«Необычайные приключения писателей на Росконе»

Необычайные приключения писателей на Росконе (fb2) - Необычайные приключения писателей на Росконе 533K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Иван Рассказов

Иван Рассказов Необычайные приключения писателей на Росконе

© Иван Рассказов, 2017

© Интернациональный Союз писателей, 2017

* * *

Наумов Герман Евгеньевич. Творческий псевдоним – Иван Рассказов. Окончил Московскую академию труда. Женат, воспитывает пятерых детей. Параллельно занимается общественной деятельностью, благотворительностью. Неоднократно избирался депутатом городской Думы. Инвалид труда. Член Президиума Иркутской региональной организации Всероссийского общества инвалидов. Член правления Московского офиса Интернационального Союза писателей.

Во время своей работы на предприятиях за активную общественную деятельность был награжден орденами и медалями: Орденом Чести, Орденом В.К. Тредиаковского, Орденом Сергия Радонежского; медалями за доблестный труд Правительства Москвы, медалью за вклад в празднование 70-летия Победы в Великой Отечественной войне, медалью «200-летие Лермонтова» Министерства культуры Москвы. От Императорского дома Романовых, её Императорского высочества Великой княгини Марии Владимировны, награжден Императорской медалью «Юбилей Всенародного подвига. 1613–2013». Награжден в сентябре 2015 г. Почетной грамотой правительства Москвы. А также имеет поощрения – более ста грамот и благодарственных писем.

Награжден международной медалью имени Адама Мицкевича, учреждённой Организацией Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) и Интернациональным Союзом писателей. Оргкомитетом премий «Народный поэт» и «Народный писатель» (Москва, 2013) награжден Дипломом «За вклад в развитие современной русской литературы и сохранение русского языка». С рассказом «Саласпилс. Концлагерь Кунтергоф» стал финалистом премии «Народный писатель» (2013). В марте 2015 года удостоен звания лауреата Национальной литературной премии «Писатель года». Финалист премии «Народный писатель» (2014). За рассказ «Ангелы» получил огромное количество благодарностей и отзывов, в том числе от руководителя Фонда социально-культурных инициатив Светланы Медведевой. В сентябре 2015 г. награжден Почетной грамотой правительства Москвы. Лауреат, финалист и номинант более 19 литературных премий.

Публиковался в изданиях Московской организации Союза писателей – журнале «Российский Колокол», в альманахе «Российский колокол» Интернационального Союза писателей: «От сердца к сердцу», в русско-шведском, русско-японском и итальянско-российском сборниках, в российских сборниках: «Проза» (том 9), «Писатель года – 2013» (том 5), «Писатель года – 2014» (том 8), «Российские Писатели» (том 5), «Наследие» (том 7), в альманахе «Георгиевская Лента», посвященном 70-летию Победы в Великой Отечественной войне, в приложении «Российской газеты» – журнале «Регион», региональном журнале «Любимый Край», местных – газета «Ленский шахтер», «Пилигрим», журнале «Бодайбинская Панорама», «Бодайбо – золотая столица Сибири», в книге, посвященной 100-летнему юбилею города «Город на Витиме».

Изданы книги из серии «Таежные повести»: первая – «Таежные приключения», вторая – «Тайна Шаман-камня», третья – «Избранное», четвертая – «Стихи и проза Ивана Рассказова», пятая – «Военная тайна ветерана», шестая – сборник произведений в серии «Таврида», седьмая – «Рассказы о войне» в серии «Библиотека Российского колокола». Выпущен аудиодиск в студии Интернационального Союза писателей и радиогазеты «Московская Правда».

Являюсь корреспондентом журнала «Российский колокол», учрежденного Московской городской организацией Союза писателей России. Во время майдана на Украине бился при помощи пера с фашиствующими писателями Украины на антимайдановском издательском сайте Олеся Бузины с публикациями «Не пейте, хлопцы, из Евроболота, не то козлятами станете» (№ 1, 2, 3) и другими.

Особенное внимание в своём творчестве уделяю судьбам детей, сирот-инвалидов. Пытаюсь своими рассказами привлечь как можно больше внимания к их тяжёлым жизненным проблемам, разбудить в сознании людей чувство толерантности по отношению к тем, кто нуждается в нашей заботе и защите.

Глава 1

Герман стоял и смотрел на уходящие вдаль два автобуса, увозивших шумную ватагу писателей-фантастов. Его сердце щемило, и в голове крутилась одна мысль: надо было уезжать вместе со всеми, тогда бы он сейчас не чувствовал себя брошенным одиноким псом. Но дело было сделано, решение писателя остаться в пансионате Управления делами президента РФ «Лесные дали» было продиктовано желанием просто пару дней отдохнуть от всей мирской суеты и шума. Дождавшись, когда последний автобус скрылся вдали, Герман пошёл в свой корпус. По дороге встретил организатора «Роскона» господина Байкалова с другом и, обрадовавшись этой встрече, вручил ведущим привезенного с собой байкальского омуля и по баночке икры. Обменявшись любезностями, и, как всегда это делается при расставании, пожелав друг другу счастливой дороги, новые знакомые расстались. Передумав возвращаться в корпус пансионата, опустевший после отъезда друзей, Герман решил прогуляться. Неожиданно ему открылся чудесный вид на Москву-реку, и, сев на стоящую здесь скамейку, писатель решил встретить начинающийся закат. Сколько времени прошло, пока он смотрел на волшебную красоту заходящего солнца и успел продрогнуть до костей от весеннего вечернего холода, он не знал. Но уже через полчаса, лежа в ванне и слушая звук горячей воды, теплым одеялом укутывающей тело, Герману было так хорошо, что не хотелось ни о чем думать, а только спать. Что он, помывшись, и сделал. Посреди ночи спящего разбудил очень громкий стук в дверь. Герман поспешил её открыть, пока стучавший не сломал замок. Писатель на пороге увидел улыбающегося и нетрезвого, с бутылкой пива в руке, своего приятеля Андрея Щербака-Жукова, собственной персоной. «Вот нарисовался – не сотрёшь», – подумал Герман и пригласил Андрея в номер. Щербак-Жуков был настолько милым и безобидным человеком, по-настоящему своим в доску для всех знакомых и друзей, что обижаться на него было просто грех!

– Пойдем со мной, друг мой Герман, – обратился к нему Андрей.

– Куда, интересно, мы пойдем, на ночь глядя? Стихи твои матерщинные, от которых даже обои на стенах в трубочку сворачиваются, я уже слышал вчера вечером. Чего ты ещё от меня хочешь?

– Тебя к себе Байкалов зовет, – сказал Щербак-Жуков.

Услышав имя человека, с которым очень давно Герман хотел ближе познакомиться, он начал одеваться. Через пять минут, спустившись в какой-то подвал, Гера спросил у Андрея:

– Мы что, в сауну идем?

– В сауну, конечно, сейчас всё сам увидишь.

Неожиданно коридор закончился, и друзья вошли в большой зал, посреди которого, как полководцы-римляне, сидели на стульях господин Байкалов с друзьями и мой старый знакомый Александр Гриценко.

«Что им ночью нужно от меня?» – подумал Герман и сделал несколько шагов в сторону сидевших. Неожиданно сзади на него набросили какую-то сетку, лишившую писателя возможности двигаться.

«Наверное, хотят разыграть», – подумал Герман, наблюдая за пригласившими его сюда людьми.

Сквозь ячейки удерживающей Германа ловушки, он заметил какую-то неестественность в облике своих знакомых. Через несколько минут писатель понял, в чем тут дело: глаза на лицах сидящих в зале были словно нарисованные: не моргали и не поворачивались.

Между собой все общались, подымая руки к друг другу кистями наружу, издавая при этом странные шипящие звуки. Только сейчас Герман разглядел что-то наподобие глаз на ладошках неизвестных существ. «Вот театр устроили, загримировались и прикалываются надо мной», – подумал он про себя. И как он убедился позже, разговаривать при помощи рта эти существа умели так же, как люди.

Оторвавшись от питья какой-то жидкости через трубку из небольшой черного цвета коробки, напоминавшей земной аккумулятор, существо, похожее на господина Байкалова, обратилось к Герману с речью:

– Уважаемый Писатель, сейчас Вам будет предложена экскурсия по нашей ферме, где Вы сами всё увидите и поймёте. Потом мы вам сделаем предложение, с которым вы можете согласиться или нет.

После этих слов двое неизвестных существ, одинаковых как две капли воды, посадили Германа на коляску и повезли в другие помещения подвала. Комнат, которые они посещали, было пять: в каждой из них сидело по несколько человек, к голове которых подходили провода, подсоединенные к таким же черным коробкам, похожим на аккумуляторы. Вдоль стен помещений были расставлены стеллажи, на которых рядами стояли, видимо, пустые коробки. Герман заметил во время нахождения в одной из комнат, как сопровождающие его существа заменили у двух сидящих в комнате людей с проводами на голове стоящие перед ними аккумуляторы, предварительно сняв их со стеллажей и отдав сменные коробки появившимся такого же вида существам, которые сразу же их увезли. Находившиеся в комнатах были очень похожи на некоторых авторов фантастики, уехавших на автобусах ещё днем. Так прошло около часа, наконец, опять появился большой зал! На привезенного в кресле Германа никто не обращал внимания, существа сильно шипели, общаясь между собой, это ему стало надоедать, и он гневно закричал на всех:

– Вы что тут, придурки, устроили, я вас всех пересажаю!

На минуту все присутствующие замолчали и повернулись в сторону писателя, потом в его голове что-то щелкнуло, и ему стало понятно шипение существ. С ужасом он слушал, как Байкалов, обращаясь к Гриценко, спрашивал у него, что ему больше нравится по вкусу: фантастика начинающего писателя Н. или букет фэнтези и мистики маститого автора А. На что Гриценко отвечал ему, сравнивая вкус напитка, который он потягивал из черной коробки с какими-то непонятными для обычного человека, неземными понятиями и словами. Насытившись таким странным образом, захватчики Германа, наконец, обратились к нему с вопросом:

– Ну, как вам наша ферма? – спросил Байкалов у него.

– Вы зачем у себя в плену столько писателей держите, фермеры хреновы? – ответил Герман. – Вас же поймают и арестуют.

– Ну конечно, разбежались! Кто вам такую глупость сказал? – спросил Байкалов. – Мы из приехавших к нам на фестиваль авторов фантастики отобрали лучших, с помощью самого настоящего профессионального жюри. Затем сделали их копии, один в один, и, как всегда, отправили домой. При этом каждый из членов их семей так и не догадался ни о чем, живут себе и жизни радуются. Копии писателей до молекулы созданы по образу и подобию оригинала. И всё, что напишет здесь у нас его прародитель, то же у себя дома напишет, но с опозданием на час его копия-фантом. Они практически ничем не отличаются, кроме того, что умение хорошо писать и талант остались в головах настоящих писателей, которые живут у нас на ферме. Двойники лишь копируют мысли и ведут себя в жизни так же, как вели бы себя их оригиналы! А мы при помощи специального оборудования собираем все гениальные мысли и сюжеты авторов в специальные мыслесборы.

– Да кто вы такие, чтобы творить с людьми такое? – закричал Герман.

– Мы Тофары, из другой вселенной, в которой питаются не биологической едой, а энергией мысли, возникающей в голове таких существ, как вы и некоторых других разновидностей мыслящих рас на многочисленных планетах вселенной. Так получилось, что на другой планете от чрезмерной эксплуатации доноров все фермы вымерли. Но благодаря таким отрядам как наш, мы нашли замену на вашей планете для питания жителей нашего мира. У вас очень много талантливых писателей, и было очень просто через вот такие конкурсы собрать всех в одно место. Затем выбрать самых одаренных, у которых такие вкусные и питательные мысли. Небольшую часть их мы съедаем сами, а всё остальное отправляем в гиперплазе адаптера через гравитационные поля времени в нашу вселенную. Вот мы и Вам хотим предложить возглавить у себя на родине такую ферму. Потому что считаем размещение её в таком экологическом чистейшем месте, как акватория озера Байкал, будет самым удачным для нас решением. В противном случае станете таким же сюжетом нашей фермы с приемником на голове, а ваш клон поедет за Вас на родину. Вы не думайте: Вас выбрали не из-за того, что вы нам понравились. Просто ещё в первую ночь, когда наш агент – сосед по номеру – подсыпал вам в сок снотворное, мы подключали к Вам наш аппарат-мыслесбор. Но огромный интеллект и сила мысли превысили в разы мощность приемника, и мы отказались на время от Ваших мыслей. Теперь нам ничего не остается, как предложить сотрудничать с нами для пользы нашей цивилизации.

– А можно подумать? – спросил Герман.

– Да, конечно, – ответили ему, – но только до утра.

Так прошло ещё несколько часов времени среди существ, называющих себя Тофарами. Герман слышал все разговоры псевдописателей, которые по неизвестным причинам не отключили в его голове возможность понимать чужую для человеческого разума речь. Так литератор узнал о существовании ещё нескольких ферм за рубежом и о прибытии в скором времени очень мощного приемника-мыслесбора, который без проблем сможет принять или может принимать мысли самых известных и гениальных авторов фантастики. В центре одного из таких разговоров несколько раз прозвучала знакомая фамилия Лукьяненко Сергея, создателя Дозоров. Прислушавшись к беседующим, он понял, почему все Тофары так ждут новый мыслесбор. Герман узнал из разговоров пришельцев о том, что, напоив на одном из мероприятий как-то раз Лукьяненко снотворным, Тофары попробовали надеть на его голову приемник идей и сюжетов фантастики автора. Но ни один приемник-мыслесбор просто не выдерживал и сразу же выходил из строя от супермощных фантазий в голове гениального писателя. В конце концов, один из аппаратов загорелся, и раздался очень мощный взрыв, уничтоживший всю группу пришельцев. Прибывший на место происшествия наряд полиции, вызванный дежурной отеля, застал спящего богатырским сном Сергея, голова которого была опутана проводами, идущими к развороченному и дымящемуся от взрыва ящику. Очнувшись, Лукьяненко не мог ничего вспомнить, и этот случай списали на обычное дружественное хулиганство друзей фантастов-писателей, не рассчитавших заряда петарды. Поэтому пришельцы решили, пока Сергей не пришел в себя, отпустить его до прихода на Землю очень мощного приемника, заказанного специально для интеллекта Лукьяненко и других известных авторов. Тофары, рассказывая про этот случай, с ужасом громко шипели и даже, как показалось Герману, плакали, сожалея о погибших товарищах. Такие новости заставили писателя задуматься, что его в будущем ждет такая же участь подопытной жертвы, и у него в голове возник план, как выбраться на свободу.

Когда его провозили по коридорам подвала, он заметил открытую дверь с надписью «Туалет». В этой комнате на уровне двух метров от пола находилось приоткрытое окно, под ним батарея отопления, с помощью которого в дальнейшем Герман хотел покинуть своих похитителей. Надо было только придумать, как туда попасть и как освободиться от удерживающей его сети. Неожиданно его мысли прервали конвоиры. Схватив кресло-каталку, они повезли его по коридору. Через несколько минут, въехав в одну из комнат, сопровождавшие писателя два совершенно похожих между собой охранника оставили его одного. Когда глаза привыкли к темноте, Герман увидел человек пять, сидящих на таких же колясках, совершенно без движения. Вглядываясь в темноту, он смог разглядеть сидящего недалеко Гриценко Сашу. Обалдев от такой встречи, Герман обрадовано заорал:

– Саня, слышишь меня, Гриценко, отвечай, черт тебя дери! Что молчишь?

Но сидевший напротив человек, очертаниями очень похожий на его друга писателя Гриценко, молчал, не сделав ни одного движения.

«Вот дела! Что пришельцы с ними сделали! Надо, пока я ещё шевелюсь, выбираться отсюда!» И с этими мыслями Герман стал делать попытки освободиться. Дергая туда-сюда руки, он понемногу стал освобождаться из объятий удерживающей его сетки. Неожиданно в коридоре раздались приближающиеся шаги, дернувшись из последних сил, писатель освободил одну руку, затем с её помощью вторую. В это время в комнату открылась дверь, и зашел всего один охранник, в руках он нес предмет, похожий на браслет. Подойдя к притворившемуся спящим Герману, он попытался надеть браслет ему на руку. Но неожиданно писатель вырвал его из рук охранника, с проворностью надев приспособление на руку вошедшего. В следующую секунду, выскочив из потерявшей эластичность сети и пробежав мимо застывшего как статуя охранника, писатель направился к окну в туалете. Уже когда он приближался к заветной двери с надписью «Туалет», в его голову пришла мысль: а ведь он оставил там Гриценко! На ходу развернувшись, Герман поспешил обратно. Сняв с Александра такой же браслет, который хотели недавно надеть и ему, он стал с удивлением наблюдать, как его друг приходит в себя. Недолго думая и схватив его за руку, Гера хотел уже бежать к спасительному окну. Но Гриценко неожиданно стал упираться:

– Надо ещё Лукьяненко освободить с другими, – сказал он.

И друзья стали снимать браслеты с рук всех, кто находился в комнате. Через пять минут Герман, Гриценко, Лукьяненко, Байкалов и ещё двое писателей двинулись по коридору в сторону спасительного окна. Несмотря на то, что Сергею Лукьяненко предложили покинуть подвал через окно первым, он отказался и стал помогать друзьям выбираться наружу. Оставшись с Германом вдвоем, Сергей предложил помочь ему выбраться наружу, но тут их планы нарушил топот бегущих по коридору и громко шипящих пришельцев. Пулей метнувшись к двери, чтобы её закрыть, Гера немного опоздал, и в дверь успел вбежать его старый знакомый из охранников, видимо, и поднявший тревогу.

Закрыв на внутреннюю задвижку дверь, в которую уже стучали оставшиеся за ней преследователи, обернувшись назад, он только успел увидеть, как Лукьяненко с правой так подцепил охранника, что тот, пролетев метров шесть, уселся, не снимая штанов, прямо на один из унитазов, стоявших в кабинках вдоль стены. Сожалея о том, что у него исчезает из рук последняя возможность доказать после плена присутствие инопланетян, Герман надел на руку пытающегося встать пришельца прихваченный с собой браслет.

– Ну вот, дружок, посиди здесь, о жизни подумай, – сказал пришельцу писатель.

После чего он вылез наружу к ожидающим его на улице друзьям. Протянув руки подошедшему к окну Лукьяненко, товарищи с ужасом услышали треск ломающейся двери и её падение. На писателя со всех сторон накинулись шипящие, как гадюки, пришельцы. И только дружная хватка четырех пар рук за руки Сергея, которые были видны из окна, не позволила затащить пришельцам писателя обратно. Рывок, потом ещё один, и тело Сергея оказалось на спасительной свободе. Пришельцы по каким-то причинам не последовали за ними. Герман, понимавший их шипение, услышал команду старшего Тофара на отбой и сбор всех в зале подвала. Он сообщил об этом всем своим товарищам, которые очень удивились знанию языка пришельцев Германом, но промолчали.

– У меня здесь машина недалеко, надо выбираться из этого осиного гнезда, давай за мной, – закричал Байкалов, вытаскивая на ходу ключи.

Писатели все, как по команде, побежали за несущимся впереди всех хозяином автомобиля. Разместившись в новеньком, недавно купленном большом универсале марки Ситроен, все успокоились и стали совещаться, что предпринять дальше. Гриценко предложил:

– Давайте уедем отсюда подальше, а потом уже решим, как нам действовать.

– А что, Александр дело говорит, – согласились все, и машина, плавно набирая ход, покатилась на выезд из пансионата.

На КПП их ждал сюрприз: охранник не хотел выпускать автомобиль, ссылаясь на то, что ему позвонило начальство и приказало эту машину завернуть обратно к главному корпусу для получения какого-то пропуска.

– Без пропуска не выпущу, – сказал он, и беглецам не оставалось ничего, как пойти на хитрость.

Покопавшись в бардачке машины, Байкалов нашел какую-то бумагу, похожую на пропуск, отдал её охраннику, который чесал затылок, не зная, что делать, выпускать машину или нет. Наконец, пассажирам это надоело, и один из сидящих в машине взорвался, обращаясь к секьюрити:

– Ты знаешь, кто перед тобой? – показывая на писателя Лукьяненко рукой, – это известнейший писатель, написавший «Дневной» и «Ночной» «дозоры», по ним знаменитые на всё страну фильмы сняты. Сергей Васильевич – друг самого Президента! Хочешь работу в Москве навсегда потерять? – спросил он секьюрити.

Угроза подействовала и, подняв шлагбаум, охранник пропустил автомобиль.

– Вот так-то лучше, – сказал беседовавший с секьюрити пассажир, и машина, набрав ход, вырвалась на трассу. Проехав километров десять по трассе, уставшие и хотевшие пить пассажиры свернули к магазину. Дремавшего до этого Германа вдруг привлекла рука водителя, считавшего мелочь.

Присмотревшись получше, он увидел внутри на ладошке глаз, как у пришельцев из подвала. Его охватила паника. Внимательно осмотрев своих спутников и убедившись, что они на пришельцев совсем не похожи и у них таких меток нет, решил, что водитель не писатель Байкалов, а засланный Тофарами пришелец-казачок.

«Надо что-то предпринять, тем более, пока мы остались вдвоем, все остальные ушли в магазин». Недолго думая, дождавшись удобного момента, когда водитель начал поправлять передний чехол, Герман накинулся на него, завязалась схватка, но элемент неожиданности сделал своё дело. Привязав руки сопротивляющегося псевдоБайкалова ремнем к рулю, Гера решил ждать товарищей из магазина. Водитель, очень похожий на знаменитого писателя, так витиевато матерился на Германа, что только ещё больше убедил того в верности подозрений, что перед ним пришелец или фантом. «Настоящий писатель так матюгаться не будет», – думал он про себя, и тут же на ум пришло негласное застольное творчество Щербака-Жукова. В голове сразу же появилась идея проверить псевдописателя.

– Скажи мне, любезный, куда ты мой подарок утренний дел? – спросил он.

– В багажнике лежит в холодильнике.

Открыв багажник и автохолодильник, где лежали две бутылки пива, пакет с омулем и банка икры, Гера стал сомневаться в правильности своих подозрений. Чтобы точно убедиться в том, что Байкалов не пришелец, он достал из пакета икру омуля и, открыв бутылку пива, попросил водителя доказать ему, что тот не пришелец. Байкалову ничего не оставалось, как сделать то, о чём его просил Герман. Подошедшие из магазина товарищи увидели обалденную картину: Герман кормил связанного Байкалова прямо с ложки икрой и поил пивом. Узнав в чем дело, писатели помогли развязать водителя и рассказали о том, что ещё несколько часов назад они, заметив глаза на руках пришельцев, нарисовали себе такие же точно и с помощью фальшивых атрибутов пришельцев пытались бежать. Но охранники раскусили друзей, и после такого неудачного побега их всех закрыли в эту комнату, надев браслеты, которые помог снять Герман. От стыда за свои нелепые подозрения Гера готов был провалиться на месте, но дело сделано, теперь надо было хоть как-то загладить свою вину перед Байкаловым. «Как это сделать, будущее покажет», – думал он про себя, наблюдая за проплывающими пейзажами за окном автомобиля. В салоне стоял стойкий запах рыбы с пивом, который не могли перебить свеженарезанный батон с колбасой.

Пассажиры уплетали за обе щеки бутерброды, нарезанные Гриценко, и в голову полезли мысли, которые не возникали до этого на голодный желудок.

– Что, товарищи писатели, делать будем? – спросил всех Байкалов.

– Ты, Дмитрий, этот вопрос задал, давай тогда первый вноси предложение, – ответил ему один из сидящих на заднем сиденье.

– Что тут вносить: дело ясное, что дело тёмное, – ответил он. – Надо очень хорошенько подумать, как непосвященным людям про наше приключение рассказать, чтобы нам поверили! Иначе, сами понимаете, как такой рассказ со стороны будет выглядеть, – сказал Байкалов.

Вдали показалась патрульная машина ГАИ. Стоящий рядом с ней гаишник, может быть, никогда и не обратил бы внимания на машину писателей. Но у Дмитрия, сидевшего за рулем и чувствующего свою вину за управление перегруженной машиной и выпитое пиво, сдали нервы, и нога предательски сбросила газ, и машина как-то неуверенно поехала дальше. От стоявшего на дорогах не один год полицейского не могло укрыться такое поведение водителя и он, предвкушая хороший навар, замахал жезлом, приказывая водителю остановиться.

– Приехали, – сказал всем Байкалов и свернул на обочину.

В открытое стекло водителя на инспектора потянуло пивом с рыбкой. У полицейского даже сердце от радости затрепетало в груди.

– Пили за рулем сегодня? – спросил он Дмитрия.

– Товарищи пиво пили, я – нет, – ответил Байкалов.

Может быть, этим ситуация и разрешилась бы, тем более, в права была вложены тысяча рублей. Но тут у потерявшего интерес к машине и её водителю полицейского появился новый повод заинтересоваться задними пассажирами. Один, до этого задремавший писатель, которого Герман не знал по имени, вдруг очнувшись и увидев полицейского, открыл дверь и бросился обниматься со словами:

– Мы спасены! Ура! Наша полиция нас от этих тварей, пришельцев, спасла.

После этого писатель с такой силой вцепился в инспектора, что тот даже пошевелиться не мог. Второй сотрудник ГАИ, увидев, как его напарника кто-то схватил и держит, подумал о нападении на полицейского и стал вызывать по рации подкрепление.

Уже через десять минут всю банду, как доложил старшему по рации с поста ГАИ, взяли и повезли в ближайшее отделение полиции. По дороге писатели пытались объяснить полицейским, что с ними произошло. Но в ответ только услышали, что пиво с водкой мешать не надо, тогда пришельцы с чертями не привидятся.

– Причем тут черти? – в сердцах сказал подставивший всех писатель и, махнув свободной от наручников второй рукой, горестно замолчал.

Глава 2

В камере стояла гнетущая тишина, несколько человек спали на нарах, другие переваривали информацию о том, что утром всех поведут к следователю и врачу.

– К последнему обязательно все пойдете, господа марсиане, – сказал дежурный полицейский, после того как друзья стали ему наперебой рассказывать о своих приключениях.

Поверить в пришельцев усатый здоровяк не мог и не хотел, его больше интересовал спрятанный в тумбочку бутерброд с колбасой, который он успел только один раз откусить. Трапезу прервала шумная компания с бредовыми рассказами, и голодный, и от этого злой капитан решил всех поместить в самую дальнюю камеру отделения до утра. Перекусив и попивая чаек, он внимательно изучал документы задержанных, с удивлением глядя на писательские удостоверения и другие крутые документы. «Каких только корочек не увидишь у преступников, и как хорошо сделаны», – думал дежурный. Капитан был уверен, что задержанные были из той банды, которые занимались автоподставами на дорогах Москвы и потом, прикрываясь корочками, разводили лохов водителей на деньги.

– Надо же! Президент Интернационального Союза писателей Лукьяненко Сергей, главный координатор Союза Гриценко, вот выдумщики! – произнес вслух полицейский, разглядывая очередной документ задержанных. «Ну ничего, завтра всех в психушку свозят, затем все свои романы следователю расскажете», – размышлял полицейский.

Прошло минут пять, и дежурный поймал себя на мысли о сходстве президента Лукьяненко с кем-то, кого капитан знал или видел до этого. Профессиональная память полицейского работала, как компьютер! Щелчок, и он вспомнил: несколько лет назад нашумевшие на всю страну фильмы в кинотеатрах страны – «дозоры», «Дневной» и «Ночной». Вот где он слышал эту фамилию! Потом он видел писателя в разных телевизионных передачах и последний раз в программе «Время». «Так, дело, кажется, принимает плохой оборот, мне до пенсии всего ничего, а тут такая подстава в моё дежурство». С этими мыслями капитан пошел к камере с задержанными. Открыв глазок железной двери, он не мог разглядеть лиц находившихся в камере. Но его все и не интересовали.

– Лукьяненко, идите сюда! – закричал он через дверь. Разглядев в подошедшем знакомые черты, дежурный до конца расстроился и, схватившись рукой за сердце, поспешил обратно к себе. Что завтра на рапорте начальнику докладывать, надо искать какой-нибудь выход. Листая журнал, где записывалась краткая информация о лицах, помещенных в камеры, капитан понял, в чем его спасение.

– Слава, вызывай психушку, сейчас всех этих задержанных в дурдом сдадим, и концы в воду, не будем утра дожидаться. Позже, слушая как напарник полицейского пытается объяснить недовольному дежурному психучреждения, почему именно ночью надо забирать задержанных из участка, капитан вырвал у него трубку и закричал:

– У нас тут буйные, на полицейских кидаются, про инопланетян рассказывают, вдруг у них отравление или массовое помешательство? Им срочно медицинская помощь нужна. Я вас предупредил, и если с ними что-нибудь случится, мы не медики – отвечать не будем! Понятно я объяснил?

На другом конце провода слушавший санитар сопел от злости, потом раздался голос:

– Щас приедем, – и трубку бросили.

– Вот и славненько, – потирая от удовольствия руки, сказал дежурный. Через час два здоровенных санитара принимали выходивших по одному из камеры людей. Третьим был врач, который давал каждому выпить какие-то таблетки. После этого всех провожали в скорую с решетками на окнах. Врач укоризненно спросил у полицейского:

– Ну, и кто из них буянит?

Капитан в ответ молчал. Последний из арестантов, крепко спавший, по вине которого сюда все и попали, спросонья нащупав под собой дощатые нары и увидев санитаров, с испугу перепутав тёмную камеру с моргом, истошно закричал:

– Я не умер, пожалуйста, не режьте меня!

Персоналу психушки этого только и надо было, медбратья, быстро схватив орущего писателя, надели на него смирительную рубашку. Врач, не сильно ударив связанного поддых, профессиональным движением закинул ему в открытый рот несколько таблеток и дал запить водой. Затем, забрав у сидящего капитана пакет с документами задержанных, врач сел в кабину.

Следом за отъехавшей каретой психбольницы выехал помощник дежурного на машине Байкалова, полицейские полностью хотели избавиться от следов присутствия писателей, переписав даже в журнале задержание друзей и помещение в камеру на передачу задержанных в психбольницу, по причине их невменяемости.

Александр Гриценко не стал глотать таблетки, выплюнув их при первом удобном случае. Но, понимая, что лекарство им дали неспроста, решил вести себя спокойно и притворился спящим. Мысли скакали в голове, одна сменяя другую, неожиданно ему вспомнилась рассказанная история его знакомого писателя Александра Захватова, которого задержала полиция, и неприятное приключение, которое ему в связи с этим пришлось пережить. Думая о том, как всё-таки хорошо, что они вырвались из лап полиции, он заснул, очнувшись только на короткое время, когда им санитары помогали укладываться на кровати. Утром, проснувшись и разбудив спящего напротив Лукьяненко, Александр спросил его:

– Сергей, тебя кто-нибудь искать в течение двух-трёх дней будет, если ты домой сегодня не придёшь?

– Даже не знаю, нет, наверное, жена уверена, что я в пансионате на фестивале «Роскон» за городом, да и мои частые командировки отучили её проверять меня каждый день. Я думаю, если не позвоню домой, то дня через два-три она начнет меня искать.

Оглянувшись по сторонам, Александр увидел, что все уже проснулись и внимательно их слушают. Байкалов тоже подтвердил аналогичные опасения по поводу розыска его близкими. Насчет Германа с остальными вообще говорить не приходилось. Они были приезжими, и, пока их хватятся и начнут искать, пройдёт неделя или две.

– Ну ладно, – сказал Гриценко, – поживем-увидим, а пока держимся все вместе, и больше никакую ерунду насчет пришельцев не несите! Или нас тогда точно на законных основаниях на полгода упекут, с диагнозом: «С катушек съехали», или проще – «писатели-фантасты дописались!»

В это время заведующая больницей для душевнобольных знакомилась с документами и личными вещами привезенных ночью пациентов. В отличие от капитана-полицейского, она сразу же поняла, с кем имеет дело, и ни капельки не испугалась. Во власти врача с её полномочиями и опытом было возможно запросто спасти человека от тюрьмы, спрятать неугодного за большие деньги в стены своего учреждения на долгие годы, сделав из совершенно здорового человека полнейшего психа. И от этих незаконных действий у неё скопился огромный капитал, на который врач создала у себя в подвале закрытую от всех лабораторию. Профессор давно бы могла уехать за границу, но в ней горел огонь научных познаний, который толкал её на всё новые и новые преступления. «Ради науки можно пойти на любые жертвы», – любила говорить заведующая психбольницей, оправдывая тем самым свои действия по различным экспериментам с пациентами, многие из которых были запрещёнными. Но ведь только у нас можно было купить за деньги молчание проверяющих и надежных помощников в её грязных делах. За рубежом доктора наук, профессора психиатрии, давно бы уже изобличили, арестовав за подобные эксперименты.

Всматриваясь внимательно в документы, Алина Федоровна – так звали врача, – не могла поверить в свою удачу. Целых шесть писателей-фантастов попали в её руки. Она давно мечтала о таком человеческом материале. Так профессор, как заправский лагерный эскулап времен второй мировой войны, называла своих пациентов. Суть её исследований заключалась в том, что она хотела с самого начала проследить процесс – как здоровый человек сходит с ума. Из тех, кто попадал в её медучреждение, мало кто мог подойти на роль подопытной жертвы. В основном, к ней родственники сдавали своих пожилых родителей или дядей и тетей, на так называемое в кавычках лечение, оплачивая потом услуги щедро из полученного наследства. Или это были самые настоящие психи. А тут сразу же шесть здоровых мужиков, и при этом писатели-фантасты. Как опытный врач, женщина знала, что именно такие люди с очень интересным мышлением во время творческого процесса находятся на грани между реальностью и вымыслом. Описывая события, писатели на ходу придумывают интереснейшие фантастические сюжеты. Их сознание становится в это время частью придуманного сюжета, а разум остается здесь, на бренной земле. И суть её эксперимента заключалась в том, чтобы подтолкнуть разум писателя туда же в написанный им сюжет, чтобы он стал той же личностью, какую писатель выдумал. Но это была половина эксперимента, вторая, более сложная, заключалась в том, чтобы вернуть разум обратно. Только после тщательного изучения механизма этого процесса Алина Федоровна хотела разработать свою неповторимую научную методику лечения пациентов, необратимо сошедших с ума. И появившиеся в её распоряжении писатели-фантасты были как раз кстати.

Сев поудобней в кресле, заведующая больницей для душевнобольных составляла план, как ей осуществить задуманное. Любыми путями писателей нужно было задержать как можно дольше в больнице, и Алина Федоровна быстро придумала свой план. Прошло два дня, в сторону пансионата «Поляна» по дороге, один за другим, летели около десятка автомобилей с надписью «Телевидение» и многие другие из пронырливых журналистов, которые раньше узнали об исчезновении крупнейших мэтров Российского издательско-писательского союза, с самого утра метр за метром прочесывали территорию пансионата. Журналисты уже настолько надоели горничным корпусов, где до этого проживали неизвестно куда исчезнувшие писатели, что сотрудники пансионата попрятались от назойливой пишущей братии, которая, в свою очередь, не найдя для себя достойного источника информации, обратила свой взор на дворника-таджика, пытаясь получить от него хоть какую-то информацию. Приехавшие позже на территорию «Поляны» телевизионщики, перепутав по вине толпившихся возле дворника фоторепортеров значимость его как осведомленного о таинственном исчезновении писателей, прямо с колес начали снимать в прямой эфир это дитя Азии. Только минут через пять кинооператоры поняли, что передают они полнейшую глупость. Молодой таджик недавно приехал по приглашению своего родственника в Москву и просто помогал дяде, работающему на базе отдыха дворником, который в это время сидел в небольшой коморке, пил зеленый чай из пиалы и смотрел по телевизору новости. Когда азиат увидел на экране своего телезвезду-племянника в окружении десятка камер, он от неожиданности поперхнулся чаем и бросился спасать родственника. Бедный таджик, испуганный таким количеством камер и микрофонов, на все вопросы журналистов отвечал утвердительным кивком головы или выученными им словами: «Да, конечно, знаю». У него через неделю должен был быть экзамен по русскому языку, и племянник запомнил эти, как сказал юноше дядя, самые главные слова. В ответ на показываемые ему фотографии писателей и вопрос – знает ли он этих людей – он утвердительно кивал и выпаливал скороговоркой три слова: «Да, конечно, знаю». Так продолжалось несколько минут, пока один из журналистов не показал дворнику фотографию своей бизнес-тёщи, которую он носил всегда в портмоне, надеясь заслужить от неё милость и быть самым любимым и обласканным из трёх зятьёв. Когда в ответ на предложенную корреспондентом фотографию его тёщи, таджик утвердительно заявил, что, конечно, знает её, все всё вдруг поняли, и площадка возле дворника мгновенно опустела. Только несчастный дядя дворник, вскинув руки к небу, причитал на таджикском, боясь гнева администрации пансионата за выступление в прямом эфире его племянника. На телевидении, наоборот, весь этот материал с таджиком выставили как розыгрыш, над которым можно просто мило посмеяться, и этот неожиданный, казалось бы, провал с неудачным репортажем ТВ-шников неожиданно для всех принёс повышенный рейтинг телевизионному каналу.

Эту же передачу смотрели и жены с родственниками писателей, и когда таджик начал говорить, что знает про их близких, в сердце переживающих родственников писателей поселилась надежда. Но она вскоре была разрушена последующей сценой, когда зрителям объяснили, что дворник не понимает по-русски и говорит заученными фразами, утверждая, что знает даже тёщу корреспондента. Вспыхнувшая неожиданно надежда в душах близких исчезнувших писателей опять погасла, и жены с родственниками с удвоенной силой опять стали звонить во все инстанции с просьбой разыскать пропавших!

Более опытные журналисты внимательно следили друг за другом, зная, что в любую минуту кто-нибудь из их братии может получить интересующую всех информацию. У одного из корреспондентов зазвонил телефон.

– Знаешь, Никита, – сообщил ему осведомитель из полиции, – ночью наши гаишники задержали машину с номерами писателя Байкалова, больше – что и как – я не знаю.

Чуть радостно не подпрыгнув от полученной информации, корреспондент потихоньку начал ретироваться из поля зрения товарищей по перу. Такое странное поведение не могло быть не замеченным другими, и уже через десять минут все представители прессы, растянувшись гуськом по трассе, следовали один за другим, каждый думая о том, какой он удачливый. Наконец, Никита поравнялся с постом ДПС. Выйдя из автомобиля, он подошел к гаишникам. Показав удостоверение корреспондента «Московской Правды» и насладившись картиной – какое впечатление на полицейских произвели его корочки одной из самых престижных газет столицы, Никита начал выпытывать у полицейских нужную информацию. Но все усилия были напрасными, эти сотрудники ночью не дежурили, поэтому ничего не знали. Зато полицейские подсказали, куда могли увезти задержанных. Не откладывая ни минуты, машина Никиты, визгнув покрышками, пулей полетела к единственному отделению полиции на этой трассе. Ему повезло: на смену заступил опять тот же дежурный капитан, который был в день задержания писателей. Удивившись про себя, как быстро журналюги вычислили его отделение, офицер решил молчать до последнего о ночном происшествии в его прошлое дежурство.

– Как дела, капитан? – спросил его корреспондент.

– Я думаю, ты хочешь завтра майором стать, – дразнил дежурного Никита. Опыт хваткого журналиста, уже узнавшего о дежурстве именно этого полицейского в ночь исчезновения писателей. «И прочитанное на каменном лице офицера знание о подлинности ночны событий только придавали журналисту стремление расколоть полицейского на чистосердечное признание в шутку», – подумал Никита про себя. «Так я тебе взял и все рассказал», – думал полицейский, но неожиданно для себя из него полилась вся правда. Никита смотрел дежурному прямо в глаза, как удав на кролика, и офицер, сам не понимая, как выложил тому всё как на духу. Залетевшая в полицейский участок толпа репортеров в надежде увидеть арестованных в камере писателей, увидела только бледного, в предынфарктном состоянии дежурного, которого папкой из-под бумаг, как веером, обмахивал пришедший после ухода Никиты помощник. Увидев столько камер в участке, полицейский вообще потерял дар речи, глотая как рыба, выброшенная на берег, ртом воздух.

– Не видите, человеку плохо, давайте все на выход, освободите помещение, – закричал помощник дежурного.

И сколько бы времени неизвестно полицейский выгонял непрошенных гостей, но тут кто-то из заднего ряда, вышедший на улицу, закричал:

– А где Митрохин Никита? Его машины нет!

Все журналисты, дружно запрыгнув в свои авто, погнались за, как им казалось, убегающим с информацией о месте нахождения пропавших Никитой.

И даже не заметили, как тот, отъехав назад метров на пятьдесят, смотрел на убегавшие вдаль машины своих коллег. Когда из его глаз скрылось последнее авто, Никита усмехнулся и направился в одному ему известное место. По дороге корреспондент тщательно обдумывал причину своего появления в психлечебнице. Он подозревал, что дело в больнице не чисто. И не мог понять только одно: как такие уважаемые и непьющие люди, которых журналист хорошо знал, могли попасть в полицию, а потом в дурдом. Полученная им с помощью гипноза информация от полицейского наталкивала его на мысль: может, пропавшим какую-то гадость в еду или питьё подсыпали? Только так можно было объяснить крики о похищении писателей инопланетянами. Но тогда почему из больницы не сообщили родным о поступлении пропавших? «Тоже очень всё странно выглядит», – думал Никита. Подъехав с этими мыслями к лечебнице для душевнобольных, Ник остановился и открыл планшет. Через полчаса страшная догадка осенила его мозг! Тщательно изучив информацию в Интернете и сопоставив в единое целое факты, журналист понял одну вещь: вокруг руководителя клиники было какое-то, не до конца доведенное до логики, море тайн. По одним отрывкам научных отзывов её называли чуть ли не царицей психологии. В других напрямую называли авантюристкой и преступницей, которая ради своих бредовых целей ставит эксперименты на больных людях. К какому бы выводу не пришел Никита, самое главное – надо было под любым уважительным предлогом попасть внутрь. Опять зайдя на сайт Минздрава, он внимательно изучал вакансии, пока не нашел подходящую: в больницу требовался санитар.

Внимательно оглядев себя в зеркальном отражении окна автомобиля, Ник понял, что вид у него на санитара не тянет. Модные костюм и дорогая обувь выдавали в нём обеспеченного человека. Тогда Никита, поставив автомобиль на ближайшую стоянку, отправился пешком на ближайший рынок одежды, находившийся в ста метрах. Вернувшись через час и переодевшись в машине в футболку с джинсами и кеды, напялив на лицо бандитские очки, он с удовольствием опять полюбовался в зеркало на своё перевоплощение и отправился в больницу устраиваться на работу. После собеседования с начальником охраны, его провели в кабинет главврача Алины Фёдоровны. Тонкий психолог пыталась разглядеть в этом подозрительном молодом человеке с умным лицом, какой-то подвох. Никита понял: сейчас, может быть, его раскусят, и сморозил такую глупость, которая сразу же развеяла опасения главврача.

– У вас тут, тётя, жрачку хоть хорошую дают? И сколько бабла платят? А то вот тут написано, что две тысячи долларов в месяц платите!

– Раз написано, значит, так и есть, – произнесла, успокоившись, Алина Фёдоровна. – Пойдемте, я объясню вам обязанности санитара-охранника. С этими словами, пропустив молодого человека вперед, врач подумала: «Вот бывают же в природе казусы: на лицо – прямо интеллигент, а по разуму – деревня необразованная». Персонала в больнице не хватало, и заведующей некогда было проверять Никиту, поэтому она сразу же повела его в подземный секретный корпус: «Здесь, – указала на вход в подвал, – получают денег в три раза больше, чем вверху, и платят сотрудникам за их молчание».

– Вы согласны, молодой человек, хранить наши медицинские тайны? – спросила врач.

– Я-то? Конечно, тётенька, только бабла платите больше, я всё сразу забуду дома после смены.

– Дома? Да нет, молодой человек, пока вы на испытательном сроке, придется Вам две недельки здесь пожить. У нас так со всеми новенькими принято поступать.

«Вот попал!», – подумал журналист.

– Вы меня не слушаете? – обратилась к нему врач.

– Да, тётенька, считаю в рублях, сколько я получу за две недели.

Этим ещё одним дурацким высказыванием Ник полностью усыпил бдительность Алины Федоровны, став для неё просто ещё одной декорацией в её спектакле подземного царства. И она, пропустив нового работника вперед, захлопнула за ним железную дверь. Вдоль стен через каждых три метра с обоих сторон туннеля, уходившего вдаль, были вмонтированные в стены железные двери. В них, так же как в камерах на зоне, были сделаны глазки и окошки для подачи пищи. Только белый цвет стен и дверей немного оттенял тюремную тематику.

– Ваша задача – кормить и следить за больными, вот рабочее место санитара, – сказала врач, показывая на стул и стол в коридоре. – Повторите, как вас зовут? – спросила она Никиту.

Журналист понял, что врать бесполезно, паспорт он уже отдал раньше. И назвал главврачу своё настоящее имя.

– Ну ладно, Никита, считайте, что Ваш рабочий день начался, не забывайте про камеры, – показав рукой на потолок, сказала Алина Фёдоровна и пошла по коридору к выходу.

Дверь с грохотом в одну тонну захлопнулась, и Никита остался в полной тишине. Просидев на стуле около часа, он решил пройтись по коридору. В голове крутилась одна мысль: где прячут его друзей и как их найти, если они здесь, не открывая глазки всех камер и не вызывая подозрения к своей особе? Неспешно прогуливаясь из конца в конец вдоль закрытых дверей, Ник неожиданно услышал голос Германа, громко рассказывающего анекдот. Через минуту раздался дружный смех, и обрадованный своей удачей журналист понял, из какой камеры он доносился. Запомнив номер так называемой палаты, Ник сел на стул и стал думать, как вызволить из плена своих товарищей.

За спиной раздался звук открывающейся двери, и неизвестный здоровяк вкатил тележку с термосами с едой.

– Давай помогай, – сказал вошедший Никите, и, поручив ему катить тележку, стал разливать в тарелки суп, отдавая по очереди в предварительно открытые окошки. Журналист насчитал восемь камер по три четыре человека в каждой. И только в той, где, как он предполагал, находились его друзья, тарелок приняли шесть штук. «Значит, правду мне сказал полицейский – шестеро наших писателей находятся здесь». В самом конце, пришедший с питанием охранник налил две чашки супа и, поставив их на стоящий стол в коридоре, пригласил Никиту поесть. Вспомнив, что у него с утра маковой росинки не было, Ник стал уплетать предложенный суп. Насытившись, он решил хоть что-нибудь узнать у охранника про тех, кто закрыт в камерах.

– Тебя как зовут? – спросил журналист бугая.

– Федя, а что?

– Cкажи мне, Федя, а кто эти люди, которых мы кормим?

– А тебе зачем знать? Здесь одни придурки, – заржал Федя.

– Да знаешь, скучно очень, может, хоть кого-нибудь выпустим и в карты поиграем!

– Ха-ха, – заржал Федя, – тут один уже выпустил, теперь в одной из камер сидит. Ты тоже к нему хочешь? – спросил бугай.

– Да нет, что ты, просто скучно.

– Ну ладно, смотри тут в оба, если что, звони, – указав кивком головы на телефон, охранник удалился.

«Как же мне подать сигнал своим, что я здесь», – думал Никита. И вспомнил, что недавно читал стихи Щербака-Жукова. Прогуливаясь мимо камер, журналист начал цитировать строки поэта, усиливая голос, когда проходил мимо камеры друзей-писателей.

В ней стояла полная тишина, наконец, Гриценко вскрикнул:

– Никита, ты, что ли? Как ты здесь оказался?

– Спокойно, друзья, – сказал Ник. – Не выдайте меня своим вниманием. Я просто узнал, где вы, и устроился сюда на работу, посмотрю, как помочь вам выбраться отсюда. А пока вы не спалите меня, всё, я пошел на свой пост, до встречи.

Прошло ещё два часа, и журналиста пришёл менять старый знакомый бугай Федя. Сдав ему смену, Ник отправился наверх, где его уже ждала женщина неопределенных лет, сопроводившая Никиту в комнату для сна. На столе стоял теплый ужин, и, включив находившийся на тумбочке телевизор, журналист, поев, уткнулся в экран. Незаметно обследовав взглядом каждый сантиметр комнаты, Ник увидел две камеры и, сообразив – здесь он тоже под наблюдением, лёг спать.

Глава 3

Снова дежуривший в эту ночь, готовившийся через полгода стать пенсионером МВД, капитан, жуя бутерброд, сидел, уставившись в телевизор. Неожиданно в участок зашли двое неизвестных, один из них, достав удостоверение спецслужбы, властным голосом спросил, куда он дел задержанных два дня назад людей. Поняв, что сейчас, может быть, решается его судьба, и будучи уверен – наверное, его просто берут на понт, полицейский начал от всего отпираться.

– Не хочешь, значит, по-хорошему, ладно, – сказал один из посетителей. И, повернув в сторону дежурного руку ладонью вперёд, сильно зашипел. Увидев такую картину, о которой полицейскому рассказывали писатели два дня назад, от испуга или действий пришельцев, капитан потерял сознание. Очнулся он только, когда пришедший из магазина его помощник стал брызгать на него водой.

– Что здесь произошло? – стал допытываться до капитана сержант, и, не дожидаясь ответа, включил на просмотр монитор камер видеонаблюдения. Просмотрев весь сюжет, сержант с округлившимися глазами увидел, как два незнакомца надели на голову неподвижного дежурного провода, идущие к небольшому ящику, потом через две трубки стали ртом высасывать из этой коробки какую-то жидкость. Ощущение было таким, как будто незнакомцы высасывали из головы капитана мозги. Сам дежурный, с ужасом смотря на экран, подумал точно так же, и, обхватив свою голову руками, стал сантиметр за сантиметром изучать её поверхность, пытаясь найти в голове дырки. Внезапно к нему пришла мысль: если он может думать, видеть и чувствовать, значит, его мозги целы!

– А что же тогда надо было пришельцам? – неожиданно сказал он вслух и сам до мурашек в спине испугался сказанного. Но, посмотрев на своего помощника, понял, что тот так же считает, судя по увиденному с камер наблюдения. Там было отчетливо видно, как общались двое неизвестных, шипя и оборачивая друг к другу руки с глазами на ладошках.

– Только никому ни слова, а то нас того, тоже в дурдом закроют, – сказал капитан сержанту!

– Конечно, шеф, я всё понял, – ответил сержант, стирая запись с пришельцами на жестком диске видеорегистратора.

Ночью Никите снилась погоня! За ним гналась Алина Фёдоровна в белом халате, на котором были разбрызганы большие капли крови, вот-вот женщина должна была его схватить. Но тут неожиданно появился хохочущий бугай Федя и подставил главврачу подножку.

Но Алина Фёдоровна вместо того, чтобы упасть на землю, вдруг взлетела в воздух на больничных носилках. И стала бить Никиту по голове внезапно появившимся у ней в руках медицинским молотком для удара по коленкам. Отчего у него по лицу полилась кровь! Очнувшись от этого ужаса, Ник вскочил и понял, что по лицу бежит не кровь, а липкий противный пот, видимо, от ночного страха. Тут он увидел сидящего напротив себя Германа!

– Ты как здесь оказался, я же тебя в камере видел? – спросил Никита.

– У меня сбежать получилось, и я нашел тебя, вдвоем нам проще будет спасти товарищей.

Не став вдаваться в подробности и быстро одевшись, друзья отправились в подвал. Остановившись перед закрытой дверью, Никита стал в неё стучать.

– Что надо? – закричал голос с другой стороны.

– Открой, Федя, я там где-то кольцо золотое потерял. Надо найти!

– Золотое, – с удивлением ответил охранник. – Сейчас подожди, я посмотрю!

– Да не надо, я сам не знаю, где его обронил, давай вдвоем поищем, а я тебе за это тысячу с зарплаты буду должен.

– Тысячу, – присвистнул Федя, и жадный до денег охранник отворил дверь.

Получив огромной силы удар кулаком по голове от Германа, весившего сто десять килограмм, открывавший рухнул, как мешок с картошкой. Оттащив вдвоём Федю в дальний угол, Никита хотел уже пойти к камере с друзьями, но тут тоже неожиданно получил удар по голове и вырубился.

К пленникам в камеру вошел довольный Никита.

– Давайте собирайтесь, и на выход, нас внизу автобус ждёт, – сказал писателям Никита и пошёл первым по коридору.

Через десять минут друзья, довольные закончившимся опасным приключением, выезжали из ворот лечебницы. Байкалов, из окна автобуса увидев на стоянке при выезде свою сиротливо стоящую машину, хотел было что-то сказать, но его опередил сидящий на переднем сидении Никита.

– Тихо, Дмитрий, не шуми, из-за твоей машины мы можем опять все в камеру вернуться.

– Тогда вы только меня выпустите, а сами дальше езжайте, – сказал Байкалов и стал дергать закрытую дверь автомобиля. Автобус был больничным, и от водителя с передним пассажиром его отделяла стальная перегородка, за которой обычно сидели больные. Дернув несколько раз дверь, Дмитрий, удивившись её запертости, спросил Никиту, что это значит. Ник упорно молчал. Набиравший скорость автомобиль несся по трассе, как успели заметить писатели, по направлению к пансионату «Лесные дали».

– Ты куда нас везешь? Быстро останови машину! – начали кричать встревоженные друзья. Никите, сидящему на переднем сидении, видимо, всё это надоело, и он, вскинув руку ладонью вперед, громко зашипел на писателей. Через минуту все смолкли, на товарищей, словно гипноз, подействовали проделки лжеНикиты. В это время в клинике для душевнобольных очнувшаяся от обморока Алина Фёдоровна с ужасом наблюдала, как ей на голову надевают какие-то провода, похожие чем-то на её тайное оборудование. Связанная, она не могла сопротивляться и только визжала и орала так, что, видимо, вывела своим поведением находящихся рядом с ней, как она считала, людей. После чего один из них повернулся к главврачу. От удивления женщина замолчала, и как рыба на суше, стала хватать ртом воздух, не издавая ни звука. На врача смотрела она сама – в это профессор не могла поверить. Неужели она просто сошла с ума от долгого общения с пациентами? Да не может быть! И, чтобы убедиться, что она в сознании и это не сон, Алина Фёдоровна прикусила до боли язык во рту. Это ей не помогло! Сильная боль, наоборот, отрезвила профессоршу, и женщина поняла: рассказы пациентов о пришельцах – чистая правда. Врач решила мысленно сделать детальный анализ всех известных ей фактов, на которые она теперь взглянула совершенно по-другому. Алина Федоровна посекундно вспоминала свой разговор с дежурным по телефону, которому она, решив спрятать для экспериментов писателей, строго-настрого запретила рассказывать о ночном происшествии в полицейском участке, передав пять тысяч долларов за молчание.

Молча наблюдая, как ей на голову крепят какие-то провода, женщина решила пока не сопротивляться и играть по навязанным пленнице правилам. Ещё недавно профессор была повелительницей своего подземного мира, спрятанного в подвале. А теперь она сама стала жертвой произвола неизвестных ей существ. Из охотника врач превратилась в добычу! Какая ирония судьбы! «Прямо преступление и наказание», – думала про себя женщина. «Ну, ничего, прорвемся», – подумала Алина Фёдоровна, и её сознание провалилось в черную мглу. Рядом с ней два пришельца, похожих на врача как две капли воды, смаковали через трубки жидкость из приёмника, соединенного с головой женщины. При этом Тофары очень сильно шипели, и у них начали вылазить глаза из орбит. Если бы профессор в этот момент могла понимать их речь, то очень бы удивилась тому, что информация из её мозга действовала на пришельцев, как водка на человека. Они сами не могли понять, в чем тут дело, хотя им очень хотелось узнать все потаенные тайны из головы заведующей психбольницей. Испугавшись ухудшающегося на глазах состояния Тофаров, изучающих мозг профессора, третий, видимо, старший среди них пришелец, резко вырвал трубки из рта собратьев. Но видимо, уже было поздно! Пришельцы, словно смертельно пьяные, рухнули на пол. Такого случая за всё время работы на фермах на памяти опытного пришельца ещё не было, и он доложил об этом начальству. Звонил он по обычному земному телефону, заменяя человеческую речь на шипение, похожее на звук разгневанной кобры! Когда старший закончил свою речь, в ответ ему раздались такие же звуки. На другом конце провода пришельцам отдали приказ привести профессора в чувство и допросить обычно, при помощи земного языка. Через десять минут пришедшая в себя Алина Фёдоровна отвечала на вопросы, как ей казалось, самой себе, смотря на свою копию, отчего ей становилось всё более жутко.

– Как Вас зовут? – спрашивал её двойник.

– Алина, – отвечала она.

– Сколько вам лет?

– Сорок два, – ответила женщина.

Внезапно внимание профессора привлек шорох в углу. Повернув голову в эту сторону, врач увидела ещё две своих копии, которые уставились прямо на неё немигающими взглядами. Это было уже выше её сил! «Три её самих», – мелькнула мысль в её голове, и уже начинавший приходить в себя от первого потрясения мозг женщины опять отключился!

Глава 4

В это время пойманных повторно с помощью гнуснейшего обмана писателей усаживали на стулья в подвале, откуда они недавно сбежали. Стулья стояли двумя рядами друг напротив друга. На один ряд посадили беглецов, на другом сидели несколько незнакомых, как казалось писателям, людей. «Надо же, прямо как на пресс-конференции», – подумал Лукьяненко. Когда всех усадили, незнакомцы прямо на глазах изумлённых друзей стали превращаться в них самих. «С ума сойти! Даже родинка на лице, как у меня», – подумал Гриценко, смотря на свою живую копию напротив.

– Ну что уставился, родственничек? – сказал своему отображению Байкалов. – Давай развяжи меня, ведь мы с тобой, наверно, одной крови, – опять сказал он.

– Крови? Мы не знаем никакой крови! Там, где живет наша цивилизация, нет телесных физических оболочек. Каждый Тофарец – это невидимый человеческим глазам сгусток энергии. И естественный способ размножения для вас нам неприемлем. Так же у Тафарцев нет пола. Когда разум Тофарца чувствует, что его стало много, он просто отделяет часть своей энергии, и у него появляется ещё один брат. Так бы я назвал это действие, чтобы вам было лучше меня понять. Ваш процесс увеличения численности на земле настолько сложен и, по нашему мнению, очень опасен для человеческого вида, что мы просто удивляемся, как люди ещё выжили. На других планетах тоже есть цивилизации, подобные вашей, и они так же уязвимы от тысячи внешних факторов! Это болезни, изменения климата, войны и т. д.! Кстати, последнее слово – «война» есть только на таких планетах, как ваша, и ещё нескольких. Планеты, на которых происходят такие факты, в нашем списке стоят на самом последнем месте по этапу развития. Вы ещё не поняли, что весь окружающий вас мир создан не для того, чтобы его можно было взорвать, уничтожив всё живое за один миг. Раньше, тысячи лет назад, нам не надо было спускаться прямо на землю для того, чтобы взять энергию ваших мыслей, так необходимую нам для существования. Эта энергия в чистом виде витала прямо над поверхностью вашей планеты. Спустя какое-то время, качество энергии стало портиться, в ней стали появляться вредные для нашей ауры черные сгустки энергии, от которых многие Тофарцы иногда просто погибали, взрываясь на наших глазах. Сначала мы не могли понять, в связи с чем это происходит, но потом, внимательно изучив вашу жизнь и поведение, сделали вывод: ваши энергетические поля претерпели изменения от скачка цивилизации, в них появилась энергетика очень плохих людей и преступников. Человечество стало совершать бег по кругу ошибок и глупости, загоняя себя в угол, ведя себя, словно слепец в темноте. Принимая в цивилизацию величайшие открытия ученых и обращая их в оружие против друг друга, вы считаете, что это пик прогресса! Но на самом деле, это путь глупости и саморазрушения. Упиваясь собственным могуществом и развязывая войны по всему миру, передовые державы мира идут по пути самоуничтожения. Ещё никто не смог переиграть сам себя! Каждое человеческое поколение повторяет ошибки предыдущего поколения. Со стороны это смотрится не как движение цивилизации по прямой вперед, а напоминает больше бег по кругу с каждой эпохой, удаляясь немного от центра на величину прогресса. А повторяющиеся из поколения в поколение глупые ошибки создают не прямую линию, а круг. Вот так вы и бегаете, по кругу глупости. И это все ничего, но человечество иногда начинает движение назад, забыв о чувстве самосохранения, когда жажда наживы и алчность порождают мировые войны. В это время вы начинаете двигаться назад. Цена этого движения – огромные человеческие потери и остановка на время войны мирного созидательного прогресса. И сразу всплеск прогресса военного – какие только технологии не создаются для уничтожения себе подобных! У человечества таких движений назад было очень много, но одно самое страшное и, скорее всего, последнее ждёт вас впереди. Когда оружие массового уничтожения людей, ставшее пиком прогресса, уничтожит всех вас и эту чудовищную геометрию прогресса! Если бы Тофарцы не опасались такого развития событий, мы бы ещё миллионы лет существовали бок о бок, не встречаясь друг с другом ни при каких обстоятельствах. Но благодаря тому, что ваши, нужные нам для питания и жизни мысли, поменялись со светлых на большее количество непригодных нам черных, Тофарцы вынуждены были вступить с вами в непосредственный контакт и с помощью техники, которую нам создают такие же, как вы, мыслящие существа, похищать эту энергетику у самых талантливых и чистых по своей сути писателей. Например, в связи с тем, что только один Лукьяненко за земные сутки может месяц кормить своей энергией мысли всю нашу цивилизацию! Молчавший до этого Сергей Лукьяненко, сказал:

– Тогда вы отпустите всех моих товарищей, я согласен в этом случае остаться у вас и помогать во всем, что нужно.

– Сергей, мы поэтому и выбрали Вас из всех, и сами хотели предложить такое сотрудничество, но у нас нет пока таких мощных мыслесборов. Поэтому нам для того, чтобы выжить, приходиться удерживать всех вас.

– Ну, тогда я вообще не понимаю, для чего этот спектакль, вы же сами мне говорили, что такие фермы, как наша, у вас есть везде во вселенной, – сказал Герман.

– Да, фермы действительно существуют, но срок, который они действуют, ничтожно мал. Уже после первой недели мысли авторов, наделенных телесной оболочкой, перестают поступать в мыслесборы, и мы вынуждены обратно возвращать их в свою среду обитания взамен фантомов. В последнее время у нас было несколько очень неприятных случаев физической смерти. Наши технологии позволяют, правда, к той части тела, которую вы называете сознанием или душой, вернуть обратно как две капли воды похожую физическую оболочку. Но это повторяется опять и опять, пока мы не возвращаем существо в его дом. Мы не можем понять, почему перестают поступать мысли в мыслесбор и умирает оболочка.

– Да что тут понимать, – сказал Герман, – вы же сами ответили на свой вопрос. Как писатель без окружающих и меняющихся ежеминутно живых образов может творить, скажите мне? Ведь для того, чтобы придумывать, фантазировать, нужно жить полной жизнью: Любить, быть любимым, играть со своими детьми, любоваться природой, окружающей творческого человека, передвигаться по миру! А вы это в один миг всё забрали, погрузив писателя в состояние, категорически несвойственное ему. Конечно, тут с ума сойти можно или, вообще, с тоски умереть, – сказал Герман!

– Да, наверное, вы правы, – ответил один из пришельцев, – в последнее время эта версия нами рассматривалась как один из вариантов. Насколько она имеет под собой почву, это мы должны скоро точно узнать.

В кабинете главврача психлечебницы в это время пытались привести в чувство хозяйку кабинета. Поняв, что на психику женщины так действует нахождение сразу трех её копий в одной комнате, Тофары решили перевоплотиться в людей, увиденных ими в программе новостей на экране работающего в помещении телевизора, скопировав даже голоса выступавших на телеэкране. Очнувшуюся от обморока Алину Федоровну опять ждал сногсшибательный сюрприз. На неё смотрели с трех сторон Путин, Лавров и Обама. Не веря своим глазам, она схватила за руку Президента России.

– Вам лучше? – в ответ сказал Владимир Владимирович, эти слова как контрольный выстрел полностью помутили разум женщины. И превратили из профессора, когда-то ставившей диагнозы другим больным, в пациентку, которую надолго оставил разум. Видимо, такое ей было наказание, назначенное судьбой за все то плохое, сделанное ею в жизни другим людям. Особый цинизм женщины-врача, проводившей в своей подземной больнице незаконные опыты над психикой пациентов, был оправдан, с её точки зрения, наукой! Теперь, сама став на долгие годы материалом для изучения её коллег из мира психиатрии и следственных органов, Алина Фёдоровна и подумать когда-то не могла о такой своей участи! Тофары умели тщательно скрывать следы своего присутствия благодаря своему уникальному умению перевоплощаться и материализоваться. Затем, забрав с помощью мыслесборов часть памяти участников событий с присутствием инопланетян, они покидали место действия. И уже потом никто и никогда не мог вспомнить даже мельчайшей подробности посещения Тофарами Земли. Так случилось и в этот раз!

Полицейским, вызванным в больницу очнувшимся от удара по голове Никитой, предстала картина мирно спящей в кресле своего кабинета заведующей психлечебницы. Выслушав рассказ Никиты о незаконном удержании своих знакомых писателей Алиной Фёдоровной и последующих событиях, с этим связанных, приехавший на место следователь отпустил Ника, взяв с него обязательство явиться на дачу показаний по звонку и начал просмотр записей со стоящих камер в кабинете. Прошло два часа. Не обнаружив никаких видеозаписей, как и жесткого диска с видеорегистратора, следователь Артём Валерьевич нашел много интересного материала в компьютере профессора. Обнаруженных фактов было предостаточно для заключения подозреваемой Алины Фёдоровны под стражу. Но, учитывая её психическое состояние и утверждение, что она создала у себя в лаборатории двойников Президентов РФ, США и министра иностранных дел Лаврова, делало это просто невозможным, и следователю пришлось назначить экспертизу на вменяемость подозреваемой. Неожиданно взгляд полицейского упал на маленький объектив ранее им не замеченной камеры, вмонтированной во внешний монитор, стоявший на столе хозяйки кабинета. Изучив конструкцию устройства, следователь понял, как всё это работает. Вытащив флэш-карту памяти из устройства и вставив в свой планшет, полицейский увидел такое, во что просто не мог поверить!

Вокруг потерявшей сознание Алины Фёдоровны склонились известные во всем мире главы двух стран и министр Лавров, пытаясь привести женщину в чувство. «Значит, подозреваемая не обманывает», – пронеслась мысль в голове следователя. И, не успев ещё придти в себя от увиденного, полицейский подпрыгнул от внезапно появившегося в кабинете человека с удостоверением спецслужбы в руке.

– Это часть расследования наша, вы занимайтесь преступлениями профессора, – сказал сотрудник спецслужб и, вытащив карту памяти из планшета полицейского, быстро вышел.

На всякий случай следователь позвонил своим помощникам, отдав приказ искать среди медперсонала и пациентов всех, похожих на Путина В.В., Обаму или Лаврова. В конце добавил: – Переверните мне хоть вверх дном всю больницу, но они где-то должны быть здесь.

Через час помощник следователя позвонил полицейскому с докладом:

– Таких людей, похожих на тех, которых вы приказали искать, в больнице нет. Мы даже морг осмотрели, – сказал говоривший.

Ничего не понимающий полицейский опять переспросил по телефону помощника:

– Вы что, ненормальный? Каких глав государств вы разыскиваете, вашу мать? Это я вам сказал искать? Вы что, с катушек в этом учреждении съехали? Давайте, езжайте в управление.

На другом конце провода обиженно сопели, и, когда начальник отключился, подчинённый, выругавшись вслух, сказал:

– Сам придурок ненормальный, сначала хрень какую-то выдумает, а потом от своих слов отказывается.

Подчиненный не мог даже предположить, что память начальника как флэшку стерли в эпизоде его предыдущей просьбы.

В комнате, где только что беседовали Тофары с писателями, из последних остался только Лукьяненко Сергей и двое пришельцев.

– Уважаемый Сергей Васильевич, – обратился к писателю один из Тофарцев.

– Зачем так официально? – сказал Лукьяненко, – можно просто Сергей.

– Хорошо, пусть будет Сергей, – сказал пришелец. – У нас к вам очень неприятный разговор по поводу будущего вашей планеты! Пусть это не повергнет вас в шок, но человеческой цивилизации осталось существовать не более ста лет! Вы, наверное, догадываетесь, почему?

– Да, предполагаю, – сказал Лукьяненко.

– Сергей, вы очень умный человек, и, думаю, хотите всё сделать для спасения вашего мира?

– Конечно, – сказал писатель.

– Тогда мы вместе с вами должны объединить усилия по спасению вашей планеты. Мы не стали говорить всем писателям ещё одну новость: во вселенной из-за разрушительных войн почти не осталось таких планет с нужной нам формой жизни, как ваша. Все эти цивилизации погибли из-за своего порочного чувства исключительности одних народов перед другими. Голос разума не смог пробиться в головы этих существ, посчитавших себя богами, за что они и поплатились. Мы не хотим такого развития событий на вашей планете. Без Вас и Ваших мыслей, которыми мы питаемся, наше существование так же ставится под большую угрозу. Поэтому мы через Вас, Сергей Васильевич, хотим попытаться исправить сложившееся на Земле положение вещей.

– Чем же моя скромная персона может вам помочь? – спросил Лукьяненко.

– Мы знаем, Вы дружны с президентом Путиным, и как писателя и гражданина своей страны, просим Вас устроить нам с ним встречу!

– Встречу с президентом? Да вы что, как это себе представляете? Я сам с ним два-три раза в год на официальных мероприятиях встречаюсь, поздравлениями на праздники обмениваюсь, и это всё, господа пришельцы.

– Отнеситесь к нашему предложению, Сергей Васильевич, серьезно, только Вы сможете Президенту правильно донести мысль о нашем существовании. Другим он просто не поверит и, конечно, примет меры в отношении этих людей. А Вы – писатель-фантаст! Думаю, Путин сначала с иронией отнесется к Вашим словам, но потом Вы ему продемонстрируете то, что мы Вам дадим, и цепкий ум президента сам всё расставит по полкам.

– Уважаемые, а почему вы именно выбрали нашу страну для такой миссии, что, других в мире нет?

– Есть, конечно, но они агрессивно воинственные державы. А у вас, как это говорят… У россиян душа нараспашку, а если что, кулак с чашку. Да и есть ещё одна хорошая цитата писателя Ивана Рассказова: «Широта, доброта и искренность души объединяют все народы России» – хорошо и правильно сказано. И самое главное – мы сделали анализ и пришли к мнению, что политика вашего государства уже на протяжении столетий носит одну из самых миролюбивых позиций, другие же страны более агрессивны и проводят политику своей исключительности, что делает их непригодными для наших миролюбивых целей. Да и, честно сказать, мы буквально недавно сделали аналогичные предложения главам некоторых лидирующих государств в мире. Но они все первым делом перевели разговор в русло военного сотрудничества против других стран и даже попытались захватить в плен наших посланников. На что, конечно, Тофары пойти не могут. После чего мы были вынуждены зачистить память Глав этих стран и больше туда, конечно, никогда не обратимся.

– Да, дела! В какую сложную ситуацию вы меня поставили, – сказал Сергей. Но раз в мире сложилась такая нестабильная обстановка и для его спасения необходима моя помощь, я готов, можете на меня положиться. После этих слов все замолчали, обдумывая дальнейшие события. Неожиданно тишину нарушил Лукьяненко:

– Господа Тофары, а что будет с моими товарищами писателями?

– Успокойтесь, Сергей, кого вы здесь видели раньше, уже всех давно отпустили. С вашими друзьями, с ними уже работают, и к вечеру они с полной уверенностью в отличном отдыхе будут дома. А для прессы уже приготовлена версия, что уставшие от всей мирской суеты писатели отдыхали на Байкале, родине Германа, в местах, где нет сотовой связи. Это вполне логично объясняет отсутствие звонков родственникам. Когда писатели узнали, что сотовой связи нет, было уже поздно. – Вот смотрите, – и с этими словами старший Тофар включил телевизор. На экране все писатели, включая Лукьяненко, давали в Иркутском аэропорту интервью прессе о своем внезапном исчезновении, демонстрируя журналистам на планшете снимки из своих нескольких дней жизни среди дикой природы. Всем акулам пера особенно понравились моменты рыбалки на омуля, единственной в мире рыбы, водящейся только в водах озера Байкал. У нас есть ещё часов семь, пока фантомы летят на самолете в Москву, потом они исчезнут, а вы на машинах из аэропорта поедете домой. – А где мои друзья сейчас? – спросил пришельца писатель.

– Мы хотим извиниться перед всеми за причиненное беспокойство и хоть как-то оправдать своё поведение. Поэтому всем вашим, Сергей, товарищам мы в качестве компенсации регенерируем некоторые внутренние органы, которые у них явно побаливают. Процедура эта совершенно безопасна, и ваши друзья потом смогут значительно помолодеть и улучшить своё здоровье. Да, Сергей, и вам не мешало бы сердце подлечить и вообще обследоваться, потом мы ещё пообщаемся. Подошедшие после этих слов к Лукьяненко Тофарцы повели писателя к капсуле, похожей на большой мыслесбор. Рядом в точно таких же лежали его друзья писатели. Сергей лег и закрыл глаза, через несколько минут он спокойно уснул. Очнувшись от сна через некоторое время, писатель начал вспоминать все предшествующие сну события. В голове и теле появилась какая-то неведомая до этого сила и легкость. Улыбающийся совсем по-земному пришелец, открывший крышку капсулы, спросил:

– Как вы себя чувствуете?

– Отлично! – ответил Сергей и с неожиданной для себя легкостью спрыгнул на пол.

– Нас ждут, – сказал пришелец и пошел впереди писателя, показывая дорогу. В зале, где Лукьяненко был до этого, его ждали.

– Сейчас вам должен позвонить президент, держите телефон, – сказал ему пришелец. Тут же раздался звонок, и Лукьяненко, взяв в руку протянутый ему сотовый, включил его и услышал знакомый с экранов телевизора и при личных встречах голос.

– Вы куда пропали, Сергей Васильевич, с друзьями? – спросил писателя президент. – Я тут уже все государственные службы озадачил вашими скорейшими поисками и только недавно узнал, что вы на рыбалке в зоне недоступной для сотовой связи находились. Вы должны беречь себя, писатели вашего уровня очень нужны нашей стране, поэтому впредь будьте благоразумны, ставьте в известность своих близких и друзей, куда собираетесь ехать.

– Спасибо, господин Президент, но я думаю, что если нам удастся в ближайшее время встретиться, то я смогу объяснить причину своего необычного отсутствия, просто по телефону это будет сделать сложно, да и не поверите вы мне.

– Вы меня сильно заинтриговали, Сергей Васильевич, только не говорите, что Вас пришельцы похитили, все равно не поверю. Давайте встретимся завтра в двадцать ноль, ноль, вас устраивает это время?

– Конечно, устраивает, – ответил писатель, думая про себя, как президент оказался прав в своей шутке.

Выключив телефон, из которого шли короткие гудки отбоя, Лукьяненко вопросительно взглянул на старшего Тофара.

– Всё будет нормально, Сергей, – ответил пришелец, – я дам тебе доказательство нашего существования для президента. Самое главное, чтобы он тебе поверил в самом начале разговора и не посчитал умалишенным, тогда ты сможешь продемонстрировать то, что мы тебе дадим.

Вечером, смотря на счастливую от его появления дома жену, мило по-домашнему хлопотавшую на кухне, Сергей блаженствовал, благодаря Судьбу за то, что ему так повезло со своей красавицей и умницей женой, которая привыкла уже к частым командировкам мужа. Но в этот раз, почувствовав своим любящим женским сердцем опасность, в поисках пропавшего мужа дозвонилась даже до самого президента. «И где только она телефон взяла?» – думал писатель, с нежностью наблюдая за супругой, которая расставляла на столе разные разносолы и вкусняшки.

– Давай, Сергей, иди, руки мой, и за стол! Я сейчас детей позову.

Через полчаса дружная многодетная семья Лукьяненко сидела за одним столом и уплетала вкуснейшие блюда, какие могут готовить только российские женщины, впитавшие с детства все многонациональные рецепты разных кухонь народов нашей необъятной страны. Так, в семейных хлопотах, незаметно пролетел день и настал вечер следующего.

Глава 5

Раздался звонок в квартиру. Открыв дверь, Лукьяненко увидел – на пороге стоял незнакомый писателю человек.

– Вас внизу ждут, – сказал он и, повернувшись, стал молча спускаться вниз по лестнице. Надев на ноги кроссовки, Сергей отправился за ним. Внизу возле подъезда прогуливался старый знакомый писателя.

– Ну, как дела? – спросил он.

– Всё нормально!

– Тогда смотрите и запоминайте. То, что я вам сейчас дам, является материальной частью и сделано только для мирных целей. Вот смотрите, – с этими словами он направил предмет, похожий на сотовый телефон, в сторону пробегающей мимо собаки. Секунда, и их стало две одинаковых. От неожиданности первая остановилась и, повернувшись к своей копии, стала обнюхивать её, вторая делала то же самое, помахивая в замешательстве хвостом. Собачий нос кобеля по кличке Рик первый раз в жизни ничего не чуял. Это так разволновало собаку, что она заскулила от непонятной для неё ситуации. Это было неудивительно, потому что запах обеих собак до молекулы совпадал друг с другом, и сама себя собака не могла учуять. Еще один щелчок прибора пришельца, и собака двойник исчезла. Помотав головой от неожиданности, Рик пометил странное пустое место и побежал дальше.

– Как вы думаете, этого прибора хватит для того, чтобы президент вам поверил?

– Наверное, хватит, но где в Кремле я найду собаку? Не буду же я на охранниках президента аппарат применять, – ответил Сергей.

– Этот прибор может делать один в один копии любых предметов, как живых, так и обычных вещей, вас окружающих. Единственное – вес данных предметов не должен превышать одной тонны, иначе просто ничего не получится.

После этих слов Тофарец ещё раз продемонстрировал свой излучатель, направив его на небольшой дамский автомобиль, припаркованный возле подъезда. Тут же авто стало двое! Зато когда луч излучателя попал на большой сверкающий хромом джип, он не оказал на машину никакого влияния, черная махина так и осталась в одном экземпляре. Вышедшая из подъезда в этот момент дама, забывшая в авто сигареты, с изумлением уставилась на похожие как две капли воды женские машинки. «Какая из них моя?» – подумала девушка и нажала на брелок сигнализации. У обоих автомобилей сработала сигнализация, разум девушки пришёл в такое смятение, что, достав из первой машины сигареты и закурив, она стала набирать телефон своей подруги, думая, что нужно срочно рассказать ей такую новость. Вкратце поведав знакомой о случившемся, она услышала в ответ, какой у неё щедрый кавалер, подаривший девушке вторую машину подряд. Дама села за руль с намерением помириться и сразу же отблагодарить своего парня, с которым они поругались несколько дней назад. Трогаясь с места и одновременно подкрашивая губы в зеркальце откинутого солнечного козырька автомобиля, девушка вдруг почувствовала своей красивой попой удар о жесткий асфальт. Находящиеся у следующего подъезда бабушки, мимо которых девушка этот момент проезжала, просто умирали со смеху над молодой девчонкой, сидевшей прямо на асфальте и красящей губы. Второй рукой она держала воображаемую исчезнувшую сигарету, пытаясь затянуться.

– Наркоманка, наверно, – сказала одна старушка другим. – Накурятся всякой дряни и устраивают пожилым людям спектакли, а здесь дети вокруг.

– Надо полицию вызвать, – сказала другая бабушка.

Услышав про полицию, с которой девушка была не в ладах, нигде не работающая и ведущая свободный образ жизни дама поспешила к себе в квартиру, думая про себя, какой козел её ухажер, так её разыгравший. В красивую, но свободную от мозговой деятельности головку даже не пришла мысль о том, как обычный человек мог с ней такое проделать. Через пять минут ни бабушки, ни обиженная девушка уже ничего не помнили. Пришедший вечером ухажер застал страдающую от его невнимания даму и, осознавши свою вину за ссору, остался заглаживать её до утра.

В это время Лукьяненко подымался в лифте к себе домой. Закрывшись в своем кабинете с чашкой кофе в руке, писатель обдумывал предстоящую беседу с президентом, до которой оставалось три часа. Аналитический мозг гениального писателя один за одним выстраивал все мыслимые и немыслимые сюжеты предстоящей беседы. В этот момент на сотовом телефоне раздался звонок.

– Сергей Васильевич, это федеральная служба охраны, мы Вас внизу ждем, – раздался голос из трубки.

Поцеловав жену и быстро спустившись на улицу, писатель сел в чёрный джип, и машина, резко сорвавшись с места, направилась к загородному дому президента. Через два часа, разглядывая внутреннюю территорию загородного дома главы страны, где писатель ещё никогда не был, Сергей Васильевич, сидя в предложенном ему кресле, ожидал его прихода.

Прошло минут десять, из дома в светлом тренировочном костюме и темных очках вышел хозяин дома и, пожав крепко Лукьяненко руку, сказал:

– Извините, Сергей Васильевич, заставил Вас ждать. Был очень важный разговор, и потом каждодневные спортивные тренировки, сами понимаете, должен быть в форме.

– Да что вы, Владимир Владимирович, я же понимаю, какие у Вас важные государственные дела, – сказал в ответ писатель.

– Так что Вы мне хотели рассказать, связанное с вашим таинственным исчезновением? – спросил президент.

– Даже не знаю, как Вам и сказать, – ответил Сергей и, чувствуя, что президент ему не поверит, вынул из кармана предмет, похожий на сотовый телефон. – Вот, господин президент, хотел Вам продемонстрировать одну вещь.

– Не надо, – сказал Владимир Владимирович, – я знаю, что это такое.

Не ожидавший такого поворота писатель сел прямо в стоящее сзади него кресло.

– Как! Откуда Вы можете знать! Мне же это пришельцы дали, – воскликнул Сергей.

– У нас есть службы и возможности знать даже ещё больше, чем знают Тофарцы, – ответил глава страны.

– Вы даже знаете, как зовут расу инопланетян? – с удивлением сказал Лукьяненко.

– Да, конечно, Сергей Васильевич, вот я даже вижу двух из них, которые присутствуют рядом с нами.

После этих слов президент снял очки и передал Лукьяненко. К великому удивлению писателя, надевшему очки, рядом с ним оказалось два небольших по размеру облачка, которые, поняв, что их обнаружили, стали превращаться в людей.

– Уважаемые господа пришельцы, только не в наши, пожалуйста, копии, – сказал президент.

Через минуту все уже сидели вокруг стола и изучающе смотрели друг на друга. Первым нарушил тишину глава страны:

– Теперь, уважаемые господа, когда вы всё знаете о нашей возможности вас видеть и материализовать при необходимости, жду ваших вопросов.

– Господин президент, как Вам это удалось? – спросил один из пришельцев.

– Уважаемые Тофарцы, вы не единственные существа во вселенной! Подобные вам проживают в параллельном нашему мире! И им также нужны мысли талантливых людей для существования. Больше того, я точно знаю, что во вселенной есть ещё очень много параллельных миров, где проживают разумные бестелесные существа, и среди них есть очень для нас немиролюбивые. Впрочем, так же, как и на земле! Посудите сами, за более чем трёхтысячелетнюю историю нашего государства его пытались захватить огромное количество раз. Врагу всегда не давали покоя несметные богатства Русской земли. Один за одним нападали на нас огромные полчища завоевателей, и всегда войны заканчивались нашей победой. Здесь я хочу привести в пример одну цитату из произведения российского писателя Ивана Рассказова: «Это ведь наша родная земля солдату силу дает, а у врага забирает, потому что не мы с войной на чужую землю приходим, а враг к нам идёт на свою погибель». Мы давно уже научились у себя на планете контролировать баланс военных сил, не позволяющих начать войну. Но в последнее время, всё чаще на земле происходят очень тревожащие нас события. Это и различные природные стихии, и новые, возникающие на пустом месте пока неизлечимые заболевания, убивающие людей, и много других факторов, угрожающих жизни людей на планете. Наши спецслужбы и учёные провели очень тщательный анализ всех таких фактов за всё последнее время. И обнаружили во всех их присутствие третьей неведомой нам силы. Сегодня мы уже знаем, кто это! Я ещё раз повторюсь, во вселенной есть силы, которые не хотят видеть нашу планету и землян в таком виде, как она существует сейчас. Эти существа уже начали постепенное наступление для осуществления своих планов. Для этого они используют страны с очень серьёзным ядерным потенциалом. Главы этих государств даже не подозревают, что незаметно для себя их страны превращаются буквально на глазах из ранее дружелюбных государств в настоящих агрессоров. Я говорю об этом с такой уверенностью, потому что сам видел с помощью очков, подаренных нашими инопланетными друзьями, рядом с несколькими главами государств такие же субстанции, как и вы, но только черно-серого оттенка. Думаю, они не догадались о моих подозрениях. К нам эти твари пока не суются, и это хорошо. Ваше появление здесь, да ещё рядом с моим старым знакомым, писателем Сергеем Лукьяненко, очень кстати. Поэтому предлагаю обсудить всем вместе дальнейший план наших действий.

После этих слов президент сел и налил Сергею и себе чаю.

– Подождем немного, господа, моих друзей. Буквально через две минуты раздался небольшой хлопок, и прямо из пространства начали проявляться очертания двух девушек и мужчины. Подождав еще немного, глава страны начал представлять вновь появившихся гостей. Тофарцы с любопытством и удивлением рассматривали похожие на них самих субстанции, которых звали Элуарами.

– Уважаемые гости, у меня не так много времени, как хотелось, поэтому давайте приступим к обсуждению взаимовыгодного для всех сотрудничества, и потом вы сможете пообщаться с друг с другом, – сказал президент. – Все мы уже знаем, что нам трудно в одиночку противостоять тем силам, которые пытаются уничтожить привычный для всех нас уклад на земле. Так же знаем о том, что есть ещё третьи неизвестные нам пришельцы, которые каким-то образом воздействуют на умы членов правительств стран с ядерным оружием, заставляя их проводить агрессивную, недружелюбную политику против нашего и ряда других государств. Поэтому предлагаю в ближайшее время совместно выяснить, кто эти существа и откуда они появляются в нашем мире. Наши друзья из Китайской народной республики тоже будут нам помогать, – сказал Владимир Владимирович, показывая на появившегося рядом с ним невысокого крепкого человека.

– Меня зовут Данзан, я специалист по буддизму из Тибетских монастырей, буду работать с вами, – представился китаец.

– А какая роль отводится мне, – спросил Лукьяненко у президента.

– Вы, уважаемый Сергей Васильевич, поедете в Украину, где как раз и появились в огромном количестве темные пришельцы, давайте так будем их в дальнейшем называть, – ответил президент. – Там надо выяснить, что это за силы, и с чем их едят. Вот список стран-самоубийц, где в спешном порядке размещается сегодня чужое ядерное оружие, там тоже надо всё выяснить, пока это всё не привело к огромной трагедии. Мне, друзья, иногда кажется, что эти страны похожи с виду на совершенно здоровых людей, которым бы жить на земле и радоваться. Но они словно помутились рассудком и хотят себе и всей планете сделать ядерную эвтаназию! Наша с вами задача выступить в роли планетного доктора психиатра, и попытаться спасти столь хрупкий мир, объяснив главам других государств, что нельзя в пороховом погребе взорвать только одну бочку с порохом! На воздух ведь взлетим все! После этих слов президент представил ещё одного подошедшего человека. – Это генерал Сергеев Николай Николаевич, он введет вас дальше в курс дела, через него мы все будем держать связь. Ну, а мне сейчас, уважаемые господа, надо срочно вас покинуть, всего всем самого хорошего! – с этими словами президент удалился к себе в дом.

– Давайте обсудим план совместных действий на ближайшую перспективу, – сказал генерал. И все присутствующие стали внимательно слушать Николая Николаевича.

В это время довольные и ничего не помнящие писатели, каждый у себя дома, наслаждались жизнью. Байкалов, плавая в бассейне, разговаривал с сидящими рядом детьми. И сам не заметил, как уже полчаса, круг за кругом, без устали перемерял двадцатиметровый бассейн. Наконец, заметив, что совсем не устает, подумал: «Как же отлично на него подействовал отдых на озере Байкал, где, имея такой же всемирно известный псевдоним, он недавно с друзьями отдыхал». «И что же я раньше не выбрался в Иркутск на озеро, после него такой подъём сил и заряд бодрости, как у двадцатилетнего», – думал писатель.

Дмитрий даже предположить не мог, как он был прав! Действительно, его внутренние органы с помощью Тофарцев омолодились до двадцати человеческих лет. Что и давало такой эффект выносливости. Подошедшая к бассейну жена любовалась своим мужем. В её глазах светилась настоящая любовь и благодарность за ночи, которые стали для них, после исчезновения мужа, настоящим праздником чувств.

Герман стоял на берегу северной реки Витим, разглядывая в бинокль другой берег. Под ногами писателя был огромный камень, уходящий основанием в тёмную воду. Камень был настолько огромным, что на нём размещался ещё шалаш, рассчитанный на четырех человек. Рядом в воде качалась привязанная лодка с уложенными для рыбалки и охоты снастями. Через десять минут, переодевшись в одежду северного Тофаларского шамана, Герман, громко ударяя в бубен, запел гортанным голосом, обращаясь к духам:

Вода – мать духов, Ты самая сильная. Тушишь огонь, Точишь камень, Скажи мне, Зачем звала Меня к себе, Что может Печалить тебя, Такую могучую?

После этих слов шаман замолчал и лег на камень, раскинув руки. Долго лежал Герман, прислушиваясь к гулу в глубине камня. Наконец, услышав полностью слова матери-воды, тяжело дыша, он встал и, зачерпнув рукой прямо из реки прозрачную влагу, стал жадно пить. С каждым глотком в писателя вливалась сила духов, воды, земли, солнца. Наконец, организм не выдержал такой мощной энергии и, упав на камень, Герман уснул.

Очнувшись от пронизывающего всё тело холода, писатель уже знал, что ему нужно делать дальше! Духи посылали Германа к его знакомому Сергею Лукьяненко на помощь. Миру и всему живому на земле угрожала опасность, и он должен был помочь своим друзьям магическими знаниями северных народов. У него, единственного из писателей, кроме Сергея Лукьяненко, сохранилась память о недавних событиях похищения друзей в пансионате «Лесные дали». Тофарцы пытались стереть память Германа, но у них ничего не получилось. Теперь выходец из малочисленного народа Тофалар – Герман знал, почему пришельцы не смогли уничтожить часть его памяти. Духи рассказали ему о родстве народа Тофаларов и Тофарцев, которые в далекие незапамятные времена породнились через астральную связь главного шамана северян, душа которого после смерти его бренного тела стала одним из миллионов Тофарцев. Теперь, по прошествии сотен лет, братские узы двух рас могли помочь совместной борьбе за сохранение планеты.

Быстро запрыгнув в лодку, Герман поплыл в Бодайбо. Через три часа, взяв на допосадку билет на самолет, писатель последним рейсом отправился в Иркутск, затем должен был лететь в Москву.

Закончив свою речь, генерал Николай Николаевич, пожелав всем на прощание удачи, попросил друзей быть осторожными и бдительными, пообещав в ближайшее время послать информацию о дальнейших действиях на специально всем розданные защищенные спецтелефоны. Тофарцы с Элуарами начали исчезать прямо на глазах, уже привыкшие к таким сюжетам друзей. Лукьяненко Сергей, сев на заднее сиденье президентского джипа, рядом с Данзаном, решил расспросить о такой загадочной таинственной жизни и сакральных знаниях тибетских монахов. От загородного дома президента до пансионата управления делами президента «Лесные дали» было не такое уж и большое расстояние. Поэтому, не узнав толком ничего интересного от молчавшего всю дорогу собеседника, Лукьяненко расстроился. Но, как оказалось, зря. Выйдя из машины и прощаясь за руку с писателем, тибетский монах неожиданно сказал:

– Сергей, скоро, я надеюсь, вы станете участниками таких магических и необычных пониманию простого человека событий, которые вы можете потом описывать всю жизнь.

«Да, конечно! Опять память об этих событиях заберут, и поминай как звали», – подумал писатель.

«Не заберут!» – ответил ему мысленно Данзан.

От неожиданности, что его мысли стали доступны монаху, Сергей подпрыгнул на месте.

– Вы умеете читать мысли? – спросил тибетца писатель.

– Да, конечно, лет с пяти научился, это несложно, я Вас потом научу, – ответил Данзан. И, повернувшись спиной к Лукьяненко, пошёл к себе в номер.

Смотря в окно автомобиля на пролетающие мимо пейзажи, Сергей вспоминал. А не думал ли он про монаха плохо, когда они ехали в пансионат. И, не вспомнив ничего такого, незаметно для себя уснул.

Ехавшая всю дорогу позади президентского джипа с писателем черная машина неожиданно остановилась. Оттуда вышли двое похожих, как близнецы, мужчин, один из которых стал шипеть в трубку сотового телефона. Шипение переходило в свист и громкие щелчки. Поэтому проезжавший мимо пенсионер Кузьмич, готовый всегда прийти на помощь, остановившись и услышав такую странную речь, подумал, что перед ним иностранцы. И решил им помочь по доброте душевной.

– Что, ребята, сломались? – вылезая из старушки «Нивы», спросил пенсионер. В ответ раздался такой дикий свист и шипение, что через пять секунд Кузьмич уже сидел за рулем своей машины и клял почем свет стоит себя за свою добросердечность. Пытаясь уехать от греха подальше, нога деда давила на газ, но автомобиль почему-то не трогался с места. Посмотрев в зеркало заднего вида, где остались его обидчики, пенсионер ничего не увидел, только небольшое черное облако плыло по воздуху в его сторону. «Когда они успели так нагазовать и уехать?» – только успел подумать он, и его сердце внезапно остановилось.

В маленьком, чистом, ухоженном домике на своих пяти сотках Кузьмича ждала его верная уже на протяжении пятидесяти лет друг и жена бабушка Валя. Её дед никогда так долго не задерживался, и, понимая, что с мужем что-то случилось, она уже в десятый раз набирала молчавший телефон Кузьмича.

Черный смрад, похожий на дым, попав в окно «Нивы», медленно окутав голову Кузьмича, заползал в его открытый, мёртвый рот. Снова раздалось шипение:

– Зачем ты убил его? – спросил один другого.

– Скоро они все умрут. Днем раньше, днем позже, – ответило облако.

– Давай, возвращаемся обратно, нам за писателем следить надо! Забыл, зачем нас сюда послали? – спросило большее по размеру черное облако другое, меньшее и светло-серое по цвету.

– Нет, конечно, но вот человека ты зря убил просто так, – ответило маленькое облако и ринулось догонять товарища.

Уже в самолете, рассматривая на планшете фотографии сумасшедшей красивой северной природы и реки Витим, Герман почувствовал неладное. Самолет был грузовым, и в нем не было кресел, как в обычном самолете, а только откидные лавочки вдоль внутреннего борта, на которых сидели человек двадцать пассажиров – мужчины, несколько женщин и мамочки с малышами. Двое ребятишек лет пяти катали на полу машинки. До Иркутска оставалось ещё час полета. Поняв, что причина беспокойства находится в кабине пилотов, Герман встал и направился к двери. Она была закрыта, и, подергав за ручку, писатель прислонился к ней ухом. Ни звука, ни шороха не было слышно с той стороны. Неожиданно поняв, что случилось страшное, Герман начал громко читать заклинание, призывая всех земных духов. Люди, летевшие в самолете, испуганно смотрели на что-то кричащего, обнимающего дверь пассажира и не могли понять, что он делает. Неожиданно Герман прямо на глазах у всех стал превращаться в большое белое облако, которое через небольшие щели в косяках двери стало просачиваться в кабину пилотов. Проникнув таким способом к летчикам, Герман увидел два тёмных облака, окутавших головы уже не дышавших пилотов. Поняв, что у Тофалара осталось не больше минуты, максимум две, Герман ринулся в бой и поглотил собой сначала одно облако, потом с огромным трудом второе, превратившись из белого в грязно-серое по цвету. Затем опять началась его трансформация в человека. Пилоты очнулись и, хватая ртом воздух, схватились за штурвалы. Мозг летчиков был в отключке без кислорода чуть больше двух минут, и только действия Тофалара Германа позволили им не умереть. Выводя самолет из опасного крена, экипаж не заметил, как позади них открылась дверь, и покачивающийся на ногах пассажир, чуть-чуть не добравшись до своего места, рухнул прямо на пол самолета. К Герману подбежали женщины и стали звать на помощь техника, который всё это время спал в хвосте у себя за перегородкой. Уложив все вместе Германа на брезент, они подложили писателю под голову сумку, с (из) которой заботливые женщины предварительно вытащили теплый костюм и накрыли больного. Этим самым пассажиры спасли Герману жизнь. В сумке лежал костюм шамана и бубен, которые были у каждого шамана индивидуальными, и только с помощью этих предметов можно было попасть в мир духов и теней. Сам костюм обладал очень большой целебной силой и, попав на тело хозяина, практически вернул того из загробного мира!

Прилетевший самолет в Иркутске ждала скорая, вызванная экипажем по рации. Погрузив больного, машина помчалась в больницу Аэропорта. Одна из пассажирок рейса, самая нетерпеливая, набрала по сотовому номер родственников и стала рассказывать о том, что приключилось с ними в самолете. Дойдя до места, где Герман на её глазах стал превращаться в облако, женщина осеклась на полуслове. Тщетно она пыталась вспомнить о своем предыдущем разговоре. Из трубки звучал взволнованный голос подруги, спрашивая, что было дальше.

– Да что ты заладила, – закричала пассажирка, – не помню я ничего, наверное, сон плохой приснился в полете! И после этих слов отключила трубку. Перед глазами женщины стоял настоящий туман. – Что за черт, – сказала она и, махая рукой перед лицом, пошла к подошедшему к самолету автобусу. Позади неё подымалось ввысь небольшое белое облако, скрывшееся через минуту из виду.

Черная иномарка стояла недалеко от дома писателя Сергея Лукьяненко. Находившиеся в ней двое мужчин молча смотрели в сторону подъезда.

– Он что, совсем не выходит на улицу? – спросил один другого.

– Откуда я знаю? – и, начав превращаться в небольшое облако, через минуту полетел к окнам квартиры писателя. По очереди заглянув в каждое и увидев в кабинете за столом что-то печатающего в ноутбуке хозяина квартиры, пришелец стал наблюдать за ним. Сергей, почувствовав сверлящий затылок взгляд, посмотрел в окно. «Удивительно, – подумал он, – за окном солнце светит, а стекла как с тонировкой, серые, света в комнате совсем мало. Жена недавно только окна мыла, опять надо мыть», – подумал писатель. Неожиданно в голову пришла дикая мысль! Надев выданные им всем в доме президента специальные очки, Сергей увидел за окном серое, похожее на грязную сахарную вату облако, которое менялось по размерам и двигалось из стороны в сторону. Не выдавая себя, что видит пришельца, писатель, подойдя к окошку, распахнул пластиковые створки, впуская свежий воздух в комнату. От неожиданности облако, оказавшееся всего в метре от писателя, ринулось вниз в стоящую неподалеку машину.

– Вот молодцы пришельцы, обозначились мне по полной, – сказал вслух Сергей. Взяв в руку специальный телефон, писатель рассказал всё увиденное генералу Николаю Николаевичу.

– Да, я всё понял, – ответил генерал, ждите моих дальнейших указаний, сами ничего не предпринимайте. Скоро я Вам позвоню, до свидания.

Герман очнулся в каком-то помещении, похожем на больничную палату, но без окна, рядом сидела девушка. Как только больной открыл глаза, она нажала кнопку на пульте, лежащим в руке. Прошло несколько минут, и в помещение вошли двое мужчин. Тофалар сразу почувствовал какой-то подвох и настороженно смотрел в их сторону.

– Как вы себя чувствуете? – спросил тот, что постарше.

– Нормально, – ответил Герман.

– Тогда пойдемте к нашему восстановителю, он вернет вам силы и здоровье. Да и непрошенных гостей, которые находятся сейчас в вас, надо изолировать, пока они не начали опять вредить вашему организму. Посадив писателя на каталку, его повезли по уже знакомым ему коридорам. Вот и огромные капсулы похожие на гигантские мыслесборы.

– Вы зачем меня опять сюда притащили? – закричал он сопровождавшим его Тофарцам.

– Успокойтесь, уважаемый, вам должны были всё объяснить ваши духи.

– Так это среди вас сейчас живет наш первый шаман народа Тофаларов? – спросил писатель.

– Да, – ответил пришелец, мы стали единым целым с вашим предком, и это он вам помог в самолете стать бестелесным облаком и спасти всех от авиакатастрофы. А вот и он сам! – показывая рукой на огромное облако, висящее рядом с одним из аппаратов. – Давайте, Герман, приступим к освобождению вас от тварей, которых вы видели в самолете.

Удобно расположившись в капсуле, писатель расслабился и мгновенно уснул. Очнувшись и выбравшись из прибора, Тофалар с удивлением разглядывал стеклянный куб, на который была накинута сетка с крупной ячеей, совсем такая же, как недавно была на нем, когда его в этот подвал привел, как он думал, Щербак-Жуков. Внутри куба плавали два темно-серых облака.

– Это кто такие? – спросил у подошедшего к нему старика Герман и сам удивился: откуда здесь пожилой человек в костюме Тофоларского шамана?

– Это наши антиподы – сущность, которая живет так же, как мы во вселенной, Черные пришельцы, как зовете их вы, земляне. Раньше их было ничтожно мало, и встретить во вселенной такую сущность было практически невозможно. Но с развитием цивилизаций, и особенно после последней второй мировой войны, на Земле антиподов стало очень много. Страдание и гибель людей во время войны, чудовищная энергия зла и энергия смерти, вышла в космос, и антиподы начали делиться в невероятном количестве. Теперь они находят в галактике планеты наподобие нашей и помогают живущим на них разумным существам уничтожать как можно больше себе подобных, получая при этом убийственную энергию зла и порока, которой они питаются. Мои друзья Тофарцы до недавнего времени ничего не знали об этих тварях, которые умеют очень хорошо скрываться. Но вот теперь настал час скорой встречи с Черными пришельцами. Просто так, я думаю, они Землю не отдадут и сделают всё, чтобы развязать на планете всё убивающую, последнюю для всего живого войну. Мы уже прочитали внутреннюю информацию, о знаниях этих Антиподов, и теперь намного больше понимаем об внутреннем устройстве клана. Но этого недостаточно, скоро мы все отправимся в одну нашу братскую страну, где совместно с другими друзьями, думаю, придётся принять первый бой с антиподами. Ты, Герман, пока отдыхай, завтра буду учить тебя как с помощью медитации высвобождать полностью свою внутреннюю энергию и превращаться в то состояние, похожее на облако, которое ты видел. До этого то, что ты мог, совершая обряды, это только половина силы, завтра попробуем освободить твою сущность полностью! В будущем твоя главная задача – находиться всё время рядом с писателем Лукьяненко и оберегать его от всех бед! Без мощной мысли Сергея мы не сможем выиграть эту битву! Давай, сходи пока в обеденный зал пансионата, пообедай. Времени у тебя часа два, скоро все наши соберутся, ты должен там присутствовать.

Выйдя из подвала корпуса, Герман отправился обедать. В огромном зале было очень много свободных мест. Поставив несколько блюд на поднос, Тофалар решил подсесть за стол к небольшому роста человеку китайской наружности.

– Здравствуйте, – сказал незнакомцу писатель и стал расставлять на стол принесенные блюда.

Незнакомец молчал! Не ожидая такого негостеприимства от китайца, Герман подумал, вот черт меня дернул к нему сесть, и в сердцах нечаянно рукой задел стакан с соком. То, что случилось дальше, ввело Тофалара в полный ступор! Стакан, наклонившись почти на девяносто градусов, замер и потом опять вернулся на место, при этом оттуда не вылилось ни одной капли жидкости.

«Здравствуйте, аккуратней, пожалуйста», – прозвучал голос в голове писателя. При этом сидевший напротив незнакомец даже не открыл рта.

«Как это у него получается», – подумал Тофалар и с удивлением уставился на своего соседа.

Конец первой части.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg