«Чужое Солнце»

Чужое Солнце (fb2) - Чужое Солнце 628K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Юрий Горюнов

Юрий Горюнов Чужое Солнце

Фотография – Catherine Horodyckid

* * *

Часть первая. В поисках низведанного

1

– Слушай, Саш, а что это стало так тихо?

– Не знаю, – ответил Саша, белобрысый парень, лет двадцати двух, высокого роста, широкоплечий, с голубыми глазами. Он осмотрелся и прислушался. Все звуки, к которым они привыкли и не придавали значения, и которые были обычным фоном в их размеренной жизни, вдруг исчезли, наступила гнетущая тишина. Чувство тревоги и не ясное ощущение опасности передалось и ему, от вопроса Андрея.

Пустыня замерла, исчез легкий ветерок, который до этого трепал вход в палатки и флаг, что они укрепили на флагштоке. Теперь это флаг висел, сморщившись, сжавшись, словно притих от испуга неизбежного, лишь мелкие песчинки поодиночке еще продолжали движение, но общего единого звука уже не издавали. Исчезли все шорохи. До этого момента оба товарища были заняты делом и не сразу обратили внимание на глубокую тишину, а сейчас их словно поместили в глубокий вакуум огромного помещения, изолированного от внешнего мира, куда не проникал ни один звук, разве что издаваемый их одеждой при движении, да хруст песка под ногами, и только неясный еле уловимый гул, где-то далеко вдруг нарушил тишину.

– Смотри! – обратил внимание Саши, Андрей и указал на горизонт. Там вдали появилось небольшое облачко, вытянутое вдоль горизонта, которое на их глазах превращалось в огромную коричневую тучу, и начиналась она от самой земли, понимаясь к еще пока синему небу, но уже начинало закрывать эту безоблачную чистоту, заливаемую знойным Солнцем.

Друзья почувствовали дуновение ветерка, который усиливался с каждой секундой.

– Сумум, – обреченно произнес Саша, – песчаная буря.

Зловещая, коричнево-желтая туча росла на глазах. Ветер усиливался, и мелкие песчинки уже закружились в воздухе. Солнце, что было за их спиной, лишь усиливало зловещий эффект природы, придавая росшей на глазах туче оттенки багровости. И во всем этом чувствовалась несокрушимая мощь природы, которой ничто не могло противостоять.

– Вот это да! – восхищенно произнес Андрей. – Какая сила! Какая красота.

– О чем ты! Быстро оборудование закрывать и убирать в палатку. Все, что успеем.

Андрей взглянул на приближающуюся песчаную стену. По мере ее приближения стал очевиден ее размер – несколько сот метров в высоту. Песчинки играли под лучами Солнца, завораживая зловещей, дикой игрой, которая была жуткой, но впечатляющей. Ветер все усиливался.

– Что стоишь! Рот закрой, – окрикнул Андрея Саша. – Поторапливайся, у нас всего несколько минут. У бури бешеная скорость, более 30 километров в час. Не стой. Занесет все.

Андрей спохватился и принялся торопливо собирать приборы, которыми он измерял влажность воздуха, процент кислорода. Когда буря уже ощущалась, бросая им в лица первые песчинки, он поняли что пора. Усиливавшийся ветер вскоре загнал обоих в палатку, которую они герметично застегнули на двойную молнию.

Сидя на спальных мешках, они прислушивались к бушующей песчаной буре, что вступила в свои права. Ветер трепал палатку, пытаясь оторвать ее от земли, песок барабанил по сверху, словно ливень, но звук был сухой и хлесткий.

– Выдержит? – спросил Саша.

– Выдержит, – уверенно ответил Андрей. – Она сделана из сверхпрочного материала, для таких вот неожиданных событий. Я даже удивился, зачем нам ее дали?

По палатке барабанили песчинки, с усиленной частотой, превращаясь в один нескончаемый звук.

– Как там Вовка? – с тревогой в голосе произнес Саша. – Его же там накроет.

– Не знаю, – вздохнул Андрей, – но у него есть маячок. Песчаная буря не бывает долгой. Ее глубина от одного до четырех километров.

– А сколько песка нанесет?

– Это да, – согласился Андрей.

Они сидели и прислушивались к буре. Ветер не унимался и все норовил сорвать палатку, чтобы добраться до людей. Так продолжалось несколько минут и по частоте ударов песчинок, они поняли, что буря стала стихать, а затем песочный дождь и вовсе прекратился.

– Ну, что выходим? – предложил Андрей.

– Конечно, что сидеть. Все прошло.

Андрей начал расстегивать палатку, и струйка песка, как маленькая змейка, почувствовав свободу, проникла внутрь, нарастая потоком. Андрей быстро застегнул молнию и потрогал палатку в нижней части, материал сопротивлялся нажиму руки.

– Ого! Нас засыпало, почти наполовину, – изрек он. – Открывай с другой стороны.

Палатка словно для таких случаев и была сконструирована, с двумя противоположными входами.

Саша расстегнул молнию с подветренной стороны и выглянул. Песка с другой стороны было мало, буря унесла его за собой.

Оба вылезли из палатки и, посмотрев вслед уносящейся к горизонту буре, которая закрыв Солнце, придала окружающему пространству некую таинственность в сумеречном свете.

– Как на другой планете, – произнес Андрей. – Ну, что будем делать?

– Вызывать Вовку, – предложил Саша.

Они обошли палатку и остановились возле небольшого открытого автомобиля, который Андрей успел укрыть брезентом, и на котором теперь лежал нанесенный песок; аккуратно сняли брезент.

– Я проверю, иди, вызывай Вовку, – предложил Андрей. Саша направился к соседней палатке, где была аппаратура для связи. Разгреб песок и вошел, там все было в порядке. Включив связь, он стал вызывать своего товарища.

– Вовка! Вовка! Ты где?

В ответ была тишина. Саша забеспокоился. Он не хотел терять товарища, да и вообще кого-либо терять.

Их троих направили сюда уже месяц назад. Доставили экранопланом и оставили, велев изучать местность, фиксировать параметры воздуха. Это была практика, как им сказали. Их учеба закончилась, и они ждали, куда их направят. Они жалели лишь об одном, что все будут в разных местах.

Вот во время этого вынужденного ожидания их и вызвали к начальнику школы.

– Нечего без дела болтаться, – сказал он, – Решено вас, направить в пустыню. Нашим ботаникам нужны дополнительные исследования, да и аппаратуру новую проверите. Свободных людей нет, как нет свободных биологов. Вот и поработайте на общее дело, – заявил он им.

– Но это, же не наше направление, – выдавил из себя Сашка.

– Что! – удивился начальник. – Ах, вы зелень не опытная. Вы что! Собираетесь всю жизнь в рубке корабля ошиваться? Вы должны знать и уметь многое. Азы вам давали. Порой даже малые знания могут спасти жизнь.

– Но может прийти на нас заявка, – не унимался Сашка.

– Придет и уйдет, – отрезал начальник. – Придет другая, без дела вас здесь на Земле никто держать не будет, не для того учили. Все, идите, осваивайте приборы. Когда потребуетесь, отзовем, – отрезал он, давая понять, что не намерен выслушивать возражения.

Обсуждать решение начальства при начальстве – себе дороже, но когда они вышли из его кабинета с красными лицами, поделились своим мнением.

– Какая практика! – удивленно говорил Вовка, потрясенный решением начальства, он был старший у них. – Мы уже бывали на Севере. Да что там, на Севере, бывали на Луне, на Марсе и других ближайших планетах.

– Что-то здесь не так, – согласился Андрей. – В дальний Космос мы еще не летали, но уже управляли кораблем, – вздохнув, согласился он. – Пусть, как практиканты. И вдруг отправляют в пещерный век, это какое-то понижение за наказание, которого не совершали. Но задание есть задание.

В его словах была правда, которая может быть у любого начинающего пилота, у которого амбиций пока больше опыта. Все трое уже окончили школу планетолетчиков. Учились они в ней давно, с семи лет. Это была школа, где кроме обычных предметов, готовили к профессии, о которой многие мечтали. По ходу учебы многие их товарищи перешли на другие профессии, став кто врачом, кто конструктором, да кто кем. Не все смогли пройти физическую подготовку, не все смогли попасть в планетолетчики. За время учебы, их тройка сдружилась. Все вместе проходили стажировку на планетолетах. Вовка был хороший организатор и пилот, и когда его назначили старшим группы, у друзей это не вызвало зависти. Андрей был классным инженером-механиком, а Александр штурманом. Все они могли немного владеть и другими специальностями, все могли управлять планетолетом.

– Ну, вот, уедем, а придет вызов, – вздохнул, думая о решении начальника Сашка.

– Да, странное решение, – согласился Вовка. – Ну, да что делать.

В течение нескольких дней они получали аппаратуру, учились ей пользоваться, а затем были доставлены в этот удаленный уголок пустыни, откуда передавали несколько раз в день данные в центр.

– Более скучного занятия я еще не зал, – пожаловался как-то Андрей.

– Ну, хоть что-то, а то ходили по городу в поисках занятия, – ответил Вовка.

В этот день, когда случилась буря, он с утра уехал на другой машине вглубь пустыни, произвести замеры. То, что им не дали легких летательных аппаратов их тоже удивило.

– На этой технике далеко не уедешь, – ворчал добродушно Андрей, постукивая по широким колесам вездехода.

Когда снаружи послышался легкий шум двигателя вездехода, который завел Андрей, Саша все продолжал вызывать Вовку и вдруг в наушниках раздался знакомый голос.

– Сашка, я на связи.

– Вовка, как я рад тебя слышать. Ты где?

– В двадцати километрах на Запад.

– Когда вернешься? Нас тут песчаная буря накрыла.

– Не вас одних. Меня тоже. Рация работает, а вот вездеход что-то не хочет.

– У нас работает. Андрей завел. Включи маячок мы за тобой приедем.

– Андрей один пусть приедет. Ты оставайся на связи. Маячок включил. Жду.

Саша вышел из палатки и протянул Андрею приемник:

– Вот, отправляйся. Вовка включил маячок, у него вездеход не работает. Езжай на Запад, там и найдешь.

Андрей согласно кивнул головой и, укрепив приемник, на котором мигала красная точка, указывающая местонахождение Вовки, на панели машины, оправился за товарищем.

Вернулись они часа через три, когда Солнце еще не зашло. Вездеход Вовки притащили на буксире. За время их отсутствия Саша приготовил ужин, и по прибытии они сели за складной стол на улице, возле палатки. Окружающий пейзаж был уже привычным, словно и не было той бури.

– Вездеход потом посмотрим, – пояснил Андрей Саше. – Что время терять.

– Давай рассказывай, как ты там все пережил? – обратился Саша к Вовке.

– Как учили. Когда небо стало заволакивать, я понял, что песчаная буря. Голову обернул материей, лег за вездеход с подветренной стороны. Когда буря накрыла, дышал через материю, чтобы не вдохнуть воздух с пылью. Сами знаете, бороться с песчаной бурей бесполезно, надо переждать.

– Как ощущение? – спросил Андрей.

– Ужасное. Сердце учащенно билось, волнами накатывала головная боль из-за перепадов давления, воздуха не хватало. В горле пересохло, и накатила мучительная жажда. Ну, а когда все закончилось, все стало в норме. Вот непонятно почему вездеход заглох.

– Пыль попала, – сделал вывод Саша.

– Не должна. Его конструкция предусматривает подобные ситуации. После разберемся.

– Да, – обрадованно завил Вовка, – я не выключал приборы во время бури. Надо передать сведения.

После ужина Андрей занялся вездеходом, а Саша и Вовка обработкой данных и передачей их в центр.

Передав информацию, они через час были вызваны на связь, что их удивило.

– Что у вас там произошло? – Узнали они голос начальника школы. – Данные интересные. Откуда?

– Была песчаная буря, – ответил Вовка.

– Все целы?

– Все.

– Как настроение?

– Нормальное. Радости от того, что мы здесь не испытываем, но что поручено выполняем.

– А вам хочется на корабли?

– Конечно.

– Там тоже рутина. Это когда вы ходили стажерами, вам все было интересно и вновь, а основная часть времени на корабле это рутина, скучная однообразная работа, да еще в замкнутом пространстве. Вот когда передвигаешься по Земле, пейзаж меняется, а в космосе, сами знаете, даже при больших скоростях впечатление, что идешь пешком. Ладно, сворачивайте свой лагерь. Через день за вами прилетят, пора переходить к более серьезным вещам. Вы там еще не поругались от тоски?

– Пока нет.

– Вот именно, пока. Все, готовьтесь. Конец связи.

– Ничего не понимаю! – заявил Сашка, и с недоумением уставился на Вовку. – Сначала неожиданно отправляют, не говоря о сроках пребывания здесь, а затем неожиданно забирают. Кстати, а почему у нас такая древняя связь? Неужели не могли по видео общаться. Тогда лицо видно и можно видеть его мимику, делать выводы.

– Ладно, физиономист, давайте завтра с утра начнем сборы, а выводы, как понимаю, сделали за нас. А почему такой вид связи, не знаю, – пожал плечами Вовка.

Весь следующий день ушел на сборы, а на другой за ними прилетел экраноплан, и они, не без радости, покинули пустыню.

2

– Входите. Добрый день, – приветствовал вошедших ребят начальник школы Андрей Сергеевич Болотов.

Ребята несколько смущенно остановились в дверях, тем более что в кабинете кроме начальника находились двое мужчин и одна женщина.

– Проходите, не робейте, – с улыбкой продолжил он, и когда они разместились с противоположной стороны стола, то увидели внимательные взгляды присутствующих.

– Вот. Это и есть те самые ребята: Владимир, Андрей, Александр, – представил он их. – Это начальник координационного совета космических исследований Джеймс Бейкер, – указал он на среднего роста седого мужчину, лет под шестьдесят, тот кивнул головой в знак приветствия и улыбнулся. О Джеймсе друзья слышали, но никогда до сего момента не видели. Совет, который он возглавлял, выбирал новые направления исследования космоса, и присутствие в этом кабинете столь уважаемого в мире человека заставило ребят призадуматься над вопросом. Зачем он здесь? Да и они тоже.

– Это Элла Лурье. Главный психолог того же Совета, – продолжил Болтов. Единственной женщине в этом кабинете было лет под сорок, короткие темные волосы, смуглое лицо, темные живые глаза. О ней они вообще ничего не знали и не слышали. Она так же приветливо улыбнулась бывшим ученикам.

– Не напрягайтесь, – произнесла она ровным голосом. – Просто воспринимайте информацию, какую услышите. А время ее обдумать у вас еще будет.

Начальник школы представил третьего мужчину, который был ребятам знаком: – Семен Иванович Коротков. Это имя вам знакомо.

Еще бы им не знать имя прославленного космолетчика, о котором ходили легенды, о его высадках на новых планетах. На фото он казался старше, а сейчас перед ними сидел мужчина лет сорока, но с седыми волосами, которые оттеняли его смуглое лицо. Его глаза смотрели внимательно, изучающе. На левой щеке небольшой шрам. Был он широкоплеч, среднего роста.

Представив собравшихся, Болтов обратился к ребятам:

– Отдохнули?

– От чего? – удивленно спросил Сашка.

– От безделья. Вас направили в пустыню, чтобы вы не болтались без дела, да и притерлись друг к другу. Сами себе команда. Были вы там не без присмотра, конечно.

– Какого присмотра? – спросил Вовка.

– Обычного. А вы что думали, вас отправили просто так? Нет, ребята, вас отправили, чтобы посмотреть, как вы будете контактировать, не будет ли конфликта.

– Какой может быть у нас конфликт. Мы так давно знаем, друг друга, – ответил Сашка.

– Не скажи. Одно дело, когда среди других, другое дело, когда только вы одни. В жизни всякое бывает.

– Так за нами что, наблюдали? – Задал вопрос Вовка.

– Присматривали, – уточнил Болотов, – но все об этом. Давай, Джеймс, поведай ребятам задумку.

Джеймс откинулся на спинку кресла стула, обвел взглядом сидящих напротив.

– То, что вы сейчас узнаете, услышите, должно остаться здесь, даже если вы не согласитесь с нашим предложением. Не буду напускать тумана. Готовиться экспедиция в глубокий космос, о которой знают очень не многие. Мы не стали афишировать ее, так как не знаем, какой будет результат, и прощания и фанфары здесь не нужны. Это сложная, опасная работа и все. Но это не просто полет к дальним звездам, куда мы еще не посылали планетолеты. Все сложнее. Полет дальше, и на новом типе корабля. До сих пор мы не могли этого сделать, так как были ограничены в топливе, но сейчас это стало возможно, хоть и рискованно. Топливо прошло испытание, но только испытание. Принцип – в соприкосновении материи и антиматерии. Небольшое количество соединения дает маленький взрыв, которым можно управлять, и при этом, выделяется большое количество энергии.

Но оставался вопрос скорости. Здесь нам помогли торсионные поля, которые, как вам известно, связаны с кручением. Мы провели исследования и полагаем, что торсионные поля, в физическом вакууме могут развивать сверхсветовую скорость, с КПД значительно больше 100 %.

Всего этого добра много в космическом вакууме, который и является неисчерпаемым источником энергии. Пары частичек: материи и антиматерии могут рождаться их физического вакуума. Они возникают словно «из ничего».

Так вот, это и будет служить топливом. Под него надо было сконструировать корабль, и это уже сделано, корабль монтируется, но корабль пуст без экипажа. Мы долго со специалистами различных направлений, в том числе с врачами, с психологами обсуждали требования к будущим пилотам-кандидатам. Вывод – это должны быть молодые люди. Мы не знаем, сколько продлится полет, но рассчитываем на год, хотя время там, возможно, будет идти медленнее, но главное это дает возможность сделать гиперскачок, прыжок Мы не можем сказать, чем это закончится, но изучать космос надо. Минус здесь в том, что это риск и не малый. Экипаж должен быть крепкий. Еще минус в том, что у молодых нет опыта в нестандартных ситуациях, а посылать более зрелых, не факт, что вернуться живыми, я имею в виду возраст. Не знаем, как поведет себя время и удастся ли уложиться в срок, но после долгих дебатов был сделан выбор, что опытный командир корабля должен быть, поэтому здесь и присутствует Семен. Он много видел, знает, выдержан, а главное он понимает ситуацию. У него опыт, которым он может поделиться. На время полета он будет командиром корабля.

Теперь о вас, – после паузы продолжил Джеймс. – Кандидатур было не так уж и много, но были. В итоге выбрали вас. Вас изучали, проверяли. Вот, Элла, отвечала за вашу коммуникабельность. Как итог моей речи, мы предлагаем вам стать членами экспедиции. Если согласитесь, то в течение полугода будет интенсивная подготовка по различным видам специальностей, а потом отправка на корабль, который строится на одной из планет. Строить его на Земле не выгодно. Оттуда легче делать старт.

Пока он говорил, друзья смотрели на него во все глаза, не веря тому, что он говорит.

– Вот так вот, коротко, – закончил Джеймс. – Есть вопросы?

– А где строится корабль? – спросил Андрей.

– На Z25.

– Джеймс, ты не сказал, лишь упомянул, я хочу еще раз подчеркнуть, – сказал Коротков, тихо, но уверенно. – Вы должны понять, что из этой экспедиции можно вообще не вернуться. И что такое гиперскачок все знают только теоретически. Никто не знает, что нас там ждет. Однажды уже был отправлен корабль в глубокий космос, правда, не такой, как тот, что предлагают. Больше известий о нем не получали. С тех пор границы наших полетов расширились, но он так и не проявился, исчез.

– Я решил, что это будет лучше сказать тебе, – продолжил Джеймс, когда Коротков замолчал. – Никто не знает будущего. Поэтому я прошу вас держать все в тайне. Это не тот случай, чтобы устраивать праздник. Вам дается на размышление три дня. Вы должны понять, прочувствовать, что возможно больше никогда не увидите Землю, своих близких. Я не пугаю, но обязан сказать о риске. Для них вы уйдете в космос и все. Обычная по нашим меркам работа, хоть и опасная. Они будут думать, что вернетесь, пусть не скоро. Если этого не случится, то произошел несчастный случай, а вернетесь, узнают, что можно. Через несколько лет, а говорить, что вероятность возвращение процентами не оговаривается, надежда уйдет. Да, это не гуманно, даже не честно по отношению к ним, но приходится быть суровыми к действительности, да что там, наверное, к жестокости. Что скажешь, Элла?

– По нашим человеческим меркам, жизнь человека – самое ценное, и мы вдруг предлагаем такой рискованный полет. Но это необходимость. Только человек способен нелогично мыслить, увидев что-то для себя новое, и вот эта некая абсурдность и позволяет выжить, нарушая все инструкции. Ни один робот не способен на это. Ребята, мы долго изучали вас, но заглянуть внутрь каждого мы не можем. Это ваш выбор. Никто не может вам приказать.

Наступила пауза.

– Идите и все обдумайте, – сказал Болотов. – У вас три дня. Для вас отведен домик на территории «Лесного озера», где отдыхают и проходят лечение пилоты. Если кто откажется, то никто не обидится. Будем рассматривать иные варианты.

Друзья встали и, попрощавшись, вышли за дверь.

– Что скажете? – обратился Коротков к своим коллегам, когда кандидаты вышли.

– Не будем торопиться с выводами, – ответила Элла. – Здесь и более опытные задумаются, а они совсем мальчишки. Эта экспедиция как в сказке. «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».

– Хорошо. Ждем, – подвел итог встречи Джеймс.

Друзья вышли из кабинета с лицами, на которых трудно было прочитать их впечатление от услышанного. Обсуждать все вот так, на ходу не хотелось. Они забрали личные вещи из комнаты общежития, и на легком экраноплане, что был им предоставлен, через полчаса приземлились на площадке «Лесного озера».

Девушка – администратор встретила их приветливой улыбкой: – Такие молодые пилоты? Отдохнуть от трудов праведных?

– Да, мы из ранних, а отдых это для других. Нам бы разобраться со своими мыслями, – ответил за всех Сашка. – Не так давит космос, как тяжесть мыслей.

– Если есть с чем разбираться, это хорошо, – фыркнула девушка. – Надеюсь, тяжесть ваших мыслей не опустит вас на четвереньки.

Она проводила их к домику, где у каждого была своя комната и общая гостиная.

– Предлагаю сейчас ничего не обсуждать, – предложил Вовка. – Давайте в течение сегодняшнего дня каждый сам подумает, а потом обсудим.

– Что будем жить, вместе молча? – спросил Сашка.

– Еще чего! Будем отдыхать, загорать, ходить в бассейн. Но ты, же понимаешь, что если мысль поселилась в голове, ее не выбросишь и она должна найти выход.

– Вопрос, какой? Произнес Андрей.

– Да их всего два, так что пятьдесят на пятьдесят, – заявил Сашка.

Друзья согласились и, пообедав, отправились на озеро, что располагалось в живописном лесу.

Лежа на траве и глядя в синее-синее небо, в которое можно смотреть часами, они разговаривали, спорили, но не касались главной темы. Им было комфортно здесь, всем троим, хотя у каждого в голове жила мысль, которая не давала покоя.

Так прошли сутки. На другой день на берегу того же озера, они собрались на совет.

– Ну что, обсудим? – предложил Вовка. – Я понимаю всю серьезность предложения. Честно, мне грустно расставаться с родителями, знакомыми, с этой вот природой. Неизвестно, увижу ли снова. Это трудно объяснить словами, но грусть живет. И сказать не могу, да и не сказал бы. Я принял решение. Я лечу.

– Да, жаль расставаться, – согласился Сашка. – Я тут с девушкой познакомился – врач на корабле. Но видимо не судьба. Я тоже лечу.

– Я тоже, – не стал рассуждать Андрей.

После того, как все приняли решение, им стало чуть легче. Лица просветлели от принятого решения, и что они вместе.

– Интересно, а они за нами и сейчас присматривают? – спросил Андрей.

– Они тоже люди и понимают, что сейчас нам лучше быть одним, – ответил Сашка.

– Ну, что парни! Решение принято и я рад, что мы будем вместе, – сделал вывод Вовка.

На следующий день они вошли в кабинет Болотова и сообщили о своем решении.

3

Начались дни интенсивной подготовки. Каждый уделял основное внимание своему направлению, но при необходимости должен был заменить любого.

Если бы кто ранее сказал им, что возможно изучить все это за столь короткий срок, они бы рассмеялись. Их дни были расписаны по минутам, но и в этом напряженном графике обязательно отводилось свободное время, когда они могли все вместе собраться; поговорить, что-то обсудить. В этих посиделках участвовал и капитан. Да и как иначе, они теперь одна команда. Имея практический опыт, он иногда рассказывал о своих экспедициях. Для простоты общения он попросил называть его по имени или капитан.

Иногда к ним присоединялись другие, кто принимал участие в их подготовке. Гости словно чувствовали свою вину перед ними, за то, что ребята уходят в неизвестность, подвергая себя опасности, а они остаются на благополучной Земле, под голубым небом, теплым Солнцем, с озерами, реками, океанами.

В один из дней, Андрей спросил Джеймса, который зашел к ним на огонек: – Джеймс, а как называется наш корабль?

– Он пока никак не называется. Мы подумали, что вам на нем лететь и хорошо, если вы сами придумаете ему название. Вам будет приятно на таком лететь.

– Значит можно предлагать?

– Нужно.

На какое-то время все задумались.

– Стремительный – предложил Сашка. Все чуть поморщились.

– Согласен, неудачное название. А Искатель?

– Так вы долго будете перебирать, – усмехнулся Джеймс. – Надо, чтобы название отражало что-то очень личное. А вы эти «Путники», «Стрелы» и тому подобное, что не задевает.

– А «Земля»? – спросил Андрей.

– Да, это память, но все это уже было.

Ребята погрузились в задумчивость. Семен не принимал участия в обсуждении названия, а лишь наблюдал за процессом.

– Я могу предложить свой вариант, – сказал Джеймс, – но не уверен, что вы встретите его положительно. Я предлагаю назвать корабль несколько необычно. Название будет жить не только в вас, но и здесь, на Земле, поэтому мое предложение «С.А.В.А».

Название несколько озадачило членов команды, и только чуть позже Семен произнес: – А не слишком?

– С моей точки зрения, нет.

– Вы поняли? – обратился Семен к своей команде. И тут до них дошло, на их лицах появилось выражение изумления.

– САВА – Семен, Андрей, Владимир, Александр, – выдал догадку Сашка.

Джеймс согласно кивнул головой: – Подумайте. Это мое предложение, хотя я его обсудил со своими товарищами. Они не возражали. Но это вам думать. На что еще хотел обратить ваше внимание. Вам выпал уникальный шанс, вы отправляетесь в глубины Вселенной, куда еще никто не летал, не было возможности. Конечно, когда-то и до вас уходили, как тогда казалось, в глубокий космос, как будут и после вас.

Мы пока ограничены в скорости передвижения. Даже ваш корабль не решает вопроса скорости. Телепортация, которой мы еще не владеем, тоже имеет скорость. Самый быстрый способ передвижения – это уже оказаться там, где надо и когда надо в данный момент. Как мы здесь и сейчас. Но продолжу. Мы люди существа любопытные, мечтатели. Хотим познать, что не знаем, а иногда и не видим. Кто будет познавать Вселенную? Зачем она? Какая она? Мы стремимся к совершенству, поднимаясь в гору знаний, зная, что ее вершины достичь невозможно. Потому что возникает вопрос. А что дальше? Достигнув, станет грустно, потому что внизу бездна познанного и все известно. Поэтому движение будет всегда, пока есть разум у человека.

– А вдруг наступит такой момент? – Спросил Вовка.

– Тогда плохо. Наступит время самоуспокоения, покоя. В обычной жизни покой нужен, но не в познании мира. Такой покой не нужен… Да и не будет его. А если кто будет так считать, то это самообман. Это уже пустой человек. Поэтому будем двигаться от несовершенного к совершенному. Достигнув одного, продолжим. Так будет всегда.

– Значит понятие вечность тоже не совершенно? – Подал голос Андрей.

– Тоже. Вечность придумали люди. Мы так устроены, что любое значение мы загоняем в рамки размера. Поэтому, что такое Вселенная, нам не известно. Уходя в Космос, мы отодвигаем границы познанного до границ непознанного. Когда на заре космонавтики стали делать попытки представить истинные масштабы Вселенной, ученые поняли, что даже самые смелые фантазии – ничто, по сравнению с реальностью, с размерами галактик. Например, Млечный Путь. А теперь? Мы уже не просто видим, мы туда проникаем. И тогда пришло осознание, что если не двигаться вглубь, то потомки просто не увидят иных звезд, где, может быть, и должна быть разумная жизнь, не известно правда на каком уровне, – скептически произнес он. – Мне лично жаль, что они не пытаются связаться с нами. Пока мы их не встретили. Вот Семен, где только не бывал, а видел только примитивную животную жизнь. Хотя… Может быть, они не видят необходимости в этих контактах, потому и молчат, а может быть, не знают о нашем существовании, как насекомые на Земле о людях. Кто мы для них?

Так проходил день за днем, но не только специалисты обучали их команду. Их учили физической выносливости, реакции, владения оружием.

– Штурм и натиск – не ваше оружие, – говорил инструктор. – Ваша задача защитить себя, а нападение плохое качество. Это всегда кровь и кровь не нужная. Пока вы этого не усвоите, в экспедицию не отправитесь.

Как-то зашел к ним старый пилот, не единожды бывавший там, где никто не бывал. Зашел не один с товарищем.

– Очень трудно находиться далеко от людей, когда связи нет, или она с перерывами. Там чувствуешь всю пустоту, гнетущую пустоту.

– И что в таком случае делать? – задал вопрос Сашка.

– Ждать. Слушать и искать. Эфир не может быть бесконечно тихим.

– Так может быть это «черные дыры» все глушат?

– Это вопрос к астрономам. Что скажешь, Петр, – обратился пилот к коллеге.

– Я могу сказать лишь теоретически. Вы должны знать теорию, чтобы не вляпаться в беду.

– Ну, по поводу вляпаться, это запросто. Там где неизвестность, жди подвоха, – усмехнулся Семен.

– Вот. Вот. Мы до сих пор не знаем что такое Вселенная. То ли замкнутая, то ли открытая, то ли плоская. Не буду вдаваться в детали, повезет – узнаете. Да и что там? Упретесь в стену? Тогда ищите дверь с надписью «конец света». И на простой вопрос: что там? Получите простой ответ: – Ничего.

Но продолжим. Черная дыра – область в пространстве-времени. Притяжение там настолько велико, что покинуть ее не может даже свет, не говоря о физических объектах. Теоретически можно встретить «кротовые норы» – это когда черные дыры соединены меду собой.

– Что в одну входишь, в другую выходишь?

– Ты думаешь, я знаю? Этого никто не рассказывал, но возможно это переход в пространстве-времени. Возможно, это переход во взаимопроникающее пространство, как мы думаем такое возможно, где могут быть иные физические свойства. Как они взаимодействуют не известно. Одно вещество может проникать в другое, а наоборот, нет. Вам нужно будет постоянно следить за электромагнитными полями, наличием энергии. Если вы обнаружите, что энергия или поступает или наоборот уходит, значит, контакт какой-то есть.

Сложность в том, что все это теория. Это, как время «до» и «после». До, мы еще можем повлиять, во всяком случае, попытаться, а «после» уже нет.

– Но если есть «черные дыры», должны быть и белые? – спросил Вовка.

Петр кивнул головой: – Из черных дыр невозможно выбраться, в «белую дыру» невозможно попасть. Она как бы разлетается.

Слово взял старый пилот.

– Еще мне доводилось слышать голос в космосе. Просто голос. Это жутко. Надо иметь выдержку, чтобы не поддаться панике. Не спрашивайте, что это и откуда? Ответа я не знаю. Если услышите любые звуки, ищите источник, но очень осторожно.

– А что за голос? – спросил Семен.

– Как ни странно наш, земной. Да и не разговор это, а так как будто старик бормочет себе что-то под нос. И не разобрать.

Психологи их готовили к умению жить в замкнутом пространстве и готовили ко всяким неожиданностям.

– Разум, иной разум, которого мы еще не знаем, в космосе есть. Вам уже говорили о голосе в пространстве. Но мы даже представить себе не можем, какой вид может иметь другой разум. Этому мешает наша ограниченность. Реальность порой смелее самой причудливой фантазии. Но мы ищем, может не там и не так, но ищем. Иногда, кажется, что сами не знаем, что ищем. Вот вам и представляется случай «найти то, не знаю что».

Но направление полета выбрано не случайно? – поинтересовался Вовка.

– Не случайно. Лететь можно в любом направлении, но будем отталкиваться от места, где строится ваш корабль. Значит, и лететь дальше. Запас топлива у вас большой, неограниченный. Его вам дает Вселенная. Но есть еще одна причина. В той стороне эфир пуст. Нет никакого звука. Это страшно.

– Так может надо лететь туда, где есть сигналы?

– Туда слетают другие.

Такие вот беседы проводили с членами экспедиции специалисты, каждый в своей области. Время пролетело незаметно. Наступил день, когда им сообщили, что завтра в 14–00 их ждут в кабинете Болотова. В назначенное время команда переступила порог кабинета, где уже были знакомые лица, в том числе и старый пилот.

Когда все разместились за столом, Джеймс произнес: – Все. Это последняя встреча, так сказать официальная. Вам дается неделя, чтобы повидать близких, а затем отправляетесь на Z25. Через месяц корабль будет готов к полету. Подведем итог. К полету вы готовы, насколько можно быть к нему готовым. Что вас ждет, не знает никто. Ваша задача не только изучить, что там, но и вернуться обратно. Может быть, вам повезет и будет контакт с другими цивилизациями. Следы тоже интересны, но интересен контакт.

Буду откровенен. Мы даже не знаем, как будет проходить полет. Но сначала проверите системы на малых скоростях, на малых дистанциях. Как поведет себя корабль, что вы испытаете при прохождении гиперпространства и времени. Теория тяготения справедлива при малых ускорениях. Могут быть перепады, и что тогда, вам не скажет никто. Как будет вести себя время? Считается, что будет идти медленнее, но это теория, а может быть и наоборот. Там пройдут годы, а у нас месяцы. Я знаю одно, будет невыносимо тяжело. Эта экспедиция ваша, и проводить ее вам. Вы даже отказаться от нее уже не имеете права, только, если произойдет какое-то ЧП.

Джеймс замолчал, и слово взял старый пилот.

– Все так. Вам предстоит долгое время видеть лишь черноту космоса. Это давит. Не отчаивайтесь. Если что, не бойтесь поражений, неудач. Все это, тот же опыт, пусть отрицательный. Это случайность в вашей жизни, которую надо пережить. Не думайте о смерти. Подобные мысли – верный шаг к гибели. Слово командира закон и не обсуждается. И неприятное. Товарища надо выручать, но если его спасение грозит потерей других или невозвращением, то надо понимать, что важнее. Но это решает командир и тот, кого спасают. Как поступить, каждый решает сам. Как бы поступил я, оказавшись в опасности, я знаю. И думайте. Думать надо, пока есть голова на плечах, потом думать будет поздно, и нечем. Я верю, что вы вернетесь. Какими вот только. Это вопрос времени.

– Да, брось, Иван, – сказал Семен. Они были давно знакомы, и он обращался к нему, как к товарищу. – Время в нашем случае простая привычка. И какое оно имеет к нам отношение сейчас?

– Это верно.

– Есть вопросы? Пожелания? – спросил Джеймс. Все промолчали. – Тогда Семен вступай в командование. С этого момента все твои распоряжения никто отменить не может, никакой Совет.

Наступила неловкая паза.

– Вопросов нет, – сказал Семен. – Через неделю мы будем здесь. Пошли.

Команда попрощалась, и вышла из кабинета.

После их ухода Болтов вздохнул: – Совсем пацаны.

– Уже нет. Ты видел их глаза? – возразил Джеймс. – Как они смотрели, когда впервые пришли сюда? И как сейчас. Это другие ребята, хотя возраст, да согласен, но иного выхода нет. Семен это другая история.

– Ты думаешь, они вернуться?

– Я ничего не думаю по этому поводу, – резко ответил Джеймс. Ему не хотелось показывать свое состояние. Он жалел этих ребят, но жалости проявлять не мог. Такая вот работа.

– Не кипятись, – ответил Болтов. – Я все понимаю.

Отведенную им неделю, команда провела в кругу своих близких, за исключением Семена, у него никого не было. Родители его тоже были пилотами и погибли. Ребята сообщили родственникам, что направлены на транспортные корабли и уходят надолго, уверяя, что корабли тихоходны и безопасны. Но ЧП все-таки случилось. За эту неделю Вовка умудрился заболеть корью, простой детской болезнью. Где он ее подцепил не известно. Когда все собрались после недельного отдыха, Вовка отсутствовал, что удивило Андрея и Сашу.

– А где Вовка? – поинтересовался Андрей.

Семен с мрачным видом поведал им причину отсутствия их друга.

– И что теперь?

– Все остается в силе, – сказал Джеймс, – полет откладывать никто не будет, не имеем права, его выздоровление процесс не одного дня. – Джеймс был не в лучшем расположении духа. – Дублера искать не будем, – продолжил он. – Вас не зря учили взаимозаменяемости. Вероятность, что может что-то произойти, мы не исключали, поэтому полетите втроем.

– А что если бы случилось с командиром? – спросил Сашка.

– Тогда его заменил бы кто-то из вас, но мы учли и это. Он никуда не уезжал, был под надзором врачей. Надо было и вас не отпускать, но… мы не считаем, что поступили не правильно, отпустив вас.

– А его можно увидеть? – обратился Сашка.

– Нет, – ответил Семен. – Главное даже не в том, что можете заболеть, главное в том, что не надо смотреть в глаза друга. Вы должны понять его состояние, ему сейчас хуже чем вам, не надо делать больнее. Это приказ.

Саша и Андрей промолчали. Что они чувствовали, они не могли бы передать словами. Сколько лет вместе, сколько готовились. Им было жаль друга, и то, что он сейчас чувствовал, могли только догадываться.

Они вышли молчаливые из кабинета начальника.

– Привыкайте держать удар, – посоветовал Семен. – Это не худший случай. Мы его еще увидим.

На летном поле, когда они направлялись к кораблю, что должен был их доставить на Z25, Сашка оглянулся.

– Смотри, – дернул он за рукав Андрея.

Там в дали, они увидели знакомую фигуру друга, тот стоял на краю поля.

Оба подняли руки и помахали, в ответ Вовка поднял руку.

Действительно, с ними попрощались тихо, как будто они летели по известному маршруту. Никто из руководства с ними не полетел, только сообщили, что для всех они на этом транспортном корабле технари и летят на стартовую площадку.

Через две недели межпланетный корабль доставил членов экспедиции на Z25. Это была небольшая планета, со своей атмосферой. Много гор. Достаточно уютная, но не такая зеленая, как Земля.

Во время перелета Семен гонял свою команду на проверку знаний.

– Учите, пока есть время, потом его не будет, – говорил он.

– Или будет избыток, – ответил Сашка.

– Этого я тебе не дам, не надейся. Как нас напутствовали? Безделье – враг в критической ситуации.

– В критической ситуации вперед выходят герои. Я не умею быть героем.

– Я тебя научу.

Еще месяц они изучали корабль на практике. Излазили его весь. Им рассказывали все, что они хотели знать. Все что спрашивали, и что не спрашивали.

Дни до старта прошли также быстро. Металлические конструкции, шланги, которые опутывали корабль, были отсоединены. За сутки до старта их отстранили от корабля, не пуская в него, дав время на отдых, а главное на психологическую подготовку. За эти сутки все конструкции исчезли: вся техника: машины, механизмы, люди. Все уши со стартовой площадки.

Утро старта было спокойным. Руководитель стартовой площадки принял доклад Семена о готовности команды к полету и разрешил погрузку на корабль. Все происходило буднично.

– Мы словно в лес отправляемся на прогулку и скоро вернемся, – заметил Андрей.

– Громких проводов захотел? – Спросил Семен.

– Ну, все-таки. Хоть маленький, но праздник.

– Увы, наступают серые будни.

– Скорее темные.

– Все. Прекратили разговоры. Приготовиться к старту. Тишина в эфире. К старту готов, – сообщил Семен, когда все разместились в креслах и пристегнулись.

– Старт разрешаю, – услышали они. – Удачи.

Семен нажал кнопку «пуск» и корабль завибрировал – включились стартовые двигатели. Медленно и плавно он стал подниматься. Движение было настолько плавным, что взлет можно было заметить лишь по удалению стартовой площадки, да горы стали меньше и уходили вниз.

4

Шел четвертый день полета. Все эти несколько дней они проверяли оборудования, в основном двигатели на разных режимах: то ускорялись, то тормозили. Все работало исправно, и Семен принял решение, что наступил момент гиперброска, но для начала они разогнали корабль до световой скорости, а уж затем сделать бросок, о котором знали только теоретически как они, так и конструкторы. Во время гиперброска никто не мог принимать решения, все было доверено аппаратуре. Тогда автоматически пускались импульсы, и корректировалась траектория полета, чтобы избежать столкновений с космическими телами. В обычном режиме корабль мог замедлять, либо ускорять движение, а так нет; либо уклоняться, либо расщеплять малые тела, что были на пути.

– Интересно, а кто-нибудь просчитывал, какова вероятность столкнуться на гиперскорости с метеоритом или планетой? – спросил Вовка.

– Кто тебе просчитает? – удивился Семен. – Сами, только сами, да надежда на аппаратуру. Но ты прав, вероятность врезаться есть, но мелочь разнесет в пыль.

– А крупное тело?

– Ладно, скажу. – Все находились в рубке управления и замолчали, глядя на Семена. – Корабль будет двигаться рывками. Прощупав пространство по курсу, делает скачок, притормаживает и снова. Мы все это время находимся все работы, спим в своих капсулах. Еще. Мы уходим по прямой в подпространство.

– Это как?

– Есть вероятность, что пространство в некоторых точках свернуто, как лист Мебиуса, и мы пронзаем его, сокращая расстояние.

– Значит, нам не все сказали? – поинтересовался Сашка.

– Вам сказали, что надо. Да и зачем? Вы бы тогда фантазировали, прикидывали, вот мне и поручено все это объяснять в полете, так сказать на практике. Теперь знаете. Что это изменило бы?

– Ничего.

– Вот и я о том же. Завтра начинаем скачок. Проверить приборы и спать.

На другой день, около одиннадцати, часы отмеряли земное время, Семен дал команду разместиться в капсулах, в которых давление автоматически регулировалось в зависимости от перегрузок.

Все посмотрели друг на друга, и молча, разошлись. Через полчаса каждый тихо спал. Автоматика, проверив отсутствие живых существ вне капсул, дала команду двигателям. Корабль, словно замер, а затем резко рванул вперед. Воздух в отсеках и переходах пронесся легким вихрем. Если бы кто наблюдал за стартом со стороны, то увидел бы, лишь легкую вспышку и там, где только что был корабль, увидел бы черноту космоса.

Семен открыл глаза. Автоматика отключила герметичность капсулы, он поднялся, вышел в коридор и чуть пошатываясь, прошел к пульту управления. Заняв капитанское место, он осмотрел горизонт, и все, что окружало корабль. Это был чужой космос, не было знакомых звезд. Слева он увидел дымку. Звук открываемой двери известил, что команда собирается.

– Ну, здравствуй, незнакомый мир, – весело сказал Саша. – А что это там слева за туман?

То, что показывал им экран, действительно напоминало туман над водой, только он еще вращался, относительно невидимой им оси. Андрей и Саша заняли свои места в рубке управления.

– Вращающийся серый туман, – сказал Семен.

– Сам придумал? – спроси Сашка.

– Нет, Всевышний подсказал.

– Ну, если так… Может быть, он скажет, где мы?

– Молчит. Но координаты нашего положения известны. Курс был проложен. Давайте помолчим, послушаем космос.

Космос молчал, за исключением легких шумов, фиксируемых аппаратурой, идущих от звезд. Минуть пять все прослушивали эфир, пытаясь хоть что-то услышать.

– Что показывают часы? – Нарушил Семен тишину.

– Мы летели по земным меркам два дня, – доложил Андрей.

– Всего, – удивился Сашка. – А сколько прошли?

– Здесь это не играет роли, мы шли через подпространство, – напомнил Семен.

– И вот мы здесь, не зная где, – сказал Саша.

– Где мы примерно знаем, но, конечно, не все так просто, привычных нашему глазу координат нет, – ответил ему Андрей.

– Ну и что, пусть будут не привычные, – ответил Андрей. – А это успех, что мы здесь и живы. Никто не знал, как будет, были лишь мечты. И какая удача попробовать за одну жизнь побывать на окраинах Вселенной и рассказать об этом людям.

– Ты видишь окраину? – спросил Семен.

– Да, вот туман – это туман над рекой, что на окраине поселка… – начал Саша.

– Тихо, – резко прервал его Семен. – Ничего не слышите?

Все напрягли слух, Семен увеличил громкость динамиков. И вдруг в этой тишине раздался металлический звук, словно стучали металлом по металлу.

– Блям, блям, – и снова тишина. Через несколько минут повторилось, – блям, блям.

– Что это? – Задал вопрос Андрей, не рассчитывая на ответ.

– Определить направление, откуда идет звук, – приказал Семен.

Саша защелкам тумблерами: – Тридцать градусов левее, в тумане, – ответил он.

– Ну, что трогаемся потихоньку, – скомандовал Семен и запустил маршевые двигатели, корабль плавно двинулся по курсу на звук. – А пока идем, время обеда.

– Пора, – согласился Саша.

Корабль двигался по космическим меркам не быстро, а по земным скорость была огромна, но никто не чувствовал перегрузок, так чуть придавливало во время ускорения.

После обеда все заняли свои места, и взгляды были прикованы к туману, который увеличивался в размерах, заполняя собой весь экран. Звук повторялся с постоянной периодичностью и становился все громче. При подлете к туману Семен перевел корабль в ручное управление, и выпустил зонд, для проверки тумана.

– Туман, как на реке, – произнес Сашка. – Легкий и беспросветный. Интересно, что там?

– Скоро узнаем, – ответил Семен и остановил корабль.

Ожидание возвращения зонда было томительным. Туман играл всеми цветами, переливаясь в свете достигавших его лучей от звезд. Зонд вернулся через полчаса. Анализ показал, что туман состоит из мельчайших ледяных частиц, скорее даже пыли.

– Угрозы они для нас не представляют, но плотность большая. Возможно это остатки гигантской кометы, и даже не одной. Как будто их специально распылили. Почему он не разлетается? – произнес Андрей.

– Притяжение, – ответил Семен. – Приборы фиксируют электромагнитное поле. Вероятнее всего, за ним планета. Двигаемся дальше. Саш, следи за магнитным полем, чтобы успеть во время сделать ноги, если понадобиться и не зависнуть здесь навсегда. Андрей, твоя задача – двигатели. Если скомандую назад, включишь реверс.

– Понял.

– Саш, ты следишь за состоянием тумана. Мы не знаем, насколько он плотен.

Корабль медленно погрузился в дымку. На экране заиграли приветливые огоньки. Переключив обзор, Семен осматривал пространство вокруг корабля. Позади, после двигателей оставался след, водно-ледяная пыль испарялась, открывая темноту космоса, но по мере их движения, этот след снова затягивался.

– Поле усиливается, – известил Саша, – но пока все в пределах нормы.

Так, тихо, крадучись, продвигались они вперед и продвинулись на несколько сот километров. Туман закончился достаточно неожиданно и корабль вынырнул.

– Ничего себе! – произнес Сашка, глядя на экран. Андрей и Семен, занятые приборами, повернулись к нему. Им открылся звездный мир в своей красе в виде большой планеты, которая закрывала четверть экрана. Правее было видно Солнце, которое пробивалось сквозь туман, да и было оно не такое, как их родное. Оно имело голубоватый оттенок, и было значительно больше, хотя находилось далеко, об этом команду известили приборы, сообщив расстояние до него, и размеры светила.

– Еще не разогрелось, – произнес Андрей.

– Скорее затухает, – сказал Семен, – а планета интересная.

– Не то слово.

Все это они говорили машинально, а взгляды были прикованы к объекту, который был значительно ближе к ним, чем планета. Это был космический корабль.

Не такой большой, как их. Это был тор пятьдесят метров в поперечнике. Между собой кольцо соединялось массивными трубами-переборками. «САВА», хоть и имел условный нос и хвостовой отсек, но отнести его к какой-либо фигуре было сложно. На нем было столько всего нацеплено, как ракушки на днище корабля. Он скорее напоминал некое интересное строение, чем корабль в привычном понимании ракеты.

Все боялись поверить в увиденное. И первый возглас Сашки относился именно к кораблю.

– Командир, – сказал Саша, посмотрев на приборы, – поле усиливается. Учитывая, что мы движемся вперед, то пора включать реверс.

– Понял. – Семен отключил маршевые двигатели, но корабль по инерции приближался к незнакомцу. Не доходя до него, Семен включил реверсные двигатели и остановил корабль.

– Как поле? – поинтересовался он.

– Мы на орбите. Явной опасности притяжения нет, так чуть-чуть, – доложил Саша.

– Включи автоматику двигателей, чтобы поддерживали нас на орбите, – обратился он к Андрею. Сидя перед экранами, они видели, что чужой корабль вращается, и когда он повернулся одним боком, прочли название «Пионер». Быстро отстучав по клавишам и сделав запрос в базу данных, Сашка сообщил: – Он ушел в полет пятьдесят лет назад. Это, наверное, тот корабль, о котором упоминали нам. Вот и встретились. Далеко он забрался.

В это время снова раздался звук: – Блям, блям. Пока все смотрели на корабль, то уже привыкли к звуку.

– Идет из корабля, – произнес Андрей.

– От корабля, – поправил Семен. – Видишь, на тросе болтается какая-то болванка. Сам трос закреплен не жестко, чтобы, когда корабль делает поворот, она ударяла по выступающей части. Трос не вращается вместе с корпусом. Словно кто-то стучит, подавая сигнал.

– И кто услышит в этой части космоса? – спросил Сашка.

– Мы же услышали, – возразил Андрей. – В этой кромешной пустоте и тишине звук распространяется хорошо, даже сквозь туман проходит, хотя мы были далеко.

– Что будем делать, командир? – спросил Саша.

– Готовь робот, Андрей, запусти его. Пусть полазит вокруг. Дистанционное управление держи в готовности.

Андрей начал манипуляции пальцами по своей части клавиатуры. Он не видел, что происходит, но знал, что привел в движение механизмы, робот вышел в шлюз и покинул корабль. Вскоре они увидели его на экране, и как он приближается к «Пионеру». Они видели все, что видели глаза робота.

Робот облетел корабль и их взору предстали многочисленные повреждения корпуса, но пробоин не было.

– Досталось бедолаге, – вздохнул Сашка.

– Я обнаружил входной люк. Там кнопка, я посмотрел устройство корабля, – сказал Андрей.

– Направь робот внутрь, пусть проверит наличие кислорода, – дал команду Семен.

Направив робот к входу, Андрей начал работать с ним в ручном режиме. Робот нажал кнопку, и когда дверь шлюза открылась, шагнул внутрь, наружная дверь сразу закрылась. На экране стало темно, но робот включил наружный фонарь, а затем открылась еще одна дверь, и они увидели слабое освещение коридора, уходящего вглубь, вдоль которого шли кабели, трубы, местами поврежденные.

– Там что, война была? – задал вопрос Саша, но ему никто не ответил.

– Кислород есть, дышать можно, – доложил Андрей результаты анализа, сделанные роботом. – Дальше идти?

– Нет, возвращай его назад, – велел Семен. Он повернул кресло от экрана, встал и прошел к круглому столу, остальные поняли его и потянулись за ним.

– Делаем вылазку. Пойду я и Саша, – отдал Семен приказ.

Это был первый выход, и он хотел показать, как надо действовать в незнакомой обстановке.

– А может тебе командир здесь руководить. Отсюда? – обратился к нему Андрей.

– Нет. Первый раз я.

Андрею очень хотелось пойти, но приказы не обсуждаются. А почему Сашка? Так это только казалось порой, что он такой бесшабашный, реакция у него лучше, а мозги не хуже.

– Тебе быть на связи. Пошли одеваться, – сказал Семен Александру.

Вскоре две фигурки в скафандрах приблизились к шлюзу и вошли внутрь чужого корабля. После предварительного шлюза, Семен и Сашка шагнули в коридор.

5

Они медленно шли по кольцевому коридору, слабо освещаемому лампами. Было пусто. Прямоугольные люки, ведущие в распахнутые помещения, были открыты настежь. Впечатление было, что корабль был, покинут давно. Некоторые светильники были разбиты, и оставалось лишь удивляться, как в этом корабле прошлого, еще сохранилась примитивная система жизнеобеспечения. Шли медленно, прислушиваясь к каждому шороху. Впереди Семен, чуть позади Саша, который осматривался, чтобы избежать неожиданностей, которых ничто не предвещало. Было тихо и пустынно. Мягкие подошвы их обуви не создавали шума, лишь легкий шелест от прикосновения с металлическим полом.

Саша пытался представить тех, кто строил этот корабль, тех, кто улетел на нем. В базе данных была информация об этом корабле, но ничего о пилотах. Это были люди другого времени, и они по-другому воспринимали мир. Как они попали в эту часть Галактики? Почему оставили корабль? Ответов пока не было, но было ясно, что это были великие люди.

Они подошли к двери, и Семен осторожно открыл ее, которая впустила их в рубку управления. Помещение было не большим с полукруглой стойкой-столом посередине, где размещался пульт управления. Стены были нежно-голубого цвета, цвета осеннего неба.

– Пульт управления, – произнес Семен и направился к нему, принявшись изучать принцип его работы. – Здесь должен быть бортовой журнал.

– Правая кнопка в верхнем ряду, – вдруг услышали они глухой металлический голос. Это было настолько неожиданно, что оба замерли в оцепенении и медленно осмотрелись вокруг, но кроме них никого в помещении не было.

– Не пугайтесь. Я вас вижу. Кто вы?

– Мы люди, с планеты Земля.

– Милая старая планета. Подождите.

Прошло около двух минут, когда открылась дверь в стене, и вошел мужчина. Был он совершенно обыкновенный, но достаточно старый. Среднего роста, худощавый, лысый, без бровей. Глаза, что с прищуром из-под век, смотрели по-доброму, но взгляд был цепкий, внимательный, без настороженности. Одет в мягкие, потрепанные брюки, рубашку. Саша тихо ущипнул себя, проверяя, не привиделось ли ему, но человек стоял и смотрел на них.

– Присаживайтесь, – предложил он и направился к одному из кресел возле пульта. Левую ногу он приволакивал, а одна рука висела вдоль тела. Подойдя, он медленно опустился в кресло, Семен и Саша последовали его примеру.

– Я Павел Ростов, командир этого корабля. А вы что здесь делаете?

– Мы исследователи. Наша задача изучение глубокого космоса. Я Семен – командир корабля, А это Саша.

– Ясно, – кивнул головой Павел. – Наши потомки. Мы отправились в экспедицию, как и вы почти полвека назад. Были, как и вы юны. Мне сейчас около девяноста лет. Время здесь идет медленно, заняться нечем, поэтому я так относительно, неплохо сохранился. Причину замедленного течения времени я так и не смог установить, а потом бросил это занятие. Я уже не надеялся никого встретить. Надо же, все-таки, наверное, кто-то есть свыше, что подарил мне такую встречу. Все-таки не один.

– Ты здесь один? И как сюда попал? – спросил Семен. Саша молчал, понимая, что командир должен вести разговор.

– Давайте я коротко расскажу вам, а потом вы возьмете бортовой журнал-самописец, там и прослушаете.

– Что значит возьмете? – настороженно спросил Семен.

– Об этом потом. Итак, мы отправились, как и вы, в глубокий космос, зная, что назад можем не вернуться, что и случилось. Первое время мы передавали данные, а потом ушли так далеко, что просто посылали данные, а доходили они или нет, не известно. У нас были не те технические возможности. Это мы поняли потом, когда забрались далеко, а вначале рассчитывали погрузиться в космос так, чтобы иметь возможность вернуться, иначе кому нужны собранные данные. По пути мы изучали планеты, но, ни на одной не встретили жизнь. Это были мертвые планеты, даже при наличии атмосферы. Нам не вменялось совершать посадки, только по собственному решению, и мы не рисковали, а посылали роботов-разведчиков за данными. Отмечали ее место расположения планеты и все. Нам не ставилась задача уходить очень глубоко, нас к этому не готовили, но все, же иногда нарушали и спускались, не имея представления, что ждет. Нас на корабле было трое. На одной из планет, мы назвали ее Зевс, мы потеряли товарища. Он высадился на челноке. Вначале все было нормально, но потом началось неожиданное землетрясение. Из глубины планеты начались выбросы лавы, от пепла небо потемнело и скрыло от нас поверхность. Связь стала неустойчивой. Все происходило так быстро, что он не успел взлететь. Переданные им ранее данные анализа почвы, свидетельствовали о наличии множества полезных ископаемых, некоторые нам были не известны. Мы отнесли ее к разряду планет с неустойчивым ядром. После того землетрясения, мы пробыли на орбите около месяца. Почему? Не знаю. Наверное, не хотели верить в гибель товарища и ждали чуда, а его все не было. Мы изучали периодичность землетрясений. Вам на заметку – не торопитесь совершать посадку. Изучите планету. У той планеты была периодичность в десять суток. И начиналось оно вдруг.

– Возможно, эта планета имеет в основе ядра радиоактивные элементы, что и обеспечивает ее сейсмическую и вулканическую деятельность, – поделился соображением Семен.

– Может быть, – не стал возражать Павел.

– Но вы, же не должны были совершать посадки без необходимости? – спросил Саша.

– Да, – улыбнулся Павел, и они увидели, что у него нет зубов, – но мы исследователи и оставлять без внимания интересную планету с атмосферой, как на Земле не хотелось. Правила, конечно, надо соблюдать, но это хорошо там, – махнул он рукой в сторону космоса, – а реальность иная. Причина – простое любопытство.

– И погиб товарищ, – заметил Семен.

– Не надо мне читать мораль, – резко возразил Павел. – Мы знали, на что шли. Мы были друзья. Как командир я не давал такого приказа, но как член экипажа участвовал в обсуждении. Мы приняли решение о высадке путем обсуждения. Чувствую ли я себя виноватым? Нет. Если бы мог то пошел бы я. Но все в прошлом, у меня было время размышлять.

– И что потом?

– Потом мы попали в ловушку. Мы остались вдвоем и понимали, что пора возвращаться, но в это время в наше поле зрения попала планета, которая привлекала своими размерами. Интерес возобладал, мы же были исследователи, рискнули подойти ближе, это было нашей ошибкой, еще одной. Ее магнитное поле было настолько велико, что мы не успели сразу на него отреагировать. Она начала притягивать корабль. Решение было только одно – резкий рывок, за пределами возможностей двигателей. Терять было нечего; все грозило полным расходом топлива, но оставляло надежду на жизнь. Вы, возможно, заметили ее, подходя сюда.

– Нет. Мы сделали гиперскачок, да и маршрут мы можем сравнить, лишь зная ваш, – ответил Семен.

Павел кивнул головой: – Проскочили мимо на скорости, но может быть, ты и прав, твой курс бы иной. Мы сделали все, что было возможно, Вырваться то мы вырвались, но нас выбросило, как пулю из ружья. От полной нагрузки двигатели ревели, и казалось, что корабль развалится на части, его трясло. Преодолевая притяжение наш «Пионер» начал сдвигаться от планеты, и видимо, поле в какой-то момент, по неизвестным нам причинам ослабло, и вот тогда двигатели отыгрались, рванув корабль прочь.

Во время борьбы с планетой, горючее было почти израсходовано, да и система подачи уже была повреждена. Но на этом всё не закончилось. Мы летели по инерции на большой для нашего корабля скорости. По нашим представлениям в стороне осталась «черная дыра». Проскочили. Координаты найдете в журнале. Так вот. Что потом было, я не помню, но мы словно налетели на некую стену, которая прогнулась, но отбросила нас, как резиновый мячик. При тех перегрузках сознание отключилось. Когда я очнулся, то наш корабль медленно подходил к этой планете. Она притянула нас и вот уже много лет я на ее орбите, медленно падая на нее. Мы прошли звездный туман. Мы, это я о себе и моем товарище. Он погиб во время того броска, а я повредил ногу и руку. Еще когда мы были живы, то договорились, что если что случится, то тело отправят в космос, а не будут хранить на корабле. Я выполнил нашу договоренность, и остался один.

– Как ты все это время выдержал в полном одиночестве? – спросил Саша.

– Не знаю, – пожал плечами Павел. – Я сначала лечил себя сам, приводил в порядок системы корабля, его жизнеобеспечения. Были моменты, когда я почти подходил к точке самоубийства, но смог остановиться. Затем установил сигнал.

– Это ты о том шуме, что создает болванка? – поинтересовался Саша.

– Именно. Радиосигналы я подавать не мог, а старая примитивная система могла сработать. В старые времена так передавали сигналы на Земле. Металл по металлу. В этом мертвом участке космоса это могло сработать, хоть какая-то надежда. И сработало! – с нотками радости закончил Павел.

– Сколько тебе надо времени, чтобы собраться и уйти с корабля? – спросил Семен.

– Нисколько. Я не собираюсь его покидать, – несколько равнодушно ответил Павел.

На лицах Семена и Саши появилось нескрываемое удивление.

– Почему? – выдавил из себя Семен.

– Пусть это покажется странным, но это мой дом. Другого у меня нет, да и не нужно. Я хочу закончить в нем свой жизненный путь. Жить мне осталось недолго, и я рад, что в его конце мне удалось встретить вас. Наш бортовой журнал даст вам информацию о нашей экспедиции, и думаю, она была не напрасной. Да и что я буду делать у вас? Жить в качестве пассажира? Мне немного осталось.

– Но мы не можем тебя здесь оставить. Это не по-людски.

– Брось. Какая мораль! Что мне там, на Земле, делать? Рассказывать истории? Меня туда не тянет, там у меня никого нет, а здесь в космосе остались мои друзья. Да и не долечу я. А вам надо еще работать. Это мой корабль и я хочу остаться в нем до конца своих дней.

– Ну, давай мы тебя вытащим и попробуем дать сигнал о местонахождении, – предложил Семен.

– И что? Вы потеряете много времени, чтобы добраться до точки, откуда ваш сигнал услышат. И ради чего? Ради старика, который к тому же этого не хочет. Раз прошли гиперскачком, значит, расстояние не маленькое. Мой корабль этого точно не выдержит. Выполняйте свою миссию.

– Что ты предлагаешь? – спросил Семен.

Павел задумался и, помолчав, ответил: – Есть много разных вариантов. Остаться на орбите и ждать, когда корабль упадет на планету… Но этого мне не хочется. Это долго и мучительно. Подтолкните меня.

– Извини, Павел, но этого я делать не буду. Это словно ты стоишь на краю пропасти, а я подойду и подтолкну тебя. Нет, нам потом с этой памятью жить.

– Согласен, не красиво, – согласился Павел. – Ладно, будь, по-вашему. Помогите восстановить систему, дайте топлива, которое мне подойдет.

– Поможем, но оставлять здесь не будем.

– Я тебя понимаю. Но корабль подновить сможете?

– Только топливную систему. Ты летишь с нами.

– Ладно, – согласился Павел.

– Можно бортовой журнал мы сейчас берем?

– Конечно.

Он нажал кнопку, и из стойки появилась маленькая пластинка. Павел протянул ее Семену, а также достал коробочку: – Это чтобы слушать. У вас может и не быть.

– Пойдешь с нами сейчас?

– Нет. Мне это тяжело, да и ни к чему. Изучайте журнал, готовьте вопросы, а я постараюсь ответить. Договорились?

– Хорошо. Мы вернемся.

– Надеюсь.

Они попрощались, и Семен с Сашей проделали обратный путь, оставив Павла одного.

Павел в течение нескольких дней, каждый вечер рассказывал о том, что ему удалось увидеть, пережить, прочувствовать.

– В том, что у нас была такая маленькая скорость, по сравнению с вашей, имеет и свои преимущества. Мы все видели, переживали, познавали постепенно, все дальше уходя в космос.

– Но мы тоже изучаем. У нас задача заглянуть дальше. То, что ближе, сделают другие, – возразил Саша.

– А надо так торопиться? Космос не ждет, и он чужой.

– Космос всегда чужой, – сказал Семен.

– Это верно. Но зачем делать такие броски? Попытка взглянуть на улицу с другой стороны забора? А надо ли перелезать? Вы знаете, что такое болото?

– Конечно.

– Вы же прыгаете по нему. Вы осторожно продвигаетесь, прощупываете почву и тихо, осторожно делаете шаг за шагом. Познавать неизвестное надо постепенно, словно погружаясь в него. Долгие годы, проведенные в космосе, научили осторожности, дали опыт. Быстрое продвижение – опасно.

– Но это попытка приблизится к тем границам горизонта в поисках цивилизаций.

– А надо? И вы найдете эти границы? Найдете вы иную цивилизацию, и что? Поговорить? У них свои взгляды, свое устройство общества. Если они ниже по развитию, то вы же не будете объяснять им устройство корабля, если они еще не достигли того уровня. А если выше, то зачем вы им? Как подопытные кролики.

– Нельзя цивилизации замыкаться в себе. Это все равно, что жить в лесу отшельником. Мы живем в городах, общаемся, помогаем друг другу, – сказал Семен.

– Есть в твоих словах доля правды, – согласился Павел, – но двигаться вперед надо значительно тише. Каждый шаг – это новое познание, это, что вы успеете увидеть, почувствовать, осознать важность. А в прыжке? Ничего, только констатация факта, что ты здесь. Но это я так по-стариковски говорю. Много лет один, много времени было для размышлений. Не мне судить и принимать решения, но я бы на вашем месте был осторожен, так можно пропустить что-то важное, да и просто попасть в беду. Подумайте о том, что я сказал. Осторожность – это не трусость. Это мера защиты от неизвестного, от неприятностей. Хорошо если вам удастся их избежать.

– Не уверен, – вздохнул Семен.

– Вот и я о том же.

Около недели ушло на восстановление системы двигателей корабля. Топлива, которое было на «Пионере», у них не было, но в баках «Пионера» еще были остатки, что позволяло запустить двигатели. Павел же рассказывал о планетах и обратил их внимание: – Я, вращаясь вместе с планетой, обратил внимание, на то, что по другую сторону, где голубое солнце, есть в его короне темное пятно. Я не знаю, что это такое, но даже его лучи, пробиваясь сквозь туман, оставляют темное пятно. Посмотрите, что это такое.

Также Павел поведал им интересный факт.

– Наша скорость была мала, и когда наш корабль уже практически летел по инерции, мы оказались в области, где я слышал голос. Остановить корабль я не мог, а только записал.

– Голос? – переспросил Семен. Он вспомнил, что говорил старый пилот.

– Голос, – подтвердил Павел. – Я сначала думал, что это галлюцинация, когда долго находишься в пустоте, всякое может быть, но запись была сделана, а значит, это факт.

– И что он говорил? Что ты слышал?

– Не ясное бормотание.

– Откуда он шел?

– Я не мог определить его направление. Он звучал везде, словно находился в каюте.

– Что, так и не понял ни слова?

– Кое-что мне удалось. Я многократно прослушивал запись, менял режимы. Времени у меня было много. Так вот, мне удалось разобрать фразу.

– Он что, говорил на понятном тебе языке?

– Как ни странно, да. Он говорил: – Зачем?

– И все?

– И все, что мне удалось. Но я не думаю, что это было частью разговора. Запись одна и та же. Ответить и спросить я не мог, так как не понимал сначала ничего. Место, где я его услышал, найдете в журнале. Вы, наверное, это место проскочили. Попробуйте разобраться с этим необычным фактом.

– Если получится, но интересно, – сказал Семен.

6

Так в изучении журнала и в общении прошло время.

– Павел, пора собираться, – сказал ему Семен, однажды.

– Я понимаю, что этот момент должен был наступить. Давай завтра. Вы доставите мне скафандр, а я пока попрощаюсь со своим кораблем. Согласись, столько лет проведенных здесь в одиночестве дают мне такое право.

Семен внимательно посмотрел на Павла и согласился: – Через десять часов мы вернемся.

– Мне этого времени хватит.

В тот же вечер, если судить по времени, что было на Земле, экипаж сидел в общей каюте. Большой экран показывал часть звездного неба, где виднелся «Пионер», на фоне планеты. Шло обсуждение планов на завтра.

– Смотрите! – воскликнул Сашка, и указал на экран. Там в ночном небе они увидели, что сопла двигателей «Пионера» вспыхнули и корабль начал движение. – Что он делает?

– То, что задумал давно, – сказал Семен.

Корабль развернулся и стал, ускоряясь, приближаться к планете.

– Надо его остановить, – предложил Андрей.

– Как! Да и поздно уже, – ответил Сашка.

– Ребята, – услышали они голос Павла, связь между кораблями была восстановлена, – не обижайтесь, но я принял решение. Я не хочу, чтобы на вас лежал груз ответственности за последствия. Это мое решение. Спасибо вам, что вы есть, что я в финале своей жизни встретил вас. Это здорово. Вы даже не представляете насколько это важно для меня. Прощайте.

Он отключил связь, вернее в динамиках раздался треск и попытки Сашки вызвать его, не удавались.

– Бесполезно, – сказала Андрей, – он сломал передатчик, чтобы не слышать наши возражения.

«Пионер» уверенно приближался к планете. Звука они не услышали, а только увидели яркую вспыхнувшую точку на ее поверхности.

Воцарилась тишина.

– Зачем он это сделал? – спросил Андрей, не адресуя это вопрос никому.

– Я догадывался, что он может так поступить, – сказал Семен, – изменить что-либо я не мог, как и приказать ему. Он прав в том, что мы не могли ему помочь. Решение принял он.

– А что теперь нам с этим жить? – спросил молчавший Саша.

– Жить, – ответил Семен, – но смотреть на ситуацию иначе. Подумайте, как бы вы поступили на его месте. И ответьте сами себе. Я свой ответ знаю. Давайте расходиться, завтра новый этап.

Они посмотрели на планету, где свет от вспышки уже исчез. На привычном месте, где был корабль, просматривалось пустое пространство.

В молчании они покинули каюту, оставаясь со своими мыслями наедине.

Утром все собрались в кают-компании.

– Давайте обсудим план действий, – предложил Семен. – Нам надо определиться с направлением движения. Четких задач нам никто не ставил, поэтому поиск сложностей для себя мы выбираем сами.

– Ну, да приключений на…., – сказал Сашка, но осекся под суровым взглядом Семена.

– Один вариант обойти планету, – продолжил капитан, – и углубиться дальше в космос к этому пятну, о котором упоминал Павел, другой вариант совершить перелет в точку, где проявляется голос. Помните, о нем упоминал старый пилот? Оба варианта заслуживают внимания. Ваше мнение?

– Давайте попробуем определиться со временем, – взял слово Андрей, – если уйдем в точку Голоса, то не факт, что снова попадем сюда, да и болтаться по космосу не дело. Если пятно видел Павел, то вероятно оно не далеко.

– Не факт, – возразил Семен. – Саша определи, как далеко от нас точка Голоса?

– Уже сделал. Обычной скоростью месяц, если зададим параметры, то можно сделать скачок и будем там через несколько часов. Но погрешность надо учитывать.

– Вот и ответ. Что скажете?

– Семен, а зачем нам это пятно? – начал Саша. – Да, интересно. А если это черная дыра? Хорошо, на подступах мы по приборам увидим притяжение и рванем назад. Куда? Полетим на голос? Прав был Павел, говоря о том, что мы, делая гиперскачки, пропускаем много интересного. Такие скачки надо делать к конкретной цели. Что мы скачем по космосу, как лягушки по болоту. Давайте зафиксируем этот факт, его надо изучать, а не подойти и посмотреть.

– Что ты предлагаешь, – перебил Семен его рассуждения.

– Я предлагаю опуститься на эту планету, – махнул он рукой в сторону экрана, – изучить ее. Все-таки там погиб наш товарищ, хоть знать какая она, его последняя планета, а затем отправиться в точку Голоса. Вот этот факт, я считаю, нельзя оставлять без внимания. Голос слышал не один человек. У меня все.

– Андрей?

– Я согласен с Сашей.

– Мне нравится ваш ход мыслей – изучать то, что видим перед собой. Тогда готовимся к спуску, но сначала надо ее осмотреть.

Подготовив корабль, они начали спуск. Семен решил садиться на самом корабле, не используя вспомогательные спускаемые аппараты-челноки. Мощность корабля позволяла быстро уйти в космос, оторвавшись от поверхности.

– Семен, планета безымянна, – обратился Андрей.

– Да, не хорошо. Здесь погиб наш пилот. Пусть будет планета Павла. Саша занеси ее координаты под этим именем. Андрей подготовь зонды, посмотрим, что она из себя представляет.

Они не торопились, времени у них было еще много. Вернувшиеся зонды принесли информацию, что на планете мало кислорода. Согласно их данных жить можно, но дышать тяжело, как на вершине горы. Температура комфорта двадцать градусов по Цельсию. Образцы проб показали, что в поверхности много кремния.

– При наличии хороших кораблей возможна добыча, – сделал вывод Андрей.

– Если будет возможность передать, – заметил Сашка.

– Если выйдем в точку дозвона, можно попробовать, – сказал Андрей.

Семен не вступал в разговор, а смотрел на экран. Планете был присущ климат, в котором преобладали степи, горы, перемежающиеся густыми лесами. Возле широких рек и больших озер, просматривались оазисы крупных растений. Цветовая гамма была скудной, в основном преобладали розовые и желтые тона растений и почвы, но это на первый взгляд. Горы были темного цвета ближе к черному. Семен принял решение сесть на плато, куда спикировал «Пионер». Спуск произвели в нескольких сотнях метров от него. По одну сторону, где был виден «Пионер» плато уходило вдаль к горизонту, с другой было озеро и начинающиеся горы. Остатки «Пионера» были хорошо видны, они походили на остатки обгоревшей башни. Взрыв при падении повредил корпус так, что на нем почти не было прямых участков.

Когда «САВА» коснулся почвы, Семен отключил двигатели. – Следите за данными. Андрей выпусти робота, проверим еще раз.

Анализы показали, что можно выходить без скафандра.

– Саша, остаешься, связь постоянно. Андрей, выходим, оружие с собой.

Андрей не скрывал своей радости, но Семен осадил его: – Эмоции оставь здесь. Там полное внимание, мы не знаем, что там за стенами корабля. Выход на чужую планету это всегда нервы, напряжение.

Выйдя из корабля, они остановились осматриваясь. Желтоватая почва плавно опускалась к озеру, вода которого была неподвижна, словно мертвая, и за ним возвышалась испещренная трещинами гора, а слева над ней даже сквозь дымку просматривалось большое голубое Солнце.

– Направляемся к скалам, – известил Семен. – Андрей, прикрываешь.

– Понял.

Семен осторожно, словно пробуя почву на прочность, ступал по желтой земле.

– Как ваше состояние, – спросил Саша.

– Напрягает безмолвие, полное безмолвие, – ответил Семен. – Это всегда опасно.

Саша хорошо видел своих товарищей. Воздух был чист, прозрачен и вся обстановка воплощала спокойствие и умиротворение, а так не должно быть, – понимал он.

Семен и Андрей подошли к скалам, которые были почти рядом.

– Запись ведется? – спросил Семен.

– Да, – одновременно ответили Саша и Андрей. Саша вел ауди-видео запись с борта корабля, а Андрей с камеры, установленной у него на небольшом шлеме, что был на голове.

– Скалы черные, даже зеркально черные, в которых мы видим свое отражение. Имеются вкрапления. Внимание, – он направил луч фонарика в пещеру, – плесень или очень похоже. Разных цветов. Уходит вглубь пещеры. Его фонарь высветил плесень, свисающую с потолка, как гроздья винограда. Зрелище было завораживающее.

Не смотря на желание наблюдать за товарищами, Саша внимательно наблюдал за окружающей обстановкой. И не только видел, но и слышал. И сейчас ему показалось, что он услышал легкий шум со стороны озера, и тут же из него стало выползать животное.

– Из озера выползает крупное животное, – предупредил он друзей, и те медленно повернулись вправо. Спина и брюхо животного были покрыты чешуйчатыми пластинами. Цвет животного был серым. На длинной толстой шее была большая голова, а из пасти выступали клыки. То, что это хищник не вызывало сомнений, клыки нужны, чтобы раздирать плоть жертвы. Животное стояло на четырех мощных когтистых лапах, и было ростом чуть ниже человека. Оно остановилось у кромки воды и медленно раскачивалось. Движения его казались ленивыми, но было в них что-то завораживающее, убеждающее противника в его неторопливости. Но то, как оно тихо вышло, говорило и скрытности, и скорость броска, могла быть большой. То, что он вышел не погреться, было ясно. Его, не мигающие глаза, гипнотическим взглядом были прикованы к неожиданным существам.

– Я приготовил пушку. Он у меня на прицеле, – сообщил Саша.

– Не торопись, – ответил Семен, и тут услышал шорох сбоку. Не правильный шорох, так шуршит материя о материю и раздавался легкий треск, как при разряде электричества. Так не шуршат нормальные существа.

– О, черт! – вымолвил тихо Саша. – Из пещеры выплыл шар, желтого цвета диаметром не меньше метра, как маленькое солнце. Искриться, – сообщил он.

Четырехлапый тоже заметил шар и осторожно стал отступать к воде. Животный мир этой планеты лучше знал своих врагов, но его отступление было прервано. Шар мгновенно промчался рядом с Семеном, чуть обдав его жаром и, замерев над животным, выпустило в него сотни молний. Раздался треск раздираемой ткани тела, а следом дикий вой, который разнесся над поверхностью озера, и эхом отразился от скал. Все произошло за несколько секунд. Животное валялось на берегу, рассеченное на части. Сам шар колыхался на высоте полутора метров над почвой перед Семеном и Андреем. Размер его-то увеличивался, то уменьшался, словно дышал. Это был шар, но что он живой, сомнений у Семена не вызывало. Это не была шаровая молния. Шар не приближался, он, словно рассматривал незнакомые ему существа, определяя, насколько они опасны. Цвет его менялся к красноватому, как будто злился.

– Не двигайся, – тихо произнес Семен, и тут же над плечом Андрея пролетел луч, который ударил в шар. Раздался резкий хлопок, и шар, издав треск, исчез, только молнии разлетелись в стороны.

– Все, возвращаемся, – приказал Семен.

Уже на борту они начали обсуждать случившееся.

– Кто здесь хозяин ясно – живая плазма. Она не питается животными, но это разумная энергия.

– Так может быть зря ты его. Он нас спас, – поделился сомнением Андрей.

– Нет, не зря. Тот чешуйчатый ему просто мешал. Ему интересны были мы. И потому, как он переливался, немного уходя в красный, свидетельство его неудовольствия. Он бы убил нас сразу, но ему было интересно изучить нас. Я так думаю. Сколько их здесь неизвестно. Выход запрещаю. Все анализы грунта, воды производить, используя роботы.

На планете они провели трое суток. За это время из пещеры выплывал еще один шар. Он облетел корабль, но вернулся назад. Из этого сделали вывод, что его интересуют только биологические виды. Убитое животное было растаскано более мелкими, появившимся из воды. Роботы бурили почву, а команда ее анализировала. Проведенные анализы были превосходными, показывая большое наличие минералов.

Перед отлетом Саша спросил: – А что с Пионером?

– Оставим как есть. Павла там уже нет, да и это… как маяк, – и Семен дал команду на подъем.

Поднявшись, ни снова вошли в кольцо тумана.

– Сдается мне, что это кольцо если не искусственного происхождения, то не и не случайно, – поделился своим наблюдением Семен.

– Почему так думаешь? – спросил Саша.

– Слишком оно правильной формы и расположено так, чтобы закрыть планету от чужих взоров. Все слишком правильно, чуть ближе к Солнцу, чуть дальше и климат будет иным и не пригодным для жизни. Я провел расчеты.

– И кто это сделал?

– Те, кому там жить, – сделал вывод Семен, – и не удивлюсь, если это возможности плазмы на более раннем периоде.

– Зачем?

– Чтобы жить для себя. Своеобразная замкнутая цивилизация, но оставим это для исследования другим.

Они продолжали изучать журнал «Пионера», заносили его данные в свой бортовой журнал, и когда вышли за пояс тумана, Семен приказал готовиться к скачку, а затем все снова разместились капсулах перелета.

7

По достижении расчетной точки, капсулы открылись, и команда, проснувшись, прошла в кают-компанию. Время, перелета было не долгим, устать не успели. Окружающий их космос, в котором они оказались, был, как всегда, темным, с множеством звезд вокруг. Планет рядом не было, лишь в отдалении они идентифицировали тела, схожие на планеты.

– Что будем делать? – спросил Саша.

– Ждать, – ответил Семен.

– Долго?

– Не знаю, подождем. Наступает скучная работа. Ждать.

График работы в рубке никто не отменял. По приказу Семена, если кто услышит голос, то, не поднимая шума, кнопкой должен был подать световой сигнал в каюты членов корабля, если те отдыхали.

День шел за днем, но космос молчал. По земному времени, смена Сашки была ночной. Сидеть и смотреть на экран, было глупо и скучно. Он в очередной раз проверял приборы, лишь бы, чем заняться.

– Зачем? – вдруг услышал он. Голос шел из ниоткуда, он был везде. Как они не готовились, эффект был неожиданным, одно дело готовиться, представлять, другое – услышать. Справившись с волнением, он нажал кнопку.

– Зачем? – Снова спросил кто-то.

Вошедший Семен, внимательно взгляну на Сашку, а тот приложил палец к губам, призывая молчать. Вошедший следом Андрей увидел его жест, и молча, прошел к креслу. Сашка написал в воздухе световым карандашом – «Он спросил зачем?»

– Мы исследуем космос, – громко сказал Семен, не дожидаясь повтора вопроса.

– Зачем? – вновь прозвучал голос.

– Мне кажется это не голос разума, – заметил Андрей. – Какой-то однотонный постоянный вопрос.

– Я бы так не сказал, – возразил Семен. – Тебя не удивляет, что он говорит на родном тебе языке?

– Я об этом как-то не подумал.

– Бывает, но этот некто хотя бы вопросом пытается быть человеком.

– Тогда у меня тот же вопрос. Зачем?

– Чтобы быть понятным в одном слове.

Все это время пока Семен и Андрей вели разговор, Голос не проявил себя. В окружающем пространстве была привычная пустота, если не считать обычных эффектов. Приборы не фиксировали вблизи никаких тел.

– Вы нас слышите? – задал вопрос Семен.

После непродолжительной паузы, они услышали, короткое, но емкое и такое важное: – Да.

Этот простой, и лаконичный ответ несколько обескуражил всех. До этого времени они знали от старого пилота и Павла, что в космосе есть голос, но все сводилось к бормотанию, да и пока сам не услышишь, трудно в это верить. Вдруг в пустоте и голос. Павлу удалось расшифровать запись, но кроме банальных вопросов, которые могли звучать, откуда угодно, даже с другого корабля. Здесь, в этом секторе пространства, могли действовать иные физические законы, и как переносится звук не ясно. Но что было важно, так это то, что им не надо было расшифровывать ничего. Они ясно слышали речь.

– Кто вы? – спросил Семен.

– Не важно. Ваши представления о Вселенной слишком просты, у вас нет достаточных знаний, чтобы понять, если я начну рассказывать. Зачем вы здесь?

– Ищем возможность узнать новые законы Вселенной, попытаться найти иные цивилизации.

– Законы вашего мира не всегда могут быть применимы в других мирах. Соприкосновение может быть разрушительным.

– Но жить в своем замкнутом мире – это остановить развитие человека, – возразил Семен.

– Совершенствуйте свой мир, дальние миры вам еще не подвластны. Ваши взгляды на устройство жизни могу не совпадать. Живые существа проходят этапы развития по-своему.

– Но, может быть, получится взглянуть?

– Может быть, – ответил эхом Голос. – Только почему вы уверены, что вас там ждут и будут рады видеть. Вас приглашали? Нет. Не надо себя навязывать. Мы вам себя не навязываем, если не хотите, то прекратим общение.

– Нет. Но побывать и увидеть иную цивилизацию, хочется.

– Не будьте столь упрямы. Контакт дело сложное. Главное понять. Вы там нужны?

И тут Семен ощутил на себе чей-то взгляд. Он не видел никого, но ощущение, что его рассматривают, и даже считывают мысли, вдруг поселилось в голове. Семен чуть приподнял голову и уставился в пустоту Вселенной, которая чьим-то неведомым взором наблюдала за ним. Позднее, когда он поделился своими ощущениями с товарищами, то узнал, что они испытывали то же самое.

– Решили рисковать? – раздался голос. – Проявить бунтарский дух? Для чего?

Наверное, в иной ситуации Семен смог бы ответить на эти вопросы, но это был момент, когда времени для раздумий у него не было. Голос сам выбирал, когда разговаривать.

– Наверное, чтобы осознать, что мы здесь не зря и что нужны будем людям, – ответил он.

После его реплики наступила тишина. Все переглядывались, ожидая, что будет дальше. Пауза затянулась.

– Мы для них чужие и неинтересны им, – сказал Сашка.

– Почему им, а не ему? – спросил Андрей.

– Ты думаешь это Вселенский разум? – Возразил Сашка.

– Я ничего не думаю, я не знаю, но это может быть всё, что угодно. Если с нами прекратят общение, значит, контакт не состоялся. Что будем делать командир?

– Ждать, уходить нет смысла, подождем. Да и не думаю, что надо уходить глубже, надо подождать и если реакции не будет, тогда и возвращаться назад. Нам уже есть, что сказать. Но пойдем более медленно, чтобы увидеть то, что проскочили.

Все слушали его, но каждый осмысливал дальнейшие последствия. В словах капитана была реальность. Уходить дальше, значит получить вероятность невозврата, и все, что они узнали унести с собой.

– Мы решили дать вам возможность увидеть, что никто не видел, – снова прозвучал Голос.

– Вы значит не один? – спросил Семен.

– Да, мы другая цивилизация, говоря вашим языком. Не пытайтесь искать нас, мы недосягаемы для вас, но главное не видим смысла более близкого контакта. Наши возможности позволяют нам просматривать некоторые участки Вселенной, но не все. Есть места, где мы слепы. Вы, как и до вас, ваши предшественники, попадали в поле нашего зрения. Мы сами выходим на связь, ваша техника слаба.

Из этой точки, где вы находитесь, мы можем вам показать кратчайший путь за пределы вашей Галактики. На вашем языке это звучит тоннель. Но предупреждаем, чтобы вы не задерживались за пределами. Скорость движения Галактики огромна и вы можете не вернуться в ту точку, где сейчас. Где вы можете оказаться мы не знаем. Это риск, но выбор за вами. Мы приняли такое решение, потому что вы искатели неизвестного, принимаете рискованные решения. Мы так не делаем. Выбор за вами. Помочь вернуться не в наших силах, поэтому не надо далеко уходить от выхода из тоннеля.

– У нас есть время подумать?

– Очень немного. Этот участок вашей Галактики тоже двигается.

– Вам известны другие Галактики, другие цивилизации?

– Да, но помогать вам не будем. Мы не считаем нужным появляться там, где не ждут. Поэтому и вопросы наши были. Зачем? Есть опасность, что вы своими необдуманными действиями можете попасть в «теневую Вселенную, а вот сможете ли вернуться не известно.

– Есть и такая?

– Есть и такие, – уточнил Голос. – У нас есть гипотеза, что вначале формирования космоса, Вселенная на каком-то своем этапе распалась, «расщепилась» на две или несколько частей, которые взаимно проникают друг в друга. Возможно, они образовались из разных форм материи, поэтому каждая Вселенная своеобразная тень другой. Они проникают друг в друга, как призраки, говоря вашим языком.

– А вы можете путешествовать во времени? – спросил Вовка.

– Нет и не уверены, что это возможно. Если бы это было возможно, то тогда ваши потомки, навещали бы вас и уж точно оставили бы след, а вы видели бы что-то необычное, что не можете объяснить.

– Но необъяснимые ситуации, явления существуют.

– Это от недостатка знаний. И еще при путешествии возникнет противоречие. Следствие – от действия причины, события, а не наоборот. Следствия не могут оказывать воздействия на причину. Но, возможно, мы ошибаемся. Мы не ставили себе такой задачи из моральных принципов невмешательства. Нам мало, что известно о том мире «теневой Вселенной». Наши возможности не безграничны. Мы не стали рисковать и отвергли делать такие попытки. Любопытство не всегда служит интересам… Думайте над нашим предложением.

Голос замолчал, и члены команды, в некотором замешательстве от предложенного, сидели и смотрели в пустоту.

Семен сел за общий стол и предложил всем занять свои места за ним. Теперь каждый видел лица других.

– Не будем обсуждать, кто это с нами говорит, – предложил Семен. – Сейчас надо обсудить предложение. Ясно, что риск большой; мы не знаем последствий прохождения тоннеля, а главное, что меня смущает. Зачем? Что мы узнаем такого, что может пригодиться в будущем.

– Семен, а не получается так, что мы начинам замыкаться в себе? И в итоге станем похожими на тех, кто с нами говорил. Мне кажется, они уже перешли в стадию внутреннего развития, – поделился сомнением Саша. – А кому нужны будут наши знания, если мы, конечно, их получим и не вернемся.

– Тогда зачем все это было затевать? – возразил Андрей. – Нас предупредили, что мы можем не вернуться, но это шанс.

– Да. Но предупреждали, потому что не знаем многого о том, что здесь. Этого никто не знал. Все-таки у них есть надежда, что мы вернемся.

– Знания хорошо приобретать постепенно. Большой объем можно и не переварить, – философски изрек Андрей.

Все замолчали, не углубляясь в спор.

– Меня заинтересовала «теневая Вселенная», – сказал Сашка. – Может быть, мы сможем ее увидеть оттуда?

– Не сможем, – возразил Семен. – На то и теневая, что не увидишь простым зрением, даже приборами. В нее, как я понял, можно только попасть. Давайте принимать решение. Я, как командир, не хочу давить на вас, поэтому прошу каждого высказать своем мнение. Даю три минуты.

Эти три минуты тишины, в течение которых каждый обдумывал свои «за» и «против» были самыми сложными в их жизни. До этого был реальный мир, который хоть иногда и не понятен, но все-таки можно было попытаться предвидеть последствия. Если была опасность, то к ней можно готовиться. Сейчас ситуация иная. Впереди ждала полная неизвестность. Это не пугало, но настораживало. Решение, от которого зависела жизнь, и не абстрактно, а конкретно.

– И так. Андрей? – спросил Семен.

– За.

– Александр?

– За.

Семен улыбнулся: – Я тоже за. Решение принято единогласно. Если бы хоть один из вас был против, полета бы не состоялось.

Семен чуть приподнял голову и. обращаясь в пространство сказал: – Мы приняли решение лететь за пределы.

Видимо их не выпускали из поля зрения, так как тут же прозвучал ответ: – Хорошо. Тогда сморите координаты входа в тоннель. Выход фиксируйте сами. И еще раз напоминаю. Не задерживайтесь.

– А если мы вернемся, вы выйдете с нами на связь?

– Не знаем.

После этого в воздухе возникло объемное изображение Галактики. Зеленая точка, как поняли все, означала местонахождение их корабля. На некотором расстоянии по космическим меркам недалеко яркая желтая точка указывала вход в тоннель. Зафиксировав параметры, Сашка сообщил: – Я все занес в базу для расчета полета.

Изображение исчезло.

– Будьте осторожны и внимательны, – произнес Голос. – И не думайте о том, что откуда мы знаем ваш язык. Это не сложно. Техника помогает. Мы уходим.

Андрей глубоко вздохнул, после того, как замолчал Голос, и произнес: – Я пошел готовить технику к полету.

– Саш, сколько нам надо, чтобы прийти в точку входа? – спросил Семен.

– По предварительной прикидке на сверхскорости полдня. Вообще, если бы мы изначально пролетели дальше, то могли запросто угодить в него. Это было бы неприятно, – высказался Саша.

– Неприятности ждут нас впереди, – заметил Андрей.

– Всем готовиться к полету. Как будут точные расчеты курса – вперед.

Все занялись своими делами. Через полчаса Саша объявил: – Все готово.

– У меня тоже, – сказал Андрей.

– Занять места, – отдал приказ Семен.

Уже привычно заняв места в капсулах, все погрузились в сон. Когда корабль замедлил ход перед входом в тоннель, члены команды вновь собрались в общей каюте.

Их взору предстал незнакомый участок космоса. В отличие от их предыдущего места, здесь были видны планеты более близко, но изучать их у них не было времени. Просканировали окружающее пространство, сигналы вернулись обратно, отраженные от ближайших космических тел. Лишь впереди темнота была более глубокой. Посланные в том направлении сигналы не вернулись. Ушли в никуда.

– Тоннель, – сказал Сашка. – На каких скоростях пойдем?

– Идти на высоких опасно. Мы не знаем его длину, но с учетом того, что нам сообщили, он не должен быть длинным, иначе это теряет смысл. Я думаю это некое искривление пространства, что позволяет сократить расстояние. Также, как его прошли мы, уходя от Земли. Всем пристегнуться, – приказал Семен, и когда его приказание было выполнено, он сказал: – Вперед.

8

Корабль нырнул в тоннель. Едва он погрузился в него, внешний мир, как будто исчез. Исчезли все видимые объекты, в тоннель не проникал ни один лучик света, сюда даже не проникали никакие волны. Ничего. Пустота и тишина. Здесь действовали свои законы. И в этой пустоте скользил их корабль. Приборы фиксировали, что иметься уплотнение вокруг корпуса. Проход был не так широк, как могло показаться. Они, руководствуясь приборами, старались уйти от соприкосновения со «стенками» тоннеля, как отразиться все это на корабле они не знали, а потому и не рисковали. К счастью тоннель не имел поворотов. Он был похож на прямой тоннель, прорубленный в горе, что существовали на Земле, только там они освещались, а здесь глубокая темнота, освещаемая лишь лучами прожекторов корабля, но что можно высветить в кромешной тьме? Только тьму.

И тишина, которая была не такая ватная тишина, какая бывает в герметичных помещениях, от которой закладывает уши. Та тишина успокаивает, в голове становится легко и наступает некое умиротворение. Это не тишина земного вечера, который освежает. Это была нервная тишина, с какой-то особой прозрачностью. Это было погружение в вакуум, который натягивает нервы. Это была тишина огромного, но ограниченного пустого мира.

Возникшее напряжение вновь нарушил Сашка.

– Действительно тоннель.

Его голос прозвучал как-то неестественно звонко в этой абсолютной звенящей тишине, и был несколько искажен, даже неверное растянут. Действующие перегрузки не позволяли разговаривать в привычном тоне.

– Помолчи, – выдавил Семен.

В таком вот напряженном состоянии они летели несколько часов. Скорость была большой, но конструкция корабля позволяла снизить перегрузки до возможно выдерживаемых, иначе давно бы их размазало по креслам.

Вдруг густая темнота исчезла и их взорам открылась более приятная темнота, в которую вплелись маленькие огоньки. Сама темнота казалась после тоннеля даже «серой».

– Стоп, – скомандовал Семен, и корабль начал торможение, а вскоре замер.

– Вы заметили, что в тоннеле нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Там время мчится с микроскопической быстротой, – сообщил свое мнение Андрей.

– Да, там время живет по своим законам. Что такое время, нам малоизвестно, возможно всего лишь одна из характеристик материи, – ответил Саша.

– Что это там, вдали? – спросил Андрей.

– Я думаю другие Галактики, – поделился мнением Сашка. – Они не соприкасаются между собой. Между ними есть не заполненное пространство, космический вакуум.

– Это, как города на Земле, а между ними просто пейзаж. Каждая Галактика – свой город, где возможно есть разумные существа. Вот бы туда махнуть, – мечтательно произнес Андрей.

– Нам туда не долететь, жизни не хватит, – ответил Семен.

Они смотрели на мир, который они видели первыми. Насколько хватало их зрения, они видели светлые пятна. Те, что казались ближе, были разными по форме: чуть приплюснутые, как эллипс, сферические. Одно было вертикальным, словно искривленная мишень, поставленная в вертикальную плоскость. Его опоясывало туманное облако.

– Господи, красота-то, какая! – воскликнул эмоциональный Сашка.

– Ты посмотри на экран, там наша Галактика позади, – откликнулся Андрей.

Круговая панорама позволяла видеть все пространство вокруг корабля. Засмотревшись вперед, они упустили из вида, что было позади. Их взгляды устремились туда. Это было зрелище. Они увидели гигантскую сферу, которая была заполнена миллиардами звезд. Расположение их не было равномерным. Наибольшее количество располагалось ближе к центру, на своеобразном диске. И вокруг этой святящейся сферы с ее мигающими огоньками, туманностями, была черная пустота – свободная от звезд и систем.

– Пояс пустоты, – заметил Семен.

– Странно, что там нет никаких космических тел, – согласился Андрей.

– Да, лишний раз убеждаешься, как мало нам известно.

Пока они рассматривали, приборы фиксировали все, что могли, делались многочисленные снимки. Так продолжалось около часа.

– Тоннель уходит, – обратил внимание всех Саша.

Тоннельное пятно, ясно различимое на фоне Галактики сместилось.

– Скорость вращения большая, – резюмировал Семен, – нас предупреждали. Выглядит, как дыра, и в эту дыру нам надо успеть попасть. Возвращаемся.

Он в режиме ручного управления развернул корабль и направил его к входу в тоннель. Когда «нос» корабля был нацелен на вход, он скомандовал: – Приготовится. Старт.

Мощность двигателя увеличилась, ускоряя движение, корабль вновь нырнул в мрачную темноту. Обратный путь не отличался от их первоначального движения, но на выходе их ждал сюрприз, и не очень приятный. Они вынырнули в другом месте. Прямо по курсу была большая планета, хоть и находилась она далеко, но что такое далеко по космическим меркам. Ее мощное поле приборы зафиксировали сразу, и на все лады, всеми цветами извещали об опасности. Корабль стало притягивать, но неожиданно притяжение ослабло. Все это длилось несколько минут. Они еще ничего не поняли, но притяжение стало снова увеличиваться.

– Пульсирующая звезда! – воскликнул Андрей. – Сматываемся!

– Куда! – крикнул Сашка.

– К черту!

– Он то, как раз здесь.

Приборы показывали опасное притяжение, и всем стало ясно, что от их реакции сейчас зависят их жизни.

– Как только ослабнет притяжение, полный ход, – крикнул Семен.

– Размажет, – заметил Андрей.

– В противном случае тоже размажет, – произнес Семен, но его уже никто не слышал. Голос его звучал с надрывом. Да он и сам себя не слышал, а только понимал, что говорит. Двигатели были запущены, и как только притяжение упало, корабль рванул, экипаж вдавился в кресла.

Двигатели работали на пределе, корабль вибрировал и медленно прорывался вперед вдаль от могучей планеты. Включать гиперскорость, значит дать перегрузки, которых они без капсул не выдержали бы.

Планета медленно отпускала, но за счет пульсирующего притяжения не было равномерности движения. Вдруг корабль рванулся вперед, как ядро из катапульты. На мгновение Семен потерял сознание. Скорость была на грани возможностей их организмов. Впечатление было, что их кораблем кто-то управлял, словно ребенок взял и подтолкнул застрявшую машинку, а дальше она, имея запас ускорения, рванула сама. Но это он осмыслил потом, а в этот момент думал, как сохранить команду и корабль.

Тут случилась новая неожиданность. Корабль на полной скорости попал в некую вязкую субстанцию, словно вошел в жидкую среду. Это проявилось в том, что скорость начала самопроизвольно падать.

Корабль начало сильно трясти, белесые потоки с бешеной скоростью свистели вокруг корабля, и словно тащили за собой темные следы в виде полос. Все приборы ослепли. Были видны блески молний, невиданной силы. Всплески магнитного поля, мощные и совершенно необъяснимые, сбивали приборы.

Корабль сильно тряхнуло. В глаза потемнело. Сашка ударился лицом о пульт, Андрея чуть не выкинуло из кресла. И вдруг тряска закончилась.

В проблесках сознания Семен увидел, как меняется окружающее пространство, как оно искажается. Сначала все непропорционально вытянулось и скривилось, словно он видел замедленную съемку, сопровождаемую среди кривых зеркал. Затем лица членов экипажа стали трескаться и распадаться на мелкие части, на песчинки, словно это песчаные фигуры, где можно разглядеть каждую песчинку. Усилием воли, он посмотрел на механические часы, что висели на стене. Их стрелки крутились неимоверно быстро. Время летело.

Какая-то беспризорная мысль, которая свободно болталась в окружающем пространства в поисках свободного сознания, нашла его в слабеющем Семене и проскользнула в него, зацепившись за остатки мутнеющего разума.

– «Это не конец» – шепнула она, и это было последнее, что смог уяснить Семен, пока не отключился мозг.

Глаза открылись легко. Был полный покой, какой он испытывал после тяжелых травм, приходя в сознание во время предыдущих экспедиций. Это был именно полный покой, который не нарушался ни единым звуком. Покой обрушился на него, отупевшего от пережитого. Перед глазами плыли разноцветные пятна, руки чуть подрагивали. Подняв правую руку, он коснулся лица и почувствовал капельки пота. Семену показалось, что время остановилась, и он вновь посмотрел на часы. Они шли. На них не влияли поля, единственная сложность у них была в том, что они могли идти без завода 30 лет. Который сейчас час и год он не стал рассматривать, а похлопал в ладони, чтобы понять, слышит ли он.

Звук хлопков был ясным и чистым. От этого звука зашевелились остальные члены экипажа, приходя в себя.

– Что это было? – спросил Андрей.

– Пока не знаю, – ответил Саша, – я увидел, что нас словно разложило на мельчайшие частицы.

– Да, было такое ощущение, – согласился Семен. – Единственное, что приходит в голову, что мы пронзили пространство-время и при его прохождении разложились на атомы, а потом счастливо были собраны вновь. Как ощущение?

– Как ни странно, нормальное, – поделился Андрей, пошевелив руками и повращав головой.

– Время точно прошло, – подал голос Сашка. – Посмотрите на часы.

Все посмотрели на стену, и увидели, что механические часы показывали на 20 лет больше, чем было вначале.

– Посмотрим, друг на друга, – предложил он.

Все повернули головы и стали осматривать друг друга. Изменения были, не 20 лет, но повзрослели.

– Интересно, где мы? – спросил всех Андрей.

– Надо осмотреться, – предложил Семен.

– И поесть. Двадцать лет ничего не ел. Шутка ли! – посмеялся Сашка. – Думал, не выживу. На меня словно слон сел.

– Запроси координаты, и просканируйте пространство, – дал команду Семен, – а сами обедать.

Обед был здесь же и состоял из приготовленных законсервированных продуктов. Во время обеда о делах разговоров не вели. Все ждали результатов.

Когда они их получили, то результаты мало сказать что показались странными, они были неожиданными. По ним можно судить, что корабль находился в родной Солнечной системе, у себя дома, и в тоже время, некие отклонения в координатах были. Именно они создавали впечатление, что все планеты чуть сместились относительно друг друга. В голове это ни у кого не укладывалось.

– Этого не может быть, – произнес Андрей и увеличил разрешающую способность экрана. При увеличении они ясно увидели Солнце и планеты.

– Пошли отсюда, – заметил Сашка.

– Куда? – спросил Андрей.

– Все равно, лишь бы подальше отсюда. Не нравится мне все это.

– Мы можем, что-либо изменить?

– Думаю, нет.

– Тогда не вижу смысла паниковать, – спокойно сказал Семен.

Они замолчали, прекратив обмен репликами, раздумывая, что все-таки произошло.

– Надо долететь поближе к Земле и посмотреть. Что тут думать? Разве может быть, чтобы мы нырнули в пустое пространство и оказались дома. Это космос, которого мы не знали и не знаем, – задумчиво произнес Андрей.

– Меня смущает одно, почему здесь так пустынно, – произнес, ни к кому не обращаясь, Саша. – В этом месте мы давно бы засекли движение других кораблей. В нашей системе ходят корабли, есть связь, а здесь тишина.

– Но Солнце, же наше. Сами видите, и приборы показали координаты, что мы на краю системы. Двадцать лет прошло, мало ли что изменилось, – отреагировал Андрей.

– Но не так, же быстро, – возразил Саша.

– Но Солнце наше!

– Это чужое Солнце, – тихо сказал Семен.

– Что?! – переспросил Сашка, думая, что ослышался.

– Это чужое Солнце, – повторил Семен.

Часть вторая. Аргедона

1

Саша и Андрей молча, смотрели на Семена, пытаясь понять, что он имеет в виду. Задавать вопрос, почему-то никто не стал, рассчитывая, что он сам все скажет, но Семен не торопился. Он, молча, смотрел на экран, обдумывая свои мысли, наблюдая за таким знакомым, но чужим космосом. Что произошло, он понял практически сразу, но это были всего лишь догадки, в которые он не хотел верить, вдруг ошибся. Делиться ими раньше времени тоже не хотел. Сомнения оставались, но сейчас эта пустота лишь подтверждала, что он, скорее всего не ошибается. Ему, побывавшему в различных ситуациях, и то было не по себе, а каково этим молодым ребятам, которые видели пока только положительные, во всяком случае, почти только положительные, ощущения космоса. Они еще не знали, насколько космос может быть жесток. Семена волновала мысль, что делать дальше? А внутри, глубоко сверлила мысль. А как назад?

Ему не было страшно, потому что он уже прошел черту, а за которой наступала беспечность, которую он гнал, потому что следом всегда шло равнодушие.

– Чужое Солнце, – глухо произнес он. – Не наше. Мы попали в теневую Вселенную. Каким образом вы знаете сами, а почему она нас пропустила, ответа у меня нет. Здесь все, как у нас, но чужое. Мы не знаем, какие здесь действуют законы физики, хотя если судить по тому, что мы живы, возможно, очень похожие.

Пока он говорил, то переводил взгляд с одного на другого: Андрей сосредоточено смотрел на него, он вообще был самый спокойный, Саша с явным недоумением.

– Так я думаю. Что делать будем, давайте думать вместе.

Никто из ребят не стал сразу высказывать свое мнение, они переваривали услышанное.

– Не важно, прав ты или нет, но любую гипотезу надо проверять, а находясь здесь, мы ничего не узнаем, это точно. Я думаю надо продвигаться вперед, ближе к Земле. Предлагаю ее так называть впредь, – предложил Сашка. – Так мы сможем хотя бы увидеть, такая ли она, как у нас, и что на ней, если ты прав.

– Согласен, – поддержал Андрей, – не можем же мы, молча сидеть и ждать, когда нас обнаружат. Да и есть ли кому нас обнаруживать. Может быть там примитивная жизнь, если есть вообще.

– Если все, как у нас, то жизнь возможна, но рассчитывать на примитивность я бы не стал, все может быть наоборот.

– Тогда почему пусто? Нет ни сигналов, ни планетолетов, – возразил Сашка.

– А может быть им это и не надо. Или уже не надо. У них может быть иной способ перемещения. Ты вспомни разговор с Голосом. Им ничего не надо, у них все есть. Так сидят и смотрят в небо, свесив ножки или что там у них, и улыбаясь, наслаждаются действительностью. Им так удобно, комфортно, – ответил Андрей. – Вот и эти такие же, замкнулись в себе.

– Причины могут быть разные.

– Могут, но достигнув определенного развития, почему-то думают одинаково.

– Так ты что предлагаешь? Ждать?

– Иногда и подождать не плохо, но двигаться, конечно, надо.

Семен слушал свою команду, давая им высказаться.

– А почему вы не обсуждаете вопрос, как вернуться назад? – обратился он ко всем. – Может быть, поищем обратный путь?

– Семен, я не думаю, что все так просто. Это не просто открыть дверь с любой стороны. Нас сюда забросило, и проход никто не открывал. Он мог оказаться односторонним, мог быть кратковременным, и мог быть простой случайностью, когда что-то с чем-то соприкоснулось и этой малой доле вероятности мы и обязаны, – сказал Саша.

– Согласен, но я предложил вариант. Вы предлагаете разведку, а там по ходу развития событий принимать решения. Я правильно понял?

Все в разнобой ответили, что правильно.

– Тогда так. Андрей прав, мы не знаем уровень развития цивилизации, если она есть, поэтому будем продвигаться медленно. Корабль окружить защитным полем, чтобы нас не обнаружили приборами, разве только визуально. Сигналов не посылать, только строго по направлению и по моей команде. Проходя вдоль планет, будем исследовать, конечно, чтобы понять, есть там чужое присутствие или нет. И конечно, никаких роботов. Скорость держать умеренную, хотя времени у нас, надо полагать, более чем достаточно. Курс берем на Луну, там и осмотримся, а потом подумаем, что делать дальше. Пусть существующие планеты будут с такими же названиями, как у нас. Вопросы есть?

Все промолчали.

– Тогда по местам, будет порой скучно от бездействия, активной фазы пока не предвидится.

Сутки у них ушли на проверку оборудования, чтобы выяснить, можно ли на него положиться после случившегося. Выяснив, что проблем нет, они направились к месту, где должна быть Луна. Потянулись дни, похожие один на другой. Заданный курс обеспечивали двигатели, под руководством автоматики, а они изучали Солнечную систему. По мере приближения к намеченному пункту, они убеждались, что все, как у них, лишь активной жизни на планетах не было, как и видимости ее пребывания. Никаких следов. Тишина и покой.

– Какая-то мертвая Солнечная система, – заметил как-то Саша. – Мир природной чистоты, ничего здесь нет кроме пустых планет.

– Да, это напрягает, – согласился Андрей.

– А может быть, жизнь есть в других системах? Махнем туда?

– Уже махнули, не глядя, – высказался Семен. – Идем туда, куда наметили, а там по ситуации. Времени у нас много, – а про себя подумал – вся оставшаяся жизнь.

Через две недели они подошли к Луне, Семен велел спускаться на теневой стороне, скрытой от Земли, но поближе к освещенной границе. Посадка прошла тихо и без проблем. Поднятая лунная пыль долго кружилась вокруг корабля, и когда она улеглась, Семен приказал:

– Андрей, готовься к выходу.

Тот степенно направились к шлюзу за скафандрами. Через полчаса он был возле корабля. Его освещал прожектор.

– Ну, как ощущение? – спросил Сашка.

– Такое же, как и дома, – ответил Андрей. – Такая же Луна, только пустая.

– Сейчас я выкачу вездеход, отправляйся на световую сторону. Далеко не уходи, – произнес Семен.

– Ясно, капитан.

Вездеход выкатился, и Андрей направил аппарат к границе тьмы и света, в котором вскоре и скрылся за горизонтом.

Потянулись томительные минуты ожидания. Связь Семен запретил использовать, чтобы Андрей мог провести тихую разведку и по прибытии доложить результат. Пустота пустотой, но насколько она безопасна, этого никто не знал. Через час вездеход показался в поле зрения и шустро приблизился к кораблю.

Загнав вездеход в ангар корабля, и переодевшись, Андрей вошел в каюту управления, где его с молчаливым вопросом на лицах ждали Семен и Сашка, по лицу же вошедшего, можно было прочитать, что разведка была не напрасной. Едва он сел за стол, Андрей доложил:

– Мы здесь не одни… Там есть следы чужого присутствия, – и сразу предупредил вопрос, который был ожидаем, – там никого нет, только строения, шахты. Видимо велись разработки. Из вездехода я не выходил. В общем, никакой активности. Следы от моего вездехода остались, – уточнил он.

– Ну, вот и первый сюрприз, – сказал Семен, – уровень сложности механизмов?

– Достаточно высокий для горных работ, хотя ничего необычного. Да, и если смогли долететь, то и механизмы добычи не хуже. Конструкции отличаются от наших.

– Пробы взял?

– Да сейчас компьютер обрабатывает.

– Что еще?

– Земля такая же, как и у нас, что мог увидеть. Материки, океаны. Я думаю, что там есть жизнь. Кто-то же проводил работы.

– Это мог быть кто угодно, не обязательно с Земли.

– И возить далеко! Нет, это с Земли, – убеждено заявил Сашка.

– Тогда почему бросили? Все выработали?

– Впечатление, что нет. Просто работы свернуты.

На экран пульта поступила информация обработанных анализов. Они показали, что грунт не отличается от знакомого им грунта Луны, но в их системе.

– Уже хорошо, – сделал вывод Семен, – А это что? – обратил он внимание на странные данные.

– А это я прихватил кусочек от оборудования, проверить возраст, – пояснил Андрей. – Что показал анализ?

– По земным меркам этому оборудованию не более ста пятидесяти лет.

– Ого! – воскликнул Сашка, – свежее еще.

– Вот тебе и ого! – отреагировал Андрей. – Там вдали были видны конструкции, похожие на здания, но я не стал приближаться для первого раза.

– Это правильно, – одобрил Семен. – И так. Здесь были разумные живые существа. Что с ними стало, и почему они свернули работы, не известно. Разрушений нет, значит, покинули сами. Давайте спокойно обдумаем ситуацию.

– Капитан, нужно все равно спускаться на Землю. Тихо, осторожно, чтобы не засветить себя. Мы не знаем, как они выглядят, как одеваются, какие манеры. Но придется, иначе, спросить себя. Зачем мы здесь? – сказал Сашка.

– Нас здесь не ждут, – отреагировал Андрей.

– Ясное дело. Приглашения не высылали. А что еще делать? Мы же не сами их нашли, так получилось.

Семен слушал и понимал, что Сашка прав, но надо было выждать. Кто знает, может быть, сюда еще, кто вернется.

– Посмотрим, Саш, что делать. Готовиться к высадке надо, но не надо торопиться. Лучше потратить время на изучение, чем создавать себе проблемы.

– Что их создавать, – вздохнул Сашка, – они сами нас нашли.

– Да нет, – отреагировал Андрей, – это мы в них угодили, а теперь вот, думай, как из них выбраться.

– Утром все обсудим. А пока все по своим местам, отдыхать.

Команда жила по земному времени. Здесь были свои день и ночь. Это была привычка и это дисциплинировало.

Установив наблюдение за периметром корабля, все разошлись по каютам.

Ночь прошла спокойно и утром, за завтраком, все были бодрыми, отдохнувшими. Психологи их основательно подготовили, так что спать они научились в любом состоянии.

Все, первым делом войдя в каюту, смотрели на экраны, там все было по-прежнему.

– Может быть, нам перебраться на светлую сторону? – предложил Андрей. – Оттуда можно наблюдать за Землей.

– Попытаться можно, но мы не знаем, что на Земле, не знаем их возможностей, – поделился сомнением Семен.

– Значит, надо провести разведку, – сказал Сашка.

– Об этом я и хотел поговорить с вами. Надо провести разведку с посадкой. Это необходимость. Ни один робот не сможет увидеть того, что может человек, а главное почувствовать дух планеты. Поэтому готовимся к высадке.

Все посмотрели на Семена, ожидая продолжения.

– Что смотрите с немым вопросом в глазах. Кто полетит? Я определился. Летит Александр. Тихо, без эмоций, – увидел он блеск, в глазах Сашки. Семен понимал, что всем хотелось быть первыми. Сашку он выбрал, потому что тот, в силу своей эмоциональности, которую умел сдерживать, мог увидеть не только простую реальность, но и добавить красок своих ощущений, а это было очень важно.

– Мы не знаем что там, – продолжил Семен, – а лететь вдвоем, я не могу себе позволить. Поэтому полет одиночный. До этого времени надо как можно больше узнать о планете, чтобы выбрать место посадки, чтобы не попал в городские улицы. Я склоняюсь, что шахты сделали живущие на Земле, а значит должны быть города. Мы еще не проводили укрупненный обзор. Место должно быть относительно безлюдным, но и недалеко от поселений.

– Но отсюда мы вряд ли что увидим, – высказался Андрей.

– Часть оборудования установим на световой стороне для наблюдений. Нам придется изучать то, что там оставили до нас.

– Сколько на разведку? – спросил Сашка.

– Не более двух дней. Андрей, готовь челнок, запас продуктов. Саш, ты вместе со мной выбираешь место посадки. Все ясно?

Не получив ответа, он скомандовал: – По местам.

На другой день Андрей доложил, что челнок готов к спуску. За это время Семен и Саша сделали снимки и нашли не просто поселения, а крупные города, что было подтверждением – Земля обитаема.

– Ну, что в добрый путь, Саш, надеюсь, что все будет хорошо. Начинаем с Западной зоны, а там посмотрим, что дальше, на востоке, – подвел итог приготовлениям Семен. – Значит, высадку совершишь где-то поблизости, от этого крупного города, – указал он на снимок. – Там есть дороги, за которыми и стоит понаблюдать.

– Это пока плюсы, но должен быть и минус, – поделился мыслями Саша.

– Минус в том, что мы здесь чужие и нас никто не ждет. Мы это должны помнить всегда. Главное, пожалуй, то, что мы здесь надолго, если не навсегда. Мы не знаем обратной дороги.

– И что? Ты думаешь, нам надо будет адаптироваться?

– Возможно, если получится, поэтому, Саш, твоя задача смотреть, запоминать, слушать. Все записывать. Это пока главное. Себя не проявлять, в контакт не вступать. Только наблюдать. Мы не должны дать себя обнаружить, если вообще придется это сделать.

– Я понял, капитан.

Еще одни сутки ушли на расчет места посадки. Саша изучал снимки Земли.

Когда на той стороне, где планировался спуск, наступила ночь, Семен дал последние наставления и челнок унес Сашку навстречу неизвестности.

2

До земли Сашка долетел без приключений. Ни какой радиосвязи с кораблем, все в тайне. Уже влетев в атмосферу, он взял управление челноком на себя. Сам аппарат был рассчитан на троих и для непродолжительных полетов.

Сверяясь с картой, он нашел небольшую поляну, и, не включая никаких внешних световых приборов, совершил посадку. Была глубокая ночь и только свет Луны пробивался сквозь деревья, но какие они, он рассмотреть в темноте не мог. Саша просканировал окружающее пространство в радиусе 200 метров. Живность была, но мелкая, никого похожего на человека. Анализ воздуха был нормальным, значит выходить можно без скафандра, лишь в легком костюме, но застегнутом, не известно, что у них за насекомые.

Несмотря на кажущуюся безопасность, он не стал выходить из корабля сразу, а ждал. Вдруг кто увидел спуск и приблизится. Если это произойдет, он должен будет улететь. Ждал он не менее часа. Это было, наверное, самое мучительное и продолжительное время ожидания в его жизни, когда он просто осматривал все вокруг.

Но время шло, и наступил его момент. Сашка открыл люк и спустился на землю, которая под его ботинками чуть прогнулась.

«Трава», – решил он. Постояв и прислушиваясь, осмотрелся. Легкий ветерок колыхал листья, и те издавали привычный шорох. Через плечо у него висела сумка, с самым необходимым: продуктами, водой, аптечкой и прочими мелкими вещами, которые ему были необходимы.

Он посмотрел на компас, тот работал.

«А может быть мы действительно дома? – задал он себе вопрос. – Кто знает, что произошло? Нет. У нас на Луне все по-другому. Ну что, выдвигаемся, Сашок, – дал он себе команду и, просканировав глубину леса, определил направление движения. Лес заканчивался недалеко от места посадки.

Шел он не долго, и вышел на опушку леса, где увидел дорогу. Обычную дорогу с твердым покрытием, Сашка встал на нее, потопал, она поглощала шум его топанья. Начало светать и вот с первыми лучами Солнца он увидел окружающий его мир в полных красках. Деревья были незнакомые, с большими бледно-зелеными листьями, в средине чуть голубоватые. Вдали он заметил множество строений и понял, что это и есть город, к которому ему надо было приблизиться.

Сашка вышел в незнакомую и, в общем-то, чужую жизнь, под такое же голубое бескрайнее небо, под кроны деревьев, где дорога, на которой он стоял, уходила стрелой за горизонт. Там вдали он видел высокие здания, которые начали переливаться в первых лучах солнца. Он отступил в тень деревьев и пошел вдоль дороги по направлению к городу. Рассвет пробудил лесную жизнь и вскоре Саша увидел более широкую дорогу, которая проходила вдоль городских строений. По ней уже ехали машины. Их форма была разной от грубовато-прямоугольной, до изящной с плавными изгибами.

«Все верно, внешний вид, дизайн может отличаться, но геометрические фигуры во Вселенной видимо одинаковы. Так удобнее природе или кому-то еще», – подумал он.

Расположившись среди кустов, он стал наблюдать за дорогой; она была всего метрах в пятидесяти, что стал даже различать лица людей. Что его порадовало, так это то, что они были похожи на него. Люди выходили из домов, собирались на площадках и ждали. Сашка настроил видео аппаратуру, дистанционные микрофоны и все стал лучше видеть и слышать.

Люди были одеты в несколько необычные одежды, по меркам землян, как он смог определить, то женщины носили свободные платья ярких расцветок, а мужчины позволяли себе брюки, свободные рубашки. Увеличив оптику, он разглядывал лица. Губы были чуть тоньше, нос чуть островатый. Волосы женщин переливались синим и розовыми цветами. Мужчины имели волосы такого же цвета, но были и темные, и вообще лысые.

Не было у них ни шести пальцев, ни каких либо еще отличий от него, разве что в стиле одежды и причесок.

По губам он понял, что они разговаривают. Настроив микрофон, он услышал незнакомый язык: мелодичный, красивый, нежный и легкий.

Небольшой аппарат-переводчик мигая, активно работал, пытаясь набрать необходимое количество слов, чтобы на основании полученных звуков разработать программу перевода.

Люди ждали, подошла машина, и часть из них уехала.

«Общественный наземный транспорт» – подумал он, но тут видел, что спустился треугольник, с куполом сверху. Часть людей снова исчезла.

Ему понравились их лица, доброжелательные, спокойные, умные. По их действиям можно было понять, что они довольны собой. Да, он вступил на планету, так удивительно похожей и в тоже время не похожей на Землю.

Вскоре переводчик дал первую информацию. Саша настроил микрофон на двух женщин, которые стояли в ожидании и разговаривали.

– Ала, – сказала высокая, стройная женщина, той, что стояла рядом, но была пониже ростом. – Ты идешь сегодня на праздник цветов? Мы с Диком, хотим увидеть это зрелище. Я так рада, что управление благоустройства и развлечений создает радость в наших сердцах.

– К сожалению, не могу, Ула. Я сегодня должна быть дома. Мой Наставник сказал, что сегодня я должна выбрать семейный уют. Праздник продлится три дня, схожу завтра.

– Тогда, конечно, – сделав серьезное выражение лица, согласилась Ула. – Я тоже обращаюсь к Наставнику. Даже не представляю, как раньше жили без них? Это же такое напряжение ума. Голова не может все вместить, есть много других забот. А так очень мудро, можно всегда задать вопрос и получить ответ. Но через 10 дней праздник Аргедоны. Жду не дождусь.

– Да, это наш национальный праздник, праздник нашей столицы. Его пропустить нельзя. Все, мой летоход. Удачного дня.

Ала, коснулась щекой щеки Улы. Сверху спустился летательный аппарат, и Ала поспешила к нему.

Весь день Сашка провел в лесу, записывая, снимая. Он собирал информацию, которую предстояло обработать. Им надо было, как можно больше узнать об этой планете. Действительно не известно, сколько они здесь пробудут, а значит, надо было вливаться в это общество, и лучше не заметно.

Он слушал разговоры мужчин, детей. Дети собирались и небольшими группами, в сопровождении взрослых, уходили к строениям, видимо в школы.

В течение дня он перекусил, уходя глубже в лес, чтобы размять затекшие ног.

Ближе к вечеру, когда до захода солнца оставалось часа два, по дороге, с той стороны, откуда он пришел, послышался легкий звук, и в поле его зрения показалась машина. Не доезжая автострады, она остановилась почти напротив него. Сашка отключил всю аппаратуру, оставив лишь переводчик.

Из машины вышло двое мужчин, одетых в серые комбинезоны.

– Сак. – Обратился темноволосый к коллеге, – дорога в порядке. Стеклопокрытие хорошее. Сам убедился теперь.

– Да, но проверять надо, все-таки по ней ходит техника и ночью.

– Зачем? Не проще ли доставлять все по воздуху?

– Проще, но так надежнее. Меньше смотрящих и видящих глаз. Что там по ночам летает, подумает кто-то и начнет задавать вопросы Наставнику. У нас есть, кому думать и без соглядатаев.

– Это да. Знаешь, я сегодня ночью долго не спал и сидел на воздухе. Ночью по небу промелькнула какая-то тень, вдали над лесом. Что это может быть?

– Ты вчера работал с газоанализатором?

– Да.

– Тогда возможно, что привиделась птица.

– Нет, привидится, не могло. Все было чисто и вдруг тень.

– Доложил Наставнику?

– Сам же сказал, что привиделось, что я буду его беспокоить? Да и что скажу? Что-то промелькнуло над лесом?

Может быть и верно, – согласился Сак. – Все поехали назад, Лик.

Сак еще раз осмотрел дорогу, осветил прибором покрытие и, оставшись довольным сел в машину вслед за своим коллегой. Развернувшись, машина уехала в обратном направлении.

«А ведь это я мелькнул над лесом, в своем корабле, – с беспокойством подумал Сашка. – Надо будет учесть. Интересно, что это у них за объект и далеко ли? Дождусь темноты и вернусь к кораблю».

С наступлением темноты жизнь вокруг притихла. В городе были видны световые блики. После полуночи, город погрузился в темноту, и лишь местами пробивался свет. Сашка уже собрался в обратный путь, когда услышал шум приближающейся техники со стороны автострады. Мелькнув узким лучом, на дорогу свернула темная громада. Как только машина стала приближаться, Сашка в специальных очках рассмотрел машину. Она легко скользила по дороге, фары не были включены, лишь узкий словно нож, луч света. Либо водитель хорошо видел ночью, либо у них были проборы ночного видения.

Сашка быстро надел маску, и слился в едином образе костюма. Он стал невидимым объектом. Ткань костюма поглощала тепло, и его нельзя было обнаружить в инфракрасном свете. Меры предосторожности лишними не бывают. Если видел он, то могли увидеть и его. Машина на большом прицепе везла устройство, укрытое темной тканью. После того, как она скрылась из вида, Сашка направился в обратный путь.

Его маленький корабль стоял на месте. Что там, в той стороне дороги – было теперь его целью.

Перекусив, он достал транспортный цилиндрический аппарат и сел на него. Механизм неслышно заскользил над поверхностью; Сашка направился вдоль дороги. У него были еще сутки.

Чтобы не двигаться между деревьями, он решил выехать на дорогу, рассчитывая, что в это время суток вероятность встречи крайне мала, да и как он понял, по этой дороге простые люди не ездили, но держался края дороги.

Очки позволяли видеть в темноте. Километра через два дорога плавно стала уходить вправо, а потом снова влево и дальше вновь шла прямо. Это его несколько смутило, при такой прямой дороге при наличии соответствующих приборов можно было видеть далеко. Он прижался ближе к деревьям, когда увидел отдаленный свет, а затем и вовсе сместился в лес и когда деревья расступились и он оказался на опушке, и ему отрылось большое поле.

– Ничего себе, – тихо произнес он, удивленный от увиденного. На обширной территории стояли несколько строений, самой различной формы, но все были не выше деревьев, из окон некоторых струился свет. Посередине возвышалось что-то куполообразное. И все это освещалось несколькими прожекторами, но свет их был мягкий и узконаправленный, что не позволяло видеть световые потоки издали.

Стало очевидно, что это либо аэродром, либо космодром. Все зависело от типа летательных аппаратов. Как бы Сашке не хотелось, он не стал продвигаться далее. Наличие техники позволяло иметь и средства защиты от любопытных и от зверей, поэтому он счел благоразумнее все это заснять, и удалиться, время еще позволяло вернуться в темноте. Он обратным маршрутом вернулся к челноку; разместившись, прогрел двигатели. Аппарат без всяких световых выхлопов стал медленно подниматься и, достигнув вершины деревьев, резко ушел в небо.

В ту же ночь он пришвартовался к САВА. Пройдя дезинфицирующую камеру, Сашка вышел в такие привычные уже коридоры корабля. Бесшумный лифт доставил его на нужный этаж, и он вошел в рубку управления, где его уже ждали.

На лицах друзей можно было увидеть и радость и любопытство.

Широко улыбнувшись, Сашка сказал: – Я вернулся. Все прошло хорошо, но лучше все по порядку.

– Хорошо, начнем с тебя, – сказал Семен.

– А у вас что-то случилось?

– Ничего, но тоже есть чем поделиться и обсудить.

Видя удивленное выражение лица Сашки, Семен повторил: – Начнем с тебя.

Сашка рассказал все, что видел, слышал. Упомянул, что город называется Аргедона, как видимо и планета. Обратил внимание на Наставников, которых упоминали женщины. Какова их роль в жизни людей, было не известно, но ясно, что очень значима. Все его записи решили посмотреть позже, сейчас было важнее услышать его впечатления, пока они еще свежи в памяти.

– У них достаточно высокоразвитая цивилизация, то, что я увидел аэродром, так я все-таки решил, свидетельствует, что они летают по планете. А вот почему не летают в космосе это для меня вопрос, – закончил он свой рассказ, подробно всё передав, что узнал.

– Информация важная, но пока ее мало, – подвел итог Семен, – но у нас тоже есть что рассказать. Ты сделал верный вывод, что они могут лететь в космосе, и они и летают. Пока ты отсутствовал, они нанесли визит на Луну, – и, не дожидаясь вопросов Сашки, рассказал, что они увидели:

– Мы с Андреем посетили лунную базу и чуть не столкнулись нос к носу с хозяевами. Зачем они прилетали нам не известно, они спустились в шахту и улетели. Мы после спустились посмотреть что там, но ничего особенного не обнаружили. Сами строения обычные для удаленных разработок: жилые помещения, бокс жизнеобеспечения, лаборатория, узел связи, склад и прочее. Ясно одно, они имеют хорошее техническое развитие, а вот насколько хорошее, нам пока не известно и это напрягает. Мы в любой момент можем быть обнаружены.

– Хорошо, что прилунились на темной стороне, – заметил Андрей.

Семен согласно кивнул головой: – Ну, что, команда, какие будут предложения?

– Вживаться, – произнес Сашка.

– Что ты имеешь в виду?

– Прямой смысл. Мы не можем все время жить здесь, а куда лететь, тоже не знаем. Закончатся продукты, воздух. Мы будем тихо стареть, и сходить с ума, а еще раньше мы начнем тихо ненавидеть друг друга.

– Это ты про себя сказал? – спросил Андрей.

– Если бы. Я про всех. Какой бы долгой не предусматривалась наша экспедиция, она предусматривала активные действия, а в пассивном состоянии мы начнем ссориться от безделья.

– Ты прав, – согласился Семен, – но я знаю, что никто не хочет окончания своих дней здесь. Что тут обсуждать.

– Но и куда лететь мы не знаем, – вновь отметил Сашка.

– Вот поэтому, как ты сказал, будем вживаться, – подвел итог капитан. – Переходим к активным действия своего пребывания здесь, а для этого надо побывать и в восточной зоне. Куда я и полечу.

3

По залитой солнцем улице шел мужчина лет тридцати, стройный, спортивный. Походка его была легкой, неторопливой, он явно никуда не спешил, наслаждаясь утренним солнцем, лучи которого отражались в многочисленных окнах домов, что стройными рядами вытянулись вдоль улицы, уходящей вдаль за горизонт. Вся улица сверкала чистотой и порядком: вдоль дороги на строгом расстоянии друг от друга были высажены деревья, метра в четыре высотой, густая крона листьев обеспечивала тень на скамейки, что стояли под ними. Высотные дома уходили в небо и их тень, не достигая тротуара, который был выложен большими мозаичными плитами, терялась в высоте. Полуденный зной еще не вступил в свои права, а только намеревался отодвинуть утреннюю прохладу, что позволяло не торопиться укрыться от палящих лучей.

Мужчина остановился, посмотрел на Солнце сквозь темные очки, которые держались на кончике носа. Прохожие обтекали его, не задевая, словно вокруг него было заграждение, которое они обходили. Он лениво посмотрел вдоль улицы, легко вздохнул, и в этом вздохе была затаенная грусть.

– Сак, – раздалось рядом, к мужчине подошел упитанный человек среднего роста. – Сак, – снова произнес подошедший, но тот к кому явно обращались, не отреагировал, и лишь, когда окликавший его, встал перед ним, снизошел посмотреть, опустив голову.

– Сак, как хорошо, что я тебя встретил.

– Для кого?

– Что для кого?

– Для кого хорошо?

Подошедший не сразу понял вопроса, но когда сообразил, вежливо улыбнулся: – Для меня.

– Слушаю тебя Аск.

– Тебя разыскивают в управлении, срочно понадобился начальнику.

– Что там случилось?

– Мне об этом не сказали.

– Какой был хороший день, – вздохнул Сак, – я наслаждался прогулкой, а теперь придется идти думать, а очень не хочется.

– Но никто кроме тебя не умеет так думать.

– Или не хочет.

Аск пожал плечами.

– А приходи-ка ты к нам в клуб, у нас там уютно, тихо, спокойно. Там научишься наслаждаться неторопливостью, думать, когда тебе хочется, а не когда надо, – предложил Сак.

– Я не член клуба.

– Считай, что уже вступил.

Аск заулыбался. Еще бы его примут в клуб ОСА – Общество Сограждан Аргедоны.

– Спасибо, – искренне ответил он. – Я обязательно приду. А что сказать в управлении?

– Скажи, что скоро буду, а пока оставь меня еще подумать о своем.

Аск понимающе кивнул и растворился в толпе.

Сак осмотрелся и направился к стеклянной двери, что сливалась со стеной расположенного рядом здания, на которой был изображен вопросительный знак. За дверью было небольшое помещение с прямоугольным автоматом. Подобных помещений и автоматов в них было по городу множество. Были помещения, где автоматы стояли индивидуально, а были и по нескольку. Сак зашел в индивидуальное помещение, предназначенное для одного. Он подошел к автомату и приложил правую ладонь к углублению в панели, экран тотчас засветился.

Только тот, кто находился рядом и то при пристальном внимании смог бы заметить, что ладонь Сака покрыта прозрачной пленкой с узорами на пальцах. Автомат включался, когда пользователь был определен по отпечаткам пальцев и идентифицирован, а значит, зарегистрирован в большой сети.

Это были Ответчики, по которым граждане могли обратиться к Наставнику. Кто он такой или кто они такие, никто не знал и не видел их, но все жители Аргедоны регистрировались в сети с определенного возраста. Потом они могли задавать вопросы, ответы на которые их интересовали, что и как делать, как поступить. Они не старались думать сами, а доверяли это Наставнику. Зачем утруждать себя, когда можно просить, что и как сделать.

Когда экран засветился, Сак задал банальный вопрос: – Меня пригласили в гости, но мне не хочется идти. Надо ли идти?

– Не надо заставлять себя и вселять скуку окружающим, – ответил электронный голос.

Удобный ответ, когда можно сослаться на ответ Наставника.

Сак уже давно знал, что население приучено обращаться к таким вот автоматам по любому вопросу, но и вопросы их были просты. В этих вопросах содержался ответ. Все к этому привыкли, только вот чем руководствовался ответчик, давая положительный или отрицательный ответ, Сак не знал. Сложных вопросов никто не задавал. Зачем? Мир прекрасен и уютен, так зачем забивать себе голову сложностями. Что еще надо? Есть семья, работа, друзья.

Но Сак был не такой, и он задал новый вопрос?

– Что такое время?

– Время условное понятие введено для удобства измерения продолжительности суток, года, – вновь ответил электронный голос.

– В каком времени мы живем?

Этот, казалось бы, простой вопрос не мог иметь простого ответа, Сак не спрашивал о часовых поясах, а именно о времени, и не времени года.

Наступила пауза, и прозвучал вполне нормальный человеческий голос, принадлежащий мужчине: – Кто ты?

– Я задал вопрос.

– Здесь существует только то время, которое с собой приносит разум.

– Чей разум?

– В данном случае, твой.

– Значит, я его смог сохранить.

– Кто ты? Сеть приняла тебя, но регистрация показывает только знаки, не идентифицируя личность по имени.

– Получается, что я виртуальный житель.

– Или тайный. Что ты задумал?

– Иногда поговорить с тобой.

– Говори сейчас.

– Нет, как-нибудь потом, это мой первый тебе сигнал. У тебя теперь будет время подумать, кто я и зачем. Мне важно было понять, есть ли кто отвечающий на вопросы не механически. Убедился, что есть и это радует. До связи, – Сак убрал руку, и экран на автомате погас. Механический голос произнес: – Благодарю за обращение.

Сак знал, что посеял массу вопросов у невидимого собеседника, а возможно и тревогу. А как иначе? Кто-то имеет способность заглядывать глубже в себя? Это не может остаться без внимания Наставника. Думать Аргедонцы умели, иначе не построили бы прекрасные здания, современные технические аппараты, но все это было узкого направления, ничего общего не имеющего с познанием человека, окружающего его мира.

Сак быстро снял пленку с ладони и вышел на улицу. Не торопясь, но и не слишком медленно он отошел метров на двадцать от двери и остановился, продолжая разглядывать улицу, но присматриваясь к двери, откуда он только что вышел. Ему было интересно, отслеживают ли подобные вопросы. Он не знал, есть ли в помещениях видеокамеры, иначе пришлось бы устраивать маскарад, чего он не хотел. Его вопрос был первой попыткой нестандартного вопроса. То, что на него быстро отреагировали, и ответили философски, давало пищу для размышления. Значит, за всем этим стояли умные люди, которые контролировали ситуацию. Система фильтрации вопросов была отлажена. Простые вопросы мог дать любой электронный механизм, а вот нестандартные были видимо редкостью и сразу отслеживались. Реакция была тому подтверждением.

Сак простоял пару минут, но ничего подозрительного не заметил, в кабину вошла женщина и, пробыв там обычное время, вышла. Следом за ней, через пять минут, вошел мужчина и вышел оттуда через несколько секунд. Сак понял, что автоматы могут проверять, но слишком много времени прошло с того момента как он вышел.

Сак улыбнулся одними губами и, остановив такси, назвал адрес Управления досуга и развлечений, куда такси его и доставило. Войдя в высотное здание из стекла, он поднялся лифтом на верхний этаж и с легкой улыбкой, вошел в светлую приемную, где за столом сидела голубоволосая, достаточно миловидная женщина.

– Сак, тебя начальник уже давно ищет, – тревожно сообщила она.

– И что? Мир рухнул? – иронично спросил он, в ответ женщина тоже улыбнулась: – Нет, за окном все также.

– Вот видишь, – Сак подошел к ней и, сняв очки, посмотрел ее голубые глаза, – Все замечательно и дальше будет также.

Его манера разговора была снисходительно-равнодушной. Никто в управлении не мог себе позволить такой тон, только он. А почему? Никто и спрашивал, это был просто факт, и это был Сак.

– Меня нашел Аск, пусть ему это зачтется, – бросил он слова словно в воздух, и, открыв большую дверь, вошел в кабинет, где за столом сидел мужчина лет пятидесяти, лысый, с небольшим животиком, который услышав звук открываемой двери, поднял голову и, увидев вошедшего, поднялся из-за стола:

– Где ты ходишь? – спросил он с некой претензией.

– Гулял, отдыхал. Не нервничай Мак.

Мак изобразил улыбку: – Какие там нервы, я переживаю. Ты пропал, связи нет. Ладно, садись, – указал он на стул перед столом. – Нам поступил достаточно интересный проект, и я хотел обсудить его с тобой.

Он нажал кнопку и над столом, в воздухе возникла проекция некоего устройства.

Сак сел в кресло, изобразив внимание и учтивость, Мак тоже занял свое кресло.

Сак был советником начальника Управления ДиР. Он как то появился в управлении несколько неожиданно, словно из ниоткуда. Проверка его регистрации показала, что он есть в сети. Около года назад Сак принес проект аттракциона, основанного на внезапности, что вызывало шок у посетителей. Это сначала вызвало неприятие, так как не вызывало положительных эмоций в первый момент, но Сак убеждал, что некая доля страха полезна, так как это тоже эмоции, и всегда наступают положительные, когда проходит шок. Согласовывали долго, Сак дошел до начальника и сумел убедить. Возможно, тот советовался с Наставником, хотя это было не известно, но проект был принят и имел успех, а Саку предложили у них работать. Его незаурядный ум позволил быстро занять должность советника, и вскоре без его мнения не обходился практически ни один проект.

Такой взлет давал Саку много преимуществ, но и проблем. За ним могли присматривать, хотя еще ни разу он не заметил за собой какой-либо службы обеспечения порядка, да и повода усомнится в себе, он не давал.

Вскоре он предложил создать клуб ОСА. Он изначально хотел иметь место, где можно пообщаться, но не в кафе. Тайно было опасно, и он сделал предложение организовать клуб, куда были бы допущены люди, которые имели возможность думать, могли иметь свое мнение и хотели его высказать.

– Такой клуб необходим, – убеждал он начальника.

– Но он не имеет отношения к развлечениям.

– Пусть развлекаются игрой слов.

Такой ответ озадачил Мака.

– Там можно обсуждать, что хочется, высказывать мнения, – продолжал Сак, – это поможет развитию. Пусть будут группы по интересам.

– Но у нас есть группы музыкантов, писателей и прочие.

– Да, но они разрознены и там специалисты. А надо дать возможность другим проявить себя. В клуб принимать только по рекомендации и проверок.

– И что является критерием?

– Наличие способности думать и не стандартно. Наличие собственного мнения. Пусть развлекают сами себя.

– Я должен обсудить этот вопрос с Управлением общественного спокойствия. Не приведет ли это к нежелательным последствиям.

– Разумеется, а если с Наставником?

– Возможно, и с ним.

Как у большого начальника, ответчик стоял в кабинете. Это был персональный аппарат. «Прямая связь с Богом», – думал про себя Сак. В этой теме не обойдешься простым вопросом и не дашь простой ответ. Сак понимал, что наличие автомата для связи позволяло Наставнику самому обращаться к Маку.

В итоге вопрос был решен положительно. Клубу выделили целый этаж в одном из зданий в центре города, и он быстро приобрел популярность, но вступить в него было не просто. Никто не знал критериев для вступления; туда приглашали, и там было все для приятного, тихого отдыха и рассуждений вслух. Сак был назначен руководителем, как инициатор проекта. Он полностью контролировал все его секции, отслеживал, чем разговаривают, обсуждают аргедонцы. Но это не было поиском инакомыслящих, это был поиск нестандартного мышления. Просьбы о вступлении в клуб были, но Сак вел себя жестко и прием в клуб был тщательным. «Умственного мусора достаточно и на улице, – говорил он. – Мне нужны личности».

В общем, ОСА было место сосредоточения умов и каждый, кто не был его членом, мечтал в него вступить. Этот клуб был отдушина от житейских забот.

Высказав свои соображения, по проекту, Сак побродил по управлению, пообщался в отделах с сотрудниками, где его всегда приветливо встречали; был он любимцем здесь. Ближе к концу дня Сак вышел из здания, не взяв с собой аппарат индивидуальной связи, которым он пользовался редко, мотивируя тем, что его могут отвлечь в самый неподходящий момент, когда он думает над новым проектом, а взамен, он регулярно звонил в управление, спрашивая новости для себя. Последние несколько дней он провел в других городах, потому и был практически недоступен.

Выйдя, Сак, посмотрел на городские часы, они показали, что скоро закончится рабочий день, а значит, улицы будут еще более наводнены гражданами. Пешком пройдя по еще относительно свободным улицам, он подошел к светлому зданию и вошел внутрь, где достал карточку члена клуба, вставил ее в приемник и вошел в открывшуюся дверь лифта. Вышел он уже на этаже клуба, где было тихо. В некоторых комнатах, за стеклянными стенами сидели аргедонцы и что-то обсуждали. На комнатах были таблички, указывая какие темы здесь можно обсуждать: литература, техника, музыка. Сак прошел по коридору и встретившей его женщине-администратору, как он ее называл, велел подготовить пропуск на Аска, нового члена клуба. Сак подбирал людей для себя, и Аск ему нравился, мог пригодиться. Затем прошел в дверь слева, в свой кабинет. Пройдя к окну, он смотрел на залитый вечерними лучами город, красивый, ухоженный, с множеством парков и аллей. Внизу уже сновали люди, похожие на муравьев, занятые своими делами: кто шел домой, кто на встречу с друзьями. Они жили привычной для них жизнью, но Сак не завидовал такой жизни, потому что им было можно многое, кроме права думать о жизни, ее смысле.

Услышав, как открылась дверь, он повернулся. В кабинет вошло двое мужчин, когда дверь за ними закрылась, Сак широко улыбнулся: – Как я рад вас видеть.

Вошедшие были его друзьями: Сен – Семен, Ан – Андрей, а он Сак – Сашка.

– Проходите, сейчас налью выпить и поговорим.

– А у тебя… – начал Андрей.

– Проверяю ежедневно, – ответил Сашка, – спокойно, все под контролем. Рассаживайтесь.

Саша достал из шкафа стаканы и бутылку легкого вина, разлил его по стаканам.

– За встречу. Сколько мы здесь? Почти год с момента окончательной высадки и прохождения процедуры регистрации в сети.

– Да, время пролетело, – поджав, губы и сделав удивленное лицо, сказал Андрей, – надо же, как все быстротечно. А помните, как все начиналось?

– Помним, конечно, – подключился к разговору Семен, – чужую жизнь, что мы себе присвоили, из памяти не выбросишь.

Все замолчали, вспоминая, как начиналась их эпопея на этой чудесной, но чужой планете.

4

После спуска Саши на Аргедону, они начали составлять план действий по внедрению в жизнь местных жителей. Семен и Сашка на вездеходе перевезли необходимое оборудование на световую сторону, и стали изучать Аргедону: ее рельеф, расположение городов, но на планету не спускались, и лишь челноки на автомате спускались в ночное время. Планета услужливо поворачивалась к ним всеми своими сторонами и показывала, какая она замечательная. Изучать Аргедону было не сложно, они знали очертания своей Земли, но вот места, где жили земляне, были иные. Работали долго, и порой молча, просто собирая информацию, которую и обсуждали.

– Ну, что же, полученная информация позволяет сделать вывод, что цивилизация на Аргедоне сильная и технически высокоразвита. Всего этого следовало ожидать, – начал Семен и увеличил изображение планеты. – Нам легче ее исследовать, чтобы привыкнуть к ней; она практически напоминает Землю по рельефу, климату. Отличия, конечно, есть, но не катастрофические, – и задумчиво произнес, – да иначе, наверное, и быть не могло. Если кто-то не сделал это умышленно, создав практически зеркальное отражение, то отнести это к капризам природы у меня язык не поворачивается.

– Ты стал верить в Бога? – спросил Андрей.

– Я верю в то, что вижу, – вздохнул Семен, – и не хочу искать первопричину, да и не найду. Как бы это не произошло, опыт удался.

– Но это не относиться к обществу, к живым людям.

– Откуда мы знаем, что у них было раньше? Может быть, и нам все это предстоит пройти.

– Что значит все?

– Не знаю, – пожал Семен печами, – но технически они явно не слабее нас, а путь, что прошла цивилизация, чей голос мы слышали, заставляет задуматься о многом. Ничего нельзя исключать… Но, вернемся к нашим делам. Материалы показывают, что расселение по планете не равномерное. Основная освоенная часть, это территория с востока на запад, самого крупного материка. Другие менее заселены, да и то точечно, и возможно, там идет просто добыча природных ресурсов. Но не это главное. Даже на единой территории между востоком и западом есть различия. Архитектура городов востока и запада отличается: на востоке города меньше и здания ниже, а на западе города крупнее и с высотными зданиями.

Обратите внимание, – он указал на экран, – здесь, на западе, несколько крупных городов. Судя по площади самый крупный этот, там, где ты был, Саш, – и он указал на пятно, которое стало увеличиваться, превращаясь в город, с его геометрически прямыми улицами. Это был безупречный, с геометрической точки зрения, город. Педантичность, если она была присуща архитекторам, была на высоте. Четкие прямые улицы, с такими же четкими фигурами зеленых зон. Никаких бесформенных фигур. Это был город технической цивилизации, он ей идеально подходил, потому, как она любит размеренность.

– Но это еще не все, – Семен увеличил разрешающую способность экрана и сместил фокус на восток. – На востоке тоже есть поселения, но они меньшего размера. Там нет строгой геометрии при строительстве населенных пунктов, и здания не такие высокие. Есть даже мелкие поселения, типа деревень. Если в Западной зоне, просматриваются крупные предприятия вне городов, то в Восточной, предприятия более мелкие и расположены ближе к поселениям, но там много лесов и полевых зон.

Все увидели, что зеленых массивов на востоке больше. Города там были с изгибающимися улицами, и многие расположены на берегах рек или озер.

– Меня интересует еще один факт, – продолжил Семен. – Города западной части, как и восточной, имеют сеть развитых дорог, а между собой практически нет, так несколько второстепенных. И не на одном снимке нет, каких либо перемещений по ним.

– А вот это интересно, – произнес Саша. – Это может быть только одно, связь есть, но не развита. Нет в ней потребности.

– Ты думаешь, что мало общаются? – поинтересовался Андрей, обращаясь к Семену.

– Я пока ничего не думаю, просто рассуждаю, но, наверное, Саша прав. В отношениях между жителями зон, не все так просто.

– Как-то с трудом вериться, что между ними нет контактов, раз нет движения по дорогам.

– Сомнения есть, – возразил Семен. – Почему слабо развита сеть дорог?

– Да, судя по снимкам, можно утверждать, что Западная – техническая, а Восточная – сельскохозяйственная, – высказал мнение Андрей.

Саша в это время просматривал снимки, – смотрите, – он положил на стол несколько фотографий, – это снимок горной цепи и среди этих гор просматривается комплекс зданий. Они так удачно расположены, что я не сразу смог их увидеть, а с воздуха наверняка сливаются с местностью. Никаких дорог сюда вообще нет. Можно догадываться, что есть площадка для летательных аппаратов.

– Все зависит от назначения этих зданий. Может быть это исследовательский центр, обсерватория, тогда зачем прокладывать дороги, не экономично, – высказал свое мнение Андрей, – но я думаю это интересно, но не главное. Что расселение по планете несколько странное это явно. Семен, а не пора ли нам нанести визит вежливости?

Семен, рассматривая снимки, почесал подбородок и, помолчав, произнес: – Видимо пора, но сначала сделаем так. В западной зоне Саша бывал и нам ясно, что технически она выглядит более сильной. Технари народ серьезный, а вот те, кто ближе к земле, те, обычно, мягче. Я не знаю почему, но все кто занимается сельским хозяйством чаще всего добрее, видимо земля так влияет, как живая, а железо оно и есть железо. Посетим Восточную зону. Учим язык, в крайнем случае, на востоке сойдем за западников. Мы пришли с неофициальным визитом.

– Кстати, Семен, а почему мы прячемся? – поинтересовался Саша, – почему открыто не показаться?

– Хорошо бы. Но кому показываться, Саша? Кому? Мы ничего не знаем о них. Да они почти не бывают в космосе, но мы знаем, что летать они умеют. Зависнем над планетой, есть вероятность, что по нам ударят. Вдруг переполох будет среди жителей, паника. Я бы этого не хотел. Лучше узнать, кто есть кто, и потом, по мере возможности, уже заявить о себе… Если в этом будет необходимость, – добавил он, сделав паузу. – Да, еще надо что-то решить с одеждой, наша, точно не подходит для хождения по Аргедоне.

В восточную зону спускался Семен. Один. Отсутствовал он два дня. Спуск был также в ночное время и в лесном массиве. По возвращении информации он привез не много, так как район там был малонаселенный; близко он не приближался, но понял, что язык другой, как и стиль одежды. За время его отсутствия Саша и Андрей что-то сшили наподобие одежды, которую носили в Западной зоне. Семен критически осмотрел ее, усмехнулся, но одобрил: – Ладно, попробуем, иного варианта нет.

– Ну, почему же, – возразил Саша, – мы в твое отсутствие обсуждали этот вопрос. Можно украсть. Спуститься в Аргедон и ночью навестить какой-либо магазин. Должны же они у них быть.

– А для этого надо еще знать, где и у кого? А если кража вообще им не присуща? Представляешь, какой переполох будет? А если ночью нарветесь на людей, а вы пока в своей одежде? Что? Привидения? Нет. Кражу оставляем на потом. Вы сделали прилично, покрасили в их цвета. Так что в Восточную зону отправляемся в одежде западников и с их языком.

– Так может быть, сразу в западную? – Предложил Андрей.

– Нет, восточная менее заселена, я имею в виду по плотности населения. Там нет таких мегаполисов, и возможно, понаблюдаем издали.

– А вдруг между востоком и западом сложные отношения, – задумчиво произнес Андрей, – а мы выдадим себя за других.

– Но войны, же нет? Мы не видели военной техники, – возразил Саша.

Семен слушал своих коллег. До этого времени у него не было подобных ситуаций. Где бы он ни бывал, всегда в своей одежде, где все было удобно, карманы, пояса для пистолетов. Разговаривать ни с кем не приходилось. А с животными и прочими живыми существами, не относящихся к разумным, он разговаривать не умел. Были свои сложности, но чтобы вот так появляться на чужой планете, как шпион, выдавая себя за своего, такого еще не было. Выдавать себя за человека из другой зоны тоже было опасно, но пора было действовать. Здесь они уже сидят месяц и возможности пролететь сквозь стенку отделяющую Вселенные, у него не было. Сейчас им надо было осмотреться на территории, и окунуться в среду обитания. Все их изучения ничего особо не значат, пока они не выйдут на контакт.

– Все. Готовимся. Системы корабля законсервировать.

Несколько дней ушло на подготовку к спуску. Надо было брать минимум вещей, и еще сохранить корабль. Камера, установленная для слежения за прилетом аргедонцев на Луну, ничего не зафиксировала, больше они не прилетали, и ее убрали. Корабль окружили защитным полем, чтобы исключить проникновение незваных гостей. В последний день они прошли по кораблю, прощаясь с ним.

– Когда еще удастся ступить на его палубу, – грустно произнес Саша. Он высказал вслух то, о чем молчал каждый. Никто не знал, что их ждет там, на Аргедоне, но в каждом жила надежда, что пусть шанс не велик, но они вернуться домой, пусть один из миллиона, но этот шанс жил в них. Жаль, что на Земле ничего не знают. Время их возвращения уже давно вышло, тем более через проникновение в эту Вселенную оно увеличилось, там прошли годы, и, возможно, десятилетия. От них уже не получают сигналов. Но надежда, пусть глубоко, но жила, а к ней примешивалась грусть от расставания с этим кораблем, который хранил и нес в себе частичку дома.

– Все пора, – дал команду Семен. Челнок был готов. Место посадки они выбрали на краю горной гряды, на границе Восточной зоны, там горы переходили в лесной массив, а значит, была возможность спрятать спускаемый корабль-челнок.

Спуск прошел плавно. Место их приземления было пустынным. Это было небольшое плато, с трех сторон скрываемое горными вершинами, некоторые из которых были покрыты снежными шапками. С одной стороны плато имело спуск к лесному массиву. Челнок стоял, практически слившись с каменной стеной, и обнаружить его можно было, если только выйти на него, а так какой-то валун среди гор.

– Чистый воздух, – порадовался Андрей, – прохладный, но освежает. А что если камнепад? Тогда уж точно челноку конец.

– На все нет гарантий, потом переместим, а в лесу опасно, – заметил Семен.

Закинув рюкзаки за спину, они начали осторожно спускаться. Ниже, метров через сто начинался лес, который покрывал склоны гор. До ближайшего поселка было километров десять, и идти при свете Луны было сложно, но они хотели выйти к нему, когда будет светло и пока не решили, будут ли заходить в поселок или обойдут его. На электронной карте, которую они уже составили, стояла точка их назначения – наиболее крупный город восточной части, ближайший от места их посадки. До него было далековато, но приближаться на челноке было опасно, поэтому оставалось добираться иными способами, пока не известно, какими. Место их посадки на карте не было отмечено, так как карта могла оказаться в чужих руках.

Постепенно светало. Сквозь деревья начали пробиваться первые солнечные лучи, а с ними начал оживать и лес, наполняясь новыми звуками, пришедшими на смену редким ночным. Кричали птицы, трещали насекомые. Мир просыпался. На опушке леса они остановились и осмотрелись. Слева от них было большое поле, на котором работал трактор, обрабатывая зеленые растения, но никого в кабине не было, как и на поле. Впереди, метрах в ста, начинался поселок, домов из двадцати.

– Интересно, здесь кто-нибудь живет? – Задал вопрос Саша сам себе.

– Раз техника есть, значит должны жить и люди. Ну, что будем делать? Идем или обходим? – Андрей спросил Семена.

Вдруг они услышали за спинами голос. Включенный предварительно переводчик произнес: – А вы кто?

Звук чужого человеческого голоса, застал их врасплох. Такой встречи он не ожидали. Семен понимал, что быстро оборачиваться может быть опасно, а потому стал медленно поворачиваться на голос, Саша и Андрей за ним. Шагах в десяти, возле большого дерева, стоял парень лет двадцати, одет в темные брюки, темную рубашку и легкую куртку. Русые волосы были коротко стрижены, серые глаза смотрели на них настороженно. В правой руке он держал сучковатую палку, опираясь на нее как на посох, а в левой держал небольшую коробочку, на которой мигала лампочка. Как он к ним подошел, так тихо, они были озадачены. Не такой представляли они себе первую встречу. Несмотря на настороженный взгляд, в его глазах не было злости и агрессии.

– Переключи переводчик на двустороннее общение, – велел Семен Андрею, и уже обратившись к парню, на языке аргедонцев, который они выучили на корбале, ответил: – Мы исследователи. – Андрей и Саша поняли, что теперь разговор надо вести только на языке аргедонцев, – были в горах, и вот сбились с пути, – закончил Семен.

Парень внимательно посмотрел на переводчик, что представлял небольшую коробочку, которая висела на груди Андрея.

– Сбились с пути? – удивленно произнес парень, – а что с него сбиваться, его здесь вообще нет. Язык у вас какой-то странный, тот, на котором вы разговаривали между собой. Я такого никогда не слышал.

Вся троица поняла, что до этого они разговаривали между собой на языке землян, что было ошибкой. – Это мы практиковались. Мы много где бываем, это очень древний язык, мы иногда позволяем себе разговаривать на нем, – не нашел ничего лучше в ответ Семен.

– Я таких, как вы, никогда не встречал. Как вы попали сюда?

– Я же сказал, были в горах, потеряли дорогу и пошли в поисках населенного пункта.

– Сбились, значит, – было видно, что парень им не верит, впрочем, они на его месте тоже не верили бы, но другой версии они не смогли на ходу придумать. – Где вы живете?

– В Аргедоне, – Семен махнул рукой в сторону гор.

– Значит, из технической зоны, – уже более уверенно заявил парень, и все поняли, как называется западная зона.

– Оттуда.

– И что вам надо в этих местах? – и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Впрочем, не мое это дело. Пойдемте в поселок. Идите вперед, я за вами.

Выбора у них не было, агрессии парень не проявлял, но что за коробочка него в руках они не знали. Они развернулись и направились в сторону поселка, парень шел чуть сзади. Вскоре вышли на единственную улицу, которая имела твердое покрытие. Дома были одноэтажные, из светлого материала. Навстречу им по улице ехал на лошади молодой парень. Увидев процессию, он не скрывал своего удивления, но ничего спрашивать у сопровождающего не стал. Не менее его удивились и астронавты, увидев всадника на лошади. Саша даже обернулся ему вслед, тот также смотрел на людей в странных одеждах.

Пройдя до середины поселка, раздался голос их сопровождающего.

– Стойте, – крикнул парень, – Рик, Рик! Тут гости, выйди.

На его голос в дверях здания, больше похожего на административное, появился мужчина, лет сорока, чуть прищурился, вглядываясь на подошедших.

– Говорят из технической зоны, – пояснил ему парень.

Рик окинул взглядом команду: – Заходите, – в его голосе не было ни тревоги, ни опаски. Видя, что парень направился вместе с ними, он спросил: – А ты куда? Кто за техникой будет смотреть? Пульт с собой носишь, а парализатор спрячь. Где их встретил?

Парень положил коробочку в карман куртки: – На опушке, я зашел туда по надобности. Услышал какие-то незнакомые голоса, тихо подошел, а они стоят, смотрят на поселок и разговаривают на непонятном языке.

– Иди, я дальше сам, – было видно, что он не опасается незваных гостей, и, повернувшись, вошел в здание, уверенный, что они идут за ним.

Они прошли по коридору, который был отделен от комнат прозрачными стеклами, за которыми была видна аппаратура и работающие за ней люди. При их прохождении по коридору, некоторые обернулись и с интересом рассматривали гостей. Рик открыл дверь в кабинет, стены которого не были прозрачными, прошел к столу, цвета металла, и сел за него, а затем предложил разместится гостям.

– Я, Рик, руководитель данного поселка. Мы здесь выращиваем различные виды овощей. Ваше появление в этом районе крайне неожиданно. То, что сказал Лу, верно?

– Да, – подтвердил Семен, и пояснил, – это аппарат позволяет понимать ваш язык и наоборот.

– И на каком же языке вы говорили?

– На аргедонском.

Рик кивнул головой: – Ну, да. Так как вы оказались здесь?

Семен повторил то, что он говорил Лу. Пока он рассказывал, Рик внимательно смотрел на него, но, ни единым мускулом не показал своего отношения, верит он или нет.

– Ясно, но согласитесь оказаться в непроходимых горах! Пешком!

– Но мы, же пришли.

– Это меня и удивляет. Горы не проходимы для обычных походов. Их может пройти только подготовленный человек. Видите ли, – сделав паузу, продолжил он, – мне доводилось общаться с жителями технической зоны, но надо сказать, что они, а точнее вы, несколько отличаетесь от них, и по разговору, и по одежде. Я ваш язык плохо знаю, но понимаю, хотя он тоже странный. Ну, пусть пока будет так, как ты сказал. Ладно, с языком вопрос открыт, что вам понадобилось в горах? Вы же не шпионы. Между нами нет вражды, но незваные гости это вне правил. Покажите, что у вас с собой и положите на столик, что рядом с вами, – при этом достал из стола коробочку, – это парализатор. Мы живем в местности, где из леса могут спуститься хищники, не имея добрых намерений, вот и приходится защищаться. И так. Прошу.

Семен взял свой рюкзак, и начал доставать то не многое, что было: одежду, продукты, в пакетах без маркировки, это они удалили сразу, лучевой пистолет, карту, при этом говорил:

– Пойми, мы не враги. У нас нет злых намерений. Ты нам доверяешь?

– У меня нет оснований доверять вам, как нет оснований и не доверять. Я еще не определился. Покажи, что это, – и он указал на пистолет и карту.

Саша и Андрей также выкладывали свои вещи. Семен, положив перед Риком пистолет, пояснил: – Это пистолет для защиты от животных, – не став объяснять, что из этого пистолета можно все здание и что в нем, превратить в пыль, – а это карта.

– Карта! Покажи, как работает?

Семен включил.

Рик сразу обратил внимание: – Точка прибытия видна, а вот точка отправления нет. Слишком много вопросов, на которые нет пока ответа.

– Не доверяете.

– Еще не знаю, – улыбнулся Рик, и нажал кнопку на столе, и тот час появилась голограмма изображения лица, – зайди, – сказал Рик, и отключил ее.

Через пару минут в комнату вошел крупный мужчина.

– Проводи наших гостей в комнату ожидания. Вещи можете забрать, кроме пистолетов и карты. Я попозже зайду к вам.

Сложив вещи в рюкзаки, они в сопровождении мужчины пересекли коридор и в его противоположной стороне, тот открыл дверь.

– Туалет и душ, – пояснил он им, указывая им на дверь внутри комнаты и вышел. Тихо щелкнул замок в двери.

– Заперли, – сделал вывод Сашка.

– А ты бы на их месте? – ответил Семен. – Давайте отдыхать, что болтать.

Они поняли, что за ними могут наблюдать и прослушивать, поэтому молча расположились в мягких креслах, и прикрыли глаза, погрузившись в дрему. Примерно через час замок щелкнул и вошел Рик.

– За вами приедут, но на это уйдет время, а пока побудете здесь. Вам принесут поесть и попить, – и направился к выходу, но обернулся в дверях словно, что-то забыл. – Да, здесь не прослушивают и не подсматривают, – усмехнулся он, словно действительно слышал их разговор. – Это комната отдыха, но такие гости, как вы, у нас впервые, – и вышел.

5

Им ничего не оставалось делать, как ждать.

– Да, влипли, – вздохнул Андрей, – Семен, а у тебя так бывало?

– Откуда, – признался Семен, – до сих пор я бывал на планетах, населенных живыми существами, но все они были только существами, а насколько разумными я не мог определить. Разум, конечно, был, но скорее животный и они рассматривали меня, как еду. Там все было проще, но были и миролюбивые. Разумных я встречаю впервые. Назвать разумной встречу на планете Павла я тоже не могу, и разговор с голосом не отношу к встрече. Это разговор, а не контакт. Там мы были все равно чужие, впрочем, как и здесь, возможно.

– Но мы не увидели враждебности, – сказал Андрей.

– Это, да, наши наблюдения позволяют думать, что они не враждебная цивилизация, но только думать. И зачем мы взяли пистолеты?

– Отпугивать зверей.

– Да, – усмехнулся Семен, – только конструкция у них другая. Ладно, будем надеяться, что враждебность им чужда, но неизвестность нашего будущего настораживает.

– А у нас есть выход?

– Один – убедить их в наших добрых намерениях.

– С оружием в рюкзаках, – усмехнулся Саша, – важно, чтобы они не обнаружили наш аппарат.

– Даже если обнаружат, что с того? Нам он тоже без надобности, не возвращаться же назад на корабль, да и возможности нет.

– Давайте поспим, – предложил Семен, – ночь была в пути, а что дальше не известно, – и растянулся на диване.

Ожидание затянулось на несколько часов. Солнце уже перевалило за середину дня, когда они услышали звук открываемой двери. За эти несколько часов они задремали под тишину, и посторонний шум сразу привлек их внимание. Не сговариваясь, они повернули головы и увидели стоящую на пороге девушку, вкатившую тележку, с едой.

– Прошу обедать, – улыбнулась она, стараясь показать, что они ей не интересны, что удавалось с трудом. Пока она расставляла все на столе, то искоса посматривала на незнакомцев. Когда она вышла, то щелчка замка не было слышно.

– О! Не заперли – удивился Сашка, – давайте посмотрим, что здесь, – и направился к столу.

Что из чего приготовлено они не поняли, но все было вкусно. После обеда, они вновь расположились в мягких креслах, чтобы снова дремать, так как других дел не было, но не удалось. Дверь снова открылась, и на пороге возникала другая девушка. Она, стояла в дверях, и также с интересом рассматривала их, как и они ее. Была она среднего роста, одета в легкие парусиновые брюки, блузку на выпуск и легкую куртку. На ногах простые сандалии. Лицо было смуглым, с чуть широкими скулами. Темные глаза из-под ровных дуг бровей смотрели приветливо. Темные волосы были коротко стрижены. На ее губах играла легкая улыбка. В руках она держала большую сумку.

– Приветствую вас. Меня зовут Зоя, и я буду вас сопровождать во время пребывания у нас, – проговорила она на языке аргедонцев западной зоны.

– Как тебя зовут? – переспросил Семен.

– Зоя, – повторила она, с некоторым удивлением в голосе. – Есть что-то необычное?

– Все в порядке, – хотя все трое были удивлены, потому, как имя было такое же, какое встречается на Земле.

– Сейчас мы поедем, но как вас зовут?

С момента их пребывания в этом поселке, да и вообще на Аргедоне еще никто не интересовался их именами, но они уже заранее продумали этот вопрос.

– Ан, – представился Андрей.

– Сак, – сказал Саша.

– Сем, – произнес Семен.

– Очень хорошо, но сначала переоденьтесь, – и она поставила сумку на пол. – Здесь одежда. Надо чтобы вы не сильно выделялись среди местного населения. Я пока выйду, – и удалилась. Семен открыл сумку и достал одежду: брюки, рубашки, куртки. Цвета были более мягкие, чем одежда на них. Когда Зоя вернулась, они спросили, куда деть свою.

– С собой, конечно.

На выходе из здания их встретил Рик. Он передал чемоданчик водителю машины, что стояла перед входом.

– Все, что осталось у меня, я передал ему, – сообщил он Семену, и тот, поняв, что речь идет о пистолетах и карте, кивнул головой.

– Надо же чудо техники, – удивился Андрей. – Где они его взяли, на какой свалке?

Автомобиль выглядел действительно старомодно. Мощные широкие колеса, цельнометаллический кузов, типа автобуса.

Зоя села с ними в салон, спиной к водителю.

– Это наш водитель, его зовут Ур, и он отвечает за нашу доставку.

Машина тронулась.

– Зоя, а почему в данном виде транспорта? Он же древний! – сказал Андрей.

– Ну, не совсем, – смеясь, согласила Зоя, – но зато надежный для передвижения по лесу. На другом по лесу не проедешь, особенно, если пройдет дождь. Петлять между деревьями лучше на такой. Конечно, есть и более современные, но здесь это, ни к чему.

Действительно, как только машина въехала в лес, так дорога начала петлять между деревьями. Ветки хлестали по лобовому стеклу так, что пассажиры порой инстинктивно пригибались, что вызывало улыбку водителя.

– А почему нельзя проложить прямую дорогу с твердым покрытием? – допытывался Андрей.

– А зачем? – искренне удивилась Зоя, и пояснила. – Мы ей редко пользуемся, иначе придется вырубать деревья, нарушать грунт. К тому же она не так длинна, потом мы сменим транспорт. Ур живет в ближайшем городке и доставит нас до него. То, что здесь производят, доставляют иным способом.

– А что ты думаешь о нас? – не отставал Андрей.

– У меня есть мысли, – но она не стала говорить какие, а наклонившись к ним, чтобы не слышал водитель, тихо произнесла: – Уру известно, что вы представители из технической зоны.

– О, как! – округлил газа Андрей. – А ты, значит, думаешь, что это не так?

– Кто знает, – и откинулась на спинку сиденья.

Все трое поняли, что не стоит задавать лишних вопросов. Лес вдоль дороги был плотным и лучи Солнца почти не пробивались сквозь кроны деревьев, отчего было чуть сумрачно, но все-таки еще светло.

Через полчаса дорога вышла из леса, и машина почти сразу въехала в небольшой город. Улицы его были прямыми, чистыми и светлыми. Деревья росли вдоль дороги, но были не высокими, и не загораживали зданий. Дома в основном были трехэтажные, с большими стеклами. Людей на улицах было мало.

– А что так мало народа?

– На работе. Вы видите тех, кто отдыхает. Это небольшой город.

За время поездки по городу они не встретили ни одного строения, напоминающего предприятие, о чем и спросили.

– Это жилой массив, вся промышленность выведена за пределы города.

Машина остановилась на площади возле небольшого одноэтажного здания светло-желтого цвета.

– Все, эта часть пути закончилась. Выходим.

Все вышли и попрощались с водителем, который, передав чемоданчик Зое, лихо развернувшись, умчался вдоль улицы.

Зоя направилась к стоящему рядом со зданием микроавтобусу, но более современному. За рулем сидел молодой мужчина, а рядом я ним еще один. Зоя передала ему чемоданчик, а сама села вместе со всеми в салон. Машина плавно тронулась и устремилась из города.

– Такое ощущения, что я дома, – поделился Саша, – все так знакомо.

– Но только Вселенная другая, теневая, – тихо ответил Андрей.

– Это для нас, а для них наоборот.

– А почему сначала был один водитель, а теперь двое сопровождающих? – спросил Андрей.

– Трое, – поправила его Зоя. – Если ты клонишь к тому, что надо ли вас опасаться, то не надо. Вам здесь некуда деться, – и замолчала.

– Помолчи, – приказал Семен и стал смотреть на мелькающие за окном пейзажи.

Ехали долго, часа четыре. Солнце уже сильно склонилось к закату, когда справа на горизонте появились очертания крупного города, но машина, не доезжая до него, свернула налево и въехала в густой лес.

– Там, в той стороне, – указала Зоя в сторону города, – наша столица, Панкра, и, помолчав, добавила, – вы ее посетите.

– Мне бы твою уверенность, – тихо произнес Саша.

Семен поднял голову и посмотрел на последние лучи заходящего Солнца, – все как дома, – вздохнул он, – кроме окружающей обстановки.

Услышав его, Саша, взглянул на Семена, но промолчал. Разговаривали они теперь только на языке местных жителей.

Машина мягко продолжала движение, двигатель издавал легкое посвистывание. Сделав несколько поворотов, они выехали на площадку, больше похожую на поляну, но благоустроенную. Перед ними стояло деревянное здание в два этажа. Лишь только они вышли, автомобиль сразу же уехал, оставив их с Зоей. Территория была не очень большой. от места их высадки уходили несколько дорожек, посыпанных мелким камнем красноватого цвета. Деревья росли, как в диком лесу, беспорядочно, что придавало всему первобытный вид. Дав им возможность осмотреться, Зоя пригласила их за собой, и направилась к зданию.

– Это гостевой дом, – сказала Зоя, когда они вошли. – На втором этаже комнаты, слева зал для отдыха, справа обеденный, там же кухня, где вы найдете все, что вам необходимо. Я же покидаю вас. Увидимся завтра.

– А что будет завтра? – поинтересовался Саша, не без ехидства.

Зоя, сделав вид, что не заметила его интонации, уклончиво ответила: – Новый день.

– Ясно. А выходить можно?

– Можно, но не нужно. Вы не знаете местности, могут быть сложности.

– Я думаю, они будут.

– Это зависит от вас. До завтра, – и она вышла, оставив их одних. Они стояли в небольшом холле, откуда на второй этаж вела деревянная лестница с резными перилами.

– Наш статус растет, – вдохновленно сказал Саша, – сначала гостевая комната, а теперь уже гостевой дом.

– Ну, что пошли, смоем пыль дорог, а затем собираемся в столовой, – не отреагировав на его фразу, предложил Семен, и стал подниматься по лестнице.

Через полчаса все собрались в обеденном зале. Саша принялся открывать разные полочки, шкафчики, доставая всякую снедь.

– Приняли с гостеприимством, – произнес Андрей, отправляя кусок мяса в рот.

– Как проводят? – задался вопросом Саша. – Семен надо выработать общую линию поведения.

– Мы ее уже выработали, во что они не поверили, но отступать пока не будем.

– А если начнут задавать вопросы. Где работаем? Где живем? Мы же не думали, что так получится. А если позвонят в Западную зону и предложат забирать нас. Вот будет веселуха.

Семен, сделав глоток напитка напоминающего чай, поставил стакан на стол, ответил: – Я думаю, они вообще ничего подобного спрашивать не будут. Они не знают, откуда мы, но то, что не с Западной территории у них сомнений нет.

– И что тогда?

– По ходу будем думать. И еще. Переговоры веду я. Вы только отвечаете, если вам зададут вопрос конкретно.

После обеда Семен подошел к окну. Солнце уже скрылось, и деревья освещались фонарями, и светом Луны, отбрасывая тени на дорожки. Окна не пропускали звуков леса, но было видно покачивание веток, а значит, за окном продолжалась жизнь. Часы, которые висели на стене, показывали двадцать три часа, а также дату. Они не знали, какое у них летоисчисление, но по дате, если перевести на земное время, был июль, и время к ночи. Вскоре они разошлись по своим комнатам.

6

Семен проснулся и посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, они показывали восемь. Он окинул взглядом небольшую комнату, в которой был минимум мебели, но вся исключительно деревянная, что придавало ей простой уют без всяких технических вещей современного мира. Было во всем этом что-то близкое, родное, из далекого детства. Плотные шторы закрывали окно, но в комнате уже было светло. Он потянулся, поднялся, принял душ, а затем, переодевшись, и вышел в общий коридор.

– Подъем, – громко крикнул он.

Соседняя дверь открылась: – Ну что ты кричишь! Не спим давно, – сказал Саша и вышел из комнаты. Из другой двери вышел Андрей.

Они все спустились вниз по лестнице, половицы которой немного поскрипывали.

– Дух старины, – заметил Саша, проведя рукой по деревянной стене, а затем подошел к входной двери, открыл ее, и тут же в дом ворвались звуки летнего леса: щебет птиц, насекомых, что заполнили дом.

– Вот, совсем другое дело, а то тишина давит. Хочется чувствовать, что вокруг кипит жизнь.

Утренний ветерок проник в холл, но дальше не двигался, не хватало сил, и на первом этаже возникла приятная, утренняя прохлада, все словно ожило.

– Зоя идет, – известил Саша своих товарищей.

Она приветствовала его, подходя к дому, Саша отошел, позволяя ей войти, и она сразу направилась на кухню, где приготовила напитки в каком-то аппарате, принесла поднос со стаканами, от которых поднимался пар.

– Это чак, пейте пока горячий, бодрит, – предложила она, поставив поднос на стол, и тут же достала из шкафчиков закуски. Никто не заставил себя уговаривать, а Зоя присоединилась к ним. Во время завтрака возникла пауза. Они не хотели задавать вопросов, чтобы не попасть в простак, поэтому решили предоставить инициативу общения хозяйке.

– А что это такие молчаливые, – чувствуя напряженность момента, спросила она, – боитесь задавать вопросы?

– Боимся получить неверные ответы, – ответил за всех Семен.

– Что так?

– Потому что вопросы должны быть правильные.

– Всегда?

– Желательно. Мы здесь незваные гости.

– Ладно, – засмеялась она. Смех ее был искренним, звонким, о души. – Считайте, что вас позвали.

– Куда?

– Все чуть позже. Завтракайте, и пойдем.

– Пойдем? – уточнил Саша.

– Именно. Не надо никуда ехать. Я не говорила вчера, но мы находимся в резиденции Верховного правителя.

Им очень хотелось узнать, Правителя чего, но задав подобный вопрос, можно было показать свою неосведомленность о жизни на Аргедоне. Им было не известно, знают ли жители Западной зоны о Верховном правителе Восточной. Зоя, словно прочитав их мысли, сообщила:

– Верховный правитель эллинов, – она сразу дала понять, что на этой территории население – эллины, а кто на Западной, они получается должны знать сами. – Это он распорядился пригласить вас сюда.

– Интересное словосочетание «распорядился пригласить», – заметил Семен. – Либо распорядился доставить, либо пригласил.

– Но не мог, же он сделать это лично! Я его помощник, поэтому и приехала за вами сама.

– А ему что всегда сообщают о таких вот незначительных событиях, типа нашего?

Зоя поняла, что Семен у них старший, и, поставив стакан на стол, внимательно глядя ему в глаза четко, но без вызывающих ноток, произнесла: – Ваш случай не считается незначительным. Отношения между двумя территориями существуют, но на определенном уровне, вы должны это знать.

– Должны, – кивнул Семен.

Зоя улыбнулась:

– Просто так, никто в гости не ходит. Да и информацией мы владеем больше, чем вы думаете.

– Знаешь, мы вообще на эту тему не думаем, – примирительно произнес Семен. – Разберемся. Совместно.

– На это мы и рассчитываем. Во всяком случае, могу вас заверить, что здесь вам ничто не угрожает.

– Здесь это где?

– Я думаю, не ошибусь, если отвечу – на Аргедоне, – и, не отводя взгляда от Семена, попыталась увидеть его реакцию на ее ответ, но он продолжал просто, как бы безучастно, смотреть на нее. Она же, не увидев никакой реакции, отвела взгляд. Откуда ей было знать, что в своей жизни Семен бывал на разных планетах, видел разные формы жизни, за исключением разумной, хотя смотря, что считать разумом. Ему все больше попадались животные, которым он смотрел в глаза, не позволяя себе показывать страх, испуг, отгоняя прочь все мысли из головы. Обостренная чувствительность некоторых животных могла стоить жизни, они остро чувствовали страх жертвы и нападали в этом случае без размышлений. Все это они видел сам, вот и научился держать взгляд.

– Я приглашаю вас к Верховному Правителю, – когда завтрак закончился, поведала Зоя. – Здесь все уберут, – увидела она попытку Андрея убрать со стола. – Вам надо, что взять из своих вещей?

– А мы сюда вернемся?

– Конечно.

– Тогда ничего, мы готовы.

Зоя встала из-за стола и направилась к выходу, все за ней. Выйдя из дома, она свернула налево и по дорожке, что петляла между деревьями, направилась вглубь. Могучие деревья, с зеленоватыми большими стволами составляли основу лесного массива. Кустарников не было, но мягкая пушистая трава зеленела везде. Свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, разгонял тени.

– Как летом, – поделился тихо Андрей с Сашей. – Ты заметил часы в комнате? Я покрутил их и понял, что время у них такое же, как и у нас. Почти. Также двенадцать месяцев.

– Заметил.

– О чем вы? – спросил Семен, и Андрей повторил то, что сказал Саше, в ответ Смен кивнул головой, принимая информацию к сведению.

Деревьев было много, и как они заметили вчера, росли они в относительном беспорядке, как в диком лесу. Куда они шли между этими деревьями, они не знали, а впереди пока ничего не было видно, но минут через пять и они вышли на большую, круглую поляну, которую крестом пересекали дорожки усыпанные мелким гравием. Также дорожка шла по периметру поляны. Никакой площадки для транспорта не наблюдалось.

Справа от них стояло двухэтажное здание из бревен, и было оно больше их гостевого дома. Покатая крыша тускло светилась зеленой черепицей под солнечными лучами. На коньке крыши расположился флюгер. Большое крыльцо вело к массивной двери. Зоя направилась к дому, но не стала подниматься на крыльцо, а обошла дом. На другой стороне была большая терраса, а перед ней изумительный пейзаж. Метрах в пятидесяти от дома, окруженное лесом, ровной водной поверхностью играло озеро, к которому от дома вела тропинка, простая грунтовая тропинка, средь густой травы.

Зоя прошла вдоль террасы и поднялась, все за ней, где она предложила им располагаться в плетеных креслах, что стояли вокруг стола.

– Красиво, – выдохнул Саша, но никто на его реплику не откликнулся, и тишина нарушалась только шумом леса.

Стеклянная дверь, что вела из дома на террасу, открылась, и вышел высокий, худощавый седой мужчина. При его появлении все встали. Одет он был в темные широки брюки, свободную рубашку на выпуск, мягкие туфли. Его цепкий взгляд, серых глубокопосаженных глаз, переходил с одного на другого и каждый почувствовал, что он пытается уловить, понять, что у них за мысли, словно копался в их голове, но при этом в его глазах сквозило любопытство. Если бы он хоть чуть улыбнулся, то это соответствовало бы его взгляду, с лукавыми искорками.

– Прошу садиться, – предложил он. Голос был мягкий, даже успокаивающий. Все сели на свои места, лицом к озеру, а Правитель в торец стола.

– Меня зовут Селиван, – представился он, чем вызвал нескрываемое удивление.

– Что вас удивило?

– Имя. Какое-то он не такое, как у всех, да и у Зои тоже.

– Это старинные имена, сейчас так почти никого не называют. А как вас звать?

Все представились, своими сокращенными выдуманными именами.

– Ну да, – усмехнулся Селиван одними губами.

– Что-то не так? – спросил Семен.

– Пусть пока будет так. Так с чем пожаловали?

Семен, понимая, что Селивану известно или он догадывается о большем, тем не менее, сказал: – Рассказать, что уже говорили?

– Не стоит. Я знаю, что вы сообщили, а также ознакомился с некоторыми деталями вашего снаряжения. Зоя, ты, возможно, услышишь нечто неожиданное для себя, так что просто сиди и слушай. Мозг твой молод и не все способен принять сразу. Есть вещи, к которым мы бываем не готовы, даже если мысленно настраиваем себя. Обманываем себя. Я попробую облегчить вам принятие решения, рассказать о себе правду. Что из себя представляют жители Западной территории я знаю. Некоторые эллины общаются с ними, но каждый по своему направлению. Нет общения вообще, есть только целевое. Так вот, вы не аргедонцы, как жители той территории себя называют. У них другой взгляд, другой стиль общения. У вас взгляд уверенных, спокойных людей, а у них глаза беспокойные. Там, дома, они другие, более уравновешенные, счастливые, но не на встречах. Там они всегда могут задать вопрос и получить ответ от Наставника, а при встрече им приходится решать все самим, а это они, по некоторым вопросам, разучились делать. Поэтому встречи чисто узкие.

– А эллинцы?

– Не могу сказать, что они очень свободны, понятие свободы относительно, но мыслить более широко они еще могут. Их не загоняли в жесткие рамки поведения.

– Но рамки есть?

– Конечно. Они есть в любом обществе. Если нет ограничений, то это уже не свобода, а вседозволенность. Так вот, вы своим поведением отличаетесь от них. Те, эллинцы, которых вы видели, не имели глубоких встреч с аргедонцами, поэтому они не знали, как себя вести, и те ли вы за кого себя выдаете. Это одна часть. Оружие, которое было у вас не аргедонского производства. У нас нет армий, не с кем воевать и нет причин. У аргедонцев тоже. Что у вас за оружие?

– Анигилятор. Распылят материалы в пыль.

– Серьезно. У нас такого нет и ненужно. Вам значит, приходилось его применять. Вот такие мелкие детали позволяют сделать вывод, что вы не аргедонцы, да и что им исследовать горы? Так кто вы?

Семен посмотрел на Селивана, собираясь с мыслями. Да, эти мелкие детали явно указывали, что они не те за кого себя выдают. Плохо он подготовил экспедицию к высадке. Поторопился. Плохой он командир. В нем была обида на себя, что приял такое поспешное решение, но в тоже время другой голос успокаивал, что возможно, это как раз и есть попытка найти путь возвращения.

Селиван не торопил его с ответом и терпеливо ждал. Саша и Андрей не вмешивались и ждали, что скажет командир, понимая, что выкручиваться он не будет.

– Мы с другой планеты, – четко проговаривая слова, и глядя на Селивана, произнес Семен. Он хотел увидеть его реакцию, но тот отреагировал спокойно.

– Я так и думал. С какой?

– Я бы пока не хотел говорить.

– Почему? – искренне удивился Селиван. – Вы опасаетесь, что мы нанесем ответный визит? Напрасно. Мы, во-первых, мирная цивилизация, а во-вторых, нам этого не надо. Мы никуда не летаем.

– Вы, эллины, или вообще?

– Значит, видели, – отреагировал Селиван. – Я говорю от эллинов, но и аргедонцы не летают. Это я знаю. Мы видели, что на нашем спутнике есть чужие. Вы видели наших людей, но и они также видели вас. Но ничем это не проявили. Мы не видели ваш аппарат, но то, что кто-то прибыл, мы знаем. Я это собирался сказать, если вы заупрямитесь. Так что?

Семен понял, что им действительно известно больше, чем он хотел бы.

– Да, ты прав. Мы прилетели сюда вообще из другой Вселенной, но не сами, а по воле случая, – и он коротко рассказал, как они оказались здесь, умолчав о путешествии по своей Вселенной. – Таким образом, мы оказались здесь. Ваша солнечная система такая же, как и наша. В общем, наши Вселенные теневые относительно друг друга, и получается порой взаимопроникающие. Мы с планеты Земля, она такая же, как Аргедона.

– Земля, – задумчиво произнес Селиван.

– Знакомо название?

– Из истории, но я поищу в архивах, откуда оно. Значит, вы оказались здесь случайно и решили разведать, можно ли здесь жить, – произнес он утвердительно, – это правильное решение в вашей ситуации, но надежда вернуться осталась.

– Разумеется.

– Я не знаю, как вам помочь. Пока не знаю, но стоит подумать. Ладно, теперь все прояснилось.

– Не все, – заметил Семен.

– А что еще? Вы можете жить, где хотите, я думаю, от вас будет польза.

– У нас тоже есть вопросы.

– Слушаю.

– Их не мало, и сразу замечу, мы не ставили целью жить на вашей территории.

– Это ваше право.

– Начнем с простого. Почему тебя называют Верховным Правителем? Ты управляешь эллинами?

– Нет. Данной территорией я не управляю. Для этого есть иные структуры. Я духовный наставник, не более, и не вмешиваюсь в текущую практическую жизнь. Я помогаю им остаться разумными, а не автоматами. Я предлагаю прервать нашу беседу. Вам покажут город, все что попросите, а я пока подумаю о нашей встрече. Не возражаете?

– Даже если бы и возражали, что это изменит?

– Пока ничего, но все может измениться. У вас будет время обсудить нашу встречу и свои вопросы. Зоя будет вас сопровождать, но потом оставит, дав возможность побыть одним. Вечером я приглашаю вас на ужин. Зоя, – обратился он к девушке, – покажи нашим гостям город.

Зоя, ни слова не говоря, кивнула головой.

– До встречи, – сказал Селиван, поднимаясь из-за стола.

7

Они вышли из дома с другой стороны, где находилась площадка, на которой стояла машина. Зоя села за руль, и когда все разместились, направила ее по ровной аллее к выезду из леса. Дорога до города заняла около часа.

Город был, как город, немного отличался архитектурой от земных городов, но видимо законы геометрии были такими же и здесь. Не было шаровидных или еще каких-либо причудливых конструкций. Все здания были подчинены одному закону – удобству. Народа на улицах было не много, и Зоя объяснила, что сейчас большинство на работе, а вечером улицы заполняются.

Около двух часов они осматривали город, зашли в исторический музей, где обратили внимание на некий провал в датах, информация об этом периоде была скудной.

Чтобы не привлекать к себе внимания, они разговаривали на языке аргедонцев и тихо. После полудня вернулись в резиденцию.

– Вы перекусите здесь, я приду за вами в семь, – сообщила Зоя и ушла, оставив их одних, чтобы они могли поговорить между собой.

Саша направился на кухню и уже немного разбираясь в напитках приготовил чак – напиток, напоминающий кофе, привнес в зал, где разместились Семен и Андрей.

– Ну, что? Есть нам что обсудить, есть вопросы? – обратился он к Семену.

– Чаще всего, если нет вопросов, значит, нам не все сказали. Меня интересует фигура Селивана. То, что он хранитель душ ясно, но вот насколько сильно его влияние? Что значит наставник в их понятии? Почему у них ограничены контакты между территориями?

– И каковы эти территории? – добавил Андрей.

– И это тоже. Что делать дальше?

– Нам надо побывать и в западной зоне.

– Да, хорошо бы поподробнее исследовать планету. Побывать в Западной зоне интересно, но не так, как здесь, тайно бы. Здесь мы попали, а там хотелось бы быть, как все.

– И как это сделать? – поинтересовался Андрей.

– Не знаю, но может быть поможет Селиван? Ему об аргедонцах известно много.

– Ты думаешь, он согласиться использовать нас в качестве шпионов и даст нам информацию?

– Ни о каких шпионах не может быть и речи, но что-то может сказать.

Семен слушал своих ребят и соглашался с ними мысленно. Он слушал их разговор и хотел найти оптимальный вариант их пребывания на Аргедоне. Рано или поздно они должны будут сделать свой выбор, где им осесть. То, что надо осмотреться, побывать в Западной зоне, он был согласен, но теперь он знал, что попасть туда и жить там, надо порознь. Только если им удастся жить там незамеченными, не выделяясь среди других, только это даст возможность понять жителей, а это шанс, что они будут невредимы. В итоге Семен предложил план попробовать побывать и пожить в Западной зоне раздельно, но как сказать об этом Селивану? Он высказал им свои мысли, и предложение было принято, оставалось выяснить, как его осуществить. Они обсуждали, вспоминали увиденное, прогнозировали, и не заметили, как время приблизилось к семи. Их разговор прервала Зоя, появившаяся в дверях дома. Она переоделась, теперь на ней было темно-зеленое платье, подчеркивавшее ее фигуру.

– Я за вами. Вы готовы?

– Нищему собраться только подпоясаться, – произнес Андрей, вспомнив старую поговорку.

Путь к дому Селивана они проделали также пешком, по уже знакомой дорожке. На этот раз Зоя поднялась по ступенькам крыльца и легко открыла массивную дверь, вошла в дом, где свернула налево, и они вошли в большую прямоугольную комнату, посреди которой стоял круглый стол, который был уже сервирован: кувшины, тарелки, кастрюльки, вазы с фруктами. Вдоль стен комнаты висели картины с пейзажами. Свет был достаточно яркий, но не слепил. Возле стола стоял мужчина, лет тридцати, одетый во все светлое. При их появлении он поздоровался и предложил рассаживаться.

– Селиван сейчас подойдет, – известил он, и тот не заставил себя ждать. Селиван тоже был одет во все светлое. Когда он сел за стол, то мужчина налил всем темно-красного напитка, и удалился.

– Закуски положите себе сами, – предложил Селиван, – а налили вам местный напиток. Прошу, – и он сделал глоток из своего бокала. Все попробовали. Это было вино. Его аромат приятно расплывался во рту, отдавая легким привкусом трав.

Когда все приступили к ужину, Селиван поинтересовался, понравился ли им город.

– Понравился, – ответил Семен, – понравились добрые отзывчивые лица жителей.

– По мере возможности стараемся, чтобы они чувствовали себя счастливыми.

– Чувствовали или были ими?

Селиван посмотрел на Семена: – Человек может быть счастливым только тогда, когда он сам этого хочет. Понятие счастья слишком расплывчато. В одной и той же ситуации каждый чувствует себя по-своему. Поэтому я не оговорился. Я вижу свою задачу помочь им.

– И в чем заключается помощь?

– Попытаться понять их проблему и подсказать путь выхода из нее. Их внутреннее состояние порой требует подсказки, не давления.

– И кто определяет, что путь верный?

– Я. Я уже говорил, что я Наставник. Вместе со своими помощниками вырабатываю общую линию поведения, нравственности общества. Да, есть определенные ограничения в понятиях, что хорошо, а что нет для общества.

– Вырабатываете законы.

– Нет. Для этого есть иные органы. Законов вообще мало. Главный закон живет внутри нас – служение обществу, чтобы не только мне, но и окружающим было удобно жить. И вопрос, что я для этого сделал, очень важен.

– И как вы это делаете?

– Беседами.

– Лично ты?

– Ну, что ты! Я не могу разговаривать со всеми, меня на всех не хватит. Вырабатываю нормы поведения, а доносят их мои помощники. Они есть в каждом населенном пункте. Если ситуация не стандартная, то они обращаются к вышестоящему, но это редко. Все прописано.

– Значит, ты все время здесь, с думами о народе?

– Не надо смеяться. Я бываю в большие праздники среди населения. А так дел хватает.

– Получается, что ты властитель душ.

– Мне знакомо это понятие, то, что ранее называли душой. Возможно, это верное определение.

– А если кто думает иначе, чем ты рекомендовал?

– Надо объяснить, в чем его ошибка.

– Но ты, же подавляешь его мысли.

– Нет, мы убеждаем без насилия. Мы занимаемся воспитанием с детства.

– Но твое слово является окончательным?

Селиван на мгновение задумался: – Да.

– И у вас нет волеизъявления большинства?

– Большинство может ошибаться.

– Возможно, но крайне редко. Ты получил свою должность каким путем?

– Это не должность, это статус. Мне он передан от предыдущего Верховного Правителя, я также готовлю себе замену.

– Никакого голосования?

– Зачем? При голосовании может быть сговор. Мы все люди и у нас есть недостатки.

– Даже так!

– Верховный Правитель готовится долго. Человека надо настроить на нужное состояние, передать ему знания.

– И так веками?

– Да, но каждый Верховный Правитель имеет свою голову, свое видение развития общества. Лишь один главный критерий – не навреди.

– Но критерий этот, он определяет сам.

– Да. А у вас иначе?

– Иначе. У нас есть руководящие органы, но свои посты они занимают по своим делам, научным разработкам, поступкам и прочему. Есть совет, на котором обсуждаются вопросы и решение принимается не единолично. Каждый может ошибиться и сделать неверный выбор.

– Это ваш путь развития, мы свою систему создавали веками.

– Нет ничего постоянного. Вот в вашей истории, что мы видели в музее, есть белые пятна. Как-то все быстротечно. Как получилось, что у вас две территории, которые мало контактируют между собой?

– Наша планета развивалась очень не просто. Этапы развития были циклическими. Иногда почти все население исчезало. Так не могло повторяться. Несколько веков назад, мы вновь стояли на пороге исчезновения.

Это сейчас мы едины, а тогда были разные государства с разным уровнем развития. Так же, как и в мире цивилизаций. Более развитые диктовали условия менее развитым. Но техническое развитие не предусматривает духовное развитие, способствующее миротворчеству. Порой был откровенный диктат, что не могло не накапливать протест со стороны отдельных слоев населения и государств. Периодически происходили местные войны, а причина одна – источники энергии, питания. Но не только. Договориться было сложно. Просто не понимали друг друга. Началось противостояние, которое могло привести к более серьезным последствиям – уничтожению населения, планеты.

Началось также противостояние мировоззрений, а это сильнее чем война за источники энергии. Это непонимание друг друга. Принцип прост, те, кто не придерживается наших взглядов – враги и должны умереть. Вырастало поколение непримиримых, которым с детства внушали, кто враг, а кто друг. Все больше проливалось крови, и никакие космические путешествия не могли примирить. Все хотели, есть, пить, достойно жить, хотя понятие достойно тоже было относительным.

И однажды случилось то, что должно было случиться. Началась большая война за господство мировоззрений. Что страшно, так это то, что там не было правых и виноватых. Там было глубокое непонимание друг друга. Это не могло не привести к гибели. От вида крови, от постоянной безнаказанной жестокости человек впадает в состояние неуправляемости. Этот фанатизм своим идеям трудно изменить. А причина была проста. Однажды, когда-то, не сумели сесть напротив друг друга и договориться.

Война длилась долго, на разных частях Аргедоны. Гибли люди, но уже действовал принцип мщения. Трудно убедить человека, что надо остановиться. Все уже ждали большого взрыва, от которого содрогнется Аргедона, и тогда даже самые горячие головы стали осознавать, что они смертны и их число не безгранично, что не может победить лишь одно мировоззрение. Ради чего гибнуть?

Но, как, ни странно, было одно государство, одно из самых больших на планете, которое практически осталось в стороне от войн. На него нападали по мелочам, но оно было сильным, и его боялись. Это был хрупкий островок, в этом агонизирующем мире. Это государство пережило в свое время внутреннюю войну, когда воевали между собой. К власти тогда пришла, серая малограмотная масса, беспринципная и жестокая.

Само государство было многонациональным, но какую бы веру не исповедовала та или иная народность, все оказались в равных условиях перед новой властью. Все веры были в равных условиях и их все пытались уничтожить. Не было преимущества одной веры над другой, как в других странах. И то, что они все оказались бесправны, сыграло свою роль в будущем. Каждая вера сохранила свои основы, но главное они воспитали терпимость к другим верам, так как оказались в одинаковых бесправных условиях.

В дальнейшем, когда власть сменилась, население этого государства смогло выстоять и не впасть в войну вер. Это стало основой для нового мира. Там не было такой яркой вражды. Все прошли одинаковый путь и научились уважать человека не по его вере, а по его человечности. Его представители стали беседовать с единоверцами других стран.

Несколько лет ушло на медленные шаги навстречу друг другу. Кровь еще продолжала литься, но подвижки были. Как результат договорились, что надо менять устройство управления миром. Не должно быть главных стран.

Ушли годы на воспитание нескольких поколений, пока вопрос веры не исчез совсем. Тогда и появились первые Наставники. Людей сотнями лет приучали обращаться к ним. Тогда Наставники были такими же людьми, но более развитыми. Общество развивалось, и в силу географического разделения сложилось так, что западная территория тяготела к чисто техническому развитию, а Восточная приверженцем старых традиций. В этом нет ничего плохо, что мы несколько разошлись, но как результат мы живем и мало общаемся. В западной территории больше развивается техника, у них для этого есть ресурсы, мы же больше занимается производством продуктов. Конечно, у них есть свой минимум продуктов, а у нас свое техническое развитие. Но факт остается фактом, что главное различие все-таки в образе жизни. Эллинцы не всегда могут понять аргедонцев и наоборот. Но каждый по-своему счастлив, так зачем нарушать этот баланс. Они нам помогают, мы им.

– Но если они технически более развиты, разве не может быть попытки захвата территории?

– Зачем им это? Они не умеют выращивать, так, как мы. Да и армий у нас нет. Несколько поколений воспитаны в миролюбивом сотрудничестве.

– Но на Луну, летаете вы! Почему если аргедонцы более развиты технически?

– На Луну?

– На спутник Аргедоны?

– На Селгу! Да, но только для контроля. Там у нас разработки. Оттуда берем некоторые кристаллы, которых нет на Аргедоне. Они имеют некоторые уникальные свойства, но не сейчас это обсуждать. Скажу лишь, что эти кристаллы тоже элемент равновесия. У них есть техника, где они могут использоваться, но без кристаллов это так аппарат, а у нас нет аппаратов. Мы летаем на Селгу редко и на малых аппаратах. На шахтах стоят приборы, которые фиксируют любое приближение к ним. Кстати они вас и засекли.

– Но на Западной территории есть, кто об этом тоже знает?

– Обязательно, но кто, говорить не буду. Так что наше развитие взаимовыгодно. Совместное использование наших возможностей только при угрозе планете извне.

– А если попытаться объединиться по взаимным интересам, объединение территорий.

Селиван на этот вопрос Семена улыбнулся, но улыбка была ироничной и грустной одновременно.

– Это не так просто. Это было бы не плохо, но кто начнет? Везде своя власть, да как подготовить население? Чтобы сдвиг был заметен, пройдет немало лет. Мы живем по своим правилам, а тогда нужны будут единые.

– Но общение, же есть.

– И достаточно не плохое, но я сужу со своей территории, а они со своей.

– Но все-таки возможно.

– Мы должны научить людей думать по-другому.

– Как и ты.

– В первую очередь я, – ответил Селиван, кивнув головой. – А что вы решили относительно себя?

– Сложно. Мы хотели бы лучше узнать планету.

– Хорошее дело, но пользы не вижу.

– А если мы не захотим остаться?

– Никто вас держать не будет, у вас небольшой выбор: либо здесь, либо в западную территорию. Возможно, учитывая, что вы летаете по Космосу, вам там будет интереснее.

– Да, летаем, вернее, летали и нам это нравится и приносит пользу. А почему перестали летать вы?

– Если коротко, то не видим необходимости, но более подробно говорить не буду.

– А о жителях технической зоны можешь рассказать?

– Сейчас?

– Не обязательно.

– Это можно, но что сочту нужным. Я вообще многим рискую. Не хочу, чтобы вас приняли за наших шпионов.

– Да, это твой риск и ты можешь только полагаться на мое слово.

– Я подумаю. Встретимся завтра.

Подошла ночь, ужин закончился, и они договорились о встрече на завтра.

Семен не ожидал, что контакт, первый визуальный контакт с разумными существами будет без тени недоверия, хотя сомнения оставались, мало ли что он может наговорить. Так думал он, не ведая, что то, что у них нет злых намерений, и что они не обманывают, Селивану было уже известно.

8

– Дорогу обратно мы найдем. Вы не против, если мы пройдемся одни? – обратился Смен к Зое.

– Как будет угодно.

Все поднялись из-за стола и, попрощавшись, направились к выходу. Зоя проводила их до крыльца: – Не заблудитесь.

– Здесь не космос, – ответил Саша, и троица, спустившись по ступенькам, направилась по дорожке. Легкий хруст, издаваемый камешками под ногами, нарушал тишину ночи. Луна пока еще освещала им путь, но лишь они вступили в лес, как темнота мгновенно поглотила их.

– Идем на автопилоте? – сказал Саша, – без осветительных приборов.

– Наслаждайся тишиной, – ответил Андрей, уверенно шагая по дорожке.

В лесу было тихо, даже слабый ветерок не колыхал невидимые листья, не было слышно крика ночных птиц, стрекота насекомых.

– Гнетущая тишина, – поделился Андрей, – какая-то пустая местность. Живность должна быть, а так идешь и не знаешь, что за поворотом.

– Его сначала надо найти, – заметил Саша, – а что ждет нас. Вообще меня интересует больше.

На его реплику никто не отреагировал и до дома они шли молча, лишь выйдя на поляну перед домом, Саша предложил: – Может быть, обсудим? Возле дома была скамейка.

Никто не возражал, и Саша устроился на скамейке, стоящей возле входа. Он поднял голову и посмотрел в звездное небо, которое в эту безоблачную ночь перемигивалось сотнями звездочек.

– Звездное небо, как у нас.

– Действительно, – поддержал Андрей, усаживаясь рядом. – Капитан, а что это ты в дебри полез и стал расспрашивать о наставниках, их отношениях с людьми?

– А что оставалось делать? Терять нечего, – Семен тоже смотрел в ночное небо.

– Терять есть что, наши жизни, – пробормотал Саша.

Семен взглянул на него: – О чем ты? Кому они здесь нужны? Чем мы им можем угрожать.

– Ну, если здесь, то мне конкретно нужна, а так, чужая точка зрения не всегда приятна и последствия могут самые неожиданные.

– Здесь ты прав, возможно, я рискнул, но хотелось посмотреть реакцию и почувствовать его отношение.

– Почувствовал?

– Нет, но то, что он знает много, не вызывает сомнений. То, что он знает, что есть Земля, уже не мало, но мы не знаем, что именно ему известно. Нам обязательно надо побывать в технической зоне, и то, что он не возражал, свидетельствует, что у него есть в этом интерес.

– Но он, же отказался нам помочь.

– Отказ не значит отсутствие интереса, да и помощь может быть разной. Я думаю, что сможет, сделает. Не все так просто на Аргедоне. Я не о недоверии между ними, здесь они договорились. Есть у меня мысль, что замкнутость мира – тупиковый путь развития, и он это если и не понимает, то чувствует.

– А мы, что? Парламентеры между ними будем? Чтобы договорились?

– Нет. Он не будет поддерживать с нами отношения на чужой территории, это может привести осложнениям.

– Тогда что?

– Не знаю, – пожал плечами Семен, – вот и посмотрим, что он завтра скажет.

– Да ничего, просто не будет возражать против нашего ухода, – сделал вывод Андрей.

Ночная тишина не давила, как в лесу. Она приносила прохладу, которая словно чистила мозги. Семен не мог сформулировать свое ощущение, что у него осталось от общения с Селиваном. Редкие предположения не успевали сформироваться в мысли, как разлетались. Слишком мало информации, чтобы даже близко подступать к выводам.

– А не пора ли нам? – предложил он, и, не услышав возражений, поднялся. Дом встретил их тишиной. Поднявшись на второй этаж, все разошлись по комнатам.

Утром, когда уже солнце светило в окна, они собрались на кухне, где сами себе уже готовили завтрак. Чак приготовил Саша.

– Третий день, как мы здесь, – поделился своим подсчетом Андрей.

– Считаешь? Словно из командировки домой хочешь быстрее вернуться, – усмехнулся Саша.

– Захотел, – ответил Андрей просто и буднично, с легкой грустью.

– Надо было выбирать другую профессию.

– Вот, что – вступил в разговор Семен. – Давайте не затрагивать эту тему. Мы здесь, а значит, надо жить реальностью. Я тут, что подумал, чтобы закрыть эту тему. Странность в том, что на Селгу летают эллины, а более развитые технически аргедонцы, просто тяготеют в наземной технике, ну, или там полетать немного. Вот почему нам надо туда, чтобы попытаться понять, почему так. Чувствую, что здесь есть тема для размышлений.

– Чутье для космолетчика не последнее дело, – согласился Саша. – Я так понимаю, что мы сейчас сидим и ждем, когда за нами придут и пригласят. Может быть, пойдем на улицу, воздухом подышим.

Они вышли и лес встретил их мягким шумом листвы. Расположившись на скамейке, они, в общем-то, впервые вот так, днем могли сидеть и наслаждаться природой, никуда не торопясь. Эта неспешность, умиротворенность настраивала на благодушный лад.

– Душа отдыхает, как и мозги, – вдохновенно произнес Саша.

На дорожке, из леса показалась Зоя и легкой походкой направилась к ним.

– Позавтракали? – поинтересовалась она, и, получив положительный ответ, – тогда пойдемте.

Дорога была уже знакомой, а потому короче, чем ранее. Зоя снова обошла дом и поднялась на террасу.

– Селиван ждет тебя у себя, – обратилась она к Семену, – а вы располагайтесь, я сейчас вернусь, – и она указала Андрею и Саше на стол и кресла, сама же открыв дверь, в сопровождении Смена, вошла в дом, и направилась по лестнице на второй этаж, где свернула направо. В небольшой комнате, куда они вошли, мебели был минимум: стол, шкаф, кресло.

– Это мой кабинет, – пояснила она и открыла следующую дверь, которая открыла Семену вид кабинета Селивана, что был достаточно внушительным. Через несколько окон проникал свет, сквозь тонкие шторы, заливая помещение. Обстановка была не помпезной: вдоль стены шкафы, а между окон мягкий диван, над которым была картина с каким-то пейзажем. Селиван, сидел за столом в дальнем углу комнаты, и при звуке открываемой двери, поднял голову.

– Проходи, – сказала Зоя Семену, а сама вышла и закрыла за собой дверь.

Семен направился к столу, и пока он шел, Селиван смотрел на него, предложив лишь жестом одно из кресел, что стояли возле стола.

– Как себя чувствуете? – поинтересовался он, когда Семен сел.

– Хорошо.

– Я попросил тебя зайти одного, потому, как думаю, есть о чем поговорить, – после этого он встал, обошел стол и расположился в кресле напротив Семена. – Скажи, что-нибудь на своем родном языке.

До сих пор все разговоры велись на аргедонском языке. Это было полезно для практики, да другого Семен и не знал. Просьба Селивана удивила его, но выдержки ему было не занимать, поэтому он никак не проявил свое отношение, в тоже время, понимая, что подобные просьбы не бывают из простого интереса.

– Что ты хочешь услышать?

Селиван согласно кивнул головой и с легким акцентом, на родном для Семена языке, сказал: – Поговорим на твоем.

– Откуда ты его знаешь?

– Из истории, некоторые документы написаны на нем. Это иногда бывает полезно.

– Иногда.

– Как сейчас, например.

– Возникает вопрос. Либо земляне были здесь, либо ты был на земле. Что из этого верно?

– Ничего. Я не могу ответить на этот вопрос. Если будет необходимо, только тогда.

– Ясно. И сколько еще вас здесь таких знатоков?

– Очень немного. Единицы.

– И эта единица ты?

– Я не сказал, что один, но разговаривать могут единицы, раньше было больше, но все мы смертны. Но к сути, только ты чуть помолчи сейчас.

Селиван замолчал и очень внимательно, испытывающе стал смотреть на Семена. И вновь Смен почувствовал, словно Селиван залез к нему в мозг и рассматривает его изнутри. Семен имел опыт общения с психологами и прочими научными и не очень методами, и отрешился от внешнего мира, и не единая мысль, не бродила по извилинам.

Селиван тряхнул головой, сбрасывая мысли: – Да, я так и думал.

– Что ты думал?

– Пока рано.

– Ты слишком много не договариваешь.

– Поверь, это не во вред.

– Ты телепат?

– Да.

– И сейчас ты лазил в моем мозге.

– Который ты успешно заблокировал, – оба дружелюбно усмехнулись, понимая друг друга.

– Много эллинцев телепатов?

– Очень мало. Но я обязан им быть, это одно из условий для Верховного Правителя. Во всяком случае, у него должны быть способности, а дальше ему помогают их развивать.

– А у аргедонцев?

– Не знаю, – простодушно ответил Селиван, – но гарантий дать не могу. В данном случае меня интересовало не то, что ты думаешь. Чтобы это представить, не надо быть телепатом.

– А что же ты хотел?

– Что я хотел, то я узнал, но извини, как и ранее сказать не могу, это может навредить. Ты же понимаешь, что порой не знание, играет положительную роль. Лишняя информация может исказить и повлиять на ситуацию. Ты, как старший, это знаешь.

Семен с ним согласился. Он прекрасно понимал, что лишняя информация дает повод для размышлений, которая может увести в сторону. Он вспомнил поговорку «меньше знаешь, крепче спишь»

– Я пришел к выводу, – продолжил Селиван, – что вам действительно надо отправляться в техническую зону. Причин несколько, но основная в том, что вы должны знать, что такое Аргедона. Как и говорил ранее, помочь вам не могу, но дам несколько советов. С языком у вас проблем не будет, но адаптироваться сложнее. Они в отличие от нас, имеют технических Наставников, к которым надо подключиться.

– Мы знаем, что у них есть Наставники, но что это такое, в каком виде не знаем.

– Бывали у них?

– Провели разведку.

– Опасно, могли и обнаружить.

– И что тогда было бы?

– Не знаю. Не думаю, что это угрожало бы вашей жизни, но кто знает, как повернулись бы события. Так вот. У них необходима регистрация в общей сети, а вы там чужие и вас там нет. Если я правильно понимаю, вы хотели бы там появиться незаметно.

– Именно так.

– Тогда регистрация в сети необходима.

– А что регистрация производится при рождении?

– Не так рано, но необходима. Вам надо согласно вашим наклонностям, опыту, войти в их быт и работу. Как это сделать я подскажу.

– Откуда ты знаешь их систему?

– Разные причины, но, ни одного эллина там нет.

– Селиван, – на этот раз Семен внимательно смотрел в глаза собеседнику, чтобы увидеть малейшие изменения в его глазах, при ответе, – почему ты решил нам помочь?

– Я не могу сказать, чтобы не вмешиваться в ход событий.

– Ты хочешь сказать, что можешь заглядывать в будущее? – догадался Семен.

– Да.

– И знаешь, как оно будет развиваться? Я имею в виду наше.

– Знаю, но будущее всегда предлагает варианты, и то, что я знаю, меня устраивает, а если я поделюсь, то не могу быть уверен, что эта информация не изменит путь в будущем.

– Значит, ты заинтересован, чтобы мы туда отправились.

– Отчасти. Это попытка.

– Чего?

– Мы разные и можем не понять друг друга. Ты же не здесь родился. Во всяком случае, я не собираюсь вмешиваться в дела аргедонцев и делать попытки изменять их души.

– Что такое душа ты знаешь. Теперь это должны понять другие, – сделал вывод Семен.

– Я этого не говорил, все не так просто, как ты думаешь. Не надо навязывать кому-либо свое видение вопроса.

– Но все-таки. Почему вы разошлись по территориям?

Селиван расслабился и, откинувшись на высокую спинку кресла, прикрыл глаза. Он словно погрузился в размышления, уносясь памятью в прошлое, которое все еще живо и порой, пусть изредка напоминает о себе. Просидев так пару минут, он открыл глаза:

– Некая ностальгия навещает, – поделился он. – Все это началось давно, еще до моего рождения, я рассказывал вам историю Аргедоны, упоминал о Наставниках. Все так и было. Мы развивались и очень многого достигли, а параллельно этому шло расслоение общества, часть склонялась больше к внутреннему миру человека, его состоянию, к поиску внутренней энергии внутри себя, а часть, что только совершенная техника поможет человеку в будущем, обеспечивая его достойную жизнь. Уже тогда было открыто сверхполе. Это признавали все, правда пришли к этому разными путями. Все признавали наличие общего поля сознания. Космический вакуум, где мы летали, был ниже по уровню, что из него можно было взять? И было обнаружено поле более высокой степени, что ли. Наше развитие достигло того уровня, что наличие поля не вызывало разногласий. Вот это поле и назвали ТОП-поле, высшее, значит. Это поле несет в себе знания прошлого, настоящего и будущего. Откуда там информация, не известно, но получается, что весь окружающий нас мир, весь космос – некая большая программа. Возможно, что когда-то уже все это было, а теперь программа повторяется, но с некоторыми изменениями. В том поле формируется жизненный путь каждого человека, его судьбу, говоря иным языком. Вот откуда мне это слово знакомо. Там прописан весь путь, последовательность.

– Получается, Создатель есть?

– Не берусь судить.

– Тогда то, что мы оказались на Аргедоне, уже не случайность, а прописанный кем-то процесс?

– Не исключено, что так и есть, а вообще, так и думаю. Мы все живем неотрывно от этого поля, оно везде. Смерть еще не конец жизни, а просто смена сущности, словно поменяли одежду. Это поле постоянно пополняется новой информацией, вот здесь и возможны отклонения. Любое новое событие может повлиять на будущее, хотя вектор останется неизменным.

Так вот на этом, как и сказал, наше единство заканчивается. Мнения разошлись. Мы считаем, что сознание человека, которым он пользуется из поля, оказывает влияние на подсознание, а оно в свою очередь на его поступки. Поэтому наши поступки бывают порой для окружающих непредсказуемыми. А все просто – сработало подсознание, а оно индивидуально и не укладывается в логику других.

Мы еще пока едины в том, что на человека влияет обстановка, в которой он живет. Пока ребенок не достиг трех лет еще можно на него влиять, а затем практически невозможно изменить его характер, сознание. Все бесполезно, так подкорректировать. Он уже получил свою долю из ТОП-поля.

Теперь надо было научиться пользоваться полем. Одни стали ориентироваться на способности человека, отсюда и психофизика – телепатия, телекинез. В этом случае человек входит в поле усилием воли, подключаясь к нему и получив информацию, пропускает ее через себя, через свои чувства, тонкую материю мозга, который так и не изучен, что же это такое. Другие стали использовать технические возможности, доверяя аппаратуре, лишенной эмоций и чувств. Здесь строгая физическая сущность поля, его свойств. Вот аргедонцы и работают с аппаратурой.

– И кто же на верном пути?

– Никто. У каждого свой путь, хотя основа, источник общий.

– А совместно?

Губы Селивана тронула еле заметная улыбка: – В этом вся сложность. Исторически разошлись, а сойтись не получается.

– А попытки делали?

– Раньше да, но потом прекратили, что, в общем, не мешает нам жить мирно.

– А надежда?

– Она, как известно, всегда живет и умирает последней, причем с обеих сторон, но пока так, как есть. У меня просьба, то, что я тебе сейчас сказал не надо говорить своим спутникам. Они еще молоды, а ты уже давно блуждаешь по космосу и много видел.

Семен согласно кивнул головой, а Селиван продолжил: – Они не опытны и могут понять, но не почувствовать, а это существенно.

– Согласен. Это их первый большой полет.

– Да, и сразу вот так.

– Зато опыт, который останется у них.

– Мы же оба понимаем, – посмотрел на Семена Селиван, – опыт хочется применить и не только в технике, но и в отношениях с людьми. Опыт надо приобретать.

– Опыт хорошо применить бы на Земле.

– Кто знает, что там записано в поле, – многозначительно и туманно произнес Селиван. – Скажешь им, когда сочтешь нужным, когда придет время.

– А оно придет?

– Безусловно. Вот только когда?

– Скажи, а почему у тебя и Зои такие отличные от других имена? Земные скажу даже.

– Это идет из рода в род.

– Ты хочешь сказать….

– Никто не знает. Я могу лишь предположить, что это Вселенные контактируют. И может быть, либо мы от вас, либо вы от нас произошли, миллионы лет назад. Цивилизаций на планете сменилось множество. Не надо ломать голову. Нет смысла. Есть факт схожести, и все.

– Да, – перебил его Селиван, – Зоя моя дочь. Но мы родились здесь, на Аргедоне, если у тебя мелькнула мысль, что мы от вас. Нет.

– И она может занять твое место?

– Теоретически да, я ее учу, но думаю, реальность будет иной, во всяком случае, я на это надеюсь. Давай подведем итог. Завтра вас доставят в район, где вы высадились, а потом сами на другую территорию. Никакой связи между нами не будет, но результат, возможно, узнаю, если повезет.

– Но кого-то ты там хорошо знаешь.

– Разумеется.

– И кто правит?

– Это вы должны узнать сами, это важно для вас, для вашего будущего. Я об этом промолчу. Как устроена там жизнь, Зоя расскажет, ей приходилось общаться. Ну, что? Устраивает?

– Да, хотя многое не понятно, особенно твоя задумка.

– Никакой задумки нет, я просто знаю, что-то, и не хочу вмешиваться, чтобы не помешать.

– А если не получится?

– Тогда все будет идти так, как идет.

– Никогда не думал, что контакт с высокоразвитой цивилизацией будет таким.

– Мы все разные, но что-то есть общее, если есть разум, – философски заметил Селиван.

9

– Пора присоединиться к нашим молодым соратникам, – предложил Селиван.

Они спустились на террасу, где была увлеченная беседа.

– Мы не помешаем молодежи, – иронично сказал Семен.

– Нет, капитан, старики сейчас не помеха, – в тон ему ответил Саша.

Селиван попросил Зою рассказать все, что она знает о жизни аргедонцев и удалился.

Зоя вздохнув, начала свое повествование, делясь информацией, а знала она немало. Кто точно стоит на вершине управления, ей было не известно, но общий принцип жизни аргедонцев она знала. Она рассказала, как работает механизм Наставников у аргедонцев.

– А они знают, как происходит управление у вас? – поинтересовался Андрей.

– Точно нет, но в целом знают, тоже, что и мы о них. Но не все, – обратила она внимание своих слушателей, – а лишь те, кому это знать положено в силу своих обязанностей. Кстати, а какие направления вы видите для себя?

– Ты не сказала, что у них есть, – сказал Саша.

Зоя рассказала о тех структурах, что знала, чтобы они могли определиться, где хотели бы работать, в каком направлении. После получения информации Семен принял решение: – Значит так. Ты, Александр, – и увидев удивленное лицо Зои, спросил, – что-то не так?

– Александр?

– Да это его полное имя, а сокращенно Саша. У меня и Андрея нет таких сокращений. Разве что в детстве меня называли Сеня, а его Андрюша.

– Полное имя красивее, – обратилась она к Саше.

– Зато более официально, – ответил он.

– Вот именно поэтому, ты и отправишься в управление досуга и развлечений.

– ДиР, – сказал Саша, – сокращенно ДиР, – пояснил он.

– Да, у них точно так никто не называет, – засмеялась Зоя.

– Будут, – уверено заявил Саша.

– Так, вот – продолжил Семен, – как самый говорливый, эмоциональный и не лишенный чувства юмора и изобретательности, ты туда и отправишься. Очень важно, чем живут люди вне работы, чем заполнен их досуг и как они сбрасывают стресс.

– Не уверен, что у них есть увлечения.

– Вот и выяснишь. Андрей, тебе прямая дорога в управление летной индустрии, где все связано с летательными аппаратами.

– ЛетИ, – сказал Саша, но Семен, не обращая на него внимания, продолжил: – А я в управление экономики и прогнозирования, – и посмотрел на Сашу, ожидая его реплики.

– Пас, – поднял он руки, не интересно – ЭП, вот если бы ОП! Но, ты Зоя сказала, что у них есть управление нравственности. Что это такое?

– Точно не знаю, но это что-то типа обеспечения порядка в головах, поведения человека.

– Так может быть Семену туда?

Зоя отрицательно покачала головой: – Не очень хорошая идея. Туда трудно попасть, вероятнее всего инициативы исходит от Наставников, а чем они руководствуются мне не известно. Вам лучше в общие управления, что связаны с общей жизнью.

– Получается, что управление нравственности, это как надзорный орган, а может быть и карательный, – продолжил свою мысль Саша.

– Не думаю, что это так.

– А есть у них структура типа обеспечения общественного порядка. Тайная служба? – не унимался Саша.

– Не знаю, но может быть.

– А у вас?

– А ты как думаешь?

– Понял, вопрос не уместен.

– Значит, со сферой деятельности вы определились. Как они работают внутри мне не известно, да и не интересно, – призналась Зоя. – Это вы сами на месте все увидите. Вам там жить.

– Но как туда попасть? – спросил Семен.

– В Аргедоне много помещений, где стоят автоматы-наставники, вот там вы и зарегистрируетесь, но чтобы все было достоверно, надо будет взять прошлые даты, согласно своего возраста. Я вам расскажу, как это сделать.

– Зоя, – перебил ее Саша, – а откуда ты это знаешь, не имея там своих людей?

– Там наших, точно нет, – заявила она, – я не общаюсь с аргедонцами постоянно, но когда бывает необходимость мы встречаемся. Когда нам нужна их помощь, мы обращаемся к ним, и наоборот. Был случай, когда им надо было прояснить некоторые вопросы, чтобы заложить их в ответчик. Меня пригласили, я помогла и в качестве проверки темы меня зарегистрировали, но я успела увидеть больше, чем мне сказали.

– Опасная женщина, – вздохнул Саша.

– Не для вас, – парировала Зоя. Далее она рассказала, как надо пройти регистрацию, чтобы попасть в сеть, что они являются жителями Аргедоны.

– А как быть с одеждой? – спросил Семен.

– Это не сложно, у нас есть их подарки, как и у них наши. Подберем.

Так в беседе прошло время, прерываемое лишь на обед. Приблизился вечер, пора было уходить, и в это время к ним вышел Селиван.

– Я с вами прощаюсь. Кто вы такие знаем только я и Зоя. Имейте это в виду. Для всех эллинцев, кто вас видел – вы аргедонцы. Любая информация о вас – это уже надо искать источник. Завтра Зоя доставит вас ближе к месту вашей высадки, а далее сами.

К себе Семен, Андрей и Александр вернулись, когда стало почти темно. По дороге, да и в доме они до поздней ночи обсуждали полученную информацию и уже за полночь пошли спать.

Утром все проснулись рано. Сказать, что была тревога, они не могли, но беспокойство испытывали.

– Как-то все слишком просто, капитан, – поделился своим сомнением Саша. – Не укладывается у меня в голове все это. Прилетели, поговорили и чуть не с почетом провожают.

– Андрей, ты думаешь также? – поинтересовался Семен.

– Есть сомнения, что все гладко.

Разговор они вели на кухне. Рюкзаки с вещами лежали на полу возле стола. Они были готовы к отъезду и изредка поглядывали в окно, не приехала ли Зоя, но там, как обычно светило Солнце и лишь легкие облака лениво проплывали высоко в небе.

– Не все так просто, как может показаться. Эскорт нам никто не предоставлял и знают о нас лишь двое, так что тайна соблюдена. Но не это главное. Есть у них проблемы, исторические, как я теперь понимаю, и как их разрешить, они если и представляют, то не могут. За многие годы, десятилетия, а может быть и столетия они стали другими, так их воспитывали, учили, и как можно преодолеть некую проблему не позволяет менталитет или еще что. И, в общем, чудо, что они поддерживают добрососедские отношения.

– Ты думаешь, что проблемы одни? И там есть кто-то, кто также понимает?

– Не знаю. Селиван не стал говорить, кто там управляет, чье слово самое главное, но то, что он знает, как все происходит, в этом не сомневаюсь.

– И какова наша роль в этом туманном процессе?

– А вот это для меня тоже загадка. Мы же должны там жить тайно, хотя здесь хотели также, но, увы. Давайте не будем гадать, и делать предположения, нет у нас основы. Надо пожить в Аргедоне, а там и будем думать, для чего мы и вообще. Может оказаться так, что и думать будет не над чем, и будем просто жить.

– Ты сам-то веришь, что мы сможем просто жить? – спросил Саша.

– Нет, конечно, но хочется.

– Я тогда вернусь сюда, мне девушка приглянулась.

– Ладно, – усмехнулся Семен.

У Семена была некая призрачная идея. Не зря же Селиван ему рассказал о ТОП-поле, о причинах расхождения взглядов, действий. Видимо в Аргедоне это тоже понимают, но кто это понимает еще надо узнать и понять, если это вообще будет возможно. Он понимал, что Селиван прав, попросив его не говорить пока ребятам; они сейчас и так в раздумьях, а так еще больше будут рассуждать, отвлекаться, а сейчас главное устроиться.

– Что-то за нами Зоя не идет, – посмотрев в окно, нарушил молчание Андрей.

– Безделье, брат угнетает, я понимаю. Сидишь, ждешь, а никто не идет, – произнес Саша.

– Машина едет, – воскликнул Андрей. – Это за нами.

– Что же ты молчал! Надо было давно сказать, и твои мысли были бы давно услышаны, – громко сказал Саша.

К дому подъехала машина, Зоя, выйдя, достала сумку и приветливо улыбаясь, вошла в дом.

– Вот, здесь одежда для вас, переодевайтесь, – и поставила она сумку на пол.

– Потом, – предложил Семен.

– Как хотите, тогда давайте отправляться.

Подхватив рюкзаки, они направились к машине, Андрей взял сумку с одеждой. Возле машины они остановились и осмотрелись, прощаясь с гостеприимной землей. Привыкнуть они не успели, но уютно им было здесь, спокойно.

– Там, в сумке, ваше оружие и карта, – сообщила Зоя. Когда выезжали, никто не оглянулся на прошлое.

До поселка, где они появились, ехали той же дорогой, но, не доезжая его, Зоя остановила машину: – Через поселок ехать не надо. Давайте решим, как вас поближе доставить к месту, где можно проехать.

Семен достал карту, и они с Зоей определили маршрут. Поселок оставили слева и углубились в лес по едва заметной дороге, поросшей травой, но вскоре и она закончилась.

– Все, дальше вы сами. До захода должны успеть дойти.

Они выгрузили вещи и встали перед девушкой.

– Спасибо, – поблагодарил Семен. – Вы нам помогли.

– Хочется верить. Я не знаю, о чем думает Селиван, но ему можно верить. Я согласна с ним, что вы должны все пройти сами. У нас это не получилось, – улыбнулась она, но улыбка была грустной.

– Спасибо, Зоя, – сказал Андрей.

– Присоединяюсь. Если что, примите к себе? – спросил Саша.

Зоя лишь кивнула головой в знак согласия.

– Мы пошли, – Семен забросил на плечо рюкзак, Андрей прихватил еще сумку. Они трое посмотрели на Зою.

– Берегите себя, – выдавила она и быстро сев в машину, развернулась и поехала назад.

– Все, лирика закончилась. Вперед, – скомандовал Семен.

На это раз они шли в гору, что было тяжелее, но еще до захода солнца вышли на площадку, где стоял их челнок.

– Вот он наш родной, – прикоснулся Саша к его борту рукой.

Когда расположились внутри, Семен сказал, что будут ждать ночи, и отправляются на корабль, на Селгу.

– Разве не сразу? – удивился Андрей.

– Нет, там подготовимся.

Когда стемнело, небо заволокли тучи и за все время их пребывания здесь, впервые пошел мелкий дождик. Темнота стала еще гуще. Челнок легко поднялся и, прорвав толщу облаков, вынырнул в звездном небе, где им приветливо подмигивали звезды, а Селга была видна во всей красе.

Два дня они готовились к высадке: искали место, обсуждали действия, изучали план города, подбирали одежду.

– А как мы там будем питаться, где жить? – задал Саша вопрос, который они не обсуждали.

Андрей удивленно произнес: – А действительно.

– Эх, вы. Все обговорено. Там есть дома для одиноких людей. Если что-то приобретают – рассчитываются карточкой, которую мы получим при регистрации, как утерянную. Сейчас главное зарегистрироваться. Карточки просто для учета расходов и для планирования. Никаких денег там нет.

Садились ночью. Оружие и карту оставили в челноке. Место для посадки выбрали вдали от дорог. Осмотрев аппарат, в темноте направились в сторону Аргедона, и когда рассвело, они уже были на окружной дороге. Вскоре стали появляться аргедонцы, спешащие по своим делам, не обращая на них внимания.

– Пошли регистрироваться в сети, – тихо сказал Семен.

Как ни странно для них, регистрация прошла без проблем, получили они и карточки. Регистрацию проводили в разных местах, так на всякий случай.

– Да, никаких формальностей, – порадовался Саша. – Ну, что? Пора найти свои управления и места для проживания.

На электронной карте, что были на улицах, они нашли адреса интересующих их управлений и домов, где можно будет жить.

Улицы потихоньку заполнялись народом, но, как и прежде никто не обращал внимания на трех мужчин, спокойно что-то обсуждающих.

– Встречаемся через месяц на главной площади в семь вечера, – сказал Семен. – Удачи нам.

Андрей и Саша горько улыбнулись и направились вдоль улицы, им было по пути, а Семен пошел в противоположном направлении. Шли они, молча, разговаривать не хотелось. На одном из перекрестков кивнув друг другу на прощание, они пошли каждый своей дорогой.

10

И вот теперь, почти год, что они живут в Аргедоне, сидели все в кабинете у Саши, в клубе ОСА. Сидя с вином в руках, каждый вспоминал, что было за это год. Каждый устроился без проблем. Они были приняты, как специалисты, по каким-то устным направлениям. Андрей занимался летательными аппаратами, в основном двигателями, Семен погрузился в экономику, чтобы знать их систему, а Саша досугом населения. Каждый был уже заметен среди своих коллег. Их отличало от других – широта мышления. Особенно продвинулся Саша и занимал теперь высокий пост, по сравнению со своими товарищами.

Встречались они редко, так как не хотели, чтобы их часто видели, делились информаций, но воздерживались от каких-либо действий. Просто вживались. Лишь, когда был создан клуб, и они стали его членами, встречи стали чаше и стали осуждать более конкретные действия.

– Как прошел контакт? – спросил Семен, вернув всех в текущую действительность.

Саша рассказал, как все происходило, упомянув, что ничего подозрительного не заметил, постояв в стороне.

– Ты, здорово, потрудился, – обратился он к Андрею. Они, живя здесь уже достаточно давно и обзаведясь друзьями, поняли, что Наставники – это форма удобная для управления, но они не знали, кто всем этим управляет. Тогда и возникла идея спровоцировать нестандартными вопросами, возможное проявление того, кто всем управлял. Где он, кто он, они не знали и даже осторожные разговоры с другими результатов не дали. Андрей, имея дело с техникой и материалами сделал тонкую пленку с отпечатками пальцев несуществующего аргедонца. Саша зарегистрировался в сети, но никаких действий до сего дня, не предпринимал. На последней встрече было принято решение начать действовать.

– Значит, разговаривал живой человек, – задумчиво произнес Семен. – Как его интонация?

– Спокойная. Я даже удивился, наверное, больше, чем он.

– Ты думаешь, был главный?

– Нет, ситуации наверняка бывают с отклонениями, и один не может за всем уследить. Думаю, как и эллинцев, есть иерархия. Но что доложат выше, не сомневаюсь.

– Откуда такая уверенность?

– Чувствую, я капитан. Я так часто общаюсь с народом, что понял, подобное – это ЧП.

– Что будут делать?

– Ждать повторного соединения. Что им еще остается.

– Но теперь они могут контролировать выход через аппарат. Как думаешь, Андрей?

– Не знаю, но вполне вероятно, что в аппаратах установлены камеры, а вот подключены они всегда или нет, вопрос. Контакт был коротким, могли и не успеть дать команды на включение. Если пару дней ничего не произойдет, значит, все чисто.

– Теперь они готовы и камеры будут включены, – с досадой сказал Семен.

– Я не вижу в этом ничего плохого, – вмешался Саша. – Мы это сделали намеренно, хотели, чтобы нас обнаружили.

– Рано. Мы дали им повод задуматься. Саша, – принял решение Семен, – через два дня, если у тебя не будет проблем, вновь выйдешь на контакт. Надень что-нибудь на голову, чтобы сразу не узнали.

– И как ты себе это представляешь? Я и в шляпе? Кто меня в ней видел? Как шпион.

– Именно так и получается. То, что ты им или ему интересен не вызывает сомнений. Вот только как это проявится. Наша задача выйти на прямой контакт.

– Пока это моя задача, – произнес Саша.

– Видимо, да.

Саша был более свободен в передвижениях, поэтому на контакт выходил он. Ему было проще бывать где угодно, а коммуникабельности ему не занимать. Обсудив возможные последствия, Семен и Андрей ушли.

Выждав два дня и не заметив ничего вокруг себя подозрительного, Саша вновь вошел в помещение с автоматом-наставником, но в другом месте.

Едва он приложил ладонь, покрытую тонкой пленой, как тут же аппарат приветствовал его. Видимо отпечатки были занесены в базу данных под иным грифом, и как только он активизировался, невидимый собеседник получил сигнал, и несколько секунд было достаточно, чтобы подключиться для прямой связи.

– Это снова ты, – уверенно произнес голос.

– А ты ждал. Скучно без меня, раз так быстро подключился. Ты живой.

– Да это так, а откуда ты узнал об этом?

– Не будь наивным. Есть голова, есть мозг, который умеет думать. Догадался.

– Твой уровень выше ожидания.

– Ожидания чего?

– Ожидания интеллекта. Что ты хотел спросить на этот раз?

– Почему имея летательные аппараты, не летаем в космос, а раньше летали. Почему все так узко направлены в суждениях? Но подозреваю, что ты не ответишь на эти вопросы.

– А интересны ли тебе ответы? Они тебе сейчас и не нужны. Не время и не место.

– Да, мне пора, а то придут за мной. Ты же наверняка знаешь, где я нахожусь.

– Знаю. Но лица не вижу.

– Это я камеру прикрыл.

Андрей неизвестно как, но умудрился узнать, где у аппарата камера и успел сообщить Саше.

– Тебе плюс. Но никто за тобой не придет.

– Неужели не интересен. Но могли бы?

– Нет необходимости. Это был бы метод насилия, забирать тебя, а он нам чужд. Его можно применить, если есть угроза, но это крайний случай.

– Радует, что я не несу угрозы государству.

– Пока нет.

– И что теперь?

– Есть предложение, встретится и поговорить. Такие люди нам интересны. То, что ты необычный – ясно. Есть еще иные мысли, что ты не тот за кого себя выдаешь.

– Ясное дело. Регистрация иная.

– Не в этом дело. Ты мылишь не как аргедонец. Во всяком случае, сейчас. И думаю, делаешь это умышленно. Где то же ты был до этого?

– Мало мест в стране?

– Это верно.

– И кто же я, по-твоему?

– Вот это и интересно. Ты согласен на встречу?

– Надо подумать.

– Зачем? Ты же все решил, иначе, зачем пришел. Ты сам ищешь этой встречи. Интерес взаимный.

– И где мы встретимся с тобой?

– Не со мной. Ты удостоен более высокой встречи.

– Даже так! Тогда если нас не слышат, то доложишь разговор.

– Я должен доложить результат.

– Согласен.

– Через два дня будь здесь в семь утра, за тобой приедут. Это будет выходной, так что народу вокруг не будет… И не бойся, с тобой ничего не случиться, – услышал Саша после паузы.

– Мне порой кажется, что я свое уже отбоялся.

– В этом нет сомнения. Все, – и аппарат отключился.

Саша вышел из помещения на людную улицу. Все было, как прежде, кто-то шел не торопясь, кто-то спешил. Он присоединился к первым, и осторожно сняв пленку, неторопливо пошел вдоль улицы. Сегодня его не будут искать, он предупредил, что будет осматривать объекты. Затем он позвонил Семену и Андрею и назначил им встречу на завтра.

Когда сумерки опустились на город, они сидели на открытой террасе кафе, наблюдая за вечерней жизнью горожан. Вечер был теплый, уличное освещение ласкало дома и лица прохожих, а Селга еще только просматривалась в темнеющем небе. Лица прохожих, да и сидящих в кафе, где они встретились, были приветливы и дружелюбны. Что еще можно делать после трудового дня, на кануне выходных, как не встречаться с друзьями, не гулять по городу, если конечно, не занят, иными делами.

– Ну, ты все решил правильно, – подвел итог сообщения Саши, Семен. – Жаль, что поеду не я, опыта у меня больше.

– Это, смотря в чем, – возразил Саша. – В данном случае, не факт.

– Тебе главное быть спокойным. Это будет первая встреча, я уверен, что будут и другие, – добавил он, увидев вопросительный взгляд Андрея. – Неизвестно, на каком уровне встреча. Основная задача, понять намерения в отношении тебя, и что ему известно, а известно, может быть, больше, чем мы думаем. Вспомните Селивана? Дальше по результатам будем принимать решения, что делать. Андрей, сделай на всякий случай еще пару пленок. Если Саша не вернется, мы проявим себя, но думаю, что все обойдется.

– Я тоже так думаю, – поддержал его мысль Саша.

– Не думай, – усмехнулся Семен, – вообще ни о чем не думай. Не надо гадать, что будет, и вопросы не готовь. Ты теперь у нас главный контактер.

– Сочувствуешь или жалеешь?

– Завидую.

– Я поделюсь с тобой информацией и славой, – посмеялся Саша.

– Надеюсь, – также засмеялся Семен.

– Андрей, не грусти, с тобой тоже.

– Оно мне надо?

– Слава, Андрей, всем нужна, – назидательно произнес Саша, – надо только уметь ей пользоваться.

Разговор перешел на другие темы, и вечер прошел обычно для аргедонцев, за столиком в кафе с друзьями.

Через день, в семь, Саша одиноко стоял на безлюдной улице в тени большого дерева, напротив двери со знаком вопроса. Редкие машины проезжали мимо. Добропорядочные граждане еще спали, или только просыпались, а Саша смотрел вдоль улицы пытаясь отгадать, какая машина за ним. Не отгадал. Рядом остановилась неприметная машина, дверь открылась, и из нее выглянул мужчина.

– Садитесь, если вы на встречу.

Не заставив себя уговаривать, Саша сел в машину, и она устремилась из города. За время поездки мужчина не проронил ни слова, а Саша счел не нужным задавать вопросы и смотрел, где они едут. Его удивило, когда они свернули на дорогу, которую он первой увидел при своем спуске. Далее он не сомневался, куда его везут и вскоре они выехали на летное поле, что он наблюдал ночью. Машина остановилась возле сигарообразного летательного аппарата, дверь которого была уже открыта.

– Тебе сюда, – сказал водитель. Саша вошел в аппарат, где кроме пилота никого не было, и аппарат стал подниматься. Машина сопровождения уехала.

Часть третья. Повелитель Интеллекта

1

Аппарат плавно спускался и лишь небольшой толчок известил, что полет, который длился около двух часов, окончен. При подлете Саша увидел в внизу искусно стоящее здание среди скал, и он вспомнил, что уже видел это, когда изучал снимки планеты. В сопровождении пилота он ступил на твердое покрытие поля. Несколько светловолосых мужчин, явно по внешнему виду отличающихся от тех, кто жил в городах пешком приближались к аппарату, и все они были без оружия, чего немного опасался Сашка.

– Тебе с нами, – обратился к Саше, самый старший по возрасту. Даже в самых смелых фантазиях Сашка не мог представить того, что он увидел. Из космоса все выглядело не так, как то, что предстало его взору. Это было небольшое плато среди гор, и дикая красота природы поражала. Строение примыкало к скале, которая уходила в глубокое ущелье, склоны которого поросли деревьями. Но любоваться ему не дали. Он в сопровождении встречающих ступил на платформу, которая заскользила над землей. По мере приближения к зданиям стало видно, что одно из них сделано из хрустального стекла. Двери бесшумно открылись, и они вошли в небольшой холл, где их ждал уже другой мужчина.

– Пройдем со мной, – и, не спрашивая согласия, направился к двери лифта. Сопровождающие остались в холле. Лифт поднимался наверх и когда остановился, то дверь бесшумно поднялась вверх. Далее их путь пролегал по небольшому коридору, залитому желтоватым светом Солнца, лучи которого, преломляясь сквозь граненый хрусталь, рассеивались причудливыми тенями. Сопровождающий остановился перед большой дверью, нажал на кнопку и, открыв ее, сделал Саше жест, проходить, сам же остался в коридоре.

– Входи. Тебя ждут.

Яркий рассеянный свет, но более равномерный, заливал комнату, которая была достаточно большой. В левой стене была еще одна дверь. Из мебели в комнате стоял в глубине стол, и несколько стульев возле него.

– Проходи, присаживайся, – услышал он теплый, мелодичный голос, звучавший везде, и после того, как Саша сел за стол, хозяин кабинета, произнес, – наконец-то мы встретились.

– Я никого не вижу.

– А смысл видеть меня? Пришла необходимость встречи, так как никто до недавнего времени не вмешивался в жизнь Аргедоны.

– Я тоже не вмешивался, – произнес Сашка и сам удивился своему голосу, который звучал ровно и спокойно.

– Не только ты.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Об этом позже.

– Как к тебе обращаться?

– Обращайся кратко – ПИ.

– ПИ? – удивился Сашка, – это как число.

– Не совсем, но хорошо, что ты знаком с числом Пи, но в моем случае ПИ – Повелитель Интеллекта.

– Скромно, – придав голосу некую язвительность, отреагировал Саша.

Пи не обратил внимания на интонацию Сашки: – Зато реально.

– А кто разговаривал со мной через автомат-наставник? Ты?

– Один из моих помощников. Толковый?

– Да, он показался мне не глупым.

– Иные и не нужны.

– Это он доложил тебе обо мне?

– Не прямо мне. Информация, которая не вписывается в рамки вопросов, передается мне, но не напрямую. Он меня не видел никогда. Что же касается того, что ты не вмешивался, то конечно, явного вмешательства не было, иначе я бы пресек твои действия и знал о них давно. Я когда получил информацию, стал отслеживать, что такого значительного произошло за последнее время. Если сложить в единое, получается очень интересно. Была некая информация извне, был создан клуб, затем эта странная регистрация, несуществующего человека, и я понял, что за всем этим стоит тот, кому это нужно, интересно. Я сделал вывод – ты Сак, работник управления досуга и развлечений. Что скажешь?

– Не убедительно.

– Зато верно. Никому в голову не пришло бы создавать клуб, а уж мнение о тебе очень не плохое. Ты широко мыслишь. Если бы не все проанализировал, то я бы не придал этому значения.

Саша понял, что вычислить его в общем, при желании было не так сложно, просто это никому не было до сих пор нужно, а учитывая, что он сам заинтересован в контакте, то отказываться не стал.

– Да это я. И что дальше?

– Ничего. Я бы не хотел, чтобы ты активно вмешивался в умы граждан, во всяком случае, пока. Видишь ли, эта сила – сила ума, и она значительно сильнее любой войны. Наша культура, наука, весь устрой жизни, существует не одно столетие. Не знаю, насколько она соответствует вашей цивилизации.

– А почему ты считаешь, что я из другой цивилизации?

– Ну, во-первых не ты, а вы, вас несколько, а во-вторых, я не думаю, я знаю. Что вас занесло сюда, мы еще обсудим, но в данном периоде времени меня смущает возможность хаоса в умах, который может возникнуть в головах аргедонцев, а хаос, если он наступает, должен быть управляемым.

– Тогда это уже не хаос, – заметил Саша.

– Все зависит от того, с какой стороны смотреть. Для участников – хаос, для того, кто его создал – система. Как устроен ваш мир, не знаю, но видимо не так, как наш, но вы, возможно, придете к тому же, что и мы. Вам придется пройти тот же путь. Мы видим четче. Считаешь, что я ошибаюсь?

– Не знаю, но не будем говорить о том, чего ты не знаешь.

– Как и ты о нас. Но время еще будет поговорить.

Сашка несколько напрягся, ответ мог предусматривать, что отсюда он может выйти не скоро, если вообще выйдет, а друзья не знают, где его искать.

– Успокойся, – словно прочитал его мысли ПИ, – ты вернешься назад.

– Умеешь читать мысли?

– Немного, но в данном случае я просто давно живу и умею понимать даже то, что еще не сказали. Подойди к окну, – предложил он, и Саша, не дал себя уговаривать, поднялся и подошел. На уровне его глаз была горная гряда, покрытая снежными шапками. Внизу словно серый туман проплывали облака, а что под ними, видно не было.

– Видишь, какая красота! Я уединился сюда, потому что устал от города, от людей. Природа успокаивает. Когда облаков нет, то внизу видны луга, речка. А что за окнами города? Много ли там нового, интересного? Там все по-прежнему. А здесь эта статичность только кажется постоянной, она всегда разная в игре света и теней. Тени некоторых гор появляются раньше света. А там ничего нет, кроме мелких пожирателей пищи, их мелких духовных запросов. Их жизни ничтожны и ничего не значат.

– Жестоко ты о них.

– Я их люблю, без этого нельзя, но не считай, что их ничтожные жизни так уж пусты для меня.

– Такими их воспитали.

– Такими они захотели быть. Им это нравится.

– Ты так думаешь или знаешь их мнение?

– Не забывай, кто я! Я знаю, а не думаю.

– Ты не любишь аргедонцев, но все, что вокруг тебя, создано их трудом.

– Ну, что ты! Без них будет очень уныло. Я не испытываю к ним неприязни. Это все равно, что обидеть безобидное животное. Согласен, построили они, но под руководством.

Саша вернулся в свое кресло: – Зачем ты меня пригласил?

– Считай, что некая мера предосторожности, но не лукавь, ты спровоцировал ситуацию и сам хотел увидеть меня, не зная, кто я, но понимал, что кто-то управляет этим миром. В предосторожность вмешивается доля любопытства, а от этой дамы не так просто избавиться. Иногда ее надо просто удовлетворить.

– Это так, – согласился Сашка.

– Зачем тебе это было надо?

– Ты сам сказал любопытство.

– Нет, – прозвучал простодушный, обескураживающий ответ. – Это я так к слову. Ты, вернее вы, пытаетесь прощупать состояние общества, понять его устройство, но не можете и поэтому вам надо пообщаться с его правителем. Вам сложно понять нашу жизнь, надо прожить долго на Аргедоне, чтобы почувствовать атмосферу, понять логику взаимоотношений.

– Ты понял?

– Нет, хотя занимаюсь этим сознательно всю жизнь.

– Тогда мне точно не успеть, – усмехнулся Сашка. – Ты не устал от одиночества?

– Сейчас я им наслаждаюсь. Раньше, по молодости, хотел все успеть, и было не до одиночества, но, конечно, тяготило, а потом втянулся. Да и не один я здесь, как ты мог заметить. У меня есть помощники из различных областей науки, искусства.

– И часто ты их видишь?

– Почти никогда, для этого мне нет необходимости их видеть воочию.

– Мне тебя жаль.

– Почему?

– Ты заключил себя между миром живых и тенью своей смерти.

– Как ты сказал? Повтори!

– Ты заключил себя между миром живых и тенью своей смерти, – повторил Саша внятно.

В ответ он услышал тишину, которая затянулась минуты на две.

– Ты верно заметил. Сладкая фраза. Я никак не мог сформулировать свое состояние, а ты смог. Уже только это говорит, что не зря я тебя пригласил. Только за это и то тебе спасибо, – он снова замолчал.

– Но вернемся к нашей теме, – продолжил он, – Мне понравилась твоя идея о создании клуба ОСА. Не отказывайся, – видя, что Саша хочет возразить, – знаю, что идея твоя. Здесь ты прав, надо давать выход эмоциям, мыслям граждан, их мнению, но все это надо контролировать, иначе могут быть большие неприятности. Все это уже было. История может повториться, только в более жестокой форме. Мысли не должны бродить сами по себе, как ветер в пустом.

– Я начал тебе мешать?

– Нисколько. Твоя деятельность, как и твоих друзей, дала новую струю интереса.

– Почему ты все время говоришь о моих друзьях?

– Ну, не один же ты все устроил? Вопросы, на которые нет однозначных ответов, а подготовить себе соратников из местных жителей, не было у тебя времени, их надо воспитать. Кто-то же тебе помог создать отпечатки для регистрации. Ни одному аргедонцу это не придет в голову.

– Ты знаешь, сколько я здесь? – Саша решил не спорить.

– Примерно год.

– Почему так решил?

– Я отследил твои поступки; ты проявился примерно год назад. Правда, в базу ты сумел внести данные о себе, как о местном жителе.

– И что теперь?

– Как и говорил, тебе надо вернуться назад.

– Куда назад?

– В Аргедон, конечно. Я не знаю, где твоя планета. Я предлагаю тебе и твоим товарищам активизировать свою деятельность. Удивлен? Я не боюсь, я знаю, что на данном этапе у вас ничего не получится. Внести свежую струю воздуха в этот несколько уставший мир, необходимо. Поэтому я и предлагаю вам попробовать вселить в некоторые головы ваши мысли об устройстве мира, его значении, познании его. Посмотрите реакцию на ваши действия. Думаю, не ошибусь, если вы будете удивлены. Многим ничего не хочется менять.

– И что потом?

– Что потом? Что потом? – тихо повторил ПИ. – Я должен подумать. Мелькнула у меня идея, но ее надо обдумать в одиночестве.

– Ты будешь присматривать за нами?

– Зачем? Зачем тратить время? Когда у вас возникнет потребность поговорить со мной, то задайте вопрос ответчику, и я услышу.

– Ты слушаешь все вопросы?

– Да ты что!? Как ты уже понял, что есть сотрудники на местах.

Саша вспомнил, что говорил Селиван, система такая же, методика разная. – Это не реально, продолжал ПИ, – ко мне попадают умные вопросы, а таких давно не было, а так отвечает электронный мозг.

– А есть и такой?

– Разумеется.

– А если сочтешь нужным встретиться ты?

– Ты меня удивляешь, тебя найдут. Поэтому работайте, изучайте, но тихо, спокойно, как до сего времени. А сейчас оставь меня. Иди. Мне надо о многом подумать. Не бойтесь никакого пригляда, хотя служба охраны есть, но ее функции чаще внешние, внутри планеты все и так уже отлажено. В следующий раз приходите все, – закончил ПИ.

Не известно, каким образом он известил об окончании аудиенции, но дверь для выхода из комнаты открылась. У Саши было еще о чем поговорить, но он понял, что не время, а потому поднялся. Уже возле самой двери его догнал голос: – Как твое настоящее имя?

– Александр, – и, не дождавшись реакции на ответ, Саша шагнул за дверь, где его уже ждали, чтобы проводить.

Обратный путь был по тому же маршруту и к вечеру Сашка был на окраине столицы. Ни о каком клубе не могло быть и речи, и он направился домой, откуда дал сигнал друзьям о сборе.

2

Три месяца прошло после встречи Александра с ПИ. Он по возвращении рассказал товарищам о разговоре. И вот эти три месяца почти каждый вечер они проводили в клубе. Но, бывая на разных встречах в секциях, они натыкались на непонимание, причем искреннее. Аргедонцы охотно вели разговоры на самые разные темы, но в то же время очень часто у них проскальзывало, что интересно, что скажет Наставник. В один из вечеров все трое сидели у Саши в кабинете.

– Все, пора заканчивать эксперимент, – сказал Семен. – Я чувствую, что они искренни, но не раскрываются. Они могут иногда свободно рассуждать, но вот посоветоваться или узнать мнение Наставника не мешает. А темы о смысле, о свободе и космосе, у некоторых вызывают удивление. Они думают чаще о том, чем занимаются. И все. Словно ждут указания.

– Ты думаешь, что это можно сделать указом? – усмехнулся Саша.

– Я думаю, что они добрые люди, трудолюбивые, но к самостоятельному мышлению относятся вяло. Наш неведомый Пи, это прекрасно знает. Сколько лет их учили думать так, как мы видим. Их интересует только сама нация, а что вокруг, уже вне сферы интересов. Зачем? И так хорошо, а что происходит деградация, так они об этом и не знают. ПИ знает, что они просто разучились мечтать, а отсюда и интересы иные. Вернее мечты есть, но узконаправленные. Что думаешь, Андрей?

– А что я могу добавить, ты прав. Мы же все это видим.

– Тогда надо встречаться с ПИ. Что у него в голове нам не известно, но что-то он думал, когда не особо возражал против наших попыток пообщаться активнее в клубе, да и как ты, Саша, сказал, он говорил, что мы не аргедонцы. Может быть, проясним и это вопрос. Что он думает? Но уже то, что нас не трогают, а он что-то знает, уже не плохо. Саша, выходи на связь, поедем в гости.

На другой день Саша сообщил Наставнику, что просит о встрече с вышестоящим Наставником, а через день ему сообщили время встречи. И вот, в назначенный день их доставили в горы. Путь до здания они прошли маршрутом уже знакомым Сашке, но поднялись на лифте на другой этаж, и вошли в большой зал, который был освещен, как и всё в этом здании не ярким матовым светом. Большие окна, расположенные напротив входа выходили в горы. Пол был серым и несколько блеклым, тусклым. В середине зала стоял прямоугольный стол, вокруг которого стояло три стула. Всё, больше ничего в зале не было.

Остановившись на пороге, они осмотрелись, хотя смотреть можно было только в пустоту помещения, что не самое интересное занятие.

– Проходите, присаживайтесь, – услышали они тихий размеренный голос, – эти места для вас.

Они не стали себя уговаривать и после того, как расселись, услышали уже знакомый, теперь не только Саше, голос.

– Как я полагаю, появился интерес к встрече? Есть вопросы?

– Вопросы есть всегда, не всегда на них есть ответы, – сказал Семен.

– Это верно, но давайте познакомимся. Кто из вас главный?

– Я – ответил Семен. – Я командир корабля. Меня зовут Семен.

– Я так и думал, что должен быть корабль. Не просто же так вы сюда попали, хотя возможно всякое, но о вашем путешествии позже.

– Андрей, – после того как ПИ замолчал.

– Ясно, ну, с вашим товарищем мы уже немного знакомы. Так, Александр? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – так о чем пойдет речь?

Как бы ни готовились они к встрече, как бы не обсуждали, не прокручивали в голове вопросы, возможные ответы, все равно были не готовы.

– Давайте начнем с простого, – начал Семен на правах старшего, – кто такой Наставник? Какова его функция в твоем понятии при его создании?

– Это просто. Это большой искусственный мозг, в который заложена уникальная программа, позволяющая отвечать на различные вопросы.

– Но не на все?

– Не на все, – согласился их собеседник. – Более сложные адресуются интеллекту и мне. Но вы уже догадались об этом.

– И ты как стоящий над всем этим, называешь себя Повелитель Интеллекта?

– Да, потому что я повелеваю интеллектом Аргедоны.

– А кто остальные? Как они находят свое призвание. Ты же свое нашел? Хотя надо полгать, что стал им не сразу.

– Все начинается с детства. Когда ребенок достигает трех лет, мы начинаем его тестирование, выявляя его способности, а затем начинаем культивировать в нем то направление, где он принесет большую пользу.

Все вспомнили, что сообщил Селиван, у них все было очень похоже.

– Фильтруете людей, отнимая у них право выбора, свободу выбора.

– Называйте, как хотите. Но что лучше? Если он выберет не ту профессию, в которой ничего путного не сделает, будет лучше? Ладно, если он не навредит, но и пользы нет. Ему самому в тягость заниматься не любимым делом, но другого он уже не умеет, да и не хочет. Мы же прививаем ему любовь к делу. Здесь главное, чтобы он не чувствовал себя ущемленным. Один работает на производстве, другой занимается наукой, но все они социально равны.

– А не допускаешь, что может быть ошибка?

– Вероятность есть, конечно, но она ничтожно мала в масштабах дела. Мы еще в течение нескольких лет перепроверяем, затем уже окончательно даем направление.

– Выявляете гениев?

– Можно сказать и так. Гениальность редкая штука. Гениальность – свойство мозга, гением нельзя стать им можно только родиться. Мы изучаем мозг. С самого рождения и всю жизнь в мозг попадает все, что мы видим, слышим, едим. И как бы нам не хотелось из него ничего не исчезает, не высыпается. И вот среди этого хлама нам надо еще на заре формирования человека постараться создать ему такие условия, чтобы в его мозг попадало то, что необходимо в будущем и как можно меньше мусора. Наши руки, голова, ноги это одно, но есть мозг, который всем управляет, и он наша память. Вы же понимаете, что всеми нашими действиями командует мозг, но разве у вас не было ситуаций, когда вы что-то делали, о чем потом сожалели? Наверняка, было. А спрашивается, зачем делали? Вас обманул мозг, мозг вообще живет своей жизнью, я имею в виду человеческий мозг, ему себя хватает. Так вот мозг может обмануть, но его обманут нельзя. Он наш детектор лжи. Вот потому мы и вынуждены все учитывать на самой ранней стадии развития.

– Но в мире есть добро и зло. Это тоже делает мозг? – продолжил Семен.

– Увы, в мозгу нет участков, которые бы отвечали за добро и зло нет. Это из той же серии, что он может обмануть. Мы так устроены, что можно заменить любой участок организма, и мы будем жить. Мозг заменить нельзя. Мы вообще делаем то, что разрешает нам мозг. Например, глазами мы смотрим, а не видим. Мы слушаем, а не слышим, что хочет мозг. Мозг живет сам по себе.

– Но мозг позволяет делать свободный выбор, пусть даже и дает не правильное направление. Вы же вмешиваетесь, ограничиваете. Лишаете человека свободы.

– Нет, – уверенно заявил ПИ, – у жителей есть права, но они не умеют ими пользоваться.

– Поэтому вы и создали искусственный мозг, интеллект?

– Отчасти, да. Он включил в себя все, что нужно для развития общества. В него вошли крупицы гениев различных направлений. Он не хранит мусор, он его не пускает в себя.

– У вас слишком практичный подход. А как же душа?

– Душа не имеет никакого отношения к интеллекту.

– Значит ты бездушный человек. В тебе не живет сострадание, боль за других.

– Ошибаешься. Я не говорил, что я интеллект, я сказал, что я Повелитель Интеллекта.

– Тогда тем более. Если ты слабее его интеллектуально, значит, можешь не верно дать указания, направление.

– Он поправит меня. У меня есть эмоции, у него нет.

– Значит, общественным устройством Аргедоны управляет сухой интеллект?

– Мне удается внести свою лепту, иначе не было бы никаких развлечений. В этом я его поправляю.

– Вы же замкнули развитие на себя, только на свою планету.

– Именно так, – согласился ПИ, – подумайте, как это прекрасно. Нет ни войн, ни катаклизмов, ни волнения в обществе. Вот вы здесь оказались случайно. Зачем вообще, куда-либо спешить? Вам нужны источники энергии, а не общение, – убежденно звучал голос. – Общаться вы можете и между собой. Если к вам прилетят из других цивилизаций, Вселенных, то вы будете уверены, что у них добрые намерения?

– Но мы, же прилетели, мы искали. И никакого вреда.

– Это еще не факт. Мы же давно прекратили искать собратьев по разуму. Если они ниже по уровню развития, примитивны, то пусть живут, развиваются самостоятельно, так, как им будет диктовать природа жизни. Вы не сможете ускорить их прогресс, его можно пройти постепенно, а не скачками. Если их интеллект выше, то они могут представлять угрозу, им нужен источник энергии.

Пи задумался, а потом продолжил: – Давно я вот так не рассуждал, и знаете, нашел ошибку в своих рассуждениях. Развитие прогресса происходит за счет рождающихся гениев, а они рождаются не каждый год, поэтому в развитии есть скачкообразность, но естественная, когда человек готов. Как и говорил, гением можно только родиться. Умных людей мало.

– Умных мало!

– Не путайте умных и образованных. Хороших мозгов мало, и хороший мозг отличается от других своей организацией. Вот мы и стараемся помочь гению.

– Вот ты умный человек, ты умеешь размышлять, – сказал Семен, – почему ты не расскажешь, что есть иные Вселенные. Есть иные законы. Как возникла жизнь? Чего ты боишься?

– А зачем все это? – удивился ПИ. – Что это дает? Да и кто знает, как создавалась Вселенная? Вы тоже не знаете. Да, я знаю, что есть иные Вселенные, но вы когда-нибудь задумывались над законами создания жизни? Наверняка, ваши ученые задумывались. А поняли они, что законы эти таковы, что разрешают существование жизни. Вы в своих странствиях видели иные формы жизни? Вы видели, что есть катаклизмы во Вселенной, где не действуют привычные вам законы.

– Да, – ответил за всех Семен.

– Расскажи?

Семен решил не скрывать информацию и рассказал о форме жизни в виде энергетической плазмы.

– Интересно, мне не доводилось о подобном слышать. Но это лишь подтверждает, что цивилизаций, где могут существовать иные формы жизни множество. И, кстати, замкнувшись в себе, они прекрасно себя чувствуют.

– Они лишены возможности покидать планету, – возразил Семен.

– Он тебе это сам сказал или ты так думаешь? – ПИ подождал, и, не дождавшись ответа, продолжил: – Это может быть уже высшая форма и все предыдущие этапы ими пройдены. Но может быть и другое – им еще предстоит развитие. Да и кто знает, что они могут. Удивительное странное событие. Во всех этих убийственных катаклизмах существует жизнь, существуем мы с вами. Так зачем забивать этим головы? Мы опередили вас в развитии, хотя нам есть чему поучиться у вас. Мы делали расчеты и они показали, что если бы все было чуть иначе, иные условия, иное соотношение веществ из которых состоит Вселенная, где мы сейчас, то она бы была не пригона для жизни. Согласны?

На его вопрос все промолчали и он снова продолжил: – Я догадываюсь, откуда вы. Я знаю, что наша Вселенная не одиночна. Весь набор, комплекс ее свойств, что допустило существование жизни, очень маловероятен. Поэтому можно предположить, что в нашем материальном мире множество различных Вселенных. Мы живем в этой, которая нас создала такими, какие мы есть, в других, другие условия и другие жизни.

– Да, мы это видели даже в своей Вселенной, но следуя твоим размышлениям, возникает мысль, что создание условий возникновения Вселенной и чтобы в них была жизнь должны быть кем-то созданы. Должно быть сознательное начало.

– Возможно, но этого нам никто не скажет. Но если так, то как мы изучаем микромир, то не являемся ли мы сами частью некоего микромира.

– Возможно, в твоих словах есть доля истины. Нам повезло, мы видели иные Галактики, выскочив из своей через тоннель, но в этом нам помогли, а кто не знаем.

– Поясни. Может быть, знаю.

Семен, как и прежде не стал утаивать ничего. Он чувствовал, что невидимый собеседник умен, интересен и не опасен. Он нуждался в них, как и они в нем. Поэтому он рассказал о Голосе.

– Вы меня удивляете, – произнес ПИ, когда Семен закончил рассказ, – как дети. Только что, мы с вами говорили, что создание условий жизни могут быть кем-то созданы. Вам удивительно повезло, что вы узнали то, что многим и не снилось, не хватит фантазии. А с чего началось знакомство?

– Мы услышали вопрос зачем? Потом уточнили, зачем мы там.

Раздался добродушный смех: – Как вы еще молоды. Конечно, это может быть все, что угодно. Это может быть цивилизация, замкнувшаяся на себя, как и мы, вот вам подтверждение. Но как они могли разговаривать с вами неизвестно откуда. Как вы себе представляете передачу звука в космосе на громадные расстояния и без помех по задержке во времени? Я допускаю, что вопрос «зачем» имел иной смысл. Зачем все это создано? И кто говорил не узнать. Да и откуда знать про тоннель, по которому сам не проходил, разве что, сам его и создал. Так что возможно вы имели честь общаться с Создателем, а зачем вы здесь? Вопрос чтобы не озадачивать вас. Хотя… он сделал паузу, – я допускаю, что при иных формах жизни, иное техническое развитие. Все возможно. Но маловероятно. Я понимаю, зачем вам все это: путешествия, контакты. Вы к нам пришли каким образом?

– Случайно.

– Догадываюсь. Познавали одно, поучилось другое. Да, процесс познания любопытен, но у вас нет впереди вечности.

– А ты что познал Вечность?

– Вечность! Кто знает, что это такое? Это просто понятие, но ее влияние велико, потому, что она постоянно вмешивается в нашу жизнь. Она ограничивает нас и я уяснил себе, что это необходимо для безопасности нас. Не надо вмешиваться в вечность. Стоит вмешаться и она не возникнет.

– И с таким багажом знаний ты живешь один? Не делишься, не обсуждаешь? Это скучная жизнь.

– Я видел интересную жизнь, и я видел и познал скуку. Скука оказалась лучше.

После последней фразы наступила тишина. Каждый думал об услышанном, стараясь вникнуть, понять. В этой фразе заключалась грусть, некая пресыщенность реальностью и даже усталость от знаний.

– Вернемся к началу, – нарушил тишину Семен, – а то залезем в дебри и не вернемся. Значит, ты один управляешь Аргедоной?

– Мне не нравится слово управляешь. Я не управляю, в одиночку управлять невозможно. Я координирую интеллект, я повелеваю.

– То есть, соратники есть?

– Хотелось бы, но, увы, нет, но есть помощники, советники.

– Но слово повелитель предусматривает единоличное управление.

– Так-то оно так, но вы не до конца понимаете суть управления Аргедоной. Я Повелитель Интеллекта, но не сам интеллект. Мой мозг не достаточен для этого. Интеллект – большой мозг, его надо настраивать.

– Очень интересно, – заметил Андрей, – так ты инженер при интеллекте?

– Если бы, – голос звучал также ровно, без эмоций, – я его повелитель. Он делает то, куда я его направлю. Интеллект – стратегия достижения целей, но сам интеллект не ставит цели. Интеллект – способность адаптироваться к новым ситуациям, способность обучаться, используя опыт и накопленные знания.

– Мы говорим об интеллекте, а чем же тогда отличается ум.

– Ум это резервуар мыслей, а интеллект – умение мыслить.

– Ты противоречишь себе. Получается, что ты не умеешь мыслить. Что на Аргедоне не умеют мыслить?

– Умеют. Умные видят шире своего мозга, но сами по себе видят узко-целенаправленно. Ум любит, что ему приятно, а я не могу себе этого позволить.

– И как ты стал Повелителем?

– Расскажу позже, если в этом будет необходимость.

– Тебе знакомо слово Бог?

– Да, знакомо, хотя никто его никогда не видел, и никто с ним не разговаривал, возможно, вы были первыми, – все поняли, что он говорит о Голосе.

– Ну, судя по потому, как ты управляешь, то видимо люди считают тебя Богом.

Раздался легкий смех, впервые показав, что эмоции их невидимому собеседнику присущи:

– Я вижу у вас несколько удивленные лица, не ожидали от меня эмоций? Я не искусственный, я живой, а значит, и у меня есть свои слабости, которые я не выплескиваю наружу. Но неловко осознавать себя Богом, тем более мира, в котором каждая цепочка событий должна заканчиваться. Если бы я им был, то смог бы заглядывать в другие Вселенные, просто так, не выходя никуда. Вспомните ваши ощущения при разговоре с Голосом. Я мог бы смотреть на миры, где возможно есть свои Боги и возможно, эти создатели миров имеют больше воображения, чем у меня. Нет, я не считаю себя Богом.

– Но ты пытаешься управлять миром, который слишком похож на иллюзию, которая вот-вот исчезнет.

– Я не пытаюсь управлять, я повелеваю, – услышали они возражение, – если, по-вашему, то я управляю через интеллект и надо полагать не плохо. А создать иллюзию не сложно, надо только изменить траекторию мысли отдельных людей, остальные последуют за ними. Если будет меркнуть одна иллюзия, появится другая. Мы полны иллюзий и вы в том числе, отправившись в свой безрассудный полет.

– Но твой миф несколько затянулся. Это твоя фантазия.

– В этом-то вся и беда, – услышали они вздох, – фантазия затянулась, но она жива.

– А ты не устал от нее? Новые все сложнее придумывать. И надо ли? Придет время и тебя начнут обманывать, не веря в твои фантазии, которые ты насоздавал. Сейчас, возможно, еще не время. Кто же может обмануть Повелителя!

– Никто, однако, пытаются. Вот ваши встречи, беседы. Вы смогли им внушить думать самостоятельно, как вы? Свободно?

– Ростки есть.

– Не тешьте себя иллюзиями. До меня доходила информация, пусть искаженная, в силу умственных способностей передающих.

– Такими их сделал ты.

– Да, и не вижу пока ничего плохого. У нас нет войн, все заняты делом и счастливы.

– Но нельзя, же развиваться только по прямой.

– А шараханье ведет к катаклизмам в обществе. Вы готовы нести ответственность за изменения? Ответственность очень тяжелая ноша. Вы когда-нибудь задумывались, что малейшее изменение у одного, влечет изменение судеб других людей. Это, как цепная реакция.

– Ну, да, а ты способен держать эти судьбы, эту реакцию в рамках.

– Пока удавалось… Я немного устал, я не привык так долго беседовать. Нужно отдохнуть.

Дверь открылась, и в зал вошел их сопровождающий, который вкатил тележку с напитками и фруктами. Оставив тележку возле стола, он, молча, удалился. Увидев попытку Андрея что-то сказать, Семен покачал головой, давая понять, что не надо нарушать возникший перерыв каким-либо обсуждением.

3

Примерно через полчаса они услышали: – Я думал во время перерыва о нашей беседе, как и вы, очевидно. Я думаю, вы пока не поняли главного – расслоение общества неизбежно из-за разного интеллекта, поэтому его надо объединять и повелевать.

– А не думаешь, что происходит сужение числа умных людей, растет критическая масса менее грамотных, что может повлиять на дальнейшее развитие, – парировал Семен. – Произойдет страшное – не востребованность знаний, которые есть в обществе. Важно не потерять знания, накопленные историей.

– Согласен, но их никто и не теряет. Идет постоянный отбор детей по их уровню, что дается природой. Здесь я не могу повлиять. То, что дается природой с рождения, вне моих сил. И давайте будем реалистами. Управлять умеренно безграмотными легче. Всегда известно, что им надо. Хлеба и зрелищ.

– И ты уверен, что умеешь верно, оценивать ситуацию, правильно расставлять акценты развития?

– Я нет, но интеллект, да.

– Да, ты не умеешь быть снисходительным к людям, не умеешь думать о них, или не хочешь.

– Не согласен, иначе вы бы здесь не сидели.

Наступила очередная пауза.

– А почему ты ведешь с нами разговор не показываясь, – спросил Андрей.

– В этом нет необходимости. Пока. Если я пойму, что настало время, то приду к вам.

– Есть что скрывать?

– Нет, но нет и необходимости видеть меня. Чтобы разговаривать, не обязательно видеть.

– Надо видеть реакцию, а не слышать. Лучше видеть глаза человека, они расскажут больше.

– Это слабость человека, мне этого не надо… Да, наступила некая дискуссия, которая приведет в никуда. Давайте прекратим нашу беседу. Сейчас вы спуститесь вниз, там, на веранде, накрыт для вас стол. Беседа беседой, а есть надо. Там вы можете обсудить, что считаете важным, подвести предварительный итог.

– А ты будешь присутствовать незримо?

– Нет. Мне интересно развитие ситуации. Если я буду слышать, о чем вы говорите, то пропадет интерес, и я буду мысленно готовить ответы. Я так не хочу.

– Так мы не можем уйти?

– В сущности, нет. А хотите? – и не получив ответа, произнес. – Я так и думал. Я говорил Саше, что есть у меня идея, но пока я не готов ей поделиться. Так что?

– Все равно выбора нет. Хорошо, – ответил за всех Семен.

Им действительно надо было все осмыслить и предоставленный повод отвлечься, не вызывал возражений.

Снова открылась дверь, и они спустились на лифте в сопровождении молчаливого то ли помощника, то ли охранника и спустились на несколько этажей, но не на первый этаж, откуда начали свой путь. Открывшиеся двери лифта показали им большой зал, с овальным столом посередине, вокруг которого стояло не менее десятка стульев.

– Видимо это зал для гостей, – сделал вывод Андрей, когда они вышли из лифта, – и по всему приемы бывают не такие уж малочисленные. Думается мне, что гости здесь если и бывают, то проводят время без хозяина. Зачем ему это?

– А чтобы было. Может быть, он тоже иногда любит посидеть за большим столом, – сказал Семен.

– Если он, этот Повелитель, вообще существует.

– Но стол пустой, – заметил Андрей.

– Да подожди ты! – отреагировал Семен, – посмотрите на стены внимательно.

Вдоль левой стены стояли шкафы с книгами, а на другой висели фотографии, куда Семен и направился.

Фотографии висели не по темам: были виды природы, горные хребты, поля, озера, даже степи и пустыни.

– Наверное, это Аргедона, – высказал мнение Андрей.

– Другие фотографии говорят о другом, – заметил Семен, разглядывая, фотографии, не имеющие никакого отношения к Аргедоне. На них были виды иных планет, фотографии звездного неба, лунных пейзажей.

– Смотрите, – обратил внимание товарищей, Сашка, – это фотографии картин. Странные фото.

Семен и Андрей подошли к нему. На крайней картине была фотография с картины. Картина по всему была очень старая и на ней была изображена Аргедона из космоса, а на другой горный пологий хребет.

– И чем они странные? – спросил Андрей.

– А тем, что раз они могли делать фотографии других планет, то летают, и мы об этом знаем. Они что, не могли сделать фото своей планеты? Этот рисунок делал кто-то другой, еще не умеющий фотографировать. А хребет напоминает Алтай Земли.

– Или рисовал с фотографии, – заметил Семен.

– Может быть и так, – согласился Саша.

– Ну, что? Можно сделать вывод, что в космос на другие планеты они летали, – высказался Семен, – а вот почему свернули свои программы, тоже проясняется. Он прекратили общение. Причина нам чуть известна, но я думаю не вся.

– Вот и спросим, – сказал Андрей.

– Прошу на веранду, – услышали они голос позади себя. Увлекшись рассмотрением фотографий, они забыли о молчаливом служащем, который все это время стоял позади них.

– О! Ты и разговаривать умеешь, – удивился Андрей. – Как тебя звать?

Вопрос Андрея остался без ответа и сопровождающий жестом пригласил их к противоположной стеклянной стене, двери которой открылись, когда они подошли к ним. Веранда имела вид прямоугольника и была достаточно большой. Пол был выложен массивными каменными плитами, и огорожена каменным, метра в полтора высотой ограждением. Вдоль стены стояли кресла. Ближе к левому краю веранды, стоял стол, с тремя стульями. Все подошли к ограждению. Вид был изумительный. Слева и справа горные хребты были покрыты зеленым ковром густого леса, а внизу протекала небольшая речка. Было видно, что вода огибает камни, но шума из-за высоты не было слышно. Солнца также не было видно, но его свет проникал в ущелье, создавая всему пейзажу какую-то неестественную, сказочную красоту.

– Изумительно, – восхитился Андрей, – но, пора поесть.

Стулья за столом стояли в ряд, спинками к стене, чтобы во время еды можно было любоваться природой. Сопровождающий исчез, предоставив гостям обслуживать себя самостоятельно.

Стол был изысканным. Было все, что можно пожелать: морепродукты, мясные продукты, овощи, фрукты, напитки. Во время еды, все по умолчанию ничего не говорили о ситуации и лишь когда расселись в креслах, укрывшись пледами, заботливо приготовленных, Семен спросил:

– Саша, ты за все время беседы ничего не сказал. Почему?

– Во-первых, – не поворачивая головы, и глядя на ущелье ответил он, – я уже имел беседу с ПИ, и мне хотелось, чтобы вы сами почувствовали стиль его разговора. Во-вторых, мне нечего сказать.

– Совсем?

– Почти.

– Скажи о своем почти?

– Еще с первой встречи я знаю, что он обдумывает некую идею, которую еще не решился нам озвучить. Я вам этого не говорил, так как не знал, о чем сказать. Это меня сейчас и тревожит.

– Может быть, предложит работать с ним здесь? – предположил Андрей.

– Вряд ли. Зачем мы ему здесь? Здесь технический персонал. Нет что-то другое. Нам неизвестно имел ли он контакт с другими цивилизациями, а мы вообще из другой Вселенной. У нас другие взгляды, мысли, мировоззрение, знания. Мы другие. Как бы мы ни старались, мы никогда не станем аргедонцами, мы всегда останемся землянами. Чтобы думать, как аргедонцы, надо здесь родиться, пройти их искусственный отбор. Кстати, не известно в какую отрасль нас бы определили. Еще раз повторю, мы здесь другие, а значит чужие на этой планете, так похожей на Землю.

– Ты прав, – поддержал Смен, – но что могу отметить, ты стал другим. Мы же помним, что был самым веселым, несколько бесшабашным, возможно, даже самым непредсказуемым. Именно это качество позволило включить тебя в состав экспедиции. Не везде нужна логика, нужна еще и интуиция. Поэтому ты первый спустился на планету. Где все это?

– Ты прав, Семен, ты остаешься капитаном. Что касается меня, то тем, чем я здесь занимался и занимаюсь, заставило меня видеть некоторые вопросы иначе. Мне больше приходится общаться с обычными людьми, с теми, кто создает реальные вещи, с теми, кто просто ходит по улицам. Вот ты, Андрей, работаешь с технарями, ты, Семен, с экономистами и историками. А я со всеми вместе и по отдельности.

– Да твоя идея создать клуб ОСА была гениальной, – заметил Семен.

– Я не гений, гениями рождаются, как сказал ПИ, но мне довелось почувствовать потребность людей в вопросах раскрытия их сознания, своего «я».

– Да, ты наиболее близко подошел к их внутреннему миру, – заметил Андрей, – и, какой вывод?

– Нет у них внутреннего мира и вывода у меня никакого нет, как и говорил, меня тревожит его идея, которую он обдумывает.

– Что? Физическое устранение? – спросил Андрей.

– Нет. Нет, конечно. Насилие им чуждо. У них нет внешних врагов, как и внутренних, насколько мне известно. У них другое восприятие мира и своего «я» в нем. Но… Но, я должен признать, что управляет ПИ Аргедоной, очень рационально, очень грамотно, и как ему удалось это я не знаю.

– Он же отказался, что управляет Аргедоной, – поделился мнением Андрей.

– Игра слов. Кто повелевает Интеллектом, тот управляет всем. Иначе быть не может.

– Повелитель Интеллекта не может быть вечным, это ясно, – произнес Семен, – должна быть какая-то система смены поколений, передачи власти.

– Я тоже так думаю, но аргедонцы об этом не знают и не задумываются. Смена происходит плавно. Без потрясений. Для них Наставник вечен. ПИ удалось то, что по истории известно – дать главное: хлеба и зрелищ. Они по-своему счастливы. Это не мой взгляд на мир, но и отторжения он у меня не вызывает, по простой причине – они довольны.

– Животные тоже могут быть довольны, – сказал Андрей.

– Не перегибай, – отреагировал Сашка, – ты же понимаешь о чем я. Да, мне не нравиться их искусственная селекция, да, мне не нравиться их узкая направленность в деятельности каждого. У них нет полета мысли, а если у кого и есть, то мысль эта летит в заданном направлении. Технарь не начнет писать стихи, но поймите, они в тоже время не бездумные машины.

– Это мы знаем, – поддержал Семен. – Мы все общались в своем кругу и знаем, что есть те, кто хотел бы бросить мысль в свободный полет, но не может в силу своего воспитания, да и не умеет уже. У них даже не возникает мысли, что может быть иначе.

– Вот именно, – продолжил Саша, – но я не сбрасываю заслугу ПИ в том, что планета ее часть, живет в мире, без потрясений. Я не судья ни ему, ни им. Мы вообще не имеем права навязывать свои взгляды на жизнь. Никому, как и эллинам.

– Да, этого делать мы не имеем права. Мы можем высказывать свое мнение, но не подталкивать, что оно, единственно, верное.

– Так что мы здесь наблюдатели? – поинтересовался Андрей.

– Это как получится, – вздохнул Семен. – Мы здесь оказались случайно, нас сюда не завали. Если бы все сложилось по-другому, то мы доложили бы о цивилизации, а как выстраивать отношения, и надо ли, решил бы совет на Земле.

– Этот совет здесь мы, – грустно произнес Сашка.

Семен повернул в его сторону голову: – Ты снова прав. А потому, как не назначенный глава этого совета, я приказываю реагировать по ситуации.

– А я вспомнил Землю, – сказал Андрей. – Она вроде бы такая же, но в ее воздухе есть более близкое, родное.

Все промолчали. Каждый из них был с ним согласен и не единожды вспоминал родную Землю, и каждый хотел бы вернуться, но как это сделать не знал никто.

Они еще часа два обсуждали разное: природу, вспоминали свое общение здесь, вспоминали истории на Земле. Они вообще, с момента прилета, впервые могли вот так разговаривать, практически не ограниченные временем. Их предыдущие встречи имели иной смысл. А здесь можно было просто разговаривать.

Потом они разошлись по комнатам, которые были им, отведены здесь же, на этом этаже.

4

Комнаты, что им отвели, были достаточно удобными и имели все необходимое для отдыха: душ, холодильник с продуктами и напитками. На полке книги, на стене экран телевизора. В общем все, чтобы посетитель не чувствовал себя ограниченным. Окна комнат выходили на зеленые склоны, и через них привносилась в комнаты горная свежесть. Ночь прошла спокойно, и утренний душ был приятен после проведенной ночи на новом месте. Вежливым стуком в дверь их известили, что пора идти завтракать. Стол на веранде был уже накрыт и все расселись по своим местам.

– Я проверил, двери на ночь не запирались, – сообщил Андрей.

– И что? – спросил Семен. – Ты куда-то собрался? Куда здесь можно пойти? Разве что погулять по коридору. Это не степень доверия, это степень показать, что мы, если и находимся взаперти, то все относительно. Прав Сашка, мы не знаем, что нас ждет. Поэтому давайте будем ждать, поедим, и нас пригласят. Времени уже девять часов, так что я думаю, ПИ уже тоже готов.

После завтрака их пригласили к выходу, и они знакомым путем прошли в зал, где вели разговор. На этот раз на столе стояли напитки. Когда все расселись, прозвучал голос ПИ:

– Доброе утро. Надеюсь, вы не испытывали дискомфорта. Прошу вас не считать себя в заточении. Все равно идти здесь вам некуда, да и мест не знаете.

Все поздоровались, и Семен поблагодарил за прием.

– Итак, – начал ПИ, – я решил, что нет смысла рассказывать вам историю. Вы здесь давно и, наверное, успели покопаться, да и так послушали.

Все молчали, не высказывая своего суждения, чтобы не проговориться, что им сказал Селиван.

– Вы наверняка обратили внимание на фотографии разных планет?

– Да, – ответил Семен, – но там была пара фотографий картин. Они были достаточно интересны и не совсем вписывались в общую тематику.

– Это хорошо, что вы обратили на них внимание. Так вот, мы, как и вы в свое время старились покорить Космос, если его вообще можно покорить. Мы накопили множество знаний, имели контакты, как с цивилизациями ниже по уровню развития, так и выше. Скажу сразу, ничего хорошего это нам не дало. Мы пытались дать знания тем, кто ниже по развитию, но это лишь привело к большему хаосу в их развитии. Они много не могли понять. У них не было эволюционного развития. Мы тогда и поняли, что нельзя насаждать эволюционное развитие. Каждая цивилизация идет своим путем и не должна перескакивать свои исторические периоды. Умственно еще не созрели для скачков. Как результат мы отказались. Те же, кто были более развиты, не очень хотели иметь с нами дело. Что мы им могли дать? Кстати, они тоже пришли к выводу, что познания надо направлять не вовне, а внутрь. Надо жить на своей планете. Не интересно идти на реальный контакт. Мы поддерживали отношения, но не более, тесных союзов не получилось. Союзы возникают на основе общих интересов: либо экономических, либо политических. Угроз внешних никому не было и объединения не происходило, а со временем практически прекратилось. Мы и сейчас знаем, кто, где находится, как и они о нас, но это для того, если понадобиться помощь. Знаете, как соседи, знают друг о друге, но не общаются, пока нет необходимости.

– Но Селге есть ваши объекты.

– Значит ваш корабль сел на Селге, и я так думаю с теневой стороны, что разумно. Да, там есть наши объекты, но принадлежат они эллинам, живущим в восточной части. Так вот, наступило время, когда появились первые наставники. Шло время, развитие продолжалось, и появились искусственные наставники, которые подчинялись главному Наставнику. А затем уже появился Повелитель Интеллекта. Вот с этого периода и начинается современная история Аргедоны, которую все знают. Конечно, часть старой истории тоже изучают, но не всю. Достигнуто главное – мирная, спокойная жизнь. Хлеба и зрелища получают все. Необходимо занять человека. Чем больше у него свободного времени, тем больше у него возникает скука и, как следствие, не нужные мысли.

– А нужность их определяешь ты? – спросил Семен.

– Уже нет. Управление выстроено таким образом, что я не вмешиваюсь с текущие дела жизни. Произошла некое саморегулирование каждого жителя.

– И произошло чудо. Все стали счастливы, – усмехнулся Андрей.

– Чудо – это вполне реальное явление, но пока мы не понимаем, что происходит, и не можем это объяснить, то считаем чудом, – назидательно прозвучал голос ПИ.

– И что, теперь все без веры, бездуховны? – спросил Семен. – Может быть, духовность осталась на тех участках, на которые ты не влияешь, где мы не были.

– Ну почему не были, не лукавьте. Вы туда попали. Мне об этом известно. То, что вы о них знаете хорошо, но позже, если будет необходимость, поговорим о них.

– Хорошо, значит, эта ваша эволюция и дала возможность управлять мозгом каждого?

– Увы, это не так. Кто бы что ни говорил, это человек служит мозгу, а не наоборот.

– И ты?

– И я. Создать мозг одно, управлять им другое. Когда сможете это сделать расскажите мне. Ну, вот кратко я посвятил вас в историю планеты, которую практически никто не знает.

– Практически значит, знает еще кто-то?

– Да. Мы с вами говорили о Боге, каковым я себя не считаю. Я не могу думать один за всех, как смог бы он. Вы видели зал на двенадцать мест. Раз в полгода там проходят встречи интеллектуалов из различных областей науки. Им дается тема, и они ее обсуждают. Условия у них жесткие. Пока не выработают стратегию, вернуться домой не могут. Они знают больше чем другие, это отобранные, проверенные люди и они умеют молчать, когда надо.

– Ты возглавляешь это совещание? – спросил Андрей.

– Да, но я не присутствую на них в видимом диапазоне. Они меня не видят и не слышат, но я их и вижу и слышу.

– Как нас?

– Как вас.

– Я им отправляю послания на экран. Они привыкли и не задают лишних вопросов «кто я?». Решения принимаю я, но с учетом их мнения. Вот и еще одно подтверждение, что я Повелитель Интеллекта. Их мнение обрабатывается большим интеллектом, с которым я и беседую. Конечно, я думаю и сам.

– Так что? Большой интеллект не искусственный мозг?

– Искусственный, но биологически. Я, так, понимаю, что вопросов у вас еще много, но мы не можем вести нашу беседу бесконечно, у нас нет для этого Вечности, да и скатимся мы в пропасть словоблудия.

– А ты мыслишь нашими категориями, – поделился Семен своим подозрением.

– Все возможно, но не торопись. У меня вопрос. Александр, почему ты молчишь?

Александр вздохнул: – Этот вопрос вчера мне задали мои товарищи. Я не буду повторять, что я им сказал, скажу лишь, что я жду развязки, потому что не верю в твое простое любопытство поговорить с нами. Я жду озвучивания твоего предложения, для которого мы здесь.

В воздухе повисла тишина. Все замерли в ожидании еще не известно чего, но все понимали, что сейчас они услышат, что-то для себя необычное.

– Вы хотите вернуться домой? На Землю? – прозвучал тихий голос.

– Ты знаешь, откуда мы? – удивленно спросил Семен.

– Знаю, но пока информацию придержу.

– Ты можешь нам помочь?

– Я задал вопрос. И пусть каждый ответит за себя.

Конечно, как бы ни напоминала Аргедона Землю, каждый хотел вернуться, и в минуты, когда оставался один на один с собой, мечтал об этом. Ждать повторного предложения никто не стал и каждый сказал:

– Да.

– Я так и думал. Да, я знаю место, где вы можете войти в свою Вселенную. Не удивляйтесь, я знаю, что вы не из нашей Вселенной. Еще когда вы рассказывали об увиденном, я это понял окончательно. Были сомнения, еще после встречи с Александром, оставались и потом, но я знаю, что говорю. Скажу с научной точки зрения, которая для вас будет понятна. Есть эффект искривления пространства, и в нем образуется гравитационный коллапс. Нам давно известно о существовании параллельных Вселенных. И не нужно никуда лететь, чтобы попасть в них, нужно проколоть пространство энергетическим импульсом, который раздвинет границы между Вселенными. Вы попали сюда случайно, через какую-то аномальную, кратковременную зону, а так это было бы не возможно. Это свидетельство того, что законы, действующие вокруг нас, еще могут преподнести сюрпризы. Но для прохода надо определенное время и знать место. Нужны некие возможности, которыми вы не обладаете. Мы можем сделать коридор. Для этого надо много чего, но это наша задача. Место прохода меняется. Это наиболее тонкое место, когда наши Вселенные, немного взаимопроникают друг в друга. По расчетам это можно сделать через два месяца.

ПИ замолчал, давая команде осмыслить услышанное.

– Что ты хочешь взамен? – произнес Саша. – Ты не будешь помогать из простого человеколюбия, ты для этого слишком практичен.

– Человеколюбие! Ты прав. Я потерял эту способность, как и все живущие здесь, почти все, – поправился он, что не ускользнуло от внимания всех, хотя он мог это сделать и умышленно. Маловероятно, что он вообще способен ошибаться при разговоре. – Не буду скрывать, вы мне здесь нужны. Не ваши знания, нам хватает своих, иначе бы мы не достигли того, чего достигли. Мне, нет, но Аргедоне, нужна ваша способность мечтать, свободно мыслить.

Никто не скрывал своего удивления от услышанного.

– Ты ли это говоришь, ПИ? – спросил Саша.

– Я, хотя для вас это удивление, а многие и не поняли бы меня, услышав.

– А не боишься, что все вернется и нарушит сложившийся порядок, – спросил Сашка, теперь он вел диалог с ПИ, – хотя ответ я знаю.

– И какой он?

– Ты устал, и ты понимаешь, что вы начинаете идти по кругу, вернее по спирали в техническом развитии, а по духовному просто уперлись в стену. Без внутреннего развития трудно развиваться и технически. Твои преемники, которых ты наверняка готовишь давно, будут идти той же дорогой, что уже проложена. Ты давно повелеваешь Интеллектом, и видимо понял, что пора менять образ жизни, но кто будет это делать? Ты не сможешь заложить в мозг то, что не получено с детства – свободу думать.

Сашка замолчал, ожидая ответа на свое предположение. Но вместо этого в стене открылась невидимая ими дверь, и в комнату въехал на кресле мужчина, очень почтенного возраста, с иссиня белыми волосами. Он остановил кресло по другую сторону стола, напротив них. В этот день все кресла стояли по одну сторону стола, как на веранде, но никто не придал этому факту значения. Теперь все стало ясно – для кого предназначалась другая сторона стола.

Он свел пальцы рук и, положив их на стол, улыбнулся:

– Ну, вот мы и встретились, – голос его был теплым и мелодичным, а глаза светло-синие, глубоко посаженные, смотрели с затаенной грустью и болью, – я уже поговорил с большим мозгом. Он также думает, как и я. Да, у меня есть условие. Александр, во время нашей с ним встречи, верно, заметил, что я заключил себя между миром живых и тенью своей смерти. Я много думал. Я не устал управлять, но мне хочется побыть простым человеком, и думать о чем я сам захочу, глядя на природу и не из этих окон.

Он убрал руки со стола, положил их на подлокотники кресла, оно развернулось и плавно направилось к окну. Остановившись, он, молча, смотрел на раскинувшийся перед ним горный пейзаж. Никто не нарушал его молчания. Так прошло несколько минут, затем он вернулся к столу. ПИ переводил свой пронизывающий взгляд с одного на другого, словно пытаясь прочесть их мысли.

И у всех снова возникло ощущение, что он, как и Селиван, прощупывает их мысли.

Глаза его стали темно-серыми. Затем он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, чтобы в тишине и темноте окончательно решить, надо ли озвучивать свое условие. Открыв глаза и глядя поверх голов своих посетителей, он произнес:

– Один из вас должен остаться здесь. Навсегда.

После произнесенного, он вновь осмотрел сидящих напротив, пытаясь понять их реакцию, но увидел не удивленные лица, а несколько спокойных взглядов.

– Что-то подобное крутилось у меня в голове, – сказал Саша.

– Ты смышленый, – улыбнулся ПИ, – но я даю вам право самим решить, кто это будет. Волевое решение с моей стороны – глупость. Ничего хорошего не получится, а вот кто останется, он это сделает ради своих товарищей и добровольно. Это не жертва, это помощь друзьям. Принудительно этого сделать нельзя.

– Сложный выбор.

– Неужели вы считаете, что у вас есть выбор? Я даже не рассматриваю случай, что вы останетесь все. Это глупо. Мне не нужны все. В этом случае вы вернетесь к своим делам, но свободы уже не будет. Этого не нужно ни мне, ни вам. Это не нужно никому. Трата времени. Поэтому я сказал, что останется один. Он и будет мне нужен.

– Зачем?

– Чтобы стать Повелителем Интеллекта.

Никто не мог даже предполагать подобного. Это было выше их понимания.

– А куда уйдешь ты? – спросил Андрей первое, что в тот момент пришло ему в голову.

– Поищу забвения в другом месте. Уйду к эллинам. Вы о них знаете. Буду доживать свои дни, наслаждаясь окружающим миром. Я не хочу думать, я хочу созерцать.

– Примут?

– Примут, – кивнул головой ПИ, – я с ними поддерживаю отношения. Не забывайте кто я.

– Но ты, же ничего не узнаешь, если уйдешь, что будет после?

– А зачем мне это знать! Мне это не интересно. Я свою роль сыграл. Говоря вашим языком – я хочу сделать вызов судьбе, – и сделав паузу, – трудный выбор, но необходимый. Решайте до завтра. Сам процесс не быстрый. После вашего решения я озвучу еще мнение. То, что вы примите мое условие, я не сомневаюсь. Вам необходимо продолжить жить так, как вы привыкли. Вам надо передать то, что увидели.

– Да. Но ты так и не сказал, откуда ты знаешь, что мы с Земли?

– Принимайте решение, – оставил он вопрос без ответа. – Предлагаю разойтись. В вашем распоряжении тот зал, веранда, спортивный зал. Можете прогуляться к реке, вам покажут, как к ней выйти. Мне пора.

Он развернул кресло и скрылся за сомкнувшимися дверьми.

– Вот теперь все ясно, – сказал Андрей.

– Вот теперь ничего не ясно, – парировал Семен, – но нам тоже пора.

5

Они собрались на террасе.

– Ну что, парни, финал еще не наступил, но мы вышли на финишную прямую, – сказал Семен, когда они разместились в креслах. Солнечные лучи не проникали к ним, но ярко освещали верхушки гор, речку, торопливо бурлящую внизу. Это умиротворение вносило свою лепту в их настроение, которое только казалось спокойным, но, безусловно, напряжение было. На фразу Семена, ни Саша, ни Андрей сразу не отреагировали, лишь молча, смотрели на красоту дикой природы.

– А пойдемте к реке, – предложил Саша.

– Думаешь, нас здесь подслушивают? – поинтересовался Андрей.

– Не вижу смысла. Результат ему станет известен. Просто захотелось размять ноги, посидеть на берегу, когда вот так сидели… и когда вот так, еще посидим, – с грустью закончил он.

– Пошли, – согласился Андрей. – Семен?

– Я, за.

Они поднялись, Семен подошел к переговорному устройству, висящему на стене и, нажав кнопку сказал: – Проводите нас к речке.

Затем они пересекли зал, и вышли в коридор, где их ждал сопровождающий.

– Как тебя зовут? Имя у тебя есть? – обратился к нему Андрей.

– Виль.

– Ну, что? Провожай нас, Виль.

Они спускались на лифте достаточно долго, двигался он медленно и бесшумно. Когда лифт остановился, то окрылись двери с другой стороны, и они вышли на каменную площадку, оказавшись сразу вне здания. Впереди простиралось ущелье. В скале были вырублены двери, так что лифт сразу выпускал на природу. Ввысь уходила отвесная скала, и только задрав голову можно было определить, что там, в вышине, стекла, в которых отражался свет.

– Высоко он забрался, – произнес Сашка, – Спасибо, Виль, мы вызовем лифт, – и он указал на переговорное устройство, вмонтированное в скалу.

– Вам по ступенькам вниз.

– Спасибо, – поблагодарил Семен, Виль вежливо кинул головой и вошел в лифт. Семен начал спускаться по каменным ступеням, уложенным в зеленой траве. Речка была рядом, вода натыкалась на камни и ворчливо огибала их. Внизу на берегу был большой плоский валун, на котором можно было посидеть, но Семен обогнул его и пошел вниз по течению.

– Ты куда? – окликнул его Андрей.

– Пойдем, пройдемся.

Они прошли вдоль берега, и вышли к небольшой поляне, с мягкой травой. Семен разулся и сел, товарищи последовали его примеру.

– Пойду, искупаюсь, – сообщил свое решение Саша.

– Не боишься? Кто знает, кто там водится? – озадачил его Андрей.

– В горных реках вода чистая и холодная, а всякая нечисть не любит чистоты. Да и предупредили бы, – и он скинул одежду, оставшись в плавках, выбрал место повыше среди камней; не спеша потрогал воду ногой.

– Ох! Холодная, но отрезвит, – и резко вошел в поток, который тут же прижал его к камню, недовольный новым препятствием.

– Смотри, унесет, где тебя искать будем, – бросил ему Андрей.

Речка была не глубокой и доходила по грудь Саше. В воде он пробыл недолго и выскочил из нее, бегом направляясь к товарищам. Мелкие мурашки покрыли его тело, он дрожал. Помахав руками и вращая телом, он пытался согреться, а затем сел на траву, подставляя теплому солнечному свету тело.

– Мы здесь уже чуть почти год, а я ни разу не купался, – признался он, – а вы?

– Откуда, – отмахнулся Андрей.

– Я думаю пора, – высказался Сашка, – я думаю, надо оставаться мне. Я наиболее хорошо знаю взгляды, жизнь аргедонцев, все-таки целый год общаюсь с ними, придумываю разные развлечения, а это, поверьте, не просто, чтобы им понравилось, увлекло. Для этого надо не просто понять, надо почувствовать настроение. Если чувствуешь, то и результат виден. Да и создание клуба помогает, так что, как ни крути, моя кандидатура самая подходящая. И мне здесь нравится, – он окинул взглядом природу, – красота. Да и ты, Семен, сказал, что я изменился.

Семен кивнул головой: – Изменился.

– Вот! – обрадовался Сашка, – а дома, там, на Земле, у меня из близких только родители и сестра. Своей семьи нет. Им, наверное, сообщили, что мы исчезли, – произнес он тихо.

– Исчезли, не значит, погибли, – возразил Андрей. – А я считаю, что моя кандидатура тоже подходящая. ПИ работает с техникой, а я в ней разбираюсь лучше. С людьми тоже работаю, так что не согласен, я тоже подхожу. Что думаешь, Семен?

Семен слушал, жуя травинку, которую выплюнул, когда к нему обратились.

– Все правильно говорите, вы оба, – и посмотрел на речку, и не глядя на сидевших рядом, продолжил, словно рассуждая с самим собой. – Каждый из нас может привести много аргументов, почему именно он должен остаться, но давайте не будем играть в героев, не будем обманывать, ни других, ни себя. Каждому из нас хочется вернуться домой, на Землю, к своим близким, друзьям. Первого у меня нет, – родители погибли, когда мне было двадцать, на Уране. Друзей не Земле тоже нет, все они в полетах. Один я. Но это я не к тому, чтобы привести свои аргументы. Как бы я не хотел вернуться, меня там никто не ждет. Не в этом суть, даже если бы все было иначе, я бы нашел другие причины. Это констатация фактов. Вы обратили внимание, что ПИ предложил решить нам самим, кто останется, и поверьте, ему не все равно, но он мудр и не стал давить, выдвигая более жесткие требования по кандидатуре. Я старше вас в два раза, а значит у меня больше жизненного опыта, больше контактов и не стандартных ситуаций. Мое тело несет много следов от этих ситуаций. Не думаете же, вы, что он не заметил моего возраста, но не сделал исключения, значит, мой возраст тоже укладывается во временные рамки, чтобы остаться здесь. Вы еще молоды и у вас будет еще много экспедиций, а мне пора на покой.

– Ты же не старый! – возразил Андрей, – еще много можешь успеть.

– Не могу. Эта экспедиция могла стать моей последней или мне потребовался бы длительный реабилитационный период. Мне стоило больших усилий убедить руководство отправиться с вами. Кстати, здесь я, хорошо, отдохнул, окреп.

– Ну, вот видишь!

– Вижу, – отрезал Семен. – ПИ выдвигая условия, понимал, что я его пойму. Пойму, кого он имеет в виду. Он понимает, что командир не даст своим подчиненным остаться. Он понимает, что мне потом с этим жить.

– А нам!

– И вам, – согласился он, – но с возрастом это острее воспринимается. Так что мы оба поняли друг друга. Но и это не главное. Главное, что я командир, и я принимаю окончательное решение, и я его принял. Остаюсь я. Когда я считал нужным, то отправлял вперед вас. Но это не тот случай. Это не вывод, это приказ и его я обсуждать не собираюсь. Ну, как команда, принят приказ к исполнению?

– А у нас есть выбор, как говорил ПИ? – произнес Саша.

– Нет.

– Тогда что обсуждать.

– Что обсуждать еще есть. ПИ упомянул, что будет еще одно мнение, и как понимаю, возможна и встреча, я не удивлюсь, если это будет Селиван. То, что это не большой мозг – ясно. Каким бы он ни был, пусть и биологическим, но передвигаться не может. ПИ в разговоре неоднократно упоминал, что он не управляет Аргедоной, что он Повелитель Интеллекта, но мы наседали, и он просто перестал обращать внимание на термины. Сейчас ясно, он действительно лишь Повелитель Интеллекта, и он не управляет планетой Аргедона, не является ее повелителем. Он управляет частью планеты. Мы прикидывались, что ничего не знаем об эллинах, а он не настаивал, но знал об этом, даже вскользь сказал об этом, что мы там были. Они общаются между собой – он и Селиван, иначе быть не может. Я уверен, что мнение, которое он озвучит, будет мнением Селивана. Они, не знаю к счастью или сожалению, уже думали, что делать, как выскочить из бега по спирали. Развиваясь технически и духовно, они все равно двигаются по спирали и не могут с нее сойти. Нет такого, кто мог бы послужить тем катализатором послужившим объединению. Хотя бы начать внедрять в умы.

– И этим кто-то оказались мы? – спросил Андрей.

– На данном этапе, да. ПИ технарь и ему нужен человек, который бы мыслил несколько иначе, вот он и будет готовить замену для переходного периода, потому как в итоге должен быть свой человек, который знает планету. Он также сказал, что уйдет к эллинам. Я думаю, что эллины – это своего рода хранители духовности, нравственности. Он с ними поддерживает отношения, иначе он не был бы так уверен, что его примут. Учитывая, что ПИ сам созрел, или его подтолкнули к этому, вынудили, власть просто так не отдают, что некоторые изменения необходимы, то его преемник должен пообщаться с духовным хранителем, иначе как им потом встречаться. Должен наладиться контакт. Кстати, это еще один аргумент в мою пользу. У вас эта экспедиция первая и контакта с другими цивилизациями вы не проводили. Жаль, у нас было мало времени исследовать Аргедону с корабля, тогда возможно мы знали бы больше о планете.

Решение, что было принято тогда, считаю верным, иначе было нельзя. Мы не могли долго сидеть на Луне, и разделиться не могли – одни к технарям, другие к духовникам, не известно удалось бы встречаться. Как теперь понимаю, не удалось бы. Как бы там ни было, выбор сделан и я думаю, что не сильно ошибаюсь. Ну что скажете?

– Все верно, – рассматривая природу сказал Сашка. – Ты прав, вероятно, ПИ хочет передать бразды правления человеку, который сумеет лучше использовать простые человеческие качества и быстрее поймет эллинов, а они его, будучи при этом технически подготовленным. Кстати, ПИ упомянул, что может сказать, откуда ему известно про Землю.

– Если захочет, – заметил Андрей.

– Да, если захочет, – вздохнув, вымолвил Семен. – И еще. Решение, кто остается я принял. Я не могу и уже, не имею права отвечать за корабль, он уже не в моей власти. Я передаю управление. С этого момента командиром корабля назначаю тебя, Александр. Теперь тебе отвечать за его сохранность, подготовку, а главное, твоя задача обеспечить возвращение на Землю. Я больше с Аргедоны не поднимусь на борт корабля. Так будет лучше. Принимай управление.

– Принял. Нам завтра сообщать о решении ПИ, значит, давайте обсудим, что мы еще должны сделать, пока мы здесь. Нам надо подробно обсудить свои дела, рассказать о них тебе Семен, чтобы ты знал на кого в нашей области ты можешь опираться, на кого обратить внимание. Я должен передать управление клубом другому. Закрывать клуб нельзя, он полезен и привыкли к нему. Возьми его под свою опеку. Да, а как мы исчезнем? Нас же знают, во всяком случае, я публичный человек.

– Успокойся. Это не сложно. Наставник дал другую работу, где более нужен. Я повешу твой протрет, в клубе, как первого президента. А твой Андрей в техническом управлении.

– А свой?

– И свой в управлении. Народ должен знать своих героев. Да, это не плохая мысль делать людей публичными.

– Но не после гибели.

– Конечно, при жизни, и отслеживать, что не загордились.

– Семен, как ты быстро стал вживаться в новую роль, – засмеялся Андрей.

– Это я репетирую.

Они продолжали обсуждать планы на ближайшее время. И Андрей и Александр понимали решение Семена. Им было больно признаваться в необходимости разлуки, разлуки навсегда, но и показывать этого они не могли. Отправляясь в экспедицию, они согласились, что могут не вернуться, могут погибнуть. Так было и с Павлом, который долгие годы провел на своем корабле в одиночестве, стараясь выжить, чтобы передать накопленные данные. Они сами сделали свой выбор став пилотами и дав согласие. Только Вовка остался по нелепой случайности, там, на Земле, да и он, наверное, уже в Космосе. Все это они понимали, но мирились со своими мыслями, отгоняя грусть прочь.

Солнечные лучи потускнели и на ущелье наступали сумерки, извещая, что время идет к концу дня. Они собрались и, поднявшись на площадку, вызвали лифт, который привез Виля, а вернувшись на свой этаж, поужинали, полюбовались ночным, звездным небом, укрывшись пледами в креслах на террасе, от ночной прохлады.

Утром завтрака на террасе не было, их пригласили на завтрак к ПИ. Завтракали на его этаже, но в другом помещении. ПИ встретил их уже сидя за столом и с радушной улыбкой хозяина предложил присаживаться.

– Я думаю, у вас нет возражений, позавтракать со мной? – Возражений не было. – Как понимаю, выбор свой вы уже сделали. И так?

– Остаюсь я, – сообщил Смен.

– Кто бы сомневался, – с веселыми искорками в глазах произнес ПИ, – у команды нет возражений?

– Нет, – ответил Семен. – Я принял решение, как командир.

– Разумное решение, таким оно и должно быть.

– Командир на тот момент, – уточнил Андрей.

– Что это значит?

– С момента принятия мной решения, командиром стал Александр. Теперь я, пока еще мы вместе, подчиняюсь ему.

– Тоже правильно. Какие у вас пожелания?

Они рассказали ему, что хотели бы успеть за оставшееся время.

– Поддерживаю.

– А как нам обращаться к тебе сейчас? – спросил Андрей.

– Как обращаться? – удивился ПИ, – как и прежде. Семен останется для вас Семеном навсегда. Только когда он пройдет подготовку, и я передам ему управление, только тогда он станет Повелителем Интеллекта.

– А ты?

– А я буду носить имя, данное мне в детстве, но это уже будет другая жизнь и в другом месте. Но вот что, вернемся к делам. Что же касается вашего более отдаленного будущего, я имею в виду возвращение домой, то я уже дал команду готовить корабль разгона.

– Разгона? – удивился Семен.

– Да. Конечно, можно и на вашем, в одиночку, но это опасно. Вы не готовы к переходу по коридору. Вы помните свое состояние, когда переходили сюда?

– Да, это было неприятно. Нас словно разложили на молекулы, а потом снова собрали.

– Вот, хорошо, что собрали, а могли не собрать. Я хочу избежать того, чтобы корабль, попав в вашу Вселенную, доставил не людей в привычном виде, а их молекулы на корабле. Наши устройства могут обеспечить более надежный переход и более быстрый, но вы должны вернуться на своем корабле и доставить собранную информацию. Если использовать только наши возможности, то корабль останется здесь. Вы так хотите?

– Нет.

– Вот и я так подумал, поэтому пусть более сложно, но все останется при вас. У вас, я думаю, есть аппараты, где вы можете переносить перегрузки?

– Да, капсулы для переноса нагрузок во время сверх перехода.

– Знакомо, вот в них и будете находиться в своем корабле, но детали потом. Я обещал вам озвучить еще одно мнение. Селиван согласен со мной. Он уже знает, кто останется, и согласен. Но еще, я могу сейчас сказать, что мы с самого начала знали, что к нам пожаловали не званые гости. Как только ваш корабль вошел в зону нашей видимости, мы его заметили. Мы отслеживаем внешний мир, так на всякий случай. Затем эллинцы слетали и убедились в этом. Вы никакой агрессии не проявляли и мы ждали. Потом вы пропали, и объявились у Селивана.

– И что мы были всегда под контролем? – спросил Андрей.

– Зачем? Вы не агрессивны. Вам дали возможность осмотреться. Мы даже не знали где вы и что делаете. Так что свобода у вас была. Селиван уже тогда сказал мне, что вы не опасны, а что он увидел, тоже сообщил. Семен вам расскажет потом, что он умеет. Лишь когда был создан клуб, я понял, что это ваша идея. – ПИ замолчал. Его глаза смотрели на ребят с тоской, но иногда в них проскальзывали искорки тревоги, беспокойства.

– Это наша последняя встреча с тобой Андрей и с тобой Александр. Все дальнейшие действия без меня. Семен, ты пока будешь с ними, помогать готовить их полет. Я думаю, ты сам этого хочешь… А дальше у тебя сложная задача. Ты отправляешься на поиски утраченного.

– Если мы видимся в последний раз, то может быть, ты скажешь, откуда знаешь про Землю? – спросил Саша.

– А разве вы не догадались? Я там был, когда был молодым. Мы уже тогда не летали, но я смог убедить ПИ. Я там пробыл не один день, поэтому по манере разговора вспомнил. Вот и сделал такой вывод, а вы не особо сопротивлялись, не уводили в сторону. Так что, все просто. И у меня еще есть вопрос. Александр. Вот клуб ОСА – общество содействия Аргедоны, что-то мне подсказывает, что здесь не все так просто. Что скрыто в названии?

– На Земле есть насекомые – осы. Они живут роем. Если они нападут, то можно даже умереть от укусов. У них маленькое жало. Укус одной осы не смертелен, но не приятен, болезнен. Вот когда я это понял, что маленькие укусы не повредят, но могут обратить на себя внимание и придумал название, завуалировав его суть.

– Просто и интересно.

Они увидели перед собой просто пожилого человека, который устал от нравственной ноши, которую он несет уже так давно, но это было мимолетно, и через секунду его взгляд стал жестким и холодным.

– Все на сегодня. Отдыхайте. Завтра будет завтра.

Он развернул кресло и скрылся за дверью.

Все переглянулись и тоже потянулись к выходу, но другому.

День подходил к концу. Горные вершины, покрытые снегом, отсвечивали последними лучами заходящего Солнца. Лес, покрывающий склоны уже погрузился в сумерки. Тишина нарушалась лишь криками птиц, стрекотом насекомых. Журчания воды из-за большой высоты до реки слышно не было, как не видно и саму речку в спускающейся темноте. С террасы было видно лишь уходящее вдаль ущелье, которое в сумерках тонуло среди гор, и там, на горизонте сливались в одно целое с горами.

Семен рассказал о своем разговоре с Селиваном, но ребята отнеслись к сообщению спокойно, с пониманием. Им сейчас это было уже не так важно, задача стояла другая, да и много стало ясным.

Мелкая мошкара, видя свет, вилась вокруг террасы, но не залетала.

– Наверное, есть какое-то устройство, приспособление, что не дает мошкаре попасть на террасы, – обратил внимание Андрей.

– Они хорошо развиты и много могут того, что не можем мы, – заметил Семен, – это может быть магнитное поле, но так чтобы не убивало всякую мелочь, пусть и неприятную, сохраняя баланс природы.

– А в чем развиты лучше? В глобальном?

– Ответ знаешь сам – возможностью проникать в нашу Вселенную. Как я понял, они это могут делать, используя свои корабли, да и индивидуальные средства есть. Либо они знают, как себя сохранить при переходе, либо владеют искусством телепортации, но конкретно нам не известно.

– Вот со временем и узнаешь, – обрадовался Андрей.

– Узнаю, – согласился Семен, – согласившись, я принимаю на себя обязательства не передавать на сторону их знания и не использовать в личных целях. Я понял, что ты думаешь, что у меня будет возможность вырваться отсюда.

– Ты не правильно понял, – обиделся Андрей. – Как ты мог такое подумать! Я хоть и моложе тебя, но не глуп. Ты примешь, со временем, груз ответственности и уже не будешь иметь права оставлять аргедонцев.

– Извини, – Семен похлопал своей ладонью по руке Андрея. – Нервы, наверное, натянуты. Извини.

– Ладно, – кивнул головой Андрей.

Семен поднялся и вышел.

– Куда это он? – спросил Андрей Сашку, но тот лишь пожал плечами.

Семен вскоре вернулся, неся три стакана с напитком. Это был красноватый сок, кисло-сладкий на вкус, изготавливаемый их горных ягод, что росли здесь.

– У нас таких нет, – отпив, произнес Саша.

– Откуда мы знаем, что есть в горах, – отреагировал Андрей, – есть места, где мы не бывали.

– Еще будете, – заметил Семен, а ребята не стали продолжать тему.

– Ты психологически готовишься?

– К чему?

– К тому, что останешься.

– Знаешь, я так много летал по Космосу, что уже даже стал привыкать, что каждый новый полет может быть последним. Я не думаю о таких вещах. Это факт, который я изменить не могу, так стоит ли о нем думать, и забивать голову.

Они сидели, наслаждаясь дивным вечером. За пределами террасы уже спустилась ночь, которая в горах наступает быстро, практически мгновенно. Ночь была темная, и казалось, воздух стал густым и чтобы пройти сквозь него, надо раздвигать его руками. Ночная свежесть приятно касалась лиц. Вскоре они разошлись, обсуждать ничего не хотелось, а иногда надо побыть и в одиночестве.

6

Два месяца, что им были отведены, пролетели быстро. Специальная группа готовила корабль разгона и все, что было необходимо для перехода. Группа была смешанная: аргедонцы и эллинцы. ПИ, больше не встречался с ними, ребята часто проводили время на корабле, на Селге. Но в один из дней, когда они были на Аргедоне ПИ, не выходя к ним, рассказал по связи историю. Чтобы сохранить равенство между территориями, очень давно, было произведено разделение: корабль находился в ведении аргедонцев, а элементы питающие двигатели у эллинцев. Ни те, ни другие не могли осуществить самостоятельно дальние полеты. Корабль, что доставлял эллинцев на Селгу, был не большим, каботажным, для близких полетов, а изготовить большой без помощи аргедонцев, они не могли. Это и давало возможность мирно существовать.

Для подготовки к переходу, на Селге была расконсервирована база. Там царило оживление, и не было никакой натянутости отношений, все делали свое дело и даже языковых проблем не возникало. Это были люди, увлеченные одним делом.

Семен, как и сказал, не стал больше подниматься на борт САВА, а попросил принести с корабля, что посчитал нужным. Жил он, как и все на базе, а Саша и Андрей жили на своем корабле, но часто бывали на базе, где им объясняли принцип прохода.

– Принцип прост, – объяснил руководитель группы, – впереди идет корабль-разгона, у него есть фокусная пушка. При подлете в нужное место, он выпускает целенаправленный заряд, который изменяет структуру материи на некоторое время, это и дает возможность ее пробить, она, как бы, открывается. Звук при этом типа, когда прокалываешь иголкой бумагу, но громче. Выпустив энергию, наш корабль уходит в сторону, а вы на своем продолжаете движение. Хлопка вы не услышите. Как понимаю, будете в анабиозе, чтобы избежать неприятностей. Я правильно понимаю? – Обратился он к Семену.

– Да.

– Жаль, хотелось бы видеть, – произнес Андрей.

– Ты уже видел. Забыл? – напомнил Семен.

– Сколько времени до места?

– Почти сутки, – ответил руководитель группы.

– За сколько времени надо уйти в спячку? Мы же должны выдержать курс, – спросил Саша.

– За пару часов до прохода. Как только мы отойдем, то вы еще раз сверяете курс, и все, – улыбнулся он.

– Долго проход длится?

– Не знаю, я не проходил, – пожал он смущенно плечами.

– Поставьте время часа на четыре, хватит, – порекомендовал Семен. – Вы же помните, сколько длился проход.

– А откуда у вашего корабля такая энергия? – Задал вопрос Саша.

– Здесь, на Селге в шахте, храниться уникальный кристалл, владельцем и хранителем которого являются эллинцы. Нашли его давно, на какой-то из планет, но на какой, данные стерли. С ним долго работали, выявляя его свойства, которые уже тогда, привлекли внимание. Все необычное часто проявляется случайно. При помещении кристалла в магнитное поле с определенными характеристиками он выпускает энергию, которая нам не известна. Но она способна воздействовать на материю. Тогда почти всю лабораторию разнесло. Начали исследовать, в итоге добились нужных характеристик. Давно это было, – вздохнул он. – А потом договорились, что кристалл у одних, техника у других. На моей памяти проходов не было, поэтому все здесь с таким настроем и работают. Когда еще получиться делать все вместе.

– А хочется?

Специалист замялся: – Хочется. Мы все одинаковые.

– Значит, получится, – заявил Семен. Андрей и Саша посмотрели на него и улыбнулись.

– А где корабль? Мы говорим о нем, но еще не видели, – вспомнил Александр.

– Завтра увидите, – с гордостью ответил специалист, да и вам пора перелетать на световую сторону.

– Это ваш вход, – сказал Семен.

На другой день Александр и Андрей еще раз проверили работу двигателей, аппаратуру. Уже вдвоем они сидели в рубке управления, два кресла пустовали, и они, молча, посмотрели на них.

– Старт, – дал команду Саша, и нажал кнопку. Корабль медленно стал подниматься, и только в свете прожекторов они увидели облака лунной пыли, поднимаемой малыми двигателями. Место посадки было согласовано, и находилось в нескольких километрах от поселка. Они знали, что за их действиями сейчас наблюдают, особенно Семен. Едва САВА коснулся поверхности, как они услышали его голос: – Молодцы!

Вскоре должен был появиться корабль Аргедоны. Андрей и Саша ожидали чего угодно и всматривались в темное небо, но тут они увидели, что там, где находилось плато, что-то стало появляться, и это было искусственное творение жителей Аргедоны. Корабль поднимался из недр Селги. Форма появившегося корабля была столь странной и сложной, что в его предназначении нельзя было сомневаться. Только разум мог создать такой удивительный многогранник, такой не правильной формы, но именно это придавало сказочное изящество кораблю. Его бока были покрыты чешуйчатовидными пластинами, тусклыми, не отражающими солнечного света.

– Это серьезный корабль, – с восхищением произнес Саша.

– А наш?

– Спрашиваешь. Не уступит.

Семен смотрел на своих ребят: – Спектакль закончился. Нам тоже пора прощаться. Я полечу на корабле разгона. Команда там маленькая, все доверенные лица. Для остальных я улечу вместе с вами.

– Так что все? – с горечью спросил Андрей.

– Все.

Как они не отгоняли от себя мысль, что время расставания далеко, но так и не привыкли к этому, а оно наступило.

– Что сказать на Земле? – спросил Саша.

– Правду, капитан, правду.

– Ты если будет возможность…

– Если… – перебил его Семен.

Они обнялись, и чтобы не показывать навернувшиеся на глаза слезы, Андрей и Александр вышли, оставив Семена. Ночь они провели на корабле, на завтра назначен был старт.

Утром за два часа до старта, ожила связь.

– Удачи вам, – узнали они голос Селивана.

– Вашему товарищу будет здесь, чем заняться, – подключился ПИ.

– А как твое настоящее имя? – спросил его Саша.

– Зачем тебе? Пусть в вашей памяти я останусь Повелителем Интеллекта, а свое имя я сберегу для будущего, когда я буду просто собой.

– Спасибо вам обоим. Вы даже не представляете, что вы сделали для нас.

– Мы представляем.

– Главное не повторяйте наших ошибок, – раздался голос Селивана. – Если когда-нибудь, где-нибудь, кому-нибудь у вас там придет в голову мысль, что пора заканчивать с полетами в космос, что там ничего нет для вас, закопайте эту идею, а ее инициатора отправьте на самую дальнюю пустую планету. Передайте это и поколениям. Только вперед.

– Согласен, – подержал ПИ.

Связь закончилась. Через несколько минут они получили разрешение на старт.

– Стартуете через десять минут после нашего корабля, – отдали им команду.

Они видели, как корабль – разгона медленно поднялся и исчез в темноте космоса. Десять минут разрыва показались им вечностью, но и они прошли. Курс был выверен и САВА, оторвавшись от Селги, устремился следом. Сутки они разбили на вахты, следя за работой двигателей и курса. За два часа до прохода оба были в рубке, напряжение, что давило на них, они не скрывали друг от друга.

– Александр, Андрей, – раздался в рубке голос Семена, на таком родном языке. – Удачи вам. Я вас помню. Прощайте.

– До свидания, капитан, – ответили оба.

На экране они увидели, как по курсу корабля аргедонцев вырвался яркий сноп света и устремился вперед, разрезая темноту космоса, а корабль – разгона стал резко уходить вправо, освобождая им путь. Теперь они видели яркую точку впереди себя, после которой образовывался некий коридор, как труба, с более темной структурой, через которую не было видно звезд. В эту трубу они и направились. Проверив курс, оба с трудом передвигая ноги, потому что увеличилась скорость и нагрузки, отправились к капсулам.

– До встречи у себя, – сказал Андрей.

– До встречи.

Через четыре часа они уже входили в рубку и сразу устремились к экрану. Скорость корабль снизил, и чувствовали они себя нормально. На экране было тоже, что они видели четыре часа назад, та же Солнечная система.

Андрей включил приборы связи, и тут же в рубке раздались многочисленные сигналы, какие бывают, когда корабли бороздят космос и ведут переговоры.

Саша включил связь на передачу в открытый доступ, просто в пространство.

– Земля, я САВА. Земля я САВА.

Некоторое время они слышали прежние разговоры, но потом женский голос произнес: – Кто говорит? Какой Сава? Повторите.

И тут же в рубке раздался громкий мужской голос: – САВА! САВА! С возвращением, ребята! Мы вас всегда ждали, – кричал незнакомый голос.

– И сколько вы нас ждали? – спросил Александр.

– Десять лет, – услышали они голос с хрипотцой, от волнения принадлежащий более взрослому человеку. – САВА это Земля. С возвращением. Кто командир?

– Александр Марков.

Насупила пауза: – Садитесь ближе к дому, к Земле. На Луну. Ждем вас.

Саша ответил, что понял и, посмотрев на Андрея, тихо сказал:

– Ну, вот мы и дома.

декабрь 2014 г.

Оглавление

Часть первая. В поисках низведанного

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

Часть вторая. Аргедона

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

  9

  10

Часть третья. Повелитель Интеллекта

  1

  2

  3

  4

  5

  6 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg