«Окно»

Коротко прозвучал предупредительный сигнал, внешние двери мгновенно и бесшумно разошлись, словно растаяв, и на лицах девушек-секретарш, которые неторопливо повернулись на звук, появились улыбки. Их подруга, передававшая по каналу голографической видеосвязи последние сплетни, полностью игнорируя суровые запреты начальства, всплеснула руками и воскликнула:

— Горан!

Стройный черноволосый мужчина в темно-синем комбинезоне с нашивками майора вошел в приемную, галантно поклонился и произнес:

— Добрый день, девушки! У меня такое ощущение, что я попал в оранжерею!

Девушки дружно рассмеялись, переводя взгляды на симпатичного молодого лейтенанта, появившегося в помещении вслед за Гораном. Юноша вежливо поздоровался, и по его лицу было видно, что он сам не прочь произнести какой-нибудь комплимент, и только присутствие старшего товарища мешает это сделать.

— Командор у себя, Светлана? — ради приличия поинтересовался Горан.

— Да, капитан, — ответила одна из присутствующих секретарш.

— Что ж, идем, Лино.

Мужчины исчезли за дверью кабинета начальника базы Космического патруля, и самая младшая из девушек удивленно спросила подруг:

— Почему вы называете Горана капитаном, ведь он, кажется, майор?

— Так все говорят, — пожала плечами Светлана, — правда, Карина?

— Капитан — это не звание, — авторитетно провозгласила та, — просто раньше, в Космической полиции, он был командиром оперативной группы кораблей. Понятно, Астра?

— Да-а, — неубедительно протянула владетельница модного имени. — А кто этот юноша?

— Ну, ты действительно ещё совсем новенькая, — покачала головой Карина. — Да это же Лино Баруччи, сын самого Джанкарло!

— Неужели?! — округлила глаза Астра, скрывая от подруг тот досадный факт, что знаменитое имя ни о чем ей не говорит.

— Да! — эффектно понизила голос знаток всех тайн базы. — Горан Делич был ближайшим другом инспектора Баруччи и, держа на своих руках умирающего Джанкарло, торжественно поклялся…

И Карина принялась с такой уверенностью передавать клятву Горана, предсмертные слова его друга, а также описывать подробности той трагической схватки с террористами, словно и сама была свидетельницей всех этих не очень уж близких событий. Возвращение космолетчиков прервало рассказ на кульминационной точке.

— Ну, что там решило начальство? — первой успела спросить Светлана.

— Дало тринадцатый квадрат, — усмехнулся Горан.

— Несчастливый! — испуганно вскрикнула Карина.

— Ну почему же, — возразил Лино, — самый центр Окна. Возможно, хоть здесь наконец удастся что-нибудь поймать.

Одна только Астра ничего не высказала вслух, а только тихо вздохнула.

Мужчины после нескольких любезностей попрощались и вышли, и в комнате на минутку повисла легкая грусть.

— Ну, что скажешь, Астра, — наконец нарушила молчание Карина, — он симпатичный, не так ли?

— Кто, Горан? — вышла из задумчивости новенькая.

Старшие подруги рассмеялись, но настоящей веселости в их голосах почему-то не слышалось.

— Дорогая моя, — произнесла Карина каким-то непривычным для себя тоном, — этот вопрос у нас не обсуждается.

— Неужели у вас были знакомые на базе «Контакт»?!

Между патрульными катерами не было видеосвязи, однако Горан достаточно ясно представлял себе лицо Лино.

— Чему ты удивляешься? — улыбнулся он, — кто достаточно долго прослужил в Космической полиции, тот и водит знакомство с такими же, как и сам, бродягами, которым на сидится на родной планете. Правда, расстояния у нас несколько больше, нежели там, зато людей значительно меньше. И людей необычных, Лино, хотя это и не сразу бросается в глаза.

— Еще бы! — напарник отозвался мгновенно, если не считать той секунды с лишним, на протяжении которой сигнал дважды проходил расстояние между катерами. — Особенно на «Контакте»! Разве мог обычный человек туда попасть?!

Горан рассмеялся.

— Эх, Лино, Лино! Где мои двадцать пять лет? Кстати, именно тогда и открыли это проклятое Окно. Представляешь, какой-то фанатик из обсерватории на Фобосе выудил камень, который двигался в пространстве со скоростью 79 километров за секунду, а не 73, как это ещё можно было допустить. Не пожалел парень здоровья, недоедал, недосыпал, забыл, что такое свободное время, а все-таки рассчитал орбиту и убедился, что она гиперболическая, а, значит, тело действительно пришло из-за пределов Системы. Шум поднялся неимоверный: «посланцы звезд», «первый межзвездный контакт», «окно в Галактику». Наверное, поэтому и назвали эту дыру Окном. Глупо, но эффектно. Базу специальную создали, чтобы занималась исследованиями этих чертовых «посланцев», десятки разнокалиберных камешков осмотрели, ощупали, обнюхали, чуть ли не на зуб попробовали, — и ничего тебе особенного, все, как и у родных, домашних метеоритов. И вот на тебе, «звездный подарок»…

— Но если бы не эта трагедия, все могло бы кончиться значительно хуже, — заметил Лино. — Да что там, не то слово. Просто страшно представить себе, что случилось бы с Землей, попади на неё Контейнер с вирусом. И то, что все эти люди мужественно встретили смерть на базе, ещё раз подтверждает…

После слов про смерть Горан вдруг хмыкнул, и его младший товарищ смущенно умолк.

— Разве это не так, капитан? — через несколько секунд отозвался он. Капитан?

Горан вздохнул.

— Веришь, Лино, — сказал он, — иногда мне очень хочется забыть кое-что из того, что я знаю.

— Это… что-то секретное? — голос Лино невольно вздрогнул.

— Просто не для прессы, — усмехнулся Горан, однако тут же посерьезнел. — Когда стало понятно, что эпидемия неизвестного заболевания вызвана «Звездным» вирусом, на «Контакте» объявили строгий карантин, хотя ещё с самого начала все связи с внешним миром были прерваны. Однако несколько человек самовольно захватили спасательный катер и оставили базу. Они надеялись на помощь всесильной земной медицины, не задумываясь над тем, какую опасность несут человечеству. И уже через двадцать минут их перехватил инспектор Космической полиции Патрик Йонсон…

— Йонсон? — недоверчиво переспросил Лино, не давая затянуться внезапно возникшей паузе. — Но ведь он…

— Нет, Лино, — качнул головой Горан, — все было именно так, как я рассказываю. Патрик два часа убеждал их, умолял, угрожал, плакал вместе с ними, а потом, взяв катер на буксир, оттранспортировал его назад на базу. И остался там вместе со всеми…

— И этот эпизод засекретили?

— Нет, официально никто этого не делал, так оно уже как-то само вышло. Всем погибшим отдали должное, возможно, кому-то чуть больше, чем следовало, но кто, впрочем, может об этом судить? Не хотел бы я оказаться в такой ситуации…

— А где сейчас сама база? — поинтересовался Лино, переводя дыхание после рассказа Горана.

— Вот это уже действительно тайна! — рассмеялся тот. — Все знают, что базу забрали из Окна и запустили на гелиоцентрическую орбиту, однако её элементы известны немногим.

— Неужели необходима такая конспирация?

— Представь себе, есть люди, которым очень не нравится, что непосредственным изучением вируса занимаются исключительно роботы. Космическая полиция уже задержала нескольких фанатиков, разыскивавших «Контакт» с целью составить компанию автоматам. Нам, конечно, трудно понять этих людей, однако с некоторых пор я стал ловить себя на мысли, что кое-кто на Земле, наверно, так же не понимает нас.

Однако Лино был далек от подобных философских размышлений.

— Я все думаю о другом, — произнес он. — Не кажется ли вам, капитан, что наше патрулирование Окна похоже на какую-то не совсем серьезную игру на фоне той действительно страшной опасности, которая нависла над Землей? А, капитан?

— Не ты первый ставишь такой вопрос, — нехотя ответил Горан. — Но ведь наша цивилизация не всесильна, и пока что ничего луч…

Он умолк на полуслове. От панели управления послышался писк, и в воздухе замигала красная строчка: «Авария в системе наведения!!!».

— Эй, Борт, что там случилось?!

Голос корабельного кибера четко доложил:

— Механическое повреждение антенны наведения. Утрачена связь антенны с процессором. Боевой модуль переводится в режим ручного наведения. Рекомендованные действия: выйти наружу и произвести ремонтные работы.

— А пошел ты к черту, — не совсем вежливо отреагировал на это Горан. Скажи еще, что желательно выходить в скафандре.

— Что там у вас, капитан? — послышался наконец встревоженный голос Лино. Конечно, он все прекрасно слышал сам, но разве ж обойдешься без этого глупого вопроса?

— Что-то случилось с антенной наведения, — ответил Горан. — Придется лезть наверх.

Он фыркнул, будто бы с досады, однако где-то в глубине души был даже удовлетворен этим небольшим приключением, вносящим хоть какое-то разнообразие в монотонное течение Патрулирования.

— Значит, так, лейтенант, — сказал Горан, доставая скафандр, — я временно оставляю свое место и назначаю вас исполняющим обязанности командира пары.

Окончание фразы было приправлено легкой усмешкой, и Лино таким же тоном ответил:

— Слушаюсь, господин майор!

— Связь я выключаю, при необходимости воспользуешься аварийным каналом.

Минут через десять Горан уже находился возле антенны. Один из сегментов её соединения с корпусом оказался плохо закрепленным, и параболическая чаша сильно отклонилась от рабочего положения. Несколькими энергичными фразами Горан высказал свое отношение к технической службе базы и снял с пояса металлический пенал с инструментами. И в этот момент аварийный канал связи залила грозная трель сигнала тревоги.

— Борт, в чем дело?! — сразу же вызвал кибера Горан, автоматическим движением кладя пенал на рабочий столик.

— Сигнал от системы внешнего наблюдения. Обнаружен объект — метеорное тело, тип — спорадический, форма — шарообразная, усредненный диаметр — 25, скорость — 123, координаты пересечения с Окном…

— Контейнер… - прошептал сам себе Горан, едва сдерживая злость от такого подлого стечения обстоятельств.

— …Вероятность встречи с Землей — 0,057.

— А сто чертей тебе в глотку!!! — от души выругался Горан, стукнув кулаком по обшивке катера, но тут же оказался на расстоянии страховочного фала от корабля и усилием воли заставил себя успокоиться. — Борт, поворачивай к объекту, только плавно, а то ещё оторвусь.

— Борт-2 просит связи.

— Давай!

— Капитан, капитан! — послышался растерянный голос Лино. — Кажется, это Контейнер! Он идет прямо на меня!

— Все отлично, Лино, готовься к атаке. У меня здесь проблемы с антенной, но я уже иду к тебе на автопилоте, а по дороге попробую произвести ремонт. Хотя, впрочем, ты и сам справишься.

Звезды вздрогнули и поплыли в сторону, сигнализируя вместе с мгновенно появившейся инерционной силой об изменении курса катера, но Горану вдруг показалось, что это мир начинает переворачиваться у него перед глазами. Металлический пенал с инструментами исчез, а то, что он раньше принял периферийным зрением за намагниченный рабочий столик, оказалось всего лишь пятном на керамической обшивке корабля!

— Идиот! — простонал Горан и вдруг потерял самообладание. — Идиот!!! Кретин!!! Дебил!!!

Однако ни самые отборные ругательства, ни язвительные самооскорбления не могли вернуть утраченного. Отведя душу и плюнув напоследок себе в шлем, Горан двинулся назад к кабине. По дороге он вызвал напарника.

— Лино, моей антенне — крышка, и я вынужден выйти из игры. Наступает твой звездный час, не подведи.

— Слушаюсь, капитан.

Под грузом ответственности, внезапно свалившейся на плечи неопытного лейтенанта, его голос словно одеревенел, и Горан стал мысленно ещё сильнее ругать себя. А когда самокритический запал исчерпался, направил упреки в адрес конструкторов патрульных катеров. Ведь и в самом деле, разве при выходе из строя боевой антенны нельзя было предусмотреть использование основной? К тому же давно назрела необходимость усовершенствовать головки самонаведения ракет, чтобы увеличить расстояние и угол гарантированного захвата цели. А сколько ещё недостатков видны даже невооруженным глазом! Понятно, все это делалось второпях, чтобы как можно быстрее начать патрулирование Окна, но за то время, что уже прошло, можно было бы давно создать настоящий специализированный корабль!

Вернувшись в кабину, Горан не стал даже снимать скафандр, а, убрав только шлем, попросил кибера:

— Борт, дай мне поле боя крупным планом.

Звезды словно бросились врассыпную, и на обзорном стереоэкране выразительно замигали две точки — патрульный катер Лино и безмолвный посланец чужих систем, в каменных недрах которого мог таиться смертельный враг человеческой цивилизации.

— Капитан, — послышался через несколько минут прерывистый голос Лино, — я атакую…

— Давай, — коротко выдохнул Горан, сам проникаясь чувствами товарища.

От катера отделилась крошечная блестка и стремительно понеслась к Контейнеру, а сам корабль эффектно завершил боевой маневр резким изменением курса. Однако траектория полета ракет была слишком уж прямолинейной, и, так и не подав сигнала захвата цели, они промчались мимо атакуемого объекта.

— Что это с ними, капитан? — едва смог выдушить из себя Лино.

Горан глубоко вдохнул и выдохнул воздух.

— Ничего особенного. Просто ты не расчехлил головки самонаведения. Заходи ещё раз, только перед запуском не забывай больше запрашивать полный отчет о боеготовности. И дублируй все свои команды вслух. Для меня.

Сняв наконец скафандр, Горан удобно уселся в кресле и мысленно перенесся к Лино. Казалось, на этот раз все шло безупречно, однако, когда осталось только скомандовать «Залп!», у него возникло странное чувство чего-то недоброго.

— Стоп, Лино! — крикнул Горан. — Борт, панораму!

Но было уже поздно. Команда «Залп» пришла от напарника быстрее тех полсекунды, которые теперь их разделяли. Судя по растерянному молчанию, Лино сначала не понял, почему так встревожился Горан, тем более, что скоро послышался устойчивый писк захвата цели, однако, когда неожиданно он стал прерываться, а потом замер насовсем, понял все и в отчаянии прошептал:

— Солнце…

Контейнер продолжал свой грозный полет, и Горан почувствовал в животе неприятный холодок.

— Первая заповедь атакующего — никогда не заходи против Солнца, медленно промолвил он, стараясь не выдать своих чувств.

— Мне казалось, что оно достаточно далеко, — неживым голосом пробормотал Лино. — Что же теперь делать, капитан?

— Не паникуй преждевременно, у тебя есть ещё один боекомплект. Нужно только учесть все ошибки и закончить наконец эту надоевшую комедию.

— А если… снова… что-то?..

— Тогда придется мне произвести атаку с критического расстояния, — не слишком жизнерадостно ответил Горан, а про себя добавил: «И уже совсем крайний случай — подойти к камню вплотную и открыть реактор». — Так что ты не волнуйся, мы наш Контейнер не выпустим.

— Но ведь это очень опасно! — голос Лино снова ожил. — Вы… вы можете погибнуть!

— Не спеши меня так рано хоронить! — засмеялся Горан, хотя на душе было не очень весело. — Я выпутывался и не из таких переделок. И не забывай, что у тебя осталась ещё одна попытка.

На несколько минут повисло молчание. Наконец Лино снова заговорил, и уже сам его голос сразу насторожил Горана.

— Капитан… если с вами что-то случится, то виноватым во всем буду я. Но вы настолько… я так люблю вас, Горан, что не могу допустить этого, и потому сам проведу атаку с критической…

— Лейтенант Баруччи!!! — закричал Горан, невольно вскакивая с кресла и чувствуя, как кровь приливает к лицу. — Прекратите глупые разговоры!!! Я запрещаю вам атаковать, сопровождайте объект, пока я сам не подойду! Вы поняли?!

— Господин майор, — послышалось в ответ неестественно спокойно, поскольку формально вы не приняли на себя обязанности командира, то, согласно Уставу, их пока что исполняю я. Конец связи.

Оторопевший Горан упал назад в кресло, но тут же собрался и сквозь зубы приказал:

— Борт, выдай на обзорный навигационную карту с курсом на Борт-2 и передавай управление мне.

Фраза ещё не была досказана, а пальцы уже открывали запломбированные гнезда на пульте управления и вытягивали оттуда красные цилиндрики ограничителей скорости. Вскоре непривычно жесткая перегрузка вжала тело Горана в кресло, однако он хорошо знал свои возможности. Но все же вмешаться в последний акт драмы, разворачивающейся на его глазах, не имел уже никаких шансов.

Атакующий корабль приблизился к Контейнеру и словно завис, идя вслед на той же скорости. «Захватил, — механически отметил Горан и вдруг, чего с ним никогда не бывало, обратился к Богу: — Господи, милосердный Боже, я знаю, что тебя нет, но прошу тебя, заклинаю, умоляю — сделай что-нибудь! Не допусти его гибели!!!». Катер выпустил ракеты и начал отходить в сторону, но полностью уберечься от мощного термоядерного взрыва не мог уже никак.

Через полчаса Горан подошел к изуродованному кораблю своего напарника. Лино был жив, однако его состояние особых надежд не внушало.

Не осталось больше ничего: ни слез, ни отчаяния, ни лихорадочного желания куда-то лететь, что-то делать, один только проклятый вопрос: как, как это могло случиться? Коротко пискнул таймер, включился третий планетарный канал стереовидения, и ведущий начал представлять участников передачи. Конечно, Лино понимал, что ничего нового для себя уже не услышит, и все же пропустить очередное обсуждение обстоятельств гибели Горана не мог.

Представитель Космической полиции сообщил, что его служба все больше склоняется к криминальному объяснению случившегося. Техническая сторона дела довольно проста, ведь специалист высокого уровня способен нанести защите корабельного реактора такие повреждения, которые трудно заблаговременно обнаружить системе контроля, а подложить мощное взрывное устройство вообще не составляет никаких проблем. В конце концов, можно предположить, что катер был захвачен преступниками, и Делич, бывший сотрудник Космической полиции, сам подорвал корабль.

Представитель Патрульной службы энергично и довольно аргументировано возражал собеседнику, однако выдвинуть собственную версию отказался. Зато сотрудник Института исследований внешнего Космоса не побоялся обнародовать свои более чем смелые взгляды.

— Загадочность гибели Горана Делича позволяет нам рассматривать даже такие варианты, которые могут кое-кому показаться фантастическими, — сказал он. — Например, я не вижу оснований сразу отбрасывать версию, что данная трагедия — следствие первого настоящего контакта с представителями инопланетной цивилизации. Не исключено также, что взрыв корабля — всего лишь инсценизация гибели пилота, а в действительности Делич мог быть похищен для ознакомления с разумной расой Земли.

В разгар обоснования этой причудливой версии раздался сигнал внутреннего вызова. Лино откликнулся, и дежурная санаторного корпуса с извиняющейся улыбкой произнесла:

— Простите, господин Баруччи, вы просили вас не тревожить, однако этот посетитель слишком уж настойчив. Он утверждает, что должен срочно передать вам что-то очень важное.

— Ладно, пусть заходит, — ответил Лино, проникаясь неожиданным волнением.

Посетитель оказался незнакомым мужчиной средних лет, в котором неясно чувствовался космолетчик. Он крепко пожал Лино руку, ради приличия поинтересовался состоянием его здоровья и вытянул из кармана маленькую черную пластинку.

— Неделю назад я получил с космической базы Патруля это видеописьмо, промолвил незнакомец. — Однако именно мне там предназначена лишь небольшая часть. В ней мой давний друг Горан Делич попросил передать остальное вам.

Лино смотрел на прибывшего, словно завороженный.

— Горан… жив? — сумел наконец спросить он.

Визитер удивленно сдвинул брови, потом пожал плечами и ответил:

— Мне известно не больше, нежели всем. Ваша часть письма зашифрована, однако Горан сказал, что вы должны знать ключ.

Будто во сне, Лино взял протянутую ему кассету, и незнакомец, коротко попрощавшись, вышел из комнаты.

Нескольких минут было достаточно, чтобы придти в себя и дрожащими руками выполнить несложные технические процедуры. На стене что-то мягко мигнуло, потом в комнате появился небольшой столик, за которым сидел Горан, и Лино впился ладонями в подлокотники кресла.

— Здравствуй, дорогой мальчик, — произнес Горан, подняв голову. Когда ты услышишь мои слова, я уже буду существовать только в этом письме. Не суди меня слишком сурово, однако, собственноручно послав тебя в лапы смерти, я сам лишил себя права на жизнь. К счастью, фортуна оказалась на твоей стороне, но есть ли в этом хотя бы наименьшая моя заслуга?

Горан начал перечислять свои ошибки, приведшие к такому трагическому повороту событий, и называть примеры верных решений, которых он не принял, а Лино, замерев в кресле, никак не мог избавиться от чувства ирреальности всего происходящего.

— Ты сказал тогда, что слишком меня любишь, чтобы допустить мою гибель. Поверь, я люблю тебя не меньше, но случилось так, что я поставил под вопрос искренность своих чувств. Конечно, ты будешь считать мое решение абсурдным, но делать вид, что ничего особенного не случилось, тоже глупо. Я не сдержал обещания, данного твоему отцу, беречь тебя, словно собственного сына, и должен теперь за это заплатить. Прости меня за все, и… прощай…

Запись уже давно кончилась, а Лино продолжал сидеть в кресле неподвижно, словно каменная скульптура. И когда наконец шевельнулся и медленно поднялся на ноги, в голове билась только одна мысль: «Это я его убил… это я…».

Сделав несколько шагов по комнате, он снова замер. Потом неспеша подошел к шкафу и, взяв с нижней полки пластиковый пакет, вытянул из него темно-синий комбинезон. На какое-то мгновение его лицо приняло настороженный вид, однако вскоре губ коснулась безумная усмешка. Бластер оказался на месте.

Сев назад в кресло, Лино убедился, что оружие заряжено, и, сняв его с предохранителя, повернул дулом к себе. Ледяной взгляд смерти пронзил его насквозь, и ладони мгновенно покрылись отвратительным липким потом. Долго продолжалась эта безмолвная дуэль, наконец бластер полетел в угол, и Лино, закрыв кулаками глаза, глухо застонал:

— Трус… Рохля! Слюнтяй сопливый! Тряпка!

Он поднялся, двинулся к кровати и, шепча: «Боже мой, как это все бессмысленно… как дико… мама моя…», упал лицом вниз.

В чувство его привел видеофонный сигнал, на этот раз внешний. Сначала Лино не хотел отзываться, но потом поднялся и нехотя бросил:

— Прошу.

В комнате появился начальник патрульной базы.

— Здравствуй, лейтенант, — как-то по-домашнему поздоровался он.

— Салют, командор, — по привычке поднялся Лино.

— Садись, садись, — махнул рукой начальник. — Как твое здоровье?

— Спасибо, уже все хорошо.

— Прости, что беспокою тебя. Здесь такое дело. У нас завершила работу комиссия, которая разбирала твое поведение во время патрулирования, однако ни к какому категорическому выводу так и не пришла. Фактически ты будто бы и нарушил приказ, но, с другой стороны, имел на это некоторые формальные права. Так что главная угроза миновала, и если ты выразишь желание продолжать службу у нас, то можешь особенно не беспокоиться. Я тебя отстою.

Лино опустил голову.

— Извините, командор, — тихо промолвил он, — я ещё окончательно не решил, однако… Скорее всего, я буду просить перевести меня обратно, в Космическую полицию…

Легкая тень обиды пробежала по лицу начальника базы, но тут же исчезла.

— Я понимаю тебя, парень, — тяжело вздохнул он. — Все мы любили Горана, и никто не может до сих пор сообразить, что случилось. Так внезапно, не передав на базу ни единого слова… Может, тебе что-то известно?

— Известно… кое-что… — произнес Лино, и внезапно его щеки покрылись красными пятнами. — Я знаю, что Горан… — он запнулся, и вдруг повысил тон едва не до крика: — Горан был самым добрым, самым честным, самым смелым из всех, кого я знал! Он был самым лучшим во всей Вселенной!!!

— Я понимаю тебя, парень, — обескураженно пробормотал начальник базы, — прости меня, старого…

Он отключился, и Лино тут же круто выругал себя. Потом снова прилег, закрыл глаза и мысленно произнес: «Извините, капитан, может, я сделал что-то не так?».