«X=»

Научно-фантастический рассказ

Уравнение не решалось.

X — сумма углов увеличивалась до бесконечности. Я проверил расчеты на электронном универсале. Он подтвердил мои данные.

И все же уравнение имело решение, должно было иметь, Иначе уловителя не построить.

— Послушай-ка, — сказал Володя, — если ты не допустил ошибки в расчетах, остается одно — ты не учел чего-то.

— Чего именно?

Я не особенно доверял Володе, зная его склонность к философствованию и слепым экспериментам. Я помнил, как однажды электронный универсал начал путать и нести чушь и ни один инженер не мог обнаружить неисправности. В конце концов Володя признался, что это он соединил дополнительной связью несколько блоков, чтобы посмотреть, что из. этого выйдет. Из «эксперимента» ничего не вышло. Но Володя не успокоился. И сейчас он повторил то, что я от него слышал уже не один раз:

— Часто познавать природу нам помогают случаи. И не к чему ждать их. Случаи надо создавать.

В ответ на это я засмеялся, а он обиделся и ушел. Вскоре он вернулся с небольшим ящичком. Его лицо было жалким, как у человека, который собирается о чем-то просить и знает что ему откажут.

— Я вмонтирую эту штуку в ЭУ. а ты ему предложишь вторично решить то же уравнение..

— Что это за штука?

— Новый орган, приемник неизвестного вида энергии. Он дает вспышку, а за счет чего — не знаю,

— Ты считаешь меня идиотом? — спросил я. — Ты можешь поручиться, что ЭУ не выйдет из строя?

— Поручиться не могу, — признался Володя. — Но большого вреда он ЭУ не принесет..

Улыбка слегка растянула Володины губы. Но я сделал вид, что не замечаю ее.

— Завтра снова введем в универсал данные, — проговорил я, словно обращаясь к самому себе. — Уравнение должно. иметь решение.

Володя ничего не ответил, тяжело вздохнул. Я знал, что сегодня уйду из лаборатории после него и прикажу сторожу без меня не пускать его к электронному универсалу.

На второй день ЭУ вел себя странно с самого начала. Индикаторные лампы загорались не в том порядке, который я предполагал.

— В чем дело?–спросил я у электронного универсала.

— Здесь был тот, кого называют Володей, — последовал ответ, — Вмонтировал в меня новый приемник.

Я протянул руку к выключателю.

— Не нужно, — прозвенел ЭУ. — Уравнение теперь решается просто.

— Ответ, — сказал я, стараясь говорить четко, иначе ЭУ не поймет.

— Допустил ошибку при составлении уравнения. X расширяется до 8341 светового года. Потом сжимается и становится равным 39, 24, 18 градусам. Плюс деформация объема.

Так я и думал. Ничего хорошего из Володиной затеи не могло выйти. Но что-то — вероятно любопытство — заставило меня удержаться и тотчас не выключить ЭУ.

— Такого ответа не может быть, — раздельно сказал я. — Ты все смешал и спутал. Время и объем…

— Это ты выделил во Вселенной объем, время, энергию и другие yсловные измерения. Но Вселенная едина. Ты сам знаешь. В ней нет отдельно ни объема, ни времени, ни энергии. Уравнение можно составить и по-другому. Тогда оно будет иметь несколько решений. Но я не могу их сформулировать, — звенел ЭУ, — Ты не заложил в меня слова-обозначения, образы. Ты не мог заложить. Не знаешь явлений.

«Он не испортился, — подумал я. — Он говорит нечто безумное, с моей точки зрения. Но ведь те новые открытия и теории, которых мы ожидаем в науке, и должны показаться вначале безумными. Потому что они перевернут наши представления о Вселенной. ЭУ приобрел новые качества. Как их использовать? Как понять, о чем он сообщает? Видеть, не имея глаз, слышать без ушей? Природа. предопределила ощущения человека. Предопределила ли она этим самым предел его знаний? Ведь с помощью наших органов чувств мы узнаём только о части ее явлений».

Все во мне возмутилось против собственных сомнений. В природе нет ни на что запрета. Слепой «видит» с помощью ультразвукового локатора. Глухой «слышит», наблюдая движения губ. Мы знаем о том, чего никогда не. ощущали. Это старые истины. Они мне давно известны. К шутам сомнения!

ЭУ невозмутимо продолжал:

— С помощью нового приемника я уловил новый вид энергии. О нем нет сведений в моей памяти. Эта энергия способна сжимать и расширять время. Время формирует объем. Ты не знаешь об этом виде энергии, ты знаешь только четыре измерения, если учитывать время.

— А сколько их всего? — спросил я.

— Знаю о шести. Пока о шести.

— Расскажи о них.

— Не могу. Нет обозначений. Сначала нужно знать о новом виде энергии.

— Что же это за энергия? Энергия времени? Можно ее так назвать?

Это уже было гаданием на кофейной гуще. Но ничего лучшего я сейчас придумать не мог.

— Нет. Энергия сквозь… Альфа по таблице Крокера, умноженное на время, на скорость движения. Масса — его производное. Но не просто масса покоящегося тела. Есть постоянная — время, деленное на…

Он умолк. Он не имел ни обозначения понятий, ни чисел для уравнений. И я не мог ему дать их, потому что не знал, о чем он сообщает.

«Возможно, овладение этим видом энергии дало бы нам власть над временем и пространством?» — начал рассуждать я и с досадой подумал: «Кажется, заразился от Володи тягой к бесполезному философствованию о неизвестном. Впрочем, так ли уж оно бесполезно? Пока нам известно о природе очень много и очень. мало. И не потому ли наше воображение иногда вступает на причудливые непроторенные тропы, еще не догадываясь, куда они ведут. Но оно стремится по ним вперед, потому что мы должны знать больше о мире, чтобы больше знать о себе. Без этого мы не будем могучи, а значит, и счастливы».

— Пока не. поймешь, не составишь правильного уравнения, — принялся за свое ЭУ. —Понять не можешь. У тебя нет органа, чтобы это ощутить, а потом осознать.

Он опять умолк. Вспышки индикаторных ламп сливались в радуги. У меня перед глазами плыли огненные круги от напряжения.

— Ответ на уравнение, — наконец прозвенел ЭУ. — X равен тому, чего вы не можете понять.

Мне послышались в его звоне высокомерные нотки. Под «вы» он имел в виду людей.

Прошло несколько десятков минут. Я думал о том, что окружает нас, что, быть может, бушует в нас самих и о чем мы еще ничего не знаем. Ведь мы не ощущаем его и не замечаем его влияния на окружающее. Я думал о бесчисленных «иксах», от которых зависит наше познание и жизнь… И еще я подумал о новом способе использования вычислительных машин. Мы можем конструировать у них органы-приемники, которых нет у нас, все более чувствительные и разнообразные. И если наше воображение будет дальнобойным и мы умело составим программу, машины сообщат нам о явлениях природы, которые еще скрыты от нас…

Снова раздался голос ЭУ:

— Если ты возьмешь в обе руки прибор, сконструированный Володей, а провода от него вживишь в область 3 «д» подкорки и 17 «л» коры головного мозга по карте Мусина, то, возможно, ощутишь. Но разряд, который воспримешь, может оказаться смертельным. Или же он парализует зрительный отдел. Смерть — 25 процентов, слепота — 59 и 3 десятых процента, безвредность — 15 и семь десятых. Не советую.

ЭУ умолк, тускло посвечивая лампами.

«Но можно сделать иначе, — подумал я. — Провода, вживленные в мой мозг, подключить не к приемнику, а на время через специальный трансформатор к «мозгу» ЭУ. Может быть, найдем способ в дальнейшем не вживлять провода, а накладывать их на кожу. Я и ЭУ станем как бы одним существом, у которого прибавятся органы чувств, а мозг увеличится на сотни тысяч ячеек памяти…

Но тут я поймал себя на том, что совсем забыл предостережение ЭУ.

Мне понадобилось около часа, чтобы рассказать обо всем Володе. Потом. я вернулся к универсалу:

— Через несколько дней мы дадим тебе новую программу, одновременно начнем опыты по вживлению проводов собакам и обезьянам. Потом будут оперировать меня.

— Не забывай, — отозвался ЭУ. — Разряд, безвредный для них, принесет вред тебе.

— Это уж моя забота, — нетерпеливо проговорил я. — В случае моей гибели здесь останется Володя. Ты понял, ЭУ?

— Понял, — ответил электронный универсал и добавил: — Я ошибся в формулировке уравнения. X равен тому, чего вы ПОКА не знаете.

“Неделя” 1962 № 14

Оглавление