«Купец»

Купец (fb2) - Купец 1080K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Евгений Артёмович Алексеев

Евгений Алексеев Купец

Глава 1 Экзамен

– Алекс! Вставай, опаздываем.

– Пап, ну еще чуть-чуть.

– Ты забыл?!

– Ой!..

Черт, опять чуть было не проспал – спасибо папе, что не бросил сына на произвол судьбы.

Недавно мне исполнилось пятнадцать. А в Таленгаре, так наше королевство называется, принято собирать пятнадцатилетних молодых людей и проводить над ними жуткие опыты. Шучу. Хотя иной раз ребята выходили после экзамена, будто провели в пыточной денек-другой.

В общем, сегодня типа День Великого Разделения. Именно так, и всё с большой буквы. Почему «разделения»? Да делят в этот день людей на не очень счастливую половину и несчастную. Короче, в первую неделю июля в каждом городе королевства проводят экзамен на наличие способностей мага. Если они у тебя есть, то это о-о-очень хорошо: тебя возьмут за белы рученьки, всему-всему обучат, и жизнь будет долгая, а самое главное, богатая…

Так брякает всякий, кто рассказывает про экзамен, но всем понятно, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Спору нет, маги живут неплохо, но, случись война или прорыв тварей, маги всегда погибают первыми. Чего лично мне жутко не хочется. Хотя от одной мысли, как будет запущен огнешар в наглую морду Огла или Фатта – это ребята из квартала ремесленников, – аж голова кружится. Хотя Фатта лучше сразу в лягушку превратить и подвесить к водостоку одного миленького дома на улице Цветов. Там, как известно, частенько ночуют аисты, а уж они не откажутся от лягушки, даже такой противной.

Все это, конечно, мечты. Да и кто сказал, что маги вообще кого-то могут превратить в еще кого-то, они на самом деле из железа серебра наделать не могут, а уж из человека лягушку… А вот огнешар – это реально. Собственно, весь экзамен на наличие способностей мага и состоит в том, чтобы этот самый огневик и сделать. Мелюзга, конечно, начнет пыхтеть, а почему не иглу льда, или молот воздуха, или каменный доспех? Но знающие люди четко понимают: все эти льдинки-камушки – лишь мишура, а вот проверять нас будут на наличие энергии, маны. А самый простой способ показать уровень энергии – это сделать огнешар; все остальное, типа ледяных копий и варки супа щелчком пальца, – после этак двух-трех лет ударного труда.

Такие широкие познания в магии – от учителя Трентона, он основательно засоряет мне мозги чуть ли не каждый день. Учитель Трентон как в детстве ударился головой об магический фолиант своего дедушки, так и его и понесло. Так что, несмотря на полное отсутствие магических способностей, учитель вместо положенных занятий письма частенько проводил лекции по основам магодуристики. Подковал он меня знатно, в очереди на сдачу экзамена я если был не самым знающим, то самым уверенно врущим кандидатом в архимаги.

Очередь собралась немаленькая. Клонель хоть и провинциальный городок, но все же столица великого герцогства. А, по слухам, наш господин герцог Ал Клонель иной раз и королю пистон заряжает – ну, вроде как родной дядя хоть и царствующему, но племяннику. Стоим в толпе с купцами, впереди нас благородные и их детки, а позади цеховики, стражники и прочий люд. Шумно. Ребята волнуются. Дети магов уже внутри, их проверяют в первую очередь – у них вроде и шансов на положительный результат больше, да и зачем своих обижать?

Сегодня у нас знатная комиссия: в Клонеле проездом находился архимаг Диин Ал Дабор, он же основатель и ректор школы Ледяного Меча, в данное время самой могущественной школы в Таленгаре. Его-то и упросили председательствовать в комиссии. Видимо, деды из Совета магов всю ночь слезно упрашивали Диина, так как, по слухам, дядька очень редко брал на себя общественную нагрузку по приему неофитов магической братии.

Наличие архимага, да еще такого, в комиссии совсем не льстило. С отцом давно решили, что на экзамене нужно показать результат похуже, иначе – привет, школа магии на ближайшие сто лет! О да, забыл пояснить: экзамен на магию – штука обязательная для всех, после него на ауру ставят штампик вроде удостоверения, маг ты или не маг, метка такая на всю жизнь, это – раз. А два – это, если вдруг к несчастью для себя ты на экзамене оказался талантливым магом, то тебя обучат, обуют, оденут… и отправят служить родине, королю, герцогу… в общем, найдут, за кого тебе умереть.

Да… излишнее внимание магов к моей персоне совсем ни к чему. Посему меня предварительно, так сказать, незаконно проверили, и, судя по всему, проверка показала четвертый уровень, что в принципе давало неплохой шанс откосить от карьеры мага. Но есть одно «но»: обнаружилось, что мана у меня восстанавливается нереально быстро, всего полчаса-час и – весь мой, слава богам, скромный манозапас был опять полон, тогда как стандартное время, не зависящее от уровня мага, – неделя. Ко всему прочему, моему магическому уродству черпануть магии удавалось столько, сколько имелось в наличии. В то время как остальные девяносто девять и девять десятых процента магов могли влить в одно заклинание максимум половину своего манозапаса. В общем, куда ни кинь, всюду одни странности. И на этом основании имелись все шансы побывать в маголаборатории в качестве подопытной крысы. С этой возможностью ни мои близкие, ни я были категорически не согласны.

Краски тут, конечно, немного сгущены. Работа мага почетна и нужна, да и живут многие из них на самом деле богато. Правда, мирных магов типа врачей или, на худой конец, предсказателей очень мало. Первые – редкость, а вторые – шарлатаны. Маги у нас в основном по военной части. Ну, на худой конец, заставят магом быть, ну, проведут пару экспериментов с моим участием в качестве подопытного кролика… Так сейчас ведь не война, да и экспериментаторы вроде не последние психи, препарировать не должны… Хотя кто их поймет?.. Хм…

Но есть еще один скелет в шкафу – можно даже сказать, огромный такой скелетище. Костей в нем на десяток харназийских драконов (по слухам, большущая тварь). В общем, я – Живущий в Двух Мирах. Ну, не в том смысле, что шастаю из одного мира в другой. Типа шкаф в спальне открыл – и здравствуйте, новые папа и мама, а потом опять обратно. На самом деле все проще: сны снятся. Но, зараза, регулярно, если сказать проще – каждую ночь, каждый день в году и каждый день в течение моих пятнадцати лет.

Многие скажут: ну и что, всем сны снятся, типа перестань выпендриваться, ничего особенного. Да не тут-то было! Во снах я живу жизнью парня, хорошо хоть не девушки, в странном, как у них говорят, техногенном мире. Влиять на события или что-то в этом роде у меня не получается, просто каждую ночь проживаю день, иногда неделю, а иногда и месяц в сознании парня с Земли. Сны подробные донельзя, до минуты, вплоть до хождения на горшок. В принципе, и тут ничего страшного, у каждого ведь свои тараканы. Вон, рассказывают, что архимаг Диин по молодости такое учудил, что полсемьи графа Ал Глоя замерзла, а другая половина сгорела, а ведь семья была второй после короля! Хотя в то время многим казалось, что первой. А Диину хоть бы хны, никто его под суд не тащит, никто даже местью не грозит. А тут какие-то сны!

Но есть одно большое «но»: до меня был тут уже один Живущий в Двух Мирах. Парня никто особо не трогал, он спокойненько подрос, а потом так повеселился, что до сих пор всех, кого подозревают в наличии второй жизни, скоренько сжигают на костре, а центр нашего мира изуродовала проплешина, называемая Великой Пустошью. Уже лет пятьсот минуло с тех событий, а память, будь она неладна, все еще жива. А меня и подозревать не надо – точно живу в двух мирах и знания чуждые получаю, в общем, узнай кто – прямая дорога в горячие объятия костлявой. Вот такие пироги. В школу магов нельзя: жить несколько лет где-нибудь в обители, да еще под неусыпным контролем учителей… брр… Вычислят и с чувством выполненного долга сожгут.

История моего предшественника очень мутная – Живущий в Двух Мирах сильно помог человеческому анклаву. Говорят, придумал артефактов разных, мельницы и кузницы на водяном колесе, печи плавильные, жатки, много чего. Но, самое главное, родившись в семье магов, он сам обладал сильным даром и здорово продвинул своих соратников по магической профессии. В общем, мало того что архимагом стал, денег под себя подгреб – так еще и в высокую науку ударился, а потом и в политику. На пике своей славы он из кучки никому не известных княжеств и вольных баронств на востоке человеческого анклава организовал огромную империю, которая сильно стала мешать всем.

Все – это в первую очередь эльфы и гномы. Но этим никого не удивить, мы, в принципе, всегда мешаем друг другу: эльфы – людям, люди – гномам, гномам – эльфы и т. д. Правда, в данном конкретном случае случилась типа мировая война. В ходе которой кто-то там чего-то напортачил. В итоге открылся портал, и в наш мир пришли легионы тьмы – рыцари Хэллэриана, псы Хаоса. Короче, не буду никого стращать, из местного филиала ада заявился ближайший помощник дьявола и пять из девяти его легионов, остальные не успели: видимо, на небесах очухались и прикрыли лавочку, а то демоны реально жировать стали. Люди, эльфы и гномы, забыв о сваре, кинулись мочить темных. В общем, победа была за нашими. Правда, треть материка превратилась в Великую Пустошь, и там с завидной регулярностью появляются такие кадры… Но соль истории в том, что все грехи вменили погибшей империи, а вместе с ней и погибшему Двуживущему. Имя его было проклято, и так далее, и так далее…

Для цивилизации итоги той войны, конечно, печальны, но для меня в частности просто ужасны. Ведь теперь могут, за здорово живешь, отправить на вертел и поджарить. Это притом, что у меня и в мыслях нет ни демонов призывать, ни организовывать. Хотя… очень заманчиво…

Вот так и рос с чувством страха за себя и родителей, тщательно оберегавших секрет. В доме никогда не было слуг, хоть семья и не бедствовала, старшая сестра, если пыталась болтать о странностях, наказывалась нещадно. Мне вообще разговаривать запретили, так что молчуном рос не от природы, как думали все, а по необходимости сохранить целой свою попку. Слава богам, попались нормальные родители и не потащили на костер, узнав, что их сын немного отличается от соседских детей.

Отец решил основательно подготовить меня к экзамену. Хорошо дядя Вилот, партнер отца и давний друг семьи, по совместительству был магом шестого уровня. Под соусом того, что надо бы определиться с магической карьерой, отец попросил Вилота позаниматься со мной. Моей же основной задачей стало научиться скрывать свои странности и выставлять напоказ заурядность в качестве мага. Дядя Вилот, поняв, что с моими магическими способностями явно не все нормально, также резко отсоветовал идти в маги. Ха, знал бы он еще о моей второй жизни! В конце концов было решено, от греха подальше, занизить на экзамене уровень до третьего, а ребят с третьим уровнем стопроцентно не принимали.

Существовало десять уровней магов. За точку отсчета был принят первый уровень: маг первого уровня определялся как индивидуум, способный зажечь огнешар размером с орех грати (эльфийский орех, на вкус мерзость, но, говорят, очень помогает эльфам увеличить рождаемость, людям и гномам тоже помогает… кхм… по мужской части). Данное действо есть перевод всей доступной за один раз маны в плазму. Дальше девяносто девять и девять десятых процента экзаменуемых могли сделать еще один и на этом исчерпать свой запас. Различие в уровне определялось двукратным манозапасом. То есть первый уровень тратил весь свой запас, выпустив два миниатюрных огнешара. К слову, размер ореха грати был чуть больше кедрового орешка. Маг второго уровня делал те же два огнешара, но в два раза большего размера, соответственно маг третьего уровня – в четыре раза. То есть стандартный маг третьего уровня мог сделать два огнешара размером с ноготь. Чисто теоретически, конечно, применимая вещь, типа – кинуть в глаз или, на худой конец, обжечь, но в реальной жизни бесполезная: потуги эти разве что разозлят потенциального противника.

Маг четвертого уровня уже считался более перспективным, и на то имелись веские причины: маг этот мог освоить комплекс заклинаний по продлению жизни! А там, теоретически, лет через тридцать – сорок прогрессировать на уровень повыше. Да, скажете вы, долго, медленно, но против природы не попрешь. Говорят, были исключения, и пара вундеркиндов достигла следующей ступени за пять-десять лет, но большинство склоняется к мнению, что с ними просто изначально ошиблись в определении манозапаса.

Одним словом, надо сегодня демонстрировать твердую троечку. Если сумею откосить от школы магии, то и голова на месте останется, и длинная жизнь мага, это лет этак триста, светит. Дядя Вилот не пожадничал – комплексу по обретению долголетия обучил. Ну да он в любой книге описан, хотя наставник – это хорошо: где надо, поправит, а где надо – пинка придаст для скорости и вдумчивого понимания прочитанного…

Так, экзаменовать магов вроде закончили, как и ожидалось, большая часть вышла вся из себя гордая, а вот два-три подростка явно не в своей тарелке. Для них не иметь способностей – что-то типа общественного признания ублюдком. Ну да у каждого свои обычаи. Теперь благородные, этим франтам все одно: есть способности – отлично, буду помирать, метая молнии и булыжники, нет – все равно буду помирать, но уже с железкой в руках. Видно, поэтому ребята зашли в зал шумно и весело, на то они и отпрыски самых знатных семей города.

Н-да… вот и Огл. Стоит в толпе кожевенников и мрачно так поглядывает. В прошлый раз показалось, что он из кузнецов, хотя в нашу памятную встречу странновато выглядел его шикарный кожаный пояс. Значит, он у нас из кожевенников, так что, сунься на улицу Кожевенников, пьеса получилась бы та же самая и даже в тех же лицах. Похоже, мальчишки с улицы Кожевенников сдружились с кузнецами, типа объединили усилия по избиению чужих. Однако это печально. Надо как-то решать проблему.

Хорошо хоть Фатта сегодня нет. Ему по возрасту не положено: он уже сдавал экзамен и, судя по всему, оказался совсем не магом. Ну, и слава богам, а то бы к этому дылде еще и магические способности! Здоровенный шестнадцатилетний амбал, сильный, как гест (это раса такая, мощные ребята ростом метра два – два с половиной, взрослые весят как три-четыре крупных воина; прибавьте к этому четыре руки, огромную физическую силу, и вы получите смутный расклад боевого потенциала гестов). Видимо, Фатт – сын неплохого кузнеца, так как, судя по сыночку, на еду им денег хватает. Верзила этот верховодит бандой деток с улицы Кузнецов, а как сегодня стало ясно, еще и кожевенников. Кузнецы сами по себе ребята немаленькие, а в упряжке с кожевенниками они скоро весь квартал ремесленников приберут к своим рукам. А позарез нужно там бывать. Попробовать, что ли, договориться. Хотя нет – это не пройдет: вон Огл и сейчас пялиться, явно хочет реванша.

История между нами произошла простая. Я, как истый сын купца, затеял свое дело. Понятно, что при жизни в двух мирах идей у меня имелось вагон, и даже если отсечь нереальные и те, на которые не хватало денег, все равно оставалась приличная такая тележка. Но, посоветовавшись с отцом, решил не умничать, а то, не дай боги, заподозрят, начнут проверять, откуда дровишки, то бишь идеи, не живу ли двойной жизнью, а там – всю семью на костер… Решено было начать с простой торговли.

Надо отметить, что большинство подростков Клонеля работали. Ремесленники шли в подмастерья, торговцы – за прилавок, благородные махали мечами… в общем, дети, как правило, были на подхвате у своих родителей, дядюшек, тетушек. Меня такой расклад не очень устраивал: отцу, конечно, приходилось оказывать помощь, но лавка у нас небольшая, а отец зарабатывал в основном на поисках доспехов и прочих ценностей Империи Двуживущего. Торговля и поездки его были уж очень специфичны, да и привлекать к этому родных он не хотел – тут наши мнения явно сходились. Посему решил попробовать поторговать самостоятельно. Понятно, что ездить за товаром не то что в соседнее герцогство, но и в ближайшую деревню никто не позволил, но появилась неплохая идея.

Клонель городом был немаленьким, вторым по величине в королевстве, как-никак десять тысяч жителей. Многие уезжали, многие приезжали. Вот на них-то и было решено сделать деньги. Уезжающие, как правило, устраивали распродажи имущества. Барахло, вроде мебели и прочего, быстро расходилось, а вот непроданный товар ремесленника и прочая мелочовка отдавались за бесценок. Оно и понятно, представьте себе – переезжает кузнец Горм: мебель продал соседям, утварь и одежду забрал с собой, инструмент, железо, уголь разобрали соседи-кузнецы, а вот остатки гвоздей, замков, подков, лопат и прочего товара, которого маловато, чтобы тащить к купцам, продавать явно некому. Ведь на распродажу в основном приходили жители соседних улиц, а они сами такое добро с грехом пополам сбывают. Нет, они, конечно, возьмут, но очень дешево, где-то за треть цены. Вот на этот товар я и нацелился. Да и со сбытом особых проблем не должно возникнуть, все же моя семья на улице Купцов живет.

В общем, Горм упомянут не зря. Это была уже пятая моя сделка, и из двух золотых, которые дал отец в качестве стартовых денег, уже сделано семь. Дело начиналось с утра с осмотра объявлений на улицах ремесленников. Объявления вывешивались на доске в начале каждой улицы, иногда просто на воротах дома, где-то за неделю до начала распродаж. В течение двух недель удалось посетить семь распродаж. Из них в четырех был нужный товар. На первой неделе куплена половина мешка гвоздей, сотня иголок, два замка и еще по мелочи. За все это выложил одиннадцать серебряных монет. Товар скинул приказчику Дарену, соседу отца по лавке, за золотой и четыре серебряных талена. Итого в прибыли за один день набежало девять таленов. Дарен просил заходить еще: товар он продавал быстро, а прибыль отдавал не хозяину, а клал себе в карман.

Следующая сделка была с цветочным мылом, потом тканями, и в завершение перепал жирный куш: на улице Гончаров удалось купить всего за два золотых сервиз знаменитого мастера Вена, который Дарен вырвал за три с половиной.

В итоге, окрыленный успехом, пошел на очередную распродажу – она, как и первая, проходила на улице Кузнецов. Горм начал в пять вечера. Ближе к этому времени стали собираться соседи. После нескольких сделок, протащив на своем горбу десять паундов железа, пришлось купить за два талена деревянную тачку с одним колесом впереди и двумя ручками – удобная вещь, говорят, Двуживущий придумал.

– Так, земляки, – громогласно начал Горм, – кому что нравится, давайте сговариваться.

В первую очередь ушла мебель, соседки давно все обсудили и пересудили с женой Горма, а сейчас просто дождались официального результата. О, дюжий мужик забрал пару бочонков, похоже, с пивом… Следует подумать о спиртном – наверное, в таверне дали бы полторы-две цены. Правда, не утащить самому, надо что-то придумывать с помощником.

Теперь мое. С собой имелось три золотых, хотя максимум товара ожидалось увидеть на пятнадцать – двадцать таленов: было бы больше, Горм отнес бы купцам. В общем, купив все, что меня интересовало, я загрузил тачку и двинул домой, чтобы успеть до темноты оказаться на родной улице. Товара набралось немного, на все ушло что-то около одного золотого.

Прошлые удачи, видимо, расслабили, так что ребята, перекрывшие дорогу, оказались неприятной неожиданностью. Разговор начал здоровый бугай, которого, как потом выяснилось, звали Фатт. Начало, надо сказать, было очень немногословным, получив в ухо, пришлось выпустить из рук тачку и пребольно шлепнуться копчиком на камни мостовой – однако обидно. О таком раскладе, конечно, думал и считал, что готов ко всяким событиям, но действительность оказалось явно круче моих прогнозов. Вторую плюху отвесил Огл. Гад по животу пнул, а ведь просто встать пытался… У-у-у… больно, черт! Полежу чуть-чуть.

Сладкая парочка на правах победителей стала потрошить тачку. Хорошо кинжал додумался засунуть в сапог. Так, остальные ребята – совсем мелюзга, навряд ли полезут. Надо решить проблему бугая, правда, еще остается Огл, но тот хоть ровесник, может получиться. Пугать ножиком не будем, как бы боком не вышло, а вот магия – самое оно то.

Я тихонько сел и нарочито негромким, жутковатым голосом сказал:

– Зря вы обидели МАГА.

– Эй, заткнись!

– Хм, может, ему челюсть свернуть? – Это бугай интеллект проявляет, сволочь.

– Я на самом деле маг.

– Не, Фатт, точно, сломай ему челюсть, а то в штаны щас со страху наделаю.

– Лови!

Наконец-то получился фаер! Фаеры мои, надо сказать, были так себе, а если честно, то вообще никакие, и отправка его носила чисто демонстративный характер. Расчет строился на надежде напугать малолетних бандитов, а там авось появится возможность договориться. Но получилось даже лучше, чем задумывал: шарик огня, вместо того чтобы эффектно замереть перед толпой гопстопников, прочертив огненную дугу, попал в столб. Максимум, что можно сделать таким фаером живому организму, – это опалить брови, но вот зажечь неодушевленный предмет реально, правда, не деревянный столб, это не для моих куцых способностей. Но столб загорелся!

– А-а-а!.. – Это завопили разбегающиеся мальчишки.

Все, теперь я для них маг огня – ни фига себе, столб подпалил! В принципе, сам сильно удивлен, моих жалких крох не всегда хватало разжечь трут в печке, а тут… Правда, оказывается, была совсем рядом, точнее говоря – на столбе. Городской осветитель, судя по всему, забыл связку новых факелов. Вот они-то и загорелись, но в сумерках все посчитали, что загорелся сам столб. Более того, один из факелов удачно упал на голову кому-то из малолетних вымогателей, а тот с перепугу поднял панику, первым подав пример позорного бегства.

Ну, пора и мне. Потирая побаливающее ухо, я покидал в тачку валявшиеся на земле мешочки с товаром и побежал домой.

Вот такие воспоминания. Огл коротко подстрижен, видимо, отрезал подпаленную мной макушку. Что-то отвлекся, наша очередь подошла. Время кидать фаеры в Диона, хотя так и шутить нельзя, и думать так нельзя, а то кто их, магов, знает?

Так, что нам известно об экзамене? Если верить Вилоту, а верить больше некому, процедура экзамена не менялась во всем человеческом анклаве целую тысячу лет, а может, и больше. Испытуемого вводят в транс и заставляют метнуть максимально возможный для данного субъекта огнешар. Суть вроде бы одна, а вот способы ввести в транс разные. Кто-то из экзаменаторов опаивает экзаменуемого, другие создают иллюзии, третьи провоцируют конфликт. Как, интересно, будут в этот раз стимулировать?

Моя стратегия: не допустить, чтобы опоили или загипнотизировали, – там могут и поглубже копнуть. Лучший вариант – иллюзия, опыт моего визави на Земле по просмотру фильмов и видеоигр тут явно поможет. Конфликт тоже вроде бы ничего, но кто его знает, как там оно получится с конфликтом, – вдруг ненароком обижу кого и сдачи огребу?

Так, заходим в зал. От Гильдии купцов сегодня всего семеро: двое парней, включая меня, и пять девчонок. Первым заходит мой, так сказать, коллега. Парня я где-то видел. А, вспомнил – он сын главы Гильдии, потому, похоже, нос задирает высоко и общаться ни с кем не желает. Ну да ему же хуже: в торговле общение – прежде всего, а этому надо с детства учиться. Девчонок знаю плохо, у нас тут с ними строго, они одни по улице не гуляют, только со двора во двор, и то в сопровождении няни или родственников. Хотя зачем такие строгости? Вон, в квартале Ремесленников, девчата спокойно ходят друг к другу в гости, а потом вообще посиделки с парнями устраивают. Завидно, черт побери!..

Хм… судя по всему, у нас тут шовинизм по половому признаку – вторым вызывают меня. Ну почему не ту с косой или прыщавую? Почему я? Да потому, что мальчики вперед, а девочки потом.

Вот это зал! В первый раз тут. Зал Совета магов Клонеля неплох, впечатляет. Хотя, по слухам, никакого совета в помине нет: герцог Ал Клонель советов ничьих не слушает, а маги у него, несмотря на все свое могущество, разве что из рук не едят. Хотя если Клонель решит, что это ему надо, то и с рук есть станут.

Так, вернемся к нашим бара… то есть экзаменаторам. Пятеро сидят за огромным полукруглым столом. Зала огромная. Каменные колонны, мраморные полы, узкие окна с цветными витражами и просто звенящая тишина.

В центре, судя по всему, Диин, слева от него сидит глава Совета магов Клонеля, потом, похоже, соратник Диина, явно не наш, выглядит уж чересчур вычурно для провинциального Клонеля. Крайний справа, скорее всего, секретарь, по виду чей-то очень исполнительный ученик-карьерист. Ну и самый грозный по правую руку от Диина – явно представитель герцога. А у герцога все люди с двойным дном, этот хлыщ вполне может оказаться каким-нибудь архимагом, окончившим Риттенскую академию магов. А где, собственно, Совет магов? Тут, по ходу, Диин сам с собой советуется? Секретарь пишет, представитель герцога шпионит, глава Совета тут типа почетный эскорт, а соратник только стул протирает и кивает или просто качает головой со вчерашнего похмелья?

– Проходите! – это начал секретарь. – Господа, испытуемый Алекс, купеческое сословие.

Я потопал ближе к столу. О, теперь понятно, слева за колоннами сидят около 60 магов, представляющих Совет Клонеля. Однако тихо сидят или намагичили чего? Получается, все как положено, все заинтересованные лица в сборе. Совет магов таким составом здесь присутствует по нескольким причинам. По идее, для экзамена достаточно было бы Диина и пары ассистентов, но все понимают, что тут из первых рук можно узнать, кто у нас талант и кого надо бы заполучить в ученики.

По законам Таленгера, каждый признанный Советом магов достойным носить серебряный обруч – его все маги носят, красивая вещь, – должен учиться. Особо талантливые едут в Королевскую академию Риттена за счет короны Таленгара, остальные разбираются в качестве учеников членами Совета магов. Вот тут-то и начинаются разборки. Ведь талантливые ученики – это будущее школы, а чем сильнее школа, тем сильнее маг, ее возглавляющий.

Но есть тут и еще один подводный камень – деньги. Обучение вроде бы обязательное, и обучать вроде бы тоже должны бесплатно. Но на самом деле платить приходится – платить за хорошие уроки, опыты, энергию и прочее. А так как носящий серебряный обруч учиться обязан, то выхода у него нет. Остается лишь выбрать способ оплаты. Если родители богаты, то платят они, а если бедны, то ты заключаешь магический контракт, по сути делающий тебя рабом до отработки долга. Причем, по слухам, эта система начала работать и в Королевской академии – вот так у нас прогнила бесплатная система подготовки магов. На этой почве и наплодились заведения типа школ Диина и прочих волков, обучили молодежь, посадили их на контракт, а теперь пожинают плоды своей, так сказать, работы. Могущества немерено, денег еще больше. Это еще одна причина, по которой я магии учиться не хочу.

– Молодой человек, попить не хотите? – Это Диин.

А дядька, оказывается, ничего: смотрит и улыбается глазами, хотя более ничем своего настроения не показывает. Предлагает явно не водичку, а один из тех напитков, коими спаивают несчастных кандидатов до полного отупения.

– Нет, спасибо, как раз перед экзаменом квалту воды выпил.

– Ну вот опять. Ты лучше выпей, а то если будем пугать как прошлого, то можешь и штаны намочить, пока огнешар сделаешь. – Это коллега Диина ласково предложил не выпендриваться и не задерживать людей.

Видимо, не один я такой умный, все дурманчика пить не хотят. Пора раскрывать карты.

– А можно просто огнешар сделать? Без запугивания и отравы вашей?

– Наглец, а ты не Рогина-торговца сын? – поинтересовался представитель герцога.

– Да, ваше сиятельство, – прозвучал мой голос вкупе с попыткой изобразить реверанс, в результате чего я чуть не упал от усердия.

– Ха-ха, ты, парень, не лебези, чай, перед тобой не герцог, а только его представитель.

Как же, не лебези, теперь-то понятно, кто тут у нас: это сам граф Ал Далан, маг восьмого уровня, правая рука герцога и маршал его войска. Вояка, поговаривают, страшный, мало того что маг, так еще мечом машет так, что равных во всей армии, не считая адептов Школы меча, два-три человека. Что-то сегодня везет нам на знаменитостей. Хотя он, наверное, здесь не из-за комиссии, а чтобы составить, так сказать, компанию Диину.

– Ну, показывай, что умеешь! – уже серьезно предложил граф.

Похоже, слова графа были сигналом к действию совсем не мне. Мнимое спокойствие экзамена резко закончилось. Секретарь, который был сброшен со счетов, оказался магом, да еще каким, черт меня дери! В то время как все мое внимание сосредоточилось на Динне и представителе герцога, этот гад кинул иглу льда.

– А-а-а…

Время замедлилось: лед или иллюзия? Нет, настоящий лед. Вон, разбился о колонну, осколок смачно врезал по ноге. Смазал секретарь, скорее всего, все же начинающий маг, хотя дури много, а вот опыта нет. Может, в поддавки играет? Вроде как время дает подготовиться. Угу, подготовиться, как лучше помереть: от иглы льда в голову или в убегающую филейную часть? Значит, играют конфликт.

Вот гад, вторая игла! Кто эти ледяные оглобли иглами назвал? Это же экзамен, а не убийство, кто эту макаку поставил работать с детьми? У-у-у…

Судорожно выпускаю подряд два шара огня и закрываю глаза. Надежда одна: фаеры немного заострят конец иглы, и смерть будет быстрой и не мучительной, а то не хочется ждать, когда огромная глыба льда с тупым концом размозжит мои мозги о противоположенную стену.

– Откройте глаза, молодой человек. – Это Диин. – У вас четвертый уровень, хотя есть некоторые странности, но не будем о них. Вы хотите быть магом?

– Нет, мастер Диин! – И, предупреждая вопросы, поясняю: – Знаю, что четвертый уровень, а это и есть первая причина, по которой не хочу быть магом. Ближайшие сто лет вся мана будет уходить на продление жизни. А значит, перспектив нет никаких, а потом даже вы, наверное, не знаете, что будет. А сотню лет прозябать? Нет, это не по мне. Вторая причина – нечем платить за обучение.

– Ну что ж, ваше решение, господа?

– Не достоин!

– Не достоин!

Уф, от карьеры мага откосил.

– Пап, чуть не развели! Если бы не дядя Вилот, то точно купился бы. Представляешь, с самого начала настроился неправильно! Решил, что играть будут на иллюзиях, ведь сами говорили, что Диин слывет в этом мастером, а потому реально испугался, когда полетели иглы льда. Секретарь ведь точно неопытный маг. Все логично, корифеи устали и решили дать помощнику возможность поиздеваться над молодежью, а тот, не рассчитав сил, стал метать свои ледяные оглобли. Конфликт с Диином был бы более понятен, от него ожидаешь, что может остановить свое заклятие в паре дюймов, а вот секретарь… Его испугался до колик. Да еще тут, когда уже решил, что это иллюзия – ну не могут же шестьдесят с лишним магов наблюдать, как убивают подростка! – эта игла прилетела, воткнулась в столб с неслабым грохотом, а следом кусок льда в ногу прилетел, о-очень настоящий, о-о-очень больно так прилетел. Думал, этот придурок зашибет от усердия. Но вовремя взял себя в руки, да и тренировки дяди Вилота помогли, влил в ответный фаер ровно половину того, что в резерве было. Так что мое умение вливать больше половины запаса в одно плетение никто не раскрыл. Ну, второго близнеца отправил уже спокойно, без чехарды и паники.

– Хорошо. Чем думаешь заниматься, сын?

– Деньги буду делать пап, а там видно будет.

– Как твоя торговля?

– Неплохо, уже семь золотых.

– Ого, ты там никуда не влез?!

– Пап, с Гильдией воров пока не работаю.

– Ха-ха-ха, пока… Ну ты и сорванец, как был в детстве шалопаем, таким, видно, и останешься. Удачи, сынок, если понадобится помощь, спрашивай.

Глава 2 Мой маленький бизнес

Ну вот и все, основная проблема решена: в маги меня теперь никто без моего желания не заберет. Пора плотно заняться делами. Идея с посещением распродаж себя более чем оправдала, надо теперь поставить работу на поток.

Первое: помимо Дарена надо договориться с таверной, наверное, лучше с Хроном из «Трех кружек». На распродажах часто продают окорока, домашнее вино и пиво, колбасы, сыр, вяленую рыбу и прочую снедь. Кузнец Гром, например, в прошлый раз бочонок меда выставил. С ним, наверное, бортник за что-то рассчитался. Мед не взял, некому сбыть, да вроде в тот день и не смог он его продать. Если продуктов много, то соседи могут и не купить – ведь, как правило, товар свой меняют на то же самое, а заказчики из сел вместо денег несут больше еду. Помимо Хрона надо поискать еще таверны, да не мешало бы свести знакомство с кем-нибудь из прислуги благородных, туда тоже можно сбывать продукты.

Сразу вырисовывается вторая проблема: нужен помощник, толкать тележку одному нереально, тем более если буду брать продукты. Есть на примете паренек – сын пекаря, у которого мать покупает хлеб и сдобу. Пересекались пару раз, когда ждал маму у пекарни. Вроде сообразительный парень, да и третий он в семье, пекарня ему по наследству точно не достанется – там и так двое старших вкалывают.

Ну и третья проблема – образно назовем ее «Огл и Фатт». Хотя понятно, что это все хулиганы ремесленного квартала. А еще надо помнить про Гильдию воров, ведь, попадись я им в прошлый раз, огнешар мой их только бы разозлил. Да и потрошить бы они начали не тачку, а пояс и сапоги. Так можно и все свои капиталы потерять.

Нужно решать проблему радикально. Вариантов несколько. Дорогой – нанять воина-профессионала, но он стоит где-то четыре золотых в месяц, а это многовато, жаба душит. Второй – вооружить простого увальня: дешевле, где-то два золотых получится, но тут как попадется, может, лучше вообще без охраны, чем с увальнем. Третий вариант – договориться с какой-нибудь бандой, но пока нет той, которая бы обеспечила безопасность на всех улицах, поэтому этот вариант отпадает. Ну, еще один – Гильдия, но с ними рано связываться, там такие акулы – моргнуть не успею, как последнее потеряю. И самый крайний вариант – Волчонок-Рэнди.

Личность в нашем городе легендарная, по крайней мере среди таких молокососов, как я. Парню всего пятнадцать лет, но два месяца назад он получил пояс воина и меч лично из рук герцога. В Гильдии воинов пояс вручают лет этак после тридцати, зрелым мужчинам, за плечами которых две-три битвы, десяток столкновений и большой опыт участия в охране караванов и в охоте на разбойничьи шайки. В армии герцога едва ли наберется пара десятков солдат, получивших пояс раньше, чем им исполнилось двадцать пять, но и среди них самому молодому он достался в двадцать два. Все эти ребята, как правило, выпускники школ меча, копья, лука или борьбы без оружия, в которых с детства натаскивают на убийство себе подобных, поэтому неудивительна их карьера в армии. При таком фундаменте ребята должны были поучаствовать как минимум в героическом мероприятии. Но Волчонок?!

Рэнди сын простого стражника. У всей семьи едва ли наберется денег на месяц обучения в одной из школ боя. Самая дешевая в Клонеле школа копейщика Сэ Ла Грана обойдется в три золотых в месяц. Так что особых навыков обращения с оружием у парня нет, но никто не сомневается в том, что он свой пояс заслужил.

А произошло это так. Малец частенько ходил на смену с отцом – слушал байки старых солдат, бегал по их поручению в таверну за пивом, чистил солдатский доспех. В общем, парень бредил оружием и армейской жизнью. В ту ночь отец дежурил на южной башне, самом спокойном участке городской стены, прикрывавшем город со стороны заболоченного луга, где, по идее, не могли пройти двуногие враги. Твари, которым одолеть болото было по силам, если и приходили, то атаковали тупо с востока и только изредка пробовали на прочность южную, северную или западную стены. А так как прорывов тварей на территорию Клонеля не происходило уже лет двадцать пять, то на южной башне, по единодушному мнению стражников, стоило лишь пить пиво и играть в кости. Собственно, так они и поступали каждый раз, когда им выпадала счастливая возможность дежурить на южной стороне. Причем командир поста – отец Рэнди – с пониманием относился к этим слабостям, зачастую присоединяясь к игре и выпивке.

В ту злополучную ночь по болоту прошли наемники Гиорда. Непреодолимое болото они пересекли никому не известным способом. Судя по рассказам, использовали что-то типа плоскодонок на водных участках и широченных заступов в относительно сухих местах. Бог знает, сколько они потратили на это времени, но гиордцы явно вышли загодя, а потом уж ожидали назначенного часа близ стен города. Как позже выяснилось, гиордских головорезов нанял вольный барон Рокон, выложив за этих элитных солдат, а главное – за ту самоубийственную миссию, на которую они согласились, то ли половину своего состояния, то ли редкостный магический артефакт, преподнесенный главе гиордских наемников. Гиордцы должны были прорваться в город и открыть северные ворота, напротив которых ждал барон со всеми своими дружинами и наемниками. Последний – давний враг Ал Клонелей. Герцог вроде как являлся виновником смерти его единственного сына и наследника, потому-то на старости лет барон, поставив на кон независимость своего баронства и кучу денег, решил достать давнего врага.

План барона был прост – правда, при условии наличия огромных денег и полного безумия полководца. К слову сказать, и деньги, и протекающая со всех сторон голова у барона имелись, даже с избытком. А в тот год герцога собирался посетить король Таленгара Гин Седьмой. При этом все знали о любви Арина к неожиданным визитам, поэтому колонну из пятисот разодетых дам и кавалеров и трех рот мечников приняли за короля и его кортеж. Никому в голову не пришло, что враг может идти так нагло в логово герцога, да еще имея всего тысячу мечей.

Ведь гарнизон Клонеля с учетом стражи и охраны герцога насчитывал до тысячи пехоты и пяти сотен конницы. Всего же герцогство могло выставить до двух тысяч мечей. Так что любой враг с таким жалким воинством был обречен на смерть.

Посему, решив, что колонну эту возглавляет король, все стали спешно готовится к празднеству. Надо отметить, что Арин всегда гневался, если его сюрприз не удавался, и потому встречать короля на границе герцогства никто не стал. Все ждали гонца от короля, который обыкновенно посылался за пару часов до прибытия его величества. В общем, веселый у нас король, с целой кучей странностей.

Ночью колонна барона, принятая за кортеж Арина, сняла наряды и марш-броском достигла северных ворот. В полной тишине захватчики стали ждать.

Тем временем гиордцы благополучно пересекли болота, и передовая группа из десяти человек забралась на стену. Патрули по большей части спали, а те, кто не уснул, были в считаные секунды зарезаны. Гиордцы двинулись к южной башне. Пьяные стражники не смогли организовать никакого сопротивления. Маг гиордцев выбил двери, ведущие в башню, следом с кинжалами ворвались наемники и стали резать не успевших прийти в себя стражников. Захват стены занял не больше двух минут. Гиордцы начали поднимать оставшуюся часть отряда – всего около пятидесяти бойцов.

Незамеченным остался лишь Рэнди. Паренек спал на крыше башни, куда даже не вела лестница: друг отца обычно подкидывал мальчишку, а тот, схватившись за пару вбитых в балки колец, проскальзывал на чердак. Там он любил поспать остаток ночи, завернувшись в солдатское одеяло.

Рэнди проснулся, когда все уже кончилось. Внизу ходили люди гиордцев, одни собирали трофеи, другие пробовали клонельское пиво. Отец был мертв. Дядя Карл, весельчак Бренд, Оли, Мангор… все лежали здесь. Вместо паники его сознание было охвачено холодной, расчетливой яростью, злостью на себя, на отца, за то, что проспали, и ненавистью к гиордцам. Первым делом подросток поджег сигнальный костер, запалив солому, которую ранее в изобилии натаскали любители поспать. Пламя взметнулось над башней, и ответ не заставил себя долго ждать. Зазвонили колокола, послышался лязг оружия, к стене поспешили патрули. Несмотря на разгильдяйство стражи, в целом дружинники герцога свой хлеб ели не зря.

Весь гениальный план барона, сыгранный как по нотам, был сорван. Гиордцы сразу всё поняли. Уходить по болотам бессмысленно. В темноте почти все утонут, а утром егеря герцога и лучники добьют остальных. Наемники решили драться, но первым делом достать наглеца, разрушившего весь план.

– Эй, там – выходи, благодаря тебе нам нечего терять, но тебя все равно достанем, лучше умри как мужчина, а то ведь сгоришь!

– Не сгорю, огонь не скоро подберется, а вот вас через пять минут будут резать гвардейцы герцога.

– Эй! Это вроде молокосос?

– Сам такой, еще посмотрим, кто у нас молокосос!

– Все, сейчас сделаю сопляка!

Молодой наемник, пружинисто оттолкнувшись, ухватился за балки и одним плавным движением оказался на чердаке. И тут же получил удар чурбаном. Но гиордец был не прост, удар вместо головы лишь вскользь пришелся по плечу, а опытный вояка, качнувшись, развернулся. Вот тут-то Волчонку страшно повезло: на чердаке двигаться можно было только полусидя, а вокруг торчали балки. Наемник, не рассчитав скорости разворота, споткнулся и упал, Рэнди, получив второй шанс, опустил со всей силы полено на голову врагу…

Как он убил первого наемника, так до сих пор и не вспомнил – очнулся только с кинжалом в окровавленных руках. Зато смерть второго Волчонок видел отчетливо. Копия первого, такой же молодой и самоуверенный гиордец схватился за балки, качнулся вперед, раз… два… А на третий его встретил летящий в живот кинжал первого неудачника. Захрипев, парень сполз на пол. Минус два! Наемники снизу опешили: подросток завалил двоих гиордцев? Ведь в столкновениях в анклаве людей размен обычно шел один к трем: один профи к трем элитным бойцам любого королевства. А тут молокосос походя убивает двоих?!

Рэнди повезло еще раз: в тот день в патруле стояла гвардия, Ал Далан наказал проштрафившуюся на учениях роту. Потому помощь пришла быстро – на стене послышались крики борьбы. Гиордцы выскочили из здания навстречу многочисленным противникам, понимая, что сидение в башне ничего не даст, а так имелся шанс затеряться на городских улицах и, может быть, спастись. Да и участи пленных наемников не позавидуешь: гиордцев, как правило, не брали в плен, а немногих, выживших в бою, почти всегда предавали мучительной смерти. Такое отношение к себе они заслужили давно, так как собранные из разного отребья отряды, получив в руки оружие и умение воевать, творили страшные вещи. Они первые в анклаве людей применили тактику выжженной земли, зачищая всех, включая мирное население. А пытки пленных ради спрятанной добычи были поводом для ненависти любого горожанина или добропорядочного бюргера.

Все закончилось быстро. Гиордцы, пересекая болота, вынуждены были оставить тяжелое вооружение, а потому не смогли оказать должного сопротивления гвардии герцога, закованной в сталь. Но самое главное, барон замешкался с решением об отходе, до последнего надеясь, что ворота откроются, но в ту ночь все сложилось по-другому. Вылетевшие из Клонеля всадники герцога с ходу атаковали ряды барона, превратив его планы в бойню его же людей. Сам барон Рокон погиб в ночной схватке и навсегда перестал быть помехой герцогу. Герцог попытался наложить лапу на баронство, но вольные бароны при поддержке Судаха, соседнего с Таленгаром королевства, отстояли территорию своего соратника, ну а уж потом дружно поделили его владения.

Рэнди остался жив. На следующий день, когда чествовали героев, он сидел по правую руку от герцога. Немногие выжившие честно рассказали о роли мальчишки и о его храбрости. Герцог подарил герою меч и назначил пенсию в два золотых в месяц семье, что было очень кстати, поскольку теперь кормить мать, братишку и двух сестренок стало некому.

В принципе понятно, что Волчонок в столкновении будет не более полезен, чем увалень, которого я думал нанять изначально, но, сказать начистоту, даже бывалый воин может спасовать, если в подворотне на него неожиданно нападут несколько подростков, умело орудующих ножами. Но Рэнди нужен был из-за своей славы: уважая его роль в защите города, многие просто не пойдут на конфликт, ну а безмозглых и беспринципных напугает меч и покровительство герцога. Для моего скромного бизнеса это идеальный защитник.

Был и еще один довод: в будущем потребуется команда. Мой напарник по снам, уже двадцатипятилетний парень, несмотря на свою молодость, в своей работе стал уже нуждаться в поддержке друзей. Да и мои наблюдения за торговлей отца говорят о пользе подбора людей для дела. Папа не стал бы успешным торговцем, если бы его в путешествиях не прикрывал Вилот со своей магией и отставной капитан Гролег с парой ветеранов.

Мм… какой запах, наверное, мама приготовила на завтрак блинчики. Ух, как представлю: горка тонких, кружевных блинчиков, в желтом масле на белом подносе. Мед, сметана, чашка творога и кувшин запотевшего с ледника молока. Пора спускаться, отец, наверное, уже на складе с Леером – это его помощник, – готовится к ярмарке.

Мне тоже надо сегодня много успеть – вчера наметился неплохой план, придется пропустить распродажи в квартале Плотников и Гончаров. Лучше перебдеть и начинать бизнес, как говорится, во всеоружии. Второй раз сталкиваться с Фаттом или ему подобными не собираюсь. Кроме того, вначале нужно полностью застолбить проблему сбыта: Дарен, конечно, хорош, но если он будет один, то рано или поздно у нас начнутся конфликты. Да и не все Дарен может продать – следует искать новых людей.

С Хроном переговорил вчера. Теперь в «Три кружки» можно смело везти пиво, окорока, мед, орехи и прочее. Многие путешествующие набирают продукты в дорогу у него. И ему часто приходится срочно покупать товар втридорога, правда, он тут же его продает с выгодой. Поэтому мой ассортимент он согласился брать, если будет дешевле, чем у других. Но на Хроне не надо останавливаться, на случай, если он откажет, стоит иметь еще пару-тройку надежных покупателей. Конечно, буду брать продукты, которые можно хранить, но нет ни склада, ни условий, поэтому самое лучшее скидывать, и чем быстрее, тем лучше. Позже можно будет арендовать склад, но это уже серьезная торговля, думаю, таких объемов пока не предвидится.

Сегодня зайду в лавку пекаря, поговорю с его сыном на предмет найма, а потом и с самим пекарем по поводу сбыта муки, орехов, ягод, меда и кленового сиропа. Затем следует навестить матушку Риновию, она держит на рынке три лавки, снабжая продуктами четверть ремесленного квартала.

Так, по Дарену. С ним у нас схема сотрудничества очень понятная и куда как взаимовыгодная. Дарен приказчик, по сути наемный работник у хозяина, причем одну лавку купца Надла он контролирует полностью. Его проверяют раз в месяц на предмет цен в магазине, чтобы не завышал, остатков товара и кассы. Мы с ним зарабатываем следующим образом: вечером Дарен встречается со мной и говорит, что он продал за день. Лавка их работает по мелочи: гвозди, замки, ткани, мыло, свечи… В общем, все, до чего дотягиваются руки закупщиков Надла. Я, если есть в наличии, закидываю ему в лавку товар, идентичный тому, который он продал днем раньше. Дарен снимает с кассы излишки. Как результат, у него все в порядке по кассе, и с остатками товара, и карманы полны. Товар покупается по цене в среднем процентов на тридцать ниже обычной, а продается по розничной. Выгода составляет семьдесят – восемьдесят процентов. Дарен из этих денег получает треть, но он доволен: по сути, для него никакого риска и труда, а прибыль идет.

Думаю, по этой схеме смогу привлечь еще трех-четырех приказчиков, есть такие на примете, сегодня их и обработаю. Так что если, тьфу-тьфу, все пойдет, как задумано, прибыль обещает быть неплохой. Изначально я думал, что Дарен никак не прельстится моим делом, а теперь понял, что тут есть на чем сделать деньги, – как бы не вырастить себе конкурента. Деля же продажи на пять-шесть приказчиков, я, во-первых, закрываю риски, связанные со сложностью продажи товара, а во-вторых, мои партнеры будут думать, что работают с подростком, который в лучшем случае имеет один золотой в месяц.

– Мам, привет, а… на завтрак блины?

– Конечно, дорогуша! Что-то мой лежебока сегодня рано, Марион еще спит. А ты куда сегодня собрался? Вроде отец сказал, что к учителю Трентону ты ходить не будешь?

– Не, мам, не на уроки. Хотя теперь с Вилотом буду заниматься, но ему удобнее вечером, поэтому к ужину буду поздно. И, мам, сегодня куча дел. Наверное, на рынке пообедаю с отцом или Леером, ты не волнуйся.

– Будь осторожен, родной.

– Хм… мам, вроде в Клонеле живем, а не на границе, все будет хорошо.

Умял тарелку творога, десяток блинчиков с медом и сметаной, запил все двумя кружками молока и ринулся в город. Уф… слава богам, с Трентоном покончено. Отец понимает, что знания, полученные от напарника – эх, привязалось это слово, его там, на Земле Виктором зовут, – глубже и обширней тех, которые дает Трентон. Но мои успехи в арифметике, геометрии, естествознании надо было легализовать, для этого и потребовался Трентон, высокомерный, дорогой преподаватель, за которым закрепилась слава, на мой взгляд, дутая, умнейшего преподавателя если не королевства, то уж точно герцогства. Отмучившись с ним год, можно было с полным правом считаться умником, и уже никого не удивляли мой быстрый счет или некоторые нетривиальные идеи. Все приписывалось гению Трентона, ну, так оно и спокойней.

С Вилотом отдельная история. Из-за отличий с перезарядкой манозапаса, несмотря на мой четвертый уровень, энергии мне хватало не только на комплекс по долголетию, но и на практику. Вилот обещал отцу, что научит паре фокусов, как раз для такого маленького резерва. Ну и теорию по магии подтянет, всяко пригодится, спас же однажды мой дутый огнешар. Дутый, потому что был просто комком сырой, неорганизованной энергии, а для того, чтобы сделать реальный фаер, надо вначале структурировать его потоки, стабилизировать его в нашей реальности, а уж потом метать. Это не мой лексикон такой богатый и уж точно не дяди Вилота. Просто для себя пространные лекции по магии перевожу на язык Виктора, что гораздо понятнее и точнее для описания тех вещей, которые пытается рассказать учитель. Он, конечно, окончил школу магии, но в душе всегда был боевиком, для которого легче наглядный подход, нежели сложные описания. Поэтому чувствую, что скоро Вилот с теорией покончит и возьмется за обучение всерьез.

Так, кто у нас первый? Пекарь! Точнее, его третий сын Расти. Повезло, Расти в пекарне и сейчас, видимо, не особо занят, так как стоит с булочкой в руках перед лавкой и что-то разглядывает. Расти крепкий, немного полноватый пацан, что неудивительно при таком-то семейном деле. Светловолосый, голубоглазый, он на первый взгляд показался очень мягким, но позже оказалось, что в парне есть стержень. А то, что он не злобный рвач, это к лучшему – мне ведь помощник нужен, а не конкурент.

– Расти, привет!

– О, Алекс, рад тебя видеть. Ты за хлебом?

– Не, к тебе деловой разговор.

– Да… интересно, правда, сейчас заставят муку таскать, но время еще есть. Давай выкладывай.

– Расти, есть возможность неплохо заработать, но нужен помощник. Один не справляюсь. Ты идеальный вариант.

– Отец не отпустит, хотя что за дело?

– Твоего отца беру на себя, а дело по торговой части. Сразу скажу: сейчас ты нужен, чтобы толкать тележку, но позже, думаю, для тебя найдется что-нибудь получше. Платить буду ползолотого в месяц.

– Ого, нормальные деньги. Если решишь с отцом, то я в деле – тележку толкать всяко веселее, чем в жару хлеб печь, тем более тут денег не вижу.

– А где твой отец сейчас?

– Да там, у печки.

– Хорошо – пойду, поговорю с ним.

Так, торговый зал, коридор налево, а вот и пекарня. Отец Расти седоватый, полный, но не обрюзгший мужчина, колдует у печи. У него вкуснейший хлеб в городе, а булочки… Говорят, они частенько появляются даже на столе герцога, и это несмотря на немалый штат своих поваров.

– Дядя Фалди, можно с вами поговорить?

– Привет, Алекс. Давно тебя не видел. Что-то перестал бегать за булочками?

– Так мама или Марион каждый день их у вас берут! Ну а дома… Ем, очень много ем, отменные у вас булочки, особенно со сливочным маслом внутри, мм… Дядя Фалди, нужна помощь вашего сына.

– Это к Рогину в лавку?

– Нет, у меня свое дело.

– Ну, хорошо коли так. Чем занимаешься?

– Торгую продуктами, мелочовкой, но платить вашему сыну буду ползолотого в месяц.

– Что ж, ты парень серьезный, да и твоего отца знаю хорошо, попробуйте, может, и выйдет толк, а то ведь пекарня все равно Расти не достанется, а смотреть братьям в рот всю жизнь он не должен. Только условие: если вдруг что-то пойдет не так, сына заберу, а ты не обижайся. Если согласен, то по рукам? – Фалди протянул свою мягкую, но в то же время сильную руку.

– По рукам, только есть еще один вопрос: станете брать у нас с Расти орехи, мед, сироп?

– Ну, надо смотреть – не думай, что у сына возьму лежалый или дорогой товар.

– Товар будет нормальный, все же мама у вас булочки покупает.

– Тогда договорились, надеюсь, теперь будешь чаще заходить?

– Конечно, извините, что отвлек, побегу.

– Давай, сынок, удачи.

– До свидания! – Ну вот, помощник и покупатель уже есть, неплохо день начался. Надеюсь, в квартале купцов все сложится не менее удачно.

Так оно и случилось: трое приказчиков торговки матушки Риновии идею поддержали сразу, тем более что она была обкатана на Дарене, а многие стали подмечать, что он тратит больше, чем получает. Даже стали ходить слухи, что он морочит голову своему хозяину, но все проверки-то показывают, что Дарен чист. Теперь надо обкатать тех, с кем договорился, кто-то отсеется, а с кем-то работа пойдет. Потом поищу еще партнеров.

Пора решать вопрос с защитой. Где искать Рэнди, точно не знаю, но парень он у нас знаменитый, думаю, легко найду его дом в квартале стражников. А там отыщется и наш герой.

Так и получилось: первый попавшийся мальчишка показал на симпатичный домик в конце улицы. Правда, тут мой план дал сбой – героя дома не оказалось, а где его искать, ни братишка, ни две сестренки, игравшие во дворе, не знали. Матери их тоже не было дома, за младшими присматривала старшая из сестер, ей уже исполнилось десять. Пухленькая девчушка с черной как смоль косой. Она, ехидно улыбнувшись, посоветовала вообще не попадаться на глаза брату, так как тот больше свой меч всяким незнакомцам не показывает.

Вот такие дела. Видно, Рэнди, устав от поклонников из числа подростков города, строго-настрого приказал младшим не говорить, где он. А эта коза, его сестренка, явно довольна тем, что может вот так отказать, тем более никто в квартале теперь их и пальцем не трогает. Где его искать или прийти завтра? Нет, откладывать нельзя, но и бегать по улицам тоже бессмысленно – сейчас уже вроде шесть, через час начнет темнеть, а возвращаться темными улицам как-то не хочется. Но завтра распродажа, на этот раз у кожевенников, а там большая вероятность встретить Огла и компанию. Кровь из носу, сегодня договариваться надо, а то и так много чего интересного пропустил. Время, как говорится, деньги.

О, вот и наш герой. Спору нет, смотрится неплохо. Для моих погодков Рэнди выглядит полубогом: короткий меч, подаренный герцогом, ножны, кинжал – это потом кузнецы подарили. Богатая одежда, даже для сына купца. А как же, парень – герой, ему на празднике помимо герцога почти все общины города по подарку сделали, да и трофеи он получил немаленькие. Как бы не отказался парень, если нос станет задирать, работа не сладится.

– Привет!

– Так, тебя не знаю и знать не хочу, вали…

– Тебя, что – сегодня оса укусила?

– При чем тут осы… тебе сказано – отстань!

– Ты бы чуть-чуть успокоился, ведь даже не выслушал.

– Знаешь, тут вас таких десятками выслушиваю, не будет тебе героического рассказа, не будет… Вы, козлы, не понимаете, там отца убили, это не подвиг, а горе, не хрен напоминать о нем каждый день!!

– Заткнись и послушай: твой подвиг мне как-то побоку, и меч герцога туда же, интересен только ты сам. Был. Но после такой истерики мое мнение резко начинает меняться.

– Ты что-то, щенок, перепутал, сбавь тон, а то навешаю шпинделей, и свали с дороги, меня дома ждут.

– Рэнди, хочу предложить тебе работу.

– Что?! Ух-ха-ха… Ну, ты умора… Еще скажи, что собрался в Пустошь и тебе вроде как в охрану герой понадобился. Только ты чуть-чуть ошибся, здесь такого нет, да и таких купчиков пока за ворота без взрослого дяденьки не выпустят. Ух-ха-ха, насмешил…

– Нет, ты все еще не слушаешь. Месяц назад у меня появилось дело, и ему нужна защита здесь, в городе. Не от тварей Пустоши или стражи герцога. Все проще: городские подростки и малолетние члены Гильдии воров, вот от кого нужна защита. Платить тебе собираюсь один золотой в месяц, думай.

– Ты серьезно?

– Угу.

– Хмм… пошли в дом.

Дом оказался очень уютным. Малышня, уже умытая, ждала старшего брата. Тот раздул угли в печке и что-то поставил греться. Потом вытащил из сумки круг хлеба, кусок сыра, зеленый лук и пучок моркови.

– Лайза, почисти морковь себе и малышам, потом лук помой к ужину и нарежь хлеба с сыром.

– А маму ждать будем? – Оказывается, наглую девчонку, по милости которой пришлось тут два часа в подворотне торчать, зовут Лайза.

– Нет, она будет поздно, у них сегодня опять много работы. Да, и потом пива нацеди.

– А мама говорит, что…

– Лайза, сделай, как велено! – Волчонок хмуро посмотрел на сестренку.

Мать Рэнди работала посудомойкой и по совместительству прачкой в одной из гостиниц. Семья жила небогато, несмотря на неплохой заработок десятника стражи, отец оставил немало долгов, да и дом был в аренде. Причиной всему являлся азарт покойного и его неумеренная любовь к выпивке. Трофеи Рэнди и большая часть подарков ушли на покрытие долгов. Сейчас семье жилось легче, исправно получали пенсию, назначенную герцогом, но дети подрастали, а их в семье было четверо. Поэтому мать Рэнди не стала сидеть дома, а, к удивлению соседей и подружек, пошла работать.

– Ну, давай знакомиться. Как меня зовут, ты знаешь.

– Я Алекс, сын купца Рогина.

– Видел оружейную лавку твоего отца. Ты по его части работать зовешь? – Рэнди аж задержал дыхание: конечно, иметь дело с теми железяками, что возит отец, мечта любого свихнувшегося на оружии клонельского подроста.

– Нет, отдельное дело, – пришлось разочаровать героя, – покупаю товар, мелочь всякую, продукты, иногда оружие… ну и перепродаю дороже. Но появились проблемы – мальчишки из кварталов. Тележка, как правило, полна, вот и находится куча желающих обчистить. В перспективе, думаю, нарвусь и на деток из Гильдии, вот. Тебе предлагаю роль охранника. Нанимать взрослого дорого, подростка – бесполезно: навалятся и все равно отнимут товар.

– Так ведь и я подросток.

– Ты у нас не простой подросток. Тебя как героя первое время будут бояться, и меч опять же при тебе. Да к тому же у меня есть магические способности. Слабенькие, и владею я ими не так уж, но, думаю, к тому времени, когда на нас осмелятся напасть, будем готовы работать в паре.

– Так ты же с тележкой занят? – толково подметил Рэнди.

– Того, кто будет тележку толкать, уже нанял. Так ты со мной?

– Алекс, я почти в деле, но надо с мамой поговорить, решить все точно, сам понимаешь – малышня сейчас на мне.

– За малышей не переживай, у тебя будет золотой в месяц, за пару серебрушек наймешь соседскую девчонку постарше, она и приглядит. Да и Лайза у вас более чем самостоятельная уже. Тем более будет много свободных дней, когда нет распродаж, и покупки, как правило, отнимают всего два-три часа в день. Ну, еще занятия у друзей отца. Они покажут, с какой стороны к железякам подходить. Ты, правда, многого не жди, нас учить никто не обязан, будем урывать то, что дадут. Но ответ нужен завтра. Если согласен, то после полудня встретимся около булочной мистера Фалди.

– Согласен! – Кажется, намек на возможность научиться работать с мечом перевесил все сомнения Рэнди. – Оставайся, поужинаем?

– Спасибо, но мне пора, мама будет волноваться.

– Ну давай, удачи!

Домой добрался поздновато, за что получил заслуженный нагоняй от мамы. Но это нисколько не огорчало. Завтра, думаю, будет результативный день.

Как и ожидалось, Рэнди присоединился к нам. Дни полетели один за другим. Мы поделили квартал ремесленников на три части и каждое утро искали новые объявления о распродажах. Параллельно пришлось учить ребят грамоте – писать и читать они не умели. Слава богам, большинство дававших объявления также были безграмотны, поэтому, как правило, на доске рисовалось что-то типа стола, что издавна было знаком распродажи, и под этим знаком – несколько палочек, указывающих день недели и время. А попав в нужное время на нужную улицу, можно было легко найти переезжающих ремесленников.

После, часам к одиннадцати, встречались, обменивались новостями и шли ко мне. Отец разрешил использовать старый сарай во дворе дома, там устроили склад. Переделал дверь, кое-где укрепил стены и, самое главное, повесил на дверь замок, оставшийся еще после злосчастной распродажи кузнеца Горма. В сарае имелось несколько стеллажей, чтобы пристроить скромные запасы, тем более старались продавать все очень быстро.

Схема работала, как часы. Мелочь уходила по приказчикам крупных магазинов города, ведь брали именно то, что эти магазины обычно продавали каждый день, поэтому товар никогда не залеживался. Немного больше головной боли принесла торговля едой и выпивкой, но в конце концов остановились на тех продуктах, которые долго не портятся: мед, лесные орехи, сушеные грибы, ягоды и фрукты, окорока и колбасы, пиво, бражка из ягод и совсем редко вино.

Очень богатые ремесленники держали вино, и уж совсем немногие продавали его на распродаже. В среднем в месяц случалось порядка десяти распродаж. В летний сезон зашивались, так как на пик переездов могло случиться двадцать – тридцать распродаж, иногда три – пять в один день, и, чтобы не упустить свой шанс, приходилось просто разрываться. Зимой также было немало переезжающих, а вот ранней весной и поздней осенью происходили от силы две-три распродажи в месяц.

На второй или третий день нашей совместной работы нас встретили мои старые знакомцы. Огл, Фатт и компания еще раз решили попытать счастья на ниве отъема чужого имущества.

– Кто это тут у нас? Маг? А ведь Огл нам сказал, что экзамен наш маг не сдал, значит, он у нас просто везучий фокусник. Но на сегодня твое везение закончилось. Щас ты за все ответишь! – Фатт двинулся вперед, сжав огромные кулачищи. – А вы, ребята, чего застыли? Давайте валите отсюда, пока целы, – у нас к вам претензий нет.

Свой меч Рэнди положил в тележку поверх товара, чтобы не привлекать излишнего внимания, а то каждый сопляк, по клинку признав героя, мчался бы за нами добрый квартал, моля остановиться и поговорить. Хулиганов ожидал неприятный сюрприз: Волчонок не спеша вытащил меч из тачки, картинно его обнажил и, полюбовавшись на глянцевую сталь, рыкнул:

– Я Рэнди, Рэнди-Волк!

Вид у него был, обхохочешься – этакий тупой рубака, который сейчас начнет кромсать мясо направо и налево. Глаза налиты кровью, видимо, пришлось для нужного эффекта раздуть щеки и выпятить вперед грудь, да так сильно, что глаза покраснели, или, может, они красные от сдерживаемого хохота? Но это, наверное, только мне так показалось. Все, разинув рты, смотрели на меч, потом на Рэнди, потом опять на меч… А как же – герой, убийца двух гиордцев, воин, награжденный герцогом!.. В глазах хулиганов прорезался неподдельный испуг, смешанный с немым восхищением и преклонением. О Волчонке по городу ходило немало слухов, вроде он и мастер меча, и копьеносец, и кольчуга у него зачарованная, и бла-бла-бла. В общем, парней можно было понять.

– Слушайте сюда, если хоть раз увижу вас на своем пути или услышу, что вы обидели моих друзей, вас на куски… гр-р-р-рр!.. А теперь – брысь!

Под наш хохот вся честная команда сделала ноги. Позже ребята попросили извинения, дескать, не знали и все такое. Парни удивили, пересилить стыд и попытаться исправить ситуацию… Молодцы. Голова на плечах есть, да и то, что они возглавляют банду, пусть всего лишь городских хулиганов, о многом говорит. Надо присмотреться к ним. Правда, вначале следует определиться, на что всех содержать и, главное, как привязать к себе, когда они вырастут и захотят самостоятельной работы.

Сейчас дело приносит десять золотых в месяц, это в среднем, полтора уходит на зарплату ребятам, еще ползолотого в месяц на текущие расходы – ну, перекусываем вместе, сарай ремонтируем и т. д. Итого в сухом остатке восемь золотых, что очень неплохо, зарплата стражника, например, составляет четыре золотых в месяц. Моих доходов на хлеб с маслом хватает. Но чтобы собрать серьезную команду для большого дела, денег маловато, надо думать. Есть куча идей, но пока ничего путного по их реализации в голову не приходит. Ведь требуется, чтобы идея не была слишком уж новой для этого мира, а то возьмут как пособника дьявола. В общем, напрягает дамоклов меч в виде возможности оказаться разоблаченным, уж сильно не хочется попасть на костер в качестве Живущего в Двух Мирах.

Глава 3 Как отвадить кролика От грядки с капустой?

О конфликте с хулиганами и о том, как он разрешился, в красках рассказал отцу. Папа, вместо ожидаемого веселья, стал, наоборот, очень серьезным.

– Сынок, твой ход с наймом Рэнди – отличная идея. Решение ты нашел изящное, но Фатт и его друзья – просто хулиганы. Поражение для них ничего не значит, так как спасовать перед таким героем за честь любому мальчишке в городе. Но есть люди, для которых то, что оказалось не под силу Фатту, – работа. Они не будут уступать или делать исключения. Для них не снять дань с тебя или Рэнди – значит, создать прецедент. Завтра еще кто-нибудь, потом еще… так они и хлеба лишатся.

– Это Гильдия, пап?

– Да, сынок, она самая.

– Но ведь твоя лавка не платит им?

– Это не повод недооценивать их. Ты, наверное, по опыту своего напарника из другого мира знаешь кое-что о преступном сообществе, поэтому постараюсь тебе объяснить ситуацию применительно к нашему городу. Если ты заметил, крупные купцы Гильдии не платят вообще. Не потому, что они такие смелые, нет, они платят герцогу, и герцог их защищает.

– Но ведь лавка того же Надла платит Гильдии. А он точно не мелкий купец.

– Это мелочь, они платят добровольно, чтобы Гильдия отвадила карманников и нищих от их магазинов, дабы респектабельные покупатели спокойно клали деньги в карман Надла. Он нанимает людей Гильдии, а не она доит его, чувствуешь разницу? Попробуй Гильдия иметь процент с операций, ее тут же сотрут с лица города: Надл и ему подобные делают деньги для герцога, и герцог заботится об их безопасности, а главное, о том, чтобы к пирогу не присосался еще кто-то третий. Помимо этого есть купцы, оберегаемые графом Ал Даланом, графом Тайфером.

– В мире Виктора это называется «крыша». Пап, а кто наша «крыша»?

– У нас, сынок, покровителей нет. Просто есть команда, ты ее знаешь: старик Вилот, Гролег с ребятами, ну, еще пара надежных товарищей. Мы давно поставили свое дело так, что забрать или просто контролировать нашу лавку потребует затрат, которые не покроет вся прибыль, от нее получаемая. Все знают, что для того, чтобы забрать наше дело, нужна небольшая война, которая никогда не окупится. Нас можно победить, но потенциальному противнику проще оставить все как есть. В команде есть члены Гильдии и небезызвестный тебе лейтенант стражи, а сбытом очень дорогих находок занимается один из благородных – лод Гор, ты с ним знаком.

– Понятно, пап, но мы, с нашими распродажами, вряд ли кому нужны.

– Ошибаешься, сынок. Для многих твои деньги – лакомый кусок. Окружающие знают о тебе и твоих друзьях: приказчики, продавщицы, держатели таверн. Рано или поздно тобой начнут интересоваться.

– Н-да… И что же, платить?

– Зависит от тебя, сынок, но учти: однажды заплатив, будешь платить всегда. Но и палку перегибать нельзя, можно получить нож в спину. Давай попробую договориться?

– Нет, отец, пока не надо. Столкновения еще не было, да и есть пара наметок. Только лучше помоги по-другому. Могут Вилот с Гролегом уделить ребятам, скажем, часиков десять в неделю? Я готов платить.

– Правильный путь, сынок. Это никогда не помешает. А тариф за учебу будет божеский. По-свойски, ха-ха-ха!

– Спасибо, пап.

– Спокойной ночи, сынок.

– Спокойной ночи, пап.

Через неделю Вилот и Гролег занялись нами всерьез. Гролег не был мастером меча или копья, но он и его ребята имели огромный опыт реальных сражений. Из редких рассказов стало понятно, что капитан со своим отрядом поучаствовал в трех локальных войнах и бесчисленном множестве конфликтов между благородными. Учитель нам достался еще тот. Вилот был из той же команды. С теорией, которая так сильно интересовала, он ничем помочь не мог, зато пара заклинаний для скромных запасов маны у него имелась. Гролег и компания стали для нас идеальными учителями – мастера скоротечных схваток, опыт которых как раз понадобится нам для защиты себя и товара на улицах города.

Отец с друзьями имели дом на окраине квартала ремесленников, почти у самой городской стены. Высокие глухие заборы надежно скрывали от постороннего взгляда все, что творилось во дворе. Занятия решили проводить по будням, когда было меньше дел по торговле, поэтому могли без ущерба для бизнеса выделить время на учебу. На меня легла двойная нагрузка: Рэнди и Расти за полным отсутствием магических способностей требовалось осваивать только обычное оружие, мне же еще нещадно полоскали мозги магическими вывертами.

Первым, кто нас встретил во дворе, оказался отставной капитан Гролег, или просто Кэп. Это был высокий, немного полноватый мужчина, чем-то напоминающий медведя. Крупные черты лица, большие сильные руки, крепкие, как корни дуба, ноги. Несмотря на свою грузность, двигался Кэп плавно, успокаивающе, но позже мы узнали, что спокойствие это обманчиво: Гролег мог неожиданно взорваться серией выпадов мечом, ножом, всем, что оказывалось под рукой. За минуту неуклюжий фермер превращался в свирепого ловкого хищника. Гролег одинаково владел как правой, так и левой рукой. В бою он предпочитал меч, но умел виртуозно пользоваться всем, чем можно нанести вред противнику, – от меча до походной вилки. В Клонеле Гролег жил с рождения. Правда, в семнадцать лет ушел наемником в соседнее герцогство, а вернулся лишь тридцать лет спустя. Отставной капитан, весь покрытый шрамами и боевой славой, неожиданно оказался хорошо знаком с моим отцом и плавно влился в компанию по торговле оружием и ценностями Империи. Позже, когда папе понадобилась дополнительная помощь, к Гролегу присоединился оружейник-кузнец Дорн, лучник Херен и пара отличных копейщиков Вилаг и Долин.

– Так, ребята, не ожидайте, что вас будут готовить на мастера меча или что-то в этом роде. Во-первых, поздно, а во-вторых, бесполезно. Да, Рэнди? – зычным голосом прорычал Гролег.

– Кэп, а почему бесполезно? В кордегардию однажды приходил один благородный, он такое показывал…

Гролег усмехнулся и прочитал нам небольшую лекцию:

– Мастер меча – очень дорогой солдат, причем при всей крутости его относительно легко убить. Обучение занимает пятнадцать – двадцать лет, при этом восемь из десяти будут отсеяны, покалечатся или погибнут. Школа меча требует одного мага шестого уровня на каждых трех учеников, и маг этот выжимает себя полностью. В результате повышается скорость восприятия и соответственно реакция, перестраиваются мозг и мышцы. Поэтому-то мечники ловят арбалетные болты и могут на равных рубиться с десятком профессионалов.

Но есть одно «но»: в ходе перестройки маг чего-то там ломает, в итоге – туповаты эти мечники. Не сказать, что идиоты, но нечто вроде. Спору нет, в стандартной схватке с мечами, арбалетами и копьями мечник крут, при удачном раскладе может и два десятка положить, но слаженная команда средненького мага и трех-четырех воинов с головой на раз уделает мастера. А такую команду проще и, главное, дешевле подготовить. Ну, не говорю о магах, начиная с седьмого-восьмого уровня, те их на завтрак едят, а стоят не намного дороже, да и отдача побольше.

Такие дорогие умения – удел богатых и бестолковых, которым деньги девать некуда. Примером тому недавняя война в западных королевствах. Был там один герцог, деньги тратил щедро на армию, но бездарно. Собрал пять сотен мастеров меча и думал, что соседи теперь в пояс ему будут кланяться. С детства, видимо, солдатиками увлекался. Но не тут-то было! Его армию разделали под орех три барона. Они за гораздо меньшие деньги собрали три тысячи профессионалов с магами и походя уделали мастеров. Все понятно?

– Да.

– Не слышу.

– Да, Кэп!

– Теперь к нашим баранам, то есть к вам. Самое главное, ребята, для вас – научится работать в команде. Слаженная команда всегда лучше кучки отличных, но несработавшихся бойцов. Поэтому не удивляйтесь тому, чем будете заниматься. Так что первое – это занятия на слаженность. Второе – ваша физическая подготовка, хило выглядите, особенно ты, Алекс. Третье, оружие, ну там посмотрим, кому что под руку. Но самое главное: вы должны думать! Весь треп мечников, копейщиков о том, что надо действовать чуть ли не полусознательно, на инстинктах, – это бред. Вон люди драконьи шкуры на пол стелют, а ведь дракон куда как умная тварь, мощно вооруженная и дерется на инстинктах, говорят, даже некоторые удары противника наперед предвидит и уходит, однако с завидной регулярностью расстается со своей шкурой.

– Понятно. А как будем учиться слаженности?

– Играть.

– ??

– Все позже. Сейчас дуйте к Горну, он подберет вам оружие. Алекс, оружие не бесплатное.

– Угу, папа предупредил.

Горн – кузнец, стоял у наковальни. В команде отца он занимался починкой трофеев, переделкой доспеха под клиента и прочими подобными работами. В отличие от Гролега, Горн был лишен всякой грации – кузнечное ремесло сделало его огромной горой мышц. Хотя, говорят, раньше кузнец здорово махал секирой, да и сейчас, наверное, мог. Но последние годы в Пустошь он не ходил, дома работы хватало. Надо сказать, ни Гролег, ни его солдаты так и не обзавелись семьями. Может, понимали, что их профессия не располагает к семейному очагу, кто его знает? Поэтому-то у мужчин нашлось время обучать нас.

– Привет, мальцы! Что, воевать собрались?

– Не, дядя Горн, защищаться.

– Так я вам и поверил. Давайте подумаем, чем вас снарядить. Думаю, основным оружием для вас будет короткая дубинка. Что у вас так лица вытянулись? А вы думали по городу шастать с мечами, копьями и прочими делами? Или собрались своим врагам кишки выпускать? Чего молчите?

– Да нет, только защищаться, но если нас ножиком?

– А вот вы дубинкой и ответите. Работать с ней уметь надо. Сейчас подберу под руку. Смотрите, дубинки из грана: дерево мало уступает стали по прочности, да и вес приличный. Длина – полтора локтя, как раз для вас. Тебе, Расти, наверное, длинновата немного, ну да подгоним. В верхней части есть отверстия, в них свинец, значит, удар будет сильный, да и тяжесть в руке будете чувствовать реальную, чтобы потом легче было привыкать к стальному оружию. Поверх дубинки пойдет слой пробки, чтобы ненароком череп никому не проломили. Так, с главным оружием определились. Кто у нас в основном с тачкой?

– Я! – поднял руку Расти.

– Хорошо, как у тебя со зрением, парень?

– Нормально, – при этом Расти почему-то потер глаза, словно проверяя, все ли в порядке.

– К тачке с двух боков приделаем ящики для арбалетов, потом покажу, как сделать, чтобы было незаметно и в то же время легко вынималось оружие. Если Алекс раскошелится на тетивы из усов биарда, то будете всегда держать их заряженными.

– Согласен, дядя Горн, только если цена нормальная.

Про тетивы из усов этого животного я был наслышан. Биард – измененная тварь, живущая в той части материка, где раньше находилась Империя моего предшественника, Живущего в Двух Мирах. После разгрома легионов ада территория так и осталась загрязненной эманациями потустороннего мира, часто случались прорывы, вот и появились монстры типа биарда. Судя по рассказам – тварь та еще. Чем-то смахивает на домашнего быка, но покрытого прочным панцирем. Животина явно не травоядная, да еще и оснащена острыми, как мечи, рогами. В основном встречались они в степях, хотя иногда забредали в леса. Охотиться в Пустошь на биарда не ходили – не так ценен, как велик риск, связанный с такой охотой. Люди довольствовались экземплярами, забредающими на территорию королевств. Там уж сам бог велел убивать биардов, ну, чтобы свою шкуру спасти.

Как и многие твари Пустоши, биарды в виде трупов были очень полезны. Из легкого, но прочного их панциря получались неплохие поделки. Из него частенько делали щиты или части доспехов. Но самое главное – это усы. Собственно, почему усы? Эти тонкие жилы располагались в аккурат под панцирем зверя с двух сторон, служа как бы дополнительной защитой, так как были очень прочны и в то же время эластичны. Настоящий природный подшлемник. В общем, применение им нашли быстро. Тетива из таких «усов» не мокнет под дождем, не рассыхается, а по прочности – ну, тут слов нет! В Империи и сейчас часто снаряжают арбалеты тонкими стальными тросиками, так вот профессионалы у нас все же предпочитают усы биарда. Цена – что-то около золотого за одну тетиву.

А Горн тем временем продолжал:

– Болты будут настоящие, только стальные наконечники поменяем на болванки. Два арбалета у Расти. Еще по одному пружиннику у тебя, Алекс, и у Рэнди.

– Горн…

– Не бойся, Алекс, пружинники будут не имперские, свои поделки тебе продам, не разоришься.

– Уф-ф-ф. – Я облегченно выпустил воздух из легких, который, собственно, набирал, чтобы остановить этот грабеж.

Купить две тетивы биарда, а потом два пружинника – значит спустить всю прибыль от дела на полгода вперед. Во-первых, денег таких не было, да и стоило ли затевать все при таких расходах? Хотя умом я понимал: с хорошей командой придумаю еще, на чем заработать.

Пружинники сконструировали в Империи, устройство было несложным – ложе со стволом, в который вставлялся болт и собственно пружина со спусковым механизмом. Механизм предельно простой, но для эффективного боя требовалась чертовски сильная пружина, а делали их только в Империи, сейчас же секрет материала утерян. Потому сохранившиеся рабочие экземпляры стоят невероятно дорого. Только искатели вроде моего отца до сих пор находили их и продавали за бешеные деньги. Пружинник, конечно, не поможет против доспехов, но он компактен, а потому удобен убийцам, городским преступникам и всем остальным, кто хотел скрыть оружие, и спрос на них был о-го-го. Горн давно пытается сделать что-то похожее, но его поделки бьют в разы хуже и менее точно. И то это скорее не полностью изготовленное своими руками оружие, а попытка собрать что-то из имперского хлама. Но для нас как раз то, что нужно.

– Пружинники будете использовать только как средство ошеломления. Стрелять из них следует с близкого расстояния, это даст фору в рукопашной, а может, и отпугнет кого. Болты также увенчаны болванками. Дальше пяти метров не вздумайте пулять, а то насмешите нападавших. Теперь сюрпризы. Алекс, времени освоить что-то полноценное маловато, ты ведь все же маг, поэтому возьмешь ту свинчатку. Как с ней работать, а главное, никого не убить, покажет Кэп. Для Рэнди подберем кинжал, ты самый старший, сам поймешь, если его нужно будет использовать. Ну а Расти достаточно двух арбалетов. Вроде все. И последнее, отец сделал тебе подарок, Алекс, – три кольчуги. Тонкие, но прочные, сделаны вроде как для каких-то благородных, но так как те за товаром не пришли, вам повезло. Конечно, не эльфийская или гномья работа, но совсем неплохие. Сегодня и займемся подгонкой, чтобы было менее заметно, это тоже будет сюрпризом для тех, кто вздумает на вас нападать.

Учились воевать мы не сказать что очень прилежно: все же основное, что нас объединяло, – торговля. Часто урывками, между распродажами, но худо-бедно освоили дубинки. Рэнди, правда, фанатично работал и с кинжалом, и с пружинником, но он – отдельная история. Фанат, черт побери. Расти тоже особых успехов не показывал, но арбалеты всегда держал в тачке. А для их использования ума много не надо, так как предполагалось, что стрелять ему придется в упор по противнику, который будет переть на нас буром.

В магии пока осваивалась теория и, так сказать, на ощупь понимание методов влияния на реальность при помощи силы. Поначалу практик Вилот попытался с ходу заставить меня сделать огнешар. Он вообще был против всяких учений, считая, что магия – это практика, практика и еще раз практика. Но тут мой тупизм и полное отсутствие таланта к магии проявились в полную силу. Потому учителю пришлось пойти традиционным путем: теория и практика. В общем, со мной книжки пропустить не удалось, хотя и они пока не помогали. Правда, пара фокусов дались легко.

Во-первых, вспышка. Причем Вилот изначально упомянул это плетение лишь как недоступное мне. Но, не в последнюю очередь из-за снов, мне удалось освоить этот трюк, который, к слову сказать, не воспринимался как серьезный в бою. Но Вилот – опытный вояка – знал, что если вспышка и не нужна магам, то может сильно помочь простым смертным. Только в нашем мире для вспышки пытались зажечь чуть ли не сверхновую звезду, я же поступил проще. Освоил простенькое и безобидное плетение – зеркала из школы воздуха и объединил его со вспышкой. Причем саму вспышку делал не из комка чистой энергии, а из упакованной в лист бумаги смеси, купленной у алхимиков, – ее использовали уличные комедианты в своих представлениях для фейерверков, шутих и тому подобных штучек.

Надо сказать, маги нашего мира редко использовали горючие смеси, так как всегда сохранялся риск, что ее подожгут в твоих руках, но в моем случае стоило рискнуть. Правда, с собой носил всего один пакет. Логика была простая: первого никто не ждет, а второго нет, с этим согласился даже сверхосторожный Вилот. В общем, в моем исполнении вспышка выглядела как земная фотовспышка конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Подкидывался пакет, автоматически создавались вокруг него зеркала, и следом поджигалась смесь. Энергии уходило всего где-то на четверть манозапаса. Воздушные же зеркала давали направление.

Во-вторых, воздушный кулак. У серьезных магов это даже за магию не считается, ну зачем, спросите вы, заниматься мордобоем при помощи магии, когда можно просто испепелить противника?

Но магия в нашем мире лишь рычаг управления молекулами и атомами, причем разницы нет – воды, воздуха или чего-то еще. Поэтому изыски вроде кулаков воздуха не сильно приветствовались: слишком неэффективно создавать аркан воздуха, чтобы собрать молекулы, уплотнить их, а потом вмазать в лицо человеку. Эффект так себе, а возни много. Да, были отдельные маги – любители воздушных прессов и копий воздуха, но это, как правило, из-за отсутствия необходимых знаний в других аспектах применения силы. Так, скажем, вели себя бедолаги из школы воздуха – ну, вбили им в головы, что у них прирожденные способности к работе с воздухом, хотя маг в первую очередь работает с маной, а ей все равно, что станет объектом приложения сил: воздух, или земля, или вода, или что-то еще. Просто известные маги, как правило, успевали придумывать плетения лишь для одной стихии, а там и появились стереотипы о разных стихийных магах. Хотя сейчас эти стереотипы будто бы развеяны суровой магической наукой.

Тем не менее мне воздух дался легче всего, так что я теперь ярый сторонник стереотипов, и из моего манозапаса получалось даже целых три кулака воздуха. Причем конфигурацию плетения никак не удавалось поменять – сделать кулак сильнее или слабее не получалось. Наверное, позже дойду до того, как варьировать собственные заклятия. Кулачок, надо сказать, выходил маленький, хиленький, но в любом случае сильнее моего родного. И наносить удар мог на расстоянии двух-трех метров от себя, тоже неплохой результат.

Торговля пошла хорошо. Лето пролетело в суматохе, каждый месяц случалось по пятнадцать – двадцать распродаж. Ребята просто зашивались, пришлось временно нанять двоюродного братишку Расти и купить еще одну тачку. За четыре месяца заработали около пятидесяти золотых. Правда, на зарплату ребятам, траты на оружие, покупку тачек, оборудование склада и прочие мелочи ушло больше половины из этих денег. Львиную долю потраченного занимали расходы на покупку оружия и оплата обучения, но, как показала жизнь, сделаны они были не зря.

В тот день работали вчетвером. Усталые и голодные, с двумя тачками товара, тащились по кварталу гончаров. В тачках лежали покупки с трех распродаж: две на улице Кожевенников и одна у гончаров. У кожевенников набрали много интересного, а вот в квартале гончаров особо ничего не нашлось – тарелки, сервизы, горшки, кувшины ничем не заинтересовали. Взяли только продукты: гончар оказался хлебосольным и распродавал свой богатый погреб. Нам достался небольшой бочонок пива, десяток колбас, один окорок и мешок соленых лесных орешков. Нагруженные сверх всякой меры, ребята вяло перебирали ногами. Мы с Расти толкали самую тяжелую тележку с товаром от кожевенника и бочонком пива, его кузен, четырнадцатилетний сын молочника Девин, толкал вторую тележку, наполненную продуктами. Рэнди шел налегке, ему по долгу службы так положено: опасная улица напрямую примыкала к нищим кварталам, сюда частенько заглядывали банды беспризорников. Да и время вечернее, как раз когда воришки и хулиганы возвращаются с рынка домой.

Насторожены были не зря – пару раз нас уже проверяли на прочность: подходили ребята, смотрели издали товар. Но всегда срабатывало либо наше численное преимущество, либо рядом оказывались взрослые. Однако все понимали, что долго ждать столкновения с гильдейскими оборванцами не стоит. Так оно и случилось: в конце концов из переулка гурьбой вышла группа босяков, все примерно нашего возраста.

Ар уже был близок к закату. Последние ласковые лучи задевали крыши, но здесь, среди домов, царил сумрак. Глухие заборы и ставни на окнах лишали нас даже невольных свидетелей – едва ли кто-нибудь рискнет выйти на шум схватки. Сегодня мы предоставлены самим себе.

– Привет, Алекс, как торговля? – начал беседу самый крупный в группе ребят подросток, видимо главарь. Хотя, на мой взгляд, тот, что стоял левее его, казался гораздо опасней.

– Мы вроде незнакомы! – Чтобы не отвечать дрожащим голосом, пришлось сделать усилие, но все же мой ответ прозвучал не так уверенно, как хотелось бы. Конечно, мы готовились к драке, но прошло всего четыре месяца с тех пор, как начали заниматься, а перед нами стояли опытные уличные драчуны, закаленные в многочисленных боях и явно поднаторевшие в воровском ремесле. Это была стая голодных шакалов, которая могла перегрызть горло любому за кусок хлеба.

– А тебе и не обязательно знать мое имя, – ухмыльнулся главарь, – просто мы в курсе, что ты занимаешься торговлей на нашей земле, и поэтому должен делиться, ха-ха-ха!

Да, парень круто берет, к делу перешел сразу и без всяких вступлений. На занятиях у Гролега решили, что хоть Рэнди и главный по военной части, но решение, начинать конфликт или нет, должно оставаться за мной. Поэтому необходимо было прикинуть шансы. Нас четверо, но Девин без оружия, а самое главное, без навыков. Противников семеро, и что у них в хламидах, непонятно. Там можно спрятать все – от ножа до дубинки. Арбалетов или, уж тем более, пружинников быть не должно – дорогое удовольствие. Надо попробовать выяснить, насколько далеко заходят запросы Гильдии, да и Гильдия ли это, может, просто беспризорники.

– А за что делиться и с кем? – Я решил сыграть наивного парня.

– Парень, не юли – будешь должен вдвое. Ты ведь давно шустришь и до сих пор ничем не поделился с Гильдией, а у нас пап, мам нет, кормить некому.

– Харн, колбасой пахнет, а в животе кошки скребут, – пискнул кто-то из толпы.

– Крыса, заткнись. Алекс, тебе еще раз повторю, если поймешь – будешь работать. Нет – не обессудь. Ребята голодные, поэтому сегодня с тебя три золотых и все, что есть в тачке с продуктами. И считай, что дешево отделался.

– Что-то много, обычно Гильдии платят меньше, да и нет таких денег – видишь, товар взял.

– О, сразу видно делового человека, – расслабился главарь, рассудив, что раз я начал торговаться, значит, готов платить. Вслед за ним отмерли и остальные. – Давай думать, как быть. Я буду брать всего десяток монет в месяц, на нужды общины, зато тебя станут охранять в лучшем виде. Да и за прошлые месяцы ты нам задолжал.

– Ух ты, вкусная колбаса! – Это Крыса, воспользовавшись моментом, выхватил из тачки круг колбасы и уже откусил, гад, порядочный кусок. Остальные тоже потянулись к тележке Девина.

Расти со своей тележкой стоял немного позади, перед инцидентом мы отстали от Девина, так как пытались закрепить бочонок пива. Хорошо хоть бочонок не увидели, а то сейчас бы такой товар испортили. Во время разговора с главарем я вышел немного вперед, Рэнди стоял справа, Девин с тележкой слева.

– Ну так возьми свой долг! – крикнул я, зажигая вспышку перед бандой беспризорников.

Слава богам, мы приблизительно представляли, что и как нужно делать в такой ситуации. Рэнди вскинул пружинник и выстрелил почти в упор в главаря банды, тот упал, схватившись за лицо. Черт, как бы до увечий не дошло. Следом я разрядил пружинник в ослепшую толпу бандитов. Девин сцепился с Крысой, мы, отбросив пружинники, стали методично обрабатывать дубинками всех, кто оказывался рядом. Нападавшие очухались, и еще четверо из семи стояли на ногах. Раненый главарь так и не встал, моему клиенту, получившему болт из пружинника, в довесок досталось дубинкой, и он тоже выключился. Еще одного свалил Волчонок, удачно попав дубинкой по затылку, правда, здесь, скорее, не удача помогла: Рэнди дал бедолаге в живот, а когда тот согнулся, безжалостно добил оппонента. Маньяк, понимаю теперь, почему его кличка – Волчонок.

Девина оседлал Крыса и уже собирался бить его булыжником, поднятым с мостовой. Тут заговорили арбалеты Расти – он замешкался, вытаскивая их из чехлов, но поспел как раз вовремя. Крыса, получив болтом в корпус, свалился с Девина, жадно глотая воздух, чем последний не преминул воспользоваться и стал молотить противника со злостью человека, недавно получавшего от него те же самые тумаки. Расти, держа второй арбалет в правой руке и дубинку в левой, подошел ближе. Против нас осталось трое, но они были напуганы нашей скорой расправой, и явно только страх перед общиной держал их на этой улице, иначе беспризорники давно бы сделали ноги. Но малолетние бандиты вытащили ножи и решили, похоже, драться насмерть.

– Ребята, все кончено, забирайте своих и уходите! – Это Рэнди решил закончить конфликт.

– Да пошел ты, герой, вас и ваших мам иметь будем… У-у-у… – Парень заткнулся, получив болт в живот от Расти.

Думаю, изначально он хотел попасть в пах, но плохо у него со стрельбой. Одновременно я метнул попавшийся под руку кувшин в ближайшего парня, который замахнулся ножом, собираясь бросить его в Рэнди. После этого, сократив дистанцию, мы стали молотить дубинками тех, кто сопротивлялся.

В общем, поле боя осталось за нашей командой. Не обращая внимания на стоны противников, мы собрали свое имущество. Расти и Девин обшарили беспризорников, забрав три плохеньких ножа. Дубинок или кистеней при ребятах не оказалось, рассчитывали они явно на свою численность и физическую силу. Мы также выпотрошили кошельки, найдя пять золотых и десятка два серебряных монет. Скорее всего, сегодня беспризорники собирали дань с лавочников на рынке или удачно ограбили какого-нибудь зазевавшегося богача – ну, нас они этим только порадовали.

– Все, закругляемся и уходим, а то не хватало нарваться на стражу или друзей этих, – сказал Рэнди, помогая Девину, так как тот после драки не мог сам справиться с тележкой.

– Ур-ра, мы их сделали, сделали! – Расти не мог сдержать эмоций, парень рос всегда в тени братьев и считался тихоней, а тут такой подвиг – семь членов Гильдии против четверых.

– Да, ребята, ну вы дали! Правда, я большую часть времени провалялся на земле, – печально заявил Девин.

Мы дружно рассмеялись, хотя радость портила мысль о том, что это только начало. Сегодня смеемся, снимая нервное напряжение, а завтра придется решать создавшуюся проблему.

Гильдия – это не хулиганы из ремесленных кварталов, так просто они поражение не примут. То, что мы оказались сильнее в сегодняшней ситуации, лишь результат того, что противник нас недооценил. В следующий раз малолетних разбойников будет больше, они лучше вооружатся или просто застанут нас врасплох. В любом случае в силах этих ребят сделать так, чтобы мы валялись в песке, вот тогда нам потребуется проявить характер и раз и навсегда решить разногласия с Гильдией. Но есть одно «но»: войну нам не выдержать. А если кто-то из взрослых членов Гильдии подключится? А если вступится отец? Нет, оно того не стоит.

– Ребята, может, по пиву, тут и колбаски, а? – просительно протянул Девин.

– А что, сегодня наша первая совместная победа, надо достойно отметить достойное дело. Алекс, ты как? – спросил Рэнди.

– Давайте к Дорну, – кивнул я ребятам, да и мне в любом случае надо расслабиться. Думать и переживать о том, как поступить дальше, будем завтра.

Отца, как назло, дома не оказалось – он ушел с очередным караваном. В городе остался только Горн, но помощи просить мы ни у кого не хотели, пока попробуем разобраться сами, тем более шансы неплохие.

Мы загодя собирали информацию по Гильдии у отца, его друзей, случайных знакомых и сержанта стражи Вирина, который приходился Рэнди дядей по матери. Естественно, интересовали нас в первую очередь руководители и маги. Узнать удалось немного – в основном рассказы о жутких, но малоправдоподобных преступлениях или истории о том, кто и как поймал и отправил в каменоломни того или иного бандита. Первое было бесполезно из-за того, что состояло в основном из вранья, а второе говорило о людях, которые уже в городе ничего решить не могли.

Из того немногого, что было похоже на правду, получился следующий расклад по Гильдии. Первое, руководил Гильдией старый вор по кличке Сапог. Жесткий дяденька, лет пятнадцать назад он, еще будучи относительно молодым сорокапятилетним громилой, перерезал весь ее тогдашний руководящий состав. Но не это примечательно, мало ли кто кого прирезал, уж тем более в такой среде – вон, бароны силами меряются, целые полки на смерть отправляют, и все ничего. А странным в этом деле казалось то, что Сапог смог наладить жесткий порядок, по сути, в новой Гильдии и угодить всем, начиная от служб герцога и заканчивая мелкими купцами, которых, собственно, он обложил данью. Гильдию давно могли стереть с лица Клонеля и стража, и благородные, и маги, и даже воины храма Ксеркеша – бога войны – могли походя уничтожить воров. Личности эти более или менее известные. Спрятаться в городе ворам особо некуда, тем более с учетом того, что он обнесен высокой стеной, а все выходы можно контролировать, имея всего тридцать – сорок человек. Пожелай кто из сильных мира сего уничтожить отдельно взятую Гильдию, он это сделает.

Но уничтожить Гильдию и преступность – две разные вещи. Преступность, к сожалению, не искоренить, поэтому в городе существовала Гильдия воров, понятная всем, известная, не в смысле героическая или популярная, а в смысле знакомая страже и прочим заинтересованным лицам. Та, что была до Сапога, – многих не устраивала, но с ней мирились как с неизбежным злом. Городским низам негласно разрешалось существовать, а они со своей стороны наводили порядок в среде воров, убийц, проституток и малолетних хулиганов.

В этом свете кровавое восшествие на престол Сапога выглядело странноватым, тем более что предыдущий глава оплошностей перед властью не допускал и воров держал в жесткой узде, а уж еще более странным показался тот факт, что никто и пальцем не шевельнул, чтобы урезонить воришку, пролившего море крови. По всему, нынешний глава Гильдии был фруктом очень странным, и с ним требовалось держать ухо востро, но, бог даст, до этого волчары дело не дойдет, а то мы ему на один зуб. Правда, если все же придется с ним иметь дело, успокаивает то, что отец смог в свое время договориться, а значит, человек этот вполне вменяемый.

Второе. Расклад по магам Гильдии дал Вилот. Ну, тут все понятно, магам неплохо работалось у благородных, да и сами они имели много возможностей заработать легальные деньги, особенно продлевая жизнь благородным и купцам из тех, кто мог себе это позволить. А спрос на данную услугу во все времена превышал предложение. Многие маги только тем и заняты, что поддерживают жизнь нескольких заказчиков: прибыльно и не требует особых усилий. Потому в преступной среде хорошие маги – редкость. Наш город не являлся исключением. В команде Сапога имелся один маг шестого уровня, возраста почтенного уже, и сколько ему лет, наверное, забыл и он сам. Что делал старик в такой среде, непонятно, со своими, пусть не выдающимися, но способностями он мог неплохо зарабатывать и не нарушая закон. Мага этого так и звали в городе – Старик, он пришел вместе с Сапогом и был его левой рукой. Вы спросите, почему не правой? Да потому, что ему на деятельность Гильдии, судя по всему, было глубоко начхать.

У Старика имелся ученик, мутный тип, о котором знали только то, что парень учился уже года два, правда, чего достиг – непонятно, но с моими куцыми знаниями лучше с ним не сталкиваться.

Но самой интересной для нас фигурой в преступном сообществе Клонеля был Лиин-Красавчик – правая рука Сапога, вор, специализировавшийся на кражах драгоценностей. Сама по себе специализация говорила о многом: это специалист высочайшей категории, работающий в домах благородных или купцов. Соответствующий куш камней или золота всегда имел приложение в виде стражников, сторожевых псов, железных замков и прочих премудростей. Человек с таким ремеслом обязан был быть прекрасным воином и мастером скрытного проникновения. Но самое главное, на такие дела шли или глупцы или очень умные воры, а глупым Лиина никто бы не назвал.

Способности Красавчика явно незаурядны. Более того, он получил свою кличку не зря: почти двухметровый гигант обладал грацией танцора и смазливым лицом. Поговаривали, что многие его кражи проходили успешно потому, что он предварительно обрабатывал служанок в доме, а иногда и молоденьких хозяек. Но нас интересовала лишь та сторона деятельности правой руки Сапога, которая касалась набора новых членов банды из числа беспризорников. По сути, Лиин курировал все группы беспризорников города, время от времени отбирая ребят, чем-то себя проявивших. Выслужиться перед Красавчиком было основной целью хулиганов города, решивших сделать карьеру в криминальном мире. Скорее всего, если нас дернули планомерно, то это дело рук Лиина, хотя больше склоняюсь к версии энтузиастов-переростков, задумавших перед ним выслужиться или, что более вероятно, просто заработать на нас.

Следующий после драки день мы провели в огромной спешке. Собравшись у склада, взяли тележки, не разгруженные со вчерашнего дня, и вихрем прошлись по своим точкам, отдавая товар с большим дисконтом. За день пришлось сделать три рейса, изрядно, однако, скопилось барахла. Давно хотел избавиться от остатков: в плохие времена лучше иметь немного денег, чем кучу хлама в сарае. Деньги прикопали в тайнике, оставив на всякий случай пару золотых и десяток серебряных монет.

После окончания всех дел, прихватив пару непроданных колбас из вчерашней партии и купив хлеба в лавке отца Расти, помчались к Дорну. Аппетит проснулся волчий, завтракали по домам, обед пропустили из-за огромного количества дел, а уже настало время ужина. Дорн как раз чистил картошку. Мы дружно стали ему помогать, быстро наполнив полуведерную глиняную посуду. Нарезали колбасу, хлеб, вытащили из бочки соленых грибочков и огурцов. Перемигнувшись, притащили небольшой, литров на пять, бочонок пива, неделю ждавший своего часа на складе.

Пиво хранили как раз для такого случая – это был отменный продукт мастера Рознеля, покинувшего Клонель неделю назад. Тогда удалось перехватить десять таких бочонков, девять из которых ушли в «Три кружки» втридорога. Хотя Хрон внакладе не остался: думаю, в таверне пиво разошлось уже по пятикратной цене. С молчаливого согласия Дорна пиво было разлито по кружкам, и пир начался. Ребята наконец-то расслабились в спокойном месте, где нам ничего не угрожало.

Утром Дорн нас не будил, пожалел после вчерашнего рассказа. Мы потихоньку собрали на стол остатки вчерашнего ужина и стали завтракать. Все-таки пиво у Рознеля отличное: никакого похмелья и в помине нет, все встали бодрыми и свежими. Жаль, что мастер переехал в столицу, можно было бы подумать о небольшой пивоварне в Клонеле, отличное бы дело могло получиться. Но нужен талант к этому занятию.

– Алекс, что будем делать? – Рэнди на правах старшего озвучил то, что хотел знать каждый из присутствующих.

– План простой: дождемся, когда на нас нападут еще раз, аккуратно положим всех, кто за нами придет, а потом напросимся на разговор к Сапогу или Красавчику.

– Ты спятил?! – прозвучало почти хором.

– Спятил – по поводу чего? Схватки или встречи с Сапогом?

– По обоим поводам! Пойми, Алекс, нас только четверо, и Девина можно сбросить со счетов. Вчера мы были на волоске, только твоя магия и то, что застали врага врасплох, помогло нам. Следующая встреча однозначно будет не в нашу пользу. Гильдейские босяки уже нас застанут врасплох. Их будет больше, и они обязательно будут лучше вооружены.

– Рэнди, безусловно, Гильдия сильней. И прими мы их правила игры, проиграем. Но надо заставить их играть там, где нам удобно, и так, как мы того захотим.

– ?

– Объясняю! Прошлое столкновение выиграно потому, что мы приготовили полно сюрпризов. Теперь их для противника нет. Поэтому предлагаю следующее… – На столе появился стальной предмет с деревянной рукояткой, длиной в локоть.

– Что это? – спросил Девин, единственный из нас видевший такое оружие впервые.

– Пороховик. Стреляет стальными шарами, что-то вроде арбалета.

– Но ведь ими давно не пользуются из-за магов – они же могут взорвать его у тебя в руках!

– Знаю. Но расчет на то, что пороховиков от нас никто не ожидает, да и их всего два, выстрелить, думаю, успеем. Самое главное, эти штуки на раз пробивают магический щит, в отличие от арбалетов и луков. В прошлом столкновении основным оружием были арбалеты и пружинники. Нам либо должны противопоставить то же оружие, либо нейтрализовать его действие, или, как вариант, привести еще больше людей. Но так как у Гильдии есть ученик Старика, думаю, нас попытаются удивить щитом. Подождут, когда мы выстрелим, а потом спокойно изобьют. Ну а теперь давайте обсудим детали… – И я жестом подозвал ребят к ящичку с глиной, на котором нарисовал план предстоящего сражения.

Помимо пороховиков у меня имелась еще пара козырей в рукаве. Один из них – артефакт щита. Я со своими способностями поставить удобоваримый щит не мог, а вот подзарядить артефакт… Артефакты в нашем мире были очень редкой штукой, и не всегда из-за их дороговизны. Дело в том, что держать ману могли лишь определенные камушки, по большей части добываемые гномами, и изделия эльфов из дерева, которое они растили несколько десятилетий. Но это не самая большая проблема.

Камни ману держали слабо, большая часть разряжалась в течение пары часов – редкий артефакт держал заряд сутки, и стоила такая игрушка немалых денег. Учитывая, что девяносто девять магов из ста восстанавливали свой запас за неделю, а оставшийся один, за моим скромным исключением, за еще больший срок, артефакты для магов были бесполезны. Зарядил, восстановил свой запас маны, а штуковина уже и разрядилась.

Поэтому артефакты использовали редко, при этом платя бешеные деньги магу, который его заряжал. Маг ведь отдавал ману сам, оставаясь пустым, причем сама передача заряда также была процессом затратным, терялась почти половина энергии. То есть маг, скажем, шестого уровня, заряжая артефакт всем своим запасом, получал в лучшем случае плетение силой пятого уровня, которое теряло силу часа за два. Причем разрядка проходила линейно, следовательно, через час плетение становилось уже в два раза слабее, чем изначально. Это могло пригодиться только человеку, не обладающему магическими способностями, как краткосрочная помощь.

Существовал еще один минус у камней: они при обработке магией имели свойство взрываться. Сложность состояла в том, что при работе с камнем часто происходили ошибки, так как универсальных способов обработки этого природного и всегда разного по составу материала не было. Поэтому, нанося структуру плетения в камень, маг мог получить неэффективное заклятие, которое, используя, скажем, силу мага пятого уровня, на выходе выдавало заклятие четвертого или даже всего лишь третьего уровня.

Говорят, что одной из причин прошлой Великой войны стали артефакты Императора и его Совета магов. В Империи смогли найти или произвести, никто точно не знает, искусственные камни, не теряющие заряд, и даже есть легенды, что там открыли секрет производства самозаряжающегося артефакта. Но последнее никак не подтверждено. А вот первое – точно реально. Некоторые архимаги обладают такими камнями, но их осталось всего десятка два или три в человеческом анклаве. И повторить подвиг по производству подобных чудес магической науки никто так и не смог.

Эльфийские артефакты вроде бы энергию держат подольше, но они уж совсем специфичны. Дерево, из которого их делают, растет с эльфом всю жизнь, и они как бы делятся, что ли, энергией друг с другом. Но знания об эльфах скудны, а в части магии так вообще больше на сказку походят. Поэтому, что там у них за деревья, точно не знает никто. Людям и гномам известно только, что луки и стрелы эльфов как раз и являются такими артефактами. Но из-за того, что они могут использоваться только данным конкретным остроухим, толку от них для гномов и людей нет никакого.

В общем, магическое сообщество почти единогласно решило, что артефакты бесполезны. Для меня же, с моими вывертами в перезарядке маны, они куда как подходят. Поэтому я давно стал копать лавки города на предмет камушка для себя. При моих скромных финансовых возможностях купить что-то стоящее не представлялось реальным, но в конце концов нашелся дефектный камушек по сносной цене. Находка служила щитом – очень популярная вещь. Вмещала она заряд седьмого уровня и держала его невообразимые семнадцать часов, что являлось почти пределом для таких камней. Ну, конечно, за исключением камней из Империи. При этом стоил камень подозрительно дешево, не больше, чем обычный двухчасовик, а должен был стоить столько, сколько не смог бы собрать мой отец вместе со своими друзьями.

Объяснялось все просто: при передаче энергии в камень терялась не половина маны, а семьдесят процентов. То есть, чтобы зарядить щит, требовались усилия как минимум мага девятого уровня или архимага. Ну, куда ни шло, не такие уж и большие потери на фоне того, что средняя величина потерь энергии для артефактов – пятьдесят процентов. Но это был не самый существенный из двух недостатков данного камня. Узнав про второй, пришлось гадать, какой гад вообще его делал. Подозревать в бездарности мага, сработавшего артефакт, нельзя – такие камушки доверялись только опытным, талантливым мастерам, но как тогда объяснить то, что на выходе мы получали щит всего лишь пятого уровня? То есть при эксплуатации теряется семьдесят пять процентов энергии маны, сохраненной в нем.

Камень был испорчен просто чудовищно, мана почти архимага превращалась в нем в жалкий щит пятого уровня, при зарядке и использовании в итоге терялось девять десятых энергии. Чтобы натворить такое, надо было или работать мертвецки пьяным, или всей душой ненавидеть того, кому предназначался камень. Хотя, может, просто произошла ошибка – чего только в жизни не бывает?

Самое главное, мне камень подходил, заряд он терял достаточно медленно, и за десять – двенадцать часов вполне можно наполнить артефакт энергией. С моей быстрой перезарядкой и главным достоинством камня – умением аккумулировать энергию целых семнадцать часов – артефакт из бесполезной игрушки превращался во вполне удобоваримую вещь. Тем более основным достоинством камня на данный момент было то, что обошелся он всего лишь в одну золотую монету. Торговец на мое предложение снизить цену с пяти до одного золотого отреагировал резким согласием – видимо, попытки всучить кому-нибудь это недоразумение оканчивались неудачами уже многие годы. Возможно, камушек красовался в лавке еще у дедушки продавца. А потому спихнули его так быстро, что я просто не успел пожалеть о том, что предложил целый золотой. Теперь при мне имелся магический щит пятого уровня.

Щит, в зависимости от пожеланий владельца, мог остановить магическую атаку и, скажем, физические предметы вроде стрел и прочего. Можно было пробовать остановить удар дубинки, но в этом случае расход маны оказывался велик. Площадь, которую прикрывал щит, могла теоретически достигать радиуса метров пять, но по факту стрелы с большой вероятностью отклонялись куполом с радиусом два метра. И то маны хватало максимум на десяток стрел или арбалетных болтов. Но думалось, что этого нам хватит, ведь половина успеха планируемой операции зависела от надежности щита.

Для исполнения плана требовалось, чтобы напали на нас в определенном месте. Для этого пришлось предпринять ряд маневров. В день распродаж дружной толпой с двумя тачками мы выходили из двора Дорна, в обычном порядке участвовали в торгах и возвращались домой. Но если дом Дорна покидали разными дорогами, навещая родных или дома ребят или сразу двигаясь в квартал ремесленников, то возвращались всегда по одной дороге. В принципе, тому имелось логическое объяснение: после торгов с тележками, полными товаров, выбирают обычно кратчайший путь. В общем, заподозрить нас в том, что готовим ловушку, было сложно, тем паче мы всячески демонстрировали эйфорию от пережитой победы. Если раньше при виде шпаны наша компания настораживалась, то сейчас выказывала явное пренебрежение и нарочитое превосходство.

У Гильдии было одно самое подходящее для засады место – это отрезок улицы в сотне шагов от дома Дорна – темный даже по меркам квартала ремесленников переулок, ни одно окно, ни дверной проем не смотрели сюда. Более того, высокие заборы стояли столь плотно, что проскочить куда-либо и уйти дворами не представлялось возможным. Поэтому, чтобы заблокировать нас здесь, хватало всего двух групп.

Прошло пять дней, а нас никто не грабил и не спешил отомстить. Мы с маниакальной настойчивостью возвращались к Дорну, беспечно проходя опасный участок пути. Сарай уже заполнился товарами, пора было их продавать, но рисковать нарваться на нападение в другом месте не хотелось. На шестой день, когда уже все потеряли надежду на то, что затея удастся, нас атаковали. Как и ожидалось, нас взяли в клещи с двух сторон. Впереди показалась группа из пятерых подростков, еще четверо бесшумно возникли за нашими спинами. Учитывая прошлый опыт, ребята несли дубинки, трое имели неуклюжие арбалеты, самоделки, состряпанные на скорую руку. Хотя нет – у одного здоровенный армейский арбалет, оснащенный грозного вида болтом. Разглядеть в сгущающейся темноте, боевые ли наконечники у стрел, было невозможно. Но, судя по виду оружия, нас решили если не убить, то серьезно покалечить, а может, испугать до икоты, кто их поймет?

– Привет, Алекс, я пришел за долгом! Только теперь он вырос в десять раз.

Наша группа изначально двигалась по переулку, придерживаясь левой стороны. Причем во главе нас шел Девин, толкая тачку перед собой, а Расти в хвосте. Немного поменяв положение, мы встали спиной к ближайшему забору. После этих маневров тачка Расти прикрывала нас от врагов, находившихся сзади, а тачка Девина – от тех, кто впереди. У противника, чтобы добраться до нас, оставался один проход, прикрытый Рэнди.

– Угу, тебе что, Харн, в прошлый раз мало показалось? – Я резко оборвал главаря беспризорников. – Так могу добавить!

– Что-то ты полон оптимизма, дурачок, – думаешь, пара магических фокусов и арбалеты спасут вас снова? Мы ведь люди серьезные и обид не прощаем, не договоримся – вы тут все ляжете, разве вам, ребята, хочется подыхать за золото?

Я помедлил с ответом, лихорадочно прокручивая в голове ситуацию. Харн сегодня уверен в себе больше, чем в прошлый раз. Наших арбалетов он не боится, а ведь должен после первой стычки. Значит, есть щит и маг, который его поставил. Старик, конечно, по наши души не явился, следовательно – Ученик? Темная лошадка. Во время короткого разговора группы противников сомкнулись полукругом вокруг нас. Поэтому крайние слева и справа, скорее всего, не защищены магически, иначе Ученику пришлось бы растянуть свой щит, а ведь у него маны тоже немного, максимум на пятый уровень.

– Да пошел ты, урод!

Мой ответ являлся сигналом к действию.

Раз! Мы с Рэнди, вытащив пороховики, направили их на стоящих впереди нас. Прозвучало два слитных выстрела. Это магией был подожжен порох, и два свинцовых шарика понеслись навстречу беспризорникам. Щит мага сдох, не задержав пули. Стреляли мы в упор, Рэнди в главаря, а я – в того, кто стоял левее, в надежде, что это маг. Оба со стонами упали на землю.

Два! Расти и Девин вскинули арбалеты, лежавшие в тачках поверх товара, и выстрелили тоже практически в упор. Те, в кого они целились, как и ожидалось, были уже без щита, а потому, получив по болту, выбыли из строя. Выжили или нет, не знаю, сегодня решили работать жестко, чтобы в следующий раз люди подумали трижды, перед тем как пытаться нас убить.

Три! В нас тоже полетели болты. Щит из камушка показал себя отлично: болты, пройдя его, потеряли скорость и бессильно ударили по нашим кольчугам, не причинив никакого вреда, хотя теперь мы тоже остались почти без щита. Армейский арбалет выпустил что-то убойное, повлекшее разрядку щита, не иначе как маг пытался привязаться к стреле и пробить щит – о таком даже не слышал, надо Вилота допросить. Так, значит, тот, кого подстрелили первым, не маг.

Четыре! Девин и Расти повторили выстрелы уже пружинниками, попали, но жертвы резко вскочили и продолжали двигаться: пружинники – не арбалеты, и, похоже, сегодня наши противники в кольчугах, или, скорее всего, в кафтанах с подкладкой из конского волоса (популярная в Гильдии вещь, не стесняет движений и спасает от ножа или пружинника). Мы с Рэнди выхватили дубинки и маленькие круглые щиты с тачек – еще один наш сюрприз. Пора руками работать. Осталось пятеро, правда, один из врагов маг. Черт, нет, шестеро – Харн встает. Как же так, ведь в него стреляли в упор?! Пороховик Рэнди выстрелил первым, так как был воспламенен вначале его заряд, а потом мой. Видимо, щит частично погасил инерцию первой пули, а кафтан атамана окончательно остановил ее.

– Ученик, убери их щит, хочу отбить этим козлам причиндалы! – взревел разозленный болью атаман, наверное, пуля сломала ему пару ребер.

Ударила волна – все, нет щита. Но, судя по всему, маг противников должен был исчерпать себя. Даже если Ученик – маг пятого уровня, он сегодня держал свой щит, пытался пройти с арбалетным болтом и в завершение обезвредил мой артефакт. А мой резерв, благодаря артефакту, цел. О чем противник наверняка не знает. Поэтому два кулака воздуха отправили в нокаут парня с армейским арбалетом, а еще один, последний, свалил атамана банды. Мы застыли друг против друга. Пятеро против четверых, но противник явно растерян, ребята готовились к легкой победе, а вместо этого основательно получили по зубам.

– Алекс, может, достаточно на сегодня, давай поговорим, – мягко прозвучал голос невзрачного парня, который все время держался позади атакующих.

– Нет, Ученик, вы сами напросились, – сказав это, я громко свистнул.

Следом прозвучало два едва заметных щелчка, и двое беспризорников получили по болту в спину. В заборе напротив нас скрипнула доска, и в образовавшийся проход протиснулись Огл и Фатт. Ученик и двое оставшихся с ним были неприятно удивлены, но надо было видеть, как отвисли челюсти Рэнди и Расти при виде старых недругов, спешащих к нам на помощь.

Эти двое стали последним козырем. После принесенных извинений, втайне от всех, я нанял ребят, и они с энтузиазмом принялись тренироваться у Гролега, но в часы, когда Рэнди, Расти и Девин толкали тележку. Требовался резерв, который не могли бы вычислить и связать с нами. Так оно и случилось.

Место, куда так старательно заманивался Харн, я выбрал не случайно. На первый взгляд оно представлялось очень удобным для наших оппонентов, но, понимая, что враг, имея численный перевес, не озаботится тщательной проверкой, мой резерв смог надежно укрыться неподалеку. Именно в этом переулке стоял заброшенный дом. За его забором Огл и Фатт прятались несколько вечеров подряд, ожидая, когда мы пройдем переулок, а потом по моей инструкции ждали еще немного и уходили. За день до атаки они через Дорна дали знать, что за нами был хвост. А потом несколько парней бегло осмотрели место будущего сражения, но, к счастью, не раскрыли наш секрет.

Последний аргумент полностью перевесил чашу весов на нашу сторону. Противник теперь уступал в числе. Да и, судя по всему, морально оказался не готов продолжать, так что победа осталась полностью за нами.

Нам досталось три арбалета, девять кафтанов – неплохую цену можно получить, – пять дубинок, кистень, кучка ножей. Похоже, после предыдущего поражения Харн надавил на своих кураторов в Гильдии, дескать, прибыль приношу, а ребята от лавочников страдают, которые, к слову сказать, и с арбалетами гуляют, и кольчуги носят. В общем, экипировкой беспризорники пользовались шикарной, но не очень долго. Денег, правда, в этот раз не нашлось – видимо, банда сегодня ничем не промышляла и шла пустой. К счастью, все нападавшие остались живы. Даже тот, кто схлопотал пулю, когда щит Ученика приказал долго жить, оказался лишь легко ранен. Кафтаны на конском волосе, которые, к нашему удивлению, носили все члены банды, сослужили им хорошую службу, да и мои ребята стреляли или по защищенному корпусу, или по ногам и рукам. Двое, которых арбалетами свалили Расти и Девин, отделались синяками. Ну а последние получили болты в мягкое место – ущерб невелик, но обидно.

Мы с Учеником побеседовали. Парень оказался не злым и не очень расстроился из-за поражения, хотя, судя по всему, его ждал неплохой нагоняй от Старика. Договорились, что он устроит встречу с Красавчиком или Сапогом, хотя, по его совету, лучше было идти к Красавчику: тот, во-первых, в курсе событий, а во-вторых, не так непредсказуем, как глава Гильдии. Расстались если не дружески, то без взаимной неприязни – между нами не имелось особых обид, а сегодняшний инцидент оба были склонны воспринимать как деловое, нежели личное событие. Такая здравая позиция Ученика очень импонировала: хотелось бы, чтобы ребята вроде Харна прошли стажировку у Старика. Оно ведь и для головы, и для здоровья полезно. А то вон Харн, со своими эмоциями, в первый раз шишек получил, а во второй ему ребра переломали и по уху так надавали, что, наверное, до сих пор звенит.

Буквально на следующий день в ворота Дорна вежливо постучали. За забором ждал Ученик.

– Привет, Алекс, есть дело: тебя хотел бы увидеть Старик. Ты как?

– Старик? Хм… – Я на секунду задумался.

Что надо Старику? Наши детские войнушки его не интересуют. Магия? Скорее всего. Вчера ведь был продемонстрирован пятый уровень, а об артефакте Старик не знает: камень куплен месяца три назад и ни разу не применялся. Теперь, наверное, сопоставив информацию об экзамене, хочет понять, что тут не так. А может, просто в ученики пригласить желает. Ну, что будем отвечать? Конечно, использовал артефакт. Только вот показывать его не стоит – Старик может понять, насколько эта вещь бракованная. Сразу же возникнет вопрос, а кто же ее зарядил и за какие деньги? В городе магов подобного уровня не наблюдается, по крайней мере, заявивших о себе. Есть, наверное, пара темных лошадок в Совете магов, но они, как правило, ходят скромно, храня свои никому не ведомые секреты, и всяким пацанам артефакты заряжать не станут, уж тем более такие никчемные. Не, точно камушек не показываю, а то Старик сложит одно с другим и вычислит мои странности.

– Когда и где надо быть? – спросил я.

– Да можно прямо сейчас, Алекс. Меня, кстати, зовут Лианг.

– Приятно познакомиться! Хорошо, только дядю Дорна и ребят предупрежу, ты проходи в дом.

– Не, здесь подожду.

Я кратко рассказал все ребятам и вышел к Лиангу. Давно решили, что навстречу пойду один, так как, если захотят нас продавить, ребята ничем не смогут помочь, только зря под раздачу попадут. Поэтому все молча наблюдали за моими сборами. Надел кольчугу, взял кинжал и пружинник – дай бог, чтобы они не пригодились. Выложил артефакт щита, дубинку тоже не стал брать.

Старик жил в самом сердце квартала нищих. Резиденцию Сапога и его приближенных мало кто видел, но все слышали о ней много жутких рассказов и историй. В таверне однорукого Крэка имелся второй этаж, на котором постоянно и проживала верхушка воровской Гильдии. Нижний зал таверны всегда был полон народа – здесь совершались незаконные сделки по торговле оружием и контрабандными товарами. Люди, желавшие чужими руками убить, похитить, наказать или ограбить, приходили сюда с целью нанять профессионалов преступного мира. Вместе с тем, несмотря на мрачную славу, заведение это было опрятным и даже тихим. За порядком смотрела пара громил Сапога, постоянно находившихся в обеденном зале. Парни тихонько пили пиво и наблюдали за происходящим. Зал освещался слабо, но не из экономии свечей или факелов: просто полумрак помогал скрыть личности тех, кто здесь толкался. Вместе с тем в таверне всегда подавалось отличное пиво и вино и, самое главное, превосходная еда. Это, надо сказать, только способствовало делу. Солидные клиенты, не боясь быть ограбленными, заключали сделки о найме убийц, покупке черного лотоса или просто партии незаконно ввезенного клирийского вина.

Лианг и я незамеченными миновали зал, да и кто обратит внимание на двух пацанов, один из которых Ученик, постоянно здесь проживающий в апартаментах Старика? Поднявшись на второй этаж, мы прошли длинным коридором и очутились перед массивной дубовой дверью. Ученик дважды постучал.

– Проходите! – прозвучала из-за двери короткая команда.

Я и Ученик оказались в просторной, светлой комнате. Мебели немного: пара диванов, книжные полки вдоль стен – вот, собственно, и все. В середине комнаты в комфортабельном кресле сидел Старик. Высушенное временем лицо, худой, но вместе с тем крепкий мужчина. Несмотря на возраст, глаза Старика были молоды, а жесты спокойны – уверенный в себе и своей силе маг. До нашего прихода Старик читал какую-то книгу, которая сейчас, раскрытая, лежала перед ним. Хозяин апартаментов молча изучал вошедших.

– Здравствуйте! – Я поприветствовал Старика, отвесив глубокий поклон, – все же маг был где-то на два-три века старше.

– Проходите, ребята, присаживайтесь. – Старик доброжелательно показал на диванчик рядом с собой.

– Учитель, выйти? – робко предложил Лианг.

– Останься и послушай, как умный человек будет говорить. Ведь Алекс, несомненно, умен, раз смог вчера утереть нос тебе и Харну.

– Никто и не спорит, – печально пожал плечами Лианг.

– Ну что, молодой человек, вы ничего не хотите рассказать? – Старый маг лукаво взглянул, немного улыбаясь уголками глаз.

– Если вы про вчерашний инцидент, то нападали не мои ребята, если про магические способности, то это всего лишь артефакт, – незамедлительно прозвучал мой короткий ответ.

– Неплохо, Алекс. Лианг, смотри, парень сразу озвучил то, о чем хотелось узнать. Ты же, бестолочь, еще раза три бы спрашивал, прежде чем понять, в чем соль вопроса. А ведь он, если не ошибаюсь, моложе тебя на два года.

– А что сразу я? – насупился Ученик, который рядом со своим учителем совсем не походил на грозного мага, противостоявшего нам вчера.

– Стыдись, Лианг, – сказал Старик, укоризненно качая головой. – Ну что же, молодой человек, понимаю, что ваша затея с засадами и прочими военными делами нужна была, чтобы избавить свое дело от опеки Гильдии. И мы пойдем тебе навстречу, даже больше: хочу, чтобы ты подружился с Лиангом. Это мой праправнук. Что-то подсказывает, что когда-нибудь вы друг другу пригодитесь. Молодец, что обошелся без крови, это говорит в твою пользу. Сапог уже дал свое согласие: ни тебя, ни твоих друзей больше не побеспокоят.

– Спасибо.

– Не за что, Алекс, заходи к нам в гости. Если будут вопросы по магии – задавай не стесняясь. Да, и меня зовут Зеролд.

– Еще раз спасибо, мастер Зеролд, с удовольствием буду заходить.

– Лианг, проводи гостя.

Уф-ф-ф… я мысленно выдохнул с облегчением. Сегодня закатим грандиозный праздник. Эх, как жаль, что пивовар Рознель переехал в столицу.

Глава 4 Мой маленький бизнес – 2

Первый год закончили с прибылью около пятидесяти золотых. В целом торговля принесла нашей маленькой компании порядка ста золотых монет, но за вычетом расходов на оружие, заработную плату и прочего осталась половина этой суммы. Самым ценным приобретением стали люди: Рэнди и Огл, проявившие себя как бойцы, Расти и Девин – помощники в торговле, Фатт – любящий кузницу и все, что хоть как-то связано с изготовлением механизмов. После пережитых приключений наша дружба стала крепче и сильнее. Все продолжали заниматься у Гролега, мне же еще ко всему приходилось посещать занятия Вилота.

Рэнди стал несомненным лидером в вопросах, касающихся оружия и любого силового решения проблем. Расти, как более склонному к торговому делу, теперь можно было доверить самому ездить на распродажи и закупать товар, оставив за собой лишь его реализацию. Огл был незаменим в сборе информации – парень, казалось, знал всех, и все знали его. Проблем с Гильдией больше не возникало, но история нашей победы так и осталась в тайне, а потому иногда находились болваны, которые пытались нас ограбить, но случаи эти были редки и, как правило, заканчивались после демонстрации меча и пружинника, которую Рэнди выполнял с артистизмом, достойным театральной сцены.

Еще я стал общаться с двумя прежними врагами. Лианг оказался компанейским и интересным парнем, более того, мы оба были начинающими магами. В наши редкие дни отдыха мы иногда встречались у Дорна или у Старика, показывая друг другу, кто чего достиг. А иногда к нашей компании присоединялся, кто бы мог подумать, Харн. Встретились мы примерно через месяц в одном из кварталов нищих, куда я зашел вместе с Лиангом. Встреча, начавшаяся довольно холодно, окончилась взаимными уверениями в дружбе и уважении друг к другу. Харн показал себя не злопамятным человеком. Умный, хитрый, а иногда жесткий, он все же не потерял человеческое в той среде, в которой жил. Парню было не чуждо чувство благородства – он вполне мог добить лежачего, избить одного вдесятером, но в то же время не был подлой крысой, как один из его подчиненных. С Харном мы стали если не друзьями, то хорошими приятелями.

Уже прошел почти год, как началось наше дело. Требовалось вводить что-то новое, бизнес стал тесноватым, сегодня спокойно можно было переложить его на Расти и заниматься чем-то другим. Но идей, реализация которых не привлекла бы внимания инквизиции, не имелось. Живущий в Двух Мирах до меня ввел в обиход водяные колеса на мельницах и кузницах. Можно было внедрить несколько логичных изобретений в этой области, например поставить лесопилку, вроде ее еще не изобрели. Но лес и вода у нас принадлежали благородным, а зависеть от капризов какого-нибудь барончика не хотелось. Были идеи с прядильными и ткацкими станками, тем более что какие-то не сильно производительные модели уже работали в Риттене. Но из жизни Виктора имелись знания только об их роли в промышленности в Средние века на Земле, но никак не об устройстве самих станков.

Хотя если поразмыслить, то можно было бы что-нибудь придумать: все же Виктору там, у него, сейчас уже около тридцати лет, и он успел получить техническое образование. Я же, автоматом получающий его знания, мог дать фору местным механикам, правда, не в практической области, а только в теоретической. Но все это, несомненно, вызовет подозрения, что явился очередной эмиссар Скаринга. Хотя, возможно, мой страх разоблачения преувеличен, ведь со времен Империи Живущего в Двух Мирах прошло почти пятьсот лет, и в Риттене уже вовсю поддерживают технические новинки. Но все же потрясение от вторжения нечисти в свое время было столь велико, что и сейчас иногда в таких глухих уголках, как наше герцогство, пылают костры, на которых предают огню тех, кто имел неосторожность попасть под подозрение как человек, имеющий связь с параллельными мирами. В общем, с новыми техническими идеями благоразумнее подождать.

Хотя это отнюдь не значило, что опыт, который дали сны о мире Виктора, не помог мне заработать денег.

Первая идея была навеяна информацией из снов о том, как функционируют таверны, пекарни и продуктовые магазины на Земле, точнее – кто их снабжает продуктами. У нас трактирщики, не сильно доверяя работникам, как правило, отправляли своих домочадцев на ярмарки, более или менее регулярно работавшие только летом. Кто-то имел поставщиков из села, но крестьяне очень редко поставляли продукты на постоянной основе: занятые то сбором грибов, то заготовкой сена они постоянно ломали график поставок. Оттого приходилось делать огромные запасы, которые зачастую или портились, или потихоньку разворовывались работниками. Закупать же собственный транспорт и нанимать людей ради поездок в села было не очень выгодным занятием.

Мы предложили свой вариант решения проблемы. Вначале, наняв телегу с лошадью, а потом и купив ее, стали поставлять в город продукты – сеть продаж сложилась еще по прежнему опыту. Первым клиентом и первым нашим маршрутом стала пекарня отца Расти. На реке за городской стеной еще ранее была поставлена водяная мельница. Тогда нововведение мало кого заинтересовало, но я предполагал, что скоро на мельницу потянутся телеги с зерном, а мельник получит в качестве платы за помол огромное количество муки. В общем, мы стали одними из первых, кто предложил помощь в ее реализации.

Говорят, мельницы Двуживущий изобрел пять сотен лет назад, а риттенцы переняли и с тех пор пользуются. Они-то, взяв в аренду землю у герцога, и поставили это чудо техники. Помол пошел на ура – кому охота целый день перетирать зерно для хлеба? Отец Расти раз в неделю нанимал телегу и сам отправлялся к реке, но мы избавили его от этой работы за один серебряный. Вроде мелочь и совсем не окупала овса, съеденного лошадью, но к концу первого месяца наша лошадка обслуживала пять пекарен в городе, и в том числе пекарню гарнизона, для которой муку требовалось возить дважды в неделю.

Следом пошли таверны. Нашли несколько поставщиков не далее чем в полудне пути от Клонеля и исправно везли в город овощи, фрукты, ягоды, грибы, мед, орехи, дичь – в общем, все, что сельчане обычно продавали на ярмарке. Покупался провиант даже со скидкой, многие просто не имели времени или желания ехать на рынок, а заезжим покупателям сбывали по деревенским ценам, то есть существенно ниже ярмарочных. Так постепенно график поездок оказался заполнен. В деревни ездили те из нас, кто был свободен от дел в городе. Прибыль получалась небольшой, но стабильной, продукты брали только на заказ, получая деньги за транспортировку.

Имя еще одной идеи, удивлявшей своей простотой, но сделавшей богатыми большинство самых богатых людей в мире Виктора, было «недвижимость». На скопившиеся за год пятьдесят золотых я приобрел ничем не примечательный дом в квартале ремесленников. Примечателен был район, в котором он находился: он располагался в непосредственной близости от рынка. Нашел его, собственно, не я, а папа, который, не имея опыта Виктора, интуитивно правильно распоряжался своими деньгами. Папа начал скупать дома в этом квартале еще три года назад, когда цена на них составляла чуть более двадцати золотых монет. Нашей семье принадлежало более двадцати домов в этом районе, и большую часть из них отец сдавал под склады, таверны, гостиницы и прочее.

Дело в том, что городской рынок уже давно перерос территорию, изначально определенную под торговлю. Клонель – столица герцогства, а рынок – центр его экономики. Сюда стекались купцы со всего королевства, да и иностранные гости заглядывали нередко. Крестьяне везли на продажу мясо, птицу, рыбу, овощи, фрукты, зерно. Местные купцы выставляли кожу, металл, ткани – все, чем был богат Клонель. Гости привозили товар из разных уголков человеческого анклава, а иногда и дорогие изделия эльфов, гномов и орков. Поэтому рынок рос, поглощая близлежащие дома, но с одной стороны он упирался в кварталы кожевенников и кузнецов, за которыми следовали трущобы нищих. Покупать дома для торговли в квартале кожевенников и кузнецов никто не хотел, во-первых, из-за опасного соседства, а во-вторых, из-за шума, копоти и вони, которые эти две части города постоянно источали. С двух других сторон рынок упирался в городскую стену. Поэтому наиболее перспективным с точки зрения расширения являлся квартал ткачей, узкой полосой протянувшийся между улицами купцов и городским рынком. Там и был приобретен первый дом.

Узнал о продаже дома Расти. На одной из распродаж кто-то из зевак упомянул, что соседка переезжающих, тетушка Бри, также собирается продавать дом, но просит за него несусветные шестьдесят золотых. Мы с Расти посетили тетушку на следующий день. Участок, принадлежащий ей, находился в пятидесяти шагах от шумного рынка, и она, давно отошедшая от дел, мечтала переехать в местечко поспокойней. Женщина, измученная шумом базара, сопротивлялась недолго, на предложенные пятьдесят золотых тетушка Бри согласилась спустя три дня.

Но нам, по молодости лет, требовалось все и сразу. Поэтому мы взяли деньги взаймы. Под залог дома тетушки Бри и гарантию отца ростовщики дали сто пятьдесят золотых под бешеные двадцать пять процентов в год. Так что требовалось платить около сорока золотых в год только одних процентов, хорошо хоть основной долг возвращался через пять лет. На полученные деньги мы купили еще три дома, для их бывших хозяев сумма в пятьдесят золотых была нереально огромной, и они с удовольствием переезжали в более дешевые кварталы, где дома в среднем стоили тридцать – тридцать пять золотых. Не имея денег на ремонт вновь приобретенной собственности, дома мы просто сдали в аренду в том виде, в котором они были куплены. Пока аренда приносила один золотой в месяц, но имелись надежды на скорый рост.

Не остановились и на этом. Дальше, откровенно говоря, последовала самая настоящая авантюра: заложив три новых дома, взяли еще около ста монет и на эти деньги купили следующие два. С документами на собственность двух новых домов я опять пошел к ростовщикам и взял еще пятьдесят золотых, на которые вновь приобрел жилье в квартале ткачей. К слову сказать, жители были изрядно удивлены напором, тем более что сам квартал насчитывал всего лишь около сотни домов. Поползли разные слухи, и цены начали расти.

Мой отец занимался покупками осторожно, особо никого не принуждая, и скупил дома, хозяевам которых действительно мешали шум, вонь и грязь, сопутствующие рынку. Делал он это терпеливо, в течение последних десяти лет. Мной же агрессивно была выкуплена половина улицы, которая, в общем-то, пока от рынка не страдала. Крупно повезло в том, что инвестиции делались зимой и весной, пока еще не начался сезон ярмарок на рынке. Летом же, когда пошел наплыв купцов и оказалось, что близлежащие дома проданы, люди кинулись осаждать жителей квартала ткачей, и цены неуклонно поползли вверх.

Я же начал побаиваться, что проглотил кусок, который не смогу переварить. Семь домов должны принести около восьмидесяти золотых ренты в год, но долг перед ростовщиками составлял триста золотых, которые необходимо было вернуть через пять лет. По ним набегало семьдесят пять золотых в год одних только процентов. Конечно, у нас имелась еще торговля – вроде бы все сходилось, и шансы погасить долг имелись неплохие. Но все было достаточно шатким: случись что в одном из трех направлений бизнеса, и все рухнет как карточный домик.

Но случилось то, что резко повысило наш кредитный рейтинг среди городских ростовщиков: цены на дома в квартале ткачей за неполное лето взлетели до семидесяти пяти золотых, аренда поднялась еще быстрее, и один дом уже можно было сдать за два золотых. В домах преимущественно гости города организовывали штаб-квартиры, размещали своих людей, охрану и пристраивали небольшие лавки, в которых начинали вести торговлю.

Вместо восьмидесяти золотых ренты компания за следующий год получила сто двадцать, торговля за вычетом расходов принесла рекордные сто монет, после оплаты процентов оставалось полтораста монет. Дальше пошло по накатанной: действуя по старому алгоритму, мы купили еще три дома, правда, мой долг перед ростовщиками увеличился до сумасшедших четырехсот золотых, а проценты, которые требовалось выплачивать ежегодно, выросли до ста золотых. Но в активе имелся десяток домов, сдача внаем которых приносила двести сорок золотых ренты, поэтому имелись все шансы быстро рассчитаться с долгами.

На этом покупку домов пришлось прекратить, так как цены выросли до ста, а в отдельных случаях ста пятидесяти золотых. В квартале остались лишь зажиточные ткачи, которые с насиженных мест сходить не хотели или требовали реальную стоимость за свое жилье, да и рынок прекратил свой резкий рост, проглотив больше половины домов в квартале ткачей. К нашей семейной гордости, сорок процентов из домов, которые отошли к рынку, были в нашей собственности: десять домов у меня и двадцать пять – тридцать (точно не знаю) принадлежали отцу.

Я стал заниматься только рентой. Дело это на первый взгляд представлялось нехлопотным, но на самом деле оказалось не столь легким. Купцы тянули с арендной платой, некоторые гости могли уехать, не оплатив последний месяц, кто-то требовал починить забор или вывезти мусор, в общем, трудностей хватало. Расти полностью взял на себя торговлю, функции Рэнди по охране перешли к Оглу. В компанию наняли еще пару парней для помощи Расти. Нехватка людей была катастрофическая – сказывалось решение, что Рэнди и Фатт на некоторое время покинут дело.

За два прошедших года Рэнди стал прекрасно подготовленным восемнадцатилетним воином. Наша импровизированная школа, в которой друзья отца обучали владению мечом, арбалетом, магией, а главное, работе в команде, дала прекрасные результаты – пора было обкатать эти навыки в реальной жизни. Рэнди нанялся в караван, постоянно курсирующий до столицы, а потом на запад в глубь человеческого анклава. Фатт присоединился к Дорну в кузнице – у него был старший брат, так что в наследство кузницу ему не получить. А тут имелась прекрасная возможность стать мастером своего семейного дела, да еще и самостоятельно от старших. Раньше Фатти стоял у старшего брата на подхвате, теперь же, занимаясь с Дорном, он уже немногим уступал ему в ремесле. Одним словом, задачей ребят было набраться опыта.

Фатт успел сдать что-то вроде экзамена на старшего подмастерье, дававший ему право впоследствии стать мастером Гильдии кузнецов, правда, только при наличии собственной кузницы, а Рэнди как раз вернулся из своего затянувшегося путешествия по западным странам, когда случилась беда.

Глава 5 Смерть отца

Мой отец, Гролег, Вилот и вся их команда, за исключением Дорна, который, как обычно, остался в своей кузнице, погибли.

Я впервые почувствовал себя тем подростком, которым должен быть. Опыт Виктора, его жизнь на Земле, казалось, дали возможность считать себя зрелым тридцатилетним мужчиной. Часто я ловил себя на мысли, что интересы моих сверстников резко разнятся с тем, чем занимаюсь я. Отец и его друзья говорили со мной не как с мальчишкой, а как с соратником. Все это создало ощущение, что я взрослее, выдержаннее, чем того требовал мой возраст. Но на деле все обстояло не так. Во снах это были эмоции Виктора, не мои, это были сны, а не жизнь. И только в это страшное время стало понятно, что, несмотря на все знания, хорошо поставленное дело и верных друзей, я все еще чувствую себя маленьким ребенком, которому нужны поддержка отца, его одобрение, участие и защита. Я скучал по его улыбке, по его молчаливому участию во всех делах, затевавшихся мной.

Семья в одночасье осиротела. Мама, сраженная страшным горем, слегла. Мы с Марион не отходили от нее ни на час, но и сами нуждались в поддержке. Слишком много значил для нас отец. Слишком сильно все любили его. Его опека и каждодневная забота о нас стали привычными за многие годы, отец являлся неотъемлемой частью нашего мира, частью мира Марион и мамы, он был нашей семьей, и без этой части казалось, что все рухнуло. Осознавать, что он больше не зайдет в дом, не встретит нас теплой улыбкой, не даст так необходимого именно сейчас совета… Эти дни позже вспоминались лишь одним комком боли и горя.

В реальность меня вернули спустя неделю после того, как узнал о смерти отца. К нам пришел поверенный от Торговой гильдии, в которой состоял отец. Лод Гор был встречен в кабинете отца. Пришлось слушать, стиснув зубы и не понимая значения произносимых им слов. Человек этот заслуживал внимания, лода Гора смело можно было считать членом команды отца. Он решал все вопросы, связанные со взаимоотношениями с Гильдией, городской стражей, герцогским судом и другими службами. В моей голове машинально прокручивалась информация о Горе, когда неожиданно я стал понимать, ЧТО он пытается растолковать последние пятнадцать минут.

– Алекс, сынок, понимаю, что не ко времени, но на правах старого друга семьи должен кое о чем тебя предупредить. В наследство ты вступаешь через шестьдесят дней после официального объявления о смерти отца. Срок этот обусловлен тем, что тело так и не найдено, но есть достаточно свидетелей, готовых подтвердить, что он не выжил. Данное объявление было сделано консулом в Судахе десять дней назад.

– Лод Гор, а при чем тут консул? – Я удивленно вскинул брови.

Мой отец, конечно, не последний купец в городе, но интерес консула, да еще в Судахе? Консул ведь присылался из столицы Таленгара и никоим образом не мог знать купцов из провинциального Клонеля.

– Дай пять минут, все объясню, – успокаивающе поднял руки лод Гор.

Я молча кивнул.

– Твой отец был хорошим купцом. Но перед смертью он влез в огромный долг, что-то около двух тысяч золотых. Чем это было вызвано, не знаю, но, получив деньги, он сразу отправился с командой в Судах, где и произошли печальные события. Не скрою, что это могла быть ловушка тех, кто что-то знал об этой огромной сумме. Но не в этом суть. Для тебя как главы семьи теперь важнее сохранить то благополучие, которое у вас есть. Через шестьдесят, нет, уже пятьдесят дней кредиторы предъявят тебе долг как наследнику и будут требовать его досрочного погашения в связи со смертью твоего отца. То, что кто-то побеспокоил консула, говорит о том, что о долге помнят. И кто-то довольно влиятельный контролирует этот вопрос. Сынок, у тебя осталось немного времени, чтобы решить, как быть. И мой тебе совет, послушай старика: беги из города! Мать и сестру пересели к Дорну, отдай им всю наличность, до которой дотянешься, и не возвращайся лет пять. Все. Если нужна помощь, обращайся в любое время. Теперь подумай, а я зайду к Лизе и Марион.

– Хорошо, дядя Гор, – медленно пробормотал я.

Мозг заработал как часы. Нет, поразила не новость о долге – да, конечно, неприятно и надо искать выход, но не это главное. Основное: у отца были враги и случившееся – их работа. Боль, мучившая мою душу до сих пор, нашла выход, она уступила место холодной ярости на людей, лишивших меня отца.

Весть о смерти папы пришла в город с первым караваном из Судаха, но мне стало известно об этом на день раньше. В этом путешествии отец подстраховался, и теперь я понимал почему. Он ушел с усиленной охраной, но, сверх того, один человек, которого никогда не связывали с Гролегом или отцом, тайно сопровождал их. Этого человека лично знали только отец, его ближайшие друзья и я. Гаррен пришел ночью и рассказал все, что видел.

Обычно он играл ту роль, которую сыграли для меня Фатт и Огл в последнем столкновении с Харном: вооруженный мощным арбалетом и пружинником имперской работы, он был решающим аргументом, случись что на встречах, в которых участвовал отец.

В тот злополучный день казалось, что заключается обычная сделка: близ Пустоши старые партнеры отца, проверенные искатели, должны были передать ему партию оружия и несколько артефактов. На всякий случай они и отец встречались вот в таких малодоступных местах. Собственно Пустошь со всеми ее опасностями начиналась километрах в двадцати от места встречи, но и последние патрули королевства оставались в двадцати километрах позади. Это была нейтральная территория. Твари Пустоши, не получая поддержки из Хэллэриана, медленно, каждые сто – сто пятьдесят лет, отступали на тридцать – сорок километров, оставляя за собой землю ранее захваченной ими Империи Живущего в Двух Мирах. Освоение территорий, на которых активность тварей снизилась, являлось делом хлопотным и затратным, частые прорывы требовали охраны каждого клочка земли, поэтому всегда между владениями людей и тварей оставались такие вот относительно безопасные нейтральные полосы. И искатели очень часто сбывали здесь свой товар, пользуясь тем, что земля эта относительно безопасна как от тварей ада, так и от патрулей Судаха. Многие команды имели никому не подконтрольные тренировочные лагеря и базы. Незаконные сделки с оружием Империи почти всегда проводились здесь, но, даже появись стражники, за деньги в нейтральной территории можно было решить почти любые недоразумения. Но не в этот раз: на месте сделки оказалась организована засада.

Искателей было пятеро, отец приехал с Гролегом, Вилотом и еще четырьмя охранниками. Перед встречей папа выделил двух своих людей в охранение, искатели – одного. Где-то через пятнадцать минут после начала встречи, когда оружие только начали перекидывать из седельных сумок искателей на лошадей отца, прискакали дозорные с вестью о стражниках. Охотников стражи насчитывалось пять десятков, да еще, как выяснилось позднее, с ними были два мага седьмого-восьмого уровня. Сопротивляться не имело смысла, да никто и не собирался этого делать. Группа отца и искатели решили не дергаться – они стали молча ждать.

Стражники не спеша двигались к месту встречи. Один из отрядов численностью десять человек шел со стороны холмов, отрезая путь на север, с юга приближался такой же отряд. С запада подходили три десятка во главе с капитаном, по крайней мере его штандарт болтался на копье одного из всадников. В принципе, обычная тактика пограничников: два меньших отряда выступали гончими, которые, как клещами, охватывали искателей Пустоши, не давая вырваться и уйти в сторону, третий отряд, ударный, должен был гнать преступников к границам Пустоши. У тех, кто оказывался в полукольце, имелось два выхода: уйти в Пустошь с охотниками на плечах или сдаться.

Первый вариант очень заманчив, но опытные искатели знали, что это верная смерть: в Пустошь надо заходить медленно и двигаться, размеряя каждый свой шаг, а шум десятков лошадей, несущихся галопом, в девяноста девяти случаях из ста привлекал тварей. Стражники же, заходя в Пустошь на плечах преследуемых, имели все шансы не только выжить, но и, используя искателей как приманку, поймать или убить пару-тройку измененных животных, которые почти всегда оказывались ценной добычей. Потому попавшиеся на сделке, как правило, выбирали второй вариант и отстегивали страже законные комиссионные.

К слову сказать, столь жесткое ограничение торговли имперским оружием и останками тварей действовало только в Судахе – правительство пыталось монополизировать торговлю. Девяносто процентов оружия покупал богатый Риттен, но купцы из Клонеля и Фируза старались забрать товар без оплаты огромной пошлины правителям Судаха.

Стражники в этот раз повели себя иначе. Десяток арбалетчиков, которые не спеша шли впереди ударной группы, неожиданно начали стрелять. Искатели, которые были без мага, получили в упор несколько болтов, из четверых в живых остался только один, носивший имперский панцирь, но и он, получив болт почти в упор, скатился с лошади. Группу отца прикрыл Вилот, Гролег дал команду уходить, бросив заводных лошадей, и все дружно помчались к границе Пустоши. Слава богам, арбалетчики не перезарядили оружие, и Гролег имел шансы увести отряд, вот только куда? Впереди Пустошь, по бокам и позади враг. Но за Гролега и отца все решили маги противника: в считаные секунды был сломлен щит Вилота, следом кулаки воздуха и иглы льда стали убивать одного за другим друзей отца. Первым пал Гролег, замыкавший отряд, потом охранники, старавшиеся до последнего прикрыть отца и Вилота.

Но папа погиб не от магов врага и не от их болтов. Неожиданно из небольшого оврага выметнулись твари. Их было всего три, и, несмотря на то что территория Пустоши начиналась километрах в двадцати, твари оказались полны сил. Вилота и отца разорвали в считаные секунды, потом твари рванули к пограничникам. Маги стражников изрядно истощились, ломая щит Вилота, и не смогли дать достойный ответ. Тем более это были варлоги, измененные волки, выросшие до размеров бычка и весящие порядка ста паундов. В общем, отряд потерял около десяти воинов убитыми. Еще два десятка получили множественные раны. В месиве мяса и крови, которое сотворили варлоги, идентифицировать тела не представлялось возможным. Собрав трофеи, стражники ушли.

Гаррен все это время просидел в укрытии, оборудованном на небольшом холме. Схрон представлял собой углубление, которое было накрыто тканью и сверху присыпано землей. Вмешиваться в конфликт он со своими двумя арбалетами не стал, так как понимал, что шансы как-то изменить ситуацию равны нулю. Поэтому, стиснув зубы, Гаррен дождался, когда стражники, собрав все, что их интересовало, убрались восвояси. Потом внимательно осмотрел все, нашел все-таки тела отца, Гролега и Вилота и там же их похоронил.

Теперь кусочки мозаики для меня стали складываться в единую картину. Странное поведение стражников, которые обычно удовлетворялись платой, ранее мы с Гарреном приписали бы какой-нибудь проверке или наличию в рейде благородного из Налии. Зная же, что отец мог иметь при себе две тысячи золотых, становилась понятной жестокость стражников: им требовалось не только отнять деньги, но и уничтожить всех свидетелей, благо имелся неплохой повод для этого. Думаю, в официальном отчете офицер написал, что была пресечена незаконная сделка, в ходе которой все бандиты уничтожены, ну и так далее и тому подобное. Но оставалась еще масса вопросов, требовавших ответов.

Во-первых, кто одолжил деньги отцу, по сути подставив его? Во-вторых, как стражники узнали о месте встречи? В-третьих, почему искатели оказались без щита мага и имперских кольчуг, ведь они в первую очередь вооружались сами, а уж потом продавали найденное в Пустоши. Люди эти были всегда настороже, а тут проявили непонятную расхлябанность, придя на встречу почти без оружия. В-четвертых, судя по реакции капитана стражников, деньги они так и не нашли. Потому что даже после сбора трофеев все, кто мог двигаться, продолжали прочесывать местность от начала схватки до места, где на отца напали варлоги. Странностей и нестыковок в этой истории было более чем достаточно. Но самое главное: теперь можно с уверенностью сказать, что есть какой-то паук, который сплел эту сеть и заманил в нее моего отца.

Имелось несколько зацепок, как найти своего врага. Первая была проверена в буквальном смысле дома. Отец после того, как мне исполнилось шестнадцать, показал секрет в своем кабинете, там хранились самые важные закладные, документы на собственность, записи и немногие наличные и драгоценности, что держались в доме. Секрет представлял собой нишу, скрытую за деревянной панелью. Тщательно запершись в кабинете и закрыв ставни на окнах, я разобрал панель и при свете свечи просмотрел папку с документами. То, что интересовало, нашлось сразу: на самом верху не слишком толстой пачки документов обнаружились двенадцать закладных.

Я разочарованно смотрел на бумаги перед собой. Конечно, предполагалось, что заемщиков окажется несколько, так как сумма в две тысячи золотых была немаленькой. Но двенадцать! Эти двенадцать ростовщиков, по сути, давали в долг девять из каждых десяти занимаемых в Клонеле золотых. Круг подозреваемых, вместо того чтобы сузиться, только расширился. Кроме того, сложно себе представить, чтобы все денежные мешки города ополчились на моего отца, уж тем более не представлялся человек, который мог бы надавить на ростовщиков с целью подставить моего отца. Человек с такими возможностями в Клонеле, конечно, имелся, но у него был герцогский титул. И куда как больше возможностей разобраться с торговцем оружием, причем проживающим в его собственном городе. Первая зацепка на поверку оказалась еще одним клубком вопросов. Можно было бы, наверное, что-то выудить отсюда, но получить аудиенцию у двенадцати городских денежных мешков нереально, а уж осуществить мое желание допросить каждого из них…

Вторая зацепка – отряд капитана в Судахе. Его служебное рвение явно попахивало подкупом. Хотя, возможно, ему просто слили информацию, что отец везет две тысячи золотых. Так или иначе, какие-то ниточки от капитана к неизвестному заказчику должны вести.

Ну и третьей зацепкой мог стать тайник отца в Пустоши. О нем я знал давно – папа упоминал, что особо ценные или громоздкие находки, на которые пока не найден покупатель, они с Гролегом прячут в Пустоши. Границу Пустоши от пещеры, в которой находился тайник, отделял примерно один день пути, к счастью, дорогу к этому месту знал Гаррен, пару раз сопровождавший туда отца. Место это было достаточно безопасным с точки зрения сохранности ценностей – искатели так близко от границы уже давно все перерыли, и в этих местах поиски они не проводили. Случайные гости в Пустоши встречались еще реже, и если такое все же случалось, то гости эти, как правило, не рыскали по пещерам, а судорожно искали дорогу домой. При этом активность тварей там была невелика, и в девяти случаях из десяти отец добирался до тайника без особых приключений.

Глава 6 В судах

Обе живые зацепки находились в Судахе. Посоветовавшись с друзьями, я решил двигаться в Судах – в распоряжении оставалось всего пятьдесят дней.

Судах и Таленгар разделяла горная гряда, почти везде неприступная. Можно было двигаться всего тремя путями. Первый – через владения кочевников-айвов – отбросили сразу. Айвы воинственны и имеют нескольких военных вождей, дорога через их кочевья опасна, более того, нас со степями айвов соединяет лишь один узкий горный перевал. В Судах же из степи можно попасть только по границе Пустоши, и то в паре мест необходимо сделать крюк, чтобы обойти горные кряжи. Второй путь – наиболее безопасный, в обход горной цепи через южное королевство Фируз – пришлось с сожалением отбросить. Путь этот, проторенная дорога торговцев, занимал месяц. Так что вернулись бы в аккурат к тому времени, когда компанию отца и наш дом начнут растаскивать кредиторы. Оставалась одна дорога – вольные баронства, контролировавшие единственную горную дорогу между Таленгаром и Судахом. Несмотря на все опасности, дорога эта занимала всего десять дней и давала неплохие шансы успеть найти ответы на накопившиеся вопросы.

Баронства были давней проблемой Судаха и Таленгара. Альянс баронов существовал с незапамятных времен, горные перевалы и крепости в неприступных скалах сделали их крепким орешком, тем более что в случае конфликта с Таленгаром бароны получали помощь от Судаха, боявшегося усиления северного соседа, и, наоборот, таленгарцы бок о бок с баронами воевали против Судаха. Так, балансируя между южным тигром и северным зубром, великие баронства существовали уже более двухсот лет. Сегодня они находились на пике своего могущества – в долинах неплохо росли виноград и пшеница, на горных лугах паслось множество овец и коров.

Но основным источником дохода баронов была торговля между Судахом и Таленгаром: мзда, а иногда и просто грабеж приносили горцам баснословные прибыли. Купцы, конечно, предпочитали ходить через Фируз, но двойная таможня и потерянное время заставляли людей рисковать, проходя через владения баронов. Пять великих баронов контролировали шестьдесят процентов долин между Таленгаром и Судахом. Эти люди были более или менее вменяемы и потому позволяли караванам за определенную плату пересекать свои земли, понимая, что корову лучше доить, чем резать. Но оставшиеся сорок процентов земель находились под властью банд, гордо именовавших себя баронскими дружинами. Они-то и создавали огромные проблемы путникам, следующим из Таленгара в Судах.

Для дороги мы решили собрать маленькую армию. Причина состояла не только в том, что вооруженные люди всегда пригодятся в баронствах, а уж тем более в предстоящем разговоре с капитаном судахской стражи. Основным поводом к тому, что судорожно пришлось искать бойцов, было покушение.

В тот день я собирался посетить лавку отца. Как обычно, пересекая квартал ткачей, я посмотрел на свои дома и по узкому переулку вывернул к рынку. Такие узкие и темные улицы всегда настораживают, но ничего страшного не произошло. Я, расслабившись, нырнул в рыночную суету. Поочередно осмотрел прилавки торговцев по пути к лавке отца и, насвистывая незамысловатую мелодию, стал проталкиваться к своей цели. Вот тут все и случилось. Неожиданно парень, шедший навстречу и скрывающий свое лицо под капюшоном, как показалось в первый момент, выкинул навстречу руку. Мое тело машинально ушло вправо от направления удара, и только у меня начал зарождаться возглас возмущения, как пришло осознание того, что в руке незнакомца нож, который повторно метит мне в живот. Второй раз спас артефакт – щит сработал как надо, замедлив руку убийцы, который лишь оцарапал меня, но, пятясь, я споткнулся о прилавок и упал на спину. Секунды эти до сих пор вспоминаются с холодком. Через мгновение, поняв, что никто не собирается меня добивать, я вскочил и увидел, как несостоявшийся убийца катится по земле, силясь остановить кровь, хлещущую из горла. В толпе блестели глаза Лианга, прикрывающего бегство Харна, спасшего меня от верной гибели.

Как оказалось позже, Харн спас меня случайно. На самом деле Гильдия давно хотела приструнить зарвавшегося конкурента. Залетный специалист уже исполнил несколько заказов в Клонеле, при этом не оплачивая положенный процент. Но так как нигде он особо не светился, то вышли на него совсем недавно. Дело поручили Лиангу и Харну – тут-то и подвернулся удобный случай устранить конкурента и спасти товарища.

Покушение состоялось, и, скорее всего, последуют другие. Поэтому к поездке в Судах, от которой зависело благополучие моей семьи, готовились с тщательностью параноиков. Дело было оставлено на Расти, но Марион и мама получили все права на контроль в случае моей смерти, и, думаю, мальчишки мою семью не оставят. Дома была найдена вся наличность, собрана арендная плата с домов за два месяца и выручка от распродаж. Ко всему пришлось продать часть семейных драгоценностей. В итоге набралось около двухсот золотых. Имея эти деньги, можно было нанять неплохой отряд, но простых наемников набирать не хотелось, так как любой из них мог оказаться убийцей. Посему на общем совете решили сделать ставку на людей посторонних, в Клонеле не примелькавшихся.

Вспомнив засадный отряд в столкновении с Гильдией, решили повторить старый трюк. Лианг, набрав пять бойцов из числа лесных разбойников, с которыми Гильдия воров имела контакты, должен был следовать за моим отрядом. Головорезов нашли знатных, их лишь немного довооружили в кузне Дорна. Каждый из бойцов имел по арбалету, остальное – кто что предпочитал: секиры, мечи, копья… Магом, естественно, являлся Лианг. К отряду присоединился Гаррен, так как человек этот неоднократно выполнял ту же функцию для команды отца, опыт его в скрытном сопровождении и защите был незаменим.

Рэнди и Фатт оставались в городе – первый потому, что нельзя было сбрасывать со счетов возможность покушения на маму или Марион, а второй – в кузнице за хозяина. Поэтому в основной отряд вошли я и решивший тряхнуть стариной Дорн. Еще наняли троих северян из Датлена, ранее путешествовавших вместе с Рэнди. Ребята были как на подбор мрачные, кряжистые, внушающие уважение к их физической силе. Двое старших – Анхел и Тролен – опытные вояки, прошедшие не один конфликт, и третий здоровяк Гролл. Северяне слыли отличными мечниками. Дорн порекомендовал айва Киыса, отличного всадника и лучника, непонятно как занесенного из степей в охрану караванов, а также его неразлучного друга фирузца Хакима, отменного копейщика. Эти люди иногда сопровождали караваны отца в Судах. В общем, собралась неплохая команда, каждый член которой, за исключением меня, имел опыт дальних походов.

Вторым сюрпризом для врагов должен был стать отряд гиордцев. Вообще говоря, наемники после неудачной попытки штурма города редко появлялись в Клонеле, но их продолжали уважать за честность в неукоснительном выполнении контрактов. Для моих целей они являлись идеальным вариантом. Гиордцы пришли с караваном из Фируза и хотели возвращаться домой, но им пришлось задержаться в Клонеле в ожидании оплаты от купца, который в их услугах более не нуждался. По счастливой случайности, остановились эти бравые вояки в «Трех кружках», куда Расти как раз продавал пиво. Зная, что нужны наемники, он первым делом узнал у трактирщика, готовы ли его постояльцы к найму.

Капитан гиордцев лод Томен оказался совершенно не занят, причем по своей вине, а потому был зол, но готов к любой работе. Фирузец при подписании контракта на сопровождение каравана из столицы Фируза до Клонеля не обещал дальнейший наем, а капитан гиордцев посчитал, что далее караван в любом случае пойдет или на столицу Таленгара, или куда-нибудь еще и уж конечно под охраной его бравого отряда. Ведь Клонель хоть и богатый городок, но все же не место для серьезных фирузских купцов. Поэтому команда, придя в Клонель, с удивлением узнала, что осталась без работы.

Фирузец, распродав свой товар, собирался не возвращаться домой, а побыть в Клонеле несколько месяцев у партнера, с дочерью которого у него намечался роман. Винить было некого, капитан пострадал из-за своей самонадеянности. Будь это не Клонель, гиордцы бы нанялись в другой караван, но клонельские торговцы гиордцев не нанимали после их злополучного ночного штурма. А караванов из Риттена, Фируза или, на худой конец, Судаха в городе в это время не находилось. Наемники с радостью согласились на мое предложение, да и запросили не так много за два месяца работы, учитывая, что в их команде имелся маг седьмого уровня. Их отряд решили отправить впереди основной группы.

Все три группы вышли из Клонеля разными дорогами и в разное время. Гиордцы ушли якобы на Фируз, но потом, удостоверившись в отсутствии хвоста, сделали крюк и встали на дорогу, ведущую в Судах. Следом вышли мы. Почти одновременно, но в противоположном направлении выехал Лианг со своей бандой, которая несколько часов спустя повторила маневр гиордцев и последовала в Судах. Столь четкой слаженности удалось добиться благодаря устройствам связи. Эти приборы маги разработали давно. Только вот радиус их действия и потребление маны оставляли желать лучшего. Для общения на расстоянии пяти – десяти километров в течение минуты необходимо было затратить резерв мага четвертого уровня. Но все же переговорниками у нас были снабжены все – бог знает, когда и зачем они могут пригодиться. Мы решили пользоваться ими в экстренных случаях, ежедневно же лишь коротко сообщать друг другу о состоянии дел.

Первая неприятность случилась на второй день путешествия. Отряд еще не покинул пределы герцогства, когда маг гиордцев будничным тоном по переговорнику спросил, что делать с двумя арбалетчиками, пойманными за приготовлениями к встрече моей группы. Дорн попросил оставить их для допроса. Через час из леса показался один из гиордцев и подал нам знак сойти с дороги. За еловой рощицей сидели двое мужиков со связанными руками и ногами. В рот бандитам предусмотрительные гиордцы вставили кляпы. Наемник, убедившись, что все нормально, отправился догонять своих, мы же приступили к допросу.

Несостоявшиеся убийцы были вчерашними крестьянами, неизвестно какими судьбами оказавшимися здесь, в лесу, да еще и с арбалетами. Из их слезливого рассказа выходило, что попутал их чуть ли не сам дьявол, дав за мою жизнь по два золотых на нос. Землепашцы с истинно крестьянской жадностью – подумать только, можно купить четыре коровы! – ринулись исполнять заказ. Слезам и соплям, конечно, никто не поверил, люди эти с оружием в руках решили заработать, убив человека, – это не мирные поселяне, а разбойники. Другое дело, что вывести на заказчика они нас не могли. Дорн молча показал северянам, что несостоявшихся убийц надо убрать. Братья Анхел и Тролен спокойно сделали свое дело и отправились дальше.

Впереди, судя по карте, должно было находиться село, последнее село герцога Ал Клонеля. По предварительной договоренности гиордцы уже ушли в баронства и ночевали где-то в таверне за пределами Клонеля, благо впереди пока еще лежали спокойные земли, в которых не грабили всех подряд.

Мы решили заночевать в селе. Дорн отправился решать со старостой вопрос ужина и ночлега, остальные принялись распрягать лошадей. Староста выделил нам общинный сарай, полный душистого свежего сена. На ужин дочки старосты принесли крынки с молоком, вареную картошку, соленое сало, несколько жареных рыбин и пару кувшинов сельского пива. Все с удовольствием поели и, поблагодарив селянок, стали укладываться спать.

Пиво вечером вроде пили немного, благо Дорн, как старший, напомнил о походе, но утром все встали позднее обычного и с головной болью. Первый понял, что что-то не так, Киыс. Его друга Хакима почему-то не было с нами, а снаружи слышался гомон недовольных голосов. Все дружно ринулись из сарая, щурясь от солнца, так как уже стоял полдень. Толпа недовольных крестьян шумела вокруг Хакима.

– А вот их главный! – Староста обратил на меня внимание толпы. – Скажи-ка, мил человек, за что вы нас обидели?

– Не понял?..

– Да вот мы вас вчера по-хорошему встретили, а утром оказывается, что ваш фирузец поганый наших девок бесчестит! – Толпа загомонила, поддерживая старосту.

Я вопросительно взглянул на Хакима, не находя никаких слов оправдания.

– Этого не было, ты лжешь, – к моему облегчению, уверенно ответил Хаким.

– Ах ты, свинья, ты меня лжецом обзываешь? Люди, бейте их! – истерично завопил староста.

– К бою! – Дорн тут же, собрав вокруг себя северян, врезался в толпу крестьян.

– Не над… – Я хотел остановить Дорна, чтобы не допустить убийства жителей села, но тут понял, что ребята дерутся вовсе не с крестьянами, вооруженными дрекольем, а с группой наемников, которые подошли к сборищу во время нашей со старостой перепалки.

Дело осложнялось тем, что толпа местных жителей была не на нашей стороне. Мы отступили к сараю, прикрывая спины, но руководимые наемниками крестьяне обложили нас со всех сторон. Дело запахло кровью. Неожиданно из конюшни, разя плетью направо и налево, выехал всадник – это был Киыс. В общей суматохе кочевник пробрался к своему коню, а потом лихо выскочил из сарая. Появление айва привело в замешательство крестьян и наемников, чем не преминул воспользоваться Лианг.

Отряд прикрытия ночевал в лесу в четырех часах пути от села. Лианг, не сумев утром связаться со мной, поднял Гаррена. Тот ушел вперед группы и тихонько наблюдал за моей перепалкой со старостой. Ситуация не выглядела опасной, и он остановил лесных братьев, уже готовых вмешаться в конфликт. Как оказалось позже, Гаррен поступил правильно: из ближайшего лесочка появились наемники, ведомые сельским мальчишкой. Всего их оказалось с десяток, и они сноровисто стали пробираться сквозь толпу. Но их остановил маневр Дорна и ребят, да еще на некоторое время отвлек Киыс.

Воспользовавшись моментом, Гаррен скомандовал стрелять. Вчерашние разбойники, грамотно распределив цели, в буквальном смысле выкосили отряд незадачливых убийц: их широкие спины в блестящих доспехах стали отличной мишенью. Из десятка, который привел староста, двое были убиты, еще трое, громко матерясь, пытались избавиться от арбалетных болтов. Пятерым уцелевшим не оставалось ничего, кроме как сдаться. Толпа, видя, с какой сноровкой были обезврежены грозные разбойники, сразу потеряла весь пыл и настороженно притихла. Мы, придя в себя, стали собирать трофеи и организовывать охранение: предстояло задержаться в селе, чтобы попытаться получить сведения о том, кто так усложнил нашу дорогу в Судах.

К сожалению, среди убитых оказался командир наемников, а допрос оставшихся в живых не дал никаких определенных сведений о недруге. Правда, был в этом всем один интересный момент: группа бандитов являлась частью какой-то организации. Банда базировалась в таверне неподалеку от села и помимо основной деятельности – разбоя – время от времени выполняла кое-какие заказы, которые до командира доводили из Клонеля. Такой заказ пришел и на меня. В общем, разбойнички нам попались с двойным дном.

Недопрошенным остался только староста, который со страхом наблюдал за всем процессом, стоя в середине толпы. Народ боялся расходиться, но, контролируемый арбалетчиками, особо не роптал, тем более после того, как Лианг продемонстрировал иглу холода, которую всадил в ногу самому буйному из собравшихся мужичков.

Разъяренный Дорн прижал к горлу старосты нож и с улыбкой убийцы на лице попросил при всем честном народе пояснить, что произошло. Со слов старосты, еще пару дней назад его попросили, хорошо заплатив, придержать путников, если среди них окажется кто-то похожий на описание, которое они дали, а потом сообщить наемникам, ожидающим в таверне неподалеку. Описанная старосте личность очень напоминала мою скромную персону. В общем, вечером староста намешал какой-то бурды нам в пиво и послал за наемниками. Но те или были пьяны, или отсутствовали, а потому опоздали и пришли на несколько часов позже, чем рассчитывал староста. Хаким, накануне лишь пригубивший пиво, проснулся раньше всех и, почувствовав что-то неладное, собирался будить остальных. Староста быстро смекнул, что гости рассчитаются с ним за вчерашнее угощение, и не придумал ничего лучшего, как обвинить Хакима и воспользоваться поддержкой односельчан, чтобы дотянуть время до прихода помощи. Из очередной ловушки нас спасло везение и вовремя подошедшая группа Гаррена.

К счастью, никто не пострадал, если не считать пары синяков, полученных ребятами в свалке с крестьянами. Более того, мы обобрали местных разбойников, собрав их недурное, надо сказать, вооружение и часть вознаграждения за мою голову, которое обнаружилось в кошельке убитого нами главаря. В трофеи нам достались кольчуги, мечи, топоры, пять арбалетов, куча кинжалов, кистени и многое другое.

В качестве компенсации за моральный ущерб я реквизировал в селе продукты и взял со двора старосты несколько вьючных лошадей, на них погрузили трофейное оружие. Дальше решили идти одной группой, но Лианг задержался в селе, дожидаясь местного барона: оставлять восьмерых врагов за спиной не хотелось, да и старосту следовало наказать. Вздернуть их на площади было бы самым правильным в данной ситуации решением, но они являлись вассалами барона, и тот мог трактовать наши действия совсем иначе, так как защита при нападении – это одно дело, а вот суд на землях лода – совсем другое. А нам ведь еще предстояло возвращаться обратно.

Один из арбалетчиков отправился в замок барона, а Лианг и его ребята, усадив старосту и восьмерых несостоявшихся убийц в сарай, комфортно расположились дожидаться представителя закона. Я же со своей группой пересек границу герцогства.

Гаррен со своими людьми присоединился к нам в тот же день, как мы вышли из негостеприимного села. Местный барон оказался молодым парнем, но твердым как кремень и скорым на решения. К месту происшествия он во главе трех десятков всадников прибыл буквально через час после того, как из села ушла моя группа. Судил он недолго: через пятнадцать минут разбойников повесили вдоль дороги, для жадного старосты же выбрали дерево на околице села. Потом барон, коротко поблагодарив, умчался в таверну довершать разгром банды. Гаррен, пребывавший в некотором обалдении от энергичных действий местного властителя, выдвинулся вслед за нами и нагнал нас уже ближе к вечеру.

Два дня путешествия по великим баронствам прошли на удивление спокойно. За это время мы пересекли три из пяти баронств и благополучно миновали несколько участков дороги, которые контролировались только разбойниками. Здесь было решено объединить группы Лианга и мою – это давало неплохой шанс избавиться от ненужных стычек с мелкими группами грабителей, так как желающих напасть на хорошо вооруженный отряд, идущий без какого-либо каравана, находилось совсем немного. Ночевали под открытым небом, благо погода стояла теплая.

В первый вечер на территории вольных баронов, как обычно, разбили лагерь и при свете костра перебрали трофеи. Арбалетчики получили по второму арбалету, а мой взгляд с удивлением остановился на громоздком предмете посреди груды железок, напоминавшем ружье из мира Виктора.

Как оказалось, старинное оружие нашли в доме старосты и присовокупили к трофеям Киыс и Хаким. Огнестрельным оружием в нашем мире пользовались редко, и тому была простая причина: даже слабенький маг с легкостью мог воспламенить порох, используемый в ружьях. Но необученный крестьянин с ружьем мог убить рыцаря в доспехах – соблазн велик. И когда-то пара королей вооружили крестьян мушкетами наподобие того, что нашли у старосты. Опыты эти закончились печально как для крестьянского ополчения, так и для корольков, давших своим людям пороховики: маги противника повзрывали все боеприпасы. При этом страдала не только крестьянская пехота, но и все, кто находился вокруг.

После столь печальных попыток ружья повсеместно признали бесполезными и производить практически перестали. В моем мире их использовали только для охоты или защиты от диких зверей, и то очень редко. Возможно, причиной тому была огромная цена их производства и дорогой порох, который в основном производили маги, а в нашем мире все, что делали маги, стоило неоправданно дорого. Да и те модели, которые успели сделать, стреляли просто отвратительно – точность стрельбы была низкой, а скорострельность раз в десять ниже, чем у арбалетов.

Примерно такой экземпляр ружья достался мне. В доме старосты он, по-видимому, хранился как реликвия от предка, принимавшего участие в войне незадачливого короля. Но оружие находилось в прекрасном состоянии, без единого пятнышка ржавчины.

Ружье заинтересовало только меня, остальные отнеслись к нему как к игрушке, и беззлобно подкалывали Киыса и Хакима. Относительный интерес к оружию проявил лишь Лианг – он помнил о роли пороховиков, которые мы когда-то применили. Да и Дорн, всегда любивший в оружии что-нибудь этакое, прекратил насмешки, веско сказав, что оружие, оно и есть оружие, и не знаешь, когда пригодится.

К слову сказать, Киыс забрал из дома старосты мешочек со свинцовыми шариками, хранившийся вместе с ружьем. Правда, пороха в доме не оказалось, но он был у меня: собираясь в поход, я взял оба памятных пороховика и боеприпасы к ним. Причин взять пороховики имелось две: первая – удачный опыт их использования, вторая – открытие в магии, сделанное на уроках старика Вилота.

Дело в том, что маги нашего мира зациклились на использовании силы. Самые известные архимаги, как правило, занимались разработкой новых заклятий, позволяющих применить силы, доступные им, но исходили все из нескольких аксиом. Первая – доступен был только один источник сил, свой собственный. Второе – действие на расстоянии требует от мага гораздо больше энергии, нежели вблизи него. Третье – есть определенные колебания сил магии, которые как бы протягивают нити от мага к управляемому предмету, и степень контроля этих колебаний служила мерилом искусства магов, так как при слабом контроле этих нитей терялось больше энергии.

Следуя этим аксиомам, маги старались увеличить внутренний резерв и усилить контроль над колебаниями управляющих нитей, дабы снизить потери энергии при контроле предметов на расстоянии. Но вторая аксиома осталась без заслуженного внимания. Принималось как данность то, что на расстоянии для контроля заклинания требуется больше сил, и так как изменить природу этого никто не мог, то вторая аксиома в жизни применялась довольно топорно. Например, маг создавал иглу льда около своего тела и тратил, конечно, меньше энергии, нежели бы он создавал ее около носа своего противника, но ведь, чтобы донести эту иглу до врага, требовалось также потратить энергию. Все маги пытались сделать лишь одно – найти самую эффективную точку создания иглы льда между собой и врагом так, чтобы сумма затрат на иглу льда и ее транспортировку получалась минимальной.

Так как математический аппарат моего мира был явно слаб, то решение таких тривиальных задач требовало огромного времени и кучи опытов. В большинстве студенты магических академий лишь заучивали самые эффективные заклятия, просто становясь пользователями того, что придумывалось ранее маститыми специалистами. Я же, имея образование Виктора, не находил сложностей в решении таких задач, но эффективность боя от этого для меня, с моими скромными магическими резервами, вырастала столь незначительно, что об этих успехах не стоило и упоминать.

Но, как мне казалось, существовало более элегантное решение проблемы сохранения маны. Первый мой вопрос был такой: а зачем тащить иглу льда до противника? Не лучше ли попросту ее запустить?

Вилот продемонстрировал, что для запуска надо создать что-то типа кулака воздуха, потом направить иглу в нужную сторону, то есть магически создать направляющие и т. д., что, по его мнению, не оправдывало затрат энергии, а возможность при таком варианте попросту смазать и потратить свой удар зря была велика. Тогда что-либо возразить не получилось, но неделю спустя, за чисткой пороховика, меня озарила идея недурственной модели заклятия. Точнее говоря, модель использования подручных средств в магии. Допустим, есть пороховик, есть свинцовый шарик в трубке. Тогда зачем, спрашивается, создавать, скажем, огнешар и тащить его до врага? Может, проще взять ствол как направляющую, свинец вместо иглы льда и попросту выстрелить? Без пороха – взрывом магии! Делиться своей идеей я с Вилотом не стал, а то он и так косо посматривал, особенно когда я задавал нестандартные вопросы во время его лекций. Дядька, конечно, меня ни при каких условиях не продал бы, но чем меньше людей знают мою тайну, тем спокойней.

Опыты были проведены, но оказались не слишком успешными. Выстрел получался не столь убийственным, как от порохового заряда, но на безрыбье, как говорится… Да, имелся еще один плюс: свинец из пороховика посылался практически бесшумно. С тех пор пороховики находились всегда со мной, но я и порох всегда имел – так, на всякий случай. А вдруг подвернется случай жахнуть по-настоящему, без магии? Ведь мир Виктора все же заставлял с уважением смотреть на огнестрельное оружие.

Так что, сидя перед костром, я с вожделением осматривал штуцер, доставшийся как трофей от старосты. Ружье обладало чудовищного размера стволом и неудобной рукояткой, не было никакого намека на приклад. Заряжался штуцер через дуло. Для этого монстра потребовалось около двадцати свинцовых шариков и треть всего пороха, который имелся в моей поклаже. Учитывая два пороховика, для которых хотелось оставить немного боеприпаса, из этой ручной пушки можно было сделать максимум два выстрела, а последствия даже первой попытки представлялись непредсказуемыми. Чтобы как-то обезопасить процесс стрельбы и сделать его более или менее точным, я приспособил к ручной артиллерии слегу из дерева, при помощи которой и приделанного к штуцеру подобия приклада шансы произвести выстрел в нужном направлении резко возрастали.

Глава 7 Засада

На третий и, как все надеялись, последний день нашего путешествия по вольным баронствам мы дождались настоящих неприятностей. Отряд двигался по дороге, проложенной в широком лесистом ущелье. Тракт этот был, видимо, популярен – об этом свидетельствовало множество следов и некая ухоженность, что выгодно отличало этот участок пути от того, который прошли вчера. Тот запомнился нам тем, что иногда превращался в еле заметную лесную тропу, заваленную сгнившими стволами деревьев и огромными кучами веток и другого лесного мусора. Вчера все были до предела напряжены и ждали засады, тем более местность располагала, но, вопреки нашим ожиданиям, день прошел мирно и спокойно. Правда, одна из вьючных лошадей сломала ногу, и ее пришлось прирезать, предварительно перераспределив поклажу между другими лошадьми. Сегодня, посчитав, что самая опасная часть пути пройдена, мы все расслабились, и даже старина Дорн стал меньше ворчать. Путь представлялся этаким городским проспектом – огромные поляны и солнечные пейзажи настроили нас на мирный лад.

Кувшином ледяной воды в постель сони послужил вызов от гиордцев. Их маг, выходец из Датлена, носивший грозное имя Акс Холод, обеспокоенно обрисовал ситуацию: примерно в трех часах пути нас ждала засада. По прикидкам Томена, от двух до четырех десятков закаленных воинов перекрыли единственный в этой местности путь в Судах.

Мы начали обсуждать дальнейшие планы. На обход ущелья, в котором засел неизвестный нам противник, требовалось три дня, да и не факт, что на другом пути нас не ждут подобные сюрпризы. Кроме того, фактор времени работал против нас. Но идти в пасть к подготовленному врагу? Все козыри сейчас были не на нашей стороне. Засада организована грамотно, у противника численный перевес. Более того, что у них с магами, неизвестно. Хотя имелась в сложившейся ситуации и пара плюсов: во-первых, засада раскрыта, так что кто кого застанет врасплох – спорный вопрос. Во-вторых, гиордцев противник пропустил, и они уже находились у него тылу. Но этого явно не хватало, чтобы гарантировать нам проход через горный перевал. Требовалась некая военная хитрость.

Место засады, по описанию Акса, представляло собой узкий участок ущелья. С одной стороны там шли холмы, слишком крутые, чтобы можно было их использовать, с другой – рощица, в которой, собственно, и засел враг. Лод Томен, командир гиордцев, предположил, что охотники подпилили несколько деревьев, вроде бы даже кто-то из наших мельком заметил пару подозрительных стволов. В общем, нас намеревались убивать со всеми удобствами. По прикидкам противника, наш скромный отряд, попав в ущелье, должен оказаться заперт в нем с двух сторон упавшими деревьями, а потом арбалетчики, как в тире, расстреляют всех при попытках подняться на крутые склоны холмов с противоположной стороны от рощицы. Ну или если жертвы окажутся смелыми и рванут в рощу, то там их ждут выпущенные в упор арбалетные болты и горячие объятия мечников, которые профессионально прирежут овечек на лоне природы.

Времени на раздумья имелось не так много. До заката оставалось пять-шесть часов, а нам еще до рощи три часа переть, поэтому отцы-командиры разрабатывали операцию на ходу. Дорн, Гаррен и молодежь в лице меня и Лианга, посовещавшись, выработали рисковый, но вполне выполнимый план…

Матерясь и ругая все на свете, я с арбалетчиками поднялся на проклятые холмы. По плану нам была отведена завидная роль зачинщиков предстоящей баталии – мы должны были, забравшись на некотором расстоянии от места засады на холмы, проползти вперед вдоль дороги и залечь напротив врага. Цель этих альпинистских маневров заключалась в том, что стрелы арбалетчиков и моя пушка смогут отвлечь на себя внимание противника, а тем временем Гаррен и лод Томен со своими людьми накинутся на охотников с флангов.

Хотя поставленная задача на первый взгляд на фоне риска, на который шли остальные, нападая на засевшего в лесу противника, казалась достаточно простой, нам она увеселительной прогулкой не показалась. Гаррен передал в подчинение трех арбалетчиков, а Дорн нагрузил пятью трофейными арбалетами, и ко всему имелось тяжеленное ружье старосты, два моих ручных пороховика и запасной арбалет Гаррена, который хоть и был миниатюрным, но на фоне остального груза даже такой довесок вызывал невольные стоны.

Со всем этим имуществом карабкались по склонам… Какого дьявола Томен назвал эти скалы холмами? Холмы – это пологие, красиво поросшие зеленой травкой земляные горки, с которых зимой весело скатываются детишки. Здесь же то и дело выпирали каменные глыбы, между которыми густо росли деревья и самый колючий в мире кустарник. Цепляясь за всю эту растительность, нагруженные до предела, вместо запланированных по плану тридцати минут, мы тащились к своей цели добрый час.

Наконец после упорных трудов мы подползли к цели и стали осторожно рассматривать позицию противника. Хорошо, что Лианг привлек к делу бывших лесных братьев, иначе попались бы мы со своими хитрыми маневрами. Как оказалось, между дорогой и холмиками находилась небольшая выемка в скалах, скрытая от дороги валунами и кустарником, и на этой полянке залегли семеро охотников. Какого черта они тут делали? Планы врага – темный лес. Возможно, найдя удачное место, они решили спрятать здесь свой отряд до поры до времени, чтобы неожиданно ударить нам в спину или опрокинуть, если решим спрятаться здесь? В общем, перед нами как на ладони расположились семеро дремлющих или просто лежащих вояк.

Наших телодвижений они не заметили в большей степени благодаря предусмотрительности людей Лианга, ну и в меньшей из-за того, что все их внимание было направлено на облачко пыли, показавшееся вдали на дороге. Это, в соответствии с нашим планом, двигался наш псевдоотряд.

В свете новых событий затея с ползанием по скалам оказалась куда как удачной. Теперь не было необходимости пытаться найти врага, засевшего в противоположной роще. Нас отлично прятали валуны, в то же время давая возможность незаметно палить в лежащих внизу ничего не подозревающих охотников. Но так как мы долго провозились с подъемом, то времени до начала атаки оставалось совсем мало.

Первым делом пришлось искать место для моей ручной пушки. В конце концов я удобно установил этот антиквариат между двух валунов, а пороховики пристроил рядом. Из опасения, что маг противника взорвет порох, пороховики были заранее нацелены в сторону рощицы, так что даже если после выстрела из мушкета порох взорвут, пули все равно полетят примерно в нужную сторону. Ну и в конце концов на валун лег арбалет Гаррена. Рядом сосредоточенно располагались мои коллеги – на троих лесные братья имели восемь арбалетов и кучу стрел, сюрприз должен был получиться знатный.

В основном отряде у нас остались только Дорн и Киыс. Они должны были создать у засевших в засаде охотников впечатление, что по дороге двигается весь наш отряд. С этой целью на конях восседали чучела, сделанные из соломы и запасной одежды, так что издалека отряд вполне смотрелся кавалькадой из пятнадцати всадников. Выбор пал на Киыса как непревзойденного наездника, а Дорну с его комплекцией было не поспеть ни на гору, ни в лес.

Тем временем Гаррен, Лианг и оставшиеся с ними два арбалетчика, Хаким и трое датленцев, делая дугу по лесу, заходили в тыл к врагу. С другой стороны тот же самый маневр совершали гиордцы лода Томена.

Пора было начинать. Выстрел моей «пушки» прозвучал оглушительно громко, и на несколько мгновений клубы дыма окутали нашу позицию. Рядом сухо защелкали тетивы арбалетов – это лесные братья занялись отстрелом зазевавшегося противника. Когда дым рассеялся, я с удивлением увидел на прогалине семь корчащихся тел. На такой результат я даже не рассчитывал. Двое, похоже, ранены или убиты арбалетными болтами, но пятеро пострадали от ружья?! Сегодня перед атакой ружье было тщательно прочищено и заряжено. К двадцати свинцовым шарикам я присовокупил горсть железного хлама, который нашелся в отряде. Однако результат поразил даже видавших виды лесных братьев. Нет, не зря Киыс отнял этого монстра у старосты. На нашем счету семеро на прогалине да еще двое неосторожно высунувшихся из рощицы зевак поймали по болту.

Что-то маг противника не суетится. По идее, после выстрела он должен был взорвать мои пороховики, чтобы не получить повторно. Но взрыва не последовало. Я аккуратно нацелил оба пороховика на рощицу. Получив два свинцовых подарка в свой адрес, противник стал осторожней, видимо, на той стороне задумались, как добраться до нас, злобных и опасных.

В этот день нам крупно повезло. Мой выстрел положил на прогалине единственного мага, который находился в отряде, пытавшемся нас уничтожить. Более того, поскольку маг выбрал для себя и своих подчиненных полянку прямо под нашей позицией, мы в первые секунды боя сумели вывести из строя семерых противников, да потом еще двоих, неосторожно высунувшихся из рощицы. В итоге в самом начале боя противник лишился мага и почти трети своих солдат. Ошеломленный нападением, а главное, его результатами и применением огнестрельного оружия, противник прохлопал нападение групп Гаррена и лода Томена.

Сборному отряду Гаррена досталось что-то около десятков мечников и арбалетчиков. Но к началу схватки арбалетчики уже разрядили свое оружие в попытке достать нас. А потому стали легкой жертвой для датленцев, которые как раз ударили с той стороны, где залегли стрелки. Гаррен с лесными братьями перед столкновением аккуратно уменьшил число врагов еще на три единицы, разрядив почти в упор свои арбалеты. А потом стрелки, засевшие со мной на скале, и я с пороховиками спокойно отстреливали тех, кто, пятясь, неосторожно показывался из рощи.

Убитые у нас были только со стороны гиордцев. В отряде, противостоящем им, оказался мечник – очень редкий и дорогой наемник. Тренировать его дороже, чем мага, а пользы в бою средненький маг приносил гораздо больше.

Мечников нанимали очень редко, да и сами они, как правило, были людьми совсем не бедными. Для обучения такого воина требовался целый ряд условий.

Во-первых, физические и психологические кондиции кандидата должны изначально быть несколько выше средних.

Во-вторых, необходим маг, который раз за разом трансформировал тело бойца. Спору нет, результат получался о-го-го какой: воины обладали невероятной физической силой, реакцией, повышенной скоростью заживления ран, а главное, удивительной скоростью движений. Поймать арбалетный болт для этих монстров было делом пустяковым.

В-третьих, для развития навыков боя требовалось по меньшей мере две пары профессиональных воинов, которые бы выступали в качестве спарринг-партнеров. Причем воины должны сами быть если не мечниками, то кем-то, обладающим почти такими же способностями к бою, например, эльфами. Хотя последний вариант вообще самый дорогой. Представляю – эльф обучает смертного! Хотя детей королей и герцогов они берутся обучать, видимо надеясь стать друзьями будущих наследников.

И в довершение нужен был учитель. Этакий иерарх. Как правило, маг, который прожил лет двести за счет магии и, благодаря полученному опыту, может правильно развить способности ученика, сделав его абсолютным воином.

В общем, все эти мечники, на мой взгляд, были рекламным трюком. Индивидуальное обучение могли позволить себе только наследники очень крупных состояний. Существовал, конечно, более дешевый вариант – школы. Там приходился один учитель на несколько ребят, но все же при этом стоило обучение фантастических денег. Тем более весь цикл занимал примерно лет тридцать, а в отдельных случаях – и того больше.

Люди, все же ставшие мечниками, чаще оказывались телохранителями королей и прочих благородных, а не наемниками в отряде убийц, так как навыки эти более применимы в столичных дуэлях, а не в лесах вольных баронств. Для лода Томена и Акса такой противник стал неприятным сюрпризом. Он поднял своих воинов против гиордцев, закрутив смертельную карусель. Слава богам, лес не дал ему возможность показать все мастерство – среди деревьев с парой длинных мечей особо не напляшешься.

Будь условия битвы лучше или гиордцы менее опытными, мечник имел бы полную возможность положить в тот день всех. В первом же па своего смертельного танца он изящно наколол на один меч одного гиордца, а вторым вскрыл гортань другому. Лод Томен, моментально среагировав, дал команду рассредоточиться. Арбалетчики по заранее отработанной схеме выстрелили в мечника, отвлекая его внимание. Три болта, конечно, не могли достать мастера, но даже ему пришлось взвинтить темп восприятия, чтобы увернуться от одного и сбить мечами два других. Вот тогда-то включился и Акс Холод. Повинуясь силе, вокруг стали возникать иглы холода, бессистемно, хаотично. Никто в мире не смог бы увернуться от этого сонма, только маг мог противостоять такой атаке, но мага, который бы прикрывал искусника, не было. Великий воин умер быстро и без мучений, будучи пришпилен одной из игл Акса.

Все события заняли несколько мгновений, и поднятый героем в атаку десяток незадачливых наемников добрался до гиордцев как раз к финальной части сцены под названием мечник и лед. Явно растерявшись от столь эффектной расправы над своим кумиром, наемники кто бросился наутек, а кто попросту подставился под заклятия Акса или болты арбалетчиков. Остальные были взяты в плен.

Всего мы убили или взяли в плен более трех десятков наемников. Целый табун лошадей, груда оружия, доспехи и прочие мелочи наемников по праву теперь принадлежали нам, а допрошенных пленных позже пришлось развесить вдоль дороги – времени возится с ними, откровенно говоря, не оставалось.

Из рассказа пленных оказалось, что в тот день нам повезло дважды. Мечник был тем самым человеком, кто готовил засады, и его смерть должна хотя бы на время прекратить череду нападений. Правда, оставался один неприятный момент: мы до сих пор так и не смогли вычислить, кто же меня заказал.

Глава 8 Враг найден

Наш отряд без особых приключений добрался до Налии. Ни в баронствах, ни в Судахе опасных встреч больше не случилось. Видимо, убитый Аксом мечник выступал единственным координатором неизвестного врага, строившего нам козни на дороге. Столицу Судаха опоясывало три ряда стен. Во внешнем круге жили ремесленники, слуги и прочая чернь, во втором – купцы, священники, ученые, подмастерья магов, а в самой цитадели – благородные и маги.

В Налии отряд задержался всего на два дня. Гаррен, имевший здесь знакомых, выяснил, что интересующий нас капитан снова в рейде на границе с Пустошью. Звали убийцу моего отца капитан Даго. Судя по рассказам, он бравый вояка, под командой которого в разное время находилось от двух десятков до полутора сотен отменных охотников. Работать на границе всегда было прибыльно, но опасно: искатели Пустоши – люди необычные, зачастую в их отрядах присутствовали маги, отменные стрелки и лучшие воины человеческого анклава.

Сокровища разбитой Империи и измененные животные привлекали многих. Ведь те, кому улыбнется удача, могли в одночасье найти казну какого-нибудь герцога или убить животное, панцирь которого обменивался в Риттене на золото пропорционально весу. Так что командир отряда, задачей которого являлась охота на искателей, явно не был ординарным человеком. Искать такого на границе, тем более учитывая, что с ним сотня мечей, – занятие бесполезное, более того, опасное. Поэтому разговор по душам пришлось отложить.

Мы решили незаметно идти к границе с Пустошью и попытаться навестить тайник отца, возможно, там найдется какая-нибудь зацепка, которая выведет на таинственного врага. В Налии продали трофеи, благо Гаррен знал основных торговцев оружием и лошадьми, а вырученные деньги в качестве премии разделили между членами отряда. Единственное, что мы оставили, так это трофейные арбалеты. С учетом арбалетов в отряде Лианга и лода Томена, всего у нас стало тридцать семь арбалетов на двадцать четыре воина. Также я купил порох и свинец, правда, погрузить его пришлось на отдельную лошадь, которая брела в хвосте отряда, дабы никакой маг врага не мог устроить нам диверсию.

Помимо этого за два дня вынужденного сидения в Налии был приготовлен кое-какой сюрприз на случай столкновения с врагом. Опыт из мира Виктора вдохновил на производство чего-то вроде гранат: порох плотно трамбовался в полые чугунные цилиндры, сделанные для какого-то алхимика и перекупленные нами на рынке Налии. Сосуд наполнялся порохом и плотно запечатывался. Потом его вкладывали в мешок, набитый рублеными кусочками свинца, гвоздями и прочим металлом. Получалось подобие гранаты. Заряд, конечно, оставлял желать лучшего, но альтернативы, к сожалению, не было. Всего гранат сделали два десятка, но в походе порох везли отдельно от металлических частей в целях безопасности.

До границы с Пустошью наша партия добралась без происшествий. Шли теперь скученно, лишь отправляя вперед две пары дозорных и оставляя позади аналогичное охранение. Мы были уже почти у места гибели отца и его друзей, когда идущие позади принесли новость о том, что за нами гонится отряд в полсотни всадников. Причем настроения разбираться, кто мы и откуда, у преследователей, видимо, не было, так как, завидев ребят, пограничники попытались стрелами снять их с седел. К счастью, расстояние оказалось велико, и гиордцы, а именно они в этот раз замыкали отряд, не понесли потерь и сообщили о нападении.

Местность, окружавшая нас, совсем не располагала к бегству. Вокруг простиралась бескрайняя степь, лишь изредка перемежавшаяся небольшими участками леса, спрятаться в которых при всем желании не представлялось возможным. Наши лошади прошли уже длинный путь, а всадники противника были явно свежи, поэтому мы приняли решение сражаться, но для того чтобы имелся хотя бы небольшой шанс на победу, требовалось найти удобное для сражения место. Началась безумная скачка.

Киыс и Хаким, как лучшие всадники, шли впереди отряда, но наши лошади стали выдыхаться, и постепенно расстояние между двумя группами сокращалось. Каждый уже отчетливо видел облачко пыли позади. Еще немного, и встречать врага придется в тех условиях, где нас настигнут, а это грозит неминуемой гибелью.

Наконец вернулся Киыс. Следуя за ним, мы отвернули с дороги вправо и, проскакав несколько сотен метров, стали готовить засаду. Между двумя довольно крутыми холмами находилось что-то вроде естественной крепости: несколько валунов и упавший ствол дерева образовывали естественное, хотя и невысокое, укрытие. Атаковать позицию можно было только в лоб, правда, тут терялась всякая возможность бегства.

Противник показался в пределах видимости, так что мы спешно принялись укреплять импровизированный бастион. Перед своей позицией на расстоянии ста метров в шахматном порядке разбросали двенадцать гранат, чем перекрыли территорию примерно в сто на восемьдесят метров. Учитывая, что мы расположились между двумя довольно крутыми и каменистыми холмами, атаковавшие должны были почти со стопроцентной верятностью попасть именно на это импровизированное минное поле. Холм с одной стороны оказался усеян острыми, как ножи, осколками скальной породы, так что пройти по нему явно не получалось. С другой стороны холм имел довольно крутой подъем, но отсутствие скал и растительности давали противнику шанс пройти здесь. Поэтому туда мы бросили еще восемь гранат.

В оставшееся до атаки время воины пытались успеть зарядить все имеющиеся у нас арбалеты. Лучшие стрелки встали в первый ряд, прикрытые щитами и валунами, они были в относительной безопасности. Стрелки похуже остались во втором ряду. Перед первыми стрелками рядом лежали оставшиеся пятнадцать заряженных арбалетов. Я стоял, точнее говоря, лежал со своим монстром в первом ряду, скрывая нашу «пушку» до поры до времени.

Противник подходил. Конница судахской стражи растянулась красивым веером. Их было чуть более пяти десятков. Все крепкие, хорошо вооруженные, в доспехах с круглыми шлемами, овальными щитами и длинными копьями. Дойди они до нас, нам хана – у нас нет ни длинных копий, ни тяжелых доспехов, ни плотного строя, а жалкая баррикада, скорее всего, будет разнесена в клочья. Такие панические мысли посетили, наверное, не только меня.

По большому счету, противник на первый взгляд показался когортой рыцарей, каковая сопровождает нашего герцога. Как оказалось позже, все было не столь страшно, рыцарей в полном доспехе набиралось всего десять – пятнадцать. Остальные – оруженосцы, вооруженные саблями и легким, зачастую кожаным доспехом. Судя по первоначальному прощупыванию, нам противостояло два мага. Об их способностях мы судить не могли, но, учитывая Лианга, меня с артефактами, а главное, успевшего восстановиться Акса, по этой части можно было на равных играть с противниками.

Первый ход в начавшейся партии сделали мы. Как только большая часть противников втянулась в пространство, усеянное минами, я подорвал заряды. Результат превзошел все ожидания. Всадников как будто убрали гигантской косой. На месте боевого отряда осталась стонущая масса, в которой перемешались раненые и убитые. Лишь сравнительно небольшая группа, видимо прикрытая магом, сумела вырваться из огненного ада и по инерции двигалась в нашу сторону. Но слитный залп арбалетов и штуцера поставил окончательную точку в столкновении.

Противник еще вполне мог оказать сопротивление, многие получили лишь легкие ранения, доспехи неплохо сдержали удар металлического мусора. Но шок и скорость, с которой произошел разгром, сыграли свою службу. Уцелевшие вместо того, чтобы собрать силы в кулак, предпочли ретироваться.

Допрос раненых принес столь долгожданную информацию о таинственном враге, правда, легче от этого не стало. Да что там говорить, откровенно говоря, стало страшновато, как бы гиордцы или лесные братья не надумали порвать контракт со мной. В этом не было бы ничего предосудительного, многие бы поняли страх наемников, так как врагом отца, а теперь и моим злым гением оказался Черный барон.

В этой схватке капитан судахцев, бек Изим, несмотря на многочисленные ранения, выжил и перед смертью не стал пакостить, а выложил все как есть. Отца, как и предполагали изначально, подставили.

Стало понятным и то, как папа смог получить огромный заем в две тысячи золотых. Черный барон действовал в тесном тандеме с казначеем герцога, лодом Линдстоком, для которого убедить ростовщиков в необходимости выдать кредит не составило особого труда. План был донельзя простой. Отца грузят кредитом, вызывают в Пустошь, а там, убив, забирают деньги. Что и получилось в итоге. Сейчас долг отца, думаю, уже выкуплен Линдстоком или его подручными. В счет него у меня или другого наследника должны будут забрать бизнес по торговле оружием, контракты, лавку, запасы и прочее, ну и все остальное, чем можно поживиться, а главное, рентные дома в квартале ткачей.

Для парочки феодалов идея эта в идеале не стоила ничего, а могла принести прибыль в несколько тысяч, так как имущество, изымаемое по судебной тяжбе, при неплатеже долга оценивала служба, контролируемая казначеем герцога. Так что стоимость нажитого отцом при гашении долга оценили бы по заниженному тарифу, чтобы отнять все, а если, не дай бог, имущества окажется меньше чем долга, то меня, маму и сестру вполне могли отправить на рудники, так сказать, отрабатывать долг.

Я прекрасно представлял, с каким могущественным врагом невольно ввязался в борьбу. В герцогстве существовало два синьора, с силой которых считался сам герцог. Эти люди являлись полными вассалами герцога, преданными душой и телом своему сюзерену, но сфера их интересов, личное богатство ставило их на планку, очень близкую к повелителю. Это были верные и давние соратники герцога, могущество которых и определяло могущество всего Клонеля.

Первым среди равных шел граф Ал Далан, коннетабль армии герцогства и второй после него землевладелец. Когда-то графы Ал Далан были напрямую подчинены короне и часто соревновались с Клонелями за право считаться сильнейшими вассалами на востоке страны. Но лет двести назад Клонели все же сумели сломать Даланов, а время сделало их верными союзниками. Теперешний глава графов, относительно молодой сорокалетний Торен Ал Далан, по праву считался лучшим воином герцогства – маг, воин, умный политик, он находился в зените своего могущества. Клан Ал Далан контролировал армию герцога, а это без малого две тысячи пехоты и пять сотен всадников, из которых сотня тяжело вооруженные рыцари. В отличие от многих лодов королевства, герцог предпочел ополчению профессиональную армию. Конечно, это было дорогим и очень обременительным в мирное время удовольствием, но междоусобицы и войны, а главное, беспокойные соседи заставили содержать такую внушительную силу.

Но вернемся к Ал Далану. Коннетабль проводил учения, призывал вассальные дружины баронов и мелких дворян на смотры, которые проводились в герцогстве не реже чем раз в год, а потому каждый дворянин зависел от графа. Контроль над армией – это не только огромное влияние, но и поставки обмундирования, оружия, провианта, посуды, шатров, лошадей и много чего еще. Все нити потоков этих денег находились в руках графа. Естественно, грабить напрямую грозного герцога никто не пытался, но Ал Даланы были слишком умны, чтобы не извлекать законную прибыль из своего положения. Расходы на армию составляли в герцогстве порядка ста двадцати тысяч золотых в год, что примерно равнялось половине бюджета герцогства. Графу доверялось определенно многое.

Третьим лицом в герцогстве выступал граф Лонденель, полная противоположность Ал Далану. Чиновник до мозга костей, мягкий, полноватый дворянин, который, казалось бы, не знает с какой стороны подходить к мечу. На самом деле Лонденель – посредственный мечник, без особых магических способностей, но этот человек обладал твердой как кремень волей, особенно когда дело касалось интересов герцога. И несмотря на свои недостатки, принимал участие во всех сражениях, в которых участвовал Клонель, причем Лонденель проявил себя как грамотный и хладнокровный командир, с неплохими способностями тактика.

Лонденели издавна воевали без огонька, предпочитая войнам явным закулисную борьбу, – их коньком были торговые и политические баталии. В герцогстве они контролировали службу, выполнявшую что-то вроде функций обеспечения правопорядка, хотя служба эта давно переросла свое основное направление. Теперь граф контролировал сбор налогов, пошлин с купцов и взаимоотношения герцогства с другими частями королевства. В службе имелось несколько дружин общей численностью около пяти сотен воинов, которые занимались охраной герцога и его семьи, предупреждением и подавлением всяческого рода восстаний, хотя последние лет двадцать бунтующих в герцогстве не наблюдалось. Барончики и прочие сильно прижали хвосты после чистки, которую устроил еще молодой Лонденель. Тогда горели замки, исчезали семьи, в общем, основательно проредив всяких мятежников еще в начале карьеры, Лонденель попросту не давал шанса восстановить силы каким-либо противникам герцога.

Таким образом, герцога подпирали два крупных клана. Первый – вояки во главе с Ал Даланом, второй – сборная солянка, к которой помимо Лонденеля примыкали крупные купцы, ростовщики и часть влиятельных старшин цехов.

Но помимо графов в системе управления герцогством нарождалась и другая сила. Казначеем герцога вот уже два десятка лет состоял простой и, как говорят, раньше очень бедный дворянин – лод Линдсток. Казначейство, по большому счету, мало что контролировало, лишь вело учет поступавших через службы Лонденеля денег и расходы герцога и графа Ал Далана. Но, обладая информацией и будучи очень умным человеком, лод Линдсток сумел приобрести огромное влияние. В казну он никогда не лез, иначе не смог бы продержаться двадцать лет. Но, зная, кому, зачем и в каких количествах нужны деньги, казначей сумел подмять под себя несколько важных контрактов герцогского двора.

Сегодня небольшая империя Линдстока контролировала поставку продуктов ко двору герцога, часть сборов с рынков герцогства и регулярно проводимых ярмарок. Умный чиновник подмял под себя несколько мастерских, которые поставляли герцогскому двору одежду, парфюм и многие другие мелочи. Еще одним источником богатства служили сделки между герцогом и ростовщиками. Бюджет герцогства несколько лет подряд был профицитным, в итоге в казне скопилось немалая сумма. Деньги, по предложению Линдстока, было решено пустить в дело. Самые крупные ростовщики и несколько наиболее надежных купцов столицы боролись за право получать процентные займы казны.

Операции эти принесли немалый доход Клонелю в целом и ее казначею в частности. Желающие получить кредит вставали в очередь, а Линдсток, принимающий решение о надежности заемщиков, получал немалые взятки. Но казначей был умен и никогда не давал деньги заведомо ненадежному заемщику, а потому казна росла, а вместе с ней и авторитет Линдстока в глазах правителя. Более того, чиновник получил влияние за пределами герцогства. Многие магнаты столицы стремились получить в партнеры такой надежный источник заемных средств.

Но несмотря на успехи, Линдсток никак не мог считаться фигурой, равной графам Ал Далану или Ал Лонденелю. И в первую очередь потому, что за ним не стояло реальной силы. Не силы денег, а именно физической силы, верных ему дружин, готовых обнажить меч за интересы казначея или послужить ему поддержкой. Талантов или какого-то опыта в формировании стального кулака у чиновника попросту не было, а потому, даже просто защищая свои владения, он рассчитывал лишь на воинов своего сюзерена или наемников, которые не всегда имелись под рукой.

Но амбиции этого человека были велики, и они привели к созданию тандема, который претендовал на ведущие позиции в управлении герцогством. Линдсток свел тесную дружбу с Черным бароном. Вначале людей этих объединяли общие дела, но сейчас они представляли один клан, который искал возможности расширить сферы влияния на экономическую жизнь герцогства, чтобы уравнять свои силы с двумя ведущими кланами.

Черный барон владел землями, которые контролировали единственный пригодный для торгового каравана путь из Таленгара во владения айвов. Кочевники, запертые между горной грядой и Пустошью, были беспокойным соседом, торговля с ними из-за прошлых разногласий практически не велась, а единственное ущелье запирал замок Черного барона.

Он был прямым наследником первого лода, которого король Таленгара наградил этим титулом. Тогда айвы решили несколько облегчить кошельки богатых жителей Таленгара, и огромная армия из двадцати тысяч кочевников ринулась в пределы Клонеля. Но на пути у них стояла небольшая тогда крепость предков Черного барона, место для которой было выбрано на редкость удачно: вокруг неприступные скалы, внутри вода и пища на несколько лет. А в распоряжении барона, к его счастью, в то время имелось не пять десятков воинов, которых он, нещадно обирая немногих своих крестьян, мог содержать, а три сотни бравых вояк.

Так случилось, что в замке барона в ту ночь остановились воины из Риттена, которые по каким-то делам собирались пересечь степи айвов и заняться исследованиями Пустоши. В этом исследовательском отряде состояло двести профессиональных солдат и пятьдесят магов, двое из которых являлись архимагами. Учитывая, что в человеческом анклаве насчитывалось всего не более сотни архимагов, два патриарха на один отряд – это очень и очень много. Кто и зачем затевал экспедицию, история умалчивает, но самое главное, что в момент нашествия этот элитный отряд находился в крепости прадеда Черного барона.

Айвы решили с ходу взять крепость, которая изрядно мешала продвижению армии. Тем более ущелье в месте, где стояла крепость, сужалось настолько, что арбалетчики барона могли спокойно расстреливать проходящие мимо войска. Айвы начали штурм, но вместо легкой победы стали терять одну сотню за другой. Более того, ночью дерзкий противник сделал вылазку, уничтожив около трех сотен воинов, и почти не потерял никого из своих. Секрет невероятной успешности барона заключался в солдатах, что пришли из Риттена. Как оказалось, помимо невероятного количества магов миссию под видом простых солдат сопровождала полусотня мечников, да и остальные солдаты были явно не последними вояками. В конце концов, за неделю непрерывного для айвов кошмара риттенцы положили около двух тысяч степняков. Начало похода старейшины посчитали неудачным, и айвы ушли назад в свои степи, вернув и передовые отряды, которые, к слову сказать, тогда уже добрались до Клонеля.

Отряд из Риттена, справедливо решив, что через взбудораженных кочевников им уже не пройти, быстренько свернулся и отправился обратно домой. На том бы история и закончилась, если бы не тогдашний король Таленгара Игар Третий. Молодой глуповатый наследник к тому времени правил всего лишь второй месяц – собственно говоря, его восшествие на престол и предшествующая этому междоусобица и подвигли айвов на набег: кочевники, ранее боявшиеся отца Игара, решили попробовать на прочность его наследников. В общем, молодой король, преисполненный романтики и рассказов о героической обороне ущелья, решил лично взглянуть на место битвы.

Король пришел в дикий восторг от рассказа прадеда Черного барона. Огромная куча трофеев и могил сделали барона героем в глазах короля, а осторожные напоминания об отряде риттенцев король воспринимал как наветы завистников. Баронство тогда находилось в вассальной зависимости от Клонеля, но король своим монаршим решением освободил владения Черного барона от каких-либо налогов. Баронство было подчинено напрямую королю, а бароны, принявшие черный, как антрацит, герб, символизирующий глубину верности короне (кому такая ерунда в голову пришла – до сих пор непонятно, скорее всего, самому псевдогерою, он, говорят, сильно любил внешние эффекты), стали вассалами короля, что по статусу равняло их с Клонелями и еще тремя-четырьмя влиятельнейшими семьями Таленгара.

Но де-факто бароны, с одной стороны запертые айвами, а с другой стороны Клонелем, так и остались мелкими помещиками, правда, с очень крутыми привилегиями, которые, как говорится, мог отнять только король. Торговля с айвами к тому времени явно захирела, да и мало кто из купцов рисковал отправиться в степь, тем более кочевники в то время могли предложить немногое. Но все же кое-какой торговый оборот шел, и Черный барон получал деньги, на которые содержал свое небольшое войско. Отсутствие налогов положительно сказалось на благополучии семьи – сейчас барон был небедным человеком. Правда, вместо того чтобы развить торговлю с айвами и приумножить капитал, он рассорился с ними насмерть и теперь просто-напросто уничтожал большинство айвов, пересекавших границы баронства. Причины у него на такие действия имелись веские: айвы в один из набегов убили единственную дочь и сопровождавшего ее брата барона, так что счет к айвам Черный барон имел огромный.

Оставшись без детей, феодал сделал смыслом своей жизни месть. Умный от природы барон понимал, что масштабы его мелковаты для айвов, а потому стремился усилить свое могущество. На этом пути взаимных амбиций и встретились Черный барон и королевский казначей. У первого были верные солдаты и умение воевать, но не хватало денег, а точнее говоря, источников дохода, у второго, наоборот, наблюдался избыток денег и идей, как их приумножить, но не было воинов, способных эти ценности защитить, а главное, провернуть те планы, которые постоянно крутились в умной голове герцогского казначея. Вместе эта парочка начала искать все, что «плохо лежит», и прибирать к рукам.

Ходили слухи о том, что тандем подмял под себя несколько разбойничьих шаек и поставил это дело на профессиональный уровень. Чтобы не дразнить герцога, разбойники совершали акции очень выборочно и грамотно, почти всегда не оставляя свидетелей. Брали в основном небольшие караваны, не принадлежащие крупным купцам, а потому никто особого шума не поднимал. Ну а если находились беспокойные родственники тех бедолаг, кто сгинул по приказу Черного барона, то казначей выплачивал положенную компенсацию из герцогской казны. Существовал такой закон: герцог собирал пошлину с купцов, но в обмен обеспечивал их безопасность, а так как какой-то процент разбойных нападений все же происходил, то пострадавшим выплачивали пособие из казны. Сумма была невелика и никоим образом не соотносилась со стоимостью товара, но формальности исполнялись, и среди купцов ходили слухи, что Клонель очень безопасен, а герцог слыл справедливым правителем. Потому художества парочки оставались незаметными.

Тандем проворачивал еще множество дел, менее громких, но от того не менее прибыльных. Они контролировали несколько крупных строек, которые затевал сам герцог или корона. Герцог строил крепость на пути в вольные баронства, вкладывая немаленькие средства из бюджета, а казначей с товарищем обеспечивал стройку материалами, рабочими руками и прочим. Корона выделила небольшие деньги для самого барона, чтобы укрепить ущелье, соединявшее Клонель и степи айвов, и в проекте было строительство замка на территории айвов по ту сторону Драконьего хребта. Проект, естественно, пробивался в столице Таленгара казначеем, который, заручившись поддержкой герцога, задаривал соратников короля, контролировавших казну, причем свои интересы казначей отстаивал за счет казны герцога. Деньги обещали прийти солидные, а парочка надеялась нагреть руки на стройке века.

Казначей, пользуясь силами барона, попытался подмять несколько цехов: плотников, портных, гончаров – тех, кто не защищался непосредственно Лонденелями. Цеха эти были откровенно слабыми и в Клонеле особого развития не получили, но взять их под контроль без шума не получилось. А открытое столкновение с цехом могло привлечь к возне одного из графов или самого герцога, потому попытки монополизировать одну из отраслей благополучия герцогства пока отложили.

Второй шар был закинут в сторону преступности. Парочка, успешно подмяв под себя разбойничьи шайки, решила захватить власть в преступном мире Клонеля. В первую очередь зашли со стороны главы гильдии воров – Сапога, но ни устранить его, ни расколоть его банду не получилась. Сапог правил в своей империи железной рукой, а всякие сепаратистские движения пресекал на корню, потому шансов поднять в Гильдии мятеж, откровенно говоря, имелось немного. Устранить же маниакально осторожного Сапога, который зачастую сам не знал, где будет ночевать, оказалось нереально трудно. Тем более воровское братство сумело дать кое-какой ответ барону и казначею. Одно за другим были совершены два, правда неудачных, покушения на казначея, следом один из отрядов Черного барона начисто вырезали, не оставив следов, лесные братья, которые, как оказалось, были ответвлением Гильдии воров. В общем, сейчас Гильдия и тандем находились в состоянии позиционной войны. Первая пыталась сохранить свой статус-кво, а второй хотел расширить свою и без того неслабую империю. Вот такой грозный противник угрожал мне.

Глава 9 Тайник в пустоши

Уничтожение полусотни судахской стражи не может долго оставаться незамеченным. Выжившие в схватке уже давно скачут во весь опор в сторону ближайшего форпоста, а потому вскоре ожидалась погоня. Конечно, быстро собрать адекватный карательный отряд не смогут, тем более что те, кто принесет весть о гибели полусотни, в которой было десять рыцарей и два мага, станут врать безбожно, и, даже разделив это вранье на два, комендант ближайшей крепости не решится преследовать нас, не имея под рукой хотя бы сотню воинов. А снять такое количество солдат – значит оголить вверенный форпост, потому недостающих воинов начнут долго и нудно собирать среди ближайших эмиров и беков. Так что, по всем прикидкам, у нас имеется от трех дней до недели форы в зависимости от расторопности и хватки коменданта ближайшей крепости.

Исходя из этого, мы решили разделить отряд на две части. Уместнее будет сказать, на одну большую и вторую маленькую. Первая, в которую войдут все без исключения воины, кроме меня, Гаррена и Дорна, под руководством лода Томена пойдет обратно в Клонель. Партия эта, имея около семидесяти трофейных лошадей, а многие судахцы вели с собой заводных, ускоренным маршем должна была добраться до баронств. Действие внешне вполне логичное: рейд как бы сорван, и преступники вернулись на родину. Располагая практически двумя заводными лошадьми на каждого члена отряда, группа имела все шансы оторваться от любой погони и спастись.

Большой отряд отвлекал все внимание на себя, меньшая же группа, состоящая из Дорна, Гаррена и меня, отправлялась в Пустошь. Гаррен и Дорн должны были довести до тайника, а там я, как единственный, кто знает, где хранятся самые ценные вещи, попытаюсь найти две тысячи золотых.

Как оказалось, капитан судахцев и вместе с ним барон с казначеем остались ни с чем: отец не принес на встречу золото, а, видимо, перестраховавшись, спрятал его. Единственным возможным местом схрона была пещера в Пустоши, и проверить, так ли это, на деле предстояло мне. В случае удачи имелись все шансы рассчитаться с ростовщиками, более того, большой отряд, отвлекая погоню, давал нам прекрасную возможность добраться до Клонеля более спокойным путем через Фируз, благо времени до двухмесячного срока, отмеренного законом, оставалось еще достаточно.

Великая Пустошь образовалась на месте Империи Живущего в Двух Мирах. Тогда легионы тварей залили кровью огромную территорию. Магия, темные ритуалы на века прокляли эту землю. Темный властелин вполне мог уничтожить разумных на нашей планете. Потери, которые тогда понесли эльфы, люди и гномы, были столь велики, что никто из рас до сих пор не достиг прежнего могущества. Меня последние годы интересовала история тех событий, все же я – единственно известный Двуживущий. Потому, используя все доступные источники, я попытался сформировать истинную картину произошедшего.

По самой распространенной версии тех событий, заваруху начал мой предшественник. Империя вроде как настроила всяких крепостей, натренировала огромную кучу солдат и магов, ну и двинулась в бой. Эльфы и гномы стали грудью против врага и, естественно, начали побеждать, тем более что остальная часть человеческого анклава вместо поддержки Двуживущего ударила тому в спину. Тот, отчаявшись, призвал на помощь демонов, которые, по общему мнению, пришли из родного мира Двуживущего. Ну, демоны и повеселились. Веселье прекратила парочка богов, которая, спустившись с небес, возглавила объединенную армию эльфов, гномов и людей, а потом во главе этой армии наваляла демонам. Окончательной победы, к общему сожалению, не получилось, так как силы с обеих сторон были примерно равны. Тем более что боги, изгнав архидемона, удалились, оставив смертных разбираться с легионами. Но у объединенной армии хватило сил лишь изрядно проредить силы демонов и запереть их в пределах огромной территории, занимавшей треть материка, которую впоследствии стали называть Великой Пустошью.

Демоны оказались не очень жизнеспособны в условиях нашего мира. Изменив природу и дав начало тварям, с которыми мы боремся до сих пор, большинство легионеров ада исчезли – видимо, отсутствие подпитки сделало их существование невозможным. Всего наш мир посетило пять из девяти легионов, подчиненных архидемону Скарингу. Описания их остались во всех летописях того времени.

Два легиона демонов, наиболее зависимых от подпитки ада, исчезли полностью спустя всего пару сотен лет с начала вторжения. К слову сказать, это были самые опасные твари. Гроги – пехота ада, закованная в панцири, многочисленная, быстро размножающаяся, дисциплинированная армия. Вид их вселял первозданный ужас: четыре руки, три ноги, тело, покрытое бугристым, шипастым панцирем, который с трудом мог разрубить лишь отличный клинок, огромная физическая сила, свирепость и многочисленность. Оружием демонам служила пара верхних рук, оканчивавшихся костяными клинками, не уступавшими по твердости лучшей стали, и две нижние руки, одна из которых держала щит, а другая – короткое копье. Гроги являлись основной ударной силой легионов ада. Поначалу их шеренги просто-напросто перемалывали и стройные ряды элитных эльфийских мечников, и железные порядки гномов, и закованные в сталь полки копейщиков – живых людей. Но всех спас уход Скаринга, потеря архидемона превратила дисциплинированное войско в хорошо вооруженную толпу, которую хоть и с трудом, но можно было победить.

Вторым канувшим в Лету легионом стали бомбардиры. Сильной стороной этих тварей был бой на дистанции: бомбардиры имели на плече уродливый нарост, из которого метали среднего размера снаряды, состоявшие из оболочки и чего-то вроде мощной кислоты внутри нее. Попав в ряды врагов, оболочка мгновенно лопалась, а жертвы получали смертельную дозу вещества, которое прожигало доспехи, отравляло воздух и приносило мучительную смерть всем, кто находился рядом с местом попадания снаряда. Помимо этого бомбардиры были неплохи и в рукопашной: имея в своих ручищах молоты и щиты, они могли на равных с грогами взламывать пехотные ряды. Слава богам, их легион также исчез из нашего мира, хотя поначалу они принесли наибольшие разрушения. Ни гномы, ни люди, ни эльфы так и не смогли найти адекватную тактику борьбы со столь грозным противником.

Представители же трех оставшихся легионов худо-бедно смогли прижиться в Пустоши. Правда, это были уже не те дисциплинированные когорты, но все же по-прежнему опасные стаи скорее хищников, нежели солдат.

Первые среди равных – рыцари Хэллэриана. Будь они столь же организованны, как и во времена нашествия, территория Пустоши продолжала бы увеличиваться. Воины эти были не только сильны, но и умны. Рыцари не были живыми, в отличие от остальных тварей ада, скорее, они представляли собой нежить, а потому имели все преимущества в искусстве умерщвления. Рыцари не нуждались в пище, а остановить их можно было только расчленив, и, слава богам, отрубленное не приползало к хозяину и не прирастало вновь, иначе хватило бы легиона хэллэрианцев, чтобы покорить наш мир. Выглядели они почти как обычные люди, но их скрывали доспехи, то ли вросшие в тело, то ли являвшиеся его частью и по крепости лишь немного уступавшие нерушимым панцирям эльфийской тысячи.

Вместо лошадей рыцари использовали свирепых, закованных в костяной панцирь рогатых животных. Эти бронированные чудовища своими острыми рогами легко могли взломать строй, ощетинившийся копьями. Сами рыцари имели на вооружении копья, арбалеты и мечи. В конном или пешем бою их отличала невероятная сила и скорость. Воинское умение хэллэрианцев намного превосходило то, что демонстрировали лучшие бойцы эльфов, прослывшие непревзойденными мастерами меча, копья и лука. Более того, животные рыцарей, громоздкие панцирные быки, как их окрестили во время войны, могли летать. Конечно, это был не полноценный полет, но вместе с рыцарем эти твари могли на высоте три-четыре метра пролететь метров пятьдесят.

Конница хэллэрианцев представляла собой кошмар для любого тактика. Ее не мог остановить ни копейный строй, ни баррикады, ни ловушки. Легионы всадников просто взмывали в воздух, а потом приземлялись на головы противников, тем более что брюхо панцирных быков так же защищалось мощной броней, как и остальное тело. Слабым местом рыцарей была их относительная малочисленность и неумение работать большим отрядом. Очень редко группы рыцарей воевали числом более десяти – пятнадцати всадников. После исхода Скаринга они разделились на мелкие группы, не больше трех-четырех воинов, и бесцельно бродили по просторам Пустоши, а потому их удавалось уничтожать, создав численный перевес. Но и при этом каждая схватка уносила жизни нескольких десятков воинов.

Вторыми по опасности из оставшихся слыли псы Хаоса, или, как их еще называли, гончие ада. Представляли они собой нечто вроде волка размером с теленка, закованного в панцирь и имеющего вместо клыкастой пасти совершенно невообразимый аппарат, состоящий из острых как нож зубов, шипов и прочих приспособлений для отсечения конечностей и разрушения доспехов. В общем, эти милые собачки вскрывали нашу броню, как консервные банки.

В войске Скаринга этот легион играл роль летучего отряда, который уничтожал коммуникации, фуражиров, терроризировал местное население, а самое главное – контролировал все леса. Бороться с такими тварями в лесу было просто невозможно, а потому тактика партизанской войны, которую пытались применить эльфы против легионов ада, не принесла ничего, кроме огромных потерь. Гончие, проходя по тылам людей, эльфов и гномов, резали неподготовленных к бою ополченцев и исчезали, как только чуяли опасность. Только встреча их в тесном строю, на открытом пространстве давала шанс на победу. Псы Хаоса до сих пор контролировали леса Пустоши, поэтому искатели далеко стороной обходили те места, где имелся хоть какой-то намек на рощицу. При этом псы, в отличие от других легионов, могли, пусть ненадолго, покидать территорию Пустоши – видимо, они не сильно зависели от эманаций ада, так необходимых остальным тварям. Потому и в пограничье всегда существовала опасность на них напороться.

Ну и последним легионом, который привел в наш мир Скаринг, были гарпии. Эльфы во всех войнах использовали огромных птиц, способных нести на спине одного-двух лучников эльфов. Благородные птицы представляли грозную силу в любом сражении, особенно при взятии замков, погоне, а главное – в разведывательных миссиях и в обеспечении связи между армиями. Сами по себе, обладая когтями и твердым как сталь клювом, птицы могли наносить немалый урон наземным войскам и своим воздушным противникам. Гномы противопоставляли гигантским орлам драконов, обитавших в гномьих горах. Огромные древние ящеры на равных бились с орлами, более того, драконы обладали примитивной магией и в бою могли выпустить из пасти пламя, поражая врага на дистанции порядка десяти метров.

Люди до появления в нашем мире Двуживущего не имели ничего. Попытки заполучить птиц или драконов оканчивались неудачами. Орлы вообще существовали только при подкормке какими-то специальными растениями, выращиваемыми эльфами. Драконы же просто не могли размножаться в условиях, которые предоставлял людской анклав, – видимо, гномы тоже хранили какой-то секрет, предпочитая продавать людям драконов в небольших количествах за огромные деньги. Двуживущий для борьбы в воздухе применил дирижабли, причем, судя по рассказам, это были конструкции, которые могли с легкостью уничтожать как орлов, так и драконов. Правда, огромным минусом дирижаблей являлась неповоротливость и низкая скорость: в прямом воздушном бою или обороне эльфы и гномы пасовали перед дирижаблями Империи, а вот там, где требовалась скорость, верх неизменно брали их орлы и драконы. Скаринг же противопоставил эльфам, гномам и людям легион гарпий.

Гарпии, возможно, являлись дальними родственниками драконам, но в отличие от грации древних ящеров, они были неуклюжи, уродливы и страшны. Огромная несуразная пасть, перепончатые крылья, когтистые лапы и чешуя, покрывающая все тело гарпии. Но главная опасность исходила не от их когтей, а от крыльев, которые несли по десять каменно-костяных снарядов. На крыльях и передней части тела имелись стрекательные отверстия, откуда в сторону противника вылетал снаряд. Это пятикилограммовое каменно-костяное копье, окруженное пламенем, разило наповал и воздушные, и земные цели. Организм этих животных производил копья с огромной скоростью, для этого гарпии поедали несколько видов минералов и кости любых существ прямо на поле боя. Воевать с ними в воздухе было равносильно самоубийству. Эльфы могли лишь стрелять из луков, что не представляло для гарпий опасности, рискуя получить в ответ смертельный каменный кол. Драконы также ничего не могли противопоставить гарпиям, метавшим свои снаряды с завидной скоростью и точностью. Только людские дирижабли со стрелометами на борту имели кое-какие шансы в воздухе. Но гарпии быстро приноровились расстреливать копьями оболочку с газом и избавляться от опасных противников. Правда, поговаривают, что Двуживущий использовал какие-то неуязвимые для них суда, но, к сожалению, история не сохранила ни одно из них. Да и простые дирижабли сейчас использовались лишь в Риттене, богатейшем королевстве человеческого анклава.

Помимо пяти легионов в Пустоши наплодилось огромное количество измененных зверей, некоторые обладали полезными свойствами, другие были просто опасны, третьи, как, например, биарды, из усов которых делают прочнейшие тетивы на арбалеты, в равной степени полезны и опасны.

Вот в таком веселом зоопарке мой отец устроил тайник. Правда, со слов Гаррена, сейчас Пустошь не опасна, тем более мы находимся в той ее части, которая изначально была пустыней и не обладала богатой фауной, а потому измененные или демоны встречались здесь не так часто, как в других местах.

Путешествие началось как-то обыденно. Собственно, то, что мы находились уже на проклятой территории, объяснил Дорн: какие-то приметы, по его словам, указывали, что граница между нормальным миром и измененным пройдена. Если честно, по моему мнению, ничего не изменилось – пустыня как пустыня. Правда, колючки какие-то большие, но тем, кто в пустыне впервой, все в диковинку.

Колючки оказались с подвохом – по рассказу Гаррена, лучше к ним не подходить: острые шипы смазаны клейкой жидкостью, правильнее сказать – тонким слоем растительного масла, являющегося одним из самых опасных ядов. Легкий укол – и смерть наступит через пять-шесть часов. Вот такие колючки в Пустоши. Хотя на пути встречались и кактусы, по словам Дорна, вполне обычные и даже съедобные.

До тайника оставался один день пути, но снарядились мы знатно, взяли двух заводных лошадей, которые несли бурдюки с водой для людей и, собственно, для самих себя. Едой запаслись на несколько недель. Во-первых, кто знает, как оно обернется, а во-вторых, нам потом, не останавливаясь, надо двигаться на Фируз, так что запас карман не тянул.

День прошел без приключений: против моих ожиданий, а точнее говоря, страхов нас никто не преследовал. Ни гарпий, ни рыцарей, а уж тем более волков, предпочитающих леса, не было видно. Измененные твари тоже отсутствовали. Удачно отец подобрал место для тайника. По Пустоши случайные люди ходят редко: искатели здесь, на расстоянии однодневного перехода от границы, уже давно все выгребли, а потому шансы, что тайник обнаружат чужие, сводились к нулю. В то же время твари Пустоши, пугающие случайных бродяг, сами так близко к границе подходят редко, ну и то, что вокруг пустыня, явно уменьшает вероятность встречи с кем-либо серьезно опасным.

Переход совершили быстро. Правда, днем, в самую жару, пришлось спрятаться в тени скального выступа и переждать, благо воды взяли с собой много, а каждую минуту хотелось пить. В общем, к вечеру добрались до гор, где в одной из пещер был оборудован тайник. В сумерках пещеру искать не стали, решили сделать это с утра и, не разжигая костер, устроили привал. На следующее утро я должен буду полезть в пещеру и по одному мне известному маршруту добраться до тайника отца.

Утром Гаррен и Дорн споро нашли пещеру, сами они дальше главного зала никогда ранее не заходили, а вот отец с Гролегом, судя по рассказу, знали все переходы наизусть. Год назад отец поведал мне про пещеру. Как добраться до нее, я, конечно, не понял, а вот внутренний план, нарисованный отцом, запомнил намертво. Без этого плана искать тайник в пещере можно было лет десять.

В главном зале открывались четыре хода. Первый оканчивался пропастью, дна отец и Гролег рассмотреть не смогли. В первом предпринятом ими исследовании их спасло только то, что шли они с огромной длины канатом, который до сих пор оставался в пещере. Канат крепился к одному из валунов, а отец и Гролег шли обследовать катакомбы, постепенно разматывая веревку. Тогда отец чуть не свалился, только Гролег, вовремя среагировавший и дернувший на себя канат, спас их обоих. Дальше исследовать этот проход они не стали, рисковать и проверять пропасть никто не хотел. Второй проход оканчивался тупиком, постепенно сужаясь до щели, пролезть в которую не представлялось возможным. Третий проход на первый взгляд также оканчивался сужающимся постепенно проходом, но здесь, пройдя узкое место, можно было попасть в чудесную по красоте комнату, в которой тихонько капала вода и в свете факелов загадочно поблескивали сталактиты. Четвертый проход оканчивался целым подземным озером, по которому, имейся здесь лодка, можно было поплавать, но озеро решили отложить на потом, отметив, что здесь есть источник пресной воды.

Тайник находился в третьем проходе. Гаррен, показав главный зал, тактично предложил Дорну вместе с ним подождать на площадке перед пещерой. Площадка располагалась в тени, а в пустыне, как ни странно, были достаточно холодные ночи и прохладные утра. Старые друзья решили развести небольшой костер и приготовить что-нибудь горячее на обед, я же остался один на один с собой в огромном главном зале. Тут же вспомнился отец, его рассказы, но я отогнал эти мысли подальше, сейчас главное – дело.

Третью пещеру я нашел легко – проход, как и рассказывал отец, вначале был широк и удобен, но потом начал сужаться. Сначала пришлось идти согнувшись, спина здорово ныла, но дальше пошло еще хуже – я был вынужден опуститься на четвереньки и ползти. Черт, зачем отец оборудовал тайник здесь? Масляная лампа, которую вручил Гаррен, покопавшись в одном из углов главного зала, реально поднадоела, переставлять ее впереди себя было занятием нудным, муторным и иногда даже опасным. Пару раз из-за проклятой лампы я чуть было не плюхнулся лицом в твердую скальную породу, а количество ссадин на руках и ногах превысило все разумные пределы.

Через пятьдесят метров ползания на карачках пришлось вообще ползти на брюхе. Как здесь передвигался отец – большой вопрос, я и то протискивался с огромным трудом, но папа, видимо, тут реально оставлял два-три слоя кожи. Наконец, потеряв литров сто пота и истрепав нервы на год вперед, я с облегчением выполз в просторный зал. И замер… На самом деле в мерцании сталагмитов было что-то магическое. Несколько секунд полюбовавшись открывшейся картиной, я напился из чаши, которую отец сделал на верхушке отломленного сталагмита, и стал возвращаться обратно. Отец в плане конспирации повел себя как реальный параноик: хранилище находилось в пятидесяти локтях от зала. Поэтому, чтобы найти его, нужно было сначала найти зал, а потом проползти обратно пятьдесят локтей, используя для измерения спрятанную веревку. Понятно, что мерить расстояние, ползая на брюхе, довольно трудно, ну, хоть какой-то ориентир.

В общем, после еще получаса мучений вожделенная выемка была найдена. Закрытый несколькими тщательно подобранными камнями схрон содержал два мешочка. Золото мерзавца казначея было здесь. Оно принесло толику облегчения, давая надежду на решение моих проблем, но в то же время вызвало волну ненависти против тех, кто за эти кругляшки убил моего отца и близких людей. Обратный путь оказался намного труднее, мешки весили немало – две тысячи золотых это не только состояние, но, как оказалось, еще и огромная тяжесть.

– Я все нашел, Гаррен, золото зде… – прозвучала моя победная реляция, но оборвалась, сменившись ступором.

Гаррен, до этого флегматично вертевший в руках свой заряженный арбалет, выстрелил в упор в сидящего напротив него Дорна. Дорн привалился к скале, оперенный конец болта торчал у него из шеи.

– Заче-э-эм?

– Так нужно, мальчик, прости, но другого выхода нет. Пойми, Черный барон дожмет нас, ты не ровня ему, и вся эта возня для него – мелочи. Если он принял решение тебя убить, то дергаться бесполезно. Твой отец еще мог подключить связи, друзей, но у тебя, мальчик, шансов нет. А мне надоел постоянный риск, страх за свою жизнь, роль этакого гвардейца в прикрытии. Эти две тысячи, которые сохранил твой отец, – это дом в столице, старость обеспеченного рантье, жена, дети – это то, чего у меня никогда не было. Алекс, прости, я вынужден это сделать, – во время этой речи второй арбалет Гаррена, снаряженный смертоносным болтом, в упор смотрел на меня.

Надеяться на то, что Гаррен промахнется, нереально. Артефакт щита не помощник, болт у Гаррена непростой, такой пробьет и щит архимага. Дело в том, что еще до рождения Империи Двуживущего был найден металл, который разрушал любые магические плетения. Воин в доспехе из такого материала мог не бояться магической атаки. Правда, маги, сталкиваясь с такими индивидуумами, просто-напросто левитировали кусок камня на голову несчастного, а уж от доброго булыжника чудо-доспех не спасал. Металл назвали клением, по имени его первооткрывателя лода Кления.

Клений был очень похож на золото, тяжел, мягок, хорош при ковке, но гораздо дороже золота, потому как месторождений его раз-два и обчелся, а вот применение ему нашлось – о-го-го. Доспехи из него никогда не делались как из-за его дороговизны, так и из-за огромной тяжести и непрочности, но выход нашли, мастера покрывали доспех тонкими листками кления, делая что-то вроде позолоты. Помогало не так эффективно, но многие плетения магов были такому доспеху нипочем. Все же удовольствие носить такой доспех дорогого стоило, тем более что в сражениях, да и просто при носке, слой кления легко стирался и его приходилось наносить заново. Только знаменитые панцири легионов Двуживущего имели слой кления, который держался веками, поэтому-то и носятся искатели по Пустоши, собирая оружие прошлого.

Но настоящее применение клению нашел Двуживущий, именно ему приписывают изобретение первого арбалетного болта, наконечник которого был покрыт клением, а внутри таился стальной стержень. Такой снаряд прошивал щиты ничего не ожидающих магов, а потом пробивал кольчуги тех из них, кто таковые имел. Носители подобных снарядов сразу стали числиться убийцами магов. Надо сказать, такое военное творчество сильно поменяло тактику боевых действий: если раньше маги ломились впереди строя, закрывая своим щитом лучших воинов от стрел, то теперь стали скромненько ютиться позади широких спин, так как простой воин получил вполне реальные шансы убить мага. В некоторых государствах вроде Риттена, где кучковалось большинство магов человеческого рода, клений вроде даже запретили, государство полностью монополизировало его добычу и производство из кления оружия. Именно такой подарочек и припас для меня Гаррен, не поскупился, гад.

– Гаррен, мама и Марион останутся без куска хлеба, ты же играл с нами в детстве! – Я старался выгадать время, но решения в сложившейся ситуации не было.

Артефакты остались в кошеле, который снят вместе с поясом перед входом в пещеру. Мои скромные способности мага Гаррену никак не повредят, сам зарядил перед уходом его щит. Гаррен сказал, что нашел камушек в Пустоши в одном из походов. А если случится чудо и болт пролетит мимо или лишь ранит, старый ветеран легко расправится со мной – он в доспехе с мечом на поясе, я же перед походом в пещеру избавил себя от всего тяжелого, вплоть до обеденного ножа. Хотя будь у меня в руках меч, а на теле доспех, они бы мало помогли против такого мастера.

Но тут я увидел то, что напугало меня гораздо больше, чем Гаррен. Голова огромной рептилии высунулась из-за скального выступа. Это была квинтэссенция ужаса. Огромная треугольная морда, пасть, мерзкая чешуя, но самое главное, неживые и в то же время бегающие глаза. Из пасти с неимоверной скоростью высовывался раздвоенный язык. Я, онемев и забыв про все, попытался привлечь внимание Гаррена:

– Там, смотри…

– Хорошая попытка, сынок, но уж… – На этом поучительная речь Гаррена оборвалась, как и его жизнь вообще.

Сделав невероятный прыжок, ящер вцепился пастью в моего несостоявшегося убийцу. Мои же ноги, выйдя из ступора, понеслись в пещеру со скоростью, которой бы позавидовали гонцы короля, безошибочно выбрав третий проход. И все же позади послышался свистящий шелест – он шел за мной. В темноте ужас рос, казалось, что сердце бьется в миллион раз быстрее и громче. Как удалось доползти до убежища, не помню, однако, забравшись в пещеру, где мое тело с трудом передвигалось ползком, я с облегчением, но страхом услышал, как что-то огромное пытается втиснуться за мной. Голова ящера была поистине гигантской, непропорциональной телу, а потому в один прекрасный момент перестала проходить в узкий проход.

Ящер возился в пещере, но добраться до меня никак не мог. Наконец я перестал его слышать, однако вылезать из своего убежища не спешил. О том, сколько прошло времени, можно было только догадываться, в пещере со сталагмитами я поспал и попил воды, но что делать, в голову не приходило. В конце концов здравый смысл на пару с голодом одержали верх – без еды я тут вообще протяну ноги. Потому, собрав волю в кулак, я полез наружу.

Было раннее утро, значит, в пещере я провел сутки или двое? Вокруг стояла тишина, ящера, слава богам, поблизости не наблюдалось, лошадей и трупов тоже – видимо, прожорливая тварь пировала здесь весь вчерашний день или поучаствовал кто-то еще. Отсутствовали даже кости. Надо уходить отсюда скорее, рептилия после сытной еды обычно не нуждается в пище несколько дней, но кто их знает, измененных Пустоши, да и вполне могут появиться какие-нибудь сотоварищи.

Лошадей нет, а значит, предстоит топать трое суток или больше. Потому нужно было тщательно приготовиться к походу. После осмотра того, что пережило погром, учиненный тварью, нашел два целых бурдюка с водой, один из мешков с провизией, оружие и золото. Провианта было дня на три, воды должно было хватить на пять, если буду расходовать с умом, да только вот груз получался огромный. Вода, золото и еда весили килограммов двадцать, да еще оружие. Нужно избавляться от лишнего.

Кольчугу, меч, кинжал, арбалеты и «пушку» сельского старосты пришлось оставить в пещере. А вот один из пороховиков я все же взял – вдруг нужно будет пальнуть в какого-нибудь зверька, так, для испуга. Если же тут все такие, как вчерашний ящер, то и страшное ружье окажется лишь фейерверком перед смертью, громким, шумным, но совершенно бесполезным. Нашелся и мой кошель с артефактом: хоть на большинство тварей Пустоши магия не действует, но все же на душе стало легче. Никогда теперь камушек снимать не буду, надо, как советовали умные люди, сделать ожерелье на шею и носить, даже в бане. Вот Гаррен так и поступал, правда, ему это не очень помогло.

Злости к Гаррену я не испытывал. Он был самым умным из соратников отца, а потому, все верно просчитав, решил свернуть удочки. Мне он был ничем не обязан, а отец, перед которым Гаррен считал себя должником, мертв. Украденные деньги никто бы не стал искать, их и так уже списали, тем более что о роли Гаррена в отряде никто не знал. Одним словом, у него имелись все шансы осуществить свою мечту о жизни столичного рантье, но судьба распорядилась иначе.

Перед выходом я еще раз сползал в пещеру, наполнил бурдюк лишними каплями влаги. Все, что не влезло, выпил. Подтянув всю поклажу, еще раз перебрав имущество, отправился домой. Направление вроде выбрано верное, а потому оставалось запастись терпением и идти.

На шестой день кончилась вода, последний сухарь я дожевал сутки назад, но никаких признаков конца Пустоши видно не было. Ни следов людей, ни животных. Песок и камень, солнце и сухой горячий ветер. Ночью в пустыне терзал холод, а днем жара. К счастью, к концу шестого дня ландшафт немного изменился, появились кактусы, целые заросли. Их мякоть избавила от уже мучившей меня жажды и в какой-то мере от голода. Вся поросль была безжалостно уничтожена, часть плодов заняла освободившийся бурдюк, который болтался на плече на случай, если найдется источник воды. Воспрянув, двинулся дальше. Возможно, выход из Пустоши уже найден, а растительность и замеченное пересохшее русло реки – те ориентиры, которые выведут к людям.

Фортуна, казалось, улыбнулась. Плоды кактуса дали телу некоторые силы и надежду душе, а найденная на следующий день вода вселила огромный оптимизм. Воду нашел случайно – в пересохшем русле реки, по которому решил передвигаться, нашелся влажный участок ила. Русло делало крюк, образуя заводь под выступом скальной породы. Правда, сейчас на поверхности не было ни капли воды. После получаса копания песок стал заметно мокрее. Набрав его в рубаху, я отжал несколько драгоценных капель. Потом повторил еще и еще… С огромным трудом удалось наполнить бурдюк, жаль, второй выбросил, когда казалось, что наполнить два бурдюка в этой выжженной солнцем земле будет просто нереально.

После питья обострился голод. Но так как поблизости ничего не нашлось, а ночь уже вступила в свои права, пришлось спать натощак.

С утра, напившись мутной воды, решил поохотиться. После нескольких часов поисков удалось поймать ящерицу. Хоть и смотрелась она омерзительно, как маленькая копия того ящера, что сожрал Гаррена, но мясо показалось вкусным, даже учитывая, что есть его пришлось сырым, преодолевая омерзение от вида чешуи, кишок и треугольной головы.

Те моменты показались почти счастьем: грязная вода, мясо ящерицы… Еще сутки не мог решиться уйти от воды, но выхода не было, и, набрав бурдюк, двинулся вперед.

На девятый день я брел, сам не зная куда и зачем. Солнце словно начисто лишило меня разума. Пока оставалась вода из русла реки, удавалось ловить ящериц и скорпионов – была еда и силы. Но потом все закончилось – вода иссякла, а вместе с ней и надежда. Больше не встречалось спасительных кактусов, а русло реки, по которому я все еще передвигался, вскапывалось в десятке мест, но без успеха: воды больше нигде не встретилось.

Днем ранее я попробовал пить мочу, но стало только хуже, хотелось лечь, уснуть вечным сном и прекратить этот ад. Только мысли о семье заставляли брести, таща за собой опостылевшее золото. Оружие, кольчугу, даже заветный бурдюк я выкинул, казалось бы, вечность назад.

Ни одна тварь Пустоши не пришла за мной, никто не хотел облегчить страдания. Мысли текли медленно, вяло, ощущение ваты вокруг прервало падение моего тела – похоже, споткнулся о камень. Но встать вновь и идти уже не получилось…

Глава 10 Чудесное спасение

Очнулся я от струйки воды. Еще не открылись глаза, а моя глотка жадно заглатывала живительную влагу. Кто мой спаситель?

Как трудно разлепить обожженные солнцем веки… Когда это получилось, я тут же вновь закрыл глаза, лучше бы не открывал. Это явно не рай, а существо, поящее меня, явно не прекрасная спасительница, которую нарисовало мое богатое воображение.

– Человек, вы находитесь на территории секретной базы императора Тина. Согласно уложению номер двести семьдесят девять, прошу вас идентифицировать себя. В случае несоответствия вашего статуса доступу на базу вы будете уничтожены. – Данная тирада была произнесена скрипучим металлическим голосом, но было в нем что-то неуловимо знакомое.

– За что уничтожать будете и зачем тогда поил, богомол хренов? – на автомате ответил я и осознал, что и вопрос, и мой ответ были произнесены на русском – родном языке Виктора.

– Принято! Согласно решению Императора, ваш ответ приравнивается к высшему доступу. – Статуя из металла, произнеся это, застыла надо мной, продолжая поливать меня тонкой струйкой воды.

– Воду отдайте.

Механическая, а в этом оставалось все меньше сомнений, рука протянула кувшин. Так, надо разобраться, что тут происходит, а то, может, это заскок моего обожженного мозга? Что это?..

Передо мной стояло, а точнее, сидело что-то вроде металлической, увеличенной в тысячу раз копии богомола. Тонкое цилиндрическое тело, четыре длинные тонкие руки-клешни и две чуть более толстых ноги. Все выполнено из металла. Причем покрыт он был тонким слоем драгоценного кления – значит, на это существо нельзя воздействовать магически. Существо или механизм имело голову, напоминающую шлем рыцаря, а две узкие полосы, похоже, служили глазами.

Предположений о том, кто мой спаситель, возникло два. Первое – робот из фантастических книг Виктора, второе – голем, контролируемый очень крутым архимагом. Но у обеих версий имелись недостатки. Если это робот, то откуда он здесь взялся вообще, ведь даже в мире Виктора такие машины строить пока не умели, если голем, то где же архимаг? Да и управление такой махиной требует огромного расхода энергии, явно нет смысла заниматься этим ради бесчувственного бродяги. Пора задавать вопросы.

– Э-э-э… вы не могли бы прояснить, как я здесь оказался и кто вы?

– Патруль акрамов совершал ежедневный рейд по прилежащим территориям. Вы были обнаружены и, в соответствии с инструкциями, оставлены до подтверждения вашего статуса. Мы – акрамы, подразделение механизированных машин императора Тина Первого.

Так-так, что-то начинает проясняться. Тин – так звали легендарного императора, хотя имя его не слишком часто вспоминают, все больше кличут «предателем разумных» или попросту Двуживущим.

– Расскажите подробнее, кто вы такие? – потребовал я.

– Акрамов создал Великий император для борьбы с эльфийскими Недосягаемыми, а потом – с Легионами ада. Мы представляем собой магические механизмы, оснащенные источниками энергии и разумом бывших воинов Империи. Двуживущий предполагал, что у преемника возникнет много вопросов, поэтому он оставил свой дневник, можете прочесть – там есть информация про нас.

– Понятно. Но то, наверное, займет время, а поесть у вас найдется? – осмелев, поинтересовался я.

После шока от вида спасителя мой оголодавший желудок дал о себе знать. Данный вопрос как-то сразу выдвинулся на первое место: после того как жажда была утолена, организм требовал свое. И все тайны богомолов, как я их окрестил для себя, явно меркли перед воображаемым куском прожаренного мяса.

– У нас имеется небольшой запас, мы предвидели эту проблему.

После скорпионов предложенные фрукты и какие-то овощи были просто восхитительны, правда, съел немного, опасаясь заворота кишок с голодухи. Терпеливо дождавшись, когда будут удовлетворены насущные потребности, спаситель передал мне дневник императора Тина.

«Зачем я пишу? Еще и на русском языке. Наверное, надежда на то, что живы мои дети или жена, не умрет никогда. Отказываюсь верить, что Летиция и сыновья погибли. Тарин отступил с легионами гестов на юг. Верю, он жив.

Если ты читаешь мой дневник, то ты либо мой потомок, либо пришелец из мира, который дал мне так много и отнял все. Не суди меня строго – я хотел дать в руки человечества знания о прогрессе, о жизни без нужды для всех, о великой науке…

Возможно, тебе пригодятся мои знания. С чего бы начать?..

О том, что мне снятся странные сны, знали все, но никто не придавал этому особого значения до тех пор, пока я не стал архимагом. Быстрее всех сверстников, против всех научных знаний, которыми обладали маги. Более того, состояние моего отца – одного из графов Риттена – удалось удесятерить за несколько лет. Сны принесли идеи, их воплощение дало мельницы, кузницы с водяным приводом, кирпич, стекло… Меня заметили те, кто мнил себя правителями мира. Серые кардиналы, властители земель, человеческих жизней и денег. Тогда анклав людей был полон сил. Население перевалило за двадцать миллионов, а под рукой лежала плодородная, огромная по площади, а главное, свободная земля.

Это были территории между владениями гномов, эльфов, людей и орков. Тогда наш материк, похожий формой на рыбу, заселяло пять рас. Верхний гребень, суровые северные земли были за орками, никто не беспокоил мрачных хозяев севера, и они не воевали ни с кем. Когда-то давно орки схлестнулись со своими соседями гестами и, будучи почти разбитыми, ушли в северные земли.

Гесты недолго праздновали победу. Уже давно эльфы считали себя первыми среди рас нашего мира, и тут им представился удобный случай показать свою мощь.

Гесты. Умный, сильный народ. Четверорукие гиганты, ростом два с половиной метра и весом, в три раза превышающим вес взрослого мужчины. Этот народ жил племенами, производил неплохое оружие. В войне гиганты были мастерами. Наверное, мир был бы покорен гестами, но имелось одно «но» – у них не было магов. Они нанимали магов людей, эльфов и гномов, только вот на существенное магическое прикрытие этого не хватало. На тот период насчитывалось около пять миллионов гестов. Армию они могли выставить тысяч двести пятьдесят – триста. Эльфы же со своими тремя миллионами легко могли собрать пятьсот – семьсот тысяч профессиональных солдат. Отсутствие стариков и обязательное обучение эльфа владению оружием в течение первых ста лет почти бесконечной жизни делало их страшным противником. В строй мог стать практически любой эльф старше ста лет.

Геноцид, устроенный эльфами, напугал всех: гесты были почти полностью уничтожены за неполных три года. Магия и луки эльфов не оставили шансов для гигантов. Эльфы, имея численный перевес и отличную выучку, разбирались с гестами по отдельности, методично уничтожая племя за племенем. Увальни просто не успели объединиться и дать отпор. Их наиболее талантливые лидеры были убиты наемными убийцами, часть племен стравлена между собой. В общем, эльфы показали всему миру, что за тысячелетия междоусобных войн они научились воевать и мечом, и кинжалом. Жалкие остатки некогда могучего племени гестов бежали на юг. А всему миру было заявлено, что неосвоенная территория материка принадлежит эльфам по праву силы.

Люди, жившие в «голове рыбы», и гномы, занимавшие, как и эльфы, одно из ответвлений хвоста, оказались в двояком положении. Анклавы уже были перенаселены, а рядом лежали неосвоенные пространства. Но драться с военной машиной эльфов?..

Тогда эльфы были на пике своего могущества. Где-то тысячи полторы лет назад у остроухих появился первый Недосягаемый. Маг, проживший невообразимо долго, сумел перешагнуть порог десятого уровня, считавшегося абсолютным потолком для развития магических способностей. Причем прорыв был не только количественным в плане увеличения манозапаса, но и качественным – маг в силу своего гигантского опыта и вновь открывшихся способностей мог творить чудеса.

В конце концов клан Недосягаемого, упирая на божественное благословение в виде такого воина и активно используя его способности в междоусобных стычках, стал доминировать. Эльфы перестали резать друг друга с той страшной скоростью, которая была до появления Недосягаемого. Численность их перевалила за триста тысяч особей, что для бессмертных было очень даже ничего, а для людей и гномов стало потенциально опасным.

Но тут появился еще один Недосягаемый, эльфы дружно разделились на два лагеря и с прежним энтузиазмом принялись за междоусобицу. Весь цивилизованный мир облегченно выдохнул, но не тут-то было. Недосягаемые признали силу друг друга, поделили эльфов на два княжества и стали жить мирно. Однако они не только заключили мир между собой, но и составили соглашение для всех недосягаемых, ныне живущих и будущих.

Спустя сто лет у эльфов появился третий избранник богов. Тут-то и вскрылся весь смысл первого соглашения. Сию писульку эльфы изобразили в виде гигантских панно из цветов и громадной кучи гобеленов в каждом доме. В общем, это соглашение стало самым главным законом, гарантом исполнения которого явились недосягаемые. Между эльфами прекращались все войны. В случае появления новых недосягаемых каждое из княжеств передавало эльфов для образования нового. Так, первые двое отдали в подчинение новичку по трети своих подданных. Началась эра экспансии.

Эльфы могли существовать только в лесу. Причем для особи нужен был именно эльфийский кусок леса, совсем не маленький. Наличие такового гарантировало здравый рассудок индивидуума, и, наоборот, отсутствие или удаление эльфа от дома на два-три года с гарантией делало его психически больным. Поэтому эльфы контролировали громадную территорию, явно несравнимую с их численностью. Мир и возможность для архимагов эльфов заняться, так сказать, наукой сделали свое дело. В течение тысячи лет появилось еще девять князей. Эльфы скорыми темпами освоили свою часть хвоста и дошли до владений гестов…

Год за годом лес поглощал территорию гестов, а люди, гномы и орки лишь молча наблюдали, но продолжаться долго так не могло. Перенаселенные, требующие новых земель королевства людей и гномов нуждались в новых территориях, тем более они лежали перед носом. Первыми запрет эльфов нарушили гномы. Кстати сказать, в их анклаве треть составляли люди. Они занимали равнины, а гномы горы, обмен между группами одного народа был плодотворен, и никто это содружество не думал предавать. Так что экспансию начали совместно. Подгорные королевства стали вгрызаться в срединный хребет, а вассалы из рода людей засеяли плодородные равнины.

Подстегнутый этим человеческий анклав спешно решил присоединиться к пиру. Но люди применили несколько другую схему: чтобы обезопасить себя от возможной агрессии, было решено создать буферную зону – Империю, куда стекались отбросы всех пятнадцати человеческих королевств, а также авантюристы из всевозможных вольных баронств, графств и герцогств. Процессом формирования новой силы осторожно управляли тайные правители людей. Финансируя то одного, то другого удачливого пионера, лидеры человеческого анклава создали могучее государство, поглотившее четверть срединных земель и по размерам ставшее в два раз больше Риттена, самого могучего королевства людей.

Императором этих земель назначили меня. Тогда я уже четко понимал игру. Понимал, что Империю подставляют под стрелы эльфов или топоры гномов. Освоение срединных земель закончилось быстро, и конфликт стал неизбежен, тем более что эльфы обещали наказать всякого, кто покусится на эту территорию, а они свое слово держать умели. Империя представляла собой пестрое сборище всех не угодных при дворах человеческих королевств, а потому потерять ее кукловодам было не жалко. Компании Риттена, Фируза, Таленгара и многих других королевств лишь сбывали свое оружие, одежду, утварь, забирая металл, золото, серебро, все то, что могла найти Империя в своих богатых недрах. Марионеточное государство стало полигоном, на котором хотели обкатать предстоящую войну между эльфами, гномами и людьми.

Но те, кто надеялся, что Империя будет послушно исполнять волю магнатов, сильно ошиблись. Получив в свое распоряжение почти трехмиллионную нацию, пусть раздробленную и анархичную, удалось выковать сильное государство, с интересами которого стали считаться все. А нововведения, источником которых были мои сны, дали молодому государству технологии, еще не виденные миром.

Самозаряжающиеся артефакты, нерушимые воздухоплаватели, акрамы – это лишь верхушка айсберга. Нам удалось наладить электролиз кления, теперь легионы Империи были одеты в лучшие в мире доспехи, удалось улучшить выработку стали, появились новые кузницы и мельницы с водяным приводом, стандартизация оружия… У нас имелись все шансы надавать по зубам и эльфам, и гномам, и своим благодетелям. Но время уже начало свой отсчет.

Эльфы планировали ударить в момент, когда люди и гномы потратят все свои ресурсы на экспансию и станут легкой добычей. Но Империя рванула вверх чересчур быстро, а попытки стравить нас с гномами провалились. Почувствовав, что запахло жареным, гномы предпочли объединиться с людьми, по крайней мере на бумаге.

Тогда остроухие решились на войну. Никогда бессмертные не воевали до истощения сил. Любая победа в такой войне оборачивалась для них поражением в будущем. Низкая рождаемость не давала шансов восстановиться так же быстро, как это могли люди и гномы. Но недосягаемые понимали, что промедли они еще немного, и Империя, возглавив коалицию людей и гномов, сможет стереть княжества с лица земли.

Двенадцать княжеств эльфов выставили объединенную армию общей численностью сто пятьдесят тысяч воинов. У меня к тому времени имелось чуть больше семидесяти тысяч профессиональных солдат. Ограбив казну, мы смогли нанять авантюристов из всех уголков человеческого анклава и собрать еще около сорока тысяч мечей. Гномы прислали лишь десять тысяч, собираясь отсидеться за нашими спинами. Хотя мотивировка у них была железной: часть владений гномов непосредственно граничила с эльфами, так что основные силы подгорного королевства защищали границу. Своя рубашка ближе к телу.

На первый взгляд преимущество эльфов не было подавляющим, и можно было побарахтаться. Но на самом деле эти сто пятьдесят тысяч стоили трехкратного количества людей. Искусство каждого воина в отдельности и отрядов в целом оттачивалось столетиями. Опытные вояки помимо прочего имели сильнейших магов, воздушные войска в виде нескольких тысяч гигантских орлов, конницу, подразделения, состоящие из выращенных эльфами волков… Но самое главное – это пехота, на семьдесят процентов состоящая из лучников.

Дело в том, что эльфы все без исключения обладали магическим даром, причем, даже рождаясь с первым уровнем, они за свою длинную жизнь развивались до третьего-четвертого. И дар этот, несмотря на свою незначительность, активно использовался. Эльфы выращивали специально выведенную породу деревьев, из гибких веток которых делались луки. Особенность древесины заключалась в том, что, по сути, она представляла нечто вроде природного артефакта и могла хорошо держать магический заряд. Каждый эльф носился со своим деревом всю жизнь. И в руках эльфа, вырастившего это дерево и сделавшего из его веток оружие, лук становился живым. Стрелы пробивали щиты магов пятого-шестого уровня с первого раза. Десяток этих стрелков с легкостью уничтожал рыцарское копье. Стрелы эльфов обладали необычной способностью пробивать стальную броню, помимо этого артефакты посылали снаряды точно в смотровые щели.

В первом сражении столкнулись авангарды армий. Десятитысячный имперский корпус был наголову разбит трехтысячным подразделением эльфов, а в корпусе состоял цвет рыцарства Империи. Тысяча закованных в броню всадников, две тысячи легкой конницы и семь тысяч пехоты. Эльфы, уклоняясь от прямого сражения, нанесли огромный урон. Около двух тысяч воинов погибли от стрел. Попытки завязать рукопашную оканчивались ничем.

В итоге после двух недель военных действий Империя потеряла треть армии и одну четверть земель. И вдруг наступила передышка. Только позже стало понятно, что эльфы осваивали завоеванные земли. Маги бессмертных поднимали за считаные дни леса вокруг своих священных рощ – лес поглощал Империю.

Люди использовали эту передышку с толком. Тайная помощь Риттена, а особенно Академии магии, наемники, рыцари из западных королевств, остатки гестов и прочие искатели приключений стеклись под знамена Империи. Гесты стали бичом эльфов. Многие из них помнили войну на уничтожение, которую практиковали перворожденные, уничтожая женщин, детей и стариков, потому не было воинов, более отчаянных и безрассудно ненавидящих врага.

Появились артефакты, держащие заряд огромный по всем меркам срок – месяц, системы, позволившие черпать природную ману почти в неограниченном количестве… Над проблемой создания этого чуда почти десять лет бились маги и ученые Империи. Только случай и несколько идей технического мира помогли создать эти камни. Производство их стоило огромных денег, но появление ломало все устоявшиеся каноны магической войны. Маги перестали быть господствующим сословием. Камни силы, черпающие энергию мира, уровняли шансы недосягаемых и моей армии. Получив источник энергии, маги и ученые принялись за создание акрамов. В воздух поднялись сотни дирижаблей и десяток экспериментальных воздушных судов, построенных на самозаряжающихся артефактах нерушимых.

Более того, легионы получили клениевую броню, тонкий слой этого металла посредством технологий чужого мира наносился на доспехи. Этим воинам лучники были не страшны. Мы одели в чудесную броню семь легионов – почти пятьдесят тысяч бойцов, один легион собрали из гестов, гиганты наконец-то смогли биться с эльфами на равных. Клений нейтрализовал преимущество артефактных луков и магии, а в простом бою четвероруким гигантам не было равных.

Эльфы стали нести чудовищные потери. Их тактика боя, когда стрелами на расстоянии уничтожалась большая часть противников, а остальные добивались элитными воинами, больше не работала. Легионы в клениевых доспехах сминали ряды лучников. В бою строй на строй индивидуальные умения эльфов теряли значение, и преимущество бессмертных становилось не столь очевидным. Маги Риттена, имея такое прикрытие, стали уничтожать эльфийских магов. В войну на стороне Империи вступили гномы. Эльфы вместо легкой победы начали терять полки один за другим. Наши потери были все еще страшными, но люди получали шанс на победу в будущем.

Тогда со стороны остроухих выступили недосягаемые. Двенадцать князей эльфов причинили страшный урон. В первой битве, в которой они приняли участие, мы потеряли треть армии и всех магов, которые там были. Но ценой невероятных усилий акрамы сумели добраться до них и уничтожить одного недосягаемого. Эльфы, потрясенные этим событием, остановили экспансию. Их отряды стали стягиваться к родным лесам, как щупальца гигантского осьминога.

Мы почти праздновали победу, когда разразилась катастрофа. В месте, где был убит недосягаемый, открылся портал, из которого хлынули существа. Смерть, ужас и хаос. Без разбора легионы ада стали уничтожать всех разумных у себя на пути. Ведомые своим лордом, они уничтожили две трети территории эльфов, треть территории гномов и к тому времени, как я пишу эти строки, закончили завоевание Империи и хлынули в человеческий анклав.

Единственное место, к которому не смогли подобраться существа из ада, эта база, мое последнее пристанище…»

Ничего себе дневник, наверное, за него бы голову оторвали дельцы из Риттена или эльфийские князья. Информация полезная, только как ей воспользоваться с умом – большой вопрос. За это наследство ведь действительно могут убить, а я пока еще не настолько умен, чтобы грамотно распорядиться всем этим. Есть, конечно, опыт Виктора, он у себя уже стал владельцем аграрно-промышленного холдинга, но все же это его опыт, а не мой, да и миры у нас, мягко говоря, разные. Придет время, акрамами и дирижаблем надо воспользоваться, а сегодня решить бы текущие проблемы. Все это лежало здесь без малого пять сотен лет, подождет и еще немного.

Показывать акрамов нельзя, их еще немного помнят в мире и связывают с погибшим Тином. Да и найдись такие воины, начнется драчка за возможность получить эту силу в свое распоряжение. Потому выберусь из Пустоши один. Акрамы доведут до ближайшей территории человеческого анклава, а там – домой. Правда, есть одна сложность. Ближайшая территория – это кочевье айвов, а как перейти в Клонель, не очень представляется, и дело тут не в географических трудностях, а в явном негостеприимстве степного народа. Сразу вырисовывается вторая проблема: единственный путь от айвов в Клонель лежит через владения Черного барона. Хотя, возможно, это и не недостаток, уж у себя в баронстве он не станет искать зарвавшегося сыночка торговца оружием.

Перед тем как покинуть последнее пристанище Тина, мы с акрамами осмотрели базу. Мощь предков чувствовалась везде – Империя далеко ушла в своем техническом развитии. Откат, который произошел из-за нашествия нечести, привел к тому, что сегодня большинство стран анклава утратили технологии, принесенные в мир Двуживущим. На базе я нашел множество остатков станков, разбитые детали загадочных механизмов, несколько доспехов, покрытых клением, развалины гигантских лабораторий, производственных цехов…

Всего на базе находилось тридцать семь акрамов, все выжившие в битве с легионами ада. Также тут имелся огромный запас запчастей, а так как детали были покрыты клением и законсервированы, то находились они в хорошем состоянии.

Но самое лакомое – «Цецилия», последний нерушимый дирижабль воздушной армии Тина. В огромном ангаре, в котором, наверное, в лучшие времена могли разместить пять дирижаблей, в гордом одиночестве плавал на высоте двух-трех метров от земли воздушный левиафан. Изящные обводы, мощные металлические дуги, просто завораживающий размер. Остов дирижабля был полностью сделан из какого-то легкого серебристого металла, снаружи покрытого клением. Оболочка, выполненная из ткани, истлела, но даже сейчас в магическом коконе до сих пор сохранялся летучий газ, который собственно и поднимал эту махину в воздух.

«Цецилия» была очень надежным кораблем. Магический кокон, подпитываемый силовой установкой, держал газ. Но в случае разрушения заклятия оставались шансы сохранить плавучесть за счет нескольких баллонов, выполненных из плотной ткани, пропитанной чем-то вроде резины. Такая система вполне могла выдержать не одно прямое попадание, то есть, чтобы сбить судно, требовалось поразить как минимум половину баллонов.

Я забрал несколько кусочков полуистлевшей ткани, надо понять, откуда в этом мире резина, возможно, ее, как и в мире Виктора, привозят откуда-то с юга? Было бы неплохо научиться делать такой материал. Есть куча идей, как его использовать. Ну и чтобы в будущем восстановить «Цецилию», обязательно нужна была прорезиненная ткань. Много ткани, очень много ткани.

Магический движитель, защитное поле, две установки для стрельбы огнешарами, два стационарных стреломета, удобные каюты для двух десятков пассажиров и, сверх того, грузовой отсек – вот неполный перечень того, что этот летающий монстр имел на своем борту. Несмотря на прошедшие пять сотен лет, дирижабль был в полном порядке и нуждался лишь в незначительном ремонте. Возник соблазн поднять машину в воздух, но для нее требовался экипаж как минимум из пяти человек, да и узнай кто о наличии легендарного судна, за его хозяином начнется такая охота, что телодвижения Черного барона покажутся детской забавой. Ну и отсутствие оболочки напрягало, на одной магии летать было не совсем безопасно, с учетом того, что в воздушном океане Пустоши до сих пор встречаются гарпии.

Удалось рассмотреть вблизи силовую установку. Раньше мне представлялся этакий камень наподобие моего артефакта. На самом деле это оказалась махина, за корпусом которой скрывалась целая система из тонких клениевых каналов, камней силы и прочих непонятных приборов. Весил такой прибор, должно быть, как пять взрослых мужчин. Теперь понятно, почему его не смогли повторить: уровень технических решений был запредельно высок для нашего времени, чего уж там, кажется, и для мира Виктора схема выглядела чересчур сложной.

Еще одной неразрешимой загадкой выглядело применение в этом устройстве кления. Как удалось объединить источник маны и инертный к магии клений, больше нейтрализующий ее? Тин определенно был гением.

Установка формировала кокон, магические потоки хорошо просматривались. Судя по всему, заклятие аркана захватывало газ, но из каких-то твердых пород. Иначе зачем в структуре эти буравчики? Еще одна загадка – газ и твердые породы! Возможно, ученые Империи научились посредством магии отделять летучие газы от каменных пород? Определенно, работа Тина, только он мог представлять атомарную структуру веществ и хотя бы приблизительно указать, где и что искать. Судя по рассказам о дирижаблях Риттена, они используют более доступный водород, потому и не суются в Пустошь, небесный ужас Скаринга со своими огненными болванками подбивает их на раз.

Поговаривают, в руки риттенцев попало несколько таких систем, но те, вместо того чтобы использовать их, попытались разобрать, видимо, с целью повторить подвиг по производству самозаряжающихся артефактов. Последнюю перестройку взорвавшихся корпусов Академии как раз связывают с этой попыткой.

Я ушел с базы спустя три дня после того, как мое бренное тело очнулось в объятиях акрама. По прикидкам, в запасе оставалось три недели, чтобы добраться до дому и не допустить продажи имущества с молотка. Вышел я в сопровождении трех акрамов, нагруженных золотом, водой и провизией. После ужаса, испытанного в пустыне, воды набрал на добрый десяток человек. Пришлось пошарить на складах и забрать всю сохранившуюся посуду, в основном нашлись стеклянные бутыли. Акрамы должны были проводить меня до безопасных мест и вернуться на базу.

Через четыре дня мы дошли до границы с айвами. Большую часть пути я проделал верхом на одном из акрамов, хоть их жесткие корпуса и не приспособлены для такого рода целей. Путешествие совершили с невероятной скоростью и комфортом, а главное, безопасно: пара тварей, пытавшаяся атаковать мой эскорт, была изрублена в фарш. Защитники имели на вооружении две верхние конечности, оканчивающиеся лезвиями мечей, большой щит, называемый башенным, и десяток молотов, которые они метали нижними конечностями с завидной точностью и на огромное расстояние, причем убойная сила этих бросков была такова, что молот на расстоянии ста метров ломал доску в несколько сантиметров толщиной. Так что за свое здоровье я перестал особо переживать после первой же расправы, учиненной телохранителями над грозным биардом. Кстати, получил трофей в виде сотни «усов».

Сытый и довольный скоростью путешествия, я лежал на одном из холмов. Именно холмов – барханы, слава богам, остались позади, теперь мы находились на территории айвов. Только вот здесь, в отличие от зеленых долин Клонеля, почву покрывали жесткие степные колючки и высушенные до коричнево-желтого цвета стебли весенней травы. Кое-где наличествовал чахлый кустарник, но какой-то забитый солнцем и жарой. Поговаривают, весной эта степь одно из красивейших мест – мириады цветов, нежно-зеленая поросль травы и бескрайние просторы, но сейчас это та же печка, что была в пустыне, только вместо песка под ногами сбитая в камень земля.

Мы ждали, хотя я уже начал корить себя за вначале показавшийся умным план. Пересечь территорию айвов можно было тремя способами. Первый заключался в том, чтобы оставить акрамов на месте и двинуть пешком. Данный вариант больше походил на изощренный способ самоубийства, к тому же попахивающий мазохистскими наклонностями. Второй – проделать путь до баронства на плечах верных акрамов, но тут возникало две проблемы: во-первых, айвы вполне могли принять нас за тварей Пустоши и обстрелять из луков, что совсем не грозило акрамам, но представлялось опасным для меня. Более того, добравшись до владений барона, пришлось бы брать штурмом замок, запиравший единственный путь в Клонель, или рассказывать, кто такие акрамы и откуда они взялись, что в мои планы пока не входило.

Третий вариант казался идеальной задумкой, советоваться тут было не с кем, а потому, обсудив все с самим собой, я выдвинул умную идею поймать какую-нибудь измененную тварь и натравить ее на ближайшую группу айвов. Потом, естественно, выступить в роли благодетеля и спасти всех. Первую часть гениальной идеи акрамы выполнили просто отлично – пара из них нашла пустынного ящера. Рептилия оказалась поменьше той, что съела несчастного Гаррена, но тем не менее выглядела достаточно опасной.

Как акрамам удалось поймать ее живьем и почти целой – тайна за семью печатями. Но помимо этого требовалось удерживать ее до встречи с айвами, а ни веревок, ни чего-то подобного у нас просто не было. Потому извивающуюся тварь держали двое акрамов, не обращавших внимания на ее попытки высвободиться. Еще один воин клешнями зажал пасть ящеру, чтобы шипение не вспугнуло потенциальных спасаемых. Правда, все эти процедуры не прибавили здоровья ящеру, он на глазах из грозной пустынной твари превращался в грустную зверушку, которая, кажется, начала понимать отведенную ей роль.

А вот со второй частью плана возникли огромные проблемы: айвы не спешили появляться. Видимо, обостренные чувства диких кочевников подсказывали, какая пакость их здесь ждет. Никто не желал стать жертвой ящера и, соответственно, потом быть спасенным моими героическими акрамами. Ждали уже второй день, и ящерка изрядно приуныла, попытки вырваться становились все реже и слабее. Как бы к тому времени, как покажутся долгожданные айвы, она просто-напросто не издохла.

Глава 11 В гостях у айвов

Ранним утром третьего дня удача улыбнулась нам – показался отряд айвов, всадники на небольших лошадках, явно привыкших к длительным переходам по засушливой местности. Их насчитывалось чуть меньше десятка, все вооружены луками и кривыми саблями. Головы покрывали круглые конические шлемы или меховые малахаи. Поверх чапанов часть воинов надела кожаные доспехи; один из них, видимо командир отряда, блистал стальной кольчугой. Отряд шел тесно, не выслав вперед разведчика: воины, видимо по привычке, были насторожены, но еще не так, как те, кто вступал в пределы Пустоши. До ее границ оставалось еще километров десять, а потому глава искателей давал воинам последние часы отдыха.

Мы не случайно подобрались к владениям айвов как можно ближе. Воины, вступившие на территорию Пустоши, как правило, столь напряжены, что почувствовали или вычислили бы нас по еле заметным признакам и заставили разведчиков трижды перепроверить свои опасения. Но на условно еще своей территории айвы чувствовали себя более уверенно, а потому пропустили нападение ящера.

Рептилия, выпущенная акрамами и получившая несколько аккуратных тычков, задавших направление, ринулась в сторону кочевников. Голод, по всей видимости, пересилил пережитый страх, и ящер бросился в атаку.

Айвы – опытные охотники – сразу рассредоточились. Убегать от ящера было делом бесполезным, тот мог на расстоянии одного-двух километров бежать со скоростью хорошего скакуна, а учитывая песок, лошади в таком забеге явно проигрывали. Потому бегство могло закончиться лишь одним: самый неудачливый из кочевников попал бы в желудок монстра. В данном случае умудренный опытом командир предпочел не терять никого: воины закрутили карусель вокруг рептилии, посылая в нее со всех сторон стрелы. Но даже пущенные с близкого расстояния отменными составными луками кочевников, они не могли нанести ощутимый вред ящеру, бессильно отскакивая от панциря.

Смысл карусели остался для меня загадкой. Возможно, айвы пытались поразить глаза или попасть в пасть рептилии, или же ждали удобного случая закончить дело саблями. Но судьба распорядилась иначе: один из всадников замешкался, и ящер, до этого метавшийся то в одну, то в другую сторону, вдруг резким прыжком преодолел разделявшее их расстояние, и его челюсти, усеянные огромными зубами, сомкнулись на крупе лошади. Незадачливый айв свалился с коня, ящер же, клацнув зубами, впился в шею его скакуна. Еще минута, и рептилия доберется до парня – и тут в игру вступили акрамы.

Два исполинских богомола, свернувшись в кольца, на бешеной скорости помчались к месту событий. Я уже видел пару раз, как воюют акрамы, зрелище, надо сказать, на неподготовленного зрителя производит неизгладимое впечатление. Диски серебристого металла беспрепятственно вкатились в круг кочевников, а потом в доли секунды развернулись в двух гигантских псевдонасекомых с ужасающими четырьмя передними конечностями, оканчивающимися наподобие лезвий меча мощными хватательными клешнями. Думаю, будь айвы чуть послабее нервами, добрая половина из них скончалась бы от пережитого страха, а вторая, позорно обделавшись, закончила жизнь самоубийством.

Но кочевники оказались на удивление крепкими ребятами. Не показав виду, они с тем же невозмутимым спокойствием стали постреливать в акрамов, но это было занятием еще более бесполезным, чем обстрел ящера. Акрамы же резко блокировали ящера, буквально нанизав его на свои страшные мечи. Клешни зафиксировали дергающееся в судорогах тело. Незадачливый кочевник был спасен – слава богам, план начинает работать!

Следом на сцене появился я собственной персоной. Выход был обставлен с достойной момента театральностью: я, восседая на третьем акраме, предстал перед изумленными детьми степи.

– Приветствую славных айвов! – обратился я к кочевникам на общем не только для людей, но и эльфов и гномов языке.

– Мир твоему дому! – ответил самый старший из айвов, крепкий мужик лет сорока.

Острый его взгляд не выражал ни благодарности за спасение, ни немого вопроса. Айв держался, как будто произошло обыденное событие, что несколько выбивало из колеи: я-то, наивный, надеялся отбиваться от потока благодарности.

– Меня зовут Алекс. Я немного заблудился в Пустоши.

– Мое имя Абак, и я айв из рода шаунов. Странные существа окружают тебя, Алекс. – Кивок в сторону застывших акрамов. – Ты великий маг или приспешник демонов?

– Ни то ни другое, это воины погибшей Империи, они спасли меня в пустыне от жажды и довезли до вас.

– Удивительно! Айвы ходят в Пустошь с незапамятных времен. Немногие только слышали о чудесных големах погибшей Империи, но никто не видел их.

– Я в Пустоши первый раз, и эта случайная встреча послана богами. Воины спасли меня от ужасной смерти и теперь спасают, помогая выбраться из пустыни.

– Не верю в случайности, Алекс. Твое спасение и спасение отряда – это судьба, и, возможно, наша встреча поможет тебе и моему народу. Мы благодарны за избавление от монстра пустыни. Я прошу тебя быть гостем, да осветят наш шанырак узы дружбы и гостеприимства.

– С радостью приму ваше предложение!

Воин, спасенный акрамами, поблагодарил нас глубоким поклоном. Потом по команде старшего половина отряда осталась разделывать ящера, который, как оказалось, представлял немалую ценность: из панциря делали неплохие доспехи и щиты, железы и внутренние органы служили ингредиентами в некоторых лекарствах и мазях, а мясо шло в пищу. Ну, последним меня теперь, к сожалению, не удивить. Старейшина с тремя воинами, в том числе со спасенным нами, повели нас к своему жилью. Я привычно устроился на жестком металле акрамов. Как говорится, лучше плохо ехать, чем передвигаться на своих двоих.

Через несколько часов показался аул – семь унылых юрт, покрытых серой кошмой. Один из айвов был послан к кочевью заранее, а потому около чадивших белесым дымом костров из кизяка уже суетились женщины. В суматохе встречи гостя, казалось, участвовало все население: туда-сюда бегали стройные подростки, что-то толкли в ступах молодые девушки, сновали дети, и весело лаяли аульные псы.

В юрте нас встретила старая, но еще крепкая женщина. Акрамы, естественно, остались снаружи. Меня усадили на почетное место. Пол юрты покрывала кошма, на которой лежали ковры и небольшие подушки, вдоль стен стояли окованные металлом сундуки – вот и вся скромная обстановка. Сидеть пришлось не слишком удобно, поджав ноги, так как дастархан был высотой всего сантиметров двадцать– тридцать, но после металлической болванки акрама и такое сидение представлялось роскошным. Нам подали травяной напиток, густо приправленный жиром и молоком, с высушенным до каменной твердости творогом и сладковатой смесью пережаренных толченых зерен и каких-то семян. Все это после пустынной диеты также показалось необычайно вкусным.

Беседу, по обычаю, не начинали, пока мужчины ели и пили. Как только пустела моя пиала, женщина, встретившая нас, подливала новую порцию ароматного напитка. В конце концов, когда были соблюдены все приличия, я решил начать разговор:

– Абак, мне нужна помощь. Свое путешествие я начал в Судахе, а теперь оказался здесь. Мне срочно нужно попасть в Клонель. Так случилось, что осталось совсем немного дней до того часа, как имущество моего рода и, возможно, моя семья будут проданы.

В Таленгаре отсутствовало рабство, но существовала пожизненная долговая кабала, которая от рабства, по сути, ничем не отличалась.

– Ты гость нашего дома и спаситель меня и моих людей, мы приложим все усилия, чтобы помочь тебе. Правда, есть одно препятствие: люди Таленгара давно не друзья айвам, а потому не знают о том, что у нас происходит. Если ты видел, кочевье стоит вблизи огромного разлома, который появился относительно недавно, тридцать – сорок лет назад. Разлом разделил степи айвов на две неравные части. Одна – огромная степь, в которой ничего не изменилось, вторая наша часть, бедная растительностью пустынная половина. Даже в горах летом не найти травы, со всех сторон нас окружают бесплодные скалы и пустыня. От плодородных равнин севера нас отделил разлом.

– И вы не можете выбраться?

– Да. На западе путь перекрывает Черный барон, он старается уничтожить всех, кто выходит из Пустоши. Есть дорога через разлом, но волей совета племен наша часть превращена в резервацию преступников и изгоев… Не смотри так – я не преступник. Это печальная страница в истории моего племени. Шауны были всегда одним из сильнейших племен, травы в моих степях могли скрыть всадника. Благословенная Караель несла свои воды от горных хребтов до пустыни, щедро орошая наши земли. Но зависть, раздоры и бесконечные стычки с соседями ослабили нас. То, что существует разлом и многие племена по единственному висячему мосту отправляют сюда преступников, нам было известно давно, племя само иногда прибегало к помощи каракуртов, которые следили за землями за разломом. Никто и не думал, что когда-нибудь нас постигнет подобная участь. Вина, возможно, лежит на самих шаунах. Старейшины, не уставая, отправляли нукеров к стадам соседей. Воины всегда встречали противника с оружием в руках, не боясь пролить кровь. Но шауны забыли, что от поступи слабых джейранов во время гона дрожит земля и в страхе разбегаются степные волки. Разрозненные враги однажды выставили против нас объединенное общей ненавистью и завистью войско, и мы были разбиты. Но степь знала, что волк никогда не станет хорошим псом и что шаун не будет хорошим рабом и однажды кинется на своего хозяина. Потому совет старейшин решил изгнать остатки моего народа сюда, в земли разлома.

– Неужели нельзя вернуться?

– Нет, единственную переправу стерегут каракурты, и их патрули объезжают разлом каждый день. Легко можно построить переправу на тот берег, но, если начнем, нас ждут острые стрелы, а перебравшихся – сабли врагов, таков закон степи. Конечно, можно жить и здесь, но тут нельзя растить племя, народ. Слишком мало травы и воды, слишком много камня и песка. Ведь с нами пришли женщины и дети, нам позволено было взять немного инструментов, самые плохонькие юрты и запас еды. Всего нас было около десяти тысяч вместе со стариками, женщинами и детьми. Племени повезло, стояла весна и травы только дали свой сок, а жгучее солнце еще не иссушило эти бесплодные земли. Но встреча шаек изгоев, которые хотели нашу еду, наших женщин и наше имущество, не была теплой.

– Вы воевали?

– Да. К счастью, в отличие от отребья, ссылаемого сюда, нам позволили взять немного оружия: кинжалы, несколько десятков сабель и луки для охоты. Пять долгих месяцев шла война со зверьми в человеческом облике. Ссылаемые сюда преступники или умирали, или превращались в страшных зверей. С таким врагом шауны столкнулись впервые. Банды, до этого воевавшие друг с другом с неимоверной жестокостью, накинулись на нас. Одиночки, зачастую сошедшие с ума, мало чем отличающиеся от диких зверей, нападали под покровом ночи и голыми руками рвали живых людей. В войне уцелела едва ли треть племени. А потом настал голод. Шауны не смогли приумножить стада или сделать достаточный запас пищи из-за постоянных нападений, потому зиму пережило всего пять тысяч человек из некогда пятидесятитысячного племени. Прошло два года, нас по-прежнему немногим чуть более пяти тысяч. Ссылаемых сортируем, убийц и насильников скидываем в разлом, ссыльных и неугодных принимаем в племя. Земли наши хоть и обширны, но бесплодны, слишком мало воды. Племя пробовало торговать, но единственный тракт перекрывают владения Черного барона. Изгои убили его брата и дочь, после этого люди барона, не разбираясь, вздергивают любого кочевника, который появляется в его владениях. Да и нам нечего предложить Таленгару – ни шерсти, ни мяса… Лишь одиночки по едва заметным горным тропам ходят в соседние баронства, меняя немногочисленные трофеи Пустоши на инструменты и пшеницу.

– Да, невесело…

– Алекс, мои люди смогут провести тебя по горным тропам, только вот твои воины слишком тяжелы…

– Нет, Абак, они вернутся в Пустошь, и прошу тебя забыть о встречи с ними, иначе возникнет много вопросов.

– Хорошо, не предлагаю тебе долгого гостеприимства, понимаю – дело твое не терпит задержки. Отдохни, наберись сил, а завтра мои люди проводят тебя за перевал.

– Абак, а вам не надо согласовывать свои действия с вождем племени?

– Хм-м… Я и есть верховный вождь шаунов.

– Но почему тогда вы сами пошли в Пустошь?

– Пустошь опасна, и так получилось, что изначально я был искателем еще на берегах Караеля, тут же, за разломом, остался единственным потомком правителей племени и не по заслугам, а по праву рождения стал вождем. Но кто-то должен обучать молодежь воевать с тварями и добывать так нужные нам товары для обмена.

– Понятно, высокочтимый.

– Давай без церемоний, Алекс: мы друзья, и двери моего дома всегда открыты для тебя. А теперь отбрось все переживания. Нас ждет пир.

Отодвинув полог, в юрту зашли несколько девушек. Они водрузили на стол огромное блюдо с вареным по-особенному мясом какого-то животного. Аппетитно выглядевшие куски были пересыпаны мелко порубленным диким луком и тонкими колечками овощей. Сразу запахло пряностями. Девушки разложили пиалы с кисловатым напитком, который я по незнанию принял за простоквашу. Напиток оказался немного хмельным и на удивление холодным для такой жары. Вкус его, поначалу непривычный, все же понравился.

Абак и его ближайшие соратники один за другим поднимали тосты. Как оказалось, в основном это были отцы тех, кого, по мнению айвов, сегодня спасли акрамы. Мне даже стало немного стыдно за утренний спектакль, так как все неприятности и ложное спасение устроены мной. Но, отбросив все переживания, я предался отдыху. Ведь если бы сегодняшняя афера не удалась, вполне возможно, что эти же степняки праздновали бы так удачно снятые с моего тела пояса с золотом. Увы, такова жизнь.

Я не знал, как вести себя с айвами. Мне до жути понравилась девушка, нет, женщина. Стройная, как тал, с иссиня-черными густыми волосами. Она задорно улыбалась сидящим за столом атамикинерам и изредка, смущаясь, одаривала и меня теплой улыбкой. Украдкой я узнал, точнее, услышал, что зовут ее Алия. В свои восемнадцать я уже считался взрослым мужчиной. В Клонеле частенько обзаводились семьей и в пятнадцать-шестнадцать лет. Но у меня самого как-то не сложилось, хотя в снах Виктора насмотрелся – о-го-го. Но особо никто не привлекал, да и дамоклов меч насильственной женитьбы довлел. Конечно, с ребятами посетили пару домов терпимости, благо имелись и деньги, и проводники в лице Харна с Лиангом. Но не то все это было. А вот Алия заставляла сердце стучать чаще. Надо бы взять себя в руки, а то испорчу так удачно начавшийся день.

Ночью она сама пришла в отведенную мне юрту. Нежная и страстная, скромная и распутная – казалось, в этой женщине есть все. Алия… ее карие глаза всегда будут со мной. В ту ночь мы забыли обо всем.

Только рано утром, перед уходом, смогли в нескольких словах рассказать друг другу о себе. Я лениво перебирал шелк ее роскошных черных волос, пахнувших горьковатой полынью и свежим степным ветром. И слушал, нет, вбирал ее рассказ.

Она была вдовой, мужа убили еще там, на берегах Караеля. И еще дочерью Абака. Единственной. Все остальные члены семьи – мать, два брата и старшая сестра – погибли в той бойне, отец сберег лишь Алию. И узнай он о нас, меня бы укоротили на голову. Но я готов был рисковать еще и еще раз: в ту ночь решил, что нашел свою суженую. Дело не в постели и не в красоте, просто мы оба почувствовали себя такими близкими, такими родными, как будто провели всю жизнь вместе. Но сейчас не время давать обязательства – доберусь ли я вообще живым до дома? Но если все закончится удачно, пришлю сватов к Абаку, а там будь что будет.

Я уходил из гостеприимного аула, постоянно оглядываясь и ища ту, что подарила любовь. Владения Черного барона лежали впереди на западе. К югу в скалах имелось несколько еле заметных тропинок, которые были доступны только летом. Зимой же скользкие, заснеженные камни послужили причиной смерти немалого количества людей. Сказать, что горы удалось преодолеть без усилий, нельзя, но тропа была обихожена, так как айвам приходилось ходить по ней с тяжелым грузом. В некоторых местах оказались вырублены выемки для того, чтобы удобнее держаться, где-то натянуты веревочные переправы, пропитанные жиром и оттого скользкие, но не боящиеся дождя.

Путь моих провожатых закончился во владениях одного из вассалов герцога, откуда, тепло расставшись с айвами, я отправился в Клонель. Дорога оставалась недлинная, а котомка набита сушеным мясом и творогом от Абака. Еще степняк сделал царский подарок – доспех из хитина рыцаря Хэлэриана. С этими легионерами уже давно никто не встречался, а те, кому все же не повезло, никому и ничего уже не могли рассказать. Чаще хитин убитого рыцаря доставался изрубленным на куски, так как нежить можно было считать мертвой только после расчленения. Переданный же мне в подарок экземпляр оказался на удивление хорош. По рассказу Абака, тело рыцаря нашли придавленным огромным валуном. Видимо, нежить, захваченная каменными тисками, не смогла двигаться, а когда границы Пустоши отодвинулись, прекратила свое существование.

Такие доспехи были сродни имперским, их почти не брала магия, по прочности они мало уступали гномьей стали, но при этом весили в несколько раз меньше. Подобрать пластины под конкретного бойца было сложно, хитин с трудом подвергался обработке, и, чтобы собрать цельный доспех с панцирем, наплечниками, сборной юбкой и поножами, требовались останки нескольких разных тварей. Ко всему прочему, мастера чуть ли не годами работали над такими вещами, ведь хитин нельзя проковать, сварить или исправить там, где допустил ошибку. Панцирь скрупулезно, медленно, шаг за шагом обрабатывали мастера степняков, пока не добились идеальной формы. Изначально материал гораздо толще и тяжелее, его стачивали, убирая лишние наросты и сглаживая бугры. Работа тонкая, требующая терпения и навыков, так что подарок Абака был не только дорогим, но и очень редким.

Вооружение мое дополнялось шлемом из шести хитиновых пластин, соединенных кожей, круглым щитом, также выполненным из хитина, и чем-то вроде кольчуги. Сделана она была из добытых мной струн биарда, подкладка эта получалась необычайно мягкой и эластичной, но при этом попытки повредить ее ножом оканчивались ничем. По словам Абака, кольчуга из струн легко держала стрелу, выпущенную с пятидесяти шагов.

Но самым экзотичным в этом вооружении был шип – иначе то оружие, что я получил в подарок, не назвать, трехгранный, невероятно острый в гранях и на конце костяной клинок длиной в полтора локтя. Лезвие, рукоять, гарда – все было когда-то одним наростом на теле исчезнувшей твари из Пустоши, которую называли грог. Сейчас из него получился необычайно легкий, тонкий, но очень прочный клинок. Однако самой главной особенностью клинка являлась его способность выступать чем-то вроде проводника маны. Об этом свойстве кочевники, наверное, даже не думали. Нормальные маги используют ману на заклятия, в крайнем случае для зарядки артефактов. Здесь же все происходило проще: видимо, гроги выплескивали из себя первородную силу через этот шип и так проламывали стальные панцири врагов. Я же со своим куцым запасом маны получал возможность синхронизировать момент нанесения удара мечом и выплеск энергии через него, что должно было увеличить силу удара. Теоретически выходило, что такой вот почти что шпагой можно пробить даже гномий доспех.

Шипы Грога после нашествия часто использовались как мечи, но встречались они редко, и, насколько знаю, о свойствах шипов как проводников магии никто не знал. С течением времени их становилось все меньше и меньше – кость, даже такая прочная, сгнивала, ломалась и исчезала в земле. Шауны нашли этот шип в слое жирной, как масло, породы, обнажившейся после горного камнепада. Шип сохранился на удивление хорошо, мастера лишь придали рукоятке удобную форму.

Но еще больше удивил доспех. Чтобы увеличить запас маны, требовалось каждый раз наполнять свой резерв, а потом расходовать. Нормальные маги делали это раз в неделю. В моем случае приходилось повторять эту операцию каждый час. В основном я скидывал излишки в артефакт щита, но тот и без того был почти постоянно полным. После экспериментов с мечом очередь дошла и до доспеха. Видимых результатов сначала не наблюдалось, но после нескольких дней вливания маны я заметил, что доспех задышал. Твердый и прочный, он к тому же стал более эластичен, что ли. В нем теплилась псевдожизнь, поддерживаемая магией. Видимо, из-за этого свойства тела живых рыцарей Хэллэриана не могли пробить копья, выпущенные баллистой, тогда как щиты, сделанные из их панциря, худо-бедно можно было разбить топором. Получалось, что мой доспех мало чем уступал по прочности вооружению тяжелого имперского пехотинца, но по весу был не намного тяжелей грубых кожаных курток, которые кочевники использовали для защиты от случайных ударов и стрел, летящих по касательной. Воин в тяжелом доспехе большую часть времени стоял, ожидая конной атаки, поскольку пробежка до рядов противника в такой куче металла грозила носившему ее быстрым упадком сил. Одним словом, консервная банка, называемая имперским панцирем, была надежной, но ужасно громоздкой защитой.

Сейчас панцирь, щит, жилетка и шлем, упакованные в мешок, болтались за спиной – привлекать внимание столь редкой и, безусловно, дорогой амуницией явно не стоило. Шип висел на поясе, благо ножны и обмотка рукояти делали его похожим на обычный тонкий меч. Золото, тщательно спрятанное в поясе на теле и в мешочек на дне котомки кочевников, грело мою душу надеждой, так как у меня еще оставалось несколько дней в запасе до оглашения завещания.

Глава 12 Дома

В нескольких часах пути от Клонеля я остановился, чтобы прикинуть, как мне действовать. Если я заявлюсь в город сейчас, то вполне могу натолкнуться на наемных убийц, которых Черный барон оставил на такой случай у ворот. Меня, конечно, могли уже и списать, посчитав трупом, но думаю, что такие люди действуют наверняка. Скорее всего, все шпики, несомненно следящие за моей семьей и друзьями, будут отозваны только после оглашения завещания и проведения торгов.

Просидев несколько часов на опушке леса, я так ничего и не придумал. Пока думал, сжевал пару кусков вяленой конины. Вкус показался мне неплохим, и неожиданно подумалось, что если сюда добавить той острой пряности, что везут купцы из Фируза, то получится хорошая закуска к пиву, которую трактирщики оторвут с руками. А конина в Таленгаре не в цене, не особо жалуют ее даже простолюдины и уж тем более мастера и купцы – значит, цены будут минимальные.

Так, не вовремя меня понесло на торговые размышления, сейчас надо думать, как быть с оглашением завещания… Стоп, а зачем ждать завещания?! Заемщиками отца выступили ростовщики, значит, по закону им я и должен вернуть долг! То, что они перепродали закладные, – это их проблемы. Продажа осуществлена без согласия отца, срок возврата еще не истек, так что я в своем праве.

Предположим, как организовали ту сделку с займом? Ничего особого тут явно никто не придумывал. Ростовщики, скорее всего, отказали бы отцу по его прямой просьбе: заем, несмотря на неплохие залоги, все же велик. Но на сцене появляется всемогущий финансист герцога, предлагая покрыть долги отца распиской, правда – в обмен на право претендовать на закладную. Ну и, естественно, ростовщики прописали всяческие непредвиденные обстоятельства вроде смерти отца и досрочного гашения. Так что погаси я долг сейчас, кредиторы спокойно закроют сделку, а бумаги Линдстока потеряют всякую силу!

У меня начинал вырисовываться неплохой план. Как только будет погашен долг, то охота, по логике, должна прекратиться. И что же мы имеем? Моя семья должна двенадцати ростовщикам. В городе они живут довольно кучно, и навестить всех в один день не составит труда. Но есть одно «но»: скорее всего, приказ убить меня отдан еще полтора месяца назад, когда отряд выехал из Клонеля, и пару-тройку убийц держат наготове в городе. Трое ворот Клонеля стерегут мальчишки, а душегубы попивают дешевое винцо, и как бы не в кабаке Сапога. Так что как только мои ноги переступят гостеприимные ворота города, меня пырнут ножиком или попотчуют арбалетным болтом. Конечно, лучший вариант – это убрать меня на лоне природы, но ждать под солнцем и дождем пару месяцев никто бы не стал, а все таверны на дороге я обходил стороной.

Пока я сидел и размышлял, показался обоз с сеном, двигавшийся к городу. Время было уже позднее, и в город их никто явно не впустит. Но крестьяне на то, похоже, и не рассчитывали – явно собирались переночевать под стенами, зато завтра утром окажутся первыми, меньше проторчат в толчее перед воротами, да и продадут товар свой подороже.

Мужики к ночевке готовились основательно: пристроили свои возы поближе к городским воротам, развели костры и начали варить кулеш. Это явно был неплохой для меня вариант.

Я подошел к мужикам, свел знакомство, рассказал, что припозднился, а теперь жду утра, дабы вернуться в город. Люди это оказались простые и доверчивые – к костру пригласили, угостили печеной брюквой, салом, солеными огурцами, а тут и кулеш поспел. Для того чтобы еще более расположить крестьян к себе, я дал им немного серебряных монет, на которые у ночевавших неподалеку долинских пивоваров был куплен бочонок пива, так что гуляли долго. В конце концов я притворился пьяным, попросив предводителя своих новых знакомых дать мне выспаться в сене и не будить утром, а со стражниками договориться, на что выделил еще некоторое количество серебра.

Притвориться пьяным особого труда не составило, да и спать на сене я залег отнюдь не притворно, правда, к моменту, когда тронулись, уже бодрствовал. Крестьянин попался хваткий – за деньги споро решил все проблемы. Стражникам объяснил, что это его перепивший племянник дрыхнет на возу, и как-то буднично все прошло. Доехали до рынка, а там, попрощавшись, я нырнул в людскую толчею.

Квартал ростовщиков находился совсем рядом, и я решил действовать прямо сейчас. Правда, как я подсчитал, до полной суммы не хватало набежавших процентов, так как прошло где-то четыре месяца. Это пять процентов – в общем, требовалось еще сто золотых.

Я был уверен, что деньги есть дома, только у дома меня в любом случае должны ждать. Поэтому решил пока пойти гасить долги по всем ростовщикам по очереди. Самых уважаемых заимодавцев помню, это известные в городе люди. Буду гасить до последнего, на которого денег не хватит, а там посмотрим.

И я постучался в контору первого ростовщика.

– Добрый день, лод Гин.

– Добрый. Чем обязан, молодой человек?

– Я Алекс, сын Рогина, оружейника. Пришел вернуть деньги, ссуженные вашим торговым домом моему отцу.

– Хельт, принеси книгу закладных! – зычно крикнул владелец конторы приказчику. – Так… чтобы погасить всю задолженность, необходимо четыреста пятьдесят три золотых.

– Сейчас! – Я вывалил мешок с золотом и принялся пересчитывать монеты.

Господин владелец споро проверил переданное ему – настоящий профессионал.

– Хельт, свидетельство готово?

– Да, господин.

– Уважаемый Алекс, вот свидетельство о гашении долга и свидетельство на владение семью домами в квартале ткачей.

– Долги уплачены, и претендовать на заклад, думаю, никто не будет?

– Да, конечно, молодой человек. Для нас клиент – приоритет. Если он вовремя платит по счетам, никто не замарает себя бесчестным судом.

Видя по крайней мере внешнее расположение к себе ростовщика, я решил воспользоваться этим.

– Лод Дин, окажите услугу, – попросил я. – Мне осталось оплатить последний долг, но недостает части денег.

– Новый заем займет время… – Лицо Гина несколько поморщилось в ответ на просьбу клиента, которому строит козни сам казначей герцога, одолжить денег.

– Вы неправильно меня поняли, – поспешил успокоить я. – Деньги есть у меня дома. Поэтому не могли бы вы послать человека с письмом к моей матушке за деньгами? И дать охрану нам на это время. Естественно, все услуги будут оплачены. И еще одно. Буду предельно с вами откровенен: косвенно из-за сделки, в которой участвовали вы и еще одиннадцать известных вам торговых домов города, убит мой отец. Более того, последние два месяца не прекращаются попытки убить и меня. Но, думаю, как только сделка закроется, заказчики потеряют интерес к моей скромной персоне. Потому прошу вас, не могли бы вы уведомить покупателя закладной о том, что расторгаете сделку? Хочется, как бы это сказать, снять напряжение.

Ростовщик кивнул и приказал своему помощнику:

– Хельт, отправь Альда и Роди к супруге Рогина-оружейника. Пусть передадут письмо и скажут женщине, что пока они в ее распоряжении. И возьми уведомление от меня, передай адресату! – Старый волк марку конторы держал, хоть и понимал, что я знаю, кто заказчик, но имя не сдал! Тайна вклада, черт его дери.

Уф-ф, удачно поговорили, думаю, теперь тандем потеряет финансовую поддержку. После такой подставы и явного участия в ней уважаемого казначея доверять ему станут меньше.

Мама примчалась буквально через полчаса, а с ней еще и сестра. Вот женщины, тут же стали причитать и охать, но времени на подобное не было, нужно закончить дело.

Погасив последний долг, я со спокойным сердцем отправился домой – пока семье ничего не угрожает.

Вроде отсутствовал всего полтора месяца, а повеяло таким теплом от вида нашей тихой улочки. Тут знаком каждый камешек, каждый дом. Как же хочется развалиться на перине, поесть маминых блинов…

Что-то с силой ударило в плечо, и меня опрокинуло на мостовую. Дьявол, как больно… надо было мне, придурку, надеть кольчугу.

Надо мной склонились мама и сестра:

– Алекс… Алекс… не умирай, родной! Марион, беги к целителю!..

Последних слов я уже не слышал, так как потерял сознание…

Когда я пришел в себя, то первое, что почувствовал – боль в плече. Да, ничего не скажешь, первая серьезная рана. В детстве мечтал стать воином, покрытым шрамами, но годам к семи эта дурь прошла: порезавшись однажды или просто засадив занозу, понимаешь, что раны совсем не красят мужчин, а приносят боль и неудобства.

Что же со мной произошло? Скорее всего, убийцам просто не успели сообщить, что моя смерть уже никому особой выгоды не принесет, либо, что менее вероятно, сладкая парочка решила наказать строптивого торговца оружием – все же и барон и Линдсток люди трезвые, просто так трупы направо и налево разбрасывать не станут. Но как стрела пробила щит? Или она покрыта клением? Скорее всего, так, но почему убийца промахнулся? Возможно, щит все же отклонил стрелу? Эх, расслабился я, черт побери, что стоило надеть доспех, тем более такой? Поскромничал… Ох-х, а как же мама и Марион?!

– Ма-а-ам!!! Очнулся!!! – послышался радостный вопль сестренки, и следом в комнату ворвался вихрь объятий и поцелуев.

– Жив, жив… никогда больше нас с мамой так не пугай. Знаешь, как мы боялись? Всю твою поездку боялись. Потом как сумасшедшие обрадовались, что ты приехал целый и невредимый, а тут такое!.. Знаешь, ведь тебя спас Киыс: он заметил арбалетчика и, как только тот высунулся, пригвоздил его стрелой, насмерть. А еще мама рассказала, что, когда я помчалась за целителем, в нашу сторону побежал какой-то тип из подворотни, но, увидав Хакима, развернулся и дал деру. Мы думаем, это был еще один убийца. Хаким хотел догнать его, но мама остановила, он мог быть не один. Ужас! Сейчас вокруг дома полно ребят. Рэнди, Расти и Огл с Фаттом заходят по очереди. Хаким и Киыс не покидают флигель, а еще пару раз заходили мерзкие типы, эти, как их – Харн и Лианг, и зачем ты только с ними связался! – Новости сестренка вывалила секунд за десять, да и дальше продолжала болтать, но я уже не слушал, что-то снова замутило.

Две недели я ел и спал, спал и ел, благо вкуснотищу таскали неимоверными порциями. В периоды бодрствования заходили ребята. Улыбались, рассказывали, как рады, что все хорошо закончилось. Я же только мрачнел, понимая, что в будущем мы еще не раз столкнемся с казначеем и бароном.

Я еще не совсем поправился, но решил устроить пирушку для друзей, а заодно и обсудить, что у нас и как. Тем более нерешенных проблем накопилось воз и маленькая тележка. Праздновать, конечно, решили дома, – наше жилище охраняли Киыс с Хакимом, с которыми по возвращению из Судаха продлили контракт, а в таверну мне пока рановато, да и поостеречься определенно стоит.

На пирушку пришли не все – лод Томен с ребятами и лесные братья Харна покинули город. Первые направились в столицу с обозом пшеницы, вторые, наверное, опять вернулись к своему ремеслу.

Мама накрыла богатый стол: жареные гуси и куры; запеченная под нежным соусом свинина; вареная картошка; тушеные овощи; соленые огурчики, грибы, помидоры… После скорпионов, ящериц и конины это был настоящий пир. Мм… как вкусно быть дома!

С Харном и Лиангом мы тепло попрощались поздно вечером, обсудив все новости Гильдии, которые дошли до наших ушей. Сапог, к удивлению всех, передал мне привет и пожелал выздоравливать. Хоть и бандюга, но такое внимание льстит. Он не какой-нибудь мелкий преступник, чувствуется цельный человек. Киыс пошел спать, чтобы позже сменить Хакима, который уже занял привычный пост.

Ранее я уже вкратце рассказал друзьям о том, что произошло, но теперь, когда вокруг меня остались самые близкие, настало время думать, как жить дальше.

– Наша компания явно не тянет на борьбу с Линдстоком и Черным бароном. Без сомнения, эти двое попытаются придумать что-то еще, чтобы отжать у нас дело. Точно не знал, сколько и чего успел скупить папа, но, оказывается, в наследство достанется двадцать восемь домов. Причем без кредитов и уже сданных в аренду. Сейчас рента приносит, по самым скромным меркам, шестьсот золотых в год. Когда же герцогу протолкнут решение о расширении рынка, цены на аренду могут взлететь в полтора-два раза, а цена одного дома вполне может достигнуть двухсот пятидесяти – трехсот золотых.

– Алекс, откуда такие сумасшедшие цифры? Вспомни, мы брали первый дом за пятьдесят золотых!

– Расти, таких домов, а точнее, участков земли больше не будет. Клонель растет как торговый центр, а внешнюю стену города начнут переносить ой как не скоро. Потому каждая пядь земли внутри стен начнет стремительно дорожать, особенно там, где можно зарабатывать деньги. А у нас самое хлебное место – рынок.

– Понятно, а с чего вдруг, ведь раньше все было спокойнее?

– Дело в нашем герцоге! Он на вершине могущества, еще не старик, но уже умудренный опытом воин и политик. Пока он был молод, делал ошибки, и деньги уходили мимо герцогства. Но сейчас Клонель – самый удобный путь на северо-восток. Королевская дорога в Лагор проходит по Клонелю, дальше по этому тракту караваны уходят в земли орков, а потом и эльфов. Так что товары в столицу с севера идут именно через нас. Думаю, герцог отвалил немало золота, чтобы дорогу строили через его владения. Более того, через нас проходит пусть и опасный, но зато короткий путь в Судах. Конечно, большинство столичных купцов идут через Фируз – и безопаснее, и расторговаться есть чем по пути, но все же самая короткая дорога есть самая короткая: и расходы поменьше, и удобнее как-то. Тем более что южные бароны Таленгара ничем не лучше вольных баронств. Разве что смертоубийств не творят, а дерут с караванов дай боже! Баронов там тьма-тьмущая, а тут все под железной рукой герцога, одна пошлина за товары, один лорд. Да и великие бароны, думаю, не без влияния Клонелей, также берут в руки караванные дороги в Судах. Скоро мелкие баронства-разбойники исчезнут, по крайней мере, там, где лежит путь купцов, и дорога станет безопасной. Тогда через Клонель хлынет поток пшеницы, сукна и оружия из столицы и с запада в Судах и дальше – в южные земли. А обратно повезут краски, пряности, шелка… Ну а мы еще больше разбогатеем!

– Угу, если тебя, такого гениального, не прибьют за эти домики, – заметил Волчонок.

– О чем речь, Рэнди! Хоть и тяжеловато, но надо ложиться под кого-то.

– Ты о Сапоге? – напрямую спросил Огл. Они с Фаттом всегда были в паре, но за двоих чаще говорил сын кожевенника.

– Нет, надо брать выше. Сапог, как я понял, сам с трудом отбивается от этой парочки. Им и Гильдию захотелось прибрать к рукам. Я думаю о Лонденеле или Ал Далане. Но вот не могу решить, к кому из них податься. Надеюсь, Сапог подскажет.

– Да, Сапог – голова! – медленно произнес Фатт; уже сейчас гигант начал формироваться в огромного, но вместе с тем ни капельки не грозного тугодума.

– Он, несомненно, умен, но самое главное, должен сам находиться под кем-то.

– Да ну тебя! Кто возьмется мараться с Сапогом и его братией?

– Э, нет! Ты посмотри, какой Гильдия стала при Сапоге: убийств почти нет, а те, что есть, чуть ли не во благо короны происходят. Грабеж опять же прекратили.

– Не скажи, Алекс, недавно дом купца Ротина обнесли. Говорят, пять сотен золотых вынесли, – блеснул знанием рыночных новостей Расти.

– Расти, а ты припомни – Ротин ведь вор. Наживается на поставках продуктов в гарнизоны, только доказать, что дело там нечисто, не очень-то получалось. Кто-то его покрывал. А тут воры и денег заработали и, скорее всего, доказательство нечистоплотности купца нашли и представили в канцелярию герцога.

– Скажешь тоже! Знай герцог, что почем, Ротина бы вздернули.

– Не скажи! Герцог не дурак, и вздерни он без видимой и доказанной причины одного мерзавца, остальные сто честных купцов начнут бояться за себя и свои семьи, а те, кто побогаче, и вовсе подадутся к другому покровителю. Герцог соблюдает свои законы и законы короны, и это привлекает в город все больше и больше торгового люда и ремесленников. Так что канцелярия свой хлеб ест не зря! Если кто достоин плахи, то надо это народу просто и понятно объяснить. Но, видимо, не всякого хитреца можно вывести на чистую воду без помощи Сапога.

– О, как ты завернул! – восхищенно улыбнулся Расти.

Вроде бы логично, что граф Лонденель должен быть высоким покровителем Гильдии – у него и канцелярия, и все рычаги. Но трудно поверить, что этот добродушный пузан держит в кулаке клонельское отребье. Может, все-таки, Ал Далан? Они бы с Сапогом пришлись друг другу впору: оба старые вояки с повадками вепря, всегда держащего нос по ветру и готового впиться клыками в любого незадачливого противника, который оплошает рядом с ними. Ладно, это потом…

– Ребята, есть куча работы. Расти, на тебе все дома и присмотри за магазином отца, скоро, я думаю, сумеем пополнить его товаром. Идея с распродажами уже мелковата для тебя. Поставь своего двоюродного брата. Пусть наймет пару пацанов и берет дело на себя.

– Мне опять в поход? – спросил Рэнди.

– Нет, пока так далеко ты не пойдешь. Помнишь свою идею с охраной караванов? Думаю, этот план пора претворять в жизнь. Я уже рассказывал, что обсудил со степняками кучу дел. Так вот, одно из них – наем воинов. Их там что-то около тысячи, и все без дела! Для начала сформируем отряд вроде того, что у лода Томена. Возьмем десяток айвов. Но с ними наши купцы не пойдут, побоятся быть ограбленными, а вот если поездку возглавим мы, то проблем не будет. Правда, помимо кочевников надо нанять еще пару-тройку опытных в этом деле, а самое главное, знающих дороги людей.

– Может, Лианг согласится?

– Не исключено, но у вас будет еще полмага в моем лице.

– Алекс, ты же раньше говорил, что на рынок там, где много купцов, лучше не лезть? – удивился Расти.

Я кивнул:

– Да, на самом деле охранников караванов хватает, даже у нас в захолустье есть постоянные наемники, которые давно застолбили караваны в Фируз, Риттен и Ларог. Но они дорого обходятся купцам, а мы можем брать дешевле всех. Кочевникам плата в золоте не нужна, они будут работать за инструменты, оружие и пшеницу. Сейчас эти товары достаются шаунам очень дорого, а мы цены снизим, но все же будем иметь немаленькую прибыль. То есть деньги от найма, торговля продуктами и железом, заметь – бесконкурентная. Да еще и трофеи из Пустоши получим от тех же кочевников. Сплошь одни выгоды! Но есть мысль пойти дальше: пшеницу можно выращивать самим, и кузницу построить, и мельницу, только вот нужна земля, а над этим нам надо крепко подумать. Так что, Рэнди, на тебе направление по охране караванов, уже в этом году нужно собрать нормальную команду.

– Я уже подумывал о найме людей, – подтвердил Рэнди.

– А нам что делать? – зашумели остальные.

– Для вас особая задача. Ты, Огл, должен сформировать что-то вроде разведки: нам нужна информация, отовсюду, куда сможем дотянуться. Столкновение с бароном и казначеем не закончено. Люди эти по своей сути злопамятны, иначе их давно бы съели. Так что они постараются создать нам неприятности. В прошлый раз мы действовали наобум, и только удача помогла выжить. Больше допускать подобные вещи нельзя. Так что твоя работа – собрать людей, которые постоянно на платной основе будут делиться с нами информацией. Во-первых, это, прежде всего, Лианг и Харн из Гильдии. Во-вторых, нам нужны чиновники, стражники, дознаватели, но с этими надо действовать аккуратно – а то неизвестно, кто кого информировать будет. Поэтому надо поискать опытного в таком деле человека, чтобы мог вас обучить, но при этом чтобы он подчинялся Оглу, доверять мы можем только друг другу. В-третьих, трактирщики, подмастерья, юристы, служки ростовщиков и так далее – тут информация нужна не столько об угрозах, которые нависают над нами, но, в первую очередь, о том, где и какие крутятся деньги и идеи, где нам можно заработать. Вот что главное! Если мы сможем зарабатывать достаточно, то будет и на что воевать, хоть с самими демонами.

– А что мне делать? – Тугодум Фатт почесал затылок.

– На тебе, дружище, кузница, есть очень большие планы. Как только появятся деньги, у тебя будет и много работы. А пока присмотрись, кого наймешь в помощники. И пора становится мастером!

Глава 13 Дела торговые

Как только я поправился, мы собрались в поход. Десять дней назад в Клонель вернулся Рэнди после первой поездки к кочевникам – те прислали первый десяток воинов. Шаунов разместили в доме Дорна, который, как оказалось, добряк оставил мне в наследство. Рэнди подобрал кочевникам добротные кожаные доспехи, заказал у кузнецов сабли и наконечники для стрел. Луки айвы привезли свои.

Расти купил десяток небольших бочонков с наконечниками для стрел у местных кузнецов. Удалось перехватить партию топоров из Риттена – эта страна была самой богатой в человеческом анклаве. И не потому, что туда стремились самые успешные купцы человеческого анклава, как думали многие, а, скорее, из-за того, что Риттен извлекал выгоду из любого конфликта. После гибели Империи, несмотря на гонения, связанные с замаранным именем Тина, риттенцы не побоялись воспользоваться его техническими достижениями. Водяные мельницы, кузни, примитивное производство бумаги (кстати, ее скупает весь мир, даже заносчивые эльфы) и тканей широко распространились в государстве купцов. У меня даже возникают подозрения, что гонение на память об Императоре – дело рук самих риттенцев, дабы уменьшить в какой-то мере конкуренцию и занизить роль имени основного изобретателя этих новшеств. Так вот, топоры из Риттена были гораздо дешевле и не в пример лучшего качества, поэтому долгая и дорогая дорога, проделанная до Клонеля, себя окупала. Ну, это я по миру Виктора знал: машинный труд всегда дешевле, чем ручной. Ко всему прочему, по дороге закупили муку, ткани, гвозди, пилы, ножи и другую мелочовку.

Караван получился немаленький. В охрану вошли девять айвов (одного оставили с Хакимом охранять дом), Рэнди и нанятый специалист по оружию Империи. Дорога до Драконьего хребта занимала пять дней пути для всадника, так что мы с караваном рассчитывали уложиться в полторы-две недели. Хозяевами земель, где решили проводить обмен товарами, были вольные крестьяне. Надо сказать, в Клонеле, да и в Таленгаре в целом таких земель без сеньоров имелось немало: Пустошь, отступавшая пять сотен лет, освобождала плодородную, но первое время опасную землю, жить на которую шли в основном бывшие солдаты, мятежники, авантюристы и прочие искатели приключений. Выжили только самые удачливые и сильные, а потому превратить их в вассалов было не так-то просто. Десятки сел, окруженные крепкими частоколами, тут и там перемежали земли баронов и графов. Люди эти относились к вассалам короны, налоги платили тому, кто ближе, а свобод имели гораздо больше, чем обычные крестьяне. Вот в землях, принадлежащих таким вольным мужикам, было решено проводить торговлю с айвами, благо рядом имелась тропа через Драконий хребет. Лошадь, конечно, там пройти не могла, но выбора не оставалось, и айвы отправили своих носильщиков.

Деревенского главу обо всем предупредили и дали в подарок несколько мешков с мукой. Тот вначале пытался качать права, но, увидев, сколько айвов пришло за товаром, прекратил всякие споры. Будь у деревеньки сеньором барон, он, безусловно, предоставил бы тому решать проблемы с нами.

Позже выяснилось, что сосед – Черный барон – вел с селом нешуточную войну, пытаясь расширить свои и без того значительно увеличивающиеся владения. Попытка подмять селян наскоком окончилась неудачей – крестьяне дали неожиданно мощный отпор. Так случилось, что в деревеньке гостил у своего сослуживца по риттенской армии неслабый маг, и он с товарищами организовал партизанскую войну. Потеряв в лесах десяток солдат, барон решил сделать паузу, тем более что в это же время он воевал с двумя другими соседями. В общем, деревенька активно готовилась к следующему визиту воинов барона. Это было нам на руку – вот и союзники нарисовались, надо помощь предложить в совместной, так сказать, борьбе.

Обмен прошел более чем удачно. Раньше айвы много чего не могли сбыть, скопилось порядочно и имперского оружия, и различных поделок из кожи и костей тварей Пустоши. Цельных доспехов, конечно, больше не нашлось, это товар редкий, и стоимость его в Тире – столице Таленгара – могла достигнуть пятисот золотых, а в Риттене можно было получить уже двойную цену. Зато имелись нагрудные пластины, щиты, небольшие костяные кинжалы, плащи из кожи ящера, непромокаемые дорожные мешки и многое другое. Я решил, что надо бы проверить свойства всех этих вещиц – если они такие же, как у моего шипа, то некоторые, а возможно, и все стоит оставить себе.

Среди вещей, доставленных айвами, нашлось также несколько десятков склянок с вытяжками из внутренних органов измененных существ. В столице и в Академии магии Риттена из них делали дорогущие лекарства, но товар, несмотря на свою ценность, айвам некому было сбыть в этой глуши, а наша компания могла получить неплохую прибыль. Я взял этот факт на заметку, чтобы в следующий раз привезти побольше стеклянных сосудов.

Во главе айвов приехал Барак, в прошлый раз он входил в отряд, спасенный от рептилии. Мужик вроде серьезный, с ним я передал товар, письмо с расчетами по деньгам (нашу оценку товаров айвой и цену привезенного товара) и в конце попросил передать весточку Алие.

Айвы, тяжело груженные, в тот же день отправились через перевал. Если торговля расширится, у нас явно возникнут проблемы, так как большой объем грузов невозможно носить по этим горным кручам: время, в течение которого можно доставлять товары, слишком коротко в связи с погодными условиями. Через владение того же Черного барона можно было начинать поставки весной, как только подсохнут дороги, и продолжать до осенних дождей, да и зима с сухим морозцем и твердым снежным настом давала возможность провозить грузы. Но через перевал нечего было думать переправлять пшеницу и оружие под дождем и уж тем более в зимнее время. Так что все дороги ведут к барону и его соратнику казначею, как ни крути. И счет претензий к ним растет.

Вечером решили теснее сойтись с местными мужиками. Деревенька по меркам боннов, так называли себя крестьяне, не имевшие сюзерена, была немаленькой: три десятка взрослых мужиков, из которых пятеро – закаленные в боях ветераны, явно имевшие припрятанное оружие. Остальные в большинстве молодежь, но крепкая, умеющая не только ходить за сохой. Молодые зимой явно охотятся и получают свою порцию муштры от стариков. Сам деревенский голова, неуклюжий добродушный мужик, не был ветераном, но сельские дела, похоже, решал неплохо.

– Дядюшка Мозен, у нас пиво с собой, хотели бы отметить удачную сделку и поговорить.

– Об чем речь, мы только рады. Ребята скоро с охоты вернуться, и поговорим!

Нас зазвали в просторную избу старосты. Айвы из охраны разместились рядом с сараем, куда загнали часть телег с товаром.

В избе за широким столом собралась сельская знать: хозяин дома дядюшка Мозен, Агель – невысокий, но кряжистый мужик, явно бывший вояка, и еще трое угрюмых бородачей. Стол накрыли по-деревенски простой, но от того не менее вкусный: печеная целиком рыба, отварная картошка, перья зеленого лука, сметана и караваи серого хлеба.

Первое время все молча утоляли голод, а когда активное чавканье закончилось, я взял быка за рога.

– Мужики, к вам предложение. Смотрите: с айвами нам пока торговать больше негде – Черный барон перекрыл единственную нормальную дорогу. Вас мы не побеспокоим, за постой будем исправно платить. Порядок со стороны айвов, думаю, также обеспечим. Ну и вам на заказ станем товары привозить, если что понадобится.

– Хорошо, коли так, – как и ожидалось, разговор с чужаками повел Агель.

Видимо, староста рулил бытовые проблемы, все, что касается посевов и скотины, а вот, так сказать, внешнюю политику и военные действия брал на себя этот основательный вояка.

– Гостям, а уж тем более торговым, мы всегда рады, далековато нам до Клонеля за товаром ездить. А покупки-то делать надо.

– А что у вас тын такой потрепанный, шалит кто? – Мы все давно заметили обгоревший местами частокол, многие бревна были аккуратно заменены, но следы все равно остались.

Агель поморщился от вопроса Рэнди, как от зубной боли.

– Да есть тут у нас проблема! Оно и верно: раз хотите серьезную торговлю наладить, должны знать. Может статься, лучше и не затевать этого дела. Нас хотят к вассальной присяге насильно притянуть, как раз тот самый Черный барон. Раньше сосед у нас был поспокойнее, вроде из благородных, но без титулов особых. Деревенька у него была, как наша, да замок – не замок, скорее, дом крепкий бревенчатый, так и жили. От нас до них почти два дня пути по лесам да буеракам. Так что друг другу мы особо не мешали. Но в прошлом году их на меч Черный барон взял, дворянина с семьей убили, дом его сожгли, а соседей наших обложили данью. Теперь вот и наш черед настал. Приходили уж его люди, вели себя, прямо сказать, не по-людски. Увещевали добром присягу принять. А жаловаться нам некому, все одно кто-нибудь да заставит дань платить.

– Брось ты, Агель, лучше расскажи, какой вы знатный укорот дали барону! Его псы сюда после того и сунуться боятся.

– Эх, Мозен, дурная твоя башка, сколько твержу тебе, сиволапый: если бы не мой друг-маг, да пара его сотоварищей, раскатали бы бароновы люди наш частокол по бревнышку!

– Расскажите, как это было? – Рэнди от нетерпения аж заерзал на лавке.

– Вот ведь, Алекс, ты где такого вояку нашел? – ухмыльнулся Агель. – Смотри, аж слюна побежала, как хочется про драку услышать, хе-хе-хе… Что тут рассказывать? В первый раз людей барона было раз-два и обчелся, а гонору… Стали парней наших задирать, но мы терпели, все твердили, что несподручно нам под руку барона. Но когда олухи их стали за девками бегать да подолы поднимать, парни не стерпели да намяли бока пришлым. Слава богам, резни не случилось – не ждали те такого оборота от деревенских увальней. А ребята у нас непростые, сам по три пота с них сгоняю, почитай, уже пять лет, как воинскую науку осваивают. Только этим, конечно, не кончилось. Через месяц десятка три всадников пришло, все с оружием, брони хорошие, луки. Ну, пару наших парней они врасплох застали и посекли. Хотя могло быть и хуже. Но, в общем, готовы мы были: дозоры после первого раза стояли. Все успели за тыном спрятаться, а те двое с охоты шли, так и получилось.

– Да, жаль ребят, – вздохнул староста, – знатные были добытчики…

– Цыц, Мозен, все тебе о брюхе, – сверкнул глазами старый вояка. – В общем, начали лиходеи осаду. Чин по чину расставили они посты вокруг тына да давай стрелами баловаться. Вреда не много, людишки у нас привычные – кто по домам, а парни все со щитами за тыном. Да вот навредили все же: у кого скотину ранили, ну мало ли. А потом их старшой вообще закричал, дескать, сейчас спалим вас. Я-то поначалу подумал, будут стрелы зажженные метать, с паклей да маслом земляным. Ан нет, у бароновых людей маг с собой оказался, он-то и жахнул по частоколу. Часть бревен огнешаром выбило, пара домов загорелось. Мы-то, кто с войны пришел, привычные и не такое видали, а ребят помоложе проняло. Ну все, думаю, конец нам. Да, к счастью, друг мой старый в гостях тут был, не последний маг нынче среди гиордских наемников, если понимаешь, о чем речь.

– Наслышаны, – кивнул я.

– Ну, мы с ним не одну войну прошли и выручали друг друга не раз. Но возраст мой подоспел, а у мага, сам знаешь, век долгий – товарищ мой только в силу входить стал. Вот я и ушел на покой, а он в Гиорд, значит, нанялся. Но меня не забывает, в этот раз заглянул не один, пара ребят с ним были. Воины не последние, хоть и телом невелики, а оказалось скорые, куда нам, старикам. Мага они втроем в два счета уделали. Те двое стрелу за стрелой пускать стали в мага, да так ловко, что лучники барона сделать ничего не поспевали. Маг раззадорился, стал метать в ребят то лед, то камни, дури много, а сноровки нет. Его-то щит прикрывал, как он думал, надежно. Тут-то товарищ мой и жахнул. От вражины кучка пепла только и осталась. Люди барона наутек бросились, тогда те двое за ними и погнались – вдвоем, за тремя десятками. Что там у них в лесу было, не знаю, только когда вернулись, указали нам, где трупы обобрать. Собрали мы трофеи с доброго десятка. Золото и ценности, конечно, спасителям отдали, а вот оружие они нам оставили, теперь хоть десяток молодых оборужили да в брони одели. Только вот друг-то мой погостил да уехал. А барон все равно вернется.

– Да, веселая история… Агель, к вам предложение. Барон тот нам тоже, как кость в горле, потому помочь вам в наших интересах. Только нужно и ваше содействие.

– За чем дело стало, нам все едино ратиться, так уж лучше с дружеской помощью.

– Когда ожидаете барона?

– Недолго осталось, через месяц приедет барон подати снимать с соседей, вот тогда, думаю, и нагрянут. Был у нас курва один – все убеждал пойти под барона. Сбег. Теперь, думаем, барон все знает про пришлого мага, потому они больше сторожиться не будут, нагрянут числом да порубают мужиков.

– Ну что ж, времени немного есть, как раз успеем обернуться. Обоз наш уйдет в Клонель, там мы возьмем товар еще раз, придем сюда и немного подождем. Если барон на свое горе заявится, встретим его тут тепло. Не заявится – его счастье.

– По рукам! Вижу, хоть и молодой ты, но дело свое знаешь. Может, и повоюем бок о бок.

Мы с Агелем пожали друг другу руки, и я повернулся к приятелям:

– Рэнди, отправь одного из воинов с письмом к Абаку, думаю, шауны недалеко ушли, налегке догонит. Потом пусть возвращается в село и ждет нас со следующим обозом.

В письме я подробно рассказал Абаку об обстановке в селе и предложил выделить пару десятков воинов, чтобы пощипать барону перышки.

В Клонеле мы особо не задерживались, новая партия товара нас уже ждала. Имперские трофеи скинули в лавку, которой управлял Расти, а вот для продажи эликсиров и поделок из измененных тварей надо было отправлять человека в столицу. Но это позже – сейчас нужно готовиться к встрече сборщиков податей Черного барона.

Лианг согласился на приключение без колебаний, правда, за неслабую плату в десять золотых, но голова на плечах дороже, так что у нас теперь в отряде маг. Рэнди побегал по тавернам и осторожно, чтобы, не дай бог, не пронюхали наушники казначея, нанял десяток вояк. Часть имперского оружия пришлось выменять на сабли и кожаные доспехи для степняков, так как денег катастрофически не хватало. Я даже подумывал о новом займе, но после истории с отцом местным ростовщикам я как-то не очень доверял.

К деревне Агеля двигались опять разными группами: Рэнди с Лиангом и нанятыми вояками ушли вперед, а я с айвами неспешно повел обоз. В этот раз набрали попутно тканей, инструментов, мелочовки, чтобы поторговать в дороге.

В село добрались как раз вовремя – люди барона уже чинили расправу над соседями. То ли подати его не устроили, то ли еще какие причины возникли, но от соседей прибежало несколько молодых парней и девушек. На пятки им, слава богам, никто не наступал. Дальние дозоры Агель расположил за суточный переход от дома, да еще и подстраховался вторым на случай, если дозорщиков снимут.

Айвы запаздывали. Гонец наш уже ждал на месте и сказал, что Абак согласен и пошлет два десятка воинов в помощь. Утром все с облегчением вздохнули – прибыл караван. Сотня носильщиков привезла новую партию товара, забрала груз пшеницы, инструментов и холстов. Два десятка воинов-шаунов остались с нами. К месту пришелся армейский опыт Агеля, он немного погонял айвов и показал, как и что делать. Воины были опытные, правда, только как всадники, а быть пехотой для них в новинку. Провести же коней через перевал, увы, невозможно.

Утром второго дня, как мы гостили у Агеля, пришли дозорные и сообщили, что к вечеру нужно ждать противника. Самого барона с этим отрядом не было – видимо, посчитал, что не к лицу воевать с немытыми крестьянами, и отправил своего капитана. Солдат насчитывалось пять десятков, все на конях.

В целом численный перевес получался на нашей стороне: с прибывшими айвами, охранниками каравана, десятком наемников и тремя десятками воинов, которых выставил Агель, у нас получалось человек семьдесят. Магическая поддержка лежала на мне с Лиангом. Правда, сойдись мы в открытом бою, неизвестно, что получится, так как дружина барона вооружена не в пример лучше, почти все в кольчугах, и, как говорят дозорные, два десятка в бронях. У нас же айвы, две трети из которых без коней, тридцать деревенских парней и собранный с бору по сосенке десяток охранников, в который из-за нехватки времени и денег пришлось набрать или неопытных юнцов или ветеранов, чей пик воинского умения прошел этак лет десять тому назад.

Вывод напрашивался сам собой: требовалось не допустить прямого столкновения.

Посовещавшись, мы решили застать вояк барона врасплох. Сельчане подобрали девчушку и парня, накрыли столы и очень правдоподобно разыграли деревенскую свадьбу, когда гуляют всем селом до поздней ночи с песнями и пляской. Молодые отчаянно смущались. Кряжистые отцы семейств и дородные мамаши громко распевали под аккомпанемент дудок и бубенцов. Только вместо пенистого пива в кувшинах была вода, да и не все село сидело за столами. Десяток парней из тех, кто были лучшими охотниками, да два десятка айвов с луками ждали своего часа на подмостках за частоколом. Роль дозорных выполняли мальчишки, якобы игравшие на башенке и около широко распахнутых ворот. Сегодня у сельских пацанов важная роль: именно они должны предупредить всех о нападении.

Два десятка воинов – айвы-охранники, десяток, нанятый Рэнди, и с ними Лианг – до поры до времени скрывались в лесу. Конечно, логичнее было, чтобы оба мага остались встретить мага барона, но для успеха засады нашу импровизированную конницу не должны заметить раньше времени. Поэтому воинов отвели подальше в лес, а оповестить их планировали посредством магической связи, которую с успехом использовали в прошлом походе.

Выбор пал на мою скромную персону не потому, что способностей больше, чем у Лианга, а главным образом из-за артефакта щита, дававшего возможность продержаться до того, как подоспеет помощь. Если же маг окажется достаточно силен, чтобы быстро развалить щит пятого уровня, то мы с Лиангом и вдвоем его не очень-то остановим. Но магов вроде Акса или того умельца, что подпалил шкурки прихвостней барона, мы не ждали – или ничего, или твердый середнячок, а с таким и мой щит может побороться минут пять-десять.

Напряжение нарастало, все ждали врага. Так что когда пять десятков конников, картинно развернувшись, выехали из леса, многие вздохнули чуть ли не с облегчением.

– А-а-а!!! – закричал мальчишка на башне, и ему вторили те, кто был у ворот.

– Лианг, гости здесь, – оповестил я наш резерв, активировав щит.

Как оказалось, сделал я это вовремя – маг барона особо ресурсы не экономил и, создав несколько огнешаров, метнул их в сторону села, видимо, так, для красоты. Тем не менее один чуть не попал в бегущих от стола мужиков. Я прикрыл их щитом, и отклоненный шар, сея искры, треснул в ближайшую избу. Благо мужики заранее облили часть домов водой – надеюсь, в этот раз серьезных пожаров не случится.

И тут сработала наша военная хитрость: картинно идущая группа всадников стала ломаться. Ноги коней проваливались в накрытые ветками и дерном ямы – наездники с криками падали, остановиться успели немногие. Причиной столь бесславной езды оказалось наше основное оружие – ловушки. В прямом столкновении мы имели все шансы проиграть или потерять слишком много людей, что было равносильно поражению, поэтому все усилия направили на то, чтобы сражения не допустить.

Ямы копало все село. Землю вывозили к полям, а небольшие квадратные ямки примерно в локоть глубиной и шириной покрывали ветками и дерном. Теперь к воротам села можно было проехать, лишь сделав полукруг вдоль стены – остальное пространство оказалось усеяно ловушками. Лошади противника, провалившись, гарантированно ломали ноги, а вылетевшие из седел всадники вставали далеко не сразу, если вставали вообще.

К побоищу присоединились таившиеся до того лучники. Срезни охотников и каленые стальные жала кочевников собрали богатую жатву, а пирующие на маскарадной свадьбе, по большей части ветераны и те, кому достались трофеи с прошлого столкновения, должны были стать нашим стальным кулаком, который добьет лишившееся коней воинство Черного барона. Под широкими рубахами у них скрывались кольчуги, а мечи и щиты ждали своего часа под столами. Вся эта толпа бросилась перекрывать распахнутые ворота и встречать противника.

Осыпаемые стрелами, люди барона, надо отдать им должное, продолжали рваться вперед. Часть невероятно удачливых всадников сумела преодолеть ловушки и летящий в упор дождь из стрел. Им оставалось совсем чуть-чуть до раскрытых настежь ворот, но здесь их ждал последний сюрприз – три ряда сплошных окопов, таких же в локоть глубиной, но полностью опоясывающих вход в деревню. Это препятствие не сумел преодолеть никто, и свалившихся всадников стали расстреливать почти в упор. А выскочившие мужики довершили разгром, так как оглушенные после падения люди стали легкой добычей.

Те немногие, что успели отвернуть в самом начале сражения, бросились в лес и наскочили на вовремя подоспевший отряд Рэнди. Но из пятидесяти человек все же кто-то успел уйти. Посланные по следам айвы и наемники вернулись ни с чем, но, думается, барон после такой плюхи сразу сунуться побоится, а там осень наступит, и дороги сюда станут непролазными.

Пленных разъяренные жители попытались убить. Всего выжило семеро нападавших, пятеро из них были ранены, в том числе и маг противника. Я сильно рассчитывал через него получить дополнительную информацию о Черном бароне, но маг, к сожалению, к утру скончался от потери крови, равно как и трое других. У нас в руках осталось трое живых бандитов. Их после тщательного допроса я попросил переправить к айвам и держать в плену: имелась одна далеко идущая мысль.

За постой вынужденных гостей я подарил шаунам часть причитающихся трофеев. Думаю, Абак будет не против.

Глава 14 Первый караван

В Клонель мы вернулись, отягощенные трофеями и товаром, присланным Абаком. В этот раз помимо обычного оружия я получил огромный по размерам доспех. Комплект ничем не отличался от брони имперского легионера, кроме гигантских размеров и четырех отверстий для рук. Сталь также оказалась покрыта клением, мельчайшие детали повторяли работу имперских мастеров. Покумекав, мы пришли к выводу, что предназначалось это чудо легионеру гестов.

Имперского оружия обычно было мало. Молоты, копья и мечи редко покрывали клением, а потому за прошедшее время они проржавели. В бою драгоценное покрытие быстро стиралось, а вот в армии императора Тина на доспехи и оружие защитного покрытия не жалели, потому они дожили до наших времен. По всей видимости, технология не позволяла покрывать брони клением только с одной стороны, поэтому они были полностью защищены тонким слоем драгоценного металла от влияния влаги, воздуха и времени.

В куче трофеев лежали также четыре метательных молота гестов. Для человека они не годились, но для гигантов служили оружием средней дистанции. Древки, конечно, истлели, но сталь под защитой кления осталась в отличном состоянии – такой снаряд легко мог пройти сквозь магический щит. Но, как правило, против магов делали все же наконечники для стрел – это дешевле и эффективней. Молоты, несмотря на свой устрашающий вид, являлись скорее регалиями какого-нибудь племенного вождя. Их густо покрывала вязь странных символов, такие же знаки нашлись и на панцире.

Я решил попробовать продать оружие как есть, в Риттене сохранилась колония гестов, так что имелись шансы получить неплохую прибыль.

Два десятка воинов айвов также вернулись домой с причитающимся им оружием и имуществом противника. Один из деревенских стариков порывался продать доставшиеся мужикам мечи, брони и прочие железяки, но Агель сурово тому воспрепятствовал, резонно заметив, что с такими беспокойными соседями надо быть всегда начеку. Сам Агель, получив оружие, принялся за муштру молодежи, но, понимая, что одним не выстоять, направил в соседние села и одинокие хутора гонцов. Мы же решили собрать караван в столицу Таленгара, благословенный город Тир. Резонов было несколько. Во-первых, с прошлого раза скопилось немало поделок из останков тварей Пустоши, имперского оружия и вытяжек, в лавке продавали только имперское оружие старым клиентам отца. Выгодно продать все это в Клонеле было некому, а ловить проходящие караваны, сбывая по мелочи, слишком долго и неприбыльно. Нужна наличность, так как большая часть денег вложена в товары, переданные айвам, а отдача заморожена тоже в товаре. Существовала и еще одна причина похода: сборный десяток моих вояк пока нельзя выпускать в Клонель. Начнутся неизбежные обмывания, хвастовство удачей и прочее, а там, сопоставив одно с другим, барон с казначеем быстро поймут, откуда ветер дует.

Так что Рэнди повел отряд в обход Клонеля, чтобы ждать нас на расстоянии дневного перехода, а я с айвами занялся формированием каравана. В этот раз идти с несколькими повозками смысла не было, а потому требовались профессиональные возчики для телег, которыми раньше управляли айвы, и количество их зависело от того, как мы снарядим караван. Поначалу думали взять пшеницы, но на носу осень, сейчас прошлогодний хлеб тяжело сбыть, ведь все ждут нового урожая.

В конце концов, пять повозок набили трофейным оружием, изделиями айвов, драгоценными вытяжками, доспехами и щитами из панцирей измененных тварей. Еще шесть заняли партия меда в бочонках, мешки с лесными орехами, сушеными грибами и вяленой рыбой, которую в изобилии ловили в реках и озерах Клонеля.

Вышли в поход рано утром, а к вечеру остановились на ночлег в таверне, где уже ждал Рэнди со своими вояками. Таверна была немаленькой, но так как там помимо нас сегодня заночевал караван, идущий в Судах, разместиться пришлось в огромном сарае, где для удобства проезжающих лежали кучи сена. Я сразу подумал, что если расширить это место и все наладить правильно, то хорошим мог бы быть бизнес. А то здесь и мест мало, и из еды лишь какое-то пережаренное жаркое да недельной давности хлеб. В достатке только пиво, и то качество оставляло желать лучшего.

На следующий день караван без особых помех преодолел десять лиг. За дисциплиной в караване следил Рэнди. Вперед было отправлено два разъезда, а я предался мечтам о Алие. С мамой уже все решено, Абак, думаю, тоже не будет против нашего союза. Мысли омрачала только зудящая проблема злобной парочки. По странному стечению обстоятельств, судьба сталкивала нас раз за разом. Смерть отца, битва в селе Агеля. А сейчас барон держал единственный путь в земли шаунов, который мог бы дать возможный шанс изгоям. Получив товары из Таленгара, айвы могли бы наладить свою жизнь, а через ущелье можно отправлять конных воинов наемниками в армию короля. Но крепость барона не оставляла нам никаких шансов на мирную торговлю.

Внезапно тишину взорвало жужжание летящих стрел. Закричал кто-то раненый.

– В кру-у-уг, щиты! – скомандовал Рэнди.

С легким хлопком нас накрыл купол щита. Передышку щит даст небольшую, пришлось максимально растянуть его, чтобы накрыть как можно больше людей. Следом я сформировал огнешар, зачерпнув все, что было: это мало чем поможет, но, возможно, ошеломит неведомого врага.

Молодец Рэнди – за полученную в несколько десятков ударов сердца передышку сумел организовать из нескольких айвов и ветеранов боевой кулак. И как только щит схлопнулся, воины помчались в сторону стрелков. Схватка вышла скоротечной. Как оказалось, враг рассчитывал на десяток арбалетов, которыми надеялся с ходу выбить самых хорошо вооруженных воинов. Но большая часть зарядов попала в щит, который никто не ожидал обнаружить в таком маленьком караване, ведь мага обычно нанимали обозы в пятьдесят – сто повозок. Так что пока две трети бандитов спешно перезаряжали арбалеты, всадники ворвались в ряды стрелков, раздавая удары саблями направо и налево.

Надрывая горло, я заорал Рэнди, чтобы тот с бойцами возвращался и не преследовал убегающего врага во избежание еще одной устроенной засады. Ведь самое главное было сохранить товар. Волчонок вернулся, ведя двоих пленных.

Я приказал собрать отряд и перераспределить товар и трофеи на свободных лошадей, чтобы уложить раненых в повозки. Также мы отправили пару айвов осторожно посмотреть, не оставили ли налетчики в лесу стреноженных лошадей, и если да, то пригнать их к нам. Мы усилили охрану и послали гонца вернуть дозорные разъезды, так как люди требовались здесь.

Нападавших оказалось около полутора десятков, нас немногим больше. В первые минуты боя мы потеряли троих, потом в лесной стычке еще двоих. Трое были ранены, и один из них очень тяжело, вряд ли выживет. Половина отряда потеряна в самом начале пути, а спасла нас дилетантская магия и неопытность противника. Любой мало-мальски бывалый вояка мог понять, что против них слабенький или истощенный маг, и, если бы разбойники не растерялись и дали отпор, все могло обернуться по-другому. Рэнди с айвами и ветеранами, обратив врага в бегство, перебили пятерых, еще троих достали наши стрелы. Двоих раненых взяли в плен.

Быстро похоронив убитых, двинулись в путь – разбойники могли попробовать взять реванш, так что мешкать было нельзя. Нам досталось немало луков, топоров, пара мечей, куча кинжалов и, самое главное, тринадцать лошадей, так как айвы все же нашли на поляне неподалеку разбойничий табун. Охраны и след простыл, так что лошади стали законным трофеем.

На первой же стоянке отвели разбойников в сторону и учинили допрос. Люди эти оказались членами банды, связанной с другими такими же, численностью обычно в семь – десять человек. Для более серьезных дел бандиты объединялись в отряды покрупнее. Работали они на протяжении всей дороги от Клонеля до Тира, и общая численность команд чуть ли не переваливала за сотню бойцов. Ничего себе банда: лод, имевший возможность поставить сотню бойцов, считался очень богатым человеком, а тут бандиты. Понятно, это не профессиональные воины, и большую часть времени, скорее всего, они живут среди добропорядочных крестьян, но все же сносно вооружить такую армию было делом неподъемным для простого разбойника.

И тут меня озарило! Конечно – это и есть пресловутые бандиты парочки. Слухи о том, что Черный барон и казначей контролируют каких-то преступников, ходили давно, но мало кто мог заподозрить казначея, приближенного герцога, и барона, крупного землевладельца и вассала короны, в банальном разбое! Но сейчас на руках у меня имелись неопровержимые доказательства.

Первое – стычка отряда на пути в Судах. Тогда в селе нам показалась немного странной банда, пришедшая на зов старосты. Это точно были люди барона, но как-то уж очень просто получилось у последнего так легко и быстро собрать воинов на нашем пути.

Второе – пленные, взятые в селе дядюшки Мозена и отправленные к айвам. Тогда мы не придали особого значения тому, что, со слов пленных, два десятка воинов являлись дружинниками барона, а трое – какими-то новичками. Получается, что это были будущие члены банды, набираемые из сел, или наемные бродяги. Их муштровали сержанты барона, а потом распределяли по торговым путям. Скорее всего, банда оседлала и путь из Клонеля в Ларог. Получалась сеть из ста – ста пятидесяти воинов, кормящаяся за счет грабежей и контролирующая наиболее важные торговые пути герцогства. Этакие оборотни, которые в нужный момент могут быть собраны своим господином для более крупных задач. Пленных решено было сохранить у Абака, чтобы доказать участие барона в нападении на село Агеля, но выходило, что это еще и ниточка от тандема к многочисленным бандам на трех главных торговых путях Клонеля.

Ну и, наконец, сегодняшние нападавшие. Как же все эти банды никто не заметил раньше? Куда смотрят Лонденель и Ал Далан? Скорее всего, отлично вооруженные и вымуштрованные разбойники очистили леса от конкурентов, тем самым невольно снизив количество разбоев на дороге и прикрыв свою активность. Банды получили опыт реальных сражений и оружие. Разбой особых денег не приносил, зато под рукой парочки всегда имелось огромное по меркам герцогства, закаленное в боях войско, содержание которого не стоило ровным счетом ничего. Ход, надо сказать, просто гениальный.

Судя по всему, Черный барон вовсю использовал выгоды управления такой армией. Несколько соседних с его владениями замков были взяты штурмом, а осиротевшие земли плавно присоединились к баронству. Казначей утрясал бумаги в Клонеле и Тире и способствовал тому, чтобы, по сути, разбойничий захват не рассматривался герцогом как таковой. Последнему при дворе верили, да и казначей подмазал там, где надо, деньгами и подарками, чтобы создать нужное впечатление. Все довольны и рады.

Так, но как же они вышли на нас или дежурят на дороге? Нет, наиболее вероятно, что таверны тоже контролируют люди барона, а там есть смышленые ребята, которые и наводят бандитов на мелкие караваны. Что у нас получается в итоге? Тандем подмял под себя таверны, сделав их опорными пунктами для банд. Выборочно он стрижет небольшие караваны, как правило, из Судаха, Ларога или с запада, тех, кого искать будут с меньшей вероятностью. Ну, сгинул купец на чужбине, кто его хватится? Ну а нас, наверное, просто нерадивый исполнитель взять решил. Караван выглядит богато, а охрана хлипкая – старики, молодежь да кочевники.

Требовалось разложить все по полочкам и извлечь полезную информацию из этих событий.

Посовещавшись с Рэнди, мы решили, что остановимся в Гароле, до него полдня ходу, и будем ждать подходящий попутный караван, так как сами до Тира в такой ситуации не доберемся. Рэнди должен был взять одного из айвов и нашего пленного, вернуться в Клонель и спрятать «языка» в укромном месте с помощью Лианга. Про пленного не должна была узнать ни одна живая душа, для чего я еще написал записку Оглу, чтобы и тот подключился к этому делу.

– А что делать с остальными? – поинтересовался Рэнди.

– Они нам больше не понадобятся! – ответил я. Это было жестоко, но, как говорится, на войне как на войне.

В Гароле мы провели два дня, дожидаясь шедшего за нами следом большого каравана из Ларога. Дождись мы его в Клонеле, избежали бы нескольких смертей.

В караван нас приняли охотно. Охранников каждый купец в отдельности взял не больше, чем осталось у меня, но так как их было шестеро, то внушительный отряд из семи десятков мечей отбивал охоту преследовать нас у любых грабителей. Увеличение каравана не мешало никому, а только увеличивало его боеспособность.

В дороге завязались отношения с купцами. Трое из них оказались из Ларога, двое риттенцы, а один из западных королевств. Почти все бывали в землях орков, а риттенцы добирались даже до гномов, проходя через земли эльфов. Всех, естественно, интересовал мой товар, ведь друг с другом они уже успели наторговаться за длинный путь. А вот я был новичком, и имелась возможность если не нагреть такого на какой-то диковинке, которую можно неплохо продать, скажем, в Риттене, то хотя бы удовлетворить любопытство. Связи требовалось налаживать, так что я, как новичок, преподнес всем подарки. Кому имперский кинжал, кому нагрудник из хитина ящера, в общем, всем понравилось. И наш отряд плавно и доброжелательно влился в караван.

До Тира добрались без особых приключений. Имея рекомендации новых попутчиков и партнеров отца, оказалось нетрудно распродать товар. Но, оценив перспективы, мы с Рэнди решили идти в Риттен – в торговой столице за эликсиры, панцири измененных тварей Пустоши и имперское оружие вполне могли предложить тройную цену.

Мед, орехи, грибы и рыбу распродали, равно как трофейное оружие и лошадей. В Тире нагрузили освободившиеся телеги шерстью, кожами, соленым сливочным маслом, которое по примеру айвов помещали в прозрачный пузырь из кишок животных, и так оно могло храниться годами. Еще по совету попутчиков взяли сушеные ягоды, кружева, которыми, как оказалась, был славен Тир, чего, к стыду своему, я даже не знал, десяток бочонков с соленой икрой и целый воз с балыками, которые привозили с берегов соленого озера, лежащего между Таленгаром и Фирузом.

Четыре телеги оставались порожними. Мы бродили по рынкам в поисках товара, который можно было бы быстро продать, но в итоге нашлось неожиданное решение. К северу от Тира находился знаменитый город железа Штир. Металл плавили в доменных печах, а потом крицы расходились по всему миру. Пожалуй, это было единственное место в человеческом анклаве, где железо добывали в таких объемах. Причин на то имелось несколько. Первая – богатые залежи руды в двух неделях пути от Штира. Вторая – деньги Риттена. По большому счету, девять из десяти возов железа уходили в соседнее государство, а уже там ковались стальные доспехи, плуги, наконечники для стрел и прочее. Большинство печей также принадлежало денежным воротилам Риттена. Третья причина заключалась в том, что в Штире протекала река, вдоль которой и строились печи, оснащенные мехами на водяном ходу. Высокие трубы здесь дымили круглый год.

Договариваться о транспортировке мы приехали к приказчику, его хозяин, риттенский купец, поставил три печи и получал в месяц десять – двенадцать возов сырого железа, из которого в его же мастерских в Балхе, столице Риттена, производили панцири для тяжелой пехоты. Договорились мы быстро, цена доставки была стандартной – четыре золотых за воз, всего хозяин с ходу брался загрузить три телеги.

Пока мы загружались в Штире, я заметил одну интересную деталь: работники выносили шлак с кусками металла и грузили его для вывоза из города.

– Любезный, зачем вы выбрасываете железо? – поинтересовался я.

– Господин купец, это не железо, – ответил за мастерового находившийся рядом приказчик, – Его еще плавильщики отрыжкой Скаринга кличут. Ну, или просто отрыжка. Это наша беда, почитай, на две крицы с железом приходится одна такая болванка. Ковать ее не получается, остается только выкидывать.

– Понятно, а куда вывозите?

– Раньше-то мы особо не морочились, бросали все прямо здесь, но теперь тут такая прорва печей, что спасу нет. Это, знаете ли, земли короны, и наместник определил, куда нам всем мусор ссыпать, здесь совсем недалеко.

– Спасибо. Извините, что отнял у вас время.

– Не беспокойтесь, всегда рад помочь!

Это открытие поразило меня. Получается, здесь еще не додумались переделывать чугун в железо! Были у нас планы по кузне Дорна, но знания Виктора в металлургии применительно к сегодняшнему дню просто-напросто никакие. Но, оказывается, и здесь можно извлечь пользу. В прошлом Земли точно делали из чугуна железо, и процесс этот ничем не должен отличаться от плавки руды. Так… Штир у нас, со слов приказчика, работает лет пятьдесят, такие огромные объемы появились лет тридцать назад. Что получается? Чугуна выходит двадцать – тридцать процентов, за эти годы на свалку свезли сорок тысяч возов? Круто!

На обратном пути мы с Рэнди сделали крюк и посмотрели свалку. Чугуна среди огромных куч мусора было действительно много. Золотая жила, однако.

Последнюю телегу нагрузили канатами для воздушного флота Риттена и поморов с севера, которым они требовались для морского флота. В Риттене, по рассказам попутчиков, дирижабли, придуманные пятьсот лет назад Двуживущим, использовались довольно широко. Там не возникало угроз появления гарпий из Пустоши, столкновение с которыми неминуемо грозило гибелью воздушного судна, а потому его скорость, защищенность от разбойников и комфорт риттенцы использовали на все сто. Конечно, услуги были доступны только для очень состоятельных господ, но оно того стоило.

Из столицы в несколько крупных городов Риттена ходили пассажирские и почтовые дирижабли. Были даже постоянные международные рейсы из Риттена в Датлен и еще одно королевство на западе. Использовали дирижабли и для транспортировки ценностей, серебра, золота, кления и драгоценных камней. Вообще страна по уровню своего развития и богатству была самой сильной в человеческом анклаве. Этому способствовали два основных фактора.

Во-первых, магия. Риттенцы еще до Империи были самой развитой в этом плане страной. Именно в Балхе расположилась магическая Академия, и именно сюда стекались наиболее талантливые маги человеческого анклава. Архимаги Риттена тайно поддерживали Империю Двуживущего и перенимали у того нововведения, привнесенные Императором в магическую науку. Тот же дирижабль, например, и многое другое.

Вторая причина заключалась в технологиях. В отличие от государств, граничащих непосредственно с Пустошью и ощутивших всю ненависть демонов, в Риттене не так строго преследовали тех, кого могли посчитать двуживущими, или одержимыми. А сейчас, по прошествии почти пяти сотен лет, к этому вообще относились чисто формально.

Потому здесь получили развитие многие новшества, введенные Императором. Широко использовались водяные и кузнечные мельницы. Риттенцы выпускали даже примитивные жатки на конном ходу и плуги с колесами. Еще здесь производили, пожалуй, самый дорогой товар человеческого анклава – бумагу, секрет изготовления которой сохранился только в Риттене. Все виды мастерских в Риттене было не перечислить, но технический прогресс здесь тем не менее не получил должного развития. Вся основная научная мысль оказалась сосредоточенной на магии, потому техника оставалась без надлежащего внимания. По большому счету, технологии медленно умирали. После ряда неудачных экспериментов с мельницами и жатками вносить изменения в проекты, полученные из Империи, вообще перестали. Мастера знали, как построить ту или иную машину, но не совсем понимали, как и на каких принципах она работает. Но и перенятого было достаточно, чтобы сделать Риттен самой экономически развитой страной. Дешевые ножи, топоры, мечи и другие изделия из металла расходились по всему миру. Зерно, мука, ткани, стекло, бумага… негоциантам Риттена определенно имелось, чем торговать.

Караван наш в Тире значительно увеличился, к нему примкнули несколько купцов из Фируза. Так что по дороге двигалась целая армия из почти двух сотен телег и полутора сотен охранников. Ночевали, как правило, в поле, разбив палаточный лагерь. Из-за узости дороги и большого количества транспорта шли медленно, одолевая по десять – пятнадцать лиг в день. Если показывалась кавалькада путешествующих благородных, приходилось стаскивать в сторону телеги и ждать. На четырнадцатый день достигли границ Риттена. Здесь, оплатив положенную мзду, остановились на ночлег.

Охрану каравана возглавлял капитан Терен, нанятый купцом из Риттена. Ребята возвращались домой после почти двухгодичного путешествия. Вечерами послушать их рассказы о заснеженных равнинах орков, чудесных чертогах эльфов и гномьих королевствах собирались все, кто был свободен от вахты.

Сегодня купцы из Фируза уговорили Терена рассказать о гномах. После нашествия демонов морское сообщение прекратилось раз и навсегда, южные моря попали в область аномалии, вызванной архидемоном. После этого на суда там стали нападать измененные. Из ста кораблей до земель гномов добирался только один, шансов же доплыть обратно и вовсе не было. Лишь немногие экипажи возвращались домой сухопутным путем вдоль земель эльфов и орков. Северный путь был свободен от тварей, но от этого не более проходим – большую часть года море оставалось покрыто льдами. Летом, когда немного теплело, любой корабль ждали бессистемно дрейфующие ледяные глыбы, которые топили самые прочные суда. Только орки решались выходить в северное море за рыбой и нерпой на утлых суденышках из кожи китов.

Потому все хотели знать, что делается по ту сторону Пустоши. Для многих леса эльфов казались недостижимой страной, а подземные пещеры гномов вообще сказкой.

– Все знают, что гномы – великие кузнецы, – рассказывал Терен, – но вот уже пять сотен лет мало кто видел их воинов. Хотя подгорные короли не дураки повоевать. Закованные в стальные панцири полки устраивают страшные битвы под землей. В семьях гномов доспех передают от отца к сыну, и сталь его не ржавеет сотни лет, потому гномьи рати не чета нашим, простые мастеровые вооружены как рыцари, а оружие знати – вообще с ума сойти можно… – Терен аж глаза закатывал, похоже, что он фанат военного дела почище нашего Рэнди.

– Ай, Терен, гномы не воюют верхом, конница беков разметает хваленые полки коротышек, – презрительно скривился фирузец, толстыми губами подъедая нанизанные на ветку хорошо прожаренные, сочные куски мяса, только что снятого с костра расторопным слугой.

– Не знаю, не знаю. Конечно, догнать конницу гномам будет невозможно, а значит, и причинить вред они ей вряд ли смогут. Но и беков, решившихся ринуться на строй гномов, ждет бесславная смерть. Да и гномы показали, что в борьбе с человеком они сильнее. В королевствах живет немало людей, сейчас там мир и покой. Люди снабжают гномов хлебом, овощами и мясом, те продают инструмент. Но раньше была война, и победителями безоговорочно остались гномы.

– Терен, лучше расскажи, какой товар вы везете?

– Это больше к хозяину. Мы с ребятами набрали, конечно, оружия, оно в Риттене шесть-семь цен стоит. Еще самоцветов, бус разных, браслетов медных да украшений золотых. Оно там дешевле, если серебром платить.

– Как так, объясни? – Фирузец недоуменно оторвался от бурдюка с вином.

– Монета золотая у них стоит десять серебряных, а у нас шестнадцать.

– Да у нас в Фирузе она стоит все восемнадцать. Эх, а привезти бы серебра туда да накупить золота.

– Так на деньги проще оружия взять или камней и получить шесть цен.

– Твоя правда, Терен.

– А какие они, пещеры гномов?

– Спускались мы по высочайшему разрешению в поземную столицу Тарнии. Это гномье королевство. Куча пещер, в них дома, а то и дворцы, кузни и мельницы на водяных колесах. Много чего. Освещено все какими-то хитрыми зеркалами. Да, чуть не забыл, гномы – мастера зеркала делать, не то что наши бронзовые. Делают из стекла как-то. Мы тоже набрали, только сохранить их тяжело. Лин, вон, ходил за водой и упал. Теперь осколки домой везет.

– А какие опасности были в пути? – Рэнди аж слюну пустил, ждет рассказа о кровавых побоищах.

– Путь длинный – в землях орков надо задаривать клановых вождей, иначе не пройти. Из-за конфликтов кланов шли зигзагом, иногда возвращались назад или уходили далеко на север, чтобы пройти территории, где идет война. У эльфов порядок, но людей они не любят, мзду дерут страшную и препоны торговле чинят. Только послы Риттена и защищают людей в этих негостеприимных землях. У гномов как у нас: разбойники, бароны…

– К оружию!! – в ночной тишине голос дозорного раздался необычайно громко.

Никто особо не ждал нападения в землях Риттена, да еще на такой крупный караван. Тем не менее, располагаясь на ночь, купцы по заведенному обычаю поставили телеги в круг, защищая шатры и палатки. Как выяснилось позже, это нас и спасло.

– Алекс, в тень! – приказал Рэнди.

Совет Рэнди был как нельзя кстати, я сам не сразу сообразил, что яркий костер – ориентир для лучников. Мы вовремя откатились – из темноты прилетели стрелы.

– А-а, шакалы! – закричал раненный стрелой фирузец.

Мы доползли до палатки. Расслабились, дьявол, броню и оружие оставили здесь. Около наших повозок пока было тихо. Рэнди, вооружившись, пошел руководить айвами и наемниками. Я еще копался, в темноте и без должной сноровки надеть весь панцирь получалось с трудом, несмотря на то что айвы постарались выполнить костяной доспех максимально простым. Из оружия в этот раз у меня с собой имелся небольшой арбалет, шип, кинжал и щит.

Неизвестные нападавшие пришли со стороны, где расположились шатры риттенцев и купцов из Ларога. Там уже шел ожесточенный бой, звенели сабли и слышались стоны раненых. Темень, сражающихся было не различить. Кто и с кем воюет?

– Алекс, у нас все спокойно, что будем делать? – спросил Рэнди.

– Оставь половину ребят у телег, с остальными пойдем помогать, а то сейчас и за нас примутся. Так, стоп – шауны пусть луки возьмут.

– Зачем они в темноте?!

– Потом, Рэнди, все потом. Ты тоже арбалеты возьми.

Скрываясь за палатками, мы подобрались к месту сражения. Судя по звукам, охрана еще сдерживала нападавших у телег.

– Так, ребята, я сейчас зажгу две вспышки, – объявил я, – не зевайте: светло будет двадцать – тридцать ударов сердца.

Пришлось воспользоваться старым трюком, который мы применили в детстве против Харна, только вот пакетиков с горючей смесью с собой, к сожалению, не было. Но нам требовалось хотя бы просто осветить, а не ослепить противника, так что сочетания зеркал и небольшого огнешара в воздухе могло хватить.

Как только над поляной перед баррикадой из телег зажглись импровизированные прожекторы, айвы принялись обстреливать из луков растерявшихся нападающих. Что явно стало для последних неприятным сюрпризом, и наши стрелы собрали богатую жатву. Как только мой магический резерв кончился, айвы, ведомые Рэнди, ринулись в битву. Мне ничего не оставалось, как двинуться за ними.

Глаза уже привыкли к темноте, и, к моему удивлению, стали вполне различимы сражавшиеся. То тут, то там в отблесках костров и поднимающейся на небе Сины, луны нашего мира, блестели клинки и доспехи воинов. Только вот отличить своих от чужих сначала казалось непросто. Хотя стало понятно, что ночные гости загодя пометили себя тускло светящимися полосами. Вдруг круг бешено рубящихся между собой людей резко расширился, освобождая место для легко перемахнувшего телегу исполина. Доспехи его были отчетливо видны даже в темноте. Рельефное чудо гномьей стали, казалось, оплетало могучий торс воина, наделяя его движения тяжелой силой, но вместе с тем не стесняя движений.

Воин тремя короткими выпадами уничтожил двоих охранников риттенского купца, а остальные, видя столь скорую расправу, невольно подались назад. Исполин, воспользовавшись замешательством, буквально развалил на части следующего охранника, стоявшего между ним и купцом Анхелем, хозяином Терена. Маневры эти привели к тому, что нападавший оказался по левую руку от меня.

Анхель приготовился защищаться, но шансов у грузного купца, давно перешагнувшего пятидесятилетний рубеж, было откровенно мало. Я же, рефлекторно развернувшись, попросту ударил шипом в сторону противника. Великан, который по неведомым причинам, видимо, поставил целью убить Анхеля, даже не стал защищаться, обоснованно считая, что пластинам его доспеха зубочистка вроде моей вреда не причинит.

Судя по всему, это был профессионал, способный не только рефлекторно отбивать удары, но и осознанно принимать их на доспех, если явной угрозы нет, а этот прием позволяет сделать работу эффективнее. Огромный меч врага должен был, начав вращательное движение, снести голову Анхелю и закончить свой путь где-нибудь в моем бренном теле. Но шип, с направленной сквозь него маной, проделав буквально иголочное отверстие, нашел плоть. Гигант, не ждавший такого, попытался отмахнуться, но тут выпавший из ступора Анхель обрушил на врага свой боевой молот, и все было кончено.

С гибелью предводителя темп ночных гостей несколько снизился. Душ из стрел и поддержка почти десятка бойцов переломили ход сражения. Кроме этого, успели вооружиться и подойти к месту схватки отряды других купцов, и противники, которых, по-видимому, было даже меньше чем нас, отступили.

Остаток ночи мы провели без сна в тревожном ожидании повторного нападения, но все обошлось. Утром риттенцы отправили гонцов к ближайшей заставе и людей в ближайшее село за телегами для раненых. Наибольшие потери понесли они и купцы из Ларога.

Как только пришли телеги, караван тронулся в путь, и дальше все прошло без особых приключений. К нам неожиданно присоединилась рота рейтаров, элитной тяжелой конницы Риттена, три десятка рыцарей, что, учитывая оруженосцев, слуг, пажей, составило без малого полторы сотни солдат. Так что до Балха – столицы Риттена – добрались с охраной, достойной иного герцога.

Тайна ночного происшествия открылась совершенно случайно. Вечером третьего дня, к стыду своему, невольно подслушал разговор между капитаном рейтаров и Анхелем. В тот день мы в который раз принимали благодарность от купца – он накрыл шикарный стол. Отказаться не было никакой возможности. Разошлись все довольно рано, завтра с утра опять предстояла изматывающая дорога. Но уже у своей палатки я вспомнил о забытом в шатре Анхеля плаще. Плащ не хотелось оставлять – стало заметно прохладнее и начались дожди. Да и получался неплохой повод поговорить наедине, мне требовалась кое-какая помощь купца. Но, не доходя до шатра, я услышал два приглушенных голоса.

– Анхель, почему не дождались охраны? – спросил капитан рейтаров у купца.

– Да, глупо получилось, но кто знал, такой путь проделали. Столько опасностей пройдено. Все посчитали, что после пересечения границы угроза миновала.

– Кто, думаете, организатор?

– А тут и думать нечего – эльфы, ублюдки перворожденные. Скинули на грифонах шесть-семь десятков свои воспитанников. У них все могло получиться, если бы не этот мальчишка Алекс.

– Откуда он?

– Вроде клонельский, со слов, первый раз в пути. Но парню лет восемнадцать, да и попутчики у него под стать. А что, есть подозрения?

– Да уж больно легко он наколол этого здоровяка. Доспех-то от коротышек, да не простой, работа, сразу видно, мастера. Посмотреть бы поближе на его шпагу.

– Да видел я, меч это костяной, искатели частенько таким балуются, но кость она и есть кость, куда ей до стальных клинков. Просто мальчишке повезло, клинок такой тонкий, что вошел в зазор между пластин. Он ему в бок попал, а там как раз стык.

– Может быть, Анхель, а насчет костей, бывают иногда такие штучки, вроде тех, что с адских рыцарей снимают.

– Твоя, правда, Айвен. А кости эти из Пустоши, он же клонельский, да и купцы из Ларога знали его покойного отца. Знатный был искатель. Думаю, мальчишка ни при чем, и зачем ему было спасать меня? Только из-за него и его кочевников мы сегодня с тобой разговариваем.

– Вот-вот, а кочевники, откуда такие? Знаешь ли, немного разбираюсь в них. Все же в Лароге прожил пять лет.

– А что с кочевниками не так?

– Судя по орнаменту – это шауны, но они как-то странно исчезли после последней войны между каганами. А тут всплыли.

– Паранойя у тебя, Айвен. Мало ли кочевников разбрелось по анклаву?

– Убедил, убедил, но все же не выпускай его из виду. Может, и пригодится чем.

– Я парнишке жизнью обязан, так что ты, Айвен, и не думай пасти его. Хорошо?

– Ладно, старина, лучше расскажи, как все прошло.

– Гномы с нами, за решение они проголосуют. Орки, ты знаешь, согласились давно. Теперь конец преследованию тех, кто придумывает машины, с Императором их более никто связывать не имеет права.

Голоса стали удаляться, а невольный слушатель с облегчением решил, что плащ может подождать и до завтра. Большая политика нам ни к чему, не надо нам ее. Даст бог, Айвен послушает просьбу Анхеля и оставит меня в покое. Так-так, а что сказал Анхель? Получается, теперь за технические придумки ничего не грозит? Наконец-то!

Давно пора было это сделать – человеческий анклав силен именно техническими новинками. Хотя какие они новинки – их Тин пятьсот лет назад придумал. Любому было понятно, что всякие там механизмы не могли способствовать призыву тварей. Вот магические новшества Тина сколько угодно можно ставить под запрет, и то выборочно. А технические изобретения сделали Риттен самой богатой страной человеческого анклава, так что преследование изобретателей выгодно только эльфам, которые, кроме магии, ничем больше заниматься не хотят. Хорошие, однако, новости. Надо завтра с Анхелем о жатках поговорить.

В Риттене шла уборка пшеницы, но, в отличие от Таленгера, люди на полях повсеместно применяли машины. О жатках, которые также придумал Император, слышали многие, но здесь я их увидел первый раз в работе. В один из дней, проезжая вдоль полей созревшей пшеницы, заметил лошадь, тащившую странный механизм. Управлял лошадью дюжий крестьянин, другой, помоложе, энергично махал длинной палкой со вставками – как оказалось, он сбивал срезанные колосья в короб механизма и пригибал несрезанные стебли к ножам.

Уборка урожая всегда была самым проблемным местом у крестьян. Если злаки пересыхали, зерно осыпалось, дожди и непогода и так сокращали короткое время уборки. На все про все у крестьян имелось максимум две – три недели. Потому сеяли в человеческом анклаве зерна ровно столько, сколько успевали убрать. В поле с серпами выходило все взрослое население, да и детям находилась работа. Труд это был тяжелый, изнуряющий, но от него зависело, голодным получится год или сытым.

Урожаи, как правило, созревали хорошие. Маги людей давно переняли у эльфов заклинания, повышавшие урожайность. В сухие годы школы магов, не бесплатно, вызывали дождь. Более того, существовало заклятие прогрева земли перед севом. Такое внимание к земледелию было понятным: наш мир на девяносто процентов существовал за счет крестьян. Богатство самых крупных магнатов определялось количеством зерна, которое он мог продать осенью. Ремесленные цеха и купцы пока не могли соревноваться с земледельцами. Земля и пшеница являлись основой экономики человеческого анклава. Орочьи кланы меняли свои товары на зерно, даже высокомерные эльфы вынуждены были покупать злаки, так как не могли вырастить их в своих лесах. Потому маги людей, эльфов, гномов и орков немало внимания уделяли тому, как получить богатый урожай. Эльфы продавали высокоурожайные сорта пшеницы, орки создали виды, которые худо-бедно могли расти даже в их холодных краях.

Так что, казалось бы, магия решила большинство проблем крестьян. Но уборка, во время которой даже не получалось задействовать тягловую силу лошади, сводила на нет все усилия магов. Один человек в среднем мог убрать один хорх земли (мера эта как раз таки и пошла от площади поля, которую взрослый мужчина мог убрать за день). Можно было засеять больше полей, благо земли и возможности ее обработать хватало. В плуг впрягали лошадей или волов и могли вспахивать огромные плодородные равнины, но все было бесполезно, так как как раз на уборке мощностей и не хватало, и урожай неубранным погибал осенью.

Решение проблемы предложил Двуживущий: его жатки позволяли убирать четыре хорха за день. В жатку впрягали лошадь, и два человека, один из которых вполне мог быть подростком, убирали столько, сколько четверо взрослых мужчин. После катастрофы механизм этот предали забвению, но позже про него вспомнили и построили жатки по старым чертежам. Сейчас в Риттене они используются повсеместно, принося этой стране огромный доход.

Вообще Риттен гораздо более лояльно относился к наследию Империи, здесь, кажется, лишь для отвода глаз говорили о потусторонних тварях, якобы вызванных Тином. Больше же упоминали машины, им созданные, начиная от ткацких станков, водяных мельниц и заканчивая жатками.

Мне проект был интересен. Тем более что имелась масса идей, как на нем заработать. Секрета из конструкции жатки никто не делал, потому в Таленгере легко могли их производить. Кстати, в западных провинциях они редко, но тоже встречаются. Однако изготовление стоило кучу денег, и не всякий кузнец был готов строить жатку. Выгода, конечно, присутствовала налицо – производительность увеличивалась вдвое, но трудности с изготовлением и стоимость тормозили процесс. Только отдельные продвинутые лоды что-то пытались сделать. Но большая часть из них слишком часто была занята военными походами, турнирами и балами. Купечество же, как правило, земель не имело. Потому в Таленгаре, да и во всем человеческом анклаве жатки почти не применялись. Только продвинутый и богатый Риттен мог позволить себе такую технику.

Мир Виктора вполне мог помочь решить эту проблему. Есть такая штука у них – лизинг. Купцы, имеющие деньги, но не имеющие земли, вполне могли профинансировать изготовление жаток, а потом сдать их в аренду крестьянам. Тем более была идея, как поднять их производительность до десяти, а то и сорока хорхов в день. А в свете подслушанного разговора Анхеля с командиром рейтаров она выглядела еще заманчивее. Решено: надо купить одну из жаток, а потом поразмыслить над ее проектом с Фаттом.

Глава 15 Балх

С высокого холма, на который вывела нас дорога, открывалась потрясающая панорама. Балх – столица Риттена – поражал всех, кто видел его впервые. Экономический центр всего человеческого анклава, альма-матер почти всех архимагов. Самый крупный город мира, с которым могли соревноваться лишь Лесные Чертоги Обладающих эльфов или подземный город Семи Королей гномов. Тир Таленгара – увеличенная в несколько раз копия Клонеля – показался бы в сравнении с Балхом жалкой деревушкой.

Город окружали невероятные по высоте и, как позже оказалось, толщине стены. Построенная из молочно-белого камня крепость возвышалась почти на сто локтей. Стяги на башнях парили так высоко в небе, что, казалось, соревновались с пролетающими мимо птицами. Но еще более грандиозной выглядела цитадель – город в городе. Холм самых богатых людей мира. Доступ туда простым смертным был заказан. Только высшая знать, талантливейшие маги, главы жрецов и богатейшие купцы могли позволить себе купить здесь клочок земли. Внутри цитадели располагались дворцы короля, приближенных сановников и архимагов, а самое главное, почти четверть пространства занимала единственная в мире Академия магии, шпили ее башен возвышались даже над стенами цитадели.

Балх разрастался с неимоверной скоростью, а потому внешнему периметру стен грозили все увеличивающиеся аршаимы ремесленников. Лет двести назад, чтобы обезопасить крепость, кварталы простолюдинов вывели из внутренних стен города и разместили в трех километрах от них. Отныне внутри оставались только торговые лавки купцов и дома дворян. Лишь немногие главы цехов могли позволить себе дом в пределах крепостной стены. Ремесленный люд селился в аршаимах – они по правильному кругу располагались вдоль белокаменной крепости. Каждый тоже являлся отдельным укреплением, охрана которого лежала на плечах стражников и ополчения из мастеровых.

Потенциальные враги для захвата столицы прежде всего должны были взять одиннадцать аршаимов, в которых проживало около пятисот тысяч жителей. Ополчение и стража только этой части города вполне могли сравниться с армией всего Таленгара. Потом атакующим потребовалось бы пройти три километра под обстрелом магов, которых, если учесть, что внутри цитадели располагалась Академия, имелось неимоверное количество, а также под огнем из баллист и тысяч арбалетов. Далее пришлось бы переправиться через ров шириной тридцать и глубиной шестьдесят локтей, заполненный водой. В нем, говорят, водилась пара десятков тварей, привезенных учеными Академии из морей близ южного побережья Пустоши. Своими глазами никто тварей не видел, но проверять слухи не рисковал. Одним словом, Балх не зря имел славу неприступного города.

Еще одна достопримечательность столицы – причальная станция для дирижаблей. Это единственный объект, расположенный между аршаимами и городской крепостью. Со слов Анхеля, огромные ангары дирижаблей располагались за чертой города, но на этой причальной станции производилась высадка пассажиров, чтобы тем было удобнее добираться до города. От причальной станции и до цитадели ходили роскошные кареты, стоимость поездки в которых включалась в цену билета на дирижабль. Особенно удобно это выходило иностранцам, не имевшим экипажей в Балхе, хотя большую часть путешествующих на сверхдорогом транспорте встречали собственные люди. Стоимость билета была единой для всех и составляла невероятные по меркам Таленгара пятьдесят золотых. На борт эти огромные монстры брали всего четыре десятка человек, но получалось, что за рейс король Риттена – владелец дирижаблей – выручал две тысячи монет. Какими-то играми в песочнице показалась наша возня с Черным бароном и казначеем.

Мы преодолели половину пути по широкой дороге между кварталами кузнецов и кожевников. С двух сторон на проходящие караваны давили высокие каменные стены. За гребнем зубцов мелькали шлемы арбалетчиков, несущих дозор.

– Смотри, Алекс. – Анхель показывал рукой в небо – на посадку плавно заходил дирижабль.

Туша рукотворного кита на время закрыла солнце.

– Это «Справедливый король» – судно ходит от нас до столицы Датлена. Представь себе: гонец, загнав десяток лошадей, доберется туда в лучшем случае за десять дней, но на этом корабле путешествие займет всего один день, а при попутном ветре и того меньше.

– А почему же вы не ходите на восток, в Тир, например? Было бы удобно хотя бы обмениваться письмами.

– Пустошь. Точнее, слуги проклинаемого Скаринга – гарпии. Дело в том, что та огромная сосиска, которая, собственно, и поднимает в воздух корабль, загорается от самой малой искры. Как только гарпии выстреливают своими раскаленными адским пламенем жалами, оболочка горит, а корабль падает. Так что рядом с бестиями жить ему ровно столько, сколько продержится маг, создающий щит. А из-за того, что размеры огромны, щит держится считаные мгновения. Была одна экспедиция в Пустошь, возглавлял ее архимаг Академии да с ним отправился добрый десяток его учеников. Так вот, они продержались час. К слову, из Пустоши только он и вернулся.

– Но как же, говорят, что корабли империи воевали и с драконами, и с орлами, и с гарпиями!

– Видишь ли, мой юный друг, те воздушные суда – плод техники и магии. Мы же утеряли многие секреты Империи и теперь лишь воспроизводим то, что осталось. Все-таки делаем что-то не так. Наши корабли двигаются только с магами, летописцы же утверждают, что имперские дирижабли могли делать это и без них. Щиты их не могли пробить объединенные усилия нескольких архимагов эльфов! А если и рушились, то жала гарпий и огненные стрелы эльфов лишь дырявили обшивку. Пожаров не происходило. У нас же, потеряй маг контроль, корабль рухнет вниз, и есть считаные минуты, чтобы предотвратить это. Потому на дирижабле всегда присутствуют минимум две команды из трех магов не ниже седьмого уровня и еще капитан, зачастую почти архимаг. Вот так! Конечно, может, корабли Двуживущего – только легенда, но я верю, что такие были.

– Так, значит, путешествие на дирижабле еще и опасно?

– Несомненно. Путники берут еду с собой, и сколь бы длинным ни был полет, вынуждены питаться холодной пищей. В зимние перелеты пассажирам дают шерстяные одеяла, но это не спасает от жуткого холода. Там, на высоте, гораздо холодней. Только недавно для обогрева стали использовать масляные лампы, огонь в них заключен в стекло, но и то многие считают, что риск слишком велик. – Анхель замолчал, похоже, наш разговор что-то ему напомнил. Я же переваривал услышанное.

Если сопоставить то, что я видел в последнем убежище Императора, получается, что та махина, непрерывно качающая энергию, и служила самозаряжающимся артефактом. Она обеспечивала маной щиты и двигатель дирижабля. Часть энергии, видимо, можно было распределить на орудия. То, что оболочка не взрывалась, скорее всего, зависело от газа. Местные маги имели идеальный инструмент – свои магические способности – для манипуляции с веществами, но, не понимая структуры атомарного строения веществ, способности эти использовались едва ли на десять процентов.

Тин, по-видимому, сделав дирижабль на водороде, бросил, как кость, магическую схему своим покровителям – Риттену и другим. Для себя же он приберег дирижабль на гелии, да еще и с единой автономной энергосистемой. Кроме того, оболочка судна Императора явно хранила следы резины и была очень плотной, поэтому даже без магической поддержки корабли Империи свободно держались в воздухе. У риттенцев же водород в оболочке сохранялся только с помощью магии и с падением щитов быстро улетучивался сквозь неплотную ткань. Значит, если удастся восстановить дирижабль Тина, появится возможность путешествовать по Пустоши. Перспективы очень заманчивые, но тут лучше все основательно выверить, а то голову за такое сокровище оторвут.

От размышлений я очнулся лишь около громадных ворот. Мы уже прошли предварительный досмотр на въезде в аршаимы, а далее ждал другой пост. Вместо добродушных увальней-кузнецов здесь стояли дюжие бойцы вышколенной стражи города. В полных доспехах, подтянутые, знающие свою работу профессионалы. За право торговать на внутреннем рынке брали два золотых с повозки, так что в город мы ввозили только оружие и эликсиры, покупателей на эти товары можно найти лишь внутри. Рэнди с частью айвов и наемников остался за стенами, они должны распродать товар, взятый из Тирена, на продовольственном рынке в одном из аршаимов. Торговать этими товарами за стеной было себе дороже. В центральном городе имело смысл продать только бочонки с икрой, их и перекинули к оружию.

Товар мы сгрузили в рекомендованный Анхелем склад, прямо отсюда его можно и продавать. Купец также подсказал несколько торговых домов, которые могли бы оценить и приобрести оружие. Сам Анхель соглашался взять почти половину товара, и в назначенной им цене не стоило сомневаться – человек он был благородный и спасителя грабить бы не стал. Более того, мы договорились о долгосрочных отношениях, и, если поставки оружия станут стабильными, Анхель планировал взять ссуду у ростовщиков и покупать весь мой товар. Сейчас у него имелась лишь половина необходимой суммы.

В Тире за все оружие мы могли получить не более пятисот золотых, из них что-то около четырехсот уже было потрачено на продукты и инструменты для айвов. В Балхе, по оценке Анхеля, выручка только за оружие, плащи, ножны из кожи тварей, палатки и прочее составляла около полутора тысяч золотых. Эликсиры мне посоветовали сразу нести в Академию, только там можно получить настоящую цену. Учитывая, что затраты по охране каравана покрывались операциями с продуктами и прочими товарами, которые мы брали в нагрузку, прибыль обещала получиться очень высокой.

Айвы пока не видели все возможности акрамов, но стоило подумать о том, чтобы искатели Абака ходили в Пустошь под их охраной. Это могло принести еще большие результаты. Акрамы провели бы отряды в такие места, где люди вообще пока не ходили, а добыча органов тварей вообще становилась детской задачей.

Разгрузив товар, мы отправились в порекомендованный Анхелем гостевой двор. Цены, мягко говоря, оказались недешевыми – золотой в день за не слишком большую комнату. Это притом, что воин-профессионал получал четыре золотых в месяц. Но здесь можно было завести полезные знакомства и найти потенциальных покупателей. В общем, плюсы перевесили минусы. В гостинице разместились мы с Рэнди, а наемники и айвы с повозками и лошадьми остановились в аршаимах. Там цены были гораздо демократичнее.

На следующей неделе мы с Рэнди в буквальном смысле сбились с ног: требовалось посетить множество мест, встретиться с покупателями, Академия магии, рынок… Предстояло еще закупить товар на обратную дорогу.

Первым делом мы распродали оружие и доспехи. Получили больше, чем ожидалось: у местной знати легкие костяные латы и кинжалы входили в моду, а платить эти люди готовы любые деньги. Потому торговцы, имеющие доступ в цитадель, скупили товар по цене, даже превышавшей оценку Анхеля.

Имперское оружие разобрали профессиональные воины – гиордские наемники, местные солдаты из Дикого легиона, который набирался из иностранцев, уголовников и прочей подобной братии. Этим людям разрешалось воевать чем угодно, потому каждый из них старался подобрать оружие по своему вкусу. Дикий легион давал право гражданства и прощение многих грехов, так что ряды его всегда были полны, несмотря на то что Риттен использовал легионеров во всех самых кровавых стычках. В общем, все удалось распродать за два дня.

Остался только доспех гестов. Отчаявшись продать его, мы вернулись в гостинцу, где в обеденном зале, на свою удачу, встретили самого настоящего геста. Угрюмый великан меланхолично поедал гигантских размеров бычью ляжку.

– Алекс, давай подойдем к нему! – предложил Волчонок.

– Рэнди, невежливо отрывать кого-либо от такого куска мяса, – усмехнулся я.

– Да, тут ты прав, давай тоже поедим?

Мы расположились за ближайшим столом. Официант появился сразу, как только определились с местом, – сервис был явно на уровне цен.

– Что угодно господам?

Мы заказали жареного мяса и вина. Официант порекомендовал оленину в ягодном соусе и красное фирузское с северных склонов Аруны.

– Давай оленины и кувшин вина! – Рэнди, наверное, предпочел бы жареную свинину, но под напором официанта немного стушевался.

Когда заказ был сделан, я поинтересовался у официанта:

– Мы бы хотели побеседовать с тем угрюмым господином за соседним столиком, не подскажете, как это лучше сделать?

– Рекомендую вам презентовать кувшин фирузского за его столик, так здесь принято. Думаю, это его сильно расположит к вам, – подмигнул официант.

Через несколько минут он поставил кувшин на наш столик, а потом и на соседний. Великан не спеша отпил вина из устрашающего размера кружки и, не торопясь, заел все несколькими кусками говядины, которые аккуратно отрезал от ляжки. Потом так же неспешно направился к нам.

– Что угодно господам?

– Уважаемый, меня зовут Алекс, сын Рогина, я купец из Клонеля, а это глава моей охраны Рэнди-Волк. – Мы привстали, приветствуя незнакомца.

– Я Тарин, сын Омаха, глава клана Серебряных Молотов.

– У нас к вам дело. Вы бы не хотели приобрести полный доспех Имперского легиона гестов, а к нему вот такие четыре молота? Рэнди, покажи! – Волчонок таскал один молот с собой, остальное дожидалось своего часа на складе.

Здоровяк аж затаил дыхание. Его пальцы с такой силой сомкнулись на куске железа, что, окажись в этих тисках моя рука, перелом был бы обеспечен.

– Сколько вы хотите за все?

– Мы впервые в столице, если вы готовы покупать, у нас есть посредник, лод Анхель. Вас удовлетворит названная им цена?

– Человек, я не пользуюсь посредниками, и немногие из них поистине смогут по достоинству оценить эту реликвию. Это доспехи Тролха Серебряного Молота, основателя клана и моего предка. Цена полного людского имперского доспеха – пятьдесят – сто золотых, в зависимости от состояния и комплектности, для гестов – две сотни. Но если эти символы есть на вашем доспехе, я готов заплатить в десять раз больше.

– Да уж… – Я почесал затылок: тут было над чем подумать.

– Есть только одна просьба, человек, – вздохнул гест. – У клана нет таких денег сейчас. Я готов заплатить две сотни сразу и остальное в течение года. Тебе никто не предложит больше.

Требовалось быстрее шевелить мозгами. Гесты сейчас набирают силу. Риттен в свое время поддержал остатки кланов, и они сослужили неплохую службу в войне с эльфами. Раса эта патологически честна и всегда платит по долгам. Сейчас с севера Балх прикрывает огромная по теперешним временам колония гестов, численностью что-то около трехсот тысяч. Учитывая, что на одну женскую особь у гигантов рождается четыре-пять мужских – это страшная военная сила. Гесты еще и отменные кузнецы. Так, по всему видно, что надо налаживать отношения с вождем.

– У меня к вам встречное предложение, – сказал я. – Мне нужны хорошие кузнецы и воины. Дайте мне возможность нанять желающих, а их оплату зачтем в счет стоимости доспехов.

– По рукам! – после недолгой паузы ответил Тарин.

На третий день мы попробовали пройти в Академию. К сожалению, в саму альма-матер попасть не удалось – чего уж там, нас и в верхний город не пустили, что было очень обидно. Тут, в среднем городе, имелись нововведения вроде водопровода, канализации, общественных карет, ходящих по определенному маршруту, освещения улиц в ночное время, театров, цирков, проходили уличные представления… Но что же тогда творится в цитадели?! По слухам, эта часть города больше походит на небесные чертоги.

Тем не менее из Академии нам ответили, но вместо допуска туда назначили встречу в таверне. На разговор явился сухонький старичок в сопровождении двух громил, которые, мало того что выглядели неплохими мастерами боя, так еще носили браслеты Академии магов, судя по символике – боевики.

Старикан сначала держался весьма чопорно, но его надменность и сухость как ветром сдуло при виде принесенных нами склянок.

– Молодые люди, откуда у вас это?!

Что так удивило дедушку, было непонятно, ведь в Пустошь помимо уроженцев приграничных Лагора, Судаха и айвов ходит куча искателей приключений со всего континента, так что вытяжки – не такая уж большая редкость.

– Вас что-то конкретно заинтересовало?

– Да вот эта синяя жидкость. Если не ошибаюсь, это экстракт из ядовитых желез Афибио Трециса.

– Досточтимый, мы не очень разбираемся в тварях, скажу больше: вообще не разбираемся.

– А как же?!

– Я это купил! – коротко прервал я не высказанный до конца вопрос.

– Понятно… – Старичок несколько поник. – Сколько вы хотите за все?

Нужно было наладить отношения с этим магом, похоже, товар придется сбывать только ему. Предварительно приценившись в местных лавках, мы рассчитывали получить около семи сотен монет. Но удивление старика по поводу какой-то там «афибио» резко повысило мои ожидания. При этом видно, что этот человек – явно не торговец, да и к деньгам, кажется, равнодушен.

– А сколько дадите вы? – Я решил его проверить.

– Ну, наверное, вы могли бы получить полторы тысячи золотом, продавая все не спеша, – поскреб подбородок старик, – но так как Академия возьмет все и сразу, то предлагаю тысячу четыреста.

Я был вынужден буквально рукой придержать отваливающуюся челюсть – ничего себе!

– По рукам! – Я не стал более торговаться, очень уж сумма была неожиданной, но тут же добавил: – Правда, есть одна просьба: не дадите ли сверху какой-нибудь классификатор тварей, чтобы, так сказать, знать, что в следующий раз привезти.

– Конечно, конечно, молодые люди, – заверил старик, – будет самый обширный фолиант и еще книга с указаниями, как делать вытяжки, максимально сохраняя их ценные свойства.

Расстались мы тепло. Старик предложил все, что касается вытяжек, продавать только ему и даже оставил свой амулет связи.

Следующим по плану значилась покупка жатки. Стало понятно, почему их так мало в Таленгаре: за агрегат запросили семьдесят золотых. На эту сумму крестьянин вполне сносно мог прожить два года, а пользы от гипертрофированной грабли было не столь много. Если учесть, что жатка заменит труд двух человек, то за эту цену можно было нанять тех самых двоих работников на пятнадцать лет. За такой срок железяка эта развалится от старости. В конечном счете я удовлетворился покупкой подержанной жатки за нереальные тридцать золотых. Так-то, если подумать, металла в этой псевдотехнике было в лучшем случае на пять монет, но скрепя сердце пришлось брать – Фатту явно потребуется прототип.

Потом мы осмотрели бумагоделательные мастерские, кузни и мельницы на речной тяге, да и много чего еще. Все это, конечно, делалось под видом покупок, иначе мастеровые вполне могли накостылять таленгарским шпионам. С образованием Виктора хватало нескольких взглядов и зарисовок вечером, чтобы воспроизвести принцип, заложенный во всех механизмах. Через Анхеля нашли несколько строителей, которые могли поставить нам кузницу и мельницу на следующий год, как только растают снега.

– Алекс, ну где ты будешь ставить мельницы и кузницы? – удивлялся Рэнди.

– Не переживай! Раз есть мастера, то и земля найдется, – заверил я. – Лучше давай съездим на стоянку дирижаблей.

– Давай, – обреченно вздохнул мой измотанный покупками и встречами друг.

Как я и считал раньше, дирижабль держался лишь на магии. Оболочка представляла собой скверно сшитый мешок из дурного качества ткани. Видимо, экономили, искренне не понимая, зачем расходовать такую уйму материи. На стоянке купол сдувался чуть ли не на треть. А на следующий день маги вновь совершали ритуал восстановления подъемной силы дирижабля. Двигателя или чего-то похожего не было и в помине. Судя по всему, силовым агрегатом выступала тройка магов.

Как мне ни хотелось посмотреть на все чудеса Балха, но пришло время отправляться домой: скоро начинался сезон дождей и тогда мы рисковали застрять здесь до зимы.

В обратную дорогу накупили все то, что требовалось айвам. Продавать в Клонеле или Тире товар, который уже давно к нам возят риттенцы, не имело смысла: пришлось бы сильно спускать цены, раздражая конкурентов. Тем более что спрос айвов еще далеко не был удовлетворен. Поэтому мы взяли привычный уже набор топоров, ножей, наконечников для стрел, холста, различных инструментов, стеклянные склянки и тому подобные вещи.

На самом богатом после гномьего рынке украшений я подобрал безумно красивые самоцветы, кучу заколок, гребешков, тонких эльфийских и фирузских тканей для мамы, сестры и, конечно, любимой. Все дела в Балхе были завершены, пора домой.

Глава 16 Новые идеи

Поездка в Балх получилась более чем удачной. Помимо огромной прибыли в три тысячи золотых, появилось немало новых идей. За осень, зиму и весну, пока барон с казначеем не начали активно осваивать земли Агеля и соседних сел, требовалось провернуть массу дел.

По прибытии в Клонель нас ждало письмо от Агеля – айвы переправили новую партию товара. Время еще было, и Рэнди отправился с грузом к Агелю. Возможно, успеем перекинуть привезенные инструменты и ткани шаунам до того, как перевал станет непроходимым.

Отряд Рэнди все успел: обмен совершился, кочевники, чтобы не ходить впустую, принесли еще одну партию оружия, так что мы имели почти столько же товара, сколько везли в прошлый раз в Балх.

В доме Дорна собралась вся моя дружная компания. В «Трех кружках» заказали роскошный обед. Рэнди принес бочонок отличного вина – решили отметить удачную поездку в Балх.

– Фатти слышал, что кто-то собирается жениться на дочери одного кожевенника? – подколол я приятеля.

– Угу, а я слышал, что кто-то сохнет по дочери одного кочевника, – не остался в долгу последний.

– Н-да… один – один, Фатт, – усмехнулся я.

– Давайте рассказывайте, как все прошло, – потребовали друзья, которые оставались в Клонеле.

– Ребята, съездили отлично. Мы привезли около двух с половиной тысяч золотом и еще товара для айвов на пятьсот монет. По клонельским ценам, так вообще семьсот – восьмьсот золотых получается.

– Ничего себе! Алекс, почему только для айвов, давай и здесь развернем торговлю.

– Многовато конкурентов, и спрос невелик. Чтобы продать все быстро, придется снижать цены. А это война с торговыми домами, которые на здешнем рынке давно.

– Уже слухи о нашем караване по рынку ходят. Многие говорят, что лезем не в свое дело. И Купеческая гильдия может спросить.

– Огл, надо аккуратно дать понять людям, что в городе риттенский товар сбывать мы не будем.

– Сделаем. Но возникнут вопросы – а куда будем сбывать?

– Запусти слух, что есть идея сходить в Ларог или даже к оркам. Наверное, орки лучше, где-то я слышал, что чем круче ложь, тем легче в нее верят.

– А что будем делать с такой кучей денег?

– Ну, зимой еще раз смотаемся в Балх. А потом надо решать основную проблему.

– То есть?

– Сладкая парочка.

– Думаешь, хватит сил?

– Нет, конечно, поэтому пора поговорить с Лонденелем.

– Понятно.

– Огл, как у тебя дела?

– Все по-прежнему, Киыс и Хаким наблюдают за домом. Наладил контакты кое с кем из стражи. Есть пара сборщиков налогов, один из казначейства. Список представлю.

– Не скупись на деньги, эти люди могут быть не нужны нам сейчас, но, кто знает, может, понадобятся в будущем. Присмотри людей в ремесленных гильдиях, нам скоро будет нужна поддержка кузнецов и каменщиков. Фатти, смотрел жатку?

– Да, посмотрели. Можем сработать и дешевле.

– Строить будем немного по-другому, нужно поставить вот такую штуку, я ее нарисовал, и короб больше сделать. Подумай, к весне нам нужна рабочая жатка. И еще: чтобы все вышло действительно дешево, нужно устроить мастерские вдоль речки около села Агеля, как ее там – Весновка?

– Ага, точно – Весновка. А зачем нам в эту глухомань лезть? И опасно же там!

– Во-первых, нам там в любом случае нужна база, селом Агеля не обойтись. Во-вторых, будем строить кузни по проекту риттенских, а для них нужна речка. Весновка как раз подходит. С мастерами из Балха и даже с гестами уже договорились, весной начнем стройку. Еще печи потребуются – будем плавить железо, из Штира также приедут люди нас обучать. Так что, Фатти, подбирай людей, желательно из вольных поселенцев, Гильдию к плавке мешать не стоит. Не хотелось бы, чтобы информация разошлась.

– Там же одна зелень, кузнецов почти нет!

– Специалисты из Штира и Балха обучат, так что подбирай молодых и смышленых. Да, Огл, секретность на тебе, попробуй внедрить пару ребят, пусть докладывают обстановку изнутри. И даже Фатт не должен их знать.

– Попробую.

– А на чьей земле строить будем?

– На своей, конечно.

– Это как так?!

– А для этого нам нужен граф, выкупим у казны все, что еще не оформлено. Местные сельчане неплохо к нам относятся, так что жатки там и будем внедрять.

– Там же леса непролазные.

– Это только в сторону Драконьего хребта, ближе к дороге на Ларог, где наш барон орудует, полно свободных земель для вспашки и, кстати, свободных от лодов.

Огл, тебе особое поручение: нам нужно перехватить двести – триста семей из числа переселенцев. Они должны пойти не в земли баронов, а к нам. Обещай деньги на обустройство. Расти, а ты найди грамотного крестьянина и начинай закупать все, что нужно, чтобы организовать три-четыре поселения. Инструмент, запасы семян, провизию, оборудование для кузниц и так далее.

– Это же огромные деньги. Трех тысяч нам не хватит!

– Да, Расти, придется занять деньги. Ну и до весны еще тысячу золотых принесет аренда домов, и за то, что прислали айвы, можно выручить пару тысяч.

– Почему делаем ставку на жатки?

– Не только на них. Прежде всего, нужны кузни. То, что покупаем дорого, можно делать дешевле. Плавить железо тоже дешевле. Лес у Штира уже чуть ли не дороже руды. Углежоги вынуждены поднимать цены, и приходится ездить за подходящей древесиной все дальше и дальше. А бароны, почуяв выгоду, просят все больше и больше. Мы же за бросовые деньги выкупим леса вдоль Драконьего хребта. Они пока никому не нужны – корчевать дорого, а переселенцы там выжить не могут: нужен год, чтобы подготовить поля, а год их кто-то должен кормить. Агель говорит, что они выжили только из-за того, что захватили подходящие прогалины, а потом стали потихоньку корчевать лес в округе. И все же в первый год голодали, спасая семена.

– И чего тогда эти переселенцы к нам идут?! – поинтересовался наш тугодум-кузнец.

– Фатти, в Риттене крестьянин платит двадцать пять – тридцать золотых налога в год. Не деньгами, но пшеницей, медом, вином… У нас всего десять, а если селишься вдоль Драконьего хребта, вообще получаешь огромные льготы. Вроде пять лет без оброка, а потом еще десять всего половину от нормы. Делают это, чтобы заселить земли, освобождающиеся от Пустоши. Льготы эти ввели, когда в центральных королевствах думали, что у нас рыцари Хэллэриана на каждом углу, тогда только так людей можно было заманить. Шли в основном бедняки с запада, с которых тамошние лоды по три шкуры сдирали. А сейчас здесь спокойно, и твари Пустоши давно не появляются. Потому переселенцев будет все больше и больше, надо захватывать земли, пока не поздно.

– Ну, не так уж и спокойно, Агель говорит, в лесах полно измененных.

– На налоги, что герцог не берет со своих вассалов, можно нанять пару охотников – они и разберутся с измененными. Еще и вытяжками поторгуют. Поэтому, когда выкупим земли, нам помимо кузнецов, углежогов и пахарей будут нужны охотники.

– Алекс, все равно не понял, при чем тут жатки? – продолжал недоумевать уже Волчонок.

– Расти, я исходил из того, что просят айвы, а им нужны зерно и инструменты. Возить зерно из центральных провинций Таленгара дорого, можно покупать его на месте. Но переселенцы сами еле-еле сводят концы с концами. И знаешь почему? Думаешь, земли недостает? Нет, просто не могут собрать урожай, не хватает рук. Полно земли, но сеют ровно столько, сколько могут зерна собрать. А с жаткой посеют в три-четыре раза больше, если у Фатти все получится, то в десять раз! Излишки продадут нам, часть возьмем как расчет за использование наших жаток. Надо больше плугов закупить, риттенских, с ними будет не проблема увеличить пашни. Ну а кузни здесь как раз. Жатки будем делать, а потом и плуги. А то в Риттене запросили пятьдесят золотых за одну.

– Алекс, нам ведь все равно руду придется возить, так что не дешевле ли в Балхе все заказать.

– Дешевле возить руду, чем уголь. И работники обойдутся дешевле, чем в Штире. Ну и есть одна идея, только о ней пока ничего не скажу, нужно все проверить.

Огл, Рэнди, нужно подыскивать людей. Казначей и барон сейчас сильны своими бандами на дороге, как только получу одобрение от Лонденеля, будем их уничтожать. Нам нужно где-то восемьдесят – девяносто бойцов. Человек пятьдесят наймем из айвов, но необходимо разбавить их бойцами, привычными к пешему бою в тяжелых доспехах. Людей подбирайте аккуратно, нужно их пару месяцев потренировать, и так, чтобы ни одна душа не знала, к чему готовимся. Поэтому предлагаю арендовать у Агеля пару общинных домов, он упоминал, что они пустые стоят, там и размещать людей. Рэнди, отряды на тебе. Огл – на тебе безопасность, даже воины не должны знать тему контракта до того, как мы начнем дело. И попробуй выявить «крысу» – она обязательно будет. В Клонеле никого не нанимать, только чужих. Наверное, придется кому-то из вас в Тире пожить.

– Уф-ф, ну ты, Алекс, и выдал! Нельзя вас больше в Балх отпускать – столько работы сразу навалил!

– Давайте праздновать, а то вино выдохнется.

– Ага, оно из твоей кружки испарилось?..

Тремя днями позже при содействии лода Гора и Сапога удалось попасть на прием к Лонденелю. Размышляя о том, что давно пора свести Огла с лодом Гором, я по длинному, мрачному коридору добрался до кабинета графа. У дверей стоял охранник в полном доспехе и с устрашающего вида алебардой в руках. Что, интересно, он с этой дурой будет в коридоре делать?

– Меня зовут Алекс, граф Лонденель назначил встречу.

– Проходите! – Громила отодвинулся от двери, за которой в комнате ожидания расположились пять человек – парочка благородных, двое купцов и маг. Народ особо не жаждал попасть в эту приемную: сюда намного чаще приводили провинившихся перед герцогом людей, чем приходили те, кто о чем-то просил.

После двух часов ожидания я замер в поклоне перед сидящим в кресле дородным мужчиной. Граф Лонденель, несмотря на свой простоватый и добродушный вид, являлся фактически хозяином всех ищеек герцога, крупнейшим землевладельцам, доверенным лицом по сбору налогов, таможенных пошлин и очень жестким дельцом.

– Доброго вам здравия, ваше сиятельство!

– Ну и вам, молодой человек, не хворать. – На меня с икоркой смеха глянули прищуренные глаза добродушного толстяка, ну совсем как отец Расти. – Не стесняйтесь, излагайте.

– Меня зовут Алекс, я сын Рогина, оружейника. Несколько месяцев назад мой отец был убит на границе Судаха.

– Он был искателем?

– Да, ваше сиятельство. Но я бы не стал обращаться к вам, если бы не было причин считать, что в смерти отца замешаны влиятельные сановники герцогства.

– Хм-м… продолжайте!

– Появились доказательства, что в смерти отца прямо повинны граф Линдсток, казначей герцога и вассал короны Таленгара Черный барон.

– Знаете ли, Алекс, для таких серьезных обвинений столь серьезных людей надо иметь очень веские доказательства.

– Они со мной, ваше сиятельство. Здесь признание, написанное со слов капитана судахской стражи Тари эль Хакана и подписанное им. К сожалению, капитан мертв. Но на смертном одре он раскрыл весь преступный замысел. Моему отцу были ссужены две тысячи золотых двенадцатью ростовщиками Клонеля, все они продали закладные казначею. Предполагаю, что выкуп был из денег казны с переводом права покупки на Линдстока. Далее, со слов судахца, он получил распоряжение убить отца и забрать деньги. При этом Линдсток должен был выкупить заложенные здания рынка города Клонель по цене в четыре раза меньшей, чем они стоят сегодня, а капитан передать ему искомые две тысячи золотых.

– Звучит очень правдоподобно, но этого явно маловато, молодой человек. Слова погибшего и его показания могли быть получены под пыткой, проверить, истина это или нет, невозможно.

– Понимая это, ваше сиятельство, я за прошедшие месяцы собрал информацию о деятельности этой группы. Нами раскрыта целая сеть банд, которые располагаются вдоль дорог из Клонеля в Тир, Ларог и вольные баронства. Все события задокументированы. Есть отчет барона Ал Лодзеля, который казнил восьмерых из пятнадцати напавших на меня людей по дороге в Судах. Там, правда, есть лишь упоминания о сети банд без какой-либо привязки к казначею и барону. Но существуют два живых свидетеля, в настоящее время содержащихся у айвов за Драконьим хребтом. Эти люди в составе сводного отряда численностью пятьдесят мечей совершили нападение на село Малые Разлоги два месяца назад. Из этих пятидесяти человек два десятка были воинами дружины Черного барона, остальные же – членами различных банд, которые, со слов пленников, перенимали воинское искусство у солдат барона. Здесь свидетельские показания, подтвержденные старостой села и свободным поселенцем Агелем.

Я выпалил все это и почувствовал, что лоб мой покрылся испариной. Граф внимательно посмотрел на меня.

– Попей воды, – предложил он.

– Спасибо, ваше сиятельство, – искренне поблагодарил я и продолжил: – Кроме того, месяц назад на мой караван, следовавший из Клонеля в Тир, было совершено нападение. Плененный член банды также признался в том, что состоит в тайной сети, связанной с бароном. Он тоже жив и может дать показания. Ну и в завершение: есть несколько задокументированных городской стражей свидетельств о покушении на меня, правда, нападавшие были убиты, но факты эти смело можно связать с попыткой отнять наследство моего отца. Опять же покушения прекратились, как только был выплачен кредит, и я вступил в законное право наследования.

– Убедительно, очень убедительно. Дай-ка материалы, подумаю на досуге. Неплохо проделанная работа. На службу не думал идти?

– Нет, ваше сиятельство, но я бы хотел получить вашу поддержку.

– Вот как? – прищурился граф. – И какую же?

– Мне нужно содействие в выкупе земель вдоль Драконьего хребта и участка рядом с городом Штир. Ну и содействие в получении трех герольдов его величества сроком на месяц за мой счет. И креди…

– Стоп, стоп! – перебил меня Лонденель, хлопнув ладонью по столу. – Давай помедленнее и подробнее.

– Хорошо, извините, ваше сиятельство. Первое. Земли вдоль Драконьего хребта, акты о расположении за подписью комиссии по землям герцога я приложил. Они не заселены никем, это территории, сравнительно недавно отторгнутые Пустошью. У меня есть план их освоения – там неплохая речка, на которой можно поставить кузницы и плавильные печи на водяном приводе по образцу Риттена и Штира. Недорогой древесный уголь сделает наши изделия из железа более дешевыми, чем привозные.

– Понятно, а оплатить по стандартной цене сможешь?

– Да, при условии, если вы выполните мою четвертую просьбу.

– Наглец, однако! – хохотнул граф и милостиво махнул рукой. – Продолжай!

– Второе. Рядом со Штиром есть свалка, куда свозят отвалы из плавильных печей, я нашел им применение и хочу купить. Можно было бы просто вывезти отвалы, но когда поймут их ценность, то могут возникнуть ненужные споры.

– Этот вопрос легко решить: владелец отвалов, барон Ал Крук, давно сетует на указание короны о выделении этих земель под отвалы. Участок там небольшой, но это оскорбляет барона, дескать, в душу ему нагадили. Так что он с радостью тебе все отдаст и, наверное, даже задаром. Но решение короны об отвалах ты должен будешь исполнять и не препятствовать штирцам вываливать мусор уже на твою землю.

– Я только рад буду!

– Ну что ж, посмотрим.

– Третье, ваше сиятельство. Я хочу собственными силами уничтожить банды разбойников Черного барона. Для этого мне нужны свидетельства законности действий, произведенных на землях короны, – не хочется завтра оказаться под судом.

– Лукавишь!

– Никак нет! Согласно уложению Рикара Великого, торговые дороги, проходящие по землям вассалов, являются владением короны, и отчуждение земель короны проходит в присутствии герольдов его величества.

– Ты, никак, хочешь разбойников ограбить?

– Да. – Я позволил себе улыбнуться. – Полагаю, что часть таверн является базами, а их хозяева – осведомителями разбойников. Потому в качестве компенсации хочу перевести эту собственность на себя. Кстати, в моих документах приложено несколько фактов, когда старые таверны сжигались, а их хозяева исчезали. Прямых свидетельств, что это действия казначея и барона, нет, но косвенно можно утверждать, что честных трактирщиков заменили на наушников разбойничьих банд.

– Складно излагаешь! Ну давай, выкладывай последнюю просьбу.

– Мне не хватает денег на все это. Нужно что-то около семи тысяч золотых кредита.

– В чем же дело? – картинно поднял брови Лонденель. – Обратись к ростовщикам.

– После случая с отцом есть опасения, что если возьму такой заем, то меня убьют, и, наоборот, выдача кредита из казны герцога под вашим патронажем продемонстрирует моим недоброжелателям, что я под вашей защитой. В залог я предложу тридцать восемь домов и оружейную лавку, стоимость которых сейчас где-то десять тысяч золотых. Документы на закладную в этой папке! – Я протянул бумаги графу.

Граф кивнул:

– Хорошо, если все, как ты говоришь, то я тебя поддержу. Но мои люди посмотрят бумаги. Условия такие: за земли вдоль Драконьего хребта заплатишь тридцать процентов от казенной стоимости. За кредит – десять процентов казне, пять мне, и вперед, за весь срок кредита. Участок в Штире, считай, мой подарок, письмо к Ал Круку ты получишь. Касательно таверн, тысячу золотых отдашь, как только получишь кредит. Устраивают такие условия? – усмехнулся Лонденель.

– Спасибо, ваше сиятельство. Более чем устраивают!

– Надеюсь, мы сработаемся.

«Ну уже нет, не надо такой чести!» – подумал я. Надо будет быстрее с этим волчарой рассчитаться и реже напоминать о себе, а то сожрет, не заметив.

Земель я по картам насобирал все, что свободно от благородных и вольных поселенцев, – там тремя кусками получается по территории что-то примерно равное владениям Черного барона, можно спокойно пару тысяч семей расселить, и еще останется два таких же участка с лесом. Вначале хотел прихватить горы, но сейчас на них денег нет, а вероятность того, что там залегают какие-то полезные руды, мала, маги это место просканировали вдоль и поперек еще во времена Императора. У нас, кстати, в отличие от мира Виктора, ископаемые ищут не в пример проще. Маги земли делают несколько проходов – и все. В общем, от бесполезных скал пришлось отказаться, зато на одном из участков по соседству с Весновкой есть огромное месторождение угля. Судя по описанию, его там можно просто выкапывать. Но уголь у нас используют слабо – в основном в городах вроде Тира или Балха, где отопление стоит диких денег. Транспортировка угля в Тир сделает его продажу абсолютно невыгодной, однако земли эти я все же прихватил, запас лишним не бывает.

Я прикинул, что получается. Тысячу золотых за таверны, за землю цена минимальная, но территория-то громадная, придется где-то три тысячи отдать в казну и тысячу графу и проценты за заем – триста пятьдесят золотых сразу. В общем, в пять тысяч уложусь. С учетом кредита остается около пяти тысяч на содержание небольшой армии, постройку кузниц, плавильных печей, жаток, домов поселения и прочее. Должно хватить, но с большим натягом. А жизнь показывает, что денег не хватает всегда.

Сделка по выкупу земель прошла на удивление гладко, причем деньги пришлось брать прямо в логове Линдстока. Бумаги оформили за пару недель – граф оказался тем инструментом, который заставляет работать механизм бюрократии с точностью имперских часов.

Осенью с ребятами безвылазно сидели в Клонеле – по дешевке скупали местные продукты. Урожай в этом году был неплох, и в арендованные склады непрерывно поступали запасы зерна, меда, сушеных ягод, фруктов и овощей, сушеная рыба, соленое и копченое мясо, вяленая конина, глиняные кувшины с растительным маслом и многое другое.

Как только установился снег, Расти с лодом Гором направились с письмом графа в Штир, где за смешные пятьдесят золотых получили право владения на отвалы штирских кузнецов и земли на лигу вокруг – именно они подпадали под приснопамятный указ короны. На обратном пути в Тире вручили мзду человеку, указанному графом, по двадцать пять золотых на инспектора, и еще в два раза большую сумму чинуши запросили по окончании дел. Также подтвердились договоренности с кузнецами и плавильщиками руды о постройке завода вдоль Весновки.

Огл тем временем отправился в дальнее путешествие. В Тире, Риттене и дальше на западе он нанимал людей, которые агитировали многочисленных переселенцев идти в наши владения. Мы предлагали подъемные, чего не делал ни один землевладелец. Но и предъявляли жесткие условия отбора: нам требовались молодые семьи и мужчины – преимущественно земледельцы, кузнецы, каменщики и плотники. Переселенцев ждали к концу весны. Расти снял в аренду несколько складов в Клонеле и продолжал закупать инструменты и провизию, договорился с несколькими фермерами о продаже скота весной.

Агель и его лига еще летом получили заказ на заготовку бревен. Их складировали в штабеля и накрывали соломенной крышей. Также под руководством нескольких опытных углежогов начали производство древесного угля. Цена с учетом достаточно дешевой рабочей силы и бесплатного леса получалась в несколько раз ниже, чем в Штире. Кроме того, село Агеля и его ближайшие соседи согласились вспахать и засеять в три раза больше земли, чем обычно. Нам пришлось закупить несколько десятков лошадей для вспашки, но уборку, как предполагалось, будут уже проводить переселенцы с новыми жатками, так что затраты должны себя оправдать.

Фатти работал над новой жаткой, плугами и прочим. Дополнительно он заведовал огромным быстрорастущим складом инструментов. Я и Рэнди с попутным караваном совершили еще одно путешествие в Риттен. Там мы продали оружие, добытое айвами, выручили около двух тысяч золотом, но эти деньги были тут же потрачены: планировалось строительство завода с тремя кузнечными молотами на водяном колесе, а к нему требовалось разнообразное оборудование – меха, наковальни, молоты, щипцы и масса инвентаря. Часть денег отдали строителям кузниц в качестве предоплаты за их работу летом.

Помимо оборудования для плавильных печей и кузниц было заказано огромное количество пил, стальных балок, металлических деталей, из которых с помощью незначительной доводки Фатти мог собрать лесопилку по моим чертежам. Честно говоря, я голову сломал. От Виктора по данному вопросу имелись только общие знания механики и математики, а вот тонкостей не знает ни один теоретик. Так что будет лесопилка работать или нет – спорный вопрос.

Еще требовались чертежи и детали для постройки водяной мельницы. Конечно, хотелось сразу построить мельницу с валками, но пока хватит той, что будет сделана риттенскими мастерами. Да и объемов зерна больших нет. Апофеозом трат стал огромный заказ на новые колесные плуги, топоры, лопаты, грабли, гвозди, молотки, пилы и другие инструменты.

Глава 17 Наша маленькая война

Параллельно с торговыми делами компания активно готовилась к войне. В Балхе мы с Рэнди разделились – я повел караван в Клонель, а наш вояка направился в Гиорд. Там надеялись застать лода Томена с Аксом Холодом и его честной командой. Позарез были нужны надежные наемники.

Сейчас наш отряд состоял из десятка айвов, двух ветеранов и трех юнцов, нанятых еще в прошлый раз, но этого было недостаточно для разгрома всех банд Черного барона. Планировалось зачистить все три направления от Клонеля в Ларог, Судах и Тир. Для этого требовались три группы численностью пятнадцать – двадцать человек.

Вообще, несмотря на всю пользу, которую банды приносили тандему, они же являлись и самым слабым местом противника. Разбойники были разрознены, управление осуществлялось стихийно, потому, начни кто выбивать бандитов по одному, ни объединиться, ни попросить помощи у своих покровителей они не могли.

Люди Огла нашли почти всех врагов. Семь банд контролировали дорогу от Клонеля до Тира, четыре – до Судаха и шесть – до Ларога. Общая численность в них колебалась от пяти до пятнадцати человек. Члены банд иногда уходили жить в села, но с началом весны, когда на дорогах появлялись караваны, разбойники должны были собраться полным составом.

Было заманчиво нанять наемников на пару месяцев, выполнить операцию, а потом завершить наем, но торговое дело без стального кулака быстро находило нового хозяина. Потому Рэнди ставилась задача обкатать нашу новую армию и нанять подходящих людей на постоянной основе. Постоянно пользоваться наемниками мы не могли – слишком велик риск нанять не тех людей. Потому в поселке Агеля развернули тренировочный лагерь. Помимо полутора десятков солдат наняли еще тридцать айвов, а Рэнди таки нашел лода Томена, Акса Холода и с ними пятнадцать бойцов.

Сформировали три группы, в каждой по равному количеству айвов и наемников. Первую команду возглавил лод Томен, поддержка за мной. Мое хиленькое магическое прикрытие должен был компенсировать опыт капитана наемников. Вторая группа – Акс и Огл. По большому счету и магическую поддержку, и руководство операцией было за Аксом, а Огл шел учиться. Последней группой руководил Рэнди, магическую поддержку обеспечивал наш старый друг Лианг.

Банды имели базы – как правило, простой деревянный сруб с несколькими окнами и никак не укрепленной дверью. Исходя из этого, под руководством лода Томена стали проводить тренировки. За тыном у Агеля находилось несколько отдельно стоящих домов, в которых, до того как построили единый поселок, жили первые переселенцы. На них и отрабатывалась тактика уничтожения банд. Два отряда по два десятка бойцов пытались выбить два других отряда по десять человек. Менялись дома, время атаки, тактика нападений. Но самое главное, люди притирались друг к другу, гиордцы обучили солдат языку жестов, айвы продемонстрировали свои навыки лучников, в этот раз среди них было несколько неплохих специалистов ближнего боя, вооруженных имперскими мечами, традиционными копьями и костяными щитами. Каждый представлял, чего ждать от мага. Подготовка шла с середины зимы до ранней весны.

Как только подсохли торговые пути, тысячи караванщиков отправились в путь в дальние страны. С одним из таких караванов пришли три королевских герольда из Тира. Эти чиновники имели право фиксировать совершавшееся на землях короны правосудие. Караванные дороги в соответствии с уложением Рикара Великого, правившего пару сотен лет назад, являлись собственностью короны, вершить закон в части любого имущества, расположенного в ста локтях по обе стороны от дороги, могли только чиновники канцелярии монарха.

В Таленгаре с разбойниками разбирались круто: или отрубленные конечности, или ветви деревьев вдоль дороги, при этом герольды наделялись правом отнимать имущество преступников и их пособников в пользу либо казны, либо охотников, уничтоживших банду. Члены семей, знавшие о разбойничьей деятельности отца или брата, как правило, отправлялись доживать свой век на каменоломни.

Задумывая почистить разбойничьи угодья Черного барона, я решил одновременно пополнить свой кошелек и нанести удар казначею, который в этом тандеме ведал финансами. То, что разбойники нападали именно на маленькие караваны, говорило о наличии сети осведомителей. Это мог быть кто угодно – от жителей деревенек до трактирщиков. На последних-то и решили сосредоточиться. Лод Гор вместе с Оглом, не бесплатно, конечно, получили информацию о том, что казначей хлопотал о переоформлении двадцати одной таверны на подставных лиц. Зачем они требовались казначею, было абсолютно понятно.

Тут безупречный Линдсток явно дал маху. Если нам удастся доказать связь между разбойниками и тавернами, то казначей официально становился подозреваемым в организации разбоя. Если раньше все свидетели могли лишь показать на связь с дружиной Черного барона, то тут ниточка вела к его непосредственному партнеру, и казначей, которому герцог Ал Клонель безоговорочно верил, выкрутиться бы уже не смог.

Таверны же усилиями герольдов перейдут нашей компании после признания в соучастии в разбое, которое, безусловно, будет выбито из бандитов. Прибыль от операции обещала быть неплохой. Несмотря на триста золотых, в которые обходился отряд ежемесячно, и взятки Лонденелю и герольдам, таверны могли в будущем перекрыть эти расходы, а как на них заработать, на то имелась гора идей.

Начинали от Клонеля. В каждом отряде вместо общей телеги для доспехов и провизии имелись вьючные лошади, по одной на каждую пятерку воинов. Еще несколько заводных взяли на всякий случай. В трех местах на дороге организовали подставы – там нас ждали свежие лошади и можно было оставить на хранение трофеи. Для этого специально наняли нескольких крестьян. За отрядом шел целый караван будущих трактирщиков с персоналом, которые должны встать на замену тем, кого казнят герольды. Простой персонал, скорее всего, ни при чем, но и его, от греха подальше, я планировал заменить. Скорость отряда должна быть выше, чем у возможных беглецов: бандам нельзя дать возможность скрыться или подготовиться к нападению.

Рэнди досталась дорога на Ларог, Оглу – Судах, меня ждал Тир. Уже в дневном переходе от Клонеля мы сидели в засаде вокруг одинокой избушки в глубине леса. По данным Огла, здесь находилась база одного из самых больших отрядов – двенадцать бойцов. Правда, могло оказаться и больше – кто знает, может, к весне набрали новых людей. По разработанной ранее схеме дом с четырех сторон контролировали четыре тройки лучников. Два отряда по четыре человека из гиордцев и айвов, вооруженных для ближнего боя, должны были контролировать возможные прорывы. Ведь, соберись бандиты в кулак, у них имелись все шансы смять тройку лучников и уйти, а в нашу задачу входило уничтожение максимального количества разбойников.

Первым отрядом отбойщиков командовал я, вторым – лод Томен. Вокруг хижины не располагалось никаких постов, дисциплина у разбойников аховая, и это позволило спокойно разместиться в зарослях вокруг поляны, на которой находился разбойничий притон. Логово представляло собой четырехстенный сруб, покрытый соломой. Напротив двери расположился отряд лода Томена с герольдом и две тройки лучников: вероятность того, что бандиты кинутся в дверь, была высока. Другие две тройки лучников охватывали три оставшиеся стены, ну а моя пятерка расположилась ровно напротив стены с большим окном, из которого легко мог вылезти человек.

Атака началась по сигналу лода Томена. Десяток стрел с намотанной на них паклей прочертили огненные дорожки. Паклю предварительно пропитали земляным маслом и подожгли. Начался пожар. Четверо разбойников, еще не понимая, что это нападение, выскочили на улицу и тут же стали легкой мишенью для шаунов, которые расстреляли не успевшего надеть броню врага почти в упор.

Оставшиеся затаились. В окне, видимо распахнутом из-за духоты, несколько раз мелькали чьи-то тени. Айвы реагировали моментально, посылая в проем стрелу за стрелой, но принесло ли это какие-нибудь результаты, было непонятно. Вскоре запылала соломенная крыша, на раздумье у бандитов оставались считаные минуты.

– Именем короны, сдавайтесь! Выбрасывайте в дверь оружие и выходите по одному! – зычно прозвучал голос герольда. – Я герольд его величества, те из вас, кто не окажет сопротивления, будут отправлены в каменоломни, но сохранят жизнь, непокорных ждет смерть.

– Да пошел ты! – Из небольшого окна рядом с дверью вылетел арбалетный болт; к счастью, стрелок, опасаясь высовываться, выстрелил наугад и никому не причинил вреда.

Я пропустил момент, когда из открытого окна выпрыгнул первый бандит, следом за ним стали появляться другие. Эту стену сейчас контролировали двое лучников, и они успели убить и ранить только троих рванувших к лесу дюжих мужиков.

Моя пятерка ринулась навстречу троим оставшимся на ногах врагам. Бой занял считаные секунды. Вот гиордец отточенным ударом режет руку молодого парня, тот, роняя меч, подставляет незащищенное горло под колющий удар. Другой яростно отмахивается огромным боевым топором от айва с копьем и молодого гиордца с длинным узким мечом. Третий, судя по виду фирузец, неожиданно уклонившись, бросился прямо на меня. Я, оглянувшись, понял, что перехватить юркого и гибкого фирузца никто не успевает – видимо, бандит выбрал это направление из-за моего явно не очень боевого вида: чтобы не дразнить грабителей, мои костяные доспехи, как и щит, были обшиты кожей. Первые выглядели как простой колет, а последний здорово походил на щиты вроде тех, что носили воины, живущие южнее Судаха, такая поделка сносно держала удар каменного топора, но в век железа была скорее издевательством над современным оружием.

Я вытащил свою зубочистку, чем, похоже, изрядно насмешил подвижного, как ртуть, бандита. Тот небрежно отмахнулся от моего выпада устрашающего вида мечом и резким колющим ударом длинного, в три ладони, кинжала ударил в подставленный щит – разбойник рассчитывал пробить кожаное недоразумение и пришпилить его к моей руке. Потом он сразу же бросил свое тело вбок в попытке обтечь меня слева и уйти в лес.

Но стальной клинок бессильно отскочил от хитинового щита, а моя «зубочистка», которая, судя по внешнему виду, уже должна была валяться где-нибудь на земле в виде нескольких обломков, мягко вошла в податливую плоть. Трехгранное лезвие с выплеском силы пронзило врага почти насквозь. Тот умер, так и не поняв до конца, что случилось.

Как оказалось, в банде насчитывалось полтора десятка человек. Пятеро из них, бывшие жители соседних деревень, безропотно сдались и сейчас давали показания герольду. Сопротивление оказали настоящие разбойники, часть которых была из Фируза, а остальные – таленгерские лихие люди, собравшиеся на зов главаря. Последнего прикончили, когда он выскакивал в окно. Субчик же, доставшийся на мою долю, как выяснилось, являлся его правой рукой и своим умением пользоваться мечом и кинжалом держал в страхе весь отряд. Соперником я ему был никаким, но противника сгубила излишняя самоуверенность.

Когда лод Томен подошел с флягой вина, меня бил озноб – запоздалая реакция на выброс адреналина.

– С победой!

– С победой! – Я опрокинул флягу, сделав огромный глоток неплохого вина, принесшего так необходимое расслабляющее спокойствие. Гиордец явно знал толк в психологии, на то он и командир наемников.

Первая банда контролировала две дорожные корчмы. Имея показания пяти свидетелей, герольд – лод Свен – безоговорочно выдал свидетельства о владении собственностью. Правда, еще предстояло выселить недавних хозяев.

В первой корчме все прошло без эксцессов. Пара гиордцев под видом посетителей зашла внутрь и, опознав по словесному портрету злодея, скрутила бывшего хозяина, по совместительству наводчика банды. Тип, слезно умоляя не губить его жизнь, поведал историю о своей женитьбе на молодой красавице, которая жить в корчме отказалась, а снимала роскошный дом в Клонеле и весело кутила день за днем. По уши влюбленному корчмарю пришлось согласиться на предложение людей казначея о работе осведомителем и снабженцем банды, чтобы обеспечивать запросы распутной жены. Корчма не только давала информацию о подходящих караванах, но и обеспечивала банду провизией. Нами был поставлен новый корчмарь, старый присоединен к пленникам, а персонал после допроса посадили в холодную, где им предстояло посидеть до окончания операции, чтобы потом отправиться на все четыре стороны. Люди эти прямого отношения к разбойникам не имели, но о связях хозяина в любом случае должны были догадываться, так что им здесь не место.

Через три часа мы достигли второго заведения, и здесь я опять нарвался. В этот раз решили сыграть роль купца и пары телохранителей. В корчме сидело несколько посетителей, неспешно тянувших вино из кружек в ожидании обеда. Я с двумя гиордцами занял широкий дубовый стол и заказал мяса и вина. Хозяина за стойкой не было, зал обслуживали две девушки.

– Красавица, а где хозяин?

– Что угодно, господин?

– Милая, я спросил, где хозяин?

– Ему нездоровится, господин купец.

– Позови его к нам, есть разговор! – потребовал я.

Неужели корчмаря кто-то предупредил? Но мы никого не упустили, или же был какой-то наблюдатель? Если да, то надо спешить.

– Хорошо, господин.

На зов явился хозяин, но он совсем не походил под описание, данное пленными.

– Что угодно господам?

– У вас здесь есть работник, такой плотный молодой здоровяк?

– Нет у нас такого, господин купец. – Трактирщик почти ничем не выдал себя, только стиснул колпак, который до того вертел в руках.

– Милейший, мне кажется или вы лжете?

– Сынок, беги!

На крик из кухни выбежал громадный парень с устрашающего вида ножом.

– Папа!!

Гиордцы скрутили трактирщика, но тот отчаянно сопротивлялся. Эх, им бы перехватить молодого!

– Беги, сынок!!

Боясь упустить преступника, я выскочил из-за стола и помчался за парнем. Тот, развернувшись, кинулся внутрь темного коридора. Через мгновение он исчез за дверью, ведущей во внутренний двор. Я безрассудно бросился следом.

Повар пытался с ходу преодолеть высокий забор, так как ворота оказались плотно заперты, а открыть их он явно не успевал. Если бы он знал, что корчма, скорее всего, уже окружена двумя десятками воинов, то не упорствовал бы столь яростно.

Моя ошибка заключалась в том, что нельзя загонять крысу в угол. Бугай, развернувшись, бросился на меня. Я даже не вытащил меч, щит остался притороченным к лошади. Повар бежал, размахивая своим ножом и, кажется, даже закрыв глаза. Я лихорадочно пытался сообразить, как выйти из сложившейся ситуации. И тут вдруг все закончилось – бугай упал лицом вниз, из спины торчала стрела.

«Спасибо, ребята, – мысленно поблагодарил я, вы подоспели вовремя». Оказалось, что один из айвов выстрелил из лука с другой стороны забора, привстав на лошади.

Безутешно рыдающий папаша был присоединен к пленным. Он и его сынок работали в паре, получая положенную прибыль от грабежа караванов. Учитывая, что разбойники убирали всех свидетелей, руки трактирщиков оказались по локоть в крови. Остальное семейство, мать, сноху, слава богам, маленьких детей не имелось, и персонал по традиции посадили в сарай. Нам же пора было двигаться дальше, впереди ждали еще шесть банд и куча трактиров с пособниками.

Через три недели наши отряды встретились в Клонеле. Было уничтожено более сотни бандитов, на меня переоформили двадцать одну таверну, девятнадцать по указу короны, а две пришлось забрать, отдав по пятьдесят золотых откупных. Прямых доказательств на трактирщиков не имелось, свидетелей перебили в ходе операции, но уверенность в соучастии была. Тем более трактирщики безоговорочно подписывали невыгодную для себя сделку о продаже, только завидев колонну связанных бандитов.

Показания пленных, которых в сопровождении солдат направили в королевские каменоломни, вкупе с предыдущими свидетельствами ставили крест на парочке. Граф Лонденель, как только получил всю информацию, предоставил ее герцогу. Последний хотел тут же расправиться с людьми, совершавшими преступления за его спиной, но Лонденель посоветовал сделать все в соответствии с решением короны. Если бы армия герцога захватила владения Черного барона, куда успел скрыться и казначей, то недоброжелатели и извечные конкуренты могли представить все как самовольство и нападение на коронного вассала. Ведь юридически Черный барон продолжал являться вассалом монарха, и судьбу его должен решать король Гин Седьмой.

Решения и судебного разбирательства нужно было ждать несколько месяцев, бюрократические процедуры взял на себя граф Лонденель. Всех устроило, если бы Черный барон с казначеем, воспользовавшись паузой, исчезли из Таленгара навсегда, так как никто не хотел штурмовать горную крепость, а корона, скорее всего, обязала бы сделать это войско герцога. По самым же скромным подсчетам, требовалось шесть-семь сотен пехоты, чтобы захватить сильно укрепленное разбойничье гнездо.

Глава 18 Партизаны

В один из дней пришла весточка от агентов. Весь прошлый год Огл занимался не только подкупом чиновников канцелярии герцога и короля, но также нанимал крестьян, мелких купцов, бродячих музыкантов, мастеровых, всех, чья информация могла нас заинтересовать. Бывший сыщик, служивший раньше в западных королевствах и бежавший с семьей после гибели своего сюзерена, помогал с методикой работы. Нанимать людей Лонденеля или кого-то из таких же служб знати Таленгара было опасно: старые связи у них едва ли утрачены и информация о нас вполне могла стать товаром для опытного человека. Взяв специалиста со стороны, мы частично эти риски закрывали, не забывая все же о жестком контроле. Тем более мужчина был в возрасте и уже не мечтал о новой карьере, а сосредоточился на безопасности своей семьи, которой наша компания обеспечивала достойную жизнь в Клонеле.

Одна из групп осведомителей – несколько торговцев и крестьян из числа недовольных – была нанята в землях Черного барона. Таковых во владениях противника имелось немало, поскольку жесткий стиль правления и периодически появляющиеся бандиты резко настроили людей против своего господина. Тем более две трети земель барон захватил совсем недавно и оказался куда худшим лодом, чем предыдущие владельцы.

От этих агентов пришла весть о готовящемся карательном походе барона: тот собирался наказать восставшее в прошлом году село, расположенное севернее Весновки. Там крестьяне, жившие раньше под рукой рыцаря Грэга, почти не чувствовали пресса со стороны этого добродушного лода, занятого в основном охотой. Барон же, захвативший селение, первым делом обложил крестьян данью, а на малейшие признаки непокорства спускал свою дружину, которая, подобно своре псов, накидывалась на жителей села. В конце концов доведенные до отчаяния крестьяне, подогреваемые рассказами о героической битве Агеля и его односельчан, побили отряд сборщиков налогов. Одновременно соседи Агеля, также не забывшие прошлогодней расправы, подняли восстание.

Барон, обуреваемый злобой за все свои неудачи, решил примерно наказать вассалов, а потом и так надоевших ему вольных поселенцев. В селах, покорных Черному барону, готовили телеги с провизией для дальнего похода, а дружинники болтали о том, как накажут строптивых крестьян.

На мою просьбу выделить солдат для того, чтобы поймать барона вне замка, лод Лонденель только покачал головой:

– Молодой человек, это дело короны.

– Но они же уйдут! Сейчас в замке их держит только надежда на то, что королевский суд их оправдает. Ведь ваши люди перехватили несколько человек с золотом для судей Тира.

– Если мы поспешим, нам это может стоить всего. И, Алекс, в тебе говорит жажда мести. Соберись и подожди. Ты сделал достаточно для того, чтобы уничтожить своих врагов. Герцог восхищен твоими действиями. Но теперь время показать еще и выдержку.

– Хорошо… – Я вынужден был смириться.

Но оставить все, как есть, нельзя. Первая партия поселенцев, привлеченных нами, уже разместилась в бараках, построенных вдоль Весновки, а они находились как раз на пути карательного отряда Черного барона. Оставалась последняя надежда на жителей села Агеля и других вольных поселений.

По всем прикидкам, у барона осталось не более ста воинов. В прошлом году, начиная с конфликта с заезжим магом и его реактивными ребятами и заканчивая Войной Ям, как мы стали называть последнее сражение, барон потерял около пятидесяти дружинников. Рассчитывать на разгромленные лесные банды он также уже не мог. Разведка эти выкладки подтверждала, в замке квартировал обычный гарнизон.

У нас в строю осталось чуть больше пятидесяти воинов. Троих мы потеряли в рейде, остальные оказались небоеспособны из-за ран. Быстро нанять наемников нереально, но все же, взвесив все «за» и «против», мы решили идти к Весновке. Там рассчитывали пополнить маленькую армию односельчанами Агеля и охотниками из других вольных поселений, которым рейд барона угрожал в не меньшей степени. Потом можно было присоединиться к одному из восставших селений и задержать барона, обороняясь за частоколом.

У Агеля нас встречали как спасителей. Ушлый ветеран уже знал о готовящемся рейде и сидел в тяжелых раздумьях, когда дозорные примчались в село с радостной вестью. Деревенские расстарались – для нашей встречи подали, казалось, все запасы крестьян. Хотя весна была самым голодным временем, столы ломились от жареного, пареного и вареного, пиво тоже имелось, но в умеренном количестве: со дня на день ждали врага.

– Ух, господин Алекс, мы думали, конец нам. Бежать с детьми, женщинами, скарбом и скотом? Так догонят. А уходить голыми – верная смерть от голода. Надеялись сколотить ватагу из соседних сел, но те всю зиму нас кормили обещаниями. Пировали у нас, пиво пили, хвалились взять замок штурмом. А к весне едва ли десяток подтвердил, что станет воевать, остальные, дескать, в полях да в лесу, добытчики, мать их.

– Да, не понимают люди, что дальше их черед, – заметил командир наших наемников.

– И не говорите, лод Томен, мы им и так и этак объясняли, они все кивали, а теперь говорят: барону дань малую дадим, он от нас и отстанет. Не иначе зимой наушники баронские по селам ходили?

– Все возможно. Значит, мы можем рассчитывать только на сорок – пятьдесят охотников?

– Да, но у нас десяток ветеранов с кое-какими железками имеется, да еще десяток ребят вооружили из прошлогодних трофеев. Парни, правда, неопытные, но, может, что из них и получится.

– Так-так, у нас четыре десятка мечников, из которых треть на съедение, и шесть десятков лучников. Негусто.

– А может, как в прошлый раз, засаду учиним? Тогда и того не было, а как лихо получилось! – предложил Агель.

– Нет, сейчас номер не пройдет, – покачал головой лод Томен. – Теперь с ними барон, да и ученые уже они. Вообще, Алекс, прошлая твоя затея – чистейшая авантюра, будь их капитан умней, раскатали бы вас в тонкий блин. Село это оборонять почти невозможно; стена слишком длинная и невысокая. Разделят наши силы несколькими отвлекающими ударами, а потом штурм.

Разговор наш прервала возня за дверью.

Как выяснилось, дозорные поймали человека, заявлявшего, что он хочет видеть Огла.

Как сообщил осведомитель, барон и его люди Верхние Луковки осадили. Насчитывалось их две сотни мечей и полтораста пехоты.

У нас раскрылись рты – такого войска у барона мы никак не ожидали.

– Ты уверен? – спросил Огл своего человека.

– Как есть, из замка их вышло всего пятьдесят дружинников барона, все на конях, – рассказывал осведомитель. – Десять рыцарей и обслуга ихняя. Кухарка замковая, когда за битой птицей приходила, сказала, что городской важный господин и капитан с половиной воинов в замке остались. А барон с малой дружиной в Верхние Луковки – наказать, значит, мужиков.

– Ты же сказал, их две сотни?! – Огл гневно сдвинул брови.

– Так и было господин, да только на пути в Луковки они встретились с отрядом пешцев. Мой старший за войском барона шел, его в обозники взяли. Мы все думали, зачем коникам обоз такой, десять телег. Дорога вроде не дальняя да земли свои. А тут наемники эти. Воины знатные – все в латах.

– Почему думаешь, что наемники?

– Старший мой улучил момент и утек с обоза. Воины эти с Ларога – пехотный батальон тамошнего герцога. Сотня копейщиков и пятьдесят арбалетчиков.

– Да уж… – Огл несколько растерянно переглянулся с нами и приказал: – Можешь идти. Тебя, кстати, не хватятся?

– Так охотник я, дело привычное.

После того как человек Огла покинул комнату, наступило тяжелое молчание. Две сотни профессиональных воинов – это не просто двойное преимущество. Каждый воин барона стоил двух-трех наших, за исключением десятка лода Томена, так что шансов победить эту армию, даже сидя за частоколом, просто не было.

– Может, отправить женщин и детей в соседние села?

– Агель, их никто не примет, да и перехватят быстро, а потом еще впереди себя на штурм бросят или просто попросят ворота открыть. Ты откажешь?

– Что же делать?

– Сколько отсюда до Верхних Луковок? – спросил я.

У меня созрел план. Правда, откровенно говоря, дохлый. Проще было собрать своих и уйти в Клонель. Но начинать осваивать эти места с предательства никак нельзя: тогда в следующий раз никто из местных нас уже ни за что не поддержит.

– Три дня по степи, с ними пешие. Потом двое суток по нашим лесам.

– Куда пойдет барон сперва, как думаете?

– В Нижние Луковки, они в двух днях юго-западнее Верхних. Дальше пара мелких хуторов, а потом село сэра Грэга и мы. Все, кто в прошлом году не дал подати. Учитывая, что будут грабить и пить, на все про все у нас имеется недели две.

– Рэнди, с утра отправь с письмом кого-нибудь в Клонель, надо оповестить Лонденеля, что батальон ларогской пехоты разгуливает по герцогству. Уж его-то они имеют право остановить на любых землях Таленгара. Накидай маршрут движения по дням от сегодняшней даты, там разберутся, как нам помочь.

План, который начинал формироваться в моей голове, не представлял собой новинку и для нашего мира, но куда более популярен он был на Земле Виктора. Мое предложение заключалось в том, чтобы устроить барону партизанскую войну. Превратить для его воинства две недели пути в сущий ад – а за это время или подоспеет помощь из Клонеля, или Агель поднимет местных крестьян.

Барона мы застали в Нижних Луковках. Пробравшись ползком к вершине холма, покрытого небольшим кустарником, я и лод Томен увидели некогда богатые Нижние Луковки. Судя по всему, село взяли на меч несколько часов назад. Догорали избы, видимо подожженные магом во время штурма. Пожар был небрежно потушен, потому солома на многих крышах все еще тлела и грозила разгореться вновь. Повсюду разгуливала пьяная солдатня, дорвавшаяся до запасов дармового эля. Воины вели себя как захватчики, хотя для ларогцев так оно и было. Истошно кричали насилуемые женщины. В центре села сооружали виселицу, очевидно, для зачинщиков бунта. На выступающих балках деревянной башенки висели полумертвые тела: арбалетчики подвесили бедолаг и соревновались в меткости.

– Сегодня эти вояки дозоры не выставят. Либо будет их немного, так как пьяны даже офицеры, – заметил лод Томен. – Алекс, начинаю верить в твой план.

– Что думаете делать?

– Сюда надо поставить наблюдателя, а мы давай спустимся. Староват я стал на брюхе ползать.

Под покровом ночи гиордцы пробрались в село. Опытные наемники заходили в указанные наблюдателем дома и резали спящих ларогцев, освобождая плененных жителей села. К сожалению, в третьем по счету доме закричал не вовремя проснувшийся латник, и вскоре в домах началась возня, на улицах замелькали силуэты с факелами, появились патрули. Люди лода Томена спешно ретировались.

Изначально наш сводный отряд, состоящий из наемников и мужиков Агеля, разделился на три неравные части. Вся армия, что громила разбойничьи шайки на торговых путях, отправилась к Нижним Луковкам со всеми конными и с вьючными лошадьми. Расти с прошлым караваном отправил для защиты нового поселения баллисты и арбалеты. Из этого запаса коннице досталось два десятка арбалетов и два самых легких стреломета, которые в разобранном виде можно было везти на лошадях. Еще тридцать арбалетов, четыре баллисты и шесть стрелометов везли в Луговое люди Агеля. Два десятка примкнувших к нам охотников устраивали ловушки вдоль лесной дороги до Вольного села.

Ночью ребята лода Томена освободили десяток крестьян, а днем увели их на несколько лиг от села, где обустроили первую засаду. Мы планировали ставить арбалеты в качестве охотничьего капкана. Но освобожденный десяток резко поменял наши планы. Человек с арбалетом гораздо лучше, чем один арбалет с любой самой хитроумной системой на взводе. Мужики очень хорошо понимали, что стало с их семьями, а потому жаждали рвать и убивать, даже ценой собственной жизни.

На дороге показалась пыль, а потом и колонна закованных в броню воинов. Ничто не указывало на то, что это воинство вчера являло собой разгульную банду. Сегодня дисциплина была явно на высоте. Двигались ровные шеренги пехоты, обоз, конный отряд в хвосте колонны и разъезды на несколько лиг впереди отряда.

Разведчики барона, безусловно, заметили десяток айвов, топчущихся на холме, и от колонны отделились три десятка всадников. Как только они приблизились к нам, шауны спустились с холма, как бы увлекая преследователей за собой. Те невольно замедлили бег.

Этот холм был выбран не случайно. В его ложбине, скрытой густым перелеском, спрятался весь наш отряд. И как только три десятка легкой конницы, тревожно озираясь, достигли подножия, а командир всадников отдал приказ проверить, что там, айвы высыпали на холм и дали залп из луков, к которому Акс Холод, Лианг и я присоединили атакующие заклятия. Открытые как на ладони, легкие всадники противника, имеющие в основном в качестве защиты кожаные доспехи, потеряли половину бойцов и, развернувшись, бросились назад к колонне.

Ларогцы стали разворачивать строй, началась неизбежная паника. Броня пехоты, как обычно, тряслась в возах – идти в доспехе по такой жаре было делом немыслимым. Воины стали спешно разбирать оружие с повозок, ожидая нападения. Барон развернул тяжелых рыцарей и двинулся навстречу своему разгромленному авангарду.

На пути отряда стояли стога сена, заготовленные жителями Нижних Луковок, в них еще с ночи притаились спасенные нами мужики. В добровольную самоубийственную атаку пошли шестеро из одиннадцати спасенных нами, эти люди видели гибель своих жен и детей, а потому терять им было нечего. Остальных пятерых мы отправили в Луговое. Мужикам, сидевшим в засаде, достались арбалеты по одному на каждого и топоры, которые мы также реквизировали из строящегося на Весновке поселка. То были простые риттенские поделки, сделанные для рубки леса, но местным они привычнее.

Как только рыцари барона достигли засады, мужики кинулись в атаку. В упор арбалетами они убили и ранили троих рыцарей, но в рукопашной, кажется, удалось свалить и уничтожить только одного. Латники быстро пришли в себя и попытались взять пленных. Но из-за неожиданности нападения оказались убиты все крестьяне, последний бросился под палаш барона в надежде достать его топором.

Мы тем временем уходили по ложбине. Маг противника попытался нанести удар по холму, но расстояние и мой щит свели эти попытки на нет. Акс Холод и Лианг исчерпали свой резерв и по плану отправились в Луговое, где должны были восстанавливаться и ждать.

А для барона, уже лишившегося двух пятых своих всадников, потери на сегодня не закончились. Атака выполнила свою основную задачу – перебить легкую конницу противника, которая могла помешать осуществить задуманное. Потому в течение дня айвы безнаказанно кружили вокруг колонны, посылая издалека стрелы из своих составных луков. Эффект был невелик – за остаток дня не удалось даже ранить кого-либо, но ларогцам пришлось целый день тащиться в доспехах, а рыцари, предпринимавшие безуспешные попытки догнать кочевников, окончательно выдохлись. К веселью пробовал подключиться и маг барона, но, видимо экономя резерв, он выдал лишь несколько слабеньких атакующих заклятий, которые на таком расстоянии не причинили никакого вреда. Айвы же, разделенные на четыре десятка, постоянно кружили вокруг колонны, и скорость ее движения сильно снизилась. Проделав не более половины от обычного дневного пути, противник стал устраиваться на ночлег.

Наш отряд расположился в паре часов пути. Измученные дневной гонкой айвы валились с ног. Но их ждал лагерь, разбитый ребятами Томена, и горячий ужин. Тем более утешала мысль, что ларогцы вымотаны еще сильнее.

Но спать у нас легли не все – я и четверо гиордцев направились к лагерю противника. На ближайшем холме были развернуты загодя собранные стрелометы, к каждому у нас имелся запас по двадцать снарядов, размером с короткое копье. На них мы примотали паклю, вымоченную в смеси земляного масла и нескольких видов смол, и в довесок плотно прикрепили к древку несколько плоских керамических сосудов, заполненных той же горючей жидкостью, которую заготавливали в селе Агеля еще с прошлого года.

Успели сделать по два выстрела. Паклю поджигали, а когда снаряд достигал цели, лопались хрупкие сосуды, и пламя распространялось на несколько локтей вокруг. Ориентиром служил костер охранников. Первый залп удачно попал в скопление палаток пехоты, которые тут же занялись. Сделав еще два выстрела и неспешно собрав стрелометы, мы растворились в темноте. Под утро наша смена дала еще один залп по успокоившемуся лагерю барона. Таким образом, по нашим расчетам, его вояки не спали всю ночь в страхе сгореть заживо.

Путь по степным владениям растянулся для его хозяина на долгих шесть дней. Мы, как бульдоги, вцепились в колонну, беспокоя ее жалящими атаками лучников и изматывая ночными огненными подарками. Ларогцы всю дорогу не снимали доспехи, что вконец вымотало пехоту.

Встречные хутора, оповещенные нашими людьми, обезлюдели. Некоторые, возможно, и оставались лояльны барону, но вести о полутора сотнях ларогской пехоты, славящейся своей жестокостью, пугали абсолютно всех. В опустевших домах гиордцы ставили ловушки. Вначале это были капканы из арбалетов, потом волчьи ямы, которые местные жители рыли прямо в доме или во дворе. Ямы выкапывались без всякой системы, но дно обязательно усеивали острыми кольями. Возможно, попались немногие, но наскоки айвов, ночные нападения и ловушки сделали свое дело: враг оказался измотан, напуган и обескуражен. Появилось много раненых, что еще больше замедлило темп движения колонны.

Навязанная война морально и физически выматывала захватчиков: мы-то хоть и нападали ночами, но делали это бессистемно, а потом уходили спать, ларогцам же приходилось бодрствовать. В одну из ночей я зажег несколько прожекторов над лагерем врага, это событие всполошило всех, включая мага. Свет возник из ниоткуда, дозорные врага заметались по освещенной поляне. Айвы же, сделав по нескольку выстрелов из луков, бесшумно ушли отсыпаться. Впечатлений ларогцам и дружинникам барона должно было хватить на остаток ночи.

Глава 19 Последний рубеж

Следующим вечером мы были уже в Луговом. Стараниями Агеля село и подступы к нему превратились в начиненную смертельными сюрпризами полосу препятствий. Над этим неделю не покладая рук трудилось все мужское население Лугового, а женщин и детей отправили вслед за домочадцами Агеля. Армия барона, по всем расчетам, должна появиться здесь завтра к полудню, а с утра их еще немного пощиплют айвы.

Луговое с трех сторон прикрывала Весновка. Речка, хоть и невеликая, но быстрая и глубокая. Село находилось почти на острове, и только тонкий перешеек, кое-где подсыпанный жителями, соединял сельчан с большой землей. У атакующих имелся только один путь, но его перекрывал бревенчатый частокол. К сожалению, было это жалким подобием укреплений Агеля, который даже поднял несколько башен. Но все же пехоту эта стена могла остановить на некоторое время, да и естественная преграда в виде реки сильно облегчала оборону. К слову сказать, ближайший брод находился только в пятнадцати лигах вниз по течению.

Как и ожидалась, ларогцы подошли ближе к обеду. Мы до последнего переживали, как бы барон не поменял тактику и не решил в первую очередь наведаться в лес, поэтому патрули, молодые охотники из Лугового, караулили ближайшие переправы через реку. Но, видимо измотанные постоянно ускользавшим противником, каратели предпочли получить осязаемого, а главное, досягаемого противника.

Ларогцы показали себя обстоятельными солдатами. Судя по подготовке, на штурм они решили идти завтра с утра. Сегодня же пехота готовила щиты и обустраивала укрепленный лагерь. Мы тоже не тропили события – сборный наш отряд никуда не спешил.

Наутро начался штурм. Стройные ряды ларогской пехоты, прикрываясь сбитыми из толстых веток щитами на колесах, двинулись к поселку. Щит катили три-четыре латника, а юркие арбалетчики посылали болт за болтом в нашу сторону.

У нас за стеной находились три десятка охотников – люди Агеля и два десятка луговских. Остальные, включая айвов, рассредоточились на другом берегу Весновки. Сегодня для осуществления планов было достаточно этих пяти десятков, ну, не считая трех полностью восстановившихся магов.

По нашим расчетам, маг у барона остался один. Первого уничтожил заезжий друг Агеля, второй погиб в бесславном штурме. А так как нового найти довольно проблематично, то предполагали, что это был Лорек Пламя. Разведка Огла донесла, что это семейный маг Черных баронов, и пребывал он в расцвете сил, восьмой уровень, не ниже. Но измотанный путешествием по степи кудесник навряд ли сохранил свой запас: молнии и огнешары, метаемые в неуловимых айвов, и щит над свитой барона должны изрядно уменьшить его резервы. У ларогцев мага, скорее всего, не имелось, иначе он хоть как-то проявил бы себя за истекшую неделю.

Проверили нашу теорию на моем щите, который, как водится, был полным. Пять арбалетчиков под его прикрытием стали в полный рост и буднично, как на стрельбах, послали болты в тех из пехотинцев, кто, расслабившись, вылез из-под защиты передвижных укрытий. Послышались стоны и ругань. Лорек ответил незамедлительно, огнешар ударился в щит. Но вышел он каким-то неубедительным, так что мы обоснованно решили, что последние крупицы маны Пламя приберег для себя.

На поле у ларогцев начались проблемы – колеса щитов стали проваливаться в волчьи ямы, да и некоторые неосторожные арбалетчики, увлекшись перестрелкой, попадали в ловушки. Нет, мы не рассчитывали на успех, аналогичный тому, который был достигнут при прошлой обороне в селе Агеля, но старательно выкопанные окопы глубиной в пару метров и расположенные без всякой системы основательно замедлили продвижение врага.

Тут в дело вступили три из четырех баллист. Идеально пристрелянные орудия положили огромные снаряды точно в ряды противника. Булыжники, легко проламывая щиты, калечили копейщиков, которые довольно тесно сгрудились за ними. Капитан ларогцев после второго залпа предпринял отчаянную попытку броском добраться до частокола, скомандовав прятавшимся за щитами копейщикам атаковать. Те, взяв короткие лесенки, рванули вперед и получили дождь арбалетных болтов и слитный удар восьми стрелометов. Разгром атаки довершили иглы льда Акса и пара огнешаров от Лианга – нападавших буквально выкосило. Будь у них щит мага, который сдержал бы первый залп, или если бы воинам не мешали многочисленные ловушки, ларогцы имели бы все шансы достигнуть частокола. Но ни того ни другого у них не было. Потеряв три десятка, волна атакующих, огрызаясь арбалетными болтами, откатилась назад. Воины отступили не из-за стрел, магия сломила дух противника, и, не чувствуя за собой такой же поддержки, никто не рискнул идти до конца.

– Все уходим! – прошелестел по рядам мой приказ.

– Но как же?! Мы ведь победили! – пискнул один из луговских.

– Цыц, тетеря, господин купец знает, что делает!

На противоположенной стороне деревни был построен навесной мост, по нему, оставляя баллисты и шесть тяжелых стрелометов, мы уходили из Лугового, но другого выхода не оставалось. Выстоять против ларогских латников с имеющимися силами не представлялось возможным. За рекой нас ждали айвы с зажженными стрелами и последняя баллиста, уже готовая к бою.

Ждать пришлось около часа. Последние десять воинов Агеля имитировали бурную защиту, постреливая из арбалетов в атакующие колонны ларогцев.

В этот раз враг действовал менее осторожно, но более эффективно. Построившись в три колонны, примерно по три десятка человек, наемники ринулись на штурм. Дороги перед ними, загодя пометили. Все волчьи ямы были заранее вскрыты воинами, действующими под прикрытием арбалетчиков. Колонны молниеносно достигли стены и так же быстро ее преодолели – и оказались в пустом селении.

В горячке мнимого боя наши последние стрелки покинули позиции, как только колонны врага перешли на бег, а когда пехота врага втянулась в село, то небо прочертили десятки огненных стрел и огромный распадающийся в воздухе на несколько частей ком огня: айвы, охотники и баллиста дали залп по селу, дома, сараи и заборы которого и даже земля под ногами были предварительно залиты земляным маслом и щедро засыпаны ворохами сухого, как порох, камыша. Пламя охватило ларогцев со всех сторон. Было оно не таким опасным, как показалось зажатым стеной огня людям, и они могли довольно легко пробиться обратно, что большая часть и сделала, но десятка полтора в панике бросились к реке, где стали легкой добычей наших лучников. После этого, разрушив мост, мы ушли в лес.

По нашим оценкам, у барона после сегодняшнего разгрома осталось около девяноста – ста пехотинцев и не более трех десятков верховых. Плюс еще обоз, отягощенный ранеными. С одной стороны, мы здорово проредили ряды противника, но с другой – даже сейчас армия Черного барона насчитывала в два раза больше бойцов, чем мы ожидали в самом начале.

На обоих берегах Весновки мы оставили соглядатаев – многое зависело от того, где барон решит перейти реку. Хотя часть пути до селения Агеля была безальтернативной и там усилиями крестьян заготовили массу ловушек, но сейчас у войска барона оставался выбор, а потому предстояло испортить жизнь захватчикам с тем, что есть, без предварительной подготовки.

Но, к некоторой для нас неожиданности, армия барона не стала сразу форсировать реку, а осталась в лагере у Лугового. Время работало на нас, со дня на день мы ожидали помощи от герцога. Так что, если этим маневром противник хотел заставить нас понервничать, он крупно ошибся, мы были только рады затишью. Используя паузу с толком, крестьяне готовили места засад, отрабатывали пути отхода и отсекающие засады. Мы планировали обстреливать колонну из леса и уходить, но для потенциальных преследователей оставлять пару-тройку сюрпризов или новые засады. Время позволило даже переправить баллисту в селение Агеля.

Подстеречь противника при переправе представлялось очень заманчивым, но лод Томен отговорил от этой затеи: слишком уж она предсказуема, а после череды неприятностей ларогцы наверняка приготовят нетривиальный ответный ход. Потому мы планировали просто пропустить этот момент, заставив противника в свою очередь понервничать и тысячу раз перестраховаться. Тем более угадать, где будет переправа, довольно сложно, у барона имелось несколько вариантов. Наши же действия укладывались в схему нестандартной для этого мира партизанской войны, которая, несмотря на внешнее отсутствие логики, позволила уничтожить целое войско с минимальными для себя потерями. В этом духе и следовало продолжать.

Сейчас с примкнувшими жителями Лугового в нашем распоряжении имелось семь десятков охотников и десяток гиордцев. Четыре десятка айвов отправили к селу Агеля, их использовать в лесу было расточительно. К тому же, подогреваемые слухами о зверствах, чинимых ларогцами, к Агелю стекались отряды из других поселений. Пока эти люди ждали своего часа в Вольном, так все окрестили безымянное село, впервые отразившее нападение Черного барона.

Наконец в наш временный лагерь, разбитый глубоко в лесу, прибежал вестник от патрулей, следящих за противником, и сообщил, что войско барона выступило.

Наш отряд пришел в движение. Если честно, я надеялся, что барон повернет и откажется от так неудачно начавшегося похода. Но мы недооценили его упорство, граничащее с ослиным упрямством.

В этот раз все пошло не так. Вначале неожиданные атаки наших арбалетчиков приносили ощутимый урон, а несколько раз погнавшихся латников остановили в лесу новые засады или Акс с Лиангом, но потом войско барона сменило тактику. Не считаясь с потерями, ларогцы выдвинули несколько групп, состоящих из пары арбалетчиков и трех-четырех латников, эти подразделения ушли вперед и в стороны от основной колонны. Нашлись опытные лесовики и у ларогцев, что неудивительно: больше двух третей Ларога покрывал огромный лесной массив. Егеря атаковали наши секреты в неожиданных местах и с разных сторон, и уже мы начали нести потери. Пока выручали только знание местности и заранее подготовленные ловушки, но после нескольких раз, когда противники попадали в скрытые волчьи ямы или под падающие бревна, ларогцы стали преследовать наши отряды след в след.

Ночью мы не могли использовать легкие самострелы, которые так верно послужили нам в степи и за стенами Лугового. Вообще наше основное оружие – ведение бесконтактного боя – стало бесполезным, так как ларогцы сделали все, чтобы сблизиться с нашими группами на короткую дистанцию и навязать ближний бой, где у воинов в доспехах имелись все преимущества. За три дня мы уничтожили не более десятка ларогцев, а львиная доля потерь пришлась на гиордцев, которые, в отличие от лесников, не имевших опыта и вооружения, не боялись схваток лицом к лицу. Но размен в этот раз оказался не в нашу пользу, и мы потеряли около двадцати лесовиков. В последний день мы рывком оторвались от противника и с некоторым облегчением закрыли за собой ворота Вольного. У нас остался последний рубеж обороны.

Из леса мы привели пятьдесят охотников и десяток лода Томена. В крепости ждали четыре десятка айвов и пять десятков охотников, прибывших из соседних сел. Численно собранная нами армия даже немного превосходила силы барона, только вот реальное преимущество было на стороне последнего. У нас осталась одна баллиста и два стреломета, которые также не могли повлиять на ход сражения. Маг барона, безусловно, восстановился и по силе был равен мне, Лиангу и Аксу, вместе взятым, а по опыту и умению многократно превосходил нас. Арифметика выходила невеселая.

Периметр стены, окружавшей село, получался слишком велик, чтобы мы могли эффективно его оборонять. Поэтому внутри возвели что-то вроде цитадели, а проходы перекрыли телегами и бревнами из нескольких разобранных изб. Получилась крепость в крепости с небольшим простреливаемым пространством перед ней.

Мы сформировали что-то вроде стального кулака, куда вошли гиордцы, ветераны, охотники в трофейных доспехах, часть айвов, имевших панцири, Рэнди, Огл, я и наши маги, – получилось сорок бойцов. Остальная сотня, лучники и арбалетчики заняли позиции вокруг стены. Баллисту поставили напротив ворот, стрелометы подняли на стены.

Начался штурм. Две стальные черепахи, прикрываемые арбалетчиками, потянулись к стенам. Ларогцы действовали по отработанной схеме: вначале наметили путь, проверив дорогу ценой жизни пары воинов, а потом ринулись на приступ. Наш сосредоточенный огонь лишь немного замедлил нападавших, да при этом мы и сами несли потери. Арбалетчики Ларога даром свой хлеб не ели, а помост не давал существенного преимущества. Заминка вышла только после попадания снарядом баллисты в одну из черепах, когда сразу пятеро латников вывалились из тесного строя. Стрелометы ожидаемого результата не принесли, видимо, Лорк Пламя повесил хорошие щиты.

Когда лестницы врага коснулись частокола, сорок наших мечников пришлось разделить на две части. В одной был Акс, в другой – я с Лиангом. Магия оставалась у нас одним из последних аргументов. С нашей стороны пять десятков латников просто вламывались на стену, сметая почти безоружных в ближнем бою лучников. Но большая часть из них уже отступила на вторую импровизированную стену, с которой отлично простреливался деревянный помост частокола. Еще по три арбалетчика засели в двух башнях на участке, между которыми произошел прорыв. Одновременно с двух сторон ударил десяток айвов и ветеранов. Впереди ветеранов шел Лианг, прикрываемый Агелем. С другой стороны Рэнди, Огл и я вели десяток шаунов в костяных нагрудниках. Мы сжали в тиски противника, и долгие три минуты сдерживали его натиск.

Лейтенант ларогцев допустил ошибку, оставив арбалетчиков за стеной. Оставшись без прикрытия на помосте, спрыгнуть с которого было нельзя, а спуск перекрыт башнями и размахивающими мечами воинами, латники стали легкой добычей наших лучников, расположившихся на второй стене, а проще сказать, на крышах изб, служивших нам стенами цитадели. В конце концов, потеряв десяток воинов, противник отступил.

Но нам эта победа досталась тяжелее. В первые минуты боя оказался уничтожен десяток стрелков – кого-то сняли арбалетчики, кого-то прирезали взобравшиеся на стену латники. Десятки, задержавшие нападавших, потеряли половину состава. Меня дважды спас живой доспех и пронзающий любые щиты шип. Рэнди и Огл были в имперских панцирях, а потому отделались вмятинами и царапинами. Акс положил со своей стороны сразу троих ларогцев, чем сильно охладил пыл латников. Но все же количество ветеранов Агеля уменьшилось наполовину.

На другой стороне лоду Томену пришлось воевать с молодежью, только надевшей трофейные латы, они погибли все, да и добрая половина лучников была или убита, или ранена. Но атаку мы, так или иначе, отбили. Положение спасли гиордцы и Акс Холод, насухо истративший весь резерв.

Всего мы потеряли около шестидесяти человек, при этом люди барона недосчитались всего сорока. В строю у нас осталось только восемьдесят бойцов. Плохой размен, учитывая, что наши воины выступали в роли обороняющихся, и к тому же теперь противник знает и о второй стене, и о ловушках внутри крепости.

Мы планировали в остаток дня зализать раны и подготовиться к завтрашнему сражению. В случае повторной атаки противника было решено, сделав залп луками, а потом всеми арбалетами, сдать внешнюю стену без боя, так как на таком широком участке отряд получался сильно растянут, а потому более уязвим.

Но планам этим не суждено было сбыться – Черный барон погнал своих солдат на ночной штурм. Теперь мы поняли, почему в первом бою почти не участвовал Лорек Пламя: его резерв берегли для решающей битвы. Огромный шар огня, выломив ворота и попутно уничтожив нескольких охранников, ударился о внутреннюю стену, раскидывая мириады искр, и солдаты барона ворвались внутрь частокола.

Как воевали в ту ночь, наверное, связно не расскажет никто. В первые минуты боя наш отряд не был уничтожен только потому, что большая его часть спала уже во внутренних стенах. Благодаря этому проснувшиеся получили несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

Казалось, что все кончено, но нас спасли две вещи. Во-первых, удар приняли на себя гиордцы. Опытные наемники, ничуть не обескураженные неожиданным нападением, вступили в схватку, ценой своей жизни давая время остальным. Второй же соломинкой, вытянувшей наши жизни, оказались айвы, расположившиеся на ночлег в противоположной стороне цитадели и потому имевшие время спокойно организоваться. В первый ряд вышли те из шаунов, кто имел доспехи. Остальные взяли все, что нашлось под рукой. В яростном порыве кочевники бросились в гущу сражения.

Началась свалка – все воевали против всех, пытаясь достать друг друга в отблесках горящих изб. Объективно мы потеряли больше людей, чем барон, его латники уже преобладали численно, и они были лучше вооружены, опытнее и сильнее в ночном бою. Но яростный отпор гиордцев, а потом контратака воинов в костяных доспехах сломили их дух, чаша весов качнулась в нашу сторону, и враг неожиданно прекратил атаку и отступил.

Перевязав раны и выставив дозоры, наши воины забылись коротким сном, а утром поняли, что все кончено: лагерь барона оказался пуст.

Глава 20 Липовое баронство

Утром послали следопытов за ушедшими ларогцами. Двигаться куда-либо или сделать что-то для обороны просто не оставалось сил. Ранены оказались практически все: кто-то имел царапины, кому-то остались считаные часы. Напади сейчас десяток латников, мы, наверное, сдали бы поселок без боя.

Разведчики доложили, что барон увел своих людей за Весновку и, судя по всему, они возвращались в замок. Потери наши были страшны – выжило не более сорока человек. Погиб лод Томен и почти все его люди. Акс Холод, исчерпавший резерв, был тяжело ранен в рукопашном бою и сейчас отчаянно боролся за жизнь. Пережил битву Агель и только десяток его бойцов. Меньше всего потерь, как ни странно, понесли айвы, но только в сравнении с остальными. Их в живых осталось около двух десятков из сорока. Рэнди и Огл отделались легкими ранами, имперские доспехи и тренировки дали свои результаты.

Только через неделю, когда уже собирались в Клонель, пришли хорошие вести. Граф Ал Далан с тремя сотнями воинов осадил замок Черного барона. Казначей не нашел ничего лучше, как сдаться. Тогда военачальник герцога повернул войско в сторону Весновки и разгромил остатки дружины барона и ларогских наемников. Мятежный дворянин был убит в схватке, а сдавшийся казначей публично казнен на главной площади Клонеля.

Война с тандемом закончилась, нужно было думать о деле. Моей компании жизненно необходим доступ к айвам, а единственная пригодная для телег дорога контролировалась владениями Черного барона. У него не осталось наследников, а потому земли должны были отойти короне. Потом король мог поставить наместника на эти земли или пожаловать их отличившемуся дворянину.

Правда, имелся и третий вариант – аукцион. Казна Клонеля переживала не лучшие времена, двор Тира, хоть и не погряз в разгулах, как диван шаха Фируза, но все же могущественные вассалы вроде Ал Клонелей сильно ослабили центральную власть, а значит, и тот поток денег, который должен был живительной рекой наполнять кошелек короля. Так что одним из излюбленных способов пополнения вечно пустующей казны была продажа на аукционе спорных владений. В отдельных случаях доходило и до торговли титулами, хотя это касалось лишь приобретения самого дворянского звания, а титулами баронов, графов и герцогов еще не торговали.

Земли Черного барона интересовали многих. В первую очередь – герцога Ал Клонеля. Потом следовали враги герцога, желавшие или просто досадить ему, или вынашивавшие планы построить пятую колонну в сердце владений Клонелей. Дальше стояла длинная очередь купцов и авантюристов, ищущих выгоды, рыцарей и ветеранов, ждущих награды за свои мнимые и истинные подвиги, вереница желающих приобрести земли ради титула и многие другие.

Бороться за земли одному не было смысла, но я оказался в нужном месте и в нужное время. Прежде всего, отдавать эти земли Клонелям верхушка королевства боялась, опасались чрезмерного усиления и без того могущественного герцога. Отдавать баронство явным противникам герцога – значит оскорбить лояльного вассала. Дабы сделать решение менее политизированным, корона устроила торги. Борьбу за землю на открытом аукционе вели три основные группы: Ал Клонели, купеческая община Тира, за которой, скорее всего, стоял граф Кэролайн, давний недруг герцога, и бароны Рица. Стартовая стоимость земель, на которых проживало около пяти тысяч душ, оценивалась в пять годовых рент, то есть около тридцати тысяч золотых. Торги на удивление прошли вяло, и земли оказались куплены по начальной стоимости Алексом, сыном Рогина, оружейника.

На самом деле поместье купили Рицы, Кэролайны и Клонели в складчину – каждый ссудил мне по десять тысяч золотых в залог покупаемого баронства. По кабальному договору заемщик должен был отдать кредиторам фактически двойную сумму. Магнаты Таленгара приобрели поместье барона по цене, устроившей всех, кроме казны. Торги и борьба могли взвинтить цену, а так минимальные затраты. Клонели вообще, скорее всего, покупали свою часть земель на деньги, взятые в замке барона и вырученные за имущество казначея.

Меня держали на коротком поводке. По соглашению между мной и тремя представителями кланов вся рента с имения до выплаты долга в тридцать тысяч золотых уходила Рицам, Клонелям и Кэролайнам, и этот срок был ограничен пятью годами, по истечении которых я должен оплатить весь долг разовым платежом. Чего никто, естественно, не ждал. Потому земли через пять лет благополучно уходили в счет гашения займа трем семействам в равной пропорции. Ну, либо к тому времени вельможи договорятся, и владения, скорее всего, достанутся кому-то одному, выкупившему доли остальных. В любом случае высшие сановники королевства рентой оправдывали свои вложения, а потом получали прибыль на конечной продаже. Вот такая беспроигрышная торговля.

Моя кандидатура устроила абсолютно все стороны. Герой, купец, не принадлежу ни к одной группировке, хоть и вассал Клонеля, но не приближенный, а самое главное – за мной никто не стоит, и что я найду тридцать тысяч золотом через пять лет, представлялось куда как сомнительным. Дополнительным плюсом послужило то, что моя семья пострадала от действий барона и казначея.

Вариант такого решения вопроса с баронством предложил лод Лонденель. Мне в качестве бонуса списали три тысячи золотых долга (видимо, Кэролайны и Рицы презентовали по тысяче) и от короны достался титул дворянина, вассала короны, а то как-то стыдно такие владения купцу передавать. Барона дать было слишком жирно, а лода – как раз. Естественно, управление баронством осуществляли доверенные лица трех кланов. Моя персона не имела права даже появляться там. Единственно, юридически никто не мог препятствовать торговле с айвами – с меня, пусть и номинального хозяина, брать какие-то сборы выглядело бы верхом циничности. Ну и еще я выторговал участок земли вдоль Весновки напротив моего нового поселения: там удобнее всего было строить завод, да еще имелись кое-какие далеко идущие планы.

Сразу навалилась куча дел. Приехали мастера из Балха и Штира, куча переселенцев. Работа Огла прошлой зимой дала отличные результаты – люди прибывали как большими группами по пятьдесят – сто человек, так и отдельными семьями. Добравшихся расселяли в бараки на берегу Весновки, слава богам, не тронутые ларогцами. Расти отправил караван с провизией и инструментами, а всех прибывших взял в оборот Фатт. Первостепенной задачей было строительство плавильных печей и кузниц. Рэнди, забрав айвов, организовал огромный караван из ста повозок и отправился за первым грузом «отрыжки Скаринга», как у нас называли чугун.

Технология строительства небольших плавильных печей была отработана в Риттене до совершенства. Хоть проект и не менялся в течение нескольких столетий со времен Империи, вносить какие-то улучшения я просто не мог. Знания мира Виктора – не панацея. Там, чтобы понимать что-то в металлургии, требовалось учиться годами, да и знания того, как построить огромный металлургический комбинат, мало могли пригодиться в строительстве вот такого относительно малого производства. Все ошибки и недочеты здесь исправлялись опытным путем. И естественно, стоили денег. Потому все делалось ровно так, как в Балхе и Штире. Самым большим преимуществом будущего дела станет дешевое сырье, и, как написано в одной исторической книжке Виктора, ковать железо, переплавленное из чугуна, было намного проще. Ну и вторым немаловажным преимуществом являлась пока что низкая цена на древесный уголь. Рабочей силы хватало, а леса, купленные у герцога, не столь истощены, как в Штире, где налоги дворян на вырубку леса, транспортировка и дорогая рабочая сила делали уголь просто золотым.

К осени мы уже поставили три плавильные печи и две кузницы. Фатти довел до ума жатку. Я просто предложил приделать шесть параллельных тонких стальных полос к двум сваренным из полос же шестиугольникам, а получившуюся бандуру заставили вращаться путем привода от колес жатки. Стальные полосы заменили человека, который нагибал колосья к срезавшим их лезвиям и проталкивал в короб. Шестеренками регулировалась скорость набивания колосьев, а чтобы найти оптимальный вариант, сделали несколько комплектов приводов и потом проверили их уже в поле. Сделать саму конструкцию легкой и прочной также оказалось непростой задачей.

Потом возникла масса вопросов с подбором материала для привода, и все следовало сделать так, чтобы комплектующие легко заменялись, и жатка могла работать без особых проблем несколько сезонов. Новым для нашего мира стала проблема стандартизации. Чтобы удешевить процесс, Фатту поставили задачу сделать опытный экземпляр, а потом по нему клепать остальные. Чтобы наладить производство, требовалось и самое основное – эталон, от которого будут отталкиваться остальные мастера. Потом потребовалось изготовить отливные формы для шестеренок и измерительные инструменты для сверки размеров. Ведь метрологии в этом мире не существовало вообще.

Пришлось нанять множество людей. Не хватало даже просто обученных грамоте и счету специалистов, и несколько наемных учителей обучали кузнецов и плавильщиков из переселенцев. К ним добавились помощники, которые делом не владели, но могли работать в качестве подмастерьев.

Огромную помощь мы получили, когда к нам пришли первые кузнецы гестов, обещанные вождем Серебряных Молотов. Четверорукие гиганты сразу включились в процесс – их знания и опыт резко продвинули производство.

Плавка чугуна прошла на ура. Отличий от плавки руды не было почти никаких, только время нагрева и последующей проковки сократилось в разы. В Штире, чтобы избавиться от шлаков, железную крицу долгое время проковывали, пусть и на молотах с водяным приводом, но процесс этот получался трудоемким и долгим, что сильно снижало производительность. Чугун же изначально был чище, чем руда.

Купленные отвалы уже огородили забором. Рэнди оставил там пока небольшой отряд, но следовало думать о строительстве форта с гарнизоном в десяток или полтора бойцов, ведь ценность нашего мусора была запредельной. По самым скромным подсчетам, чугуна за прошедшие столетия навалили столько, что хватит на непрерывную работу десяти плавильных печей в ближайшие сто лет. Одну кузницу определили на производство жаток, вторую – простого оружия и инструментов для айвов: сабель, топоров, наконечников для стрел, нагрудников, кинжалов. Ассортимент небольшой, но зато дешевый, и изготавливать его мы могли огромное количество.

Кузницы были, по сути, мануфактурами, в которых в одном помещении размещались несколько молотов с водяным приводом, полки с инструментами, приборами, пять-шесть наковален. Работало двадцать – тридцать человек.

Урожай, посеянный людьми Агеля, собрали новыми жатками. Их Фатт произвел сразу десяток по схеме риттенцев, а уже потом дооснастил нашими битами готовые агрегаты. В первый год переселенцы были обеспечены зерном, скот закупили и пригнали люди Расти.

Торговля с шаунами шла своим чередом, только прибыли стали гораздо выше. Я встретился с Абаком, и мы договорились использовать акрамов для добычи тварей Пустоши. Всего имелось тридцать семь акрамов, семь из них контролировали базу, остальных, разделив на десять групп и добавив к ним кочевников, отправили на поиски тварей и артефактов. Результаты превысили все наши ожидания, и шауны всем племенем включились в переработку того, что приносили поисковики. Моя доля по договоренности составила пятьдесят процентов. Но с учетом того, что с айвами мы рассчитывались зерном и оружием, а товар, принимаемый по ценам Тира, продавали в Балхе, компания имела как минимум еще одну цену в виде дополнительного бонуса.

Особую ценность представляли вытяжки, из которых производили всякие лечебные зелья и чудодейственные косметические средства. Но потоки вытяжек от айвов за разломом на западе контролировал Ларог и орки на севере. В конечном же итоге почти все выкупали купцы эльфов и гномов. Риттен получал лишь жалкие остатки от этого пирога. Худо-бедно Академия закрывала свои потребности за счет Судаха, но там многое оседало в хранилищах беков и шахов Фируза. Потому на наш товар имелся огромный спрос.

Самое главное, я набрался смелости и обручился с Алией. Абак не выказал ни удивления, ни недовольства. Радости, правда, тоже не показал, лишь спросил согласия у дочери и, получив утвердительный ответ, назначил день свадьбы.

Эпилог

Прошло четыре года. На берегу Весновки стояло десять плавильных печей и семь кузниц. Возглавил эту фабрику Фатти.

Абак договорился с каракуртами, через провал, отделявший земли изгоев от остальной степи, был выстроен мост, по которому айвов завалили дешевым оружием, доспехами и инструментами. В Таленгаре, Лароге и даже в Риттене использовали наши жатки. Продавали мы их в рассрочку, плату забирали зерном, которое огромной рекой уходило к тем же айвам.

Полученные в ходе войны с бароном таверны превратились в сеть, которая логически расширилась после выкупа аналогичных заведений до самой Налии, столицы Судаха, Балха и столицы Ларога. В рамках этой сети предоставлялись услуги почты, была организована служба почтовых лошадей, Рэнди контролировал отряды наемников, патрулировавших дорогу от таверны к таверне, сопровождая караваны купцов. Еще мы набрали магов третьего-четвертого уровня, не нужных никому, и посадили их за переговорные устройства. Расстояние между тавернами позволяло даже с их скромным резервом выходить на связь несколько раз в день. Связь получалась быстрой, а главное, точной, и услуги хоть и дорогие, стали популярны во всех трех столицах.

Расти открыл торговые представительства в Балхе и Налии. Мы торговали зерном, жатками, железным инструментом и дешевым оружием, трофеями из Пустоши. Колония переселенцев выросла до пяти тысяч человек. Более того, около двух тысяч вольных присоединились к нам. Поначалу хитрый мужик Агель со своим старостой хотел получить то же, что и мои поселения, но бесплатно – жатки, позволявшие расширить посевные пшеницы в пять раз и дешевый инструмент. Но совместная война – не повод к благотворительности. Цену за свой товар мы поставили неподъемную для вольных переселенцев, ведь, скорее, наша компания помогла Агелю, чем он нам. Так что после пары лет жители окружающих деревень, почувствовав разницу в деньгах, которые получали наши люди и они, просто-напросто стали переселятся в мои земли. В конце концов, с согласия вольных поселенцев, я выкупил эти земли в казне герцога и присоединил к своей немаленькой империи.

Семь тысяч человек обычно приносили в казну лода восемь – десять тысяч золотых в год, но только производство металла и увеличившаяся в пять раз производительность зерна утроили эти доходы. Можно было собирать и больше налогов, но каждый человек, работающий на нас, зарабатывал в среднем в два раз больше, чем где-либо в Таленгаре. Торговля, таверны на дорогах, компания по аренде жаток приносили примерно столько же.

Но и затраты, само собой, росли. Рэнди собрал небольшую армию, семь десятков воинов. Всех без исключения вооружили или имперскими панцирями, или костяными доспехами. Помимо этого охрана караванов позволяла содержать еще около ста пятидесяти профессиональных солдат, пусть не слишком умеющих драться в строю, но это тоже была грозная сила. Еще больше денег уходило на взятки и содержание разведки, иногда казалось, что мы содержим добрую половину клерков всех значимых дворов от Судаха до Ларога и от Тира до Балха, да и еще армию таможенников, сборщиков податей и интендантов армии. Особой статьей расходов стали судьи Риттена (там продвинуто отделили суд от лодов), всяческие стряпчие во всех четырех столицах и прочие другие. Многие не приносили ощутимой пользы сейчас, но выбранным людям оказывалась всяческая поддержка, и в нарождающемся капиталистическом мире мы получали огромную силу.

Кроме этого закончилась блестящая операция, которую провел Огл: наместники трех семейств были куплены на корню. Нет, их не просили саботировать или воровать, люди эти трезвые и, зная, что ни Кэролайны, ни Рицы, ни Клонели не простят измены, действовали честно, насколько представлялось возможным: они просто закрыли глаза на переселение жителей Верхних и Нижних Луковок и Лугового. Население разгромленных деревень никто не считал, а потому многих списали как убитых или назвали причиной переезда потерю членов семьи и возвращение к родственникам. На самом деле немало людей так и поступило – потерявшие кормильца семьи возвращались из неосвоенного пограничья в родные места, где надеялись получить поддержку. Но большая часть переезжала на другой берег Весновки. В процесс потихоньку включились и жители других деревень баронства, благо тот славился жестким характером, а две трети своих земель взял на меч всего несколько лет назад. Со стороны это казалось совершенно естественным процессом.

Итоги этой операции проявились только спустя три года. Рента Кэролайнов, Рицей и Клонелей в первый год вместо планируемых шести тысяч золотых принесла только четыре с половиной. Все считали, что дальше будет больше, но вышло наоборот: на четвертый год сборы упали до трех тысяч золотых. Обеспокоенные кукловоды посылали проверку за проверкой, меняли наместников, но ничего не находили. Вложения признали убыточным и попытались продать, естественно, поставив меня в известность. Тут опять постарался Огл, донеся до потенциальных покупателей настоящее положение во владениях Черного барона. В конце концов, отчаявшись получить прибыль, мне отдали поместье за двенадцать тысяч золотых, списав весь заем.

Так моя семья обрела родовое поместье. Замок немного перестроили, и в нем поселился я с Алией и нашим маленьким сыном. Земли наши простирались от границ Ларога вдоль Драконьего хребта до великих баронств. Соседями были Шауны и Клонели, а значит, благополучию семьи никто не угрожал.

Оглавление

Глава 1 Экзамен

Глава 2 Мой маленький бизнес

Глава 3 Как отвадить кролика От грядки с капустой?

Глава 4 Мой маленький бизнес – 2

Глава 5 Смерть отца

Глава 6 В судах

Глава 7 Засада

Глава 8 Враг найден

Глава 9 Тайник в пустоши

Глава 10 Чудесное спасение

Глава 11 В гостях у айвов

Глава 12 Дома

Глава 13 Дела торговые

Глава 14 Первый караван

Глава 15 Балх

Глава 16 Новые идеи

Глава 17 Наша маленькая война

Глава 18 Партизаны

Глава 19 Последний рубеж

Глава 20 Липовое баронство

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg