«Самая последняя война»

Александр Карнишин САМАЯ ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА

Нефть — вот кровь экономики! У кого нефть, тот и будет сверху. Даже если ты больше ничего не делаешь, только качаешь нефть — все у тебя будет. Всё принесут и сами предложат. И просить у них ничего не надо будет. Сами! Еще и упрашивать будут, чтобы взял. Чтобы смилостивился, чтобы поменялся с ними, чтобы отлил им хоть немного нефти, без которой их экономика худеет и загибается.

На одном физрастворе из зеленых и радужных бумажек долго не протянуть. Физраствор — штука нужная, спора нет, без него тоже никак. Но не горит он в венах и артериях, не сжимает мышцы и не толкает суставы.

Нефть! Вот основа основ нашего мира. Отсюда и трудности все. Вот есть у тебя нефть, а у него, скажем, наоборот, нет. Или у тебя просто ее очень много, а у него, скажем, хоть и есть, но совсем мало. И что? Зависть! Такая зависть, что ни есть, ни пить. А то и смертоубийство настоящее. То есть, говоря открыто и ясно, война.

Все и всегда войны начинались обязательно из-за ресурсов. Когда шло экстенсивное развитие на основе сельского хозяйства, когда богатство считали в количестве продуктов, тогда воевали за землю. Не за болота какие-то и неудобья, не за горы с ледниками на них, а за ту землю, на которой можно пахать, разводить скот, строить города, заселяя их торговцами и ремесленниками.

Теперь же — нефть. Есть страны, размером, казалось бы, совсем никаким. Ну, не видно их почти на карте. Мелкие такие. Но вот есть у них нефть — и живут же, да как хорошо! Даже и не работая, практически, не напрягаясь совсем. Нанимают себе иностранцев в рабочие, и те качают нефть. А местные сидят себе по своим кофейням и курят табак.

Не справедливо, говоришь? Вот именно — не справедливо! Мы, значит, за ту нефть прём в тундру и тайгу, мостим дороги лесом и костями, гнием заживо в страшном климате, умираем раньше срока от напряжения всех сил, а они сидят в тепле, курят табак, пьют кофе, да еще и не работают — других эксплуатируют.

И все почему? Отчего все? Может, они чем-то лучше нас? Или как иначе все это понимать? Но если они лучше нас, а мы такие все плохие… Ну, плохие, плохие — пусть так. Предположим, что так. Вот если мы такие плохие, так почему терпим несправедливость? Почему не сотрем в порошок этих хороших? Почему не надругаемся над их женами, не захватим их землю, их кофейни, их табак? Почему их нефть — не наша? Кто-то скажет, что для плохих мы порой излишне мягко и вежливо себя ведем? А ведь — вот, совсем рядом. Рукой подать, если на карту глянуть. Но они греют пузо и ходят голые под своими рубахами, а мы мерзнем, мучаемся, и не живем, а выживаем. Да и то с трудом.

…

Речь главнокомандующего, зачитанная им по центральному телевидению и оформленная в виде приказа по войскам, была воспринята личным составом с энтузиазмом и радостью. Не на Севера, чай, идти, не в мороз студеный, в котором камнем замерзают и лопаются на ходу поперек подошвы солдатские ботинки, а в тепло, в ласковый климат, к морям, обмыть сапоги в которых обещались еще десятилетия назад. Да и готовили их тут не зря. Тренировки всякие, кроссы ночные, стрельба. Все-таки армия — она, чтобы воевать. Воевать и завоевывать.

Вперед! На Юг!

Каждый готовился идти в бой за себя, за свою жизнь (убей первым!), за обещанный участок земли возле моря, за богатства земли, в которую куда трубу ни воткни — сразу нефть струится. За то, чтобы носить белую длинную рубаху на голыша, сидеть в кофейне и курить табак, пока бедные иностранцы качают кровь земли, которую будут покупать другие иностранцы — уже богатые. Бедным нефть была не по карману. А без нефти сегодня совсем плохо. Просто никуда.

Вперед, на Юг!

Нас больше, мы сильнее, и значит, мы правы, и с нами бог!

…

Каждый народ живет там, где родился. Каждому бог дал ту землю, которой он достоин. Нам, потомкам пророка, досталась грязная черная земля, на которой не родилась даже колючка. Это было испытание на верность. Испытание на крепость духом и телом. Мы взяли эту землю и сделали из нее цветущий сад. Мы вырастили парки и провели воду к этим садам, к каждому дереву и к каждому кусту. И стало хорошо.

Мы нашли нефть и кормим теперь ею весь мир. Мы прошли путь от дикости до цивилизации и культуры.

Но есть те, кому бог дал цветущую землю, испытывая их по-своему. Он дал им все: воды и леса, нефть и самоцветы, золото и серебро. И они не справились с изобилием. Они разрушили свой собственный рай. Они истощили землю, испоганили воду, вырубили леса. Они доказали, что не умеют быть хозяевами, и тогда бог отвернулся от них.

Но они, в безбожии своем, обратили свои взоры на нас и наши деньги. Дикая дьявольская зависть гложет их умы и желудки. Они хотят взять наши сады и спилить их. Взять наших женщин и изнасиловать их. Убить нас, потомков пророка. Продать нашу нефть.

Они, разрушившие свой земной рай, который дал им бог, хотят разрушить наш рукотворный рай. Они — наши враги.

Их больше, они сильнее. Но с нами бог и с нами наши друзья, которые не оставят нас в беде наедине с северными варварами.

Нет бога, кроме…

А-а-а!

…

Пес вскочил с визгом и начал яростно выкусывать не вовремя активизировавшихся блох. Потом ожесточенно чесал брюхо, потом чесал за ухом, смахивая лапой пух с носа. Наконец, не выдержал, кинулся в грязную лужу и стал валяться в ней, блаженно поскуливая, переворачиваясь с боку на бок, покрываясь рыжей глиной с пяток до самого кончика носа, с головы, до пальцев на задних ногах.

…

«…И увидел бог, что велики прегрешения человечества перед ним. И нельзя больше терпеть. А последней каплей в чаше терпения стала война, превратившаяся в мировую. Правда, есть такие, что считают саму войну наказанием божьим за грехи наши. Но тут возражу я. Война ведется между людьми. За богатства и за ресурсы ведется война. И как бы она ни заканчивалась, всегда найдутся те, кто получит прибыль от смертей и разрушения старого мира. И только бог может остановить войну и поставить все человечество перед проблемой выживания.

Поднялись воды и покрыли весь мир. И только на самых высших точках земли заранее ушедшие от людей отшельники и мудрецы сумели выжить. Они видели войну, и как она была ужасна. А потом они видели гнев божий, и наводнение, и смерть всего живущего в воздухе и в воде.

И вот теперь нет больше врагов на земле. Никто и никому больше не враг. Потому что никто не найдет себе другого, который стал бы ему врагом. И нефть не нужна больше, потому что нет никакой промышленности и никаких машин. И оружия никакого нет. И нет никого и ничего.

Остался я один.

И я пишу эти строки, надеясь, что когда-нибудь, может быть через миллионы лет, найдется снова человек, который сможет разобрать мои записи.

Но бог недоволен тем, что наказание не свершилось полностью. Снова поднимается великая волна. Снова ждет нас потоп, который уже никто не выдержит. Не останется никого из живущих на земле. Будет только сама голая земля, которую бог засеет семенами по своему выбору.

Я прячу свою рукопись в место, которого не коснется влага.

Я готов, господи. Я грешен, и я готов понести кару…»

…

— Ах, ты, грязнуля… Не прыгай, не прыгай! И не трогай меня своими грязными лапами! Джек! Немедленно перестань! Накажу! Ну? Рядом, я сказал. Ря-дом! Пошли, помоемся. Под теплый душик. Дже-ек, теплый душ! Ты же любишь теплый душ! А потом прокапаем тебе от блох. И будешь ты у нас просто душка. Вот тогда и поваляемся, пообнимаемся. Что? Голодный? Ах, ты, бедняга… Уже полчаса не ел, хитрюга такой. Целых полчаса! Что? Чувствуешь, как варится суп? Косточку хочешь, да? Косточку? Ну, пошли, пошли, помоемся, а потом получишь свою косточку. Ух, ты, моя прелесть! Ах, ты, зараза этакая! Красавец!