«Трофей»

Станислав Швахоучек Трофей

Мартин сидел у костра и жарил на вертеле кусок синтетического мяса. Этот вертел он изготовил сам, попав в заповедник. Том с Доктором в первый же вечер показали ему, как жарить мясо на огне. Для этого у них имелись стальные заостренные прутья с деревянными рукоятками. Но Мартин усовершенствовал изделие: к пруту он приладил опору из проволоки, согнутой в форме треугольника, и укрепил ее с двух сторон гибкими прокладками. А уж потом из куска дерева соорудил рукоять.

Мурра тоже сидел у костра и смотрел в небо. С тех пор, как его интеллектуализировали, у него, конечно, появилась тяга к общению с обоими смотрителями заповедника, на огне же он никогда ничего не жарил, хотя и не боялся его.

Мартин чувствовал ломоту во всем теле, но это была уже привычная и даже приятная усталость. Он наслаждался минутами тишины после ужина, которые всегда предшествовали неизбежным вечерним беседам. Две недели назад, когда он внес в контору четыре тысячи (половину своих сбережений), для Тома и Доктора он был всего лишь обычным клиентом. Кто бы мог тогда предположить, что они станут друзьями?

Он приехал в заповедник, чтобы убить медведя. Что и говорить, для среднего служащего это была непозволительная роскошь. А все из-за Ирены, которая влюбилась в этого захудалого певца Кандара. Она им просто бредила и будто нарочно терзала Мартина. Последним ее открытием было, что Кандар с помощью одного только ножа убил медведя. Это уже был факт, против которого нечего было возразить. Мартин, правда, поначалу пытался убедить ее, что это всего лишь рекламный трюк, но постепенно под ее же влиянием, как губка, пропитывался убеждением, что настоящий мужчина хотя бы раз в жизни должен добыть своими руками какого-нибудь опасного хищника.

Он стал читать романы из жизни Дикого Запада, но там животных чаще всего отстреливали, что представлялось ему способом далеко не спортивным. Секция стрельбы из лука, где раз в году устраивалась охота на живых зайцев, не привлекла его из-за утомительной регулярности тренировок. Да и потом, заяц все-таки не был тем зверем, охота на которого может принести славу героя.

Тогда он навел справки, во что обходится охота в заповеднике, и был приятно удивлен, узнав, что, несмотря на дороговизну, это мероприятие для него практически доступно. Он оставил заявку на одного медведя, подписал договор о добыче зверя без помощи огнестрельного оружия, заявление о том, что за последствия охоты несет ответственность сам, застраховался на большую сумму в случае ранения и заплатил в конторе заповедника четыре тысячи.

Территорию около пятисот квадратных километров обслуживали двое мужчин. Один из них назвался Томом, другой смолчал. Том объяснил, что его напарник оказался тут из-за неприятностей на прежней работе. Он врач, и поэтому его называют Доктором.

Сразу же за конторой, которая одновременно являлась и входом в заповедник, их ждал огромный медведь.

— Добрый день. У тебя есть что-нибудь для меня, Том? — спросил медведь, подходя к ним.

У Мартина мороз пробежал по коже, а Том поздоровался с медведем и вынул из сумки пачку бумаг.

— Вечером я тебе все покажу. О насосах высокого давления я ничего не нашел, но других двадцать ксерокопий принес.

Он повернулся к Мартину и пояснил:

— Это Мурра. Он интеллектуализирован. Его хобби — космическая техника, в основном системы обеспечения жизненных условия для людей.

— Life support systems,[1] — пробормотал медведь, поднял лапу и протянул ее Мартину. — Мурра мое имя.

— Мартин Энтони, — машинально произнес Мартин.

— Что вас сюда привело? — продолжал светский разговор Мурра.

— Он хочет поохотиться. Романтик, — пришел на помощь Том.

Мартин был благодарен ему за это, потому что ему не хотелось лгать, а с другой стороны — не говорить же медведю, пусть даже и интеллектуализированному, что он приехал убить его.

Молчаливый Доктор, когда они вернулись к дому, отвел его в сторону.

— У меня к вам просьба. Не говорите Мурре, что вы будете охотиться на медведя. Не нужно…

— Разумеется, конечно, я сразу об этом подумал…

— И будьте осторожны, чтобы он сам не догадался. Он для этого достаточно умен. Его IQ[2] — более ста сорока. Стоит нечаянно обмолвиться, и он сразу поймет.

Мартин обещал быть осторожным. Вообще он старался во всем идти навстречу этим двум смотрителям. Он видел, сколько у них работы — вдвоем они едва справлялись со всем. Неудивительно, что заповедник разрешает охотиться до двух недель. Когда Мартин увидел, в каком напряженном темпе протекает здесь рабочий день, он решил, что не будет настаивать на соблюдении срока.

Они вставали в шесть и, едва умывшись, отправлялись на утреннее кормление животных. Мартин подключился уже на другой день и сразу почувствовал, что холодок в отношении к нему, особенно со стороны Тома, исчезает. Работу заканчивали около восьми вечера, потом, пока было о чем говорить, сидели у костра. Около десяти шли спать.

Поначалу Мартин думал использовать в заповеднике наручный коммуникатор и калькулятор, которые ему выдали в бюро, но ежедневная работа так его изматывала, что он просто наслаждался вечерним отдыхом у костра, а потом спал как убитый. Как ни странно, по цивилизации он не скучал.

Спустя неделю он уже отлично справлялся со своей работой.

— Не хочешь остаться у нас? Место есть, — поддразнивал его Том. — Если будешь как следует вкалывать, мы попросим ветеринара из Центра в качестве поощрения тебя интеллектуализировать.

Мартин смеялся — этот отпуск и в самом деле был ему по душе. Он даже подумывал о том, что по истечении двух недель попросит продлить срок. Каждый день он встречал Мурру, бегущего по своей десятикилометровой трассе. «Для здоровья и красоты», — говорил медведь. Мартин ему почти завидовал.

После ужина Мартин был не прочь еще чего-нибудь пожевать, и Том стал приносить к костру кроме специальных журналов для Мурры и микрофильмов с комиксами для остальных животных еще синтетическое мясо (сверх нормы) для Мартина.

Иногда их навещал Мурра, реже другие звери. Однажды состоялся суд над белкой. Хотя у нее было достаточно своей пищи, она влезла в миску к волку, и тот вполне справедливо пожаловался на нарушение правил гигиены.

— Здесь все животные интеллектуалbзированы?

— В основном — да. Иначе мы не смогли бы обслужить на такой территории тысячи животных.

— Белка глупа, — произнес своим глухим голосом Мурра. — А интеллектуализированная белка не намного умнее, зато у нее меньше развит инстинкт самосохранения. Интеллектуализация не идет на пользу животным. Они умирают раньше. Поэтому-то люди и не подвергаются интеллектуализации. Если бы нас не интеллектуализировали, заповедник не смог бы нас прокормить. Только имея высокий интеллект, можно питаться искусственной пищей. И я хочу заметить, что у белки, возможно, не хватало в пище какого-нибудь компонента, который как раз был у волка.

— Короче, ты, как всегда, хочешь подчеркнуть, что здесь плохо обращаются с животными, но при этом ничего не предлагаешь.

— Предлагаю. Я предлагаю избавить белку от интеллектуализации дней на десять. Если она не будет думать, она найдет себе то, что необходимо ее организму. За эти десять дней она не помрет с голоду, да и заповеднику вреда не принесет. Она же маленькая, никого не объест.

Том с Доктором переглянулись.

— Ты знаешь же, что это запрещено. Дозировка пищи контролируется.

— Белке много не надо, а Мартин вас не выдаст, правда?

Мартин недоуменно пожал плечами. Он не понимал, как можно запретить инъекцию, которая поможет белке.

Том покачал головой.

— Опять мы о том же. Мурра — защитник всех угнетенных! Вместо наказания — лечение запрещенными методами.

— Я ни на чем не настаиваю, у меня нет на это права. Но вы знаете мой девиз: врач лечит, природа оздоровляет.

Том вздохнул, достал из нагрудного кармана коробочку, вынул из нее шприц, в котором было не более двух капель инъекции.

— Мурра, принеси ее, пожалуйста.

Медведь поднялся и через минуту вернулся. Когда он присел к костру, Мартин увидел, как на земле перед Томом корчится белка.

— Я больше этого делать не буду, — запищала она.

Том молча сделал укол.

— Сегодня вечером не пей. Не забудь, что пить можешь только утром! — закричал он вдогонку белке, которая унеслась большими прыжками.

— Я вам рассказывал о гибели экспедиции Антарес-12? — спросил Мурра.

— Нет, расскажи, пожалуйста.

Мартину было ясно, что Том нарочно попросил Мурру об этом — так можно было начать традиционную вечернюю беседу. История была о том, как на космическом корабле не сработали агрегаты для очистки воздуха и как отчаянно боролись за жизнь люди. Все это засвидетельствовал судовой журнал. Рассказ открыл для Мартина хобби Мурры в новом свете.

Мартин сидел у костра и жарил на вертеле кусок синтетического мяса. Он наслаждался покоем и размышлял, как начать разговор по продлении его пребывания в заповеднике, но только так, чтобы у Тома с Доктором не было неприятностей из-за него, что они не обеспечили ему заказанную охоту.

— Вот и пролетели две недели, — медленно проговорил Том.

— Завтра ты добудешь своего зверя. Хочу тебе сказать, что мы заставили тебя столько ждать по двум причинам. Во-первых, ты нам за это время здорово помог в работе, а во-вторых, мы хотели, чтобы пребывание здесь послужило тебе уроком на всю жизнь, уроком, который, возможно, изменит твое отношение к природе. Ты еще молод, тебе пригодится это в дальнейшей жизни. Когда сюда приезжает кто-нибудь из стариков, мы устраиваем ему охоту сразу же, на второй или третий день, но тобой мы не могли пренебречь. Потому-то и тянули, сколько могли.

Том обернулся к Мурре.

— Дружище, нам жаль, но Мартин приехал поохотиться на тебя.

— Разве уже моя очередь?

Мурра хотел что-то еще сказать, но Том остановил его:

— Ты еще не так стар, но вспомни, как весной ты мучился от болей в животе и ходил лечиться. Мы тогда сказали тебе, что у тебя воспален желчный пузырь и с тех пор ты регулярно наблюдался. Так вот: дело не в этом — у тебя рак, он растет. Поэтому настала твоя очередь.

— Послушайте, я передумал, не могу же я…

Мурра остановил Мартина движением лапы:

— Раз дело обстоит так, пусть лучше это будет человек, которого я знаю. — Он поднялся. — Сколько стоит моя шкура?

— Четыре тысячи.

— Забавно. Моя смерть как раз обеспечит жизнь двух моих сыновей.

— Извини, Мурра, но в ином случае ты умер бы раньше и совсем напрасно.

— Ты хотел сказать — даром? Мне можно вечером пить?

— Можешь, но утром лучше не надо.

— Прощай.

Некоторое время они сидели молча. Потом Доктор резко встал и накрыл костер листом железа, которым они всегда, уходя, накрывали головешки. Они отправились спать без единого слова.

Утром, как обычно, готовились к кормлению животных. Доктор достал бинокль.

— Готов поспорить, что он сегодня не побежит.

— А ты бы побежал?

Доктор пожал плечами и прислонился к тележке, нагруженной коробками с концентратами. Мартин встал рядом. Том давал ему последние напутствия.

— Главное сегодня ничего не есть и ничего не пить. Ты пришел сюда добыть медведя, поэтому мы сделаем ему укол. Тебя не должно смущать, что идешь на Мурру. После инъекции он снова станет обычным медведем, хищником, который может убить тебя одним ударом лапы. Если ты пойдешь на него с ножом, он уничтожит тебя. У тебя нет сноровки, да и силенок маловато. Привяжи нож к палке. Она должна быть длиной метра два. Все это ты должен приготовить сам. Ты ведь понимаешь, что никто из нас не станет помогать тебе в этом. Вот таким копьем ты и нанесешь ему удар, потом сразу вытащишь нож и воткнешь еще раз. Ты должен попасть в сердце. Третьей возможности у тебя не будет. Тебе мы тоже сделаем укол. Иначе ты не справишься. Только не выдай нас, мы тебе доверяем.

— А может, мне все-таки этого не делать?

— Нельзя. Мы-то уверены, что ты не потребуешь денег обратно, но… всякое может случиться. Руководство заповедника без шкуры тебя домой не отпустит, а мы лишимся зарплаты, если это произойдет хотя бы на день позже или если ты на что-нибудь пожалуешься.

Доктор снова поднял бинокль к глазам.

— Бежит. Господи, это невероятно, он действительно бежит!

Они вывезли тележку на просеку и остановились.

Вскоре появился Мурра.

Том полез в карман и вытащил коробочку со шприцем.

Мурра увидел знакомую корбочку и остановился возле них, запыхавшись.

— Уже? Так скоро…

Том кивнул. Мурра поднял лапу и зажмурил глаза. Игла вошла под кожу, Том быстрым уверенным движением вытащил ее и спрятал шприц в футляр. Затем достал другую ампулу и кивнул Мартину. Тот, словно во сне, протянул руку и стал наблюдать, как под кожей у него вздувался желвачок.

Мурра похлопал его лапой и сказал:

— До свидания.

— До свидания, — машинально ответил Мартин.

Том подтолкнул его, и Мартин направился к лесу в том направлении, куда скрылся Мурра.

Он медленно шел среди деревьев, и вдруг его охватил страх.

«Так вот что это такое, — подумал он, — вот каким видят мир животные».

От страха его начало знобить. Впервые в жизни увидел он деревья как символы спасения, дающие укрытие в ветвях. Каждая мелькнувшая тень могла означать приближающуюся опасность. Он дотронулся до пояса и еще раз убедился, что широкий нож, которым он две недели резал щепки, на месте.

Он вспомнил советы Тома насчет копья и ухватился за ближайшую ветвь. Она с громким треском обломилась. Он весь напрягся и замер, ему показалось, что треск разлетелся на много километров. Ветка оказалась сухой. Мартин стиснул зубы и попытался успокоиться. Выбрал ветку побольше, с листьями, на другом дереве. Кажется, это был бук. Он сломил ее и остругал. Не было никакой веревки, чтобы привязать нож. После нескольких минут паники, когда он уже готов был бежать назад, он догадался привязать нож ремешком от бинокля.

Он осторожно продвигался вперед, прислушиваясь к звукам леса. Каждый шорох ранил его. И вдруг он увидел прямо перед собой медведя.

Остановился. Хищник не имел ничего общего с тем Муррой, которого он знал. В голове промелькнула мысль, что произошла ошибка. Но так или иначе ничего другого не оставалось, как попытаться убить зверя, иначе зверь убьет его. И еще одно он понял отчетливо: то, что сейчас произойдет, не будет подвигом. Он станет сражаться из страха.

Медведь двинулся на него, и Мартин бросил ему в голову бинокль. Зверь встал на задние лапы, готовый обрушиться на человека. Мартин воткнул копье. Повторить удар он не смог. Медведь ударом лапы вышиб копье из рук Мартина, а сам грузно осел.

Мартин вскарабкался на дерево и оттуда наблюдал, как зверь издыхает. В последнюю минуту медведь поднял голову, посмотрел на Мартина удивительно ясными глазами, и было видно, что он хочет что-то сказать. Но тут он разом обмяк и больше не двигался.

В самолете, возвращаясь домой, Мартин задумчиво вертел в руках подтверждение о том, что он собственноручно, с помощью одного только ножа убил в заповеднике дикого медведя. Бумагу он получил в конторе. Том и Доктор, прощаясь, обещали, что шкуру ему пришлют в течение недели на дом.

Раньше Мартин с удовольствием воображал свой триумф, как прямо из заповедника он отправится к Ирене и бросит шкуру к ее ногам. Теперь же он чувствовал, что все будет не так. Собственно, Ирене будет достаточно официального подтверждения и фотографии, на которой он стоит рядом с убитым зверем.

Из аэропорта он сразу же отправился к невесте. Отпустив такси, Мартин подошел к ограде и увидел, что у Ирены гости. Он узнал их. Эта компания была для него своя. Но ему не захотелось к ним. Он подумал, что вечеринка — не тот случай, когда можно сказать Ирене обо всем, что у него на душе.

Мартин подошел к информатору у ворот, опустил в щель подтверждение и нажал кнопку диктофона.

«У меня сообщение для госпожи Ирены».

Над ящиком засветилась лампочка и искаженный голос автомата произнес:

«Вы можете сообщить информацию продолжительностью в две минуты. Пожалуйста, говорите».

Мартин вспомнил две медвежьи головы над оградой, которые следили за ним, когда он покидал заповедник. Он сказал в микрофон несколько слов и ушел.

Было уже совсем поздно, когда Ирена прокрутила записи информатора. Ее внимание привлекла одна странная запись. С ленты прозвучал тихий голос:

«Сообщение Мартина Энтони для госпожи Ирены…»

И больше ни слова. Потом шуршание шагов по гравию, шаги все тише, все отдаленнее, пока не исчезли совсем.

Примечания

1

Система жизненного обеспечения (англ.)

2

Коэффициент интеллекта.