«Кольцо»

Евгений Усович КОЛЬЦО

— Приготовься, Илья. Сейчас будет просека, — сказал Кригер. Фомин резко сбросил скорость и танкар мягко покатился по заросшей бледной травой опушке вдоль яркой стены джунглей. Наконец паутина ветвей поредела, и тяжелая машина, ломая тонкие стволы деревьев, медленно свернула в едва заметный проход, который Кригер высокопарно именовал просекой. Внутри было сумрачно. Кригер включил локатор и прислушался. Ничего, кроме хруста ветвей, не было слышно.

— Паршиво, — сказал Фомин. Голос его заметно дрогнул. — Ломимся как: За десяток километров, наверно, слышно. Того и гляди…

Договорить он не успел. Танкар тряхнуло. По броневому стеклу зазмеилась трещина, корпус сотрясла бешеная вибрации. Со звоном отлетела какая-то пластинка.

— Скафандр! — прохрипел Фомин. — Скафандр застегни.

Кригер обернулся. Фомин трясущимися руками пытался защелкнуть замок шлема. Губы его прыгали, лицо побледнело и исказилось. Кригер протянул руку и щелкнул застежкой. Фомин перевел на него мутный взгляд и что-то сказал. Кригер включил шлемофон.

— Кольцо, — откуда-то издалека сказал Фомин. — Все-таки достало. Эх, не хотел ведь я ехать.

— Успокойся, Илья, — улыбнулся Кригер. Ему тоже было жутковато. — Ну, с чего ты взял, что это Кольцо? Просто в трещину попали. Сейчас выползем.

— Да уж, конечно, выползем, куда мы денемся. Черт, никогда ведь ничего не боялся. А ну, тварь.

Он судорожно бросил пальцы на клавиши управления, но танкар уже разваливался. С треском рассыпался колпак, деформировался и оплывал корпус, широкие колеса вспучивались и лопались, будто пораженные неведомой болезнью.

— Пошли, — сказал Кригер.

Фомин перегнулся через спинку и принялся отстегивать тяжелый станковый лазер.

— Брось, Илья, — сказал Кригер. — Тяжело и все равно ведь не поможет.

Но Фомин, упрямо мотнув головой, отстегнул оружие и тяжело спрыгнул в траву, держа лазер наготове. Кригер пожал плечами и двинулся вперед. До Базы надо было идти еще километра три и, по крайней мере, два из них по джунглям.

Эта симпатичная планета была очень похожа на Землю. Влажный воздух, розовато-синее небо, реки с вкусной, чистой водой. Только очень сильно пахло озоном. И не было на ней ни отвратительных, выпрыгивающих ниоткуда тварей, ни страшных невидимых болот, ни направленных полей радиации:

Кригер вспомнил, как радовались они, когда впервые после анализов открыли люки корабля и вылезли под теплое солнце. Сразу же развернули Базу и уже на третьи сутки принялись знакомиться с планетой. А на четвертые появилось Кольцо.

Первым был Рочев. Тело болгарина нашли недалеко от Базы. Он лежал в траве у ручья, и на лице его застыла гримаса ужаса. Потом погиб Дегтярев. Кригер хорошо помнил, как биологи собрали свои пробирки, папки и с веселым шумом заняли места в танкаре. Только Дегтярев вспомнил, что оставил на берегу анализатор и помчался туда.

Крик его был страшен. Окаменев от ужаса, биологи смотрели, как над головой бригадира колыхалось багровое огненное кольцо. Дегтярев пытался закрыться от него руками и кричал, кричал. Потом он упал, а Кольцо медленно поплыло к танкару. Вспышка лазера прорезала воздух, вторая, третья: Вокруг падали деревья, но всплески энергии проходили сквозь Кольцо и, видимо, не причиняли ему никакого вреда. Кольцо покружилось над танкаром и исчезло.

После этого разведчики надели скафандры высшей защиты.

Но еще через неделю исчезла Тайка. Потом ее нашли совсем рядом с Базой, в зарослях вьющихся цветов. Лицо ее в прозрачном шлеме было удивленным и растерянным. Рядом валялись рассыпанные цветы.

Уже три контейнера торжественно и печально стояли в пустом отсеке Базы.

И еще Кригер вспомнил, как сошел с ума Ким. Когда биопсихолог впервые узнал про Кольцо, то страшно заинтересовался и стал искать с ним встречи, несмотря на запрет. Однажды он ввалился на Базу в открытом скафандре. Глаза его блуждали, губы, растянутые в нелепой усмешке, бессвязно что-то бормотали. Ким обошел всех, заглядывая в лица и всплескивая руками, потом бросился к системе защиты Базы и лихорадочно стал щелкать клавишами. Его пришлось изолировать.

И вот теперь оказалось, что от Кольца не спасает даже броня танкара. — Хотя, может быть, это и не Кольцо, — подумал Кригер и оглянулся. В следующую секунду он закричал:

— Илья! Сзади! Сзади! Кольцо!!

До Фомина было метров тридцать. Кригер увидел, как Фомин быстро повернулся и, упав в траву, поднял раструб лазера. Вспышки ослепили Кригера. Он прикрыл глаза ладонью, а когда отвел руку, то увидел, что Кольцо медленно плывет к нему.

«Ну, вот и все, — с какой-то холодной ясностью подумал он. — Вот и все:».

Он ждал. Кольцо подплыло и остановилось над головой.

— Врешь! — пробормотал Кригер. — Я не побегу. Не дождешься.

Кольцо не приближалось. Трепеща сияющими краями, оно, казалось, ждало действий от Кригера.

— Ну, давай, сволочь, нападай, — со злостью сказал Кригер и рванул замок шлема.

Ветерок пахнул в его разгоряченное лицо резким запахом озона. Кольцо бездействовало. Теперь Кригер ясно видел, как внутри него переливались миниатюрные молнии. Они слегка потрескивали.

Первый порыв злости прошел, и Кригеру вновь стало жутковато.

Холодок пополз по спине, и Кольцо, словно почуяв это, тут же приблизилось. Теперь оно висело в полуметре от лица Кригера, словно изучая его. Озон щекотал ноздри..

«Странно, — подумал он. — Надо взять себя в руки. Может быть, оно нападает только на тех, кто его боится. А что, если…»

— Эй, — сказал он, удивляясь собственной наглости. — А я, между прочим, тебя не боюсь. Слышишь, ты, уродина?

Он закрыл глаза и, приготовившись к худшему, шагнул вперед. Ожога он не почувствовал. Наоборот, его пронизала такая волна покоя и радости, что он от неожиданности отшатнулся. Кольцо тут же затрепетало.

— Ну, ну, — пробормотал Кригер. — В чем дело? Это я так, не волнуйся. Он покосился на лежащего Фомина и вздохнул:

— Ладно, давай. Ты собиралось мне что-то сказать?

Внезапно Кольцо отплыло метра на три и растянулось в эллипс, потом последовательно трансформировалось в квадрат, треугольник и сектор. После этого оно свернулось в восьмерку и принялось крутиться вдоль оси, будто на экране осциллографа.

Кригер был поражен. Это не могло означать ничего другого.

Несомненно, Кольцо пыталось войти в контакт. Может быть, оно и с другими пыталось сделать это? Но тогда отчего они погибли?

Он еще раз оглянулся на Фомина. А, может быть, люди умирали вовсе не от прикосновения Кольца, а просто от ужаса? Что, если их убивал собственный страх, а Кольцо только пыталось их приободрить?

Кригер присел на поваленное дерево и задумался. Кольцо выжидающе трепетало рядом.

— Ну, вот что, — сказал он, наконец. — Давай так. Если ты меня не тронуло, то я лучше уйду. И мы все уйдем. Твоя планета нам не нужна. Договорились? Ну, все. Я ухожу.

Он решительно поднялся. Но Кольцо скользнуло краем по его лицу, и он вновь ощутил необыкновенную волну покоя и радости.

— Черт, — пробормотал он. — А ведь это не так уж плохо.

Он уже был уверен, что Кольцо вовсе не собиралось никого убивать.

— Ну, хорошо, будь по-твоему. Давай поговорим. Только я решительно не представляю, как ты собираешься это делать.

Кольцо остановилось над его головой, уменьшилось в размерах, потом, словно обручем, охватило лоб и затылок. Кригер почувствовал, будто миллионы иголочек начинают щекотать его мозг изнутри. В следующий момент ему показалось, что мозга у него уже нет, что черепная коробка пуста и в ней бушуют молнии. Он схватился за голову и закричал. Теперь он ясно видел, что мозг существовал вне его. Он был вывернут наизнанку. Он распался на миллионы клеток, разлетевшихся в пространстве, и в каждой клеточке билась молния. Сначала Кригер пытался схватить их и собрать, но потом упал на колени и, сжав голову ладонями, с диким криком покатился по траве. Видимо, ему удалось все же что-то собрать, потому что он вдруг обнаружил в голове мысль, бьющуюся как одинокая муха в паутине.

— Я схожу с ума! — отчаянно жужжала эта гигантская муха. — Схожу с ума! Неимоверным усилием воли Кригер сосредоточился на мухе и стал медленно освобождать ее от паутины. Вскоре муха затихла и куда-то исчезла. Кригер вновь увидел мириады клеток собственного мозга, возвращающихся в черепную коробку.

И вдруг ему стало легко и свободно. Он смотрел, и взгляд его охватывал всю планету. Он будто вознесся над ней и видел одновременно и свой корабль, и Базу, и какие-то моря, и, кажется, города. Потом он увидел звезды. Он никогда не видел их столько. От них было светло, как днем, и он знал их все. Он видел Землю, свой дом, свою жену и маленького сына. Он видел каждого муравья и лаву, кипящую в недрах планет. Он видел электроны, летящие вокруг ядер атомов, и видел, что делается внутри ядер. Он вдруг ощутил, что познал Время и сущность самой Жизни.

Потом он оглядел себя, ощупал голову, но не понял, там Кольцо или нет. Во всяком случае, рядом его видно не было.

Он постоял немного около Фомина и, положив на холодный скафандр руку, тихо попросил:

— Встань, Илья. Я уже не могу приказать тебе, я просто прошу тебя, встань.

Потом он отвернулся и, сгорбившись, пошел к Базе. Надо сказать ребятам о Фомине. Программу, пожалуй, можно закрывать. Об этой планете он знает уже все. Теперь сюда поедут отряды строителей. Жаль, только, что не обошлось без жертв.

Он шел и не слыхал, как Фомин, задыхаясь в скафандре, бежал сзади и кричал:

— Кольцо! Иван! Ваня! Кольцо у тебя над головой!

Он не слышал, да и не мог слышать, потому что для этого нужно было надеть шлем и включить шлемофоны, а он давно уже нес шлем в руке. В другой руке он нес тяжелый станковый лазер, оказавшийся и на этой планете лишним.

Оглавление