«Эпидемия»

Шалин Анатолий

Эпидемия

- Где же конец человеческой глупости?

Вопрос был задан в упор.

Ульк, полковник вооруженных сил Лимпомпомии, снисходительно улыбнулся. Он не любил вопросов, ответы на которые ему не были известны.

- Ульк, я к вам обращаюсь, - повторил профессор Фикс, - когда этому будет конец? Меня отрывают от работы, вытаскивают из лаборатории и заставляют лететь на какой-то забытый остров, а по дороге дают читать этот бред!

- Это ваш долг, профессор!

- Долг! Мой долг - заниматься наукой, а не разбирать басни одуревшей от тропической лихорадки солдатни! Что это? - вскричал Фикс, размахивая папкой с грифом: "Совершенно секретно". - Где вы ее выкопали? И что, наконец, обо всем этом думают в Генеральном штабе?

Ульк, с некоторой завистью относившийся к своим коллегам из Генерального штаба, презрительно пожал плечами, удивляясь наивности профессора, полагающего, что в Генеральном штабе кто-то способен думать. Ваша скромная задача, профессор, проверить факты, и если таковые подтвердятся, дать им убедительное объяснение. Не мне напоминать вам, что звание эксперта по космической биологии ко многому обязывает.

- Я не просил военное ведомство о присвоении мне этого звания!

- Я вам вполне сочувствую. Неужели вы полагаете, что меня может радовать поездка в тропики? Джунгли, тучи москитов, жара, как в аду на сковородке! Наша доблестная армия уже пятнадцать лет делает здесь компот из местного населения, в воспитательных целях, разумеется. И это бы еще ничего, но местные головорезы в свою очередь обрабатывают наш экспедиционный корпус, превращая солдат Его Величества в пирожки со свинцовой начинкой. Кстати, конца этому пока не видно! И вы думаете, я рвался в это пекло? Нет, профессор, не. считайте меня круглым идиотом!

- Ну, хорошо, - вздохнул Фикс. - Тащите сюда этого феномена. Я полагаю, Ульк, это все чепуха и мы с вами сегодня же вылетим обратно в столицу.

- О! Профессор! Вы меня воскрешаете. У меня на завтра как раз было намечено свидание с одной пылкой особой, - сказал Ульк, поворачиваясь к двери. - Капрал, введите добровольца!

Бронированная дверь бункера со скрежетом распахнулась, и появилась лоснящаяся физиономия капрала Симкинса, известного среди рядового состава под кличкой, Пузырь. Пузырь подлетел к столу профессора, щелкнул каблуками, глазами впился в полковника и вытянулся, задрав куда-то к потолку нос и выпятив все свои четыре подбородка. За. Пузырем не так стремительно и без должной почтительности вошел долговязый парень с удивительно сонной землистого цвета рожей.

Скосив один глаз на полковника, другой - на профессора, парень икнул, моргнул и медленно стал расстегивать пуговицы своей грязной засаленной рубашки.

- Это чтобы форму не портить, - любезно пояснил капрал, щелчком забрасывая в рот порцию жвачки. - Быстрее, Хок! Не видишь, дяди ждут!

В ответ Хок промычал что-то вроде:

- Не велики птицы... - и принялся стаскивать с себя брюки.

- Отставить! - рявкнул Ульк, взбешенный медлительностью и наглостью солдата. - У нас мало времени! Симкинс, приступайте!

С непостижимой быстротой Пузырь сорвал с плеча автомат. Щелкнул затвор, и от стены за спиной Хока во все стороны посыпались осколки бетона. Поднялась пыль. Грохот в бункере стоял такой, что профессор поспешно заткнул себе уши и зажмурился.

Минуты через две, когда грохот стих и пыль стала помаленьку оседать, от стены отделилась сонная фигура Хока. Как ни странно, после такого усиленного обстрела, самочувствие у него, очевидно, осталось превосходное. Парень продолжал зевать и лениво обмахиваться руками.

- Дьявольщина! - выругался полковник. - Что вы теперь скажете, Фикс? На нем ни одной царапины! И это наши разрывные пули! Я чувствую: мне придется подавать в отставку!

- Хм! В самом деле, непонятно, - пробормотал профессор, в смущении созерцавший загорелое пузо долговязого. - Э... Я бы попросил вас, мистер Хок, подвергнуться еще одному эксперименту. - Профессор сморщился. Пули, они, знаете ли, не убеждают.

- Валяйте, - милостиво разрешил Хок.

Ульк подмигнул капралу.

Пузырь подвел своего подчиненного к деревянной скамье, стоявшей у стола справа, и скомандовал:

- Клади лапу!

Хок положил левую руку на скамью, а Пузырь вытащил иэ-за пояса заранее припасенный топорик для рубки бамбука и взмахнул им. Произошло нечто странное.

Лезвие прошло сквозь руку без всякого напряжения и глубоко вонзилось в скамью. Кровь не выступила, хотя все видели - кисть отделена от руки куском стали почти сантиметровой толщины.

- Ничего не понимаю! - признался полковник, склоняясь над долговязым.

Профессор вышел из-за стола. Глаза его округлились. Взгляд впился в лезвие топора и в мускулистую волосатую конечность, покрытую татуировкой и тропическим загаром.

И в это мгновение пальцы отрубленной руки зашевелились и сложились в недвусмысленный кукиш.

Профессор и полковник отшатнулись и побледнели. Пузырь грубо расхохотался.

Секунду спустя Хок выпрямился, отрубленная кисть оказалась при его руке, и всем стало ясно, что никто ее и не отрубал.

- Хорош фокус! - выдавил из себя Ульк, падая в кресло, услужливо подставленное для него капралом. - Хок! Можете идти! Ваше мнение? - спросил он профессора, когда дверь за солдатом закрылась.

Фикс потупился и нервно захлопал по своим карманам, разыскивая сигареты.

- Я думаю, это универсальная защита, построенная на пространственно-временных перемещениях организма с использованием высших измерений, периодически возникающей проницаемости клеточной структуры и силовых полей биологического происхождения.

- Гм! Слишком много туману, профессор. Вы ведь не шифровальщиком при штабе работаете, нельзя ли яснее?

- Ульк, я не провидец. Потребуются, возможно, месяцы и годы, чтобы определить, с чем мы здесь столкнулись. Данные анализов, тщательно поставленные эксперименты, проверки...

- Успокойтесь, профессор! Все это от вас не уйдет. Меня интересуют ваши предварительные выводы. Не забывайте, что мне придется уже сегодня докладывать обо всем нашим генералам. В столице ждут моего звонка.

- Что ж, - замялся Фикс. - Я думаю, вам ясно: мы наблюдаем феномен почти полной неуязвимости человеческого организма для обычных видов оружия, холодного и огнестрельного, а также мин, бомб, торпед и тому подобной прелести.

- Хорошо! Что означает оговорка "почти"? Вам известно какое-нибудь оружие, которое уничтожит такого субъекта, как этот Хок?

- Это просто, если хотите, предположение. Ведь ничего абсолютного в природе не существует. Значит, не существует и абсолютной неуязвимости. Ахиллесову пяту всегда можно найти. Например, я уверен, что ваш Хок со временем умрет хотя бы от старости.

- Час от часу не легче! - вскипел Ульк. - Поймите, нас интересует возможность борьбы с этим явлением. Старость - это же не оружие, на ней не построишь политику государства.

- Я все же не понимаю вашей озабоченности, Ульк, - сказал профессор. Чем плоха смерть от старости?

- Профессор, не дразните меня. Вы ознакомились с докладами?

- Да.

- Надеюсь, вам ясно, что в районе архипелага это ваше явление неуязвимости принимает массовый характер? Это очень смахивает на эпидемию. Причем, первыми подхватили неуязвимость туземцы...

- Великолепно! - рассмеялся Фикс. - Я всегда говорил, что из всех военных, с которыми я имел дело, вы, Ульк, обладаете самым развитым чувством юмора. Ха-ха! Как вам это нравится: подхватить неуязвимость, заболеть бессмертием, страдать недугом вечной молодости!

- Прекратите! Мне не до смеха! Если очаг эпидемии не удастся локализовать, это же охватит весь мир! Вы способны вообразить, что тогда произойдет?

- Конечно! Во-первых, Ульк, вам придется срочно менять специальность. Солдаты больше будут не нужны. Я знаю, что у вас хорошее научно-техническое образование, и с удовольствием возьму вас к себе лаборантом. Во-вторых, рухнут авторитарные режимы, и во всех странах реальная власть автоматически перейдет к партиям, выражающим интересы большинства населения. Совершенно ясно, что прекратятся войны, ввиду их крайней глупости и бесполезности. Такие термины, как гонка вооружений, военно-промышленный комплекс, термоядерная война, вскоре изгладятся из памяти народов. Наступит всеобщий мир, с новой силой расцветут науки и искусства...

- Хватит! Ни слова больше! Я вижу всю порочность ваших рассуждений! сказал Ульк. - Профессор, вы отъявленный идеалист. Больше того, я бы обвинил вас в либерализме, если бы не знал, как вы далеки от политики. К счастью, вы упомянули в своих рассуждениях о термоядерном оружии - это мысль, за которую вам многое можно простить.

- Это оружие запрещено международными соглашениями. И потом, в данном случае я сомневаюсь в его эффективности.

- Я повторяю, профессор, вы. идеалист. Если нам не останется ничего другого...

- Извините, джентльмены! - неожиданно вмешался в разговор капрал Симкинс. - Я старый вояка, участвовал не в одном крупном деле. Знаю солдат и хорошо знаком с положением дел на архипелаге. Так вот, когда все это началось и ребята поняли, что туземцев уже ничем не возьмешь, мы у себя немного поразвлекались с местными кадрами. Облучать их пробовали, в печах выдерживали, чумой заразить пытались, с вертолета сбрасывали, а потом разочаровались во всей этой чепухе: ничего им не делается. Они летать вдруг научились и сквозь стены, если понадобится, проходят. И вообще, исчезают неизвестно куда, а потом появляются точно из-под земли. Так что все эти ваши ядерные бомбы, похоже, ни шута не стоят.

- Хм! - приуныл полковник. - А настроения среди рядового состава?

- Ясно какие! Парням вся эта белиберда надоела. Все поголовно мечтают удрать домой. Дисциплины никакой. Военные действия давно уже не ведутся. Я вам докладывал: солдаты пьянствуют, ходят к туземцам в деревни на танцы. Начальство не признают. Меня терпят только по старой памяти.

- Вот вам, профессор, реальная картина, - промычал Ульк. - Анархия, полный развал дисциплины.

- Скажите, - вставил Фикс. - А у туземцев как все это выражается?

- У туземцев пока тихо, особых беспорядков не замечал. Сеют, пашут, пляшут. Солдат наших, если очень уж надоедают, выбросят из деревни, а так все тихо.

- Кхе! Кхе! - беспокойно закашлялся Ульк. - Капрал, вы можете идти.

- Вот видите, - улыбнулся Фикс. - Анархия и пьянство - явления; мягко говоря, далеко не типичные.

- Помолчите, профессор! Подумайте, что будет с вашей родиной! Лимпомпомская империя перестанет существовать! Мы потеряем все наши колониальные владения. Весь государственный аппарат развалится. Не будет ни армии, ни генералов, ни порядка.

- Порядок, положим, и с армией, и с генералами в нашей родной Лимпомпомии что-то не особенно заметен. И потом, - сказал Фикс, полковник, я не понимаю ваших стонов. Совершенно ясно, что, если эпидемия неуязвимости повальна, то ее не удастся локализовать. Как только солдаты осознают в полной мере, что им не страшны никакие угрозы начальства; по крайней мере половина экспедиционного корпуса в тот же день удерет на континент, и никакая блокада архипелага их не остановит. Кроме того, возможно, единичные случаи дезертирства уже произошли. И кстати, не исключено, что мы тоже успели заразиться и являемся разносчиками инфекции. А вы мне совсем недавно признавались, полковник, что не намерены торчать в тропиках вечно.

- Профессор! - взвыл Ульк. - Вы должны остановить это бедствие! Умоляю!

- Свою задачу эксперта я уже выполнил.

- Профессор, ваш долг! Необходимо найти причину явления! Определить, так сказать, возбудителя болезни и научиться с ним бороться! Необходимы прививки. Всеобщая вакцинация!

- Да вы совсем рехнулись, Ульк! Какой же дурак согласится поставить себе прививку от такой болезни. Это же дар небес! Что же касается причин явления - мне они уже ясны. В природе все взаимосвязано. В ходе эволюции каждый вид живых существ вырабатывает определенный набор свойств, способствующих выживанию. Назовем его условно защитным потенциалом вида. Этот защитный потенциал совершенно четко соответствует природным условиям существования вида. У животных таким потенциалом будут когти, мускулы, быстрые ноги, рога, нюх, зрение, защитная окраска и т. д. Средств защиты и нападения у животных не больше и не меньше, а ровно столько, чтобы данный конкретный вид мог безмятежно существовать, не вымирая и не поглощая другие виды. Если же условия обитания меняются, возрастает опасность, появляются новые хищники - меняется и потенциал. Он увеличивается. Животные становятся более ловкими, хитрыми, сильными - в противном случае вид вымирает.

- Ну, и к чему вы, Фикс, мне разводите эти нудные теории?

- К тому, что и у человека существует подобный комплекс. Защитный потенциал человека - величина совершенно не изученная. Одному дьяволу известно, какие у нас с вами существуют скрытые ресурсы организма, какие демоны спрятаны в глубинах нашего подсознания. И прошу не забывать, что в отличие от животных, человек обладает разумом. За счет разума защитный потенциал человека уже сам по себе достаточно высок. Отсюда, кстати, следует, что если человечество когда-нибудь погибнет, то только из-за собственной глупости. А поскольку люди не так глупы, как вам представляется, будем надеяться, что этого никогда не произойдет. - Фикс усмехнулся, сделал короткую передышку и, снисходительно поглядывая на Улька, продолжил: - Хотите, Ульк, я вам сразу назову возбудителя эпидемии? Это вы! Не делайте удивленных глаз, вы и есть! Вы и вам подобные крикуны из Генерального штаба. Вы поставили этих несчастных островитян на грань вымирания. Вы забрасывали их свинцом и бомбами, полосовали ножами, охотились на них десятки лет. Неужели вы воображали, что ваши действия не породят никакой ответной реакции? Вы сами подняли их потенциал на несколько порядков. Люди привыкли к смерти, перестали ее замечать, и она теперь обходит их стороной. Да, Ульк, именно такие, как вы, являются бациллами, породившими эту эпидемию.

- Хватит! - прошипел Ульк. - Ваши шуточки зашли слишком далеко. Я приказываю вам решить проблему прививок! Пока не будет побеждена эпидемия, остров вы не покинете!

В это мгновение дверь бункера пришла в движение, и вновь появилась физиономия Симкинса.

- Полковник, вас к телефону, - сообщил он, - звонок из Генерального штаба.

Дрожащими пальцами Ульк схватил трубку.

- Полковник Ульк слушает! Что? Да... Понял! Выполняю! - медленно и осторожно Ульк опустил трубку на рычаг. - Мы опоздали, - судорожно прошептал он. Эпидемия в столице! Симкинс! - крикнул он капралу. Подготовить эвакуацию бункера. Заминировать помещения!

Когда капрал исчез, Ульк повернул бледное от ярости лицо к профессору.

- Сожалею, Фикс! - процедил он, извлекая из кобуры пистолет. - Вам придется умереть. Приказано ликвидировать свидетелей.

Фикс отшатнулся.

- Вы серьезно? Я...

- Сожалею!

Грохот выстрелов снова наполнил бункер. После четвертой пули профессор пришел в себя.

- Перестаньте валять дурака, Ульк, - хрипло бросил он рассвирепевшему полковнику. - Я не боюсь щекотки!

Ульк замер.

- Уже! - прошептал он, - И этот тоже... Боже, что меня ждет! Приказ, я не могу выполнить приказ!

Полковник поднес дуло к своему виску.

Фикс некстати хихикнул.

Выстрел получился глухим и каким-то хлюпающим. Смахнув брызги горячей липкой жидкости с лица, профессор с ужасом понял, что это была кровь и остатки мозгов полковника.

- Как это я сразу не сообразил, - прошептал ошарашенный Фикс. - Он же всю жизнь посылал смерть другим. Бессмертных убийц не существует! Конечно! У него был иммунитет к неуязвимости.