«Экс»

Экс (fb2) - Экс 1363K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Павел Александрович Ганжа

Ганжа Павел Александрович Экс

ПРОЛОГ

- И что там?

- Ничего утешительного. Анализы и тесты подтвердили первоначальный диагноз. У вас синдром Купера-Стейна. - Холеный врач поправил очки в тонкой дорогой оправе. - Извините.

Из Антона словно выпустили воздух. Минуту назад у него теплилась какая-то надежда, но последние слова прозвучали расстрельным приговором. Можно, конечно, повторить анализы, обратиться в другую клинику, но смысл? Ведь диагноз поставил не просто медик, а профессор, светило в своей области. И клиника - одна из лучших, все знакомые уверяли, что тут новейшее оборудование и прекрасные специалисты. К тому же профессор только подтвердил 'приговор', вынесенный в региональном медицинском центре.

- Доктор, а ошибки быть не может? - еще до конца не веря в случившееся, спросил Антон.

- Увы...

- И что теперь меня ждет?

- Вы помните, я уже объяснял... Синдром Купера-Стейна - новое и малоизученное заболевание. К тому же не очень распространенное. Этиология его неизвестна. Я лично предполагаю генную природу данной болезни, но данных недостаточно. Ведь первые случаи были выявлены Конрадом Купером всего семь лет назад. Слишком мало материала, исследования почти не проводились. Известно, что заболевание не заразно - ни у одного контактирующего с больными синдром Купера-Стейна впоследствии не диагностирован. Для окружающих вы не опасны, в изоляции не нуждаетесь. А в целом клиническая картина такова: головокружения, повышенное артериальное давление, онемение отдельных участков эпидермиса. Это на начальной стадии. Затем - частые обмороки, эпизодические провалы в памяти, гипертонические кризы, инсульты. Ну, и в кризисной стадии - мозговые кровоизлияния, обширные инсульты, полный распад личности...

- Да, я помню, говорили, - кивнул Антон. - На него навалилось ощущение нереальности происходящего - будто он играл роль в странной мелодраме или смотрел глупый сон. И реплики подавал за него посторонний актер. Возможно, это была защитная психологическая реакция на стресс.

- Кстати, вы очень хорошо держитесь, - заметил профессор. - Мы редко сообщаем пациентам о столь... неутешительных диагнозах, но в вашем случае нет смысла скрывать. Лечению данное заболевание не поддается, ни одного случая выздоровления не зафиксировано, и держать вас в клинике смысла нет. Да и близкие родственники, насколько я понял, отсутствуют. Так что...

- Спасибо за откровенность.

Доктор откашлялся.

- Хотя я бы не возражал против того, чтобы вы у нас немного понаблюдались.

- А смысл?

Профессор хотел что-то еще сказать, но замялся и промолчал, очевидно, усовестившись циничности предложения.

- Сколько мне осталось?

Доктор снова откашлялся.

- Кхе - кхе... В среднем от трех до шести месяцев. Вы обратились в клинику на ранней стадии, поэтому скорее - шесть.

- Как-то затормозить процесс распада личности можно? Потянуть время?

- К сожалению, медицина тут бессильна. Испытания препаратов идут, но гарантировать их эффективность... - Профессор развел руками.

- Ясно, - скривил рот в подобии улыбки Антон. - Значит, пора приводить в порядок дела... Доктор у меня еще маленький вопрос... Чисто по-человечески... Превращаться в слюнявого идиота, в растение... не хочу. Лучше закончить все пораньше, пока я что-то соображаю. В вашей клинике могли бы мне с этим помочь?

Вопрос прозвучал буднично, словно просьба касалась... например, кусочка сахара для кофе. Профессор даже вздрогнул, почувствовав дикое несоответствие обсуждаемой темы и 'эмоциональности' тона пациента. Вздрогнул и замахал руками.

- Что вы, эвтаназия в нашей стране категорически запрещена! Нельзя, ни в коем случае!

- Жаль, - неестественно спокойно заметил пациент и поднялся со стула. - Я пойду. Всего доброго.

- Подождите! - Врач окликнул Антона, когда тот уже взялся за ручку двери.

- Да?

- Знаете, есть одна идея... Сразу хочу сказать, что она не касается лечения, да и к медицине разве что боком... В общем, я бы рекомендовал вам обратиться в криоцентр. Вы еще довольно молодой человек, сердце пока в порядке, так что можно попытаться.

- Куда простите?

- В криоцентр. В последнее время криогеника шагнула далеко вперед, проведены уже десятки опытов по замораживанию и дальнейшему... оживлению организмов. В том числе и на людях. Опыты успешные - функции организма человека восстанавливаются на сто процентов. Не слышали?

Антон помотал головой.

- По телевидению освещалось довольно широко... Последний подопытный, кстати, находился в глубокой заморозке около трех лет. И данный срок - далеко не предел. Я думаю, в этом ваш шанс. Почти уверен, что за пятнадцать-двадцать лет способы борьбы с вашим заболеванием будут найдены. Наука ведь не стоит на месте. С гарантией - через полвека. Мне кажется, стоит попробовать.

- Хорошо, я подумаю, - все также спокойно сказал Антон. - Спасибо. Улажу дела, и подумаю...

Через неделю он стоял на пороге криоцентра.

ГЛАВА 1

Гармония пустоты стала разрушаться. Что-то вторглось в царство тишины и темноты, если в великом Ничто есть место для подобных понятий. Появилась какая-то точка несоответствия, несуразности, она начала расти, вытесняя пустоту... Возникло ощущение... Просто ощущение... То ли недочувство, то ли недомысль.

Замелькали неясные образы, обрывки чего-то непонятого. Следом нагрянула боль и заполонила вселенную. И снова воцарилась темнота...

Спустя, наверное, бесконечное число эонов, когда боль и темнота сменяли друг друга, родились иные чувства. И ощущения. И даже мысли. Потом пришло осознание своего 'Я'. Знание о том, что это за 'Я', еще не оформилось, но вот-вот должно было родиться. Он (да, именно он, а не она или оно) вырывался из объятий липкого сна-кошмара, всплывал из глубин бессознательного.

А затем Антон очнулся...

Мягкий свет, казалось, лился прямо из потолка. Впрочем, так и дело и обстояло. Потолок светился. Весь. Словно заурядная лампа. И этот свет раздражал. Антон поморщился. Сколько дней, интересно, он тут загорает - под искусственным потолочным солнцем? Двое суток, трое, неделю? Нет, неделю - перебор. Конечно, контролировать время при отсутствии окон и часов, затруднительно, но неделя - вряд ли. Он столько не спал. А с момента 'пробуждения' он лишь дрых да разными медицинскими процедурами забавлялся. Что еще делать прикажете? Вставать Антон не мог, ноги пока толком не функционировали, но руки шевелились уже неплохо. Вот и сейчас процедуры идут - каких-то иголок в него персонажи в необычных матово-серых одеяниях насовали. Насовали и ушли. Сволочи, хоть бы поговорили с ним! Нет, молча экзекуции проводят. Справедливости ради, Антон только вчера впервые сумел что-то прохрипеть. Или позавчера? Не важно. Могли бы поговорить, объяснить, ведь Антон не в курсе даже, сколько лет провел 'в заморозке'. И что с его заболеванием? Однако никто ничего объяснять не спешил. Молчат, как партизаны. Пока иголки втыкали, Антон пытался что-то у экзекуторов спросить, но ему никто не ответил. Сложилось ощущение, что его просто никто не слушает. Или не понимает.

Ага, снова парочка товарищей в серых одеждах явилась. Наверное, иголки вытаскивать. Или менять. Лиц толком не разглядеть - нижние части скрыты странными полупрозрачными масками, но, судя по видимым участкам, люди. Носы, глаза, рты - на месте. Не пучеглазы с Марса какие-то. Это радует. Значит, не так долго в криокамере провалялся. Хотя одежонка экзекуторов немного настораживала - ведь медики испокон веков в белые халаты рядились. Вспомнив, что в его времени и зеленые халаты встречались, и синие, Антон слегка успокоился. Но ведь могут же просто пару слов произнести?! Сказать, что там с синдромом, чтоб он пропал, Купера-Стейна, тяжело разве? Лечат эту дрянь сейчас или нет? И вообще, пациента держать в информационном вакууме негуманно. И вредно - нервы, и прочее. Но молчуны-медики, очевидно, думали иначе. И просвещать пациента не спешили. Языки они проглотили, что ли? Или, ребята, не дай бог, киборги?

Антон все же сделал очередную попытку пообщаться. Размял губы и произнес:

- Скажите, а... какой сейчас год?

'Произнес' - громко сказано. Прокаркал скорее, словно старый ворон с перебитым клювом. Но, если так можно выразиться, довольно членораздельно. И поэтому ожидал ответной реакции. Пусть не словесной, то хотя бы в виде жеста. Например, пожатия плечами - мол, моя твоя не понимает. Или похлопывания по плечу. Или еще чего. Взгляда - на худой конец. Напрасно. С аналогичным успехом Антон мог поинтересоваться у стенки погодой за окном.

Оба 'молчуна' продолжали возиться с аппаратурой, ни один и головы повернуть не соизволил. Как ни странно, Антон даже не разозлился. Просто отметил, что с ним общаться не желают, и прохрипел:

- Немые вы что ли?

- Нет, они могут говорить, но им запрещено говорить с вы.

Возле Антонова ложа (назвать это напичканное разнообразным оборудованием сооружение кроватью язык не поворачивался) нарисовался новый персонаж - в уже привычном сером халате, но без полупрозрачной маски. Упитанный, невысокий и чрезвычайно лохматый мужичок. Вроде бы. Обилие волос и тонкий голос слегка смущали, но на бабу посетитель все же не тянул. В руках лохматый посетитель держал что-то похожее на электронный блокнот.

- Здравствуйте!

- И вам...- Антон хотел сказать ' и вам не хворать', но закашлялся, - кхе-кхе...

Мужичок дернул рычажок на ложе, сбоку выдвинулось незамысловатая конструкция - типа табуретки. На нее посетитель и уселся, закинув ногу на ногу и положив 'блокнот' на колено.

- Меня звать Грег. Я являться переводчик и психолог.

- Очень приятно. А меня...

- Я знать - Антон... - 'Переводчик и психолог' заглянул в блокнот, - Сергеевич Ветров. Информация в база сохраниться. Ваш состояние стать лучше, поэтому мочь задавать меня вопросы.

- Э-э-э... - растерялся Ветров. Вопросов скопилось такое множество, что выбрать какой-то один было нелегко. - Сейчас подумаю... где я сейчас нахожусь? В криоцентре?

- Нет, в реабилитационный клиника.

- А почему вы... странно разговариваете?

- Я не очень хорошо знать старорусский. - Грег наморщил лоб и медленно произнес. - Этот язык не есть... основной для меня. А главный переводчик сейчас в отпуск. В база записано, что вы из Россия...

- Но я могу говорить не только на русском.

- Да, а на какой? - оживился переводчик.

- Что вы думаете относительно английского? Я владею им довольно сносно, - перешел на 'инглиш' Антон. Этот язык он тоже знал неплохо. В свое время проходил стажировку на туманном Альбионе, да и с партнерами по бизнесу приходилось общаться.

- О, староанглийский. Замечательно. Тут проблем нет. Один из базовых диалектов, и мне будет гораздо проще, - защебетал Грег, тоже переключившись на другой язык.

- Староанглийский? - удивился Ветров.- И старорусский...

- Да, это уже устаревшие диалекты. Сейчас основным языком Федерации является лингво. Хотя новоанглийский в колониях также распространен.

- Подождите, - Антон качнул головой. - Который сейчас год?

- Я понимаю подоплеку вопроса. С момента вашего усыпления прошло очень много времени.

- Сколько?

- Вам введены успокоительные препараты, но, все равно, я прошу - волноваться не стоит... - ушел от ответа лохматый.

- Сколько?! - начал сердиться Антон.

- Сейчас идет четыреста пятнадцатый год.

- Четыреста лет?! Озвереть! Ничего себе - вместо тридцати.

- Вы не совсем правильно поняли. Сейчас идет четыреста пятнадцатый год от Начала Возрождения. А в криокамере вы находились немного дольше.

Несмотря на успокоительные препараты, которыми, если верить переводчику, напичкали Антона, тело сотрясла мелкая нервная дрожь. Внутри что-то сжалось и подморозило кишки.

- Давайте, добивайте!

- Извините, не понял.

- Вываливайте уже! Сколько там - тысяча лет прошла, две?

- Нет, гораздо меньше. Согласно базе данных, вас усыпили в две тысячи тридцать пятом прежнего летоисчисления...

- И?

- Шестьсот семьдесят лет.

- Спасибо, что не тысяч.

- Понял - это юмор. Очень хорошая и правильная защитная реакция, - растянул губы в улыбке Грег.

- А почему раньше не разморозили?

- Этот криоцентр был частично разрушен во время Первой Федеральной войны. Ядерный реактор и оборудование продолжали работать в автоматическом режиме, но персонал не уцелел. Входы оказались заваленными, а сведения о месторасположении центра утеряны. А не так давно криоцентр снова нашли...

Пару минут Антон молчал. Переводчик тоже не спешил возобновлять беседу, ожидая, когда пациент переварит информацию. Война какая-то, полуразрушенный криоцентр, шесть веков... Ветров пару раз вдохнул и выдохнул. Стало полегче. И вообще, известие о том, что минуло больше шести сотен лет, он воспринял без надрыва. По крайней мере, обошлось без шока. То ли Антон подсознательно был готов к любому варианту, то ли сказалось действие лекарственных препаратов. И правда, а чего раскисать? Пусть не тридцать лет, и не пятьдесят, а шестьсот... с хвостиком. Родных в том... прежнем времени у Ветрова не осталось. С потерей друзей давно (даже страшно подумать - насколько!) смирился. Для отношений ведь, что тридцать лет, что тысяча - разница небольшая. А он ведь, прямо скажем, с жизнью распрощался практически. Спасибо откровенности эскулапов. Поэтому главное - живой. Хотя еще предстоит про возможность излечения узнать. Антон сжал зубы и спросил:

- А что там с моим заболеванием? Синдром Купера-Стейна... Можно его излечить... в ваше время?

- Теоретически - да. Правда, тут не все просто... - замялся переводчик.

- Я так и думал, - прошептал Антон. - Значит, криокамера, заморозка... это бесполезно.

- Нет, вы не правы. Просто есть некоторые нюансы... - Грег посмотрел в блокнот.- Впрочем, я о них вам чуть позже расскажу. Сейчас препараты подали, и вы скоро заснуть должны.

В самом деле, Ветров почувствовал, что веки тяжелеют, а 'картинка' стала терять четкость. Хотелось еще что-то сказать, но язык не слушался.

'Ну, и ладно', - мелькнула конформистская мыслишка, и Антон провалился в объятия Морфея. Или кто там в нынешнюю эпоху за него.

Когда Ветров проснулся, переводчик уже сидел у ложа. На той же 'табуреточке'. С неизменным 'блокнотом'. Словно и не уходил. Рядом стоял персонаж в маске и сером халате и возился с какой-то аппаратурой, находившейся в 'ножной' части Антонова ложа.

- Доброе утро, - поприветствовал пациента Грег.

- Доброе. - Антон зевнул.- А вы, что так тут и сидели?

- Нет, конечно. Вы спали больше двадцати часов. А когда мне поступило сообщение, - переводчик постучал пальцем по 'блокноту', - о том, что вы должны проснуться, я подошел.

Ветров с уважением посмотрел на 'блокнот' - продвинутая, должно быть, вещица, если время пробуждения пациента сообщает. Ему аналог тоже бы не помешал - для утоления информационного голода, например. Хорошо, хоть обычным не морят - кормят исправно. И еще, слава богу, Грег появился, а то и парой фраз перекинуться не с кем.

Будто прочитав мысли Антона, персонаж в маске и сером халате что-то прошелестел переводчику. В целом непонятно, но отдельные слова показались знакомыми.

Грег коротко ответил. И опять та же история - почудилось, что отдельные слова Антон узнал. Медик кивнул и удалился. А Ветров не утерпел и спросил, тыкая пальцем (пускай неприлично, но эти экзекуторы - тоже не апологеты вежливости и манерности) в направлении 'серого халата':

- Что за язык?

- Лингво.

- Мне почему-то слова показались знакомыми.

- Не удивительно. В основе лингво лежали староанглийский и протоиспанский. Естественно, со временем он модифицировался, но многое и осталось.

- А-а... - протянул Антон. - Кстати, а почему они, - палец указал в сторону двери, за которой скрылся 'серый халат', - со мной не разговаривали? Я уже подумал, что они, вообще, немые. Или киборги какие-нибудь.

- Нет, медицинский персонал - вполне нормальные люди, - усмехнулся Грег. - Просто такой порядок установлен в клинике. Во-первых, обычно, медики не владеют языками и диалектами пациентов. Во-вторых, до вчерашнего дня вам было противопоказано напрягать органы, ответственные... за произнесение звуков речи. А когда медицина дала добро, привлекли меня.

Ветров мимоходом отметил, что ему действительно говорить стало гораздо легче. Он уже не хрипел и не каркал. Но решил выяснить вопрос до конца.

- Но сказать-то, что мне не надо напрягать... это... ответственные органы, могли бы. Через вас хотя бы. А то молчат, как рыбы об лед.

- Что, простите?

- Как рыбы об лед. Ну, то есть не разговаривают.

Грег нахмурился.

- Медицинским сотрудникам запрещено общаться с пациентами до соответствующего заключения переводчика-психолога.

- Почему, интересно?

- Чтобы не вызвать культурологического шока у пациентов. Ранее были зафиксированы несколько случаев, когда общение с врачебным персоналом до визита переводчика-психолога приводило к ухудшению состояния пациентов. И к клинике предъявляли иски. Сами эксы или их родственники. Поэтому и ввели запрет.

- Кто?

- Извините? - в лучших традициях анекдотов вопросом на вопрос ответил лохматый.

- Кто иски предъявлял?

- Э-ээ... - проблеял переводчик, - пациенты или их родственники.

- Нет, вы сказали по-другому... эксы, кажется.

Грег закашлялся и покраснел. Потом неожиданно подскочил с 'табуреточки', ткнул пальцем в 'блокнот' и произнес:

- От имени клиники и от своего имени приношу вам глубокие извинения за ненадлежащее употребление сленговых слов.

- Да, ладно, - растерялся Антон.

- Вы принимаете извинения?

- Принимаю...

- Претензии ко мне лично, либо к клинике по поводу употребления сленговых слов у вас есть?

- Нет.

- Ваша позиция зафиксирована. Уф... - вздохнул Грег и уселся обратно на 'табуреточку'. - Еще раз извините. Работа. Вы у меня уже шестой за день. Устал что-то, вот порой и срываюсь...

- И все же, эксы - это кто? - не дал уйти разговору в сторону Ветров.

- Так на сленге называют... э-э-э... персон, которые воспользовались в свое время услугами криоцентра. А ныне... э-э-э... прошли курс декрионизации.

- То есть, типа люди из прошлого? - спросил Антон.

- Можно выразиться и подобным образом.

- Понятно. Люди вроде меня.

Переводчик ничего не сказал, только неопределенно хмыкнул и что-то черкнул в 'электронном блокноте'. Вообще, было заметно, что лохматый очень аккуратно подбирает слова. Ветров сообразил, в чем дело, и улыбнулся.

- Грег, не бойтесь, иск я заявлять не собираюсь. Хоть вы меня эксом и обозвали, - увидев, что переводчик явно не понял шутки, торопливо добавил: - Но я без претензий.

- Я не обзывал, а употребил в ненадлежащей обстановке сленговое слово, - уточнил переводчик.

- Тем более... А почему эксы?

- Кто-то из журналистов назвал. И прижилось. Ныне технология заморозки ведь не применяется. Последний клиент воспользовался услугами криоцентра более пятисот лет назад.

- А почему не применяется? Неужели смертельно больные у вас перевелись?

- К сожалению, нет, неизлечимые недуги остались. Одна вейская чума чего стоит... Причина в другом - краткосрочные криогенные процедуры бессмысленны. А заморозка на срок свыше трех лет - опасна. Слишком велик риск летального исхода. Выживаемость - около двадцати процентов.

- Ничего себе! - чуть не присвистнул Антон. - Это, значит, мне еще сказочно повезло.

- Возможно, - улыбнулся собеседник.

- И много нас таких?

- Каких?

- Ну, размороженных, эксов...

- На территории Федерации - более ста тысяч.

- Ничего себе! - присвистнул Антон. Потом он сжал пальцы, сделал вдох, словно собираясь нырнуть в глубокий омут, и рубанул: - Ладно, давайте оставим лирику, перейдем к делу. Что там с моим заболеванием? Этот синдром проклятый лечится или нет?

- Излечение возможно.

- Полностью?

- Да.

- Слава богу! - в двух словах уместилось столько всего... И облегчение, и надежда, и затаенная радость, и еще десяток разных эмоций.

- А вы про нюансы что-то говорили? - вспомнил Ветров.

- О них мы поговорим потом. На данном этапе вам надлежит знать лишь то, что девяносто девять процентов больных при надлежащем лечении достигают полного выздоровления. - Грег в очередной раз заглянул в 'блокнот'. - А теперь вам следует принять пищу.

О нюансах Ветров узнал пару недель спустя. Когда уже начал самостоятельно передвигаться. Пусть, в основном, и на специальной электрической каталке. На своих двоих Антон мог пройти полтора - два десятка шагов. Правда, толку от этого было чуть. Дальше дверей собственной палаты 'размороженного' экса не пускали. И к информации о медицинской помощи - тоже. В смысле - не особо пускали. Лохматый переводчик и психолог в одном флаконе знакомил Антона с историей, геополитикой, культурой нынешней эпохи, но от вопросов о лечении активно уклонялся. Или пассивно, как посмотреть. Ускользал, словно угорь из рук незадачливого рыбка. Пока Антон не начал истерить. Сроки-то идут. Если верить, эскулапу из прошлого, у Ветрова вот-вот должны были начаться обмороки и провалы в памяти. А потом... Впрочем, о дальнейшем не хотелось и думать. Поэтому Ветров принялся скандалить.

Хладнокровно выслушав эмоциональную пятиминутную оду, посвященную настоящему времени, современным эскулапам и бездушности потомков и состоящую, по большей части, из сомнительных выражений, Грег кивнул:

- Хорошо. Физически вы уже окрепли, медицинских противопоказаний нет, психологически тоже подготовлены. Я полагаю, уже можно поговорить... о некоторых условиях лечения вашего заболевания.

- Давно пора!

- Синдром Купера-Стейна, как я говорил, успешно поддается лечению. Но есть... момент. Понимаете, операция и последующая реабилитация - мероприятия довольно дорогостоящие...

- Ясно. Деньги нужны...

- Да. Нам надо определить источники финансирования.

- С источниками у меня туго, - вздохнул Антон. - Я все накопления на заморозку бухнул.

- Бухнул?

- Потратил.

- А, ясно. Жаль. Хотя администрация клиники предполагала нечто подобное - в базе есть сведения, что ваш счет фактически нулевой.

- Жаль ему... - не сдержавшись, буркнул под нос Ветров, но сам себя мысленно одернул - переводчик не при чем. А может, он в самом деле сожалеет. Парень-то, в принципе, неплохой. Пусть и со своими 'тараканами'. - И насколько дорого стоит лечение?

- Около семисот тысяч кредов.

- Ни фига себе! - выпалил Антон, уже осведомленный о примерных порядках цен этого времени. Спасибо Грегу - просветил. За такие деньги можно было купить яхту или дом на побережье.

Лохматый переводчик пожал плечами, мол, не я цену назначаю.

- В базе отсутствует информация о ваших родственниках. Может, у вас остались дети, внуки, о которых нам неизвестно? Тогда клиника разыскала бы их потомков и сделала запрос об оплате. Правда, хочу сразу предупредить, что за двадцать лет практики имели место лишь три факта, когда потомки эксов соглашались оплачивать расходы. И суммы были гораздо ниже.

- Нет у меня никаких потомков. Даже племянников. Так что это, в любом случае, не выход.

- Если бы вы оказались в числе первых эксов, то расходы оплатили бы спонсоры и правительство, - извиняющимся тоном произнес Грег. - Двадцать лет назад обнаружение криоцентра и успешная декрионизация стали сенсацией. Журналисты за первыми эксами едва ли не охотились. Ваши предшественники стали звездами, подписали рекламные контракты и теперь являются обеспеченными людьми. А сейчас эксы уже никому не интересны.

- Еще бы, эдакую ораву разморозили - сто тысяч. Целый город. Кстати, неужели все эксы из одного криоцентра?

- Из двух. Первым обнаружили объект в Кордильерах, а после восстановления информационной базы получены данные о расположении других центров. В том числе и этого - второго по счету и последнего частично уцелевшего. Хотя всего было построено пять криоцентров. Но один так и не был запущен в эксплуатацию - к тому времени обнаружили, что выживаемость при долгосрочной заморозке крайне низкая. А еще два были полностью разрушены в ходе Первой Федеральной.

- Да, я помню, говорили, - кивнул Ветров. - Конечно, цена дикая, но, может, в кредит? И вообще, какие варианты есть? Вы же не за красивые глазки меня мариновали, разговор откладывали.

- Вариант есть.

- Ну, не тяните кота за яйца!

- Что, простите? - переспросил переводчик.

- Время не тяните. Что мне сделать, почку продать? Или согласиться на роль подопытного кролика?

- А, понял, устаревшая идиома. Нет, ваши органы не нужны - искусственно выращенные использовать дешевле и надежнее. Те более что трансплантация органов у живого пациента противоречит принципам гуманизма и преследуется по закону на территории Федерации.

- Замечательно. Ну, и?..

- Есть возможность провести операцию и реабилитацию в кредит. Однако необходимо соответствующее обеспечение погашения задолженности.

- Гарантийное письмо написать?

- Нет, заключить контракт.

- Контракт? - удивился Антон. - Какой?

- На службу в вооруженных силах Федерации.

- То есть - в армию? - Ветров расхохотался.

- Курить охота, аж кишки сводит, - пожаловался Ник. - Кажется, за сигарету все бы отдал.

Антон пожал плечами. Зацикленность его нового знакомого на 'никотиновой теме' слегка раздражала. Хотя в целом Ник Ковальски оказался вполне приличным парнем и приятным собеседником. Он, подобно Антону, был эксом, но попал в криоцентр на десять лет позже. Зато разморозили их в одно время. А вчера они познакомились. После разговора с Грегом Антону разрешили передвигаться по этажу. Покатавшись по клинике, Ветров выяснил, что на этаже имеется пара холлов, просмотровая - библиотека, а также двадцать палат, в которых содержатся эксы. Товарищи по несчастью. Или по счастью - как считать. С пятью эксами Антон столкнулся в холле, а Ковальски встретил в библиотеке. Остальные размороженные находились еще, по меткому выражению Ника, в 'полуовощном состоянии', и доступ в их палаты был запрещен. С жизнерадостным и немного циничным эксом из сорок пятого года - Ветров как-то сразу сошелся. И языковой барьер не мешал - родным языком австралийца Ковальски являлся английский. Или, если хотите, староанглийский. Если бы еще Ник через каждые пятнадцать минут не уводил разговор в сторону табака, трубок, папирос... Ветров вздохнул. Это уже из области ненаучной фантастики.

- Я специально узнавал - сигареты тут повсеместно продают. Но в клинику - нельзя. Карантин, мать его! - прочно влез на любимого конька Ковальски. - Я было пытался этого лохматого гада - Грега уломать, да куда там! Скользкий подлец - где сядешь, там и слезешь.

- Бес с ними, с сигаретами. Когда выйдешь отсюда - надымишься вволю, - не выдержал Ветров. - Лучше скажи, что ты по поводу контракта думаешь?

- А что думать - подписывать придется. Крути - не крути, придется.

- Ежу понятно. Но не нравится мне это.

'Не нравится' - Антон очень мягко выразился. Элементарная логика подсказывала, что армейский контракт - особо изощренная ловушка. Иначе с какой стати в вооруженные силы пихали бы смертельно больных людей? Причины Грег объяснил. Якобы служба в армии связана с опасностями, а в обществе, где царят принципы гуманизма и уже появились технологии омоложения, рисковать жизнью никто не стремится. Но такое объяснение казалось слишком натянутым. У того же переводчика-психолога Ветров выяснил, что продление жизни - процедура не из дешевых, и позволить его себе могут немногие. И почему тогда абсолютное большинство, неспособное оплатить омоложение, не рвется в армию? Ведь, если верить Грегу (а как иначе - слова переводчика проверить пока не получится) военнослужащим предоставляется существенная скидка. Вернее, процедуру омоложения частично оплачивает правительство. А куда делись маргиналы, жители 'глухих мест', любители 'военной романтики' и прочий 'призывной контингент', из которого во все времена активно набирали рекрутов? Армейская дисциплина отпугивает? Слабо верится.

И войной, что интересно, не пахнет. С двумя крупнейшими державами мира - Халифатом и Поднебесной империей Федерация не конфликтовала лет двести. Это Ветров узнал в библиотеке. Там имелся аппарат (что-то вроде компьютера и проектора в одном флаконе), с его помощью можно было просматривать различные познавательные программы и фильмы, в том числе и на английском. Пардон - на староанглийском. И Антон вместе с Ником эксплуатировали аппарат без зазрения совести. Правда, информации все равно не хватало. Фильмы и программы - немножко не то. Эх, обычный комп бы, да выход в глобальную сеть, да приличный поисковик... Но, пословицы учат, мечтать не вредно, чем богаты, тем и рады.

В любом случае, крупных военных столкновений сейчас нет. Федералы разве что пиратов гоняли по окраинам да мятежников на пятке планет усмиряли. Поэтому, будь Грег на месте какого-нибудь небогатого парня из глухомани, служить пошел бы... пусть, не с удовольствием, но без раздумий.

Кроме того, настораживало... отсутствие альтернативы. После подписания контракта и излечения экс мог попасть либо в абордажную команду космического корабля, либо в так называемую колониальную пехоту. И никуда более. Как говорится, ни в танкисты, ни в артиллеристы. Больше по Вооруженным силам Федерации выяснить ничего не удалось.

Пользуясь той же логикой, можно сделать вывод: в армии народ служит, а в колониальную пехоту и абордажники идти никто не хочет. Слишком опасно, видимо. Явно в пекло бросят. Вот и вербуют 'смертников'. Выводы, конечно, скоропалительные, но логике Антон доверял. И не только логике. Ветров хребтом чувствовал неприятности, связанные с контрактом. Как бы шило на мыло не променять, из 'смертников' в 'камикадзе' не угодить. Впрочем, Ковальски прав - не в их положении выбирать. Выбор ведь, по сути, фикция. Вчера Грег сказал, что у Ветрова есть неделя на размышления. Пока пациенту вводят блокаторы и синдром Купера-Стейна почти не развивается. Однако, блокаторы тоже не дешевы. И через семь дней курс инъекций будет прекращен. Вот за это время Антону надо определиться подписывать ли двадцатилетний контракт на службу в Вооруженных Силах Федерации. Несмотря на участливый тон и гладкие фразы слова переводчика-психолога сильно смахивали на примитивный ультиматум. Мол, подписывай, неделя тебе на размышления, а не надумаешь - лечить не станем. И деваться некуда.

- Нравится - не нравится... Нас не спросили, - в унисон мыслям Ветрова высказался Ковальски.

- Не спросили, - признал Антон. - И потом не спросят. Угодишь в войска, зашлют к черту на рогу и куда бежать... с подводной лодки? И с дезертирами, наверняка, строго.

- А то! Тебя переводчик рудниками не пугал?

Ветров помотал головой.

- Меня пугал. Я сдуру спросил, что будет, если из армии сдернуть. А он ласково, мол, тогда тебя, брат Ковальски, урановые копи ждут. Жутко вредные, для здоровья непереносимые. И на них долго не протянешь.

- Так и сказал?

- Ну, другими словами, конечно, но, по сути...

- Весело, - 'радостно' протянул Ветров.- Двадцать лет в сапогах.

- Есть ли у них тут сапоги - вопрос. А двадцать - не хило. Мне десятку оттоптать предложили.

- За красивые глаза срок скостили, что ли?

- Насколько я понял, срок контракта с ценой лечения связан...

- Ясно. Просто сказка.

- Ты не переживай, тут хоть какая-то перспектива, а у некоторых, вообще, дело труба.

- В смысле?

- Знаешь Чена, китайца из седьмой палаты? Он каждый день в холле сидит...

Ветров автоматически кивнул. Имени он не помнил, но вчера видел одного азиата в холле. Может, именно Чена?

- Ему подписать контракт не предложили. У Чена такая дрянь, что и сейчас вылечить не могут. Зря в криокамеру ложился. Максимум полгода протянет, а потом - туши свет.

- Ничего себе... - Антон уже свыкся с мыслью, что его болячка лечится, и услышать о том, что для кого-то заморозка оказалась бесполезной, было... неприятно. И досадно. И печально. Ветров поневоле примерил на себя ситуацию с Ченом и поежился. Словно на пару секунд вернулся назад на шестьсот лет...

- Вот так. А ты говоришь - не нравится. Радоваться надо, что хоть коньки не отбросим раньше времени. А с контрактом разберемся. Где наша не пропадала. И отслужить можно, если что. Не к расстрелу ведь приговаривают. Прорвемся! - выдал короткий оптимистический спич Ник.

Оптимизмом нового приятеля Ветров не проникся, сомнения все же одолевали.

-Да, а ты откуда узнал про Чена? Он сам тебе сказал?

- Нет, Грег поделился.

- А не соврал?

- Зачем?

-Ну, психологические штучки, например... чтобы мы контракт подписали побыстрее.

- Вряд ли, - хмыкнул Ковальски. - Мы и так подпишем.

- Наверное...- согласился Антон.

- Точно! - отрезал Ник и крякнул: - Эх, сигаретку бы...

Ветров поспешил сбить собеседника с наезженной темы про любовь к табаку.

- Как думаешь, куда лучше записаться: в абордажники или в колониальную пехоту?

- Я лично - в пехтуру.

- Почему?

- Страшновато мне в абордажники.

- Не понял. А в колониалы - не страшно, что ли?

- Понимаешь, - Ковальски вздохнул. - Я летать боюсь. Меня даже на самолетах всегда мутило от ужаса - напиваться до чертиков приходилось, чтобы в обморок не грохнуться. По пол-литра виски за один присесть выдувал. А тут космические корабли. Между звездными системами прыгают. Жуть! В наше-то время только до Марса и Венеры добрались. И гиперпрыжки эти... мурашки по коже. А абордажники, говорят, в скафандрах в открытый космос иногда выходят. Как представлю - в глазах темно. Нет, я лучше на твердой земле. А ты?

- И я... наверное.

ГЛАВА 2

Автомат дернулся в руках и выплюнул короткую очередь. Бородатый мятежник захрипел и повалился в траву. Но из-за кустов выскочили еще три камуфлированных персонажа и принялись поливать огнем рощицу, где залег Ветров. Антон вытащил гранату и, рванув чеку, швырнул гостинец мятежникам. Обрадовались ли они подарку, Ветров выяснить не успел - взрыв живописно разметал тела. Одного 'камуфлированного товарища' разбросало в прямом смысле слова: влево - рука, вправо - нога, назад - прочие запчасти. Беспилотник сбили пять минут назад, поэтому на визор шлема картинка с воздуха не поступала. Что поделаешь, надо рисковать. Антон поднял визор и выглянул из-за ствола сосны, за которой оборудовал огневую точку. Вроде спокойно, можно двигаться дальше. И тут что-то врезалось в грудину. В глазах потемнело.

Мысленно чертыхаясь, Антон снял шлем и вытер пот со лба. Третий раз его за сегодня 'укокошили'. Одно радует - больше не достанется, судя по таймеру, пора завершать занятия. Невольно почесывая ребра, Ветров принялся отцеплять датчики, чтобы вылезти из кабины симулятора. Вот ведь сволочи-потомки придумали конструкцию - бой виртуальный, моделированный, а ребра болят по-настоящему. Словно на самом деле пулю словил. И еще минут пятнадцать фантомная боль досаждать будет - практика подсказывает. Хотя слов нет - симулятор штука хорошая. Все лучше так тренироваться, чем по реальным джунглям мятежников ловить. Впрочем, и это, безусловно, предстоит.

- Ветров, сегодня гораздо лучше, Раванелли - удовлетворительно, - заметил сержант-инструктор Райс и скомандовал: - Встать в строй. Саймон - в первую кабину, Новиков - во вторую.

Антон выбрался из симулятора, уступая место следующему рекруту, и присоединился к другим 'отстрелявшимся'. То есть - встал в строй. В который раз мелькнула надоевшая мысль о том, что неплохо было бы и посидеть, на кой черт стоять. Армия, мать ее!

Вообще, на взгляд экса, по сути своей армия за шестьсот лет изменилась не очень сильно. Хотя Ветрову не довелось 'топтать сапоги' в своем времени, но газеты читал, телепередачи смотрел, с людьми общался и даже в военных сборах участвовал. К тому же партнер по бизнесу в той - доисторической - жизни майор-отставник Леха Игнатов много интересного об армейском житье-бытье рассказывал. И получалось, что муштра, казенщина, уставщина и прочие военные примочки за шесть с гаком веков никуда не делись. Разве что дедовщины не наблюдалось - так это в учебном лагере, а как в действующей части старослужащие к 'молодым' относятся - неизвестно. Может, придется там зубной щеткой унитазы драить. Или что похлеще. Плюс Антон не заметил игр в 'злого сержанта', к которым подсознательно готовился. Никто не брызгал слюной, не орал на рекрутов в духе: 'Вы ублюдки, грязь под ногами, я вас дерьмо жрать заставлю, но людьми сделаю!'. Инструкторы, случалось, покрикивали, за провинности заставляли отжиматься, под дожем на полосе препятствий ползать или на плацу по пять часов маршировать, но до разбрызгивания слюны и оскорблений не доходило. А ведь, если верить книгам и фильмам двадцать первого века, без этого в учебном лагере никак. Но ныне капралы и сержанты без подобных игр управлялись. Гуманное общество, черт побери!

И еще очень много внимания уделялось виртуальным тренировкам. Очень много. Рекруты по пять-шесть часов в день занимались на различных тренажерах или проводили учебные бои в симуляторах. А в реале - маршировали, бегали, ползали. Справедливости ради - дополнительно осваивали оружие и стреляли. Но виртуальная часть обучения по объему и времени слегка превосходила реальную. Пока, по крайней мере. В своем времени Антон, естественно, слышал о симуляторах и даже, представлял, что это такое, но виртуал никогда не ассоциировался с армией. С хакерами - да, с преступностью - пожалуй, но армия - настолько далеко фантазия экса не простиралась. А тут, если отбросить шагистику, марш-броски и стрельбы, не учебный лагерь колониальной пехоты 'Энкубьерто', а какой-то интернет-клуб просто получается. Правда, инструкторы клятвенно обещали, что постепенно количество тренировок на симуляторах будет уменьшаться, а за неделю до выпуска уже никого в кабину загонять не будут. Но до тех пор виртуальный тренинг доминировал.

А в остальном - почти то же самое. Те же звания, схожие (за исключением упомянутых симуляторов) методы обучения, не отличающиеся от прежних 'законы' армейской жизни (типа, пункт первый: командир всегда прав, если не прав - смотри пункт первый). Даже ручное оружие мало изменилось. Ни тебе бластеров, ни плазмоганов. Нет, в других родах войск имелось много чего такого, что в двадцать первом веке показалось бы фантастикой. Например, бронекостюмы с экзоскелетами, мини и микро-дроны, импульные разрядники, лазерные и плазменные установки на военных космических кораблях. Да и сам принцип межзвездного 'скачка', позволяющий за считанные часы преодолевать расстояния в несколько парсеков - не чудо ли? И пусть в пределах звездных систем кораблям приходилось 'пылить' на релятивистских скоростях, да и боестолкновения тоже происходили на 'досвете', само по себе это не отменяло фантастики - космос стал близким и доступным. Более или менее. Но все эти технологические чудеса не касалась наземной пехоты.

Колониалы использовали вооружение ни по внешнему виду, ни по функциональным особенностям не слишком разнившееся с аналогами шестивековой давности. Схожие принципы действия, почти привычный дизайн. Снаряжение несколько отличалось, но тоже не кардинально. Никаких разрядников, бронекостюмов с экзоскелетами, медкомплексов с нанороботами. Слишком дорого для 'пушечного мяса'.

В стандартное вооружение колониального пехотинца входили автомат системы Роула - Смита, в просторечье - 'роулс' и гранаты С-20 с боеприпасом на основе динита - на том же языке - 'сишки'. Ничего эдакого... 'футуристического'. А пистолеты командного состава - это прямо-таки раритеты с пороховым боезапасом. Правда, бронекостюмы сильно отличались от жилетов Антоновой эпохи - сделаны из более легких и эластичных материалов. А шлемы - вообще, отдельная песня. С визорами, БИУСами, композитным бронированием. Командирам отделений вдобавок полагался комлект дронов и беспилотников. Кроме того, в составе каждого отделения по штатному расписанию состоял снайпер с винтовкой-гауссовкой, работающей на принципе разгона боеприпаса в электромагнитном поле. В прежние времена о подобном оружии и оснащении только мечтали. А сейчас Ветров мечтал о том, чтобы в действующей части его не отрядили на должность снайпера. Дабы не пришлось таскаться по джунглям-лесам-полям с этой бандурой - гауссовкой. Тяжелая зараза. Килограмм на семь-восемь потянет.

А пострелять из нее можно. Прикольно. И шумит не сильно, и отдача минимальная, и мишени вдрызг разлетаются - красота. Но исключительно на стрельбище. Кстати, не пора ли уже туда топать?

Словно в унисон мыслям экса, двери кабин распахнусь, и из симуляторов почти синхронно вылезли рекруты.

- Новиков - хорошо, Саймон - удовлетворительно, - выдал оценки сержант-инструктор Райс и добавил: - Тренировка на сегодня закончена. Ошибки и результаты разберем на тактическом занятии. Вопросы?

Дождавшись, пока Новиков и Саймон займут места в строю, сержант-инструктор рявкнул:

- Отделение, направо! На стрельбище бегом марш!

После стрельб и тактических занятий рекруты отправились на ужин. День считался разгрузочным, и вечернего кросса (о, счастье!) не предполагалось. Значит, до отбоя можно было отдохнуть от беготни. Редкая радость, случавшаяся по выходным. В обычные дни рекрутов загружали серьезно - ноги бы до кровати доволочь. А когда выпадала такая возможность, Антон свободное время проводил в общем блоке - там имелись терминалы с выходом в глобонет. И лазил по порталам и сайтам сети, впитывая информацию о нынешнем времени. Политика, спорт, культура, юмор - Ветров поглощал все подряд. Мало того, что полезно, так вдобавок интересно. Познавательно. Благо, что язык уже на уровне. За полгода, проведенные в реабилитационной клинике, Антон неплохо освоил лингво, поэтому при поступлении в учебный лагерь проблема языкового барьера не стояла. И сверхусилий прикладывать не пришлось, знание английского, вернее - староанглийского, оказалось серьезным подспорьем. Да и шесть недель в лагере даром не прошли - на лингво экс объяснялся весьма сносно. И читал уверенно. Разве что небольшой акцент имелся, но то - не беда, половина новобранцев этим грешила.

Пара рекрутов из эксов разделяла увлечение Ветрова - тоже бродили по 'сети', а остальные терминалы игнорировали. У ребят из... нынешнего времени имелись персональные машинки с выходом в сеть. Что-то типа потомков планшетов двадцать первого века. Но разного вида и размеров: книжного формата, пачечно-сигаретного, спичечно-коробкового. Часть имела экран, а некоторые работали по принципу проецирования объемного изображения. Отдельные устройства по дизайну ушли недалеко от 'прародителей', очень сильно напоминая планшетники, а другие отличались от 'предков', как электрическая лампа - от факела. Например, наиболее модные модели были сделаны в виде очков. Довольно массивных и странных, но все же - очков. Или еще один популярный вариант - опускающийся козырек-визор.

Поговаривали, что в Космофлоте и разведке уже давно апробирована технология вживления накопителей в черепную коробку, мол, дополнительных устройств не нужно, информация попадает непосредственно в мозг. Встретить прошедших подобный апгрейд пользователей Антону не довелось, найти подтверждение в сети - тоже, поэтому правдива байка или нет, оставалось лишь гадать. Но и увиденное разнообразие 'компов' впечатляло. Правда, этими устройствами рекруты пользовались нечасто. И не для сетевых блужданий. Ведь доступ к сети на территории лагеря был ограниченным. Желаешь заглянуть на познавательный или новостной портал - заходи без проблем, а вот если хочешь 'повисеть' на игровых, развлекательных и порно сайтах - извините, нельзя. И на форумы и чаты хода нет - общение под запретом. Вообще, пользоваться глобонетом разрешалось только в пассивном режиме, информацию оставить в сети было невозможно. Ни видеосвязью побаловаться, ни поболтать в форуме. Даже письмо по электронной почте нельзя было отправить. Аналогичные запреты касались и телефонной связи. Объяснялось все требованиями безопасности и секретности.

Странно, конечно. Какие тайны новобранцы раскрыть могли? Но факт остается фактом - доступ к сети существенно ограничивался. Ветров от этого не страдал (с кем ему в нынешнем времени общаться - переписываться?), а сослуживцы из 'современников' маялись. Правда, особо страдающих от 'сетевого голода' утешал сержант-инструктор, мол, привыкайте, ребята, вас потом в лютую дыру забросят, где не то, что глобонет, а телевизор волшебной сказкой покажется. И народ 'привыкал'. Поэтому персональные устройства эксплуатировались не слишком активно, да и то, в основном, для игр и просмотра сериалов. А 'машинки' некоторых новобранцев, вообще, валялись без дела, хозяева предпочитали более утилитарные занятия - сон или карточные баталии...

- Антон, партию в 'ардо' вечером не хочешь расписать? - за столик к Ветрову подсел напарник по сегодняшним виртуальным занятиям Рико Раванелли.

'Ардо' чем-то напоминал знакомый эксу по прежней эпохе преферанс, и экс на первых порах в него поигрывал, но быстро охладел. Время тратить жалко было.

Антон откусил котлету и помотал головой.

- Давай! Мы со вторым взводом зарубимся. Трое на трое. У нас одного приличного игрока не хватает. Саймон не тянет. А с тобой порвем их, как папа - газету, - продолжил уговаривать Раванелли.

- А что на кону?

Играть на деньги в лагере категорически возбранялось - нарушителю грозила кара вплоть до тюрьмы, поэтому рекруты всячески извращались, придумывая ставки. То личные вещи, то наказание проигравшим - пинки и отжимания, то желания.

- Стандарт - желания.

- Не, Рико, я пас. Никакой радости от того, что кто-то голышом будет по блоку скакать или кукарекать на подоконнике, мне нет. А, если продуем, самому идиота изображать - тем более.

- Почему сразу продуем? Мы под орех их разделаем. И придумаем что-нибудь интересное!

- Знаю я ваши придумки интересные... от них зубы сводит. Я лучше по 'нету' поброжу.

- Мало тебе виртуала в симуляторе, еще и в сеть полезешь. Опять всякую историческую бодягу изучать будешь?

- Да.

- А, что с тебя взять, маньяк, - осуждающе махнул рукой Раванелли и, подхватив поднос, пересел за столик к Новикову. К гадалке не ходи - чтобы уговорить его поучаствовать в игре. Но попытка уговоров провалилась - Новиков тут же ретировался. А Рико отправился за ним.

Антон отправил в рот остатки котлеты, но спокойно дожевать не успел - рядом плюхнулся кто-то еще.

- Да не фуфу я в фафдо игфать! - с ходу начал отказываться Антон, решив, что это вернулся прилипчивый Раванелли.

- Чего?

- Не буду я в ардо играть! - проглотив котлету и не глядя на 'искусителя', повторил экс.

- Ну, и ладно, - ответили сбоку знакомым голосом.

Ветров повернулся и увидел Ковальски.

- Ник!

- Ага.

Антон так обрадовался встрече, что хотел было обнять 'старого' приятеля, но все же ограничился рукопожатием!

- Привет! Каким ветром сюда занесло?

Хотя контракт Ковальски подписал в одно время с Антоном, но лечение в клинике закончил на месяц раньше и отбыл в неизвестном направлении. И о товарище Ветров ничего не знал.

- Да нашу роту к вам перевели, вроде, здесь совместные учения планируют. И отсюда на выпускной марш-бросок отправлять собираются.

- Здорово. А где обитал-то это время?

- Неподалеку. Наш лагерь милях в двухсот от этого...

Поговорить приятелям не дали. В столовую забежал какой-то незнакомый курсант и крикнул:

- Ковальски, ты чего тут рассиживаешься, там тебя сержант разыскивает.

- Дьявол, и поесть не успел, - чертыхнулся Ник, - О`кей, я побежал, вечером поболтаем.

- Обязательно.

Однако пообщаться с товарищем вечером не удалось. Роту Ковальски загнали на учения. А через два дня отправили на марш-бросок, после чего Антон приятеля не видел. Насколько Ветров понял, подготовка рекрутов из роты Ника закончилось, и их разобрали по действующим армейским подразделениям. А спустя три недели подошло время реальных учений и для взвода Антона.

- Первый взвод, на погрузку! - скомандовал сержант-инструктор Райс.

Рекруты гуськом двинулись к вертолету. По внешнему виду геликоптер не слишком отличался от своих предшественников двадцать первого века - те же винты, хвост, ракетные установки по бортам. Если бы не гауссовская установка на носу, машину вполне можно было принять за раритетный образец из музея. Даже размеры, на взгляд экса, привычные. В свое время Ветрову пришлось полетать на разных турбинных и винтокрылых агрегатах, поэтому сравнивать было с чем. А вот размеры соседнего борта, куда грузились второй и третий взводы, внушали уважение. Раз в десять больше первого вертолета. Левиафан авиации просто. Ведь помимо двух взводов рекрутов на этот борт приняли бронетехнику, беспилотники, штабную машину, масс-детекторы и кучу иного груза. В своем времени Ветров таких монстров не встречал. И не слышал о чем-то подобном. Огромные транспортные самолеты существовали, но с гигантскими вертолетами, насколько помнил экс, не сложилось.

На занятиях рекрутам рассказывали о больших транспортниках СГ-500, показывали видео, но одно дело - теория, а другое - посмотреть вблизи. А ведь есть еще авиакатера класса 'планета-космос', те, вообще, здоровенные...

Едва не споткнувшись, Антон мысленно выругался и отвернулся от 'левиафана'. Не хватало 'счастья' растянуться перед трапом в этой тяжеленной сбруе. Поднявшись вместе с другими рекрутами на борт, Ветров уселся около иллюминатора, сунул в держатель штатный 'роулс' и, по примеру сержанта-инструктора, снял шлем. С любопытством огляделся. Удивительно, но обстановка внутри - один в один вертолет двадцать первого века.

- Не знаешь, сколько лететь будем? - ткнул экса в бок Раванелли.

- Откуда я знаю, вон, у сержанта спроси.

- Я уже спрашивал

- И что?

- Не ответил. И пообещал, что если я не прекращу надоедать ему с глупыми вопросами - отберет сухпай и оставит меня без кормежки на все время учений.

- Серьезная угроза, - засмеялся сидевший рядом Новиков. - Тебе ведь лишь бы пожрать, да в карты поиграть.

- Типа сам не жрешь и не играешь, - огрызнулся Раванелли.

- Я не такой профи, как ты, - продолжил издеваться Новиков. - И вообще, круто он тебя уел: надоешь - недоешь.

- Что ты вечно к словам цепляешься, юморист хренов.

Новиков намеревался что-то ответить, но взревел двигатель, и пикировка автоматически прекратилась. Спокойно разговаривать под надсадный вой турбин было невозможно, а надрывать глотку никому не хотелось.

Вертолет дернулся и взмыл в воздух.

За неполный час полета болтанка, шум двигателя и винтов успели изрядно измотать нервы, и Ветров едва не подпрыгнул от радости, дождавшись отмашки Райса, означавшей: 'приготовиться к высадке'. Рекруты стали вытаскивать оружие и подниматься. Антон присоединился к товарищам - напялил шлем, подхватил автомат и пристроился в спину Раванелли. На инструктаже им говорили, что высаживаться предстоит с воздуха, поэтому экса слегка потряхивало, и внизу живота собрался ледяной комочек. А ну как заставят сигать с высоты трехэтажного дома - ноги переломаешь. Да и опозорится проще простого. Нет, рекрутов, конечно, тренировали прыгать с разных высот, но одно дело соскочить с неподвижного бревна, а другое - выбрасываться из летящего вертолета. Вдруг страх высоты так прижмет, что Антон не сумеет самостоятельно шагнуть за борт? Насмешек тогда не оберешься. В голову назойливо лезли неприятные картинки: Антон изо всех сил цепляется за поручень, а сержант Райс помогает преодолеть боязнь высоты анекдотически классическим способом - пинком под зад.

Однако, вопреки опасениям, обошлось без классики. Без цепляний за поручни и пинков. Очевидно, издеваться над слабыми нервными системами рекрутов летчики не собирались, и высадку десанта провели с небольшой высоты - около полутора метров. К тому же вертолет снизил скорость до пешеходной, едва ли не завис. Поэтому даже падений было мало. Только Квин при приземлении растянулся во весь рост, да Новиков пятой точкой примял траву, вызвав издевательский хихиканье извечного недруга Раванелли.

Антон прыгнул удачно, сделал несколько шагов, остановился, забросил автомат на плечо и осмотрелся. Взвод высадили на лесной поляне - вокруг сплошной стеной деревья. Ладно, пусть не сплошной, но стеной. Впрочем, этого и следовало ожидать - учения предполагались именно в лесном массиве. Не в пустыне же отрабатывать навыки поиска сепаратистов.

Дождавшись, когда вертолет наберет высоту, сержант-инструктор Райс скомандовал:

- Стройся!

Рекруты выполнили приказ.

Сержант встал перед строем.

- Слушайте вводную. Ваше задание - имитация действий сепаратистов по уходу от федеральных сил в лесистой местности. Первый взвод играет роль мятежников, второй и третий - мобильной пехоты.

- Вот те раз, думали будем учиться диверсантов ловить, а нас самих в сепараты записали, - прошипел Рико.

- Раванелли, у тебя вопрос какой-то есть? - услышал шипение Райс.

- Нет, сержант-инструктор.

- Тогда молча стой. Итак, взвод разбивается на пять-шесть группы - по отделениям. Объединяться или дробиться не запрещается. Конкретные направления и маршруты отходов определите самостоятельно. Контрпоисковые мероприятия - тоже. На ваш вкус. Схроны, засады, ловушки, встречный бой - любая фантазия...- Райс усмехнулся. - Но без перегибов! Волчьи ямы с заостренными кольями на дне по маршруту отхода оставлять не надо. Помните, что во втором и третьем служат ваши товарищи, и калечить их - последнее дело. Бронежилеты и шлемы, конечно, спасут, но ноги переломать они вполне могут. Хотя я это так, на всякий случай, времени ямы рыть у вас просто не будет. Напоминаю, что в учениях используются боеприпасы маркерного типа и индивидуальные видеокамеры. Потому, если кого подстрелят - не стоит изображать из себя ожившего покойника и стрелять по 'неприятелю' до победного конца. А то бывают хитрецы - 'жертвуют' собой. Его 'убьют', а он поливает из автомата, пока всех краской не уделает. Подобные случаи после учений разбираются командованием, и к виновным применяются штрафные санкции. Это ясно? Раванелли, тебя особо касается.

- А что Раванелли, чуть что - сразу Раванелли? - прошипел Рико и сделал вид оскорбленной невинности.

- Что ты там сказал?

- Понял, сержант-инструктор.

- Чтобы без фокусов! Что еще... сухпай вы получили. БИУСы на визорах отключены, радиосвязь между группами - не более полуминуты. А лучше, вообще, рациями не пользоваться. Вполне могут засечь, откуда сигнал идет. Не забывайте, второй и третий взвод оснащены пеленгаторами. А кроме того - бронетехникой, разведчиками-беспилотниками, дронами, масс-детекторами, тепловизорами. Так что веселой и легкой прогулки я вам обещать не могу. Все понятно?

По неизвестным причинам пресловутые военные реплики шестивековой давности 'так точно' и 'никак нет' из армейского лексикона исчезли, поэтому понимание рекруты подтвердили нестройным хором. Кто во что горазд:

- Да.

- Ясно.

- Конечно.

- Это радует, - снова ухмыльнулся Райс. - Учения продолжаются до победного конца. То есть, до того времени, пока вас всех или не переловят, или не 'перебьют' ребята из второго и третьего взвода.

- А если не переловят? - вылез Рико.

- Тебя, Раванелли, точно первого поймают, - поддел рекрута сержант. - Но для наивных и самоуверенных поясню - если 'сепаратистов' в полном составе не обезвредят - не отловят, то по истечении трех суток учения заканчиваются. Хотя сразу скажу, что за историю лагеря было только два случая, когда побеждали 'сепаратисты'. Поэтому на выигрыш особо не надейтесь. Продержитесь полдня - нормальный результат, сутки - отлично.

'Двенадцать часов - это куда ни шло', - подумал Антон.

- Но если ваш взвод опозорится и за три-четыре часа сдастся - в лагерь лучше не возвращаетесь, - продолжил Райс. - Отжиматься и маршировать будете до упора, то есть до номинального конца учений.

- Это три дня, что ли? - пробормотал Рико.

- Браво, Раванелли. С математикой у тебя порядок. Именно три дня. Так что лучше не подведите меня. - Сержант оглядел строй. - У каждого в визор шлема загружена карта местности - пользуйтесь с умом. Вопросы есть?

- Большая у нас фора? - поинтересовался Новиков.

- Два часа с того момента, как я завершу вводную.

'Негусто', - мелькнула пессимистическая мыслишка. - 'Максимум на десять километров уйдем. А скорее - меньше. Пока маршруты согласуем, на группы разобьемся - минус минут тридцать-сорок'.

- Отсюда искать начнут? - уточнил Саймон.

- Да, с этой поляны.

- А кто группами командовать будет? - спросил Антон. Когда рекруты совместно работали в симуляторе или занимались стрельбами, сержантами обязательно назначались временные командиры отделений. До завершения стрельб или занятий в виртуале. Таким образом отделениями успели 'поруководить' все рекруты, а некоторые - и не по одному разу. Антон не то, чтобы рвался в лидеры, просто неопределенность смущала. Ведь при отсутствии единоначалия обсуждение состава групп и маршрутов грозило затянуться.

- Командиров выберете сами.

'Ясно. Специально демократию разводят, чтобы времени на споры больше потратили', - догадался экс.

- Еще вопросы? Нет, - подытожил сержант-инструктор. Он достал из сумки электронный планшет ткнул пальцем в экран и провозгласил:

- Время пошло. Разойтись!

Рекруты послушно выполнили команду, разбрелись и собрались по отделениям. Второе отделение первого взвода скучковалось у трухлявого соснового пня.

- Ну что, как на группы делимся и кого в командиры выберем? - прислонив автомат к пню, начал Раванелли.

- А ты, я вижу, в командиры намылился? - не удержался от подколки Новиков.

- Нет, конечно, я за тебя голосовать буду, ты же у нас самый умный, - съязвил в ответ Рико.

- Так голосуй!

- Ага, разбежался! Губу закатай!

Новиков и Рико ввязались в перепалку, к ним присоединилось еще пара любителей языком поработать.

Это надолго.

Ветров посмотрел в сторону других отделений. Там оживленно спорили, шумели и размахивали руками. В перспективу того, что рекруты быстро разобьются на группы и выберут командиров, верилось слабо. А о координации действий можно напрочь забыть. Супер! Да их второй и третий взводы тепленькими возьмут. Без пресловутой навороченной техники.

И хрен с вами!.

Антон повернулся к стоящим позади Саймону и Киму. С ними можно кашу сварить - исполнительные и не болтуны, по крайней мере. А кореец, помимо прочего, еще и собрат по несчастью - экс. Хоть никаких плюсов не дает, но все же...

- Ребят, предлагаю валить с этой говорильни, пока есть возможность. Они тут до зимы будут спорить. Объявляем себя группой, и уносим ноги. А тактику и маршрут уже по ходу обсудим.

- Трое - не слишком мало? - усомнился Саймон.

- Нет. Сержант-то про количество человек ничего не говорил. А группа - там, где больше одного. По мне, так, вообще, чем меньше группа, тем больше шансов подольше протянуть.

- Может, Радека возьмем? А то у нас гауссовки ни одной. Она хоть против бронетехники что-то стоит. 'Ролсы', - Саймон хлопнул ладонью по автомату, - против беспилотников, дронов и 'брони' не катят.

'Вот тебе и немногословный', - разозлился Ветров.

- Ты что, собрался по беспилотникам краской стрелять?

- Нет, ну... с учетом патронов... условно не катят.

- А ты не подумал, что тащить по лесу эту здоровенную дуру придется не условно, а реально?

Смущенный Саймон покачал головой.

- Я так и знал. Ну что, как вы?

- Я не против.

Ким просто кивнул.

-Отлично.

Антон повернулся к спорщикам и объявил:

- Я, Саймон и Ким формируем отдельную группы. Уходим на юго-запад. Счастливо оставаться.

- Чего?..

- Вы куда?..

- Как счастливо?..

Но разноголосицу удивленных сослуживцев Ветров не слушал. Он уже направился к зарослям на краю поляны. Ким и Саймон двигались за ним.

Едва войдя под кроны деревьев, обнаружили довольно широкую тропинку. То ли гражданские натоптали, то ли рекруты прежних призывов. Впрочем, выяснением данного вопроса никто не озадачился.

- Пошли тут пока, - предложил Антон, указывая на тропу.

Возражений не нашлось. Саймон угукнул филином, а Ким промолчал. Троица зашагала по тропинке.

Удалившись от поляны на пару сотен метров, рекруты услышали позади громкий топот.

- Стойте!

-Что за!..

Обернувшись на крик, Ветров увидел догоняющего их Раванелли.

- Подождите, я с вами!

Пришлось притормаживать. Когда Раванелли подбежал, Ветров встретил его неласковым вопросом:

- Рико, ты на кой за нами увязался?!

- А что, нельзя?

- Нельзя! Мы тебя с собой не звали.

- Антон, чего ты? Я с вами хочу.

- С какого перепуга? Вон, групп сколько на поляне - набивайся в попутчики, к кому хочешь. - Балласт в виде Раванелли Ветрову категорически не нравился. Мало того, что, судя по тестам, он один из худших во взводе, так вдобавок болтун, каких мало. Начнет трепаться невовремя, отвлечется и, не дай бог, выдаст их 'федералам' из соседних взводов. Учения, конечно, но позориться неохота. Да и кара, обещанная сержантом, не вдохновляла.

- Да ну их. Они там пока не охрипнут, спорить будут.

- А ты же любишь это дело.

- В лагере - одно, а тут... не стоит. И Новиков задрал уже со своими подколками.

- Антон, да пусть с нами идет, - неожиданно поддержал Раванелли немногословный кореец.

- Ладно, черт с тобой. Только рот поменьше раскрывай, а то на твой ор вся рота сбежится! - скрепя сердце, согласился с принятием нового бойца в группу Ветров.

- Буду нем, словно рыба! - поклялся Рико.

Антон не поверил. Хоть поначалу помолчит - и то хлеб.

- Хорошо, идешь с нами. Но если рот отроешь - я тебе в морду двину, торжественно обещаю!

- Договорились, - улыбнулся Рико.

- Мне кажется, от поляны надо подальше убраться. Поэтому давайте-ка пробежимся, - предложил Ветров.

Командира бойцы не выбирали, но как-то само собой получилось, что решения принимал экс, а остальные не возражали. И на сейчас никто не стал оспаривать предложение Антона.

Рекруты резвой трусцой рванули по тропинке вглубь леса. Правда, минут через пятнадцать бег стал менее интенсивным, а потом и вовсе превратился в шаг. Оказалось, что в полном снаряжении рысью передвигаться по неровной лесной тропе, с ее кочками, ямками, корнями, сучьями, бьющими по лицу ветвями - дело нелегкое. А долго - практически невозможное. Нет, на десять - пятнадцать минут сил хватает, а дальше - капут. И вроде ведь кроссы бегали, тренировались, а не помогло. Пот ручьем бежит, сердце бухает где-то в области лопаток, в висках стучит, в глазах темнеет. И дышишь, как выброшенный на берег карп. По крайней мере, Антон себя именно так чувствовал. Примерно схожим, очевидно, было самочувствие его товарищей. Потные, красные, сдернувший шлем Рико - взъерошенный. Красавцы. За исключением Кима. Кореец-экс после четвертьчасовой пробежки выглядел на удивление свежим и бодрым. То ли хваленая азиатская выносливость, то ли еще что. Казалось, он и прибавить готов. Но остальные с пробежкой не справлялись. Поэтому поневоле пришлось снижать темп. Ветров прохрипел:

- Давайте, хрр... помедленнее, а то... сдохнем.

Как ни странно, возражений не последовало. А отпыхивающийся паровозом Раванелли даже радостно закивал.

Теперь рекруты передвигались быстрой ходьбой. И только иногда сменяли шаг на пробежку трусцой. Четырежды тропа раздваивалась, а один раз разделилась натрое. Антон постоянно поворачивал направо, забирая на северо-запад, поскольку, если верить карте, там находились наиболее густая растительность. И карта не врала, лес превращался в чащу, деревьев вдоль тропы становилось все больше, некоторые из них были повалены, создавая самый настоящий бурелом.

Через сорок минут весьма интенсивного променада, Ветров скомандовал:

- Стоп.

Рекруты остановились. Лишь кореец не запыхался. Антон и Саймон тяжело дышали, а Раванелли и вовсе прислонился к сосне, сполз вдоль ствола на траву и просипел:

- Уф, я охренел... в сбруе... скакать по корягам!

- Ты... поаккуратнее тут... нечего следы оставлять.

- О`кей, -буркнул Рико и отодвинулся от ствола.

- Тяжко, - выдал краткий комментарий Саймон.

- А ты еще хотел гауссовку тащить.

Саймон ничего не ответил, но согласно тряхнул головой.

Немного отдышавшись, Ветров сказал:

- Думаю, пора нам в чащу сворачивать. Тропы загонщики в первую очередь проверять будут.

- Сто процентов, - подтвердил Саймон.

- Только свернуть нужно... с умом. Чтобы не наследить. А то найдется в роте какой-нибудь Натти Бампо...

- Кто? - переспросил Рико.

- Да так, один книжный герой, следопыт. По примятой траве мог определить, сколько людей прошло, их вес, пол, возраст.

- Вряд ли подобный герой у нас есть, - усомнился Саймон.

- Есть не есть, а береженого бог бережет, - распространенной в его время поговоркой ответил Антон.

Очевидно, фраза имела хождение и сейчас, поскольку никто не переспросил, о чем речь.

- Давайте пройдемся вдоль тропы, поищем подходящее место.

- Это какое? - поинтересовался очухавшийся Раванелли. Он настолько 'ожил', что даже встал на ноги.

- Ну, где камни есть, поменьше травы или земля плотная... что-то в таком разрезе...

Рекруты пошли дальше вдоль тропы.

- Вон место хорошее, - Саймон показал налево. В этом месте к тропе примыкала древняя полувысохшая сосна, с выпирающими из-под земли корнями. А в десятке метров от дерева начинался небольшой овражек.

- А что, верно... По корням потихоньку пройдем - траву не помнем. Просвет между столами большой, ветки не поломаем, кору не обдерем. А дальше по оврагу можно, - одобрил идею Саймона Антон.

- Сойдет, - брякнул Раванелли. Видимо, для того, чтобы обозначить и свое мнение.

- Предлагаю пройти вперед еще шагов двести-триста, если ничего лучше не найдем - вернемся.

- Да зачем? Тут нормально, - возмутился Раванелли.

- Рико, мы как договорились? Ты помалкиваешь! А то придется тебе все же в морду заехать.

- Ладно. Только чего зря ноги бить?

- На всякий случай. И потом - вдруг в нашей роте индеец найдется - заодно и следы запутаем.

- Да нет у нас этих... Бамперов твоих!

- Хватит выступать, двинули.

Лучшего места не нашлось. Рекруты вернулись и по корням перебрались в овраг, а затем углубились в чащу. Тут уже никаких троп не наблюдалось, поэтому бойцы просто шагали между деревьев, выбирая наименее заросшие участки и огибая кустарник и валежник. Идти становилось все сложнее. Иногда приходилось едва ли не продираться сквозь заросли.

Спустя полчаса Антон скомандовал привал. Бойцы расселись вокруг могучего кедра.

- По моим прикидкам у нас остался примерно час. Через двадцать пять минут закончится фора. На высадку, выгрузку, построение, организацию - еще полчаса, не больше. А потом наши друзья из соседних взводов начнут активный поиск. Надо определиться, что делать будем...

- В смысле?

- В прямом. Дальше прем по лесу или прячемся?

- Не, хватит по буреломам скакать! - подал голос Раванелли. - Я и без того чуть не сдох.

- А тебя никто не спрашивает. Или в морду захотел?

- Достал ты уже со своей мордой! С меня хватит - набегался. Найдут - так найдут. Я лучше на плацу поотжимаюсь.

- Бежать дальше глупо, - поддержал Саймон. - Далеко мы один черт не уйдем. Да и в движении нас с воздуха беспилотникам засечь проще. И на засаду легче напороться. Прятаться надо.

Немногословный Ким снова кивнул, а Раванелли не сумел сдержать облегченный вздох.

- К тому же, судя по карте, тут и медведи водятся, - продолжил Саймон. - А у нас вместо нормальных боеприпасов - краска. Напоремся - краской отстреливаться будем? Или ножами отмахиваться?

- Мои предки и с ножом на медведей ходили, - усмехнулся Ветров. - Но, вообще, я тоже думаю - прятаться нужно. И силы сэкономим, и беспилотникам жизнь затрудним, и засаду сможем по-человечески организовать. А там пару-тройку загонщиков подстрелим - уже радость. Глядишь, и Райс злиться не станет. Короче, ищем укрытия. Завал, нора, дупло... Причем - надежные. Чтобы ни детекторы массы, ни тепловизоры нас не засекли.

- Где такие укрытия найдешь? - принялся канючить Рико. - На деревья лезть бессмысленно - за пять секунд засекут. Любой завал детмассом просканируют и тоже обнаружат. И дупло не спасет. Разве что пещера какая. Но скал я что-то тут не вижу. А нору большую, чтобы я туда влез, да еще в этой сбруе, просто не представляю. Суслики мелкие роют. Медвежья, что ли? Так я в нее ни за что не полезу. Пусть меня лучше Райс отжиманиями дрючит.

- Как ни прискорбно, но я снова согласен с Рико, - улыбнулся Саймон.

- Ты под этого шута Новикова не коси, - огрызнулся Раванелли. - Тебе не идет.

- Ладно, извини.

- Может, ямы выкопаем, - предложил Ким.

- Нет, элементарно не хватит времени. Чтобы приличную яму вырыть - надо часа два минимум. Или даже больше. А мелкую копать смысла нет, 'охотники' увидят свежую землю - сразу поймут, что к чему, - возразил Антон. Он задумался. Нехорошая вилка нарисовалась. Куда ни кинь - всюду клин. Бежать дальше нет ни сил, ни желания. И бессмысленно. А прятаться негде. Хотя предложение корейца навело Ветрова на одну мысль.

- Слушайте, я как-то читал про один нехитрый способ быстро спрятаться.

- Ветошью прикинуться? - не удержался от ехидного замечания Раванелли.

- Типа того. Но сначала снять слой дерна размером где-то полтора на два метра.

- Чего слой?

- Дерна. Ну, верхний слой земли то есть, почву вместе с травой, корешками всякими. Аккуратно срезаем его, выкапываем неглубокую ямку, чтобы поместиться там, ложимся, а сверху прикрываемся земляным одеялом. Дешево и сердито.

- Что?

- Поговорка такая. То есть без лишних усилий и качественно. Важно, что копать надо немного - лишь бы горизонтально лечь. За полчаса-час управимся. И спрячемся хорошо. Детекторы массы отсечем, а тепловизоры нас могут обнаружить только с близкого расстояния - глядишь, пронесет. Да и вообще - маскировка будет неплохая. Это не разрытая земля - за траву глаз не зацепится. А есть там стыки или нет - попробуй, найди еще. Как вам?

Бойцы ненадолго задумались.

- Может сработать, - первым высказался Саймон.

- Согласен, - одобрил Ким.

- А я бы лучше пещеру поискал, - вякнул Рико.

- Ты же пять минут назад говорил, что здесь ни пещер, ни скал, - возмутился Саймон.

- Мало ли... вдруг найдем...

- Ему копать лень, - заявил Ким.

- И ничего не лень, просто предложил, - начал отбрехиваться Раванелли.

- С тобой ясно, герой. Ты же сам за нами увязался... В общем, мы будем укрытия готовить, а ты иди ищи... пещеру. Все равно один из нас без укрытия должен остаться.

- Почему?

- Потому что сам ты дерном толком не укроешься, кто-то должен его сверху укладывать, чтобы стыков не видно было, зазоров, и проверить, чтобы выглядело естественно. Так что последний в любом случае без укрытия остается... Иди, куда хочешь.

- Да не пойду я никуда, вам помогу, - включил задний ход Рико.

- Тогда помогай...

На первое укрытие ушло минут десять. В четыре лопатки быстро отделили полосу дерна, и перенесли ее чуть в сторону. На яму тоже много времени не потратили. Правда, при 'раскопках' возникла непредвиденная проблема - куда девать кучку свежевырытой земли? Выход придумал Раванелли - распихали землю по рюкзакам, дотащили до ближайшей ямы, высыпали на дно и закидали ветками. Затем опробовали укрытие на Саймоне - уложили в яму и попытались переместить полосу дерна, но она стала разваливаться на куски. Кое-как накрыли, стыки заровняли и присыпали травой. Получилось неплохо. И вблизи не поймешь - кочка обыкновенная. Потом частично убрали дерн и помогли выбраться товарищу.

- Уф... Слушайте, а там лежать хреново, - поделился впечатлениями Саймон.- Словно в могиле, темно, сыро, земля давит. И картинка на визоре не спасает. Долго там я не выдержу. Давайте я лучше последним буду, вместо Рико. Укрою вас и подальше охотников уведу.

- Нет, решили уже - я последним буду, - струхнул Раванелли.

Вот этого Антон не предусмотрел. Действительно, лежать под слоем дерна - занятие малопривлекательное. Не живьем в могилу - но где-то рядом. И у самого нет желания в покойника играть.

Антон почесал голову и принял решение:

- Так, план меняем. Прятаться будем с умом - устроим засаду с отходом. Двое в ямах спрячутся, а двое приманкой станут. Мы с Кимом под дерн ляжем, только лица открытыми оставим. Как охотники появится - быстро прикроете. Они двоих засекут, вы побежите, они следом, а мы их сзади накроем.

- А получится?

- Почему нет.

- Ну, не дураки же они. Даже если кто-то за нами побежит, наверняка пара человек останется в тылу. Выпустят дронов для наблюдения. И тепленькими вас возьмут.

- Сделаем ставку на азарт. Авось всех захлестнет, - выдал довод Ветров. - Адреналин - штука такая...

- Допустим, - не унимался Раванелли. - Пусть все за нами побегут. Но если их тут целый взвод припрется - не справитесь.

- Придется рискнуть. Не справимся - будем до утра вместе отжиматься.

- Весело.

- Короче, времени мало, давайте вторую яму готовить, - прекратил обсуждение Антон.

Со второй 'лежкой' справились быстрее - сказался опыт. И дерн сняли аккуратнее. На этот раз самопровозглашенный командир лично опробовал 'схрон'. Сначала Антон в подражание Саймону улегся на живот (не принимать позу покойника - спиной вверх - ума хватило). Но почти сразу понял, что зря. Неудобно, морда в земле, на спину давит, в зазор между кусками дерна ничего не видно - поскольку голову поднять нет возможности. Поэтому пришлось чуть-чуть углубить ямку и расположиться боком. Комфорта почти не добавилось, но лежать стало полегче. Несколько минут Ветров выдержал без особого напряжения. Значит, и полчаса, при необходимости, пролежит, а больше едва ли понадобится. Хотя кто этих полудурков из смежных взводов знает, вдруг несколько часов искать будут? Лежать несколько часов в яме под слоем дерна? Бр-рр. Мало того, что испытаешь все прелести дискомфорта - кости заломит, тело затечет и прочее, так еще и пневмонию подхватить недолго. Пусть ее в нынешнем будущем и успешно лечат. Думать об этом не хотелось. Хотелось надеяться на оперативность ребят из второго и третьего взводов. По крайней мере, это было первое, о чем подумал Ветров, когда выбрался из ямы.

Впрочем, для рефлексии времени особо не оставалось. Пора было расставляться по местам. Первым уложили в яму Кима. Прикрыли дерном, оставив небольшую дырочку для лица. Визор на шлеме пришлось поднять, один черт от него толку сейчас нет. Дыру при первых признаках опасности - шум, появление беспилотников, выстрелы - должен забросать травой Саймон. Аналогичная роль в отношении Антона досталась Раванелли. Еще раз осмотрели место схрона - нет, заподозрить тут засаду неследопыту и 'неиндейцу' сложно. Обговорили с Рико и Саймоном, где они разместятся при приближении 'загонщиков', схему взаимодействия - стрельбу начинает 'прикрытие', лежащие в схронах в бой вступают только при условии, когда их могут обнаружить, или при возможности 'ликвидировать' значительное количество 'загонщиков'. И вот Антон уже снова лежит на боку в холодной яме, придавленный дерном. 'Роулс' прижат к груди, шлем снят, а в поле зрения: кусочек неба, деревья и потная ряха Раванелли. Ветров не удержался и спросил:

- А ты чего потный?

- Бегали же, как олени, устал, - отбрехался Рико. Немного помолчал, вытер пот со лба, а потом неожиданно сознался: - Да и нервничаю немного.

Ветров решил было сказать что-нибудь ободряющее, но ничего путного придумать не сумел. А сотрясать воздух банальными фразочками, типа, мол, крепись, бодрись, нам всем непросто, терпи - атаманом будешь, язык не поворачивался. Это уже бы на фарс смахивало: самозваный командир, заваленный землей, из ямы подбадривает стоящего сверху товарища. Да и вообще, душеспасительные беседы сейчас ни к чему. Нет, поговорить на отвлеченные темы Антон бы не отказался - какое-никакое, а развлечение. Но оказывать психологическую помощь Рико - увольте. Самому бы кто оказал. Тем более что разговором можно легко демаскировать группу для 'вероятного противника'. Поэтому Ветров ничего не сказал Раванелли, только издал неопределенное хмыканье. Типа - поддержал.

Рико этим не удовлетворился и раскрыл рот, чтобы продолжить диалог, но его бесцеремонно перебили. Не Антон или кто-то из рекрутов, а техника. Над лесом послышался характерный гул дронов. Раванелли тут же проглотил так и не озвученную фразу.

Каждый, казалось бы, знал, что делать, куда бежать, но Ветров на всякий пожарный скомандовал:

- По местам!

И тут же чуть не поперхнулся - в морду прилетела охапка травы, брошенная 'заботливым' Раванелли. Сразу возникли проблемы с обзором, кроме зелени Антон больше ничего не видел. Да и со слышимостью тоже не все ладно стало - гул беспилотника исчез.

- Рыо!

Ветров сморщился, выплюнул попавшую в рот траву и повторил более членораздельно:

-Рико, твою мать!

- Чего? - раздалось сверху.

- Убери часть травы - не вижу ни хрена!

- А, сейчас...

Зеленая завеса слегка приподнялась, и Антон сумел разглядеть землю и чьи-то стандартные тупоносые боты. Правда, гул так и вернулся, но беспилотник, очевидно, просто временно покинул зону слышимости. И хорошо - а то, не ровен час, засек бы 'упражнения' Раванелли с травой.

- Нормально.

- Может, еще?

Обзор действительно был не ахти, но делать его больше не стоило - повышался риск обнаружения со стороны условного противника.

- Хватит, вали на место.

Боты исчезли из поля зрения. Что делали Ким с Саймоном, Антон не слышал. И, естественно, не видел. Оставалось надеяться, что у них все идет по плану.

Минут через десять нарисовался большой беспилотник. Он шел на высоте и не был слышен, Антон распознал появление аппарата по тени. Сложилось ощущение, что беспилотник пролетел непосредственно над головой. А еще через четверть часа (конечности к этому сроку затекли изрядно) послышались звуки приближающейся облавы - хруст веток, гудение машин, голоса людей. Из-за расстояния, общего фонового шума и плотной травяной завесы Антон не мог разобрать отдельных фраз загонщиков, но о смысле догадывался. Вряд ли о погоде, футболе или молодежной моде говорят. Наверняка обмениваются командами и докладами, что-то типа: 'Внимательнее!', 'Чисто!', 'Сектор юго-юго-восток!', 'Пятьдесят метров', 'Что по приборам?', 'За деревом посмотри!'. Впрочем, кто знает. Из ямы не поймешь. Но в любом случае, очевидно, что идут без спешки, не суетятся - иначе и голоса по-другому бы звучали, да и топота от беготни было бы куда больше. Что удивительно - вроде как и не нашли никого, хотя пора бы. И беспилотник летает, и сканеры должны иметь, и парни отбежали только - подобным манером от приборов не скроешься. Едва в голову стали закрадываться мысли о странности того, что пока Раванелли и Саймона никто не обнаружил, как сверху взвыл беспилотник, а следом кто-то пронзительно заблажил:

- Контакт!

Так громко, что Ветров услышал и разобрал. Очень четко. Мало того - вздрогнул и чуть из своего укрытия не выскочил. От неожиданности почудилось, что именно его застукали и под ухом орут. Чертыхнувшись про себя и задавив мимолетный позыв помянуть крикуна по матушке во весь голос, Антон замер. Даже дышать перестал. Весь обратился в слух.

- Направление северо-запад, двести метров! - надрывался тот же 'пронзительный крикун'.

- Рассредоточиться! - скомандовал уже другой голос.

Почти сразу же началась беспорядочная стрельба, забулькали штатные 'роулсы', зашипели компенсаторы гауссовок. Крики стали невнятными. Кто открыл огонь - 'свои' или 'загонщики', Ветров не уразумел, но это было не принципиально. Теперь главное - нужный момент не проворонить.

Перестрелка потихоньку смещалась, лай автоматов и голоса приближались, а через пару минут раздавались едва ли не над головой. Очевидно, Саймон и Раванелли, следуя договоренности, стали отступать. Кто-то тяжелый бухнулся рядом с укрытием, и 'роулс' загрохотал прямо под ухом. Антону на секунду почудилось, что ему прямо в голову стреляют. Но к счастью ошибся. Тяжеловес встал и побежал дальше. А затем и звуки боя начали удаляться.

Пора!

Антон рванулся из укрытия, стряхивая земляное - травяное покрывало. И сразу увидел спины 'загонщиков'. Часть из них стояла за деревьями, часть лежала на земле. Явно увлеченные погоней и перестрелкой, рекруты не оборачивались, поливали краской близлежащие заросли. Даже сканеры побросали. Вон, один деятель, вместо того чтобы на прибор пялиться, азартно по кустам из роулса шмаляет. Его-то первым и надо снять, решил Ветров.

Короткая пробежка, пара секунд чтобы осмотреться, и можно начинать первую фигуру марлизонского балета. 'Роулс' выброшенной на берег рыбой задергался в руках, выплевывая шарики с красителем. Разворот, очередь чуть в сторону. Снова пробежка, очередь, пробежка, очередь.

Красота! Десятка полтора бойцов заляпаны краской - значит ликвидированы. И всего-то полминуты понадобилось. Не слушая ругань обиженных подлым нападением рекрутов, Ветров побежал дальше - впереди виднелись еще несколько бойцов. Неожиданно что-то хлестнуло по спине и шее. Антон упал на землю, и мазнул ладонью по шее, в запарке надеясь, что это был удар веткой или что-то другое, не менее безобидное. Но зря. На руке осталась оранжевая краска. Достал-таки кто-то из 'загонщиков', хотя он вроде бы всех 'запятнал'.

- Тьфу! - выразив полноту обуревавших его чувств, в первую очередь - разочарования, Ветров поднялся и пошел к уже собравшимся в кучу возле сержанта-инструктора подстреленным рекрутам из второго и третьего взводов. Обмундирование 'загонщиков' радовало глаз ярко выраженной пятнистостью. Впрочем, камуфляж Антона, к гадалке не ходи, выглядел не лучше. На спину себе не посмотришь, но в этом можно быть уверенным.. Разве что цвет краски отличался, вместо сиреневого - оранжевый. Это чистый камуфляж выполняющего инспекторские функции сержанта кажется инородным. Антон же за своего - пятнистого - сойдет.

Еще раз взглянув на ладонь, Ветров вздохнул. Интересно, кто его достал? Вопрос тут же разрешился - мимо пробежал невысокий худенький паренек в чистой экипировке. Гаденыш, вторую партию балета испортил.

Ветров присоединился к 'убитым загонщикам'. Поздоровался. Перестрелка постепенно затихала. Минут через десять вернулись остальные 'федералы' вместе с Саймоном и Раванелли. У Саймона краской были перепачканы ноги и живот, Рико повезло меньше - полморды горело оранжевым цветом. А вот у их оппонентов 'убитым' оказался лишь один. Но и то нормально - вчетвером, считай, полвзвода положили. Кстати, вчетвером... А где Ким?

Словно услышав мысли командира, кореец вынырнул из-за дерева и полоснул очередью по незапачканным 'федералам'. До этого радостно галдевшие рекруты притихли. В наступившей тишине все услышали, как методично пищит брошенный у дерева масс-детектор, сигнализируя об обнаружении неучтенного объекта.

- И кто, спрашивается, болваны, вам сказал, что сепаратисты уже ликвидированы, и можно расслабиться? - вопрос сержанта повис в воздухе.

ГЛАВА 3

- Разрешите?

Полковник Смит обратил внимание на видеоэкран - в приемном боксе перед дверью кабинета переминался с ноги на ногу капитан Радулеску. Смит нажал на кнопку коммуникатора.

- Тадеуш, заходи.

- А как же?.. - капитан показал пальцем на точащий из стены раструб многофункционального сканера. Для того чтобы войти в кабинет полковнику с недавних пор требовалась приложить палец к сенсорной панели, произнести пару слов, а затем посмотреть в окуляр сканера. Прибор сверял информацию об отпечатках пальцев, голосовых модуляциях и рисунке сетчатки глаза с образцами в базе данных. И, если информация совпадала, автоматически открывал бронированную дверь. А если нет - включал сирену и вызывал оперативную группу.

Хотя эти предосторожности - бронированные двери, сканеры и прочее - помогали мало. За последний год центральный аппарат БФБ (Бюро Федеральной Безопасности) лишился двенадцати далеко не самых худших сотрудников. Четырех капитанов, трех майоров, четырех полковников и одного генерала. И потери не были, что называется, 'боевыми'. Сотрудники гибли не от пуль мятежников, а в основном от... сердечных приступов. И не какие-то болезненные старики, а абсолютно здоровые, прошедшие всевозможные медосмотры и довольно молодые люди. Возможно, где-то в другом учреждении череда подобных эксцессов не вызвала бы ничего, кроме удивления, но руководство любой спецслужбы обязано даже на единичный необъяснимый инцидент реагировать с профессиональной паранойей. А если таких фактов больше десятка - тут и дилетант уверился бы, что дело нечисто, заподозрив козни соседей или происки вражеских спецслужб. И хотя сотрудники умирали в разных местах - кто-то дома, кто-то по дороге на работу, кто на службе, не связать эти случаи мог разве что полный идиот. А в Директорате Бюро идиотов не держали. Поэтому неудивительно, что руководители БФБ 'рвали и метали', и с каждым новым случаем закручивали гайки все круче. А инцидент с генералом Сибруком вообще вызвал своеобразное бюрократическое торнадо.

Генерал не скончался от сердечного приступа, он просто... исчез. Пропал практически на рабочем месте. Вышел из кабинета, и не вернулся. Секретарша забила тревогу поздно, спустя пару часов, когда генерала вызвал на совещание заместитель директора Бюро, а на вызовы по коммуникатору и телефону Сибрук не отвечал. Генерала стали активно разыскивать, и выяснилось, что здание он не покидал - камеры и сканеры на входе зафиксировали лишь его утреннее появление на работе. Охранники ничего пояснить не сумели - с их слов, генерал через основной и дополнительные посты не проходил. Повальный обыск здания также ничего не дал - Сибрука не нашли. Ни живого, ни мертвого. Генерал испарился, словно привидение. После этого случая в центральном офисе и появились бронированные двери и сканеры у кабинета каждого сотрудника БФБ от полковника и выше. Разные майоры и капитаны, не говоря уже о лейтенантах, пока обходились без 'новомодных девайсов'.

Однако, невзирая на экстренные меры, включая еженедельные медосмотры, прием профилактических препаратов, постоянное видео и аудио наблюдение большинства помещений и установку многочисленных охранных систем, необъяснимые смерти и исчезновения сотрудников не прекратились. Майор Ванек и капитан Дукурс скончались, а полковник Тротье пропал уже после инцидента с Сибруком. Причем исчезновение снова случилось в здании. Камеры и сканеры зафиксировали, как полковник входит в хранилище вещественных доказательств, а вот возвращения Тротье на носителях не осталось. Правда, специалистами в тот день был отмечен странный двухсекундный сбой в работе систем наблюдения, но его, как говорится, к делу не пришьешь.

Само помещение прошерстили вдоль и поперек - толку ноль. Всех сотрудников, посещавших в тот день хранилище вещдоков, пропустили сквозь конвейер 'инквизиции' - отдел внутреннего контроля. Подозреваемых и на детекторах проверяли, и сыворотками правды потчевали, разве что иголки под ногти не загоняли - с аналогичным результатом. Никто из них не был причастен к исчезновению Тротье. Вернее - методов для того, чтобы выявить причастных, у 'инквизиции' не оказалось. Полковник знал это лучше других, поскольку именно он возглавлял расследование. Смит был 'вторым инквизитором' - занимал должность заместителя начальника отдела внутреннего контроля. И чутье Смиту подсказывало, что виновники проишествия служат в Бюро. А чутье полковника никогда не подводило.

После начала масштабной проверки выяснилось, что от 'эпидемии сердечных приступов' гибнут не только в центральном офисе. Сотрудники умирали и в местных отделениях, в том числе и в иных планетных системах. Более того, до полковника доходили сведения о схожих случаях в смежных ведомствах, например, в министерстве обороны и космофлоте. Но если полной информацией о положении у 'соседей' Смит не располагал, то статистику по Бюро, понятно, знал. Десять человек - из центрального офиса, еще пятнадцать - из территориальных отделений на Земле, а всего по федерации от 'беспричинного сердечного приступа' погибло семьдесят девять сотрудников БФБ. Пять фактов остались за скобками - смерти имели объяснение, поскольку скончавшиеся страдали пороками сердца. А вот об исчезновениях сотрудников, кроме двух упомянутых случаев в центральном аппарате, информация отсутствовала. Но и этого вполне хватило для того, чтобы руководство Бюро принялось паниковать, и, что называется, 'предпринимать меры'. Ведь уже и полковники пропадают, и даже генералы. И сотрудники гибнут пачками. Так и до руководства доберутся.

Отдельные горячие головы в Директорате после случая с Тротье предложили производить аудио и видеоконтроль всех без исключения помещений Бюро. Включая кабинеты, сейфовые хранилища, сектора слежения и туалетные комнаты. К счастью, инициатива не нашла поддержки - слишком много секретной информации 'варилось' в кабинетных котлах Бюро. А устанавливать наблюдение в ватерклозетах, обойдя вниманием кабинеты, показалось руководству идеей... не слишком перспективной. Сканеры и бронированные двери, напротив, внушали Директорату определенные надежды.

Второму инквизитору же сканеры и бронированные двери ничего не внушали, а лишь затрудняли попадание в кабинет. Как самому, так и сотрудникам отдела. Поэтому Смит в ответ на вопрос капитана Радулеску недовольно скривился и отрезал:

- Обойдешься.

И нажал на пульте кнопку. К счастью, у хозяев 'бронированных' кабинетов еще имелась возможность впускать посетителей без муторной процедуры идентификации. Щелкнул электронный замок, дверь отъехала в сторону, а когда капитан вошел в кабинет, снова закрылась.

- У меня ощущение, что когда-нибудь эти ворота переклинит, и меня тут замурует, - проворчал Смит вместо приветствия и махнул рукой в сторону кресла, - чего застыл столбом - садись. Чем порадуешь?

- Да особо нечем. У нас опять ситуация 'минус один'.

- Значит, майор Лемке тоже, - протянул полковник.

- Да

Смит заковыристо выругался.

- Получается, до нашего отдела добрались.

- Получается.

- Когда?

- Скорее всего, вчера около полуночи.

- Обстоятельства?

- Вчера вечером уехал домой, отъезд зафиксирован, в электронном журнале имеется соответствующая отметка. Утром в отделе майор не появился, на вызов по коммуникатору и телефонам, не отвечал. Сотрудники службы наблюдения забеспокоились около десяти утра. Жена им сообщила, что муж с работы не возвращался, она подумала, что на дежурство в Бюро остался, поэтому никому не звонила. Но дежурство Лемке назначено на двадцать третье, то есть на завтра, жена даты перепутала. Сразу после разговора с супругой ответственный по сектору незамедлительно известил вас об инциденте.

Полковник поморщился. 'Соответствующая отметка', 'отъезд зафиксирован', 'незамедлительно известил'. Капитан Радулеску обладал прекрасным аналитическим умом, был прекрасным исполнителем, но невыразительный тон и канцелярский стиль его докладов порой раздражали второго инквизитора. Справедливости ради - лишь тогда, когда Радулеску выдавал информацию о неприятных... 'инцидентах' или отсутствии результатов.

- Во сколько они с женой Лемке общались?

Капитан взглянул на планшет:

- В десять тридцать семь.

Полковник снова неприлично выразился, на сей раз помянув тихим добрым словом ребят из сектора наблюдения.

- Эти бараны не сразу мне сообщили, а через час - в половине двенадцатого. А до этого что - в носу ковырялись? А мы время упускаем...

- Может, перепроверяли.

- Да не защищай ты их. Ничего они не проверяли, и не почесались. А ведь им сто раз говорили - докладывать незамедлительно. Нет, я сегодня же пойду к генералу - надо им шею намылить.

Радулеску пожал плечами, мол, за этих ребят я не отвечаю, мыльте - сколько душе угодно.

- Ладно, что по обстоятельствам?

- Оружие и коммуникатор обнаружены в автомобиле, нашли по сигналу комма. Идентификационный чип отсутствует. Машина стояла на пустыре неподалеку от набережной. Файл со съемкой с места происшествия я вам сбросил. - Радулеску подождал, пока полковник включит воспроизведение, и продолжил: - Жилья там поблизости нет, только ремонтные ангары и стоянка авиакатеров. Вон, за ангарами, - капитан показал на экран. - Камеры наблюдения есть на стоянке, но пустырь в их зону фиксации не попадает. Двери автомобиля были закрыты. Никаких следов крови, выстрелов, борьбы, самообороны. На машине повреждения отсутствуют. Свидетелей тоже нет.

- Интересные дела... Значит, идентификационный чип не нашли? А контрольные что?

Идентификационный чип имелся у любого гражданина или субгражданина федерации, по сути, был основным документом, удостоверяющий личность. А вот контрольные чипы - это уже уникальная разработка отдела технических разработок БФБ. После исчезновения Тротье отдельным сотрудникам Бюро в одежду и обувь стали вставлять эти самые специальные чипы. С их помощью сектор наблюдения контролировал местонахождение поднадзорных. Чипы работали только при непосредственном контакте с телом носителя по принципу последовательного включения. Например, если начинал работать модуль в ботинке, то его аналог в брюках отключался. При этом чипы регистрировали многочисленные физиологические параметры носителя: давление, температуру тела, пульс и прочее. Поэтому любое маломальское отклонение от нормы не осталось бы не замеченным сектором контроля, не то что факт ликвидации носителя, но и легкое недомогание, и насморк, и даже чих. Единственное, что затрудняло круглосуточный мониторинг - возможность носителей снимать одежду, обувь и прочие аксессуары (типа часов и украшений) с вмонтированными микропередатчиками. И этми возможностями сотрудники частенько пользовались.

Правда, начальник отдела тех.разработок генерал-майор Магнуссон предлагал не ограничиваться полумерами, а в целях обеспечения круглосуточного контроля приступить к вживлению чипов в тела. В зубы, скажем, или под кожу. Благо, наука позволяет. Вон, и в черепную коробку давно наловчились разъемы вставлять без ущерба для организма, а тут всего лишь - под кожу. Смит же считал это полной дурью. Не вживление в тела, а вообще - возню с чипами. Ведь с помощью чипа перемещения сотрудников секретной службы могут легко контролироваться. И не факт, что исключительно сектором наблюдения бюро. Кто поручится, что сигналы чипов не перехватит вероятный противник, например, разведка Халифата. Или Поднебесной. Да, в плане техники Федерация впереди остальных миров, но электроника - дело тонкое, а радиоэлектронная разведка - тем более, не дай, бог, подобное случится, что тогда? Полный караул! Всех носителей чипов начнут влегкую отслеживать. Встречи с агентами, тайные переговоры, спецоперации - да просто подарок для Мухабарата Халифата. Или второго департамента министерства общественной безопасности Поднебесной. И не важно в ботинок чип вставляют или в пломбу зуба - так можно не только сотрудников засветить, но многие секретные операции... медным тазом накрыть. Или чем похлеще.

Да и физиологические параметры носителей - тоже информация. Сотрудники ведь не просто чипо-, но еще и секретоносители разной степени важности. И если вкупе с перехватом сигнала чипа будут вестись аудио- и видеозаписи, то прямо сказка для спецслужб конкурентов получится. Сразу два в одном: сведения плюс их проверка своеобразным, но эффективным детектором лжи. Надо только сопоставить сказанное сотрудником с данными мониторинга физиологических параметров.

Нет, лишние электронные маркеры сотрудникам спецслужб ни к чему. Достаточно того, что телефон, коммуникатор или любое устройство с выходом в сеть по спутникам отслеживается. Но фон или комм можно оставить перед важным мероприятием на работе, в машине, да где-угодно - на этот счет в Бюро даже имелась специальная инструкция, в которой запрещалось брать на спецоперации и встречи с агентами средства связи, зарегистрированные на исполнителей. А вот как прикажете поступать с 'чипизированной' одеждой или обувью? Постоянно переодеваться и переобуваться? Тогда вообще возня с чипами теряет смысл. Вживление чипов в зубы или под кожу в таком контексте выглядело просто абсурдно. И по коридорам Бюро уже бродила веселая байка о том, что скоро подавляющее большинство сотрудников заставят заказать вставные челюсти.

Однако не всем байки казались смешными. Хотя позицию Смита поддерживали многие, но руководство Бюро было слишком напугано пропажами сотрудников, и Магнуссон продавил чипы в качестве экспериментальной меры защиты. И начальников отделов, секторов и управлений вынудили выделить людей для 'эксперимента'. Естественно, 'отдали на попрание' самых ненужных - кто меньше всего связан с оперативной работой. Так, начальник ОВК генерал-майор Токарев по совету своего зама 'отдал' технарям майора Лемке. Майор ведал в 'инквизиции' архивами, и шансов на то, что его перемещения 'засветят' какого-то агента или спецоперацию не было. Лемке неизменно передвигался по унылому маршруту: работа-дом-спортзал-работа. По выходным случались отступления от привычного графика, но и они были... такими стандартными, что скулы сводило от скуки. Поездка к родителям жены, барбекю на природе, футбол с друзьями. Конец списка. Да и в архиве майор занимался 'увлекательными' делами - сортировал файлы да перекладывал бумажки. Как считал Смит, Лемке-то точно никто похищать-убивать-растворять в воздухе никто не станет. Да, майор БФБ, но неинтересная фигура.

И на тебе. Лемке пропал.

Второй инквизитор ощутил приступ... душевного дискомфорта, что ли. Почувствовал свою вину, словно он был причастен к исчезновению подчиненного. Ложное чувство, но ведь именно полковник посоветовал Токареву кандидатуру Лемке 'для опытов отдела техразработок'.

Ошибка. В том числе и его, полковника Смита, ошибка. Но кто мог подумать, что неизвестный противник покусится на безобидного майора, хоть и сотрудника грозного БФБ, но по сути - архивариуса.

Кстати, со дня внедрения программы установки чипов довольно долго никто не пропадал. И на совещаниях Магнуссон начал заикаться о расширении эксперимента и поголовной чипизации сотрудников. И руководство к авторитетному мнению начальника отдела техразработок прислушивалось. Пусть это и попахивало абсурдом. Именно поэтому Смит и спросил про контрольные чипы.

- Последняя фиксация произошла в двадцать три пятьдесят - завершил работу чип в обручальном кольце. Обычно Лемке его не снимал, он, вообще, один из немногих, кто почти постоянно находился под мониторингом, но другие сотрудники частенько выходят из-под ч-контроля, поэтому ребята в секторе наблюдения не придали значения завершению сеанса. Тем более время стандартное - около полуночи. Чаще всего именно между двадцати тремя часами и половиной первого сеансы обрываются - люди раздеваются перед сном или принятием душа. 'Наблюдатели' и решили...

Радулеску замялся, затруднившись точно сформулировать, чего там решили ребята из сектора наблюдения, но Смит махнул рукой, мол, можешь не мучиться и не придумывать ничего про этих полудурков.

- Что еще?

- Ни одежда, ни обувь, оснащенные чипами, не обнаружены. Всего пять наименований: левый и правый ботинок, рубашка, брюки, кольцо. И автономные сигналы с данных модулей не регистрируются. А вот с предметов, оставленных Лемке дома и на работе, сигналы поступают. Причем, судя по расшифровке, автономные сигналы с перечисленных модулей пропали одномоментно.

Смит остановил воспроизведение записи и внимательно посмотрел на подчиненного.

- И что это означает?

- Что Лемке уничтожили... очень быстро. И целиком. Взорвали, сожгли, сунули в конвертер - несложно придумать десятки способов, но следов нет. И я не могу представить, как что-то подобное могли сделать без следов. Это за гранью наших технических возможностей.

- Получается, нашего майора сожрали вместе с потрохами и чипами? И следов не оставили.

- Можно так сказать.

- Красота!

Радулеску осталось лишь согласно кивнуть, мол, действительно, красота, лучше не бывает.

- Получается, эксперимент провалился - не помогли контрольные чипы. Одна радость - теперь Магнуссон обломится, а то он уже размечтался нам в задницы хрени разной навтыкать.

Увидев улыбку капитана и уразумев, что сморозил двусмысленность, Смит хмыкнул и изменил направление разговора.

- Ладно, есть мысли? Предварительные версии?

- Да какие тут мысли...

- Не прибедняйся - ты у нас лучший аналитик в отделе. Так что выкладывай.

- А что тут выкладывать - вариантов три. А скорее один.

- Поясни, не понял.

- Как обычно, за инцидентами могут стоять лишь Халифат и Поднебесная. Вы сами знаете, что только у них уровень спецслужб позволяет хорошо подготовленные акции в метрополии проводить. У Альянса или Вольных Миров для подобного нет ни людей, ни финансовых, ни технических ресурсов. Правда, на сей раз я готов на собственную зарплату поспорить, что ни Мухабарат, ни Второй департамент тут ни при делах. - Радулеску позволил себе съехать со стандартного для него канцелярского стиля общения с начальником. Очевидно, и его проняло. - Слишком круто даже для них. Размах, да и обстоятельства инцидентов не вяжутся с возможностями наших заклятых друзей. 'Эпидемию приступов' при большом желании еще реально списать на них. Применили новейшие препараты, яды или устройства, мало ли - нам же не обо всех достижениях 'друзей' известно. Допущение, понятно, грубое, но в рамках... А вот с исчезновениями - точно мимо. Тут Мухабарат и Второй деп не при делах. Лемке - ладно, предположим, просто напали, вытащили из машины, однако мгновенное уничтожение чипа никак в схему обычного похищения не укладывается. Тем более по Тротье и Сибруку... Нет, можно, конечно, исчезновения и 'эпидемию приступов' рассматривать порознь, но я уверен, что эти факты связаны.

- Не возражаю, - сказал полковник. - И, что характерно, Директорат - тоже.

- Вывод напрашивается хотя бы на основе отсутствия видимых причин и необъяснимости инцидентов. Мы столкнулись с чем-то, чего ранее и близко не было.

- Получается, неизвестный противник.

- Совершенно верно. Притом противник страшный, поскольку границы его возможностей таковы, что у меня фантазия временами отказывает. И кто это - предположений нет, не говоря о конкретных версиях.

- А неконкретные?

- И с теми - проблема. Разве что некие отвлеченные рассуждения, где-то конспирологические теории - не больше. И вы их от меня уже слышали.

- Давай еще раз, вывали на голову старика...

- Если угодно... - Тадеуш снова пожал плечами. - Первое, что приходит в голову - козни некоего тайного общества. Вероятно - террористического. Однако информации по обществам, которые способны столь наглядно и откровенно утереть нос спецслужбам, у меня нет. Да и у вас, полагаю, тоже. Происки уцелевшей после Первой Федеральной войны человеческой цивилизации с удаленной колонии? Сведения об отрытых и освоенных до войны планетах говорят о том, что это крайне маловероятно, если вообще возможно. Инопланетники? Едва ли. Пока еще ни одной цивилизации, достигшей уровня хотя бы аналогичного Бронзовому веку Земли, не обнаружено. Тут есть, безусловно, простор для фантазии - освоенная часть Галактики слишком мала, чтобы делать категоричные выводы. Но едва ли за 'эпидемией приступов' и исчезновениями стоят известные нам расы чужих.

- Ясно, что это не пауки с Сетиса, - буркнул полковник.

- Да, полуразумные арахноиды вряд ли способны незаметно проникнуть в здание Бюро и распылить отдельных сотрудников, - согласился капитан. - Если только майора, как вы выразились, сожрали вместе с чипами - теоретически можно допустить. Но ни одного арахноида на планете нет и никогда не было. Так, что данный вариант отпадает. Да и с сердечными приступами не вяжется.

- Еще версии?

- На инопланетниках у меня более-менее реалистические рассуждения заканчиваются, а дальше идут фантастические - пришельцы из иных галактик, параллельных миров, духи, демоны и прочая нечисть... Сомневаюсь, что они вам интересны.

- Про чертей - не надо. Сам могу наплести с три короба, - отказался полковник и вздохнул: - Ох, чувствую, намаемся мы с этими... 'демонами'. Ох, наплачемся. Уже впору опасаться не того, что вышибут со службы пинком под зад, а чего покруче. Я как представлю, что демоны или кто там схарчат эту самую задницу, не хуже, чем бедолагу Лемке, и не подавятся, то... сразу на пенсию хочется. Без банкета и выходного пособия.

Радулеску не стал комментировать заявление шефа. Что Смиту выходное пособие - и без него обойдется. Пенсия огромная - в несколько раз больше социального пособия для полных граждан класса 'А'. Живи, что называется, в свое удовольствие. Важно, что с должности Смита не увольняют с понижением гражданства. Вышибут, и славно. Тадеуш, вообще, на месте полковника сам бы ушел - подальше от начальственных разносов, расследований, спецопераций и прочего геморроя. Но, очевидно, Смиту слишком нравились, власть, азарт, адреналин. А вот капитану о пенсии оставалось лишь мечтать - до нее пылить и пылить. И вылететь со службы он боялся куда больше полковника. Ведь если Радулеску уволят по отрицательным мотивам, то его, весьма вероятно, ждет понижение статуса. Как правило - до субгражданства первой категории. Но особо отличившихся, ходят слухи, и до второй понижали. А это совсем другая песня. Поэтому - не дай бог. Тадеуш мотнул головой, словно отгоняя дурные мысли.

Полковник понял его по-своему.

- И я опасаюсь... А что делать - не знаю. Самое главное, цель противника - загадка. Если некто, назовем его 'икс', уничтожает сотрудников - для чего? Или похищает? Мы и это понять не в состоянии. Если тут террористы замешаны, где их заявления, требования? Об ответственности, о выкупе, о чем угодно. А тут - или сердечный приступ у здорового человека или вообще... даже трупов нет. Да что там трупы или тела - следов никаких не находим. Я в контрразведке сорок лет почти - не помню, чтобы подобные чудеса творились. Всегда, один черт, хвосты чьи-то торчат. А тут - ничего. И гадать данных не хватает. Кому и зачем нужны исчезновения? Не вижу, ни финансовых причин, ни военных, ни политических... И никто не видит. Сплошной туман. Я бы понял, если бы директора Бюро похитили или убили - мотивацию можно было бы выстроить. Или его замов - нашлись бы причины, не говоря, например, уже о министрах Правительства. А тут... то один сотрудник, то другой. И ничего общего между ними. Чудится, что вслепую идешь, тычешься куда-то, а то и головой об стенку долбишься... Болваном предпенсионным себя ощущаю, честное слово.

Полковник снова вдохнул, пригладил волосы рукой, и произнес:

- Ладно, что-то я отвлекся, лирику развел.

Капитан сделал вид, что не придал значения эмоциям и жалобам начальства.

Полковника это устраивало. Минута слабости прошла, и он снова был сух и деловит.

- В общем, Тадеуш, рой землю, делай, что хочешь, но информацию откопай. Любую. А то Директорат в панике. Мне и без того руководство плешь проело. И Токареву - тоже. Тут еще из нашего отдела сотрудник пропал. И без выволочек начальства... дело-то пахнет хреново. Если так дальше пойдет, то и тебя, и меня в один прекрасный день потеряют. Поэтому надо активизироваться. Помимо своей группы, бери под крыло ребят Ленца и Крамера, да и, вообще, кого желаешь, привлекай, вплоть до высших офицеров. Можешь Бюро перевернуть, душу из любого сотрудника вытрясти, но найди. Хоть за решетку генералов сажай, хоть дубинкой по почкам бей, хоть сыворотку правды коли. Полномочия у нас - по категории 'экстра'. С Директоратом согласовано. Вплоть до того, что тебе начальники управлений и секторов по любой спецоперации должны полный расклад давать. И доступ к любым базам, включая особо секретные, предоставлять - ковыряйся в них сколько потребуется. Единственное, если кого надо жестко прессануть из верхушки - со мной согласовывай. Ясно?

Радулеску кивнул.

- И связь ищи, особенно - между пропавшими. Место рождения, круг общения, родственники, работа, командировки, увлечения - что-то должно быть. Может, они все капусту тушенную любили, или в семнадцать лет на концерты Баха в филармонию бегали, или в школе ботанику не любили - любую общую деталь. Ну, мучить тебя цэушками не буду, сам в курсе, не первый день замужем.

- Ясно.

- Тебе дополнительная помощь нужна?

- Нет.

- Вопросы?

- У кого получить пароли доступа к материалам архива? Лемке-то нет, а Рамирес в отпуске, причем за пределами планеты. А я хочу выяснить, чем в последнее время занимался майор.

- Секунду, - полковник придвинул поближе планшет. - Готово, коды я тебе сбросил. А где что там лежит - сам разберешься.

- Хорошо.

- А черт! - выругался Смит, заметив, что тревожно замигал огонек коммуникатора. - Начальство любимое соскучилось, на ковер требует. Ладно, Тадеуш, иди, работай. И помни - жду результатов.

Когда за капитаном закрылась дверь Смит добавил:

- А я наверх... Чую, задница моя, один бес, пострадает. Не чип воткнут, так намылят...

ГЛАВА 4

Как и следовало ожидать, группа Ветрова инструкторского гнева благополучно избежала. В отличие от остальных рекрутов первого взвода. Бедолагам пришлось полночи на плацу упражняться - бегать, приседать, отжиматься. Выяснилось, что кроме убитых Антоном со товарищи, потерь у 'федералов' почти не было. Всего двоих краской испачкали. Вот такая арифметика. То ли эта цифирь оказала влияние, то ли нестандартный ход, примененный эксом, но Ветрова после учений назначили командиром отделения. Ерунда, конечно, и назначение формальное, временное - до оправления в действующую часть, однако приятно. Картонный, но командир. Тем более что из эксов ему одному отделение доверили. Почему только сейчас инструкторы озаботились назначением командиров, Антон не понял, но профессионалам виднее.

После назначения появился дополнительный плюс - теперь не приходилось спорить, убеждать, и терять время на уговоры, как пришлось делать на поляне. Практика показала.

После памятной засады Ветров пять раз принимал участие в учениях. Трижды в роли федерала-загонщика, дважды - сепаратиста. С переменным успехом. Что, впрочем, неудивительно - рекруты набирались опыта. Тем более что после каждого 'отрыва-загона' инструкторы подробно разбирали действия бойцов, заостряли внимание на ошибках, подсказывали, что лучше сделать в той или иной ситуации.

Постепенно приближалось время отправки в войска. В качестве финального аккорда обучения для рекрутов инструкторами был приготовлен двухнедельный марш-бросок по джунглям с минимумом припасов. Это мероприятие Антон запомнил не очень хорошо. Да и не имел желания, если честно. Тридцать верст каждый день с полной выкладкой по лесным угодьям - занятие, культурно выражаясь, малоприятное. А если некультурно - то из устойчивых и не очень фразеологизмов, высказанных рекрутами во время марш-броска по адресу погоды, природы, командования и их родственников можно энциклопедию составить. Тома в три-четыре минимум. Невзирая на предшествующие тренировки, поначалу бойцы уставали так, что к вечеру еле-еле ноги волочили. Каждый привал, а тем более - ночевка, воспринимались как праздник. Но к середине второй недели потихоньку втянулись. И ближе к финишу уже никто не падал замертво на привалах, не хрипел, мол, пристрелите меня, чтоб не мучался понапрасну, все едино не дойду. Стали больше разговаривать, шутить, кое-кто даже умудрился поохотиться, подстрелив пару перепелов, которые были потом торжественно зажарены на костре и съедены. Вместе с костями. Поэтому, когда, сделав многокилометровый крюк, рекруты вышли к лагерю, Ветров уже не хотел убить первого подвернувшегося инструктора. А лучше - офицера. Не считая Ройса. Тот-то как раз с ними полный марш-бросок прошел. И о том, чтобы упасть мордой в траву и забыться, тоже больше не грезилось. Мечты сильно продвинулись в плане благоустройства - до теплого душа и кровати.

Привычка - сильная штука. Прикажи на финишном отрезке рекрутам кто-нибудь продлить марш-бросок на неделю, они бы отреагировали весьма умеренно. И даже, весьма вероятно, подобного инициатора прикладами бы не забили, разве что стукнули для острастки пяток-другой раз. Впрочем, привычка привычкой, но, увидев корпуса учебного лагеря, рекруты обрадовались не по-детски. И Антон - не исключение. Словно в родной дом вернулся.

После марш-броска бойцов построили на плацу, объявили, что у них есть три дня отдыха, после чего предстоит отправка в войска.

Свободное личное время - это здорово. Пусть лишь три дня. Хотя по гамбургскому счету в жизни рекрутов мало что изменилось. Увольнительную в город им не дали, свободный доступ в сеть не предоставили, разве что распорядок дня изменился. Не нужно было вставать ни свет ни заря, бегать кроссы, заниматься на симуляторах, просиживать штаны в учебных классах. Рекруты шатались по территории, с удовольствием глазели на тренировки следующего набора, сидели в столовой, рубились в карты и прочие азартные игры, иными словами, делали то же самое, что и всегда в свободное время. Отличие было в одном - трое суток отдыха раньше им не выпадало. Да еще 'блок удовольствий' обрел невиданную популярность. Очевидно, нерастраченная на обучение энергия требовала выхода.

Антон 'блок удовольствий' не посещал. Поначалу, едва прибыв в лагерь, Ветров заинтересовался, что это такое. Оказалось, заботливое командование оборудовало специальный корпус для... сексуальной разрядки. Помещение с множеством кабинок, в которых стояли виртуальные симуляторы. И любой желающий мог симулятором воспользоваться. Совершенно бесплатно. Заглянув однажды в 'блок удовольствий' и узнав, для чего предназначены эти странные сооружения в кабинках, Ветров больше туда не ходил. То ли его старомодные, шестивековой давности, представления виноваты, то ли ложная брезгливость, но Антон предпочитал обходиться без подобной... разрядки. А сбрасывал сексуальное напряжение с сержантом-инструктором Анной Смоллинг. И хотя примерно тем же самым с Анной занимались еще пяток рекрутов и, по слухам, пара сержантов, экса это не слишком заботило. Мисс Смоллинг ему не жена, и даже не подруга дней суровых, повод для ревности придумать можно, но зачем? Физкультура оздоровительного плана - ничего большего, никаких чувств, прогулок под луной, вздохов, цветов, подарков и прочей романтики. Нет, будь возможность, от настоящей любви он не отказался бы, но на безрыбье... Или, употребляя известный во времена Ветрова более скабрезный вариант, за неимением кухарки и дворника... того. Хотя Анна, конечно, никакой не 'дворник'. Дама спортивная, приятная и легкая в общения. Пожалуй, порой чересчур легкая. Но ничего не поделаешь...

А по части разных нехороших зараз, так тут народ проверенный на триста раз, что-нибудь эдакое, неприличное едва ли подцепишь. И вообще, лучше кувыркаться в постели с живой женщиной, пусть и, мягко выражаясь, полигамной, чем упражняться... на виртуальных тренажерах. Однако далеко не все рекруты разделяли подобную точку зрения. И 'блок удовольствий' пользовался спросом. А на три дня отдыха просто превратился в самое популярное место лагеря. Антону оставалось лишь удивляться. И ладно бы данный факт можно было списать на особенность современного менталитета, но в блок и эксы захаживали. Вчера, например, Ветров собственными глазами видел, как из виртуального вертепа выходил Ким. Антон озадачился и на почве небольшого разрыва шаблона поинтересовался у корейца впечатлениями. В ответ тот пожал плечами. Как понял Ветров, Ким захаживал в блок регулярно. Вот и рассуждай после такого о старомодных вкусах и современном менталитете.

В отличие от сослуживцев Антон по-прежнему предпочитал проводить свободное время в общем блоке у терминала с выходом в глобонет. Налегая, по большей части, на новости, историю, географию, вернее - планетографию, поскольку помимо карт Земли, изучал характеристики других освоенных человечеством планет. И атласы разные. На всякий случай. Слишком мало он еще знал о современном мире. И для самообразования, и в практических целях. Авось что-то и пригодится. Конечно, угадать, куда Ветрова отправят служить, было затруднительно - регулярные части колониальной пехоты располагались на более чем сорока планетах Федерации, но общее представление о местах возможной службы уже сейчас можно получить. Взять обитаемую планету системы Глизе - 581 Шэдоу. Сила тяжести чуть больше земной, на дневной стороне температура до семидесяти градусов по Цельсию, на ночной - до минус тридцати пяти. Старейшая колония Федерации, находящаяся в двадцати световых годах от Земли. Поселения колонистов располагаются по большей части вдоль терминатора - границы, разделяющей ночную и дневную стороны. Густая растительность, лес смешанного типа, почти как в зоне умеренного климата Земли. Есть и джунгли, и пустыни, песчаные и ледяные. Враждебной фауны мало. Зато много, если верить новостям глобонета, сепаратистов и прочих мятежников.

Или пара планет в системе Керинга - Дампнис и Небьюлос. На первой - жара и влажность несусветные, сила тяжести в полторы земной. Океаны, моря в изрядном количестве. Суша, если можно выразиться, сплошь покрыта джунглями, а тем где нет растительности - водоемами. Фауна - чрезвычайно агрессивная. Впрочем, как и биосфера в целом. Без специальных прививок за пару недель можно загнуться от малоизученной экзотической заразы. Сепаратистов, что характерно, чуть не больше, чем вредоносных вирусов. Вторая планета Небьюлос, напротив, весьма холодная, по температурному режиму близка к субарктическим аналогам на Земле, два океана, растительность - что-то вроде тайги и лесотундры. Самое распространенное атмосферное явление - туман. Он царит почти на всей планете на протяжении трех погодных сезонов из четырех. Население порядка пятидесяти миллионов. Сепаратисты, если судить по новостям, особо не свирепствуют, однако части колониальной пехоты на планете размещены.

Краткую справочную информацию Антон мог выдать по любой из более чем четырех десятков планет, где квартировали части колониальной пехоты. А кое-где - в зонах активных боестолкновений - уже успел и карты местности изучить. По диагонали, естественно, но...

Справедливости ради, на поверку Ветров оказался не слишком ретивым и крепким 'информационным маньяком'. Уже на третий день ему до того опротивело пялиться на экран, просиживая штаны у терминала, что Антон даже согласился перекинуться в картишки с Раванелли и компанией. Чему Рико обрадовался неимоверно, очевидно посчитав, что теперь Ветров станет постоянным участником карточных баталий. Антон не стал разочаровывать бедолагу и обещал подумать о дальнейшем кооптированном членстве в клубе любителей ардо. Хотя на самом деле присоединился к картежникам, чтобы просто потрепаться.

Игра складывалась неважно. Ветров сильно отставал по очкам от Раванелли и Саймона, опережая лишь вечного неудачника. Квина. Однако данное обстоятельство экса ничуть не волновало. В отличие от Рико, который едва ли не подпрыгивал от радости после очередного удачного захода и старался уязвить партнеров по игре.

- Получите, распишитесь! Считаем очки. Я вас до подштанников раздену, бездари никчемные!

- Очень сильно сомневаюсь, - возразил Саймон, собрав колоду и начав перемешивать карты.

- Вот увидишь, - заявил Раванелли, занося результаты раздачи в планшет. Рико пытался побить свой же рекорд учебной роты по набранным очкам и поэтому весьма скрупулезно вел статистику.

- Интересно куда нас направят, - сменил тему Квин.

Разговоры о будущем месте службы велись в лагере постоянно, а последнее время, по понятным причинам, особенно часто. И суть их всех можно было свети к одной формулировке - гадание на кофейной гуще. Однако обсуждения самого животрепещущего для рекрутов вопроса не прекращались.

- Направят куда надо, тебя не спросят, - буркнул Раванелли. Он не очень хотел отвлекаться от столь приятных сердцу подсчетов.

- А жаль, что не спрашивают. Почему бы не учитывать мнение рекрутов? - вступил в разговор Антон.

- Ну, ты загнул, - рассмеялся Рико. - Мы же не генералы, а так - пушечное мясо. И прав никаких не имеем. Субики-три. - Раванелли покосился на экса. - А некоторые, вообще, вон, непонятно кто.

- Если мы, как ты говоришь, пушечное мясо, - пропустил мимо ушей шпильку сослуживца Ветров, - то зачем ты тогда в армию ломанулся. Это у меня выхода не было, а тебя кто гнал?

- Много ты понимаешь. Если не в армию - что делать, на что жить? На пособие? Работы-то нет? А положенный пятилетний срок я почти выбрал. Это тут, на планете, можно всю жизнь на пособие протянуть. Метрополия, мать ее! А у нас на Луне - фиг. Пять лет, и точка.

- Да ни хрена! - возмутился Саймон. - Если что протянешь на пособие - только ноги.

- Не заливай!

- Ну, ладно - не сдохнешь, но и жизнью назвать... Ты сумму-то сравни! В шесть раз меньше. Это у вас на Луне на пособие можно нормально жить, а у нас на одну жрачку и хватит. Если по госпрограмме в колледж не проскочил, и родители не помогают - финиш.

- В шесть раз?! А цены ты сравни! Вон у вас сколько дармоедов на планете - миллиарды.

- Так это суб-два и суб-один, у них и пособия в разы больше! А у вас по-другому, что ли?

Очевидно, подобный спор у Раванелли и Саймона возникал не в первый раз, поскольку оппоненты побросали планшеты-карты и едва ли не за грудки друг друга схватили.

- Э, хорош, спокойно. Брэк! - вмешался Ветров. - Что, так хреново? Неужели работы на планете нет?

- Для субиков-три приличной нет. Разве что дерьмовозом каким или на ферме у частника за гроши горбатится. Но только на жратву и будет хватать. Суб-два или один - там другой разговор, а для нас... - Саймон махнул рукой.

- А на Луне или на других планетах? Вон, я в сети кучу объявлений видел, мол, требуются работники в разные системы...

- На Луне - еще хуже, - ответил Рико. - Работы нет вообще. Даже дерьмовой. А в других системах... Ты читал, кто требуется?

- Точно не помню, ну, там шахтеры, операторы разные, на фермы, опять же. И платят, вроде, неплохо...

- Вот именно, шахтеры, операторы, подсобники на фермах... На фермах, считай, добровольное рабство. Будешь за чашку похлебки и кусок хлеба на 'доброго дядю' пахать. И пока контракт не отработаешь - кабала. Лет так на тридцать-сорок. Лучше уж дома тогда... А оператором рудовоза или шахтером... Там платят нормально, конечно, но на фига в гробу деньги? Операторы и шахтеры мрут, как мухи. Оно мне надо - сдохнуть в завале или от вирулентного силикоза?

- А на службе надеешься не сдохнуть? - не удержался и поддел заклятого товарища Саймон. - От пули партизана или редкой заразы?

- Там я сдохну на сто процентов, а тут - не факт. Как сложится. Глядишь, и пронесет. И потом, дома полная безнадега, а тут шанс заработать субгражданство-один. А то и полное.

- Размечтался - полное. Это тебе в офицеры надо выбиться. Или звезду Героя Федерации отхватить.

- А что, мало ли. Вдруг совершу...

- Ага, подвиг! Или - два! И тебе за них мешок орденов насыплют, а вдобавок еще и полковника дадут. Или сразу - генерал-полковника!

- Ладно, хватит издеваться, я серьезно.

- И я серьезно...

- Кстати, о гражданстве, давно хотел спросить... - пресек назревающую перепалку Антон. - Вот вы все... субики-три, два, один... А в чем кардинальная разница? Я читал, конечно, но в сети мутно написано. Толком не разберешь.

Ветрова действительно интересовала тема гражданства. Авось останется живым -здоровым по истечению контракта - надо будет в гражданской жизни устраиваться. В клинике Антон кое-что изучал, но поверхностно, о чем сейчас сожалел. В лагере-то для этого - ни условий, ни времени...

- Естественно, не разберешь. Прикормленные провайдеры четкости и ясности не любят. А доступа к независимым ресурсам тут нет. Специально делается, чтобы такие как мы - субики-три - ни черта не понимали, - авторитетно заявил Рико. - Хотя все и без того понимают...

- Ага, мировой заговор! Специально, чтобы рекрут Раванелли ничего не разобрал, провайдеры информацию зашифровывают! Делать им него! - возмутился Саймон. - Просто мы про гражданство знаем, еще со школы. И в семьях рассказывают. Вот и нет необходимости ненужным хламом государственные сайты засорять. В этих вопросах разве что эксы плохо разбираются... Да и то наверняка должны им какие-то основы давать. - Саймон повернулся к Ветрову. - У вас что-нибудь было?

- Было. Но именно - что-нибудь. Психолог в клинике обзорную лекцию устраивал. Но я тогда мало что уяснил. О другом голова болела. Деление запомнил: лица без гражданства, неграждане, субграждане трех категорий и полные граждане. Еще - то, что по окончании контракта автоматически присваивается первая категория. А чем так хороша эта первая категория - не догнал. Нет, понятно, что быть полным гражданином куда лучше, чем субгражданином, но где тут... собака порылась, догнать не могу.

- Какая собака? - удивился Раванелли.

- Идиома из моего времени?

- Ты чего обзываешься?!

- Выражение такое, балда, - ехидно пояснил Саймон. - А 'балда', кстати, это не ругательство, а констатация факта.

- Пошел ты! Лучше карты раздавай. Сейчас я вас без штанов оставлю.

- Где-то я подобное уже слышал. Ты определился бы, без штанов или без подштанников?

- Сейчас одна рожа без зубов останется!

- Мы, вообще-то, про гражданство разговаривали, - напомнил Ветров.

- Да чего там разговаривать, на любой сайт для младших школьников зайди - там почитаешь.

- И все же.

- Ладно. Ты знаешь, что такое субгражданство третьей категории?

- В общих чертах.

- Короче, суть проста. Если у тебя суб-три, то ты - полное дерьмо, суб-два - жить можно, суб-один - круто, а полное гражданство - сказка.

- А по-русски, то есть на лингво?

- Хорошо, - Саймон кивнул. - Вкратце... Понимаешь, субики-три не имеют никаких прав. Мы даже голосовать на выборах не можем. Вот суб-два, 'секунды' - те уже голосуют. Правда, их самих никуда выбрать нельзя - только полных граждан. Но выборы - ерунда. Много чего нельзя: без разрешения переезжать, страховку на жизнь получать, пользоваться нормальными медцентрами, в офицерские училища поступать и еще целый список. Но это тоже мелочь. Главное, для суб-три нормальную работу найти невозможно. А социальное пособие - двести кредов в месяц на человека. У нас на планете, по крайней мере. На Луне - побольше. Сравни, у суб-два - две тысячи на рыло. При таком пособии можно и не работать. А у 'прим', то есть суб-один - восемь тысяч. Про пособия 'комплитам' я и не знаю, но поговаривают, что там чуть ли не полсотни тысяч.

Антон покачал головой. Насколько он знал, ежемесячный доход в две тысячи считался приличным, а в восемь 'кусков' - просто отменным.

- Вот так, - вздохнул Саймон. - И самое поганое - хрен что поменяешь. Ведь изначально все зависит от рождения. В двенадцать лет тебе автоматом присваивается статус предков. Например, родился в семье суб-один - получи единицу. Значит, подфартило. Суб-три бесплатно учатся в начальной школе. После двенадцати - плати. За школу, за колледж, за университет. Соответственно, шансов пролезть, даже в старшую школу, мало, про колледж я молчу. Мне повезло - я тестирование прошел и по госпрограмме старшую школу закончил. А в колледж, чтобы тест на программу сдать - надо гением быть. Курс обучения в колледже стоит триста тысяч кредов. В университете - от полумиллиона. Такие деньги суб-три и не снились. Даже если всю жизнь копить - на семестр не хватит. А 'секунды' и 'примы' - другое дело. Суб-два бесплатно учатся в школе и колледже. Суб-один - то же самое плюс университет. Закончишь колледж - присваивается суб-два, после университета - суб-один. Если было более низкое гражданство, конечно. Короче, замкнутый круг.

- Это почти касты получаются.

- Точно. Я читал как-то про одну древнюю страну - очень похоже, - согласился 'продвинутый' Саймон. В отличие от него, Квин и Раванелли лишь недоуменно лупали глазами. Вернее, лупал один Квин, а Раванелли вновь занялся подсчетом очков в планшете.

- Так что, по сути, единственный реальный способ сменить статус - отслужить в армии. Если закроешь контракт рядовым или ефрейтором - получишь суб-два, сержантом - суб-один. Ну, а за Звезду героя Федерации можно и полное гражданство получить, но это уже из области фантастики.

- Значит, ты, чтобы статус повысить, в армию подался, - резюмировал Ветров.

- И я, и он, и он, - Саймон кивнул в сторону Квина и Раванелли. - Не за орденами же. Субгражданство поднять.

- Понятно. Приманка знатная, конечно. Один вопрос только возникает - почему субграждане-три в армию толпами не ломятся? Остальные - ясно, им незачем, но они-то... Как ты говоришь, для них единственный реальный способ сменить статус. А я что-то ажиотажа не наблюдаю. Наоборот, нехватка кадров, насколько в курсе. Вон, и нас, эксов правдами-неправдами в армию тащат.

- Ажиотаж есть, но не у колониалов и не у абордажников. В других войсках послужить желающих хватает. Туда запросто не пролезешь. А в колониалы никто не хочет попадать - опасно.

- Допустим. Но все равно, если вы житье субграждан-три таким плохим расписываете, то и в пехоту должны рваться.

Да... - Саймон махнул рукой. - Большинство смирилось. Не то, чтобы их устраивает, но... Понимаешь, на жратву по минимуму, съём конуры какой-нибудь и визор дешевенький даже пособия суб-три хватит. Впритык, но хватит. А в пехоте ведь и убить могут. Вот и не рвутся служить. Это те, кого достало такое существование, контракты заключают. А остальные - привыкли...

- Хватит, пургу нести, а то уже уши вянут, раздавай, - оторвался от своего планшета Рико.

Разговор за 'карточным столом' дал Антону пищу для размышлений. Ведь в будущем - двусмысленно звучит - придется как-то устраиваться в новом мире, в этом времени. Естественно, на ближайшее время основная задача - элементарное выживание, но потом, если уцелеет, лучше уходить 'на гражданку' в более высоком статусе. Отсюда - желательно закрыть контракт сержантом, а не рядовым или капралом. В идеале, конечно, полное гражданство заслужить, но за подвигами - к барону Мюнхаузену, нам сохранность задницы дороже. Ветров хотел еще поговорить по поводу гражданства с кем-нибудь опытным, тем же сержантом Ройсом, к примеру (с Анной на эту тему общаться не тянуло), но не успел. Рекрутов оправили в войска.

Вообще, Антон эту процедуру представлял себе немножко иначе. Ему казалось, что из разных армейских подразделений должны понаехать представители ('купцы', 'покупатели' - называй, как хочешь), и отбирать рекрутов по... своему усмотрению. По способностям, подготовке, оценкам инструкторов, 'по роже', в конце концов. Точнее - по внешним данным. По крайней мере, во времена Ветрова подобный отбор, по слухам, производился. Условно взятый майор из десантуры приезжал за здоровыми лбами, подполковник из ПВО - за технарями, а капитан из стройбата - за всеми подряд, кто остался. Правда, тогда 'купцы' забирали призывников - срочников, и сами были из разных родов войск. Но даже с учетом, что рекрутов поголовно готовили к службе в колониальной пехоте, могли бы появиться 'покупатели' из разных частей. Однако ожидания Антона не оправдались.

Никто не появился и не отобрал. Просто по истечению трехдневного отдыха рекрутов снова построили на плацу, раздали идентификационные чипы и объявили, что всем присваиваются звания рядовой четвертого класса Вооруженных Сил Федерации. Послушали напутствие начальника учебного лагеря, покричали 'ура', но чепчики в воздух не бросали. А затем инструкторы повзводно посадили рекрутов на знакомые уже транспортники СГ-500 и помахали вслед платочками. Пардон, платочками, конечно, не махали. И о будущем месте службы ничего не сказали. Секретность, мать ее!

Спустя пять часов рекрутов уже высадили на космодроме. К большому сожалению, там толком ничего разглядеть не удалось. А ведь Ветрову хотелось поглазеть на космические корабли, что называется, воочию. Вблизи. Увы, свежеиспеченных рядовых сразу же погнали в терминал космопорта, заставили посетить уборную, а затем через специальный 'рукав' провели на борт катера. Саму тушу авиамонстра класса 'земля-космос' увидеть снаружи тоже не получилось. А ведь столько баек о гигантских размерах этого аппарата слышал. Внутри же катер не удивил. Разве, что лестниц больше и помещений. А так... Взять отсек, где разместили взвод Ветрова - стандартный, ничем особо не отличающийся от салонов обычных самолетов. Из эпохи Антона, естественно, летать в современном мире ему довелось лишь на старичке СГ-500 и его более свежем собрате СГ-510. Разве что кресла совсем иного типа - куда более массивные, со множеством разных деталей и ремней. Противоперегрузочные. Да и еще одно отличие имелось - в отсеке, не в пример салонам самолетов прошлого, отсутствовали иллюминаторы. Поэтому и тут не срослось. Даже взлетно-посадочной полосой не полюбовался.

Путь до лунной орбиты занял четыре часа. Ни отоспаться, ни наговориться не успеешь. Хотя где тут отсыпаться и говорить. И без того впечатлений - выше крыши. То перегрузка в кресло вдавливает, то от невесомости тошнота комком к горлу подступает. К счастью, перед взлетом накормили какими-то специальными пилюлями, и невесомость переносилась нормально. Никто не блевал - и на том спасибо. У Ветрова лишь голова немного кружилась. Да и перегрузка на поверку оказалась не столь ужасной. Антон, в своей эпохе читавший и слышавший о космонавтике кучу разных страшилок, думал, что его как минимум по креслу размажет - ни вздохнуть, ни охнуть, ни пошевелиться. Однако ничего подобного. И вздыхал, и руками мог двигать. Просто казалось, что тело в вязкую массу поместили, к рукам-ногам тяжелые гирьки привязали, а на плечи пару мешков с картошкой бросили. Приятного мало, но жить можно. За короткое время даже не особенно устаешь. В любом случае, хорошо, что полет оказался непродолжительным.

Когда катер состыковался с кораблем и рекрутов отстегнули от кресел, ни невесомости, ни перегрузки уже не чувствовалось. Разве что легкость появилась, казалось, подпрыгнешь - в потолок головой врежешься. Антон вслух удивился данному обстоятельству, а в ответ Саймон пояснил, что это искусственная гравитация корабля-носителя сказывается.

А потом снова началась суета и беготня. Будто они в учебном лагере не набегались. Едва катер состыковался с кораблем-носителем (толчок был довольно ощутимым), рекруты прослушали краткое объявление капитана о завершении полета, а затем по команде Ройса поднялись и легкой трусцой рванули через шлюз по каким-то переходам, палубам, коридорам.

Пробежка завершилась в одном из отсеков, где инструкторы передали своих подопечных новым кураторам. Первому взводу достался коренастый мулат по фамилии Васкес. Он сам так представился разгоряченным пробежкой рекрутам. Кратко и малоинформативно. Без имени, регалий и должности. А поскольку на комбинезоне мулата никаких знаков отличия не было, то и о звании нового куратора оставалось только догадываться.

А Ройс под шумок ретировался. Фактически - не попрощавшись. Махнул рукой, буркнул, что-то невразумительное и свалил.

Васкес тоже разъяснениями и душеспасительными беседами рекрутов баловать не стал. Разбил взвод на четверки и стал заводить попарно в... можно, конечно, назвать это помещение кубриком или отсеком, но скорее оно напоминало медицинский кабинет. Или процедурную. Очень большую. Шкафы с ампулами, баночками, скляночками, столы, каталки, кушетки. И милые ребята в белых халатах. Именно белых, а не серых, как в клинике при криоцентре.

Один из белых халатов оперативно вколол Антону непонятную дрянь в вену, а другой уложил на каталку. То же самое проделывали и с другими рекрутами, а некоторых уже везли на каталках ближе к открытым дверям в дальнем конце 'процедурной'. И все это споро, деловито, без лишних разговоров и шума. А многие рекруты, наоборот, создавали шум - пыхтели, охали, переругивались, ворчали, шутили, пытались разговорить 'белохалатных'. В беседы с солдатней 'белые халаты' не вступали, в основном, отмалчивались, но Антон все же решил попытать счастья и задал вопрос заботливому медбрату, пристегивающему ноги пациента к каталке.

- Это куда нас?

То ли 'белый халат' попался общительный, то ли просто звезды сошлись, но ответ прозвучал.

- В гибернатор.

- Куудаа?

Возглас оказался странно растянутым.

Ветров почувствовал, что губы и язык онемели, в рот словно ваты напихали. Немного. Половину пачки - не больше. Антон попробовал уточнить, что за 'губернатор' через 'и', только более четко артикулируя, но вышло даже хуже:

- О это её аа уената?

Судя по произношению, губы и язык онемели еще примерно на четверть пачки ваты. Впрочем, разговорчивый медбрат понял, о чем его хотят спросить. Поскольку повторил:

- В гибернатор.

Гибернатор?

Ветров вспомнил схожее слово - 'гибернация'. Когда готовился к походу в криоцентр, читал о ней. Состояние замедления процессов жизнедеятельности в период спячки. Существенно отличается от криогеники, основано на иных принципах и не связано с кардинальным охлаждением организма. Хотя охлаждение тоже играет свою роль. Надо полагать, гибернатор - помещение для гибернации. К гадалке не ходи. Значит, их усыплять будут.

Последнюю мысль Антон озвучил. Вернее, издал какие-то звуки, отдаленно напоминающие связную речь:

- Аит ас уыят.

Однако медбрат снова догадался, о чем разговор. То ли смекалистый попался, то ли опыт большой позволил расшифровать ветровские 'уыяты'.

- Усыпят. Уже, считай, усыпили. Укол, вижу, действует. Сейчас в секции разместим, и приятных снов. Перелет незаметно пройдет, через пару месяцев глаза открыл, а уже на месте. И никаких проблем при гиперскачках.

Проблемы при гиперскачках мало волновали Антона. Экс о них и не слышал, если честно. А вот примитивно дрыхнуть во время космического перелета - конкретная засада. Подобного поворота Ветров не ожидал. Мало того, что на корабль полюбоваться не дали, еще и на борту ничего не увидит. Межпланетный, да что там - межзвездный перелет, а Антон будет тупо в каюте на массу давить. Или что тут у них вместо кают. Секции, если верить словам общительного медбрата. Ну, не сволочи ли?! Ветров хотел озвучить и этот посыл, однако не сумел. Нечто прозвучало, конечно, и отдаленно напоминало посыл, но... неконкретный.

- Уааа.

Количество 'ваты' во рту определенно увеличилось. Антон перестал ощущать наличие языка. Да и ног-рук практически не чувствовал.

На невнятный возглас подопечного медбрат не обратил внимания. Он, возможно, и не слышал, квакнул там рекрут или нет. Разговорчивый медбрат был увлечен рассказом о преимуществах гибернации во время космических перелетов.

- И, правда, удобно. Лежи себе на полочке, в тепле и уюте, сны смотри. А чего зазря продукты на вас переводить. Солдатне же что надо - жрать и гадить. Ну, и баб, соответственно. А раз баб нет, то пожрать. Концентратов, и тех не напасешься. Вас тут тысяч двадцать наберется - попробуй, прокорми. Воду, опять же. Даже кислорода, и того, глядишь, не хватит. А тут полная экономия. Лежит себе рекрут, не ест, не пьет, дышит еле-еле...

Медбрат еще что-то говорил, приводил аргументы в пользу экономии ресурсов и повальной гибернации пассажиров, но экс уже почти не понимал слов. И голос 'белого халата' словно отдалялся, становился глуше. Мысли сделались вялыми, бессвязными. Антон успел подумать о том, что его долго везут до секции и помянуть по матушке армейские порядки, а затем отключился.

ГЛАВА 5

Пробуждение было неприятным. Не настолько хреновым, как в криоцентре после почти семивековой заморозки, но тоже нерадостным. На уровне похмелья средней степени термоядерности. Если вы просыпались утром после бурной ночи (рецепт прост: около литра приговоренной сорокоградусной огненной воды под невразумительную закусь, плюс полировка пивом, танцы всю ночь до упаду и прочие излишества), то поймете.

Оказалось, что гибернация - не такая прикольная штука. Не фунт сахара. И не полкило изюма. Точнее - последствия гибернации. Суставы болят, кости ломит, тошнота, сушняк дикий, кажется, что во рту пустыня образовалась. Разве что песок на зубах не хрустит. Классические признаки похмельного синдрома. По крайней мере, очнувшись, Антон чувствовал себя, словно 'с похмелюги'. И ведь, что вдвойне обидно, не пил ни капли.

Когда Ветрова 'разбудили', он находился в той же самой 'процедурной', где ему укол ставили перед гибернацией. Или в другом, аналогичном помещении. С точно такими же застекленными шкафами, столами, каталками, кушетками и разной медицинской аппаратурой. И люди в белых халатах наличествовали. Правда, эксом занимался уже не разговорчивый медбрат, а его коллега. Но Антона данный факт не заботил совершенно, поскольку самочувствие не позволяло и мечтать об общении. Нет, 'ваты' во рту больше не ощущалось, но в остальном... Ветров и глаза-то продрал с трудом. Смотреть на условно белый свет было больно. И сил хватало лишь на то, чтобы корчить страшные рожи и постанывать. Даже думать некомфортно. Если не считать непарламентских выражений в отношении горячо любимых потомков и их медицинских достижений, единственная связная мысль за первые полчаса после пробуждения касалась того, что гибернатора Антон тоже не увидел. Где он провел первый в жизни космический перелет, осталось загадкой. В ложе, в специальной ванне, в кабине, просто на полке, словно замороженный овощ? Теперь и не узнать. Получается, вообще ничего не увидел. Спроси кто Ветрова о перелете, и ответить нечего будет...

Занимающийся эксом медик сделал очередную инъекцию, и жизнь сразу наладилась. Ладно, не сразу, но через минут двадцать Антону изрядно полегчало. Не настолько, чтобы прыгать до потолка и распевать песенки, но и застрелиться больше не хотелось. И кости ломить стали меньше, и сушняк слегка отступил. Не укол, а чудодейственное средство! Куда там кефиру и рассолу супротив достижений двадцать восьмого века. Если желаете, достижений пятого века н.в. Хотя Ветров до сих пор не привык к тому, что отсчет ведется от какого-то там Начала Возрождения. Нет, экс читал исторические статьи на эту тему, мол, после завершения Первой Федеральной принят новый порядок летоисчисления, но... не принял.

Улучшение состояние подопечного не осталось без внимания медика. Он переложил тушу Антона на каталку и перевез в другое помещение с кушетками, кабинками и разнообразной аппаратурой. Запихнул экса в какую-ту хреновину, похожую на камеру солярия, и слинял. Оказалось, что хреновина предназначена для автомассажа. Через пару часов Ветров вылез из нее практически самостоятельно и вышел из процедурной на своих двоих. Можно сказать, без помощи медика.

А еще через час Васкес собрал охающих, кряхтящих и постанывающих бойцов у шлюзового отсека. К своему удивлению, Антон среди рекрутов обнаружил мало знакомых лиц. Раванелли, Саймон, два парня из второго взвода и Власичек из третьего. И все. Ни Кима, ни Новикова, ни Квина, ни других новобранцев из их учебного лагеря. При том, что в отсек набилось под сотню рекрутов, даже женщины попадались на глаза. А знакомые - нет. Антон покрутил головой пытаясь, найти кого-нибудь, но тщетно. Вокруг мелькали одни незнакомцы.

Рефлекторно бойцы первого взвода из учебного лагеря 'Энкубьерто' сбились в кучку. Выглядели они, мягко говоря, помято.

- Ох, словно через мясорубку пропустили, - пожаловался приятелям Раванелли.

- Да, неприятная штука, - поморщился Власичек. - Не хотелось бы повторять...

- Никто бы не хотел, - согласился Саймон и перевел разговор на другую тему, констатировав очевидное:

- Что-то наших не вижу.

- Может, пока не разбудили, - ответил Рико.

- Вместе усыпили, а будят по отдельности? - усомнился Антон.

- А чего такого? В гибернации час туда - час сюда... без разницы. Мест на шаттле немного, или еще что...

- Нас разбудили, а их - нет? А на кой тогда нас из гибернации... э-э-э... выдернули. Тогда бы уже скопом будили. И одним шаттлом отправляли бы. Нет, тут что-то другое.

- А вот сейчас и узнаем. - Раванелли показал на проходящего мимо Васкеса. Куратор ловко лавировал между группками бойцов. По ходу движения рекруты из других лагерей о чем-то спрашивали Васкеса, а тот отвечал, не замедляя темпа.

- А что, это мысль, - согласился Саймон

- Господин сержант, - Рико догнал куратора и пристроился чуть сбоку, - разрешите вопрос?

Васкес кивнул:

- Хорошо, только быстро.

- Не подскажите, где наши товарищи из учебного лагеря? А то мы впятером...

- Остальных на других планетах ссадят, а вас здесь, - просветил рекрута сержант, обтек стороной очередную кучку новобранцев и двинулся дальше.

А Рико слегка замешкался, сбавил темп и сразу же отстал. Успел лишь крикнуть в спину куратору:

- А где это здесь?

Однако ответа не дождался.

- Что за планета-то?!

И этот вопль тоже пропал втуне. Немногословный сержант уже исчез за ближайшей переборкой.

Вернувшись к приятелям, Рико пересказал содержание 'беседы' с немногословным куратором.

- Вот и узнали... - протянул Саймон.

-Да, не густо, - согласился Антон.

- И по сети не спросишь - заблокировали, сволочи, я проверял, - посетовал Власичек.

- А ты чего ожидал, что придет сообщение с координатами, поздравлениями и приветами от друзей? - усмехнулся Саймон.

- Нет, конечно, но думал через сеть что-нибудь выведать, пронюхать, у ребят спросить, аппарат-то у меня всегда с собой. - Власечек легонько похлопал по карману, оттуда торчал краешек модного гаджета - 'очков'.

- Может, другие рекруты что-нибудь, как ты говоришь, пронюхали?

- Вряд ли, сеть-то отключена.

Однако Раванелли развернулся к соседней группе новобранцев и для очистки совести поинтересовался:

- Парни, вы случайно не в курсе, где нас выбрасывают?

- Сами гадаем, - покачал головой один из бойцов.

- А сержанты молчат, как партизаны, - добавил его товарищ.

- Да, точно, - согласился Рико.

- Я же предупреждал, - сказал Саймон.

- И хрен с ним, - махнул рукой Раванелли. - Я вот что думаю - пока мы тут без дела болтаемся, может, к тем цыпочкам подвалить... навести, так сказать, контакты. - Неугомонный итальянец мотнул головой, показывая на группу рекрутов, в которую входили три девушки. Надо признать, весьма симпатичных.

- Ну, не знаю... - проблеял Власичек. - Можно, конечно.

- Идите, наведите, - усмехнулся Саймон. - Вам вон те четыре здоровых амбала наведут... и контакты, и красоту на мордах.

Рико разглядел накачанных парней, увивавшихся рядом с девицами, и сразу увял. И Власичек - тоже.

Разговор сам собой свалился в область догадок и предположений о месте высадки. Изредка отклоняясь в сторону обсуждения последствий гибернации - посредством ругательств, ненормативной лексики общего характера и конкретных, персонализированных проклятий медицинским специалистам экипажа. Какие только версии не высказывались. Упомянули практически все планеты Федерации, где базировались регулярные части колониалов. Точнее - те, о которых рекруты слышали в контексте близкого вербального соседства словосочетаний 'планета такая-то' и 'колониальная пехота'. А выбор был богатым - более сорока названий. По ходу спорили, что лучше, попасть планету, где почти нет сепаратистов и не ведутся боевые действия, но тяжелые для человека условия существования, или, наоборот, угодить в 'горячую точку' с приятным климатом. Власичек предпочитал тихо - мирно охранять рудники в скафандрах высшей защиты на замшелом спутнике, чем лезть под пули на курорте. А Рико, напротив, настаивал, что на замшелых спутниках можно проблем огрести, начиная с опасного излучения местного светила и заканчивая нападениями пиратов. И скафандры ВЗ не помогут - ни в первом, ни во втором случаях. Сошлись во мнении, что оптимально - угодить на морской курорт с чистым воздухом, но без партизан и прочих мятежников. Пусть так и гораздо тяжелее повысить социальный статус.

Перебрав множество колоний Федерации, одной доминирующей версии так и не выработали. А после того, как Саймон резонно заметил, что их могут выбросить на любой планете, в том числе и там, где сепаратистов только в кино видели, а войска колониальной пехоты пока не размещены, разговор быстро увял. Поскольку дальнейшее гадание стало представляться делом совершенно бесперспективным, ввиду немыслимого количества вариантов. Даже для общительных Рико и Власичека. Возможно, рекруты от безделья и скуки снова вернулись бы к обсуждению волнующего вопроса, но тут объявили посадку на челнок. Точнее, громкоговоритель пробулькал что-то невнятное, шлюзовая дверь с шипением открылась, а Васкес и еще несколько коллег-кураторов дурными голосами заблажили:

- Пошли!

- Вперед!

- Шевелись!

- На выход!

Пришлось починяться и идти.

Внутри челнок ничем не отличался от катера, на котором рекрутов доставили на орбиту. Аналогичный салон, кресла, отсутствие окон. На секунду Антону показалось, что их посадили на тот же самый борт, хотя, по идее, авиакатер должен был остаться на Земле. И что все это какая-то грандиозная мистификация: вместо гиперпрыжка, корабль покружил на орбите, а теперь рекрутов просто перевезут в другой лагерь. Или вообще не поднимался с космодрома, а имела место имитация старта, стыковки и прочего. Что-то вроде грандиозного виртуального симулятора. С эффектом полного присутствия. Еще немного, и Ветров уверился бы, что на нем тупо испытывают новый симулятор. Или, того хлеще, что окружающее - чрезвычайно реалистические галлюцинации, но, к счастью, заметил, что кресла малость отличаются по форме и обивке от сидений на земном катере. И этот челнок больше. Гораздо больше - впереди виделся следующий отсек, а ведь на земном катере был всего один салон.

Сразу отпустило...

Усадив рекрутов, Васкес и остальные кураторы быстренько смотались. Наверное, взяв пример с инструкторов учебного лагеря. Ройс со товарищи также по-тихому смылись. Очевидно, теперь пригляд за рекрутами, вместо кураторов, осуществляла парочка непонятных типов в серых комбинезонах без знаков различия. Типы прохаживались по борту, помогали разместить немудреную поклажу рекрутов в специальных кабинках, проверяли, пристегнуты ли ремни. То ли стюарды, то ли члены экипажа. Антон для себя решил, что это механики какие-нибудь, или еще кто, но не стюарды. Вряд ли стюарды на челноке для перевозки солдатни имеются.

Ряды кресел в начале отсека уже были заняты рекрутами из чужих учебных лагерей, и Ветров сел на первое попавшееся свободное место неподалеку от переборки (рядом расположился Саймон, чуть подальше - Раванелли и Власичек), пристегнулся и стал ждать, когда ближайший деятель в сером комбезе проверит у него ремни-застежки. Однако 'деятель в сером' не торопился - застрял впереди, ряда за три до места экса, непосредственно рядом с переборкой, о чем-то ругаясь с одним из бойцов.

- Тебе говорят - здесь не курят!

- Да не курит никто...

- А сигарета почему в руке?!

- Я объясняю - просто в пальцах катаю, успокаивает это меня.

- Ничего не знаю, запрещено!

- Да говорю же, курить не собираюсь, у меня и зажигалки-то с собой нет - она в кабинке.

- Убирай!

- Ну, будь человеком! Тут и так у вас едва потроха наружу не выворачивает, туши свет. А сигаретку в руке помнешь - полегче...

Это 'туши свет' что-то напомнило Антону. Подобные выражения он слышал только от одного человека. И хрипловатый голос показался знакомым.

- Ник?!

Хрипловатый голос умолк, послышалась возня.

- Нельзя расстегиваться!

- Убери грабли, дай взгляну.

- У нас отстыковка через пять минут!

- Я быстро...

Из-за стоящих впереди кресел вынырнула голова Ковальски:

- Антон, это ты что ли?

- Я! - Ветров поневоле улыбнулся. Встреча со старым приятелем показалась ему добрым знаком.

- Здорово, брат!

- Привет, Ник! Ты как тут оказался?

- Немедленно садись на место! - потерял терпение деятель в сером комбезе. - А то я капитана позову.

- Ладно, я сейчас, а то меня тут сейчас ремнем придушат, - посетовал Ковальски и исчез за массивными спинками кресел. Послышался невнятный бубнеж, в котором можно было различить лишь отдельные возгласы, типа 'дай поменять', 'капитана вызову', 'сигарету убрал', а спустя полминуты Ник плюхнулся на свободное место позади Антона и победно выдохнул:

- Разрешил пересесть.

'Серый комбез' с недовольной мордой проверил ремни-лямки у Ветрова и его товарищей и двинулся дальше по отсеку. А на панели загорелась надпись: 'Внимание, старт!'.

То ли у Антона уже привычка к транспортировке на челноке выработалась, то ли встреча с Ковальски подействовала, но полет экс перенес гораздо лучше, чем в первый раз. Хотя перенес - слишком громко сказано, скорее - время прошло незаметнее. И от невесомости не тошнило, и перегрузка, показалось, не столь сильно в кресло вдавливала. По меньшей мере, эти факторы не мешали общаться с Ником.

Наговорились эксы вволю. Оказалось, что на марш-броске Ковальски подхватил вирус какой-то экзотической лихорадки и угодил в госпиталь. Вместе с еще одним неудачником, упавшим в яму и заработавшим кучу переломов. В госпитале Ник провалялся несколько недель. Понятно, что дожидаться больных и травмированных никто не собирался, и рекрутов из учебного лагеря Ковальски давно отправили в действующие части, а Ника присоединили к другой группе новобранцев. Вот так он попал на тот же корабль, что и Антон. Учитывая, что приятелей Ковальски раскидали по гарнизонам на разных планетах (кроме переломанного неудачника, который 'загорал' в госпитале), а новыми по вполне объяснимым причинам (перелеты, гибернация и прочее) обзавестись было сложно, то встрече с Ветровым Ник обрадовался чрезвычайно. Он едва из штанов не выпрыгивал и весь путь до поверхности рот практически не закрывал. Рассказывал о лагере, о жизни в прежнем времени, травил байки, строил версии о том, куда их направляют. В общем, болтал больше, чем Раванелли. Тот, кстати, тоже попытался пару раз вступить в беседу, но потом уразумел, что сказать ему толком ничего не дадут и оставил эти поползновения, переключившись на третирование Власичека. Антону Ник тоже почти не оставлял 'пространства' для того, чтобы чем-то поделиться, удавалось лишь иногда вставить пару реплик в поток словоизвержения. А так приходилось отделываться 'хмыканиями', 'угуканиями' и прочими односложными возгласами. Впрочем, Ветров с пониманием отнесся к 'словесной диарее' Ковальски. Очевидно, последнее время у Ника было туго с общением. Вот и отрывается. И даже, удивительно, на любимую тему курева ни разу не съехал.

Ковальски иссяк ближе к приземлению. Вернее - к посадке, поскольку точку назначения рекрутам никто не объявил. Финальная 'контрольная' байка, рассказанная под аккомпанемент ревущих движков и приправленная нарастающей перегрузкой, видимо, и Нику показались лишней. И он умолк. Когда же челнок, пару раз содрогнувшись, замер, а шум двигателей начал стихать, Ковальски не спешил снова открывать фонтан словоизвержения. Наговорился, что ли?

Вообще, после посадки в отсеке было на удивление спокойно и тихо. Ковальски молчит, Раванелли - тоже, другие рекруты лишь изредка перебрасываются короткими негромкими репликами. Ни суеты, ни толкотни, ни ругани, ни команд. Прямо умилительная картина умиротворения. И не слышно криков типа: 'Встали!', 'Бегом на выход!', 'Шевелись, кому говорят!'. Правда, и кричать некому - ни сержантов, ни кураторов... Потому рекруты особо не спешили. Практически все сидели на местах, разве что ремни расстегнули. И дисциплинированно ждали 'начальство'.

Начальство не замедлило появиться. Не успели новобранцы заскучать, как в отсек проникла целая группа сержантов-федератов, которые тут же принялись командовать, устраивать переклички, сбивать в бойцов в группы и выводить из челнока. Антону поначалу почудилось, что сержантов целый взвод - не меньше, такую бурную деятельность они развили, но на поверку выяснилось - всего пятеро. Или аж пятеро - с какой точки зрения на это посмотреть.

Здоровенный усатый сержант, остановившийся в проходе неподалеку от Ветрова, объявил:

- Слушаем меня! Сейчас те, чьи фамилии назову, откликаются. Потом по моей команде встают, берут вещи и попарно направляются к левому выходу. Ясно!

Не дожидаясь ответов, здоровяк стал зачитывать фамилии бойцов, заглядывая в блокнот. Как ни странно - бумажный, а не электронный.

- Адамс?

- Я.

- Гриневич.

- Здесь...

- Говард? Говард есть? Так, значит, в хвосте или в первом отсеке...

Неподалеку стоял второй сержант, правда, значительно меньших габаритов и без усов, и тоже называл фамилии. А дальше горланил еще один унтер. Из-за переборки доносились похожие возгласы. Не надо быть Ломоносовым, чтобы догадаться - сержанты распределились по отсеку, а точнее - по челноку.

Добравшись до фамилии Ветрова (очевидно, Антон был в списке последним), и услышав очередной, двадцатый по счету отклик - в данном конкретном случае - 'я', здоровяк удовлетворенно крякнул:

- Угадал, большая часть тут...

И убрал блокнот в карман. Оглядел рекрутов, а затем и озвучил уже 'полюбившиеся' команды:

- Кого назвал - подъем! Стоим, две минуты ждем! Сейчас еще десяток найду и приведу, а потом - на выход.

- А я? - выкрикнул Ковальски. Он и несколько рекрутов рядом с Ветровым продолжали сидеть, поскольку усач-здоровяк не назвал их.

- Стоп, ты кто?

- Рекрут Ковальски, господин сержант! - подскочил Ник.

- Не ори, оглохнуть можно, - поморщился здоровяк.

- Рекрут Ковальски, - повторил австралиец, уже гораздо тише.

- Слышал уже, - проворчал сержант и снова достал из кармана бумажный блокнот. - Твоей фамилии в моем списке я не вижу. Тебя, наверное, за вторым батальоном закрепили. Или за третьим. Так что, сиди, жди, когда твой сержант подойдет.

- А можно мне с вами? Просто я в госпитале провалялся и моих в части давно отправили, а тут с ребятами сдружился...

- Не знаю, - почесал затылок усач. - Ладно, сиди пока, а я заодно с Хоффарбером поговорю, глядишь, поменяем тебя.

Здоровяк потопал в первый отсек, а к его группе подошел тот самый сержант 'без усов и небольших габаритов'. Озвучив восемь фамилий и забрав двоих рекрутов, он тоже отправился в первый отсек. Затем по очереди к переборке подошли еще несколько сержантов и отметились аналогичными действиями

Отсеки челнока стали напоминать муравейник. Нет, скорее - торговый зал крупного супермаркета. Кто-то куда-то двигался, кто-то стоял, кто-то сидел, кто-то тащил вещи. Наконец, вернулся усатый и привел с собой восемь рекрутов.

- Кобыльски!

- Ковальски, господин сержант!

- Ну, да... короче, поменял я тебя у старины Хоффа в списках - теперь ты в первом батальоне служить будешь.

- Спасибо, господин сержант!

- Да не ори ты! - урезонил Ника здоровяк. - А то я уже жалеть начинаю, что с тобой связался.

Антон хоть и не готов был заорать вслед за австралийцем, но тоже обрадовался, что служить они вместе будут. Старый знакомый, все же. С учетом даты рождения - очень старый.

- Так, разбились по парам, взяли вещи и за мной, на выход!

На сей раз никакого рукава не было - спускались по трапу. И все рекруты активно глазели по сторонам - не каждый день на чужую планету ступаешь. Один Ветров, наверное, в первую очередь обернулся и посмотрел на челнок. Сейчас получилось его разглядеть. Слухи не обманули. Действительно - громадина. Только по трапу шагали минуту - спускались с высоты пятиэтажного дома. Это каким же исполином должен быть гиперскачковый корабль?

Впрочем, масштабы вызывали некоторое удивление, но не более. Вообще, Антон заметил, что у него нет особо ярких эмоций. Ни восторга, ни восхищения, ни изумления. Казалось бы, другая планета, лопнуть и не встать, для человека из далекого прошлого событие экстраординарное. Другие рекруты успевают и головами крутить, и языками цокать. И это жители двадцать восьмого века, пусть и набранные, по большей части, из глухих уголков Федерации. Что уже про эксов говорить. Вон, у Ковальски аж фонтан красноречия заткнуло, глаза по полтиннику, на морде полная восторженность нарисована.

А Ветрову было как-то... нет, не фиолетово, конечно, но и в зобу дыханье не сперло. Антон и раньше обращал внимание, что стал менее эмоциональным, чем... в 'свое время'. Еще в криоцентре впервые о собственной 'бесчувственности' подумал. Да, там он психовал, переживал, нервничал. Все же и 'пробуждение' стресс изрядный, плюс неизвестность по поводу синдрома своего редкого, будь он неладен, а вдобавок обнаружить, что вместо пятнадцати-двадцати лет почти семь сотен 'проспать'... Это, мягко выражаясь, не чай на портки пролить. Хотя и чай, пролитый на портки, порой... заставляет проявить эмоциональность. А тогда сам бог велел... Однако нервничал Антон как-то... не сто процентов. Без куража, без надрыва. Будто по обязанности. Раньше-то он бы в подобной ситуации из штанов выпрыгивал, а тут лишь 'слегка разволновался'. Перегорело что-то внутри. И не понять, то ли еще до посещения криоцентра, после разговора с врачом, то ли уже после 'пробуждения' в новом времени. Если эмоциональная сдержанность - последствие криопроцедур, тогда скорее не выгорело, а вымерзло.

Ветров усмехнулся своим мыслям. Отморозок нашелся, с истекшим сроком годности. Отморозок или нет, но реагировал экс на прибытие в новый мир очень сдержанно.

Да и сама планета поводов для восторга и изумления не дала. Практически разочаровала. Заурядное голубое небо, укутанное белыми облаками, за бетонным панцирем космодрома виднеются зеленые насаждения вполне 'земного вида', вдалеке поля и холмы, покрытые растительностью. Ничего тебе экстраординарного, ни неба фиолетового, ни травы оранжевой высотой в десятки метров, ни трех солнц над головой. Правда, светила не было видно за облаками, но Антон почему-то не сомневался, что оно похоже на земное. И погода - около плюс двадцати по Цельсию, небольшой ветерок. Даже воздух казался обычным - разве что запах некий инородный ощущался. Но на то и космодром, чтобы тут ароматы странные витали. Если бы не космические челноки на взлетных полосах, то опять-таки можно было подумать, что с Земли они не улетали. Впрочем, космодром и на земле построить не грех. Единственное, что не давало разыграться Антоновой паранойе - легкость в теле. Ветров чувствовал, что весит явно меньше, чем на Земле. Килограмм на десять, а то и пятнадцать. Хотя данные ощущения можно было списать на последствия перегрузки. Поэтому Антон решил не делать скоропалительных выводов.

Сразу с трапа рекрутов рассадили по автобусам. Да, не по вертолетам-самолетам, а именно по автобусам. Притом - довольно изношенным и несовременным на вид. Антон не удивился бы, встретив подобный рыдван на сельской дороге двадцать первого века, но здесь, на космодроме другой планеты... это выглядело в полном смысле слова постмодернистки. Да что там двадцать первый век - тот, автобус, куда посадили Антона и его товарищей, вполне мог кататься по дорогам и в середине двадцатого столетия. Ретро-вариант. А если учесть скрипящий покоцанный пол, оторванные ручки окошек, полурастерзанные сиденья, сизый дым из выхлопной трубы... К тому же автобус снаружи был покрыт подозрительным составом, похожим на растрескавшуюся глину. И это на фоне громад космических кораблей, зданий космопорта. Впечатления картина вызвала неоднозначные.

Так и не соизволивший представиться усатый сержант доложил что-то капитану и двум лейтенантам, стоявшим у крайнего автобуса, а потом заскочил в кабину и махнул водителю:

-Поехали!

Водитель завел мотор.

Колонна автобусов выехала с космодрома на довольно приличную асфальтовую дорогу. Практически - шоссе. И почти без колдобин. С правой стороны от дороги расстилались поля, а с левой - виднелись лесные заросли. Причем растения очень сильно напоминали земную флору. Хвойные деревья перемежались лиственными и кустарником. И чудилось - обыкновенные елки, сосны, ясени и клены растут вдоль дороги. Хотя за полную аналогию Антон бы не поручился - из окна автобуса сложно разглядеть, к примеру, форму листьев. А так - лес и лес, стволы - коричневые, листья и трава - зеленые. Правда, иногда попадались 'странные' деревья: то с фиолетовыми плодами, то с серыми иголками. И сразу вспоминалось, что планета - не Земля...

Через пятнадцать минут колонна въехала на территорию города. Поля и заросли сменились рядами аккуратных коттеджей, а затем многоэтажками. По улицам раскатывали автомобили, бродили пешеходы, гуляли дамы, катались велосипедисты. Магазины, аптеки, кафе, вывески, стенды, реклама. Кое-где даже светофоры стояли. Типичный земной провинциальный городок. Тихий и мирный. Притом не современный, а шестивековой давности. Антону, несмотря на всю 'заторможенность - отмороженность', прямо-таки захотелось ущипнуть себя. Вдруг городок ему снится.

Очевидно, аналогичные, только намного более сильные чувства испытывали и другие рекруты, потому что их лица, как говориться, выражали... И разговоры смолкли. После посадки от переизбытка чувств бойцы и без того не слишком активно общались. По большей части - обменивались толчками и репликами вроде: 'Ого!', 'Гляди!', 'Охренеть!'. А тут, вообще, стихли в изрядном ошеломлении. Готовились к заброске в 'горячую точку', лезть под пули и импульсные разряды, а тут эдакая пастораль.

Настроение новобранцев не укрылось от сержанта, и он поинтересовался:

- Что, нравится город?

Кто-то, кажется - Ник, прокашлял нечто утвердительное:

- Агхва.

А Рико добавил куда более членораздельно:

- Не то слово.

Усач усмехнулся.

- Не расслабляйтесь, ребята, вам не тут служить. До нашего форта еще четверть тысячи миль. И там... куда веселей. Сейчас приедем к штабу гарнизона, пересядем, и вперед.

- Господин сержант, - Раванелли прочистил горло и осмелился задать интересующий всех вопрос: - А где мы?

- Город Монтевиль, материк Этана.

- А планета?

- Вам что, не сказали? - удивился сержант.

Почти все рекруты принялись активно мотать головами и нестройно высказываться:

- Нет.

- Никто не говорил.

- Не знаем...

Усач хмыкнул.

- Ну, тогда... добро пожаловать на Лауру.

Рекруты замолчали.

В наступившей тишине брань Саймона показалась... неприлично громкой. Хотя ругался он вполголоса. Если отбросить эмоциональную часть тирады и заменить содержательную часть цензурными синонимами, то смысл высказывания Саймона сводился к простому - 'полный финиш'.

ГЛАВА 6

- Какого демона!

Замигавший индикатор комма заставил Смита вздрогнуть и чертыхнуться. Последнее время ничего хорошего от подобных вызовов он не ждал. И раньше-то по коммуникатору с полковником связывались не для того, чтобы объявить о выигрыше в лотерею или дополнительной премии, но, однако же, звонки были по большей части нейтральными. А ныне вызов мог означать лишь неприятности. Или руководство обеспокоилось, желает на ковер вызвать, отодрать за отсутствие результатов, или подчиненные очередные хреновые новости сообщить рвутся, или из других подразделений Бюро кто-нибудь мечтает свою погань в 'инквизицию' скинуть. Иные варианты маловероятны. Поэтому даже смотреть на монитор не хотелось. Но деваться было некуда.

Вызов шел с одного из номеров, закрепленных за медицинским сектором Бюро. Удивленно хмыкнув, полковник включил изображение.

На экране появилось физиономия незнакомого человека.

- Что за сухофрукт? - пробормотал Смит. Мало того, что вызывающего он видел впервые, так еще и внешне этот деятель выглядел странновато. По крайней мере - для сотрудника Бюро. Лохматый, всклоченный, рожа небритая, одет не пойми во что - то ли свитер, то ли балахон... Ни костюма, ни халата, ни мундира. Секунду поколебавшись, и раздумывая, не отклонить ли вызов, полковник все же отдал голосовую команду коммуникатору:

- Соединение!

- Господин полковник, добрый день. Беспокоит капитан Юнг из пятого отдела медицинского сектора... - Собеседник замолчал, ожидая реакции Смита.

Полковник хмыкнул. Теперь стало понятно, почему капитан выглядит... столь неподобающе. Пятый отдел медсектора занимался соответствующим оборудованием - установкой, наладкой, ремонтом, программным обеспечением. По сути - технари. А в технические подразделения Бюро кого только не берут, там целые рассадники неформалов.

- Слушаю.

- Нам тут доводили инструкцию, что любые странности вам сообщать... А тут... вот я и подумал... на всякий случай... вроде положено. Хотя обычный сбой... - пустился в путанные объяснения Юнг. Было заметно, что, общаясь с одним из руководителей грозной 'инквизиции', он чувствует себя не в своей тарелке.

- Давайте, не торопясь, с начала, - помог собеседнику полковник. - Что у вас случилось?

- Да ничего особенного... Тут такая ситуация - сектор получил новое оборудование... ну, для диагностики и лечения... в свете последних событий... медосмотры и такое прочее... ну, вы понимаете... и наш отдел принимал и настраивал аппаратуру.

- Ясно, - процедил полковник, несмотря на то, что пока ничего не понимал. - Дальше.

- Я отвечал за приемку и настройку рентгеноскопа и кибердиагноста. Правда, кибердиагност тут ни причем...

Смиту захотелось взять что-то тяжелое и стукнуть этого недоделанного специалиста по голове. Но, к сожалению, Юнг находился вне пределов кабинета, и осуществить свое жгучее желанию полковнику было не суждено. Поэтому он ограничился тем, что нахмурился и подбодрил невразумительного собеседника:

-Поближе к сути, пожалуйста.

- Да-да-да. Так вот... я сегодня с утра принял ренгенокоп и кибердиагност на складе, расписался, накладные, подписи, как положено. Тут же проверил исправность, опробовал настройки - все оказалось в порядке. Потом мы переместили аппараты в наш отдел для установки и точной регулировки...

Второй инквизитор нетерпеливо кашлянул.

- А когда час назад я стал проверять настройки уже на месте, оказалось, что рентгеноскоп во время транспортировки функционировал...

- И?

- То есть, получается, что прибор сканировал всех попавшихся по пути сотрудников. В общей сложности - шестнадцать человек. Вроде как негласный дополнительный медосмотр прошли, - улыбнулся Юнг, но, увидев, что полковник к шуткам не расположен, продолжил:

- Конечно, ничего особенного, мало ли чего не бывает. Накладка... Но я для перестраховки проверил данные, попавшие в базу... и интересно результаты посмотреть - оборудование новое ведь, неопробованное... и выяснилось, что в одном случае ренгеноскоп что-то странное записал. Нелепость. Я бы вам и звонить не стал, понятно, что ерунда, яйца выеденного не стоит, но для очистки совести, инструкции опять же...

- Подождите, что за ерунда? - насторожился Смит.

- Да, как сказать... в общем, согласно сохраненной записи, в костях скелета одного из попавшихся по пути сотрудников отмечается повышенное содержание тяжелых металлов...

- И что это означает?

- Вернее, костная ткань почти полностью замещена металлами. Я сразу глазам своим не поверил. То есть, вместо нормального скелета у человека металлический каркас, понимаете?

- Понимаю... - протянул полковник.

- Естественно, такого не может быть. Не киборг же у нас по коридорам гуляет... - виновато улыбнулся Юнг. - Наверняка это просто сбой в работе рентгеноскопа... Но с учетом последних событий... люди-то пропадают... я и решил доложить... на всякий случай.

- И правильно сделали, - заметил Смит. - Кому еще докладывали?

- Никому.

- Замечательно. Где эти, как вы говорите, странные данные записались?

- Я не сверял, где именно. Мы от склада до лифта по главному коридору ехали, потом до уровня 'пять А' поднялись, а оттуда в наш отдел через крыло научников добирались.

- Ясно. Значит, так - никому пока не сообщать, прибор этот... ренгеноскоп запереть, поставить охрану. Запись из базы скопировать, оригинал мне сбросить, копию у себя, копию в архив. И ждите - я незамедлительно спускаюсь, подробно расспрошу. По комму не совсем правильно... - Полковник сделал небольшую паузу. - Вы где сейчас находитесь?

- У себя - кабинет пятьдесят два - пятнадцать.

- Тогда через десять минут у вас. И вот еще... капитан, на всякий случай запритесь и никому, кроме меня, не открывайте.

- Понял.

- Отбой.

Второй инквизитор вывел на экран панели план здания и вызвал сектор наблюдения.

- Смит. Копии записей по помещениям... - Полковник глянул на панельный монитор, - S1, S2, S8, H2, H15, M5 за последние... три часа отправьте мне на комм.

- В помещении М5, ввиду соблюдения режима секретности, у нас приборов фиксации не установлено, - доложил дежурный лейтенант.

- Ну, ладно, нет, и не надо... - легко согласился Смит. Пятый отдел медсектора он упомянул, что называется, 'до кучи'. Ведь со слов Юнга, запись 'странного скелета' сделана во время транспортировки рентгеноскопа со склада, а не в самом отделе.

- Только видеозаписи или сканы тоже? - уточнил лейтенант.

- Со всех приборов - и со сканов, и с камер, и с детекторов.

- Есть. Сейчас скопируем и отправим.

Завершив короткий разговор с 'наблюдателями', полковник набрал номер Радулеску.

- Тадеуш, ты в здании?

- Да.

- Тогда бери в охапку задницу и тащи ее в пятый отдел медсектора. Я тебя там ждать буду.

- Есть.

- Постой... прихвати с собой пару лоботрясов.

- Ленца или моих?

- Без разницы. Они для страховки нужны.

Через семь минут полковник подошел к дверям с табличкой '52-15'. Радулеску с двумя подчиненными - Крафтом и Ченом - был уже здесь.

- Не входили?

- Нет.

Смит кивнул и активировал коммуникатор. Юнг не ответил. Полковник повторил вызов - с тем же результатом. Нехорошие предчувствия одолели второго инквизитора. Он приказал подчиненным капитана:

- Тадеуш, универсальный ключ у тебя с собой?

- Да.

- Тогда попробуй.

Универсальный электронный ключ выдавался сотруднику, получившему полномочия категории 'экстра', и, по замыслу, открывал большинство замков в здании. Включая оснащенные новейшими детекторами. С помощью этой волшебной отмычки нельзя было проникнуть лишь в апартаменты руководства Бюро и особо охраняемые помещения. Но с дверями в кабинет '52-15' отмычка не сработала. Хотя помещения никоим образом не относилось к категории особо охраняемых.

- Изнутри, наверное, заперто, на щеколду или замок механический, - высказал предположение Крафт.

'Догадался, лейтенант очевидность', - раздраженно отреагировал на слова подчиненного Смит. Захотелось высказать ему что-нибудь уничижительное и вслух, но полковник сдержался. И просто приказал:

- Попробуйте постучать.

Однако стуки и крики тоже не принесли должного эффекта. Точнее - принесли, но не тот, который был нужен полковнику. Двери открылись, но не те. Из соседних кабинетов стали выходить сотрудники медсектора и интересоваться, в чем дело. Благо, Радулеску, пользуясь властью, сразу же загонял их обратно. Смиту даже вмешиваться не пришлось. Никто не мешал ОВК, но и продолжать 'осаду' двери было бессмысленно. Поэтому полковник не возразил, когда 'лейтенант очевидность' выдал очередную бесспорно умную сентенцию:

- Придется ломать.

Обуреваемый дурными предчувствиями полковник дал соответствующую команду.

Мера оказалась результатной. Не в плане результатов расследования, а по части разрушения. Дверь ребята из техсектора с помощью парочки хитрых приспособ и легкой ругани вынесли на два счета. Без шума и пыли. Только торопились напрасно - живым Юнга уже не застали. Когда Смит вслед за ребятами Радулеску вошел в кабинет, то первое, что он увидел - валяющееся на полу тело. Полковник тяжело вздохнул. Предчувствия не обманули. Еще один труп. И не надо быть пророком, чтобы со стопроцентной вероятностью предсказать причину смерти лейтенанта - сердечный приступ.

Следующая новость привела полковника в состоянии тихой ярости. Как выяснилось, все записи в базе данных ренгеноскопа были стерты. Что характерно, в закрытом изнутри изолированном помещении. Впору радоваться, что сам агрегат никуда не пропал. Прибывшая на место группа, естественно, следов не обнаружила. Ни посторонних предметов, ни крови, ни поломок, ни отпечатков. Ничего. По поводу взлома базы данных рентгеноскопа спецы пока ничего не сказали, но полковник особо на них и не рассчитывал. Повозятся несколько дней, затем руками разведут. Опробовано практикой. Неоднократно. Поэтому, не дожидаясь докладов следственной группы, Смит вышел из кабинета. Крафту с Ченом приказал оставаться для соблюдения протокола, а Радулеску позвал с собой.

- Тадеуш, пойдем, ко мне.

У дверного проема пришлось едва ли не проталкиваться - у кабинета '52-15' скопилась целая толпа любопытствующих сотрудников, в основном - медсектора. Они возбуждено обсуждали произошедшее, создавая невнятный гул, и многие норовили заглянуть в помещение - отсутствие дверей позволяло. Полковник покачал головой - вроде работают в секретной службе, дел серьезных наверняка полно, а тут толпятся, как на базаре. Смит сначала думал наорать на медиков, приказать разойтись, но махнул рукой - пусть тусуются. Шила в мешке не утаишь, а нервы на докторишек тратить - себе дороже. Еще больше хотелось материться. Безадресно и люто. Но Смит сдержался. Не стоит прилюдно демонстрировать эмоции.

И все же, когда они с капитаном покинули сектор, полковник стал ругаться. Витиевато, изощренно. И долго. К счастью - вполголоса. Никто, кроме Радулеску, слышать оригинальные конструкции первого инквизитора не мог. К тому же им по пути сотрудники и посетители Бюро не попадались. А капитан шел рядом с полковником, восхищенно внимал и тактично молчал. Если начальству необходимо выпустить пар, то кто же запретит.

Наконец, Смит выговорился, остановился возле лифта и перешел с матерного на лингво:

- Оперативно действуют, сволочи. Представляешь, за семь минут управились! Или еще меньше. Ты насколько меня опередил?

- Где-то за минуту до вас пришли.

- Значит, и того меньше... Пяти-шести минут им хватило, чтобы прибыть на место, укокошить Юнга, следы замести, файлы в этом... как его... рентгеноскопе подчисть и убраться. Из закрытого, изолированного помещения. Так, что никто ничего не видел. А ведь я Юнгу приказал запереться изнутри. Просто в голове не укладывается - это какие возможности надо иметь... Я уже молчу о том, что они разговор по защищенной линии прослушали, проанализировали и успели соответствующие выводы сделать. Красавцы, чего говорить...

В это время кабина лифта открылась. Полковник заглянул внутрь, сделал шаг и неожиданно развернулся.

- Слушай, я передумал. Давай-ка мы ко мне не пойдем, а заскочим кое-куда. Есть тут одно интересное местечко.

Они спустились по лестнице на один этаж, потом Смит через сеть коридоров провел Радулеску до глухого закутка. В самом конце обнаружилась неприметная дверь. На ней не было даже электронного замка, а имелась прорезь механического. Второй инквизитор подмигнул капитану и с заговорщицким видом достал из кармана металлический ключ. Через десяток секунд они были внутри маленькой, темной и полупустой комнатушки - то ли заброшенной кладовой, то ли подсобки. Без окон, почти без дверей и без мебели. Лишь ряд полок вдоль стены, пара плохо различимых в полутьме стульев и металлический шкаф. Полковник пошарил рукой справа, чем-то щелкнул, и под потолком загорелся свет.

- Еще не обесточили, - удовлетворенно констатировал Смит, смахнул какой-то тряпочкой пыль с одного из стульев и плюхнулся на сиденье. - Дверь прикрой.

- А что здесь раньше было? - поинтересовался Радулеску, выполняя приказ полковника.

- Когда-то давно вещдоки хранили. А потом подсобку для технарей сделали. Пять лет назад техотдел переехал на другой этаж, и про эту... каморку забыли. Я ее использовал иногда.

Капитан посмотрел на две четкие цепочки следов на мощном пылевом ковре и понимающе хмыкнул. Иногда - сильно сказано. Судя по количеству пыли и ее... нетронутости, в каморке много месяцев никто не появлялся. По меньшей мере - полгода.

Смит перехватил взгляд подчиненного и подтвердил:

- Да, давненько не забегал. Пылью, вон, заросло. Но, чувствую, придется нам с тобой сюда еще потаскаться. Не раз и не два...

- Чтобы прослушку исключить?

- С 'исключить' ты, брат, загнул, конечно. Припечатал. Но ход мысли верный. Здесь хоть есть шанс, что информация не утечет. Помещение ненужное, о нем особо не знают, что я пользовался им когда-то - наверняка не помнят, электроники практически нет, если не считать лампы и розеток... В нашей ситуации - самое то. А в кабинете разговаривать не хочу - такое чувство, что прямо в микрофоны вещаю. И кажется, что где-то у приемников сидят... демоны слушают, смотрят и решают, случится у тебя сердечный приступ сегодня или чуть позже. Или того хуже - не растворить ли тебя бесследно в воздухе. Не факт, что и здесь не слушают... но ничего не попишешь, с риском придется смириться. Кстати о прослушке, дай-ка на всякий случай свой коммуникатор.

Забрав у Радулеску комм, полковник открыл металлический шкаф, покопался в нем и сунул аппарат внутрь. Затем туда же положил и свой коммуникатор. Закрыл дверцы и удовлетворенно ухмыльнулся.

- Вот так-то лучше. Береженого бог бережет. - Похлопал по боку шкафа и специально для Радулеску пояснил: - Специальные сплавы, ящик любое излучение гасит... Телефона, других гаджетов, надеюсь, с собой нет?

- Нет.

- Тогда можно спокойно поговорить... - Смит плюхнулся на стул и вздохнул. - Вообще, обложили, словно волков на охоте. Скоро, наверное, в туалетах совещания проводить начнем... И то нет гарантий, что... не утечет информация в ненужном направлении... Да ты садись, чего столбом стоишь.

Радулеску покосился на запыленное сиденье свободного стула, решая, что лучше: протереть рукавом или попросить тряпку у начальника.

- На, возьми, - разрешил сомнения капитана Смит, протянув уже знакомую тряпочку, оказавшуюся на поверку носовым платком. Радулеску протер стул и уселся.

- Ладно, давай к нашим скорбным делам, пока... - Полковник хотел выдать образную остроту, но ничего путного не придумал, поэтому сподобился лишь на примитивное: - ... никто не хватился. Раз сюда притопали, заодно и текучку доложишь. Что по делу Лемке?

Настала очередь вздыхать Радулеску.

- Подвижек, к сожалению, нет. Мы опросили всех возможных свидетелей, включая родственников и сослуживцев, дополнительно проверили место происшествия, записи чуть ли не под микроскопом просматривали... но пусто. Очевидцев нет, следов - тоже. Дела, которыми Лемке занимался предыдущие пять лет, изучили. Тоже никаких зацепок. Обычная архивная рутина.

- Хреново. А что по остальным?

- Да тоже не особо... Выявили кое-какие совпадения у отдельных погибших, сейчас пытаемся систематизировать, поймать алгоритм, но уверен - общей картины не даст, снова пустышку вытянем. Слишком разновекторные факты. Кто-то вместе учился, кто-то жил рядом, кто-то схожие проекты курировал...

- А по исчезнувшим?

- По ним проверка еще идет, все-таки сложно выяснить, - капитан улыбнулся, - интересовались ли они концертами Баха в семнадцатилетнем возрасте.

- Ты меня не подкалывай, юморист недоделанный, - осерчал полковник.- Ишь чего надумал - цитировать.

- Извините, - смешался Радулеску, - случайно к слову пришлось.

- 'Случайно', как же... - не поверил второй инквизитор. - И с шутками заканчивай, это моя сфера. А твоя - аналитика и расследования. Вот анализируй и расследуй, ищи, собирай факты, а в мою сферу не лезь. Уяснил?

- Уяснил.

Капитан понимал, что сердится полковник 'понарошку', таким образом сбрасывая эмоциональное напряжение, но подыграл руководителю, изобразив кающегося грешника. Да и как не подыграть. Шутки шутками, и Смит - человек, безусловно, адекватный, но начальство есть начальство, правила общения устанавливает оно. А то, не дай бог, и на самом деле осерчает.

- Молодец, коль уяснил. Что там с пропавшими? Ходили в филармонию или нет?

- Этот вопрос пока открыт, но в целом... Родились в разных местах, учились - тоже, жили далеко друг от друга, в смежных отделах не работали, увлечения - ничего схожего, в командировки вместе не ездили, к одним и тем же проектам не привлекались... То есть, не считая службы в Бюро и социального статуса, практически нет ничего, чтобы всех их связывало.

- Практически? - насторожился полковник.

- Есть ряд населенных пунктов на Земле, где бывали исчезнувшие. Плюс планеты. Но Лемке, Тротье и Сибрук посещали их в разное время и с разными целями. Имеются, правда, совпадения по времени и целям, но только для двоих - Тротье и Сибрук иногда участвовали в общих акциях или курировали совместные проекты. На мой взгляд, слишком... фантомная связь. Подобную корреляцию можно выявить как минимум у семидесяти процентов сотрудников Бюро.

- В нашем положении и за фантомы хвататься не грех, - не согласился второй инквизитор. - И что там конкретно?

- В период с триста девяностого по четыреста двенадцатый год Сибрук, Тротье и Лемке побывали на Лауре, Вулкане, Ньюланде, Каледонии, Марсе и Вегасе, есть случаи пересечения фигурантов в одних и тех же точках, но, как я уже отметил, визиты по времени не совпадают. Луну я оставляю за скобками, поскольку через космопорт спутника пассажиры внешнесистемных рейсов проходят в обязательном порядке. На Лауру, Ньюланд и Вулкан летали по служебным делам, на Вегас - Тротье. Сибрук и Лемке - на отдых.

- Не ожидал от нашего майора-тихони, - удивился Смит.- Надо же - на Вегас развлекаться летал. Никогда бы не подумал.

- Каледонию Сибрук посещал по служебной необходимости, Лемке проходил там стажировку, а Тротье - родился на планете, - продолжил Радулеску. - И неоднократно туда летал в гости к родственникам.

- И откуда люди деньги берут на такие путешествия? - пробурчал полковник. - Не дешево ведь.

- Марс все трое посещали неоднократно по разным причинам...

- Марс я бы тоже, как ты говоришь, за скобками оставил, - заметил Смит. - Учебный центр бюро, академия, испытательный полигон, второе по численности управление, резервный штаб флота... Туда ведь постоянно в командировки летаем. Я, к примеру, на Марсе раз тридцать бывал. Да и ты, думаю, чуть меньше.

Капитан согласно кивнул.

- Больше двадцати... Ясно, Марс удаляем. Еще мы составили список населенных пунктов, где бывали все трое. В общей сложности сорок пять наименований. Подавляющая часть - на Земле и Марсе. Естественно, наш город, Ньюлон, Буэнос и Луна-сити - вне списка. Кроме того, установлено, что в девяносто девятом Тротье и Сибрук участвовали в миссии на Сетисе, а Лемке архивировал итоги той операции. Не знаю, нароем ли мы тут что-нибудь, но опосредованная связь имеется. Аналогичная ситуация с акцией на Миндао четыреста третьего года - Сибрук и Тротье курировали, Лемке архивировал итоги. Вот такие совпадения.

- Все?

- Да.

- Негусто, - заметил Смит, - но уже кое-что. С событиями на Сетисе и Миндао разберись детально. Потом подробно доложишь.

- Хорошо.

- Теперь по сегодняшнему... Бери дело Юнга под контроль, экспертов тряхни, чтобы они шевелились активнее. И... - Полковник сделал паузу, подчеркивая важность, - аппарат у медиков изъять. По-тихому. И к нам в лабораторию.

- Рентгеноскоп?

- Его-его. И кибердиагност заодно. Для отвода глаз... Хотя кого я обманываю? Разговор с Юнгом слышали, записи стерты - в курсе они... Детские уловки. - Полковник с досады крякнул. - А, и ладно! Детские уловки тоже иногда срабатывают...

Радулеску, не знающий о содержании разговора Смита с Юнгом, согласно кивнул. Несмотря на то, что лишь мог догадываться, о чем идет речь. Однако за годы службы под началом полковника капитан привык к его необычной манере общения. Второй инквизитор имел такую привычку: иногда обсуждать с подчиненным событие, не посвящая собеседника в подробности. Понятно, что в подобной ситуации сотрудники ОВК чувствовали себя довольно глупо, но приходилось мириться с маленькими странностями начальства. Тем более что чаще всего недоговорки и разговоры 'типа сам с собой' начинались тогда, когда полковник придумывал какую-нибудь пакость для очередного объекта разработки.

Словно подтверждая ожидания капитана, Смит сказал:

- Кстати, есть одна идея... Тадеуш, дай-ка задание нашим спецам из лаборатории - пусть этот рентгеноскоп по винтикам разберут, или что там у них положено, и слепят мне аналогичный аппарат, но меньших размеров. А лучше пару-тройку. И замаскируют под другой прибор, не знаю, рамку металлоискателя, что ли. Ребят из техсектора не привлекать. Самим сделать. И предупреди, если кто трепаться начнет, даже среди своих - уничтожу. В бетон закатаю.

- Да они знают, не первый день работают. Режим секретности соблюдают, как положено.

- Работают не первый, конечно, но и ситуация сейчас в бюро сложилась... беспрецедентная. Никогда такого не было, чтобы старшие офицеры из здания исчезали, а сотрудники пачками гибли от неизвестных причин. И не надо мне формализм тут разводить и на медэкспертов кивать, мол, сердечные приступы, пятое-десятое, - махнул рукой Смит, отметая возможные возражения. Убедившись, что капитан и не думал возражать, полковник закончил фразу: - Потому режим режимом, но мой приказ доведи. Индивидуально до каждого.

- Хорошо. Отдельно предупрежу.

- И еще... Я тут с коллегой из флотской контрразведки пообщался - у них похожая петрушка наблюдается. До исчезновений дело не дошло, но народ мрет в изрядных количествах. В основном - среднее звено, но уже одного адмирала скрючило. И угадай - что пишут медики в заключениях по каждому трупу?

- Смерть от сердечного приступа?

- В точку! Поэтому тебе дополнительное задание - постарайся собрать факты по другим ведомствам. С флотской контрой я договорился, адмирал Марун данные сбросит, тебе перекину. А по остальным ведомствам - сам. Полномочий у тебя сейчас - выше крыши. Отказов быть не должно, но возникнут где сложности - меня подключай. А если кто-то совсем рогом упрется - в Директорат обратимся, поддержат. Надо статистику и информацию по максимуму собрать. Явно какая-то глобальная ерунда происходит. И притом - очень нехорошая.

Радулеску кивнул.

- Может быть, вообще, межведомственную комиссию создавать придется... - пробормотал Смит. - Что еще? Такое чувство, будто я что-то важное упустил. Крутится рядом... Ладно, потом вспомню.

Полковник поднялся со стула, подошел к спец.шкафу, открыл и извлек коммуникаторы.

- Держи.

Капитан забрал свой аппарат и сунул в карман. В это время мигнул огонек на коммуникаторе Смита, сигнализируя о полученном файле.

- Кто там опять? - Полковник обреченно выпустил воздух, взглянул на экран комма и... хлопнул себя ладонью по лбу. - Ах, болван я старый, чуть не забыл! И ведь крутилась мысль...

Второй инквизитор уставился на экран, а капитан стоял у двери, ожидая приказаний шефа. Однако начальство погрузилось в просмотр присланных файлов, изредка бормоча под нос что-то маловразумительное типа: 'это у нас эс один или эс два?', 'что с таймером?', 'вот он, голубчик'. Или еще менее информативное: 'ага', 'угум' и 'что за хреновина?'. Наконец Смит оторвался от коммуникатора и окликнул капитана:

- Тадеуш, погоди!

Радулеску уходить не собирался (полковник ведь его не отпускал), но отозвался сообразно:

- Да?

- Хорошая новость. Я бы сказал - обнадеживающая. У нас появились первые подозреваемые.

А поскольку капитан никак не прокомментировал сообщение, лишь внимая, Смит уточнил:

- Шестнадцать человек.

ГЛАВА 7

Хруст ветки резанул по ушам. Антон поморщился. Вроде, и вниз поглядывал, и ногами перебирал аккуратно, а на сухую ветку, все равно, наступил. И треск такой, что кажется - сепаратисты с разных концов Этана сбегутся. Пусть это и маловероятно - ближний рейд, в окрестности форта мятежники суются редко.

Ветров вздохнул. Опять Макхейл ругаться будет, мол, топаешь, как слон, ломишься медведем по бурелому, разведчик из тебя хуже, чем граната из консервной банки, и дальше в таком же духе. Ну, не получается у Антона без шума по лесу ходить. И ведь его уже третий месяц матерые разведчики натаскивают, да и охотой в свое время баловался - тоже опыт. Но не получается - хоть тресни. Вернее, тут постоянно именно - то тресни, то хрустни. А других разведчиков взять - вот там настоящие асы. Передвигаются по чаще, словно по ковровой дорожке. Без шума и пыли. И быстро к тому же. А Вэра, вообще, словно тень. Его не то, что услышать - увидеть с трех шагов нереально. Тот, правда, самый натуральный индеец - и по роже, и по имени. Но другие тоже мало отстают. То ли личный состав талантлив сверх меры в данной области, то ли постоянная практика сказывается. Остается лишь надеяться, что и Антон потихоньку натренируется. И еще одно утешало - у Саймона и Ковальски, а их тоже определили в разведвзвод, успехи были не лучше.

Кстати, что-то Мак задерживается. А нет, легок на помине.

- Ветров, сколько раз я тебе говорил, смотри под ноги! Ты нас демаскируешь, к чертовой матери! - подбежавший сержант не кричал, а скорее шипел. Негромко, но очень выразительно.

- Да, я смотрел, - попытался отмазаться Антон. - Откуда эта ветка взялась, ума не приложу...

Отмазка, как говаривали в прежние времена, не прокатила.

- Я тебя сам сейчас приложу! Следи куда наступаешь. Осмотрелся по сторонам, глянул вниз, сделал шаг, снова осмотрелся, вниз, шаг. Неужели запомнить трудно?

- Да нетрудно. Просто другие ходят и под ноги вообще не смотрят, я и подумал...

- А ты не думай! Другие не первый год по этим лесам гуляют, каждый куст тут изучить успели. И то под ноги поглядывают - на свежую растяжку или мину недолго напороться. А тебе и заикаться нечего... Вот как такого слона в дальний рейд брать? - задал риторический вопрос Макхейл и, не дождавшись ответа, резюмировал: - Еще раз шум или треск услышу, я тебя в хозвзвод к Барону отправлю. Будешь у него кернис собирать. Понял?

Антон кивнул. Чего не понять-то. Снова облажается - попадет по полной. Ведь собирать местную травку, которую в сушеном виде используют для борьбы с вредителями, занятие, мягко выражаясь, малоприятное. Поскольку свежесобранная трава воняет жутко. Любой скунс, понюхавший кернис, удавится от зависти. Или задохнется от миазмов. Хорошо, что сбор керниса проводят в спецкостюмах, иначе одежду пришлось бы просто выкидывать. И, не дай бог, сок травы на кожу попадет - потом еще неделю благоухать придется. И души, гели и шампуни не спасут. Пока запах сам не выветрится. Антон, как представил, что от него народ будет неделю шарахаться, вздрогнул. И на всякий случай кивнул второй раз.

- Тогда вперед. Аккуратно!

Мак исчез в зарослях, а Ветров двинулся за капралом Ланге, который деликатно ждал окончания разноса в сторонке. Как там Макхейл говорит: осмотреться, взгляд под ноги, шаг. Простейший алгоритм, а не всегда получается ему следовать. Антон не робот ведь. Мысли разные в голову лезут - отвлекают. Да еще и по сторонам поглядывать приходится. Хоть Мак и упирает на то, что сейчас для Ветрова главное в 'сельве' - слух, а поневоле башкой крутишь. То влево голову повернешь, чтобы на дерево странное посмотреть, то вправо - ядовито оранжевый цвет ягод на кустах внимание привлечет. То, вообще, на звук подозрительный обернешься - партизаны померещатся. При таких раскладах Антон 'ходил по лесу' медленно и постоянно отставал от группы. Благо, что Ланге за ним присматривал. Да и группа Мака больше натаскивала новичков, чем реально осуществляла разведку. Даром, что бродили вокруг форта. А на дальних подступах как минимум восемь групп разведчиков за территорией присматривали - мимо них сепаратисты не должны просочиться. Хотя патрулирование группа Макхейла осуществляли всерьез. Иначе тут нельзя. Лаура ошибок не прощает.

Лаура...

Четвертая планета системы желтого карлика под названием Стелла.

Красивые имена. Антон усмехнулся, вспомнив о своей первой реакции на название планеты. Тогда ему показалось, что имя Лаура получила в честь возлюбленной поэта Петрарки. И с чего он так решил? То ли буйная растительность возле космодрома навеяла романтичное настроение, то ли впечатления от пасторальной картины первого увиденного на планете города сказались...

Однако он ошибся. Петраркой тут и не пахло. И романтикой, если не считать 'прогулки по сельве', тоже. Тяжелого физического труда и опасностей здесь хватало, даже с избытком, а вот с поэтикой не срасталось. Тогда, в автобусе, Ветров удивился, чего это обычно сдержанный Саймон, услышав название планеты, столь экспрессивно выражает эмоции. И по большей части - нецензурно. А потом, узнав у приятеля, в чем дело, сам... выразил эмоции. С использованием аналогичной лексики. Единственное отличие - в спиче Антона преобладали эпитеты и идиомы двадцать первого века.

Оказалось, что, попав на Лауру, они... попали. Нет, не туда, куда можно подумать, а в самую, что ни на есть 'горячую точку'. И отмотать тут весь срок по контракту будет, если не чудом, то чем-то близким. Поскольку мятежников на Лауре - как блох на бездомной дворняге. И чувствуют они себя на планете хозяевами. Не блохи, конечно, а сепаратисты. Казалось бы, как подобное возможно при подавляющем техническом превосходстве федератов и преимуществе в живой силе. Однако Лаура была единственной планетой Федерации, где на двух материках из трех власть официально принадлежала сепаратистам. Да и на третьем материке федераты смогли закрепиться лишь на относительно небольшом куске территории.

Впрочем, объяснялось все очень просто. Планета была необычной, она относилась к так называемому Аномальному Поясу. Помимо Лауры в него включались еще пять планет обитаемой галактики. Разбросанные по разным системам, имеющие различные массы, диаметры, типы светил, периоды обращения, планеты Пояса были схожи в одном - наличие необычных явлений, объяснить которые современная наука не могла. Например, на Ариэле при массе в одну целую и одну десятую земной и при схожем наборе элементов коры и мантии сила притяжения была в разы меньше. А на Вулкане периодически случались гравитационные бури, в результате чего сила тяготения локально достигала значений до 5 ж.

Лаура имела свою неповторимую 'фишку' - на планете не могла функционировать электроника. Любая. Бытовая, промышленная, военная. Не работали компьютеры, телевизоры, видеокамеры. Глохли сканеры, передатчики, масс-детекторы и радары. Отказывали станки, сложные приборы и аппараты. Генераторы и аккумуляторы быстро выходили из строя. Даже обыкновенные электрические лампочки не горели. И подобная картина наблюдалась практически на всей территории планеты. За исключением зон стабильности. Это около десятка районов Лауры, разных по площади, где электроника функционировала. Одной из таких зон стабильности, кстати, самой крупной, был район, прилегающий к космопорту. И пасторальный город Монтевиль, запомнившийся рекрутам, частично располагался в этой зоне. И первый исследовательский корабль Федерации сел тоже там. Это произошло около тридцати лет назад. Можно сказать, крупно повезло. Выбери местом посадки первые исследователи другой район, планета, скорее всего, осталась бы неосвоенной. Ведь при сдохшей электронике ни корабль поднять, ни метрополии весточку отправить бы не получилось. Что уже говорить о межпланетном сообщении, если и от радио вне зон стабильности пользы было ноль. Любой беспроводной вид связи не действовал. Лишь допотопный телефон. И то - с изрядными перебоями, через пень колоду. День связь имеется, а потом неделю чинятся повреждения линии.

В свое время, после первой высадки, лучшие умы человечества бились над разгадкой феномена Лауры. С Земли и других планет Федерации отправлялись многочисленные экспедиции, из Халифата парочку видных ученых присылали, но наука потерпела полное поражение. И завозимое из метрополии новейшее оборудование не помогло. По понятным причинам. Пока приборы не 'дохли' исследователи чего-то пытались измерять, высчитать, сопоставить, однако, как говорится, увы и ах. Толком ничего выяснить не удалось. Самые адекватные и информативные объяснения научников звучали расплывчато и неопределенно, в духе: 'воздействие полей неизвестной природы'.

Разгадать феномен неработающей электроники не удалось, однако исследователи сделали другие открытия. Например, выявили те самые зоны стабильности, описали и дали привязку к картам. Еще одно удивительное открытие было сделано второй экспедицией, обнаружевшей на Лауре племена аборигенов. Притом туземцы были вполне себе гуманоидного типа. Едва не грянула мегасенсация межсистемного масштаба - до настоящего времени с братьями по разуму человечество не сталкивалось. Полуразумные арахноиды Сетиса - не в счет. У них даже наличие социальных отношений вызывает сомнения. А тут сразу гуманоиды. Пусть и не очень далеко продвинувшиеся по цивилизационной лестнице - расхаживают в шкурах и занимаются охотой и собирательством.

Однако почти сразу выяснилось, что туземцы... не совсем местного происхождения. Аборигены оказались одичавшими потомками переселенцев первой волны, которая происходила больше четырех веков назад. На Земле сведений о ранней колонизации Лауры не сохранилось, что неудивительно - в хаосе, наступившем после Первой Федеральной войны, еще не то терялось. Ученые предположили, что колонизация планеты состоялась непосредственно перед Первой Федеральной. И когда связь с метрополией была утрачена, то в условиях бездействующей электроники, произошел неизбежный цивилизационный откат. Приборы ломались, возможность починить их отсутствовала, знания уходили с каждым новым поколением. Даже на 'нормальной планете' колонистам в отрыве от метрополии пришлось бы тяжко, и едва ли удалось удержаться на приличном цивилизационном уровне, а что уже говорить об аномальной Лауре. Правда, смущал тот факт, что одичание потомков 'переселенцев' зашло слишком далеко. Некоторые племена письменность практически утратили. Однако умные головы объясняли данный факт тем, что в колонизации первой волны участвовало слишком мало переселенцев. В самом деле, если предположить, что на планету высадилось три-четыре транспорта, то малочисленность населения необратимо сказалась бы на сохранении уровня развития общества. Естественно - в отрицательную сторону.

Три-четыре транспорта в первой волне колонизации - стандартная практика довоенного периода. Обуславливалось эта цифра в первую очередь количеством и вместимостью межсистемных кораблей. И числом желающих переселиться - попасть в первую волну народ не особо рвался. Невзирая на разнообразные льготы и преференции. С учетом того, что крупнейшие межсистемные транспорты того времени могли перевезти до тридцати тысяч колонистов, в первой волне колонизации обычно участвовало до ста тысяч человек. Вроде бы, солидное количество людей, но совершенно недостаточное для сохранения цивилизации. И произошел откат.

Данная гипотеза главенствовала недолго. В скором времени выяснилось, что ученые кое в чем ошиблись. Нет, первых людей на Лауре действительно насчитывалось немного. И попали они на планету непосредственно перед началом Первой Федеральной. И их потомки одичали, оказавшись в отрыве от метрополии, довольно быстро. Только самой колонизации не было. Никто Лауру осваивать не собирался. Ее и не исследовали. Можно сказать, и не открыли толком. А вот переселенцы были. Но не на Лауру, а на другую планету.

Помогла разобраться в ситуации интересная находка - в предгорьях материка Этана обнаружили останки космического корабля довоенной конструкции. По названию и номеру борта установили, что это пропавший непосредственно перед началом боевых действий межсистемный транспорт 'Скайраннер', перевозивший около двадцати пяти тысяч колонистов. И следовавший на Дампнис. Однако до пункта назначения транспорт не добрался.

Во время межсистемного путешествия на корабле произошла авария, и корабль вышел из прыжка не в заданной точке. В неизученном районе космоса. Из-за аварии возможность добраться до обитаемых территорий отсутствовала. Зато поблизости оказалась планета с пригодными условиями для жизни, и экипаж принял решение направить корабль к ней. Посадка прошла не слишком гладко, усугубив и без того плачевное состояние корабля. Приземлился, или, с позволения сказать, прилуарился, транспорт чудом. Едва ли не в виде обломков. И самое подлое - не на территории одной из зон стабильности. Хотя и рядом - часть обломков корабля упала именно там. Впрочем, о зонах стабильности тогда никто не знал.

К счастью, у капитана корабля хватило ума сразу же отдать команду на выведение колонистов из гибернации, поэтому подавляющее большинство людей спаслось. К моменту, когда электроника на борту благополучно скончалась, колонисты покинули капсулы гибернации. И ненужных смертей не случилось. Они случились потом, во время нападения хищников на лагерь и бунта части экипажа. И пусть это уже совсем другая история, но именно она была изложена в судовом журнале капитаном 'Скайраннера'. Что характерно - написана от руки. Благодаря этому журналу, найденному в сохранившемся фрагменте корабля в зоне стабильности, мир и узнал о происхождении аборигенов Лауры. Так один из ребусов планеты оказался разгаданным. Впрочем, к главной загадке ученые и не знали, как подступиться. Невзирая на то, что научные экспедиции направлялись на Лауру регулярно.

Неизвестно, сколько бы лет над феноменом неработающей электроники бились ученые умы, но через пять лет после повторного 'открытия' планеты на материке Этан обнаружили богатейшее месторождение воларита - вещества, служащего основой производства современного космического топлива. Именно на воларитосодержащих компонентах функционировали прыжковые двигатели на межсистемных космических кораблях. Фактически - базовый ресурс цивилизации. Да что там - само изобретение прыжковых двигателей было связано с воларитом. Его обнаружили на одном из объектов в Поясе астероидов, а изучение свойств вещества спровоцировало научно-технический прорыв. Выяснилось, что при расщеплении воларита высвобождается дикое количество энергии, пригодное, в том числе, и для реализации почти безумного проекта выхода в гиперпространство. В результате чего случились транспортная революция, несколько волн колонизации, войны и даже цивилизационный откат. С учетом того, что производить искусственный воларит человечество не научилось, запасы вещества в Солнечной системе были практически исчерпаны, а помимо Пояса астероидов, добыча велась всего на двух планетах Федерации, стоимость топлива... впечатляла.

После открытия месторождения началось... интенсивное освоение Лауры. Сначала на планету рванули легкие на подъем представители сырьевых компаний. Самые оборотистые успели получить лицензии на добычу. А одна компания даже оперативно забросила на материк партию шахтеров-колонистов, начав разработку месторождения. Поскольку техника в районе месторождения не работала, приходилось обходиться исключительно людскими ресурсами. Добыча велась ручным способом. За колонистами в поисках наживы потянулись авантюристы разных мастей и фасонов. Не прошло и полгода, как на Луаре уже кипела жизнь. Неподалеку от месторождений выросли шахтерские городки, воларит начал продаваться на крупнейших биржах, возникла контрабанда топлива.

Уразумев, что добыча стратегически важного сырья уходит из-под надзора Федерации, мудрые головы в правительстве спохватились и стали принимать экстренные меры к исправлению ситуации. Въезд на Лауру был ограничен, лицензии некоторых компаний аннулированы, другим - снижены квоты на добычу. К освоению месторождений подключились государственные корпорации, на планете создали таможенные посты и организовали патрулирование прилегающего космического пространства. С дикой добычей воларита было покончено.

Однако с применением адекватных мер правительство опоздало. На Лауру уже проникло огромное количество незаконопослушных личностей, возникли шахтерская вольница, множество полукриминальных и откровенно бандитских конклавов. И полностью контролировать планету в условиях нефункционирующей техники правительство оказалось неспособно.

Контрабанда расцвела, как на дрожжах, бандиты стали нападать на караваны с топливом, откуда ни возьмись, появились мятежники. На планету ввели части колониальной пехоты, которые подрядили на охрану добычи и транспортировки воларита, а заодно на борьбу с сепаратистами. С той поры и крутится карусель...

Все это Антон узнал по прибытию в форт Стоун от сослуживцев, а тогда, в автобусе, услышав эмоциональный нелитературный спич Саймона, очень удивился - почему приятель столь бурно реагирует на название планеты. И откровенно не понял слов Саймона, когда тот отказался что-то пояснить и лишь заявил, что тут они точно сдохнут: если не от пули, то от скуки. Уже потом в форте Ветров на собственной шкуре испытал, что такое жить без электричества. Ладно компьютеры-планшеты, Ветров, в отличие от рекрутов из нынешней эпохи, вполне мог обойтись без них. Это Раванелли за постоянный доступ к сетевому общению мать родную с потрохами бы продал. Или без потрохов. А выходец из двадцать первого века особо по данному поводу не переживал.

Да и с кем тут в сети зависать? С друзьями из прошлого по понятным причинам, увы, не поговорить. А из нынешнего времени... те, с кем Ветров сошелся, они, по большей части, рядом. Чтобы с ними поболтать, сеть не требуется. С остальными же... Скучать по переводчику Грегу из клиники или инструкторам из учебного лагеря и в голову не приходило. Разве что с сержантом-инструктором Анной Смолинг Антон готов был пообщаться всегда и с радостью... но только вживую, а не виртуально.

Нет, Ветров не отказался бы от виртуала, да и 'друзей' там, при желании, нашел бы наверняка быстро - опыт имелся, но чтобы страдать по поводу недостатка сетевого общения, как Рико... увольте. Антон и в свое время не был фанатом интернета, и в новом веке... не подсел. А вот другие последствия отсутствия электричества напрягали. Ни фильм посмотреть, ни перекусить толком, ни книжку почитать вечером при нормальном освещении. Дикость какая-то, а не двадцать восьмой век, он же пятый - в новом летоисчислении.

В форте электрические приборы работали исключительно в подвальном ярусе штаба. А именно - в генераторной, пультовой и помещении связи. С перебоями, но работали. Учитывая, что подобного чудодейственного эффекта руководству форта удалось достичь путем изоляции данных помещений с помощью полутораметрового слоя свинца с добавлением каких-то специальных сплавов, то о расширении местной 'зоны стабильности' оставалось лишь мечтать. Да и большинству военнослужащих от работы электрических приборов в штабе было ни тепло, ни холодно. И в переносном, и в прямом смыслах. Все равно доступа к благам электротехники нет.

Особенно хреново приходилось без нормального света. Ладно, холодильника нет - продукты в подвале хранить можно. Плитка и чайник отсутствуют - не грех на газовой горелке чай сварганить. Компьютеры, телевизоры, кондиционеры и микроволновки - вообще излишества технологического общества. Но когда вместо электрической лампочки помещения освещают маловразумительные химические фонари - это сильно действует на нервы. По крайней мере - на нервы отдельно взятых эксов. Бледно-синюшный свет химфонарей Антона буквально бесил. Он даже в карты спокойно не мог играть, не говоря уже о чтении. Поэтому Ветров оценил справедливость слов Саймона о скуке, сказанных приятелем по дороге в форт. Едва наступала темнота, хотелось одного - упасть поспать. И забыться. Хорошо хоть рекруты попали в форт Стоун в условно весенний период - светлое время суток длилось долго, и была возможность привыкнуть. В том числе и к скуке в свободные часы.

И к счастью, этих свободных часов бойцам много не давали. Рекруты продолжили обучение. Почти как в лагере. Стрельбище, полоса препятствий, рукопашный бой, основы тактики. Только сейчас их не тренировали виртуально, а скорее реально... натаскивали. А поскольку Ветров, Саймон и Ковальски попали в разведвзвод, их натаскивание отличалось от тренинга остальных новобранцев. И гоняли свежеиспеченных бойцов-разведчиков не по полосе препятствий, а по окрестностям форта. Дабы освоились и заодно местность изучили.

Вот и сейчас... изучали. И одновременно тренировали Ветрова 'ходить по лесу'. Именно так это у разведчиков называлось. Мак особо подчеркивал: не ломиться, как бешеный лось, сквозь заросли и не топать хуже пьяного слона в зоопарке, а именно ходить. Ну, Антон и не отказывается, просто получается... чуть лучше, чем у пьяного слона. Хотя сержант Макхейл утверждает обратное.

Увидев отмашку капрала Ланге, Ветров прибавил шаг и догнал сослуживца, умудрившись ни наступить на ветку, ни свалиться в яму, засыпанную листьями, ни запнуться о корень. Уже достижение.

- Антон, ты бы, правда, забирал чуть левее, - прошелестел Ланге.- И под ноги иногда посматривай, а то Мак бесится. И тебе вечером достанется, и мне плешь проест.

- Я и так стараюсь, ты же видишь! - возмутился Ветров. - А он придирается, хрустишь, мол...

- Тихо! - капрал положил руку на плечо экса. - Не шуми.

Антон понизил голос до шепота:

- Будто я специально.

- Мак не придирается, он из тебя настоящего разведчика делает.

- Я понимаю... но обычно он рявкнет разок-другой, а сегодня как с цепи сорвался...

- Он нервничает просто.

- Сочувствую ему, - процедил Ветров таким тоном, что любому стало бы ясно - не сочувствует.

- Да и мне неспокойно как-то...

Антон сразу забыл про свой негатив по отношению к Маку и насторожился. Это заслуживало особого внимания.

К спокойствию капрала Ланге в разведвзводе относились серьезно, можно сказать, трепетно. Точнее - к неспокойствию. Макхейл мог триста раз за день психануть - его нервы мало волновали бойцов подразделения. Кроме тех, на ком сержант непосредственно отводил душу. А вот когда капралу Ланге было неспокойно, что-то случалось. Очень нехорошее. Примета верная - проверенная бойцами неоднократно на собственной шкуре. За пару месяцев в форте Ветров каких только баек про чуйку Ланге не наслушался. И что изменения погоды ощущает, и что миграцию местного зверья предсказать может, а уж сепаратистов пачками вычисляет. Думал - врут, но оказалось, слегка преувеличивают. В том, что интуиция (или что там у него) редко Ланге подводит, Антон сам успел убедиться. Причем дважды.

Первый раз чуйка капрала сработала, когда в рейде их застала электромагнитная буря - очень хреновая штука, надо признать. Внезапно налетает сухой ветер, дождя нет, зато молнии начинают шарашить, одна за другой, словно из пулемета. И все это при ясном небе. Если в руках или рядом с телом окажется крупный металлический предмет - то пиши пропало. Поджарит до корочки. Не хуже гриля. Хорошо, что Мак вовремя сообразил, к чему Ланге забеспокоился, и бойцы успели скинуть автоматы, стальные ножи и боеприпасы. Других металлических предметов никто в рейды не брал по понятной причине.

ЭМ-буря тогда благополучно миновала, оставив после себя запах озона и два спекшихся, полурасплавленных автомата - остальное оружие уцелело.

А вторично Ветров стал свидетелем 'беспокойства' капрала неделю назад. Отделение Макхейла прикомандировали к пятой роте, которая сопровождала караван с воларитом. И на полпути до Монтевиля колонну обстреляли сепаратисты. Благо, что и в тот раз 'чуйка' Ланге не подвела, и Мак успел предупредить командира конвоя. Сепаратисты получили отпор, и откатились. Обошлось без жертв, лишь двоих ранило. Кстати, это было первое и пока единственное боестолкновение с участием Антона. Хотя, какое там участие - скорее суета непонятная. По команде сержанта спрыгнул с машины и залег в кустах, а потом, когда началась стрельба, палил куда-то в лес. В белый свет, будто в копеечку. Ничего толком и не понял. Но полезность чуйки капрала Ланге оценил в полной мере.

Поэтому, едва услышав про 'неспокойно', экс напрягся, поудобнее перехватил автомат и принялся крутить головой.

-А? Что? Где?

- Тихо, не суетись, - одернул Ветрова капрал.

- ЭМ-буря? Повстанцы? Стая свордеров?

Свордеров экс боялся больше всего. Больше повстанцев, ЭМ-бурь и чертей вместе взятых. Поскольку с одним из этих зверей столкнулся почти нос к носу.

Свордерами на Лауре называли местных хищников, похожих на волков, но в полтора раза крупнее. И еще хвосты у местных санитаров леса, в отличие от земных собратьев, были не лохматыми, а гладкими и оканчивались заостренными костяными наростами - эдакий клинок. Плюс - ядовитый. И орудовали им свордеры куда лучше, чем скорпионы. Понятно, что встреча с подобным существом - не самое приятное из развлечений. А эксу 'повезло' встретиться. Притом в первом же рейде, когда новичка только-только стали натаскивать. Ветров шел по тропе между Скотом и Макхейлом, никого не трогал, и тут - раз! - на него вылетает серая орясина с раззявленной пастью. Антон успел машинально пригнуться и выставить перед собой автомат. Потом над головой что-то щелкнуло, почва из-под ног выпрыгнула, и экс покатился по траве. Хорошо, что Мак и Скот ворон не считали и в два ствола расстреляли тварь. Как потом сказал сержант, Антону крупно повезло, что пригнулся - удар хвоста-меча пришелся чуть выше. Иначе Ветрова пришпилило бы к дереву, словно букашку. Пронесло. Во всех смыслах. Но с тех пор Антон обзавелся личной фобией в виде страха перед нападением свордера. А ведь они иногда, рассказывали, охотятся стаями.

- Откуда знаю, я же тебе не этот... как его... барометр.

- Извини.

- Проехали. Ты, ничего не слышишь?

- Нет.

- А мне вроде мерещится... и давит... - Ланге втянул воздух ноздрями. - Не, не ЭМ-буря, по-моему... но жмет что-то...

Антон тоже шмыгнул носом, но ничего не унюхал. И подозрительных звуков не различал в фоновом шуме лаурского леса. Разве что мерещились партизаны со свордерами за каждым кустом. Партизаны толстые, а свордеры - хвостатые. Но то, ясен пень, с испуга. Но, поди, попробуй, убеди себя, что они чудятся. И хорошо, что не ЭМ-буря, некая определенность, если чуйка капральская не врет. Чтобы прояснить ситауцию до конца и отвлечься от мыслей об уродливых тварях с кинжалами вместо хвостов Ветров спросил:

- Значит, автомат не убирать?

- Нет, оставь.

Антон благодарно кивнул и стиснул штатный 'роулс' как родного. Минимум - брата. После многолетней разлуки.

- Вот что, давай-ка ты к тому бугру, за ним спрячься и по сторонам посматривай. Только аккуратно, не отсвечивай. А я к Маку... - последние слова капрал говорил почти на бегу.

Антон метнулся к упомянутой кочке - бугром данное недоразумение мог назвать лишь оригинал Ланге - и выполнил приказ. Распластался на земле, взяв под прицел полянку и... прилегающее пространство. Правда, того пространства - с гулькин, простите, нос. Заросли кругом.

К счастью, место 'залегания' оказалось удобным. Небольшая ложбинка, помимо кочки, и с фронта, и с тыла Антона неплохо прикрывали стволы деревьев и кустарник. Хотя тут, куда ни плюнь, везде недурное прикрытие.

Капрал давно скрылся из поля зрения, другие бойцы пред ясны очи тоже не появлялись - оставалось разглядывать богатую лаурскую флору и напряженно вслушиваться в пересвист птиц и стрекотание насекомых. И ждать. За четверть часа такого времяпрепровождения у Ветрова заболели глаза, зазвенело в ушах и затекло тело. Казалось, нервы натянулись гитарными струнами до предела и едва ли лопались. Количество гипотетических сепаратистов и хищников в воображении Антона множилось с каждой минутой. Под каждым деревом, по самым скромным прикидкам, теперь таилось не меньше отделения отборных откормленных мятежников - здоровых, бородатых и до зубов вооруженных. Там же караулили добычу по десятку матерых голодных свордеров с десятиметровыми острыми хвостами. И облизывались. Сомнений не было - и те, и другие готовились напасть именно на Антона. Еще пяток минут - и Ветров бы уверовал, что свордеры и мятежники вступили в преступный сговор и разрабатывают план по захвату и поеданию бедного экса. Причем сговор с распределением ролей - захватывать будут сепаратисты, а жрать - хищники.

Поэтому, когда неподалеку загрохотали выстрелы, Антон даже обрадовался. Нервы не лопнут, с ума не сойдет. Захотелось тоже выпустить очередь по кустам - сбросить напряжение. Ветров едва удержался от того, чтобы не нажать на спусковой крючок. Он все же тут типа в засаде сидит, то есть лежит... и если раньше времени себя демаскирует, Мак его сожрет с потрохами. Не хуже свордера.

Один за другим прогремели три взрыва. А затем звуки перестрелки начали отдаляться. Экс облегченно выдохнул. Кажется, снова пронесло. Как и неделю назад в инциденте при сопровождении каравана с воларитом. Только тут и пострелять не довелось. И ладно, Антон не в обиде.

Едва Ветров успел подумать на тему 'пронесло, слава богу', как на поляну выскочили два камуфлированных персонажа с... карамультуками неизвестной конструкции наперевес. Причем, если у первого персонажа карамультук был то ли ружьем, то ли автоматом, то второй держал в руках явно пулемет.

Радостный посыл 'слава богу, не свордеры!' парадоксально сменился полукритическим-полупаническим 'накаркал, дебил!'. Антон стиснул 'роулс' еще сильнее, хотя, мнилось, крепче сжимать автомат невозможно. Тут уже не с братскими объятиями попахивало, а страстно-любовными.

Соответствующие ЦУ сержанта вылетели из головы в мгновение ока. И не то, чтобы Ветров их забыл. Напротив, экс прекрасно помнил, что Мак неоднократно твердил: 'Если увидишь кого-то незнакомого не в нашей форме с оружием - сразу стреляй на поражение. Не раздумывай, сопли не жуй - вали наглухо!'. Но эти инструкции почему-то казались... неприменимыми, что ли. Ненужными, слишком радикальными, чрезмерно кровожадными. Зачем так сразу? Из автомата - в живых людей? А вдруг они - мирные жители? Или наши разведчики из другого подразделения? Просто знаки различия на камуфляж не нанесены.

И стрелять расхотелось. Одно дело - по кустам шмалять, а другое дело - по людям. Элементарная логика и здравый смысл подсказывали, что надо действовать, как сержант велел - валить незнакомых ребят на глушняк. Они явно не 'наши' - форма у федеральных войск унифицирована, включая полевые комбезы разведподразделений колониальной пехоты. А тут даже камуфляж у персонажей разный - и по оттенкам, и по рисунку. И, естественно, не мирные жители. Те по лесу в окрестностях форта вооруженные автоматами-пулеметами не бегают. Ружьишко - вполне может быть, но пулемет - перебор. Да и откуда тут мирным жителям взяться - поселковые шахтеры порядок соблюдают и в зоны патрулирования форта не суются, а до ближайшего более-менее крупного населенного пункта хренова туча верст. И логику со здравым смыслом следовало бы послушать, но... рука не поднималась. Вернее - палец не сгибался, рука-то давно была поднята в надлежащее положение. Некий арбитр внутри экса отказывался принимать окончательные доказательства того, что эти парни - смертельно опасные враги и блокировал двигательные функции указательного пальца правой руки.

Не хватало чего-то упомянутому 'арбитру' для полноты картины: то ли пресловутых 'партизанских' бород, то ли обагренных кровью рукавов, то ли свирепых выражений на мордах.

Поэтому Ветров немножко растерялся и не нашел ничего лучшего как тупо поинтересоваться:

- Эй, вы кто?!

Культурно спросил. Можно сказать, интеллигентно, без нецензурной брани и на 'вы'. Нет, естественно, Ветров не ждал, что незнакомые мужики раскланяются и церемонно представятся, сняв воображаемые шляпы с перьями, но все же подсознательно надеялся, что ребята крикнут что-нибудь в духе 'свои!' или, например, 'мы шахтеры, из поселка!'.

Напрасно. Ответ оказался совершенно неприличным - условно 'мирные жители' ничего не сказали, лишь развернули стволы в сторону кочки, за которой прятался Антон, и начали густо поливать ее очередями. Чрезмерно человеколюбивый и сомневающийся внутренний 'арбитр' испуганно пискнул и исчез, зато заработали рефлексы и инстинкт выживания. Ветров откатился подальше в ложбинку, прижался плечом к местному 'баобабу' - в названиях местных деревьев экс еще путался - и нажал на спусковой крючок. Попытавшись нашпиговать незнакомцев длинной очередью.

Подобный поворот парням с поляны, очевидно, не понравился. Они попадали на землю и на пять-семь секунд прекратили огонь. Антону даже показалось, что он зацепил кого-то из сепаратистов, но те быстро оправились и снова начали стрелять. Разве что интенсивность повысили. Это Ветров подметил, что называется, 'на автомате', отползая дальше - в глубь ложбинки. Хотя, вероятно, ему просто почудилось... с перепугу. Или, выражаясь более нейтрально, в горячке боя. И не мудрено. Зажали Антона основательно. Несмотря на удачное расположение, ему буквально голову не давали оторвать от земли - пули впивались в стволы ближайших деревьев, выбивая незамысловатое стаккато, вырывали куски почвы и траву из кочки и едва ли не щелкали по макушке.

О том, чтобы покинуть ложбинку или просто выглянуть из-за 'баобаба' не могло идти и речи. Единственное, что мог лежащий на боку за деревом экс - периодически высовывать ствол 'роулса' и палить для острастки в сторону мятежников. Вернее - куда бог пошлет, поскольку о стороне, где находятся сепаратисты, Антон мог судить лишь предположительно. Осмотреться ему не давали, а ориентироваться на звуки выстрелов тоже было затруднительно - грохот вокруг стоял такой, что хоть святых выноси. Что называется, попал - ни выбраться, ни нормально отстреливаться.

Самое удивительное, что паника отсутствовала. По сути - первый реальный бой, ситуация сложная, а бежать куда-нибудь без оглядки с воплями 'мама!', 'караул!', 'убивают!' желания нет. Страх измельчал, стал отдаленным, фоновым и не мешал думать. Невзирая на то, что основания для паники имелись. К гадалке не ходи, еще минута-другая, и мятежники сообразят, что вдвоем им накрыть Ветрова дело плевое. Если уже не сообразили. Один будет огнем к земле прижимать, а второй обойдет с тыла и накроет. В затылок пальнет, и трындец котенку. А надежда на помощь разведчиков слабая - судя по не стихающей какофонии боя, не до Ветрова им сейчас.

На всякий случай Антон перевернулся на спину, держа в поле зрения сектор позади ложбинки. А по мятежникам огонь так и вел - лежа на спине и держа автомат над головой. И, естественно, не глядя. Один хрен, высунуться не дают, а в белый свет палить и эдаким макаром не грех. Понятно, поза идиотская, но зато в спину не подстрелят. Почему-то получить пулю в спину или затылок было бы особенно обидно. Хотя вряд ли что-то в глобальном плане изменится, если Антон словит девять грамм свинца, к примеру, в пузо. Разве что в филейную часть пуля угодит - пусть это еще обиднее, но шансы выжить гораздо больше. Да и вообще, кто сказал, что его пристрелят - куда проще гранатой накрыть. Зайдет мятежник с тыла или фланга, метнет увесистый ребристый подарочек в ложбинку, а тут никуда не спрячешься. И броня от осколков не спасет. Получите, распишитесь, шлите письма из Валгаллы. В данной ситуации граната -непробиваемый козырь, бесспорный аргумент.

Граната, граната...

Антон выругался сквозь зубы. Дебил! У него же самого гостинцы для супостатов имеются - три 'сишки' в подсумке. То, что доктор прописал - противопехотные, боеприпас на основе динита. Как он про них забыл? Ветров едва удержался от того, чтобы стукнуть себя ладонью по лбу. Если бы не опасения, что ладонь в момент взмаха могут прострелить, непременно бы стукнул.

Расположив автомат на корне 'баобаба', Ветров споро извлек из подсумка гостинцы и разложил на земле. Чтобы под рукой были, в полной боевой готовности. А потом приготовил одну 'сишку', перевернулся на живот, чуть-чуть приподнял голову и стал вслушиваться. Выглянуть бы снова - но слишком рискованно. Башку махом продырявят. Нет, нехай другие подобными шутками балуются.

Разобрать что-то в шуме боя было сложно - стреляли и впереди, и позади, и с флангов. Правда, слева было практически тихо и мирно - оттуда кто-то лишь изредка подавал признаки жизни короткими очередями. Периодически в общий фон перестрелки вклинивались взрывы гранат, после чего хотелось поковыряться в ушах и вытащить из них несуществующую вату. Но Антону удалось-таки вычислить, что огонь по нему ведется уже из двух точек - сладкая парочка мятежников разделилась. Как и следовало ожидать, берут в клещи. Определить точное месторасположение сепаратистов представлялось задачей нереальной - для этого надо высунуться и осмотреться, что равносильно самоубийству. А Ветров в камикадзе не рвался. Но угадать при помощи слуха примерное направление, откуда стреляет один из мятежников - тот, что с пулеметом, - Антон был в состоянии. Все же выстрелы на звук отличаются - пулемет и погромче и... побасовитее автомата.

Пулеметчик явно на прежнем месте остался - рокот с поляны доносится. Поливает и поливает, почти без остановки. Словно у него боезапас бесконечный, и перезаряжаться не нужно. Впрочем, в угаре и общем грохоте Антон мог и не заметить, что пулеметчик делал паузу для перезарядки. В любом случае - знатно садит, длинными очередями, с другими стволами не перепутаешь.

А вот где автоматчик притаился, собака, вопрос... Разве что с левого фланга обходит. Почему-то чудилось, что именно оттуда грозит опасность. Когда Антон поворачивал голову влево, холодком сжимало потроха. Интуиция проснулась, что ли? Или, проще говоря, чуйка? Как у Ланге... Надо будет потом спросить у капрала, что он ощущает, когда его 'барометр' работает. Вряд ли ответит, но не побьет ведь. Тем более что Ветров не просто из любопытства, а для дела.

Экс решил поверить интуиции. Собравшись с духом и дождавшись, когда рокот пулемета с поляны станет слышен особенно отчетливо, выдернул чеку и швырнул гранату на звук.

Граната еще не сорвалась с руки, а Ветрова словно током ударило - ведь рядом с мятежником могут оказаться и свои парни из разведзвода. Поэтому одновременно с броском Антон громко заорал:

- Берегись!

Почему-то по-русски.

Но Ветров даже не сообразил, что кричит на непонятном для подавляющего большинства современников языке. Точнее - для любого жителя двадцать восьмого века, за исключением специалистов-лингвистов. Но об этом в тот момент... не думалось. За две секунды полета гранаты Антон успел помолиться богам (чтобы своих не зацепило), усомниться в том, что вообще бросает гранату в сторону мятежников (а вдруг - наши?) и сам себя укорить за идиотские бредни (откуда рядом с сепаратистами разведчикам взяться, были бы наши поблизости - давно пулеметчика пристрелили или на нож взяли). А потом громыхнуло так, что лязгнули зубы и посыпались с деревьев листья с ветками. А разные бредни с сомнениями из черепушки вышибло. Напрочь. Вместе с прочими мыслями. Единственное, на что хватило соображалки Ветрова - метнуть вторую гранату влево, в том направлении, откуда 'холодком' по потрохам тянуло.

Второй взрыв основательно встряхнул почву и выбил остатки соображения. Голова опустела. И наступила тишина. Антон помотал башкой, словно пытаясь вернуть мысли на место. И ощущение реальности - тоже. Встал на четвереньки и едва не поднялся в полный рост, но проснулся инстинкт выживания, и экс плюхнулся обратно на землю. Похлопал себя по ушам...

Сработало.

Мысли стали постепенно возвращаться, а вслед за ними 'прорезались' и звуки. По большей части - те же самые. Выстрелы, крики, редкие взрывы и прочее музыкальное сопровождение. Но в звуковой гамме кое-что все же поменялось - крики раздавались гораздо ближе, явственнее и... громче. До того, как метнуть гранаты Ветров их почти не различал из-за выстрелов, а тут такой ор стоит, что митинг напоминает. Или прения в сенате времен расцвета демократии. Или ощущение близости криков - следствие того, что Антона взрывами сначала оглушило, а потом отпустило... и теперь любой вопль по ушам и нервам бьет?

Ветров прислушался. Нет, раньше этого ора не было. В пределах четкой слышимости, по крайней мере. А сейчас - каждый звук выделяется на общем фоне. Вот человек долго и протяжно воет: 'У-у-у'. А вот ругается - частью на лингво, но в основном - на неизвестном эксу языке. А теперь снова выть принялся. И надо признать, красиво поет.

Увлекшись 'концертом' одинокого исполнителя, Ветров не сразу сообразил, что по ложбинке больше никто не стреляет. А сообразив - обрадовался. Значит, гранатами зацепил. Или напугал - минимум. Нет, скорее зацепил - воют-то не по детски. Да и ругаются, ясен пень, не из любви к искусству. Одного - точно зацепил. И, кстати, холодком по нутру не тянет, когда влево поворачиваешься. Тоже - симптом. Может, и второго накрыло. Хотя рвануло так, что Антон чудом из башмаков не выпрыгнул - тут любую чуйку может вырубить.

Для страховки пошевелив куст у 'баобаба' и не дождавшись выстрелов, Ветров выглянул из укрытия.

Выли и ругались с поляны. Но смотреть особо было не на что. Учитывая силу взрыва, экс подспудно представлял себе страшноватую картинку: поваленные деревья, оторванные конечности, кровищу. Все же динитовые С-20 - это вам не пакет с помидорами. Но реальность оказалась не столь живописной. К счастью.

Ни поваленных деревьев, ни оторванных рук-ног. Взрыхленная почва, валяющийся на краю поляны пулемет и катающаяся по земле фигура. Ничего выдающегося. Если не считать воя и отборной ругани.

Ветров машинально приложил к плечу автомат, навел прицел на катающегося человека и... опустил оружие. Опасности мятежник уже не представлял, а добивать...бр-р... простите. Пусть с ним Мак разбирается. И потом, может, 'язык' понадобится. Да и жалко - эдакого мастера разговорного жанра в расход пускать. Коленца выдает - позавидуешь. И это лишь то, что Антон понимал. Самые красочные обороты наверняка остаются... интершумом.

Невольная улыбка скользнула по губам. Один из ребят культурным оказался, неинтеллигентные люди подобные перлы не осилят.

Пока Антон предавался рефлексии и размышлял об интеллигентности раненого мятежника, бой затих. Изредка звучали одиночные выстрелы, а затем и они прекратились. Замолчал и сепаратист - он теперь лишь вяло шевелился. Но нервное напряжение еще до конца не отпустило. Поэтому, услышав слева невнятный шум, экс едва не подпрыгнул и дернул стволом в сторону ближайших кустов. Сепаратист?! Тот самый, что обходил? Но холодком не тянет, интуиция молчит.

- Антон, спокойно, свои, - донесся из-за кустов голос Ланге.

- Фу-у... - Ветров облегченно выдохнул и опустил автомат - из зарослей вышли капрал и Ковальски. Ланге был собран и подтянут, а Ник казался помятым и взъерошенным.

- Вы чего подкрадываетесь? Я чуть очередь не выпустил, думал - подползают гады, кранты.

- Осматривались, - пояснил Ланге. - А потом он, - капрал кивнул на Ковальски, - о корень споткнулся, чуть носом землю не вспахал.

- Ничего я не вспахал, оступился просто, голова кружится.

Ланге проигнорировал оправдания Ника.

- Антон, у тебя все в порядке, не зацепило?

- Нет. А что с нашими?

- Трейси убили, и Петрова сильно осколками посекло, а остальные, в норме.

Антон кивнул. Наверное, надо было что-то сказать, спросить, выразить сожаление, но не получилось.

- А ты молодец, одного в ноль завалил, и второго из строя капитально вывел. Не ожидал. Гранатами?

Антон снова кивнул. Он испытывал смешанные чувства. Похвала капрала была приятна, но мысль о погибших печалила. Да еще добавлялось странное ощущение от того, что он впервые убил человека, пусть и мятежника. И вроде радоваться должен, что выжил, вышел целым и невредимым из первого настоящего боя, а не получалось. Какое-то опустошение наваливалось.

- Ник, пока с Антоном побудь, я пройдусь, гляну, что к чему.

Ланге исчез в зарослях, а Ветров уселся на траву. Ковальски примостился рядом.

- Парней жалко, - Ник вздохнул. - Ну, ничего, наши за них поквитались. Рихард сказал, что семерых партизан завалили. А если твоего считать - то восемь. Двое раненых, остальные разбежались.

Антон промолчал.

- А ты силен. Двух партизан накрыл, - продолжил Ковальски. - А я вот даже пострелять не успел. Мак прибежал, приказал залечь. Только лег - взрывы, пальба. Потом рядом как громыхнет, думал, финиш, приплыли тапочки к дивану... Когда очухался, уже бой закончился. И Ланге меня нашел...

Ник прервался, посмотрел на переставшего шевелиться мятежника и поинтересовался:

- А этот окочурился, что ли?

Ветров пожал плечами. Ему было все равно.

Ковальски потер шею, поковырял пальцем в ухе и пожаловался:

- До сих звенит.

А потом не в строчку добавил:

- Вот думаю, не поторопились ли мы с колониальной пехотой? Может, надо было в абордажники записываться?..

ГЛАВА 8

Незатейливая конструкция внешне была точь-в-точь обыкновенный металлоискатель. Стандартная модель, их устанавливают на входе во многих государственных учреждениях уже на протяжении столетий. Говорят еще до Смуты и Первой Федеральной подобные аппараты существовали. И хотя их функциональное назначение давно расширилось (промышленные образцы могли обнаружить не только металлические предметы, но и отдельные виды пластика, в том числе взрывчатку, а также некоторые опасные химические соединения), название осталось прежним - металлоискатель. И этот образец ничем на первый взгляд не отличался от своих аналогов. Если не разобрать, то не поймешь.

Смит удовлетворенно хекнул. Он пару раз продефилировал мимо 'металлоискателя', аккуратно осмотрел - на ходу, стараясь не привлекать внимания - и не нашел в конструкции ничего, что способно выдать измененный функционал. Молодцы ребята из лаборатории, постарались на совесть. Не подкопаться. А ведь под видом обычного металлоискателя таится 'ренгеноскоп'. Вернее, два в одном. Помимо обнаружения оружия и взрывчатки, данный аппарат должен был иметь и 'диагностическое' назначение - 'просвечивать' человека посредством каких-то лучей с неудобоваримыми названиям и выявлять аномалии. Полковник слабо разбирался в терминологии, но суть понимал. И надеялся на эффективность работы прибора. На то, что задумка не провалится.

Кстати, продавить идею оказалось очень легко. Стоило Смиту на совещании с участием членов Директората намекнуть на желательность дополнительно установить металлоискатели в разных частях здания, мол, это может снизить риски и увеличить шансы на поимку неведомых 'диверсантов', как согласие сразу было получено. И отданы соответствующие распоряжения. Буквально в тот же день закипела работа по оснащению металлоискателями помещений центрального офиса. Остальное было делом техники. И в прямом, и в переносном смыслах. Замаскировать многофункциональные аппараты и подсунуть их в число других, предназначенных для установки.

Раньше металлоискателями были оборудованы лишь три официальных входа в центральный офис. Однако в последние дни во исполнение решения руководства Бюро детекторами оснастили едва ли не каждое крыло здания. Правда, в основном, нормальными металлоискателями. Совмещенные приборы были установлены только неподалеку от аппаратной сектора наблюдения, на седьмом этаже перед малым конференц-залом и... на парковке. Так распорядился слепой случай. Ведь полковник старался сохранить строжайшую конфиденциальность, поэтому отдел внутреннего контроля не вмешивался в процедуру размещения 'металлоискателей'. Просто три аппарата с ренгеноскопами тихой сапой донесли к остальным на склад. А потом Радулеску проследил, где их установили, и дал команду техникам подключить аппараты и синхронизировать работы рентгеноскопов с камерами наблюдения и обеспечить отправку данных на коммуникаторы. Естественно - свой и полковника. Опять же - втихую.

Вообще, кроме Тадеуша и троих умельцев из лаборатории ОВК, Смит никого в свой план не посвятил. Даже собственное начальство, от непосредственного до членов Директората. Второй инквизитор боялся, что 'наверху' где-нибудь 'протечет', и пиши пропало. И без того сохранить коварный замысел втайне от вероятного противника - задача чрезвычайно трудная, а дай генералам Бюро полный расклад - она превратится в абсолютно невыполнимую. И тогда мероприятие практически со стопроцентной вероятностью утратит смысл. Соответственно, Смит, в лучших традициях жанра, использовал руководство 'втемную', ловко сыграв на недавно приобретенных фобиях высокого начальства.

Теперь оставалось лишь ждать собирать данные и... верить. В то, что 'демоны' не всемогущи. И не всезнающи.

А прибор внушает некоторые надежды. Выглядит - не подкопаешься. В данный экземпляр, установленный перед малым конференц-залом, лабораторные умельцы зачем-то еще впихнули дистанционный энцефалограф - об этом Смиту сообщил Радулеску. Мол, есть у них некая идея... Второй инквизитор возражать не стал, но сильно сомневался, что из такой добавки выйдет толк. Ребята из лаборатории отдела были отменными исполнителями, а вот их идеи, как говорится, оставляли желать. При отсутствии конкретного технического задания и ограничения полета мысли, обычно 'светлые головы' придумывали либо нечто невыполнимо глобальное, либо совершенно завиральное.

Ну, авось...может, сейчас что-то путное получится. Полковник еще раз окинул взглядом 'металлоискатель' и направился к лестнице. Натянув на лицо маску озабоченности, типа, вспомнил нечто срочное и важное. На тот случай, если за ним ведется постоянное наблюдение. Смит был убежден, что за ним следят. И не только камеры и детекторы службы наблюдения, установленные в коридоре, но и неизвестные пока противники. Следят и анализируют каждый его шаг, каждую реплику, каждую гримасу.

Покинув холл, где располагался малый конференц-зал, полковник вызвал по коммуникатору Радулеску и приказал:

- Через десять минут.

Общение по телефону или комму они теперь минимизировали. Как правило - лишь назначалось время встречи. А место обговаривали заранее, стараясь постоянно выбирать новое. К своему огорчению, полковник оказался прав, когда посулил совещания в туалетах - его грустное предсказание исполнилось. Однажды Смиту уже довелось принимать доклад капитана в ватерклозете в складском секторе на седьмом подземном уровне. И судя по всему, не за горами следующее подобное рандеву. А что прикажете делать, если нет уверенности в надежности собственного кабинета? Смит был почему-то уверен, что его кабинет противником прослушивается и просматривается в обязательном порядке. Наряду с кабинетом Радулеску. Или сканируется - ведь неизвестно, как 'демоны' сведения получают. Объективными данными это обстоятельство, вроде бы, не подтверждалось. Единственный неоспоримый факт, свидетельствующий об утечке информации - гибель Юнга после разговора с полковником. И утечка вполне могла произойти не из кабинета, кто, например, поручится, что разговор не перехватили, вообще, откуда-нибудь с Луны. Однако полковник предпочитал перестраховываться и перестал принимать Радулеску в своем кабинете. Несмотря на запоры, сканеры, глушилки и детекторы.

Поведение второго инквизитора отдавало паранойей, но Радулеску начальника понимал. Любой контрразведчик, в силу профессии, должен быть немного параноиком, тем более - работающий в отделе внутреннего контроля. А в сложившейся ситуации - сам бог велел перестраховываться. Тадеуш тоже ощущал неладное, казалось, что их обкладывают, словно зверей. Иррациональные чувства, конечно, но капитан привык им доверять. И 'смешные меры' полковника одобрял. Если понадобится, и в туалете встретятся, и в бане, и в шахте лифта. Так что, услышав приказ шефа, Тадеуш только уточнил:

- Там же?

- Да.

- Иду.

Сегодня местом встречи был назначен лестничный пролет на втором этаже неподалеку от законсервированного запасного выхода. Смит выбрал его не случайно. Здесь отсутствовали камеры видеонаблюдения и детекторы. По крайней мере, специалисты из техсектора Бюро до лестницы еще не добрались - полковник знал это достоверно.

Когда лет двадцать назад здание реконструировали, то прилепили одноэтажную пристройку, соорудив там дополнительную стоянку, и запасной выход оказался замурованным. На первый этаж стало невозможно проникнуть. Однако полностью вход не ликвидировали - вырезали дверь на втором этаже, а снаружи подвели пожарную лестницу. Понятно, что в таком виде запасной выход стал невостребованным, его закрыли и опечатали. Соответственно, и на лестнице практически никто никогда не появлялся. Чем теперь и воспользовался полковник.

Радулеску ждал его на месте.

- Прискакал уже? Как ты постоянно успеваешь быстрее меня? - удивился второй инквизитор. - Бежал что ли?

- Нет, спокойно шел, - пожал плечами капитан.

Полковник недоверчиво хмыкнул, но комментировать заявление подчиненного не стал. Лишь задал дежурный вопрос:

- Все чисто?

- Да, проверил. Никакой электроники тут нет.

- Далеко не факт, если учитывать, кто наши противники, - усомнился полковник. По неистребимой привычке, он покрутил головой осматриваясь, словно был способен вот так запросто - невооруженным взглядом - выявить гипотетические замаскированные камеры слежения и микрофоны. Включая те, что не могла засечь аппаратура, примененная капитаном. Не обнаружив ничего подозрительного, Смит обреченно вздохнул, извлек из кармана переносной индуктор помех и включил прибор. В это же время, с молчаливого одобрения полковника, капитан врубил 'глушилку' - подавитель сигналов. И по установившейся с недавних пор традиции, спрятали коммуникаторы в специальный чемоданчик, который принес с собой Радулеску. Чемоданчик выполнял те же функции, что и металлический шкаф в заброшенной подсобке техотдела - изолировал средства связи. Инквизиторы предпочитали перестраховываться.

- Что с нашими подозреваемыми?

- Всех ведем очень плотно. Электронная слежка реализована в полном объеме, подключили спутники, терминалы центральной базы... но людей не хватает. Моей группы мало, а сторонних вы запретили привлекать. Мне бы дополнительно пяток человек... А лучше - десять. Вон, хотя бы группы Ленца и Крамера, сами же говорили, что их подключать можно.

- Перебьешься. Своими силами справляйся. Ленца и Крамера по другим вопросам гоняй в три шеи, а тут - ни в коем разе. И так народу задействовано слишком много - не дай бог, где протечет. Я даже генералу еще ничего не докладывал - жду. А он меня дергает, результатов требует... Да, кстати, по результатам... Отсекли кого? Или наоборот, может, спалился кто?

- Пока нет. Данные накапливаем, обрабатываем.

- Мне не накопление нужно, а выводы.

Радулеску снова пожал плечами.

- Достоверных выводов мы сделать в настоящее время не в состоянии. Да и факт, что потом будет определенность. Если кто-то из подозреваемых ничего экстраординарного не совершит, то едва ли мы вычислим ренегата. Слишком хорошо маскируется.

- Ты мне давай, заканчивай тут... неопределенность разводить. Навострился, - проворчал Смит. - Конкретика нужна.

- А я предлагал обострить ситуацию - подозреваемых задержать и форсированно допросить, но вы же не одобрили.

- Естественно, не одобрил. Шестнадцать человек - у отдела синхронно сработать просто ресурса не хватит, сам жалуешься, что народа маловато для наблюдения. А тут на порядок больше людей привлечь потребуется. И сто процентов, что информация уйдет на сторону. Лови потом твоего ренегата.

Капитан хотел возразить, что 'ренегат' отнюдь не его, но благоразумно промолчал.

- Ладно, допустим, чудо свершилось, и мы сработали четко, закрыли всех поголовно и начали колоть жестко - а дальше? Есть гарантия, что расколем кого-то до тех пор, пока противник не узнает о задержании? Ага, головой мотаешь. То-то... Наоборот, я уверен, что 'демоны' в первую же минуту будут в курсе. И готов побиться об заклад - ответная реакция нас не порадует. Нет, надо вычислить персонально ренегата и действовать целенаправленно, точечно. Тогда шанс у нас появится...

- Но если не предпринимать форсированных мер, то мы можем под колпаком их и полгода держать, и год.

- Вот потому и повторяю - головой работай. Уже в сотый раз, между прочим. Ты у нас аналитик или кто?

- Ясно.

- А по святой троице что у нас?

- По ним есть подвижки. Мы получили очень интересную информацию от медиков, - продолжил доклад Радулеску. - Согласно заключению, сделанному по медицинским картам Лемке, Тротье и Сибрука, у всех троих выявлены схожие... в некотором роде, биологические аномалии.

- Что за новость?- вскинулся полковник. - Биологические аномалии? Они мутанты, что ли?

- Я, наверное, неточно выразился...

- Так точно выражайся!

- У них отмечались чрезмерно высокие показатели железа в крови. Кроме того, медицинскими осмотрами у Тротье и Сибрука в свое время выявлено содержание ряда металлов в зубах и костях скелета.

- Каких?

- Там чуть ли не половина таблицы Менделеева...- пояснил Радулеску. - Правда, в микроскопических дозах. С учетом того, что на состоянии здоровья данные показатели не сказывались - тесты были в норме - то, вопрос о лечении не ставился. Но отметки в медицинских картах остались.

- И что ты по этому поводу думаешь?

- Воларит.

- Что?

- Я еще не сказал, что у троих фигурантов в анализах в свое время обнаруживались остаточные следы воларита.

- Хочешь сказать - Лаура или Вулкан?

- Совершенно верно. В свое время все трое бывали там. И только на этих планетах имеются месторождения воларита.

- Значит, наша троица побывав на Луаре или Вулкане, подцепила... кстати, а как они подцепили? Сожрали воларит вместе с бубликами?

- К сожалению, воздействие данного вещества на организм человека клинически недостаточно изучено, и, соответственно, возникает широкое поле для разнообразных гипотез.

- Слушай, Тадеуш, - поморщился второй инквизитор, - разговаривай, пожалуйста, нормально, а то лепишь казенные обороты - слушать тошно. Аж скулы сводит, и закусить хочется.

- Хорошо, я постараюсь.

- Постарайся уж, сделай одолжение,- попросил Смит, прекрасно понимая, что капитана не переделаешь, и через пять-десять минут тот все равно скатится к неудобоваримым канцелярским оборотам. А то и через минуту. - Что ты там про гипотезы?

- Существует более десятка гипотез, как воларит может попасть в организм человека...

- Стоп! Избавь меня от этой мутотени, - выставил руку перед собой полковник. - Сам что думаешь?

- Наиболее популярная версия - комбинированное воздействие - попадание микрочастиц из воздуха, воды и пищи, а также фоновое облучение...

- Тадеуш!

- Понял, прекращаю... Нам, по сути, неважно, каким образом следы воларита оказались в крови фигурантов. Вопрос в сроках воздействия. Чем меньше времени человек проводит на планете, где есть месторождения воларита, тем ниже вероятность... обнаружить потом маркеры в крови. Если индивид находился на планете не более месяца - воздействие воларита стопроцентно не фиксируется. От месяца до года - возможны варианты. Больше года - почти всегда следы можно найти. Естественно, надо еще учитывать и привходящие факторы - расстояние от рудников, время пребывания в изолированных помещениях, режим вентиляции, одежда и другое. В этом плане сами планеты тоже отличаются. На Вулкане, в связи с частым использованием средств защиты - вплоть до скафандров, шансы подвергнуться... э-э-э... скажем так, воларитизации, гораздо ниже, чем на Лауре.

- Тебя могила исправит, - вздохнул Смит. - Тут ясно, на планетах побывал - воларита хватанул. И в крови потом найдут. Да, а что с космофлотом? Межсистемники ведь на воларите работают. Основа топлива, мать его! На кораблях тоже можно воларита хапнуть?

- Маловероятно. Жилые отсеки и даже инженерные коммуникации на кораблях межсистемного класса изолированы от топливных резервуаров. Там такая степень зашиты, что...

- Ладно, давай вернемся к нашей троице.

- Лемке был на Лауре и Вулкане в совокупности меньше остальных. На Лауре -месяц, на Вулкане четыре. Однако хватило - маркеры обнаружили... Сибрук на Лауре находился всего один день, зато на Вулкане - больше года. Тротье - и там, и там проживал примерно в течение трех месяцев.

- И к чему ты ведешь?

- Каждый из фигурантов находился на планетах Аномального Пояса в течение длительного времени, близко к критическому сроку, либо с его явным превышением.

- Это я и без тебя понял. Тадеуш, не надо мне разжевывать прописные истины и повторять одно и тоже, но другими словами, по нескольку раз. Я не насколько такой тупой, как выгляжу.

- Да я и в мыслях...

- Не растекайся, ближе к теме! - перебил начавшего оправдываться подчиненного полковник.

- Извините, увлекся... Мне думается, содержание частиц воларита в крови у фигурантов - фактор 'Х' для наших... оппонентов. Неучтенный фактор. Именно данное обстоятельство, на мой взгляд, не позволило противнику добиться в случае с Тротье, Лемке и Сибруком результатов, аналогичным инцидентам с другими потерпевшими. То есть организовать летальный исход по причине сердечного приступа. Каким образом содержание воларита в организме делает невозможным... искусственный сердечный приступ, я, естественно, не могу объяснить, механизм неизвестен, но уверен - дело именно в нем.

- То есть, хочешь сказать, нет воларита в крови - сердечный приступ тебе нарисуют в два счета, есть воларит - не выйдет? Тут уже... испарять, аннигилировать придется, так что ли?

- Приблизительно.

- Хотя бы кое-что... зацепка... - пробормотал Смит. - Ты вот что... Подними медкарты сотрудников центрального аппарата и отбери всех, у кого выявлено в крови содержание воларита.

- Уже. Поднял и отобрал. В общей сложности одиннадцать человек.

- Молодец! Умеешь же, когда захочешь. Надо будет за ними присмотреть... Потом и по филиалам то же самое сделаем.

- Людей мало, я же говорил...

- Пока электронный колпак организуй, а там поглядим.

- Хорошо. Но сразу хочу заметить - медкарты у многих со старыми данными, полный медосмотр редко проходят.

- Предлагаешь к коновалам всех загнать поголовно?

- Нет.

- Я тоже думаю, не надо - и без того народ на взводе, да и лишнюю информацию 'демонам' давать не стоит, - согласился второй инквизитор. - Ты тогда дополнительно собери сведения о тех, кто на Лауре и Вулкане бывал, независимо от сроков, пусть даже на пару часов прилетал... и на контроль. А дальше, опять же, поглядим...

- Ясно.

- По соседям есть подвижки?

- Материалы от Маруна получили, из армейской контрразведки - тоже. Из Министерства охраны порядка и от остальных пока ничего нет. Данные изучили, статистику обработали. Картина аналогичная нашей. Пострадавшие были важными фигурами в оперативной деятельности данных структур. Но сказать, что материалы нам помогли...

- Статистика - и то хлеб. Так что накапливай потихоньку... И еще... что-то гложет меня случай с Лемке... Понимаю - Сибрук, допускаю - Тротье, но наш майор... Я твою сводную справку по приступам почитал - погибли люди, завязанные на реальной работе. И у соседей умершие, как ты говоришь, важные шишки. А тут архивариус, по сути... Повторно его дела просмотри. Под микроскопом. Выясним, за что убрали майора - разгадаем ребус. Так что рой здесь. И, с учетом воларита, особый упор на Луару и Вулкан.

- Сделаю.

- У тебя все?

- Да.

- Тогда завтра встречаемся на уровне 'минус двенадцать', там есть закуток между помещениями С 46 и С 59, вполне нам подойдет. На плане посмотришь. Время - обычное.

Радулеску спрятал аппаратуру, забрал чемоданчик и ушел. Полковник выждал пару минут и последовал за ним.

Добравшись до своего кабинета, Смит уселся за стол и облегченно выдохнул. Как ни странно, но порой второй инквизитор чувствовал себя в кабинете... чуть спокойнее. Несмотря на беспомощность детекторов-сканеров-бронированных дверей. И прочих ухищрений, которые, по здравому размышлению, едва ли способны защитить от неизвестного могущественного врага. Однако, выяснилось, эффект от брони и сканеров все же есть - психологический.

Вроде обошлось и на этот раз. Сердце не прихватило, никто его не похитил, в жерло вулкана не телепортировал, не развоплотил, как привидение. И на том спасибо 'демонам'. Хотя полковника не покидало ощущение, что он ходит по краю. По самой кромке. Откровенно говоря, полковник не мог уразуметь, почему до сих пор жив. Он ставил себя на место противника и понимал, что в сложившейся ситуации непременно организовал бы для заместителя начальника отдела внутреннего контроля Райана Стэнли Смита маленький несчастный случай. Или, что ближе к реалиям, сердечный приступ. С летальным исходом. Простая логика подсказывала, что смерть второго инквизитора отвечала бы интересам неведомого врага. Ведь глупо думать, что гипотетические враги не в курсе того, кто курирует расследование 'эпидемии сердечных приступов и исчезновений'. И, по идее, нечто подобное должно было случиться со Смитом. Минимум месяц назад. Или раньше. Невзирая на меры безопасности, предпринятые Бюро, отделом и самим полковником. Чего стоят эти меры, показал инцидент с майором Лемке.

Однако ничего не случилось. Пока. И это, с одной стороны радовало, а с другой - настораживало. Может, работа отдела не представляет никакой угрозы для противника? Не мешает особо, не напрягает. Ведь остальные явно мешали, были опасны, убийство, если называть вещи своими именами, Юнга - тому яркий пример. А суета Смита и Радулеску для 'демонов' - что-то сродни возне в детской песочнице, ничего страшного, поиграют и успокоятся. Тогда - караул, хоть в петлю лезь. От бессилия и беспомощности. Или просто они время выжидают? Но смысл?

Сплошные вопросы. И нет ответов. Ни наметок, ни догадок. Много мыслей - толку ноль.

От напряженных размышлений и самоедства полковника оторвал сигнал коммуникатора. Развернув экран, Смит обнаружил пакет с файлами - данные с трех 'металлоискателей' и записи сектора наблюдения. В целях безопасности Радулеску организовал именно такой порядок - в означенное время трижды в сутки записи детекторов, сканеров, камер и данные приборов, вмонтированных в 'металлоискатели' автоматически обрабатывались, копировались и пересылались пакетом Смиту. Подобным образом человеческий фактор при передаче данных сводился к минимуму, а вернее - отсутствовал. Плюс пакетная передача информации надежнее в плане перехвата, чем постоянная трансляция. Конечно, меры смешные, но хоть что-то.

Просмотрев данные рентгеноскопа, полковник охнул и включил синхронизацию с видеозаписью, установив время: двенадцать часов тридцать минут пятнадцать секунд. А затем остановил воспроизведение и укрупнил изображение. Разглядев лицо объекта, полковник не удержался и выдохнул:

- Вот ты какой, 'демон'.

Экран демонстрировал Смиту лицо его непосредственного начальника - генерал-майора Токарева.

ГЛАВА 9

- Ветров, вставай! - мерзкий бас сержанта Макхейла ударил по ушам. Не то, чтобы голос у Мака был сильно противный, просто громкий вопль сержанта немилосердно вырвал Антона из сладкого сновидения, в котором фигурировали две жаркие красотки. И провалиться обратно во владения Морфея не дает - поскольку соседей теребит аналогичными посулами:

- Саймон, подъем! Ковальски, сколько дрыхнуть можно?! Скоро из-за щек подушки не увидишь!

В ответ звучит невнятное мычание.

А ведь красотки, что фигурировали (во всех смыслах слова) во сне, чудо как хороши. Две бестии.

Или три? Толком еще не разлепивший глаза экс попытался задержать в памяти остатки ускользающего сновидения, но не преуспел. Образы обольстительниц под безжалостный аккомпанемент чужих голосов истаяли, исчезли в зыбком межвременьи полуяви-полудремы. Лица красавиц из сновидения не запомнились, но в том, что они были чертовски приятны, Ветров мог поклясться. Жаль, что сон не удалось досмотреть, но се ля ви - Мак иезуитски поднаторел в побудках. С мертвых не слезет, вернее - не слезет, пока не встать с кровати.

Откровенно говоря, Антон лучше бы надсадный звон будильника слушал, чем сержантские команды. И ведь часы-будильники в форте имелись - вон, на тумбочке образец механический стоит - и дежурные-дневальные, но, поди же, Мак предпочитал самолично поднимать бойцов. Притом он не заставлял солдат подпрыгивать с кровати и вставать по стойке смирно при первой же команде, а предпочитал не спешить - с чувством, толком, расстановкой поорать на просыпающихся. Поначалу Антон, услышав голос Макхейла, сразу же подскакивал и лихорадочно принимался одеваться. За компанию с соседями по кубрику - Ковальски и Саймоном (их поселили вместе). Но Ланге объяснил новобранцам, что слетать при побудке с постели с выпученными глазами не стоит - тут не учебный лагерь, а действующая часть, и демонстрировать рвение сержанту ни к чему. К тому же Мак обязательно берет запас по времени. А случись что-то неординарное, требующее срочного подъема, например, нападение на форт - на то есть сигнал общей тревоги. И, вообще, Маку неприятна такая суетливость - если действительно надо будет ускорить подъем, сержант скажет. Спокойно, без криков. Поэтому обычная побудка превратилась в своеобразный ритуал - Мак орал, бойцы просыпались и медленно вставали. Причем данная процедура касалась исключительно свежего пополнения разведвзвода - старослужащих Мак не 'будил'.

Зачем это нужно сержанту Ветров не понимал, но подозревал, что тут проявляется глубинная садистская сущность Макхейла. Или тщательно скрываемая тяга к махровым армейским традициям. А, впрочем, одно другого не исключает.

- Саймон, шевели копытами! А то сейчас для бодрости я тебе на башку воду вылью!

Не выльет, конечно, только грозится, сатрап, все же мокрая кровать - откровенный беспорядок, который для любого прожженного унтера хуже чумы, но от сержантских воплей под одеялом не скроешься.

Надо вставать.

Антон привел тело в полувертикальное состояние, протер глаза и глянул на стрелки будильника. В мертвенном свете химфонарей обработанные люминофорами цифры смотрелись пугающе, но Ветров к подобному зрелищу давно привык. Главное - видно, сколько времени.

Три пятнадцать местного.

Рано. Точнее - поздно. До рассвета не меньше двух с половиной часов осталось. Но сегодня отделению Макхейла предстоял ночной выход, поэтому время подъема... соответствовало целесообразности. В трехдневный дальний рейд лучше отправляться в темное время суток. Дабы противник не засек выход разведчиков. Приборы ночного видения на планете по понятным причинам не функционируют, а вот в обычный бинокль разглядеть покидающую форт группу с учетом местности - вокруг Стоуна открытое пространство, лес начинается в двух километрах от укреплений - вполне возможно. Конечно, ближний периметр постоянно прочесывается, и днем, и ночью, считается, что в окрестностях форта мимо постов и патрулей и муха не проскочит... но гарантий скрытности нет. В отличие от мух, сепаратисты порой проскакивают. Потому не грех подстраховаться.

Вообще, территория вокруг форта делилась на три пояса. Ближний периметр, средний и дальний. Ближним считалась территория в радиусе до десяти, средним - до сорока, дальним - свыше сорока километров. И если первый пояс неплохо контролировался федералами, то о других подобного сказать было нельзя. Естественно, с учетом того, что местность к югу и западу от форта Стоун считалась зоной ответственности войск колониальной пехоты, а к северу и востоку - ареалом распространения сепаратистов. Что, однако, не мешало мятежникам регулярно наведываться на 'федеральную территорию'.

Рейд предстоял сложный.

Сержант накануне просветил - минимум на полсотни верст от форта придется 'прогуляться'. А то и подальше. И обрисовал задачи, поставленные командованием: по возможности, уничтожить мобильные разведгруппы сепаратистов, выявить места дислокации крупных подразделений, опорных пунктов, если получится - обнаружить и ликвидировать схроны мятежников. Стандартный репертуар.

Ветров встряхнул головой и поднялся с кровати. Саймон и Ковальски тоже вставали, слушая ор сержанта и вяло отбрехиваясь. Пока соседи по кубрику не очухались, надо бы в санузел смыться - ополоснуться. А то займут - жди, пока освободят под вопли Мака. А он угомонится только хорошо прооравшись, на что уходит около пятнадцати минут. Проверено практикой.

Антон проскользнул в санузел, оправился и нажал кнопку слива, с удовлетворением отмечая, что закрытая дверь и шум воды гасят вопли Макхейла. Теперь не грех и малость ополоснуться. Не с ног до головы, естественно, ведь душа в санузле нет, но до пояса - легко. Благо условия позволяют.

Кстати, условия быта солдат в форте Стоун вполне приемлемы. Если не считать отсутствия всех элементарных удобств, связанных с электричеством и электроникой. Компьютерные игры недоступны, визор не посмотришь, в сеть не залезешь, с освещением - и то проблемы в темное время суток. Но в остальном - администрация форта расстаралась, чтобы создать хотя бы подобие комфорта. Общих казарм Антон здесь не видел. Рядовые, капралы и сержанты располагались в помещениях, поделенных на отсеки-кубрики. Кубрики были рассчитаны на четырех человек, но вследствие недобора личного состава в них проживали, как правило, по двое. Изредка - по трое. Сержантам предоставляли индивидуальные комнаты. А офицеры 'ютились' в отдельных домах.

В каждом кубрике обязательно имелся санузел, крепкая мебель, в коридорах были кухни и душевые. И еще - комнаты отдыха. С карточными и теннисными столами, бильярдом. Все очень просторное. На пространстве при строительстве явно не экономили. И на питании - тоже. Кормили - едва ли не на убой. Без изысков, но сытно.

Таким образом, очевидно, командование как раз и пыталось компенсировать отсутствие 'электрических удобств'. И правильно делало. Иначе у военнослужащих будет слишком много поводов для неудовольствия. Добавь к 'электрическим проблемам' тесноту, скученность, неважное питание и прочие неприятности... у бойцов мысли возникнут нехорошие. И численность сепаратистов может изрядно увеличиться. За счет квалифицированных, обученных кадров. Из федерального резерва.

А что? Рисковать жизнью и здоровьем за призрачную надежду повысить гражданский статус - не очень аппетитная морковка. Особенно - если эту морковку нужно постоянно искать в огромной куче компоста. Не каждый захочет. Проще к мятежникам сбежать - там и свободы больше, и платят лучше, не в пример Федерации. А что до гражданства - то до него еще дожить надо.

Можно, конечно, гайки закрутить, усилить комендантские подразделения и особистов, за малейшие провинности наказывать безжалостно, но общеизвестно: чем выше давление, тем больше шансов, что котел взорвется. И немотивированно закручивать гайки в боевых частях - дурость. Да и в больших коллективах брожения куда легче начинаются. Особенно, когда повод есть.

Дурных среди командиров седьмой Этанской бригады, батальоны которой занимали форт Саймон, не наблюдалось. Поэтому условия проживания и досуга бойцов улучшали, насколько возможно. Начиная от питания и заканчивая организацией спортивных соревнований между подразделениями. Более того, для психологической разгрузки в обязательном порядке рядовому, унтер-офицерскому и офицерскому составам предоставлялись увольнительные в близлежащие населенные пункты - Гринхилл и Граубург. Несмотря на свое шахтерское происхождение, городки могли похвастать широким выбором развлечений: кафе, рестораны, набережные, бары, игровые дома, бордели. Правда, с электричеством и в них было туго, но военнослужащие особо не роптали. Выпивка, игры, девочки - что еще уставшему после боевых будней солдату требуется? Гуляй - не хочу. Трать время и денежные средства.

А периодически бойцам давали увольнительные и в не очень близкий тот самый пасторальный Монтевиль, благо, что он частично располагался в зоне стабильности, и там работало... очень многое. Естественно, по сравнению с мегаполисами Марса и Земли, список доступных развлечений этого города проигрывал. Например, по виртуальной части. Локальная сеть в Монтевиле имелась, но, по понятным причинам, была откровенно убогой. Но в остальном - оттянуться можно было недурно. Что в увольнительных солдаты седьмой бригады и делали. И, между прочим, не только по собственному желанию, но и по рекомендациям военных психологов. Дабы сбросить накопившееся за время боевых выходов и дежурств напряжение.

Кстати, не далее как вчера у Ветрова именно по поводу увольнительных и развлечений состоялся разговор со штатным психологом форта. Неприятный разговор. Как и сама психолог, а на данной должности состояла дама неопределенного возраста, невзрачной наружности и с затертой фамилией Джонсон. Нет, она не наезжала на Антона, не топала ногами, не кричала, не грозилась посадить на 'губу', понизить влияющую на денежное довольствие классность (недавно присвоили второй), закатать в асфальт, выбить дурь и прочими жестокими карами. И голос не повышала. Просто в течение двух часов капитан Джонсон медленно и методично выносила Ветрову мозг поучениями на тему насущной необходимости психологической разгрузки в условиях боевой обстановки. Усиленно напирая на исключительную пользу простых и незатейливых развлечений - выпивки, карт, женщин. Причем преподносилось это не простым солдатским языком, мол, дружок, чтобы с катушек не слететь, лучше бы тебе бухать и трахаться в увольнительных, а сухими, казенно-заумными оборотами, типа 'нейропсихическая стабильность' и 'латентная поведенческая девиантность', от которых у экса сводило скулы. А бедный мозг едва выдерживал.

Вялые потуги Ветрова поинтересоваться относительно иных развлечений, к примеру, чтения или посиделок в инфо-блоках, психолог просто проигнорировала. А попытку прекратить экзекуцию заявлением о том, что он все осознает, понимает и старается разгружаться психологически именно рекомендованным образом, Джонсон пресекла и выдала короткий экскурс по поводу осведомленности командования о тратах рядового Ветрова во время увольнительных. Выяснилось, что финчасть бригады контролирует списание денег со счетов бойцов и делает соответствующие доклады командованию. И в случаях, когда с какого-то счета длительное время не происходит списаний, о данном факте сообщается психологам для проведения профилактических бесед. Если же профилактические беседы не возымеют действия, то упорствующий нарушитель финансовой дисциплины будет поставлен на особый психологический учет. Что сие означает, капитан не пояснила, но Ветров и без нее догадался, что ничего хорошего. Да и в целом после общения с капитаном Джонсон у экса хороших впечатлений не осталось. Словно песка насыпали... в разные укромные и не очень места. В рот, в уши, в нос, в... мозг.

Вспомнив разговор с психологом, Антон невольно передернул плечами. И сплюнул: будто проверяя, не сохранился ли песок во рту после вчерашнего. Вот ведь привязалась, крыса канцелярская.

Резко испортилось и без того не радужное настроение. Мало, что жизнью и здоровьем рисковать приходится, по лесам шастать, от инсургентов и разных хищных тварей, типа свордеров, отстреливаться, так еще и кровно заработанные денежки изволь тратить. А не то тебя в неблагонадежные запишут. Круто дела в вооруженных силах Федерации поставлены, ничего не скажешь. Непонятно только, зачем это надо. На кой ляд нужно, чтобы солдаты заработанные гроши в близлежащих городках просаживали? Ладно, пусть не гроши, с учетом боевых надбавок и классности, но один бес, не миллионы кредов. Кому плохо будет от того, что некий рядовой или капрал не спустит деньги на выпивку, карты и девок, а сохранит заработок на счете? Командованию? Финчасти? Правительству Федерации? Абсурд. Разве что содержателям борделей... пардон, увеселительных заведений Монтевиля, Гринхилла и Граубурга. И то сомнительно. Не одни ведь солдаты бригады там карманы опустошают - многочисленные шахтеры, охотники-трапперы, лесозаготовители куда большую прибыль подобным заведениям дают.

Или закавыка в том, что у склонного к безвозмездному времяпрепровождению, вроде чтения или собирания марок, бойца выше шансы с 'резьбы сорваться', чем у падкого на 'грязные' платные развлечения? Ага, начитается образованный рядовой книжек или насмотрится марок, замелькают кровавые мальчики в глазах, и пойдет крошить сослуживцев в капусту.

Смешно.

Нет, тут не в психологии тут дело. И не в экономике. Политика замешана, сто процентов, разобраться бы еще - какая...

Из трясины глубоких политических дум Ветрова вырвал стук в дверь и крик Ковальски:

- Антон, ты скоро там?

Очевидно, Ник устал слушать Мака.

- Иду!

И тут покоя не дадут. Про траты и как бороться с психологами придется попозже подумать. Наспех протерев морду, Ветров выскочил из санузла. Удачно получилось. Отсиделся практически - сержант процедуру ора заканчивал. Сегодня по сокращенной программе прошелся, произвольные выступления отложив на будущее. Антон застал лишь пару уничижительных реплик по поводу внешнего вида Саймона. А затем Макхейл удалился, предварительно буркнув:

- В три пятьдесят у ворот.

- Понятно, - отозвался Саймон.

Антон просто кивнул.

Собрался быстро. Снаряжение и сухой паек были упакованы с вечера, напялил камуфляж, нацепил броник и защиту за пару минут. Шлем, по обыкновению, надевать не стал. Вообще, названный предмет амуниции любому колониальному пехотинцу полагался. Тем паче - на боевом выходе. Но почему-то так сложилось, что разведчики ни на тренировках, ни в рейдах не использовали шлемов. Более того - отбрыкивались от посягновений командования обязать бойцов экипироваться согласно уставам и нормативам. Заставить разведчиков носить шлемы не смогли и прямые приказы. Доходило до того, что, подчиняясь распоряжениям командования, группы покидали форт в шлемах, а ближнем периметре снимали их и прятали. Возвращаясь - снова надевали. А порой и 'забывали'. Уразумев, что бороться с этой 'традицией' бесполезно, командование отступило, отдав вопросы непосредственной экипировки на откуп самим разведчикам.

Поначалу Антон не понимал, в чем тут подвох, считал 'традицию' глупостью. Шлемы ведь не идиоты придумали, значит - нужен. И на задания Ветров экипировался полностью. Но после пары рейдов убедился - шлем реально мешает. Вроде, и обзору не сильно препятствует, и уши не закрывает, но... не то. Словно кастрюлю на башке таскаешь. И видишь меньше, и слышишь не очень, и на голову давит, и устаешь с ним быстрее. И чуйка, отчего-то, почти не работает. Бронежилет и защиту терпеть можно, а шлем... Короче, без него однозначно лучше.

Осталось получить оружие и боеприпасы в арсенале...

Разведгруппа под руководством сержанта Макхейла вышла с территории форта Стоун и направилась на юго-восток. А спустя двадцать минут проникла в лесной массив. Темп передвижения сразу упал.

Еще не рассвело. Корни деревьев, небольшие кочки и ямки, лежащие на земле обломанные сучья и ветки разглядеть было сложно, поэтому шли аккуратно. И почти бесшумно. И не только опытные зубры, вроде Ланге или Вэра, но и недавнее пополнение. Впрочем, почему недавнее - с момента прибытия в форт Стоун минуло почти полгода. Ветров невольно качнул головой. Вроде бы и немного, а с другой стороны и немало. В самом деле, время пролетело. Как-то незаметно служба стала привычной: тренировки, рейды, патрулирования, сопровождение конвоев, перестрелки с партизанами, незатейливый армейский быт. Новобранцы освоились, их начали серьезно воспринимать в разведзводе, да и в роте.

Поворотным пунктом, наверное, был тот самый памятный бой, в окрестностях форта, когда Антон двоих сепаратистов гранатами угостил. Сначала отношение изменилось к Ветрову, а затем постепенно и к его приятелям. Невзирая на то, что счет лично ликвидированных мятежников они открыли гораздо позднее товарища. К Антону, правда, относились чуть с большим уважением. Но это было связано не с количеством убитых инсургентов, а с тем, что во взводе стало известно, что у экса есть 'чуйка'. Антон не выдержал и поделился с капралом своими ощущениями во время перестрелки с парой автоматчик-пулеметчик, рассказал о холодке, сжимающем потроха и подсказывающем направление опасности. Поделился приватно, но часть разговора услышал Ковальски, и весть о том, что Ветров имеет 'чуйку, почти как у Ланге', 'довел' до остальных бойцов взвода. И по факту, короткий разговор с капралом об интуиции принес совсем не тот итог, который ожидал Антон. Он надеялся на приватность беседы и советы Ланге, что с этим делать, но тот просто хлопнул экса по плечу и выдал что-то в духе 'поступай, как знаешь, и радуйся, что оно просто есть'. И с приватностью не вышло - Ник постарался. Кто бы мог подумать, что у него столь длинный язык, прикидывался молчуном, а оказался конкурентом Раванелли. Вдобавок при каждом пересказе новости загадочную физиономию корчил, мол, такие мы, эксы, непростые, не абы что и веников не вяжем. Ветров сам видел.

Потом бойцы взвода поочередно подходили к Антону, интересовались, правда ли у него чуйка проявилась, каким образом она работает и тому подобное. Право слово, Ветров себя редким музейным экспонатом тогда ощущал и начал понимать нервную реакцию Ланге на вопросы об его невероятной интуиции. И тоже, в конце концов, стал рычать на любопытствующих. Так поневоле сделался объектом взводных пересудов, но и плюс образовался немалый - уважение ветеранов-разведчиков к нему возросло. Можно сказать, признали за равного. Если бы еще сержант Макхейл прекратил свои садистские побудки...

Антон улыбнулся, вспомнив наиболее сочные, пользуясь терминологией Ковальски, 'побудительные обороты' Мака, отвлекся и сбился с шага. И едва не растянулся, зацепившись носком ботика за кочку. Ага, ветеран-разведчик, елки-моталки! И ведь 'ходить' по лесу научился давно, Мак уже пару месяцев не пристает с замечаниями. А тут чуть мордой лица землю не пропахал. И пусть видимость плохая - не рассвело, но и темп под стать - низкий. Значит - не оправдание. Вот шуточек бы потом насобирал. С каждого бойца. А с отдельных недоделанных юмористов - по мешку прибауток. Хорошо, что Ветров одним из замыкающих пока двигается - никто не заметил, кажется. В темноте особо не разобрать. Лишь идущий ближе остальных Ланге на секунду повернулся в сторону Антона.

Нет, так не пойдет. Посторонние мысли - вон. И, аккуратно переставляя ноги, вперед.

К рассвету добрались до Среднего Периметра. И хотя видимость по понятным причинам улучшилась в разы, дальше пошли медленнее. Два фактора сыграли роль - расстояние от форта и изменение местности. Лес стал гуще, трава - выше, начали попадаться буреломы и болотистые участки. Иногда - встречались овраги. Спешка тут ни к чему - можно и ноги переломать и на мятежников нарваться. Да и твари хищные не дремлют.

Однако бог миловал. Ни на инсургентов не наткнулись, ни свордеров, ни болотных суперкрыс не повстречали. Разве что кровососущие насекомые досаждали. Но то дело привычное. Давно замечено: дотопали до сырых мест - массово налетели ироды. Ничего не попишешь, приходится мириться. Антон предпочитал терпеть постоянные нападки москитов, чем становится объектом охоты крупного хищника. От потери нескольких капель крови не обеднеет, а вот костяной меч в пузе вряд ли здоровья прибавит. Или жало гигантской древесной сколопендры в... филейной части. Понятно, что имеются автомат, гранаты, нож, в конце концов - есть чем любого супостата утихомирить, но... проверять реакцию не хочется. Тем более что многие твари умеют подкрадываться не хуже разведчиков - почти бесшумно. Ну их. В смысле - хищников.

В полдень Мак устроил небольшой привал и перекус. Рассредоточились, выставили охранение, погрызли сухпай, промочили горло. Впрочем, многие бойцы (и Антон в том числе) на ходу из фляг отхлебывали. Пока разведчики отдыхали, сержант вместе с капралом Ланге колдовали над картой, а затем организовали перегруппировку. Разбили бойцов на пары и тройки и распределили сектора прочесывания. Заодно определили точку и время сбора.

Образовались три двойки и четыре тройки. Антон попал в пару к Вэра. Старшим, естественно, назначили не Ветрова. И в ближайшие пять часов ему предстояло 'гоняться за тенью'. К потомку индейцев прилепилось незатейливое прозвище - Тень. И заслуженно, заметить его в лесу - надо умудриться. Мало кому удавалось. И 'гоняться' - не просто фигура речи. Вэра ходит по лесу мало что бесшумно, но еще и очень быстро. Скользит по зарослям. Придется попотеть, чтобы не отстать или не запятнать себя каким-нибудь косяком, типа падения мордой в медвежье гуано. Но Антон далеко уже не тот сопливый новичок, который каждую сухую ветку по пути следования собирал и постоянно за корни ногами цеплялся. Научили, натренировали. Авось и темп выдержит, и не запятнает.

А в принципе, не самая плохая компания. Правда, с молчаливым следопытом и парой слов вряд ли обменяться получиться, но в рейде и без того разговоры не особо поощряются. Любой звук может легко демаскировать бойца. Но, положа руку на сердце, Антон с большим удовольствием пошел бы с Ланге. И привык, и с капралом себя ощущаешь... защищенным. Словно передвижная ракетная установка прикрывает. Однако сводить вместе обоих взводных 'интуитов' Мак не стал. Распределил 'чуйку' по разным парам. Наверное, справедливо - больше шансов не нарваться на неприятности. Пусть смахивает, на мистику, но ведь работает правило. Вдруг кто что и почует...

Поверка показала, что мнение Ветрова о собственных навыках и тренированности было ошибочным. Слишком самонадеянным. Угнаться за Вэра получалось с трудом. Поначалу все шло недурно, Ветров шел бойко, за корни не цеплялся, не шумел, сухие ветки не ломал. Но затем начал не то, чтобы уставать, скорее - выдыхаться. То ли недосып сказался, то ли неприятные жара и влажность, то ли слишком высокий для зарослей темп, взятый потомком индейцев, то ли все факторы вместе. И через три часа Антон взмок и дышал, словно загнанная лошадь. Тяжело и часто. Разве что не хрипел - из последних сил пытался соблюдать режим тишины. И с 'шага разведчика' не сбился.

А Вэра вроде бы и не торопился, крутил головой, отходил в сторону, нагибался, осматривал траву, почву, нюхал воздух, трогал землю рукой. Искал следы. Антон же о том, чтобы смотреть по сторонам или нагибаться и не думал. Не до мятежников и прочих сюрпризов среднего и дальнего периметров. Сил и сосредоточенности хватало лишь на то, чтобы пялиться в спину Вэра и передвигать ногами. Упирался что есть мочи, а в голове билась одна мысль: 'Не отстать!'. Поэтому Ветров уже мало что соображал, когда выскочил на берег небольшого ручья и увидел стаю свордеров. Точнее - не увидел, а сначала почувствовал опасность. Причем внезапно.

Подбрюшье мгновенно заморозило, словно в него мешок колотого льда высыпали. Ветров едва не заорал от неожиданности. Почти сразу же раздался чей-то вскрик (не экса), и гулко заухал 'роулс' Вэра. Еще не понимая, что происходит, Антон рефлекторно сдернул автомат, выставил перед собой и упал и на одно колено. А затем увидел мчащихся на него двух свордеров. И едва в штаны не навалил от... столь радикально-наглядного воплощения персональной фобии. Ноги отчего-то ослабли, куски льда в потрохах смерзлись в айсберг, и захотелось бросить автомат, повалиться на землю и закрыть глаза. И представить, что происходящее - дурной, сон. 'Вспомнить', что 'в действительности' Антон находится далеко-далеко от материка Этана и планеты Лаура, от этого леса, ручья и смертельно опасных хищников с костяными наростами на хвостах. И в пространстве, и во времени. Желательно - в десятках парсеков, а можно и в сотнях лет.

К счастью, тело работало отдельно от головы. Сообразно обстановке. Душевные терзания не сказались на действиях Антона. Руки сами навели ствол, и навстречу оскаленным мордам тварей полился плотный свинцовый дождь. Потом полетели гранаты. Две штуки, если память не изменяет. Кажется - тоже совершенно самостоятельно. Без участия в применении боеприпаса рядового второго класса Ветрова. По крайней мере - сознательного.

Взрывы гранат слегка встряхнули мозги (и не только - зубы нехило лязгнули) и привели Антона в чувство. Ох, как знатно приложило-то, чуть душу не вывернуло. И что характерно - желание упасть лицом в землю и посмотреть мирные сны испарилось. Ведь свордерам того и надо - сожрут в один присест. Или в два-три, в зависимости от числа жрущих. Правда, не конкретно эта парочка - валяются туши с оторванными лапами-хвостами и не шевелятся. Сдохли, сволочи! Не по вкусу пули с гранатами. На салат их посек.

Машинально поменяв магазин, Ветров сместился к ближайшему крупному дереву и укрылся за ним. Выглянул с одной и другой стороны ствола. Никто не нападал, в секторе наблюдения виднелись лишь разорванные туши 'посеченной на салат' парочки хищников. Ни Вэра, ни кричавшего человека, ни других мечехвостых тварей в поле зрения не было. Остальное кусты и деревья загораживают. И выстрелов, криков, рычания тварей, хруста ломающихся костей, треска веток не слышно. Нет характерных для боя или нападения хищников шумов. Хотя после сдвоенного взрыва в ушах звенит, а в голову словно резанной бумаги напихали - слухач из Антона тот еще, но выстрелы и крики в любом случае распознал бы. А так только странное журчание доносится, притом - не речное. Шума текущей воды Ветров не слышал - далековато до ручья. Журчание немного походило на пение.

Песня? Да нет, бред какой-то.

Мелькнуло мимолетное желание крикнуть, обозначив себя перед напарником и заодно перед неизвестным 'певцом', но тут же пропало. Нет уж, ученые, плавали-знаем, лучше помалкивать будем. Если Вэра живой - наверняка в курсе, где Антон, а если уже нет, то и орать, демаскируя себя, незачем. А то, не ровен час, на шум и мечехвостые твари могут подтянуться.

Однако обстановку узнать нужно.

Ветров отлип от дерева и короткими перебежками двинулся в сторону ручья. Непонятные звуки приближались. То ли рычание, то ли урчание, то ли журчание, то ли ворчание. Теперь Антон с уверенностью мог сказать, что звуки издает не ручей - его плеск слышался отдельно, вплетаясь в мелодию ворчания-журчания. И явно не животное рычит. Песня - не песня, но голос человеческий.

Миновав наиболее обширные заросли кустов, выскочил на берег. И увидел несколько валяющихся туш свордеров. Нервно дернул вправо-влево стволом 'роулса'. Никто с раззявленной пастью или занесенным хвостом не бросился. И чуйка помалкивает. Антон перевел дыхание. Непосредственной опасности, кажется, нет. Но палец со спускового крючка не снял - мало ли.

Осмотрелся уже спокойнее.

'Пение' доносилось из-за большого - в полтора человеческих роста - камня, расположенного метрах в пяти от берега. Можно сказать, обломка скалы. Неподалеку от камня на берегу валялось пять свордерских туш. Признаков жизни никто из хищников не подавал. Вернее, одна туша трепыхалась, дергала хвостом и задними лапами, но, очевидно, свордер просто агонизировал, поскольку вся шкура у него была в крови и отсутствовала половина черепа. Остальные и не шевелились. С двумя хищниками картина была понятная. Ясен пень, трудно шевелиться, если передние лапы вместе с башкой оторваны или хребет фактически пополам перерублен. Явно Вэра постарался - автоматными очередями располосовал. А вот две других туши - вполне себе целенькие на вид. Без крови, без видимых повреждений. Странно. Интересно, кто их оприходовал и каким макаром? Да и оприходовал ли? А то вдруг спят, в отключке или притворяются? Подойдешь поближе, а они подскочат и цапнут за ляжку. Или хвостом-мечом приголубят. На фиг - на фиг. Подальше от 'целеньких' свордеров надо держаться.

Интересно, а мясо свордеров вкусное? Если промариновать и шашлык сделать? Антон негромко чертыхнулся. Ох, что-то не туда мысли занесло. Как бы самого не сожрали.

А вон, кстати, и Вэра лежит, рядом с агонизирующей тварью. И тоже не шевелится. И, кажется, в крови. Подавив порыв броситься к товарищу и оказать помощь, Ветров двинулся дальше. Не сейчас, потом разберемся. От его метаний толку не будет: если Вэра ранен легко, то небольшая задержка не критична, а если тяжело - то все равно Антон реально помочь не сумеет - не хирург ведь. Сначала надо на 'певца' посмотреть. И самому поберечься.

По широкой дуге осторожно обошел неповрежденные туши, двигаясь на голос неизвестного 'певца'. Наконец, пространство за каменным обломком оказалось в поле зрения. Ничего себе! От увиденного у Антона едва челюсть не отпала. С грохотом опрокидывающегося книжного шкафа. Благо, что экс успел захлопнуть рот, пока челюсть ноги не отдавила. На берегу возле скального обломка стояла полураздетая длинноволосая девушка и что-то бормотала. Или наговаривала. Именно этот наговор-бормотание Антон принял сначала за журчание, а потом - за пение. Одной рукой девушка опиралась о камень, а второй выписывала фигуры... перед мордой свордера. Здоровенного - по размеру раза в полтора крупнее своих валяющихся за скалой собратьев. Прямо-таки выставочный экземпляр, король породы. Свордерище. И что интересно - данный король породы не бросался на девушку, а стоял на месте и послушно водил мордой вслед за движениями руки.

Вот так зрелище. Увиденная картина удивляла. Мягко говоря. На что экс закалился по части удивления - одно путешествие во времени на шесть с гаком веков чего стоит, но тут слегка обалдел. Картина поражала своей... несуразностью, несоответствием обстановке. Боевой рейд, часть леса, контролируемая инсургентами, поляна, полная туш свордеров, то ли раненый, то ли погибший товарищ... А тут, за скалой полуголая девица колыбельную мечехвостому хищнику поет. Гипнотизирует? Нет, свордер в данной картинке совсем не удивляет. Но поведение хищника и наличие... дамы в пикантном виде... немного, используя лексику прежних времен, разрывало шаблон. И Ветров замер, не зная, что делать, как реагировать на ситуацию. Уподобившись 'загипнотизированному' мечехвостому чудовищу. Разве что башкой не мотал, в такт бормотанию и взмахам руки.

Неизвестно, сколько минут Антон простоял бы столбом (если желаете - восковой скульптурой), тупо пялясь на странную парочку, но 'пение' на мгновение прервалось. Девушка сбилась, то ли взяв не ту ноту, то ли не рассчитав с дыханием. Пауза была короткой, меньше секунды, 'колыбельная' почти сразу возобновилась, но, чтобы очухаться, хищнику времени хватило. Стряхнув неведомые путы, свордер перестал мотать башкой, рыкнул, подобрался и занес хвост. Но тут уже и Ветров не дремал. Он оправился от изумления и перестал изображать статую воину-интернационалисту. Взмах свордерского хвоста-меча стимулировал активность экса, можно сказать, подстегнул, и Антон судорожно надавил на спусковой крючок, выпуская в сторону твари длинную очередь. Благо, что даже автомат поднимать не пришлось - ствол с самой первой секунды наблюдения за 'концертом' смотрел на монстра.

Плотный рой пуль пришелся не по вкусу хищнику, он обиженно взревел, развернулся к Ветрову, раскрыл пасть, словно пытаясь поймать свинцовые подарки, дернул хвостом и... завалился набок. Красиво опал - медленно, величаво, разбрасывая ошметки шкуры, куски мяса, осколки зубов и кровавые брызги. Будь поблизости оператор с видеокамерой - он бы пришел в восторг от 'картинки'.

И девушка тоже опала. Не столь зрелищно, как мечехвостая тварь, но не менее убедительно. Стояла и колыбельную пела, а через миг, всколыхнув траву, осела бесформенным мешком на земле. Нет, пардон, не бесформенным, конечно, это Ветров погорячился, вполне себе фигуристым, однако сути это не меняло - девушка явно потеряла сознание.

Правда, непонятно от чего. Антон в нее не целил и зацепить шальной пулей не должен. Или все же зацепил? Под ложечкой противно засосало. Но без холодка, не так, как обычно проявляла себя чуйка - по-иному. Просто гадостно стало на душе. И без того положение - не сахар, а если еще и незнакомку случайным выстрелом задел - вообще 'прекрасно'. Молодец, Антоха, чего скрывать, товарищу не помог, вместе со свордером девушку подстрелил. Впору записывать в личный дневник: 'День удался!'. Спасибо, что мечехвостая тварь ничего не откусила. Одно действительно, без иронии и сарказма, радовало - 'король породы', очевидно, был последним хищником из данной стаи. По крайней мере, больше свордеров на берегу ручья не наблюдалось, и чуйка тоже помалкивала.

Недолгий период легкой паники и самокопания завершился. Ветров мотнул головой, словно отгоняя дурные мысли. Некогда рефлексировать, кающегося грешника гнать - надо посмотреть, что с Вэра, а заодно проверить девушку. Пусть и гражданское лицо, но скорее всего - не из повстанцев. Те в полуголом виде и безоружными по лесам не шастают. Наоборот, упакованы по полной программе - камуфляжи, разгрузки, автоматы, гранаты, ножи и прочее вооружение-снаряжение. Да и девиц среди инсургентов Ветров пока не встречал. В основном - здоровых мужиков в возрасте двадцать-тридцать лет. Хотя, справедливости ради, с мятежниками нос к носу Антон не столь часто сталкивался. Да и обычная логика вкупе со статистикой и знанием истории подсказывали, что в число сепаратистов должны входить люди разных возрастов, полов и социальных групп. Потому чисто теоретически девушка вполне может оказаться диверсанткой мятежников. Или просто сочувствующей сепаратистам. Но - исключительно теоретически. Реально - крайне маловероятно, судя по внешнему виду и поведению. Скорее она - из местных аборигенов. Но это умозрительно.

Секунду поколебавшись, Ветров направился к лежащей девушке. Несмотря на то, что, по идее, должен был сначала рвануть к Вэра. Слишком странная ситуация, поневоле к самому непонятному тянет. Осторожно приблизился к туше свордера, осуществил 'контроль' - выпустил короткую очередь в башку чудовищу. По сути, размолол в труху остатки черепной коробки, но туша и не дернулась. Убедившись в гибели твари, подошел к лежащей у скалы предполагаемой аборигенке.

А она, прямо скажем, ничего. В смысле не скала, а девушка. Красотка. Да и наряд... радовал. Точнее, не сам наряд, а то, что он открывал взору. А открывал многое. Ведь вся одежда незнакомки состояла из чего-то похожего то ли на короткую юбку, то ли на набедренную повязку и куска ткани, обмотанного вокруг груди. Как обозвать данный элемент наряда Антон не знал (не бюстгальтером же), потому мысленно нарек нагрудной повязкой. Обуви, очевидно, не предполагалась - девушка была босой. На левой руке Ветров разглядел незатейливые украшения - камешки на ниточках. Надо полагать - дань моде в среде аборигенов. Еще один аксессуар модницы свисал с шеи на тонкой веревочке, но рассмотреть его толком Ветров не смог - 'кулон' прятался за тканью нагрудной повязки. А доставать украшение экс постеснялся - будет похоже на попытку облапать. Пусть аборигенка и без сознания, но как-то некультурно. Хотя мелькнула крамольная мыслишка, что облапать бы он не отказался. Благо, было что - ткань облегала немаленькую грудь очень плотно и демонстрировала соблазнительные контуры. Да и остальное тоже не оставляло равнодушным - стройные ножки, плоский живот, симпатичное лицо с правильными чертами, длинные черные волосы. И раскинулась... живописно. Просто фотомодель на фотосессии. В эротичном дикарском костюме на лоне природы.

Внутри что-то сладко заныло. От такого зрелища поневоле крамольные фантазии посетят. Рука сама тянется к... спрятанному за тканью кулону. И тому, что находится по соседству.

Ветров невольно сглотнул, отгоняя фривольные фантазии. Что-то не туда его понесло. Вокруг свордеры мертвые (кстати, стоит проверить, все ли погибли, вдруг недобитые остались), за камнем боевой товарищ валяется (неизвестно живой ли, но хочется считать, что раненый или контуженный), где-то рядом могут рыскать другие хищники или диверсионные группы мятежников, связи с остальными разведчиками нет, а Антон тут слюни пускает над полуодетой аборигенкой. Вместо того чтобы помощь напарнику оказывать и, если потребуется, хищников добить. И при том еще не забывать обстановку контролировать.

Ветров хлестнул себя ладонью по щеке.

- Соберись, тряпка!

Получилось довольно громко. И не больно. Однако удар подействовал. Посторонние мысли, вроде бы, вышибло. В прямом смысле слова. Антон решил было для верности отвесить себе новую оплеуху, отвел руку, но... наткнулся взглядом на открытые глаза незнакомки. И опустил руку. Машинально отметив, что глаза у девушки очень красивые. Большие, ярко синие, бездонные. А потом, опять же автоматически, почесал свободной рукой макушку. Попутно подумав о том, насколько хорошо, что шлема на голове нет.

Незнакомка внимательно следила за движениями экса. Если честно, то Ветров немного растерялся, не зная, что делать. Когда на тебя бросается хищник с оскаленной пастью или бежит с оружием в руках сепаратист - ясно, как поступать. А тут... непонятность полная.

Подойти помощь предложить? Но на языке аборигенов Антон, что называется, 'ни бэ ни мэ, ни кукареку'. Вернее, ни на одном из языков - их у дикарей было больше, чем блох на собаке. Жестами? А кто ведает, что у местных обитателей конкретные жесты означают? И как незнакомка на них реагировать будет? К примеру, подойдет поближе, руку протянет, а девушка решит, что ее насиловать собрались. И отбиваться начнет. Не критично, естественно, броник и защиту недаром таскает на себе, но неприятно. Да и суета лишняя. Или убежать попытается. Тоже не очень хорошо. Ветров хотел бы все же пообщаться с дикаркой нормально, узнать, что тут произошло, а не гонятся за ней по лесу. Тем более что бегать за девушкой Антон в любом случае не станет - глупая и несолидная затея. И опасная - мало ли кто тут поблизости ошиваться может, начиная от плотоядных тварей и заканчивая вооруженными инсургентами. Да и вообще, бегать за девушками - удел романтичных юнцов, а Ветрову давно уже не девятнадцать. И с романтикой у него туго - в армии, тем паче в действующей части не до подобной ереси. Хотя поближе познакомится с красавицей не прочь.

Елки зеленые, но как с ней общаться-то? Об аборигенах ведь Ветрову известно лишь чуть больше, чем ничего. Куцые сведения, полученные на редких лекциях и вводных. Общедоступные факты. Например, то, что туземцы не местного происхождения, а одичавшие потомки переселенцев первой волны, которая происходила до Первой Федеральной. Точнее, потомки пассажиров, летевших на потерпевшем крушение межсистемном транспорте 'Скайраннер'. Что еще? Не очень многочисленны. Всего чуть больше десятка племен и племенных союзов, с общим населением порядка семидесяти-восьмидесяти тысяч человек. Но это приблизительная оценка - никто точно не подсчитывал. Письменность в большей части племен отсутствуют. Ни одно племя не сохранило язык метрополии. Дикари разговаривают на диалектах и наречиях, развившихся из земных протоязыков, если Антон ничего не перепутал, то соотнося с лингвистикой прошлого, в основном - романо-германской группы индоевропейской семьи. Это Ветров понял из объяснений лектора - замкомполка майора Хименеса. И объяснял данное обстоятельство национальным составом пассажиров летевших на транспорте 'Скайраннер'. Правда, со слов того же майора Хименеса, будь переселенцы китайцами или полинезийцами, изъясняться с аборигенами легче бы не стало - слишком изменилась лексика.

Ничего существенного о социальном устройстве, обычаях, нравах в разных племенных союзах Антон не знал. Названия - и то не все. Лишь кое-что о племени, обитавшем в окрестностях форта. Самоназвание - Мадери. Произошли от португальских и испанских переселенцев. Имя вождя - Луаша. И несколько слов на диалекте племени. 'Здравствуйте', 'до свидания', 'мир', 'спасибо'. Негусто, конечно, но язык сейчас очень важен.

Ветров, еще раз почесав макушку, решил не откладывать дело в долгий ящик и попробовать наладить общение. Чтобы не смущать незнакомку, перебросил автомат на плечо и изрек:

- Бонда.

То бишь 'здравствуйте'.

Не увидев реакции, добавил:

- Паза.

Что значит: 'мир'. Таким макаром вывалив на девушку едва ли не весь свой словарный запас местного наречия.

Незнакомка ничего не ответила. Сидела и не двигалась. Только смотрела на экса и хлопала глазами. Непонимающими. Но красивыми.

Макушка снова зачесалась, но Антон сдержал порыв и не стал скрести ее пятерней. Общение явно не складывалось. То ли Ветров оказался неважным собеседником, то ли пресловутый языковой барьер мешал, то ли девушка в шоке находилась. Впрочем, последнее - вряд ли. Слишком уверенно незнакомка держалась со свордером, невзирая на то, что стояла с хищником, в прямом смысле, лицом к лицу. Точнее, лицом к морде. В истерике не билась, не убегала, не кричала. Стояла, не дергалась и что-то 'напевала'. На шок не похоже. Стресс - возможно, но не шок. Соответственно, и сейчас предполагать, что у дамы послешоковый отходяк, не стоит. Так что затык, по-видимому, в ветровских переговорщицких талантах.

От безысходности Антон вывалил последний резерв из словарного запаса - 'спасибо' на местном.

- Абригата.

Ну, не прощаться же с аборигенкой, в самом деле. А то в загашнике одно 'до свидания' и осталось.

Неожиданно для Ветрова девушка все же среагировала. Покачала головой и отчетливо произнесла:

- Спасиибоо.

Смешно растягивая гласные звуки, но вполне разборчиво и, самое главное, на уверенном лингво. Ничего себе, новости! Полуголая аборигенка местного наречия не знает, а на лингво уверенно чешет. Антон чуток опешил и брякнул первое, что пришло в голову:

- Вы говорите на лингво?

- Немноогоо.

- Отлично, - Ветров не выдержал и поскреб пальцами макушку. - Вы в порядке, не ранены?

- Неэт.

- А вообще... помощь нужна?

- Неэт, спасиибоо. Простоо сиил маалоо.

- Ага, - неизвестно зачем кивнул Ветров. О чем дальше говорить с незнакомкой он не знал, но тут, 'вовремя' вспомнил о напарнике.

- Хорошо... тогда я... это... на минутку... пойду, посмотрю, что там с моим товарищем.

Антон развернулся и метнулся за обломок скалы. Подбежал к напарнику. Вэра лежал в том же положении, поза не изменилась. Камуфляж индейца был весь залит кровью, из-под тела тоже натекла изрядная лужа, хотя серьезных ран или повреждений, которые мог нанести свордер, Ветров не заметил. Приложил ладонь к сердцу - не бьется. Проверил пульс. Тишина.

Руки опустились. В прямом и переносном смыслах. Вэра погиб. Внутри стало тяжко, словно гирю двухпудовую к потрохам прицепили. Зачем только с этой дикаркой время терял?! Идиот! Следовало к товарищу спешить. Вероятно, Вэра еще можно было спасти, а Антон там пиететы-менуэты разводил с аборигенкой. Для очистки совести перевернул индейца. И сразу понял - корил себя напрасно. Спешил бы Антон на помощь товарищу или нет - ничего бы не поменялось. Чтобы он сделал? Инъекцию шприцом из походной аптечки или перевязку? Инъекции с перевязками в подобной ситуации - мертвому припарка. Тут и многочисленная реанимационная бригада со специальным оборудованием не спасла бы. Слишком большие раны. Точнее - одна, но громадная. Бронежилет пробит и вдавлен в мясо, грудная клетка промята, спина разворочена, при желании, потроха разглядеть не сложно. Лихо свордер приложил. Это что за силищу надо иметь, чтобы броник, который не всякая пуля берет, фактически разорвать. Жуть! Очевидно, хищник хвостом-мечом ударил, а не лапой, причем, судя по последствиям, разница невеликая. Как порой пишут в медицинских заключениях, повреждения, несовместимые с жизнью.

От увиденного Антона изрядно замутило, но он преодолел тошнотворный позыв. Еще не хватало фарш метать. Обойдемся. И в целом, несмотря на ужасающую картину, отпустило. На душе стало полегче, двухпудовую гирю, если не выбросили, то заменили на меньшую. Все-таки корить ему себя не в чем. И неспроста Антон не спешил к товарищу, наверное, подсознательно понимал, что помочь тому уже нельзя. Пресловутая чуйка сработала, что ли? Хотя обычных для 'работающей чуйки' ощущений Антон не испытывал - ни леденящего холодка внутри, ни скребущего по брюху пространственного маячка. Или просто обычная интуиция?

Ладно, к бесу! Ощущения потом анализировать будем. Другой вопрос на повестке дня, извечный вопрос русской интеллигенции. Что делать? И с телом Вэра, и с аборигенкой? Не бросать же их тут. Идеально было бы дождаться подхода разведчиков - пошумели-то Антон с напарником изрядно, авось кто-то и услышал звуки боя. Но в том-то и закавыка, что авось. А если не услышал? Или услышал, но 'кто-то' не из разведвзвода, а из отряда сепаратистов? Нет, однозначно рассчитывать на прибытие разведчиков не стоит, слишком хлипкая надежда - маршруты других пар и троек пролегают довольно далеко отсюда. К тому же в лесу не совсем тихо, периодически раздаются отдаленные раскаты грома, гроза, очевидно, собирается. Антон, кстати, изменения погоды и не заметил, кажется, секунду назад было ясно и тихо, а сейчас уже тучи на горизонте возникли, ветерок появился, громыхает. Потому не факт, что разведчики услышали выстрелы и взрывы. А, услышав, сделали правильные выводы. Можно, естественно, для верности еще парочку гранат подорвать, в расчете на тот же авось. Но гарантий нет, да и, в принципе, палка о двух концах. На одном конце - наши услышат, на другом - не наши.

Альтернатива - свалить на точку сбора и привести группу поддержки. Часа за четыре реально обернуться. Но не факт, что за указанное время зверье не доберется до тела индейца... или девушки. Партизан-мятежников, опять же, со счетов сбрасывать не стоит. Ребята ушлые - обнаружат место боя, засаду организуют на раз-два. Хотя разведчики тоже не лыком шиты... но риск есть. Повод и место для засады - лучше не придумаешь. К тому же далеко от форта забрались, на серьезную поддержку рассчитывать не приходится.

И с собой тащить не вариант. Допустим, Ветров взвалит на спину тело Вэра, а дикарку уболтает вместе пойти... За свою шкуру тогда Антон и ломаной полушки не даст. Волочить тушу индейца, приглядывать за аборигенкой (а приглядывать за красоткой он будет - не монах ведь) и еще контролировать окружающую обстановку? Простите, суперменов здесь не водится. Через пятнадцать минут марш-броска с одним телом на спине и... другим под боком, Антон устанет и отвлечется настолько, что вооруженного инсургента или хищника с двух шагов не увидит. А если вдобавок и ливень начнется, тогда вообще караул, сливай воду. Разве что чуйка подскажет, но на нее чрезмерно рассчитывать глупо. Иные альтернативы надо рассматривать - более полезные для жизни и здоровья.

С телом Вэра попроще - ветками закидать, за несколько часов падальщики не доберутся. А вот куда аборигенку приткнуть? Предложить вместе прогуляться до точки сбора? Согласится ли? Не факт. А заставлять - нет, извините, не к Антону. Да и если согласится - способна ли физически, ведь она что-то про упадок сил намекала. Правда, Ветров не отказался бы ее и на закорках прокатить. Да, что там не отказался - с превеликой радостью прокатил бы, прижал бы покрепче... Стоп! Отставить фантазии! Та же хрень, что и с транспортировкой трупа. Нет, девушка, конечно, легче весит, чем индеец, и Антон особо не устанет, но... отвлекать будет куда круче. Если Ветров вдвоем с Вэра, будучи настороже, умудрились на стаю свордеров налететь, то с фигуристой красоткой на закорках... Антон в пасть свордера залезет и не заметит.

Оставить тут? Как-то не по-людски. Тварей плотоядных в лесу - тьма тьмущая, а прибрежный участок для разного зверья сейчас, сто процентов, словно медом намазан. Кровь, куски мяса, притом в количестве неимоверном. А у девушки оружия нет. И не факт, что 'пением' спасется. Плюс по части сепаратистов неизвестно, тоже, не ровен час, ошиваются неподалеку - нашумели, как уже отмечалось, разведчики изрядно. И постреляли, и гранаты повзрывали. Набегут инсургенты, увидят полуголую красотку... и дальше, сами понимаете, что случится.

Впрочем, отношения мятежников с аборигенами - терра инкогнита, неспроста же девушка в подобном виде по лесу бродит. Явно привычный вариант одежды. Вдруг сепаратисты... адаптировались... к зрелищам?

Тьфу, что опять в голову лезет! Антон мотнул головой, в очередной раз встряхивая мысли. Если дальше так пойдет, то жест станет 'визитной карточкой'. И наверняка окружающие будут подозревать, что у Ветрова контузия...

Антон негромко чертыхнулся. Вэра погиб, старшего больше нет, принять решение и скомандовать некому. Раньше просто было: слушай старшего и выполняй. А тут ломай мозги...

Так и не приняв решения, Ветров вернулся к девушке. За время недолгого отсутствия экса, ничего не изменилось. Туши свордеров никуда не делись, красотка оставалась на прежнем месте. Только позу сменила - она уже поднялась и стояла, опершись на обломок скалы. И не сказать, что вид девушки от перемены позы проиграл. Скорее - наоборот. Поневоле засмотревшись, Антон сглотнул. Черт! Что-то мысли об одном, право слово, хуже маньяка. Надо в ближайшем увольнительном до Монтевиля скататься и с первой попавшейся девицей в постели покувыркаться, а то уже мозги набекрень. Стоп, отвлекаемся, пялимся чуть в сторону, на пейзаж, а не в декольте, и общаемся с аборигенкой... без посторонних фантазий.

Правда, о чем с ней говорить и вообще, что делать, Антон не придумал, поэтому задал универсальный вопрос:

- Вы в порядке?

- Спасиибоо. Ужеэ луучше.

- Не ранены?

- Неэт.

- Чем-то помочь?

- Не нуужноо, спасиибоо.

- Воды?

Аборигенка покачала головой.

Универсальные, общечеловеческие вопросы иссякли. Ветрову ничего не оставалась, как в сто пятый раз почесать макушку. К счастью, Антон не забыл, что он военнослужащий, не просто погулять вышел, а в боевом рейде, и перевел разговор в конкретно-прикладное русло:

- Извините, не представился... Рядовой Ветров, разведзвод первого батальона Седьмой Этанской бригады, форт Стоун. А вас как зовут?

- Сооллиаанаа.

- Ага, - крякнул экс, соображая, какие из гласных звуков не грех пропустить. Получалось что-то вроде Соллианы.

Очевидно, догадавшись о затруднениях собеседника, девушка утонила:

- Моожноо Солаа.

- Ясно.

Неожиданно аборигенка сложила руки перед собой и коротко поклонилась Антону. Попутно продемонстрировав другой ракурс декольте. Гораздо более выгодный, на непросвещенный взгляд экса. От увиденного мысли разбежались игривыми зайцами. Или, если учесть содержание, кроликами. Ветров окончательно растерялся, сглотнул и выдал глубокомысленное:

- Э-э...

- Блаагодаарю заа спаасениие.

- Да, ладно, чего там... - засмущался было Антон, но взял себя в руки, снова вспомнив, что он не турист, а разведчик на боевом выходе: - Сола, а вы из какого рода? И вообще, что случилось, как вы здесь оказались?

Ветров рассчитывал на развернутый ответ, практически рассказ, пусть не очень длинный, но содержательный. Из которого экс узнал бы о жизни аборигенов больше, чем из лекций и вводных вместе взятых. Однако девушка покачала головой и тихонько произнесла:

- Скороо здеэсь буудет... лаваайнаа.

- Что будет? - недоуменно переспросил Антон.

Сола на секунду задумалась и сказала:

- Моолниии без доождяа.

- Молнии без дождя... - тупо повторил Ветров, а потом сообразил: - ЭМ-буря, что ли?

Девушка ничего не сказала, не кивнула, лишь улыбнулась, но так, что стало понятно - угадал. Осознав ближайшую перспективу, экс не выдержал и чертыхнулся. В его оправдание, следует заметить - вполголоса:

- Твою мать! Мало мне приключений, еще этой холеры не хватало, - и уже громко поинтересовался: - А когда начнется буря, то есть... лавана?

- Лаваайнаа... череэз аауутл.

- А?

- Пооловиинаа чаасаа.

Антон облегченно выдохнул. Время есть, пусть и не очень много. Пока можно не снимать разгрузку и не избавляться от оружия и боеприпасов. В бронежилете и защите, слава конструкторам, металлических деталей нет. А 'роулс', в принципе, в последнюю очередь отбрасывать необходимо - когда молнии чуть ли не по макушке шарашат.

- Тыы доолжен чувствооваать, - произнесла Сола.

- Чего чувствовать? - не понял Ветров. Общаясь с аборигенкой, что он стопроцентно ощущал, так это себя - едва ли не полудурком. Постоянно то что-то недопонимал, то терял нить разговора. И приходилась повторять, уточнять, переспрашивать. Выглядело глупо. При этом панибратское обращение на 'ты' к Антону со стороны дикарки казалось вполне естественным. А он, в свою очередь, отчего-то испытывал потребность называть Солу на 'вы'.

- Приблиижениие лаваайнаа.

Объяснение не сделало предыдущую фразу девушки более ясной для Антона, и он по традиции переспросил:

- Что-то я немного не понял... Почему я должен чувствовать приближение... лавайна?

- У тебяа даар. Ты - аввуурх. Нероождённыый.

- Кто?

- Виидящиий... чувствуующиий...

- Ага, видящий, чувствующий... - Ветров не выдержал и съязвил: - Теперь-то все прозрачно, будто в стакане с водой, а я голову ломал, болван, кто такой этот авурк, думаю, а он вон кто...

- Аввуурх.

- Ну, да именно он... - Антон вздохнул и признался: - Сола, я ничего не понимаю из ваших слов, что значит видящий, чувствующий? Что видящий? И с какой стати нерожденный?

- Слооожноо ообъяснииить... нероождённыый... знаачиит даар спяащий. Нуужнаа ииниицииаациия. Пооявляетсяа ноовоое чуувствоо, поонимааниие, иноогдаа предзнааниие...

- Ага, что-то типа интуиции, правильно? - допер экс. - У нас во взводе ее называют - чуйка. Так она у меня, вроде, есть.

- Неэт, этоо друугоое... слооожноо передаать...- Девушка замолчала, подбирая слова. - Твоой даар спиит, ноо яа моогуу егоо раазбуудиить. Тоогдаа саам увиидиишь. Не сраазуу, соо времеэнем. Яа тооже аввуурх. И яа предлаагааю тебеэ раазбудиить даар. В блаагодаарноость заа спаасениие.

- Предложение, конечно, заманчивое... но может не стоит, как-нибудь обойдусь, - усомнился Антон. С одной стороны, его совершенно не тянуло разрешать проведение странных экспериментов над собой, любимым, а с другой - хотелось попробовать. Будь обстановка... более романтичной - он позволил бы девушке... что угодно, но сейчас... Погибший товарищ, трупы хищников, лес вокруг, гипотетически наполненный опасными тварями и вооруженными сепаратистами, приближающаяся, если верить Соле, ЭМ-буря не располагали к неоднозначным экзерсисам.

-Ээтоо нуужноо тебеэ, - заглянула в глаза Ветрову аборигенка.

И сомнения стали таять.

- Точно?

Сола кивнула.

- Ладно, допустим, этот дар - штука полезная. Но не к месту, мне кажется, разные инициации проводить. - Антон обвел руками поляну с трупами свордеров. - И не ко времени. ЭМ-буря ведь приближается, насколько я понял.

- Ииниицииаациия проиисхооодит ооочень быыстроо. Нуужен лиишь тоолчоок. Ууспеем. Аа воот роождениие аввуурхаа иидет доолгоо. Даар нуужноо раазвииваать.

- Ясно... хотя ничего не ясно, - пробурчал Ветров. - А в чем конкретно инициация заключается? Что происходить-то будет?

- Яа введуу тебяа в ээкии... в траанс, и даам тоолчоок... Ты проостоо зааснешь и прооснешся. Быыстроо. Оообъяснииить доольшеэ... Поотоом немноогоо слаабоость буудет...

- Понятно, - вздохнул Антон. - А нельзя перенести процедуру на другое время? После? Пройдет ЭМ-буря, погода устаканется, и в тихой, спокойной обстановке... А еще лучше где-нибудь поближе к нашему форту...

Девушка покачала головой.

- Луучше сейчаас. Ты готоов. Буудешь лии готоов поотоом - не виижуу.

- Ага, сейчас, когда тут все навалилось - свордеры, Вэра, ЭМ-бури и прочее - я готов к этой... инициации, значит? А потом - не факт, правильно?

- Даа.

Соле отчего-то хотелось верить. И Антон верил. Ведь, несмотря на то, что он никогда не был склонен к авантюрам, Ветров уже почти согласился на сомнительный эксперимент. И плевать на неподходящую обстановку. Шарахнет молнией по ходу инициации - и пусть! И в остальном - будь что будет! Ну, не убьет же девушка Антона. А если и убьет... Даже предположив самое дикое, что Сола воспользуется ситуацией и Антона коварно околдует и зарежет - подобное развитие сюжета особого протеста не вызывало. По принципу - от рук красавицы и погибнуть не грех. Загипнотизировала она его, что ли?

Ветров сделал последнюю робкую попытку отмазаться от подозрительной процедуры:

- А это не больно?

- Неэт.

- Рога не вырастут?

Сола ничего не ответила, но эксу почудилось, что посмотрела на него с укоризной. Словно учительница на разбаловавшегося ученика. И Антон решился. В том числе и перейти на 'ты':

- А, ладно, валяй! Что нужно делать?

- Лоожиись.

Ветров чуть было не отпустил сальную шуточку по поводу того, что совсем не против лечь, коль не в одиночку, но сдержался. И выполнил просьбу девушки - снял автомат и растянулся на траве. А затем Сола наклонилась над ним, что-то забормотала, и... Ветров моргнул.

И обнаружил, что девушки больше над собой не видит. Лежать было не очень удобно, потому поинтересовался:

- Что дальше-то?

На вопрос никто не ответил. Ветров приподнялся, огляделся - аборигенки на поляне не было. Куда делась?

- Сола?! - позвал Антон.

Никто не откликнулся.

Крикнул громче:

- Сола, ты где?!

И вновь глас остался без ответа.

Ушла? Или красотка ему приснилась? Антон встал, помотал головой. Да нет, вон, свордеры мертвые валяются - нападение хищников явно в реальности состоялось. Плюс слабость в ногах, тянет обратно на травку завалиться - дикарка предупреждала о похожем симптоме. Значит, не сон. Сола же, наверное, удалилась по-английски. Исчезла, не попрощавшись. И Ветрова посетила мысль о том, что девушка специально его 'кинула'. Запудрила мозги разными дарами, инициациями, загипнотизировала и, пока Антон был в отрубе, сбежала. А что, правильно. Вооруженный мужик и полуголая девушка в лесу, тет-а-тет. Мало ли какие намерения у мужика возникнут. Вполне объяснимое поведение. Конечно, слегка обидное для Антона, но объяснимое. А он, повелся, купился на дар, инициацию и остальную чепуху. Поверил сказкам для среднего школьного возраста, мол, дар проснется, будешь видеть, знать, чувствовать. Приближение ЭМ-бури, к примеру.

Ветров чертыхнулся, наклонился над автоматом... и вдруг замер. Мама дорогая! А ведь и правда - чувствует. Точнее - знает: ЭМ-буря приближается, она начнется через шесть-семь минут...

ГЛАВА 10

Логово первого инквизитора заметно отличалось от кабинета его заместителя. Размерами, обстановкой, наличием приемной и секретаря. И мерами безопасности. Дополнительные сканеры, дублирование проверок, бронированные окна, два охранника в бронескостюмах с экзоскелетом перед входом - не все члены Директората могли похвастать столь 'эшелонированной' защитой. Это еще без учета секретарши - старая грымза сама по себе представляла труднопроходимый бастион.

С учетом свежей информации, Смит не понимал, зачем Токареву ТАКИЕ меры защиты. Точнее - тому, кто скрывается под личиной генерала. 'Токареву'. Он-то как раз мог не опасаться ни сердечного приступа, ни исчезновения. Если, конечно, не допускать, что генерал-майор не один из 'демонов', а представитель иной, третьей силы. Но подобную версию полковник отбросил - совсем фантастично получается. И пусть последнее время невероятного в жизни Смита стало довольно много, но плодить фантастические теории было бы глупо. И множить излишние сущности - тоже. Поэтому полковник предположил, что повышенные меры безопасности - своего рода маскировка первого инквизитора, дабы не выделятся и не отставать от параноидальных метаний других генералов Бюро.

К своему начальнику Смит шел... неохотно. Мягко говоря. После того, как полковник впервые просмотрел данные 'металлоискателей', личное общение с 'Токаревым' было последним, чего можно было пожелать. Смит куда с большим удовольствием побеседовал бы тет-а-тет с медведем-гризли в лесу. Или с крокодилом в болоте. Но деваться некуда - приказ генерал-майора места для двусмысленных толкований не оставлял. Хотя изначально у полковника возникла идея все бросить и тупо сбежать. В другую систему, на отдаленную планету, возможно, в Халифат или Поднебесную. Однако почти сразу Смит от данной идеи отказался. Будучи профессионалом, он осознавал, что без серьезной подготовки скрыться нереально. Тем более - для сотрудника спецслужб его уровня, находящегося под негласным присмотром. Спонтанный побег почти обречен на неудачу, быстро вычислят и найдут. Разве что везение спасет. Но уповать на него - непрофессионально. Надо готовить прикрытие, документы, липовые маршруты, дублеров. И тогда уже сваливать с планеты, к чертовой бабушке. А пока рано.

Вообще, удача не улыбнулась. Вызови 'Токарев' своего зама раньше, например, позавчера или вчера - до получения пакета с данными, Смит душевного раздрая не испытывал бы. И не ощущал себя самоубийцей, которому назначена встреча в клетке с голодным львом, пребывая в неведении относительно сущности начальника. С другой стороны - 'Токареву', рано или поздно, все равно пришлось бы сообщать о результатах расследования. И без того полковник оттягивал сроки доклада наверх, насколько позволяли рамки приличия и субординации. Доклад первому инквизитору относился к разряду 'неизбежное', поэтому дерни начальство полковника на ковер пораньше - разве что нервы сберег бы. А вот жизнь - маловероятно. Ведь еще пару дней назад Смит выдал бы 'Токареву' полную картину, вплоть до выводов и версий. Хотя бы для того, чтобы прикрыть... филейную часть от руководящего гнева. И что-то подсказывает - генерал выводам не обрадовался бы. С вытекающими. А так Смит предупрежден - знает, к кому в логово лезет. И доклад основательно 'подчищен'. Не факт, что спасет, но шансы имеются. Предупрежден - значит, вооружен.

Естественно, теперь доклад будет скорректирован. Если не сказать резче. Никаких далеко идущих выводов, масса информации, но без деталей, ложные версии, уводящие в сторону от опасных умозаключений, а про сведения, полученные с 'металлоискателей', полковник не признался бы и под пытками. К докладу полковник подготовился основательно. Насколько успел в условиях нехватки времени. И формально - подчистил материалы для доклада, и психологически - вплоть до самогипноза, и фармакологически - принял пару капсул специального препарата, ускоряющего реакцию. Мелькала мыслишка, напротив, закинуться успокоительными, но Смит идею забраковал. Возникни вопрос о нервозности, отбрехаться не грех - тяжелая моральная обстановка, сотрудник отдела исчез, расследование не двигается и прочее, а вот если убивать начнут, то заторможенность в минус сработает. Но никакая подготовка спокойствия не давала, поджилки тряслись изрядно. Казалось, стоит переступить порог, 'Токарев' с первого же взгляда поймет, что зам водит его за нос. И распылит полковника на молекулы. Убедить себя в том, что 'проклятые демоны' не обладают способностями к телепатии (в противном случае проще сразу застрелиться) было довольно сложно. Голос разума тонул в эмоциях.

Поэтому, когда секретарша повернула голову к экрану комма и сказала Смиту: 'Проходите!', он едва рефлекторно не бросился вон из приемной. На полусогнутых. Полковник поймал себя на невольной полубредовой мысли о том, что сам не отказался бы посмотреть со стороны, как это бы выглядело - попытка покинуть приемную начальника ОВК на полусогнутых. Особенно - с учетом могучих дверей, охраны и сканеров. Правда, 'на выход' сканирование не осуществилось, а при входе Смит обязательные опознавательные процедуры уже успел совершить, но все равно... не секундное дело. Наверняка выглядело бы забавно. К счастью, полковник сумел взять себя в руки и направился в кабинет начальника твердым, уверенным шагом. Практически.

Генерал встретил зама неласково. Не ответив на приветствие и не предложив присесть, сразу набросился:

- Райан, я вас что, по Бюро искать должен?! Почему информацию мне своевременно не сбрасываете?

Впрочем, полковник и не ждал комплементов, радостных объятий и дружеских поцелуев.

- Чтобы не перехватил неприятель. Имели место факты...

- Какие факты?! Какой такой неприятель?! Что с расследованием?! Где результаты?!

- Конкретные факты перехвата гипотетическим противником информации, переданной по коммуникатору. А в целом... расследование ведется, но с результатами пока не очень, не хватает людей.

- 'Гипотетический противник', 'неприятель' - что за словоблудие? Вам карт-бланш дали! Можете привлекать любые силы и средства, вплоть до спецназа! И результат дать, кровь из носа!

- Если будем сторонние кадры задействовать - высока вероятность утечки, - попробовал оправдаться Смит.

- Какая утечка?! Бюро который месяц на ушах стоит, а он утечки боится! - повысил голос 'Токарев'. - Вы что думаете, люди гибнут, а никто ничего не знает? Да последняя уборщица уже в курсе, что сотрудники от сердечных приступов умирают. Прекращайте демагогию! И работайте, как положено! Или Вы желаете раньше срока на пенсию вылететь?

- Не желаю, - открестился полковник. Хотя подумывал, что 'вылет' на пенсию был бы в сложившейся ситуации не самым худшим исходом. По сравнению с летальным, например.

- Тогда надо активизироваться, мобилизовать резервы...

Генерал продолжал разнос, но Смит, откровенно говоря, слушал его вполуха. Больше следил за движениями рук, интонацией, глазами. Складывалось ощущение, что первый инквизитор отчитывает заместителя формально, словно по принуждению. Без огонька. Выполняет обязательную программу, составленную из общих фраз, ни к чему не обязывающих заявлений. И эмоции генерала, его негодование выглядели искусственными. Возможно, полковник, узнавший данные, снятые с 'металлоискателя', и сам себя накрутивший, чрезмерно пристрастно наблюдал за реакциями 'Токарева', но опасность казалась абсолютно реальной. Звон натянутого волоса, на котором висел дамоклов меч, едва оглушал.

Буря начальственного гнева стихла внезапно.

- Что у вас по существу?

Вопрос начальника вынудил Смита заострить внимание на вербальной составляющей.

- Полный отчет я сбросил на комм...

- Я его изучу сегодня. Но суть потрудитесь изложить сейчас. Можно без подробностей.

Смит выполнил приказ и вывалил генералу откорректированную выжимку из доклада. Заострив основное внимание на результатах многочисленных экспертиз и версиях типа 'привет от соседей'. И делая упор на том, что лично он считает 'китайский след' наиболее вероятным. Стараясь запутать 'Токарева', привел кучу весомых аргументов в пользу того, что халифатский Мухабарат тут не причем, и наоборот, второй департамент министерства общественной безопасности Поднебесной замаран по самое не балуй.

Уложился в пятнадцать минут. Первый инквизитор ни разу не прервал полковника, лишь по завершению доклада спросил:

- Какие меры намерены предпринять?

Пришлось еще десяток минут выкручиваться, вспоминать, придумывать и озвучивать разные мероприятия общего характера, дабы убедить 'Токарева', что отдел внутреннего контроля в целом и полковник Смит в частности не представляют серьезной угрозы ни для 'демонов', ни для их планов.

Не получилось. Полковник готов был побиться об заклад, что псевдо-Токарев не поверил ни одному слову. Поэтому чрезвычайно обрадовался, когда генерал, задав пару уточняющих, но, по большому счету, ничего не значащих, вопросов, не стал углубляться в дебри. Напряжение нарастало, и Смит боялся, что любое лишнее слово может стать поводом для расправы. Полковник превратился в один сжатый комок нервов, готовясь к нападению. При этом не осознавал, что будет делать конкретно - пытаться отразить атаку, падать на пол или бежать. К величайшему облегчению, убивать Смита не стали. То ли 'демон' под личиной первого инквизитора решил не рисковать и не трогать находящегося на взводе подчиненного, то ли посчитал, место и время неподходящими для сердечного приступа, но пронесло.

Помолчав полминуты (за тридцать секунд полковник чуть не поседел и пару раз едва не выпрыгнул в окно), 'Токарев' разрешил:

- Можете идти. Но напоминаю - докладывать мне регулярно, не реже чем раз в сутки. Иначе...

Что произойдет в противном случае, генерал не пояснил, но продолжение было и не нужно. По бюрократическому обычаю далее должны следовать обещания дисциплинарных кар и санкций, вплоть до увольнения. Однако для Смита это 'иначе' прозвучало... иначе. Незавуалированной угрозой физически ликвидировать одного зарвавшегося человечка. Вне зависимости от того, будут ли поступать наверх регулярные доклады или нет. Полковник воспринял слова, как оглашенный приговор - констатацию практически неизбежного. И покидал кабинет генерала, можно сказать, походкой осторожного краба - спиной вперед, не отрывая взгляда от своего непосредственного руководителя.

В коридоре немного полегчало. Чуть-чуть - не более того. Смит прекрасно понимал, что его 'отпустили' временно, всего лишь дали отсрочку. И, надо полагать, короткую. Интуиция подсказывала - расслабляться не стоит ни на секунду. То, что у него до сих пор сердце не прихватило - просто стечение обстоятельств. Неизвестных полковнику. Везение, если желаете. Пока не тронули, но в ближайшем будущем тронут обязательно. Но что скрывать - градус позитива поднялся. Он вышел из кабинета 'Токарева' живым. И невредимым. А ведь готовился... к самым крайним вариантам. И соответствующие действия предпринял. Например, подготовил пакеты файлов с полной информацией по 'демонам' для Радулеску и других более-менее надежных сотрудников отдела. Данные пакеты разместил на разных терминалах и дал команду на рассылку в том, случае, если не поступит приказ на отмену в течение определенного срока. Для каждого терминала - своего, поскольку Смит размещал пакеты с информацией поочередно и час 'икс' - время после вероятного невыхода из кабинета первого инквизитора - отмерял аналогично.

Час икс настал, но из 'логова демона' удалось выбраться живым и относительно невредимым - потраченные нервные клетки - не в счет. Теперь стоит подумать, отменять рассылку или нет. Оптимально, наверное, сдвинуть срок отправки пакетов. Просто в качестве дополнительной страховки. И продолжать процедуру. Проживет пару дней - снова срок сдвинет, еще пару - очередное отложение рассылки. Так и определимся. Кроме того, надо немедленно начинать подготовку к операции 'Рвем когти'. Долго тут не протянешь - ощущение сжимающейся на шее удавки нарастало.

Варианты отхода полковник просчитал. И выбрал - легендирование под командировку. Официально - на Ньюланд, крупнейший, помимо Марса и Земли, заселенный мир Федерации. А реально - на Лауру. Там есть шансы... что-то накопать по 'демонам' и, соответственно, выжить. Информация - основа выживания. Ведь именно на Лауре и Вулкане добывают воларит. Логика подсказывала, а интуиция подтверждала - ключ к разгадке в нем. И как раз названные планеты посещали Сибрук, Лемке и Тротье - те люди, с которыми неприятель не сумел справиться и организовать сердечные приступы. Можно было отправиться и на Вулкан, но по вполне естественным причинам Смит остановился на Лауре. На ней и условия обитания для человека приемлемы - на порядок лучше, чем на Вулкане, где сила тяжести в разы больше земной, и гравитационные бури случаются, и состав атмосферы пригоден для дыхания лишь 'условно'. Да и затеряться на Лауре гораздо легче. На ней элементарно большее количество населения. К тому же, поиск при помощи технических средств крайне затруднен. Как ни крути, Аномальный Пояс - электроника практически не функционирует. Опять же - обширные лесные массивы, напряженная политическая обстановка, сепаратисты, боестолкновения, прочие прелести.

По сути, альтернативы нет. Однозначно - Лаура. И кое-что для собственного побега Смит уже успел предпринять. Вернее - 'кое-что' подготовлено давным-давно, на всякий пожарный. Работа в 'инквизиции' Бюро предполагает разные 'неприятности', заранее не знаешь, на чем можно погореть, поэтому некоторыми мерами полковник, как нормальный службист-параноик, озаботился заблаговременно. Документы на чужие имена лежат в тайнике, вместе с оружием и 'непалеными' комом и фоном. Подготовлены два дублера со схожей внешностью и ждут соответствующего задания. На подставных лиц на четырех планетах оформлены разные транспортные средства от автомобилей до космокатера класса 'внутрисистемник'. Нужные люди заряжены деньгами и тоже находятся в ожидании условного сигнала. Но это заготовки. Они серьезно помогут, но сами по себе не выручат. Необходим конкретный план. И решение, к счастью, созрело. А детали, дай бог, сложатся в процессе, если что - не грех и сымпровизировать.

Спасение собственной шкуры - дело безотлагательное. Удалившись от приемной генерала едва ли на десяток шагов, полковник вытащил коммуникатор и набрал номер приятеля из управления кадров Бюро.

- Мишель, привет. Я тебя по поводу предстоящей командировки беспокою. Организуй мне документы, пожалуйста. Срочно. Приказ из канцелярии завтра передадут - хочу, чтобы готово было заблаговременно. А то затяните на неделю...

Полковник поморщился и отодвинул комм подальше, услышав возмущенные возгласы собеседника.

- Ладно, чего разошелся? А то я не знаю вашу бюрократическую канитель, всю душу измытарите... Не шуми. Не первый год замужем, понимаю, что работа такая, но и ты в положение войди. Хорошо... Документы только на мое имя. Место назначения - Ньюланд. Отправление - ориентировочно послезавтра. Если изменится, я сообщу. Срок? Тут ничего не скажу - как получится. Поставь пока с отрытой датой, а по возвращению определимся. Да, завтра забегу, подпишу. Спасибо!

Следующим по очереди было бронирование билетов на орбитальный шаттл и регулярные рейсы Земля-Марс и Марс-Ньюланд на имя Райана Смита. А далее - сообщение дублеру (условия задания, контрольное время и прочее). Частично это полковник проделал по ходу дела, а последнее сообщение отправлял уже из любимой каморки - бывшей подсобки техотдела, где он ранее общался с Радулеску. Почему-то тут он чувствовал себя относительно нормально. Не в полной безопасности, естественно, но более-менее спокойно. По крайней мере, в отличие от кабинета, здесь его не сводило с ума ощущение, что кто-то невидимый смотрит в спину и вот-вот набросится сзади, вцепившись зубами в глотку.

И еще в каморке хорошо думалось.

А помимо прочего, сегодня встреча с Тадеушем была назначена именно здесь, осталось только время уточнить.

Разделавшись с неотложными мерами, необходимыми для проведения операции 'Рвем когти', и отправив сообщение Радулеску с указанием времени рандеву, полковник откинулся на спинку стула, вытер пот со лба. Разговор с 'Токаревым' изрядно вымотал. До сих пор потряхивает. И на душе кошки скребут. Такое ощущение, что проворонил нечто существенное, что-то недоделал. Смит даже поднялся и проверил, заперта ли дверь каморки. Прекрасно осознавая при этом, что никакие замки и засовы не спасут от 'демонов'. Закрытая дверь не успокоила. Что-то свербело, причиняло дискомфорт, раздражало - невыясненная деталь, неуловимая мелочь. Сродни соринке в глазу - ее и не видишь, а покоя не дает. То ли нюанс, проскользнувший при разговоре с генералом, то ли забытое обстоятельство, то ли некий упущенный фактор, важный для спасения собственной шкуры...

Вроде все, что возможно, предпринято. А то, что не нужно, напротив, не сделано. Перед 'Токаревым не раскрылся, механизм побега запущен, страховочные мероприятия предусмотрел. Что же упущено?

Слив информации по 'демонам' в масс-медиа? Полковник неоднократно обдумывал данный вопрос. И после долгих колебаний решил, если не отказаться, то повременить со вбросом. Конечно, появись на центральных каналах и на крупных порталах глобонета сведения о негласном проникновении в структуры Федерации странных существ явно нечеловеческого происхождения, жахнуло бы нехило. Такая информационная бомба взорвала бы медийное пространство. И не только медийное. Охота на ведьм началась бы - ого-го! И почти наверняка - социальный хаос. Впрочем, точно спрогнозировать последствия взрыва столь мощной информационной бомбы полковник был не в состоянии. Представить - не более того. Но в любом случае, в подобных условиях гораздо проще было бы избегать внимания противника. Шансы на выживание возросли бы на порядок.

Мешал сущий пустяк. Ведь привлечение серьезных СМИ - дело, мягко выражаясь, непростое. Тут подготовка должна быть на уровне... плана инфильтрации разведчика в органы безопасности вражеского государства.

Понятно, что в обществе победившего гуманизма и демократии свобода слова - незыблемый принцип. И независимость СМИ - краеугольный камень названного принципа. Но то в теории. А на практике... свобода весьма эфемерна. Подавляющая часть крупных каналов и порталов контролируется госструктурами или корпорациями, тесно связанными с правительством. И все, что идет в эфир, размещается в новостных лентах, подвергается негласной цензуре. А хозяева серьезных СМИ, не курируемых правительством и его структурами, тоже прекрасно осознают, что их независимость - конструкция хрупкая. Стоит затронуть интересы государства - быстро и ненавязчиво объяснят, что разрешено, а что нет. И где пролегают границы 'независимости'. А если кто сразу не вникнет - дополнительно втолкуют налоговые, фискальные и прочие карательные органы. Вплоть до ликвидации провинившегося ресурса и изоляции его владельцев.

Соответственно, первый попавшийся материал с бухты-барахты крупные агентства публиковать не станут. Как минимум - без тщательной предварительной проверки. Да и после таковой - сомнительно, что руководителям каналов и порталов дадут добро на публикацию. Слишком 'жареный' факт. Грозящий непредсказуемыми последствиями. Социальными, политическими, экономическими.

К тому же у полковника не было уверенности в том, что 'демоны' не проникли в правительство или в руководство крупнейших медиа-ресурсов. В Бюро ведь они завелись. И, как выяснилось, в том числе - в святая святых, руководстве внутреннего контроля.

Направление собранных сведений в газеты или на ТВ - неоправданный риск. Шансов на то, что материал попадет в эфир большого игрока медиа-рынка очень мало, а вот раскрыть тем самым собственную информированность перед неприятелем легче легкого. Конечно, используя какого-нибудь отчаянного журналиста, можно попробовать запустить сведения в эфир, но выгода от подобного шага едва ли будет... ощутимой. В отличие от вреда. Материал стопроцентно снимут, опубликуют опровержение, а журналиста в лучшем случае уволят с волчьим билетом. И, опять же, 'засветишься' перед врагом по самое 'не хочу'. Нет, тут нужно искать выходы на руководителей каналов и порталов, желательно - многих, вести переговоры, торговаться, продавать одновременно всем - только при таких условиях есть шанс, что информационная бомба рванет должным образом.

Еще можно опубликовать материалы в мелких глобонет-ресурсах или слить информацию частным каналам. Но это не вариант. Сколько разнообразных сенсаций с приставками гипер- и супер- на порталах глобонета и желтой прессе появляется каждую неделю? Десятки. Сотни. То инопланетяне на одной из захолустных колоний высадятся, то в Ассамблее городов Марса заговор мутантов выявят, то свежеиспеченный 'пророк' о нашествии орды восьмиметровых оранжевых рептилоидов из Магелланова Облака предупредит. В селевых потоках подобной чуши информация полковника о негласном проникновении в структуры Федерации 'демонов' тупо затеряется. И пользу извлечет неприятель.

Да и доказательств существования 'демонов' у полковника было - кот наплакал. Показания рентгеноскопа, синхронизированные с данными сканеров и видеоконтроля, и только. Больше серьезных доказательств нет. Не всякому специалисту хватит для далеко идущих выводов, не то что обывателю. А тех специалистов - раз, два и обчелся. Обывателю же конкретику подавай, с которой негусто. Эпидемия сердечных приступов плюс отдельные исчезновения сотрудников. Но непричастный к расследованию данных инцидентов человек скорее поверит в козни конкурирующих спецслужб, типа Мухабарата, чем в мифические происки неведомых существ. А интуицию и ощущения одного нервного полковника к делу не пришьешь.

Со СМИ стоит повременить. Совсем к стенке припрут - тогда другой разговор. Кстати, Смит на случай собственной гибели по данному поводу соответствующие рекомендации Тадеушу давал.

Не в сливе информации дело, не здесь упущение. Надо думать, шевелить мозгами, вспоминать...

Полковник почесал макушку, словно пытаясь стимулировать работу содержимого черепной коробки. Не помогло. Не вспоминалось, спасительные идеи не рождались, а чувство, что он упустил нечто значимое, не попадало. Крякнув с досады, Смит поднялся со стула, подошел к металлическому шкафу и открыл дверь. Пару дней назад полковник спрятал в нем кое-какие документы, необходимые для побега, и теперь решил проверить сохранность. Без повода. Тревога не отпускала, и надо было чем-то занять руки и голову. И дополнительная подстраховка - вдруг кто-то добрался до документов.

Смит достал из потайного отделения пакет с удостоверениями, чипами и карточками, начал в них копаться, отбирая нужные, и... внезапно почувствовал головокружение. Во рту пересохло, а под левой грудиной резко закололо и захолодело, словно туда вонзили невидимую ледяную иглу. В глазах потемнело, ноги стали подкашиваться. Полковник завалился внутрь шкафа и из последних сил рванул на себя дверь.

Очнулся Смит в темноте. И долго не мог сообразить, где находится и почему ничего не видит. Вдобавок ощущалась дикая слабость, что-то давило на грудь и дышать было... неприятно. И поза странная... Тут он вспомнил, что произошло - обжигающий укол слева, падение в шкаф...

Достали, 'демоны'!

В первое мгновение полковник чуть было не решил, что умер и находится в иных эмпиреях, но почти сразу одумался. Ощущения - тяжесть в груди, спертое дыхание, слабость, боль в теле - пусть и неприятные, но вполне реальные, говорили о том, что некий Райан Смит еще жив. Окончательно в этом его убедил физический контакт, если применять терминологию криминалистов, с твердым тупым предметом. Или, если хотите, контакт двух твердых тупых предметов. Полковник попробовал пошевелится, принять более удобную позу и... стукнулся головой о полку. Пара сочных эпитетов, гулко ударивших по ушам, и шишка на макушке выветрили последние сомнения - он внутри шкафа.

Возникшее секундное ликование по поводу того, что удалость спастись от покушения 'демонов' - уникальный случай! - не затянулось. Состояние не позволило. Ведь 'неприятные признаки живости' никуда не делись - Смит чувствовал себя так, словно его через мясорубку пропустили. Или соковыжималку. Встали в полный рост и другие проблемы. И снова - выживания. Смерти от сердечного приступа он избежал (благодаря счастливому стечению обстоятельств - шкаф, сделанный из специальных сплавов, очевидно, выручил), однако возник вопрос: как из спасительного убежища выбраться? Дверь захлопнул, изнутри не открыть - насколько полковник помнил, ручки имелись лишь снаружи. Надо думать, разработчики и представить не могли, что кого-то угораздит в шкафу опасность пережидать. Однако один новатор нашелся и оказался невольным узником собственного сейфа. Нет, претензий никаких - убежище весьма надежное, но долго тут не протянуть. И главная беда - не голод и не жажда, а отсутствие притока свежего воздуха. Дышать уже стало тяжело, причем не только из-за большого количества пыли - тут ее хватало, а, в первую очередь, по причине недостатка кислорода. Минут через пять-десять-пятнадцать избыток углекислого газа скажется... кардинально. И тогда - алес капут.

И на помощь никого не позовешь - бесполезно. Сейчас замечательные свойства сплавов, из которых сделан шкаф, работали против распорядителя каморки. Звук глушат, излучения гасят. Коммуникатор-то с собой, но толку... Вызывать кого-то бессмысленно - сигнал не пройдет. Разве что вместо фонаря аппарат использовать.

Полковник перевернулся на бок, извлек из кармана комм и включил подсветку. Луч показался невыносимо ярким, пришлось проморгаться. Но стало веселее. Не врет поговорка, что на свету и помирать не так страшно. Хотя, редкостно хреновое самочувствие намекало на то, что сдохнуть в ближайшее время - не самый плохой вариант.

Смит осмотрел свое временное пристанище. Интересного мало. Документы и кое-что из аппаратуры находились в верхней части шкафа - она была не видна. Полка над головой мешала обзору (и заодно лишала возможности разогнуться). Однако Смит все равно тщательно обследовал доступное пространство. Особое внимание уделив передней стенке. Как и предполагалось, ручки или некоего отпирающего устройства на ней полковник так и не обнаружил. Не появились за последние минуты, на что Смит втайне не то чтобы надеялся - не исключал. Мало ли. С этими 'демонами' неизвестно, чего ждать... от реальности.

Пакета с удостоверениями, чипами и карточками тоже не было. То ли он вывалился из рук на пол при падении, то ли полковник, теряя сознание, автоматически сунул их на полку. Скорее - первое. Впрочем, это неважно. Если в ближайшее время он не выберется...

От безысходности Смит надавил кулаком на дверь. И не шелохнулась, зараза. Зато от небольшого усилия в глазах запрыгали мятлики, а в грудину слева вонзилось уже не шило, а минимум - рапира. Переждав острый приступ, полковник зарекся от экспериментов, где необходимо серьезное усилие. Следующий опыт организм просто добьет. Попробовал постучать костяшками пальцев - самому еле слышно. А вот удар коммуникатором вызвал довольно приличный гул - снаружи должны обратить внимание. При условии, конечно, если будут находиться в каморке, а не в коридоре. Из-за дверей точно никто ничего не услышит.

Радостная ситуация, чего сказать. Одна надежда - на Тадеуша. Дубликат ключа от каморки у него есть - полковник заблаговременно вручил и теперь мысленно себя похвалил за предусмотрительность. Вопрос в том, успеет ли Радулеску придти до того, как его начальник ласты склеит. В отправленном сообщении был указан срок: через тридцать минут. Вроде бы незначительный промежуток времени, но Смит сомневался, что сумеет протянуть его внутри шкафа... в сознательном состоянии. Определенная часть срока, понятно, прошла, но сколько конкретно, неизвестно. Особенно, если учитывать, что полковник был в отключке.

И еще не факт, что Радулеску сразу допрет, что шеф в шкафу находится. Следует признать, не самое обычное месторасположение начальства. Ладно, Тадеуш - парень неглупый, не пальцем деланный, лучший аналитик в отделе, должен догадаться... Пакет с удостоверениями, чипами и карточками ведь перед сейфом валяется - хорошая подсказка. Если, конечно, полковник все-таки документы не сунул на полку. Нет, будем считать, что пакет на полу перед шкафом валяется. Иначе, вообще, ситуация печальной становится. С какого тогда перепугу Радулеску решит, что шеф внутри шкафа. Ну нет начальника в каморке, вероятно, планы изменились или что-то случилось, комм не отвечает... Что предпримет при данном раскладе Тадеуш, Смит не знал. Мог тщательно обыскать каморку, а мог начать суету, броситься к кабинету руководителя или поднять тревогу. Оставалось верить в основательность и ум капитана. И надеяться на то, что к появлению Радулеску полковник еще не вырубится - стук, доносящийся из металлического шкафа, явно не останется без внимания. А стучать по стенке Смит будет, пока не...

Только необходимо силы экономить - не постоянно в дверь долбить, а раз в тридцать-сорок секунд. Полковник принялся считать про себя, отмечая каждый пятый десяток легким ударом коммуникатора о дверь. И старался излишне не шевелиться и дышать ровно, медленно.

Уловки помогали слабо, втягивать воздух становилось тяжелее и тяжелее, а в глазах снова периодически темнело. Мысли сделались тягучими и... странными. Мельтешили какие-то невнятные образы, тревожили смутные предчувствия. Порой полковнику начинало казаться, что он куда-то проваливается - то ли засыпает, то ли проскальзывает в параллельную реальность.

Он не просто так тут сидит - прячется в чулане от соседского мальчишки Гарри Снайдера. Они играют в партизан, и другу ни за что его не найти. Райан - чемпион по пряткам! Нет, поправка, его реальные сепаратисты поймали и посадили в земляную яму. Ждут, пока пленный дозреет до кондиции, а потом потащат на допрос. С пристрастием. Пытать будут, сволочи! Прижигать кожу, иголки под ногти втыкать, ножиками в брюхо тыкать. Но хрен им на рыло! Лейтенант Смит ничего не скажет. Поорать - поорет, естественно. Когда на твоей спине карту боевых действий кинжалом вырезают - любой завизжит благим матом. А ценных сведений не получат. Потому что лейтенант просто ничего важного не знает.

Снова ошибка. Он в гибернационной камере межсистемного корабля. Непонятно, правда, почему тут пыльно и свет... неестественный. Словно фонарик включен. И поза напрягает - что же его так скрючило. А, наверное, он летит зайцем. Билетов купить не смог... Или у него задание - проникнуть на корабль незаметно, чтобы?.. Чтобы что? Детали не вспоминались. И в целом - неправильно. Райан ведь недавно майора получил, и не дело старших офицеров зайцами в гибернационных камерах летать. Для разных некомфортабельных глупостей лейтенанты есть и унтеры. И куча вольнонаемных - внештатников.

Что-то тут не то. Ах, да - он же в приемной у первого заместителя Диектора Бюро. Секретарша спрятала Смита от шефа. В шкафу. Операцию по выявлению агентов влияния Халифата в планетарном подразделении Бюро на Гардене Смит провалил. Поэтому полковнику на глаза начальству лучше не попадаться. Вот остынет генерал, сменит гнев на милость...

А секретарша задерживается... Пора бы ей уже вернуться и выпустить невольника из шкафа. А то тело ватное, конечности затекли, грудина болит. Кстати, симпатичная дамочка. Как там ее, Лори, если полковник не путает? Вроде, не путает. И сексуальная. Ножки точеные, фигурка спортивная, бюст - закачаешься. Явно тренажерного зала не избегает, истязает себя йогами - фитнессами. Мало того - глазенки развратные. И рыжая вдобавок. Рыжие, поговаривают, в постели - огонь. Интересно, а генерал со своей секретаршей... того самого? Или нет? Райан бы точно не отказался с красоткой Лори... погреться. И вообще, как увидишь ее, прямо-таки томления настигают, и дух перехватывает.

Очень сильно перехватывает, ни вдохнуть, ни выдохнуть...

Очнулся полковник от резкой боли в щеке. Что-то ударило в скулу снова. Грудину тоже ломило. Тут воздух со свистом ворвался в рот и под аккомпанемент хрипа вылетел обратно. Воздух! Тяжело, со скрипом, но свежий воздух попадал в легкие. Вдох-выдох, вдох-выдох...

С дыханием дело безусловно налаживалось, но обнаружились проблемы со зрением. В глаза словно пару горстей песка насыпали - в туманной хмари плавали расплывчатые силуэты.

Кто-то схватил Смита под мышки и потянул вверх.

'Лори?', - удивился полковник. - 'Мощная бабенка! Нехило накачалась в спортзале, меня тягает гантелей'. И тут же спохватился: 'Какая к чертям собачьим секретарша?! Привиделась же хрень! Это не 'демоны' ли его пакуют для дальнейших опытов?!'.

Второй инквизитор начал слабо вырываться, стараясь стукнуть противника кулаком. При этом не забывая жадно хватать ртом воздух.

- Господин полковник, успокойтесь, это я, Радулеску. Сейчас я вас усажу нормально...

Потенциальная жертва инопланетных опытов прекратила вырываться и замерла, хрипло дыша. Голос был узнаваем - Тадеуш. Значит, не 'демоны' его пакуют, а капитан из шкафа извлек. Успел все-таки. Если он - настоящий Радулеску, а не подмененный. Полковник опустился... на пол, кажется. И неожиданно для самого себя чихнул. Очевидно, сказалось пребывание в пыльном помещении. В глазах сразу же прояснилось. И в голове - тоже немного. Хотя соображалка варила слабо.

Продышавшись и протерев зенки, Смит выдавил:

- Принеси воды.

- Может, медиков вызвать?

Полковник яростно замотал головой:

- Нет! Никому ни слова!

После того, как капитан приволок бутыль с водой, и удалось напиться и ополоснуть морду, Смиту окончательно похорошело.

- Фу-ух... Что бы кто не говорил, жизнь - замечательная штука! - Полковник вылил остатки воды на макушку и поднялся с пола.

Радулеску бросился было ему помогать, но Смит остановил подчиненного:

- Не надо, я в порядке.

Усевшись на стул, полковник последовательно осмотрел каморку, раскрытый шкаф, рассыпанные на полу документы, слегка обалдевшую физиономию Тадеуша и констатировал:

- Ну и рожа у тебя, Радулеску.

- Так думал... - начал оправдываться капитан, но полковник перебил:

- Шучу. Отходняк у меня... Глюки-то в шкафу накрыли недетские. Словно дурь качественную принял.

Заявление про галлюцинации и дурь капитан оставил без комментариев. Руководителю виднее, что там его накрывало.

- Глушилки врубил?

- Одну секунду...

Пока Радулеску возился с приборами, полковник наслаждался... жизнью.

- Готово!

- Ты давно здесь?

- Пять минут, примерно. Или чуть больше, - ответил Тадеуш.

- И что?

Правильно восприняв сигнал начальника, капитан принялся докладывать по порядку:

- Прибыл в назначенное время, дверь заперта, я открыл, зашел... вижу - на полу карточки валяются, бумаги, а в шкафу шебуршание какое-то... Заглянул внутрь - а там вы... скрючились и хрипите. Я вас вытащил, а тут вы очнулись и начали кулаками размахивать. А потом за водой отправили...

- Шебуршание, говоришь... А я рассчитывал - стук будет, - усмехнулся полковник. - Кстати, спасибо тебе, Тадеуш... за пунктуальность. Если бы ты опоздал немного... И думать неохота...

- Да не за что... во сколько было условлено, во столько и явился.

- Вот за то тебя и ценю - молодец... Гадаешь, поди, зачем я в шкаф залез и изнутри закрылся?

Капитан пожал плечами, изображая исполнительность и отстраненность, мол, если надо, начальство проинформирует о причинах не вполне адекватного поступка. Но на морде Радулеску, что называется, большими буквами был написан интерес к тому, что за чрезвычайные обстоятельства второго инквизитора в шкаф загнали. Неспроста ведь он внутри оказался.

Томить подчиненного полковник не стал и сообщил:

- Сердце у меня прихватило. Прямо перед шкафом. Думал - все, финита ля комедия, но успел внутрь завалиться и дверь захлопнуть. А не успей - ты наверняка тут труп мой хладный нашел бы. Дико повезло, что рядом со шкафом стоял, и дверь открыта была...

- Ничего себе... - протянул Тадеуш. - Значит, и до вас добрались.

- Добрались. И так уже припозднились, я удивлялся, когда за меня возьмутся - дождался... Слава богу, что... - Полковник выразительно посмотрел на шкаф.

- Специальные сплавы, которые излучения не пропускают, сработали? - предположил капитан.

- Скорее всего.

- Так, может, в кабинетах аналогичные материалы использовать? Чтобы безопасность повысить?

- Ты стоимость работ представляешь? И притом никаких гарантий, что в кабинет просто не проникнет некий 'мистер икс', вместе с остальными посетителями... Персонально отдельно взятое лицо, наверное, можно так обезопасить, например, кого-то из руководства Бюро, как элемент многоступенчатой системы охраны, но массово внедрить не выйдет. Ни времени, ни средств не хватит. И сейчас этим уже поздно заниматься...

Капитан кивнул, соглашаясь с доводами полковника.

- Жалко, конечно. А что с этим... - Радулеску покрутил пальцем в воздухе, обводя пространство каморки, - делать что будем?

- С этим? Тревогу, насколько я понимаю, ты не поднял?

- Нет.

- И хорошо, что не поднял - нужно время мозгами раскинуть. Я хотел подготовиться основательно, но раз ситуация обострилась, надо... - Смит замолчал, собираясь с мыслями.

Капитан ждал, пока начальник продолжит.

Наконец второй инквизитора встряхнулся и потер лоб ладонью.

- В общем, так... заместителя начальника ОВК Райана Стэнли Смита больше нет. Он сегодня скоропостижно скончался.

- Что?!

- Как положено - от сердечного приступа. Раз случай представился, грех от него отказываться. Из поля зрения врага трупу куда легче выпасть, чем живому. Покушение было - факт, вполне вероятно, что демоны уверены в успешности покушения. Авось получится веру эту укрепить...

В течение следующих пятнадцати минут Радулеску получал указания, каким образом организовать картину 'летального исхода' (препараты, замедляющие метаболизм, свидетели, посвященный в часть плана медик и прочее) и дальнейшую эвакуацию 'трупа' из здания Бюро (носильщики, транспорт, место прибытия). Полковник понимал, что слишком многое построено на импровизации и на доверии к Тадеушу, но не использовать шанс хоть на полшага опередить противника...

- Сделаешь быстро и оперативно - должно получиться... Да, и самое важное - нельзя, чтобы Токарев тут появился и мой 'труп' увидел.

- То есть?

- Ты последние данные с 'металлоискателей' смотрел, я тебе копию оправил?

- Нет еще. Не успел, собирался после встречи... Есть результаты?

- Посмотри обязательно. Первый 'демон'...кхе-кхе... обнаружен.

- Наш генерал?!!

- Именно.

Радулеску однозначно требовалось время, чтобы переварить шокирующую информацию, но полковник не дал ему этой возможности.

- Соответственно, вывезти 'труп' необходимо быстро, чтобы 'наш' генерал не спохватился.

- Так он потом... спохватится, - проблеял Тадеуш. - И меня на ковер дернет, спросит... где тело?

- А мы ДТП организуем, со взрывом... тело будет уничтожено... почти полностью, но следы моего ДНК останутся. Кровь, например. Оправдаешься. Кстати, организация ДТП - тоже на тебе. Мне не до того будет.

На обычно невозмутимой физиономии Радулеску нарисовалось столь кислое выражение, что любой лимон позавидовал бы. Капитану явно не нравилось, что его 'бросают на амбразуру'. Особенно - в свете свежей информации о собственном руководстве. Но выбора, по сути, не было. Что и вербально удостоверил полковник:

- Не кривись - выкрутишься.

- Ага... - скептически отозвался Тадеуш, - А что, если генерал меня на вранье поймает?

- А кто у нас в Бюро не врет? Умение лгать, считай, профессиональное качество. Наоборот, кто не врет - первый под подозрение попадет. Так что, не трусь, прорвешься. Наплетешь что-нибудь... Не станут же они тебя сразу ликвидировать... И потом: кто предупрежден - тот вооружен, - осознав, что его слова выглядят, как натянутые и (что гораздо хуже) нелепые утешения, Смит добавил: - Однако, если честно, риск есть, и немалый...

Полковник вздохнул. Несмотря на давно атрофированную по должностной инструкции совесть, потроха грыз едкий червячок. Все-таки подставлял второй инквизитор своего помощника... изрядно. И рекомендация из уст Смита прозвучала, словно неловкое оправдание:

- Поэтому ты... аккуратнее... с ним.

Радулеску лишь угрюмо кивнул, но потом не выдержал и предложил:

- Если генерал - один из противников, то может попробовать опередить его... и ликвидировать?

- А ты уверен, что мы сумеем его ликвидировать? Ведь наш генерал, получается, не человек. Вон, у него со слов бедолаги Юнга, вместо скелета металлический каркас. Прикончит ли его пуля? Или яд? Если припрет, я лично готов в супостата обойму выпустить, но в результате сомневаюсь. И еще... мы же не знаем, сколько всего 'демонов' в наши структуры внедрилось. По Бюро, и то не выяснили... Допустим, одного ликвидируем, а остальные - за нас примутся?

- Пожалуй...- Тадеуш нервно почесал шею. Ему явно не нравилась идея отмазываться за 'покойника' Смита перед 'демоном'-генералом, но крыть убийственные аргументы начальника ему было нечем.

- Тогда давай повременим с кардинальными мерами. Сейчас главное - время выиграть. Лучше давай обсудим дальнейшие действия. Да, еще один момент учитывай... Если ближайшую пару дней переживем, то ты отправишься в командировку. Вместо меня. - Полковник ухмыльнулся. - Я ведь погиб на боевом посту и ныне, можно сказать, по ведомству потусторонних сношений прохожу. Сегодня же в кадры загляни, пусть переоформят документы...

- Командировка на Луару или Вулкан? - хмуро поинтересовался Радулеску.

- Не угадал. Официально - на Ньюланд, - увидев новую порцию удивления на лице Тадеуша, полковник успокоил: - Да нет, ты прав, летим на Лауру. Пора нам уносить ноги из этого гадюшника. И что-то мне подсказывает - на Лауре у нас шансы уцелеть... отличны от нуля.

ГЛАВА 11

Верхушки кустов шевельнулись. Ветер? Или Ник? Точно не хищник - Ветров с Ковальски стометровый радиус сигнализацией перекрыли, самодельной, но эффективной. Крупный зверь незаметно не пройдет. Разве что сепаратисты, но маловероятно - форт рядом, Ближний Периметр. Хотя и ворон считать тоже не стоит - тот самый первый бой, когда группа Макхейла нарвалась на отряд мятежников в окрестностях форта, еще свеж в памяти.

Антон внимательно присмотрелся к месту, где почудилось движение. Никого не видно. Потом закрыл глаза и расслабился. Пусто.

Знание не приходило. Экс снова попытался расслабиться, 'поймать волну' и 'прощупать' окружающее пространство, Однако не получалось. Результат был аналогичным - нуль. Бог с ним, со 'знанием', но и проверенная интуиция, она же - чуйка, помалкивала. В тряпочку.

Негромко выругавшись, Антон позвал:

- Ник, выходи!

Ковальски вынырнул из зарослей далеко от шевелящихся кустов, с другой стороны, не оттуда, где ожидал Ветров. Подошел к Антону с довольной улыбочкой и поинтересовался:

- Не засек?

- Нет.

- Я старался, - растянул ухмылку еще шире Ник. - Двигался аккуратно и дышал через раз.

- Молодец, - уныло похвалил Антон.

- А то! - браво подтвердил Ник, но заметив настроение товарища, стер улыбку с лица: - Ну, а вообще? Почуял что-то?

Ветров лишь покачал головой.

- Задачка... - протянул Ковальски. - Ты не расстраивайся, сегодня не вышло, завтра получится.

- Ага, или послезавтра, или через месяц, или через год, или никогда, - скептически заметил Антон. - Блестящая перспектива! Особенно, если учесть, сколько мы тут... упражняемся.

- Да, две недели всего.

Действительно, тренировались они полторы декады. Идея попытаться развить инициированные способности посетила Антона после возвращения из рейда, где они с Вэра наткнулись на свордеров и аборигенку. Сразу не до того было. Сначала ЭМ-буря пронеслась, потом Ветров выходил на точку сбора. И, что характерно, легко выходил, словно знал маршрут с детства. Не помнил, а знал. Добрался до точки, встретился с остальными разведчиками, доложил о происшествии Маку. При этом о разговоре с незнакомкой и инициации умолчал, упомянул лишь, что видел на поляне аборигенку, которая убежала, скрывшись в лесу. И понимал, что необходимо сказать именно так. Потом был марш-бросок в составе группы на место столкновение с хищниками, разведка, транспортировка тела погибшего индейца в форт. И Антон видел, куда нужно ПРАВИЛЬНО двигаться, чувствовал каждого человека, каждого зверя в округе.

А затем знание-понимание исчезло. В один миг. Обрезало. Будто рубильник выключили. И как экс не пытался поймать то самое состояние, оно не возвращалось.

Ветрову запали в голову слова Солы о том, что пробуждение дара происходит легко, но его нужно развивать. Жаль только, что она не рассказала, как именно. Поэтому Антон принялся экспериментировать. Концентрировался, расслаблялся, медитировал, разной дыхательной гимнастикой занимался, напрягался физически и психически. Когда не сработало, взялся за... практикумы. Через Макхейла выпросил у капитана разрешение на ежедневный тренинг по маскировке в ближайших окрестностях форта - вполне себе уважительная причина для выхода с территории. Мак, естественно, не поверил - Антон в плане маскировки уже не уступал ветеранам, но для сержанта у экса имелась более честная версия. Сказал, что чуйка пропала, хочет провериться в лесу и, дай бог, что-нибудь сделать для ее восстановления. И почти не соврал. Ведь, в самом деле, интуиция тоже куда-то запропастилась. В последнем рейде случилась перестрелка с инсургентами, и ничего, подсказок интуиция не дала, ледяных комков в потрохах не ощущалось.

Мак счел объяснение более чем уважительным и проникся. Для разведвзвода боец с чуйкой - огромное подспорье, и лишиться его - все равно, что без части оружия в 'сельву' выйти. Поэтому сержант препятствовать инициативе своего бойца не стал и даже предложил оказать любое содействие. Хотя попутно признался, что не знает, чем можно помочь в столь необычном вопросе. Разве что с Ланге поговорить, вдруг тот чего посоветует.

От помощи Макхейла Антон отказался, просто позвал Ковальски и Саймона... поучаствовать в тренировках. Саймон отбрехался, заявив, что на фиг ему сдалось в свободное время по лесу шарахаться, лучше в картишки с ребятами из соседнего взвода перекинуться. Или подрыхнуть вволю. А Ковальски согласился.

И вот они уже который день в лесу практикуются. Ник прячется в зарослях, а Ветров пытается его обнаружить. Чаще - безуспешно. Если и засекает, где спрятался товарищ, то визуально или по звукам - Ковальски иногда ошибается и выдает себя. А чуйка не проявляется, и знание-понимание не приходит.

Антон вздохнул.

- Срок немалый, а подвижек никаких.

- Зато я по части маскировки продвинулся. Сначала-то ты меня мог обнаружить, а сейчас - хрен.

- Это и настораживает.

-Да, хорош тебе кукситься, давай еще один заход! - Ковальски хлопнул Ветрова по плечу.

- Нет, бесполезно. Надо заканчивать.

- О`кей, как скажешь... Что, назад, до базы?

- А куда? Не в гости к местному племени же.

Ковальски хохотнул.

- Ха-ха, я бы не отказался, но это ты у нас специалист по аборигенам, и особенно - аборигенкам.

Пусть о встрече с Солой Антон особо не распространялся, но сам факт, то, что Ветров встретил в лесу дикарку, был известен. И будоражил воображение бойцов роты. Подобное нечасто случалось. Местные племена сторонились федералов. На аборигенов иногда натыкались, но, как правило, это были группы охотников-мужчин. А чтобы молодую девушку, в одиночестве... Отсюда и шуточки возникали.

- Отвали! - буркнул Антон.

- Все, больше тему поднимать не буду, - примирительно поднял ладони Ковальски, но плутовские искорки в глазах говорил об обратном - будет. И не раз.

Когда вернулись в форт и подходили к своему блоку, Ветрова окликнул Макхейл:

- Антон, тут тебя капитан Джонсон искала. Оружие сдашь - зайди к ней.

- Не было печали... - пробурчал экс.

- Что? - не расслышал сержант.

- Да я... радость выражаю.

Мак скептически хмыкнул.

- И не тяни слишком, а то знаю я вас... автомат почистить надо, в арсенале никого, живот прихватило, дорогу до психолога забыл - сто причин найдете, лишь бы уклониться. А мне потом отдувайся перед командованием. Так что через полчаса, чтобы был в кабинете у Джонсон. Ясно?

- Чего тут не ясного, - не удержался от ворчливого комментария Антон, но, увидев не предвещавшую ничего хорошего мину на физиономии Мака, поспешил успокоить сержанта: - Да, понял я, понял. Сразу же из арсенала к психологу схожу.

Макхейл, на удивление, орать и грозить казнями египетскими не стал, только многообещающе процедил:

- Смотри!

И Антон поплелся за Ником в арсенал, предвкушая 'веселый' разговор со штатным психологом форта. Нет, то самое сверхъестественное знание-понимание не включилось, и интуиция тоже помалкивала. Просто подал сигнал самый распространенный в армии и весьма эффективный барометр - обыкновенная солдатская задница.

Предчувствия не обманули. Беседа с капитаном Джонсон получилась крайне 'приятной'. Антона в очередной раз морально изнасиловали. Неторопливо, с особым цинизмом. Процедура морального изнасилования не особо отличалась от прошлого раза, когда у экса осталось ощущение, что ему в голову ваты напихали. Та же самая заунывная песня: ровным голосом, методично излагались поучения по поводу насущной необходимости психологической разгрузки в условиях боевой обстановки. Плюс казенно-заумная терминология и незавуалированные угрозы поставить на специальный учет в случае, если профилактические беседы не возымеют результата. Правда, теперь капитаном был обозначен конкретный срок реализации данной меры: тридцать суток. При условии, что в течение месяца рядовой второго класса Ветров не начнет тратить денежное содержание на игры, спиртное, проституток и прочие 'безобразия', указанного нарушителя финансовой дисциплины определяют на этот самый специальный психологический учет.

В чем состоит суть названой процедуры, Джонсон снова сообщить не удосужилась. Но, справедливости ради, и Антон шибко не рвался узнать подробности. Нет, чисто теоретически, не отказался бы от дополнительной информации, он ведь не выяснил подробностей - сеть недоступна, более опытные сослуживцы ничего толкового сказать не сумели, а на собственной шкуре испытывать прелести этого учета желание отсутствовало. Кто их, извращенцев из психологического сектора, знает, может, тут принято нарушителей финансовой дисциплины расстреливать. Или в поликлинику (сиречь медцентры) сдавать для опытов и трансплантации органов.

Хорошо, с расстрелами и опытами - перебор, но это 'вжж' (особый учет) явно неспроста. Неприятностями попахивает. Причем такими, что в башке копаться станут. Не в прямом смысле, естественно. Установки давать, поведение регулировать, зомбировать, короче. Проведут какую-нибудь психокоррекцию, и привет. Или что еще похлеще - чип в голову вставят. А оно Антону надо? На фиг - на фиг. Значит, все же придется излишествам разным сомнительным предаться.

Вроде бы, и ничего страшного - потратить немного денег на пустые развлечения, однако... напрягает. И не то, что необходимо потратиться, а побудительные мотивы. Экса ужасно раздражало, когда его принуждали делать что-то необязательное против воли. Но ничего не попишешь... Ветров решил, что, коль его подписали, на излишества разные, то он деньги на женщин потратит. Азартными играми, участием в тотализаторах, выпивкой и наркотиками пускай кто другой 'разгружается'. Дороже обойдется. Во всех смыслах. Антон же по старинке - с бабами отдохнет. Заодно и развеется - последнее время Ветров ощущал... насущную потребность женской ласки. И не только физиологически. Сильно в душу ему красавица-аборигенка запала. Антон часто думал о ней, вспоминал черты лица, фигуру, голос, мечтал о новой встрече. А если учесть, что Ветрова каждую ночь 'мучали' эротические сны с участием дикарки, можно сказать, Сола для экса стала навязчивой идеей. Лишь тренировки да боевые выходы от подобных мыслей и фантазий отвлекали. Так что отдых в приятном женском обществе сейчас весьма ко времени.

Единственное пожелание - отдыхать не с проститутками. На профессионалок Ветрова не тянуло. Вообще. Впрочем, судя по рассказам сослуживцев, с любительницами должно срастись. В близлежащих городках полно милых и отзывчивых девушек, готовых скрасить досуг героического бойца Федеральной колониальной пехоты. При условии, что боец не жмот и внешне чуть покраше обезьяны. А Ветров явно симпатичнее орангутанга, да и потратиться готов. Пусть и вынужденно - под давлением обстоятельств в лице капитана-психолога.

Один к одному складывается. Вдобавок и увольнительную на три дня лейтенант выписал. Неожиданно. К тому же не в Гринхилл или Граубург, а в Монтевиль. Прямо-таки подарок к неведомому торжеству. Сто процентов - с подачи 'милашки' Джонсон.

От мысли о капитане-психологе Антона передернуло. Тьфу! Честное слово, столкновение в лесу со свордером больше положительных эмоций доставляет, чем беседа с неживой кроковядлой. Интересно, а что Джонсон скажет, если Антон не с проститутками в борделе кувыркаться станет, а с обычной девушкой в кабак сходит, угостит, потанцует и прочее? На первый взгляд, проблемы едва ли возникнут - требования капитана будут выполнены: психологическая разгрузка бойца имеет место, рекомендации по виду отдыха соблюдены, финансовые затраты осуществлены. Претензий к рядовому Ветрову, в принципе, быть не должно. Но, поди, разбери эту нудную сволочь. Еще придерется. И какой-нибудь пункт замшелой инструкции приведет...

Да пошла она куда подальше! Всякую ерунду не грех мимо ушей пропустить. А конкретно прицепится - нехай на себя пеняет. В некоторых вопросах Антон не намерен прогибаться. Начнет Джонсон именно о проститутках нудеть и заставлять с 'ночными бабочками' 'эмоциональное напряжение' сбрасывать - так дулю ей с маком. Если что - 'сельва' недалеко, можно и к сепаратистам податься. Или к аборигенам, тем паче, что некие - скорее гипотетические - связи у Антона с местными появились. Долго что ли - во время рейда отклеился от группы и поминай, как звали.

Эти, абсолютно коллаборационистские, посылы успокоили Ветрова, и желание незамедлительно заскочить в арсенал, забрать оружие и пристрелить капитана Джонсон, словно бешеную собаку, почти пропало. Снизилось до контролируемых величин. По крайней мере, штатный психолог форта останется живым.

Поездка в Монтевиль оказалась продуктивной. Расслабился полноценно. И в гостинице повалялся на койке перед ТВ-боксом, сбивая тоску по незатейливым мыльным операм и ситкомам. И по местной сети пошарился, утоляя информационный голод. И по кабакам прошвырнулся, радуя желудок и душу блюдами-напитками. И романчик с местной девицей успел закрутить. Не шибко умной, но милой и симпатичной. Притом денег слишком много не растратил. Спасибо Эльзе - так звали новую знакомую Антона, она оказалась непривередливой. Пришлось потратиться лишь на пару пирожных, бутылку вина и легкую закуску. Не считая улыбок и комплиментов - их Антон расточал без удержу. И чуть позже 'расточительство' окупилось сторицей. Эльза пригласила Ветрова к себе домой, на чай... со всеми вытекающими. Девушка оказалась с фантазией и практически неутомимой. Угомонилась к утру. Физически вымотав партнера основательно.

Вернулся в расположение 'отдохнувшим'. Правда, несколько напрягало одно обстоятельство - фантазии о Соле не утихли. И секс не помог. Более того, даже в пиковые моменты постельной акробатики с Эльзой, Антон думал о черноволосой аборигенке. И это настораживало. Уж не приворожила ли его лесная колдунья? Наплела с три короба про дар, инициацию, запудрила мозги многозначительными терминами - чувствующий, видящий, нерожденный авурх или как там его...

'Авурх' уши-то и развесил. А сама красавица-дикарка, может, просто загипнотизировала, закодировала 'нерожденного' балбеса, дабы отвязаться от вооруженного федерала. Вполне объяснимо: незнакомый человек с автоматом в лесу - очень приятная компания, не правда ли? Аборигенка внушила Антону, что он экстрасенс, отчего и случился 'ядерный приход' со спецэффектами: чую - грянет буря, вижу все и всех.

Реальная гипотеза, между прочим. Принять ее за основу, и тогда то, что Антон почувствовал приближение ЭМ-бури, 'знал' маршрут, 'видел' каждого человека и зверя в округе и прочие сверхъестественные заморочки - результат внушения, не более. И безуспешность лесных тренировок с Ковальски - в цвет. Пока внушение действовало, знание-понимание работало. Едва внушение ослабло, 'спецэффекты' незамедлительно пропали. А эротические фантазии и сны с участием красавицы-аборигенки - остаточные явления.

А вдруг еще хлеще - например, Сола закладок каких-нибудь в голову понаставила? И теперь в один прекрасный день пройдет мимо Антона незнакомец, скажет вполголоса кодовое слово, а потом 'нерожденный авурх' склад с боеприпасами подорвет. Или командира батальона застрелит. Или пост на воротах форта перебьет. Не осознавая, что делает.

Ветров понимал, что подобные измышления соседствуют с паранойей или, вероятно, уже за ее гранью, но ничего с собой поделать был не в состоянии. И всерьез озаботился тем, как бы ему 'раскодироваться'. Если бы соответствующим направлением в форте заведовала бы не нудная сволочь Джонсон, Ветров точно записался бы на прием и потребовал 'проверки мозгов'. А тут попробуй - найди нормального психолога или гипнотизера, которым довериться можно. Куда ни плюнь - везде чудится психокоррекция. Мнимая или реальная. А самому разбираться, постоянно копаясь в собственных мыслях и ощущениях и проверяя, 'родная' идея тебя посетила или чужая, навязанная, внушенная... с ума сойти недолго.

Предаваться самокопанию и сходить с ума Ветрову не дали. Элементарно времени не предоставили. В автомобиле по дороге из Монтевиля его донимал рассказами о своих сексуальных похождениях в увольнительной попутчик - боец из второй роты. Причем Антон его практически не знал - человеку нужны были свободные уши, и только. Экс пытался не слушать, кислой миной демонстрировал собеседнику, что рассказ совершенно не интересен, даже пробовал хамить, но пехотинец на условности плевал с высокой колокольни. Кислые мины и оскорбления он игнорировал, а если считал, что собеседник отвлекся, то дергал Ветрова за рукав. И взахлеб пуржил со скоростью сто слов в минуту. Какая тут рефлексия - к концу поездки Антон забыл о Соле, внушении и собственной паранойе и мечтал об одном - задушить говорливого попутчика. Или жестоко избить, выбив зубы и отрезав язык. Лишь чудовищное напряжение силы воли и высокая вероятность попасть при таком раскладе под трибунал сдерживали.

А когда они прибыли в расположение, миновали КПП, и экс с облегчением сбежал от говорливого бойца, направившись к своему блоку, Антона перехватил капрал Ланге:

- Эй, отпускник, как отдохнул?

- Нормально.

- Отлично. Тогда с новыми силами... будешь нести тяготы службы... и пятое-десятое...

Ветров остановился и с удивлением воззрился на капрала. Подобный спич был для не очень общительного немца совершенно нехарактерен. Скажи что-то в эдаком духе Макхейл, никто бы не удивился - сержант любил речуги толкать. О персонажах типа капитана Джонсон, вообще, лучше умолчать. Но Ланге... Пусть спич слегка коряв, однако выдан практически 'высоким командно-штабным' штилем и содержит казенно-канцелярские слоганы. Антон, еще не остывший от информационно-вербальной атаки попутчика-говоруна, в ответ едва не брякнул нечто симметричное - ехидную тираду с применением глагола 'нести' вкупе с существительным 'ахинея'. Но сдержался - Ланге мог и обидеться, а ссориться с ним не хотелось. Поэтому экс ограничился нейтрально-обеспокоенным:

- Ты чего Герман?

- Я? Хм...- капрал задумчиво помял клешней подбородок.

На мгновение почудилось, что сейчас грянет сакраментальная фраза из доисторического анекдота про корову 'Ой, и правда, чего это я?', но прозвучало другое:

- Короче, собирайся, через час тренировочный выход. Полным взводом.

- Вот те здрасьте! - возмутился Антон. - Не успел приехать - сразу в оборот. Дайте отдышаться.

- Не моя затея, - улыбнулся Ланге.

- Я понимаю, но все равно... Ладно бы что-то срочное, а то тренировочный выход... С чего, кстати? Сто лет ведь их не было. Еще и взводом. И на кой нас тренировать опять, что за ерунда?! Нашли салаг... Вон, Хакасиру и Йоргенсена дрессировали бы, они без году неделя во взводе.

- Что ты разошелся?! Приказ Мака. С лейтенантом согласовано. И вообще - тебя только ждали.

- Меня?!

- Тебя, тебя.

- Именно меня? И в чем тут подвох?.. - недоуменно протянул Ветров, но тут же догадался: - А, решили чуйку потренировать, что ли? Дохлый номер, у нас с Ковальски ничего не вышло. Не работает. А с полным взводом тем более не получится - народу до фига, отвлекающие факторы и прочее.

- Не в том дело.

- А в чем?

- Иди, собирайся, на месте узнаешь. И без разговоров.

- Ты, Герман, елки-моталки, особист просто, секреты разводишь на ровном месте. Нельзя сразу сказать разве, - для порядка проворчал экс, однако отправился исполнять приказ почти 'без разговоров'.

Сборы много времени не отняли. К тому же странные намеки Ланге поневоле заставляли ускориться. Переоделся, забежал в арсенал, и готов, согласно старинному девизу, к труду и обороне.

Выходили из форта не по отделениям или группам, как обычно, а всем взводом. Почти. Не хватало разве что новичков из недавнего пополнения: Хакасиры, Тамаша и Йоргенсена. И удивительно, что командир - лейтенант Вольский - с ними не отправился, без него целиком разведзвод никогда не собирали. За время службы Ветрова, по меньшей мере. В построениях, в операциях по сопровождению конвоев, на масштабных акциях в 'сельве' и в иных мероприятиях, где задействовался полный списочный состав подразделения, Вольский неизменно участвовал. А сейчас Антон лейтенанта не наблюдал, правда, замкомвзвода сержант Макхейл присутствовал, но то величина, что называется, перманентная - куда без него. Вон, впереди трусит, был бы верхами, впору вспоминать идиому 'на лихом коне'.

Недолгий марш-бросок, и Мак привел бойцов на ту самую поляну, где две недели кряду упражнялись Антон с Ником, прокачивая, соответственно, чуйку и навыки скрытного передвижения по лесу. Увидев знакомое до боли место, экс снова подумал о пропавшей 'интуиции'. Неужели сержант озаботился утратой его бойцом чуйки и затеял организовать тренировки в новом формате? Массово, с привлечением участием всех бойцов взвода.

Идея Ветрову не понравилась. Категорически. Как бы крайним не стать. Одно дело, когда тебе друг помогает, а другое - когда по твоей милости четыре отделения разведвзвода по лесу ползают, вместо того, чтобы отдыхать. Да, они, конечно, сослуживцы, боевые товарищи, поймут и простят, приказ сержанта, опять же, но минимум с половиной разведчиков Антон тесно не общается. Кто знает, что у них в головах творится. В душу каждому не залезешь. Еще решат, что тренировка чуйки - инициатива рядового Ветрова. Косые взгляды могут начаться, шепотки за спиной - перспектива неприятная.

К счастью, предположения Антона не оправдались. Предварительно организовав охранение периметра, Мак скомандовал построение, а потом двинул длинную пятнадцатиминутную речугу на тему: боевое братство разведчиков, смерть врагам и прочая патриотическая шняга. Толкал спич не очень громко - нежелание шуметь в лесу, пусть в безопасной близости от форта, очевидно, въелось в подкорку, но и не тихо. Если позволительно так выразиться: издавал приглушенные вопли в собственном 'неповторимом' стиле - политсектор отдыхает. Ветров поначалу слушал внимательно, поскольку по-прежнему опасался, что взвод собрали здесь именно из-за него - для тренировки, но довольно скоро ему надоело следить за 'полетом мысли' сержанта. Выражаясь конкретно - от кондовых выспренно-патриотических 'приглушенных воплей' Мака лопухи вяли. Учитывая, что понимание, к чему клонит Макхейл, не пришло, экс по привычке стал пропускать слова между ушей. И воспринимать речь сержанта звуковым фоном. Раздражающим, противным, но терпимым. Видимо, на вопли Мака условный рефлекс выработался.

Встряхнулся Антон после того, как сержант снизил эмоциональный накал 'воплей'. И закруглился:

- А теперь перейдем к главному. Сегодня мы принимаем в Братство разведчиков новых товарищей. За полгода службы они доказали, что достойны носить гордое имя разведчика Седьмой Этанской бригады...

Эвон оно что!

Антон наконец допер, куда ведет Мак, и зачем они на полянке целым взводом собрались. Посвящать в разведчики будут. Если учесть отсутствие новичков (Хакасиры и компании), то и клинический идиот догадается - героями дня станут Ветров и его 'однокашники' по учебному лагерю. Прожженных ветеранов посвящать в разведчики довольно странно, но ключевые слова здесь - 'полгода службы'. Лишь трое питомцев учебного лагеря колониальной пехоты 'Энкубьерто' указанное время в форте прослужили. Остальные гораздо больший срок отпахали на благо Федерации. Пазл сошелся.

Сюрприз! Судя по ошарашенным выражениям физиономий Ковальски и Саймона, для них слова сержанта тоже не были ожидаемыми. И, следует признать, 'однокашники' выглядели смешно. Самому смотреться похожим образом не хотелось. Антон собрался и сделал 'каменное лицо', изобразив на морде что-то в духе: 'непоколебим, эмоционально устойчив, готов к любой неожиданности'. И внутренне порадовавшись, что опасения насчет тренировки чуйки не сбылись. А ритуал посвящения... ну, что ж, коль надо, то пройдет. Будем надеяться, что отрезать себе уши, пить кровь убитой девственницы, совокупляться с деревом или совершать еще какое-нибудь непотребство кандидатов не заставят. Не секта запрещенная ведь, а Братство разведчиков. Вот наколку сделать (Антон видел у нескольких бойцов, включая Ланге, приметные татуировки с изображением ножа) или провести спарринг сразу с тремя оппонентами - куда более вероятные варианты. Или что-то подобное. Хотя с татуировкой - тоже вряд ли. Нет в лесу соответствующих условий.

Реальность оказалась куда приятнее домыслов экса. Драться никого не заставляли, не говоря уже о разных непотребствах. Сержант просто стал вызывать 'кандидатов' дня по одному.

- Ник Ковальски!

- Я!

- Выйти из строя.

Ник подошел к Маку, и сержант вручил ему какой-то сверток.

- Носи с честью!

Не найдя, что сказать, Ковальски просто кивнул. Вернувшись в строй, Ник развернул сверток, и Антон увидел красивый клинок странного матово-белого цвета. То ли большой нож, то ли кинжал. Складывалось впечатление, что он сделан не из металла, а из кости или камня.

От рассматривания необычного кинжала Антона оторвал возглас сержанта:

- Джон Саймон!

Процедура вручения повторилась. А затем очередь дошла и до Ветрова.

- Антон Ветров!

Получив свой сверток и вернувшись на место, экс приступил к изучению подарка. Не слушая неугомонного Макхейла, который снова запустил свою изъезженную пластинку о коварных инсургентах, доблестных разведчиках, долге перед Родиной и так далее. Клинок понравился. Переплетенная кожей рукоять с маленькой гардой, длинный - больше двадцати сантиметров - и не очень широкий клинок с хищно сужающимся острием. Вроде бы, ничего особенного, но берешь кинжал в руки и понимашь - настоящее оружие. Тот же 'роулс' подобных чувств не вызывал, пусть давно и стал привычным, практически родным. А тут... древние охотничьи инстинкты просыпались, что ли? И первые впечатления не обманули - клинок действительно был костяным, но, несмотря на это, очень острым. Удивительно острым. Аккуратно потрогав лезвие, Антон едва не порезался.

Пока Ветров разглядывал оружие, Мак наконец угомонился. Объявил, что принятые в братство должны сегодня 'проставиться', и скомандовал разойтись. Разведчики обступили 'новообращенных' и стали поздравлять, жать руки, хлопать по плечам, отпускать незатейливые шутки, требовать отдельной 'обмывки'. Антон отвечал, кивал, отбрехивался. Ощущая себя именинником. Одним из. И постоянно посматривал на нож. Красивый!

- Что, понравилось? - раздался над ухом голос Ланге.

- Ага.

- А то! Старались, заранее заказывали. - Капрал колупнул канавку кровостока Антонова подарка. - Хороший инструмент. Но мой не хуже.

Ланге извлек из ножен похожий кинжал с матово-белым клинком и продемонстрировал Ветрову. А ведь один в один. Не отличишь. Антон оглянулся. Он только сейчас обратил внимание на вместительные ножны, имеющиеся у остальных бойцов. Раньше считал, что там обычные металлические ножи.

- Спасибо! - Ветров провел пальцем по боковой части клинка. - А из чего сделан? Кость?

- Не узнал? - капрал загадочно усмехнулся. - Из твоего хорошего знакомого, между прочим.

- Чего?! - недоуменно переспросил Антон.

Ланге засмеялся. Окружавшие их бойцы тоже заржали. Один из них, Мигель Рамос, успокоил:

- Не волнуйся, из людей не вырезали. Мы - мирные.

- Я и не волнуюсь.

- Помнишь того свордера, что тебя чуть на хвост не нанизал?

- Естественно, такое не забудешь, - произнес Антон, уже догадываясь, на что намекает капрал.

- Из хвоста той самой твари...

- Ничего себе! - восхитился экс. Он читал, что в прежние времена раненым солдатам извлеченные пули в качестве талисманов дарили, а тут нож, сделанный из хвоста едва не угробившего Антона чудовища. Символично, что сказать.

- А им? - Ветров показал на Ковальски и Саймона. - Из того же хвоста?

- Нет, - покачал головой подошедший Мак. - Одного хвоста на два клинка не хватит. Разве что отъявленный монстр попадется. Типа того, на которого вы с Вэра у реки наткнулись. - Сержант на секунду нахмурился, вспоминая гибель товарища. Смешки смолкли. - Для изготовления ножей Ковальски и Саймона кости других свордеров использовали. Мы их немало за последнее время накрошили. Лучший материал для клинков на планете.

- Сто процентов, - подтвердил Ланге. - Крепче стали. Воткни в дерево и попробуй, согни.

Антон сделал два шага к ближайшему дереву и вогнал клинок в ствол. И осторожно надавил на рукоять.

- Да ты не бойся, можешь повиснуть на нем - ничего не случится.

Ветров приналег на ручку сильнее, а затем навалился всем весом - нож ни на йоту не прогнулся.

- Круто!

- А ты думал. И ЭМ-бури не страшны - молнию не притянет. Для нашего брата - самое то.

- Вещь, - согласился Антон, выдернул нож из ствола и поинтересовался: - Кстати, о братьях... А что теперь делать надо?

- В смысле? - недоуменно спросил Ланге.

- В Братстве разведчиков... приняли же.

Ланге фыркнул и усмехнулся:

- Ничего.

- Совсем?

- Совсем. Как служил раньше, так и будешь. Разве что небольшие деньги отчислять нужно в фонд взаимопомощи. И то - по возможности и желанию.

- То есть ни тайных собраний, ни кровавых ритуалов, ни масок, ни паролей, ни условных знаков?

- Ты что, шпионских триллеров пересмотрел в детстве?! - удивился капрал. - Нет, конечно. У нас не тайное общество какое-нибудь.

- А зачем тогда... - Ветров обвел руками поляну. - Ритуал посвящения, кинжалы, речи...

- Просто традиция. - Ланге оглянулся. И увидев, что сержант отошел, и поблизости его нет, добавил: - А речи и прочее - Мак виноват. Раньше прямо в форте ножи вручали, а потом наш командир стал... как бы сказать... пафоса напускать. Любит он это дело, сам знаешь.

- В курсе, - кивнул Антон, завернул кинжал в ткань. Надо будет ножны подобрать в магазине - имеющиеся у Ветрова к клинку явно не подойдут.

- Ладно, пойдем, - сказал Ланге, - Мак сейчас сбор объявит, на базу возвращаться пора.

'Обмывка' костяных кинжалов удалась на славу. Нет, грандиозной попойки в сорок рыл с 'классическими' развлечениями - песни, танцы на столе, приглашение стриптизерш, битье посуды и морд, засыпание в тарелках с салатами - естественно, никто не устраивал. Действующая воинская часть, как ни крути. Командование однозначно не одобрило бы подобные экзерсисы. Да, и вообще, на территории форта употребление спиртного было категорически запрещено. Исключения предусматривались для гражданских лиц, а для армейских - по великим федеральным праздникам, и то в 'кошачьих' дозах.

Несоблюдение запрета грозило суровыми санкциями - вплоть до трибунала. Хотя все равно пили. Особенно офицеры, надзор за которыми практически не осуществлялся. А что прикажете делать, когда в расположении элементарно нечем заняться? Электричества нет, и доступ к обычным видам досуга, соответственно, отсутствует. Пресловутая специфика Лауры. Карты, бильярд, иные настольные игры, спорт, чтение спасали ситуацию частично. Разнообразная армейская суета - аналогично. В свободное от службы время для любого военнослужащего в форте Стоун правила балом скука. Лютая и беспощадная. Вот и прикладывались офицеры к бутылке в теплой компании. Практически открыто.

И командование закрывало глаза на мелкие нарушения. Пусть попивают помалу, лишь бы с ума не сходили. Приговорит офицер вечерком в компании коллег бутылочку-другую вина или местной низкоградусной настойки - ничего страшного, не наркотики же употребил. Зато разрядка эмоциональная - на стенку от скуки не полезет и щекочущих нервы развлечений от безделья не станет придумывать. Главное - чтобы без длительных запоев и эксцессов, типа массовых гуляний, опасного членовредительства или стрельбы. Да что офицеры - сам командир бригады генерал-майор Уильямс питием не брезговал, перманентно пребывая в состоянии легкого, а порой и усиленного 'подшофе'.

В отношении сержантского и рядового состава пригляд был построже, но тоже сильно не душили. Позволяли расслабиться. Втихаря. Поэтому обмывка именно так и проходила - можно сказать, конспиративно, 'из-под полы'. Бойцы взвода по очереди приходили в блок к Антону сотоварищи, поздравляли виновников торжества, выпивали, закусывали и, дождавшись следующих посетителей, удалялись восвояси. Прямо конвейер обмывочный получился. Антон не знал, само собой, оно так вышло, или Мак график составил, но за семь часов уложились все, кроме командира, Хакасиры, Тамаша и Йоргенсена. Новичкам, очевидно, подобные мероприятия были 'еще не по чину', а лейтенанту - 'уже не по статусу'.

Помимо очередности и в плане выпивки закуски праздник был организован, что называется, на уровне. Страждущим предоставлялся выбор из восьми видов горячительных напитков и разнообразная снедь: мясо, рыбы, овощи, фрукты. В изрядных количествах - роту прокормить и напоить хватит. Ветрову с товарищами не пришлось даже ничего делать - они просто скинули оговоренную сумму Макхейлу, а тот договорился с поваром о горячих блюдах и где-то добыл холодные закуски и спиртное. Имелся в таком подходе к процессу обмывки только один существенный минус - поздравляющие менялись, а поздравляемые - нет. Пропуск тостов в собственную честь гости непременно расценили бы как неуважение и полный моветон, и уклониться от распития не получалось. Потому герои торжества, совершенно естественно, постепенно накачивались спиртным.

К тому времени, когда к ним заявились последние посетители - сержант и взводные капралы Ланге и Хаим, свежеиспеченные члены Братства разведчиков от выпитого уже не держались на ногах. А Саймон сомлел окончательно, валялся на кровати, громко сопел и на попытки разбудить не реагировал. Ветров и Ковальски пребывали еще в сознании, но, если дозволено так выразиться, в сумеречном состоянии. Конструктивно и членораздельно поддержать разговор у них получилось бы вряд ли, но хмыкать, фыркать, хекать, издавать другие звуки и кивать они были способны. Что Антон и делал ближе к финишу мероприятия. Иного не оставалось, поскольку с пониманием того, о чем конкретно вещает очередной поздравляющий, у Ветрова дела тоже не очень ладились, а об ответе и говорить нечего.

А когда Мак, вытуривший предыдущих гостей, сел на любимого конька и закатил речь в виде тоста, Антон вообще воспринимал слова сержанта... как радиопомехи, интершум. И дальше было только круче - Ветров 'поплыл'. Сознание, то включалось, то выключалось, словно щелкал неведомый тумблер. После длиннющего сержантского тоста в памяти сохранились отдельные фрагменты попойки: рассказывающий байку Хаим, падающая на пол и разбивающаяся бутылка, падающий на пол, но не разбивающийся Ковальски, смех Хаима и Ника, ругань Мака, подарок Ланге - кожаные ножны под костяной клинок, попытка обнять капрала, кружка с вином в руке... чей-то ботинок перед носом.

Именно этот ботинок Ветров и увидел, продрав глаза наутро. Башмак живописно валялся на подушке, непосредственно рядом с лицом Антона, и экс легко мог разглядеть мельчайшие узоры на подошве. Появись у него подобное желание. Но желание не появилось. Ветров стряхнул ботинок на пол и заорал:

- Что за скотина мне...

Вернее - намеревался заорать, а получился полузадушенный хрип, оборванный на середине. В глотку будто напихали наждачной бумаги пополам с вонючими портянками и присыпали образовавшуюся смесь песком. Схожие ощущения, выражаясь простецким языкам - сушняк, Антон испытывал и ранее. Все же изрядный - считай многовековой - опыт за плечами, и выпивать в прежней, 'доисторической' жизни, приходилось многократно. Однако раньше сушняк был... пожиже. А ныне во рту образовалась Сахара в миниатюре. Можно было бы списать остроту впечатлений на то, что Ветров за давностью лет подзабыл прелести похмелья, но ведь последствия гибернации он переживал относительно недавно. И поневоле сравнивал. В пользу гибернации. Да, там кости и суставы ломит, и в глотке 'песок' рассыпан, но названные 'бонусы' нынешний сушняк перекрывает с лихвой. Сейчас он, в полном смысле слова, термоядерный.

Вдобавок и голова раскалывается. Движение, что Ветров совершил, дабы сбросить с подушки ботинок, едва не заставило потерять сознание от боли. Показалось, что в мозг гвозди засунули. Несколько десятков. Очень острых, раскаленных докрасна гвоздей. Пока Антон лежал, не шевелясь, было еще терпимо, но любое движение вызывало 'сотрясение мозга'.

Одна радость - фантазии с участием черноволосой красавицы-дикарки ночью не посещали. От выпитого Антон тупо вырубился, словно провалился в темную дыру, и снов не видел. И сейчас о Соле не думал. Потому что в принципе думать было... больно. Практика показала, что выпивка - эффективное средство против навязчивых мыслей, но слишком... действенное. Увлекаться им - здоровья не хватит.

От переизбытка чувств экс негромко просипел:

- Твою мать.

- Что ты там бормочешь? - отозвался Саймон. Он уже встал и оделся, но выглядел... не презентабельно. Помято-обшарпанно.

Антон собрал волю в кулак, нащупал под кроватью предусмотрительно заготовленную бутылку с водой, открыл, сделал несколько судорожных глотков и выдохнул. Стало чуть легче. И экс сумел ответить сослуживцу. Выразил повторное выражение негодования по поводу обуви на подушке, постаравшись говорить не очень громко, дабы голова не лопнула:

- Что за скотина мне ботинок перед мордой положила?

- А ты что, не помнишь? - удивился Саймон.

- Нет.

- Понятно.

Соучастник вчерашней попойки ухмыльнулся и начал... то ли каркать, то ли кашлять. Ветров не сразу сообразил, что Джон так смеется. Справедливости ради, тот каркнул лишь несколько раз и тут же заткнулся, схватившись руками за голову и зашипев:

- С-ссс...

Ветров хотел было позлорадствовать над собутыльником и высказаться в духе 'поделом тебе, не стоит смеяться над больными людьми', но не стал. Пожалел. Себя - в первую очередь.

- Вы чего орете, оглоеды? - раздался из угла сиплый голос Ника.

- Антон... на нас... сердится... ему ботинок... кто-то... перед мордой... оставил, - в телеграфном стиле пояснил Саймон. Не отрывая рук от черепушки.

- Делать ему нечего, сам же башмак примостил, а теперь орет, права качает, - прохрипел Ковальски.

- И не говори, - согласился Джон. Он уже отнял руки от головы - приступ, вызванный смехом, очевидно, миновал.

- Кто? Я?!

Мягко выражаясь, Ветров изумился. На кой ляд ему понадобилось ботинок на подушку укладывать?

- Ну, не мы же, - подтвердил Саймон. И, видя несчастно-ошарашенную морду товарища, пояснил:

- Ты под утро встал, включил фонарь, начал вошкаться, потом башмак на подушку положил. Я еще тебя спросил об этом, но ты промычал что-то и спать завалился. И постоянно рукой ботинок придерживал.

- Кино и немцы, - прокомментировал рассказ Антон. Ничего подобного он не помнил. Осторожно, чтобы не сотрясти содержимое шевелением головы, пошарил на полу, нащупал ботинок и поднял его. Заглянул внутрь и... обнаружил в ботинке спрятанные ножны.

Картина прояснилась. Видимо, вчера под воздействием алкоголя в Антоне проснулся рачительный бережливый хозяин, и он сховал подаренные капралом ножны в башмак. От посторонних глаз, грубо выражаясь. Правда, оставался вопрос, почему с ножнами не спрятал и клинок, и, вообще, убирать что-то в обувь, а затем класть ботинок на подушку, прямо скажем, странно, но разве разберешь, что у пьяного на уме.

Ветров взвесил на руке бот и изрек сакраментальное:

- Надо меньше пить.

- Полностью согласен, - поддержал его Саймон, но тут же схватился за голову и зашипел.

ГЛАВА 12

Посадка прошла штатно. Ни во что не врезались, ни с чем не столкнулись. И не рухнули с высоты, миль эдак в пять. Что удивительно. И двигатели шаттла отработали без сбоев, вопреки опасениям полковника. Пусть называть шаттлом данный, прости господи, аппарат было сродни кощунству. По крайней мере, в последние лет двадцать. Честно говоря, садясь в эту колымагу, Смит мысленно написал завещание. Подробное, проникновенное. Слишком старое корыто использовалось для посадки на планету. Особенно действовал на нервы тот факт, что челнок стартовал с корабля, который находился на очень высокой орбите, чрезвычайно далеко от Лауры, и 'спускался' более стандартных суток. Подобраться ближе не позволял строптивый - аномальный - характер планеты. И богатством выбора бывший полковник не обладал.

Альтернативой была посадка на официальном космодроме планеты, где к личности 'второго инквизитора', точнее - бывшего 'инквизитора', у местных безопасников могли появиться серьезные вопросы. Включая те, что влекут летальные последствия. Да и контрабандисты, на чьем судне Смит прибыл с Ньюланда к Лауре, едва ли согласились бы высаживать пассажира в космопорте. Ведь тогда к экипажу дряхлого корыта, пардон, шаттла, возникло бы не меньше вопросов. И не только у безопасников, но и таможенников, полицейских и прочих представителей федеральных структур. Так что садились на планету они, пардон за грубость, хрен пойми где, на какой-то поляне.

О точке посадки Смит знал лишь то, что она является зоной стабильности - одной из тех мест, где в принципе возможно попасть на аномальную планету целым и невредимым. Притом что, со слов капитана контрабандистов, данная точка была... не совсем стабильной. Вот такая тавтология с каламбуром в одном стакане. Капитан еще называл ее условно стабильной.

На практике это означало, что упомянутая зона стабилизируется в определенные промежутки времени, которые контрабандисты давно вычислили. То есть, появлялись 'окна', когда электроника в данной точке пространства планеты вполне нормально функционировала. Соответственно, не препятствовала взлету и посадке челноков, катеров и кораблей. Конкретная информация о координатах точки и промежутках появления окон была 'страшным' секретом контрабандистов, и тайну эту они берегли, как зеницу ока. А сами 'окна' интенсивно осваивали. То бишь торговали с мятежниками. Покупали полезные ископаемые и дары природы, в основном - воларит, продавали разную дребедень, начиная от оружия и заканчивая продвинутыми синтетическими наркотиками.

Тайну точки высадки берегли настолько сурово, что у Смита попытались отобрать комм и прочую аппаратуру, дабы с их помощью 'пассажир' не раскрыл месторасположение окна. Насилу отбрехался. Пришлось и уговаривать, и угрожать, и увещевать. Напирая на логику, мол, если бы спецслужбам сильно понадобились координаты 'окна', давно бы узнали. Контрабандисты отстали, но у Смита остался некий неприятный осадок - не слишком они и настаивали на изъятии аппаратуры. Будто комм не пригодится, а лишняя информация пассажиру... не повредит. Поскольку он не сумеет ее 'слить'. У полковника появилось чувство, что его заранее списали.

Понятно, что и 'условная стабильность' точки посадки уверенности в завтрашнем дне Смиту не прибавляла, поэтому приземление (или прилаурение) он воспринял с большим облегчением. Словно заново родился. И поторопился выбраться из консервной банки, по недоразумению именовавшейся челноком класса 'орбита-поверхность'. С трапа практически скатился. И оказавшись на траве, с наслаждением глотнул свежего планетарного воздуха.

Яркие лучи местного светила хлестнули по морде. Стеллы, если память не изменяет. За бортом наблюдался симпатичный пейзаж: лес, поляна, травка, деревья, птицы неведомые голосят, высокое голубое небо над головой, тепло... и мухи не кусают. Впрочем, насчет мух полковник погорячился - едва утих поднятый садящимся шаттлом вихрь, на Смита навалилась орда злобных кровососущих насекомых. Пришлось извлекать заблаговременно припасенный репеллент и отгонять назойливую мошку. А в остальном - картинка умиляла. Не изучи Смит еще на Земле сведения по флоре и фауне Лауры, мог бы принять планету за курортную. Однако бывший второй инквизитор не расслаблялся. Если верить справочной информации, вокруг должно быть полно ядовитых растений, вредных насекомых и опасных хищников. В том числе и двуногих.

И далеко ходить не нужно, сепаратистов искать или еще кого. Вон, пилот челнока и троица сопровождающих - те еще хищники. Натуральные бандюганы, хоть сейчас пропуск на рудники выписывай. У каждого на морде асоциальность и жажда легкой наживы намалеваны. Крупными буквами. Родную мамашу за понюшку табаку продадут и добавки потребуют. Впору удивляться, как полковник с ними в одиночку решился на планету отправиться. Особенно, если учесть, что к Лауре он добирался на судне контрабандистов, где было еще с десяток подобных упырей. Разве что капитан и навигатор производили впечатление более-менее приличных... преступников. Что, наверное, и склонило беглого 'второго инквизитора' к заключению сделки на перевозку себя любимого в качестве пассажира именно с этим капитаном.

Хотя нет, не стоит обманываться. Просто контрабандисты первыми уходили в рейс к Лауре, а полковник уже начал психовать. Ему стало казаться, что почва 'под ногами горит', за каждым кустом 'демоны' мерещились. Так что приличный вид капитана и навигатора сыграл далеко не решающую роль.

Остальные члены экипажа выглядели или дегенератами, или отморозками. Смит и до прыжка на Лауру сжег столько нервных клеток, что хватило бы на десяток лет. А во время рейса - на эпоху уничтожил, не меньше. От напряжения порой зубами скрипел. И, несмотря на то, что на протяжении всего путешествия на корабле контрабандистов не расставался с оружием, спокойствия и уверенности данное обстоятельство не прибавляло. Захотели бы - кончили в любой момент.

Небольшую надежду на благополучное завершение внушало то, что окончательный расчет был предусмотрен после доставки в один из городов планеты. Расчет по обезличенному терминалу и анонимной карте, коды и пароли к которым знал лишь полковник. И то гарантий безопасности эта договоренность не обеспечивала. Опять же, появись у контрабандистов острое желание выпотрошить клиента - никакие договоренности и коды 'пассажира' бы не спасли. При помощи пыток или специальных препаратов из любого человека легко извлекается информация. Абсолютных стоиков нет. Заблуждаться не стоит. Помешать извлечь информацию могут те же спецпрепараты или кодирование. Но это уже, как говорится, другая песня. Слабо коррелирующаяся с целостностью и сохранностью организма пассажира.

Единственное, на что Смит рассчитывал - здравомыслие капитана. Перед сделкой полковник намеренно слил ему информацию о своей связи с 'интересными органами'. Плюс демонстративно 'сделал специальный звонок'. То есть в присутствии лидера контрабандистов вызвал некоего абонента и прямым текстом дал указание на тот случай, если с 'пассажиром' случится нечто непоправимое, тупо ликвидировать таких-то и таких-то лиц. Не считаясь с тратами и убытками. На самом деле Смит звонил 'в никуда', заранее включив хитрую программку по имитации разговора с несуществующим абонентом, но, судя по поведению капитана до и во время рейса, главный контрабас на развод купился и... надлежащим отношением к пассажиру проникся. Чего не скажешь о значительной части его кодлы.

И пусть Смит почти не покидал каюту на протяжении рейса, двух 'вылазок в свет', хватило с лихвой. Контрабандисты, смотря на пассажира, разве что не облизывались. Не хуже котов при виде халявной миски сметаны. Их жадные взгляды свидетельствовали - при малейшей возможности пассажира распотрошат на раз-два. Быстрее, чем магазин с рекордными скидками в рождественскую распродажу. Препятствовал наверняка лишь запрет вожака. Но и его нарушили бы, будь уверены, что капитана рядом нет.

Поэтому полковник постоянно был настороже. Во время путешествия запирался в каюте, вернее - баррикадировался, держал оружие наготове, а на челноке старался не упускать из вида пилота и его громил-сопровождающих, не отводя руку далеко от пистолета, покоящегося в поясной кобуре под одеждой. И сейчас полковник быстренько засунул репеллент в карман и машинально потрогал пистолет свободной правой рукой - левой держал небольшой кейс. А затем, спустившись с трапа, первым делом отошел от челнока к паре больших деревьев и занял удобную позицию. Так, чтобы видеть поляну и примыкающую к ней дорогу. И дабы, в случае возникновения... непредвиденных обстоятельств, иметь хороший сектор прицеливания.

Правда, относительно дороги громко сказано, скорее - наезженная колея. Полковник ее сразу и не заметил, только сойдя с трапа, разглядел проем в лесной стене, уходящий вдаль коридор между деревьями и примятую траву. Очевидно, именно по этому лесному коридору контрабандисты и увозили товар.

Они, кстати, пока недобрых намерений не демонстрировали. Суетились, доставали какие-то мешки и коробки - занимались разгрузкой шаттла. Воспользовавшись отсутствием внимания к собственной персоне, Смит тайком достал из кармана 'чистый' коммуникатор и включил его. Комм не функционировал. То ли 'окно стабильности' закрылось, то ли кто очень умный включил подавитель сигналов. Хмыкнув, полковник достал из кейса хитрую приспособу, разработанную в техотделе Бюро, и присоединил к коммуникатору. Аппарат сразу же заработал. Значит, 'окно стабильности' продолжается, и дело в подавителе. Теперь становилось ясно, почему контрабандисты не настаивали на изъятии комма - рассчитывали, что тот тупо не будет работать, и определить координаты местности 'пассажир' не сумеет.

Врете - сумеет. Полковник привязался к местности. Полторы сотни миль до ближайшего населенного пункта. Далековато. Пешком не дотопаешь. А тайна точки высадки оказалась не такой и страшной. Смит еще раз глянул на контрабандистов. Не сказать, что за пассажиром присматривали слишком внимательно. И пользоваться коммом никто не мешал, пусть полковник и делал это скрытно. Безалаберность какая-то, что ли? Надеются попозже записи просмотреть? Или чрезмерно верят в мощность подавителя? А может, все-таки просто списали... 'за борт'.

Жизненный опыт бывшего сотрудника Бюро голосовал за последний вариант, но отчего-то хотелось, чтобы оправдался расклад 'уверенные контрабандисты'. На тот случай, если реальным окажется 'желаемое', полковник демонстративно поднял коммуникатор, потряс им, громогласно поругался на отсутствие сигнала и убрал обратно в кейс. И между делом отправил сообщение агенту на планете, известив о прибытии связника. И назначив время и место встречи.

Агент не являлся штатным сотрудником Бюро, он вообще не имел отношения к федеральным спецслужбам. Это был личный контакт Смита, работник планетарного космопорта. И что самое смешное - техник носил фамилию Смит. К счастью, имена не совпадали, второго Смита звали Курт.

Своего однофамильца полковник пару десятилетий назад спас от тюрьмы, вытащив из праворадикальной организации. Пятеро молодых идиотов, работающих в космопорте Марс-2, по наущению неизвестных злодеев решили организовать по месту трудоустройства маленький террористический акт. Мощностью в несколько килотонн. Эти деятели умудрились протащить на особо охраняемую территорию кучу взрывчатки и лишь чудом не сумели разнести терминал. А с ним и половину порта. Имена заказчиков так и не установили, но выяснили, что помогал юным террористам сотрудник военной контрразведки. Тогда-то к расследованию и подключилось Бюро. И лично майор Смит. Он тогда не работал в 'инквизиции', а курировал как раз подразделения ВКС Федерации. Офицер Бюро разобрался в ситуации и помог избежать запутавшемуся юнцу сурового наказания. Спас жизнь, фактически.

По итогам судебных процессов 'коллеги' молодого террориста получили от пяти до пятнадцати лет рудников. С учетом того, что средняя продолжительность жизни на каторге колебалась от трех до шести лет, в зависимости от вредности места добычи, приговоры радовали мягкостью. Иными словами, всех приговорили к медленной казни - с террористами в Федерации не миндальничали. А Курт Смит отделался условным наказанием и понижением социального статуса до субгражданства второй категории. И еще увольнением, но с работы его выперли практически сразу после начала расследования - суда администрация не ждала. Неудавшийся террорист и каторжанин знал о роли однофамильца в собственном спасении и, само собой, был майору чрезвычайно благодарен.

Ситуация сложилась идеально для вербовки, но молодой Смит чем-то глянулся Смиту-старшему, и 'цеплять на крючок' Курта майор не стал. Отпустил с миром. Попросил оказать содействие, если когда-то понадобится, и только. Курт, естественно, бил себя пяткой в грудь и уверял, что выполнит любое пожелание спасителя.

Вдобавок майор способствовал трудоустройству заблудшего однофамильца - на планетах внутренних систем получить нормальную работу человеку, осужденному по политической статье не светило. А социальное пособие на период условного осуждения не полагалось. Определил сначала в одну из транспортных компаний Марса подсобным рабочим, а потом - на вакансию техника на космодроме Лауры. Майор тогда намечал определенную оперативную комбинацию, связанную с воларитом. Комбинация так и не была реализована, а Курт Смит остался работать на космодроме Лауры. И при этом не числился агентом, не проходил по базам данных.

А теперь, коль подвернулась оказия, не грех и прибегнуть к помощи Курта. Полковник был страшно рад, что в свое время не завербовал однофамильца и не занес информацию о нем в базы Бюро. Значит, велик шанс, что 'демоны' не вычислят этот контакт. Хотя и без того полковник страховался, как мог. Смит поневоле вспомнил, сколько пришлось сделать, чтобы 'сбросить хвосты' и живым и невредимым добраться до Лауры.

Поначалу обстоятельства складывались чрезвычайно удачно. Радулеску вывез полковника из здания Бюро в контейнере под видом биологического материала. И ведь не сказать, что слишком погрешил против истины. Буквально через пару часов после неудавшегося покушения 'биологический материал' в закрытом ящике грузили в специальный отсек грузового челнока, отбывающего на спутник Земли. В сопроводительных документах значилось, что в ящике содержится редкий представитель семейства приматов с Суматры, получатель - зоопарк Луна-сити.

Челнок благополучно прибыл в грузовой терминал космопорта Луна-1. Ящик опустел, редкий примат испарился, а на свет появился некто Диего Морган, который спустя полтора часа осуществлял регистрацию и посадку на борт рейсового межпланетника до Марса. В то же время, когда 'биологический материал' ехал в космопорт, двойник полковника приобретал билет на аналогичный рейс, но десятью часами позже, дублеры капитана тусовались в пассажирском терминале, а Тадеуш организовывал 'авиакатастрофу с участием... трупа своего дражайшего начальника'. По согласованной версии, у полковника случился сердечный приступ, и капитан отправил его в больницу для реанимационных мероприятий.

По итогу, благодаря усилиям капитана, в центре города прогремел мощнейший взрыв, буквально разметавший на молекулы медицинский авиакатер, где находилось тело первого заместителя начальника отдела внутреннего контроля БФБ полковника Райана Смита. После взрыва чудом уцелели лишь элементы обшивки и редкие органические следы: частицы кожи, капли крови, клочки волос. При изучении указанные биологические останки будут однозначно идентифицированы экспертами, как принадлежавшие полковнику Смиту. Для пущей достоверности второй инквизитор не пожалел... себя любимого - пожертвовал на благое дело полстакана собственной крови, клок волос и даже часть шкуры. Дал вырезать кусок эпидермиса, размером в квадратный сантиметр. Под анестезией, естественно. С поиском и идентификацией останков пилота и медицинской бригады должны были возникнуть определенные трудности - в цейтноте у Радулеску отсутствовала возможность достать в морге... соответствующие ингредиенты.

Безусловно, упомянутые меры - уловка для первоклашек. И версия шита белыми нитками. Полковник прекрасно осознавал, что 'демонов' едва ли убедят в его гибели липовая катастрофа и органические следы. Верить в подобный расклад было бы верхом наивности. Тем более человеку, отдавшему не один десяток лет работе в спецслужбах. Не тот противник, чтобы на столь примитивные финты попадаться. Любая тщательная проверка выявит мелкие нестыковки, возникнут многочисленные вопросы. Например, почему Радулеску не поднял тревогу, обнаружив начальника в бессознательном состоянии? Каким образом Смит оказался в авиакатере? Кто вызывал службу спасения? Где останки медиков? И так далее. И если от части вопросов капитан мог отбрехаться, сославшись на специфику расследования 'инквизицией' исчезновений-смертей и на указания 'покойного начальника', то ответы на другие вызовут сомнения в достоверности.

Организовать все за столь короткий срок так, чтобы и комар носу не подточил, невозможно. Рано или поздно 'демоны' установят, что Смит избежал гибели. Если учесть уровень их технического превосходства, то впору удивляться, что вообще ему дали из здания удрать. Видимо, где-то у них прошел сбой в получении информации. Или самонадеянно посчитали, что покушение удалось. Прошляпили, значит, тоже работают неидеально, будь они пять раз демоны из других измерений.

В подобном замесе очень важным становился фактор времени. Чем позже неприятель узнает о том, что Смит жив, тем лучше. Не говоря уже об информации, куда 'покойник' направляется. Потому-то полковник с Тадушем и городили сложности. И множили иные сущности - путали следы катастрофами, дублерами и двойниками. Для выигрыша часов. Или - минут.

План сработал. По крайней мере, до Красной планеты второй инквизитор долетел без проблем. Вернее, согласно данным идентификационного чипа и проездным документам, коммивояжер Диего Морган. Билет до Ньюланда покупал уже некто Альберт Гаузер, отставной комиссар полиции с Ганимеда. И путешествие до третьей точки прошло без эксцессов. Если не считать за таковые то, что 'отставного комиссара' на борту корабля накрыл тяжелый приступ мании преследования, и он, в смысле - Смит, едва не пристрелил перепутавшего каюту стюарда. Но пронесло. В переносном смысле. Не выстрелил.

Следом за беглым вторым инквизитором по тому же маршруту с разницей в сутки отправился двойник полковника, а непосредственно с Земли с пересадкой на орбите на Марс полетели Радулеску с дублером. Благо, интенсивность сообщений между крупнейшими транспортными узлами Федерации - Луной, Землей, Марсом и Ньюландом - позволяла, пассажирские рейсы стартовали довольно часто. Тадеуш путешествовал под чужим именем, а его дублер, напротив, летел по документам Радулеску. Второй дублер капитана, естественно под фамилией Радулеску, отправился в систему Глизе - на Шэдоу. А третий остался на Красной планете. Он должен был отправить на Нюланд груз - оружие, новые, еще не изготовленные документы, оборудование, включая ренгеноскопы, и, что называется, прикрывать тылы.

А вот на Ньюланде без приключений не обошлось. Не заладилось с момента посадки. Служба досмотра космпопорта по непонятным причинам проявила неравнодушие к господину Гаузеру и активно взялась проверять багаж 'отставного комиссара'. И не оставила без внимания личное оружие - изъяла для проверки пистолет и боеприпасы. Формально прицепившись к тому, что данный экземпляр относится к 'оружию военного образца', чей оборот на планетах Федерации серьезно ограничен. Напрасно господин Гаузер взывал к совести сотрудников службы досмотра, к их профессиональной солидарности - отставной комиссар полиции как-никак - и тряс разрешительными документами. Оружие не вернули. Спасибо, что самого не задержали - ксивы контора качественные сделала.

По чести сказать, пристальное внимание к заурядному отставнику изрядно обострило и без того недремлющую паранойю полковника. В активности службы досмотра он без колебаний заподозрил происки 'демонов'. Правда, тот факт, что его не арестовали и предложили явиться забрать пистолет и боеприпасы 'по результатам проверки' через три дня, несколько смутил беглеца. Но кто ведает, сколь иезуитски коварен неприятель, от него чего угодно следует ожидать. Может, ожидают, что беглец расслабится, и тогда возьмут его тепленьким.

Космопорт 'Альберт Гаузер' покидал в паршивом настроении, полный самых ужасных предчувствий. Без оружия он ощущал себя совершенно беззащитным. Словно голышом залез за забор лесного парка, где бродят опасные хищники. Четко понимал, что против 'демонов' обычный пистолет... не катит, но ничего с собой поделать не мог. Поэтому первым делом Смит озаботился приобретением 'ствола'. Совершив пяток пересадок, полковник добрался до окраины крупнейшего города планеты - Грандфилда, вышел через контакт на дилера и после недолгих переговоров приобрел 'Беретту' под спецпатроны - аналог изъятого пистолета.

Конечно, имелся вариант купить 'ствол' и официально, через сеть или магазин - законодательство Федерации разрешало полным гражданам свободно владеть многими видами оружия, кроме 'военных и полицейских образцов'. Однако светиться 'Альберту Гаузеру' не хотелось. Да и обычным порядком 'Беретту' под спецпатрон не купишь. А тут - 'из-под полы' - и гауссовку можно отхватить, и систему залпового огня, и даже лазерную установку на авиакатер. Дилер прямо и недвусмысленно на подобную возможность намекнул. И не боялся ведь, собака, что покупатель окажется агентом полиции. Впрочем, очевидно, контакт полковника дал дилеру надлежащие рекомендации по клиенту.

Обзаведясь стволом и запасом патронов, беглец залег на дно в первой попавшейся дыре. Точнее - седьмой попавшейся, поскольку первые шесть вариантов 'дыр' (пара сомнительных гостиниц, три затрапезных кафешки и одна заброшенная стройка) полковник отверг. Выбранной же дырой стал полупустой бар рядом с городской промзоной. Там полковник и расположился. Сел за столик в углу напротив дверей, заказал пиво, скинул Тадеушу на почту координаты и время встречи и... принялся ждать неприятностей.

И они случились. Пусть и не сразу. Проторчав несколько часов в баре, Смит затем заглянул еще в пару забегаловок, где свел тесное знакомство с местными выпивохами. Для чего пришлось изрядно потратиться на виски - новые знакомцы хлестали спиртное лошадиными дозами. У одного из этих 'дружков-собутыльников' полковник и устроился на ночлег. За десяток кредов. А на следующий день встретился с Радулеску. Попытался встретиться...

На подступах к месту рандеву - им был выбран обычный торговый центр - нехорошие предчувствия, терзавшие полковника последнее время, навалились с удвоенной силой. Едва ли не в каждом спешащем по своим делам прохожем чудился враг, а в любом автомобиле - оперативная машина. Несмотря на то, что Смит загримировался, кардинально сменив внешность, притопал к торговому центру заранее, основательно погулял по окрестностям, осматриваясь, можно сказать, провел рекогносцировку, а по пути многократно проверялся, периодически казалось, что его окружают. И вот-вот прозвучит сигнал к задержанию. Или сердце остановится, как бывает обычно у жертв 'демонов'. Справедливости ради - 'мотор' останавливаться не собирался, в груди бухало так, что в ребрах отдавало. Руки слегка тряслись, а пот по спине катился... не ручьями пока, но крупными каплями. С горошину.

И полковник не выдержал. Являться в подобном состоянии на рандеву с Тадеушем было... просто неприлично. Эдак второй инквизитор авторитет утратит напрочь. И пусть фактически Смит уже не сотрудник Бюро, а беглец от чужаков, и капитан официально не его подчиненный, но терять лицо... пардон, за тавтологию, не к лицу. Поэтому полковник не стал заходить в торговый центр, уселся на ближайшую лавку у фонтана недалеко от входа - успокоиться, привести нервы в порядок.

Отдохнул, подышал воздухом, выпил водички, полюбовался окрестностями и... не успокоился. Давило что-то на психику. Сильно давило. Помимо того, что 'проводя рекогносцировку', прибытия Радулеску он не заметил - капитан вполне мог явиться еще раньше. Поставив себе диагноз: 'рехнувшийся на почве мании преследования придурок и перестраховщик', Смит решил изменить план и не торопиться на встречу с Тадеушем. Остаться на лавке. Согласно договоренности с капитаном, тот должен ждать пятнадцать-двадцать минут, а потом, если шеф не нарисуется, покинуть место встречи, чтобы в дальнейшем действовать по обстоятельствам. Однако торговый центр не слишком большой, все три входа в него, включая боковой арочный - в пределах прямой видимости. Когда Радулеску свалит из точки рандеву, Смит его обязательно увидит. И потом где-нибудь по дороге перехватит. Заодно и на 'хвосты' поглядит, если таковые обнаружатся. И 'живые', и 'электронные'. Главное, чтобы Тадеуш палить не начал, а то у него наверняка тоже нервы на взводе.

Ждать пришлось почти час. С того момента, когда было обозначено точное время встречи. Торговый центр посещался весьма активно, люди сновали туда-сюда, но капитана полковник не видел. Он уже заподозрил, что прокараулил Тадеуша, тот ведь тоже вполне мог применить средства маскировки, как вдруг заметил знакомое лицо. Точнее - постную рожу. Полковник ранее изучал досье этого человека - из-под арки вышел один из дублеров Радулеску. Если Смиту не изменяла память, его звали Эван Буш, но про себя второй инквизитор так и именовал агента - 'Постная рожа'.

Смит понял, что капитан решил подстраховаться и послал на встречу замену. Не беда, значит, по дороге перехватит Буша - минимум информацией он поделится. Документы, материалы и оружие дублеру Тадеуш мог и не доверить, но какие-то сведения, несомненно, выдал.

Задумка полковника в жизнь не воплотилась. Ни на йоту. Едва он поднялся с лавки, собираясь пристроиться в кильватер Буша, как 'Постную рожу' повязали. Быстро и эффективно. Шедшая рядом с Бушем стайка девиц в разноцветных платьях окружила его, и через секунду дублер капитана исчез из поля зрения. Вместе с девицами. Лишь один автофургон стартовал с 'точки исчезновения'.

Красиво сработали. Полковник, как поднялся, так и сел. Сделав вид, что просто поправил штаны. И почти ничего не слыша, из-за вновь забухавшего, словно пневматический кузнечный молот, сердца. Ведь в полустах метрах от краха оказался. И нескольких минутах. Чуть поспеши - и гейм овер.

Еще битый час Смит просидел на осточертевшей лавке, стараясь быть тише воды и ниже травы, дабы не привлечь ничьего внимания - сто процентов площадь перед торговым центром напичкана оперативниками и аппаратурой. Троих спецов полковник точно 'срисовал'. И два мини-дрона, курсировавших на высоте с десяток метров, засек. Это не считая камер, сканеров и микрофонов. Дождавшись, когда 'срисованные' оперативники уедут, сам потихонечку ретировался.

А ком неприятностей продолжил нарастать. В тот же день в сети полковник наткнулся на новость о несчастном случае на территории космопорта Ньюланда. Пассажир Джон Коллинз, прибывший с Марса, умер от сердечного приступа. Вполне заурядное событие, вряд ли пригодное для ленты новостей, если бы не сопутствующие обстоятельства. А именно - таксист, попытавшийся обобрать погибшего. Служащий космопорта заметил, что на парковке у здания пассажирского терминала лежит тело мужчины, а рядом трется подозрительный тип. Решив, что тут происходит явная криминальная петрушка, как бы не убийство с грабежом, служащий сообщил о данном факте в службу безопасности, которая, в свою очередь, уведомила полицию. Дело вылилось в погоню с шумом-гамом, побитыми машинами и стрельбой. Лишь впоследствии выяснилось, что пассажир не погиб от рук грабителя, а умер от естественных причин, таксист же просто воспользовался случаем, чтобы обшманать карманы богатенького на вид туриста, но шумиху уже замять не удалось.

Так Смит узнал о гибели собственного двойника. После этого беглого второго инквизитора одолели панические настроения. Значит, 'демоны' уже в курсе, что полковник остался жив, и подбираются все ближе. Мало того, что дублера Радулеску схватили, еще и Коллинза ухайдакали. Смиту было не то, чтобы стыдно - столь вредоносные опции в организмах сотрудников Бюро за годы службы успешно атрофировались, скорее - слегка неудобно, но в душе он надеялся, что смерть двойника поможет выиграть время. Ведь счет пошел на часы. Образно выражаясь, почва под ногами горела и чадно дымила, и нужно было срочно убираться с Ньюланда. Желательно - сразу на Лауру.

Тогда-то беглец и 'бросился в объятия' контрабандистов'. С Тадеушем он больше не связывался, дабы не рисковать понапрасну. У них имелась предварительная договоренность, что в случае непредвиденных обстоятельств они встретятся непосредственно на Лауре. Полковник оставил капитану координаты контакта. Но пригодятся ли они Радулеску - вилами на воде писано. Ведь его судьба - большой вопрос. Смиту-то удалось улизнуть. Вроде бы...

Услышав какой-то гул, выбивающийся из общей звуковой палитры леса, полковник встряхнулся, словно отбрасывая воспоминания. Гул приближался с направления, куда уходила та самая наезженная колея. Смит напрягся, в очередной раз потрогал рукоять 'Беретты' и стал более пристально приглядывать за колеей. Через минуту из-за деревьев на поляну вывалилось... транспортное средство. По иному обозвать сие чудо техники язык не поворачивался. Шесть колес, странная квадратная кабина, покрытая буро-зеленой массой, кузов, чьи борта... Смит был готов поклясться - были деревянными! Деревянными! И окрашены в защитный цвет. Ничего подобного полковник никогда не видел - транспортное средство не напоминало ни одну серийную модель и было явным 'достижением местной конструкторской мысли'. Более того, угадать, послужил ли какой автомобиль основой для данного творения, или же аппарат сваяли с листа, не представлялось реальным.

Однако сварганили на совесть - транспортное средство катило довольно бодро. И закамуфлировали хорошо - если бы это чудо не выперлось на поляну, разглядеть его в зарослях Смит бы не сумел. Да и гудит не сказать, что очень сильно. Терпимо.

Чудо техники остановилось около шаттла, из кабины выпрыгнул мелкий чернявый паренек, за ним выскочил лысый толстяк с автоматом на плече. К ним подошел пилот корабля, и они стали о чем-то совещаться. При этом контрабандист оживленно жестикулировал, показывал то на челнок, то на 'чудо техники', а разок ткнул рукой в сторону пассажира. Чернявый и лысый обернулись и посмотрели на полковника. Вроде бы абсолютно нормальная реакция, но нехорошие предчувствия беглого второго инквизитора... снова воспряли духом.

Короткие переговоры завершились, громилы-сопровождающие и чернявый начали перетаскивать ящики в кузов 'достижения местной конструкторской мысли', толстяк остался стоять рядом, а пилот потопал к полковнику.

'Начинается!'.

- Пора расплатиться, - приблизившись к пассажиру, безапелляционно заявил пилот.

- Стоп, а когда меня в город доставят?

- Поедешь третьим рейсом, когда остальной груз увезут.

- Приятно, что меня числят по категории 'груз', - не удержался от шпильки полковник и возразил: - Однако лучше будет, если я поеду с первым рейсом.

'Накалять ситуацию' совершенно не хотелось, но и соглашаться на предложенный вариант было бы опрометчиво. Чутье подсказывало, что неспроста 'клиента' в последний рейс запихивают. Время есть, успеют организовать все 'в лучшем виде', и место подыщут, и сообщников подготовят, и действия согласуют. Или через чернявенького с толстяком, или просто по фону, отключив на секунду подавитель. И пассажир, глядишь, к концу путешествия расслабится. Конечно, маловероятно, что контрабандисты изучали основы прикладной криминальной психологии, но тот же пилот просто из опыта мог знать, что, чем ближе к финишу, тем легче клиента взять 'тепленьким'. В принципе, полковник догадывался, почему его с момента старта челнока до сих пор не трогали - по тем же самым причинам.

Время работает в их пользу. К тому же, пока они находятся в зоне действия связи, несмотря на подавитель, есть шансы, что 'пассажир' сумеет подстраховаться. Оставить комм, например, и тот сигнал подаст после отключения подавителя, или еще что придумает. Когда же они углубятся в нормальные, читай - 'аномальные', местности, там - концы в воду. И груз уже доставят, риска его потерять, в случае неких чрезвычайных действий пассажира, нет. Так что завершающий рейс был для Смита потенциально самым опасным. И подобный расклад его не устраивал. Да и деньги перечислять сейчас было нельзя.

- С какого перепугу?! - полез в бутылку контрабандист. - Сказано - третьим рейсом, и точка. И про оплату я что-то не услышал.

- Правильно замечено насчет оплаты. С такого перепуга, что финансы - мои, значит, я и музыку заказываю.

- Чего?!

Смит сделал вдох-выдох, приказал себе не нервничать и еще раз попытаться урегулировать назревающий конфликт. Прекрасно понимая, что напрасно старается. Имен своих спутников по челноку он не знал - не представили. Слышал, как контрабандисты окликают друг друга по прозвищам, однако употреблять при разговоре 'погоняло' было некомильфо, поэтому обратился... своеобразно:

- Милейший, я не хочу ссориться. Есть договоренность, что оплата будет произведена после доставки в любой из городов планеты, где имеется возможность пользоваться терминалом. Вы согласны, что договоренности нужно соблюдать?

- Не лечи меня, приятель. В этой дыре терминалы работают только в пяти городах, в трех из них полно федералов, а два - на другом континенте.

Полковник осознал, что выбрал не тот стиль общения и слегка его подкорректировал, убрав излишнюю вежливость, но все еще стараясь сгладить острые углы.

- Не мои трудности, они меня не касаются. Значит, нужно попасть в один из этих городов. Причем - первым рейсом. Лишь тогда пройдет оплата. К тому же - как я буду тут деньги скидывать, комм-то не работает?

- Терминал - не комм, сработает, - осклабился контрабандист.

У полковника возникло желание пнуть бандита в... особо чувствительное место, но он сдержался. Бандит явно нагнетал обстановку. Полковник посмотрел в сторону 'чуда техники'. И увиденное не понравилось. Двое громил и чернявый водитель по-прежнему возились около шестиколесного монстра, а вот третий контрабандист бросил погрузку, подошел поближе к разговаривающим и наблюдал за 'пассажиром'. Словно ждал, что тот будет делать. Причем громила успел вооружиться, пистолетом и шокером. Толстяк тоже подошел поближе и делал вид, что осматривает заросли. А ствол автомата ненавязчиво глядел в направлении 'пассажира'.

Полковник понял, что опасения небеспочвенны, и его скоро будут 'потрошить'. А потом - убивать. Вероятно - в ближайшие минуты. И не станут контрабандисты заморачиваться с третьим рейсом, усыплением бдительности и прочими сантиментами. Бывший второй инквизитор переоценил бандитов. Они просто дождались подмоги (возможно, толстяк был специалистом по острым операциям или допросу в полевых условиях) и теперь начнут... нейтрализацию клиента.

Смит вздохнул. Придется валить наглухо. И с телами что-то придумывать. Ранее полковник гипотетически просчитывал ситуацию, когда возникнет необходимость ликвидировать 'попутчиков', но подобное рассматривал как самый крайний вариант - слишком много проблем возникнет. С теми же контрабандистами, которые на основном корабле остались. Им естественно не понравится, что их товарищи назад не вернутся. Наверняка отомстить постараются. Однако сейчас другого выбора беглец не видел.

А для усыпления бдительности надо поиграть в послушного мальчика. И делать все предельно аккуратно.

- Хорошо. Давайте поступим следующим образом: я перечислю еще четверть от оговоренной суммы, но остальное - по прибытию в город. И уезжаю первым рейсом. Договорились?

Пилот проигнорировал вопрос и снова ухмыльнулся.

- Пошли, я тебе терминал дам, креды скинешь.

Он развернулся и зашагал в сторону челнока. Смит, изображая покорность, поплелся следом.

Бандит, вооруженный пистолетом и шокером, пристроился в кильватер, а толстяк двинулся параллельным курсом сбоку. И если прилетевший контрабандист не проявлял особой бдительности, сунув руки в карманы и насвистывая что-то под нос, то местный кадр продолжал контролировать движения пассажира - ствол автомата, словно невзначай, постоянно смотрел на Смита. Полковник сделал вид, что не заметил почетного эскорта - головой не вертел, в сторону бандитов не глядел. Пялился в пространство перед собой, мысленно прокручивая предстоящие действия. И сильно нервничал. По обыкновению, и не только.

Это был самый тонкий в плане безопасности момент - при желании толстяк или громила могли тупо пальнуть в спину. Ранее возможностей обезоружить себя или подстрелить полковник 'попутчикам' не предоставлял, но сейчас... мягко говоря, шансы имелись. Довольно высокие. И ведь контрабандисты знают, что у пассажира есть оружие - какой соблазн пальнуть сзади по ногам, к примеру. Но Смит сделал ставку на жадность и продуманность пилота - явного лидера этой кодлы. Наверняка он захочет получить часть денег наиболее легким способом - путем добровольного перечисления кругленькой суммы жертвой. А потом не грех и остальное выжать. А палить сзади - неоправданные финансовые риски, вдруг промахнется подельник, уконтрапупит клиента, и тю-тю денежки.

И Смит не прогадал. В спину не выстрелили.

Эффект от применения репеллента еще не пропал, но полковник решил, что самое время начать отгонять мошку, а то, вполне вероятно, она сожрет его... в прямом смысле слова. Вместе с червями и прочими трупоедами.

Несколько раз махнув свободной от кейса рукой и понаблюдав за сопровождающими, Смит с удовлетворением отметил, что его упражнения особого фурора не произвели. Пилот шел впереди и тупо игнорировал пассажира, а толстяк первый и второй раз дергал стволом, но затем 'привык' и больше акцентировано не реагировал. Двигавшегося сзади громилу полковник практически не видел, лишь успел бросить короткий взгляд при повороте и наклоне головы, когда сделал вид, что оступился, но этот персонаж особого беспокойства не вызывал. Чрезмерно самонадеянный и непрофессиональный тип. И насвистывая, фальшивит. А вот толстяк с автоматом, напротив, серьезно беспокоил. Поэтому именно с него полковник и начал...

Пилот уже ступил на трап челнока, когда при очередном взмахе Смит бросил кейс, выхватил 'Беретту' и вполоборота жахнул в толстого. Лысая башка местного кадра разлетелась не хуже гнилого арбуза, угодившего под колесо машины. Следом расплескались мозги громилы с пистолетом, а затем разнесло череп пилота. Полковник умышленно стрелял по головам, несмотря на спецпатроны - боеприпас после покупки не проверял, поэтому действовал максимально надежно. Мало ли какие бронежилеты могут оказаться на бандитах.

Развернувшись к 'погрузчикам' и сделав пару шагов, Смит продолжил отстрел. Четвертый контрабандист повторил подвиг товарищей по расплескиванию содержимого черепной коробки, а вот с пятым произошла заминка - полковник промазал. Позорнейшим образом. Вместо головы громилы пуля разнесла часть борта чуда техники. Контрабандист оказался на удивление шустрым. Особенно с учетом его нехилой комплекции. К изумлению второго инквизитора, он и следующим выстрелом не попал. Точнее попал, но в один из ящиков, основательно его растребушив. Не зацепив подвижную мишень. Необычайно подвижную.

Складывалось ощущение, что громила-шустрик чуть ли не от пуль уворачивается. Смит перестал выцеливать голову, перехватил пистолет двумя руками и принялся садить по корпусу. Но вновь безуспешно. Хотя стрелял без помех, в свободной стойке, широко расставив ноги. Словно в тире. Разве что наушников не хватало.

Шустрик бешеной блохой порхал по ящикам и мешкам в кузове, то падал на дно, то вскакивал, прыгал и перекатывался. Хорошо еще, что борта 'чуда техники' были довольно высокими, перемахнуть через них под обстрелом контрабандист не сумел. Чернявый же прятался где-то под кузовом и не отсвечивал. В него Смит и не стрелял, водитель грузовика был нужен в качества 'языка', потому остался 'на десерт'.

Когда полковник промазал в пятый или шестой раз, у него вырвалось невольный возглас:

- Что за долбанная чертовщина!

Глазам собственным не поверил. Казалось, деваться уже некуда, но контрабандист непостижимым образом сумел избежать встречи с небольшим кусочком металла. Чудеса! Запрыгнул куда-то за ящики. От злости полковник трижды наобум выстрелил по ящикам, но тут же прекратил огонь. Эдак патроны в обойме закончатся. А запасные в кейсе находятся, пока оттуда достанешь, шустрик может в лес свалить. Выберет мгновение, когда Смит отвлечется, взгляд от кузова отведет, и скакнет на ящик, а с него - за борт. Нет, полковник, естественно, отвлекаться не собирался, взгляд отводить - тоже, обойму не грех и на ощупь поменять, но мало ли. Подгадает конкретно секунду перезарядки, и адью. Такой акробат вполне способен - под обстрелом, вон, чуть не скакнул. А потом в лесу мало ли чего надумает - вдруг попробует до Смита добраться?

Сталкиваться же со столь прытким молодцем полковнику однозначно не с руки. Еще повезло, что у 'бешеной блохи' оружия при себе не оказалось, а то ответным огнем нафаршировал бы второго инквизитора, словно рождественского индюка. Полковник-то не берегся, не падал, стоял столбом и палил, рассчитывая на собственную меткость. Небезосновательно рассчитывал - в молодости Смит был изрядным стрелком, на армейских соревнованиях призы брал. Да и потом, на кабинетной работе не забывал потренироваться, держал себя в форме. Очень неплохой - что могут подтвердить господа контрабандисты. Точнее их трупы. Все красавцы - на подбор, широко раскинули мозгами. Лишь один, собака, заупрямился.

На секунду-другую полковник замер, решая, не подобраться ли поближе к машине (в упор-то он по шускейсатрику не промажет) или сначала вытащить запасные обоймы, но определиться не успел. Как говориться, накаркал. По Смиту начали палить откуда-то из-под колес грузовика. Едва просвистело рядом с ухом, полковник упал, перекатом ушел в сторону, отполз к челноку и укрылся за стабилизатором. По металлу забарабанили свинцовые капли.

Чернявый проявился. Гаденыш, откуда-то оружие достал. Когда грузовик приехал, Смит ничего потенциально опасного у чернявого не видел. Ни пистолета, ни шокера, ни парализатора. Но надыбал, скотина. И садит так часто, словно у него неограниченный лимит боезапаса. На тысячи выстрелов.

А что у самого-то? Полковник выщелкнул обойму, подсчитал патроны - на семь выстрелов хватит. Придется экономить, а то кейс теперь - 'под дождем' - недоступен. И еще то, что шустрик уцелел, напрягало. Даже странно, что его на погрузку отрядили, а не приставили к пассажиру. Впрочем, завороты контрабандистской логики сейчас полковника интересовали мало, куда больше заботило, как живым выбраться из передряги. И ведь ничего не предвещало. Расстрелял остальных, будто мишени, но один попался... чересчур резвый. Не учудил бы чего, а то обойдет с тыла, пока чернявый по стабилизатору садит, и кончит. Ведь ствол и по дороге подцепить не проблема, и не факт, что где-то в грузовике не лежит оружие.

Внизу тревожно заныло. Надо было срочно что-то предпринимать, пока шустрик не очухался, из-под ящиков не выбрался и не начал пакостить по-крупному. Смит от досады стукнул кулаком по стабилизатору. И тут же чуть не врезал себе по лбу рукоятью пистолета.

Идиот! Забыл про очевидное. Он же у шаттла! И трап в нескольких шагах, причем от огня со стороны грузовика он почти полностью прикрыт стабилизатором. Буквально полметра простреливаемого пространства. А на челноке есть стационарное оружие. Нет, лазерные системы или установки Гаусса на этом корыте отсутствуют, но обычная противометеоритная пушка наличествует. А чем контрабандисты хуже метеоритов? Да ничем.

Не позволяя себе долго раздумывать, полковник сгруппировался, метнулся к трапу, быстро забежал внутрь челнока и рванул в командную рубку. Там активировал пульт управления и включил обзорные экраны. И увидел чернявого. Очевидно, тот заметил маневр пассажира, поскольку вылез из-под кузова и запрыгнул в кабину чуда техники. А вот шустрика нигде не наблюдалось. Через десяток секунд, сделав крутой разворот, грузовик резво двинулся в сторону наезженной колеи.

Отпускать 'свидетеля' было нельзя. Языка из него сделать теперь не получится - не догонишь. Разве что пулей. Полковник врубил малую метеоритную пушку, поймал в прицел кабину и нажал кнопку 'Огонь'. Короткая спаренная очередь прошила достижение местной инженерной мысли, словно кусок бумаги, части кузова, кабины и куски груза живописно отлетали в разные стороны.

Грузовик повело влево, он врезался в дерево и остановился. Что-то бумкнуло, и... кузов основательно разворотило.

- Ни хрена себе!

То ли малая метеоритная пушка оказалась гораздо мощнее, чем полагал Смит, то ли в кузове что-то сдетонировало. Скорее, второе. Причем в небольшом количестве. Будь в кузове груз серьезной взрывчатки, 'чудо техники' в пыль разнесло бы. И челноку бы досталось. А так, слава богу, только кузов расхлестало. Умерено.

Полковник вытер пот со лба.

Уф! Мокрый, будто тряпка. И сердце колотится. В его возрасте подобные дискотеки противопоказаны. Не юный лейтенант, чай, чтобы по лесу с пистолетом скакать. Уже одно омоложение за плечами.

Переведя дух, осмотрел окрестности, увеличивая картинку на экране. Рядом с раскуроченным кузовом увидел мешкообразный предмет. Увеличил изображение еще больше... и облечено выдохнул. Предмет оказался тушей шустрика. Дохлой тушей, судя по измочаленному торсу и едва не оторванной голове. В комплекте также отсутствовали одна нога и обе руки. Значит, не свалил, поганец. И славно!

С плеч гора упала. Не Марсианский Олимп, понятно, и не Эверест, но холм приличной тяжести. Полковник реально опасался, что пока он к пульту управления ломился, шустрик мог в заросли свалить. Что было... чревато. А теперь... хорошо. Не совсем, и не по плану, но Смит жив и в относительной безопасности. Пусть и пока. Понятно, что контрабандисты гибель подельников просто так не оставят, но это отдаленная перспектива. Сейчас другие насущные задачи. О них стоит подумать. И о том, что делать дальше.

Потенциальный проводник убит, но это ерунда, комм дорогу подскажет, пока окно работает - на память полковник не жаловался. А вот 'чудо техники' жаль, на нем уже не покатаешься. Мелькнула мысль, напрячь Курта, сбросить ему координаты поляны, чтобы он какой-нибудь тарантас подогнал, но полковнику не нравился этот вариант. Ни к чему однофамильцу дополнительная информация, да и средствам связи беглец не очень-то доверял. Но альтернатива тоже не радовала - топать до города на своих двоих. Больше не на чем. Не на шаттле же.

Сомнения оставались. Так и не определившись, Смит занялся ревизией имущества на челноке. Проинспектировав помещения шаттла, полковник обнаружил, что небольшой грузовой отсек почти пуст - лишь пяток коробок динитовой взрывчатки сиротливо жался в углу. Тем самым Смит самым получил подтверждение собственных опасений. Ведь судя по оставшейся на месте погрузки в кузов 'чуда техники' жалкой кучке ящиков и тючков, весь товар спокойно перевезли бы в один присест. Про третий рейс пилот, пардон за грубость слога, 'лепил горбатого'. Никто не собирался вторые-третьи рейсы отправлять. Бандиты намеревались развести 'пассажира' на деньги и тупо укокошить.

Похвалив себя за предусмотрительность и порадовавшись ценной находке, полковник выбрался из шаттла и занялся... сборкой туш. Не подумайте ничего предосудительного, он просто перетаскивал тела убитых в челнок. Возникшее вызванное ленью желание оставить место происшествия как есть - картину маслом - откинул и, по здравому размышлению, решил-таки замести следы. Путем утилизации трупов. Вместе с челноком.

А что, денит для утилизации годится. Пять коробок - примерно центнер по весу. На полную дезинтеграцию, хватит. Порция-то приличная. По гамбургскому счету - чрезмерная. В принципе, и сорока фунтов хватит, чтобы челнок в хлам расфугасить. Кстати, если в грузовике находился именно денит, то куда в меньших количествах, чем коробка. Рвани целая коробка - 'чудо техники' не в хлам, а в пыль разнесло бы. Меньше килограмма, вероятно. Полковник не являлся бог весть каким сапером, но в силу служебного опыта неплохо представлял характеристики взрывчатых веществ разных типов. Значит, сорок фунтов - то, что требуется.

Положа руку на сердце, помимо целесообразности, беглого инквизитора элементарно придавила жаба. Ухнуть за один присест центнер довольно дорогой взрывчатки - ни в какие ворота, верх непрактичности. И где Смит тут, на Лауре, динит найдет? А так припрячет большую часть, глядишь, в хозяйстве пригодится. Полковник и сам челнок бы с удовольствием прихомячил, не будь корабль... столь заметным.

Поэтому, послушав жабу, выделил для подрыва десять фунтов, остальное вынес и оттащил к краю поляны. Собрал оружие, боеприпасы, продукты - не пропадать же добру! - и отволок туда же, а затем перенес все в лес и припрятал в кустах. Забросал ветками так, что в упор не разглядеть. Трупы к этому времени уже были складированы в командном отсеке шаттла.

Упарился сказочно. А что хотите, сначала скачки со стрельбой, потом подработка грузчиком - кто угодно умается. Передохнув пару минут, поднялся в челнок, чтобы подготовить подрыв. В командной рубке снова одолели сомнения, а не стоит ли все же напрячь Курта с транспортом. Устал ужасно, конечности трясутся, куда еще пешком по чащобам переть. Может, нафиг эту паранойю? Смит уже потянулся к комму, когда погасли экраны. Вырубило энергообеспечение. Очевидно, то самое 'окно стабильности' закрылось, словно лишая полковника возможности выбора.

Сразу стало темно. И неуютно. Почудилось, что в темноте кто-то зашевелился. Смит не обладал чрезмерно развитым воображением, но померещилось, что 'демоны'. Вселились в один из трупов и пытаются подняться. Усилием воли осадив желание с воплями броситься прочь, не разбирая дороги, полковник двинулся на выход. Почти спокойно. Медленно, аккуратно ощупывая пространство перед собой, дабы не рассадить лоб. И обливаясь холодным потом.

Добравшись до трапа, скатился с него колобком и отбежал подальше. Сердце бешено колотилось. В сто пятый раз за день. Да что это сегодня, одни стрессы сплошные! Лишь тут полковник осознал, что сорок фунтов динита он так и не подготовил к взрыву. Что не добавило беглому инквизитору самоуважения. Про динит он при 'отступлении' элементарно позабыл. Впрочем, теперь план придется менять - при неработающем 'окне' подготовить ликвидацию челнока полковник не сумеет. В наличии имеются взрыватели беспроводного типа, что само по себе в условиях аномальной планеты исключает их функционирование. А сделать настройку таким образом, чтобы взрыв произошел при возобновлении работы 'окна', саперная квалификация полковнику не позволяла.

На худой конец, можно было уже прорабатывавшуюся идею воплотить - трупы закопать, но от одной мысли, что снова придется их таскать, передергивало. А от перспективы возвращения на челнок... становилось дурно. Полковник не был склонен к мистике или вере в разные сверхъестественные и паранормальные явления, да и мертвецов никогда не боялся - сам накрошил их столько, что впору солить, но переться в командный отсек... К чертям собачьим! И за взрывчаткой не пойдет - пусть жаба удавится.

Полковник прекрасно понимал, что 'демонов' на челноке быть не может, в трупы никто не вселялся, игра переутомленной психики, не более, но ничего не мог поделать с иррациональным страхом. Сделать шаг в сторону шаттла... нога не поднималась. И ему стало стыдно. Тертый жизнью профессионал, а раскис, будто начитавшаяся ужастиков кисейная барышня. Так нельзя, надо собраться и...

Что 'и', Смит не додумал. Внезапно, налетел порыв ветра, и в шаттл ударила молния. Мать молний! Полковник на пару секунд ослеп, воцарилась тьма, словно энергообеспечение вырубило не в шаттле, а на планете в целом. А потом грохнуло. Столь могуче, что тушку беглого инквизитора знатно приложило о землю. И энергообеспечение вырубило уже в мозгах Смита.

Когда полковник вернулся в сознание, в ушах звенело, в глазах летали искрящиеся мятлики, а голове что-то потрескивало. Он с трудом поднялся с травы, ожесточенно потер морду и уставился на челнок. На то, что раньше было челноком. От шаттла остался один сплавленный кусок металла и пластика.

Сил и фантазии хватило только на то, чтобы хрипло пробубнить цитату из какого-то древнего фильма. Кажется, еще даже не голографического.

- Я слишком стар для этого дерьма.

ГЛАВА 13

К большой радости обитателей блока номер двести восемнадцать, ничего экстренного до вечера не произошло. И, поскольку день был свободным, их никуда не дергали. Дали отлежаться, придти в себя. А на следующее утро свежеиспеченных членов Братства разведчиков, вместе с остальными бойцами взвода, отрядили на конвоирование колонны с воларитом из Граубурга в Монтевиль.

Дело привычное, но неприятное. И опасное. Если обычный пассажирский транспорт, в том числе и автобусы, перевозящие военных, сепаратисты не трогали, то колонны с грузом - иной коленкор. Добычу и контрабанду воларита мятежники считали своим святым правом, собственной вотчиной. И старались любым способом помешать экспорту 'базового ресурса цивилизации' с планеты. Хотя в выборе средств и способов имелись определенные сложности.

К рудникам мятежникам подобраться было трудно - добыча производилась в горах на открытой, хорошо просматриваемой местности и месторождения, находящиеся в зоне влияния федерации, эффективно охранялись. Места хранения - города и форты - защищались еще лучше. Грузовой сектор космопорта, с учетом действующей зоны стабильности, был бы последним объектом в списке для нападения инсургентов - новейшие сенсоры, автоматические системы огня и прочая фанаберия не позволяли и помыслить о проникновении вооруженных людей на территорию порта. Не говоря уже о посягательства на грузовые терминалы. Охрана транспортов с воларитом в космосе тоже не оставляла шансов сепаратистам - у них просто не хватало кораблей, чтобы всерьез побеспокоить отменно оснащенный и многочисленный конвой. А вот транспортировка воларита из мест хранения в космопорт являлась слабой точкой в плане защищенности. Вернее, не точкой, а целой полосой, длиной в сотни километров.

Поэтому едва ли не каждая вторая колонна с ценным топливом подвергалась атаке инсургентов, которые старались захватить груз, а при невозможности захвата - уничтожить. Федералы, конечно, по мере сил старались свести потери драгоценного вещества к минимуму, но в техническом плане по понятным причинам были ограничены. Так что охранные мероприятия сводились в основном к усилению конвоев. Больше людей, больше оружия, шире охват территории разведгруппами сопровождения.

А что прикажете делать, если на планете электроника не работает, к тому же в любой момент может разразиться ЭМ-буря. Впрочем, с последней напастью справляться более-менее научились. На случай ЭМ-бури вдоль дорог, ведущих из мест первоначального хранения воларита в космопорт, на расстоянии десяти-двадцати метров друг от друга устанавливались металлические штыри. Высокие - в три человеческих роста. Они играли роль своеобразных громоотводов. Точно такими же штырями был утыкан и периметр Стоуна, да и в самом форте их насчитывалось немало. Ветров поначалу дивился торчащим повсюду металлическим прутьям, но потом привык.

Аналогичным образом защищались от ЭМ-бурь и в других поселениях, за исключением зон стабильности - там подобных аномалий не наблюдалось. И, стоит признать, что защита, пусть и выглядела простенько, но являлась весьма действенной. По крайней мере, за месяцы службы Антона от ЭМ-бури ни один человек, ни в форте, ни при конвоировании воларита не пострадал. Даже если конвой попадал в серьезный фронт - молнии 'предпочитали' лупить по штырям, а не по машинам. Свидетельство тому - множество оплавленных металлических стержней, которые старались почаще менять. Правда, автомобили и бронетехника покрывались специальными нейтрализующими составами, дабы снизить эффект 'притягивания' молний, но основную работу выполняли металлические прутья. Антон порой полушутя сожалел, что все леса материка Этана нельзя было штырями усеять - тогда разведрейды стали бы безопаснее.

Еще один минус - от сепаратистов железными штырями не укроешься. И за 'броней' не спрячешься. Тупо не хватит на всех. Не очень-то много единиц бронетехники конвои сопровождают. Обычно пара-тройка транспортеров плюс иногда один легкий танк. Больше таскать - смысла нет. Ведь нейтрализующие спецсоставы - недешевые, а без них бронетехника превращается в передвижные металлические гробы. До первой молнии. Да и от покрытой нейтрализующими составами 'брони' толку было - чуть. Сплошные леса кругом, видимости нет, зона обстрела минимальна, а шарахнут в бок из гранатомета или швырнут под днище из кустов связку гранат - мало и в танке не покажется.

Ветрову рассказывали, что ранее пробовали использовать для конвоирования передвижные ракетные комплексы, системы залпового огня, мобильные гауссовские и лазерные установки. В том числе и для предварительной зачистки прилегающей к дороге территории. Однако это оказалось дорого и неэффективно. Разряды молний во время ЭМ-бурь норовили попасть именно в серьезную технику, невзирая на спецсоставы. Наверное, сказывалось количество и качество металла. Установки, системы и комплексы не успевали даже добраться до точки старта конвоя. Гибли от разрядов вместе с экипажами. Еще пытались запустить планеры для прикрытия колонн с воздуха - с аналогичным успехом. Вне зон стабильности летательные аппараты на Лауре очень быстро превращались в... обломки. Более-менее удачным оказалось применение лишь транспортеров, но и бронетехнику засовывали в колонны больше для острастки - если сепаратисты окончательно обнаглеют и на арапа попрут, врезать по наглецам прямой наводкой. Или, при удобном случае, по кустам на удачу долбануть, охолонить нападающих. Средство последнего шанса.

Потому федералам приходилось осуществлять примитивное сопровождение. Разведка впереди колонны на три-четыре километра, тыловое охранение, фланговое прикрытие - до трех миль. И регулярные проверки дорог и прилегающих территорий во 'внеконвойное время'. В том числе - на предмет наличия мин, ловушек, схронов. Тактика примитивная, но работающая.

Сепаратисты тоже ведь ограничены аномальными условиями планеты в выборе средств нападения и импульсную пушку к дороге не подкатят. Точнее, подкатить-то теоретически могут, но на кой? Один бельмес не выстрелит. Да и просто дотащить по лесам, кочкам и оврагам орудие к точке нападения - задача из разряда практически нерешаемых. По понятным причинам тяжелое вооружение на Лауре, вообще, популярностью не пользовалось. Соответственно, мятежники, как правило, велосипед не изобретали и рассчитывали на незамысловатую атаку живой силой. Или на минометный огонь - если удавалось доставить к точке нападение достаточное количество стволов и боеприпасов. А разведка и фланговое прикрытие федералов до огневых точек не добрались. Вот нападения с применением минометов доставляли больше всего неприятностей колоннам. И минометные расчеты противника охрана конвоев старалась выявить и уничтожить в первую очередь.

Сегодня взвод Ветрова попал в первую линию прикрытия левого фланга. В принципе - стандартная практика. Разведчиков старались задействовать на наибольшем отдалении от колонны, чтобы эффективно использовать их навыки. Сейчас еще слегка повезло - достался 'спокойный' фланг. По левую руку от дороги располагался Гринхилл, несколько рудных поселков и опорных пунктов колониальной пехоты. А справа - 'нейтральная' земля, за которой - лишь контролируемая инсургентами территория. К тому же сплошь покрытая густым лесом, 'сельва'. И атаки на колонны гораздо чаще происходили именно оттуда. Левая же сторона при движении в Монтевиль считалась потенциально менее опасной.

А при возвращении ситуация поменяется кардинально - нападения на колонну, успевшую доставить ценный груз в космопорт и повернувшую обратно, случались исключительно редко. Поэтому, несмотря на первую линию, Антон позволил себе чуть-чуть расслабиться. Нет, бдительности не терял, шума не производил, двигался аккуратно, 'шагом разведчика', что, впрочем, стало уже рефлексом, оружие держал готовым к бою, со спущенным предохранителем, очень внимательно осматривал заросли, вертел головой, прислушивался к лесу, но делал все... без надрыва. Нервы от напряжения не звенели, ежесекундно не ждал, что из-за ближайшего дерева раздастся очередь. Иногда и на отвлеченные темы успевал подумать, если мысли делу не мешали. Слава богу, набрался опыта, вышел из поры 'у страха глаза велики', когда автомат в руках тискаешь, словно любовницу оголодавший за месяцы долгого воздержания ухажер, и трясешься от переизбытка адреналина. Ныне за каждым кустом вооруженные сепаратисты и свордеры не мерещатся.

Или мерещатся? Ветров остановился, положил палец на спусковой крючок 'роулса' и присмотрелся к зарослям между двумя поваленными деревьями.

Шедший следом за Антоном Ковальски тоже замер, взял оружие наизготовку и принялся крутить головой.

Шевеление кустов? Или показалось? Нет, верхушки заметно колеблются, хотя ветра практически нет. Что-то вызвало движение. Но чуйка молчит. Правда, она последнее время постоянно молчит зараза, на нее надеяться не стоит. Придется пошуровать в кустах - игнорировать подобные шевеления нельзя. Ясен пень, что за колебание верхушек в ответе, скорее всего, ветер (например, какие-нибудь складки местности создают условия для образования завихрений и при отсутствии выраженного движения воздуха), но без проверки не обойтись. Главное правило разведчика - не полагаться на слепой случай, лично убедиться, что опасности нет. А то забьешь на проверку, а тебе потом самому забьют... пулю в спину.

Антон подал знак и подозвал Ковальски. Тот подошел и шепотом спросил:

- Что там?

Ветров также тихо ответил:

- Видишь, верхушки кустов шевелятся. Надо поближе посмотреть. Давай я - справа, а ты - сзади зайдешь.

Ник спорить не стал, кивнул и направился в обход. Подкравшись к условленному месту, Антон раздвинул кусты и... едва не обгадился. От неожиданности. Мимо него, истерично вереща и мотая хвостом, пронесся местный грызун. Аналог земного суслика. Его, не заморачиваясь терминологическими изысканиями, так и называли. Разве что размерами покрупнее земного собрата - с небольшую собаку.

Чуть с ног не сбил, скотина! Пусть преувеличение, свалить с ног человека небольшой зверек явно не в состоянии, но напугал изрядно. Экс сам не понимал, почему он не нажал на спусковой крючок и не выпустил со страху в суслика длинную очередь. Палец словно примерз к скобе. И слава богу. А то было бы впечатлений... полные штаны. Выстрели Антон - поднялся бы нехилый переполох, затрагивающий движение колонны в целом. Занятие позиций для отражения атаки, передислокация брони, разворот орудий, переброска бойцов с других направлений и прочая суета. И все из-за мелкого грызуна. Ладно, не обижая зверушку, не такого и мелкого, но опозорился Ветров бы с ним на полную катушку.

При конвоировании разные инциденты происходили, случалось, из-за животных тревогу поднимали, но то были серьезные зверюги - свордеры, серые медведи, болотные суперкрысы. А тут, простите, суслик. Только приобретенный, можно сказать, нажитый непосильным трудом авторитет Антона пострадал бы сильно. А как иначе - грызун разведчика до коликов напугал. Хотя кто кого больше напугал - еще вопрос. Если Ветров сдержался и не обгадился, то суслик навалил около кустов приличную кучу. И наверняка не от радости. Впрочем, для разведчика утешение слабое.

Из-за кустов вынырнул Ник и поинтересовался:

- Это что было?

Антон пожал плечами.

- Зверь какой-то.

Не рассказывать же товарищу о суслике. Хорошо, что Ник грызуна не заметил. А по куче не определить, кто тут постарался. И кабану не грешно такую выдать.

- Из-за него кусты тряслись?

- Очевидно.

- Эх, обидно, что животное постаралось - классный каламбур пропал, - вздохнул Ковальски.

- Ты про что сейчас? - удивился Антон.

- Как же, смотри: если бы не зверюга, значит, кусты от ветра тряслись, правильно?

- Допустим. И что?

- А ты у нас кто? Ветров! - торжествующе поднял вверх палец Ник. - Я же перевод твоей фамилии знаю. И получилось бы - ветер кусты трясет, а Ветров от их вида трясется.

И Ковальски тихонько захихикал.

Для всех, кроме Ника, 'Ветров' было не более чем сочетанием звуков. А вот приятелю Антон действительно как-то говорил, что означает его фамилия в переводе на лингво. Но не ожидал, что Ник мало того, что запомнит, так еще и будет применять... знание столь странным способом и в столь неподходящее время.

Экс покачал головой.

- Ухахататься можно. Упасть и не встать. Ты просто комик прирожденный. У Рико нахватался что ли?

Ковальски ответить не успел. Из-за деревьев выскочил рассерженный Мак и зашипел:

- Вы почему режим тишины нарушаете?

- Мы же негромко, шепотом.

- Ага, шепотом. И ржут вдобавок, как кони - на пол-леса слышно. Хотите, чтобы сюда сепары слетелись?

- Можно подумать, колонна бесшумно движется. Да о ней господа партизаны давно в курсе.

- Колонна колонной, а у нас есть боевая задача, и шуметь нельзя. Даже если ветры пустить прижмет - пускать бесшумно, понятно!

Услышав слово 'ветры', Ковальски подозрительно всхрюкнул, скорчил рожу и сделал вид, что закашлялся.

- И не кашлять, понятно! - взъярился Мак, зашипев, словно кипящий чайник - с присвистом.

Ник подавился смешком и кивнул.

- Мы, вообще-то, тут шевеление заметили, проверяли, животное какое-то оказалось, - решил оправдаться Ветров.

- Проверили - молодцы. А ржать и шуметь - не нужно, тоже мне, нашли время. Валите по местам.

Буркнув что-то неразборчивое, сержант скрылся в кустах.

В рейдах Макхейл нередко ругался и проявлял эмоции, но сегодня, показалось Ветрову, командир нервничал больше обычного. Что, в свою очередь, заставляло нервничать и экса. Неспроста Мак носится и ярится - может, Ланге что почуял или информацию тревожную довели. Явно неприятностями попахивает, в виде вероятного нападения инсургентов. А тут и 'виденье' не приходит, и чуйка отказала. Привык на шестые-седьмые чувства полагаться, сейчас будто голый. И это сильно напрягает. Неуютно и неспокойно. Вдобавок и небо на востоке подозрительно наливается темнотой, как бы гроза не разразилась. Плюсом к прочим 'радостям'. Хотя темнота очень далеко и не слишком выражена, но на Лауре ни в чем уверенным быть нельзя. Здесь ситуация за минуты меняется. Сейчас тепло и безветренно, а спустя четверть часа ураган бушует или ливень хлещет. А про боевую обстановку вообще не стоит и упоминать. В любой момент мятежники могут нарисоваться.

Словно подтверждая подлый характер планеты и в унисон с мыслями экса, неподалеку затрещали выстрелы, раздался грохот взрыва, затем еще несколько. Причем звуки выстрелов и взрывов доносились из нескольких мест. И ежу понятно - с разных сторон навались сепаратисты. К счастью, не с направления, которое прикрывала разведгруппа Макхейла, тут было 'тихо'. Грохотало, щелкало и трещало с севера и северо-востока. Правда, довольно близко. Но непосредственно рядом с Ником и Антоном никто не стрелял. Чему Ветров втайне порадовался. Значит - не их забота. Нестись сломя голову на помощь не нужно. Согласно боевому предписанию, резервы для отражения нападения должны от центра колонны подтягиваться, а оголять фланги запрещалось. Задача разведчиков - свой сектор контролировать. Что Ветров с Ковальски и сделали. Залегли за деревьями и взяли под прицел заросли 'на двенадцать часов', перекрывая направление вероятной атаки. Да и в другие стороны поглядывали по привычке, в том числе и назад. Мало ли что. Береженого бог бережет. Если с тыла неприятель заявится - разведчики будут готовы. Но хотелось бы обойтись без подобных неприятных сюрпризов. Да и вообще, лучше в бой не вступать - Антон с Ником как-нибудь переживут без перестрелок. Отлежаться бы с комфортом, а после стычки продолжить сопровождение колонны. Хорошо, пусть без комфорта - закрепленные под мышками ножны с подаренным клинком удобно валяться не давали, приходилось постоянно ворочаться, ища удобную позу, - но спокойно.

Тайным чаяниям эксов не суждено было осуществиться - звуки боя начали постепенно приближаться. Сразу же возникли подозрения, что отлежаться не получится. И что особенно настораживало - интуиция помалкивала по-прежнему. Антон не то чтобы рассчитывал, но надеялся, что в боевой обстановке чуйка вернется, однако увы и ах. Возвращаться зараза не желала. Выругавшись сквозь зубы, Ветров от досады сплюнул, вытащил из подсумка две гранаты и положил рядом с собой на землю - пусть под рукой будут. Когда супостаты слишком близко подойдут, он их хорошенько приголубит - дабы отбить охоту соваться. Но тут есть тонкий момент. Надо признать, что гранаты - средство эффективное, но, если позволено так выразиться, взаимнодоступное. У сепаратистов тоже ведь гранаты на вооружении имеются. И кто сказал, что самого Антона не приголубят.

Осмысление этой простой идеи почему-то сильно расстроило Ветрова. Он стал еще сильнее крутить головой и присматривать пути отхода. После пары-тройки очередей можно в ту ложбинку откатиться, а затем, петляя между деревьями, отбежать за пригорок. А затем... Антон привстал, чтобы увидеть местность получше, и внезапно осознал, что сейчас по нему будут стрелять. И в унисон знанию взвыла вернувшаяся чуйка. Дурным голосом. Едва успел упасть на землю, как заухало-забулькало не в отдалении, а рядом, и по стволу дерева, за которым прятался экс, защелкали пули. Слева короткими очередями заработал 'роулс' Ковальски.

'Четверо на двенадцать часов. Один с пулеметом, один с гранатометом, двое с автоматами. Трое на одиннадцать часов, вооружены автоматами. Трое на два часа, пулемет, огнемет и... арбалет. Остальные далеко, непосредственной опасности не представляют. Двое из тех, что на двенадцать часов приготовились метать гранаты, вероятность нанесения летальных повреждений очень высокая, необходимо их опередить'.

От появившейся в голове информации перехватило дыхание. Именно от информации, а не мыслей. Все же встреча с Солой, инициация и появление необычных способностей не были продуктом снов или галлюцинаций. Знание-понимание снова пришло.

Удивляться и радоваться было некогда. Пусть получение информации и осмысление ситуации заняли лишь мгновения, но один из гранатометчиков уже взял в руки ребристый кругляш. В запасе осталось не более десяти секунд. Для того чтобы привести в боеготовность и швырнуть свой 'подарок' самой опасной группе Антону хватило вполовину меньшего времени.

Эхо прозвучавшего взрыва ударило по ушам. Но не помешало оценить нанесенный противнику урон. Знание-понимание работало. Проявился-таки дар... как его там... авурха, кажется. 'Двое убиты. Собиравшийся кинуть гранату мятежник получил тяжелое ранение грудной клетки, несовместимое с жизнью. Пулеметчик контужен и временно неопасен, однако вероятно восстановит полную боеспособность в течение трех-пяти минут'.

Восстановление боеспособности опасного противника не входило в планы Ветрова, и он, скорректировав направление с помощью знания-понимания, швырнул вторую гранату в сторону пулеметчика.

Еще один взрыв.

'Противник уничтожен'.

Замечательно. Эдаким макаром он воевать согласен. Знание-понимание на порядок лучше, чем все БИУСы, БИСы и прочие системы вместе взятые. Не высовываешься, противника ликвидируешь без лишних хлопот. Только гранат бы с запасом иметь, да залегать подальше от скоплений живой силы и техники. Чтобы под случайный выстрел или залп не угодить.

Загрохотало и заухало совсем близко. Навались уже непосредственно на их группы - стреляли буквально в сотне метров от Антона. Если верить знанию-пониманию, в бой вступили пары Хаима, Фурнье и самого Макхейла. Возникла мысль рвануть на помощь товарищам - тем приходилось явно туго, - но Ветров отмел эту идею. Оставались еще две группы сепаратистов, которые перли прямо на эксов. Причем тройка автоматчиков значительно опередила тройку со смешанным вооружением. И с торопыгами надо было разобраться.

Антон и разобрался. Без шума и пыли. Вернее - изрядно пошумев и немного попылив. Для начала показал жестом Ковальски прикрывать тыл и перебежал в район падения 'подарков'. Там прихватил пулемет - тот оказался неповрежденным - и собрал гранаты (три единицы). Затем переместился к заросшему высокой травой пригорку, находящемуся в зоне прямой досягаемости от тройки автоматчиков и залег за обломком дерева. Таская тяжелый пулемет, запыхался и пропотел, но оно того стоило. Автоматы против более крупнокалиберной и скорострельной машины не котировались. Особенно если знаешь, где располагается противник и куда нужно стрелять. Эксу даже гранаты швырять не пришлось - нормального укрытия сепаратисты найти не сумели, и Антон их выкосил длинными пулеметными очередями. Мятежники и вякнуть не успели, не то, что огрызнуться ответным огнем.

Подвиги Ветрова не остались незамеченными, и пулеметчик из третьей группы инсургентов принялся с энтузиазмом палить по пригорку. Тут уже экс прочувствовал, каково это от свинцового ливня прятаться. Так в землю вжимаешься, что кажется - морду сплющило, а в нее трава проросла. И не ясно, где тело заканчивается, а где почва начинается. Слава богу, что вражеский пулеметчик не видел цель. А то бы хана котенку. И отдельное спасибо за то, что расстояние от мятежников до пригорка для огнеметчика было недосягаемым, а арбалетчику мешали густые заросли. Но десяток крайне неприятных секунд Антон пережил.

Не нужно обладать суперинтуицией или мегаумом, чтобы догадаться - коль его засекли, будут в клещи брать. И постараются ликвидировать, воспользовавшись численным преимуществом. Что и подтвердило знание-понимание. Оно работало не постоянно, но периодически на экса снисходили 'озарения'. И сейчас он точно знал - под прикрытием пулемета два необычно вооруженных мятежника перемещались поближе к облюбованному пригорку. Вдобавок знание-понимание подкинуло информацию о том, что в направлении Ветрова двигаются еще три группы сепаратистов. В двух - по четыре человека, а с самой многочисленной - восемь бойцов. Причем семерка сепаратистов была уже довольно близко и, самое неприятное, фактически отрезала Антона с Ником от товарищей. А звуки перестрелки, доносившийся со стороны двоек Хаима, Фурнье и Мака, стали отдаляться. Ветров понял, что разведчиков теснят на север, откуда велась наиболее интенсивная пальба и где, надо полагать, располагались значительные силы мятежников. Пробиться к Маку теперь уже вряд ли получится.

Становилось жарковато. Антон быстренько обшмонал трупы и к собственному сожалению обнаружил, что у этих сепаратистов нет гранат. Ни одной. Мысленно попенял знанию-пониманию, что не сообщило о 'бедности' сепаратистов, и ретировался с 'места преступления'. Каждую секунду ожидая, что в спину ударит очередь. Пронесло. Вокруг, естественно, стреляли, да и грохотало не кисло, но по Ветрову никто целенаправленно не палил. Очевидно, не видели. Впрочем, гибель двух групп явно не пройдет незамеченной, мятежники стопроцентно примутся обшаривать прилегающую местность, прочесывать заросли. И вполне могут устроить двум федералам крупные неприятности под кодовым названием 'кирдык'.

Сталкиваться с подобными 'неприятностями' совершенно не хотелось. Антон трезво оценивал собственные способности. Да, он довольно легко разобрался с двумя группами инсургентов, но с налета. На дурачка. И фактор удачи нельзя списывать со счетов. Плюс (вернее - минус) 'свежие' сепаратисты, обнаружив трупы соратников, сильно насторожатся (хотя наверняка и до того не расслаблялись особо - бой идет). И прищучить врагов будет гораздо сложнее. И главное - приближающихся мятежников слишком много. Все-таки полтора десятка бойцов - не шутка, тут и чуйка вкупе с даром авурха не спасут. Шальной пулей зацепит, и привет, пишите письма до востребования. Как ни крути, залечь на месте и отбиваться от инсургентов - слишком рискованно. Пробиваться сквозь них к Макхейлу и другим - вообще, граничит с самоубийством. Поэтому экс решил отступать ближе к основным силам охранения и рванул за Ковальски.

Добежав до Ника, уронил пулемет на землю и плюхнулся рядом за дерево. Отдуваясь и хрипло дыша. Нет, ребята, таскать здоровенные бандуры по чащобам он не нанимался. И, вроде бы, не очень серьезное расстояние одолел - метров триста, не больше. Но в полном снаряжении, бегом, пригнувшись, на полусогнутых, по пересеченной местности... вымотался, словно марафон отмахал. В следующий раз без такой физкультуры обойдемся. Не Геркулес чай. К тому же значительная часть боезапаса для пулемета уже использована. Короб почти пустой. Антон не бросил пулемет исключительно из вредности и желания похвастаться трофеем перед товарищем. Впрочем, будь короб полным, вероятно, Ветров и не упер бы тяжеленный агрегат. И как их мятежники по 'сельве' таскают - они поголовно штангисты, что ли? Или мутанты?

Ладно, в следующий раз... А сейчас волочь бандуру стоило лишь ради того, чтобы насладиться зрелищем озадаченной физиономии Ковальски. Переведя дух и полюбовавшись рожей Ника, разглядывающего трофейный пулемет, Ветров спросил:

- Как тут?

Из-за звуков стрельбы и периодических взрывов говорить пришлось громко, не орать, но тон серьезно повысить.

- Спокойно. Видел только тех, которых ты гранатами накрыл. Потом больше стрелять не пришлось. А кругом, вон, оратория. - Ник показал стволом автомата на север и северо-запад, откуда доносились звуки наиболее сильной перестрелки.

- И славно. Уф. - Антон отдышался и выдал протяжное шумное 'уф' с наслаждением.

- Что?!

- Ничего, выдохнул просто.

- А-а... По-моему, наших прижали сильно.

- Слышу.

Ковальски немного помолчал, а потом словно между делом поинтересовался:

- Откуда аппарат?

Однако по физиономии было видно, что ему страшно любопытно.

- Купил по случаю, - не удержавшись от бравады, с каменно-скучающей миной сказал Ветров. Процитировав фразу то ли из старинного фильма, то ли из книги. Хотел вдобавок поддеть Ника чем-нибудь эдаким, ехидно-ироничным, но, не выдержав, растянул губы в самодовольной улыбке: - Трофейный агрегат. Я там пяток сепаров прикопал удачно.

Ковальски присвистнул.

- Пятерых?!

- Скорее - семерых.

-Ого! Гранатами всех? Я видел, как ты швырял. В тех кустах нехило гремело, сучки чуть сюда не долетали. А когда ты убежал, а затем пулемет в кустах забухал, думал - конец Антону.

- Нет, это я уже поливал. Первых гранатами, там пулемет подобрал, и остальных из него положил.

- Ну, ты даешь! - восхищенно протянул Ник.

- Повезло просто.

Антон с превеликим удовольствием и дальше бы валялся за деревом, грея товарищу уши незатейливыми рассказами о собственных подвигах, но знание-понимание напомнило о том, что сепаратисты приближаются, и скоро они выйдут на дистанцию прямого попадания.

- Ладно, некогда лясы точить. К нам мятежники топают... толпой стволов в пятнадцать. К нашим не прорвемся. Тут тоже не отобьемся. Валить надо.

- О`кей.

Ветров с сомнением взглянул на пулемет, раздумывая, переть его с собой или бросить, и решил, что придется все же прихватить. А то Ковальски, не ровен час, возомнит, что Ветров трофей волок лишь для форсу (пусть это во многом и совпадает с истинными мотивами). Нет, лишние репутационные потери ни к чему. Пулемет Антон прихватит, перетерпит как-нибудь. Да и пригодиться машинка вполне способна. Лупит-то на загляденье.

Едва не вырвавшийся от осмысления перспектив переноски тяжелого оружия потенциально жалобный протяжный вздох Ветров мужественно задавил в районе диафрагмы. Собрался с силами, поднялся, подхватил с земли пулемет и сказал Нику:

- Тогда пошли.

- О`кей.

Ковальски подскочил. Он не спросил, куда они будут 'валить', целиком и полностью доверившись в данном вопросе Ветрову. Словно окончательно и бесповоротно признавая за товарищем право командовать. Правда, Антон все равно озвучил начало маршрута.

- К той мощной кочке двинем. - Экс показал рукой на ранее присмотренный им для возможного отступления пригорок.- А там определимся.

Они короткими перебежками метнулись к пригорку. Затем - к здоровенному поваленному дереву. Полминутки передохнули, собрались отступать дальше, но тут Ветрова накрыло. К счастью, не взрывом или свинцовым ливнем, а информацией. Антон понял-увидел, что их обходят еще две крупных группы инсургентов, причем одна движется фланга, а вторая - со стороны основных сил, сопровождающих колонну, то есть оттуда, куда они с Ником отступают. И они бежали навстречу врагу.

- Стоп! - прохрипел Ветров и остановился. Рядом замер Ковальски.

- Ты чего?

- Впереди сепары.

- Чуйка заработала? - обрадовался Ник.

- Типа того.

Обратив внимание, что Ковальски, в отличие от него самого дышит довольно спокойно, всучил соратнику пулемет:

- Держи. Твоя очередь тащить. А мне подумать надо.

Ник уважительно кивнул и забрал пулемет. Надо - значит надо. Чуйка - дело тонкое. Вон, сколько тренировались, а толку не было. Ветров же осмысливал информацию.

Получалось, что их пару отрезают от своих также с южного и юго-западного направлений, фактически окружают. Если бы Антон не знал, что специально никто никого в клещи брать не собирался, то наверняка заподозрил бы коварный злодейский замысел, направленный непосредственно на уничтожение рядовых первого батальона Седьмой Этанской бригады Ковальски и Ветрова. Но от того, что их окружали случайно, легче не становилось. Продолжив 'отступление', в ближайшие минуты они неизбежно напорются на врага. Довольно многочисленного - если верить дару авурха, более двадцати человек, вооруженных в том числе гранатометами и минометами. Напорются с предсказуемым итогом. Возвращаться было не менее опасно - там их ждут с распростертыми объятиями и свинцовым угощением.

Однако и оставаться на месте, прятаться представлялось вариантом малоперспективным. Тогда не исключено, что их сразу несколько групп одновременно обложат. А обнаружить парочку бойцов-федералов для мятежников - дело техники. Тут и укрыться-то толком негде. Ни пещеры, ни крупных завалов, ни дупла в дереве, ни ям с оврагами, ни чащобы непроходимой. Зарослей хватает, но с близкого расстояния они просматривается-простреливается. С полусотни метров никого не углядишь, а вот с десятка - легко. Возникала мысль использовать фокус с дерном, который Антон устроил в учебном лагере, но сейчас на подобный трюк тупо не хватит времени - инсургенты скоро здесь окажутся.

Попробовать бить врага по отдельности из засады? Тоже не особо вдохновляющий план.

Допустим, залягут они с Ником, организуют засаду. Подпустят неприятеля поближе и накроют внезапным огнем. Полностью группу не уничтожат, но проредят. А потом что? На шумок обязательно подтянутся оставшиеся группы - причем с разных сторон. Несмотря на громыхающую какофонию боя, близкие и ожесточенные перестрелки выделялись из общей 'мелодии'. И направление, где именно 'воевали', на слух определялось свободно. Так что на шумок не могут не подтянуться. И абзац котятам.

Безвыходная ситуация. Цугцванг какой-то вместе с цейтнотом. У Ветрова аж низ спины зачесался от предвкушений мерзопакостных. И знание-понимание в том было не виновато. Сигналы подавали другие... 'инстанции'.

Что делать? За секунды интенсивных размышлений Антон вспотел сильнее, чем за минуты бега по лесу с тяжеленным пулеметом. Ни чуйка, ни дар авурха однозначных подсказок не подсовывали. Куда ни кинь... И время поджимало. От переизбытка эмоций Ветров вознамерился было покрыть многоэтажной нелитературной конструкцией возникшую ситуацию, армию, командование бригады, паскудных партизан, планету и собственные никчемные 'сверхспособности', но озвучить тираду не успел. Поступили свежие данные. Антон понял, что через две минуты начнется ЭМ-буря. Что несколько меняло расклад. Пусть и не в корне - значительное численное преимущество останется у неприятеля. Но в ЭМ-бурю большинству мятежников станет явно не до поисков жалкой пары федералов.

Правда, ближайшая группа успеет добраться до Ника с Антоном раньше стихии. И с инсургентами придется разбираться. Но уже легче. Нужно просто отстреляться до начала бури. Мятежники тоже ведь избавятся от стволов. И едва ли станут бросаться на разведчиков с голыми руками. Но, опять же, забывать о количественном превосходстве врага не стоит, и дабы эксов тупо не затоптали, желательно подсократить число бойцов в упомянутой группе.

Ветров в двух словах обрисовал товарищу ситуации и предупредил, чтобы тот был готов по его сигналу освободиться от оружия и прочих железяк. Расположились за деревом, взяли под прицел подходы с северного направления. Пулемет остался у Ника, а Антон забрал у товарища гранаты.

Инсургенты не заставили себя долго ждать. За одним деревом мелькнула фигура, за другим, потом за кустами. Сепаратисты двигались точно также как и разведчики - короткими перебежками. Один-два перебегают на новое место, другие прикрывают. И пусть Ветров не рассчитывал, что инсургенты буром попрут или цепью будут лес прочесывать, но тактике перемещений огорчился. Слаженные действия, экономные движения и умелая маскировка выдавали опытных бойцов. С такими связываться чревато... летальными последствиями.

Однако выбора не было. Ветров выложил на землю оставшиеся гранаты, сверился со своим необыкновенным источником знаний и, подпустив мятежников поближе, гаркнул Нику:

- Давай!

Перекрывая прочие звуки боя, загрохотал пулемет. Антон с методичностью доисторического сеятеля принялся швырять ребристые кругляши в сторону мятежников. Не забывая уточнять точное месторасположение врага при помощи дара. Правда, дар скоро отказал. От серии взрывов Антон не то что пользоваться чудесным талантом, но на пару мгновений просто соображать перестал. И слегка оглох. Когда способность соображать вернулась, за ней последовало и знание-понимание.

Оценив обстановку, экс хмыкнул. Посеял он знатно. Смерть и разрушения. Деревьев повалило много, из восьми сепаратистов уцелели лишь двое, пятеро были убиты, один серьезно ранен. Одного пулеметом срезал Ник, остальные - дело рук Антона. В терминаторы впору записываться и самим собой восхищаться.

Судя по тому, что оставшиеся в живых сепаратисты отползали от поваленного дерева, унося раненого, и на них показательное выступление разведчиков произвело неизгладимое впечатление. Если бы еще и слух наладился, вообще было бы замечательно. А то в уши словно затычки вставили, шелесты и шорохи доносятся, и только. Звуков боя не слышно. Ветров помотал головой, несколько раз хлопнул по ушным раковинам, будто желая выбить 'затычки', слух категорически отказывался возвращаться. Оставив бесплодные попытки, Антон повернулся к Нику и прокричал:

- Выкидывай железо!

Себя, естественно, не услышал. И Ник, очевидно, тоже. Поскольку он скорчил рожу и что-то ответил. Неслышимое. Антон подумал, что товарища, вероятно, контузило, и он забыл о необходимости избавления от металлических предметов. Хотел уже объяснять жестами, но Ковальски кивнул, отбросил пулемет и принялся освобождаться от оружия. Ветров последовал его примеру. Благо, что выкидывать почти нечего - автомат и запасные магазины. Гранаты уже израсходовал, а броня, слава богу, не содержит металлических элементов.

Без верного 'роулса' Антон почувствовал себя... практически голым. И беззащитным. Ладно, еще нож теперь не стальной, а из хвоста свордера. Про него в горячке боя экс позабыл, но сейчас радостно тискал закрепленные под мышкой ножны. Хоть что-то, а то был бы полный алес капут.

Избавившись от железа, разведчики отползли от поваленного ствола подальше. На тот случай, если мятежники запомнили, откуда их приголубили пулеметным огнем и гранатами. И залегли в небольшой ложбинке.

А потом ударила первая молния. Слух моментально вернулся. Но в начавшейся катавасии пользы от него было ноль. В принципе, как и от зрения с обонянием. Потому что наступили армагеддец с апокалипсецом. Громыхало так, что остальные звуки, в том числе выстрелов и взрывов, потонули в децибелах распоясавшейся ЭМ-бури. Впрочем, тут, скорее, причина была и в другом - с началом этого планетного феномена продолжать перестрелку мог лишь сумасшедший. Потенциальный самоубийца. Нет, часть подразделений, сопровождающих колонну, оснащена оружием дистанционного воздействия, произведенного не из металла. Пистолеты, автоматы из спецсоставов. В первую очередь им оснащены бойцы, непосредственно охраняющие ценный груз. Допустим, кое-что похожее есть и у мятежников. Однако спецоружие дорого, много единиц его иметь - слишком расточительно. А с учетом расхода недешевого боеприпаса - непозволительная роскошь. Так что перестрелка была вероятна лишь непосредственно рядом с колонной. И то сомнительно - при эдаком разгуле стихии не до стрельбы, честное слово.

Остроту впечатлениям добавляли постоянные вспышки молний. Ветров не являлся великим специалистом по ЭМ-бурям, года еще на Лауре не отслужил, но около трех-четырех десятков раз наблюдал этот феномен. То есть определенный опыт имел. И никогда не сталкивался с подобным разгулом стихии. Антон ощутил себя манекеном, которого загнали на полигон, где проводятся эксперименты с новыми моделями светошумовых боеприпасов. Причем экспериментаторы забыли о перекурах и перерывах на обед - молнии шарашили безостановочно. И казалось, что огненные ветви вонзаются в почву буквально в паре шагов. Ветров поневоле прижался к земле, словно придавленная сапогом лягушка. Стараясь занять меньший объем и подспудно ожидая безжалостного удара плазменной плетью в... уязвимую точку.

Судя по раскляченной позе Ковальски, прикрывшего голову рукой и вминающего тело в траву, он испытывал сходные ощущения. Антону тоже захотелось прикрыть голову, словно это могло защитить от удара молнии, а лучше зарыться мордой в землю и закрыть глаза. Но инстинкт самосохранения не давал делать такую глупость - сепаратисты ведь никуда не делись. Да и знание-понимание, которое, несмотря на беснующуюся природу, к счастью, периодически включалось, указывало: к ним вплотную приближается пятерка врагов.

И тут полыхнуло на полнеба. Особо мощный разряд вонзился в почву очень близко. Почудилось - на расстоянии вытянутой руки, едва не воспламенив ресницы. Волосы не поджег, но ослепил, оглушил и вырубил остальные чувства. Включая шестые и сверхъестественные. Антон на какое-то время полностью потерял ориентацию в пространстве и забыл, где находится. Приподнялся, опершись руками о дерево, потер глаза, помотал башкой, пытаясь придти в себя.

Нехитрые меры помогли. Муть не исчезла, но в глазах слегка прояснилось. Проступили очертания деревьев, кустов, потом проявилась трава. И вдруг на фоне зарослей возник странный темный силуэт и обрушился на Ветрова. Антон машинально отшатнулся... и чуть не взвыл от боли. Что-то острое обожгло левое предплечье. Зрение моментально наладилось, и экс увидел мордатого мужика с занесенным тесаком в руке. И сразу догадался, что сейчас кого-то будут этим орудием, проходящим по классу разделки мясных туш, резать. Причем, учитывая жгучую боль в предплечье, резать наверняка уже начали.

В голове странно зазвенело. А внизу живота заныло. Позабыв многократно отрабатываемые на взводных занятиях приемы обороны и о собственном клинке в ножнах, Ветров что есть дури лягнул сепаратиста в пузо. Сам не понял, как сподобился на эдакий экзерсис, но пинок получился великолепным. Мятежника отбросило, словно он с разбега налетел на встречный автобус. 'Автобус' тоже не остался на ногах, а шмякнулся на спину, не кисло приложившись о корень пострадавшим предплечьем. Но и взвыть от боли не успел, как на горизонте возник новый персонаж. Перекрыв обзор замечательного пейзажа 'Гроза в лесу', перед ногами нарисовался второй мятежник, с рожей пожиже, зато усатый. И, опять же, с ножиком наперевес. Кстати, тесаки обоих противников были молочно-матовоых цветов - к гадалке не ходи, костяные.

Сепаратист метнулся в бок, обходя лежащего Антона, но был встречен негостеприимно. Воспользовавшись удобной позой, экс вновь неблаговидно применил опробованный способ, то есть лягнул гостя. На сей раз двумя копытами. Эффект оправдал ожидания - мятежник исчез из поля зрения. Однако опять объявился первый мордоворот. Рухнул сверху и навалился на Антона всей тушей. Слава богу, тесака у мятежника уже не оказалось, наверное, далеко отлетел при падении, но мордоворота отсутствие холодного оружия не смутило. Он схватил Ветрова за горло и принялся увлеченно душить. Тупо и незатейливо.

От наглости противника у Антона дыхание сперло. Хорошо, не только от наглости. Но, все равно, поступок мордоворота экса глубоко возмутил. Не в театре чай, сценку из старика-Шекспира изображать. Ветров попытался стряхнуть с себя новоявленного Отелло, но не преуспел - слишком тяжелая туша. К тому же мордатый активно мешал, упираясь локтями и коленями. Опасение, что на подмогу 'мавру-ревнивцу' явится усатый мятежник, заставило Антона заерзать сильнее. Бесполезно. Тушу сепаратиста сковырнуть не получалось, пусть процессу удушения телодвижения явно мешали - пару раз удалось оторвать руки инсургента от шеи. Правда, ненадолго - мордоворот рьяно продолжал свое черное во всех смыслах дело. Добраться до клинка и извлечь его из ножен тоже не выходило - мятежник буквально вминал своей тушей Антона в землю, руки не доставали до оружия.

Время таяло, силы заканчивались.

'Ах, ты падла!', - рассвирепел Ветров, - 'Я тебе покажу Дездемону'. Он перестал ерзать, на противоходе притянул голову мордатого поближе и неожиданно для себя самого... укусил сепаратиста за нос. Мощно цапнул. Практически оторвав кончик инсургентского носа.

По губам потекло что-то теплое.

Противник взвыл так, что заглушил шум ЭМ-бури. И бодренько скатился с Ветрова. Экс радостно глотнул кислорода. Словно вина. Даже опьянел слегка. Но трезвости ума не потерял. Выдернул из ножен кинжал и начал подниматься с земли.

Очень своевременно. Поскольку объявился долгожданный второй сепаратист. Тот, что с усами. Эффектно объявился - выпрыгнул сбоку. И что характерно - с ножиком в руке. Очевидно, в отличие от соратника, не потерял, когда Антон копытами приголубил. К сожалению, сейчас лягнуть врага экс не мог - поза не позволяла. Чем усатый и воспользовался. Рванул к Ветрову, занося нож, и... нанизался на выставленный клинок. Словно бабочка на иголку. Дернулся и затих. Когда Антон успел выбросить кинжал навстречу нападавшему, сам не уразумел. Но получилось красиво.

Клинок из хвоста свордера проявил себя замечательно. Пугающе замечательно. Проткнул бронежилет сепаратиста, будто картонку, а сам усач нанизался на кинжал по самую рукоять. Жутко представить, на что способно это оружие, образно выражаясь, в хвосте природного хозяина. Да к наскокам мятежников, размахивающими костяными ножами, надо относиться с тройной опаской. Заденут случайно - и отсекут... что-нибудь. Ветров поежился, мимоходом представив картинку, но тут же отбросил посторонние мысли. Бой идет, ЭМ-буря опять же, а он тут разлегся под трупом врага и картинки представляет. Уже пару секунд - не меньше. Не дай создатель, здоровяк с откушенным носом очухается. Из-под трупа ни от кого не отпинаешься.

Сковырнув с себя тушку мятежника, Антон выдернул нож. Тот вышел из тела на удивление легко, просто чудо, а не клинок. Поморщившись от боли в предплечье, Ветров поднялся на ноги, поудобнее перехватил кинжал и попробовал осмотреться. Покусанного здоровяка поблизости не обнаружил. Справедливости ради, ориентироваться на местности, а тем более искать кого-то, при затейливом освещении в виде ослепительных вспышек молний и под аккомпанемент грохота было довольно сложно. Приходилось постоянно моргать, тереть глаза и рефлекторно пригибать голову при каждом сильном разряде. К тому же и чуйка с даром авурха сигналов не подавали. Но мордоворота рядом точно не наблюдалось. Очевидно, скрылся в зарослях. Как ни странно, Ковальски тоже не увидел. Удрал что ли, пока Ветров с мятежниками кувыркался? А может, подрезали, и Ник где-то в траве или кустах валяется?

Поискать товарища не дали.

Некий неизвестный доселе деятель - долговязый и худой - выскочил из-за деревьев и побежал к Антону со стороны пригорка, где эксы чуть ранее залегали. И, судя по отсутствию формы федеральных войск и непременному ножу в руке, деятель явно не почтение торопился высказать. Внизу живота снова расползся неприятный холодок. Ничтоже сумняшеся, Ветров укрыл собственный клинок за предплечьем, развернув лезвием вверх, и рванул от торопыги. Вокруг поваленного ствола, а затем - за группу из трех толстенных местных 'дубов'. Периодически оглядываясь. Долговязый, заметив удирающего врага, добавил скорости. Забежав за самый матерый 'дуб', Антон остановился, пригнулся и замер. А когда туда же зарулил торопыга, метнулся навстречу, резко выбрасывая вперед руку с клинком.

Финт удался. Мятежник в последний момент успел заметить экса и попытался увернуться. Но не преуспел. Слишком сильно разогнался. И повторил номер с бабочкой и иголкой своего усатого предшественника. Только на сей раз не в горизонтали, а в вертикали.

И в отличие от ситуации с 'накалыванием первой бабочки', клинок легко не выскользнул из тела, почему-то застрял. Туша рухнула, выдернув рукоять кинжала из руки Ветрова. Антон уперся ногой в грудь упавшего и наклонился, чтобы вытащить клинок. И понял, что сейчас сзади на него набросятся. Точнее - набросится один вооруженный противник.

С опозданием на долю мгновения взвыла чуйка. Не разгибаясь, Ветров применил успешно освоенный прием - лягнул супостата копытом. Однако сейчас номер не получился. То ли экс поторопился, то ли мятежник оказался слишком вертким, но в туловище нога не попала. Что-то ботинок зацепил, но без надлежащего эффекта, когда нападающий от удара в кусты улетает. Скорее всего, угодил по руке. И, кажется, выбил нож.

Уразуметь, что произошло, Антон не успел. Разогнуться - тоже. Сзади ударили под колено, вынуждая упасть, но экс сумел выставить руки и опереться о землю. По сути, встал на карачки. Предплечье отозвалось острой болью. И поза была не очень пригодная для боя, если бы у нападавшего сохранился нож, то жить бы Ветрову - секунды. Однако нож невидимый мятежник, очевидно, утратил, поскольку резать экса не стал, а напрыгнул сверху и, захватив шею в замок, принялся душить. Не столь рьяно и сильно, как мордатый, но зато более профессионально.

'Да что это такое! Фестиваль сбежавших из дурдома мавров, а не лес!', - разозлился Антон. Он начал оттягивать руки противника от шеи, одновременно стараясь подняться. С первым не срослось - умелый захват не разрывался, а вот второе вполне удалось. Мятежник показался легким - с неподъемной тушей мордоворота не сравнить. Словно с туристическим рюкзаком на плечах встал. Разве что рюкзаки своих хозяев обычно не душат.

В глазах начало темнеть. И до того не шибко светло было - особенно после близких вспышек, а тут вообще караул. Ветров собрал последние силы, подбросил ноги и что есть дури приложился о землю спиной. Вернее - 'рюкзаком'.

'Рюкзак' всхрюкнул и отцепился. Антон откатился в сторону, судорожно хватая ртом воздух. Хапнув кислорода и немного очухавшись, Ветров метнулся к трупу долговязого. Чуть ли не на четвереньках. Уперся ногами и рванул рукоять, вытаскивая кинжал. Выдернул. И сразу почувствовал себя лучше. А то будто с голой задницей скакал. Что ни говори, оружие великое дело.

Развернулся к мятежнику-легковесу. Тот еще валялся на траве и еле шевелился. Видимо, знатно приложило. Не теряя времени, экс подобрался поближе, оперся коленом в живот противнику и занес кинжал, примеряясь, куда лучше бить. Мятежник поднял руки, прикрываясь, что-то заблеял, затрепыхался, с его головы слетела шапка и... по траве рассыпались длинные светлые волосы.

Антон присмотрелся, выдохнул и... опустил кинжал.

Мятежник-легковес оказался женщиной. Скорее даже девушкой. И, если эксу не пригрезилось, довольно симпатичной.

Дела! И что теперь прикажете молодую красивую дивчину резать? Правда, она ведь его чуть не придушила. С другой стороны - не придушила ведь. Антон вздохнул. Так и до когнитивного диссонанса недалеко.

Ударить кинжалом девушку рука не поднялась. Поэтому пришлось подниматься самому. Ветров убрал колено, встал, повертел головой, высматривая, не набегают ли еще желающие ткнуть беззащитного экса острым предметом, и, никого не увидев, спрятал нож и подал блондинке руку. Неповрежденную. Мятежница, переставшая трепыхаться, едва экс перестал давить коленом, неуверенно посмотрела на экса. Будто сомневаясь, а не уловка ли это коварного федерала - руку подает, чтобы удобнее клинок воткнуть. Вроде джентльменство демонстрирует, а сам нож за спиной держит. Но все-таки протянула свою ладонь.

Ветров помог блондинке встать и махнул клешней на северо-восток, в направлении 'территорий, подконтрольных сепаратистам'.

- Иди!

Блондинка стояла и пялила глаза на Антона. Весьма выразительные глаза, стоит признать.

Подумав, что она или в грохоте не расслышала, или с лингво не в ладах Ветров проорал:

- Ты понимаешь?! Уходи, говорю!

Блондинка кивнула и стала осторожно, бочком-бочком, отходить к зарослям, словно не веря, что ее отпускают. Перед тем, как нырнуть в кусты, она повернулась к Антону и что-то сказала. Что именно - было не разобрать, но Ветрову почудилась, что девушка произнесла: 'Спасибо!'.

Экс вытер пот со лба. Умаялся с этими сепаратюгами.

Тут, словно по заказу, прекратилась ЭМ-буря. В один момент, также внезапно, как началась. Полог грохота испарился, перестали сверкать молнии, стало светло. Возникло короткое затишье, а затем в отдалении захлюпало-забулькало. Перестрелка возобновилась. Вернее, Антон снова ее услышал. Правда, сейчас стрельба была куда менее интенсивной, чем до ЭМ-бури. Опомнившись, экс бухнулся на землю и отполз за могучее дерево. А то что-то от блондинки у него мозги малость переклинило, встал посреди поляны столбом телеграфным. А из оружия - один клинок. Ну, или пара-тройка, если в траве брошенные сепаратами ножи поискать. Выскочит из кустов инсургент с автоматом, и приплыли тапочки к дивану. Или хищник, не дай бог, конечно, пожалует. Кинжалом от свордера не отмахаешься.

Впрочем, разлеживаться - тоже не резон. По тем же самым причинам. Надо поближе к брошенным стволам пробираться. Если они в эдаком Армагеддоне под разряд не угодили. Второй электромагнитный фронт сюда едва ли пожалует, так что опасности поджариться вместе с 'роулсом' нет. В отличие от перспектив нарваться на врага с автоматом или зверя. Несмотря на то, что возобновивший работу в полном объеме дар авурха о непосредственной опасности не предупреждал, лучше поостеречься. Береженого, сами в курсе...

Где там они свое 'железо' оставили? Ага, за теми зарослями должно быть поваленное дерево. Сейчас древесины в горизонтали куда больше - ЭМ-буря постаралась, да и взрывы гранат устойчивости местным 'дубам' и 'соснам' не прибавили, но тот ствол был приметным. Красочно выражаясь - исполинским. Да, точно - знание-понимание подтверждает, там оружие бросили.

Ветров едва ли не ползком отправился к означенному месту, внимательно прислушиваясь и приглядываясь к происходящему. Скорее - на трех костях. Ползти попробовал, но облокотился о землю поврежденной рукой... и сменил способ передвижения. Больно, зараза! В горячке рукопашной про повреждение почти забыл, а сейчас предплечье напомнило о себе - заныло.

Перестрелка постепенно затухала. Выстрелы раздавались реже и реже, удалялись, звуков взрывов вообще не доносилось. И сепаратистов поблизости не было, если дар не врал. Но Антон все равно осторожничал, не поднимался. Короткий променад на трех лапах, упор лежа, осмотр территории, потом повтор упражнений. По дороге наткнулся на брошенный автомат - устаревший вариант 'роулса'. Вполне себе целехонький - ни одна молнии не зацепила. Наверняка кто-то из мятежников потерял. Проверил магазин - в нем оставалось примерно два десятка патронов. Вооружившись, Ветров почувствовал себя гораздо увереннее. Расположился, задрал рукав, осмотрел рану - порез был не слишком серьезным, практически царапина, но кровил изрядно и ныл так, будто Антону пол-руки разодрало. Яд на ноже у мятежника был, что ли? На всякий случай Ветров перевязался, вколол обезболивающее и универсальный антидот. И рванул за роулсом. Уже не на 'трех костях', а стандартными перебежками. В полный рост.

Увы, штатные стволы Ника и Антона попадания молнии не избежали. А с ними - и трофейный пулемет. От них остались три полурасплавленных металлических лепешки. Гранат тоже нигде не было. Очевидно, в те же лепешки... преобразовались. Где тут останки пулемета, а где - 'сишек', не разберешь.

Антон задумался, что теперь с этим металлоломом делать. Отчитываться за утрату штатного оружия надо ведь. Автомат - не патроны и не гранаты, которые списываются на раз-два. Без отчета сержант-хозяйственник плешь проест. Или тупо доложит командованию, а оно без подтверждения утрату оружия...легко спишет. Штрафом Ветрову. Понять командование можно - в форте таким макаром с разбазариванием имущества борются, а то хитро...мудрых развелось, но эксу не легче. Амортизационная стоимость автомата, конечно, невелика, но на половину месячного довольствия рядового потянет. Не вдохновляющая перспектива.

Макхейла искать, тащить сюда, чтоб засвидетельствовал? Где только сейчас искать его - большой вопрос. Видать, придется для взыскания шею готовить, а вернее - кошелек. Вдобавок рука стала неметь. Очень неприятно. Настроение упало ниже плинтуса.

От грустных мыслей отвлек посторонний шум.

С северного направления кто-то бежал. Не скрываясь - топал не хуже стада бизонов, заглушая эхо редких отдаленных выстрелов. Антон припал к дереву и насторожился. Мятежник? Как назло, дар авурха молчал. Чуйка - тоже. Значит, непосредственной опасности нет. Впрочем, гарантий нет. Седьмые-восьмые чувства - дело тонкое, отказать могут в любую секунду. По опыту убедился. Однако, вероятно, топает кто-то из своих. Поэтому Ветров подавил параноидальное желание полоснуть на звук шагов очередью и крикнул:

- Эй, кто там?!

Топот стих.

- Антон, ты?! - спросили голосом Ковальски.

- Я!

Ветров опустил автомат и вышел из-за дерева. Увидев товарища, Ник подбежал и обрадовано хлопнул по плечу. Слава богу - по неповрежденному.

- Живой, чертяка!

- А что, были основания предполагать обратное? - хмуро поинтересовался Ветров.

- Еще какие! Я когда тебя последний раз видел, тебя здоровенный сепар повалил. Решил - хана Антону.

- А что не помог тогда? - проворчал Ветров.

- Так на меня самого какой-то лось насел. Прикинь - с копьем! У меня - нож, а него - дрын полутораметровый с наконечником. Переть на него - не вариант. Вот я от этого копьеносца в чащу и утек. А там, покружил, подкараулил и подколол. Будто свинью - раз, и готово, - похвастался подвигом Ник. - И сразу - сюда. Тем более - буря прошла, автомат подобрать. А ты как справился?

- С божьей помощью отпинался, - не стал вдаваться в подробности Антон. И чтобы отбить у Ника охоту допытываться, добавил:

- А 'роулс' подобрать не получится.

- Почему?

- Сам убедись.

Ковальски осмотрел металлические лепешки и поскучнел.

- Надо Мака искать. Или Ланге.

- Правильно мыслишь, дядя Федор.

- Кто? - переспросил Ник.

- Да, не обращай внимания, фольклор из прошлой жизни.

- Понимаю. - Ковальски уперся взглядом в подбородок Антона и озабоченно заметил: - Слушай, у тебя полморды в крови... И шея... Зацепило?

Ветров машинально мазнул рукавом по бороде, полюбовался красными разводами и успокоил:

- Не моя кровь. Мне только руку поцарапало.

Ник как-то странно посмотрел на друга и хмыкнул.

- Пошли Мака искать.

- Тогда держи, тебе сподручнее, лапы целее. - Антон всучил другу автомат.

Ковальски взял оружие.

- Опять трофей?

- Именно, - подтвердил Ветров. И вдруг спросил:

- Кстати, ты, когда сюда бежал, девушку не видел?

- Кого!? - выпучил глаза Ник.

- Девушку. Худенькую такую, блондинку.

- Блондинку?!!

- Проехали. Забудь.

- Ветров, ты меня пуугаешь! Ты что, баабу тут наадыбал?! - Ковальски от переизбытка эмоций стал тянуть гласные. Почти как Сола. - Или померещилось? Мало того, что морда в крови, еще и глюки.

- Будем считать, что глюки, - согласился Антон.

ГЛАВА 14

На стол рядом с кружкой шлепнулась жирная желтая муха и сосредоточенно поползла к пятну, оставленному пролитым пивом. Смит поморщился и взмахом руки прогнал крылатую гостью. Однако настырная муха не убралась, а принялась кружить над стаканом. Пришлось, выждав удобный момент, ее прихлопнуть. С неким удовлетворением. Местных насекомых полковник органически не переваривал. Слишком много крови они ему попортили во время пешего перехода от челнока. Едва живьем не сожрали. С той поры всяких мошек-блошек-жуков беглый 'инквизитор' истреблял безжалостно.

Слава богу, в городе их мало, особенно в помещениях. Кроме прихлопнутой, в баре, где он сидел, полковник ни одной большей не видел. Тут вообще, помимо бармена, Смита и убитой мухи, никого не было. Для наплыва посетителей слишком рано - утро. Откровенно говоря, и в вечерний час едва ли тут толпы рассиживают, разве что любители романтики - эта часть города не входила в зону стабильности, и с электричеством в баре наблюдалась напряженка. Сейчас с освещенностью проблем не было - широкие окна позволяли лучам местного солнца свободно проникать в бар, а вот в темное время суток, судя по допотопным масляным лампам на стенах и под потолком, тут наверняка царил полумрак. Впрочем, лампы были симпатично стилизованы под факелы, и в обстановке имелся определенный шарм. Под старину. К тому же недостаток света полковника волновал слабо - он, напротив, устроился в самом темном углу, подальше от дверей и окон. Удобная позиция, чтобы контролировать выход и подстраховаться от покушения через окна. Пусть относительно окон больше похоже на перестраховку - они расположены слишком высоко. Не выстрелишь. И гранату не метнешь - стекла мелкой сеткой забраны.

В общем, приемлемые условия спокойно скоротать время. И для конфиденциального разговора - оптимальные. Электронные средства слежения и записи по понятным причинам тут не функционируют. А от примитивного подслушивания они как-нибудь уберегутся. Плюс вокруг бара небольшая парковая зона, аллеи, деревья рядами, травка, кустарник. Вечерами народ гуляет, но с утра безлюдно. Лишних глаз практически нет.

Встреча с Радулеску была намечена через два часа, но полковник явился задолго до часа икс. Оставаться в доме Курта не хватило терпения. И без того практически неделю проторчал без дела, от неопределенности и отсутствия информации на стены едва не лез. Изначальная цель - элементарно спастись от 'демонов', выжить, пересидеть в глухом углу уже не казалась столь... насущной. Натура требовала действия. А тут вдобавок выяснилось, что разряд, расплавивший шаттл, попутно уничтожил и базы данных на носителях, которые полковник держал в кейсе. Кейс не пострадал, а носители 'сдохли'. Лишиться возможности работать с информацией - караул караулистый. А дубликаты баз имелись на носителях у капитана. Поэтому, когда поступило сообщение о прибытии на планету Радулеску, полковник чуть не заорал от радости.

Наконец-то! Без Тадеуша - как без рук. Действовать без официального прикрытия бывший 'инквизитор' не мог, что ни выдумывай, полковник Райан Смит погиб. И левые ксивы - не особо грозные. А Тадеуш по-прежнему, невзирая на отдельные шероховатости, типа 'несанкционированной' командировки, официально числился в Бюро, что открывало многие двери.

Курта в свои проблемы полковник практически не посвящал. Приютил под легендой 'дядя-старатель приехал погостить', да ежедневно приносил весточки о том, что происходит в космопорте и городе - на том спасибо.

Тадеуш явился ровно в полдень. Пунктуально. После того, как они обменялись приветствиями, и капитан присел за столик, полковник, вроде бы не к месту, поинтересовался:

- Не напомнишь мне, за что ты взыскание в позапрошлом году схлопотал?

Радулеску понимающе кивнул и ответил:

- 'Крота' халифатского в техсекторе проворонил. Несмотря на то, что не мое направление. За компанию. Вам тогда тоже досталось, если ничего не путаю. Фамилию 'крота' называть?

- Ладно, не парься, верю, что не подменили.

- У меня тоже тогда вопрос будет.

- Валяй.

- Что Вы мне сказали, когда в отдел принимали?

Полковник улыбнулся.

- Только не обделайся, парень.

Капитан кивнул.

- Много лет прошло, а если запамятовал бы?

- Вряд ли, - усомнился Тадеуш, - у Вас тогда это любимая присказка была.

И полковник, и капитан прекрасно осознавали, что нехитрые проверки не дают гарантий от подмены человека на 'демона', но не страховаться не могли. Пусть и столь примитивно. Въелось в кровь, стало профессиональной привычкой.

- Верительными грамотами обменялись, - ухмыльнулся Смит.- Теперь давай, делись впечатлениями. В конторе на мою гибель среагировали?

- Среагировали... если можно так сказать. Токареву я доложил по комму, что с полковником Смитом случился сердечный приступ сразу же, как медицинский авиакатер с материалами подготовил и отправил. Алиби слабенькое, конечно, но... - Тадеуш пожал плечами, мол, деваться некуда было. - Он меня на личный прием вызвал. Я накачался препаратами и к генералу. Озвучил нашу версию. Тогда уже об авиапроисшествии стало известно. Токарев прицепился к тому, что о сердечном приступе ему надо было незамедлительно сообщать. И действия согласовывать. Но я на шоковое состояние напирал. Что удивительно, он особо на меня и не наседал. Только смотрел... тяжело. Думал, из кабинета не выйду. Но отпустил. Даже ЦУ не дал, типа, никуда из города, перемещения согласовывать. Приказал продолжать расследование и обо всем ему лично докладывать. А позже я снова по комму с генералом связался и сказал, что появился след в деле Лемке, и что придется лететь в командировку на Ньюланд. Токарев требовал подробностей, хотел меня в своем кабинете лицезреть, но удалось его убедить, что время не терпит. - Тадеуш сделал паузу. - Впрочем, не сомневаюсь, он не поверил и понял, что я темню. В любом случае, на Ньюланд я отправился вполне официально, с ведома руководства. Правда, сюда... несанкционированно.

- А что там, на Ньюланде произошло. Я-то сваливал в цейтноте.

- Обстановка на Ньюланде мне не понравилась. В космопорте суета насторожила. Поголовный досмотр, безопасники бегают. Хорошо, что оружие дублеры везли. Согласно плану, я Свана вперед запустил, сам по вторым документам летел, а Буш следом за мной. Дублер меня не встретил. Позже выяснил, что его по прилету задержали. Буш без приключений добрался, оружие, материалы мне передал. Я их спрятал тут же. Но потом снова вокруг... суета возобновилась. Какие-то личности невнятные рядом стали ошиваться, автомобили подозрительные, наружка явно на хвост упала, поэтому я решил затаиться и в торговый центр к вам Буша отправил. И его схватили.

- Я видел. Меня самого чуть там не замели, чудом спасся.

- А когда я узнал, что Коллинз погиб, понял, что вы на связь больше не выйдете и, как условлено, на Луару отправитесь. Неделю отсиделся и, когда суета утихла, Буша со Сваном отпустили, сам полетел. Регулярным рейсом. Буш на Ньюланде остался, организовывает доставку груза, а Свана я домой отправил. Его безопасники жестко прессовали, отдых требуется. Сюда прибыл без происшествий. На всякий пожарный подготовил легенду - командировка в связи с внутренним расследованием в отношении бывшего сотрудника местного отделения Бюро. Соответствующие документы есть. Понадобятся или нет, не знаю, но сделал.

Радулеску посмотрел на полковника.

- А у вас нормально прошло?

Смит кратко поведал о собственных приключениях. Когда завершил рассказ, Тадеуш поинтересовался:

- Что дальше делать будем? Обратного-то пути нет. Вы официально числитесь погибшим, да и я, полагаю, останься в Бюро, долго не протяну. Неделя-другая: а потом сердечный приступ. Слишком много знаю, и вдобавок с вами плотно работал... - Капитан кашлянул. - Я тут подумал, для меня, наверное, тоже следует несчастный случай устроить. А то... не по себе.

- Погоди, не торопись. Нужно твой статус сотрудника Бюро использовать, покуда есть возможность. На нелегалку всегда перейти успеем. Тем более тут... - полковник обвел рукой бар, - спокойнее, чем на Земле или Ньюланде. Нет ощущения, что с минуты на минуту сердце прихватит или другая гадость случится. Расслабляться не стоит, естественно, но дышится полегче. По-моему, 'демонами' на планете не пахнет. По крайней мере, моя старая задница не свербит, а она очень чувствительная, ты знаешь. Это, безусловно, на уровне догадок, но кажется, что-то с Лаурой не так. Не климат здесь для наших врагов. Антидемонический климат. И если я прав, то для нас тут огроменный плюс. Как минимум сердечного приступа или похищения не нужно опасаться. И можно тут капитально обосноваться... И даже о сопротивлении 'демонам' подумать. А то бежим, словно тараканы от тапка... стыдно просто.

- Лучше бежать тараканами, чем под тапком сгинуть, - заметил Радулеску.

- Согласен. Но... осадок неприятный. Если моя догадка окажется верной, то вообще стоит планы строить... глобально. Иначе - нельзя...

Смит замолчал. Тадеуш потрогал лоб ладонью и внимательно посмотрел на полковника.

- Если я правильно понимаю...

- Уверен, что правильно, - перебил капитана бывший 'второй инквизитор'. - Ты у нас аналитик, черт побери. И со мной работаешь не первый десяток лет. Образ мыслей знаешь.

- Вы серьезно?

- Про образ мысли? - пошутил Смит, но потом добавил: - Абсолютно.

- Но ведь наша контора боролась именно... - Тадеуш оборвал сам себя.

- Во-первых, мы уже не в конторе. Точнее - я. Но и тебе, уверен, не очень долго дадут свободно полномочиями пользоваться. Во-вторых, иного выхода я не вижу. Нет, можно, конечно, тупо залечь на дно, не высовываться. Где-нибудь в старательском или шахтерском поселке обосноваться, домик прикупить, завести садик-огородик, вдовушку поаппетитнее присмотреть, детей настрогать... забыть о том, что произошло. Но мнится мне, не сельская идиллия не про нас с тобой.

- Да, вы правы... Однако в голове не укладывается.

- Как-нибудь уложится, не переживай. К тому же надо все хорошенько обмозговать. План состряпать. А для любых планов в первую очередь нужны люди и деньги. С деньгами у нас более-менее нормально, я оперативный запас с собой прихватил. А вот с людьми туго... Ты, я, Буш да мой должник-однофамилец. Придется местные кадры вербовать в наши ряды. С планеты-то нам пока лучше не высовываться.

- Касательно людей и вербовки... - Тадеуш погладил подбородок. - Имеется один перспективный вариант для начала...

- Говори, не томи.

- Я когда на Ньюланде сидел, узнал, что сюда моего старинного приятеля назначили. Заместителем начальника космопорта. Полагаю, его можно убедить к нам присоединиться.

- Ого! Не кисло. Перспективный - слабо сказано. Ключевая должность. А человек надежный?

- Более чем, с детства знакомы, - сказал Тадеуш, но тут же поправился: - Если не подменили, естественно.

- Тогда обязательно его следует через рентгеноскоп негласно прогнать для страховки. Скоро груз от Буша поступает?

- Завтра или послезавтра.

- Отлично. А когда со своим приятелем сможешь пересечься?

- В любое время. При условии, что на рабочем месте застану.

- Отлично. Давай к нему в гости наведайся, контакт восстанови, пригласи выпить. повспоминайте там прежние годы, и прочее. Но пока разговор о деле не заводи. Приглядись. Время терпит. И предварительно пообщайся на предмет установки в космопорте пары-тройки наших фирменных металлоискателей. Тех, что Буш пришлет. Под соусом негласной помощи Бюро, например. Или под видом личного гешефта. Сам подумай, как лучше преподнести. Если срастется, мы будем контролировать вероятное прибытие и убытие 'демонов'. - Смит отхлебнул пива. - Хотя я уверен, что на планете им 'не климат', лучше удостовериться.

- Сделаю.

- Ладно, больше тебя грузить не буду. Отдыхай, осваивайся. Только базы мне перекинь. Мои сдохли, а с ними еще работать. Комм у тебя с собой.

- Да.

- Тогда надо поближе к космопорту передислоцироваться. Тут не получится перекинуть. Холодильника - и того нет. Пиво из подвала бармен таскает. Зато свежее. Кстати, приятеля своего сюда пригласить можешь, обстановка располагает к задушевным беседам. - Смит допил пиво и поднялся. - Двинули.

У стойки полковник рассчитался с барменом. Наличными. Спасибо Курту - снабдил небольшой суммой. А то Смит забыл, как наличные выглядят, хождения на центральных планетах Федерации они практически не имели.

Капитан вышел из бара первым, полковник за ним. Спускаясь с крыльца, Смит заметил неподалеку на скамейке подозрительную парочку. Молодой длинноволосый пижон, а с ним кекс постарше - седой - в кожаном прикиде. Будь Смит менее наблюдательным и опытным, он принял бы их за голубых. Или за сутенера с геем - одеяния были довольно характерными. К тому же младший, прости господи, накрашен-напомажен, словно опереточная актрисулька.

Однако на любовников парочка не тянула - ребятки не обжимались, не миловались, сидели далековато друг от друга, да и взгляды... не соответствовали образу. Цепкие взгляды, оценивающие. Присущие скорее грабителям, ищущим жертву, а не отдыхающим... голубкам. В принципе, не грех наделать разных допущений, объясняющих нестыковки образов. Например, предположить, что по причине патриархальности нравов и недоразвитости демократии в городе предвзято относятся к лицам нетрадиционной ориентации, преследуют всячески, поэтому местные геи ведут себя настороженно, постоянно бдят. Или еще что-нибудь придумать в схожем духе. Но полковник не желал ничего придумывать или предполагать. Он просто хотел уберечь собственную задницу от неприятностей. Причем не от тех, которых обычно натуралы опасаются со стороны голубых. А от самых тривиальных. Вроде удара ножом или выстрела в спину. Чего от подозрительной парочки вполне можно ожидать. Полковник чуял это тем самым местом, которому грозили неприятности.

А бандюганы они, наблюдатели или киллеры - сказать сложно. Понятно лишь, что низкого пошиба. Неизвестно, приказ ли это босса, пожелание заказчика или кого-то из местных эйнштейнов осенила гениальная идея вырядиться геями, но затея явно не удалась. 'Голубые' выглядели... ненатурально.

Смит догнал Радулеску, прогуливающегося по аллее, и зашагал рядом. Подозрительная парочка немедленно отклеилась от скамейки и увязалась следом. Полковник еле удержался от того, чтобы не фыркнуть. Совершенно непрофессиональный хвост. Удручающие дилетанты. Если, конечно, хвост специально не прицепился столь вызывающе - для отвлечения внимания. Быстро осмотревшись и не заметив ничего угрожающего, полковник тихо спросил Тадеуша:

- Пару псевдогомиков срисовал?

- Естественно, - так же негромко ответил капитан. - Их бы разве что слепой не срисовал.

- Совсем совесть потеряли, - покачал головой полковник. - Никого больше вокруг не видишь?

- Нет. Пусто.

- И я никого не наблюдаю.

- Что делать будем?

- Давай, вон, за ту постройку завернем, там аллейка уединенная, и аккуратно наших петушков спеленаем. А потом подальше в кусты оттащим и поспрашиваем. Пока народу нет. А потом сдашь их на руки местному правосудию - ксива у тебя действует, здешние полицейские много вопросов побояться задавать.

Зайдя то ли за сарайчик, то ли за гараж, подельники разделились. Радулеску остался на месте, изображая потенциальную жертву, а Смит спрятался в кустах и достал пистолет. 'Потенциальная жертва' развернулась и тоже вытащила ствол, укрыв его за спиной.

Как ни готовились, 'голубки' выскочили из-за постройки внезапно. С решительными мордами и уже с оружием в руках. С пистолет-пулеметами. И ведь не видно было раньше оружия, куда они их засунули-то?! Полковник чертыхнулся и прицелился в ногу ближнего - пижона. Опыт подсказывал, что вряд ли ребята размахивают стволами от переизбытка желания мирно пообщаться. Да и выражения на мордах не располагали к задушевным беседам. Тадеуш это тоже прекрасно осознавал, поэтому, едва увидев 'гомиков', повалился на траву и начал стрелять. Одновременно с седым. Пижон выстрелить не сумел - полковник влепил ему пулю в бедро, и тот с ревом опрокинулся.

Седой соображал быстро. Не успел Смит взять его на мушку, как 'пожилой голубчик' кузнечиком отпрыгнул обратно за сарайчик и оттуда принялся поливать очередями близлежащее пространство. Тадеушу головы не давал поднять. Пришлось полковнику вспоминать молодость и, в лучших традициях нормальных героев, ползти в обход.

Стрельба тем временем утихла. И седой перестал строчить, словно взбесившаяся швейная машинка, и Радулеску патроны берег. Когда Смит добрался до места, откуда просматривались тылы за постройкой, там голубчика уже не было. Ретировался. Сплюнув, полковник крикнул Тадеушу:

- Сбежал, мерзавец! Держи второго на прицеле, я ему ляжку продырявил. Он там не буянит?

- Нет!

Выждав для страховки минуту, полковник вернулся на место перестрелки. Радулеску стоял рядом с распластавшимся на земле 'пижоном'.

- Что тут?

- Ничего. Абсолютно. - Тадеуш показал на неровный ряд кровавых отверстий на щегольском костюмчике нападавшего. - Буянить точно не станет. Его дружок на прощание... приголубил.

- Ах, ты!.. - в сердцах выдал непечатный фразеологизм Смит. - Предусмотрительный, паскуда. И сам свинтил, и напарничка поспрошать не дал. Что за невезуха!

Вдалеке послышалось завывание сирен.

- А вот и королевская рать,- фыркнул Смит. - Тадеуш, ты с местными копами разберись, а мне светиться не к чему. Эх, базы перекинуть не дали. Давай, ты копии баз на носители сбрось, а я вечерком Курта отправлю за ними.

- Понял.

- Встречаемся через три дня, когда шум малость уляжется. В полдень в баре 'Замок', есть неподалеку. Там более людно, так что, будем надеяться, без подобных эксцессов обойдемся. - Беглый инквизитор кивнул на труп пижона. А мне нужно мотать...

Полковник сунул пистолет за пояс и перед тем, как скрыться в кустах, попросил:

- Тадеуш, пожалуйста, осторожнее будь, видишь, насколько тут гостеприимный народ...

Отдав голосовую команду планшету завершить работу, Смит откинулся на кресле и потер шею. Наконец-то! Многодневное изучение баз дало результат. Кажется, нащупал причину, из-за которой Лемке ликвидировали. Не на сто процентов, но... Полковник посмотрел на часы.

Половина второго. Пора отправляться на очередную встречу с Радулеску. На сей раз в сквере. После инцидента в парке у бара они предпочитали пересекаться в более посещаемых местах. И не в столь ранние часы. Тащить Тадеуша домой к Курту или встречаться в гостинице, где остановился капитан, Смит не хотел. И пока тактика оправдывала себя - новых покушений не было. А ведь минуло две недели, и встречались они неоднократно.

Тадеуш поджидал его на скамейке у небольшого пруда. Внимательно осмотревшись и не обнаружив подозрительных личностей - девушки прогуливаются, пара военных отдыхает, - полковник примостился рядом с капитаном. Пространство открытое, редкие деревья обзору не препятствуют - незаметно подобраться сложно. И для снайпера условия отвратительные - толком позицию нигде не устроишь. А с дальнего расстояния работать препятствия не позволяют.

Покосившись на пару металлических штырей у скамейки, бывший второй 'инквизитор' процедил:

- Не могу привыкнуть к этим железякам. Ощущение, словно забор городить начали, а потом бросили.

Тадеуш пожал плечами.

- Обычная мера безопасности, сами знаете. До зоны стабильности рукой подать, но ЭМ-бури, говорят, случаются. Правда, редко. Я не видел.

- И не стоит, - поежился полковник. - Я одну после высадки пережил, хватило впечатлений... чуть не до испорченных штанов.

Радулеску с сомнением хмыкнул.

Полковник реакцию капитана проигнорировал.

- Чем порадуешь?

- Согласно договоренности, 'металлоискатели' установили, и в пассажирском, и в грузовом терминалах. Я подключил их к своему комму. Обработал данные за первые сутки. Порядка ста восьмидесяти человек проверено, случаев, аналогичных с Токаревым не зафиксировано.

- Тадеуш, тебя не исправишь. Любишь казенным языком изъясняться, - покачал головой полковник.

- Привычка.

- Догадываюсь. Что с твоим приятелем?

- Мишеля я основательно обработал, информацию по 'демонам' и эпидемии сердечных приступов сбросил, он в легком шоке, естественно. И фактически наш - готов помогать... вплоть до должностных преступлений. И машину мне выделил, так что я на колесах. Неподалеку оставил.

- Замечательно, - потер руки Смит. - Пусть на работе присмотрится к персоналу, вдруг кто... перспективный попадется. Надо людей вербовать. Но очень аккуратно. Сам понимаешь...

- Будете с Мишелем встречаться?

- Пока нет. Не хочу светиться. Ты его просто поставь в известность о моем существовании, но без имен и званий.

- Хорошо.

- А я сегодня раскопал кое-что, - похвалился полковник.- Обнаружил связь между Лемке и Сибруком, теперь ясно за что нашего майора... приговорили.

- Любопытно.

- Еще бы.

- Лемке, оказывается, архивировал сводный аналитический отчет комиссии, возглавляемой Сибруком, об активизации сепаратистов на планетах второй волны колонизации. К сожалению, прочитать отчет полностью невозможно, в базах его нет.

- Нет? - удивился Радулеску. - У нас же в отделе автоматически копируется информация с главного компьютера Бюро. Мы оттуда базы получали.

- Увы, мой друг, отчет феноменальным образом испарился. Очевидно, наши противники имеют непосредственный доступ и к нашим базам, и к хранящимся в главном компьютере. Невзирая на информационную безопасность и кучу подразделений, которые ей занимаются в конторе. Впрочем, зная, кто наш отдел возглавлял, чего удивляться. Да и технологически 'демоны' нас на порядок опережают. Не в том суть... Кое-что от отчета уцелело. Ни аналитики, ни приложений, ни плана мероприятий в базах нет, но частично сохранился файл с заключением комиссии. Черновик потому его, наверное, и не уничтожили. И, соответственно, отметка об архивации, сделанная майором Лемке. В файле содержатся выводы об активизации сепаратистов на ряде планет и указано, что основная поддержка оказывается с трех направлений. Думаешь, с каких?

- Первыми приходят в голову традиционные недоброжелатели Федерации: Халифат, Поднебесная, местные радикально настроенные элиты, - ответил Тадеуш и поправился: - Однако, полагаю, стопроцентно не попал, поскольку в самом вопросе чувствуется подвох.

- Верно. Но почти в точку. Халифат, местные элиты и... внимание, барабанная дробь! - неизвестная третья сила. В черновике заключения комиссии непосредственно так и указано: неустановленная третья сторона. Сибрук со товарищи, несмотря на старания, не сумели докопаться до того, кто скрывается под столь размытым определением. В заключении отмечено, что различные предположения проанализированы в самом отчете, но упомянутая третья сторона однозначно не является спецслужбами Поднебесной, Альянса или Вольных Миров. Причем, что интересно, таинственная третья сила оказывала финансовую, военную, политическую и идеологическую помощь не любым сепаратистам, как поступают, например, наши любимые ребятишки из Мухабарата, а, мягко выражаясь, выборочно. Спонсировали и продвигали разных странных сектантов, сторонников запрещения межсистемных космических полетов в целом и использования воларита в частности. Ничего не напоминает?

- Воларит... логично предположить, что не обошлось без участия наших загадочных недругов.

- И у меня сложилось аналогичное мнение. В черновике отчета об этих сектах и движениях информации не густо, я дополнительно в сети порылся, поискал по названиям и выявил характерную тенденцию. До некоторого момента упомянутые движения были малочисленными, практически никому не известными сообществами. Чуть ли не клубами. Устраивали междусобойчики, редкие акции, типа пикетирования государственных учреждений, писали гневные петиции в правительственные организации... короче, являлись чем-то вроде сборищ тихих сумасшедших. Никому не нужными и неинтересными. Однако с определенного времени, невиданное дело, малозначительные движения вдруг начали стремительно разрастаться, затеяли политическую деятельность в местных выборных органах, затем стали закупать оружие, организовать собственные боевые отряды, и, наконец, устраивать мятежи. Причем, что крайне важно, всегда совместно с другими, образно выражаясь, более раскрученными, движениями. Под их прикрытием. 'Серый джихад', 'Дети рейха', 'Славянский реванш', 'Чжунго' - названия знакомы?

- Естественно.

- А 'Солидарность душ', 'Свободные братья', 'Юнитас', 'Хе-пинг'?

- 'Свободные братья' где-то встречал, об остальных никогда не слышал.

- Вполне объяснимо. 'Свободные братья' - самое крупное движение из... указанных сект. Они серьезно на Аквалоне засветились. В общем, в черновике упомянуто одиннадцать организаций, финансируемых 'неустановленной третьей стороной', а сколько их в реальности... - Полковник развел руками. - Шут с ними, самое любопытное - четыре стандартных года назад спонсирование движений неожиданно прекращается. Одномоментно. 'Юнитасы' и 'Хе-пинги' резко сворачивают активную деятельность и возвращаются к прежнему - клубно-петиционному - состоянию. За исключением 'Свободных братьев'. Очевидно, те достигли уровня, когда изначальный источник поддержки не оказывает решающего влияния на существование движения. То ли новых спонсоров нашли, то ли к ресурсу какому-то присосались, то ли стали самодостаточными за счет вливания собственных обеспеченных рекрутов. Что целостную картинку не меняет. То самое исключение, подтверждающее правило. Практически все странные секты-движения разом просели, откатились... А помнишь, что у нас произошло четыре года назад?

Радулеску наморщил лоб, погладил подборок, задумавшись, затем ответил:

- Если не ошибаюсь, примерно в это время в конторе зафиксирован первый случай 'беспричинного' сердечного приступа.

- Бинго!

- То есть... получается, что сначала наши противники преследовали цель создания напряженности в Федерации путем поддержки сепаратистских движений и инициации мятежей, но затем по каким-то причинам резко поменяли стратегию и переориентировались... - капитан сделал небольшую паузу, - на постепенный захват государственных структур...

- Именно! - перебил Тадеуша Смит. - Я недаром говорил и говорю, что ты - лучший аналитик в отделе. И без черновика отчета аналогичный вывод родил. Я-то файл вдоль и поперек прочитал. Вообще, большая удача, что демоны черновик проворонили. И радостный для нас факт. Во-первых, дополнительное подтверждение того, что они неидеальны, несмотря на свое превосходство, допускают ошибки. А во-вторых, кое-что прояснилось. Существенное кое-что. И ты совершенно прав. - Полковник понизил голос, оглянулся и произнес: - Незаметный захват власти - вот что сейчас происходит в Федерации. И мы угодили под жернова процесса. Теперь понимаешь, за что нашего тихоню Лемке уконтрапупили?

- Безусловно.

- И мы были бы следующими. Вернее, сначала я, а потом и до тебя бы очередь дошла. Если честно, до сих пор в легком недоумении от того факта, что удалось улизнуть. Пусть меня едва в каморке приступ и не накрыл. Но то место, откуда у перцев моего возраста песок сыплется, подсказывает, что от нас не отступятся. И та парочка 'голубчиков', с которыми у бара схлестнулись, далеко не последняя. Хотя неизвестно, кто их послал. Допускаю, что мои друзья-контрабандисты сладкой парочке заказ оформили, но...

Полковник оборвал себя на полуслове, заметив приближающегося высокого мордатого мужика с повязкой в области носа. Замолчал скорее из нежелания быть услышанным, а не по причине того, что приближающийся мужик насторожил беглого 'инквизитора'.

Прохожий на первый взгляд особых опасений не вызывал - одет в шорты и футболку, оружие спрятать абсолютно негде, разве что перебинтованный нос смотрелся странно, словно его отрезали, а на пустое место прилепили пластырь. Мелькнула мысль, что снова ряженый. С 'голубками' не срослось, теперь перебинтованным шнобелем отвлекают. К тому же и у парочки псевдогеев пистолет-пулеметов Смит тогда не заметил. Но они на скамейке в безлюдном парке сидели, где-нибудь в траве или по маршруту могли спрятать. И одежда позволяла... кое-что укрыть. А тут люди кругом, мужик на виду, одежда сидит плотно, не то, что пистолет-пулемет - ножика не спрятать. И за спиной в том числе - народ бы обратил внимание на выпирающую конструкцию. К примеру, вон, тот военный в форме федеральной колониальной пехоты, топающий следом за мужиком.

И физиономия у мужика расслабленная, как и положено прогуливающемуся. Не похоже, что мордатый 'на работе'. Если только профессионал высокой пробы, но они на планете толпами не бродят. И так до реальной паранойи недалеко. Нет, данный персонаж не в теме.

А военный насторожил. Что-то в выражении лица полковнику не понравилось. Пехотинец шел, словно кол проглотив, уставившись в затылок мордатого. И руку держал практически за пазухой. Что казалось откровенно подозрительным. Не киллер ли? Или ребята сообщники? Присмотревшись к перебинтованному, Смит отбросил эту версию. Нет, парни явно из разных песочниц. Полковник перенес основное внимание на пехотинца, подобрался, сделал предупреждающий знак Тадеушу и придвинул руку ближе к карману, где лежала 'Беретта'.

- Военного видишь?

- Да.

- Кажется, по нашу душу кадр.

- Понял. Выдвигаемся навстречу?

Полковник на мгновение задумался.

- Не стоит. Много свидетелей. Если начнем первыми, высоки шансы дров наломать. Вдруг ошибаемся? Наши домыслы к делу не пришьешь. А на тебя после перестрелки у полиции и без того изрядный зуб имеется. Ни к чему гусей дразнить. Пока спокойно дышим воздухом... Ты за тылами присмотри, на три - девять часов, вероятно, отвлекают. А за этим кадром я пригляжу, вытащит пушку - продырявлю плечо.

Капитан кивнул, сунул руку в пакет с пистолетом и чуть развернулся. А Смит застыл, ожидая развития событий.

Не доходя до скамейки с 'инквизиторами', мордатый остановился у соседней - там сидела девушка в пестренькой короткой юбочке. И скучала столь откровенно, что будь Смит лет на тридцать-сорок моложе, непременно подвалил бы к ней. С предложением развеять скуку. Мордатый, видимо, подкатил с аналогичным вопросом. Он спросил что-то, девица улыбнулась, ответила, завязался разговор, и мужик примостился рядом. Заметив маневр перебинтованного мордоворота, пехотинец свернул с дорожки и плюхнулся на свободную лавку - через одну от той, где расположилась образовавшаяся парочка.

Возникли сомнения, а тот ли мальчик, но полковник не позволил себе расслабиться. Если военный явился не по его душу, то - гип-гип-ура! - не понадобится оружие применять. А то Смит последние недели подустал от перестрелок, побегушек и поползушек. А сожженные нервные клетки - пустяки. Восстановятся. Не дополнительное отверстие в черепушке или брюхе, в конце концов, которое несложно приобрести, подавшись самоуспокоению. Увольте, лучше перебдеть, чем недосмотреть. Поэтому полковник продолжал внимательно наблюдать за подозрительным пехотинцем.

Армеец делал вид, что любуется пейзажем, вместе с тем, постоянно бросал взгляды на перебинтованного с девицей. Или полковника с Тадеушем. Разобрать было трудно, как ни старайся. За мордатым Смит тоже следил, но... краем глаза.

Отношения парочки развивались - чтобы сделать подобный вывод семи пядей во лбу не требовалось. Мужик подсел к девице поближе, что-то рассказывал и едва ли не лез с объятиями и облапываниями. И дамочка не возражала - поощрительно улыбалась, кокетливо поправляла задиравшуюся юбочку и периодически прыскала в кулачок. Надо полагать, над искрометными шуточками нового знакомца смеялась.

Колготящаяся парочка мешала наблюдать за подозрительным армейцем. Полковник поморщился и для лучшего обзора сдвинулся к середине скамейки, на мгновение выпустив армейца из поля зрения. И потерял из вида! Начал озираться, но пехотинца нигде не было!

Тем временем девушка извлекла какой-то сверток из сумочки, завошкалась с ним. Внезапно свежеиспеченный кавалер отшатнулся, и полковник увидел... направленный на него пистолет с глушителем. Смита словно молния ударила. Та, что челнок контрабандистов расплавила.

Болван! Не за теми следил. Киллер - девица в короткой юбке. А Смит ее прошляпил, хуже стажера-первогодки. И ведь просчитывал дамочку. Рядом расположилась, сумочка в руках. И присматривал поначалу. Опасности не разглядел, но пялился, благо было на что, пока перебинтованный мордоворот и армеец подозрительный не нарисовались. А она лишь удобного момента дожидалась, когда к ней ловелас посторонний подкатит (или сообщник, что не особо важно), внимание 'объекта' отвлечет и создаст условия для ликвидации. И сейчас их с Тадеушем нашпигуют, как рождественских индюков...

Понимая, что не успевает, Смит обреченно рванул 'Беретту' из кармана. Неожиданно рядом с киллером оказался подозрительный пехотинец, возник ниоткуда, будто из-под земли вырос и подбил девице руку с пистолетом. Удачно. Пистолет полетел на асфальтовую дорожку.

Мордатый кавалер хрюкнул что-то угрожающее и стал подниматься. Вряд ли для того, чтобы благодарность выразить. Но ничего выразить не успел - армеец пнул кавалера в область паха, и перебинтованный мгновенно утратил интерес к окружающему, шмякнувшись на четвереньки и завыв.

А девица в короткой юбочке повела себя... адекватно. Не стала визжать, голосить, падать лицом вниз, звать полицию, а быстро подскочила и нанесла акцентированный удар ногой военному под колени. И добавила предплечьем под горло. Пехотинец опал ворохом листвы. Однако, в отличие от мордатого кавалера, без воя.

Дамочка метнулась к пистолету и попыталась его подобрать, но Смит был уже на ногах, а 'Беретта' - в руке. Спасибо пехотинцу - дал немного времени. Плюс Радулеску стоял рядом, и тоже не с зубочисткой в клешне.

- Стоять, стерва! Колено прострелю! - проревел полковник.

Девица застыла на секунду, будто прикидывая шансы, но затем от оружия отодвинулась.

- Умница! Держи лапки на виду! Тадеуш, забери ствол.

Радулеску подбежал, подхватил пистолет с глушителем и спрятал в пакет. Мордатый, очевидно, отошел от болевого шока, прекратил выть и кататься по траве, лишь тихо постанывал, поэтому капитан взял на мушку мужика. Полковник контролировал девицу в юбочке. Глаз с нее не сводил. В смысле - с дамочки, а не с юбочки. Очень она ему не нравилась. И обстановка - тоже. Люди в сквере начали проявлять интерес к событиям - вставали со скамеек, смотрели на живописную группу: двое валяются, трое на ногах, пара с пистолетами. Ближе никто не подходил, кучковались метрах в двадцати-тридцати от центра событий, но пялились, словно на цирковое представление. Не каждый день увидишь драку с размахиванием оружием среди белого дня в зоне отдыха. Можно побиться об заклад - гадали, что происходит. Бандитская разборка, захват преступников, сведение счетов между силовыми структурами? Наверняка умопомрачительные версии десятками уже нафантазированы.

Оживление в рядах любопытных зрителей нарастало, не ровен час, полицию кто-нибудь надумает вызвать, поэтому полковник решил превентивно пресечь поползновения какого-нибудь инициативного полудурка выполнить гражданский долг. И громко проорал:

- Господа, прошу сохранять спокойствие! Здесь проводится операция Бюро Федеральной Безопасности - задержание опасных преступников! - и вполголоса процедил Тадешу: - Помаячь им ксивой.

Капитан свободной рукой извлек удостоверение с жетоном, поднял над головой и покрутил. Приблизиться никто не храбрости не набрался, но оживление в кучке зрителей стало угасать. Естественно, издалека прочитать, что написано в удостоверении никто не сподобился, с такого расстояния и герб на обложке толком не различишь, но характерную форму и цветовую гамму жетона должны были узнать. Впрочем, главное - уверенный тон и поведение. Ксиву и подделать недолго, но вот столь нагло себя вести, размахивать оружием и жетонами - уже другое дело.

- 'Браслеты' есть? - спросил полковник Тадеуша.

- Дежурный комплект - одна пара.

- Плохо. Гавриков-то двое.

Радулеску пожал плечами, мол, кто предполагал, что понадобятся.

- Ладно, цепляй их друг к другу, чего сокрушаться.

Тадеуш, убрал ксиву, извлек из кармана наручники и пнул мордатого.

- Лег на живот, руки за голову!

Перебинтованный подчинился. И со стонами закруглился. Тадеуш защелкнул кольцо 'браслетов' на его запястье. Предварительно приставив придавив спину ногой и приставив пистолет к затылку.

- А теперь ваша очередь, дамочка, - бросил Смит. - Только без фокусов, я видел, что вы попрыгунья у нас. Медленно, без резких движений, подходим и протягиваем правую ручку. А то у меня палец дрогнет невзначай, и вместо коленки в печень попаду. Застрелить преступника при задержании - очень банально, не правда ли? Вам же не хочется подобного сценария? Нет? И славно. Тогда - вперед!

Девица напряглась, но приказание выполнила. Медленно подошла и протянула руку Тадушу. Тот сместился немного вбок, чтобы не перекрывать сектор стрельбы полковнику, но ногу с мордатого не убрал и защелкнул второе кольцо наручников. Слез с мордатого и снова пнул его в бок.

- Вставай. Хватит прохлаждаться!

Перебинтованный послушно подскочил. Спеленав парочку, инквизиторы немного выдохнули. Полковник и 'Беретту' убрал. Официально гражданское лицо, незачем оружием глаза мозолить.

Радулеску тихо спросил:

- Где колоть будем?

- Надо бы в зоне стабильности - чтобы запись сделать.

- Я присмотрел пару мест. Одно неплохое в промрайоне, ближе к космопорту. Уединенное. Много ангаров, людей практически нет.

- Далеко?

- Пешком пятнадцать-двадцать минут. На машине - пять.

- Лучше на колесах.

- Да, меньше вопросов будет, - согласился Тадеуш, - а то конвоировать по людным местам...

- Ясен пень, на колесах удобнее, - фыркнул Смит. - И прямо, не покидая машину, поспрашать ребят можно.

- А что с 'пехотой' делать будем?

- Надо с собой прихватить. Интересный кадр. Откуда он взялся? Давай, ты волоки наших дорогих гостей к машине, а я пока армейца в чувства приведу. Дамочка его не кисло отоварила. Где машина, говоришь?

- Вон, там, метрах в трехстах, за тем зданием, - показал Радулеску.

- Ясно. Найду.

- Что стоим? - ткнул пистолетом в спину мордатого Тадеуш.

А полковник склонился над армейцем, похлопал его по щекам, тот не реагировал. Качественно вырубила попрыгунья. Вколоть бы страдальцу специальный коктейльчик, из разработок Бюро - мигом бы подскочил. Но ничего, не грех и по старинке - подручными средствами. Смит прогулялся до пруда, набрал воду в ладони и побрызгал на лицо пехотинцу.

Сработало. Военный вяло зашевелился и застонал. Дождавшись, когда армеец откроет глаза, полковник весело поинтересовался:

- Ну что, будем знакомиться?

ГЛАВА 15

- Антон, тебя капитан Джонсон просила зайти, - сообщил заглянувший в кубрик Ланге и тут же удалился.

Ветров прислушался к знанию-пониманию и чертыхнулся. Герман говорил серьезно. Не удивительно - Ланге никогда не был склонен к дешевым розыгрышам. Антон проверился больше по привычке, благо, ныне дар авурха редко отказывал. А то отдельные личности, типа Раванелли и Саймона, пару раз 'шутили' подобным образом. Ловили Ветрова и с постной физиономией сообщали, что его капитан Джонсон вызывает. Узнали, сволочи, что Антон 'неровно' к бригадному психологу дышит, и изгалялись. Первый раз экс даже купился. Приперся, идиот, к капитану, пережил минуту позора и ретировался. Организовав многонедельный повод для подколок и шуток самодеятельным юмористам. Так что Ветров привык проверяться. Но тут приколами и не пахло.

- Елки-моталки, опять?! Сговорились, что ли?

- Вот она - цена популярности, - заметил со своей кровати Ковальски.

- Ник, заканчивай.

- Слушаюсь и повинуюсь, господин капрал.

- Ну, хоть ты не ерничай...

Антон в очередной раз пожалел, что отказался переселяться в двухместный кубрик. Имеет ведь теперь право. Более того, с учетом кадрового недокомплекта вполне мог разместиться один в отсеке. Как тот же Ланге, например. Но показалось, скучно одному будет. Зато с товарищами-шутниками не скучно. Каждый день новые прибаутки и подколки оптовыми партиями производят - впору юмористический журнал издавать. Популярный в узких кругах, поскольку у ребят юмор высококачественный - натурального армейского пошиба.

Переселиться, правда, никогда не поздно...

- О`кей, извини. - Ковальски, словно догадавшись о мыслях друга, примиряюще поднял руки. - Просто у тебя такое выражение лица было...

- Замнем.

Антон вздохнул. За последний месяц его натурально замордовали. Едва ли не каждый день дергал к себе кто-нибудь из офицеров части. Ранее особо никому не нужный боец разведвзвода Ветров вдруг понадобился многим командирам. Для личного собеседования, для дачи ценных указаний, для профилактических бесед и прочих важных мероприятий. По ходу которых рядовой второго класса превратился в капрала. Сам того не желая. Или почти не желая.

Все завертелось после того боя в ЭМ-бурю, во время сопровождения колонны. Нападение отбили, к сожалению, с потерями, в частности, в разведвзводе погибли трое рядовых и капрал Хаим, но груз сохранили и доставили в космопорт. Ранения получили многие, включая самого Антона, но его порез плеча на фоне остальных смотрелся царапиной. Крови потерял, не соврать, изрядно, но не настолько, чтобы в лазарет угодить. Медицинскую помощь ему прямо на месте оказали. Болело потом, правда, долго, но терпимо.

По возвращению, Антона сразу выдернул лейтенант Вольский и приказал доложить подробности участия в бою. Экс выполнил приказ, умолчав о девушке-сепаратистке и опустив отдельные детали, касающиеся знания-понимания. И в целом попытался приуменьшить... собственные 'подвиги'. В целях перестраховки, неспроста же взводный пристал.

Вольский выслушал, похмыкал и сообщил, что в связи гибелью Хаима, Антона представят к званию капрала с перспективой назначения помощником командира взвода. Ветров удивился, принялся отнекиваться, ссылаться на недостаток опыта, кивать на Мака и Ланге и других старослужащих, но лейтенант отметал любые аргументы. И пояснил, что Макхейл никуда не денется, но помощников у командира взвода должно быть двое, а у Ланге приближается срок окончания контракта. И продлять капрал его не намерен. Другие же старослужащие не потянут.

Вообще-то, Антон был отнюдь не против повышения звания - денежное содержание капрала заметно отличалось от довольствия рядового второго класса. В лучшую сторону. Однако настораживало внимание командования к его скромной персоне. А экс помнил древнюю поговорку про то, что солдату надо держаться поближе к кухне и подальше от начальства.

От начальства отвертеться не удалось. Лейтенант потащил Ветрова к командиру роты, у которого без пяти минут капрала промурыжили куда больше, чем пять минут. На следующий день экс прошел собеседование у начальника разведки бригады майора Виртанена. Затем были посещение штаба, оглашение приказа, аудиенция у комбата, несколько визитов к сержанту-хозяйственнику, профилактические беседы с куратором из БФБ и представителем контрразведки, многократные встречи с командиром роты и бесчисленные вызовы лейтенанта Вольского.

И большинство отцов-командиров неизменно любопытствовали по поводу того, точно ли рядовой (а чуть позже - капрал) Ветров является интуитом? И когда Вольский радостно подтверждал, начинали прочищать Антону мозги. На предмет того, что нельзя зарывать талант, надо развивать, поставить на службу Федерации и прочая. Не интересовался данным фактом только куратор из Бюро, но Ветров готов был поспорить, что в его досье и так вышеупомянутое обстоятельство отражено. Если знание-понимание не врало. Да, и 'накачивал' свежеиспеченного капрала господин из Бюро не меньше остальных. Спрашивается, и чего всполошились, ведь о чуйке Антона бойцы взвода и раньше были в курсе? Какая муха офицеров перекусала? Или требовалось подтверждение наличия 'специальной интуиции'?

Хорошо, что дар авурха остался для командиров тайной, а не то экса бы потащили на аудиенцию... и не к командиру бригады, а к командующему планетарными вооруженными силами. Или сразу к федеральному наместнику - чего мелочиться-то?

От обилия встреч с 'высоким' начальством и впечатлений Ветров малость обалдел. В прежние дни ведь с эксом из командования напрямую лишь Мак и общался. Антон чувствовал себя чем-то средним между экспонатом кунсткамеры и героем дешевого розыгрыша. Благо, Герман успокоил. Когда Ветров прицепился к нему с вопросом, как спастись от навязчивого внимания офицеров бригады, Ланге пообещал, что скоро 'волна' начальственного энтузиазма схлынет, и от Антона отстанут. Надо перетерпеть.

Со слов Германа, его самого на подобной карусели помотали, после того, как взводный удостоверился, что Ланге - интуит. Тоже к командирам разного уровня таскали. Месяц-другой промурыжили и отлипли. Почему обнаружение скрытых способностей у бойца бригады сильно взбудоражило офицеров, для Ланге осталось загадкой.

Герман высказал несколько версий. В частности, что использование интуитов банально повышает эффективность действия части. Кроме того, предположил, что в вооруженных силах Федерации существует некий циркуляр, обязывающий средний офицерский состав выявлять бойцов с соответствующими талантами. И, вероятно, бонусы за каждого при выявлении предусматривались, иначе чего бы офицеры столько суетились. И еще с десяток разных догадок. Впрочем, они были лишь домыслами самих интуитов. Ведь по данному поводу и дар авурха подсказок Ветрову не давал.

Обещания Ланге оправдывались - последнюю неделю Антона дергал один Вольский. И товарищи пока зубоскалили. Экс решил было, что реально отстали, а тут на тебе - капитан Джонсон, будь она неладна, приглашает. На десерт, так сказать. Визит к военному психологу Ветрову точно ничего хорошего не сулил. Экс и без дара авурха догадывался, о чем капитан поведет речь. Пусть она и 'просила зайти', а не требовала явиться по обыкновению. Но деваться некуда, придется тащиться на очередную моральную экзекуцию.

Перед кабинетом Джонсон Антон набрал воздуха в легкие, словно готовясь к глубокому погружению в водную среду, и шагнул внутрь. Не спасло. Спустя два часа Ветров 'вынырнул' из кабинета, с отменно 'протраханными мозгами', едва ли не хватая ртом воздух, подобно выброшенной на берег рыбе. Ох, дело свое психолог знала туго. Так знатно морально отыметь, причем одними словами, без шума и гама, не меняя тональности голоса - надо уметь. Ветров чувствовал себя половой тряпкой, которую изрядно пожулькали в ведре, а затем выжали. Напрашивалась другая аналогия, связанная с физическим надругательством, но экс не желал о ней думать.

И, вроде бы, капитан ничего нового или неожиданного не сказала. Те же самые 'наезды', что и прежде: следует неукоснительно соблюдать предписанные меры по психологической разгрузке, то есть бухать, играть в азартные игры и предаваться прочим излишествам, требующим денежных трат. И лексикон не изменился - уже слышанные обороты, типа 'латентной поведенческой девиантности', по-прежнему насиловали мозг. Завуалированные угрозы - и они прозвучали. Про особый психологический учет и так далее. То есть, ровным счетом, в кабинете психолога произошло то, чего Ветров ожидал. Прямо-таки - деталях. Разве что, добавились сентенции на тему капральских лычек.

Новое звание, дополнительная ответственность, психологическая нагрузка, повысившийся моральный долг, короче, теперь надо больше тратить, понял Ветров. Как там с моральным долгом, не ясно, но долг финансовый должен вырасти. Капралу следует тратиться... по-капральски. В соответствии с довольствием.

Однако и данное направление профилактической беседы Антон предвидел. То есть, 'общение' с психологом части прошло более чем предсказуемо, но неприятные ощущения усилились, в сравнении с прежними 'экзекуциями'. Словно кто-то подкрутил рукояти настроек восприятия, добавив контрастности и громкости. В то ж время, убавив энергии и агрессивности. У Ветрова, в отличие от предшествующих визитов, не появлялось желание ударить капитана тяжелым тупым предметом. Или, напротив, тупым тяжелым предметом, из которого льется поток слов, крепко приложиться к столу. Чтобы зубы разлетелись.

Сегодня подобных мыслей не возникало. Что было удивительно. Антон и клялся в том, что будет неукоснительно следовать рекомендациям психолога и тратить бабки направо и налево, дайте только в увольнительную сбежать, без особого рвения. Не истово. Квеленько.

Заметив эту странность, экс обратился к дару авурха. Что последние дни делал почти автоматически. Постоянно тренировался, прямо выражаясь. И дар постепенно... поддавался дрессировке. Реже озарял внезапными спорадическими вспышками откровений и чаще являл знание-понимание по запросу. Процесс стал отдаленно напоминать открытие страницы сети при запросе, но на куда более высоком уровне. Или глубоком - с какой стороны взглянуть. Антон надеялся в ближайшем будущем сделать талант полностью подконтрольным. Имелось опасение, что подобная тенденция приведет к тому, что дар откажет в минуту опасности, но он и раньше не всегда... своевременно срабатывал на предупреждение. К тому же в загашнике оставалась еще необычайно развитая интуиция, она же 'чуйка', куда более восприимчивая к опасностям.

Обращение сработало, но... тоже не обычно. Вернее - ненормально, если к экстраординарным способностям применимо такое определение. Не сказать, что дар авурха спасовал, но... Обращаясь к своему таланту, экс попытался услышать второй, скрытый смысл в словах капитана Джонсон, осознать, добивается ли она чего-то, помимо того, чтобы капрал Ветров деньги интенсивно тратил на развлечения. И не услышал. Знание-понимание не открылось. Вместе с тем, экс почему-то взбодрился и разозлился. Вялость испарилась.

Повторив процедуру, Антон добился аналогичного результата. Скрытых намерений капитана не выведал, но взбодрился еще сильнее. Выныривал из омута, пардон, из кабинета психолога, Ветров мало что понимающий, морально изнасилованный и опустошенный, но очень злой и готовый кого-нибудь прибить. То ли дар авурха взбрыкнул, то ли явил свою новую грань, то ли хрень невразумительная в кабинете творится. Не будь планета аномальной, экс заподозрил бы, что какой-то хитровыдуманный аппарат стоит, выворачивающий мозги и подавляющий волю. Даром что ли с незапамятных времен куча яйцеголовых ученых на спецслужбы работала.

В легком обалдении Ветров покрутил головой - не произошла ли ненароком электрификация форта за время беседы с психологом. По заветам господина Ульянова-Ленина. Ан нет, ламп не добавилось, розетки на стенах не выросли, электроприборов в зоне видимости не наблюдалось. Да и в кабинете их не было. Разве что в логово Джонсон кабель особо защищенный прокинули из генераторной. Но то просто бред - полуметровых свинцовых перекрытий тут нет - стены тупо тоньше.

Встряхнув головой, словно прочищая мозги, Антон потопал восвояси. Возвращаясь с экзекуции, потихоньку остыл. И, что радовало, ни на кого не набросился.

Не доходя до своего отсека, свернул к Ланге. Чтобы выговориться и совет получить. А то от друзей - соседей по жилплощади что-то стоящее вряд ли услышишь. Выговориться - пожалуйста, шуток-прибауток насыплют по макушку, а вот дельное подсказать... маловероятно. Тут опыт нужен. Специфический. Да и общаться лучше... без лишних ушей.

Вломившись в 'кубрик' к капралу, Ветров обрадовано выдохнул - Ланге был на месте и в одиночестве.

- Не помешаю?

- Заходи, садись, - немного удивленно пригласил Ланге.

- Герман, я уже на грани... она меня достала! - сразу с порога взял быка за рога Антон.

- Она, полагаю, капитан Джонсон? - проявил 'потрясающую' прозорливость хозяин кубрика.

- Ну, не принцесса Поднебесной же!

- Не горячись.

- Да как тут не горячиться...

- А в чем суть-то? Ты и раньше ее особо не жаловал, но не кипел так, что... крышка хлюпает. - Ланге улыбнулся.

- Герман, и ты?! - взвился Антон.

- Да не подпрыгивай, - махнул рукой немец. - Говори толком, чем она тебя сегодня довела. А то вроде пару часов назад спокойный был. И у нашего психолога... репертуар стандартный.

- Репертуар стандартный, но со мной какая-то хрень творилась...

И Ветров вывалил на Ланге подробности разговора с капитаном Джонсон, собственные странные ощущения (дар авурха, естественно, остался за скобками) и подозрения.

- И что ты мелодраму на пустом месте разводишь? - усмехнулся Герман, дослушав эмоциональный спич Антона. - Сам думаешь, какие задачи стоят перед военным психологом?

- Откуда я знаю!

- А башку включить?

Ветров на секунду задумался.

- Наверное, не допускать конфликтов внутри бригады, укреплять лояльность командованию, типа того.

- Примерно... И для этого она должна мозги рядовому и сержантскому составу пудрить, а иногда - и офицерам, правильно?

Антон скептически хмыкнул. Ланге хмыканье и заключенный в нем скепсис проигнорировал.

- Она и пудрит. По своим методичкам. Вероятно, и агрессивность снижает. Или установки дает. Для этого необязательно приборы хитрые иметь. Сам ведь знаешь - гипноз, запахи специальные, слова...

- Елки-моталки, точно! - Ветров хлопнул себя по лбу. - НЛП же еще в те времена применяли.

- Что применяли?

- НЛП - нейролингвистическое программирование.

- Видишь, ты больше меня разбираешься...

Антон поскреб пятерней макушку.

- Один черт, непонятно... почему мне тогда ее удавить хочется? Ни фига агрессивность не снизилась.

Герман посмотрел на собеседника и развел руками.

- Действительно, ты что-то кипятишься... Наши обычно от психолога спокойные, как мамонты, уходят. А у тебя реакция... странная. Методы не работают, видимо. Может, Джонсон потому к тебе и прицепилась?

Экс пожал плечами.

- Кто ее разберет, дуру...

- Полегче с эпитетами, - перебил Антона Ланге, - она, что ни говори, женщина. К тому же командир и офицер. Не пойми превратно, подслушивающих устройств тут нет, но стены тонкие, а ты ревешь, как раненый бизон... Дойдет до капитана, она расстроится, зачем нам это.

- Понял. Кто ее разберет, умную женщину, командира и офицера, - поправился Ветров.- Нормально?

- Теперь - да. Но лучше не ори.

- Хорошо, орать не буду, - сбавил тон экс. - Герман, ты объясни, а с какого перепуга она вообще к нам пристает по поводу денег. Тратьте и будьте счастливы. Что за радость нашему психологу от того, что я деньги направо и налево начну расшвыривать. Она меня, ясен пень, постоянно лечит байками на тему 'необходимость психологической разгрузки в условиях боевой обстановки', - передразнил капитана Ветров, - но что-то не верится в них. Если я бабки на телок и выпивку спущу, не факт, что напряжение сброшу. Может, наоборот, с катушек слечу от недостатка средств. Нет, агрессивность-то тут явно сбоку припека. А лояльность - просто из другой оперы. У меня есть идейка, но вдруг ты знаешь что конкретное?

Ланге ухмыльнулся.

- Я постоянно забываю, что ты экс...

- Да, я древний перец, которого вытащили из морозильника, и в современности не петрю.

- Не строй из себя обиженного, - попросил Герман. - Плохо получается.

- А ты не строй загадочного, поделись, если что знаешь.

- Мы-то забыли, что ты экс, а Джонсон помнит. Потому и устраивает беседы чаще, чем другим. Ковальски ведь тоже нередко тягает?

- Ну да, - согласился Антон, - но он... ее лучше переваривает.

- Вот и ответ. Вы - эксы, вам чаще надо мозги прочищать на тему финансовых трат. Мы-то и без того в курсе.

- Да в курсе чего?! - снова вспылил Ветров.

- Без нервов, - поднял ладонь Герман. - Тут, брат, целая... система. Ты с принципами гражданства и социального обеспечения в Федерации знаком?

- В общих чертах.

- Ясно. Значит - на уровне разговоров в курилке. Про категории гражданства знаешь, хотя бы?

Антон кивнул.

- Уже легче. Короче, в случае закрытия контракта в звании сержанта или капрала автоматически присваивается субгражданство первой категории. Иногда, если награжден медалями и орденами за боевые заслуги, полное гражданство. Что, естественно, подразумевает неплохие социальные выплаты. Плюс для ветеранов вооруженных сил предусмотрены существенные скидки на процедуру омоложения. Порой - до восьмидесяти процентов. Теперь сам подумай, выгодно ли государству закрывать контракты опытным военнослужащим и увольнять их из армии?

- И дебилу понятно, что нет, - фыркнул Ветров.

- Верно, - подтвердил Ланге. - Мало того, что государство теряет обученного, опытного бойца, вдобавок нужно тратиться на скидки по омоложению и социалку. Финансовая причина. И еще вопрос, как считаешь, много ли желающих в Федерации прелести армейской жизни на собственной шкуре испытать? Я конкретно про колониальную пехоту?

- Насколько я могу судить, желающих надо днем с огнем искать. У нас в клинике богатый выбор был - урановые рудники, колониальная пехота и абордажные части. В десант или космофлот что-то не предлагали. Альтернатива сама за себя говорит: или иди в колониалы или каторга на рудниках.

- У вас там, конечно, жесть полная, но... картина показательная. В колониалы рекруты обычно от безысходности записываются. Субграждан верхних категорий в колониалы кнутом не загонишь. Субики-три, и те предпочитают не связываться. Потому что опасно - убить могут. У колониалов постоянный кадровый дефицит - по нашей бригаде видно. У нас недобор - почти тридцать процентов. Тут тебе вторая причина - кадровая. И командованию, с любой стороны, выгодно, чтобы бойцы служили долго и продлевали контракты. Отсюда и пропаганда денежных трат, и беседы с психологом - по сути, тем самым заставляют оставаться в армии. Одно дело, когда контракт закрываешь с кругленькой суммой на счете, а другое - с фигой в кармане. С пустым кошельком никакие скидки не спасут - на омоложение не хватит. Да и на новом месте тяжело устроиться - ладно, у кого жилье есть, но подобных счастливчиков в колониальной пехоте редко встретишь. Действует простой принцип: нет кредов - продлевай контракт. И подавляющее большинство бойцов предпочитает продлевать контракты.

- Нормальное кино. А если забить на рекомендации психолога, пусть на особый учет ставит, зато с деньгами остаться.

- Особый учет - крайне неприятная штука. Кто туда попал - снять сложно. А неснятый учет означает, что контракт закрывается без специальных льгот.

- То есть?

- То есть об автоматическом присвоении субгражданства верхних категорий речь уже не пойдет. Специальная комиссия будет рассматривать данный вопрос и, в лучшем случае, боец получает суб-два. А иногда и остается суб-три.

- Ни хрена себе, красивые порядочки! И под пули лезь, и кровно заработные не смей копить! - возмутился Антон. - И что, все об этом знают?

- Кто раньше и не в курсе был, послужив годик-другой, начинает догадываться.

- И никто не возмущается?! Это же натуральная кабала! Крепостное право, честное слово!

- Возмущаются, конечно, не без того, но не особо рьяно. На самом деле ситуация-то не столь... безнадежная. Пусть и нерадостная. В штабах тоже не дураки сидят и понимают, что нельзя солдат в угол загонять...

- Ага, боятся, что 'крепостные' взбунтуются, - сделал язвительный комментарий Антон.

- Ну, бунтов вряд ли опасаются - особые отделы и кураторы из Бюро недаром хлеб едят, - возразил Ланге, - а вот массовое дезертирство безнадега вполне может спровоцировать. Или переходы на сторону сепаратистов. Но это мои домыслы, что там командование думает - не мне судить. Однако есть такая традиция, негласный закон: отслужил двадцать пять лет - смело закрывай контракт. И если у тебя на счете два с половиной креда, а в карманах ветер гуляет - не страшно. Бригада скидывается на 'выходное пособие' для ветерана, и не только рядовые но и офицеры. И финчасть добавляет еще...

- Пожертвование, елки-моталки. И много получается? - скептически поинтересовался экс.

- На оплату омоложения хватает. Плюс - на покупку скромного жилья на планетах второго пояса и первоначальное обустройство...

- Не хило, - присвистнул Антон, подсчитав в уме примерную сумму. Порядок цен экс представлял - про омоложение сам в сети читал, а по поводу жилья - Раванелли в свое время доставал Ветрова планами купить после увольнения из армии гнездышко где-нибудь в тихом местечке, и стоимость 'домиков' и 'обстановки' в монологах Рико непременно фигурировала. И усомнился: - Что-то не складывается. Это по скольку офицеры должны сбрасываться, чтобы подобные суммы набрать? Деньги серьезные, а офицеров не так много в бригаде. Они миллионеры поголовно, что ли? Ведь рядовые, если соблюдать требования нашего любимого психолога, разве что на шиш с маслом способны сброситься. Вру, скорее - без масла. Или финчасть у нас щедра неимоверно?

- Ты прав, есть один момент, - улыбнулся Герман. - Часть кредов, которые мы тратим в Гринхилле и Граубурге, по согласованию с хозяевами заведений поступает на специальный счет части. Что-то вроде фонда взаимопомощи. Оттуда и выплачивается наибольшая доля 'выходных пособий'. Кстати, и Братство немного подкидывает на бедность.

- Теперь сошлось, - кивнул Антон. - Значит, 'налог' своеобразный замутили... А зачем сложности, тупо организовали бы фонд, креды собирали, на кой с дельцами-кабатчиками связываться?

- Не знаю, - сказал Ланге. - Могу лишь предположить...

- И я могу, - фыркнул Ветров, - кто-то из командования на этой схеме свой маленький гешефт делает.

- У меня схожие... предположения.

- А если я деньги в Монтевиле потрачу или в другом городе?

- Про договоренности с Монтевильскими дельцами не слышал. Но утверждать не возьмусь - кто знает... Просто Гринхилл и Граубург - городки небольшие, слухи расходятся... легко.

- Ага, а учитывая, что увольнительные в основном туда и дают... Хотя меня в Монтевиль последнее время отпускают...

- К Монтевилю гораздо ближе Пятая бригада дислоцируется, - заметил Ланге.

- Ты хочешь сказать, что Монтевиль они... окучивают?

- Да. Я как-то пересекался с парнями из Пятерки - у них картина похожая. Только финсектор части ветеранам денег не выделяет - тут исключительно наша придумка.

- Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд.

- Что?

- Присказка. Или поговорка... старинная. Типа - удивительное дело, - пояснил Антон.

- Наша часть не уникальная, сильно от других не отличается - проблема с набором в колониальную пехоту не перед одной Семеркой стоит. А командование общается между собой... - пожал плечами Герман. - Ничего удивительного.

- Слушай, а ты же сам контракт закрывать собрался - мне лейтенант уши прожужжал жалобами на твой уход. Но ты же не двадцать пять лет отбарабанил? Или я не знаю чего?

- Пятнадцать. Третий пятилетний контракт.

- И как... - Ветров завис, пытаясь сформулировать вопрос так, чтобы выразиться не то, чтобы поделикатнее, скорее - точнее. А то выдашь сдуру, мол, люди отбарабанив двадцать пять годков, увольняются, кое-кто же схалявил, поделись рецептиком, где деньжат надыбал - неудобно получится. Нет, Герман излишне тонкой душевной организацией или ранимой психикой не обладал и наверняка не обиделся бы, но... не хотелось двусмысленность брякнуть. Поэтому Антон покрутил рукой, словно заворачивая крышку на емкости, и издал осмысленное: - Э-э...

Однако Герман понял размытую формулировку вопроса и ответил:

- Я интуит... И в увольнительных... пользовался этим.

- А, ты играл, но не просаживал креды, а, наоборот, выигрывал, - допер Антон. У него вдруг снова проявилось знание-понимание. Странно, но после ментальной экзекуции в кабинете Джонсон экс 'позабыл' о собственном таланте. Психолог будто отключила его на время. А сейчас снова включилось. И дар авурха подтвердил правдивость слов Ланге. И в отношении закрытия контрактов ветеранов, и по части собственного увольнения. Антон даже понял, что креды Ланге 'поднимал' в основном на ардо и покере. Только касательно военного психолога дар авурха помалкивал. Ветров так и не уразумел, почему его ощущения в кабинете Джонсон выписывали синусоиды и каким макаром психолог 'мозги пудрила'. Что-то тут нечисто. А с Ланге, напротив, ясно. Кроме отдельных деталей.

- И много кредов насобирал, если не секрет?

- Достаточно, - улыбнулся Герман. - И на омоложение хватит, и на домк в прибрежном районе.

- Да, деньги-деньгами, а что с особым психологическим учетом? Наша психологиня не грозилась на него упечь?

- Нет, я же рекомендации соблюдал - деньги тратил на развлечения. Девушки, рестораны, казино. А что выигрывал в карты и рулетку - это уже частности. Не запрещено.

- Надо тоже попробовать поиграть, - заявил Антон. - А то я по ресторанам креды трачу. Авось получится.

- Должно получиться. Если что, я тебя поднатаскаю. У меня больше месяца до закрытия контракта.

- Спасибо!

- Да, и когда сам играть начнешь, рулеткой не увлекайся - владельцы заведений 'счастливчиков' не любят. Один-два раза банк снял, и довольно. Лучше в карты - в разных клубах, понемногу и не часто.

- Понял.

Ветров поднялся и пожал руку Ланге.

- Герман, еще раз благодарю, без твоих советов - никуда.

- Обращайся, если что.

Выйдя из кубрика, Ветров почесал затылок и резюмировал:

- Значит, в субботу в Монтевиль - выполнять рекомендации психолога, тратить креды и не нарушать, мать ее, финансовую дисциплину...

Ветка отклонилась и хлестнула по плечу. По тому же многострадальному плечу. Антон скривился, но больше не от боли, а от досады - опять он неуклюжесть проявил, сбился с ритма и на ветку напоролся. Разведчик, называется. Ветров чертыхнулся сквозь зубы, поправил ножны. И вдруг увидел, как из-за скалы выходит... Сола. Экс выпустил воздух и опустил секундой ранее вздернутый автомат. Чуть с перепуга не выпустил очередь в девушку. Натворил бы дел, стрелок хренов. Но откуда черноволосая дикарка тут оказалась?

Стойте, но ведь только что скалы тут не было, деревья росли, лес густой. А сейчас - берег реки, скалы. Что за ерунда?!

Ветров помотал головой, но пейзаж не поменялся. И красавица Сола никуда не исчезла. Антон попытался что-то сказать, поздороваться, спросить, как девушка тут оказалась, и что вообще происходит, но не сумел вымолвить ни слова. Рот словно заклеило. И дышать отчего-то стало трудновато. Присутствие черноволосой красавицы по-прежнему оказывало на экса... определенное воздействие. То ли вдохновляющее, то ли пугающее.

Взгляд поневоле начал бегать, опускаться ниже талии и подниматься повыше, понеслись вскачь фривольные мыслишки и фантазии. И чудилось, что упомянутые фантазии и мыслишки для девушки - не секрет, она читает их, будто открытую книгу. Даром что ли она сама - авурх. Видящая и чувствующая, притом куда более опытная и умелая, чем экс.

- Тебя скоро ждут перемены, - произнесла аборигенка.

Антон удивился тому, что девушка не растягивает гласные, как при первой встрече. Хотел спросить об этом, поинтересоваться, что за перемены грядут, задать еще сотню вопросов, но звуки из глотки так и не вылетали. И, поразительно, экса данное обстоятельство не сильно обеспокоило. Антон разве что автоматически попробовал 'кликнуть' знание-понимание, но не срослось. Ничего. А мыслишки-фантазии окончательно распоясались, скакали настолько высоко, что... прямо неудобно. Ветров даже покраснел слегка. Стоит перед девушкой пнем махровым и невесть что... думает.

Извиниться бы за недостойное поведение, но, как прощения просить, если говорить невозможно? Антон решил было покаяться конклюдентно, то есть приложить руку к груди и склонить голову, но не сумел сделать и этого. Рука не повиновалась и не согнулась.

Сола, увидев затруднения экса, подошла поближе, взялась за плечо - к счастью, непострадавшее - и сказала:

- Вставай, капрал!

Рот вдруг расклеился, и экс прохрипел:

- Чего?

- Эй, капрал, просыпайся, приехали, - произнесла красавица. Грубым, низким голосом.

От удивление экс моргнул и... воззрился на трясущего его за плечо сержанта-попутчика.

- Приехали, говорю, - повторил сержант.

- Понял, спасибо.

Ветров потер физиономию и поднялся с сиденья. С трудом. Почудилось, что кости заскрипели. Правая рука затекла, пальцы онемели.

- Уф, - выдохнул экс, когда сумел-таки вывалиться из автобуса. Толком не проснувшийся, одуревший. Нет, спать в транспорте, братцы, не рекомендуется. Ни в гибернаторах межсистемных кораблей, ни на креслах допотопных, наполовину деревянных, автобусов.

По глазам ударил яркий свет. Стелла стояла почти в зените, и было довольно жарко. На Лауре, вообще, ясная погода преобладала. Как минимум в умеренных широтах на материке Этан. Еще раз помял морду лапой. Стало малость полегче. По крайней мере, ощущение кинематографичности исчезло. А то не разберешь, то ли сон, то ли явь, то ли бред. То ли видения с участием Солы. То ли нечто среднее. Слишком реалистичным сон-видение был.

Надо же, опять началось. Вроде, отпустило, эротические фантазии с черноволосой красавицей в главной роли перестали 'мучить', а в автобусе снова прихватило. И, что любопытно, на сей раз - сексуальный подтекст вторичен, словно это действительно был не просто сон, а насланное видение. Или что-то схожее из местного экстрасенсорного репертуара. То бишь - из арсенала авурха. Антон ведь сам такой, пусть и недоделанный, но авурх. Пробудила, елки-моталки, дар, вот теперь и... накрывают приходы. И не мультики, а чуть ли не эротическо-мистическая шняга с видениями. Будто Сола на самом деле хотела Антона о чем-то предупредить. Не сказать, что об опасности, просто о грядущих изменениях. Типа, готовься парень, работать много придется, но не напрягайся - реальную угрозу не предсказала.

По уже закрепившейся привычке обратился к дару авурха, так сказать, за разъяснениями, но 'отклика' не нашел. Четкого понимания не возникло, хотя на уровне ощущений и чуйки Ветров был уверен, что видел не обычный сон. Как минимум - в эпизодах с участием Солы.

Что-то его способности с перебоями функционировать стали. В кабинете психолога отказали, после - пару раз, и сейчас. Будто некий откат произошел. Сначала прорыв в умении пользоваться даром авурха, выход на новые рубежи, а затем - некоторое отступление.

Антон еще толком не отошел ото сна - мысли в голове ворочались тяжело, словно заботливо связанные толстые партизаны. Чудилось, что при поворотах поскрипывали от натуги. И хотелось их смазать...

Надо выпить.

Идея не интересная и не свежая, но опробованная десятками поколений. Пропустишь стаканчик, другой, глядишь, и мозги прочистятся, скрип в голове прекратится, и дар авурха заработает, а ситуация с видением - сном прояснится. Тем более для того капрала Ветрова сюда и отправили. Выполнять заветы незабвенного военного психолога - пить, играть, девок танцевать, деньги просаживать. И снова не в Граубург занюханный, а в Монтевиль, где имеется крупная зона стабильности, пусть и не полностью охватывающая город. А значит - сеть, стереовизоры, электронные счета, терминалы, игровые автоматы и прочие радости жизни. Спасибо, как говорится, капитану Джонсон, за нашу счастливую зрелость.

Игра вполне может до вечера подождать. Ветров собирался опробовать собственную чуйку по методу Ланге на игровых автоматах в казино, которые расположены в окрестностях космопорта - то есть в зоне стабильности. Соответственно, вечерне-ночная жизнь там постоянно кипит. А днем, наоборот. На знакомство с девушками легкого или чуть более тяжелого поведения Антон планов на сегодня вообще не строил. Успеется в следующий раз. А вот выпить и закусить - неплохо было бы прямо сейчас. Особенно, с учетом того, что за время пути до города экс не кисло проголодался. Барана вместе с копытами сожрал бы.

Поэтому Антон отправился сторону, противоположную космопорту - где-то в паре кварталов отсюда экс видел красивое кафе с открытой террасой. Ведь день ясный, погода, если вспомнить старинную поговорку, просто шепчет...

Будем надеяться, что качество блюд и пиво в заведении не уступят живописному виду.

До кафе Ветров не добрался. Буквально сотни метров не дошел. Помешала случайная встреча. Антон топал по улице, никого не трогал, смотрел по сторонам, любовался пейзажем и дефилирующими дамами в коротких платьях, и вдруг взгляд выхватил перебинтованное лицо.

Оба-на!

Смутно знакомая физиономия, пусть нашлепка на переносице и мешает идентификации субъекта. Где-то с данным индивидом недавно пресекались. Столь характерно упитанную морду забыть мудрено.

А, точно!

Ветров чуть не хлопнул себя по лбу. Сепаратист из 'сельвы'. Месяц назад с ним пришлось плотно общаться. Прямо по-родственному тесно. Тот самый кадр, едва не отправивший Антона к праотцам в бою во время ЭМ-бури. Который сначала Ветрову плечо порезал тесаком, потом рьяно душил экса, не хуже, чем товарищ Шариков - котов, а в итоге убежал с откушенным носом. И поблагодарить за теплый, радушный прием не соизволил.

А хорошо он инсургента тогда хватанул - нос до сих пор в повязке. Точнее - то, что от носа осталось. И поделом мерзавцу - не будет ножиками размахивать и руки распускать, а то ишь нашелся маньяк-недоучка.

Антон с удовольствием посмотрел на повязку. Практически с чувством по-брежневски глубокого удовлетворения. Причем пялился откровенно, не скрываясь. Почти демонстративно. Однако тут же спохватился и отвел взор. Не хватало еще, чтобы 'знакомый' сепаратист заметил повышенное внимание со стороны Ветрова и опознал обидчика. Тогда и разборки, не ровен час, начнутся. С руганью, мордобоем и прочими лишними телодвижениями. Что, учитывая отсутствие штатного оружия у экса, чревато малопрогнозируемыми последствиями - сепаратист-то, здоровенный. Харя лопаты просит, кулаки - дынями, натуральный шкаф. Если не платяной, то посудный. Тогда в лесу чуть не задушил, собака. Конечно, в наплечных ножнах висит костяной клинок из хвоста свордера, можно им пригрозить. Кинжал выглядит довольно впечатляюще - вряд ли у самого отмороженного инсургента появится желание на клинок кидаться. Но мало ли.

Да и вообще, встревать в разборки не хотелось. Полицию вызовут, с представителями закона маяться, в часть сообщат, потом командование мозги прочищать примется, не дай бог, капитана Джонсон привлекут - на кой Антону подобные ватрушки-бублики. Поэтому экс надвинул на глаза козырек форменного кепи и прикинулся ветошью.

Очевидно, мордатый сепаратист все же заметил пристальный взгляд, поскольку уставился на Антона. Экс машинально сунул правую ладонь под левую подмышку - там притаились ножны с кинжалом. И одновременно задействовал дар авурха. Опять же, машинально.

'Ты меня не знаешь!'.

'Я обычный прохожий!'

'Ты меня видишь впервые!'

'Мы никогда нигде не встречались!'.

'Ты меня не знаешь!'.

То ли мантра сработала, и волшебство удалось, то ли мятежник просто не вспомнил своего обидчика, но забинтованный мордоворот потерял интерес к Антону и прошел мимо.

Ветров перевел дух.

Нет, похоже первый вариант. Что ни говори, а трудно забыть человека, который оттяпал тебе здоровенную часть носа. И не лопатой заурядной, а зубами. Пусть и кусал противник тебя в нелучших для запоминания условиях: суета, возня, вдобавок освещенность с шумовым фоном оставляли желать. Но то отговорки в пользу бедных. Подобное происшествие, и захочешь - не забудешь, в темноте тебя покусали или в сверкании театральных прожекторов. Ветров бы точно не забыл. Значит, аллилуйя, новая часть дара открылась.

Интересно, талант исключительно в скрытности проявляется или можно внушения разнообразные делать? Если у него появятся гипнотические способности - откроются широкие возможности для... для чего, Антон пока не сумел толком сформулировать, но лишними они явно не будут.

Впрочем, на данную тему и потом пораскинуть мыслями не грех. Сейчас стоит закрепить успех. На том же покусанном крестничке.

Да, между прочим, а куда мордастый кекс намылился? Как у себя дома разгуливает. И одет в стиле 'отпускник-пляжник' - шорты, футболка, легкие туфли. Ни тебе камуфляжа, ни бот армейских. И что 'кекс' в городе потерял? Монтевиль - не 'сельва' и не курорт, специализирующийся на поправке здоровья побитых - покусанных мятежников. Ветров воззрился на затылок удаляющегося сепаратиста. Тот, словно почувствовав внимание, обернулся.

Клешня снова автоматически метнулась к рукоятке кинжала. Однако Антон усилием воли опустил распоясавшуюся конечность. Не отмахиваться же от мордоворота клинком.

Ишь, какой восприимчивый он у нас! Мордастый сепаратист, в смысле, а не клинок. Недаром говорят, что взглядом в спину можно себя выдать. Хорошо, пробуем упражнять способности дальше.

'Ты меня не видишь!'.

'Меня здесь нет!'.

'На тебя смотрел кто-то другой!'.

'Ты меня не видишь!'.

А функционирует заклинание-то!

Сепаратист посмотрел сквозь Антона, будто того, на самом деле не было, а вместо фигуры мужика неопределенного возраста в военной форме с лычками капрала, наблюдалось... пустое место. Или, в крайнем случае - колебание пыли в воздухе, вызванное ветерком. И знание-понимание подтверждало - покусанный 'крестничек' экса не видит.

Мятежник потер щеку рядом с бинтом-нашлепкой, недоуменно пожал плечами и двинул дальше. Ветров словно услышал, как мордатый пробормотал про себя: 'Показалось'.

Стараясь не упустить ощущение 'невидимости', экс зашагал следом за сепаратистом. Что было довольно сложно. Подспудно хотелось сконцентрироваться, проявить некое усилие. Однако Антону требовалось не напрягаться, а, наоборот, сохранять состояние... расслабленной сосредоточенности. Ветров знал, что именно так он становится 'невидимым' для покусанного здоровяка. Да и для прочих прохожих экс сделался... если не хамелеоном, полностью сливающимся с окружающим фоном, то менее заметным - минимум.

Впрочем, зря старался, поскольку 'крестничек', морда тяпкой, нос, извините, остатки шнобеля по ветру, чесал куда-то, не особо заморачиваясь чужими косыми взглядами. И тем паче - появлением вероятного 'хвоста'. Целеустремленно чесал. Разве что башкой крутил периодически. Но не слишком рьяно. Даже удивительно, учитывая, что мгновения назад мятежник чужое внимание ощутил и обернулся. Проявил редкую чувствительность, на зависть мнительным дамочкам, озабоченным собственной внешностью и разгуливающими по улицам сексуальными маньяками. Да что там - на зависть любому параноику. А тут прет... бульдозером. Или, судя по скорости, бронетранспортером. Не грех было сравнить мятежника с носорогом, но... неполиткорректно. Носа-то у чувака почти нет, и известно по чьей вине. Но прет очень уверенно.

Он что, излишне самоуверенный тип из разряда 'эка невидаль, нельзя обычному сепаратисту по городу федералов погулять'?

Или так на покусанного мятежника 'гипноз' подействовал?

Дар авурха намекал на то, что большее влияние на поведение мордоворота оказал второй фактор. Что же, тем лучше, проследим спокойно, понаблюдаем, куда толстая харя намылилась.

Спокойно-то оно спокойно, однако периодически резкие телодвижения мятежника по-прежнему заставляли Антона хвататься за кинжал. Эксу было тяжело одновременно поддерживать 'режим невидимости' и контролировать рефлекторные действия. Начинаешь слишком расслабляться - уходит нужное состояние, концентрируешься - тот же эффект. В конце концов, Ветров плюнул и просто сунул руку за пазуху - лучше в позе товарища Сталина прогуливаться, чем дергаться постоянно.

А 'толстая харя' намылилась в сквер, расположенный вокруг небольшого, но живописного пруда. Что ж, вполне нормальный выбор для 'отдыхающего'. Вода в наличии, деревья кругом, Стелла светит ярко. Словно в подтверждение думок капрала, едва войдя в сквер, мордатый 'отпускник' снизил темп передвижения. Перешел на неторопливый шаг, заложил руки за спину, начал вертеть головой и что-то насвистывать под нос. Точнее - под нашлепку. И улыбочку на харю натянул соответствующую - а-ля романтик. То есть принялся активно изображать прогуливающегося бездельника. Антон готов был поклясться, что не мешай 'крестничку' повязка, он бы и цветочки нюхать стал. Для полноты образа. Прямо захотелось уподобиться антагонисту Станиславского и воскликнуть: 'Верю!'.

Ветров тоже замедлился. Со стороны они, наверное, смотрелись... прикольно. Прогуливающийся шкаф в шортах, чуть ли не ромашками любующийся, а за ним крендель в военной форме, нагло эксплуатирующий образ 'вождя народов'. Пусть и без дымящейся трубки. Картинка для дурки. А в сквере на скамейках сидело довольно много людей. И по аллеям прогуливалось немало. Поэтому Антон постарался еще сильнее... стать незаметным не только для 'крестничка', но и для окружающих. Прикинуться не ветошью, а останками ветоши. Слиться с местностью.

Получилось не очень. Экс понимал, что если ближайшие к нему посетители сквера не замечают человека в военной форме и тем более не интересуются им, то сидящие на дальних скамейках при желании его могут увидеть. Вон, уже какой хмурый мужик настороженно пялится на него. И волшебная мантра на тему 'Вы меня не видите, я абсолютно пустое место' не помогла. Но делать было нечего, данная сторона дара пока толком не освоена.

Тем временем 'курортник' подошел к скамейке, на которой сидела блондинка в короткой юбке и заговорил с девушкой. Антон остановился и сделал вид, что раздумывает, присесть ли на лавочку. Специально для хмурого мужика. А то зыркает. Того и гляди, дырку прожжет на униформе.

А толстомордый 'крестничек' уже уселся рядом с блондинкой. Неужели мятежник столь целеустремленно пер на обыкновенное свидание?! А один болван-капрал понапридумывал версий - от конспиративной встречи до террористической акции. Ну, хоть новую грань дара авурха обнаружил и испытал на практике. Антон разочарованно выпустил воздух. И тоже сошел с асфальтовой дорожки и приземлился на свободную скамейку. Или прилаурился, если угодно. По инерции наблюдая за мордастым инсургентом.

Обращение к дару развеяло разочарование. Нет, врешь, мятежное рыло! Ты тут не заурядные шуры-муры с дамочкой разводишь, а что-то мерзкое задумал - Антон это точно осознал. Шуры-муры - просто прикрытие. Хотя девица - отпад, впору самому к ней клеиться. Лица экс толком не видел - девица развернулась к мордовороту, оказавшись к эксу едва ли спиной, однако короткая пестрая юбочка и обтягивающая блузка... позволяли многое рассмотреть и оценить. Минимум - спортивную фигуру, длинные светлые волосы и великолепный загар. А когда блондинка двигалась, и блузка натягивалась сильнее - то и отдельные выдающиеся части организма. Столь выдающиеся (в разных смыслах), что глаза сломать можно было. Впечатляюще. Прямо секс-бомба, а не девушка. Спортивная секс-бомба.

Первое же ее 'шевеление' заставило Ветрова рефлекторно сглотнуть и чуть не выбило из состояния 'невидимость для мятежника'. А уж когда блондинка засмеялась над какой-то шуткой мордастого, и выдающиеся части заколыхались - нужная расслабленная сосредоточенность пропала. И общий фон... заметности автоматически подскочил. Ветров тут же вернулся в освоенное состояние, но пара секунд была критической. Хорошо, что покусанный мятежник не смотрел в тот момент на Антона и не увидел своего обидчика.

А вот хмурый мужик по-прежнему давил косяка на Ветрова. И дар не помогал. И чего мужику надо?! Справедливости ради - экс понимал, что для хмурого он подозрителен, гражданин опасается нападения и считает человека в военной форме потенциально опасным. Однако, неясно, почему. Поневоле закралось желание похулиганить - подойти к мужику и процитировать вора Милославского из старинного кинофильма. Ту фразу, где звучит: 'Вот смотрит! Вы на мне дыру протрете'. Но, безобразничать, естественно, не стал. Внимание хмурого игнорировал и продолжил следить за мордастым. И, попутно, за его... подружкой.

А подружка, между тем, в одно из своих 'впечатляющих шевелений' оглянулась и посмотрела на Антона. У Ветрова моментально дыхание сперло. И отнюдь не от статей девицы.

Елки зеленые, как тесен мир и мала планета! На скамейке сидела мятежница, которую Антона в бою во время ЭМ-бури едва не зарезал, а потом отпустил. Правда, у той девицы подобного... воодушевляющего экстерьера экс не замечал. Впрочем, что там, в условиях боя да еще в полыхании электрических разрядов, разглядишь - тем паче под камуфляжем.

Господи, о чем он думает! Ветрова должно волновать не несоответствие статей блондинки тогда и сейчас, а опасность, что девушка его узнает. И своему мордастому кавалеру глаза раскроет. Тогда и дар авурха от разборок не спасет. По идее, конечно, сомнительно, что сепаратисты посреди бела дня в городе, находящемся под контролем федералов, на Ветрова кинутся. Тем более - в оживленном месте. Однако подлянку вполне способны устроить. И полицию звать бессмысленно - на лбах же у них не написано, что они участники вооруженных мятежных формирований. По хорошему, Антону следовало просто встать и быстренько из сквера свалить - вряд ли сепары за ним побегут, но от неожиданности экс не придумал ничего лучшего, как скорчить каменную рожу и в очередной раз за сегодня мысленно завести пластинку с волшебной мантрой о 'незаметности'.

'Ты меня не знаешь!'

'Мы никогда не встречались!'.

'Ты меня впервые видишь!'.

Блондинка внимательно посмотрела на Ветрова и отвела взгляд.

Не узнала!

Но ведь мантра не сработала - Ветров отслеживал четко. Новая грань дара не помогла. Но тогда почему не вспомнила?

Вдруг Антон понял, что это не она. Не та девушка. Лицо одно, будто две капли воды - не отличить, но девушка другая. Обладательницы выдающихся статей не было в лесу, и Ветрова дрался не с ней. Сестра? Да, наверняка.

Пока экс переваривал информацию, на скамейке сепаратистов происходили... телодвижения.

Покусанный 'крестничек' придвинулся к блондинке поближе, почти приобнял и что-то шептал на ушко. А девушка глупо хихикала и поправляла задиравшуюся юбочку. А потом полезла в свою сумочку.

Улыбка сползла с лица блондинки, на нем появилось хищное выражение, черты словно заострились. Девушка сразу утратила привлекательность.

Сейчас кого-то будут убивать - осознал Ветров. К счастью, не его, а кого-то постороннего. Блондинка полезла в сумку за оружием.

Пару мгновений экс колебался, стоит ли вмешиваться. Коль дар подсказывает, что не на Антона собрались покушаться, может не стоит дергаться, внимание привлекать? Однако Ветров тут же отбросил трусливые мысли. Какого рожна позволять мятежникам в городе федералов мочить честных людей направо и налево? И кто сказал, что самого Антона не ликвидируют под шумок, чтобы убрать свидетеля, например? И потом, воспрепятствовать бандитам - просто гражданский долг Ветрова. Пусть ему до полного гражданства - как до Луны. Так что Антон особо не мешкал.

Подскочил со скамейки и метнулся к сепаратистам. Не забывая поддерживать 'состояние невидимости'. То ли выброс адреналина способствовал, то ли удачно расслабился и сосредоточился, то ли тупо звезды сошлись, но пелена незаметности вокруг экса сгустилась... до кокона, можно сказать. Ветров готов был поспорить на последний кред, что слился с фоном. Настолько, что и хмурый мужик потерял капрала из виду. А убивать-то собрались, кажется, именно хмурого - спортивная блондинка извлекла из сумочки сверток, вытряхнула пистолет с глушителем и направила на мужика. Тот маневр блондинки заметил и судорожно дернулся к карману, пытаясь извлечь свое оружие. И явно не успевал.

Зато Антон успел - он был уже рядом. Ветров шагнул к девушке и ударил снизу ребром ладони по руке с пистолетом. Почему именно ударил, а не попытался выхватить оружие, сам не понял, но получилось удачно. Пистолет полетел на землю, а блондинка зло зашипела и схватилась за ушибленную руку. К сожалению, удержать нужное состояние не удалось, 'кокон невидимости' рассыпался - еще до того, как Антон ударил блондинку.

Тут проявился покусанный мятежник. Без прикрытия 'незаметности' 'крестничек' сразу узнал своего обидчика, радостно рыкнул нечто нечленораздельное - 'порву' или 'прибью' - и начал вставать. Практически вздыматься. Морской штормовой волной.

Меряться силушкой с эдаким шкафом в планы Ветрова не входило, он и в лесу-то от мордоворота еле отпинался, потому экс дожидаться завершения процесса вставания не стал. И незатейливо врезал перебинтованному товарищу ногой по... бубенцам. Смачно. С размаха. Почудилось даже - зазвенело что-то. Воображение разыгралось, очевидно.

Мятежник согнулся и хряпнулся на четвереньки. Хотелось бы сказать, что он опал без шума и пыли, но то противоречило бы истине. Пыль поднял, да и шум издал немалый - завыл белугой.

Про спортивную блондинку Антон не то чтобы забыл, просто немного упустил из виду, пока разбирался с 'крестничком'. А не стоило. Антон ее и увидеть толком не сподобился. Краем глаза зафиксировал, как девушка рядом резко дернулась, чуйка взревела лосем, раненым в зад, но и подумать ничего не успел. Не говоря уже о реагировании.

Что-то врезалось под колени - по ощущениям, по меньшей мере, бревно, и Ветров повалился назад. Однако контакта с землей не почувствовал - воздух из груди вышибло, и мир померк.

Сколько Антон провел без сознания, он не знал, очнулся оттого, что ему на физиономию лили воду. Закашлялся и слабо застонал. Голова разламывалась, горло горело, словно туда вогнали раскаленный до бела гвоздь.

Кто-то сверху ехидно произнес:

- Ну, что, будем знакомиться?

Ветров открыл глаза и увидел хмурого мужика, которого едва не ухлопала резвая блондинка. И подумал:

'Какая отвратительная рожа!'.

ГЛАВА 16

Сразу знакомиться Антон не пожелал. Если честно - был не в состоянии. Снова закашлялся, а потом стал ворочаться, пытаясь подняться. Не очень успешно. Ох, и не слабо его девица приложила. Интересно чем? По ощущениям - железным ломиком. Или прутом.

- Давай клешню, капрал.

'Отвратительная рожа' протянул руку и помог Ветрову принять вертикальное положение. Подождав, пока экс откашляется и помнет харю, чтобы очухаться, поинтересовался:

- Стоять можешь?

Антон кивнул. Говорить было сложно, горло болело нещадно - то ли медведь гортань помял, то ли 'пеньковый галстук' на шею примеряли, но на ногах стоял относительно крепко. И мозг работал на удивление ясно. Словно встряска тары пошла на пользу содержимому.

- А говорить?

- Ш тхудом, - просипел Ветров.

- Ясно. Голова не кружится? Может, тебя в больницу отвезти, у нас машина недалеко стоит?

- Нхе, - замотал головой Антон.

- Тогда пошли, нальем тебе пятьдесят грамм спирта, махом глотку вылечишь. Да и вообще, я проставиться тебе, по идее, обязан. Не против такого мероприятия, капрал? К тому же тут становится как-то многолюдно и неуютно, народ, того и гляди начнет в наш маленький инцидент встревать, вопросы задавать... - заметил, кивая в сторону кучкующихся любопытных, 'отвратительная рожа'. Или скорее - протокольная. Поскольку дар авурха подсказывал, что мужик явно непростой и служит в 'очень компетентных' органах. Что-то вроде БФБ или армейской контрразведки, где конкретно Антон не понял. Или служил, что в корне картину не меняло, ибо, известно, что там бывших сотрудников не бывает. А 'рожа' еще и в чинах, не ниже подполковника. - А нам надо с зеваками вошкаться? Нет? И я так думаю. Потому предлагаю прогуляться до машины. Мой друг довезет нас до приличного заведения - мы там мое спасение спрыснем, за знакомство дерябнем, а сам отвезет сладкую парочку... в участок.

Антон прекрасно понимал, что ни в какой участок девицу и мордастого 'крестничка' не повезут. Чего ради контрразведка или Бюро станут сдавать в полицию пойманных киллеров? Особенно учитывая, что убийцы на самих безопасников покушались. Или в штаб-квартиру своей конторы доставят, или где-нибудь в укромном месте 'спрашать' будут. Однако возражать 'компетентной роже' экс не собирался. У БФБэшника (контрразведчика) и без того к нему масса вопросов накопилась. По роже, извините за скудость слога, видно. Ветров уже малость пожалел, что вмешался в... ситуацию. И по шее получил, и 'компетентный товарищ' в душу несомненно полезет. Не успокоится. Может, лучше было бы, чтобы 'рожу' девица пристрелила? Хотя нет, и чуйка, и дар авурха подсказывали, что Антон поступил правильно.

Разве что блондинку жаль, если ее после допроса прикопают. Она настолько похожа на ту девушку из леса, что и без сверхспособностей ясно - сестра. Или клон. И за красоту обидно. И потому Ветров спросил:

- А похле учахтха онха жива будет?

- Безусловно.

Кривит душой, конечно. Иначе не умеет. И, в целом, верить безопаснику - верх наивности, но, думается, откровенно не врет, сразу блондинку ликвидировать они не собираются. Пока насухо не 'выдоят' - не тронут. Другое дело - потом... что угодно может случиться. Соответственно, лучше сильно с этими ребятами не светиться - проблем и без того хватает. Антон вообще постарался бы отвязаться от 'рожи' и свалить по-тихому, но смутно догадывался, что за здорово живешь мужик не отцепится. Плюс чуйка с даром туманно намекали на то, что не стоит спешить сбегать от 'рожи'.

Однако раскатывать на авто в компании с ребятами из органов и пойманными сепаратистами не хотелось. И Ветров предложил свой вариант:

- А зачем куда-то ехать - тут рядом отличное кафе есть. Пару сотен метров пройти. Говорят, кухня на уровне. Там можно и перекусить.

- А где?

Ветров показал рукой направление.

- Отлично. Так и сделаем. Я только своему напарнику пару слов скажу - машина практически по пути...

Автомобиль действительно стоял неподалеку от кафе. Чуть в стороне, у здания ателье. Марки Ветров не знал, поскольку еще плохо разбирался в местных 'колесах', но корпус авто характерно бликовал - аналогичное нейтрализующее покрытие экс видел на автомобилях и бронетехнике при сопровождении колонны с воларитом. То, что наносилось для снижения эффекта 'притягивания' молний. Очень недешевый транспорт, значит.

'Рожа' оставил Антона, потопал к машине. Пошептался недолго со стоявшим у автомобиля товарищем и вернулся к эксу. Напарник сел в машину и уехал, а Ветров с мужиком отправились в кафе.

Оказавшись в заведении, разместились в укромном уголке. Сделали заказ. 'Рожа' не соврал - треть стакана виски двенадцатилетней выдержки и горсть оливок действительно совершили небольшое чародейство. 'Пеньковый галстук' с шеи свалился, медведь гортань больше не мял.

Что не укрылось от 'компетентной рожи'.

- Легче стало?

- Намного.

- Тебя как кличут-то, спаситель?

- Капрал Ветров, - ответил Антон и после секундной паузы добавил по наитию: - Господин полковник.

'Полковник' не подпрыгнул, не вздрогнул, ничего не сказал, даже глазом не моргнул, но экс был готов поклясться, что напрягся серьезно. Что называется - сделал стойку.

- А почему полковник? - 'Компетентный кадр' невозмутимую усмешку, стоит признать, выдавил.

- Второстепенные признаки указывают... возраст, лексика, привычка распоряжаться... - поглядев на полковничью рожу, Ветров не удержался от розыгрыша. - И потом, вы мне сразу проговорились.

- Что?!

Рожа натурально закаменела.

- Спокойно, шутка, - пошел на попятный Антон. Что-то его понесло. Привычка дурацкая постоянно на подколки отвечать и самому ерничать. С офицерами части, понятно, устав блюдешь, шуточек не позволяешь, а тут мужик - без формы, вроде как гражданский, общается запанибратски. Рефлекс и сработал. Или откат после слежки за сепаратистами и потасовки сказался. На нервной почве шуточка родилась. Однако мужик-то - не приятель по бригаде, над которым подтрунивать можно безвозбранно. А целый полковник из компетентной конторы.

- Смешно. А если серьезно?

Антон почесал ухо. А чего ему таиться, собственно? Естественно, про дар авурха, будь мужик хоть четырежды полковником или дважды фельдмаршалом, собеседнику знать не обязательно, но о чуйке Ветрова полбригады в курсе. Пусть и компетентные органы будут осведомлены. И знание-понимание предупредительных тревожных сигналов не подавало.

- Объяснение простое. Я - интуит. Слушали про таких?

- А-а... - протянул полковник. - Тогда ясно... наслышан. - Он замолчал, о чем-то на мгновение задумавшись, а потом спросил: - И различить, когда тебе правду говорят, а когда лапшу вешают, способен?

- Далеко не всегда, - признался Ветров, однако тут же набил себе цену: - но нередко.

- То есть, если я тебе сейчас вымышленным именем представлюсь, то ты догадаешься?

Ветров неопределенно пожал плечами.

- Кхе, - крякнул 'компетентный' собеседник, - тяжело с вашим братом работать... нашему брату. А по имени тебя как?

- Антон.

- Так вот, Антон, отрицать глупо, со званием ты в точку попал, - признал полковник. - Фамилию называть не стану, и не к чему пока в принципе. А зовут меня Райан. И давай по именам.

- Хорошо.

Если верить дару авурха, полковник не солгал, Райан - его настоящее имя.

- Тогда за знакомство!

Чокнулись бокалами.

Алкоголь скользнул по пищеводу, тара незаметно опустела, подкралась... ненавязчивая релаксация. Эй-эй, расслабляться особо не стоит, полковник-то довольно мутный. Впрочем, как и любой перец... из органов. Антон потер шею. Он сам себе удивлялся, вместо того, чтобы свалить по-тихому, поперся с 'Райаном'. То ли побочный эффект от пелены незаметности, то ли дар авурха подстегнул, то ли примитивно любопытно стало. Или скопом - куча причин. А знание-понимание безапелляционно рекомендовало... общаться с конторской рожей.

Надо бы подумать... пока есть время, и полковник не шибко в душу лезет. И по части дара - стоит кликнуть знание-понимание. Ветров прислушался... к ощущениям. Что-то зудело, свербело, беспокоило.

Паззл не складывался. Нечто в ситуации... не соответствовало.

А вот оно! Кирпичик, не совпадающий с проемом.

Если представить, что в прошлом Ветрова на полковника из конторы (не особо и важно - какой конкретно) покушение совершено... Что тогда дальше случится? Полковник потащит спасителя в кафе удачу обмывать, а коллега полковника спокойно киллеров в неизвестном направлении увезет?

Чушь собачья! В эпоху Антона после аналогичного инцидента налетели бы следственно-оперативные группы, оцепили место происшествия, покушавшихся кололи в конторе, а полковника, его коллегу и экса активно допрашивали бы. В той же конторе. Тупо по протоколу. И на месте происшествия от погон было бы не протолкнуться. Даже с учетом аномальной специфики планеты (отсутствие мобильной связи, недостаток транспорта, кадров и прочее), сложно представить, что вместо выполнения определенных, положенных в подобных случаях, процедур объект покушения поведет спасителя в кафе. Спиртное распивать. Позже, после соблюдения протокольного регламента - вероятно, но сразу после инцидента - верится с трудом.

Так не бывает. Сразу Антон не сообразил - не до того было. Слишком много событий. Следил за мордастым, покушение предотвращал, потом ему шею намылили... до потери сознания. Еле очухался - полковник его в кафе поволок. И пусть чудилось, что голова ясно работает, встряска благотворно на содержимое черепушки подействовала, но ошибался. Тут же... нестыковки уразумел.

А не в отставке ли полковник? Или вообще - шпион? Ветров похолодел. Головняков с иностранными разведками ему для полного счастья не хватало. Нет, со шпиономанией перебор, пожалуй. Слишком уверенно полковник себя ведет. Скорее - отставник, у которого проблемы... то ли тянущиеся хвостами с прежней должности, то ли свежие. А чего гадать, если можно прямо поинтересоваться. И по реакции точно узнать ответ.

Поставив бокал на стол, Ветров спросил в лоб:

- Вы в отставке?

Полковник аж вискарем поперхнулся. А потом, в лучших традициях давно несуществующего города Одесса, ответил вопросом на вопрос:

- А что?

- Сложилось мнение. По косвенным признакам.

- Нет, с вашим братом категорически невозможно работать, - покачал головой Райан. - Если честно, то вы, Антон, меня немного пугаете.

Переход на 'вы' резанул ухо. Видимо, слова Ветрова полковника заставили реально напрячься.

- А почему на 'вы', мы же, вроде, договорились по имени?

- Действительно, - признал Райан. - Ты меня просто своими репликами с панталыку сбиваешь. Теряюсь... Что же касается отставки... я, и правда, больше в конторе не служу. Но назвать мой уход из конторы отставкой со всеми вытекающими - проводами, пенсиями и прочим - не очень точно. Тут сложно закручено, в двух словах не объяснить... Давай пока оставим данную тему. Позже вернемся, если... - Полковник сделал неопределенный, но довольно понятный жест, повертев в воздухе ладонью.

Райан не обманывал. Его уход из органов был... необычным. Экс знал достоверно. Однако странности отставки полковника особо Антона не беспокоили. Бывших, как неоднократно отмечалось, не бывает. И знакомство с 'отставником' в высоких званиях может оказаться полезным. И рекомендации знания-понимания, опять же, забывать не стоило. Потому Ветров не стал рогом упираться и требовать, чтобы Райан о своей 'отставке' незамедлительно подробности поведал.

- Хорошо.

- Тогда давай за тебя. Шкуру ты сегодня старику Райану спас - сто сорок шесть процентов.

Когда перед ними появились новые бокалы, Ветров и не зафиксировал - вот что значит класс обслуживания. Подобными темпами нагрузиться по уши недолго. Однако принципиальных возражений у экса не имелось. Конечно, от сотрудника органов, пусть и бывшего, разных подлостей ждешь, но вряд ли Райан собирается специально Антона спиртным накачивать. Слишком... примитивно для конторского полковника.

И снова звякнули бокалы.

- Что-нибудь про себя расскажешь? Откуда родом, за что в колониальную пехоту угодил?

Ветров на секунду 'завис', запросил дар авурха, и, не обнаружив подвоха, согласился:

- Почему бы нет...

Экс чувствовал, что полковник раздумывает над тем, чтобы сделать своему спасителю некое предложение. В чем оно заключается, Антон не догадывался, но что-то связанное с бывшей работой Райана. Вряд ли тайное общество по типу 'Черного эскадрона' или 'Белой стрелы', но явно нечто неофициальное. Вероятно - опасное, но крайне интересное. В любом случае, данное нечто наверняка будет способствовать изменению гражданского статуса и жизни экса - конторские полковники на дороге не валяются. Нельзя сказать, что Ветров убивался по поводу своей нынешней жизни - привык уже, но шарахаться по лесам Лауры, рискуя нарваться на пулю мятежника или попасть на обед хищнику, удовольствие ниже среднего. Наряду с отсутствием элементарных удобств, постоянным риском, периодическими выносами мозга командирами и психологом, неясным будущим и другими радостями солдатского существования. Тут практически любое изменение будет к лучшему. Потому, дабы подтолкнуть полковника, Ветров решил поведать о себе новому знакомцу довольно откровенно, не касаясь лишь ненужных деталей, Солы и дара авура.

И поведал...

- Вот оно как... - протянул Райан, когда Антон завершил рассказ. - Получается, ты - экс. И вдобавок - интуит.

- Типа того.

Полковник поскреб макушку.

- Никогда бы не подумал, что ты из прошлого. И говоришь... на классическом лингво, акцента не слышно.

Ветров пожал плечами.

- Языки легко даются.

Полковник побарабанил пальцами по столу, отхлебнул пива из бокала и сообщил:

- Не знаю почему, но хочется мне с тобой кое-чем поделиться. Вопреки опыту, здравому смыслу и въевшимся в подкорку инструкциям. Информацией. Прямо себе удивляюсь, откуда такое желание появилось. - Райан усмехнулся. - Ты на меня случайно не воздействуешь? Что-нибудь вроде гипноза? А то, кто вас, интуитов знает.

Экс скорчил удивленную физиономию и помотал головой, мол, что за гнусные намеки. И ведь не соврал ни на капельку - на полковнике он свой новый талант не проверял.

- Ладно, от лирической прелюдии перейдем к основному вопросу. Ты в братьев по разуму веришь?

- В смысле? - поднял брови Антон. - Чего верить, ведь доказанный факт. Те же арахноиды Сетиса...

- Я неправильно выразился. Как ты относишься к существованию иной, высокоразвитой цивилизации, которая тайно вмешивается в... дела Федерации?

- Для меня, вообще, само существование Федерации, космические перелеты, аномальные планеты, гибернация, достижения медицины и прочие ваши... обычности - сплошная фантастика. Привыкаю постепенно, куда деваться, но до сих пор не перестаю удивляться. Поэтому - вполне допускаю... что угодно.

- Тогда слушай...

После рассказа Райана, тоже явно купированного, настал черед Ветрова чесать затылок.

- Ничего себе у вас тут дела творятся.

- Сам офигеваю. - Полковник грустно скривился. - Ради любопытства - моя история бредом не кажется?

- Безусловно, на непредвзятый взгляд, очень сильно похоже на очередную теорию заговора - неуловимые демоны, загадочные ликвидации, тайный захват власти, но, елки-моталки, верю на сто процентов. Чую - было.

- Я тебе позже еще материалы покажу.

- Ага. Правда, неясно, а зачем ты именно мне рассказал? Я вроде совершенно посторонний человек. Спас тебя, конечно, но то не повод доверять... в подобном раскладе. Вдруг я засланный казачок?

- Кто? - не понял полковник.

Ветров пояснил суть идиомы.

- Интуиция. Не только у тебя она есть. У меня тоже... задница довольно чувствительная. И она мне подсказала, что тебе стоит довериться. Более того, настаивала, чтобы я с тобой поделился. И, если согласишься, привлечь... к работе. Подозрения прямо закрадываются, а я, часом, не интуит ли?

Антон автоматически обратился к дару авурха и однозначного ответа не получил. А что, полковник, в самом деле, может оказаться... коллегой по способностям. И экс снова пожал плечами.

- И потом, если откровенно, я готов за соломинку хвататься, - признался Райан. - Людей катастрофически не хватает. Да и примитивно - чем больше народу будет знать о 'демонах', тем... лучше.

В кафе просидели еще часа полтора. Спиртного больше не заказывали, а вот перекусили плотно. И поговорили... о многом. То ли алкоголь виноват, то ли последствия стресса, то ли полковник действительно был латентным интуитом, и они ощущали некую общность, но Антон воспринимал Райана, словно старинного приятеля. Который в недалеком прошлом выпал из круга общения, а теперь нашелся. Очевидно, и полковник нечто схожее чувствовал к Ветрову, поскольку они как-то незаметно прониклись проблемами друг друга и начали строить планы совместных действий. И ни дар авурха, ни нутро, ни интуиция не протестовали.

Райан дал эксу номер своего коммуникатора, и они договорились, что Антон будет контактировать с полковником без посредников. В следующую встречу Райан обеспечит возможность просмотреть материалы по демонам, а Ветров, вернувшись в часть, пообщается со своими товарищами в бригаде на предмет ознакомления с ситуацией, авось кто готов не счесть историю о тайном захвате власти бредом умалишенного.

Первой в голову пришла мысль о Ланге. Он ведь тоже интуит, правду от вымысла отличит, соответственно... возможны варианты. Хотя есть сомнения, что капрал, без пяти минут закрывший контракт, захочет лезть в проблемы неизвестного ему отставного полкана из конторы. Но попытка, не пытка, как выражался в анекдотах незабвенный Лаврентий Палыч.

Говоря откровенно, полковник, по сути, завербовал Антона в ряды... сопротивления, что ли. Или, говоря размыто, в ряды противников тайного захвата власти в Федерации некими внешними силами. У данной организации еще не имелось ни названия, ни структуры, ни кадров, лишь общая идея и желание... хотя наверняка желания у Ветрова и у полковника были разные. Если целью Райана, помимо прочего, являлось элементарное выживание, то задачей Антона, который пока нигде дорогу неведомым 'демонам' не перешел, было успешное встраивание в современное общество, вживание, если угодно. Ветров и до сего дня неплохо встраивался, недуг победил, язык освоил, приобрел друзей. Однако перспективы оставались... туманными. Много лет тащить солдатскую лямку в колониальной пехоте - занятие малоувлекательное. А 'морковка' в виде вероятного закрытия контракта в субгражданстве первой категории - не очень сладкая. А доберешься ли до той морковки - вилами на воде писано. Пусть пример того же Ланге и перед глазами - не факт, что у Антона также получится. А тут шанс, если не круто поменять жизнь, то разнообразить.

Когда они вышли из кафе и зашагали по мостовой, вдруг тревожно запищала интуиция. Ветров осмотрелся, вроде ничего настораживающего, Стелла светит, люди спокойно прогуливаются, никто с пистолетом наперевес навстречу не бежит. Но чуйка не унималась, и знание-понимание, без обычной конкретики, но тоже советовало держать ушки на макушке.

- Что-то случилось? - насторожился Райан.

- Не по себе...

Господин из 'компетентных органов' завертел головой, чертыхнулся и свернул в ближайший проулок. И Антона потянул за собой. Тупо схватив за рукав. От резкого движения шея заболела с новой силой.

- Ой, полегче!

Райан проигнорировал возмущение, он выглянул из-за угла и прокомментировал невнятно:

- Скотина, нарисовался! И еще троих с собой приволок. В нашу сторону идут. Дергаем отсюда!

Антон понял, что полковник увидел какого-то своего недруга. Ввязываться в вероятный конфликт совершенно не хотелось, потому предложение 'неспешно удалиться' возражений у экса не вызвало. Метнулись быстрым шагом, едва ли не бегом. Через пару кварталов и несколько переулков Райан сбросил скорость и пояснил:

- Седоволосого супчика видел? Высокий, лицо вытянутое.

- Вроде бы.

- Тоже любитель пострелять по честным гражданам. Недавно чуть дырок во мне не понаделал. Проследить бы за ним, да не вовремя он появился. Еще и с поддержкой. Ладно, успеется. А ты - молодец, почувствовал. Теперь верю, что интуит. Не забеспокойся ты, седой мог бы нас первым заметить, и неизвестно, как дальше повернулось бы. Да и два покушения за день - перебор, правильно?

- Мягко говоря, - подтвердил Антон.

- Кстати, давай по-настоящему знакомиться. До недавних пор первый заместитель отдела внутреннего контроля БФБ полковник Райан Смит.

'Ого!',- подумал Ветров.- 'А он реально крутой шишкой был - понятно, откуда пирожки'. А вслух машинально выдал удивленное:

- Смит?

- Представь себе. Подлинная фамилия. Но будто специально для конторы созданная. - Полковник улыбнулся и не очень последовательно добавил: - И скучать со мной не придется.

- Я догадался, - ухмыльнулся в ответ Антон.

Расставшись с капралом, Смит отправился к Радулеску. По договоренности тот поджидал полковника у заброшенных ангаров в промзоне. Вообще, Монтевиль имел оригинальную топографию. Изначально город строился в некотором отдалении от космопорта. Как и полагается, дабы шаттлы 'не садились на крыши домов'. И две основные дороги до порта проложили. Однако со временем космодром стал прирастать складами, ангарами, мастерскими, контейнерами, базами. И промзона постепенно тянулась в сторону города. А поскольку вырубку леса вдоль дорог до космопорта местные власти запретили, то промзона 'ползла' не напрямую, а дугой. Новые жилые и административные здания Монтевиля строители по 'непонятной причине' тоже стремились возвести поближе к космопорту. Не говоря уже о предприятиях. В конце концов, промзона и городская застройка соединились, образовав геометрически своеобразный - разломанный пополам - калач. В серединке 'калача' и располаглись упомянутые заброшенные ангары.

Увидев Тадеуша, Смит рванул к нему вприпрыжку. И плевать, что несолидно - слишком велико нетерпение узнать 'новости'.

- Выпотрошил наших 'друзей'?

- Частично. Мужик потек сразу, готов сотрудничать, наговорил столько, что не раскидать. А мадмуазель - крепкий орешек, не торопится откровенничать. Требует в полицию ее сдать. Экспресс - методы я пока не стал применять, вас ждал. Решил, что захотите лично послушать.

- Правильно решил. А где они?

- В машине, вон в том закутке между ангарами.

- Не сбегут?

- Обижаете, - укоризненно посмотрел на полковника Радулеску. - Я их наручниками к скобе пристегнул. А если и оторвут скобу - закуток глухой, мимо не пройдут.

- Извини, что-то я цепляюсь... перенервничал, наверное. Изложи, чего там мужик наплел.

- Зовут его Деметрий Галлис, боец отряда 'Этанские Волки'. Командир звена. У Волков под ружьем около полутора сотен бойцов, они входит в состав Юго-Западного объединения. Командир отряда - некий Роджер Алессандро Лопес по прозвищу Веселый.

- Романтики с богатой фантазией, - не удержался от комментария Смит. - Если Роджер, то непременно Веселый.

- Пожалуй, - согласился Тадеуш и спросил: - Про отряд рассказывать или сразу к покушению?

- Давай про отряд, я не тороплюсь.

- В боестолкновениях Волки участвуют систематически. В основном - при нападениях на колонны с воларитом. Иногда цепляются с разведчиками федералов из Седьмой и Пятой бригад. Источники финансирования Галлису неизвестны - не его уровень, но слышал, что у отряда раньше какие-то спонсоры имелись, а потом с деньгами стало не очень хорошо. Снабжение ухудшилось, вооружение не обновлялось, кадры начали разбегаться. Доходило до того, что Волки занялись откровенным разбоем - не только федералов потрошили, но и своих - местных. Однако пару лет назад Веселый Лопес сговорился с вожаками Юго-Запада, и жизнь в отряде наладилась. Снабжение боеприпасами, оружием, продовольствием улучшилось. Вроде бы, стали поступать отчисления от контрабанды воларита. Однако Галлис категорично утверждать не берется, в курсе лишь на уровне слухов.

- Не берется он, - проворчал полковник. - Какого лешего тогда за мокруху берется... А девица кто?

- С ней гораздо интереснее... Галлис ее фамилии не знает. Зовут - Анна, а кличка - Точка.

- Любопытное прозвище.

Капитан пожал плечами.

- Она - профессиональный киллер. Вольная птица, но неоднократно сотрудничала с Волками. Обычно работает с напарником. Сегодня его роль исполнял Галлис. Он считает, что Точка напрямую подчиняется Лопесу. По крайней мере, за истекший год Точка совершила три ликвидации по заказу Веселого.

- Откуда у нашего толстомясого приятеля столь... - полковник покрутил пальцами в воздухе... - конфиденциальная информация? Он что, ей все время помогает? Сомнительно

- Нет, Деметрий - двоюродный брат постоянного напарника Точки. Однако через Галлиса Веселый производил расчет за ликвидации. Потому тот и в курсе. Неделю назад кузен Галлиса угодил в больницу с тяжелым ранением, в связи с чем и провели срочную замену.

- Сам-то толстомясый не сказать, что шибко здоров - половины носа нет, считай, - удивился Смит. - Неужели никого лучшего не нашлось?

- Насколько я понял, Галлиса задействовали, чтобы лишних людей не привлекать.

- Вопиющий непрофессионализм, - посетовал полковник. - Провинция, что возьмешь.

- Кстати, еще один факт, доказывающий связь Точки с Волками - у Анны в отряде числится близкий родственник. Сестра-близнец.

- Да, развели семейственность партизаны-киллеры. Кузены, сестры, кумы сваты... Там комрад Лопес случаем не сват кому-нибудь?

- Подобных данных Галлис не сообщал.

- Ладно, давай ближе к покушению. Чем я, добрый, ласковый и красивый, иродам помешал?

- Со слов Галлиса, пару дней назад Веселый поручил ему ассистировать Точке при ликвидации объекта. Показал фото. Сказал, что задание штаба. Подробностей не сообщал, лишь упомянул, что ликвидировать надо предателя. В детали операции его уже Точка посвящала, и то поверхностно. Галлис должен был изображать клеящегося ловеласа, отвлекая внимание объекта.

- То есть меня.

- Да.

- На старости лет в предатели записали, - пожаловался Смит. - И главное, без повода. Заказчика, естественно, Галлис не знает?

- Не знает.

- Кто бы сомневался, - буркнул полковник. - И девка тоже наверняка не в курсе. Вот и гадай теперь, откуда прилетело - от наших друзей - 'демонов' или моих персональных фанатов - контрабасов. Веселенького бы за вымя пощупать... но хрен до него дотянешься. Не по лесам же бегать.

- Мне думается, Анна может что-то знать,- заметил Радулеску.

- Верно, девочка больно ушлая, верткая. Вдруг наш Роджер чем-то с ней поделился, учитывая... длительность отношений. Понятно, правила жанра никто не отменял, но глухомань ведь, провинция... Видимо, придется даму 'химией' побаловать. Что у тебя там есть в загашнике для искренних и чистосердечных признаний? Надеюсь, не махрово-древние пентотал с амиталом?

- Скополамин.

- Что?! - Смит на секунду 'завис', а потом рассмеялся. - Фу-у, Тадеуш, не пугай меня своим оригинальным юмором. А то шутишь раз в десять лет, и у меня каждый раз этот... когнитивный диссонанс случается. И вообще, нахватался у меня вредных привычек - прекращай. Шутки-прибаутки - моя вотчина, нечего туда лезть своими... короче, ты понял.

Капитан скорчил мину кающегося грешника.

- Тру-пентала, к сожалению, нет. Но есть АЛ-17 и АЛ-21.

- На безрыбье, как говорится... потянет. А дамочке выбор предоставим - мы же не изверги и не сатрапы. Наоборот - обходительные джентльмены. Пусть сама решает: или она колется до самой... пятой точки, или препарат колем. Один бес - не вспомнит потом ничего. Если не дура - начнет откровенничать. Там ведь у 'химии' куча побочных эффектов, если я не путаю?

Радулеску кивком подтвердил, что Смит ничего не путает.

- Оно ей надо здоровье гробить? Запоет, никуда не денется. Мы же ее песни проверим. А не сумеем проверить - придется колоть.

Капитан снова кивнул.

- У меня вопрос...

- Тадеуш, ты чего мямлишь, как неродной?

- А что с пехотинцем решили?

- Зачистил, конечно. Отвел в подвальчик, пустил пулю в затылок, а потом труп тряпками забросал и сжег.

Радулеску искусственной улыбкой продемонстрировал, что шутку полковника он оценил.

- Что, не прокатило?

- Кхе... - неопределенно кашлянул Тадеуш.

- Обидно, честное слово. Создаешь себе образ безжалостного и кровожадного упыря, пыхтишь, стараешься, а никто не верит. Впору начинать на прохожих набрасываться и кусать через одного... - вздохнул Смит. - Я этого капрала-пехотинца, можно сказать, в наши ряды заманил. Завербовал. И посвятил в некоторые наши дела. Частично, разумеется.

- Так сразу, без предварительной проверки? - удивился капитан.

- Именно так.

- А если подставной?

- Исключено. Не та ситуация.

- Да?

В коротком слове полковник услышал столько сомнения, что его впору было лопатами раскидывать.

- Думаешь, расслабился старик Смит, бдительность утратил, осторожность потерял.

- Не то, чтобы...

- Думаешь, думаешь - не спорь.

- Просто, мне кажется, проверка не помешала бы. Нет, я не призываю хватать капрала и вкалывать ему препарат, пехотинец нам реально помог, но... очень складно получилось. Словно по заказу, выскочил чертиком из коробочки. Галлис, кстати, утверждает, что где-то капрала уже видел, но не может вспомнить точно. Тоже факт... требующий проверки. Я не говорю, что вмешательство капрала - постановочная сцена, сепаратисты явно не ожидали появления стороннего лица, однако пробить по базам... обычно полагается.

- Вот ты этим и займись. Формальности надо соблюдать. Проверь. Капрал Антон Ветров, Седьмая Этанская бригада. Уверен на сто процентов - данные подтвердятся, никаких крючков не найдешь.

- Почему?

- Во-первых, парень - интуит.

- Действительно?

- Представь себе.

- Откуда сведения?

- Сам признался. После того я ему иголки под ногти загнал, на дыбу подвесил и расплавленным свинцом попотчевал. Ну, ты в курсе, как я люблю...

Тадеуш соответствующей гримасой продемонстрировал понимание полковничьего 'юмора'.

- Реально, врать здесь капралу смысла нет. Информация о данном факте стопроцентно имеется у командования бригады, соответственно, проверяется. А если не солгал - тогда едва ли он пособник 'демонов'. Бог с ним, с техническим превосходством, но предполагать, что еще и экстрасенсы с ними заодно...

- Замечательно, но я бы не стал категорически утверждать, что капрал Ветров не является...

- Погоди, - перебил Смит капитана. - Я пока до во-вторых не добрался. А во-вторых, наш неожиданный помощник - экс.

- Хм, - неопределенно хмыкнул Радулеску.

- Правильно! - Полковник поднял палец вверх. - Значит, его происхождение можно проследить. Сам в курсе - данные на любого экса имеются в базах. Не фермер с отдаленной колонии, где о глобонете узнали во вторник на минувшей неделе, не эмигрант с планеты Халифата, которого толком 'не просветишь' и не выходец из гетто мегаполисов Марса с липовыми документами и генокартой. То бишь - не вынырнувший ниоткуда крендель по имени Хренпоймикто Неведомаускас, а человек с проверяемой биографией. Более того - легко проверяемой. На поверхности лежит. За редким исключением, простейший маршрут: клиника - учебный лагерь - армия. 'Демонам' особо не развернуться. Или ты считаешь, что наши враги подбирали кадры еще до криозаморозки? Лет шестьсот назад? - Смит с опасливым подозрением уставился на товарища, не подтвердит ли тот ненароком, что поддался подобным... извращенным фантазиям.

- Нет, столь далеко и глубоко мои... допущения не простираются.

- И славно!

- Однако они есть, и мне немного не по себе.

- Отчего?

- Слишком гладко и красиво... и потом... смущает, что проверку я буду проводить постфактум, а не до... не привык. Не укладывается в голове, что вы сразу капралу доверились. Пусть он и интуит. Тем более - если интуит. Вдруг гипноз применил, или еще что - способности экстрасенсов нормально не исследованы.

- Нет, гипноза не было - чем угодно ручаюсь!

Радулеску покачал головой, но не стал прохаживаться относительно того, что пьяный всегда оспаривает собственную нетрезвость, а сумасшедший - неадекватность. Лишь уточнил:

- И как же наша профессиональная паранойя?

- Ее переубедила моя старая чувствительная задница. Она меня никогда не подводила - ты знаешь.

- Да, согласен, ошибаетесь очень редко, думаю, что у вас тоже задатки интуита - минимум, но, все равно, это...

- Не по-конторски?

- Наверное.

- Мы уже не в конторе. Точнее - я уже, а ты... без пяти минут за бортом, извини за корявость слога. Ладно, при оптимистическом раскладе задержишься в Бюро на месяцы, но итог один. И надо привыкать работать... более разнообразно. Тадеуш, нам люди нужны, мы же обговаривали... А набирать кадры по стандартам конторы у нас тут не всегда получится. Порой элементарное доверие потребуется. Взаимное доверие. Что с интуитом вдвойне актуально - они же ходячие детекторы лжи, по сути. В данном конкретном случае, полагаю, подход сработал. Да, чуть не забыл, - полковник хлопнул ладонью себя по лбу, - я знаю, где Галлис, капрала видел. Заболтал меня, говорливый ты наш.

- И где?

- В лесу. Месяц назад Ветров был в составе конвоя, сопровождающего колонну с воларитом: на охранение мятежники навалились. И так случилось, что Галлис с капралом в рукопашной сошлись. Результат налицо. - Полковник неожиданно заливисто заржал. - Ха-ха-ха.

- В смысле? - переспросил Тадеуш.

- То есть - на лице, - отсмеявшись, уточнил Смит. - Ветров Галлису нос откусил.

- Ясно, - протянул капитан. К специфическому чувству юмора начальника он давно привык, но не сказать, что восторгался.- Он сам сказал?

- А кто же? Заодно и данный факт проверим.

- Хорошо, - сказал Радулеску. - Относительно кадров...

- Что?

- Я понимаю, люди необходимы, но чем данный капрал может пригодиться? Место службы далеко, с местными не связан, если не соврал... У нас есть интерес к данной бригаде?

- Тадеуш, у нас интерес к любой военной части должен быть. А об интуите и говорить нечего - пригодится. Что наше главное оружие, по-твоему?

- Как обычно - информация.

- Безусловно, но не о том речь. Извини, я, очевидно, неправильно вопрос сформулировал. Что мы можем реально 'демонам' противопоставить? Куда информацию приткнуть?

Радулеску развел руками, демонстрируя, что мяч на стороне полковника, но пробный шар катнул:

- В СМИ?

- Ты про наши ведущие масс-медиа не хуже меня осведомлен, что им можно, а что нельзя. Десять из десяти каналов, большинство порталов, каждое первое агентство - 'под колпаком'. Но логика верная. Агитация и пропаганда - вот наши методы. Примитивно рассказывать людям правду, вербовать сторонников. Просто расширять круг посвященных. Где опосредованно, где напрямую. Тут я вижу наше спасение. Чем больше людей узнают истинное положение вещей о тихом захвате власти, чем больше кадров мы привлечем для противостояния 'демонам', тем больше шансов... уцелеть. А народ затянем - там, глядишь, и до СМИ дело дойдет.

- Спорить не стану. Люди нам нужны. Однако... принцип 'чем больше людей, тем лучше' в нашей ситуации кажется... рискованным. Мало ли кому информация поступит. Стукачей никто не отменял.

- Нормальный принцип, - не согласился полковник. - Надо лишь аккуратно действовать. С Ветровым - вопрос отдельный, он интуит, но в целом, конечно, ты прав, предварительные проверки не помешают. Вообще, я тут думал... - Смит сделал паузу. - И у меня появился... не план, скорее - мысли. Они, правда, попахивают... государственным преступлением. А то и чем похлеще.

- Дело привычное.

- Не скажи. Я до такой глобалистики додумался, что... сам, признаться, изрядно испугался.

Увидев на лице капитана скептическое выражение, полковник заметил:

- Кроме шуток... А мысли примерно такие... Надеюсь, ты мою логику разделишь. Мы предполагаем, что 'демоны' по неясным причинам не способны организовать нам сердечный приступ, исчезновение или другой фортель на Лауре. Плохой тут климат для врага. Вероятно, планета для них - запретная территория. И пока данную логическую посылку факты лишь подтверждают. С другой стороны, никто не мешает 'демонам' устраивать нам подлянки... опосредованно. Дистанционно. Чтобы нанять киллера, не обязательно лично на планету переться, правильно?

- Безусловно.

- Соответственно, 'демоны' способны устроить нам 'веселую' жизнь, и не имея прямого доступа на планету. Начнут нанимать лиходеев пачками, и будем мы от каждой тени шарахаться, пока нас не ликвидируют. Сначала - меня, а потом уже и до тебя доберутся. Вдвоем нам не уцелеть. Можно попробовать отсидеться где-нибудь в глухом углу, благо, планета аномальная - позволяет, но вечно прятаться не получится. Один черт, найдут, загонят, затравят, словно зайцев. Если только в лес уйти и жить... отшельником-дикарем. Но меня подобная перспектива не вдохновляет. А среди людей... рано или поздно обнаружат. Логично?

Радулеску кивнул.

- И чтобы элементарно сохранить шкуры, нам нужно противостоять неприятелю. Для чего потребны ресурсы. Люди, связи, оборудование, деньги. Кое-что у нас есть, но надо больше, намного больше. А еще лучше иметь то, что нам обеспечит ресурсы - власть.

- Э-ээ, то есть?..

- Правильным путем двигаешься, но ты же у нас аналитик милостью божьей... Короче, замыслил я... мятеж.

Тадеуш закашлялся, словно подавился воздухом, и оглянулся. Не сказать, что испуганно, скорее - обеспокоено. Потенциальных зрителей и слушателей рядом не было, однако Радулеску нервно поежился.

- Крутовато.

- А ты сомневался.

- Теперь верю.

И пока капитан переваривал новости, добавил:

- А теперь пойдем, попытаем наших новых друзей. Мои садистские наклонности потешим.

ГЛАВА 17

Допрос с применением 'химии' избытка полезной информации не принес. Нет, кое-что из дамочки, удалось вытянуть, но в основном - шелуха. Много биографических подробностей, наверняка бы заинтересовавших криминальную полицию, но ненужных Смиту и Радулеску. Заказы, ликвидации, даты, подготовка, способы выполнения, расчеты. И мало реально важных сведений. Разве что контакты Анны Лурье - такой оказалась настоящая фамилия девушки - среди партизан и федеральных чиновников могли пригодиться. И пара адресов в Монтевиле, которые использовались Точкой и Лопесом для конспиративных встреч. О заказчике покушения на Смита Анна ничего не знала - Веселый Лопес, как полковник и предвидел, не стал посвящать исполнителя в столь пикантные вопросы.

А Галлис, в принципе, ничего нового не сообщил. Повторил то, что и без 'химии' рассказывал Тадеушу. Однако Смит не чувствовал и тени разочарования - с его опытом ждать 'новогодних подарков' было бы... забавно.

Выйдя из машины, полковник достал из кармана пакетик с леденцами и закинул один кругляш в рот. Когда-то давно, пытаясь избавиться от никотиновой зависимости, Смит пристрастился к сосательным конфетам. Настолько, что леденцы тоже едва не стали вредной привычкой. А любые привычки для сотрудника Бюро - по определению вредные. У профессионала в идеале их быть не должно. К счастью, и тяга к курению прошла, и к леденцам Смит со временем охладел. Однако порой позволял себе... 'вспомнить молодость'.

- Не желаешь? - Полковник протянул пакетик Радулеску.

- Нет, спасибо. Что с 'гостями' делать?

- Прикопать бы их поглубже ветками забросать и забыть... Или для опытов сдать аборигенам. А те парочку скушают с аппетитом, и следы - тю-тю. Но нельзя - от плохо проваренных сепаратистов у бедных аборигенов может случиться диарея.

Радулеску укоризненно посмотрел на патрона.

- Не сверли во мне дырку, сейчас загорюсь. - Полковник поднял руки. - Убедил, шутки у меня однообразные стали. От нервов, сам понимаешь. Слишком много желающих попортить шкуру старику Смиту. Но согласись - прикопать 'гостей' для нас было бы идеально.

- Не стоит - их видели с нами.

- Согласен. Если серьезно, давай так: Галлиса вербуем, пусть бумаги подписывает. В отряд сейчас возвращаться ему не стоит. Конечно, про вероятного наблюдателя ни Анна, ни Деметрий не знают, но Веселый - хитрый лис, вполне мог подстраховаться. Тем более куча народу видели, как мы киллеров паковали. Языки не прищемишь. Давай-ка, мы обоих в 'холодную' определим. Ты с кем из местных копов успел снюхаться?

- Есть некий капитан Гарри Корволан. Начальник центрального изолятора. У меня на него был материал в базах - воспользовался, подкатил. Теперь Гарри мне... обязан. Резервный вариант - лейтенант Ткаченко. Инспектор криминальной полиции.

- О, изолятор - прямо в цвет. Договорись с Корволаном, чтобы наших пташек к нему поместить, можно и по обвинению в покушении. На тебя, красивого и умного. Мне лучше за кадром остаться. Пару недель подержит, а потом отпустит. Ты обвинение снимешь. Для правдоподобия - за недостатком улик. Версия для Лопеса, чтобы он бедолагу Галлиса наизнанку не выворачивал. Пусть Деметрий в отряд возвращается, будет нам стучать за милый мой. Хотя толку от его стука...

- А Лурье?

- Анной надо заниматься... индивидуально. Крепкий орешек. Попробую сам с ней поработать. Склонить... на правильную сторону. Будет упираться - препаратами помогу... сориентироваться.

- Ясно. - Капитан прочистил горло. - И еще...

- Чего мнешься, спрашивай.

- Насчет мятежа...

- Не тяни кота за... причиндалы!

- Идею я понял, но... - Радулеску пожевал губы, - не срастается. Слабо представляю реализацию подобного... замысла.

- До реализации далеко - как до Марса на велосипеде. Пока лишь мысли. Однако и наметки есть. - Полковник кинул в рот второй леденец.- Я последний месяц плотно информацию по Лауре изучал. И знаешь что? Планета, по сути, рассадник сепаратизма.

- Естественно.

- Нет, ты не понял. Не в лесных партизанах дело, хотя и в них тоже. На Лауре в каждой части ВС Федерации половина бойцов - потенциальные сепаратисты. Их толкни - на сторону инсургентов переметнутся. Тут ведь личный состав бригад не из федеральных элит собран. Напротив, из маргиналов. Молодые люди из разорившихся фермерских семей, беглецы с холодных планет, люмпены из промышленных миров, преступники, которым заменили каторгу на службу в армии, эксы, наконец... У них мало поводов Федерацию любить. Да, службой они гражданский статус повышают, но сам в курсе, как тяжко у нас из колониальной пехоты продвинуться. Не Космофлот ведь. Мозги одним рекрутам пудрят. А маргиналы - не значит, что круглые идиоты. Так что, военные части здесь - своеобразные пороховые бочки. Факел поднеси - взорвутся. Но факел должен быть правильным.

- Я в курсе принципов комплектования колониальной пехоты, - сказал Радулеску. - Как и состава абордажных команд. Да, туда маргиналов, в основном, подбирают, но подобное положение характерно для любого подразделения на планетах Федерации, не только на Лауре. И, насколько я осведомлен, мятежей не было. Ни одного значимого случая за последние двадцать-двадцать пять лет. Со времен бунта на Ахелое. А на Лауре вообще мятежей не было никогда. Значит, нет условий. Плюс особые отделы, контрразведка и Бюро не дремлют, работают на предотвращение... - Тадеуш задумчиво почесал подбородок - Если честно, не вижу причин, почему легко полыхнуть может. И что за факел нужен... для воспламенения.

- И где твои аналитические способности, которые я не устаю нахваливать? - вздохнул Смит. - Ты об аномальности планеты забыл.

- Не забыл.

- Не спорь, забыл. Постоянно в зоне стабильности ошиваешься, вот и вылетело из башки. А я мучаюсь без ТВ и сети, поневоле и мыслю... предметно. Именно в аномальности планеты кроются возможности. И перспективы. Представь, взбунтовалась воинская часть на условном Марсе. Спустя минуты, максимум - часы, о происшествии будут знать в Главном штабе. И за сутки обложат мятежников тяжелой техникой, роботизированными танками, системами залпового огня, стационарными лазерными установками, проутюжат авиацией и, если понадобится, с орбиты ракетным ударом накроют. Шансов на успех мятежа - ноль целых ноль десятых. А на Лауре ни авиации, ни орбитальных комплексов, тяжелой техники минимум, да и связь... местами есть, а местами отсутствует по определению. Я документы некоторые на досуге почитал... в частях каменный век практически - до сих пор приказы в письменном виде издаются. И в электронном варианте часто не дублируются - по понятным причинам. Случись в какой-нибудь бригаде дальней дислокации ЧП - об инциденте могут и не узнать. Райские условия для бунтов. Тот же, кто сумеет организовать захват космопорта, вообще станет королем песочницы.

- А корабли ВКС? Насколько я помню, целая эскадра подступы к системе охраняет.

- Именно, что подступы. Эскадра и с контрабандистами справиться-то не в состоянии. Адмирал Ванштейн поставлен, чтобы систему от кораблей Халифата и Поднебесной караулить, а не контрабасов гонять или мятежи давить. Это, во-первых. А во-вторых, допустим, получил он задание мятеж на Лауре ликвидировать - и что сподобится сделать?

- Высадить десант или накрыть скопления мятежников ракетным залпом, - предположил Радулеску. Он, в принципе, знал заранее ответы на свои вопросы и сомнения, но уже освоился с ролью недостаточно информированного скептика, которую ему нередко приходилось играть в разговорах с полковником, когда они что-то планировали или обсуждали.

- Задницу он шортами накроет, а не скопления. На расстояние меньше полутора миллиона миль корабли способны приблизиться лишь по коридорам над зонами стабильности. Выйдет за коридор - катастрофа процентов на девяносто. С гаком. А за коридорами теоретически можно с поверхности присматривать - при условии распоряжения военными мощностями планеты. Не давать возможности десантироваться - и дело в шляпе. Примитивно заминировать вероятные посадочные точки - и привет. А насчет ракетного залпа... управляемые боеприпасы - не прокатит. Выйдет боеголовка за пределы коридора - за полминуты в кусок металлолома превратится, не более. Разве что зоны стабильности ими полировать. Но подобная идея из разряда бредовых. Федерации нужны ресурсы планеты, а бомбить, образно выражаясь, золотоносную жилу - клинический идиотизм. Беспросветный. И садить неуправляемыми с высоты полутора миллионов - примерно то же самое, что пытаться попасть в бидон струей с двадцать пятого этажа. Смешно и глупо. Могут еще космопорт расфигачить - но это из той же оперы клинического идиотизма.

- Согласен.

- Кроме того, есть второй существенный фактор. Я, когда в базах копался, интересную детальку обнаружил. Тут не в одних нижних чинах дело. Личный состав местных корпусов и бригад в целом... перспективен в плане сепаратизма. Многие офицеры не слишком довольны собственной судьбой. Обижены. Ведь что такое служба на Лауре? Неработающая техника, недостаток информации, отсутствие благ цивилизации, да что там - элементарных удобств, боестолкновения с партизанами и прочие 'прелести'. Думаешь, офицеры в очереди стоят, чтобы на планету попасть?

- Безусловно, нет. Но, очевидно, им компенсируют риск и неудобства. Льготами и финансами.

- Пытаются, конечно. Довольствие у них повышенное, условия проживания стараются создать получше... с учетом аномальности планеты. Но едва ли льготы и деньги положение в корне меняют. Тебе хоть дворец выделяй и фазанами в мидиевом соусе корми, без сети, стерео и прочих благ волком взвоешь. Отрыжка цивилизации, мать ее. Соответственно, служить на Лауру никто не рвется. Почти треть сюда вообще за косяки попадают. За мордобой, пьянство и другие залеты. Если не считать молодняк, командование, психологов и наших конторских коллег, для которых служба на Лауре - ступень в карьерной лестнице, остальные офицеры корпусов и бригад фактически... ссыльные. И, клянусь своей неполученной пенсией, едва ли довольны... жизнью. Про сержантов и рядовых и говорить не стоит. На других планетах подобной картины ты точно не найдешь. В самых занюханных дырах Федерации и фильм посмотреть можно, и по сети полазить, пусть и местной, и прочими прелестями прогресса побаловаться. Таких 'сказочных' условий для недовольства нет.

- Очевидно, особые отделы, сотрудники Бюро и контрразведки данные обстоятельства учитывают, - заметил Радулеску.

- Наверняка учитывают. Контингент то задабривают, то поддавливают, психологи трудятся, конторы не спят, но если серьезно начать подрывную деятельность... уверен, долго раскачивать лодку не придется. Плод быстро созреет.

- А я не уверен. Ранее же не было прецедентов...

- Именно что не было. В том огромный плюс и очевидный козырь для... потенциальных инициаторов мятежа. Наши доблестные коллеги явно не на пределе бдительности пашут. Рутину и привычку тяжко победить. Как себя не накручивай, отсутствие... серьезных инцидентов расслабляет. И в том шанс. Наш шанс.

- И все равно я что-то сомневаюсь.

- Твое право. Святое, - поднял палец вверх полковник. - Тем более, я говорил уже, это пока... мысли. Неоформленные. И, ясен пень, дело не одного дня, надо обмозговать, прикинуть...

В расположение части Антон явился раньше положенного. Срок увольнительной заканчивался в воскресенье вечером, а Ветров обратно уже к полудню приперся. Благо, оказия в виде штабной машины подвернулась. И остаток увольнительной провел... спокойно. Приключений с 'крестничком' и посиделок с полковником хватило выше крыши. Не гулял, не кутил, в казино не играл. Жаль, правда, методику Германа на практике не опробовал, но еще успеется. Денег, кроме оплаты за ночь в гостинице, еду и доступ к сети, не тратил. Тем самым, по сути, наплевал на рекомендации штатного психолога. Ничего, Джонсон потерпит, в следующий раз Антон оторвется по полной программе. Да и новый знакомый намекнул, что может, если что, 'поспособствовать'.

В отсеке 'загорал' один Ковальски. Он валялся на кровати, дымил сигаретой и лениво листал глянцевый журнальчик. Увидев Ветрова, Ник потушил окурок и отложил в сторону чтиво.

- Привет, гуляка, ты чего так рано? Что-то случилось?

- Привет. Ничего не случилось, просто соскучился по родным физиономиям и решил пораньше сдернуть из города.

- Брешешь!

- Запомни, рядовой, брешут собаки. А капрал говорит правду. - Антон сбросил боты, плюхнулся на койку и поучительно ткнул пальцем вверх. - Или вещает истину. Иногда, очень редко, приукрашивает или недоговаривает. Уяснил, рядовой?

- Так точно, сэр! - Ковальски скорчил подобострастную рожу и вытянулся на кровати. Типа - выполнил команду 'смирно'. Что в исполнении Ника выглядело как 'лежка смирно'.

- Молодец! Будешь дальше слушаться старших - позволю не стоять с подушкой на подоконнике при высочайшем появлении господина капрала в кубрике. Да, пошто надымил-то, ирод? Выйти - ноги отвалились?

- Извини, никого нет, а бегать туда-сюда лень.

Ковальски встал, подошел к окну и открыл пошире створку.

- Хоть топор вешай! - ворчливо заметил Антон.

- Ладно, не бухти, сейчас быстро проветрится.

- Поглядим. Да, а где народ?

- Первое отделение - в патруле. Остальные - на стрельбище. Маку что-то в голову взбрело внеплановую проверку меткости устроить.

- Он в своем репертуаре. А ты почему отдыхаешь?

- Мне нельзя, я - раненый.

- Чего?!

- Смотри. - Ковальски закатал рукав и продемонстрировал повязку на правом предплечье.

- Бандитская пуля?

- Вроде того. Вчера жук какой-то цапнул. Руку разнесло - мама дорогая, в рубашку не лезла. Сегодня полегче, отек спал, но Мак сказал остаться, мол, толку с тебя - ноль. Я и не спорил.

- Кто бы сомневался.

- Опять ворчишь. Стал капралом - характер испортился. Лучше расскажи, как в Монтевиле покутил. Казино разорил, надеюсь?

Ветров подумал, не поведать ли Нику о событиях в парке и разговоре с полковником Смитом, но не стал 'грузить' товарища. Пока. Правильнее сначала с Ланге потолковать. Герман - интуит, поймет. И поверит. Авось посоветует что-нибудь дельное. И знание-понимание придерживалось аналогичного мнения.

- Не играл я. Настроение не было. В ресторане посидел, выпил сто грамм, закусил, и баиньки.

- Скучновато.

- Что попишешь. Герман тоже на стрельбище?

- Нет, у себя.

Антон поднялся с койки.

- Пойду, надо с ним пообщаться.

В своих ожиданиях Ветров не ошибся. Чуйка и дар авурха сигнализировали, что в реальность 'демонов' Ланге поверил сразу и безоговорочно. Впрочем, и без них понятно было. В смысле - без чуйки с даром. Поскольку обычно невозмутимый Герман, внимательно выслушав рассказ Антона, крякнул и витиевато выругался:

- Твою душу скипидаром через хвост обезьяны! Не было печали! Умеешь же ты... сделать вечер томным.

Ветров развел руками.

- Я за советом пришел.

- За советом, - фыркнул Ланге. - И что теперь прикажешь с такими новостями делать?

- Не знаю.

- А я знаю? Скотина ты, Ветров, неблагодарная. Я к тебе по-братски, а от тебя одни неприятности. Вот на кой ты мне все это рассказал? И ведь выбрал время - лучше не придумаешь. Я служил - не тужил, ждал завершения контракта, меньше месяца осталось, в метрополию собирался, вещички паковать принялся. А теперь - хрен пойми, что делать. Сердцем чую, какая-то грандиозная погань готовится. Такие шевеления неспроста начинаются. Особенно - если власть по-тихому прибирают к рукам. Или что там у них вместо рук - ложноподии? Или большую войну затевают, или революцию, или другую ерунду в подобном духе. - С досады капрал хлопнул по подлокотнику. - Обрадовал! Спасибо, что не прямо перед отбытием в космопорт поделился новостями.

- Герман, извини, я не думал...

- А надо думать! Говоришь, этих тварей - Чужих на Луаре нет? Проникнуть на планету они не в состоянии?

- Полковник сказал, что нет. Вроде, в космпорте хитрые приборы установили, способные выявить демонов - ни одного случая. И беспричинных необъяснимых сердечных приступов - тоже не было.

- Полковник ему сказал... спасибо, что не генерал, - пробурчал Герман. - Вообще, странно все это... Целый полковник... откуда он, говоришь?

- Вроде бы, из Бюро, но категорично утверждать не возьмусь. Однако спецура - на сто процентов.

- Бюро, контрразведка, разведдепартамент - не важно, главное - из Конторы. Так вот, конторский полковник, пусть и отставник, сливает информацию капралишке из колониальной пехоты. И не абы что, а информацию, которая должна помечаться грифом 'совершенно секретно'. Тебя тут ничего не настораживает?

- Еще как. Но он не врал.

- А не мог он просто заблуждаться, обманываться? Может, он местный сумасшедший, напридумывал невесть что и сам поверил.

- Герман, я же интуит, - Антон укоризненно посмотрел на товарища. - Он не просто рассказывал, ситуация именно так и обстоит, я... знаю. У Смита и материалы есть. И потом, его реально бы пришили, если бы я не встрял.

- Материалы?

- Да. На следующей встрече он обещал дать их для ознакомления.

- Это и пугает. Когда конторские начинают о помощи пехтуру просить, документы ДСП суют для изучения, значит... дело пахнет абзацем. От полной безысходности, разве что...

- Мне тоже показалось, что он за меня ухватился не потому, что я неповторимый, могучий и красивый, а по той причине, что ему опереться особо не на кого.

- Самое поганое, что и я уверен - полковник тебе на уши лапшу сильно не вешал. Где-то он, возможно, ошибался в выводах и посылках, но по сути... - Ланге вздохнул. - Хоть контракт продлевай, честное слово. Охота в метрополию возвращаться напрочь у меня отсохла что-то. Еще, не дай бог, под замес угодишь. Екарный бабай, чтоб их разорвало, шакалов!

Ланге принялся бродить по кубрику и изредка поругиваться. Сквозь зубы. Со стороны непробиваемого капрала подобное поведение выглядело почти как грандиозная истерика. Антону стало неудобно, что он довел Германа до такого состояния, и возникло желание снова извиниться. Однако не стал. Перебор получится.

Повздыхав и почертыхавшись минут пять, Ланге резюмировал:

- Короче, надо к Дяде Тому идти.

- К подполковнику Томасу, начштаба? - удивился Ветров.

- К нему.

- Зачем?

- За тем же, за чем ты ко мне приперся, - переиначил вопрос Герман. - За советом. Больше некуда. Кто другой меня с эдакими россказнями прямым ходом к капитану Джонсон отправит. А то и в Монтевильскую психушку. Пришельцы неуловимые власть захватывают, таинственные исчезновения, сердечные приступы, борцы со злом - отставные конторские полковники - ты сам-то понимаешь, что тут полный букет классической шизофрении? Или как там у психов бред их называется?

- В принципе, согласен, - почесал макушку Антон. - Если со стороны посмотреть - выглядит...хм... клинически. У меня сосед, еще в те времена... до заморозки, с катушек съехал, так он похожими байками нас потчевал.

- То-то и оно. Я тебе сразу поверил, потому что вижу - история реальная. Но я - случай отдельный. А поведай мы о 'демонах' даже Маку - к психологу он нас не отправит, конечно, но, в лучшем случае, посчитает рассказ дурацким розыгрышем. В худшем же - обеспокоится... нашим душевным равновесием.

- А Томас не обеспокоится, значит?

- По поводу твоей истории - нет. Дядя точно нас за психов не примет, он - тоже случай особый.

- Интуит? - догадался Ветров.

- Молодец, ответ правильный.

- Есть ощущение, что в бригаде питомник по выведению... нашего брата, - пошутил Антон.

- Тут ты загнул, всего пять человек. Ты, я, Дядя и пара разведчиков из второго батальона. Конец списка.

- Откуда дровишки?

- То есть?

- Откуда известно, что только пять человек.

- От Дяди Тома. Мы с ним миллион лет знакомы. Я когда зеленым салагой сюда попал, он нашим взводом командовал. Еще лейтенантом был. Именно Дядя и раскрыл... мои способности. Лично меня натаскивал. Потом его на роту кинули, через год - на батальон, и уже девять лет - начштаба. Но меня не забывает, отношения поддерживает. И в сержанты меня пихал, и в военное училище предлагал отправить, но я отбрыкивался постоянно. Не мое это.

- Теперь ясно, - кивнул Антон. - Неплохую карьеру он сделал.

- Неплохую, - согласился Ланге. - Правда, начштаба - потолок. Тут Дядя хоть век прослужит, так подполковником и останется. Выше подняться не позволят. Разве что полковничьи погоны вместе с приказом об отставке вручат. И бригадой командовать не доверят.

- Потому что интуит?

- Не без того. Но главное - местный.

- Любопытно.

- Ага. Дядя на Лауре родился. Вырос в шахтерском городке на юге Этана, закончил школу по госпрограмме. По гранту поступил в военное училище. Потом сюда вернулся служить.

- По гранту! - присвистнул Антон. - Если я правильно помню, чтобы тесты на госпрограмму сдать надо яйцеголовым 'ботаником' быть. А чтобы грант получить - вообще гением.

- А он и есть гений. У него ай-кью больше чем у всего нашего взвода вместе взятого.

- Ну, тут ты загнул.

- Если загнул, то слегка. Родись Дядя в метрополии - министром бы стал, не меньше. А так... политика Федерации - не допускать уроженцев колоний к центральной власти. Нет, получить генеральские погоны Дядя в принципе мог - если бы служил на другой планете, но не на Лауре. Командовать крупными военными подразделениями на колониальных планетах местным уроженцам запрещено.

- А почему он не переведется?

- Сестра тут, мать больная, межсистемный перелет ей противопоказан. Томас им помогает. Получается, что с одной стороны Дядя к планете привязан, а с другой - быть ему начштаба... очень и очень долго. А то и до выхода в отставку. Прослужит в должности еще десяток лет - его просто больше никуда не переведут, разве что в пределах планеты.

- Тоже неплохо, вообще-то, - заметил Ветров. - Полное гражданство, привилегии, денежное содержание, прочие прелести.

- Это для нас было бы пределом мечтаний, а у Дяди амбиции куда дальше простирались. И вполне обоснованно, хочу сказать, по уму с ним рядом никто и не стоял. Так что, пойду-ка я к нему... с твоими заморочками.

От начштаба Ланге вернулся... необремененный советами. Лишь озвучил итог разговора: 'Дядя будет думать', едва не спровоцировав Ветрова на доисторическую шутку про Чапая. И как Антон не выпытывал подробности беседы, Герман отделывался малоинформативными фразами, а то и междометиями. И дар авурха в прояснении ситуации не помогал.

А потом потянулась привычно-служебная круговерть. Занятия, стрельбы, выходы в сельву, конвои, патрулирование, уничтожение схронов мятежников. За месяц удалось дважды побывать в увольнительной в Монтевиле. Смит выполнил обещание и познакомил Антона с конторскими материалами по 'демонам'. Более того - разрешил кое-что скопировать. Бумажные копии Ветров передал Ланге, а тот - Томасу. И снова - отсутствие видимой реакции со стороны полковника. Антон устал 'кликать' знание-понимание в бесплодных попытках выведать отношение начальника штаба к истории с 'демонами'.

Неопределенность раздражала. Время шло, Антон нервничал, приставал с вопросами к Ланге, а тот ругался и посылал Ветрова за информацией по множеству известных и не очень адресов. Единственное, что Герман сообщил Антону - Дядя посоветовал Ланге продлить контракт. Что капрал и сделал, к вящему удивлению сослуживцев. За исключением, понятное дело, Антона. Который не успокаивался и продолжал каждый день донимать Германа.

Вот и сейчас, готовясь к дальнему рейду, Ветров не забыл заскочить к Ланге и поинтересоваться, нет ли новостей от начштаба. За что в ответ выслушал пяток-другой нелицеприятных выражений, освещающих нудность и назойливость одного неугомонного экса.

- Твою мать, Антон, нам сложный выход предстоит, а ты опять со своими заморочками лезешь.

- Да чего сложный-то? - возразил Антон, дабы 'свернуть' разговор. - Разве что топать далеко, а так - обычный.

- Ты же сам слышал, Мак сказал, разведчики из третьего батальона засекли следы сепаров.

- И что? Были там, наследили. До нашего подхода рассосутся, сто процентов. И следы, и сепары.

- А если не рассосутся?

- Тогда и будем думать, - легкомысленно махнул рукой Антон.

- Ох, рано тебе капрала дали, - проворчал Ланге. - Тебе группу вести, между прочим.

- Я не просил мне лычки вешать, - возмутился Ветров.

- В курсе.

- А группу доведу, не беспокойся.

- Будем надеяться.

Антон храбрился. Возглавлять группу в дальнем рейде ему еще не приходилось. Впрочем, никуда не денется - справится. И чуйки не надо. По ближнему и среднему периметрам бойцов ведь уже водил. Правда, с мятежниками в этих рейдах не сталкивались, но и тут не факт, что зацепят. А боевую задачу, как правильно заметил Герман, выполнят. Будем надеяться.

Согласно приказу, разведчики должны были тремя группами, выдвинуться в район фиксации следов сепаратистов, и, соответственно, с трех направлений зайти в заданный квадрат. И дальше действовать в зависимости от обстоятельств. Схроны, опорные пункты мятежников - ликвидировать. При обнаружении мелких групп сепаратистов - уничтожить или отогнать, по возможности, взять 'языка'. Крупные подразделения инсургентов - выявить, контролировать передвижение, сообщить в форт.

В группе Ветрова, вместе с ним, было, десять бойцов. Выдвинулись из форта с утра. Темп задали неплохой, за два часа отмотав больше десятка миль. Преодолев ближний периметр, Антон разбил разведчиков на тройки и двойки, а сам по привычке пошел в паре с Ковальски. Уже медленнее и аккуратнее - тут реально можно было, что называется, нарваться. Несмотря на дар авурха и пресловутую интуицию.

Обогнув приметный овраг по правую руку, Ветров ощутил некий... дискомфорт. Словно пристальный взгляд на затылке. Остановился, обернулся - вроде бы ничего подозрительного. Но чуйка сработала, пусть об опасности не сигнализировала.

Ник, увидев, что напарник остановился, перехватил автомат, сместился к дереву и тоже принялся крутить башкой.

- Что-то почуял?

Антон неопределенно покрутил рукой. Обратился к дару. И осознал, что кто-то на него действительно смотрит. Вон, оттуда. Ветров принялся пристально изучать заросли с левой стороны. И вдруг увидел, как из-за кустов выглядывает... черноволосая девушка с узнаваемыми чертами.

Сола!

Кровяной мотор гулко стукнулся о грудную клетку и сделал кульбит. В глотке заскребло. Попытавшись сглотнуть, Ветров едва слюной не подавился. И от переизбытка нахлынувших эмоций издал странный звук - то ли кашлянул, то ли каркнул. Прямо как у Федора Ивановича: 'я встретил вас - и все былое'. Хотя былого-то особо с красавицей-аборигенкой у экса и не случилось, но... сердце, по классику, ожило. И взгляд, будто приклеился к красавице.

Сола улыбнулась и приложила палец к губам. Но и без того Антон понял, что обращаться к ней и привлекать внимание Ковальски не стоит. Осознал, услышал пожелание девушки.

'Твоему товарищу нужно удалиться'.

При этом Ник несколько раз смотрел в сторону аборигенки, но явно ее не замечал. Не видел. Хотя не увидеть дикарку было вряд ли возможно - Сола уже полностью вышла из-за кустов и стояла в пятнадцати метров от разведчиков. Не скрываясь. Мечта, а не маскировка. Любой хамелеон обзавидуется. Экс мимолетно позавидовал талантам девушки, но тут же сам себя одернул. Он теперь тоже способен стенкой прикинуться, что доказал инцидент с крестничком. Пусть не на столь высоком уровне - Ветров крутил пластинку с волшебной мантрой незаметности в людном месте, что гораздо проще. И то полковник его спалил. А девушка стояла одна... среди деревьев, вроде бы не скрываясь, но сливалась с фоном.

И взгляд Ковальски скользит мимо. Правда, Антон, наоборот, приклеился взором к Соле.

- Что там?

Ветров тряхнул головой, освобождаясь от плена гипнотических глаз красавицы, и ответил:

- Показалось. Порядок.

Ник кивнул.

- Дальше топаем?

- Ты иди, а мне надо... оправиться.

Ковальски хихикнул.

- Дело важное. Тебя не покараулить? А то подкрадется злой сепар или свордер и схватит за...

- Вали уже, караульщик!

- О`кей. Недолго... просидишь-то?

- Минут десять-пятнадцать. Ты пока к дальнему холму двигай, не торопясь. А я в кустики, позже догоню.

- О`кей.

Ник удалился.

Антон подошел поближе к Соле.

- Здраавствууй.

- Э-ээ, добрый день, - помявшись, сказал Антон. Сразу чуть было не брякнул залихватское 'и вам не хворать', но спохватился и ограничился вполне нейтральным приветствием.

Девушка посмотрела на Ветрова, наклонила голову и произнесла:

- Тыы тепеэрь аввуурх.

Слова прозвучали не вопросом и не утверждением. Скорее - квалифицированным экспертным заключением. Подобным тоном маститые врачи выносят приговор пациентам после осмотра: 'Здоров!'.

- Вроде бы, - смущенно подтвердил экс. Он почему-то ощущал себя неловко. Будто его застали за не очень приличным занятием. Мысли не то чтобы улетучились, но сделались вязкими, непослушными. Ветров забыл и про рейд, и про товарищей, и про сепаратистов, и про чуйку со знанием-пониманием. Не напрочь, естественно, но... Правда, не преминул похвастаться: - Дар у меня почти сразу проснулся, я его развиваю, тренируюсь. Уже могу что-то типа невидимости включать. Не так мастерски, конечно, но немного получается.

- Яа вижуу, - улыбнулась девушка.

- А это, вы... то есть, ты... во сне мне являлась... то есть... снилась... - Ветров запутался в паре фраз, однако сосредоточился и выдал ключевое слово: - Специально?

- Даа. Этоо быылоо послааниие. Тыы пооняал.

- Ага. - Антон поскреб пятерней затылок и машинально кликнул знание-понимание. Мысли сразу как-то упорядочились и кое-что прояснилось. - А сейчас ты меня специально ждала?

- Даа.

- Следующий этап инициации?

- Неэ таак. Тыы роожденныый аввуурх, ииниицииаациия не нуужнаа. Ноо даар наадоо раазвииваать. Ноовыый тоолчоок нуужен.

- Опять гипноз или что там?

- Траанс.

Прежние пароноидальные теории вновь зашевелились в темных уголках Ветровского сознания. И давай плодиться и размножаться. Нейропрограммирование, закладки в голове и прочая психодребедень. Будто наяву Антон представилось: аборигенка гипнотизирует его и дает установку застрелить своего командира и взорвать форт. Следом возникла вторая картинка: девушка - законспирированный агент 'демонов', она поручает Ветрову поймать и обезвредить полковника Смита. Дальше мысли стали откровенно бредовыми, поскольку экс подумал, а не сектантка ли Сола, вдруг она хочет заставить его совершить какую-нибудь ужасную мерзость. Например, ритуальное самоубийство. Или приобщить к людоедству.

Что за чушь в башку лезет? Антон потер морду, дабы окончательно отогнать идиотские фантазии. Пока от Солы он ничего дурного не получал. А от инициированного дара - один прибыток. Прочь фантазии! Надо соглашаться - аборигенка плохого не сделает. Во-первых, она авурх более высокого уровня, во-вторых, знание-понимание советует пройти процедуру, а в-третьих... отказать этой девушке Ветров просто не сумеет. Жаль лишь, что опять пообщаться толком не удастся. Сто процентов - после транса Ветров Солу рядом не увидит. И без интуиции ясно. А до транса - не получится, времени просто нет. Если Антон через четверть часа не догонит Ковальски, тот или вернется, или поднимет тревогу, и оба варианта нежелательны.

На всякий случай поинтересовался:

- Надолго транс?

Сола улыбнулась.

- Неэ доолгоо, неэ боольше пооловииныы аауутлаа... Твоой тооваарищ неэ втревоожитсяа.

- А поговорить не успеем? Я много о чем спросить хотел...

Девушка качнула головой.

Экс вздохнул.

- Хорошо. Я согласен, давай дар дальше разовьем. Толька пока ты меня не загипнотизировала, один вопрос - когда мы снова встретимся?

Красавица пожала плечами. А Ветров почувствовал, что она точно не знает, но полагает - довольно скоро.

- Ложиться?

- Даа.

Процедура повторилась точь-в-точь со сценарием инициации.

Ветров снял оружие и расположился в горизонтальном положении на траве. Сола наклонилась над ним, зашептала, и... Антон очнулся. На сей раз обошлось без моргания. И сейчас экс четко зафиксировал, что терял связь с реальностью - то ли спал, то ли терял сознание. Погружался в транс, другими словами.

Сола, естественно, уже ушла. Ветров не ощущал ее присутствия. Попробовал обратиться к дару - заметных изменений пока не наблюдалось. Равзе что ясность мыслей... радовала. И знание-понимание... стало четче, что ли. Словно с экрана, где отображалась информация, пыль стерли. Что, безусловно, радовало. Однако одновременно было немного грустно. Будто Ветров прикоснулся к краешку сказки, но ворота в волшебную страну для него остались закрытыми.

- Ладно, разберемся, - пробормотал Антон и поднялся с травы. Отряхнулся, отогнал самоироничную мысль о том, что теперь снова его эротическиские сны донимать начнут, и отправился догонять Ника.

С мятежниками в рейде разведчики так и не столкнулись. Надуманные предположения Ветрова, которыми он сердил Ланге, оправдались наполовину. Сепаратисты до подхода федералов рассосались утренним туманом. Во всех смыслах слова, поскольку в заданный квадрат разведчики вышли после рассвета, накануне затемно собравшись группой и переночевав в лесу.

Местность прочесали мелкой гребенкой и никого не обнаружили. Пустота. Правда, кое-какие следы пребывания мятежников сохранились. Один распотрошенный схрон, засыпанное кострище, немногочисленные окурки и отпечатки обуви на почве. Их нашел именно Антон. И он же определил, что сепаратисты покинули район поисков. После наведенного Солой 'сна' Ветров стал читать следы не хуже индейца. Но если у охотников и следопытов данный навык появлялся в результате обучения и многолетней практики, то у Антона... в разы усилилась наблюдательность. Он начал подмечать мелочи, что раньше укрывались даже от пристального взора. Примятая трава, брошенный окурок, поцарапанная кора дерева прямо-таки бросались в глаза. С криками: 'Сюда смотри!' и 'Да взгляни же на нас, остолоп!'.

И в целом дар, несомненно, развился. Обращался с ним Антон теперь легче, увереннее. Экстраспособности реже 'отказывали', меньше сбоили. Знание-понимание стало, если позволительно выразиться, четче, оформленнее. Дар расширился. В том числе - в прямом смысле слова. Радиус, в котором Ветров мог почуять человека, существенно вырос. Присутствие постороннего на малолюдной территории капрал сейчас был способен засечь на расстоянии в несколько километров. При небольшом напряжении сил и с толикой удачи, естественно. Например, факт отсутствия мятежников в заданном квадрате Ветров определил уверенно, пусть и не сразу. Испытав от собственных успехов... нечто вроде легкой эйфории.

И чуток испугался за себя. Точнее того, что 'засветит' свои продвинутые таланты перед товарищами. Не дай бог, пойдут слухи, а там, глядишь, закрадутся в мудрые головы командования вредные идеи об использовании капрала Ветрова в качестве своеобразного живого локатора. Для выявления и зачистки скоплений сепаратистов в сельве. Поэтому, как и раньше, о даре авурха и его 'апгрейде' экс умолчал. А знание об отсутствии сепаратистов в округе списал на выверты интуиции. А что, на Ланге подобные 'приходы' тоже иногда накатывали.

Справедливости ради, такого приступа всеведения, что нахлынуло на экса после первого сеанса, не случилось. В связи с чем экс особо не горевал. А вот другое обстоятельство насторожило и не обрадовало. Антон перестал реагировать на дикое зверье. Совершенно. Как ни кликал знание-понимание, не чувствовал животных абсолютно. Раньше - в результате инициации - нюх на хищников у Ветрова присутствовал. Пусть не постоянно, проблесками, но был. А ныне - словно отрубило. Когда на возвращавшихся из рейда разведчиков выскочила тройка свордеров, дар авурха и не пискнул.

И чуйка заблажила в самый последний момент, когда первого хищника Ветров увидел не больше чем в десятке метров. Благо, свордеры не атаковали, очевидно, были сытыми. Плюс реакция и сообразительность Ника не подвели - он выпустил перед лапами хищников длинную очередь. Хищники развернулись и удрали в чащу. Иначе - могли быть серьезные неприятности. Вплоть до летальных. Наглухо завалить из двух стволов с дюжины шагов таких монстров у разведчиков быстро едва ли получилось. Чтобы здоровенную тушу свинцом нашпиговать, несколько секунд нужно, а свордерам до Антона с Ником было... два прыжка. Учитывая, что и с десятком пуль в брюхе, на последнем издыхании свордеры еще вполне... прыжкоспособны, то бойцы избежали худшего сценария. Нет, в отличие от дара авурха, Ветров пискнуть бы успел. И выстрелить - тоже. Однако сомнительно, что подобные успехи его бы утешили.

Пронесло, и слава богу. Но звоночек настораживающий. То ли отдельные стороны таланта исчезли, то ли временно сделались недоступными. Или просто последствия эйфории, охватившей Антона после транса - расслабился. Позже придется разбираться.

Оставшийся маршрут прошли без проблем. В форте были к закату. А там, едва доложись об итогах рейда, на Ветрова сразу насел Ланге. И потащил к начальнику штаба. По классической схеме: с корабля на бал. Даже переодеться и помыться толком не дал. Разбивая попытки экса выторговать время для приведения себя в порядок железобетонными аргументами в виде ссылок на устав. Мол, ежели высокое начальство требует явиться, то надо бросать все и выполнять команду. Не взводный ведь к себе зовет, а целый начштаба. К тому же - не сам ли Ветров донимал бедного капрала Ланге вопросами, сообщал ли чего Дядя Том. Вот пусть теперь радуется. Бежит к начальству и радуется.

Вялые доводы Антона о том, что неприлично в штаб вваливаться столь грязным и 'благоухающим', да и темно уже, Герман отмел не менее решительно, указав, что подполковник Томас не кисейная барышня, а боевой офицер. И благоухание разведчика потерпит. В отличие от задержки. А темнота - дело привычное, не первый день на Лауре, не заблудятся.

Пришлось переться к Дяде Тому в... первозданном виде. Антон разве что штаны успел малость отряхнуть от грязи и пыли. Причем переться не в штаб, а в квартиру. Вернее - к коттеджу подполковника, офицеры жили в отдельных домах. Миновав пост охраны, без придирок пропустивший двух капралов, вышли на бетонную дорожку, утопающую в зелени. Ветров в этой части форта никогда не был, поэтому завертел головой. Однако в тусклом свете двух лун Лауры, любоваться пейзажем было... затруднительно.

Подполковник встретил бойцов на пороге.

- Капрала Ветрова доставил, - сообщил Ланге и уточнил: - Я еще нужен?

- Нет, спасибо, Герман, можешь идти.

Ланге незамедлительно воспользовался разрешением и растворился в сгустившемся сумраке.

'Тушкан песочный, сбежал и бросил товарища на растерзание начальства', - иронично подумал Антон.

Томас открыл дверь.

- Прошу.

Ветров двинул за хозяином по коридору, они свернули направо и зашли в комнату, очевидно, кабинет подполковника. Вряд ли книжные шкафы и большой письменный стол начштаба стал бы размешать в другом месте.

- Присаживайтесь.

Антон кивнул, осмотрел уютный на вид диван у стены, но расположился на стуле у приоткрытого окна. Отнюдь не из-за желания быть поближе к источнику света - назвать таковым окно значило погрешить против истины, поскольку слабое отражение лун едва пробивалось сквозь стекло. И конкурировать с десятью химическими фонарями, освещающими пространство кабинета, не могло. Желание подышать кислородом тоже было не причем. Ветров просто опасался кардинально запачкать мебель. Отряхнуть-то штаны он отряхнул, но назвать униформу чистой язык не поворачивался. На тканевой поверхности дивана пятна остались бы безусловно. А стул деревянный, отмыть не сложно.

Едва гость плюхнулся на стул, начштаба подошел к окну, закрыл створки, задернул шторы и уселся в крело за столом. Вот вам и кислород со светом лун. Мимоходом Антон отметил, что Герман оказался прав - вид капрала подполковника абсолютно не смутил. И носом не повел.

А начштаба начинать разговор не спешил, откровенно изучая капрала. Ветров занялся тем же самым. Благо, качественное освещение кабинета этому не препятствовало. Ранее настолько близко с подполковником экс не сталкивался. На построениях, бывало, видел, да пару раз в штабе - мельком, не более. Оно и понятно. Пусть Ветров и Томас служили в одной части, но рядовой разведчик (или капрал, что дела не меняло) и начальник штаба бригады вращались в совершенно разных сферах. И пересекались очень редко. По определению.

Внешность подполковника пиетета не внушала. Небольшого роста - на полголовы ниже отнюдь не гиганта Ветрова. Худощавый, темные короткие волосы с редкой проседью. Лицо гладко выбрито. Никаких особых примет, ни родинок, ни шрамов, ни татуировок. И общее впечатление - невзрачный тип. Эдакий затюканный конторский служащий. Разве что взгляд - умный, холодный и жесткий - выдавал суть подполковника. Прямо рентген-луч.

'Вот значит ты какой, Дядя Том'.

Очевидно, подполковник тоже завершил 'знакомство', поскольку перестал прожигать Ветрова взором и предложил:

- Кофе, воды?

- Нет, спасибо.

Подполковник кивнул, достал из ящика папку и сказал:

- Я подробно изучил представленные вами материалы... довольно любопытные сведения. И слегка шокирующие.

Ветров пожал плечами, не зная точно, что ответить на столь общее вступление.

- У меня просьба - перескажите то, что вам сообщил полковник. Большая часть, понятно, содержится в его материалах, но мне хотелось бы услышать полную версию. С подробностями.

Антон выполнил просьбу - вывалил на Томаса все, что узнал о 'демонах' от Смита. Когда капрал закончил пересказ, подполковник задумчиво потер висок и прокомментировал:

- Откровенно говоря, ситуация выглядит... неправдоподобной. Не будь я интуитом, безусловно, усомнился бы в достоверности информации. Слишком похоже на сюжет шпионского или фантастического романа. Какие-то нелюди, пытающиеся тайно захватить власть в Федерации, эпидемия исчезновений и необъяснимых сердечных приступов, отставные офицеры Бюро или контрразведки...

Начтаба замолчал.

Антон решил, что вставить короткую ремарку не станет чрезмерной наглостью, и сказал:

- Меня, когда я впервые услышал историю полковника Смита, посещали схожие мысли. Один в один.

- Логично, - заметил Томас. - Проблема в том, что я, как и вы, интуит. И чувствую, что ситуация... действительно такова. И, вы в курсе, Ланге придерживается аналогичного мнения.

Ветров утвердительно тряхнул башкой.

- Информация крайне любопытная, однако непонятно, что теперь мне с ней делать... - задумчиво произнес начштаба, словно разговаривая сам с собой и забыв о присутствии экса.

Антон сидел и, что называется, не отсвечивал.

- Капрал, Герман отрекомендовал вас крайне толковым, порядочным и исполнительным человеком...

Томас сделал паузу.

Ветров не стал ничего говорить или иным образом реагировать на слова подполковника. А что тут скажешь, приятно, ясен пень, но дополнительные реплики не требуются.

- И я склонен доверять его суждению. К тому же вы - интуит. Буду откровенным, такие кадры очень ценны в наши дни. Поэтому не удивляйтесь, если я потревожу вас личной просьбой. Вы не против?

- Нет, конечно! - подскочил Антон. - В любое время! Сделаю все, что в моих силах.

- Замечательно. Садитесь.

Ветров приземлился обратно на стул.

- В свою очередь, если у вас возникнет какая-либо проблема, можете обращаться ко мне напрямую.

- Спасибо!

В груди плескался восторг. По сути, начальник штаба слабо завуалировано предложил Антону вступить в свою личную команду, что открывало... широкие перспективы. Широчайшие.

- В связи с этим делом... - подполковник хлопнул ладонью по папке с материалами, - есть один небольшой вопрос...

- Да? - Ветров изобразил на физиономии повышенное внимание.

- Говорите, полковник Смит - отставник из Бюро или контрразведки?

- Практически уверен.

- Хорошо. Мне хотелось бы с ним встретиться. Сумеете организовать?

- Безусловно!

ГЛАВА 18

Просьбу начштаба Антон выполнил быстро. Меньше чем через декаду состоялась встреча Смита и Томаса. В баре на окраине Монтевиля. Разумеется, непосредственно на 'высоком саммите' Ветров не присутствовал и о чем именно договорились полковник с подполковником не знал. Но договорились - сто процентов. Для подобного вывода не требовалось иметь семь пядей во лбу или обладать даром авурха - достаточно обычной логики. Точнее, нужно было стать полным идиотом, чтобы не понять того, что господа снюхались. Ведь после рандеву Антон не один и не два раза передавал сообщения Смита Томасу и, соответсвенно, обратно. Из увольнительных, можно сказать, не вылезал. Ветрову перед товарищами даже неудобно было. Пока другие разведчики в рейдах ноги сбивали, опасностям подвергались - трое серьезные ранения получили, он в Монтевиль мотался. Прямо почтовый голубь, а не пехотный капрал.

Во взводе на экса уже и коситься начали нехорошо. Благо, капральские нашивки и должность помощника командира не давали особого простора для наездов. Но без шуточек и подколок не обошлось. А Мак, которого уставно-должностные препоны по понятным причинам не касались, однажды наехал на Ветрова не по-детски. Типа, с какой радости капрал в увольнительные зачастил, что за непорядок? Сдавать свои отношения с начштаба Антон не собирался, и могла возникнуть нехилая буча, поскольку сержант грозился комбату доложить. К счастью, Антон догадался сослаться на рекомендации капитана Джонсон. И Мак увял. Связываться со штатным военным психологом никто из рядовых или сержантов не рвался. Себе дороже. И что примечательно - экс почти не соврал. Одна увольнительная была получена им после собеседования с капитаном Джонсон, будь она неладна.

Вместе с тем, практику частых отлучек из форта следовало прекращать. А то не только Мак ими заинтересуется, но кто-то из офицеров. Или, не дай бог, особисты. Данными мыслями Ветров и поделился с Дядей Томом, когда тот снова вызвал капрала и сообщил, что надо в Монтевиль скататься.

- Сам думал о том же, - согласился Томас. - Что-то мы увлеклись, увольнительных многовато... и злоупотреблять не стоит. И последний раз вместо вас Герман катался. Но сейчас полковник через Ланге передал просьбу, чтобы именно вы к нему приехали. Причем - на несколько дней. Вероятно, на неделю. А для чего вы нужны, Герману не пояснил. Что меня слегка удивило...

Начальник штаба сделал паузу и пристально посмотрел на капрала, ожидая реакции экса.

- Мнэ, - выдал довольно нечленораздельное мнение Антон. Он пока не привык к манере начштаба подчеркнуто вежливого обращения к нижестоящим чинам. В бригаде в целом и среди разведчиков в частности не было принято 'выкать', особенно при разговоре офицера с капралом или рядовым. Поэтому экс периодически, как правило, в начале беседы... не то чтобы терялся, но отвлекался и не сразу соображал, что нужно сказать. Однако заминка была короткой. По привычке, кликнув дар авурха, Ветров привел мысли в ясное состояние.

- На неделю? Действительно... Прежде мы, обычно, в пару часов укладывались. Или чуть больше.

- Никаких подробностей полковник Герману не сообщил. Ранее Смит вам ничего по данному поводу не говорил?

- Нет.

- Ладно. В любом случае, на просьбу стоит откликнуться, поэтому оформим отпуск. Вам, кстати, и положено давно. На Лауре рядовой и сержантский состав проводят отпуска в регионе базирования своей части, а здесь лучше Монтевиля лишь приморская Эльпара. Но туда добираться долго, и городок очень недешевый. Так что совместите приятное с нужным. Если не возражаете.

- Возражений нет.

- Сегодня вечером зайдите в спецчасть, оформите докуметы, а завтра отправитесь первым транспортом.

- Понял.

- И не забудьте к капитану Джонсон забежать. Перед отпуском собеседование с психологом - обязательная процедура.

Скривишись, словно от зубной боли, экс выдавил:

- Непременно.

Отбыв повинность у несравненной мисс Джонсон, Антон настолько выдохся, что еле доплелся до кубрика и сразу улегся на боковую. Измотала зараза душу так, что нервы натянусь гитарными струнами, того и гляди, оборвутся с протяжным звоном. Или без него. И в то же время глаза слипаются - парадокс. Очевидно, энергию высосала, ведьма тощая.

А чего, спрашивается, прикалупывается? Ведь деньги Ветров уже просаживает, пусть не на девок и виски, а по большей части на питание в ресторанах и барах, но тратит же. И поигрывать стал. Прокачивая методу Ланге. Пока с переменным успехом, чаще спуская, но для психолога именно подобный расклад - в радость. А капитан нудит и нудит. Правда, особым психучетом больше не грозится, и на том мерси. Однако мозги полоскает с той же монотонностью и неотвратимостью.

И по-прежнему в присуствии Джонсон дар авурха... вел себя неадекватно. Ветров не мог уразуметь ее истинных мотивов, не понимал, чего она хочет и добивается, не слышал скрытого смысла в словах капитана. Вообще, в кабинете психолога, знание-понимание работало... кривобоко, сбоило. Да что там - фактически отказывало. Обращение к дару на сей раз и бодрости не добавляло. Исключительно - злость, притом вялую. В кабинете эксу... словно пыльный мешок на голову надевали. И данное обстоятельство серьезно настораживало. К сожалению, разбираться с этим не было ни сил, ни времени.

Перед отъездом Ветров забежал к Ланге. Уточнил место и время встречи и попытал на предмет, не почуял ли Герман чего в словах Смита, интуит же. Место-время узнал, а с прочими чаяниями обломился.

В город прибыл к полудню. Пусть хронометра Антон не носил, а Стеллу не было видно из-за лохматых туч, но дар авурха пока никто не отнимал. И Ветров знал, что сейчас полдень. До встречи с полковником время еще оставалось, и Антон решил перекусить. Рандеву назначено в универсальном магазине. Вероятно, потом они прогуляются до бара, но экс уже неплохо изучил Смита - тот не даст покушать с чувством, толком, расстановкой. Начнет грузить, поручения раздавать - аппетит у любого пропадет.

Мазнув взгядом по небу, Ветров заторопился. Скоро припустит дождь. И не грибной. Никаких сомнений. Ни дара, ни чуйки не нужно, чтобы определить. Свинцовые одеяла туч, казалось, готовы рухнуть на макушку.

Добежать до закусочной не успел. Хлынул ливень. Настоящий, будто из ведра. Или - из кадушки. Такой, что чудится: на тебя примитивно и незатейливо бочки с водой опрокидывают. Антон промок буквально за десять секунд. До нитки. Спасаясь от ливневых плетей, заскочил под какой-то навес. Едва не уперся мордой в тусклую надпись 'Паб', секунду подумал, а затем решительно вломился внутрь. Вообще-то, Ветров хотел пообедать в другом заведении - ранее апробированном кафе, но бегать под проливным дождем - бр-р, увольте. И тут, дай бог, накормят. Желудок и на чипсы с орешками согласится, если, упаси боже, паб придерживается классического меню. Однако, безусловно, лучше что-нибудь посущественнее.

В полумраке паба в глаза бросился разожженный камин. Помещение не поразило оригинальным дизайном - популярный в Монтевиле псевдосредневековый стиль, с могучей мебелью, стенами 'под камень' и развешенными доспехами-мечами. Столов хватало, но посетителей не было видно.

- Это я правильно заглянул, - буркнул Антон и нагло потопал к камину. Оставляя за собой мокрые следы. Авось администрация заведения гневно протестовать не будет. Не абы кто наследил, а клиент. На данную минуту в пабе - единственный и неповторимый.

Оказавшись у камина, Ветров вытянул руки к огню. Рядом материализовался то ли официант, то ли бармен и протянул полотенце.

- О, спасибо, - обрадовался экс, подивившись сервису. А ведь вывеска - тусклая, местами ободранная - не предвещала качественного обслуживания.

- Грог? Бренди? Глинтвейн?

- Глинтвейн. - Капрал прислушался к организму и уточнил: - Побольше и погорячее.

- Сейчас сделаем. Может, желаете одежду просушить?

- Благодарю, обойдусь.

Еда в пабе тоже порадовала. К счастью, чипсы-орешки Ветрову не предлагали. Блюда в меню были не слишком разнообразными или изысканными - простые, незатейливые стейки и ребрышки, но вкусные и питательные. Антон недурно подкрепился, скоротал время и просох.

И дождь закончился. Так что Антон выползал из паба сытым, теплым и довольным жизнью. Заходить в магазин, где было назначено рандеву, не понадобилось, полковник поджидал капрала у крыльца.

Через четверть часа Смит и Ветров сидели в очередном баре. За не слишком длительный период общения с полковником Антон побывал уже в добром десятке питейных заведений Монтевиля. Таким макаром недолго знатоком местных злачных мест заделаться. Особенно - Ветрову, с учетом того, что ему еще и рекомендации военного психолога выполнять требуется. Если продолжать в подобном духе, скоро Антон в ресторанах-кафе-пабах путаться начнет.

Как Ветров и предполагал, Смит сразу взял быка за рога. Не дал ни рта, ни меню раскрыть. Едва капрал приземлился, точнее - прилаурился пятой точкой на стул, полковник громогласно потребовал у бармена два пива, а потом сказал:

- Антон, у меня просьба...

- Я никогда не отказывался помочь, - пожал плечами экс. А то, можно подумать, прежде он поручения Смита не выполнял.

- Деликатного характера.

Тут Ветров слегка напрягся. Не хочет ли его полковник, выражаясь языком определенных слоев социума двадцать первого века, на гнилую тему подписать? Мэра города уконтрапупить? Или покушение на Федерального инспектора организовать? Или какую-нибудь другую гадость замутить? Кровью замарать, например. Запачкаться Антон давным-давно не боялся, но влезать в откровенный криминал ему не улыбалось. Если нужен спец по мокрым делам - ищите в других местах. Но, цитируя одного киногероя, где-нибудь высоко в горах, не в нашем районе.

А то с полковника станется. Конторские морды - известные затейники, им лишь бы человека под контролем держать, расписками-подписками по кругу обложить, компроматом повязать. И замашки конторские въедаются в нутро навечно, дубиной не вышибешь. Так что Антон подобрался и кликнул дар авурха. По привычке и на всякий случай.

И уразумел, что повод напрягаться надуманный. Полковник вряд ли станет применять к Антону 'обычные конторские' методы контроля. Иначе сразу бы к ним обратился. Для Смита гораздо важнее сохранить сложившиеся 'неформальные' отношения с Ветровым. Что для отставника Бюро или контрразведки было довольно удивительно.

- Надеюсь, деликатность не связана с переодеванием женское платье и дефиле на каблуках?

- Боже упаси! - смешно всплеснул руками полковник, едва не сбив кружки с подноса приближающегося официанта. Парень вовремя отпрянул.

- Извини, приятель, - покаялся Смит пред халдеем, подождал, пока тот вернется к барной стойке, и продолжил: - Никакого травести, фетишизма, садо-мазо и прочей голубятни! Ни платьев, ни плеток, ни кожаных пиджаков. Мы же не извращенцы, типа клоуна седоволосого, что тогда видели.

Седого мужика с компанией, от которых они с полковником успешно скрылись в день знакомства, Ветров помнил. Не вполне ясно, каким боком тут плетки, платья и кожаные пиджаки - одеты те мужики были вполне стандартно и подобных ассоциаций не вызвали, но Антон списал сентенцию про извращенцев на специфическое чувство юмора Смита. И большую информированность - вероятно, полковник имел счастье лицезреть непрятеля в сомнительных одеяниях. Поэтому экс просто сморщился, демонтрируя согласие и отвращение к разным извращенцам.

- Кроме того, заверяю, что не собираюсь тебя в уголовщину втягивать. Напрямую, по крайней мере. Никого не надо мочить, воровать, рабойничать или насиловать тоже не придется.

- Это радует, - заметил Ветров. - Однако смущает оговорка про 'напрямую'. А косвенно?

- Понимаешь, деликатность в том, что действия предполагаются все же не вполне законные. Помощь нужна... - Полковник замялся, подбирая формулировку.

- Ближе к делу, пожалуйста, - подбодрил Смита Антон

- ...можно сказать, по нашему ведомству. Если упростить - надо одного деятеля задержать. И доставить... в определенное место.

- Красота среди бегущих... - вздохнул Антон.

- Что, прости? - не понял Смит.

- Оборот речи, присказка, - пояснил Ветров. - А я зачем нужен. Для задержания и... доставления полицейских лучше задействовать. Или ваших... конторских. Я же не оперативник, в конце концов.

- Полицию привлекать мы не имеем права, акция, как я пояснил, не вполне законная. И конторских - аналогично. А своих кадров у нас на планете не слишком много, да и часть из них явно перед объектом засвечена. Засечет рядом - пиши пропало. А тебя объект стопроцентно не знает. Плюс не каждому можно подобную операцию доверить, а в тебе я ни на йоту не сомневаюсь. Вдобавок, и опыт соответствущий есть. Вон, ты в тот день, когда сладкая парочка меня на ноль помножить хотела, проявил себя. Подкрался, и в два счета обезоружил.

- Спасибо, конечно, за доверие, - Антон скорчил признательную мину, - но по поводу опыта не согласен. Тот раз - единичный случай. И я не представляю, что именно делать надо.

- Не волнуйся, план детально разработан, ты на подстраховке будешь. Подробно инструктирую. Просто человек, который должен произвести задержание... ему, в отличие от тебя, я доверяю с оглядкой. К тому же на подхвате еще люди будут.

- Тогда другой вопрос имеется. А что дальше с... 'задержанным' делать планируется?

- Получить от него информацию.

- А потом? - не отставал эск

- Изолировать.

- То есть? В полицию сдать? - уточнил Ветров.

- Пока конкретно я не определился, - ответил полковник. Однако довольно... нетвердо.

'Выпотрошат, очевидно, и удавят по-тихому', - решил Антон. И знание-понимание не возражало.

Вот вам и косвенное втягивание в уголовщину. Если кто-то расследование затеет, копаться начнет, не станут разбираться, кто чего знал или не знал, имелся умысел или нет, участвовал в 'задержании', значит, в теме. Состряпают группу лиц, и привет, Колыма. Фигурально выражась.

С другой стороны, а что он теряет, соглашаясь на 'задержание'? Если и вскроется участие экса в акции, что вряд ли - полковник не похож на человека, который плохо следы заметает, Ветров особо ничем не рискует. Дальше Сибири не сошлют. Антон и без того на социальном дне - капрал колониальной пехоты в районе боевых действий, хуже только на каторге. А на рудники за шалости, вроде 'задержания и доставления', едва ли сошлют. Тем более интуита. Пусть, строго говоря, юридически подобная акция ничем не отличалась от похищения человека, но в зоне военного конфликта и не такое списывается. Не убийство же. А лично кончать 'задержанного' Ветров не собирался.

- Хорошо. Допустим, я соглашусь. Кого схватить надо-то?

- Персонаж по прозвищу Веселый, - Смит вытащил из нагрудного кармана пакет, извлек из него пару фотографий и положил на стол перед Антоном. - Некий Роджер Алессандро Лопес, командир соединения сепаратистов 'Этанские Волки'.

Ветров уставился на фото. Смуглый брюнет с тонкими чертами лица и щегольскими усиками. Настоящий идальго - соответствут имени.

- Когда в зону стабильности переместимся - там можно будет видео посмотреть, - добавил полковник. - Именно там подвизался мордастый здоровяк, ему ты нос...э-э... повредил.

- Хотите узнать, кто за покушением стоит, - сложив дважды два, сказазал экс. Догадаться было не трудно и без дара с интуицией. Потому фраза получилась не вопросительной, а утвердительной.

- Естественно, - не стал отпираться Смит. - Видишь ли, неприятно, когда тебе в пузо норовят пулю всадить. И лучше знать... источник неприятностей. Особенно - если врагов много.

- Не спорю.

- И замечательно. Только глупцы думают, что в спорах рождается истина. Что там рождается - лишь брань и взаимная неприязнь, - выдал филофское умозаключение полковник. - Теперь о твоих действиях...

- Я на подстраховке, понятно. А кто непосредственно комманданте вязать будет?

Единственным человеком из команды Смита, которого знал Ветров, был Радулеску - полковник их свел месяц назад, но к капитану слова о доверии с оглядкой однозначно относиться не могли.

- Тоже твоя знакомая. Анна Лурье.

Полковник вытащил из пакета еще одно фото и передал эксу.

Со снимка на Антона смотрела красивая блондинка. Та самая спортивная секс-бомба, что сначала едва полковника не пристрелила, а когда Ветров ей помешал, чуть капралу мозги не вышибла. От нахлынувших воспоминаний в груди заломило. Антон машинально погладил солнечное сплетение - место, куда пришелся удар резвой красавицы.

- Эта кого хочешь повяжет, - подтвердил экс. - Но тут вопрос возникает... она же, насколько я понял, киллер. Причем вас с Радулеску пыталась ликвидировать. Стоит ли тогда вообще ее привлекать?

- На сто процентов ее... примерное поведение гарантировать не могу, потому и сказал о доверии с оглядкой. Однако в целом лояльность Лурье я обеспечил.

'Подписками-расписками обложил, конторская душа', - подумал Ветров, и знание-понимание не возражало.

- И участие Анны в акции крайне желательно, - продолжил Смит, - Именно моя несостоявшаяся убийца должна назначить встречу с Лопесом. И, соответственно, явиться на нее. Комманданте - чрезвычайно осторожный и предусмотрительный тип, без Лурье и ее сестры его из леса не выманишь. Точнее, не выманишь таким макаром, чтобы мы знали подробности: место и время. Сестра Лурье, кстати, по моим прикидкам, будет участвовать в организации встречи. Они с Анной близнецы, но отличить их можно.

Полковник вытащил очередной снимок.

И Ветров догадывался, чье лицо он увидит. Портрет девушки, которую Антон отпустил после памятной эпической потасовки во время жуткой ЭМ-бури.

Повертев фото, Ветров вернул снимок и усмехнулся:

- Мир тесен, а планета маленькая.

После неудавшегося, к счастью, покушения полковник не сидел сложа руки. Нет, нельзя сказать, что он развил кипучую деятельность, но и не отлеживался на диване. Кое-что удалось сделать. Незадачливых киллеров Галлиса и Лурье поместили в изолятор, договорившись с капитаном Корволаном. Попарившись на нарах пару суток, мордоворот поплыл окончательно и надавал Смиту столько расписок и соглашений о сотрудничестве, что узнай хотя бы о четверти из них сепаратисты - прирезали коллаборанта бы в миг. За предательство в особо изощренной форме. О том, что Галлис безбожно сливал информацию о своих соратниках, можно и не упоминать.

С Лурье же пришлось повозиться. Изначально она сотрудничать не желала, но, Смит был настойчив, обрабатывал ее каждый день, и Анна, потомившись в застенках, тоже стала посговорчивей. Почувствовав, что девушка созрела, Смит поставил ее перед альтернативой: незамедлительная высылка с планеты, трибунал и пожизненная каторга на рудниках или свобода и беззаветное служение лично господину полковнику. Отправляться на пожизненную каторгу 'уже подготовленная и подрумянившаяся' Лурье не захотела и подписала соглашение о сотрудничестве.

Последним камешком, пробившим стену упорства девушки, стала демонстрация удостоверения Бюро Радулеску и озвучивание Тадеушем страшной должности Смита, дабы Анна... поняла безнадежность положения. Для пущего эффекта капитан 'присвоил' бывшему начальнику звание генерала и 'поместил в кресло' первого инквизитора Бюро. Уразумев, какую должность занимает несостоявшаяся жертва покушения, Лурье, что называется, прониклась и осознала. Покушение на сотрудника Бюро - не шутки, а на генерала и начальника страшного отдела - конкретная и категорическая карамба. За подобное не то, что пожизненную каторгу организуют, но и шлепнут запросто. И Анна сдалась. А то, что Смит и Радулеску нагло блефовали, осталось их маленьким секретом, так же, как и добавление в пищу Лурье препаратов, подавляющих волю.

В связи с удачной вербовкой, в голове полковника родилась одна незатейливая комбинация с участием свежеиспеченных 'агентов'. Свое первоначальное намерение сделать Деметрия обычным стукачом Смит пересмотрел - чего интересного мордастый в отряде откопает? И связь в условиях аномальной планеты сделать быстрой и регулярной. Пока Галлис что-то нароет и весточку отправит - новость на пять рядов успеет устареть. Вдобавок столь неэффективное использование завербованного было слишком примитивным для изощренного ума бывшего второго инквизитора. А где-то и оскорбительным. Потому полковник решил изменить роль мордастого мятежника и составил новый план.

Смит задумал простенькую схему: выманить из леса Лопеса, захватить его, выжать досуха, вытащив информацию, и пустить Веселого в расход. А на место команданте попробовать продвинуть Галлиса, даром, что тот не последний боец у 'Волков'. Таким макаром полковник убивал бы сразу двух зайцев: разживался сведениями о том, кто стоит за покушением - контрабандисты или 'демоны', и получал практически подконтрольный отряд мятежников. И то, и другое было бы очень полезно. Не факт, естественно, что Лопес имя заказчика знает, и удастся ли протолкнуть Деметрия в командиры отряда - тоже вилами на воде писано, но если срастется, будет очень хорошо. Выгодно и полезно.

Галлиса 'из темницы' выпустили незамедлительно, для правдоподобия распустив слух, что обвинение в покушении снято за недостатком улик, хотя ни Деметрию, ни Анне официально ничего, естественно, не предъявлялось. Однако 'для ушей' Лопеса подобный слух был нужен. По согласованной легенде, незадачливый пособник киллера удачно прикинулся ловеласом, подкатившим к девушке ради знакомства. И якобы в это копы поверили и долго мытарить Деметрия не стали - версия должна была выглядеть убедительно для команданте с точки зрения, почему мордастого отпустили из изолятора столь быстро.

Лурье же заставили 'позагорать в застенках' подольше и позже освободили, что называется, под пригляд. Благо, с кадрами стало чуть полегче - Буш с Ньюланда прислал двух заштатников - Вандербурга и Абрамяна, а однофамилец Курт с разрешения полковника приспособил для мелких поручений - передать, принести - своего приятеля.

Основная же вербовочная работа велась в космопорте. Там старались, не покладая рук и жалея языков, Радулеску и его старый товарищ Мишель Анри. Порой пуская в ход и суровые аргументы: деньги и компромат. На сегодняшний момент удалось найти подходы к трем персонам, занимающим ключевые посты в космопорте. Помимо самого Анри и полудюжины менее значимых фигур. Главный диспетчер, заведующий складским сектором и - настоящая удача - помощник начальника службы безопасности уже были готовы оказывать некоторую неформальную помощь полковнику. Нет, на что-то экстремальное они едва ли согласятся, но с удовольствием выполнят небольшую просьбу. Но то, как водится, начало, дальше - больше, коготок увяз - птичке пропасть. А безопасник Хорват уже сейчас был готов хоть терминал захватывать - мужик оказался настоящим скрытым сепаратистом.

Полгода назад у него погибли жена и сын, попавшие по дороге в курортную Эльпару под 'дружественный огонь' федератов. С тех пор Хорват затаил злобу на белый свет в целом и на правительство в частности. О чем, конечно, знало непосредственное руководство безопасника и администрация порта - психологи свой хлеб даром не ели. Однако пока Хорвата не увольняли - ждали удобного повода, к тому же через пять месяцев заканчивался контракт. Данное обстоятельство с подачи Анри и использовал Радулеску.

Не забывал полковник и про своего спасителя. Через капрала Ветрова у Смита наладился контакт с начальником штаба Седьмой Этанской бригады. Плотный контакт - материалы, собранные полковником по чужакам, показались начштаба убедительными, и против тесного взаимодействия и координации действий он не возражал. Причем изначальная инициатива исходила от колониальных пехотинцев, а не от бывшего второго инквизитора. Что полковника безусловно и откровенно радовало. Потому, когда возник вопрос о группе поддержки для захвата Веселого Лопеса, Смит подумал именно о капрале.

Вариант с использованием Ветрова виделся далеко не самым проигрышным. До конца довериться Анне полковник не был способен категорически, несмотря на разные подписки и препараты. Неистребимый менталитет старого сотрудника Бюро не давал. Пусть Смит и агитировал Радулеску за отказ от прежних конторских методов, сам еще далеко не всегда был в состоянии выполнять собственные тезисы. Потому контроль Анны и не обсуждался. Кроме того, подстраховать девушку тоже не помешает. Какой бы обученной и профессиональной она не была - рядом нужен человек, способный помочь спеленать команданте. Ведь вряд ли Лопес явится на встречу без силовой поддержки. Желательно, вообще, двух-трех в сопровождение к Лурье определить, но, к сожалению, подобное не допустимо - Веселый не идиот, просчитает ситуацию и просто слиняет. Выколупывай его тогда из леса.

Другие кандидатуры для сопровождения Анны, недолго думая, полковник отверг. Он сам и Раделеску, естественно, отпадали, Лопес, экстрасенса не зови, знал их в лицо. Иначе как организовал бы покушение. Прибывших недавно на планету Вандербурга и Абрамяна могли 'срисовать' по прилету - наверняка у команданте свои люди в терминалах имелись. Команданте - предусмотрительная тварь, подразумевается, что он должен по определению позаботиться о регулярном источнике информации из космопорта. И появление на рандеву Анны вместе с одним из заштаников может вызвать у Лопеса негативную реакцию. Например, в виде бегства или беспорядочной стрельбы по людям. Очень ценным.

Курт и его приятель просто не обладали нужными навыками для захвата и задержания. Привлекать же 'прирученных' сотрудников космопорта к подобной акции означало стрелять из пушки по воробьям. На том полезные кадры полковника исчерпывались. Нет, будь планета населеннее, а город больше, Смит нашел бы специалистов для разового найма и поручил им операцию. А потом убрал по-тихому. Но имеем то, что имеем. Тут поголовье наемников малочисленно и на виду. С кем что случись, пойдут разговоры - оно надо?

Так что достойная альтернатива Ветрову фактически отсутствовала. Капрал обладал боевым опытом, отлично проявил себя в ситуации с покушением, когда фактически выполнил действия, необходимые для задержания. И Смит эксу доверял. Кроме того, капрала едва ли опознают - прибыл давно, с военным рейсом, с полковником Антона связать сложно. Когда встречались, Смит непременно страховался от наблюдения и старался назначать рандеву подальше от зон стабильности, дабы исключить применение записывающих устройств. Конечно, стопроцентной гарантии, что люди Лопеса капрала не 'срисовали', нет. Теоретически экса могли засечь во время покушения или при встречах в кафешках, окажись кто-то из работников или посетителей информатором команданте. Но комрад Веселый, при всей своей хитрости и предусмотрительности, не является сотрудником государственной спецслужбы, и едва ли под рукой у Лопеса есть разветвленная сеть агентов. Потому данный риск, с точки зрения бывшего второго инквизитора, был разумным и оправданным.

К радости полковника, капрал согласился участвовать в операции по захвату команданте. Пусть и не сразу. Что нравилось и не нравилось Смиту в Антоне одновременно - экс не доверял словам безоглядно, обязательно выяснял подробности поручения, искал подводные камни, проверял на зуб. На то и интуит, понятно, но, видимо, также и свойство характера. Молчаливо-безропотным исполнителем такой человек не станет, в команду ликвидаторов, например, его не засунешь, зато имеет неплохие данные для работы 'в поле'.

Что же, идеального в мире ничего нет, и придется мириться с недостатками капрала. Терять столь ценного человека полковник не собирался. Поэтому когда они обсудили детали предстоящей акции, обговорили срок и место следующей встречи, и экс отправился в гостиницу, Смит остался в баре. Дабы спокойно выпить пива и... заняться строительством планов. О том, как в дальнейшем наиболее эффективно использовать капрала Ветрова.

- Что так долго? - вместо приветствия буркнула Анна. Она ждала Ветрова на открытой террасе кафетерия, расположенного чуть в стороне от рыночной площади. Популярное место у торговцев, но малопригодное для романтических свиданий. Хотя куда Антона понесло, причем здесь романтика? Мысли не в ту степь свернули, ай-ай, ну-ка обратно в деловую канву! Никакой романтики, просто Лопес почему-то выбрал для рандеву мясные ряды рынка, и собраться в кафетерии было удобно.

- Шутить изволите? Я даже раньше, чем нужно. - Ветров демонстративно показал на большой настенный хронометр кафетерия. - Больше полутора часов еще. Успеем заскучать.

- Это вряд ли, - загадочно усмехнулась девушка.

У Антона екнуло сердце. То ли от обворожительной улыбки, то ли от предчувствия возможных неприятностей. Ветров нервно покрутил головой.

- А где ваш... - Капрал замялся, соображая, как лучше назвать присматривающего за девушкой Йохана Вандербурга. Смит заблаговременно познакомил его с Антоном, дабы избежать возможных неувязок и накладок в ходе операции. Со слов полковника, Вандербург должен был постоянно находиться поблизости от Лурье, приглядывать за девушкой. Однако сейчас долговязой фигуры Йохана Ветров не наблюдал. Ни вблизи, ни вдали.

- Цербер? Убежал, аж пыль из-под копыт полетела.

- Если цербер, тогда - не из-под копыт, - пошутил Антон, а внутри напрягся еще сильнее.

- Что? - не поняла Анна.

- Ничего, не обращайте внимания. А куда и зачем он убежал?

- Искать этого вашего... - Девушка сделала паузу и словно выплюнула: - Главного инквизитора.

Ветров хотел было сказать, что не стоит упражняться в остроумии, особенно по отношению к полковнику, но не стал. Чего лезть, сами разберутся, не маленькие. Поэтому он лишь пожевал губами и спросил:

- И давно?

- Пыль еще не осела. - Заметив осуждающую мину капрала, добавила: - Пять минут назад, а то и меньше.

- И что послужило причиной столь поспешного ухода вашего... 'цербера'? - проявляя ангельское терпение, уточнил Ветров.

Анна вздохнула и ответила серьезно:

- Я когда мимо центрального входа шла, меня догнал... хм... посыльный и записку передал. От Веселого - тот изменил время и место встречи. Вот мой любимый цербер и убежал... галопом. - Девушка все же не удержалась от шпильки.

- Не было печали, - крякнул Антон. - А что за посыльный, вас знает?

- Мальчишка, ему просто мое описание дали.

'Да, тут ошибиться сложно, такую эффектную красотку ни с кем не спутаешь', - подумал экс. И попробовал вычислить логику команданте.

В принципе, здраво - чтобы попасть на рынок, центральные ворота в дневное время не минуешь. Интересно, люди Лопеса за подступами следят? Реакцию Анны и Вандербурга приметили? Знание-понимание и чуйка тут помалкивали, подсказок не давали. Ладно, остается надеяться на профессионализм подручных полковника. Он-то точно подходы к рынку не оставил бы без внимания. И сам наверняка где-то неподалеку. Значит, Йохан вернется очень быстро. И дар авурха это подтверждает.

А вот и Вандербург. Спокойно идет, не спешит. Правильно, зачем внимание привлекать? И, похоже, что Анна очень сильно преувеличила скорость... перемещения своего 'цербера'.

Перехватив взгляд Антона, Вандербург качнул головой, показывая, что нужно идти за ним.

- Нас зовут.

- Вижу, не слепая, - недовольно фыркнула Анна, но со стула дисциплинировано поднялась.

Со Смитом они состыковались за рыночными складами. Там же околачивался и Радулеску. Когда Ванденбург удалился присматривать за периметром, полковник посетовал:

- План придется менять. Не кардинально, но существенно.

- Веселый изменил время и место, - формальности ради не спросил, а скорее констатировал Ветров.

- Да, будь он неладен. Перестраховщик несчастный. Эта скотина назначила встречу на старой дороге до заброшенного карьера. На пятнадцатой миле. А там, насколько я пониманию, вокруг одни поля. Любого пешехода, а тем более машину сразу видно, схорониться негде. И по дороге никто не ездит давно-давно, одни фермеры. И то нечасто. Нас сразу засекут. Наверняка его шестерки там уже бдят.

- А когда?

- Сегодня в пятнадцать часов. И тут подгадил - рекогносцировку провести не успеем. Что-то придумать - тоже вряд ли. И, что самое поганое, теперь подстраховать мы вас не сумеем. Там, судя по местности, не то, что группу поддержки, снайпера не разместишь - чистое поле. Если только в траве, но не факт, что она достаточно высокая, вдобавок сейчас туда скрытно не подобраться. Мысль возникла, может, тебе вообще лучше туда не соваться? - посмотрел Смит на Антона.

- Нет, считаю, придется сунуться, - покачал головой Антон и показал полковнику глазами на Анну. Та 'переглядки' заметила, но ничего не сказала, лишь фыркнула. Возмущенно - презрительно.

- У меня аналогичное мнение, - согласился Смит. - Придется. Поэтому будь настороже, держи ушки на макушке, смотри в оба. И ты - тоже. - Полковник обратился к Лурье. - От команданте любой пакости стоит ждать, не мне тебя учить. Чуть что - положит на месте обоих и свалит запросто.

Анна кивнула.

- Тем более Веселый с поддержкой придет. А мы в подобных обстоятельствах мало на что способны. На рынке его проще бы спеленали - там в толпе легко затеряться. Да и ксивой помахать не возбраняется. А в чистом поле перед кем махать? Так что, - Смит назидательно ткнул указательным пальцем в грудь Ветрова, - не дай бог, почуешь неладное - сразу стреляй. Вали наглухо, особенно шестерок. А прижмет - и самого Лопеса. Он мне живым нужен, но ты - куда больше. Да, машину оставите в отдалении, в ней Абрамян спрячется. В багажнике с парой автоматов - будем надеяться шмонать авто они не станут. В остальном - по-прежнему. Лопес предупрежден, что Анна не одна явится, по легенде ты - ее новый любовник.

Тут Лурье скептически хмыкнула. Однако полковник ее реакцию проигнорировал.

- Соответственно, бузить не должен, но если начнет - доставай оружие. Не медля. Но и без крайней необходимости обстановку не напрягай. Веселый должен расслабиться. Будем надеяться, что при покушении тебя никто не срисовал, иначе нашему театру грош цена.

- Хотелось бы надеяться, - ухмыльнулся Ветров.

- Анна, ты, как договаривались, с ходу выкатываешь претензии команданте, мол, почему заказ паршивый, на бывшего конторского, схомутали, три недели промытарили, еле отпустили за недоказанностью. И чуть Веселый отвлечется - сразу вырубай. Антон постарается остальных... проконтролировать. Черт побери! - выругался полковник. - Ненавижу, когда планы приходится перекраивать на коленке. Мы даже не знаем, сколько их будет, не ровен час, Лопес с собой десяток бойцов притащит.

- Десяток - вряд ли, - усомнился Радулеску. - Для перевозки тогда серьезный транспорт нужен, грузовик, автобус или что-то аналогичное. А подобных автомобилей в городе не очень много.

- С 'колесами' тут, в принципе, не ахти, - сказал полковник и обратился к Лурье: - А ты что думаешь?

- 'Колеса' в городе при желании можно найти, но смысл брать автобус? - пожала плечами девушка. - Тащить на встречу со мной чуть ли не полвзвода... не настолько я страшная. - Анна продемонстрировала улыбку на тридцать два зуба. - Эдак Веселый авторитет утратит у своих же камрадов. Обычно мы с ним тет-а-тет пересекались, изредка он одного бойца с собой брал.

- Тогда будем рассчитывать на то, что и сегодня команданте толпу не приведет. Максимум двоих-троих, - резюмировал Смит. - А увидите больше четырех человек -операцию отменяем, сваливайте по-быстрому.

- Думаешь, твою сестру Лопес с собой возьмет, как предполагалось? - спросил Антон у Анны по пути к машине.

- Не знаю... Раньше бы взял, а сейчас - сомневаюсь.

К условленной точке выдвинулись на двух автомобилях - их организовал Радулеску. В первом - синем 'Ситроене' - поехали Анна и Ветров с расположившемся в багажнике Абрамяном, во втором - темном 'Торнадо' - полковник и Тадеуш с Вандербургом. Лурье села за руль, Антон не возражал - дороги и окрестности девушка в любом случае знала лучше. Не доезжая до точки рандеву пары миль, машина полковника остановилась - сопровождать дальше Анну и капрала было неразумно. Дорога совершенно пустынная, ни автомобилей, ни путников, укрыться особо негде - поля, поля, поля. И неизменные железные штыри вдоль грунтовки. Разве что незначительные складки местности, в основном бугры и повороты, мешали отличному обзору на многие километры. Пробираться дальше пешком, чтобы организовать прикрытие тоже было рискованно. Озаботься Лопес наблюдателем, а предполагать обратное, зная предусмотрительность команданте, глупо - легко засечет перемещение. В связи с чем вторая тройка скорее представляла собой засадный полк: услышат выстрелы - помчатся на выручку.

Мятежники их уже ждали. На обочине дороге стоял, бликуя спецпокрытием, массивный джип, возле которого топтались две орясины - явно охрана. Самого Лопеса не было видно, но едва Анна притормозила в полусотне метров от сепаратистов, заглушила мотор и выпрыгнула из машины, Веселый тоже показался из джипа. Антон последовал за девушкой, дабы не провоцировать охрану - орясины посматривали на автомобиль довольно нервно. Рефлекторно захотелось поправить в кармане куртки пистолет, проверить, снят ли предохранитель, но Ветров в корне задавил подобное желание. И без дара авурха ясно, что парни на взводе, того и гляди шмалять начнут, не стоит их провоцировать раньше времени. Вообще, такое ощущение неприятное между лопаток, словно в тебя кто-то целится.

Экс поежился и кликнул знание-понимание. В машине явно остался кто-то вооруженный, очевидно, инсургенты повторили трюк с подмогой в багажнике. А еще, похоже, где-то неподалеку снайпер засел. Просто блеск. Лопес полвзвода не притащил, конечно, но подготовился не слабо. И не боится ведь уважение растерять, собака пугливая.

Аккуратно покрутив головой, осмотрелся. Мест, пригодных для лежки снайпера было немного - четыре. Группка деревьев и два неубранных стога с левой стороны от дороги, рощица - с правой. Больше человеку с винтовкой на расстоянии прицельного выстрела спрятаться негде. Ни ложбин, ни холмов вблизи, ровные, как стол, поля по обе стороны от дороги. Разве что слева уже поработали фермеры, а справа была просто распаханная земля. К сожалению, дар авурха пока точно не указывал, где притаился снайпер. Отметив, что сестра Лурье, похоже, в организации 'теплой и дружеской' встречи, вопреки предварительным раскладам Смита, участия не принимает, капрал переключился на основную пару переговорщиков. Не забывая, безусловно, и о прочих фигурантах.

Тем временем Лурье и Лопес уже, что называется, сошлись. Ветров стоял далековато, говорили Веселый и Анна негромко, по идее, слышать их разговор экс не должен был. Однако 'слышал', спасибо дару.

Обменявшись приветствиями, команданте спросил:

- И зачем ты меня позвала? Оправдаться за неисполненный заказ хочешь?

- Претензии есть, - игнорируя слова команданте про неисполненный заказ, произнесла Анна.

- Неужели?! - осклабился Лопес. Будь Антон автором авантюрных романов, то непременно подобрал бы эпитет посочнее, типа зловеще или людоедски.

- Представь себе! Ты знаешь, кого мне последний раз 'сосватал'?

- Да, и что?

- И кто он, по-твоему?

- Данные были на Альберта Гаузера, копа-отставника с Ганимеда. Если не путаю, комиссара.

- Неужели?! - точно передав интонацию, передразнила Анна Веселого. И улыбнулась.

- Если что сказать хочешь, говори, а театра устраивать не надо, - нахмурился команданте.

- Ладно, - посерьезнела девушка. - Объект оказался никаким не отставником с Ганимеда, а самой натуральной шишкой из Бюро.

- Что?!

- Тебе повторить? Объект - не коп, а генерал-майор из отдела внутреннего контроля Бюро. Слышал о таком?

- Что?

- Ты оглох? Или просто, как попугай, переспрашиваешь?

Судя по малость растерянному выражению лица, Лопес действительно не знал о том, что объект покушения из Бюро. Или обладал гениальными актерскими способностями. Момент для захвата был вполне подходящий, и Ветров внутренне подобрался. Однако знание-понимание подсказало, что захват сейчас не начнется. Охрана не расслабилась, и Анна пока не убедилась, что пора.

- В общим чертах... - пожевал губами Веселый. - Но на кой в нашу дыру целый конторский генерал пожаловал? Да еще из отдела внутреннего контроля. Не понимаю, бред какой-то.

- Ага, бред. Я к стволу только потянулась, а меня уже спеленали. Пару раз моргнула, и на нарах оказалась. Хорошо, что ничего не успела, а то бы меня распотрошили на месте. Или потом наизнанку вывернули.

- То есть признаешь, что заказ ты не выполнила?

- Ишь пластинку завел 'признаешь - не признаешь', прямо опер недоделанный. Ты с темы-то не соскакивай, а лучше скажи, зачем меня в такую замуту втянул? Я генералов из Бюро исполнять не подписывалась.

- Во-первых, заказ есть заказ, а из Бюро объект или нищий с базара, дело десятое. А во-вторых, заказчик дал данные именно на отставного комиссара, ко мне какие вопросы? А к тебе есть... - Команданте скривился. - И что за странный генерал? Если ты по нему работала, почему тебя выпустили? Шутка ли - конторский генерал. Из отдела внутреннего контроля. Да за косой взгляд в его сторону с тебя должны три шкуры спустить и в самую глухую камеру законопатить.

- А я на него и успела лишь посмотреть косо. Направь пушку - до сих пор бы на нарах парилась. А так уперлась - за стволом полезла, чтобы Галлиса пугануть. Мол, достал, маньяк приставучий. Кололи долго, но я на своем стояла.

- И что, подобную туфту конторские проглотили? - нехорошо прищурился команданте.

- Не знаю. Но отпустили.

- Деметрий немного по-иному говорит.

- Возможно. Сам в курсе - абсолютно все детали никогда не сходятся. И потом - очная ставка у нас лишь одна была.

Антону на миг показалось, что в джипе прячется именно Галлис, и сейчас Веселый прикажет ему выйти, чтобы тоже устроить своеобразную очную ставку. Но то были выверты психики, а не знание-понимание. Потому никто из машины не выскочил. Что обрадовало Ветрова - лишний неоднозначный фактор в минус. Спасибо, что Анна вела себя правильно и, кажется, ничего против полковника и Антона не замышляла. Дар авурха - порукой.

- Вообще, сложилось впечатление, что у них серьезные темы решаются сейчас, - уточнила Анна. - Конторским вроде не особо и до меня было. Проверили, формальности выполнили и выпнули.

- И только? - процедил Лопес. Скепсис в короткой реплике зашкаливал до отметки 'никчемная, недостойная упоминания брехня'. И еще Веселый нехорошо пошевелился. Словно готовясь подать некий сигнал. А стоявшие у машины боевики замерли, будто псы перед командой фас.

Очевидно, почувствовав это, Лурье добавила:

- Ну, помимо прочего, пришлось одну расписку тупую нацарапать.

- Что?! - опешил команданте. Он и в самой слюнявой фантазии не мечтал надеяться, что известный в узких кругах киллер вот так запросто признается в сотрудничестве с легавыми. Нет, получив известие об освобождении Лурье, Лопес заподозрил нечистую игру, подумал, что мастерицу по мокрому копы подцепили на крючок, но рассчитывал на... трудное добывание информации. Вплоть до применения особых методов, типа выворачивания суставов, исследования иглами подноготного содержимого и прижигания мяса каленым железом. А тут на тебе - без малейшего нажима, мимоходом. Удивление было столь большим, что Веселый запамятовал дать отмашку на захват Лурье, что собирался сделать пару секунд назад, и протянул: - Какую такую расписку? О чем?

Тонкий момент не минул внимания Анны, она поспешила внести большую сумятицу в мысли Лопеса, рубанув расплывчатое:

- Об оказании услуг.

- Каких услуг? Что за ерунда?

И тут Анна, закрепляя инициативу в разговоре, ринулась в нелогичную и, соответственно, неожиданную словесную атаку:

- А что ты мне зубы заговариваешь?! Ты меня подставил! - Девушка повысила голос, и теперь ее могли слышать не только Лопес и Антон. - Меня там, между прочим, не пирожками с джемом кормили. До сих пор следы наручников остались. - Лурье подняла рукав, демонстрируя запястья.

А дальше закрутилось. Удара Антон не заметил. Увидел просто, что Лопес опадает озимыми, а девушка стоит рядом с пистолетом в руке, направленным на охранников Веселого, и кричит:

- Бросайте оружие! Буду стрелять!

Чуйка завопила, предупреждая об опасности с левой стороны. Капрал рухнул, одновременно выхватывая из кармана ствол и раздирая глотку воплем:

- На землю, снайпер!

Анна послушно и, главное, поспешно приняла упор лежа.

Раздались гулкие хлопки, над дорогой взлетели микрофонтанчики пыли и песка. В ответ девушка открыла огонь по охранникам.

'Один убит. Второй легко ранен. Опасность средняя. Снайпер за группой деревьев с левой стороны на расстоянии триста пятдесят - четыреста метров. Степень угрозы высокая. В джипе, с вероятностью восемьдесят процентов, пулеметчик или, с вероятностью двадцать процентов, гранатометчик. Опасность исключительная. Требуется незамедлительное устранение угрозы. Лурье цела, потенциально способна оказать содействие, позиция уязвима для снайпера и пулеметчика-гранатометчика. Абрамян в багажнике автомобиля, потенциально способен оказать содействие не ранее, чем через пятьдесят секунд. Риск причинения вреда снайпером и стрелком минимален, пулеметчиком - высок. При изменении позиции Абрамян станет мишенью для снайперского огня'.

Нет, знание-понимание, что ни говори, отличное подспорье... в переговорах. Мгновенно усвоив информацию, Ветров направил пистолет на массивную корму джипа. Вовремя. Задняя дверь открылась, и из салона показался хищный ствол ручного пулемета. Чуть выше белела узкоглазая бритая репа. Узкоглазый уже держал палец на спусковом крючке, собираясь применить столь пробивной для любой дискуссии аргумент, как очередь из пулемета калибра семь шестьдесят два, но Ветров это понимал. Был готов и знал, что опередит противника.

Пистолет дважды трепыхнулся в руке, а бритая голова, брызнув багрово-темными ошметками, прилегла на патронную ленту. Чуйка снова заголосила, и экс стремительно перекатился в сторону. Спустя миг, в том месте, откуда он вел стрельбу по узкоглазому, взметнулись новые фонтанчики пыли и песка. Антон незамедлительно откатился еще дальше к машине и спрятался за ней в районе переднего колеса. Снайпер влепил пару пуль в автомобиль, а потом перенес огонь на Лурье. Она удачно укрылась от снайпера телом Лопеса, но и головы приподнять не могла. Правда, пока отстреливалась.

Снайпер и про Антона не забывал, не давал расслабиться и высунуться из-за машины. А вот раненый мятежник палил наугад, чуть ли не вкруговую. Впору было беспокоиться, как бы своего команданте не ухайдакал случайно.

В остальном ситуция нормальная - два на два. Конечно, у снайпера на руках козыри... посущественнее. Поубойнее. Капрал трезво оценивал ситуацию и понимал, что из пистолета неприятеля не снимет. Не взирая на суперспособности - слишком велико расстояние для прицельного выстрела из короткоствола. Будь ты хоть трижды Натти Бампо Соколиный глаз, а законы баллистики никто не отменял. Однако шум выстрелов наверняка услышала группа полковника, и они с минуты на минуту должны быть здесь. Плюс Абрамян в машине. И расклад скоро изменится.

'Уже изменился', - машинально поправил себя Ветров, отметив, что Абрамян наконец выбрался из багажника. Подкочив к заштатнику, Антон сообщил:

- Снайпер за деревьями слева, метров триста-четыреста на юго-запад. Лопес в отключке. Еще один у них ранен. - Ветров протянул свой пистолет рукояткой вперед. -Давай-ка мы стволами махнемся на пару минут.

Абрамян кивнул, забрал пистолет и передал Антону автомат.

- Уже лучше, - удовлетворенно буркнул капрал, ощутив тяжесть привычного 'роулса'. Перевел рычажок в положение 'автоматический огонь' и сказал Абрамяну:

- Надо снайпера отвлечь.

- Понял, сделаю.

Вернувшись на облюбованную позицию, экс подождал того момента, когда заштатник откроет огонь в сторону деревьев, и кликнул дар авурха. Затем, уже зная, куда стрелять, приподнялся над капотом, прицелился и выпустил длинную очередь по снайперу. И не сомневался, что попал.

- Анна, снайпер готов!

- Отлично, - обрадовалась Лурье и крикнула раненому: - Эй, придурок, бросай, оружие, ты один остался! А то завалим!

Мятежник прекратил палить, выматерился от души и ответил:

- Ладно! Только не убивайте!

- Да на кой ты нам сдался, пушку на землю, руки в гору, и не тронем! - пообещала Анна.

Сепаратист отшвырнул автомат. Анна поднялась и направилась к раненому, Ветров и Абрамян тоже вышли из-за машины. Лурье подобрала оружие, и тут капрал догадался, что произойдет, но ничего не успел сделать. Девушка тремя выстрелами хладнокровно добила раненого. Антон напрягся, да и Абрамян сжимал пистолет далеко не расслабленно. Дар авурха и чуйка об опасности не предупреждали, но ощущения были... неприятными. Пообещала жизнь, а затем пристрелила, не моргнув глазом, словно бешеную собаку.

- Зачем?!

- Вот и я про то же. Зачем он нам? - удивилась Лурье. - Не с собой же тащить. И лишние свидетели ни к чему.

Разумом Ветров понимал рациональность ее позиции, но почему-то было противно. Очень. Чтобы отвлечься от мерзких мыслей, Антон сунул автомат Абрамяну, забрал пистолет, положил в карман и помассировал ноющее плечо. А ведь порез зажил давно, но сейчас нахлынули фантомные боли. В качестве десерта. Капрал поморщился и спросил:

- Все целы?

- Да.

- Я в норме, - ответил Абрамян.

- Слава богу. Карен, займись, пожалуйста, Лопесом, посмотри, в порядке ли, свяжи покрепче, а то очухается не к месту.

- Понял.

Заштатник забросил автомат на плечо и двинулся к телу лежащего на дороге команданте.

- Хорошо, что от города далеко - перестрелку не услышат, а то пришлось бы улепетывать, - заметила девушка и показала рукой: - Вон, кстати, подмога мчится, пыль из-под копыт.

Ветров обернулся и увидел приближающуюся машину полковника. Автомобиль действительно поднимал клубы пыли, хотя капрал подозревал, что девушке просто нравится выражение 'из-под копыт'.

- Пойду встречу? - предложила Анна.

- Давай, - согласился Ветров. После расстрела сепаратиста он Лурье и к черту на кулички бы послал, лишь бы подальше. А сам Антон направился к машине. Бегло осмотрел узкоглазого. Удачно попал - мозги расплекало. Один выстрел пришелся в глазницу бритому, второй - в лоб. Зрелище неприглядное, но Ветров и моргнуть не соизволил. Прывык уже к трупам, в отличие от хладнокровного добивания раненых, как выяснилось. Во время перестелки переживать было некогда, а тут навалились... думы тяжкие.

Прикрыв дверь джипа, Антон окинул взглядом 'поле брани' и вздохнул:

- Поздравляю, батенька, вот вы и не замазались в откровенной уголовщине. Двоих лично уконтропупили, плюс соучастие в умышленном убийстве и похищении человека. Полный набор честного и добропорядочного гражданина.

Зачищать 'место происшествия' должны были Вандербург с Абрамяном, но Ветров покопаться в джипе. Опасности он не чуял, для проформы, чтобы чем-то заняться и не погрузиться в меланхолию. Открыл заднюю дверь и заглянул внутрь. И высказался:

- Упс!

На полу между передними и задними сидениями обнаружилось тело. Женское. Тело лежало вниз лицом, руки и ноги были опутаны клейкой лентой, на голову натянута темная вязанная шапочка. Женщина не двигалась.

Труп? Да нет, глупость!

Антон сам себя одернул. Сепаратистам даром не нужно трупы с собой возить - и без дара авурха ясно. Чай не бюро ритуальных услуг. Ветров аккуратно ткнул пальцем женщину в ногу. Раздалось невнятное мычание, тело зашевелилось. Экс залез в машину, приподнял женщину и стянул с нее шапку. По плечам рассыпались длинные светлые волосы.

Твою мать - было уже подобное раньше! Еще не посмотрев на лицо, Антон знал, кого увидет. Диана Лурье, сестра Анны. Чего и следовало ожидать.

Рот девушки был заклеен липкой лентой, но Ветров почему-то не сразу догадался снять ее. Слегка 'зависнув', он шмыгнул носом и протянул:

- Здрасьте.

ГЛАВА 19

Не доезжая пары метров до 'Ситроена', Тадеуш притормозил и заглушил двигатель грузовичка. Полковник ждал его у джипа, стоял и что-то черкал на листочке бумаги. Выпрыгнув из кабины, Радулеску подошел к Смиту.

Полковник закрыл блокнот, вытащил из кармана пакет с леденцами, забросил один кругляш в рот и поинтересовался:

- Нормально скатался?

- Нормально. Ветрова и сестер довез до гостиницы. Капрал пока за ними присмотрит, - доложил капитан.

- Сестра, конечно, нам нужна, как бронепоезду штурвал. Возись теперь с ней, - поделился печалью Смит. - Она невиновата, но крамольные мысли одолевают, что для нас выгоднее было бы, чтобы ее пристрелили. И нам хлопот меньше, и Анна на сепаратистов обозлилась бы. Как теперь легендировать то, что Лопес и остальные погибли, а Диана Лурье спаслась? Возвращать ее в отряд нельзя - расколют в момент, и Галлиса за кадык прихватят, и нам одни убытки. А в городе легко засветиться.

- Зато Анна нам благодарна - попутно с захватом Лопеса ее сестру спасли, - возразил Радулеску. Не то что Лурье-сепаратистку ему было жаль, хотя не без того, однако полковник со своей неименной привычкой зачищать следы под ноль порой перегибал палку. - И еще один рычаг... в случае чего. А Диану с планеты отослать можно.

- Вроде оно верно, но хлопотно, затратно.

- 'Торнадо' я на всякий пожарный отдал, а у Мишеля выпросил агрегат помощнее, чтобы с машинами разобраться, - дабы увести беседу в сторону от 'зачистки', сказал Тадеуш. - 'Ситроен'-то не завели?

Машины слегка пострадали во время перестрелки. И если джип отделался парой пулевых отверстий на заднем крыле, то у 'Ситроена' оказался серьезно поврежден двигатель.

- Нет, Абрамян полчаса над ним колдовал - толку ноль. Придется буксировать. А что колеса поменял - молодец. Не то пришлось бы на джипе 'Ситроен' тащить, а нам не нужно, чтобы эти тачки вместе видели.

- А где Абрамян?

- Да вон они с Вандербургом у тех деревьев маячат. - Полковник показал рукой с зажатым 'конфетным' пакетом направление. Радулеску повернул голову и увидел пару копошащихся силуэтов. Что-то большее с такого расстояния разглядеть было сложно. - Пошли за тушкой снайпера, его сюда перетащат, чтобы компанией... утилизировать. Ну, следы заодно подчистят. Ты с механиком договорился?

- Договорился. Правда, не сразу - был вынужден убедительные аргументы применить.

- То есть? Ты что, перед носом у бедного механика пушкой тряс и колено продырявить грозил? - засмеялся Смит. - Или пальцы в тиски зажал и выкручивал постепенно, до хруста в суставах?

- До радикальных мер не дошло. Просто удостоверение продемонстрировал и страшную байку про специальную операцию Бюро рассказал.

Смит поморщился.

- Не люблю я, когда мы ксивы светим. Хотя, тут скорее просто рефлекс конторский остался.

- Иначе не получилось бы - явные пулевые отверстия. Механик неглупый, грамотный, сопоставил дважды два и сделал надлежаще выводы. Полагаю, не покажи я удостоверение и не припугни, он бы после моего ухода в участок отправился.

- А теперь с доносом не побежит?

- Уверен, что нет. Я был довольно красноречив, когда расписывал последствия нарушения секретности в ходе специальных операций бюро.

- Тюрьму обещал бедолаге? Или сразу лишение гражданских прав и расстрел через четвертование?

- Каторгу, от трех до пяти лет. С конфискацией имущества виновного лица и членов его семьи.

- Молодец, не мелочишься, гроза механиков, - едко восхитился Смит. - А на меня наговариваешь.

- Немного переусердствовал, возможно. Зато есть уверенность. И машину починит за три дня с гарантией. Включая покраску.

- Ладно, не отмазывайся. Ворчу просто.

- А что с Лопесом?

- Отлично, если не сказать великолепно. Два укола по пять кубиков АЛ-21 сотворили чудо. И знаменитого 'трупентала' не потребовалось. Рассказал Веселый немало интересного: связники в Монтевиле, Эльпаре и Граубурге, контакты среди боссов Юго-Запада, поставщики оружия и продовольствия, каналы контрабанды воларита. Про самих Волков наговорил прилично: кадры, вооружение, финансы. И по остальным вопросам пел без устали - на неделю анализировать. Чем ты и займешься, я тебе потом скину файлы. Нам надо отряд Лопеса прибирать и под начало Галлиса подводить аккуратно. А если на него часть контактов перевести - авторитет у Деметрия среди Волков явно вырастет.

- А девчонку Лопес зачем с собой притащил?

- В виде живого щита. Если бы встреча пошла не по плану... не по замыслам команданте, то Веселый использовал бы девушку в качестве заложника. - Смит достал из пакета новый леденец. - Не успел, тварь продуманная. Анна с Антоном резвее оказались. Но, вообще, повезло им. И нам, соответственно. Лопес хотел снайперов с двух сторон разместить - и тогда наших покрошили бы. Наверное. Насчет Ветрова не уверен, кто их - интуитов - разберет.

- А что помешало?

- Стечение обстоятельств. Второго стрелка не нашел. Лучший снайпер Волков слег с лихорадкой, еще двое робингудов за последний месяц ранения получили. И у команданте примитивно не оказалось под рукой специалиста с опытом работы на 'инструменте'.

- Действительно - повезло.

- Фортуна улыбнулась. И не только тут. Снайпером, чью тушку сейчас Абрамян с Вандербургом корячат из рощицы, был не рядовой мятежник, а главный идеолог отряда, заместитель команданте и его правая рука. И левая - тоже. Получается, на текущий момент Волки обезглавлены, реального руководства у них нет. Точнее, - полковник бросил выразительный взгляд на заднее сиденье джипа, - скоро не будет, когда мы Веселого окончательно зачистим. Хотя Лопес после ударной дозы препарата - уже почти овощ. И вряд ли восстановится. Потому у Волков по факту остались лишь командиры звеньев, что для нас, сам понимаешь, очень хорошо. Галлису проще в новые команданте выбиться.

- Не густо у Волков со стрелками, раз Лопес своему заму винтовку вручил.

- И я про то же.

- А по покушению есть новости? - полюбопытствовал Рудулеску. - Лопес сдал заказчика?

- Сдал.

- И кто? Контрабандисты? - с затаенной надеждой уточнил Тадеуш.

- Нет, - покачал головой полковник. - Бывший спонсор. Представитель компании, некогда финансировавшей Волков.

- Плохо.

- Еще бы. На планете я успел лишь контрабандистам дорогу перейти. Раз заказ сделали не они - значит, заклятые друзья плотно сели на наш след.

- Что будем пить? - поинтересовался Ветров.

Диана полистала страницы и отодвинула меню. Лицо девушки на фоне отблесков пламени, пожирающего дрова в камине, казалось немного демоническим. Демонически красивым.

- Красное вино. Любое.

- Посоветуете что-нибудь? - попросил экс официантку.

- Безусловно. Рекомендую шато семьдесят второго года, - тонкий наманикюренный пальчик скользнул по нижней строке в меню. - Неповторимый букет.

- Спасибо, давайте именно его.

- Через минуту.

Официантка забрала меню и удалилась. Ветров уперся было локтями в стол, но вдруг вспомнил, что правилами хорошего тона такие позы не приветствуются. Вроде бы. Точно Антон не помнил, поскольку в тонкостях этикета не разбирался, но на всякий случай спешно убрал локти со стола. Не то Диана примет его за тупого солдафона. А на нее у капрала имеются... определенные планы.

Однако возникла проблема - экс не знал чем занять руки. Очень сильно хотелось ими шевелить: почесать макушку, пощелкать пальцами, побарабанить по столешнице, покрутить. Странно, обычно страстью к подобным манипуляциям Антон не страдал. А сейчас просто невмоготу без движения рук. Ветров себя сдерживал, злился, потел и нервничал еще больше. Под строгим взором девушки он и без того ощущал себя неловко, словно явился в пижаме на балет, а после того, как локти со стола сдернул - будто и пижаму стянули.

И романтическая обстановка не спасала. Уютный ресторан, камин, свечи не расслабляли, а, напротив, заставляли чувствовать себя... никудышным, неотесанным, несоответствующим интерьеру. Спасибо, освещение неяркое, не видно, как Антон краснеет и потеет, а то он вконец бы себя накрутил. До эмоционального срыва. Ветров сам себе изумлялся, и чего он так психует, хуже, чем курсистка на первом свидании, но эта нестыковка... ускользала от внимания. Юркой рыбкой, что тоже не добавляло душевного спокойствия. Потому, когда официантка принесла вино, Антон обрадовался - будет хоть чем руки занять. И горло. И мысли.

Официантка поставила бокалы на стол.

- Что-то еще?

- Пока нет, благодарю.

Ветров перевел взгляд с Дианы на официантку... и обомлел.

Сола!

Она стояла с подносом в руках и улыбалась.

- Сола? - кажется, Антон спросил вслух.

Аборигенка не ответила, лишь движением ресниц подтвердила узнавание, а Диана не прореагировала. Антону почудилось, что она находится далеко, за тридевять земель от него. Ветров впился взглядом в Лурье, осмотрелся, прислушался к себе и спросил:

- Сон?

- Да.

Экс недоверчиво хмыкнул, пощупал столешницу, дзинькнул бокалом, отпил вина и констатировал:

- Слишком реалистичный.

- Сон авурха, с которым говорит другой авурх.

Антон покачал головой.

- Прошлый раз не так было. В смысле, когда ты мне в сон... проникла и о грядущих переменах предупредила.

- Тогда я больше подсознание задействовала, да и твои способности с того времени развились.

Сола не растягивала гласные - лучшего подтверждения ее слов не требовалось. Но реальность сна... немного пугала. Окружающее казалось настоящим, подлинным, действительным. У Ветрова складывалось ощущение, что стукнись он башкой о косяк, синяк вскочит наяву. И даже мыслилось... нормально, без обычных 'сновиденческих' заморочек.

- Понятно, - тряхнул головой Ветров. - А сейчас в сон... зашла... хочешь о чем-то меня предупредить?

- Нет, хочу попросить о встрече. Тебе пора провести очередной сеанс.

- Не возражаю, - легко согласился Антон. - Когда и где?

- Я тебя буду ждать ближайшие три дня. Около полудня.

Сола сделала ладонью круг в воздухе, и окружающее пространство растаяло. Частично. По бокам, сверху и снизу остался интерьер ресторана, а внутри круга он исчез, и возникло изображение. Объемное. Точнее, не внутри круга, а вместо него. Что-то типа голографии. На 'голографии' застыла узнаваемая картинка - лес вокруг форта. Средний периметр. Бугор с растущими на нем двумя огромными 'дубами' трудно было с чем-то перепутать. Дубы, естественно, имели местные названия, но разведчики предпочитали именовать их по-земному, ведь очень похожи.

- Здесь. - Девушка показала пальцем на чащу справа от приметного бугра с 'дубами'.

- Хорошо.

- И постарайся не затягивать. Позже возможности провести сеанс не будет.

- Почему? - встрепенулся экс.

- Объясню при встрече, нет времени, - улыбнулась Сола и растворилась в пространстве. 'Голография' тоже исчезла. А затем начал покрываться рябью и таять интерьер ресторана...

Ветров продрал глаза, приподнялся, сел на кровати и ожесточенно потер лицо. Ничего себе сон. Кино и немцы, Эйзенштейн нервно курит в сторонке. С явью не грех попутать. И Сола в нем, и Диана. Интересно, а Лурье тоже специально в сон к Антону заявилась, или у него обычный гормональный всплеск на почве недо... статка секса? И пусть любому идиоту ясно, что версия о сверхспособностях Дианы - полная чушь, когда вокруг столько... экстрасенсов доморощенных, ни в чем уверенным быть нельзя. Невзирая на подсказки знания-понимания и элементарной логики. Чем черт не шутит. Особенно с красивыми женщинами.

А Диана красивая. После перестрелки на старой дороге Антон ее впервые хорошо рассмотрел. При свете дня. Благо, в гостинице долго общались. А и потом, пока Ветров 'догуливал отпуск', несколько раз встречались. К сожалению, не в романтической обстановке.

Диана сильно похожа на сестру, но у Анны черты лица острее, жестче, более хищные, что ли. Она и постарше... немного. И смотреть на младшую Лурье было куда приятнее. В общем, чего скрывать, Диана Ветрову понравилась. Не как Сола, по-другому, но от развития с блондинкой отношений... в определенном ключе Антон не отказался бы. Чему и сон недавний - подтверждение. Справедливости ради, вчера эксу Сола приснилась, причем без сообщений-посланий, а в откровенно эротическом виде, и вытворяла такое, что вспоминать... грешно.

Хм, что-то в своих фантазиях он малость запутался.

Да, а еще вопрос, если Сола к Антону в сновидения, словно домой, захаживает, вдруг она и ветровские эротические дремы... подсматривает? Антона от подобной идеи чуть ли не в краску кинуло. Как во сне, право слово. Стыдно. Ветров призвал на подмогу знание-понимание, но ответа не получил. Нет, лучше считать, что аборигенка не способна на подглядывание во снах. Спокойнее на душе будет.

Антон зевнул и с кряхтением поднялся. Ника и Саймона в кубрике не было. Неудивительно. Сегодня воскресенье, оба получили увольнительные и кутили в Гринхилле. А капрал лишь неделю назад из отпуска вернулся - увольнительные пока не положены. Ветров заправил кровать, заглянул в душ и ополоснулся. Освежившись, почувствовал себя человеком. А не второсортным актером из фрагмента реалистического сна.

Что же делать с назначенным Солой рандеву? Ближайшая прогулка в 'сельву' у Ветрова по графику в четверг. Если ничего экстренного не случится. Сегодня - отдых, пусть без увольнительной, завтра-послезавтра сопровождение конвоя с воларитом, в среду - занятия и учебные стрельбы. А аборигенка просила о встрече в ближайшие три дня. Нестыковочка. Напроситься с другой группой в рейд? Подобное не принято. Увильнуть от сопровождения - тоже не вариант. Можно, но разговоры нехорошие пойдут. А о капрале Ветрове и без того куча сомнительных баек по бригаде бродит.

Остается одиночный или парный выход. Например, для тренировки чуйки в полевых условиях. Вариант апробированный. Правда, привычный партнер по тренировкам отсутствует, да и переться надо в средний периметр, а не разминаться в ближнем, как раньше, но не страшно. Поправимо. И идти нужно сегодня. Пока время имеется.

Решено! Ветров хлопнул себя колену и отправился к командиру взвода, получать 'добро на тренировку'.

До назначенной точки добрались за два с половиной часа. Домчались. Как раз к полудню. Несложно догадаться, что именно чащу рядом с приметным бугром и 'дубами' Антон выбрал местом для тренинга. Наплевав на возражения рядового Хакасиры - его лейтенант Вольский определил капралу в напарники. Нытье японца по поводу того, что кустики для пряток не трудно найти и поближе к форту, Ветров пропускал мимо ушей. Лишь однажды - на середине пути - рявкнул, что, если понадобится, они не двенадцать, а пятьдесят верст отмотают. И интуиту виднее, где чуйку упражнять. Особенно - капралу. А затем приказал рядовому заткнуться. Что тот незамедлительно выполнил - в капральских лычках и должности помкомвзвода есть свои прелести.

На месте первым делом Ветров обратился к дару авурха и 'просканировал' окружающее пространство. Если верить знанию-пониманию, поблизости ни сепаратистов, ни федералов - разведчиков не наблюдалось. Касательно опасных хищников дар ничего подсказать не мог, на животных он по-прежнему не срабатывал, и тут экс надеялся на знаменитый русский авось. Солу 'радар' Антона тоже не засек, но капрал что-то почуял. Ощутил легкий дискомфорт, словно со стороны чащи, с юго-востока кто-то внимательно на него смотрел. Кто-то почти невидимый. И экс подозревал, кто именно.

Хакасиру Ветров оставил на бугре возле дуба с установкой 'зарыться в землю, сорок минут лежать и не отсвечивать'. Чтобы у напарника не возникло лишних вопросов, объяснил, что для лучшего тренинга чуйки требуется специально подготовиться. Помедитировать, настроиться и прочее. А сам, ломанувшись в заросли и призвав на помощь дар авурха, принялся искать Солу.

Победил бы экс в прятках или нет, неизвестно, поскольку долго изображать следопыта не понадобилось. Углубившись в чащу метров на сто, Антон вышел на небольшую полянку и увидел сидящую на поваленном дереве Солу. На сей раз она была одета не в коротенькую юбку и нагрудную повязку, и не в платье, а во что-то типа охотничьего комбинезона. И не босиком - ноги скрывали похожие на мокасины сапожки. Однако выглядела девушка не менее шикарно, чем раньше.

Сола поднялась с дерева и произнесла свое обычное приветствие:

- Здраавствууй.

- Добрый день. Получил твое послание и решил не тянуть кота... за принадлежности.

- Яа вижуу, - улыбнулась девушка.

'Не утонуть бы... в синих омутах', - попенял себе Ветров, отвел взгляд и откашлялся.

- Ты же во сне сказала, что надо поторопиться. Кстати, а почему позже сеанс провести нельзя?

- Воозмоожноо, тебяа скоороо туут не буудет.

- То есть!? - слегка струхнул Антон.

- Ууедеэшь.

- Куда?!

- Яа неэ виижуу тоочноо. С плаанетыы. Наадоолгоо.

- Ого! - удивился экс. Кликнул знание-понимание, но с информацией обломился. Несмотря на прогресс, Антону до Солы в плане экстрасенсорных талантов - как до луны. Земной. Не грех позавидовать. О чем капрал откровенно и сообщил девушке.

- Здорово. Получается, ты будущее способна видеть? Типа пророков разных.

- Неэт. - Девушка покачала головой. - Яа не моогуу егоо видеэть.

- А как тогда предсказываешь? Ты же не с бухты-барахты определила, что я скоро уеду.

- Этоо скоорее поохооже наа проогнооз. Наа оосноове аанаализаа. Яа виижуу, ооцениивааю и деэлааю выывооды.

- Все равно, классно. Прогнозы-то сбываются. Мне бы так научиться 'видеть' и оценивать.

- Наауучишьсяа. Поозже.

- Неплохо бы. Слушай, давно хотел тебя спросить, а когда мы первый раз встретились, тогда возле скалы у ручья, как ты среди свордеров оказалась? Ведь даже я их время от времени чую, а ты авурх - не мне чета. Могла бы просто к ним не приближаться, обойти.

- Слуучаайноость. Быылаа в аатооээ... траанс. Уустаалаа. Аатооээ сиилыы оотнимаает. И неэ суумеэлаа уувиидеэть воовремяа. Уулльтыы... своордерыы ууже стаалии наа слеэд. Гоолоодныые. Дваа иили трии - яа быы даажеэ поослеэ аатооээ спраавиилаась, ооолаайно... уусыыпилаа быы звеэрей, ноо шеэсть - мноогоо.

- Атое - транс, вроде того, куда ты меня... погружаешь?

- Неэт, друугоое. Туут ээкиаа... Слоожноо ообъясниить.

Антону почему-то мнилось - Сола что-то недоговоривает. Пусть знание-понимание помалкивало, пресловутая чуйка - тоже, но экс... печенкой ощущал недосказанность. Вероятно, это напомнила о себе интуиция. Не экстрасенсорная, коей наделены интуиты - та проявлялась по-иному, а привычная, общечеловеческая. Однако акцентировать внимание на данной детали капрал не стал. Каждый имеет право на тайну, а авурх - тем более. Кто Ветров такой, чтобы Солу в недомолвках уличать. Поэтому экс перевел разговор на другую, волнующую его тему. Будучи предельно откровенным - на животрепещущую тему.

- Да, еще спросить хочу...

- Спраашиваай.

- Сегодня ты в моем сне была, встречу назначила. Прошлый раз послание получил... аналогичным способом. Ты в любой мой сон можешь... зайти? Заглянуть, то есть?

Красавица хихикнула. Словно первокурсница, услышавшая от подружки скабрезный анекдот. Не знай Антон, что перед ним авурх, выражаясь другим языком, экстрасенс феноменальных способностей, легко бы принял аборигенку... за обычную девушку.

- Неэ воолнууйсяа, яа заа твооимии снаамии неэ поодгляадыывааю. Поодсмоотреэть соон неэльзяа. Ии оотпраавиить поослааниие спяащеэмуу труудноо, аа с мооментаа коонтаактаа струуктуураа виидениия меняааетсяа, оостааетсяа ообщий фоон. Яа виижуу тоолькоо... егоо.

- И на том спасибо, - буркнул Антон. Если Сола не способна подглядывать за его сновидениями - уже плюс. Тогда позволительно не краснеть за... отдельные фривольные сцены. Хотя есть подозрения, что для девушки ветровские фантазии - не секрет. Они и сейчас... не то чтобы одолевали, но явно и недвусмысленно готовились в любой момент навалиться. С полной мощью. Охотничье одеяние девушки, точнее - скрывающееся под тканью, их на подобное... провоцировало. Изгибами и выпуклостями.

Чтобы отогнать подлые фантазии, Ветров изобразил на морде деловое выражение, потер руки и спросил:

- Очередной сеанс. Приступим к процедуре?

- Поодоожди. Преждеэ чеэм даать ноовыый тоолчоок... уу меэняа еэсть проосьбаа...

- Внимательно слушаю.

- Еэслии тыы поокиинеэшь плаанеэтуу наадоолгоо, проошуу, воозрааатиись сюудаа. Чеэрез гоод, дваа, воосеэмь, дваадцаать леэт - неваажноо коогдаа, ноо ообяазаатеэльноо веэрниись. Ээтоо оочеэнь знаачиимоо.

- Очень значимо?

- Даа. Яа поокаа не моогуу всеэ ообъясниить, ноо твооегоо воозвраащениия заависиит... мноогоое.

В словах Солы сквозила уже не жалкое умолчание, а огромная недосказанность. Недомолвка недомолвок. Недосказаннище. И не угадаешь, в связи с чем гипотетическое - он еще пока никуда не уехал - возвращение Антона так важно для девушки. Единственное, что было ясно и без обращений к дару с чуйкой - просьба аборигенки явно не связана... с личными обстоятельствами. А жаль. Сохни по нему синеглазая красотка, пару сотен парсеков капрал отмахал бы запросто. Чего не сделаешь ради любви. Увы, просьба явно не проистекала из той самой волнующей тематики.

- Вообще, я не против, - заявил Антон. - Но я человек военный, подневольный. Куда отправят - там и служить буду. Если меня с Лауры переведут, как ты пророчишь, едва ли я смогу самостоятельно место службы определять. И по собственному разумению путешествовать. Разве что в отпуск, и то сомнительно. Межсистемные полеты не для пехотного кармана.

- Проостоо заапоомни и, еэслии поодвернеэтсяа слуучаай, поостаараайся вооспоользоовааться. Даже чеэрез мноогоо леэт.

- Хорошо, если улечу с Лауры, то потом непременно вернусь, - сказал Антон. - Хотя за десять или двадцать лет много воды утечет, но обещаю. В конце концов, когда контракт закрою - точно смогу.

Сола подошла к Антону вплотную и заглянула в глаза.

- Спаасиибоо. Яа буудуу ждаать...

Возникла неловкая пауза. Антона бросило в легкую дрожь. Он не знал, что делать, и внезапно, словно решив броситься в бездну, притянул девушку к себе, обнял и впился в губы.

Поцелуй длился долго. Почти вечность. С трудом оторвавшись, Ветров прошептал:

- Извини.

Сола чуть качнула головой и закрыла ему рот ладошкой. И снова взглянула в глаза. Экса накрыла изумрудная теплая волна...

Кто-то дернул его за рукав. Ветров сладко вздохнул, вынырнув из ласкового синего океана. Открыл глаза. Солы рядом не было. За рукав экса теребил Хакасира и повторял:

- Антон, ты чего?! Антон, ты чего?!

- Отвянь! - махнул рукой экс.

Японец отцепился от рукава и радостно затараторил:

- Уф, а я испугался. Сорок минут прошло, час, а тебя нет. Отправился искать, а ты сидишь на полянке. К дереву прислонился и спишь. Я давай тебя будить, а толку нет. Не просыпаешься. И по щекам хлопал, и тряс. Хотел водой из фляжки полить, но ты проснулся, слава богу.

- Балда, не спал я, а медитировал, - проворчал капрал и поднялся на ноги. И понял, что не соврал. Он действительно находился в трансе. Поскольку дар авурха... однозначно проапгрейдился. Окружающее воспринималось четко, радиус, в котором Ветров фиксировал присутствие людей, снова вырос. По крайней мере, чуял патрули и в среднем периметре, и в ближнем. И что радовало - снова появился нюх на крупного зверя. Пару паукомедведей в пяти километрах от бугра с 'дубами' обнаружил легко. А еще Антон понимал, что Сола погрузила его в транс и провела сеанс. И осознавал, что девушка уже далеко - за пределами восприятия, пусть и улучшенного.

Привычно опутала сетями легкая грусть.

- Все-таки утонул в синих омутах...- тихонько, почти беззвучно прошелестел Ветров.

Однако Хакасира что-то услышал.

- А?

- Ничего, - буркнул капрал. - Сорвал медитацию, испортил тренировку. Теперь надо в форт идти, зря ноги били.

Новость совершенно не расстроила рядового, а напротив, обрадовала.

- Я готов!

- Ладно, двинули обратно.

Когда они уходили с полянки, Антон обернулся и непроизвольно потрогал пальцами губы. Казалось, что на них остался след долгого поцелуя - легкий привкус лета, солнца и моря.

Склад не впечатлял. Небольшой заброшенный ангар на границе промышленной зоны. Кирпичные стены ободраны, местами - трещины, пластиковая крыша зияет дырами. Красота!

Когда-то здесь намеревались создать вспомогательную ремонтную базу и начали лепить боксы, гаражи и ангары, но затем авторы проекта в руководстве космопорта одумались - планируемый объект находился вне зоны стабильности, пусть и неподалеку. И стройку забросили. А нагородить успели немало. Поэтому дорога к ангару петляла среди таких же заброшенных, местами недостроенных, частью полуразрушенных пережитков бурного, но неуспешного индустриального прошлого и самовольных свалок. А в пяти метрах от склада уже начинался лес.

Подобное расположение отпугивало местных коммерсантов, но полковника полностью устраивало. И зона стабильности рядом, и любопытные глаза не мозолят, и лес под боком. С одной стороны можно подъехать, а с другой скрытно подойти. И два входа в ангар - как на заказ. А подлатать склад - дело плевое. И можно соорудить здесь своеобразный штаб. Под вывеской 'Склад компании Смит и Смит'.

Полковник легализовался, в очередной раз обновив личину. Альберт Гаузер, коп-отставник с Ганимеда исчез, а появился... Райан Смит. Но не беглый инквизитор Бюро, а бывший шахтер, дядя Курта Смита. Именно из-за Курта полковник и не стал менять фамилию - самому проще и окружающим. По легенде новый Райан Смит прибыл не с другой планеты, поскольку данный факт легко проверялся по спискам пассажиров, а из Фоксбэрроу - поселка на дальнем юге, на берегу Грозного океана. Фоксбэрроу находился на другом конце материка, в семи тысячах миль от Монтевиля, используя древнюю забытую пословицу, у черта на куличках, и тамошние жители сюда практически никогда не добирались. С учетом отсутствия постоянной связи, проверить легенду полковника было затруднительно. Да никто и не собирался.

Новый Райан Смит зарегистрировал фирму совместно с 'племянником' и планировал заняться бизнесом по торговле стройматериалами. Для чего, по официальной версии, и арендовал склад. Здесь полковник планировал хранить товар для прикрытия и заниматься делами 'незаконными'. А сейчас вместе с Куртом осматривал ангар. Им никто не мешал. Арендодатель уже получил аванс и уехал.

Дверь со стороны промзоны открылась, и в помещение зашел Радулеску.

- О, привет, Тадеуш. Как нас нашел? - Полковник задал вопрос для проформы. О том, куда они отправились, знали двое, и один из них - Абрамян - караулил вход.

- Вандербург подсказал, где искать, - озвучил очевидное Тадеуш.

- Неплохое местечко, не правда ли?

- Хорошее.

- Курт, сходи, пожалуйста, присмотри со стороны леса, чтобы никто нас не побеспокоил. И заодно подумай, где нужно сигналки поставить, - сказал полковник. 'Племянник' не был специалистом по охране объектов, просто Смит предпочитал общаться с Радулеску без посторонних ушей, пусть даже и 'родственных'. Что Курт прекрасно понимал, поэтому просьбу беспрекословно выполнил.

Когда однофамилец вышел, полковник поинтересовался:

- Тадеуш, что случилось? У тебя вид, словно кислого перекушал. Или муху проглотил.

- От Буша новости доставили...

- Те, что мы давно ждем? Или другое? Не заставляй из тебя слова клещами вытягивать.

- Те. По крайнему варианту, - сказал Радулеску. - Меня не просто уволили из конторы задним числом, но и объявили в розыск. В филиалы Бюро на Ньюланде пришла ориентировка.

- И что ты совершил, безобразник?

- Подозрения в государственной измене и подготовке террористических актов на трех планетах.

- Недурно, - протянул полковник. - На мелочи ребята не размениваются, круто заваривают.

- Круто, - согласился капитан. - А первым основанием для розыска указано, что я подозреваюсь в убийстве заместителя начальника отдела внутреннего контроля Бюро Р. Смита.

- Что?! Меня?

- Да.

- Ай, молодцы! Красавцы!

Полковник хлопнул себя ладонью по колену и захохотал. Отсмеявшись, он смачно высморкался в угол и резюмировал:

- Умеют работать, черти. Тут есть некая элегантность. Тебя в розыск, заодно и мне послание - не забыли. Поздравляю, коллега. Теперь мы оба на нелегальном положении. Только я, с учетом документально установленного статуса трупа, не вполне официально.

Радулеску изобразил вымученную улыбку.

- Тадеуш, не переживай. Мы же к подобному раскладу готовились. Неужели думал, что про тебя забудут?

- Нет, конечно. Иного не ждал. Однако... неприятно. Скоро за мной начнется охота.

- Что попишешь, привыкай. Ориентировка на Лауру еще не поступила?

- Пока нет, но скоро поступит. Запросы в отделения полиции, спецслужбы и транспортные компании Ньюландским офисом уже отправлены. Билет сюда я брал на подставное имя, внешность гримом корректировал, поэтому опознание по изображению программа не осилит, и мгновенно меня не вычислят. Конторе потребуется некоторое время, чтобы провести проверку и установить, куда я улетел. Но немного, два-три дня, не больше.

- И то запас, - сказал Смит. - Что ж, варианты мы обсуждали, думаю, в данных обстоятельствах тебе лучше у Волков ближайшие недели перекантоваться. Переждать активную фазу розыска. А потом посмотрим.

- У меня аналогичное мнение.

- Видишь, у умных людей мысли сходятся.

Поправлять шефа по поводу того, что поговорка о сходстве мыслей звучит по-иному, Радулеску не стал.

- Заодно Галлису поможешь, отряд он под себя подмял, но лишний наш человек там не помешает. И присмотришь за Деметрием, на всякий пожарный. Чтобы вел себя... сообразно.

Радулеску кивнул.

- Пары дней нам, в принципе, хватит, чтобы гладко... отход организовать. Контакты в порту замыкай на меня, сам буду с людьми общаться. А полицейские связи пока не беспокой. Если что, я свои задействую.

- Сделаю. Мне и дня достаточно будет, - сказал капитан. - И еще что-то надо с Бушем решать.

- Да, точно, - протянул полковник. - С учетом ситуации, я понюшку табаку не поставлю на то, что его не вычислят со временем. Хотя и отзывать его нельзя - источник сведений на Ньюланде позарез нужен. И в конторе - тоже.

- Ниточек от нас к нему немного, найти их сложно, но они есть. И оставлять его на Ньюланде рискованно.

- Боишься, что его за хобот возьмут, и он начнет дезу гнать?

- В том числе. Да и здесь Буш может пригодиться.

- Нет, там он нужнее пока. О командах, поступающих из центрального офиса, и прочих движениях Бюро лучше узнавать своевременно и от источника внутри конторы. Но насчет дезы ты прав. Значит, требуется дублирующий канал информации. Что думаешь?

- Крафт и Чен отпадают. Ленц и его ребята - тоже. Остальные отделовские - аналогично. Их в первую очередь 'прихватят'. Вообще, задействовать людей из конторы опасно - старые связи наверняка под колпаком, кроме того, они могут быть 'оборотнями'. Проверить-то мы их дистанционно не в состоянии. Законсервированные агенты тоже не подойдут - по ним у противника явно есть доступ к информации в Бюро. В идеале необходим человек отсюда. С Лауры. Надежный.

- Кажется, у меня есть одна кандидатура, - произнес полковник.

- Капрал Ветров?

- Именно.

- Есть в нем такая уверенность?

- После акции с Веселым - девяностопроцентная. А большей в нашей работе и теоретически быть не может.

Радулеску пожал плечами, мол, патрону виднее.

- С Ветровым сложности возникнут. Действующий военнослужащий, капрал колониальной пехоты, обязательно встанет проблема расторжения контракта. Может, проще ту же Анну Лурье задействовать? А сестра - будет страховкой.

- Нет, Анна пусть здесь остается - под присмотром. Есть сомнения у меня по ее поводу. Вроде и замазалась, и расписками подкрепили, а все равно гложет что-то. К тому же у Ветрова априори намного больше шансов в игре с 'демонами', не забывай, что он - интуит. А контракт ему расторгать не обязательно, можно закрыть досрочно. Получив за подвиг Звезду Героя Федерации, например. Или Боевой Крест.

- Звезду Героя? - удивился Тадеуш. - А не перебор?

- Пожалуй, перебор, - согласился полковник. - Редкость, про такие случаи в новостях трубят. И потом Звездой Федеральное правительство награждает, а списки через военное министерство проводятся - не факт, что согласуют. Плюс куча времени потратится, да и экса засветим. А вот Боевой Крест - в самый раз. Тут вопросы на местном уровне решить можно. А подвиг мы капралу с начштаба бригады организуем. Или лучше найдем в недавнем прошлом. Получит орден, закроет контракт и отправится с планеты 'вольным художником'.

- По поводу привязки к нам понятно, его 'художества' тут - своеобразный поводок, - моментально ухватил каламбур шефа Радулеску. - Но остается вопрос, как его в контору внедрить. Он же экс. В Бюро, сами знаете, такой контингент не берут.

Смит хитро прищурился и ответил:

- Есть у меня одна идейка.

Терриконы, терриконы, терриконы. Рукотворными холмами, хоть и невысокими, была устлана большая часть долины, примыкающей к Граубургу. Город, леса, поля прятались за ними, и чудилось, что мир состоит из неба и терриконов. И в том ощущалась определенная гармония. Поневоле засмотришься, задумаешься... о суете бытия. Однако полюбоваться холмами и подумать полковник Антону не дал, огорошив вопросом в лоб:

- Как ты смотришь на то, чтобы свалить отсюда?

И под 'отсюда' Смит явно подразумевал не терриконы. И не Граубург.

Нет, Ветров был готов к тому, что ему предложат улететь с планеты. Недаром ведь его Сола предупредила. Да и дар авурха подтвердил правоту девушки. И экс догадывался, от кого поступит предложение. Тут не надо откровений или озарений, есть два варианта относительно знакомых персон, способных организовать убытие с Лауры: Смит и Томас. Или оба вместе. С учетом того, что полковнику Антон нужнее, сомнений касательно персонификации 'отправителя' не было. Поэтому, получив внеочередное увольнение, приехав в Граубург и отправившись на встречу со Смитом, Ветров ожидал... любопытных предложений. Тем более полковник явно торопился и не поленился притащиться в шахтерский городок. Но не сразу, без прелюдий, с места в карьер. Потому экс слегка растерялся и переспросил глупо:

- Откуда?

- С Лауры. В места цивилизованные. Понимаешь, нам требуется верный человек... поближе к центру событий с 'демонами'. А ты лучшая кандидатура.

- Почему? У меня же контракт.

- Контракт - решаемая проблема. Совершаешь небольшой подвиг, точнее, ты его уже совершил - покрошил кучу сепаратистов во время нападения на конвой. Колонна благополучно дошла до места, а тебя представили к Боевому кресту.

- Меня?! Когда? - снова идиотски переспросил Антон. При этом знание-понимание говорило о том, что полковник не врал, действительно представили.

- Тебя, кого же. Командир бригады грамотные действия отметил и неделю назад представление на орден составил. Лично.

Экс приподнял бровь. Любой старослужащий Седьмой Этанской бригады знал, что их командир, генерал-майор Уильямс самостоятельно не то, что представление - открытку не напишет, в связи с перманентным пребыванием в состоянии полного сумления. Подмахнуть что-то - другое дело.

Полковник заметил реакцию и поправился:

- Подписал представление, подготовленное Томасом. И соответствующий проект указа уже в канцелярии наместника лежит. Так что в ближайшее время тебе в торжественной обстановке вручат орден. Да, а до того вдобавок сержантские нашивки получишь. Негоже Боевой крест капралу носить, несолидно. А как кавалер Боевого креста имеешь полное право закрыть контракт.

Дар авурха подтвердил, что сказанное - правда. Антон почесал кончик носа и полюбопытствовал:

- И за что мне столько плюшек?

- За красивые глаза. Жениться на тебе планирую, - 'схохмил' полковник. - Расслабься, шучу.

- Я и не напрягался, - сообщил Антон. К своеобразному юмору Смита он постепенно привыкал.

- На самом деле, нам нужен канал дополнительной информации извне.

- А кроме меня - некому?

- Получается, некому. Помнишь, я тебе обещал вернуться к теме моей отставки, если потребуется?

- Да, был разговор.

- Теперь пора рассказать. Мой уход из конторы не был отставкой. И пенсию мне не назначили. По одной незначительной причине - официально я труп. Числюсь погибшим в авиапроисшествии. Вынужденная мера. Я возглавлял расследование эпидемии непонятных сердечных приступов и исчезновений в Бюро. Мы с Тадеушем вышли на Чужих...

Полковник вкратце поведал историю своего расследования и побега.

-... в связи с чем заместителю начальника ОВК БФБ пришлось умереть. И о том, что я жив, мало кто в курсе. Неприятель, понятно, знает, но на Лауре достать меня трудно - 'демоны' почему-то сюда не суются. Однако и я с планеты - ни ногой. Кое-кто из бывших есть на связи, но эти контакты Чужие способны вычислить и оборвать. А информация необходима. И желательно - из Бюро, поскольку там, точно известно, 'демоны' окопались. Добавочный бонус - о моей связи с тобой в конторе ничего не знают.

Антон потеребил мочку уха. Что-то подобное он и ранее подозревал. Кликнул знание-понимание, оно подтвердило правдивость слов Смита.

- И как же я в Бюро попаду? Не автомойка ведь?

- Очень просто. Нет, не просто, естественно, - поправил сам себя Смит, - но возможность есть. Через академию Бюро.

- Понятно. Вопрос номер два - а в академию меня возьмут?

- Вопрос сложный, но решаемый. В военно-штабные академии и школы ВКС Федерации обычно набирают выходцев исключительно из семей полных граждан, но учебные заведения БФБ и контрразведки - отдельная тема. Туда порой поступают субграждане и даже лица без гражданства. Хотя, безусловно, там тоже стараются формировать кадры из... благополучных слоев. Однако специфика службы предполагает... более широкий выбор. Так что доступ в академию Бюро не закрыт. Требуется только направление и рекомендации. Ну, и сдать экзамен, понятно. Тут от тебя зависит. На крайний случай я подготовил своему древнему приятелю Клаусу Вернеру - начальнику Риверсайдской академии видеопослание с просьбой помочь тебе, но лучше бы оно не понадобилось. Послание ведь от 'покойника', снято якобы при жизни, и, сам понимаешь, подобные козыри доставать необходимо осторожно. Файл, ясен пень, отформатирован, состарен искусственно, но нет уверенности, что выдержит серьезную проверку. Пусть Клаус мне кое-чем обязан и не должен отказать другу в 'последней просьбе'.

- А направление и рекомендация?

- Направление от того же генерала Уильямса и рекомендация капитана Джонсон имеются.

- Чья?! - изумился Ветров. - Этой курв... то есть, я хотел сказать, военного психолога?

-Ага, - осклабился полковник. - Судя по экспрессии, ты к даме неравнодушен.

- Больше она ко мне.

- Что, сильно наседает?

- Не то слово!

- Ты к ней необъективен. Работа у тетки такая. Мытарить, бдеть и выявлять. Кстати, именно она тебя... на чистую воду вывела.

- В смысле?

- Она с самого начала накатала телегу в штаб о том, что рекрут Ветров психологически не подходит к строевой службе в линейных ротах колониальной пехоты, его желательно определить в разведывательные подразделения. А потом вообще вынесла заключение об ограниченной годности.

- Спасибо ей.

- Реально спасибо - без твоего сарказма. Она ведь одновременно и рекомендацию написала. Чтобы ты знал - в должностные обязанности военных психологов, в числе прочего, входит подбор кадров для обучения в разведшколах и академиях спецслужб. А без рекомендации психолога в учебное заведение Бюро не зачислят.

- Вон оно что, - покачал головой экс. - Тогда ее стоит поблагодарить.

- Буквально-то не надо, информация - для служебного пользования.

- Я понимаю, - усмехнулся Антон. Он действительно понимал, спасибо дару авурха.

- Молодец!

- Кхе, - откашлялся Ветров. - Хорошо, допустим, меня зачислили в академию Бюро. Но что серьезного может узнать учащийся, как он называется?

- Курсант.

- Курсант академии, - поправился Антон. - Что-то мне представляется, там и преподаватели не особо осведомлены о Чужих и их делах. А если узнаю что-то, каким образом мне сведения собирать, о чем, кому передавать, кто связь со мной будет поддерживать? Сколько, в конце концов, мне в академии учиться? А если меня вычислят и начнут химию разную колоть?

- О, вопросов насыпал, не подобрать! - пошутил Смит.- Отвечаю. Учиться - столько сколько потребуется. Обычно четыре года. Потом куда-то направят, что делать, надо выполнять приказ. Конечно, если будет возможность попасть на Лауру - отлично, но сам не напрашивайся. Время терпит. Вообще, торопиться не стоит, лучше вести себя осторожно, присматриваться. Ты нужен нам в Бюро именно на перспективу. А серьезное начнется после выпуска. Относительно вычислят - о нашей связи в Бюро не знают, соответственно, целенаправленно в данном направлении рыть не станут. Применение спецпрепаратов вероятно, но оно будет общего характера - чтобы установить, нет ли у тебя связи с разведкой Халифата, не проживают ли родственники в Поднебесной, не участвовал ли в пиратских рейдах. А по поводу сбора и отправки информации мы с тобой поговорим отдельно. Контакты я тебе дам, но основное - ты должен создать свою собственную сеть информаторов. Тебя этому, в том числе, и в академии учить будут. Ясно?

Ветров кивнул.

- И как ты смотришь на мое предложение? В целом?

- Разве я похож на идиота, который откажется от подобной возможности? - изобразил удивление без пяти минут сержант и кавалер Боевого Креста.

- Я не сомневался. Да, чуть не забыл - одного не оставим. Помощника тебе отправим. Правда, не одновременно, разными рейсами полетите, но то мелочи. На месте состыкуетесь.

- И кого? - Антон слегка напрягся от странных предчувствий.

- Твою знакомую - Диану Лурье.

Пусть знание-понимание уже подсказало личность 'помощника', Ветров не удержался и фыркнул. Или всхрапнул. Слишком двусмысленными показались отдельные фразы полковника.

В любом случае, жизнь обещала быть интересной.

ЭПИЛОГ

Иллюминаторы в каюте отсутствовали, но на экранах транслировалось изображение окружающего пространства. Красивая картинка завораживала. Черное полотно космоса, усыпанное серебристыми искорками, и зеленовато-розовый шар планеты. Шаттл стыковался с кораблем на расстоянии свыше полутора миллионов миль от планеты - примерно на таком расстоянии прекращалось ее аномальное воздействие, поэтому Лаура казалась маленькой.

Антон покрутил головой, разминая шею. В шаттле, кроме него было чуть больше десятка человек, многие кресла пустовали. Рейсы до Ньюланда были нечастыми, но желающих летать - еще меньше. Слишком дорого. Основной пассажиропоток осуществлялся военными транспортами и грузовыми кораблями, перевозящими воларит. А Ветрову повезло. Смит раскошелился на пассажирский рейс. И эксу впервые доведется путешествовать на межсистемном лайнере не в качестве груза, а нормально, 'вживую'. Путешествие займет не одну неделю, но лучше немного поскучать, чем гробить здоровье в гибернаторах и мучиться отходняками после них. Что обычно светит колониальному пехотинцу в межсистемных полетах.

А лететь по-человечески приятно. Чувствуешь себя туристом, а не замороженным куском мяса. Привилегированным туристом - сержанту и кавалеру разрешили, например, не сдавать в багаж клинок из хвоста свордера. Ветров потрогал рукоять под мышкой, и невольная улыбка раздвинула губы. Душа была наполнена... нет не ликованием, а тихой светлой радостью. Предвкушением чего-то нового, неизведанного. И, стыдно сказать, радость подпитывалась толикой самодовольства. Пусть и небезосновательного. Ведь два года назад, после пробуждения в клинике Антон был фактически никем, человеком из прошлого, парией без средств к существованию, да что там - потенциальным трупом. Однако он сумел выжить. И кое-чего добиться в чужом для себя мире. Впрочем, простите, ныне уже далеко не чужом. На Лауре остались не только часть биографии, но и ставший родным разведвзвод, боевые товарищи и... Сола.

Светлую радость припорошило пылинками грусти. Ветров вспомнил недели перед отлетом. Суета, торжественное награждение, собеседования, раздача ценных указаний, суматошное прощание с друзьями. Все промелькнуло как-то скомкано, сумбурно. Даже в памяти запечатлелось фрагментарно, словно нарезка из разных кинофильмов, склеенных режиссером в произвольном порядке. Создавая ощущение оборванности, незавершенности, недосказанности.

Антон вздохнул, посмотрел на изумрудно-бежевый мячик планеты и прошептал:

- Я вернусь. Обязательно вернусь.

Конец первой книги.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg