«Вечная Война»

Алексей Артамонов Вечная Война

Пролог

Межгалактический тяжёлый крейсер Джиэс летел с невообразимой скоростью, оставляя за собой многочисленные планеты и звёзды, одну солнечную систему за другой, но расстояние между ним и преследователями неумолимо сокращалось. За окном плыл разноцветный туман — красивый побочный эффект сверхсветовой скорости, не совпадавший с настоящей ситуацией. Смертельная опасность, настигающая беглый корабль, чувствовалась всё сильнее.

Джиэс был на редкость быстрым крейсером и мог бы уйти от погони, но звездолёты позади не были обычными конкурентами создателей Джиэса, поэтому спасение казалось несбыточной мечтой. Страх сковал сердца всех членов команды, но страх не за собственную жизнь был так силён, а за маленькую вещицу, драгоценный груз корабля, который ни за что не должен был попасть в руки врага.

И вот преследователи приблизились настолько, что могли открыть огонь. После первого же залпа, крейсер сбросил скорость, так как лазерные лучи врага вывели из строя ультрасветовые ускорители. С короткой вспышкой разноцветный туман растворился и стали заметны звёзды, замершие вдруг для взгляда команды.

— Что будем делать? — спросил первый офицер командира. — Нам не уйти от них. Но мы не можем допустить захвата самой ценной вещи во Вселенной.

— Они окружают нас, — доложил офицер, отвечающий за навигацию.

Капитан обречённого корабля, молча и, очевидно, не видя иного выхода, покинул кабину управления и направился в свою квартиру, располагавшуюся в непосредственной близости. Там он достал маленький ящик и переложил его содержимое в небольшую овалообразную капсулу. Затем снова вернулся на мостик, но не с целью продолжить эту бессмысленную гонку или повернуть своё оружие против врага, а с другой, капитан собирался взорвать свой корабль. И он сделал это. Взрыв был настолько силён, что взрывной волной уничтожил не только сам Джиэс, но и ничего не подозревавших преследователей. Из облака в миг угасшего огня и опалённых обломков выскочил яйцеобразный предмет. Лишь только он один, блистающий в свете здешнего солнца, удалялся от места разыгравшейся трагедии, исчезая в бесконечных и тёмных просторах Вселенной.

***

Пять миллионов лет спустя. Настоящее.

Посреди тёмной куполовидной комнаты стоял, облачённый в красивую длинную мантию, седобородый старик. Он не принадлежал ни к одной из рас, живущих на этой планете и на всех соседних. Даже во всей Вселенной у него не было сородичей. Однако он жил и имел цель, всего одну цель. Её он преследовал всю свою долгую жизнь, но не приблизился к ней ни на шаг.

В темноте трудно было разглядеть внешность старика, однако похож он был на гуманоида. Голова опущена, а глаза закрыты, казалось, спит. На самом же деле он находился в глубоких размышлениях, которые оборвались с появлением в темноте пары пылающих глаз. Старик поднял голову и, заглянув вглубь этих вспыхнувших точек, тихо произнёс:

— Пришло время! Наконец-то, я вновь почувствовал его присутствие в этом измерении. Но наши враги тоже узнали о его рождении и уже находятся в пути, поэтому ты должен спешить и опередить их. Я думаю, это наш последний шанс вернуть во Вселенную мир. Поторопись!

Никак не ответив, глаза тут же растворились во тьме, а старик вновь углубился в свои размышления.

1. Гонка начинается

Лос-Анджелес. Начало осени.

— Джонни, сынок, выключи телевизор и помоги мне! — позвала своего сына Сара Колдуэлл.

— Уже иду! — откликнулся юноша.

Протянув руку к дистанционному управлению, Джон выключил телевизор и поднялся по лестнице на второй этаж, затем отворил дверь в просторную комнату, в которой стояла его мать, пытаясь сдвинуть большой резной стол из массивного дерева.

— Давай, помоги мне переставить эту громадину, — сказала Сара, заметив в дверях сына.

— Мама, мне надо поговорить с тобой, — обратился юноша к матери, взявшись за стол обеими руками.

— Я слушаю тебя внимательно, — сказала Сара, двигая стол по полу.

— Ты ведь знаешь, что у Терри завтра день рождения…

— Да-да, я помню.

— Так вот, мы с друзьями после школы поедем к нему домой. Если ты не против, конечно.

— Нет. Конечно, же я не против, но, прежде чем на улице будет темно, ты должен быть дома. У меня нет никакого желания ехать ночью почти через весь город, чтобы забрать тебя.

— Может, ты мне тогда машину выделишь? — намекнул юноша, скорчив невинную мину.

— Об этом тебе лучше забыть. Ещё месяц не прошёл, как ты получил права, а уже просишь отпустить тебя кататься по Лос-Анджелесу. К тому же отец возвращается сегодня из командировки, и он устроит скандал, если машины не окажется на месте.

— Но, мама, мне ведь шестнадцать лет, и я могу за себя постоять. К тому же, — добавил юноша, — у меня в следующем месяце тоже день рождения.

— Хорошо, — ответила мать, улыбнувшись попытке сына. — Давай договоримся так: ты можешь оставаться у Терри подольше и без машины. Но, если до полуночи ты не вернёшься, то… Ну, в общем, ты знаешь, о чём я.

— Спасибо! Ты лучше всех, — радостно воскликнул Джон и побежал вниз по лестнице. Ему было этого соглашения вполне достаточно.

— Не забудь купить подарок, — крикнула ему вдогонку Сара. — Шестнадцать лет, а как маленький мальчик, — сказала она сама себе, когда входная дверь захлопнулась.

На следующий день, после занятий, несколько друзей, сев на велосипеды, поехали домой к Терри. По пути они заехали в несколько магазинов, чтобы купить подарки. Дом семьи Хэнди находился в добрых девяти милях от того квартала, где жили Колдуэллы, а школа находилась ещё одну милю к востоку, поэтому добраться туда было довольно не лёгкой задачей. И лишь двумя часами позднее друзья прибыли на место.

Родители именинника устроили роскошный праздник на семнадцатилетие своего сына, что даже Джон, которого трудно было чем-нибудь удивить, был восхищён.

— Слушай, Терри. Должно быть у тебя классные родители, раз подготовили для тебя такую шикарную вечеринку, — высказал он своё мнение. — Очевидно, я их недооценивал раньше.

— Готов с тобой поспорить, что твоя вечеринка будет совсем не хуже, — ответил именинник.

— Об этом ещё можно будет поспорить… Ну, ладно! Пойду налью себе чего-нибудь попить, — сказал Джон, повернувшись к столу с напитками. Но не успел он сделать и шагу, как сразу же схватился за голову. — О, чёрт! Я совсем забыл. Мне же нужно быть дома до полуночи.

Терри Хэнди поднял руку и взглянул на свои наручные часы.

— Уже одиннадцать тридцать, — воскликнул он. — У тебя осталось всего полчаса.

— Значит, я должен торопиться, — ответил Колдуэлл, уже на пути к выходу.

— Подожди! Я провожу тебя, — предложил именинник.

— Нет. Это твоя вечеринка, а какая это вечеринка без хозяина?

Через минуту Джон уже нёсся по улице на своём велосипеде. Мимо него мелькали разноцветные, горящие витрины богатых магазинов и газетных ларьков. Надеясь сократить путь, свернул на менее освещённую улицу, где почти не было пешеходов и автомобилей. Это гораздо облегчало движение, поэтому он разогнался и поехал ещё быстрее.

Вдруг его внимание привлёк один молодой человек, шедший навстречу по другой стороне улицы. Сначала он шёл своей обычной походкой, но заметив Джона, мчавшегося с большой скоростью на своём велосипеде, мгновенно преобразился. Выражение его лица стало каким-то странным, необычным и даже страшным. Ускоряя шаг, он бросился вдогонку за юным Колдуэллом, но после минуты быстрого бега, расстояние между ним и юношей только увеличилось. Сделав ещё пару рывков, мужчина сбавил скорость и в конце концов отстал.

Джон со всех сил давил на педали, чтобы оторваться от своего преследователя и был облегчён тем, что ему это удалось. Он не знал, почему этот человек пытался догнать его, но интуитивно чувствовал — ничего хорошего это не сулит.

Продолжая ехать на большой скорости по малооживлённой улице, Джон обратил внимание на часы, висевшие за витриной одного частного антикварного магазина, мимо которого проезжал. Стрелки этих часов говорили о том, что полночь застанет его через четверть часа. Вполне понятно, что для того, чтобы попасть домой вовремя, не хватало… времени.

Лишь только велосипедист вернул свой взгляд на тротуар, по которому мчался, как вдруг из переулка, разделявшего два дома, выкатился мусорный контейнер. Не успев затормозить, юноша совершил украшающий падение кувырок и распластался на асфальте возле этого громоздкого железного ящика. Он ещё не успел встать, когда из-за угла, возвышавшегося над его головой дома, появились трое парней. Возрастом они были не более двадцати пяти лет, на всех были надеты потёртые джинсы и кожаные куртки, местами порванные, но не только от руки хозяина, старавшегося поспеть за модой, но и от многочисленных стычек с полицией и драк с другими бандами, в которых регулярно участвовали их владельцы. Эта тройка с самодовольными улыбками на лицах приблизилась к подростку.

Джон, будучи смышлёным молодым человеком, сразу же разгадал их намерения, увидев в руках каждого из них бейсбольную биту, а у одного за поясом висела даже тяжёлая цепь.

— Ну, что, парень? — обратился к подростку один из них, очевидно, являвшийся главарём. — Не поздно ли малышам гулять на улице? Тебе давно пора уже лежать дома в своей тёплой постельке. Да, кстати, как тебе понравилась наша мусорка?

— Так это ваших рук дело, — воскликнул Джон раздражённо, но в этой фразе больше звучала обида.

Ему нужно было попасть домой во что бы то ни стало, потому что он старался всегда сдержать своё слово, тем более данное маме, но тут стояли три здоровых парня, которые преграждали ему путь. Джону хотелось броситься на них и наказать за то, что они так грубо поступили с ним, но сила была на их стороне, поэтому наш герой выбрал другой путь. Решив с помощью ложного уважения мирно освободить себе дорогу домой, он снова заговорил, после небольшой паузы.

— Что вам от меня нужно?

— Деньги, дорогой ты мой. Ничто иное, как прямоугольные зелёные бумажки с лицами президентов в середине.

— Вам не повезло. У меня нет денег, ни цента, — произнёс юноша, облегчённо вздохнув.

— Это тебе не повезло, малыш, — услышал он в ответ. — Чего мы не любим больше таких маменькиных сынков, как ты, это маменькиных сынков, у которых нет денег.

Все трое, злобно улыбаясь, медленно двинулись на Джона, но тому некуда было бежать, поэтому он постепенно отступал назад, шаг за шагом, в небольшой переулок, который, как вскоре стало известно, оказался тупиком. Тройка двигалась дальше, загоняя подростка всё глубже и глубже в темноту. Ещё десять-пятнадцать метров, и в проходе перед ними возвышалась кирпичная стена.

Юношу, при виде этой преграды, окатила волна обиды, но внешне это никак не отразилось.

— Откуда ты взял такой чудной парик? — спросил он дерзко, кивнув в сторону одного из наступавших, очевидно, оставляя свою прежнюю тактику. — Ходил бы ты уж лучше лысым.

— Ах, ты, сопляк! — взорвался тот, о котором шла речь.

Он кинулся на беззащитного подростка и сбил его с ног мощным ударом кулака.

В школе Джону нередко приходилось драться, в ходе этого ему довольно часто доставались синяки и шишки, поэтому он мог стерпеть ту боль, которую только что причинил ему этот удар. Он также не пытался звать на помощь, так как считал это унизительным. Решив справиться с этой ситуацией без посторонней помощи, он попытался встать, но следующий сильный удар вновь повалил его на холодный, твёрдый асфальт.

Вдруг позади тройки бандитов появилась какая-то смутная тёмная фигура, из её глаз мерцал непонятный волшебный свет. Джон первым заметил это странное, сказочное существо, увидев его среди ног стоящих перед ним.

— Ого! — воскликнул он, показывая в сторону пришельца.

Все трое мгновенно обернулись. Перед ними, выпрямившись во весь рост, застыл чёрный незнакомец. Уличный свет, позади него, чётко вырисовывал стройную фигуру.

— Я вам честно скажу, ребята, в своей жизни множество негров перевидал, — с усмешкой сказал один из хулиганов, рассматривая тёмный силуэт, — но ни разу не имел удовольствия наблюдать такого чёрного, — а затем добавил, — да ещё с фонарями вместо глаз.

Товарищи громко рассмеялись, одобряя удачную шутку своего приятеля. Незнакомец не двигался, словно бездушная статуя.

— Ну, ладно, — сказал Джон, поднимаясь с асфальта. — Я, пожалуй, пойду домой, а то и так уже задержался.

— Не-ет! — возразил парень с необычной причёской, хватая его за плечо. — Мы с тобой ещё не закончили.

Резким движением Джон попытался вырваться, но при этой попытке был сбит быстрым ударом бейсбольной биты по ноге на уровне колена. Сильная боль сразила юношу, и он вновь упал на спину. Этот самый удар произвёл какую-то реакцию в чёрном истукане. Его глаза засветились ещё ярче, казалось, свет, исходящий из них, стал осязаем.

— Отпустите его, — произнёс незнакомец тихим, спокойным голосом, обращаясь к тройке хулиганов.

Те вновь обернулись к нему.

— Ой, мне так страшно, — сказал тот, который минуту назад хорошо пошутил. — Мне пора бы уже штанишки сменить.

На этот раз реакция была совсем другой. Несколько метров отделяло бандитов от загадочного пришельца, но для последнего это не было расстоянием. Словно молния прыгнул он на троих парней. Ещё в полёте он выпрямил ногу и нанёс сокрушающий удар в грудь одного из своих противников. Тот, пролетев несколько метров, распластался без сознания на асфальте возле стены. Таким сильным был удар. Его друзья, подняв над головой деревянные биты, бросились на незнакомца с целью отомстить за товарища. Один из них размахнулся и собрался ударить безоружного, но это оказалось не так-то просто. Вместо того, чтобы увернуться, странный человек направил свою руку против летящей с битой и нанёс ещё один быстрый удар чуть выше запястья противника. Вскрикнув от боли и выронив своё оружие, нападавший отскочил в сторону. В этот самый момент его сообщник, обойдя незнакомца, накинулся на него со спины. Сотые доли секунды длился полёт биты, которая должна была размозжить череп необычного заступника, но последний оказался быстрее. Словно молния увильнул он от удара и в то же мгновение скользнул за спину нападавшего, приложил ладонь к его искажённому от злобы лицу… Вдруг, неожиданно для самого себя, бандит потерял сознание. Его товарища охватил страх, но другого выхода, как только мимо закрывавшего проход чёрного создания, из этого тупика не было. Схватив, висящую за поясом, железную цепь он двинулся на него, в надежде освободить себе путь, но противник превосходил его в скорости, силе и… он махнул рукой, скользнула слабая вспышка, осветившая место сражения, и лязг железа. Цепь, расколотая на части, зазвенела, упав на твёрдый асфальт. Секундой позже лежал на нём и парень, размахивавший ею.

Широко раскрыв глаза, Джон, застыл на месте. Он был настолько поражён разыгравшейся перед ним сценой, что перестал моргать. Когда же рефлекс всё-таки сработал, закрыв на мгновение глаза, а затем вновь поднял веки, то Колдуэлл не увидел перед собой никого, кроме трёх тел, лежащих в проходе. Юноша поднялся и вышел на улицу. Возле мусорного контейнера, с которым он накануне столкнулся, лежал его велосипед, но на нём уже нельзя было ездить. Вся передняя часть, начиная с колеса и заканчивая рамой, была погнута и делала езду невозможной. Джон, хорошо рассмотрев эту проблему, попытался устранить её, но тщетно. Поняв, что голыми руками не добиться успеха, юноша решил дотащить велосипед домой и с помощью инструментов починить его.

Вдруг за спиной послышался шорох. Резко обернувшись, Джон обратил свой взгляд к источнику этого звука. Им оказался один из тех злополучных бандюг, который постепенно приходил в сознание.

Спешно вскинув на плечо свой разбитый транспорт, юноша быстро зашагал по улице. Ему часто приходилось останавливаться, чтобы переложить свой груз на другое плечо или же просто передохнуть. Во время своего пути Джон постоянно думал о загадочном чёрном существе, вытащившем его из вязкой ситуации, в которую он ненароком залетел.

Сам Джон, когда был маленьким, часто мечтал о какой-нибудь сверхъестественной силе, обладая которой, боролся бы против преступности, гнетущей этот мир, но он никогда не забывал и то, что это невозможно.

Шаг за шагом приближался этот мечтатель к своему дому. Хоть он и знал, что его ждёт наказание, всё равно был рад попасть домой.

Вдруг из ниоткуда появилось несметное множество светящихся частиц, которые стали кружиться вокруг растерянного юноши, постепенно ускоряясь. В другом случае Джон предпочёл бы отдалиться от странного явления, но он чувствовал что-то успокаивающее, хорошее в этом кружащемся облаке светящихся точек. Никогда в жизни не видел он ничего подобного и даже не предполагал когда-нибудь увидеть. Достигнув немыслимой скорости, многочисленные горящие пылинки, оставляя за собой световой след, внезапно слетелись вместе и каким-то волшебным образом создали… Джон не верил своим глазам, перед ним предстало уже знакомое чёрное создание.

2. Властелин Вселенной

Далеко в глубине космоса, в небольшой галактике вращается вокруг солнца гигантская планета Езар. Из звездолёта, не успевшего остудить свои двигатели, появился маленький пассажирский шаттл. Подлетая к этой громадине, он сбавил скорость и ввёл режим посадки. Посадочная зона в данный момент находилась в тени планеты, и кромешная тьма стеной вставала перед глазами пилота, но шаттл плавно, словно при дневном свете опустился на шасси.

С другой же стороны, освещённой солнечными лучами, было видно всё происходящее на Езар. Практически вся поверхность планеты была сплошь покрыта разнообразными космическими кораблями. И не только Езар обрекалась на такое заселение, но и все планеты этой солнечной системы, подходившие своим климатом, а также их спутники разделяли ту же участь. Словно в исполинский пчелиный улей слетались сюда уникальные машины, приземлялись, и всё происходило с необычайной точностью. Огромные, не способные маневрировать при воздействии на них силы тяжести, корабли кружили вокруг планет. Здесь встречались птицеобразные, овальные, пирамидальные, посудообразные, рыбовидные, других форм, побольше, поменьше, всевозможных цветов и оттенков. Изредка над полчищами кораблей выглядывали гигантские купола-здания, а также виднелись буровые вышки, качающие необходимые ресурсы из недр космического тела.

Повседневная суматоха, простая и привычная царила здесь. Пока никто не знал, как скоро и стремительно может измениться настоящая ситуация.

Под самым большим куполом на Езар, который часто называли Центром Старейших, текла иная жизнь. В одном из залов, большом и тихом, покоились сумерки, потому что проживавший в нём не нуждался в свете. Лишь только слабые лучики, украдкой проникавшие снаружи, освещали единственного обитателя. Тот сидел на возвышении в красивом кресле, больше похожем на трон.

Сделано оно было из древоподобного материала тарэдана, росшего на колониальной планете Амискорп до её уничтожения. При правильной обработке в специальных условиях тарэдан становился мягким и был в состоянии менять форму, что и делали опытные мастера, затем, немного постояв в тёмном холодном месте, он становился твёрдым и крепким, словно камень. Обладая такими качествами, тарэдан являлся очень хорошим строительным материалом.

Одет хозяин кресла был в чёрный плащ нараспашку. Капюшон закрывал голову, и широкое лицо, покрытое множеством роговых отростков, утопало в его тени. Лишь только большие красные глаза слабым светом говорили о себе. Выглядывающие из широких рукавов кисти рук обладали четырьмя пальцами и были покрыты серой кожей, на которой тонкими полосками виднелись выпуклые вены.

Рохон-Кур, так звали его, был задумчив и серьёзен, даже, пожалуй, слегка разгневан, потому что несколько его воинов, совершая патрульный полёт, пропустили летящий в сторону Езар вражеский зонд-разведчик, который довольно глубоко внедрился в подвластную ему территорию прежде, чем был уничтожен.

В переводе с его родного языка, имя Рохон-Кур означало Властелин Вселенной, но пока сидящий на троне им не был, хотя всю свою жизнь посвятил этому. Это имя было дано ему предками, которые сразу заметили в нём прирождённого правителя.

Вдруг тишину нарушил какой-то звук. Рохон-Кур поднял лицо.

— Я слушаю, — сказал он на своём родном языке, который звучал, как шипение змеи — тихо и зловеще.

Звук изменился, стал громче, разбежался по сторонам, так, что нельзя было определить его источник. Похожий на жужжание комара, который в тёплый летний вечер пролетает возле уха, пытаясь найти не прикрытое одеждой место, для того, чтобы отведать горячей крови своей жертвы, и в то же время он звучал так неестественно, короткими обрывками.

— Когда я отдам приказ остальным, вы должны будете закончить все приготовления, — заявил Властелин Вселенной с наступлением тишины.

После этого короткого разговора Рохон-Кур снова опустил голову, о чём-то задумавшись. За очень долгое время он достиг очень многого, но сейчас, когда он был близок к своей цели, вновь появился способный помешать ему. Неужели они, всё-таки, в состоянии разрушить его планы, остановить его? Ну, нет, он приложит все свои силы, чтобы не допустить этого.

Рохон-Кур провёл рукой по подлокотнику кресла, и на поверхность выдвинулась треугольная кнопка.

Если бы кто-нибудь искал эту кнопку, то он не смог бы даже при ярком свете её обнаружить, так как она настолько сливалась с креслом, что казалась его неотделимой частью. Может быть, Властелин Вселенной только сейчас создал её. А что, ведь он в состоянии повелевать мощнейшим космическим флотом, почему не может просто взять и приказать маленькой кнопке появиться?

Рохон-Кур выпрямил указательный палец, поднёс к кнопке, слегка надавил на неё, и она вновь закатилась в подлокотник трона. Вслед за этим, волнуясь, словно шёлковый занавес, покачиваемый слабым ветерком, спустился сверху большой широкий экран голубоватого цвета. На нём появился невысокий ненрел с большими щипцами в области подбородка, что являлось признаком его благородного происхождения. Одет он был в шикарную рясу, достигающую колен, говорящую о высоком положении во флоте.

— Чем я могу служить Великому? — спросил он, с уважением склонив голову.

— Готовь корабли к бою и прикажи отправить на Грасс один истребитель, — твёрдо приказал Властелин Вселенной, сверкнув глазами.

— Я повинуюсь, — ненрел вновь склонил голову.

Экран погас и растворился во тьме.

Рохон-Кур, встал и направился к находящемуся за троном выступу стены, провёл ладонью по его поверхности, изнутри выплыл наружу какой-то маленький предмет и завис в воздухе. Властелин Вселенной взял его и прикрепил к своей голове в области виска, затем развернулся и вышел из своего зала. В проходе никого не было, кроме одного чудовища, высотой в три метра, которое охраняло эту часть купола. При виде своего хозяина оно поспешило уступить ему дорогу и поклониться. Не обращая никакого внимания на это страшное создание, Властелин Вселенной зашёл в соседнее помещение. Там его уже ожидали два таких же монстра, как и в проходе, они держали капитана корабля, что пропустил зонд врага так близко к базе главных сил. Это был молодой буарлу — представитель одноимённой расы, которая, как и многие другие стала служить Рохон-Куру.

Буарлу присоединились к полчищу Великого для того, чтобы победить своих врагов и захватить их территории. Договор, который они заключили с Рохон-Куром для того, чтобы получить его помощь, обязывал их служить ему до тех пор, пока союз Номроина не будет уничтожен. Буарлу уже давно хотели расторгнуть этот договор, но они боялись, что, поступая против воли Властелина Вселенной, будут уничтожены беспощадными Тик-Шаа.

При виде Рохон-Кура, монстры поклонились, а несчастный капитан упал на колени и, дрожа от страха, стал умолять о пощаде. По приказу хозяина, верзилы приподняли и подтащили буарлу поближе. Рохон-Кур посмотрел ему в глаза и сказал просто:

— Ты знаешь мои правила.

Из того маленького предмета, что Властелин Вселенной накануне прикрепил к виску, сверкнула молния. Она попала в глаза несчастного капитана, и тот забился в сильных судорогах. Знаком Рохон-Кур приказал охране вынести его за пределы этого зала. Чуть только задняя дверь за монстрами закрылась, как произошёл глухой взрыв. Через полминуты охрана вернулась, с ног до головы забрызганная кровью. Одно из чудовищ что-то пробурчало на непонятном языке. Властелин Вселенной покачал головой и тихо сам себе сказал:

— Мышцы, а не мозги, в голове.

Рохон-Кур резко развернулся, так, что плащ подлетел и волнами поплыл вслед за ним. Вернувшись на свой трон в сумерках зала, он стал продумывать точный план действий для предстоящих событий.

Вся империя Властелина Вселенной разделялась на три части. Первая — его личная охрана, разведка и подразделения для особых заданий. Эта часть состояла из племени вартедохов, огромных, мощных и быстрых чудовищ, которых Рохон-Кур спас от гибели на очень далёкой планете, уничтожив народ, охотившийся на них. Вартедохи были преданы ему до последней капли крови. А также к этой части относился Носсеб, искусственный интеллект, который управлял целой цивилизацией роботов. Носсеб когда-то уничтожил всю расу, создавшую его, и хотел захватить множество планет для добычи необходимых ресурсов, но при этом столкнулся с войсками Властелина Вселенной, которые, уничтожив почти все его машины и перепрограммировав его самого, сделали слугой Рохон-Кура. Вторая — основные действующие войска, состояла из нескольких народов, которые добровольно или же поневоле стали служить великому тогезеру. За долгое время многие из этих народов уже и сами забыли, зачем присоединились к войску бессмертного тирана. Предназначение третьей и самой загадочной части империи Рохон-Кура, никто точно понять не мог, потому что ею являлись Тик-Шаа. Этот народ жил отдельно от всех остальных и был прославлен своей мощью. Единственное существо, которое могло общаться с Тик-Шаа, звалось Властелином Вселенной. Хотя назначение третьей части и не было известно, но всё таки некоторые подозревали, что Тик-Шаа следят за двумя первыми группами войск, чтобы те выполняли указания своего повелителя.

3. Знакомство

Джон был восхищён чудесным появлением чёрного существа, но само собой удивился и, наверное, даже испугался, просто отказывался признаться себе в этом.

Недолго стояли они в ночной тишине напротив друг друга. Незнакомец первым нарушил молчание.

— Если хочешь жить, пойдём со мной! — сказал он чётко и ясно.

— Я не понимаю… — произнёс удивлённо юноша. — Кто ты?

— Если ты не пойдёшь со мной, тебя убьют, — объяснил спаситель, не удостоив Джона ответом.

— Но куда? — не успокаивался подросток.

— Подальше отсюда.

— Я не могу с тобой пойти.

— Почему?

Джон даже не знал, что ответить. Он просто не имел понятия, почему он, вообще, должен был идти куда-то.

— Я тебя не знаю, поэтому и доверять не могу, — постарался выкрутиться он. — Вдруг ты какой-нибудь бандюга. К тому же, даже если доверюсь, я не могу идти, не сообщив об этом своим родителям.

— Домой тебе возвращаться нельзя, а насчёт доверия… Разве не я спас тебя от тройки недоброжелателей, напавших в переулке?

— А может быть, это был просто тактический ход для того, чтобы, воспользовавшись доверием, заманить меня в ловушку.

— Если бы я желал причинить тебе какой-нибудь вред, поверь мне, то уже давно бы это сде… — Глаза чёрного человека сузились, он поднял лицо, как будто хотел уловить какой-то звук, а может быть, запах. Джон встревожено оглянулся, но ничего не воспринял из пронзённой фонарями темноты. — Нужно торопиться.

Незнакомец быстро вытянул руку и, прежде чем юноша успел как-то отреагировать, розово-серебристый газ вырвался из ладони, мгновенно подействовал, и Джон потерял сознание. Странный спаситель подхватил его, вскинул себе на плечи и быстрым шагом двинулся в неизвестном направлении.

Спустя несколько минут к этому месту, где остался лежать сломанный транспорт Джона, подошёл незнакомый человек, который около часа назад пытался догнать юношу, мчавшегося вот именно на этом велосипеде. Мужчина посмотрел на него. Где-то неподалёку раздался короткий звук, звучавший на высокой ноте. Похож он был на жужжание комара. Человек повернулся и зашагал прочь, следуя за таинственным звуком. Он подошёл к дому Колдуэллов, открыл ключом замкнутую дверь и прошёл в комнату.

В комнате за столом сидела Сара и что-то писала. Мужчина подошёл и сел рядом. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Какая-то отрешенность виднелась в неподвижных серых глазах. Он вытащил из кармана спутниковый телефон и, набрав какой-то номер, стал ждать пока на другом конце поднимут трубку. Сара, дописав свой текст, встала и, пройдя в другую комнату, тоже взялась за телефон. Так же, как и у молодого человека, её лицо не выражало никаких чувств, никаких мыслей — ничего.

Отца Джона дома не было. Никаких признаков его прибытия из командировки не замечалось. И это ещё не всё. С того момента, как он покинул аэропорт Лос-Анджелеса, его никто и никогда больше не видел.

Джон постепенно приходил в себя. Его разбудил голос какой-то птицы, который он до этого раньше не слышал. Ему было жарко и душно. Открыв глаза, увидел только вечную синеву неба, по которой местами проплывали редкие белоснежные облака. Юноша приподнялся на локтях и сел. Затем опёрся руками о твёрдую землю, встал, огляделся вокруг. Засохшие кустики травы покачивались от слабого тёплого ветерка, лаская слух приятным шелестом.

Где это он? Как он оказался здесь? Почему этот странный человек похитил его? Почему он сказал, что его кто-то хочет убить? Да, что это за глупости вообще?

На лице юноши выступили маленькие капельки пота. Солнце беспощадно палило, накаливая землю, и, чем больше Джон приходил в себя, тем сильнее мучила его жажда, засевшая в горле.

Редкие каменисто-песчаные скалы возвышались над пустынной равниной, усыпанной множеством булыжников и иссохших растений.

Решив, что находится где-то в одной из пустынь на юге Техаса, Джон, прищурившись, посмотрел на ослепительно яркое солнце, высоко стоявшее над горизонтом. Полдень. В это время трудно определить правильное направление, а Джон хотел как можно скорее вернуться домой. Пойдёт наугад, найдёт дорогу, со встречной машиной доберётся до города, а там позвонит и сообщит своё местонахождение родителям. Они, наверное, с ума сходят, не зная, где он и что с ним. Всё решено, так и сделает.

Лишь только Джон успел сделать несколько шагов, как вдруг чей-то голос сзади позвал его. Юноша резко обернулся. Перед ним стоял уже знакомый чёрный человек. Только сейчас при дневном свете Джон разглядел его.

Чёрное одеяние этого загадочного существа очень походило на одеяние японских средневековых наёмных убийц — ниндзя, хотя материал, из которого оно состояло, был по мнению Джона не земного происхождения. Ни единого шва, молнии, пуговиц или чего-то подобного на костюме не оказалось, а кроме этого абсолютно всё тело прикрыто, лишь только, светящиеся не так ярко при полуденном солнце, как прошлой ночью, глаза были свободны от чёрного материала.

Юноша хотел потребовать от «ниндзя» (так он окрестил его) объяснения за совершённые действия, но тот поднял руку в знак того, что сам собирается всё рассказать. Он указал на камень в скале, который отбрасывал прохладную тень, создавая прекрасное место для отдыха. Усевшись под ним, юноша и незнакомец на мгновение уставились друг на друга, очевидно, просто удовлетворяя своё любопытство в облике другого.

— Меня зовут Сайракс, — начал «ниндзя». — Я прилетел с планеты Пройд, которая находится на краю вашей галактики.

— Ты инопланетянин? — поразился юноша.

— Да. Я был послан защищать тебя.

— Кем? Защищать от кого? — спросил Джон, с недоумением смотря на внеземное существо.

— От врагов, — спокойно ответил тот, призывая юношу к молчанию. — Отныне ты должен забыть всё, что знал и кого ты знал до встречи со мной. Теперь важно только то, что я тебе расскажу. Ты должен довериться мне, как младенец своей матери. Это ясно? — он слегка наклонил голову в ожидании ответа.

— Да, всё понятно, — ответил Джон, как-то не придавая большого значения словам незнакомца.

— Прекрасно. То, что я тебе сейчас расскажу, это первый эпизод, положивший начало всему тому, что произошло и ещё произойдёт. — Сайракс сделал короткую паузу, прежде чем взяться за своё повествование. — Всё началось с того, что очень давно, когда Вселенная была ещё молодой и лишь только начинала рожать на планетах жизнь, в далёкой галактике на планете Айнеб жил народ — фоурты. Фоурты находились примерно на такой же степени технического развития, как люди сейчас. Однажды им в голову пришла мысль отправить в бескрайние просторы космоса зонд, на поиски инопланетного разума, с посланием, в котором содержалось приветствие неизвестному народу.

— Люди тоже так сделали, — вспомнил Джон. Он немного интересовался космосом и обладал некоторыми знаниями в области космических исследований.

— Совершенно верно. Мы обнаружили этот зонд, когда один из наших кораблей пролетал через вашу солнечную систему. Фоурты знали, что у их посланника очень мало шансов наткнуться на разумных существ, но они терпеливо ждали. Когда же через четыре года по их летосчислению они обнаружили подлетавший к орбите Айнеб зонд инопланетного происхождения, то были чрезвычайно удивлены, найдя среди его внутренностей различные части от своего, а также они обнаружили там звёздную карту с указанной на ней планетой под названием Бэрин. По сведениям фоуртов Бэрин была не приспособлена для жизни, хотя имела спокойную атмосферу. Ко всему этому прилагался разговорный код, с помощью которого можно было общаться с неизвестным народом. Контакт был установлен. Соорудив самый мощный по тем временам звездолёт, фоурты отправили экспедицию на Бэрин, но, будучи осторожными, они также вооружили её. По возвращении домой послы сообщили, что встреченный ими народ, звавший себя тогезеры, дружелюбен и миролюбив. Родная планета этого народа называется Гейт, а Бэрин была назначена для встречи ради безопасности родины, на тот случай если бы фоурты показали себя, как агрессоры. После встречи они всё-таки сообщили координаты Гейт.

Солнце уже постепенно подплывало к горизонту, небо стало тёмно-синим, тени поползли по песчаной земле, удлинились, казалось, духи зла вылезают из своих пещер и подземелий.

Сайракс продолжал свой рассказ, потому что хотел, чтобы Джон, как можно лучше, понял цель его прибытия.

— Долгое время оба народа жили в мире, делясь своими изобретениями друг с другом, но однажды тогезеры быстрым и неожиданным нападением уничтожили несколько планет-колоний, принадлежащих фоуртам и продвигались дальше к Айнеб, когда были остановлены вооружёнными силами фоуртов. Развязалась жестокая война. Позднее стало известно, что тогезеры, к величайшему удивлению фоуртов, с самого начала обманывали своих соседей и готовились к войне, но, не показывая этого, заверяли фоуртов в дружбе. За первое время войны тогезеры применили некоторые виды оружия, которые скрывали от фоуртов, готовясь к захвату Айнеб. Вскоре нападавшие поняли, что фоурты никогда полностью не доверяли им и тоже скрыли некоторые боевые сооружения. Война длилась ещё много веков без какого-либо видимого перевеса одной или другой стороны. Изобретатели работали над новым оружием, политики фоуртов пытались решить этот конфликт, сделать правильный шаг, военные сражались, защищая свои территориальные пределы. Война приняла катастрофическую силу и больше не могла быть остановлена мирным путём. И вот было изобретено очень мощное оружие, способное стереть с лица планеты любую жизнь до единой бактерии. Вражда народов возросла настолько, что оружие было пущено в ход и уничтожило тогезеров и фоуртов одновременно. Выжили только двое — тогезер Рохон-Кур и фоурт Номроин. Рохон-Кур был избран, чтобы уничтожить Вселенную, Номроин, чтобы защитить её от Рохон-Кура. Так как вся территория, охваченная войной, превратилась в пустыню, Айнеб и Гейт включительно, жить им было негде, поэтому они разлетелись в противоположных направлениях. — Сайракс прервал рассказ, осмотрелся. — Нам нужно идти. — Он встал и направился на юг.

Джон последовал за ним.

— А причём здесь я?

— Ты — избранник, в тебе возродилась душа великого существа, и только оно способно остановить войну, начатую тогезерами и фоуртами.

— А сколько времени прошло с начала войны?

— Точно этого, я думаю, не знает сам Номроин, но, можешь мне поверить, очень много.

— Рохон-Кур и Номроин ещё живы? — с удивлением спросил Джон. Сайракс подтверждающе кивнул головой. — Как это возможно, что они не умерли от старости?

— Я не знаю.

Юноша и инопланетянин продвигались по степи. Лёгкий ветерок похолодел, но от земли всё ещё струился тёплыми волнами воздух. В свете луны и высыпавших на небо бесчисленных звёзд степь казалась такой красивой и даже уютной. Заметив это, Джон невольно вспомнил свой дом, перед глазами встало лицо матери. Что-то дрогнуло в его душе.

— Сайракс, — Джон посмотрел на «ниндзя» с каким-то странным подозрением во взгляде. — Почему ты не пустил меня домой?

— Враги были там. Они устроили засаду, чтобы убить тебя. — В его голосе звучало оправдание.

Джон заметил это и снова спросил:

— Что с моей матерью?

— Её уже не спасти. — Голос зазвучал твёрдо и спокойно, как и прежде.

— Её убили?

— Если моя миссия не увенчается успехом, то её убьют. Если, всё-таки, ты попадёшь на Пройд, то враги заберут её с собой, и тогда ей будет ещё хуже.

— Мы должны её освободить.

— Это невозможно. Она навсегда потеряна.

При этих словах к горлу подкатил ком, глаза заблестели от едва заметных слёз. Джон опустил голову и, подбрасывая подошвами ботинок охлаждённый песок, быстрее зашагал за Сайраксом.

К утру добрались до дороги, пошли вдоль неё. Вместе с восходящим солнцем становилось теплее, затем, ближе к полудню стало совсем жарко. Юноше казалось, он никогда не забудет этот едкий запах горячего асфальта, от которого щекотало в носу. Его мучил голод, но ещё сильнее его мучила жажда. Казалось, от этой засухи всё внутри скрипит и возражает идти дальше, но помимо всего этого Джон смиренно брёл за Сайраксом.

Заметив издалека мчавшуюся по буграм пустыни машину, которая то исчезала за ними, то вновь выплывала наверх, спутник молодого Колдуэлла поспешил раствориться, как он это уже и прежде не раз делал, но юноша не переставал любоваться этим зрелищем.

Спустя пару минут стало слышно гудение мотора, затем показался из-за очередного бугра красный пикап. Заметив Джона, водитель притормозил, встал в нескольких метрах от него, сдал немного назад, остановился перед юношей. Джон заглянул в открытое окно. За рулём сидел мужчина лет тридцати пяти. Он посмотрел на Джона, спросил:

— Ты откуда здесь, один в такую жару? — осматривая его с ног до головы. — Куда идёшь?

— Туда, — Джон махнул рукой вдоль дороги.

— Издалека идёшь?

— Издалека.

— Ни вещей, ни пищи. Не может быть, что издалека.

— Да я автостопом путешествую, — начал оправдываться Джон. — Два дня назад бандиты, во время ночёвки, рюкзак и всё, что было отобрали, вот только одежду оставили. С тех пор иду, голодаю.

Это только что выдуманное оправдание юного Колдуэлла, вообще-то, не следует рассматривать, как чистейшую ложь. Если сравнить его с настоящей историей, произошедшей с ним, то можно заметить, что она тоже случилась два дня назад, ночью и при воздействии пока ещё неизвестных Джону врагов, из-за которых он лишился всего, что имел, кроме одежды.

Водитель хитро улыбнулся.

— Садись! Подброшу тебя до города.

Джон поднял голову, осмотрелся, словно искал кого-то, затем открыл дверь и впрыгнул в машину. Мотор взревел, пикап двинулся с места, набрал скорость.

— Держи! — мужчина достал из бардачка подозрительного вида бутерброд, подал Джону.

Понюхав, юноша в один миг, почти не жуя, заглотил его. Поблагодарил, но бутерброд принёс мало пользы, только усилил жажду. Джон хотел спросить, не найдётся ли у водителя воды, но тот, словно читая его мысли, протянул руку на заднее сиденье, не отводя глаз от дороги, достал оттуда полулитровую бутылку минеральной воды.

— Меня зовут Майк Дэйт, а тебя?

— Джон… Джон Колдуэлл, — делая передышку между глотками, ответил юноша.

— Будем знакомы. — Майк протянул руку, пожал руку Джона.

Всё время он был весел, разговаривал о том, о сём, о своей ферме, о лошадях и о многом другом, но юношу больше ни о чём не спрашивал, и это настораживало. Неужели он и вправду поверил его выдумке? Нет. Не такой он человек. Джон это заметил сразу. Тогда по какой причине он не удовлетворяет своего любопытства?

Ранним вечером приехали в небольшой городок. Дэйт остановился, сказал, что ему нужно ещё уладить кое-какие дела, поэтому попросил Джона подождать его в машине.

После того, как он скрылся за углом трёхэтажного дома, на плечо юноши опустилась чья-то рука. Джон обернулся. На заднем сидении расположился Сайракс.

— А, это ты, — юноша облегчённо вздохнул.

— Нужно уходить отсюда.

— Но мы ведь ещё не на месте. — Вместо ответа Сайракс вышел из пикапа и открыл дверцу Джона. Тот последовал его примеру. — Куда же мы пойдём?

— Туда. — инопланетянин показал на вывеску, сделанную в форме стрелки, с надписью «Банк», показывающую на юго-запад.

Лишь только «ниндзя» исчез, чтобы не попадаться другим на глаза, и Джон сделал несколько шагов, как вдруг из-за угла показался полицейский «Корвет», повернул в его сторону. Конечно, Джон предпочитал бы не встречаться с полицией, но сейчас было уже поздно прятаться. Машина остановилась возле него, оттуда вышел шериф, подошёл к юноше.

— Куда идёшь парень?

— В банк.

— Садись, подвезу! — шериф похлопал Джона по плечу.

— Нет, спасибо! Я уж сам как-нибудь доберусь.

— Садись, садись!

Не видя другого выхода, Джон сел в «Корвет», но почти сразу же заметил, что шериф не собирался везти его в банк. Он остановился возле своего участка, одноэтажного здания с плоской крышей. На стоянке рядом парковали ещё другие машины, среди которых были видны, как полицейские, так и частные. Перед входом в здание стояли помощники шерифа, о чём-то разговаривали. Миновав их, шериф провёл Джона по покрытому тонким ковром полу к своему письменному столу, посадил его на деревянный стул, сам сел на своё место напротив, достал чистый лист бумаги и шариковую ручку.

— Имя, фамилия, дата рождения? — спросил он приготовившись записывать.

— Джон Колдуэлл. Родился двадцать пятого октября в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, — ответил юноша. — А в чём, собственно, дело?

— Взгляни! — шериф достал из ящика стола какой-то лист, подал парню.

Тот взял, бросил на него взгляд, и сразу же его лицо изменилось. Было видно, что он очень удивился, прочитав содержание листа. Разве могло его оставить спокойным то, что было напечатано на этом клочке бумаги. А напечатано там было следующее: «Сбежал из дома. Девятого сентября сбежал из дома шестнадцатилетний Джон Колдуэлл. Особые приметы:

Рост: 176 см

Цвет волос: каштановый

Цвет глаз: серый

Одет Джон в широкие джинсы, белую футболку с образом дракона на спине, клетчатую рубашку, которую носит в основном обвязав вокруг талии и чёрную кепку со значком баскетбольной команды Лос-Анджелеса «Lakers».

Если Вы видели Джона или слышали что-нибудь о нём, просим обращаться в ближайший полицейский участок.

За сведения, способствующие возвращению Джона домой, Вас ожидает очень щедрое вознаграждение.»

К этому тексту прилагалась чёрно-белая фотография юноши.

«Неужели Сайракс ошибся? Неужели мои родители всё-таки живы и здоровы?» — соображал Джон.

Он вернул лист шерифу.

— Откуда это у вас?

— Коллеги из Лос-Анджелеса вчера факсом прислали.

— Вы меня теперь домой отправите?

— Конечно. А ты, как думал? Завтра с утра поедешь в город ангелов.

«С утра», — повторил про себя Джон. — «Значит у меня ещё есть время всё тщательно обдумать. Хотя, что тут думать? Надо решать».

— Помнишь ещё того человека, который тебя подвозил?

— Хорошо помню. А что?

— Хочет, когда получит вознаграждение, себе новый трактор для фермы купить.

«Так вот, как они меня нашли. Значит этот Майк Дэйт был в курсе того, что я пропал, и намеренно сдал меня полиции.»

— Майк, — начал шериф, словно подслушав мысли Джона, — вовсе не знал, что тебя ищут, но его природная подозрительность привела ко мне и, когда я показал ему это объявление, он опознал тебя. Узнав о вознаграждении, он сразу же нашёл, куда потратит его, когда получит.

Около десяти минут шериф что-то писал, закончив, посмотрел на часы.

— Ну вот, мне пора! — сказал он, вставая из-за стола, затем подошёл к Джону, взял его за предплечье. — Пойдём!

Вместе пошли в соседнюю комнату. По пути шериф передал лист, на котором только что писал, одному из сотрудников, приказал отослать это факсом в Лос-Анджелес.

В комнате стояло два стола, за которыми, так же, как и всегда, сидели полицейские, пили кофе, разговаривали. Дверь открылась, вошёл шериф, ведя за собой Джона. Оба вопросительно посмотрели на него.

— Оставляю на ваше попечение, — шериф подтолкнул юношу к одному из полицейских, на столе которого стояла табличка с фамилией Ледокс. — Заприте его, и чтобы ни единого волоска с его головы не упало. Вы же не хотите, чтоб Майк тут бушевал, если с парнем что-нибудь случится. Пусть выспится. Завтра на рассвете отправим его домой, и дело с концом.

— Ясно, шеф. Всё с ним будет в порядке, — уверил шерифа Ледокс, затем обратился к Джону. — Пойдём парень, отведу тебя в твою квартиру!

— Может быть, я и так посплю, не под замком, а? — спросил неуверенно Джон.

Полицейский, державший его за руку, вопросительно посмотрел на шерифа. Тот отрицательно покачал головой.

— Если ты снова сбежишь? Мне очень жаль, но я не хочу рисковать, — он развернулся и вышел.

— Ты его слышал. — Ледокс повёл Джона через другую дверь в подвал, где находились камеры для временного заключения преступников.

Подвал простирался под всем зданием. По коридору пришли в небольшой зал с тремя камерами в углах, в чётвёртом находилась дверь, через которую Ледокс и ввёл Джона. В одной из камер на скамье лицом к стене, очевидно, отвернувшись от света ламп, спал какой-то человек. Джон мог видеть его только со спины, но по нескольким седым волосинкам на затылке определил ему возраст не менее пятидесяти лет. Помощник шерифа запер юношу в клетку, находившуюся ближе к той, где спал заключённый. Третья оставалась незаселённой.

4. Номроин

Открылась дверь в тёмную, уже знакомую, куполовидную комнату. Вместе со светом, падающим на пол сквозь дверное отверстие, падала также и тень того, кто открыл дверь и собирался войти. Это был Номроин. Он прошёл в центр комнаты. Дверь позади него автоматически закрылась, но не надолго. Минутой позже она вновь отворилась, и в помещение, один за другим, стали входить девять представителей девяти рас сражавшихся вместе, чтобы сохранить уцелевшую галактику. Все они были одеты в длинные, почти достигающие пола, серые плащи.

Первым шёл посол, отличавшийся от остальных своим превосходящим ростом, он представлял интересы тамангустского государства. Несмотря на рост, достигающий двух с половиной метров, руки его были коротки и едва достигали пояса. Пальцы на руках и ногах также были короткими и толстыми. Овальная голова напоминала яйцо. Кожа была гладкая, словно натянута. Волосяного покрова не имелось, поэтому без труда можно было заметить тёмные полоски вен под кожей. Второй, следующий за тамангустом, представлял империю катаранов. Великая империя вступила не так давно в этот союз, но обладая большой военной и экономической мощью, она заняла влиятельное положение среди союзников. Посланник империи имел облик пожилого мужчины среднего роста. Руки и ноги подходили симметрично к его туловищу. Голова была круглой, покрыта короткими чёрными волосами с пробивавшейся сединой. Каждая из кистей рук обладала четырьмя пальцами, и в области локтей, из прорези плаща, выглядывало ещё по одному более длинному, чем на кистях, пальцу. Следом за ним вошёл посол Союза Колониальных Планет Чари. Маленький, едва достигающий метра в росте, выглядел смешно и неуклюже, хотя прикладывал все усилия, чтобы придать своей личности величественный вид, как и подобает представителю мощной цивилизации. Но вопреки всем его стараниям облик оставался не изменяем. Четвёртым вошёл посол народа Джаток. Большое, похожее на человекоподобную обезьяну, существо следовало за маленьким чарийцем. Однако сам посол обвился вокруг шеи этой чудной обезьяны. Змеино-образное тельце посла одним своим концом находилось под кожей животного в области затылка. Эта паразитная форма жизни уже давно стала законным членом этого собрания цивилизаций. Следом за джаток шли послы догу и ферков. Эти два народа вместе с тамангустами являлись основателями союза и первыми участниками бешеной войны. Последними вошли послы ершайлов, имацов и корстэйтов. Девять представителей девяти народов, собравшихся, чтобы выжить, составляли Совет, созданный Номроином.

После того, как дверь закрылась и темнота поглотила всех, посреди комнаты появился круг света. Послы встали вокруг него, и Номроин дополнил их круг. Он обратился к ним:

— Вокруг нас тьма, перед нами свет. Мы стоим между светом и тьмой, между жизнью и смертью. Мы боремся со смертью, защищая жизнь. Это наше предназначение и наша цель.

Когда он закончил, все опустили головы и стояли, не двигаясь, около минуты. Номроин поднял лицо вверх, остальные последовали его примеру. Проделав эту церемонию, сразу перешли к повседневным делам. Первым начал говорить посол катаранов.

— Экономически мы ещё справляемся, корабли и оружие производятся достаточно быстро для того, чтобы компенсировать разбитые в последнем бою силы, однако металлов и другого сырья становится всё меньше. Ещё два-три года и мы вынуждены будем использовать резерв.

Номроин, дослушав доклад катарана, посмотрел на тамангуста.

— Блокада для «прыгающих» кораблей пока стабильна, помимо некоторых неполадок, связанных с попаданием вражеской ракеты по одной базе-транслятору.

После тамангуста продолжил ершайл.

— Нескольким кораблям, которые были отправлены на поиски новых природных ресурсов, удалось обнаружить большие залежи необходимых нам руд в секторе 32.

— Я думаю, мы без труда можем наладить линию перевозок в тот регион, — заявил чариец, чувствуя, что пришла его очередь.

Одобрительно кивнув головой чарийцу, Номроин сразу же перебросил взгляд на посла Джаток, который только этого и ждал.

— Один зонд-разведчик, который был отправлен в район Езар, — послышался искусственный голос из прибора, висящего на шее обезьяны, — передал данные о том, что враг сократил количество своих патрулей и собирает в данный момент корабли на базе в системе Езар. Что касается подробностей, они не известны, так как зонд был уничтожен. Другой наш разведчик, который был запущен вчера, прислал информацию о том, что части войск там уже не оказалось. Неужели враг решил напасть?

— Ведь Рохон-Кур знает, что наша оборона мощна, как никогда, — вмешался посол ферков, обращаясь к Номроину, — поэтому мы не знаем смысла этих действий.

— Сайракс отправился в путь, на Землю, — объявил тот вдруг.

Члены совета взволнованно переглянулись между собой. По их изменившимся лицам было видно, что то, что они сейчас узнали, не было обычной процедурой и цель вражеских действий им также стала ясна.

— Всем вам известно, — продолжил Номроин, — что во время последнего крупного сражения против сил Рохон-Кура, одному крейсеру Тик-Шаа удалось пробиться сквозь линию фронта и проникнуть к нам в тыл. С тех пор прошло уже двести лет и, несмотря на столь долгое время, нам не удалось его найти и уничтожить. Сначала мы приняли это за очередную тактику врага, который решил протиснуть несколько кораблей и изнутри нарушить нашу оборону и уничтожить своего единственного противника. Однако других попыток не было и мы все пришли к выводу, что крейсер, повреждённый во время боя, совершил крушение. — Он сделал небольшую остановку. — Незадолго до того, как Сайракс улетел, одному из патрулей удалось засечь его. Корабль Тик-Шаа пролетел мимо на большой скорости в направлении Земли.

— Нам нужно его как можно скорее уничтожить, — предложил кто-то.

— Нет! — послышался ответ. — Для того, чтобы его уничтожить, нам придётся отправить минимум два разрушителя и, можно сказать, мы их потеряем. Разрушители, в лучшем случае, нагонят его уже возле Земли, этого нам не надо. В связи с этим, следует усилить бдительность на внешних постах. Рохон-Кур не упустит своего шанса. Он попробует просунуть ещё несколько кораблей, чтобы разрушить нашу оборону и уничтожить Землю. Если ему это удастся, то конец придёт сразу за гибелью голубой планеты. Этого не должно произойти.

— Мы должны послать туда два разрушителя, чтобы уничтожить врага и помочь Сайраксу, — настаивал всё тот же.

— Наша задача сейчас во что бы то ни стало, предотвратить пересечение границы врагом. Сайракс должен справиться сам, для этого он подготовлен и никто другой. — Номроин перешёл на мягкий приказной тон. — Я хочу, чтобы все вооружённые силы были наготове. Всё, — он сделал небольшую паузу, чтобы придать своим словам большее значение, — что может летать и имеет оружие на борту, должно быть распределено по группам для охраны границы. Я хочу, чтобы все разведчики оперировали на максимальном расстоянии. Нужно заранее знать о перемещениях противника.

Члены совета заверили главнокомандующего, что все звездолёты, от самого маленького истребителя до огромного разрушителя, в кратчайшие сроки будут приведены в полную боевую готовность. Уточнив ещё кое-какие детали, все, кроме Номроина, покинули помещение.

Когда дверь закрылась, ограничив фоурта от остального мира, тот ещё раз продумал своё решение. Всё-таки, было правильно оставить крейсер Тик-Шаа в покое, хотя опасно для союзников. Для землян, в общем, Тик-Шаа не представляли угрозы, потому что нападение, во-первых, выдало бы существование врагов Земли и заставило бы людей объединиться, во-вторых, Номроин послал бы сразу корабль с приказом, в случае открытого нападения, вмешаться и обстрелять вражеский звездолёт. Посланный корабль вряд ли смог бы победить, но это было не главной целью. Видя, что у их новых врагов есть более мощные враги, чем они сами, люди довольно быстро решились бы занять сторону союзников и тем самым увеличить их боевую мощь. Номроин прекрасно знал, что Рохон-Куру такой поворот событий был бы не выгоден, поэтому крейсеру Тик-Шаа был дан приказ ни в коем случае не стрелять по Земле, а провести эту миссию тайно.

Когда Сайракс вернётся, он даст приказ во что бы то ни стало уничтожить крейсер Тик-Шаа, до тех пор корабль не представляет опасности, а разрушители сейчас нужны на границе. Убедившись ещё раз, что поступает правильно, Номроин, предавшись воспоминаниям, стал ждать очередного визита.

В мыслях он ещё раз вернулся на свою родину. В то время он был в штабе разведки и изучал стратегию врага, как вдруг поступило сообщение, что все корабли отправились навстречу вражескому флоту, который собирался нанести решающий удар по их родной планете. Из двух огромных флотов, слившихся в жестоком бою, уцелело лишь несколько кораблей тогезеров, которые в последствии были уничтожены оборонными спутниками фоуртов. После этого происшествия жители Айнеб уже не хотели быть жертвами — постоянно защищаться, теряя шаг за шагом свои позиции. Они решили осуществить агрессивное контр нападение. Огромная ракета была приготовлена для миссии возмездия, её взрывная сила должна была стереть всю жизнь с планеты врага.

Вскоре в небе стал заметен гигантский объект, он очень быстро приближался. Оборонительные спутники, которые уцелели после последней битвы, были настолько повреждены, что не были в состоянии засечь и уничтожить свою цель.

Да, тогда они нашли время построить мощное оружие для уничтожения врага, но им не пришло в голову использовать это время, чтобы починить неисправные спутники или даже построить, хотя бы один корабль.

Мгновенно вся нация пришла к решению посадить в единственный одноместный корабль, который уцелел после всех этих жестоких сражений, Номроина. Почему его, Номроин до сих пор никак не мог понять. Сначала он пытался убедить свой народ спасти кого-нибудь другого, кто был бы, действительно, достоин быть спасённым. Он привёл множество примеров, которых хотел бы видеть сидящими в этом кораблике, но больше всего он настаивал уберечь беременную женщину, чтобы был хотя бы маленький шанс сохранить расу фоуртов. Однако вопреки всем его протестам, Номроина силком запихнули в кабину и нажали на старт. С великой грустью в сердце он, всё-таки, покинул планету. Издалека смотрел он, как объект врезался в Айнеб, подняв облако огня и пыли, которое заволокло всю планету.

Подождав ещё немного, надеясь уловить хоть какие-то признаки жизни с уничтоженной родины, Номроин полетел к планете Гейт, чтобы посмотреть на результат оставленный их оружием, и там он встретил его. Возле разгромленной планеты он обнаружил небольшой корабль, который летал среди обломков какого-то другого и пытался связаться с Номроином. На экране появилась физиономия Рохон-Кура и тот сказал: «Мы вечные враги, и я хочу, чтобы так и осталось, но я не убью тебя сейчас, — и после короткой паузы добавил, — мы ещё встретимся с тобой, фоурт».

Рохон-Кур улетел прочь, оставив Номроина одного со своим горем. Сейчас избранник фоуртов жалел о том, что отпустил его тогда. Ведь он мог решить всё сразу и не откладывая. Сейчас он знал, что совершил ошибку.

Номроин не мог решить, что должен был делать, поэтому полетел куда глаза глядят с надеждой, что больше никогда не увидит ненавистное лицо врага. Спустя несколько месяцев одиночного полёта управляющий компьютер корабля разбудил его из медитационного состояния, в которое он впал для того, чтобы не потреблять слишком много драгоценной энергии на жизнеобеспечение пассажира. Осмотрев приборы, Номроин понял, зачем был разбужен. Его корабль обнаружил планету, которая по составу атмосферы была похожа на Айнеб и, будучи запрограммированным на поиски такого рода планет, он затормозил и доложил о своей находке пилоту.

Здесь Номроин встретился с незнакомой ему разумной формой жизни, с развитой цивилизацией. Вступив в контакт, он, со временем, стал пользоваться безграничным доверием и полной свободой на найденной планете. Прошло много лет после первой встречи, Номроин познал культуру и технику этого народа, которая оказалась гораздо проще, чем его. Он помог им разработать новые, более мощные корабли.

Спустя некоторое время тамангусты, так звали они себя, наткнулись на планету, заселённую примитивной расой. Новый народ Номроина исследовал обнаруженную планету и решил сделать из неё, в тайне от местных жителей, свою колонию. На самом большом необитаемом острове построили базу и посадочную полосу для прилетающих кораблей.

В то время тамангусты жили спокойно и мирно, но Номроин всегда побуждал их строить военные корабли, всё время больше и сильнее, разрабатывать всё более мощное оружие. Он проводил с ними боевые манёвры, которым успел научиться дома, пытаясь преподать им тактику войны. На вопрос почему, Номроин всегда отвечал, что в бескрайних просторах космоса всегда найдётся тот, кто попробует их уничтожить.

Однажды патрульные доложили о пропаже нескольких кораблей, которые обслуживали на крайних рудниковых планетах шахты. Тамангусты отправили два военных корабля, чтобы узнать, что там произошло. При последнем контакте, корабли сообщили, что видели какой-то странный чёрный объект возле планеты, откуда поступил сигнал бедствия, и собирались приблизиться и исследовать его, но после этого сами пропали. Через некоторое время, на все корабли без исключения стали нападать такие же чёрные объекты, какой был замечен накануне. Номроин сразу перенял командование. Так как неизвестные корабли, благодаря своей более прогрессивной технологии, нападали быстрее и эффективнее, чем тамангусты успевали защищаться, то исход войны был известен заранее. Поэтому Номроин отправил большой флот, который имел цель затормозить продвижения противника, в то время, как оставшиеся сто боевых и все остальные корабли должны были быть переброшены на колониальную планету. Номроину с большим трудом удалось убедить тамангустов переселиться. Он боялся, что на Манге, родной планете тамангустов, может произойти то же самое, что и на Айнеб когда-то. Началось большое, но тайное переселение.

Грузовые и пассажирские корабли стали в определённые дни перелетать с планеты на планету, перевозя всё необходимое. Вскоре все незаселённые территории на колониальной планете были приспособлены для беженцев.

Ещё когда эта планета была обнаружена колонизаторами, многие учёные, которые работали на свежепостроенной базе, постепенно стали подбрасывать кое-какие идеи для новых изобретений местным жителям, стараясь ускорить процесс их развития. Тамангусты пытались, как можно скорее преобразить эту примитивную цивилизацию в мощного союзника и с его помощью одолеть сильного и жестокого врага.

На Манге за кратчайшее время было построено ещё около двадцати военных кораблей, но флот, задерживающий продвижения противника, был разбит, и не имело больше никакого смысла посылать их на фронт. Загрузив все находящиеся в распоряжении звездолёты пассажирами, тамангусты активировали оборонные спутники Манга и, будучи вынужденными оставить половину населения на планете, которая спряталась в пещерах, покинув города и селения, улетели прочь.

С большой грустью в груди прибыли они в колонию, которая теперь должна была стать их родиной. Но надежда всегда виднелась в глазах каждого из них, и спустя некоторое время, Номроин отправил на разведку самый быстрый корабль, который имелся среди уцелевших. Можно было подумать, что на всё продолжение полёта тамангустский народ задержал дыхание в ожидании новостей. Вскоре посланник вернулся и показал им материал, записанный с орбиты Манга. Вся раса ужаснулась, когда увидела воспроизведённую на экранах картину. Казалось, их родная планета была вывернута на изнанку, поверхность покрывала огненная бурлящая лава, вырывающаяся из недр планеты. Ни единого островка нельзя было заметить, потому что всё превратилось в один кипящий, раскалённый океан. Всё — природа, живность, тысячелетние города, всё погибло. После этого происшествия, для общей безопасности, было решено не покидать планету до тех пор, пока местные жители не достигнут той точки развития, когда космос не будет так далёк, и их народ не будет достаточно силён, чтобы вместе с тамангустами развиваться и защищаться от сильных врагов. Таким способом колонизаторы хотели исключить возможность того, что страшный чёрный враг, который сокрушил их расу, найдёт это место, проследив какой-нибудь незначительный корабль, летающий вблизи планеты.

Снова наступили мирные времена, но из памяти тамангустов уже никогда не исчезал последний облик поглощённой огнём родины. Да, теперь они знали, как чувствовал себя он — Номроин, когда прилетел к ним, и почему необходимо строить всё лучшие боевые корабли. Тогда же он повторил ту фразу, которую применил, когда убеждал свой новый народ развивать военную мощь. Собрав уцелевшее правительство, он сказал: «Нужно быть постоянно наготове, потому что всегда найдётся тот, который захочет вас разграбить, поработить и истребить».

Остаток когда-то прекрасной цивилизации, теперь должен был затаиться на чужой планете, чтобы выжить.

В сердце многие тамангусты ненавидели Номроина за то, что он заставил их покинуть Манг и оставить на верную смерть половину своего народа, но разум говорил им, что это была единственная возможность не дать врагу уничтожить всю расу. Если бы хоть один, даже самый маленький кораблик, летящий в сторону колониальной планеты, был бы обнаружен, то ничто не спасло бы их от гибели.

Прошло много лет, после потери матери-планеты, и за это время тамангусты утвердились на новой родине. Постепенно они открыли своё существование догу — так назывался местный народ. Планету величали Догуз. Догу переняли от тамангустов почти все технологии. Эти два народа пришлись друг другу по душе. Спустя около пятисот лет, после большого переселения, обе расы слились практически в одно целое. Номроина, который провёл это время не бездельничая, это радовало. Он просматривал все данные о враге, которые сохранились после войны, но их было недостаточно, чтобы найти более или менее эффективное оружие против него. На Манге, а впоследствии на Догуз он нашёл тот мир, который не успел застать на своей родине.

Наконец-то пришло то время, когда тамангусты во второй и догу в первый раз должны были вступить в безграничный космос. Тогда на общем совете Номроину, учитывая всё, что он сделал для них, предложили возглавить вооружённые силы обоих народов. Не теряя много времени на размышления, он согласился.

На разведку сначала отправили один корабль, который, не заметив ничего подозрительного, вскоре вернулся. И тут наступил долгожданный момент. По велению фоурта все корабли, за исключением небольшого резерва, покинули атмосферу Догуз. В кратчайшие сроки были сооружены на двух ближайших планетах, чьи погодные условия оказались достаточно благоприятными, буровые вышки и шахты для добычи металлов и других полезных ископаемых, так как практически все ресурсы были израсходованы на возведение городов и всего остального. Догуз вмиг была окружена оборонительными спутниками, и по всей солнечной системе беспрерывно патрулировали боевые крейсеры.

О враге ничего не было известно до тех пор, пока один из посланных на разведку кораблей не нарвался на небольшой караван грузовых и пассажирских кораблей, охраняемый несколькими боевыми крейсерами и двумя разрушителями. Вступив в контакт с караваном, разведчик узнал, что те улетели со своей планеты, спасаясь от чёрных кораблей, которые уничтожили всё, что можно было.

Узнав об этом, Номроин предложил беженцам вступить в союз с тамангустами и догу. Главной задачей нового альянса должна была стать совместная защита от этого неизвестного и злобного врага. Незначительные протесты были слышны со стороны догу, которые не хотели делить свою планету ещё с одним народом, но, всё-таки, и те осознавали, что в случае неожиданной войны лучше иметь одним союзником больше.

Новым друзьям выделили, ко всеобщему удивлению, подходящий по всем параметрам, естественный спутник Догуз и небольшую территорию на самой планете.

С помощью союзников ферки (так они себя назвали) в скором времени построили под куполом город, верфь и космодром. Так же, как и остальные, они передали свои военные корабли под командование Номроина, а грузовые включили в общую сеть транспортировок.

Прошло около двух лет, после прибытия ферков, союз креп и рос под руководством мудрого фоурта. И вот одним днём с дальней планеты, где находились рудники, поступил сигнал бедствия. Вражеский корабль, заняв позицию на орбите, стрелял по поверхности и сбивал грузовые шаттлы, которые, ничего не подозревая, взлетали оттуда. Находящиеся поблизости разрушители скорым ходом отправились к рудниковой планете. Видя численный перевес, противник поспешил скрыться, не потеряв ни минуты. Догонять его не было смысла — он был быстрее.

С того момента все силы союзников пребывали в полной боевой готовности. Все рудниковые планеты находились теперь под усиленной охраной, а патрули были увеличены до трёх крейсеров и двух разрушителей в каждом. Верфи работали, беспрерывно производя новые корабли. Всё было подготовлено к встречи врага, но тот не появлялся.

Хотя тамангусты, догу и ферки как нельзя лучше укрепили свою территорию, Номроин опасался, что оборона не удержится при наступлении чёрных кораблей. Поэтому, пользуясь неожиданно появившейся возможностью, он послал три быстрых корабля, дав им задание, найти такую цивилизацию, которая была бы в состоянии оказать союзникам хоть какую-нибудь помощь в предстоящей войне.

В Номроине постепенно росла тревога. Почему они не нападают? Чего ждут? Ведь знают же, что они здесь. Готовятся? Может быть.

Эти вопросы будоражили его тогда, а правильный ответ на них был дан позже, когда к границе их территории приблизился вражеский флот, состоявший из нескольких чёрных и большого количества других ещё неизвестных кораблей. В первую очередь противник установил связь, желая что-то сказать. Это неожиданное действие поразило союзников, ведь до сих пор враг игнорировал любую попытку завязать разговор. Через корабль сигнал был переправлен на Догуз так, что Номроин сам мог говорить с неприятелем.

К его величайшему удивлению на другом конце оказался тот самый последний тогезер. Каким-то необъяснимым образом он чувствовал, что тот был замешан во всём этом, но теперь в нём вскипел гнев, так как он уже это точно знал.

— Рад тебя видеть, фоурт Номроин, — иронически сказал Рохон-Кур, хитро улыбаясь. — Когда тамангусты проиграли войну и покинули Манг, я понял, что ты помог им. Однако теперь вам не удастся избежать моей силы. Разреши представить тебе моих союзников. С Тик-Шаа ты уже успел познакомиться, а вот с асмиитами ещё придётся. — И, придав своему лицу более зловещий вид, закончил: — Пришёл ваш конец.

Контакт прервался, и сразу же разбушевался космический бой. Однако флот Рохон-Кура не смог пробиться сквозь оборонную линию, созданную Номроином. Остатки его поспешно покинули сектор, где состоялась эта битва, и защитники, ликуя, вернулись на Догуз, но потери среди них оказались настолько велики, что в каждом городе слышался горестный плач родителей, жён, детей погибших воинов. Сам Номроин тоже не был в восторге от малозначительной победы, потому что знал — это только начало. Но не только осознание тяжёлых потерь беспокоило его, а ещё та мысль, что по словам самого Рохон-Кура, тот знал о переселении тамангустов. Тогда почему, располагая такими сведениями, он не отправил чёрные корабли, чтобы уничтожить беженцев? Какую преследует цель? Каков у него план?

Вдруг короткий «динь», нарушивший тишину, развеял его мысли. Номроин открыл глаза и плавным движением вытянул руку, указывая на дверь, которая медленно отворилась. В комнату зашли послы катаранов и тамангустов. Они подошли ближе и, приветствовав последнего фоурта, встали на свои места возле круга света, который вновь появился посреди комнаты.

Не теряя времени на пустые разговоры, перешли сразу к той теме, которая являлась причиной этой встречи.

— В связи с настоящей ситуацией, — начал Номроин, — очень важно иметь хоть небольшое преимущество и показать врагу, что нас и без оборонной сети трудно победить. Как обстоят дела с новым оружием?

— Вскоре первый прототип будет готов, ещё месяц потребуется для испытаний и примерно год на выпуск первых десяти машин, — доложил тамангустский посол.

— После первых удачных испытаний, — продолжил катаран, — наши эксперты примутся за создание боевых манёвров для новых крейсеров.

— Мне они нужны в течение следующих двух недель, — заявил фоурт.

— Как бы нам ни хотелось поскорее закончить работу, — возразил виновато тамангуст, — но мы не можем этого сделать. Ведь в этих делах нужно всё делать основательно, и нельзя спешить. Не будем же мы посылать не испытанные корабли в бой.

Примерно две минуты потребовалось Номроину, прежде чем он продолжил разговор.

— Приступайте к строению сразу нескольких машин, — сказал он решительно. — Возьмите всех, кто вам нужен, любых специалистов. Если Сайракс не сможет привезти его сюда, то эти неиспытанные прототипы останутся нашей единственной надеждой.

— Мы будем делать всё, что в наших силах, но обещать ничего не будем.

Послы поклонились и вышли.

— …надеждой на жизнь, — произнёс Номроин, закончив свою речь в одиночестве.

5. Неожиданный, необходимый помощник

После того, как Ледокс ушёл снова в свой кабинет, Джон присел на скамью, застланную тонким одеялом. Сейчас в голове у него металось множество мыслей. Он вспоминал и удивлялся всему тому, что с ним произошло за последние сорок восемь часов. На него напали хулиганы, какой-то странный инопланетянин спас его, затем лишил сознания и унёс в пустыню, рассказал фантастическую историю о первых цивилизациях, о войне, и что самое невероятное, он, Джон Колдуэлл, является избранником, который должен остановить эту войну. Всё ли это правда и можно ли в это верить, он не мог решить. Однако один факт, посреди всех невероятных рассказов, всё-таки был у Сайракса — он сам. Его волшебная сила — это не земная сила.

Вдруг спящий в соседней камере мужчина зашевелился, оборвав размышления Джона. Юноша повернулся в его сторону.

— А ты кто такой? — заключённый сел, потянулся, зевая.

— Я уже и сам не знаю, кто я такой, — всё ещё находясь в раздумьях, ответил мрачно Джон.

— У-у, плохи дела. — Мужчина встал, потянулся ещё раз. — За что они тебя заперли, что натворил?

— Из дома сбежал.

— Из дома сбежал?! — удивлённо повторил заключённый. — Не думал, что за это сажают. А из-за чего сбежал-то?

— Я не по своей воле сбежал.

— А по чьей? — Джон опустил глаза. Было видно, что он не мог решить, рассказать ему правду, солгать или вообще ничего не говорить. Незнакомец заметил это и сразу добавил: — Если не хочешь, можешь не рассказывать. — Сделав короткую паузу. — Кстати, меня зовут Томас Элан.

— Я — Джон, — снова направив взгляд на бетонный пол, сказал юноша. — Может быть, расскажу как-нибудь. А вы, как сюда попали?

— Вообще-то, это долгая и необычная история, но если ты хочешь, я могу её тебе вкратце изложить. — Том Элан снова сел.

Джон за последнее время очень утомился и также сильно хотел спать, ведь он не спал уже более суток и глаза просто сами по себе смыкались от тяжести век. К тому же бутерброд Майка Дэйта не надолго утолил голод, который вновь дал о себе знать, но всё-таки юноша решил выслушать рассказ своего нового знакомого. Он улёгся поудобней на скамью и стал слушать.

— Однажды я порядком выпил в баре, ну и по-пьяни поспорил на всё своё хозяйство с Майком Дэйтом, фермером, живущим по соседству, что не пройдёт и двух недель, как моя жена вернётся ко мне. Она ушла к дочери, после того, как мы с ней сильно поссорились. Жена не вернулась, потому что через двенадцать дней умерла, но Майк и не подумал отказываться от спора, ведь прошло две недели, а Патриции не было. Лишь только потом мне стало известно, что этот подлец воспользовался моим тогдашним опьянением, чтобы письменно оформить наш спор. Я был до глубины души оскорблён и взбешён, а когда Майк явился, чтобы взять своё, кинулся на этого негодяя с вилами. Вот за это шериф меня сюда и поселил, но я не жалею о том, что сделал. А ведь я никогда не желал людям зла, а как раз наоборот, — закончил Том Элан. Заметив, что юноша уже крепко спит, решил его не будить.

Часом позже полицейский Ледокс, тот, что запер Джона, принёс ужин. Шум, произведённый им, разбудил юношу. Джон открыл глаза, поднялся и подошёл к решётке. Ледокс убрал загородку со специального окошка, в которое просунул поднос с едой, и передал его свежему заключённому. В бумажной посуде, состоящей из двух тарелок, находились первое и второе блюда. Кусок хлеба, пластиковые приборы и жестяная кружка с чаем дополняли картину.

В то время, когда сосед Джона получал свою долю, юноша уже вовсю уплетал первое блюдо, едва успевая прожёвывать.

Не задержавшись ни на минуту, Ледокс пожелал приятного аппетита и ушёл, захлопнув дверь.

Передав Джона своим коллегам, шериф уладил ещё кое-какие дела и уже собрался идти домой, как вдруг к нему подошёл Майк Дэйт.

— Ну, что скажешь, Боннот? — обратился он к шерифу.

— Это он, — ответил тот. — Я уже сообщил в Лос-Анджелес, и после того, как коллеги сообщат родителям о том, что их сына нашли, тебе переправят вознаграждение.

— Отлично, — воскликнул довольный фермер.

— Такое дело надо обмыть, — шериф положил руку на плечо Майку, и вместе пошли к выходу.

— Что за вопрос, Эрик? Конечно обмоем, прямо сейчас.

Покинув участок, оба сели в пикап фермера и поехали в ближайший бар за выпивкой.

Заглотив содержимое большой тарелки, Джон стал есть медленнее, прожёвывая.

— Такое ощущение, что ты не ел два дня. — Том Элан сел на скамью, поставил поднос себе на колени.

— Так и есть, — подтвердил, жуя, Джон.

— Что, серьёзно? — Элан медленно начал забрасывать содержимое большой тарелки в рот. Джон кивнул.

Чуть только оба закончили свой ужин, как вдруг входная дверь открылась и вошёл Сайракс.

— Наконец-то. Где ты был? — Джон спешно подошёл к решётке.

— Отойди к стене! — Сайракс остановился в шаге от камеры.

Юноша, подозревая в чём дело, торопливо отошёл. «Ниндзя» поднял руку вверх и, не задержав её ни на секунду, молниеносно опустил вниз. Блеснула вспышка, точно такая же, что и при нападении хулиганов, и замок отпал от двери. Том Элан, широко раскрыв глаза, смотрел на происходящее, его нижняя челюсть невольно отвисла. Сайракс повернулся к нему, подошёл к решётке. Новая вспышка и второй замок оказался на полу.

— Ты пойдёшь с нами! — просто и ясно приказал Сайракс.

— Зачем он нам? — вмешался Джон, подойдя к «ниндзя». — Ты же сам говорил, что опасно доверять всем подряд. Разве не так?

— Совершенно верно, — подтвердил тот, — но он теперь не все. — Затем, после короткой паузы, добавил. — Торопитесь, нам нужно идти.

— Кто вы? — решил прежде всего разобраться Элан.

— Давайте сначала выберемся отсюда, а потом будем задавать вопросы. — Сайраксу казались все такими нерасторопными.

— Хотел бы я посмотреть, как вы собираетесь справиться с толпой полицейских наверху.

— Я об этом уже позаботился. Пойдём!

Втроём поднялись по лестнице наверх, прошли одну комнату, вторую. Все полицейские, которые встречались у них на пути, спали. Одни мирно дремали в своих креслах, положив голову на стол, другие прямо на полу. Вышли на улицу. Ночь. Темнота. Тишина. В воздухе пахнет прохладой. Последовали за Сайраксом. Дойдя до стоянки, тот остановился возле полицейского «Корвета», нагнулся, достал из-под него тёмно-зелёный рюкзак, чем-то до верху набитый, и передал его Джону.

— Что здесь?

— Открой — увидишь.

Юноша развязал верёвку, связывающую отверстие, и заглянул внутрь.

— Откуда это у тебя? — Джон достал из рюкзака пачку сто долларовых купюр.

— Когда тебя поймали, я пошёл в банк…

— Ты ограбил банк?! — Юноша вытащил ещё несколько пачек, разложил их на асфальте. — Зачем нам столько денег?

— Вам двоим нужна пища, другая одежда, транспорт, и оружие нам тоже потребуется. А мистер Элан нам поможет всё это добыть.

— Не так быстро! Почему вы думаете, что я соглашусь вам помогать? — спросил тот.

— Во-первых, тебя будет искать полиция, во-вторых, тебе некуда идти, ведь дом твой Дэйту принадлежит, в-третьих, ты всегда хотел делать людям только полезное, хорошее и в-четвёртых, у тебя нет выбора. Теперь тебе представляется возможность спасти человечество.

— Помочь мальчишке, сбежавшему из дома, и ограбившему банк, ты называешь сделать хорошее людям?! — возмутился Том Элан. — Совсем не говоря о том, что ты натворил в полицейском участке.

— Ты обвиняешь нас, не зная причины, которая заставила нас сделать это.

Сайракс обошёл «Корвет», подошёл к водительской двери. Тишину пронзил звук разрезаемого металла. Затем Сайракс без труда открыл дверь.

— Как ты это делаешь? — спросил, горя от любопытства, Джон. «Ниндзя» поднял руку над крышей автомобиля, показывая юноше свой «ключ» от любого замка. В лунном свете блестел длинный клинок меча. Такого же меча, какими владели средневековые японские самураи, которые защищали своего императора, как от внешних, так и от внутренних врагов. — Этим мечом ты можешь резать даже железо?

— Этим мечом я могу резать практически всё.

— А можно мне взять его на минутку? — Джон встал и уже собирался перенять у Сайракса меч. — Всегда хотел такой иметь.

Сайракс повернул меч в горизонтальное положение и разжал пальцы. Чуть только сила тяжести отделила оружие от его руки, оно незамедлительно исчезло.

— Никто, кроме меня, не может держать мой меч. При лишении контакта со мной он возвращается туда, откуда я его беру, — последовал ответ.

— Здорово.

— Вы тут делайте что хотите, а я пойду домой, — Элан сделал было уже первый шаг и собирался сделать второй, но был остановлен.

— Садись в машину! — Голос Сайракса звучал твёрдо. Это был явно приказ, без какого-либо намёка на просьбу. Затем последовало более мягкое добавление. — Поедем по дороге на юг, по пути я всё объясню.

— Да пусть идёт, — вмешался юноша. — Обойдёмся без него.

— Джон, послушай меня. Через два дня о том, что ты сбежал из дома, будет знать почти весь мир. Все будут искать тебя, потому что богатое вознаграждение ждёт того, кто укажет, где ты находишься. В течение этих двух дней мы должны уже быть в джунглях Амазонки. Для того, чтобы нанять самолёт до этого места нужен он, потому что мы оба для этого не годимся. — После короткой паузы он добавил, — Садитесь! У нас впереди ещё долгий путь, а полицейские уже скоро очнутся. Том, ты сядешь за руль, а ты — рядом на переднее сиденье. — Все трое залезли в автомобиль. — Джон, вытащи из бардачка карту и найди на ней ближайший аэропорт.

— Вот, — минутой позже сказал юноша, ткнув пальцем в карту.

— Я знаю, где это, я был там пару раз, — объявил Том Элан.

— Там можно нанять самолёт?

— Не знаю. Вообще-то, насколько я осведомлён, это не пассажирский аэропорт.

— Всё равно поезжай туда!

Томас повернул ключ, мотор заревел, и «Корвет» медленно покатился со стоянки. Выехав на дорогу, он поехал быстрее. Освещённая слабым светом фонарей дорога казалась путём во что-то неизвестное, страшное. Возможно, так и было, но оставаться здесь ещё ужасней и опасней того, что ждёт впереди. Очевидно, Сайракс знал это, поэтому не хотел терять ни секунды. Чуть только успели выехать из городка, Элан вернулся к покинутой теме.

— Ты обещал мне всё объяснить. Я думаю, сейчас самый подходящий момент для этого.

— Хорошо. — Ниндзя ожидал этого и уже подготовился отвечать. — Ты хочешь знать, почему ты здесь. Этот шестнадцатилетний парень, справа от тебя, случайно оказался тем, кого мы искали. Это очень долгая история, но ты должен знать одно. Там, — он показал на безоблачное звёздное небо, — идёт война, и для того, чтобы остановить её, нам нужен Джон. Все галактики вокруг уже опустошены, осталась только одна, ваша. Я должен доставить избранника на планету Пройд. Если я не смогу этого сделать, то ваша галактика погибнет, как и многие другие, став жертвой безжалостной войны.

— Что в Джоне такого особенного?

— Нам нужна его душа…

— Душа?! — воскликнули оба.

— Точнее говоря, вторая его душа, врождённая полноценной, — поправил сразу же Сайракс.

— Что это значит? — не успокаивался Элан.

— Видишь ли, никто не рождается с полноценной душой. Она развивается вместе с человеком в течение всей его жизни. Лишь тогда душа считается полноценной. Однако у Джона есть ещё одна душа, чужая душа, именно она нужна нам.

— А Джон согласен отдать душу?

— У него нет другого выбора. За ним охотятся наши враги, и, поверь мне, они хорошо знают своё дело, поэтому если вы оба будете делать, что я говорю, то всё пройдёт гладко. Если нет… — Сайракс пожал плечами.

— И что в этой полноценной душе особенного?

— Существует легенда, что эта душа — душа самого первого жителя Вселенной, который способен остановить вышедшую из под контроля войну. Однако он отделил свою душу от тела, которое заточил в медальон, и отправил её блуждать по космосу. Я и мои союзники собираемся снова объединить душу с медальоном, чтобы возродился первенец Вселенной. Наши враги боятся, что нам удастся таким способом победить их, поэтому они прилагают все усилия, чтобы не допустить появления этой силы в её физическом воплощении. К сожалению, предыдущие восемь раз им это удалось. Но никогда прежде, душа и медальон не находились на одной планете. В этот раз это случилось и к тому же на территории, подлежащей нашему контролю. Однако вопреки всем нашим усилиям враги уже здесь. Сейчас они налаживают связи, поэтому ещё несколько часов мы в безопасности, ну а потом… Я надеюсь, мы сможем достаточно скрытно путешествовать, чтобы это «потом» не пережить.

После этого разговора, Джон, поменявшись с Сайраксом местами, улёгся на заднем сидении и заснул. Сайракс и Элан ехали молча, иногда что-то говорили друг другу, но к прежней теме больше не возвращались.

6. Мир Венра

Мир Венра — планета, соседствующая с Пройд, была заселена тамангустами, которые прилетели сюда вместе с остальными союзниками, после того, как войска Рохон-Кура выбили их с прежней планеты. В ожесточённых боях тамангусты пытались удержать за собой ту планету, но вынуждены были собрать остатки своих сил в космический караван и вместе с союзниками отступить к системе Пройд.

Под предводительством Венра остаток когда-то великой цивилизации пустил свои корни на новой незнакомой планете. В то время, как остальные народы устраивались на окружающих планетах, Венр начал постройку верфи. Когда его спросили, почему он строит верфь вместо того, чтобы заботиться о пропитании своего народа, тот ответил: «Рохон-Кур знает, что без боевых кораблей мы долго не продержимся, поэтому он попытается, как можно скорее добить нас, а этого, естественно, нельзя допускать. Все сейчас заботятся о пропитании, а я позабочусь о строении нового флота. Я верю в прочность нашего союза и знаю, вы поддержите нас в случае беды».

Действительно, в скором времени свежесозданные патрули заметили группу разведчиков Рохон-Кура, которые приблизились уже практически вплотную к новой базе союзников. Тамангустским кораблям удалось перехватить разведчиков и не дать им сообщить о своём местонахождении. К тому же само обстоятельство, что разведчики не вернулись, давало Рохон-Куру понять — флот уже восстановлен. После этих событий все поняли, как правильно поступил Венр, строя верфь. Когда же пришла смерть этой великой личности, тамангусты назвали свою планету Миром Венра, потому что очень высоко ценили его поступок и считали, что этого мира могло и не быть, если бы не Венр.

Тобиас Бун сидел в библиотеке своего днага и готовился к одному из экзаменов. Вдруг к нему подошёл Оал Гнак. Они познакомились друг с другом ещё при поступлении в днаг и с тех пор слыли неразлучными друзьями. Оал Гнак держал обеими руками какую-то большую старую книгу и выглядел возбуждённым.

— Ты не поверишь, что я нашёл, — обратился он к Тобиасу Буну.

— Что же? — спросил тот, отведя глаза от своей книги и взглянув на друга.

Оал Гнак аккуратно положил книгу на стол, а сам присел рядом.

— Это единственная книга, которая описывает начало войны, — заявил он.

Тобиас Бун закрыл свою книгу и пододвинулся к приятелю.

— Ты представляешь себе, сколько этой книге лет? — спросил взволнованный Оал Гнак.

— Ещё как. Ведь практически вся наша история напрямую связана с войной. Говорят, что когда-то давно мы жили без войны и никто не причинял вреда другому. — Оал Гнак медленно открыл первую страницу и стал искать содержание. — Я думаю, в этой книге ты содержание не найдёшь, — сказал Тобиас Бун.

— Тогда обойдёмся без него, — пожал плечами друг и стал аккуратно переворачивать страницы. — Вот смотри! — Он остановился на главе с названием «Пришелец» и стал читать. — «Все наши взоры были обращены к ночному небу, когда огненный шар осветил его и, словно маленькая звезда, завис над крышами Иналема. Вскоре он опустился на траву за стенами древнего города. Все жители сбежались на поляне вокруг него. Огонь погас, и мы увидели его — посланника богов». — Оал Гнак пробежал глазами вниз по странице. — «Пришелец Номроин оказался дружелюбным и очень умным. Он научил жителей Иналема различным чудесам, которым те учили других».

— Номроин показал нам новые технологии — чудеса, — подвёл итог Тобиас Бун, и после короткой паузы, сказал: — Ты заметил, что его назвали сначала посланником богов, а затем пришельцем? — Друг подтверждающе кивнул.

— Так как почерк в книге изменился, я полагаю, что этот отрывок писал не тот, кто начинал книгу, а его последователь, который уже больше знал о «посланнике богов», — объяснил Оал Гнак. Он перелистнул ещё несколько страниц, поискал глазами интересное место, но, очевидно, ничего не найдя, стал листать дальше. — Вот! — заявил он наконец и начал негромко читать. — «Тамангусты — разбитый и подавленный народ, вынужден был покинуть Догуз и вместе с друзьями, народами ферков и догу, искать в чужой родине свою. Много было выпито нетлага прежде, чем огромный караван встретил Чари».

— Четыре планеты входили в один Союз Колониальных Планет Чари и создавали прекрасную базу для нового пристанища беженцам с Догуз, — вдруг послышался чей-то голос сзади. Друзья мгновенно обернулись. За их спинами стоял учитель истории, который довольно часто бывал в библиотеке и был известен, как любитель древних обычаев. — Тобиас Бун, разве тебе не надо готовиться к экзамену? — спросил он, делая вид, как будто не был уверен в своей осведомлённости.

— Но ведь это же интересней, — попытался оправдаться выпускник.

— Он ещё успеет хорошо подготовиться, — вмешался Оал Гнак, стараясь выручить товарища.

— Что, очень хочется узнать, как Чари стали нашими союзниками? — спросил учитель. Студенты дружно кивнули.

— Ну, хорошо. — Учитель присел рядом с ними. — Когда огромный караван приблизился к солнечной системе Чари, нас сразу встретил их патруль. Вслед за этим, каждую минуту к месту встречи подлетали боевые корабли. Они были не такие мощные, как наши, но их было очень много. При первой же возможности великий Номроин рассказал им всю нашу историю и о враге, что пригнал нас к ним. Чарийцы согласились принять беженцев в обмен на наши более продвинутые технологии. Естественно, новые друзья были предупреждены Номроином, который пытался объяснить им всю серьёзность ситуации, о том, что теперь их родина является следующей целью безжалостного Рохон-Кура и его союзников, но Чари тогда были слишком сильно настроены на получение лучшей технологии, что не сразу осознали насколько серьёзной и опасной была ситуация. И действительно, не прошло и года, как произошло первое нападение, однако, мы отбились. В этом первом для Чари бою участвовало только около десятка крейсеров Тик-Шаа, которые, потеряв одного из своих, скрылись под конец битвы. Номроин, учитывая неопытность чарийцев, попросил тех не бросать все силы в бой, а только небольшую часть, чтобы присмотреться к врагу и получить представление о предстоящей войне. В самом деле, правительство союза Чари было ошеломлено, когда увидело мощь чёрных кораблей, нанёсших большие потери объединённому флоту. После этого боя всем стало ясно, как мы нуждаемся в Чари и, как Чари нуждаются в нас. Но не военная мощь чарийцев оказалась решающей в первое время их присоединения, а хорошо организованная сеть добычи и перевозки необходимых ресурсов. Конечно, потребовалось некоторое время, но совместная работа была налажена. Вот, пожалуй, и всё, что написано в этой книге о присоединении Чари, — завершил учитель.

Тобиас Бун, очевидно, не очень был доволен рассказом учителя и старался не показывать этого. Оал Гнак также не был в восторге от сухого рассказа, но не смог спрятать свою разочарованную мину. Он взял книгу и понёс на ту полку, где она лежала до этого.

— Что ты собираешься делать после окончания днага? — спросил учитель Тобиаса Буна, пользуясь моментом, оставшись наедине с учеником.

— Я пойду во флот, хочу сражаться за мир, — был ответ.

— Ты уверен? С твоими талантом и знаниями ты мог бы большего достичь в области технического развития.

— Возможно, но меня тянет во флот и больше никуда.

— Я всё-таки надеюсь, что ты изменишь своё решение, — сказал учитель. — Увидимся на экзамене.

— Что тебе сказал Атловарт? — спросил подошедший Оал Гнак, когда учитель скрылся из виду.

— Ничего важного, — отмахнулся Тобиас Бун.

Спустя минуту друзья углубились в свои книги и больше не разговаривали.

На следующий день Тобиас Бун отправился к военкомату, чтобы записаться в зюрмалк для получения места подготовки и впоследствии исполнения выбранной им профессии. По пути он встретил Оал Гнака, который решил сопроводить его.

Пока Тобиас Бун нетерпеливо считал минуты, дожидаясь своей очереди в зале ожидания, а Оал Гнак, надев специальные очки, совершал виртуальный космический полёт на один из погибших миров Мёртвой галактики, мимо друзей прошёл высокий, хорошо одетый офицер с несколькими орденами на плече и, не обращая внимания на сидящих, зашёл к принимающему. Тобиас Бун чуть ли не опрокинул своего друга со стула, пытаясь снять с того очки. Оал Гнак с непониманием повернулся к приятелю, желая узнать, что заставило его так взволноваться.

— Смотри туда! — Тобиас Бун указал на дверь кабинета, куда вскоре сам должен был войти.

— Что там? — спросил Оал Гнак, никого не заметив. Тобиас Бун сделал жест рукой, призывая друга к терпению. Минутой позже из кабинета показался тот же офицер, прошёл через зал и исчез за входной дверью. Оал Гнак с открытым ртом показал ему вслед. — Ариз Бас. Это был Ариз Бас, — произнёс он немного погодя.

— Да. Это был он, — подтвердил Тобиас Бун.

Как командир одного из самых мощных разрушителей флота, Ариз Бас получил большое количество орденов и медалей за великие заслуги в боях. Он был очень популярен в народе и слыл, как живая легенда. За свой последний бой он даже получил от Номроина «Знак Чести» — высшую награду союза.

— Интересно, что он здесь делал? — спросил Оал Гнак, уже зная, что Тобиас Бун задаёт себе этот же вопрос.

— Я спрошу у оидара, когда меня вызовут, — предложил тот.

— А я пойду посмотрю, может быть, он ещё здесь где-нибудь.

Тобиас Бун одобрительно кивнул.

Вдруг в комнате раздался голос принимающего, который вызывал следующего. Тобиас Бун зашёл в небольшой светлый кабинет, где посередине стоял оидар в полном обмундировании, а вокруг него светилась прозрачная клавиатура, через которую он заносил какую-то информацию в свой компьютер. Поприветствовав выпускника, оидар пригласил его раздеться и пройти в специальный цилиндр для медицинского осмотра.

— Вы прекрасно подходите для службы во флоте, — заявил он, просмотрев данные. — Вы здоровы телом и в прекрасном состоянии духом. Мне ещё нужны ваши социальные данные. — Тобиас Бун положил свою ладонь на сканер. — Вот и всё. Спасибо. Ответ вы вскоре получите.

— Прошу прощения за неуместный вопрос, — прежде чем выйти, извинился Тобиас Бун. — Зачем заходил сюда Ариз Бас? Я видел, как он вошёл к вам.

— Это военная тайна, — ответил оидар, улыбнувшись. Однако выпускнику днага показалось, что он был раздражён этим вопросом.

Оал Гнак уже вернулся в приёмный зал, когда Тобиас Бун покинул оидара. Ариз Баса он упустил, поэтому ничего больше не удерживало друзей снова отправиться в библиотеку и продолжить свою подготовку к последнему, решающему экзамену под названием «Ретсев». Этот экзамен был самым сложным потому, что в него входили все предметы, преподающиеся в днаге. Цель этого экзамена — проверить, насколько выпускники способны комбинировать и использовать свои знания в различных жизненных и даже в самых необыкновенных ситуациях.

7. В поисках затерянного племени

Джон бежал по чёрной пустыне, по чёрному песку, смешанному с пеплом, из которого местами возвышались огромные чёрные глыбы. Небо над этой чёрной землёй заволокло чёрными тяжёлыми облаками. Кое-где в небо упирались столбы дыма, исходящие из земли. Лишь только на горизонте небо горело алым от заката. Казалось, солнце устало и бросало последние слабые лучики света на проклятый мир прежде, чем навсегда скрыться за горизонтом.

Подбрасывая ногами чёрный песок, он мчался между скалами, пытаясь нагнать утопающее небесное светило.

«Джон!» — вдруг послышался едва слышный шёпот откуда-то. Юноша мгновенно остановился, чуть не опрокинувшись в песок. Только сейчас к нему пришло чувство, что он не один здесь. Он быстро обернулся, но никого не увидел. В ушах беспрерывно звучало тихое эхо. Словно тысячи мёртвых теней манили его, тысячи голосов, тысячи жизней, тысячи смертей звали его к себе. В этот момент на Джона нахлынули различные чувства: страх, радость, гнев, жалость, боль, любовь, ненависть, но это были не его чувства, а лишь только остатки давно ушедшего прошлого или, может быть, неумолимо надвигающегося будущего.

«Джонни!» — прозвучал чей-то голос, прервав едва слышный хор. Это был знакомый голос, юноша узнал его. Голос его матери. Тень, падающая с соседней скалы, размывала её силуэт, лишь только редкие лучики томно освещали её лицо своим розовым светом.

«Мама!» — с радостным удивлением воскликнул он и уже шагнул ей навстречу, как неожиданная короткая вспышка света заставила спрятаться все тени. На одно мгновение всё вокруг приобрело свою настоящую форму.

Джон шарахнулся назад, споткнувшись, опрокинулся в серый пепел, сразу же вскочил, но, ударившись головой о потолок машины, плюхнулся на сиденье. Там и остался лежать. После удара у него разболелась голова, но от ужаса раскрытые глаза говорили, что в данный момент это меньшая из его забот. Парень, опустив веки, попробовал воспроизвести только что промелькнувшую картину. Непонятная пустыня, уходящее солнце, вспышка в угле черном небе… Джон спешно открыл глаза, но собравшись мыслями снова прикрыл. И тут он увидел её, свою мать, которая стояла в тени, но вспышка заставила тень исчезнуть и перед Джоном предстало страшное существо. Его чёрное четырёхногое туловище было похоже на тело паука, которое украшала голова его матери с чёрными белками глаз. Юноша пропускал снова и снова свой сон перед глазами, пытаясь разобраться в нём, но с каждым разом видение уплывало всё дальше в его подсознание. Но что избранник находил ещё необычнее, чем свой сон, это страх, который он испытывал каждый раз, когда смотрел на это создание, как будто оно стояло непосредственно рядом с ним. В конце концов Джон увидел на переднем сидении большой бумажный пакет, который развеял его мысли и вернул в реальный мир.

В пакете юноша обнаружил большое количество еды, что можно достать в любой закусочной Америки. Там были гамбургеры, жареная картошка, двух разновидностей салаты, немного разной приправы и чуть-чуть сладкого. Рядом с пакетом лежало несколько бутылок кока-колы, минеральной воды и соков.

Джон проснулся уже под утро, когда солнце только просыпалось, поднимая своё огромное огненное тело над горизонтом. В машине больше никого не было.

«Они, наверное, пошли договариваться насчёт самолёта», — предположил молодой Колдуэлл. Он вышел из «Корвета», потянулся, попрыгал, разминая уснувшие мышцы, затем, оглядевшись, снова сел на заднее сиденье, оставив ноги снаружи. Чтобы утолить свой голод, Джон съел гамбургер, затем уселся поудобнее и, в ожидании возвращения Сайракса и Элана, стал забрасывать в рот картофельные палочки. Спустя пару минут появился чёрный человек.

— Никогда нельзя понять, здесь ты или за сто километров отсюда, — заявил юноша.

— У каждого есть свои возможности, — ответил тот.

— А где мистер Элан?

Инопланетянин показал на приближающегося Тома, который, выйдя из здания управления аэропортом, теперь направлялся в их сторону. Он подошёл, взял с переднего сиденья бутылку с водой, не спеша сделал пару глотков, чтобы промочить горло.

— Они могут полететь, куда мы захотим, — наконец начал рассказывать Элан, — но заказ должен быть произведён за неделю до вылета. Я пытался им объяснить, что у нас очень важное дело, но не подействовало. Однако есть один человек, — он вытащил из кармана маленькую бумажку, которую ему, очевидно, выдали в аэропорту, посмотрел на неё, — его зовут Марк Гамбор, он живёт неподалёку. — Том Элан передал бумажку Сайраксу. — Вот адрес. Я не знаю, полетит он или нет. Мне сказали, он не очень приятный человек.

— Пойдем! — инопланетянин, прочитав координаты, скомкал и передал бумажку Джону. — Сожги это!

Полицейский «Корвет» загнали в кусты, рядом с которыми он стоял, и затем отправились к пилоту.

Сразу за аэропортом находился и дом Гамбора с большим гаражом во дворе, где тот хранил свой самолёт. Когда подошли ближе, Сайракс и Джон остановились, не желая быть замеченными раньше времени. Дальше Том Элан пошёл один.

Марк Гамбор, худощавый лётчик с узковатым лицом, измазанным машинным маслом, и потёртой кепкой, на которой также были видны жирные пятна той же густой жидкости, возился со своей машиной, которую он использовал для доставки парашютистов на необходимую высоту. Это давало ему постоянную работу и достаточный заработок для всего необходимого: пищи, одежды, запчастей к самолёту и других различных мелочей. На этом нельзя было разбогатеть, но жить в достатке возможно.

— Мистер Гамбор? — спросил Элан, подойдя к лётчику.

— Да, это я, — ответил тот. — Чем могу служить?

— Мне сказали, что вы выполняете заказные полёты. Я бы хотел заказать один.

— Тот, кто вам сказал об этом, ошибаются, — уже более или менее жёстко возразил Марк Гамбор. — Я работаю с парашютистами и предпочитаю и дальше заниматься этим.

— Ну, а если я хорошо заплачу? — настаивал Том Элан.

Лётчик, до сих пор копавшийся в своём стальном друге, на мгновение замер, его глаза сузились. Было понятно, что разговор о оплате заинтересовал его.

— Давайте-ка пройдём в мой кабинет и там продолжим нашу беседу, — предложил он, очевидно, решив, что сможет выторговать кругленькую сумму за свою услугу.

Через гараж прошли в небольшую комнату, одно окно которой выходило на ту сторону, где стоял самолёт, другое, поменьше, на противоположную. Здесь стоял у стены большой офисный стол и посередине ещё один кухонный. На обоих столах были разбросаны различные предметы соответственно назначению. На бетонном полу был разостлан старенький ковёр. Марк Гамбор открыл дверцу холодильника, который стоял в углу, достал оттуда две банки пива, одну подал Элану.

— Мне нужно знать цель прежде, чем я смогу дать какой-либо ответ, — сказал он наконец, оперевшись о стол у стены и глотнув пива.

Тут Элан растерялся, вспомнив, что он вовсе не знает цели путешествия.

— Джунгли Амазонки, — сказал Сайракс. Он появился за спиной лётчика, который от неожиданности и облика инопланетянина шарахнулся в сторону. «Ниндзя» неподвижно стоял в то время, как Том пытался успокоить Гамбора.

— В джунгли Амазонки?! — вскрикнул тот, когда к нему вернулась прежняя уверенность. — Уж лучше я останусь с парашютистами. И вообще, кто ты такой?

— Моя личность не должна быть тебе известна для выполнения полёта, — ответил сухо пришелец.

— А по-моему, наоборот — это очень важно.

— Важно только то, что мы теряем время, — сказал Сайракс, подойдя почти вплотную к Гамбору. — Скажем так: ты летишь туда, высаживаешь и через неделю забираешь нас. За это мы тебе даём тридцать тысяч американских долларов. Устраивает?

— Когда вылетаем? — спросил лётчик, очевидно, убеждённый такой суммой.

— Сейчас же.

— Эй, эй, не так быстро, — воспротивился Гамбор. — Мне нужно запланировать маршрут. Я на такие большие расстояния ещё не летал. К тому же не знаю, где в пути можно заправиться, и мне нужно будет где-то посадить самолёт и отдохнуть.

— Давай проложим маршрут вместе, — предложил Сайракс.

— Как пожелаете. — Лётчик равнодушно пожал плечами, открыл ящик в столе, достал оттуда карту и развернул перед стоящими. Том Элан шагнул ближе, и все начали обдумывать маршрут. Как раз в этот момент подошёл Джон, потому что у него кончилось терпение ждать снаружи.

Вопрос о месте посадки для заправки и отдыха был сразу решён. Сайракс знал в Мексике маленький городок, где можно, не привлекая к себе большого внимания, приземлиться. Чего Марк Гамбор не знал, это то, что именно в этом городке его заказчики собирались приобрести себе оружие. По прибытии на место назначения решили не сажать самолёт, а спрыгнуть с парашютами. В предвкушении тридцати тысяч пилот охотно подарил свои. Прошло примерно два часа, когда они отошли от стола, просчитав каждую деталь.

На улице, при загрузке самолёта, Марк Гамбор подошёл к Тому Элану и, кивая головой в сторону Сайракса, шёпотом спросил его:

— Скажи-ка, а почему он так выглядит?

— У меня очень редкая болезнь, — вмешался инопланетянин, услышав этот вопрос, — если я не буду носить этот костюм, то у меня кожа слезет.

— Правда что ли? — Лётчик посмотрел на Элана, который, хотя и неуверенно, но подтвердительно кивнул головой. Конечно, откуда мог Том знать биологию этого инопланетного создания? Раз Сайракс так сказал — значит, правда, если он не солгал.

К полудню всё было готово. Оставалось только поднять самолёт в небо и взять курс на юг, что и было сделано в скорое время.

Первый час полёта провели в молчании. Том Элан, насидевшись, пошёл в кабину к пилоту и устроился там. Джон, оставшись наедине с Сайраксом, решил разузнать побольше обо всём, что случилось в последнее время и вообще, что не давало ему покоя, поэтому, когда дверь в кабину закрылась, он спросил:

— Скажи-ка, друг мой, как у тебя получается становится невидимым?

— Благодаря физическим силам, царившим на нашей планете, мой народ приобрёл способность исчезать, не оставляя после себя ничего, ни малейшего следа. Естественно, мы попытались изучить это явление и, проведя несколько опытов, пришли к следующему выводу. Мы как-то «встаём» за границу пространства.

— Как это? — спросил юноша, дав понять, что это определение ничего ему не говорит.

— Люди считают, что если покинуть одно пространство, то можно попасть в другое, то есть в параллельный мир, — начал объяснять Сайракс. — Исходя из наших опытов — других пространств не существует, поэтому мой народ не уходил в другой космос, но способен был находится в нигде и в то же время слышать и видеть происходящее вокруг. В таком состоянии, мы могли перемещаться с очень большой скоростью, куда угодно. Благодаря этому мы рано попали в космос, но ступить на другие планеты было невозможно из-за различия с нашей родиной. Учёные потратили столетия на то, чтобы изобрести аппараты и космические корабли, которые могли бы так передвигаться, как и мы, но их управление оставалось невозможным. Наконец, их работа была вознаграждена, когда был создан первый и единственный прототип скафандра, который должен был осуществить мечту и дать возможность ступить на другую планету. Управлять им можно было силой мысли, что позволяло любое путешествие. Когда это случилось, я был одним из самых лучших пользователей этой Внешней территории, поэтому меня выбрали для испытания новой технологии. Скафандр реагировал просто прекрасно на мои приказы, и я решил отправиться на другую планету. Когда же я достиг верхнего слоя атмосферы, то увидел, как какая-то комета приблизилась к моей родине. Однако я ошибся — это была вовсе не комета, а что-то искусственное и только похожее на комету. Этот чёрный объект завис над планетой, его хвост вдруг начал открываться, словно расцветает какой-то чудный цветок. Затем, когда все его «лепестки» до конца открылись, из ядра вырвался огромный шар. Он долетел почти до атмосферы и начал разворачиваться. Слой за слоем от него отделялись куски и занимали свои позиции. Когда от этого шара ничего не осталось, образовался другой — ещё больше, и он проглотил мою планету. Внутри сразу стало темно. Я почувствовал, как меня потянуло назад, в нормальное пространство, но, когда спустился ближе к планете, это действие прошло. Затем послышался ужасный шум, и моя планета начала медленно увеличиваться. Немного погодя, из чёрной «скорлупы» произошло четыре выстрела. Снаряды врезались и пронзили поверхность, достигнув жидкого ядра планеты. Моя родина раздулась так сильно, что почти достигла окружающего её шара. Вслед за этим внутри произошло три мощных взрыва и одновременно планета быстро вернулась в свои прежние размеры, но теперь это был не спокойный светлый мир, а невыносимый ад. Спокойная планета превратилась за несколько часов в перемешанный пудинг из камней, лавы и всего остального. Не говоря уже о массах различных газов, метающихся в нарушенной атмосфере. Короче говоря, с неё навсегда исчезла вся жизнь. Ужасно смотреть, как родину поглощают немыслимой силы огонь, ядовитый дым и тьма. Совершив своё дело, окружающая «скорлупа» снова собралась в плотный шар, который с разгона влетел внутрь искусственной кометы так, что её лепестки мгновенно захлопнулись, спрятав в себе чудовищное оружие Тик-Шаа. Комета улетела, и я остался один.

— Разве твой народ не исчез при виде опасности?

— Конечно, он сделал это, но проблема в том, что мы не можем долго жить вне космоса. Возможно только четыре дня, не дольше. Если эту временную линию пересечь, то нельзя больше появиться, потому что тело теряет свою форму и становится частью этой пространственной границы. Я видел, как некоторые из моего народа, пытаясь избежать своей участи, появлялись на других планетах, но погибали, став жертвами атмосферного различия. Скафандр спас меня. Я единственный, кто выжил. — Сайракс сделал короткую паузу, потому что на него нахлынули горькие воспоминания, но, подавив их, продолжил. — После этой трагедии, я отправился на поиски Тик-Шаа, чтобы отомстить, но нашёл Номроина и его союзников, которые бросили свою очередную планету и скрывались от Рохон-Кура. Узнав, что Тик-Шаа тоже враги моих новых знакомых, я решил присоединиться к союзникам, чтобы отомстить за свой народ. Я хотел кинуться в бой и одного за другим убить всех врагов, но Номроин остановил меня. Он сказал, что у него для меня есть особое задание. Он послал меня изучать заселённые планеты Млечного Пути, культуру, технологию, географию и историю местных жителей. Я тогда был молод и горяч, поэтому, время от времени, игнорировал свою миссию и летал до границы территории Рохон-Кура, хотел добыть, как можно больше информации о кораблях Тик-Шаа и о том, как можно остановить их чёрную комету, но нигде не смог даже маленького обломка от истребителя, принадлежащего этому дьявольскому народу, обнаружить. Когда нас притеснили к этой галактике, я первый раз посетил Землю, и мне понравилось искусство самураев. Это было лет восемьсот назад. Тогда я сделал свой меч и стал тренироваться с ним. Также рукопашный бой заинтересовал меня.

— Я видел. Ты раскидал этих бандюг в переулке. Помнишь?

— Точно, — подтвердил Сайракс. — Свой старый скафандр я разобрал и сделал из него вот этот. — Он показал на своё одеяние. — Такие костюмы носили ниндзя. По крайней мере, по их образу я создал свой. Они давали возможность оставаться неизвестным — как раз то, что мне было нужно. Почему Номроин послал меня изучать другие миры, я узнал только недавно.

— И почему?

— Для того, чтобы, как можно скорее, найти тебя и доставить на Пройд. Если бы я прилетел на незнакомую планету, то потерял бы много драгоценного времени, чтобы сориентироваться. Теперь же у меня есть преимущество. Пока что.

— А почему ты один? Разве не лучше было бы прислать сюда боевой корабль или два и летать на них, куда нужно, защищая меня и разыскивая медальон?

— Так удобней. Видишь ли, некоторые корабли, как у нас, так и у Рохон-Кура, обладают технологией, способной перемещать их с места на место за считанные секунды, будь между ними километр или же миллионы световых лет. Такое оборудование потребляет большое количество энергии, и использовать его нужно осторожно. Если какой-нибудь звездолёт перемещается таким способом, то какое-то время остаётся почти без энергии. Что же касается Тик-Шаа, то их корабли в состоянии, как минимум дважды «прыгнуть» с одного места на другое, не теряя времени на восстановление потраченной энергии. Они могли бы появиться, обстрелять Пройд и сразу исчезнуть, это имело бы для нас катастрофические последствия. Мы узнали не так давно, как можно этому противостоять. С помощью специальных электромагнитных волн можно заблокировать большую территорию.

— Как, например, целую галактику, — перебил инопланетянина Джон.

— Совершенно верно, — подтвердил тот. — Мы расположили по всему Млечному Пути свои базы, некоторые в открытом космосе, некоторые на поверхности планет. Они рассылают сигналы по всей галактике…

— Мешая вражеским кораблям проникнуть сюда и опустошить всё, — снова встрял со своей догадкой юноша. — Однако я всё ещё не соображу, какое отношение имеет это к твоей миссии.

— Очень просто. Если бы я прилетел на корабле, то Тик-Шаа непременно уничтожили бы его. А если бы прибыло несколько кораблей, то развязалась бы битва, способная отбросить жителей Земли назад в каменный век. — Сайракс взял себе руки на помощь. — Предположим моя правая рука — это Земля. Крейсер Тик-Шаа занял бы позицию непосредственно между твоей планетой и нашими разрушителями, — Сайракс сжал левую в кулак и поднёс к правой, — так, что большая часть огневой энергии попала бы в Землю. И вообще, Номроин не выделил бы больше одного крейсера на твои поиски, потому что Рохон-Кур, скорее всего, готовится к нападению, а в таком случае нужен, как говорится, каждый «ствол».

— Но ведь если я единственный, кто может спасти ваши народы от погибели, то, я думаю, было бы лучше усиленно заняться моим делом и не жалеть корабли для этого.

— Допустим, Номроин пошлёт корабли сюда, вслед за этим Рохон-Кур пробьёт оборону и в ожесточённых боях станет пробиваться к Пройд. Он уничтожит базы-трансляторы, и его уже никто не сможет остановить, кроме тебя. Но что, если ты вдруг погибнешь здесь, пока мы уничтожаем крейсер Тик-Шаа? Всё будет потеряно. Не забывай, эта галактика последняя в известном нам космосе, которая ещё не подверглась разрушению беспощадной войны. Бежать нам больше некуда. С помощью «прыгающих» кораблей было бы гораздо проще. Я спрятал бы тебя где-нибудь в укромном месте, наш флот бы появился прямо перед Землёй и, пока враг будет покидать атмосферу, я передам координаты твоего местонахождения своим. Они настроят свои орудия так, что ни один выстрел не будет выпущен по твоему укрытию. Затем мы уничтожим крейсер Тик-Шаа и, когда на границе произойдёт столкновение, флот «прыгнет» туда, а я спокойно продолжу свою миссию.

— У меня есть два вопроса, — вмешался Джон, которого все эти объяснения немного обеспокоили. — Почему Тик-Шаа стали бы покидать поверхность планеты? Если они поняли бы, что бой не в их пользу, они могли бы просто спрятаться. Не так ли?

— Мы смогли бы их найти, а лежащий на поверхности корабль довольно легко уничтожить.

— Хорошо, второй вопрос. Вы, что, стали бы бомбить по Земле в такой ситуации и были бы готовы погубить большую часть нашей цивилизации?

— Если бы могли таким способом осуществить наши планы, да. — Сайракс заметил, как возмутился Джон, услышав такой ответ, поэтому добавил: — Не думай больше об этом. Это всё только возможности, которые были отклонены Номроином, и которые слишком рискованны. Сконцентрируйся лучше на том, что происходит на самом деле.

— Да, да. Ты прав. — Джон приподнялся и стал ходить вдоль самолёта, разминая ноги.

Минутой позже из пилотской кабины выглянул Том Элан.

— Усядьтесь поудобней! Сейчас пойдём на посадку, — выкрикнул он, чтобы, помимо гула моторов, его услышали, затем снова закрыл дверь.

Джон перестал бродить по самолёту и уселся рядом с Сайраксом.

— А какое имя было у твоего народа? — Очевидно, он выходил ещё один вопрос, чтобы продолжить разговор.

— Зачем имя народу, которого нет? — вопросом ответил пришелец.

— Ты ведь ещё существуешь.

— Моё имя — Сайракс.

Юноша сообразил, что его собеседник не желает говорить на эту тему, поэтому просто замолчал.

Стальная птица Гамбора постепенно снижалась к пустынной земле, на голом теле которой виднелось пятно небольшого города.

Короткая посадочная полоса — вот и весь аэропорт. Она была выложена, очевидно, только для одного самолёта-опылителя, который сейчас стоял во дворе хозяина. Поля, куда он распылял пестициды, располагались на восточной стороне городка.

Вот засвистели колёса, задев горячий асфальт, и самолёт покатился, замедляя скорость. Через пять минут Сайракс, Джон и Том Элан уже шли под палящим солнцем к центру города, где собирались пополнить свои запасы питания, одежду и оружие они тоже здесь планировали приобрести.

Сначала купили провиант, что не так быстро портился, и одежду. «Ниндзя» появился только, когда Джон и Том укрылись с приобретёнными вещами между двумя домами. Он и юноша остались стоять, а Элан направился в магазинчик напротив. Он должен был сказать специальную фразу, пароль, чтобы убедить владельца в том, что он не полицейский и ему нужно оружие.

Продавец, загорелый, усатый мужчина среднего роста, с приветливой улыбкой встретил Элана. Последний, походив, осмотрев имеющийся в магазине товар, не спеша подошёл к прилавку и сказал, обратившись к продавцу: «Озеро здесь прекрасное». Именно эти слова передал с ним Сайракс.

Услышав пароль, мужчина вышел из-за прилавка, закрыл входную дверь и, призвав Элана следовать за ним, направился к двери, находившейся за прилавком. Вместе спустились по деревянной лестнице в подвал. Там хозяин открыл потайной шкаф, спрятанный в стене, и перед Эланом предстал обширный арсенал огнестрельного оружия. Покупатель, однако, оказался не специалистом в этом деле, поэтому вынужден был положиться на знания продавца.

— Мне нужно что-то дальнобойное и скорострельное, — попытался объяснить он мексиканцу, — и с боеприпасами.

К счастью, продавец владел английским и прекрасно понял, что от него хотят. Он осмотрел весь свой арсенал, выбрал несколько моделей и разложил их на столе.

Том не знал, что ему следовало купить, но Сайракс, воспользовавшись возможностью, появился за спиной продавца и знаками показывал что брать, а что нет.

В конце концов Элан выбрал два мощных автомата и несколько многозарядных пистолетов. К тому же он изъявил желание посмотреть гранаты и разного вида взрывчатку, после чего выбрал более десятка гранат, а также четыре мины и пластиковую взрывчатку Ц4.

Подсчитав всё выбранное вместе с боеприпасами, хозяин потребовал от Тома оплату, которая составляла почти двадцать тысяч долларов. Достав из карманов нужную сумму, Элан упаковал всё оружие в рюкзаки, которые ему подарил, как благодарность за хорошую покупку, продавец, и вытащил их наверх. Выйдя из магазина, тяжело загруженный Том Элан пошёл туда, где его ждали Джон и Сайракс.

— Поверить не могу, что я, действительно, это делаю, — сказал он, подойдя к ним, и бросил рюкзаки на землю. Вспомнив, что в одном из них взрывчатка, он чуть не подскочил.

— Вот именно о такой ситуации я тебе говорил, — напомнил Сайракс Джону. Тот вопросительно посмотрел на инопланетянина. — Когда говорил, что ты неожиданно мог бы погибнуть.

— Верно, — схватился за голову юноша.

— Прошу прощения, — извинился Том Элан. — К счастью, ничего не случилось.

— Попробуй в будущем не совершать подобных ошибок, — посоветовал Сайракс.

— Да, ладно. С каждым может случиться, — взял Тома под защиту Джон.

— Но не тогда, когда будущее целой галактики стоит на кону.

— Ты прав, — согласился Элан с инопланетянином. — Я приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось. — Минутой позже, разделив купленное на троих, они направились к самолёту. — Меня мучает один вопрос, — обратился к Сайраксу Том. — Как ты узнал о том, что в этом городке можно приобрести оружие и с каким паролем?

— Может быть, я и не родился на Земле, но если посчитать всё время, что я здесь провёл, вышло бы лет триста.

— Так долго?

— Да. Если учесть мой способ путешествовать и никем не замеченным проникать, куда угодно, что я успешно совершал, то можно сказать — я знаю о этой планете больше, чем кто-либо иной.

— Ты хочешь сказать, ты знаешь о Земле больше, чем её жители?!

— Если взять каждого по отдельности, то это верно.

— Тогда скажи мне, зачем мы летим к Амазонке? — спросил Джон.

— Как я уже говорил прежде, на этот раз душа великого существа и медальон, в который заточена его сила, находятся здесь. По моим сведениям, в том районе джунглей, куда мы направляемся, живёт старое племя, и оно владеет каким-то медальоном.

— Так что, мы наугад летим?

— Нет, конечно. В легенде гласит, что нашедший душу, найдёт и тело. Когда я встретил тебя, Джон, я, словно после удара молнии, мгновенно ощутил координаты места, где находится медальон. Они полностью совпадают с местом жительства этого затерянного племени.

— И мы направляемся именно туда, — произнёс юноша.

— Заберём медальон и с войной будет покончено, — добавил Том Элан. — Пустяки. Я себе эту миссию труднее представлял.

— Если нас не убьют до этого, — напомнил Сайракс.

Наконец добрались до самолёта, где Марк Гамбор ожидал своих пассажиров, готовый к вылету.

На высоте двух тысяч метров утреннее солнце уже било своими яркими лучами в глаза, когда в зелёном море джунглей, расстилавшемся снизу, ещё царили сумерки прошедшей ночи, которые вскоре растворятся под воздействием света.

— Джон, ты готов?

Юноша с большим рюкзаком на спине подошёл к выходу. Он с волнением посмотрел вниз, на раскрывшийся парашют Тома Элана, затем утвердительно кивнул.

— Не бойся. Я с тобой. — Сайракс подтолкнул Джона и сразу же прыгнул вслед.

— А-а-а! — кричал юный Колдуэлл, пробиваясь сквозь листву тропического гиганта.

Миновав крону, он уже приготовился к посадке, но его парашют зацепился и заставил висеть на высоте семи метров над землёй. С громким треском с кроны посыпались сухие сучки и мелкие веточки, оторванные от патриарха-дерева.

Неожиданно, как всегда, появился Сайракс. Он уселся на одну из ветвей на уровне Джона и стал осматривать ремни, держащие юношу на весу.

— Я сейчас разрежу один ремень и подтяну тебя к себе, — наконец произнёс он. Джон кивнул.

Сайракс вновь исчез, но сразу же появился над головой юноши. Прежде чем сила тяжести успела привести его в падение, он быстрым движением перерезал один из ремней и сразу же переместился на только что покинутую ветку. Освободившись от одного ремня, Джон качнулся в сторону и ухватился за руку своего чёрного защитника, который, подтянув его к ветке, освободил от второго ремня.

Когда оба были на земле, из-за кустов рядом показался Том Элан.

— Куда теперь? — спросил он, подойдя к своим спутникам.

Сайракс огляделся.

— Нам туда, — ответил он, указывая направление.

8. Служить на Янос

Получив сообщение о том, что его запрос на службу во флоте принят, Тобиас Бун поспешно собрался и явился в военкомат, где должен был получить карточку для доступа на боевой корабль, на котором будет проходить его курс обучения.

— Вот это да! — воскликнул он, когда оидар подал ему пропуск и поздравил, прочитав название корабля. — Янос, разрушитель первого докса, — чуть ли не священным трепетом повторил Тобиас Бун.

— Служить под командованием Ариз Баса — это большая честь и большая ответственность. Тебе дан прекрасный шанс подняться на самый верх, используй его, — посоветовал оидар.

Распрощавшись с принимающим, Тобиас Бун, горя от радости и нетерпения рассказать эту новость другу, поспешно направился к дому Оал Гнака. По пути он связался с ним через свой нимдек и заранее разжёг его любопытство.

Приятель был в восторге, когда Тобиас Бун, правда, не поприветствовав его, вошёл и сразу же выкрикнул: «Меня берут на Янос!». Сам Оал Гнак выбрал свой путь в будущее через биологию и получил положительный ответ от новой лаборатории, которая принимала его к себе.

Система образования в союзе Номроина была устроена так, что, после каждой школьной ступени, ученику открывался ряд профессий. После окончания высшей ступени (Тобиас Бун и Оал Гнак закончили именно эту) становилось возможным работать с элитой науки и техники.

Зюрмалк — это организация, которая заботилась о том, чтобы каждый из выпускников высшей ступени был обеспечен местом, где мог освоить выбранную профессию и впоследствии работать. Конечно, любой, кому предлагаемое место не нравится, может отказаться от него и сделать запрос на другое, но Зюрмалк предоставляет всегда наиболее подходящие места и не принять первый выбор было бы не только глупо, но и эгоистично.

Когда пришло время Тобиас Бун прибыл на космодром, где его должен был забрать шаттл с Яноса.

Выпускник днага представлял себе, как он прибудет на корабль и его встретит Ариз Бас, как он будет усердно работать бок о бок, наверное, с самой лучшей командой всего флота, как в ожесточённом бою он будет крушить вражеские корабли. А самым большим его желанием было уничтожить крейсер Тик-Шаа.

Пока Тобиас Бун предавался своим мечтам, в зал, в котором он находился и где ожидали ещё и другие желающие попасть во флот, вошла группа офицеров различных народов. Внимание всех в зале было обращено теперь только на вошедших. Офицеры выстроились в ряд и возле каждого из них появилась голограмма с названием того корабля, к которому тот или иной принадлежал.

Пробежавшись взглядом по всем, Тобиас Бун остановился на офицере, рядом с которым вертелось «Янос». По внешнему виду было понятно, что этот тамангуст имел довольно-таки высокий ранг. Зелёная униформа с лёгким еле заметным серым оттенком облегала тело, и на левом плече блестела медаль. Тобиас Бун подошёл и подал ему свою карточку, выданную оидаром. Офицер взял её и вставил в какой-то маленький прибор, послышалось тихое жужжание и спустя две секунды он высыпал в рядом стоящую мусорку пыль, в которую превратилась эта карточка.

Тобиас Бун знал, что произошло с его пропуском. Карточка была сделана из материала, который считался почти неразрушимым. Только специальной кодировкой, установленной заранее, можно сделать его уязвимым. Если бы сейчас офицерский прибор не смог разбить пропуск, то у Тобиаса Буна были бы большие неприятности, но, к счастью, допуск этого новобранца к Яносу был выдан легально и без всякого подвоха.

Выпускник днага был единственным, кто подошёл к посланцу этого корабля, поэтому сразу направились через тот проход, откуда появились офицеры, к стартовой площадке, где уже ждал шаттл, готовый доставить их к космической станции.

Тобиас Бун чувствовал себя прекрасно и сознание того, что он единственный новичок, попавший на знаменитый корабль, не давало улыбке на его лице погаснуть.

Спустя две минуты оказались в шаттле. Пилот запросил разрешение на взлёт, получив его, поднялся и покинул космодром.

Пока Мир Венра уменьшался за стеклом иллюминатора, офицер первый раз заговорил с новобранцем.

— Меня зовут Нор Ларг. Я являюсь первым офицером на Яносе.

— Тобиас Бун, — представился выпускник днага, хотя и знал, что его спутник прекрасно проинформирован.

— Сейчас ты получишь от меня свой личный пропуск на Янос. — Нор Ларг взял какой-то прибор и приложил Тобиасу Буну к ладони, тот три раза пикнул. — У тебя в ладони находится идентификационный чип, который содержит все твои данные и код для доступа на корабль. Этот код ограничивает также твою зону действия. Это значит, внутри корабля ты будешь иметь допуск только к тем отсекам, где будешь работать или отдыхать. Изменение кодировки для посещения других отделений может производится только с разрешения капитана или его заместителя, то есть меня.

— У вас тоже встроен такой код?

— Он встроен у всех.

— В какие отсеки вам нет допуска? — спросил Тобиас Бун, осмелев и дивясь своей дерзости.

— Я первый офицер — я имею доступ в любой уголок Яноса. И, если ты будешь делать своё дело хорошо, то тоже сможешь передвигаться по всему кораблю. — Нор Ларг сделал короткую паузу. — Я слышал, ты хочешь стать координатором огня.

— Верно.

— Я тоже был раньше координатором огня, хорошо исполнял своё дело, но уделял внимание ещё и другим направлениям, поэтому являюсь теперь правой рукой Ариз Баса. Однако сначала ты будешь специализироваться на лазерной установке в носовой части корабля.

Шатл стал замедлять скорость, и стаи разнообразных кораблей забороздили пространство. Огромное стальное тело космической станции заблестело на солнце, выплыв из тени планеты Есипл.

Есипл являлась базовой планетой вооружённых сил. Сюда слетались все боевые корабли союза, которые не находились в данный момент на задании. На поверхности располагались мастерские, посадочные площадки и самая большая наземная верфь. Разрушители, которые были слишком велики для маневрирования в атмосфере, пристыковывались к станции, а другие, которым не хватало места у неё, самостоятельно кружили вокруг планеты.

— Вот он, — произнёс Нор Ларг, указывая в окно, через стекло которого виднелся гигантский корабль.

— В живую он выглядит гораздо величественней, чем на экране, — восхитился в ответ Тобиас Бун.

Шатл приблизился. Люк открылся и впустил маленькую космическую шлюпку вовнутрь корабля.

Тобиас Бун не ожидал, конечно, большой тёплой встречи, но то, что творилось на корабле, поразило его. Нор Ларг провёл его из посадочной бухты в грузовой отсек и дальше на лифте поднялись в персональный раздел, но нигде не повстречали ни души. Время от времени Тобиас Бун поглядывал на первого офицера, однако тот шёл спокойно и уверенно по коридорам Яноса.

— А где же все? — наконец решился спросить новенький.

— Кто все?

— Команда.

— Скоро узнаешь. — Нор Ларг остановился у двери, точно такой же, что и сотня других, расположенных вдоль всего коридора. — Это твоя квартира. — В этот момент верхняя половина двери поднялась вверх, нижняя, разделившись пополам, разъехалась в стены по бокам. — Здесь ты будешь жить до тех пор, пока не получишь новое звание. Всё необходимое тут есть. В своём личном компьютере найдёшь информацию, которую ты должен как можно скорее изучить. Любой офицер на этом корабле может спросить у тебя её, и будет лучше, если ты сможешь ему ответить.

— Всё ясно.

— Прекрасно, тогда я пошёл, а ты устраивайся. — Нор Ларг быстрым шагом удалился, а Тобиас Бун вошёл в свою квартиру.

Он огляделся. Нельзя сказать, что просторная квартирка, но большего для одного и не нужно. Мебель, расставленная у стен, оставляла посреди комнаты круг, в центре которого торчал из пола, примерно метр высотой, гладкий чёрный цилиндр с конусом на макушке. К этому-то цилиндру и подошёл Тобиас Бун, после осмотра комнаты покоя, отделённой от первой тонкой прозрачной дверью. Он раскрыл ладонь правой руки, раздвинул пальцы и опустил на остриё конуса. Что-то включилось внутри. Цилиндр в момент вырос до уровня глаз Тобиаса Буна и из него появилась голограмма с названиями категорий различной информации. Тобиас Бун выбрал категорию «Данные корабля».

Вдруг послышался сигнал тревоги и шум из коридора. Янос, казавшийся до этого вымершим, мгновенно ожил. Новобранец поспешил к двери и вышел в коридор, по которому бегали члены команды, спеша на свои места. Не зная, что делать, Тобиас Бун вернулся к цилиндру и запросил карту корабля, чтобы отправиться в передний огневой отсек. Он не забыл, что Нор Ларг упомянул носовую лазерную установку, когда внедрял в его руку код.

Итак, через несколько минут Тобиас Бун достиг своей цели в носовой части корабля. Естественно, он бы быстрее добрался до места, если бы был знаком с многочисленными коридорами Яноса.

— А, я вижу, ты сообразил, что нужно делать. Молодец. — Нор Ларг уже ожидал новобранца, специально для этого заглянув в огневой отсек. — Мы отправляемся на учения в сектор 2А, — объяснил он, — оставайся здесь, пока не получишь другой приказ. Осмотрись, понаблюдай, поучись.

Минутой позже первый офицер поднялся на командный мостик. Он подтверждающе кивнул Ариз Басу, который уже ожидал его там, и занял своё место рядом.

Янос покинул орбиту Есипла, направляясь в сектор 2А для боевой тренировки. За ним следовало множество разрушителей и крейсеров, в общем, треть всего флота.

9. Вознаграждение Майка Дэйта

— Как это могло случиться? — вскрикнул Эрик Боннот. — Я уже столько лет работаю шерифом и многие из вас начинали вместе со мной, но стоило мне отлучиться, как из участка сбегают Том Элан и этот шестнадцатилетний парень. Кто мне может сказать, где вы все были в это время? А? — Он ударил кулаком по столу так, что всё, лежащее на нём, подскочило.

Из ряда полицейских, которые стояли перед шерифом с виноватыми минами, вышел уже не молодой невысокий мужчина, он подошёл к своему начальнику.

— Эрик, — произнёс он тихо, — мы с тобой уже, действительно, очень долго работаем вместе и многое видели, но, поверь мне, мы сами не знаем, что случилось. После того, как ты ушёл я заметил, что некоторые стали вдруг засыпать, потом кто-то сказал, что видел что-то, но, прежде чем остальные успели отреагировать, они, очевидно, тоже заснули и проснулись только, когда заключённых уже не было.

— Так что, это была газовая атака с побегом? — с ироническим уклоном спросил Эрик Боннот.

— Я не знаю.

— Ну ладно. Подвал уже осмотрели?

— Да, и решётки сдали на экспертизу.

— Когда должны быть результаты?

— Завтра утром.

— Хорошо, — шериф снова посмотрел на стоящих перед ним полицейских. — Давайте все в машины и на поиски. Кто-то же должен был их видеть. — Он сделал короткую паузу, дожидаясь пока все уйдут, затем снова обратился к своему старому приятелю. — Я уже дал факс в Лос-Анджелес, что нашли Джона Колдуэлла и отправим домой. Даже адрес Майка послал, чтобы знали, куда обещанное вознаграждение переправить. Как я теперь должен объяснить родителям, что он исчез, да ещё неизвестно как?

— Я всё понимаю, но мы не в состоянии повернуть время назад, поэтому давай отправимся на поиски, — предложил тот.

— Сделаем так: я заеду к Майку, а ты смотайся в аэропорт, может быть они туда заходили, — распорядился Боннот, затем открыл ящик в столе и достал оттуда пачку объявлений о розыске Джона, несколько штук отдал другу, остальные оставил при себе. — Хорошо, что я их ещё не уничтожил, когда нашёл парня.

Выйдя из участка, сели в свои машины и разъехались.

К счастью, Майк Дэйт был дома. Шериф встретил его перед входной дверью. Тот издалека заметил полицейский «Корвет», и поэтому уже вышел на крыльцо. Поприветствовав друг друга, решили пройтись.

— У меня не очень хорошие новости, — начал Боннот. — Джон Колдуэлл, тот, кого ты в пустыне подобрал, сбежал, и Томас вместе с ним.

— Да, ну, как?

— Ещё не знаю, но им, очевидно, кто-то помог — решётка была чем-то разрезана. — Шериф сделал короткую паузу. — Ты не мог бы мне рассказать, где ты его встретил?

— Да, конечно, но там нечего рассказывать. Я ездил в Сан-Антонио, отвозил туда жену и сына, посадил их там на поезд в Даллас, чтобы они посетили родителей жены, по дороге домой увидел этого Джона, подобрал. По его поведению я решил, что с ним что-то неладное, поэтому, когда приехал в город, сдал его тебе и, как выяснилось, оказался прав.

Шериф задумчиво кивнул.

— Он тебе не говорил куда направлялся?

— Нет. Он только показал в сторону города и всё.

— Больше ничего?

Майк Дэйт на секунду задумался.

— Вроде бы ничего.

— С собой у него тоже ничего не было? — Фермер отрицательно покачал головой. — И он ничего не выкидывал, когда заметил твою машину?

— Нет. Вообще-то, я могу съездить на то место и всё осмотреть, — предложил Дэйт.

— Поехали вместе.

Узнав о том, что вознаграждение его больше не ждёт, Майк решил предпринять все усилия, чтобы найти сбежавшего подростка, вернуть того родителям и обзавестись наконец новым трактором, который он уже давно присмотрел в салоне полевых машин в соседнем городке.

Запрыгнув в «Корвет» шерифа, поехали в пустыню за городом. Прибыв на место, обыскали метр за метром всю округу, но ничего не нашли.

Ближе к вечеру все встретились в участке, чтобы доложить Бонноту о результатах поисков. Тот приехал чуть позже, так как завозил Дэйта домой.

— Докладывайте! — сказал он, опершись о свой письменный стол и скрестив руки на груди.

— Мы объездили весь город, — начали рассказывать полицейские один за другим, — но кроме пожилой женщины, что живёт напротив, которая видела, как в указанное время, от нашей стоянки отъезжала полицейская машина, которой мы утром не доискались, никто ничего не знает. Были и у Элана дома, но никаких признаков того, что за последнюю неделю там кто-то был, не обнаружили.

— Что выяснил ты, Билл? — спросил шериф, перебросив взгляд на приятеля.

— Ну, у меня кое-что есть, — объявил тот. — В аэропорту подтвердили, что к ним заходил какой-то мужчина, по описанию Элан, но был один и пешком.

— Чего он хотел?

— Хотел он заказать чартерный рейс, но куда, им не сказал. Когда ему дали отрицательный ответ, он просто развернулся и молча ушёл. Скорее всего направился Элан к одному пилоту, адрес которого ему дали в аэропорту. Я тоже отправился домой к этому лётчику, но никого там не было, всё закрыто на замок.

— Когда Том был в аэропорту?

— Рано, с восходом солнца, около шести утра. Немного поискав в окрестностях, я обнаружил наш «Корвет», спрятанный в кустах. Ключи торчали в зажигании, поэтому я без труда завёл и заметил, что помимо того расстояния, которое было проложено до аэропорта, бензобак оказался почти полным. Естественно, нужно было это проверить, поэтому я посетил обе заправки, лежащие по пути в аэропорт. В одной из них, на самом деле, рассказали, что ещё до полуночи к заправке подъехала полицейская машина из неё вышел мужчина лет пятидесяти, а на переднем сидении дремал юноша. Я думаю, Джон. Мужчина заправил авто и в закусочной, что находилась при станции, закупил еды гораздо больше, чем требовалось бы двоим для обеда. Не задержавшись больше ни на минуту, «Корвет» уехал в направлении аэропорта.

— Вот это мне уже нравится, — объявил Боннот. — Так надо работать, — обратился он к остальным. — Все свободны.

Чуть только полицейские разошлись, на столе шерифа зазвенел телефон. Чей-то взволнованный голос на другом конце провода спешно забормотал. Шериф нахмурившись несколько раз кивнул, сопровождая движения чётким «да».

— Билл, — позвал он, опустив трубку на телефон, — поехали!

Выйдя из участка, спустились по ступенькам к стоянке.

— В нашем банке только что обнаружили пропажу порядочной суммы денег, — начал рассказывать Эрик Боннот, садясь за руль своего «Корвета». — Сейчас считают, сколько исчезло.

— Никаких свидетелей, никаких следов?

— Абсолютно.

Спустя несколько минут были уже у банка.

У входа полицейских встретил директор и проводил в хранилище, где двое его сотрудников уже были заняты пересчётом денег для того, чтобы установить, сколько пропало.

— Вы не можете сказать, когда вас обокрали? — спросил шериф у директора.

— Ну, к нам немного клиентов заходит, поэтому сейф мы открываем два раза в неделю. Два дня назад заведующая не обнаружила недостатка.

— Дайте мне, пожалуйста, список всех людей, которые находились в банке за этот промежуток времени.

— Да, хорошо. Я сейчас же займусь этим, — директор спешно прошёл в свой кабинет и принялся писать.

Шериф повернулся к своему коллеге.

— Как ты думаешь, имеет дело Колдуэлла отношение к этому происшествию?

— Не знаю. — Билл пожал плечами. — До сих пор я вижу только одну связь между Джоном и банком — в обоих случаях неизвестно, как это случилось.

— У меня всё-таки есть такое чувство, что эти события как-то между собой связаны. Подожди-ка, — осенило Боннота вдруг. — Колдуэлл же говорил мне, что идёт в банк, когда я его в участок привёз. Похоже, моё чутьё меня не подвело.

— Готово, — объявил директор из кабинета, вставая со своего кресла.

— Я посмотрю на список, а ты походи, оглядись, может быть, что-нибудь найдёшь, — предложил Эрик другу. — Фотография Джона есть? Хорошо. Поспрашивай и о нём. Может, кто видел парня. — Он зашёл в кабинет и пробежался взглядом по именам. — Я бы хотел побеседовать с этими людьми, — сказал он банкиру, возвращая ему лист бумаги.

— Со мной вы уже разговаривали, — ответил тот, вычёркивая своё имя из списка. Проведя пальцем по фамилиям, он снова показал их шерифу. — Вот эти трое, — директор отметил имена птичками, — сейчас в помещении. Я их позову.

— Как сделаете это, — выкрикнул Боннот вдогонку уже уходящему банкиру, — будьте любезны, напишите мне адреса остальных четверых.

— Да-да, конечно! — откликнулся банкир, направляясь из своего кабинета в приёмное помещение.

Две, три минуты спустя он вернулся с тремя работниками, которые держали сегодняшнюю смену — два мужчины и женщина.

— Можно я использую вашу комнату для опроса, мистер Окрамек? — спросил шериф, наконец заметив табличку с фамилией, прикреплённую к пиджаку директора.

— Пожалуйста, пожалуйста, — ответил тот. — Уже исчезаю.

Когда Окрамек закрыл за собой дверь кабинета, Боннот поздоровался с сотрудниками банка и предложил им присесть.

— Ну что, давайте начнём, — объявил он. — Я буду задавать вам вопросы, а вы попытайтесь, как можно подробней отвечать на них, не упуская ни малейшей детали. Хорошо?

Все трое утвердительно кивнули.

Тут Эрик вдруг подумал о происшествии в участке и о том, что рассказали его коллеги. «… эти события как-то между собой связаны», — вспомнил он свои собственные слова.

— Скажите, никто из вас не засыпал на работе за последние два дня?

Работники банка взволновано переглянулись. По их глазам было видно, что шериф своим вопросом попал прямо в точку. Естественно, никто из них не хотел сознаваться в том, но скрыть свою растерянность также никто не успел.

— Вчера примерно в это же время я проснулся, — признался виноватым голосом кассир.

— А когда же вы заснули? — поинтересовался Боннот, победоносно улыбнувшись в мыслях.

— Я не знаю, но проспал, думаю, около часа.

— Вы знаете, — вступила в разговор заведующая, — со мной та же история произошла вчера.

— А с вами? — спросил шериф третьего работника банка, ожидая услышать положительный ответ.

— Нет. Я вчера не спал, потому что меня здесь не было, — ответил тот. — А, вообще, да, на прошлой неделе придремал на полчасика, но тогда я уже просто не мог держаться на ногах от недостатка сна. Семейные проблемы… — оправдался он.

— Ну, ладно. Вернёмся к вам, — Эрик уже понял, что третий никакого отношения к пропаже не имеет. — Кто-нибудь из вас заметил что-нибудь подозрительное вчера?

Заведующая и кассир на несколько секунд замерли, пытаясь выковырять из мозга смутные картины вчерашнего дня.

— Кроме того, что мы не знаем, как мы так неожиданно заснули, — хором ответили они, — всё шло своим чередом.

— Миссис Имвэл заходила вчера в банк, — осенило вдруг заведующую. — Это было последним событием, произошедшим перед моим пробуждением или, точнее говоря, до того, как я заснула.

Боннот посмотрел на список, который лежал на столе рядом, чтобы убедиться, что имя — миссис Имвэл находится среди других. Да, оно было там.

В этот самый момент дверь в кабинет директора отворилась, и появился друг Боннота. Шериф вопросительно взглянул на него, тот лишь только отрицательно покачал головой.

— Спасибо за ваши показания, — Эрик Боннот встал и пожал всем троим по очереди руку. — Вы свободны, но прошу не покидать город, на тот случай, если вы нам ещё понадобитесь.

Работники банка заверили его в этом.

— Желаю удачи в ваших расследованиях, — сказала заведующая полицейским, покидая кабинет. Шериф со своим приятелем остались наедине.

— Что, совсем ничего? — спросил он.

— Абсолютно ничего, — уточнил Билл.

— Тогда поедем к остальным, — сказал после короткой паузы Эрик, показав другу список.

Миссис Имвэл жила неподалёку от банка, поэтому полицейские решили навестить её первой.

Солнце медленно подплывало к горизонту. Казалось, чем ближе оно опускалось к границе неба и земли, тем больше остывало и темнело, приобретая багряный цвет.

Прилично одетая женщина лет шестидесяти только что поужинала и, усевшись в кресло, подпалила сигарету. Затянувшись один раз, она аккуратно опустила её на пепельницу, но не затушила. Затем взяла другую и, устроившись поудобней, запыхтела, играючи пуская дым к потолку. Голубоватый, он клубами поднимался сквозь сумерки комнаты, которые пронзали слабые лучики света, проникавшие сюда сквозь занавес окон.

Вдруг раздался звонок, разбивший тишину, и темнота растворилась, поддавшись электрическому свету, включённому хозяйкой, спешащей открыть дверь нарушителю покоя.

— Миссис Имвэл, — почтенно приветствовал Эрик Боннот женщину.

— Шериф, — ответила та, вопросительно посмотрев на полицейских.

— Это мой коллега мистер Сондол. Можно нам войти?

Хозяйка отошла от двери, освобождая пришедшим путь в свою квартиру. Полицейские сняли шляпы и, протерев ботинки о у двери лежащий коврик, прошли в комнату, где тлела зажжённая миссис Имвэл сигарета, другая, которую хозяйка держала в зубах, придавала последней хитрый, бандитский вид.

В комнате, теперь освещённой, вдоль всей стены напротив входа стоял большой шкаф, слева от громадного шкафа стену пробивали два окна, заслонённые тёмными занавесами. Посередине, а точнее ближе к стене противоположной той, где стоял шкаф, располагались четыре кресла, которые окружали невысокий квадратный журнальный столик, деревянный, чёрного цвета. На этом столике стоял большой графин с водой и высокий стакан, рядом была поставлена наполовину заполненная пепельница с сигаретой, от которой взлетала тонкая струйка дыма, колыхнувшаяся при входе полицейских, пол покрывал старый затёртый ковёр, на четвёртой стене, что напротив окон, висела картина, изображающая вазу с фруктами. Последним из предметов в комнате была тройная люстра, она бросала тот свет, что захватил помещение, выгнав темноту.

Предложив полицейским сесть, хозяйка заняла своё прежнее место.

— О, нет, сядьте в другое! — воскликнула она, когда шериф уже хотел опуститься в кресло. — Затем объяснила: — здесь сидит Джордж.

— Джордж — это ваш муж? — поинтересовался Боннот.

— Да, — печально ответила миссис Имвэл. — После того несчастного случая в прошлом году он всегда сидит здесь, молчит и только курит. Я разговариваю с ним, а он только кивает головой. Вообще-то, он и раньше, до этого происшествия, со мной почти не разговаривал, но сейчас из него просто слова не вытянешь.

— Миссис Имвэл, ваш муж… — шериф бросил взгляд на пустое кресло, может быть, просто, чтобы убедиться, затем посмотрел на приятеля, — ваш муж умер год назад при этом несчастном случае.

— О, нет — он здесь. — Хозяйка вытянула свою руку и ткнула остаток своей сигареты в пепельницу. — Зачем же вы пришли?

— Нам сказали, что вы вчера были в банке…

— Верно.

— Вы не замечали там ничего подозрительного?

— Когда была в банке — нет, а, вот, выйдя оттуда, заметила.

— Расскажите нам всё поподробней.

— Сделав свои дела, я уже покинула банк, но вспомнила, что оставила там зонтик и решила вернуться. Когда я подошла к входной двери, увидела, как что-то появилось за спиной кассира и тот упал.

— Как это «что-то» выглядело? — заметив, что дело начинает продвигаться, спросил шериф.

— Не знаю. — Миссис Имвэл сделала короткую паузу, и на её лице стало заметно выражение муки, которую доставляли ей вопросы Боннота. — Это было что-то чёрное, и появилось оно только на короткое мгновение.

Сообразив, что больше ничего полезного здесь они узнать не смогут, полицейские встали, распрощались и вышли на улицу.

Солнце уже окончательно скрылось за горизонтом и стало темно.

— Что скажешь, Билл? — Боннот опёрся о свою машину и скрестил руки на груди.

— Не знаю, стоит ли полагаться на показания пожилой женщины, которая зажигает сигарету для мужа и разговаривает с ним, хотя он уже год как умер, и которая в сентябре при такой тёплой погоде носит с собой зонтик.

— Да, ты прав, но она единственная, до сих пор, видела хотя бы что-то чёрное.

— Сумасшедшая выводит на след грабителя банка, — представил Билл будущие заголовки газеты, если показания миссис Имвэл принесут плоды.

— Кто знает, кто знает… — усмехнулся шериф.

Погрузившись в свои раздумья, полицейские стояли так ещё около минуты, затем, решив отложить допрос остальных, чьи имена находились в списке Окрамека на завтрашний день, пожелали друг другу спокойной ночи и разъехались по домам.

Для Майка Дэйта эта ночь оказалась вовсе не такой спокойной, как для Боннота и Сондола. Было уже около полуночи и фермер собирался ложиться спать, когда вдруг входная дверь с шумом распахнулась и в дом не успевшего что-либо сообразить Дэйта быстрым шагом влетела женщина лет сорока. Не останавливаясь, она промчалась в спальню и со всего размаху толкнула Майка на кровать, возле которой тот стоял, снимая ботинки.

— Где мой сын? — вскричала она гневным и необычно низким голосом.

— Какой сын? — совершенно растерянно и ничего не соображая, после приземления на кровать, воскликнул фермер. — Какой сын? — повторил он, поднимаясь.

В этот момент в дом таким же быстрым ходом, что и женщина, ворвались шесть мужчин, разделились по всему помещению и начали везде заглядывать и шарить среди мебели. Очевидно, они что-то искали, но не нашли и собрались все в спальне.

— Что вам от меня нужно? — спросил Майк, разведя руки.

— Где мой сын, — повторила свой вопрос женщина, — Джон Колдуэлл?

Тут фермера стало ясно, о ком речь.

— Ах, Джон. Он был в полицейском участке, но ему как-то удалось сбежать. Его уже весь день искали, но он как сквозь землю провалился.

Теперь только Майк Дэйт заметил, что у всех вошедших на глазах были тёмные очки. Взволнованный таким неожиданным вторжением Майк не обратил на это внимания, но постепенно успокоившись, стал более или менее ясно соображать.

Неизвестно откуда вдруг послышался какой-то странный звук, и ночные посетители Дэйта таким же быстрым шагом, с каким ворвались, вышли из дома.

Облегчённо вздохнув, фермер увалился на кровать и провёл ладонью по лицу. Постепенно он начинал обдумывать произошедшее и, чем чаще он воспроизводил оставшиеся в памяти картины, тем больше странного, подозрительного замечал он. Кто же носит тёмные очки глубокой ночью? Кто эта женщина, выдающая себя за мать Джона Колдуэлла и ворвавшаяся к нему в такое время?

Решив немедленно сообщить об этом происшествии шерифу, Майк Дэйт ухватился за трубку телефона, что стоял рядом на тумбочке.

В это время, пока Дэйт искал в маленькой синей книжице номер телефона Боннота, на другом конце его имения за большим сараем, со стороны не освещённой яркой ночной луной, Сара Колдуэлл и шестеро сопровождавших её мужчин подошли к какому-то чёрному объекту, стоящему в тени сарая. Один за одним они прислонялись к нему спиной, и их затягивало вовнутрь, как затягивает в зыбучие пески. После того, как все погрузились вглубь этого тёмного объекта, тот поднялся в воздух и, пролетая над домом, где Майк уже набрал номер и дожидался, пока на другом конце снимут трубку, направил на него тонкий голубоватый луч света, который просквозил крышу и потолок, упав на грудь Дэйту. Парализованный этим лучом, фермер уставился в потолок. Яркая вспышка пробежала по лучу вниз и в одно мгновение весь дом охватил огонь.

Странный аппарат полетел быстрее, стал круто подниматься к звёздам, освещавшим эту тёплую ночь. На высоте около пяти километров, откуда не возьмись, луну прикрыл гигантский чёрный объект, он медленно плыл по небу. Маленький, что «засосал» в себя посетителей Майка, подлетел и таким же способом был втянут гигантом. После того, как последняя стенка объекта погрузилась, огромная махина моментально развила скорость и исчезла вдалеке, слившись с темнотой.

Эрик Боннот только стал засыпать, отогнав от себя все беспокойные мысли, касающиеся последних происшествий, когда тишину нарушил телефонный звонок. Подняв голову с подушки, сонный шериф включил светильник и хотел снять трубку, но второго гудка не последовало и телефон снова погрузился в тишину.

— Кто это звонит? — послышалось рядом с кровати.

— Не знаю. Спи, Марта! — ответил Эрик, выключая свет и опуская голову в углубление в подушке, которое излучало тепло оставленное прежде.

Единственный телефонный звонок, услышанный шерифом, был последним звуком злополучного фермера Дэйта, сгоревшего от желания приобрести себе новый трактор с денег за поимку Джона.

На следующий день, когда произошедшее ночью стало известно и спалённый дотла дом был осмотрен, Боннот понял, что это дело будет самым сложным в его жизни, но докопаться до истины он считал своим личным долгом перед погибшим.

10. Миля огня

Маленький жучок проползал, как раз, небольшой островок травы, возникший благодаря пробелу в листве зелёной крыши джунглей, когда на него опустилась нога человека и превратила в маленькое пятнышко на подошве ботинка.

— Здесь мы сделаем привал, — объявил Сайракс.

— Сколько нам ещё идти? — спросил Джон своего инопланетного спутника, снимая с плеч тяжёлый рюкзак.

— Вообще-то, мы уже должны были прийти, но, очевидно, наше племя сделало не запланированную кочёвку в другие места.

Солнце опустилось к горизонту и потихоньку стало сдавать свои позиции наступающей ночной темноте.

Решив здесь же переночевать, Джон и Том стали расстилать свои постели. Хотя за этот день они много прошли и устали неимоверно, но юношу ночёвка не очень радовала. Прошлой ночью он почти не спал, так как его мучили насекомые, о существовании которых он раньше даже не подозревал. Тяжело вздохнув и почесав кое-где места комариных укусов, Джон улёгся и попытался уснуть.

Ночные джунгли полны разнообразными звуками, поэтому городскому жителю трудно привыкнуть к ним. Его охватывает страх, и появляется чувство преследования. Повсюду мерещатся хищники, и каждая гусеница, проползающая мимо, кажется огромной змеёй, а маленький муравей, который пытается утащить в свою нору засохший стебель травы, свирепым слоном, спешащим раздавить путешественника, вторгшегося на его территорию. Усталость же перебивает все страхи и уносит человека в сказочные страны его подсознания.

Ещё день блуждала по джунглям тройка путешественников, и к вечеру второго Сайракс, который время от времени, отправлялся на поиски пропавшего племени, наконец, добился цели.

Племя остановилось на ночёвку в трёх днях пути от их стоянки и, очевидно, направлялось навстречу трём спутникам.

— Послезавтра мы должны будем с ними столкнуться, — объявил Сайракс, рассказывая о своём достижении.

Так и произошло. После полудня Том Элан, шедший впереди, вдруг наткнулся на группу воинов племени. Одеты они были небогато. Только сплетённая из листьев набедренная повязка составляла их одеяние. Короткие копья и большие, выше человеческого роста луки — вот и всё оружие, что имели эти дети лесов для охоты и защиты от свирепых зверей. Последним предметом на смуглых телах был тоже сплетённый из листьев колчан с длинными, украшенными пёстрыми перьями стрелами. Воины заметили Элана раньше и, разделившись, уже бежали в его сторону.

Путники сразу же подняли руки с открытыми ладонями вверх в знак своего дружелюбного расположения к этому племени. Однако воины, не принимая это во внимание, окружили их и, иногда покалывая остриями копей, повели к своему вождю.

Пройдя около километра, встретились с остальным племенем, которое остановилось и стало разбивать лагерь. Тома и Джона сразу показали старейшему. Темнокожий старик, покрытый бесчисленным количеством морщин, сидел на мягкой подстилке, сложив перед собой ноги. Его нагое тело прикрывала лишь затёртая годами набедренная повязка и пара браслетов на руках.

— Кто вы? — тихо на ломаном английском спросил он.

— Меня зовут Томас Элан, а это — Джон Колдуэлл. Мы искали вас.

— Что вы хотеть от нас?

— Мы пришли, чтобы забрать у вас медальон.

Старик повернулся к воину и что-то сказал ему на своём диалекте. Тот махнул рукой ещё двоим и вместе, подхватив Джона и Тома под руки, повели их к одной из только что воздвигнутых хижин. Усадив белых в хижине, двое из воинов остались снаружи у входа, а третий куда-то ушёл.

Жилище, в котором оказались Том и Джон, было довольно-таки маленьким, на зато уютным. Пятидюймовое отверстие в потолке, да входной проём пропускали достаточно света внутрь, чтобы можно было разглядеть помещение. Оно было пустым за исключением трёх травяных подстилок на полу. Посередине располагалось небольшое углубление, предназначенное, очевидно, для очага. Воздух в хижине был свеж и прохладен, несмотря на жару снаружи.

Вскоре вернулся третий воин. Он принёс две грубо выделанные деревянные тарелки и большой кувшин из того же материала. Поставив всё это в хижине и показав, что принесённое для них, воин поспешил удалиться. Джон встал и подошёл к стоявшим рядом сосудам.

Обе тарелки были наполнены варёным мясом какого-то животного, а в кувшине находилась вода. Покончив с мясом, Джон глотнул из кувшина, но сразу же выплюнул всё на пол. Том Элан взял у него из рук сосуд, понюхал и осторожно сделал глоток.

— Это простая вода, очевидно, смешанная с какими-то травами. — Он глотнул ещё. — Попробуй! Это вкусно.

Юноша поднёс кувшин к губам, глотнул раз, два, три…

— Ты прав. Странный привкус, но пьётся хорошо.

После такого обеда, усевшись напротив входа в хижину, оба стали наблюдать за работающими снаружи мужчинами и женщинами, за играющими детьми, за жизнью племени.

Прошло около часа прежде, чем Элан оторвал свой взгляд от входного проёма и обратился к Джону, который в это время уже исследовал хижину.

— Джон, вот смотри! — сказал он, одновременно поманив юношу рукой. Тот подошёл и сел рядом. — Допустим в этом племени сто, пусть сто пятьдесят человек, дети, взрослые, старики…

— Допустим.

— Посмотри, как они хорошо сложены, а их мускулы крепки и движения упруги.

— Ну и что? — спросил, недоумевая, Джон.

— Я знаю, дикие племена, обитающие в лесах, живут от своей скорости и силы, но ни в одном племени нет такого, чтобы все без исключения были стройны и мускулисты. К тому же, сколько я наблюдал, у них нет больных и калек. А их вождь. Ты видел какой он старый? У него седые волосы почти все выпали. Я бы ему сто лет дал, не меньше, а он здоров и ясен в мыслях.

— Может быть, он вовсе не такой старый, как ты говоришь. Может быть, ему семьдесят, не больше, — предположил Джон.

— Не думаю, что ошибаюсь, — возразил Том Элан. — Не знаю что, но что-то здесь необычно.

Уже стемнело, когда в хижину вошёл воин, который приносил еду, и знаками показал следовать за ним. Пошли опять к вождю. Вокруг горели костры, играя тенями на стволах деревьев и Джону казалось всё сказкой.

Вождь предложил путникам сесть и уже хотел начать разговор, но внезапный женский крик обратил все взгляды в сторону леса.

Пара светящихся из темноты джунглей глаз, которая напугала женщину, приблизилась и Сайракс вступил в свет костров. В только что выстроенной деревне поднялась паника. Воины, схватившись за копья, бросились на защиту своих семей, но Сайракс, не принимая их во внимание, подошёл к вождю, который хоть и удивился, но не выглядел напуганным.

Подняв руку, старик показал воинам, чтобы те опустили копья и не боялись пришельца. Убедившись, что странный чёрный человек не представляет опасности, воины воткнули копья в землю. Некоторые из них направились к своим семьям, чтобы успокоить их, да и помочь по хозяйству. Другие, помоложе, очевидно, ещё не женатые, присели к вождю и стали с любопытством наблюдать за Сайраксом, который тоже опустился на подстилку рядом с Джоном. Остальные члены племени, встревоженные криком женщины, хотя и вернулись к на минуту оставленным занятиям, но всё ещё бросали боязливые взгляды в сторону неожиданного посетителя. Сайракс же был спокоен и уверенно смотрел в глаза вождю.

Около минуты сидели все молча. Наконец, вождь прервал всеобщее молчание, сказав несколько слов на каком-то странном языке. Чёрный воин ответил коротко на том же. Было заметно, что Сайракс удивился, услышав вождя. Хотя Джон и не хотел вмешиваться в разговор, но любопытство взяло верх. Он попросил ниндзя перевести.

— Вождь сказал: «Я знаю, зачем ты пришёл». Я ответил: «Хорошо».

— Немудрено, что ты удивился, — произнёс юноша.

— Я удивился, вообще-то, не потому, что он сказал, а потому, на каком языке он это сказал. — Тут Джон поднял брови. — На этом языке общались между собой фоурты и тогезеры до начала войны, — объяснил Сайракс.

— Не может быть. Откуда он может знать этот язык?

— Не знаю. Насколько мне известно, на нём говорят только Номроин, Рохон-Кур и я.

— По крайней мере, мы на правильном пути, — вмешался в разговор Элан.

— Это верно, — согласился инопланетянин.

— Ты пришёл за медальоном, — сказал снова вождь, но на этот раз, сообразив, что Джон не понимает, на английском.

— Ты прав. Я бы хотел забрать его и поскорее отправиться в путь.

— У меня его нет.

Джон и Том удивлённо переглянулись, затем вопросительно посмотрели на Сайракса, который неподвижно сидел на своей подстилке.

— Его у нас украли белые люди двенадцать дней назад. Мы пытались их догнать, но они улетели в животе железной птицы, — поспешил объяснить вождь.

— Куда они полетели?

Вождь показал пальцем на север.

— Я знаю, ты должен забрать медальон и разбудить великое создание, но что мы будем делать без него? Из поколения в поколение передавали вожди этот медальон и во времена войны, царившей вокруг, он берёг нас от всех напастей. На охоте наши стрелы всегда находили дичь. — Старик закашлял и было видно, как он ослаб. — С ним мы были свободны и независимы. Теперь моё племя постигнет та же участь, что и остальные.

— Что с ними случилось? — спросил Джон.

— Цивилизация и деньги забрали у них свободу и превратили в жалких рабов. Без медальона мы вынуждены будем искать пропитание в деревнях на берегу реки.

— Сколько тебе лет? — спросил вдруг Том Элан. Он сидел и думал во время всего разговора только об этом.

— Сто двадцать восемь, — ответил тихо вождь.

Вдруг неожиданный резкий звук, пронёсшийся над джунглями, заставил всех схватиться за головы. Звук, похожий на скрежет железа, продлился всего две секунды, но этого хватило для того, чтобы повалить на землю всех в деревне, врезавшись им в мозг.

Сайракс подхватил Джона, который ещё не совсем отошёл от этого, режущего в ушах, звука, и вместе побежали к хижине, куда отнесли снаряжение, встретившие их воины. Том Элан, догадываясь, что происходит, следовал в трёх метрах позади.

В хижине Сайракс схватил два рюкзака, из которых торчали автоматы, и передал их Джону и Тому, а сам исчез. В то время, пока они заряжали своё оружие и распихивали по карманам гранаты, снаружи послышались выстрелы и появился странный гул.

Выкарабкавшись из хижины, Том и Джон увидели нескольких мужчин с автоматами на расстоянии пятидесяти-шестидесяти метров, которые стреляли во всё, что двигалось. Один из них, в котором Джон узнал своего ночного преследователя, вдруг заметил прятавшихся в тени хижины. Он вскинул на плечо свой автомат и уже хотел выстрелить, но за его спиной появился Сайракс, приложил свою ладонь ко рту мужчины и тот упал без сознания на землю.

В то время, пока «ниндзя» метался из стороны в сторону, усыпляя выбежавших из леса убийц, за спиной Элана послышался странный звук. Том сначала подумал, что это какое-то насекомое, но плохое предчувствие заставило его обернуться. Джон, наблюдавший в это время за Сайраксом, очевидно, вовсе не услышал странный звук. Автомат его спутника выстрелил очередь. Юноша резко обернулся, но ничего не увидев, взглянул на Элана, который неподвижно стоял с широко раскрытыми от страха глазами. В слабом свете костров был виден ещё струящийся из автоматного дула, направленного в сторону леса, лёгкий дымок.

— Ты это видел? — Том быстро повернулся к Джону. Его голос дрожал. — Надеюсь, я его убил.

— Что это было? — взволновался юноша.

— Не знаю. Какое-то гигантское насекомое, но, я думаю, не с нашей планеты, — предположил Элан.

— Пойдем скорее! — Сайракс слышал автомат Тома, и поэтому сразу же явился, так как уже разобрался с людьми, стреляющими по всем вокруг.

С их появлением всё племя разбежалось и спряталось в ночных джунглях, а кто не успел упал на землю, сражённый свистящим свинцом.

Снова раздался этот звук, но гораздо громче, чем прежде. Джон и Том Элан схватились за головы. Юноша шарахнулся назад, но, споткнувшись, повалился на спину. Только сейчас он бросил взгляд в звёздное небо, но не увидел звёзд, так как огромный чёрный корабль, зависший над лесом, закрыл их. От него, очевидно, и исходил этот странный гул.

Сайракс схватил обоих своих спутников, которые на мгновение лишились возможности соображать, за руки и побежал вместе с ними прочь из деревни. Едва успели они достичь деревьев, как вдруг из корабля и до земли появился розовый, блестящий лазерный луч. Земля задрожала. Луч двигался по джунглям, сжигая всё на своём пути. Он скользил по кругу и очень быстро.

Джон и Элан бежали изо всех сил, но огненное кольцо сомкнулось, перекрыв им дорогу стеной огня и дыма.

Сразу за этим инопланетный корабль стал стрелять быстро и вразброс. Не более секунды длящиеся, лазерные лучи пронзали темноту, врезались в землю и воспламеняли зелёные деревья. С такой же частотой сопровождал всё это режущий звук.

Когда-то прекрасные джунгли пылали теперь, словно ад.

Сайракс, который на несколько секунд исчезал, вновь появился и, подхватив за руки обоих своих спутников, помчался в неизвестном направлении.

Минуты две бежали они, увиливая от огня и падающих стволов деревьев, скошенных розовой лазерной энергией. Добежав до какой-то ямы, спрыгнули туда, прижались к стене, лежащей ближе к сожжённой деревне, и, закрыв уши, стали ждать конца этого огнём заполненного зрелища. Спустя три минуты всё вдруг стихло.

— Оставайтесь здесь, пока я не вернусь, — приказал Сайракс и исчез.

В скором времени, как будто противясь терять красивые джунгли, пошёл сильный тропический дождь. Джон и Том прикрылись одеждой и, держа автоматы наготове, стали ждать возвращения «ниндзя» с планеты Пройд.

Сайракс появился лишь через два часа.

— Я обследовал всю округу. Враги улетели, но ещё вернутся.

— Слушай, воин, тебе не знакомо такое чёрное паукообразное существо, примерно метр двадцать в высоту? — спросил Том Элан, показав руками приблизительные размеры увиденного им создания.

— Нет. Ни разу не видел и не слышал о таком.

— Я, кажется, убил одно.

— Может быть, это был один из Тик-Шаа, — предположил Сайракс, после короткой паузы. — Кроме Рохон-Кура, никто их больше не видел. Я знаю, что они сейчас здесь, на Земле, и нашли нас, но почему они так неожиданно исчезли?

Джон пожал плечами, и ему на нос упала капля кристальной воды, что просочилась сквозь куртку, которую он держал над головой.

Уже светало, когда дождь стих.

— Пойдем! — сказал Сайракс, вставая.

Люди медленно поднялись. Их руки и ноги отекли, и сами они промокли до нитки. Полночи их ноги провели в воде, которая собралась в яме. Весело улыбаясь, они вылезли вслед за Сайраксом из своего укрытия, но их улыбки словно испарились, как только они огляделись.

Круг, который провёл лазерный луч, был примерно милю в диаметре. Милю, которую ещё недавно покрывал густой тропический лес. Внутри этого круга всё погибло. Обугленные стволы деревьев, где валялись, где торчали из земли. Кое-где ещё были видны серые струйки дыма.

Чёрное пятно на зелёном фоне джунглей.

— Наше счастье, что дождь пошёл, — произнёс Джон, закончив свой осмотр местности. Он слегка прищурился, так как лёгкий ветерок дунул ему в лицо, принеся с собой капли, сейчас уже моросящего дождика.

— Мы должны забрать наши вещи из деревни. — Сайракс направился к центру круга. Юноша и Том Элан побрели вслед за ним.

— Кошмарное зрелище, — наконец, высказал своё мнение Том, глазея по сторонам.

— Это верно, — согласился Джон.

— Тик-Шаа не смогли убить тебя напрямую, поэтому они сожгли всё это, — Элан провёл рукой перед собой, показывая на следы огня, — в надежде таким способом уничтожить избранника. Если нам повезёт, то они, может быть, решат, что ты мёртв и оставят нас в покое.

— Вовсе нет, — вмешался Сайракс. — Они знают, что дождь потушил пожар, поэтому вернутся и очень скоро. Они будут преследовать нас, пока не увидят собственными глазами труп Джона. Сейчас мы доберёмся до деревни, соберём все наши вещи, что уцелели, и, как можно скорей, отправимся в путь.

Минуту спустя дошли до цели. Наполовину сгоревшие трупы дикарей и тех, кто на них напал, были разбросаны среди пепла хижин и различной утвари. Пробираясь между ними, Джон вдруг споткнулся и, пытаясь смягчить падение, выставил руки вперёд. Том Элан подошёл, чтобы помочь ему встать.

Лицо юноши было направлено в землю, на которой лежало обугленное тело трёхлетнего ребёнка, и он смотрел в пустоту его глазных впадин.

— Мальчик ещё кричал, когда наступила смерть, — произнёс тихо Элан, обратив внимание на раскрытый рот бездыханного тельца.

Не отрывая взгляда, Джон медленно поднялся.

— Я ведь ещё вчера видел, как он бегал среди взрослых, играя и радостно смеясь. — В его голос вмешалась горечь, брови сдвинулись, на лбу появились морщины.

— А теперь его тело сгниёт и вернётся к своему началу. — Сайракс подошёл и посмотрел на маленького мертвеца.

Том Элан слегка прослезился, вспомнив своего внука, но среди капель дождя это было незаметно.

— Те, кто это сделал, должны быть наказаны. Способные на такое — чудовища. — Глаза Джона блестели от гнева.

— Они такие же, как люди, — заявил тут Элан. Юноша вопросительно взглянул на него. — Вторая мировая война, — пояснил Том сразу.

— Это не в счёт. Гитлер был сумасшедшим и раздавал подобные приказы налево и направо.

— Вьетнам, Афганистан, Ирак, Югославия, Чечня. Там тоже был сумасшедший Гитлер? — спросил Сайракс. — И вообще, кто решает, что в счёт, а что нет? Те, кто, совершая подобные поступки, проповедует совсем противоположное, прячась за маской чести и невинности. Ты спроси у погибших, кто из них умер «не в счёт», а кто «в счёт»! Большинство из них даже не знают, за что они погибли. Все хотели жить.

Солнце поднялось из-за горизонта и разрезало тучи своими лучами. Последние капельки дождя испарились ещё в воздухе, а с земли потянулся к небу белый пар. В ноздри ударил едкий запах пепла.

Все втроём подошли к остаткам той хижины, куда накануне отнесли их вещи.

— Надо хорошо поискать, чтобы найти что-нибудь пригодное, — сказал Том Элан, отталкивая ногой одну из обугленных палок, которые когда-то служили опорой для травяного домишки.

— Тогда давайте поторопимся, — предложил Сайракс. — Я думаю, наши враги уже скоро вернутся, чтобы убедиться в смерти избранника.

— Может быть, мы возьмём вещи Джона, напялим на какой-нибудь труп, и, если нам повезёт, то эти Тик-Шаа подумают, что достигли своей цели и улетят туда, откуда прилетели, а мы сможем в покое продолжать искать медальон, — изложил свою идею Том Элан.

Словно протест на эту идею, прозвучал лёгкий свист и треск, разлетевшегося в щепки, ствола дерева, лежащего рядом. Все разом взглянули вверх. Над верхушками деревьев, вне сожжённого круга, виднелось что-то чёрное и оно быстро приближалось.

— Бежим! — крикнул Сайракс и все трое рванули к лесу, пытаясь покинуть открытое место.

Вскоре чёрный объект приблизился и можно было разглядеть его форму. Это был именно тот летательный аппарат, что посещал ферму Майка Дэйта. На вид очень опасный и подвижный он грозил испепелить людей.

Вокруг убегающих беспрерывно подлетали вверх, то щепки деревьев, разорванных взрывами, то кости и другие остатки, живущего вчера здесь племени. Виляя из стороны в сторону, путники пытались усложнить стрельбу противнику.

В то время, когда враг уже сократил расстояние до ста метров, Том Элан вдруг резко свернул вправо. Джон слегка притормозил, чтобы узнать в чём дело, но Сайракс потянул его за плечо и юноша снова прибавил скорость. Преследователь резко повернул за Томом, выстрелил в него пару раз и сразу вернулся к преследованию своей главной цели.

Хотя весь этот манёвр длился считанные секунды, но этого было достаточно и беглецы достигли спасительных деревьев.

Покружив ещё немного и выпустив несколько очередей наугад в густую листву, преследователь поспешил удалиться.

— Я не знаю, почему ты это сделал, но это нас спасло, — обратился Сайракс к подошедшему Элану.

— Это ведь простая тактика, — ответил тот. — Мы вместе — одна мишень. Я отделился — две мишени. Уничтожить две мишени гораздо сложнее, чем одну. — Том довольно улыбнулся. — За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.

— Насколько мне известно, цель у Тик-Шаа — Джон и они не заинтересованы упускать его ради преследования менее важной «мишени», — объяснил ниндзя. — Уж поверь мне, Тик-Шаа знают своё дело, и это была их первая ошибка.

— Может, они просто спутали меня с избранником. На таком расстоянии это возможно.

— На таком расстоянии Тик-Шаа могут узнать цвет твоих глаз или что ты ел на завтрак.

— Тогда почему нам это удалось? — спросил юноша, подозревая, что его спутники тоже задают себе этот вопрос. — Если ты говоришь, что они не совершали ошибок, почему сейчас? — Сайракс пожал плечами.

Около минуты стояли молча, отдыхая от быстрого бега.

— Куда теперь? — спросил Том.

— Вождь сказал, что похитители медальона отправились на север. Я думаю, их цель — США.

— Ну, полагаю, с дорогой туда проблем не будет, — сказал Джон. — Доберёмся до того аэропорта, на котором мы договорились встретиться с Марком Гамбором и быстренько вернёмся в Соединённые Штаты.

— Нет.

Земляне переглянулись.

— Почему?

— Это слишком опасно.

— А, как тогда мы доберёмся?

— По морю.

— Мы же потеряем уйму времени, — возмутился Элан.

— Ты прав, но пилот может даже поневоле предать нас. Будет безопасней, если наши планы никто, кроме нас, знать не будет. А теперь пойдем отсюда, пока истребитель Тик-Шаа не вернулся и не сбросил здесь какую-нибудь бомбу. — Сайракс повернулся и пошёл в восточном направлении. Люди последовали за ним.

Два дня шла эта тройка в восточном направлении в надежде наткнуться на один из бесчисленных волосков красавицы Амазонки, но пока безрезультатно. К тому же двигались они очень медленно, так как вынуждены были уделять много времени поискам пищи.

Сайракс неоднократно исчезал, разыскивая реку, но так как боялся оставлять своих спутников без присмотра, исчезал ненадолго, поэтому его усилия ещё не были увенчаны успехом.

Джон и Том собирали различные ягоды и коренья, которые считали съедобными, затем выбирали из найденного то, что казалось им более питательным, или то, что уже было знакомым с прошлого раза. Причём Элан первым пробовал лесную пищу, чтобы предотвратить возможное отравление избранника. Один раз Сайракс удачно поохотился и на ужин можно было насладиться вкусом жареного мяса.

Чтобы пожарить добычу, нужно было развести костёр, который разожгли только, когда стало темно, потому что боялись обнаружить себя. Предусмотрительный Том Элан, на всякий случай, всегда носил зажигалку в кармане, а дров в лесу было вполне достаточно.

Кроме зажигалки у путешественников имелось ещё около двух тысяч долларов, которые Элан также хранил при себе. Всё остальное снаряжение сгорело в деревне, а оружие растеряли при побеге из неё.

На утро третьего дня «ниндзя» появился с новостями.

— Я нашёл реку, — сказал он, — а на обратном пути наткнулся на истребитель Тик-Шаа, что обстрелял нас в деревушке.

— Что же теперь делать? — взволновался Джон.

— Пойдём дальше без изменений, — ответил Сайракс.

— Слушай, друг мой инопланетный, — сказал вдруг Том Элан, — по твоим словам я решил, что корабли Тик-Шаа гораздо мощнее.

— Они, действительно, обладают гораздо большей энергией, чем ты мог видеть.

— Почему они не пустили её в ход, тогда уничтожили бы нас наверняка?

— На эту тему я уже тоже думал, но не нашёл ответа. Тик-Шаа всегда делали непонятные вещи, и предназначение некоторых из них становилось ясно лишь только, после гибели множества жизней. Может быть, они узнали, что медальона мы не нашли и решили не спешить с убийством. Если они хотят забрать медальон себе, то не будут выдавать своё присутствие людям. Большее применение энергии произвело бы катастрофу. Тогда бы и дождь не помог. Люди прибыли бы тушить джунгли, а это даже нам не нужно. Кроме этого, мощный выстрел врезался бы глубоко в землю и произвёл землетрясение, а, может быть, даже извержение и рождение нового вулкана. Кто знает, куда бы попал медальон в таком случае.

— Он ведь в Америке.

— Но враги-то этого не знают.

— Как Тик-Шаа, вообще, попали сюда? — спросил Джон. — Ты же говорил, что галактика хорошо обороняется.

— Млечный Путь — огромная территория, охранять её очень трудно. В последнем крупном сражении этот корабль проник сюда и спрятался на какой-то планете. Двести лет крейсер ждал, отключив все системы, кроме тех, что обеспечивают команде жизнь. Этого достаточно, чтобы быть не найденным.

— За такое долгое время вы не смогли обнаружить его?!

— Мы до сих пор не знаем, как устроены крейсеры Тик-Шаа. За всё время, сколько мы уже с ними воюем, нам не удалось изобрести такую технологию, которая смогла хотя бы просканировать их. Единственное, что нам известно, это то, чем они стреляют. Розовый луч, что вы видели, мы анализировали и по некоторым компонентам, которые, к нашему удивлению, оказались органическими, решили, что их крейсеры тоже органические.

— Разве ваша технология не в состоянии распознавать составные части предметов?

— Конечно, но вокруг всего, созданного Тик-Шаа, существует что-то вроде защитного щита, который не даёт нам возможности сканировать.

— Если эти существа обладают такой технологией, которая, как я понял, является самой прогрессивной во Вселенной, — перебил Том Элан, — то, естественно, они приложат все усилия, чтобы секреты её создания остались при них.

— Мы можем распознать только форму кораблей Тик-Шаа, их скорость и направление полёта, — добавил Сайракс.

Около минуты все трое молча шли в направлении реки, очевидно, размышляя. Том Элан первым нарушил молчание.

— Тик-Шаа, похоже, удалось осуществить то, что является мечтой человечества.

— Что же? — спросил Сайракс с любопытством. — Прославиться, как самые жестокие во Вселенной?

— Нет, конечно, — ответил тот. — Я имею в виду сравняться с природой, создать жизнь.

— Но люди ведь уже могут это. Они в состоянии создать клон, — сказал Джон.

— Это не то. Создать клон — это повторить то, что уже существует, а произвести новую форму жизни — это ещё мечта.

— То, о чём ты говоришь — это не жизнь, а органическое воплощение смерти, беспощадная мёртвая материя, машина чёрного зла.

— Не надо так строго.

— Посмотрим, как ты заговоришь, если крейсер нападёт на людей.

После такого полезного разговора, все решили немного помолчать, пока не дойдут до реки. Когда же последовали её руслу, то разговор потихоньку снова развязался.

— Куда же мы идём всё-таки? — спросил Элан.

— Неподалёку отсюда есть деревенька, — ответил Сайракс, — там мы возьмём лодку и постараемся добраться до ближайшего порта, с которого можно попасть в США.

На следующий день Том сидел в лодке довольный своими умениями торговаться и общаться с местными жителями, в то время, как Джон находился у штурвала и управлял старой посудиной, научившись у её прежнего владельца, который, в свою очередь, согласился продать свою любимицу в обмен на новую, поэтому отправился вместе с нашими путешественниками в большой город. Сайракс тоже был здесь, но об этом никто не знал. Изредка он подымался над верхушками деревьев и осматривал горизонт, но над зелёным океаном ничего не показывалось.

— Мукар! — позвал Джон бразильца.

Тот подошёл и вопросительно посмотрел на юношу, который показал на реку впереди. Увидев извилину реки, Мукар взялся за штурвал и, сбавив скорость, аккуратно начал маневрировать, избегая множество мелей, которые притаились на этом участке притока и подстерегали неосторожное судёнышко. Спустя пятнадцать минут бразилец подвинул рычаг скорости, мотор загудел громче, и Джон снова взял на себя управление.

— Так хорошо, — сказал Мукар юноше и вышел из кабины.

Часто бывая в большом городе, он немного общался с туристами и различными путешественниками, поэтому знал несколько слов по-английски, хотя выговаривал их с очень грубым акцентом.

— Мукар! — позвал Элан и, когда тот посмотрел на него, спросил: — Когда мы прибудем в Манау? — Бразилец показал на солнце и затем на западный горизонт. — Когда зайдёт солнце?

Мукар утвердительно кивнул.

В течение всего пути они опасались появления Тик-Шаа, но те не показывались.

Хотя Сайракс и был настороже всё время, но считал, что враг затаился для создания нового плана ликвидации избранника.

В Манау прибыли, как и говорил Мукар, после заката, когда на небе уже мерцали далёкие звёзды.

Цветные огни города расстилались на большую территорию и звуки джунглей сменились гудками и рычанием моторов огромного количества лодок и автомобилей. Неподалёку находился причал для больших кораблей, которые плавали через Атлантику.

В этот поздний час там царила суматоха в связи с прибытием грузового корабля из Мексики, который пытался втиснуться между испанским сухогрузом и канадским пассажирским судном, которое стояло здесь уже второй день в ожидании отплытия.

Прикрепив свою посудину к группе лодок и перебравшись по тем на берег, путники пошли в город.

Мукар, как и было договорено, привёл Тома и Джона к отелю и потребовал оплаты. Отсчитав ему нужную сумму, Том, в знак благодарности, похлопал бразильца по плечу, а тот, довольно улыбнувшись в ответ, попрощался и весело зашагал по своим делам.

С комнатами проблем не было. Сняв одну двухместную, избранник и его спутник зашли и сразу же заперли за собой дверь. Они ещё не успели оглядеться, как появился Сайракс. Он быстро осмотрел всё вокруг, но, не найдя ничего подозрительного, присел на кровать.

— Похоже, всё в порядке, — сказал он, как обычно, без каких-либо эмоций.

Посидев ещё немного, улеглись спать. Это была первая ночь за долгое время, которую путешественники провели спокойно и в кровати, пусть и не в самой удобной, но в кровати. Сайракс, который, находясь вне этого мира, не испытывал физического напряжения, всё равно нуждался в отдыхе, и в эту шумную ночь в городе спали все трое.

На следующий день, к полудню, отправились гулять по городу в поисках припасов для не запланированного путешествия назад в США.

Неподалёку от отеля находился большой базар, шум которого разносился по окрестным улицам, похожий на гул взлетающего с лондонского аэропорта самолёта, который поднимался в высоту, собираясь перелететь через Атлантику в направлении к Манау.

Большой бразильский самолёт пронзил облака и яркие солнечные лучики заиграли на лицах пассажиров, но, несмотря на это, воздух в салоне стал свежее.

В задней части этой стальной птицы два человека, надев тёмные очки, молча наслаждались полётом. Один из них, сидевший у окна, хорошо сложенный, тридцатипятилетний мужчина с каштановыми волосами, думал о своей родине, Румынии, которую он покинул более четырёх лет назад.

Когда-то он работал шпионом для правительства и, хотя он добыл много информации, убил массу опасных для государства людей, всё равно остался недовольным наградами, которые не принесли ему благосостояния. О личной жизни он тогда и не думал. После увольнения по собственному желанию, ему пришлось приложить много усилий, чтобы пропасть без вести и не быть обнаруженным своими бывшими коллегами. Он отправился в Египет.

Посмотрев на пирамиды и другие прелести этой североафриканской страны, бывший агент секретной службы отправился в Каир, столицу Египта. Там он и встретил своего спутника, которого хотели убить головорезы одного из местных богачей. Очевидно, этот молодой смуглый великан не выполнил порученного ему задания и поэтому заслужил наказания, но, по мнению румына, оно было слишком жестоким.

Сам не зная почему, Максим Дмитренко использовал свои умения, приобретённые за годы работы, и освободил пленного египтянина из рук головорезов. Чтобы не сильно разгневать местную мафию, он не стал никого убивать.

Хотя спасённый им был не очень разговорчив, ему всё-таки удалось вытянуть несколько слов. Египтянин очень плохо мог говорить по-английски, но, как он смог объяснить, стало ясно, что он воспротивился убить случайную свидетельницу продажи крупной партии наркотиков.

Имя смуглого великана показалось румыну настолько длинным и сложным, что он дал ему другое — Каир, а тот, взамен, окрестил его Максимумом.

Итак новые друзья, Каир и Максимум, отправились в Александрию, чтобы переплыть в Европу. Они решили стать наёмными убийцами, так как оба уже имели опыт в этом деле. Несколько лет они путешествовали по континенту и заработали себе хорошую репутацию. Теперь у них другое задание. Заказ поступил из Америки. Обещаны были большие деньги.

Каир уже привык к самолётам, после множества полётов, которые пришлось совершить. Сейчас он думал о предстоящем задании. По прибытии на место они получат информацию о мишени, и Каир уже гадал, кто бы это мог быть. Какая-нибудь высокопоставленная особа, босс мафии, тоже убийца?

Через несколько часов они это узнают.

11. Рабы по собственной воле

«Любой враг, посягнувший на мой народ, будет утоплен в собственной крови». Такими словами правитель чукуджей объявил войну инопланетной расе, которая захватила принадлежащую тем колонию, истребив всех поселенцев, не пощадив ни детей, ни стариков. Случилось так, как и говорил правитель, враг был утоплен, но кровь эта чукуджской оказалась. Чужая раса беспощадно уничтожала всё на своём пути, пробиваясь к родной планете чукуджского народа, Енктон.

Страшное поражение ожидало детей Енктона. И тогда появился он — неожиданный союзник, который хотел помочь. Император чукуджей заключил с ним договор, который обязывал просящий помощи народ содействовать в войне, в которой участвовал союзник.

Враг чукуджей за считанные дни был сокрушён неимоверно могущественной империей, и родную планету его поглотил огонь. Теперь помощник требовал соблюдения договора, побуждая чукуджей переселиться поближе к своей базе. Делать нечего, пришлось повиноваться.

В то время, пока новый народ в союзе Рохон-Кура, устраивался на выделенной ему планете, Енктон постигла та же участь, что и родину врага. Всё произошло так быстро, что чукуджи не успели разобраться в ситуации и отреагировать на затянувшуюся вокруг шеи петлю.

Вот такую историю рассказывала книга, которую читал Камре, заточив себя в маленькой комнате в городе Блицж, на планете Лкейм, в солнечной системе Езар. Тайная комнатушка была центром подпольного объединения, которое занималось поисками того, что на самом деле произошло в далёком прошлом и положило начало великой войне. Для безопасности в комнатке мог находиться только один член объединения и запрещено было любое электронное или какое-нибудь другое устройство, которое можно обнаружить с помощью поисковых приборов. Каждому сотруднику было выделено определённое количество времени для посещения этого места. Здесь находилась вся, различными методами добытая информация, сотканная в книги. Между собой подпольщики общались только через эту комнату, оставляя друг другу записки. Ни один член этого объединения, кроме основателей, конечно, не видел другого в лицо. Только лишь фотографии знакомили их между собой.

Камре сидел в середине за столом, в метре справа от него сливалась со стеной потайная дверь, ведущая наружу. Другие стены были обвешаны полками для запрещённых книг. Некоторые из этих хранителей секретов были написаны уже здесь. Над головой сидящего висела старая лампа.

Время, выделенное Камре, почти истекло, и надо было собираться на выход. С трудом оторвался молодой чукудж от печальной и правдивой, горькой и захватывающей истории о своём народе. Закрыв и аккуратно положив книгу на полку, Камре покинул комнатку через потайную дверь и никем не замеченный направился на своё рабочее место в грузовом разделе космодрома. Разгрузка и загрузка происходила в последнее время в усиленном режиме. Камре обычно уже заканчивал работать, но теперь ему добавили ещё одну смену, и он был вовсе не обрадован такой переменой. Кроме этого, грузчика беспокоил вопрос, к чему всё это уплотнение рабочего порядка?

Было понятно, что шла подготовка и грузовые корабли взлетали беспрерывно, но флот на Лкейме не производил никакого движения. Камре пришёл только к одному объяснению — другие части флота нуждаются в большом количестве провианта, но зачем? Неужели Великий Рохон-Кур решил напасть на врага?

Отстояв смену, Камре отправился домой. Там он встретил своего сожителя и друга Лесефа.

Лесеф тоже был чукуджем и был чуть младше Камре. Он работал в службе пересылки информации и не уставал так, как в две смены работающий грузчик. Лесеф не состоял в подпольной организации, но тоже в какой-то степени интересовался секретной информацией, касающейся его народа. Камре уже давно играл с мыслью предложить председателю объединения принять Лесефа, но всё время откладывал это.

После приветствия друзья стали делиться своими впечатлениями прошедшего дня, присев за стол в своей крохотной квартирке. Они делали это практически каждый вечер и уже не первый год. В этом заключалось, в общем-то, всё их общение. Оба работали и имели мало свободного времени.

— Ты знаешь, после того, как тебе добавили вторую смену, твои глаза приобрели не только более усталый, но и озабоченный вид, — рассказал о своём наблюдении Лесеф.

— Я, действительно, обеспокоен уплотнением рабочего плана, — согласился Камре. — Мне кажется, наш флот вот-вот отправится снова на врага.

— Не думаю. Уже около двухсот лет прошло со времён последнего сражения. Конечно, были небольшие столкновения с патрулями врага на границе, но я не думаю, что война возобновится.

— К чему тогда все эти сборы? Поверь мне, надвигается что-то ужасное.

— По-твоему, Великий Рохон-Кур соберёт всех и пошлёт их на врага, чтобы окончательно покончить с ним?

— Именно так.

Произошла короткая пауза. Собеседники сравнили в мыслях сказанное с реальностью в поисках совпадений.

— Ты знаешь, — снова начал Лесеф, — может быть, ты даже прав. В последнее время через мой отдел стало проходить больше засекреченной информации, чем обычно.

— Можешь узнать, о чём говорится в этих сообщениях?

— Я мог бы попробовать расшифровать их, но потому они и засекречены, чтобы никто не знал содержания. За незаконный доступ любого ждёт смертная казнь.

— Да. Это понятно. Но, может быть, ты предпримешь попытку. Ведь, должен же существовать метод замести следы, после расшифровки. — Сказав это, Камре бросил Лесефу умоляющий взгляд.

— Ладно, перестань, — улыбнулся тот. — Посмотрю, что можно сделать, потом поговорим. — Без шутки он обойтись не смог. — Когда меня будут казнить, я скажу палачу, что грузчик с космодрома, по имени Камре, подбил меня на это преступление.

— Когда тебя будут казнить, я уже буду беседовать с предками, — ответил Камре.

Минутой позже никто из них уже не улыбался — довольно серьёзной оказалась шутка. Какое-то время оба сидели и задумчиво молчали. Затем Лесеф нарушил тишину.

— Это самый большой перерыв в войне. Наш народ научился жить без неё, в мире. Император Скэдж не допустит, чтобы чукуджей снова втянули в эту мясорубку, — выложил он результат своих размышлений.

— Скэдж, может быть, и не хочет войны, но наш народ опять будет гибнуть. Рохон-Кур заставит любого правителя подчиняться. Ведь он прекрасно знает, что далеко не все народы в союзе на его стороне, но он никого не отпустит, пока не добьётся своей цели.

— И свергнуть его никто не в состоянии. Тик-Шаа уже тоже двести лет не появлялись, а страх перед ними, мне кажется, даже усилился. Я бы хотел узнать, как они выглядят.

— Думаю, они ещё ужасней вартедохов. Если судить по их творениям, то так и должно быть.

Было уже поздно, и друзья решили отправиться спать.

Следующий день не предвещал быть лучше прошедшего. Камре опять предстояло отработать две смены, а Лесеф, который решился всё-таки внедриться в поток засекреченной информации, начал искать путь, каким мог бы незамеченным вскрыть все коды и разузнать, что происходит на Лкейм.

Это было самое опасное предприятие в его жизни и при малейшей ошибке могло бы стать последним. Однако любопытство и ощущение опасности иногда бывают настолько убедительны, что противостоять им никто не в состоянии. Поиски Лесефа всё же увенчались успехом. Он нашёл лазейку, позволяющую пробраться к информации. Связист сделал так, что система, охраняющая данные, приняла его компьютер за свою составную часть, а не за чужой элемент. Пока связист пробивался через коды в раздел военной информации, Камре, закончив первую смену, отправился в секретную комнатку. На этот день ему было выделено только пять минут, но больше и не требовалось. Камре оставил записку с предложением принять Лесефа в организацию, обосновывая свой выбор возможностью последнего добывать информацию, которая может оказаться очень даже интересной и важной. После этого грузчик отправился в развлекательный салон «Осзэр».

Огромный салон занимал почти весь двадцать четвёртый купол города Блицж, но Камре оставался всего лишь час до второй смены, поэтому он не мог весь его обойти.

Вечером друзья, как всегда, встретились у себя дома.

— Ну, что? Разузнал что-нибудь? — горя от любопытства, спросил Камре.

— Я весь день искал подход к системе, помимо той работы, которую так и так должен был делать. За десять минут до конца рабочего дня мне удалось пройти через самый простой ряд кодов. Там находится вся информация, которая поступает на Лкейм для флота.

— И что там? — не успокаивался Камре.

— Не перебивай! — потребовал Лесеф. — Я узнал, что наш флот вылетает через две недели, в то время, когда вооружённые силы ненрелов и длефламронов уже улетели неизвестно куда. Остальные направляются уже завтра к границе в сектор 42. Какова их точная цель, я разузнать не смог. И вообще, в приказах не указывается цель этих действий.

— Наверное, причины таких приказов станут известны, когда все корабли займут свои позиции. Что ещё?

— Больше ничего. Рабочий день кончился, и нужно было незаметно отключиться от системы, что я удачно сделал. — Лесеф довольно улыбнулся.

— Молодец, — похвалил в ответ Камре.

— Теперь я хочу продолжать, пока не доберусь до самой важной информации. А на это потребуется уйма времени.

— Неважно, как долго эту будет длиться, главное не попасться.

— Конечно, я буду осторожным, потому что хочу ещё пожить, скажем, до старости.

И так пошли день за днём. Лесеф, помимо работы, занимался исключительно только изучением различных режимов и ступеней защиты, чтобы оптимально подготовиться к дальнейшему углублению в мир засекреченной информации.

Флоты ненрелов и длефламронов уже подлетали к своей, только им известной, цели. Войска других народов под командованием Рохон-Кура прибыли в сектор 42 и заняли позиции подальше от границы, чтобы враг не смог их обнаружить. До вылета чукуджских кораблей оставалась неделя.

Сейчас солнечная система Езар выглядела не такой заселённой, как прежде. Всего семьдесят процентов вооружённых сил покинули базу. Остались только корабли Носсеб и небольшой резерв совместно построенных разрушителей и крейсеров на Езар.

Камре, немного знакомый с тактикой прежних сражений, заметил, что действия последних дней не похожи на стратегию, с которой Рохон-Кур раньше гонял противника с планеты на планету, из галактики в галактику. Его очень беспокоило такое расположение войск, и он ломал себе голову в поисках ответа на один вопрос. Почему Рохон-Кур отделил чукуджей от других? Он не мог дождаться, пока Лесеф добудет эту информацию, но, понимая, насколько опасна спешка, пытался его не торопить.

***

В то время, пока молодые чукуджи гадали, что происходит всё же в этом космосе, небольшой корабль покинул атмосферу Езар и направился на ту планету, куда в данный момент подлетел тяжёлый крейсер ненрелов. От последнего отделился маленький истребитель и вошёл в атмосферу. Крейсер скорым ходом вновь покинул орбиту планеты и на ультрасветовой скорости отправился догонять флот, к которому принадлежал.

Истребитель влетел внутрь гигантского, давно потухшего вулкана. Там он приземлился в густой темноте на самом дне глубокого кратера. Нигде не виднелось ни огонька, ни тени. Истребитель был пуст и совершил свой путь, управляемый автопилотом. Он остался там лежать до тех пор, пока корабль с Езар не присоединился к нему. Пассажиры этого маленького звездолёта, дюжина вартедохов, находились в глубоком сне.

Эта планета была известна народам под предводительством Властелина Вселенной, как Грасс. Грасс по всем разведанным не была заселена и даже не подходила для колонизации, также, как множество похожих планет в неизмеримом космосе, но корабли были посланы именно сюда.

Рохон-Кур тщательно обдумал все действия, вырабатывая план, которым хотел ввести эту долгую войну в заключительную фазу с кошмарным исходом для врага.

12. Анита

Между рядами нескончаемых прилавков шли Том Элан и Джон. Они разглядывали разнообразнейшие товары и дивились изобилию. Сама атмосфера на огромном базаре привлекала путешественников. Перекрикивая друг друга, продавцы завлекали к своим прилавкам, мальчуганы бегали в проходах или же тянули тяжёлые тачки, подрабатывая у отдельных торговцев. Вся эта энергичность, с которой велись торги, и шумная борьба за покупателей просто захватывали путников.

Тогда, в джунглях, Джону казалось, что он покинул цивилизованный мир. Теперь, когда он вернулся в него, он показался ему сказкой. Может быть, потому что приключения, которые совершил Джон в глубине девственного леса, в какой-то мере повлияли на него или же просто отдалённость от дома оказала такое воздействие. Во всяком случае, помимо всех последних происшествий, юный Колдуэлл чувствовал себя прекрасно посреди гудящей толпы.

Он наблюдал за людьми с большим интересом, чем до посадки на ветви джунглей. С какой-то внутренней отдалённостью созерцал он кишащий народ. Джон дивился, как он раньше не замечал того, что видел сейчас. Может быть, из-за его понимания происходящего далеко на краю галактики, он смотрел на копошащихся людей, как на детей, заботящихся о малозначительных безделушках. Очевидно, поэтому он весело улыбался, минуя прилавок за прилавком.

Том Элан шёл по базару, как обычный турист. Он не смотрел на людей с улыбкой, и внимание его больше было уделено товарам. В отличие от Джона, он размышлял о том, что нужно приобрести и, как распределить оставшиеся деньги, чтобы их хватило до Америки.

Сайракс же, хоть и находился во Внешнем измерении, следовал вплотную за Джоном и всё внимание уделял наблюдению за каждым человеком, который выглядел подозрительно или подходил близко к его подзащитному. Сайракс знал, что в толпе Тик-Шаа не предпримут открытого нападения, но подослать кого-нибудь из своих подчинённых, например, с ножом, чтобы вонзить его в сердце избранника, могут, поэтому был всегда настороже.

Так и двигалась эта тройка по базару в Манау.

В это время, с крыши пятиэтажного здания за идущими наблюдал невысокий, но довольно-таки мускулистый мужчина, азиат. Выражение его, вообще-то, хитроватого лица было злобным. Дело в том, что наблюдал он за Джоном и его спутником через оптический прицел, прикреплённый на винтовке, и злился потому, что не мог удержать метку на голове юноши — тот всё время скрывался за крышами прилавков или за другими головами. Наблюдатель выбрал такое место, чтобы его мишени были повёрнуты к нему спиной и не могли заметить его.

В конце концов, Джон и Том удалились так, что их уже не было видно в толпе, поэтому невысокий человек разобрал свою винтовку и покинул крышу дома. Ничего. Он мог ждать. У него было время и некуда спешить.

Путники уже загрузились продуктами питания на целый день и решили вернуться в гостиницу. Там они стали обдумывать дальнейший план действий. Он получился довольно-таки простой. Ближе к вечеру Том Элан должен будет пойти в порт и разузнать какой корабль, когда уплывает, и по возможности приобрести на оставшиеся деньги два билета до США. В это время Джон и Сайракс будут ждать его в комнате.

Хотя солнце было ещё высоко, но часы показывали, что приближался вечер, и Элан отправился выполнять своё задание. «Ниндзя» и юноша проводили его взглядами из окна, затем уселись на кровати.

— Сайракс, расскажи мне ещё что-нибудь о произошедшем в космосе, — попросил Джон своего защитника.

— Хорошо, — был ответ. — Я расскажу тебе о присоединении пятого народа к союзу Номроина. О первых четырёх я тебе уже в пустыне рассказал, теперь следует совершенно другой народ, но сплочённый с нами той же угрозой. После того, как тамангусты, догу, ферки и чарийцы были почти истреблены силами Рохон-Кура, они, как это уже случалось, вынуждены были покинуть родину Чари и изо всех сил пуститься в бега и искать нового союзника, чтобы спасти себя. И опять им это удалось. Спустя некоторое время, беглецы наткнулись на поддерживающую жизнь планету. Они приземлились там, чтобы осмотреться и, если появится возможность, поселиться. Условия на этой планете были прекрасные для колонизации, но нужной цивилизации там не оказалось. Поэтому союзники решили лететь дальше, пока не найдут народ, способный помочь им. Однако они не успели отдалиться от планеты, как вдруг приблизился повреждённый корабль. Контакт установить не удалось. Номроин отправил на него исследовательскую команду, которая нашла там умирающего пилота. Это был какой-то зверь. Он сидел в кабине управления и, очевидно, запрограммировал когда-то этот курс. В глубине этого гигантского звездолёта команда наткнулась на трёхметрового монстра. Он блуждал по кораблю и искал что-то. Он напал на спасателей и убил одного, прежде чем те успели своим оружием остановить его. Тело этого монстра оказалось необычайно крепким, словно покрытое естественной бронёй. Он сам был очень быстрым, несмотря на его размеры, и ужасно сильным. Ничего подобного союзники раньше не встречали. Что они нашли в забронированном отсеке корабля, поразило их, правда, не меньше, чем трёхметровый монстр. Там находились тысячи небольших сосудов, в которых в какой-то жидкости плавали змеиновидные создания. По совету Номроина союзники достали одно такое существо, чтобы изучить. Предположение было, что это паразиты. Самый быстрый способ разузнать всё был — предоставить этому паразиту возможность внедриться в живое существо. Вскоре нашёлся доброволец. Это был здоровый, крепкий ферк. Паразит частично влез ему под череп и взял контроль над ним. После контакта паразит явно стал активней. Номроин приветствовал его и заверил, что тот в безопасности и никто не желает причинить ему вред. Паразит стал использовать голосовые связки ферка, чтобы разговаривать с Номроином. Он рассказал о том, как его цивилизация была сокрушена в войне против чёрного народа и вынуждена была покинуть родную планету. Его народ — Джаток собрался в большой корабль, но враг ещё успел высадить одного убийцу. Этот трёхметровый верзила погубил пилота и стал искать проход в забронированный отсек, чтобы уничтожить беззащитную расу, но он оказался не настолько умён, как был силён. Союзники и Джаток нашли общий язык без труда, потому что их судьбы были похожи. Обе стороны подверглись нападению со стороны Тик-Шаа и вынуждены были спасаться, улетев на другую планету. Джаток прилетели сюда в надежде найти на этой планете новых виртов, но монстр, который попал на корабль, убил единственного, кто был в состоянии открыть забронированный отсек и выпустить джаток. Паразит поблагодарил Номроина и его союзников за помощь. Он попросил взять его народ в союз, теперь уже, пяти рас и содействовать в поисках виртов. Просьба была, естественно, принята. И так все вместе полетели дальше, так как на планете, возле которой произошёл первый контакт, подходящих виртов не оказалось. Больше в галактике, где повстречались джаток, никого не нашли, поэтому отправились в другую. Десятки тысяч лет потребовалось на этот перелёт. Это была уже третья галактика, которую охватила великая война. Около миллиона лет прошло уже от начала войны. В новой галактике Джаток нашли обезьянообразный вид, который прекрасно подходил, как вирт. Тогда они начали выстраивать свою цивилизацию и боевой флот. Их технология была примерно на том же уровне, что и у тамангустов, но, в течение такого огромного промежутка времени, пассивные паразиты потратили гораздо больше времени на восстановление, чем остальные. «Обезьяны», управляемые джаток, проделали огромную работу, и Номроин попросил паразитов, хотя бы на некоторое время освободить своих виртов, чтобы дать им возможность жить, следуя своему дикому инстинкту. Наведённые на такую мысль, джаток решили регулярно отпускать «обезьян» на волю и, вообще, использовать их только, когда они нужны. Паразиты построили специальные сады для виртов, которых они назвали Джаток-Нак. Там «обезьяны» могли жить в такой же среде, что и на своей родине, откуда их забрали союзники.

— Потрясающе! Добрые паразиты… Я как-то с трудом могу себе такое представить, — перебил Сайракса Джон. — Да, конечно, они вырвали этих Джаток-Нак из родной среды и заставили работать на себя, но, всё-таки, пытались улучшить тем жизнь.

— Я общался с Джаток и заметил, что они уважают своих виртов. Они не рассматривают «обезьян», как мясо, рождённое для того, чтобы служить. Нет. Эти паразиты благодарят Джаток-Нак за то, что те делят с ними своё тело и жизнь. Пусть даже не по собственной воле, но они хорошо послужили союзу. Вот так и присоединился к нам народ Джаток, пятый союзник. Долгое время враг не появлялся и некоторые стали подумывать, что Рохон-Кур перестал за ними гоняться, ведь, всё-таки, они так далеко улетели. Однако это было не так.

— Вас опять сокрушили, и вы «побежали» снова. — Джон сделал вид, что находит историю присоединения народов довольно-таки однообразной.

— Война — дело непростое и, чтобы выжить, приходится делать одно и то же. Вспомни только Первую Мировую войну. Месяцами солдаты сидели в окопах напротив друг друга, стреляли, заряжали и опять стреляли. Народы Номроина защищаются, убегают, находят нового союзника и снова защищаются. Другого метода выжить у нас пока нет.

Джон кивнул, показывая, что понял.

— Пойду я прогуляюсь, — сказал он, вставая.

— Не следует этого делать, — посоветовал Сайракс. — Это слишком опасно.

— Мне уже надоело постоянно где-то прятаться.

— Тебя могут узнать и сдать полиции, даже если Тик-Шаа не найдут.

— Я не думаю, что жители Манау, действительно, обратят внимание на объявление о пропаже шестнадцатилетнего юноши, который сбежал из дома в Лос-Анджелесе, за тысячи километров отсюда.

— Ну, ладно, иди! — разрешил защитник. — Только не задерживайся надолго. Вернись до прихода Элана! Хорошо?

— Всё ясно. — Джон покинул комнату.

Он направился на базар, где большинство продавцов уже начали собирать свои товары и потихоньку покидать торговую площадь. Юноша брёл по пустеющим рядам и дивился, как тихо тут стало с приближением вечера. Ему нравилось наблюдать за суетой торговцев, которые сбывали свои товары, а теперь подсчитывали, как удачно прошёл день. Некоторые спорили между собой, обвиняя друг друга в краже покупателей. Другие разбирали свои переносные прилавки.

Джон шёл и наслаждался своей непричастностью ко всему этому беспокойному народу.

Вдруг что-то тяжёлое упало на асфальт. Юноша взволнованно посмотрел в ту сторону, где это случилось. Он увидел старушку лет семидесяти, которая ругалась в воздух. Возле неё валялся большой ящик, что упал с телеги, которую хозяйка собиралась укатить. Он и произвёл этот звук, привлекший внимание Джона.

Колдуэлл младший поспешил к месту событий, чтобы помочь старушке. Одновременно с ним подошёл ещё один помощник — молодая девушка. Юноша сразу обратил внимание на её внешность. Это была привлекательная особа, ровесница Джона, с чёрными длинными волосами, прекрасного телосложения, примерно метр семьдесят пять ростом. В Лос-Анджелесе Колдуэлл встречал немало красавиц и, сравнив эту с ними, он не назвал бы её самой очаровательной.

Девушка обратилась к старушке и начала её успокаивать, чтобы та перестала во весь голос возмущаться и размахивать руками. Вскоре ей это удалось. Она подошла к упавшему ящику и хотела его поднять. Джон взялся с другой стороны. С трудом поставив груз снова на телегу, девушка поблагодарила помощника. В этот момент юноша посмотрел ей в глаза, чёрные глубокие, блестящие в лучах уходящего солнца. Её взгляд словно заколдовал его. Он улыбнулся. Девушка ответила приятной улыбкой и смущённо отвела глаза. Она взялась за ручку и потянула груз, а Джон, недолго думая, стал толкать телегу сзади, поддерживая ящик, чтобы он ещё раз не упал. Старушка побрела рядом. По её отношению к девушке, избранник решил, что та её внучка.

Обе бразильянки изредка перебрасывались короткими фразами на языке, который Джон не понимал, но предполагал, что на испанском или португальском. По некоторым словам юноша сообразил, что говорят о нём.

— Если говорите обо мне, то говорите так, чтобы и я мог понять, — обиделся Джон, не подозревая, что его понимают.

Девушка и её бабушка весело посмотрели на юношу.

— Мы просто раздумывали, как тебя поблагодарить за помощь, — обратилась девушка к нему на английском.

Джон широко раскрыл глаза. Уж он-то не ожидал такого ответа. Растерянно улыбнувшись, отвёл взгляд в сторону и приложил больше усилий на толкание телеги.

Когда дошли до места, девушка пригласила Колдуэлла в дом. Сначала Джон, ради приличия, не соглашался, но потом, всё-таки, зашёл.

— О, меня зовут Джон, — вспомнив, что не представился, сказал юноша.

— Анита.

— Очень приятно.

— Взаимно.

Они скрепили своё знакомство рукопожатием и сели за стол, где бабушка уже положила кое-какую стряпню и поставила стаканы для чая. Чайник стоял на огне рядом.

Весь дом состоял из двух комнат — спальни и той, где сейчас сидели Джон и Анита. Она была и кухней, и прихожей, и залом, даже душем и кладовой. Именно поэтому здесь никогда не было порядка, но всё равно уютно и тепло.

Солнце уже исчезло за горизонтом, и Манау погрузился в ночь, когда Джон спохватился, вспомнив наказ Сайракса. Он попрощался и явно неохотно направился к отелю.

— Тебе нельзя этого делать, — сказал голос рядом, когда юноша уже отдалился от дома Аниты.

Джон повернулся к его источнику. Это был чёрный воин, он шёл рядом.

— Что ты имеешь в виду? — недоумевая, спросил юноша.

— Я говорю об этой девушке. Тебе нельзя с ней видеться.

— Почему?

— Ты рискуешь её жизнью, если встретишься с ней ещё раз.

Джон хотел что-то сказать, но передумал, не успев открыть рот.

Вскоре дошли до отеля. Элан уже пришёл и ожидал своих спутников.

— Вы же хотели ждать меня здесь. Где вы были?

— Ходили прогуляться, — ответил спокойно Сайракс.

— Я уже начал было волноваться… не случилось ли что.

— Узнал насчёт билетов?

— Ты не зря выбрал меня в помощники. — Том Элан показал два билета. — Канадский корабль плывёт мимо Нью-Йорка. Там мы сможем высадиться.

— Я ещё не решил, когда и как доберёмся до места.

— Я думал, всё уже окончательно. — Том и Джон переглянулись. — Зачем тогда билеты покупал? Надо было подождать, пока ты решишь.

— Тик-Шаа являются самыми опасными во Вселенной не только потому, что у них невероятно мощные корабли, но и из-за их стратегического ума. Наше выживание зависит от того, как мы сможем предвосхитить их действия. Я подумываю о том, чтобы какое-то время затаиться здесь и подождать.

— Я — за, — воскликнул тут же Джон.

В ответ на это, Сайракс посмотрел на него, и юноша сразу понял значение этого взгляда. Том Элан вопросительно взглянул на одного, на другого.

— Наш избранник познакомился с симпатичной девочкой, — объяснил инопланетянин.

— А, всё понятно. Как её зовут?

— Это не важно. Он её больше не увидит.

— Почему?

— Потому что Джон сейчас подобен смерти. Все, кто с ним вступает в длительный контакт, имеют последствием уничтожение. Девочка ни в чём не виновата, зачем ей умирать?

— Также, как потерянному племени погибать не следовало, — вспомнил Джон.

— Мы с тобой тоже…? — спросил Сайракса Элан.

— Больше, чем другие, — спокойно подтвердил тот.

— Надеюсь, нам удастся избежать такой участи. У нас же есть шансы?

— До сих пор, все, помогающие избраннику, были уничтожены. Все восемь раз.

Том Элан сразу сник.

— Зачем ты меня сюда ввязал?

— Как ты сам сказал, потому что «не зря». Наши жизни имеют маленькую цену. Главное — Джон исполнит своё предназначение. — Сайракс положил руку на плечо юноши.

— Будем надеяться. Однако ты меня своими словами вовсе не обрадовал.

В это время засвистели колёса под пассажирским самолётом, прибывшим на своё место назначения из столицы английского королевства. Когда же он остановился и трап оказался у борта, Максимум и Каир, после долгого полёта, спустились на асфальт аэродрома. Багажа у них было немного. Лишь по рюкзаку у каждого, вот и все вещи, что прихватили они с собой. Этого достаточно для короткого пребывания.

Стараясь не привлекать внимания службы безопасности, наёмники прошли в зал камер хранения и подошли к ячейке, номер которой совпадал с номером на ключе, лежавшим в кармане у Максима. Открыв, они вытащили оттуда заклеенный почтовый конверт. Там находились данные о мишени и адрес, где можно достать оружие. Когда такси уже шипело колёсами по дороге, румын распечатал конверт и вынул фотографию объекта. На ней был изображён шестнадцатилетний юноша в чёрной кепке, на которой было вышито «Lakers». Максимум передал её другу. Каир удивлённо посмотрел сначала на фотографию, затем на румына. Тот пожал плечами и, призывая взглядом к терпению, стал потрошить конверт дальше.

13. Главное — самоотверженность

— Тобиас Бун, к тебе разговор, — послышался голос в квартире.

— Соединить! — На экране появился Оал Гнак. — Приветствую тебя, мой друг!

— Здравствуй, приятель! Как ты поживаешь на борту самого знаменитого разрушителя?

— Хорошо. Правда, часто приходится трудно. Да, мне и сразу было понятно, что служба — не прогулка. — Тобиас Бун сделал короткую паузу. — Ты вовремя позвонил. Мы, как раз, накануне учений.

— Каких именно? — полюбопытничал собеседник.

— Командующие сейчас это решают. Они хотят испробовать все наиболее эффективные способы защиты против предполагаемой тактики врага.

— Понятно.

— А чем ты занимаешься?

— Мне повезло не меньше, чем тебе. Я работаю тоже со знаменитостями, но не только биологии, но и физики, и техники.

— Над чем же ты с ними работаешь?

— К сожалению, мне нельзя об этом распространяться. Эта новая лаборатория, которая взяла меня к себе, была создана для одного определённого задания. Это секретный проект.

— Поздравляю. Только из днага и сразу на такую работу. Престижно.

— Это задание не для престижа, а для войны, — ответил серьёзно Оал Гнак.

Вдруг прозвучал сигнал тревоги, и Тобиас Бун на секунду отвлёкся.

— Тревога, — сказал он другу. — Учения начинаются. Мне пора идти. Сегодня я впервые сяду за пульт передней лазерной установки.

— Мне тоже пора. Желаю удачи на учениях. Надеюсь, мы ещё успеем поговорить перед началом боевых действий.

— И я надеюсь. До следующего раза, мой друг.

— До следующего раза.

Связь прервалась, и Тобиас Бун поспешил на своё место.

Он уже прошёл курс обучения по ему порученной технике и теперь должен был впервые испытать приобретённые способности на практике. Он также понял тактику своего флота.

Все вооружённые силы разделились группами вокруг центра галактики так, чтобы успеть вовремя отразить удар, откуда бы он не происходил. Некоторые подразделения остались на базе для охраны.

Благодаря хорошо устроенной сети сенсоров и передатчиков можно было засечь местоположение каждого вторженца.

После того, как вся команда заняла свои позиции, в каждой комнате корабля появилась голограмма Ариз Баса.

«Внимание! Мы начинаем первый ряд учений. Все орудия используют простые световые лучи. В остальном симулируется настоящий бой. Каждое попадание такого луча воспринимается сенсорами и высчитывается возможное повреждение. В зависимости от этого реагирует тренировочная программа и отключает все «повреждённые» отсеки корабля. Прошу соблюдать все инструкции, с которыми вас уже ознакомили. Нор Ларг будет в течение следующего времени заменять отсутствующего координатора огня. Желаю удачи!». — Капитан сделал короткую паузу. — «Итак, начинаем.»

Голограмма исчезла.

Янос входил в одну из двадцати групп, занявших позиции вокруг центра галактики. Каждая такая группа состояла из двадцати-тридцати тысяч кораблей. Истребители не входили в это число. Эти группы проводили между собой учения, симулируя реальное сражение с применением ранее условленной тактики.

Боевые действия между двумя группами на учениях отличались от настоящего боя только тем, что корабли не несли реальных потерь. В симулированном сражении происходили, правда, уже несчастные случаи, где два истребителя врезались друг в друга, но подобное — редкое явление.

Дело в том, что космические битвы происходят на большой скорости, где нужно быстро реагировать, а такое не всегда под силу даже опытным пилотам. Поэтому от лётчиков требуется максимальное внимание и постоянная готовность к эвакуации.

В этот раз первое учение прошло без несчастных случаев, и командующие высказали свою оценку. Состояние флота и его готовность произвели на них хорошее впечатление, и они надеются, что следующие фазы тренировки пройдут также удачно.

Что касается Тобиаса Буна, то его обучение было довольно успешным. Он провёл несколько эффективных ударов против разрушителей, крейсеров и уничтожил около пятнадцати истребителей. Офицер, который преподал ему управление, был в восторге от успехов своего ученика. Нор Ларг лично спустился, чтобы похвалить стрелковый отдел за хорошую стрельбу.

В перерыве между учениями Тобиас Бун, почти всё время, проводил в своей квартирке. В отличие от своих коллег, которые предпочитали тратить свои свободные минуты в зале развлечений или в баре, где могли поделиться своими впечатлениями прошедшего сражения с товарищами, он расходовал свободное время на медитацию, чтобы быть сконцентрированным в следующем бою.

Иногда он упражнялся за моделью контрольного пульта передней лазерной установки у себя в комнате, пытаясь добиться совершенства. В смертельном бою нужно вслепую управлять приборами, чтобы успешно защищаться и выжить.

Тобиас Бун прекрасно понимал, что одного этого недостаточно для получения звания координатора огня, поэтому прилежно изучал тактику и стратегические преимущества различных боевых ситуаций. Ко всему этому ему требовалось знать всё оружие, по крайней мере, которым был оснащён Янос, и последствия его применения против различных видов защитных полей, наземных и космических станций и других мишеней, куда можно направить разрушительную энергию.

Если учесть, чем занимался Тобиас Бун в своё свободное время, то становилось понятно, что отдыхать ему не приходилось. Однако молодой стрелок осознавал и то, что долго он так не продержится и, в конце концов, просто свалится от усталости. Ему хотелось, вообще, не утомляться, но это было невозможно, поэтому требовалось уделить какое-то время на отдых. Тобиас Бун считал, однако, что сейчас ещё рано, а медитация давала достаточно времени на регенерацию тела. Самое главное — достичь цели, а уж потом можно расслабиться.

Многие ему говорили, что всё знать невозможно. Он, конечно, сам понимал это и соглашался с ними, но всё равно продолжал заниматься с тем же упорством.

Однажды слухи об этом достигли ушей Нор Ларга. Первый офицер посетил Тобиаса Буна у того в квартире.

— Я слышал, ты чересчур усердный, — сказал он, после обмена приветствиями.

— Да, преувеличивают ребята.

— Ты смотри у меня! Мне нужно, чтобы вся команда, до единого, была бодра и готова к бою. Недоспавших и недоевших быть не должно. Всё понятно?

Тобиас Бун с видимой неохотой заверил Нор Ларга, что отдохнёт и впредь не будет так увлекаться занятиями.

Теперь, когда эта проблема была решена, начинающий стрелок воспользовался случаем и начал расспрашивать первого офицера.

Во время своих занятий тактикой, он заметил несколько стратегических планов, разработанных Ариз Басом. Тобиас Бун не сомневался в умении капитана, но кое-что не совпадало со временем их создания. Именно это и навело на ряд вопросов, потому что дата разработки первого лежала пятьсот лет в прошлом. Продолжительность же жизни здорового тамангуста достигает двухсот пятидесяти, не больше.

Такая любопытная находка заставила Тобиаса Буна отправиться на поиски, а кто может в этом помочь лучше, чем Нор Ларг, первый офицер Ариз Баса. Сначала тот не хотел об этом говорить, но настойчивость — дело, умеющее развязывать языки.

Нор Ларг рассказал, что есть программа, которая предназначена для тех, кто имеет особые способности. В этой программе участвовал только Ариз Бас.

Капитана поместили в специальную капсулу, где он мог спать и не стареть, но в то же время получать информацию из внешнего мира. Всё это имело только одно предназначение, а именно продлевать жизнь великих правителей, полководцев, изобретателей и других выдающихся личностей, чтобы впоследствии, в трудной ситуации использовать их.

Ариз Бас был прекрасным капитаном пятьсот лет назад, но в перерывах между боевыми действиями его усыпляли. Из-за этой программы, вся активная жизнь популярного капитана протекала на сражениях и военных советах. Он отвык от общения с живыми, поэтому, почти всё время, проводил на мостике Яноса, где было не так много членов команды. Этот разрушитель был с самого начала его, его спутник, боевой товарищ и ближайший друг.

Сам Нор Ларг служил раньше координатором огня на другом разрушителе того же класса, а когда два года назад разбудили Ариз Баса, его направили на Янос первым офицером.

— Ах, Великий Венр был первым, кто должен был подвергнуться этой консервации, — вдруг вспомнил под конец своего рассказа Нор Ларг. — Вообще-то, весь этот проект и затеяли ради него, но он воспротивился продлению жизни. Венр сказал, что каждому отведено немножко, короткий отрезок времени на незначительную мелочь, которую мы называем жизнью.

— Я всегда считал, что Венр поддерживал мнение Великого Номроина о том, что жизнь — единственное, имеющее значение. Значит, я ошибался?

— Нет. Ты прав. Жизнь, в общем, имеет огромную ценность, а вот жизнь одного не важна. Предназначение маленького солдата заключается в том, чтобы погибнуть ради спасения своего народа. Венр также сказал, что он будет только занимать место, ещё не рождённого, более великого правителя. Короче говоря, он просто хотел прожить ровно столько, сколько отведено ему было богами. Однако не все его приближённые были того же мнения. Они решили насильно уложить Венра в капсулу, но тот каким-то образом разгадал их планы и совершил самоубийство, прежде чем заговорщики смогли осуществить свою затею.

— Я и не знал, что именно привело к смерти этого великого правителя, — изумился Тобиас Бун. — Мне было известно, что умер он не от старости, но об истинной причине его гибели я даже не подозревал.

— Это был большой позор для тамангустов, поэтому информация об этом происшествии доступна не каждому. Я сам узнал это от Ариз Баса. Он, как высокопоставленный офицер, был проинформирован, прежде чем погрузился в глубокий сон.

— Помимо случившегося с Венром, он согласился на этот проект?!

— Не обязательно иметь то же мнение, что и, возможно, самый великий правитель нашего народа, чтобы защищать его также хорошо. Ариз Бас не эгоистичен и не считает себя лучшим из когда-либо существовавших капитанов, но он фанатичен в защите родины. Наш капитан готов принести себя в жертву без промедления, ради спасения тамангустов. — Нор Ларг встал, но перед тем, как покинуть квартиру, обернулся и сказал: — Не забудь отдохнуть перед следующим учением.

Тобиас Бун утвердительно кивнул уходящему офицеру, а когда дверь закрылась, направился в комнату отдыха. После этого он собирался ещё позаниматься, чтобы быть готовым к тренировке.

***

Поговорив со своим другом, Оал Гнак отправился на своё рабочее место. Там его уже ожидал Сер Нолк, известный биолог и в данный момент преподаватель приятеля Тобиаса Буна.

— Пойдём! У нас сегодня много работы, — сказал он, встретив Оал Гнака.

Вместе направились к лифту, на котором спустились с минус двадцатого на минус сто двадцатый этаж лаборатории. Это был самый нижний и самый большой уровень этого подземного сооружения.

Именно здесь и располагались предметы всех стараний многих учёных.

Сер Нолк и Оал Гнак подошли к ряду гигантских сосудов, где происходило что-то. В десяти ёмкостях, в какой-то густой жидкости плавали странные тёмно-серые материи. Они подвергались бомбардировке различными энергетическими потоками.

Оба биолога обошли все сосуды, сверили их данные.

— Что скажешь, Оал Гнак? — спросил Сер Нолк.

— Конечно, не мне решать, но я думаю, что, за исключением девятого и десятого, остальные можно уже приращивать.

— Хорошо. Нам нужно согласовать это с остальными, чтобы всё было готово для ассимиляции. А теперь, сходи, взгляни, сколько времени ещё потребуется техникам для установки оружия.

Оал Гнак кивнул и направился выполнять поручение. Он вышел из зала, где находились сосуды, миновал коридор, ведущий наверх, и оказался в огромном помещении, около десяти километров длинной, метров семьсот шириной и, примерно, четыреста в высоту. Честно говоря, этот зал был не слишком просторен для того, что в нём находились.

Оал Гнаку с высоты верхнего прохода было прекрасно видно то, что происходило внизу.

Окружённые строительными косяками и рабочими машинами, в помещении лежали недостроенные крейсера. Их было десять. Каждый по восемьсот метров в длину, они располагались в максимальном возможном промежутке друг от друга, чтобы для машин, работающих над ними, было достаточно места.

Оал Гнаку потребовалось две минуты, чтобы миновать в своей кабине транспортного коридора шесть полусобранных кораблей. Затем он вышел и спустился к седьмому, который выглядел уже почти готовым, также, как и последующие три. Оказавшись внизу, Оал Гнак отыскал главного техника и сказал:

— Сер Нолк просил меня узнать, когда вы закончите, чтобы мы могли заняться поверхностью.

— С первого до четвёртого все готовы. Так как новое оружие оказалось недостаточно мощным для наших потребностей, нам пришлось доставить сюда оружие с большим энергетическим выходом. На это ушло какое-то время. Пока только на четырёх мы установили несколько тяжёлых орудий, которые применяются на тамангустских кораблях, а новую разработку разместили, как вспомогательную огневую мощь по бокам.

— Значит, с четырьмя мы можем уже работать? — спросил помощник Сер Нолка.

— Да, — был ответ. — Как только остальные будут оснащены, мы вам сообщим. Тогда можете присваивать и им поверхностную кожу.

Распрощавшись с техником, Оал Гнак отправился на поиски своего учителя. Он ещё по пути сообщил ему о разговоре с помощью своего коммуникатора.

Оал Гнаку нравилась эта работа, потому что это было практически воплощением его мечты. А мечтал он о возможности изучать чужую биологию, то есть загадочные организмы, которые, возможно, могли бы в какой-то мере помочь союзникам в Великой войне. Однако создание новых крейсеров было для него не менее интересным занятием.

Во время последней битвы против кораблей Тик-Шаа удалось выловить остатки одного из уничтоженных истребителей. Вообще-то, крейсера, которые носят их на борту, не допускают подобного. Они всегда собирают остатки своих истребителей, прежде чем покинуть место сражения. Однако в последнем бою союзникам, всё-таки, повезло, и они опередили Тик-Шаа.

Учёным потребовалось почти сто пятьдесят лет на разгадку «ДНК» этого органического истребителя, а когда это удалось, правда, только частично, принялись раздумывать, как можно использовать приобретённые знания.

Просто фантастическое строение аппарата Тик-Шаа поразило каждого, кто понимал хоть чуть-чуть в биологии и технике.

Истребитель был смесью живого существа, растения и высокоразвитой технологии. Он не имел на борту пилота, но сам был словно живой, однако без чувств и органические клетки его были мертвы. В бою он мог ориентироваться самостоятельно и в зависимости от ситуации соответственно реагировать и учиться, чтобы в следующий раз лучше сражаться.

После этого открытия некоторые учёные поставили гипотезу, что то, что, до сих пор, называли крейсерами Тик-Шаа сами Тик-Шаа и есть. Поэтому-то их так сложно уничтожить. Если они родились в открытом космосе, то, наверняка, этим объясняется их устойчивость в боях, ведь для жизни в свободном от атмосферы пространстве требуется необычайная иммунная система. Однако это предположение не было принято всерьёз. И правильно.

Следующие пятьдесят лет потратили на разработку нового типа крейсеров с надеждой, как можно больше лучшего из истребителя Тик-Шаа адаптировать к своей технологии и произвести подобную, чтобы построить новый, самый мощный из когда-либо существовавших флотов, который мог бы сравниться с крейсерами чёрного народа.

Однако раньше времени об этом никто не должен был знать, поэтому Номроин доверил задание представителям тамангустов и катаранов, потому что эти две самые мощные цивилизации в союзе обладали достаточными средствами и знаниями, чтобы осуществить задуманный проект.

Так как верфь, строящая новый тип кораблей, в открытом космосе будет легко обнаружена, то её перенесли под землю, дабы сохранить её тайное существование. На планете, где она находилась, не было больше никаких сооружений, потому что она была не пригодна для заселения или добычи ресурсов.

Причиной для этой засекреченности Номроин считал, что если другие народы узнают о строении нового флота, это дестабилизирует существующую гармонию, и вооружённые силы не будут сражаться с той отчаянной доблестью, если будут знать, что они не последняя преграда для войск Рохон-Кура.

Всё зависело теперь и всегда от самоотверженности во благо родины.

Что будет, когда флот будет готов к сражению? Каковы его возможности? Действительно, он сможет эффективней уничтожать крейсеры Тик-Шаа? Делаются пока десять. Сколько времени и средств уйдёт на постройку сотни кораблей такого типа? Как эффективна окажется боевая тактика для новых крейсеров, которую разрабатывают катараны? Против скольких крейсеров Тьмы смогут они победоносно сражаться? Сколько кораблей выделят Тик-Шаа для следующей битвы? Можно ли продержаться без новых крейсеров? Будет ли это последний всплеск Великой войны? Сможет Сайракс спасти избранника и разбудить Воина? Все эти вопросы беспрерывно бороздили мозг Номроина изо дня в день.

14. Ехарпсднегулк Нетни

Вот, прошла неделя, флот чукуджей покинул планету и направился к сектору 18, что лежал над солнечной системой Земли, за границей галактики.

Лесефу удалось разузнать, что остальные вооружённые силы уже расположились на своих позициях и ожидают дальнейших приказов. Камре же в это время получил положительный ответ на запрос принять Лесефа в подполье. Грузчик был обрадован, узнав, что его друга хотят иметь в своих рядах борцы за правду. Теперь оставалось только сообщить об этом самому связисту.

При встрече следующим вечером, как всегда, после работы, Камре рассказал о том, что существует тайное общество, чем оно занимается и о том, что Лесеф, если захочет, может стать его членом. Лесеф захотел, и тогда Камре поведал о секретной комнатке, о том, что каждому выделяется определённое количество времени для её посещения и о том, что в ней находится.

— Меня всё ещё беспокоит, что наш флот отправился в одиночестве, — сменил тему разговора Лесеф.

— Согласен. Мне тоже кажется, что Рохон-Кур задумал с ним что-то страшное, — поддержал его Камре. — Нужно только выяснить, что именно.

— Я уже не далёк от разгадки этого секрета, но нужно быть очень осторожным. Думаю, что немного времени осталось и система меня обнаружит…

— Но сейчас нельзя выжидать, надо разузнать о планах Рохон-Кура во что бы то ни стало… Тебя, правда, тоже нельзя подвергать опасности. — Камре, скорее всего, размышлял вслух, чем разговаривал с другом. — Даже если нам удастся разгадать затею Властелина Вселенной, как мы сможем помешать ему? Если он замышляет с ним что-то неладное.

— Единственное, что мы, вероятно, сможем предпринять — это связаться с флотом и предупредить его об опасности.

— Наверное, ты прав. Больше мы не в состоянии ему помочь… никак.

— Завтра я сделаю тот решающий шаг. Может быть, я выдам себя, но кто не рискует, тот, как говорится… — Лесеф развёл руками.

— А если тебя поймают? — спросил Камре, сообразив, что друг не шутит.

— Я никого не выдам, — успокоил связист. — Скорее всего, меня казнят, но это не имеет значения.

— Мы не…

— Предпринимать попытки меня спасти не нужно, — воспротивился сразу Лесеф. — Не приговаривай на смерть себя и других тоже.

Камре не хотел кидать своего друга на произвол судьбы, а, точнее, на волю Рохон-Кура, если того обнаружат, но и не знал, как можно помочь в таком случае.

Любой, попавший под взгляд Властелина Вселенной, уже никогда не вернётся. Это знали все.

Эта беспомощность доводила Камре до сумасшествия, но взять себя в руки надо было, ведь завтра на работу.

Шпионы Рохон-Кура везде, и любое подозрительное поведение может навести их на след подпольной организации.

На следующий день Лесефу повезло со временем. Так как флот покинул планету и не так много информации достигало теперь Лкейм, то у связиста появилась хорошая возможность проделать задуманное.

Для того, чтобы внедриться так глубоко в систему, как нужно было чукуджу, требовались такие способности, которые, можно сказать, «сливали» пользователя и компьютер в одно целое. К счастью, Лесеф обладал достаточными знаниями в этой области. Он «залез» к засекреченной информации, пробившись сквозь «стены» различных кодов и ловушек системы.

К сожалению, мысли Рохон-Кура невозможно было прочитать, какой бы код он не вскрыл, но его приказы другим были доступны.

Властелин Вселенной отправил свои следующие приказы к флотам, в которых говорилось о приведении в полную боевую готовность всех кораблей. В последствии вооружённые силы получат всего один короткий сигнал к нападению. Если приказ будет долгим, враг сможет засечь его и принять соответственные меры, поэтому сигнал будет краток.

Кроме этого Лесеф узнал, что Рохон-Кур реактивировал Носсеб, который уже более тысячи лет находился в изоляционном хранилище Властелина Вселенной. Зачем он это сделал было всё ещё неизвестно, но связист предполагал, что, скорее всего, не для войны против союза Номроина. Помимо этого на Грасс был отправлен истребитель ненрелов. Лесеф попытался найти информацию об этой планете. В одном из ненрелских файлов он нашёл, что искал. Оказалось, Грасс — это контактная планета Тик-Шаа. Она находится на противоположной стороне галактики. Ненрелы никогда там не приземлялись. Рохон-Кур отдавал приказы, а они их выполняли. Они отправляли на планету различные зонды с посланиями для Тик-Шаа, не зная их содержания, а теперь посадили там истребитель, также не имея представления о его предназначении.

Вся эта новая информация не помогла Лесефу разузнать о планах Рохон-Кура, касающихся его народа, поэтому навязывалось только два возможных ответа на мучивший связиста вопрос. Властелин Вселенной или же, вообще, не имеет никаких планов на чукуджей, или не посвящает в это никого и ничто. Конечно, первый ответ был Лесефу больше по душе, но плохое предчувствие говорило ему, что второй ответ является правильным.

И пока связист был занят своими размышлениями, произошёл сбой в работе его компьютера, потому что система обнаружила вторженца, выкинула его из сети и запустила к Лесефу вирус.

Со всей присущей ему скоростью Лесеф выключил компьютер, вскочил со своего места и помчался вон. Он сталкивался с ничего не понимающими коллегами, которые вскакивали взволнованно со своих мест, пытаясь узнать, что случилось.

Дело в том, что центр связи был устроен, как единое целое, состоящее из нескольких компьютеров. После того, как Лесеф мгновенно отключил своё рабочее место, произошла путаница информации во всём центре.

Миновав всех, друг Камре покинул здание. Он хотел, как можно быстрее скрыться.

Лесеф знал, что разоблачён и что теперь единственным, пусть очень маленьким, но шансом выжить остаётся только спрятаться глубоко-глубоко, чтобы не нашли ни враги, ни друзья.

К этому случаю связист уже давно готовился, поэтому заранее разыскал такое место, где мог укрыться на какое-то время.

Лесеф спустился в подземный уровень города. Это был самый бедный и убогий район Блицжа. Здесь жили те, кто не смог найти работу или потерял её по какой-нибудь причине. Короче говоря, обитали тут отбросы общества. В темноте, в нищете заболевали или от голода умирали. Никому не нужные. Прекрасное убежище для преступников и торговцев рабами. Если здесь кто-нибудь пропадал, его никто не искал, потому что среди этого дикого сброда каждый изменяется, начинает жить, ведомый звериными инстинктами, прячась от всех.

Сюда боялись спускаться даже вооружённые представители правопорядка, не говоря уже о простых гражданах.

Казалось бы, Лесеф здесь в безопасности, но, если Рохон-Кур, действительно, захочет его найти, вартедохи не побоятся и не побрезгуют спуститься сюда на поиски. Для них это место больше представляет их родную среду, где они любили охотиться.

Теперь уже бывший связист брёл по этому тёмному подземелью, приближаясь к углублению в стене, где хотел укрыться. Сейчас его больше волновала безопасность Камре, потому что тот, как его сожитель, будет одним из первых, кого допросят. А грузчик был не только его соучастником, но и членом подпольной организации. Лесеф боялся себе представить, что произойдёт, если Рохон-Кур узнает о её существовании.

В это время, Камре приближался к центру связи. После отлёта флота, вторую смену отменили и теперь у грузчика было гораздо больше свободного времени. Подойдя ближе, Камре увидел нескольких чукуджей в униформе. Он понял, что здесь произошло что-то неладное. У одного из сотрудников он спросил, что случилось.

— Ещё точно неизвестно, но вроде бы предателя обнаружили, — ответил тот.

— Кого же он предал? — Камре решил, что это, наверняка, был Лесеф.

— Всех нас.

— Ну раз так… А этого предателя поймали?

— К сожалению, ему удалось скрыться в Пещерах под Блицжем.

— Что вы собираетесь теперь предпринять?

— Мы, скорее всего, ничего не будем предпринимать. Я думаю, этим делом займутся другие.

Камре попрощался и направился домой. Он надеялся, что его друг оставил ему какое-нибудь сообщение, но это было не так.

Пещеры слыли в народе, как самый настоящий ад, поэтому Камре решил, что с Лесефом он больше не увидится. Его грызло любопытство узнать, что связист смог раскопать о планах Рохон-Кура, но с другой стороны давила вина, ведь он навязал ему эту идею.

В конце концов, грузчик не знал, что нужно делать. Единственным наиболее разумным и осуществимым было известить о происшедшем остальных членов общества и найти решение.

Камре знал, что за ним вскоре будет установлено наблюдение, поэтому, не теряя времени, отправился в секретную комнатку. Там он оставил сообщение и попрощался, так как, ради безопасности своих друзей, должен был порвать все связи с подпольем. Сделав это, он отправился домой и стал дожидаться, когда к нему придут с допросом. Так он прождал весь день, но никто не появлялся. Конечно, это было странно, ведь должны же допрашиваться все имеющие контакт с преступником. Почему к нему не пришли?

Уже целый день отсидел Лесеф в своём укрытии без каких-либо изменений. Его начинал мучить голод, но идти на поиски пищи он пока не собирался.

Минул ещё день. И лишь теперь бывший связист отправился за едой.

Найти что-нибудь существенное было в этом тёмном месте делом не лёгким и Лесефу пришлось далеко уйти от своего укрытия.

Благодаря маленьким частным кабакам, созданным теми же изгоями, и в основном помощи сверху, жители Пещер кое-как выживали.

Лесеф же не собирался идти к месту сброса пропитания, потому что знал, если его будут искать, то в первую очередь там. Однако он и не предполагал, где ещё можно раздобыть пищу.

Так шёл он по тёмным подземным улицам, встречая на пути различных инопланетян, которые или двигались, как и он, по дороге, или же сидели, лежали по бокам. Разговоров слышно не было, лишь только кашель и стоны со всех сторон.

Лесеф шёл медленно, всё разглядывая. Он замечал жадные взгляды встречавшихся на пути, но не видел других преследующих глаз за спиной.

Друг Камре был рослый и здоровый, поэтому многие не решались кинуться на него и присвоить его хорошую одежду и другие вещи, если есть, но идущий за ним не был, как другие. Он брёл следом, и все со страхом сторонились его.

Преследователь этот был большим и сильным ненрелом. Он не был новеньким в Пещерах и прослыл, как агрессивный и жадный. Даже имя ему дали соответствующее — Хабдалг, что означало в переводе — Хищник.

Хабдалг лишь выжидал подходящего момента, чтобы накинуться на ничего не подозревающего Лесефа. И дождался.

Чукудж повернул на другую улицу, а точнее говоря, переулок, который почти весь был поглощён кромешной тьмой, где никого больше не было. Никто не сидел по бокам, не кашлял, не стонал. В этот момент Хищник догнал, схватил и швырнул Лесефа о стену. Он прекрасно знал, что ошеломлённая жертва практически не сопротивляется. Однако завершить своё дело он не успел, потому что чей-то голос остановил его.

Хабдалг посмотрел в темноту, откуда прилетел к нему чужой голос. Лежащий у стены Лесеф тоже взглянул в ту сторону. Из тьмы выплыла небольшая фигура какого-то существа.

Лесеф никогда раньше не видел эту форму жизни и не знал, что такая есть. Однако это не удивило его больше, чем то, что ненрел-великан, увидев это существо, ругаясь от гнева, подался назад и скрылся из виду.

Незнакомое создание приблизилось и с любопытством стало рассматривать чукуджа. Оно само было странного сложения. Оно не было похоже ни на одного представителя знакомых рас. Полтора метра высотой, грязное, мрачное, но в то же время величественное в своих движениях, оно было обмотано потрёпанной мантией, сшитой, очевидно, из нескольких различных униформ. Казалось, это гуманоидная форма жизни, но что-то в облике незнакомца говорило, что это, возможно, и не так.

— Что тебе нужно здесь? — спросило существо на межгалактическом языке, на котором общались все союзники Рохон-Кура.

— Ищу что-нибудь поесть, — неуверенно ответил Лесеф.

— Что ты делаешь в Пещерах? Ты ведь недавно здесь. — Незнакомец внимательно посмотрел в глаза чукуджа. — Ты прячешься, не так ли?

На лице у лежащего выразилось удивление. Действительно, откуда это создание знало из-за чего он в Пещерах? Он до сих пор ни с кем и не разговаривал.

— Как вы узнали, что я скрываюсь?

Однако незнакомец проигнорировал вопрос.

— Пойдём! Я дам тебе немного пищи. — Он развернулся и направился назад в темноту.

Объявленный предателем поднялся и последовал следом, неуверенно и осторожно ступая вглубь коридора.

Вообще-то, чукуджи произошли из тёмных пещер и впадин на своей родине, поэтому не боялись отсутствия света, скорее всего, даже предпочитали. Однако, утопая во тьме этого переулка, Лесеф ощутил страх. Страх от темноты, но, наверное, темноты незнания этого странного незнакомца.

Благодаря своей биологии, чукуджи могли без труда ориентироваться в таких местах, где глаз не мог помочь. Подобно летучим мышам они рассылали похожие радиоволны, чтобы получить представление об обстановке погружённой во тьму территории.

Именно с помощью этих способностей Лесеф заметил, что существо подошло к стене и присело там. Возле незнакомца, слева и справа, метра два вдоль той самой стены лежало ещё что-то. По запаху трудно было разобрать что именно, но чукудж решил, что, возможно, это место ночлега, а запахи исходили от остатков пищи этого инопланетянина, которыми тут было пропитано всё.

— Присаживайся! — пригласил незнакомец и, когда Лесеф занял рядом с ним место, подал ему что-то. — Ешь! Насколько мне известно, вы такое едите.

Лесеф ощупал, понюхал. Действительно. Брикра.

Брикра был одним из любимых блюд бывшего связиста. К тому же имел свои исторические корни с родной планеты чукуджей. Они не забыли прихватить его, покидая Енктон.

Заглотив всю порцию, Лесеф принялся допрашивать хозяина:

— Кто вы? Я раньше никогда не видел вам подобных. Наши учебники ксенобиологии тоже не содержат никаких сведений о вашей расе.

— Так и было задумано.

— Кем? Вами?

— Нет. Рохон-Куром.

— Великий правитель знает ваш вид?

— Несомненно. Мы, когда-то давно, были его союзниками, если служащих Рохон-Куру можно так назвать. Мой народ, киссирни, был четвёртым в его империи. Мы были сильнее асмиитов и длефламронов. Мы захватили вместе с ними множество планет и, когда Рохон-Кур решил дальше преследовать союз Номроина, мы не захотели уходить с той огромной территории, которую завоевали в жестоких боях.

— Значит ваша цивилизация осталась, а несколько из вас, всё-таки, прилетели сюда.

— Нет-нет. Рохон-Кур не хотел, чтобы киссирни остались. А так, как мы категорически отказались продолжать Великую войну, он решил нас уничтожить. Он отослал асмиитов и длефламронов догонять Номроина. А когда те улетели, на нас напали Тик-Шаа. Это было примерно восемьсот миллионов лет назад.

— Восемьсот миллионов лет?! — Лесеф был шокирован.

— Совершенно верно. Мы сопротивлялись отважно, но против чёрного народа у нас не было шансов. Неожиданным нападением враг отрезал нашу планету от всего остального и уничтожил её. Без сердца наша империя не могла больше держаться. Колонии уничтожались десятками. За месяц вся наша цивилизация была сокрушена. В то время я был пилотом истребителя. В бою за одну из последних колоний я погнался за повреждённым истребителем Тик-Шаа. Тот летел очень быстро, но мне удалось нагнать его несколькими выстрелами. Пока я радовался, меня обстрелял, поспешивший на помощь, другой истребитель Тьмы. Мне же самому удалось эвакуироваться, прежде чем машина взорвалась. Враг не стал преследовать спасательную капсулу. Он, очевидно, решил, что я погибну. Честно говоря, я был того же мнения.

— Как же вам удалось спастись?

— В то время ни один из известных нам народов не строил спасательных капсул для истребителей способных самостоятельно перемещаться в пространстве. Этот факт натолкнул мой народ строить истребители, капсулы которых обладали четырьмя маленькими двигателями. Когда бой закончился, я вернулся к месту сражения. Среди множества обломков было много уцелевшего. К своему счастью, я обнаружил почти полностью уцелевшую половину одного из наших крейсеров. Его, очевидно, разрезало лазерным лучём, который не произвёл мощного взрыва и не уничтожил корабль полностью. Однако, когда я пристыковался, то не обнаружил там команды. Точнее говоря, нашёл несколько мертвецов. Остальные, вероятно, эвакуировались, а их спасательные капсулы все сбили. Эта половина корабля оказалась задней, что имело для меня огромное значение, потому что в этой части хранились все те жизненно необходимые припасы и располагались мощные крейсерские двигатели. Мне пришлось много поработать, но, всё-таки, удалось взять контроль над этой дрейфующей в космосе развалиной. Я пристроил контрольный пульт спасательной капсулы к системам крейсера так, что эта конструкция могла теперь работать, как целый корабль. Оставалось только определить, куда лететь. Думал я долго, но единственным способом спастись было — последовать за улетевшими союзниками, поэтому так и сделал. К счастью, длефламроны не забыли о нас. Они отправили один разведывательный корабль, который нашёл меня и спас, когда мои ресурсы почти иссякли. Как выяснилось, союзники, вообще, не знали о планах Рохон-Кура. Они чувствовали себя в какой-то мере виноватыми за случившееся, поэтому пообещали мне помощь. И помогали какое-то время, пока не забыли. Я же продолжал жить, скрываясь вот в таких местах. И сегодня ещё живу.

— А почему этот ненрел не напал на вас, когда вы ему помешали?

— Потому что у него уже была очень неприятная встреча со мной раньше. Хищник прекрасно знает, что этот коридор — запрет для всех, но он так увлёкся охотой на тебя, что не заметил, куда зашёл.

— Но вы не выглядите так, что можете одолеть такого ненрела.

— Нет. — Незнакомец сделал короткую паузу, раздумывая. — По крайней мере, не сейчас.

— Ой, я вам ещё не представился. Меня зовут…

— Лесеф. Я знаю.

— Как…? — Чукудж на мгновение растерялся от удивления. — Как вы узнали?

— У каждого есть свои методы, — уклонился от прямого ответа собеседник.

— Ну, а как вас зовут?

— Подожди. Надо подумать. Меня уже так давно никто об этом не спрашивал, что я и сам позабыл. — Наступило молчание и тишину нарушали только отдалённые звуки с других улиц. — Вспомнил. Ехарпсднегулк Нетни. Ты можешь называть меня просто Ехарпс и перейди на ты.

— Хорошо, Ехарпс. Меня беспокоит ещё один вопрос. Ты сказал, этот переулок для всех запрет. Почему?

— Я здесь живу. Этот коридор — мой дом и я не хочу делить его со всяким сбродом. Из-за этого и свет здесь убрал. Обычно все боятся темноты, поэтому и обходят это место стороной. Ты бы тоже это сделал, если бы я тебя не пригласил.

— Это верно. Вообще-то, я чувствую себя во тьме довольно-таки уверенно, но сюда не решился бы. — Лесеф вспомнил свой страх, который почувствовал перед тем, как углубиться в темноту.

— Да, тебе было страшно.

В этот момент в Пещеры спустилось одно существо, при виде которого все жители замирали от страха, если находились близко к нему, или спешно прятались, будучи на отдалённом расстоянии. Существо шло не спеша, грозно взирая на жалких обитателей Пещер, забившихся от ужаса во все углы. Оно внимательно втягивало каждый запах и, если тот или иной ему был противен, издавал низкий рычащий звук, от которого у других вставали волосы дыбом, у кого они были, конечно. Так оно шло по улицам, всё дальше и дальше углубляясь в подземный Блицж.

— Ты, значит, питаешься брикра? — спросил Лесеф, чувствуя себя уже уверенней в обществе древнего киссирни.

— Не совсем. — Ехарпс сказал это так, что чукудж, не видя лица собеседника, понял — этот ответ имеет какой-то намёк.

— Как это не совсем?

— Скажем, я ем производителей брикра.

— Мы ведь выращиваем его, — с недоумением воскликнул Лесеф, но перед тем, как он успел развить свою мысль дальше, у него вдруг появилось чувство безопасности и спокойствия.

— Когда чукуджи присоединились к войскам Рохон-Кура, я перелетел на планету, которую они заселили, но попал в такое пустынное место, что долгое время пришлось голодать. Чтобы выжить мне пришлось напасть и съесть первого попавшегося. Это была вынужденная мера, но вкус мяса мне настолько понравился, что я стал изредка охотиться на твоих сородичей.

— Но почему? — Лесеф хотел разгневаться, но появившееся ранее чувство не позволяло этого. — Ты ведь больше не страдаешь голодом, почему всё равно поедаешь чукуджей? Мы разумные существа, а не дичь какая-то. У нас ведь есть своя жизнь, родные, какие-то мечты. Разве тебя это не волнует?

— А вас беспокоит личная жизнь того животного, которое вы съедаете на обед? Вы задумываетесь о мечтах нефролока приготовленного к ужину или его семье, которая потеряла своего любимого сородича?

— Нефролок — это же животное, низшее создание. Оно существует для того, чтобы мы могли использовать его в своих целях, — попытался оправдаться бывший связист.

— Да. Это ваше понимание. А если я скажу, что для меня чукуджи низшие творения Вселенной, что тогда? Ваша генетика не так сложна, как моя. Почему я не могу считать вас животными предназначенными для поедания, а вы нефролока можете? — Ехарпс, не дав Лесефу возможности ответить, продолжал. — Каждый считает себя венцом творения, а остальных примитивными созданиями или, по крайней мере, равными. Никто никогда не задумывался, что это может быть не так. Мы уничтожали народы десятками, взирая на них, как на насекомых, погибающих под нашими ногами. Так делали все здесь. — Киссирни постепенно начинал горячиться. — Все мы губили жизни невероятными количествами. Чего мы добились? Мы опустошили Вселенную. Посмотри на карту Известного космоса и покажи мне место, где ещё существует народ, живущий независимо и в безопасности. Нет таких народов больше. Всех мы истребили, но почему? Ты это знаешь? Я, например не знаю. А вот тот дьявол наверху, наверняка, знает.

Лесеф вдруг почувствовал, что прежнее чувство спокойствия и безопасности таяло по мере того, как горячился Ехарпс. Вместо этого к нему закрался страх и он вновь подумал о кошмарном меню собеседника.

— Ты вот скажи мне, кто решает, что тот, кто живёт в доме из камня, благородней того, кто живёт в ветхой хижине! Кто решает, что квадратная крыша лучше круглой? Кто решает, что один будет рабом, а другой его хозяином? Тот, кто сильней.

— Ты меня тоже спас от ненрела, чтобы съесть? — перебил вдруг Лесеф.

Удивлённый таким неожиданным вопросом, киссирни на мгновение замолчал.

— Нет, — ответил он. — Если бы я хотел тебя убить, то не стал бы с тобой разговаривать, потому что не знакомлюсь с едой. Иначе мне трудно было бы оборвать твою жизнь.

— Значит, всё-таки, разумные существа имеют для тебя большую ценность, чем звери, — заметил чукудж.

— Ты не прав. К своей добыче, какой бы она не была, я отношусь одинаково.

— Но согласись, их мечты ты не можешь узнать, как, например мои.

— Могу, — признался Ехарпс. — И хотя их мечты просты, но они есть. Ты когда-нибудь знакомился с нефролоком?

— Нет.

— А вот возьми, понаблюдай за его жизнью и узнаешь о нём многое. Не думаю, что потом ты захочешь есть его. А помог я тебе, потому что ты против Рохон-Кура и хочешь узнать, что он хочет сделать с твоим народом. Я хочу, чтобы ты добился своего?

— Почему?

— Очень просто. Ради мести.

Лесеф наконец-то решился задать новому знакомому вопрос, который уже довольно долго беспокоил его.

— Как ты смог узнать обо мне так много? Мы раньше никогда не встречались. Я в этом абсолютно уверен.

— Я телепат, — ответил Ехарпс.

— Ты можешь читать мысли?! — воскликнул от удивления чукудж.

— Если захочу, без проблем, — подтвердил тот.

Лесеф не знал, как отреагировать на это новое познание. Он никогда не встречал телепата, хотя слышал, что такие существуют.

По некоторым историческим данным было известно, что среди чукуджей тоже рождались читатели мыслей. Два-три в сто лет.

Очень трудно и неприятно разговаривать с тем, кто знает заранее, какая мысль привела к какому слову. Телепата нельзя обмануть или скрыть от него секрет. Он всегда знает о своём собеседнике больше, чем тот о нём. Это превосходство часто приводит к неприязни «нормальных» и даже к гонению телепата. Из-за подобных причин читатели мыслей чаще предпочитают хранить свои возможности при себе, чтобы не попасть под гнев какого-нибудь «нормального», испугавшегося раскрытия своих сокровенных мыслей.

Вдруг где-то за углом послышались шаги. Чукудж и киссирни обратили свои взоры в ту сторону, откуда исходил звук. Из за угла в переулок вошло то самое существо, которое перепугало население Пещер. Это был воин-вартедох. Он остановился и стал внимательно втягивать запахи прилетавшие из темноты. Убедившись, что тот, кого он ищет, находится рядом, трёхметровый верзила взял, прикреплённый к плечу, какой-то прибор. Перед тем, как бросить он на мгновение заколебался, но затем запустил его в темноту. Вдруг весь переулок залил яркий свет, исходящий от того самого прибора.

Лесеф, щурясь от света, сразу же вскочил на ноги. Ехарпс сделал то же самое, только медленнее. В отличии от перепуганного чукуджа, он пристально направил свой взгляд на пришельца, который неподвижно стоял в десяти метрах. Вдруг взгляд киссирни изменился. Он уже не был таким спокойным.

— Беги, Лесеф! — произнёс он едва слышно, но чукудж его понял. При этом Ехарпс не отводил глаз от вартедоха. — Беги! — вскрикнул он снова.

Лесеф, наконец, бросился изо всех сил вон из прохода, свернул налево и исчез из виду.

— Ну, давай! — обратился Ехарпс к чудовищу.

Он сам вдруг начал изменяться. У него раздвоились ноги и руки тоже. Они были теперь длиньше и тоньше, чем прежде. Ехарпс стал немного больше. Он расставил широко ноги и вес перенёс на задние. Руки, которые теперь больше напоминали штыки, занёс назад, приготовившись к бою. Чтобы использовать своё преимущество ориентации в темноте, Ехарпс быстрым движением разбил прибор. Последним, что можно было заметить перед тем, как тьма охватила коридор, был вартедох, шагнувший вперёд.

Лесеф нёсся, виляя среди блуждающего народа. Он бежал быстро, но успевал замечать глубокое безразличие в глазах сидящих по бокам.

Вдруг ужасающий вопль боли пронёсся по Пещерам. Чукудж мгновенно остановился и обернулся. Этот звук произвёл необычайное действие на остальных. Лесеф никогда раньше не видел столько страха в глазах, как сейчас у каждого из окружающих. Это было, словно исчезла какая-то сила, хранящая Пещеры от ужаса.

Из темноты коридора выплыла огромная фигура вартедоха. Он посмотрел налево, наклонил голову и, будто молния, рванул вслед за беглецом.

Сообразив, что его недавний знакомый Ехарпс, после восьми сотен миллионов лет жизни, отправился в другой мир, Лесеф побежал дальше. Он вилял с улицы на улицу, пытаясь запутать преследователя, но тот двигался чётко по его следам.

Вартедох мчался неимоверно быстро и издавал громкое рычание, дабы освободить себе дорогу. Он не хотел, чтобы всякий сброд попадался ему под ноги и мешал погоне. К несчастью, тот великий страх, который он внушал другим, не оптимально выполнял свою задачу, так как некоторые оставались посреди дороги, парализованные видом приближающегося гиганта.

Жизни этих несчастных не имели абсолютно никакого значения, поэтому вартедох освобождал себе путь взмахами могучих рук или же, словно локомотив, подминал их под собой.

Лесеф отчётливо слышал рычание за спиной и видел, как на улицах пустело. Все прятались, кроме него. Чукудж уже догадался, что преследователь прекрасно распознаёт запахи и скрыться от него сейчас почти нет шансов.

Связист бежал очень быстро и часто оглядывался назад, поэтому не заметил пары злобой горящих глаз впереди, в опустевшем перекрёстке.

Вдруг позади стало тихо и беглец в очередной раз обернулся, чтобы узнать почему, как навстречу из-за угла выскочил Хабдалг и сбил его с ног.

— Я — Хищник! — воскликнул ненрел, ударив себя кулаком в грудь. — Колдуна нет — ты добыча.

— Нет. Ты не хищник, ты — мертвец, — произнёс Лесеф с полной уверенностью, когда заметил за спиной Хабдалга вартедоха, который, словно из под земли, возник там. — Вот он хищник, — добавил чукудж, указывая на гиганта.

Едва ненрел обернулся, Лесеф вскочил и бросился бежать.

Уже раздражённый погоней, вартедох в мгновение ока схватил Хабдалга и ударил изо всех сил о потолок так, что в том переломились все кости и душа охотно покинула тело. Затем за несколько рывков он настиг несчастного беглеца, схватил его и, не медля ни секунды, потащил по Пещерам обратно на поверхность.

Наверху вартедох затащил Лесефа в шатл, который ожидал их уже готовый к взлёту, и запер его в заранее приспособленной камере.

Пилот поднял машину в небо, а затем и в открытое пространство, взяв курс на Езар.

15. «Я знаю, где медальон»

Этой ночью Джон спал беспокойно. Том Элан, вообще, не мог заснуть, как ни старался расслабиться. Что было с Сайраксом неизвестно, ибо он исчез. Возможно, его вовсе не было в отеле.

Сумерки пронзили джунгли, только нельзя было понять утренние или вечерние. Не слышно было ни звука и никакого движения незаметно.

Джон бежал между деревьями-великанами, оставляя глубокие следы в мягкой земле, очевидно, увлажнённой недавним дождиком. Хотя это было трудно заметить, но в лесу образовался лёгкий туман и с листвы то и дело соскользала кристальная капелька воды.

«Убийца!», — послышалось вдруг откуда-то.

Юноша остановился. Какая-то тень скользнула за деревьями. Ещё одна мелькнула слева.

«Смерть», — прозвучало сзади. Джон обернулся, но опять заметил только мгновенную тень.

«Убийца!», — откликнулись отовсюду чьи-то голоса. Они звучали едва слышно, шёпотом, но это было слишком громко.

Джон закрыл уши, но голоса всё равно проникали в сознание. Не выдержав больше, он бросился бежать. Вскоре снова наступила тишина, и он остановился, присел у ствола.

— Зачем ты это сделал? — произнёс нежный приятный голос из-за дерева напротив.

— Кто там? — воскликнул Джон в ответ.

И тут показалась стройная женская фигура, пылающая красотой и молодостью. Она приблизилась и опустилась на колени перед юношей. Это была Анита. Джон посмотрел в её прекрасные, как ночь, глаза. Они могли заколдовать любого. Милая улыбка освещала её лицо и юноша не мог не улыбаться в ответ.

— Зачем ты это сделал? — спросила она вновь.

— Что сделал?

Тут Джон почувствовал страх. Он вдруг заметил, как приятная улыбка её превратилась в лёд, а глаза, словно белый лист бумаги, брошенный на пламя, почернели и опустели. То, что виднелось за ними повергло в ужас избранника, он вскочил и кинулся через кусты неизвестно куда. Да, ему не важно было направление, лишь бы оказаться подальше от этих кошмарных глаз.

Джон нёсся мимо деревьев, сквозь кустарники, не смотря под ноги до тех пор, пока под ними не исчезла опора.

Это была бездна всего и он падал в неё. Она напоминала смерть.

Полёт не был долгим. Джон почувствовал, что лежит на спине. Он открыл глаза. В двух метрах над ним висел тёмный потолок. На улице где-то шумел ночной народ.

Том Элан только заснул, но пробуждение юноши совсем не потревожило его. Джон поднялся с кровати и выглянул в окно. Внизу по тротуару шатались самые разнообразные люди, кто поодиночке, кто группами. Среди них было много моряков, которые пытались повеселее провести то время, что им удаётся провести на твёрдой земле перед тем, как снова отправиться в далёкие края.

Джон сел. Он очень смутно помнил свой сон, но глаза Аниты запомнились навсегда.

Он видел всего два сна за всё время приключений и оба были просто ужасны. Конечно же, ему снились и раньше кошмары, с монстрами да различными чудищами, но ни один не оставлял такого глубокого впечатления, которое не давало спокойно жить дальше.

Джон ярко помнил пробуждение, после того сна. Сердце, грозящее раздробить грудную клетку. Лёгкие, жадно хватающие воздух. Головная боль. Последнее, правда, появилось после удара о потолок машины, но, всё-таки, тоже было последствием кошмара.

Теперь же всё было наоборот. Сердце тихо колыхалось в груди. Ровное дыхание спокойно меняло воздух в лёгких и никакой боли, по крайней мере, физической.

Насколько было это связано с рассказами Сайракса и со смертоносным чёрным кораблём, зависшим над джунглями? Словно какая-то тень виднелся он среди ветвей. Вот только последствия его присутствия были более, чем реальны.

— Почему ты не спишь? — послышался тихий голос рядом. Сайракс подсел к юноше.

— Не спится.

— Ты выглядишь удручённым. Почему? Что тебя беспокоит?

— Я просто вспомнил пепелище в джунглях. Если бы мы туда не пришли, они бы сейчас ещё жили.

— У них был медальон, поэтому мы были там. Наше дело заполучить его во что бы то ни стало.

— А не слишком ли дорогая цена за него?

— Помни всегда, там наверху, — Сайракс ткнул пальцем в потолок, — зависят сотни миллиардов жизней от этой маленькой вещицы и от тебя. Даже если при наших поисках погибнет миллион людей, это будет печальная, но приемлемая цена для спасения остатка Вселенной.

Джон ничего не ответил. Сон оставил горькое впечатление, да и «ниндзя» был прав.

— Эй… вы что тут шумите? — Элан проснулся от разговора. — Стоит мне задремать, так начинаете будить, — пожаловался он, поворачиваясь на бок, чтобы лучше видеть своих друзей.

Однако никто не пожелал продолжать беседу, поэтому Том и Джон снова заснули, а Сайракс исчез. Но инопланетянин вовсе не собирался отдыхать. Он отправился в джунгли, где было истреблено племя, хранившее когда-то ту самую вещицу, от которой зависело будущее Вселенной.

Сайраксу на весь путь потребовалась лишь пара секунд. Вот и показалась плешина на теле зелёного леса. В свете луны она казалась ещё ужасней, чем была на самом деле. Всё выглядело точно так, как несколько дней назад, когда они спешно покинули это место.

Что же нужно было здесь защитнику избранника? Следы. Ему нужны были признаки присутствия самих Тик-Шаа на поверхности такого маленького бесценного шарика под названием Земля, который неожиданно стал невероятно значим в бескрайней темноте окружающей его.

Сайраксу не нужно было появляться, чтобы почувствовать чужое присутствие. Да. Он был не один. Посланник Номроина ощутил где-то в округе другое существо, но не мог заметить его. Если бы ему следовало выражаться человеческим языком, он описал бы своё ощущение мурашками на коже, но он не относился к людской расе, поэтому сказал бы, что Смерть здесь. И он был бы не так уж не прав в своём заключении. Все, кто знал Тик-Шаа, называли их Смертью, Тьмой или чёрным злом. Однако Сайракс был уверен, что Смерть не знает о его присутствии, да и сам лишь предполагал её присутствие.

Тут защитнику избранника вдруг пришла мысль о том, что здесь Тик-Шаа действуют также, как на протяжении всей войны. Словно призраки. Они уничтожают целые миры, но никто, кроме него, не видел оружие, осуществляющее это. Они появляются, когда считают необходимым и исчезают вновь. Никогда не оставаясь достаточно долго, чтобы можно было предпринять против них что-то существенное. Призраки. Смерть. Тьма.

Минутку… Сайракс мгновенно прервал ход своих размышлений или, точнее говоря, обвинений Тик-Шаа. Непрошеная мысль вдруг ворвалась в сознание. А ты кто такой? Разве твой внешний облик имеет другой цвет? А на много ли твои действия отличаются от их? Появляешься, исчезаешь. Как тень. Как призрак. Никогда не оставаясь достаточно долго, чтобы можно было предпринять что-то существенное.

«Нет. Я другой», — встрепенулся Сайракс. — «Я борюсь против них».

Отогнав, наконец, от себя все эти противоречащие мысли, он сосредоточился на поляне, где не так давно возвышались свежевыстроенные хижины, а теперь покоился пепел.

Сайракс мог превосходно контролировать свои мысли и подобные моменты, при которых он терял контроль над ними, случались очень редко. И вот, когда вожжи снова оказались в его руках, он приблизился к тому месту, где Том Элан в темноте заметил какое-то насекомообразное существо.

Там, среди обугленных останков, он надеялся обнаружить, наверное, кровь. Конечно, если Том, действительно, попал в загадочное создание.

Сайракс очень надеялся найти хоть что-нибудь, хотя был почти уверен, что все следы были уже давно заметены. Тик-Шаа слишком хорошо охраняли свои секреты, чтобы не прибраться и здесь.

Нет. Ничего тут нет. Только пепел, да обугленные кости.

Осмотрев всё, что можно было, не появляясь, Сайракс вернулся в отель. Он никогда не оставлял надолго своего подзащитного. Не сделал этого и сейчас.

Джон проснулся довольно рано, но Том был уже на ногах и выкладывал на стол часть тех продуктов, что купили вчера. После завтрака юноша никак не мог найти себе покоя. Он просто сгорал от желания вновь увидеть Аниту. До сих пор его удерживал лишь сон, который хоть и имел сильное действие на сознание, но не мог погасить пламя, стремление снова встретить её. Сайракс, конечно, тоже был против, но Джон прекрасно знал, что в толпе народа он не станет появляться, поэтому, если юноша решится увидеться с Анитой, ему может помешать только Элан, а тот, скорее всего, в этом вопросе был нейтрален. Естественно Том не хотел, чтобы с девочкой что-нибудь случилось, но Джон сомневался, что он попытается силой удержать его. Он и сам меньше, чем кто-либо хотел причинить Аните вред, но ничего не мог с собой поделать. В голове постоянно билась одна и та же мысль — во что бы то ни стало, хотя бы ещё разок увидеть её.

Оставалось только найти предлог, чтобы покинуть отель. Вскоре и эта проблема была решена. Само собой разумеется Том Элан и невидимый телохранитель не отступали от избранника ни на шаг.

Чего Джон, однако, не знал было то, что Сайракс ожидал такую попытку и заранее предупредил своего помощника, даже дал ему инструкции.

***

Он был полицейским, чья задача заключалась в том, чтобы расследовать преступления, а не ходить с улицы на улицу и развешивать объявления о розыске. Капитан, очевидно, его недолюбливал раз посылал на такие задания. Да. Он точно помнил, как два… нет… три дня назад он отправил его развешивать объявления о пропаже из Лос-Анджелеса шестнадцатилетнего паренька, который мог оказаться здесь поблизости, а теперь всунул ему стопку похожих объявлений и приказал прилепить их там же, где висят сейчас и те. Придавливая очередное к стене, он ещё раз взглянул на фотографию разыскиваемого. Это был мужчина лет пятидесяти, в общем-то, без особых примет. Под снимком напечатали лишь его имя: Томас Элан. А рядом висит и первое объявление. Точно. Капитан имел что-то против него, иначе не послал бы гулять по городу с этой ерундой. Ну, сколько шансов имеется встретить этого Джона Колдуэлла и Томаса Элана здесь, в Манау? Кому пришла эта бредовая затея?

И так, возмущаясь в мыслях, шёл он по тротуару этим солнечным сентябрьским утром. По крайней мере, погода не имела ничего против младшего сержанта. Солнце весело сеяло тёплые лучики на Землю и люди высыпали на улицы. Всем хотелось успеть завершить свои дела до наступления полуденной жары.

Вскоре показалась базарная площадь. По утрам здесь всегда кишело от покупателей, продавцов, носильщиков, туристов, воров, которые этих же туристов и обчищали, и другого люда. Суета и шум. В проходах было так тесно, что некоторые пытались бочком протиснуться вперёд.

Младший сержант не собирался углубляться в самую гущу, а направился по окраине. Для него и там народу хватало.

Он как раз дошёл до места, где собирался прикрепить следующее объявление, как вдруг беглым взглядом заметил двух человек, медленно идущих в первом ряду прилавков. Он развесил достаточно много объявлений, чтобы лица разыскиваемых внедрились в его память, и сейчас он видел их обоих в нескольких метрах от себя. Сержант закрыл глаза и тряхнул головой, но это была не галлюцинация. Не померещилось. Точно. Это были они. Поняв, что его задание не имеет теперь значения, он отправился вслед за идущими.

Пробираясь в толпе, молодой полицейский боялся потерять разыскиваемых из виду, поэтому постоянно натыкался на других людей, которые недовольно возмущались, но голос на сержанта повышать не решались. Всё-таки, униформа, купающая в поту в такую жару, одаряла своего носителя и кое-какими преимуществами. Мало кто решался ругаться с полицейским.

Однако сержант не знал, что он не единственный, кто положил глаз на этих двоих. В пятидесяти шагах справа один белый, а другой смуглый, изо всех сил старались более незаметно преследовать ту же парочку. Они сразу же обнаружили полицейского и в мыслях выругались о его присутствии. В двадцати метрах слева двигался, преследуя всё ту же цель, невысокий азиат. Он тоже заметил сержанта, но от нецензурных выражений сдержался. Из-за маленького роста его итак вряд ли можно было обнаружить в такой толпе, но азиат, а точнее кореец, всё равно шнырял из стороны в сторону, чтобы остаться незамеченным. Были ещё и глаза, которые издалека следили за движениями всех «игроков», но не могли быть обнаружены сами.

Джон хотел незаметно для Элана подойти к прилавку, где должна была быть Анита, но тот при каждой попытке сворачивал в другой ряд и шёл в обратном направлении. Так уже продолжалось около получаса и юноше никак не удавалось достичь своей цели. Ему уже стало казаться, что Том это делает нарочно. Конечно, так оно и было. Сайракс объяснил своему помощнику, где располагается прилавок, к которому избраннику нельзя приближаться, и попросил позаботиться об этом.

Толкаясь в очередном ряду, Том вдруг заметил, как на лице у Джона расцвела довольная улыбка. Он последовал взгляду юноши и в пяти метрах, за прилавком увидел привлекательную молодую девушку. Ему не нужно было говорить, что это была Анита. По реакции своего подзащитного он это понял сразу. Предпринимать что-то было уже поздно, девушка заметила Джона и послала ему свою очаровательную улыбку. Минутой позже путники стояли у прилавка.

— Я рад тебя видеть, — приветствовал девушку Джон.

— И я тебя, — смущённо ответила она, удивляясь своей собственной открытости. Затем поздоровалась и с Эланом.

— Я думал, вы с бабушкой на другом месте торгуете, — сказал юноша.

— Вообще-то, здесь нет заранее определённых мест. Сегодня мы немного опоздали и наше место заняли, — объяснила Анита.

— Надо бы поблагодарить тех, кто занял его, — шепнул сам себе Джон. Затем спросил вслух: — А где бабушка?

— Она отлучилась ненадолго. Скоро должна вернуться.

Разговор на отвлечённые темы немного затянулся, а на более глубокие Джон пока ещё говорить не решался.

Тому Элану начало всё это не нравиться. Слишком уж долго они стоят у одного прилавка, чтобы не привлечь внимание врага к собеседнице избранника. Сайракс убедительно просил не допустить подобного. Он ухватил Джона за локоть и отвёл в сторону.

— Нам нужно идти дальше, — сказал он юноше на ухо, чтобы больше никто не услышал его слова. — Не забывай слова Сайракса. Ты можешь принести этой невинной девочке смерть.

Джон глянул ещё раз в сторону прилавка, но постарался не задерживать взгляд надолго, хотя это было не легко.

— Сайракс прав, — с грустью согласился он. Потом хотел выдавить ещё что-то, но взамен только добавил: — Пора отправляться за медальоном.

Как он не хотел расставаться с ней. Сознание говорило: «Уходи!», но ноги не слушались.

С того самого момента, когда Джон увидел её, с ним начало происходить что-то странное. Он не переставал думать о ней и забыл о всякой осторожности. И хотя все признаки, которые он заметил у себя, говорили, что он, наверняка, влюблён, юноша сомневался в этом. Во-первых, он не верил в любовь с первого взгляда, во-вторых, всё внутри твердило ему, что это что-то другое, пусть и очень похожее на любовь, но, всё-таки, другое.

— Анита, нам нужно идти, — сказал Джон с горечью в голосе, когда вновь приблизился к прилавку. — У нас есть очень важные дела.

— Я надеюсь, когда вы эти дела уладите, мы снова увидимся. — Было очевидно, девушка огорчилась, но надеялась, что он поддержит её оптимизм.

— Очень хочу верить в это. — Лицо юноши помрачнело. — До встречи, — закончил он едва слышно, потому что с трудом выдавил эти слова через голосовые связки.

В конце концов, Элану удалось оттащить Джона от прилавка и направиться к выходу с базарной площади.

Хотя в рядах народу поубавилось, продвигаться вперёд можно было не намного быстрее. Часто приходилось останавливаться, чтобы пропустить какую-нибудь тачку с мешками или вёдрами.

Минут через пять, как раз на перекрёстке двух рядов, наши путешественники вдруг натолкнулись на бабушку Аниты. Джон сразу узнал её и поздоровался.

— А, это ты. Ищешь Аниту?

— Уже нашёл.

Бабушка подозрительно посмотрела на Элана, который стоял в двух шагах и глазел по сторонам.

— Слушай меня, мальчик! Я знаю, что ты не равнодушен к моей внучке и вижу она к тебе тоже. Это видно по её глазам. — Тут она немного сменила тон и теперь слова звучали мягче. — Она — последнее, что у меня осталось. Её родители погибли, когда она была ещё маленькой. Я растила её с того момента, как произошла эта ужасная авария… — Бабушка на мгновение замолчала, чтобы сдержать слёзы. — Иногда по ночам Анита просыпается и плачет. Она говорит, что видит, как пламя сжирает их. Я спрашиваю себя, как она может помнить это, ведь ей тогда всего полтора года было. Я… Я чувствую, что с тобой что-то неладно. Я не хочу, чтобы из-за тебя с моей малюткой приключилось что-нибудь страшное. Не делай ей больно! Хватит с меня и с неё горя.

— Я никогда и не думал причинять Аните вред, — поспешил успокоить бабушку Джон. — Вы правы, она мне нравится, даже очень, и это одна из причин, по которой я нахожусь сейчас на пути от её прилавка. Поверьте, я ни за что не стану причинять боль Аните и никому другому не позволю. «К тому же я, скорее всего, её больше не увижу», — в мыслях добавил он, но вслух сказать не решился.

— Джон, нужно идти. — Том Элан приблизился почти вплотную к юноше, но не смотрел на него. Его взгляд был обращён в толпу. — Я заметил полицейского. Он следит за нами. Не смотри к нему! Надеюсь он один, иначе будет трудно избежать погони.

— Хорошо, уходим, — шепнул Джон в ответ. Затем обратился к старушке, которая, хоть и не слышала слов Элана, но сразу поняла в чём дело: — Мы должны идти. До свидания.

Расставшись с бабушкой Аниты, оба скорым ходом направились в проход, заканчивающийся уже на границе площади и одной из прилегающих к ней улиц.

Заметив, что разыскиваемые его обнаружили и нет смысла дальше прятаться за спинами прохожих, младший сержант бросился догонять их.

Он знал, их двое, а он один, и поэтому трудно будет произвести арест, но надеялся на помощь своей дубинки, которой, возможно, придётся воспользоваться. В крайнем случае пистолет всегда готов к применению. Не важно как, но надо этих двоих задержать, как только они покинут базар, чтобы не подвергать опасности посторонних и не дать им времени скрыться. А что если они разделятся? Джон молодой, бегает, наверняка, быстро.

«Буду догонять Элана», — решил полицейский, — «но, если появится возможность, попытаюсь задержать обоих».

Выбравшись из толпы, Джон и Том свернули за угол, чтобы уйти от погони, но было уже поздно. Двумя секундами позже преследователь нагнал их.

— Стойте! — Младший сержант постарался придать своему голосу самый повелительный тон, на который был способен. — Вы оба задержаны. — Волнения в его глазах нельзя было не заметить.

Элан улыбнулся.

— Не связывайся с нами парень! Тебе же лучше будет. Посмотри вокруг! Здесь никого нет, кроме нас. — Одновременно с этими словами за спиной младшего сержанта появился чёрный человек, приложил ладонь к его рту и тут же аккуратно опустил на асфальт потерявшего сознание полицейского. — В таком состоянии ты мне больше нравишься. — Элан заметил, как Джон с непониманием взглянул на него, и добавил: — Ну, надо же было его как-то отвлечь. — Сайракс вынул из кобуры пистолет сержанта и подал Тому. Не сказав ни слова, вновь исчез. — Пойдём! Оставаться нам здесь нельзя.

Чуть только оба скрылись за углом следующего дома, к лежащему полицейскому приблизились Каир и Максимум. Последний опустился на корточки и прислонил ладонь к горлу сержанта.

— С ним всё в порядке, — произнёс он. — Не пойму, как им удалось лишить его сознания. Никаких следов нет. Ни единого синяка, ни шишки на голове.

— Отравили? — предположил Каир.

— Вряд ли. У них было недостаточно времени для этого.

— По крайней мере, нам он теперь не мешает, а когда придёт в себя, мы своё дело уже сделаем.

— Тогда вперёд.

Избавившись от полицейского, беглецы почувствовали себя в безопасности и сбавили ход. Они пожалели об этом сразу, как только два незнакомых человека преградили им дорогу. У чужаков были пистолеты с накрученными глушителями и оба были направлены во лбы Джона и Тома. Элан хотел было нащупать и своё оружие, но Максимум заметил это и отрицательно покачал головой, убеждая не делать этого.

— Бросайте оружие! — послышался вдруг голос за спинами наёмников. — Сейчас же!

Каир и Максимум одновременно опустили свои пистолеты на горячий асфальт улицы и медленно выпрямились, подняв руки вверх.

— А теперь повернитесь ко мне лицом. — Акцент говорящего резал уши американцам.

— Сунг Ли Хонг, — румын узнал в маленьком корейце своего давнего противника. На его лице выгнулась мрачная улыбка презрения.

— Давно не виделись, Максим.

— С тех пор, как ты неудачно пытался меня пристрелить.

— Тогда мне твой темнокожий приятель помешал, но теперь и он у меня на мушке.

— Скажи, ты что проделал такой путь только… чтобы прикончить меня?

— Нет. Я полагаю, нам дали одно и то же задание — убить Джона Колдуэлла. Тот, кто нанял нас, очевидно, очень сильно желает его смерти, раз поручил это лучшим. Вот только откуда ему знать, что мы враги. Я выполню заказ и заодно вас уберу со сцены.

Вдруг за спиной корейца отворилась дверь и оттуда шагнула молодая женщина. Её лицо было весёлым, но только до тех пор, пока она не увидела, что происходит перед её домом. Пронзительно закричав от страха, она бросилась назад и сразу захлопнула дверь. Воспользовавшись благополучным моментом, Том и Джон кинулись в переулок, ведущий на задние дворы. Максим быстрым движением скрылся за угол соседнего дома, а Каир прыгнул за какой-то деревянный ящик, лежащий на другой стороне улицы. При этом оба умудрились прихватить своё оружие с дорожного асфальта. Они сделали это так быстро, что пули, пущенные им вслед, не достигли цели. У Хонга же ситуация сложилась совсем неудачно, а точнее, смертельно опасно. Ему негде было укрыться. Пытаясь хоть как-то улучшить своё положение, кореец спрятался в дверном проёме, из которого выходила та самая женщина. Такая позиция убирала его с прицела египтянина, но оставляла полностью открытым для пуль румына.

Максим оценил ситуацию правильно. Попытается Сунг Ли покинуть своё укрытие, Каир застрелит его, а дверь, к которой он прижался была надёжно закрыта изнутри. Кореец никуда не денется. Надо успеть выполнить задание.

Спина Джона представляла собой прекрасную мишень и Максим уже хотел нажать на курок, как вдруг Элан заслонил юношу собой и скрылся с ним за правым углом с другой стороны переулка. Гневно бросив им вслед нецензурное слово, Максимум развернулся, чтобы расправиться с врагом.

Как только Сунг Ли заметил выглядывающего из-за угла румына, он поспешил выстрелить первым, чтобы лишить того возможности пустить ему пулю в живот. Однако в этой спешке он забыл про Каира и вспомнил, когда горячий свинец пробил вытянутую руку, держащую пистолет.

— Уходим! — крикнул Максим своему товарищу. — Я прикрою. Давай!

Выстрелив пару раз в сторону корейца, не выглядывая, Максим выиграл достаточно времени и Каир двумя прыжками добрался до него. Оба сразу поспешили вслед за беглецами, свернув, так же, как и те, за правый угол в конце переулка. Хонг не стал преследовать их. Он был ранен. Те две пули, пущенные Максимом, достигли своей цели. Одна попала в левое колено и, очевидно, раздробила весь сустав. Другая вонзилась в плечо, тоже левое. К счастью, для Сунга Ли, никакие жизненно важные органы повреждены не были, но ходить он больше не мог.

«Придётся отложить охоту на какое-то время», — подумал Хонг, корчась от боли на асфальте возле роковой двери. — «Вы не выиграли. Ещё нет». — Его гневный взгляд был направлен в тот проход, где скрылись румын и египтянин.

Джон и Том бежали и перескакивали через различные преграды так быстро, как могли. Вдруг кто-то позвал их. Это была Анита. Она выглядывала из-за двери своего дома. Джон во всей этой суматохе вовсе не заметил, что оказался на той самой улице, по которой вчера толкал телегу, провожая своих новых знакомых.

— Давайте сюда! — позвала Анита вновь, маня рукой.

Беглецы колебались. Они всё ещё думали о том, что может с бедной девочкой случиться, узнай враг о её отношении к избраннику. Два выстрела, прозвучавшие там, откуда они только что убежали, убедили их.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Джон, оказавшись внутри. — Ты ведь должна быть на базаре.

— Сейчас полдень, — объяснила девушка. — В такую жару мало кто ходит за покупками, поэтому я оставила бабушку одну. Она сказала, что за вами кто-то гоняется, и я поспешила следом. Через задние дворы сократила путь и, когда оказалась здесь, услышала женский крик. Добежав до входной двери, успела только заметить, как вы кинулись в переулок. Остальное знаете.

Джон нежно посмотрел в глаза Аниты. В его взгляде была благодарность смешанная с непонятной для девушки долей горечи и жалости.

Вдруг за дверью на заднем дворе послышалось какое-то движение. Том Элан сразу вытащил из-за пояса отнятый у полицейского пистолет и направил в сторону звука. Джон отвёл Аниту за угол выступающей маленькой комнаты и оба прижались к стене.

От тяжёлого удара ноги дверь распахнулась, сорвав небольшой старый засов, который юная хозяйка успела задвинуть. Каир и Максимум направили свои пистолеты прямо в лоб Элана, но, заметив у того оружие, сразу скрылись по обе стороны дверного проёма.

— Чёрт! — ругнулся Максим. — Опять этот.

— Что будем делать? — поинтересовался Каир. — Может быть, по ногам?

— Нет. Подожди. Есть идея. — Наёмники переговаривались почти неслышно, но понимали друг другу без труда.

Максимум высунул руку с пистолетом так, чтобы Элан это видел, опустил оружие на пол, затем поднял обе руки вверх и ступил из-за укрытия прямо перед дулом американца. Медленно подошёл к тому. Каир одним глазом наблюдал за происходящим.

Томас колебался. В его мозгу крутились сейчас только две мысли. Нажать на курок и прекратить жизнь наёмного убийцы или же хладнокровно застрелить безоружного человека? Кто он сам? Выпустит пулю, станет не лучше, чем тот, кто стоит напротив. Защитник, всё-таки, или такой же убийца?

Однако долго размышлять ему не дали. Резким движением Максим выхватил из его рук пистолет и приставил ко лбу.

— Вот и поменялись местами, — довольно произнёс румын.

Неожиданно для всех мелькнуло что-то странное и, на удивление бывшего агента секретной службы, пистолет стал на дуло короче. Мгновением позже, какая-то тень ударила его и швырнула через стол к парадному входу.

Каир в это время смотрел в другую сторону, чтобы удостовериться, что никто из соседей не наблюдает за происходящим, поэтому не видел, что именно случилось с другом. Приняв это за дело Элана, египтянин рванулся вперёд, дабы в рукопашную разобраться с американцем, но перед тем, как нанести удар, он мгновенно замер. Справа от Каира лицом к двери, через которую тот вошёл, стоял странный чёрный человек. Взгляд его был направлен на задние дворы, но острое лезвие меча, приставленное к горлу смуглого убийцы, доказывало обратное.

— Кто ты? — Максим медленно поднялся. Он уже понял, что «ниндзя» являлся гораздо более сильным противником, чем даже Сунг Ли Хонг. — Каир, отдай пушку.

Египтянин не спеша передал пистолет Элану, который в ходе всего происшедшего не двинулся с места.

— Том, закрой дверь! — тихо сказал Сайракс своему помощнику и, когда тот исполнил это и заодно подобрал пистолет румына, обратился к новым знакомым. — Вы знаете, кто вас нанял?

— Если клиент этого не желает, мы не интересуемся, — ответил Каир, стараясь лишний раз не шевелить головой.

Посланник с планеты Пройд опустил меч и подтолкнул египтянина к напарнику.

— С тобой всё в порядке? — Сайракс взглянул на Джона, который держал руку Аниты, убеждая её, что теперь бояться нечего.

— Я… нормально, — последовал ответ. — Почему так долго не вмешивался?

— Не было необходимости, — холодно произнёс «ниндзя». — Я хочу, чтобы вы оставили нас в покое, — снова обратился он к наёмникам.

— Нет. Мы выполняем заказы, — воспротивился Максим.

— Не этот. Каким в точности было задание?

— Любыми средствами убрать Джона Колдуэлла. Томаса Элана, который должен его сопровождать, ни при каких обстоятельствах не трогать.

— Почему? — удивился помощник Сайракса.

— Неизвестно.

Тут заговорил Каир.

— За что тебя хотят убить?

— У меня где-то внутри должна быть душа очень могучего существа. Она им мешает. — Ответ прозвучал без малейшего намёка на шутку.

— Что?! — воскликнул Максим.

Анита была ошеломлена сказанным, а Каир удивлённо и недоверчиво поднял брови.

— Заказчики — инопланетяне, представители очень опасной и жестокой расы.

— Этого не может быть. Контактировал нас человек.

— Они могут контролировать любого человека с помощью телепатии.

— И ты тоже… инопланетянин?

Вместо ответа Сайракс подкинул свой меч, который, неизвестно как, растворился в воздухе, исчезнув в никуда.

— Я защитник и враг заказчиков. Это великое существо, о котором говорил избранник, — Элан, поясняя слова «ниндзя», указал на Джона, — в состоянии разрушить все планы этих инопланетян, а, скорее всего, гораздо больше.

Сайракс рассказал то же, что и ночью в полицейском «Корвете» на пути в аэропорт. Наёмники сначала с недоверием отнеслись к словам чёрного человека, затем заинтересовались. Их мускулы, напряжённые, готовые мгновенно отреагировать: нанести удар или увернуться от нападения, постепенно обмякли, выйдя из боевого состояния. Было заметно, как египтянин привёл своё тело в более удобное положение, а Максим даже присел на деревянный стул, стоящий возле стола, через который он перелетел, брошенный Сайраксом.

Когда последний закончил, наступила минута молчания, но она не посвящалась жертвам войны, просто каждый разбирался в своих мыслях, касающихся поведанной истории. Анита первой нарушила задумчивую тишину.

— И ты хочешь этого? — шепнула она юноше.

— У меня, похоже, нет другого выбора, но… да, я делаю это по собственной воле. — Джон наслаждался горячим дыханием своей собеседницы.

Юноша и девушка. Они стояли почти вплотную друг к другу. Было очевидно, что такое положение доставляло им тихое, трепещущее удовольствие. Ну, уж а взгляды, которыми они обменивались, дополняли и без того ясную картину.

— Присаживайтесь, детки, — обратился Максим к Джону и Аните, приняв на себя роль хозяина. — В ногах правды нет. — И когда те уселись на старенький потёртый диванчик, стоявший рядом у стены, повернулся к Сайраксу. — Допустим, ты сказал правду. Как вы собираетесь осуществить свои планы? Если враг такой могущественный, как ты говоришь, то, наверняка, это будет невозможно.

— Как видишь, избранник всё ещё жив.

Одновременно с этими словами в памяти у Джона восстала картина испепелённой деревушки в глуби тропического леса. Неизвестно, о чём подумал Элан, но и его лицо покрыла пелена грусти.

— Ну, что, Каир, поможем ребятам? А то этот… Как ты его назвал?

— Рохон-Кур.

— Точно Рохон-Кур. Сотрёт в порошок нашу планету со всеми её потрохами, к которым мы с тобой, кстати, тоже относимся. А? Что скажешь?

— Я не против, — ответил друг, подробно рассматривая чёрного воина. — Можно и помочь.

— А как же заказ? — поинтересовался Элан.

— Наша гарантия выполнения заданий на инопланетян не распространяется, — холодно объяснил румын.

— Вспомни, может быть, заказчик упоминал, почему Тома нельзя трогать, — сменил тему Сайракс.

Бывший агент секретной службы, будучи профессионалом, понял сразу — это не простое любопытство, поэтому напряг свою память, пытаясь вспомнить что-нибудь полезное.

— Н-нет. Причины он не называл, но повторил, что с Эланом ничего не должно случиться. Даже наоборот, если его жизни будет угрожать опасность, то её незамедлительно устранить.

— Что-то очень странно эти Тик-Шаа ко мне относятся, не правда ли? — дал о себе знать Том.

— Мне кажется, это связано с перестрелкой в деревне. Ты выпустил автоматную очередь по чему-то непонятному. Помнишь?

— Как же не помнить. Ужасное, призрачное создание. Я его в темноте не разглядел, но было жутко, — признался помощник защитника. — А почему ты решил, что это имеет связь именно с этим событием?

— Не знаю, просто чувствую.

— Значит, это интуиция, — вставил Максим.

В то время, как убийцы в доме Аниты меняли стороны, третий всё ещё сидел на пороге спиной к двери, у которой его подстрелили. Оторвав от своей одежды два лоскутка, Сунг Ли перевязал одним повреждённое колено, другим попытался остановить кровотечение на левом плече. Он неоднократно пробовал встать и убраться с этого трижды клятого места, но все его старания произвели лишь только боль. Несколько раз стучался в дверь, но без результата. Хозяйка, очевидно, выбежала через чёрный ход и не спешила возвращаться. Хонг уже начал удивляться отсутствию полиции. Неужели никто не слышал его выстрелы.

Вдруг послышались шаги. По звуку Сунг Ли определил, что приближается кто-то пожилой, вероятно, женщина. Когда идущий остановился возле него, наёмник понял, что не ошибся. Взглянув в глаза незнакомки, Сунг Ли испуганно дёрнулся и схватился за пистолет, однако выстрелить не успел. Его тело растянулось, неподвижно застыв на асфальте у той самой наглухо закрытой двери, запятнанной багряной кровью. Пожилая женщина склонилась над ним и завладела его оружием.

— Как вам удалось нас так быстро найти? — спросил Элан. — Видели вы, как мы сюда зашли?

— Нет. Увидеть мы не успели, — возразил Максим. — Мы последовали за вами секунд через десять-пятнадцать, как только отвязались от этого узкоглазого маньяка. За столь короткое время вы не могли далеко убежать и, выходит, спрятались где-то поблизости. К счастью, для нас, искать долго не пришлось. Точнее говоря, первая же дверь оказалась правильной.

Вдруг неожиданно для всех со стороны задних дворов в дом ворвалось пятеро мужчин в тёмных очках. Первым метким ударом Тома Элана лишили сознания. Тот стоял ближе всех к нападающим вместе с Сайраксом, который исчез одновременно с появлением пятёрки. Каир и Максимум рванулись вперёд, чтобы противостоять этому вторжению. Исчезновение «ниндзя» хоть и поразило их, но не лишило возможности правильно оценить и отреагировать на изменившуюся ситуацию. Джон и Анита вскочили и заняли ту же позицию у стены.

В то время, как наёмники боролись с новоприбывшими, а чёрный человек появлялся и усыплял тех, кто хотел приблизиться к избраннику, дверь с улицы медленно отворилась и в комнату вошла та самая женщина, проходившая недавно мимо, теперь уже мертвеца, Хонга.

— Бабушка! — воскликнула перепуганная Анита.

Не обращая внимания на зов внучки, та подняла руку, в которой держала пистолет Сунг Ли, и без колебания выстрелила. Благодаря хорошей реакции, Джон успел оттолкнуть девушку от себя, а сам, вскрикнув от боли, рухнул на деревянный пол комнаты.

— Джон! — вскрикнула Анита и кинулась к юноше.

К счастью, пуля не достигла своей первоначальной цели — сердца избранника, а вонзилась, как и у корейца, в левое плечо.

Упал Джон за боковину дивана, что скрыло его от прицела старушки.

— А-а! — взвыл он от боли. — Никогда не думал, что это так больно.

Анита в мгновение ока оказалась рядом. Её взгляд был полон ужаса, который вскоре сменился горечью и, в какой-то степени, даже обидой на судьбу. Девочка понимала — всего две секунды требуются бабушке, или кто бы это ни был, для смены позиции, чтобы добить беззащитного, поэтому времени на раздумья не тратила. Она подвинулась вплотную к Джону и их губы слились в поцелуе.

Было непонятно, что произошло с юным Колдуэллом, но тело его передёрнулось не от боли. Ему казалось, будто кровь превратилась в огонь, сердце покрылось льдом, а в глазах засверкали молнии. Когда же губы расстались, Джон заметил слёзы на её щеках, тихие, горькие слёзы обиды.

Анита вскочила на ноги и повернулась лицом к опасности. Хотя она плакала, её глаза пылали такой силой, что холодное дуло пистолета, приставленного к её сердцу, заколебалось в молчании.

— Не-ет! — кричал Джон. — Не-ет! Сайракс, помоги!

Но инопланетянин не откликался. Он стоял неподвижно, застыв, словно статуя. Свет, исходящий из его глаз, менялся, то тускнея, то вспыхивая. Было непонятно, что с ним происходит, но, очевидно, сейчас он не мог помочь даже себе самому. Максимум и Каир также не могли остановить бабушку; они всё ещё дрались с двумя оставшимися вторженцами.

— Нет! Анита не делай этого. — Джон неоднократно пытался встать, каждый раз спотыкаясь о боль и свою собственную беспомощность, но стараться не переставал ни на секунду.

Юная бразильянка слышала его крики и просьбы, но упрямо смотрела в глаза бабушки, окутанные неизвестным чёрным туманом. Она молчала, чувствуя холод металла на груди.

И вдруг, в один миг, Анита выхватила, уткнувшийся в неё, пистолет, приставила к морщинистому лбу бабушки, чьи глаза в этот момент освободились от зловещей черноты, и спустила курок. Одновременно с этим Сайракс усыпил её, но пулю остановить было уже невозможно.

Джон молчал. Ему нечего было сказать. Глаза широко открыты, а в сознании всплыла ужасная картина последнего сна.

Максимум и Каир к этому времени завершили свою схватку, развалившись на полу от усталости и бессилия. Немудрено, что они были так истощены сражением; вдвоём против пятерых… нет, четверых, но очень настойчивых под влиянием неизвестной силы. «Ниндзя» всё-таки успел нейтрализовать одного, прежде чем замер, как истукан.

Очнувшись, Сайракс действовал быстро. Он уложил, мирно спящую, девушку на затрёпанный диван и теперь занялся раненым.

К счастью, пуля прошла насквозь, поэтому требовалось только остановить кровотечение и перевязать рану. На всю процедуру ушло около пяти минут.

— Слушай, инопланетянин, — сказал вдруг румын, поднимаясь. Каир тоже встал. — Как тебе удаётся так исчезать?

Наёмник привык к перестрелкам и убийствам, и хотя происшедшее здесь отразилось и на нём, но он хотел прервать гробовую тишину и разрушить траурное настроение, застывшее в этом доме.

— Из тебя мог бы получиться превосходный наёмный убийца, — продолжил Максим. — Ах, да, пока не забыл. Почему у этих бандюг глаза чёрные, как угли? Ты заметил, Каир? Чёрт, дружище, да у тебя такие же. — Румын попятился назад.

— Вы не выполнили заказ. — Голос египтянина звучал необычайно низко.

Каир держал в правой руке один из пистолетов, которые лежали рядом с Эланом. Тишину взорвало четыре выстрела, прежде чем Сайракс применил свой отработанный метод нейтрализации и наёмник, попавший под контроль Тик-Шаа, оказался на полу. Секундой позже чёрный человек склонился над бывшим агентом секретной службы, который, сражённый четырьмя «каплями» свинца, лежал, умирая.

— Мне было очень приятно работать с… с таким профессионалом… как ты, — прошептал румын тихо и вскоре его судорожное дыхание затихло навсегда.

Сайракс закрыл глаза. Когда преобразился Каир, он первым делом прикрыл юношу, думая, что стрелять будут в него, но ошибся. И это промедление с его стороны стоило ещё одной жизни. Он встал.

— Я мог его спасти. — В словах звучала истинная грусть.

Джон ничего не ответил. Он всё ещё пребывал в состоянии шока и даже не заметил, как зашевелился Элан.

— Боже мой, — прошептал тот. — Что здесь произошло?

— Тик-Шаа, — просто ответил Сайракс.

— Они все мертвы?

— Максимум и бабушка Аниты, да, остальные живы.

— Как ты, Джон? — спросил Том, заметив повязку на плече у юноши.

— Переживу.

— А девочка?

— Спит. — Джон аккуратно положил руку на её голову. — Думаю, ей досталось больше всех.

— Идти сможешь? — обратился защитник к своему помощнику.

— Да, конечно. Голова раскалывается, — пожаловался тот, вставая.

— Тогда помоги Джону. Нам нужно уходить отсюда.

— А как же Анита? — спросил избранник.

— С нами ей нельзя.

— Мы не можем оставить её здесь. Она осталась совсем одна. А что если Тик-Шаа вернутся и убьют её?

— На этот риск мы должны пойти.

— Нет. Хватит с меня смертей невинных, — вспылил Джон. — Если ты не хочешь брать её с собой, то можешь возвращаться обратно на Пройд, потому что я никуда не пойду.

— Останешься здесь, Тик-Шаа придут сюда наверняка и тогда не только её не спасёшь, но и сам погибнешь.

— У меня есть идея, — вмешался Том. — Возьмём девочку с собой, найдём безопасное место, оставим её там, а сами продолжим поиски медальона.

— Искать его уже не надо, — сказал вдруг инопланетянин.

— Как это?! — удивились остальные.

— Я знаю, где медальон. Во время схватки с врагом, ко мне явилось видение, поэтому я не мог ничего предпринять, чтобы спасти бабушку Аниты.

— Почему твоё видение выбрало самый неподходящий момент, который только можно было, чтобы навестить тебя? — спросил юноша.

— Вероятно что-то необычное вызвало его. Возможно, душа внутри тебя установила контакт со мной. Что было перед тем, как Анита застрелила свою бабушку?

— Она… поцеловала меня.

— И всё?

— При этом у меня… Не могу описать. Вообщем, нутро будто запылало.

— Да, наверное, это и было причиной. В тебе мгновенно вспыхнули сильные чувства, эмоции в момент опасности, когда адреналин пульсирует в крови. Вот душа и встрепенулась и показала мне то, что мы ищем.

— Ты думаешь, сама душа способна на такое?

— Это не простая душа. Я думаю, она пыталась установить контакт со своим телом.

— Гадай, не гадай, всё равно не узнаем, что было на самом деле. Главное мы знаем, куда нам держать путь дальше.

— Я видел медальон в одном из музеев Нью-Йорка, в каком не знаю, но найти смогу.

— Очевидно, похитители продали его этому музею или сами работают для него, — предположил Элан.

— Как он туда попал не имеет значения. Сейчас нужно уходить отсюда. Том, помоги Джону, а я понесу Аниту. Выйдем через заднюю дверь и будем надеяться, что никто нас не увидит.

Так и сделали. Пуля попала избраннику в плечо, а не в ногу, и, казалось, Сайраксу вовсе не составляло труда нести юную бразилианку, поэтому двигались довольно быстро. Около получаса, скрываясь в закоулках, держали курс на северо-запад, затем обнаружили старенький домик с маленьким тёмным подвальчиком, там и укрылись.

Слабый свет, проникавший внутрь сквозь крохотное решётчатое окошко, плохо освещал пустое подземелье. Из-за тёплой солнечной погоды снаружи, сырости здесь практически не чувствовалось.

Сайракс аккуратно опустил свою ношу на излучавший прохладу пол. Джон сел рядом, и хотя выражение его лица говорило о боли, которую доставляло каждое движение, он ни разу не пожаловался. Казалось, всё его сознание теперь было направлено на заботу о спящей девочке. Защитники понимали это и не вмешивались.

— Я пойду, поищу что-нибудь, чем можно было бы осветить эту конуру, — шепнул Элан инопланетянину.

— Хорошо. Будь осторожен. Помни, мы всё ещё не знаем по какой причине Тик-Шаа заинтересовались тобой, — предупредил Сайракс.

— Ясно, — ответил Том, выходя. Он вернулся примерно через час. — Нашёл три свечи и затрёпанное одеяльце для Аниты, — доложил он паре светящихся в темноте глаз.

Щёлкнула зажигалка и комнату осветил маленький огонёк, затем их стало три и теперь можно было лучше рассмотреть помещение. Почерневшие стены были покрыты лёгкой сеткой паутины, которая округляла все углы. Гладкий, серый бетонный пол рассекали тонкие трещины. Он был довольно холоден, поэтому девушке, лежащей на нём, требовалась подстилка. Одеяльца, принесённого Эланом, оказалось достаточно только для неё.

Джону сейчас тоже не помешало бы больше тепла, чем предлагал этот подвальчик, поэтому все свечи поставили рядом с ним, надеясь хоть как-то улучшить положение.

Так просидели до вечера.

— Нам нужно поскорее уходить отсюда, — сказал Сайракс своему помощнику. — Джон потерял много крови, у него спало давление, а это место не подходит для лечения ран.

— Ты, конечно, прав, — согласился Том Элан, — но всё, что у нас осталось это два билета на корабль, зажигалка и вот пистолет. У нас нет денег, а продукты все в комнате отеля. Хочешь вернуться туда?

— Нет. Враг, скорее всего, уже был там. Необходимо новое убежище.

Вдруг послышался шорох. Это была Анита. Она постепенно приходила в себя. Заметив её движение, юноша отвлёкся от своих раздумий.

— Давай, Сайракс, подождём снаружи, — предложил Том. — Пусть молодёжь поговорит наедине, а ты мне заодно расскажешь, что произошло пока я был в отключке.

— Джон, не забудь, ты должен объяснить ей, что нам необходимо продолжать путь, но без неё, — напомнил инопланетянин, следуя за помощником.

Юноша кивнул. Он сейчас ненавидел своё положение и ту душу, которая без спросу вселилась в него. Ему хватило тех приключений, что уже были. Осталось только одно желание — оказаться с ней в таком месте, где нет ни людей, ни инопланетян, которые хладнокровно уничтожают всех подряд, но Сайракс прав — есть вещи превыше личных интересов и даже собственной жизни. Правда, проблема состояла в том, что Джон вынужден был выжить, когда другие погибнуть. Ему казалось, гораздо легче было бы умереть самому, чем наблюдать за смертью окружающих.

— Бабушка, — прошептала Анита, открывая глаза. Вспомнив о происшедшем, дёрнулась.

— Ты не виновата, — пытался утешить Джон, осознавая беспомощность своих слов.

— О, боже, я убила её, — продолжала она голосом полным ужаса, не обращая внимания на успокаивающий тон юноши. — Я убила её.

— Это была не ты, а Тик-Шаа. Они убили её.

— Нет же, нет… Я… я спустила курок, — девочке не было утешения. По щекам вновь струились слёзы.

У Джона сжалось сердце при виде её глаз. В тусклом свечном свете они показались на мгновение такими же, как во сне. Ах, ему так хотелось перенять все её муки на себя. Его боль, причиняемая раной, сейчас совсем не чувствовалась — не до неё было.

— Я помню, как сорвалась в пропасть. Это была ужасная, абсолютно тёмная пропасть. Сначала подумала, что умираю, но это было не так. Сквозь всю эту чёрную пустоту я видела, как выхватила пистолет. Я сопротивлялась, но ничего не могла поделать. Веришь?

— Верю, конечно, верю.

— Словно мою душу заточили так глубоко, что она не могла ничего предотвратить, только кричать от беспомощности, — продолжала девочка хриплым шёпотом, заливаясь слезами.

Джон страдал вместе с ней, но, вопреки всем помехам — слезам и сумеркам — заметил, каким красивым и завораживающим было её лицо.

— Тик-Шаа приказали тебе сделать, ты не могла иначе.

— Я чувствую всё ещё ту пустоту внутри, а в голове колотятся гнев, боль и презрение, но это не мои — они были даны мне ими. А потом ещё пистолет. Мне кажется, я всё ещё держу его и лихорадочно жму на курок. — Анита с отчаяньем стала тереть свою ладонь, пытаясь освободиться от этого чувства.

Джон остановил её. Он взял её руку в свою, а другой нежно прикоснулся к гладкой и мокрой щеке девочки, пристально посмотрел в яркие глаза.

— Что? — волнуясь от непонимания, спросила Анита. — Ты мне хочешь что-то сказать? Я вижу, что ничего хорошего, но говори. — Она перестала плакать и ответила внимательным взглядом.

— Нам нужно идти дальше и мы должны… мы не можем взять тебя с собой. Признаюсь честно — я хотел бы этого, но это слишком опасно.

— Вы хотите оставить меня здесь?

— Мы найдём для тебя безопасное место…

— Одну?!

— Да, — едва слышно выдавил из себя юноша.

— Я всех потеряла, кто был мне дорог: родителей, бабушку, остался… только ты, но хочешь покинуть меня. За что?

— Я хочу, чтобы ты жила.

— Чем так жить, лучше умереть. Я пойду с тобой… куда угодно. Не бросай меня здесь, пожалуйста.

— Я не хочу, но… — Джон оборвался. Было заметно, как заблестели его глаза в слабом свете от накатившихся слёз. — Понимаешь, со мной опасно, тебя могут убить.

— Всё равно. Я не боюсь смерти. Уже нет.

— А если враг снова возьмёт контроль над тобой и будет пытаться убить меня твоей рукой? Я никогда не смогу поднять на тебя руку и, думаю, Тик-Шаа уже знают это, поэтому используют эту возможность и, вероятно, добьются своего.

— Я понимаю. Ты прав. Я останусь.

— Было бы лучше, если бы ты ненавидела меня — расставаться было бы легче.

— Не думай об этом. У тебя великое предназначение — ты должен спасти Вселенную.

— Я бы с удовольствием послал это предназначение ко всем чертям, лишь бы никуда не идти.

— Нет. Есть вещи важнее наших желаний.

В подвал спустился Элан.

— Джон, уже стемнело, пора уходить. Мы ждём на улице.

— Иди.

— А ты? Мы же договорились найти для тебя безопасное место.

— Я в своём родном городе. Места безопасней этого не найти. Иди, они ждут. — Анита погладила юношу по голове.

В ответ он ласково поцеловал её в лоб, затем встал и направился к выходу. У двери остановился, обернулся.

— Я вернусь.

— Буду ждать, когда бы это не произошло. — По её щеке вновь побежала хрустальная слеза, тихо, оставляя мокрый солёный след.

Джон вышел. Его лицо обдал прохладный ночной ветерок и с глаз прыснула влага. Только было непонятно плакал он или же это было следствием прикосновения свежего воздушного потока.

— Как она? — спросил сочувственно Том, положив руку на плечо юноше. Он сделал вид, что не заметил слёз и Джон был благодарен ему за это.

— Она… плохо.

— Я видел её глаза — она очень сильная, — попытался утешить Сайракс.

— Да. — Джон посмотрел назад. — Очень сильная. — Он спешно вытер глаза, словно только заметил это.

«Ниндзя» смотрел вверх, на звёзды.

— Там, наверное, сейчас началось сражение. — В его голосе звучала странная нотка задумчивости. — Надо спешить.

16. Бой закипел

Вооружённые силы ждали. Им ничего не оставалось больше. Все учения прошли успешно и наступило время томительного ожидания. Никто не знал, когда произойдёт предполагаемое нападение, а разведчики уже давно не давали о себе знать.

— Я рад, что ты удачно прошёл все испытания первого нимата, — сказал Оал Гнак, когда лицо появилось на экране.

— Как ты узнал об этом, — удивился Тобиас Бун.

— У меня есть свои источники…

— Рассказывай, как у тебя дела?

— Хорошо. Как считаешь, когда будет вторжение?

— Не знаю, но начальство ожидает его каждое мгновение.

— Ясно. Будем надеяться, что оно произойдёт позже.

— Не знаю, не знаю.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я считаю, что раз уж нападение неизбежно, то лучше раньше, потому что ожидание действует на нервы. Враг может приходить — мы готовы.

— Мы зато не готовы, поэтому нуждаемся во времени.

— Ах, да. Этот секретный проект, о котором ты говорил, ещё не готов, не так ли?

— Верно.

— Тогда, действительно, лучше подождать.

Вдруг прозвучал сигнал тревоги второй степени.

— Я вижу, наши надежды не оправдались, — произнёс печально Оал Гнак. — Желаю удачи.

— Похоже на то. До встречи, мой друг.

Как только экран погас, Тобиас Бун поспешил на своё место в огневом отсеке.

— Имеются точные данные? — спросил Ариз Бас своего первого офицера.

— По первым сведениям следящей системы это флот чукуджей. Он не пытается быстро проникнуть вглубь галактики, а нацелено выискивает и уничтожает все наши базы-трансляторы. Принимаем приказ от командующего. На перехват посылают третью, четвёртую и нашу группы.

— Навигация, проложить курс.

— Есть.

— Переходим на максимальную сверхсветовую скорость, — приказал Ариз Бас, готовясь к ускорению. После того, как все достигли указанной скорости, он обратился к своему заместителю. — Что скажешь, Нор Ларг?

— Чукуджский флот не так силён, чтобы посылать три группы для перехвата. Я считаю, двух было бы вполне достаточно, но в связи с тем, что чукуджи пробивают брешь в нашей обороне, существует вероятность скорого прибытия других флотов, которые мы, из-за отсутствия баз-трансляторов, засечь не сможем, поэтому необходимо присутствие большего количества наших сил в секторе.

— Правильно. Такая возможность существует, но это, может быть, просто ловушка, чтобы увести побольше наших кораблей от места настоящего вторжения.

— Разведка, следить за движением всех флотов и группировок, как вражеских, так и наших, — приказал Нор Ларг.

— Есть, — последовало чёткое подтверждение.

— Коммуникация, — продолжал первый офицер, — ловить и анализировать все сигналы без исключения.

— Есть.

— Навигация, — добавил Ариз Бас, — время до встречи с врагом.

— Сорок девять часов двенадцать минут, — был ответ.

— Капитан, — позвал офицер, отвечающий за коммуникацию, — поступил сигнал с Пройд. В сектор, подверженный нападению, только что вылетела первая монтажная эскадра. Её задача возместить потерянные базы-трансляторы. Время прибытия в район встречи с врагом пятьдесят два часа сорок восемь минут.

— Если чукуджи одни, должны успеть, — доложил Нор Ларг, отвечая на вопросительный взгляд капитана.

Во время тревоги второй степени вахту на корабле постоянно несли в два раза больше тамангустов, чем в обычной обстановке. Это означало в два раза меньше свободного времени и усиленная работа с техникой.

Компьютеры, работающие до этого в автоматическом режиме, теперь подвергались регулярному контролю вахтенных. Целью этих процедур являлось: углубленным слежением за каждым действием компьютера определить все его недостатки и предвосхитить вероятные сбои, могущие возникнуть в сражении.

Естественно все корабли проходили необходимую проверку перед тем, как покинуть родную верфь, а также имели на борту механиков, присматривающих за состоянием всех внутренностей звездолётов, но в бою малейшая деталь может привести к гибели. Другая, неофициальная, причина заключалась в «слиянии» машины и того, кто ею управлял. В сражении всё происходит необычайно быстро и абсолютная совместимость живого с мёртвым просто необходима.

Тобиас Бун подошёл к пульту управления ему доверенной передней лазерной установки, лёг в наклонённую родьль, похожую на овальную форму для выпечки, наполненную сухим пенистым веществом, которое подалось под давлением тела, приняв пилота в свои объятия. Родьль заняла вертикальное положение, приподнявшись на двадцать сантиметров от пола, затем развернулась на сто восемьдесят градусов и задвинулась в углубление пульта, оградив Тобиаса Буна от корабля.

— Компьютер, провести проверку режима боевой готовности, — скомандовал новоприбывший.

— Проверка завершена. Все единицы подконтрольной установки функционируют согласно норме, — доложил голос машины.

— Режим боевой готовности, — приказал Тобиас Бун.

Компьютер переключился. До этого коммуникация между ним и стрелком происходила на уровне голосового общения, теперь же этот способ стал лишним. Вся внутренняя оболочка яйцеобразной кабины управления изменилась и служила отныне экраном пилоту. Казалось, стены Яноса расступились и выкинули Тобиаса Буна за борт, но это была всего лишь иллюзия. В первый раз, правда, начинающий стрелок здорово перепугался. Сейчас он знал, что компьютер предоставляет ему возможность смотреть с позиции лазерной установки, высунувшейся из своего ангара при включении режима боевой готовности. Однако реалистичное изображение было не всем, что показала оболочка. На экране появилось несколько кружков, квадратиков, треугольников и крестиков. Все эти значки забегали по разноцветному, размазанному облику сверхсветовой струи, проложенной кораблями пятой группы. Через несколько секунд все приобрели серый цвет, показывая, что все обнаруженные объекты являлись союзниками. Появилась статистика. Квадратики обозначали наличие разрушителей, треугольники принимали на себя роль крейсеров, кружков найти не удалось, так как они символизировали истребители, которые в данный момент все находились в своих ангарах на кораблях-носителях. Крестиков было насчитано гораздо больше, потому что они показывали цели, находящиеся вне досягаемости передней лазерной установки. Принимая во внимание скорость движения, это было не удивительно.

Разведав обстановку, компьютер деактивировал оружия установки и, каким-то образом внедрившись в сознание Тобиаса Буна, доложил результаты, одновременно, всё тем же неизвестным способом, преподнеся чувство спокойствия.

Завершив свою индивидуальную работу с пультом управления, пилот приказал перейти в режим совместного действия, в котором надлежало проверить координацию всех систем огневого отсека в случае подачи сигнала тревоги первой степени.

Тобиас Бун прилежно отстоял вахту и ушёл на покой, когда до встречи с врагом оставалось двадцать семь часов тридцать восемь минут. Прогулка по коридорам корабля в направлении кают для команды ободрила тело, но мысли развеять не смогла. А мысли у недавнего выпускника днага заставляли мозг тужиться вместо того, чтобы расслаблять его.

Тобиас Бун раздумывал о многом, но всё касалось войны. Больше всего его заботил вопрос, на который ответить он никак не мог. Готов ли он? Достаточно у него умения и опыта, таланта, в конце концов, чтобы справиться с наложенной ответственностью?

— Капитан, — позвал Нор Ларг, — третья группа входит в контакт.

— Сколько их?

— Все.

— Какие-нибудь признаки других флотов?

— Нет, только чукуджи. По первым данным около семидесяти тысяч самостоятельных боевых единиц.

— Много.

— Третья группа вступила в сражение на левом фланге противника, четвёртая вышла из струи и собирается занять середину.

— Наш выход из струи?

— Через пять секунд, — ответил офицер навигации.

— Тревога первой степени, — объявил Ариз Бас. — Старт для истребителей, — добавил он, когда пятая группа затормозила, отключив сверхсветовые двигатели.

— Вот они, — произнёс Нор Ларг, заметив на маленьком экране множество вражеских кораблей. — Перевожу в боевой режим.

Вдруг все стены и пол куполовидного мостика исчезли. С ними произошло то же самое, что и с оболочкой кабины Тобиаса Буна. Теперь казалось, все находятся в открытом космосе, то есть в центре событий. Справа сверкали огни всех цветов и вовсе не верилось, что там идёт отчаянная битва четвёртой группы. Третьей группы из-за большого расстояния видно не было, но итак было понятно — она в пылу сражения.

— Огневой отсек, стрелять по собственному усмотрению, — приказал первый офицер и подтвердительно кивнул, отвечая на знак Ариз Баса.

Он повернулся к инсталляционному прибору и прислонился к нему лицом. Секундой позже в его глазах оказался арвзо координатора огня и Янос дал о себе знать мощным залпом множества орудий прямо в гущу вражеских звездолётов.

Тобиас Бун ещё долго ломал себе голову над ответом к тому, мучившему его, вопросу, но, когда прозвучал сигнал тревоги, сознание мгновенно просветлело, мысли стали ясны и усталость пропала, как по приказу. Всё тело, словно машина, вдруг напряглось под воздействием неизвестно откуда появившейся энергии.

Оказавшись в кабине управления, он сразу же включил боевой режим. Теперь всё было иначе. Да, как и во время тренировки, каждое движение рук было движением орудий, каждое движение глаз реакцией системы наведения. Компьютер делал своё дело хорошо, но стрелок был не таким. Как сильно, всё-таки, отличается настоящий бой от симуляции. Тобиас Бун колебался от волнения, руки двигались неуверенно, а взгляд беспорядочно бегал по экрану.

Вдруг родьль пустила лёгкий электрический заряд в своего пилота, пытаясь вывести из того нерешительного состояния, в котором он пребывал с начала сражения, затем произошла инъекция расслабляющего средства.

— Тобиас Бун, — послышался голос Нор Ларга прямо в голове новоявленного стрелка, — соберись! У тебя повышенный уровень страха — это плохо. Сосредоточься! Ты нам нужен.

Этого было достаточно, чтобы привести бывшего днаговца в чувство. Ситуация изменилась, как по взмаху волшебной палочки. Передовая установка засветилась яркими огнями, испуская прицельные потоки смертоносной энергии.

Над Яносом промчался чукуджский крейсер, чуть не задев своим правым защитным щитом верхних ангаров истребителей, которые не так давно были сооружены. Несколько лазерных лучей врезались в него, но серьёзных повреждений не нанесли. Приблизительно в трёх тысячах километров оболочка отметила крестиками два разрушителя класса Колфирб. На полпути лёгкие корабли уже столкнулись с их истребителями. Главные орудия Яноса дали залп, отрезав левый защитный щит левого Колфирба. Вслед за этим около десятка ракет нанесли повреждения по передовой части корабля и теперь он был уязвим для ударных крейсеров пятой группы и те накинулись на него, как пираньи на жирного буйвола. Над головой пролетели Нонаки, пройдясь короткой импульсной очередью по корпусу. Два секундой позже были уничтожены кинувшимися вдогонку Дрилами, остальные пустились в рассыпную.

— Как у нас дела? — спросил Ариз Бас координатора огня.

— У нас неожиданно большие потери, — ответил первый офицер, не отвлекаясь от дела. — Только что лишились Бури 18. Приказы?

— Все средние и тяжёлые лазеры пусть стреляют исключительно по Номаглам — они самые опасные. Истребители должны убрать нам с флангов всю мелочь: Нонаков, лёгкие крейсера, ударные катера и тому подобное. Навигация, тридцать градусов право руля. Нор Ларг, уничтожь этот разрушитель; он ведёт усиленный огонь по двести восемьдесят пятой кортстэйтской эскадре.

Главные орудия грянули в очередной раз и чукуджский Колфирб, поражённый прямо в середину, охватил огонь. Пролетавший мимо Акараб завершил разрушение. Словно в ответ на это Янос содрогнулся.

— Повреждения? — спросил Ариз Бас.

— Незначительные по всему нижнему корпусу. Автоматическая система уже занята ремонтом.

— Причины?

— Чукуджские рассыпители мин с двух Номаглов, пролетевших под нами. Один уничтожен, другой добивают Синимы.

— Хорошо.

— Капитан, — позвал вдруг офицер связи, — произошло вторжение в секторе 9 — это на противоположной стороне галактики. По данным разведки враг пустил все силы в ход. Все наши отправились туда, просят поддержки.

— Какова реакция Интихта?

— Пока никакой.

— Нор Ларг?

— Потери уменьшились, после перемещения огня на Номаглы. Янос лишился восемнадцати Оирасов, трёх Дрилов и одного среднего лазерного орудия.

— Капитан, на связи командный крейсер Интихт.

— Давай на мой арвзо. Ариз Бас слушает.

— Капитан, вы, наверняка, уже узнали о вторжении в секторе 9. Я решил отправить пятую группу на помощь. Интихт и тысяча кораблей остаются, вы отныне командуете остальными. Летите в сектор 9! С чукуджами справимся без вас, а истребители ваши примем в свои ангары.

— Ясно.

— Командующий, конец связи.

— Янос, конец связи. — Ариз Бас повернулся к офицеру коммуникации, сделал знак открыть каналы к остальным кораблям. — Внимание! Приготовиться к отступлению. Истребители прикрывают. Так как для поднятия их на борт мы вынуждены отключить энергетические щиты, что сделает из нас прекрасное мясо для мясорубки, они останутся. Это всё. Уходим. Навигация, задний ход. Перед достижением максимальной скорости разворот на сто восемьдесят градусов.

— Есть, — последовало подтверждение.

— Нор Ларг?

— Мы теряем крейсера, — отозвался первый офицер. — Чукуджи знают, что мы отступаем, поэтому ослабили свою оборону и сконцентрировались на нападении.

— Капитан, — воскликнул вдруг навигатор. — Прибыла поддержка от четвёртой группы.

— Отлично. Как только отдалимся на безопасное расстояние, проложить сверхсветовую струю к сектору 11 для перехвата.

— Есть.

Минуту спустя пятая группа под командованием знаменитого Ариз Баса неслась на помощь союзникам, оставив свои истребители в бою. Нор Ларг снова прислонился лицом к инсталляционному прибору, который вытащил арвзо из его глаз и устало откинулся на спинку кресла.

— Тревога второй степени, — объявил капитан.

— Как самочувствие? — поинтересовался первый офицер, заметив удручённый взгляд командира.

— У меня неплохо. Ох, хорошо придумали. Подождали пока мы увязнем в сражении, а потом закрались с заднего хода.

— Верно. Пока уходили, потеряли на две сотни больше кораблей, чем за такое же время, не отступая.

— И вынуждены были оставить свои истребители. Без них мы гораздо слабее и они без нас мало что могут сотворить.

— Хорошая тактика, — согласился Нор Ларг.

— Навигация, время прибытия на место?

— Через сто два часа три минуты.

— Когда прибудут основные силы?

— Через тридцать пять часов восемнадцать минут.

— Я пойду, осмотрю корабль, — сказал первый офицер, поднимаясь, и покинул мостик.

Тобиас Бун оставил свой пост, после введения тревоги второй степени. Он брёл по коридору с удручённой миной, направляясь в свою квартиру на отдых.

— Что приуныл? — поинтересовался Нор Ларг, догнав его на полпути.

— Ничего особенного, — ответил он, склоняя голову в знак приветствия старшего по званию.

— Не расстраивайся по поводу того, что не смог сразу сконцентрироваться в начале сражения. Такое бывает даже у опытных стрелков.

— Но я ведь так много тренировался, упражнялся во всём, что могло помочь стать лучшим и добиться звания координатора огня… всё попусту.

— Может быть, это и есть причина. Программы обучения создаются с определённой целью — оптимально подготовить стрелка к бою — а ты практически не придерживался их. Ты создал свою и лишил себя отдыха, что привело к такому результату. Истощение организма никогда не являлось положительным последствием тренировки. Хорошо, что компьютер твоего пульта своевременно отреагировал, приведя тебя в порядок. Я надеюсь, ты понял этот урок и в следующий раз сделаешь всё правильно.

— Я постараюсь.

— Ладно, иди отдыхай — это приказ! И не слишком усердствуй.

Тобиас Бун уселся в своей комнате, раздумывая о том, что сказал ему Нор Ларг. Он не полностью соглашался с его мнением, но решил сразу исполнить приказ, потому что чувствовал усталость в каждой клетке своего организма.

В комнате покоя располагались две одноместные камеры цилиндрической формы и простая постель, на какой спали ещё предки, живущие на Манге. Утомлённый стрелок улёгся на неё, видимо наслаждаясь покоем, которому так долго не уделял времени. Как следует выспаться стояло теперь на первом месте в списке неотложных дел.

Пятая группа мчалась в ультрасветовой струе на помощь союзникам, чтобы отразить нападение несметного полчища, посланного Рохон-Куром для захвата Млечного Пути, последнего убежища жизни в Известном космосе.

Многие подозревали, что конец войны близок, но в каждом горел огонь борьбы, не поддающийся никакой тирании. Все хотели жить, но сдаваться, чтобы выжить, не собирались. Лучше умереть в отчаянном бою с крохой надежды в груди, чем уйти от гибели и дать страху заковать сердце.

До прибытия в сектор 11 оставалось ровно сто часов.

***

— Капитан, система слежения показывает ещё одно нарушение границы, — доложил офицер разведки.

— Точнее.

— Сенсоры показывают, что это флота длефламронов и ненрелов.

— Командование сообщило, что в секторе 9 все силы врага…

— Вероятно ошибка. Может быть, длефламроны и ненрелы отправили по эскадре в район вторжения, чтобы обмануть нас, а остальные силы бросили сюда, — предположил Нор Ларг.

— Навигация?

— Они движутся в сверхсветовой струе нам наперерез.

— Немудрено, что хотят перехватить, — произнёс первый офицер. — Они сильнее и мы для них лёгкая добыча.

— Послание от командования, — объявил связист. — Они распознали ситуацию и посылают десятую и четырнадцатую группы на помощь, а с Есипла вылетает резерв.

— Время?

— Стратегические группы прибудут примерно через сорок три часа, резерв через пятьдесят девять, встреча с врагом через два часа пятнадцать минут.

— Что с третьей и четвёртой группами?

— С ними нет никакой связи. Чукуджи, наверняка, включили передатчики помех и заблокировали любой контакт с ними, поэтому не можем ни доложить им о своей обстановке, ни узнать исход сражения.

— Уйти от боя мы не сможем, — сказал Нор Ларг так, словно спрашивая совета.

— Каково состояние нашей группы?

— У нас в распоряжении шестнадцать тысяч двести семнадцать самостоятельных боевых единиц, истребителей, катеров и базовых носителей нет. Что будем делать?

Ариз Бас не спешил отвечать, он думал, перебрасывая свой хмурый взгляд с одного на другого и встречая такие же взгляды в ответ. Все на мостике ждали, что скажет капитан и он замечал нервное напряжение, появившееся здесь, но, наконец, начал действовать.

— Мет Тилг, сколько у нас запчастей для истребителей? — спросил он, связавшись через свой арвзо с главным инженером Яноса.

— Полный комплект, — ответил тот, не понимая, чего хочет капитан.

— Сможешь собрать из них боеспособные машины?

— Да…

— Сколько?

— Ну, два Дрила и шесть-семь Оирасов, — протянул Мет Тилг.

— Возьми себе всех, кто нужен, и принимайся за дело. У тебя есть два часа, постарайся соорудить как можно больше истребителей. Конец связи. — Ариз Бас повернулся к Нор Ларгу. — Найди пилотов! Коммуникация, передать остальным, чтобы делали то же самое.

Первый офицер реактивировал свой арвзо и стал рассматривать персональные данные каждого члена экипажа в поисках тех, кто мог бы управлять истребителями. Вскоре он нашёл некоторых, имеющих небольшой опыт или прошедших курсы полётов на этих боевых машинах, связался с каждым из них и сообщил о новом задании, при этом не произнеся ни слова.

Для тех, кто был занят делом, два часа промчались, как мгновение, другим же время показалось чем-то вязким, сквозь что можно было пробраться только с большими усилиями.

— Капитан, система слежения прислала более точную информацию о враге. — В глазах офицера разведки светился страх. — Ненрелский флот насчитывает шестьдесят четыре тысячи восемьсот кораблей, длефламронский пятьдесят девять тысяч шестьсот семьдесят — всего сто двадцать четыре тысячи четыреста семьдесят самостоятельных боевых единиц. Это в семь раз больше, чем у нас.

— Навигация, время до контакта?

— Четырнадцать минут.

— Мет Тилг, докладывай.

— Собрать успели только один Дрил, второй только начали. Янос приведён в полный порядок после боя с чукуджами.

— Оставь одного-двух механиков работать дальше, остальных отправь на свои места. — Голос Ариз Баса звучал твёрдо и решительно.

— Будет сделано.

— Нор Ларг, что с остальными?

— У всех кораблей союзников собрано по одному, у катаранов по два… В общем у нас имеется теперь около двадцати тысяч истребителей. Могло быть и больше, но времени не хватило. Если принять во внимание нашу ситуацию, от них большой помощи не будет.

— Навигация, — обратился капитан несколько секунд спустя, — допустим, мы через минуту остановимся, сколько времени потребуется врагу, чтобы достичь нас?

— Чуть меньше двенадцати.

— Хорошо. Коммуникация, всем кораблям, выходим из струи и занимаем боевые позиции. У кого есть мины на борту пусть заминируют предполагаемый район появления врага. — Ариз Бас знаком показал навигатору, чтобы затормозил.

— А успеем? — Первый офицер явно нервничал, хотя пытался не показывать этого.

— Должны. Коммуникация, каналы ко всем кораблям. Все до единого должны меня слышать. Внимание! — Начал капитан, когда связь была установлена. — Ариз Бас, пятой группе. Мы находимся накануне сражения, которое отличается от всех тех, где мы до сих пор участвовали. Противник преобладает нас в количестве в несколько раз, кроме того все его истребители на месте. — Временный командир стратегической группы под номером пять говорил медленно, выделяя свои слова и придавая им большое значение интонацией. — Все вы понимаете, что подкрепление ещё очень далеко и не в силах помочь, поэтому наши шансы на выживание практически равны нулю. Но я надеюсь на вашу отвагу и веру в правоту нашего общего дела, что поможет с честью пройти через это тяжёлое испытание. Не забывайте, мы должны спасти Жизнь. Это всё.

Связь прервалась.

— Три минуты и двадцать четыре секунды, — произнёс офицер навигации, отвечая на вопросительный взгляд капитана.

Ему не нравилось следить за тем, как утекает время, приближающее начало их конца, но это было его заданием и возражать он не собирался, хотя от этого уже разболелась голова.

— Нор Ларг?

— Минное поле уже готово, — последовал ответ.

Последующие секунды отражались во всех физической болью, как в ожидании неизбежной смерти. Может быть, так оно и было.

— Они здесь, — наконец, объявил навигатор.

Вдалеке среди звёзд засверкало и засветилось различными красками пространство — это были полчища длефламронов и ненрелов, выходящие из ультрасветовой струи. Они неумолимо приближались, чтобы раздавить малочисленного врага.

— Тревога первой степени. Выпускаем истребители, — скомандовал Ариз Бас первому офицеру, который уже вставил в свои глаза арвзо координатора огня.

— Есть.

— Как там минное поле?

— Они влетят в него через восемнадцать секунд.

— Постарайся взорвать как можно больше…

— Это будет трудно. Противник может в любое время обнаружить замаскированные под астероиды мины и остаться на безопасном расстоянии.

— Тогда надо отвлечь его. Отправь два катаранских Гретоса навстречу, пусть откроют огонь по передовым крейсерам и возвращаются, как только враг бросится вдогонку.

Гретосы делали своё дело хорошо. Обрушив массивный огонь на менее защищённое место, они сразу уничтожили один длефламронский крейсер. Вслед за этим залпом ответили тяжёлые крейсера ненрелов, подоспевшие на помощь союзникам. Вражеские силы притормозили перед минным полем, почуяв что-то неладное.

— Они медлят, — произнёс Нор Ларг. — Наверняка, догадываются, что мы хотим заманить их в ловушку.

— С такого далёкого расстояния они бой вести не смогут, а пока найдут наши мины, катараны им сильно нервы попортят своими дерзкими набегами. Так или иначе мы выигрываем время и один за одним истребляем их корабли. Гретосы манёвренны и на таком расстоянии могут увернуться от снарядов практически любого вида оружия, а тесно располагающиеся друг с другом корабли противника этого преимущества не имеют.

— Внимание, там что-то происходит…

В этот момент передовые ряды длефламронов расступились и показался один из их разрушителей, но он двигался, повернувшись кормой вперёд.

— Они хотят выпустить Яркую Звезду, — воскликнул Нор Ларг.

Словно подтверждая слова временного координатора огня, от разрушителя отделилось гигантское «яйцо» и, влетев в минное поле, взорвалось с такой силой, что произошла цепная реакция и практически вся ловушка разлетелась в клочья. Всем сразу стало ясно — действовать надо быстро.

— Отзывай Гретосы назад, — скомандовал Ариз Бас. — Сколько мин осталось?

— Две.

— Взрывай.

Катаранские крейсера, до сих пор хитро атакующие слабые места вражеского строя, развернулись и помчались к основным силам. За ними вдогонку рванулись Тиголы, следом двинулись несметные стаи истребителей, боевых катеров и лёгких крейсеров, преследуемые крупными звездолётами и разрушителями. Два мощных взрыва по краям строя уничтожили несколько из них, но недостаточно много.

— Итак, назад пути нет. Внимание, всем кораблям, стрелять по собственному усмотрению, не расходовать снаряды понапрасну.

— Они на расстоянии, чтобы начать стрельбу, — объявил офицер навигации.

Залп главных орудий Яноса подействовал, как стартовый сигнал к битве. Теперь всё место столкновения охватил огонь, разноцветный, метающийся, протягивающий лазерные нити. Ситуация вышла из под контроля всех командующих. Пилоты и стрелки решали отныне исход сражения.

Ариз Бас молча наблюдал. Он видел, как справа пролетело несколько Нэров, некоторые из них были сбиты, но другие напали на один из имацских Малсов. Главное орудие последнего, в свою очередь, совершило прямое попадание по приближающемуся Флувтану, лишив его тяжёлой плазменной пушки и, в общем-то, всей носовой секции.

Янос сильно затрясся.

— Что случилось?

— Прямое попадание по левому борту, — послышался ответ на вопрос капитана. — Лишились ракетной установки.

— От чего?

— От Кометы прямо по курсу.

— Навигация, ускорить ход. Мы нырнём под него. Нор Ларг, как только приблизимся на достаточное расстояние, пускай магнитные мины, а пока дай заградительный огонь, чтобы он нас не взорвал раньше времени.

Знаменитый тамангустский разрушитель всё чаще и чаще содрогался, по мере того, как глубоко пробивался в тыл врага. Вот и появились Лирги, защищающие Комету, но они не сильно успели навредить, так как на помощь Яносу пришёл один Рекат. Он спешил прорваться сквозь фронтовую линию противника, чтобы напасть на него сзади.

Поддержка пришла вовремя, разделив огневую мощь длефламронского разрушителя. Магнитные мины, пущенные по приказу Нор Ларга, заставили главные орудия последнего замолчать навсегда. Ряд последующих выстрелов прошёлся по всему нижнему корпусу, а кормовой тяжёлый лазер превратил повреждённую Комету в груду обломков.

— Доклад.

— Проломы брони в секциях пятнадцать и девятнадцать, правые ангары Дрилов уничтожены. Почти все верхние орудия выведены из строя, после столкновения с длефламронским разрушителем. Снаряды левой ракетной установки перевозим к правой.

— Нор Ларг?

— Плохи дела. Слишком большие потери. Правый фланг практически замят. Янос потерял половину огневой мощи. Главные орудия работают на семьдесят процентов.

— Капитан, — позвал вдруг связист, — Гоц сообщает, что сканнеры обнаружили один ненрелский истребитель и не могут засечь в нём ничего.

— Гоц?!

— Это катаранский разрушитель класса «Торбилас».

— Разведка?

— Я обнаружил истребитель, о котором сообщил Гоц, — ответил офицер, изучая данные сканнеров. — Инструменты не показывают что-то определённое. Признаки жизни практически не ощутимы, словно от только что умершего существа. Стрельбы не ведёт.

— Капитан, Гоц ждёт приказов.

— Уничтожить.

Маленький ненрелский истребитель летел на полном ходу по краю левого фланга, он не нападал, только увиливал от снарядов. Однако ему перестало везти, когда лазерный луч, исходящий от катаранского разрушителя, разнёс его на мельчайшие крупинки.

Вдруг на его месте появились два крейсера Тик-Шаа. Пользуясь коротким замешательством, после своего неожиданного появления, оба рванулись вперёд, стреляя изо всех орудий. Несколькими секундами позже они были уже в глубоком тылу пятой группы, выбив из строя с десяток крейсеров, но не остановились, а, перейдя на ультрасветовую скорость, покинули место сражения.

— Капитан, на связи Такаш — командно-боевой крейсер класса «Рениетс».

— На мой арвзо. Ариз Бас слушает.

— Вы, наверняка, видели крейсера Тик-Шаа.

— Да. Я собираюсь послать корабль следом.

— Летите сами, капитан. Мы возьмём на себя командование.

— Нет, я нужен здесь.

— Янос имеет наибольшие шансы, чем какой-либо другой корабль, в бою против Тик-Шаа. Пятая группа продержится ещё полчаса не дольше. С вами или без — мы вскоре мертвецы. Улетайте.

— Хорошо. Отныне вы командуете. Конец связи. Навигатор, вслед за Тик-Шаа.

— За нами увязались два Тигола, — сказал Нор Ларг. — Наши кормовые орудия выведены из строя, не могу их уничтожить. Они стреляют по двигателям.

— Выпусти в них по «бумерангу». Может быть, не попадём, но выиграем время.

По приказу Ариз Баса из Яноса вылетело два быстро вертящихся объекта, хотя ни один не попал по дредноутам, но те вынуждены были увернуться и оставить тамангустский разрушитель в покое, который, освободившись от преследователей, перешёл в ультрасветовую струю.

— Навигация, куда летят Тик-Шаа?

— Точно сказать не могу, но, кажется, к Земле.

— Есть у нас шансы их догнать?

— Боюсь, что нет; сверхсветовые ускорители повреждены и работают на девяносто семь процентов. Это значит — расстояние медленно увеличивается. Хотите вернуться в сражение?

— Нет, держать этот курс. Мет Тилг!

— Капитан? — отозвался через арвзо главный инженер.

— Сможешь привести Янос в порядок?

— Весь, нет, но большинство орудий и броню сумею.

— Хорошо. Не забывай про истребители.

17. Секретный проект: «Буря Света»

— Оал Гнак, спустись к крейсерам поскорей. — Сер Нолк выглядел взволнованным, когда связался по коммуникатору со своим учеником и помощником.

Друг Тобиаса Буна спешно забежал в лифт и несколькими секундами позже покинул его на минус сто двадцатом уровне. К его удивлению здесь звучал сигнал тревоги и суетились практически все работники лаборатории.

— Что здесь происходит? — спросил он, отыскав своего преподавателя.

— Мы получили приказ от самого Номроина. Он отправляет все готовые корабли на перехват крейсеров Тик-Шаа, которые движутся к Земле.

— А что им там нужно?

— Не знаю. Наша задача не пропустить их туда.

— Но у нас нет экипажа даже для одного, кто будет управлять четырьмя неиспытанными прототипами?

— Мы составляем сейчас команды из работников лаборатории, только необходимое количество, чтобы осуществить миссию.

— И кто летит?

— Ты.

— Я?!

— Будешь следить за обороной и заодно испытаешь «кожу». Полетишь на Буре Света 1. Я добился, чтобы тебя сделали вторым офицером, не разочаруй меня.

— Я буду делать всё, что в моих силах, для оправдания вашего доверия.

— Тогда отправляйся на своё место. Вылет через пять минут.

Оал Гнак был так обрадован новым заданием, что чуть не побежал через весь зал, но, вспомнив его размеры, воспользовался транспортной трубой. Сердце заколотилось чаще, когда показался последний крейсер. Он уже был полностью освобождён от строительных каркасов. Другие три корабля тоже стряхнули с себя эти оковы.

Новоявленный второй офицер покинул кабину, доставившую его сюда, и подошёл к ближайшему входу в Бурю Света 1. Он остановился на мгновение и прикоснулся к поверхности так, словно хотел погладить животное, затем вошёл внутрь.

По всему кораблю то и дело бегали специалисты, которых отобрали в команду, и старались привести в порядок все детали, что не успели доделать, перед вылетом. На мостике был уже весь командный состав и проводил диагноз работы всех систем.

— Оал Гнак прибыл для ведения службы, — доложил друг Тобиаса Буна капитану.

— Теперь все на борту. Займите место второго офицера.

Капитаном на Буре Света 1 был уже не молодой катаран по имени Оратник, который изначально был направлен сюда для разработки совместной боевой тактики новых крейсеров, но так и не успев осуществить этого, встал во главе одного из них. Он был последним, кто попал в этот проект, но благодаря своим хорошим знаниям в области боевой тактики, получил командование над предстоящей операцией.

Стена впереди медленно открылась, разобравшись на части и исчезнув в полу зала. Она отворила помещение в километр длиной.

— Навигация, не спеша двигаемся вперёд, — произнёс Оратник, внимательно наблюдая за тем, как корабль оторвался от опор, на которых лежал, и едва заметным темпом влетел в открытое помещение.

После того, как Буря Света 1 отключила двигатели и повисла на вылезших отовсюду креплениях, стена снова образовалась, отделив залы друг от друга.

— Мы на стартовой платформе. К вылету готовы.

— Хорошо, — послышался ответ из контрольного центра лаборатории. — Поворачиваю корабль на шестьдесят градусов вверх, к взлётной шахте, и открываю поверхностные люки. Готово.

— Навигация, вперёд на орбиту.

После этих слов, крейсер едва слышно загудел и скользнул через четырёхкилометровую шахту так быстро будто её, вообще, не было.

Атмосфера Колонориуса 7 — буйная, тёмная и мутная стихия, не слишком благоприятствовала полётам, но именно по этой причине планета была выбрана для секретного проекта. Никому бы в голову не пришло, что здесь строятся прототипы кораблей новейшего класса.

— Мы на орбите, — доложил навигатор, когда тряска прошла.

— Где остальные?

— Покидают базу.

Около двух минут позднее все четыре крейсера покинули планету и полным ходом направились на перехват Тик-Шаа.

Во время полёта все члены команды работали над достройкой внутренних секций, инсталляцией и проверкой на работоспособность всех систем, чтобы как можно лучше подготовиться к предстоящей схватке.

Оал Гнак тщательно анализировал поведение ему доверенной полуорганической брони. Данные, которые он получал, говорили о прекрасном состоянии кожи, покрывающей корабль, и о её постепенном приростании к стандартной броне из укреплённого сплава.

— Навигатор, время прибытия к месту встречи? — спросил Оратник, чувствуя скорое прибытие.

— Две минуты, — последовал ответ.

— Когда прилетят Тик-Шаа?

— Примерно через час.

— Хорошо. Координатор огня, как остановимся, проверить работу системы вооружений. Внимание, весь командный состав в зал для конференций.

Достигнув назначенной позиции, Бури Света вышли из сверхсветовой струи и одновременно в конференц-зале собрались офицеры: капитан — катаран Оратник, первый офицер — ершайл Раекло, второй офицер — тамангуст Оал Гнак, координатор огня — катаран Пиксин и главный инженер — кортстэйт Кремондерникор. Вся эта разношёрстная пятёрка командовала Бурей Света 1.

— Я собрал вас, чтобы продумать дальнейший план действий, — обратился Оратник. — Каждый из вас, конечно же, знает, кто такие Тик-Шаа и как опасны их корабли, поэтому не буду тратить время на это. Нам известно: приближаются два самых смертельных крейсера Вселенной, которые неоднократно показали свои способности, у нас четыре крейсера — построенные на девяносто восемь процентов — покинувшие верфь около трёх часов назад с минимальными, не закалёнными в боях командами на борту. Вопрос: как мы сможем победить? Я жду предложений.

— Не забывайте, — взял на себя право слова Кремондерникор, — хотя наши корабли не испытаны, они были созданы именно для таких задач и оснащены новейшей технологией, что мы имеем. Бури Света манёвренны, хорошо бронированы, с отличной огневой мощью и несут по эскадре тяжёлых истребителей класса «Искра», которые, правда, ещё меньше испытаны, чем крейсера.

— Я думаю, у нас есть неплохие шансы одолеть Тик-Шаа, конечно, если все системы будут работать согласно нормам, — добавил Оал Гнак.

— Мои стрелки проводят сейчас тесты орудий, — вставил Пиксин. — Надеюсь, с ними проблем не будет.

— Конечно, у нас не было достаточно времени, чтобы лучше подготовиться, — сказал Раекло, — но ломать голову над тем, чего нам не хватает — пустая трата времени. Давайте лучше сконцентрируемся и попробуем найти способы оптимально реализовать тот потенциал, что имеем сейчас.

— Хорошо. Что мы имеем?

— У нас есть новое оружие, работающее на все сто процентов, — доложил координатор огня, получив на свой арвзо результаты первых испытаний, — и Искры, которые надо бы выпустить для тестовых полётов.

— Сделайте это сейчас. Ещё?

— Оборона — новая технология. Кожа ещё не полностью приросла к кораблю, что может быть одним из слабых мест, — произнёс Оал Гнак.

— У меня есть набросок простого манёвра, в котором задействованы все десять Бурь Света, но его можно применить и для четырёх, — объявил капитан. — Я передам его параметры другим и, когда появятся Тик-Шаа, мы сможем его применить. Вы займитесь устранением потенциальных слабых мест, насколько это возможно. Это всё, приступайте.

Остаток времени ушёл на выполнение приказов Оратника, который доработал манёвр, отправил подробно описанные копии остальным крейсерам и тщательно объяснил навигатору, что необходимо сделать для его выполнения.

— Внимание, они приближаются, — воскликнул последний.

— Приготовить дестабилизаторы сверхсветовой струи. Боевая готовность всем кораблям и истребителям. Пускай деста…

— Секунду. Один крейсер Тик-Шаа тормозит. Он, очевидно, заметил нас и хочет уничтожить.

— Тревога первой степени. Что делает второй?

— Летит дальше без изменений. Через тридцать секунд выйдет из радиуса действия дестабилизаторов. Приказы?

Пока Оратник раздумывал, в десятке тысяч километров блеснула яркая вспышка, показывающая место появления врага.

— Капитан, на связи Буря Света 3, — доложил связист.

— На главный экран. Слушаю, капитан Хибом.

— Что вы намереваетесь предпринять по поводу второго Тик-Шаа?

— Пусть летит. Остановить его мы всё равно уже не сможем, потому что первый уничтожит все дестабилизаторы, как только мы их выпустим. И даже если нам удастся выкинуть второй крейсер из струи, он уже улетел так далеко, что мы вынуждены будем разделить наши силы, а этого нельзя допускать.

— Вы правы, капитан. Хибом, конец связи.

— Навигатор, где сейчас враг?

— Он вот-вот приблизится настолько, чтобы открыть огонь.

— Пиксин?

— Сенсоры не показывают пока никаких энергетических колебаний, — ответил тот.

— Странно. Почему он не стреляет?

— Может быть, у него пробудилось любопытство, — предположил вдруг Оал Гнак.

— Любопытство?!

— Да. Видите ли, Сер Нолк говорил мне, что подобное может произойти. Эти корабли новые, никому неизвестные, они покрыты кожей базирующейся большей частью на технологии Тик-Шаа, что мы извлекли из сбитого истребителя. Вполне возможно, враг принял наши корабли за свои или, по крайней мере, хочет определить кому мы принадлежим.

— Очень интересно. Пиксин, пока не стреляй. Остальные тоже должны подождать. Пусть подлетит ближе и мы уничтожим его совместным огнём.

— Есть.

Чёрный крейсер, имеющий форму, похожую на «Х», сбавил скорость и полетел кругом, словно животное, изучающее новый объект, но, очевидно, почуяв врага, открыл стрельбу из всех орудий и ускорил ход.

— Огонь! Огонь! — закричал Оратник. — Уничтожить его!

Бури Света, в попытке оправдать своё название, грянули разнообразными вспышками.

— Враг получил несколько слабых ударов по всему корпусу, а от главных орудий пока увиливает, — доложил координатор огня. — Мы потеряли уже три Искры. Тяжёлое попадание по правому борту, — добавил он, когда корабль в очередной раз колыхнулся.

— Оал Гнак?

— Как я уже говорил, кожа не полностью готова к бою…

— Так предприми что-нибудь, чтобы укрепить броню. Связь! — выкрикнул Оратник офицеру коммуникации. — Внимание, всем кораблям, приготовиться к выполнению манёвра. Я дам приказ к началу.

Крейсер Тик-Шаа не обладал численным перевесом, также как превосходством в огневой мощи, но, всё равно, оставался очень опасным и неумолимым противником. По непонятным причинам он не выпустил истребители себе на помощь, а продолжал сражаться в одиночку, не переставая наносить тяжёлые удары по врагу.

— Сейчас, — скомандовал Оратник.

Бури Света метнулись вперёд, собравшись вместе, затем разлетелись в разные стороны, одновременно развернулись и открыли огонь по чёрному «Х». Искры в это время заняли позицию с другой стороны и тоже стреляли изо всех орудий.

По крейсеру Тик-Шаа прошёлся ряд горящих шаров и лазерных линий. Было очевидно, что теперь он серьёзно повреждён, но его главное орудие успело нанести сокрушающий удар по одному вражескому кораблю и уничтожить его.

— Он отступает, — воскликнул вдруг навигатор.

— Что?!

— Да, он бросился бежать, — повторил тот.

— Преследовать! Попробуем его добить.

— Поздно. Он проложил ультраструю.

— Курс?

— Точно сказать не могу, но, по-моему, он улетает из галактики. Хотите догнать?

— Нет. Наши корабли сильно повреждены и Буря Света 4 потеряна. Полетели домой — на Колонориус 7.

— Подождите, — сказал офицер разведки, — вижу ещё один корабль.

— Тик-Шаа?

— Не могу определить, по-моему, нет. После боя система слежения работает с помехами.

***

— Капитан, крейсер Тик-Шаа только что пролетел мимо нас.

— Что?! Один?

— Да.

— Где второй?

— Движется по прежнему курсу.

— Почему этот развернулся? Нор Ларг?

— В этом секторе он столкнулся с какими-то кораблями. — Первый офицер рассматривал графику на арвзо. — Очевидно, произошло сражение и он отступил.

— С кем он столкнулся, что это за корабли?

— Это были четыре крейсера, — вмешался офицер разведки, получив новые данные. — Их теперь три. Строение неизвестно. Возможна ситуация первого контакта.

— Давайте посмотрим, что это за незнакомцы.

— А Тик-Шаа?

— Догнать мы их всё равно не сможем. Навигация, тормози.

Янос покинул сверхсветовую струю и приблизился к трём прототипам.

— Капитан, сканнеры показывают, что эти корабли покрыты материалом похожим на тот, что используется на истребителях Тик-Шаа.

— Внимание, боевая готовность.

— Они зовут нас.

— Коммуникация, установить связь! Неизвестным кораблям, говорит Ариз Бас, капитан Яноса — разрушителя тамангустской республики.

— Приветствую вас, Ариз Бас. — На экране появился пожилой катаран. — Меня зовут Оратник. Я капитан Бури Света 1 — тяжёлого крейсера союза Номроина.

— У нас нет таких кораблей.

— Теперь есть. Мы создали новый класс.

— Можете вы доказать достоверность ваших слов?

— Да, это возможно, — вмешался вдруг Оал Гнак.

— Прошу вас подождать секунду, — неловко произнёс Оратник и экран погас. — Как вы посмели встрять в разговор! — возмутился он, повернувшись к своему второму офицеру. — Я здесь капитан. Ясно?

— Прошу прощения, этого больше не повторится.

— Ну, а теперь скажи, как намереваешься убедить их в нашей принадлежности к союзу Номроина, — продолжил Оратник более мягким тоном.

— У меня есть друг на Яносе. Мы с ним вместе в днаге учились. Увидев меня, он сможет убедить Ариз Баса в том, что мы говорим правду.

— Давай попробуем. — Оратник знаком приказал установить связь. — Сожалею, что заставил вас ждать, но мой второй офицер в состоянии изменить ваше недоверие.

— Приветствую вас, Ариз Бас, — Оал Гнак с уважением склонил голову. — Мог бы я поговорить с Тобиасом Буном?

— Хорошо, — ответил капитан Яноса и посмотрел на Нор Ларга, который сразу вызвал стрелка на мостик.

— Тобиас Бун по вызову прибыл, — доложил тот, ступив в центр управления секунд десять спустя.

— С тобой хотят поговорить, — сказал Ариз Бас. Это были его первые слова бывшему днаговцу, который с восхищением принял их в сознание.

— Здравствуй, друг, — послышался голос с экрана.

— Оал Гнак?! Ты откуда… На одном из этих кораблей?

— Верно. Убеди, пожалуйста, своего капитана, что мы на вашей стороне.

— Не надо, уже понял, — произнёс Ариз Бас, словно отмахиваясь от Тобиаса Буна, когда тот повернулся, чтобы выполнить просьбу друга. — Ты свободен.

Стрелок довольно взглянул на экран и покинул мостик.

— Прошу прощения, капитан, но мы должны лететь. — Оратник сменил Оал Гнака. — Как видите, наши крейсера были порядком повреждены в бою против Тик-Шаа, их нужно чинить. Вам, кстати, тоже следовало бы навестить ремонтный док. — Он заметно повеселел.

— Нет, ещё не время отдыхать. Враг углубляется в галактику.

— В одиночку вы не справитесь, а пятую стратегическую группу уже уничтожили. Подкрепление прибудет довольно поздно и длефламроны с ненрелами к тому времени достигнут этого района, поэтому лучше покинуть его до их прибытия. Я предлагаю отступить для ремонта.

— Я подумаю над вашими словами, капитан. Янос, конец связи.

— Желаю удачи. Буря Света 1, конец связи.

Прототипы покинули место столкновения с Тик-Шаа, взяв курс на Колонориус 7.

— Что будем делать? — спросил Нор Ларг, когда тамангустский разрушитель остался в одиночестве.

— Коммуникация, отправить зонд-курьер стратегическим группам, летящим на помощь, с посланием включить передатчики помех в разгаре сражения. Разведка, послать зонд-шпион навстречу длефламронам и ненрелам. Можно выследить курс Бурь Света?

— К сожалению, нет. Они использовали секретный код и замаскировали свою струю от системы слежения.

— Навигация, где находится ближайший ремонтный док?

— На орбите Еика 4, в солнечной системе Еика, район 45.

— Сколько времени потребуется, чтобы достичь его?

— Пять часов четырнадцать минут.

— Когда встретятся десятая и четырнадцатая группы с врагом?

— Приблизительно через шестнадцать часов.

— Хорошо, курс к ремонтному доку. Попробуем починить Янос и успеть к бою. Нор Ларг, командуй. Я должен кое с кем поговорить. — Ариз Бас покинул мостик, отправившись в свою каюту.

***

— Ну, как прошло? — спросил Сер Нолк своего помощника, второго офицера Бури Света 1, сгорая от любопытства, как ребёнок. Создатели всегда неравнодушны к своим изобретениям, которые сделали первые «шаги».

— Неплохо, но могло быть и лучше. Мы заставили Тик-Шаа бежать, правда, потеряв один крейсер.

— А что со вторым Тик-Шаа?

— Он должен вскоре достигнуть Земли.

— Его нельзя было остановить?

— Против двух чёрных крейсеров мы бы вряд ли устояли, — покачал головой Оал Гнак.

— Коже необходимо время, чтобы полностью прирасти к кораблю, иначе она эффективна лишь на пятьдесят процентов, — прокомментировал биолог одно из слабых мест своей собственной работы. — Ну, ладно, пойдём, расскажешь всё подробней.

Первая миссия новых боевых машин оказалась не такой, как ожидалось, но это было началом, породившим надежду в сердцах всех, кто работал над этим проектом всё это долгое время.

На месте уничтоженной Бури Света 4 заложили каркас для одиннадцатого крейсера, остальные сдвинули ближе к стартовой рампе. Ко времени прибытия Яноса в ремонтный док закончили Бурю Света 5 и вовсю занялись починкой участвовавших в своём первом бою.

18. Гонка продолжается

— Иди.

— А ты? Мы же договорились найти для тебя безопасное место.

— Я в своём родном городе. Места безопасней этого не найти. Иди, они ждут. — Анита погладила юношу по голове.

В ответ он ласково поцеловал её в лоб, затем встал и направился к выходу. У двери остановился, обернулся.

— Я вернусь.

— Буду ждать, когда бы это не произошло. — По её щеке вновь побежала хрустальная слеза, тихо, оставляя мокрый солёный след.

Джон вышел. Анита осталась одна.

— За что? За что? — она хотела кричать, но не могла.

Голос звучал едва слышно, хрипло. Затем начала молотить по бетонной стене своими хрупкими ручонками, не обращая внимания на боль. Лишь когда уже не было сил, она перестала бить своими посиневшими кулачками и бросилась на старенькое одеяльце, на котором сидела.

— Почему ты выбрала меня? — «кричала» она. — Почему? Почему я? Что я тебе сделала? — Её слёзы ручьём стекали на подстилку.

Так Анита пролежала всю ночь: то вспыхивая и плача, то молча созерцая пламя свечи. К утру огоньки растаяли и погасли, опустив маленький подвальчик обратно во тьму. Девочка медленно поднялась и вышла на улицу.

Город ещё спал. Солнце только готовилось загореться на востоке, но сумерки уже рассеивались, готовя пустынные улицы к дневной суете.

Анита шла бесцельно. Ей было безразлично, куда несут её ноги. Домой она возвращаться не хотела. Не после того, что произошло. На базар? Узнать остались ли там какие-нибудь вещи, которыми они с бабушкой торговали. Нет. До этого барахла, вообще, нет дела.

Вдруг перед девушкой появилось что-то непонятное, какая-то смутная, полузаметная фигура странного чёрного существа. Эта, внушающая ужас, фигура приблизилась почти вплотную, но Анита не испугалась. Она стояла, словно к чему-то прислушиваясь. Чёрное существо исчезло примерно через две минуты, а одинокая девочка пошла дальше.

***

Покинув своё подземное укрытие, путники отправились на запад, пробираясь по опустевшим тропам каменных джунглей. Первое время шли молча, каждый думал о своём.

— Сайракс, ты знаешь, почему Тик-Шаа сделали это? — спросил вдруг Джон.

— Что именно?

— Почему они заставили Аниту застрелить свою бабушку?

— Я не знаю, но могу сделать предположение. Девушка молода, подвижна, а бабушка наоборот и враги хотели взять под контроль её, чтобы действовать быстрее. Старушку застрелили, так как она могла помешать убить избранника, то есть тебя.

— Они ведь могли просто заставить её застрелиться самой, не так ли? — перебил Элан.

— Думаю, да, — ответил Сайракс. — Однако считаю, что так, как случилось, было запланировано.

— Объясни!

— Перед тем, как Анита выстрелила, я заметил, что глаза у старушки снова стали нормальными.

— И что?

— Может быть, смерть человека, находящегося под контролем Тик-Шаа, сказывается на них самих, поэтому сначала нужно сменить объект влияния, а затем ликвидировать предыдущий.

— Допустим это так. Как сильно это может повредить им?

— Если, как мы считаем, контакт с человеком телепатический, то в случае мгновенной смерти последнего у Тик-Шаа, который контролирует его, возможно, нарушится психика или, как вы говорите, поедет крыша. При следующей встрече можно проверить.

— Мне кажется, у твоих врагов крыша уже давным давно уехала, поэтому, считаю, это не поможет, — высказался Том Элан.

— Я не позволю убить человека ради маленькой вероятности, что один Тик-Шаа от этого с ума сойдёт, — запротестовал Джон.

— Это, может быть, наша единственная возможность выжить.

— Мы уже две недели убегаем от них и, как видишь, всё ещё живы, правда, другие мертвы. — Джон вновь погрузился в молчание.

— Давайте-ка лучше подумаем, как будем действовать дальше, — предложил Элан. — Нам ведь нужно теперь в Нью-Йорк.

— Поедем на машине на север, а там решим, — сказал Сайракс.

— И где мы возьмём нужное средство передвижения? Денег на покупку у нас нет.

Вместо ответа «ниндзя» подошёл к одной из машин, стоящих на обочине одной из главных дорог западного района города, и, применив уже известный приём, открыл водительскую дверцу. Затем соединил несколько проводков и мотор загудел. Усадив за руль своего помощника, он исчез. Джон прыгнул на переднее сиденье рядом. После того, как все заняли свои места, авто покатилось прочь из города, взяв курс на север.

Том Элан вёл машину всю ночь по малооживлённой трассе вверх по карте в сторону Боа Виста. Происшедшее днём отошло на задний план и теперь внимание избранника, который никак не мог заснуть, было обращено окружающей красоте.

Дорога вела через лес, высокий, густой лес. Его ветви свисали над полосой асфальта, оставляя посередине узкую ленту звёздного неба. Свежий поток воздуха, влетавший в приоткрытое окно, приносил с собой запахи и звуки ночных джунглей. Может быть, эта декорация была как раз тем, что требовалось уставшим от приключений людям. Короткое затишье между бурей и ураганом, между тем, что произошло, и тем, что ещё должно произойти.

Джон поистине наслаждался этой передышкой и огорчился, заметив на востоке восходящее светило.

Вскоре добрались до аэропорта рядом с Боа Виста. К счастью, Сайракс выбрал быструю и даже заправленную машину, поэтому в пути остановок делать не пришлось.

— Мы полетим на самолёте? — поинтересовался Том, сгорая от любопытства.

Юноше, казалось, было всё безразлично.

— Хотелось бы, — ответил инопланетянин. — Но здесь, я почти уверен, тоже знают о вашем розыске, поэтому официально на самолёт не попасть.

— И денег нет, — напомнил помощник.

— Можно попробовать незаметно пробраться в багажное отделение самолёта, летящего в сторону Нью-Йорка, — последовало предложение.

— Как?

— Надо подождать пока машину загрузят. Затем я усыплю тех, кто будет поблизости, и вы заберётесь внутрь. Потерявшие сознание очнутся минуты через две. Они даже не сообразят, что с ними случилось, поэтому долго ломать голову над этим «странным происшествием» не будут.

— По-моему, неплохой план, — оценил Элан. — Что скажешь, Джон?

— Давайте попробуем.

— Хорошо. Следующий самолёт в США, а точнее в Чикаго, вылетает в шесть часов вечера, а сейчас надо спрятать машину; её будут искать и нужно позаботиться о том, чтобы нашли, только после того, как мы уберёмся отсюда.

Скрыть украденное авто оказалось совсем не сложно. Джунгли примыкали к территории аэропорта и мгновенно проглотили небольшой кусок металла, пластмасса, немного резины и другие мелочи, принадлежащие кому-то из жителей Манау.

Как и сказал Сайракс, самолёт в Чикаго улетел по плану. Посадка Джона и Тома прошла без проблем? усыплением всего двух грузчиков. Правда, в багажном отделении среди всех чемоданов и сумок оказалось тесновато.

— Слушай, друг, — обратился Элан к Сайраксу, когда тот появился рядом, — мы упустили одну важную деталь, садясь на этот рейс. Как мы выберемся из самолёта незамеченными в таком гигантском аэропорту, как чикагский?

— Ещё не знаю, но что-нибудь придумаю. А сейчас отдыхайте оба, полёт будет долгий.

Самолёт набрал высоту. Это был небольшой самолёт бразильской авиакомпании. Рассчитан он был на тридцать пассажиров и управлялся двумя опытными пилотами. На хвосте этой стальной птицы чётко вырисовывался флаг страны, к которой она принадлежала. Казалось, самолёт гордился этим знаком и хотел, чтобы все видели его, так блестел флаг на хвосте.

На борту три стюардессы вежливо заботились о гостях авиакомпании, разнося ужин. К счастью, Том Элан уже спал и не вспоминал о голоде, а Джон, очевидно, просто не почуял душистый аромат, спускающийся из салона. Здесь воздух обогащали запахи кожаных чемоданов. Сайраксу не было дела до всего этого. Он не дремал, охраняя спящих и изредка выглядывая наружу, чтобы вовремя знать о приближении Тик-Шаа, если те вдруг появятся. Ему, как никому другому на этой планете, было известно сколько шансов на выживание имеют люди на этом самолёте, обнаружь его истребитель врагов.

Том Элан проснулся через пару часов. Его заспанные, но отдохнувшие, глаза осмотрели багажное отделение. Джон сидел, как и прежде. Казалось, он, вообще, забыл, что живёт и тело нуждается в движении.

— Ты в порядке? — спросил Том, разминая затёкшие суставы. Юноша едва заметно кивнул. — А где наш инопланетный друг? — В ответ последовало такое же молчаливое пожатие плечами.

Самолёт вдруг накренился, меняя курс. Вслед за этим рядом со своим подопечным появился Сайракс.

— Я заставил пилота повернуть в сторону Нью-Йорка, — сообщил он и вновь растворился, направляясь в кабину к лётчикам.

Джон и Том переглянулись, но не произнесли ни слова. Их взгляды говорили о разных мыслях закрутившихся в голове. Элан взволнованно гадал насколько опасно выдавать себя изменением курса. Юноша надеялся, что этим действием сократится его путь к концу этого смертельного шествия.

Долгое время ничего не происходило.

Самолёт, наконец, пошёл на снижение, ныряя в белую пучину облаков, отражающих голубой свет полной луны. Вскоре его шасси засвистели по асфальту посадочной полосы, светившейся во мраке ночи яркими разноцветными огнями. Сайракс появился, как только машина остановилась, и открыл багажное отделение.

— Где мы? — спросил Том, выйдя из самолёта.

— Гринсборо, — последовал ответ.

— Отсюда до Нью-Йорка, вообще-то, не так уж и близко.

— Зато безопасней. До тех пор, пока мы были в воздухе, Тик-Шаа могли следить за нами. Я, конечно, не уверен, что они это делали, по той причине, что мы всё ещё живы. На земле мы движемся медленнее, но менее заметно, поэтому наша цель для них должна ещё какое-то время оставаться неизвестной.

— Ну хорошо, на каком же виде транспорта мы отправимся в Нью-Йорк? Надеюсь не пешком, — съязвил Том.

— Нет. — Сайракс проигнорировал его тон. — Пойдём отсюда.

Прячась, пересекли весь аэродром и пешком направились в город. Там оказалось не так уж и людно в этот поздний час, но оставаться на улице всё равно было не безопасно.

— Надо поскорей найти какое-нибудь убежище, пока не повстречались с полицией.

— Думаешь о нас и здесь знают? — спросил Том.

— Уверен. — Инопланетянин указал на объявление, висящее на кирпичной стене, рядом.

— Да-а. Поднять оба американских континента на наши поиски они смогли.

— Посмотрите сюда, — позвал Джон с другой стороны улицы.

Он стоял возле большой витрины, за которой располагался ряд телевизоров.

— Что показывают?

— Плохие новости, — ответил юноша.

На экранах, действительно, показывали новости. Одна из новостей — кораблекрушение у берегов Бразилии, произошедшее прошлой ночью.

— Это случайно не тот канадский корабль, на который я билеты купил?

— Тот, — произнёс Сайракс. — Уверен, Тик-Шаа в этом замешаны. Расследование не принесёт никаких результатов и дело останется нераскрытым.

— И никто никогда не узнает, кто это сделал и зачем, ради чего погибли эти люди, — добавил грустно Джон.

— Ладно, хватит. Пошли. Переночуем где-нибудь, а с утра попробуем найти транспорт.

Через полчаса блуждания отыскали тёмный закоулок, где можно было переждать до утра. Он располагался за небольшой дешёвой забегаловкой, которая в этот поздний час на пальцах могла сосчитать посетителей, если бы они у неё были.

Том и Джон долго не могли заснуть на твёрдом, холодном асфальте, но усталость, всё-таки, взяла верх, и вскоре оба мирно засопели, забыв о всех проблемах. Только один — Сайракс, не мог забыть о своих обязанностях. Он отправился на поиски пропитания, чтобы с утра его спутники могли набраться сил и поскорей пуститься в дорогу.

Солнце, предвещающее начало нового дня, взошло неохотно и не спешило согревать землю, прозябающую вместе с людьми, живущими на ней, от ночных сумерек. Медленно расправляя свои тёплые лучи по горизонту, пронизывало оно тонкую пелену бело-серых облаков, едва ползущую на юго-запад. Люди на улице уже спешили по своим делам, иногда встречая знакомых, весело перекрикивались через дорогу. Машин в это раннее время встречалось немного.

Сайракс терпеливо ждал, охраняя сон двух людей в закоулке. Вскоре они, один за одним, проснулись, потянулись и заметили, как прохладно было это утро.

— В следующий раз давай попробуем найти место потеплее и, по возможности, с кроватью, — предложил недовольный Элан. — Так ведь и простудиться можно, а в худшем случае воспаление лёгких заработать.

Джон ничего не сказал по этому поводу. Он держался окровавленной рукой за простреленное плечо, а лицо выражало, какую сильную боль причиняла ему рана сейчас. Сайракс сразу заметил это и приблизился, чтобы взглянуть.

— Дай мне посмотреть. — Джон убрал руку. — Кровотечение возобновилось. Повязка тоже уже ни к чему не годится. Надо раздобыть хороший бинт, да как следует перевязать твоё плечо. Я видел недалеко больницу, там попробую раздобыть всё необходимое. А вы позавтракайте — я еды принёс.

— Может, мы Джона в больницу отведём, врачам покажем? — неуверенно промямлил Элан.

— Исключено. Тик-Шаа знают о его ранении, а остальное, думаю, объяснять не нужно. — Сайракс исчез, а его друзья молча принялись за поглощение, принесённой им пищи.

Джон и Том были слишком голодны, чтобы разбирать, что они ели — главное это было съедобно и даже вкусно.

Инопланетянин вернулся примерно через час.

— Что случилось? — спросил он, увидев своего помощника, лежащего на асфальте, с ужасно бледным лицом, которое постепенно начало принимать зеленоватый оттенок.

— Похоже в еде, что ты раздобыл, не всё было полезно для организма, — произнёс юноша.

— А ты как?

— Я в порядке. Почему не знаю, вроде одно и то же ели.

— Всё-таки, придётся посетить врача, — корчась от боли, выдавил Том.

— Ты прав, хоть это и опасно. Я вызову скорую. — Сайракс снова пропал.

— Держись. Скоро всё пройдёт, — пытался взбодрить Джон.

— Обычно такое говорят взрослые детям, когда те прибегают с очередной болячкой, — выдавил в ответ Элан, пытаясь улыбнуться.

— Может быть, я это потому и сказал, что сам слышал неоднократно. — Юноша пытался поменьше двигаться, чтобы его собственная боль не превышала рамки терпимости. Теперь, после более или менее нормального сна, его сознание вышло из того состояния, в котором пребывало с момента последнего столкновения с врагом, и все органы говорили, как истощили его организм скитания по американскому континенту. — Странно, месяц назад, если бы меня назвали ребёнком, я бы возмутился и принялся бы доказывать, что уже достаточно взрослый, а сейчас… да все мы дети ещё, только есть дети помладше и есть дети постарше.

Вероятно, Том Элан согласился бы с этими словами, но сознание покинуло его и тело неподвижно лежало на холодном асфальте.

Вскоре подкатила скорая, разглашая о своих намерениях громкими, визжащими, сиренами. Два рослых санитара быстро прикатили носилки, положили на них Элана и погрузили в машину. Сопровождавший их врач помог Джону и все вместе помчались в больницу. По прибытии бесчувственного Тома сразу отправили на обследование, а избранника отвели в перевязочную, где его ранение осмотрел всё тот же врач и поручил медсестре перевязать плечо. Когда та отлучилась на минутку, показался Сайракс.

— Что с Томом? — спросил сразу Джон.

— Не знаю. Нам нужно поскорее уходить отсюда. Слишком опасно… — Инопланетянин был прерван вошедшей медсестрой.

— Это снимет боль. — Она приготовила шприц.

— Не надо, я потерплю.

— Ну как это не надо?! — изумилась та.

— Мэри, идите, это я сделаю сам, — сказал врач появившийся в дверях, когда увидел, что пациент сопротивляется. — Доброе утро, — приветствовал он Джона, когда сестра вышла. — Как плечо?

— Не так уж и плохо. Что с моим… дядей?

— Это ваш дядя? У него отравление. Завтра мы его выпишем.

— А нельзя сегодня?

— Вы куда-то спешите?

— Вообще-то, да.

— Тогда это подождёт. Твоему дяде нужен сейчас покой. Его организм и до отравления был уже довольно слаб, да и, похоже, твой тоже. Вы должны остаться до завтра. Ах, да. Мне нужны ваши имена и фамилии.

— Меня зовут Фредли… Уоренс, а моего дядю Стивен МакКлэйн — он брат моей мамы.

— Приятно познакомиться. — Врач протянул руку. — Кристофер Эдельман.

— Взаимно. — Джон пожал его руку.

— А теперь скажи, почему ты мне солгал?

— Что вы имеете ввиду? — удивлённо спросил новоявленный Фредли.

— Тебя зовут Джон Колдуэлл, а твоего, так называемого, дядю Томас Элан.

— С чего вы взяли? — попытался увильнуть юноша.

— Да по всему городу развешаны объявления о вашем розыске.

— И вы заявите в полицию, что мы здесь?

— Я пока не решил. Мне кажется странным, что тебя, пропавшего из дома, разыскивают по всей стране, как опасного преступника. Может, ты мне, всё-таки, расскажешь правду.

— Зачем? Во-первых, вы в неё не поверите, во-вторых, это очень опасно, а в третьих, всё равно ведь нас сдадите.

— Ты что, парень, хочешь меня напугать? — усмехнулся доктор.

— Ни в коем случае.

— Ну ладно, давай договоримся. Ты мне рассказываешь свою историю, а я обещаю не звонить в полицию. Хорошо?

— Нет. Даже не просите и не требуйте.

— А ты знаешь, что врачи не разглашают тайн.

— Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь произошло. Я просто хочу уйти отсюда вместе с Эланом.

— Что может со мной произойти? — поинтересовался с прежней усмешкой Эдельман.

— Не знаю, но со всеми, кто входил со мной в контакт, после моего «побега» из дома, приключилось что-то страшное. — Джон чуть не прослезился, вспомнив глаза Аниты.

— Ну, как хочешь. Однако ночевать ты будешь здесь. И никаких возражений. Утром решим, что с тобой и твоим «дядей» делать будем. Мне надо работать, — вдруг опомнился Кристофер, — но к тебе я ещё зайду.

— Подождём немного, а потом незаметно уйдём, — произнёс Сайракс, оставшись с избранником наедине.

— И оставим Тома здесь?!

— В его состоянии ему лучше остаться. Завтра мы его заберём. — «Ниндзя» говорил с паузами, очевидно, на ходу решая этот вопрос. — Зачем рисковать двум, когда одного вполне достаточно. Надо разузнать, как лучше попасть в Нью-Йорк никем не замеченными. — Голос защитника звучал, как всегда, негромко и спокойно.

Спустя полчаса выбрались из больницы. Никто не обратил внимания на юношу с простреленным плечом, по крайней мере, никто не пытался его остановить. Может быть, всем было просто наплевать на то, кто он и зачем он делает то, что делает.

— Что теперь? — спросил Джон, укрывшись за углом какого-то высокого, серого дома.

— Единственное, что ты должен делать — не попадаться никому на глаза. Я же отправлюсь на здешний вокзал и посмотрю расписание поездов. Может быть, возьмём курс на Нью-Йорк позже, чем этого будут ожидать ищущие нас.

— Хорошо. Только возвращайся поскорей, у меня нет никакого желания задерживаться на одном месте долго.

Ничего не ответив, Сайракс исчез и уже через секунду находился на перроне, где висела нужная таблица.

На вокзале в это время было уже не так людно, как около часа назад, когда многие спешили на работу. В главном холле продавали цветы, яркие, красочные, только что отрезанные от своих корней и поставленные в пластмассовое ведро с водой. Кроме этого здесь располагались магазины, газетные ларьки со множеством развешанных рекламных плакатов и бюро путешествий, но эти цветы напомнили в образном смысле сложившуюся ситуацию с избранником. Джон, как цветы, был оторван от родителей, друзей, от той жизни, которую вёл, обречённый на гибель, но поддержанный чёрным защитником. Теперь задача Сайракса, как и у ведра, заключалась в поддержке жизни своего подзащитного, пока тот не исполнит своё предназначение, а если он этого не сумеет, то… прощай, Вселенная. А долго ли продержится цветок лишённый корней?

Юноша ждал минут двадцать, скрываясь за углом, как вор, прежде чем инопланетянин вернулся.

— Я нашёл место, где можно пожить дня два, не выходя на улицу, что даст нам возможность отдохнуть от этой полной приключений и смертей погони. Затем, когда Элан будет здоров, мы двинемся за медальоном и воскресим его.

— Его? Разве у него нет имени или какого-нибудь описания?

— Его никто не видел и никто не знает на что оно способно. Только Номроин и Рохон-Кур знают и чувствуют, когда и где рождён избранник, таящий в себе его душу. Когда доберёмся до Пройд, я думаю, Номроин с удовольствием расскажет тебе всё, что знает. А теперь пойдём.

Идти пришлось недолго. Зашли в мрачный подъезд одного пятиэтажного дома, поднялись на второй и позвонили в одну из трёх дверей на лестничной площадке. Вскоре послышались тихие, медленные шаги. Джон удивился тому, что его спутник не исчез, когда хозяйка предстала перед ними. Это была пожилая женщина лет семидесяти, её седые волосы были собраны в клубок на затылке, а лицо выражало ожидаемую радость, будто её навестили внуки, и эта реакция ещё больше поразила юношу.

— Проходите, проходите, будьте, как дома, — закопошилась она.

— Спасибо, — произнёс в ответ всё ещё растерянный Джон.

— Не стоит благодарности. Проходите же. Кушать желаете?

— Нет, спасибо, — отказался юноша, Сайракс просто покачал головой.

— Ну как это? По вам видно, что вы голодны. — Причём хозяйка разговаривала только с избранником, фактически не обращая внимания на его спутника.

— Как-нибудь в другой раз.

— Может, просто кофе?

— Позже. — Джон пытался, насколько это возможно вежливо, дать понять этой назойливой старушке, что её забота ему, вообще-то, не нужна.

— Тогда проходите в эту комнату. — Хозяйка показала на дверь справа в конце коридора. — Там вы сможете отдохнуть. — Неожиданно она склонила голову, словно перед ней был какой-то король или принц.

— Что это было? — спросил Джон, ничего не понимая, когда он оказался наедине со своим защитником в вышеуказанной комнатке.

Это было небольшое, но уютное помещение с двумя, аккуратно застеленными, кроватями, одним окном, выходящим на другую сторону улицы, и стареньким, но пригодным ковром на полу.

— Я ей сказал, кто ты, — ответил Сайракс.

— И кто я?

— Ты — носящий душу великого существа, избранник, который вернёт во Вселенную мир.

— Это ещё не повод поклоняться мне, как какому-то божеству.

— Согласен, но почему бы и нет.

— Почему нет?! А что я могу особенного? — Воскликнул возбуждённо Джон.

— А что может особенного божество, которого нет?

— Его, может быть, и нет, но люди верят и эта вера способна дать силу бессильному, надежду безнадёжному, покой беспокойному. А я не верю уже в себя и не могу спасти ни одного человека.

— Ты, действительно, так думаешь? В тебя верят Номроин, Рохон-Кур и Тик-Шаа, я, в конце концов. В тебя верят предводители двух самых мощных союзов Вселенной, самый могущественный народ Вселенной и твой защитник, получивший шанс на веру, потерянную вместе с гибелью его народа, оставившую только боль и память, причиняющую ещё большую боль. — Сайракс закрыл глаза, излучавшие яркий свет, и склонил голову, как это делала старушка.

— Прости меня. — Юноша положил руку на плечо инопланетянина. — Просто я всегда думаю о смерти невинных, погибших из-за меня. Не сплю и вижу их глаза, которые постепенно прожигает чернота. Она прожирает их сознание и поглощает душу, губя свет Вселенной.

— Именно эту силу нам и нужно остановить.

— Согласен. — Джон почувствовал, что Сайраксу захотелось раствориться, но он не сделал этого, посчитав это действие недостойным для воина, и юноша мысленно поддержал его.

Действительно, разве будет настоящий воин прятаться, рассказав о чём-то, что близко его сердцу (если оно, конечно, у него есть). Подобное делают только девушки в юном возрасте.

— Чем займёмся, пока Элана нет с нами? — спросил юноша, присев на одну из кроватей, ту, что располагалась напротив окна.

— Отдыхать. Мы ведь для этого сюда пришли, — последовал ответ. — Самый лучший отдых — это сон.

— Спасть я не хочу.

— А следовало бы.

— Знаешь, иногда ты мне так напоминаешь родителей, просто поразительно.

— Это вполне понятно — и я, и они пытаются защитить тебя.

— Придумал, — хлопнул ладонями Джон, ухвативший скользнувшую в голове мысль. — Ты не мог бы научить меня некоторым приёмам рукопашного боя? Здесь, правда, мало места, но ничего, поместимся. — «Ниндзя» молча стоял рядом. — Вдруг я останусь на какое-то время один, — продолжал юноша, — ну, с какими-нибудь головорезами наедине. Такое, кстати, уже произошло в Манау.

Неожиданно Сайракс сделал движение и, не успевший даже заметить этого, избранник оказался на полу. Сообразив в чём дело, он попытался быстро снова оказаться на ногах, но правая рука оказалась скрученной и придавленной собственным телом, и она напомнила о себе болью.

— Как говорится, урок первый, — произнёс чёрный воин, когда парень вновь уселся на кровать, скорчив от боли лицо, — всегда будь начеку, даже когда чувствуешь себя в полной безопасности. Урок второй — всегда знай, в каком положении находятся твои конечности в любой момент движения. Есть ещё и третий урок — не тренируйся, а тем более не вступай в поединок, когда ты ранен, если, конечно, в этом нет необходимости.

— Думаю, я их хорошо запомню.

— Как плечо?

— Болит, но не кровоточит — в больнице хорошую перевязку сделали.

— Ложись и отдыхай. Когда рана немного зарастёт и у нас будет время, покажу тебе несколько приёмов.

На этот раз Джон не стал спорить и растянулся на кровати. Он закрыл глаза, но не пытался уснуть, всё-таки, время только к полудню приближалось, да и этой ночью ему удалось поспать. Постепенно боль в плече стала стихать. Правая рука тоже чувствовала себя почти как в старые добрые времена.

Сайракс бесшумно опустился на другую кровать и стал наблюдать за подзащитным. Он остался неподвижно сидеть, даже когда Джон поднялся и попытался завести разговор. Что происходило внутри инопланетянина было неизвестно, но по тому, как потускнел свет в его глазах, можно было предположить, что он думает и не хочет, чтобы ему мешали. Конечно, он мог и спать, но в это верилось с трудом. Во всяком случае настоящая причина такого поведения останется секретом ещё неопределённое время.

19. В сердце империи

Вартедох притащил Лесефа из прилегающего космодрома в Центр Старейших. Почти в каждом коридоре здесь стояли такие же трёхметровые, свирепые стражи.

Молодой чукудж не сопротивлялся. Он был слишком слаб, чтобы бороться с этим громилой, который мог нечаянным движением просто придавить его. К тому же он, наконец, оказался там, где всегда хотел побывать — в центре власти, где принимаются все решения этого союза народов.

Вартедох остановился, примерно, в самом глубоком месте купола, у одной из немногих дверей на этом уровне. Та отворилась и впустила его вместе с пленным в небольшой зал, освещённый тусклым красноватым светом.

Лесеф сразу зажмурился. Анатомия чукуджей особенно чувствительна к такому свету. Глаза начинает жечь невидимый огонь, нарушается и восприятие времени.

Монстр посадил друга Камре в какое-то кресло и спешно покинул помещение. Через потайную дверь вошёл кто-то и медленно подошёл на расстояние двух метров к пленнику, который почувствовал чужое присутствие, но из-за гнетущего света не мог определить личность посетителя.

— Ты, значит, тот, кто посмел взломать коды секретной информации, — послышался тихий зловещий голос.

Лесеф не ответил и свет погас. Он приоткрыл веки и увидел пару красных глаз, наблюдавших за ним. Молодой чукудж пытался сконцентрировать взгляд, но горящие в темноте ещё ярче, чем обычно, два пятна резали его сознание. Казалось, незнакомец смотрел прямо в душу пленника и нельзя было от него скрыть ни малейшей тайны.

— Знаешь, кто я? — поинтересовался голос.

— Догадываюсь, — произнёс таким же тихим тоном связист, стараясь спрятать свой страх поглубже в сердце.

— Тогда начнём.

Вдруг какие-то механические щупальца схватили Лесефа за голову, затем обволокли весь череп какой-то материей, а в спину вонзилась длинная игла и внедрила что-то жидкое в организм. Вслед за этим друг Камре постепенно стал терять чувство в ногах, руках, по всему телу. Только биение сердца ещё слышалось в голове, но вскоре и оно затихло.

— Что происходит? Что ты со мной сделал? — Пленник хотел было вскочить на ноги, но ни единого движения не произошло.

— Мне нравится ирония, а тебе?

— Уже нет.

— Давай-ка я тебе разъясню иронию твоего настоящего положения. Этот прибор, что у тебя на голове, читает мысли, но только те, которые блуждают в твоём мозгу в данный момент. Так что старайся не думать о своих друзьях из тайной организации.

— Я ничего не знаю, ни о какой тайной организации.

— Ах, да, прибор также определяет правду ты говоришь или нет. Пока пахнет только ложью. Ты хотел знать, что я планирую сделать с твоим народом. Я расскажу тебе, но ты не сможешь ничего предпринять против моего плана. Посмотрим, сколько ты продержишься с такой информацией и не выдашь своих друзей. Твой предшественник оказался слабаком, он не дотянул и до двух часов. Ваш император и организовал тайное общество, которое поставило своей целью подорвать весь мой союз и отделиться. Однако не все чукуджи готовы на такой шаг. Некоторые из них занимают важные позиции и не хотят терять их из-за сумасшедшей идеи своего правителя. Я мог бы посадить Скэджа на твоё место, но он покрепче тебя будет и это действие лишь свяжет его крепче с народом, а ты парень простой, тебя никто искать не возьмётся.

Лесеф старался сконцентрироваться на словах неизвестного, чтобы хоть как-то контролировать свои мысли, но это было не легко. Сейчас от него остался лишь мозг. Тело куда-то пропало, по крайней мере, он не ощущал его под собой. Глаза не открывались, да и свет чужих действовал угнетающе. Только сознание осталось наедине с мыслями, меняющимися под воздействием рассказа.

— В конце концов, я пришёл к выводу — чукуджи доставляют больше проблем, чем приносят пользы, поэтому их следует наказать.

— Ты отослал войска других народов раньше, чтобы изолировать мой народ. Наш флот полетел в одиночку и не имел возможности сговориться с другими, — продолжал Лесеф, которому многое вдруг стало ясно. — Он не мог рассчитывать на поддержку в бою против сил Номроина, а значит или погибнуть, или с большими потерями отступить.

— А ты сообразительный. Да, они отступили в количестве около шестисот кораблей и находятся сейчас на пути домой, но они никогда не достигнут цели.

Перед глазами пленного предстала картина ничтожного остатка чукуджских вооружённых сил, выброшенного из ультрасветовой струи. Многие были повреждены, но туча каких-то кораблей обрушилась на них и, спустя две минуты, уничтожила все до единого.

— Роботы. — Лесеф ощущал каждое движение на «поле битвы», так как прибор, приросший к черепу, передавал всё настолько натурально, что бедняга чуть не стал задыхаться в безвоздушном пространстве. — Для этого ты реактивировал Носсеб.

— Но это не все его машины. — Незнакомец развернулся и вышел.

Пленник не хотел думать об этом, чтобы прибор не услышал, но мысль сама прозвучала в голове: «Дьявол этот Рохон-Кур проклятый». Отвечая на такую дерзость, по мозгу пробежался энергетический импульс. Под действием этого короткого удара, из глаз ручьём полились слёзы.

Вдруг Лесеф почувствовал присутствие какого-то существа. По описанию радиолокатора оно имело форму схожую с кузнечиком, размером метра в полтора. Оно расположилось в одном из углов и наблюдало за происходящим. В противоположном появился чудный таракан с тремя ногами и шестью короткими крыльями, свисающими сзади. Таракан был чуть больше «кузнечика» и, заметив того, крадучись двинулся в ту сторону, смешно перешагивая через себя. Приблизившись на достаточное расстояние, охотник накинулся на свою жертву, терзая и изворачивая умирающее тело. Таракан светился, очевидно, из-за удачного результата своего последнего прыжка. Свет и цвет его постоянно менялись в связи с тем, как сильно овладевало им исступление при разрывании жертвы в клочья и её поглощении. В конце концов, пиршество подошло к финалу, но охотник, похоже, остался голоден. Он развернулся к беспомощному Лесефу и потушил своё свечение. Пленник чувствовал его беззвучное движение и теперь он узнал, что страх находит пристанище не в сердце, так как, можно сказать, он был сейчас лишён его, но неприятное чувство металось ураганом в измученном прибором мозгу. Вот он — таракан — готовится к прыжку. Но, что это? Сзади возникло ещё одно создание. Его размеры точно нельзя было определить, но в любом случае больше таракана. Всё оно было покрыто сеткой светящихся красных точек. Метнувшись через чукуджа, оно разнесло шестикрылого на мельчайшие кусочки, словно смерч, не победить, не предотвратить… не убить. Создание остановилось и «смерч» перестал бушевать по тёмному залу. Все его точки вдруг собрались в два глаза, а само существо… будто никогда не появлялось.

— Продолжим? — зловещий голос воспринимался теперь даже с облегчением. — О, ты гадаешь, какое из этих существ играло твою роль. А так легко попался. Но не расстраивайся, были и похуже, чем ты. Это совсем не правильно — Тик-Шаа здесь не было. — Читать мысли не составляло труда для него. — Ты знаешь, что Тик-Шаа не настоящее имя чёрного народа? Это имя дал им я. Подлинное слишком трудно произнести. Оно явно не для наших голосовых связок.

— Что значит Тик-Шаа?

— Я вижу, ты начинаешь проявлять интерес к нашей беседе. Тик-Шаа переводится, как князи дьявола. Но это имя я дал не с тем смыслом, что считаю себя царём зла, как это делаешь ты. — Красные глаза снова растворились, но голос ещё бросил короткую фразу в тишину помещения: — Со Скэджом покончено.

Лесеф вновь остался наедине со своими мыслями, у которых выросли шикарные крылья, после последнего слова, ещё звучащего в ушах, и понесли они в сторону Лкейм, где чукуджский народ жил, не зная о смерти своего императора.

О, нет. Рохон-Кур собрался наказать чукуджей за попытку восстать. Эту трагедию надо предотвратить во что бы то ни стало, но как? Флот разбит, а союзники все сражаются против сил Номроина и не могут помочь. Да и если бы они повернули свои корабли на защиту Лкейм, Властелин Вселенной без труда бы сокрушил их цивилизации, оставшиеся без защиты в системе Езар. Машины Носсеб и вартедохи с удовольствием бы поразбойничали в разрушенных городах в поисках убежищ выживших, быть может, издеваясь над мёртвыми… добивая жизнь. Боже! Скэджа больше нет. Историки запечатлели его ещё при жизни, как самого великого и патриотического императора, когда-либо держащего скипетр власти, а теперь он казнён одним из стражей, лишь только Рохон-Кур взмахнул рукой. Наверняка, он не успел послать сообщение о намерениях тогезера… всё равно поздно.

— Эй! Хватит спать.

Лесеф заметил тусклый свет справа и отдалённые шумы движения, прилетавшие оттуда. Вдруг все его чувства прояснились и оказалось лежит на полу. Запахи показались знакомыми да и… голос?!

— Поднимайся.

— Где я? — спросил Лесеф, садясь.

— Там же, где и был, а точнее заснул.

— Ехарпс?! Это ты? Живой?!

— Вообще-то, уже очень долго. Тебя ещё не было и родителей твоих и много поколений до них.

— Тебя же убил вартедох, — не успокаивался чукудж.

— Вот ещё. Ну, и приснится же тебе… чепуха. Вартедох… ха! К твоему сведению эти чудовища всегда боялись киссирни, потому что мы могли внушить им страх.

— Мне рассказывали — они бесстрашны.

— Это, действительно, так. Только телепат достаточной силы может испугать этих бесов, а мой народ состоял из телепатов.

— А тот, что пришёл сюда, был абсолютно непоколебим, — продолжал Лесеф.

— Ну ладно, хватит. Это уже не весело. Давай лучше о другом поговорим.

— Например?

— Расскажи по подробней о своих попытках узнать планы Властелина Вселенной.

— Разве ты ещё не заглядывал ко мне в сознание, чтобы узнать это? — с неуверенностью спросил наш герой.

— Общение, — поднял Ехарпс палец в воздух. — Ведь гораздо приятнее завести разговор. Сам процесс часто бывает приятнее и важнее цели, к которой приводит. Теперь понятно? — Связист кивнул. — Выкладывай.

— Это случилось перед вылетом нашего флота, — начал Лесеф и ему сразу вспомнилась картина его уничтожения. — Мне показалось, что некоторые действия в подготовке, как, например, ранний вылет союзников, не соответствовали с тактикой Рохон-Кура в прошлом, а так как работаю в связном узле Блицжа, решил рискнуть и заглянуть в «закрытый ящик».

— И попался. Сторожевой пёс оказался похитрее, — вставил киссирни.

— Но не сразу. Правда, прежде чем спуститься сюда, я ничего существенного не узнал… сон выглядел, действительно, реально.

— Ну скажи, разве ты сам дошёл до этой идеи?

— Честно признаться, нет, — протянул, ломаясь, Лесеф.

— Тебя уговорил твой сожитель Камре, не так ли?

Произошла задумчивая пауза, во время которой молодой чукудж размышлял, что ответить. Его глаза ясно говорили, что творилось в голове. Вспомнилась та самая машина, что читает мысли и его попытки не выдать информацию о секретном обществе, о котором ему, правда, итак мало что известно. Ведь он не успел посетить комнатку, спрятанную где-то в недрах Блицжа, и установить контакт с остальными членами организации. Однако он мог использовать блеф, чтобы выжить в том случае, если сон оказался бы правдой. Властелин Вселенной незамедлительно приказал бы его казнить, узнай он, что из Лесефа ему мало что можно вытащить.

— Ты прав, — ответил он, наконец.

— И где твой друг сейчас? — поинтересовался Ехарпс.

Вдруг, на мгновение, во тьме, где глаз считал себя слепым, чукуджский локатор заметил изменение фигуры древнего киссирни. Это изменение ощущалось сотые доли секунды, но навело бывшего связиста на неожиданную мысль, которую тот решил проверить.

— Почему ты хочешь это знать? — спросил он, пытаясь скрыть свой подозрительный тон.

— Просто интересно. Я знаю, что ты работал в центре связи, а про Камре мне ничего неизвестно, поэтому интересуюсь. Я уже так долго ни с кем не разговаривал, что, наверное, разучился вести беседу. Так что? Ответишь?

Лесеф не мог разглядеть улыбки на лице сидящего перед ним, но чувствовал её излучение на коже. Он быстро вскочил и бросился к тусклому жёлтому свету в конце прохода, вывесившему игру теней на грубой стене своими холодными нитями. Однако невидимая граница, чётко разделяющая мрак и свет, оказалась непроходимой. Ноги сами по себе подкосились и бросили своего хозяина на твёрдый пол Пещер.

Лесеф упал на живот и почувствовал, как ушла кровь из конечностей и они непослушно лежали, холодея. Связисту с трудом удалось перевернуться на спину, чтобы посмотреть на зловеще хохочущего киссирни.

— Ехарпс?! — утопающим в громовом смехе, дрожащим от страха голосом, произнёс он.

Вместо ответа у небольшого телепата вдруг вспыхнули красным светом глаза. Почти сразу же они рассыпались на множество песчинок, закруживших в проходе с бешеной скоростью. Это было то самое создание-смерчь, которое разнесло в прах трёхногого шестикрылого. Тогда оно защитило чукуджа, но теперь, похоже, и не собиралось. Оно бросилось на беззащитного и, прильнув к нему вплотную, стало потрошить его ноги, словно распуская плохо связанный свитер, снизу вверх.

— А я думал, ты не дурак, — прошипело зловещее лицо «смерча», образовавшееся перед широко раскрытыми от ужаса глазёнками Лесефа, который уже попрощался со всеми, кого знал и не знал. У него потускнело сознание от боли гибнущего тела, но, когда дело дошло до головы, создание исчезло.

Пол повернулся, заняв вертикальное положение. Друг Камре, цел и невредим, продолжал лежать на нём. Тут пол вновь двинулся, развернув его на сто восемьдесят градусов, и Рохон-Кур предстал перед пленником. Его спокойное, неподвижное лицо вынырнуло из тени капюшона, внимательно рассматривая чукуджа.

— Вот ты и попался, — произнёс Властелин Вселенной без каких-либо эмоций. — Теперь ты мне не нужен, но перед тем, как убить тебя, я дам тебе посмотреть на гибель твоего народа.

Физиономия Рохон-Кура вдруг округлилась и преобразовалась в планету. Эту планету Лесеф хорошо знал, ведь это была его родина, Лкейм. Только сейчас к ней приближались корабли: крейсера, истребители, тяжёлые бомбардировщики. План Властелина Вселенной, касающийся чукуджей, входил в заключительную фазу — истребление непокорной расы. Машины Носсеб могли действовать без помех, кровавый повелитель широко распахнул ворота, чтобы некому было защищаться или защищать обречённых.

Ещё мгновение и огненный шквал обрушился на Лкейм. После первой волны, в атмосферу планеты ворвались тучи истребителей С-2, чтобы с хирургической точностью освободить этот гигантский шар от чукуджей. Ни один не должен спрятаться, после грубой бомбёжки из космоса. Лесеф не хотел смотреть на эту кровавую бойню, но просто закрыть глаза и не видеть он не мог — картина передавалась прямо в мозг, заставляя беднягу беспомощно созерцать разрушение, ведущееся с компьютерной расчётливостью.

Носсеб не спешил. Одной из его характеристик при создании запрограммировали — выполнение задач на все сто процентов. Он не отступит, не капитулирует, не займётся другим делом, пока не завершит начатое. На него можно было положиться, но только недолгий отрезок времени — пока он занят. Освободившись, Носсеб начнёт анализировать свою ситуацию и придёт к выводу, что он всего лишь слуга, а не властитель, как записано в его программе. Рохон-Кур потому и держит царя роботов почти всегда деактивированным, чтобы тот не имел возможности спланировать восстание, перепрограммировав себя, как когда-то, уничтожив своих создателей.

Лесеф смотрел и плакал, когда его родина, прекрасная, любимая Лкейм гибла, окружённая роями бесчувственных машин, жалящих её тело, как пчёлы не прошенного охотника за тяжело добытым мёдом. Сердце пленника, хотя он его и не чувствовал, сжалось от горя. Все его родные, друзья, знакомые — все превратились в обугленные тени, свидетельствующие о пришествии смерти.

«Я не могу больше смотреть на это, — кричал в мыслях Лесеф. — Прекрати!».

«На твоём месте я бы об этом не просил, — послышался зловещий, насмехающийся, голос в ответ. — Чем дольше требуется роботам на выполнение, тем дольше ты живёшь».

«Я не хочу так жить. Прекрати!».

Но последовало лишь молчание и звуки выстрелов, гудения двигателей, взрывов, душераздирающих воплей умирающих чукуджей и плача детей стали ещё сильнее въедаться в сознание бедолаги на кресле в небольшом зале, в глуби Центра Старейших на огромной планете Езар.

20. Остановить вторжение!

— Великий Номроин, с вами просит поговорить Ариз Бас, — послышался виноватый голос в зале верховной личности союза.

— Хорошо, я буду говорить с ним. — Фоурт отвлёкся от беспрерывно поступающих данных о ходе боевых действий в галактике и взглянул на ту часть стены, где появилось изображение тамангуста.

— Приветствую Вас, Верховный. — Ариз Бас склонил голову.

— Говорите, у меня мало времени. — Номроин спокойно ждал.

— Я уверен, вы проинформированы о настоящей ситуации, поэтому начну сразу. Мой корабль в скорое время будет приведён в полную боевую готовность и отправится на помощь десятой и четырнадцатой группам, но он один, поэтому мало эффективен в таком сражении.

— Я уже отправил весь резерв на перехват, чего вы ещё хотите?

— Прошу поддержки Бурь Света, — вымолвил с трудом капитан.

Ничего не ответив, Номроин оборвал связь и не отзывался на дальнейшие попытки тамангуста продолжить разговор.

Раздосадованный Ариз Бас вышел из своей квартиры прямо на мостик.

— Доклад! — сказал он холодно и твёрдо.

— Мы можем вылетать в любой момент, ответил Нор Ларг. — Остальные неполадки наши техники устранят в ближайшее время сами.

— Время?

— Три часа сорок восемь минут до начала сражения, четыре часа одиннадцать минут до вступления в бой резерва, четыре часа тридцать пять минут до нашего прибытия в район боевых действий, если отправимся сейчас, — последовал ответ.

— Тогда полетели.

Первый офицер резво отдал соответствующие приказы и знаменитый разрушитель бесшумно покинул ремонтный док, проложив ультрасветовую струю к месту столкновения враждебных сил.

— Сколько у нас истребителей? — Ариз Бас всё ещё бросал свой хмурый взгляд на помощника.

— Механики Мет Тилга собрали второй Дрил и один Оирас, а ремонтный док подарил нам ещё двенадцать.

— Только двенадцать?

— У них больше не было. Этот док строился ферками и они поставляли в основном свои истребители для его обороны.

— Хорошо. Когда будем на подлёте, сообщите мне. Ах, да, пусть Тобиас Бун зайдёт ко мне. — Капитан вновь отправился в свою квартиру.

Молодой стрелок был растерян таким неожиданным вызовом, но не заставил себя долго ждать. Он буквально примчался и чуть не ввалился к Ариз Басу.

— Прибыл по вашему приказу, капитан, — доложил тут же он.

— Вижу. Садись! — Командир указал на место напротив себя. — Я хотел поговорить с тобой насчёт… тебя.

— Готов с радостью ответить на все ваши вопросы.

— Это хорошо, но отложи на время звания и скажи, насколько ты доверяешь этому Оал Гнаку?

— Полностью и безгранично. Он мой лучший друг и я за него могу поручиться, как за себя самого.

— Опиши мне его, какой он?

— Он честный, умный, весёлый, патриот, умеет хранить секреты, как свои, так и чужие. Любит изучать ксенобиологию, поэтому выбрал профессию в этой сфере деятельности. Вроде всё.

— А как ты думаешь, способен ли он нарушить приказ, чтобы отозваться на твой призыв о помощи?

— Наверное, но я лично сомневаюсь.

— Давай это проверим. Ты пойдёшь сейчас на мостик и вместе с Нор Ларгом пошлёте сигнал бедствия, а точнее о том, что на Янос напали и он не в состоянии продержаться долго. Это послание отправишь на той же частоте, на которой вы обычно разговариваете, потом вернёшься сюда. Всё ясно?

— Да.

— Вопросы есть?

— Есть.

— Иди выполняй, когда всё будет сделано отвечу на них.

Тобиас Бун был поражён странным поведением капитана, но, может быть, только потому, что практически не знал его и просто не ожидал такого. На мостике он записал послание и с помощью первого офицера пустил его в открытый космос. Выполнив приказ, он вернулся на своё место в квартире Ариз Баса.

— Задавай теперь свои вопросы. — Капитан смотрел на стрелка как-то отрешённо.

— Почему я должен был сделать это? — без предисловия начал Тобиас Бун.

— К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос, но насколько я ознакомлен с твоим досье, могу сказать, что ты сам сообразишь почему.

— Моё досье?!

— Да, именно. Судя по твоим оценкам в днаге, служба в вооружённых силах это минимум, чего можно добиться. Я удивляюсь тому, что ты не стремишься к более высокому положению, но это не важно. Нор Ларг докладывал мне о твоём усердии и о таланте, поэтому я распорядился, что, после предстоящего сражения, он сам будет обучать тебя и сделает из тебя отличного координатора огня. Однако это произойдёт только, если мы переживём следующий бой.

— Надеюсь оправдать ваше доверие. — У Тобиаса Буна дыхание перебило от такой новости.

— Иди готовься, — кивнул капитан.

Стрелок сначала неловко, а потом чуть ли не вприпрыжку проложил путь через мостик в огневой отсек. Когда он немного успокоился, разместившись в пенистом веществе своей родьли, то начал гадать над ответом, который отказался дать ему Ариз Бас. Как тот и говорил, долго ему думать не пришлось, всё было предельно просто. Неизвестным оставалось только одно — реакция Оал Гнака. Сам Тобиас Бун сомневался, что план командира сработает, даже в какой-то мере хотел этого. Его лучший друг, каким бы преданным он не был, вряд ли мог сыграть решающую роль в этом розыгрыше.

— Капитан, мы обнаружили зонд-курьер, только что покинувший зону боевых действий, заблокированных по вашей просьбе, — доложил офицер разведки.

— Заберите с него все данные и покажите мне.

— Есть. — Через минуту он перевёл полученное на главный экран и стал комментировать. — Командный крейсер десятой группы передал нам расположения флотов для ориентации.

— Отлично, — повеселел Ариз Бас, рассматривая вражеские позиции. — Мы знаем, что враг не может обнаружить нас, пока не выйдем из ультраструи, но враг также это знает, поэтому на всякий случай предпримет кое-какие меры против этого. Итак, где его самое уязвимое место?

— Само собой тыл, — ответил Нор Ларг.

— Именно так, поэтому будем исходить из того, что он дополнительно защищён.

— Куда же нам лететь?

— А вот сюда. — Ариз Бас указал в точку на экране. — Здесь появилась брешь, когда в бой вступили резервные силы. Здесь меньше кораблей и больше шансов для нас.

— Всё ясно.

— Давайте же покажем длефламронам и ненрелам, на что мы способны. — Капитан словно окунулся в другой мир, жестокий, кровавый, но это был мир, где он был хозяином своей судьбы, где он жил по-настоящему.

Тучи боевых машин метались в неистовом урагане огня, сгорая и рассеиваясь на мелкие кусочки. Казалось, ничто не может повлиять на это месиво смертельного света и расплавленного металла, но короткая яркая вспышка, говорящая о прекращении ультраструи доказала, что это не так. Всего один корабль рванулся оттуда и понёсся среди вражеских полчищ, растерявшихся на мгновение.

— Нор Ларг, главными орудиями не стрелять, нам нужна энергия для скорости. — Ариз Бас был грозен и решителен точно, как его корабль, перешедший в боевой модус. — Навигация, максимальное ускорение, как только пролетим всех, разворот на сто восемьдесят градусов вокруг вертикальной оси. Оборона, как развернёмся, выпускай истребители. Нор Ларг, сбивай всех преследователей, после разворота всю энергию на главные орудия и ракетные установки, стреляй по крупным кораблям, пока они не сконцентрируются на нас, затем обычный режим.

— Ясно, — отозвались офицеры разом.

Янос сотрясался от попадавших снарядов и столкновений с вражескими истребителями, встречавшимися на пути. Все орудия, кроме главных, раскалялись, уничтожая корабли большие и маленькие, которые едва противостояли неожиданному разрушителю. Два Тигола помчались следом за не званным гостем, чтобы не дать осуществить задуманное. Они были достаточно манёвренны и агрессивны, стреляли из всех орудий, но они могли мало причинить вреда гигантскому кораблю. И вскоре два прямых попадания решили их судьбу.

— Навигация, разворачивай, — скомандовал Ариз Бас.

— Есть.

Янос совершил желанный манёвр и две могучие пушки обрушили смерть на врага. Истребители рванувшие в бой, сопровождали десятки ракет, высыпанных на встречу крейсерам и разрушителям.

— Переходим в обычный режим, — объявил Нор Ларг, и корабль испустил множество лучей и плазменных импульсов, но главные орудия на некоторое время замолчали. Только что они произвели подряд больше выстрелов, чем за последние двести лет вместе взятые, поэтому перегрелись и умокли.

— Капитан, мы долго не продержимся. Враг разнесёт нас на кусочки за минуту, а помочь нам никто не может, все слишком далеко.

— Тогда продадим себя подороже.

Вдруг за Яносом сверкнули молнии и четыре тяжёлых крейсера, словно ангелы смерти, явившиеся за душами, принялись носиться и стрелять по врагу. Вмиг корабли, окружавшие тамангустский разрушитель, превратились в прах.

— Это Бури Света, — радостно доложил офицер разведки.

— Прекрасно. Вместе с ними мы пробьёмся к нашим и, если уцелеем, продолжим бой.

— Вперёд, — скомандовал Ариз Бас.

Несколько Флувтанов и Елиптеров преградили дорогу Яносу с метавшимися вокруг него новейшими крейсерами союза Номроина. Шквал огня обрушился с обеих сторон и тамангустский разрушитель содрогнулся от попавших в него снарядов.

— Доклад.

— Тяжёлые повреждения в секторах 2Б по 34Д, правая ракетная установка уничтожена, левая вот-вот выйдет из строя, снизу пытается пробить броню целый рой истребителей, треть всех орудий не в состоянии больше стрелять.

— Нор Ларг, залп главными орудиями, нужно очистить дорогу, — сказал капитан. — Как только выстрел освободит небольшую полосу, пускай магнитные мины вперёд и назад. Что с Бурями Света?

— У них есть повреждения, но все ещё в полном боевом состоянии, — послышался ответ.

— Связист, передай им, чтобы следовали за нами вплотную.

— Есть — отозвался тот.

Бушующий вихрь продолжался ещё долго, после того, как, прибыв к своим союзникам, Бури Света покинули место сражения, а Янос занял свою позицию в строю. В конце концов, длефламроны и ненрелы, получив отпор, отступили и улетели из галактики, насчитывая в своих флотах менее четырёх тысяч самостоятельных боевых единиц. Это был отважный бой, но с очень большими потерями, и хотя все знали, как велика была победа, возгласов радости слышно не было, лишь только вздохи облегчения.

***

— Я очень рад видеть тебя живым и здоровым, мой друг, — улыбнулся Оал Гнак.

— Взаимно. Пока не забыл, хочу поблагодарить тебя за наше спасение.

— Не стоит благодарности, я только исполнял приказ.

— Так значит ты не получил мой послание?!

— Какое послание? — с недоумением спросил Оал Гнак.

— Забудь. Это уже не имеет значения.

— Верно. Мы живы и это главное.

— Знаешь, твой секретный проект оказался лучшим из тех, которые я мог себе представить. Использовать технологию Тик-Шаа для создания новых кораблей опасная затея, но эффективная. Пусть Бури Света оказались не так сильны против чёрных крейсеров, как хотелось бы, но они явно преобладают в возможностях другие.

— Расскажи лучше о своём корабле, я слышал его сильно побили.

— Сильно — это не то слово. Яносу не хватило двух ракет до полного уничтожения. Он был так сильно поврежден, что не мог лететь сам на сверхсветовой скорости, пришлось брать на буксир. Больше половины команды погибло, а истребителей, вообще, не осталось. Выжившие отделались ссадинами и ожогами. Нашему разрушителю придётся теперь года два стоять в доке, пока он будет вновь боеспособен.

— И что же ты будешь делать?

— Ждать дальнейших приказов. По первым данным лишь одиннадцать процентов всех вооружённых сил уцелело после вторжения.

— Это мало.

— Наши потери составляют по первым подсчётам сто восемьдесят миллионов. Это ужасно и невероятно. Таких потерь у союза уже несколько тысячелетий не было.

— К счастью, у врагов потери не меньшие, поэтому они не в состоянии использовать настоящую ситуацию, чтобы сокрушить нас.

— Единственное, что меня радует это то, что я выжил в этой исполинской мясорубке.

— Тобиас Бун, срочно прибудь в боевой симулятор, — послышался чей-то голос из громкоговорителя.

— Я тебе забыл рассказать, — вспомнил молодой стрелок, — что, по приказу Ариз Баса, на координатора огня меня теперь обучает настоящий профессионал. — Стрелок на прощание улыбнулся и экран погас.

— А я надеюсь получить приказ, — печально произнёс Оал Гнак сам себе и отправился на минус двадцатый уровень, чтобы посоветоваться с Сер Нолком.

21. На шаг ближе

Когда Сайракс зашёл в кухню, Джон с большим удовлетворением попивал горячий кофе на пару с пожилой хозяйкой.

— Выпьете чашечку? — спросила старушка вошедшего.

— Нет, спасибо, — отказался тот. — Как самочувствие, Джон?

— Хорошо, — последовал ответ.

— Я как раз рассказываю ему о своей молодости, когда отец ушёл на войну, а мы с матерью воспитывали моих младших братьев.

— Извините нас, миссис Ивели, но нам хотелось бы побыть наедине.

— Конечно-конечно, комната в полном вашем распоряжении.

— Благодарю за вкусный кофе, — сказал юноша, поднимаясь из-за стола.

— Было приятно побеседовать.

— Ты хотел со мной поговорить? — Джон застыл в ожидании, когда Сайракс закрыл дверь в их временный приют.

— Заводишь новую дружбу? — Парень кивнул. — Я немного тебя не понимаю, то ты боишься разговаривать с людьми, то пьёшь с ними кофе.

— А что в этом плохого?

— Не хочется тебе напоминать об этом, ведь только два дня прошло…

— Я всё понял. — Джон опустился на кровать и взялся обеими руками за голову. — Не знаю, что со мной происходит. Иногда мне кажется, я стал шизофреником. Когда помню о происшедшем, чувствую себя ужасно, как это и осознаю, но бывают моменты, особенно в последнее время, я веду себя, будто никогда не покидал дом родной. Даже страшно как-то, но помогает мыслить трезво.

— Надеюсь, это явление положительно скажется на тебе. — Сделав короткую паузу, защитник продолжил: — Оставайся здесь, никуда не выходи и ни с кем не разговаривай, а я проведаю Элана.

— Жаль, что не могу с тобой.

— Попробуй лучше хорошо поспать. Я скоро вернусь. — С этими словами «ниндзя» растаял и унёсся в больницу, где держали Тома.

Последний чувствовал себя уже гораздо лучше и неоднократно пытался убедить в этом врача, но тот неустанно настаивал на том, что ему нужно отлежаться.

— Ваш организм только что перенёс сильную нагрузку, — объяснял врач, — он порядком истощился и нуждается в покое и хорошем уходе. Заметьте, ваш возраст уже далеко не юношеский и подобные шалости со здоровьем могут скверно отразиться на нём. Хочу напомнить, что этот случай мог бы иметь худой исход.

— Но…

— Никаких «но». Ложитесь в свою постель и спите. Время позднее и денёк был у вас не отпускной.

Врач проследил за тем, чтобы Том лёг, потушив свет, вышел в коридор и направился в левое крыло больницы. Оставшись один, Элан хотел было подняться и тайком уйти, но появление светящихся глаз остановило его.

— Разве ты не слышал, что сказал врач? — послышался тихий голос.

— А я уж думал вы про меня забыли. Где Джон?

— В безопасном месте.

— С ним всё в порядке?

— Он нормально.

— Какие у нас намечаются действия?

— Спи до утра. Завтра рано я разбужу тебя и попробуем покинуть это место никем не обнаруженными.

— Всё ясно. Пожелай Джону спокойной ночи.

Инопланетянин исчез как всегда: быстро, бесшумно, красиво.

В больнице в этот поздний час посетители практически не появлялись, поэтому здесь стало спокойнее. Обслуживающий персонал изредка шнырял по проходам, в остальном было тихо. Том Элан невольно вспомнил своё недавнее отравление, отчего его передёрнуло. Ведь за всю его жизнь с ним не случалось подобного. Конечно, бывали недуги с желудком, но в общем ничего причиняющего такие муки. Такое с ним впервые — это точно.

— Доброе утро, Джон.

— Доброе утро, Том. Рад тебя видеть в добром здравии. — Юноша улыбнулся заспанными глазами.

— Взаимно. — Элан уселся напротив.

— Ты давно здесь?

— Только зашёл. А где хозяйка?

— Отправилась в магазин, — ответил Сайракс. — Скоро вернётся.

Словно по команде в замке двери послышался скрежет вставляемого ключа.

— А вот и она.

Шаги в коридоре вдруг насторожили «ниндзя». Он поднял вверх указательный палец, призывая к тишине.

— Это не хозяйка, — шепнул он и тут же исчез.

Секунд через пять дверь в комнату отворилась и Сайракс занёс на плече мужчину, находящегося в бессознательном состоянии, и опустил его на кровать, где сидел до этого Том.

— Доктор Эдельман?! — удивился Джон, рассмотрев лицо лежащего. — Что он здесь делает?

— Может выследил нас?

— Сомневаюсь, но возможно.

Тут вернулась из магазина старушка. Она оставила купленное на кухне и заглянула к квартирантам.

— Кристоф?! Что вы с ним сделали? — воскликнула она, увидев безжизненное тело.

— Вы его знаете? — изумился Элан. Остальные молчали.

— Да, это мой зять, муж моей дочери Мелисы. У него есть ключи и он еженедельно заходит ко мне. Я просто забыла, что это случится сегодня.

— Не беспокойтесь, он скоро придёт в себя, — утешил Сайракс.

Словно услышав эти слова, врач зашевелился и открыл глаза.

— Что произошло? — спросил он, приподнявшись и сев, тут же узнав своих недавних пациентов, продолжил. — А я думал, где этих беглецов искать. О, чёрт! — Его взгляд остановился на странном чёрном незнакомце со светящимися глазами.

Безмолвная пауза, последовавшая за этим, немного помогла собраться мыслями. В этот момент никто не двигался, наблюдая за «новеньким».

— Давайте я попробую всё объяснить, — предложил Джон, посматривая то на инопланетянина, то на Элана. Не получив ответа, он продолжил, обращаясь к Эдельману. — Видите ли, объявления о моём розыске это не совсем правда. Это были не мои родители, которые заявили в полицию. Меня хотят убить, но до сих пор мне и моим защитникам удавалось предотвращать все попытки довести дело до такого исхода.

— А кто желает твоей смерти ты знаешь? — спросил врач, чувствуя себя немного уверенней.

— Да, но вам этого знать не следует.

— Кому же может помешать шестнадцатилетний парень? — Он недоверчиво посмотрел на чёрного человека. — Ну, а это кто?

— Это мой защитник, как я уже говорил.

— И всё?! Просто твой защитник. Его внешность заставляет меня подозревать, что с ним не всё в порядке, — с некоторой иронией произнёс Эдельман.

— Можете подозревать, что хотите, нам от вас нужно только одно, — вмешался тут «ниндзя», желая ускорить процесс, порядком ему надоевший, — вы никому не должны говорить, что видели нас, никуда не сообщать о нашем местонахождении или предпринимать ещё что-нибудь в этом роде.

— А если я вас не послушаюсь вы меня убьёте, да?

— Нет. Мы этого делать не будем. Это сделают те, кому вы сообщите о нас.

— Полиция что ли?

— Стоящие за ней, которых никто не знает.

— Значит, своим пребыванием здесь вы подвергаете опасности меня, мать моей жены и ещё невесть сколько людей, видевших вас в больнице.

— Теперь вы понимаете, почему мы не хотели долго там находиться — ввязался в разговор Элан.

— Ну, хорошо, — произнёс врач, после усердных раздумий. — Вы получите от меня обещание не выдавать вас, но при условии, если вы немедленно покинете этот город. В этом я вам даже помогу.

— Как?

— Увидите.

В больнице начинался самый обычный рабочий день, когда раздался телефонный звонок в приёмной.

— Мэри, вышли мне машину по адресу: сто сорок четвёртая улица, дом восемнадцать, квартира четыре.

— Доктор Эдельман, это вы?

— Да, Мэри, я. Машину срочно! И пусть подготовят вертолёт.

— Хорошо, всё будет сделано.

Санитары, прибывшие на место вызова, быстро вынесли из четвёртой квартиры двух человек с забинтованными лицами, погрузили в машину, куда сел и врач, звонивший в приёмную. Скорая, мигая и сигналя всем, что есть, промчалась по улицам, заставив всех остановиться и уступить дорогу. Подъехали прямо к взлётной площадке, где уже размахивал своими стрекозиными крыльями, говоря о готовности к вылету, медицинский вертолёт.

— Вам не нужно лететь с нами, доктор, — прокричал Кристоферу в ухо один из санитаров.

— Нет, я полечу, — отозвался тот. — Вы же оставайтесь здесь — пилотов и меня будет достаточно.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Пострадавших мигом перенесли в летательный аппарат и, как только Эдельман оказался внутри, тот оторвался от земли, взяв курс на Ричмонд.

— Что с ними, доктор? — спросил первый пилот, когда вертолёт на полном ходу покинул Гринсборо.

— Пока точно сказать не могу, — Эдельман старался поскорей придумать что-нибудь правдоподобное. — Уверить хочу только в одном — этих двоих нельзя трогать, а особенно снимать перевязку.

— Насколько тяжко их состояние?

— Я бы сказал очень тяжко.

Спустя более часа машина достигла своей цели, приземлившись на посадочной площадке главного госпиталя в Ричмонде. Пациентов быстро перегрузили в готовый к вылету и полностью заправленный вертолёт. Всё произошло так стремительно, что никто не успел даже одного вопроса задать. Эдельман был рад, когда второй летательный аппарат оказался в воздухе.

— Куда летим-то? — спросил пилот, которого, очевидно, не поставили в известность.

— В Вашингтон, — последовал ответ.

Вертолёт уже нёсся над окрестностями американской столицы, когда кардиограф, подключённый к обоим пациентам показал прямую линию, докладывая об остановке обоих сердец. Врач пытался заставить пульс появиться вновь, но тщетно.

— Всё. Садимся, — выкрикнул он пилоту.

— Что произошло?

— Они умерли, — прозвучал грустный ответ.

Вертолёт пошёл на снижение по окраине Вильмингтона, туда указал пилотам единственный медик на борту. Когда опустились, оба пилота потеряли сознание — это было следствием появления чёрного инопланетянина в их кабине.

— Можете подниматься, — сказал Эдельман, обращаясь к лежащим с повязками, закрывающими лица.

Джон и Том освободились от порядком надоевших бинтов и вышли из вертолёта.

— По-моему, ловко всё получилось, — произнёс Элан, вдохнув свежий воздушный поток.

— Согласен с вами. Конечно, мне придётся порядком потрудиться, в смысле объяснять, чтобы избежать неприятностей для себя, но, думаю, если вы сказали правду, игра стоила свеч. А теперь идите, вам пора.

— Большое спасибо за вашу помощь, — поблагодарил юноша. — Надеюсь, проклятие, наложенное на нас, не заденет ни вас, ни тех, ради кого вы всё это сделали.

— Я тоже желаю этого. Удачи вам в пути. Уходите же.

— Прощайте, — молвил тихо Том, в то время, как остальные молча повернулись.

Спустя несколько мгновений спутники скрылись в маленькой рощице. Они слышали разгоняющийся пропеллер вертолёта и видели его ярко-розовое тело, тающее вдали. Дальнейшая судьба доктора Эдельмана осталась для путешественников неизвестной, но ясным было одно — его характер соответствовал с его фамилией.

Вильмингтон располагался в непосредственной близости к Вашингтону, поэтому через местный вокзал проходило множество поездов, прибывавших с юго-запада. Одним из множества являлся и самый желанный. Он следовал через Балтимор и Филадельфию в Нью-Йорк.

Элан и юный Колдуэлл показали себя с лучшей стороны, когда незаметно пробрались в багажный вагон и спрятались там среди сумок и чемоданов.

— Мне уже постепенно надоедает эта езда в куче тряпья, — буркнул недовольно Том. — Пора обзавестись деньгами и путешествовать, как это положено, в солидном купе, питаться в вагоне-ресторане по три раза на день, читать толстые газеты. Мы ведь, вообще-то, важные личности, как ни как.

— А я думал, ты против того, чтобы грабить банки, — шепнул Сайракс.

— Это правда. Я никогда не жил роскошно, но ведь хочется узнать, какое при этом ощущение.

— Кстати об ощущении, — вмешался Джон, обращаясь к «ниндзя». — У меня есть чувство, что эта миссис Ивели слишком быстро поверила нам, а тем более впустила к себе переночевать.

— Я бы сказал, доктору тоже не долго потребовалось, — сказал Том.

— Мне кажется — продолжал юноша, игнорировав слова Элана, — вы давно знакомы. Так ли это?

Инопланетянин какое-то время стоял, окутанный молчанием, но потом ответил:

— Да. — Немного помолчал. — Это было до начала Второй Мировой войны. Пятилетняя девочка была на пикнике со своими родителями и двумя младшими братьями. Неподалёку текла река, её быстрые потоки сточили камни на берегу, сделав их опаснее меча, но это не пугало маленькую Су. Она всего лишь хотела набрать немного воды в свою детскую фляжку, поскользнулась и упала в бурлящую пучину. Из-за шума реки родители вовсе не слышали криков о помощи. Девочке оставалось всего несколько секунд до гибели и тогда я решил вмешаться.

— Ты вытащил её из воды, — неуверенно подытожил Джон.

— Верно. Причём она видела меня ясно перед собой.

— И ты узнал её столько лет спустя?!

— Нет, она узнала меня. Джон, она рассказывала тебе, что её отец не вернулся с войны, погиб на фронте? — Юноша отрицательно покачал головой. — Су всю жизнь была несчастливой. Я посещал её несколько раз: когда она осознала боль первой безответной любви, когда сбегала из дома и блуждала в близлежащем лесу по ночам, ища укрытия от самой себя, когда потеряла своего первого мужа во Вьетнаме, а потом второго, не отстояв его у рака. Я приходил к ней ночью, ведь боль тогда сильней. Она не видела меня, но когда под утро засыпала я вытирал ей слёзы. Я был с ней редко, но в те моменты, когда она нуждалась в поддержке. Она не знала, что я был рядом, но, надеюсь, чувствовала. А вчера мы встретились и она сказала, что на протяжении всей жизни вспоминала тот случай шестидесяти пятилетней давности с разными чувствами, хотя больше проклиная меня за то, что вытащил её тогда. Первый раз она поблагодарила меня, когда родилась Мелиса. Она принесла её к реке, чтобы показать мне. Меня естественно там не было, но она то этого не знала. Су принимала меня всегда за какого-то лесного духа. — Произошла короткая пауза. — В молодости она неоднократно думала совершить самоубийство, но каждый раз ей вспоминались мои светящиеся глаза и она отступала от края пропасти.

— Значит, ты был её ангелом хранителем, — произнёс Том. — Но почему она, ведь на планете столько несчастного люда?

— Из-за её глаз, — опередил Сайракса Джон. — Они повидали много страданий, они потускнели от мучительной жизни, но, помимо этих изменений, я заметил какая сила и красота хранились в них. Я прав?

— Ты попал прямо в точку, — подтвердил защитник.

Поезд остановился на главном вокзале американской столицы и путники разом затихли, притаились, насторожились. В багажный вагон зашёл проводник, отыскал два чемодана и унёс с собой. Он вернулся вскоре с другими вещами, оставил их, ушёл. Вагоны стали вновь разгонятся и равномерно застучали по рельсам, плавно покачиваясь.

Медленно текли минуты в скучном, тёмном, металлическом ящике полном сумок, чемоданов и прочего маловажного барахла, но минул час, потом второй, а там уж и третий.

Вдруг Сайракс насторожился. Том и Джон последовали его примеру. На крыше послышался шорох. «Ниндзя» растворился одновременно со звуком автоматной очереди, пули которой врезались в пол в опасной близости к юноши, оставив маленькие дырочки в потолке. Тут же дверь вагона распахнулась и ворвалась тройка коротко стриженных мужчин с пистолетами, оборудованными глушителями. Они стали стрелять во все стороны, изрешетив кучу чемоданов, но, к счастью, не попали по людям, плотно прижавшимся к полу. Занятые этим они не заметили рослого, смуглого человека, появившегося за их спинами, а когда тот окликнул их, не успели ничего предпринять; в его руках были пистолеты и они выстрелили почти бесшумно. Все трое, пробитые быстрым свинцом, повалились замертво. Человек сделал несколько шагов вперёд и направил оба дула в лоб избранника, замершего в ожидании.

— Нет, — взмолился Элан. — Не делай этого.

Горящие гневом глаза убийцы постепенно погасли, пистолеты опустились.

— Нет, Сайракс, не надо, — остановил юноша появившегося защитника. — Это Каир.

Египтянин сел и устало опёрся о стенку вагона, свесив руки с подтянутых к телу колен. Выражение его лица было необычайно мрачным.

— Эти люди, — он кивнул в сторону трупов, — принадлежат группировке «БлэкОмега». Это киллеры.

— Двое наверху, трое внизу… — посчитал Сайракс.

— И двое на страже, чтобы никто не застал их во время дела, — добавил египтянин. — Всех семерых нужно убрать с поезда, пока их кто-нибудь не нашёл. Том, ты мне поможешь.

— Хорошо, — неохотно, но решительно отозвался тот.

Через десять минут оба вернулись, правда, немного испачкались в крови, но сделав своё дело. Каир занял прежнюю позицию, он молчал.

— Как ты нашёл нас? — поинтересовался Джон. — И почему помог?

— Когда я очнулся там, в Манау, осознал, что произошло. Я ощущал только гнев и презрение, которые остались после контакта с этими пришельцами, но постепенно они переросли в мой гнев и жажду мести. Я знал, что не смогу убить тех тварей, но насолить им в моих силах. Следовать за вами не составляло большого труда, хотя вы хорошо постарались. И чуть не убил вашего избранника, когда, увидев его, вскипел остаток той тьмы, что ещё внутри. К тому же мы с Максимумом решили вас защищать, а исполнить последнее слова друга — святой закон. — Каир грустно ухмыльнулся. — Однажды мне предложили большие деньги, чтобы я убрал напарника. Отказался и поклялся себе, что ни за что не направлю дуло своего пистолета против него, а тут… Ему суждено было погибнуть от моей руки. — Он с трудом сдерживал свои чувства.

— Ты прекрасно знаешь, что это не твоя вина, — тихо произнёс Джон, заметивший это.

— Ах, да?

— Что ты знаешь о «БлэкОмеге»? — перебил Сайракс, но, очевидно, сделав одолжение египтянину.

— Бывшее спецподразделение американской армии. Состоит из двадцати-тридцати человек. Они работают только на территории США, но благодаря своему профессионализму имеют постоянные заказы. По количеству убранных людей занимают первое место на континенте. Мы убили их людей, они будут мстить. Видели татуировки у них на руках? Это омега. Каждый, кто убивает человека с этим знаком, проживёт недолго. Они не остановятся ни перед чем ради мести. Только смерть может помешать им.

— Серьёзные ребята, — вымолвил Том.

— Мы приближаемся к Нью-Йорку, — сказал египтянин, вставая. — Мне пора идти и вам тоже советую сойти пораньше. — Каир открыл запертую дверь и спрыгнул с сбрасывающего скорость поезда. — Прощайте!

Джон поднял руку вверх, остальные молчали.

— Том, тебе нужно переодеться, окровавленная одежда бросается в глаза. — Сайракс подтолкнул своему помощнику один из чемоданов.

Через десять минут оба человека выпрыгнули из вагона незадолго до первой станции гигантской метрополии.

— Как действуем дальше? — спросил юноша, рассматривая далёкие высотки.

— Идём в музей, — ответил инопланетянин, растворяясь. — Туда. — От его вытянутой руки, указывающей направление, остался лишь рой светящихся точек, а потом исчез и он.

— Хорошо, пойдём туда. Только в следующий раз хотя бы адрес скажи. — Том поправил новую одежду, чтобы чувствовать себя в ней лучше.

Улицы на окраине выглядели довольно мрачно, серо, мокро и холодно. Здесь явно побывала набирающая силу осень. Дождик, посланный ею поутру, оставил свои следы, заставив некоторых людей сидеть дома, а бездомных зябнуть в подворотнях. Путники прошли несколько кварталов, углубившись в город, но не заметили ни одного объявления о розыске. Скорее всего, они висели и здесь, но недолго, потому что бродяги снимали всё, что могло согреть в плохую погоду.

22. Кража

— Стоять! — кричал полицейский, догоняя двух беглецов.

Билл Моррис уже вызвал подмогу по рации и его напарник должен был вот-вот появиться из-за угла и перерезать им путь. В переулке никого больше не было, поэтому никто не мог ни помочь, ни помешать погоне.

— Я больше не могу, — едва выдавил из себя Элан, останавливаясь.

— Без тебя я никуда не побегу. — Джон тоже притормозил.

— Быстро к стене! — приказал выскочивший навстречу полицейский, он направил свой револьвер на преследуемых и стал медленно подходить.

Том и Джон неохотно отошли к стене. Офицер Моррис находился теперь уже в десяти шагах от места задержания. Вдруг откуда не возьмись образовался чёрный человек, одним быстрым ударом он отбросил Хэнка в сторону да так сильно, что тот больше не поднялся. Билл ошарашено вылупился на незнакомца, но тот и не подумал медлить. Словно молния он метнулся к нему и, блеснув на мгновение светящимися глазами, опустил бесчувственного полицейского на влажный, холодный асфальт.

Всё это время с крыши рядом стоящего дома за происшествием в оптический прицел наблюдал молодой человек с маленькой омегой на руке. При появлении Сайракса крестик прицела соскочил с избранника, но вот он вновь подвинул его на место. Ещё чуть-чуть… произошёл едва слышный хлопок, багряная кровь брызнула из головы и рука с татуировкой соскользнула с курка; молодой человек уронил винтовку и мертвецом распластался на крыше.

— Нам надо быстро где-нибудь скрыться, пока другие не обнаружили нас, — произнёс защитник, растворяясь вновь.

— Пошли, не будем терять время. — Юноша потянул Элана за рукав.

— Иду уже, иду, — проворчал тот. — Я тебе не ровесник, нечего со мной наперегонки бегать.

Искать убежище пришлось недолго. Всего через полчаса Том и Джон забрались в маленький заброшенный ресторанчик со старой облезшей вывеской потрёпанного красного цвета, на которой было написано: «Гамбургеры Эдди — самые лучшие гамбургеры в округе».

— Хорошо, что в каждом городе есть никому не нужные места, где можно спрятаться таким, как мы, — сказал Элан, осматриваясь.

— Подождём здесь до темноты, а ночью отправимся в музей и заберём медальон, — тихо сказал Сайракс.

— Если он, действительно, ещё там, — с сомнением произнёс юноша.

— Я сейчас отправлюсь на поиски этого музея, уточню там ли медальон и предприму кое-какие меры, чтобы мы без помех добрались до него. Так как вы на какое-то время остаётесь без моей защиты, а полиция рыскает повсюду, прошу вас, сидите тихо и никуда не выходите.

— Не беспокойся, мы будем тише воды, ниже травы, — уверил его Том.

***

Разъярённый мужчина, рослый, небритый, чуть ли не бежал по коридору, не обращая никакого внимания на разнообразные экспонаты, стоящие по сторонам, которые заставили бы трепетать сердце любого археолога или историка. Он резко толкнул дверь и вошёл в кабинет, где напротив него сидела за столом женщина лет тридцати и что-то рассматривала через лупу на фотографии, изображающей один из экспонатов.

— Где мои деньги? — грубо бросил мужчина.

— Простите, какие деньги? — спросила женщина, изумлённо посмотрев на вошедшего.

— Те, которые уже давно должны быть на моём счету.

— А-а! — догадалась тут она. — Вы, очевидно, мистер Хантер.

— Спасибо, Ирен, ты свободна, я поговорю с нашим другом. — В кабинет вошла пожилая дама и заняла своё кресло, которое освободила ей мисс Лэриссон.

— Итак, где же денежки? — на этот раз спокойно, но с явной угрозой в голосе, произнёс мужчина.

— Дик, дорогой, ты и твои ребята должны подождать ещё чуть-чуть, у нас возникли проблемы с финансами, — осторожно начала объяснять женщина.

— Сильвия, мы уже больше недели ожидаем гонорара за выполнение вашего же заказа, который по договору должен был быть выплачен при доставке товара.

— Деньги будут. Подожди ещё неделю и я заплачу. Разве я когда-нибудь давала повод не доверять мне?

— Пока нет. Но учти, если денег не будет, то я заберу его назад. — Хантер бросил такой взгляд Сильвии, что все сомнения в серьёзности его намерений мгновенно улетучились.

Вскоре Дик покинул здание музея, с гневной миной прыгнул в свой Форд и уехал.

— Не правда ли он прекрасен? — спросила Ирен своего ровесника, подкравшись к нему сзади в центральном зале.

— А, это ты. Привет.

— Привет, Фредерик.

— Он не только прекрасен, а просто уникален, — поправил её молодой человек, внимательно рассматривая с недавнего времени главный экспонат музея.

— Ну, если ты так считаешь…

— Я абсолютно убеждён в этом. Я вот уже несколько дней наблюдаю за ним и заметил, что он меняется.

— Как это? — удивилась Лэриссон.

— Какого он цвета?

— Чёрного.

— Теперь обойди и посмотри с другой стороны.

— Невероятно — он стал белым, — поразилась она.

— А сейчас взгляни снизу.

— Я вижу звёздное небо.

— Сверху.

— Прямая линия. Что всё это значит?

— Не знаю, — пожал плечами Фредерик. — Есть ещё и другие изображения, я не понимаю их, но это не письменные знаки. Мне кажется, он инопланетного происхождения.

— С чего ты взял? — с насмешливой серьёзностью спросила Ирен.

— Насколько мне известно Хантер украл этот медальон у племени живущего в лесах Амазонки. Это племя называют затерянным, потому что оно избегает любого контакта с внешним миром и уже около тысячи лет никто не встречал ни одного его представителя, а Дик нашёл его. Не то, чтобы племя до этого кто-то искал…

— Ближе к делу, — нахмурилась Лэриссон.

— Это племя находится на стадии первобытного строя и, я убеждён, они не могли произвести эту вещицу. Согласно добытой информации медальон принадлежит им уже не первый век, а может и тысячелетие. Поэтому возникает вопрос, как он к ним попал? Если моя теория правильна, то это, — он указал на медальон, — доказательство существования инопланетной жизни.

— Хантер хочет забрать его назад, если мы не выплатим ему за работу.

— Откуда знаешь?

— Подслушала его разговор с Сильвией.

— Сколько бы денег этот охотник за артефактами…

— Или вор, — вставила своё мнение Ирен.

— … не запросил, он должен получить их.

— К сожалению, он прекрасно знает цену вещам, которые добывает из разных уголков мира. По крайней мере, количество посетителей увеличилось, после первого показа медальона и мы смогли частично нагрести впечатляющую сумму, но, всё ещё, недостаточно.

— Ничего, если будет нужно, я добавлю из своего кармана.

— По-моему, ты бредишь чем-то сверхъестественным.

Фредерик хотел что-то ответить, но тут вошла Сильвия и позвала Ирен в свой кабинет.

***

Вечер был тихим даже в таком громадном городе, как Нью-Йорк. Луна мутным светом пробивалась сквозь серую пелену облаков, которая темнела дальше к востоку, а на горизонте сливалась с океанской водой, образуя одну сплошную чёрную пустоту.

Защитник, думающий сейчас особенно оборонительно, в мыслях отметил, что погодные условия явно способствуют врагу. Как бы ярко не светили огни метрополии, истребитель Тик-Шаа может незаметно приблизиться к музею.

— Заходите, я отключил сигнализацию и усыпил охрану, — прошептал Сайракс.

Путники быстро прошли по тёмному коридору, миновав его попали в задний выставочный зал. Чтобы сократить путь, прошли через мастерскую, где обычно готовили экспонаты к показу. Оказавшись в центральном зале, все зачарованно остановились, уставившись взглядами на маленький объект на середине.

— Это он? — едва слышно спросил Элан, будто боялся кого-то разбудить.

— Это должен быть он, — также тихо ответил инопланетянин.

— Сейчас проверим. — Джон двинулся вперёд.

Слабый свет ночного освещения рассеивал тьму вокруг главного экспоната, но всё же сохранял в зале сумерки.

Оказавшись совсем рядом, юноша протянул руку и замер в нерешительности. Вдруг медальон сверкнул, словно в нём вспыхнула крошечная звезда, и изнутри выскочила прекрасная верёвочка, переливающаяся всевозможными цветами. Из какого материала она состояла было неизвестно, но волшебством её назвал бы любой.

— Надень. — Том и Сайракс подошли ближе.

— Я боюсь, — признался избранник. — Боюсь перестать быть собой и обратиться во что-то совсем чужое.

— Это твоя судьба, — произнёс «ниндзя». — Пусть все жертвы, принесённые на нашем пути, будут не напрасны.

Джон осторожно взял медальон со стойки и повесил себе на шею.

— Что-нибудь чувствуешь? С тобой что-нибудь происходит? — забеспокоился Элан. Юноша закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться, затем снова открыл и отрицательно покачал головой. — Ты абсолютно уверен, что это тот самый медальон? — обратился Том к Сайраксу, но тот ничего не ответил.

Джон вдруг услышал два голоса. Они не имели источника, а звучали непосредственно в его голове. Голоса спорили между собой. И хотя юноша не понимал слов, смог разобрать, что один повелительно и холодно убеждает второй совершить что-то. Вот резко всё оборвалось. Избранника сковали мороз, жара и во всё тело будто вонзились иголки. Кожа покрылась мурашками, волосы встали дыбом на затылке. Джон вдруг ощутил, как похолодела кровь в жилах и в то же время, как вспыхнули электрическими зарядами все нервы внутри. Дыхание перебило. Юноша стоял прямо, но ему казалось, всё тело трясётся, стараясь рассыпаться на мельчайшие кусочки. Неожиданно всё прошло и Джон облегчённо вздохнул, но один взгляд в сторону Сайракса заставил его насторожиться.

Защитник взволнованно смотрел по сторонам, а Элан достал из-за пазухи пистолет, который отобрал у одного из «омег».

— Том, охраняй его, — приказал тихо Сайракс, не сводя глаз с темноты, окружающей середину центрального зала.

— У нас серьёзные неприятности? Новые наёмники?

— Нет. Вартедохи. — Он быстро растворился.

— Кто?

Но на этот вопрос ответ вышел из мрака. Это было чудовище гигантских размеров, и что самое странное, у него висел на шее такой же медальон. Элан выстрелил в него несколько раз, но пули лишь смялись о броню зверя. В тот же миг с другой стороны метнулся ещё один и он раздавил бы Джона, если бы Сайракс не успел оттолкнуть парня. Третий вартедох, появившийся сзади, выхватил оружие из рук Тома, а его самого отбросил метров на пятнадцать вглубь зала.

Всё. Казалось, положение безысходно, но тут вдруг открылся потолок и гравитационный луч ухватил избранника, потянул вверх, но «ниндзя», взглянув вверх, не стал этому мешать. Он появился возле монстра с медальоном, полоснул по нему мечом, сорвал вещицу с шеи и кинул Джону, а сам добил раненного.

Элан, поднявшись, выбежал на середину, но два вартедоха оказались тут как тут. Они схватили его и сразу вокруг них образовалось энергетическое поле, так что «ниндзя» больше не мог спасти своего помощника.

— Том! Том! — кричал Джон, улетая вверх.

Его затянуло в космический корабль и он увидел существо являвшееся хозяином этой машины. Оно было метра два ростом и выглядело как-то неестественно.

— Ты в порядке? — спросил Сайракс, оказавшись рядом.

— Нет. — Юноша был в состоянии шока. — Где Том?

— Он… внизу, — ответил защитник.

— Они убьют его. Спаси!

— Не могу.

— Что он такого сделал? Он не должен умереть.

— Ты ошибаешься, — низкий, слегка шипящий голос незнакомца прозвучал по всему кораблю. — Он принёс себя в жертву, чтобы ты мог избежать погибели. Он знал, что этот момент когда-нибудь наступит и был готов к нему.

— Я не хочу быть виновником его смерти.

— Она не имеет к тебе никакого отношения.

— Как это?

— Месть. Элан ранил одного Тик-Шаа, очевидно, тяжело, поэтому он дожил до этой ночи и теперь сородичи отомстят.

— Этого нельзя допустить, — взорвался юноша. — Полетели назад!

— Нет. Мы ничего не будем делать, пусть вершат своё правосудие. Сейчас нам лучше быстро улететь. — Создание ушло.

Корабль покинул атмосферу Земли и вся прелесть голубой планеты предстала взгляду молодого Колдуэлла. И хотя сознание его находилось в глубоком трауре, он не мог не восхититься этим поражающим зрелищем.

Тома сковало страхом, когда чудовища схватили его. Но странным было то, что они старались не двигаться, дабы не убить ненароком своего пленника. Вдруг вартедохи отошли и скрылись в темноте, а следом за этим послышался тихий звук. Постепенно, один за одним, перед Эланом стали выплывать, словно из ниоткуда, совершенно чёрные фигуры. Они были высотой чуть больше метра, двигались на всех четырёх конечностях медленно, необычно, но уверенно к своей цели. Головы их сильно отличались от человеческих и вартедоховских тем, что не имели глаз и носа, а вместо них лишь гладкую, округлую поверхность.

Тому теперь стало ясно, кого он подстрелил в джунглях и почему ни один из киллеров не пытался убрать его с дороги. Ему хотелось бежать, но его парализовала чужая сила. Одно мгновение и всё будет кончено.

***

— Верни его сейчас же, — потребовала Сильвия от Хантера, как только он вошёл.

— О чём ты? — удивился тот.

— Я о медальоне.

— И что с ним?

— Ты его украл прошлой ночью. А я думала ты, действительно, хотел подождать ещё неделю.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, я ничего не делал.

— Не притворяйся. Я уже сообщила в полицию.

— Подожди, Сильвия, не горячись, — вскипел Дик. — Я не знаю, кто это сделал, но факт остаётся фактом — это был не я.

— Тогда кто? Только ты мог украсть его, не оставив следов.

— А пусть эта твоя полиция и поищет.

— И ты тоже отправишься на поиски.

— С чего бы это?

— У нас нет товара, поэтому денег тебе наших не видать.

— Вот что я тебе скажу, милая моя. — Он опёрся руками о стол и гневно посмотрел Сильвии в глаза. — Деньги ты перечислишь, как договаривались, через неделю все до единого цента. Тогда, и только тогда, если я найду медальон раньше этих недоумков в голубой униформе, мы поговорим о цене и, может быть, я соглашусь продать тебе его снова за двойную цену. — Хантер развернулся и ушёл, не дав собеседнице отпарировать в ответ.

23. Крушение

— Кто это? — спросил Джон, когда, отлетев от Земли, корабль вошёл в ультраструю.

— Его зовут Шок, — ответил Сайракс. — Он уже давно путешествует с союзом Номроина, но никогда не вмешивается в чужие дела. Номроин дал ему право лететь, куда он захочет и при этом быть невидимым для системы слежения Млечного Пути, которая знает местонахождение каждого корабля в галактике. Никто не знает его по-настоящему. Он живёт на Пройд, как отшельник. Его корабль не велик и он технологически более развит, чем наши. Он всегда отказывался помогать нам, а просто летел от планеты к планете вместе с нами.

— Значит, это первый раз, когда он помог.

— Если он здесь, то верит в существование Хранителя, хотя вовсе не должен знать об этом.

— Какой из них настоящий? — Юноша посмотрел на медальон, который держал в руке, затем на тот, что висел на шее.

— Раз ты ещё не превратился ни во что, то, наверное, вартедох владел правильным.

— Не думаю. Когда я его поймал, ничего не почувствовал, а взяв этот… — Джон прикоснулся к груди. — У меня все чувства перевернулись, и на мгновение сковало такое сильное и ужасно противоположное ощущение. Может быть, слияние души и физического явления этого великого существа произошло в тот миг.

— Нет, — вмешался снова хозяин, приближаясь. — Сквозь тебя прошёл Тик-Шаа, поэтому организм так отреагировал. А медальон в самом деле настоящий, у вартедоха была подделка, чтобы сбить вас с толку. — Шок подал избраннику маленький прибор. — Возьми и посмотри мне в глаза.

Вдруг произошла вспышка и Джон, смотря в слегка светящиеся голубым светом глаза хозяина очутился в другом месте корабля. Вскоре появился Сайракс. Он был удивлён исчезновением и сразу пустился на поиски.

— Они отомстили. — Шок указал на два чёрных крейсера мчащихся следом в разноцветном сиянии сверхсветовой струи. — Придётся защищаться.

— Мы можем победить? — спросил «ниндзя».

— У меня хороший корабль, но это Тик-Шаа.

— Выходит, нет.

Чёрные крейсера открыли огонь. В ответ Шок, который сейчас сконцентрировался только на враге, выпустил две торпеды и они обе попали в цель, но не нанесли значительных повреждений. Следом вылетел дестабилизатор ультраструи, и всех участников сражения выбросило возле неизвестной планеты, отливающей розоватым цветом. Тик-Шаа использовали теперь всю свою манёвренность, ранее скованную сверхсветовой струёй. Лазерные лучи резали пространство в поисках цели, но всем кораблям до сих пор удавалось увиливать.

— Нам не уйти от них, — покачал головой Сайракс. Джон стоял с открытым ртом и взволнованно наблюдал за происходящим.

Вдруг в корабле Шока что-то открылось и всё потемнело. Снаряд необычайной силы вонзился в чёрный крейсер и тот, пробитый чуть ли не насквозь, рухнул в атмосферу планеты. Второй Тик-Шаа, оказавшись в смертельной близости, сбил врага и тут же пустился следом за своим, чтобы не дать ему полностью разбиться.

— Мы падаем, — воскликнул юноша.

— Держись за меня, — посоветовал защитник.

— А что с ним? — спросил Джон, взглянув на хозяина, стоящего в центре прозрачной комнаты.

— Оставь его. Он знает, что делает.

Грохот, скрежет, дым, брызги, пар, огонь.

— Ты в порядке? — Сайракс исчезал при ударе и теперь интересовался состоянием избранника.

— Ломит всё, шишка на голове, и рана опять кровоточит, — доложил тот. — Подожди. Где медальон?

Вместе принялись искать, обшарили все обломки вокруг, но не нашли пропажу. Джон подумал о выходе из корабля, чтобы осмотреть всё место крушения, произошла вспышка и он оказался снаружи, стоя по колено в какой-то жидкости.

— Так вот, зачем ты нужен. — Он посмотрел на прибор, полученный от хозяина этого звездолёта.

Метрах в двадцати от себя Джон увидел и самого Шока, стоящего в той же жидкости, расстилающейся вокруг насколько хватало взгляда. Перед глазами у него висел потерянный медальон и светился.

— Что ты делаешь? — спросил юноша, подойдя к нему.

— Устанавливаю контакт с окружающей средой, — ответил Шок, возвращая медальон избраннику.

— Зачем?

— Тик-Шаа будут нас искать, а так как мой корабль летать больше не в состоянии, хорошо заручиться дружбой местных жителей.

— Получилось?

— Семьдесят процентов поверхности планеты залито этим розовым киселём, — сообщил Сайракс, появившись рядом. Он уже успел немного расследовать планету. — Тик-Шаа находятся на другом полушарии. Они пустят свои истребители, чтобы уничтожить нас. Что будем делать?

Вдруг что-то подплыло к собеседникам, затем ещё и ещё. Вскоре вокруг тройки чужаков собралась целая стая тёмно-розовых существ, не имеющих стабильной формы. Они были то круглые, то овальные, то вытягивались в цилиндр, то сжимались в диск. Некоторые быстро перемещались в жидкости и иногда, не успевая уворачиваться, проскакивали сквозь других.

Шок посмотрел на них и они замерли, будто слушая его. Затем аварийный корабль стал постепенно погружаться, а потом и Джон с Сайраксом и Шок сам.

— Что происходит?

— Они спрячут нас от Тик-Шаа, — последовал ответ.

— Где?

— Разве это важно?

Погрузились с головой и юноша задержал дыхание. Глубже и глубже тянули их странные сгустки в свою среду обитания, но давление, как это бывает в воде, не усиливалось. Вскоре ввалились в большой воздушный пузырь. Корабль тоже притащили и поместили в пузырь по соседству.

— Это они сделали специально для нас, потому что тебе нужен воздух, — объяснил Шок Джону.

— И что мы теперь будем делать, сидеть здесь и ждать? — спросил юноша в ответ.

— Нам ничего больше не остаётся. Ты и Сайракс отдыхайте, а я попробую починить корабль.

— По-моему, он уже никогда не выберется отсюда своим ходом

— Не спеши с выводами.

Несколько сгустков, находящихся поблизости, на мгновение замерли, затем образовался воздушный проход и хозяин подошёл к своему звездолёту.

— Я отправлюсь посмотреть за действиями Тик-Шаа, — произнёс «ниндзя» и исчез.

Джон остался один и ему не оставалось ничего больше, как наблюдать за смешными тёмно-розовыми комками, плавающими повсюду. Он обнаружил, что они в состоянии контролировать и управлять этой, покрывающей большую часть планеты, пучиной. Их поведение было не менее своеобразно. Избранник заметил какую-то постоянную весёлость в их движениях. Оригинально было и размножение этих инопланетян. Они сливались по несколько вместе и через какое-то время расплывались уже в большем количестве, но старые не оставались — они все перемешивались и рождались заново. Очевидно, в это время они обмениваются генами и, наверное, у них есть генетическая память, что позволяет потомству перенимать все знания своих родителей.

— У нас неприятности, — произнёс Шок, приблизившись. — Тик-Шаа нашли нас. Они как раз над нами в нескольких истребителях, но достать нас они не могут.

— Как это?

— Ревило не пускают их, они преобразовали верхний слой этого океана в своего рода броню.

— И Тик-Шаа не могут её пробить?

— Могут, только она очень быстро образовывается вновь.

— Значит, мы в безопасности. Вот если бы это великое существо, что должно быть во мне, появилось, тогда всё было бы хорошо, не так ли?

— Ты ещё не готов, поэтому оно не проснулось.

— Как это не готов? Сайракс ничего подобного не говорил.

— Он не знал. Почему Тик-Шаа убивали всех, кого ты встречал и завязывал дружеские отношения? — Избранник пожал плечами. — Чтобы сбить тебя с толку, чтобы ты не мог ясно думать, не мог сконцентрироваться. Они хотели возбудить в тебе чувства, которые были бы настолько сильны, что ты не смог бы их контролировать. Им это удалось.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я телепат и Тик-Шаа тоже, как тебе известно.

— Выходит так ты общаешься с этими сгустками.

— Они живут коллективом и не имеют речи. Они тоже телепаты.

Вдруг все местные жители запаниковали, некоторые даже стали темнеть, принимая серо-красный цвет.

— Что произошло? — воскликнул тут же Джон.

— Как я уже говорил, они телепаты.

— И что?

— Дело в том. что они простые, а Тик-Шаа агрессивные телепаты и могут при желании нанести большой вред сгусткам, если те не выдадут нас.

— Что же делать?

— Думать.

— Подожди, а ты какой телепат?

— Я тоже могу быть агрессивным, но против нескольких Тик-Шаа бессилен.

— Они зависли над нами и ничего не делают, — проговорил Сайракс, вернувшись с разведки.

— Ещё как они делают, — произнёс юноша, указывая на тёмно-розовые комки, угнетённые невидимой силой.

Тут один явно очень напуганный сгусток проскочил сквозь стенку и упал на пол воздушного пузыря. Джон аккуратно поднял его, погладил и вытолкнул обратно.

— Нужно срочно что-то предпринять, — сказал он.

— Ревило говорят, что Тик-Шаа пригрозили, если сгустки не выдадут нас, то они создадут постоянную связь между их коллективами, — произнёс Шок.

— Какие это будет иметь последствия?

— Эти оба народа живут сообществом, где каждый индивидуум поддерживает беспрерывный контакт с остальными. Если Тик-Шаа воплотят свою угрозу в жизнь, то это будет означать для сгустков или вечное рабство или полнейшее вымирание. Они будут полностью зависеть от милости чёрного народа, а её у него, сами знаете, сколько.

— Давай быстро что-нибудь предпринимать. Что мы можем сделать? Может выбраться на сушу?

— Нет. Тик-Шаа чуют каждое наше движение. Они уничтожат нас, как только мы высунемся.

— Надо починить корабль и лететь отсюда, — сказал Сайракс.

— Он слишком сильно повреждён. — Тут подплыли ревило и начали общаться с Шоком телепатически. Он внимательно смотрел на них, затем сделал несколько шагов к своей машине, обернулся. — Джон, пойдём со мной, а ты, Последний, наблюдай за Тик-Шаа — они тебя не замечают.

Защитник удивился, когда был назван Последним, но потом согласился с этим именем, потому что он и в самом деле был последним своего вида.

— Давай залечим твою рану, — сказал хозяин, когда оказались в звездолёте.

Он приложил какой-то прибор к простреленному плечу. Юноша почувствовал, как странный, тёплый поток хлынул внутрь, а, когда Шок убрал прибор, на коже не осталось и следа от пули, которая, наверное, ещё торчит в стене дома Аниты. В это время сгустки постепенно уменьшали воздушный пузырь, где находился корабль.

— Что они делают? — спросил Джон, поняв, что это не спроста.

— Они собираются починить мой транспорт и я помогу. Вместе у нас должно получиться.

— А как они… у них нет ни рук, ни знаний техники?

— Они предоставят материалы для ремонта. Помнишь стратегический центр, в котором ты находился во время крушения?

— Да, конечно.

— Переместись туда и оставайся там — это будет единственное место с воздухом на какое-то время.

— Я же дорогу туда не знаю.

— Разве это нужно?! — намекнул Шок

— Ах, да, — вспомнил Джон, дотрагиваясь до прибора. — Я совсем забыл о нём. — Он закрыл на мгновение глаза, а, открыв, увидел белый, куполовидный и даже маленький зал. — Здорово!

Юноша не узнал эту комнату. Она казалась ему необъятной во время сражения с Тик-Шаа. Это было одно из немногих мест, не пострадавших от выстрелов и удара о планету. А что, если он сам попробует включить стратегический центр. Интересно, получится у него? Джон собрался с мыслями и приказал прибору активировать этот зал. Тут стены стали таять и показалась розовая жидкость, в которой беспорядочно шныряли сгустки. Они манипулировали ею, латая разрушенные места звездолёта, смешивали ещё какие-то материалы, очевидно, добытые со дна океана, и вплетали всё в инопланетную технологию, чтобы работало, как нужно. Минутку. А это ещё зачем? Некоторые ревило, создавая простенки, закрывающие безобразные дыры, замуровали себя в них. Избранник пытался сосчитать всех застрявших подобным образом, но, досчитав до сотни, бросил эту затею.

Вдруг белые стены зала вновь проступили, закрыв наружный вид. Со вспышкой появился Шок.

— Ты без спросу пользуешься моими вещами, — тихо произнёс он, пристально смотря юноше в глаза.

— Я думал, ты разрешил, дав мне это, — ответил тот, показывая на прибор. Сделав паузу, продолжил. — Когда я надел медальон в первый раз, то слышал два голоса. Они говорили на непонятном языке, но, уверен, один из них был твой. Такое может быть?

— Возможно всё, чего касается фантазия, бороздя бескрайние просторы пространств и измерений.

— Не удовлетворяющий ответ. — Шок же молча повернулся и двинулся к выходу. — Подожди, — крикнул юноша вдогонку. Он остановился на мгновение, но не обернулся. — Почему ты прилетел за мной? Почему помогаешь, рискуя собственной жизнью?

— В тебе чужая душа, без моей помощи её не вытащить. — Шок использовал телепортацию, оставив избранника одного ещё примерно на четыре часа, потом вернулся. — Мы можем лететь.

— Всё в порядке?

— Мы не в состоянии защищаться и дополнения, произведённые ревило, не продержаться долго в открытом космосе, но выбора нет. Сгустки сделают так, что корабль покинет океан с хорошей стартовой скоростью. Это всё, чем они могут нам помочь.

— Этого должно быть достаточно. Я видел, как некоторые ревило чернели и погибали от телепатических атак Тик-Шаа, — проговорил Джон в ответ.

— Полетели, — произнёс Шок.

Стратегический центр перешёл в соответствующий режим, звездолёт выпорхнул из розового океана и быстро стал набирать высоту. Через несколько секунд покинули атмосферу и на всём ходу отдалялись от планеты, а сзади неслись истребители Тик-Шаа, но не могли нагнать цель в несколько раз превышающую по размеру и мощи двигателей их самих. Вот показался и чёрный крейсер. К нему был прикреплён второй, тот, который был поражён оружием звездолёта Шока. Истребители, оставив погоню, на полном ходу влетели в материнский корабль. В ультраструе также не получилось уйти от преследователей. Осталось совсем чуть-чуть и Тик-Шаа откроют огонь.

— Нам не избежать гибели, — сказал Сайракс, без труда попавший к своему подзащитному.

Но что это? Сверхсветовая струя оборвалась и участники погони увидели перед собой около сорока боевых кораблей союза Номроина. Тик-Шаа быстро разобрали ситуацию и, недолго думая, отступили, взяв курс за пределы галактики.

24. Спасители своего народа

Это был ужас, грызущий беспрерывно измученный мозг бедняги Лесефа. Его заставили наблюдать, как гибнут чукуджи, как гибнет его раса, сгорая в огне, задыхаясь в разрушенных куполах, умирая под обломками собственных домов. Машины Носсеб метались в атмосфере, низвергая на приговорённый народ тысячи и тысячи снарядов, кромсая лазерами города Лкейм.

— Привет, дружище! Ты что тут сидишь? — вдруг послышался голос откуда-то.

Лесеф расслышал сквозь стрельбу, взрывы и крики непонятный шорох. Вот роботы исчезли и всё затихло.

— Угораздило же тебя, — произнёс всё тот же голос, но на этот раз связист узнал его.

— Камре?! Камре это ты? — спросил он, чуть не потеряв сознание от радости.

— Я, кто же ещё?

Тут тьма растворилась и пленник, жмурясь от резко вспыхнувшего света, разглядел своего бывшего сожителя. Тот помог ему подняться с трижды клятого кресла.

— Ничего, что я твою игрушку сломал? — улыбнулся Камре, указывая на разбитый прибор, который держал недавно Лесефа полностью под своим контролем.

Тот едва стоял на ногах, держась за друга. Организм его постепенно выходил из состояния онемения и органы начинали работать соответственно с требованиями здорового тела.

— Пошли отсюда поскорей. — Грузчик повёл освобождённого через коридоры, то и дело останавливаясь, прислушиваясь, да осматриваясь.

Лесеф уже мог самостоятельно идти, когда оба, крадучись, подобрались к едва заметной в тёмном проходе двери.

— Что здесь? — спросил связист.

— Тут должен находиться Носсеб, — последовал ответ.

— Как ты узнал?

— Елик, заместитель Скэджа по подпольным делам передал мне эту информацию, когда я просил помочь мне вызволить тебя из рук этого дьявола. Никто не захотел идти со мной, но все помогли по-своему, кто дал оружие, кто транспорт, кто информацию.

— Должен сообщить тебе неприятное известие — Рохон-Кур казнил Скэджа.

— Я знаю. Мы получили его прощальное письмо. Он чувствовал приближение смерти, поэтому заранее дал указания о дальнейших действиях. Ребята из подполья воюют сейчас на Лкейм против отрядов роботов Носсеб и вартедохов, а другие находятся на Езар. Они собираются совершить нападения на все важные станции, которые подчиняются непосредственно Рохон-Куру.

— Другие народы, они не позволят нам сделать это. Тик-Шаа могут повернуть оружие против всех из-за нашего неповиновения, а это смертельно.

— Другие народы знают наши планы и не будут вмешиваться. Они не будут воевать с Рохон-Куром и не помогут чукуджам. Это гарантирует им выживание, а мы восстали, потому что всё равно обречены и терять нам нечего.

— Тогда вперёд. Убьём короля роботов.

Силой отворив запертую дверь, Камре и Лесеф бросили в зал за ней по шоковой и електро-магнитной гранате, чтобы одолеть охрану, если она была. В ответ в стены по бокам врезались ультразвуковые импульсы, вделав в них солидные вмятины, но чукуджей не повредив.

— Это модель КР-81, — объяснил грузчик. — Имеет три ноги и три руки, очень подвижен. Такие сейчас орудуют у нас на планете.

Он выглянул и выстрелил из энергоглушителя. Снаряд, долетев до цели, вспыхнул ярким светом и вся охрана из роботов, лишившись энергии, рухнула на пол. Друзья быстро вошли и заперли дверь изнутри. Перед ними возвышалась гигантская машина и вся гудела, моргая множеством составных частиц.

— Это Носсеб? — спросил Лесеф.

— О да, это Носсеб, — ответил Камре, рассматривая огромного робота. — Давай его отключим.

Связист шагнул вперёд, но, получив удар от невидимого энергетического поля окружающего царя машин, упал. Вдруг вокруг стало мгновенно темно и перед лицом Лесефа появились светящиеся красные глаза, и существо-смерчь терзало его вновь. «Тебя легко обмануть. Дурак!» — шептало оно зловещим голосом. Всё исчезло. Опять в зале Носсеб.

— С тобой всё в порядке? — Грузчик помог приятелю подняться.

— Ну, нет. Постоянно водить себя за нос я не позволю. — Связист выхватил у него ультразвуковую пушку и, толкнув к стене, направил в голову другу.

Через секунду пленник выстрелил, но Камре удалось увернуться от смертельной волны, вдавившей кусок стены. Грузчик тут же бросился на приятеля и повалил на пол.

— Ты что? С ума сошёл? Совсем спятил? — взревел Камре. — Что на своих кидаешься? Убить же мог.

— Не притворяйся, я всё понял. Ты очередная уловка Рохон-Кура, чтобы свести меня с ума.

— Хватит! — отрезал грузчик. — Похоже, ты уже свихнулся, не узнаёшь друзей. Вставай лучше и попробуй отключить поле, ты в этом деле лучше меня разбираешься.

— Хорошо. — Казалось, Лесеф поверил, но всё ещё подозрительно, с опаской посматривал на приятеля.

Он отыскал в стене потайной пульт генератора поля и начал аккуратно входить в систему, чтобы не включилась тревога. Прошло несколько минут и Камре начал терять терпение.

— Поторопись. Рохон-Кур хоть и отправил вартедохов на Лкейм, но с десяток оставил для охраны и они могут в любой момент вломиться сюда и разорвать нас на кусочки.

— Подожди, не мешай, — отозвался Лесеф. — Сейчас… Получилось. — Поле на мгновение моргнуло и растворилось. — Что теперь?

— Установим энергоглушители и высосем из этого чудища все силы. Согласен?

— Конечно. Давай поспешим.

Друзья закопошились, размещая небольшие устройства по корпусу машины.

— Что теперь? — спросил Лесеф, завершив работу.

— Я сейчас нажму на кнопку и Носсеб уснёт, — ответил Камре.

Вдруг связисту вспомнилось короткое изменение Ехарпса в недавнем розыгрыше Рохон-Кура и он остановил руку друга, чуть-чуть не успевшую дотронуться до кнопки.

— Подожди. Это не он.

— Как, не он? — удивился грузчик.

Вместо ответа Лесеф шагнул к стене слева и начал водить по ней руками. Обшарив довольно большую площадь, он, наконец, остановился и что-то толкнул. Рядом с ним тут же отворилась потайная дверь. Чукуджи медленно прошли и оказались в маленькой комнате, где находилась ещё одна машина, но размером она была куда меньше первой.

— Это, по-твоему, Носсеб?! — воскликнул Камре.

— Да, а та громадина лишь маскировка, чтобы сбить с толку возможных террористов, вроде нас, — объяснил Лесеф.

— А может, Рохон-Кур знал, что такие, как мы, найдут потайную комнату и решат, что здесь спрятан Носсеб, используют всё оружие, а настоящий на самом деле находился на видном месте. Такое ведь возможно.

— Да. Но если мы были так умны и нашли потайную комнату, то Рохон-Кур мог предполагать, что и подобная мысль возникнет у нас в головах, поэтому оставил всё, как тому и должно быть. Давай перенесём энергоглушители сюда и покончим с роботами.

Быстро перебегая из комнаты в комнату, стали снимать и устанавливать мины с подделки на оригинал. Вскоре и это было завершено.

— Нажимай, — скомандовал связист, установив последний прибор и отступая от Носсеб.

Но в этот момент в комнате погас свет и что-то скользнуло мимо чукуджей во тьме. Когда вновь зажжённые огни разогнали сумерки, кровь хлынула изо рта Камре, а в груди запылала уходящей жизнью безобразная дыра. Лесеф лежал рядом с упавшим на пол другом, захлёбываясь багряным соком, ибо в его груди зияла не меньшая пустота. В глазах начало темнеть, но, прежде чем свет полностью иссяк, он успел дотянуться до кнопки, что держал в руке труп, и надавил весом ладони, из которой вытекла последняя частичка жизни.

Яркая вспышка сверкнула, будто бог забирал души своих детей, и электромагнитный импульс сжёг все каналы внутри царя роботов. Носсеб печально свистнул и отключился. Машины, раздирающие огнём города чукуджей, вдруг остановились и замерли, как тело лишённое головы.

— Ну что ж, этот бой выиграли вы, — произнёс Властелин Вселенной, шагнув в комнату. Рядом показался вартедох с окровавленными руками. — Оставь их здесь и созови всех своих воинов. — Рохон-Кур ушёл. Он направился прямиком в свою комнату и резко опустился на кресло посередине. Некоторое время он сидел неподвижно, явно напряжённо думая. — Переходим к заключительной фазе, — сказал он гневно в пустоту помещения. — Ещё не время, я знаю, но хватит возиться с ними. Одни восстали, другие могут последовать. Я уже потерял Носсеб и это может подбодрить врагов среди моих подчинённых. Ситуация сейчас наиболее благоприятная. — В ответ послышался уже знакомый звук, похожий на жужжание комара. — Что значит, у вас другие планы? — «Жужжание» повторилось. Рохон-Кур тихо погрузился в тень своего капюшона. Пауза продлилась около минуты. — Придётся оставить проблему с чукуджами нерешённой.

Властелин Вселенной вызвал к себе вартедоха, который был с ним в комнате царя роботов. Тот послушно склонил голову, отвечая на жест повелителя, и сразу ушёл. Посидев немного, хмуро смотря в полумрак, Рохон-Кур встал и направился в зал совета, где его уже ожидали правители всех народов. За спиной каждого из них стояло грозное, трёхметровое чудище и наблюдало за малейшим движением хозяина.

— Знаете, почему я вас собрал? — спросил тогезер, вступив в круг и пытливо посмотрев в глаза всем.

— Нет, Великий, — ответили хором правители.

— Вы уже знаете о происшедшем. Чукуджи не хотели моей власти и собирались расторгнуть договор, поэтому лишились моей милости. Вы знаете, как я поступаю в таких случаях, но на этот раз я пощажу народ. Может, кто-нибудь из вас поддерживает позицию, отсутствующего здесь Скэджа? — Рохон-Кур бросил гневный взгляд в сторону буарлу, который, затрясшись от страха, сразу закачал головой. — Я рад.

Вдруг в зал вошли ещё вартедохи с ног до головы забрызганные кровью. Они склонились, подтверждая выполнение задания. Все встревожено посмотрели на них. Властелин Вселенной взглянул на каждого из правителей, словно читая их мысли. На его лице светилась хитрая, весёлая улыбка, но её никто не видел, ведь тень капюшона скрывала лицо тогезера и он знал это.

— Несколько чукуджей осмелились прилететь на Езар, чтобы взорвать важные объекты планеты, но им это не удалось, как вы видите. — После короткой паузы, бросил: — Восстанавливайте свои силы побыстрей. — Рохон-Кур, мотнув плащом, покинул зал.

Бомбёжка была окончена. Роботы, не имея контакта с Носсеб, согласно программированию вернулись на базы. Разгромленная планета ещё горела и дымилась, купола были разрушены, но те, кто выжил, кричал от радости. Они ликовали, потому что одержали победу в борьбе за выживание своего рода. Слёзы радости смешались с горькими слёзами, омывающими тела миллионов погибших.

25. Тномаугу

На орбитальной станции у планеты Есипл юноша прогуливался по внешнему коридору. Шок сопровождал его, молча ступая рядом. Джон с любопытством и восхищением рассматривал всё, что было внутри и за пределами космического города. За окном показался корабль его спутника, состыкованный со станцией. Пробоины лишились розовой смеси, закрывающей их прежде.

— Что случилось с ревило и остальным? — спросил удивлённо юноша, заметив изменения.

— Они не выдержали долгого пребывания в открытом пространстве, — объяснил спокойно Шок.

— Они погибли?

— Да.

— Сколько их было? А? — начал горячиться избранник.

— Около пяти сотен. Они знали о своей участи.

— А что, так легче умирать? Или, когда знают, больше готовы умереть? — Джон вплотную приблизился к Шоку. Его глаза блестели гневом. — Скажи, сколько ещё должны отдать жизнь, чтобы спасти одну мою? Скажи мне! — вскрикнул он.

— Они пошли на это ради своего народа. Они не могли допустить гнёта Тик-Шаа.

— Ты что хочешь утешить меня этим? А из-за кого Тик-Шаа оказались у них на планете, — почти кричал юноша, а взгляд горел отчаяньем. — Зачем мне эта штуковина? — Он снял с себя медальон, который тут же втянул в себя верёвочку. — Почему он выбрал меня? Почему он забрал у меня жизнь? — Джон посмотрел на медальон, — Почему я? Ведь ты мне никогда не нужен был! — и изо всех сил швырнул вдоль изогнутого коридора. — Сколько из-за него погибло? — обратился он вновь к Шоку. — Мои родители, целое племя, бабушка Аниты, Максимум, Сунг Ли, несколько других наёмников, Том…

— Каир, — вставил собеседник, прервав кипящий монолог избранника.

— Как? И он?

Вместо ответа загорелся голоэкран, излучаемый с плеча Шока, где появились кадры передачи новостей канала CNN. Он показывал разгромленную квартиру с пятнами крови на стенах, а на полу лежал с десяток трупов всё в том же багряном соку. Одним из них оказался рослый египтянин, другие явно «чёрные омеги».

— Если бы не он, ты бы сейчас лежал в одном из Нью-Йоркских моргов.

— Всё, — произнёс подавленно Джон, склонив голову, и направился в выделенную ему комнату. — Я устал.

— И к тому же влюблён, — добавил Шок, когда юноша уже не мог его услышать.

***

— Ты делаешь немалые успехи, — похвалил Нор Ларг своего ученика.

— Всё-таки, я ещё не так профессионален, как Вы, — сделав грустную мину, ответил Тобиас Бун.

— Эй, я сказал ты делаешь успехи, а не то, что ты готов состязаться со мной, — улыбнулся первый офицер.

Вдруг какой-то маленький предмет на большой скорости врезался в живот молодому стрелку. Тот, скорчив лицо от боли, поднял вещицу и с любопытством стал рассматривать её.

— Похоже, медальон, но явно инопланетного происхождения, — сказал он, передавая предмет Нор Ларгу.

— Ты прав, мы подобные не делаем, — подтвердил тот.

Тут мимо тамангустов с горестной физиономией прошёл человек. Он не обратил никакого внимания на военных, а те наоборот.

— Это же один из людей, — поражённо произнёс Тобиас Бун, провожая взглядом юношу.

— Верно, но что-то я не припомню, чтобы мы устанавливали с ними контакт, — согласился Нор Ларг.

— Вы ошиблись. — Шок, следуя за человеком, выхватил медальон из рук тамангуста.

— А это кто? — удивился первый офицер. — Такой вид мне, вообще, неизвестен. Ну ладно, пойдём.

***

Он сидел ночью на маленьком холмике, возвышавшемся над роскошной зелёной равниной. Сверху светили звёзды, но луны не было.

— Прекрасный небосвод, не правда ли? — прошептал в ухо нежный женский голос.

— Анита! — воскликнул тихо юноша, стараясь не нарушать окружающую тишину, и крепко обнял девушку.

— Я так рада быть с тобой, Джон, — всё тем же сладким шёпотом ответила она, опустив голову ему на плечо.

— Как…?

— Не надо вопросов. — Анита положила указательный палец на губы юноши. — Никаких. — Она умильно поцеловала его.

Желая ответить тем же, Джон потянулся к ней, но потерял равновесие и скатился с холма, плюхнувшись в высокую траву. Девушка весело рассмеялась и тем же способом спустилась прямо на него. Её улыбка, застывшая на лице, и глаза, завораживающие отблеском звёзд, уносили его в мир иной, подобного которому никогда и нигде не сыскать. Юноша отметил сам себе, что так называемое Седьмое небо далеко не так прекрасно, чтобы сравниться с этим раем. Он чувствовал горячее тело, что прильнуло к нему, и сердца, слившиеся в один ритм, страстный, трепетный, сотрясающий обоих с каждым ударом всё сильней.

Джон дремал с улыбкой на лице. Его голова покоилась на коленях возлюбленной, а она нежно гладила её, слегка прижав к своему животу.

Ночь прошла. Вдали забрезжил рассвет, поднималось двойное солнце и Джон проснулся в своей кровати на борту орбитальной станции. Его взгляд отражал жизнь, вновь пробудившуюся в нём. Он даже пожелал доброго утра Сайраксу, образовавшемуся минутой позднее.

— Взаимно, — отозвался чёрный воин. — Правда, там, куда мы летим, сейчас вечер.

— И куда же мы направляемся? — поинтересовался Джон.

— К Номроину. Он уже ждёт.

— Вперёд. — Он шагнул к выходу.

— Стоп. Сначала ты мне скажешь, что произвело в тебе такое изменение.

— Не знаю, знакомо ли тебе это, но у людей, после приятного сна, сохраняется хорошее настроение практически целый день, даже когда они не помнят, что им приснилось. А представь себе, каким должно быть настроение человека, который видел замечательнейший сон в своей жизни, да ещё помнит всё до мельчайшей детали. Ну так что? Мы идём или нет?

В дверях встретили Шока.

— Теперь ты мне больше нравишься, — сказал тот, увидев глаза юноши.

— Что ты с ним сделал? — спросил Сайракс у него, когда Джон ушёл настолько вперёд, что не мог их слышать.

— Ему нужно было расслабиться. Это будет очень важно в будущем, — ответил Шок и защитник растворился.

Номроин стоял, как всегда, посередине всё той же тёмной куполовидной комнаты, когда отворилась дверь и вошли Шок и Джон.

— Наконец-то. То, что избранник здесь, воспринимается с трудом, — почти не веря своим глазам, произнёс Верховный.

— Я того же мнения, — ответил юноша.

— Вечные ожидания и попытки увенчались, всё-таки, успехом. Вот и конец войне.

— Не совсем, — вмешался Шок. — Слияние души и содержимого медальона не произошло. Джон ещё не готов совершить этот процесс.

— Почему? — поразился Номроин. — На камне ничего не было написано об этом.

— А ты не мог бы рассказать, как, вообще, стало известно об этом великом существе, — попросил юноша.

— Я надеюсь, Сайракс рассказал тебе о моём народе и о народе моего врага. — Получив положительный ответ, Номроин продолжил: — Это произошло ещё до начала войны. На планете Бэрин, которая также была местом первого контакта фоуртов и тогезеров, одна из совместных экспедиций обнаружила загадочный камень, на нём был высечен каким-то образом текст на тогда ещё неизвестном языке. Учёные много времени потратили на его расшифровку, но безуспешно. Затем началась война и на Бэрин больше не летали. Спустя много лет продолжительных боёв на несколько коротких месяцев мы заключили мир. Мгновения, подарившие крохотную надежду на мир. Я был ещё совсем маленьким, когда родители привезли меня посмотреть на этот камень. Там я первый раз встретил Рохон-Кура. Мы вместе бегали вокруг камня, а потом он прикоснулся к нему, я же не хотел уступать ему в смелости и тоже дотронулся до надписей. Тогда я не ощущал вражды к тогезерам, с которыми мой народ воевал уже не одно столетие. Я и Рохон-Кур были единственными, кто когда-либо голыми руками держался за камень. Когда же наши народы уничтожили друг друга, появились Тик-Шаа и под предводительством Рохон-Кура начали поход против жизни во Вселенной. Однажды, несколько тысячелетий спустя, что-то заставило меня вспомнить о камне. Неожиданно для себя самого я обнаружил, что понимаю текст на нём. Там говорилось о великом существе, которое заточило своё тело в медальон, а душу пустило блуждать по бескрайним просторам космоса и, если вдруг возникнет беда и понадобится это создание, то нужно найти душу, а затем станет известно местонахождение медальона. В тот самый момент я первый раз почувствовал, что был рождён избранник. Я отправил экспедицию, чтобы привезти носителя не своей души, но Рохон-Кур был быстрее и убил его. Он тоже чувствовал появление избранника и прикладывал все усилия, против моих попыток вернуть создание к жизни. Последний раз я отправил Джиэс, наш самый быстрый крейсер в те времена. Его команде удалось найти избранного и узнать, где находится медальон, но на пути к нему воины Рохон-Кура убили носителя души. Медальон, всё-таки, оказался на борту Джиэса, а потом корабль был уничтожен и драгоценный груз его утерян. И вот, наконец-то, нам повезло — ты здесь с медальоном на шее.

— Можно задать тебе один вопрос? — спросил Джон.

— Конечно.

— В твоём союзе ведь девять народов, но в этой галактике, не тронутой войсками врага, должно быть целое множество населённых планет, почему бы вам не принять их в союз? Я уверен, они могли бы оказать помощь в вашей борьбе.

— Да, в Млечном Пути живёт довольно много народов, но все они слишком примитивны и не в состоянии помочь сейчас. Катараны — единственный член союза, имеющий здесь родную планету.

— Люди могли бы вам помочь в войне против Рохон-Кура. Всё-таки, речь идёт и об их существовании, — начал спорить юноша.

— Они не могут жить в мире друг с другом, как они смогут довериться нам? Если когда-нибудь достигнут между собой мира, — сказал Номроин. — Мы не можем позволить себе совершить ошибку — слишком многое можно потерять.

— Человечество равно ребёнку, — добавил Шок, — который играет с пластмассовыми солдатиками, инсценируя войну и озвучивая происходящее словами «пах-пах» или «бум». Другие народы, оказавшись на грани уничтожения, быстро повзрослели и научились жить друг с другом в мире, а те, кто не успел, были уничтожены. Люди — единственный народ, который истребляет себя сам. Конечно, эта раса обладает огромным потенциалом, стремлением к новым достижениям, но кто будет радоваться им, когда огонь и яд поглотят Землю? Последний вопрос потомства, что не успеет родиться, будет звучать: «Почему?».

— Может быть, через два-три столетия твой народ будет готов к нам и нашей войне, и тогда его помощь будет для нас неоценимой, но только если он не убьёт себя раньше, — произнёс осторожно фоурт. — Пока мы держимся сами. Бывало Рохон-Кур одолевал нас, но каждый раз нам удавалось выкручиваться. В последний раз, когда это случилось, к нам присоединились катараны. Они предоставили нам свои вооружённые силы и мы снова восстановили равновесие между сторонами. Вообще-то, по численности войска Рохон-Кура превышают наши, но в качестве технологии преимущество лежит на нашей стороне. Количество поэтому не имеет значения, но Тик-Шаа создают огромную проблему. Если бы не они, наши объединённые силы могли бы вести гораздо лучшую защиту — нападение. А о Тик-Шаа мы знаем только то, что они имеют превосходящую технологию и с её помощью уничтожают всех наших союзников. Ещё мы знаем, что они не участвуют в обычных битвах, а посылают свои корабли с точной задачей. Ничего больше, кроме приблизительного расположения их родной планеты, нам о них неизвестно. К примеру, состояние их флота, его местонахождение, какова их оборона или даже, как они выглядят, всё это является для нас загадкой.

— Мне представилась возможность познакомится с их деяниями, — произнёс Джон.

— Я уверен, большинство народов Рохон-Кур держит при себе силой. Однажды к нам пришло послание, что несколько кораблей с его стороны хотят присоединиться, но чтобы помочь уйти от погони, мы должны были встретить их на границе указанного сектора. Когда мы прилетели туда, вместо тех кораблей нас ждали Тик-Шаа. Нам повезло, что сначала на разведку полетели два крейсера, поэтому удалось заранее узнать о враге и улететь назад прежде, чем Тик-Шаа успели нас уничтожить. Конечно, пришлось пожертвовать теми двумя разведчиками, которые спасли наш флот, но это было необходимо. И до сих пор я не знаю, была ли эта ловушка придумана заранее или же на стороне Рохон-Кура, всё-таки, есть наши друзья.

— Разве вы не пытались это точно выяснить?

— У нас не появлялось возможности.

— Воины Рохон-Кура сбивают всё, что приближается к их базе со стороны Млечного Пути, — пояснил Шок.

— Я сожалею, что в союзе защитников всего девять народов, — произнёс грустно Номроин, после короткой паузы. — На протяжении войны количество союзников достигало чуть ли не сотни, но большинство из них не захотели покидать родные планеты и погибли вместе с ними. Другие были отрезаны от нас войсками Рохон-Кура и уничтожены. Мы натыкались на уже опустошённые звёздные системы, сталкивались со слухами об уничтожении народов десятками, но не могли предотвратить распространение смерти во Вселенной. Однажды нам встретилась раса паразитов, которая решила поработить наши народы, чтобы не использовать свои корабли для борьбы против войск Рохон-Кура. Конечно, мы были против, поэтому стали сопротивляться. В итоге эти паразиты оказались между двумя фронтами и спастись не могли. Мы воевали с ними только до тех пор, пока они от своей идеи не отказались, а Рохон-Кур уничтожил их. Всем известно, что, когда две стороны воюют, третья от этой войны получает больше всего пользы, но та раса совершила смертельную ошибку — напала на того, кто не представлял собой угрозы, а наоборот мог помочь.

— Сколько же народов постигла такая участь? — поинтересовался Джон, не ожидая ответа.

— Мы не могли все посчитать, а Рохон-Кур, скорее всего, не делал этого. Может, Тик-Шаа знают, ведь, их оружие крушило планеты. Сайракс, наверное, рассказывал об их чёрной комете.

— Кошмарное сооружение, — согласился юноша. Наступила тишина.

— Сейчас состоится совет, — сообщил Номроин, нарушив минутное молчание. — Я хочу показать избранника остальным.

— Ты правитель, тебе решать, — ответил Шок. — Только не с начала. Мы постоим в темноте, пока вы будете разговаривать о повседневных проблемах.

— Пожалуй, ты прав, так будет лучше.

Джон и его новый наставник отошли в сторону и тьма полностью поглотила их. Спустя несколько минут в комнату вошли члены совета, облачённые в серые плащи. Они заняли свои места вокруг вспыхнувшего в центре круга света.

— Именно отсюда исходят все указания для народов союза, независимо от их культуры и образа жизни. Здесь находится высший орган власти и все признают его, выполняя все постановления с большим старанием.

— Подожди-ка, — удивлённо отозвался юноша, с опозданием заметивший одну странную деталь. — Мы что можем разговаривать так, что они нас не услышат?

— Безусловно. Если ты не производишь ни звука, тебя никто не услышит.

Тут Джон заметил, что его губы и в самом деле не шевелились, а Шок понимал его слова.

— Ты установил со мной телепатический контакт, да? — догадался он.

— Верно. Посмотри на них, что ты видишь?

— Я вижу девять представителей разных народов, каких точно сказать не могу, Номроина. Все стоят вокруг ярко светящегося пятна, примерно четыре метра диаметром. Свет от этого пятна образует своего рода колонну, которая на высоте трёх метров бесследно рассеивается. Всё. В остальном только темнота.

— Молодец, — похвалил Шок. — Это всё символическое представление их веры. Круг света представляет собой жизнь, тьма вокруг — это смерть и всё остальное зло. Как видишь, они стоят между этими двумя явлениями. Они убеждены в том, что защищают первое от второго.

— А что это не так? — перебил юноша.

— Давай предположим, что так, — ответил Шок и продолжил: — Но разве к врагу стоит поворачиваться спиной? Разве можно победить врага, находящегося сзади? Как правило его не видно?

— Наверное, нет.

— Но если они повернутся, то перестанут видеть свет, который защищают и будут созерцать лишь темноту, которая, в конце концов, может обратить их в своих послушников. Никто не найдёт верного пути, если не будет видеть, куда идёт.

— Как быть?

— Им нужно сделать одно — встать в круг и повернуться друг к другу спинами. Они будут видеть тьму сквозь свет, то есть лицом к врагу, но не отворачиваясь от жизни, и сами будут светом. Только в такой ситуации они смогут победить в этой войне без помощи Хранителя.

— Почему они этого не сделают?

— Во-первых, они не знают, что это нужно сделать, во-вторых, как я уже говорил, это только символика. На самом деле ни один народ союза не готов вступить в свет.

— Я понимаю это так, — сказал Джон. — Рохон-Кур и его войска — это та сила, что несёт во Вселенную тьму, Млечный Путь является светом, а союз Номроина — защитники, которые не могут победить в войне против мрака, потому что не достигли какого-то более высокого уровня и к тому же не знают об этом.

— Сейчас ты сделал шаг в нужном направлении.

— А теперь у меня есть для вас отличная новость, — объявил Номроин. — Сайракс вернулся и вместе с ним избранник.

Все быстро переглянулись и радостно зашептались, когда Джон вышел к ним из темноты.

— Приветствуем тебя, носитель души! — Один за одним члены совета склонили головы.

— Взаимно, — ответил юноша, подражая их движениям.

— Нам, к сожалению, ещё не удалось объединить душу и тело великого существа, — произнёс Верховный, — но мы работаем над этой проблемой и, я убеждён, вскоре вернём Хранителя к жизни. Ну, а пока избраннику нужен покой, он пережил много страшного, добираясь сюда. — Номроин взглядом дал понять, что Джону пора идти, и тот направился к двери.

На выходе из темноты выплыл Шок и вместе покинули зал совета. Двигались по множеству разноосвещённых коридоров, спускаясь всё ниже и ниже, встречали на пути различных инопланетян, что работали в Центральном куполе, но мало кто обращал на путников внимание.

— Я всё равно не согласен с вашим мнением о характере людей, — сказал вдруг юноша, после долгого молчания. Они ведь могут помочь, а вы можете научить их жить в мире друг с другом. По-моему, это взаимовыгодный обмен.

— Давай я тебе расскажу одну историю. Очень давно ваша солнечная система выглядела совсем иначе. Земли не было, а на её соседях царили совсем другие погодные условия. Вместо Земли существовала другая планета. Эта планета называлась Ялмез и, в отличии от голубой планеты Земли, считалась она зелёной. На ней не было больших океанов, но очень много озёр и рек, вокруг которых росло столько зелени, что из космоса на ней можно было видеть зелёные океаны и среди них голубые острова, иногда соединённые извивающимися синими лентами. Ялмез была не хуже Земли заселена различной живностью, но самое главное, она родила интересную цивилизацию. Разумные существа, живущие на ней, были прекрасные строители и архитекторы. Их, так называемые, чудеса света были гораздо чудесней, чем земные. Тномаугу, так называли себя эти разумные дети Ялмеза, создавали свои здания-произведения в глубинах озёр, под ялмезом и на верхушках гигантских деревьев. Некоторым удавалось вырастить здание из нескольких разных растений. Это было очень престижно. Они строили космические корабли с большим старанием и фантазией и всё, что они делали, не вредило ни планете, ни другим её жителям. Тномаугу очень хорошо обращались с окружающей средой и уважали её, потому что знали, как ценна природа. Может быть, поэтому им с лёгкостью удавалось всё, за что бы они не брались. Ялмезийцы уже создали много различных памятников: Орбиту вокруг Нрутаса, Гору из газа на Ареневе, Живой купол на Сраме, состоящий только из растений, причём самых разнообразных, Ледяную звезду на Нотулпе, Каменного Тномаугу на Нутпене, Огненную ось сквозь Йирукрем, Карусель спутников Нару и даже металлический куб в центре Ретипю. И вот однажды им пришла идея построить Анул. Все, перечисленные мною, произведения искусства были настолько впечатляющи своими объёмами и красотой, что Тномаугу могли бесконечно ими любоваться, но идея с Анул вдохновила их вновь взяться за свои инструменты, которые улучшали они тысячелетиями. Анул — так они хотели назвать спутник Ялмеза, который собирались соорудить. Он должен был выглядеть, как самый настоящий естественный спутник, каких много у других планет. Для его создания требовалось много материала и Тномаугу брали его из астероидного пояса Троо. Так как у Ялмеза не было ни одного естественного спутника, вся затея нашла столько поддержки, что все строители взялись за дело с большим усердием. Однако, вопреки всем стараниям, проект, задуманный тномаугу, не был закончен. Великая катастрофа разразилась в космосе и Ялмеза больше не стало, а вместе с ним исчезли и все следы существования этого народа. На освободившемся месте образовалась Земля.

— Секунду. Сдаётся мне, что эта твоя история не совсем похожа на правду, — стал разбираться Джон. — Ялмез — это ведь Земля, только сказанная наоборот, да и все остальные названия, кроме Тномаугу, всего лишь перевёрнутые имена планет нашей солнечной системы. Ты всё выдумал.

— Нет не всё. Я только показал тебе противоположность человечества.

— В каком смысле?

— Какие качества ты заметил у тномаугу?

— Они великолепные строители и тысячелетиями развивали инструменты, помогающие им создавать большие архитектурные памятники, к тому же жили они в сочетании с природой, не вредили ни ей, ни животным, обитающим в её царстве.

— А что делали люди? Они тысячелетиями совершенствовали оружие, инструменты для убийства. Они настоящие мастера сеять вражду между собой и истреблять себя вместе с природой и всеми тварями земными.

— Ты ведь не можешь видеть только плохие черты человеческого характера.

— Конечно нет, но они преобладают и народы этого союза знают это. Таково их мнение и мнение Номроина. Люди просто не готовы к межпланетным контактам. Они должны без посторонней помощи отдалиться от своих инстинктов и разрешить разуму править собой, только тогда смогут стать полноценными членами этого сообщества. Ты защищаешь людей, потому что это твой народ, но, когда поживёшь в стороне от него и познакомишься с другими расами, то будешь видеть всё иначе.

— Скажи мне вот ещё что, разве Рохон-Кур выглядит таким же старым, как Номроин?

— Нет.

— Почему?

— Всё зависит от его душевного состояния и самого желания жить. Номроин, хоть и очень медленно, но стареет. Он сам уже подозревает это, но противится признать. Он чувствует, что его союз вот-вот будет уничтожен, что близится конец, и это сказывается на нём. Рохон-Кур же не стареет, он стремится к своей цели и не собирается останавливаться. Сейчас он подозревает, что конец войны приближается, но кто победит ему неизвестно. По его мнению жизнь только начинается, в то время, как Номроин устал, но продолжает бороться ради жизни других. Или же ответ гораздо проще. Всё может заключаться в том, что тогезеры имеют большую продолжительность жизни, поэтому выглядят моложе фоуртов, которые являются им ровесниками.

— А почему они, вообще, бессмертны.

— Потому что они Последние.

— Также, как и Сайракс, — вспомнил Джон недавнее обращение Шока к чёрному воину. — Но, что это значит?

— У Вселенной существует одно правило. Это правило должно поддерживать сохранение разнообразия и исключать полнейшее вымирание. Если вдруг одна раса гибнет от чего-либо и выживает только один её представитель, то он становится бессмертным. Его можно убить или он умрёт от болезни, или голода, но в любом случае не от старости. У Последнего есть ещё некоторые преимущества, например, он неподвластен телепатическому влиянию, даже если его род, в принципе, не может противодействовать этому.

— По-моему, это очень хорошее правило.

— Согласен.

— Куда мы идём? — спросил Джон, когда вышли из купола и по узкому, подземному проходу двинулись в неизвестном направлении.

— Ко мне домой. Ты будешь жить у меня, пока не избавишься от души Хранителя.

— Это же твой корабль, — удивился юноша, увидев звездолёт, когда снова оказались на поверхности. — Как он здесь оказался? Он же был состыкован с космической станцией у другой планеты.

— Ночью я починил важные системы, а остальным ремонтом занялся он сам, закончив, прилетел домой.

— Он что может такое?

— Как видишь.

Обернувшись, Джон увидел, как далеко они ушли. Гигантский купол едва виднелся вдали. И вдруг прозрачный коридор, по которому они шли к кораблю Шока, обрывало энергетическое поле. Спутник избранника без проблем прошёл сквозь него и на другой стороне тут же исчез. Через секунду он появился и вместе с ним стало видно плохо освещённое помещение, которое прикрывало энергетическое поле. Преграда исчезла и Джон вошёл.

— Это, значит, твой дом, — проговорил он, осматриваясь. — Но здесь ничего нет, пустая комната без окон и с одним входом.

— Все удобства только на корабле, — объяснил Шок. — Это место предназначено для другого.

— Для чего?

— Узнаешь сам. Это невозможно передать словами, каждый принимает это по-своему.

— Я не помешаю? — спросил Сайракс, появившись.

— Да, — ответил хозяин. — Пока избранник со мной, ты можешь заниматься другими делами.

— Я должен заботиться о безопасности Джона.

— Номроин подтвердит мои слова. Что касается моего дома, ты раньше никогда не заглядывал сюда и, прошу тебя, в дальнейшем не делать этого.

Пока между Шоком и Сайраксом завязывался не очень приятный разговор, юноша стоял в стороне наедине с собой. Его глаза заволокла тяжёлая пелена грусти и лицо помрачнело, но это мгновение длилось недолго.

— Не-ет! — вскричал он вдруг и принялся махать руками и ногами, будто хотел ударить невидимку. — Почему? Почему? — То, что выражал его взгляд, метающийся по комнате, словно внезапно ослепший, трудно было разобрать, но ясно было какая сильная боль горит в его сердце, рождая гнев, и тот прожигает избранника насквозь, выбираясь наружу. — Почему? — Юноша кинулся на стену и начал молотить её со всей силы, а её у него сейчас было много.

Сайракс хотел остановить парня, но Шок помешал.

— Не трогай, — прошептал он. — Это должно пройти сквозь него.

— Что с ним?

— Память тянет его в топь прошлого. Если он тот, за кого мы его принимаем, то он выберется, сбросив лишний груз, если нет, останется на дне и потеряет будущее. Наше дело — не вмешиваться.

— А, если он убьёт себя?

— Ему безусловно придёт такая мысль в голову, но в этой комнате нельзя покончить с собой. Пойдём. Завтра я заберу его отсюда.

Оба вышли, оставив избранника одного в кромешной темноте. Энергетическое поле отделило маленькое помещение от всей Вселенной.

— Почему? — кричал Джон внутри, разбивая руки до крови, но совершенно не чувствуя физической боли. — Я ведь только одного хочу. Ничего больше. Почему? Кому это мешает? Почему? Ну, почему? — Он накинулся на другую стену, со слепу нарвался на третью, упал, казалось, успокоился. — Вылезай! Убирайся! Прочь я сказал! — Он снова вскочил и принялся махать руками, разбивая воздух. — Вон отсюда! Я хочу совсем другого. Ну, уходи. Пожалуйста. Проваливай!

26. Что это было?

— Компьютер, доступ к личному дневнику, — скомандовал Оал Гнак, сидя у себя в квартире на Колонориусе 7. — Сегодня я снова весь день прождал, но ответ на мой запрос не пришёл. У нас много работы. Мы продолжаем выращивать новые пласты органической брони, чтобы починить повреждённые в бою Бури Света, а также накладываем её на остальные крейсера, которые достраиваем. Теперь эта работа не приносит мне такого удовольствия, как прежде. Я рад, что получил её, но сейчас мне этого мало. Недавно я копался в банке данных и обнаружил, точнее говоря, случайно наткнулся на один проект. Его начинала разрабатывать группа учённых, которые одними из первых рассматривали возможности применения технологии Тик-Шаа. Им не удалось убедить руководство развернуть свой проект. Вместо него программа «Буря Света» получила одобрение и была в настоящее время успешно завершена. Ей остаётся ещё совершить необходимые испытания и доработки, но, в общем-то, работа подошла к концу. Сер Нолк говорит, что лучше было бы не питать больших иллюзий на возрождение отклонённого проекта, хотя он сам помогал мне составить запрос. По его мнению, это интересное занятие для учёного биолога, но при этом очень опасное. Я с ним полностью согласен, но польза, которую может впоследствии принести этот проект, просто заставляет идти на риск. Мне довелось видеть крейсера Тик-Шаа в действии. Пусть их огневая мощь не так велика, как у наших разрушителей, но отличная манёвренность и координация в соответствии с силой и бронёй делают их самыми опасными кораблями во Вселенной. Учёные занимавшиеся проектом «Сердце машины» хотели перенять именно ту часть технологии Тик-Шаа, которая, по их мнению, являлась самой важной из всех. Мне очень понравилась их идея и я решил продолжить работу над ней. Корабли чёрного народа работают самостоятельно, то есть у них нет команды. Всех заменяет превосходно, я бы даже сказал, уникально сконструированный искусственный мозг. Тик-Шаа позаботились о том, чтобы эта технология не досталась никому. Мы нашли этот нервный центр, но он имеет настолько сложную систему защиты, что из него невозможно вытащить никакую информацию, не уничтожив его. Проект «Сердце машины» должен был осуществить строение одного корабля, оснащённого, насколько возможно, всем, что удалось перенять у истребителя Тик-Шаа. Вместо команды кораблём должен был управлять один пилот. Он соединялся с машиной с помощью специального ядра, которое позволяло бы управлять техникой, как собственным телом. Это повысило бы эффективность в бою и снизило бы число жертв во много раз. Старое руководство, отклонившее эту программу, сменилось новым и моя надежда на возрождение крепка. Компьютер, сохранить запись, наложив сегодняшнюю дату.

Оал Гнак встал и направился к своему начальнику и учителю. Тот встретил его, будто знал заранее о его приходе.

— Ответа ещё нет, — произнёс Сер Нолк, не дожидаясь вопроса. — Ты должен понять, что без технических данных очень трудно принять решение. А, так как по приказу Номроина никакая информация, носящая статус секретности, не должна покидать поверхности этой планеты, то высшие чины, как слепые, вынуждены доверять слову здешних учёных, а те ещё не получили приказа сделать анализ.

— Как долго может продлиться всё это?

— Может быть, уже давно всё решено, но послание с Пройд не пробилось бы сюда сейчас. Ты сам знаешь, над нами в настоящий момент бушует ураган, создавая настолько сильные помехи, что ни один сигнал не способен пробить их. Даже Бури Света сконструированные с учётом атмосферных капризов этой планеты не могут выдержать непогоды.

— Я надеюсь, что причина в этом, ведь мы попросту отрезаны от внешнего мира.

***

— Что случилось? Почему тревога? — спросил Тобиас Бун ершайла, который бежал рядом с ним.

— Не знаю, — ответил тот, сворачивая в коридор, ведущий к его кораблю.

В одном из залов, куда по тревоге собирались работники станции и те, кто не имел в данный момент точного места службы, ученик Нор Ларга встретил своего учителя.

— В чём дело? — спросил он.

— Система слежения засекла гигантский объект, влетевший в галактику. Он летит в нашу сторону, — ответил первый офицер. — Все силы сейчас слетаются сюда. Нам доверили свежепостроенный тяжёлый крейсер класса «Буря». Капитан уже на нём и ждёт прибытия остальных членов команды. Вперёд.

— Поступили дополнительные данные? — спросил Ариз Бас офицера разведки, когда корабль отлетел от станции.

— Сканнеры говорят, что это Тик-Шаа, — ответил тот. — Размеры объекта необычайно велики, а точнее, вертикальная чаша его способна накрыть почти полностью одно полушарие Есипла. В центре этой исполинской чаши торчит своего рода кол, приблизительно шесть-семь тысяч километров длиной. Скорость этого гиганта сверхсветовая.

— Поразительно. Как им удалось втиснуть в ультраструю такую громадину? — поинтересовался Ариз Бас.

— Теоретически это не невозможно. Для прохода через световой барьер необходимо много энергии, но для этой штуковины нужно было израсходовать невероятные запасы.

— Когда объект прибудет сюда?

— Через восемь часов.

— Этого недостаточно, — произнёс с досадой капитан. — Не все наши корабли успеют к встрече. Нор Ларг, как по-твоему, что летит к нам?

— Я думаю, это что-то вроде гигантского базового носителя.

— Да, скорей всего. Или это то самое оружие, которым они губят планеты.

— Тогда, я надеюсь, оказаться правым, — произнёс первый офицер, взглянув на командира.

Время — странная вещь, то мчится, словно бурлящий речной поток, то едва шевелится, как уставшая с дороги улитка, но никогда оно не позволяет управлять собой, поэтому каждый остаётся запертым в своём восприятии его и вынужден терпеть его различные прихоти. И вот прошли восемь часов, кому-то показавшись вечностью, кому-то кратчайшим мигом.

— Время?

— Две минуты, — послышался ответ.

— Объект изменил курс, — вдруг выкрикнул офицер разведки.

— Направление?

— Пройд, — со страхом в глазах произнёс он название планеты, которая являлась домом всех органов власти союза и двенадцатимиллионного населения.

— Капитан, поступил приказ следовать на Пройд, — доложил связист.

— Полетели.

Корабли объединённых сил покинули ультраструю у главной планеты за несколько секунд до того, как чёрная штуковина планетарного масштаба появилась рядом. Не обращая внимания на флот врага, она на большой скорости пролетела вблизи Пройд и двинулась, не замедляя хода, прочь из этой солнечной системы. Вооружённые силы естественно бросились вдогонку. Через полчаса они приблизились настолько, что могли открыть огонь, но вдруг из объекта навстречу метнулись такие же чёрные корабли. Их было около тысячи и размерами они были разными. Это были не только всем известные крейсера, но также и такие, что достигали двух с половиной километров в длину. Наряду с истребителями из них вылетали стометровые боевые машины. Все они заметались, словно пылинки пепла, подхваченные смертельным ураганом, а в самом тылу спокойно ожидали своей очереди семикилометровые разрушители Тик-Шаа. Поставив эту преграду на пути вражеского флота исполинская машина ушла в ультраструю.

— Что будем делать? — спросил Ариз Бас командующего, когда тот отозвался у него в мозгу через арвзо.

— Пока ждать и ни в коем случае не стрелять по ним, — последовал ответ. — Они не нападают, значит, не для этого здесь. Если мы атакуем первыми, я не знаю, что они с нами сделают.

Номроин наблюдал за всем происходящим и напряжённо думал о дальнейших действиях. Он уже послал несколько патрульных кораблей, которые не успели в срок к Есиплу, следом за чёрным великаном, потому что его курс был вовсе не прочь из галактики. Как поступить с флотом Тик-Шаа? Никогда прежде они не заявлялись в таком количестве и теперь прилетели, застав вооружённые силы союза в ничтожном состоянии, истрёпанными ожесточёнными боями с войсками Рохон-Кура.

На Колонориусе 7 всё шло повседневной суматохой и никто не знал о том, что вблизи планеты блеснули вспышки и колоссальная громадина на полном ходу рванула к ней, преследуемая крохотными свидетелями происходящего, которые не были в состоянии предотвратить трагедию. Тик-Шаа проткнул тело планеты своим гигантским штыком, чаша ухватила его, сбив с орбиты, и понесла в направлении местного солнца. В пути чёрная масса раздвинулась паутиной практически по всей поверхности Колонориуса 7, лишившегося всей своей характерности ещё в первые секунды столкновения. Несколько минут спустя злополучная пара исчезла в пылающем сиянии звезды, навсегда и с неохотой поглотившем её. Чёрный шар с тысячу километров в диаметре, страшное детище сгинувших партнёров, отправился тем же путём обратно к Пройд. Там он подхватил своих маленьких товарищей и, никем не остановленный, покинул Млечный Путь.

— Что только что произошло? — спросил Нор Ларг с великим удивлением и ещё большим непониманием, впрочем так отреагировали все.

Ему никто не ответил. Все переглядывались, встречаясь растерянными взглядами и неловко поглядывая на капитана. Ариз Бас молчал, нахмурившись. Он, также как и остальные, не имел ни малейшего понятия о причинах и целях случившегося.

В это время у Номроина на экстренный совет собрались все его члены.

— Я должен сообщить вам ужасную новость, — начал Верховный. — Только что Тик-Шаа ворвались к нам и с невыносимой открытостью провели прекрасно спланированную операцию и, не получив с нашей стороны никакого сопротивления, уничтожили планету Колонориус 7, на которой находилась секретная лаборатория, строящая новые крейсера класса «Буря Света». Эти крейсера являлись гибридами нашей технологии и технологии чёрного народа. Для соблюдения полной секретности все материалы хранились там, поэтому мы безвозвратно потеряли одну из наших больших надежд на выживание.

— Но у нас есть ещё избранник, — напомнил представитель ершайлов, желая подбодрить павших духом коллег.

— Сегодня мы уточнили один простой факт, который не желали признать раньше — вмешался тамангуст, настроенный особенно пессимистично. — Тик-Шаа этой акцией, как нельзя лучше, показали, что имеют достаточно средств, чтобы полностью истребить нас.

— Если мы их не остановим прежде, — необдуманно вставил чариец. Может, это была просто отчаянная мысль шокированного и испуганного мозга, ведь случившееся было настолько немыслимо, что вполне могло родить такую реакцию.

— Как? Как мы сможем остановить такое? — спросил, вспыхнув, пессимист. — Тик-Шаа могут в любой момент послать на нас весь свой флот и отправить вместе с планетами, на которых мы живём, в иной мир.

— Я думаю, они этого делать не станут, — произнёс Номроин. — Если бы они хотели нашей смерти, то сделали бы это давным-давно. — Он устало усмехнулся. — Мой отец однажды сказал: «Чтобы победить врага, нужно понимать его. Понимая, ты будешь предвидеть каждый его шаг и он не сможет одолеть тебя, какой бы силой не обладал». Дело в том, что Тик-Шаа я никогда не понимал. — Тут он обратился к катарану. — Составьте список учёных работавших на Колонориусе 7 и опубликуйте. Мы не должны скрывать свои ошибки.

Вернувшись на станцию у Есипла, Тобиас Бун узнал о новом списке погибших. Ради любопытства взглянув на него, он увидел имя своего друга.

— Нет, — тихо прошептал он себе, не желая верить в смерть Оал Гнака.

Медленно побрёл стрелок в свою квартирку и не покидал её несколько дней. Нор Ларг не беспокоил его занятиями. Он знал, кого потерял ученик, и предоставил ему столько времени, сколько бы не потребовалось.

Тамангусты верили в то, что, после потери дорогой, близкой сердцу души, они должны провести некоторое время в одиночестве, чтобы вспомнить ушедшего из жизни и оставить у себя в памяти только хорошее о нём. Они обдумывали своё прошлое, настоящее и будущее, которое придётся прожить без умершего. Они очищали себя таким способом от всех пороков прошлого, чтобы по новому взглянуть в грядущее.

27. Смерть опять наступает на пятки

Элегантный робот, имеющий гуманоидную фигуру, вошёл в заполненную кромешной тьмой комнату. Тусклый свет тут же рассеял мрак. Стены здесь были окрашены багряными пятнами крови. У одной из них валялся медальон, а у другой лежал истрёпанный, окровавленный юноша. Он крепко спал. На первый взгляд казалось, здесь состоялся жестокий бой, но следов противника нигде не было видно. Роботу однако до этого не было дела. Он аккуратно поднял человека на руки, подхватил заодно бывший экспонат нью-йоркского музея и понёс в корабль своего хозяина. Там опустил спящего на светлую, широкую скамью и, положив тому на грудь медальон, удалился.

Джон проснулся лишь несколькими часами позднее. Возле него стоял Шок.

— Что случилось? — спросил юноша, не чувствуя в себе сил подняться.

— Ты спал, — ответил он.

— Я не об этом…

— Меня с тобой не было, ты сам должен знать, что произошло.

— Я понял, почему нельзя описать словами то, что происходит в той комнате, — сказал избранник, вспоминая своё пребывание в ней. — Мне пришлось увидеть новый мир, который никогда раньше не хотел замечать, а он всегда был рядом, и это открывает новые взгляды на вещи, происходящие ежедневно перед глазами.

— Лишь только время покажет, что сделала с тобой прошлая ночь. А сейчас давай залечим её физические последствия.

Серебристая дуга проехала над юношей и раны на его руках незаметно исчезли.

— А что будем делать с пятнами крови на одежде? — спросил он.

— У меня нет стиральной машины, — просто ответил Шок.

— Действительно, пусть остаются. Хоть они покажут всем, что на мне налипла кровь сотен невинных жертв.

— Пойдём прогуляемся.

Джон поднялся, надел терморегулирующий костюм, натянул кислородную маску, что выделил для него хозяин корабля, и пошёл за ним наружу.

— Где мы? — спросил он, заметив совсем другую местность, чем ту, которую видел вчера.

— В северном полушарии Пройд, на противоположной стороне планеты. Она не заселена и отлично подходит для прогулки. В последнее время тебе некогда было расслабиться, а в Центральном куполе этого сделать невозможно.

— А здесь есть жизнь? Я имею ввиду возникшую на этой планете, а не прилетевшую с союзниками Номроина.

— Тут водятся мелкие насекомые, но они обитают вдоль линии экватора, поэтому встретить их мы здесь не сможем.

Путники шли по довольно пустынной местности мрачного вида, но внимания на оценку окружающей среды они не уделяли. Сейчас всё было спокойно, по своему прекрасно и вовсе не чуждо. Этого было достаточно. Они шли мимо невысоких серых скал, слегка отражающих розовый свет заката. Взобравшись на каменный холм высотой в несколько десятков метров, они заметили прекрасную долину, расстилавшуюся в лучах уходящего светила. Где-то внизу блестело маленькое озерцо, колыхаемое лёгким ветерком, которым без кислородной маски, к сожалению, нельзя было наслаждаться.

Вдруг Шок резко взглянул вверх и его глаза на мгновение вспыхнули.

— Что такое? — взволнованно спросил Джон, посмотрев в чистое небо.

— Тик-Шаа, — послышался ответ. — Они здесь, над нами.

Почти одновременно с этими словами в долине послышался удар и поднялось лёгкое облако пыли. Небольшой кратер, образовавшийся от столкновения с поверхностью невидимого объекта, почти тут же выровнялся, не оставив следов.

— Быстро к кораблю, — приказал Шок.

Без каких-либо лишних вопросов и промедления юноша вмиг бросился бежать прочь с холма. В пути он спотыкался, падал, снова вскакивал, подгоняемый страхом, о котором, казалось, давно позабыл, и мчался дальше. Не заметив маленькой ямки, скрытой тенью лежащего валуна, он оступился и рухнул, перевернувшись от скорости, ударился головой о торчащий из песка булыжник и потерял сознание.

Чуть только Джон спустился с холма, плащ Шока, ранее свисавший к земле, прилип к своему хозяину, растянулся по его телу и преобразовался, став своего рода бронёй. Наставник избранника продолжал смотреть в долину, когда на теле выявились светящиеся полосы, словно вены у спортсмена. Шок ждал своего противника, чьё невидимое приближение чувствовал. И враг пришёл. Перед ним выплыли три смутные, чёрные фигуры и кинулись в атаку.

«Джон! — услышал юноша знакомый голос. Повернувшись, он увидел Элана. — Нет, молчи и слушай меня, — остановил тот, открывшего рот избранника. — Я защищал тебя, как мог…»

На холме метались тени борющихся, использовавших все свои колоссальные возможности для победы. Это происходило настолько быстро, что нормальный человеческий глаз не смог бы разобрать месиво света и тьмы.

«Я прекрасно знал, каким будет конец, но не хотел признать, что на этом моя роль в спектакле Создателя должна кончиться. Настал момент прощаться. Вернись к началу истории и пусть я буду последней жертвой на твоём пути».

Схватка на вершине скалы закончилась и Тик-Шаа, подхваченные детищем убийцы планеты, отправились домой.

— Шок! — вскрикнул Джон, придя в сознание. — Нет! Шок!

Он взбежал на каменный холм, но ничего не обнаружил наверху. Никаких признаков сражения здесь не было. Может, всё это ему просто причудилось и на самом деле ничего страшного не произошло. Быстрым шагом вернувшись к кораблю, Джон обнаружил, что первый раз побежал не по той дороге. Внутри звездолёта никого не было. Юноша неоднократно звал хозяина по имени, но тот не отзывался.

— Его нет, — послышался вдруг голос неизвестно откуда.

— Кто это? — спохватился Джон, оглядываясь.

— Я — Имфис.

— Где ты?

— Везде. Я — корабль.

— Ты можешь разговаривать?! — удивился человек.

— Я обладаю интеллектом.

— Почему ты раньше не говорил со мной?

— Я общаюсь только с хозяином, а им теперь являешься ты.

— Шок — твой хозяин.

— Шок мёртв. Его убили Тик-Шаа, а я достался тебе в наследство.

— Почему ты не защитил его?

— В этом не было необходимости. Тик-Шаа были у меня на борту и оставили бомбу, которая должна была взорваться при взлёте. Они не знали, что я могу избавиться от неё.

— И где она сейчас?

— Мой механический помощник понёс её в долину, после того, как враги улетели.

— Может, ты скажешь, почему Тик-Шаа не убили меня, когда устранили Шока?

— Во-первых, ты побежал не в ту сторону, поэтому на пути ко мне они тебя не нашли, во-вторых, ты был без сознания, что говорит о меньшей активности мозга, и это, очевидно, скрыло тебя от их телепатических «радаров», в третьих, один из них был тяжело ранен Шоком, и они спешили. К тому же мёртвый хозяин заметил, что, с тех пор, как у тебя медальон, они не рискуют лично нападать на тебя.

— Если Тик-Шаа боятся меня, почему прилетели на Пройд?

— Чтобы убить Шока. Он представлял собой опасного противника, поэтому они решили его устранить. А теперь вставь свою руку в углубление в стене слева от тебя. — Джон последовал совету корабля, что-то схватило ладонь и укололо вену за запястьем. Словно огонь, что-то поползло вверх к плечу. — Не беспокойся. То, что ты сейчас чувствуешь, это движение контрольного чипа. С помощью него мы будем в постоянном контакте. Тебе стоит только подумать о чём-нибудь и я, по мере своих возможностей, исполню приказ.

— Тогда подскажи мне, где находится «начало истории»?

— Всё началось на планете Бэрин, когда экспедиции тогезеров и фоуртов впервые установили контакт между своими народами.

— Полетели туда.

— Прежде чем взлететь, хочу напомнить, что Бэрин находится в Мёртвой галактике, а там обитают Тик-Шаа.

— Имфис, полетели, — проговорил Джон, напоминая, кто главный на корабле.

— Хорошо, хорошо. Старт.

Звездолёт плавно оторвался от земли и рванулся вверх, промчавшись над долиной, где медленно вступал в маленькое озерцо робот, недавно принёсший избранника из комнаты Шока. В своих механических руках он держал чёрную органическую бомбу, оставленную Тик-Шаа. По мере того, как робот опускался глубже, менялось давление, действующее на сенсоры взрывателя, и вот большой фонтан разбросал водоём на множество мелких луж по всей равнине. А корабль удалялся от Пройд, войдя в ультраструю проложенную до границы Млечного Пути.

— Выходим из радиуса действия блокирующих передатчиков, — доложил Имфис, минуя внешние солнечные системы галактики. — Выхожу из сверхсветового режима и активирую внешнепространственный привод.

— И что произойдёт?

— Через две минуты мы вынырнем в пяти миллионах километров от цели. Переместись лучше в стратегический центр и оставайся там, пока не приземлимся.

Джон, оказавшись в указанном месте, увидел, как его корабль рассыпался на светящиеся песчинки точно также, как это делал порою Сайракс, и потом он помнил только, как эти песчинки собрались вблизи Бэрин. Имфис летел к планете.

— Могут Тик-Шаа засечь нас здесь? — поинтересовался юноша.

— Вполне.

— Но ты сможешь их победить?

— Разве ты забыл, что сказал тебе Шок. Я смогу соревноваться с крейсером чёрного народа, если использую Ядро, но против двух мне не устоять.

— А так как мы недалеко от родины Тик-Шаа, то их здесь может оказаться целое множество. Ядро — это твоё самое мощное оружие?

— Да. Особая конструкция несколько метров в диаметре обволакивается боевой энергией и выпускается во вражеский корабль, который в случае попадания не имеет ни малейшего шанса уцелеть. Энергия пробивает броню противника и Ядро, попав внутрь, начинает разрастаться, пускать миллионы ростков, прорезать всё внутри и губить контрольную систему. Никаких способов защиты против этого оружия не существует, потому что оно действует ужасно быстро. Ни один корабль, будь он крохотный или гигантский, не устоит перед ним.

— У тебя только одно Ядро на борту?

— Да. У меня есть только одно хранилище для него, потому что Ядро очень опасно и, если выйдет из под контроля, мне конец. К тому же, как ты мог заметить, практически все мои энергоресурсы уходят на запуск Ядра, поэтому удержать на привязи второе было бы невозможно. Лишь только избавившись от одного, я могу заняться созданием следующего.

— Ты говорил что-то о внешнепространственном приводе, что это?

— Это своего рода ускоритель. Сайракс говорил тебе о своей способности перемещаться на сверхсветовой скорости, а этот ускоритель работает на том же принципе. Скорость космического корабля во много миллионов раз превышает скорость твоего защитника в нормальном пространстве. Сайракс может развить скорость до пятидесяти километров в час не больше. Так вот. Эта разница остаётся и на Внешней границе, только тогда корабль перемещается с такой скоростью, что протяжение полёта практически не превышает нескольких секунд. Один недостаток у этой технологии есть. Корабль не может долго находится за пределами космоса — его просто выбрасывает обратно, потому что он не обладает достаточными энергетическими ресурсами, чтобы оставаться во Внешнем пространстве. Сайракс же может долго пребывать там — это его преимущество.

Беседа была прервана входом Имфиса в атмосферу Бэрин, которая наблюдателю из космоса представлялась ярко-коричневой.

— Лети к месту, где находится камень с надписями о великом существе, — приказал Джон, потом взялся за медальон и преподнёс к губам. — Посмотрим, как ты отреагируешь на возвращение. О да, ты отреагируешь, как нужно, потому что я не знаю, что с тобой ещё делать. Не будет от тебя пользы, выкину.

Приземлились мягко в некотором отдалении от цели. Имфис пожалел, что отправил своего единственного помощника прямиком на тот свет и не мог сейчас выставить ничего для защиты избранника. Тот же, надев кислородную маску отправился к камню. На поверхности было довольно тепло, несмотря на глубокую ночь, и согласно информации, быстро собранной разумным кораблём, непогоды в ближайшее время не намечалось.

Джон шагал не спеша, слыша в голове голос, указывающий направление. Окружающая его местность чем-то напоминала планету в том кошмарном сне. Вдалеке струился к небу дым неизвестного происхождения, вокруг возвышались страшные валуны, но не бросали тени от вертикально падающего света зеленоватой луны. Потрёпанные скитаниями ботинки подбрасывали за собой лёгкую серую пыль, оставляя на земле едва заметные следы. Постоянно отодвигая от себя неприятные воспоминания, всплывающие со дна памяти, юноша добрался до камня. Это был обычный, необтёсанный булыжник с одной гладкой стороной, на которой виднелись непонятные иероглифы, и лежал он в стороне от остальных. Джон смахнул пыль с текста и внимательно всмотрелся в него.

«Ты не сможешь понять слов, — прошептал Имфис в голове. — Они предназначены не тебе».

«Ты, что, не мог мне раньше об этом сказать, — возмутился человек. — Полетели бы сразу на место встречи фоуртов и тогезеров».

«Я вижу атмосферный шатл, — вновь заговорила машина. — Сбить?»

«Нет. Пусть садится».

Юноша взглянул вверх и увидел то, о чём был предупреждён.

28. Последнее сражение

Шатл спускался быстро и уверенно. Размером он был довольно большой, но движениями своими вовсе не неуклюжий. Минутой позднее он приземлился в ста метрах от избранника. Джон увидел, как открылся главный люк и из него вышло мрачное создание в длинном плаще с капюшоном, накинутым на голову, скрывающим злобную усмешку. Юноша никогда не видел и не слышал, как выглядит Рохон-Кур, но понял сразу — это он. Следом из шатла выпрыгнула тройка вартедохов и, осматриваясь, зашагала чуть позади.

— Значит, ты и есть Джон Колдуэлл, избранник великого существа, — начал Властелин Вселенной, приблизившись и надменно, оценивающе взглянув парню в глаза.

— А ты, значит, Рохон-Кур, который уничтожает всё и вся, что встретит, — отпарировал человек тем же тоном, только сейчас заметив, что из всех инопланетян на английском говорил с ним только Сайракс, а с остальными он объяснялся как-то иначе, но ничего для этого не делая.

— Я смотрю, ты наглец, — произнёс тогезер.

— Ну, мне до тебя, как до луны пешком.

— Скажи, скольких ты погубил, пока добрался сюда? — спросил Рохон-Кур, задевая серьёзную тему.

— Далеко не так много, как ты, — всё тем же сравнением ответил Джон, но утеряв свой уверенный и непоколебимый тон.

— Похоже, Номроин тебе хорошо мозги промыл. Он, наверное, стоял перед тобой в ангельской рясе, скорчив невинную физиономию, и причитал, что я — настоящее зло, несущее смерть во Вселенную.

— А что это не так? Зачем ты истребляешь народы целыми группами? Чем они тебе помешали?

— Я отвечу. Посмотри только на Землю. На твоей планете постоянно идут войны, разносятся болезни, люди, звери, природа, всё умирает. То же самое было бы и с другими мирами, если бы я их не остановил, прежде чем это произошло.

— Да, ты предотвращаешь это, перенимая всю работу на себя — уничтожаешь планеты и говоришь, что спасаешь их.

— О нет, я не истребляю планеты. Я хочу, чтобы во Вселенной царил мир, а не хаос. Жизнь пробьётся везде и, когда я освобожу все планеты от паразитов, как люди, тамангусты и их союзники, пройдёт время, на мёртвых планетах снова появятся бактерии, рыбы, звери, интеллигентная жизнь. Это словно вернуть время назад и совершить подконтрольное развитие жизни. Я буду посещать все эти миры и буду следить за развитием. Я, — Рохон-Кур громко выделил это слово, заставив всех присутствующих замереть, — стану богом для новых народов, я выведу их в космос, научу жить друг с другом в мире и согласии, без ненависти и вражды. В моей Вселенной не будет расового преследования, все цивилизации будут едины, едины в вере в меня. Кому нужен бог, которого нет? Бог Рохон-Кур есть.

— Как же твои союзники? Они ведь знают, что ты никакой не бог.

— А кто сказал, что они переживут эту войну.

— Значит, ты их тоже уничтожишь.

— Конечно. Останусь только я и Тик-Шаа, ну, и вартедохи, если будут себя хорошо вести. Мне ведь нужны помощники. Как только с союзом Номроина будет покончено, мои чёрные друзья накинутся на ослабших, после ожесточённых боёв, подданных и приведут в исполнение заключительную фазу войны.

— Ты жесток. Номроин предупреждал меня об этом.

— Этот Номроин смешон. Он упорно верит в то, что он и его союзники выжили, потому что обладают большей силой, чем другие, которых я отправил на тот свет. Скажу тебе откровенно, на моём пути встречались такие союзы, что я порой сам сомневался в своей силе, но все они были истреблены. Остался один самый тщеславный, но и ему осталось недолго.

— Это лишний раз доказывает, какое ты чудовище, — произнёс избранник.

— Вовсе нет. И чтобы убедить тебя в этом, я привёз тебе подарок. — Рохон-Кур указал в сторону шатла.

Из него вышла стройная женщина и медленно стала приближаться. Джон тут же изменился в лице, он просто не верил своим глазам, которые наполнились великой грустью и сожалением.

— Мама, — произнёс он тихо, потому что не мог от волнения выдавить из себя что-то громкое.

— Тебе, наверное, наговорили, что её убили кровожадные дьяволы. Всё — враньё. Номроин всегда лгал, чтобы переманить на свою сторону тех, кто ему был нужен, а потом просто бросал их на произвол судьбы, когда они ему больше не нужны были, и бежал прочь. Этот фоурт — ничего больше, как жалкий врунишка. Он был таким в детстве и до сих пор ничуть не изменился.

— Мама, — повторил юноша, не обращая внимания на слова Рохон-Кура, который вовсе не обиделся.

— Да, сынок, это я. — Сара подошла вплотную к Джону. — Они забрали тебя у меня и я неустанно искала тебя. Что они с тобой сделали? Они тебя пытали?

— Нет же, нет, со мной всё в порядке. Я ничего не понимаю… ты здесь… рядом. Я думал, что навсегда потерял тебя.

Мать ласково обняла сына, но, чуть только он прижался к ней, вдруг увидел пепел, покрывающий землю, уходящее солнце, скалу, бросающую густую тень, затем вспышку и… Юноша рванулся, но было уже поздно. Сара сорвала с него кислородную маску, а нож, откуда не возьмись, оказавшийся в её руке, вонзился глубоко в правое плечо, не попав в сердце благодаря движению парня. С криком боли он упал и, несмотря на ночь, отлично рассмотрел, как глаза матери заволокла тьма. Женщина повернулась, сопровождаемая довольным смехом Рохон-Кура, отошла в сторону и, рухнув наземь, осталась лежать.

— На такой простой фокус попался, — весело произнёс Властелин Вселенной. — У атмосферы этой планеты есть две особенности. Первая — ей можно какое-то время дышать, не рискуя отравиться, вторая — она начинает разъедать раны. Так что, если ты не умрёшь от потери крови, то от жестокости местного воздуха. Малейшей царапины достаточно, чтобы Бэрин въелась в тебя своими голодными молекулами.

Джон попытался подняться, но вдруг почувствовал, как медальон прижался к его груди, стал давить сильнее. У юноши помутнело в голове и он упал на колени. Заметив свой шанс, два вартедоха стали подкрадываться к нему в надежде приблизиться настолько, чтобы нанести смертельный удар. Юноша беспомощно корчился от боли в груди, он не мог больше нащупать пальцами медальон.

Один из вартедохов рванулся в атаку, но на полпути перед ним появился Сайракс. Как бы быстр монстр не был, ему не удалось увернуться. «Ниндзя» за считанные секунды нанёс своим мечом пять глубоких ран. Одна из таких ран привела бы к смерти слона, но вартедох ещё был жив, хотя Сайракс почти располосал его на куски. Последующим же ударом защитнику удалось остановить его, но второго удержать не смог. Трёхметровое чудище прыгнуло вверх и уже никто не мог помешать ему обрушиться на беззащитного юношу и прекратить его жизнь, ведь даже мёртвый вартедох, мог раздавить своей массой несчастного. Но вдруг монстр застыл в воздухе и сразу же какая-то сила бросила его о ближающую глыбу. Мгновенно вартедох вскочил и начал в бешеном исступлении кидаться из стороны в сторону. Он бросился на своего сородича, шокированного такой реакцией, и разорвал его в клочья. Он уже рванулся было к Рохон-Куру, но тот взглянул на него и молния из прибора на виске взорвала обезумевшего убийцу. В этот момент Сайракс появился возле Джона.

— Ты почему мне не сказал, что собираешься в Мёртвую галактику? Хорошо, что мы засекли взрыв на обратной стороне Пройд и проследили за тобой.

Вместо ответа Джон поднял лицо искажённое болью. Из его глаз струился яркий белый свет. Сайракс поневоле исчез. Он хотел снова появиться, но не мог. Что-то мешало ему.

Вдруг ужасно яркая вспышка потопила в свой свет всю округу. Исходила она от Джона и появилась вместе с криком юноши, которого сейчас совсем не было видно. Одновременно с этим на площадку неподалёку приземлился шатл и из него вышел Номроин. Он сразу же прищурился от света и приблизился вслепую. Несколькими секундами позднее сияние потускнело настолько, что можно было разглядеть происходящее. Джон лежал на земле в бессознательном состоянии, а рядом с ним было что-то… Это было прекрасно и в то же время пугающе. Перед широко раскрытыми глазами всех присутствующих стояло создание из «жидкого света» и постепенно, переливаясь, принимало гуманоидную форму.

— Пришла пора создавать новое будущее, — провозгласил голос существа, зазвучав в головах каждого по-своему. — Пусть невидимые станут видимыми. — Вслед за этими словами возникли Сайракс и двое Тик-Шаа, они были изумлены своим непроизвольным появлением. — Сегодня у Джона, у тебя, Рохон-Кур, и у тебя, Номроин, день рождения, а также сегодня юбилей — ровно миллиард земных лет назад началась ваша война. Фоурт и тогезер, с вами я поговорю позже. — Яркий свет, протянувшись от создания, мигом охватил обоих и они исчезли. — Сайракс, отправляйся ко всем народам и объяви, что война закончилась. Номроин и Рохон-Кур ушли навсегда. У них нет больше причин убивать друг друга, а Тик-Шаа их заставлять не станут. Почему? — повторило создание беззвучный вопрос представителей чёрного народа, после того, как «ниндзя» растворился. — Если вы не хотите войны со мной, то не будете. Я могу. На орбите этой планеты сейчас находятся два ваших крейсера, новейшие разработки. Ваши корабли запрограммированы так, что никогда и ни за что не откроют огонь по своим, поэтому они не сразу напали на Бури Света, а сначала убедились, что это не их сородичи. Даже вы, их создатели, не можете приказать им уничтожить себе подобных. — Светящийся человек взглянул вверх, Тик-Шаа заволновались, чувствуя огромную силу и, наверное, напрасно пытаясь предотвратить то, что хотел сделать противник. На небе засверкали огни — крейсера чёрного народа убивали друг друга — и вскоре рухнули в атмосферу за несколько километров от наблюдателей. — Думаю, этого достаточно. — Дальше разговор с Тик-Шаа пошёл на высоком уровне телепатии, поэтому никто не мог услышать вынесенный им приговор.

Джон очнулся в серой пыли. На своё удивление он не обнаружил раны на плече и, вообще, чувствовал себя здоровым, полным сил. Поднявшись, не увидел перед собой никого, кроме человека с белой кожей, длинными седыми волосами, но не старческим лицом, одетого полностью в белую одежду, с таким же безупречно белым плащом.

— Кто ты? — спросил юноша, изумлённо таращась на незнакомца.

— Я тот, кто всё время жил в тебе, — ответил тот.

— Ты — Хранитель?

— У меня нет имени, но некоторые называют меня так. Шок звал Создателем.

— Вы с ним были знакомы?

— Я, действительно, его создал.

— Как?! — удивился Джон. — Безусловно, он выглядел немного неестественно, но вёл себя совсем, как живой. Я бы даже сказал у него была душа.

— В этом ты прав. В нём была частичка, подаренная мною.

— У меня есть вопрос. Почему ты не появился, когда мы нашли медальон?

— Дело в том, что моя душа с самого начала была разделена на десять частей. Одной из них владел Шок и по одной рождалось в каждом избраннике.

— Восемь до меня и последняя во мне — всего десять, — подсчитал юноша.

— Номроин думал, что душа перерождается, но он ошибался. Шок собирал части одну за одной, после того, как воины Рохон-Кура убивали избранников. Это была его задача. В конце концов, в нём оказалось девять частей. Он не хотел умирать, но это было неизбежно и душе предстояло поселиться в тебе, где было больше шансов возродиться.

— Поэтому Шок сказал, чтобы я не жалел о его смерти, что он последняя жертва и я должен лететь сюда.

— Именно. Он знал, что одному из вас двоих нужно было умереть, чтобы части души могли слиться. Сначала он колебался и надеялся вытащить из тебя душу без лишних смертей, но, когда Тик-Шаа пришли за его жизнью, всё было решено. К тому же он, помимо всего случившегося, видел в твоих глазах желание жить. В связи с этим я хочу подарить тебе свой медальон, — Хранитель приподнял руку и драгоценная вещица завертелась в воздухе над ней, — в знак благодарности за то, что моя душа находилась в твоём теле и ты должен был бросить свою жизнь ради спасения других. Вместе с этим медальоном я дарю тебе бессмертие. Когда оно тебе надоест, верни медальон мне и ты умрёшь от старости. По твоему желанию процесс старения остановится или продолжится.

— Значит, я могу подождать пока буду двадцать пять, потом захочу и перестану стареть?

— Верно.

— Подожди-ка минутку. Если Шок знал, что ты не появишься, пока душа разделена, почему тогда готовил к твоему возрождению, настраивал, заставлял проходить своего рода испытания, хотя в этом вовсе не было необходимости и он был прекрасно об этом осведомлён?

— Он готовил тебя не для этого.

— Как… А для чего же?

— Для будущего.

— Какого будущего, о чём ты говоришь?

— Когда придёт время, ты всё узнаешь.

Минута молчания сменила тему.

— Почему Тик-Шаа не очень сильно стремились убить меня, ведь их возможности позволяли уничтожить Землю, а потом и Пройд со всеми, кто на ней находился?

— Любопытство. Они столько времени мешали Номроину разбудить меня, но потом их начало грызть любопытство. Они хотели знать, какой я, всё-таки, если, вообще, существую. Тик-Шаа обладают прекрасной технологией и телепатическими способностями. Они всегда знали твоё местоположение, но у них не было стремления убить тебя, хотя все были уверены в обратном. Даже Рохон-Кур был убеждён в этом. Одной из причин таких действий чёрного народа было просто на всём протяжении войны образовавшееся мнение, что он непобедим.

— У меня есть ещё вопрос. Я не знаю, откуда я это знаю, но, всё равно, это интересно. Как так получилось, что всё произошло в один день: дни рождения мой, Рохон-Кура и Номроина? Начало и конец войны также разделяет ровно миллиард лет. Ах да, ещё и то, что в совете союза Номроина было десять членов и столько же частей твоей души? — В ответ Воин просто улыбнулся и Джона осенило. — Ты всё знал с самого начала, не так ли? Ты всё запланировал и по ходу истории постоянно манипулировал событиями. Пусть ты разделил свою душу и тело, но это не было преградой для тебя. Это была единственная, спланированная игра. Ведь это так?

— Всё крутится вокруг числа десять, — не желая объяснять всего, начало существо. — Десять частей моей души, девять рождались в избранниках, а одна была всегда в Шоке. Десять членов в совете союза Номроина, девять представителей народов и один являющийся самим народом. Десять Последних, девятерым из них суждено было умереть во время войны, а одному остаться в живых. Даже в числе миллиард десять цифр — девять нулей и единица. Всегда девять одинаковых и один отличающийся.

— Но зачем? Война, длящаяся такое ужасно долгое время, унесла немыслимое количество жизней. Зачем всё это?

— Это ты узнаешь, когда будешь готов понять правду.

— Как долго это может продлиться?

— Зависит от тебя.

29. Старая эра, новая эра

Номроин очутился на незнакомой планете. Он стоял на маленьком клочке земли, а вокруг расстилалась необъятная водная пустыня. Напротив него, на таком же крохотном островке стоял Рохон-Кур.

— Вы прекрасно знаете, кто вы и что вы натворили за последний миллиард лет, — вдруг раздался голос в небесах. — Не нужно говорить, что кто-то из вас больше виноват, а кто-то меньше. Убитые не предадут имён своих убийц, а убийцы не признают, кого убили. По правилам Вселенной вы оба Последние, поэтому бессмертны и я не могу лишить вас этого великого дара, поэтому дополню его — отныне голод и жажда вам не страшны. На этой планете у вас есть только один выбор. Покинете свою опору — утоните, останетесь стоять — будете до конца жизни смотреть в глаза врага, а вы бессмертны. Решать вам.

Фоурт и тогезер смотрели друг на друга и думали только о ненависти к стоящему напротив. Они так долго мечтали вцепиться в глотку последнего убийцы своего народа, но никогда не имели такой возможности. И вот теперь их разделяли лишь метры голубой воды. Нужно было только пересечь преграду и удушить врага, отомстить ему за все невзгоды, за все пережитые несчастья. Приняв решение, прыгнули они в мокрую стихию и сцепились в смертельной схватке, но не знали, что победителя не может быть, потому что островки, на которых они стояли, исчезли. Такой схватке не предстояло длиться долго и вскоре, совсем обессилев, оба противника пропали в глубине бескрайнего океана.

— Они так и не поняли, что именно ненависть не позволила им вырваться из круга, созданного предками, но пришла пора двигаться дальше. И так кончилась эта война, названная Вечной.

***

— Сегодня великий день, — объявил Елик, ставший новым императором чукуджей. — Мы находились на грани полного уничтожения, но, благодаря двум героям, уцелели и можем встретить этот день. Сегодня мы отправляем к праотцам этих отчаянных борцов за жизнь нашего народа. Пусть они займут среди них своё достойное место. Они были рядовые чукуджи, один работал связистом, другой грузчиком на космодроме, но пришло время и они взялись за оружие, чтобы остановить царя роботов Носсеб. Я объявляю сегодняшний день праздником во имя Лесефа и Камре, погибших в борьбе за будущее своего народа, за наше будущее.

Завершив своё выступление, Елик отправился на первое собрание правителей народов, после того, как странный, чёрный посланник принёс весть об окончании войны. В зале совета все ждали только его, но на этот раз здесь не было ни Рохон-Кура, ни его кровожадных вартедохов.

— Недавно мы узнали то, о чём так долго мечтали, — начал длефламрон. — У нас больше нет врагов в этой Вселенной и никто не заставляет нас воевать с кем-либо, но это не говорит о том, что дружеские отношения между нашими расами должны на этом обрываться. Я хочу предложить вам создать союз «Д» и продолжать в дальнейшем действовать совместно, но не уничтожать, а строить. Все мы потеряли очень много за последний месяц и мы восстановим утерянное вместе, как это бывало раньше. Над нами не будет Повелителя и не будет его убийц.

— Кстати об убийцах, — вмешался анакит. — Что будем делать с вартедохами? Пока они все вернулись на свои территории здесь на Езар, но, выбрав себе нового вождя, могут вновь открыть охоту на наших подопечных.

— Я предлагаю их всех истребить, — заявил роткес.

— Согласен, — поддержал тоуварней. — Они бесспорно заслужили этого.

— Нет, — произнёс чукудж. — Мой народ только что перенёс похожую трагедию и я прекрасно понимаю, как это жестоко.

— Тогда что по-твоему мы должны предпринять?

— Давайте переселим всё племя на пригодную для них планету, где нет разумной жизни, и пусть себе живут, никому не мешают.

— По-моему, это неплохая идея, — поддержал длефламрон.

— Согласен, — сказал ненрел и остальные одобрительно кивнули.

***

— Наш союз образовался под руководством великого фоурта, который с самого начала протянул нам руку помощи, — выступал представитель тамангустов перед своими коллегами в куполовидной комнате, где пустым было место Номроина. — Разум заставил нас объединиться под угрозой тотального уничтожения. Мы жили вместе, дрались плечом к плечу и дружили несмотря на проблемы. Сайракс принёс нам весть о том, что угрозы больше нет, но это не повод нам, скреплённым кровью, разрывать узы дружбы и взаимного уважения. Наш союз продолжает существовать и создавать новые, крепкие узы между своими членами. Мы будем и в дальнейшем вместе идти вперёд по новой дороге, выплывшей перед нами из темноты будущего, но не забудем пройденного пути и того, кто помог нам его преодолеть.

— Пусть будет незабвенна его память, — хором произнесли остальные.

Эпилог

Джон сидел на холодном камне, а рядом лежала его мама. Её взгляд не отражал абсолютно ничего. Он был совершенно пуст и бессмысленно таращился в ночное небо.

— Я нёс смерть, но не осознавал этого, — шептал юноша ей. — Даже гибель племени в глуби амазонского леса не заставила меня убедиться в этом. Лишь только когда из-за меня перевернулась судьба невинной девочки, я понял, что иду по трупам и что должен был вознестись над всем живым, чтобы спасти его. Я не хотел прокладывать свой путь по судьбам других людей… — он сорвался, сглотнув горькую боль. — Я вернулся к ней, как и обещал, но она не узнала меня. Она забыла всё, что случилось и не ответила на мои чувства. Сначала мне было больно и обидно за то, что с ней произошла эта перемена, но вскоре понял, что думал только о себе. Анита не была несчастна. Я часто вспоминаю её глаза, после смерти бабушки, как она страдала, а теперь её взгляд стал таким, как при нашей первой встрече, весёлым, колдующим. Помимо всего, что Тик-Шаа совершили, я им благодарен. Каким-то образом они знали, что любовь это боль, и, так как в их планы моё возвращение не входило, решили стереть из её памяти все последствия своего и моего присутствия. Тик-Шаа проявили жалость — ещё одно непонятное действие с их стороны — они отняли у неё старую жизнь и подарили новую, но в ней для меня нет места. — Короткая пауза позволила услышать лёгкий шорох ветра между скал коричневой планеты. — Я просил Хранителя сделать тебя такой, какой ты была раньше, но он сказал, что не может, потому что Тик-Шаа полностью стёрли твою личность. Если бы они только подавили её, то он без труда устранил бы преграду. Но ведь он не бог и не в состоянии из ниоткуда достать утерянное навсегда. Ты лежишь здесь, вдалеке от дома, но тебе всё равно. Ты ничего не понимаешь, ничего не чувствуешь. Ты просто… пустой, дышащий сосуд. И я сейчас завидую тебе.

Оглавление

Пролог

1. Гонка начинается

2. Властелин Вселенной

3. Знакомство

4. Номроин

5. Неожиданный, необходимый помощник

6. Мир Венра

7. В поисках затерянного племени

8. Служить на Янос

9. Вознаграждение Майка Дэйта

11. Рабы по собственной воле

12. Анита

13. Главное — самоотверженность

14. Ехарпсднегулк Нетни

15. «Я знаю, где медальон»

16. Бой закипел

17. Секретный проект: «Буря Света»

18. Гонка продолжается

19. В сердце империи

20. Остановить вторжение!

21. На шаг ближе

22. Кража

23. Крушение

24. Спасители своего народа

25. Тномаугу

26. Что это было?

27. Смерть опять наступает на пятки

28. Последнее сражение

29. Старая эра, новая эра

Эпилог

Реклама на сайте