хотите завоевать рынки сбыта вашей продукции.

– А вы нет? – спросил я в лоб. – Господа, мы уходим от разговора. Вы все прекрасно знаете продукцию нашей компании. Она представлена по всему свету, многие из вас имеют в собственности автомобили, разработанные лично мной. И что, думаете, мной руководит только желание нахапать больше денег? Даже не смешно, господа. Если бы я хотел больше зарабатывать, а не тратить, я не участвовал бы в гонках, тратя огромные средства.

– А Гарри прав, – поддержал меня вдруг один из делегатов. Кажется, он представляет «BRM». – Не серьезно это, когда производители работают круглый год, а в зачет идут только несколько трасс, которые так или иначе выгодны некоторым из нас. Да и система начисления очков устарела.

– Очки, – вновь взял слово я, – должны начисляться за каждую гонку и учитываться все. Люди работают, а получение очков – это первое, что показывает их работу.

– Ну, вам, молодым, все бы сломать! – возмущенно, но уже без искорки в голосе заметил еще один старый функционер.

– Не сломать, а модернизировать, в связи с тем, что технологии не стоят на месте, – ответил я.

Тогда регламент мы обсуждали неделю. Еще больше потратили на согласование, но в итоге добились общего результата, который на выходе устроил всех. Меня, после прошлогодних выступлений, уже принимали всерьез. Особенно технари, те, кто сам что-то делает, а не только участвует деньгами. Ведь мои машины – это именно мои машины, я их и разработал, и внедрил.

Первая гонка состоится в начале мая, уже прогресс, а то они собирались только к концу проснуться. Борьба предстоит тяжелая, «Альфа» сильна, особенно Маэстро в ударе, но и я буду жилы рвать.

Летом состоится крещение для нашего с Судоплатовым детища. Как и в той истории, Корея будет и здесь, только вот с нашим вмешательством. Конфликт зреет куда серьезнее, чем тот, о котором знал я, хотя бы по той причине, что на этот раз отношения САСШ и Союза еще хуже. Павел прорабатывает сейчас все варианты, чтобы вынудить стороны сесть за стол переговоров. Начиная с нейтрализации глав противоборствующих группировок и заканчивая прямым уничтожением таковых. Если не захотят говорить, выкрадем и посадим за стол, не поможет, начнем стрелять и взрывать. Амеры здесь, как и всегда, опираются на флот, утопим пару эсминцев, можем и авианосец повредить, Союзу пока препятствовать не будем, те вроде бы выступают за объединение. Это южан активно толкают вперед, а Сталин на Север не так уж и давит, но посмотрим.

Оливия в очередной раз сделала меня папой. Дочка, вторая уже, назвали Мэри, первую зовут Анной, родилась крепкой и здоровой, что очень радовало. Все мои друзья также активно увеличивали семьи. Малой перещеголял просто всех, у него уже четверо, молодец. Яхону пока удались двое, но он у нас все время в разъездах, а в отсутствие мужа дети в основном не рождаются. В нормальных семьях. У нас – нормальные.

По весне, то есть вот как раз сейчас, матери моих друзей, которые так и жили с нами, вдруг рванули в Айдахо. Это парни вывезли их в феврале, показать контраст с Калифорнией, вот те и влюбились в эту девственную красоту. Но самое главное, они рванули туда не просто для получения новых эмоций, а решили подгрести под себя ферму, что уже закладывалась. Скоро должны завести из Монтаны черных коров, будем развивать животноводство. С картошкой и так понятно, местные бы не поняли, если бы мы не разбили поля под нее. Кстати, наняли немало людей для работы, местные вроде довольны. Со всех ближайших селений людей привлекли. Так как ездить к нам далеко, пустили специальный транспорт, который забирает людей из одного места и привозит на работу, так же затем увозит домой. Все приняли это на ура.

Бурят активно занимается туризмом, вот ведь кто бы сказал мне тогда, в лесах Белоруссии, что советские люди сороковых годов способны вести бизнес, причем успешный, никогда бы не поверил. А все дело, конечно, в возможностях. Попали люди в ту среду, где было для них интересно, вот и увлеклись, а бизнес, а что бизнес, не такая уж наука, чтобы ее было невозможно постичь.

Сам же я с головой ушел в гоночную жизнь. Со мной постоянно только Серега, когда свободен от общих дел с Судоплатовым. Очень уж Яхону понравились гонки, но сам не гоняется, слишком неуклюж для этого, да и не хочет. Ему нравится наблюдать за процессом, активно болеть, да и просто путешествовать по странам. Путешествовать не в качестве боевика-диверсанта, а именно простого человека. Ведь это так интересно, особенно в это время. Сейчас нет такой активной террористической угрозы в мире, нет пид… ой, извините, толерантности нет, никто не заморачивается о свободе секс-меньшинств и прочей нечисти. Красота, жизнь, люди, эх!

Паша не требует к себе моего внимания. Похоже, я ошибался, думая о том, что я всего лишь его разработка. Работает со всей душой, первые из бойцов «Академии» уже прибыли на свои места службы. Их обучали конкретно на охрану спецобъектов, вот теперь охрана у нас уже соответствует. Сейчас Павел гоняет диверсантов, с теми сложнее, специфика тоньше. Передает им максимум того, что знает сам, это радует. В конце лета парней забросим на Корейский полуостров, для сбора информации и внедрения в группировки. Так как с обеих сторон присутствуют различные инструкторы, наши парни не будут выделяться среди них.

В Союзе, казалось, о нас забыли. Точнее, им стало явно не до нас. Как и в моем времени – только тут это произошло на два года раньше, вот тебе и повернул историю, – был отравлен Сталин, а затем убит Берия. Аппарат подвергся еще большей чистке, чем та, о которой я знал. Через старые связи Судоплатова удалось установить, что поменялась вся верхушка, даже Кукурузник вылетел в трубу времени. Знаете, кто сейчас у власти? О-о-о! Вот поэтому там идет такой курс на войну в Корее с американцами. Георгий Константинович показал себя во всей красе. Вовремя рубанул где надо, да и взял власть. Сейчас, как в Америке принято говорить, власть в Союзе уже не у Советов, а у военной хунты. О как! Весь верхний эшелон власти заняли вояки, но хуже стране, как это может показаться на первый взгляд, совсем не стало. Наоборот, порядка даже больше стало. Потому как военные люди жесткие, да еще и войной закаленные. Они сполна хлебнули от партаппарата, поэтому зачистили его под корень, а на его место пришла ВКПСС. Та же партия, но с добавлением слова «Военная». Уж как там будет, лучше али хуже, никто предсказать не может, но Судоплатов высказался в таком ключе:

– Георгий здорово хлебнул от партии, да и мне перепало в свое время. Там нет сейчас ни одного генерала, да что генералы, лейтенанта, кто не столкнулся бы хоть раз с несправедливостью партийцев. Нет, там были очень достойные люди, но их меньшинство, надеюсь, что у Жоры все-таки хватит ума не губить всех подряд.

– Будем надеяться. К нам это каким боком сможет повернуться?

– Да думаю, уже не до нас. Они сейчас власть делят, потом воевать поедут. Это ж вояки, им требуется держать себя в тонусе, как иначе? Тем более Америка в Корее – это как красная тряпка перед мордой быка.

– Значит, нам не удастся развести враждующие стороны…

– Сразу точно нет. Жуков – мужик жесткий, наверняка захочет разом разгромить амеров, но вряд ли получится.

– Точно. У СССР нет такого мощного флота, да и корабли строят здесь в Штатах куда как быстрее. На суше да, маршал скинет амеров в воду, а что дальше? Те будут тупо бомбить всю Корею, пока в каменный век ее не вдолбят.

– Наших там сейчас мало, только разведка и наблюдение.

– Предлагаю вообще туда больше никого не посылать. Те, что уже там, пусть работают, информация нам нужна, но никуда не лезть, ясно?

– Да и сам так же думал. Наши парнишки не совсем по тому профилю будут. Больно уж там серьезная войнушка готовится, по образцу Второй мировой, не иначе.

Решили так и сделать. Отзывать тех, кто уже внедрен, как-то глупо, сил много потрачено, да и интерес есть, но увеличивать наше присутствие не будем. Вообще, бойцов к весне набралось уже три тысячи. Против нас даже закон издали, прочухали, наконец, что у нас целая армия. Нельзя создавать ЧВК численностью более тысячи человек. Тысячу-то и то с трудом отстояли, остальных пришлось для видимости регистрировать на вновь созданные компании, якобы не принадлежащие нам. Блин, вот ведь все и всё понимают, но не положено, и баста.

В конце апреля я с командой уехал в Европу. Блин, а мне понравилась Швейцария! Два дня потратил на прогулки. К концу третьего озадачил помощника нашего старого еврея оформить мне здесь участок земли. Дом сам построю какой надо, главное – землицы отхватить. Молодой еврей, это тот, что был у Яши в помощниках, теперь везде сопровождает меня. Яша уже немолод, да и дел в Штатах у него полно, бизнес-то у нас немаленький, а ведет все он практически в одиночку. Звали моего стряпчего Александром, ага, читай Мойшей, Сухановским. Выходец из Одессы, сбежал во время войны через Турцию, хрен его знает, как вправду было, но Яша за него поручился, а тот слов не бросает. Дела ведет хорошо, придраться не к чему, все у него вовремя и по делу. Так вот, когда Александр-Мойша отправился искать местных чиновников, я, наконец, пришел на трассу. Два часа бродил по ней, изучая кочки. Да, это тебе не автодромы двадцать первого века. Обычная дорога, общего пользования, на время Гран-при огораживается барьерами, и все. Надо сказать, что эту трассу я не знал вовсе. Как-то вот не приходилось ее изучать, вот сейчас и пытался исправить пробел.

– Приветствую, парень! – услышал я сзади. Обернувшись, улыбнулся.

– Сеньор Фанхио! – я снял кепку и протянул руку. Да, с чемпионом мы были знакомы еще в прошлом году. Тогда я не смог навязать ему борьбу, но по последней гонке он всерьез назвал меня главным соперником на следующий чемпионат.

– Да брось ты, какой я тебе сеньор! – искренне радуясь, Хуан-Мануэль ответил на приветствие. – Как погодка?

– Дождь будет, думаю… – чуть задумчиво ответил я.

– Здесь бывает, причем может начаться внезапно. Горы меняют погоду как хотят, – кивал мне Фанхио. – Готов?

– Да всегда, – скромно пожал я плечами.

– Я слышал, вы подготовили прямо какую-то супермашину?

– Просто убрали недостатки на прошлогодней версии. Ну, двигатель воткнули другой, хочу попробовать атмосферник.

– Ну-ну, – в свою очередь задумался чемпион мира. – V-12?

– Он самый. Тот, что в упрощенном виде на родстер серийный идет. Конечно, адаптированный под условия «Ф-1».

– А у меня есть твой родстер, – усмехнулся еще раз великий гонщик, – знал бы ты, какими путями я его заполучил…

– Так в чем было дело? Надо было связаться со мной, неужели бы я не помог?

– Да как-то некрасиво получается. Его у тебя все по полгода ждут, а тут я.

– Скромный вы человек, Хуан. Поверьте, в следующий раз просто позвоните мне, все решим. Вы же не для тысячи друзей машины выбиваете и не для перепродажи. К чему такая скромность?

– Ладно, уговорил, может, и обращусь. Слыхал, новинку обкатываешь?

– Только из КБ вышла, год испытаний, не меньше, – кивнул я, соглашаясь.

– Ого, как ты серьезно к делу относишься. Хотя молодец, не слышал ни от кого, чтобы твои машины ломались просто так. Крайне редки случаи отказов.

– Ну, так у нас же не народные автомобили шлепают. Почти полностью ручная сборка, оттого и мало собираем. Специалистов-то еще вырастить нужно, прежде чем к работе ставить. Это не армейский вал. Плюс ко всему своевременное обслуживание на наших фирменных станциях.

– Да я-то все понимаю, говорю же, молодцы вы. В этом году в Монако будешь свою выставлять на автомобиль года?

– Три модели.

– Даже так? – удивился Фанхио.

– Ага, причем думаю, уж не сочтите за бахвальство, что все три возьмут звание «Автомобиль года».

– Если бы не видел ранее твоих машин, посчитал бы тебя хвастуном. Но я знаю, что машины вы делаете просто блеск! Кстати, а какая третья-то? Спортивная и эта, как там она у вас называется…

– Внедорожник?

– Ага. Спортивная, внедорожник, а третья какая?

– Люксовый седан бизнес-класса и его еще более шикарная версия.

– Поглядим тогда, уже скоро.

Мы бродили с чемпионом по асфальтовому полотну еще долго, пока я, наконец, не решил, что видел уже достаточно. Разошлись в приподнятом настроении оба, хотя Хуан-Мануэль и заметно нервничал. Еще бы, его «Альфа-Ромео» и так захочет свалить из гонок в конце года, если здесь, в этой истории, не будет кардинальных перемен, а тут еще и конкурент в виде меня усилился. Да, я надеюсь дать бой «Альфе», причем в полную силу. Недостаток опыта и мастерства я надеюсь компенсировать своими бонусами и просто более совершенной техникой. Как ни крути, а у нас все равно сейчас лучшая машина.

Напарником в этом году у меня будет все тот же Фрэнк Гаррет. После того как я научил его настраивать машину под каждую трассу индивидуально, он поехал очень быстро. Но я все равно быстрее. На тестах на своей небольшой трассе, которую мы построили еще в прошлом году в Неваде, я регулярно его обставлял. Будет ли здесь, в Европе, по-другому? Да всяко может быть.

На квалификации я неожиданно допустил ошибку, и Фрэнк занял поул-позицию. Сказать, что тот был счастлив, вообще ничего не сказать. А вот я реально расстроился. Дело было именно во мне, я слишком легко теряю концентрацию при доминировании. Кажется, все, запас есть, незачем гнать сломя голову. Стоит только так подумать, и вот тебе и ошибка. Второй ряд, как и предполагали, заняли гонщики «Альфа-Ромео». Причем Маэстро на удивление также проиграл напарнику и будет стартовать четвертым. Что ж, может, это послужит дополнительной мотивацией.

– Запомнил? – даю последние наставления старшему механику.

– Конечно, босс. Шины с пометкой ставим на пит-стопе, топливо – под пробку.

– Окей, работаем, ребятки! – отдал команду я и закрыл забрало на шлеме. За зиму многие закупили наши шлемы. Я не делал из него тайны, напротив, всячески доказывал преимущества. И да, такая банальная в это время вещь, как безопасность, сработала на все сто. Да и самим пилотам приятно, меньше ветер беспокоит. Вчера на тренировке все проехали имитацию гонки, и никто не сменился, а то тут это сейчас в порядке вещей. Устал пилот, взял да и поменялся, правда, очки потом только пополам.

На стартовой решетке было нервно. Соперники рычат моторами, ты тоже подсознательно хочешь нажать, но пока рано, ждем. Наконец, флаги взметнулись вверх, и происходит то, что называют слиянием, или концентрацией. Стартовый флаг, кажется, опускался целую вечность. Настолько растянулось время, что, кажется, не дождешься. Старт! Машины срываются с места. Пыль, гарь от буксующей резины на миг застилает видимость, но через мгновение ты как будто рвешь эту завесу, и вот перед тобой уже первый поворот. Многое зависит именно от прохождения первого виража. Фрэнк слева выбрал сложную траекторию, потому как поворот правый, но за ним следом сразу идет левый. Я внутри, справа. Практически по обочине меня пытается пройти одна из «альф», не знаю, кто именно за рулем, слишком все быстро происходит, некогда смотреть. Чуть отпускаю напарника на выходе из первого и сразу ныряю внутрь, закрывая калитку для преследователя. Удается, хоть и не отыграл позицию, но свою сохранил. Проходим второй поворот как по рельсам, один за другим. Ускорение, машина чуть виляет кормой от избытка крутящего момента, но ее даже ловить не требуется, контроль полный. На долю секунды отпускаю газ и вновь плавно добавляю, машина рвется вперед, и я сажусь на хвост Фрэнку. В зеркалах мелькают морды «альф», но теперь уже поздно, не пропущу.

К концу четвертого круга отрыв до ближайшего соперника составлял уже пару секунд, субъективно, конечно. Во время такой гонки точно осознать отрыв нереально. В зеркалах кроме сильной тряски только пятно автомобиля преследователя. Фрэнк не отрывается, хотя и хочет, видно, как нервно ведет машину. Зря он нервничает, может ошибиться, и тогда плакал дубль. Еще пара кругов. Шины начинают проявлять беспокойство, появилось чуть заметное скольжение задней оси, но пока все под контролем. Пит-стоп еще не скоро, нужно держать машину. Кажется, я перемудрил с составом резины. Да, я ведь один из поставщиков, «Goodyear» также принадлежит мне, вот и делают резину для гонок такой, как я хочу. Но сегодня я выбрал слишком мягкую. Хорошо еще, что на пит-стопе поставят жесткий вариант, это чтобы наверняка хватило до финиша.

Тридцать два круга пролетели как один. Отрывы давно увеличились, кто-то вставал на дозаправку, кто-то шины менял, а кто и гонщика. Мы с Фрэнком, потеряв немного темп, шли, как и после старта, первыми. Но вначале тридцать третьего круга, сначала у него, а затем, да практически сразу, у меня лопнули шины. У того и другого рванула правая передняя.

– Вот это провал, твою дивизию! – буквально заорал я, пытаясь, удерживая машину фактически на трех колесах, поддерживать хоть какую-то скорость. Выходило, мягко говоря, не очень. Круг, казалось, не закончится никогда. За два поворота до заезда на пит-лейн нас обоих проходят соперники на «Альфа-Ромео». Они обслужились десятью кругами ранее, но у них еще будет пит-стоп, резина не выдержит такого темпа, уж я-то знаю. Поэтому мы с Фрэнком и тянули так долго, чтобы максимально обезопасить второй отрезок.

Замена резины прошла довольно быстро, правда, из-за проколов на обеих машинах нам пришлось заезжать одновременно, поэтому на выезде с пит-лейна я оказался секундах в пятнадцати позади напарника. А вот теперь газу!

За время нашей с Фрэнком остановки вперед прошли шесть машин, но представляли опасность лишь две. Фанхио и Фарина шли в хорошем темпе. Мы хоть и были сейчас быстрее, но все же отыгрывали отставание крайне медленно. Спустя шесть кругов догнав напарника, я решил выжать из машины все, пусть даже и не выдержит двигатель. В одном из поворотов я жестко прошел Фрэнка, буквально чудом не отправив его в отбойник. Тот даже руку поднял, показывая недовольство. Ну, а что еще делать, если он не нагоняет лидеров. Мой темп был явно выше, потому как, пройдя напарника, я быстро начал отрываться. Машина просто летела. Благодаря жестким шинам на втором отрезке можно было не думать об износе.

Четверых я прошел всего за два круга, слишком велика была разница в скорости, но вот лидеров на «альфах» мне было не достать. Я не видел их ни в одном повороте, ни на одной прямой, это означало лишь одно – между нами минимум полминуты. Пит-стоп у них будет, к гадалке не ходи, иначе постигнет та же участь, что и нас. Уверенно нарезая круг за кругом, я вдруг содрогнулся, поняв, что осталось всего двадцать кругов, а раз противника я не вижу, значит, они так и не заезжали за новой резиной.

Только подумав об этом, я вдруг заметил впереди суету. Что там было, не разглядел, но думаю, кто-то вылетел с трассы. Круг спустя проезжая это же место, я разглядел на обочине одну из двух «Альфа-Ромео» лидеров. Уж не знаю, кто именно, но думаю, одним соперником стало меньше. А спустя еще два круга я вдруг увидел выезжающего с пит-лейна второго гонщика команды «Альфа-Ромео». К первому повороту, я был от него всего в двух десятках метров, поэтому смог по цветам нового шлема определить Маэстро. Значит, сошел его напарник, что ж, будем догонять. К этому моменту я как-то позабыл о Фрэнке. Поглядывая в зеркала, с сожалением заключил, что парень явно бросил бороться. Видимо, расстроился, что упустил лидерство, и сдал. Жаль, но, к сожалению, есть такие гонщики, быстрые, ловкие и стабильные, но только в условиях прессинга. Когда непосредственная угроза исчезает, они расслабляются и делают ошибки, детские ошибки. Я, кстати, тоже иногда этим грешу. Но у меня чуть другая проблема, я просто отвлекаюсь на посторонние мысли.

Фанхио не стал бы в моей истории многократным чемпионом просто так. Этот парень еще попьет у меня кровушки в будущем. Но надо сейчас и прямо здесь показать, что если он и выиграет титул в этом году, то легким ему этот выигрыш не покажется.

В быстрых поворотах «Альфа» была удивительно устойчива. Фанхио держал траекторию так, словно шел по рельсам, как трамвай. Решил ловить его в медленных. Есть тут пара таких, что нужно оттормаживаться аж до пятидесяти километров в час, иначе не впишешься и вылетишь с полотна.

Я – рискнул. В тех самых медленных «эсках» я стал ломать траекторию, нарочно кидая машину из стороны в сторону. Фанхио уже давно бросил затею атаковать всеми силами. Сейчас он полностью переключился на оборону позиции. До финиша шесть кругов, у обоих ещё есть время для маневра, но я продолжал атаковать. К предпоследнему повороту на нашем пути я шел бок о бок с противником. На выходе на стартовую прямую я занял внешний радиус, опасный и сложный для пилота. Фанхио, уже выйдя из поворота, пытался блокировать меня, но я все же с ним поравнялся. Сложность была только в одном, хватит ли у меня духу на то, чтобы попытаться удержать машину на внешней стороне апекса. Это невероятно тяжело, шины на пределе сцепных свойств, представляю, как они сейчас пищат, мне-то не слышно, но я представляю себе этот звук. Фанхио необычайно корректен, ведь одно движение рулем в мою сторону, и… кувыркаться я буду долго, короче. Но чемпион не был бы чемпионом, если бы дал себе волю так поступить. Нет, он решил просто держать машину на занятой траектории. Если бы он только чуть-чуть приподнял ногу с педали, я бы легко вышел вперед, но он продолжал гнать. И тут, на выходе из последнего поворота, все же сказалось то, что шины у него уже пришли в негодность. «Альфа-Ромео» едва заметно вильнула внутрь апекса, и этого мгновения хватило для того, чтобы чемпион мира поднял ногу, ловя машину. Я вышел вперед и рванул к заветной черте. Клетчатый флаг я даже не разглядел, в глазах было темно от восторга и адреналина. Я сделал это, сделал!

На круге почета Фанхио поравнялся со мной и поднял руку с руля. Жест был недвусмысленным. Большой палец на левой руке чемпиона торчал вверх, черт, это дорогого стоит, признание от такого человека.

На подиуме меня залили отличным шампанским, мы праздновали как дети. Фрэнк все же приехал третьим, так что очков мы взяли много. Команда качала меня и Фрэнка, наверное, минут десять без остановки. В голове не было других мыслей, кроме радости от победы. Черт, я это осуществил, я – на вершине автоспорта! Да, были победы в прошлом году, но они не шли ни в какое сравнение с этой победой. Тогда я ни за что не боролся, титул мне не светил, а сейчас другое дело. Теперь я уверен, что хочу продолжать гоняться, и это станет главным делом в моей жизни на ближайшие годы. Ведь я относительно молод, едва тридцать лет будет, все еще впереди. Это в будущем в тридцать лет гонщики уже задумывались о завершении карьеры, здесь же у многих это было самое начало.

Радость друзей и Оливии только подстегнула мои намерения. Я стал больше тренироваться, а главное, я наконец понял, что нужно машине. Начались тяжелые доработки и внедрения новинок на машину. Уже к следующему этапу мы смогли ускориться на секунду. Именно столько я привез напарнику в квалификации на Гран-при Англии, календарь-то здорово изменили, добавив несколько трасс. Все остальные проиграли больше. Фанхио был несколько расстроен, но в то же время искренне поздравлял меня. Да уж, люди в этом времени намного человечнее, чем будут буквально через несколько десятилетий.

К концу июля пятьдесят первого года я лидировал в зачете пилотов с хорошим отрывом. Прошло четыре гонки, три я выиграл, а в одной упустил победу по собственной вине. Банально срезал поворот, отвлекшись, вот и получил штраф, которого хватило, чтобы меня обошел пришедший вторым Фанхио. Не беда, я стану только сильнее, ошибки здорово мотивируют к внимательности. Но ругал себя за опять детскую ошибку долго.

– Игорь, у нас проблемы! – утром в гостиничном номере во Франции меня разбудил телефонный звонок.

– Говори, Паш. – Сон тут же слетел с меня, мозг начал работать.

– Корея!

– Началось?

– Хуже, наша группа пропала.

– Не по телефону, вылетаю сегодня же. – В моем распоряжении личный «Боинг», с внедрением «моих» разработок, мы давно спокойно летаем через океан, правда долго пока, техника еще далека от той, что будет в моем прошлом времени.

На следующий день к обеду я уже приземлился в Лос-Анджелесе. Павел встречал меня в аэропорту с нетерпением.

– Их взяли.

– Да ладно? Твоих учеников и взяли? Не верю.

– Да, ты прав, доказательств нет, но из Союза пришла нота протеста, а местные словно этого ждали, тут же нанесли визит вежливости и мягко так попросили закрывать лавочку.

– Нам что, разогнать отряд?

– Ну, они хотят именно этого, как поступим?

– Если так заявили, то объявят частные компании вне закона. Значит, пора!

– Пора что? – вскинул брови Судоплатов.

– Валить пора отсюда. Паш, готовь все, начнем вывозить людей и оборудование уже сегодня. Люди везде готовились к этому, я же знал, что вся эта идиллия не навсегда. Как сам думаешь, без нашей личной армии долго здесь проживет наш бизнес?

– А куда? – удивился Павел.

– На Кубу, конечно, – я подмигнул нашему главдиверсанту. – Да, ты все правильно понял, у нас есть там земля, причем уж там-то нам точно никто и ничего не сделает.

– Участок большой?

– Достаточный, километров пятьдесят в длину, устроит?

– И ты молчал?

– Не хотел терять базу в Айдахо, мне там нравилось.

– Да уж, для подготовки самое то, но думаю, и на Кубе будет не хуже.

– Только жара, а так да, место и там хорошее.

– Хорошо, я побежал, нужно сделать много дел.

В этот день, к сожалению, мы смогли сделать всего один рейс. Таможенники и погранцы янки устроили форменный беспредел. Оказывается, постановление о запрещении на территории США частных военных компаний было подписано несколько дней назад, поэтому шерстили нас как последних эмигрантов. Хорошо, что производства были свернуты чуть ранее. Они работали, только продукции давали все меньше. На полный вывоз заводов, а вывозить я думаю пока только оружейные, уйдет больше трех месяцев, куда нам до Сталина с его эвакуацией. Все эти дни я вынужден был разрываться на части, контролируя все и вся. Все мои люди были заняты работой. На Гран-при Франции я явился с забитой проблемами головой и опоздав на квалификацию. Из-за занятости и настроения я чувствовал себя ужасно. Бонусы, конечно, помогали скинуть напряжение, но давалось это с великим трудом, слишком сильно мы осели в Америке, чтобы вот так просто сейчас все вывезти, да еще и вновь заставить работать. Тяжелее всего было объявить людям, занятым на различных предприятиях нашей корпорации, что мы уходим. Но реакция практически всех без исключения заставила меня впасть в ступор аж на полдня. Почему? Люди просились с нами! Всем было начхать на гражданство США, люди просто хотели жить так же хорошо, как жили до этого, неважно было, что для этого придется сменить страну проживания. Конечно, люди не могли бросить все в одночасье и уехать с нами, там банально негде пока жить. Всем без исключения, кто изъявил желание уехать, было обещано, что как только мы отстроимся, всех заберем. Люди согласны были ждать сколько угодно. Всем было выплачено жалованье за три месяца вперед, чтобы люди смогли спокойно жить не работая. Это пробило неслабую брешь в наших финансах, но пока проблем с этим нет. Денег на счетах корпорации хватало, просто изъять такую огромную сумму одновременно было несколько затруднительно.

Первыми на Кубу выехали многочисленные рабочие строительных специальностей. Вот уж у кого было прорва работы, так это у них. На обычную тяжелую работу нанимали местных, кубинцы всегда были бедны, поэтому дефицита в рабочих руках не было, а платили мы хорошо. Напротив, местная власть практически обнулила нам налоги и пошлины, ради того чтобы мы сократили безработность острова Свободы. Под это дело заодно удалось выбить еще кусок земли под различные производства, в аренду на девяносто девять лет, с правом продления, конечно. Но с последующей продажей производств только правительству Кубы. Легко на это согласился. Ведь на фига нам будут нужны десятки бетонных, кирпичных и прочих производств, после того как мы полностью отстроимся? Правильно, пусть местные поднимают свою промышленность, а мы будем работать целиком на внешний рынок. А сбыт-то у нас есть, еще какой!

Вообще, с местными властями мы здорово задружились. Дело было, конечно, в моих бонусах, да и просто в хорошей памяти. Мы с Серегой еще в прошлом году, когда почву зондировали на предмет переезда, убрали здесь всю шушеру, вроде переехавших сюда американских гангстеров, понастроивших здесь казино и отелей. Суки, только бы бабки у нищих кубинцев тащить, ни одного рабочего места толком не создали, а деньги качали. Но главное, революции пятьдесят второго здесь уже не будет, ведь я здесь жить собирался, на хрена мне все эти перевороты! Батисту исполнил сам Паша, красиво, в лучших традициях кровавой гэбни, хрен подкопаешься. Зато теперь нам зеленый свет везде и всюду, любые наши идеи правительство поддерживает обеими руками, еще и постоянно денег предлагает, ну, это чтобы в долю влезть. Отказался весьма просто, заявив, что им и так достанутся все производства в будущем, да и местных работой мы обеспечим по самое не балуй.

Когда шел рейдерский захват различной собственности американских бизнесменов, это когда мы их всех скопом грохнули, а имущество себе прибрали, нам досталось нехилое такое имущество в нефтедобывающих компаниях. Больше семидесяти процентов всей нефти Венесуэлы принадлежит нашей корпорации. Так как мы сразу пошли на уступки правительству этой, кстати, весьма дружелюбно настроенной страны, то нам везде был зеленый свет. А делов-то было, всего лишь урезали свою прибыль на двадцать пять процентов в пользу государства, и все! Венесуэла тут же начала показывать рост в экономике, она у них, к сожалению, как и Россия будущего, здорово зависит от нефти. Так вот, отдавая часть прибыли в казну государства, мы тем самым купили лояльность населения, а заодно и создали дополнительные рабочие места, что благоприятно отразилось на экономике в целом. Был построен судостроительный завод, на котором производили небольшие танкеры, которые тут же начинали работать в регионе, транспортируя нефтепродукты в ближайшие страны. Океанские пока, к сожалению, там не построить, не позволяют площади и отсутствие подходящего опыта у рабочих. Но это в будущем, я все равно выведу наши предприятия из Штатов, пусть себе начинают рассыпаться. Ведь у нашей корпорации огромная доля производств в Америке, а это – экономика.

В связи с происходящим мне все же пришлось поступиться со своими хотелками и вновь прекратить занятия любимым делом – автогонками. Просто люди бы не поняли, ведь так или иначе, но все завязано на меня, а я тут катаюсь, блин. Фиг с ним, устаканится все, тогда и вернусь. Фрэнк выступает неплохо, но до чемпионов этих времен ему все же далеко, несмотря на нашу отличную машину, хотя один раз он выиграть смог. Жалко, конечно, своих начинаний, но люди важнее.

Стройка века, а это реально была стройка века, шла полным ходом. Мы строили небольшие домики для рабочего класса, разумеется – бесплатные. Чем не Советский Союз? Скажете, нереально, слишком огромные затраты? Не без этого, да только есть одно отличие от стран капитала. Нам не нужны сверхприбыли, все доходы идут в так называемый бюджет, из которого и распределяются по потребностям. Воровство, казнокрадство, коррупция? Вы о чем? Я все это прошел в двадцать первом веке, кто как не я знает все слабые места в такой экономике? Отдел по борьбе с казнокрадством работает более чем эффективно, тем более все наши чиновники наделены властью, дозированно. Все так или иначе идет через меня и моих людей, да и незачем воровать в нашей корпорации, всем всего хватает. Мы изначально прививали людям чувство меры, опять скажете – нереально? Это смотря как работать. Когда у людей есть все, зачем воровать? Наши люди прекрасно знают главное, у них самих, у детей – есть будущее. Мы наглядно демонстрируем перспективы, и наши люди это видят, знают, что их никто не кинет, не обманет, поэтому и отвечают взаимностью. Конечно, где-то что-то иногда и происходит, но все это выявляется на ранних стадиях и жестко пресекается. Нет, у нас вовсе не стоит охранник над каждым рабочим или служащим, но каждый рабочий знает, что контроль ведется. У нас в корпорации самые доступные кредиты. Жестко привязанные к инфляции, сверху накидывается всего один процент, на обеспечение работы банков и финансовых отделов. Всем предоставляется жилье, да, не огромные коттеджи, но оно свое, никто их оттуда никогда не выгонит. По рождении первого ребенка семья получает бесплатно автомобиль, подъемные на время декрета женщины. За второго ребенка полагается расширение жилплощади и еще один автомобиль. Ведь это так просто, когда твоя же компания и дома строит, и машины производит. Все это легко достижимо, отсюда и результаты. Благодаря сети отелей на различных курортах региона, наши люди имеют возможность раз в год отдохнуть бесплатно в течение двух недель. Также у них в течение года имеются еще два отпуска по три недели, которые они проводят по своему усмотрению. Отпуска также оплачиваемые. За все эти льготы и блага мы требуем одно – честную работу. И надо сказать, мы это легко получаем. Ни на одном предприятии люди не уходят с работы раньше времени, не опаздывают утром или с обеденного перерыва. Не тащат продукцию, практически не гонят брак. Последнее стало возможным, когда внедрили дополнительное профессиональное обучение прямо по месту работы или службы. Люди периодически проходят обучение и повторение полученных навыков, поэтому всегда соответствуют своей квалификации.

Получив запросы на переезд практически от всех наших людей в Соединенных Штатах, мы несколько охренели, так как явно не рассчитывали на такое количество, ведь это реально до хрена. Решить проблему помогло правительство Кубы и Венесуэлы, а чуть позже еще и Мексика с Панамой подключились. Все эти страны имели на своих территориях наши производства, поэтому предоставили нам в аренду, в очень длительную аренду, свои земли, на которых позже также начнутся строительные работы. Здесь, на Кубе, у нас уже вырисовывался целый город в будущем, тысяч на сорок жителей, и это еще только начало. Конечно, всем домов не настроишь, пришлось строить многоквартирные дома, кстати, людям пришлись по душе такие места жительства. Ведь отнюдь не всем хотелось жить в своем доме, многие, реально многие, с радостью переезжали в квартиры. Конечно, это были отнюдь не те хрущевки, что строили Кукурузник и Бровастый. Квартиры были в качественно построенных домах. Больше пяти этажей пока не строили, незачем, квартиры имели хорошую планировку и метраж, людям хватает. Недовольные есть всегда и везде, но таких вовремя вычисляют и приглашают в специально созданный комитет, который отслеживает настроения людей. В основе своей те смутьяны, что появляются, представляют собой обычных алчных людишек, которым просто кто-то дал много денег. Что ж, без этого тоже нельзя. Рыба ищет где глубже, а человек – где лучше. Самое смешное, что хапуги не просто берут деньги и исчезают, нет, они пытаются вести подстрекательную работу среди других людей, отрабатывают вложенные в них нашими конкурентами средства, но при этом сами отлично работают, так как не хотят терять такую работу. И смех и грех. Хапнут чуток, а все равно стараются за работу держаться, так как отлично знают, что лучших условий все равно не найдут. Но это так, едва ли не единичные случаи, но имеющие место быть. Как уже говорил, таких отслеживают, вовремя изымают из общества, сводя к минимуму влияние на других рабочих и служащих.

То место, что было выкуплено давным-давно, было все распределено, поэтому мы и воспользовались арендованной землей. Название городу придумывали сами люди, что будут в нем проживать. Ага, что-то вроде референдума устраивали. Было приятно читать результаты опроса, девяносто пять процентов предложили назвать город Smith Dream Town. Вот так, некое признание моих заслуг перед людьми. Мелочь вроде, а приятно. «Город мечты Смита» – прикольно. Но назовем, скорее всего, просто Смиттаун.

Когда закончат первую партию многоэтажек, город в одно мгновение получит пару тысяч квартир. Много это или мало, время покажет, но количество желающих уехать из Штатов все увеличивается. Принципиально не брали никого из американцев на новые рабочие места на Кубе. Мы сразу решили, что нужно развивать ту страну, в которой живешь, поэтому привлекались к работам местные, кубинцы. Нет, все те, кто ранее работал у нас, естественно, сохранят свои рабочие места, те, кто захочет переехать, новых же людей из американцев брать не будем. Первое время пришлось тяжеловато. Кубинцы удивительно медлительные и слегка ленивые люди. Пришлось чуть ли не лично объяснять, как и зачем мы так работаем, но все равно времени на форматирование мозгов жителей острова Свободы ушло немало.

– Игорь, тебе из Белого дома звонят! – сообщил мне секретарь в разгар рабочего дня. Мы уже несколько месяцев обживаем Кубу.

– Что им надо?

– Угрожают, я сказал, что все переговоры ведешь ты.

– Правильно, соединяй!

Не то чтобы я не ожидал такого поворота, но все же неприятно с ними общаться.

– Мистер Смит? – услышал я раздраженный голос в трубке.

– С кем имею честь разговаривать?

– Помощник президента США, Лайонел Митчел.

– Очень приятно, в чем вопрос? Чем моя скромная фигура могла заинтересовать столь высокопоставленное лицо?

– Вы действительно думаете, что можете вот так просто выводить активы и разрушать экономику Соединенных Штатов?

– Что за глупый вопрос, мистер Митчел? Я занимаюсь бизнесом. Раз ваше руководство не хочет иметь с нами дел, значит, мы будем искать ту страну, в которой захотят с нами работать. В чем проблема?

– Вы ставите себя в щекотливое положение. В Нью-Йорке сегодня выписан ордер на ваш арест.

– С какой это стати? В чем меня обвиняют?

– Если вы в течение сорока восьми часов не явитесь в суд, все ваши активы будут арестованы, а вы будете объявлены в розыск!

– Вы понимаете, какие будут последствия? – спокойно спросил я.

– Вы еще будете угрожать Соединенным Штатам Америки? – искренне удивился Митчел.

– Предупреждаю, а не угрожаю, разницу понимаете? Ваша экономика настолько зависит от моих производств, что если вы их остановите, обрушите свой рынок, вы хоть это понимаете? Хотя о чем это я, вы всего лишь человек, которому доверили связаться со мной. Так вот, молодой человек, передайте вашему руководству, что если они не отменят свое решение по мне и моему бизнесу, вас ждет крах, это самое безобидное слово, которым можно назвать то, что случится с рынком Америки.

– Я передал все, что мне было приказано, решать вам.

– Тогда я решил, ждите результат! – я бросил трубку и поднял другую.

– Алло?

– Яша, у тебя все готово по варианту «Отход»?

– Немного осталось, но начинать можно, – сообщил Робертсон. Он сейчас в Штатах, готовит вывод активов и обрушение биржи. Мы давно это придумали, вот сейчас и рванем.

– Начинай, нам тут ультиматум выдвинули.

– Отлично, давно пора! – радостно вскрикнул Яша.

Вот и все. Сейчас на рынок выкинут акции государственных компаний США, причем по бросовой цене, нам-то все равно, мы их не покупали. Долговые обязательства казначейства предъявят к погашению, где правительство найдет такую сумму, чтобы рассчитаться со всеми держателями госдолга, я не знаю, но это будет уроком.

На следующий день после естественного обвала биржи возле берегов Кубы появились корабли ВМФ США. Намек был более чем ясным.

– Чего делать будем? – ко мне в кабинет пришел Серега. Паша сейчас подчищает в Штатах, здесь у меня только мои парни да рота бойцов. Охрану поселения и предприятий не считаю.

– Воевать будем, похоже…

– Игорь, не надо так шутить, это не с бандитами биться. Уже звонили из Гаваны, им амеры ультиматум выставили выдать тебя в течение трех часов, иначе они начнут обстрел и полную блокаду острова.

– И не думал шутить. С восточной стороны острова сейчас располагаются корабли ВМФ Союза, у них с Кубой договор, так что амеры блефуют, они не начнут войну с Союзом.

– Что ответить кубинцам?

– Отвечай, что я сдамся американцам, но только в ответ на договор о ненападении на остров.

– Мистер Смит? – в кабинет заглянула секретарь.

– Да, Эмили?

– Вас опять эти, – девушка замялась, – из Белого дома.

– Хорошо, вовремя!

– Ты что себе позволяешь, щенок? – ого, вот это разговор, на самом высоком уровне!

– С кем я говорю?

– Какая тебе разница, ты что устроил на бирже, щенок? За такое даже государствам объявляют войну, что говорить о каком-то щенке!

– Я спросил, с кем разговариваю, не просто так, надо же знать того, кто тебе угрожает, – я был предельно вежлив.

– Тебе уже передали ультиматум, твои кубинские друзья скоро сами тебя возьмут за задницу и приволокут к нам.

– Ага, прям вот так сразу и возьмут. Слушайте меня, мистер наглец. Снимите немедленно блокаду острова, вы прекрасно знаете, что здесь находятся корабли флота Советского Союза, у них четкий и недвусмысленный приказ защищать кубинский народ. Вы хотите войны? – Собеседник на том конце провода явно поперхнулся. – Вы немедленно сядете за стол переговоров и заключите договор о дружбе и ненападении с Кубой. Когда я увижу договор, я сам прилечу в Нью-Йорк в течение суток. Все, конец связи! – я бросил трубку.

– Думаешь, пойдут на это?

– Вряд ли, но стоило попробовать. Видишь ли, Серег, самые большие активы в наших компаниях именно у власть имущих. После нас, конечно. Сейчас Яша вбросил информацию, и наши акции рухнули так, что скоро ими можно будет подтереться. Нам это не грозит, так как оборудование-то уже тю-тю, вывезено. Нет, осталось, конечно, много всего, да только предприятия не работают, а это убытки. Мы-то и заново начнем, нам не привыкать, повторюсь, оборудование давно здесь, на складах его столько, что хватит открыть не один завод. Люди, а это самый ценный ресурс, также вывезены.

– Так вот куда ты тратил кучу денег, покупая оборудование, которое куда-то исчезало? – воскликнул Яхон.

– Ну да, думаешь, я не знал, что вот этим может кончиться? Да постоянно думал. Серег, мы не создавали этот бизнес. Даже у тех, кто всего достиг сам, легко отжимают нажитое, что уж говорить о нас. Все прекрасно знают, как мы заполучили все то, что имеем, просто доказать никто не может, да и армия у нас есть. Все понимают, что прямая конфронтация может закончиться фатально, мы не пойдем в суд с иском к правительству США, мы их на хрен всех перестреляем, и всего делов.

– Ну, тебе виднее. Ты все это и устроил, мы бы сами никогда такого провернуть не смогли.

– Не начинай, давай лучше думай да свяжись с Павлом. Меня закроют, хоть, я думаю, и ненадолго, но все же. На крайний случай должна быть проработана операция по моему спасению.

– Да ты чего, Серег, бойцам только команду дай, они все Штаты на уши поставят.

– Работай! Да, распорядись приготовить самолет, полечу один, чтобы вы все остались на свободе. Если начнется штурм или обстрел острова, звони Мальцеву, это адмирал из Союза, он в курсе дел, поможет. Ну, и сами того, мочите все, что будет шевелиться.

– Это и так известно. Не переживай, бойцы всегда в готовности, только приказа ждут.

– Все, работаем!

Звонок из Вашингтона прозвучал к вечеру. К этому времени корабли США уже отошли, сам наблюдал.

– Слушаю!

– Утром в Гавану прилетает представитель Соединенных Штатов Америки, подготовьте встречу. Ваши условия признаны приемлемыми, но с нашей стороны также есть и свои.

– Я весь внимание.

– Не телефонный разговор, но нам бы хотелось иметь какое-то подтверждение того, что мы вернем свои вложения… – абонент, разговаривающий со мной на этот раз, имел сдержанный и очень властный голос.

– А это все в ваших же руках. Просто объявите в СМИ, что произошла ошибка и я не виновен. Результат увидите сразу. Думаю, даже заработать сможете на скачке акций. Их ведь не рынок обвалил, а мы сами, поэтому все в ваших руках.

– Но вы сами прибудете, как обещали?

– Конечно, я всегда держу слово, в отличие от вашего правительства.

– Хорошо, ждите утра! – в трубке прозвучали гудки, и я положил свою на аппарат. Так-так-так, очень интересно. Разговор со мной взял на себя кто-то из заинтересованных лиц, убрав ястребов куда-то за печку. Это уже похоже на правду, люди-то реально зависят от меня, поэтому надо пользоваться. Сейчас они мне точно ничего не сделают, я нужен им живой и здоровый. Вон, как только мы уехали и СМИ об этом прознали, акции сразу покачнулись, но я тогда дал интервью CNN, где объяснил свое отсутствие простой сменой места жительства. Тогда буча на бирже утихла, сейчас же мы сами произвели обвал.

– Яш, привет, они согласились, – я позвонил Робертсону.

– Отлично, только уши не развешивай, это же янки!

– А за этим будешь следить ты, – усмехнулся я.

– Конечно, ты когда будешь?

– Завтра к вечеру, если все выгорит с договором.

– Хорошо, я буду ждать звонка.

– Ты в Яблоке?

– Да, работаю с биржевиками на Wall Street.

– Там ни у кого инфаркта не было? А то что-то уж больно легко согласились.

– Ты даже не представляешь, что здесь было. Потоп, цунами, извержение вулкана и ядерная война не сделали бы того, что провернули мы. Пара вышедших в окно с тридцатого этажа, пара сердечных приступов – в принципе, нормально.

– Что, так красиво?

– Ага. А как ты думал? Когда одна компания обваливается, это уже великие проблемы. А тут десятки компаний. Ты же половину рынка Америки держишь.

– Ну, может, и не половину, поменьше, только не я, а мы. Но результат я себе представляю, вместе придумывали.

– Ну да, ну да. Ладно, Игорь, до встречи завтра, будь осторожен.

– Я всегда осторожен, поэтому и жив пока, – я повесил трубку. Так, нужно еще успокоить Оливию, переживает родная, но она привыкла уже, что иногда возникают проблемы, которые мне приходится решать жестко. Самый крайний случай – это штурм правительственных зданий в Вашингтоне. Если захотим, так можем и попробовать взять власть в свои руки. А что, думаете, не получится? Да почему? Одновременный штурм всех учреждений, людей у нас хватит, оружия как грязи. Провести акцию наподобие «Норд-оста» вполне можем. У меня химики так работают, что первое время как я организовал их лабораторию и дал зеленый свет на любые разработки, чуть с ума не сошел от их «открытий». Чуть не ежедневные новинки в области убийства себе подобных. Чуть позже, скорректировав их работу, направил изыскания в нужное русло, головастые заработали как следует, а то еще бы немного, и они у меня центрифугу бы попросили, вовремя остановил. Было придумано и воплощено в жизнь десяток, а то и два различных способов усыпить человека. От банальной отключки до полной нейтрализации. Авиация есть и у меня, забыли, что мне принадлежат и «Боинг», и «Локхид»? Десять небольших пластмассовых контейнеров, каждый весом килограмм пятьдесят, гарантированно усыпляют за пару часов такой городок, как Вашингтон. А уж если это будут делать диверсанты, устанавливая закладки в нужных местах, то и вовсе результат будет блестящим.

При пересечении границы Штатов меня со всех сторон облепили самолеты береговой охраны США. На всем пути до Нью-Йорка, часто меняясь, они так и вели меня в коробочке. Я не препятствовал, спокойно вел самолет к цели. Посадили меня на военный аэродром, как только приземлился, оказался в кольце военных. Удивился только отсутствию танков на взлетной полосе, а так оружия было пипец как много, как и солдат.

Да, сегодня с самого утра была серьезная беготня. В Штатах не соврали, действительно прибыл полномочный представитель правительства, и начались переговоры. Главным условием американской стороны, на удивление, был пункт о роли Кубы в поставках наркотиков в США. Да, беда тут существовала серьезная. Кубинцы частенько забрасывали своих диверсантов с целью доставить в «исключительную страну» наркоту. Переговорив с президентом Кубы, я легко убедил последнего, что борьба с этим действительно важна, и что сам помогу обязательно. Правительство ведь не само торгует наркотиками, у них просто не хватает сил и средств на противодействие наркоторговцам. А тут я выделил батальон на поиски всех каналов доставки дури на Кубу. Конечно, все дырки не закроем, но у нас другая тактика. Отстрел, постоянный жесткий отстрел всех, кто торгует или везет через страну дурь. Так что по этому вопросу мы с пиндосами договорились.

– Так все же, мистер Смит, что вы решили по поводу акций? – представитель госдепа совместно с председателем ФРС уже два часа пытаются уговорить меня продать акции нескольких ведущих компаний.

– Я уже ответил на ваш вопрос, – улыбнулся я, – зачем мне это?

– Вы все прекрасно понимаете, весь этот обвал рынка…

– Целиком вина ваших людей, которые думают совсем не тем местом, которым нужно. Я давно занимаюсь бизнесом в Америке, разве вас что-то не устраивало? Наша корпорация предоставляет тысячи рабочих мест, причем за счет постоянного расширения и открытия новых и новых производственных площадок мы постоянно создаем новые рабочие места. Мы платим миллионы долларов налогов, вам ведь известно, что за все время существования нашей корпорации к нам никогда не было претензий от налоговиков. Мы работаем с правительством, с армией, но кому-то у вас показалось, что он может так просто взять и кинуть нас, прибрав к рукам имущество, что организовывал и развивал не сам. Вы хоть понимаете, что у меня тысячи патентов, даже если я просто подарю вам все наши заводы, вы все равно окажетесь в заднице.

– Ты не много на себя берешь? – рявкнул госдеповец, но глава резервной системы его одернул.

– Это так, незачем скрывать. Но мы бы хотели получить и патенты…

– О как? А чем вы будете платить, можно узнать? – сделал вид, что удивился я.

– Как это чем? – в свою очередь только неподдельно удивился глава ФРС.

– А, вы хотите бумажек зеленых нарезать? Так у нас их столько, что, наверное, даже в казне государства меньше. Включите печатный станок? Вы прекрасно знаете, чем это чревато. Нет, господа, у вас есть только одно, что могло бы меня хоть немного заинтересовать.

– И что же это? – нагло усмехнулся ястреб из госдепа.

– Вечная валюта, – пожал я плечами, – золото, конечно.

– По ценам сегодняшнего дня! – заявил быстро финансист. Ага, золото сейчас несколько упало, но я-то знаю, что оно скоро взлетит в разы.

– Да, нашу компанию устроит такой вариант. Но сразу оговорюсь, точнее, предупрежу. Двигатели для «Боинга», а точнее, для всех самолетов, что производят в Америке, мы будем производить сами. И патенты, и производство так и останется в нашей компетенции. Я даже соглашусь не выводить двигателестроительные заводы из Штатов, просто на Кубе будут немного другие выпускать, под других заказчиков.

– Но… это же зависимость… Вы ставите нашу обороноспособность в зависимость от вашего настроения! Это совершенно неприемлемо!

– Никаких но. Только у нас выстроена система производства и контроля качества такая, какую вам никогда не создать. И насчет зависимости. До сих пор вас это как-то не задевало, что же изменилось сейчас? Вы прекрасно знаете, что ни разу, с тех пор как мы взялись за разработку и выпуск новых двигателей, у нас не было никаких срывов в поставках. Даже наоборот, ваши военные, да и гражданские компании только наращивают закупки. Плюс обслуживание у нас гораздо дешевле, чем у конкурентов. И вообще, в армии США нет ни одного патрона, выпущенного каким-то другим заводом. У вас все – наше.

– Почему вы так в этом уверены? У нас есть хорошие специалисты! Это я о качестве.

– Ваши специалисты, если бы были хорошими, уже работали бы на нашу компанию, а не на вас, уж извините. Не сможете вы предоставить условия труда рабочим такие, чтобы получить то же качество, что и у нас, вы же бизнесмены, вы считаете прибыль, а мы работаем, разницу улавливаете?

– Да тебя проще было бы пристрелить, а не договариваться с тобой! – не выдержал госдеповец.

– А вы попробуйте, – предложил я, – а завтра лично вы будете бездомным, а еще через несколько дней, когда люди узнают, кто виновен в их проблемах, вас разорвут где-нибудь посреди улицы. Думаете, придумываю?

– Что ты несешь? – через губу, едва не плюясь, спросил ястреб.

– Я выражаюсь ясно, а если у вас ума не хватает, чтобы осознать реальность, то вам место не здесь! Хотите проверить, что будет? Дерзайте, только за вашу жизнь и будущее страны я не дам и цента! – я не брал их на понт, не преувеличивал, зная, какой объем рынка Америки в наших руках, да я запросто могу требовать что угодно. И ведь дадут. Дадут потому, что хотят жить и жить хорошо, они же бизнесмены, все, даже этот сраный госдеповец. У меня разведка работает как надо, всю подноготную о них мне давно положили на стол.

– Мистер Смит, вернемся к нашему разговору? – мягко спросил финансист.

– Да не вопрос. Ваши требования я получил. Условия продажи активов я намерен обсудить со своими людьми, я не один принимаю решения.

– Но по оборонным предприятиям мы договорились?

– Все позже, господа. Увидимся через пару дней, эскорта не нужно, я прилечу, можете не волноваться. Могу дать скромный совет, – видя, как кивает глава ФРС, продолжил: – Готовьте металл, проверка будет обязательно!

– Хорошо, будем ждать вас с хорошими новостями, – на удивление, фэрээсовец протянул мне руку. Спокойно пожав ее, я встал из-за стола и хотел было направиться к двери, но остановился.

– Да, мистер… – я взглянул на госдеповца.

– Что еще? – так же грубо выплюнул он слова, хорошо, что я уже отошел от него, а то бы пришлось его прямо здесь брать за шиворот и тащить в больницу. Почему в больницу? А как бы он туда добрался, переломанный-то?

– Выкиньте все мысли о моей скоропостижной кончине, вот увидите, я еще вас переживу!

Уехал на аэродром я вполне спокойно. Не совсем без эскорта, но и не половина полиции штата меня сопровождала, и то ладно. Самолет был весь перерыт, хоть и пытались все сложить аккуратно, но было видно, шакалили. Меня это нисколько не смутило, была, правда, мысль, а что искали-то? Но ее я как-то отбросил. Усевшись в кресло и пристегнув ремни, запросил у диспетчера вылет. Разрешили почти мгновенно, это порадовало. В воздухе уже находились два истребителя, опять сопровождать собираются. За свою жизнь я как-то и не волновался, как оказалось позже, зря.

Должно было насторожить хотя бы то, что маршрут мне дали над водой. Как только я набрал высоту, приказали взять на восток. Я-то и не придал этому значения, повернул в сторону океана и не задумался, а надо было. Через тридцать минут полета у меня просто кончилось топливо, причем на взлете баки были целыми. Но это было только началом. Сначала один, а за ним и второй двигатель просто встали, а затем заклинило штурвал.

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» – промелькнуло в голове, когда самолет устремился к воде. Падать катастрофически высоко, десять тысяч футов подо мной. Сразу появились сомнения, что смогу выжить.

– Ну-ка, ну-ка, – я снял парашют и осмотрел. Так и есть, шнур от кольца был аккуратно вставлен в отверстие, но при легком потягивании спокойно вышел. – Значит, и тут подстраховались?! Ну, суки, вы сами напросились!

Самолет уже скрипел, перегрузка была запредельной для его корпуса, ускорение-то от свободного падения никто не отменял. Попробовав еще раз штурвал и убедившись, что он намертво заклинен, я пополз к выходу. Высунув морду на улицу, ну, за борт, охренел от того, что земля, точнее вода, уже очень близко. Спасали лицо очки, сам не знаю, почему всегда с собой беру, когда за штурвал сажусь. Сгруппировавшись, я сжался как пружина. Когда оставалось всего ничего, каких-то двадцать, может тридцать метров, я со всей дури оттолкнулся от борта, за который держался, и вылетел наружу. Сложность была в том, что мне нужно было как-то разминуться с задними крыльями, а то звездец. Прыгая вперед, я как можно сильнее отталкивался левой ногой, чтобы придать себе нужное направление. Вот блин, сразу как-то барона Мюнхгаузена вспомнил, как тот на ядре летал. Я словно выстрелил собой из самолета. Закрутило так, что даже речи не было о том, чтобы как-то сгруппироваться при падении. Повезло, что в воду я вошел боком, а не спиной или грудью. Про голову и не говорю. Удар был такой силы, что, наверное, легче было бы перед поездом встать. Заорать от боли не успел, вода хлынула в рот и нос, и я начал захлебываться. Мозг просто визжал от страха, но тело не слушалось. Как минимум сломана одна нога и, похоже, ребра. О, еще и рука не работает, а больно… Решил просто успокоиться, раньше-то помогало. Открыл глаза, очки, конечно, от удара потерял, ладно хоть не разбил, а то бы еще и без глаз остался. Вокруг темно, только пузырьки воздуха едва различимы. Что ж, значит, все же жив, а это уже хорошо. Тело, кстати, уже перестало кувыркать, вроде остановился. Так, голову вверх… Твою мать, а где поверхность-то? Темно, как в жопе у н… у афроамериканца то есть. Нет, я к ним нормально отношусь, просто чего-то вспомнилось, как в прошлой жизни за слово «негр» в Америке могли и засудить. Блин, я тут сдохну сейчас, воздуха-то совсем нет, а мысли в голове все какие-то дурные. Рука вроде зашевелилась, пробую грести вверх, больно, но начинаю двигаться.

Когда я, наконец, оказался на поверхности, точнее чуть не выпрыгнул из воды, как лягушка, мозг уже просто кипел. Это на какую же глубину меня увлекло, что так долго выбирался? В глазах темно, болит буквально все! Пытаюсь проморгаться, помогает слабо. Тру рукой глаза, о, вроде что-то вижу. Черт, все же досталось по глазам, что ли? Вокруг было почему-то почти темно. Ну да, вылетал-то вечером, а тут уже почти ночь. Что-то толкнуло в плечо, обернулся и с трудом разглядел кусок обшивки самолета. Ну, надо повиснуть пока на нем, чтобы немного передохнуть.

А это еще что? Где-то над головой прошумели два самолетных двигателя – ищут? Да хрен мне по всей роже, контролируют! Правда, чего они в темноте-то разглядеть хотят? Самолеты я не видел, но решил все же не двигаться. Удавалось легко, так как все болело и отдых был просто необходим. Повиснув, облокотившись на обломок, я замер. Куда грести, да и нужно ли… Ну уж нет, не то что нужно, а просто пипец как нужно! Я, блин, устрою им всем катастрофы по заказу. То, что я уже вынес приговор всем Соединенным Штатам, это так, горячка. Но вырежу на хрен всех, кто хоть как-то касался этого дела. Первым под нож пойдет именно Госдеп. О, для этой шараги я попрошу Судоплатова придумать что-нибудь серьезное. Просто застрелить ни фига не подействует. Но насчет Судоплатова я, наверное, передумаю. Жаль Оливию и детей, переживать будут, но у меня вдруг мелькнула мысль – умереть. Хотели амеры меня убрать, вот и пусть думают, что я сдох. А я не умер, хрен вам по всей роже. Но родных жаль, представляю себе их шок, но пока не закончу дело, никто не будет обо мне знать. Никто!

Всю ночь я барахтался в океане. Черт, а холодно было. Без своих бонусов я бы окоченел. Хотя без этих самых бонусов ничего такого со мной бы вообще не было. Сдох бы в первые минуты там, еще в окопе, где и появился в этом мире, и даже не пискнул бы. Сколько меня раз грохнули, пока я смог хоть что-то сообразить? Четыре раза, вот об этом и говорю.

Я не просто барахтался в океане, пытался плыть к берегу. С ориентированием у меня вроде неплохо было, да и отлетел от побережья недалеко, миль на шесть, диспетчер так указал, связавшись со мной, когда диктовал маршрут. Побережье в темноте я не видел, но когда за спиной забрезжил рассвет, то оказалось, что я уже рядом, буквально в километре. Что было плохо, возле берега крутились патрульные катера, чего это они, обломки самолета, что ли, прибило к берегу? Разглядев справа какую-то бухту, мыс сильно выступал в сторону океана, я начал потихоньку двигаться туда. Вот так, подальше от катеров, я и плыл. Когда стало совсем светло, просто нырнул на всю силу легких, а с учетом бонусов, они у меня внушительные. Метров двести спокойно проплываю, причем отдых мне не нужен. Поднявшись на поверхность, просто делал вдох и вновь нырял. За четыре раза я достиг берега. С выползанием на сушу пришлось потрудиться, волна с силой отбрасывала назад, но справился. Первым, что почувствовал, был страшный голод. Убравшись поскорее с берега, я нашел густой кустарник и залез в него. По времени был явно полдень, солнце грело прилично, поэтому обсох я быстро. Немного волновало отсутствие чековой книги, размокла в воде и расползлась, но наличные в кожаном портмоне были в порядке. Нет, деньги, конечно, намокли, но в отличие от чековой книжки, они были все же поплотнее, да к тому же лежали пачкой вместе. Да, слиплись, но я дождался вначале, когда высохнет сам кошелек, и лишь потом стал аккуратно вынимать купюры. С собой я всегда таскал несколько сотен, так, на всякий случай, вот и сейчас с удовольствием отметил, что триста пятьдесят долларов мне здорово пригодятся. Вообще, конечно, ситуация была непривычной, забыл уже, если честно, как без денег жить. Ведь я по меркам своей прошлой жизни цельный олигарх, ну, или просто миллиардер. Ведь счета у нашей корпорации были очень внушительными. Думаете, почему Госдеп так заволновался? Еще бы, если бы я был простым бизнесменом средней руки, то вряд ли бы смог что-то сделать против целой страны, но я уже упоминал, какая часть американского рынка принадлежит мне. Нашей корпорации принадлежат пять банков, это разные банки, у которых сотни филиалов. Множество ресторанов и кафе, магазины продуктов, стройматериалов, заправки. О наших заводах я и вовсе молчу. Три автомобильных только целиком наши, где производят «мои» автомобили. Также мы участвуем в капитале нескольких десятков предприятий. Даже у «Форда» часть акций принадлежит нам, что уж об остальных говорить.

Причина, по которой я сейчас переживал из-за денег, была проста. Я не мог воспользоваться своими счетами, так как решил временно умереть. Но ага, всегда есть «но»! У меня была пара счетов, обезличенных, на предъявителя, на которых были некоторые суммы. Об этих деньгах знал только я. Достаточно прийти в филиал банка, конечно же нашего, назвать числовой набор пароля и снять деньги. Но до филиала еще нужно добраться, вот для этого мне и потребуются наличные. Ведь ближайший банк, в котором я смогу снять деньги, в Нью-Йорке, а потому как мне сейчас даже жарко, думаю, что меня унесло куда-то на юг. Может, я вообще сейчас где-нибудь возле Флориды, тогда ближайший будет в Майами, что несколько облегчит мне проблему.

Одежда уже просохла, но легче от этого мне не стало, так как костюм, в котором я был, превратился в лохмотья. Раздевшись, а кстати, довольно тепло, точно гораздо южнее Нью-Йорка, я остался в одних трусах и майке. Что ж, надо поискать какое-нибудь жилье и найти одежду. Шарился по кустам я долго, стараясь уйти по ним подальше от берега. Свою рванину я закопал в песке, постарался следы убрать. Впереди на удивление показалась небольшая скала, или холм, абсолютно без растительности, обойти его было бы делом долгим, поэтому я начал взбираться. Камень был гладким, но все же я забрался. Первое, что бросилось в глаза, ферма. Одинокая ферма, или ранчо, обнесенная, как и многие другие в Штатах, сеткой. Присмотревшись, разглядел возившегося с пикапом мужчину средних лет, больше на первый взгляд никого поблизости не было. Осторожно ступая, чтобы на фиг голову не сломать, я достиг ограды и пошел вдоль нее. Ферма находилась на небольшом открытом участке земли, со всех сторон окруженном лесом. Правда, при более тщательном осмотре я заметил, что местность вокруг участка сильно заболоченная, блин, да тут, наверное, и крокодилы водятся, слыхал я об этой местности всякое. Единственная дорога вела куда-то в лес и была пуста. Дойдя до ворот, я окликнул мужчину, его, кстати, уже было видно.

– Хеллоу, мистер, как дела? – вопрос был обычным, но вот при моем внешнем виде…

– Да вроде лучше, чем у тебя! – усмехнулся мужик. Да, точно, лет сорок пять, может чуть больше, в неизменных голубых джинсах, в которых пол-Америки ходит, и клетчатой рубахе, также весьма распространенной среди фермеров и жителей деревни вообще.

– Да что вы, у меня тоже вроде ничего, только вот какие-то уроды угнали мою тачку, да меня в трусах оставили.

– Где же это было, мистер? – прищурившись, спросил мужик. – Вокруг на десять миль никого!

– А я разве сказал, что это было рядом? – пожал плечами я. – Я иду уже часов десять, хрен его знает, где я.

– А где ты был, когда на тебя напали? – вот тут я понял, что сказал ерунду. Надо было выкручиваться.

– Меня на побережье в багажнике привезли. На заправке возле Ричмонда взяли.

– Нехило. Черные? – сплюнул мужик и подошел ближе.

– Хуже, – скорчил я рожу, – такие же, как мы с вами.

– А чего они тебя столько катали, тут без малого миль пятьсот по дороге?

Еперный театр, это где же хоть я вообще?

– Хотел бы я сам это узнать. А где мы вообще, сэр? – решил переломить тему разговора я.

– Южная Каролина, мистер, – спокойно произнес фермер, – не так далеко от границы с Джорджией.

– Вот ничего себе, как же мне до дома-то добраться? – почесал я затылок, демонстративно задумавшись.

– Голодный? – вдруг прервал мои мысли мужик.

– Спасибо, но как-то неловко…

– Ловко или нет, не так важно. Важно другое – понимаешь что-нибудь в железе?

– О, с этим как раз нет проблем. Я работаю на автозаводе.

– Это на каком же? В Детройте? – удивился мужик.

– Дальше, сэр! В «Калифорнии», – я назвал свою компанию. Тут был еще и такой умысел, послушать, что о нас говорят простые люди. Иногда я такими делами специально занимался, катался по глубинке и разговаривал с людьми.

– О, крутая компания, – закивал мужик, – слышал, что зарабатывают там хорошо.

– Неплохо, а главное, интересно работать, у них есть вездеходы и военная техника.

– На какой работал ты?

– На пикапах, сэр, в моторах я разбираюсь. Что тут у вас?

– Да вот, перестал сегодня заводиться, хоть ты сдохни! – развел руками мужик.

– Можно? – я указал на пикап.

– Ну, глянь, может, и правда что-нибудь подскажешь?

А подсказать я мог. С тех пор как сам разрабатывал машины и двигатели к ним, я досконально знал, как работает двигатель, неважно ведь, на самом деле, от пикапа он или гоночный. Попробовав пустить мотор, я послушал, как тот чихает. Для чего пробовал? Так надо же было узнать, какие есть симптомы у пациента. Найдя топливный насос, я попросил необходимые ключи. Мужик быстро подал нужное и с любопытством наблюдал за моими действиями.

– Похоже, забило, – решил прокомментировать я.

– Возможно, а я чего-то на зажигание грешил…

Разобрав насос и охренев от количества грязи, я лишь присвистнул. Подцепив отверткой жижу, я показал хозяину.

– Это чем же вы заправляете своего железного коня?

Мужик тоже слегка обалдел.

– Да тут у меня в семи милях к западу заправка есть. Давно подозревал, что они что-то мухлюют с топливом, но вот такого еще не видел.

– А что за заправка? – с интересом спросил я. Уж не наша ли?

– Да местный один держит. Когда «Шеврон» перешел в руки «Калифорнии», эту станцию почему-то бросили, вот один умник и выкупил на нее права.

– Ясно, – закончив с чисткой, я в последний раз протер внутренности насоса насухо и собрал узел в обратном порядке. Если причина была одна, то должно получиться. – Что же, давайте пробовать.

Мужик взлетел в кабину и повернул ключ. Даже педаль не успел нажать, мотор чихнул пару раз и легко завелся, весело зарокотав на повышенных оборотах.

– А ты толковый! – Фермер протянул мне руку: – Джо Байден.

Вот это ни хрена себе имя с фамилией. Ничего общего с известным мне по будущему Байденом в мужике не было, но фамилия меня удивила.

– Крис Макферсон, – решил я взять фамилию жены, а имя так вообще только что придумал.

– Пойдем, я тебя накормлю, да и портки тебе надо подобрать, не так же ходить! – Джо похлопал меня по спине и повлек за собой в дом.

То ли фермер жил один, то ли семья где-то в другом месте, но дом был пуст. Словно читая мои мысли, Джо начал рассказывать.

– Три года назад жена умерла от астмы. Лекарство закончилось, мне не сказала, а ночью приступ, и…

– Мне очень жаль, сэр…

– Да ладно, я уже привык. Детей вот завести не смогли, поэтому один живу, людей-то здесь почти не бывает, да мне так и лучше даже. Только проверки, это ж заповедник. Но ты появился вовремя, спасибо за пикап.

– Да что вы, не стоит.

– Вот именно, что стоит. Знаешь, какие расценки у механиков в городе? То-то же! Без штанов можно остаться, если к ним с каждой поломкой ездить.

– Вам надо топливо фильтровать, если другого нет поблизости.

– Приму совет, спасибо еще раз. Да ты ешь давай, бобы сегодня с утра готовил.

Вот чего не люблю у американцев, так это бобы. Они их, блин, всюду пихают, а я вообще в них вкуса не понимаю, ну вот вообще!

– Очень вкусно, – прожевав, сказал я. На мое счастье, бобов в блюде было мало, а вот жареное мясо, что ими присыпано, было восхитительно.

– Это кролик, тут дикие водятся. Мне иногда даже в лес ходить не нужно, сами приходят, стащить что-нибудь из кормов пытаются, вот и ловлю, – пояснил Джо.

– Готовить вы умеете! – у самого трещало за ушами, даже не замечал ненавистные бобы.

– Пришлось научиться, когда один остался, – кивнул Джо. – Какие планы?

– Да, в общем-то, как-то надо до дома добраться, но это далеко.

– Откуда ты, Крис?

– Из Калифорнии, – фыркнул, усмехнувшись, я, – живу недалеко от Сан-Диего.

– Ничего себе, а как ты в Вирджинии-то оказался?

– Да ездил в Вашингтон, Ди-Си, в отпуске я, путешествую.

– Машина-то хорошая была?

– Конечно, нам же в рассрочку на заводе можно взять, без процентов, очень выгодно. Поездил года три, поменял на новую, только документы переоформят, и владей. Так что тачка была – огонь.

– Хорошо, видимо, у вас, говорю, даже я слышал, что в этой компании руководство какое-то интересное.

– Да обычное, просто о людях пытаются заботиться, а не только о своем кармане, – ну, сам себя не похвалишь, хрен кто это сделает за тебя.

– Я хотел в город съездить, могу отвезти тебя куда-нибудь.

– Мне нужен крупный город, там бы я смог денег в банке снять.

– А что за банк? – спросил Джо.

– Так нашей компании, банк «Калифорния».

– А, ясно, вам через него платят. Не знаю, честно говоря, есть ли в Джорджии такой.

– Точно есть в Майами, но дотуда далеко, – блин, вот предлагали мне банкиры лет пять назад в Чарлстоне филиал открыть, да я чего-то перспектив не увидел, у нас же здесь ничего практически нет, бизнеса, я имею в виду.

– Я могу тебе одолжить немного денег, скопил чуток…

– О, Джо, не нужно. Просто вывезите меня в более или менее крупный город, я найду деньги, можно попробовать в банке кредит взять.

– У тебя же документов нет! – удивился Джо.

– С этим проблема. – Я чуть подумал, но решился: – Джо, извини, я немного слукавил.

– Да думаю, не так уж и немного, – покачал головой фермер.

– Есть такое, я же не знал, кто ты, поэтому придумал на ходу.

– Я понял, но это не важно. Смотрю, парень ты вроде толковый, не хочешь рассказывать правду, оставь при себе.

– Да, так будет лучше, – я чуть задумался, – для вас же, Джо.

– Тебя ищут, так?

– Скорее всего, да. Но не факт. Да, я не хотел рассказывать, мне подстроили несчастный случай, но я выжил как-то. Вот, – я достал из трусов, ну, а где мне было их еще держать, деньги, – я в воде был, но баксы уцелели. Их должно хватить на дорогу до крупного города.

– Да, помотало тебя. Так ты с самолета, что вчера пропал над океаном? – Видя мои глаза, Джо кивнул. – Да по радио сообщали, утром слушал.

– Понятно. Да, Джо, я грохнулся с десяти тысяч футов и жив и здоров.

– Чудеса, но почему-то я верю. Ты ведь не простой работяга, так?

– Не надо вам это знать, могут быть проблемы…

– Стар я уже для проблем.

– Да ладно, сколько вам – сорок пять, пятьдесят?

– Хех, – ухмыльнулся Джо, – вот что чистый воздух и натуральная пища делают, – Джо еще раз усмехнулся. – Мне шестьдесят, парень, я еще в прошлом веке родился.

– Ничего себе, удивительно хорошо выглядите, – с восхищением воскликнул я.

– Что есть, то есть, – кивнул фермер.

– Так вот, Джо, мне необходимо в Атланту, раз недалеко Джорджия, но я был бы очень рад, если подвезете куда-нибудь, где я смог бы сесть, скажем, на автобус. В Колумбию не поеду, скорее всего, если будут искать, то здесь выше вероятность, хотя если честно, то везде могут искать.

– На твоем месте я лучше бы пересидел тут. – Видя, что я хочу возмутиться, мужчина добавил: – Если побережье будут осматривать, к нам в заповедник заглянут обязательно, но я тебя укрою. Зато потом можно будет смело выезжать. Прокачусь с тобой, давно уж никуда дальше двадцати миль не ездил.

– Я не знаю, стоит ли вам так рисковать…

– Дело-то хоть стоящее?

– В том-то и дело, что меня хотели убить представители Госдепа…

– Ничего себе, ты очень не простой человек, очень! Я отвезу тебя в Джорджию, потому как если будут шмонать округу, ты не сможешь перейти границу штата, без документов-то.

– Верно, слышал, что проверки регулярные, а тут…

– Именно где, говоришь, ты упал?

– Да точно не знаю, я отлетел от Норфолка миль на десять на восток, а там движки отказали и руль заклинило.

– Да, знать бы, в какую сторону ты падал… Но все же я думаю, что они тебя там и ищут, вряд ли думают, что тебя так на юг унесло.

– Ночью над головой самолет летал, а под утро я видел у берега катера береговой охраны.

– Ну, катера-то тут постоянно курсируют, не факт, что тебя ищут. А вот ночной самолет – это интересно. Что они хотели увидеть ночью?

– Думаю, хотели лишь удостовериться, что я грохнулся. Обломков на поверхности было столько, что, наверное, и ночью было прекрасно видно.

– Может быть, может быть. Ну, так что, решил?

– Пожалуй, да, соглашусь. А что тут вообще в округе? Местность интересная. Понял, что заповедник, но все же?

– Сюда приезжают раз в год на отстрел аллигаторов, много их здесь, знаешь ли.

– То-то меня передернуло, когда болото увидел.

– В точку. Пока будешь здесь, один никуда не ходи. Особенно к реке. Не заметишь, как бревно в аллигатора превратится.

– Спасибо, но как-то и не думал тут гулять. Сколько будем ждать?

– Ты сильно торопишься?

– Да теперь уже нет. Для моего плана время не критично.

– О, мстить будешь? – улыбнулся в очередной раз Джо.

– Да, – не видел я причин скрывать.

– А потянешь ли в одиночку против системы?

– А у меня есть кое-что, чего нет у других, – я вытянул руку и, выхватив у Джо из ножен нож, настоящий тесак, я полоснул по руке. Как и всегда, боли почти не было, крови успело вылиться всего несколько капель. На глазах у изумленного фермера рана быстро затянулась, а спустя еще минуту даже след пропал.

– Однако! – вымолвил Джо и упал на задницу от удивления. Он, видно, хотел сесть на лавочку, что стояла позади, да промахнулся, не глядя-то.

– Только поэтому я и смог выжить, рухнув с десяти тысяч. Сломал руку, ногу и ребра, но они быстро восстановились, и я смог выплыть. К берегу я вообще добрался под водой, умею, знаешь ли, ярдов двести, а то и триста проплывать без воздуха.

– Да, парень, я думал, что все повидал в этой сраной жизни, но ты удивил. Ты ведь не работяга, так? – повторно задал свой вопрос Джо.

– Да, Джо, совсем не работяга.

– Окей, парень, тогда посидим тут немного, радио, вон, послушаем, они ведь все говорят, если будут намеки на то, что тебя ищут, я сумею тебя вывезти, есть возможность. На крайний случай выведу лесом пешком.

– Через аллигаторов? – усмехнулся я.

– Да в лесу-то они откуда? Там кроме оленей и кабанов никого нет.

– Да ты, я смотрю, тот еще шутник, – перешел я на ты. – Ничего, что я на ты?

– Да все в порядке, судя по тому, что я только что видел, это я к тебе должен на вы обращаться.

– Не стоит, все в порядке, да и не люблю я эту официальщину.

Так я и остался у Джо. Терзали ли меня мысли о родных и близких? Да постоянно, но что поделать, дай одному знать, все рухнет, не смогут люди сыграть горе, если его у них нет, Станиславский не поверит, Госдеп тоже. Ладно, там у нас все на мази, парни знают, что делать и как, все, так сказать, взрослые давно. Оливия, конечно, с ума может сойти, но надеюсь опять же на парней, не оставят в трудную минуту. Только бы не полезли сами в пекло, решив навести всем Штатам решку, с них станется. Черт, а ведь я об этом не подумал, Паша вполне может начать действовать сам, вот будет шухер! Все-таки как бы ни хотелось оставаться в умершем состоянии, но одного человека предупредить все же необходимо, да и поможет он мне.

На ферме Джо Байдена было скучно. Нет, не так, звездец как скучно! Может, это еще и от того, что во мне все клокотало, требуя отмщения, не знаю, но я всерьез загрустил. Слонялся туда-сюда, отфильтровал все запасы топлива, что были запасены у Джо, примесей и правда хватало. Бензин был вообще какого-то странного оттенка, рыжий с черными разводами. Как будто отработкой разбавили. Мое настроение видел и Джо, поэтому через четыре дня принесся в сарай, где я возился с каким-то подобием мотоблока, с радостью в глазах.

– Они объявили тебя мертвым, заявили даже, что нашли тело!

О как.

– Интересно, кого это они шлепнули, чтобы предъявить родным?

– По радио сказали, что опознать было невозможно, но тело нашли в обломках самолета.

– Ясно. Что будем делать?

– Ты не хочешь дать о себе знать семье? Представляешь, что сейчас там творится? – в ответ сказал Джо.

– Нет, не хочу. Пока не закончу, пусть все так и остается. Понимаю, что тяжко, но ничего, зато потом порадуются и забудут мою проделку.

– Как знаешь, тебе виднее, Гарри! – Джо назвал меня по имени.

– Там и это сообщили?

– А то как же! Даже рассказали, кем ты являлся, а главное, чем обернется для биржы США твоя смерть!

– И чем же? – улыбаясь, спросил я, прекрасно понимая, что сейчас происходит на Уолл-стрит.

– Биржа рухнула, компания «Калифорния» заявила об уходе с рынка США, переводе заводов на Кубу, в Панаму и Венесуэлу. Казначейству США предъявлены векселя на оплату по государственному долгу.

– Слушай, Джо, чего-то там много сказали. Не сводка происшествий, а прямо доклад, – уже задумчиво произнес я.

– Да я сам удивляюсь, большинство людей вообще ничего в этом не понимает, я тоже. Что это все значит?

– Кажется, я догадываюсь. Радиостанция какая была?

– «Голос свободы», я только их слушаю, хоть что-то похожее на правду выдают!

– Ага, понятно. Теперь все понятно, – кивнул я. Это наша станция, ребятки дают мне знать, что действуют так, как я и хотел, потому как не верят в мою смерть. Кстати, Оливия, возможно, и не будет убиваться, ведь я ей как-то давно говорил, что пока не увидит мой труп, верить в то, что меня нет, нельзя. Это было давно, когда мы еще с мафией воевали.

– Так, Гарри, ты и есть тот Смит, что итальяшек разгромил?

– Это ты о чем? – нет, я знал, что в некоторых кругах есть такие слухи, причем вообще не понимаю, откуда они взялись, но вот так, чтобы какой-то отшельник в Южной Каролине о таком знал…

– Да ладно, сразу после войны слухи ходили по всем Штатам, что появилась новая группировка. Итальяшек отовсюду гнали, нигде они не могли наладить свой сраный бизнес.

– Что, даже тут говорили? Но при чем тут я?

– Так люди не глупые, совместили появление твоей компании и уничтожение итальянцев, вот и судачили.

– Странно, не думал, что это так разошлось по Штатам.

– Ну, сейчас-то тихо, причем уже давно. Но вот тогда, это, получается, в сорок шестом, наверное, слухи ходили везде и всюду. Позже появились еще одни, но быстро затихли.

– Рассказывай, мне же интересно, – подзадорил я Джо.

– Ваша компания как-то быстро и подозрительно стала обладателем всех крупнейших корпораций Штатов. Причем прежние владельцы куда-то бесследно исчезли, вместе со всеми родственниками. Тогда люди судачили, что вы лишь новые бандиты, что захватили власть над корпорациями конкурентов и будете теперь всех стричь.

– А потом?

– А потом все увидели строительство новых заводов, строительство домов чуть не целыми городами. Люди со всех Штатов ехали к вам на работу и многие ее получали. Вот те, кто возвращался на родину в отпуск, и рассказывали о своей новой жизни. Все как один хвалили. Тогда люди и поняли, что вы не новые бандиты, а вроде как действительно нормальные люди. Мы с женой часто раньше бывали в Чарлстоне, там у жены родня жила, так там часто слышал даже разговоры о том, что если владелец «Калифорнии» пойдет на выборы, даже без партии, то он составит конкуренцию всем кандидатам.

– Да, Джо, вот это ты вывалил на меня. Ладно, забудь, не надо этого всего. Значит, говоришь, биржа рухнула?

– Да уж, по радио сказали, что президент уволил главу госдепартамента и председателя ФРС.

– Круто, вот первый-то мне и нужен! – как оказалось, вслух произнес я.

– Ты это серьезно? – сделавшись внимательным, спросил Джо.

– Это мысли вслух, не обращай внимания, Джо.

– Я уже начинаю думать, что тебе и меня надо убрать, знаю больно уж много…

– Если болтать не будешь, тебе ничего не грозит, – серьезно ответил я, нет смысла шутить, – но как я узнал тебя за эти дни, ты вроде не болтун.

– Клясться не буду, все равно не поверишь, просто обещаю, хорошо?

– Идет. Когда выезжаем?

– Да как скажешь, ты командир, тебе и командовать!

– Знал бы ты, насколько в точку сказал! – грустно пробормотал я.

Выезжать мы все же решили не сразу, погостил у Джо еще денек. Но вот на следующий день, точнее поздно вечером мы отправились в путь. Специально выехали так, чтобы оказаться на трассе уже затемно. Пикап Джо был не очень старой, но откровенно уставшей машинкой, но после чистки бензонасоса, да я еще и бак ему промыл, машинка перла более или менее весело. По трассе Джо не гнал, ехали на сорока пяти милях, вполне нормальная скорость. Границу штата фермер пересек спокойно, лишь показав документы на посту. В связи с наплывом наркоторговцев в последние пару лет на каждой границе Штатов, на крупных магистралях, стояли стационарные посты дорожной полиции. Мне не пришлось отдуваться, так как за пару миль до границы я улегся в кузове пикапа, а Джо завалил меня старым барахлом. Кузов копы не проверяли, так что все прошло спокойно. На день остановились в мотеле, повезло найти такой, у которого домики были не видны с ресепшена, точнее входные двери в номера. Джо подъехал максимально близко к одному из них, и я быстро прошмыгнул в номер. Выспались отлично, только душ не принимали, вода была откровенно грязной, помню в будущем, путешественники по Америке эту проблему упоминали часто. Под вечер Джо организовал ужин, набрал всякой хрени в магазинчике напротив мотеля. Заправка обнаружилась на выезде из городка, расположенного поблизости, заправились под пробку, я платил, хоть Джо и бунтовал. Так и перли в центр штата, к Атланте. Ехать в Майами не рискнули, в Джорджии, возле одного городка на заправке, пара мужиков делилась впечатлениями от поездки в Орландо, короче, копы шерстят транспорт только так. Подъезжая к Атланте, вылез из пикапа на обочине дороге и потопал пешочком. Местность здесь довольно открытая, да еще и речушка какая-то преградила путь, недолго думая взял, да и махнул через нее вплавь. С аллигаторами не встречался, повезло. На другом берегу было что-то вроде пригорода, частная застройка, вот там домами и маленькими тенистыми улочками я и пробрался на шоссе, где меня через несколько минут нашел Джо.

– Ты был прав, весь пикап перевернули, демоны! – сказал Джо, когда я уселся в машину. – Слушай, а как ты дальше-то собираешься действовать, ведь тебя же схватят?

– Да есть идейка, ничего, как-нибудь проберусь. Открою тебе еще одну тайну, – я улыбнулся, – я не всегда был бизнесменом.

– Что, в мафии был?

– В армии, Джо, в армии! – покачал я головой.

– А, ну так и я был, что в этом такого?

– Да ничего, просто я повоевать успел немного. Но довольно продуктивно.

– А-а-а. Понятно теперь, как вы итальяшек уделали. Опыт есть?

– Немалый, надо сказать. Вот и придется поневоле вспоминать, как во вражеском тылу жить.

– Атланта вот она, – Джо указал рукой на стоявшие невдалеке дома. – Точно я тебе не нужен больше?

– Это небезопасно, Джо. Я сейчас плохой попутчик.

– А я бы поехал с тобой, скучно мне, хоть помог бы в чем-нибудь, глядишь, вспомнить будет что.

– Джо, боюсь, что похождения со мной будет не вспомнить. Трудно это, лежа в земле.

– Да ладно, не пугай, я уже пожил, – отмахнулся Джо, – как-нибудь выберемся.

– Как хочешь. Гнать я тебя не буду, – я действительно не собирался его прогонять. А помочь… Да черт его знает, вдруг и правда поможет.

– Тогда, – я чуть задумался, – у тебя документы с собой?

– Оружие нужно? – сразу понял тему Джо.

– В точку!

– Так чего дома не спросил? У меня и своего навалом.

– Вот именно, что твое.

– Так ведь если покупать по моим документам, оно ж все равно будет на мне висеть?

– А кто говорил о покупке? – приподняв одну бровь и скорчив хитрую рожу, спросил я.

– Ничего не понимаю, но думаю, что ты пояснишь.

Я решил немного подредактировать свой план. Да уж, немного. Я решил все-таки дать о себе знать одному из моих людей, мне нужно оружие и другое оборудование, поэтому и Джо будет нужен с документами, чтобы посылку смог получить. Все это я ему вкратце рассказал, за что получил одобрение. Надо только всерьез подумать, кому звонить. Парни сейчас на Кубе, в Штаты им путь заказан, скорее всего, придется целую операцию разрабатывать. Нет, надо что-то другое сделать. Выход один, как и думал ранее – Яша!

– Джо, останови где-нибудь у телефона, – попросил я.

Автомат нашли быстро, хорошо с этим в Америке, не редкость. Соединившись с коммутатором, дал номер абонента. Ждать пришлось около двух минут, но все же дождался усталого голоса нашего немолодого еврея.

– Кто это? – спросил Яша.

– Двадцать восемнадцать.

– И…

– Ага.

– Слава богу.

– Я с автомата, мне нужно мое имущество. Код ящика – один-девять-восемь-ноль-один-девять-четыре-один. Выслать самолетом в Атланту, почтовое отделение сорок три ноль семь, до востребования. Сейчас дам трубку человеку, он продиктует данные.

– Жду!

Дальше говорил Джо, закончив, передал трубку обратно мне.

– Ты будешь играть?

– Да, в одиночку.

– Только я? – сообразил, как спросить, Яша.

– Только ты, не подведи, еще рано!

– Понял тебя, жди груз, сам вылетаю чуть позже.

– Не нужно, замри.

– Опять обижаешь старого еврея, хорошо, все понял, до связи. Резервный ты знаешь.

– До связи и спасибо!

– Принято.

Не знаю, слушают ли Яшу копы, так-то связь защищенная, и у копов все-таки нет оборудования двадцать первого века, но все же разговоры надо свести к минимуму. Будем осторожны при получении груза. Грузом я называл свою закладку возле мексиканской границы. От Сан-Диего близко, в одной из пещер сделали схрон, там у меня все необходимое. Две винтовки, одна из них бесшумная, четыре пистолета, все с глушителями, гранаты, мины, камуфляж и средства маскировки, грим. Внешность надо менять однозначно, иначе мне и двух шагов не дадут сделать. Ну, и документы левые, которые пройдут любую проверку. Это мне еще Олбани сделал, несколько лет назад, на всякий случай. Он тогда еще работал чиновником, вот и постарался. На всю нашу команду запас по три экземпляра.

– Что будем делать? – вырвал меня из раздумий Джо.

– Едем в город и ждем посылку. Надо будет расположиться где-нибудь недалеко от аэропорта. Получать поедешь ты.

– Да я и сам сообразил. Что в посылке?

– Всё, – емко ответил я.

– Понятно. Ну, тогда поехали.

До Атланты добрались вполне спокойно, только один раз неожиданно нарвались на копа. Но тот был простым дорожником, подъехал к нам на заправке. Джо удалось его заболтать, попросив помочь с машиной. Тут еще это за норму считается, полицейский не только не проедет мимо остановившегося на дороге, но и поможет починить машину, даже если для этого нужно будет лечь под эту самую машину. Говорю же, не скурвились еще янки, точнее, не засрали им еще мозги долбанутые правители. Коп спокойно помог Джо и, пожелав хорошей дороги, уехал, а мы покатили дальше. Возле самого аэропорта дешевых мотелей не было вообще. Что удивило. Хотя тут и дорогих отелей было так же мало. Кто хочет слушать рев самолетов на отдыхе? Джо купил газету с объявлениями, и мы достаточно легко нашли квартиру в наем. Это была небольшая однокомнатная клетушка, квадратов на двенадцать, но нам больше и не нужно было. Отдав задаток, на большее моих средств не хватило, а у Джо я брать не стал, попросил его ехать в банк. Хорошо, что был будний день и банк оказался работающим. Сложность была только в том, что разразившийся кризис на бирже ударил по банковской системе. Проще говоря, они сейчас не проводили никаких операций. Пришлось вызывать старшего менеджера. Хорошо, что банками у нас занимался Малой, а меня в них никто не знал. Дождавшись менеджера в большом кабинете, я озвучил ему свое желание.

– Я бы хотел снять часть денег со своего счета.

Старший менеджер собрался возмутиться.

– Это номерной счет, вы обязаны его обслуживать, – безапелляционным голосом заявил я. Видя, как сидящий передо мной мужичок в очках пытается отвертеться, я спокойно назвал ему номер Яши и просил позвонить. Яша входит в совет директоров, плюс он штатный юрист корпорации, отказать ему не смогут.

Проведя довольно быстрый разговор, менеджер вернулся улыбающимся.

– Что же вы сразу не сказали, что вы мистер Браун? – понятия не имею, кто это такой, видимо так Яша играет. Понял меня, только на свой лад.

– Не посчитал нужным, мистер?..

– Саливан, Генри Саливан, мистер Браун. Я сейчас же распоряжусь выдать вам требуемое. О какой сумме пойдет речь?

– Двадцать тысяч. Думаю, мне этого хватит. – Сумма была огромная, даже по меркам поднявшихся в кризис цен.

– О, мистер Браун, сумма внушительная…

– Вот только не говорите, что сейчас у вас ее нет. Я прекрасно знаю о резервных счетах и запасе, – показал я свою осведомленность.

– Нет, конечно, такая сумма у нас есть, только надо подождать. Полчаса, не больше. Вас устроит?

– Думаю, да, только принесите что-нибудь выпить, жара у вас, несмотря на кондиционер.

Нам с Джо принесли содовой, виски и простой холодной воды. Джо не выпивал, я и дома у него спиртного не видел, так и здесь он лишь опрокинул в себя стакан холодной воды. Я же, напротив, плеснул себе вискарика и хлопнул, немного, грамм сто, знаю, что не возьмет, но просто хотелось. На исходе обещанного получаса мне принесли деньги. Написав на листе бумаги длинную восемнадцатизначную комбинацию пароля, дождался окончания процедуры и получил наличные. Денег было много, хотя больше половины в крупных купюрах.

– Куда теперь? – на выходе спросил Джо.

– Едем на квартиру и ждем самолет. Если ты не передумал, конечно, мне помогать.

– Нет, не передумал. Поехали.

Уплатив за квартиру, мы завалились спать. Сказались усталость и напряжение. Хоть и доехали до Атланаты вполне быстро, но нервы у обоих натянуты. Я еще не решил точно, как начну действовать, для этого мне были необходимы мои вещи, а они еще не прибыли.

К концу третьего дня нашего пребывания в Атланте наконец прибыл нужный самолет. Как мы это узнали? Да просто. Самолет-то был нашей корпорации. Джо периодически ездил в аэропорт, раза три-четыре в день, после очередной поездки он доставил то, что я жду.

– Черт возьми, Гарри, что ты заказал? У меня едва пикапа хватило, чтобы все вывезти!

– Все нужное, Джо, все нужное.

Я помог поднять в квартиру вещи, а их действительно было очень много. Несколько тяжелых сумок разного размера. Упаковано все было так, что хрен догадаешься, что внутри оружие. Развернув ту, что интересовала в первую очередь, я достал предметы для изменения внешности.

– Я в ванную, можешь пока разобрать остальное, только осторожно, там есть взрывчатка.

– Я лучше тебя подожду, – разумно ответил Джо.

Скрывшись в ванной, я начал наводить макияж. Первым делом тщательно вымылся и побрился, а затем, наоборот, наложил дополнительную растительность на лицо и надел парик. Вот, теперь мы с Джо больше будем соответствовать друг другу. А то молодой и старик сразу в глаза бросались. Нарисовав морщины, я стал удивительно похож на самого Джо. Длинные седые волосы, аккуратные бородка и усы делали меня лет на тридцать старше. Вся химия, что я использовал, была высшего класса, такой даже в Голливуде нет. Все от наших специалистов-химиков. Я смогу даже умываться и вытирать пот с лица, не боясь, что сотрется грим. Стереть можно только спецсредством, иначе никак. Выйдя из ванной комнаты, я усмехнулся, увидев глаза Джо.

– Вот это, твою мать, маскарад! – выдохнул он.

– Нравится?

– Если бы сам не видел, что ты входил в уборную, подумал бы, что это кто-то другой.

– На это и расчет. Так, теперь документы! – я начал распаковывать сумку, в которой были всякие бумаги. По легенде, я торговец оружием и стрелок, участвующий в регулярных соревнованиях, поэтому могу перевозить с собой такое количество оружия. Нет, за гранаты или мины меня все равно за задницу возьмут, но их открыто я и не повезу. Личность старика была выбрана не случайно, именно под нее и были документы торговца. Я показал права Джо, и тот только крякнул.

– Идеально похож.

– Так это я и есть, снимали-то в гриме.

– Так ты не первый раз этим занимаешься?

– Нет, конечно. Сэм Берд – стрелок, под этой личиной я мог выступать в соревнованиях, вот и сделали все необходимое.

– Я участвовал раньше, еще до большой войны, позже что-то расхотелось. Брал как-то третье место.

– Сэм берет первое каждый год уже пять лет.

– Нехило. В какой дистанции?

– В любой. Это не важно, на самом деле. Таким образом я подбираю хороших стрелков по всем Штатам.

– Всех берешь на работу?

– Не всех, к сожалению. Бывают и плохие люди, бандиты, если быть точным.

– Понятно. Что дальше?

– А дальше мы пойдем за машиной.

– А чем тебя моя не устраивает?

– Не подходит Сэму, – уточнил я.

С утра мы отправились в салон, где продавались трейлеры. Машину я брать не стал, ограничились прицепом. Пригнав его к дому, полчаса загружали так, чтобы все было спрятано как следует.

Я надел синюю без рукавов рубашку и такие же голубые джинсы, как у Джо, и мы вышли из дома, в котором снимали квартиру, и уселись в пикап.

– Куда сейчас? – спокойно спросил Джо.

– Север, – задумчиво произнес я и повторил: – На север!

И мы тронулись в путь. Теперь, когда я могу более или менее свободно ходить по улицам, мне будет намного легче, по крайней мере, не нужно прятаться. Конечно, на рожон к копам лезть тоже не стоит, но все же это уже хоть какая-то свобода. Ведь сюда ехали, постоянно думал только о том, чтобы не попасться, все мои планы тогда бы псу под хвост. А так мы еще пободаемся.

Пикап уверенно нес нас по дорогам штата Джорджия. Было жарко, но за грим я не волновался. Джо первое время постоянно косился на меня, никак не мог привыкнуть к моей новой внешности. Естественно, на дело я его брать не стану, но как водитель и помощник он будет кстати. Трасса была великолепна, ровная, без ухабов и выбоин, да это и понятно, климат-то не российский, и даже не североамериканский. Вон, помню, когда мы в Айдахо заселялись, я охренел от их дорог. Сразу вспомнились родные просторы из России двадцать первого века, где дороги в некоторых местах отсутствовали вообще как класс. И ведь это не в середине двадцатого, а можно сказать, в разгаре двадцать первого века. Смешно, машины великолепные, с множеством наворотов для комфорта и понтов, а ездить на них практически негде. Помню, увидел в Москве «Феррари», долго смеялся. Было от чего. Ярко-красная молния, до этого отжигавшая на МКАДе, беспомощно повисла на лежачем полицейском возле одной из московских школ. Видимо, за чадом родитель приехал и повис. Я только усмехался и материл наших дорожников, которые отлично умели делать только одно – воровать.

Здесь же, несмотря на пятьдесят первый год двадцатого века, дороги были просто сказкой. Пикап Джо лишь слегка раскачивался на своей длинноходной подвеске, но ни тряски, ни другого дискомфорта не было и в помине.

Через четыре часа пути, остановившись на заправке, кушал пикап Джо и так немало, а теперь с грузом и прицепом стал потреблять еще больше, я прошел первую проверку. Чуть не спалился. Нет, дело было не в поддельных документах и моей новой внешности, с этим как раз проблем не было. Копы захотели заглянуть в трейлер, а у нас там… В общем, кое-как заговорили им зубы, точнее это сделал Джо, а вот едва дождавшись отъезда с заправки полицейских, мы кинулись прятать стволы и все остальные мои игрушки как следует. Нет, конечно, и раньше они не лежали просто так на полу, но теперь мы распихали их гораздо лучше. А чуть не влипли мы по той причине, что один из копов открыл ящик под кроватью и обнаружил там винтовку. Хорошо, что это был гражданский вариант армейского карабина М-1 и у нас было на него разрешение, иначе пришлось бы начать стрелять уже здесь, что совсем не входило в мои планы. Отбрехался Джо, просто объяснив копам, почему винтовка лежала в собранном виде. Сказал, что та куплена была совсем недавно, буквально только сегодня. После проверки просто забыли разобрать. Копы поругались, грозили штрафом, но все же успокоились, предварительно заставив разобрать ствол и сложить как положено. Хорошо, что ребятки не догадались попросить чек из магазина, вот это был бы номер. Так вот, испугался я тогда немного другого. Ведь найдя один ствол, копы вполне себе могли устроить шмон, а вот тогда мне точно бы пришлось стрелять. Личного обыска также не было, то-то бы удивились стражи порядка, обнаружив в одном из карманов моих штанов глушитель для К-45. Сам-то пистолет их не смутил, тут с этим как раз порядок, могли бы только привязаться к патронам, что были в нем, но проверять его они не стали. Даже номера не переписали, говорю же, здесь с этим проблем нет, половина населения имеет пистолеты в личном пользовании. А как пошутил Джо, вторая половина имеет два, а то и больше!

Вот и сейчас мы в который раз проверили наши вещи и, убедившись, что все спрятано как следует, наконец успокоились. Конечно, при нормальном обыске все найдут, но тут главное, чтобы не лежало на виду.

– Чего бы делать стал, если бы стали копать дальше? – спросил Джо, когда мы, перекусив в кафе на заправочной станции, поехали дальше.

– А как ты думаешь? Отдал бы все и поехал бы в тюрьму?

– Хорошо, что я вмешался, у тебя глаза были такими…

– Какими еще такими? – удивился я.

– Да видел бы ты себя. Я готов последнюю шляпу сожрать, если ты не собрался стрелять!

– Собирался. Джо, у меня слишком много долгов, ты уже знаешь кому, – я рассказал моему помощнику немного о своем плане, – поэтому закончить жизнь в тюрьме я просто не имею права.

– По здешним законам ты не отделался бы тюрьмой, – заметил Джо.

– Тем более. Джо, я, может, и преувеличу, но совсем немного. Те, кто перешел мне дорогу, мешают всем Соединенным Штатам Америки спокойно жить.

– Э, парень, тут точно не моя стезя. Я далек от политики, я уже говорил тебе.

– Да тут дело-то не столько в политике, сколько в жадности нескольких людишек. Разобраться в этом сможет и школьник.

– Я все равно не пойму, не рассказывай.

– Да как скажешь. Просто ответь на один вопрос.

– Какой?

– Ну, вот ты слышал, как живут люди, работающие у нас в корпорации, так?

– Ну да.

– Так как, по-твоему, лучше так, или как у других владельцев компаний?

– Честно? – увидев мой кивок, Джо продолжал: – Не знаю. Я не работал у тебя, но да, работал много где. Если верить всему, что я слышал о «Калифорнии», то выходит, конечно, все в твою пользу, но не берусь говорить однозначно.

– Это твое право, Джо. Но если все закончится… нет – когда все закончится, я думаю, ты сам увидишь, правда это или нет.

– Что, возьмешь к себе на работу? Да я уж старик.

– Просто я предоставлю тебе возможность оценить наши условия работы для людей, тогда и составишь свое мнение.

На этом тогда разговор утих, хотя мы к нему возвращались и позже. В Южной Каролине. Да, границу мы проехали спокойно, Джо направился в одно место, где, как он выразился, можно пошалить. Да, я хотел отстрелять стволы, да и собрать кое-что из взрывающихся подарков. Проще говоря, мне нужно было сделать несколько СВУ. Радиодетонаторы у меня также были, испытывать их не буду, слишком уж громко получится, но вот собрать, чтобы были в готовом виде, это можно. А стрелять я и вовсе не боялся, почти все оружие с глушителями, так что можно палить свободно.

Найдя какой-то неприметный съезд с шоссе, Джо свернул туда. Дорога была разбитой настолько, что казалось, мы потеряем трейлер. Да и не дорога это была, а так, направление. У меня в будущем к даче была лучше, тут вообще как будто лет сто никто не ездил. На мой вопрос Джо ответил просто:

– Здесь когда-то лесозаготовка была, лет двадцать назад. Когда территории объявили заповедником, вырубку и заводик забросили. Завод-то вывезли, а все остальное просто оставили, как есть.

– Тут что, и не охраняют?

– А зачем? Местные знают, что лучше сюда не соваться, животных много, некоторые могут и напасть.

– Опять аллигаторы? – улыбнувшись, спросил я.

– Зря смеешься. Их здесь как раз полно! – серьезно ответил Джо.

– А давай на них и поохотимся! – воскликнул я. – Ни разу таких тварей не добывал.

– А девать его куда? Да и оружие на них надо серьезное.

– Вот насчет оружия как раз и не беспокойся, а насчет девать… Да свои же и сожрут, или чего, побрезгуют?

– Да нет, не побрезгуют.

– Ну?

– А давай, – все так же спокойно ответил Джо.

Углубившись в болота настолько, что колеса начали откровенно вязнуть, Джо решительно сдал назад и, найдя твердую почву, припарковался.

– Смотри внимательно, каждая палка может оказаться змеей, а дерево или бревно – аллигатором, – Джо вытянул из наплечной кобуры здоровенный револьвер, «кольт» сорок пятого калибра, естественно. Я как-то у себя пробовал такой, охренел от мощности и отдачи. Нет, стрелять-то вполне себе можно, но некомфортно. Мне больше нравятся мои, автоматические. Я также приготовил пистолет и сменил в нем магазин. Там пули стояли пустоголовые, они пробивают хуже, правда останавливают на раз.

– Готов? – спросил Джо, сам пристально оглядывая окрестности.

– Ага, может, что-то подлиннее взять?

– Не успеешь, только если специально сидеть и отслеживать, тогда да.

– Можно забраться на крышу трейлера и понаблюдать?

– Это неинтересно. Самый шик – это именно ходьба между ними.

– Слышь, Джо, я, конечно, не трус, но как-то это уж очень…

– Да я шучу! – засмеялся фермер. Впервые вижу его именно смеющимся.

– Ты в следующий раз хоть предупреди, я штаны сменные захвачу, – повеселел я.

– Я тоже не самоубийца. Знаешь, как они бегают?

– Нет, говорю же, никогда в подобном не участвовал.

– Очень быстро. Если в пяти метрах заметишь, не дай тебе бог промахнуться или замешкаться. Если тварь не одна, лучше беги!

– Понятно, давай вместе как-нибудь? Я тебе спину прикрою или ты мне.

– Давай уж лучше ты сзади, мне как-то спокойнее будет. Пройтись придется, ноги не боишься замочить?

– Да пошли уже, – передернул я затвор, – хватит пугать.

И мы двинули по болоту. Ноги промокли мгновенно, чего там мои ботинки. Вон, у Джо сапоги ковбойские, да и то, думаю, уже намокли. Шли медленно, солнце высоко, поэтому пока не страшно.

– Искать надо в тени, печет сильно, они либо в воде, либо в тени. Видишь, там трава высокая?

– Да, – кивнул я.

– Туда точно не ходи, мгновенно сожрут, и пикнуть не успеешь.

Джо шел первым и первым же выстрелил. Грохот от его пушки был словно гром с небес, я, наверное, даже подпрыгнул от внезапности. Даже не успев подумать, чтобы осмотреться, я мгновенно выглянул из-за плеча Джо и уставился на длинное, коричневое от болотной жижи тело аллигатора. Вот это дура!

– Джо, ты попал?

– Ерунду спрашиваешь. Раз больше не стреляю и не бегу, значит, попал. Смотри по сторонам, легко могут подкрасться. Кажется, мы зашли прямо к ним домой. – Хренасе у него юмор. Кручу башкой на все триста шестьдесят и вдруг…

– Джо, а куда стрелять-то? – нерешительно спросил я, не соображая от ступора. Буквально в пяти метрах от меня застыла туша метров четырех длиной.

– Ты что, тупой? – Джо лихорадочно развернулся и вскинул револьвер, и тут…

Тварь не побежала, нет, она, блин, просто полетела к нам, прыгнув, оттолкнувшись своими короткими кривыми лапками. В следующий момент я осознал, что лечу куда-то в воду, сбитый с ног фермером, а сам он прыгает в другую сторону.

– Беги! – проорал Джо, но я уже пришел в себя. Крокодил, мать его, несмотря на свои короткие лапы, умудрился достать ими Джо и прижать к земле. Из воды торчало только туловище с головой и размахивало руками. Животное наступило ему на ноги, или на ногу, а, по фигу уже. Доигрались, твою мать! Видимо, стресс от увиденного включил мне мозги. Я прямо из лежачего положения сделал серию выстрелов, как оказалось, выпустил аж пять пуль. Тело аллигатора грузно завалилось прямо на фермера, и я рванул к ним. Чудище весило просто немерено, поэтому я очень быстро понял тщетность попыток его перевернуть. Ухватив руку Джо, что показалась из воды, я потянул, это вышло лучше. Сначала показалась отплевывающаяся голова, а за ней и все остальное.

– Твою мать, старый дурак! – матерился Джо, отплевываясь от болотной жижи. – А ты, твою мать, куда смотрел?! Да в порядке я, не достал, – это старик пояснил мое желание его осмотреть. – Смотри по сторонам, думаешь, это все?

Мгновенно оставив попытки поднять Джо, я закрутил головой. И тут же отблагодарил старика за приказ. Еще одна тварь, правда, чуть меньше прежних, топала к нам. До нее было метров десять, поэтому в этот раз время для прицеливания у меня было. Тут же проснулись рефлексы и навыки суперзрения. Я выстрелил один раз, и крокодил закрутился волчком. Еще бы, я ему прямо в глаз засадил! Рядом уже стоял Джо и качал головой.

– Добей, чего издеваешься!

Почему-то очень захотелось слушаться. Наверное, это от того, что у самого такого опыта и навыков не было. Рассчитав, куда попаду, я последовательно выпустил весь остаток магазина в брюхо аллигатора. Расчет был нужен, так как тварь крутилась, как собака на земле. Затихла быстро, видно удалось попасть куда-то в важное для ее жизни место.

– Старый я стал для таких развлечений, – выдохнул Джо, – пойдем к машине. Хватит.

Я не возражал, хватило и мне адреналина. По пути к трейлеру повезло, больше не нападали. Но уезжать я не спешил.

– Джо, я, пожалуй, полежу с винтовкой, – больше утвердительно, чем вопросительно, сказал я.

– Как хочешь, мне надо переодеться. – Одежды мы купили на двоих, так что было во что.

Достав «ремингтон», это была модель, разработанная уже при моем правлении этой компанией, именно я внедрил патрон четыреста шестнадцать «Ремингтон», разработав его на три десятка лет раньше. Магазин всего на три патрона, зато каких! Я из нее на полмили стреляю, причем легко, но мне, конечно, бонусы помогают. Но главное не в этом. Эта пуля звездец какой мощности. Она на пятистах метрах легко дырявит лист брони толщиной двенадцать миллиметров. Что уж ей крокодил. Джо, увидев винтовку, поднял брови.

– Это чего за пушка? – спросил он, как мне показалось, даже с небольшой завистью.

– Да вот, два года назад запустили. Против бронетехники и живой силы на большом расстоянии. А также для охоты.

– Что за патрон? «Большая пятерка?»

– «Четыреста шестнадцать», специальный. Даже на слона пойдет.

– «Ригби»?

– Нет, это наш, «Ремингтон». Они же под нашей корпорацией.

– Понятно. Думаю, зря, ты его просто проткнешь, и все, не убьешь.

– Это не бронебойный патрон, хотя есть и такие. Этот именно рвет все, во что попадает.

– Типа разрывных, что ли?

– Примерно. Сам смотри.

Я быстро прицелился, найдя себе мишень в виде небольшого дерева, стоящего метрах в двухстах. Деревце имело в обхвате сантиметров двадцать, может, чуть тоньше. Замерев на секунду, я сделал выстрел. Отдача серьезная, но вполне терпимая. Результат Джо понравился, так как деревце рухнуло, словно его перерубили пополам.

– Ничего такая мясорубка. Ну, попробуй…

Улегшись на крыше трейлера, я начал искать дичь… Тьфу ты, крокодила, конечно. Так-то для охоты эта, как ее назвал Джо, пушка не очень подходит, точнее пули. Стреляли из нее как-то в кабана, так дыру оставляет такую, что мяса почти не остается. Рвет, как Тузик грелку. Все же это по большей части на животных покрупнее. Как и сказал фермеру, на слона можно сходить, медведя или бегемота. Вон, на крокодилов, думаю, тоже пойдет. Искал аллигаторов я минут двадцать, пока не пришло в голову осмотреть то место, где мы убили трех штук. Да, прав был Джо, не брезгуют. Пир у тварей был в самом разгаре. Только челюсти мелькали. Две или три особи рвали своих сородичей и оттаскивали прочь, видимо складируя запасы. Да, не тупые, далеко не тупые. Поймав в прицел голову одной из тварей, я ловил момент, когда та остановится.

– Черт, они вообще когда-нибудь успокоятся? – спросил я скорее сам у себя.

– Жрут?

– Только рвут и оттаскивают.

– Жди, когда закончат. Они еще могут и сцепиться, тогда тоже можно подловить.

Совет был дельным. Прислушавшись к нему, я стал наблюдать, но был готов выстрелить в любой момент. И он, наконец, настал. Одна из тварей, причем, на мой взгляд, самая здоровая, лениво пошла в сторону, куда оттащила куски мяса убитых нами динозавров. Ну, а что, разве не похожи? Натуральные динозавры. А мы вообще в Парке юрского периода сейчас. Натурально так, на пейзаж из одноименного фильма похоже. Дождавшись, когда крокодил остановится, я мгновенно сделал выстрел. Голова твари дернулась, и тело рухнуло в воду. Не видно отсюда, сильно ли ее разворотило, но что крокодил сдох, это однозначно. Два его соплеменника мгновенно ломанулись в стороны. Стрелять я больше не стал, и так пошумели.

– Попал?

– Джо, я не промахиваюсь, – серьезно ответил я, – а вот убил или нет… Скорее да, чем нет. Все-таки пуля очень мощная.

– Ладно, слезай. Переоденься, пора ехать.

Собирались не долго, правда, одежду пришлось менять целиком, вымокли оба. Стрельба, как и предсказывал Джо, никого не привлекла, и мы спокойно покинули место отстрела крокодилов. Надеюсь, их тут сожрут соплеменники и следов не останется.

Ехали тихо, говорить как-то не хотелось. Я обдумывал дальнейшие телодвижения, а Джо мне не мешал. Пикап легко проглотил грунтовку до трассы и вывез нас на асфальт. Черт, в который раз не устаю радоваться качеству дорог.

– Так что решил? – прервал Джо мои размышления.

– Все как и намечал ранее, едем в ДиСи.

– Окей, – спокойно кивнул фермер.

Нравились мне Штаты этого времени, вот хоть тресни. Природа, дороги, люди на удивление. Все бы ничего, но проблемы я создал сам. На фига, спрашивается, все это замутил? Жили бы спокойно, бабок и так бы хватило. Нафиг я взялся за внедрения новшеств? Хотя что уж теперь-то. Наша корпорация едва ли не самая крупная в мире. Ага, владелец заводов, газет, пароходов. Черт, как хочется просто позвонить Оливии, как у них дела? С Робертсоном бы пообщаться, тот сейчас руководит обвалом Уолл-Стрит, эх, интересные дела творятся, но все проходит мимо, я вынужден прятаться как партизан, а все для чего? Ради наказания ушлепков. Ведь даже выведи мы активы, США-то ничего не угрожало. Да, обанкротятся ведущие игроки на бирже, чуток просядет рынок. Но ведь это же целая страна, выплывут, на фига рыпнулись в мою сторону, чего не хватало? Да понятно чего, черт, задаю вопрос себе, на который прекрасно знаю ответ. Они хотели прибрать «Калифорнию», но вот уж хрен им по всей роже.

По дороге часто останавливались. То перекусить, то машину покормить. Старый фордовский мотор кушал прилично. Кстати, когда удалились на приличное расстояние от глухомани, в которой жил Джо, бензин на заправках, видимо, стал чище, потому как машинка поехала намного веселее и увереннее. Да, «Форд» с этим пикапом опоздал, я выпустил свой раньше, но и у него была своя ниша. Мои мощнее и надежнее, но чуток дороже. Плюс ко всему у Форда было имя, и многие покупали его машины только из-за названия.

– А чего ты не купил «Калифорнию»? – вдруг спросил я фермера. – Там и кузов больше, и удобнее.

– Честно? Не доверял раньше этой фирме. Казалось, выскочки какие-то, только появились, а у них уже куча машин вышла. Сомневался в качестве, – вот и этот туда же.

– То есть даже не из-за цены? – уточнил я.

– Нет, цена у ваших нормальная, это я потом убедился. Да и машины хорошие. Но мы же на востоке живем, здесь все к новинкам относятся скептически.

– А зря, – констатировал я.

– Может быть, – пожал плечами Джо.

Вашингтон, окромя центра, где располагались все госучреждения, был тихим, чуть ли не провинциальным городком. Наблюдение мы установили только за зданием Госдепа. Хоть и слышал, что прежний глава этого веселого ведомства получил пинка под зад, но рассчитывал найти его именно тут. Да, жалко, что не наведешь справки через мои источники, раскрываться-то я не хочу. Наблюдали целую неделю, но наконец, кто-то там сверху, услышал мои призывы.

– Это он, – произнес я, а Джо, сидевший сейчас рядом и наблюдавший в другую сторону, сразу обернулся.

– Этот, что в черном костюме и с зонтом? – указал пальцем в сторону идущего Джо.

– Ага.

Мы находились в квартире небольшого домика, что располагался в квартале от здания Госдепа. Как умудрялись смотреть? Так бинокли-то для чего? Мужик шел быстрым шагом по тротуару, глядя перед собой. Откуда он вынырнул, конечно же, я не заметил, но будем ждать, когда пойдет назад.

Мне нужно было знать, где тот проживает, чтобы подготовить сюрприз. О нет, ни стрелять, ни тем более взрывать его я не хотел, больно уж легко. Нет, у меня были мысли наведаться ко всем, кто принимал решение о моей ликвидации, но для этого мне и нужен этот хренов козел. Вытрясти его на предмет сведений, а потом и наказать, вот что нужно.

Домик, квартиру в котором мы занимали, пустовал и был не жилым. Где владельцы, я даже не представлял. Приехав сюда, в Вашингтон, мы наблюдали сначала за домом прямо из трейлера, пока не удостоверились, что он пуст. Я не хотел светиться, поэтому и сам трейлер, и съемное жилье мы сразу отмели, а вот занять пустой дом вышло очень удачно. Пускай он и находится далековато.

Планировка района здесь была интересной, с точки зрения наблюдений. Несколько больших и широких улиц, пересекаемых под прямым углом целой россыпью маленьких авеню, со стоящими на них частными домами. Подломив этот дом, мы располагались в нем уже неделю. Никто так сюда и не заявился, но бдительности мы не теряли. Благодаря небольшому тенистому саду, что был позади дома, удавалось приходить и уходить незаметно. Делали это не часто, только рано утром, чтобы пожрать купить. Дом специально высматривали с возможностью незаметного подхода. Нашли вот этот, он угловым был, соседи только с двух сторон, поэтому вполне можно было оставаться не замеченными.

Питались в основном пиццей. Рядом, в квартале, отличная пиццерия, не заморачиваясь, закупались в ней. Это чтобы не готовить в доме. Насчет того, что в пиццерии могут потом опознать нас как постоянных клиентов, я не волновался. Народу к ним ходит много, все в основном одни и те же. Движуха-то здесь вполне серьезная, все-таки столица. Одних государственных контор тьма тьмущая. Сюда прибавьте банки, клерки которых питаются тем же, чем и мы, да и куча других организаций. Короче, народу хватает. Здесь мы в свое время земли купить не смогли, занято все и не продается. Нет, дом или квартиру купить можно, без проблем, но мне-то нужна была земля, в больших количествах. Вон, в Нью-Йорке выкупили кусок на Стэйтоне и кусок на Длинном, а там сейчас вовсю застройка идет, денежек столько капает, что одуреть можно. Покупали-то хоть и дорого, по сравнению с ценами на землю в Калифорнии, но все-таки в разы дешевле, чем эта же земля стоит сейчас. Кстати, именно в Нью-Йорке моя строительная компания работает и сейчас, нельзя было просто бросить и уехать, я же не кидала из двадцать первого века. Это там обманутые дольщики, замороженные стройки. Нет, наша компания строила дома, подводила все коммуникации и продавала не только участки, но и дома под ключ. Многие бизнесмены Большого Яблока с удовольствием покупали готовое жилье, им некогда строиться, они бабло рубят. Вот, а в Вашингтоне земля на продажу была только на окраине, а туда ехать пока никто не хочет. Куплено у нас несколько участков, но висят, можно сказать, мертвым грузом. Главное наше вложение не здесь. Лос-Анджелес, Лас-Вегас и Флорида. Мыс Канаверал помните, кто использовал? То-то. Вся космическая программа Штатов будет приносить нам доход. А ведь у нас уже пытались выкупить эту землю, но я просто запросил такую цену, что правительству и НАСА будет в будущем проще платить аренду. Если, конечно, они внаглую не захватят наши земли. В Лос-Анджелесе все Голливудские холмы наши, ну, почти. Будущая Силиконовая долина в Сан-Франциско – вот где бабло-то пойдет!

Показав Джо цель, я объяснил:

– Нельзя его проморгать, когда пойдет обратно.

– Теперь я знаю, как он выглядит, давай схожу прогуляться, может, так лучше рассмотрю?

– Чуть позже, он явно не на минутку пошел на бывшую службу.

Я оказался прав. Отправив Джо на одну из улиц, с которой бы тот обязательно срисовал наш объект, сам перекусил и устроился у окна для длительного наблюдения. Подушек навалил на стол, на котором сидел. Внезапно, спустя почти час, пискнула рация. Все же хорошо, что ускорил прогресс, рации сейчас вполне привычного для меня вида, не как в двадцать первом веке, конечно, но уже и не те огромные трубы, что были у янки в это время.

– Да?

– Есть. Иду следом.

– Не подставляйся, держи расстояние! – посоветовал я Джо. – За ним могут наблюдать, не проявляй внимания рацией.

Так, а Джо был вон на той улочке, где первый дом белого цвета и два клена стоят возле крыльца. Значит, я поэтому и не видел, как появился объект, так как тот вынырнул с узкой, неприметной улочки.

Быстро соскочив со стола, я хотел уже бежать, когда вдруг остановился. Нет, сюрприз, конечно, сюрпризом, да вот не полезем мы прямо сейчас.

– Вошел в ворота. Запер за собой, слышно, как щеколда стукнула, – вновь проговорил Джо в рацию.

– Тебя не видят, что ты с рацией?

– Нет. Я аккуратно, – был ответ.

– Возвращайся кружным путем, напрямую не ходи, – я дал отбой.

Спустя полчаса мы разговаривали, сидя у окна. Джо, хорошо проверившись, по пути купив еды и выпивки, вернулся в дом.

– Джо, я не просто так предупреждал о наблюдателях. Меня могут ловить на живца, поэтому надо быть осторожным.

– Так ты же умер? – удивился Джо.

– Ты думаешь, что они верят в это?

– А они знают о тебе, ну, о твоей живучести?

– Не должны, но допустить, что я выжил, вполне могут.

– Ты ему угрожал, что ли, почему они хотят тебя поймать таким способом?

– Откровенно говоря, нет. Я ему не угрожал, просто сказал, что проживу дольше, чем он, чтобы не делали даже попыток меня убрать.

– А, так это он хотел тебя убрать?

– Даже и не скрывал этого.

– Когда пойдем?

– Ночью, – ответил я, но добавил: – Я пойду.

– Что, я тебе больше не нужен? – расстроился фермер.

– Джо, если начнется заваруха, у тебя нет шансов против полиции, зачем я буду тобой рисковать? Мы же обсудили это. Если меня возьмут, забираешь все и валишь в свой заповедник, трейлер брось, деньги у тебя есть, все это, – я обвел взглядом наше имущество, – твое.

– У тебя все получится, – спокойным тоном заключил Джо.

– Жаль, что до того местечка с аллигаторами отсюда далеко.

– Этого туда хотел? – Джо кивнул в сторону окна.

– Ага. Вот бы посмотреть, как он там бегать бы стал, – я аж зажмурился от представленной картины.

– Можно подумать, как его вывезти… – многозначительно произнес Джо, глядя в потолок.

– Джо, если нас остановят по пути, нам предстоит столько стрельбы, что патронов не хватит.

– Это будет весело, – хихикнул фермер, но как мне показалось, ему очень хочется пострелять.

– Джо, ты меня все больше удивляешь! – я думал, что на такое идут только мои друзья, а тут на тебе.

– Я стар, жизнь у меня скучная, а с тобой я словно помолодел лет на двадцать. Ух, знал бы, что мы вытворяли в молодости…

– Ты что, бандитствовал? – еще больше поразился я.

– Скажем так… хулиганил. Нет, я никого не грабил и не убивал. Но с копами мы дрались жестко. Я в Техасе вырос, а там немного другая жизнь. Там люди ценят свободу во всем. Когда начали появляться нефтяные компании, они стали отбирать, по-другому их действия не назовешь, земли у людей. Вот народ и начал постреливать. Мы еще были совсем юны. Нефтяные боссы нагнали полиции, в барах, где мы проводили время, те устраивали облавы, ну мы и начали с ними воевать. Без жертв, слава богу, но все же веселились хорошо. Вот я и подумал, что путь отсюда в Южную Каролину был бы делом веселым.

– Джо, я подумаю…

– А что думать? Ты его хотел по-тихому в доме придавить?

– Вообще-то я, наоборот, хотел сделать так, чтобы человек просто исчез. Пропал, и больше нигде и никогда бы не появился.

– Тогда это идеальный вариант. Давай выкрадем его и увезем к долбаным аллигаторам! – можно сказать, воскликнул фермер. Экий он кровожадный.

– Проблема еще в том, Джо, что он не один.

– Ну, так и остальных увезем!

– Ты предлагаешь набить трейлер людьми, а после этого пересекать границы штатов? – я посмотрел на него всерьез.

– Да это с тобой мы ехали напрямую, так как я просто не видел проблем. А так, – Джо многозначительно повертел головой, – везде есть тропки и скрытые старые дороги. Проедем, парень!

Не знаю. Честно говоря, я как-то об этом еще не думал. У меня вообще поначалу было желание скинуть этого госдеповца с самолета, это чтобы попробовал то, что готовил для меня. Позже я передумал, хотел тупо потрясти его на предмет других ухарцев, а затем спалить ему дом, вместе с ним, разумеется. Теперь же возникли сомнения.

– Хорошо, Джо. Я поверю твоим словам о дорогах и тропинках. Но сначала мы возьмем это дерьмо и хорошенько вытрясем его, прямо у него дома.

– А он, кстати, один живет?

– А это важно?

– Ну, хоть ты меня и душегубом окрестил, но вот детей я как-то не хочу трогать.

– Естественно. Для этого мы и следим за ним. Нам нужно убедиться, что тот либо один в доме, либо выкрасть его тогда, когда он будет один.

– Можно и прямо на улице это сделать. На машине подлететь и, засунув, свалить.

– Ты, – я указал на Джо, – подлетишь, а я уж как-нибудь сам его спеленаю.

А хорошо, когда есть помощник, вот и план красивый нарисовался, осталось всего ничего, начать и кончить!

Конец второй книги

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg