«Если враг на твоей земле»

Если враг на твоей земле (fb2) - Если враг на твоей земле [SelfPub] 688K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Николай Иванович Липницкий

Николай Липницкий Если враг на твоей земле

1

Наверное, так чувствует рыба, вытащенная на воздух, Или дельфин, которого выбросило волной на берег. Да. Наверное, так вернее. Вроде и дышать можно, ан нет. Без воды не жизнь. Так и Димон, вернувшийся месяц назад с Кавказа, где три года честно трубил по контракту и, даже, успел получить лёгкое осколочное ранение в икроножную мышцу. Там, в сырой палатке на тридцать человек, или в холодном блиндаже, сложенном из валунов на блок посту, казалось, что эта военная жизнь настолько обрыдла, что он уже никогда не влезет в прелый от пота камуфляж и вечно влажные берцы. Там, в горах, он мечтал о гражданке, как о чём-то райском, безоблачном и бесконечно приятном. И вот, за месяц, прожитый в мирном городе, очень далёком от стрельбы, засад и ночных боёв, Димка вдруг с изумлением понял, насколько дорога ему та, полная опасностей и тревог, жизнь. Слишком много условностей и подводных камней вокруг. Да и неискренние улыбки, и приценивающиеся взгляды тоже нервировали. Вот и сейчас он едет в автобусе с очередного собеседования, закончившегося уже привычно ничем. Гадливое чувство от наглого взгляда потенциального работодателя, уже подсчитавшего в уме размер Димкиных боевых, и прикидывающего, сколько можно с него поиметь за приём на работу, не оставляло. В автобусе было полно народу, в воздухе висел спёртый запах человеческого пота, чего-то копчёного, пирожков, туалетной воды и чьего-то немытого тела. Дорога неблизкая, и Диму укачало так, что он задремал.

Сколько он спал, сам не понял, но, когда проснулся, понял, что автобус стоит. Открыв глаза, Димка огляделся вокруг, и ему показалось, что он всё ещё спит. Другого объяснения тому, что творилось вокруг — не было. Это был не тот автобус, в который он сел полчаса назад. Ржавый, кое где до дыр, корпус, ободранные сиденья, половины из которых не было на положенных местах, окна без стёкол говорили о том, что он никак не мог час назад ездить. Этому автобусу самое место на автомобильной свалке, но никак не на улицах города. Кстати, об улице. Дима глянул в окно и не узнал города, в котором родился и вырос. Грязные, заросшие бурьяном тротуары, выбитые кое-где стёкла домов, ветер, гоняющий по проезжей части какие-то бумажки. Где-то вдали послышались выстрелы чего-то автоматического, но никак не Калашникова. Уж что-что, а этот родной звук Димон узнал бы из тысячи. Он поднялся с сиденья и, на, неожиданно ватных, ногах пошёл к выходу. Ветер, сквозивший в автобусе, накинулся на вышедшего из салона парня с яростью бультерьера и стал трепать полы куртки, залезая под одежду и моментально выстудив тело. Стало холодно и неуютно. Необходимо осмотреться, чтобы попытаться разобраться с этой непоняткой. Дима прошёл в грязный двор стандартной пятиэтажки. На поломанной скамейке сидели хмурые оборванные личности, пуская по кругу косячок. Район этот был на окраине города и всегда пользовался криминальной славой. Но не настолько же! Какая бы беднота тут не проживала, но такое рваньё местная шантрапа с роду бы не одела. Что творится здесь?

Хмурые личности уставились на подошедшего парня и поднялись со скамейки. Один из них, видимо старший, сплюнул на землю и уставился на Диму мутными глазами. Двое других стали заходить справа и слева, беря его в клещи. Ну, оно, конечно, понятно. Район криминальный. Но чтобы вот так, ни здрасьте тебе, ни до свидания, ни за жизнь поговорить. Щёлкнул выкидной нож, и за жизнь разговаривать как-то расхотелось. Удар с ноги в грудь главного смёл его с места словно пушинку. А хлипкие они какие-то. И медленные. Ну да, наркоши. Второй сломанной рукой пытается поднять с земли нож, а третий уткнулся носом в родимую землю и успокоился. Нда. Разговора не получилось. Дима оглянулся вокруг, но больше потенциальных собеседников не увидел. Двор был пуст. Только на четвёртом этаже со стуком захлопнулось окно, забитое фанерой. Надо бы до дома добраться. Да и, хотя бы из этого района выбраться. Автобусов, судя по всему, не будет. А пешком где-то полчаса ходу. Ну что ж, пойдём пешком.

Димон вышел на улицу и зашагал по тротуару, обходя слишком буйно разросшиеся кусты по проезжей части. Листок бумаги на стене, который трепал ветер, привлёк внимание парня. Он подошел поближе и, придерживая бумагу рукой, прочитал. Потом протёр глаза, ущипнул себя за руку и прочитал ещё раз. Бред какой-то.

«Указ оккупационной администрации северного округа.

За любое противодействие оккупационной администрации — смертная казнь.

За любую помощь, оказанную бандитствующим элементам — смертная казнь.

За помощь администрации, оказанную в поимке бандитов, противодействующих наведению порядка на территории округа — 500 оккупационных долларов».

Это как? Ещё час назад ни о какой оккупационной администрации Дима и не слышал. Что такого могло случиться за час, чтобы так всё изменилось?

Впереди, многократно отражённый стенами домов, раздался звук дизельного двигателя. Дима, обрадовавшись, ускорил шаг, и устремился навстречу. Хоть что-то сейчас прояснится. На перекрёсток выехал броневик неизвестной конструкции с крупнокалиберным пулемётом в башенке наверху. Уже заподозрив что-то неладное, Димка замедлил шаг, уловив, как разворачивается башня и пулемёт наводится на него. Инстинкты сработали быстрее, чем разум. Ещё ничего не понимая, он уже летел в переулок между домами, перекатом уходя с линии прицеливания и, преследуемый визгом крупнокалиберных пуль по выщербленному асфальту, метнулся за угол дома. За спиной послышались отрывистые команды на английском языке и топот подкованных ботинок. Дмитрий метнулся в ближайший подъезд, нырнул в воняющий мочой и кошаками подвал и помчался по захламленному помещению. Уже выныривая в крайнем подъезде, он увидел сзади перекрещивающиеся лучи фонарей преследователей. Дима выскочил из дома, прокрался по кустам, хоронясь от броневика, нацелившего свой пулемёт на подъезд и петляя, словно заяц, помчался прочь.

Пробегая мимо бетонного кольца коллектора, он увидел, как чугунная крышка сдвинулась в сторону, и появившаяся из люка рука поманила за собой. Не раздумывая особо, парень скользнул в колодец.

— Люк! — крикнули снизу.

Пришлось вернуться и задвинуть за собой тяжёлую крышку. Темноту подземелья взорвал луч фонаря, упёршийся ему прямо в лицо.

— Ты кто такой? — спросили из темноты.

— Димка. Дмитрий Протасов.

— И кто ты, Дмитрий Протасов?

— Человек. Простой человек.

— А почему ты, простой человек, убегал от американцев, а они тебя преследовали целым отделением.

— Американцев? Не знаю. Бред настоящий. Я шёл по улице и услышал шум машины. Пошёл навстречу, чтобы спросить, что здесь творится и увидел, что меня хотят расстрелять из крупняка. Ну и чухнул от них.

— Непонятное что-то ты городишь. Кто же в здравом уме вот так к американцам лезет? Ладно, пошли. Пусть с тобой особист поговорит.

Шли подземными ходами минут сорок, когда впереди забрезжил неровный свет, становящийся ярче по мере приближения. Наконец, стены раздвинулись в стороны, а ход преградила баррикада, из-за которой высунулся хмурый небритый тип с М-16 наперевес.

— Ещё раз последний маркер забудешь дёрнуть, пристрелю, и скажу, что так и было.

— Да ладно тебе. Ну, забыл. С кем не бывает.

— С тобой что-то это слишком часто бывает. Кто это с тобой?

— От америкашек убегал. Вот, к особисту веду.

— Ну веди.

Они перелезли через баррикаду, и пошли дальше по ходу, изредка освещаемому горящими факелами. У открытой бронированной двери, оснащённой кремальерой, их уже ждали.

— Заходи и руки подними, — сказали из полумрака тамбура.

Дима шагнул внутрь и выполнил команду. Ловкие руки умело охлопали всю одежду.

— Чисто. Проходи дальше.

Бронированная дверь закрылась и в ту же минуту открылась дверь во внутреннее помещение. По глазам ударил яркий электрический свет. Когда, проморгавшись, парень немного привык к яркому свету, он увидел перед собой рослого короткостриженного мужчину лет сорока в натовском камуфляже с пистолетом в открытой набедренной кобуре.

— Это кого ты опять подобрал, Васёк? — неожиданно глубоким голосом спросил стриженный.

— От америкосов убегал, командир.

— Сколько можно говорить, не подбирай, кого попало. Так и шпионов можно притащить в отряд.

— Да нет, командир. Какой из него шпион? Посмотри, чистенький, в хорошей одежде. Амеры бы шпиона под местное население одели. Не стали бы так палиться.

— Ладно, разберёмся. Ты — со мной, а тебе, Васёк, выговор.

— За что?

— За излишнюю доверчивость.

Командир повернулся и пошёл вперёд, ни капли не сомневаясь, что Дима двинется следом. Ну, деваться некуда. Они прошли по коридору, свернули в одно из ответвлений и попали в небольшую комнатку, в которой сидел за обычным канцелярским столом неприметный остроносый мужичок с цепкими внимательными глазами. Ну, чисто особист. На Кавказе у Димы в дивизии такой же был. Неприметный такой, а попадёшь к нему — всю душу вынет, вывернет и рассмотрит под микроскопом.

— Вот, Григорьевич, работу тебе привёл, — проговорил командир. — Опять Васёк подобрал.

— С такими сердобольными, как наш Васёк, мы конкретно попадём когда-нибудь. Вон, за наши головы уже пятьсот оккупационных баксов дают, — проворчал остроносый.

— Ну, ладно, занимайтесь, — закруглил разговор командир и вышел из комнаты.

— Присаживайся, мил человек, — обратился к Диме особист, — рассказывай.

Ну, Дима и рассказал. Всё рассказал. И про Кавказ, и про ранение, и про гражданскую жизнь, в которой неожиданно ему не оказалось места. И про автобус рассказал, в который сел, задремал и проснулся уже в этих непонятках. Особист слушал внимательно, кивал и поддакивал в нужных местах, потом прошёлся по комнате, задумчиво потирая подбородок и рассматривая вещи, найденные при парне. А вещи интересные. Паспорт гражданина Российской федерации, выданный 20 октября 2002 года, просто физически не мог существовать в природе. Как и купюры Российского федерального казначейства 2002, 2004, 2007 годов выпуска, монеты примерно таких же дат. Пачка сигарет «Кэмел» на первый взгляд вполне обычная, если не читать мелким шрифтом на боковой стороне пачки: «Изготовлено: Россия, Краснодарский край, по лицензии «Филип Моррис» США из табака сорта Вирджиния». Какой ещё Краснодарский край? Какая Россия? Давно уже нет никакой России. Есть Евразийская оккупационная зона. Смущал сотовый телефон «Нокиа», этакая пластмассовая коробочка с маленьким окошком и кнопками. Сотовая связь разрешена только оккупантам. Для остальных обладание таким это верная смерть.

— Ты в своём уме, парень? — наконец спросил он. — Я таких сказок с роду не слышал. Или ты тупой шпион, или просто сумасшедший.

— Не понял.

— А что тут понимать? Какой Кавказ, парень? Кавказ уже десять лет, как зона турецкой оккупации. Было, да. Вспыхнула Чечня в 1994 году. Но в 1996-м Республика Ичхерия отошла от России. Там Масхадов тогда был президентом. А в 2001-м её турки оккупировали. И автобусы по городу уже лет десять не ходят. Мы четырнадцать лет под американцами сидим. С тех времён, как Ельцин под конец своего президентского срока в качестве жеста доброй воли передал контроль над страной представителям НАТО. Ты головой не бился, случайно?

— Да какое НАТО? Какой Ельцин? Да, было такое, что чуть не легли под альянс. Но в двухтысячном году Ельцин передал власть Путину. Никакой оккупации не было! Это такой розыгрыш, да?

— Нет никакого розыгрыша. Только жестокая правда. Ты, парень, не обессудь, но придётся тебе посидеть под замком до выяснения.

Димка сидел в тесном пенале с бетонными стенами и железной дверью и пытался собрать мысли, метавшиеся в его голове. В голове не укладывалось всё то, что с ним случилось. И объяснений тоже не находилось. Нет. Конечно, было одно, но из области фантастики. Это в книжках человек проваливается в параллельное измерение, там, в прошлое, далёкое и не очень, и воюет или с пиратами, или с фашистами за Советскую Родину. Таких книжек Дима прочитал немало. Снайпер Серёга увлекался попаданческой фантастикой, и у него была неплохая библиотека, которую от скуки перечитали от корки до корки все ребята во взводе. Но ведь это в книжках. Неужели и Дмитрий провалился в этот параллельный мир, в котором история на определённом этапе сделала такой удивительный зигзаг? Был ещё один вариант. Автобус попал в аварию и сейчас Дима лежит в реанимации в коме и это всё просто плод его больного воображения. Видят же в коме свет в конце тоннеля, умерших родственников, даже своё тело на больничной койке или операционном столе. Так почему не увидеть и такое?

— И что ты думаешь? — спросил командир, колдуя над заварным чайником.

— Да что тут думать, Сергеич? Так играть просто невозможно. Парень реально верит в то, что говорит. Да и то, что при нём нашли, просто быть не может. Нет, конечно, при американском уровне техники подделать всё это большого труда не составит. Но зачем? Смысла нет.

— Но, ведь, это полный бред! Кавказ, мирная жизнь, автобус. Я и сам уже позабыл, каково это выйти на остановку, дождаться автобуса и поехать через весь город.

— Я думаю, что надо его показать специалисту. Есть у меня один старичок, когда-то в психиатрии не последним человеком был.

— Это ты про Андрея Арсеньевича? Профессора?

— Да. Про него. Пусть посмотрит. Если этот парень врёт, профессор быстро его на чистую воду выведет.

— Да уж. Надо им встречу организовать на явочной квартире.

— Хорошо. Сделаем.

— Организуй доставку туда Андрея Арсеньевича, а я доставлю парня. Угощайся чаем, кстати.

— Какой чай хороший! А аромат! Где такой достал?

— У англичан в офицерской столовой. Там наш человек работает. Вот и удалось разжиться.

— Англичане — знатоки чая.

Тяжёлая бронированная дверь с глухим гулом захлопнулась за спиной. Диму опять вели по запутанной сети коридоров, пока не оказались в круглом колодце коллектора. Здесь парню надели на голову плотный мешок, пропахший мышиным помётом, и подтолкнули легонько в спину, приказывая подниматься. Ничего не видя, Дмитрий на ощупь поднялся по железным скобам, нащупал край колодца, где его приняли под мышки и вытащили наружу. Даже под мешком он почувствовал свежий воздух поверхности. Диму под руки повели куда-то через заросшее кустарником и травой пространство, потом, судя по запаху кошатины и гулкому эху шагов, в подъезд и, через невысокий порог в квартиру. Когда с него стянули мешок, перед ним на продавленном диване сидел сухонький старичок с совершенно лысой головой и пронзительно умным взглядом выцветших глаз.

— Присаживайтесь, молодой человек, — произнёс старик, кивнув на стоящее рядом обшарпанное древнее кресло. — Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей Арсеньевич.

— Очень приятно. Меня Дима зовут.

— Хорошо. Дима, расскажите мне всё то, что рассказывали до этого моим товарищам.

Дима опять принялся рассказывать о себе. Старичок слушал внимательно, задавая наводящие вопросы, возвращаясь назад и опять переспрашивая то, что, вроде, уже выяснено. Потом стал уточнять детали быта, марки машин и автобусов, модели телевизоров и бытовой техники и назначение сотового телефона. Когда, через два часа, разговор был закончен, Димка чувствовал себя как выжатый лимон. А старик-то специалист! Парень рассказал даже то, что и не ожидал, что вспомнит. После этого ему снова надели мешок на голову и тем же маршрутом доставили в подземелье.

— Ну, что скажете, профессор? — выйдя из другой комнаты после того, как увели Диму, спросил особист.

— Случай довольно интересный. Такого выдумать нельзя. Тут может иметь место травматическое замещение памяти.

— Это как?

— Ну, увлекался человек в своё время запрещённой литературой о дооккупационных временах, представлял всё это, благодаря своей живой фантазии. А когда получил травму, или сбой какой в мозгу произошёл, настоящая реальность заместилась вычитанной из книг. Но это так, слишком приблизительный диагноз. Уж очень подробные знания. Да и сотовый телефон и вещи, найденные при нём, выбиваются из этой версии. Даже и не знаю, что сказать. Слишком всё это фантастично. Одно могу сказать точно: это не засланный казачок, как говорилось в одном старом фильме.

— Спасибо Вам, Андрей Арсеньевич. Вот ваш гонорар, — особист протянул старику пакет с деньгами, который профессор принял и спрятал с неожиданной ловкостью.

Уже вторые сутки Дима сидел в своём каменном пенале. Ему исправно, три раза в день, приносили еду, выводили в душ и выносили парашу. Но в остальном, полная неизвестность. Никто его не вызывал на допросы, а охрана была молчалива и на вопросы не отвечала. От тоски и безысходности хотелось лезть на стену или разбить об неё голову. Наконец, к исходу второго дня ключ провернулся в замке двери, и молчаливый охранник повёл его в ту же самую комнатку, где его допрашивали.

— Уж извини, что тебе пришлось провести эти дни под замком. Слишком велик риск. Ладно, парень ты, вроде как хороший, хоть, как один человек говорил: хороший человек — это не профессия. То, что ты мне наговорил здесь, конечно полный бред, но, если хочешь, верь. Профессор сказал, что это не опасно. Но, для сведения, наша страна уже четырнадцать лет находится под пятой НАТО. Россия поделена между странами-членами альянса. Для них местное население — это неполноценные люди, годные только для тяжёлой и грязной работы. Школы закрыты, медицина почти на уровне знахарства. На район города один врач, обычно из румын или чехов, который лечит не лучше ветеринара. Выбиться в обслуживающий персонал натовских баз, большая удача. За любое непослушание наказание одно — расстрел. Вот как-то так.

— Я такое только в фильмах да в книжках про фашистов видел.

— Интересно, где это ты мог видеть? Это всё запрещено и за это тоже расстреливают. Мы, один из отрядов сопротивления. Вредим помаленьку, диверсии всякие, пропаганда борьбы с захватчиками и так далее. А вообще, цель сопротивления — изгнание захватчиков с родной земли. Помнится, ты говорил, что имеешь боевой опыт. Как смотришь на то, чтобы Родине послужить?

— А у меня есть выбор? Вы же меня всё равно отсюда не выпустите.

— Не выпустим. Но хотелось бы, чтобы ты принял своё решение сам, без давления и принуждения.

— Я согласен. Всю жизнь не любил натовцев. Они и у нас особым дружелюбием не отличались.

— Кстати, мы так и не познакомились. Меня зовут Иван Григорьевич Буланов, начальник особого отдела северной ячейки сопротивления.

— Очень приятно.

— Ты пока чайку попей, сейчас командир подойдёт, решит, куда тебя определить.

Командир пришёл минут через пять, когда Дима уже допивал чашку чая. Широким упругим шагом он вошёл в комнату и протянул Димке широкую ладонь.

— Ну, что, давай знакомиться. Командир северной ячейки Селиванов Андрей Сергеевич.

— Дмитрий Протасов. Очень приятно.

— Ты говорил, что в армии служил.

— Да. Два года срочной службы и три года по контракту, в горячей точке.

— Это что за точка такая?

— У нас так зоны военных конфликтов называют.

— Ясно. Повоевал, значит.

— Да. Я же рассказывал.

— Ну, переспросить лишний раз не помешает. Воинская специальность у тебя какая?

— Командир отделения спецназа Внутренних войск.

— Помнится, до оккупации вованы зоны охраняли.

— Это конвойники. А Внутренние войска предназначены для силового применения внутри страны. Где, по конституции, армию нельзя использовать. В той же Чечне, например.

— В 1994-м, помнится, этим не заморачивались. И десантура по Грозному ползала, и пехота, даже морпехи отметились.

— Ну, в активной фазе у нас так же было. А потом, когда основные силы бандерлогов повыбили, войска вышли оттуда. И остались только вованы.

— И чем вы занимались?

— Глубокие рейды, уничтожение подполья, сопровождение колонн, по блок постам мотались. Да много чем.

— Это как рейнджеры против нас типа?

— Я не знаю.

— Да, как я понял, то же самое. Ну, теперь придётся на другой стороне воевать. Как ты смотришь, чтобы поработать в разведке?

— Почему бы и нет?

— Ну, тогда пошли, с ребятами познакомлю. У них по распорядку спортзал сейчас.

Они прошли по коридорам, и вышли к большому помещению. Вдоль стен висели боксёрские груши разных размеров и стояли макивары, а середина была устлана борцовскими матами. На матах отрабатывали связки и приёмы рукопашного боя шесть человек под руководством крепкого парня с квадратной фигурой.

— Олег, — проговорил командир, — можно тренировку прервать на минуточку?

— Да, конечно, Андрей Сергеевич.

— Спасибо. Ребята, познакомьтесь с новым членом вашей группы. Это Дмитрий Протасов, про которого я вам говорил. Дима, познакомься. Это Руслан — командир группы.

Среднего роста мужчина лет сорока со слегка восточными чертами лица протянул ему руку.

— Денис — штатный сапёр группы.

Парень лет двадцати пяти — тридцати с живыми добрыми глазами поприветствовал Диму широкой улыбкой.

— Костик — пулемётчик.

Высокий мосластый парень с неожиданно большими ладонями отсалютовал поднятым на уровень плеча кулаком.

— Таня — штатный снайпер.

Невысокая фигуристая шатенка, в меру симпатичная, с красивыми карими глазами, сделала шутливый книксен.

— Гера и Вова — силовики.

Два высоких накачанных парня, неуловимо чем-то похожие друг на друга, как братья, синхронно приветственно шевельнули квадратными челюстями.

— Ну, что, оставляю вам нового члена группы. Знакомьтесь и занимайтесь по плану. Кстати, Руслан, Дима имеет опыт контртеррористических операций. Используй его знания по полной программе.

Командир вышел, а ребята обступили Димку, оценивающе разглядывая его с ног до головы.

— Сейчас у нас занятия по рукопашному бою, — проговорил Руслан. — Знакомое дело?

— Немного.

— Как насчёт спарринга?

— Можно. С кем?

— Да с Танюхой, например.

— Да как-то с девушкой неудобно.

— А у нас здесь девушек нет. Все бойцы.

— Ну, с Танюхой, так с Танюхой.

Дима вышел на татами, разминая шею. На серьёзный бой с девушкой он не рассчитывал. Так, потолкаться немного. Каково же было его удивление, когда Татьяна без предупреждения резко присела и с низкой вертушки провела классическую подсечку. Димка внезапно потерял опору и грохнулся спиной о маты. Однако годы, проведённые в изнурительных тренировках, не пропали даром. Татьяна сделала широкий шаг, намереваясь добить парня ударом ноги, но Дмитрий внезапно перекатился не ожидаемо назад, а навстречу нападавшей, оказавшись в крайне неудобной для неё зоне, между ног, захватил левую стопу, подсёк ногой правую и рывком по часовой стрелке дёрнул её пятку влево и вверх. Девушка, не ожидая подобного, упала лицом вниз, а её нога попала в мощный захват болевого приёма. Схватка закончилась.

Гневно раздувая ноздри, Таня сошла с татами, уступая место Костику. Уже понимая, что сигнала к бою не будет, он принял в ладони двоечку, нанесённую пудовыми кулаками пулемётчика и, заблокировав левым предплечьем удар ногой в голову, присев в полушпагате, нанёс рукой прямой удар в пах. Костю согнуло пополам. И этот бой закончился, едва начавшись. Ребята оттащили беднягу с татами. А вот с Герой пришлось повозиться. И только после того, как хлёсткий удар кончиками пальцев по глазам временно ослепил бугая, всё было кончено. Гера, рыча от бессильной злобы, хлопал по мату ладонью, не имея возможности вырваться из удушающего захвата.

— Ну, ты силён! — одобрительно прогудел Гера, потирая красную шею.

— Но ведь это неправильно! — возмутилась Таня. — Нельзя побеждать такими грязными методами!

— Только так и можно. Это бой, а не спорт. И на кону твоя жизнь. Поэтому в таких делах все средства хороши, — возразил девушке Олег.

— Точно, — согласился с ним Дима. — А вообще, мой инструктор говорил, что для того, чтобы вступить в рукопашный бой с противником, нужно потерять автомат, пистолет, нож, каску, ремень, найти ровную площадку, на которой нет ни одной палки или камня и вступить в бой с таким же раздолбаем. В рукопашную бросаться нам точно вряд ли придётся.

— Но это не отменяет тренировок, — не понятно, согласен он или нет, произнёс Олег. — Ладно, время закончено. Что там у вас дальше?

— Огневая подготовка.

— Ну, идите, стреляйте.

Тир оказался в самом дальнем отсеке этого непонятного подземелья. На огневом рубеже были оборудованы позиции для стрельбы лёжа, а также укрытия для стрельбы с колена и стоя. Кроме того, все пространство до мишеней было уставлено различными препятствиями для ведения огня в движении во время штурма. Вдоль стены тянулся стеллаж, на котором было выставлено оружие различных марок и назначения от пистолетов до крупнокалиберных снайперских винтовок. Встречал их худенький мужичок лет сорока пяти в очках с толстыми линзами.

— Это ты тот странный новичок, который не от мира сего? — весело поинтересовался он.

— Да.

— Я инструктор по стрельбе Акулич Виктор Петрович. Покажи-ка мне, что ты умеешь. Начнём с короткоствола. Держи.

Дима взял протянутую ему «Беретту». Тяжеловата, но ухватиста. В ладони сидит, как влитая. Парень несколько раз вскинул пистолет, примеряясь к целям на различных дистанциях. Потом снял с предохранителя, передёрнул затвор и вопросительно взглянул на инструктора. Тот утвердительно кивнул головой. Раздалось четыре выстрела подряд. А пистолет помощнее Макарова будет. Отдача ощутимо подбрасывала руку. Виктор Петрович глянул в окуляр и одобрительно хмыкнул.

— Неплохо. Очень неплохо. Три девятки и одна десятка. А теперь с автоматическим попробуем.

Штурмовая винтовка М-16 была Диме совершенно незнакома. Ну, разве, на фотографиях видел. Принципиально, она сильно отличалась от АКС-74, с которым он побегал по горам Кавказа. Но стрелять из неё было гораздо легче. Кучность и прицельная дальность радовали. Правда, читал он, что нежная она. Не в пример Калашу, с которым хоть в огонь, хоть в воду, хоть в грязь по уши. Инструктор только удивлённо цокал языком, осматривая результаты стрельбы. Экзамен закончился, и началось рутинное занятие.

Народу в подземелье оказалось неожиданно много. Огромный людской муравейник жил своей подземной жизнью. Люди сновали туда-сюда по своим делам, собирались в кучки, обсуждая что-то. Откуда-то слышался стук печатной машинки, а по коридорам витал запах приготовленной пищи из столовой. Вечером собрались в небольшой кают-компании за чашкой чая. Ребятам интересны были рассказы Димки про другой мир. Верить, конечно, не верили, но слушали внимательно. Слишком нереальны были все эти картинки про спокойную жизнь, чистые улицы, автобусы, такси и личные машины, телевизоры, больницы и школы. Но заманчивыми, как детская сказка про сказочное королевство.

— А что это за подземелье такое? Амеры что, про него не знают?

— Нет. Не знают. Поначалу сопротивление по примеру второй мировой в лес ушло. Но в нынешних условиях это оказалось нереальным. Беспилотники, тепловизоры. Наши лагеря на раз вычисляли. А всю жизнь под термоодеялами не проведёшь. Потери были большие. А потом кто-то из нашего руководства раскопал документацию времён Холодной войны. Там про этот бункер говорилось. Главное, что про него забыли все. Нам рассказывали, в каком он был состоянии, когда впервые сюда спустились. И воду пришлось откачивать, и помещения ремонтировать.

— А электричество здесь откуда?

— К электромеханическому цеху подключились. Там расход электроэнергии бешенный. Подумаешь, чуть больше расход стал. Амеры и не замечают. Ну и мы не борзеем.

— Понятно. И что, вы так и сидите всё время в бункере этом?

— Да нет. На разведку выходим, на акции, да и так, родню повидать, например. Мы же не в тюрьме. Просто конспирацию надо соблюдать и осторожность.

— Жаль, что у нас нет АКС-74. С ним сподручнее было бы. Машинка надёжная. Не в пример этой америкосовской винтовке.

— Да было у нас где-то пару штук таких. А толку! Патроны где взять? В ходу только 5,56, натовский стандарт. Поэтому М-16 и пользуемся. Вот если бы израильские Галилы достать. Ничем не хуже Калашникова. А калибр натовский. Да жаль не пользуются таким оружием местные оккупанты.

— Ну, что скажешь про новенького? — поинтересовался у Руслана командир.

— Да что сказать? Подготовка прекрасная. И, самое главное, подготовка не в спортзале или полигоне проходила. Боевая. Чувствуется, что воевал парень.

— А не может он быть глубоко законспирированным агентом? — вмешался в разговор особист.

— Не похоже. С амеровским оружием совершенно не знаком. Это не сыграешь. И, я уверен, дай ему российское, он бы с ним как с игрушкой бы разобрался.

— На завтра акция планируется, — продолжил командир. — Как думаешь, стоит его с вами отправлять?

— А что за акция? И почему так срочно? Мы акции обычно за неделю готовим.

— Да ничего серьёзного. Предатель объявился. Четыре семьи сдал за незаконную литературу. Вчера расстреляли всех. Наказать надо.

— Ааа, это? Сделаем. И новичка возьмём. Пусть осваивается.

— Ладно. Иди. Готовь группу. Завтра вечером пойдёте.

2

На акцию вышли, когда наверху уже стемнело. Долго шли по подземным коридорам, пока не вышли к трубе слива у реки. И как они разбираются в этих хитросплетениях? Прошли у самой кромки воды и поднялись к густым зарослям кустарника. Этот район и в своём мире Дима знал плохо, а тут вообще был бы один, заблудился бы. В кустах переждали амеровский патруль, медленно проехавший по дороге на своём бронетранспортёре.

— Это хорошо, что у них тепловизоров нет, — проговорил Костя. — Они в городе эти приборы не применяют. Слишком много засветок. Это тебе не за городом нас гонять.

Дождавшись, когда звук двигателя затих за поворотом, перебежали улицу и углубились во дворы.

— Идём дворами, — пояснил Диме Руслан. — Патрули во дворы не суются. Нас боятся. Только улицы контролируют.

Пройдя квартал запущенных хрущоб, опять осторожно перебежали улицу и, зайдя во двор, сразу свернули ко второму подъезду. На третьем этаже рассредоточились по лестничной площадке, контролируя подъём и спуск. Руслан осторожно постучал в железную дверь.

— Кто там? — раздался из-за двери напряжённый голос.

— Михалыч! — сдавленным голосом тихо проговорил Руслан, — сахар брать будешь?

— Какой сахар?

— Да тут барыги сахар принесли. Ты будешь брать? А то сейчас всё расхватают.

— Буду, конечно! — обрадовались за дверью.

Щёлкнул замок, дверь открылась и из-за неё показалась всклокоченная помятая физиономия. Руслан рванул дверное полотно на себя, Вова влетел в квартиру и, зажав рот мужику, скрутил его и втолкнул в комнату. Группа ввалилась следом. Предатель бешено вращал глазами, не имея возможности издать хоть какой-то звук. Жирная неопрятная женщина в засаленном халате показалась из другой комнаты и тут же схлопотала пулю в лоб из пистолета с глушителем.

— Её-то зачем? — удивился Дима.

— А ты думал, он один предавал? — ответил ему Руслан. — Вдвоём свои грязные делишки и проворачивали. На что, думаешь, они бухают? Да-да, на те самые денежки.

Пока Гера с Вовой приматывали Михалыча к стулу и засовывали ему в рот кляп, группа растеклась по квартире, выворачивая ящики и обыскивая шкафы.

— Ищите ценности, деньги и продукты, — скомандовал Руслан.

— Что-то мне всё это напоминает банальное ограбление, — проворчал Дима.

— А что ты хотел? Сопротивлению нужно на что-то существовать. Нужны деньги, продукты. Поэтому мы не можем пренебрегать даже этими крохами. А этот упырь четыре семьи под расстрел подвёл.

Деньги нашлись на полках с постельным бельём. Несколько тысяч долларов сотенными, отдалённо напоминающими знакомые с детства баксы.

— Они какие-то не такие, — усомнился Димон.

— Это оккупационные доллары. — пояснил Денис. — Естественно, что они не совсем похожие на настоящие. Мы для настоящих рылом не вышли.

Продуктов набралось аж два рюкзака. Да ещё обувка нормальная, натовская, камуфляжи. Короче, предатель куркулём ещё тем был. Дима вышел в основную комнату, где сразу увидел на трубе отопления, проходящей под потолком, ещё бьющееся в петле тело.

— Вот и ещё одной гнидой меньше стало, — удовлетворённо проговорил Вова.

— Туда ему и дорога, — добавил Гера.

Остальные бойцы, привычно скользя взглядом по казнённому, стаскивали трофеи к выходу.

— Все готовы? — спросил Руслан.

— Готовы.

— Димон, ты как в разведку сходить? Чувствуешь себя уверенным?

— Вполне. Не впервой.

— Тогда иди.

Дима выскользнул из приоткрытой двери и осторожно спустился на первый этаж. Там он лёг на спину и морщась от амбрэ, исходящего от загаженного пола, тихо подполз к выходу из подъезда. На первый взгляд было тихо, но не мешало бы в этом убедиться. Парень отполз к спуску в подвал, спустился вниз и прошёл через подвальное помещение к первому подъезду. Так же осторожно он выбрался на улицу и стал пробираться к середине дома. Зрение привыкло к темноте, и Дима стал различать кусты, какой-то строительный мусор, обломки скамеек. И вот за кучей строительного мусора парню показалось какое-то странное шевеление. Обойдя препятствие по широкой дуге, он увидел две фигуры в камуфляже, следившие за подъездом в прибор ночного видения. Осторожно, стараясь, чтобы не хрустнула ни одна веточка, он подошёл к наблюдателям с тыла и одним ударом рукояти пистолета по затылку, как в своё время снимал часовых у бандитских схронов, вырубил правого и бросился на левого. Однако противник попался не промах, и они в полном молчании покатились по земле. Улучив момент, Дима подмял под себя противника и уже собрался заломить ему руки, когда затылка коснулось что-то холодное, и тихий голос прошептал:

— Оставь его.

Димон обмяк, и противник сбросил его с себя. Парень поднял голову и с удивлением увидел перед собой Руслана, а в своём противнике инструктора Олега.

— И что всё это значит? — поинтересовался Дмитрий.

— Уходим. На базе объясним.

Обратная дорога прошла без происшествий. Вскоре, нагруженные трофеями, они вошли в сливную трубу коллектора и опять углубились в хитросплетения ходов и переходов. На базе их уже ждали. Отправив ребят отдыхать, Руслан поманил Диму за собой, и они направились к командиру.

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — возмутился Димон.

— Не шуми, парень, успокойся, — проговорил командир. — Ты же не думаешь, что мы тебе вот так сразу стали бы доверять? Это была проверка. Хотели посмотреть, что ты будешь делать. Если бы ты был засланный, ты бы воспользовался возможностью выйти на связь со своими кураторами. А увидев наблюдателей, скорее всего, подумал бы, что это амеры и постарался бы вступить с ними в контакт.

— И что теперь?

— Ничего. Проверку ты прошёл. Претензий к тебе нет. Кстати, как ты наших наблюдателей срисовал, да ещё и обошёл?

— Ну, если проверять выход, то лучше обойти, раз есть такая возможность. Я через первый подъезд вышел и обошёл немного по кругу. А там как раз на фоне кучи они нарисовались. Куча то светлая: бетонные блоки, известь…

— Ну да, лоханулись. Вот тебе и основной разведчик в группе, Руслан. Я думаю, приобретение хорошее.

— Да, я тоже думаю, что Димон хороший боец. Ну что, пошли мы тоже отдыхать?

— Да, отдыхайте. Хорошо сегодня поработали.

— Вот только Вадику чуть череп не проломили.

— Сам виноват. Теперь будет знать, что не только вперёд смотреть надо.

— А при чём сахар здесь? — спросил Дима у Руслана, когда они уже шли к основной группе по коридору.

— Какой сахар?

— Ну, ты, когда в двери предателя стучался, про сахар говорил.

— А-а-а! Ты про это? Сахар у нас в большом дефиците. Иногда барыги по ночам приходят и по квартирам продают, но очень редко. Где берут, не знаю. Или воруют где-то, или какой склад ещё Российских времён нашли. Берут дорого, конечно. А у этого после премии от амеров денег много должно быть. На это и расчёт был. Что не устоит перед возможностью сахарком разжиться.

В группе Димка быстро стал своим. Да и на базе вообще тоже стал известным человеком. В основном, конечно, из-за его рассказов о совершенно другом мире. Ну и тем, что вырубил помощника инструктора по рукопашному бою, Вадима, и чуть не скрутил самого Олега. Димон обзавёлся друзьями и просто хорошими знакомыми, а когда увидел у кого-то гитару и спел «Давай за» группы Любэ, вообще стал всеобщим любимцем. Каждый вечер возле него собиралась толпа, кто-нибудь притаскивал гитару и начинался концерт по заявкам. «Господа офицеры», «Аты баты», «Кукушка», «По высокой траве», «Россия» быстро разошлись среди народа. Даже днём, проходя по переходам подземелья, Димка часто слышал, как кто-то напевает, или насвистывает одну из тех песен, что он пел по вечерам.

В последнее время в убежище царила суета, готовилась очередная акция, на этот раз крупная. Связисты корпели в своих мастерских, выжимая ещё немного из древних раций, по коридорам носились штабные, а из кабинета командира при каждом открытии двери вырывались, клубя табачного дыма.

— Внимание, группа, сегодня выход, — ворвался в кают-компанию Руслан.

— Что, акция? — поинтересовалась Татьяна.

— Нет. Разведка. За городом. На акцию пойдут другие.

— Прогуляемся хоть. — Потянулся Гера. — А то засиделись здесь.

— Да. Свежим воздухом подышим. — зажмурился Денис.

— Только не забывайте про беспилотники. Термоодеяла возьмите.

Выходили через дальний ход, выводящий в коллектор на городской свалке. Амбре, конечно, стоял ещё тот. Несколько помойных котов с шипением бросились прочь. Дима сразу же выдвинулся в боевое охранение, отойдя метров на двадцать вперёд от основной группы. Места вокруг были знакомые. В эти края, только чуть дальше, Дмитрий ещё пацаном выбирался по грибы. А если проехать по дороге ещё километров десять, будет небольшая речушка, в которой он когда-то ловил изумительно вкусных карасей. Да уж. Лирикой сейчас здесь не пахнет. Перебрались через горы мусора, проскочили в лесок и помчались по лесным тропам. Осенняя листва сыро шуршала под ногами, голые ветви деревьев не мешали обзору и дорога, вдоль которой двигалась группа, хорошо просматривалась. Где-то вдали, на грани слышимости, в сыром воздухе раздался лёгкий жужжащий звук.

— Беспилотник! — прокричал Руслан. — В укрытия!

Дима, как учили, быстро достал термоодеяло и, упав на землю, укрылся им так, чтобы наружу не высовывался даже носок ботинка. Жужжание становилось сильнее и ближе. На сырой земле лежать было не комильфо, тем более, ранее не замеченный сучок всё ощутимее упирался в бок. Но всё-же это лучше, чем быть расстрелянным из пулемёта, которым по любому оснащён дрон. Лежать пришлось минут двадцать, пока звук беспилотника не удалился.

— Всё, сворачиваем одеяла и вперёд, — подал опять голос Руслан.

Вскоре группа выбежала к той самой, из Димкиного детства, речке. А она изменилась. Обмелела, заросла по краям, да замусорили её основательно. По поверхности плавали пластиковые бутылки, упаковки от чипсов, крекеров, индивидуальных рационов питания и всякого другого хлама.

— Замусорили её, — проговорил подавленно Дима.

— Амеры, — ответил Костик. — У себя природу берегут, а у нас гадят.

— Отставить разговоры! — рявкнул на них Руслан. — Мы сюда не природой любоваться пришли.

Они спустились к самой кромке воды, и пошли, временами оскальзываясь. В реку срывались комья сырой земли, распугивая лягушек и разгоняя мусор. Не доходя до моста, поднялись на берег и, прячась от камер, установленных на столбах, прошли вдоль дороги немного назад. В густых зарослях подлеска спустились в овраг, который вывел их к бетонной арке, практически полностью скрытой лишайником. Под аркой нашлась бронированная дверь. Руслан провернул кремальеру и потянул на себя. Дверь на удивление легко и бесшумно открылась. Загорелся свет, озарив помещение размером с кабинет средней руки чиновника со столом посередине и стульями по кругу. Бойцы сбросили рейдовые ранцы у стены, и расселись за столом. Денис покопался в ящике в углу и достал оттуда походную газовую плитку, пятилитровый баллон воды, чайник, и зажёг конфорку. Татьяна быстро налила в чайник воды и поставила на огонь.

— Посидим здесь, пока, — проговорил Руслан, — подождём.

Чайник закипел быстро, и Татьяна ловко разлила чай по чашкам.

— Итак, — отпил глоток Руслан, — цель нашей вылазки, дорога. По ней послезавтра повезут делегата связи с важными документами. Нужно будет этого делегата принять с документами. А пока пройдёмся по карте.

Все семь голов склонились над столом.

— Логичнее было бы устроить засаду вот здесь, — проговорил Денис. — Там удобнее закладку сделать. Поворот дороги, всё-таки. Легче сопровождение отсечь.

— А я бы вот здесь сделала, — ткнула пальчиком в карту Татьяна.

— Почему?

— А там дорога наверх идёт, а потом сразу вниз ныряет. Как бы плотно не шли, взгорок их разделит. А там, одни сопровождением занимаются, другие делегатом.

— Над ними по любому беспилотник висеть будет. Отработает по нас НУРСами, мало не покажется.

— Дрон не наша забота. Им Витёк из Пашкиной группы займётся. А он маэстро в охоте на дроны. Ему за счастье лишний беспилотник сбить.

— Почему? — удивился Дима.

— Деревню, откуда он родом, из дронов с лица земли стёрли. Всю родню под корень.

— Ясно.

— Выберем место засады, от этого будет отталкиваться Витёк, выбирая себе позицию. Да, ещё не забываем про пути отхода.

— Значит, будем оборудовать засаду здесь.

Как только сумерки упали на землю, группа осторожно направилась к дороге. Выбранное место оказалось удачным. Распределили места для позиций и вернулись на базу. А на базе царило веселье. Силами сопротивления была уничтожена тренировочная база коллаборантов, русских, записавшихся в армию НАТО, чтобы участвовать в боевых операциях против местного населения. Акция получилось крупной и яркой, как и ожидалось.

— По данным разведки колонна будет состоять из двух машин: БТР «Страйкер» и Хаммер, — докладывал в кабинете командира Руслан. — В Хаммере поедет нужный нам америкос. Ну, ещё пара человек личной охраны. В Страйкере боевое охранение — пехотное отделение, девять человек. Ну и плюс вооружение БТРа. Это или 12,7 миллиметровый пулемёт или автоматический гранатомёт. Следовательно, наибольшую опасность представляет БТР. Денис делает закладку фугаса на дороге. После подрыва добиваем экипаж страйкера и штурмуем Хаммер. Как-то так.

— А ты что думаешь? — обратился командир к Диме.

— Что тут думать? Моё дело маленькое, прикажут стрелять — буду стрелять, скажут ползти — поползу.

— Ты это брось! Мы тебя сюда как эксперта пригласили. Сам говорил, что колонны сопровождал в Чечне. Вот и расскажи с точки зрения амеров.

— Ну, тогда скажу, что это не план нападения, а хитроумный способ самоубийства. С жизнью покончить можно значительно проще. Зачем огород городить?

— Это почему? — возразил уязвлённый Руслан.

— Вы хоть раз диверсии на дорогах делали?

— Нет. В первый раз. Обычно мы по городу работаем. Но мы внимательно изучили их тактику проводки колонн. Если колонна крупная, то впереди едет головной дозор. Потом боевое охранение, потом сама колонна, обычно с танком и КШМ в середине и, наконец, арьергард. А тут вообще две машины.

— А про аналитиков вы забыли?

— Каких аналитиков?

— Таких! Если вы ни разу не делали диверсий на дорогах, значит, американцы здесь не пуганные. Но это не значит, что они дураки. И, кроме того есть регламент проводки техники по враждебной территории. Маршрут движения заранее изучается аналитиками досконально. Выявляются места вероятного нападения и тщательно проверяются. А, судя по всему, у натовцев неплохое техническое оснащение. Они ваш фугас на раз срисуют. Потом, в каком исполнении будет Хаммер?

— Как понять?

— Ну, в башенном или простом? Если в башенном, то это ещё один пулемёт или гранатомёт на нашу голову.

Командир с Русланом переглянулись и почти синхронно пожали плечами.

— Вот то-то и оно! И как его штурмовать прикажете? Он развернётся или вперёд проскочит и с расстояния расстреляет всех. А подрывать нельзя. Амер, думаю, нам живым нужен. Да и бумаги попортить можно. Так?

— Так.

— Ну, критиковать каждый может, — обиженно пробормотал Руслан, — а ты предложи своё тогда.

— Я бы установил фугас направленного действия справа от дороги. Если рассчитать заряд, Страйкер сдует с трассы и серьёзно повредит. После этого уже можно добивать экипаж. Для первого раза сойдёт. Если на амеров ещё на дорогах не нападали, проверяться они будут формально. Просто потому, что так надо. Покрытие дорожное проверят, а по сторонам особо смотреть не будут.

— А Хаммер?

— Здесь понадобятся светошумовые гранаты.

— Найдём. А зачем?

— Два человека бросают на капот хаммера светошумовые гранаты и, после срабатывания, Денис ставит накладной заряд на бронедверь и подрывает. После этого кончаем всех, кто в машине, кроме делегата, прыгаем внутрь и уходим на автомобиле до точки эвакуации. А там уже ножками.

— А с чего ты взял, что хаммер будет ждать, когда мы подойдём и подорвём дверь. Оттуда могут открыть по нам огонь из пулемёта, да и когда внутрь полезем, тоже стрелять могут.

— Вы знаете, что такое светошумовая граната? После её срабатывания все в радиусе поражения слепнут и глохнут. От этого броня не спасает. Тут ни стрелять, ни машину вести нереально. А срабатывание накладного заряда вызовет дополнительную контузию. Лёгкую, но достаточную.

— А что, идея неплохая.

— Только жаль, одноразовая.

— Почему?

— Американцы быстро учатся. Да и техническое оснащение на высоте у них. Это вам не в Великую Отечественную паровозы под откос пускать. В следующий раз и обочины будут проверять.

— Главное, чтобы сейчас получилось. А потом опять будем думать. Сейчас отдыхать идите. Вам в прикрытие группа Паши, раз Витёк всё равно в засаде на беспилотник. Так что согласуй ваши действия с ними, Руслан. А я с сапёрами поговорю насчёт фугаса.

Наутро группа вышла опять в район свалки и там, среди куч мусора приступила к отработке операции.

— И почему нужно было тренироваться именно здесь? — пробурчал Дима, зажимая нос.

— Это единственное место, где можно заниматься, не опасаясь патрулей, — ответил, так же морщась, Денис. — Амеры свалку за километр обходят. Так до обеда и будем вонью напитываться. Потом не отмоешь её никак.

— Почему до обеда?

— Потом спать. Ночью выходим позиции оборудовать.

А вонь действительно отмыть так и не удалось. На обеде пришлось сидеть отдельно, ловя недовольные взгляды других посетителей столовой. Но деваться некуда. Каждая боевая группа прошла через это, отрабатывая свои действия перед акциями. После обеда легли спать. Димка ворочался с боку на бок, пытаясь уснуть. Но сон не шёл. В голову лезли всякие мысли о бое, о его жизни здесь и о жизни, оставленной в том мире. К окончательному выводу, что с ним произошло, он так и не пришёл, но о том, что оказался здесь, не жалел ни капли. В конце концов за месяц мирной жизни там он готов был лезть от тоски на стену. А здесь он может помочь хоть чем-то людям, которых считал своими соотечественниками. Наконец, он уснул, точнее, провалился в тяжёлый сон без сновидений.

Когда стемнело, снова выбрались через свалку и пошли через лес. Шли осторожно, укрываясь от беспилотников, которые регулярно пролетали над лесом, несмотря на ночь. На расчетную точку вышли часа через три и, дождавшись следующего пролёта дрона, приступили к оборудованию лёжек. Рыли аккуратно, складывая землю в плащ-палатки и оттаскивая подальше, в овраг. Беспилотник пару раз ещё мешал, но позиции к утру успели подготовить. Димке было поручено возглавить группу, занимающуюся уничтожением БТРа. Под его началом оказались Вова, Гера и Костя. Руслану и Денису предстояло заняться Хаммером. Таня со своей снайперской винтовкой в отдалении на подстраховке. Отход будет прикрывать группа Паши, она и зачистит следы.

Звук моторов на трассе, сопровождаемый двумя щелчками в гарнитуре, показался райской музыкой. Маленькая колонна шла достаточно быстро. Из люка Страйкера высунулась голая по пояс фигура командира конвоя. Американец что-то оживлённо втолковывал кому-то внутри боевой машины, изредка прикладываясь к горлышку бутылки. Наверное, виски. Издалека не рассмотреть. А, может и Кола. Они все по ней фанатеют. А америкосы здесь действительно непуганные! Такого разгильдяйства в Чечне себе никто не позволял. Ну, значит напугаем. Дима дождался, когда БТР поравнялся с закладкой и нажал на кнопку подрывной машинки. Страшный взрыв снёс боевую машину с полотна дороги, смяв её прочный корпус, выдерживающий попадание крупнокалиберной пули, как консервную банку. Вдали в воздухе раздался ещё один взрыв, приглушённый расстоянием до уровня хлопка, в воздухе расцвёл алый цветок огня и на землю посыпались обломки беспилотника. Ага. Гроза дронов развлекается. Тут же на дороге с оглушительным свистом полыхнуло ослепительное пламя и, если бы бойцы не были об этом предупреждены, даже на таком расстоянии со зрением могли бы возникнуть проблемы.

— Вперёд! — скомандовал Дима, бросаясь к Страйкеру, вверх днищем лежащему в кювете.

Его команда последовала за ним и, вскоре, они в четыре ствола добивали выживших в автокатастрофе оккупантов, окровавленных, контуженных, пытающихся выбраться из обломков бронемашины. Со стороны Хаммера раздался слабый взрыв и пару очередей следом. Зачистив БТР, группа подбежала к машине, откуда Руслан с Денисом вытаскивали тушки убитых амеров. Делегат связи с выпученными от ужаса глазами трясся на заднем сиденье.

— В машину! — скомандовал Руслан, прыгая за руль.

Хаммер понёсся по дороге, слегка виляя. А водительская подготовочка-то у Руслана никакая, о чём Дима и сказал командиру группы.

— А что ты хотел? — пропыхтел Руслан, ворочая рулём джипа. — Где нам на машинах раскатывать? Автотехника только у оккупационных властей. Местному населению иметь автомобиль запрещено. Есть, конечно, водители, но они все на учёте и работают на амеров.

До точки эвакуации добрались быстро и, уже сбрасывая с моста Хаммер, услышали в отдалении ещё два взрыва.

— Витёк развлекается, — пояснил Денис. — Ещё минус два беспилотника.

Группа углубилась в лес и ускоренным шагом пошла в сторону свалки. Пленный постоянно спотыкался и пару раз вообще чуть не упал. Ну да, непросто ходить по лесу со связанными за спиной руками и кляпом во рту. Уже на половине пути услышали звук летящего дрона и поспешили замаскироваться.

— Ну всё, теперь они нам покоя не дадут, — проворчал Костик. — Через каждые два шага придётся под термоодеяла нырять.

Ну не через два шага, конечно, но прятаться приходилось часто и это существенно замедлило движение группы. К свалке добрались уже ближе к вечеру и, пробравшись между вонючих куч, спустились в коллектор. Хуже всего пришлось американцу, которому из-за кляпа пришлось дышать носом. Ох, и нанюхался амер ароматов свалки! На всю жизнь, наверное. Встречали группу на базе, как именинников. Шутка ли, первая акция на дороге! Да ещё и успешная. Пленного и документы сразу забрал особист, а группа отправилась отдыхать.

Два дня группу никто не трогал. Отсыпались, приводили себя в порядок, развлекались, как могли. На третий день Диму и Таню вызвал к себе командир.

— Значит так, бойцы, — с ходу начал он, — необходимо сходить в город. Нужно встретиться со связником и забрать у него флэшку с информацией. Посылаю вас, потому что парочка, прогуливающаяся по городу, вызывает меньше подозрений и привлекает меньше внимания. Всё же естественней, чем два мужика. А Диме по любому нужно вникать в реалии современной жизни. Вот тебе и возможность прогуляться по городу и осмотреться. Во всём слушайся Татьяну и веди себя естественно. Понял?

— Понял.

— Тогда идите к технарям. Они уже должны подготовить ваши Ай Ди. Завтра выходите с утра. Инструкцию получите у Буланова.

Они вышли от командира и направились по переходам в дальний конец, где, заняв целый отсек с четырьмя комнатами, колдовали технари.

— Что это за Ай Ди? — спросил Таню Димка.

— Что-то вроде удостоверения личности. Пластиковая карточка с твоей фоткой и чипом. На чипе все твои данные, начиная от роста, веса и цвета глаз до группы крови адреса и места работы. У всех местных жителей должны быть такие. Увидишь сам.

В отсеке технарей Таня сразу уверенно подошла к левой двери и вошла внутрь. Дима последовал за ней. В невероятно захламленной комнате за столом восседал худосочный очкарик, увлечённо колотящий пальцами по клавиатуре. На древнем пузатом мониторе с нереальной скоростью менялись какие-то символы, а полуразобранный процессор гудел и чем-то там подмигивал внутри, изредка попискивая.

— О! Танюш, привет! — воскликнул очкарик, не прекращая барабанить по кнопкам. — А это, наверное, тот самый Дима?

— Да, тот самый. Дим, познакомься, это Виталик, наш компьютерный бог.

— Очень приятно.

— Вит, ты Ай Ди нам сделал?

— Давно уже. Делов то! Эти амеры как дети! Ей Богу! Убогонькую защиту поставили и думают, что никто её не обойдёт. Вот, возьмите. Теперь ты Лыпарева Таисия Георгиевна, 23 мая 1986 года рождения. Проживаешь на улице Сталеваров 4/2 квартира 36. Работаешь посудомойкой в ресторане Калифорния. А ты — Строгов Вадим Сергеевич, 11 февраля 1982 года рождения. Проживаешь на улице Дамбовой 86. Там частный сектор. Работаешь на автосервисе «Грэг и Вильсон» помощником моториста. Запомнили? Ну, тогда всё. Идите. Не мешайте.

Ребята вышли от технарей. Дима крутил в руках пластиковый прямоугольник с золотистым пятном чипа и своей фотографией. И когда успели сфотографировать? Парень точно помнил, что не фотографировался.

— С камер наблюдения взяли. Выбрали наиболее удачный кадр и воткнули. Ну, конечно подшаманили немного, — ответила на невысказанный вопрос Татьяна. — Пошли сейчас к особисту, получим инструкции, а потом в костюмерную. Нужно будет прикид подобрать. Не пойдём же в город в камуфляже.

— Ну, у меня есть гражданская одежда.

— Та, в которой ты к нам прибыл? Не подойдёт.

— Это почему?

— Слишком дорогая и яркая. В такой только амеры ходят. А местные одеваются серо и уныло. И, потом, исходя из инструкций, нужно будет продумать легенду, ну и одежду подбирать, опираясь на неё. Ясно?

— Ясно.

Особист их уже ждал, нервно прохаживаясь по своему кабинету.

— Наконец-то, — забрюзжал он, — что-то вы не очень торопились.

— У технарей задержались, — ответила за двоих Татьяна. — Ай Ди забирали.

— Ладно, садитесь. Пойдёте завтра утром. В десять часов выйдете из убежища в районе речного вокзала. Не торопясь прогуливайтесь по набережной, изображая праздную парочку. Такая слегка романтическая встреча, когда уже есть симпатия, но ещё нет постели, — засмеялся Иван Григорьевич. — Этакий, как раньше говорили, конфетно-букетный период. Так легче будет изобразить, чем любовь. Вы, всё-таки не артисты. Объятия и поцелуи в вашем исполнении будут неубедительны. В районе двенадцати часов вы должны будете находиться возле кинотеатра Виллидж. Там, где стоят три автомата попкорна и ларёк с гамбургерами. Ровно в двенадцать часов ты, Таня, внезапно захочешь гамбургер, а Дима тебе откажет. На что ты закатишь ему скандал. Постарайся скандалить натурально. В скандале обязательно должны прозвучать слова: «Я даже моря никогда не видела», на что Дима должен ответить: «Будешь так скандалить, увидишь белое». Тогда продавец обратиться к вам со словами: «Молодой человек, с хорошим гамбургером и белое море чёрным покажется». После этого вы быстро остынете и ты, Дима, купишь Татьяне, наконец, этот фаст-фуд. В нём будет флэшка. Не съешь её, Танюш. Шучу. После этого гуляете часа два, а потом возвращаетесь. Вот деньги. Но особо не шикуйте. По любому у вас всегда должна быть нужная сумма, чтобы если что, откупиться от местной полиции.

— Понятно.

— Ну, раз понятно, идите, готовьтесь.

Одежду подбирали долго. Наконец, Татьяна выбрала для себя тёмно-синие джинсы, бордовую водолазку и баклажанного цвета пуховичок. Диме подобрали чёрные джинсы, серый свитер крупной вязки и куртку из кожзама. Получилось этак бедненько, но с претензией на нарядность. Как раз так, чтобы погулять воскресным утром по набережной. Провожал их до выхода сам Буланов, ещё и ещё раз дающий ценные указания.

— Фух! — выдохнула Танюха, когда они, наконец, выбрались на поверхность. — Все уши прожужжал.

— Да уж, — поддержал Дима, — несколько раз одно и то же, это явный перебор. Ну, что, Тася, веди меня гулять.

— Это ты меня веди, Вадик. Раз пригласил девушку на свидание, развлекай. Куда пойдём?

Дима оглянулся вокруг. Места были знакомые ещё по той жизни, но, всё-же отличались. Речной вокзал, в его мире давно отремонтированный и сверкающий керамогранитом, здесь уныло отсвечивал полусгнившей деревянной отделкой ещё советских времён. На стареньком дебаркадере гордо реял звёздно-полосатый американский флаг. Откуда-то доносилась песня Луи Армстронга. А вот сама набережная удивляла своей чистотой и ухоженностью.

— Американцы много внимания уделяют порядку. Не дай бог тебе фантик мимо урны выкинуть. Трое суток в полицейском участке как минимум.

— Ого! Как они определят, что это я выкинул?

— Тут камеры везде. Ну и местная полиция не дремлет. Вон, кстати, стоят, кровопийцы.

Действительно, у ларька с разной мелочью стояли три здоровых лба в до боли знакомом российском камуфляже зелёной расцветки.

— А кто они, эти местные полицейские?

— Холуи. Наши, местные. Хуже американцев. Наглые, жадные и продажные. Им амеры выдают старую форму, которая ещё от России на складах осталась. А оружие не доверяют. Только дубинки. А эти и рады, выслуживаются перед хозяевами.

— Понятно. Слушай, а почему мы вот так свободно гуляем, и нас никто не трогает?

— А кому мы нужны, пока законы не нарушаем? В городе, при наличии документов, можно свободно перемещаться. Правда в рабочие дни могут поинтересоваться, почему ты не на работе и перепроверить твои отмазки. А так, спокойно ходить можно.

— Просто, когда я в первый раз здесь оказался, меня чуть не пристрелили. С ходу навели на меня пулемёт. Пришлось бежать.

— Ну, во-первых, ты одеждой своей их насторожил. Во-вторых, кто же в здравом уме идёт навстречу американскому патрулю. Да ещё и целеустремлённо. Ну и никто не отменял осторожности. Тебя просто на всякий случай взяли на прицел.

— Понятно. А я чёрт знает, что подумал.

— То, что убежал, повезло. Долго с тобой бы не стали разговаривать. Увидели бы, что документов нет и к стенке.

— Да уж, повезло.

Так, легко переговариваясь, они прошли по аллее, свернули к ларьку с мороженым, взяли по рожку и уселись на лавочку. Несмотря на глубокую осень, погода стояла хорошая, солнышко припекало, и настроение было приподнятым. А что ещё надо, когда щебечут птицы, которым не надо на юг, а я рядом ест мороженое симпатичная девушка. Мимо прошёл полицейский патруль, мазнув безразличным взглядом по парочке. Какая-то старушка выгуливала свою не менее дряхлую собачонку. Стайкой пронеслись куда-то дети. На душе было легко и не верилось, что вот уже четырнадцать лет страна лежит под пятой натовской своры. Внезапно Татьяна толкнула локтем Димку и вскочила со скамейки.

— Что случилось? — спросил Димон, вскакивая следом.

— Американцы. Их обязательно надо приветствовать, вставая и лёгким полупоклоном.

И действительно, мимо них вальяжно прошествовала группа мужчин в дорогих кашемировых пальто и в шляпах в компании расфуфыренной девицы, глядящей вокруг со смесью брезгливости и превосходства. Моментально на душе стало гадко и противно.

— Ну, что, пошли дальше? — проговорил Дима, когда американцы проследовали мимо.

— Куда?

— Поближе к кинотеатру. А то уже одиннадцать.

— Пошли.

Они вышли на широкую аллею, которая упёрлась в неработающий по случаю осени фонтан, обошли его и наткнулись на выставленную ровным строем вереницу плакатов, рассказывающих о доблести американцев. Там были изображения храбрых натовских вояк, сбивающих стингером вертолёт, бегущих по огневой полосе препятствий и стреляющих из М-16, добреньких американок, раздающих детям конфеты, солидных упитанных господ, позирующих на фоне измождённых стариков в какой-то богадельне. Всё было настолько нарочитым, что ничего, кроме чувства гадливости не вызывало. Уже ближе к кинотеатру у них проверил документы полицейский патруль. Пока старший прогонял их Ай Ди через считыватель, двое его подчинённых нагло разглядывали Татьяну, буквально раздевая её глазами. В душе Димы волной стала подниматься злость, но лёгкое прикосновение Танюхиной руки уняло эту вспышку. Полицаи, похоже, ничего не заметили, а, может, им было просто наплевать на чувства тех, кого они проверяют.

3

К нужному ларьку подошли вовремя. За прилавком стоял усатый мужик явно кавказской национальности. То ли армянин, то ли грузин. Татьяна, мельком взглянув на циферблат часов, потянула носом воздух, в котором разливался аромат жареного мяса.

— Вадик, я хочу гамбургер, — капризным голосом произнесла она.

— Нет. Нечего забивать желудок фаст фудом. Он вреден для здоровья, — ответил ей Дима и взял за руку, намереваясь отвести от ларька.

— А я хочу! — возразила Таня, упираясь и вырывая руку. — Почему я всегда должна делать всё по-твоему! Это вредно, это дорого! Вот так жизнь и проходит. Сам ешь полезное, а я хочу вкусный гамбургер! И мне плевать, что он вреден! Что ты вообще о себе возомнил? Туда не ходи, этого не ешь! Я даже моря никогда не видела!

— Будешь так скандалить, увидишь Белое. Позагораешь на льдине. Обещаю.

— Ты дошутишься, что я брошу тебя. На меня уже давно Игорь засматривается. Вот к нему и уйду!

— Молодой человек, с хорошим гамбургером и Белое море Чёрным покажется, — влез в разговор продавец. — Купите даме. Уверяю вас, что от одной порции ничего страшного не случится.

Что-то про себя бурча, Дима достал деньги и заплатил продавцу. Тот бросился к рабочему столу и через минуту уже протягивал Татьяне мягкую тёплую булку с котлетой и ещё чем-то внутри, обильно политым кетчупом.

— Кушайте на здоровье.

— Спасибо, — радостно проговорила девушка, победоносно глянула на Диму и пошла вперёд.

Димка вздохнул и оправился следом. Погуляв ещё пару часов, парочка неспешной походкой вернулась к речному вокзалу и, проверившись, нырнула в тёмный колодец коллектора. Задание было выполнено.

Вот уже неделю они сидели на базе безвылазно. Только боевая подготовка и чаепитие по вечерам. Бездействие напрягало, хотелось чего-то конкретного. Наконец, как-то с утра, когда они сидели в кают-компании и тихо прихлёбывали чай под трёп Дениса, в комнату ворвался Руслан.

— Есть для нас дело! — с ходу заявил он.

— О! Хорошая новость! — ребята зашумели, задвигались, освобождая Руслану место у стола.

— Что за дело? — спросила Татьяна, наливая командиру группы чай.

— Ночью выходим на разведку. Нужно будет посмотреть базу дронов. Разведаем систему охраны, подходы, схему несения службы часовыми, смену постов. Потом, с этими данными будем думать, как нам эту базу уничтожить. Представьте, как мы их ослепим, если всю эту базу спалим! Новые дроны быстро не привезут. А за это время несколько акций можно будет провести.

— Круто! — обрадовались ребята.

— А то? Теперь всем готовится к выходу. Проверьте оружие, боеприпасы, амуницию. К ночи все должны быть готовы. Вперёд!

Вышли через очередную сливную трубу и некоторое время шлёпали по воде у самого берега. Потом вышли на откос и осмотрелись. Лес в этом месте был редкий, без подлеска и больше напоминал какой-то парк. Дима огляделся ещё раз и понял, что это и был парк Гагарина, в котором он бывал не особо часто. Точнее это была та часть парка, которая так до конца и не окультурена. Здесь не было аллей и скамеек, киосков с газированной водой и аттракционов, а дорожки, пересекающие парк, не асфальтированы. Осторожно, стараясь, чтобы ничто не хрустнуло под ногами, пересекли его, и вышли к большому полю. Странно. Насколько помнил Димка, здесь раньше были парники Сельскохозяйственного техникума. Однако сейчас не было ни парников, ни самого здания учебного заведения. А было большое поле, ярко освещённое прожекторами. На поле в каком-то особом, непонятном, порядке стояли самолёты, от маленьких, почти игрушечных, до больших, размерами лишь немного уступающих настоящим.

— Вот она, база, — шёпотом произнёс Руслан. — Вон те, маленькие, наблюдательные дроны. У них только камера и пулемёт. А те, побольше, ударные. Несут по два НУРСа, ну и пулемёты покрупнее калибром. А вон те, большие, вообще с бешенной ракетно-бомбовой нагрузкой.

— Вот бы всё это уничтожить! — мечтательно проговорил Денис.

— А для чего мы здесь? Для этого и пришли, чтобы изучить систему охраны.

Темноту разрезал свет фар и вдоль колючей проволоки, огораживающей поле, проехал Хаммер. Пулемётчик на крыше настороженно поводил по сторонам стволом пулемёта.

— Ага. Моторизированный патруль. Засекаем время его прохождения. Таня, смотри в бинокль на вышки. Надо выяснить, через сколько у них смена.

— Хорошо.

— Татьяна и Костик остаются здесь, остальные за мной.

Оставив наблюдателей, группа поползла дальше параллельно ограде.

— Денис, зарисуй схему. Во-он там, видишь, склад ГСМ.

— Вижу. Сейчас нанесу.

— А вон там, скорее всего склад боеприпасов, — проговорил Дима.

— Почему так решил?

— Дополнительное ограждение, периметр и отдельная охрана. Так обычно боеприпасы и охраняются.

— Принято. Наноси.

— Там автопарк, а рядом технические службы, — продолжал перечислять Денису Дима. — Там связисты сидят. Видишь, параболическая антенна?

— Вижу.

— Вот и рисуй. Ага! Вон там и там два капонира, скорее всего пулемётных. Доты это. А вот и система сигнализации.

— Где? — заволновался Руслан.

— Видишь, вдоль верхнего ряда колючки провод проложен. Это и есть сигнализация. И довольно пакостная.

— Понятно. Денис, наноси. Пусть технари решают, что с ней делать.

Вдали наверху что — то мерзко зажужжало и бойцам пришлось лезть под термоодеяло.

— Вот ведь достали эти беспилотники. Ну никакой жизни от них! — выругался Руслан.

— Ага. А вот, кстати, и пункт наблюдения, где сидят операторы дронов. Видишь, двухэтажное здание с антеннами наверху. Рядом курилка оборудована.

— Вижу.

— Тоже цель неплохая.

— Почему?

— Оператора беспилотника подготовить почти так же сложно, как и лётчика. Товар штучный. Если уничтожить операторов, им замену найдут не сразу.

— Интересно. Надо будет доложить.

На базу пришли уже под утро, зафиксировав всё, что было можно.

— И что ты думаешь? — спросил командир Димку, ознакомившись с результатами разведки.

— Пока всё слишком расплывчато. Днём бы прогуляться с другой стороны, посмотреть.

— Не получится. Там американская территория, вход на которую местному населению запрещён. Только обслуга может относительно свободно там перемещаться.

— Тогда скажу, что данные не полные. На основании только нашего выхода что-либо планировать считаю безрассудным. База охраняется очень хорошо. Думаю, мы вскрыли едва пятьдесят процентов системы охраны. Данных очень мало. Начнём штурмовать, людей положим.

— Наверное, ты прав. Мы об этом подумаем. Да вы чай пейте. Мне опять из английской столовой прислали. Хороший чай.

— Да чувствуется, — проговорил Дима. — Товарищ командир, вопрос можно?

— Задавай.

— Как так получилось, что вы уже четырнадцать лет под оккупацией, а более-менее двигаться начали только сейчас?

— Не всё так просто, Дим. Совсем не просто. Когда пришли амеры, было всеобщее ликование. А что ты хочешь? Джинсы, жвачка, колбаса, гамбургеры повсюду, боевики, порнуха. Народ просто с ума сошёл. А американцы потихоньку стали гайки закручивать. Район Новый Свет знаешь?

— Как не знать? Самый элитный район города.

— Так вот, они выгнали всех оттуда и заселились в него сами. Школы позакрывали, больницы тоже. Наша ячейка начиналось с трёх человек на кухне моей квартиры. Постепенно удалось привлечь всё больше людей. Стали вести пропаганду среди населения. Открывать глаза, так сказать. Да и люди сами стали отходить от той эйфории, которая была вначале. Клеили листовки, создавали подпольные школы, в которых учили детей письму, математике, географии и, самое главное, истории. Американцы сразу поняли значение таких школ, поэтому бросили все силы на их раскрытие. Пришлось создавать боевые группы для охраны. Кстати, послезавтра ваша группа так же заступит на охрану одной из них. Было даже такое, что вся группа гибла, давая возможность детям скрыться. Проводились мелкие акции. Попытались оборудовать базу в лесу, но нас быстро раскрыли. Столько людей тогда погибло! Пришлось ячейку практически с нуля создавать. Потом нам дали координаты этого убежища. Тоже пока привели в порядок, пока оснастили всем необходимым. На полную мощь ячейка заработала совсем недавно. Вот как-то так вкратце.

— Понятно. Звучит невесело.

— А что ты хочешь? Подполье — это тяжёлая работа.

— А зачем всё это? Страну сдали. Амеры сейчас гораздо сильнее. На что расчёт вообще? Неужели как у Портоса: дерусь потому что дерусь?

— За Уралом сопротивление развернулось серьёзно. Нашлись в своё время патриоты и в правительстве, и министерстве обороны, уничтожили планы и карты. Там огромные бункера с оружием и боевой техникой, склады Росрезерва. Целые гарнизоны уходили под землю. Готовится серьёзная война. На дальнем востоке есть целые районы, так и не покорившиеся натовцам. Вот того делегата связи ты думаешь для кого мы прихватили вместе со всеми документами? Всё уже за Урал переправлено. А там очень интересные документы. Готовится большой сабантуй, в котором нам отсидеться тоже никто не даст. Вот к этому и готовимся.

— Круто. Вовремя я к вам попал!

— Это точно. Насчёт базы беспилотников ты, наверное, прав. Не по зубам пока она нам. Но есть другое дело. Америкосы ожидают прибытия очень большого начальника. Вот нам бы его взять. Вот где кладезь информации!

— Почему бы и нет. Надо бы сходить, своими глазами посмотреть, что и как. После нападения на делегата связи натовцы будут осторожными. Нужно новое что-то думать. Да и охраны будет не в пример больше. Начальник как-никак.

— Вот и сходите. Руслан, планируй разведывательный выход. Маршрут движения конвоя в принципе известен. Зайди к начальнику разведки, срисуй себе на карту.

— Есть. Разрешите идти?

— Да. Идите. Спланируешь выход, зайди, доложись.

— Хорошо.

Они вышли от командира и зашагали к себе.

— Почему ты отговорил командира от атаки на базу беспилотников? — немного сварливым тоном спросил Руслан.

— Потому что мы к ней не готовы.

— Мы же срисовали и систему охраны, и смены караулов. В чём мы не готовы?

— Такой объект просто не может быть без прикрытия. А кто в прикрытии, ты знаешь? Сколько их? Рота, батальон? А вооружение? Танк? Или рота танковая?

— Не знаю.

— Вот то-то и оно. Сунулись бы туда, часовых бы поснимали и попали бы под раздачу. Раскатали бы нас там в тонкий блин. Героизм, это, конечно, хорошо. Но героизм с мозгами быть должен. А так, людей бы без толку положили бы и всё.

— Может, ты и прав.

— Руслан, пойми, я не претендую на твоё место. Просто я успел повоевать. Правда, с той стороны. Зато мне легче поставить себя на место амеров и прикинуть, чем закончится та или иная акция.

— Да я не об этом!

— А я об этом. Ты старше и в сопротивлении побольше моего. Вот и командуй. А я с удовольствием буду тебе подчиняться. Но, извини, если я замечу, что ты людей на подставу поведёшь, я тебе об этом скажу, обидишься ты на меня или нет.

— Договорились. Обещаю, обижаться не буду. Действительно, действия противника ты лучше всех нас можешь предугадать.

— Вот и договорились. И помни всегда, я ни в коем случае не хочу подорвать твой авторитет.

— Ладно. Мир?

— Мир.

— Вот и ладушки. Пошли к ребятам. Я потихоньку у командира заварки английской отсыпал. Надо ребят угостить.

— А вот это дело! Пошли.

Перед выходом внимательно прошли весь маршрут на карте и наметили несколько вероятных мест для засад. Правда, сразу же Дима забраковал все эти задумки.

— Почему? — взвился Руслан. Места, лучше не придумаешь. Идеальное место для засады.

— Помнишь, что я говорил про регламент проводки колонн на опасных территориях?

— Помню. И что?

— После той нашей засады амеры будут вдвойне осторожны и проверят все места, наиболее вероятные для устройства засад. Уж будь уверен. Их аналитики свой хлеб не зря едят. Ну и разбросают маячки, которые сразу среагируют на движение. И будет вам не важный гость, а группа спецназа для зачистки.

— Нужно будет напрячь группу технической поддержки. Понадобятся глушилки.

— Не пойдёт.

— Почему?

— Глушилка забьёт маячок, и тот выдаст оператору просто белый шум. Ну а для оператора это будет всё равно, что «Тревога!» прокричать.

— И что ты предлагаешь?

— Надо на месте определяться. Но по любому я предлагаю делать засаду вот здесь, — Дима ткнул пальцем в место на карте.

— Ого! Это же самое неудобное место!

— Согласен. Поэтому здесь и не будут смотреть. Кому в здравом уме придёт в голову планировать нападение именно в этом месте?

— Потому что здесь напасть нереально. Ровная прямая дорога и лес обеих сторон ближе ста метров не подходит.

— Так пусть так и думают. Правда, полежать придётся.

— А поподробнее.

— Сделаем по принципу спецназа ГРУ. Ночью готовим лёжки. Ну, как окопы для стрельбы лёжа. И с ночи лежим там. При прохождении колонны встаём и уничтожаем боевое охранение, захватываем языка и документы и уходим.

— Как у тебя легко выходит!

— Ну, лежать несколько часов в яме, прикрытый термоодеялом и маскировочной накидкой, не скажу, что легко. И, причём, без движения.

— А где закладку делать? — поинтересовался Денис.

— Закладку делать не будем. Удалось узнать, в каком составе поедет этот американец?

— Бронетранспортёр, машина со взводом охранения, лимузин начальника и хаммер в пулемётном исполнении. Броник впереди. Последним грузовик с маринз.

— Ого! Морпехи?

— Ну, так начальник непростой. По непроверенным сведениям — трёхзвёздочный генерал.

— Значит наша группа — четыре человека, вся с «Мухами». Как только мимо нас пойдёт колонна, встаём и делаем залп из «Мух» по бронетранспортёру, если кто выживет, добиваем из стрелковки.

— Ну, ладно, положим, мы бронетранспортёр уничтожим. Против четырёх «Мух» шансов никаких.

— Дальше: двое, как в прошлый раз, со светошумовыми берём лимузин. Вторая группа занимается хаммером и грузовиком. Так же, из лёжек гранатомётами. А охотнику за беспилотниками лучше вон там позицию занять. По-другому не получится. Осталось выяснить, какая группа пойдёт с нами.

— Какая-какая? Пашкина. Мы уже, типа, спецы по конвоям.

— Тогда Пашкиной группе придётся уводить погоню от нас. Амеры должны быть уверены, что охотятся именно за похитителями генерала. Кровь из носу, они должны дать нам возможность беспрепятственно доставить языка на базу.

— Сделают. У нас каждый знает, на что идёт.

— Тогда идём с этим планом к командиру. Если утвердит, будем работать по нему.

— А что? Может сработать, — командир, потирая подбородок склонился над планом. — Попробуйте. Пашкина группа однозначно к вам пристёгивается. Сегодня ночью выходите на рекогносцировку. Пашу я сам озадачу. А то привыкли приборами меряться, кто круче. Не понимаете, что одно дело делаем!

— Да мы что, мы со всей радостью, — потупился Руслан.

— Знаю я, с какой радостью. Друг на друга волком смотрите. Вон, при уничтожении базы коллаборантов четверых потеряли. А всё из-за чего? Один командир не захотел выполнить указания другого. Когда поймёте, что мы единое воинское подразделение?

— Да мы понимаем.

— Понимают они. Так когда-нибудь всю базу под монастырь подведёте. Идите уже!

Ночью вылезли из коллектора возле водонапорной башни, давно уже потерявшей свою функциональность и превратившейся просто в элемент городского пейзажа. Посидели в кустах, подождав, когда проедет патруль и углубились в частный сектор. Окраина города просто кричала старыми покосившимися домами, поломанными штакетниками заборов и заросшими крапивой дворами. В одном из домов затеплился неровный огонёк керосиновой лампы. Две группы осторожно прошли по улочке и свернули на пустырь, обильно замусоренный различным хламом. Идти было тяжело. В темноте постоянно приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться об обломок стула или не вляпаться в целлофановый пакет с полуразложившимся трупом. Да, бывает и такое. Окраина всегда жила своей жизнью, а за годы оккупации здесь вообще развился свой, сплошь криминальный мир. Амеров это не трогало, поэтому малина цвела буйным цветом. После пустыря углубились в лес. Там двигаться стало ещё тяжелее. Приходилось беречь глаза, чтобы не напороться на какой-нибудь сук, корни коварно делали подножки, а фонари зажигать было нельзя. Да ещё и беспилотник существенно замедлял движение, то и дело появляясь над этим участком леса. К дороге вышли к утру. О разведке не могло быть и речи, поэтому залезли в трубу ливнёвки, проходящую под дорогой и, выставив посты, улеглись отсыпаться. Так и провели день. С вечерними сумерками выбрались наружу и направились к предполагаемому месту засады. А место действительно было выбрано неудачное. Куда ни глянь — сплошное ровное поле и прямое, как стрела шоссе. В ста метрах виднеется опушка леса, до которой под пулями ещё добежать надо.

— И кто такой гениальный придумал здесь засаду делать? — брюзжал Паша.

— Я, — ответил Дима.

— Обалдеть! Ты, парень, не свихнулся, часом?

— Нет. Делаем засаду именно здесь. Это наш единственный шанс выжить и выполнить задание.

— Ну, ладно. Показывай, что ты там надумал.

— Колонна пойдёт по этой дороге. Четыре машины. Расстояние между ними двадцать метров. Ну, плюс-минус. Оборудуем лёжки здесь, здесь и здесь. По щелчку в гарнитуре одновременно поднимаемся и бьём по противнику залпом из гранатомётов. Этого они точно ожидать не будут. У них всё внимание на фугас будет направлено. Дальше — работаем по плану.

— Ладно, парень, будем считать, что ты знаешь, что говоришь. Пойдём позиции присматривать.

Рекогносцировка прошла штатно, правда приходилось периодически нырять под термоодеяло, но это уже привычное дело. На базу вернулись поздно ночью и сразу окунулись в атмосферу траура.

— Что случилось? — спросил у встречающего Ивашова Руслан.

— Группа Давыденко вся легла.

— Где?

— В городе. Хотели казино сжечь, да нарвались на патруль. Им бы отойти, а они в бой вступили. Что против Страйкера сделаешь? У них же ничего бронебойного не было. А тут подкрепление прибыло. Наши. Коллаборанты. Они и так злые за уничтоженную базу. Зажали группу конкретно. Говорят, Давыденко последним оставался, себя гранатой подорвал.

— Да уж. Вечная память.

— Эх! Когда-нибудь точно отомстим за пацанов.

— Отомстим. Но и самим вот так подставляться нельзя. Давыденко опытный был командир. Что же он так подставился?

— Да кто его знает? У него уже не спросишь.

Прошли по коридорам под мрачными взглядами обитателей подземелья. Руслан отправил группу отдыхать, а сам, тормознув Диму, пошёл к командиру.

— Я-то тут причём? — попытался отмазаться Дмитрий. — Ты командир, вот и иди, докладывай.

— Твой план, вот и отвечай, — парировал Руслан.

Ну, что же делать? Пришлось идти. Командир с особистом поминали погибших вискарём. Налили и Паше, Руслану и Диме. Не чокаясь, выпили.

— Что скажете? — наконец вернулся к действительности Селиванов.

— Может сработать, — поднялся Руслан.

— Это если лежать под накидками и не отсвечивать, пока сигнал не поступит, — вставил Дима.

— Сложно, конечно, но вполне реально, — добавил Паша.

— А проще нельзя? — поинтересовался особист.

— Нет. Если мы хотим акцию провести нормально, проще нельзя. Амеры никогда дураками не были. И они быстро учатся на своих ошибках.

— Тогда действуем, как задумали, — подытожил командир. — По агентурным данным конвой ожидается через два дня. А завтра вам школу охранять, Руслан. Поэтому высыпайтесь, отдыхайте и, чтобы завтра к пяти вечера все были в полной боевой готовности.

— Будут.

— Ну, тогда всё. Идите, отдыхайте.

Лёжки готовили ночью, укрываясь от беспилотника, периодически пролетавшего над трассой. Землю также в плащ-палатках относили в лес, чтобы не демаскировать свои позиции. Вроде бы уже привычное дело, если не считать того, что лежать придётся в двадцати метрах от дороги, по которой пойдёт конвой. К утру всё было готово, и группы улеглись, укрывшись термоодеялами и маскировочными накидками.

Лежать пришлось долго. Сырая земля тянула из тела тепло, хотелось кашлянуть, и чесалась то нога, то рука. Дима всегда поражался способностям спецназа ГРУ вот так в лёжках лежать сутками. Правда, он слышал, что существует какая-то техника расслабления, позволяющая находиться без движения долгое время. Наверное, действительно есть что-то такое. Тело уже начало затекать, когда над дорогой со своим противным звуком пролетел дрон. Ага. Значит, колонна скоро будет. В дали, на грани слышимости раздался звук моторов. Колонна приближалась. Поднять голову и посмотреть, что там, не было возможности. Слишком велик риск выдать себя. За конвоем из глубины леса наблюдала Татьяна, оборудовавшая там снайперскую позицию. В нужный момент она должна была подать команду двумя щелчками тангентой рации. Моторы гудели всё ближе и ближе и, казалось, что вот-вот по тебе проедет своими литыми рубчатыми колёсами Страйкер. Нервное напряжение всё возрастало, и Димка уже всерьёз стал опасаться, что у кого-то нервы не выдержат и вся операция накроется медным тазом. Наконец в наушнике два раза отчётливо щёлкнуло, Дима пружинисто разогнулся, сбрасывая с себя термоодеяло и накидку и вскидывая гранатомёт. Уже краем глаза успел заметить выросшие из земли фигуры справа и слева, выпуская гранату в бронированный бок БТРа. Четыре огненные кометы впились в боевую машину почти одновременно. Страйкер вспух огненным шаром и сразу занялся чадным костром. Шансов у экипажа выжить не было никаких. Рядом оглушительно засвистели и ярко полыхнули светошумовые гранаты, потом сработал накладной заряд, и Руслан с Денисом уже зачищали салон лимузина. В небе рвануло, и сверху посыпались обломки беспилотника. В горящем Хаммере начали рваться патроны, а вот с грузовиком не задалось. Из-под пылающего тента стали выпрыгивать солдаты, грамотно рассредоточиваясь вдоль обочины. Руслан вытащил из машины генерала и потащил его в кювет.

— Дима! Помогите Паше с вояками разобраться, а потом догоняйте, — прокричал он, волоча за собой пленника.

Димон скомандовал группе перебраться через дорогу. Натовцы, связанные боем с группой Паши, никак не отреагировали на Димкин манёвр. Засев в кювете они через дорогу перестреливались с сопротивленцами, явно затягивая время. Оно и понятно, время сейчас на них работает. Вот только фланговый обход они явно прошляпили. Группа ударила в четыре ствола, сразу же создав панику у американцев. Пользуясь моментом, Паша со своими ребятами перемахнули через дорогу и довершили разгром.

— Классно ты помог! Спасибо! — проговорил Павел.

— На здоровье. Не время болтать. И так столько провозились. Давай, со своими в лимузин и через поле ту сторону. У леса машину брось. И максимально наследи. Пусть амеры думают, что генерала туда увели.

— Хорошо. Удачи!

— И вам удачи.

Пашкина группа прыгнула в машину. Лимузин, переваливаясь, съехал с дороги на еле заметную дрогу через поле и направился к лесу. А Димка с ребятами побежал догонять Руслана.

Уже вторую неделю из убежища никто не выходит. Город буквально стоит на ушах. Американцы роют носом землю в поисках сопротивления. Все пригороды прошманали. Несколько банд накрыли. Ну, нет худа без добра, хоть криминал почистили. Однако сидеть безвылазно под землёй было тоскливо. Поэтому, когда Руслана вызвал к себе командир, группа оживилась, предчувствуя какое-то дело.

— Значит так, бойцы! — собрал группу в кают-компании Руслан. — Предстоит серьёзное дело. Необходимо выбраться за город, встретить курьера и проводить его сюда.

— Всего-то? — спросил Костик. — Так это прогулка!

— Там наверху пыль до потолка. А нам предстоит выйти из города, провести день в лесу под беспилотниками, а потом назад вернуться.

— Так через свалку раз плюнуть!

— Через свалку нельзя. Там на выходе из неё амеры в постоянной готовности взвод держат. Всех бомжей переловили.

— А как тогда?

— Думаю, через парк Гагарина пойдём. Там уж точно засады не будет. Они на свою систему безопасности надеются. Ну и мотопатрули с беспилотниками. Там и пройдём. Всем готовиться. Сухой паёк брать на двое суток. По темноте выходим.

Вышли, как и в прошлый раз, прямо к реке. Едва успели подняться на берег, как по реке проехала надувная моторная лодка с морпехами на борту. Яркий луч прожектора обшаривал окрестности. Пришлось залечь и переждать.

— Ну, надо же! — пропыхтел Вова. — Как повезло. А если бы у берега прихватили? Там бы все и легли.

— Тихо! — прервал разговор Руслан. — Проплыли. Вперёд.

Через парк пробирались осторожно, прячась от то и дело пролетающего дрона. Пару раз чуть не наткнулись на мотопатруль, но вовремя укрывались в складках местности. Более-менее свободно вздохнули только тогда, когда вышли из города. К утру остановились на небольшой уютной полянке, рядом с родником. Не теряя времени, приступили к оборудованию землянки в небольшом овраге. Перекрыли сверху слегами, накидали лапника и застелили термоодеялами, а сверху опять прикрыли лапником. Получилось неплохо и надёжно. День, по крайней мере, пересидеть можно. А большего и не надо. Когда уже совсем рассвело, с комфортом расположились в своём новом жилище и дружно захрустели крекерами, запивая ключевой водой.

— Блин, обидно-то как! — проговорил вдруг Денис. — По своей родной земле как преступники какие-то, тайком передвигаемся.

— Ничего, прогоним амеров и вздохнём спокойно, — ответила Татьяна.

— Когда уже прогоним? Вон у них силища какая. А техника? И мы с одними винтовками.

— Ну, положим, можно и винтовками шороху наделать, — произнёс Дима. — Вон, в Чечне бандиты много чего одними автоматами вытворяли. Хотя, конечно, в открытом бою нам пока лучше не встречаться.

— За Уралом большая буча намечается, — сказал Руслан. — А амеры не бесконечны. Когда там вспыхнет, натовцы основные силы туда бросят. Здесь по минимуму оставят. Вот тут-то мы и ударим им в спину. Скоро у них под ногами земля гореть будет.

— Твоими бы устами да мёд пить, — проговорил Денис.

— Всё будет хорошо. А ты, Денис, иди, смени на посту Геру.

— Есть, — недовольно пробурчал Ден, поднимаясь.

— Только осторожно, не светись.

— Не мальчик, знаю.

Сидели в землянке часов до четырёх. Потом сканер Руслана пискнул, и на экране высветилась точка.

— Всё, курьер близко. Дима, идёшь со мной. Сзади, с удалением в пятьдесят метров следует Татьяна. За ней с таким же удалением Гера и Вова. Денис и Костик остаются здесь. Пошли.

Снова движение по лесу, периодически ныряя под термоодеяло. Спустя час сканер сообщил, что цель рядом. Руслан присел за куст и, достав рацию, три раза щёлкнул тангентой. В ответ в наушнике отозвались два щелчка. Тогда он поднялся во весь рост, оставив винтовку Диме и, широко разведя пустые руки, пошёл. Через минуту вдали показался мужчина с рюкзаком за плечами и осторожно пошёл навстречу. Не доходя до Руслана двух шагов, он остановился и что-то негромко сказал. Руслан ответил, после чего они пожали друг другу руки, и пошли к Димке.

— Всё. Снимаемся и уходим назад, — коротко бросил командир группы Диме.

Примерно так же за час вернулись к землянке. Спустя пять минут подошла Татьяна, а спустя ещё три минуты подтянулись и Гера с Вовой.

— Всё нормуль, — проговорил Гера усаживаясь. — Хвоста нет.

— Ну, этого следовало ожидать, — заметил гость. — Я профессиональный курьер. Не первый год по России мотаюсь.

— Это-то понятно, но провериться не помешает.

Вечером разобрали землянку, и вышли в обратную дорогу. Как раз к черте города подошли с темнотой. А там застряли надолго. Два БТРа патруля встали как раз на перекрёстке. Командиры зацепились друг с другом языками, а солдаты от нечего делать шарили прожекторами по сторонам. Ждать пришлось около двух часов, пока натовцы не наговорились и не уехали по своим делам. Через парк Гагарина пробирались ползком, почти не снимая с себя термоодеяло. Патрулей прибавилось, а беспилотники висели как привязанные. Потом и у реки долго ждали, когда появится окно между водными патрулями. Наконец, скользнув в ливнёвку, вздохнули спокойно.

— Что у вас творится здесь? — спросил Руслан у Буланова, когда они привели курьера в штаб.

— Амеры с криминалом схлестнулись. Те несколько малин накрыли, авторитетных воров постреляли. Ну и бандиты вчера ночью, после того, как вы ушли, на патруль напали. Страйкер сожгли, патрульных вырезали. Вот амеры и лютуют.

— Ага. А мы чуть под раздачу не попали.

— Ну не попали же.

Сидеть в убежище пришлось ещё неделю, пока натовцы окончательно не разобрались с бандитами. Потом, видимо решив, что покончили с сопротивлением, успокоились. Воскресным утром Димка с Русланом не торопясь прогуливались по центральному проспекту. Раньше он носил гордое имя Ленина, а сейчас звался Авеню Героев Америки.

— Центральная улица, посты на каждом шагу, — брюзжал Руслан, поглядывая по сторонам.

— Задание есть задание, — отвечал Дима. — Слабые стороны всегда есть.

— Здание управления местной полиции это вам не хухры-мухры. Да ещё в центре города.

— А ну-ка пройдёмся с той стороны.

Они свернули на боковую улицу, и пошли вдоль решётчатого забора управления.

— А ну стоять! — раздалось зав спиной.

К ним вальяжной походкой подошли двое полицейских, поигрывая дубинкой.

— Чего это вы здесь крутитесь?

— Гуляем просто, — ответил Руслан.

— Документы сюда!

— Вот, — они протянули свои Ай Ди.

— Работяги? Что дома не сидится?

— Да вот, решили прогуляться.

— У себя на районе гуляйте. Нечего здесь ошиваться.

— Мы можем идти?

— Идите. И чтобы мы вас здесь больше не видели.

Забрав свои документы, мужики, ускорив шаг, поспешили удалиться.

— Пошли-ка пивка попьём.

— Пошли. Вон летняя площадка. И управление оттуда просматривается неплохо.

Они уселись на веранде и заказали себе по кружке Баварского.

— Я помню, как в девяностых молодёжь говорила, мол, зачем в Великую Отечественную войну наши победили. — проговорил Руслан. — Типа, если бы немцы верх одержали, мы бы Баварское пиво пили. Вот, пьём сейчас.

— Да уж. Я бы лучше жигулёвское пил.

— Ладно. Попьём, надеюсь ещё, жигулёвского. Что с заданием делать будем?

— Надо это управление со двора брать. И потихоньку. Без шума. Там я успел заметить грузовое КПП. В наряде трое. Снимем спокойно. Потом бросок через двор в основное здание и сразу в комнату дежурного по управлению. Убираем весь наряд, ну и по этажам.

— Ты расположение запомнил?

— Да. Придём в убежище, я на бумаге накидаю.

Ещё немного посидев, они лёгкой походкой направились прочь. Ещё погуляв для приличия часа полтора, перепроверились и спустились в колодец коллектора.

— Так ты предлагаешь штурмовать через заднее КПП? — спросил командир, склонившись над листком бумаги с нарисованным планом.

— Да. И не штурмовать, а брать по-тихому. Шуметь нельзя ни в коем случае. Я так понял, нам какие-то бумаги нужны?

— Да. Списки неблагонадёжных, находящихся на негласном учёте, списки лиц, назначенных на переселение за Урал и в Сибирь, ну и списки информаторов.

— А эти бумаги ещё найти надо.

— Да что их искать? Они у начальника полиции в кабинете.

— А что, кроме этих бумаг там больше ничего нет? По любому время нужно будет, чтобы их найти. А если зашумим, придётся оборону держать. И не факт, что потом уйти сможем. Обложат со всех сторон и уничтожат.

— И как ты действовать собираешься?

— Работаем только холодным оружием. Я подойду к зданию КПП, типа пьяный. Ночью, пьяный, они на это по любому купятся. Выскочат меня вязать. Я их отработаю. Потом аккуратно заходим на территорию. Камеры вон там, там и там. Сектора обзора я на схему нанёс. В принципе, если по стеночке, можно в них не попасть. Одна группа блокирует ИВС внутри двора и уничтожает там охрану.

— Как? Туда ещё проникнуть надо.

— Да. Я как-то не подумал, что они изнутри запираются. Надо как-то выманить их.

— Значит, одного из наряда по КПП надо живым оставлять. Он их и выманит.

— Точно. Основная группа по стеночке проходит к задней двери основного здания, проходит внутрь и сразу берёт в ножи наряд по управлению. Они в дежурке у главного входа. Ну и, потом, зачищаем здание от припозднившихся работников и ищем бумаги. Если не нашумим, всё выгорит.

— Ладно, отдыхайте пока, а я подумаю, кого задействовать в операции.

4

Пьяным шагом, с видом человека, еле стоящего на ногах, Димка медленно приближался к заднему КПП управления местной полиции. Во рту было гадко от водки, которой пришлось прополоскать рот для запаха. От одежды тоже отвратительно воняло спиртным. Приблизившись к будке КПП, Дима опёрся руками о решётку забора и сделал вид, что его вот-вот вырвет.

— Эй! Мужик! Ты чего? Вообще оборзел? — из двери выскочил краснолицый бугай.

— Что там, Васян? — раздался голос из будки.

— Сам посмотри, самоубийца.

— Это как?

— В комендантский час, пьяный, да ещё и к нам сам припёрся.

— А ну-ка дай глянуть. Точно! Кирюха! Вызывай наряд!

— Да зачем наряд? Что, мы этого доходягу сами не упакуем?

— А потом куда? Всё равно наряд вызывать.

— Сначала поиграемся. Давно я на живой груше не тренировался. Тащи его в дежурку.

Полицаи взяли Димку под руку и затащили в помещение. Да уж. Дисциплинка. Эти идиоты сами за него выполнили первую часть плана. А он ещё голову ломал, как прорваться в дежурку. Яркий электрический свет резанул, после темноты, по глазам. Дима прикрыл глаза и, после сильного толчка пролетел через всю комнату к дальней стене. И на этом спасибо. Хоть какое-то время дали, чтобы к свету привыкнуть. А если бы сразу бить стали, тяжелее было бы. Парень перевёл дух после удара спиной об стенку, опустил руки вдоль тела и два НР-43, спрятанные в рукавах, скользнули в ладони. Полицаи так и не успели ничего понять. Шаг вперёд, и первый, кажется, Васян, осел, зажимая горло с широкой раной, из которой фонтаном брызнула кровь. Поворот, и второй получает удар ножом в печень, и медленно оседает с открытым в беззвучном крике ртом. Ещё шаг, и третий, Кирюха, трясётся, кося выпученными глазами на нож у горла.

— Тихо-тихо! — прошептал Дима в ухо полицаю. — Жить хочешь?

— Х-хочу, — прохрипел бугай.

— Шуметь не будешь, шансы на жизнь существенно увеличатся.

— Д-да. Только не убивайте меня.

Дима, левой рукой направив пистолет на полицая, правой спрятал нож и помахал в тёмное окно, подсвеченный яркой лампой в дежурке. Тут же в помещение стали просачиваться бойцы сопротивления.

— Чисто? — поинтересовался командир, входя в комнату.

— Пока да, Андрей Сергеевич, — ответил Димка. — Только тянуть не надо.

— Отлично. Колдун! Твоя группа занимается ИВС. Берите этого бедолагу, — командир кивнул на трясущегося полицая, — и вскрывайте заведение. Остальные за мной. Дима, веди.

Димон выскользнул из дежурки и, крадучись, пошёл вдоль забора. Бойцы двинулись следом. Забор закончился стеной здания, к которой примыкал забор под прямым углом. Путь вдоль стены привёл к задней двери в основное здание управления. Дверь с лёгким скрипом отворилась, и группа проникла в строение. По лестнице в четыре ступеньки поднялись в коридор первого этажа. Там же находилась лестница наверх и выход в фойе.

— Кирюха! Задрал уже шастать! — донеслось со стороны дежурки. — Пива днём напьётся, а потом по ночи бегает и бегает в туалет.

Раздались неторопливые шаги, и из-за угла нарисовался лейтенант полиции в расстёгнутом камуфляжном кителе и несвежей майке-алкоголичке. Увидев приставленный к носу ствол пистолета, он икнул, а по штанам в районе паха расплылось мокрое пятно.

— Тссс! — приложил к губам палец Димон. — Сколько вас?

— Ч-четверо.

— Вместе с тобой?

— Да.

— Зови их сюда.

— Как? Всем сразу нельзя покидать дежурку.

— А это твои проблемы. Не придумаешь как, ты нам не нужен.

— Подожди-подожди! Сейчас, — и уже в фойе, — наряд! Учебная пожарная тревога! Всем сюда!

— Что ещё выдумал! Достал со своими приколами! — ворча стали выбираться из дежурки полицаи. Компания вразвалочку, изображая, лёгкий бег, выскочила в коридор, где их тут же взяли в ножи. Никто и пикнуть не успел.

— По этажам! — скомандовал Селиванов, и бойцы растеклись по всем трём этажам здания.

Это был как раз тот случай, когда ответственные работники очень сильно позавидовали бездельникам, уже давно отдыхающих в своих квартирах. Если успевали, конечно. Здание зачищено было качественно и полностью. Пока Андрей Сергеевич с Булановым рылись в кабинете, бойцы заняли оборону у входа в здание, но особо не отсвечивали. Наконец, была получена команда на отход. Все снялись и организованно отошли. Рассасывались по городу мелкими группами и уходили через разные коллекторы.

Наутро весь город опять стоял на ушах. Полицая опять хватали на улицах всех подозрительных, ИВС был переполнен, а американцы снова стали переворачивать вверх дном пригороды. Ну и сидеть опять пришлось безвылазно под землёй.

Неделя подземного сидения подходила к концу, когда командование всё же рискнуло выпустить наверх несколько девушек для разведки. Среди них пошла и Татьяна. Вся группа не находила себе место ожидая свою боевую подругу и вздохнула только тогда, когда Таня вернулась.

— Ну и шороху наделали мы! — проговорила Татьяна, выкладывая на стол пакет с хот-догами.

— Что, так серьёзно? — спросил Руслан.

— Более чем. Правда, успокаивается всё немного. Но весь город только об этом и говорит. Опустили местную полицию ниже плинтуса. Сейчас народ чуть не в глаза им смеётся. А они злые, как черти. При нас у группы мужиков документы стали проверять, а они им открытым текстом, мол, не всех вас ещё вырезали? Видели бы вы, как их передёрнуло.

— Это только начало, — проговорил Руслан. — Командир рассказывал, что за Уралом уже вспыхнуло. Скоро здесь амеров поменьше станет, и мы начнём.

— А с чего вы решили, что амеры все силы туда бросят, — поинтересовался Костик. — Может, наоборот, здесь усилят, чтобы сюда не перекинулось.

— Э нет. Что такое Европейская часть России? Ну, развитая система коммуникаций, ну плотность населения побольше. А что такое Урал и Сибирь? Это неисчерпаемые залежи полезных ископаемых. Нефть, газ, золото, редкие металлы, драгоценные камни… Поэтому и людей туда насильно переселяют, чтобы было кому на них в Сибири ишачить. Они Сибирь никак не могут отдать. Для этого вся оккупация затевалась. Если надо будет, НАТО все свои силы туда бросит. А мы в спину и ударим.

— Я это уже не первый год слышу, — проворчал Костя.

— Все эти годы готовились. Там за Уралом и у наших силища немеряная. Там и боевая техника, и вооружение, и боеприпасы в подземных хранилищах. Да и людей полно. Целые воинские части под землю ушли. Есть чем с амерами воевать. Вот они и начали. От Дальнего Востока и Приморья уже начали теснить. Там настоящая линия фронта нарисовалась. Мясорубка ещё та.

— Так надо помочь, — вскочил Денис. — Что же мы тогда под землёй отсиживаемся?

— Отсиживаемся, значит так надо. Там, наверху, люди поумнее тебя сидят. Сейчас в Приморье и на Дальнем Востоке Российские вооружённые силы перемалывают местных амеров. Ну и вытягивают на себя остальных натовцев. Сейчас амеры уже начали из Европы свои силы перебрасывать. Как концентрация войск достигнет нужной массы, Урал поднимется. А потом и мы.

— Да быстрее бы уже. Надоело на эти рожи высокомерные смотреть. Да и с местными предателями хочется поговорить, аж руки чешутся.

— Успеешь.

Сидеть пришлось ещё неделю. Но ничто не вечно и суматоха, устроенная после налёта на полицейское управление, наконец, улеглась. Стали возможны вылазки в город и первые группы уже начали отрабатывать списки осведомителей, найденные в кабинете начальника местной полиции. Серия казней прошлась по городу, но амеров, похоже, это уже мало волновало. Вообще, они стали более нервными. Ночные патрули уже никого не задерживали, а открывали огонь без предупреждения. Да ещё и местным полицаям хвост так накрутили, что они тоже стали лютовать. Чувствовалось, что не всё ладно у оккупантов.

Как-то утром Руслана с Димкой вызвал к себе Селиванов. Когда они вошли в кабинет, командир нервно ходил из угла в угол. Пепельница, вздыбившаяся ёжиком окурков, уже ничего в себя не вмещала. Под потолком висела плотная пелена табачного дыма. За столом невозмутимо потягивал чай особист.

— Да не нервничай так, — успокаивающе приговаривал Буланов. — Сейчас подумаем.

— Да что тут думать? — взвился Андрей Сергеевич. — Центр что, думает, что у меня такие же силы, как и у них? Раз от разу задания всё сложнее и сложнее.

— Ну а что? Не всё же нам листовки клеить и предателей гасить.

— Так что случилось? — наконец вставил своё слово Руслан.

— Случилось! — опять взвился командир. — Задание случилось.

— Ладно, успокойся, — оборвал его особист. — Для чего ребят вызвали? Чтобы послушали, как мы собачимся тут?

— Да, ты прав. Проходите, ребята, чай наливайте. Тут такое дело. За городом амеры собрались строить аэродром подскока. Ну, чтобы свои войска из Европы перебрасывать. Они здесь будут садиться и дозаправляться. Слишком большой поток. Имеющиеся аэродромы не справляются. От центра получено задание, помешать строительству. И как это сделать?

— А место известно? — спросил Руслан.

— Да. Вон там, — ткнул командир пальцем в карту. — И что теперь делать? Сидеть там и отпугивать всех?

— Ну, хорошо, место они выбрали, — произнёс Дима. — А стройматериалы? Насколько я знаю, для взлётно-посадочной полосы простой бетон не подойдёт. Там нужен цемент какой-то особой марки. Да и присадки какие-то, наверное. У них есть столько цемента?

— Не знаю. Наверное, завезут. В соседней области цементный завод есть.

— А строительная техника?

— Ну, этого добра хватает. Насобирают.

— Насобирают. И колонной отправят на место строительства. Как и стройматериалы.

— Постой. Ты предлагаешь…

— Да-да. Именно.

— Но нападение на колонну вблизи города, это опасно. Отряды экстренного реагирования в течение пятнадцати минут на месте будут.

— А вот над этим и будем думать. Примерные маршруты прохождения колонн — вот здесь и здесь, так?

— Так.

— Вот здесь старая водокачка. Прекрасные позиции для двух гранатомётчиков. В развалинах вдоль пути разместить бойцов с коктейлями Молотова.

— Из гранатомёта по технике? — удивился командир. Там же гражданские!

— А в паровозах, которые партизаны под откос пускали, тоже гражданские машинисты были. Пошли на оккупантов работать, значит, знают, чем рискуют. Да и колонну по любому сопровождать будут. Скорее всего, хаммеры. Спереди и сзади. Вот по ним и отработают гранатомётчики. А гражданские в панике разбегутся. Строительная техника не боевая машина. Одной бутылки зажигательной смеси вполне хватит на каждую.

— А если они по другой дороге пойдут?

— Тогда ещё проще. Там овраг и мостик через него. А дальше ложбина такая длинная. Вообще огневой мешок можно устроить. Но там гражданским похуже придётся. Только в обоих случаях работать надо быстро. Ударили и сразу ушли. Лишняя минута — провал всей операции.

— Это, конечно, хорошо. Но этой засадой мы только оттянем строительство аэродрома.

— Оттянем. Но для такого объёма работ нужно очень много техники. Не думаю, что по городу её так много, чтобы по второму разу ещё столько собрать. Значит, будут собирать за городом. Где-то оборудуют пункт сбора. А вот это уже работа вашей агентуры, Иван Григорьевич. По любому, такой пункт будет охраняться не в пример хуже, чем другие объекты.

— Интересно. Ладно, надо подумать. Идите.

Они вышли от командира, и пошли в свой отсек.

— И что, думаешь, выгорит? — спросил Руслан.

— Должно выйти. Задание всё равно выполнять надо. А амеры по любому считают, что рядом с городом никаких акций такого характера быть не может. На первый раз прокатит.

— Всё равно надо бы завтра сходить, своими глазами посмотреть.

— Ну, значит, сходим.

На места будущей засады сходили ближе к вечеру. Пролазили всё развалины, залезли в водонапорную башню, обследовали ложбину и овраг, расписали роли. Постарались учесть максимально всё. Осталось ждать сигнала о прохождении колонны. Такой сигнал поступил через три дня. Колонна должна пройти через водонапорную башню. На место засады вышли затемно и сразу укрылись в полуразрушенном доме, недалеко от водокачки. Оттуда было хорошо видно, как проехал Хаммер и высадил досмотровую группу. Натовцы споро проверили развалины и поехали дальше. После этого группа выдвинулась на позиции. Дима лежал в бетонной крошке, укрываясь за здоровым куском кирпичной стены, и ждал, поглаживая в руках бутылку с зажигательной смесью. Как обычно перед боем, нервы были на пределе. Неподалёку точно так же лежали его товарищи, готовясь к акции.

Раздался шум мощных моторов и на дороге показался Хаммер охраны, за которым следовали несколько трейлеров, перевозящих на своих платформах бульдозеры и экскаватор. Следом шли скреперы и другая строительная техника, потом две автобетономешалки, несколько тентованных грузовиков с набитыми под завязку какими-то мешками, кузовами, а замыкал колонну ещё один хаммер. Колонны растянулась прилично, и Дима подумал, что придётся бежать вдоль колонны, чтобы гарантированно сжечь все машины. А это время.

С крыши водокачки стартовали две смертоносные кометы и оба Хаммера превратились в огромные огненные шары. Тут же из развалин выскочили бойцы и побежали вдоль колонны, метая, словно гранаты, коктейли Молотова. Машины вспыхивали жаркими кострами, не оставляя надежды на восстановление. Не теряя времени, группа так же быстро свернулась и ушла в глубь дворов, петляя, словно зайцы. Успели вовремя. Группа быстрого реагирования прибыла на двух Страйкерах, когда тушить было уже бессмысленно. Пытались сунуться в погоню, но, сунувшись во дворы, быстро потеряли свой задор и отстали.

— Опять неделю под землёй сидеть, — проворчал Гера, накидывая на шею полотенце и направляясь в душ.

— А куда деваться? — ответила Татьяна. — Амеры утираться не любят.

— Ладно, пойду, помоюсь, а то весь гарью провонял.

А вечером отмечали двадцативосьмилетие Дениса. В столовой испекли торт и командование поздравило парня. А потом всей группой ушли в свою кают-компанию и продолжили дальше под вискарик и гитару. Посидели душевно.

Через неделю вышли на новое задание. Накануне их вызвал командир и озадачил.

— В тридцати километрах отсюда есть заброшенный военный городок. Ну как городок? Когда-то был. Сейчас руины, которые легче снести и новое построить. А вот под ним в своё время хороший бункер был. Большой и просторный.

— Что, хотите туда перебраться?

— Нет. Людей собирать будем. Устроим там лагерь для новобранцев. Вон сколько по спискам для насильственного переселения народу набирается. А списки-то опять восстанавливаются. Там много здоровых мужиков. Людям по любому уходить надо. Почему бы не туда? Ваша задача найти входы и обследовать бункер.

Вот и шли они сейчас скорым шагом через лес, периодически, при каждом пролёте беспилотника ныряя под термоодеяло. Еле приметная тропинка вывела на опушке, а дольше, метрах в ста раскинулась небольшая, домов в сорок, деревня. Над трубами вился дымок, кричали петухи, на околице пастушок выпасал стадо коров. Тут же бегала его собака, несмотря на отсутствие какой-либо внятной породы, прилежно несущая свою службу, хватая за задние ноги особо хитрых бурёнок, намеревающихся отойти от стада подальше. Оно и понятно. Осень. Травы уже немного, и она не такая сочная, как летом. А там, в низине, где, скорее всего, протекал ручей, она по любому посочнее. Даже отсюда виден более тёмный цвет травяного покрова. На картофельном поле то тут, то там в характерной позе стояли селяне, в поте труда добывающие корнеплоды.

— О! Деревня! — обрадовался Дима. — Зайдём? Молочка попьём. А там, может, что посолиднее обломится.

— Ага. Обломится. — опустил его с неба на землю Руслан. — Через пятнадцать минут десант на «Чинуке» обломится. Здесь у каждого старосты рация, и пользоваться ей они умеют.

— И что, продаст нас этот староста?

— Да за здорово живешь, продаст. Ему за нас ещё и дойную корову выделят.

— Ого!

— Вот тебе и ого. Мы с деревенскими почти дел не имеем. Продажные. Амеры их натуру быстро раскусили. Они же на земле. Так вот, кому сеялку, кому корову, кому порося. Селяне эту кормушку распробовали и в бизнес превратили. Бывало, на наши группы облавы всей деревней устраивали. Ну, про эту конкретно ничего не могу сказать. Но чем она от других отличается?

— Совсем никаких контактов с деревенскими?

— Ну почему совсем? Контачим. Даже со старостами иногда. Только ночью и тайком. Уж больно много желающих халявного поросёнка заиметь.

— И что же делать? Вот так всё прощать?

— Зачем прощать? За выдачу, конечно, по возможности спрашиваем. Но всю деревню не сожжёшь. Победим, с каждого по справедливости спросим. А сейчас, по краю леса обходим от греха.

Деревню обошли. Правда, крюк пришлось сделать солидный, но рисковать никто не хотел. Минут через двадцать Гера, идущий в головном дозоре, сообщил по рации, что на лесной дороге, которую нужно было пересечь, двигается обоз. Осторожно подобравшись к наблюдательному пункту, где сидел головняк, бойцы увидели длинную вереницу подвод, которые тащили неказистые лошадки.

— Что это? — удивился Дима.

— Продуктовый налог. — ответил Руслан. — На пункт сбора везут. Натовцы очень свеженькое любят.

— Не много ли с одной деревни?

— А это не с одной. Как минимум, с трёх. Они на одной дороге вереницей стоят. Сбиваются вот так в одну колонну и везут.

— Может, гробануть?

— А зачем? Во-первых, мы это всё до базы не дотащим. И, потом, задание у нас, если ты забыл. Нельзя под угрозу его ставить.

Пережидали обоз долго. Селяне никуда не спешили и тащились еле-еле. Дождавшись, когда хвост обоза скроется за поворотом, перемахнули через дорогу и опять углубились в лес. К развалинам военного городка вышли уже к вечеру. Долго всматривались в руины, но подвоха не обнаружили.

— Неужели за четырнадцать лет могло всё так развалиться? — усомнился Димон.

— Да нет, — пояснил Руслан. — Оно не само развалилось. Амеры подорвали. Здесь ракетная часть стояла. Так рвали, чтобы ничего от пункта управления не осталось. А про бункер не знали, наверное. Или не нашли и всё обрушили, чтобы входы в него запечатать.

— А мы как найдём?

— Будем искать. Я в прошлом сам в ракетных войсках служил. Примерно знаю, где смотреть. Но этим с утра займёмся, а сейчас ищем место для ночлега.

Место нашли в полузаваленном подвале разрушенного дома. Обложили потолок термоодеялами и, подкрепившись сухим пайком и выставив часового, улеглись спать.

С утра занялись поисками входа. Отличительные признаки: шахты воздуховодов, более толстые стены подвальных помещений и более капитальные лестницы, ведущие в подвальное помещение. Ну, шахты воздуховодов под такими завалами строительного мусора отыскать было проблематично, как и люки аварийных выходов, а вот пара капитальных подвалов была найдена. Правда, никаких входов там не было. Провозились весь день. Дроны доставали и здесь, периодически выныривая из-за леса, поэтому постоянно приходилось быть настороже. Работали двойками. Один шарится по подвалу, другой снаружи наблюдает за небом. Пару раз беспилотник что-то замечал и подолгу кружился над руинами, а потом вообще стал прилетать намного чаще.

— Надо быстрее, — переживал Руслан. — Как бы сюда десант на прочёску не прислали.

К вечеру, повинуясь непонятному чувству тревоги, он увёл группу в лес, оставив на взгорке Татьяну для наблюдения за городком. В ближайшем овражке наскоро соорудили землянку и расположились на ночлег, когда над головой загрохотали винты вертолёта. Грозный даже издалека «Чинук» скользнул над лесом, приземлился возле руин и, высадив десант, поднялся вверх, приготовившись прикрывать американцев с воздуха. Амеры рассыпались по развалинам и начали прочёсывать местность.

— Денис, Костик, вы нашу стоянку в подвале хорошо прибрали? — спросил Руслан.

— Прибрали-то хорошо, но вот на пыли следы ботинок могли остаться кое-где.

— Плохо. Ладно, будем надеяться, что проверять будут по-быстрому, невнимательно. До темноты совсем немного осталось. А темноты они боятся.

Действительно. На осмотр всех руин амеры уложились в полчаса и, погрузившись в вертолёт, улетели.

— Это они даже не смотрели, а так, формально пробежались, — заметил Вова.

— Значит, ничего серьёзного дрон не заметил. — предположил Денис. — Так, небольшое пятно на тепловизоре. Прилетели для очистки совести, пару кошаков шуганули и успокоились.

— И, тем не менее, ночуем здесь, — принял решение Руслан. — Понимаю, что не май-месяц и в летних спальниках холодно. Но рисковать не будем.

На поиск не пошли и с утра. До обеда наблюдали из леса, как над руинами периодически появлялся беспилотник.

— Ох, и обстоятельные люди, эти амеры, — ворчал Гера, правя оселком свой нож. — Ну, ясно же, что тревога ложная. Зачем лишний раз сюда летать?

После обеда пролёты дрона прекратились. Не то, чтобы совсем, но летать он стал значительно реже. Группа опять спустилась к руинам и возобновила поиски. И опять ничего не нашла. Ночевать решили в уже привычном подвале. Разоблачаясь, Татьяна сняла свою разгрузку и, неловко зацепившись, выпустила её из рук. Пытаясь предотвратить падение разгрузочного жилета на грязный пол, она перехватила его в полёте у самой земли. Перехватила, как получилось, то есть вверх ногами. Из раскрывшегося кармашка с уже обмахренной донельзя липучкой клапана вылетела граната и с необычным гулким металлическим звуком упала на пол.

— Тихо! — вскрикнул Руслан.

— Да что тихо, командир? — хохотнул Вова. — Граната-то без запала. Не рванёт.

— Я не об этом.

Руслан подскочил к Татьяне и стал неистово разгребать мусор под ногами. И в том месте, где упала злополучная граната, под слоем пыли и грязи, изумлённым бойцам предстал люк. На вид обычный канализационный люк, но всем присутствующим сразу стало ясно: это он.

— Аварийный выход из бункера! — ещё не веря своему счастью, внезапно севшим голосом сказал Руслан. — Отбой отменяется. Готовность к выходу пять минут. Всем приготовить налобные фонари.

В люк спускались осторожно. Следующий последним Вова насыпал побольше мусора и пыли на люк и, слегка им потряхивая, закрыл за собой. Конечно, не бог весть, какая маскировка, но, если не приглядываться, сойдёт. Вряд ли американцы так внимательно будут обшаривать эти подвалы. Что нужно, они уже давно сделали. Спускаться пришлось долго. Наконец, шедший первым Руслан нащупал дно колодца и отошёл в сторону, осматриваясь вокруг. Вправо и влево тянулся коридор. Унылые бетонные стены, с тянущимися вдоль них жгутами кабелей на металлических кронштейнах, низкий потолок с лампами в решётчатых плафонах, серый бетонный выщербленный пол.

— И куда пойдём? — спросил команду Руслан.

— А какая разница, — пожала плечами Таня, — пошли вправо.

— Действительно. Ну, пошли вправо.

Шли минут двадцать, пока не подошли к бронированной двери с кремальерой. Два бугая, Гера и Вова, упёршись, еле сдвинули с места заржавевший механизм. Кремальера со скрипом провернулась и дверь, со вздохом разгерметизации, открылась.

— Руслан! — позвал командира Дима, — у нас в убежище понятно, откуда свет. Тайком к электромеханическому цеху подключились. А здесь таких цехов нет. Откуда свет будут брать. Не с керосиновыми же лампами ходить.

— Это заглубленный пункт управления дивизии РВСН. А раз так, здесь должны быть резервные источники питания. Найдём их, свет будет.

Зайдя через гермодверь внутрь, группа оказалась в привычной среде. Слишком напоминали внутренности бункера их родную базу. Конечно, не копия один в один, но ходы-переходы привычные. Изнутри бункер был действительно огромный. С ходу наткнулись на лифтовую шахту и опоясывающую её винтовую лестницу, уходящую куда-то вниз.

— Идём вниз до упора, — распорядился Руслан. — Бункер осматриваем снизу-вверх.

— А почему не сверху вниз? — спросил Денис.

— В самом низу должны быть технические помещения. Там и будут резервные источники питания. Подключим электричество, сможем при свете спокойно всё осмотреть.

Спустились на четыре этажа вниз, пока не упёрлись в такую же гермодверь, как наверху. Опять пришлось Гере с Вовой применять свою богатырскую силушку. Наконец дверь сдалась, и глазам ошеломлённых бойцов предстал огромный скальный грот. Многочисленные сталактиты и сталагмиты переливались в лучах налобных фонарей. Пахнуло сырым теплом. Группа шагнула через порог и, пропетляв по гроту, вышла к небольшой, но быстрой подземной речке, над которой клубился пар. У речки, наполовину опустившись в воду, стояла какая-то сложная конструкция.

— Ого! — воскликнул Руслан. — Это же гидроэлектростанция. Неиссякаемый источник энергии!

— А вода горячая! — удивилась Татьяна, опустив ладошку в воду.

— Это термальный источник. Ну, значит, сам Бог велел здесь ночёвку устроить. Разбивайте лагерь, готовьте ужин. А я пока разберусь с электричеством.

Вова достал из рейдового ранца походную газовую плитку, и Татьяна принялась хлопотать над продуктами. Ребята расчистили место под спальные места и расстелили спальники. Больше заняться было нечем, поэтому все сгрудились вокруг пыхтящего Руслана и стали давать умные бесполезные советы. Командир терпел долго, но потом внезапно повернулся и послал всех куда подальше. Словно испугавшись этой вспышки гнева, внутри механизма что-то скрипнуло, дёрнулось и тихим жужжанием закрутилось. Руслан подождал, пока жужжание не перешло на более высокие ноты, и повернул какой-то переключатель. Лампочки на корпусе механизма вдруг засветились разноцветными огнями, а стрелки приборов пришли в движение. Дальше Руслан пощёлкал тумблерами, и жужжание перешло в мерный, еле слышный гул.

— Ищите выключатель! Скорее всего, в районе двери.

Выключатель действительно нашёлся возле косяка слева. Старый, ещё поворотный, а не с клавишей. Костик повернул ручку, и весь грот осветился ровным электрическим светом. Сразу стало гораздо уютнее. Пользуясь тем, что в речке вода горячая, решили помыться от души. Из термоодеял соорудили для Татьяны загородку для купания и полезли в воду. Через полчаса, распаренные и счастливые, лежали на спальниках, ловя в воздухе вкусные запахи ужина.

— А так воевать можно! — щурясь от удовольствия, проговорил Денис.

— Так, по большому счёту, мы ещё и не воевали, — ответил ему Дима.

— Как не воевали? А делегат связи? А генерал? А строительная колонна? А управление полиции?

— Это не война. Ударили, отошли. Конечно, это хорошо. И хлопот меньше, и жертв нет. Но в реальном бою никто из вас не был. Нужно готовиться реально воевать. Скоро придётся.

— Да мы умеем, — обиделся Костя. — Видел, как я из пулемёта стреляю? А Танюха как из снайперки садит? Да и рукопашкой все владеют.

— Ну, в тире по мишеням стрелять, много ума не надо. Это не под пулями бегать. Вернёмся на базу, займусь вашей боевой подготовкой.

— Договорились, — довольно буркнул Костик, ныряя ложкой в котелок, который поставила на середину Татьяна.

— Куда из котла кушать! — хлопнула его по лбу девушка. — Накидывай себе в котелок и ешь на здоровье.

После ужина стали укладываться спать. Часовых решили не выставлять, а просто заблокировали кремальеру двери.

Наутро приступили к осмотру бункера. С освещением это делать было намного легче и приятнее. Второй этаж снизу был отведён под хозяйственные нужды. Склады, прачечные, мастерские, хранилища. Даже был небольшой запас продуктов и ГСМ. Третий — казармы, санузлы, столовые, короче, жилой этаж для подразделений дивизии. А четвёртый, самый верхний, штаб, пункт управления и огромный ангар, предназначенный для боевой техники. Со второго этажа на четвёртый было проведено несколько лифтов. Из ангара наклонная аппарель вела к огромным воротам. Открывать ворота пока не рискнули, мало ли кто там, с той стороны ошивается, но на карте определили их местонахождение. В дальнем конце штаба нашёлся ход, ведущий куда-то далеко. Лампочки кончились примерно на половине пути. Дальше пришлось идти при свете налобных фонарей. Ход вывел опять к гермодвери. И опять пришлось применять свою силу Вове и Гере. За дверью оказалась какая-то нора с глинистыми стенами, подпёртыми деревянными крепями. В дальнем конце норы сквозь заросли кустов брезжил дневной свет. Отчётливо потянуло сыростью. Группа прошла вперёд и вышла подкрутой берег реки, козырьком нависший над водой.

— А неплохой выход! — восхитился Руслан. — Сразу и не найдёшь. И выход через воду. Ни одна собака не учует.

Действительно, для того, чтобы пройти к норе, нужно было несколько метров прошлёпать по отмели. По крутому берегу поднялись на берег и оказались сразу в густом лесу. По карте сориентировались и определили азимут к воротам ангара.

— Что, смотреть будем, где ворота? — спросил Костик.

— Да. Посмотрим хоть, куда выходят они. Можно ли использовать?

— А зачем нам они?

— Если с воротами всё нормально будет, — пояснил Руслан, — можно техникой обзаводиться. Как вспомню тот Хаммер, который мы в речке утопили, так сердце кровью обливается.

— А что там ненормально может быть?

— Ворота могут быть завалены, или возле них трава густо растёт. Тогда технику не загонишь, следы от колёс не скроешь. Или деревья за четырнадцать лет выросли. Тоже не спилишь незаметно.

Пошли по азимуту через лес. В этом районе беспилотники не свирепствовали особо, поэтому движение задерживали не слишком. До точки дошли быстро и остановились в растерянности. Грунтовая обычная дорога, над которой нависал огромный скальный выступ. И больше ничего.

— А где ворота? — растерянно спросила Татьяна.

— Видать, это и есть ворота.

— Где?

— Вот эта скала и есть ворота. А хитро сделано! По дороге ездят, поэтому лишний след никого не насторожит. А тут едет машина, и вдруг нет её. Ну, в этом пусть специалисты разбираются. Пора на базу. Докладывать о выполнении задания. И так припозднились.

До базы добрались под самое утро. Тихонько прошли дворами, переждали пару патрулей и спустились в коллектор. Сильный больничный запах ударил в нос, как только переступили высокий порог гермодвери.

— Что случилось? — сразу спросил у дежурного Руслан.

— Наших побили. Полный лазарет раненных. Есть погибшие.

— Где это так?

— Амеры последнюю строительную технику со всего города собрали и колонной на место будущего аэродрома повели. Ну наши и решили засаду устроить. А нарвались сами. Эти натовцы сами на нас засаду устроили. Во всех машинах маринз сидели.

— Блин! — схватился за голову Димка. — Я же говорил, что повторяться нельзя! Американцы быстро учатся!

— Да что уже говорить? — махнул рукой дежурный. — Идите. Командир ждёт.

Командир сидел в своём кабинете мрачнее тучи, нервно перекатывая сигарету из одного уголка рта в другой. Судя по дымящимся окуркам в пепельнице, курил он беспрестанно, одну за другой.

— С чем пришли? — не слишком приветливо осведомился он.

— Нашли убежище.

— Да? Ну, хоть одна хорошая весть.

— Что, всё так плохо?

— Группа Лешего вся легла. У остальных куча раненных.

— Как же вы так?

— Как-как! Вот так! Лоханулись мы. Хотели по старому плану действовать.

— С американцами так нельзя, — влез в разговор Дима. — У них целый аналитический отдел работает. А там дураков нет.

— Я уже понял. Ладно, с убежищем потом. Что теперь с аэродромом делать?

— Надо бы прогуляться туда, своими глазами посмотреть.

— Завтра сходите, ближе к вечеру. За ночь туда-сюда смотаетесь. А сейчас по убежищу. Что раскопали?

— Из военного городка есть люк. Но это не основной ход. Так, даже не второстепенный. Основной, скорее всего, конкретно завален. Зато нашли запасной. Хорошо укрытый. Выходящий к реке. Ещё нашли грузовые ворота, замаскированные под скалу. Ворота вообще удобно находятся. На грунтовую дорогу выходят. А там, за ними, ангар огромный. Технику можно укрывать. В самом бункере на минус четвёртом этаже подземная река. И там мини гидроэлектростанция. Так что с электроэнергией тоже полный порядок. А по остальному пусть технари разбираются. Мы соваться не стали.

— И правильно. Молодцы. Ладно. Готовьтесь завтра к выходу. Идите.

5

К аэродрому вышли после обеда, когда операторы беспилотников уже подустали, да и съеденное за обедом клонило в сон. Дронов в воздухе стало поменьше, и передвигаться легче. К вечеру вышли к строительной площадке и устроили позиции для наблюдения. Для строительства выбрали большое поле, предварительно согнав оттуда местных фермеров. Территорию обнесли бетонным забором, но с возвышения было видно многое. А работа кипела во всю. Скреперы почти разровняли всю площадь, и огромные катки укатывали почву. В углу экскаватор рыл котлован, видимо для вышки диспетчера. Возле забора из модулей собирали технические строения.

— Ну, что скажешь, Дима? — поинтересовался Руслан.

— Пусть стемнеет. Посмотрим систему охраны.

Как село солнце, темноту прорезали лучи прожекторов, над площадкой взлетел дрон, а вдоль забора поехал Хаммер патруля.

— И это всё? — удивился Руслан.

— Сомневаюсь. Ещё внутренние посты должны быть. Секретов я не вижу. Скорее всего, их нет.

— Почему так решил?

— Мы долго лежим. Их перед темнотой или прямо по темноте менять должны были. А я движения не вижу.

— Тихо!

— Что?

— На два часа какое-то копошение.

— Где?

— Вон там.

— Ого! Кажется, насчёт секретов я поторопился. Засекайте место. А вон и второй секрет. Качественно устроили. Даже незаметно.

— А что с внутренними постами делать?

— Отсюда их не видать. Но они должны быть. Эх! Сигнал бы с беспилотника перехватить! С него же всё как на ладони!

— Ладно. Что увидели, срисовали. Пошли назад.

Несмотря на глубокую ночь, командир ждал группу в своём кабинете.

— Интересно, произнёс Селиванов, услышав доклад. — И что можно сделать?

— Ну, секреты снимем на раз. Хаммер тоже можно по-тихому взять. Придумаю как. Дрон уже не первый раз сбиваем. А вот что с внутренними постами делать, ума не приложу. А наши технари могут сигнал с беспилотника перехватить?

— Не знаю. Надо у них спрашивать. А что?

— Да с этого беспилотника вся территория, как на ладони! Все посты видать.

— А это идея!

Минут через десять всклокоченный и заспанный начальник технического отдела вошёл в кабинет командира.

— Что случилось, Сергеич? — зевая, спросил технарь.

— Ты, Аркадий, скажи мне, реально сигнал с беспилотника получить?

— Чисто технически, реально. Только коды подобрать.

— И как долго?

— На месте сканером пробьём. Минут двадцать.

— Значит всем отдыхать. А завтра так же выходите. Аркадий, от тебя кто идёт?

— Виталик.

— Хорошо. Пусть готовится.

Второй заход оказался более удачным и, вскоре, у сопротивления была полная карта всего аэродрома.

— Вот это другое дело! — довольно потирал руки Селиванов. — И что теперь будем делать?

— Ну, тут ясно. Если по-тихому снять секреты и взять джип, то на территорию можно проникнуть со стороны строящихся зданий и котлована под вышку. Там чисто технически невозможно всё осветить. Снимаем часовых, потом подрываем технику и склад ГСМ.

— А может выгореть!

— Вполне, если всё чётко сработаем.

— Значит, план утверждаю.

С наступлением ночи три группы сопротивления подошли к строящемуся аэродрому. Как обычно, в небе жужжал дрон, а темноту прорезали лучи прожекторов. Дождавшись смены секретов, первая группа скользнула в ночь. Два щелчка тангентой в наушниках сообщили о том, что один секрет уничтожен. Следующие два щелчка, двумя минутами позже — конец второй группы. Тут же, дождавшись проезда мотопатруля, две группы перепрыгнули через забор в намеченных местах. Крадучись, растеклись по территории, укрываясь в тени, особенно густой рядом с ослепительными лучами прожекторов. Повезло, что не было вышек и камеры наблюдения ещё не установили. Дима крался вдоль забора, сжимая в руках свой верный НР-43. На месте часового не оказалось. Так, и где же он? Димон осторожно пошёл в проход между строительной техникой и, наконец, увидел его. Часовой, присев на подножку тягача, перевязывал шнурок на своём ботинке. М-16 стояла тут же, прислоненная к колесу. Парень нырнул под машину, ужом проскользнул под днищем и выскочил перед ошеломлённым американцем. Тот не успел ничего сообразить, как Дима, левой рукой зажав рот, правой быстро нанёс несколько ударов в область печени. Расслабились амеры, ой как расслабились! На пост даже бронник не одевают. Часовой мешком осел на землю, не издав ни звука.

— Минус один, — шепнул в рацию Дима.

— Минус два, — спустя время раздалось в наушнике. — минус три, минус четыре, минус пять, минус шесть.

— Комплект, — прозвучал в наушнике голос Селиванова. — Как мотопатруль?

— На мушке.

— Витёк, что с дроном?

— Хоть сейчас.

— Тогда обоим «Огонь!»

За забором полыхнуло знатно и, почти одновременно в воздухе огненная стрела вонзилась в висящий над стройплощадкой дрон, и он посыпался на землю горящими обломками. Тут же на площадку перед модульной конструкцией, где располагалось подразделение охраны, выскочил Вова с огромной бандурой ручного реактивного огнемёта М-202. Выстрел, и модуль вспух огромным огненным шаром, не оставляя никаких шансов никому внутри.

— Вован! — раздалось в наушнике, — туда хватит. По складу ГСМ вторую, остальные по строительной технике.

— Принял, — ответил огнемётчик и, спустя минуту, склад горючего превратился в грибообразное облако, не хуже атомного взрыва. Ещё пара минут, и два взрыва превратили стоянку техники в стену огня. Добавив бутылками с зажигательной смесью по крайним машинам, группы быстро снялись и растворились в ночи, оставляя за собой разгорающийся пожар. В убежище вернулись без проблем и потерь.

— Вот так бы и всегда, — довольно потирал руки командир. — Сработали, как по писанному. Слушай, Дима, может, ты у нас создашь группу планирования операций?

— Куда мне? Я же так, слегка набрасываю. А планировать, не дорос ещё. Да и в группе лучше. Веселее.

— Ну, смотри. Но всё равно, к разработке операций я тебя буду привлекать.

— Договорились.

— А сейчас давайте по соточке вискаря и отдыхать.

— А что с убежищем-то?

— Сходили наши технари туда, до сих пор в нирване. Я думаю, что надо всю нашу базу туда перетаскивать. А здесь опорный пункт оставлять, для акций внутри города. Слишком сложно стало по городу передвигаться. Амеры совсем сбесились.

— Сбесишься тут, когда, то управление полиции вырезают, то колонны на воздух взлетают, — засмеялся Дима. — А после стройки, вообще в истерике биться начнут.

— Ну да, точно. За последнее время много чего мы наворотить успели. Им начальство, наверное, конкретно хвосты крутит.

— Да, такое на тормозах не спустишь.

Наутро Димку вызвал к себе командир. В кабинете сидел Буланов, сосредоточенно жуя галету и запивая её чаем.

— Вот, думаю я, Дима, как мы переселяться будем. Ну, основные подразделения сами уйдут. Пешочком. Оргтехнику на себе вытащат. А вот с оружием и боеприпасами сложнее. Вещи и продукты тоже до кучи. Да и раненных полно. Как их на себе тащить, ума не приложу.

— Ну, лазарет пока можно и здесь оставить. Пусть лечатся. А груз… По максимуму на себе, конечно. Но челноками ходить нельзя. Спалимся.

— И я про то же.

— Есть одна мыслишка.

— Говори.

— По реке патрули ходят?

— Ну да. На больших десантных резиновых лодках.

— Вот надо подумать, как этот патруль выбить и на этих лодках груз и вытащить. Только надо определить, сколько лодок на реке одновременно и придумать, как их собрать вместе и зачистить от десанта. А потом на них уже прямо к входу весь груз и доставим.

— Что-то ты завертел слишком сложно. Похоже на сказку про кота, мышей и колокольчик.

— Что за сказка?

— Да мыши решили, чтобы кот к ним незаметно подобраться не смог, на шею ему колокольчик повесить. Идея, вроде, гениальная, а реализовать-то никак.

— Смешно. Но над моей идеей подумать стоит.

— Ну, иди, думай. А патрулей на реке одновременно три лодки ходит.

Дима пошёл в тир и, снарядив несколько магазинов к М-16, стал стрелять. Ещё в армии он заметил, что во время стрельбы думается лучше. Конечно не во время боя, а так, в спокойной обстановке, в тире, например, или на стрельбище. Спокойно, не торопясь, он высаживал по мишеням короткие очереди по три патрона. К концу второго магазина в голове забрезжила идея, которая окончательно сформировалась к середине третьего. Быстро достреляв остатки и, даже не посмотрев на результат стрельбы, Дима помчался к командиру.

— Говори, что надумал, — подвинул ему чашку чая Селиванов, — По глазам вижу, что нашёл решение.

— Нашёл. Но для начала нужен слегка шевелящийся полутруп местного полицая.

— А почему именно полицая?

— У них форма отличается. У натовцев и у сопротивления стандартная, натовская. А у полицаев российского образца. Не перепутаешь.

— Ну и зачем?

— Бросаем этот полутруп у уреза воды, место я выберу. Проходящий по реке патруль по любому его заметит. Как заметит то, что это никак не случайный человек или повстанец, а именно полицай, и ещё живой. Пристанут к берегу, как миленькие. Тут-то мы их и возьмём в ножи. Но хотя бы одного, желательно командира, нужно оставить. А вот здесь понадобится человек, хорошо знающий их язык. Мы заставляем его вызвать следующий патруль, ну, хотя бы для того, чтобы помог проверить берег, берём так же и его. А третью лодку — на абордаж. Все мы и так в натовской форме ходим, только без нашивок. Так что ночью, в свете прожекторов, да ещё на амеровских лодках кто присматриваться будет? Если начнём с самым началом темноты, за ночь можно несколько рейсов сделать. Почти всё вывезем. Ну а что не успеем, будем выносить на себе при случае.

— Сложно, но можно попробовать. Всё равно по-другому никак. Не на грузовиках же через город везти.

Полицая нашли быстро. Просто тупо вырезали один из патрулей, ошивающихся неподалёку. Как раз с наступлением темноты бросили его у уреза воды рядом с бетонными блоками и прочим строительным мусором. Спустя полчаса над рекой донёсся звук моторки, а потом стала видна лодка, скользящая по водной глади. Луч прожектора шарил по берегу то с одной стороны, то с другой. Группа, затаив дыхание, смотрела разворачивающимся действом, и вздохнула только тогда, когда прожектор упёрся в окровавленного полицая. Тот всё пытался встать на колени, зажимая окровавленными руками располосованный живот.

— Hey, cop! Are you all right? — донеслось с лодки.

— Что это он там трендит? — Спросил Руслан у Стаса, переводчика, приданного группе.

— Спрашивает, мол, коп, ты в порядке?

— Hey, what are you saying? — опять крикнул патрульный.

— А сейчас?

— Спрашивает, почему он не отвечает.

Лодка легла в дрейф, и луч прожектора стал шарить по берегу, выискивая опасность. Спустя пару минут, не найдя ничего подозрительного, судно направилось к берегу. Резиновый нос с мягким шуршанием ткнулся в прибрежную траву и на сушу выскочили трое патрульных.

— Hey, cop! Are you all right? — склонился над полицаем один из них.

Группа бесшумными тенями выскользнула из-за бетонных блоков. Дима, Вова и Гера, стараясь не плеснуть, подошли к корме и аккуратно залезли внутрь за спиной натовцев, дружно смотрящих за событиями на берегу. Мягко зажав ладонью рот заднего, Димка всадил нож точно под левую лопатку. Краем глаза он успел рассмотреть, как Гера полоснул ножом по горлу второго, а Вова одним движением свернул шею третьему. Пока Вова с Герой вязали командира, на берегу тоже всё было кончено.

К Руслану подвели натовца, которого оставили в живых.

— Ты командир? — спросил командир группы.

— Are you a commander? — перевёл Стас.

— Yes. I'm the patrol chief — ответил побледневший от страха американец.

— Да. Это он.

— Жить хочешь?

— Do you want to live?

— Yes. What needs to be done for this?

— Спрашивает, что для этого нужно.

— Нужно вызвать ближайший патруль. И так, чтобы они ничего не заподозрили.

— We need to call the nearest patrol. And so that they do not suspect anything.

Американец отшатнулся от Руслана и побледнел ещё больше. Гера, как будто невзначай, стал поигрывать окровавленным ножом, а Дима — демонстративно оттирать какой-то тряпкой от крови руки. На пленного нельзя было смотреть без жалости. Казалось, что он сейчас грохнется в обморок. Наверное, он сейчас мечтал именно об этом, но здоровый организм никак не хотел отключаться.

— Good. But are you guaranteeing my life?

— Он спрашивает о гарантиях.

— Без проблем. Только ему придётся полежать связанным до утра в кустах.

— We guarantee, only have to lie tied up in the morning in the bushes.

— Okay. Let's walkie-talkie.

— Он согласен. Просит рацию.

— Учти, американец, хоть одно лишнее слово, и ты будешь умирать долго.

— Remember, an American, at least one extra word and you will die a long time.

— Дайте ему рацию. А ты, Стас, весь разговор параллельно переводи.

Амер взял микрофон, немного помолчал, приходя в себя.

— Benson, the reception. How are things with you?

— Что он говорит?

— Как дела, спрашивает.

— It's all right, Peter.

— Говорит, что всё хорошо.

— And I have a real circus here.

— Говорит, что тут настоящий цирк.

— What is there?

— Интересуется, что за цирк.

— Come and see for yourself. Such words you will not tell.

— Говорит, мол, приезжай, сам увидишь.

— Peter, you know that you cannot get off the itinerary.

— Он говорит, что нельзя с маршрута сходить.

— Oh, come on. For a couple of minutes, you can. Nobody will know.

— Говорит, что никто не узнает.

— Okay. Only for a couple of minutes. If, of course, there is really fun.

— Сейчас подскочит.

— Все в лодку. Изображаем экипаж патруля, — скомандовал Руслан.

Пока шёл допрос, бойцы резво убрали трупы за строительный мусор. По команде группа Руслана запрыгнула в лодку и расселась там, как заправские натовцы. Пашина группа сгрудилась в кучу на берегу, как будто что-то там рассматривая. Вскоре показалась лодка, которая сразу причалила к берегу.

— Well, what is it? — Выпрыгнул из лодки командир подплывшего патруля. Предчувствуя развлечение, из лодки посыпались все американцы, направляясь к группе людей на берегу. Этих взяли в ножи быстро, с двух сторон. Погрузившись в лодки, поплыли навстречу третьему патрулю.

— Peter, what are you doing here? This is not your area of responsibility, — запросили по рации с приближающейся третьей лодки.

— Они спрашивают, что мы тут делаем, — подсуетился Стас.

— You have a package. They ordered me to transfer it urgently.

— Говорит, что ему пакет.

— Then dock. What else is there?

— Удивляется, что там ещё. Говорит, причаливай.

— Воспользуемся приглашением.

Встреча произошла в удачном месте, на излучине реки, поэтому второй лодке до поры удавалось укрыться за крутым берегом. Денис приготовился, наблюдая, как их борт мягко соприкасается с бортом врага и, как только там закрепили конец, брошенный Костиком, прыгнул в гущу американцев. Следом за ним прыгнула вся группа, оставив на борту только Татьяну, удерживающую на прицеле пленного. Минута, и всё было кончено. Через полчаса все три лодки причалили к берегу возле слива, где уже был приготовлен груз. За ночь удалось сделать четыре рейса, за которые перевезли почти всё. Уже перед самым рассветом лодки спустили и тоже оттащили в бункер.

Вот уже два дня группа находилась в новом бункере. Убежище изменилось и продолжало меняться. Обживался минус второй этаж, заработал в новых условиях штаб, а в ангаре, пока не было техники, оборудовали целый полигон. В воротах нашлась целая система видеокамер, вполне работоспособных, позволяющих видеть всё, что делается на дороге. Поэтому риск открыть ворота прямо перед носом американского патруля или под камерами беспилотника существенно снижался. В гроте, как оказалось, кроме электростанции, была и резервная, термальная, а сами термальные воды использовались ещё и для отопления помещений и душа. Для этого там была смонтирована целая система насосов. Вообще, условия жизни на новой базе были не в пример лучше. После обеда Димку вызвал к себе командир.

— Привет, Дима! — поздоровался он с парнем. — Как, не заскучал ещё без дела?

— А что? Намечается что-то?

— Проблемка у нас нарисовалась. Амеры готовят конвой. Да не простой. В городе собрали около тысячи человек. В основном мужчин призывного возраста для насильственного переселения за Урал. Нам нужно их отбить. Так и людей спасём, и пополнение неплохое получим.

— Дело непростое. Это вам не амеров без разбору крошить. Люди пострадать могут.

— Вот поэтому я тебя и позвал. Сам сижу голову ломаю, а ничего путного не выходит.

— Когда пойдёт конвой?

— Через четыре дня.

— Времени совсем мало. А по какой дороге пойдут, известно?

— Да, вот по этой. На железнодорожную станцию. А там, в вагоны и до свидания.

— А что с нашей станции не отправляют?

— Там группа Шамана недавно порезвилась. Состав с авиационным керосином подожгла. До сих пор восстанавливают. Пожар такой был, что, говорят, рельсы от жара в штопор закручивались.

— Вовремя он.

— Ну да. В городе бы мы их не отбили. А так, шанс есть.

Дима склонился над картой и замолчал, изучая обстановку.

— Попробуем вот здесь, — он ткнул пальцем в точку на карте.

— Так там же мост!

— Вот именно!

— Он же охраняется!

— Правильно! Поэтому в этом месте нас будут ждать меньше всего.

— А что с камерами делать?

— Камеры вряд ли передают изображение в центр. Скорее всего, у начальника караула стоит монитор, куда и передаётся картинка с моста.

— А как ты мост брать собрался?

— Пока не знаю. Это так, рабочие намётки. Нужно сходить и, как обычно, своими глазами посмотреть. Но место очень удобное. Прямо даже не хочется от него отказываться.

— Когда планируешь выход?

— Андрей Сергеевич, вы мной Руслана не подменяйте. Я — рядовой боец группы. А планирует пусть командир.

— Хорошо. Позови мне Руслана. Обсужу выход с ним.

Дима вышел от командира и, передав Руслану, что его хочет видеть Селиванов, пошёл к технарям.

— А скажи-ка мне, Вит, камеры на мосту куда изображение передают?

— Ну, ты спросил, Дима. Там же на мосту есть монитор, за которым постоянно сидит кто-то из охраны.

— А в центр?

— А что в центр? Зачем? Так наблюдателей за мониторами не напасёшься. На охраняемых объектах система наблюдения замкнута на охраняемое подразделение. Ну, может, ещё и пишет в карту памяти на всякий случай.

— А картинку с этих камер можно перехватить? Как тогда с беспилотника?

— Нет. Там же кабельный канал. Это только если в кабель врезаться.

— Понятно. Слушай, а можно управление беспилотником перехватить?

— Почему бы и нет? Только вот опытных операторов у нас нет. Уроним машинку и всё.

— Ну, это не наша беда. Мы за него денег не платили.

— А что ты спрашиваешь? Намечается что-то?

— Думаю пока. А про акцию тебе начальство скажет, когда время придёт. Спасибо за консультацию. Пока.

На разведку вышли ближе к вечеру. К мосту подошли уже в темноте. В свете прожекторов, ярко освещающих мост, всё было видно, как на ладони. На въезде на мост с обеих сторон в окопчиках несли боевое дежурство БМП «Бредли», выставив над бруствером стволы тонких двадцати пятимиллиметровых пушек. На самом мосту в обоих его концах находились бронированная будка часового и баррикады из бетона. Вагончик охраны притулился на ближнем берегу прямо за БМП. Кроме того, на мосту заметили Страйкер, явно разъездной, мотающийся с одного берега на другой.

— Серьёзно тут у них, — проговорил Руслан.

— А ты думал! — ответил Дима. — Стратегический объект. Я вообще удивляюсь, как они танк сюда не поставили. Мост большой. «Абрамсу» здесь самое место.

— Сплюнь. Денис, ты снимаешь?

— Снимаю, конечно, — проворчал Ден, не отрываясь от камеры. — Амерам спасибо. Иллюминацию устроили как на съёмочной площадке. Видно хорошо будет на записи. Я ещё каждый объект с увеличением снял.

— Молодец. Давай, заканчивай, и уходим.

— Не торопись, Руслан. Нужно ещё туда, вдоль дороги смотаться.

— Что ты там забыл?

— Если мы мост возьмём, это полдела. На мосту колонну остановим, а чем сзади подпирать? Нужно осмотреться. Тут ошибки быть не может. Людьми рисковать мы не имеем права.

— Хорошо, пойдём.

Они отползли назад и стали пробираться вдоль дороги. Дима что-то усиленно думал, беззвучно шевеля губами.

— Ты что, молишься, что ли? — подколол его Гера.

— Погоди, не мешай. Руслан, сделай отметку этого места на карте.

— Делаю.

— Пошли дальше.

Они прошли ещё столько же.

— Всё. Это место тоже отметь.

— Объясни, наконец, что это значит?

— Считаю, где должны находиться машины амеров, а где автобусы с людьми.

— А с чего ты взял, что людей в автобусах повезут?

— Командир сказал, что людей будет около тысячи. В автобус можно впихнуть до сотни человек, а в кузов машины влезут человек тридцать. Вот и считай, что выгоднее, десять автобусов или тридцать грузовиков. Амеры не дураки. Они копейку считать умеют. Да и чем короче колонна, тем её охранять удобнее и легче. На охрану такой колонны по любому выделят танк. Тут без Абрамса никак. Он пойдёт первым. Дальше должен быть БТР, в середине колонны ещё один Страйкер в командно-штабном исполнении. Ну и замыкающий бронетранспортёр. Ещё один Страйкер или Хаммер пойдёт на отдалении впереди. Это головная походная застава. Если затея с мостом выгорит, его можно не учитывать. А если не выгорит, лучше вообще ничего не затевать. Слишком большие жертвы среди гражданских будут.

— Да с чего ты это взял? Сделать, как раньше, и все дела. Повыбиваем из гранатомётов военную технику, людей в охапку и вперёд.

— Во-первых, Абрамс ты с ходу не возьмёшь. Там композитная броня, да и противокумулятивные экраны. Тут Джевелин нужен. И не один. Да и то не факт. А во-вторых, представь, что будет, когда прозвучат первые выстрелы и взрывы. Панику никто не отменял. А людей около тысячи. Как поведёт себя такая масса народу, представляешь? Они тихонько лежать на полу автобуса и ждать, когда их освободят, не будут. Толпа ломанётся, куда глаза глядят. И попадут под раздачу и амеровскую и нашу.

— Вообще-то да.

— Вот поэтому нам мост нужен. И нужен целый, со всеми средствами охранения и без признаков боя.

— И как ты это собираешься сделать?

— Будем думать. Видеоматериалы по мосту сделали, глазами своими посмотрели. Теперь в бункер и думать.

Всю дорогу до базы Дима прикидывал и так и эдак. Эх! Если бы не гражданские! Мосты всегда были наиболее неприступными крепостями, а сейчас и подавно. Но заблокировать танк и остановить колонну без стрельбы можно только там.

— Руслан, кого натовцы могут допустить на охраняемый объект беспрепятственно?

— Своего командира.

— Принимается, как рабочая тема. А ещё?

— Милитари полис — военная полиция. У них огромные полномочия. Ну и гонору выше крыши.

— А где можно найти эту военную полицию?

— Ну, где? В местах расположения воинских частей, на магистралях, где движение колонн интенсивное.

— Нам нужен кто-то из них. Или командир или наряд военной полиции.

— Ого! Губа не дура! А президента Соединённых Штатов тебе не надо?

— Это был бы идеальный вариант. Жаль, что не выполнимый.

— И ты говоришь, что это единственный реальный вариант? — нервничал Селиванов.

— Да. Только так мы сможем аккуратно остановить колонну и вывести за скобки танк. Да и остальные амеры в колонне не напрягутся. В любом другом случае остановка колонны — это повышенная боевая готовность. Нам нужен мост. И причём мост целый, невредимый и без следов боя. Ничто не должно насторожить натовцев. Видеозапись вы видели. На мост по-другому не попадёшь незаметно ни с воды, ни с суши, ни с воздуха. Система охраны на пять баллов. А попасть туда легально можно только с их вышестоящим командиром или с военной полицией.

— И где я тебе их возьму?

— Ну, насчёт командира не знаю, а вот с полицией может получиться, — вдруг проговорил до этого молчавший Буланов. — Дорогу на Михайловку знаете?

— Ну, — недоверчиво буркнул командир.

— Там развилка есть. И на ней стационарный пост.

— А чего его там поставили?

— В Михайловке штаб мотопехотной бригады стоит, а в Константиновке крупный радиоузел, — пояснил особист. — Вот на развилке между ними пост и поставили. Движение, вроде и не интенсивное, но дороги получились стратегически важные.

— И сколько там той полиции?

— Отделение. Девять человек и Страйкер. Они оба направления патрулируют.

— Постоянно?

— Нет, — особист лениво потянулся и зевнул. — Периодически. Места тихие, вот они и расслабились. Кто же сунется, когда такие войска рядом.

— Надо завтра сходить туда, посмотреть, — загорелся Дима. Это же просто подарок, если тихо возьмём.

— Чего смотреть? — удивился Руслан. — Сразу и возьмём их. Страйкер в ангар загоним. Будет первой нашей боевой техникой.

— Брать их надо непосредственно перед операцией.

— Почему?

— Их наутро уже хватятся. И ориентировки по всем постам разошлют. А тут мы, на ворованном Страйкере, да ещё и с документами пропавших. Нас Бредли из своих пушек по запчастям разберут. Ночью надо брать накануне проводки колонны и сразу к мосту. А пока посмотреть, как можно всё отделение по-тихому повязать. Нам ещё их форма понадобится. Да ещё и живым командира желательно взять. Ну, или начальника патруля.

— Завтра с утра и пойдём, — подытожил Руслан.

Уже добравшись до кровати, Дима осознал, как устал за сегодня. Скинув одежду, он забрался под одеяло и уснул, едва голова коснулась подушки. Снилась ему победа. Ликующие толпы на улицах, танки Т-72 с красными звёздами на перекрёстках и звёздно— полосатый флаг, летящий с крыши городской администрации.

Утром, сразу после завтрака, вышли в разведку. Как всегда, нудный беспилотник периодически заставлял нырять под термоодеяло, что делало дорогу до цели более долгой. Дима поймал себя на мысли, что, наверное, после победы он долго ещё при звуке двигателя будет нырять по привычке в кювет или вот так, укрываться. Шли весь день и только ближе к вечеру вышли к опушке, с которой просматривалась развилка с капитальной одноэтажной постройкой, возле которой стоял одинокий Страйкер с белой полосой по борту и надписью «MILITARY POLICE». Рядом со зданием был установлен плакат, на котором огромными буквами было написано: «Stop, present the documents. MILITARY POLICE».

— И что там такое написано? — поинтересовался Дима.

— Остановиться и предъявить документы, — ответила Татьяна.

— А ты что, английский знаешь?

— Не так, чтобы сильно. Но понять могу. И объясниться с горем пополам.

Дима взял бинокли и в свете догорающей зари стал изучать пост. Одноэтажное, вытянутое в длину задание, похожее на казарму. Несколько камер наблюдения по углам. Жаль, близко не подберёшься незаметно. Разве что вон по тому овражку. Но не вариант. Амеры не дураки. Скорее всего, овраг заминирован. Ну, или на худой конец сигналки стоят. Что тоже неприятно. И как подбираться? Пока наблюдал за постом, стемнело, и в здании зажгли свет. Во расслабились-то америкашки! Никакой светомаскировки. Даже жалюзи на окнах подняты! В бинокль ясно просматривалась обстановка внутри. Первое окно, явно дежурка. Рослый белобрысый американец, явно скандинавского разлива, сидел спиной к окну и что-то набирал на клавиатуре лэптопа. Рядом сидел в наушниках офицер лет двадцати пяти.

— С рацией работает, что ли? — пробормротал Руслан, тоже разглядывающий пост в свой бинокль.

— Нет. Музыку слушает, — не согласился с ним Димка. — Видишь, головой в такт кивает и пальцами по столу ритм отбивает. Меломан.

Больше никого в дежурке не было. Дальше три окна, скорее всего принадлежали спальне. Видны были застеленные кровати, на которых прямо в одежде, задрав на спинки ноги в обуви, лежали полицейские. Кто-то дремал, кто-то рассматривал что-то на планшете. Идиллия. Они, наверное, эту синекуру ни на что не променяют. Классная служба. Дальше два маленьких подслеповатых окошка почти под крышей. Наверное, это их санузел. А вот и два окна кухни, совмещённой со столовой. Ясно видны плита на две конфорки, посудомоечная машина, разделочный стол и три квадратных обеденных столика на четыре персоны.

— Блин, здание вытянутое, как кишка. Пока через дежурку в спальное помещение забежишь, там все уже по тревоге поднимутся, — проворчал Руслан.

— Не страшно, — ответил Дима. — Я смотрю, лес здесь густой.

— Да. А что?

— Звуки хорошо экранировать будет. Ни в Константиновке, ни в Михайловке слышно не будет. Да и на прожекторах тоже сэкономили. Подходы не освещены. Только пятачок перед входом. Рёшётки на окнах редкие. Гранату можно просунуть. А вот выскочить из окна никак. Не похоже на американцев. Они ребята обстоятельные.

— Здесь раньше придорожное кафе было. Они его под свои нужды приспособили.

— Всё равно непонятно. Неужели так расслабились?

— А что? Акций и диверсий здесь никогда не было. А своих чего бояться? Они здесь и цари, и боги.

— Может, ты и прав. Если это бывшее кафе, с той стороны ещё один выход должен быть. Это к бабке не ходи. Значит, так. Сюда идём двумя группами. Одна группа оцепляет здание. Особое внимание заднему выходу. Вторая сосредотачивается на входе. Дверь там, я вижу, наружу открывается. Значит, рвать придётся её накладным зарядом. По-другому никак. Бойцы первой группы забрасывают в помещение светошумовые гранаты из расчёта одна граната — одно окно, после чего вторая группа врывается в здание и вяжет весь пост. Никого желательно не убивать. Нам их форма целая и чистая нужна.

— Опять эти твои гранаты. Ты в них что, влюблён?

— Да я их создателю памятник готов поставить. В полный рост. Столько жизней спасли, не сосчитать. Давай потихоньку здание обойдём, с той стороны посмотрим, и можно на базу выдвигаться.

— Ну, хорошо, — горячился командир, — заехал ты на Страйкере на мост. А дальше?

— А дальше начальник поста, которого мы оставили в живых, требует к себе начальника караула, и мы вместе уходим в вагончик проверять документацию. Там я вяжу начальника караула, а бойцы, тем временем выходят из Страйкера, растекаются по позициям и вырезают весь караул на этом берегу. Потом начальника караула принуждаем к сотрудничеству и едем на другой берег и уже там уничтожаем караул. А дальше занимаем места американцев и несём службу по охране моста, пока к нам не подъедет конвой.

— А как с колонной разбираться собрался?

— Колонну тормознут уже на том берегу. Танк и машина головной походной заставы будут заблокированы на мосту. Экипажи потребуем выйти из машины и повяжем. Мост длинный. На нём окажется около трети колонны, и что творится на том конце, видно не будет. Все будут стоять и терпеливо ждать, когда дадут сигнал на продолжение движения. Ну а тут по сигналу уничтожаем из гранатомётов технику сопровождения и всё.

— Как-то всё просто у тебя получается.

— Совсем не просто. Расслабляться никому нельзя будет. Во-первых, как ещё затея с налётом на военную полицию сработает. Во-вторых, главного полицая нужно так убедить нам помогать, чтобы он в ответственный момент коленце какое-нибудь не выкинул. Потом мост надо ещё захватить и так же сильно замотивировать начальника караула. Нам же ещё там службу нести надо, пока конвой не подойдёт. Да и экипаж танка надо убедительно заставить выйти наружу. Слабых мест много. Очень много. Но ничего более простого я не вижу.

— А если с военной полицией ничего не выйдет?

— Тогда колонну придётся пропускать. Я, лично, на совесть такое количество погибших под шальными пулями гражданских взять не могу.

— А я, типа, могу, — проворчал Селиванов. — Ладно, идите. Буду думать. Пока план принят только к сведению.

6

Командир думал сутки. А может и не думал, а тупо оттягивал неизбежное, надеясь на чудо. Но чудо не произошло, и акцию нужно было воплощать в жизнь. Наконец, прибежал посыльный, который сообщил, что командиры групп вызываются на совещание. И, судя по тому, что Димка тоже приглашён, речь будет идти об операции. Действительно, Селиванов отдёрнул шторку, под которой на железной доске магнитами были прицеплены три схемы. Димон пригляделся и удовлетворённо хмыкнул. Это было графическое воплощение именно его плана. Первая схема — захват поста военной полиции, вторая — захват моста и третья — захват колонны. Командир подробно прошёлся по каждой схеме, по ходу доклада отвечая на вопросы. Судя по разумным ответам с развёрнутыми комментариями, он действительно думал, а не тянул время. После ознакомления с операцией, командир приступил к распределению ролей.

— Пост военной полиции берут группы Паши и Кризиса. И, смотрите не налажайте там. От вас многое зависит. Не справитесь — вся операция на смарку.

— Да поняли мы, — пробасил Кризис, этакий деревенский увалень, если не знать, насколько резок он в бою.

— Поняли они, — привычно проворчал командир. — Кого из переводчиков берёте?

— Зачем нам балласт? У меня в группе Кошак по-английски неплохо балакает.

— БТР пригоняете вот сюда, — Селиванов ткнул указкой в точку на карте. — Начальник поста чтобы там был обязательно. Чистенький, не помятый и очень замотивированный.

— Замотивируем, — хохотнул Паша. — Так замотивируем, впереди паровоза бежать будет, чтобы нам угодить.

— Смотрите не перестарайтесь там. Руслан, принимаешь у них Страйкер. С твоей группой пойдёт группа Лешего. У него половина бойцов по-английски как на родном чешут.

— Проверено на амерах, — с усмешкой сказал Леший. — На произношение жалоб не было.

— Здесь главное — сработать по-тихому на этом берегу. Ну и замотивировать правильно начальника караула. Причём, если у Паши с Кризисом будет фора по времени, то у вас времени совсем не будет. Мотивировать нужно будет качественно и быстро.

— Поняли.

— Ну и служба на мосту. Колонна пойдёт где-то часов в десять. А до этого времени нужно будет изображать американцев и доблестно караулить мост и пропускать технику. Не дай Бог, если кто-то что-то заподозрит.

— Сделаем, — прогундосил простуженный Леший. — Я своих со знанием английского поближе к проезжей части поставлю. Чтобы при случае и ответить смогли, если кто-то что-то спрашивать будет. А остальных подальше расставим.

— Лады. И с формой не напутайте. А то будет у вас рядовой капралом командовать.

— Не первый день на свете живём, — обиделся Руслан.

— Ладно. Вдоль дороги готовят позиции группы Корсака, Семёна, Иващенко и Гриневича. Предупреждаю: работать по колонне аккуратно. Я бы даже сказал, с ювелирной точностью. Гражданские не должны пострадать.

— Сделаем, — донеслось с разных сторон.

— После выполнения операции вы обеспечиваете прикрытие колонны. Сапёры!

— Здесь! — приподнялся носатый мужичонка явно семитской наружности с густой копной чёрных курчавых волос.

— Яков, на вас уничтожение моста. Такой шанс нельзя упускать. Не каждый день мосты захватываем.

— Мы уже ведём расчёты зарядов. Таки сделаем так, чтобы после нас дешевле было новый мост построить, чем старый отремонтировать.

— Я на вас надеюсь. Дима, у тебя есть дополнения?

— Есть. Аркадий, — обратился Димка к начальнику технического отдела, — на вас беспилотники. Только он появляется в поле зрения, нужно перехватывать управление и или уводить в сторону от моста, или ронять. Ни один дрон не должен подлететь и близко к мосту во время захвата колонны и эвакуации людей.

— Да. Я помню. Мы уже разговаривали с тобой на эту тему. Виталик уже написал вирусную программу для процессоров беспилотников. Всё будет выглядеть так, что у них сбой программы, и они начинают летать по кругу, не слушаясь операторов.

— Операторы заметят постороннее вмешательство?

— Вряд ли. То, что вирус, они поймут сразу. Скорее у себя станут искать, кто вирус в систему занёс.

— Хорошо. Сажаете своих людей с аппаратурой здесь, здесь, здесь и здесь. Короче, прикрываете все направления и перехватываете любой дрон, пытающийся подлететь к мосту, с какой бы стороны он не летел. И не спешите. Работать начинаете только тогда, когда мы колонну на мосту остановим.

— Понятно.

— Кто будет прикрывать технарей? — повернулся Дима к командиру.

— Группы Семёнова и Абаева.

— Тогда у меня всё.

Расходились с совещания с приподнятым настроением. Наконец-то большое дело. А дело действительно обещало быть большим и шумным. Это не щелчок по носу оккупантам, это хороший такой апперкот. Да ещё и сапогом по причинному месту вдогонку.

Обе группы расположились в густом подлеске в месте, где лес вплотную подходил к дороге. Все были напряжены. Где-то там бойцы штурмуют пост военной полиции. И от того, как они справятся с этим, зависит продолжение операции. Неизвестность угнетала и не давала расслабиться.

— Напоминаю, бойцы, — в который раз говорил Леший, — с полицейским к начальнику караула идут Булыга и Старыгин. Вяжете амера быстро и без шума.

— А если там ещё кто-то будет? — спрашивает Булыга, рослый сильный парень с кулаками размером с пивную кружку.

— Это вряд ли. Если и будет, начальник его выставит. Не будет позориться перед подчинёнными. Вы ведь пришли документацию проверять. Будут замечания, ругань. А это подрыв авторитета. Ну а если там ещё кто-то будет, того в расход. Остальные, как только дверь за этими закроется, растекаются по позициям. Особое внимание БМП. Если мы допустим, что кто-то там закроется, операция сорвана.

Вдали раздался шум мотора и вскоре на дороге заплясал свет фар. Не доезжая до места встречи, машина погасила огни и пошла накатом. Руслан мигнул фонарём и ему ответили.

— Наши, проговорил Руслан. — Пошли.

Группа подошла к Страйкеру, возле которого разминал ноги Кризис. Остальные бойцы уже рассыпались по обочинам и заняли позиции.

— Ну и теснота в этой консервной банке, — проворчал Кризис. — Забирайте своего полицая и, вот, одёжку ихнюю приволок. Тоже разбирайте, переодевайтесь. Каски не забудьте. Они у полицаев приметные.

Действительно, каски с белой полосой по кругу и белыми же буквами МР трудно перепутать. Паша вытащил из недр БТРа того самого офицера, который слушал музыку в наушниках, когда Дима наблюдал за ними в бинокль. Только сейчас этот меломан сильно побледнел и нетвёрдо стоял на своих ногах.

— Вот, принимайте. Лейтенант Коллинз, прошу любить и жаловать. Очень хочет оказать содействие сопротивлению.

Переодевались в основном англоязычные члены группы. Ну и кому по размеру подошло.

— Булыга! — позвал Паша. — Тебе повезло. У них такой же сержант был. Здоровый бугай. Я его еле с третьего удара вырубил. Это он ещё в шоке после светошумовой был.

— Белобрысый, что ли? — уточнил Димон.

— Ага. Откуда знаешь?

— Видел его там, когда в разведку ходили. Вообще-то да, они с Булыгой одного размера должны быть.

Пока бойцы переодевались, Дима подошёл к американцу и подозвал одного из бойцов, владеющих английским и успевшего переодеться.

— Переводить будешь.

— Хорошо.

— Нам нужно сделать так, чтобы, заехав на мост, ты с двумя нашими ребятами увёл командира в его кабинет.

— Как я это сделаю?

— Не знаю. Ты успокойся, подумай. Пойми, если ты не сможешь это сделать, ты нам не нужен.

— Я могу потребовать у него журнал регистрации проезжающих транспортных средств и проверить правильность его заполнения.

— А тебя точно пустят на мост?

— У военной полиции очень широкие полномочия.

— Умничка! Вот видишь, можешь, когда хочешь.

— Вы действительно меня не убьёте?

— Нет. Если поможешь и всё закончится без шума, поедешь в свою Оклахомщину, или откуда ты там. И начальника караула в живых оставим, если он нам помощь окажет. Мы же не звери.

— Я попытаюсь ему это объяснить.

— Вот и отлично. А сейчас успокойся. Уж больно жалко ты выглядишь. А ну-ка встряхнись! И помни, тебя дома мама ждёт. У тебя есть мама?

— Да. И невеста.

— Вот! Они обе тебя ждут. И наша задача сделать так, чтобы они тебя дождались.

Переодевшиеся бойцы уже вышли к БТРу и шутили друг над другом, читая надписи на нашивках.

— Всё, кончай базар, — скомандовал подошедший Леший. — Грузимся.

Немного пришедший в себя лейтенант сел на командирское сиденье, а все остальные полезли в десантный отсек. Было, скажем так, тесновато. О чём тут говорить, если в помещение, рассчитанное на девять человек десанта, втиснулось четырнадцать бойцов совсем не маленьких габаритов. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

Страйкер, не обращая внимания на шевельнувшуюся пушку Бредли, нагло подъехал к мосту. Уже оправившийся Коллинз, высунувшись в люк, что-то пролаял часовому. Тот подпрыгнул на месте, козырнул и умчался в помещение охраны. Бойцы, которым досталась форма военной полиции, вылезли из машины и, разминаясь, стали прохаживаться возле БТРа. Остальные сидели внутри и не отсвечивали.

— Пойду закурить спрошу, — шепнул Витёк из группы Лешего и легкомысленной походкой направился к БМП.

Из помещения караула выскочил американец и, застёгивая на ходу китель с лейтенантскими погонами, направился к БТРу. Коллинз спрыгнул с брони и, в сопровождении Булыги и Старыгина, пошёл навстречу. Начальник караула бодро доложился. Состоялся короткий диалог, после которого лейтенант засуетился и, сделав приглашающий жест, побежал к своему кабинету, открыл дверь и придерживая её, пропустил гостей и вошёл сам.

— Работаем! — скомандовал Леший, и группа в форме военной полиции, уже давно растёкшаяся на позиции, взяла в ножи всю караульную смену.

Витёк, до этого мирно беседующий с механиком-водителем Бредли, ударил его ножом, быстро выдернул на себя и рыбкой нырнул внутрь. Остальная группа, до этого сидевшая в БТРе, как мышь под веником, ворвалась в караульное помещение и быстро покончила с ничего не понимающими спросонья натовцами.

— Блин, всю форму в крови измарал! — ругался вынырнувший из люка БМП Витёк. — Придётся так здесь и сидеть, чтобы не палиться.

— Значит, будешь изображать экипаж Бредли. — ответил ему Леший. — Руслан, Димон, пошли посмотрим, как наши с их начальником договорились.

Они открыли дверь кабинета начальника и увидели странную картину. Булыга и Старыгин спокойно сидели на аккуратно застеленной кровати, а у письменного стола о чём-то яростно спорили два лейтенанта. Накал спора был такой, что оба аж покраснели и стали похожи на двух петухов. Того и гляди вцепятся друг в друга.

— Что это тут у вас? — поинтересовался Паша.

— Крепкий орешек попался. Идейный. Говорит, мол, что хотите делайте, а я присяге не изменю, — пояснил Булыга.

— Ну, значит, он сам принял решение. — Проговорил Руслан, доставая свой десантный нож и подходя к пленному. — Уважаю, конечно, но на войне с врагами поступают однозначно.

Лейтенант побледнел, глядя с ужасом на клинок, так ещё кстати сверкнувший в свете лампы, но взгляд всё равно оставался непреклонным.

— Подожди, Руслан, — остановил командира Дима. — Успеешь. У меня идейка появилась.

— Какая?

— Для чего, ты думаешь, сюда военная полиция заявилась? Да ещё и среди ночи?

— Для чего?

— Чтобы арестовать начальника караула за связь с повстанцами.

— И?

— Лейтенанта арестовали, но охрана без командира быть не может. Поэтому наш доблестный Коллинз должен назначить кого-то старшим, пока не пришлют замену арестованному.

— Так и не понял, к чему ты клонишь.

— Подразделением охраны на том берегу по любому кто-то командует. Сержант там, или капрал, но кто-то есть. Вот его мы и поедем назначать старшим по охране моста. Предъявим ему связанного арестованного лейтенанта, потребуем построить личный состав для доведения приказа и возьмём тёпленькими. Ни за кем бегать не надо будет. Да и живые амеры нам пока нужны.

— Зачем? Хороший амер — мёртвый амер.

— Смотри, сколько техники нам достаётся: два Бредли, два Страйкера. А если затея с колонной выгорит, ещё как минимум танк обломится. Хранить есть где. Но туда их ещё довезти надо. Ты танк водить умеешь?

— Нет.

— А БМП?

— Да я со Страйкером еле управлюсь.

— А амеры умеют. Вот только надо решить вопрос с лейтенантом. Нужно сделать так, чтобы он слова сказать не мог.

— Ну, это как раз легко. Кляп в рот и никаких проблем.

— Где ты видел, чтобы арестовали предателя и кляп ему в рот?

— Нда. Не подумал.

— А я знаю, — криво улыбнулся Леший. — Противно, конечно, но чего не сделаешь ради победы. Булыга, объясни Коллинзу, что от него требуется, а лейтенанта давайте сюда.

Пленника подвели к Лешему. Он достал наручники, которые полагались каждому милитари полис как предмет снаряжения и сковал руки лейтенанта за спиной. Потом снял с него штаны, оголяя причинное место. Достал гранату, выкрутил из неё запал и разогнул усики чеки. Теперь осталось только дёрнуть за колечко и чека легко выскочит из своего гнезда. Морщась, Леший скотчем быстро примотал запал к члену пленного, привязал к кольцу леску, вывел конец наружу и надел пленному штаны. Лейтенант с ужасом наблюдал за манипуляциями своего мучителя.

— Смотри, догадался! — засмеялся Леший, брезгливо вытирая руки о занавеску. — Старыгин, переведи ему, что одно только его слово или звук, я дёрну за эту леску. Убить, не убьёт, а вот достоинство оторвёт напрочь. Ну, он военный. Сам должен знать, как запал срабатывает. Умереть-то он готов. Но как мужчина, а не как бесполое существо.

Старыгин быстро что-то сказал по-английски офицеру, тот подумал, и ответил.

— Он сказал, что будет молчать. Но это единственное, что он может обещать.

— Вот и отлично. Эй, полицай, ты понял, что от тебя требуется?

— Он всё сделает как надо, я ему объяснил, — ответил за него Булыга.

— Ну, тогда вперёд. Грузимся на оба БТРа, наш и местный, разъездной.

— Ты думаешь, он действительно молчать будет? — спросил Лешего Дима, когда они уже загрузились в Страйкер. — Упёртый оказался.

— Думаю, будет. Да и мы его близко к подчинённым не подведём. В стороне держать будем. Главное, чтобы они увидели, что он действительно арестован и жив-здоров.

Оба бронетранспортёра неторопливо и уверенно подкатили к позициям на том берегу. Все, кто был в форме военной полиции вышли из машины. Рядом с полицейским Страйкером остался пленный под охраной Старыгина и Лешего, старательно изображавших милитари полис. Коллинз вышел из машины и решительным шагом пошёл к посту в сопровождении неизменных Булыги и Старыгина. Часовой, услышав команду сорвался с места, и уже через минуту заспанный сержант рапортовал лейтенанту. Последовал непродолжительный диалог, в ходе которого оба несколько раз кивали на стоящего под конвоем арестованного, после чего сержант что-то прокричал, а часовой бросился в модуль, который использовался как спальное помещение. Бойцы напряглись, ожидая подвоха, однако ничего опасного не произошло. Американцы, зевая и щурясь от света прожекторов стали выходить и строится в одну шеренгу. Булыга задал какой-то вопрос на английском, и сержант показал на двоих солдат, стоящих на левом фланге.

— Что это он спрашивает? — не понял Дима.

— Уточняет, где экипаж БМП, — пояснила Татьяна, тоже рассматривающая происходящее через триплекс бронетранспортёра.

Сержант построил весь личный состав караула и подошёл с докладом к Коллинзу. Каково же было его удивление, когда все солдаты военной полиции взяли их на прицел, и даже стволы обоих Страйкеров ненавязчиво повернулись в их сторону. Всё произошло быстро и чётко. Американцев уложили на землю, обыскали и связали, после чего подняли и увели в модуль.

Вот уже четыре часа повстанцы исправно несли службу на мосту. Пару раз проходили военные колонны, отдельные машины то и дело проскакивали мимо, и никто даже предположить не мог, что мост захвачен. Полуспортивный чёрный «Мерседес» въехав на мост, вдруг остановился возле грибка часового. Подтянутый молодой американец в клёпаной кожаной куртке высунулся в окно и замахал руками, привлекая внимание.

— Сэр, останавливаться на посту нельзя, — по-английски сказал ему Сёма, игравший роль часового. — Я прошу вас продолжить движение.

— Подожди, парень. Мне нужен Сэм. Рядовой Сэм Джонсон. Это мой одноклассник и мне сказали, что он служит здесь.

— Рядовой Джонсон сейчас отдыхает после ночного дежурства, и я ещё раз настоятельно рекомендую вам продолжить движение.

— Да ладно тебе, друг! Разбуди его. Я уверен, что старина Сэм на тебя не будет за это в обиде.

— Сэр, это военный объект, и вы должны незамедлительно его покинуть.

— Что ты такой нудный! Вот, возьми и позови его, — американец попытался сунуть Сёме купюру в пятьдесят оккупационных долларов.

— Рядовой! Что там у вас? — подошёл Булыга.

— Вот этот гражданин хочет увидеться со своим одноклассником, сэр. С Сэмом Джонсоном. Я ему говорю, что Сэм сейчас отдыхает, а он настаивает.

— Господин…

— Вильсон.

— Так вот, господин Вильсон, вы находитесь на важном стратегическом объекте. Поэтому я настоятельно вам рекомендую продолжить движение. В противном случае вы будете арестованы, как подозрительное лицо, пытающееся проникнуть на объект. Вам всё ясно?

— Меня! Арестовать? Сержант, ты что, не видишь номера на моей машине? Или моя фамилия тебе не кажется знакомой? Я сын генерала Вильсона и, если я сейчас не пообщаюсь с Джонсоном, твоя грёбаная карьера закончится здесь и сейчас.

Обстановка накалялась и необходимо было что-то предпринимать. И причём предпринимать быстро.

— Извините господин Вильсон. Прошу вас пройти в кабинет начальника караула. Сейчас туда приведут рядового Джонсона.

— Давно бы так! — удовлетворённый американец вышел из машины и важной походкой направился за Булыгой.

— Присаживайтесь вот здесь, — Булыга был сама вежливость. — Пойду, позову вашего одноклассника.

— И виски прихвати. Лёд есть у вас?

— Есть. Одну минуту.

Боец выскочил из кабинета подбежал к Лешему.

— И что с ним делать теперь?

— Кончать, — Леший был рационален до неприличия.

— Погоди кончать, — влез в разговор Дима. — Если, правда, что он сын генерала, это можно будет использовать. Вяжем его и все дела. Кончить всегда успеем.

— Можно и так, — пожал плечами Леший. — Вяжи его и к остальным. И машину надо отогнать.

— Я отгоню, — сказал Дима. — Только ты, Булыга ключи от машины у него забери.

Боец кивнул и зашёл в кабинет.

— Что так долго? — сварливым голосом проговорил американец, развалившийся в кресле начальника караула и сложивший ноги на столе. Где мой друг? И, кстати, почему ты не принёс виски?

— Знаешь, — проговорил Булыга, — я всю жизнь мечтал это сделать.

Коротким мощным ударом в челюсть он снёс обнаглевшего парня с кресла на пол, тут-же перевернул и, заведя его руки за спину, крепко связал. После чего он легко, как пушинку, закинул находящегося в шоке американца на плечо и отнёс в модуль, где находились остальные пленные.

Ближе к десяти часам по рации сообщили о том, что колонна уже на подходе. Все моментально подтянулись и заняли свои места, а в воздухе повисло напряжение. Как-никак самая решающая фаза операции. Наконец показалась сама колонна. Первым на мост заехал Хаммер головного охранения. Резво проскочив мост, он упёрся в стоящий поперёк дороги Страйкер военной полиции. Лейтенант Коллинз стоял возле бронетранспортёра, грозно глядя на машину. Из Хаммера выпрыгнул сержант и подбежал к бронетранспортёру.

— Сержант Гройсман, сэр! — представился он. — Могу я узнать причину остановки?

— Начальник наряда военной полиции лейтенант Коллинз. Кто старший?

— Капитан Мур. Он в командно-штабной машине в середине колонны.

Последние слова сержанта заглушил рёв мощного двигателя. На мост огромным мастодонтом выполз танк. Булыга просемафорил танкистам, чтобы они подъезжали поближе. Танк дёрнулся и подъехал почти вплотную к Хаммеру. Следом подкатил Страйкер охраны, за которым виднелась вереница междугородних автобусов. Из танка высунулся командир экипажа, который непонимающе уставился на создавшуюся пробку.

— Сержант, дайте команду выйти экипажам танка, Хаммера и бронетранспортёра для досмотра.

— Я должен доложить начальнику колонны, сэр.

— Прекрасно. Докладывайте.

Однако докладывать по рации не понадобилось. По встречной полосе к пробке уже мчался бронетранспортёр, увешанный антеннами.

— Что здесь происходит? — с напором спросил выскочивший из Страйкера капитан. — Капитан Мур, начальник колонны.

— Лейтенант военной полиции Коллинз. А происходит банальный досмотр.

— Какого чёрта?

— Вы полегче, капитан. Я, всё-таки, представитель власти. Поступил сигнал, что в одной из боевых машин вашей колонны может быть спрятан контейнер с оружейным плутонием. Изотоп 238, если вы в курсе. Его на днях похитили со складов с ядерными боеприпасами, оставшимися от России. Я думаю, капитан, вам не надо объяснять, что может произойти, если это вещество попадёт в руки бандитов.

— Но почему контейнер может быть именно в моей колонне.

— Это закрытые данные. Распорядитесь, чтобы ваши подчинённые вышли из машин и построились вдоль дороги. Машины подготовить к досмотру.

Ничего не понимающий капитан отдал команду по рации, и на всём протяжении колонны из всех машин, на глазах изумлённых повстанцев, стали вылезать американцы и строиться вдоль обочины.

— Начали, — отдал команду по рации Паша, всё ещё не веривший в такое везение.

Американцев повязали без единого выстрела. Быстро склонили механика-водителя танка к сотрудничеству, нашли водителей на обе Бредли и на все Страйкеры, увеличившаяся колонна дала задний ход, сошла с моста и поехала к убежищу. Остальных американцев оставили связанными в спальном помещении караула.

— Выживут при взрыве моста, их счастье, — резюмировал Руслан. — А не выживут, судьба значит у них такая.

— Возьмите меня с собой, — вдруг проговорил Коллинз.

— С чего это ты вдруг решил в сопротивление податься? Прозрел, что ли? — удивился Леший.

— Причём тут прозрел? Я не идейный. Я в экспедиционный корпус устроился, потому что здесь платят лучше. А всякая политика мне до одного места.

— А что тогда тебя к нам потянуло?

— Да я за сегодня столько дел натворил, на два расстрела потянет. Если я сейчас к своим попаду, меня сразу под трибунал отдадут.

— А ты что, не знал об этом, когда нам помогать взялся?

— Знал, — вздохнул лейтенант. — Только жить очень хотелось. Я даже завидую этому начальнику караула. Знал ведь, что жизнью рискует, а не сломался.

— Да. Парень оказался упёртый. Ладно. Поедешь с нами. Пусть командование решает, что с тобой делать.

Лейтенанта посадили в бронетранспортёр военной полиции рядом с сынком генерала, хнычущего в уголке. Уже отъехав от моста на порядочное расстояние, услышали мощный взрыв, и над деревьями взметнулось огромное облако, состоящее из пыли и строительных конструкций. Стая птиц взмыла над лесом, оглушительно вереща.

— Вот и мосту конец, — удовлетворённо проговорил Руслан.

Гражданские, да и многие бойцы с интересом и благоговейным трепетом смотрели, как огромная скала вдруг вздрогнула и стала раздвигаться. Зрелище действительно было величественным и ирреальным. Куда там Али-Бабе с его сорока разбойниками!

А на базе их встречали, как именинников. Боевую технику поставили в ангаре, а американцев сразу посадили под замок. Хозяйственники сразу занялись прибывшими гражданскими, а Руслан, Леший и Дима направились к командиру.

— Да уж, — качал головой командир. — Честно признаться, я до конца не верил, что получится.

— Но ведь получилось же, — смеялся Димка.

— Ещё как получилось! Мало того, что гражданских отбили, так ещё и какие трофеи! Да и уничтожение моста! Хорошую оплеуху от нас натовцы получили.

— Ну, теперь пыль до потолка будет. Повезло, кстати, что этот капитан не стал с вышестоящим командованием связываться. У него машина антеннами, как ёлка игрушками, вся была увешена.

— Это точно. Кстати, что там за американцы с вами приехали?

— Специалисты по вождению боевой техники. Без них бы мы ни Бредли, ни Абрамс пригнать не смогли бы. А как загнали технику в убежище, кончить их рука не поднялась. Ещё лейтенант военной полиции. Он нам хорошо помог. Мы его даже отпустить хотели, но он побоялся к своим идти. Говорит, что расстреляют. Ну и случайно попался сынок генеральский. Генерал Вильсон. Слыхали о таком?

— Вильсон? Это же начальник штаба корпуса, который дислоцируется в нашем районе! Все воинские части и в районе, и в городе у него в подчинении!

— Да? Короче прихватили его на всякий случай.

— Ну да. Случай всякий бывает. Хорошо. Подумаем, какую пользу из сынка этого извлечь можно. А с остальными что делать?

— А, может, создадим из них инструкторскую команду? — предложил Дима. — Пусть людей учат на бронетехнике воевать. Для начала по ангару. Места хватит. А потом и на природе. Технари беспилотники отгонят, и можно будет заниматься. А лейтенанта над ними старшим поставим. А то у вас даже на простой машине нормально никто ездить не может.

— А что, это идея. Кстати, мне доложили, что ты и Мерседес пригнал.

— Ну, понравилась мне машина. Я даже в той жизни о ней и мечтать не мог. А тут стоит красавица.

— Подумаем, как и Мерседес использовать будем. И ещё, раз у нас техника появилась, нужно организовать автотехническую службу и службу ГСМ. И думать, где горючее брать.

— Где-где? На трассе, вестимо, — проговорил Дима. — Наливники перехватывать.

— Ладно, умники, отдыхать идите. А я хочу с этим охламоном генеральским поговорить.

Все вышли от командира и отправились по своим боксам. А бокс у группы Руслана был очень даже неплохой. В небольшом закутке, недалеко от столовой и санузла. Поэтому и в душ первыми успевали, и в столовую быстрее всех приходили. Да и не шастал никто мимо. Разве что специально сюда заворачивали. Руслан говорил, что он для офицеров управления был предназначен. Ну, оно понятно. Всё-таки группа первая попала в этот бункер. Было время подобрать себе жилище получше. Бойцы уже все спали, и Руслан с Димкой, по-быстрому приняв душ, тоже поспешили присоединиться к группе.

Проснулся Димка от того, что кто-то его бесцеремонно тряс за плечо. Не открывая глаз, он перехватил чужую руку в болевой захват и окончательно пришёл в себя от крика над ухом. Уже сев в кровати, он увидел посыльного по штабу, который стоял, нелепо выгнувшись, с гримасой боли на лице.

— Чего тебе? — недоумённо спросил Димон.

— Руку отпусти! Сломаешь, — простонал посыльный.

— А, ну да, — до Димки только сейчас дошло, что кисть парня находится в болевом захвате, от чего ему приходится стоять в такой неудобной позе. — И не ори. Людей разбудишь. Всю ночь на мосту кувыркались. Чего хотел?

— Командир вызывает, — буркнул посыльный, потирая онемевшую кисть.

— Блин! Только уснул! — недовольно ворчал Димка, одеваясь. — Неужели нельзя подождать?

— Не знаю. Сказали срочно.

В кабинете командира сидел особист и генеральский сынок. Прежнего лоска у американца уже не было. Прежде наглые глаза смотрели со страхом, губы мелко тряслись, а на чумазых щеках ясно были видны дорожки от слёз. Да уж. Такова незавидная судьба всех мажоров, которых судьба вдруг с размаху бьёт фейсом об тейбл.

— Только же спать лёг! — проворчал Дима, входя в кабинет.

— Ладно, не ворчи, — ответил командир. — Извини, конечно, что разбудили. Понимаю, что устал. Но ты нужен. И причём ждать времени нет.

— Что такого срочного могло случиться за полчаса?

— Ты вот такими гаджетами пользовался? — особист протянул парню пластину сотового телефона.

— О! Айфон? Таким именно — нет. Это крутая сотка. Но подобными пользовался. А что?

— Видишь ли, — начал Буланов. — Мы тут побеседовали с господином Вильсоном и выяснили, что он ехал мимо моста и заехал туда всего лишь по пути. Поэтому связывать его исчезновение с уничтожением моста и пропажей колонны никто не будет. Но всё равно, нужно сообщить папаше, что его сынок жив и глупостей делать не стоит. А то, если промедлим, он организует поиски, раструбит всем, что сына похитили. Тогда нам данный господин будет без надобности. И возвращать его тоже опасно будет. Парень он призывного возраста, так что он будет уничтожен как враг.

— Это ясно. А от меня что хотите?

— Какой ты спросонья невежливый! Он нам, конечно, предложил способ связаться с папой и всё ему доходчиво объяснить. Но хочу, чтобы ты послушал и сказал, нет ли тут подвоха.

— Так это его сотка?

— Да.

— Хорошо, что отключили. Но нужно ещё симку вытащить.

— Это почему.

— По ней можно наше местонахождение отследить.

Димка быстро схватил Айфон и скрепкой, тут же валяющейся на столе командира, быстро вытащил лоток с симкой. Селиванов с Булановым тревожно переглянулись между собой.

— Будем надеяться, что тревога по поводу сынка ещё не поднялась — попытался успокоить их Димон. — Так что предложил вам этот мажор?

— Кто?

— Мажор. Так у нас называли сынков богатеньких родителей, которые кичатся своим богатством.

— А-а! Подходит. Короче, он предлагает просто выйти на связь с папой по этой сотке. Ввести, так сказать, генерала в курс дела, а потом уже оговаривать условия.

— Бред. Генерал тут же даст команду на определение места последнего звонка. Сюда прибудет десант на вертолётах с необходимой аппаратурой вплоть до эхолокаторов. Перероют здесь всё и не факт, что не докопаются до нас.

— Тогда что предлагаешь ты?

— На телефоне есть функция «Диктофон». Вот пусть он наговорит прочувствованную речь на него. А специальная группа выйдет в какой-нибудь район, подальше от убежища. Желательно очень оживлённый, где побольше натовцев, имеющих возможность говорить по сотке, и отправит папочке с Айфона ММС с этой речугой. А потом уже можно будет связываться с генералом и обсуждать этапы сотрудничества. Только речь этого мажора тоже продумать надо. У папы не должно быть сомнений, что это его сынок, что он в опасности и что дальнейшая жизнь любимого чада зависит от благоразумия папаши. А сына вернуть только после того, как генерал замажется сотрудничеством с нами по полной.

— Не учи отца детей делать, — проворчал Буланов. — Ладно. Твой план принимается. Иди, отдыхай.

7

План сработал. Димка так и не узнал, какую услугу потребовало командование за освобождение сына, но, судя по тому, что через несколько дней мажора увезли, папа на сотрудничество пошёл. Машину, правда, не вернули. Мерседес так и остался стоять в ангаре между Хаммером и Страйкером военной полиции. А в бункере стало очень оживлённо. Куча народу сновала туда-сюда. Все были при деле. Создавались стрелковые подразделения, в которых вновь прибывших из числа гражданских обучали премудростям боя. Среди мужчин более старшего возраста нашлись и те, кто ещё застал службу в Российской армии, и те, кто когда-то имел дело с техникой. Нашлись даже танкисты и артиллеристы. А уж в автотехнческую службу вообще образовался конкурс на занятие вакантных мест. И, что самое удивительное, нашлось шесть бывших геймеров, то есть тех, кто в молодости на вполне профессиональном уровне увлекался различными играми и симуляторами. Из них тут-же создали команду операторов, предназначенную для перехватывания управления дронами. Виталик аккуратно взломал защиту, зашёл в сервер базы дронов и удалённо скачал симулятор — программу тренировки операторов беспилотников. Теперь, зайдя к технарям, часто можно было видеть картину, как четверо мужчин и две женщины увлечённо пилотируют виртуальными дронами на своих лептопах, временами даже вступая в воздушные бои друг с другом. Жизнь шла своим чередом, и вылазок пока не планировалось, так как американцы совсем не собирались прощать такой удар. Усиленные патрули на дорогах, беспилотники, практически постоянно висящие в воздухе, прочёсывания лесных массивов, внезапные обыски населённых пунктов в округе. Одно радовало. Все эти события существенно отвлекли американцев от поиска подполья в городе. А ведь уже были случаи, когда они пытались соваться в ливнёвки и канализационные коллекторы. Правда, далеко в них не проходили и почти сразу вылезали. Но тем не менее сигнал был тревожный. Обнадёживающие вести шли с Урала, где возрождённая Российская армия уже вышла на рубеж реки Лена. О том, с какой скоростью перемалываются там силы, можно было судить по увеличению нервозности оккупантов. Разведчики докладывали о непрерывной веренице эшелонов, следующих через соседнюю станцию. Амеры попытались ударить в спину со стороны Японии, но Тихоокеанский флот, в своё время уведённый патриотично настроенными офицерами в Китай, быстро отогнал десантные суда, а седьмой флот США, получивший после залпа «Калибрами» повреждения на авианосце «Джордж Вашингтон» и потеряв десантный корабль «Бонном Ричард» и крейсер «Энтиетам» пока предпочли держаться на расстоянии. Тем же подразделениям, которым всё-таки удалось преодолеть Берингов пролив, кошмарную жизнь устроили местные охотники, которых американцы успели прозвать «Белый ужас» за то, что они внезапно появлялись последи белой тундры и так же внезапно исчезали, оставляя за собой трупы. Каждый вечер, собираясь в кают-компании своего бокса группа слушала сообщения о текущей обстановке по внутреннему радио и обсуждала положение вещей.

— Пора бы уже ударить! — как всегда горячился Денис. — Чего медлить?

— Что ты такой горячий? — успокаивал его Костя. — Подрывник не должен быть таким. Обычно все сапёры люди меланхоличные, а ты весь такой порывистый.

— Да причём здесь это? Сколько можно под землёй сидеть, как крысы? Уже люди есть, техника боевая!

— И много ты всем этим навоюешь? — вмешивался в спор Руслан. — По численности у нас чуть больше полка. И то, в основном люди не обученные. Бросать их на амбразуры, как пушечное мясо? А боевая техника? Одним танком много сделаешь? Рано ещё нам в полный рост подниматься. Мы больше из-под земли пользы принесём.

— Да и Уральские части ещё пока в бой не вступили, — спокойно добавляла Татьяна. — А у них сил побольше нашего будет.

— Так мы сейчас и из-под земли ничего не делаем.

— Ну, это пока. Слишком разворошили мы это осиное гнездо. Вот успокоятся, и снова будем вредить по возможности.

Без дела, в принципе, и в бункере никто не сидел. Группы привлекали для обучения новобранцев. Да и боевую подготовку никто не отменял. Скучать, короче, не приходилось. Хотя, конечно, рутина. И, когда в один из дней был объявлен сбор командиров боевых групп, все вскинулись, как боевая лошадь, услыхавшая звук трубы. Люди ожили, задвигались. С разных сторон посыпались различные предположения. В кают-компании накрыли стол для чая и уселись ждать Руслана. А ждать его пришлось больше часа. Он пришёл озабоченный и сразу стал разворачивать на столе карту, сдвинув в сторону чайные принадлежности.

— Всем сёстрам по серьгам досталось, — с усмешкой произнёс он. — В убежище увеличилось количество людей. Заканчивается продовольствие. Необходимо пополнить боеприпасы. Да и с появлением боевой техники возникла потребность в ГСМ. Наверху, вроде, успокаивается, поэтому будем готовить вылазку. Нашей группе, Пашиной и Лешего досталась задача по ГСМ. Сейчас Паша с Лешим так же обсуждают задания со своими группами. Потом уже будем думать вместе, выбирать самый удачный вариант.

— Ну, для этого нужно знать, по каким дорогам наливники ходят, — произнёс Дима, склонившись над картой.

— А что тут думать? С нефтебазы три дороги идут. Вот они. По всем трём и гоняют.

— А состав колонны?

— А вот этого не знаю. Раньше мы ГСМ не занимались.

— Значит, нужно смотреть на месте. Сходим, посидим под кусточком, всё заснимем, а потом и думать будем.

— Тем более, что после того шороха, что мы устроили, охрана колонн по любому усилена будет.

— Вопрос даже не в том, чтобы колонну взять, — сказал до этого молчавший Гера. — Её мы возьмём. Вопрос в том, как её без потерь по дорогам сюда провести.

— Точно. Значит ещё и по месту засады определяться нужно.

— По-моему, засаду нужно планировать вот здесь, — показала на карте место Татьяна.

— Почему здесь?

— А вот тут, видите, поворот на просёлок, а дальше сеть второстепенных дорог. Вероятность столкнуться с каким-то подразделением на боевой технике минимальная. Тут в основном крестьяне на своих подводах ездят. Разве только беспилотники.

— Ну, их можно увести с этого района, — произнёс Вова. — Наши технари уже научились это делать.

— Слишком часто нельзя, — возразил Дима. — Это насторожит натовцев и в этот район направят десант на «Чинуке».

— Прогуляюсь-ка я к технарям, — поднялась Татьяна. — Вит недавно хвастался мне, то они научились подменять картинку на беспилотнике.

— Да ты что? Как это?

— Он говорил мне, что беспилотник летает по заранее заложенному маршруту практически без участия операторов. Только если что-то на земле привлекает внимание, тогда уже управление переводится в ручной режим и маршрут полёта меняется. Так вот, если заранее записать картинку полного цикла маршрута дрона, то потом можно эту картинку закольцевать и транслировать взамен той, что показывают камеры. Ну, как-то так. Я не специалист. Как поняла, так и рассказала.

— Так что же ты стоишь? — завопила вся группа. — Бегом к своему Виталику! И узнай всё поподробнее.

— Уже иду, — засмеялась Танюха и удалилась, нарочито покачивая аппетитной попкой, обтянутой камуфляжем.

— Виталька по Таньке давно уже страдает, — заметил Костя. — Сейчас она пару раз ему улыбнётся, один раз в щёчку чмокнет, и он перед ней наизнанку вывернется.

— Ну, что, надумали что-нибудь? — ворвался в комнату Леший.

— Да есть кое-что. А как вы?

— Тоже есть кое-что. Надо к Паше идти. Чего он надумал. Потом сравним.

— Не надо к Паше идти. Паша сам к вам пришёл, — заявил, входя Павел. — Слыхал я, что ты опять у командира чай отсыпал английский.

— Каюсь.

— Тут не каяться надо. Тут наливать надо. Я вот на складе «Барни» выпросил, — он выставил на стол пакет с кексиками. — Так что я не нахлебником пришёл. Тут всем хватит. А где Танюха?

— Побежала к технарям одну идею проверять. Скоро придёт.

— Да? А ну-ка руки от пакета убрали, крохоборы! Пока Таня не придёт, никому ни кусочка. А то я знаю вас. Сожрёте в одно рыло и даже крошки бедной девушке не оставите.

Командиры склонились над картой, отогнав остальных от стола.

— Димон, — позвал парня Леший, — а ты что волынишь? Давай к карте. Ты ведь у нас планировщик.

— Да какой я планировщик? Просто я бывал на месте амеров, поэтому могу лучше предугадать их поведение.

— Вот и пошли предугадывать.

Димка подошёл к карте и тоже склонился над нею. Дискуссия развернулась жаркой. Каждый командир отстаивал свою идею, которую в свою очередь пытались вдребезги разбить двое других. Дима им помогал в этом по мере сил. Ни одна из идей ему не нравилась. И причём не нравилась совсем. Наконец, поняв, что Димка играет одновременно против всех, командиры уставились на Димку.

— И что тебе не нравится?

— Всё. Мы не знаем ничего. Абсолютно. Состав колонн, вооружение, график движения, общая интенсивность движения на дорогах. Ни-че-го. Только одна позиция более-менее не вызывает нареканий. Примерное место засады, которую предложила Татьяна. И то, на карте одно, а как там, на месте будет? Пока мы не сходим туда и не посмотрим всё это своими глазами, я считаю, что и говорить о планировании операции нечего.

— Ну, вообще-то ты прав, — согласился Паша. — Тогда готовим выход.

— Куда идём? — легко впорхнула в комнату Таня.

— В то место, которое ты выбрала. Будем смотреть. Что узнала?

— Виталька обещал к завтрашнему дню подготовить вполне работоспособный образец. Сегодня финальные испытания.

— Вот и отлично. Сегодня в разведку прогуляемся, а завтра можно будет уже и операцию планировать.

— Выходим через час, — принял решение Леший. — Готовьтесь, а я к Селиванову за разрешением.

— Я с вами, — донеслось от двери.

— А ты куда, Виталик собрался?

— С вами пойду. Должен же я маршруты движения беспилотников на карту занести. Да и определить их количество на маршруте.

— Ладно. Иди, готовься.

Вышли, как и планировали. По ходу движения периодически, уже привычно, ныряли под термоодеяла, укрываясь от дронов, а Виталик возился со своими приборами.

— И что ты там возишься? — шипел Руслан.

— Отмечаю места, где маршруты дронов пересекаются, — отвечал технарь. — Тут работа тонкая. Вы же не хотите, чтобы по вам беспилотник из пулемётов отработал, или вам на голову десант на «Чинуке» свалился.

На место вышли ещё засветло и, устроив неплохую лёжку, защищённую термоодеялами, принялись за наблюдение. Место действительно оказалось удачное, лес примыкал к дороге почти вплотную и имелся удобный съезд на грунтовку, уводящую глубоко в лес. А самое главное, американцы были непуганные!

— Этого не может быть! — шептал Дима. — Ну, хоть какие-то выводы они должны были сделать после наших нападений!

— Так мы до этого вообще по ГСМ не работали, — отвечал Руслан. — Но, на фоне всего шороха в районе они выводы свои сделали, конечно. Видишь, каждую колонну сопровождает Хаммер.

— Обалдеть! Один Хаммер на шесть наливников!

— Почему на шесть. Вот этот четыре наливника охраняет.

— Круто! Надо посмотреть, ночью они тоже ходят, или нет.

Ночью наливники ходили тоже. Правда, реже, но ходили. Изучив пути отхода и маршрут следования колонны после захвата, группы вернулись на базу.

— Да это курорт какой-то! — восхищался Димка. — В таких тепличных условиях брать колонну, это обалдеть просто!

— Не сглазь только, — попытался образумить его Паша.

— Да что тут сглазить? Берём Коллинза, его Страйкер с белой полосой, вяжем экипаж хаммера и всё.

— Коллинза с его Страйкером никто не даст.

— Это почему?

— Он с другими группами на дорогах работает.

— С какими это?

— Для обеспечения продуктами и боеприпасами нужны грузовики. Это тебе не наливник с трассы подобрать и своим ходом отогнать. Вот и трудится наш американец в поте лица. Изымает колонны на трассах.

— Быстро он перекрасился! А я обещал, что он на свою Оклахомщину живым вернётся.

— А куда деваться? Назад дорога отрезана. А в случае нашей победы вернём его, как военнопленного. Там тогда к нему и претензий не будет. Лишь бы здесь не подставился. Не будет дураком, ещё к невесте вернётся.

— Откуда знаешь, что у него невеста есть?

— Да в бункере об этом не знает только ленивый. Он, наверное, каждому здесь успел её фото показать.

Назад вернулись под утро. Отправив группы спать, сами сели над картой, планируя операцию. В принципе, решение напрашивалось само: расстрелять Хаммер из гранатомёта, под прицелами оружия выгнать со своих мест водителей и угнать колонну. Водители все гражданские. Своя рубашка ближе к телу. Разбегутся, как миленькие. Вот только расстрел из гранатомёта Хаммера рядом с машинами, везущими огнеопасный груз уж очень нежелателен.

— А если вспомнить опыт дедов наших? — спросил Дима.

— Это какой? — не понял Леший.

— Наши деды ещё на заре веков использовали засеки. Подрубается дерево и в нужный момент обрушивается на дорогу. Хаммер по любому встанет. А тут со всех сторон человек шесть поднимаются с гранатомётами, нацеленными на машину. Здесь у кого хочешь душа в пятки уйдёт. Ясно же, что даже если пару человек срежешь из пулемёта, остальные выстрелить успеют. А так, есть надежда на то, что тебе жизнь оставят.

— А что, идея, — согласился Паша. — Только как мы дерево подрубать будем? Я, лично, топором махать не умею.

— А зачем? Есть же бензопилы. А среди гражданских, которых мы от угона за Урал спасли, по любому умельцы найдутся. Нам всё равно надо будет из их числа умеющих водить машины брать. Команда Коллинза, я думаю, успела подготовить водителей?

— Точно. Про это мы как-то не подумали. Кто-то ведь должен наливники отогнать. Тех гражданских, кто за рулём сидел, смысла нет отлавливать и назад за руль засовывать. Не пойдут они к нам. У каждого, семьи дома. А так, как они к убежищу машины доставят, кончать их придётся. Но вот не хочется. Пусть уж разбегаются. А мы своих за руль посадим.

— Пойду по гражданским, которые на водительских курсах у Коллинза занимались, — сказал Леший. — Узнаю, кто из них лес валил или знает, что это такое.

— Иди. И сами спать потом. Подъём в четырнадцать ноль ноль. В семнадцать ноль ноль выход.

Вышли, как и планировали, в пять вечера. Толпа неожиданно получилась большая. Три боевые группы, шесть водителей, да и ещё и Виталик со своей аппаратурой. Шли тяжело, так как нужно было постоянно следить за тем, чтобы гражданские не наделали глупостей при налёте беспилотника, да ещё и Виталик, задерживающий движение и делающий какие-то, одному ему ведомые замеры. Однако до места засады подошли с последними лучами солнца и, даже, успели выбрать сосну, пригодную для засеки. С наступлением темноты движение по дороге резко сократилось, густая стена леса хорошо экранировала звуки и двое мужиков из недавнего пополнения, умело орудуя бензопилами, ловко подпилили сосну до такого состояния, что, толкни ее, и она обрушится на дорогу. Всё было готово. Осталось ждать. Первые две колонны решено было пропустить. Овчинка не стоила выделки. Три наливника в первой колонне и два во второй как-то не привлекали. А вот третья колонна с пятью автоцистернами и с Хаммером во главе показалась наиболее вкусной. Сосна заскрипела и завалилась поперёк дороги, тяжело хлопая лапами по асфальту. Тут-же, как из-под земли выросли шесть фигур с направленными на машины жерлами гранатомётов. В тишине ночного осеннего леса эта картинка выглядела особенно жутко. Хаммер застыл на месте. Успокаивало одно: никто из экипажа Хаммера даже не дёрнулся к пулемёту. Впрочем, это им бы и не удалось. Татьяна со своей верной снайперкой М39 была на стороже и не дала бы никаких шансов дотянуться до пулемёта. Потом двери Хаммера открылись и оттуда наружу вылезли шесть натовцев, показательно на отлёте держащих свои М4.

— Вот и умнички! — проговорил Руслан. — Ком цу мир!

— Что ты им по-немецки кричишь? — спросил Дима. По-английски надо.

— Да я так, что на ум пришло. Кайфую. Хенде хох!

Как ни странно, амеры поняли Руслана, бросили оружие и засеменили к повстанцам.

— А ты говорил! — засмеялся Рус. — Жить захочешь и по-японски поймёшь!

Натовцев быстро обыскали и связали. Из кабин наливников вылезали ничего не понимающие водители. Паша дал команду, и бойцы быстро собрали их в одну кучу.

— Вы что это задумали, мужики? Мы совершенно здесь ни при чём. — загудел самый старший, дюжий такой мужик с лопатообразной бородой и широкими лапищами. — Мы работаем, чтобы семьи прокормить. А ваши войнушки нас не касаются.

— Вот отвести тебя к ближайшей сосне, да расстрелять за пособничество оккупантам, — неожиданно зло ответил Леший. — Не касается его. Нравится гнуть спину перед каждым американцем?

— Так дети у нас. Они кушать хотят.

— Дети у них. Вот и расти ещё одно поколение рабов. Школ нет, медицины никакой. Иваны, блин, не помнящие родства. Смотреть на вас противно. Кто из вас в сопротивление хочет?

Мужики стояли молча, потупив глаза.

— Понятно. Холуи, значит. Пристрелить бы вас всех вместе с вот этими, — Леший ткнул стволом в сторону американцев, испуганно зашевелившихся при виде направленного на них автомата. — А ну, хлопцы, вяжите всех к соснам. Пусть добренького дядю Лешего вспоминают. Ещё раз на дорожке моей окажетесь, пристрелю, и даже ваших деток не вспомню. И амерам это передайте. Вы же, лизоблюды, по-английски можете говорить.

Бойцы быстро прикрутили верёвками к деревьям пленных, и колонна с Хаммером во главе свернула на просёлочную дорогу. Группа Руслана втиснулась в Хаммер, а бойцы остальных двух групп гроздьями повисли на автоцистернах. Пешком идти никто не хотел. Хаммер выскочил значительно вперёд, контролируя дорогу. Бойцы в салоне потеснились, давая больше простора Виталику, колдовавшему со своей аппаратурой. Наконец настройка произошла и все беспилотники, кружащие над районами, где пролегал маршрут, стали показывать безопасную картинку. Вит откинулся облегчённо назад и победоносно взглянул на Татьяну. И тут сработал тот самый закон подлости, от которого, как известно, не застрахован никто. По просёлочной дороге, пересекающей путь, по которому ехала колонна, выскочил Страйкер военной полиции, а следом за ним шёл грузовой Вольво со взводом морских пехотинцев в кузове. Встреча для обоих была полной неожиданностью. Бронетранспортёр остановился и из него вышел сержант, повелительно поднявший руку вверх. Костя бросился к пулемёту Хаммера и полоснул очередью по сержанту, давая возможность остальным выскочить из машины. Башня Страйкера неумолимо стала поворачиваться в сторону внедорожника, но не успела на какую-то долю секунды. Гера, присев на одно колено, выпустил заряд гранатомёта по бронемашине. Броневик стоял неудачно для Геры и граната, срикошетировав от наклонной брони, ушла в ночное небо. Однако это заставило пулемётчика понервничать и, довернув башню слишком сильно, пулемётчик промазал. Следующий выстрел из гранатомёта, произведённый уже Вовой, оказался удачным и Страйкер весело вспыхнул пионерским костром. А из тентованного кузова Вольво уже горохом посыпались на землю морские пехотинцы. Больше всего Дима переживал за наливники, которые ехали следом. Но, перепрограммируя беспилотники, Хаммер слишком сильно оторвался вперёд от основной колонны, поэтому автоцистерны под бой не подставились. Рассредоточившись, группа вступила в бой. Костик длинными очередями своего М249 прижал морпехов к земле, давая возможность группе занять позиции. Но вскоре ему стало очень неуютно, когда огонь противника сосредоточился на нём. Пришлось срочно отползать и менять положение. Зато он позволил вскрыть позиции амеров, пытающихся сковырнуть пулемётчика. Бой уже вступил в свою активную фазу, когда хлёсткий выстрел Танюхиной снайперки выбил из строя пулемёт морпехов. Димка побежал к ближайшей сосне, намереваясь сменить позицию. Пули, пролетающие совсем рядом и взрывающие землю под ногами, он ощущал практически всем телом. Грохнувшись между крепких корней, он выстрелил на вспышки и в который раз пожалел, что у него в руках М16 с детским калибром 5,56, а не Калашников с 7,62. Вот там амерам бы мало не показалось! Выставив ствол, он опять выстрелил наугад. Затвор щёлкнул и встал в заднее положение. Блин! А патронов мало осталось. Так и поляжем здесь. Слева длинными неэкономными очередями долбил Денис. Димка хотел было крикнуть ему, чтобы берёг патроны, как в боевом построении натовцев возникла паника и откуда-то из-за их спины раздались выстрелы, переросшие в беспорядочную стрельбу. Ну, он и понятно. Группы Паши и Лешего, пользуясь тем, что их не обнаружили, обошли амеров и ударили им в спину. Вскоре всё было кончено. Бойцы ходили между убитыми морпехами и собирали оружие, боеприпасы и амуницию. Крик Татьяны привлёк внимание всех. Бойцы бросились напролом сквозь кусты и увидели девушку, склонившуюся над Виталиком. Вит был смертельно бледен. Грудь, развороченная очередью, вздымалась в тщетном желании набрать побольше воздуха. Между плотно сжатых губ сочилась кровь.

— Как же так? — рыдала Татьяна.

— Ничего. Всё нормально, — хрипел Виталий, захлёбываясь кровью. — Я раньше смерти боялся. А сейчас вижу, что умирать совсем не страшно. Только больно и холодно.

— Вит, держись! — умоляла девушка, — сейчас до базы доберёмся, и тебе помогут.

— Не помогут, — прохрипел парень, потом попытался сказать что-то ещё, но кровь ртом пошла слишком сильно, он поморщился, несколько раз раскрыл рот, как рыба, вытащенная на берег и умер.

— Как же это не уберегли технаря! — разорялся Леший.

— Да кто ж его знает? — оправдывался Гера. — Я его вытащил из Хамера, уложил здесь и сказал, что он лежал и не отсвечивал. Кто ж знал, что он вскочит?

— Ладно, по машинам. Быстрее линяем с этого места!

Труп Витальки затащили в кузов Вольво, на удивление не пострадавшего в ходе боя, остальные бойцы тоже попрыгали под тент, и колонна быстро поехала к убежищу. Больше неожиданностей не было, и груз был благополучно доставлен на базу.

В ангаре было многолюдно. Народ из службы обеспечения проворно таскал мешки, коробки и бидоны с вереницы грузовиков, стоящих тут же к грузовому лифту. Наливники сразу отогнали в дальний конец. Мрачный Аркадий забирал из Хаммера аппаратуру Виталика и негромко матерился сквозь зубы. Командир, выслушавший рапорт Лешего, который отчитался за все три группы, подошёл к начальнику технического отдела и положил руку ему на плечо.

— По Виталику мы все скорбим. Но это война, и каждый, кто пришёл в сопротивление, знал, на что идёт. Но смерть, конечно, нелепая. Значит так, с завтрашнего дня весь технический отдел не меньше часа занимается боевой подготовкой. Моё упущение, что твои ботаники даже полежать под огнём не могут.

— Что, Андрей Сергеевич, продуктами разжились? — подошёл к командиру Руслан.

— Да вот, обозы крестьянские трясём. Всё меньше оккупантам продуктов достанется.

— Почему меньше? Амеров не волнует, куда обоз делся. Положено пять килограммов масла со двора, вынь да положь.

— Ну, значит, злее крестьяне станут. Глядишь, и за ружья возьмутся.

— Ага, возьмутся. Только против нас. У них против амеров кишка тонка.

— Против нас тоже. А устраивает их под американцами жить, пусть выкручиваются. Мы тоже кушать хотим. Ладно. Группы отдыхать. Хорошо поработали. Ещё и технику прихватили. Грузовик всегда в хозяйстве нужен. Да и Хаммер ни разу не лишний. Дима, пошли в кабинет, поговорим.

В кабинете командир отпил из кружки остывший уже чай, оставленный на столе раньше, поморщился и уселся за стол.

— Дима, нужно будет завтра с утра кое-куда съездить.

— Даже съездить?

— Ага. На этом твоём Мерседесе.

— Ого.

— Вот тебе и ого. Идея с твоим мажором заработала на всю катушку. Генерал пашет на сопротивление не покладая рук. А ему и деваться-то некуда. Он за своего сынка такую инфу нам подкинул, что, узнай об этом амеры, расстреляют без суда и следствия. Короче, поедешь шофёром у очень важного господина Шнайдера, которого будет играть у нас Илья. Ты его знаешь. Да, тот, из разведки. Поедете в город на встречу с генеральским сыном. Через него папа пакет с очень важными бумагами передаст. Заберёте и назад.

— А как через посты проедем?

— Ну, во-первых, Ай Ди у вас будут надёжные, а во-вторых, генерал позаботился, чтобы вашу машину не трогали. Номера уже вбиты в базу ВИП персон.

— А что, я не против. Хоть от души покатаюсь на машинке. Спорт-режим врублю, тапку в пол и скорость бод двести.

— Не убейтесь там. Ладно, иди, отдыхай.

Илью Дима знал. Правда, не так уж хорошо, потому, что он часто и подолгу исчезал из убежища. Это был один из разведчиков одиночек, прекрасно владеющих как английским языком, так и актёрским мастерством. Неоднократно Димон видел, как разведчик мастерски перевоплощался то в бомжа с помойки, то в изысканного английского джентльмена. Настоящий мастер своего дела. Так и в этот раз. Когда отдохнувший Дима, надев ту одежду, в которой он попал в этот мир, в который уже раз протирал ветошью и без того чистое лобовое стекло, к машине подошёл настоящий американский бизнесмен. Да что там бизнесмен? Олигарх! Широкополая фетровая шляпа чёрного цвета, дорогое кашемировое пальто, безукоризненно сидящий костюм, под которым была белая сорочка с шейным платком вместо галстука. Из-под обшлагов рукавов выглядывали манжеты с золотыми запонками. На ногах были элегантные туфли из кожи крокодила, а на руках тонкие лайковые перчатки. Взгляд выражал надменность хозяина жизни и полное презрение к окружающим. Илья подошёл к задней двери и встал, ожидая. Дима непонимающе уставился на него.

— Садись, давай, поедем уже, — нарушил молчание Дима.

— Дверь открой, — процедил разведчик.

Поняв свою оплошность, Димка подскочил к двери и распахнул её перед важным господином. Илья сел на заднее сиденье, надменно вскинув подбородок. Дима закрыл за ним дверь и, обойдя машину, забрался за руль.

— Запомни, если не хочешь попасть в руки натовской контрразведки, в роль нужно включаться уже на базе.

— Понял. Извини.

— Поехали.

Аппарель поднялась, и огромные ворота ангара открылись, впуская в помещение яркий солнечный свет. Машина вырулила из ворот, мягко переваливаясь поехала по просёлочной дороге и минут через пятнадцать выскочила на трассу. Вот чего не отнять у натовцев, так это любовь к хорошим дорогам. Эту трассу Димка помнил ещё по той жизни. Яма на яме и потрескавшийся асфальт, вот что собой представляла дорога там. А здесь же под колёсами стелилась идеальная многополосная бетонная магистраль. Дима переключил рычаг автоматической коробки передач на спортивный режим и утопил педаль в пол. Сила ускорения приятно вдавила тело в мягкое удобное кресло. Стрелка спидометра поползла по кругу и замерла на отметке сто миль в час. Мотор мягко, почти неслышно урчал под капотом.

— Мы не разобьёмся на такой скорости? — заволновался Илья.

— Не бойся. Машина устойчивая, тяжёлая, трасса идеальная, да и машину я вожу не первый год. А эта машина создана для таких скоростей. На ней медленно ездить преступление.

— Но всё равно осторожнее.

— А ты что, машину водить не умеешь?

— Почему? Умею, конечно.

— А зачем тебе тогда водитель? Ты не думай. Мне наоборот приятно вот так прокатиться. Просто такая машина подразумевает, что хозяин сам на ней за рулём ездит. Это же не лимузин. Её покупают те, кто любит за рулём с ветерком прокатиться. Ну и деньги если есть, конечно.

— Меня этот генеральский сынок не знает, а тебя видел. В следующий раз я сам к нему на встречу поеду. Кстати, это ты ему псевдоним дал?

— Какой?

— Мажор.

— Да, только я не думал, что это псевдонимом окажется. Просто так у нас называют таких вот богатеньких сынков.

— Так он сейчас у нас как Мажор и проходит. Очень перспективный агент, скажу тебе.

— Вот, я так и думал. А Леший его кончать хотел.

— Много бы потеряли, если бы кончили. Так, здесь давай потише. Скоро чек-пойнт будет.

— Что за хрень?

— Блокпост по-английски.

— Понятно, — Дима сбросил скорость до сорока миль.

Действительно, вскоре на дороге показался блокпост, сложенный из бетонных блоков с кирпичной будкой и пулемётом на плоской крыше. Пулемётчик, сидящий по-турецки и что-то жующий, проводил машину ленивым взглядом. После блокпоста потянулись одноэтажные дома пригородов, потом пятиэтажные хрущёвки. Пропетляв по улицам, выехали на центральную площадь, где над зданием администрации бодро развевался звёздно-полосатый флаг.

— Район Новый Свет знаешь? — поинтересовался Илья.

— Знаю, конечно. В моём мире самый крутой район был.

— Здесь тоже. Рули туда.

— Знал бы заранее, не стал бы в город заезжать. По объездной быстрее бы получилось.

— Не получилось бы. Объездная перекрыта в той стороне. Там база беспилотников, ну и какие-то закрытые учреждения.

— Ясно.

Ещё через десять минут стояния в пробках и езды по улицам, машина подкатила к посту перед воротами в бетонном заборе. Рослый капрал сверил номерной знак с записями на своём компьютере и дал сигнал солдату. Тот шустро открыл ворота, и машина покатила по чистенькой улице. Всё вокруг просто кричало о своём богатстве. Шикарные виллы, дорогие машины, люди, одетые броско и дорого.

— Давай вон к тому ресторану, — скомандовал Илья.

Дима заехал на парковку, заглушил мотор и, выйдя из машины, быстро подбежал и открыл заднюю дверь. Краем глаза он заметил младшего Вильсона, сидящего с чашечкой кофе за столиком на летней террасе. Ледяной осенний ветер совсем не располагал к распитию кофе на свежем воздухе, но мажор терпел. Илья как бы невзначай повернул голову в сторону террасы, давая возможность сынку рассмотреть его лицо. Судя по неприязненному взгляду, мажор его узнал. Ну да, воспоминания, должно быть, не из приятных.

— Гуд, — проговорил Илья, важно выплывая из авто. — Ты есть ждать менья здесь.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Дима и уже тише: — мажор за столиком на террасе. Кофе пьёт.

— Понял, — так же тихо ответил Илья.

Разведчик вальяжной походкой зашёл на террасу, не спеша подошёл к мажору и что-то проговорил ему, приподняв шляпу. Связной приподнялся и пожал протянутую руку. Илья поднял вверх указательный палец и тут же у столика появился официант. Разведчик сказал ему пару слов, выслушал ответ и с чем-то согласился снисходительным кивком. Приняв заказ, официант угодливо поклонился и тут же исчез, чтобы буквально через минуту появиться снова с чашечкой кофе в руках. Дима сидел в салоне автомобиля и наблюдал, как, словно два старых знакомых, Илья с мажором пили кофе и непринуждённо о чём-то беседовали. Минут через пятнадцать Вильсон младший отставил пустую чашку, вежливо откланялся и ушёл. Спустя пару минут Илья тоже встал и, придавив чашечкой купюру, вышел из террасы. Дима выскочил из машины и угодливо открыл перед разведчиком заднюю дверь.

— Теперь куда?

— Давай прямо и на светофоре направо. Там ателье.

— Ты что, пошить решил что-то?

— Ну не кофе же я сюда попить приехал. Слишком подозрительно. А в этом ателье все американцы обшиваются.

Ну, ателье, так ателье. Илья быстро сделал заказ и вскоре они уже выбрались из американского района, направляясь к выезду из города. Проехав блокпост Дима опять утопил педаль в пол и, они помчались на базу с ветерком.

Спустя два дня Димку неожиданно вызвал Селиванов. Посыльный прибежал прямо в столовую, и пришлось обед доедать быстро, как на первом году службы в армии.

— Иди-иди, — напутствовал его Руслан, посмеиваясь. — Сейчас он тебя пригрузит чем-то. Опять тихий и задумчивый будешь ходить.

Пусть смеётся. Лишь бы не обижался. А то поначалу командир группы очень ревностно относился к тому, что Селиванов спрашивает мнение именно у Димки, да и вообще выделяет его из остальных.

Командир встретил его в своём кабинете, как обычно, сильно закуренном и с неизменной чашкой чая.

— Ты проходи, садись. Вон, чай наливай. Посоветоваться хочу с тобой.

— А что случилось? — поинтересовался Димка, бросая два кусочка сахара в стакан.

— Ты, наверное, в курсе, что с боеприпасами у нас напряг намечается.

— В общих чертах.

— Так вот. Планировали мы на оружейный склад налёт сделать. Но дело это непростое. Такие объекты имеют очень серьёзную охрану.

— Ну, это понятно. Надо быть круглым идиотом, чтобы туда поставить охранять бабушку с наганом. Дело-то в чём?

— Да генерал нам одну наколочку дал. Есть тут недалеко склады. Ещё от России остались. Сплошь российское вооружение и боеприпасы. И охрана слабенькая. Взвод охраны, который там практически и живёт. Расслабились, огороды развели. Мнение такое, что это вооружение уже даром никому не нужно. И в переплавку не хочется пускать. Вот и стоят, типа для резерва. Хочу посоветоваться, стоит ли их брать?

— Конечно, стоит! По крайней мере, пока патроны не кончатся, Калашниковыми можно в полный рост воевать. Это же вещь! Особенно, если калибр 7,62. Да и всё остальное тоже класс.

— Нужно будет людей научить пользоваться всем этим.

— Научим.

— Ну, значит, будем брать. Вот смотри. Это схема охраны складов, а это схема подъездных путей. Вот положение складов на карте. Дать с собой всё это я тебе, естественно не могу. Сам понимаешь. Так что запоминай и завтра ко мне с планом операции.

Димка внимательно вглядывался в карту и схемы, запоминая, потом кивнул головой и поднялся.

— Хорошо. Пойду думать. А, может, сходить?

— Не надо туда сейчас лезть. Не дай бог засветимся, нарушим идиллию. Поймут наш интерес, войск нагонят, штурмуй потом.

— Ладно. Будем так думать.

8

Димка вышел из кабинета и пошёл по коридору, ломая голову над предстоящей операцией. Российское оружие вещь хорошая. А то, что большинству незнакомое, так это не страшно. Это не натовское, где столько всего наворочено, что с непривычки и сломать можно по незнанию. Российское оружие всегда разрабатывалось из расчёта на деревенского Ваньку, привыкшего быкам хвосты крутить, да на тракторе перед девками выделываться. Только вот как это мероприятие красиво спланировать? Желательно вообще без стрельбы, чтобы шума не поднимать. Правда, склады в глуши стоят. Да только закон подлости никто не отменял. Тогда вон, с наливниками, тоже ведь совсем не ожидали, что на натовцев напорются. А напоролись. И Витальку потеряли. Эх, Виталька! Хороший парень был. И что вскочил в разгар боя? Танька до сих пор сама не своя. И, вроде, отношений у них не было никаких. Витальке она, конечно, нравилась. А вот сама девушка его всерьёз никогда не воспринимала. Что-то мысли не туда ушли. Так. Склады. Четыре вышки по углам. Вышки, зараза, как заноза. Попробуй часового сковырни оттуда. Они же, наверное, капитальные, бронированные. И что делать? Ночью надо склады брать. Часовой на вышке днём стоит. А ночью службу несёт методом патрулирования. Снимать часового в темноте легче и он в пределах досягаемости. Караульное помещение находится за периметром складов. Там дежурная смена: отдыхающая и бодрствующая. Судя по схеме, изолированный дворик с часовым на входе. Калитка железная, скорее всего, с глазком. И, наверное, по верху забора колючая проволока натянута. Тоже, считай, миникрепость. Чуть дальше казарма с огородами и баскетбольной площадкой. Любят эти американцы мяч в корзину побросать. Подъездных путей два. Один к казарме, другой к складам. Значит, нужны три группы. Казарма проще всего. Заблокировать, в окно несколько светошумовых гранат и всё. Бери их тёпленькими. Часовых тоже можно суметь снять аккуратно. А вот что с караульным помещением делать? Надо к технарям зайти.

— Амеры на отдалённых объектах давно уже проводными телефонами не пользуются, — как само собой разумеющееся вещал Аркадий. — У них везде радиосвязь.

— А сигнализация?

— Тоже. Считается, что это надёжнее. Ведь провод можно перерезать.

— А можно радиосвязь заглушить?

— Конечно. Сканером вычисляется канал и забивается. Правда, на сканере обязательно специалист должен сидеть.

— Зачем?

— Видишь ли, при пользовании радиосвязью всегда определяется основной канал и несколько запасных. И специалист должен быстро вычислить, на какой запасной канал перескочил противник и сразу его заблокировать. Тут мастер нужен.

— А у вас есть такой мастер?

— Конечно, — обиделся Аркадий. — У нас что ни специалист, то самородок.

— А на занятия по боевой подготовке ходите?

— Ходим. Во где у меня эти занятия, — он рубанул себя ребром ладони по горлу. — Ай Ди делай, глушилки давай, сигналы с дронов перехватывай! А тут ещё занятия. Можно подумать, что у моего отдела в сутках сорок восемь часов.

— Ну, на занятия грешить тоже не надо. Занимался бы Виталик в своё время, сейчас жив бы был.

— Это да, — помрачнел Аркадиий. — Ладно. Если у тебя всё, я побежал работать.

— Без Коллинза нам не обойтись, если мы хотим всё провернуть тихо, — подытожил свой доклад Дима.

— Не хотелось бы лишний раз лейтенанта светить, — морщился командир.

— Ну, казарму мы чисто должны взять. Часовых тоже поснимаем. А вот караулку будем долго штурмовать. Своих положим. А с Коллинзом зайдём внутрь без проблем.

— Днём бы эти склады захватить. И грузить при свете дня легче будет, чем по темноте шариться.

— Днём никак. Часовые всю малину испортят. Они же днём в бронированных вышках службу несут. Попробуй, достань их оттуда. А ночью вдоль периметра патрулируют.

— Ну а теперь полный план изложи.

— Легко! Первая группа скрытно подбирается к объекту и устраняет часовых. Вторая группа с Коллинзом на полицейском Страйкере подъезжает открыто к казарме, вытаскивает оттуда командира взвода, и они идут проверять караульное помещение. Как только вторая группа вламывается в караулку, третья группа штурмует казарму. Детали обговорим позднее с командирами групп, а общая картинка такая.

К операции готовились тщательно. В ангаре разметили контуры складов и под руководством Олега отрабатывали снятие часовых, Леший с Кризисом буквально по минутам расписывали свои действия и тренировали свои группы по заходу в караулку и штурму казармы, автотехники готовили машины к выезду, а Селиванов с Булановым корпели над картой, пытаясь вычислить наиболее безопасный маршрут. Наконец всё было готово. Технари с группой Паши выехали из бункера заранее для того, чтобы засечь маршруты прохождения беспилотников и при наступлении темноты скачать с них картинку. По сигналу командира ворота ангара раскрылись, и колонна ушла в ночь. Шли осторожно, больше ориентируясь по габаритным огням передних машин, так как маскировочные насадки на фары света почти не давали. Передний полицейский Страйкер вообще шел по прибору ночного видения, фары выключив совсем. Не доезжая до складов колонна машин остановилась и осталась стоять до поступления команды. Группа Руслана ушла по направлению постов, а группа Лешего вышла на позиции поближе к казарме.

Татьяна со своей снайперкой осталась на взгорке для контроля ситуации. Костя и Денис тоже заняли позицию неподалёку, изображая пулемётный расчёт, в котором Денис был вторым номером. Гера и Вова неслышно двинулись вперёд, обходя периметр слева и справа. Им достались дальние часовые, значит им начинать первыми. Руслан и Дима, тоже разобрав свои цели, двинулись к колючей проволоке. Даже обидно за такое отношение к родному оружию. Прямо как к бросовому материалу. Столбы деревянные, колючая проволока древняя, а не новомодная егоза. Даже системы сигнализации нет. Ни одной нитки Димка не увидел по периметру. А вышки? Дима ожидал современные конструкции с бронированной защитой для часового. А на деле стоят такие допотопные деревяшки. Амеры что, действительно считают, что российское оружие никому не нужно? Ну, здесь они ошиблись. Осторожно перерезав нижнюю колючку, он прополз до следующего ограждения и, так же быстро щёлкнув ножницами, перекатился внутрь. Прячась в тени, Дима огляделся, но часового не заметил. А вот это плохо. Что, если он уже засёк нарушителя и занял позицию. Сейчас как шмальнёт из своей винтовки и поминай, как звали. Однако выстрела не последовало. Димка прислушался, надеясь почуять шаги, и вдруг услышал недалеко от себя тихое сопение. Что за чёрт? Он осторожно пошёл на звук и за штабелем досок, накрытых рубероидом, увидел часового, мирно спящего в обнимку с винтовкой. Ну и дисциплинка! Одним ударом ножа Димон наказал нарушителя устава караульной службы и шепнул в рацию: «Минус один».

— Минус четыре, — засмеялся в наушнике Руслан. Что так долго возился?

— Часового искал.

— Это как?

— Да он за штабелем прилёг поспать. Еле нашёл.

— Вот и отлично. Там наши уже тоже начали.

И действительно, со стороны караулки раздалось несколько негромких, приглушённых стенами выстрелов, а потом со стороны казармы послышалась беспорядочная непродолжительная стрельба и всё стихло.

— Всё, победа, — проговорил Руслан. — Айда ворота открывать.

Они подбежали к воротам, быстро сбили навесной замок и распахнули створки. Между деревьев тускло сверкнули фары, и на склады заехала колонна грузовиков. Группа Руслана присоединилась к Татьяне, Костику и Денису и заняла позиции на охране всего этого грабежа. А на складах закипела работа. Взламывались ворота складов, машины забивались до упора и, отъехав в сторону, уступали место другим. Спасибо, поздней осенью ночи длинные. За ночь успели сделать четыре рейса и выгребли со складов практически всё. С последним рейсом группа Руслана уселась в полупустой кузов, тоже поехала на базу. Уже на базе Дима от радости исполнил танец шамана вокруг ящиков с ротными восьмидесяти двухмиллиметровыми миномётами.

— Ты чего это расплясался тут? — спросил его командир.

— Это же «Подносы»! Ротные миномёты. Теперь у нас, считайте, артиллерия есть. Вес 42 килограмма, а дальность стрельбы три километра! Это представьте, быстренько подошли, отстрелялись и так же быстро ушли. И пусть амеры землю носом роют. У него скорострельность двадцать выстрелов в минуту. Двадцать мин на голову мало не покажется.

— Так из него ещё надо уметь стрелять, — усомнился Селиванов.

— А чего тут уметь? — подошёл поближе мужичок из недавно прибывших гражданских. — Я на таком собаку съел. И вес 42 килограмма только в боевом положении. А так, один ствол несёт, это шестнадцать килограмм, второй — опорную плиту, это семнадцать килограмм, а третий двуногу, там всего четырнадцать килограмм. На месте собирается и всё. Хочешь, на три километра стреляй, хочешь, на сто метров. Вещь безотказная, как табуретка.

— Ты где у нас числишься? — поинтересовался командир.

— Так в хозяйственно подразделении я. Кирсанов моя фамилия.

— Так вот, Кирсанов, с сегодняшнего дня ты не на хозяйстве. Ты главным миномётчиком у нас будешь. Походи среди людей, поспрашивай. Отбери себе толковых ребят. Вечером жду тебя со списком. Сколько у нас миномётов?

— Десять.

— Вот десять расчётов и отбери.

— Есть! — мужик явно обрадовался такому раскладу и тут же ввинтился в толпу, исполняя приказ командира.

А набрали много чего. Видимо и до оккупации эти склады были длительного хранения, потому что там было в основном устаревшее вооружение. Но устаревшее не значит плохое. Чего стоят десантные АКМС под патрон 7,62! А старые добрые СВД? Гранаты РГД и Ф-1, конечно не могут похвастаться тремя типами взрывателей, но зато по мощности не уступают американским мячикам. Да и время срабатывания взрывателя меньше, что удобнее. Нашлись даже противотанковые мины ТМ-62, только куда их применить, пока не решили. Американцы давно уже научились бороться с фугасами на дорогах, а уж такую мину они срисуют сразу. Ну, это пусть технари думают. А вот противопехотные мины пригодятся. Гранатомёты РПГ-7 вообще подарок, как и 12,7 миллиметровые пулемёты ДШК. Короче, полный Клондайк, как выразился эмоциональный Денис после лекции, проведённой Димой. На следующий день занялись расконсервацией вооружения. Необходимо было удалить смазку, промыть все детали в керосине и вновь смазать. Провозились весь день, попутно изучая новое для многих оружие. Но освоились быстро, что не удивительно, учитывая конструктивную простоту оружия. А потом начались занятия. Кирсанов набрал себе миномётную батарею и муштровал новобранцев по перетаскиванию, сборке и разборке миномётов. Мужиков он набрал, как и положено, здоровых, легко ворочающих тяжёлые части.

— А что, Дима, не устроить ли нам налёт на базу беспилотников, раз у нас миномёты появились? — как-то раз, полушутя спросил Селиванов.

— Можно было бы, если правильно рассчитать пути подхода и отхода.

— Ты подумай на досуге. Глядишь, и идейка какая появится.

Идея разгрома базы беспилотников вдруг захватила Диму целиком. А что, не подвергая жизни бойцов риску издалека обстрелять базу и быстро уйти. Дроны вещь хрупкая, а восьмидесяти двухмиллиметровая мина дел там много может натворить. Дня два он прикидывал и так, и эдак, а потом пошёл к командиру.

— Есть идеи по базе, — с порога заговорил он.

— По какой базе? — не понял Селиванов.

— Мы же с вами, Андрей Сергеевич, говорили на эту тему. Ну, база беспилотников, помните?

— Ах, про это! Так я шутил просто.

— А я не шучу. Если три миномёта переправить в городское убежище, пройтись с Кирсановым в разведку к базе и нанести цели на карту с привязкой к реперам, то может получиться. Ставим миномёты недалеко от коллектора, наносим удары, сворачиваемся и уходим. Дальность позволяет. Скорострельность «Подноса» с переносом цели пятнадцать выстрелов. Ну, учитывая неопытность расчётов, десять выстрелов. Три миномёта это тридцать выстрелов в минуту. За три минуты около ста мин упадёт на базу. Как вы думаете, мало покажется амерам?

— А ведь может получиться. Давай сейчас к Кирсанову, обсуди это с ним и оба ко мне.

Кирсанов идею встретил на «Ура» и тут же стал прикидывать, какие расчёты возьмёт с собой. О том, чтобы не участвовать в операции и речи быть не могло. Уж очень чесались у мужика руки, во-первых, задать амерам шороху, а во-вторых, опробовать в деле свои игрушки.

— Вот не сидится тебе спокойно, — ворчал Костя, пробираясь между вонючих куч свалки.

— Точно, — пыхтел Гера, перекидывая с одного плеча на другое ящик с минами.

— Да ладно вам, — смеясь отвечал Дима. — Зато перцу амерам зададим. Самих не достали эти дроны?

— Да, вроде, научились им глаза отводить.

— Научились. Но процедура это сложная. А тут раз, и конец птичкам. Больше летать не смогут.

— Отставить разговоры, — прервал трёп Руслан. — Дима, Костя, в коллектор.

— Есть, — шутливо отдал честь Дима и полез в люк. Следом спустился Костик. Там они стали принимать ящики, потом разобранные миномёты, а следом спустились остальные. Опять разобрав свою поклажу, направились к убежищу. На входе их встретил начальник охраны, который удивлённо качал головой, рассматривая принесённый груз. Миномётчики впервые оказались в этом месте, поэтому с удивлением крутили головой.

— Ну, надо же! — воскликнул один из них. — Всю жизнь прожил в этом городе, а про такие катакомбы под ногами не знал.

— И никто не знал, — ответил Руслан. — Так бы уже нас давно вычислили. Кто-нибудь из знающих обязательно бы проболтался. Давайте размещайтесь. Гера и Вова тоже отдыхайте. А остальная группа выходит на разведку целей.

— Что это мы отдыхать? — возмутился Гера. — Я в состав группы пока ещё вхожу.

— И я тоже! — добавил Вова.

— Вы сегодня роль носильщиков исполняли. Наломались с этими ящиками. Куда вам ещё ползать по парку.

— Нет. Мы пойдём.

— Ну, смотрите. Я не заставляю.

Группа, прихватив с собой Кирсанова, прошла через убежище к другому выходу и опять оказалась в бетонной трубе коллектора. Прошли знакомыми ходами и опять вылезли через ливнёвку к реке. Снова, как и раньше, поднялись по крутому берегу и, укрываясь термоодеялами от беспилотника, буквально висящего над базой, добрались до наблюдательного пункта. Только разместились, мимо проехал мотопатруль на Хаммере.

— Вовремя мы, — довольно проговорил Гера.

— Да. Успели как раз укрыться, — согласился Руслан. — Ты, Кирсанов, давай работай.

— А я что делаю? — отозвался главный миномётчик. — Эх, наблюдателя-корректировщика бы сюда!

— Нельзя, — сказал Дима. — Когда обстрел начнётся, они же начнут здесь каждый квадратный метр прочёсывать. Не успеет уйти. Хотя… Мы же технаря с аппаратурой взяли, чтобы потом перехватить картинку с беспилотника и зафиксировать разрушения. А что если картинку перехватить ещё до обстрела и с дрона корректировать стрельбу?

— А ведь это идея! — загорелся Кирсанов.

— Ты давай отмечай у себя на карте, — сварливо прикрикнул на него Руслан. — Уходить пора. Что-то амеры нервничают.

И действительно, мотопатруль стал проезжать чаще, чем в прошлый раз и более настойчиво шарил прожектором по зарослям. Да и беспилотник периодически снижался и зависал в некоторых местах. Оно и понятно. Сопротивление усилило свою активность. Несколько очень болезненных для амеров акций не прошли даром. Да ещё и захват складов с российским вооружением.

— Всё. Я готов, — наконец проговорил Кирсанов, и группа пустилась в обратный путь. Пропустив водный патруль, опять нырнули в ливнёвку и пошли на базу отсыпаться.

Технарь был совсем не в восторге, что ему придётся участвовать в акции, но деваться было некуда. С заходом солнца вышли на операцию. Группа разделилась. Руслан, Вова, Гера и Костя пошли с миномётчиками, а Дима, Таня, Денис и технарь, к вчерашней ливнёвке. Переждали водный патруль и поднялись на берег. Далеко решили не отходить, а присели в небольшой промоине у самого берега. Обложились термоодеялами и заняли оборону, пока технарь возился со своей аппаратурой. Наконец, на экране планшета появилось изображение лётного поля со стоящими дронами. Картинка плыла вслед за движением аппарата, но была чёткой и яркой. Мощные прожектора услужливо подсвечивали все закоулки базы.

— Есть картинка, — тихо сказал Дима в микрофон рации.

— Мы готовы, — отозвались в наушнике.

— Ну, тогда огонь!

— Даю пристрелочный.

На базе громыхнуло, а на экране прямо посреди лётного поля разцвёл цветок взрыва.

— Отлично! Прямо по центру. А сейчас беглым разброс в радиусе ста метров, — скомандовал Дима.

Изображение на экране дёрнулось и стало хаотично двигаться. Это дрон в панике заметался над базой. Но всё равно было хорошо видно, как поле покрылось серией взрывов, а в воздухе летали искрёженные части беспилотников.

— Заканчиваем, — раздалось в наушнике.

— Подожди. На два часа удаление сто пятьдесят положи серию.

— Что там?

— Склад ГСМ.

— Делаю.

Даже с берега было видно облако пламени, поднявшееся над базой. А на экране это зрелище вообще было эпическим.

— А теперь лево триста.

— Некогда. Что там?

— Пункт управления дронами.

— Ладно. Кидаю.

На экране прекрасно было видно, как под ударами восьмидесяти двухмиллиметровых мин проламываются лёгкие сборные конструкции и осколки прошивают строение насквозь. Потом земля стало быстро приближаться, изображение мигнуло и пропало. Беспилотник, лишённый команд с пульта, рухнул на землю.

— Эх, жаль, — проговорил технарь. — Надо было управление перехватить.

— Всё. Уходим, — сообщил по рации Руслан. — Вы тоже уходите. Не задерживайтесь.

— Хорошо.

Только сейчас Дима заметил какофонию, творящуюся вокруг. Пламя над базой вздымалось метров на двадцать в высоту. Ревели сирены. Со стороны базы доносились взрывы. Видать, какая-то из мин угодила на склад боеприпасов. Были слышны крики, беспорядочная стрельба. Технарь кивнул головой, подтверждая, что картинка зафиксирована, и они, переждав аж две лодки водного патруля, спустились вниз.

В убежище пришлось сидеть три дня. Американцы опять в бессильной злости переворачивали вверх дном город. Опять досталось пригородам. А потом один из патрулей при прочёсывании дачного посёлка нарвался на крупную банду и полёг весь. Амеры, думая, что это и есть виновники их бед, бросили на поимку банды все силы. Бандитов гоняли ещё два дня, зажали в коровнике какого-то крестьянского хозяйства и всю уничтожили. Ну, туда им и дорога. На земле чище стало. Видимо посчитав, что обидчики наказаны, натовцы, наконец, успокоились. Командир, выйдя на связь, приказал оставить миномёты в убежище и всем возвращаться назад. Вместе с ними уходили и семь бойцов, оправившихся после ранения.

А идти действительно стало легче. Дронов в небе не наблюдалось, поэтому путь прошли в два раза быстрее обычного. Кадры уничтожения базы смотрели всем убежищем. А посмотреть было на что. База была практически уничтожена полностью. Как и операторы дронов. А это вообще болезненная потеря для американцев. Ведь оператора нужно готовить. И это дело не одного дня. Миномётчики вообще ходили именинниками. Шутка ли, первое боевое крещение, да ещё и с таким результатом.

Серьёзных операций в ближайшее время не предвиделось, а рутина надоела, поэтому Дима придумал себе и своей группе новое развлечение под названием «Охота на патрули». Смысл охоты заключался в том, что на пути следования патруля устанавливалась противотанковая мина ТМ-62, вокруг которой маскировались противопехотные ПМН, да ещё и «Лепестки» разбрасывались. Патруль, естественно, мину засекал, вылезал для того, чтобы локализовать закладку и, ожидаемо подрывался на «Лепестках». А «Лепесток» мина противная. Убить не убивает, но ступню по щиколотку отрывает напрочь. Ну, конечно, паника, раненного затаскивают в Хаммер и по газам. И вот тут налетают хотя бы одним из колёс на ПМН. Мина-то эта противопехотная, но 200 грамм тротила колесо отрывает легко. И вот летит такой Хаммер кубарем, только пыль столбом. Остаётся выживших добить и опять раствориться в лесу. Затея понравилась и, вскоре, многие группы тоже присоединились к развлечению. В конце концов всё это так запугало натовцев, что патрули стали передвигаться только на Страйкерах или Бредли. При обнаружении ТМ-62 амеры уже не лезли на дорогу, а вызывали подмогу в виде как минимум взвода морских пехотинцев и подразделения сапёров. А так как такие происшествия происходили с завидной регулярностью то там, то здесь, американцы превратились в задёрганных параноиков, стреляющих по кустам на каждый шорох и вздрагивающих даже от птичьего крика.

В один из дней стало известно, что две американские части и одна английская перебрасывается за Урал, а на их место приходят румынские мотопехотные части. Дима, находясь в разведке со своей группой, наблюдал за новосёлами, располагающимися в бывших американских казармах. А когда перевёл взгляд на автопарк, то от ностальгии заныло сердце. Там, где раньше ровными рядами стояли коробочки Абрамсов, Бредли и Страйкеров, выстроились родные Т-72, БТР — 80 и БМП-2. Неожиданно, хотя чему удивляться, если всё это у них стояло на вооружении во времена Советского Союза. С этим добром в НАТО они и вошли. А там, не выбрасывать же всё это. Так и воюют в НАТО с советским вооружением и техникой. Румыны сразу показали себя во всей красе. Они беззастенчиво вламывались в дома, вынося оттуда всё мало-мальски понравившееся, останавливали и обыскивали прохожих, отбирая ценности, вылакали всё спиртное, продающееся в окрестных магазинах, зачастую даже забывая расплатиться. Чего стоит шорох, который они наводили в ближайших деревнях, влетая туда на БТР-80, спешиваясь и гоняясь по дворам за курицами и поросятами. А в населённых пунктах, где располагались их комендатуры, довольно быстро стали привычным дополнением пейзажа никогда не пустующие виселицы. Прямо немцы и сорок первый год. Дошло до того, что, обычно терпеливые, крестьяне через разведчиков обратились к командованию сопротивления с просьбой постараться пресечь подобные бесчинства. Да не просто обратились, а ещё и подготовили обоз с продуктами. Подарок, конечно, дело приятное, но его ещё отработать надо.

— И какие есть предложения? — обратился Селиванов Димке.

— Я думаю, их надо запереть у себя в гарнизоне.

— Как? Замок на ворота навесить?

— Зачем? Уничтожать их патрули, нападать на колонны. Запугать так, что они сами у себя по гарнизонам закроются и без особой надобности наружу вылезать не будут.

— Легко сказать. А как сделать?

— Ну, румыны не амеры. Я уже заметил, что службу они несут безалаберно. Вот тут нам ТМ-62 и пригодятся. Я думаю, румыны не мониторят так трассу во время движения. Для начала заминируем несколько дорог и посмотрим, что из этого выйдет. Пока они одним-двумя БТРами по сёлам мотаются, им можно билеты в один конец пачками выписывать. Да ещё, они технику российскую-то освоили, а на броне по-боевому ездить так и не научились. После подрыва там, в десантном отсеке каша будет. Только добивай особо везучих.

— Ну, давай попробуем.

Рано утром четыре группы, прихватив со склада боепитания по одной мине ТМ-62, вышли из бункера, и ушли в лес. У каждой было своё направление и своя дорога. Группа Руслана прошла через лес и, выйдя к небольшому оврагу, притаилась метрах в двадцати от дороги. Дорога была пустая, если не считать нескольких легковых машин, прошмыгнувших в обоих направлениях. Наконец, вдали показался знакомый силуэт БТР-80, который, деловито урча, не спеша катился по грунтовке. Тонкий ствол КПВТ обшаривал окрестности, но бойцов не обнаружил. В люках командира и водителя, открытых по-походному были видны головы в шлемофонах, мерно покачивающиеся в такт движению боевой машины.

— Патруль на маршруте, — сказал Руслан.

— Да, — согласился Димка. — Значит, скоро назад поедет. Надо мину ставить.

— «Лепестки» будем разбрасывать? — деловито осведомился Костя.

— Не надо. Когда добивать будем, сами можем нарваться. Да и сейчас главное посмотреть их реакцию на противотанковую мину.

Восьмидесятка, так же ровно урча мотором, скрылась за поворотом, и Денис с Димкой бросились к дорожному полотну. Несмотря на прошедший вчера дождь, утрамбованный тысячами колёс грунт, поддавался тяжело. Тем более, что копать надо было аккуратно, по возможности не повреждая бортики колеи. Наконец, мина была установлена, замаскирована и группа приготовилась досмотреть представление до конца. Появившаяся на горизонте «Тойота-Лендкрузер» заставила поволноваться, но, после того, как мощные колёса внедорожника без проблем проехали по закладке, ещё более улучшив маскировку, все облегчённо вздохнули. Крузак, конечно, машина тяжёлая, но не настолько, чтобы на него среагировал взрыватель. Тело уже начало затекать и сырость неприятно пропитала одежду, когда вдали опять послышался звук мотора восьмидесятки. Машина так же шла не торопясь, обшаривая своим пулемётом окрестности. Вся группа затаила дыхания, отсчитывая метры до закладки. Пять метров, четыре, три, два, один, взрыв! Одну сторону БТРа подбросило вверх, бронетранспортёр повисел в таком наклонном положении несколько секунд и опять рухнул на дорогу. Одно колесо упало рядом, а вот второе, кувыркаясь в воздухе, улетело метров на десять. Оставив Татьяну со своей снайперкой контролировать цель, группа бросилась к поверженной машине. Зайдя спереди, Димка забрался на броню и увидел мёртвые глаза командира и голову водителя, ткнувшегося лицом в рулевое колесо. Дав на всякий случай очередь внутрь, он схватил водителя за эвакуационную петлю на спине и дёрнул на себя. А тяжёлый, гад! Да ещё и зацепился там за что-то. Подскочивший Вова быстро помог извлечь тело, и Дима нырнул на водительское место, сразу разворачиваясь, чтобы удерживать под контролем десантный отсек. Рядом мелькнули ноги. Это Вова вытащил тело командира патруля. На освободившееся место тут-же скользнул Руслан.

— Что там у нас?

— Каша. Смотри сам.

Действительно, в десантном отсеке ползали друг по другу контуженные румыны, многие с переломами. Видны были и неподвижные тела, а воздухе стоял пряный запах крови. Кто-то из выживших всё-таки дотянулся до замка отпирания десантного люка, люк подался наружу, распадаясь на две части, одна из которых поднялась вверх, а другая превратилась в десантную аппарель. Бойцы не стали мешать искалеченным румынам выбираться из повреждённой боевой машины, и дожидаясь, когда очередная жертва шлёпнется о землю, невежливо оттаскивали её в сторону. Наконец, в машине остались только трупы и не имеющие возможность двигаться. Гера закинул внутрь пару гранат и тут-же захлопнул люк. Раздалось два глухих взрыва, и с машиной было всё кончено.

— Ну, здесь ясно всё, — проговорил Костик. — А вот с этими что делать?

— Выбираем того, кто поцелее, чтобы сам мог идти, а остальных добиваем, — ответил Руслан.

Среди выживших таковых не оказалось, так, что идею с взятием языка пришлось отменить. Не тащить же полудохлого румына на себе. Так что добили всех. Дима подбежал к телам и, достав гранаты и вытаскивая чеки, осторожно стал пристраивать их под трупами.

— Что это ты делаешь?

— А это бонус первым, кто найдёт погибший патруль. Тело переворачиваешь и получаешь подарок.

— Хитро, — удивился Руслан. — Ладно, уходим быстро. И так нашумели.

На базу вернулись в хорошем настроении. В столовой уже обедала группа Кризиса, вернувшаяся раньше. Двух других групп ещё не было.

— Как сходили? — отсалютовал ложкой Кризис.

— Патруль на БТРе расколошматили. А вы?

— А мы мародёров на двух БМП. Одна на мину налетела. Там всё в мясо, честное слово! А вторую с гранатомёта. Только я не понял, РПГ-7 чуть её насквозь не пробил!

— Кто же РПГ против БМП применяет? — засмеялся Дима. — Там мощности на танк рассчитано. Граната могла и насквозь пробить. На БМП и «Мухи» за глаза хватит.

— Понятно. Погорячились мы, значит. Но ничего. Главное, воевать с румынами можно. Лохи лохами.

— Амеры тоже поначалу непуганые были. Посмотрим, как быстро на своих ошибках румыны учатся.

Ещё две группы пришли ближе к вечеру, тоже довольные результатом вылазки. Каждая уничтожила по патрулю и тоже при помощи противотанковой мины.

За короткое время группы, хаотично нападающие на подразделения мародёров и патрули на дорогах, вселили в румын такой ужас, что количество патрулей существенно сократилось, а само патрулирование стало осуществляться исключительно усиленными механизированными группами. Выезды на мародёрку прекратились совсем. Румыны засели в своих гарнизонах, до максимума сократив выезды наружу. Подарок крестьян был отработан на совесть.

В природе наступила зима, и на землю упал снег, создавая неудобства для перемещения разведывательным группам. Хоть беспилотники не докучали особо, так как их численность довести до нужного количества, так и не получилось у натовцев. Основная боевая техника массово перебрасывалась за Урал, где шли жаркие бои. Возрождённая Российская армия вышла уже к Енисею, а на Алтае внезапно вспыхнуло восстание, в ходе которого от захватчиков был освобождён весь Алтайский край. Подразделения алтайцев ударили в мягкое подбрюшье натовцев, которые никак не ожидали такого поворота, и им пришлось воевать уже на два фронта. А это ещё на Урале в дело не вступили войска, находящиеся в глубине Уральских гор. Они ещё ждут своего часа, когда по приказу центра выскочат на своей боевой технике на оперативный простор и наведут шороху в тылу. Другие американские части тоже стали перебрасывать за Урал, постепенно заменяясь румынскими и албанскими частями. Теперь по утрам над ближайшим гарнизоном можно было слышать крик муэдзина, далеко раздающийся в морозном воздухе.

В одно прекрасное утро Селиванов опять пригласил Димку в кабинет. Пепельница как обычно была полна окурков, а под потолком уже привычно расположилось облако сигаретного дыма. Рядом с озабоченным видом сидел особист и рисовал какие-то кружочки на листе бумаги.

— Проходи, Дима, присаживайся.

— И подключайся к работе, — добавил Буланов.

— Чувствую, планируется что-то крупное? — поинтересовался парень.

— Крупное и незнакомое.

— Это как?

— Воинских частей мы ещё не штурмовали.

— Ого! Я тоже.

— Но, тем-не менее, с охраной части ты знаком. Тем более, что у румын и албанцев, в принципе, много от советской армии осталось. Их же в своё время по советским стандартам и вооружали и готовили.

— Хорошо. А что за часть выбрана в качестве жертвы?

— А вон, из которой каждый день муэдзин орёт.

— Албанцы?

— Да. Они. Бывшая английская часть. Стоят они обособленно, вдали от других частей. Так, что решили их пощипать. Нам и боеприпасы лишними не будут, и задание центра об активизации действий выполним. Да и боевой техники там целый парк. Если грамотно напасть, всё наше будет.

— Ну, такую акцию за пятнадцать минут не провернёшь. А через час тут уже будет десант на «Чинуках», а через два подкрепление на боевой технике.

— Проводной связи у них нет, это точные данные.

— И я даже догадываюсь, откуда такие сведения, — улыбнулся Дима.

— Да-да, правильно. Жаль только, что генерала перебрасывают. Такой источник информации теряем!

— Как перебрасывают?

— Обычно. Как и всех. За Урал. Но ничего, я в центр уже его координаты и данные сбросил. Пусть теперь там на благо сопротивления поработает.

— Бедный генерал! — уже в голос засмеялся Димка. — Он, наверное, уже раз сто пожалел, что в своё время презерватив не одел. Теперь за сынка отдувается.

— Точно. Ну, ладно. Посмеялись и хватит. Вернёмся к делу. Вот здесь подробная схема части. Вот система охраны. Смотри, изучай.

— Я так понял, что часть представляет собой одну единую территорию, поделённую внутри на сектора. Вот, скажем, жилой сектор. Так это же когда-то воинская часть российская была! Помню, она ещё в моём мире здесь стояла. Ну, это уже легче. Знакомо всё. Так, КПП, дорожка, вдоль которой размещены солдатская чайная, там, наверное, бар сейчас, клуб, здание штаба. Дальше плац, вокруг которого стоят четырёхэтажные казармы, ага, дальше солдатская столовая и хоздвор с продуктовыми складами. Дорожка налево — офицерская столовая и вещевые склады, там же антенное поле. Дорожка направо — склады артвооружения и автопарк.

— Что ты нам озвучиваешь очевидное? Мы что, сами схемы читать не умеем? — вдруг сварливо заговорил командир. Ну да, нервы.

— Это я для себя. Чтобы запомнить, ну и для стимуляции умственной деятельности, так сказать.

— Ты нам скажи, мысли есть хоть какие-то?

— В первую очередь связь надо заглушить, чтобы ни один сигнал тревоги не прошёл.

— Это мы и без тебя поняли. Технари команду получили.

— Антенное поле сложно заглушить.

— Заглушат. Что дальше?

— Часть штурмовать по двум направлениям. Первое, это вывести из строя личный состав. Для этого на плацу нужен наш Абрамс. Чтобы хотя бы по одному выстрелу на казарму перед штурмом. Так больше паники поднимется. А где паника, там и не до оружейной комнаты. Ну а безоружный солдат много не навоюет. Только как нам его на плац доставить? Машинка большая. Его с блокпоста на КПП ещё издалека заметят. Тревога поднимется. Тут фактор внезапности нужен.

— Вырезать блокпост.

— Не пойдёт. Всё равно внезапно не получится. Нужно на плац его легально доставить. Боюсь, без Коллинза тут тоже не обойтись. Подъедем колонной: Страйкер военной полиции, танк, и грузовики с пехотой. Изобразим американцев. Албанцы перед амерами гнутся. Привыкли, что они в НАТО второй сорт. Авось и впустят на территорию. А там, КПП сразу в ножи, одна группа тут-же штаб захватывает. Абрамс по окнам свои чушки разбрасывает и штурм казармы. И лучше всё это делать во время завтрака или обеда.

— Почему?

— А в это время, во-первых, офицеры оторваны от личного состава, они же в разных столовых питаются, а во-вторых, личный состав не в расположении, где их оружие в оружейках лежит. Естественно, вся часть одновременно в столовую не пойдёт. Большинство, всё-таки в казармах будет. Для этого и нужны залпы танковой пушки по окнам.

— С этим понятно. А второе направление?

— Там нужно будет подрывать бетонный забор и на Страйкерах и Бредли влетать на территорию автопарка. Там часовые с оружием, и сразу не определишь, кто, где находится. Они же и парк боевой техники охраняют, и склады ГСМ, и склады артвооружения. Тут не знаешь, откуда прилетит. Поэтому лучше на броне. Хорошо ещё, что у них ничего бронебойного не будет. Но блокпост со стороны ворот автопарка по любому нужно тихо вырезать. А то на своём БМП они нам всю малину испортить могут. Ну, или попытаются.

9

Операцию готовили несколько дней. Спешно готовились специалисты по вождению боевой техники, с пехотными ротами отрабатывалась тактика боя в помещениях, группы Руслана и Лешего тренировались по захвату штаба, а экипажи Страйкеров работали над маневрированием по территории, заставленной техникой. Наконец настал день, когда всё было готово, и колона выползла из чрева бункера. Не доезжая до бункера, колонна разделилась. Полицейский Страйкер, танк и четыре машины с бойцами поехали по дороге, а остальная техника свернула на просёлок. На КПП, увидев бронетранспортёр военной полиции, засуетились, забегали и к машине вышел капитан албанской армии.

— Начальник караула капитан Шабани, сэр! — произнёс он на плохом английском. — Могу я узнать, зачем вы приехали?

— Об этом я буду говорить с вашим командованием, — надувшись как инд. к, важно проговорил Коллинз. — Открывайте ворота!

— Но, сэр, я обязан доложить о вас командиру. Так положено по уставу.

— Засунь свой устав, знаешь, куда? Я что, должен всё это время сидеть здесь? Не слишком ли много вы берёте на себя? Я сказал открыть ворота.

— Капитан махнул головой, и солдатики бодро откатили ворота в сторону. Колонна покатила по дорожке. Страйкер свернул к штабу, в дверях которого уже показались какие-то офицеры, а танк выехал на строевой плац, распугивая солдат, строем тянущихся по направлению к столовой. Из БТР выскочила группа Руслана и, сбив с ног майора, видимо дежурного по штабу, рванула сразу на второй этаж. Выскочившая из первого грузовика группа Лешего, заскочила следом и растеклась по первому этажу. На плацу грохнула танковая пушка, послышался разрыв снаряда и шум чего-то рушащегося. Из окон штаба ясно было видно, как бойцы сопротивления горохом высыпаются из кузовов машин и, рассредоточившись по территории, выкашивают ополоумевших от страха албанцев. Штаб захватили быстро и, согнав всех офицеров в кабинет командира части, оставили их под присмотром Татьяны, Коллинза и раненного в руку Андрюху из группы Лешего. Остальная группа, выскочив из штаба, быстро переместилась ближе к офицерской столовой и стала уничтожать выбегающих оттуда офицеров. Со стороны автопарка раздалось несколько взрывов. Даже отсюда было видно, как куча пыли и остатков бетонной стены поднялась высоко в воздух. Спустя минуту оттуда раздалась бешеная стрельба. Штурмовые группы уже скрылись в зданиях казарм и оттуда тоже раздавались звуки перестрелки, изредка перемежающиеся разрывами гранат. Из торцевого окна третьего этажа одной из казарм вдруг высунулся ствол пулемёта. Вся группа дружно брызнула по первым попавшимся укрытиям. И вовремя. Пулемёт заработал, не давая высунуться для ответного огня. Хорошо засел, сволочь. Вдруг сухо щёлкнула снайперская винтовка, и пулемёт полетел вниз. В окне мёртво свесилось тело пулемётчика. Димка поднял голову и увидел в слуховом окошке чердака штаба улыбающуюся физиономию Танюхи. Молодец девчонка! Бои в казармах стали затихать, а в автопарке вообще всё успокоилось. Наконец, и в казармах прозвучали последние выстрелы, и наступила тишина. На плац, усеянный трупами, выходили бойцы. Кого-то выносили на себе, кто шёл сам, опираясь на плечо товарища или бережно баюкая перевязанную руку. К вышедшему на середину плаца Селиванову потянулись командиры с докладом. Выслушав всех, командир приказал подготовить грузовик для вывоза погибших бойцов и раненных, а остальным направиться в автопарк для погрузки.

Боевая техника, захваченная у албанцев, уже выстроилась в очередь у склада артвооружения и, по мере загрузки боекомплекта, сразу выезжала на позиции по охране гарнизона. Машины, реквизированные тут-же, сразу отправлялись на погрузку к складам. Вывозили всё, что можно. Вычищали все склады буквально под ноль. Технари не подвели и связь заглушили качественно, поэтому никто не мешал сопротивленцам грабить воинскую часть.

А на утро, на ближайшем деревенском кладбище состоялись похороны. Хоронили сорок семь человек, погибших при штурме казарм. Все были подавлены, ведь столько бойцов одновременно терять ещё не приходилось. Хотя и все понимали, что такую крупную операцию проводить ещё не приходилось. Сразу после похорон к командиру подошла группа деревенских парней.

— Возьмите нас в сопротивление, — от имени всех попросил бойкий рыжий парень лет двадцати. — Мы этих оккупантов тоже хотим бить.

— Сколько вас?

— Здесь — пятнадцать, а вообще шестьдесят два человека.

— С одной деревни? — удивился командир.

— Нет, с разных.

— А что это вы решили вдруг воевать? Раньше что-то желания такого не было.

— Было маленько. Да только вас попробуй, найди. Да и при американцах спокойно жилось. А вот эти приехали, и началось. Никакой жизни. У Васька, вон, они мамку убили. Да и у других тоже. А у Фрола двоих братьев повесили. Девок наших насильничают. Ведут себя, как хозяева, а с нами как с рабами бессловесными обращаются.

— Что ж, через два дня жду вас здесь же в пять вечера. Кто не передумал, пусть приходит. Вот только дороги назад не будет. Подумайте хорошенько.

— Что, просятся к нам? — подошёл к Селиванову Дима.

— Да. Хотят воевать вместе с нами.

— И что?

— Дал им два дня на размышление. Если не передумают, возьму. Нам люди нужны. Чует моё сердце, не в последний раз мы часть штурмовали.

В ангаре ласкали взор ровные ряды БМП, БТР-80 и двадцать танков Т-72. Будущие экипажи лазили по боевым машинам, изучая материальную часть.

— Полноценным воинским подразделением становимся, — проговорил Руслан, любуясь развернувшейся перед ним картиной.

— Да. Мы уже сила. Минимум, мотострелковый полк. Вот только выучка пока слабовата. Людей гонять надо.

— А кто спорит? И так гоняют их инструкторы. Ничего, натаскаются. Видел, как казармы штурмовали?

— Да видел. Бестолковщины много было. Оттого и столько людей потеряли.

— Зато, какой боевой опыт приобрели! В следующий раз уже лучше действовать будут.

— Это да. Людей бы побольше.

— Селиванов по населённым пунктам агитаторов отправил. Да ещё и листовки с призывом вступать в сопротивление.

— Ну, будем надеяться, что будет приток людей.

— Руслан, Дима, к командиру, — подбежал к ним посыльный.

— Что случилось?

— Не знаю. Но требует срочно.

Руслан с Димоном тревожно переглянулись и поспешили к Селиванову.

— Нет времени, — отмахнулся от доклада командир. — Группа Кризиса попала в засаду.

— Как?

— Пока подробностей не знаю. В убежище Славик из его группы приполз. Весь в крови, два огнестрела. Как сил добраться хватило? Сказал, что половина группы уничтожена, а сам Кризис, Сеня и Фёдор в плен попали. Сейчас они в комендатуре сидят в селе Крайновка. Вроде как румыны их решили показательно посреди села завтра повесить.

— Нацисты недоделанные! Нам-то что делать?

— Бери, Руслан, свою группу и туда. Я следом Лешего с Пашей отправляю. Будут вашим силовым прикрытием в случае необходимости. А вы не медлите. Посмотрите, что сделать можно. Дима, я на тебя надеюсь.

— Ясно.

Группа быстро поднялась по тревоге и вышла из убежища. Спасибо, беспилотников было мало и на них почти не отвлекались. Так, несколько раз нырнули под термоодеяло. Да и дрон нёс службу чисто формально, быстро перемещаясь по вечернему небу. К Крайновке вышли сравнительно быстро и залегли на опушке леса, осматривая село в бинокль. Село было большое. Над крышами возвышалась тёмная громада колокольни полуразрушенной церкви. В окнах домов светили неровными огоньками керосиновые лампы, а улицы были пустыми. Группа скользнула к огородам и осторожно вышла на узкую улочку, тянувшуюся куда-то к центру села. Шли осторожно, держась в тени заборов. Где-то вдали запели пьяными голосами на незнакомом языке, видимо румынском. Улочка плавно стала расширяться. Да и дома по сторонам стали побольше и побогаче. Ну и заборы из кривых штакетников потихоньку сменились большими, сложенными из шлакоблоков и больше похожими на крепостные стены. Уже ближе к центру, когда центральная площадь, ярко освещённая фонарями, была уже видна, перелезли через забор и прошли через двор. В окне шевельнулась занавеска, но на крыльцо так никто и не вышел. Странно, что ни одной собаки не видно. Неужели оккупанты, как и немцы в Великую Отечественную, всех собак перестреляли. Димка читал, что немцы очень собак в деревнях не любили. Перелезли через забор между двумя участками и оказались на заднем дворе кафе, стоящего на площади. Хозяева кафешки, видимо жили тут же, в доме, стоящем в глубине двора. На мангале, стоящем у задней двери суетливый шашлычник готовил шашлык. Аромат жареного мяса щекотал ноздри и вызывал усиленное слюноотделение. Шашлычника повязали быстро. Он испуганно ворочал белками глаз и со страхом крутил головой.

— Тихо! — проговорил ему Руслан. — Ты кто?

— Хозяин кафе, — дрожащим голосом проговорил тот.

— В кафе много народу?

— Девять человек. Три румына и шесть полицаев. Слышите, поют.

Действительно, внутри здания кто-то нестройно выводил пьяным голосом песню на чужом языке.

— И больше никого?

— Они остальных выгнали. Сидят сейчас, пьют и хвастаются, что кого-то поймали.

Из недр заведения опять раздалась песня на румынском, исполняемая пьяными голосами. Вова быстро связал хозяина кафе, и группа зашла в подсобные помещения кафешки. Не обращая внимание на испуганный писк посудомойки, удивлённый вскрик двух девчушек официанток, они вошли в помещение со стороны барной стойки и быстро скрутили всех девятерых. Причём двоих полицаев Гера просто вырубил, чтобы не путались под ногами. Так же слаженно всех пленников вытащили на задний двор и приступили к допросу. Румыны хлопали пьяными глазами, пока ещё не понимая, что случилось, а вот до полицаев дошло, в чьи руки они попали. Они с ужасом уставились на бойцов, а один даже стал быстро-быстро икать от страха.

— Отвечать быстро, — проговорил Руслан. — Куда пленных дели?

— Каких пленных? Поинтересовался один из полицаев, судя по сержантским нашивкам, старший.

— Которых вы только что обмывали?

— Не знаем мы ни о каких пленных, — попытался взять себя в руки сержант.

— А так? — нож Руслана легко вошёл в грудь одного из вырубленных полицаев.

Тело дёрнулось и затихло. Полицая проняло. Он понял, что с ним никто не будет церемониться и следующим окажется он.

— Они в комендатуре. В подвале.

— Где комендатура?

— В здании местной полиции. Во внутреннем дворике.

— Понятно. Мужики, полицаев раздеваем и переодеваемся.

— Да вы что? — побледнел полицай. — Вам не пройти там. Там же румыны.

Тем временем бойцы ловко вытряхивали полицаев из их формы. Только Гера с Вовой уныло топтались на месте. Ну не было среди полицаев ни одного такой большой комплекции.

— Срывайте с румын нашивки и лепите себе на камуфляж, — распорядился Руслан. — Будете у нас румынами.

Вот чем удобна натовская форма, что там не надо каждую ерунду нитками пришивать. Всё на липучках. Раз и готово. Пару минут только треск стоял. И вот уже стоят два здоровенных румына. Судя по нашивкам, один сержант Политеску, другой сержант Шербан.

— А с этими что?

— Ну не в задницу их целовать! Кончайте.

Сержант, видимо надеявшийся получить жизнь взамен на информацию, в панике закрутил головой.

— Мужики, не губите. Христом Богом умоляю, не губите.

— Что, жить захотелось? — холодно спросил у него Гера и одним движением свернул ему голову.

До румын, наконец, стал доходить весь трагизм ситуации, и они залопотали что-то на своём языке, пытаясь отползти подальше от этих страшных русских.

— А нечего было сюда заявляться, — проговорил Костя. — Я, лично, вас сюда не звал.

Через пять минут всё было кончено. Руслан присел на одно колено и достал карту села.

— Так, полиция рядом. Через четыре двора от кафе. Удобно, с краю площади в тени зданий пройдём. Пересекать площадь не надо.

— Руслан, приём! Ответь Паше, — донеслось из наушника.

— Здесь Руслан.

— Мы на краю села. Вы где?

— Мы в центре.

— А что нас не подождали?

— Времени не было.

— Какие планы?

— Буду штурмовать комендатуру, а там посмотрим.

— Может, вместе штурманём. Нас тут две группы.

— Нет. Мы сами. Вы остаётесь в силовом резерве. Неизвестно, как ситуация повернётся. Зайти-то, мы по любому зайдём, а вот как выходить будем, ещё не ясно. С базой есть связь?

— Есть. У нас-то времени побольше было собраться. Вот помощнее рацию и прихватили.

Сюда бы группу на БТРах. Это осиное гнездо выжечь под корень.

— Я свяжусь с командиром, передам ему твоё предложение.

— Хорошо. Будьте на связи. Поможете прорываться, если что.

— О Кей.

Группа вышла из кафе и уверенно направилась в сторону полицейского участка. Несмотря на ночь, возле крыльца стояли аж два полицейских «Ниссан-Патрола», а рядом с входом курили человек пять полицаев. Уже на подходе распределили цели и, подойдя, сразу взяли всех в ножи. Дима, не теряя времени, заскочил в помещение и, перегнувшись через стойку, пригвоздил своим верным НР-43 дежурного к креслу. Так же быстро и организованно группа прошла через здание, вышла на задний двор и сразу подошла к зданию комендатуры. Часовой, который должен был охранять вход внутри, за запертыми дверями, стоял снаружи и болтал о чём-то с полицейским капитаном. Таким подарком нужно было пользоваться незамедлительно. Вова с Герой метнулись к болтунам и быстро их упокоили. Группа ворвалась внутрь и тут везение кончилось. Выскочивший не вовремя в коридор дежурный по комендатуре что-то заверещал по-румынски, увернулся от брошенного Русланом ножа и потянул пистолет из кобуры. Шансов разрешить всё тихо не оставалось, и Денис срезал дежурного очередью. И тут началось. Отовсюду полезли вооружённые румыны, которых оказалось неожиданно много для ночного времени. Дениса и Татьяну оставили на обороне входа, а сами занялись зачисткой здания. Все два этажа зачистили быстро. А вот снаружи ситуация изменилась. Здание взяли в кольцо румыны и местные полицаи. Первый штурм, который предпринял противник под прикрытием БТРа, удалось отразить благодаря «Мухе». Вытащенный из застенков Кризис, яростно матерясь, подобрал с трупа М-16 и принялся набивать магазины при свете ярко горевшей под окнами восьмидесятки.

— Паша! — заговорил по рации Руслан.

— Здесь Паша. Слышу, у вас там жарко.

— Ага. Прямо Сахара. Как насчёт бронегруппы?

— Группа уже в пути. Три БТР-80 с десантом и одна БМП-2.

— Побыстрее бы. Долго не продержимся. Сейчас нас из гранатомётов причешут, крупняком заполируют и пишите письма мелким почерком.

— Может, мы им в спину ударим?

— Это на крайний случай. У нас какой никакой, но всё же укреп район. А вы их на себя отвлечёте, а укрываться-то и негде. Так и будете от них зайцами скакать по улицам, пока не зажмут.

— Ребята, хоть, живы?

— Да. Всех троих вытащили. Побитые сильно, но злые, как тигры. Так и рвутся в бой.

— Ну, хоть что-то. Держитесь.

Руслан оторвался от рации и с удивлением увидел недалеко от себя совершенно незнакомых мужиков, занимающих позиции возле окон с трофейным оружием.

— Это ещё кто? — спросил командир группы.

— Эти? — переспросил Кризис, улыбаясь ртом с пеньками выбитых зубов. — Это освобождённые узники. Тут кроме нас человек двадцать сидело. Нормальные мужики. Вот, пособить решили. Или дать румынам последний и решительный.

— К нам бронегруппа на помощь идёт. Надо только продержаться.

— Проблема. Вон, уже с гранатомётами забегали.

Действительно, на позициях штурмующих появились фигурки гранатомётчиков. Вдруг сверху щёлкнула снайперка, и один из гранатомётчиков, переломившись в поясе, упал на землю. Второй выстрел, и граната ушла в небо, а незадачливый стрелок покатился по снегу.

— Танюха ваша развлекается, — заулыбался тепло Кризис.

— Только бы не высовывалась сильно, — проворчал Руслан.

Тут в здании полицейского участка распахнулось окно, и оттуда ударила очередь крупнокалиберного пулемёта.

— Таня, жива? — спросил по рации Руслан.

— Жива. Вовремя заметила, нырнуть под подоконник успела.

— Давай отползай оттуда потихоньку. Крупняк хоть и 12,7 миллиметров, но стенку по любому за несколько очередей разберёт.

— Поняла. Отползаю.

Следующий штурм румыны предприняли как раз под прикрытием этого пулемёта. А он гвоздил, не давая поднять головы. Уже двое бывших арестантов поплатились, не вовремя высунув в окно голову. Что поделаешь, гражданские. Сказалось отсутствие выучки. Там, где бойцы сидели, ожидая, когда закончится лента в пулемёте, эти сунулись попробовать огрызнуться огнём. Наконец пулемёт затих. Пулемётчик, видимо, занялся перезарядкой. И тут же раздалось несколько одиночных выстрелов.

— Есть! — прокричала в рацию Татьяна. — Готовы и пулемётчик, и второй номер.

А румыны при поддержке полицаев подошли уже почти вплотную. Кто-то из них попытался кинуть гранату, но не попал в створ окна и граната, отскочив от стены, рванула прямо в ногах наступающих. Взрыв разметал несколько тел и создал хорошую такую нервозность в рядах противника. Осаждённые огрызнулись автоматическим огнём, но румыны уже подошли слишком близко и не собирались сдавать отвоёванные позиции. И тут в спину им ударили группы Паши и Лешего. Удар получился настолько неожиданным, что создал панику. И румыны, и полицаи, заметались по двору, попав под перекрёстный огонь. Однако свежие силы румын, обойдя здание с другой стороны, попытались взять группы в клещи. Наверное, бойцам скоро стало бы очень кисло, если бы не вылетевшая на площадь бронегруппа.

БМП-2, лязгнув гусеницами, встала посреди площади и накрыла атакующих очередью тридцатимиллиметровых снарядов. Два БТРа, быстро зайдя справа и слева, высадили десант и подключились к уничтожению противника из КПВТ. Тела румын просто разрывало в клочья. Румыны, не мудрствуя лукаво, побежали, даже не пытаясь оказать сопротивление. Третий БТР заскочил во двор и довершил разгром, уничтожив тех, кто был там. Десантная группа высадилась из боевой машины и быстро зачистила здание полицейского участка. Гарнизон румын в этом селе прекратил своё существование.

Морозный ветер холодил щёки и по-хозяйски шарил под бушлатом. От стылой брони тянуло холодом, но Димке всё равно было приятно вот так по-боевому ехать на броне. Тяжёлый БТР мерно раскачивался на неровностях просёлочной дороги. Совсем как там, в ещё прошлой жизни на Кавказе. Впереди бодро сминали своими колёсами снег на дороге три Страйкера, следом лязгали своими гусеницами две БМП тоже с десантом на броне, а потом уж колонна из шести БТР-80. Сколько нервов извёл Димка, доказывая Селиванову, что вот так, на броне, ездить безопасней, да и времени на спешивание и вступление в бой затрачивается меньше. Но всё же убедил.

Вчера они сходили на разведку. Командиру поступили данные о том, что в их районе развёрнут лагерь для людей, предназначенных для насильственного переселения в Сибирь. Людей до их краёв довезли, а дальше и некуда. Вся Сибирь в огне. Возрождённая Российская армия вышла к Уренгою, Сургуту, Нижневартовску, в Омске идут ожесточённые бои. Да ещё и, наконец, поднялся Урал. Целые дивизии в полном составе выходили из-под земли и сходу вступали в бой с изумлёнными натовцами. В районе уже давно не осталось ни одной американской, английской или немецкой части. Всех бросили в пекло. Сплошь румыны или албанцы. Говорили, что где-то ещё и итальянцы стоят, но это не точно. А эти вояки с безоружными да гражданскими всегда герои. Их потому и оставили тылы прикрывать, что там, на линии фронта от них толку мало. Вряд ли они захотят долго возиться с пятью тысячами гражданских. Скорее расстреляют их из крупняка там же за колючей проволокой, да и прикопают. Потому-то и заволновались отцы-командиры, как здесь, так и в центре. Людей вытаскивать по любому надо. Вот и пришлось группе Руслана прогуляться по свежему, на днях выпавшему снежку за двадцать километров в один конец. Но хоть сходили не зря. Выяснилось, что кроме лагеря насильно переселяемых, там был ещё один очень интересный блок. Блок для военнопленных. Около тысячи человек. Командир, как узнал об этом, аж подпрыгнул на своём стуле, расплескав на себя свой вечный чай. Шутка ли, тысяча человек, которых не сегодня-завтра точно в расход пустят. А мы тут сидим себе в бункере, и знать ничего не знаем. Да и при случае освобождения какой ресурс! Тысяча обученных военных, уже побывавших под огнём. Это не шутки. Только вот и охрана в этом лагере тоже не взвод новобранцев. Минимум батальон румын, усиленных бронетехникой, да ещё и два Абрамса на въезде в лагерь изображают из себя ДОТы на блокпосту. Но и сопротивление уже не мальчики для битья, которые полгода назад нос лишний раз из убежища не высовывали и ограничивались разовыми акциями типа казни предателя или расклеивания листовок. Сейчас они уже представляют грозную силу, которая как раз сейчас идёт, не таясь, по родной земле. Пусть оккупанты боятся.

На выезде из леса колонна притормозила, до поры не обнаруживая себя, а три Страйкера, вооружённые противотанковыми управляемыми ракетными комплексами «Tow» нагло покатили к воротам лагеря. Танкисты появление Страйкеров проспали однозначно, потом приняли их за союзников, и только тогда, когда от попадания ракеты один танк превратился в факел, забеспокоились. Под аккомпанемент взрыва второго танка основная колонна вылетела из леса и помчалась на помощь Страйкерам, уже пробившим ворота и добивающим из пулемёта охрану блокпоста. БМП, пробив с ходу колючку, влетели на охраняемую территорию и, не обращая внимания на брызнувших в разные стороны из-под гусениц заключённых, принялись расстреливать вышки с часовыми. Вышки, конечно, были бронированными, но объясните это тридцатимиллиметровым автоматическим пушкам, которые легко разбирали их на бронещепки. Шесть БТР-80 влетели на территорию администрации лагеря и растеклись по ней так, чтобы отсечь личный состав охраны от блоков с заключёнными и от парка боевой техники. Десант спешился и приступил к зачистке. Румыны, поняв, что жизнь дарить им никто не собирается, сопротивлялись яростно. Но, отрезанные от автопарка, в котором стояла их бронетехника, да и, зачастую, даже не имея возможности забежать в казармы за оружием, шансов не имели вообще. Тех же, кто заскочил в казармы и, вооружившись, принялся отстреливаться из окон, решили не штурмовать. Тяжёлые крупнокалиберные пули КПВТ пробивали сборно-щитовые казармы насквозь. Только когда бой прекратился, Димка понял, насколько адская какофония стояла до этого. В ушах пронзительно звенело. Не лучше чувствовал себя и Селиванов, стоящий в пяти метрах и не понимающий, чего хочет от него Аркадий.

— Ты достал меня! Что хочешь, объясни, наконец!

— Я уже четвёртый раз спрашиваю: глушилку уже можно выключать?

— Какую ещё глушилку?

— Сами же перед боем приказали заглушить румынам всю связь.

— А-а, ты про это? Выключай, конечно. Тут уже некому на нас начальству жаловаться.

Аркадий с довольным видом отошёл. Командир отдал команду по рации, и из леса показалась колонна автобусов, на которых в своё время умыкнули тысячу таких же переселенцев поневоле. Следом за ней показалась длинная вереница тентованых грузовиков.

— Зараза, ведь всё равно машин не хватит, — выругался Селиванов.

— Там у них автопарк. Может, что-то там найдём, — посоветовал Димка.

— Мне уже доложили. Но двадцать пять грузовиков погоды не сделают.

— Рассуём людей в десантные отделения, сами все на броне поедем. На крайний случай, за два рейса управимся.

Командир махнул рукой и побежал организовывать оборону на всякий случай. Людей вывезли за два с половиной захода. В убежище, конечно, пришлось потесниться, на такое количество народа рассчитано оно не было. Но всё равно, никто не был в обиде. Работа закипела. Военнопленные действительно оказались с опытом боевых действий. Среди них нашлось немало офицеров, так что практически, в бункере разворачивалась полноценная бригада, да ещё и со средствами усиления. Оставалось только натаскать новобранцев из числа спасённых гражданских, но это дело наживное.

Командир ходил из угла в угол, нервно затягиваясь сигаретой. Димка с Русланом молча наблюдали за Селивановым, прихлёбывая чай из чашек. Чай был несладкий, потому что командир забыл предложить ребятам сахар. Наконец Селиванов остановился, потёр щёки и посмотрел на бойцов.

— Ах, да. Задумался. В центре, наверное, думают, что я тут всесилен. Пришло задание уничтожать крупный радиоузел, обеспечивающий связью наш район и ещё несколько соседних. Вот почему эти америкосы именно у нас этот узел поставили? Не могли, что ли, у соседей воткнуть? Тогда бы соседняя ячейка разбиралась. А тут всё нам. Короче, нужно сходить туда и посмотреть. Чую, охрана там серьёзная. Да ещё и находится он в неудачном месте.

— Это в Константиновке, что ли? — поинтересовался Дима.

— Да. Откуда знаешь?

— А наш Коллинз, по-вашему, откуда? С поста на развилке к этому радиоузлу и умыкнули его в своё время.

— Точно! Там же радом стоит мотопехотная дивизия. Начнём шорох на радиоузле наводить, вся дивизия в ружьё встанет. Не отмахаемся.

— Сходить-то, мы сходим, но всё равно, думаю, нужно удары одновременно наносить. Сразу по дивизии и узлу.

— Вы сходите, а потом думать будем.

Группа выехала на Хаммере. Во-первых, идти далеко, ну а во-вторых, с этими румынами как-то обнаглели, что ли. Их так запугали, что они из своих гарнизонов лишний раз боятся нос высунуть. Нет, иногда они набираются смелости и крупными подразделениями при поддержке бронетехники пытаются прочесать несколько гектаров леса, но потом опять запираются за заборами своих частей и без надобности не отсвечивают. Не доезжая до развилки километра два, загнали Хаммер в лес и замаскировали в одной из балок. Дальше уже пешочком. Ради любопытства заглянули и к посту военной полиции. Пост функционировал и там был такой же бардак. Амеры-то, наверное, после нападения, службу подтянули. Но после того, как их сменили восточноевропейцы, всё опять развинтилось. Возле здания поста стоял вместо Страйкера Хаммер с белой полосой и большими белыми же буквами МР, а из окон доносилась разудалая песня на румынском языке.

— Гуляют полицаи, — проговорил Руслан.

— Зарубочку на память сделаем на всякий случай, — ответил ему Дима.

К забору, ограждающему узел связи, близко подойти не получилось. Во-первых, всё пространство в радиусе ста метров от забора было очищено как от деревьев, так и от других насаждений, и представляло собой голое заснеженное поле. А во-вторых, Костик, попытавшийся подползти поближе, чуть не наткнулся на сигнальную мину. Скорее всего, такими сигналками было засеяно всё поле. Единственное, что внушало хоть какой-то оптимизм, это дрон, практически постоянно висящий над узлом связи. Полюбовавшись в бинокль на КПП, усиленное бетонными блоками и двумя капонирами с крупнокалиберными пулемётами, группа стала отползать под прикрытие мощных стволов елей.

— Что делать будем? — спросил Руслан.

— Я думаю, что сейчас надо к мотопехотной дивизии сходить, — ответил Димон. — Там осмотримся. По любому нужно будет дивизию боем связать, чтобы не мешала нам узел уничтожать.

— Добро. Пойдём. А с этим что делать?

— Завтра технаря захватим. Пусть картинку с дрона перехватит. По другому мы систему охраны не срисуем.

— Хорошо. Идём к дивизии.

Расположение дивизии представляло собой стандартную воинскую часть, да и базировалась, судя по постройкам, на месте российской части. Охрана оригинальностью не блистала, так что шорох навести здесь, было вполне возможно. Зарисовали всё, сняли на кинокамеру и со спокойным сердцем отправились к Хаммеру. За время, пока лазили по снегу, Хаммер остыл, и сидеть в нём было холодно. Наконец, печка стала справляться с возложенной на неё задачей, по стёклам потекли ручейки подтаявшей измороси, а команда дружно потянула озябшие руки к решёткам обдува. Двигатель прогрелся, и Дима вывел машину на просёлочную дорогу. Ехали спокойно и даже успели расслабиться под убаюкивающее мурлыканье радио, когда впереди вдруг появился свет фар. Кто-то ехал навстречу.

— Что делать будем? — спросил Руслан.

— Едем спокойно, — ответил Дима. — Судя по прыгающему свету фар, едет что-то небольшое. Скорее всего, легковой автомобиль.

— Всем к бою! — скомандовал командир группы.

В салоне защёлкали предохранители, и раздался лязг передёргиваемых затворов. Свет фар приближался. Дима до рези в глазах всматривался вдаль, пытаясь определить, что же за транспортное средство идёт навстречу. Наконец, когда фары были уже близко, он резко вывернул руль, перегородив дорогу. Увидев такое препятствие, водитель впереди идущей машины попытался затормозить, его занесло на зимней дороге, и он нелепо съехал в кювет. Команду группе давать не потребовалось. Бойцы вывалились из машины и, рассредоточившись и взяв на прицел машину, стали стягивать кольцо. Только Татьяна, вынырнув из верхнего люка, контролировала вероятного противника из своей снайперки. После недолгого копошения из машины, а это был не много ни мало «Бьюик», вылез какой-то мужик в форме и стал властным голосом что-то кричать по-немецки. Уж этот-то лающий язык не спутаешь ни с чем.

— Мужики! — вдруг прогудел Гера. — По ходу натовского генерала прихватили.

И точно. На зимнем натовском камуфляже явно были видны генеральские нашивки.

— Давай-ка, Гера, вяжи этого нарушителя правил дорожного движения, — проговорил Руслан. — На базу отвезём. Пусть Селиванов решает, что с ним делать.

— А с водителем что делать?

Водитель, похоже, раньше генерала понял, что дело пахнет керосином, поэтому сидел в машине и прикидывался ветошью.

— Да что с ним делать? Кончай его и всё.

— Подожди, Руслан, — вмешался Дима. — Посмотрим, что с его машиной. Если нормально, глядишь, и водитель пригодится.

— Ладно, пусть Селиванов решает. Что там с машиной?

— Да нормально, откликнулся Денис. — Что ей будет? Бампером в сугроб въехала.

Бойцы поднатужились и вытолкнули машину на дорогу. Генерала усадили в Хаммер, а Дима, сев рядом с водителем, стволом автомата показал, что надо ехать за передней машиной. Водитель покорно вздохнул и порулил вперёд, изредка косясь на автомат.

В бункере Руслан сразу повёл генерала к Селиванову. Не было его довольно долго. Ребята успели уже принять душ и ждали командира, чтобы пойти на ужин.

— Вы знаете, кого мы взяли в плен? — спросил Руслан прямо с порога.

— Генерала, кого ещё?

— Не просто генерала, а начальника узла связи генерала Штейна!

— Ого! — удивился Вова. — А нам за это ничего не будет?

— В угол поставят. На всю ночь. На горох. Сейчас он сидит у Селиванова и через переводчика в красках рассказывает всю систему охраны, все сильные и слабые места. Короче, нам завтра технаря с аппаратурой тащить не придётся. Дима, а как ты понял, что его тормозить надо?

— Я же всё время всматривался в темноту, пытаясь понять, кто же там навстречу едет. И в последний момент понял, что машина крутая. Ну а раз так, то уж не простой перец в такой едет. Хоть как-то, но и пригодиться сможет. А нет, всегда в расход можно пустить.

— Но повезло, скажу я, круто. Этот генерал к любовнице в город мотался. Страсть у мужика такая, что даже запрет на одиночные поездки проигнорировал. Вот что сила любви делает! Но, правда, всегда засветло возвращался. А сегодня завозился что-то.

10

А генерал действительно рассказал многое. Исходя из его рассказов, вырисовалась и сама схема операции. Многострадальному посту военной полиции опять достанется. Решено отобрать у них полицейский Хаммер, попутно, естественно, уничтожив его хозяев. Вместе с генералом на Хаммере группа Руслана заезжает в самое сердце узла связи. После того, как они окапываются в кабинете генерала, по узлу связи наносится сильный удар из миномётов. Группа Руслана должна в создавшейся панике заминировать аппаратный зал и серверную и, пользуясь суматохой, удалиться. В это время на дивизию будет предпринята танковая атака при поддержке БТРов с десантом. В первую очередь будет уничтожен парк боевой техники и склады артвооружения. В создавшемся хаосе дивизии будет не до того, чтобы бежать на выручку узлу связи. После того, как задача будет выполнена, подразделения, атакующие дивизию, организованно отступят. На случай преследования была подготовлена засада, но вряд ли румыны решаться сунуться вдогонку.

Пост военной полиции взяли быстро и красиво. Дождались, когда пьяный румын вышел из дверей, зашли внутрь и вырезали всех. Даже стрелять не пришлось. Рядом с генералом пришлось сидеть Диме. На переднем сиденье рядом с водителем занял место переводчик, который оговоренным сигналом должен был дать знать Димону, что генерал решил поиграть в героя. В идущем сзади полицейском Хаммере расположилась остальная группа с нашивками полицаев и касками с надписью МР на головах.

На КПП машину остановили. Дима напрягся и ещё сильнее вдавил в бок пленника ствол «Беретты». Генерал дёрнул уголком рта, опустил стекло и что-то зло рявкнул начальнику караула. Тот вытянулся, козырнул и ворота поехали в сторону. Бьюик проехал по территории радиоузла мимо трёхэтажных домов, огромной параболической антенны, установленной на бетонном постаменте, и завернула к аккуратному двухэтажному зданию. Генерал повернулся к Диме и что-то проговорил.

— Добро пожаловать в мои пенаты, — пояснил переводчик.

— Ещё раз напомни ему, чем обычно заканчивают герои.

Переводчик разразился длинной тирадой. Генерал выслушал и кивнул головой. Они вышли из машины. Возле Хаммера уже стояла вся группа, вызывая удивлённые взгляды постояльцев узла. Пленный кивнул головой, и бойцы вместе с ним поднялись на второй этаж и прошли в огромный кабинет, обставленный дорогой мебелью.

— А круто тут у него! — воскликнул Вова, плюхаясь на огромный диван, оббитый велюром.

— Скромнее ведите себя, — осадил его Руслан. — А то, как дикари, дорвались до бесплатного.

— Эй! Герр! — позвал генерала Костик. — А шнапс есть? Шнапс, дриньк!

— Я-я, — проговорил генерал и достал из стола бутылку.

— Я тебе сейчас такого шнапса дам, на всю жизнь запомнишь, — вызверился Руслан. — Забыли, что на боевом задании находитесь?

— Да что ты так? Просто поприкалываться захотели.

— Вот вернёмся в бункер, я приколюсь. Так приколюсь, что тебе тошно станет.

— Руслан, мы на позиции, — донеслось из наушника.

— Мы тоже готовы. Можно начинать, ответил Руслан.

За окном противно завыло и между двух пятиэтажек рванула первая мина. Тут же, сминая параболическую антенну, рванула вторая. А потом начался ад. Мины рвались на асфальтированных тротуарах и проезжей части, на крышах домов и во дворах, смешивая снег с комьями мёрзлой земли. Взвыла сирена тревоги, ещё больше добавляя паники. На улице метались люди, то и дело, попадая под разрывы. Тут и там виднелись изуродованные осколками тела.

— Пошли, — скомандовал Руслан и махнул рукой генералу. Группа выскочила из кабинета и побежала по лестнице вниз. Рвануло где-то совсем рядом и окна брызнули осколками стёкол.

— Тут и без глаз остаться можно, — на бегу проворчал Вова, таща тяжёлый рюкзак с взрывчаткой.

— Быстро, быстро! — поторапливал всех Руслан. — Не отстаём.

— Легко вам говорить, — поправляя на плечах такой же рюкзак, пробурчал Гера.

— Кто ж виноват, что вы такие здоровые? — не удержался от подколки Костик.

— Вот сейчас дам тебе понести, будешь знать, как подкалывать. Не для этого меня мама растила, чтобы с взрывчаткой за спиной бегать, — беззлобно огрызнулся Гера.

Группа спустилась на первый этаж и помчалась по коридору. В дальнем конце находилась железная дверь, на которой висела табличка с надписью, выведенной готическим шрифтом и окошком примерно на уровне лица человека среднего роста.

— Серверная, — перевёл табличку переводчик.

Генерал несколько раз стукнул кулаком в дверь. Окошко открылось и оттуда выглянуло чьё-то бледное лицо. Генерал что-то пролаял по-немецки и дверь открылась. Не теряя времени Гера сразу вломился в помещение, невежливо отпихнув генерала в сторону. Впрочем, досталось и открывшему дверь гефрайтору. Одним ударом пудового кулака Гера отправил бедолагу в глубокий нокаут.

— Быстро! Денис, устанавливай заряд, — скомандовал Руслан.

Денис, поднатужившись, приподнял рюкзак, сброшенный Герой, и с усилием потащил его к одному из железных шкафов, стоящих посередине комнаты. Там он достал из рюкзака шесть небольших зарядов и разместил их по периметру помещения. Основной заряд он установил в центральном шкафу с аппаратурой.

— Здесь готово, таймер на десять минут, — доложил он Руслану.

— Хорошо, — ответил Руслан и, уже генералу, — где узел связи?

Переводчик добросовестно перевёл вопрос.

— Вон в том здании, — ответил генерал, указывая в окно на трёхэтажку.

И действительно, трёхэтажное здание стояло немного обособленно, а за ним виднелось антенное поле, сейчас уже перерытое основательно разрывами мин. Некоторые мачты упали, другие висели на антенных тросах, третьи мужественно стояли размахивая обрывками антенн посреди разрывов.

Группа выскочила из штаба и помчалась к зданию, держась ближе к стенам. А на улице разгулялась смерть, роем осколков выкашивая всё живое. Димка бежал изо всех ног к спасительному подъезду, вздрагивая всём телом при каждом новом разрыве. Хотелось лечь и забиться в какую-нибудь щель. Не хватало ещё под свою мину угодить. Но нужно было бежать. Заполошенно дыша, бойцы ввалились в подъезд.

— Костик, что с тобой? Ранен? — спросила Татьяна.

— Да нет, это стекло. Не страшно.

— Куда идти? — спросил Руслан у генерала?

Генерал махнул рукой, и они побежали по коридору первого этажа. Генерал остановился у двери справа и кивнул головой. На него было страшно смотреть. Тут и молодые устали бегать, а что говорить про человека в годах? Тем более забег получился экстремальным. Генерал тяжело дышал, хватая ртом воздух, как вброшенная из воды рыба, и держался рукой за грудь в области сердца. На бледном лице проступили красные пятна, а на лбу крупными каплями — испарина.

— Что, генерал, — подколол его Костик, — сердечко шалит, а всё по бабам бегаешь?

— Можно подумать, что он тебя понял, — проворчал Руслан. — Гера, вышибай дверь.

Гера отступил на полшага назад и одним мощным ударом своего ботинка сорок пятого размера вышиб дверное полотно. Группа немедленно вломилась в узел. Троих операторов, и так напуганных огневым налётом связали без проблем. Денис быстро заминировал помещение, установив таймер на пять минут. За окном постепенно становилось тише. Миномётный обстрел почти прекратился. Только кое где всё ещё бухали разрывы. Стало слышно жужжание беспилотника, кружащего над базой. Это технари, перехватив управление, выискивали с него новые цели.

— А теперь уходим, — скомандовал Руслан. — Генерал, ты с нами.

Генерал закачал головой и что-то быстро-быстро залопотал.

— Он сказал, что никуда не пойдёт. Мол, он выполнил всё, о чём просили. У него не такой молодой возраст, чтобы бегать под минами. Он просит дать ему возможность застрелиться, как подобает германскому офицеру.

— Э нет, — проговорил Руслан. — У тебя ещё слишком много нужного в твоих мозгах, чтобы вот так по стенкам их разбрасывать. Гера, Вова, тащите его к Хаммеру. Будем выбираться отсюда.

Обратный забег дался легче. Конечно, когда над головой не свистят осколки и на голову не валятся мины, бежать значительно приятнее. Хаммер завёся с пол оборота. Ворота были сорваны с направляющих и искорёженной грудой валялись на земле. Хаммер с грохотом проехал по ним и устремился к стене леса. За спиной раздался сдвоенный мощный взрыв и что-то с грохотом уцпало на крышу машины.

— Вот и всё, — довольно потёр руки Руслан. — Узел связи больше не существует.

Когда они подъехали к позициям, миномётчики уже грузили свои миномёты в машины. Всюду на снегу виднелись следы от костров, широкие проплешины от опорных плит, валялись ящики из под мин, как целые, так и разломанные, видимо для костров. Вдали, со стороны дивизии доносились звуки боя. А бой, судя по всему, был жарким. Румынам явно было не до спасения узла связи. Довольный Селиванов подошёл к Хаммеру и пожал руки бойцам.

— Ай, молодцы! Такое дело провернули! — довольно приговаривал он. — Вы же такую территорию оставили без связи!

— Надо бы сматываться побыстрее, — озабоченно проговорил Дима. — Узел связи, это не шутки. Как бы десант на вертолётах не прислали. Или парочку F-22 «Раптор». Они же нас здесь с землёй сравняют.

— Не сравняют. Вся ударная авиация уже за Уралом. А десант… Десант пусть прилетает. Смотри, — он махнул рукой в сторону, и Димка увидел несколько грузовых «Шкод» с зенитными установками ЗУ-32-2, уставившихся своими спаренными двадцать трёхмиллиметровыми стволами в зимнее небо. — Как думаешь, много времени нам понадобится, чтобы уронить десантные вертушки.

— Тогда да. Шансов у десанта никаких.

— Так и я про это.

Погрузка, наконец, была закончена, и колонны двинулась в обратный путь. Селиванов по рации дал команду на отход подразделениям, штурмующим расположение дивизии, и три БМП и машины с зенитными установками поехали устраивать засаду, если вдруг румынам приспичит наладить погоню. В бункер приехали именинниками. Вскоре подтянулись и остальные. На удивление, потерь почти не было. Сгорел один танк, нарвавшись на противотанковую ракету. Там погиб командир танка. Да во время боя у БМП слетела гусеница, и во время ремонта ранило двоих бойцов. Одного тяжело и сейчас в медицинском блоке за его жизнь боролись медики. Настроение было приподнятым у всех, и по случаю удачной операции командир распорядился устроить праздничный ужин.

Перед новым годом решили устроить для румын небольшой фейерверк. Пятнадцать групп, усиленных бронетехникой, разъехались по населённым пунктам, где стояли комендатуры. Группе Руслана досталась комендатура в селе Сосновка. Примерно час тряслись по просёлочной дороге, сидя внутри бронированного чрева бронетранспортёра. Мороз на улице был лютый, поэтому даже Димка не стал кочевряжиться и полез в десантный отсек. Не доезжая пары километров, спешились и, оставив Татьяну в тёплом БТРе, пошли в разведку.

Несмотря на разгар дня на улицах было безлюдно. Только дымы из многочисленных труб тянулись в морозное небо. С опушки осмотрели село и, выбрав дом поплоше, направились к нему. Во-первых, он стоял с краю, и к нему было удобно подойти незаметно, а во-вторых, под такой покосившейся крышей обычно пособники оккупантов не живут. У них дома побогаче. Отряхнув снег с ботинок на крыльце, стукнули в дверь. На порог, опираясь на палочку, вышел дед с задорно торчавшей вперёд бородёнкой. Оглядев гостей неожиданно ясными голубыми глазами, он молча посторонился и пропустил их в дом.

— Можете не разуваться, — проговорил старик. — Вон, веником ноги обмахните и проходите в горницу.

Бойцы уселись на широкой лавке возле добротного самодельного стола. Дед деловито разлил из самовара чай в разномастные чашки, придвинул их ребятам и выжидательно уставился на них.

— Не боишься, хозяин, незнакомых людей в дом пускать? — поинтересовался Руслан.

— А чего бояться-то? — удивился старик. — Я колдун местный. Ко мне много народу приходят. Кому вылечить что, кому и на будущее посоветовать. Я о вашем приезде ещё вчера знал. Специально прогулялся на площадь, посмотрел, как там наши румынцы поживают.

— Ого! Прямо фантастика какая-то! А не брешешь?

— Собака брешет. А человек разговаривает. Дар у меня такой, семейный.

— И что, прямо так всё наперёд видишь?

— Наперёд видеть нельзя. Слишком от многого наше будущее зависит. А вот посоветовать человеку, предостеречь от того, что его впереди ждёт, это можно. Вот вижу среди вас паренёк необычный, — он покосился на Димку.

— Это почему я необычный? — возмутился Димон.

— Чужой ты. Не от сюда.

— Американец, что ли?

— Да нет. Не в этом смысле. Я даже объяснить не могу. Вот чувствую так. Что наши, что румынцы, что мериканцы, от всех одним веет. Вот как собака запах носом чует. А от тебя совсем чужим. Вроде бы тоже человек, ан нет.

— Так, получается, если деду верить, не врал ты нам про другой мир, — протянул Руслан.

— Получается. А то я уже и сам сомневаться стал в себе, — засмеялся Димка.

— Ладно, хозяин, отклонились мы от темы. Что там с румынами?

— А что с ними сделается? Народ южный, дохлый. По такому морозу в комендатуре сидят у печки и носу на улицу не высовывают. Вот потеплеет, опять лютовать начнут. А сейча только девок к себе таскают. Ироды, уже полсела девок перепортили. Насильничают и насильничают. Чтоб им пусто было.

— Вот мы и приехали, чтобы пусто им сделать.

— Знаю я.

— А лютуют-то как?

— Грабють. В дома заходют и вытаскивають всё ценное. За малейшую провинность кнутами секуть. Могут до смерти засечь. Вон, Иван Шемякин за дочку заступился, они его за ноги к машине привязали и через всё село протащили. Там уже мёртвого отвязали и бросили. Кожную неделю кого-то вешають. И снимать не дают до следующей казни. Да вы и сами сейчас увидите. Там на площади виселица стоит.

— А как бы нам к ним подъехать побыстрее. Мы бы с ними поговорили бы, пристыдили бы.

— Да я тут на листочке вам уже схемку нарисовал. Вот по ней и езжайте.

— Вот спасибо, дед! Прими от нас подарок, — Руслан достал из рейдового ранца пару банок тушёнки и поставил на стол.

— За угощение спасибо. А ты, паря, — повернулся он к Димке, — особенно осторожен, будь сегодня. Зря на рожон не лезь.

— А что такое?

— Вижу, опасность за спиной у тебя. Есть над тобой ангел хранитель. Сильно он встревожен. А опасность всё ближе.

— Спасибо, дед, поостерегусь.

Бойцы распрощались со стариком, и пошли к БТРу в глубокой задумчивости.

— Всегда думал, что всё это бабкины сказки, — проговорил, наконец, Гера.

— Да и сейчас верится с трудом, — ответил ему Костик.

— Но ведь он действительно нас ждал. Даже сходил, разведал, схему зарисовал. Откуда? — встал на защиту деда Денис.

— Да и про Димку как сказал, — согласился Руслан.

— Ладно, мужики, давайте дело сделаем. А над непознанным будем на базе головы ломать.

— А ты, всё же, поостерегись, на всякий случай, — проговорил Денис.

— В бою всем остерегаться надо. С дуру полезешь, и пиши пропало.

Танюха встретила ребят с вздохом облегчения.

— Я уже переживать начала. Так долго вас не было. В голову всякие нехорошие мысли полезли.

— Да нормально всё, Танюш, — успокаивал её Вова. — Мы тут с таким стариком интересным познакомились. Прикинь, местный колдун.

— Это как?

— Потом расскажем.

БТР-80 на полном ходу влетел в село. Центральная площадь встретила виселицей с двумя заиндевевшими трупами. Трупы раскачивались неохотно, будто жалуясь на свою нелёгкую судьбу. Оно и понятно, висеть в такой мороз не сахар. Бронетранспортёр остановился возле здания, обозначенного на схеме как комендатура. Группа вышла из БТРа и вежливо постучала в калитку. Из-за калитки что-то вопросительно ответили.

— Вооружённые силы США, — прокричал через калитку Руслан по-английски.

Похоже, что это единственное, что он знал на языке врага. Тем не менее калитка открылась. Безалаберность румын и тут сослужила службу. Американцы ни за что не открыли бы с такой слабой доказательной базой. Группа вломилась внутрь, вычищая кабинет за кабинетом. Димка мчался по коридору, когда в окошке кассы, где когда-то, по-видимому, выдавали зарплату, показался тонкий ствол М-16 и, последнее, что он увидел, это были вспышки пламени. А дальше темнота.

Вот уже второй месяц Димка лечится в подземном госпитале, оборудованном в бункере. Новый Год вспоминался обрывками. Помнил, как приходили ребята, что-то выпивали. Из тумана выплывала Танюха с шариками. Обрывки разговоров про салют. Короче, не до праздников тогда было Димке. Ой не до праздников. Развороченная автоматной очередью грудь постепенно заживала, а подвешенный к изголовью мешочек с четырьмя пулями, извлечёнными из тела, придавал уверенности в завтрашнем дне. Наконец, ему разрешили вставать и он, опираясь на надёжное плечо Геры, вышел через грузовую аппарель на свежий воздух. Ворота практически совсем уже не закрывались. Бедные румыны не совались за пределы своих гарнизонов, а последние отважные патрули давно уже догнивали в кюветах. За Уралом добивали остатки натовцев и местному командованию было не до контроля над территорией. Готовилась последняя операция по добиванию оккупантов. Сопротивление выросло за счёт местных жителей, которые в последнее время массово стали вливаться в ряды.

В один из дней, ковыляя на костылях по тесным коридорам, он встретил Андрея Арсеньевича, того самого профессора психологии, который тестировал его в первые дни пребывания в этом мире.

— Здравствуйте, — поприветствовал он психолога.

— Здравствуйте, — близоруко прищурившись, ответил ему профессор. — Что-то я вас не припомню.

— Ну как же. Такой случай как мой должен отложиться у вас в памяти. Я тот человек, который утверждал, что провалился к вам из другого мира.

— Как же? Помню, конечно. И что, до сих пор утверждаете?

— До сих пор. Профессор. Я лежу вон в той палате. Если хотите, мы можем побеседовать, когда у вас будет время.

— Я обязательно к вам зайду, молодой человек.

Профессор пришёл тем же вечером. Видимо, настолько достал его научный зуд, что он решил не откладывать разговор на потом. А разговор действительно получился интересным. Димка рассказал ему о своих перипетиях, о том, как знания из прошлого мира помогли в борьбе с натовцами в этом и, под занавес, о разговоре с колдуном и результате в виде больничной койки.

— Знаете, молодой человек, — подумав, ответил профессор, — я в своё время изучал теорию струн. Ну такая теория, в которой говорится о множественности миров. И, признаться, принимал эту теорию как очередной курьёз в науке. А вот вы сейчас разрушили всё моё представление о мироздании.

— Это, если вы мне все не кажетесь, пока я лежу в коме.

— Ну, с этим я вообще согласиться не могу. Глупо считать себя порождением больного разума. Получается, что вы провалились из своей реальности в нашу. И в вашей реальности политики оказались куда дальновиднее, если не легли под НАТО.

— Это Путин подсуетился.

— А у нас Путина никакого и не было. А был Ельцин со своим пьянством. Вот и довели страну до ручки. Сколько жизней удалось бы сохранить, не допустив до руля страны всяких американцев.

— Да и у нас несладко.

— Ну, эти трудности не сравнить с нашими. И, потом, вы уже не поняли, что нет давно ни наших, ни ваших. Вы здесь. Значит всё, что наше и ваше тоже.

— Ну да, наверное.

— Не, наверное, а точно.

Профессор уже давно ушёл, а Димка всё думал над его словами. Действительно, тот мир уже давно для него канул в Лету. Этот мир стал для него родным. А как же колдун, говоривший, что он чужой для этого мира? Да пошёл он! Главное, что этот мир для него своим стал. Остальное ерунда.

— Мне надо уже выписываться из этих катакомб, — приговаривал Дима каждый раз, когда его навещала группа.

— Не торопись, успеешь, — успокаивал его Руслан.

— Как это успеешь? Не сегодня-завтра вы последние части штурмовать начнёте, а я буду на больничной койке отлёживаться?

— Ну, если надо будет, отлежишься. И без тебя справятся. Ты что, пуп земли, что ли?

Димка и сам признавал, что он не пуп земли и далеко не ключевая фигура в сопротивлении, но обидно было, что добивать оккупантов будут без него. Поэтому, только почувствовав уверенность при передвижении, он самовольно оставил госпиталь и заявился пред светлы очи Руслана.

— Ну, вот что ты творишь? — кипятился Руслан. — Что, без тебя не победим, что ли?

— Победите. Но я хочу при этом присутствовать.

— Забыл, как тебя всего в бинтах на БТРе везли к убежищу? И боялись, кстати, что не довезём. Танюха как убивалась, ты бы видел.

— Ну, это дела давно минувших дней. А сейчас я как огурчик.

— Знаю я таких огурчиков.

— Ты как хочешь, а я к этим коновалам больше ни ногой.

— Завтра штурмуем румынский гарнизон.

— Я с вами.

Румынам давно уже было неуютно жить на этой земле. Если бы не союзные обязательства, ноги их здесь не было бы. А так, куда деваться? Тем более, что наследили они знатно.

Димка сидел на броне Т-72 и прихлёбывал из горлышка трофейный виски. Неужели всё закончилось? Как в виденном как-то давно сне звёздно-полосатый флаг валялся на мостовой, и какая-то девушка лихо отплясывала на нём под песню «Два кусочека колбаски», вбивая острые каблучки в звёзды, символизирующие штаты. Победа. И пусть он находится в коме и всё, что он пережил только бред воспалённого сознания, Димка знал, что это его мир. И возвращаться назад он не хотел ни за что.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg