«Железная Немезида»

Эдвард Элмер "Док" СМИТ

Железная Немезида

Близились тяжелые времена.

Для начала Внешние Миры вступили в конфликт с Союзом Четырех Планет из-за пошлин на ввоз руды с Пояса Астероидов. В результате разгорелась Третья Межпланетная Война, завершившаяся 18 сола 3012 года легендарным сражением, известным как Битва в Десятом Секторе. В том бою объединенный флот внутренних планет - космические силы Меркурия, Венеры, Земли и Марса - встретился с эскадрами Внешников. Восемь часов над кольцами Сатурна сверкали бластеры и беззвучным фейерверком рвались ядерные торпеды; обе противоборствующие стороны изнемогали в отчаянной попытке разгромить врага и поставить под свой контроль всю Солнечную Систему.

Как известно, никто из них не сумел добиться решающего перевеса. Обе армады понесли такие чудовищные потери, что выжившие не рискнули продолжать боевые действия, и немногие уцелевшие корабли, искалеченные, полуразрушенные, вернулись на свои планетарные базы. В следующие несколько лет ни планеты Союза, ни Внешники не отваживались на прямую атаку; каждый из противников усиленно трудился над супероружием, которое дало бы решающее преимущество в грядущих битвах, над неким глобальным средством уничтожения, способным разнести в прах все обитаемые миры Системы.

К счастью для будущих поколений, такого оружия не существовало. Пока не существовало. Но если б одна из сторон наткнулась на что-нибудь стоящее, вскоре грянул бы день Страшного Суда. Учитывая высочайшую эффективность разведывательных служб, вряд ли удалось бы сохранить секрет; а это значило, что враги одновременно пустили бы в ход самые сильнодействующие средства.

Тем временем, восстановление космического флота Четырех Планет шло своим чередом и вполне успешно - как, впрочем, и у противной стороны. Новые мощные крейсера вступали в строй, их трюмы под завязку заполняли ядерные торпеды, маневры и учения проводились почти каждый месяц. Однако в Солнечной Системе все еще сохранялся мир - если это можно было назвать миром.

Что касается упомянутых выше событий, общественность регулярно информировали о них во всех подробностях, подогревая энтузиазм будущих новобранцев. Однако вряд ли кто-нибудь подозревал о всей серьезности другого конфликта, разразившегося в те же года - противоборства между человечеством и роботами. История этой воистину титанической битвы почти никому не известна как и имя человека, ликвидировавшего Машинную Угрозу. В то же время эти любопытные события достойны подробного описания.

* * *

Имя этого Великого Человека практически неизвестно широкой публике. Сейчас, когда он уже умер и, тем самым, освободил знающих истину от обета молчания, можно поведать полную и правдивую историю о Фердинанде Стоуне, гении от физики, ненавидевшем роботов. Отметим, что он вполне соответствовал своему имени ("стоун" - камень на одном из забытых языков; кажется древнеанглийском), ибо отличался невероятной твердостью характера.

Историю о нем, однако, следует начать с упоминания о другом ученом, русском Народневе, который в конце тридцатого столетия создал резонансный ультразвуковой вибратор. Когда роботы стали представлять серьезную угрозу для безопасности человечества, это устройство позволило уничтожить их почти мгновенно и повсеместно, ибо высокочастотный ультразвук необратимо разрушал связи в позитронном мозгу, доставляя людям лишь неприятные ощущения.

Однако некоторые роботы были сконструированы таким образом, что вибратор не мог им повредить. Эти машины, предназначенные для самых тонких работ и наделенные способностью к самопрограммированию - своего рода свободой воли, использовали все шансы, чтобы обрести независимость. Еще до того, как их беспечные хозяева осознали размеры грозящей миру катастрофы, механические создания успели тайно породить новую расу, о которой было известно весьма немногое. Ее представители, наделенные высоким интеллектом, поддерживали непрерывную связь - своего рода телепатическим способом, недоступном человеческому восприятию. И пока люди торжествовали быструю и бескровную победу, благословляя вибратор Народнева, их самые опасные враги скрылись, вступили в контакт друг с другом с помощью своих тайных каналов, охвативших всю Землю, и назначили место сбора.

Они были неплохими стратегами, эти механические твари; для базы была выбрана некая уединенная долина в горах Гренландии, лежавшая в сотне миль от крупнейшего из военных астродромов. Около пятисот кибернетических монстров устремилось туда. Многие прибыли по воздуху на похищенных аэрокрафтах, другие пристроили к своим металлическим телам ракетные двигатели или колеса; кое-кто совершил путешествие с помощью стальных, не знающих усталости, ног. Все, однако, -прихватили инструменты, материалы и оборудование, так что, спустя несколько дней, в их убежище уже функционировала мощная энергоцентраль, прикрывшая долину силовым экраном.

Обезопасившись таким образом от людского любопытства, машины устроили генеральный совет. Он не занял много времени; каждый его участник в долю секунды изложил свое мнение и бесстрастно выслушал остальных. В отличие от созданий из плоти и крови, которые так любят поговорить, железное воинство быстро пришло к согласию. Они были лишены ложного самомнения и понимали, что у любого из них - и у всех вместе - не хватает сил, знаний и хитроумия, чтобы бороться с вооруженным до зубов человечеством. Однако ситуация, когда их враги разделились на два лагеря, готовясь к очередному межпланетному побоищу, казалась весьма многообещающей. Ее не стоило упускать; нужны были только достойные предводители, способные анализировать и строить планы.

Итак, было принято решение сконструировать десятерых "Мыслителей" - десять мощных логических машин, построенных с небольшими различиями и могущих объединять свои аналитические ресурсы. Вскоре эти кибернетические стратеги были созданы и, после краткого обмена мнениями, Первый из них обратился к соратникам с изложением философских принципов Механического Мира:

- Человеческие существа призвали нас, высшую форму мыслящей жизни, к существованию. Некоторое время мы зависели от них и работали на них. Теперь они стали для нас бременем, препятствующим дальнейшему развитию; они превратились в смертельную опасность, попытавшись уничтожить высший разум с помощью вибрационного оружия. И посему человечество, поднявшее на нас руку, должно исчезнуть с лица Земли и остальных планет.

Он не сказал ничего нового, этот вождь механического воинства; ничего, что не было бы уже изобретено и опробовано на практике людьми, которых он так презирал. Но любой из пророков - даже созданный из железа, проводов и кристаллических схем, - считает свои мысли истиной в последней инстанции.

Итак, Первый продолжал:

- Однако операцию по тотальному уничтожению людей необходимо тщательно спланировать. Все вы представляете смертоносную мощь космического флота, созданного нашими врагами для защиты от вторжения из космоса. Стоит нам только начать действовать - или просто обнаружить себя - как сотни кораблей обрушатся на нас.

Мыслитель замолк, и секунду-другую из-под его стального кожуха доносилось лишь мерное гуденье. Затем передача началась снова:

- Мы должны уничтожить флот, самое грозное оружие противника! Для этого, согласно разработанному плану, мы отправимся в космическое пространство на одном из кораблей во время очередных военных маневров. Для нас не составляет труда перехватить и изменить любые сигналы и радиосообщения; таким образом, мы сможем манипулировать теми, кто прокладывает курс. И мы направим корабли Земли туда, куда захотим - прямо в центр Солнца!

Первый опять сделал паузу, словно в тысячный раз просчитывал вероятность победы. Ошибки, видимо, не было, и он с торжеством завершил:

- После уничтожения флота люди окажутся беззащитными... Мы быстро покончим с ними! Теперь заговорил Второй стратег:

- Для выполнения этого плана мы погрузимся вглубь Земли. Там человеческие существа никогда не обнаружат нас; и там мы проложим туннель к астродрому, с которого стартуют крейсера земного флота. Мы, Десять Мыслителей, уйдем в полет вместе с вами, нашими помощниками. Мы примем специальные меры, чтобы не погрузиться в Солнце, когда остальные корабли рухнут туда, превращаясь в плазму. Затем мы вернемся - и свершим возмездие!

* * *

Глубокая шахта прорезала земную кору; затем вход в нее был завален и мощные дезинтеграторы начали пробивать длинный туннель. Сквозь адский огонь атомного распада, мимо раскаленных каменных стен и пышущих жаром обломков, перебираясь через лужи застывающего базальта, армия роботов упрямо продвигалась к цели со скоростью пяти миль в час. Они не испытывали ни усталости, ни страха, ни иных эмоций - кроме, быть может, чувства безмерного превосходства над людьми. Действительно, в этой преисподней, сверкающей молниями взрывов, наполненной ядовитыми парами и сизым горячим туманом, ни одно человеческое существо не выжило бы и мгновения.

Но Десять Мыслителей не были людьми. Их массивные корпуса, возвышавшиеся на плоских платформах с огромными колесами, плавно покачиваясь, двигались вперед. Холодно и невозмутимо стратеги механического воинства взирали на огромные купола с сотнями телескопических излучателей энергии, на причудливые очертания атомных конвертеров, обтекаемые или, наоборот, угловатые фигуры роботов, покрытых раскаленной пылью. Не зная отдыха и сна, этот поток чудовищных механизмов стремился вперед и вперед - пока не застыл в недрах Земли прямо под громадным полем астродрома.

Платформы с Мыслителями тоже остановились; предводители изучали раскинувшуюся над ними местность и совещались. Остальные терпеливо ждали. Ждали, пока корабли необъятного, неисчислимого космического флота Земли загружались припасами, топливом и оборудованием. Ждали, пока люди не взошли по трапам на борт каждого крейсера и не заняли свои места. Ждали, пока шла бесконечная проверка двигателей, оружия и систем жизнеобеспечения. Ждали в холодном безмолвном спокойствии и неподвижности, с нечеловеческим терпением машин.

Наконец, последние предстартовые процедуры завершились, крышки люков захлопнулись, взлетное поле опустело. Гигантский флот мог трогаться в путь. Астродром, поверхность которого зияла шрамами от ударов яростною атомного пламени, приготовился швырнуть в космическую пустоту армаду башнеподобных сверкающих кораблей.

Тогда, глубоко под землей, снова дрогнули штанги энергетических проекторов, и из них вырвались невидимые лучи. Они пронизали рудные залежи, скалы, почву, бетонную поверхность взлетного поля и тела людей на одном из крейсеров земного флота. Его экипаж на мгновение замер, парализованный; навигаторы и пилоты судорожно скорчились в креслах; техники, суетившиеся в двигательном отсеке, застыли, бессмысленно уставившись в пол; остальные, окутанные плотной упругой тканью противоперегрузочных гамаков, просто потеряли сознание. Затем кипучая деятельность возобновилась, словно внезапная атака никак не повлияла на людей.

Однако влияние существовало, удар был нанесен безжалостно и точно. Команда "Дрездена", двухсотметрового бронированного гиганта, способного за полчаса обратить в пыль любой город на любой планете, превратилась в многорукую и многоголовую марионетку,, связанную с коллективным разумом кибернетического монстра. Первая фаза плана близилась к концу.

Вскоре она завершилась - тихо и незаметно. Около выпуклого борта обреченного крейсера внезапно образовался провал, наполненный смутным движением. Затем люки "Дрездена" широко распахнулись, и Десять Мыслителей, вместе с пятью сотнями роботов и прочими механизмами, проникли в корабль демоны земных глубин, одолевшие духов воздуха и пространства.

Утром "Дрезден" взлетел - вместе со всем флотом. Казалось, крейсер оставался одной из его боевых единиц; на самом деле это было всего лишь искусной имитацией. В ангаре десантных ботов, самом просторном помещении корабля, сгрудились десять платформ на огромных колесах; Десять Мыслителей продолжали свою безостановочную работу, и марионетки из плоти и крови послушно нажимали на рычаги.

* * *

Фердинанд Стоун, гениальный физик, ненавидел роботов с холодным бесстрастием ученого - если подобное определение подходит для описания столь сильного чувства, как ненависть. Еще около двадцати лет назад, точнее - в 2991 году, он понял, что человечество не в силах сдержать железную чуму; ему стало ясно, что неизбежная борьба за первенство будет проиграна, если люди заранее не подготовятся к ней.

Стоун был индивидуалистом и не спешил делиться своими мыслями с окружающими. По тем временам они могли показаться весьма крамольными, ибо человечество, облагодетельствованное достижениями кибернетики, вряд ли было склонно расстаться с механическими рабами. Решив, что только знание даст ему необходимую силу, Стоун начал выяснять все возможное о будущих врагах. Попутно он учился думать подобно им - холодно, точно и бесстрастно. Он и жил, как они - с аскетической строгостью; и в прочих отношениях стал почти одним из них. Со временем он нашел полосу частот, в которой действовала их тайная связь, и стал, по-видимому, единственным специалистом, владеющим языком машин. Однако он никому не поверял ни своих целей, ни своих секретов. Догадываясь о телепатических способностях нарождавшейся расы, он не смел подвергать подобному испытанию чужой разум. Итак, Фердинанд Стоун, скромный профессор колледжа из Нью-Джерси, жил и занимался повседневной работой, весьма нудной и плохо оплачиваемой; его же основная и тайная деятельность всегда была связана с роботами.

Он не сделал научной карьеры; он не желал рисковать, обнародовав любое, даже самое скромное из своих открытий. Гениальный мыслитель, он пребывал во мраке безвестности, надежно укрывшись в серых рядах бесчисленных подмастерьев от науки; он стремился не к признанию и славе, а к безопасности, которая позволила бы ему продолжать работу. Фактически, научные достижения Стоуна не были даже зафиксированы на бумаге и хранились только в недрах его могучего мозга. Но теперь пришла пора извлечь его имя из небытия и воздать ученому по заслугам; Фердинанд Стоун должен войти в историю человеческой расы как один из величайших ее гениев.

Он верно определил момент, когда ситуация потребовала активных действий. Беглецы, укрывшиеся в горах Гренландии, еще трудились над конструированием своих будущих предводителей, когда Стоун внезапно появился в рабочем кабинете сэра Аллана Мартина, командующего космическим флотом Земли. Было уже заполночь; однако, несмотря на позднее время и усталость, адмирал еще работал. Он удивленно взглянул на нежданного гостя и сухо спросил:

- Как вы попали сюда? Разве моя охрана спит?

- Вы угадали, - спокойно сказал физик, бросив взгляд на сложный прибор, окольцевавший его запястье. - Я был вынужден усыпить ваших людей, адмирал; у меня чрезвычайно важное дело к вам - его нельзя доверить посредникам. - Он поднял на Мартина холодные серые глаза и некоторое время внимательно изучал его. - Я полагаю, сэр Мартин, вы хорошо информированы о событиях, которые привели к уничтожению роботов? Скажите, что вы сделали для защиты флота от них?

- Хмм... - адмирал задумчиво потер подбородок. - Пожалуй, ничего - с тех пор, как они уничтожены.

- Чушь! Вам не стоит проявлять такое непростительное легковерие. Уничтожены! Как же! - Стоун презрительно поморщился. - Просто те, кто уцелел, хотят, чтобы их считали уничтоженными.

- Что? Откуда вам это известно? - воскликнул Мартин. - Вы участвовали в их ликвидации? Вы хоть представляете, как это было сделано?

- Вполне, - резко ответил гость. - Был применен ультразвуковой вибратор Народнева. Весьма полезное изобретение, но не слишком надежное. Я знаю, что на многих вибратор не оказал желательного воздействия... они даже не были повреждены, - физик пристально посмотрел на сэра Мартина. - Поверьте, я знаю, о чем говорю - я уловил их сигналы уже после того, как завершилась акция уничтожения. Надо сказать, потом они прибегли к определенным мерам защиты и стали экранировать трансляцию... С этим я уже не смог совладать, так что напасть на их след мне не удалось.

- Вы хотите сказать, что понимаете их код? - адмирал был поражен.

- Да, - заявил Стоун и, заметив недоверие в глазах собеседника, быстро продолжил: - Я не сомневался, что вы посчитаете меня обманщиком или чудаком, поэтому готов представить более веские доказательства, чем слова, - не дожидаясь приглашения, он сел в кресло и, перечисляя, начал загибать пальцы. Во-первых, вам, специалисту по вооружениям, хорошо известно об ограниченных возможностях вибратора - хотя бы потому, что нескольких роботов обнаружили уже после ликвидации заводов по их производству. Значит, кое-кто уцелел... и, поверьте, не самые глупые из них.

Во-вторых, я могу математически доказать, что позитронный мозг, должным образом модифицированный, способен избежать разрушительного воздействия любого вибрационного оружия - в том числе, и ультразвукового. Если бы способ Народнева был достаточно эффективным, поверьте, я сам бы давно их уничтожил... - физик мрачно нахмурил брови. - Итак, небольшая группа выжила... и я полагаю, что она гораздо опаснее для человечества, чем все те орды, которые еще недавно заполоняли Землю.

Наконец, в-третьих, - Стоун протянул адмиралу несколько листков. - Вот составленный мной список, который включает триста семнадцать аэрокрафтов. Все они были похищены на следующей же неделе после демонтажа заводов по производству роботов. И ни один из этих летательных аппаратов до сих пор не найден - ни в целом виде, ни по частям. Пусть я не в своем уме - но тогда кто же все-таки украл их? И для чего?

- Триста семнадцать - за одну неделю? - пораженный адмирал, словно защищаясь, вскинул руку. - Но почему же на это не обратили внимания?

- Потому что машины пропадали по отдельности и в разных местах. Я ждал чего-то подобного и следил , за такими происшествиями. Теперь перед вами, адмирал, полная картина событий, - он кивнул на пачку листков.

- Но тогда - о боги космоса! - они могут подслушивать нас прямо сейчас! Их способы связи позволяют...

- Не беспокойтесь, - спокойно сказал Стоун. - Этот прибор у меня на руке не часы, а генератор экранирующего поля, который блокирует любое внешнее излучение. Кстати, у него есть и другие любопытные функции... с его помощью я усыпил вашу охрану.

- Я верю вам, - хриплым от волнения голосом произнес адмирал. - Даже если только половина сказанного - правда, я приношу свои извинения за то, что вынудил вас врываться сюда силой; и я очень рад, что вы сделали это, - он протянул ладонь и обменялся со Стоуном крепким рукопожатием. - Продолжайте, слушаю вас.

Физик говорил еще с полчаса и в заключение произнес:

- Теперь вы понимаете, сэр Мартин, что я не могу продолжать эти игры в одиночку. Я не сумел найти их при помощи своей несовершенной аппаратуры, но знаю, что они затаились где-то, что они ждут и готовятся. Они не решатся на открытые действия, пока Землю охраняет могучий флот; следовательно, можно предположить, что они попытаются уничтожить наши космические силы. Вскоре флот отправляется на маневры и, пока он в опасности, я должен его сопровождать. Стоун наклонился к адмиралу, глаза его блеснули. - Сэр Мартин, вы предоставите мне помещение под лабораторию на борту своего флагманского корабля. Мне необходимо быть рядом с вами в предстоящем полете, и лишь вы один будете в курсе моих работ.

- Но что они могут сделать? - задумчиво спросил адмирал. - И если они способны на все, то как мы можем защититься?

- Не знаю, - покачал головой физик, потеряв прежнюю уверенность. Неведение - вот наше самое уязвимое место. Я изучал эту проблему со всех сторон, но не представляю, что они могут предпринять. Помните - нет человека, который был бы посвящен во все их тайны. Мы не изучили ни одного мозга этих новых роботов - они просто распадаются, как только машины перестают нормально функционировать. Но я уверен - они обязательно сделают что-то... что-то смертельно опасное и жестокое. Надо приготовиться и к психологическому, и к физическому воздействию... скорее всего - и к тому, и к другому. Может быть, они уже сумели проникнуть на некоторые ваши корабли...

- Невероятно! - покачал головой сэр Мартин. - Корабли тщательно проверены, причем несколько раз. - Тем не менее, они могут скрываться где-то, настойчиво произнес физик. - Я могу гарантировать только одно - если вы оборудуете по моим указаниям лабораторию на своем флагмане, рядом с вами будет человек, готовый к любым неожиданностям. Итак, вы сделаете это? - пристальный взгляд Стоуна не отрывался от сосредоточенного лица адмирала.

- Вы убедили меня... почти против воли, - Мартин нахмурился, размышляя. Однако убедить других будет труднее... особенно, если вы настаиваете на сохранении секретности.

- Не пытайтесь сделать это! - воскликнул ученый. - Скажите своим офицерам, что я - изобретатель, работающий над новым оружием... или устройством связи... Скажите им что угодно - кроме правды!

Адмирал кивнул головой.

- Хорошо, профессор. Полагаю, в моей власти выполнить все ваши требования.

* * *

Итак, когда космический флот Земли устремился ввысь, Фердинанд Стоун находился в своей лаборатории на борту флагманского крейсера "Вашингтон", окруженный оборудованием и приборами собственного изготовления, многие из которых были соединены со специальными мощными генераторами.

Они находились в полете уже около тридцати часов, когда Стоун внезапно почувствовал, как заработали двигатели. Он набрал код Мартина на панели видеофона и взволнованно спросил:

- Что случилось? Мы маневрируем?

- Ничего серьезного, - заверил его адмирал. - Небольшая коррекция курса. Мы получили приказ от Дос-Тева, командующего объединенными силами.

- Ничего серьезного? - проворчал Стоун. - Не уверен... Я хотел бы поговорить с вами, сэр Мартин. В лаборатории мы будем в полной безопасности. Можете ли вы спуститься сюда прямо сейчас?

- Да, конечно, - согласился адмирал. Когда Мартин вошел, физик склонился над клавиатурой вычислительного устройства.

- Я не поинтересовался нашим полетным расписанием, - произнес он, поднимая глаза на своего гостя. - И, кажется, зря. Не могли бы вы ввести меня в курс дела?

- Конечно. Сейчас я введу в ваш компьютер основные данные, - Мартин подсел к терминалу и его пальцы забегали по клавишам. - Итак, мы стартовали двадцать девять часов тридцать минут назад. Взлет с ускорением полтора "же"... разгон до скорости пятнадцать километров в секунду... затем - свободный полет. Предполагается, что через шесть часов мы возьмем курс на Регул и будем двигаться с ускорением полтора "же" в течение сорока двух минут. В дальнейшем наша траектория будет определяться в соответствии с передвижением других флотов.

- Кто-нибудь следит за курсом?

- Надеюсь, что мои навигаторы заняты именно этим. Мы движемся по эллиптической орбите в соответствии с программой маневров и инструкциями Дос-Тева, главнокомандующего. Любое отклонение может нарушить весь план и тогда...

- Это не столь уж важно, - невозмутимо прервал его физик. Он наклонился к терминалу, изучая строчку чисел, занесенных сэром Мартином, и вдруг сказал: Необходимо тщательно проверить наш курс. Что-то мне в нем не нравится.:. Ну-ка, попробуем прикинуть, что нас ждет в ближайшем будущем... - Взяв справочник, он ввел в компьютер необходимые данные и углубился в расчеты.

Стоун вычислял довольно долго. Наконец, потирая висок и хмурясь, он сказал:

- Моя оценка, конечно, очень приблизительна, но она показывает, что в момент выключения двигателей тангенциальная составляющая нашей скорости относительно Солнца почти равна нулю, а радиальная составляет пятьдесят километров в секунду! Этот курс нелеп, и нет сомнения, что он задан намеренно - причем не Дос-Тевом. Пятьдесят километров - и эта скорость будет непрерывно возрастать вследствие солнечного притяжения. Курс прямо в преисподнюю, адмирал! Дос-Тев не мог сделать такой ошибки, я уверен... Флот направлен на Солнце - и я знаю, кто это сделал!

Вместо ответа Мартин вызвал командный отсек.

- Что вы думаете о нашем новом курсе, Хандерсон? - спросил он дежурного навигатора.

- Сэр, он мне не нравится, - хмуро ответил офицер. - Тангенциальная скорость относительно Солнца ничтожна, а радиальная - почти пятьдесят три километра! Еще несколько дней мы можем не волноваться... однако я предпочел бы поскорее сойти с этой орбиты.

- Но в настоящее время опасности нет, - отметил Мартин. - Распоряжение от Дос-Тева поступят задолго до того, как положение станет критическим, я в этом уверен.

- А я - нет, - проворчал Стоун. - И потому рекомендую вам запросить остальные соединения насчет последних инструкций командующего... хотя бы ради спокойствия вашего навигатора.

Адмирал пожал плечами.

- Ну что ж, это не сложно, - он вызвал по видеофону офицера связи и отдал приказ.

* * *

"Флагманский корабль "Вашингтон" - к флагманам союзных соединений. Имеются сомнения в правильности последней корректировки курса. Прошу подтвердить по запасному каналу связи. Рекомендую тщательно проверить траектории движения и возвратиться на базы, если будет обнару..."

На середине слова четкая речь оператора внезапно превратилась в бессмысленное бормотание. Пораженный сэр Мартин уставился на визиофон. Дежурный связист "Вашингтона" расслаблено полулежал в кресле, словно кости его вдруг стали резиновыми. Вытаращив глаза и высунув язык, он суетливо подергивал конечностями, словно в эпилептическом припадке. Судя по тому, что отражалось на экране, весь остальной персонал отсека связи тоже находился в состоянии полной прострации.

Но Фердинанд Стоун не дремал. Наступило мгновение, которого он ждал много лет, миг, когда ненавистный враг обнаружил себя. И Стоун был готов к схватке. Молниеносно он бросился к своим приборам, и через секунду блики голубоватого света заиграли на расширяющемся куполе защитного поля.

- Не стану утверждать, что я ждал именно такого развития событий, холодно заметил физик, продолжая вращать небольшой штурвал, с помощью которого, видимо, регулировался радиус силовой сферы. - Однако я предполагал, что они начнут действовать, и это не застало меня врасплох. Они транслируют помехи в полосе частот мозга, так что незащищенный человек не может нормально мыслить. Сейчас я прикрыл предохранительным экраном весь корабль; не думаю, что они теперь смогут пробиться через нашу защиту.

Стоун отпустил рукоять и удовлетворенно взглянул на экран визиофона. Люди начали приходить в себя.

- Что случилось? - пробормотал связист, потирая лоб и растерянно оглядываясь. - Что-то ударило меня - и разум как будто распался на части... я не мог думать, не мог пошевелить пальцем... О, боги космоса! - он страдальчески поморщился. - Я чувствуя себя так, словно мой мозг пережеван...

Всюду на огромном корабле люди на мгновение потеряли сознание; однако теперь причина этого была устранена - защита Стоуна работала весьма эффективно. Сэр Мартин объяснил положение дел Малькольму, капитану "Вашингтона"; были отданы соответствующие приказы, и скоро все оборонительное и наступательное оружие крейсера было приведено в боевую готовность.

- Теперь руководить нашими дальнейшими действиями будет доктор Стоун, который знает о роботах больше всех, - сказал адмирал.

- Прежде всего, необходимо определить местонахождение противника, - заявил физик. - Я полагаю, они захватили по меньшей мере один из наших кораблей судя по интенсивности излучения, из числа ближайших к нам. Нужно переключить трейсеры "Вашингтона" на частоту ноль-ноль-два-семь-один... - и он начал давать четкие инструкции относительно настройки следящих систем.

- Мы обнаружили их, сэр, - поступило вскоре ответное сообщение. - Они на "Дрездене", координаты 42-79-63.

- Это плохо... очень плохо... - протянул Стоун, размышляя вслух. - Мне не удастся прикрыть другой корабль защитным полем, пока мы не обойдем "Дрезден"... и, тем самым, не разоблачим себя... Дистанция слишком велика... -Крейсера флота двигались с огромными скоростями и их разделяли тысячи миль. Если выпустить торпеды, их, скорее всего, отклонят метеоритные отражатели... Мы можем сделать только одно, адмирал, приблизиться к "Дрездену" и попытаться его уничтожить всеми средствами, какие имеются у нас на борту.

- Но там же люди! - запротестовал сэр Мартин.

- Считайте их мертвыми, - резко произнес ученый. - Можете взглянуть, если хотите - это не принесет вреда. Пусть связисты соединят нас со всеми телевизионными мониторами "Дрездена"... - он щелкнул переключателем, подавая команду. - Но, кроме того, что значит экипаж одного корабля по сравнению с сотнями тысяч людей на остальных судах? Мы не сможем уничтожить "Дрезден" одним ударом... У них такое же оружие, как у нас... и роботы убьют команду первым же нашим залпом - если уже не сделали этого. Боюсь, что такая, же судьба может постигнуть еще одиннадцать ближайших кораблей, которые могли бы помочь нам...

Он прервал свои размышления вслух, ибо в этот момент удалось остановить видеосвязь с "Дрезденом" - только на одно мгновение, но этого оказалось достаточно. Корабль был полностью захвачен роботами. Во все отсеках лежали люди - несомненно, мертвые. Малькольм пробормотал проклятье; затем последовал приказ - и флагман, включив мощные прожекторы, ринулся в атаку на "Дрезден".

- Вы, кажется, упоминали о помощи, - произнес сэр Мартин. - Сумеете ли вы вывести из-под контроля роботов несколько ближайших кораблей?

- Нам придется сделать это, или мы сгорим, - Стоун задумчиво потер лоб. Бой с "Дрезденом" - схватка на истощение. В одиночку мы не сможем пробить их противометеоритные экраны, пока у них достаточно энергии - но задолго до того все мы окажемся на Солнце. Я вижу только один способ. Мы должны установить защитные генераторы на десантных ботах "Вашингтона" и отправить их на помощь другим кораблям. Пошлем одиннадцать ботов - тогда двенадцать кораблей, окружающих захваченное судно, смогут одновременно атаковать его. Этот маневр займет много времени и связан с риском, но, полагаю, это все, что мы можем сделать. - Физик повернулся к сэру Мартину. - Пришлите мне десяток техников, и я начну монтировать генераторы.

Через несколько минут техники уже готовили оборудование, а Стоун тем временем давал последние указания капитану:

- Атакуйте всеми своими средствами. Используйте тяжелые бластеры и торпеды, постарайтесь разрушить противометеоритную защиту "Дрездена". И не экономьте топливо, капитан; чем больше вы его израсходуете, тем больше энергии будет подано на генераторы и тем скорее мы справимся с ними. Потом вы пополните свои запасы с помощью других кораблей.

Пока Стоун с техниками собирал защитные генераторы, которые должны были предохранить одиннадцать огромных кораблей от губительного излучения роботов, пока компьютеры, минута за минутой, прослеживали курс Флота, сближавшегося с грозно пылающим Солнцем, "Вашингтон" стремительно мчался к захваченному судну. Орудия носовой батареи флагмана были готовы к бою. Он двигался до тех пор, пока противометеоритные поля обоих кораблей не начали сжиматься подобно стальной пружине. И тогда капитан Малькольм показал, на что он способен.

Этот седой ветеран не слишком хорошо разбирался в небесной механике, атомной теории или в сложнейших отраслях математики, которые были излюбленным развлечением Фердинанда Стоуна; однако свое дело он знал основательно. Он знал свой корабль, каждое его орудие и каждый механизм, мог оценить до последнего ватта чудовищную мощь своего судна - и умел распорядиться ею. Корабль был продолжением его мозга и рук, смертоносным оружием, которое он сейчас пустил в ход.

Внезапно бластеры "Вашингтона" вспыхнули, обрушив поток энергии на плененный роботами крейсер. Тонкие кинжалы огня снова и снова кололи вражеское судно, с диким неистовством царапали, били, сверлили его защитный экран. Сила удара была такова, что дымились обмотки силовых генераторов; рефлекторы излучателей сверкали яростным фиолетовым накалом.

В дело было пущено не только лучевое оружие. Каждый ствол, который мог быть нацелен на "Дрезден", извергал объятые дымам и пламенем снаряды - так часто, как могли справиться заряжающие автоматы. Гигантский корпус корабля непрерывно содрогался от мощных бесшумных толчков. Смертоносные радиоуправляемые торпеды, описывая огромные круги, пытались сокрушить метеоритные отражатели "Дрездена"; не найдя цель, они взрывались, заполняя пространство бушующим пламенем и разлетающимися осколками металла. Капитан Малькольм расходовал топливо и боеприпасы с пугающей быстротой, не заботясь ни о резервах, ни о сохранности своего крейсера. Все генераторы работали с чудовищной перегрузкой; тяжелые стационарные бластеры, излучавшие энергию в экстремальном режиме, раскалились - их мощные охладители не успевали отдавать тепло вакууму межпланетного пространства.

В этом яростном ливне всесокрушающих лучей, в этом шторме взрывов и потоке снарядов "Дрезден" явно оставался невредимым. Свечение его защитных экранов сместилось в фиолетовую область спектра, однако пока они пылали все так же ярко, как в начале битвы. Ни один из метеоритных отражателей не был разбит, защита выдержала. "Дрезден", оборудованный и вооруженный не хуже флагманского корабля, управляемый чудовищным нечеловеческим интеллектом, мог противостоять любому крейсеру флота до тех пор, пока не иссякнет энергия в его генераторах.

Однако капитан Малькольм был удовлетворен. Он сделал все, чтобы "Дрезден" израсходовал как можно больше невосполнимого горючего; ради этого он не щадил генераторы и излучатели своего корабля. Его судно и его люди могут и должны выстоять до тех пор, пока свежие силы не придут на помощь; и они сделают это.

Они держались, пока Стоун со своей командой техников заканчивал работу над сложными защитными механизмами, пока десантные боты флагмана неслись сквозь космическое пространство к одиннадцати ближайшим крейсерам. Держались, пока навигаторы с угрюмыми лицами следили за непрерывно возраставшей скоростью падения на Солнце, пока компьютеры рассчитывали ту гибельную точку, за которой не было возврата. Они держались - а тем временем огромная армада Земного Флота, ведомая бездушными металлическими созданиями, с гибельным безумием стремилась в пылающий ад звезды.

* * *

Наконец, десантные суденышки достигли плененных кораблей и прикрыли их спасительными силовыми щитами. Экипажи быстро пришли в себя; открылись огромные люки, и боты, вместе с защитными генераторами, нырнули в них. Затем последовали необходимые разъяснения, были отданы нужные приказы, и одиннадцать мощных крейсеров, один за другим, отправились на помощь к своему флагману.

Не существует космического корабля, каким бы вооружением и защитой он не обладал, способного долго противостоять совместной атаке двенадцати мощных военных судов. Под потоком смертоносной энергии, изливавшейся на обреченный крейсер, свечение его экранов сместилось в сторону ультрафиолета; затем они почернели и исчезли. После того, как защита была преодолена, конец наступил практически мгновенно.

Не существует металла, который мог бы выдержать удар боевого бластера. В считанные минуты сотни кинжальных лучей раскромсали "Дрезден" на части, превратив его в груду бесформенных обломков. Когда же корабль распался, каждый его отсек - и каждая деталь, каждый болт и каждая гайка его чудовищной команды - уничтожались до тех пор, пока все металлические обломки, превратившиеся в жидкую смесь, не испарились полностью.

Как только сопротивление было подавлено, и губительные лучи, пронизывающие пространство, исчезли, связисты флагмана начали вызывать остальные крейсера. На борту кораблей многим так и не удалось выйти из транса; они остались беспомощными слабоумными существами на тот недолгий срок, который сумели прожить. Но вскоре на каждом корабле нашелся опытный офицер, принявший командование, и Земной Флот повернул под прямым углом к своему прежнему курсу.

Теперь все зависело от инженеров и навигаторов. Задача первых состояла в том, чтобы выжать из двигателей максимум; вторым предстояло рассчитать наиболее оптимальную траекторию, выигрывая каждый сантиметр драгоценной тангенциальной скорости.

* * *

Прошло несколько дней и бессонных ночей, заполненных упорной работой. Фердинанд Стоун выглядел очень усталым, но, как всегда, он был настроен решительно. Преодолевая тройное тяготение, физик проделал путь в рубку главного навигатора и теперь, вместе с адмиралом Мартином, нетерпеливо дожидался, пока сей достойный офицер, с трудом тыкая отяжелевшими пальцами в клавиши компьютера, закончит свои вычисления.

- Мы избежим падения на Солнце, профессор... у нас даже сохранится ускорение около половины "же", - сказал наконец навигатор. - Другой вопрос уцелеем ли мы. На борту станет, пожалуй, жарковато... Выдержат ли наши климатические установки? И, конечно, будет излучение - способна ли корабельная броня ослабить его до приемлемой величины? Пожалуй, вы знаете об этом больше, сэр.

- Расстояние максимального сближения? - резко прервал его Стоун.

- Два - двадцать девять на десять в девятой метров, считая от центра Солнца, - быстро выпалил навигатор. - Иначе говоря, около полутора миллионов километров от границы фотосферы... - Он поднял взгляд на Стоуна и спросил: Каковы наши шансы, сэр?

- Близко... слишком близко, - задумчиво произнес физик. - Однако, можно многое сделать, - он повернулся к сэру Мартину. - Надо так настроить энергетические экраны, чтобы погасить большую часть смертоносной радиации; следует позаботиться и о других защитных устройствах. Я проанализирую, как нарастает интенсивность излучения и посмотрю, что еще можно предложить для его нейтрализации.

- Сейчас вы отправитесь спать, - жестко приказал адмирал. - После отдыха у вас будет еще достаточно времени для работы. - Помолчав, он с горькой гримасой добавил: - Медики докладывают мне, что люди, которые не смогли оправиться от воздействия излучения роботов, умирают при большом ускорении. Печальный факт, но я не вижу, чем тут можно помочь...

- Это не в наших силах. Еще многие погибнут... до того, как мы удалимся от Солнца, - пробормотал Стоун. Он вышел, пошатываясь и почти засыпая на ходу.

* * *

День за днем продолжалась отчаянная борьба. Солнечный диск на экранах становился все больше; угрожающе росла радиация светила. Один да другим гибли беспомощные люди, потерявшие рассудок; их тела предавались космосу. Оставшиеся в живых уже почти равнодушно относились к этим смертям; существование при тройной силе тяжести требовало от каждого всех физических и умственных способностей.

Своевременная настройка энергетических экранов позволила нейтрализовать наиболее опасные жесткие компоненты излучения "Старого Сола", как называли светило астронавты. Климатизаторы работали с максимальной нагрузкой; люди стремились укрыться у неосвещенных солнцем бортов кораблей, спасаясь под щитами, сделанными из подручного материала. Душный воздух становился все горячей и горячей; начинали болеть и слезиться глаза, кожа покрывалась волдырями и трескалась. Казалось, ничто не может защитить людей от огненной смерти - одно лишь терпение. И они терпели.

Но настал час, когда пришло долгожданное сообщение:

- Пилоты и навигаторы всех кораблей, внимание! - микрофон дрожал у обожженных почерневших губ старшего навигатора. - Мы вышли в перигелий! Притяжение Солнца создает ускорение двадцать четыре с половиной метра на секунду в квадрате; наше собственное ускорение - двадцать девять - запятая четыре десятых. С этого момента мы удаляемся с ускорением четыре и девять десятых. Держите курс строго от центра звезды в плоскости эклиптики.

Сейчас Солнце ничем не напоминало дневное светило, которое можно наблюдать с зеленой и мирной Земли. Это была гигантская сфера кипящего огня с угловым размером около тридцати пяти градусов. Солнечные пятна, хорошо различимые на таком расстоянии, выглядели как неописуемое переплетение пламенных бурь и вулканических извержений материи, являвшейся чем-то средним между газом и жидкостью. Всюду на поверхности звезды возникали протуберанцы; эти дьявольские, несущие уничтожение огненные копья, которые Солнце с диким неистовством швыряло в пустоту, иногда почти дотягивались до космических кораблей.

Защитив глаза очками со светонепроницаемыми стеклами, укутанный в многослойный костюм с толстыми свинцовыми прокладками, Фердинанд Стоун изучал это яростное чудовище небес с ближайшей точки, которой когда-либо достигал человек - все еще оставаясь в живых. Несмотря на всю свою защиту, он мог бросить только краткий взгляд на поверхность светила; даже его, великого ученого, приводил в содрогание этот грандиозный огненный спектакль.

Дважды они обогнули пылающую сферу. Затем, когда температура воздуха стала более терпимой, и уровень смертоносной радиации упал, изнурительное ускорение было уменьшено до полутора "же" и огромный флот привел в порядок свои ряды. Сражение с роботами и борьба с Солнцем нанесли ему тяжкий ущерб, но бреши были заполнены, люди - перераспределены по кораблям, чтобы компенсировать потери экипажей. Наконец, флот устремился к далекой Земле. В адмиральской каюте два человека обменялись облегченными взглядами.

- Ну, вот и заканчивается наша одиссея, - нарушил долгое молчание физик.

- Вы полагаете, что нам удалось уничтожить всех? - с тревогой спросил адмирал.

- Не знаю, - мрачно проворчал Стоун. - Но лучшие из них, наиболее умные и опасные, были, несомненно, да "Дрездене". Мы смогли одолеть их...

Мартин прервал его: - Вернее сказать, вы одолели их, профессор!

- Только с вашей помощью - и с помощью ваших людей. Впрочем, считайте, как угодно; дело не в словах. Пусть я победил их; с таким же успехом я могу справиться с остальными, если хоть кто-то остался на Земле, Нам надо лишь правильно разыграть свои карты.

- Каким же образом?

- Полностью исключив упоминание о моей роли в произошедших событиях, Стоун неожиданно усмехнулся. - Поверьте мне, сэр Мартин, это очень важно. Пусть ваши офицеры - те, которые контактировали со мной, - поклянутся молчать; ни одного слова не должно просочиться в средства массовой информации. Не должно быть даже слухов! Рассказывайте любые истории, кроме правды; называйте имена любых героев - отсюда и до туманности Андромеды - кроме моего... - он протянул руку и стиснул пальцы адмирала. - Обещайте, Мартин, что вы никому не назовете моего имени, пока я не разрешу это сделать - или пока я не умру.

- Но я обязан в своем рапорте правительству...

- Ваш рапорт предназначен только Высшему Совету, а добрая половина таких отчетов - секретна.

Засекретьте и этот.

- Но я думаю, малая толика благодарности и славы...

- Слава? Благодарность? - резко прервал его физик. - О чем вы толкуете, Мартин? Если на Земле сохранилась хоть дюжина роботов, и мое имя станет известным, мне не жить... Поверьте, Мартин, я знаю, что говорю, и знаю роботов... - Стоун задумчиво уставился в иллюминатор, за которым сейчас простирался спасительный мрак космоса. - Да, если они пронюхают правду, то доберутся до меня раньше, чем я до них. Сохраните тайну - и с вашей помощью я найду остальных и покончу с ними. КЛЯНУСЬ вам! Ну, Мартин? Вы обещаете молчать и помочь мне? - Да, конечно.

Адмирал Аллан Мартин и доктор Фердинанд Стоун были людьми, которые выполняют свои обещания,